ЧАСТНАЯ КЛИНИКА И

ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА РУТЛЕДЖ

ЖУРНАЛ ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ

          Алиса
Пациент:

Л.                         
      4 ноября
Дата поступления:
4 ноября 1864
Получил официальное подтверждение от
главврача, что мне будет предоставлена
возможность лечить очень нестабильного и
трудного пациента. Сомнительная честь! Её
зовут Алиса, и её прогноз не обнадёживает.
Стал бы я приниматься за
Просмотрев её больничную карту,
её лечение, знай я был то, что
я тогда
поражён, что девочка до сих знаю
пор жива.
теперь? Она
– 3/10/73
была в коматозном состоянии почти год.
11 ноября 1864
Безмолвная, с забинтованной головой, Алиса
лежит на носилках и, кажется, еле цепляется
за жизнь. Её ожоги значительно зажили за
год, прошедший после пожара, но она
пребывает в глубоком трансе, похожем на
слабоумие. Как будто пламя поглотило её
сознание. Слепая, немая и глухая ко всему,
что её окружает, она вполне соответствует
мраку лечебницы.
В тот ужасный момент, когда её почти уже
внесли внутрь больницы, какая-то
изъеденная язвами кошка внезапно
прыгнула на Алису. Напуганные кошачьим
воем, носильщики потеряли рукоятки и
уронили несчастную девочку на землю.
Весьма любопытно было увидеть, что кошка
встала на Алису, словно утверждая права на
территорию или защищая пойманного в
дневной охоте грызуна от других голодных
Нужно быть
хищников. Только когда санитар сталс кошками
внимательнее
- кое-чему я научился за
годы. – 21/10/73
угрожать ей палкой, зверь убежал за
ближайшую ограду. Тут же кошка присела
под кустарником. Широко раскрытыми
глазами она уставилась на Алису, словно
имела какой-то особый интерес к нашим
действиям.
13 ноября 1864
Двенадцать месяцев спустя после большого
пожара Алиса провалилась глубоко во мрак,
в тёмную беззвучную пропасть.
Удивительно, что начальник не похоронил
её глубоко внутри катакомб Бедлама.
Хирурги были способны исцелить плоть, но
они ничего не сделали, чтобы вылечить это
воспаление её рассудка. Сомнительно, что он
ждёт от меня успешных результатов с нею. Я
полагаю, он думает, что за мои двадцать три
года в этих беспокойных стенах я овладел
программой, не выученной в классах
Оксфорда.
14 ноября 1864
Игрушка, её единственное имущество, –
запачканный сажей плюшевый кролик, чья
одинокая кнопка-глаз болтается на
незатянутой нитке. Игрушка со времён
Кролик мог оказаться её
ценным
невинности, и онаинструментом
– лишь связьдля с жизнью
шоковой до
терапии.
Я должен
пожара, теперь кролик был обратить
– часовой на внимание
пути на
углубления безумия Алисы.
8 декабря 1864
Когда я подношу пламя свечи к её глазам,
ничто в её бессмысленном взгляде не выдаёт
ни малейшего проблеска реакции. Я ударил
колодкой о колодку у её уха. Ничего. Ни
зрение, ни слух не кажутся повреждёнными;
всё же она ни на что не реагирует. Молва
(передаваемая среди прочих Преподобным
Моттлом) утверждает, что она не чувствует
ничего - ни боли, ни страха, ни других
страданий – это и неправдоподобно, и
бессердечно. Пожалуй, она далеко, очень
далеко, эта девочка.
9 декабря 1864
Во многих отношениях она словно уже в
могиле; её выражение лица так неподвижно,
что она кажется готовящейся к погребению.
На самом деле, если бы она умерла сегодня в
этом старом госпитале, многие люди взяли
бы на заметку другое, чем те немногие,
которые вспомнят её имя из газет.
Такой Те она только
спокойной
немногие, что пробубнят кажется. Было
себе «Ах, ли за
что глубокое
безумие
стыд – бедная девочка», уже направлено сквозь
а затем
переворачивают страницу, чтобы узнать
недавние остроты Ноттинг Хилла.
