ожог

всё это как-то связано со мною.

все эти события,
события, события;
события
происходящие из ниоткуда
неистово переплетающиеся,
образуя собой до боли наивный
детский вопрос
почему?
потому
отвечу я мальчику,
подделано горевавши о разбухшем
кораблике из газеты.
чверть этого дня я ловил ботинками
горькие слёзы,
страдал чепухой,
катал без билета,
был репеем на чьём-то лохматом хвосте;
встретил подругу,
пьяную от сует городских.
вон, даже лестью покушать успел.
а это маленькое чудо
сидит у лужи,
уткнувшись носом в плавание
всяких там стивенсонов и вернов
по моим скупым аналогиям.
а может, он и сам ходит
в безмерно
чистое море.
осторожней
здесь пускают грубые слова
бумерангом.
не завидя чайки на собственной мачте.
так банально
что это поглощает всех нас
без остатка.
запивая раскатами грома
в башке, набитой рельсами
с кучей асфальта,
не выгорело избавиться
от логических формул
посредством тета-состояний
и кражей еды.
всё это плывёт, как лазурь
по стенам офисной Кальты.
надеюсь, там,
за видимым миром
плывёшь, мальчик,
и ты.
раскаляется обоюдность терпения,
это Огненная Земля
в водах ревности
не проскочить,
не объясниться.
здесь слова твои подобны ветру
на холодных склонах Парнаса.
учись молча глядеть на это
как весело пляшут звёзды.
такого ты не увидишь ни под
одним алкоголем,
и знай, что тем волнам
нужно
лишь двое.
какая нелепица
призывать целые горы на плечи,
заранее зная
что в корпусе, хоть и малая,
но трещина.
и сбрасывать шлюпки пустых обещаний
на головы тем, кто ближе.
но разделять с тобой эту участь
не станут.
всё это как-то связано со мною.
часто задумываюсь о смерти,
ведь мёртвому всё равно
океан перед ним
или лужа,
доплыл ли кораблик из
старой газеты?
знаю, твои помыслы столь глубоки,
что трудно будет сбиться
даже если не видно дороги.
но сейчас я глух и слеп
как и в прошлый раз
до тебя,
я обжёгся от
напала моментов.
словно бриг,
что свернул
совсем
не туда.

02.05.16

трип

вот это было путешествие!

в попытках оградить себя от постоянства мыслей.
сливаясь с космосом внутренней спектральностью,
вибрациями супраментальной интеграции,
ядром телесным
дживой и параматмой.
я как в бреду туманном,
скидываю с себя шкуры дикого зверья,
что я забил, не ведая о правде.
и к Бхагавану я спешу,
все материальное отбросив
как сон дурной,
и без желаний на возвращение обратно.
но вот я снова
обычный человек.
страдаю чепухой, хожу как бомж,
и ем с корыта,
где те животные, чьи шкуры я ношу,
не замочили бы ни роги,
ни копыта.
это круговорот событий
подобен слиянию трех священных рек,
я на распутье.
и снова оправданье,
что я всего лишь слабый
человек.
не меньше, и не больше.
нет нет,
получается, что я не врубаюсь,
это ишвара пранидхана.
меня все задолбало,
я должен жить
проще.
окей, если кто-то не понял,
я расскажу вам всем одну знакомую,
но очень интересную
историю.
в ней говорится о мальчике,
который жил на своей планете.
и хоть там и был звездный ветер
он никогда не разводил
костров.
боясь навредить своей красивой,
и такой далекой от него
розе.
часто всматривался в бесконечность,
ощущая лишь невредимый покой.
ручаюсь, он наперед уже знал
о всяких премудростях
в виде
летчика, лиса, и мудрой змеи
что жалит лишь раз,
и не больше.
эту историю, кто не знает,
написал один умный человек
назовем его мастер Экзюпери.
я и сейчас вижу, как плачет он,
слезами цветом вишневого сока.
ведал лишь, что самолет двухместный
а вот трип
только для одного.
колодец был найден,
мастеру умирать было
ни к месту.
да, мальчик
никогда не разводил костров,
хоть и дул ледяной звездный ветер.
когда я читаю эти строки
моя Цитадель хиреет,
превращаясь в ободранный, хлипкий,
заполненный избыточными переживаниями,
и сводящий с ума
остов.
это ишвара пранидхана,
по пять принципов ямы и ниямы
на каждое плечо.
этот мир – песочница,
где не нужно стул переставлять
чтоб увидеть все тот же закат,
столь знакомый для видавших виды
глаз твоих.
нужно лишь посмотреть на друг друга
ведь маленький принц живет в каждом из нас.
окей, теперь когда все понятно,
скажу по-другому:
ахимса, сатья, астея, брахмачарья,
апариграха, шауча, сантоша, тапасья
свадхьяя, ишвара пранидханани
крия-йога ха.

