Священник Виктор Кузнецов

У пяти старцев

Пленившие
плен

«Свет Православия»
2016
 УДК-27
ББК 86.37
К 78
Кузнецов Виктор, священник.
«У ПЯТИ СТАРЦЕВ». Духовные наставления. Священник
Виктор Кузнецов, член Союза писателей России. Лауреат премии
«Имперская культура» С.П. – М. «Покров», 2016 – 416 с.
В этой книге, автор описывает свои встречи с великими нашими старца-
ми-современниками, с которыми ему довелось встречаться. Старцами – схии-
гуменом Иеронимом (Верендякиным), протоиереем Николаем (Гурьяновым),
схиархимандритом Феофаном (Даньковым), архимандритом Кириллом
(Павловым), архимандритом Адрианом (Кирсановым).
Интересные описания, как бесед с ними, так и тех мест, того, что и кто их
окружает, делает чтение этой книги увлекательным, доступным широкому
зрителю и душеполезным.
Многим посчастливилось побывать, беседовать, а кому-то и окормляться
у этих духовных подвижников Православия. Авторское повествование до-
полнено и их свидетельствами. Через это отражены не только жизнь старцев,
методы духовного окормления притекающих к ним, но и сама жизнь нашей
Церкви более, чем за полувековой период.

Примечание: Исходя из норм современного Русского Языка пишется не

через «ё», а через «е». Приставка «без», не через «з», а через «с». Автор этой
книги сознательно использует дореволюционную («до-ленинскую») орфогра-
фию, в которой восстановлены прежние, правильные правила правописания.
В результате приставка БЕЗ не имеет формы БЕС. Автор оставляет за
собой это право, чтобы даже невольно, не поддерживать принятое повсе-
местно «правило» – хулить Бога. Не желает славить беса, приписывать
ему возвышенные эпитеты («бесценный» = «бес ценный», «бесславный» =
«бес славный», «бесчестный» = «бес честный», «бессильный» = «бес силь-
ный» и т. п.).

Издание осуществлено благодаря помощи благочестивого Влади-

мира. Да воздаст ему Господь «за временная – вечным, за земная –
небесным».

ISBN 978-5-697-83708-3

© Священник Виктор Кузнецов – текст, макет, оформление, 2016

© «Свет Православия», 2016
 У пяти старцев

Пленившие плен
Блажен читающий и слушающий слова пророчества сего и
соблюдающие написанное в нем; ибо время близко (Отк. 1,3).
Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и
трезвиться (1 Фес. 5,6).

Множественный смысл
(Предисловие)

«Возшед на высоту, пленил еси плен и даде

да­яния человеком».
(Еф. 4,8)

«Он сказал им… вам дано знать тайны

Царствия небесного, а им не дано».
(Мф. 13, 11)

Сама жизнь земная является пленом для нашего безсмертно-

го духа, ещё дерзновенный апостол Павел в отчаянии, с болью
восклицал: «Бедный я человек! Кто избавит мя от сего тела
смерти?..» (Рим. 7,24).
3
 Понятие плена — многообразно. Оно может относиться и к
обстоятельствам, и к лицам нас окружающим. Как к внешним
факторам, так и внутренним.
Рождаясь в этот мир, мы сразу же попадаем в плен его. Плен
постоянных, грубых и утончённых искушений от бесов видимых
и не видимых. Истязаний тайных тюремщиков мира сего. В узах
бренных тел наших. В круговерти повседневных забот и нужд.
В плену страстей, болей, скорбей, искушений, опасностей, смут,
гибельных соблазнов… и самой смерти. Вот почему мы рождаясь,
входя в этот мир – плачем, не хотим исходить сюда из материнской
утробы в это пленение, горнило скорбей и печали.
В ещё большем плену находятся старцы. Потому, что мы нахо-
дясь, имея иллюзию «свободы», можем позволять себе страсти,
грехи, увлечения, капризы, самоволие… и тем самым дружбу с
этим бренным, тленным и падшим миром. Старцы всего этого себе
не могут, не имеют права позволить, даже в малой степени, ибо
Сам Господь: «Смирил Себя, быв послушлив даже до смерти,
смерти же крестной». (Фил. 2, 8). Они, духовники наши, более
осознают, что через непослушание, грехопадение человеческое мы
находимся в узах, в темнице у «князя мира сего». В постоянной
опасности для безсмертных душ наших. Посему жизнь старцев
наших – добровольное мученичество. Своими страданиями, они
облегчают наши страдания, беды и скорби.
«Ибо как непослушанием одного человека соделались многие
грешными: так и послушанием одного соделаются праведными
многие» (Рим. 5, 19).
К тому же, старцы наши – светильники наши во тьме. Своими
подвигами, примером являются путеводителями, учителями на-
шими – как надо вести себя во узилище, как пройти достойно, с
пользой для спасения нашего это скорбное пленение.
Мы находимся в плену у наших старцев. Идущий во тьме, чтобы
пройти опасное место зависит и от того, будет ли он видеть перед
собой освещаемый ему путь во мраке. Свет исходящий от стар-
цев показывает нам верное направление, и согревает застывших,
разуверившихся, поддерживает слабый наш дух.

4
 Мы в плену своей немощи, а потому, как безпомощные дети,
не можем обходиться без заботы и опеки родителей. Также мы
привязаны и зависим от наших духовных отцов, проводников
через топи и тернии этого мира.
Мы зависим от приобретения в себе благодати, исходящей от
старцев, без которой не будет у нас сил пройти тяжёлый путь.
Именно старцы щедро делятся, дарят, желающим обрести её.
Находимся мы в плену и у страха житейского, перед миром сим.
Он же побеждается и преодолевается только обретением в себе
страха Божия. Который опять же стяжали в себе преизобильно
старцы наши. В нём они пребывают постоянно и его они могут
нам передать, научить этому.
Старцы пребывают в свою очередь в плену тех духовных чад
своих, которые окормляются у них, пребывая неотрывно в их
поучениях, послушании, на все действия свои получают благо-
словения, живут под их руководством. Духовники наши живут в
постоянной тревоге, страхе и заботе о нас, зная, что за каждого
пасомого дадут строгий ответ перед Богом.

«Вы – в сердцах наших, чтобы

вместе и умереть, и жить».
(Кор. 7, 37)

Кроме того, старцы наши, как и их пасомые, по слабости и

бренности тел наших, находятся в плену жизненных потребностей
– необходимых, пусть и минимальных, скромных потребностей,
еде, жилище, одежде… Сам Господь страдал от холода, голода,
усталости … Старцы наши – подражатели Ему и в этом. Тоже
страдают от лишений и болезней. Этим испытывает и пытается
«приручить», сломить их сей мир. Некоторым из них, враг рода
человеческого, через своих слуг устанавливает крепчайшие узы.
Дабы не дать им свободно, открыто благовествовать. Впору вос-
кликнуть им, как и апостолу Павлу:
«Молитесь также и о нас, чтобы Бог отверз нам дверь для
слова, возвещать тайну Христову, за которую я и в узах» (Кол.
4, 3).
5
 Многие виды плена, упомянутые и неупомянутые здесь, испы-
тали и испытывают на себе наши старцы.

«…желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того

не нахожу.
Добра, котораго хочу, не делаю, а зло, котораго не хочу, делаю.
Если же делаю то, чего не хочу; уже не я делаю то, но жи-
вущий во мне грех.
И так я нахожу закон, что, когда хочу делать добро, при-
лежит мне зло.
Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе
Божием:
Но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий
закону ума моего и делающий меня пленником закона греховнаго,
находящагося в членах моих.
Бедный я человек! Кто избавить меня от плена сего тела
смерти?
Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим.
И так тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а
плотию закону греха».
(Рим. 7, 15-25)

Во многом мы вынуждены подчиняться в жизни мирским

законам. Нет у нас сил осуществлять ограничение нашей воли,
обуздывать свою «свободу». Захлёстывает нас желание делать всё
по-своему похотению.
Крестившись, мы вступаем в добрый плен благого послушания,
к которому приводит нас Церковь. Начинаем учиться, быть в со-
единённости с нашими наставниками, старцами, а они состоят в
зависимости от нас, от нашей ограниченности, несовершенства,
лёгкого впадения в грехи, непослушания, строптивости, слабой на-
шей воли. Это как путы сковывает, связывает их, огорчает, не даёт
взлетать и парить. Мы, жестоковыйные, как кандалы привязанные
к их ногам. Приземляем их, повязываем своим небрежением, не-
послушанием, леностью и нерадением. Сбросить нас, – тяжкий
груз им невозможно, ибо для того Спаситель и создал Церковь,
6
чтобы поставленные Им священники и монахи не занимались
только своим спасением, а тянули туда всех людей. А это очень
и очень тяжело! И всё труднее и тяжелее… Ибо у какого бы ду-
хоносного старца мы ни окормлялись, нас много слушающих, да
мало слышащих и внемлющих. За мирской суетой полонившей нас,
воем и грохотом установившегося уже внешнего Вавилона, мы не
слышим, не понимаем, как важно в первую очередь послушание
духовнику и исполнительность:
«Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию;
и совершившись сделался для всех послушных Ему виновником
спасения вечного» (Евр. 5, 8-9).
Единицы только понимают, что втолковывают им старцы.
Именно основы мы никак не можем в себе заложить, не понимаем
простого. От этого – всё неустройство в мире сем.
Нет у нас ни жалости, ни страха за наших духовников. Не лю-
бим мы их как должно. Не бережём. Не страшимся того, что за
каждого из нас духовники– наши старцы будут строго отвечать
на Суде Божием.
«Слово ваше да будет всегда с благодатию, приправлено
солью, дабы вы знали, как отвечать каждому» (Кол. 4, 6).
А мы «соль» эту не любим, мухортимся, бегаем от неё и от тех
духовников у кого она присутствует.

«Стена между Богом и людьми – своя воля».

Архимандрит Кирилл (Павлов)

Есть плен и как таковой, от созданных нам условий, которые

мы безропотно должны претерпевать и «…тако исполните закон
Христов». (Гал. 6,2). Это – один из законов незыблемо установ-
ленных Творцом всего. Всё подчинено Закону. Как бы человеки,
все видимые и невидимые силы ни изощрялись, этот Закон – незы-
блем. И первые, кто неустанно и твёрдо исполняет Его – это наши
святые отцы. Все наши, человеческие беды происходят именно
от нежелания знать эти Законы и исполнять. Именно старцы,
разъясняют их нам и помогают обрести спасительное исполнение
необходимого, – тогда всё образовывается, к нашей радости.
7
 И как через крестные страдания Спасителя открылся вход ве-
рующим в Царствие Небесное, так и через скорби и наставления
наших старцев, минуя многих расплодившихся зазывал-псевдо-
старцев – проводников «во тьме и сени смертной» мира сего, мы
пробираемся через непроходимые чащи суеты, завалов житейского
хаоса, к свету и спасению.

«…Многие лжепророки возстанут и прельстят многих. И, по

причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь».
(Мф. 24, 11-13)

Архимандрит Тихон (Агриков), сам испытавший горькую

участь изгнанника из Троице-Сергиевой лавры, свидетельствовал
с горечью:
«Точно так же духовная высота, или остров (сильные духом
люди, пастыри, старцы) будут гонимы с места на место, из одного
монастыря – в другой, с одного прихода – на другой, из одного
села – в другое село, из края, – в край, лишь бы скорее их изжить
с земли. Разве не пострадает, разве не поблекнет, не уменьшится
от этого духовная жизнь?!
– Что вы меня гоните? – жаловался седой игумен своим со-
братьям в монастыре. – Ведь я здесь уже 50 лет живу!
– Мы тебя не гоним, отче, – говорили они ему, – тебя переводит
начальство.
– А зачем меня переводят? Куда меня переводят?
– Переводят, чтобы тебе покой дать.
– Здесь мне очень покойно.
– Здесь народ к тебе ходит и безпокоит тебя.
– Ну и пусть ходит, скорбные они, вот и ходят.
Старец пошёл к настоятелю, чтобы узнать всю правду, почему
его переводят в другой монастырь и в какое место. Настоятель
сделал вид, что сочувствует горю старца, но помочь никак не
может, потому что так распорядился архиерей.
– Что я плохого сделал архиерею? – спрашивает гонимый ста-
рец. За что он переводит отсюда?

8
 – За то и гонит, – утешает его настоятель, – что за тобой ходит
народ и почитает тебя за святого.
Старец заплакал. «О Господи Боже мой! – вздыхает он больной
своей грудью. – До чего же я дожил, люди почитают меня, нужда-
ются во мне, а архиерей гонит меня за это?»
Но вот в монастырь неожиданно приезжает и архиерей. Он
важно всех благословляет и чувствует себя среди этих безответных
и беззащитных людей полновластным хозяином.
Подходит и гонимый старец под благословение.
– За что вы, владыко, гоните меня из монастыря? – сквозь слёзы
спрашивает он архиерея.
– Как? – сердится владыка архиерей. – Я гоню тебя, отец Ни-
кон?! Што ты, што ты!
– Ну, как же, – плача поясняет старец, – вот уже меня выписали
отсюда, и отец настоятель велит «убираться» сегодня же.
Отец настоятель невинно улыбается. Он разыгрывает из себя
доброго духовного отца и, перемигнувшись с архиереем, ласково
говорит старцу:
– Владыка тут невиновен, Никон.
– Это чтобы тебе, отче, покой создать, – ласково улыбаясь и
гладя по седой голове старца, елейно поясняет архиерей.
Старец Никон, не надеясь лично увидеть Патриарха, попросил
иеродиакона Павла написать письмо, в котором умолял защитить
его, больного старика, от насильственного перевода в другой мо-
настырь, ему незнакомый.
Патриарх прочел «Прошение» отца Никона и вслух сказал:
– Не могу помочь, старче, придётся тебе уехать...

«Предаст же брат брата на смерть, и отец сына; и возстанут

дети на родителей… И будете ненавидимы всеми за имя Мое».
(Мф. 10, 21-22)

Когда отец Никон прощался с братией, он сильно плакал. Шут-

ка ли сказать! 50 лет прожил он вместе с ними. Сколько трудов,
скорбей, слёз пролил он здесь! И вот теперь, изгоняемый отсюда,

9
не знал, за что же всё-таки его прогоняют. Он подошёл к архи-
мандриту Исидору, с которым часто вместе исповедовал народ.
Архимандрит Исидор не любил отца Никона и завидовал ему,
потому что народ шёл исповедоваться не к нему, а к отцу Никону.
И теперь в душе был рад, что Никона выпроваживают, теперь
ему будет больше славы и почета от народа. Прощаясь с отцом
Никоном и стараясь как можно мягче умастить свою речь, он всё
же желчно проронил:
– Надо было тебе, отче, поменьше молиться, да пореже пропо-
ведовать, а то вот видишь, как получилось?..
Отец Никон поднял на собрата удивленные глаза и ничего не
сказал. Комок подступил к горлу, дыхание сперлось в груди. Он
судорожно махнул рукой и согбенный, жалкий, никому не нужный
вышел из ворот... «Остров» двинулся со своего места (Откр. 6,
14).
(архим. Тихон (Агриков), из книги «С Евангелием»)

Много, ох как много пут и плена у настоящих наших духовни-

ков, наших старцев. Нам они неведомы, как детям кормящимся,
обласканным заботами родителей, тревоги и скорби их. Никому
старцы не жалуются и не хвалятся. Молча, терпеливо тянут свою
бурлацкую лямку большой, переполненной стихией, шумной бар-
жи. На которой уйма праздного, беззаботного народа.
В этой жесточайшей битве не принимаются в расчёт никакие
прежние заслуги и достижения, даже прославленных, прошедших
большие испытания. Много есть поучительных примеров полного
самоотвержения, отказа от своих прежних, больших заслуг.
22 июня, в день начала кровопролитной Великой Отечествен-
ной войны, через которую, в основном рядовым пехоты, прошёл
прославленный воин, легендарный сержант Павлов. Умолчав о
своих подвигах и заслугах, в 1956 году Иван Павлов был призван
на новую, ещё более изнуряющую, безсрочную войну, с врагом
наиболее сильным и опасным, врагом – невидимым, со слугами
ада. Получив постриг, он стал монахом. Стал иноком, иным – ино-
ком Кириллом (Павловым). Битву с адом, тяжко больной старец

10
ведёт и ныне, в 96 лет! Из последних сил, находясь ныне в оковах
тяжёлой болезни.

«Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески

неправедно злословить за Меня».
(Мф. 5, 11)
«Когда же будут предавать вас; не заботьтесь, как или что
сказать; ибо в тот же час дано будет вам, что сказать. Ибо не
вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас».
(Мф. 10, 19)

Для последней стадии закалки, наиболее укреплённых трудами,

молитвой, постом, смиренным послушанием, из тихих келий Го-
сподь посылает избранных Своих в хаос, смерч страстей людских.
На борьбу более отчаянную, в круговерть мира сего. Распутывать
диавольские путы, бытовые тяжёлые неурядицы, а порой трагиче-
ские обстоятельства, созданные часто нами же. Вытаскивать оттуда
потерявшихся, отчаявшихся людей, помогать им снова обретать
дорогу ко спасению.
Самый сильный огонь выжигающий оставшиеся немощи даётся
угодникам Божиим – последние, предсмертные, тяжелейшие иску-
шения. Дабы выжечь в них остатки мирского тлена, в котором мы
рождены и пребываем. Через их горнило проходят достойнейшие
пастыри, наши старцы, перед тем, как занять высокие места угото-
ванные рядом с Господом. Самым крепким, как Своим апостолам,
попускает Спаситель сильнейшие искушения.
Много свидетельств о том, сколько переносили великие старцы
тяжких болезней, незаслуженных поношений, гонений, оскорбле-
ний, избиений, были замучены… Всё безропотно принимали они,
как из руки Божией. Горчайшее испивали до дна.
Мученики Христовы смиренно принимают жесточайшие муки
и смерть. Мученики безкровные (не менее достойные венцов),
– наши старцы, праведники, страстотерпцы, исповедники. Они
переносят наибольшие скорби, скрывая ото всех свои тяжкие
мучения. Всю жизнь! Ободряя, вразумляя, придавая нам – немощ-

11
ным, сил и терпения, своим великим примером. Уча нас, что для
любящего Бога, при любых, самых горьких обстоятельствах «всё
содействует ко благу». (Рим. 8, 28).
Пройдя тяжелейшие и непереносимые для обычного человека
испытания, испив последнюю, наигорчайшую чашу скорбей,
проявив необыкновенное терпение, смирение они, – избранники
Божьи, принимаются в Его чертоги.
Особенно многострадальная доля в прошедшем веке досталась
России. Размах и жестокость злодейства превысили все доселе
существовавшие в истории человечества размеры. Количество
российских мучеников превысило всё, что имелось за все пре-
дыдущие века, во всех странах. В самом начале погрома нашего
Отечество, было создано ЧК (на одесском сленге – «скотобойня»).
Основа же – неизменная у меняющей, как змея только внешнюю
кожу-вывеску – ЧК-ГПУ-ВЧК-НКВД-МГБ- КГБ – ФСБ…). Её гла-
варь, основоположник открыто, печатно заявлял: «Для расстрела
нам не нужно ни доказательств, ни допросов, ни подозрений. Мы
находим нужным и расстреливаем, вот и всё» – Ф. Дзержинский,
1918 г.
Как один из «благополучно» завершившихся примеров, доста-
точно привести, сравнительно недавний, назидательный пример
из жития преподобного Кукши Одесского. Он, как многие его
сверстники испил горькую чашу тюрем и лагерей:
«…Урки особенно издевались: они садились верхом на архи-
ерея, заставляли его возить их на себе по камере, изощрялись в
оскорблениях и избиении, так что через несколько дней он поху-
дел до неузнаваемости. Когда о. Кукшу отправляли из тюрьмы в
лагерь, владыка горько плакал, расставаясь с ним.
Осудили его на пять лет заключения в исправительно-трудовых
лагерях, а после отбывания срока наказания к пяти годам ссыл-
ки. Так в возрасте 64 лет о. Кукша оказался в далёкой сибирской
тайге на изнурительных лесоповалочных работах. Труд был очень
тяжёлым, особенно в зимнее время, в лютые морозы, в снегу.
Работали по 14 часов в сутки, получали по 400 граммов хлеба и
«баланду» (похлебку).

12
 Как-то утром на первый день Рождества в барак, где ночевал о.
Кукша, пришли охранники и приказали: «Попы, выходите пилить
дрова!» Он и другие священники вышли на работу, а мороз был
под 60 градусов…
…В лагере от изнурительной работы и плохого питания мно-
гие заболевали, почти все они умирали. Заболел и о. Кукша.
Его положили в лагерную больницу, питание скудное, лечения
почти нет никакого, нет и надежды на выздоровление. Его уже
перевели в палату смертников, где находилось 70 или 80 чело-
век больных...
Чудом Божиим монах не умер. Встал на ноги и выписался из
больницы.
Вспоминая эти годы, отец Кукша говорил: «И в тюрьме, и в
ссылке я побывал, а духом всегда стоял и стою у Гроба Господ-
ня!»

И после заключения, огонь горнила в кузнице Божией не угасал,

для крепкого духом подвижника. Несмотря на тяжкие испытания,
дух и вера в отце Кукше не угасали:
«…Он говорил: «Всё земное – все скорби и забавы – останутся
за дверью, а в келии только Бог! В монастыре со всех четырех
сторон каменная ограда, а в миру со всех четырех сторон ветер
веет (ветер искушений)». Ещё он говорил, что монах для Царства
Небесного, как сын обители, а мирянин – как наемник, кого за
любую провинность можно прогнать. И ещё говорил: «Придёт
время – в погребах будете молиться». (В Новороссии уже второй
год так оно и есть! – авт.)
Он с таким усердием всегда молился Богу, что на его высоком,
восковом лбу было синее пятно от положения крестного знаме-
ния».
«Что для человеков высоко, мерзость есть пред Богом. (Лк.
16, 15). …Кто захочет спасти душу свою, должен погубить её;
а кто погубит её (за других – авт.), тот сохранит её. (Лк. 17, 33).
…Нет больше той любви, как если кто положит жизнь свою
за други своя». (Ин. 15, 13).

13
 Испил преподобный Кукша (Величко) и последние, наигорчай-
шие остатки из чаши страданий земных:
«…Наступили новые гонения. Перевезли его в Одессу.
Там, в монастыре все любили и уважали старца, только один
благочинный архимандрит Филипп был к нему «неравнодушен».
Преследовал на каждом шагу, следил за ним, видимо, имея такое
задание от светской власти. Притеснял и постоянно унижал его.
Подселил к нему в тесную маленькую келию «послушника», ко-
торый фактически был «подслушником» и соглядатаем. Обо всём
должен был доносить благочинному.
Старец не имел привычки ни на кого жаловаться, предпочитал
молчать и покрывал любовью грех брата, терпя клевету и скорби
как истинный монах.
В келии у о. Кукши не было своего святого уголка, иконы и
святыня стояли на доске, прикрепленной к стене над его кроватью,
находившейся против входной двери, а в переднем углу у теплой
стены напротив печи стояла кровать для «келейников».
Очень дорожил жизнью в монастыре отец Кукша и желал уме-
реть только в монастыре. За четыре года его жизни в Одессе у него
проживало в келии три «келейника». Никакого «ухода» он от них
не имел, сам себя обслуживал по мере возможности и говорил:
«Мы сами себе послушники до самой смерти».
Последним «келейником» был деревенский молодой, здоровый
телом, но больной душевно послушник Николай (позднее в мона-
шестве Епифаний), злобно и откровенно ненавидевший о. Кукшу,
вернее, не он, а сидевший в нём враг, который устами послушника
Николая раздражённо ворчал: «Почаевские ещё только думают
приехать, а ты уже молишься, чтобы они благополучно доехали!»
Он так издевался над о. Кукшей, что приехавший навестить его
родной отец возмутился и упрекнул сына с угрозой, что Господь
накажет его за безчеловечное отношение к старцу.
Келейник Епифаний нёс послушание дворника, подметал тер-
риторию монастыря.
Отец Кукша продолжал безропотно нести свой крест. Он гово-
рил: «Монахи не жалуются и не оправдываются».

14
 Осенью 1964 года он заболел: в очередном приступе злобы
келейник Николай в конце октября месяца, в первом часу ночи
выгнал его раздетым из келии. Было холодно, темно, шёл силь-
ный, проливной дождь. Почти слепой отец Кукша, намереваясь
пройти к коровнику, где потеплей, чем на дожде и ветру, блуждая
на ощупь в темноте, упал в яму залитую холодной водой. Повре-
дил ногу (трещина в кости), и так лежал в той яме наполненной
водой до утра, пока идущие в храм на службу, не услышали сла-
бые его стоны и не вытащили его из ямы. Он сильно простудился,
его уложили в постель, к больной ноге привязали поперечную
палочку, чтобы он не смог уйти в церковь, без которой он не мог
прожить и дня.
Кровать его стояла под самым окном у холодной стены, за ко-
торой был неотапливаемый коридор. Он застудился ещё больше.
Получил двустороннее воспаление лёгких.
Вскоре, в ночь с 23 на 24 декабря 1964 года отец Кукша перестал
дышать… Его кроткая душа отлетела в Горние обители, которыми
он жил всю свою жизнь»…
(Из книги «Подвижники благочестия. Жизнеописание прп.
Кукши (Величко) исповедника», М., 1995 г.)

«Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас

возненавидел. Если бы вы были от мира сего, то мир любил
бы свое; но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир».
(Ин. 15, 18–19)

Вот, как переносят земные страдания, намного более мучи-

тельные, чем те, от которых мы впадаем в ропот и отчаяние, наши
старцы, молча и стойко их претерпевая.
Все мы – в плену, а старцы – особенно. Ибо, кто более, как ни
они несут по примеру нашего Учителя, Иисуса Христа, на раменах
своих невзгоды народа?.. «Носите тяготы друг друга, и так ис-
полните закон Христов» (Гал. 6, 2). Их страданиями, молитвами,
предстательством за нас, облегчаются наши страдания, беды и
скорби. Их пленом, становится переносимым для нас и наш, более
лёгкий плен сего мира.
15
 Пребывая здесь, великие старцы своим терпением и смирением
перед волей Божией, побеждают и пленяют собой земной плен.
Одолевают его. Как Господь одолел подземный, адов плен. Своим
высоким смирением перед Богом и всем, что ниспосылается им, они
завладели этим пленом. Освобождённые от него, и нас освобождают
своими молитвами и предстательством. Как возлюбленные Госпо-
дом за подвиги свои, исходатайствуют и нам помощь Божию, силы
к терпению и сопротивлению властям временного управителя мира
сего. Дабы и мы, преодолев все искушения врага нашего спасения,
вырвались из его плена. Для того, чтобы устремиться вознестись,
вслед за нашими поводырями-пастырями Туда! К Небу!
«Силу Вознесения Господня святой Павел выражает так:
«Возшед на высоту, пленил еси плен и даде даяния человеком».
(Еф. 4, 8). Удовлетворив правде Божией, Господь отверз для нас
все сокровища благости Божией. Это и есть плен, или добыча,
вследствие победы. Начаток раздаяния этой добычи человекам
есть сошествие Святаго Духа, Который, сошедши единожды,
всегда, во всякое время пребывает в Церкви и каждому подаёт
что кому потребно, взимая всё из того же единожды плененного
плена. Приди всякий и бери. Но заготовь сокровищехранительницу
– чистое сердце; имей руки, чем брать, – веру неразмышляющую,
и приступи исканием уповающим и неотступно молящимся». (Свт.
Феофан Затворник).
Они, заступники наши перед Господом, денно и нощно хода-
тайствуют за нас ко главному Ходатаю. Угашают справедливый
гнев Божий на нас грешных и недостойных. Ими удерживается
справедливое воздаяние нам и неизреченное милосердие Божие:
«Аще кто согрешит, Ходатая имамы к Богу Отцу, Иисуса
Христа Праведника: и Той очищение есть о гресех наших». (1
Ин. 2, 1-2).
Вот для этого великого дня нашей жизни, завершения ея, упова-
ние на прощение наше и соединение, хоть в отдалении, но с Тем,
к Кому устремлялись всю жизнь – все наши усилия в этой жизни,
пленённой телом, страстьми и многими искушениями. К этому,
не жалея сил, здоровья, времени ведут нас, и прежде всего своим
зримым примером, наши поводыри, наши старцы, соузники наши
16
из плена этого тленного состояния. Из того положения скорбных
испытаний где мы находимся, часто плохо сознавая, забывая, что
место сие не для радостей и удовольствий, а «мир лежит во зле»
(1 Ин. 5, 19). Игумен Пётр (Барабаш), узник Христов, отказавшийся
сообщать в КГБ сведения, полученные на исповеди, после лагерей
мыл привокзальные туалеты, потому что, по указанию органов,
его больше нигде не брали на работу.
Божья милость и отеческое приятие, шедшим послушно вслед
за старцами тернистыми тропами – не имеют границ!..
«Господь Сам говорит: «Иду уготовати место вам; и аще
пойду и уготовлю место вам, паки прииду и поиму вы к Себе:
да, идеже есмь Аз, и вы будете». (Ин. 14, 2-3). Какая радостная
причина Вознесения! Господь вознесся от нас на небо, чтобы при-
готовить каждому из праведных и благочестивых людей место
на небе, а также и нам, грешным, если обратимся и покаемся от
всего сердца. Где место апостолу Петру, отвергшемуся Господа,
и горько о том после плакавшему, где жене-блуднице, плакавшей
у ног Его, где блудному сыну, где мытарю, где разбойнику, там
и нам будет место – только поплачем горько о грехах своих, как
Пётр; припадём к ногам Его с покаянием, как блудница; обратим-
ся к Нему, как блудный сын; смиримся, как мытарь; сораспнёмся
Ему, как благоразумный разбойник. Покаемся – и спасёмся».
(прав. Иоанн Кронштадтский).

Старцы

«Старец – есть сердце всех верующих сердец, получающих

от него свет».
(Иеросхим. Серафим (Вырицкий)

«Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны им:

ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать
отчет; чтобы они делали сие с радостью, а не воздыхая: ибо
это для вас полезно».
(Евр. 13, 17)
17
 Так издавна ведётся на Руси, что старчество и старцы поль-
зуются у верующих людей глубоким почитанием и любовью. За
их советом, чтобы разрешить свои душевные недуги, прибегали
и простые люди, и интеллигенция и духовенство. Старчество ха-
рактерно именно для русской земли как воплощение души народа.
Как не оскудевает течение верующих, ищущих помощи и
утешения у великих святых наших, так не иссякает поток людей
несущих к живущим ныне духовникам свои скорби, беды и недо-
умения, испрошая их наставлений и молитв.
Подвиг старчества, духовного врачевания, исповедничества
– тяжелейший и непостижимый крест. День и ночь стекаются
люди из разных уголков Русской земли к благочестивым старцам,
чтобы получить разрешение недоуменных вопросов, испросить
молитвенной помощи, принести покаяние в грехах и узнать, как
дальше жить по воле Божией.
О чём бы ни говорили старцы – о жизни, о грехах, о святых – во
всём присутствует один ответ и одновременно призыв, бывает не
произнесённый вслух: «Ищите прежде Царствия Небесного».
Из повествований о подвижниках мы узнаём главное в их трудах
и подвигах – не иметь привязанностей к мирским делам и заботам,
легко оставлять этот мир ради высшей цели – спасения души.
Современному человеку, погружённому почти целиком в мир-
ские проблемы и заботы, может быть трудно понять этот идеал
христианской жизни, который был светочем для наших предков,
на всём протяжении тысячелетней истории Православия на Руси.
Подвижники благочестия показали нам добрый пример, поставляя
волю Божию во главу угла.
В сонме старцев отражается высота духовно-нравственного
подвига, их называют «солью Земли Русской».
Во все времена народ наш, пронеся через годы восхищение ве-
личием человека-творца, в чьей жизни прославляется Сам Бог, идёт
к угодникам Его, выражая им любовь свою, доверие и надежду.

