Золушка

Жил-был один богатый человек.

Была у него жена и дочь.
Однажды его жена заболела.
Она позвала к себе дочку и сказала:
«Дитя мое,
будь скромной и доброй,
и господь будет всегда с тобой».
После этого она закрыла глаза
и умерла.
Каждый день девушка приходила
на могилу матушки
и плакала,
и была всегда доброй и скромной.
Прошел год,
и женился ее отец во второй раз.

Мачеха привела в дом двух своих собственных дочерей.

Были они лицом белые и красивые,
но сердцем злые и жестокие.
Для бедной падчерицы наступили тяжелые времена.
«Неужели эта дурочка будет сидеть с нами в комнате! —
говорили они. —
Кто хочет есть хлеб,
тот должен его заработать:
а ну-ка, ступай на кухню!»
Они отобрали у нее красивые платья,
надели на нее старый серый халат
и дали ей деревянные башмаки.
«Вы только посмотрите на нашу гордую принцессу,
ишь как вырядилась!» —
кричали они, смеясь,
а затем выпроводили ее на кухню.
И должна она была теперь с утра до ночи
исполнять самую черную работу:
носить воду,
топить печь,
стряпать и мыть посуду.
По вечерам, совсем уставшая,
она не ложилась в постель,
а пристраивалась спать рядом с печкой,
на золе.
И поскольку была она от этого всегда грязной,
прозвали ее все Золушкой.

Случилось однажды так,

что отец собрался ехать на ярмарку.
Он спросил у падчериц,
что им привезти в подарок.
«Красивые платья», — сказала одна.
«Жемчуга и драгоценные камни», — сказала другая.
«Ну а ты, Золушка, — проговорил он, —
ты чего хочешь?»
«А для меня, отец, отломите первую же веточку,
которая по дороге заденет вас за шляпу».

1
Накупил он
для обеих падчериц
красивых платьев, жемчугов и драгоценных камней.
А на обратном пути
зацепился он головой за ветку орешника,
да так, что с макушки шляпа слетела.
Отломал он эту ветку
и взял с собой для своей дочери.
Золушка поблагодарила его,
пошла на могилу матери,
посадила там веточку
и стала так горько плакать,
что оросила ее своими слезами.
Веточка росла и превратилась в красивое дерево.
Золушка приходила сюда каждый день по три раза,
плакала и молилась,
и тогда прилетала на дерево белая птичка.
И если девушка выказывала какое-нибудь желание,
то птичка сбрасывала ей вниз всё,
о чем бы она ни попросила.

Но вот однажды
решил король той страны устроить праздник,
который должен был длиться три дня.
Были созваны все красивые девушки королевства,
для того чтобы королевский сын
мог выбрать себе невесту.
Золушкины названные сёстры
тоже собирались там быть.
В радостном настроении
позвали они Золушку и сказали:
«Расчеши нам волосы,
почисти нам туфли!
Мы едем на свадьбу в королевский дворец».
Золушка выполнила их приказания,
однако сказала мачехе,
что тоже хотела бы пойти на бал.
«Что ты, Золушка! — ответила та, —
ты вся в пыли и в грязи.
Куда тебе на свадьбу!
У тебя нет ни платья, ни туфель.
Куда тебе танцевать!
Но Золушка заплакала так горько, что она сказала:
«Ну ладно, я тут высыпала в золу миску чечевицы.
Если за два часа ты мне всю чечевицу оттуда выберешь,
тогда можешь ехать вместе с нами».

Девушка вышла в сад и кликнула:

«Вы, кроткие голубки,
летите ко мне, помогите перебрать чечевицу:
что получше, то в горшочек,
что похуже, то в зобочек.
И прилетели две белые голубки
и закивали головками,
и стали поклевывать — тук-тук-тук! —
и выбрали все хорошие зернышки в мисочку.

