Влияние оккупации Германии войсками Союзников на

последующее развитие исторической памяти в ФРГ

«Немецкий вопрос» в рамках всего рассматриваемого курса оставался

для меня самым неоднозначным, прежде всего ввиду самой постановки
проблемы, с ним связанной. «Опыт преодоления тоталитарного прошлого» в
Германии по умолчанию считается процессом независимой проработки
немцами «исторической травмы». Однако, на мой взгляд, здесь совершенно
некорректно говорить о полной самостоятельности «преодоления» прошлого.
Мой тезис звучит следующим образом: ключевым факторами в названном
процессе являются утрата Германией политического суверенитета в 1945
году и последовавшая за крахом Третьего Рейха политика оккупационных
властей («4Д»: денацификация, демилитаризация, демократизация,
демонополизация).
Чтобы обосновать такой взгляд, я предлагаю обратиться к германской
истории до прихода нацистов к власти. В 1918, несмотря на унизительные
условия Версальского мира, завершившего Первую Мировую, новое
немецкое государство не было полностью оккупировано и разделено
Антантой; союзники отказались от идеи международного трибунала над
кайзером Вильгельмом II и другими «зачинщиками войны», а «Лейпцигские
процессы» над немецкими военными потерпели полное фиаско[7]; не
предпринималось никаких существенных попыток идеологической работы с
населением побежденной страны. Немецкое государство, несмотря на
тяжелое поражение и утрату прежнего международного статуса, осталось
политически независимым субъектом. Равно и представители немецкого
общества остались полностью свободы в вынесении суждений по поводу
прошлого, настоящего и будущего своей страны: отсутствовала
идеологическая цензура и контроль над СМИ.
В результате, в свободном немецком обществе начинают преобладать
право-консервативные и реваншистские взгляды. Консервативные
публицисты Германии первой половины XX века критикуют либерализм,
парламентаризм и республику как чуждые немецкому «особому пути».
Иллюстрацией этой «консервативно-революционной» критики могут
послужить слова известного историка О.Шпенглера из работы
«Пруссачество и социализм»: «Либерализм - удел простаков. Он болтает о
том, чего не может дать. Мы так созданы, мы не можем быть
англичанами, а лишь карикатурами на англичан, и мы достаточно часто
были ими. Каждый за себя - это по-английски; все за всех - это по-прусски.
Либерализм же означает: государство само по себе и каждый сам по себе.
Это формула, по которой жить невозможно. Разве только, отступая от
нее, одно говорить, а другое, хотя не желать и не делать, но допускать».
Неприятие веймарского порядка преобладало среди военно-политической
элиты республики [9], а также среди её граждан [4, с. 10]. В частности, это
выразилось в доминировании в парламенте в 1920-ых годах право-
консервативных и националистических партий (НННП, Партия Центра,
ННП, Баварская народная партия и др.),а впоследствии – в резко возросшей
популярности НСДАП, её поддержке немецкой элитой и приходе Адольфа
Гитлера к власти в 1933 году.
Когда в 1945 году Германия вновь потерпела поражение в мировой
войне, условия в которые она попала существенно отличались от
предоставленных ей в 1918. Сама формулировка «безоговорочная
капитуляция» подразумевала, что судьбу страны и её народа станут решать
посредством внешнего управления. Союзники приняли решение о суде над
руководителями Третьего Рейха и их сообщниками. Проводниками политики
4Д становится Союзнический Контрольный Совет и военные администрации
стран-победительниц.
Как пишет специалист в области коммуникативных технологий и
теории стратегии Г.Почепцов в статье о послевоенной денацификации: «…
главным объектом изменений стала история, поскольку потребовалось
изменить как интерпретацию всей довоенной истории, так и внести
изменения в далекое прошлое, поскольку оно всегда служит фундаментом
настоящего…В истории вводилась новая символическая картина со сменой
оценок не только довоенного прошлого, но и более отдаленных событий.