«Каждый, пытающийся жить как монах, терпит поноше-

ния от тех, кто не может так жить».
(прп. Варсонофий пуст.)

18
 «Образы духоносных праведников не вмещаются в слова. Они
богаче, ибо за словом присутствует дух, невыразимый словом.
Здесь, также как с цветами. О цветке можно сказать так на-
глядно, что изображение становится зримым, но совершенно
невозможно передать запах цветка. Есть только единственная
возможность его ощутить. Нужно цветок вдохнуть всем серд-
цем. Так и с праведниками. О них можно безконечно говорить,
но пережить их благодатное действие на душу возможно при
личной встрече».
(Муч. прот. Павел Адельгейм)

«Слушаяй вас Мене слушает».

(Лк. 10, 16)
«Еже видехом и слышахом поведаем вам (1 Ин. 1, 3) не в
премудрости слова» (1 Кор. 1, 17)
«Во все века на разных ступенях общественной жизни, среди
разных положений находились люди, которые посвящали все свои
силы на всецелое и исключительное, всю жизнь поглощающее
служение какому-нибудь великому интересу.
Слишком тонка духовная организация этих людей, слишком
глубоко уходят они в ту невидимую миру, но обогащающую мир
прекрасными произведениями внутреннюю работу, чтобы прино-
сить семье достаточную свежесть и непосредственность чувства
и заботы.
Вообще интерес к чему-нибудь может до такой степени охва-
тить человека, что все иное в жизни, кроме этого интереса, будет
казаться ему как бы несуществующим.
Таким образом, путём простого сравнения мы должны прийти
к той мысли, что уже по самому складу человеческой природы
должны найтись люди, которые будут всецело, так сказать, захва-
чены и поглощены той светлой и безграничной святой областью,
какой представляется царящее над миром Божество.
… Монашество, рассматриваемое как точное воплощение
Евангельских добродетелей, имеет учредителем Иисуса Христа,
образцами апостолов и первых христиан».
(Е. Поселянин, «Пустыня»)
19
 Схиигумен Иероним
(Верендякин)
Схиигумен Иероним (в миру – Иван Яковлевич Верендякин)
родился 14 сентября 1932 года в селе Ичалки Мордовской АССР,
в семье крестьянина. Окончил восемь классов средней школы,
трудился плотником, электриком, грузчиком, а с 1974 года – сторо-
жем Иоанно-Богословского собора в Саранске. По воспоминаниям
самого батюшки, он ещё в детстве хотел стать священником. И
Господь призвал его на Свое служение, но после многих лет труда
среди простого народа.
20
 6 апреля 1975 года Иван Яковлевич был рукоположен во диа-
кона, а на следующий день, в праздник Благовещения Пресвятой
Богородицы, – во иерея и назначен настоятелем Покровской церкви
села Спасское. Так Господь исполнил его детское желание. Начал-
ся подвижнический путь отца Иоанна в служении Богу и людям.
В 1979 году переведён на служение священником в Иоанно-Бо-
гословский собор в Саранске. В 1983 году, назначен настоятелем
Никольской церкви в селе Колопино и в 1987 году возведён в сан
протоиерея. В 1989 году протоиерей Иоанн и его супруга Анна
Демидовна пишут прошения епископу Серафиму о благослове-
нии постричь их в монашество. 27 апреля 1990 года протоиерей
Иоанн пострижен в монашество с сохранением прежнего имени.
В 1991 году Патриарх Московский и всея Руси Алексий II возвёл
иеромонаха Иоанна в сан игумена.
24 мая 1991 года, указом правящего архиерея игумен Иоанн
определяется насельником только что возвращенного Русской
Православной Церкви Рождество-Богородицкого Санаксарского
мужского монастыря. 3 декабря того же года он был назначен
братским духовником. 19 декабря 1992 года наместник монастыря
архимандрит Варнава (Сафонов) совершил постриг игумена Ио-
анна в схиму с наречением имени Иероним, в честь блаженного
Иеронима Стридонского (память 15/28 июня).
Таковы вехи служения отца Иеронима Святой Православной
Церкви. Двадцать шесть лет окормлял он вверенную ему от Го-
спода паству. В последнее десятилетие, когда его монашеская и
пастырская жизнь неразрывно была связана с возрождением древ-
ней Санаксарской обители, схиигумен Иероним стал известен и
в родном Отечестве, и в зарубежье. Кроме послушания братского
духовника схиигумен Иероним был ещё и духовником других
монастырей Мордовии.

Преподобный Серафим Саровский говорил, что если в России

сохранится хоть немного верных православных. Бог помилует её.
А у нас такие праведники всегда были, есть и будут до скончания
века! Один из них – старец схиигумен Иероним, в миру – Иван
Верендякин.
21
 «Мы, христиане, должны никогда не ссо-
риться, никогда не злиться, никогда не осу-
ждать и всегда мысленно пребывать с Богом».
(схиигумен Иероним)

Поездка в Дивеево

Наконец всё сложилось так, что отец Сергий смог осуществить

свою давнюю мечту. Уехать на месяц в монастырь.
Долго ему это не удавалось из-за особых условий службы.
Дело в том, что в их районном городе, единственном в Под-
московье, не было храма. В других, либо сохранились старые
церковные здания, либо возведено было уже 3-4, а то и более
новых храмов. Только в их многострадальном, стотысячном по
населению городе Ступино не было сохранено и не выстроено до
сих пор ни одной церкви. По причине активных противополож-
ных действий главы района и его первого зама. Как инородцы,
для вида они присутствовали на всех крупных, церковных тор-
жествах, но на деле явно, а более тайно, действовали враждебно
по отношению к Православию. Вследствие этого верующие по
праздничным и воскресным дням вынуждены были на службы
уезжать из города в далёкие, пригородные церкви.
Прежнему благочинному и отцу Сергию, при помощи и фи-
нансовой поддержке одного благочестивого мирянина, удалось
на большой срок, грамотно, составить бумаги на долгосрочную
аренду бывшего кинозала в старом Дворце культуры. Быстро, за
ночь соорудили там иконостас, алтарь, свечной ящик для продажи
икон и свечей, тумбу для клироса, и начались ежедневные службы.
И так, обороняясь и служа, без передышки, они двое, при помощи
священников других приходов благополучно выдерживали оборо-
ну от всесильных властей в течение первых трёх лет. После чего
только смог отец Сергий осуществить поездку в грезившийся ему
в мечтах Санаксарский монастырь.
Поехал он туда с подвернувшейся группой паломников. Они
ехали на праздник в Дивеево. Решив, что побывать в Дивеево два-
три дня – благое дело, отец Сергий присоединился к ним.
22
 В благословенном Дивееве, после праздничной Литургии и
щедрой трапезы, приехавшие стали быстро расходиться и разъез-
жаться. Отец Сергий стал быстро обходить и опрашивать отъез-
жающих в разные города и веси, кто из них намеревается заехать
в Санаксарский монастырь.
Ему не повезло. Только под вечер он обнаружил попутчиков,
но у них была большая беда. Руководительница группы, указав
на лежавший задней частью на земле «Икарус», на измазанных
в саже и смазке, предельно уставших двух водителей автобуса,
безнадёжно махнула рукой. Водители вконец отчаявшись, стояли
у открученного ими и валявшегося невдалеке громадины заднего
моста автобуса. Они грустно подтвердили, что при той поломке,
какая произошла у них, нужны большие сварочные работы, и они
смогут выехать не раньше, чем через неделю.
Это отца Сергия не устраивало. Неделя почти уже ушла на
дорогу, посещение Арзамаса, Дивеевских святынь и источников.
Вернуться на приход он должен через три недели, так договари-
вались они с благочинным. И что же остаётся для Санаксарского
монастыря? Всего тогда полторы-две недели…
Он подошёл к измученным водителям и небольшой группе
паломников из этого автобуса. Те были в отчаянии. Не известно
было, где найти здесь подходящего сварщика. Побеседовал отец
Сергий и с пассажирами полуразобранного автобуса, предложив
им отслужить молебен для успеха в благом деле. Большинство
устало и измучено, не веря в помощь такого средства, досадливо
отмахивались.
После того, как отец Сергий возмущённо укорил их в мало-
верии и духовной расхлябанности, немногие, без особенного
энтузиазма, но согласились, отбросив уныние и нытьё, встали
на молитву.
Вынув из сумки молитвослов, обернувшись лицом в сторону,
невидимого за высокими домами монастырь, отец Сергий стал
читать молитвы. Постепенно, стоящие рядом с ним тоже втянулись
в молитвенное предстательство перед Богом о помощи в их скорби.
Понемногу стали подходить и остальные паломники, увеличивая

23
силу молитвы. Прочитали акафист преподобному Серафиму, су-
губо прося у Саровского угодника, помощи.
По завершении молебна, когда совсем уже стемнело, отец Сер-
гий, опасаясь, что его могут не пустить в гостиницу, попрощался
со всеми, условившись завтра встретиться на ранней, утренней
службе в Соборе. После чего, споро зашагал к монастырской
гостинице.
Рано утром, помолившись и о благом исходе ремонта автобуса,
о благе для его пассажиров, он, забрав с собой вещи, вышел из го-
стиницы к Дивеевским храмам. Решил, что если обнадёживающих
вестей о ремонте автобуса не будет, он своим ходом и автостопом
будет добираться до Санаксар.

Подходя к центру городка, к тому дворику, куда зарулил неис-

правный автобус, он ещё издали увидел и не поверил своим глазам!
Поражённый думал, что ему почудилось… Многострадальный ав-
тобус стоял на всех, вчера ещё разбросанных по сторонам больших
колёсах!.. Чугунный задний мост, на котором крепились колёса,
стоял на своём месте!.. Как это?!.. Каким чудом?..
Из автобуса выпархивали невыспавшиеся, но довольные и
счастливые пассажиры. Они тоже спешили на службу. На ходу,
отец Сергий успел спросить одного, только что проснувшегося
водителя, другой ещё спал на земле, замертво сваленный устало-
стью. Бодрствующий водитель ещё только приходящий в себя, на
вопрос священника, развёл руками и сам не понимая происшед-
шего, с удивлением ответил:
– Сами не знаем. Уже за полночь, подошёл какой-то пожилой
мужчина и стал нам помогать. Всё почему то стало получаться,
так быстро пошло!.. Мы часа три-четыре поработали и всё.
– Как же? А сварка? – недоумённо спросил отец Сергий.
– Не понадобилась. Мы по другому всё сделали.
– Как это так?
– Получилось как-то. Просверлили, болтами скрепили… – снова
развёл руками чумазый, измотанный, но счастливый водитель.
– А надёжно будет? – настороженно спросил отец Сергий.

24
 – Да, не сомневайтесь. Мы же не враги себе и людям.
– А как имечко того, кто вам помог? Помолюсь на службе за
него, – попросил священник.
– Да не спросили, – с досадой ответил водитель.
– Может, это сам батюшка Серафим?.. – загадочно предложил
отгадку отец Сергий.
– А что? Мо-ожет! Наверное он. Скорей всего. Он нам и под-
сказывал, чего делать. Мы уже ничего не соображали тогда. И
самые тяжёлые, трудные работы он делал. Без него мы бы ничего
не смогли. Мы даже удивлялись. Такой старенький, сухонький,
небольшой, а такое делал, что и молодому не осилить… Вполне,
может он сам и был!.. – удивился и даже немного рассердился
на себя водитель за то, что не догадался вовремя сам об этом. С
досадой, он произнёс. – Эх, садовая голова! Мы даже толком его
и не отблагодарили. Оглянулись, а его уж нет.
– И что, ехать можно? – спросил кто-то из выходящих, заспан-
ных пассажиров, указав на автобус.
– Можно! – уверенно подтвердил водитель. – Хоть сейчас по-
едем.
– Не сломается опять? – спросил недоверчивый паломник.
– Всё – замечательно и надёжно. После службы поедем. А
сейчас побежим догонять ваших, – поспешая подтолкнул его впе-
рёд отец Сергий, в направлении к собору, гудящему колоколами,
зовущими на службу.
Как же радостно, восторженно было молиться отцу Сергию
и паломникам из того, несколько часов назад, находившегося в
бедственном состоянии автобуса. Они, поспав всего час-полтора,
были бодры, ничуть не выглядели измождёнными. Радостные
и ободрённые, укреплённые Божиим чудом, совершившимся
непосредственно с ними, весело сверкали глазами и улыбками,
ничего не говоря, не обсуждая. И так, без этого всё ясно. Никаких
сомнений в величии, могуществе и милости Божией, явившейся
им, не было и тени.
После службы, некоторые смущённо подходили к отцу Сергию
и приносили свои извинения за то, что не поверили ему и не сразу

25
встали на молебен. Затем, быстро все расселись и поехали. Надо
было навёрстывать время.
В Санаксарский монастырь они уже не поехали. Остановились
на одной из дорожных развилок, тепло попрощались пассажиры
со священником, сострадальцем в трудный момент, с которым они
молились о благополучном исходе в их беде.
После прощания с ними, отец Сергий довольно быстро обрёл
нужную помощь. Его подобрал молодой водитель грузовика. Он
ехал как раз в город Темников. Оттуда, по красивой дороге через
сосновый бор, отец Сергий, вбирая всеми лёгкими чистоту и све-
жесть воздуха, очами окружающую мощь не искалеченного ещё
здесь Божьего творения – лесных красот. Быстро дошёл до того
места, где лес кончался, и дорога, повернув вправо, раскрыла перед
ним ещё более чудесный, красивейший вид, на сей раз рукотвор-
ный – ансамбль Санаксарского монастыря, возвышающийся как
сказочный корабль на зелёных волнах заливных лугов.

Санаксарский монастырь

Первым делом отец Сергий пошёл в дом наместника слева,

перед монастырскими вратами, за благословением. Его встретил
молодой послушник, секретарь и келейник наместника в одном
лице. Через несколько минут он пригласил священника на второй
этаж, в покои архимандрита. Тот вышел к отцу Сергию не задер-
живаясь, не чванясь. Был он крупный, полный и добродушный.
Выслушал иерея Сергия. Благословил ему побыть оставшиеся
почти три недели в монастыре. На этом и расстались.
Пройдя через раскрытые врата, внутрь красивейшего монасты-
ря, отец Сергий сразу же столкнулся с молоденьким, невысоким,
шустрым иеродиаконом, гостинником монастыря. Попросил его:
– Посели меня у братии.
Гостинник мельком глянул оценивающе на отца Сергия, соглас-
но кивнул, бросив уже на ходу:
– Пошли.
26
Рождество-Богородицкий Санаксарский мужской монастырь.

Они вошли в рядом расположенную дверь, тут же, справа от

входных врат монастыря. Сразу же за входной гостинник толкнул
ближайшую дверь. Вошли. В тусклой келье, покрашенной синей
краской, выходящей единственным окном на восток, внутрь мона-
стырского двора, отец Сергий разглядел две кровати. Торопливый
гостинник по-хозяйски распорядился:
– Вот. Здесь располагайтесь.
Жестом ткнул в пространство келии и тут же, пожелав: «С
Богом!», выбежал обратно за дверь, застучав сапогами по гулким
деревянным ступеням наверх, где находились келии братии.
27
 Отец Сергий, осмотревшись, решил расположиться на солдат-
ской, железной кровати, которая находилась не у окна, а напротив,
у стены. После этого, оставив вещи, вышел во двор монастыря.
Первым делом пошёл в храм, находящийся напротив окон об-
ретённой им келии, в центре монастырского двора, окружённого
прямоугольником зданий.
Расписан храм был строгой благолепной живописью. Фрески
хорошо сохранились. Висели на стенах старые иконы. Особенно
поразил отца Сергия хор. Их пение восхитило его. Он впервые
слышал знаменный распев. Строгий, по военному суровый, не-
торопкий. В храме в это время заканчивалась Утреня.
После службы отец Сергий пошёл искать благочинного мона-
стыря. Доложиться о прибытии, заполучить от него послушания
и распорядок дня, каковой возложат.
Долго не мог найти благочинного. То показывали в одну сто-
рону, то в другую. В результате поисков, отец Сергий побывал в
столярном цехе. Там изготавливали двери, оконные рамы, столы
и прочее. Отец Сергий вспомнил, что многие здания, окружаю-
щие прямоугольником храм, ещё находятся без окон и дверей.
Гостинник тоже жаловался, что помещений для келий и разных
служб остро не хватает. Подумав об этом, отец Сергий спросил
одного из трудников:
– Это вы для монастырских строений делаете?
– Нет, – прокричал в ответ послушник, заглушаемый визгом
циркулярки. – Это всё заказы. От людей, организаций. Кормимся
этим. Вся округа здесь заказывает. Пока не для себя, не до своих
нужд.
Подивился отец Сергий прекрасным мастерским, где было
около двадцати действующих станков. Гаражи и автомастерская,
тоже удивили его оснащённостью. Все эти служебные здания, так
же, как келии для трудников, паломническая гостиница, разумно
находились за стенами монастыря.

Наконец он встретился с благочинным. Представился ему. Тот,

на ходу объясняя порядок пребывания, повёл отца Сергия обратно

28
в стены монастыря. Там, невдалеке от его келии и храма, они во-
шли в помещение в здании в виде «каре», квадратом окружающее
монастырь, составляющее одновременно и стены его. На первом
этаже, благочинный толкнул одну из дверей. Они вошли в скупо
освещённый полуподвал. Там громоздилось диковинное соору-
жение. Два деревянных колеса напротив друг друга, соединённые
нитками.
Благочинный объяснил, что здесь находится мастерская по
изготовлению свечей. Предложил здесь заняться послушанием.
Отец Сергий согласился.
По уходе благочинного, он познакомился с двумя послушника-
ми. Один из них вышел и вскоре вернулся с целым тазом огарков.
Поставил это на электроплитку. Помог другому натянуть нитку
между колес. Снова ушёл за чем-то. Оставшийся медленно крутил
одно из колёс. Нитка, проходя через посудину, наполненную рас-
плавленным на электроплитке воском, напитывалась им. Потом
послушник стал крутить другое, левое колесо и нитка потянулась
в обратную сторону, через ту же посудину с воском. Едва заметно
она утолщалась от новой порции воска, нараставшего на неё. По-
том опять вправо, снова влево… и так до нужной толщины свечи.
Потом разрезали эту обросшую воском нитку. Вот вам и две-три
дюжины свечей!
Огарки в тазу, издавая сильный чад и копоть, расплавлялись в
тазу на злектроплитке. Быстро выучившись, отец Сергий, подлил
часть расплавленного воска в посудину для прохождения нитки.
Потом залил оставшийся горячий воск в металлические цилиндры,
где получали большие, толстые, диаконские свечи.
Вскоре зазвонили к трапезе.
Вместе с насельниками монастыря, с кем он трудился, отец
Сергий пошёл с ними в трапезную, в большое трёхэтажное здание.
По сторонам стояли, учтиво уступали им дорогу прибывшие па-
ломники. У них трапеза позже. Часть паломников сидела поодаль
на скамьях, чистили картошку и другие овощи.
Собравшись и выстроившись чётким строем по два, все в
чёрных облачениях, с пением хвалы Богородице, слаженно гремя

29
каблуками сапог (здесь как на Афоне, братия и трудники носят
сапоги), братия монастыря поднялась на второй этаж. Одни столы
стояли слева, другие справа. Отец Сергий замешкался, ему указали
идти за столы к братии. Там же ему подсказали сесть впереди, по
рангу среди священства.
Звякнул колокольчик. Все встали вместе с Наместником. Звучно
пропели молитвы, получили благословение архимандрита. Сели
на лавки и начали молчаливо вкушать, что Бог всем послал. Чтец
начал читать Жития святых этого дня.
Недолго продолжалась трапеза. Зазвенел звоночек старшего.
Все, загремев разом отодвигаемыми скамьями, встали. Пропели
благодарственные молитвы, и также организованно, строем, с
пением вышли из трапезной, благодаря Бога и святых.
Снова вернулся отец Сергий на место своего послушания и
принялся помогать в работе.
Зазвонил колокол к вечерней службе. Новоиспечённый послуш-
ник поклонился соработникам и пошёл на службу к храму.
На службе, виды старых фресок на высоких сводах, вместе с
мощными, древними мелодиями знаменного распева, витиевато, но
определённо и сурово выводимые мужскими голосами, магически
объяли и унесли его куда-то ввысь, далеко-далеко.
После службы и последовавшего за ней братского вечернего
правила, он уже затемно вернулся в келию. Как хорошо, благостно
было в ней! Да ещё напротив, метров в семидесяти от стен храма!
Монастырская келия, это особое место. Здесь место не только
покоя, но большой битвы с искусительными мыслями, желания-
ми облегчить, уменьшить свои «страдания». Место немощных,
одиноких вздохов, тяжёлой борьбы с нежеланием молиться,
самооправданием в усталости и слабости. Старые келии, это от-
ветственейшее место пребывания. Если в музеях мы понимаем и
ощущаем должное благоговение. То насколько более ответственно
находиться в ветхих келиях старых монастырей!.. В святом месте,
где жили, смиренно переносили скорби и болезни, утешались и
страдали многие поколения безвестных монахов и послушников.
В месте бденных, ночных коленопреклонений, сокрушенных вздо-

30
хов и молитв многих иноков, пребывавших здесь за три столетия
существования этого монастыря!..
Переборов свою усталость, помолившись, отец Сергий затушил
свечу и лёг на жёсткую солдатскую кровать, под такое же простое
и практичное, как сукно шинели, одеяло…
Рядом у окна, находился фонарь, который всю ночь освещал
церковный двор, заливая ярким светом и половину его келии.
В шесть часов утра – братский молебен. Служба. Послушание
в свечной, трапеза, вечерняя служба…

Нежданное наставление

«...Приидите, принесем себя Богу в жертву

живую и тако веру Православную свидетель-
ствуим да Царствия Небесного сподобимся».
(Служба Царственным мученикам и страстотерпцам)

«...Облечется Русь святая в крепость свою, и вода желчная

от полыни будет нам яко мед, да напитаемся теснотами, яже
от Зиждителя суть, и восхвалим державу Твою».
(Седален на Утрени)

В этот день несказанно повезло отцу Сергию. Благочинный во

время вечерней службы позвал его в алтарь.
Благоговейно войдя туда, как положено, сделав три земных
поклона и поцеловав Престол, он поприветствовал всех находя-
щихся и встал поодаль.
Во время самой службы, он с интересом наблюдал, как по-
жилой монах, в рясе, мантии, епитрахили и поручах, справа от
Престола, у окна, исповедовал тех, кто к нему подходил. Вдруг
тот поворачивается к нему и требовательным жестом подзывает
к себе. Отец Сергий растерялся, не зная, как поступить. Он не го-
товился к исповеди, совершал её только у своего духовника. Тем
более в поездках, был придирчив к такому. Считая, что внимание
при этом рассеянное и обращено не внутрь, а вовне. Кроме того, в
31
данный момент были раскрыты Царские врата. Полностью зажже-
но паникадило в алтаре, а он стоит на противоположной стороне
от Престола. Переходить перед Горним местом – нехорошо… В
тоже время ослушаться всеми уважаемого старца, также – негоже.
Что делать?..
Раздираемый такими обстоятельствами, отец Сергий дождал-
ся закрытия Царских врат и подошёл к позвавшему его старцу.
Благословился. Старец решительным жестом указал ему стать на
колени. Он с готовностью исполнил это.
Назвав неожиданно его по имени, хотя тот не успел представить-
ся, старец сразу, не дожидаясь от него никаких слов, сам стал ему
говорить, скорее даже строго отчитывать его за неправое суждение.
– Вы, что? Не верите, что наш Государь, Николай II – мученик,
святой?! И вся семья его умученная – святые?..
Изумился отец Сергий, и не знал, что ответить. Тогда, в сере-
дине девяностых годов, никакой речи о канонизации Царствен-
ной семьи не было и разговоры на эту тему были крайне редки.
Главенствовало, в основном, мнение, что за такие-то, и такие-то
промахи, нерешительность Императора в ведении I-й мировой
войны, подавлении революционного, иудейского террора, проис-
шедшей, как следствие затем Революции и прочего… Кроме того,
семидесятилетняя ложь коммунистической пропаганды, породила
тогда большие сомнения по поводу того, чтобы считать Царя и
погибших с ним близких – святыми.
Отец Сергий был поражён: «Почему этот старец знает о его
отношении к этому вопросу?!.. Я же, только что прибыл в мона-
стырь. Ни с кем, по-существу не знаком, и на эту тему, ни с кем
не разговаривал!..»
Почему для старца эта тема является главнейшей сейчас? Отец
Сергий здесь новый, случайный человек. Какая разница, какие у
него взгляды и мнения по этому вопросу? Исповедник должен быть
озабочен грехами кающегося. А это другая тема. Личное отношение
к одному из многих вопросов, каких много роится вокруг нас. Это
разве грех?.. Получается, что – сугубый грех. Хула на совершивших
безусловный подвиг, принявших мученическую смерть…

32
 «Первым у Престола Всевышнего, лицом к Нему, стоит
Царь Николай II, он неустанный ходатай за Россию, потом
стоят – мученики, потом все остальные».
(схиигумен Иероним)

Это было за два года до канонизации Царственных мучеников.

Никто тогда и не касался этой темы. Старец же горя всем сердцем
призывал:
– Молись ему – Царь святой! Кто не почитает царственных
мучеников, кто их не признаёт, тот не спасётся.
Чуть помолчав, старец продолжил свой натиск на гостя:
– Царская семья всецело предала себя в руки Господа. «Всё в
воле Божией, – говорил Государь. – Уповаю на Его милосердие и
спокойно, покорно смотрю в будущее. Быть может, необходи-
ма искупительная жертва для спасения России. Я буду этой
жертвой. Да свершится Воля Божия!»
Когда старец произносил эти слова, глаза его были полны слёз,
но голос звучал твёрдо, уверенно, проникал в самую глубину
души:
– Написано же: «Блаженная Паша (Саровская) уже в 1915 году
молилась и клала земные поклоны перед портретом Государя.
«Он выше всех царей будет!», – говорила она. На портреты царя
и царской семьи блаженная молилась наравне с иконами, взывая:
«святые Царственные мученики, молите Бога о нас».
Дивеевская блаженная Мария Ивановна, сменившая в 1915 году
Пашу Саровскую в ночь с 4 на 5 июля ст. стиля 1918 года, т. е. в
ночь мученической кончины Царской семьи... бушевала и кричала:
«Царевен штыками! Проклятые жиды!..» Неистовствовала, только
потом выяснилось, о чём она кричала.
На совершившееся злодейство не замедлил откликнуться
Патриарх Тихон: «…Вот мы к скорби и стыду нашему дошли до
того времени, когда явное нарушение заповедей Божьих уже не
только не признаётся грехом, но и оправдывается как законное».
(«Летопись Свято-Дивеевского монастыря», 1997 г.)

33
 Ещё чуть передохнув, старец уверенно, твёрдо закончил:
– Чего бы враги наши не сотворяли, грядёт скорое прославление
Царской семьи!
Вера. Царь. Отечество! Нет у нас другого пути – нет!

Старец пламенно приводил довод за доводом в пользу Царствен-

ных мучеников. Разбивая, отбрасывая в стороны закрепившиеся,
«железобетонные» критические убеждения, застрявшие в отце
Сергии. Попросил его напоследок пересмотреть свои взгляды по
этому вопросу. Назвал ещё, определил ещё две важные проблемы,
которые не были решены и не давали покоя отцу Сергию. Подска-
зал пути их решения.
Сильно подействовала на отца Сергия эта встреча.
Потом не часто была возможность видеть и исповедоваться у
этого дивного старца, монастырского духовника, схиигумена Ие-
ронима. Много времени занимали у старца прибывавшие к нему
полные автобусы паломников, духовных чад.
Так незаметно, при тихой радости, быстро пролетела монастыр-
ская неделя у отца Сергия и понеслась вторая…

Необычный сосед
«Крест – знак избрания Божия, печать Христова. Этой
печатью запечатлевает Христос своих! Все святые призна-
вали за непреложную истину, что тот, который проводит
жизнь безскорбную, – забыт Богом. Не ищи совершенства
христианского в добродетелях человеческих: тут его нет; оно
таинственно хранится в Кресте Христове!»
(Свт. Игнатий Брянчанинов)

Возвратившись однажды вечером в келию. В нетерпеливом

ожидании очередного нового блаженства, уединённой, умиленной,
келейной молитвы, сокровенного собеседования со своей душой
и с Богом, отец Сергий с неудовольствием увидел знаки присут-

34
ствия другого человека. На вешалке висящую куртку. На тумбочке
у соседней кровати несколько оставленных вещей.
Быстро загасив в себе постороннее, он встал на молитву. После
чего вышел в коридор умыться и готовиться ко сну.
Когда отец Сергий вернулся в келию, то обнаружил в ней нового
постояльца. Невысокого, в подряснике и при монашеском ремне,
пожилого, лет на двадцать старше монаха. Поклонился ему:
– Мир вам.
– С миром принимаем, – с улыбкой, кротко ответил новичок.
– Иерей Сергий, – представился отец Сергий.
– Грешнейший и недостойный монах Феофан, – негромко по-
слышалось в ответ.
– Откуда вы?
– Здешний я, – так же тихо последовал ответ. Но, видно решив,
что произнесённое чересчур скупо, учтиво добавил. – Из этих
краёв. К братии вот уходил. Поприветствовать.
Сразу же после этих слов, монах отвернулся к небольшому ку-
лёчку, где были все его вещи. Выложил на тумбочку необходимое.
Отец Сергий замялся в неопределённости. Ему пора было
гасить свет и ложиться отдыхать, а новый постоялец стоял с
молитвословом и читал молитвы. Сколько он будет так читать?
Может, всю ночь?..
Чутко уловив смущение отца Сергия, монах обернулся к нему
и одобряя его намерение, произнёс:
– Ложитесь, ложитесь, – с готовностью предложил он. – Сейчас,
я выключу свет.
Он быстро подошёл и нажал на выключатель.
– А вы? Как же молиться будете? – уже в темноте спросил отец
Сергий.
– Ничего. Увижу, разберу, – успокоил его монах, надевая очки
и придвигаясь к окну, к свету от уличной лампы во дворе.
Удовлетворённый обоюдным согласием, отец Сергий заснул.
Через какое-то время он проснулся. Увидел, что сосед его до
сих пор стоит в монашеской мантии с молитвословом в руке и
шепчет молитвы.

