Коммуналка 

Она была и горестью, и счастьем, и судьбой для

миллионов советских людей
Квартирный вопрос, который, как известно, испортил советских людей, стоял

ребром на протяжении всего XX века. Придя к власти, большевики попытались

радикально снизить его остроту, что привело к появлению причудливой формы

быта - коммунальной квартиры. Уникального порождения социализма, где за

одной дверью волею судеб и чиновников проживали ничем не связанные между

собой люди разных профессий, национальностей, жизненных укладов,

социального происхождения и материального достатка. Настоящий плавильный

котел, в котором формировалось советское общество!

"В тесноте и обиде..."

Революционное решение квартирного вопроса началось с "реквизиции

квартир богатых для облегчения нужды бедных". В 1919 году

Наркомздрав определил санитарную норму жилой площади на человека

- 18 квадратных аршин (9,1 кв. м). Все "излишки" подлежали изъятию и

распределению среди трудящихся. Начался "жилищный передел", из-за

которого слово "дом" на долгие годы заменилось неслыханными доселе

"жилплощадью" и "квадратными метрами".

Как ни пытались "буржуи" уберечь свой жизненный уклад, "самоуплотняясь" - то есть

прописывая к себе родственников и друзей, соседства с пролетариатом избежать не

удалось. Поэтесса Ирина Одоевцева, приехавшая летом 1921 года в Москву, на

Басманную, с ужасом писала: "...в квартире из шести комнат двадцать один жилец -

всех возрастов и всех полов - живут в тесноте и обиде"1.

Голод и поборы военного коммунизма, жажда наживы эпохи нэпа,

индустриализация и принудительная коллективизация гнали огромные

людские потоки в крупные города. После мытарств по инстанциям

приезжие оседали в коммунальных квартирах.

Санитарные нормы к 1930 году были снижены до 5,5 кв. м в Москве, 3,5

- в Челябинске, 3,4 - в Красноярске, а в Донбассе и вовсе до 2,2!2

Острый жилищный кризис воплотился в частушке 1920-х годов:

Эх, привольно мы живем -

Как в гробах покойники:

Мы с женой в комоде спим,

Теща в рукомойнике.
Звонок отдельный...

Семьи ютились в монастырских кельях, конюшнях, подвалах, чуланах,

бесконечно делили анфилады комнат фанерными перегородками.

Зощенко не преувеличивал, когда поселил своего героя в барской

ванной комнате. "Одно только неудобно, - сетовал "счастливчик", - по

вечерам коммунальные жильцы лезут в ванную мыться. На это время

всей семьей приходится в коридор подаваться"3. "Новая жилищная

политика" 1921-1926 годов ослабила контроль за распределением и

потому слегка изменила социальный состав "уплотнителей": жилье

можно было снять за деньги, а за большие - даже с "излишками". Но в

конце 1927 года Постановлением Совнаркома "нувориши" были

вышвырнуты из национализированных домов, и все вернулось на круги

своя.

Думается, профессору Преображенскому из "Собачьего сердца",

избежавшему уплотнения в начале 1920-х, в годы первой пятилетки все

же пришлось потесниться.

"

"Народ очень уж нервный..."

Коммунальный быт 1920-х годов стал лейтмотивом творчества

Аверченко, Зощенко, Булгакова, Ильфа и Петрова, Хармса... Писатель

М.Л. Слонимский утверждал, что Зощенко свой особый язык почерпнул

в коммунальной квартире Дома искусств, и "так впитал в себя этот язык,

что никаким другим писать уже не мог"4. "Воронья слободка" И. Ильфа

и Е. Петрова стала синонимом коммунальной квартиры. Кстати, в

качестве той самой "квартиры номер три, в которой обитал Лоханкин",

Петров обессмертил свою московскую коммуналку в Кропоткинском

переулке5. Ну а не живи чета Булгаковых с 16 соседями в квартире N 50

на Большой Садовой, 10, мировая литература не узнала бы ни

"нехорошей", ни "Зойкиной" квартиры.

Вчерашние крестьяне и аристократы, прислуга и домовладельцы,

интеллигенты, пролетарии и "ответственные работники" учились мирно

сосуществовать, готовить на общей кухне, мыться в общей ванне, если

таковая имелась, и, наконец, пользоваться общей уборной. В иной

квартире число жильцов могло достигать сотни, в среднем - 25-50

человек. В обиход незамедлительно вошло выражение "поссориться, как

домашние хозяйки на коммунальной кухне". Ничтожный повод мог

спровоцировать всеквартирный скандал. "Народ очень уж нервный, -

диагностировал Михаил Зощенко. - Расстраивается по мелким пустякам.

Горячится. Оно, конечно, после гражданской войны нервы, говорят, у

народа завсегда расшатываются"6.

Правда, отношения между соседями регулировались "Правилами

внутреннего распорядка в домах и квартирах" и квартуполномоченным,

который избирался жильцами и отвечал за соблюдение этих правил, за

оплату счетов да и в целом приглядывал за соседями. Но "Правила"

помогали мало - как и Примирительно-конфликтные комиссии по

жилищным делам, появившиеся в 1927 году.

 Поэт Давид Самойлов точно подметил: "Коммунальная квартира

двадцатых годов была необычным полем для страстей, часто

низменных, ареной трагедии, почвой для развращения и преступления...

Насилие, которое было главным методом революции, сказалось и здесь

в насильственном создании коллектива. Лишь на следующем этапе,

после нэпа, она начала образовываться в среду"7.