10 декабря 1864
Несмотря на то, что она кажется слабой, у
неё должен быть крепкий организм, чтобы
до сих пор быть в живых. Жар сохраняется,
её дыхание временами становится ужасно
тяжёлым и, даже спустя более чем год
лечения, ожоги столь обширны, что
доставляют просто огромное неудобство. Вы
не должны представлять себе, что она как-
либо страдает, ведь, будто неживая, она
распростёрта на кровати, как мумия в
Британском Музее. Я полагаю, тем не менее,
что смогу вывести её из забытья, даже если
реакция будет непредсказуема. Завтра я
начну непрерывное лечение холодными
компрессами и кровопусканием.
Кровотечение может быть причиной
некоторого облегчения её сумасшествия. У
меня также есть новый шоковый прибор,
который я хотел бы опробовать на ней. Мне
любопытно будет увидеть, как она
отреагирует на это лечение.
14 декабря 1864
Врачи, обрабатывавшие её ожоги, сообщают,
что она едва замечала, когда они, очищая
раны и одевая, причиняли ей боль. В
действительности, она редко выказывала
какое-либо волнение ко всему, когда врачи
обследовали её месяцами. Однако они также
докладывают, что в некоторые ночи она
выла подобно призраку. Тут же
отреагировавшие на крики медсёстры
старались успокоить Алису, из которой
словно магически высвободились демоны. В
конечном итоге, санитарки остановили
обеспокоившие их вспышки. И через
короткое время она прекратила издавать
какие бы то ни было звуки.
6 января 1865
Ещё одна больная умерла ночью. Я лечил её
тем же самым снадобьем, которое назначил
и Алисе. Я был вполне уверен, что она
выздоравливает с каждой последующей
дозой, так что эта разработка весьма
беспокоит. Возможно, крепкойЧуть смеси
меньше опия и чуть
оказалось слишком многобольше
для хронически
камфары могли бы
слабых лёгких. Немного больше
поэкспериментирую с концентрацией,
прежде чем дам эту сыворотку Алисе.
22 января 1865
Кровотечение не оказывает значительного
изменения, кроме как увеличивает
бледность её лица. Контрастируя с своей
тусклой одеждой, она стала жуткого оттенка
слоновой кости. Кровопускание подготовит
её организм к моему укрепляющему
средству.
18 февраля 1865
Три ампутации в неделю – большое число
для любой больницы. Мне сняться
шевелящиеся усечённые конечности и
шинированные костыли. Я шепчу молитву
благодарности хирургу Наполеона – сколь
ужасны должны были быть крики больных,
прежде чем он открыл способ
безболезненной ампулации ампутации.
Кажется, мне не избежать приторного запаха
хлороформа.
23 февраля 1865
Из окон своей лаборатории я мельком могу
видеть сад госпиталя. Медсестра Д- ведёт
группу детей на прогулку. Я прислушиваюсь
к длительному шороху шагов по гравийной
дорожке. Интересно, будет ли Алиса когда-
либо гулять по земле вместе с другими?
Вернёт ли когда-нибудь себе сознание?Вряд Или
ли я мог
до конца дней своих останется заточённой за
представить себе,
этими толстыми серыми стенами?
как её разум бесконечно
Основываясь на её развитии, столь далёком
резвился в
невообразимых
от успехов, по-видимому, тщетно возлагать лесах и
садах. – 27/1/74
большую надежду на выздоровление.
24 февраля 1865
В первые месяцы её лечения хирург по
имени Грэнтэм проявлял особый интерес к
случаю Алисы. Он рассматривал её раннее
нежелание возвращаться в общество как
вполне нормальное, учитывая, через что она
прошла. Всё поглощено огнём. Вся семья
погибла. Тело девочки измождено и
обожжено. Совершенно естественно для
любого, не говоря уже о ребёнке, вести себя
так под таким напряжением.
Пока проходили месяцы и пока Грэнтэм
становился всё более знакомым с Алисой, он
начал понимать, что её проблемы были
проявлением гораздо более серьёзной
травмы. В конечном итоге, кости зажили,
как и опалённая плоть; Алиса же всё ещё
оставалась запертой в своей палате.
Неудачный парень, этот Грэнтэм. По-
видимому, были разбиты его
принадлежности. Однажды он совершал
обход госпиталя в установленном порядке,
расхаживая среди слабых и немощных. На
следующий день, хотя никто не знает
почему, он внезапно явился совершенно как
нездоровый, как один из его пациентов,
говоривший бессмыслицу и разбивавший
аптечные склянки. Я видел, как это
случалось здесь, где доктора переходят в
крайности, и, откровенно говоря, я удивлён,
что это не случается более часто. Во всяком
случае, рассказ Грэнтэма завершается особо
скверным случаем с хирургическим
инструментом.