Например, Крестьянская война 1524 - 1525 гг. стала впервые трактоваться в
качестве первых шагов Германии в борьбе за демократию. Два других
события-символа в этом демократическом движении была конституция 1848
г. и Веймарская республика. Завершением этого демократического процесса и
стал 1945 г. То есть 1945 год был встроен в историю демократии в Германии,
опирающейся на три символических события прошлого». [11]
Демократизация считалась Союзниками одним из наиболее важных
элементов проводимой ими политики в послевоенной Германии [1, с. 63].
Однако оккупационная демократизация проводилась в Германии при помощи
инструментов цензуры и пропаганды: была запрещена свободная пресса (т.к.
Союзники опасались, что в случае отсутствия цензуры начнется публикация
материалов против существующей военной администрации[1, с. 65]),
школьные учебники гитлеровского периода заменялись на написанные под
надзором оккупационных властей, а само население Германии было обязано
посещать многочисленные лекции и кинопоказы о преступлениях нацистов [1,
с. 65]. Начиная с 1946 года оккупационные власти разрешают
«демократическим партиям и немецкой прессе» давать «комментарии по поводу
политики оккупационных властей в Германии» [12, с. 188]. Фактически это
означало продолжение оккупационной цензуры, но уже с привлечением
локальных кадров.
 Следует также упомянуть правовой аспект рассматриваемой проблемы.
Принятый в 1949 году Основной Закон ФРГ разрабатывался под
«пристальным вниманием военной администрации, прежде всего
американского генерала Люциуса Д. Клея» [1, с. 66] и включал в себя многие
элементы прежнего оккупационного законодательства, прежде всего в части
денацификации. Кроме того, с тех пор в Германии действует уголовная
статья «О запрете использования символики антиконституционных
организаций» (параграф 86а УК ФРГ), в рамках которой фактически
запрещена любая деятельность в русле идеологии Третьего Рейха, а также
статья за «отрицание Холокоста». И это не считая усиленного внимания
Федерального ведомства по охране Конституции к ультраправым группам по
типу «райхсбюргеров»1, чьё влияние и опасность кажется серьезно
преувеличенными.
Здесь следует коснуться другой стороны вопроса. В ноябре 1945 г.
около 50% немцев считали, что национал-социализм был хорошей идеей, но
плохо воплощенной, а в 1949 году эта цифра достигала 57% [3, с. 416]. В
1952 году треть опрошенных немцев называла Адольфа Гитлера величайшим
государственным деятелем в истории, а 46% говорили о своем
положительном отношении к адмиралу Карлу Дёницу и 37% - к Герману
Герингу [3, с. 417]. Об общих настроениях немцев в первые годы после
поражения в войне пишет Л.Н. Воробьева, доктор политических наук:
«Настроения в западногерманском обществе в послевоенное время чётко
передал в своей книге "Утраченные победы" начальник штаба в группе
армий "Юг" Эрих фон Манштейн. В своих воспоминаниях он признал, что
нападение на СССР принесло неисчислимые бедствия гражданскому
населению, но в то же время особо подчеркнул, что они несравнимы с теми
страданиями, которые пережило гражданское население Германии во время
бомбового террора. О том, что западные немцы воспринимали себя после
1945 г. жертвами, рассказал также Генрих Герлах в опубликованном в 1957
г. романе о Сталинграде "Преданная армия", который, как и мемуары Э.
фон Манштейна, был бестселлером». [6, с. 37]
Нужно сказать, что деятельность оккупационных властей в Германии
фактически привела к демонтажу не только нацистской тоталитарной
структуры, но к краху «пруссачества» 2. Как отмечает историк Сергей
Бирюков: «За искоренение нацизма (обоснованное и неизбежное) немцы
заплатили фактическим разрушением позитивной национальной

1
Рейхсбю́ ргеры (нем. Reichsbürgerbewegung; от Reich — империя, рейх и Bürger — гражданин), —
националистическое движение в Германии, участники которого не признают легитимность существования
Федеративной Республики Германии и считают себя гражданами немецкого Рейха, существовавшего с 1871
года. Границами Германского государства считают существовавшие на политической карте границы до 1937
года. Участники имеют собственные «удостоверения личности граждан Рейха».