35
 Аккуратно, чтобы не произвести шума, он дотянулся до часов.
Стрелки показывали час ночи. Так же тихо и незаметно положив
часы, отец Сергий снова повернул голову к стенке, чтобы продол-
жить свой сон. Примерно через полчаса он услышал лёгкий шорох
и понял, что монах закончил своё молитвенное правило и тихо лёг.
Долго ещё отец Сергий не мог заснуть. Ворочался с боку на
бок. Потом встал. Сходил по-тихому в коридор, после чего вер-
нулся. С порога увидел, что монах лежит калачиком на кровати,
в подряснике, не укрывшись ничем. Ночи уже стали холодными.
Да и старые, кирпичные стены были постоянно сырыми. Он, огля-
нувшись, различил на стуле так и оставшееся сложенным одеяло.
Взял, развернул его и тихо, не тревожа, накрыл им соседа. Тот
сразу почувствовал и попросил:
– Не надо. Снимите, пожалуйста.
– Холодно же, простудитесь, – удивился и немного обиделся
отец Сергий на неблагодарного соседа.
– Простите. Я так, без этого сплю, – снова, извиняясь, попросил
монах.
Отец Сергий уважительно снял с него одеяло, сложил и положил
обратно на стул у окна. Вспомнил при этом строгие монашеские
правила, бытовавшие ранее, до того как мы растеряли многое из
уклада благочестия и строгости в монастырском быту.
Ещё раз, с почтением взглянув на тёмный комочек с закинутой
на голову частью мантии. Вот и всё, что покрывало монаха! Отец
Сергий, удивлённо мотнув головой, подумал: «Есть же ещё строгие
к себе монахи!» Перекрестился и добавил про себя: «Слава Тебе,
Господи! Слава Тебе!»
На этот раз он сразу заснул, но не надолго.
Часа через два проснулся от непонятных, приглушаемых всх-
липов. Не почудилось. Действительно. Сосед сидел на кровати, и
нащупывая сапоги, руками отирал лицо.
– Что случилось? – спросил отец Сергий.
– Мне сон плохой приснился, – неестественно для мужчины,
продолжал всхлипывать, как чем то сильно расстроенный ребёнок,
старый монах.

36
 – Ну, и что? Это же сон, всего лишь. Чего вы так расстроились?
– Не хороший сон.
– Вы же ничего дурного не сделали. А сон, он же сам по себе.
Мы над ним не властны. На исповеди покаетесь и всё…
– Нет. Я сейчас пойду исповедоваться.
– Куда?
– Наверх. На второй этаж. К архимандриту П.
– Ночь! – отец Сергий тут же представил важного, сановитого
архимандрита. – Да он прогонит вас, в такое время.
– Не знаю. Может и так, – согласился монах.
– Дождитесь утра. На службе и покаетесь.
Отец Сергий дотянулся до часов, взглянул:
– Времени-то всего, полчетвёртого!..
– Нет, нет. Я сейчас, сейчас пойду… – нащупав сапоги, обув их,
монах, утирая слезящиеся глаза, зашаркал к выходу.
– Как знаете, – отступился отец Сергий, и после того как акку-
ратно закрылась дверь за монахом, отвернулся к стене и с чувством
исполненного долга, заснул.
Проснулся он от звона колокола, призывающего к подъёму
и сбору на братский молебен. Начало шестого! Ещё темновато.
Взглянул на соседнюю койку. Она пуста. Значит, монах не воз-
вращался. До сих пор на исповеди.
Отец Сергий встал, вышел с полотенцем в коридор. Умылся,
вернулся в келию, оделся. Помолился, и вышел.
В храме, перед началом братского молебна отец Сергий увидел
спешащего, в общий строй братии монаха-соседа по келии.
Молебен закончился построением Божьего войска в две шерен-
ги, друг напротив друга. Общего пения заключительных молитв.
Затем – служба. Послушания. И всё, по обычаю, своим чередом.
Только вечером, снова вернулся отец Сергий в келию. Она
была пуста, но немногие вещи нового соседа были на месте. Он
помолился. В это время пришёл сосед-монах. Поприветствовав,
он скромно совершил свои приготовления. Потушил свет. Надел
полумантию и снова при свете уличного фонаря начал своё про-
странное, монашеское молитвенное правило.

37
 Три санаксарских старца: схиархимандрит Феофан, схиархи-
мандрит Пимен, схиигумен Иероним.

Опять за полночь проснулся отец Сергий и увидел его стоящим

на молитве. Вторично проснувшись, увидел тёмный калачик
суховатого тела поверх одеяла, с закинутой на голову частью
мантии…
Встав по звону колокола, отец Сергий обнаружил в темноте
стоящего у окна монаха, дочитывающего утреннее молитвенное
правило…
На третью ночь его в келии уже не было. Отец Сергий снова
был один. Едва наступил следующий день, он задал вопрос о не-
давнем загадочном соседе своём по келии, своим соработникам
по послушанию.
В ответ услышал удивлённый возглас:
– Да вы что?! Про отца Феофана не слышали?
– Нет.
– У! Это такой батюшка! Как наш отец Иероним.
– Что же вы мне об этом не сказали? – обиделся отец Сергий.
– Да. Разговора вроде об этом не было.
38
 – Он ничего про себя не рассказывал. Мне и ни к чему. Сосед
и сосед… – растерянно бормотал в досаде священник.
– Вы вместе жили?!
– Да, в одной келии, – недоумевал бурному удивлению своих
сопослушников отец Сергий.
– Как вам повезло! Нам, даже благословиться у него не полу-
чилось. Редкий батюшка!.. Старец!.. Он далеко отсюда служит.
Редко приезжает.
Перебивая друг друга, они рассказали отцу Сергию вкратце о
этом монахе. Он ещё в семидесятых и восьмидесятых годах, до
открытия этого монастыря, служил неподалёку отсюда, на сель-
ском приходе. Когда открыли монастырь, он вместе со духовником
этого монастыря схиигуменом Иеронимом, перешёл сюда служить.
Здесь их постригли в монашество. После чего, отца Феофана от-
правили служить духовником братии в другой монастырь. Теперь
он схимник, и не просто монах, а тоже, как и его духовный собрат,
отец Иероним – схиигумен.
Пожалел, очень пожалел отец Сергий о своём малом внимании
к недавнему соседу по келии. Сколько драгоценного, духов-
ного опыта он приобрёл бы от невзрачного с виду монаха. От
настоящего, скромного старца. Это было бы одним из больших
приобретений в укреплении духа, которое он совершает сейчас,
здесь. Используя отпуск не для удовольствий и развлечений, а
трудясь в монастыре. «Эх, шляпа! Профукал такую возможность!
Редчайшую. Бог, тебе дураку, дал такую неожиданную встречу!
Не просто встречу, а пребывание в течение двух суток рядом с
таким старцем, а ты?!..»
Так ругал себя отец Сергий, но время и ушедшие возможности
не вернёшь вспять. Остаётся только надежда. Ещё когда-нибудь
свидеться.

«Человек должен быть немного врачом, немного музыкантом

и немного сумасшедшим. Немного врачом – чтобы во время пло-
хого самочувствия уметь оказать себе какую-нибудь помощь.
Немного музыкантом – чтобы, будучи в хорошем настроении,
петь тропари. И немного сумасшедшим – чтобы, если слу-
39
чится ему впасть в печаль, сказать себе: «Давай-ка съездим в
такой-то монастырь».
Вот и улучишь мир! А как только начнешь искать, чтобы
другие тебя заметили да отыскали бы в тебе достоинства и
некоторые добродетели, тогда прощай, мир душевный!»
(Старец Иероним)

Полезные уроки

«Не знаете ли, что дружба с миром есть

вражда против Бога?
Итак, кто хочет быть другом миру, тот
становится врагом Богу».
(Иак. 4,4)

Как же здесь, в монастыре, легко дышится! Нет постоянного

напряжения, каковое присутствует в миру внутри тебя. Там, ты
всегда в обороне, всегда в бою, всегда в заботе о внешнем, в суете.
Поэтому в раздражении, усталости, злобе… Тут этого нет.
Легко и просто, радостно здесь потому, что здесь нет тех многих
мирских удовольствий, приобретений, отсутствует погоня за ними,
сопутствующие им соперничество, толкотня… Многого из того,
что постоянно присутствует и давит в миру, здесь – нет. Поэтому
легко себя чувствуешь, без этого напряжения.
Здесь нет возможности и «саможаления». Даже не захочешь, не
попробуешь кому-нибудь в монастыре пожаловаться. Тебя никто
не поймёт. Не будут слушать твоих сетований, жалоб на кого-то,
или на что-то. Сам поймёшь, что стенания свои посылаешь в
пространство. Звук улетает безвозвратно, нет отзвука, нет ответа.
Потому, что здесь это – «не принято», отсечено. Повёрнуто всё не
вовне, а внутрь. Осуждение, как и жалобы здесь – дурной тон. Ищи
причины не в трудных обстоятельствах, не в других, а в себе!..
Нет напряжения от постоянного выбора действий, поступков,
слов… чтобы интересы твои не пострадали, чтобы ты не потерял,
а приобрёл что-то, в том или ином. Вечное присутствие, на без-

40
конечном базаре. Строгий постоянный анализ слов и поступков
других. «Что они имеют ввиду? Что хотят? А какой в этом подвох
для тебя может быть?» И т.п… В монастыре этого нет, потому, что
самого выбора поступков, действий и слов у тебя нет. Здесь – закон
послушания. И для тебя, и для всех остальных. Нечего выбирать,
анализировать, отвергать, доказывать до хрипоты свою «логику»…
Исполняй! И всё…
Нет ни у кого тревоги, никакого интереса в приобретении и за-
щите собственности. В монастыре ни у кого нет ничего «своего».
Жильё, одежда, еда... всё – не твоё, а данное тебе на время. Иного
ничего не положено в тесной общежитийной келии. Да и ни к чему.
Ты с удивлением тут открываешь для себя: «Как же мало нужно
человеку!..» В миру всё наоборот. Всё направлено в противопо-
ложную сторону. «Достань то! Купи это!». Здесь понимаешь всю
глупость и безсмысленность всех вещественных, должностных и
прочих преобретений. Ты свободен от всего этого, от посягательств
других на твоё имущество и твои «права» и положение.
Здесь нет жён, детей, которые вынуждают и оправдывают наши
усилия по приобретению. Порой неправедных. Нет «личных» ин-
тересов. Всё – общее. Не для кого хитрить, выгадывать, «тащить в
свою норку». Некем прикрываться, оправдываться перед другими
и перед своей совестью, за мышиную возню, суету добывания
чего-то либо.
Вот такие здесь «кандалы», «несвободы». Эти немногие огра-
ничительные порядки и делают жизнь в монастыре самой свобод-
ной, лёгкой, простой и радостной. Такая жизнь и притягивает всё
здоровое и живое к себе. Этим она здесь интересна и поучительна.
Монастыри всегда были лёгкими, которыми дышал и дышит мир.
Они очищают сгустившийся, тяжёлый и ядовитый воздух тленного
мира, приблизившегося к своему концу.
В монастырях, несмотря на жёсткий распорядок, предельную
занятость на службах, послушаниях, молитвенных правилах,
другое ощущение. Тело изнемогает, а дух парит. Нигде не чувству-
ешь так, то, что труд твой полезен, богоугоден. Нигде нет такого
состояния, что здесь как нигде, к тебе близок Бог.

41
 Долго потом на приходе отец Сергий нёс в себе этот набран-
ный в монастыре строгий тонус, укрепляющий, дающий сил в
его нелёгких трудах на приходе. Воспоминания о монахах и мо-
настырской дисциплине, ободряли и согревали его, что помогало
его служению и мудрому управлению паствой.

Новое обретение

«Бог содействует нам тогда, когда мы

действуем, и полагаем начало. Когда мы не
действуем, Он не содействует».
(Блаж. Феофилакт Болг.)

После службы и обеденной трапезы пошёл отец Сергий было

на место своего послушания, но остановился.
Часто в монастыре, он видел, как справа от въездной арки у вхо-
да в монастырь, около келии схиигумена Иеронима, собирались и
стояли большой группой паломники. Они желали благословиться
у старца, а если повезёт кому, то и получить совет, пожелание,
разъяснения для решения тяжких своих проблем. Ими ведал, как
правило, высокий, темноволосый молдаванин монах – послушник
старца. Он разъяснял им, может ли принять их старец, определял,
кого пропустить, у кого взять письма и записки. Сам же схимник не
выходил, не показывался, кроме как быстрого, короткого прохода
в храм и обратно.
В этот же раз старец стоял на крылечке своей келии. Ждал,
когда послушник, с толстым портфелем и книгами под мышкой,
спустится вниз. Сопровождаемый, обступившими его, он пошёл
вперёд, мимо храма, в отдалённую правую башню стены, невос-
становленных ещё помещений.
Проходя мимо застывшего отца Сергия, старец Иероним, глянув
на него, предложил:
– Помогите нам. Пойдёмте с нами.
Конечно же, отец Сергий, с готовностью перехватив у келейника
несколько больших книг, пошёл с ними.
42
 Подошли к башне. Вошли внутрь разрушенного помещения.
Прошли по доскам, кускам кирпичей, извёстки… Вошли в неболь-
шое, немного прибранное помещение. Это была, ещё не полностью
восстановленная церковь преподобного Сергия Радонежского.
Народ всё прибывал и прибывал. Видно было в окна, как сюда
отовсюду, со всех сторон, от автобусов… отовсюду поспешали
люди. Прослышали о готовящемся Молебне и как голубкѝ слета-
лись на кормёжку.
Келейник, расставив всё по местам, доставал из одному ему
ведомых мест; кандею и другие сосуды. В это время схиигумен
Иероним облачился в епитрахиль и поручи. Разложил, как ему
удобно, крест, Евангелие, пузырёк с освящённым маслом, книги,
кропило…
По его возгласу все запели громко и дружно «Царю Небес-
ный…» После этого старец кивнул отцу Сергию, и он с готовно-
стью начал читать с Трисвятого по Отче наш…
Так начался Молебен о здравии, который время от времени
служил для страждущих старец Иероним. Многие называли это
«отчиткой».
После Молебна и окропления собравшихся святой водой из
кандеи, отец Иероним стал поочерёдно помазать всех освящённым
маслицем из пузырёчка. Тут начались необычные происшествия.
Одни подходили легко и быстро, с радостью и готовностью. Другие
с трудом. Иных силой подтаскивали к священнику. А некоторые
вырывались, пытались убежать, ревели, рычали, орали… будто их
собирались разрезать на части. Это от добрейшего старого монаха!
Всего лишь мягко и ласково помазавшего кисточкой с маслицем.
Одна, лет сорока, женщина, во время помазания, спросила отца
Иеронима о том, идти ли ей в монастырь? Старец ничего ей не
ответил, будто не слышал. Она отошла в сторону, дав возможность
подходить другим. Сама же, обогнув стоящих, вклинилась и снова
подошла к схиигумену. Отец Иероним, узнав её, убрал свою руку
с кисточкой. Вклинившаяся, снова задала свой вопрос: «Батюшка!
В какой монастырь мне идти?..»
Опять ничего не ответил ей старец.

43
 Она повторила свой
манёвр. В третий раз по-
дошла, опять задала тот
же вопрос: «Ну, батюшка!
Скажите! В какой мона-
стырь мне идти?..»
Отец Иероним и в этот
раз молча продолжал по-
мазать с молитвой на устах
других прихожан. Та, на-
стырная, на этот раз не
отходила, мешала общему
движению. Келейник за
руку попытался отодви-
нуть её. Не тут-то было!
Она не поддавалась, стоя-
ла. Тогда, будто впервые её
услышав, негромко, спо-
койно старец спросил её:
– А какой смысл тебе
отвечать?
– Как «какой»? – изумилась и возмутилась назойливая.
– Такой. Ты уж сколько их, монастырей то обошла! И все тебе
– плохи. Ты – одна хорошая.
– Откуда вы знаете? – воинственно заявила та.
– Знаю, – загадочно улыбнувшись, ответил отец Иероним.
– И что мне теперь делать?
– Это ты себя спроси. Изменять себя надо. Готова ты к этому?
Просительница растерялась, не зная, как дальше вести себя.
Решила продолжить:
– Так вы ответьте мне. Куда, в какой монастырь идти? Есть же
такой! Не может не быть!..
Ничего не ответил старец, внимательно помазуя и выслуши-
вая других. Тут уж келейник не сплоховал. Оттащил в сторону
настырную.

44
 С посторонней помощью, как бы нехотя, втащила себя к пома-
зующему полная женщина. Она хрипела, булькало что-то в ней.
Из неё время от времени издавался рёв. Ничуть не смутившись,
не испугавшись, отец Иероним спокойно, не прерывая молитвы,
помазал ей лоб. Несчастная благодарно склонилась перед ним.
В это время спина её заметно вздулась в одном месте. Потом это
вздутие под крестным знамением старца быстро переместилось
в другое место. Женщина распрямилась, и тут вздулась пузырём
левая часть её шеи. Старец помазал низ гортани. Вздутие пе-
рескочило той под грудь. Болящая опять склонилась, и из неё,
забулькав, вырвался грубый, страшный рёв со словами: «Как же
вы меня замучили!..» Потом он же, этот «голос» из неё, ей же
приказал: «Иди отсюда!!.. Б… старая!..» Все вздрогнули, но не
отец Иероним. Что-то ещё готово было вылететь из «порченной»,
но старец, переложив из правой руки кисточку в левую. Сложив
её в кулак, несильно пристукнул по перемещающемуся вздутию,
в этот раз опять на спине болящей. Негромко приказал: «Молчи,
тебе говорят!..» Всё разом стихло в женщине. Тело её расслаби-
лось и приобрело ровность.
Повреждённая тут же успокоилась, стала обычной, и даже
симпатичной женщиной. Она с болью, просительно воскликнула
к священнику:
– Батюшка! Когда же вы мне поможете? Освободите?..
Продолжая помазать уже другого подошедшего мужчину, отец
Иероним коротко бросил ей:
– Не время. Не время ещё… Потерпи, помолись…
Та в горести, но и с надеждой, крестясь на иконы, отошла в
сторону.
На удивление быстро, такая большая масса народа прошла.
Отец Сергий прочитал заключительные молитвы и все стали
расходиться.
К отцу Иерониму, осмелился, подошёл невысокий мужчина.
Спросил о мучившем его:
– Батюшка, сейчас пошли ИНН нам присваивать, потом паспор-
та новые… Можно их брать?

45
 Напоследок, возвысив голос, явно отвечая всем, старец твёрдо
ответил:
– Нет, их брать нельзя!..
После этого, стал собирать и укладывать маслице, крест, Еван-
гелие, снимать с себя епитрахиль и поручи. Попутно выслушивал
вопросы от обступивших его и отвечал на них. Келейник деловито
и быстро убирал всё по местам, а то, что нужно было отнести
обратно в келию, складывал отдельно.
Отец Сергий, сожалея, что Молебен закончился, немного
недоумевал: «Почему же старец не освободил от нечистого ту
несчастную женщину, которая уже, судя по её словам, не раз и не
два подходит к старцу? В этот раз бес вон как вспучился у неё в
спине и гортани, казалось, готов был выскочить из неё. Почему
отец Иероним не подтолкнул его, не выкинул?.. Ему, уж точно,
никаких трудов это не стоило бы. Сколько экзерсистов, о которых с
восторгом из уст в уста и в печати сообщают, с каким удовольстви-
ем и эффектом таковое бы совершили! Для вящей известности и
убеждённости в «своих» необыкновенных возможностях. Отец же
Иероним не хочет почему-то это делать. Почему? Это же гуманно,
помочь, исцелить несчастную!..»
Не желая мешать сокровенным беседам отца Иеронима со
страждущими паломниками. Благословившись, попрощавшись
со старцем, отец Сергий вышел с его келейником. Помог донести
ему до их келии утварь и книги.
После Молебна отец Иероним идя обратно к своей келье,
расспрашивал по пути о. Сергия, интересовался его приходской
жизнью. Дал много нужных советов в этом.

Ещё две встречи, содержательные беседы были у о. Сергия

со старцем. В заключении последней из них, доверяясь старцу,
он рискнул и задал прямой, «неудобный», мучивший его вопрос,
который до сего не мог никому задать:
– Батюшка, меня мучит отдалённость, некая разделёность наша.
Рядового священства и священноначалия. Они нас не слышат, да
и не желают слышать. Только указания для неукоснительного
выполнения дают. Это же плохо?..
46
 Внимательно, проницательно глянув на собеседника, отец Ие-
роним решился тоже на откровенный, строгий ответ:
– Да, если бы священноначалие не вознеслось бы над паствой,
то было бы совсем всё по-другому… – мечтательно глядя вдаль
ответил старец. – Если бы все, особенно иерархи наши стояли!
Если бы не был сотворён у нас раскол сверху, какая бы тогда си-
лища мы были бы сейчас!..
– Как бы радостно, едино всё было! Единым организмом, общи-
ми устремлениями мы жили. Как бы все поддерживали друг друга
и побеждали всё тёмное и злое!.. Утогда уже могла бы установиться
Православная монархия!.. – тоже мечтательно, поддержал старца
отец Сергий.
– Вполне! Да, уж... – заулыбался старец и тут же помрачнел. –
Только врагу рода человеческого это не надо. Для него это – смер-
тельно!.. Вот он и побеждает всех иудейским правилом – «разделяй
и властвуй».
Немного помолчав, он с тяжёлым вздохом продолжил:
– Да, сдал нас нынешний то Предстоятель. Помог низвергнуть
нас до «традиционных». До магометан и иудеев. Хотя нас, право-
славных – 87% населения, а их, магометан, в начале 90-х годов,
было всего 2%, а иудеев и вовсе 0,02%. Вот тебе и «математика»…
А теперь и вовсе, под ИНН и антихристову печать нас загнал.
Номера сатанинские помог масонам нам вколотить, вместо имён
святых, которыми мы крещены. Оттуда, сверху, не благодать и
сила, а пагуба да немощь и безсилие от их отступлений, на нас
изливается. В погибель нам всем…
– Как же нам быть?
Старец неожиданно встрепенулся и по-командирски, будто
приказывая, уверенно произнёс:
– Стоять! Не поддаваться никому, что касается главных вопро-
сов – спасения! Индивидуальное, самоличное спасение теперь!
Каждого!!..
Как знак приятия и душевной расположенности, старец энер-
гичным жестом протянул о. Сергию свой белый флакон с маслом,
которым он помазывал всех на Молебне.

47
 – На, держи! Здесь святое маслице со всех мест, где я бывал и
то, что люди мне отовсюду привозили.
Беря флакон, о. Сергий благодарно приложился к дарующей
руке схиигумена. Тот неожиданно, проявив непривычную для
такого ранга священника, сам поцеловал руку о. Сергию, как
священнику и собрату.
Почти до слёз был этим смущён и растроган о. Сергий, низко
склонившись, он попросил благословения у старца. Получив его
быстро, чтобы унять всколыхнувшиеся чувства и не потерять, не
забыть то, главное, что он услышал в разговоре со старцем, быстро
пошёл собираться в дорогу.
Звонил колокол к вечерней службе…

«Какая польза человеку, если он приобрящет весь мир, а

душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу
свою?
Ибо приидет Сын человеческий во славе Отца Своего с
ангелами Своими; и тогда воздаст каждому по делам его».
(Мф. 16, 26-27)

Так прошли последние несколько счастливых дней.

Ещё на двух Молебнах схиигумена Иеронима, довелось сослу-
живать отцу Сергию и многому поучиться.
Последние два дня, по причине отсутствия электричества и
невозможности растапливать на электроплитке огарки и куски
воска, вспомогательные послушания свои, отец Сергий выполнял
в сапожной мастерской. С тремя, тоже очень приветливыми, ста-
рательными послушниками. Удивительно было, как много лежало
для починки на трёх стеллажах! Какая это была необходимейшая,
важная работа! Отец Сергий удивился, с каким упорством и тер-
пением, малая количеством братия, управлялась с такого объёма
и труда работой.
Недолго был в общении со старцем о. Сергий, но заметил,
что кроме постоянных очередей перед келией отца Иеронима. То
больших, при подъезде автобусов в выходные дни, то небольших
группок, в будни, почему то не бывает никого из насельников мо-
48
настыря. Им, что не о чём спрашивать его? Нет у братии проблем?..
Или кто запрещает им приходить к старцу? Чувствовалась некая
отторженность схиигумена Иеронима от участия в монастырской
жизни. Почему? В чём причина?..
Ответа не было тогда для о. Сергия. Он и никого не искушал,
не тревожил вопросами. Да и не от кого было получить разъяс-
нения по этому поводу. Тем более у послушников, не так давно
обосновавшихся в монастыре. «Кто я? Временный гость. Кто
мне, случайному, едва знакомому, свои откровения, даже зная,
выскажет?.. Потом, может узнается. Сейчас, это не главное…» –
успокоил себя о. Сергий.
Трудясь последние деньки в сыром подвале на свечном деле,
отец Сергий многое постиг. Там он нашёл и рассудительного не по
летам, иеромонаха Серафима, кто кое в чём его вразумил. Видно
мудрость в него вдохнул схиигумен Иероним. Сказал как-то отец
Серафим, тяжело вздохнув:
– Это видимость только, что отец Иероним – весёлый, бодрый,
всеми обласкан, – помолчав немного, добавил, опять печально
вздохнув. – А так… Сколько недугов, печалей… Держится! Вида
не подаёт.
Ещё помолчав, решительно произнёс:
– В плену он тоже…
– В каком? – изумился отец Сергий.
Не сразу иеромонах пояснил:
– В таком, что наместник и все кто над ним, а значит и вся в
основном братия монастыря нашего, направлены… Духа совсем
другого. Рабского перед миром.
– Каким образом? Тут же – монастырь. Какое тут рабство, за
стенами монастыря?!..
– Такое, что и здесь, некоторые того же ищут, что и в миру.
– Чего?
– Комфорта, удобств да чинов. Многие трудники, послушники,
тайно мечту таят – с тяжёлых работ на лёгкие перебраться, побы-
стрей рясофор получить. Потом – в иеродиаконы, в иеромонахи…
и так далее. Рановато «старчествовать» начинают, прихожан да

49
паломников вокруг себя собирать, да умствовать перед ними.
Бога почитать и бояться перестали, а вот человеков, начальников
обожествили и преклонились перед ними. Папизм натуральный…
Он уже не только влился в нас, но и затвердел. Потому, те кто Бога
ещё чтит, Ему служит, они все – в плену, во многом обмирщённых
монастырях и приходах.
– Как тогда быть?..
– А никак. Терпеть. Нести свой крест до конца. Перейти неку-
да! Везде такое установилось. Не в мир же уходить. Там, совсем
– гибельное болото.
Больше ничего не сказал иеромонах, и поклонившись, попросив
смущённо, за откровенность прощение, вышел за новой порцией
огарков.

Вот и пришло время расставания. Утренний братский моле-

бен, служба. Прощание с полюбившимися, ставшими близкими
братией, насельниками монастыря, гостинником, благочинным,
с настоятелем монастыря. Трапеза. Быстрые, лёгкие сборы. И, в
обратный путь!..

В особых местах

Повезло отцу Сергию. Подвернулся автобус с паломниками,

прямо до столицы, а там недалеко, на электричке до его сельского
прихода.
Маршрут автобуса был выбран необычно. Через закрытые,
режимные посёлки. Где знаменитые мордовские лагеря заклю-
чённых, зона за зоной. Активная организатор–экскурсовод дого-
ворилась, что в один из лагерей их впустят. Загодя, по пути собрав
с желающих добровольные пожертвования, руководительница с
помощниками закупила продукты и предметы первой необходи-
мости.
Дорога вроде бы продолжалась обычная. Лес, селение, селе-
ние, лес… Но все почувствовали, когда автобус въехал в места
лагерных зон. Раньше по этим дорогам ездить было запрещено

50
всем, кроме транспорта НКВД-КГБ. Теперь, движение в целом, по
основной дороге, разрешено и обычным машинам. Много ответ-
влений, которые расходятся в стороны от этой основной и ведут к
тем скрытым в лесах и болотах «объектам», местам заключения,
которые надёжно охраняются.
Теперь, после очередных громких разоблачений в преступле-
ниях, карательные органы снова «стыдливо» переименовались, на
сей раз в – ФСБ и проявили «демократию», открыв движение по
главной трассе. К местам заключения все дороги, как и прежде,
строго контролируются.
Приподнятое настроение у паломников угасло, ощущалась
тревога. Плотным, десятилетиями спрессованным здесь «смогом»
болей, страданий, мук и смертей одних и садистской жестокостью,
беззаконием, насилием других. Даже сам вид небольших посёлков
и селений, попадавшихся здесь был, при внимательном рассмо-
трении, другой. С виду, такие же, как и все, в эти годы развала и
безвременья конца 90-х годов, они отличались от обычных посёл-
ков своей скрытой, внутренней сутью, энергетикой. Здесь, в этих
селениях, где проживали и проживают в течение почти столетия
исполнители злой воли властей ЧК-НКВД-КГБ-ФСБ, многие, пять
или шесть поколений надсмотрщиков, обслуги страшных лагерей.
По-существу, участников и соучастников безпредельного произво-
ла и беззакония, массы ежедневных кровавых преступлений. Здесь,
если внимательно смотреть, увидишь многое. Общая разруха здесь
особая, разухабистая и остервенелая. При солнечном, летнем дне,
гнетущий вид от строений, заборов, грязи, бросался в глаза. Люди,
по виду, особо мрачные, угрюмо неприветливые и замкнутые.
«Профессия» их к этому обязывает. Тут, временно проживают и
те, кого освободили, но удерживают здесь «на поселении». И те
из них, кто так или иначе, покажется «проштрафившимися», или
просто, по личной, возникшей неприязни кого-либо, тут же пере-
водятся снова за решётки и колючую проволоку. Легко и просто,
получая новые, дополнительные сроки заключения. Переводятся
из «свободной» части проживания, снова в несвободную. Подозри-
тельность и жестокость, безудержного разгула мрачных страстей, и

51
ныне не может не выноситься за пределы колючей проволоки. Они
«идут» на плечах ожесточённых своей «работой» людей. Вносятся
в дома. Передаются жёнам и детям. Перенимаются, скапливаются
здесь, спрессовываясь десятилетиями. Потому тут заметно больше
больных, калек и стронутых разумом. Даже животные, собаки
и кошки, здесь особые, коротконогие, неприятные, грязные. Ни
одного цветочка, взращённого человеком, здесь не увидите ни в
замусоренных палисадниках, ни на газонах.
Вот автобус остановился у одного из поворотов. Руководи-
тельница группы вышла, стала что-то объяснять хмурым, недо-
верчивым постовым. Те куда-то и кому-то звонили из постовой
будки. Видно, не получив разрешения, она вернулась в автобус.
Попросила выйти и помочь ей отца Сергия. Тот с охотой вышел с
ней. Вдвоём, они снова стали объяснять своё разрешённое право
на проезд. Ещё полчаса они терпели каменнолицее выслушивание
постовыми и неохотные их звонки начальству. Наконец, нехотя
один из постовых пошёл открывать шлагбаум. Автобус медленно
пополз по узкой и разбитой дороге.
Ещё два-три таких КПП и таких же долгих перепроверок…
Наконец, автобус остановился у одного из зданий, возле далеко
уходящих в сторону заборов с колючей проволокой, поверху
протянутыми проводами под током и скрученными крутяшами
«спирали Бруно».
Из автобуса, поразмяться, вышли почти все, но в массивное
здание проходной, в зону, вошли только священник и руководи-
тельница группы. Четверо мужчин-паломников внесли туда три
большие коробки подарков и тут же, пошли обратно к автобусу.
Всё пространство проходной было перегорожено множеством
глухих решёток и дверей-решёток с замками. Почти каждый метр
был перегорожен так, что тот, кто захочет выйти из зоны, даже
здесь обязан пройти через минимум 5-6 замкнутых решётчатых
створок, прежде чем оказаться на улице.
Казавшиеся недавно не имеющими сердец некоторые постовые
на дороге, показались теперь добрейшими и милейшими, когда отец
Сергий увидел здешних дежурных. Особенно выделялась крупная

52
девица лет тридцати двух. Совершенно закрытое, чугунно-замкну-
тое лицо. Узкая нитка рта. Суженные в постоянном подозрении,
тёмные глаза. Недоброжелательный и низкий голос, выстрелива-
ющий только краткие отбрасывающие очереди отказов, либо при-
казов. Резкие, тоже короткие, но очень сильные и точные выбросы
рук показывали, что удары наносить она очень даже умеет. Если
и бывала редкая улыбка её, то злорадно-жестокая, безжалостная.
«Да, отселекционирована эта бабища, поколениями здешних
тюремщиков. Обучена жестоким приёмам не менее, чем с подрост-
кового возраста!.. Такую выпусти на ринг, для «боёв без правил».
Она все мировые призы разом завоюет… Всех переколошматит!»
– подумал с содроганием и сожалением о ней отец Сергий, а она
хамовато, неприветливо, желая отыскать всяческие препоны, за-
давала ему дерзкие вопросы. На руке у неё не было обручального
кольца, не жена она и не мать, а годков для этого уже многовато…
Куда, для чего она живёт, надмеваясь безраздельной властью над
понурыми заключёнными? Видными отсюда во внутреннем дворе
зоны, через зарешёченные, тусклые окна. Они бродили поодиночке
в замкнутых клетках, перегородивших всё свободное пространство
лагерного двора. Пройдёт ещё годков 5-10, и что? Ещё более, от
однообразия и одиночества, в ней, непонятно какого пола тюрем-
щице, лишь усилится, ещё больше накопится ожесточение ко всем
и ко всему. И куда это? Тупик, есть – тупик! В нём, кроме отчаяния
ничего не найдёшь. Уже сейчас чувствуется, она буйствует от это-
го. Мстя другим, будто эти бедолаги-заключённые виноваты в её
лютом одиночестве, а от этого в неудавшейся, несчастной судьбе...
В чём смысл жизни для неё?.. В ежедневных хамстве, окриках,
угрозах и побоях?.. Это так интересно и весело?..
Пенсия у них скоро наступает. Что тогда делать, в сорок пять
лет? Даже за грибами в непролазный лес не сходишь. У телеящи-
ка сидеть? На таких же хамов, Познера, Собчак и Шендеровичей
любоваться?.. В посёлке, среди тюремщиков не поорёшь, не по-
буянишь, а тем более не «врежешь крюка» кому-нибудь. Очень
не трудно попасть сюда, за колючую проволоку, всего лишь через
разбитую дорогу от посёлка, но уже в другом качестве...

