1 ведущий-Ксюха

2 ведущий-Даня
Чтец 1-Матвей
Чтец 2-Настя
Чтец 3-Марья
Урод-Артем

На заднике висит экран, на него проецируются

смонтированный/склееный видеоряды из документальных записей с
фашистскими концлагерями, кадры из советских военных фильмов,
непосредственно из кинофильма “Моабитская тетрадь”. Таких
видеорядов несколько.
На авансцену выходят двое ведущих в черных брюках и белых
рубашках, с планшетами. На экране показывают фотографию Джалиля.
Софиты освещают только авансцену. Звучит композиция “На сопках
Манчжурии”.

1 Ведущий: 15 февраля 1906 года в деревне Мустафино бывшей

Оренбургской области родился татарский поэт Муса Мустафович Залилов
(литературный псевдоним - Муса Джалиль).
2 ведущий: «Моабитские тетради» поэта-героя, написанные в плену, в
концлагере, на родном татарском языке, переведены на русский и многие
другие языки. Мы прослушаем стихотворения Мусы Джалиля на русском
языке и познакомимся с историей героической жизни и смерти поэта-героя
На середину авансцены выходит чтец 1(Матвей), талантливо
читает стихотворение «Мои песни». Ведущие в это время с гордостью и
поднятыми подбородками смотрят на экран. Играет фонограмма песни
“А закаты алые”.
 Песни, в душе я взрастил ваши всходы,
Ныне в отчизне цветите в тепле.
Сколько дано вам огня и свободы,
Столько дано вам прожить па земле!

Вам я поверил свое вдохновенье,

Жаркие чувства и слез чистоту.
Если умрете — умру я в забвенье,
Будете жить — с вами жизнь обрету.

В песне зажег я огонь, исполняя

Сердца приказ и народа приказ.
Друга лелеяла песня простая.
Песня врага побеждала не раз.

Сердце с последним дыханием жизни

Выполнит твердую клятву свою:
Песни всегда посвящал я отчизне,
Ныне отчизне я жизнь отдаю.

Пел я, весеннюю свежесть почуя.

Пел я, вступая за родину в бой.
Вот и последнюю песню пишу я,
Видя топор палача над собой.

Песня меня научила свободе,

Песня борцом умереть мне велит.
Жизнь моя песней звенела в народе,
Смерть моя песней борьбы прозвучит.

Чтец уходит.
На экране показывают видеоряд с концлагерями. Играет
фонограмма "Бухенвальдский набат".