2
Пруссачество (нем. Preußentum) — милитаризм, иерархизм и культ дисциплины, которые традиционно
ассоциировались с правящим классом Прусского королевства — юнкерами (помещиками)
консервативной традиции. В рамках политической системы ФРГ
признавался только «конституционный патриотизм», а все политические и
идейные течения, стоящие «правее» платформы ХДС-ХСС, относились к
неонацистской части идеологического спектра и автоматически
маргинализировались»[5]. Также важно то, что социальная и экономическая
база консервативных кругов была утрачена в результате экспроприации
имущества восточно-эльбских помещиков в ГДР и их изгнания из
Центральной и Восточной Европы [2, с. 7]. Немецкий консерватизм,
традиционно отстаивавший «державные», имперские и авторитарные
позиции (которых, в частности, придерживались участники
антигитлеровского заговора 1944 года [10]) в силу этих причин не мог
проявить себя в послевоенной Германии, а все попытки поместить его в
«мейнстримные» рамки (в виде технократического консерватизма,
национал-консерватизма, католического неоконсерватизма и пр.) не
увенчались успехом [5]. Таким образом, те силы, которые гипотетически
могли бы противопоставить себя общему «покаянному» дискурсу, были
лишены (по большей части искусственно) возможности это сделать.
«Как только мы, «фашисты», пережившие вторую мировую войну,
дерзнём хотя бы на мгновение разомкнуть уста, как тут же сотни
«демократов» поднимают истошный визг, повергая в ужас даже наших
друзей, которые, умоляюще кричат нам: «Берегитесь! Берегитесь!» [8], -
писал в 1969 году валлонский коллаборационист, офицер СС Леон Дегрель,
продолжавший разделять свои прежние идеалы в послевоенную пору.
Несмотря на экспрессивную манеру изложения, он верно обозначил те
обстоятельства, в которых оказались активные представители побежденной
стороны после Второй Мировой войны, в особенности в Германии.
«Преодоление тоталитарного прошлого» в этой стране было инициировано
оккупационными властями и в дальнейшем проходило в рамках выстроенной
ими политико-правовой системы, не допускающей выход за пределы 86-го
параграфа. Поэтому самой радикальной попыткой «пересмотра» истории
Германии и снятия с немцев исторической вины остается деятельность
«консервативного» историка Эрнста Нольте, но не ученых-историков,
пришедших к тем же выводам, что Иоахим Хоффман 3,американец Майкл
Ригг4 или скандально известный английский исследователь Дэвид Ирвинг5.
Весь опыт «работы с памятью» в современной Германии для меня
упирается, в итоге, в один вопрос: если бы в 1945 году немецкое государство
и общество оказалось в условиях, сходных с теми, что были в 1918, какое
количество немцев действительно пожелало бы «основать себя заново» как
страну и нацию, учитывая приведенные выше факты о работе
оккупационных властей и, с другой стороны, о настроениях немцев в первые
послевоенные годы?
Не только опыт Веймарского периода убеждает меня в том, что в таком
случае немецкая память оперировала бы сегодня совершенно иными
терминами и категориями. Так, существует ряд сходных примеров в других
странах, как в стане проигравших, так не участвовавших во Второй Мировой
войне.
В Японии, несмотря на не менее жесткие условия оккупации,
консультанты правительства США не дали военной администрации
осуществить деконструкцию императорской власти, а с ней – и коренных
японских ценностей. В результате сегодня Япония, существенно
отличающаяся от Империи Ямато довоенного периода, имеет «право на
сомнение» в своей вине. В стране по сей день ведутся споры об
ответственности за «Нанкинскую резню» (вплоть до её отрицания6) и
функционирует храм Ясукини, - святилище, в числе «святых» которого –
военные руководители страны в период Второй Мировой войны. Святилище
регулярно оказывается в центре международных скандалов, т.к. многие
политики и даже два премьер-министра Японии осуществляли
паломничество в эту «неоднозначную» святыню.