53
 Всем уже всё стало ясно. Дозвонились и до малых, и до сред-
них, и до большого начальника, а тюремщица всё не пропускала
отца Сергия. Называла имена, но не телефоны новых и новых
ответственных начальников, куда ещё надо было дозвониться и
получить от них разрешение. Другие сотрудники уже изнемогли,
и открыто высказывали ей своё недовольство. Уличали в пустой
настырности, но та сладострастно ухмыляясь, не соглашалась с
очевидным правом прохода священника внутрь мужского лагеря
заключённых.
Если бы не постоянная молитва и не памятование о всегда улы-
бающемся, добронесущем облике и поведении старца Иеронима,
его уроках терпения и добродушия, даже обижающим его, то не
смог, не выдержал бы. Развернулся и ушёл бы отсюда, убежал об-
ратно в автобус отец Сергий. Только это и решимость перетерпеть
всё до конца, тяжелейшее испытание, искушения, удерживали его.
Так прошло около полутора часов тяжёлых мытарств.
Стало уже темнеть. Измаялись и грустно сидели в автобусе
паломники, досадуя, что решились на поездку сюда. Совсем исся-
кнув в доводах и предложениях, руководительница паломнической
группы и священник решили было уходить. Дверь с улицы откры-
лась, вошёл подполковник. Садистка с показной исполнительно-
стью встретила его и объяснила, что несмотря на договорённость
с ним, она бдительно их не пускает, проверяет всё «досконально».
Приятного вида подполковник хмуро мотнув головой, взглядом
сожалеюще показав на неё прибывшим, с расстройством произнёс:
– Вот, из-за таких вот, с позволенья сказать – «служак», прихо-
дится срываться с важных дел и ехать сюда.
Девица не дрогнув, наоборот, ещё более ощерилась в своей
акульей, безгубой «улыбке» и подняла выше подбородок. Попро-
буй, накажи её? Даже начальнику не удастся. Здесь, такие – всегда
«правы»!.. У нас «чрезмерная бдительность», «усердие» (Если они
не налетели на ВИПперсону), тем более в таких «учреждениях»,
не карается наказанием. Наоборот, – поощряется. Хорошее пра-
вило пограничников, «лучше перебдеть, чем недобдеть», здесь
используется вовсю и самым безчеловеческим образом. Даже

54
раздосадованное, непосредственное начальство здесь – безсильно.
«Наверху», если она пожалуется, всегда найдётся кто-нибудь, кто
устроит выволочку и ему…
И всё же, с приездом начальника всё разом изменилось. Короб-
ки с подарками, тут же унесли в зону, и отца Сергия пропустили
через все замкнутые решётки–двери.

За решётками
Один из выделенных для того младших чинов охраны, повёл
отца Сергия сразу в тюремный клуб. Там, в одной из маленьких
кладовок–комнат, была сооружена молебная комната с иконами.
Священник с радостью увидел там кандею, кропило, и даже кре-
щальная купель была здесь.
Не мешкая, он быстро достал из своей сумки епитрахиль с по-
ручами, крест, Евангелие, требник… Положил всё на застеленную
чистой белой бумагой тумбочку. Принесли воду для кандеи, по-
дошли и человек пятнадцать заключённых, в одинаковых чёрных
робах с белыми надписями–номерами на нагрудных карманах.
– Все пришли? – спросил отец Сергий.
– Да, – ответил помогавший ему заключённый.
– Тогда начнём.
Священник дал возглас. Пропел «Царю Небесный»… и увидев
просящий взгляд помощника кивнул ему. Тот с радостью прочитал
с Трисвятого по «Отче наш…» и продолжил с позволения священ-
ника читать дальше псалмы…
После Молебна о здравии страждущих с водосвятием и окро-
плением собравшихся заключённых, отец Сергий вместе с помощ-
ником перешёл на молитвы перед исповедью. Не спеша, с терпе-
нием выслушал, побеседовал с каждым из подошедших к нему.
Какие это были исповеди!.. Выстраданные, вымученные, не раз
и не два оплаканные горькими слезами. Не то, что по ту сторону
решёток и заборов с колючей и электрической проволокой. Денно
и нощно человек здесь страдает, переосмысливает свою жизнь.
Не отвлечённый удовольствиями, развлечениями, болтовнёй,
55
семейными и прочими приятностями, он всегда сам с собой, со
своей немощью и свербящей совестью. Даже находясь не один, он
постоянно перемалывает в себе всё прожитое. В страданиях и этих
мучительных размышлениях, человеку легче увидеть и понять,
через многие свои беды, скорби и тяжёлые обстоятельства, что
везде и во всём – Бог, Его милость, либо вразумляющее наказание.
От полных скорби и самобичевания исповедей заключённых,
у отца Сергия сами собой покатились слёзы сострадания. От по-
знания бездн людского горя, необычайно острых бед и скорбей,
сердце его разрывалось. Как ни странно для непосвящённых,
исторгались из него, перемешивались слёзы радости, даже вос-
торга. Восхищение от красоты человеческого сердца, способ-
ного даже у самого дна и смрада, в безнадёжном, казалось бы
положении, клубке грехов и жестокостей, обращаться, тянуться
к раскаянию, свету, добру. Желать чистоты любви и правды!
Жить прекрасным. Дорожить этим в себе. Ценить, искать это и
щедро дарить другим.
Потрясён был отец Сергий такой силой откровений в исповедях
заключённых. Жаль, что разрешённое время пребывания в зоне
было небольшим. Ох, как не хотелось останавливать, будто нескон-
чаемые излияния из исстрадавшихся человеческих душ, щедро
хлынувшие в виде скупых слёз, сморщенных от боли переживаний
лиц, за своё окаянство, за свои необдуманные поступки, грубость,
ответную злобу… Вот где подлинное море человеческих страстей,
мук и трагических познаний. Перед которыми меркнут все творе-
ния художников. Здесь не беллетристика, а настоящий кровавый
пот самоочищения. Из за малости остающегося времени (львиная
доля его была потеряна с той бесовкой в пропускном пункте). С
трудом, огромным усилием воли над собой и исповедующимися,
поправлял иногда, направлял каждого не к излиянию душ, а только
к исповеданию грехов. Краткому изложению и раскаянию. Жёстко
приходилось выправлять исповедников, чтобы успеть выслушать
всех. Совершил в заключение отец Сергий молебное прошение о
даровании милости Божией всем в узах находящимся и молитву
к святой Анастасии-узорешительнице.

56
 Не все подошли к священнику на исповедь. Он не стал допыты-
ваться, почему, для чего тогда пришли? Наверное, для того, чтобы
выслушать молитвы, чуть отвлечься от тягостного окружающего
существования. И то хорошо!
В это время в помещение двое заключённых внесли коробки с
подарками от пассажиров автобуса. Стали раздавать содержимое
присутствующим. Кроме сладостей, продуктов, были там и упа-
ковки носков, три дюжины полотенец и другие полезные вещи.
Много иконок, душеспасительных книг, свечей, флакончиков с
освящённым маслом…
И при этом отец Сергий получил для себя урок и душевную
пользу, видя, как пришедшие получали эти подарки. Внешне,
всякие человеческие проявления здесь были очень редки, сдержа-
ны, ограничены. Не было никаких вскриков радости, хлопания в
ладоши и прочего. Даже улыбки были очень скупы, сокрыты под
привычно склонёнными лицами. Но если внимательно следить,
то можно было уловить в их быстрых взглядах, ответный взблеск
благодарности, их мгновенные, непривычные, еле различимые
вспышки радости, света в потаённых глубинах их душ говорили,
больше и намного сильнее.
Особенно ценными были для заключённых церковные подарки.
Их они крепче схватывали пальцами. При этом никто из них не
был в силах сдержать благодарную улыбку и слов благодарности,
опять же скупых, выстраданных. Отходя, они особенно вниматель-
но рассматривали иконы, книжечки, пояса… Бережно прятали их
в нагрудные карманы.
Снимая с себя епитрахиль, поручи, укладывая крест, Еванге-
лие, требник… отец Сергий всё же решил оживить обстановку и
спросил одного из пришедших заключённых, явно не русского.
Тот немного сторонясь, стоял позади всех:
– А вы чего робко жмётесь?
– Я так, со всеми сюда пришёл.
– И всё? – удивился отец Сергий.
– Я другой веры.
– Какой?
– Мусульманской.
57
 – Зачем тогда пришли сюда?
– Интересно.
– Это хорошо, что вам хотя бы интересно. Надо дальше, вперёд
идти. Обретать истинную, спасительную веру.
– Не знаю. У меня мать и отец мусульмане… – растерялся не-
много заключённый.
– Ну и что? Они по привычке, по незнанию. А для вас тут
путь Спасителя открывается. Воспользуйтесь благим моментом.
Может быть и несчастье с вами произошло именно для этого.
Через скорби услышать, задуматься и обрести спасение для себя.
Милость Божия вам явлена. На воле вы такого бы не смогли по-
лучить. Благое нам не всегда через приятное открывается. Чаще
через скорби, болезни, утраты… На суд Божий придёте не к «ал-
лаху», а к Его Сыну, нашему Иисусу Христу! Имейте это в виду!
Не прозевайте, не пропустите счастливую для вас возможность,
здесь с Ним соединиться. Там, на воле, вам это намного труднее
будет воспринять. Там шкура снова задубеет, и опять вам будет
невозможно пробиться к собственной душе.
Для вящей убедительности, отец Сергий похлопал дружески по
плечу иноверца, тот обещающе улыбнулся. Даже ради этого одного
иноверца, стоило столько мороки претерпеть. Кто знает? Может и
воспользуется благим советом этот, пока непросвещённый светом
истины заключённый? Дай то Бог!
С неохотой, жалостью, что нет возможности ещё побыть со
священником, сожалением о том, что столько ещё осталось невы-
сказанного обстоятельно. Провожали заключённые священника,
пришедшие сюда на молебен и исповедь «бани пакибытия». И отцу
Сергию было тягостно, грустно прощаться с ними. За полтора-два
часа ставшими ему истинно братьями во едином Отце.
Когда отец Сергий из небольшого зданьица тюремного клуба,
провожаемый улыбками, благодарностью вышел, уже стемнело.
Повсюду, слепя, ярко горели фонари, ещё более взвинчивая, будо-
ража нервы. Небольшой, голый, вытоптанный лагерный дворик,
перегороженный на десять–пятнадцать загонов с дверьми и зам-
ками, тоже настраивал на безсилие и уныние здесь находящихся.
Столько решёток, дверей и на зверей нигде не наставлено!..
58
 Через все эти отсеки и двери, безпрепятственно провёл обратно
отца Сергия дежурный охранник, поочерёдно открывая и закрывая
за собой замки. В самом же здании проходной были электриче-
ские замки, которые открывались по нажатию кнопок невидимых
охранников из здания пропускника.
Все трое сотрудниц, с которыми пришлось пережить столько
мороки, приветливо улыбнулись священнику на прощанье, кро-
ме той злобной «каратистки»… Она ещё сильнее втянула в себя
полоску губ, так что их не стало совсем, и тёмно-синие молнии
заблистали в бездонном мраке её глаз.
Отец Сергий улыбнулся ей и почему то решился, сказать ей
доброжелательно:
– Не печальтесь. Здесь, конечно же, трудно вам. Служба у вас
ответственная. Но там, за решётками – тоже люди. Им тоже не лег-
ко, – улыбнувшись, отец Сергий дал в заключение ей поддержку.
– Всё у вас будет хорошо, если подобреете. Поверьте! Полюбите
всех и вас полюбят. Счастье в добре и радости…
Для верности, священник осенил закосневшую в подозритель-
ности и чрезмерной жёсткости сотрудницу крестным знамением
и протянул ей одну из ламинированных иконок Богородицы.
Произошло невероятное. Та, поражённая необычным к ней
обращением, вгляделась в лик Богородицы. Впервые, судя по удив-
лению окружающих, широко раскрыла глаза. Они у неё оказались
не тёмными и мрачно-мутными, а синими! К тому же, на этот раз,
безпомощными и растерянными.
Священник увидел в её распахнутых глазах столько боли, не-
согретости и тоски, горечи одиночества, что ужаснулся. Сердце
его сжалось от сострадания к ней. Одновременно в ней промель-
кнули острая надежда и стремительное желание, порыв к доброму
и человечному… Она не знала, что ответить, была обезоружена.
Машинально она согласно закивала непреклонной доселе голо-
вой. Произнесла: «Спасибо, спасибо…» и… улыбнулась! Это
так поразило не только священника, сколько её сотрудников, что
они даже радостно вскричали, а одна из сотрудниц восхищённо
прихлопнула несколько раз в ладоши. Совсем растерявшаяся и
смущённая девица, пряча улыбку, опустила голову. Строгие со-
59
трудники её бросились к ней с утешениями и ласками. Впервые,
наверное, в жизни, она их охотно принимала. От всего этого, у неё
на глазах появились слёзы…
Чтобы не нарушить счастливый миг, возникший в этом мрач-
ном и грозном помещении, среди сотрудников особой режимной
службы. Радостный от такого, неожиданного события, отец Сер-
гий поклонившись, тихо вышел в последнюю, открытую для него
дверь-решётку.
В автобусе, несмотря на слепящий свет фонарей, все спали.
– Ну, как? – шёпотом спросила, встречая священника руково-
дительница паломников.
– Спасибо вам, – коротко успокоил, поблагодарил он её и про-
шёл к своему креслу.
Очень устал. Сейчас он это основательно почувствовал. И не
столько от напряжённости дел, сколько от выматывающей не-
рвотрёпки, которую им устраивали служаки на постах и особенно
в проходной этой зоны. Но, всё позади. Доброе, полезное дело для
несчастных узников и даже для их охранников, совершено.
Автобус мягко зашуршал шинами, отъезжая от зловещих тю-
ремных ограждений.

«Христианство признаёт только одну власть – власть от

Бога. Источник власти – Бог. Никто из людей не имеет право
на власть. Власть – особый долг. Долг перед Богом».
(прп. Иоанн Дамаскин)

По возвращении из поездки, у отца Сергия всё пошло прежним

своим чередом. Службы, требы, приходские заботы с нескончае-
мыми ремонтами то одного, то другого, безконечное составление
отчётов и прочих бумаг для епархиального управления…
Не забывал, при всей суете он своей поездки в Санаксарский
монастырь. И не то, что помнил, а всё увиденное и пережитое
там, сидело в нём глубоко и прочно. Сам образ схиигумена Ие-
ронима, иноков и послушников Санаксарского монастыря, часто
всплывал и согревал ему душу, давал силы и терпение в нелёгких
обстоятельствах. Вспоминал он и справедливые, мудрые советы
60
старых священников: «Мы порой считаем чудачеством, не прида-
ём значения отдельным, рваным, не связанным последовательно
привычно для нас словам старцев. Удивляемся, когда на наши
вопросы слышим такие не составленные «грамотно» ответы .
Порой и вовсе нам кажется на далёкие отвлечённые темы, кото-
рые как нам кажется совсем «из другой оперы», выглядят чуда-
чеством. (Особенно у юродивых). Или ответом, почему то, нам
приводят строки из Евангелия, где описано совсем другое время,
другие события и положения, цитату из книг учителей церкви.
А то и вовсе – прибаутки, поговорки, шутки и т.п., непонятное
для нас, привыкших к конкретным, грубым, непоследовательно
сколоченным фразам.
В этом наша беда. Многие поэтому уезжают от настоящих
старцев неудовлетворёнными, а то и в гневе.
Но тот, кто отринет свою самоуверенность, начнёт смиренно
по крупицам собирать «случайные» слова старца, внимательно
«расшифровывать» услышанное, тот многое поймёт, узнает и
большую пользу получит себе».

Как-то повстречавшись случайно с одним из монахов этого мо-

настыря, он более обстоятельно разузнал, действительно имеющу-
юся причину разобщённости между монастырским духовником и
братией. Она заключается в разности подхода к возникшему тогда
у нас в Церкви отношению к «номерам». Если старец Иероним
твёрдо стоял за неприятие сатанинских нововведений, то высшее
священноначалие, епархиальный архиерей и настоятель мона-
стыря, как мирские администраторы, дорожа своим положением
более, чем исполнением монашеских и священнических обетов
перед Богом, поддерживали мирскую, либерало-антихристову
власть в этом вопросе. Под эту «раздачу» и попали стойкие стар-
цы: Лаврский архимандрит Кирилл (Павлов), схиигумен Иероним,
архимандрит Ипполит, схиигумен Феофан, протоиерей Николай
(Гурьянов), архимандрит Адриан (Кирсанов)… Благодаря большой
известности среди паствы, их не могли, как многих священников
просто отправить в «запрет», изгнать. Этих, «бунтарей», в основ-
ном «отодвинули» от братии. Обложили бдительными «келейни-
61
ками» и «келейницами». Дабы не было их благого воздействия на
прихожан и иноков монастырей.
Вот и вся «загадка» с отцом Иеронимом.
Вот почему получилось так, что дом родной – монастырь для
твёрдых в вере старцев стал в какой-то степени – темницей, узами.
Где они заточены в одиночестве, в своих келиях, братию у них ото-
брали. Номинально они считаются духовниками, для «вывески».
Передали насельников обителей другим, «лояльным», готовым
на всё, послушным начальству ради чинов и комфорта окормите-
лям. Подальше от суровых истин, сопротивления нарастающему
злу и беззаконию. Приспособленцы теперь, а не строгие аскеты,
воспитывают молодых, новых приспособленцев. Оторвали их от
основного, ради чего принимают они постриг, отсекаются от всего
мирского, суетного. Тем самым развращают, поставляют перед
ними заслон основной их цели – служению Распятому нашему
Спасителю, житию, учению и истине Его.
Одному рабу Божию санаксарский старец, незадолго перед
своей кончиной, поведал:
– Об этом (Опасностях ИНН, новых документах, карточках,
чипах…), я всё архиереям говорил. Не раз и не два… Они не по-
слушали. Продолжают, делают своё, богопротивное дело… Раз
так! Мне здесь делать уже нечего. Я ухожу…
И старца вскоре не стало.

Дополнения:
Две встречи
Рассказ о Санаксарском старце схиигумене Иерониме

«Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе».

(Фил. 4, 13)
Первая встреча

Впервые о старце Иерониме я узнал от протоиерея Иоанна

Державина. А он познакомился с ним при весьма необычных
обстоятельствах.
62
 – Пасху 1994
года я по благо-
словению нашего
Патриарха Алек-
сия II встречал
в Иерусалиме, у
Гроба Господня,
– рассказал свя-
щенник. – В день
Святой Пасхи я со
своей матушкой
пришёл на Голго-
фу. Там уже стоял
неизвестный мне
батюшка, рус-
ский, моих лет.
Я поздоровался,
спросил откуда
он? Он ответил,
что приехал из
Мордовии, из Са-
наксарского монастыря, расположенного вблизи города Темникова.
«Так мы с вами соседи!» – обрадовался я и стал говорить ему про
Самару.
Чтобы в Великую Субботу видеть схождение Благодатного
Огня на Гроб Господень, нужно почти за сутки занять место возле
Кувуклии. Мы пошли ко Гробу Господню вместе. Заняли места,
стали ждать. Увидев двух девушек из нашей группы – дочерей
московского священника, отец Иероним неожиданно сказал:
«Вот эта девушка днём молится, а эта – и днём молится, и по
ночам...» Они обе учились в институтах. Как действительно ока-
залось, вторая девушка, Маша, любила молиться ещё и ночами.
В тайне от всех!
Старец Иероним был слабеньким от поста. Я его водил за руку
по Кувуклии, когда там пели «Воскресение Твое, Христе Спасе».

63
А когда приехал к себе домой, то оказалось, что и в наших краях
знают о санаксарском старце. Узнал, что был он священником
на приходе в Мордовии. Что у него две дочери, одна из которых
стала монахиней. И они с матушкой ушли в монастыри и приняли
постриг».
Вскоре, как это обычно бывает, о схиигумене Иерониме заго-
ворили повсюду. Слишком большая жажда в народе к общению
с такими людьми. Многие самарцы уже побывали у старца в
Санаксарском монастыре, в Мордовии. Другие туда только ещё
собирались. Я тоже захотел съездить к нему. Но предварительно
решил взять благословение на поездку.
В начале декабря мне сообщили, что старец Иероним неожи-
данно приехал в гости к отцу Иоанну Державину в село Неро-
новку, мне надо срочно ехать туда, чтобы повидаться со старцем.
На следующий день я уже мчался на машине, вместе с ректором
Самарского Духовного училища священником Евгением.
Мы подъехали к Казанской церкви. Вбегаю на крыльцо боль-
шого гостеприимного дома. Нас встречает радушный хозяин,
а следом за ним – худой, с аскетичным лицом, монах. На меня,
лучась добротой, смотрели глубоко посаженные мудрые глаза
старца! Он радостно улыбнулся и по-монашески ласково обнял
меня, дал благословение.
– Мне уже давно ехать надо, но чувствую, словно кто-то меня
удерживает, – простодушно объяснил схиигумен Иероним. – Зна-
чит, по Божией воле произошла наша встреча!
Но всё же надо спешить. Впереди у старца Иеронима ещё долгая
дорога. А времени остаётся немного. Духовника Санаксарского
монастыря схиигумена Иеронима уже ждут в обители. Но он
улыбается и говорит, что «надо обождать», хотя уже стемнело...
Тут в разговор вступает отец Евгений, просит совета: что самое
главное в становлении духовной школы? Старец довольно под-
робно отвечает ректору, и у нас создаётся такое впечатление, что
для отца Иеронима все проблемы нашего Духовного училища (и
не только, нашего) как на ладони.

64
 – Главное, – учит он, – это строгий отбор. Пусть будет меньше
учащихся; важно, чтобы среди них не было случайных людей.
Надо, чтобы не было на них канонических запретов. Чтобы все
были людьми верующими, церковными. Чтобы утром и вечером
молились неукоснительно, посты соблюдали. А то придут по-
ступать – а молитв не читают, в церковь-то всего месяц назад в
первый раз пришли...
– А ещё что важно?
– Строгость. Нужно, чтобы семинария мало чем отличалась
от монастыря. Будущие пастыри должны жить изолированно, без
нужды в город не выходить. Чтобы не было книг у них, кроме
духовных. Не было всяких современных «кассет». Телевизор не
надо смотреть. Нужно соблюдать целомудрие. И ещё смотреть,
чтобы спиртное в училище не приносилось.
...О Самаре отец Иероним говорит с уважением: «Много у вас в
городе верующих. Больше, чем в других городах». Нас пригласил
к себе в монастырь.
Один из присутствовавших спросил отца Иеронима, правда ли,
что странные стандартные этикетки-сертификаты, с недавних пор
появившиеся на многих пищевых и непищевых продуктах, есть
«предтечи» будущей печати антихриста? Некоторые заспорили.
Одни говорили, что на эти этикетки не следует обращать внима-
ние. Другие, напротив, убеждали, что это не так безопасно, как
кажется. И нас приучают жить по стандартам, неизвестно кем
устанавливаемым. Приучают нас к тому, чтобы всё было «сосчи-
тано», «пропечатано»... Старец Иероним высказался по этому
поводу последним.
– Недавно, – сказал он, – мне внук говорит: «Деда, с этими
полосками пищу нельзя есть».
– Почему? – спрашиваю.
– Нельзя. Потом болеть будешь... Вот! Устами младенца гла-
голет истина.
– Так что же, с этими знаками продукты нельзя есть? – спросил
один из нас.
Старец задумался. И, помолчав, сказал:

65
 – Сила креста всё побеждает!
– Батюшка, а скажите, чем вреден «новый стиль»? Многие
православные Церкви (Элладская и другие) перешли на «новый
стиль». Плохо это?
– Очень страшно! Ещё Спаситель не родился, а мы начинаем
праздновать Его Рождество. Господь ещё не воскрес, а мы справ-
ляем Пасху. В самые скорбные дни, когда страдает Иисус Хри-
стос, у «новостильников» веселье, праздник. Так же и с другими
праздниками. Разве можно, скажем, в день святителя Николая
праздновать день, например, Саввы Освященного?! Грех это... Это
всё от Римского папы идёт. Он говорит другим Церквам: «Если
будете со мной иметь связь, то ни в чём не будет у вас недостатка.
Я буду вам миллионы и миллиарды давать. У меня и деньги есть,
и священники, и храмы». Вот потому и вводят там «новый стиль».
Люди слабые, могут продаться за деньги.
Многие неверующие люди, покаявшись, становятся верую-
щими. Больные, покаявшись, становятся здоровыми. Я всегда
говорю слова святого Евангелия: «Ищите прежде Царствия
Божия, а остальное всё приложится вам». Главное, чтобы мы
заботились о спасении, а не о телесном здравии. А когда будем
искать спасения, тогда узнаем, как освободиться от чёрных сил.
Покаяние – правильный путь ко спасению.
Однажды пришли ко мне люди. До этого они никогда не кая-
лись, что делали аборты. А ведь что такое аборт? Это есть – убить
человека. Если ты человека убил, то по мирскому закону расстрелу
подлежишь, или длительному тюремному заключению. А какое
тебя за убийство младенца ждёт наказание Божие?! И вот когда
начнёшь им об этом говорить, они восклицают: «А мы этого не
знали! Думали, в аборте греха нет!..» Но ведь это убийство! Если
убил человека, то должен нести хотя бы епитимью. А когда ты
поймешь, какой великий грех совершила, то уже потребуешь сама
большего наказания, большей епитимии.
Человек, возрождаясь духовно, получает спасение и исцеление.
Человек может быть возвращён к жизни только в том случае, если
он захочет жить по Закону. Мы потому и наказываемся так строго,

66
что мы – нарушители Закона. Через это Господь даёт нам болезни,
всякие искушения и наказания.
Ежели бы мы никогда не согрешали, жили бы как Адам и Ева до
грехопадения. Никогда не болели и жили бы вечно. Но был праро-
дительский грех и мы продолжаем грешить и потому становимся
подверженными греху, а значит болезням и смерти.
Больного Серафима Саровского посетила Матерь Божия... И
нас, если мы смиренно переносим болезнь, посещают высшие
силы. Болезнь избавляет от многих душевных страстей.
По поводу соблюдения поста.
У меня есть внучка. Однажды в последние дни Великого поста
мы решили все идти причаститься. С нами должна была идти и
трёхлетняя внучка. Мы молились, и она молилась вместе с нами.
А потом, уже идя в церковь, она и говорит: «Я сейчас же хочу мо-
лока и даже сметаны!» Хорошо, может быть, тебе тяжело с нами
поститься. Мы дадим тебе молока и сметаны. Но только сначала
пойдём причастимся. И вот мы все причастились. И говорим ей,
пойдём, купим тебе сметаны и молока. «Как не стыдно! – закри-
чала трёхлетняя девочка. – Спаситель на кресте висит, а ты меня
хочешь покормить скоромным!» С тех пор она уже никогда не
нарушала пост.
Однажды в пост одна старушка дала ей конфетку. Но девочка
посмотрела на неё и говорит: «Как тебе не стыдно! Спаситель
страдает, а ты не постишься». Женщина эта потом призналась:
«Тут меня как дубинкой ударили! Ведь я и правда не постилась...»
А девочка говорит ей: «Ведь ты умрёшь скоро, а не постишься!»
Через полтора года эта старушка стала умирать. Позвала меня и
сказала, что благодаря внучке моей она стала поститься, чище
жить. Перед смертью она исповедовала свои грехи и причастилась.
С миром Господь взял её душу. «Уста младенцев хвалу воздают!»
...Пришло время прощаться. Старец благословил всех нас и
сказал: «Желаю вам, чтобы пройти вам земную жизнь не для теле-
сной, а для вечной блаженной жизни... Кто служит безсмертному,
вечному Богу, тот сам становится вечным. А кто служит падшему
мёртвому диаволу – тот становится мертвецом».

67
 Машина скрылась в ночи, увезя от нас старца. И уже кажутся
почти нереальными и этот белый снег на фоне ночного неба, и
величественный силуэт Казанского храма, и весь этот чудесный
вечер, проведённый с отцом Иеронимом.

