Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Несмотря на то, что в истории Петербурга петровскую эпоху принято считать важнейшим
этапом, периоды правления Анны и затем Елизаветы были также крайне важными этапами
в градостроительной истории Петербурга[1]. Именно в период Анны и затем Елизаветы
сформировалась современная градостроительная традиция, предопределившая дальнейшее
развитие города[1]. После смерти Петра I императорский двор и вслед органы
управления переместились в Москву, обрекая Петербург на деградацию[2]. Однако Анна
Иоанновна в начале правления восстановила жизнь в Петербурге и сформировала
полноценный русский двор. После пожаров, уничтоживших значительную часть города,
при участии Миниха и Еропкина Анна инициировала массовую перепланировку городских
улиц. Была сформирована лучевая конфигурация проспектов и современная планировка
городского центра, состоящая из широких и перпендикулярно пересекающихся
проспектов[3][4]. К середине XVIII века Адмиралтейская сторона окончательно
сформировалась, как городской центр вопреки тому, что Пётр I желал сделать центром
Васильевский остров[5]. Центр города после серии масштабных пожаров оказался
сформирован лучами главных магистралей в сторону Адмиралтейства. Ровными
перспективами расходятся от архитектурной доминанты Невский проспект, Вознесенский
проспект и Гороховая улица[5].
Содержание
1 История
1.1 Период смуты
1.2 Аннинский период
1.3 Елизаветинский период
2 Город
2.1 При Петре II
2.2 Аннинский период до пожаров
2.3 Аннинский период после пожаров
2.4 При Елизавете
3 Градостроительство
3.1 Комиссия о Санкт-Петербургском строении
3.2 Домашнее обустройство
3.3 Инфраструктура
4 Архитектура
4.1 Аннинский период
4.2 Елизаветинское барокко
5 Культура
5.1 Балы и развлечения знати
5.2 Литература и образование
5.3 Искусство
5.4 Музыка и театр
6 Население
7 Экономика
7.1 Мануфактура
7.2 Ремесло
7.3 Торговля
8 Управление
8.1 Полиция
8.2 Общественные проблемы и преступность
9 Литература
10 Примечания
История
Период смуты
Период после смерти Петра сопровождался эпохой политической нестабильности[10].
После смерти Петра I, его традиции продолжала взошедшая на престол Екатерина I —
вдова Петра I, которая в начале, будучи женой шведского драгуна, попала в плен к
Шереметеву, а затем её перекупил Меньшиков. В свою очередь её обнаружил Пётр и
решил на ней жениться[11]. Екатерина правила всего два года и умерла.
По завещанию власть передавалась 12-ти летнему внуку Петра — Петру Алексеевичу II,
сыну казнённого Алексея[12]. Приближенный Петра Великого князь Меньшиков попытался
выдать замуж за Петра II свою дочь[13], однако юный царь под влиянием семьи
Долгоруковых сослал Меньшикова в Сибирь[11]. Сам императорский двор поспешил уехать
в Москву для коронации юного императора и там оставался, однако за день до своей
свадьбы на Екатерине Долгоруковой, юный царь скончался[11]. Хотя формально
Петербург оставался столицей, императорский двор оставался в Москве[14][15][16].
Аннинский период
Анна Иоановна — изначально вдовствующая курляндская герцогиня и дочь брата Петра I
— Иоанна Алексеевича была возведена царским двором на престол после скоропостижной
смерти Петра II, так как её рассматривали, как уступчивую и далёкую от политики
женщину[13][12]. Однако взойдя на престол, Анна взяла ситуацию под свой контроль,
решила вернуть царский двор в Петербург и дальше развивать город по завету Петра I.
Она позволила старой аристократии остаться в Москве, но разделяла реформаторские
идеи, начатые Петром I[3]. Готовясь к торжественному вступлению Анны Иоанновны и её
императорского двора в Петербург в 1732 году, в городе была проведена массовая,
хотя и проведённая наспех реставрация. Несмотря на то, что город был приведён в
лучший вид, в первые годы правления императрицы многие городские улицы продолжали
выглядеть опустевшими и разрушенными. Тем не менее процессы возрождения городской
жизни были запущены и продолжались при всём правлении Анны[17]. Путешественники,
посещавшие город рассказывали о красивых, но полуразрушенных зданиях,
уничтожавшихся суровой погодой[18]. На берегу Васильевского острова красовались
длинные ряды красивых, но пустых домов[18]. Руководство города поставило задачу
снова заселить заброшенные в массовом порядке дома в 1728—1731 годах, убеждая их
владельцев вернуться или заселяя туда новых жителей[18]. Возвращение императорского
двора позволило возродить жизнь в городе[18]. Под руководством Кристофа Миниха были
проведены масштабные преобразования в городе и построены новые районы[4].