смертожиття

Торкнутися долонею до криги.

В очах ясниться, вітер стрімко віє,
так близько і водночас так далеко,
слова із вуст. початки нової надії.
реальним світом полонені наші мрії.
ми всі загинем.
Дихаючи надто тяжко,
я залишаю своє тіло за-для інших вражень,
для нових думок, поглядів та світобачень.
скоріш лишаю все те зле, щоб більш його не бачив,
у інших вимірах, у просторах відтінків,
там де немає часу. не цокотить годинник.
бувало й краще, та все ж це трохи лячно.
Мить.
Підйом.
Портал.
Астрал.
Вдихаю сотні мелодійних почуттів,
наповнююся ними, наче кулька - і тримаюсь.
аби не випустить з долоней своє серце,
що зовсім ще недавно били тонкий лід,
і кров потворно омивала мої очі.
Мабуть, все ж думав - здогадаюсь,
коли б міг кожен з нас покинути цей світ.
навколо мене вирій дивних пташок,
щебечуть радісно "о диво, він живий",
здригнуся болісно я від розряду в груди...
захопить вихор. віднесе униз.
прошепотів весь Всесвіт "ти житимеш ще довго
настане мить, коли піднімешся до нас,
та тільки не сьогодні" - голос вщух безкрайній.
наступний раз вже буде як останній.
Мить.
Підйом.
Портал.
Палата у лікарні.
Стоп-сигнал.
Можливо й схильний я до папіросів та оман,
та мої сни - часткова правда. лиш малий обман,
що справжня правда гірша від усього буде.
Не фантазер я,
Не поет.
Я просто наркоман.
І мені байдуже,
що на теє скажуть люди.

16.12.14

тобі
Верхівки гір прокрались в мої очі,
Доріг розпуття виникло в мені.
Кілометраж недрімних сивих ночей,
І з ними лиш моменти затяжні.
Усе минає з часом; наша доля,
Забути потім всі свої думки.
Зостатися такими ж - вже не в нашій волі,
Не вийде вже ніколи.
Не проси.
Бувало, вийду з сутені - прекраснії ліси,
Широкії діброви, голоси,
Лунають з темних впадин-колискових.
Вернуся в сутінь... та не зовсім скоро,
А може, і залишусь назавжди.
Оті міста, великії будинки,
То все марно.
І не назавжди;
Зостав мене одного,
Зостанусь я, зостанься й ти,
Та більш нікого і нічого.
І як же все було примарно.
Я чую, як нитки прядуться,
Не Адріанені, а наші - у душі,
Холодний дощ промочить нас мерщій.
Ти, схоже, зовсім не байдужа,
До льоду рук й холодної квартири.
Забув я зрання вікна зачинити,
Літав по ночі, світлом всім ворожий,
А вранці повернувся, та й заснув.
На вкотре вже пустому простирадлі.
Заніс тебе в квартиру, безпорадну,
Поклав на ліжко, вкрив, та й полетів,
У морок сизий разом із осінніми птахами.
Навіщо ж вам такі міста великі,
Будинки поверхові, та не дуже,
Коли в моїй обителі безликій,
Весь сенс життя сама під ковдрой тужить?
Маленька і тендітна, мов пелюстка,
Блукає по квартирі серед ночі.
Кілометраж думок ввісні зі мной проходиш,
Твої уста прокрались в мої очі.