2 ведущий: От тяжелых, выкрашенных охрой дверей центрального

блока тюрьмы Плётцензее до приземистого строения в глубине двора 114
шагов. 114 шагов - сначала по стёршимся каменным плитам, потом по
утоптанному щебню вдоль высокой тюремной ограды, затем по неширокой,
аккуратно посыпанной жёлтым песком дорожке…
1 ведущий: Но они не считали шаги. Они жадно вдыхали свежий
воздух и щурились от ярких лучей летнего солнца болезненно желтыми
лицами. И с удовольствием разминали затёкшие ноги, с которых только что
сняли кандалы.
Теперь не 114 шагов, а гораздо меньше отделяли их о барака, где в эту
минуту палач заканчивал последние приготовления к казни.
2 ведущий: Шли молча, опустив головы. Зиннат Хасанов, шедший
перед Джалилем, на мгновение оглянулся, и Муса увидел в его глазах такую
глубокую тоску, что сердце у него сжалось… Он вспомнил, что Зиннат -
один из самых молодых среди них, даже жениться ещё не успел… Мусе
захотелось как-то подбодрить товарища, поддержать, утешить. Но что
сказать, что? И вдруг он запел.
Звучит отрывок татарской народной песни “Кара карлыгач микэн”
1 ведущий: Это было так неожиданно, что конвойные в первую минуту
растерялись. А песню уже подхватили. Муса видел, как распрямлялись
спины, как сжимались в кулаки скованные руки, слышал, как крепли и
набирали силу поначалу неуверенные голоса. Не все помнили слова песни,
но с ещё большим задором и яростью повторяли припев.
В фашистском Берлине, во дворе всегда безмолвной, словно вымершей
тюрьмы звучала, выплёскиваясь за ограду, татарская песня, рождённая на
берегах могучей Идели.
2 ведущий: У ворот проходной топтался низкорослый человек в белой
чалме, обмотанной вокруг головы, с толстым кораном в зелёном переплёте
под мышкой. Это был мулла. Прохожие с любопытством оглядывались на
него, и он злился и нервничал.
Вдруг из-за высоких кирпичных стен донеслась песня… Песня,
которую ему довелось слышать ещё в далёком детстве от матери. Песня,
почти забытая за долгие годы скитаний…
 1 ведущий: Когда он подошёл к бараку, песня уже смолкла.
Приговорённые стояли тесной кучкой, касаясь друг друга плечами и …
улыбаясь… Одиннадцать таких непохожих и в то же время таких
одинаковых своей непокорностью улыбок - вот что врезалось в память
преподобного отца, вот о чём с удивлением вспомнил он много лет спустя.
Выходит чтец 2(Настя) на сцену, становится рядом с экраном. Ее
особо не видно, так и должно быть. Авансцена тоже затухает. Она только
читает слова Амины (жены Мусы Джалиля), пока на экране показывают
ее фото. Звучит композиция “Овертюра”
«С июля 1942 года от Мусы перестали приходить письма. Долго ждала
я, и вот, наконец, пришло тяжёлое известие: Джалиль без вести пропал.
Многие годы я ничего не знала о его судьбе. Убит в бою? Ранен? Находится
у партизан? Или же попал в руки врага? Однако я ни на минуту не теряла
веры в него, веры в его благородство и честность…» (из воспоминаний
Амины Джалиль-Жены Мусы Джалиля)

На экране показывают фотографии семьи Джалиля, где он с женой

и дочкой. Чтец 2(Настя) читает стих «Прощай, моя умница» (из
стихотворения, посвященного жене Амине, 1941 год). Играет фонограмма
песни “Темная ночь”

Амине

Прощай, моя умница. Этот привет

Я с ветром тебе посылаю.
Я сердце тебе посылаю свое,
Где пламя не меркнет, пылая.

Я видел тебя, покидая Казань,

Кремлевские белые стены,
Казалось — с балкона ты машешь платком,
И облик твой гас постепенно.
 Казалось, ты долго мне смотришь в лицо
Блестящим взволнованным взглядом,
И я, утешая тебя, целовал,
Как будто со мною ты рядом.

Родной мой дружок, я покинул тебя

С надеждой горячей и страстной.
Так буду сражаться, чтоб смело в глаза
Смотреть нашей родине ясной.

Как радостно будет, с победой придя,

До боли обняться с тобою!
Что может быть лучше? Но я на войне,
Где может случиться любое.

Прощай, моя умница! Если судьба

Пошлет мне смертельную рану,
До самой последней минуты своей
Глядеть на лицо твое стану.

И, глядя на звезды, по милым глазам

Смертельно томиться я стану,
И ветра ладони, как руки твои,
Прохладою лягут на рану.

Спокоен и радостен будет мой сон,

Коль жизнь подарю я отчизне,
А сердце бессмертное в сердце твоем
Забьется, как билось при жизни.

Прощай, моя умница. Этот привет

Я с ветром тебе посылаю,
Я сердце тебе посылаю свое,
Где пламя не меркнет, пылая.

Чтец уходит, авансцена освещается. Играет “Вальс” Ребикова. На

экране кадры из оперы “Алтынчеч”