После смерти Анны в 1740 году следующим правителем был провозглашён Иван VI — сын
её племянницы Анны Леопольдовны при регентстве матери[12]. В 1741 году произошёл
дворцовый переворот, в результате которого на трон взошла Елизавета Петровна — дочь
Петра I, заручившись поддержкой у петербургской гвардии[12] и немецкое влияние при
дворе почти исчезло[12].
Елизаветинский период
Взошедшая на престол в 1741 году дочь Петра I — Елизавета Петровна хоть и
продолжила единую линию градостроительных преобразований, начатую Анной[28], но в
большей степени интересовалась дворовой жизнью и культурой, позволяя вести
государственные дела[30] её фаворитам Разумовский и Шувалов[31]. Сама Елизавета
была возведена на трон для борьбы с немецкой кликой, контролировавшей двор при
Анне. Внутренняя политика Елизаветы сопровождалась покровительством развивающегося
купечества и расширения прав помещиков в ущерб простолюдинам[32].
Дворяне встречают карету с Елизаветой
При Елизавете Петербург продолжал активно развиваться и расширяться по
градостроительной программе, сформированной ещё при Анне. Елизавета выделяла
особенно много средств на строительство роскошных дворцов. Главным архитектором в
этот период стал Бартоломео Растрелли, оказавший огромное влияние на развитие
архитектурного облика города и на развитие архитектурного направления барокко. При
нём были созданы такие архитектурные шедевры, как Зимний дворец, Петергоф или
Смольный собор[33]. При Елизавете происходил расцвет придворной культуры, по своей
роскоши превосходившей европейские дворы. В этот период проводились многочисленные
балы и маскарады, появилась мода на роскошное убранство во дворцах и пышные
костюмы[34]. В этих условиях шло развитие русского театра и русской поэзии. При
Елизавете стали ставиться первые представления на русском языке, хотя они и
существовали для дворовой публики[35][36]. Последние годы правления Елизаветы
сопровождались расцветом театрального искусства, общественная и художественная
репутация Петербурга стремительно росла[7] и сюда для выступлений стало прибывать
множество известных немецких и австрийских музыкантов[37]. Также при Елизавете
происходил расцвет живописи[8].
Наследником Елизаветы стал Пётр III, сын её сестры Анны Петровны, воспитанный в
немецком духе и женившийся на принцессе немецкого княжества — Софии Анхальт-
Цербской, получившей в России имя Екатерины[38]. После кончины Елизаветы в 1761
году, Пётр III через несколько месяцев был убит своей супругой, ставшей следующей
российской императрицей — Екатериной II[39].
Город
При Петре II
До Анны Иоановны почти никаких ремонтов не проводилось[18]. Большинство домов было
покинуто[18]. Город стремительно приходил в упадок и запустение[4]. На Троицкой
площади, бывшей при Петре I городским центром наступило периферийное затишье[40]. В
этот период предлагался проект Миниха по реконструкции Васильевского острова для
организации на нём городского центра с созданием системы каналов вдоль всех улиц и
созданием непрерывной линии бастионов, брустверов и куртин по периметру острова для
защиты от врагов и наводнений[2]. Указом Петра II владельцы участков должны были
прорыть поперечные каналы шириной около 7 метров напротив своих участков[41]. На
острове также планировалось построить главный торговый, гостиный двор и
общественный центр[42]. На тот момент вся западная часть Васильевского острова
оставалась заболоченной и покрытой таёжными лесами[42]. Также велись работы по
строительству каменного Мытного двора, немецкой Лютеранской Церкви и проводились
реставрации сгнивших деревянных укреплений набережных Мойки и Фонтанки[40].
Ремонтировались и строились новые мосты, в 1727 году был открыт временный наплавной
мост от Исаакиевской церкви до Васильевского острова[43]. До прихода Анны в
Петербурге имелось множество районов с недостроенными или не построенными домами со
времён Петра I[4].
Уже в начале 1730-х годов по инициативе генерала Миниха общегородской центр начал
перемещаться в зону Императорского дворца, перемещая изначально задуманный Петром I
городской центр из стрелки Васильевского острова на Адмиралтейскую сторону[49]. В
1740-м годам центр сформировался у Адмиралтейской верфи и фортеции у зоны
строившегося дворца[49]. Границы города стремительно расширялись[48]. Другой
городской центр был сосредоточен у Троицкой площади, где у Троицкой церкви
располагались трактиры и здание типографии, однако эти здания были уничтожены в
1738 году в пожаре[50].