07.11.14

нитками

розквітла ніч спленала небо в тіні зорей,

опав цілунок на безмежжя спраглих губ.
цінуй,
цілуй її стожальною зимою,
та поведи в краяття сизе за собою
щоб неминучий холод сплів тороси рук.
минали дні;
пляшки котилися у прірву по обличчі,
знайти-бо в дорогій людині вічність
знайшовши
більш не відпустить.
і пагубно не спати аж до ранку,
переточивши смуток в оковитій тиші.
либонь бувай
либонь привіт
либонь як завжди відповім я,
минаючи тяжкі години
і пам'ять, сховану між віт.
уранці, дивно,
встану
ковтну з пляшки,
й поріжу мрозом пальці в зимню пору.
кому із них дісталось моє гибле щастя?
кому із них дісталося щасливе горе?
на серці лихо, а думки
завжди німіють одиноко на світанку.
і морок кроїться безлюддям у кімнаті
дожити би до завтрашнього ранку.
пусте лунання тиші
мов повія,
разить осадком винним в час прозріння.
і не біда, що хміль полонить душу,
а в тім біда, що ніж сторчить у спині.
минає схожий день,
встаю я вкотре
п'ю з крихкої пляшки,
зганяю птиць присутністю з балкону.
і непокори тлум жбурляється додолу
затухшими нитками віри
в краще.
розквітла ніч зчорнила шовком рідне серце,
тече нестримність кров'ю, мов вода.
зів'яне ніч безсонністю обіймів,
мені нічого не потрібно
лиш вона.

30.01.16

реїн - карна

захлинюючись подихом
вгризалися долоні у папери.
барвистий шум став недоторканним для мене
в саду, із коренем терпкого винограду,
у клітці розуму водовертом між гранул
і кожен вечір молочу полину зерна,
і ранок проростає між нічим та іншим
вміщаючи в собі лиш чорну каву,
чорніше сонця, що опада
силміць надвечір.
цвітінням лотосу
заплутавшись в волоссі,
тендітні руки доторкнулися до мене
і мікрокосмосу соляріс серця твого,
і очі кольору небес
Альталімену.
усе що знав, хотів скоріш забути
бо я чужий для всього,
що лишилось
до мотлоху в душі, і купи грошей,
до інституту, чеків та приміщень.
либонь рубедо з алкоголем буде гірше
блаженний той, хто забува
найбільше.
та все ж дорослий я;
чи себто це для виду?
а он, дивись, іде собі дивак,
у лютий вітер зимній по морозі
жбурляє посмішку у незнайомі лиця
що поглядають на кросівки
в дірках скоса.
чи дівчина, що досі в чари вірить,
та одяга хустину кольорову й
чудернацьку.
мабуть дивно
відчути себе іншою людиною
зненацька.
і довгими нетлінними ночами
вдивлятись через призму океану
у ритуальні сни холодних зорей,
і того, що було
між нами.

мені п'ять років знову

я вже
не дорослий.
я вірю в чудеса, і страхи маю
з дірками у кросівках на морозі
ходжу дитиною самітньо
по бардюрах.
за драхми я нічого не купляю,
роблячи іншим болісно
у грудях.