2 ведущий: Была осень 1943 года. Большой щит извещал, что

Татарский театр оперы и балета возобновляет постановку оперы Назиба
Жиганова «Алтынчеч». Гази Кашшаф внимательно прочитал всю афишу от
начала до конца и постоял в задумчивости.
 1 ведущий: Ему вспомнилось, с каким увлечением работал Муса над
либретто «Алтынчеч». Подолгу просиживал в библиотеке. И вот висит
афиша. А имя Джалиля в ней даже не упоминается.
2 ведущий: В то время имя Джалиля постепенно исчезло и со страниц
книг и учебников. Сборников его стихов не стало в библиотеках. Когда с
эстрады, или по радио звучали песни на его стихи, слова называли
народными. Ведь, казалось бы, какое может быть сомнение: каждая строка
Джалиля написана кровью сердца, каждое слово в «Моабитской тетради»
дышит верностью Родине, ненавистью к врагу.
1 ведущий: У Гази Кашшафа из головы не выходил горестный рассказ
Амины, жены Мусы, о том унижении, которое ей пришлось пережить.
Выходит Чтец 2 (Настя): Она зашла в Союз писателей СССР, чтобы
узнать о судьбе мужа. На лестнице ей встретился приехавший из Казани
знакомый писатель. При виде Амины он вскинул брови:
2 Ведущий- Что вам здесь надо?
Чтец 2 (Настя): Не успела она и рта раскрыть, как он указал ей на
дверь:
2 Ведущий- Жене предателя нечего делать в Союзе Советских
писателей!
Играет фонограмма “Прощание славянки”
2 ведущий: Весть о Мусе принесла Победа! 29 апреля 1945 года
соединения 79-го стрелкового корпуса, наступавшего на рейхстаг, вышли к
тюрьме Моабит… Серое и мрачное здание за высокой кирпичной оградой.
Поверх стены - колючая проволока. Когда передовые соединения корпуса
ворвались во двор тюрьмы, там уже никого не было - ни охраны, ни
заключенных. Лишь ветер носил по двору мусор и обрывки бумаг.
1 ведущий: Одно из подразделений 79-го корпуса расположилось во
дворе тюрьмы. И тут, среди разбросанных взрывом книг тюремной
библиотеки, один из бойцов заметил клочок бумаги, вырванный из какой-то
книги. На нем было написано по-русски:
 !!!!!!
Выходит Чтец 1 (Матвей): «Я, известный поэт Муса Джалиль,
заключен в Моабитскую тюрьму как пленный, которому предъявлены
политические обвинения, и, наверное, буду скоро расстрелян. Если кому-
нибудь из русских попадет эта запись, пусть передадут привет от меня
товарищам-писателям в Москве».
2 ведущий: Дальше перечислялись фамилии писателей, первой среди
них стояла фамилия Александра Фадеева. Потом - просьба сообщить семье и
адрес.
!!!!!!!
1 ведущий: В один из весенних дней 1946 года в Союз писателей
Татарии зашел человек, принес маленький пакет, завернутый в красную
бумагу, и попросил перепечатать его содержимое. В свертке оказалось два
блокнота. Один - совсем крошечный, сшитый из разных клочков бумаги и
густо забитый арабским шрифтом. Второй - чуть больше по размеру, с
твердыми коричневыми корочками. На последней страничке первого
блокнота было написано:
Чтец 1(Матвей), встает рядом с экраном, на котором фотографии
Джалиля. Его особо не видно, так и должно быть. Авансцена тоже
затухает. Он только талантливо читает слова Мусы. Играет фонограмма
песни “Жди меня”
«К другу, который умеет читать по-татарски: «Это написал известный
татарский поэт Муса Джалиль. Он в 1942 году сражался на фронте и взят в
плен. В плену испытал все ужасы, прошел через сорок смертей, затем был
привезен в Берлин. Здесь он был обвинен в участии в подпольной
организации, в распространении советской пропаганды и заключен в тюрьму.
Его приговорят к смертной казни. Он умрет. Но у него останется 115 стихов,
написанных в плену и в заточении. Он беспокоился за них, поэтому
постарался переписать хотя бы 60» Если эта книжка попадет в твои руки,
сбереги их и после войны сообщи в Казань, выпусти их в свет как стихи
погибшего поэта татарского народа. Таково мое завещание. Муса Джалиль.
1943. Декабрь».
На экране фотографии Моабита(тюрьмы). Чтец 1(Матвей) читает
стих “Последняя песня”. Играет фонограмма песни “Я вернусь”.

Какая вдали земля

Просторная, ненаглядная!
Только моя тюрьма
Темная и смрадная.

В небе птица летит,

Взмывает до облаков она!
А я лежу на полу:
Руки мои закованы.

Растет на воле цветок,

Он полон благоухания,
А я увядаю в тюрьме:
Мне не хватает дыхания.