23 марта 1865
Кажется, ничто не воздействует на девочку.
Я испытывал на ней ограничения –
наручники, колодки и смирительную
рубашку. Испытал и одиночное заключение.
С другой стороны, позволял ей
почувствовать свободу, оставляя её сразу
часами в саду без сопровождения. И всё же,
ничто не волнует её. У меня, тем не менее,
есть несколько методик, некоторыми из
которых я не занимался с прежних дней, но я
начал сомневаться, что хоть что-то может
вызвать изменения в ней.
1 апреля 1865
Каждый год в этот особенный день я
останавливаюсь – точно в полдень согласно
своим карманным часам – чтобы обдумать
нелепость такого дня. Не иронично ли, что
мы должны отмечать праздник,
посвящённый дуракам?
Девочка полностью замкнулась в себе. Если
бы это было возможно, я бы сказал, что
Алиса гулко глубоко ушла именно в то, что
европейские практикующие психиатры
называют «душа». Продолжу пробовать
другие методы, но пока здесь не будет
замечено какого-либо рода улучшение, нет
снования основания надеяться. Я
засвидетельствую развитие… если даже в
самом деле будет хоть какое-то развитие.
7 сентября 1873
Спустя годы оцепенения она решает
поговорить с нами картинкой,
изображающей нечто вроде кота. По правде
говоря, ничего подобного этому коту я
никогда не видел.

Даже
столь
причуд
ливый
рисуно
к не
мог
предве
щать
фантаз
ии,
9 сентября 1873
Допускаю определённое количество
возбуждения у Алисы после её частичного
прихода в сознание. Я должен быть
осторожнее, но всё же. В этот момент трудно
говорить, что же это проявление, – которое я
рад назвать «улучшением» – означает.
10 сентября 1873
Пока Алиса дремала от послеобеденного
успокоительного, медсестра Д- по своей воле
взялась заменять потерянный глаз кролика.
Даже прожив так много лет в скудном
обществе, меня по-прежнему удивляет, когда
банальное на вид действие может вызывать
такую замечательную реакцию.
Алиса проснулась от дремоты и начала
истерично рыдать.
«Скажи мне, малышка, что случилось?» –
С таким-то
просила сестра Д-. – «Что такое, милая?»
поведением,
В момент полусознания Алиса заговорила возможно,
словно стихами: было ошибкой
«Опять в норе, мы спешим по нашей баламутить
узенькой тропе
В тот прежде дивный сад, что ныне сгнил во
тьме»
Она продолжала плакать, и только когда
медсестра Д- выдернула из мордочки
кролика только что пришитый глаз, Алиса
вновь впала в своё обычное состояние.
Я сравниваю её отклик – и моё мнение на это
– с человеком, ежедневно бросающим
камешек в заводь пруда. День за днём
галька погружается на мрачное дно,
вызывая несколько почти незаметных волн.
Однажды, тем не менее, камень чудесным
образом ударяет по рыбе. Что в этом такого
невероятного, если подумать? И что
действия – сравнимы с камешками.
Медсестра Д-, следуя аналогии, попала
сегодня по рыбе в пруду.
Не знаю, поощрять ли эту реакцию – и
любую реакцию – или встревожиться силой
её эмоциональной вспышки. По крайней
мере, мы открыли один факт:
она может говорить.
11 сентября 1873
Алиса умеет рисовать, когда она к этому
расположена. Утром я был встречен ещё
одной художественной фантасмагорией
Алисы. Что этим она показывала? Я
представляю себе только изображение
адского кошмара.
12 сентября 1873
Два безумных юнца повесились бок о бок в
больничной палате прошлой ночью. В
результате, я не мог в любое время
посвящать себя Алисе или другим
пациентам. Было некое разногласие горожан
о невозможности похоронить этих самоубийц
в пределах города. После некоторого
обсуждения они смягчились. Было решено
хоронить мальчиков отдельно, тайным
образом. Один будет погребён далеко за
церковью Ремсбаттом, другой – в
Рибчестере.
15 сентября 1873
Двое принимаются кормить её: первый
расклинивает рот, второй вливает в горло
через воронку корм и лекарство. Её челюсть,
кажется, стиснута в смертельной хватке.