Вторая встреча

Часто мысленно я возвращался к той короткой декабрьской

встрече. И всё время думал о том, что надо отложить дела и
отправиться в неблизкое паломничество в мордовский городок
Темников – к схиигумену Иерониму. Но планам моим не было
суждено сбыться. Старец Иероним вновь сам приехал в наши края,
чтобы встретиться со своими духовными чадами. И вот опять я
еду в машине с тем же священником Евгением. Путь наш лежит в
хлебосольный дом протоиерея Иоанна, где нас ждёт отец Иероним.
Там уже собрались послушать старца священники из соседних при-
ходов, несколько паломников из Тольятти да молодой послушник
из Санаксарского монастыря, сопровождающий старца.
И вот опять старец Иероним, улыбается, радуется нашей
встрече. Смотрит из-под чёрного схимнического клобука своими
лучистыми, по-детски счастливыми глазами. И многим вдруг
становится неуютно под этим радостным взором. Ведь так не
хочется выставлять напоказ свои грехи! А от ока старца не скро-
ются никакие наши «червоточины»... Но знаем и другое: что бы
ни прочитал он в тайниках наших душ, он всё равно будет любить
нас – греховных и жалких, ровной монашеской любовью... Я делаю
усилие над собой и не прячу глаза. А вскоре вдруг замечаю, что
мне не хочется отрывать взгляд от его вдохновенного лица, от его
голубых радостных глаз! И понимаю, что мне так будет не хватать
потом именно этого лица, именно этого взгляда...
Даже не верится, что старец в этот раз пробудет до утра с нами.
Целая ночь впереди! Сегодня у него было много дел: молился в
нескольких самарских храмах, встретился со многими, отвечал на
вопросы прихожан, узнавших его по фотографии, опубликованной
в «Благовесте»... А завтра будут новые встречи – в Ульяновске,
Димитровграде. Будет поездка в Ташлу. Но это завтра. А сегодня,
68
сейчас – мы усаживаемся за большим столом, готовые слушать
хоть до утра негромкую, берущую за душу речь старца...
– Батюшка, помнится, вы в прошлый раз добрые времена пред-
сказывали. Пока всё слава Богу! Грех жаловаться. А дальше? Что
дальше нас ждёт? – спросил один из нас.
– Да, сейчас для Церкви благоприятные времена, – ответил
старец. – Но нужно спешить. Нужно немедля строить храмы.
Нужно скорее забирать из музеев церковное имущество, святыни.
Куй железо, пока горячо! А потом уже поздно будет. Мы сейчас
как перед потопом живём. Чего сейчас доброго не сделаем, уже
никогда не сделаем. Впереди нас ждут испытания...
– А как быть с врагами Церкви? Ведь их вокруг всё больше и
больше.
– Крестить их надо! – неожиданно отвечает отец Иероним. –
Если сумеем такого человека окрестить, то он сразу помягчает
сердцем. На глазах «сдуется» вся его злоба. Люди меняются с
принятием святого Крещения.
Сейчас такое время – перед ураганом затишье. Господь ждёт
от нас покаяния. Ждёт, что мы встанем на спасительный путь
жизни. Господь дал нам время для покаяния, и мы должны это вре-
мя прожить по-Божии. Никогда ещё люди не подвергались таким
тяжёлым испытаниям и искушениям, как теперь. Но чем больше
искушений, тем спасительнее наше время. Ни один человек сейчас
не проходит по жизни без испытаний. Сейчас идёт нагнетание
прелестей дьявольских, много чародеев стало в миру. Это слуги
диавола. С их помощью диавол сеет плевелы, чтобы антихристу
прийти в мир. Но Господь удерживает его.
Сейчас наступает последний срок для покаяния, послед-
ний шанс нам, чтобы мы покаялись и оставили греховный путь.
Смотрите, какие сейчас встречаются грехи! Диавол расставил
все сети. Жизнь сейчас подвергается полной компьютеризации,
обработке телевидением. Каждый человек подвергается гипноти-
ческому отравлению через блуд, вино, курение, наркотики... Но
мы должны быть доблестными воинами Христовыми. Должны
каждую минуту, каждый час следить за собой – какой мы путь
прошли, какие перед нами поставлены преграды на пути ко спа-
69
сению, какие мы грехи совершили... И надо немедленно пока-
яться. Немедленно нужно исправиться, пока мы не погрузились
полностью в грязи греховной. Нужно очиститься от греха и идти
по Божиему пути.
Господь безмерно любит нас. Без меры даёт нам дары. Но как
мало мы делаем для драгоценной своей души. Для пищи – мы
много готовим, для одежды – много украшаемся. Как много сил
и времени мы тратим на украшение своего жилища. А о душе
своей – невесте Христовой. Как мы мало заботимся! Как мало мы
её украшаем! Мы так мало заботимся о её чистоте, о её красоте,
о том, чтобы она чистой, а не в заплатах греха, пришла к своему
Жениху... Господь любит нас до ревности. Какие бы мы грехи ни
совершали, а Господь терпит нас. Как мы можем друг друга не
терпеть, когда Господь терпит нас?! Мы стараемся спасать душу
свою, а Он страдал за нас на Кресте. А разве мы с вами страдали?
Разве шли на Крест, как Спаситель? Разве мы несли Крест, который
нёс Христос? Разве наш крест такой тяжести?
Мы должны терпеть все искушения и испытания, как терпел
Спаситель. И не только терпеть должны мы, а и с радостью пере-
носить. Тогда мы достигнем спасения.
Ведь мы все страдаем от душевных недугов. Кто-то тоской уг-
нетается, кто-то унынием. А сколько безумства в себя принимает
человек! Господь ждёт, чтобы мы пришли к Нему, покаялись.
Впал в уныние – покайся! И избавишься от уныния. Так и с дру-
гими недугами. Самое главное – встать на путь спасения души
своей. Цари, священники, миряне – все нуждаются в покаянии.
Покаяние – дар Божий. Покаяние – второе крещение, это путь
ко спасению.
Даже для чародеев есть покаяние. Они уже в этой жизни жи-
вут, как в аду. Для них ад уже начался. Но и им можно покаяться,
пока их полностью не поглотил диавол. Если они покаются от
чистого сердца, то будут прощены. Посмотрите, сколько сейчас
людей лежит в психбольницах! Там люди, пришедшие в полное
расстройство. А ведь это люди, нуждающиеся в духовной помо-
щи... Они могли исцелиться молитвой. Но они в своё время этим
не воспользовались, а когда пришли в полное растление, полное
70
опустошение, они уже не могут даже правильно говорить, у них
отнялся разум, отнялось намерение идти по спасительному пути. И
потому помните: «Ищите прежде Царствия Небесного, а остальное
всё приложится вам». В этом спасение!
Вкусная пища – тоже дар Божий. В Самаре очень вкусный хлеб.
Думаю, это искусство хлебопечения – дар Божий, а не само по
себе... Бог даёт нам утешение. Всё даёт нам, чего у Него ни попро-
сим. «Просите, и дастся вам, ищите и обрящете». Однажды я
сидел у себя в келии, был вечер. А следующий день приходился на
праздник – память святителя Тихона и апостола Иоанна Богосло-
ва. И вот я думаю: «Боженька мой! Я вот хочу, чтобы мне рыбки
поесть. Иоанн Богослов был рыбак, и я люблю рыбку – пошли
мне рыбку!» И только успел я об этом подумать, как вдруг дверь
в келию распахнулась и чья-то рука протягивает мне два больших
леща! Я хотел было поблагодарить дарителя, выскочил за ним из
келии, но никого уже не было...
Пасха бывает один раз в год, а у меня каждый день бывает Пасха.
«Господи! – думаю я. – Что это такое? Наверное, я ненормальный?
Только младенцам всё время прыгать хочется. А я вот старик – и
хочу прыгать. Хочу бегать, резвиться, радоваться. Отчего это?»
Ещё с детских лет меня спрашивали, кем ты хочешь быть, я отве-
чал: «Попом буду!» Они смеялись надо мной, а я действительно
попом стал. И в шесть лет, и в семь я говорил, что стану попом...
Господь меня сохранил... Так вот и жизнь прошла, промелькнула.
Шестьдесят пять лет прожил, а ещё только начинаю жить, начинаю
каяться – и всё до сегодня каюсь. Хочу получить спасение. Прошли
драгоценные дни жизни, а сейчас только думаю о своём спасении.
Сколько Господь даст времени жизни моей? Сколько ещё поживём
мы? А хочется увидеть второе Пришествие Христово. Доживём
или не доживём? Кто знает?
Каждому человеку дана Богом мера спасения. Насколько мы бу-
дем смиряться, настолько будем приближаться к Богу. Вот почему
смирением мы всегда, если пожелаем, сможем получить спасение.
Не жалей плоти – она есть лишь жилище наше. А там, внутри, душа
наша, которая будет встречаться с Женихом, с Богом. Душа – невеста
Христова! Вот её-то, Невесту, и нужно украшать цветами.
71
 Мы не всегда по-
стоянны. А надо всег-
да быть постоянным.
Упал – вставай, беги.
Лежишь? Всё равно
твори молитву! Если
не успеешь встать, как
в борьбе бывает, ког-
да судья досчитает до
десяти, – значит, про-
играл. А если даже
и положили тебя на
лопатки, но ты сразу
вскочил, то ты ещё не
побеждён, бой продол-
жается!
Так и мы должны
немедленно вскаки-
вать, должны держать-
ся до конца в неравном
бою. Как доблестный
воин должен бороться
до последнего издыха-
ния, так и мы должны побеждать врага-диавола, который, как лев,
хочет похитить каждую душу. Но мы – доблестные Христовы вои-
ны, мы с помощью Божией должны побеждать для спасения души.
В священники меня рукоположил в 1974 году Пензенский вла-
дыка Мелхиседек. Это случилось в день Благовещения. На Пасху
я уже служил на своём приходе. В день моего рукоположения
произошёл такой случай. Владыка послал телеграмму в другой
город своим духовным чадам, чтобы они приехали в Пензу на мою
хиротонию. А они в это время хотели ехать в Москву. Московский
поезд обычно стоял на первом пути, вот они и пошли с билетами
на этот поезд, стоящий на первом пути. Но в этот раз московский
поезд встал на второй путь, а они сели в поезд, следующий в Пен-
зу, думая, что он отвезёт их в Москву. Приехали они в Пензу – и
72
только тут поняли, что ошиблись. Тогда решили повидать влады-
ку и только потом ехать в Москву. Владыка встретил их в храме,
удивился и говорит: «Как же вы могли так скоро приехать? Я дал
вам телеграмму только два часа назад... А вы уже здесь!» Они
объяснили, что никакой телеграммы получить не успели, а прие-
хали в Пензу по ошибке. И – побывали на моём рукоположении!
Мой первый приход был в Спасске, я служил там в Покровском
храме. Потом пять лет служил в Пензе, в соборе. Потом служил в
Колопино. Оттуда попал в Санаксарский монастырь, и пять лет на-
зад меня поставили его духовником. Люди часто приходят ко мне,
утешения просят. Учу их правильно молиться, искать исцеления
не тела, а души... Мы – как работники последнего часа, которые
были наняты самыми последними и трудились меньше всех. Не
по трудам, а по милости Божией мы ожидаем себе награды.
...Всему в нашей жизни бывает конец. Пришёл конец и этой
удивительной ночи. За окнами темно, но это уже предрассветная
темень. Звёзды гаснут, на востоке заалела заря. Собаки перебрёхи-
ваются по-утреннему в охотку. Глаза мои слипаются. Надо немного
вздремнуть и ехать в Самару. Но так не хочется расставаться со
старцем! Ведь кто знает, каким для нас станет грядущий день? И
будет ли впереди ещё встреча?..
Антон Жоголев. г. Самара. Газета «Благовест».

(Из книги «Иероним, чудотворец Санаксарский» Изд. «Со-

бор» 2014 г.):

«Я и на том свете буду за вас молиться»

(схиигумен Иероним)

Вспоминает прихожанка Никольского храма в селе Старое

Синдрово, где батюшка был настоятелем с 1990 года:
«Много чего претерпел отец Иероним за свою жизнь: и зависть,
и клевету, и насмешки, и доносы, и побои – полный набор ухищ-
рений духов злобы и коварства. Однажды, чуть было в тюрьму
не посадили!
73
 Сколько он, бедный, от нас перетерпел! И службу неправильно
ведёт, и исповедь затягивает, и Евангелие медленно читает. Всё с
криком, начальственным тоном, с чувством превосходства, ему вы-
говаривали. И ни разу отец Иоанн не возразил, не поставил на место.

…Много мест в Мордовии, где помнят отца Иоанна. Отправ-

ляли его, безотказного, в долгие командировки на дальние при-
ходы – священников не хватало. А постоянным местом службы
считался с 1979 по 1983 год Иоанно-Богословский собор в городе
Саранске.
Многочисленные командировки о. Иоанна по разным приходам
продолжались иногда в течение нескольких месяцев. А семья
всегда оставалась без него. Не прекращались поездки и после
поступления отца Иоанна в Санаксарский монастырь. И везде с
большой теплотой вспоминают о батюшке – очень отзывчивый
был, добрый, безотказный, доверчивый. Не «капризничал» на
требах. В любую погоду шёл, в слякоть, в мороз – отпевать, собо-
ровать, исповедовать, причастить больного. Нет транспорта, значит
пешком, если в городе – на автобусе, троллейбусе. К страждущим
стремился, ни о чём не думал, кроме – успеть бы.
Чуткое сердце отца Иоанна отзывалось на каждый зов о помо-
щи. Желание помочь, утешить скорбящего, облекались в простые
доходчивые слова, необходимые в каждом конкретном случае.
Сколько их, таких случаев, можно привести в качестве примера…

…Случалось в его жизни и такое. Написали однажды на отца

Иоанна прихожане с. Каменный Брод большую «телегу» куда
следует: «Примите меры, уберите от нас этого батюшку. До него
были мы люди, как люди, а тут на службе в храме, кто мяукает,
кто кукарекает, кто по полу катается». Убрали батюшку. Другой
приехал. Тихо стало. И никто ни о чём не задумался!
Наделил Господь, своего избранника дарами благодатными, но
испытывал и силу его Веры.
Когда батюшку спросили однажды: «Как жить под давлением
злых сил?». Он ответил словами из Божественного Евангелия:

74
 – Везде гонимы будете. По всем предсказаниям старцев, хри-
стиане последних веков спасутся терпением душевных скорбей, в
отличие от первых христиан, которые терпели физические страда-
ния. Мученичество последнего времени, в основном, будет – без-
кровное. Подвиги веры совершаться скрыто, в самой сокровенной
глубине страдающего сердца.
Достичь чистоты жизни в наше безнравственное и бездуховное
время – величайший подвиг»!

…Старец не раз сокрушался:

– Вот вы ко мне сто человек пришли, и только один спросил
– как душу спасти? Остальным – телесное здравие подавай, да
мирское благополучие!..

…Когда батюшку спрашивали, что бы он посоветовал почитать

из литературы, старец всегда отвечал:
– Евангелие и Псалтирь есть? Вот и читай.
Благословлял также знакомиться с духовным опытом святых
отцов Православной Церкви.
Как и все настоящие старцы нашего времени, он безстрашно
обличал, вскрывая язвы сегодняшней российской действитель-
ности, помогая нам разобраться в сути последних времён, заклю-
чающейся в подготовке воцарения антихриста силами мирового
зла. Ясно видел границу добра и зла, то дано немногим, только
духовно совершенным.

«Мы все имеем крест, который даровал нам Господь. Ка-

ждому – свой. И нести его надо с любовью и благодарением».
(схиигумен Иероним)

Вспоминает раба Божия Анна, нёсшая с братией все тяготы

зарождающейся Санаксарской обители:
«Монашествующих тогда человек семь было.
Трудно монастырь начинался. Помнят первые насельники и те
времена, когда даже хлеба не было.

75
 Иду как-то из монастыря, еле-еле плетусь. Устала. Работы-то
вон сколько! А дома – огород, дела домашние. Сил нет. Ничего не
успеваю. Решила, у старца спрошу:
– Батюшка, как мне спастись?
Отец Иероним помолчал, потом ответил, пряча улыбку:
– Всячески, – и пошёл дальше.
Какое-то время спустя сам ко мне подошёл и говорит:
– Как ни устаёшь, а молитву не оставляй!.. Святая простота.
Надо всю себя отдать Богоугодному делу, совершенно того не
замечая и не ставя себе в заслугу!»

…Отец Иероним рассказал однажды, как расправились боль-

шевики с братией монастырской:
– Выстроили их в ряд по берегу Мокши. На шеях – верёвки
с привязанными камнями. Столкнули в воду. А монахи всплыли
наперекор всем законам физики. Всплыли с камнями на шеях! Во-
истину сила Духа всё побеждает! Ошеломлённые, перепуганные
палачи бежали вдоль реки и неистово кололи тела штыками. Вода
в Мокше стала красной...

…Сколько можно привести случаев, когда схимник брал на себя

боль людей, обратившихся к нему за помощью!
– Батюшка Иероним не благословил меня рожать в больни-
це из-за прививок. «Если хочешь здоровых полноценных детей
иметь,– говорил он, – отказывайся от прививок, чаще причащай».

…Однажды пришли к нему за советом люди из местных. Мягко

говоря, пьющие. Старец пригласил их в свою келью, не знал куда
усадить, чем потчевать. При этом сиял весь такой неподдельной
радостью, что келейник не выдержал, прошептал на ухо:
– Батюшка, не видишь, кто к тебе пришёл?!
В ответ прозвучало:
– Знаю, вижу. Потому и радуюсь, что ко мне пришли, а не в
кабак...

76
 …Однажды приехал о. Иероним навестить родных в деревню, а
там поминки. Много людей собралось – соседи, знакомые. У две-
рей – мальчик лет шести, глаз с батюшки не спускает. Доверчиво
уткнулся ему в колени:
– Деда, ты Дед Мороз?
Батюшка ласково прикоснулся к вихрастой макушке.
– Нет, малыш, я дед Тепло...
Много чего претерпел старец на своём крестном пути. И кол-
дуном называли и безграмотным мордвином. А уж к старости-то,
говорили, что отец Иероним совсем больной, немощный и духовно
слаб. Но ещё св. Иоанн Лествичник говорил: «Никто не может
так свидетельствовать о поражении диавола и демонов как
жестокое их нападение на нас».

Вспоминает трудник С.:

«Однажды замучил меня помысел: уйду из монастыря. Чего я
тут забыл? Домой хочу! Несколько дней так ходил, покоя не знал.
А тут ещё и единомышленники нашлись, тоже собрались. Стоим
у берега Мокши. План бегства разрабатываем. Смотрим, батюшка
в нашу сторону идёт. Быстро головы опустили. Надо сказать, что
при виде батюшки всё плохое куда-то улетучивалось. Чистый он
был, надёжный, не унывал никогда. Поравнялся и мимо проходит,
не задерживаясь. Когда около меня проходил, тихо так сказал:
– Из монастыря уйдёшь, на войну попадёшь.
С тех пор про уход и думать забыл. Но время шло. Забылись
батюшкины слова... Это какая же война в наше мирное время?!
Ушёл из монастыря всё-таки. И на войну попал! В Чечню. Уж
нахлебался там... Каждый день батюшку вспоминал. Как живой
остался, не знаю. Батюшка, видно, молился за меня, грешника...»

…Безспорно, батюшкины молитвы были самым настоящим

духовным цементом, который скреплял монастырскую братию.
В течение десяти лет, с 3 декабря 1991 года и вплоть до своей
кончины, батюшка был духовником Санаксарской обители.

77
 Молодые супруги М. из Москвы:
«Вбегает взволнованный монах. С порога сообщает:
– Батюшка! – тут он называет имя важной-преважной персоны.
– К вам приехали и срочно просят беседы.
Старец и глазом не моргнул – продолжал читать прибывшим
притчу о том, как один монах увлёкся пением птички и вышел за
ограду монастыря вслед за ней... Долго, долго бродил по лесу... А
когда вернулся в обитель, выяснилось, что прошло сто лет!..
Келейник постоял, постоял и вышел. Раза три так забегал.
Дочитал батюшка. Помазал всех маслицем, благословил. Только
после этого он ту «важную» персону принял.
Рядом с истинным пастырем есть о чём задуматься даже самым
высшим чинам, как светским, так и церковным».

…Был однажды такой случай: приезжаем мы с батюшкой в

Дивеево. А там как раз Патриарх был. Люди около него теснились.
И тут, кто-то, узнавший схиигумена, крикнул:
– Иероним приехал!
Мгновение – вокруг Патриарха стало пусто!..
Как не любил он эту безсмысленную беготню за ним, как скор-
бел, как умолял, сердился, даже плакал:
– В храм идите! К Богу идите!!!
Однажды, во время службы, весть среди прихожан пронеслась:
«Батюшка на Афон уезжает; проводить надо». Весь храм опустел,
осталось три человека. И невдомек было толпе, жадно около стар-
ца теснящейся, что проводили-то его только эти три человека, не
ушедших со службы!

…Одному молодому священнику, духовному чаду схиигумена

Иеронима, грозило снятие креста за... живую проповедь о вреде
телевидения, о духовной опасности ИНН. Владыка предложил
ему даже «тёплое» местечко, если замолчит:
– Ты прав, – сказал епископ. – Во всём прав, но помолчать-то
можешь?
Священник ответил:

78
 – Не могу молчать. «Молчанием предаётся Бог!».
Крест с него сняли. Нашли повод. Можно только догадываться,
какие усилия прилагал батюшка и все близкие ему по духу добрые
пастыри, чтобы плыть против течения. А они просто исполняют
пастырские обязанности! Быть честными перед Богом и людьми.
Как тут не вспомнить слова отца Иеронима:
– Придёт время, будете бегать повсюду, искать батюшку – и
не найдёте...

Раба Божия Т. немало потрудилась для монастыря:

«Пожаловалась я однажды отцу Иерониму:
– Совсем больная. И там болит, и тут болит.
Старец посмотрел на неё – и как из ружья выстрелил:
– А у меня ничего не болит?.. Богу надо служить, Богу!..

…Жизнь любого монастыря из двух составных частей стро-

ится – внешняя сторона видима всем и понятна, а внутренняя,
духовная – тайна неприкосновенная, видимая лишь духовными
очами:
Батюшка говорил: «Вероятность спасения в миру – процентов
тридцать, а в монастыре девяносто! Если, конечно, идёшь в мо-
настырь душу спасать, а не тело как-то пристроить, потому что
деваться больше некуда...»

…На почте однажды компьютер сломался, когда там отец Ие-

роним побывал.

…Весь состав монашествующих в селе Ковыляй, во главе с

настоятельницей покинули однажды монастырь. Совпало это с
самым острым накалом страстей вокруг ИНН и новых российских
паспортов.
Одновременно с ковыляйскими сёстрами, подавляющее боль-
шинство насельниц Пайгармского монастыря, во главе с игуменьей
Серафимой, покинули тогда молитвенными и телесными трудами
расцветшую обитель, отказавшись получать новые паспорта.

79
 Отец Иероним перед этим, после очередного посещения, от-
служив литургию, сказал сопровождающим:
– Серафима, последняя игуменья.
Как не вспомнить пророчества старцев: «Настанет время,
эшелоны пойдут гонимых. Бегите за первыми, за колеса хватай-
тесь. Останетесь – пропадёте. Мало кто сможет выстоять
в духовном голоде и одиночестве. Изо всех сил старайтесь не
прерывать духовную связь с первыми гонимыми...»

…Всегда разъяснял отец Иероним сложные духовные понятия,

предельно просто, чтобы не обидно было, что ничегошеньки не
поняли. А уж каждый постигал в меру духовного возраста.
Очень поучительна одна из многочисленных бесед отца Ие-
ронима с монахинями и послушницами, приехавшими вместе с
игуменьей за советом к старцу. Вышел к ним батюшка на крылечко
своей кельи и беседовал.
Говорил старец о монашеской жизни, основа которой во все
времена одна – беззаветное, искреннее, чистое служение Богу.
Говорил о Божественной Литургии, о том, что во время службы
в Православном храме вся Вселенная принимает участие в этом
непостижимом человеческому рассудку Божественном Таинстве!
Вся Церковь и Небесная, и земная, вся природа присоединяется к
Службе: «Всякое дыхание да хватит Господа!».

…В одном женском монастыре Мордовии, обратила внимание

настоятельница на недавно пришедшую в обитель сестру, по бла-
гословению схиигумена Иеронима, молчаливую, исполнительную.
Всё с молитвой делает, всё в руках у неё спорится... Одно «но» – без
документов сестричка. А тут потребовал епископ послушницу в
свои апартаменты за цветочками ухаживать. Лучшей кандидатуры
не найти. Да и с документами вопрос решится – епископа-то по-
боится! Всё поначалу шло как нельзя лучше. Но у «иеронимовки»
паспорт не только старого, ещё старейшего образца – «зелёный».
На сестру стали нажимать:
– Поменяй быстрее, пока до владыки не дошло.

80
 – Не буду менять. За-
чем?
Доложили владыке. Се-
стрёнку – на ковёр...
– Тебя сам владыка бла-
гословляет поменять доку-
менты!
– А что мне владыка?
У меня благословение
старца, духовного отца!
Это всё равно, что Бога
предать.
Что тут началось!.. Нет
теперь сестрички в мона-
стыре.
Ничего, она в другом
месте спасается. Поболее,
чем многие в стенах мона-
стыря…

«Признак великой души – от всех терпеть, всем служить»

(схиигумеи Иероним)

…Был случай, когда старец помог одной рабе Божией, ставшей

жертвой мнительности. К причастию Святых Христовых Тайн
шла она тяжело. По природе своей «чистюлей» была. А тут всех
из одной Чаши, да ещё и одной лжицей! Побрезговала: «Стою на
службе, – вспоминает она. – Батюшка служит как раз. Наступил
момент Причастия. Опять мысль пришла: Всех из одной ложки…
Не смогу я так! Может, больной кто, заражусь!!..
Съёжилась, а мысль не уходит. Тем временем отошёл в сторонку
последний причастник. И тут, к моему изумлению, старец стал
облизывать ложку с таким видом, будто ничего слаще на свете не
бывает! Да так оно и есть! Такая жажда, такая тяга к Причастию
появилась! От брезгливости и следа не осталось навсегда!»
81
 …Отец Иероним наставлял и монашествующих, обращавшихся
к нему за духовными советами:
– Хочешь стать настоящим православным человеком, настоя-
щим монахом – беги от человекоугодия, пустословия, празднос-
ловия. Если что порочащее услышишь, пусть в тебе и умрёт.
Учил он тщательно исследовать свою совесть – нет ли на кого
обиды. Если сердце ожесточилось на обидчика, ушла любовь, то
старайся не озлобиться. Всё время проси Бога, чтобы размягчилось
сердце, отлегло от души, читай ежедневно «Канон покаянный».
Часто он повторял:
– Молитва – огромная сила. Всё даётся по вере. Верь Богу!
Молиться учил, не торопясь, лучше вслух, вполголоса,
вдумываясь в каждое слово, откладывая его в сердце. Не раз
повторял:
– Евангелие – это разговор с Богом, а Псалтирь – самоотчитка.
Псалтирь в руки берёшь – солнышко просыпается! Если Псалтирь
на земле читать перестанут, солнышко не взойдет...
Ещё батюшка чтение Псалтири с лестницей в небо сравнивал.
Каждая кафизма – ступенька. Пропустишь один день, убирается
одна ступенька, если два – две ступеньки, а если неделю, месяц –
сколько ступенек уберётся?! Как тогда до верхних допрыгнуть?!..
Благословлял читать неусыпаемую Псалтирь.
Говорил, что самая сильная молитва – ночная. С 12 до 2 час. 30
мин. ночи открыто Небо, и Господь с ангелами служит (золото).
С 2 час. 30 мин. до 5 утра – служба Божией Матери (бронза). А с
5 до 7 утра – медь. Спать батюшка благословлял не более шести
часов в сутки и не менее. Часто приговаривал:
– Сонливость и леность – путь к погибели. Не позволяй себе
расслабляться, не валяйся в постели, как проснёшься.
Обличая нас, нерадивых, старец говорил:
– Вот, лежу я, полёживаю и слышу голос: «Полежи, Иерони-
мушка, полежи. Устал ведь, милый, полежи». – Ну, нет! – отве-
чаю этому «голосу», сладенькому такому, вкрадчивому. – Нечего
валяться! Вставай! Как легко и свободно становится, когда лень
свою переборешь!

82
 Учил батюшка волю воспитывать, дух укреплять:
– Относись к телу как тряпке. Это только ветхая одежда твоей
безсмертной души. Не потакай плоти, её желаниям.
Благословил старец искупаться в святом источнике своих чад:
– Купайтесь смело... Что она, плоть? Тряпка и есть тряпка,
макай её, макай.
Очень строго относился старец к епитимьям и взыскивал с тех,
кто отлынивал. Особое внимание обращал на поклоны, говоря:
– Поклоны – смирение перед Богом. Будто землю распахиваешь,
поле пашешь. Устал? На поклоны! Голова болит? На поклоны!
Спина болит? На поклоны! Ноги болят? На поклоны!
«Ночные поклоны – дорогие, – говорил батюшка. – Золотые.
Один поклон в церкви равен десяти дома или в келье».
Очень строго относился старец к соблюдению постов и учил
поблажек себе не делать. Понимать истинный смысл православ-
ного поста – как средство, данное для очищения от греха.
Одна раба Божия сказала старцу:
– Я, батюшка, в Великий пост первую и последнюю неделю
пощусь.
– Правильно, ты берёшь змею – голову и хвост оставляешь, а
всю змею съедаешь.

«...Будете бегать повсюду, искать батюшку

и не найдете...»
(схиигумен Иероним)

…Отец Иероним часто повторял, что любовь покроет множе-

ство грехов. А незадолго до кончины, не скрывая слёз, с болью
сказал:
– Шума много, а любви мало...
Он, так же, как и Паисий Святогорец, «разрезал» своё сердце
на тысячи, миллионы кусочков, раздал всем... и умер.
Батюшка много раз повторял:
– Я-то молюсь за вас... А вы за себя мо̀литесь? Ваша молитва
только до потолка.

83
 Уходят от нас старцы. Переселяются в Небесные Обители.
Когда преподобному Серафиму Саровскому сказали:
– Куда уж нам, простым смертным до вас! До уровня вашего
Подвига. Батюшка ответил предельно ясно и скромно:
– Все так могут, решимости только не хватает...