Я знаю, как сладко жить,

О сила жизни победная!
Но я умираю в тюрьме,
Эта песня моя — последняя.

Чтец 1, уходит, выходит чтец 2 и 3, встают рядом с экраном с

разных сторон. Звучит фонограмма песни “Священная война”.
Авансцена освещается. На экране крутят кадры из советских военных
фильмов.
2 ведущий: Ни страшные пытки, ни грозящая опасность смерти не
могли заставить замолчать поэта, сломить несгибаемый характер этого
человека. Пламенное сердце патриота не могло смириться с
неволей. Муса организовал в плену подпольную организацию, которая вела
активную антифашистскую деятельность. Джалиль наладил в неволе выпуск
листовок.
1 ведущий: Вновь он служил Родине как журналист и патриот. Два
года провел Муса Джалиль в концлагере. Но поэт не сдавался. Он писал
стихи, полные жгучей ненависти к врагам и горячей любви к Родине.
Слово поэта он всегда считал оружием борьбы, оружием победы. И пел он
всегда вдохновенно, полным голосом, от всего сердца.
Чтец 3(Женя) читает стих “Неотвязные мысли”. Звучит композиция
“Старый замок”
Нелепой смертью, видно, я умру:
Меня задавят стужа, голод, вши.
Как нищая старуха, я умру,
Замерзнув на нетопленной печи.

Осуществления моих надежд,

Победы нашей не дождался я.
Напрасно я писал: "Умру, смеясь".
Нет! Умирать не хочется, друзья!

Уж так ли много дел я совершил?

Уж так ли много я на свете жил?..
Но если бы продлилась жизнь моя,
Прошла б она полезней, чем была.

Я прежде и не думал, не гадал,

Что сердце может рваться на куски,
Такого гнева я в себе не знал,
Не знал такой любви, такой тоски.

Я лишь теперь почувствовал вполне,

Что может сердце так пылать во мне --
Не мог его я родине отдать,
Обидно, горько это сознавать!

Не страшно знать, что смерть к тебе идет,

Коль умираешь ты за свой народ.
Но смерть от голода?! Друзья мои,
Позорной смерти не желаю я.

Я жить хочу, чтоб родине отдать

Последний сердца движущий толчок,
Чтоб я, и умирая, мог сказать,
Что умираю за отчизну-мать.

!!!!
 1 ведущий: Все, кто встречался с поэтом в лагерях и тюрьмах,
отмечают его спокойную уверенность и великую силу духа. В тюрьме, зная
свой приговор и неизбежность смерти, поэт писал на крохотных листочках
стихи о победе и вере в неё, беспокоился о том, чтобы его стихи попали к
людям и рассказали о великом мужестве антифашистов.
2 Ведущий: Готовилось всеобщее восстание военнопленных на 14
августа, которое так и не состоялось. По доносу провокатора в ночь на 12
августа 1943 года гитлеровские солдаты окружили барак и сделали обыск.
Были найдены листовки. Джалиля и его товарищей арестовали и отправили
в Моабитскую тюрьму, выйти из которой не было никакой надежды. Их ждет
смертная казнь. Но Джалиль, истерзанный, но сильный духом, с величайшим
упорством и отвагой продолжал бороться.
Чтец 3 (Матвей)
Только одна у меня надежда:
Будет август. Во мгле ночной
Гнев мой к врагу и любовь к отчизне -
Выйдет из плена вместе со мной.
!!!!
1 ведущий: Тянулись долгие месяцы следствия, допросов, пыток. Но ничто
не могло сломить воли поэта и его сподвижников. Суд над
группой Джалиля состоялся в марте 1944 года. Однако почти полгода
томились они еще в камерах смертников, с часу на час, ожидая казни. Все,
кто видел их в эти дни в тюрьме, поражались их стойкости и презрению к
палачам. 67 стихотворений написано поэтом после вынесения ему смертного
приговора. Но все они посвящены жизни, в каждом слове, в каждой строке
бьется живое сердце поэта.

Чтец 2(Настя) читает стих “Перед судом”. Звучит фонограмма песни “Эх
дороги”
Нас вывели -- и казнь настанет скоро.
На пустыре нас выстроил конвой...
И чтоб не быть свидетелем позора,
 Внезапно солнце скрылось за горой.