1 октября 1873
За прошедшие две недели я трудился до
рассвета в лаборатории, приготовляя новое
снадобье. Его недавняя активность вновь
воодушевила моё исследование. Я
обнаружил минувшей ночью, на самом деле
совершенно случайно, что малейшее
вливание синильной кислоты и настойки
рвотного корня вызывает любопытную
реакцию. Во всяком случае, по-видимому,
оно хорошо действует на крыс.
Слишком много любого из компонентов
вполне может довести до летального исхода.
15 октября 1873
Приблизившись к комнате Алисы, я
услышал приглушенные звуки смеха. Пара
санитаров ругалась на неё и угрожала ей
кожаными ремнями. Нетрудно понять, что
эту парочку отнимали от одной и той же
материнской груди.
Алиса не отозвалась на их дура kbktgunu--…
дурачества; а санитары не вняли моему
выговору. Добрую помощь так тяжело
найти.
18 октября 1873
Управляющий нанёс визит. Запах его духов
после рукопожатия до сих пор в моих
ноздрях. Он не часто делает посещения, но
когда это происходит, то приходит без
объявлений и пребывает слишком долго.
Обычно он мечется по больнице,
притворяясь, что заинтересован этими
больными или чем-то ещё. На этот раз он
потребовал показать Алису и попросил для
неё пиявок. Когда она отказалась
приподняться, главврач широко распялил
свой рот в зевке беспредельной скуки.
Как только я продемонстрировал некоторые
из её недавних иллюстраций, внимание
начальника вновь обнаружилось, как будто
кто-нибудь ткнул в его жирную ладонь
горячей кочергой.
Он был в
очень
взволнов
анном
состояни
24 октября 1873
Медсестра Д- подслушивала снаружи двери.
Алиса, кажется, невнятно бормотала.
Однако никто не может понять её, вероятно,
она обращается к одноглазому кролику.
26 октября 1873
Её случай не слишком выдающийся… по
большому счёту, если сравнивать с другими
бесчисленными пациентами, живущими в
этих стенах. Я не преуменьшаю её трагедию
– бесспорно, такого потрясения достаточно,
чтобы исказить любой рассудок.
Представляю себеОглядываясь
ужас слышать
назад, яжалобные
беру обратно это
крики своей семьи – попавшей в ловушку в
утверждение.
своих горящих спальняхЕё случай И ЯВЛЯЕТСЯ
– и быть не в самым
состоянии помочь. Алиса, несомненно,
слышала эти вопли. Полагаю, она слышит
их в течение десяти лет.
28 октября 1873
Я заклинивал ложку в её сжатых зубах, в то
время как медсестра Д-, работающая моей
вынужденной помощницей, вливала
новейшее снадобье ей в горло. Когда
начались судороги, я перепроверил ремни,
сдерживающие пыл, и покинул комнату.
Теперь есть смысл подождать.
У Алисы будет прерывистый сон этой
ночью.
3 ноября 1873
Слышу тиканье часов, уже за полночь, и
затем вдруг осознаю другие звуки. В
бесплодном аду ночи самые беспокойные
души бодрствуют по всей лечебнице. Алиса
не шевелится, так что я прислушиваюсь к
леденящим душу воплям, навязчивому лязгу
кандалов, сумасшедшему стону,
нестерпимой болтовне, безменному
безумному бормотанию.
После первоначальных конвульсий тело
Алисы снова кажется безжизненным. Если
бы она не произносила случно случайно что-
то во сне, я бы подержал зеркало над её
устами. Невозможно понять, что она
говорит. Это звучит подобно «угрюм», или
«по нему», или «бу-джум». Сущая
бессмыслица. Это имя человека? Местность?
Или просто какая-то мольба из её бессвязно-
бредовой речи? Я кричу это выражение ей в
ухо и укалываю её плечо иголкой – она
вздыхает, но речь не становится сколько-
нибудь чётче.
Снадобье разносится по её телу кровью.
Сидение в этой холодной палате напоминает
мне о последнем здесь лечении. Изорванная
подкладка отзывается воспоминанием о
пациенте, который верил, что крысы
разговаривали с ним – они жили в набивке,
как он рассказывал. Он в самом деле
полагал, что призраки его предков говорили
с ним через крыс. После трепанации у
больного прекратились галлюцинации и его
перевели в общую палату.
Алиса остаётся неподвижной.
Буджум! Но как она
придумывает
подобные фантазии? –
17 ноября 1873
Она не пошевелилась в течение двух недель
спустя последнего лечения. День за днём
санитары насильно вливают в неё суп с
лекарственными добавками и другую
необходимую кашу. Пожалуй, я снова
ошибся; возможно, ничто не сможет спасти
девушку.