В 1737 году в рамках расширения города были уточнены городские границы и Петербург
оказался поделён на пять полицейских частей — Адмиралтейскую, Васильевскую,
Санктпетербургскую, Литейную и Московскую[63]. По политическим частям проводилась
градостроительная документация[63]. Вместе с этим разрабатывалась городская
топонимика, каждая улица в проектном плане или подлежавшая реконструкции получала
официальное название[55]. На следующем этапе были проработаны вопросы о размещении
военных полков вокруг города и придании их слободам статуса городских
предместий[63].
При Елизавете
В царствование Елизаветы Петровны в Петербурге продолжалась единая линия
градостроительных преобразований, начатая Анной[28]. Современники при Елизавете
описывали Петербург, как город противоречий, где великолепные кварталы
соседствовали с лесом, деревянными избами и развалинами[32]. Также в городе, почти
в его городском центре, имелось множество пустырей и сама плотность застройки была
низкой, что выделяло Петербург на фоне других европейских столиц или Москвы[64],
так как последние десятилетия город активно расширялся при слишком медленном для
этого росте населения. На Адмиралтейском лугу, тогда ещё пустыре, паслись
коровы[64]. Дома часто стояли вдалеке друг от друга[65]. Широкие проспекты на фоне
низкой плотности застройки оставляли впечатление равнин, становившихся пыльными
летом, тонувшими в грязи осенью и превращавшиеся в катки зимой[66]. Ещё при Петре I
здания строились наспех и не качественно, быстро приходя в негодное состояние. В
итоге при Елизавете петровские здания стояли в полуразваленном состоянии[67].
В этот период сложно определить границы, так как город стремительно расширялся и в
рамках проектов появлялись новые кварталы. Границей города в тот момент считалась
Фонтанка, на левом берегу которого стояли предместья[32]. На Васильевском острове
черта города заканчивалась за 13 линией, за которой располагались предместья[32].
Регламентировалась городская застройка, на набережной Невы дозволялось строить
только каменные дома высотой не менее двух этажей, по Фонтанке дозволялось строить
деревянные здания, но на каменном фундаменте. Основная часть постройки на Фонтанке
состояла из садов и загородных дач вельмож[50]. Примерно треть построек была
государственной, куда помимо императорских дворцов[70], входили здания различных
учреждений, ведомств, казармы и государственные складские помещения[71]. В
Петербурге при его обилии пустырей почти не было пастбищ и полей для возделывания
из-за болотистых участков[71]. Огородные участки составляли почти 11 % от городских
площадей[71]. При Елизавете Петербург не был единым, а скорее представлял собой
несколько «городов» с главным в Адмиралтействе, разделённых Невой с собственными
рынками, приходами и атмосферой. Это обуславливалось отсутствием мостов через Неву,
и часто городские районы во время непогоды или плывущего льда оказывались отрезаны
друг от друга и существовали автономно[72].
Для Елизаветы важную роль играла эстетичность городской застройки. При ней начало
воздвигаться множество зданий, выделявшихся своим более масштабным парадным видом в
сравнении с предшествовавшими эпохами[73]. Главной градостроительной инициативой
Елизаветы по восшествии на престол стало строительство Аничкова Дворца,
располагавшегося в тот момент на границе города в открытой местности[74] для её
фаворита и вероятно тайного мужа Разумовского[75]. По инициативе императрицы также
велось благоустройство садов на Фонтанке и их озеленение деревьями[76]. В 1744 году
для императрицы был построен деревянный Летний дворец, на чьём месте позже будет
воздвигнут Михайловский замок[77]. К концу царствования Елизаветы, город претерпел
качественные преобразования, в нём исчезли многие полуразрушенные здания и было
построено множество красивых дворцов — Зимний, Аничков дворцы, Смольный монастырь,
Никольский собор[78], Воронцовский, Строгановский дворцы, Гостинный двор и
другие[79].
Градостроительство
Как и при Петре I, новые здания дозволялось отныне стоить по образцовым чертежам[4]
[41]. К 1732 году обывателей обязали отремонтировать свои здания[81]. Были заново
введены правила застройки города не только по образцовости домов, но и по принципу
ансамблевости и регулярности[4]. За градостроительными нормами позже начал следить
Салтыков[4]. По приказам Анны многие изначально деревянные здания были перестроены
в каменные[82]. В городе массово сносились деревянные переведенские слободы и
участки освобождались под застройку морским и адмиралтейским служителям[83].