В послевоенной Италии процесс «дефашизации» вовсе не мог быть
сопоставлен с немецкой «денацификацией»: после переворота генерала П.
Бадольо и вступления Итальянского Королевства на сторону Союзников в
3
Иоахим Хоффман – немецкий военный историк, научный директор Центра исследований военной истории
при Немецких Вооруженных Силах, автор многочисленных работ, посвященных Второй Мировой войне.
Отстаивает тезис о «превентивной войне» Германии против СССР. Критикует конвенционально признанное
количество жертв Холокоста.
4
Брайен Майкл Ригг - американский историк, профессор Американского военного университета, доктор
философии (PhD). Автор книг «Еврейские солдаты Гитлера: нерассказанная история нацистских расовых
законов и людей еврейского происхождения в германской армии» и «Спасённый из Рейха: как один из
солдат Гитлера спас любавического ребе» (в соавторстве с профессором современной еврейской истории
Йельского университета Паулой Хайман). Многие профессиональные историки считают Ригга так
называемым "Умеренным отрицателем Холокоста"
5
Дэвид Ирвинг - автор книг, содержащих нетрадиционный взгляд на историю Второй мировой войны. В
частности, отрицал наличие в концлагере Освенцим газовых камер. Известен по резонансному процессу
«Ирвинг против Липштадт». За свою альтернативную точку зрения подвергся тюремному заключению в
Австрии.
6
На эту тему см. статью д.и.н. В.Э. Молодякова «Мазохисты» против «патриотов» (дискуссии о «нанкинской
резне» и послевоенное японское общество) // Япония: экономика, политика, общество на заре XXI в. М.:
Восточная литература, 2003. С. 290-314.
1943 году, он проходил под руководством национального правительства, и
проходил достаточно мягко. В результате Италия пережила «подпольный
ренессанс» фашистского движения, пик которого пришелся на «Свинцовые
Семидесятые». Неоднократно Итальянская Республика находилась в шаге от
правого переворота7, а сами неофашисты заняли заметное место в
8
итальянской политике .
Характерным примером является Турция, - которая приводится здесь
как страна, причастная к массовому геноциду – истреблению армян в
Османской Империи. Отношение к этому «месту памяти» существенно
разниться с «покаянной» линией ФРГ в вопросе Холокоста – геноцид армян
отрицается в Турции на государственном уровне.

***
Историк В.В. Рулинский в одной из своих статей делает верное
замечание: «Оккупировавшие страну союзники своей кампанией по
денацификации и другими мерами придали импульс «проработке прошлого»,
однако тут же добавляет что «главное сделали сами немцы» [12, с. 188]. Это
некорректное утверждение, ввиду того что немцы после 1945 года
существуют в системе, которая основана на криминализации и уголовном
осуждении предшествующего режима и его идеологии, организованной с
внешней стороны. На мой взгляд это – ключевой фактор, отличающий
Германию от других стран, в т.ч. России. В ФРГ невозможно быть национал-
социалистом в рамках существующего законодательства, в РФ можно
спокойно быть сталинистом и заниматься политикой на высшем уровне. В
Германии невозможно в рамках существующего законодательства
оправдывать нацистов или отрицать Холокост, в современной России
аналогичный ревизионизм сталинских репрессий поддерживают и
продвигают известные историки (В.Н.Земсков9, Е.Н.Яковлев10 и многие
другие специалисты). Без десятков лет цензуры и законодательных
ограничений, существующих в Германии, число сторонников Третьего Рейха
могло бы неприятно удивить Алейду Ассман и многих других
добропорядочных немецких граждан.