…Подвизавшаяся около монастыря раба Божия К.:

«Предупреждал старец, как тяжело будет новоначальным – не
будет у них достойного примера ни среди прихожан, ни среди
священнослужителей. Только Писания святых Отцов да жития
святых. Невозможно будет воцерковиться чистому человеку. И в
монастырях не легче – один-два достойных монаха в окружении
лжебратии.
Открыв церковный календарь на страницах, где помещены
фотографии архиереев, указывал на одного-двух:
– Эти – настоящие.
Потом быстро захлопывал календарь со словами: «Смотреть
не хочу!.. Богу угождайте, а не людям!.. Спасётесь послушанием
Ему...»
«Всякого человека испытывай, – наставлял старец Иероним. –
Испытывай какого он духа. Особенно священника. И меня испы-
тывай, что за дух во мне. Любое, порученное тебе дело, исследуй,
угодно ли оно Богу и соответствует ли Его Заповедям».
Отец Иероним предупреждал излишне доверчивых и наивных:
– Будьте осторожны, вы же взрослые люди!
Вся жизнь схиигумена Иеронима была ярчайшим примером
смирения и послушания Богу и Его Заповедям. Но тяжело было
батюшке в последний год жизни, когда высшими правящими
кругами Московской Патриархии были поставлены запреты на
самые насущные и больные вопросы в Православной Церкви и в
современной духовной жизни России.
Когда батюшку Иеронима спрашивали:
– Как же спасаться, как не заблудиться и не попасть в когти и
зубы волков в овечьей шкуре и лжепастырей?
Старец отвечал:

84
 – Идите царским путём. Царский путь – самый тяжкий, самый
прискорбный, тернистый и узкий, но спасительный!
Сколько раз сокрушался старец:
– Много-много мне есть, что сказать вам. Да не готовы вы ...
не готовы...
Как всегда, предельно просто и образно, отец Иероним разъяс-
нил нам всю суть, духовного преуспеяния на царском пути:
«Собрался раз деревенский мужичок в город на рынок. Лошадку
запряг. Уселся поудобнее в телеге. Взял вожжи в руки:
– Н-о-о-о, милая, не подведи!
Вернулся к вечеру. Спрашивают его:
– Ну что, много народу было?
– Может и был кто... Не видал я...
Мужичок тот знал, зачем поехал, дорогу видел. Ему оставалось
только лошадку понукать: «Но, да но!» Чего ему по сторонам-то
глазеть. Все вокруг расступались, дорогу ему давали. А он, знай
себе, молитву творит да лошадку понукает. Вот и нам бы так –
молиться да трудиться, идти верным путём – все и расступятся
перед нами...»
Для нашего утверждения, отвергая всякую жалость к себе,
батюшка твёрдо произнёс:
– Я не один! Нет, я не один! Я с Богом!

…Однажды духовная дочь старца раба Божия А. вся в слезах

к батюшке пришла:
– Как быть? Священник прихода неправильно поступает.
Изложила суть дела. Отец Иероним выслушал и сказал:
– А ты сама тихонько подойди к нему, найди слова от сердца,
чтобы дошло до него. Не обличай со злом, а попробуй привести
его к исправлению, с любовью подойди, с сочувствием.
Чадо кивало головой, вытирая слёзы, и пыталось улыбнуться.
– Вот и хорошо, – батюшка обращался с ней бережно, как с
ребёнком. – А теперь давай встанем на коленочки перед иконами,
помолимся и попросим прощения у Бога за то, что осудили...

85
 Из уст старца никогда не выходило ни одного бранного обид-
ного слова в адрес любого человека. Видя и понимая, что в дей-
ствительности происходит в стране и в Церкви, отец Иероним
не критиканствовал, а обличал с любовью и великой болью за
Россию, за Православную Церковь и всех её чад – сверху до низу,
учил любить и болеть, и молиться за всех.
Старец пытался донести истинный смысл духовной борьбы. Не
раз говорил об опасности мирского духа, особенно для монастырей
и всего строя монастырской жизни... Опасности формирующейся
антихристианской государственной системы и о тех, кто готовит
всё для её создания – о слугах антихриста, которые действуют, не
скрываясь и не маскируясь.
Рассказывали, как батюшка Иероним безстрашно отслужил
акафист Царю Николаю-мученику в одной из московских церквей
(до прославления царственной семьи). Никто из священноначалия
не посмел остановить старца, который не раз говорил, что без про-
славления царя, всей царской семьи, без всеобщего покаяния,
возрождение России невозможно.

Раба Божия М.:

«Отец Иероним пытался помочь нам бороться с духом анти-
христа. Не запугивал «страшилками»: получишь новый паспорт
– сразу в ад пойдешь! Как делают современные борцы за чистоту
Православия и провокаторы. Даже Сам Господь никого силком в
рай не тащит. Не нарушает свободную волю человека. Поставил
Своё создание перед выбором – вот зло. Вот добро – выбирай.
Сам выбирай, сознательно выбирай! Милосердию Создателя нет
предела!
Много-много раз старец предупреждал о духовной опасности,
идущей от многочисленных лжепастырей. Потому не оставил
схимник без внимания и проблемы современных духовных учи-
лищ, семинарий; давал много советов их руководителям. Был бы
услышан голос старца – немало проблем было бы разрешено!
За тех, чьи души окормлял, боролся как лев. Сколько раз плакал
на своих Молебнах отец Иероним:

86
 – Кайтесь, кайтесь пока не поздно, чёрные вы головешки, адова
солома!
И это было не просто резкое обличение, в сердцах сорвавшееся
из уст старца – это была не прекращающаяся ни днём, ни ночью
боль – непрестанная молитва к Богу – слёзная, сердечная, за
каждую погибающую душу, которую схимник знает как спасти.
Но сам человек, обладатель этой безсмертной души – Невесты
Христовой, противится изо всех сил, не хочет и слышать о спаси-
тельном пути для неё. Держит её в своём холёном теле на правах
«грязной замарашки». «Не жалей плоти, – говорил старец. – Она
есть лишь жилище наше...»

…Батюшка Иероним не расставался с чётками. Обладал даром

непрестанной молитвы. Старец с восторгом призывал нас:
– Стяжание благодати Святаго Духа, соединение с Богом – для
души слаще мёда и сот! Если б вы знали, как сладко с Богом
жить!..

…Всегда тонко, осторожно и умело, старец подводил человека к

Исповеди, видя в этом Церковном Таинстве не простую формаль-
ность, а живой разговор кающегося грешника с Богом. Другими
словами, схимник брал человека за руку и подводил к ступенькам
духовной лестницы, ведущей в Небо.
Хочешь наверх? Карабкайся, поднимайся. Упадёшь – опять всё
с начала. И так до конца, до победы, до самой последней верхней
ступеньки, а там – встреча с Самим Богом!

Владимир из Воронежа:
«Приезжаю в Санаксарский монастырь. И тут выясняется, что
сегодня день Памяти убиенных Царственных Мучеников! И в оби-
тели готовится Крестный ход с их иконой вокруг главного храма!
Схиигумен Иероним шёл в числе первых, крепко сжимая в руке
чётки, ярко-алые, как кровь! Поучает и подбадривает всех:
– Страшна бесам сила покаяния истинного. Покаянными сле-
зами смываются грехи! Там где пост, молитва, плач, там тёмным

87
силам делать нечего! Покаяние – дар Божий, покаяние – второе
Крещение. Путь ко спасению.
Чтобы с тобой ни случилось ищи причину в себе. Обидели,
наказали, заболел, «испортили» – значит в броне брешь: грех твой.
Батюшка всегда подчёркивал, что дети страдают за грехи ро-
дителей во много раз сильнее самих родителей. И первое, самое
надёжное лекарство – покаяние, что означает «отметание», изме-
нение образа жизни. Это – главное оружие против козней диавола.
Покаяться – значит не только перечислить грехи на исповеди, а изме-
ниться в корне. Нарушил заповеди – впредь следи за собой строже.

Вспоминает раб Божий А. из Ртищева:

«Возил я как-то батюшку в деревню Малая Козловка, что под
Саранском. После службы старец обратился к прихожанам со
словами:
– Всю деревню вашу смогу вымолить. Все спасётесь... при че-
тырёх условиях: 1. Семейным жить в венчанном браке. 2. Ходить
на службу в храм в воскресные и праздничные дни. 3. Соблюдать
посты. 4. Не ругаться матом.
Сравнивал нас отец Иероним с заблудшими овечками, которые
голоса Истинного Пастыря не слышат. Тогда приходится посы-
лать собаку – злого духа, злого человека, чтоб полаял, если надо
и покусал, словом, напугал хорошенько. Глядишь, «гулена» сама
быстренько в стадо вернётся и дорогу показывать не надо.
Старец поучал: «...Сколько безумства принимает в себя человек!
Господь ждёт, чтобы мы пришли к Нему, покаялись... Мытарю, как
известно, было достаточно всего пяти слов, чтобы выразить всю
силу своего покаяния! «Боже! Милостив буди мне, грешному!»
И только в одном-единственном случае нет никакой надежды на
милосердие Божие – когда человек находится в духовной прелести.
Отец Иероним говорил, что прелесть хуже колдовства. У колдуна
есть шанс на покаяние, он понимает, что служит силам зла, что он
– преступник перед Богом, а находящийся в прелести считает себя
непогрешимым, потому на покаяние такой человек не способен!
Этот несчастный неизлечим.
88
 Учил батюшка видеть себя перед Богом и людьми такими, какие
есть. Учил не притворяться. «Разве от Бога что скроешь!» Но и в
самоуничижении меру знать... Одна сестра настолько отчаялась
от осознания своих грехов, что уж взглянуть на людей боялась…
Старец, проходя однажды мимо неё (на Молебне дело было), ти-
хонько шепнул ей на ушко:
– А ты так говори: «Да, я грешная, грязная, хуже всех на свете!
Но я твоя, Господи!» Нельзя отчаиваться в спасении...
Надо было видеть, каким счастьем заискрились её глазки!
Учил старец так Бога любить и верить Ему, что ни шагу без
упования на Его Всепобеждающую силу не делать! «Научишься
Бога всегда на первом месте видеть: ни мужа, ни жену; ни детей,
ни внуков, ни начальников, ни врачей, а Бога, тогда всё у тебя
ладно пойдёт: и в семье, и на работе, и со здоровьем! «Богатство
земное при раздавании его, оскудевает, богатство же Небесное,
чем более раздаётся, тем более приумножается...».

…Много раз спрашивали батюшку:

– Скоро ли ждать воцарения антихриста и конца мира?
Схимник всегда отвечал, показывая кончик своего мизинца:
– Вот столечко нам осталось.
Не раз говорил, что бытие человечества на земле связывается
с целью восполнения мест Ангелов до первоначального их числа.
Как только займётся последнее место, наступит Страшный Суд.
Рассказывал старец и о том, каким будет конец нашего земного
бытия, что всё будет длиться 10 – 15 минут. Сначала – сильный
шум. Звука этого не выдержит никакая тварь. Всё живое обретёт
новые, духовные тела. Время остановится и быстро побежит
вспять! Вся история людей промелькнёт в течение нескольких
минут с конца до начала – до сотворения мира. Вспышка! Огонь!
И этот миг станет началом всего нового – Новой Земли, Нового
Неба, Нового Иерусалима – Царства Божия для избранных.

89
 Со слов пострадавшего в автокатастрофе Юрия:
«Старец принял меня. Он сидел на стуле и сильно плакал.
Сказал мне:
– Юра! Юра! Я так долго ждал тебя... В какое страшное время
вы живёте! Но будет ещё Возрождение России! Изберёт Господь
Православного Царя. Недолго ждать, лет двадцать. Три хороших
чуда-явления будет при Царе...
Потом отец Иероним сказал мне, что Россия воспрянет, возро-
дится на страх всем врагам… Быстро и это время пройдёт... Будет
война. И после голода и разрухи «восторжествует» антихрист... За
ним пойдут все прельщённые, но ужасно то, что многие из избран-
ников Божиих тоже прельстятся. Но не все, а те, кто не записан в
Книгу Жизни. Лютовать будет антихрист три года. Нестерпимо
ему, невыносимо и завидно, что люди спасаются. Вот он и будет
звереть – Рай не для него. Особой ненавистью будет ненавидеть
тех, кто читает Откровение Иоанна Богослова, так как этим Го-
сподь открывает завесу непонимания нашего времени...
В одном из разговоров, батюшка сильно обличал неревност-
ных служителей Церкви... И ещё сказал батюшка – что те, кто
больше всех будут кричать: «Не возьму новый паспорт и ИНН»,
тот первый прельстится и примет! Многие будут выдавать себя
за других! Верных же Господь, за веру их и смирение, укроет от
антихриста. Будет два вида голода телесного: первый – недостаток
хлеба и воды; второй – всё есть, а верующему не купить... Верным
же Господу хватит просфоры да святой воды! Ещё говорил о том,
что без причастия Святых Христовых Тайн не спастись! Говорил,
что играя на страстях человеческих, враг будет прельщать людей
богатством, роскошью, объедением, блудом...

Из рассказа рясофорной послушницы Л.:

«Стояли мы с батюшкой вдвоем у его келии. В какой-то момент
нашей беседы, старец говорит:
– Всё кровушкой православной залито... Все стены.
Помолчал немного, окинул долгим задумчивым взглядом мо-
настырские постройки, и произнёс:
– Умирать страшно…»
90
 «Когда Матерь Божия придёт в белом, на-
ступит Воскрешение Руси».
(схиигумен Иероним)

…Отец Иероним не раз преподносил нам уроки смирения. На

Молебнах, которые батюшка проводил о здравии болящих несчаст-
ные, страждущие от нечистых духов, кричали, визжали, угрожали,
били батюшку по больным ногам. Даже в лицо плевали! В ответ
никакой реакции – ни испуга, ни смущения, ни гнева – ничего,
кроме любви. Старец видел душу каждого человека и умел бо-
роться за неё как истинный воин Христов. Его оружие – молитва
и маслице со всех святых мест. Говорил:
– Нет плохих людей, все хорошие, это бесы в них плохие...
Он всегда сокрушался:
– Из-за меня, негодного, человек согрешил.
И туг же, передавал обидчику какой-нибудь подарок в утешение.
Отец Иероним строго выговаривал:
– Что вы за мной бегаете?! Служба в храме началась, а вы все
ко мне бежите. Кто я такой? Грешник. Может, похуже вас! Задача
моя вас не к себе, а к Богу привести. На Бога надейтесь, а не
на батюшку. Будете на батюшку надеяться – пропадёте!
Выслушал однажды некто Н. эти батюшкины слова и задумался:
«Что это батюшка притворяется – грешником себя назвал? Зачем
притворяется – он же святой».
Тут сам старец мимо к алтарю идёт. Поворачивается в его сто-
рону. Дыхание у того перехватило – батюшка с глуповатым лицом
(в глазах смех), ковыряет пальцем в носу...

«Не все крещенные спасутся, а только те,

кто живёт по заповедям Божиим...»
(схиигумен Иероним)

…Спрашивали отца Иеронима и о компьютерах, повальной

компьютеризации даже школ, старец ответил коротко:
– Корни этой чумы растут из преисподней.

91
 Один из составителей компьютерных игр поведал такой слу-
чай: «Есть такая игра «Жизнь в деревне» – домики чистенькие,
хозяйственные постройки, ухоженные поля, пастбища – всё в
наилучшем виде Сельские жители прилежно трудятся. Взял и
поместил в этой игре в центре каждого села Православный храм,
с золотыми куполами и крестами.
Что тут началось! Все жители деревни взялись за оружие – в
ход пошли топоры, вилы и т. д. Объявили мне войну! С перекошен-
ными отчаянной злобой и лютой ненавистью лицами, ринулись к
экрану, желая выскочить и расправиться со мною.
От неожиданности даже струхнул немного. Отключил компью-
тер, а человечки не исчезали, все продолжали неистово бить по
экрану с внутренней стороны орудиями убийства. Так продолжа-
лось довольно долго...»
Вряд ли нужно комментировать – в «виртуальном рае» нет ме-
ста Православию. Оно, в конечном счёте – недосягаемо для зла,
которое всегда безсильно перед ним. Победа зла не предусмотрена
в Божьем промысле!

… Немногословен был отец Иероним. Говорил всё больше

притчами, часто словами Божественного Евангелия и Псалтири.
Ведёт беседу старец, а сам прозорливым оком замечает, какое сло-
во-семечко в душе слушающего прорастёт. Какие всходы даст, и
какой плод в своё время принесёт. Это малое «доходило» не сразу
– каждый, что в себя вместить смог, так и понимал.
Батюшкины уроки усваиваются постепенно, постигаются по
мере того, как крепнет вера в Бога и уменьшается любовь к себе:
Первая заповедь – возлюби Бога всем существом своим. Нельзя
привязываться к земному больше, чем к Богу.
Молитва огромная сила! Все даётся по вере. Осознавай, что
грешен, но всегда говори: «Твой я, Господи!». Не отчаивайся в
спасении.
До прихода антихриста времени мало осталось – «он уже у вла-
сти», понимай – всё готово для его реального воцарения... Если бы
не Россия и не Православная Церковь... Главное – научиться жить

92
в постоянной борьбе с усиливающимся натиском духа антихриста,
не уступая ему. Иначе, не спастись!
Как можно более надо упростить свою жизнь. Отказаться от
электронных документов. Свести до минимума зависимость от
средств коммуникации (газ, вода, электричество). Очень важно
– хранить чистоту. Понимать, что всё перечисленное не цель, а
средство для достижения чистоты души, которая в итоге поможет
отличить ложь от истины и отвергнуть антихриста со всеми его
обольщениями.
Отказаться от средств оболванивания, понимая, кто задаёт в
них тон! Батюшка не раз говорил: «антихриста по телевизору в
новостях покажут... кто увидит его, сразу очаруется им».
Смириться с тем, что путь, выбранный нами – крестный. Будет
сопровождаться насмешками и издёвками. Власти будут угрожать
и устанавливать на нас всевозможные гонения.
Однажды спросили у батюшки:
– Где легче будет? Где жить не под большим давлением?!
Получили короткий Евангельский ответ:
– Везде гонимы будете!
В храмы ходить до последнего, пока поют «Символ Веры»
и «Отче наш...» Господь не попускает посягнуть на Евхаристи-
ческий Канон. Господь милостив. Он терпеливо будет ждать
каждого, пока в Православную Церковь не войдёт последний
кающийся.
Отец Иероним благословлял как можно чаще исповедоваться
и причащаться. Не читать мирского.
– Твой живой разговор с Богом, вот что Господу угодно, а не
количество информации, даже духовной!
Не благословлял старец смотреть телевизионные трансляции
церковных служб:
– Православный должен служить Богу, находясь в храме Бо-
жием, а не глазеть в телевизор! Если же по каким-то причинам
не можешь пойти на службу, читай Псалтирь, – говорил старец. –
Только наполняясь Премудростью Божией из текстов Священного
Писания, получив благодать в церковных Таинствах, особенно

93
 в Причастии, сможешь
выжить, сохранить здра-
вый рассудок, белое от
чёрного отличить, не
обольститься. Сохра-
нить Дух Истины!
Времена наступают
для истинных право-
славных невыносимые!
Останется мало истин-
ных! Настанет такая
непроглядная духов-
ная тьма, что духовное
состояние последних
право славных будет
приближено к тому, что
испытывал Господь наш
Иисус Христос, распя-
тый на кресте, всеми
оставленный...
Отец Иероним много
раз говорил о том, что нужно быть готовым к тому времени, ког-
да выйдут из строя все системы глобального жизнеобеспечения
газо-нефте-водопроводы, энергосеть и т. д. Предвидел старец и
финансовый кризис. Говорил: «Банки лопнут, земля будет стоить
дороже дома». Предупреждал, что население будут искусствен-
но готовить к безналичному расчету: «чип на лбу – и кошелёк в
магазин с собой брать не надо. Электроника все твои расходы и
приходы сочтёт и вычтет...»
Предупреждал старец и о голоде. Только вот о каком голоде
говорил старец – о телесном или духовном? О том и другом вме-
сте. А какой из них страшнее? «Если думать о сохранении тела
и делать запасы: бегать, сломя голову, по магазинам... – говорил
отец Иероним. – То и до людоедства дело может дойти, как было
в Израиле.

94
 Да разве Господь оставит того, кто честно и искренне верит и
любит, кто доверился Ему как безпомощное дитя?! Разве Своей
Премудростью не внушит чаду своему как, когда, где и какие запа-
сы сделать, и в каком количестве, если они понадобятся! Здесь не
безпечность, а вера, выстраданная, с полной кладовой духовных
богатств, надёжно в благоговейном сердце хранимых...»
Все православные, от епископов до прихожан, желающие до
конца искренне и честно служить Богу; поставлены в нравственно
невыносимые условия. Не будешь полноценным членом обще-
ства и церковной организации, если не примешь имя антихриста,
присутствующее теперь практически на всём – на всех бланках
государственных учреждений и церковных документах.
И пусть скажут, что ИНН это ещё не печать антихриста! Но если
человек примет и оставшиеся электронные документы (карточку
УЭК – авт.), то выбор будет сделан окончательно. Там останется
последний «штрих», когда его лоб заклеймят – вопрос уже совсем
близкого времени. Главное дух сломлен, суть Выбора в том, ЧТО
ты выберешь – жизнь в Православном духе с Богом или жизнь по
плоти с антихристом. Третьего не дано!
Как нелепо, жалко и страшно выглядят все попытки совместить
несовместимое. Бога и мамонну…
Не однажды батюшка, глядя на огромную толпу собравшихся к
нему на Молебен, духовным зрением видя состояние души каждо-
го, не выдерживал – плакал, кричал сквозь душившие его слезы:
– Кайтесь! Кайтесь, пока не поздно!..

…Однажды к батюшке Иерониму в келию «прорвалась» одна

из духовных дочерей с очень дорогими заграничными витаминами
«общеукрепляющими», батюшка рассердился не на шутку:
– Выброси! Там такого понапичкано – силой креста не всё
снимешь!
То есть и крестить-то можно только то, что в пищу годится.
Как же выжить, православному человеку? Отец Иероним не
уставал повторять всем, обращающимся к нему за советом:

95
 – С Богом живите! Огороды сажайте! Сведите до необходимого
минимума всё то, что можно покупать на рынке и в магазине! Не
забывайте принесённое оттуда кропить крещенской водой!
Отец Иероним советовал православным покупать дома в де-
ревеньках, ближе к реке и лесу, и чтобы колодец был (лучше без
газа, колонок и прочих удобств). Заводить, по силам, скотинку
(кому курочек, кому коровку). Возделывать землю (по силам,
чтобы добыча средств к существованию не превратилась в са-
моцель. Не затмила то главное, ради чего покинули городскую
жизнь, – это духовное очищение и воспитание детей в нравствен-
ной чистоте, подальше от телевизоров, компьютеров и прочих
средств оболванивания.
Сколько раз схимник своим примером преподавал урок учите-
лям, и родителям, как следует себя вести с детьми, как обращаться
с ними. Советовал быть требовательными, но справедливыми.
Главное, чтобы ребёнок всегда знал – его так сурово порой вос-
питывают из-за большой любви к нему.
Учить надо детей Закону Божьему и воспитывать их личным
примером своей благочестивой жизни. Светское образование
можно и дома получить.
А самое главное – это селиться в места, где поблизости есть
действующий православный храм или монастырь. Если дорога в
храм станет главным, в чём вы видите смысл своей жизни здесь,
на земле, то Господь не оставит!
Не секрет; что России и русским нет места в масонском гло-
бальном рае – наша территория их интересует только как аграр-
но-сырьевой придаток. Чтобы достичь своих целей, «закулисные
политики» не стесняются в средствах. В ход идёт всё, что духовно
растлевает молодежь. Немалую роль в уничтожении нации играют
и заграничные «продукты питания», созданные «чудом» генной
инженерии, противоестественные человеческому существу. Вызы-
вающие различные заболевания и, что страшно – мутации в орга-
низме, которые делают родителей неспособными оставлять после
себя здоровое полноценное потомство. Эти «товары» наводнили
сегодня наш оскудевший собственной продукцией рынок – это

96
при наших-то природных ресурсах! В ход идут и медицинские
препараты, особенно прививки для детей!

…Не уставал старец повторять, что не может течь из одного

крана и грязная, и чистая вода! Либо – та. Либо – другая!
Предупреждал, что в последние времена враг будет очень искус-
но, тонко и хитро внедряться повсюду – даже в самой безобидной
книжке для детей, обязательно будет добавлена ложка дёгтя! Будут
искажаться слова молитв, даже в текстах священного Писания!
Старец говорил, что если изменить только одно слово молитвы, и
обращение будет уже не к Богу; а к тому, кто в преисподней сидит!
Так что лучше всего молиться по святым книгам, доставшимся от
бабушек и дедушек.
Получая ИНН, человек, по сути, отрекается от имени, данного
ему Святой Православной Церковью при крещении, и говорит
«да» антихристу. Батюшку спрашивали:
– Принимать ли ИНН? Получать новый паспорт?
Старец отвечал вначале подробно, предупреждая об опасности
антихристианской системы вообще и её способов подавления че-
ловеческой личности, в частности. Потом отвечал кратко:
– Нет.
А мы всё шли и спрашивали. Тогда батюшка отвечал резко:
– Я всё вам сказал!

«Где Дух Святой, туда направляется, как тень, гонение и

борьба... Необходимо, чтобы истина была под гонениями».
(Прп. Макарий Египетский, Гомилии XV, 11-12)

…Однажды к отцу Иерониму приехали насельницы одного из

женских монастырей и стали громко сетовать:
– Как же мы, батюшка, без паспортов-то новых жить будем?!
Что, нельзя их получать?
Старец, прижав палец к губам, обвёл взглядом келию (показы-
вая, что говорить нельзя) и отрицательно покачал головой...
Что тут началось!

97
 – Нам же учиться надо! Мы молодые, а начальство, знаете, как
ругается!
Наступила тишина. Долгая. Сёстры боялись поднять таза... По
щекам старца текли слёзы. Наконец батюшка сказал в сердцах:
– Берите, получайте! Принимайте! Делайте что хотите... Вы всё
примете! Сами не заметите, как примете.
Батюшка Иероним часто приговаривал:
– Госстрах, – государственный страх, что это ещё за страх?! В
человеке может быть один страх – страх Божий. Или: – Райсобес.
Какой может быть Рай с бесами?!
Надеялся старец, что слова эти, зёрнышки маленькие, упав
на благодатную почву, дадут всходы и принесут плод. Помогут в
трудные, безысходные минуты не дрогнуть и сделать правильный
Выбор.
Отец Иероним пытался отрезвить пламенеющих рвением:
– Не взял ты паспорт, отказался от ИНН – живи себе тихонько.
Молись. Постепенно меняй свою жизнь, приспосабливая её к тем
условиям, которые возникли из-за твоего выбора. Главное, никого
не осуждай, и тех, кто всё принял. Стойко переноси всё обрушив-
шееся на тебя. Господь не оставит. Верь Богу!
Сделал выбор – отдай сердце Богу, верь, молись, терпи, надей-
ся, жди... Господь всё управит в свой срок, только не уступай ни
на миллиметр. Отступишь – всё пропало, ты – в сетях лукавого.
Всё с начала начинать придётся...»

Вспоминает раба Божия А.:

«Однажды сказала я батюшке Иерониму, что нет у меня паспор-
та, и пенсию не получаю.
– Не получаешь, значит, чистенькая перед Богом будешь.
Не зря разговор завела – хлопотала я пенсию. Не послушалась
батюшку. Вот явился он мне во сне и говорит: «Он даст, всё даст.
Поклонишься «батюшке» Ленину – всё даст». И за спину мне
смотрит. Оглянулась я, а там Ленин за столом, красным кумачом
покрытым, сидит. Страшный такой, злой-презлой. После этого сна
вся охота о пенсии хлопотать пропала.

98
 На родине батюшки Иеронима в Ичалках был случай, когда
верующая православная, мать восьмерых детей отказалась от
пенсии. И детей своих пристыдила, которые настаивали на хло-
потах о пенсии:
– Не выставляйте меня и себя на позорище. Вас у меня восемь.
Да неужто вы все вместе одну мать не прокормите?

Из рассказа р. Б. К.:
«Батюшка мне не велел принимать ИНН, и паспорт получать.
Плачу:
– Как же буду жить без пенсии?!
А старец трижды мне сказал:
– С Богом. С Богом. С Богом!..
И, ничего. Живу! Бог даёт!»

Раба Божия К:
«Хорошо запомнила я потрясение, которое пережила на одном
из Молебнов о здравии болящих. Одна из бесноватых стала вдруг
громко кричать и бегать между людьми, заглядывая в лица:
– Все мои, все мои! Я – дух ... Все монахи мои, – продолжала
бесноватая. Подбежала к батюшке: – А тебя, старикашка, ненави-
жу, ненавижу! Ненавижу!!..
Потом подбежала к ребёнку:
– Такой маленький, а уже мой! Мой! А ты, девчонка, чистенькая,
противная какая, не моя! Не могу тебя сожрать! Все мои, мои!!..
Поражённая услышанным и увиденным, после Молебна под-
хожу к батюшке и спрашиваю:
– Неужели правда то, что кричала бесноватая?
Схимник помолчал немного, потом ответил словами Божествен-
ного Евангелия, чтобы лучше запомнилось и крепко-накрепко в
памяти удержалось. Дословно: «Нет ничего сокровенного, что
не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы». (Лк. XII; 2-3).
Расскажу ещё об одном Молебне.
Отец Иероним читал Псалтирь. И вдруг стоящую впереди
меня женщину начало трясти. Один из присутствующих мужчин
говорит мне: «Держите её».
99
 «Да разве кто её удержит!» – послышались голоса.
Тогда тот мужчина сам взял её за руки и стал сдерживать. А она
уже бесновалась. Бес в ней стал кричать мужским голосом: «Мяса
хочу! Вонючей воды хочу! А она поит меня святой водой. Во все
органы пройду, в кровь войду... везде рак сотворю».
Вдруг с другого конца ещё в одной женщине заговорил бес
тонким противным голосом: «Сорок лет в ней сижу, она меня
голодом морит. Выпусти меня. Она надоела! Святой водой поит».
Первый бес опять кричит: «Мяса хочу! Вонючей воды!»
А молодая женщина на маму свою кричит: «Ненавижу тебя!
Ненавижу!»
Такое в келье началось! Все мы дрожим, молимся. Батюшка,
знай себе, Псалтирь читает. Хорошо, деток малых не было! Конец
августа, все поразъехались. Вдруг позади меня молодая женщина
начала кричать: «А-а-а!» Тоже не своим голосом. У меня уши за-
ложило, мурашки по телу. Повернусь к ней, перекрещу большим
крестом – замолчит, а потом: «А-а-а!»
Батюшка Иероним увидел мою муку, прервал молитву, и говорит
ей: «Замолчи!» Так властно.
Она замолчала, и спрашивает: «Батюшка, это я кричу?» А он
ей отвечает: «Вот и замолчи!» И она больше не кричала.
Как после женщина бросилась к своей маме! Как благодарила
её! Прощения просила. А у той слёзы текут. Потом батюшка всех
святым маслицем помазывал.
После Молебна мы в церковь ходили, и опять к батюшке. Жен-
щина, которая бесновалась, такая милая, тихонько разговаривает
со старцем: «Он меня душит. В церковь ходить не могу».
А батюшка ей:
– Ходи, не бойся. Не задушит...
Одна женщина, медсестра из Сибири, приезжала с двумя деть-
ми на всё лето. Рассказывала, что работает в психиатрической
лечебнице и что половину больных надо не там держать, а к отцу
Иерониму везти!