Активно раздавались порожние места под дворы знати[83]. Активно застраивалась
Московская часть, пространство между Фонтанкой и Мойкой[47].
Домашнее обустройство
При Анне Иоановне знать стала строить более пышные особняки, чем при Петре. Дворцы
и здания знати стали просторнее. В помещениях вместо дубовых столов стали
устанавливать французскую и английскую мебель[95]. Стены украшались дамастом или
полотном, на них вешались картины и зеркала[95]. Комнаты в особняке располагались
«по ниточке» — гостиной, столовой, будуара, библиотеки, через которые можно было
пройти насквозь[96]. Многие дворцы высшего дворянства при своей внешней пышности
строились наспех и из некачественных материалов, отчего почти сразу же начинали
разрушаться. Ситуацию усугубляла болотистая почва и сильные перепады
температуры[97]. Качество петербургских дворцов высмеивалось во всей России[97].
Причиной этому служило то, что попавшие в немилость дворяне часто лишались своих
дворцов, участки передавались другим вельможам или становились государственным
учреждениями, дворцы могли по нескольку раз менять своих владельцев, поэтому
дворяне не привязывались к своим дворцам и экономили на их строительстве[98].
Крупные кафельные печи стояли на балках чёрного пола, из-за чего возникали частые
пожары[99]. Для борьбы с пожарами дома запрещалось топить после пяти вечера[99].
Дымоход открывался после того, как огонь разгорался[101]. Окна в зиму забивались
плотно паклей, этим занимались конопатчики[101]. Во внутреннем дворе дома или
особняка располагались служебные постройки — кухня, баня, дровяной сарай, погреба и
кладовки[96]. Также во внутреннем дворе часто располагались конюшни, коровники и
курятники[102]. В большинстве домов имелись ледники, которые строились над землёй
из двойных стен[99]. В зажиточных домах печи покрывались голландскими изразцами или
были просто кирпичными[101]. Почти все дома покрывались тесовыми крышами[103].
После массовых пожаров в 1736 и 1737 году деревянные крыши были запрещены, и вместо
них было велено строить металлические крыши или черепичные[94].
Окраины города были застроены избами или лачугами, в которых жили «подлые»[110].
Деревянные дома в основном были одноэтажными и были основной постройкой на окраинах
города[111]. Деревянный дом не обязательно принадлежал беднякам. Деревянные дома
хорошо сохраняли тепло[112] . Как правило в этих домах были высокие подвалы, иногда
кирпичные[112]. Дома бедняков представляли собой деревянные низкие здания со всеми
комнатами на первом этаже. Зимой окна плотно заколачивались. Русские крестьяне
спали семьями или артелями до 20 человек на полу или скамье, подстелив рогожи[100].
Бельё стирали у рек и каналов, в том числе зимой в проруби, зимой бельё сушили
внутри помещений[100]. Так как реки зимой замерзали, в городе имелись простолюдины,
прорубавшие лунки и получавшие деньги от близлежащих домов за поддержание
проруби[101].
Инфраструктура
В 1730 году началось массовое укрепление берегов Невы и их очистка[81], а также
починка имевшихся мостов[114]. От жителей требовали за свой счёт укреплять,
ремонтировать набережные и очищать реки каналов напротив своих домов[83]. Каналы в
тот период были укреплены только деревом, которое постоянно гнило и требовало
частых ремонтных работ[115]. В 1736 и 1737 годах была углублена Мойка, выпрямлены
её берега и укреплены деревянными щитами[61]. Водные магистрали играли самую важную
роль в транспортной системе города. По каналам и рекам передвигались по городу,
доставляли дрова, продукты. На всех набережных и небольших гаванях строили
пристани[116].
После 1737 года, после масштабных пожаров были пересмотрены меры по благоустройству
городских улиц и для предотвращения распространения пожаров[94]. Распространению
огня способствовала высокая плотность городской застройки в некоторых районах и
поэтому было велено отныне строить широкие улицы, переулки и обеспечить имевшимся
участкам обширные дворы[120]. Основная часть застройки в середине XVIII века была
деревянной. Каменные улицы при правлении Елизаветы можно было встретить на
Миллионной, Луговой улицах, Английской набережной[19].
Архитектура
Аннинский период
Архитектурная эпоха Анны Иоанновны не была выдающейся, и аннинский период считается
переходным между петровским и елизаветинским барокко[73]. При Анне строились здания
в стиле петровского барокко, но больше с возвращением к русским традициям[26].