7
Заговор Боргезе 1970 года и генерала Вито Мичели 1974 года как самые яркие примеры
8
В качестве примера можно привести деятельность Джорджо Альмиранте – послевоенного лидера крайне
правых и видного парламентария, именем которого названы улицы, парки и мосты в сорока городах
Италии. Также, в 2008 мэром Рима стал неофашист Дж.Алеманно, а победившая на недавних выборах
партия «Братья Италии» во многих аспектах, включая партийную символику, является преемником
Итальянского Социального Движения – популярной ультраправой партии времен «свинцовых лет»
9
В.Н. Земсков (1946 – 2015) – российский историк, исследователь демографии, доктор исторических наук,
главный научный сотрудник Института российской истории РАН. В своих работах существенно занижал
цифры сталинских репрессий (см. его полемику с С.Максудовым)
10
Е.Н. Яковлев — российский историк, публицист, журналист и блогер, редактор. Директор научно-
исследовательского фонда «Цифровая история». В своих роликах, в т.ч. на канале Д. Ю. Пучкова, отстаивает
тезис о преувеличенных цифрах репрессий Сталина.
 ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ:

1. Browder, D. A. State-Building in Post-World War II Germany / D. A.

Browder. — Текст : непосредственный // STABILITY OPERATIONS
AND STATE-BUILDING: CONTINUITIES AND CONTINGENCIES.
— : Greg Kaufmann, 2008. — С. 59-68.
2. Koll, Frank-Lothar Die kupierte Alternative. Konservatismus in
Deutschland nach 1945. / Frank-Lothar Koll. — 1-e изд. — Berlin :
Duncker & Humblot, 2005. — 347 c. — Текст : непосредственный.
3. Smith, H. W. Germany. A nation in its time. / H. W. Smith. — 1-e изд. —
New York : Liveright, 2020. — 608 c. — Текст : непосредственный.
4. Билалутдинов, М. Д. Политико-правовые идеи «Мифа XX века»
Альфреда Розенберга / М. Д. Билалутдинов. — Текст :
непосредственный // Вестник Томского государственного
университета. Право. — 2013. — № 4. — С. 5-15.
5. Бирюков, С. Немецкий консерватизм: история одной драмы / С.
Бирюков. — Текст : электронный // politconservatism.ru : [сайт]. —
URL: https://politconservatism.ru/thinking/nemetskij-konservatizm-istoriya-
odnoj-dramy (дата обращения: 04.01.2023).
6. Воробьёва, Л. М. Немецкий путь после Второй мировой войны (1945–
2020 гг.) / Л. М. Воробьёва. — Текст : непосредственный //
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ. — 2020. — № 3(60). —
С. 27-78.
7. Голубинов, Ярослав. Провальный предтеча Нюрнберга / Ярослав
Голубинов. — Текст : электронный // warspot.ru : [сайт]. — URL:
https://warspot.ru/13167-provalnyy-predtecha-nyurnberga (дата
обращения: 04.01.2023).
8. Дегрель, Л. Гитлер на тысячу лет / Л. Дегрель. — Текст :
электронный // www.litmir.me : [сайт]. — URL:
https://www.litmir.me/br/?b=250598&p=1 (дата обращения: 04.01.2023).
9. Евдокимова, Т. В. Партийно-государственное руководство Веймарской
республики между традициями и новациями: модификация
консервативных идей / Т. В. Евдокимова. — Текст :
непосредственный // Исторические исследования.. — 2016. — № 5. —
С. 29-43.
10.Михайловский, А. «Тайная Германия» полковника фон
Штауффенберга / А. Михайловский. — Текст : электронный //
politconservatism.ru : [сайт]. — URL:
https://politconservatism.ru/experiences/taynaya-germaniya-polkovnika-fon-
shtauffenberga (дата обращения: 04.01.2023).
11.Почепцов, Георгий. Послевоенная денацификация Германии как
контрпропаганда / Георгий Почепцов. — Текст : электронный //
 ms.detector.media : [сайт]. — URL:
https://ms.detector.media/manipulyatsii/post/13930/2015-08-09-
poslevoennaya-denatsyfykatsyya-germanyy-kak-kontrpropaganda/ (дата
обращения: 04.01.2023).
12.Рулинский, В. В. «Проблема вины» в контексте преодоления
тоталитаризма: о пользе немецкого опыта / В. В. Рулинский. — Текст :
непосредственный // Труды по россиеведению. — 2014. — № 5. — С.
186-208.