2
Не прошло и часу,
как всё было уже готово,
и голубки улетели.
Принесла девушка миску мачехе.
Она радовалась и думала,
что теперь ей тоже можно ехать на свадьбу.
Но та сказала:
«Нет, Золушка,
это всё бесполезно.
Нельзя тебе ехать:
ведь у тебя нет платья,
да и танцевать ты не умеешь.
Над тобой все будут только смеяться».
И мачеха поспешила прочь вместе со своими гордыми дочерьми.

Когда в доме никого больше не осталось,

отправилась Золушка на могилу матушки
под ореховое деревце
и кликнула:
«Качнись, отряхнись, деревце,
осыпь меня златом и серебром».
И сбросила ей птичка золотое и серебряное платье
да туфельки,
шитые шелком и серебром.
Надела Золушка платье и отправилась на свадьбу.
Сёстры и мачеха
не узнали ее.
Они приняли ее за заморскую принцессу —
настолько она была хороша.
Королевич вышел ей навстречу,
взял ее за руку,
и принялся с ней танцевать.
И ни с кем больше он танцевать не хотел,
а если кто другой подходил приглашать ее на танец,
то он отвечал: «Мы с ней — пара».

Так танцевали они до самого вечера.

Собралась Золушка идти домой,
а королевич ей говорит:
«Я пойду тебя провожать», —
потому что ему хотелось узнать,
где живет его красавица.
Но по дороге она от него убежала
и забралась в голубятню.
Королевич дождался,
пока пришел Золушкин отец,
и сказал ему,
что незнакомка
забралась в голубятню.
Старик подумал:
«Неужели это Золушка?»
Он взял топор
и разрубил голубятню.
Но внутри никого не оказалось.
А когда он вошел в дом,
Золушка лежала в золе в своем грязном халатике,

3
 потому что она уже давно
успела спрыгнуть вниз с другой стороны голубятни.
Она побывала у орехового деревца,
сбросила с себя красивое платье
и положила его на могилу —
и птичка забрала его обратно, —
и Золушка, в своем сером халатике,
пришла на кухню и легла в золу.

На другой день,
когда празднество началось снова
и дома никого не оставалось,
пошла Золушка к ореховому дереву и молвила:
«Качнись, отряхнись, деревце,
осыпь меня златом и серебром».
И сбросила ей птичка платье
еще краше
прежнего.
А когда она пришла в этом платье на свадьбу,
все дивились ее красоте.
Королевич уже ждал
ее появления,
он сразу же взял ее за руку
и танцевал только с нею одною.
И если другие подходили, чтобы пригласить ее на танец,
то он отвечал: «Мы с ней — пара».

Когда наступил вечер,

она собралась уходить.
Королевич отправился за ней следом
и хотел подсмотреть,
в какой дом она войдет.
Но она отскочила прочь
и убежала в сад позади дома.
Там стояло большое красивое дерево,
увешенное великолепными грушами.
Словно белка, проворно взобралась она
по ветвям,
и королевич
потерял ее из вида.
Он дождался
пока пришел Золушкин отец,
и сказал ему:
«Незнакомка от меня убежала.
Сдается мне,
что она влезла на дерево».
Старик подумал:
«Неужели это Золушка?»
Он взял топор и срубил дерево.
Но на нем никого не оказалось.
Когда он вошел в кухню,
Золушка лежала там в золе,
как обычно.
Она успела уже спрыгнуть с дерева с другой стороны,
возвратить птичке с орешника

4
 свое красивое платье
и надеть свой серый халатик.

На третий день,
когда родители и сёстры ушли из дому,
отправилась Золушка снова на могилу матушки
и сказала ореховому дереву:
«Качнись, отряхнись, деревце,
осыпь меня златом и серебром».
И сбросила ей птичка платье,
которое по роскоши и великолепию
затмевало все прежние,
а туфельки были из чистого золота.
И когда пришла она в этом платье на свадьбу,
никто даже не знал,
что и сказать от изумления.
Королевич танцевал только с нею одною.
И если кто другой приглашал ее на танец,
то он отвечал: «Мы с ней — пара».