Императрица своей первостепенной задачей ставила планировку городских улиц и
формирование градостроительной системы под предводительством Еропкина[123]. При
Анне продолжалось или было завершено строительство многих незаконченных при Петре I
проектов — Петропавловского Собора[124], здание 12 коллегий, Кунсткамеры[85].
Построенные при Анне здание Адмиралтейства (ставшее прообразом для современного
здания) и Партикулярной верфи против Летнего сада были оформлены башнями с острыми
шпилями, по аналогии со шпилем, что венчал Петропавловский собор[62].
Елизаветинское барокко
Основная статья: Елизаветинское барокко
В период царствования Елизаветы Петровны русское барокко достигло своей вершины.
Если петровское барокко было строгим в оформлении, то здания елизаветинского
периода особо выделялись своей пышностью в оформлении фасадов[6]. Многие дворцы и
храмы, построенные в эту эпоху признаны шедеврами петербургской градостроительной
традиции[6]. В частности при Елизавете был построен современный Зимний Дворец по
проекту архитектора Растрелли[127]. Елизаветинский период в истории архитектуры
принято называть елизаветинским барокко[128]. Главным представителем этого
направления стал Растрелли[128][129]. Этот архитектор оказал беспрецедентное
влияние на архитектурные облик города и с дозволения Елизаветы получил полную
творческую свободу[33]. У Растрелли не было соперников. Другие петербургские
архитекторы были в основном его учениками или подражателями[33]. Эпоха Растрелли
закончилась вместе с кончиной Елизаветы[33].
В середине XVIII века русские архитекторы начали играть такую же важную роль в
строительстве Петербурга, как и иностранные[73], важными архитекторами эпохи были
Фёдор Аргунов, Савва Чевакинский и другие[136]
Литература и образование
В аннинскую эпоху началось формирование литературного языка. Хотя художественные и
научные труды переводились ещё при Петре I, не существовало тогда грамматических
норм литературного языка. Исторически при написании текстов использовался слабо
понятный русскоязычным церковнославянский язык, в петровскую эпоху для составления
документов использовали разговорные говоры, тем не менее «подлый говор» считался
традиционно неприличным для составления текстов. Ещё при Анне возникла инициатива
разработать стандартный литературный язык, который бы использовался для составления
текстов. В 1735 году специально для этой цели было учреждено «Российское
собрание»[159][160].
При Анне Иоанновне возникла традиция держать при дворе поэтов, читавших оды и
торжественные стихи императрицам[161]. При Елизавете литераторы также были обязаны
выступать на царских балах и их наказывали за непослушание[162]. Самым знаменитым
литератором середины XVIII века стал Ломоносов, по совместительству учёный,
астроном, художник, сыгравший важную роль в формировании современного русского
литературного языка[163]. Другие известные поэты — Сумароков и первый придворный
российский поэт Тредиаковский, внёсшие свой вклад в создание литературного
языка[164]. Тредиаковский начал реформу русского стихосложения[165].
Искусство
Хотя формат коронационного парадного портрета сформировался ещё в аннинский период,
именно елизаветинский период считается эпохой расцвета изобразительного
искусства[168]. Хотя ещё со времён Петра I для архитектурной организации была
типична структура городских архитекторов с учениками[169], при Елизавете по
инициативе Шувалова в 1757 году была открыта Академия художеств, призванная
воспитывать новое поколение российских архитекторов, скульпторов и художников[170].
В неё принимали детей из разных сословий, в том числе ремесленников, солдат и
крепостных[161].
Учреждение Академии художеств выступает важной разделительной вехой на условно
доакадемический и послеакадемический периоды. До этого петербургская живопись
представляла традиционные для голландской живописи малые жанры, в эпоху Елизаветы в
моду вошла живопись в стиле рококо, испытывавшая французское влияние и
подчёркивавшая празднество, воспевание молодости, красоты, галантность и изящество
форм[168]. Елизаветинская эпоха пришлась на период моды на рококо, при которой
также пришёлся расцвет изобразительного и монументального искусства[8]. Роскошный
двор при Елизавете привлекал в Петербург многих талантливых художников, таких, как
например Луи Токке[8]. При дворе Елизаветы работал талантливый немецкий художник
Кристоф Гроот, у которого обучался Иван Аргунов[171]. Если при Петре иностранцами
были все художники и деятели искусств, то к середине века выросло новое поколение
их бывших учеников — российских художников, способных в своём мастерстве поспорить
с европейцами[8]. Например известный живописец эпохи — Иван Вишняков[8].