Не от росы влажна трава густая,

То, верно, слезы скорбные земли.
Расправы лютой видеть не желая,
Леса в туман клубящийся ушли.

Как холодно! Но ощутили ноги

Дыхание земли, что снизу шло;
Земля, как мать, за жизнь мою в тревоге
Дарила мне знакомое тепло.

Пусть палачи с кровавыми глазами

Сейчас свои заносят топоры,
Мы знаем: правда все равно за нами,
Враги лютуют только до поры.

Придет, придет день торжества свободы,

Меч правосудья покарает их.
Жестоким будет приговор народа,
В него войдет и мой последний стих.

Звучит композиция “Амурские волны”

2 ведущий: В 1947 году Советское консульство в Брюсселе переслало

в Казань ещё одну тетрадку со стихами Джалиля. В сопроводительной
записке было сказано, что тетрадку передал в консульство бельгийский
гражданин, не назвавший себя. Он только сказал, что принес тетрадь по
просьбе друга, бывшего участника Сопротивления. Эта тетрадь содержала 50
стихотворений, а последнее стихотворение датировалось 1 января 1944 года.
1 ведущий: Подлинный патриотизм, высокая художественная ценность
стихов Мусы Джалиля ни у кого не вызывали сомнений. Указом президиума
Верховного Совета СССР от 2 февраля 1956 года за исключительную
стойкость и мужество, проявленное в боях с немецко-фашистскими
захватчиками в Великой Отечественной войне, Мусе Джалилю было
посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
 2 ведущий: А ещё через год Комитет по Ленинским премиям в
области литературы и искусства при Совете Министров СССР присудил
Мусе Джалилю Ленинскую премию за цикл стихотворений «Моабитские
тетради»
Муса Джалиль был первым поэтом, удостоенным этих двух высших
правительственных наград.
Уходит чтец 2(Настя), ее место занимает чтец 1(Матвей). Чтец
3(Женя) читает стих “Волки”. Играет фонограмма песни(пока не знаю
какой)
Люди кровь проливают в боях:
Сколько тысяч за сутки умрет!
Чуя запах добычи, вблизи
Рыщут волки всю ночь напролет.

Разгораются волчьи глаза:

Сколько мяса людей и коней!
Вот одной перестрелки цена!
Вот ночной урожай батарей!

Волчьей стаи вожак матерой,

Предвкушением пира хмелен,
Так и замер: его пригвоздил
Чуть не рядом раздавшийся стон.

То, к березе припав головой,

Бредил раненый, болью томим,
И береза качалась над ним,
Словно мать убивалась над ним.

Все, жалеючи, плачет вокруг,

И со всех стебельков и листков
Оседает в траве не роса,
А невинные слезы цветов.

Старый волк постоял над бойцом.

Осмотрел и обнюхал его,
Для чего-то в глаза заглянул,
Но не сделал ему ничего…
На рассвете и люди пришли.
Видят: раненый дышит чуть-чуть.
А надежда-то все-таки есть
Эту искорку жизни раздуть.

Люди кровь проливают в боях:

Сколько тысяч за сутки умрет!
Чуя запах добычи вблизи,
Рыщут волки всю ночь напролет.
Что там волки! Ужасней и злей
Стаи хищных двуногих зверей.

1 ведущий: «Моабитские тетради» - памятник себе, созданный самим

поэтом-героем.
2 ведущий: И памятник всем погибшим в великой войне с фашизмом.

На экране фото Мусы. Медленно проявляется текст, что ниже.

Свет на авансцене затухает. Играет композиция “Вальс прощание” Чтец
1(Матвей) читает:
«…Я не боюсь смерти. Это не пустая фраза. Когда мы говорим, что мы
смерть презираем, это на самом деле так… Есть жизнь после смерти, в
сознании, в памяти народа. Если я при жизни делал что-то важное,
бессмертное, то я заслужил эту другую жизнь - «жизнь после смерти»…
Цель-то жизни в этом и заключается: жить так, чтобы после смерти не
умирать» (Из письма жене в 1942 году)
Песня медленно убавляется. Конец.