100
 «Я всегда говорю слова Святого Евангелия: «Ищите прежде
Царствия Божия, а остальное приложится вам». Главное,
чтобы мы заботились о спасении души, а не о телесном здравии.
А когда будем искать спасения, тогда узнаем, как освободиться
от чёрных сил».
(схиигумен Иероним)

…«Знай себя и довольно с тебя», – очень часто приговаривал

отец Иероним, когда мы прибегали к нему перепуганные, «затю-
канные» распространителями слухов. Сколько страха, сколько
боли и слёз несли мы к батюшке, в надежде получить утешение.
Он утешал, но розовых очков не носил и не раздавал, говорил
прямо:
– Если бы вы знали, что в действительности происходит в выс-
ших кругах власти, то веру бы потеряли...
Одна из батюшкиных чад – «непримиримый борец» за спра-
ведливость, поначалу даже разочаровалась:
– Вокруг вон что творится, а я должна жить – «моя хата с краю!»
Не дошло сразу, что «знай себя и довольно с тебя», – означает
совсем другое – если хочешь справедливости, правды, порядка,
начни с себя. Загляни в себя, спроси у своей совести: «Нет ли и
моей доли вины в том, что вокруг творится?!»
Первый шаг ко спасению – это осознание своей собственной
греховности и непоколебимое желание исправиться – измениться
к лучшему, т. е. стать на путь покаяния.
Вторым шагом ко спасению станет воспитание в себе доброго
у расположения души и сердца.
Отец Иероним никогда не уставал повторять всем приходящим
к нему:
– Любите друг друга, никогда не осуждайте. Даже если правы,
говорите тихо, спокойно, не ругайтесь, не прекословьте, не спорьте.
И что бы ни случилось – творите молитву и креститесь...

…Никогда он не «присаживался», ни на секунду. Как-то при-

знался:

101
 Старец Иероним в своей келье.

– Стоит на минутку «забыться». Перестать молиться, как чув-

ствуешь приближение врага – и мысли чужие, и тело слабеет.
Очень часто наставлял:
– Богу служите, Богу угождайте. Богу, а не своим прихотям!
Как он хотел научить нас любить Бога и служить Ему так, как
сам служил. Просто, чисто, искренне, от всего любящего сердца.
Каждый удар которого – Богу, каждый вздох – Богу, каждый миг
жизни – Богу!

102
 …В любви отца Иеронима к нам не было даже намека на сла-
денькую такую «добренькость». Суров и требователен он был,
когда кто-то позволял себе переступить порог благоговения ко
святому! На всю жизнь запомнила, как нужно хранить просфоры!
Купила я их в монастырской лавочке, положила в пакет. Прие-
хала домой. Спрятала на святом уголке. Через недели две вспом-
нила про них. Достаю пакет заглядываю... Страшно – плесень на
освящённом хлебе! Цвет, словами не передать, от ядовито-гряз-
но-зелёного до жёлто-красного. Что делать?! Кладу земной поклон
перед иконами и еду к батюшке за советом... Стою перед ним,
исповедуюсь. Ноги слабеют. Призналась. Надо было видеть, как
нахмурились брови старца! Одно только сказал, как выстрелил:
– Потребить!
Помчалась я подальше от людей. Спряталась в пустынном
местечке, за Воскресенским храмом на монастырском кладбище.
И потребила. Все до одной съела, и водой не запивала, и вкуса не
чувствовала, только пыль от плесени у рта вилась. Но не подави-
лась, и плохо не стало. Батюшка молился. Вместе с нерадивым
чадом преступление разделил.
Даже от сердитого, от него, такая любовь шла!..
Ещё строго батюшка взыскивал, когда на службу не торопились.
Всегда говорил:
– Долг каждого православного христианина – на службе быть
в каждый праздничный и воскресный день. Как же без покаяния,
без сокрушения и смирения получить от Бога помощь в борьбе с
врагом рода человеческого?! Это всё равно, что на войну без брони
и без оружия идти…
Благословлял чаще исповедоваться и причащаться Святых Хри-
стовых Тайн. Помощь свыше подаётся только тому, кто в ней ну-
ждается и видит себя немощным, без Бога ни на что не способным.

…Очень старец любил неброскую красоту природы нашей

средней полосы, среди ещё почти нетронутой чистоты. Любил
полевые цветы – всё в них просто, естественно, дышит лугом,
чистым воздухом, ласковым солнышком.

103
 Схиигумен Иероним был хранителем Предания Православной
Церкви.
О том, насколько близок к Богу старец, говорит лучше всего та-
кой случай. Один из мордовских женских монастырей начинал де-
лать первые шаги. А против настоятельницы восстал практически
весь город, неподалеку от которого поселились монашествующие.
Отец Иероним не раз сокрушался о засилии колдунов в этом
городке. Прозрев готовящуюся расправу, старец приехал нака-
нуне. Отправил настоятельницу навестить больных родителей, а
сам остался с несколькими послушницами. К вечеру разъярённая
толпа, изрядно подвыпивших людей, вооружённых кольями, то-
порами, вилами, цепями, ринулась к монастырю с дикими непри-
стойными выкриками «игуменьшу» убивать. Навстречу этой толпе
вышел отец Иероним. Совершенно один. В монашеской рясе. С
непокрытой головой. На груди – священнический крест. Развева-
ются на ветру рано поседевшие волосы. Схимник неторопливо
разводит руки в стороны, как на Распятии и говорит:
– Начинайте с меня, я – великий грешник!..
Наступила тишина... Сами собой стали вдруг падать на землю
орудия убийства. Притихшие, пристыженные, вмиг отрезвевшие
люди, уже не озверевшая толпа! Не глядя друг на друга, повесив
головы, стали расходиться...

…Батюшка не раз говорил:

– Человек, возрождаясь духовно, получает спасение и исцеле-
ние. Человек может быть возвращён к жизни только в том случае,
если он захочет жить по Закону. Мы потому и наказываемся так
строго, что мы – нарушители Закона. Через это Господь даёт нам
болезни, всякие искушения и наказания.
Ежели бы мы никогда не согрешали, жили бы как Адам и Ева
до грехопадения. Никогда не болели и жили бы вечно. Но был
прародительский грех, и мы становимся подверженными греху, а
значит, болезням и смерти.
Больного Серафима Саровского посетила Матерь Божия... И
нас, если мы смиренно переносим болезнь, посещают высшие
силы. Болезнь избавляет от многих душевных страстей».
104
 Рассказывает Н., врач:
«Мне стало очень сложно соединять веру в Бога с моей про-
фессией – каким страшным безбожием отравлена современная
медицина! Приехала я к отцу Иерониму и спрашиваю:
– Батюшка, говорить ли о Боге пациентам? Многие из них воз-
мущаются и среди коллег по работе недовольство растёт.
Старец ответил мне просто и строго:
– Ты, что ли лечишь?! Как же не говорить о Том, Кто лечит!»

…Помазуя страждущих святым маслицем, старец иногда ставил

такой диагноз:
– Это у тебя забытые грехи вылазят...
Говорил он и о том, что в последние времена натиск чёрных сил
будет настолько мощным, поражающим ум, волю, способность
к сопротивлению, что с трудом «будете держать слова молитв
в памяти. «Отче наш...» не все произнесёте!» Советовал старец
заучивать самые краткие молитвы.
Много раз старец говорил, что в последние времена ад опустеет
– полчища бесов будут метаться по земле, дома заполнят, в людей
вселятся, в домашних животных. И всё это для погибели душ че-
ловеческих и для устрашения Православных! Говорил, что если в
доме есть телевизор, там миллионы бесов при включённом, и сот-
ни – при выключенном! Всем, приходящим к нему, он наказывал:
– Хочешь исцелиться? Встань на путь покаяния!
Старец благословлял и младенцев соборовать:
– Дети, какие сейчас рождаются? Во грехе зачатые, у телеви-
зоров да компьютеров, зачастую в пост, Родители не венчаны, а
если и венчаны, не живут по Заповедям, курят, пьют, матерятся.
Советовал батюшка чаще омываться в святых источниках, к
которым следует очень бережно, с благоговением относиться!
Предупреждал о временах, когда источники будут прятаться от
злых – иссякать. Что сейчас повсюду и происходит.
Благословлял отец Иероним молиться друг за друга, говорил
не раз:

105
 – Попробуйте-ка несколько прутиков собрать вместе и потом
переломать их. Ничего не выйдет! А по одному – легко!
Благословлял читать «Канон за болящего», а также молитву
«Задержания» для зашиты от нечистой силы. Подчеркивал, то в
России идёт нравственно-духовное разложение народа, чему не-
мало способствует повальная, общероссийская пьянка. Старец на
своих молебнах читал акафист Пресвятой Богородице в честь Её
иконы «Неупиваемая чаша» и благословлял молиться Пречистой
Деве за пьющих членов семьи.

…Не раз отец Иероним говорил, что нельзя к святыням и мо-

литвам относиться как к приёму таблеток, как к безотказным и
единым рецептам от всех хворей!
Не случайно он сказал однажды:
– Верь Богу!
Мы ведь как обычно легко, по привычке говорим: «Верю в
Бога». А старец учил: «Верь Богу!» То есть доверяй Ему. Доверься
Ему, как малое дитя, и всё получишь! Всё, что полезно и нужно...

…Колдуны батюшку нашего не любили! О том, как старец

страдал от атак на него нечисти всякой, один Бог ведает! Подходит
однажды к батюшке женщина, а кругом люди толпятся, теснят
друг друга – каждому поближе к батюшке хочется. Подошедшая
женщина обращается к старцу:
– Опять пришла, докучаю тебе.
Батюшка немедленно обличил её при всех:
– Сколько народу-то перепортила! Мне их всех после тебя
лечить!..
Враг мстил схимнику за каждого, когда шла помощь по его
молитвам. Однажды батюшка не пришёл на службу, что с ним
никогда не случалось, если он в монастыре был. Кто-то из братии,
встревоженный, поспешил в его келию. Заходит, а схимник лежит
на полу и признаков жизни не подаёт. Накануне старец усиленно
молился за одержимого злым духом мальчика, совершенно невме-
няемого. Увидев ребёнка, батюшка сразу сказал:

106
 – Ну, и задаст мне враг за него!
Когда же пришёл в себя, после того, как ему помогли подняться
с пола, первые его слова были:
– Я мёртвый был!

…Не следует забывать: когда отец Иероним говорил, что не

надо обращаться в больницу он имел в виду в первую очередь те
болезни, которые имеют в основе духовные причины. Разумеется,
старец не был против медицинской помощи как таковой, а высту-
пал против состояния системы здравоохранения.
Старец не раз говорил о современных медицинских препа-
ратах:
– В них такого понапичкано, что и крестом не всё снимешь!
Давно уже не секрет; что система здравоохранения в России
стала одной из важнейших составных частей масонской програм-
мы по сокращению численности населения России.
По словам преподобного Серафима Саровского, вся наша
жизнь здесь, на земле, имеет духовную подоплёку, основу,
духовный смысл – или ты с Богом, или ты против него. Се-
редины нет.
И даже самая гуманная профессия – врач, вся медицина, не
освящённая Духом Святым, превращается в своё злобное подобие,
цель которого – обезпечить внешнее благополучие, исцеление тела,
не беря во внимание человеческую безсмертную душу.
Особо старец говорил об абортах – узаконенной фабрике на-
сильственной смерти в наших медицинских учреждениях.
Не раз говорил он об убийственной силе прививок. Особен-
но прививок детей, что уже в роддомах детей портят, заражают
инфекциями! Не делают из этого секрета и сами медработники,
большинство из которых предпочитают своим детям прививок
не делать!
Обращались к старцу врачи, детские врачи – верующие, с
вопросом – как им быть? Старец благословлял быть всегда
безкомпромиссными со злом. Прививок не делать! Если будут
заставлять, идти на фальсификацию, т. е. ставить записи, что

107
прививки сделаны. Главное – не становиться убийцами и по-
собниками убийц!
Иногда приходится слышать возгласы: «Вот какой старец – лю-
дям запрещал лечитъся, а сам лечился!»
Уж кто, как не старец и душою и телом был весь во власти Бо-
жией! Да и не лечился он, а при крайних недомоганиях смирялся,
выполняя не свою волю!

…О том, насколько крепка наша вера и упование на Бога, наша

преданность духовным отцам, говорит такой факт. Было это в
середине 1990-х годов, в самый разгар инэнновской «кампании».
Вышли в одном городе на улицы православные, с протестом про-
тив ИНН.
Стали участников протеста вызывать «куда следует» да до-
прашивать. Нет бы, ответить: «Мы православные и хотим жить
по Закону Божьему, а не по подсказке «хозяев» из-за границы».
«Мужества» хватило только на то, чтобы заявить:
– Нас старец Иероним благословил.
Не надо иметь особого ума, чтобы догадаться, каковы были
последствия подобного «мужества» для батюшки Иеронима!
Старца пытались заставить молчать, но по его вразумлениям
и молитвам тот, до кого должно было дойти слово Истины, дохо-
дило. И кончина батюшки не стала помехой. Воистину, все козни
мучителей оборачиваются против них же!

…Дожил, дождался отец Иероним долгожданного прославления

умученной Царской семьи. Но был огорчён лукавым определением
священноначалия, канонизировавших их как «страстотерпцев». То
есть – пострадавших «от своих», в междоусобице, тогда как на са-
мом деле, они умучены не «своими», а иудеями. Они – мученики!..
Кроме того, он напоминал всем:
– Царя прославили… а жидовское ярмо, так с себя и не сня-
ли. Прославление царственных мучеников не сопровождалось
Всеобщим, Всероссийским покаянием и не завершилось новым
«Соборным уложением», как в 1613 году! Чёрная печать неснятого
греха лежит на сердце России.
108
 И ещё раз повторил:
– Вера. Царь. Отечество! Нет у нас другого пути – нет!

…Богоборцы видят своего главною врага в Православной

церкви. Ни в баптистах, ни в гуманистах, ни в католиках, ни в
протестантах и т.д., а именно в нашей церкви. Потому что Русская
Православная церковь, как и всё Православие, имея апостольскую
преемственность, сохранив Таинства, живую связь с Богом, – яв-
ляется не декоративным христианством, а реальным.
Огромна и непостижима человеческому рассудку сила благода-
ти крещения в Православной церкви. А крещены мы, практически
все. Все, у кого предки православные, носят в себе заряд силы,
которая способна «взорваться» в момент, угодный Богу, чтобы
душу спасти, привести к покаянию.
Даже некрещёная душа стремится к своему Создателю, как
слабенький росточек из подполья тянется к солнышку.

…Многим старец говорил:

– Не осуждай никого, никогда не ругайся, не прекословь, не
спорь, а твори молитву и крестись. Бог никогда не оставит тех, кто
Ему верен. А для оступившихся всегда есть время для покаяния.
Любовью было наполнено существо старца – несказанная Пас-
хальная радость переполняла его. Он сам не раз говорил:
– Пасха бывает один раз в году, а у меня каждый день! Во мне
радость такая живёт, что хочется скакать и прыгать на одной ножке,
как мальчишка, а уж старый ведь – скажут ненормальный! Если
б вы знали, как сладко с Богом жить!
По возвращении из поездки на Святую Землю, батюшка гово-
рить о об этом поначалу не мог – всё время плакал:
– Теперь и умереть можно!

…То ли в шутку, то ли всерьез, отец Иероним говорил: что когда

его выгонят из Санаксарского монастыря, он уйдёт в Ковыляй...
Известно, что Ковыляйская Троицкая обитель была крепка ду-
ховными Православными традициями. Её основание в своё время
109
благословил сам преподобный Серафим Саровский и старец Яков
Затворник...
– Ковыляйский монастырь возродится, обязательно возродит-
ся! Большой монастырь будет... Только сокрытым останется... до
времени...
Как тут не вспомнить Афонских монахов, сказавших:
– Если бы в России знали, кто жил рядом с ними, то целовали
бы землю в местах, где ступали стопы ног схиигумена Иеронима!

…Кельи старца больше нет. Нет места, куда всегда бежали, шли,
ехали со всех концов, а иногда и приползали, в надежде получить
утешение, оздоровление, духовные советы.
Богатейшее наследство старца в обители осталось. Его не вы-
бросить, ни забелить, ни закрасить, не выкорчевать! Наследство
это – батюшкино Православное сердце – чистое, искреннее, так
горячо любящее Бога. И верное Ему до смерти.
О своей кончине отец Иероним многим говорил:
– Я и на том свете буду за вас молиться!
Когда батюшка уже готовился к переходу в Вечную Жизнь,
последние его шаги по земле были от келии до храма, до алтаря.
И после службы – к келии. Одному Богу ведомо, чего стоил тяже-
ло больному старцу, вместившему в своё сердце столько чужого
горя, каждый шаг!
Все, кто любил старца, видя его телесные страдания, пытались
помочь ему – достать новомодные лекарства, привлечь лучших
врачей, спрятать его, где-нибудь в тишине и уюте. Только невдомёк
всем было, что для монаха из монастыря, только один путь – на
кладбище!

Раба Божия Ф.:

«Последние месяцы жизни батюшки были особенно тяжёлыми,
но схимник, превозмогая болезнь и боль, ходил в храм на Службу.
Молебны служил, принимал страждущих в своей келье, давал
наставления. Мы всё больше убеждались в том, что высшее про-
явление любви – это способность к самопожертвованию.

110
 Старец никогда не жалел себя, своё здоровье. Не жалел своего
сердца, ради людей страждущих. Уже будучи больным, он не
оставлял без помощи всех, нуждающихся в ней. Его, страждущего
тяжкими недугами, продолжали возить по всей стране – монасты-
рю нужны деньги, стройматериалы, и много ещё чего…
«Насколько мы будем смиряться, – говорил батюшка. – Настоль-
ко будем приближаться к Богу... Душу нужно украшать цветами.
Сплести драгоценный венок. Нужно успеть его сплести, до кончи-
ны жизни нашей. И если успеем, то Господь даст нам спасение».
Схиигумен Иероним успел сплести свой венок.

…На Пасхальной седмице, последней в жизни старца, во время

праздничной службы, через открытые Царские врата мы увидели,
как схиигумен Иероним причащается Святых Христовых Тайн.
Вот что так необходимо старцу, как воздух, как солнечный свет
– соединение его с Богом! Как тут не вспомнить родного по духу
батюшке Иерониму Паисия Святогорца, которому также слабею-
щему, предложили: «Благослови, геронда, мы будем причащать
тебя в келии». На что получили ответ:
– Кто я такой, чтобы Сам Христос ко мне приходил! Нет уж,
буду ходить к нему, пока силы есть!
Как хотел отец Иероним заронить в сердца наши хоть зёрныш-
ко духовного знания и зрения, чтобы весь остаток нашей земной
жизни мы прожили, не уподобляясь скотам безсмысленным! И
было бы нам, с чем предстать перед Богом, когда перешагнём
порог Вечности.

Раба Божия К:
«Для старца Иеронима этот миг настал в ночь на 7 июня 2001
года. Батюшка переселился в небесные Обители в 22 часа 30 ми-
нут 6 июня.
Накануне старец причастился Святых Христовых Тайн. И ска-
зал в присутствии нескольких духовных чад:
– Много народу скоро здесь соберётся. Много приедет.
Все, слушающие старца, пришли в недоумение:

111
 – Мы же разъезжаемся! Отошла служба в честь праздника Пре-
святой Троицы, на которую много народу собралось.
Старец опять повторяет:
– Народу-то соберётся! Много приедет!..
О своих похоронах схимник говорил!..
Около 23-х часов зазвонил монастырский колокол. Наместник
собрал братию и сказал:
– Читайте...
И вот в главном соборном; храме Санаксарского монастыря во
имя Усекновения главы Иоанна Предтечи – полумрак. Гроб с телом
батюшки – в центре. Храм освещён мерцающим светом нескольких
свечей. Вполголоса читается Евангелие. Один иеромонах сменя-
ет другого. Всю ночь простояли безсменными стражами двое из
братии. Прощались с духовным отцом...

…Господи, не оставь нас, грешных, молитвами батюшки Ие-

ронима! Просвети наши очи сердечные его словами: «Живём,
живём... Едем на поезде. Вдруг проводница говорит: «Выходите,
ваша станция»… Волей-неволей приходится выходить ... Живём,
живём... грешим. И вдруг... Пора предстать перед Судией», – таки-
ми словами схиигумен Иероним заканчивает беседу с журналиста-
ми, ведущими видеозапись «Канона за болящего», в своей келье...
Старец снимает с себя епитрахиль красного цвета. Складывает
её яркой атласной изнанкой наверх и вешает на спинку стула. Ярко
алый поток цвета крови заструился по черному монашескому оде-
янию! Этой же кровью вышиты и церковно-славянские буквы на
схимнической рясе: «Плещи мои вдах на раны и ланиты мои на
заушения... И Господь... помощник ми бысть» (Ис. VIII; 6).
Видеозапись «Канона за болящего» была сделана в последний
год жизни отца Иеронима. Старец оставил нам своё Завещание,
сделав его доступным практически всем православным!
Прозвучали последние слова молитвы. Помазан последний из
присутствующих. Закрыт пробочкой пузырёк со святым маслицем,
благоговейно собранным старцем со всех святых мест на земле,
которые он посетил... Закрыты Псалтирь и Евангелие... Батюшка

112
стоит лицом к иконам и спиной к нам, оставшимся и не смеющим
шумом своих шагов потревожить Молчание старца...
Не случайно именно Афон первым откликнулся на кончину
старца! Ещё не было официального сообщения, а в монастыре
уже читали телеграмму соболезнования оттуда.
И вот отец Иероним поворачивается лицом к нам. Глаза его пол-
ны закипающих слёз... На миг приоткрылась душа старца – тонкая,
трепещущая, живая! Каждый из нас в тот миг почувствовал, что
старец готов, хоть сейчас, умереть за каждого человека, лишь бы
помочь! Лишь бы спасти безсмертную душу!..
Вот и прозвучали последние слова старца Иеронима на послед-
нем его Молебне:
– Я так хочу, чтобы вы все спаслись!..
В этих словах вместилась вся суть великого духовного подвига
старца – великая его любовь к Богу и ближнему своему, полное
самоотречение, ради спасения душ человеческих!..

Всё завещание его уместилось в нескольких словах:

– Я буду с вами, пока меня будет помнить хоть один человек
(хоть один монах). Как только он меня забудет, я уйду от вас!
В день похорон батюшки 8 июня после Божественной Литургии,
стоящий в храме у Распятия, пятилетний ребёнок, вдруг громко
воскликнул
– Наш батюшка Иероним здесь распят!
Мать возразила:
– Что ты, сынок, это Христос!
Но мальчик настаивал на своём:
– Мама, как ты не понимаешь?! Здесь наш батюшка!
Устами младенца, как всегда, изречена была истина! Старец
Иероним достойно прошёл свой земной путь, свой Крестный Путь.
Сораспялся Христу и умер на кресте.
Незримое телесными очами присутствие старца Иеронима в
его обители ощущается и теперь многими.

113
 Рассказ паломницы из Нижнего Новгорода:
«Стою на вечерней службе, когда в конце литию поют. Слушаю
братскую молитву и скорблю – всех поминают, а батюшку Иеро-
нима не поминают. Почему?! Он же отец духовный! Скорблю,
недоумеваю. И вдруг слышу тихонький голос, ласковый:
– Да здесь я, здесь!
Видно, надоела батюшке я, а он не выдержал, и объявился,
шепнул на ушко, чтоб не плакала, не сокрушалась сильно. И на
могилке своей утешил. Прихожу, а там свернулись клубочком ко-
шечки бездомные, им около батюшки хорошо, тепло. Что делать?
Притягательное ведь место.
К схиигумену Иерониму (на могилку) уже стали приезжать ро-
дители с детьми, поражёнными генными заболеваниями. Батюшка
при жизни не уставал говорить об опасности того, что едим, чем
«лечат», что смотрим, что слушаем, куда зовут и куда нас ведут.
– Кайтесь, кайтесь, пока не поздно! Не уподобляйтесь скотам
безсмысленным... Мы сейчас как перед потопом живём. Впереди
нас ждут испытания...
Все, кто испытывает чувство оставленности и одиночества,
особенно духовного, пусть не сомневаются – батюшка их помнит
и очень любит!»
114
 Раб Божий И. из Рязани:
«Как-то приехал в Санаксарский монастырь, хотелось от чи-
стого сердца чем-нибудь батюшкиной обители помочь. А мне в
гостинице говорят:
– Без нового паспорта нечего тебе здесь делать и послушания
тебе такому никто не даст!
– И здесь та же песня! Не ожидал!..
Но нашлось и мне послушание. На порожке встретилась жен-
щина с ведром в руках, за песком собралась для могилки отца
Иеронима. Накануне она три дня проплакала там: «Батюшка род-
ненький, покажи мне хоть ещё одного такого же «ненормального».
Неужто во всей России не найдётся такого, кто хоть пытается жить,
как ты нас учил – по Православному?!» Вот и прислал ей Господь
меня, «такого же ненормального», батюшкиными молитвами...»

…Разлетелись батюшкины «птенцы» после его кончины из

Санаксарского гнезда, кто по своей, а кто и по чужой воле. Одному
из них недвусмысленно было сказано:
– Второго Иеронима у нас не будет!
Не осталось теперь в монастыре ни одного монаха Иерони-
мовского духа.

Иеромонах Санаксарской обители Н:

«При жизни батюшка Иероним говорил:
– Я не покину обитель, пока в ней меня будет помнить хоть
один монах.
Под такой памятью надо понимать жизнь истинно монашескую,
или хоть попытку, хоть стремление к такой жизни!
Батюшка Иероним говорил:
– Захлебнутся они своими ИННами, ядом своим подавятся,
которым хотели Русь Православную отравить!..
Многие старцы, в том числе и отец Иероним, говорили об очи-
стительной войне, которую попустит Господь за то, что в России
не пришли ко всеобщему покаянию (если не придут). Батюшка
говорил, что земля гореть будет в глубину.

115
 Не захотим очиститься слезами покаяния, очистимся кровью.
По всем пророчествам Россия возродится! Из пепла восстанут:
Вера, Царь, Отечество.

«Только одно имеет значение: сохранить

напряжение молитвы и покаяния».
Архим. Софроний (Сахаров)

О ВИДЕНИИ СТАРЦЕВ

Должное произойти и прозорливцам, старцам и юродивым не

до конца и не во всёй ясности бывает открыто. А смутно, в общих
немногих чертах. Скорее, как предчувствие. Слишком тонка ма-
терия невидимого, тем паче – в будущем времени, ещё грядущих
событиях. И даже прозорливцы улавливают её на ощупь.
Много об этом свидетельств в святоотеческой литературе и
рассказах духовных писателей, когда предсказывают старцы,
прикровенными словами. Не потому, что хотят выглядеть мудрено,
витиевато выражаться, а от того, что и сами то «видят» грядущее
осязательно.
Не так давно был я свидетелем такого разговора. Молодой
священник, рвущийся горячо к самоличным дерзновениям, не
слушался во многом старого, многоопытного благочинного. После
очередного выражения непослушания, благочинный, выдержав
паузу, грустным тоном сказал ему:
– Не спеши возражать и отвергать то, что тебе говорят. Есть
очень тонкие, но серьёзные моменты. Я порой и сам не могу
определённо знать, почему я говорю то или иное. Не до конца от-
крывается. Но знаю по опыту, что это верно и надёжно. И именно
так надо поступать. Время потом показывает, что это было пра-
вильное определение.
Много примеров на эту тему можно найти и прочитать в духов-
ной литературе прошлых лет и нашего времени.

116
 Архимандрит Адриан
(Кирсанов)
Архимандрит Адриан (Кирсанов) – духовный сын архимандрита
Серафима (Тяпочкина). 57 лет отец Адриан подвизается в мона-
стырях, из них 21 год в Свято-Троицкой Сергиевой лавре и 36 – в
Свято-Успенском Псково-Печорском монастыре.
117
 Родом батюшка из деревни Турейка Орловского района Орлов-
ской области, из простой крестьянской семьи. Его отец, Андрей
Кирсанов, был хорошим столяром, а мать, Феодосия, занималась
домашним хозяйством. В 1932 году родилась девочка, а в 1935
году – мальчик. Тогда же кормилец семьи умер, и Агафья Кир-
санова должна была одна воспитывать и содержать детей. Все
храмы в округе были закрыты ещё до их рождения. Время было
тяжёлое не только из-за кощунства и разгула преступности, но и
из-за ужасного голода. Алёша был слабого здоровья, однажды он
заболел и пошёл в г. Орел к врачу. В Орле оставалась ещё неза-
крытая церковь. Алексей зашёл в полупустой храм, где только что
началась Литургия, и душа его подсказала, что здесь, в Церкви,
его место, Бог ждёт его.
Когда началась война, Алексея эвакуировали в г. Таганрог на
завод делать самолеты; однако город заняли немцы, а худенького
паренька отправили домой в деревню. И он пошёл, и дошёл, от-
мерив пешком 2 тысячи километров. В Орловской области тоже
свирепствовали фашисты. Его забрали, посадили вместе с други-
ми в сарай. Но юноше повезло, его отпустили, а остальных всех
сожгли заживо.
Потом пришли наши войска, Алексея отправили учиться на
артиллериста, но после трёх месяцев учёбы медкомиссия обнару-
жила у него порок сердца. Его определили работать на ЗиЛ. Это
было в 1943 году, и 10 лет Алексей Андреевич Кирсанов отработал
на заводе.
Молиться ходил в Богоявленский собор, часто ездил к преп.
Сергию. В 1953 году Алексей приехал в Троице-Сергиеву Лавру и
попросился в число братии. Настоятелем тогда был архимандрит
Иоанн (Разумов). Он сурово испытывал приходящих:
– Не нужен нам такой, иди отсюда!
Вступился какой-то монах:
– Праздник на днях, нам нужен человек мыть посуду.
– Хорошо, пусть моет.
Очень обрадовался Алексей, старался.
Наступила Троица. Приходит настоятель в моечную:

118
 – Ну что, нравится тебе мыть тарелки?
– Спасибо. Очень нравится.
Перевели в трапезники.
Потом перевели за свечной ящик, уже при настоятеле Пимене
(Извекове) – будущем Патриархе. Сам настоятель постриг Алексея
в монахи с именем Адриан. Духовником о. Адриана стал архиман-
дрит Тихон (Агриков). Человек духовный и образованный, тонко
понимающий душу.
Однажды подходит к монаху Адриану секретарь наместника о.
Пимен (Хмелевский) и говорит:
– Тебя иеродиаконом сделают скоро.
Он и пошёл к духовнику.
– Я не имею нужды в чинах и сане, хочу лишь научиться каяться
да мыть тарелки, мне большего не надо.
Духовник благословил за послушание принимать сан. Через
несколько месяцев, в иеромонахи.
После принятия священства о. Адриана назначили исповедо-
вать в Успенском храме. Народу приезжало видимо-невидимо.
Очень много больных, а среди них много бесноватых – страшных,
непредсказуемых людей, часто никому не нужных. Зрелище они
представляли ужасное. Тогда пришёл о. Адриан к духовнику и
говорит: «Хочу помочь этим людям; как это можно сделать»?
– Есть такой чин, на изгнание бесов, но на это надо благосло-
вение наместника.
Тот послал к Патриарху Алексию I. Отец Адриан составил
прошение, в котором изложил своё желание помочь несчастным
людям, просил на это благословения. Патриарх понял любовь
молодого, но духовного пастыря и разрешил. И тогда началась
Голгофа.
Огромные толпы кричащих, бьющихся, полубезумных людей
собирались к отцу Адриану. Каждое утро у братского корпуса
составлялась очередь из людей, которые лаяли, кричали, бились
в припадке. Рядом с ними было неприятно находится. От многих
из них отвернулись все; друзья, знакомые, родные. Отец Адриан
не отвернулся. Каждый день он беседовал с ними, утешал их,

119
молился за них и с ними. Люди эти не имели никакого понятия о
духовной жизни; молитве, посте, исповеди. Надо было научить их
этому. С 5 утра исповедовал батюшка, а потом до позднего вечера
читал молитвы об изгнании злых духов. Вот тогда и поняли люди
безмерную любовь молодого старца и высоту его духа. Он «подби-
рал» никому не нужных людей с жуткими пороками, безнадёжно
больных, нищих, и через какое-то время они преображались.
Стоило ему появиться на улице, везде его поджидали больные, и
он часами утешал, наставлял, говоря смиренно, кротко, любовно –
подчас десятки раз одно и то же этим людям, пока они не поймут,
не исправятся, не начнут правильной работы над собой. Была и
зависть, конечно, и ложные доносы настоятелю. Вызывает как-то
отец настоятель отца Адриана и говорит:
– На вас жалобы поступают, что у психически больных людей
каких-то бесов выгоняете.
– Как же так, отец наместник? Они после «отчиток» уже в
детсадиках работают.
Какими словами можно передать эту жертву? Я не могу, у меня
их не хватает. Наградил Бог отца Адриана дарами прозорливости
и исцеления, наградил и дарами молитвы и любви, которая про-
исходит из великого смирения.
Толпы больных нарушали благообразие Лавры, куда со всего
мира стекались туристы.
В Троице-Сергиевой лавре иностранцы бывали особенно ча-
сто. Их привозили сюда, чтобы убедить – в СССР нет гонений на
религию, как поётся в песне: «Я другой такой страны не знаю, где
так вольно дышит человек». Иностранцам, в свою очередь, было
любопытно посмотреть на этот дикий тёмный народ, который, в
отличие от просвещённой Европы, всё ещё верует в Бога. Так вот,
однажды в Лавру привезли американскую делегацию довольно
высокого ранга, судя по тому, что её сопровождали руководящие
лица из ЦК КПСС. Всё шло как обычно. Американцы с любо-
пытством разглядывали монахов, как разглядывают в музее кости
мамонтов. Тут из кельи вышел отец Адриан, молитвенник-бесогон.
Он просто молча прошёл мимо. Руководящая американская леди

120
вдруг забесновалась, завизжала, захрюкала и, не зная ни слова
по-русски, стала материться площадным матом, выкрикивая при
этом: «Поп Адриан, убью! Убить попа!»
Скандал был изрядный. И некий руководитель из ЦК КПСС
распорядился в гневе: «Убрать Адриана из Лавры в 24 часа, и
чтобы духа его здесь не было!» Официально это называлось: отца
Адриана перевести в Псково-Печерский монастырь. Батюшка был
тогда тяжело болен, но ему даже собраться толком не дали. А за
батюшкой до электрички бежал народ, задавая вопросы и умоляя
о помощи.
В мае 1975 года старца перевели в Псково-Печерский монастырь.
Тяжело переживал расставание с любимой Лаврой старец.
Открылась язва желудка, но лишь немного подлечился, как снова
взялся за помощь больным, и до 1990 года – ежедневные исповеди
и «отчитки» бесноватых. Только вконец испорченное здоровье
заставило отказаться от этого. Но сейчас старец, понимая, что в
это тяжёлое время многим трудно прожить без его советов, по не-
мощи своей принимает немногих, просящих наставления, помощи
в разрешении трудных вопросов».