Музыка и театр
Середина XVIII века считается периодом зарождения петербургской оперы, хотя в тот
момент преимущественно исполняемой иностранцами[172]. Драматические и музыкальные
представления существовали для развлечения дворянства[173]. Если в петровскую эпоху
тон художественным представлениям задавали немцы, то при Анне, несмотря на
усиленное немецкое влияние при её дворе, выступали в основном французы и
итальянцы[173].
Хотя приобщение придворных к театру началось ещё при Петре I, именно при Анне
Иоанновне возник первый придворный оперный театр[161], в котором изначально
выступали в основном итальянские певцы, музыканты и танцоры[36]. В 1737 году в
Петербурге была открыта первая балетная школа под предводительством Жана-Батиста
Ланде[36]. Во времена Елизаветы в придворных домах активно ставились оперы и
балеты, при этом через театральные залы вельможи соревновались между собой в
роскошности нарядов на актёрах. Сами спектакли привлекали знать роскошью оформления
и затейливостью сюжета[36]. Все эти представления велись на иностранных языках —
немецком, французском или итальянском[174]. Они стали фундаментом для зарождения
русской классической музыки и оперы при Елизавете[174].
При Елизавете начали впервые устраиваться публичные концерты и для всех горожан
любых сословий кроме «пьяных, лакеев и распутных женщин»[154]. Особой популярностью
при Елизавете пользовались пьесы, хоры и оркестры. Музыкальные представления
проводились постоянно, и вельможи держали при себе собственные хоры[154]. На балах
танцевали под музыку оркестров, музыкантов подготавливали в кадетском корпусе[154].
Для дворянской публики того периода важнее были не сами постановки, а наряды
актёров и их внешность. Сами зрители часто вели себя шумно и ели[177].
Население
Сразу после смерти Петра I началось массовое бегство населения, так как
значительная часть жителей в петровскую эпоху была туда переселена насильно, и под
страхом наказания они были вынуждены возводить образцовые здания[137]. Воцарение
Анны Иоанновны сопровождалось возрождением города и вместе с этим скорым ростом
населения вместе с возвращением туда двора[137]. Согласно переписи 1737 года в
Петербурге жило около 70 000 человек[178], в 1750 году это уже было 95 000
человек[36]. К моменту смерти Елизаветы, Петербург по населению сравнялся с
Москвой[138]. Официальные данные могли быль крайне не точны, так как если считать
православное население по количеству прихожан (а тогда глубоко религиозные русские
почти без исключений посещали церкви), то в 1762 году их количество не превышало 53
000 человек. Хотя эти данные тоже не полные, но указывают на то, что статистика
переписи населения была сильно завышена[179]. В переписях в том числе учитывались
отсутствовавшие дворохозяйства[178]. В Петербурге в 1737 году находилось около 6000
дворов[178]. Подавляющая доля населения состояла из «подлых»[180]. Каждый житель
Петербурга был обязан иметь при себе паспорт и мог выезжать с разрешения полиции,
аналогично с печатью в паспорте дозволялось посещать Петербург[145]. В середине
XVIII века домовладельцы с семьями назывались городскими обывателями и составляли
около трети всего населения, остальные горожане без собственной площади назывались
жильцами[181].
Экономика
При Петре II торговля пришла в упадок[16], с момента основания города её экономика
держалась в основном на строительстве города и балтийского флота. Вместе с массовым
бегством населения началось и бегство ремесленников с купцами. При Анне Иоанновне
городская жизнь и вместе с ней экономика начала снова налаживаться[137].
Последователи Петра унаследовали экономику, сформированную грубым вмешательством
Петра в дела торгово-промышленного населения и спровоцировавшей упадок
купечества[192]. Аннинский и елизаветинской период рассматривают, как переходное
звено между ремеслом, существовавшим в условиях плановой централизованной экономики
в петровский период и началом процветания цехового ремесла при Екатерине II, с
конца XVIII века[193][194]. При Анне и Елизавете петербургское ремесло пребывало в
стагнации в условиях дворянского произвола и даже при попытках Елизаветы провести
реформы для улучшения положения ремесленников[195]. В этот период налаживается в
полной мере торговля через Балтийское море и другие водные каналы, превращая
Петербург в торговый центр Российской империи[186]. Около 5 % городской территории
использовалось для нужд торговли или производства[196].
Мануфактура
Мануфактура петровского времени, развивавшаяся в условиях централизированной
политики по строительству города и флота начала быстро приходить в упадок. Передача
заводов частным лицам началась ещё при Петре II[14]. Для этой цели также в 1733
году была создана специальная комиссия. Предполагалось, что переданные в частные
руки заводы работали эффективнее[60]. Елизавета Петровна стремилась сформировать
дворян, как предпринимательский класс, ограничивая в правах дельцов не-дворянского
происхождения. Царица раздавала государственные заводы дворянам на льготных
условиях, однако дворяне оказались бездарными в ведении дел и только ухудшили своё
финансовое положение[197].