13.03.16
паноптикум

окей.
хорошо,
что так все сложилось однако.
дурдом, в подобии
высокоразвитых идей
стремились выбраться наружу
чрез наши светлые головы,
рты и даже уши.
но у них явно ничего
не получалось.
почему?
ответ был дан еще до того,
как каждый из нас успел им задаться.
в этой истории, где любой человек
по-настоящему счастлив и имеет свое собственное место,
где механизмы янтр в руках незримого Ткача
переплетают бытия столь зримые нити,
где за безличностью каждого видится высшая личность,
и никто не заменит конструктора
на длани его же творенье.
первая идея
что изъята была
как ответ на вопрос из сознанья
гласит
что был когда-то дан человеку талант
создавать и творить
по подобию и образу
собственного видения бессознательного.
посетив субстанцией разума сферы
иным миром, что были даны,
я вхожу в астрариум мыслей вне времени,
в океан из вибраций цветущего света
во пристанище знаний внутри Пустоты.
столь свободен и прост каждый шаг здесь,
привычен
будто смена светил в пору ночи и дня.
это ценный момент
когда чувствуешь силу
полноты уж созревших
и лишенных надменности
граней самого себя.
в этом месте нет права на горечь потери
антимонию и забытья пелену.
лишь талант создавать, что нам был доверен
волей слова,
предтечей вселенской разлуки,
и весной
что наполнит мятежную
душу мою.
всяк устал от бескрайних скитаний
поныне,
серой лодкой, что мерно плывет через Стикс.
я успел натерпеться течением времени;
в Ахероне мне больше нет места отныне,
словно птице, что волей упившись,
в прежнем доме своём видит карцер из спиц.
чакра сердца пылает неспокойною страстью,
этот ключ – первый ключ,
он от многих дверей.
и в потугах родившимся мысленном споре
то ли в глупости смелой,
а то ли бунтарскою волей,
наигравшись
я падаю, аки ночная звезда
направляясь в мир истого сна.
и с безмолвною скорбью,
в сознанье явившись вскоре людском
я скажу сам себе:
этот раз – он последний
в таком состоянье,
где грубое тело дороже, чем райская птица,
я в обличии смертном даю сам себе обещанье
не растрачивать всуе краткие дни,
не спешить играть в кости с своею судьбою.
и минув все преграды,
в благостной жизни,
разыграв свою роль космической драмы,
я с улыбкой войду в прекрасную гавань
что зовется Вайкунтхой языком праотцов.
и в блаженном обители,
скорбью покинут,
Бхагавану доверю, что мне было дано –
стать свободным от бремени ложного эго
впредь не стану творцом с обусловленным ликом!
что ж
как и было предписано
в силу своих побуждений
я творил, не рискуя духовной искрой
в проявлениях потока мысленных форм
и в видении сути творенья.
что как солнца жар тлело
лучезарным огнем очищенья
озаряя во мраке мой путь.
но постой!
это ветер цветы потревожил.
куда не ступил я по этой земле,
чтоб не делал бы с мнимой надеждой
избежав дуализма оков,
и во мне
да пребудет лишь знание то
что с течением пагубных времени вод
принесет дарованье
ложной беспечности.
сын Навракты,
твои ладони полны слёз,
а крылья иссушились и отпали.
где-то в глубине нутра ты знал, что не дойдёшь
что как и я,
ты маленький кусочек воска
разбитый в странствиях,
и потерявшийся в лучах заката
бесстрастного икарийского солнца.
но постой!
это тьма разоткала созвездия грёзы.
промолвил Дедал -
прими на веру, сын мой
что каждому воздастся по мыслям и делам его,
негоже людям прятаться от смерти
она – лишь продолжение пути;
будь осторожен прежде с этим.
Икар ответил -
о дорогой отец
нет смысла более от совета твоего –
меня минует чаша быстротечности
я самой жизнью вознесусь, как ястреб
к огненной планете
там стану ждать дня Брахмы, чтоб навеки
отправиться к безмолвному сиянья краю
покинув сна предел в отраде устремленья
к дарованию
слиянья с трансцендентной вечностью.
так молвил сын
достигший разумения полета
но с этим кинут был последний камень
в солёную от слез отцовских воду,
что с горечью неумолимой рвал себя,
как зверь
постигнув суть непереносимости исхода
ведь абсолютно все дано перенести.
таков итог
безосновательных мечтаний
о нерушимости природы бытия.
умение разрушить –
вот идея
что словно корень дерева из почвы
жестоко выдирает из меня.
не выразить словами всей печали
пронизанной делами этих рук,
абсурд разросся мхом
что покрывал в воде тот самый
первый камень,
пора все это на круги своя вернуть.
это вторая концепция –
подобна пралайе и воспроизведённой пленке
порядком наоборот.
и ваш покорный слуга,
как доблестный фильма герой
готов к трипу под названием
“разбитие привязанностей”
импульс.
нет-нет
это сделал не я,
я был заложником странных обстоятельств.
импульс.
воспоминание детства,
машинки кража у мальчика другого.
импульс.
тебе очень страшно,
ты видишь во мраке ночи горящие глаза.
импульс.
я что-то обещал тебе, да
но я не помню
все это явно не я тебе сказал!
импульс.
из всех обид, что ты нанёс мне
это оскорбление сильнее всех
ведь ты хотел мира,
понимания и истинной любви.
а получил войну и неясности до полного края.
импульс.
пока живу – имеет смысл задавать вопросы
химерой осознанья вопреки
желаньям в корне жизни сладострастным,
сужденьям
скорым на молву, а так же
импульс.
зачем я здесь?
на тамерлановой горе с поникшей
головой стою.
где тот же самый первый и последний камень
лежат в молчании загадочном
пророча на скрижалях древних мне судьбу.
это ошибка?
или стеченье обстоятельств?
импульс.
пора принять метания безбрежные,
из жизни в жизнь сопровождающих меня
за отголоски космогонической игры
где цель – узнать о дхарме,
высшего порядка смысла
существованья самого себя.
харер нама харер нама
харер намаива кевалам
калау настй эва настй эва
настй эва гатир анйатха
импульс.
идея третья – созиданье.
энергетический поток во власти
вибхутимата – саттвы.
молчание в тишине.
неспешно Ямуна несёт свои воды
не замечая,
прямо ко мне.
время делится на до и после
парам-сатьям.
и созерцанье ясности.
парам-сатьям.
уходит всё
что важно было прежде.
воочию увидев в событий океане
средь шума выбеленных во смуте дней
парам-сатьям.
ребёнку сродни, что пытается проникнуть
в паноптикум жизни
моей.