К концу 1920-х стало ясно, что, в отличие от нэпа, коммуналка -

действительно "всерьез и надолго»

Военное поколение коммуналок

К началу 1930-х годов в старом фонде практически не осталось

"отдельных" квартир, а те, что строились, были исключительной

привилегией новой советской элиты - партийной верхушки,

стахановцев, выдающихся деятелей культуры. Жители коммунальной

квартиры стали привыкать к вынужденному добрососедству. Как

подметила Е.С. Вентцель, "живя так долго вместе и рядом, нельзя

оставаться чужими... Между соседями возникает своеобразная

родственность, отнюдь не любовная, скорее сварливая, но все же

родственность. Они ссорятся, оскорбляют друг друга, срывают один на

другом свою нервную злобу - и все же они семья. Заболеешь - соседи

купят что надо, принесут, чайник согреют"8.

О том же вспоминал историк Ю.Л. Бессмертный: "Хотя отношения

между разными жильцами квартиры бывали неровными, в лихую годину

все приходили друг другу на помощь. Это случалось не только тогда,

 когда кто-то заболевал. Сочувствие явственно ощущалось и в страшные

дни арестов 37-38 годов. Репрессии коснулись тогда пяти из семи семей,

живших в нашей квартире"9. Нередкими, впрочем, были и другие

примеры - когда соседи доносами пытались улучшить собственные

жилищные условия.

Подрастали дети коммуналок - первое поколение, которое

воспринимало коллективное бытие как нечто само собой разумеющееся.

Эти дети росли со сверстниками под присмотром соседей, гостили в

соседских комнатах и уже не испытывали душевных мук от

невозможности уединения, как их родители. Для них была нормой

тесная комната с отгороженной фанерой или занавеской родительской

"спальней", с продуктами, вывешенными из окна в авоське; кухня, тесно

заставленная столиками с примусами; понедельная уборка мест общего

пользования; часто незапертая общая дверь; длинный список жильцов с

указанием, кому сколько раз звонить; чья-то няня или домработница,

спящая в общем коридоре, заставленном вязанками дров, шкафами,

велосипедами и тазами; лампочки и счетчики над дверью каждой

комнаты и общий телефон.

"
...На тридцать восемь комнаток всего одна уборная..."
"Все жили вровень, скромно так: система коридорная,

На тридцать восемь комнаток всего одна уборная",

- пел выросший в коммуналке "на Первой Мещанской в конце"

Владимир Высоцкий.

Все это было жизненным пространством подавляющего большинства

городских детей. Они вырастали, обзаводились семьями и переезжали в

новую коммуналку.

А завтра была война... И, как утверждает фронтовик Самойлов, "понятие

о неминуемости совместной жизни, о взаимопомощи", "о

приспособляемости и контактности" очень помогало "детям

коммуналок" на фронте.
Великая Отечественная привела к новому витку "уплотнений". За годы

войны и немецкой оккупации страна лишилась около 70 млн кв. м

жилплощади. Эвакуированные подселялись в густонаселенные

коммунальные квартиры, а вернувшись домой, обнаруживали свои

комнаты занятыми новыми владельцами. Эта участь постигла даже

фронтовиков, несмотря на то что жилплощадь закреплялась за ними по

закону. Целым семьям приходилось годами жить в землянках и бараках

- даже к началу 1952 года в бараках проживали 3 млн 758 тысяч человек,

и комната в коммуналке в этих условиях была везением10.

Постепенно страна отстраивалась, огромные коммуналки сменялись

небольшими двух-трехкомнатными, а после - невиданной роскошью -

"экономичными благоустроенными квартирами для заселения одной

семьей". Медленно, трудно - но уходившие, казалось, в небытие

"вороньи слободки" стали вспоминаться с теплотой и любовью. Злая

сатира сменилась лирикой о "золотом соседстве":

В нашенской квартире коммунальной

Кухонька была исповедальней,

И оркестром всех кастрюлек сводным,

И судом, воистину народным,

- ностальгировал Евгений Евтушенко в 1983 году. Тогда же вышла на

экраны элегическая комедия "Покровские ворота", навсегда окутавшая

коммунальный быт флером романтики, а "исход москвичей из своих

ульев в личные гнезда" - светлой грустью по утерянному

добрососедству, взаимовыручке, участию...

Даниил Гранин писал: "Музеи городов должны, наверное, сохранять

квартиры не только великих людей, но и просто людей. Мне хотелось,

чтобы сохранилась и коммунальная квартира трудных тридцатых и

сороковых годов..."11 Даниил Александрович был бы доволен: сегодня

музеи коммуналки есть в Санкт-Петербурге, Москве, Подольске,

Иванове, Коломне, Краснокамске...

Хоромы Галины Польских

Из зала спросили, какая у советской звезды квартира. У Гали [Галина

Польских] была двенадцатиметровая комната в коммуналке, где они

жили вчетвером: Галя, ее муж, дочка и Галина мама. А Гале обещали

дать к Новому году комнату 20 метров. И она выдала мечту за

действительность и сказала:

- Двадцать пять квадратных метров!

Переводчица не знала, что такое "квадратные метры", и перевела:

- Двадцать пять комнат.

В зале возмущенно загудели. Наши эмигранты - потому что поняли, что

француженка неправильно перевела, а французы - потому что

удивились. Какой-то господин крикнул, что он разочаровался в

социализме: таких апартаментов даже у французских звезд нет...

Г. Данелия "Безбилетный пассажир".