7 7
Marsha Preyscott wished fervently that she had
spent her nineteenth
birthday some other way, or at least had stayed at
the Alpha Kappa
Epsilon fraternity ball on the hotel's convention
floor, eight stories
below. The sound of the ball, muted by distance
and competing noises,
came up to her now, drifting through the window
of the eleventhfloor
suite, which one of the boys had forced open a
few minutes ago when the
warmth, cigarette smoke, and general odor of
liquor in the tightly packed
room became overly oppressive, even for those
whose grasp of such details
was rapidly diminishing.
It had been a mistake to come here. But as always,
and rebelliously, she
had sought something different, which was what
Lyle Dumaire had promised,
Lyle whom she had known for years and dated
occasionally, and whose
father was president of one of the city's banks as
well as a close friend
of her own father. Lyle had told her while they
were dancing, "This is
kid stuff, Marsha. Some of the guys have taken a
suite and we've been up
there most of the evening. A lot of things are going
on." He essayed a
manly laugh which somehow became a giggle,
then asked directly, "Why
don't you come?"
Without thinking about it she had said yes, and
they had left the
dancing, coming upstairs to the small, crowded
suite 1126-7, to be
enveloped as they went in by stale air and high-
pitched clamor. There
were more people than she expected, and the fact
that some of the boys
were already very drunk was something she had
not bargained for.
There were several girls, most of whom she knew,
though none intimately,
and she spoke to them briefly, though it
was hard to hear or be heard. One who said
nothing, Sue Phillipe, had
apparently passed out and her escort, a boy from
Baton Rouge, was pouring
water over her from a shoe he kept replenishing in
the bathroom. Sue's
dress of pink organdy was already a sodden mess.
Как Марше Прейскотт хотелось теперь, чтобы
ее девятнадцатый день рождения прошел
иначе — по крайней мере, надо было
оставаться на студенческом балу тут же, в
отеле, в зале приемов восемью этажами ниже.
Звуки бала, приглушенные расстоянием и
другими шумами, донеслись до нее сейчас,
когда она подошла к окну этого «люкса» на
одиннадцатом этаже — его только что открыл,
решительно сорвав пломбу, один из мальчиков,
когда в набитой молодежью комнате из-за
жары, сигаретного дыма и запаха спиртных
напитков стало трудно дышать даже тем, кто
быстро утрачивал всякое представление об
окружающем.
И зачем только она пришла сюда! Но, как
всегда, строптивая и своенравная Марша
искала чего-то из ряда вон выходящего, а ее
приятель Лайл Дюмер, сын президента одного
из местных банков и близкого друга ее отца, —
Лайл, которого она знала уйму лет и который
время от времени приглашал ее то туда, то
сюда, обещал, что скучать она не будет. Во
время танца Лайл ей сказал: "Это занятие для
младенцев, Марша. А вон наши ребята сняли
номер наверху, и мы провели там почти весь
вечер. И притом весьма неплохо! — Он
попытался рассмеяться этак солидно, по-
мужски, но получилось лишь какое-то глупое
хихиканье, а потом напрямик спросил: —
Хочешь пойти туда?"
Ни секунды не раздумывая, она ответила: «Да».
Они тотчас покинули танцевальный зал и
поднялись в небольшой номер 1126-27, где
было шумно, полно народу и в воздухе — хоть
топор вешай. Она не ожидала увидеть такое
сборище и уж совсем не предполагала, что тут
будет столько пьяных мальчишек.
В комнате находилось и несколько девушек.
Марша почти всех их знала, хотя весьма
отдаленно, и попыталась завязать разговор, но
в таком шуме трудно было что-либо услышать
или быть услышанной. Одна из девушек, Сью
Филипп, явно потеряла сознание, и ее
приятель, юноша из Батон-Ружа, лил на нее
воду из туфли, которую то и дело наполнял в
ванной комнате. Платье из розового органди,
которое было на Сью, уже превратилось в
мокрую тряпку.
Когда Марша вошла, мальчишки восторженно
приветствовали ее и тотчас снова сгрудились у
импровизированного бара — перевернутого
набок шкафчика со стеклянными дверцами.
Кто-то из ребят неловко сунул ей в руку стакан с