Алиса обозначила возврат в полусознание
ещё одной зарисовкой.
21 ноября 1873
В очередной раз санитары дошли до своих
обычных шалостей. Утомившись от
попыток открыть рот Алисы, они начали
«кормить» её кролика, выкладывая ложкой
кашу на тряпичную игрушку. И пока были
заняты этим кормлением, санитары
Мои подозрения усвоили
подтверждены.
Эти глупые
существенно важный урок правил медбратья –
поведения
незаконнорожденные племянники
в психушке – никогда не поворачивайся
спиной к больной… не важно, какой
покорной она кажется.
По сведениям, которые я собрал, Алиса
очнулась от коматозного состояния и напала
на служащих. Совершенно озлобленная в
этом взрыве, она преследовала одного из
близнецов с ложкой. Даже в её состоянии,
она была вполне способна нанести рану.
Алиса схватила ложку подобно мясницкому
ножу и долбила ею в мясистую щеку
санитара. Остановленная
Вспышка вроде этой не посреди атаки,
должна была она
меня удивить. –
обратила ложку против себя, вонзив её в
13/4/74
запястья, пытаясь вскрыть вены. Я зашил
порезы девушки и позаботился о санитаре.
Алиса не должна получить какие-либо
постоянные телесные шрамы; о санитаре
говорить то же самое слишком рано.
Она вернулась в состояние спячки. Что бы я
ни говорил и ни делал, ничто не может
увлечь её снова пережить прежнее утреннее
оживление.
7 декабря 1873
Появилось незначительное изменение. Её
рот теперь расслаблен, и мы можем давать
пищу без принуждения. Когда пора поить
девушку настойкой, она, кажется, слегка
разделяет губы, словно её чрево просит
новое питьё.
Едва ли это излечение, но любое изменение
обозначает успех.
8 декабря 1873
Какой-то шелудивый кот лизал щёку Алисы.
Он зашипел, как только я вошёл, и вскочил
на подоконник – он должен быть только из
кожи да костей, чтобы протиснуться через
решётку. Я почти мог заметить улыбку на
его чесоточной морде. Любопытно, что
выражение лица животного может
показаться почти человеческим.
В саду есть столь много одичавших кошек. Я
не удивлюсь, если они численно превосходят
Он напоминает мне кошку,
пациентов. прыгнувшую на Алису, когда её
привезли сюда. Однако он ещё
11 декабря 1873
Шесть душевнобольных детей совершили
побег сегодня – ни слова не приходит пока на
ум относительно их способностей. Надеюсь,
они не навредят горожанам.
12 декабря 1873
Медсестра Д- посадила Алису в больничную
коляску и катала её вместе с одноглазым
кроликом во дворе для прогулок. Возможно,
изменение обстановки могло бы привлечь к
немного более активному поведению.
Медсестра привержена самой последней
доктрине, поддержанной Комиссарами.
Сострадание – вероучение дня.
Я наблюдал из окна своего кабинета. Алиса
не пошевелилась.
13 декабря 1873
Что-то на открытом воздухе смогло
возбудить её воображение. По возвращении
она произвела занимательную зарисовку.
Девушка ещё раз доказала, что способна
делать что-нибудь другое, кроме как
вытаращить глаза на жёлтую краску
потолка.
Времена
ми в её
безумии
присутс
твует
15 декабря 1873
Прошло три дня с тех пор как я изъял
кролика из комнаты Алисы. Через закрытую
дверь мы слышим её вопли, становящиеся
всё громче.
16 декабря 1873
Пропавшие дети были обнаружены в здании
заброшенной школы рядом с перекрёстком
Мильтона. Пятеро, окровленные
окровавленные и с синяками, возвращены в
больницу из их блуждания по внешнему
миру. Один был на найден на дне
брошенного колодца.
18 декабря 1873
Она продолжает бредить, сегодня даже хуже,
чем прежде, так как её самые свежие
рисунки весьма отчётливо указывают на это.
21 декабря 1873
Когда я сегодня вступил в её комнату, Алиса
прокричала мне уходить. Вызвал сестру Д-.
Мы связали Алису ремнями и повысили
утреннюю дозировку.