Ремесло
Ремесленники играли важную роль в экономике города в доиндустриальную эпоху и до
появления цехов по массовому производству вещей[200]. Ремесленники, в зависимости
от своего происхождения и вида ремесла, селились компактно в отдельных районах,
образуя ремесленные слободы и формируя ремесленные цехи[201]. Цех состоял из штата
работников, их подмастерьев и учеников[202]. Некоторые цехи образовали монополию в
сферах своего ремесла[202]. Самые многочисленные цехи были связаны с производством
продуктов питания — хлеба, кваса, затем с портным сапожным делом, медный цех
специализировался на производстве посуды и утвари[203]. В городе существовала
дворцовая слобода около Владимирской церкви, чьи жители — кузнецы, свечники и
стремянники создавали многочисленные изделия для дворцов знати[199]. Продукты,
произведённые в цехах составляли основу городского хозяйства[204]. В Петербурге
постоянно сохранялся повышенный спрос на европейские товары, что способствовало
внедрению «европейских» стандартов при создании предметов[204]. Петербургские
ремесленники, для которых было свойственно сословное разнообразие (цеховые, мещане,
купечество и крестьянство) были социально мобильны, что отличало их от европейских
ремесленников[205].
Торговля
Экономика Санкт-Петербурга держалась на торговле. В городе осуществлялась торговля
товарами из западной Европы, и Петербург выступал перевалочным пунктом для перевоза
товаров из Европы или наоборот в Европу[186]. До основания Петербурга торговля
между Европой велась сухопутным способом через Лифляндию, Польшу или через
Архангельск[186]. Иноземные товары, привозимые в Петербург дальше везлись в
основном в Москву[186]. При этом налаженная торговля в Петербурге привела к тому,
что в этот город по рекам, каналам и морям доставляли товары из других частей света
— Китая, Персии, Османской Империи, которые из Петербурга затем доставлялись в
Москву[186]. Немаловажную роль в экономики сыграло открытие в 1731 году Ладожского
канала, позволявшего открыть судоходство до Петербурга в обход неспокойного
Ладожского озера[206].
В середине XVIII века торговая жизнь бурлила на Стрелке Васильевского острова, где
располагался петербургский порт, работали грузчики, таможенная, купцы[180]. Товары
сгружались на левом берегу Малой Невы, где располагались складские помещения[189].
Рядом со складами располагалась торговая биржа, где российские купцы заключали
сделки с немецкими, голландскими и английскими торговцами. Среди европейцев имелся
спрос на некоторые российские товары — лес, пеньку, сало, воск, льняные ткани[189],
пушнину, железо, икру и прочее[186]. Сами иностранцы продавали купцам предметы
роскоши, вина, сахар, кофе, шерстяные ткани и галантерейные товары[189]. Вино
играло особенно важную роль в торговле[186]. Второй важный торговый центр в
Петербурге сформировался вдоль Невского проспекта[115], ставший центром внутренней
российской торговли[207].
Если при Петре I товары в Петербурге были слишком дорогими, то к середине XVIII
века наоборот стоимость жизни была ниже, чем в других городах России. Цены на вино,
одежду и чай были такие же, как и в Москве, но предметы и продукты, употребляемые в
домашнем хозяйстве продавались за половину или треть от цены в старой столице[208].
Управление
После смерти вдовствующей жены Петра I — Екатерины I, город мгновенно пришёл в
запустение и вслед за императорским двором город покинули многие ведомства —
коллегии, канцелярии, Правительствующий Сенат и Святейший Синод[2]. В 1727 году в
Петербурге был упразднён Магистрат, задуманный когда-то Петром I, как орган
самоуправления для купцов и ремесленников для защиты их от дворянского
произвола[209] и организации ремесленных цехов[210]. Вместо этого в Ратуше были
назначены бургомистры, занимавшиеся спорами между купцами. Делами иностранных
купцов занималась коммерц-коллегия[14]. Главная полицмейстерская канцелярия
продолжала осуществлять контроль как за общественным порядком, так и за
градостроительной деятельностью и выполнением градостроительных нормативов[52].
