Воспоминание о "Полесских ярмарках"

Героним Тукалький-Нелюбович родился в декабре 1901 г. на Полесье в имении Мутвица,

расположенном в Пинском уезде. После окончания учебы и военной службы поселился в нём в
двадцатые годы на постоянно. Там занимался, прежде всего, земледелием. В тридцатые годы
началась также его общественная и политическая деятельность: он организовывал на Пинщине
отделение проправительственной партии – Лагерь народного единства (OZN). Именно к
межвоенному периоду относится публикуемый фрагмент его воспоминаний. Описаны в нём
"Полесские ярмарки", региональные представления выставочно-торгового характера, которые
организовывались в Пинске с середины тридцатых годов.

Г. Тукальский-Нелюбович выехал из Мутвицы 17 сентября 1939 года, а через несколько

месяцев покинул Полесье вообще. Вторую мировую войну провёл на территории так называемого
Генерал-губернаторства в Радоме, Львове и Енджейове. После окончания военных действий
поселился в Радоме, где работал до шестидесятых годов. Умер в 1975 году.

Машинописная рукопись мемуаров Г. Тукальского-Нелюбовича, названных "Полвека

воспоминаний", хранится в Национальном учреждении имени Оссолинских ("Оссолинеум") во
Вроцлаве под сигнатурой 15444/II. Два первых тома охватывают период до 1939 года.

Полесские ярмарки

Много видел сельскохозяйственных выставок за границей (чешская Прага) и

общепольских (Познань), а также воеводских, уездных и гминных уровней – однако
выставка, устроенная в Пинске, хотя не удивила чересчур своей экспозицией, но
была на высоком уровне, не уступая воеводскому. Зато не видел региональных
выставок такого выдающегося и оригинального характера, как эти "Полесские
ярмарки".

Этот характер придавала и окружающая территория пинской выставки. Сам

растянувшийся с севера город кажется неинтересным – строения являются
неэстетичными, часто облупленные, поставлены хаотично и неожиданно. Достигнув
реки Пины, город обрывается, как будто его отрезали. За Пиной, на юг от города,
сколько видят глаза, намного километров тянутся луга, болота и разлившиеся реки.
Кое-где можно заметить группы деревьев – знак , что есть то островки приподнятой
земли, на которых разместились сёла. Такой-то вид и являлся несомненным
достоинством "ярмарки", расположенной над Пиной.

Кроме того, организаторы изобретательно и хорошо её спланировали и

постарались придать экспозиции настоящий фольклорный характер. В первую
очередь, выделялся отдел местного рукоделия, представленный в основном
льняными полотнами, тканными вручную, а также – ручной полесской вышивкой. Этот
отдел пользовался неизменным успехом. Хорошо представлено было гончарство из
села Городное. Многочисленными были изделия местных колесников – "бодни",
квашни, нецки, бочки, шкафчики. Хватало и известных непромокаемых сапог из
Давид-Городка, которыми интересовались охотники. Рыбаки могли оглядеть
специфические снасти, применяемые на Пинщине – неводы, корзины, вентери, кимли
и т.п.

Относительно слабо была представлена на "ярмарке" деревообрабатывающая

промышленность, и это было в полном противоречии с этим краем воды и лесов,
однако точно отражало действительность… Интересные экспозиции имели известная
спичечная фабрика "Гальперна" и фанерная – "Лурье".

Менее интересными были экспозиции разной фабричной дешёвки, произведенной

не на Полесье, хотя это не привлекало туристов, но развлекало местное население и
в значительной мере обеспечивало прибыльность выставки.

Павильоны были скромными, но эстетичными и достаточными по размерам. Как

для Пинска, красиво были представлены цветочные клумбы, особенно
изобретательным было размещение осветительных фонарей возле самой земли
вдоль рядов георгин.

Хватало также кондитерских и ресторанов. По правде говоря, пирожные были

обыкновенными, а кухня плоховатая, но компенсировало всё это прекрасный вид из
высокорасположенной террасы и восхитительные напитки.

Специальное развлечение представлял собой великолепно оборудованный

рыбацкий "курень" и выдававшийся там настоящий рыбный суп – "уха". Курень всегда
был заполнен посетителями. В стороне разбил свои палатки весёлый городок.

Мутвица выставила собственный павильон для скота, который располагался

рядом с экспозицией плодов земли. В мутвицкой экспозиции почётное место
занимала пшеница "Вешенка" [от названия имения в Вешни. – П.Ц.]. Возле неё
хорошо были представлены экспонаты льна и первых посевов зерна. Лестные
свидетельства о мастерстве в этом направлении Муськи [Мария Тукальская-
Нелюбович, мать автора врспоминаний. – П.Ц.] и Диды [Альфред Вильгельм,
воспитанник автора воспоминаний. – П. Ц.] давали различные переработки фруктов,
в основном компоты.

При строительстве павильона были приложены усилия, чтобы он вышел красивым

и соответствовал окружающим постройкам. В конструкции павильона использовались
неочищенные от коры, берёзовые балки, крыша была сделана из камыша, стены
покрыли рогожей. Для создания декорационных гирлянд использовали вереск.
Выставленный скот имел уздечки из красной тесьмы, красиво контрастирующие с
czerwowej мастью. Рядом было помещение для торговли, где выставили фотографии
с родоводами и похвальными листами. В целом, получилось хорошо и эстетично.

Об успехе "ярмарок" свидетельствует тот факт, что они проводились каждый год.
Директором второй по очереди ярмарки был Тадеуш Каминский (в 1938 г.) [ошибка
автора воспоминаний – до начала Второй мировой войны в Пинске состоялось
четыре "Полесских ярмарки", в 1938 году происходила третья "ярмарка". – П.Ц.] и
благодаря своему организационному чутью и необыкновенной работоспособности,
Каминский вложил в "ярмарку" огромный вклад.

Кроме хвалебных отзывов, мутвицкий "хлев" получил хорошую рекламу и

заключил несколько удачных торговых контрактов. Между прочим, молодой граф
Плятер из близкого Заполья купил дорогого бугая, который был представлен на
выставке. Большим интересом пользовалась "Вешенка". Богуслав
Залевский [наверно, Залесский] купил посевное зерно.

Необходимый надзор, торговые дела и милое окружение, а также шумное

общество содействовали тому, что я часто бывал на территории выставки.
Неоднократно и по вечерам. После жары сиеста на террасе была исключительно
мила – от реки шло свежее и ароматное дуновение. Дамы были красивы и милы,
напитки, как уже отмечал, хороши. Мороженное тоже. Случалось также, что
развлекающаяся публика вторгалось в весёлый городок. Какая-то с дам начала меня
провоцировать, чтобы я выстрелил в тире. Шумело у меня в голове неплохо, но "se
que la femme veu – Dieus le veu", недолго думая, прицелился и выстрелил. Эффект
был неожиданный – попал в десятку и, как награду, получил бутылку вина. Кстати
очень плохого, что тотчас и выяснили. Однако сплетни о моём метком глазе
разошлись широко, и льстивый шёпот случайных свидетелей, признаюсь, что принёс
мне удовлетворение. Моя красивая провокаторша наградила от себя... Сам
предпочёл не выставлять на посмешище завоёванной славы и больше стрелять не
хотел.

Пётр Цихорацкий