25 декабря 1873
Она возвратилась в своё похожее на транс
состояние, с одним заметным исключением –
её рот широко раскрывается всякий раз, как
Что она
кто-либо входит в палату. Зелье ли подразумевает
это или
многократным шёпотом
же еда, Алиса определённо просит ещё.
«съешь меня» и «выпей
меня», до сих пор
4 апреля 1874 ускользает от меня. –
Минули месяцы, и вновь ничего. 23/7/74
Увеличивал синильную кислоту на две
капли ежедневно. Я изумлюсь, если истрачу
свои попытки. Пожалуй, другой пациент
был бы лучшим выбором для этого лечения.
17 апреля 1874
Медсестра Д-, потеряв терпение от моих
режимов лечения, настаивает на испытании
её собственного «лекарства». Она полностью
зашила кролика и сунула его в кровать
Алисе.
18 апреля 1874
Занятное развитие событий! Алиса ответила
подарком, вручив сестре Д- изображение
кролика, совсем не похожего, однако, на её
игрушку.

Мои
часы? –
10/5/74
1 июня 1874
Так же потрясающе, как из ниоткуда удар
молнии через чистое голубое небо, Алиса
встретила меня странной усмешкой. А затем,
одна вспышка молнии за другой, она начала
разговаривать совершенно свободно, словно
мы беседовали друг с другом, подобно тому,
как ныне, в течение десятилетия. Я учту
только поверхностные замечания в качестве
подтверждения, но не сказать, что у меня
есть обязанность доказывания в этом
грязном зале суда.
«Остерегайся ядовитого плевка снарка…
бросай Демонские Кости с умом, иначе игра
обернётся против тебя… заметь, что у
Сороконожки нежное брюшко… я люблю
есть грибы, но не те, которые кусают в
спину…»
К сожалению, я не могу рассматривать это
как уличение улучшение её состояния.
2 июня 1874
Это мир беспорядочного, сущего ужаса и
безжалостной кровавой бойни – мир, в
котором обитает Алиса. Её галлюцинации
столь жестоки, столь безумны и нелепы, что
временами мне тяжело их слушать. Она
рассказывает о кошмарном королевстве, где
все, кажется, стремятся умертвить её.
Вооружённые ружьями со штыками
громадные муравьи и рвущие плоть цветы.
Плотоядные рыбы и изрыгающие огонь
мерзкие твари. Многообразие населяющих
её мир адских созданий ошеломляет. В
сравнении, они беспорядочнее, чем самая
демоническая картина Босха.
Я словно ждал и ждал, пока вода польётся из
крана. Теперь же, когда вода наконец-то
начала литься, я не могу ни остановить
поток, ни обнаружить отравивший её
источник.
7 июня 1874
Девушка доверяет мне всё больше и больше.
Она всё бубнит и бубнит. Думаю, настойка
теперь в подходящей дозировке. Временами
кажется, что Алиса боится и ненавидит моё
приступствие присутствие, и всё-таки
продолжает говорить, будто не может
помочь себе.
8 июня 1874
Она потратила всё послеполуденное время,
рассказывая о страшной осаде шахматными
фигурами человеческого размера. Загнанная
исполинской пешкой, она, по-видимому,
прикончила одноглазое чудовище только
чтобы быть беспощадно преследуемой по
живой шахматной доске парой предавших её
ладей.
Как обычно, её описания столь живые, что
это выше всякого понимания, а
последовательное изложение событий
определённо убедительнее любого
произведения Фруассара.
11 июня 1874
Вздремнув лишь на несколько минут, я
проснулся и увидел руки Алисы,
беспрепятственно дёргавшие цепочку моих
карманных часов. Может быть, для будущих
занятий потребуются кандалы – по крайней
мере, пока девушка не будет вести себя
хорошо. Также заберу у неё карандаши.
Посмотрим, вызовет ли ответ это наказание.
12 июня 1874
Я должен был предвидеть это. Без карандашей
она вновь начала говорить стихами.
«Изъеденный чесоткой до костей, ведёт меня
он по пути опасностей,
Бросанием Взрывного Джека я убиваю
мерзких тварей всех мастей»
Я потребовал её описать «Взрывного
Джека». Умная и хитрая девушка – она
попросила вернуть карандаш.
 15 июня 1874
Её речь содержит проблески ясности.
Определённые яркие слова, тем не менее,
заставляют Алису вновь погрузиться в мир
иллюзий. А слова вроде «огонь», по
понятным причинам, ввергают её в бездну
скорби.