Полиция
Полиция следила за правопорядком и исполнением царских указов. При Анне Иоанновне
деятельность полиции со времён Петра I почти не менялась. Например велась борьба с
нищенством, когда нищих отлавливали, отправляли служить в армию или ссылали на
строительные работы. Полицейские также боролись с пьянством на улице[217] и следили
за аккуратной ездой на улице[217]. При Анне полиция начала оказывать помощь в
уличных работах — чистке улиц, рек, призывая к общественным работам каторжников и
заключённых[217]. Также начали выделять гвардейские полки для помощи в тушении
пожаров[217]. Раннее при Петре I жители в рамках повинности были обязаны
самостоятельно чистить улицы[218] и тушить пожары[219]. Ночью в городе устраивались
караулы по гамбургскому образцу[220]. Полиция также вела охоту на поджигателей,
поощряла доносы и устраивала массовые облавы на «подозрительных» лиц[220].
При Анне Иоанновне был восстановлен ликвидированный Петром I Сыскной приказ для
усиления борьбы с преступностью. Это только ухудшило криминогенную обстановку[221].
Сыскная полиция ещё со времён Петра I продолжала следить не только за
правопорядком, но и чистотой на улицах, в каналах, исполнением нормативов при
строении зданий, искоренением игорных домов и борделей[222].
Литература
Ю.И.Шамурин. Петербург эпохи Александра I и Николая I. — Образование, 1913. — 28 с.
Джордж Манро. Петербург в царствование Екатерины Великой. Самый умышленный город. —
ЛитРес, 2016. — 573 с. — ISBN 978-5-227-06658-9.
Кристофер Марсден. Первый век Санкт-Петербурга. Путь от государева бастиона к
блистательной столице империи. — ЛитРес, 2023. — 350 с. — ISBN 978-5-9524-5953-3.
С.В.Семенцов. Градостроительная деятельность Анны Иоановны в Санкт-Петербурге:
Необходимость ликвидации последствий пожаров и развитие наследства Петра Великого.
— СПбГУ, 2014.
Сергей Луппов. История строительства Петербурга в первой четверти XVIII века. —
Академия наук СССР, 1957. — 195 с.
C.В.Семенцов. От Екатерины II до Анны Иоановны 1724 — 1732 годы: Метания и
неопределённость в судьбе столичного города — оставаться ли на путях
градостроительного наследия Петра Великого?. — Вестник СПГу, 2013. — 37 с.
Е.Ю.Станюкович-Денисова. Архитектура домов 1720-1740-х годов на набережных каналов
Адмиралтейской части: к вопросу о градостроительных принципах Петербурга. —
КиберЛенинка, 2014. — 16 с.
Пётр Кошель. История Санкт-Петербурга второй половины XVIII века. — Москва, 2007. —
279 с. — ISBN 9785955101767.
Александр Бушков. Русский Шерлок Холмс. История русской полиции. — Эксмо, 2021. —
270 с. — ISBN 978-5-04-118255-7.
Ирина Чирскова. Строительство и благоустройство городов в культурной политике Анны
Иоановны. — КиберЛенинка, 2022. — 15 с.
К.К.Ермолаева, И.З.Захваткина, И.М.Лебедева, Н.Г.Шейко, Ю.А.Кораблина. История и
культура Санкт-Петербурга. Часть 1. (С древнейших времен до конца ХVIII века). —
СМИО Пресс, 2017. — 236 с. — ISBN 978-5-7704-0176-9.
Т.Е.Сиволап. История и культура Санкт-Петербурга. — Фора-Принт, 2015. — 15 с. —
ISBN 978-5-9031-8755-3.
Александр Николаевич Андреев. Иноземное население Санкт-Петербурга первой половины
XVIII столетия: опыт статистической реконструкции. — КиберЛенинка, 2022. — 8 с.
Доливо-Добровольский А. В. Харламова Н. О. Санкт-Петербург хроника трёх столетий. —
Нева, 2003. — 713 с. — ISBN 5-7654-2665-4.
Екатерина Романова. Любимый город Санкт-Петербург: Справочник-путеводитель
школьника. — ЛитРес, 2021. — 114 с. — ISBN 9785041098322.
Андрей Келлер. Artifex Petersburgensis. Ремесло Санкт-Петербурга XVIII – начала XX
века. — Литрес, 2020. — 1090 с. — ISBN 978-5-00165-149-9.
Екатерина Юхнёва. Петербургские доходные дома. Очерки из истории быта. —
Центрполиграф, 2019. — 530 с. — ISBN 978-5-227-08608-2.
И.С.Храбрый. Санкт-Петербург три века архитектуры. — Норинг, 1999. — 65 с. — ISBN
5-7711-0044-7.
Марина Яровая. Как читать и понимать Санкт-Петербург. Интенсивный курс. — ЛитРес,
2019. — 361 с. — ISBN 978-5-17-106108-1.