12.11.19
ритуал

сквозь лес
в беззвучие тумана
под птиц ночных свирели и шорохи камней
готовлюсь я к началу ритуала
древнее тайн забытых троп
и знаний древесных корней.
ушёл уж день, точится сумрак
о ветер, пой мне колыбель
вдали от любопытных глаз
где шум воды течёт, и взор мой ясен
местами неизведанных земель
деревья шепчут голосом листвы
дуб, тополь, ольха, или ясень
врастая в почву стопами под спудом
испив росы
лежит мой путь
везде, нигде, повсюду.
кострища дым
жгу травы и жую коренья
в ладонях тру пыльцу цветов
и наблюдаю измененья
вибраций песни бесконечной
что дышит паутиной снов
о ветер, надели мой дух уменьем
медведя, змея, волка и орла
пока считаешь кости мои белые
всегда найдётся лишняя одна
оставлю памяти беречь её под спудом
храм тела чист
лежит мой путь
везде, нигде, повсюду.
контроль утерян
границы стёрты лунным полотном
смотрю на гладь воды танцуя
под звёзд мигающих теплом
совсем себя не узнаю я
не духа своего, не пришлого
что говорит речью всего
проснись дитя, скорей проснись
о ветер, дай мне сил услышать
сокрытый диалог незримых
направленный на поиск существа
средь гор, ручьёв и мхов
и мудрости людской, и силы
что посох мысленно несёт
подальше, в чащу
бродить впотьмах под спудом
сквозь лес лежит мой путь
везде, нигде, повсюду.

трансмутация

форма
вечная причина разногласий:
о природе речи, слов аспектов
языка, что известен только существам
говорящим на различных диалектах.
чьи представленья стёрты
сквозь время направлением потока
входящего во внешние миры;
вибрации субстанций изначальных,
межличности табу, основы
и непохожестью других с иными.
дыхание разбавлено молчанием
откройся, внемли сердцем сущим
Вселенная тогда заговорит ясней.
я сердцевина, корень, врилл
в пределе трансмутации единой
день ото дня, из жизни в жизнь
я превращаю боль в осознанную силу
зачерпывая ману бытия.
это извечных слов пути алхимия
нареки самой жизнью, поглоти меня.
аз есмь душа вне смерти.
как луковица, прорываясь сквозь слои,
медленно по лезвиям ступеней
к тайне, что скрывает изнутри
всё и ничего одновременно.
я древний орден, виман, демон,
наблюдатель, репликатор схем.
жду пробужденья знак
намеренья быть кем угодно здесь.
без горечи, фазы перехода,
органического гипноса, импульса.
важна лишь только форма
вечная причина разногласий.