Её
речь
может
и
стала
ясной,
но
рисун
ки не
17 июня 1874
Алиса швырнула чайник через комнату.
«Сколько раз вам говорить? Я пью чай
только с друзьями!»
18 июня 1874
По временам она бывает вполне вежливой, а
иногда отвратительно подлой. В качестве
эксперимента принял решение
приостановить воздействие на неё
лекарствами, кроме сильной дозы опия,
когда она в особо скверном настроении.
25 июня 1874
Возможно, лечение более холодной морской
водой очистит её разум от некоторых
беспорядочных рассуждений. Она
разразилась гневными изречениями. В
частности, яростно изливала злость против
кого-то, упомянутого ею как Красная
Королева. Изо дня в день расположение её
духа меняется в пределах от мрачного
И хотя Королева
унынья до злобного гнева. Древние верят,
преобладает во многих
что сильный ветер дует в умах тех, кто Алиса
разговорах,
постоянно неустойчив. Если бы ученик
отказывается описать или
нарисовать эту
Гиппократа обследовал Алису, он обнаружил
бушующую в её голове бурю правительницу. Её гнев,
силой в тысячу
альпийских ветров.
19 июля 1874
В наиболее тревожной за последнее время
вспышке Алиса набросилась на одну из
медсестёр, купавших её. Назвала женщину
«Герцогиней».
22 июля 1874
Из недавней беседы с Алисой:
«Что ты делала, Алиса?»
«Присутствовала на чаепитии, конечно же»
«Чаепитие было хорошим?»
«О, великолепным, дорогой доктор. Я ничего
не боюсь и скоро достигну Башни»
25 июля 1874
Её сон очень тревожный в одну ночь и
спокойный, как у младенца, в следующую.
Алиса однозначно стала непередуказуемой
непредсказуемой.
27 июля 1874
Алиса произнесла другое стихотворение с
рифмой, сбивающей с толку.
«Они ставят мне в упрёк пожар, как будто я
была ему виной,
Но красноречием ножа я прикажу убраться
им из сознанья вон»
28 июля 1874
Она подробно рассказывала о местности под
названием Лес Диких Грибов. Это место
заполнено грибами размером с крупные
деревья; они вместе с листвой внезапно
схватывают тех, кто топчет
Алиса их; пещерные
рисовала изображение
пустоты переполнены такими места, подобного этому.
будоражащими созданиями, Кажется, я припоминаю.
о каких я когда- –
либо слышал.
10 августа 1874
Мне трудно связать совершенно
бездеятельную Алису с вызывающе
настойчивой, сильной личностью, которую
она описывает в своих фантазиях. Её
подвиги с ножом представляют изображение
хвастливого щегольства мушкетёра; её
поступки преисполнены храбрости
самоотверженного героя. Это не «мания
величия». Это не просто безумие. Но что?
Тогда какой она видит себя на самом деле? – 24/8/74
12 августа 1874
«Отрубить ей голову!»
Это были единственные её слова за
сегодняшний день. Она не пожелала
объяснять, что это означает, однако её лицо
Что уж говорить
приняло выражение неистового гнева, обо мне,
который обычно связан с если
её я стал привычным к
повествованиями о Королеве Червей.
13 августа 1874
Я сделал всё, что мог придумать. Уговоры,
лекарства, наказания и поощрения –
никакой разницы. Алиса говорит когда
захочет и о чём захочет, читает вслух стихи
по видимой ею прихоти, рисует картинки в
своё удовольствие. Она ничего не делает по
моему приказу, указанию, просьбе или
требованию. Она стала очень своевольной, и
что бы я ни делал и что бы ни говорил –
безразлично.
Тем не менее, я искренне погружаюсь в её
потрясающие рассказы о Стране Чудес. Я
жду дня, когда Алиса одержит победу над
Красной Королевой и её приспешниками,
когда Страна Чудес будет восстановлена.
Может быть, этим Алиса вылечится, вернёт
себе душевное равновесие и покинет это
место по собственной воле.
Иногда она, кажется, так близка к этому, но
в иное время я убеждён, что этого никогда не
произойдёт и она проведёт остаток своей
жизни, находясь в мрачных бурых стенах
Рутледжа… вместе со мной.
24 августа 1874
«Коль жаждете разрушить то, что создано
моим воображеньем,
Ударов ваших я избегну; игрушкой верной
нанесу вам пораженье»
 Собственность

ИР
Института Рутледж