Когда наступил вечер,

собралась Золушка уходить.
Королевич хотел ее проводить,
но она так ловко он него ускользнула,
что он сразу потерял ее из виду.
Однако королевич придумал распорядиться,
чтобы всю лестницу вымазали смолой.
И когда Золушка от него убегала,
в смоле застряла туфелька с ее левой ноги.
Королевич взял себе туфельку:
и была она вся из чистого золота — маленькая и изящная.

На другое утро пошел он с туфелькой к отцу Золушки

и сказал ему:
«Та девушка,
которой эта туфелька придется впору,
станет моей женой».
Обрадовались обе сестры,
потому что у них были красивые ноги.
Старшая взяла туфельку и пошла в комнату,
чтобы ее примерить,
а мать стояла рядом.
Однако большой палец на ноге
никак не хотел заходить внутрь.
Туфелька оказалась слишком мала.
Тогда мать подала ей нож и сказала:
«Отруби себе большой палец!
Когда будешь королевой,
тебе уж не придется ходить пешком».
Девушка отрубила себе большой палец,
напялила кое-как туфельку,
сжала зубы от боли
и вышла к королевичу.
Он признал ее за невесту, посадил на коня,
и поехал с нею.
Их путь пролегал, однако, мимо могилы,

5
а там, на ореховом дереве, сидели две голубки.
Они закричали:
«Ты смотри, не прогляди:
башмачок-то весь в крови.
Башмачок-то, видно, тесный:
это не твоя невеста»
Взглянул королевич на ее ногу и увидел,
как оттуда кровь сочится.
Поворотил он коня
и привез самозванную невесту обратной домой.

Настала очередь другой сестры башмачок примерять.

Она отправилась в комнату
и смогла благополучно засунуть пальцы в туфельку,
однако пятка оказалась слишком большой.
Тогда мать подала ей нож и сказала:
«Подрежь себе пятку!
Когда будешь королевой,
тебе уж не придется ходить пешком».
Девушка отрезала себе кусок пятки,
напялила кое-как туфельку,
сжала зубы от боли
и вышла к королевичу.
Он признал ее за невесту, посадил на коня
и поехал с нею.
Когда они проезжали мимо орехового дерева,
сидели там две голубки. Они крикнули:
«Ты смотри, не прогляди:
башмачок-то весь в крови.
Башмачок-то, видно, тесный.
Это не твоя невеста»
Взглянул королевич вниз на ее ногу и увидел,
как из башмачка кровь течет.
Поворотил он коня
и привез самозванную невесту обратной домой.

«А еще дочери у вас нет?» — спросил он.

«Нет, — отвечал отец, —
разве что замарашка Золушка,
но эта уж никак не может быть невестой».
Королевич попросил, чтобы ее тоже привели.
Но мать возразила:
«Ах, нет, она слишком грязная,
ей и на глаза-то никому нельзя показываться».
Однако королевич настоял на своем:
пришлось тогда позвать Золушку.
Она села на скамеечку,
вынула ножку из тяжелого деревянного башмака
и надела туфельку.
И пришлась ей туфелька как раз впору.
Тут признал королевич свою красавицу,
с которой он танцевал,
и воскликнул: «Это и есть моя настоящая невеста!»
Он посадил Золушку на коня
и уехал с нею.
Когда они проезжали мимо орехового дерева,

6
 их окликнули две голубки:
«Ты смотри-ка, погляди:
в башмачке-то нет крови.
Башмачок ничуть не тесный:
Вот она — твоя невеста!»
После этого голубки слетели вниз
и сели на плечи к Золушке:
одна с правой стороны, другая — с левой,
да так и остались там сидеть.

На свадьбу явились и лукавые сёстры

и думали подольститься к Золушке.
Когда жених с невестой направлялись в церковь,
старшая сестра была от нее по правую руку, младшая — по левую.
Тут и выклевали голуби каждой из них по глазу.
А потом, на пути из церкви,
была старшая сестра по левую руку, младшая — по правую.
Тогда выклевали голуби им по другому глазу.
Вот так и были они наказаны за свои злодейства
полной слепотой на всю жизнь.