«Он же сказал в ответ: кто матерь Моя? И кто братья Мои?

И указав рукою своею на учеников Своих, сказал: вот матерь
Моя и братья Мои. Ибо кто будет исполнять волю Отца Моего
небесного; тот Мне брат и сестра, и матерь».
(Мф. 48-50)

Решение
И в этом случае был толчок извне.
Стоял отец Сергий в зимний, холодный святочный день у зелё-
ных железных врат Резиденции Патриарха в Переделкино. Вокруг
стояли группками и прохаживались, чтобы согреться, десятка
три-четыре монашек, мирян, нескольких священников, жаждущих
попасть к архимандриту Кириллу. Только изредка, в дни больших
праздников теперь пускают к нему.
121
 Три благочестивые женщины подпорхнули к отцу Сергию.
Благословились у него. Сообщили о своих новостях. Одно из
сообщений особо привлекло его внимание. Елена рассказала, что
она ездила в Псково-Печерский монастырь к старцу, архиман-
дриту Адриану (Кирсанову). Тоже старенькому. Ему в этом году
девяносто лет исполнится. Сподвижнику архимандрита Кирилла.
Поведала она о том, что после почти годичного затвора и лече-
ния, старец стал понемножку принимать людей. Ей тоже посчаст-
ливилось быть у него и беседовать.
Старец сказал ей о близкой, большой войне. Одобрил, (как и отец
Кирилл), что у них домик есть в деревне. (Будет куда скрыться и
голод пережить). Сказал, что скоро, может и перестанет снисходить
Благодатный огонь на Пасху в Иерусалиме. Что монахи и монахи-
ни, благословлённые им, находящиеся в монастырях, готовятся к
гонениям. Даже на Святой земле. Исходить будут в пустыни.
Беседа происходила днём, засветло. В разговоре старец подвёл
её неожиданно к окну, и указывая на освещённые дали, сказал ей:
– Посмотри. И свет-то сейчас не такой как раньше был. Другой
стал. Не такой, как был раньше.
Что имел ввиду старец Адриан?.. То ли то, что мы тоже за-
метили. Солнца в зимние, да и в летние дни, почти не бывает в
центральной части России. То ли недостаток того ласкового, ра-
достного свечения, которым раньше осиявал наши души щедро и
любовно Создатель. Мудрость всегда имеет много слоёв, понятий.
Старцы, на то и – старцы. Слова их многоплановы.
Говоря определённо. Тьму, объявшую нас, скорее всего на
всё окружающее нагоняем мы, сами человеки. Смрадом деяний
своих, грехами, преступлениями. Как выгнал нас Творец из Рая
за нарушение Закона Его. Так и сейчас, нарушения наши уже –
множественные и вопиющие. Посему тьма, объявшая души наши,
изливается уже вовне, заволакивая всё.
Елена вгляделась в сумрачное зимнее небо и согласилась, что
изменилось оно. Раньше тоже были зима, серенькие деньки, но
солнце если и не светило ярко, свет был. Чувствовался за серова-
тыми облаками. Сейчас – его почти не стало. Так, морок какой-то

122
и всё. Не просвечивает, не греет. Мертвеет за серой пеленой. От
того и люди в унынии, без радости.
В разговоре о бытовых вопросах, тоже обнаружилось много
изменений.
Сына её, двадцати одного года, отец Адриан неожиданно не
стал благословлять на брак с полюбившейся ему девушкой. Хотя
раньше старец сам настраивал его на это. В ответ на недоумение,
сказал желающему жениться:
– Такое уже положение, что вы не сможете воспитать детей в
Вере и Добре. Все учреждения, друзья, окружающее на погибель
поворотились и работают только в этом направлении. У вас време-
ни на детей не будет. Все будете заняты полностью одной заботой
– прокормиться. Детей ваших в это время, мир заберёт и развратит.
Что-то ещё она интересное рассказывала о встрече своей с
архимандритом Адрианом. Всё запомнить трудно. К тому же от-
крылась калитка у зелёных ворот и надзирающий стал пропускать
собравшихся к отцу Кириллу.
Строго относился отец Сергий к вопросу о верности духовни-
ку, и не искал, как некоторые, не метался в поиске нового духов-
ника по причине тяжёлой болезни архимандрита Кирилла. После
разговора же с Еленой, знак особого внимания к уважаемому
и почитаемому им сподвижнику отца Кирилла, архимандриту
Адриану, возник в нём по-особому. Привлекало его и то, что
этот старец, один из первых начал в своих проповедях и беседах
рассказывать о воине Евгении Родионове, о его мученическом
подвиге. Часто принимает у себя и беседует с его мамой – Любовь
Васильевной Родионовой.

Через неделю после этого открылись «Рождественские чтения».

На второй день были заседания по секциям. Отец Сергий пошёл
на одну из них: «Святоотеческое учение о святости по уставам
монастырей…» Вёл её архиепископ. Много было интересного
сказано им и другими выступающими. Дошла очередь, объяви-
ли, что слово скажет игумен Псково-Печерского монастыря. Он
рассказал о старцах, об укладе и истории их монастыря. Рассказ

123
его был не только интересен, но уважителен к старцам, истории
северной обители. В отличии от модной тогда и нашумевшей книги
об их монастыре залётного, московского автора в чинах, нёс в себе
глубину высоких определений и поучений.
Закончив своё выступление и не дожидаясь окончания заседа-
ния, игумен аккуратненько поклонился всем и вышел тихо из зала.
Видно, торопился куда-то.
Что-то подтолкнуло отца Сергия, он тоже встал и выскользнул
из зала вслед за вышедшим.
Догнав игумена, представившись, отец Сергий обратился к
нему. Поинтересовался здоровьем архимандрита Адриана и правда
ли, что он сейчас принимает людей? Получив утвердительный от-
вет. Спросил и об условиях размещения. Они сейчас – доступны.
Получил телефоны служб и ответственных людей. Поблагодарив,
распрощался с игуменом.
Всё! Решил отец Сергий. Хватит тянуть. Этим же вечером
взял билеты на поезд до Пскова. В следующий вечер выехал из
Москвы.

Такого медленного поезда, пропускающего другие составы, он

ещё не знал. Наконец, около семи утра, при морозе под тридцать и
сильном ветре, добрался до обшарпанного, неуютного автовокзала.
Там, отец Сергий дождался объявления, добежал до автобуса, сел
в потёртое кресло и поехал дальше.

Среди заблудших

«Смирение братской любви»

(русский писатель-славянофил А. Хомяков)

Для начала, не доезжая до города Печоры, ему пришлось

выйти в одном из населённых пунктов. Там проживала их бывшая,
московская прихожанка Наталья, переехавшая сюда. Она звонила
по большим праздником отцу Сергию, поздравляла, и он инте-
ресовался, как идёт у неё неудачно устроенная жизнь. Лет пять
124
назад, она поддавшись на зов одного из находившихся в прелести
«старцев», оставила всё и всех в столице, продала квартиру и бу-
дучи в возрасте и совсем не приспособленной к сельской жизни
– бедствовала теперь тут.
Закутанная в тёплые платки, Наталья с подругой её же лет,
радостно встретила отца Сергия на остановке, препроводив его в
свой маленький домик. Там, на горячей печи дожидался их горя-
чий чайник и ещё трое людей; высокий мужчина и две женщины.
Про мужчину, Геннадия, Наталья рассказывала и по телефону и
описывала в коротких, редких письмах отцу Сергию. Он, человек
неординарный. Бывший большой начальник. Лет десять назад его
«окрутила» и увела под видом воцерковления из семьи, одна псев-
дохристианка и «патриотка». Будучи лет на пятнадцать старше,
оженила на себе. Потом – обобрала полностью: большая, дорогая
квартира, иномарка, дорогая дача… всё перешло к ней.
Как и эти несчастные, он поплёлся «за старцем», переехал сюда.
Теперь, как и они, живёт в неудобствах. Хуже всех. В шестиме-
тровой, холодной комнате. Без средств к существованию. Исклю-
чительно «ради идеи». Не имея документов, работы и средств для
жизни. Чем очень гордится. Питают его сёстры по несчастью.
Помолились. Сели за стол в тесной кухоньке, у плиты. Оживлён-
но и добродушно познакомились. Присутствующие, немногослов-
но сообщили о себе, своих новостях. Затем разговор перешёл в
деловую плоскость.
Отцу Сергию дали пухлую папку с ксерокопированными стра-
ницами и брошюрами антиглобалистского характера. Хотя он тоже
был сторонником такого направления, но то, как пошёл дальше
разговор, заставило его не столько обрадоваться и расположиться
к единомышленникам, сколько сжаться в напряжении и обороне
от них.
Хором, перебивая друг друга, очень напористо и требовательно
собравшиеся стали «агитировать» отца Сергия в том, с чем он и
так был согласен. Чего он, находясь около столицы, знал намного
более основательнее. Его дёргали в стороны, заставляли с кем-то
говорить по телефону. Они кому-то звонили, уточняя даты и темы

125
«конференций». Сообщали, в категорической форме. Требовали
от него тех, или иных подтверждений.
И у него, отца Сергия были и есть на приходе оголтелые, посто-
янно брыкающиеся. И они, при каждом, удобном для них моменте,
мобилизуются и пытаются организовывать разные бунты, смуту
и склоки. Один такой острый психоз, он преоборол с трудом, ещё
года три-четыре назад. И вот «мочало – начинай сначала», снова,
знакомый базар-вокзал чёрным смерчем неожиданно взметнулся
вокруг него. Отец Сергий пожалел, что заехал сюда. Вместо радо-
сти поездки, он в самом начале получил муторный, скандальный,
выматывающий сеанс самоуверенного пустобрёхства.
Не хотел отец Сергий вступать в спор с ними, всячески отстра-
нялся от конфликта. Вспомнил недавно прочитанное в «Апостоле»:
«Умоляю вас, братие, блюдитеся от творящих распри и раздо-
ры, вопреки учению, которому вы научились, и уклонитесь от
них. Таковые люди не служат Господу нашему Иисусу Христу,
но своему чреву; иже благозвучными словесами и красноре-
чием прельщают сердца простодушных. Ваше послушание в
вере всем известно. Посему я радуюсь о вас. Желаю, чтобы вы
мудрыми были на добро, простыми же во злое. Бог же мира
да сокрушит сатану под ноги ваши вскоре. Благодать Господа
нашего Иисуса Христа с вами. Аминь». (Рим. 16, 17-20). Ясно
же написано.
Что делать?.. Жалко их, неразумных. Они и дальше без Церкви
будут болтаться. Пропадут!..
Ничего не поделаешь. Надо вступать в склоку, надо драться
за них. Попробовать вразумить одичавшую здесь Наталью и её
«друзей». Сказал же Господь: «Смотрите, да не презрите кого из
малых сих. Глаголю бо вам, ангелы их на Небесах видят лице
Отца Моего Небесного. Пришел Сын человеческий взыскати
и спасти погибающих. Что вам мнится, аще будет некоему
человеку сто овец, и заблудит едина от них. Не оставит ли он
девятьдесят и девять в горах, чтобы искать заблудшую. И когда
обретет её, будет радоваться о ней паче, неже о девятидесятих
и девяти не заблудших» (Мф. 18, 10-13).

126
 Может, кого и удастся, если не отбить, то заронить в них хоть
каплю сомнения в их оголтелые, ожесточённые без окормления
в церкви души.
– Так. Стоп! – осадил отец Сергий самого ретивого мужчину. –
Кто это вам сказал, что УЖЕ нельзя ходить в наши церкви?
– Читайте святых отцов, – важно заявил здешний «закоперщик»
Геннадий. – Патриарха в них поминают?!
Тут же сам с удовольствием ответил:
– Поминают! Преступные, масонские власти поминают?..
Опять же с иезуитской ухмылкой, сам же и ответил:
– Поми-на-ают!
Далее Геннадий с важным видом многозначительно произнёс:
– Вам известно такое понятие, как стояние за Истину?!
– И что? – в свою очередь спросил отец Сергий его, и не дожида-
ясь ответа, перехватив инициативу, повёл свою тему. – Уютненько
вы устроились. Не поститься, не молиться вам. Рано не вставать и
в церковь не надо ходить!.. Бдения, труды, усилия по обузданию
страстей, похотей, лени, празднословия, осуждений... Ничего не
надо делать! Как «хорошо»!.. Собирайся в стайки, да щёки надувай,
разглагольствуя с утра до ночи. Я вот, мол, против всех, а значит –
лучше всех. Вот уж «тяжёлая» работа!.. Все – генералы! Никто не
хочет быть простыми солдатами. Все рассуждают, критикуют…
Смиряться, работать Господу – никто не хочет.
Да я за вас, за сотню вас «передовых», «сообразительных»,
одной совершенно безграмотной бабушки (пусть и с новым па-
спортом) не дам! Она «несознательная» каждый день в храм ходит.
Молится, никого не осуждает, не знает даже, что такое гнев на
кого-либо. Строго постится, исповедуется. Помогает по мере сил,
убирается в церкви. Корит себя, считает себя самой грешной, а
других всех – любит, превозносит над собой. Я вот с ней останусь!
Хоть спасаться. Хоть погибать. Лучше с ней, доброй и любящей
быть, чем с вами! Всё отрицающими и хулящими. Вы страшнее,
чем открытые враги. Те бьют нас в лоб, а вы сзади, в затылок.
– Что-о?!.. – возмутился Геннадий. – Да мы только и удержи-
ваем, мы защищаем чистоту Церкви.

127
 – Вы хоть почитали бы что-нибудь об истинном благочестии. Что
это такое? Вы декларируете себя единственными ревнителями усто-
ев Православия, а сами совершаете кощунство, оскверняя святыни.
– Как? Какие? – растерялся Геннадий.
– По отношению к Телу и Крови Христовой, – спокойно пояс-
нил отец Сергий.
– Да вы что?!.. – возмутился Геннадий. – Именно мы то и от-
носимся к Ним с высочайшим трепетом!
– Это как?
– Так! Если ваши «священники», являясь пособниками ересиар-
хов, то какие тогда Дары получаются у них? Какое Причастие?!..
– величественно и многозначительно парировал Геннадий.
Все напряжённо и согласно внимая ему, ждали, как будет от-
вечать священник.
Для начала отец Сергий уточнил:
– Вы перед этим говорили, что ездите куда-то далеко и там
получаете Дары?
– Да, мы у кого попало, не причащаемся, – гордо подтвердил
Геннадий. – Мы сохраняем себя в чистоте и святости.
– Вы перед этим сообщали, что сами Дарами «причащаетесь»?
– уточнил отец Сергий.
– Да, – коротко ответил оппонент, твёрдо намереваясь не дать «со-
рваться с крючка», на который, он был уверен, что поддел соперника.
– Так вот, мои дорогие, – ничуть не волнуясь, продолжил отец
Сергий. – Напомню вам, что Дары без облачения, в особой Дароно-
сице, на груди не дерзает перевозить даже учинённый на то, в Таин-
стве священник. Дотрагиваться даже до Дароносицы невозможно
ни одному мирянину, а тем более самочинно «причащаться». Даже
диакон не имеет на то дозволения. Это поругание, осквернение
Святая Святых… Вспомните хоть о том, что преподобная Мария
Египетская десятки лет смиренно дожидалась, когда Господь
дарует ей и приведёт к ней священника. И только перед смертью
своей причастилась. Вот – пример для всех! Вот послушание Богу!
А вы что «ревнители» вытворяете?!.. Задумайтесь, хоть немного,
над своими поступками!..

128
 – Почему же в первые века, или у нас, в концлагерях, к приме-
ру... – начал было ретиво возражать Геннадий.
– У нас, слава Богу, пока не лагеря и не катакомбы.
– Не скажите!.. – боевито поддержала одна из женщин.
– Если вы сами создали себе добровольно казематы, то не ви-
ните никого в этом, – продолжил отец Сергий. – Да, были люди,
которые во все века уходили в дебри, в пещеры, в пустыни. Но
они уходили молча, тайно от всех. С молитвой на устах, чтобы
обрести особую тишину души и бо̀льшую соединённость с Богом.
В мире, любви, молитве за всех, а не в раздражении и протесте,
злобе на других.
Слово и общее внимание всех снова взял на себя высокий и
худой Геннадий.
– У нас тут, недалеко, один старенький батюшка живёт. Так ему
частицы Тела и Крови тоже привозят.
– Ну и что?
– Как «что»?
– Он старенький, больной?
– Да, за восемьдесят, немощный.
– Как не служащему, больному, ему приносят Причастие, – пояс-
нил отец Сергий и особо уточнил. – Священник приносит к нему?
– Да.
– Ну, вот вам! И он же наверняка причащает болящего?
– Тут дело в другом, – завёл снова свою «песню» настырный
Геннадий. – Мы не причащаемся от здешних священников. При-
нимаем Дары только те, которые с Литургии, где не поминаются
архиереи-ересиархи. Такое Причастие только действительно.
Иначе лучше совсем не причащаться. Об этом гласит 15-е правило
святых отцов.
– Сомневаюсь в вашей точности. Как оно звучит?
– На память не помню…
– Тогда не козыряйте им. Вот когда выучите или укажете кон-
кретно в книге, тогда предъявляйте . Иначе это не разговор. А
я вот вам из Евангелия приведу от Самого Господа слова: «Кто
не будет причащаться Тела и Крови Моей. Не будет ничего

129
иметь со Мной общего…» Могу в Евангелии показать эту и
другие цитаты о важности Причастия и трепета, страха Божьего
перед принятием Даров. Дайте мне Евангелие, – попросил отец
Сергий.
– Там оно… – неопределённо и неохотно махнула рукой в сто-
рону одна из женщин.
– Дайте мне его.
Стали искать. Евангелие не нашли…
– Хорошо. Я у себя, в своей поклаже Евангелие возьму.
Встал. Двинулся было к своему рюкзаку, но его остановил
Геннадий. С гримасой нежелания и неудовольствия, он небрежно
замахав рукой запросил:
– Нет! Не надо!.. Мы и так всё знаем.
– Послушать слова Божии из Святого Писания – всегда радость
для христианина. «Лишним» это не бывает. Многое разобъясняет
и устанавливает истину…
– Не надо! Нет, нет… – сморщившись, снова отказался Генна-
дий. Поддержали его гомоном и «боевые подруги».
Священник остолбенел. Зависла долгая, мучительная пауза.
– Вы зачем, побросав свои родные дома, сюда приехали? – не-
ожиданно, очень тихо, но резко спросил всех отец Сергий.
Вся компания просто ошалела от такой дерзости гостя.
– Как это зачем?
– Зачем вы толчётесь здесь, у святого места?.. Вне служб. У
такого крепкого, древнего монастыря?!!
– А вам что? Какое дело? Какое это имеет отношение к нашему
разговору? – набычился Геннадий.
– А такое, родные мои, – с сочувствием ответил отец Сергий.
– Что мне больно за вас. Вы сами себя раньше времени загнали
в клетку. Не спешите! Будет ещё время. Есть уже загонщики и
без вас. Рядом с вами, чистый источник, а вы как те евреи, рас-
пявшие Христа, сами не стали пить из него, и другим не дали, и
сейчас вредят. Отвращаете себя и других от него. Не нужен он
вам, сей источник?.. Тогда уезжайте отсюда обратно в свои горо-
да – вавилоны, где вас поймут, где любят пустопорожним трёпом

130
заниматься. Не смущайте других и себя не мучьте. Не набирайте
ещё бо̀льших грехов.
– Это мы сами решим, что нам делать, – насуплено произнёс
Геннадий.
– Пока не поздно. Выйдите вы из того загона, куда сами себя
загнали, – с нежностью и сочувствием попросил отец Сергий. – Не
губите вы себя понапрасну. Вы, лучше, пока ещё есть время и воз-
можность – укрепитесь. Напитайтесь сил, от Матери-Церкви. Их
столько понадобится!.. Дай Бог выдержать!! А вы уже опустошили,
понапрасну истерзали себя. Сейчас уже на ногах не держитесь.
Можно и нужно ходить в наши церкви. Ничего пока не из-
менено в службах. Если где, какой-то священник сокращает или
он мздоимец и прочее, – это частности. В любом стаде уродцы
найдутся.
Ради верующих, будет ещё стоять наша Церковь. Будет При-
частие! Но, если к амвону пойдут такие как вы, сомневающиеся,
неверующие, озлобленные, то тогда, служи хоть сам святитель
Николай, – Причастия не будет. Ибо «всё даётся верующему».
«Если не размыслишь в себе, то и горе сей…»
Умоляю вас! Не кичитесь вы тем, что вы не взяли новые доку-
менты. Если этот ваш поступок только для этого, для гордыни –
грош цена этому подвигу. Мзду свою, копеечную, здесь получите.
Для спасения она не зачтётся. А та злоба, постоянные осуждения,
которые из вас извергаются. Возношение себя, злые осуждения,
отвержение от Церкви и Причастия – прямиком в ад приведут.
Не вы одни – герои. У многих старые документы и новых нет.
У меня тоже. Но мы не кричим об этом. Не хвалимся. Вам я сказал
об этом, потому как вряд ли мы когда ещё свидимся с вами. Это не
самоцель – документы, а только один из способов устоять перед
антихристовой системой. Рано мы начинаем бахвалиться об этом.
Подвиг принимается только тот, который молча, с терпением,
смирением и молитвой о врагах совершается. «Яко агнец, прямо
стригущего Его безгласен. Тако не отверзает уст своих». (Деян.
8,32). Вот как Господь подвиг свой совершал и Апостолы Его. В
мире с собой и со всеми. Молились за гонящих, распинающих,

131
убивающих их. Как Сам Господь! Так и нам надо. В полнейшем
мире и терпении свой подвиг совершать. И «чтобы левая рука
не знала, что делает правая», «затворившись в своей клети…»
Православные христиане никогда не совершали революций. Шли
молча на Голгофу, как Господь, как все мученики Его. Потому, что
у нас битва идёт не против других, а против врага невидимого.
Против своих грехов, своих страстей, своего тлена. Нам этот мир
не нужен, поэтому мы так легко терпим его и прощаемся с ним.
Мы взыскуем град и царство Небесное. И все наши усилия, чтобы
удостоиться этому.

«Забываем мы, что силу даст всё превозмочь

и спасение, Господь только смиренным и крот-
ким сердцем».
(Стихира на Литии службы Царственным
мученикам и страстотерпцам).

Передохнув немного, отец Сергий повторил:

– Не губите себя, родные мои. Не губите. Сейчас надо успеть,
столько сил запасти!.. Впереди – настоящие, жесточайшие испы-
тания. Выдержать их надо. Устоять. На это много сил надо. Да,
мы все – в плену. У мира этого, у властей, у множественных и
могущественных слуг грядущего антихриста. Через грехи свои,
через ежедневное, ежечасное падение наше. Мы ослабляем, сами
себя связываем и отдаём в плен врагу. И помощь Божию от себя
отгоняем. Вырваться, стать свободными от этого падшего, разла-
гающегося мира, мы можем только вместе с безсмертной душой из
последнего плена, – тела нашего. Главное, не мифическая «свобо-
да», а какими, с какой душой мы отсюда вырвемся? Куда, в какую,
вечную «свободу» она пойдёт? Вот в чём главный и страшный
вопрос. Господи, помилуй нас!
Никто, ничего не ответил на это отцу Сергию. Молча все пере-
крестились вслед за ним.
«Всё, хватит! – решительно остановил он себя. – Заповедал же
Господь: «Если же согрешит к тебе брат твой, иди и обличи

132
его наедине. Если послушает тебя, приобрел еси брата твоего.
Если не послушает, поими с собою ещё одного или двоих, да при
свидетелях будет сказано. Если не послушает и их, сообщи при
многих. Если же и при многих не послушает. Да будет тебе
якоже язычник и мытарь. Говорю вам: «Если свяжите кого на
земли, будут связаны и на Небеси. Кого разрешите на земли,
будут разрешени на Небесах» (Мф. 18, 15-18).
Всё ясно? Все средства воздействия тобой использованы, в
преизобилии. Тему можно заболтать. Успех повернуть в обратную
сторону. Пусть теперь каждый сам выбирает, определяет себе.
Либо возвращается ко благому. Либо, как «язычник и мытарь»,
остаться отвергнутыми своей похотью, гордыней».
Чтобы не испытывать «лукавого», вцепившегося в собравших-
ся, отец Сергий резко встал. Весело оглядев озадаченных собе-
седников, бодро предложил, дабы его слово, не успели заляпать,
Геннадий или ещё кто «сомнениями», возражениями,
– Давайте помолимся!
Все, не с особой охотой, но согласились. Пропели молитвы.
Священник попросил:
– Простите меня грешного. Мне ещё ехать.
Никто возражать не стал.
Накинув куртки и пальто, женщины вышли провожать отца
Сергия. Геннадий остался сидеть. Священник не чванясь, подошёл
к нему улыбаясь, великодушно распрощался с ним.

«Разве можно принимать исповедь человека, голос его сове-

сти, его сомнения, боль, жалобу, обиду со спокойной душой? У
нас иногда слишком поспешно опускают епитрахиль на голову
исповедника. Бог сподобит вас стать священнослужителем.
Помните, что самое страшное для нас и непростительное –
равнодушие. Не «привыкайте» к алтарю!»
(Оптинские старцы митрополиту Николаю Ярушевичу)

133
 Восторг

Очень усталый, отец Сергий дождался автобуса и поехал даль-

ше к близкому отсюда, городку Печоры.
«Сколько же сейчас заблудших овец!.. И количество их множит-
ся… И эти несчастные в плену у своих заблуждений, бесовских
искушений, лжеповодырей, гордыни своей… Но самое страшное,
что они не хотят, чтобы их вернули в стадо. Не хотят слышать
гласа ищущих их пастырей, – с печалью думал отец Сергий об
оставшихся.
Уже темнело. Отец Сергий начал волноваться. Сможет ли он
поселиться. Начались вечерние службы, и вряд ли кто из насель-
ников монастыря сможет ему помочь.
К счастью, его тревоги быстро рассеялись. В монастырской
гостинице, в центре города, его охотно приняли и разместили
в большом номере для священников, на десять персон. Он был
свободен. Было искушение повалиться тут же на кровать, но отец
Сергий поборол себя и вышел из гостиницы.
Мороз был за двадцать. Да ещё сильный ветер и сырость от
близких болот и моря. Борода у священника тут же стала белой и
жесткой, заледенела.
Пройдя мимо закрытых сувенирных лавок, мимо двух церквей,
он подошёл к святым вратам монастыря. Большая икона Успения
Богородицы, освещалась красной лампадой. Массивные врата
были открыты. Он вошёл через них.
Справа громоздилась суровым гребнем монастырская стена.
Прямо виднелся большой Архангельский собор. Слева, прилепив-
шись к другому крылу крепостной стены, возвышалась маленькая,
единая по стилю с суровыми стенами, церковь святителя Николая
с колоколенкой. Между ней и крепостной стеной, новый проход –
врата с надвратной иконой. Именно этот живописный, дышащий
стариной вид рисовал Николай Рерих, когда был ещё в России,
перед отъездом к гималайским бесам.
Сбоку от церкви святителя Николая, была небольшая площадка
под крышей-навесом, ограждённая с трёх сторон стенами и застав-

134
ленная иконами, у которых стояли подсвечники со свечами, пламя
которых, трепеща на ветру, мигало и освящало разные места, вы-
деляя новые и новые ракурсы на иконах и окружающих предметах
и постройках. Справа вверх уходила деревянная резная лестница.
Чуть повернул отец Сергий вправо, и вот он, – открывался
впечатляющий, сказочный вид на монастырь.
Знаменитая обитель, в отличии от большинства монастырей,
расположенных на возвышенности, находилась в низине между
двух, крутых и высоких холмов.
Большой спуск, ограниченный железными, узорчатыми
оградами, и кованными, старинными фонарями уводил вниз, в
живописнейший на свете овраг, облагороженный длительным и
рачительным трудом человека.
За тёмными шторами сосен виднелся необыкновенной красоты
ансамбль церквей и зданий. Даже при неполном освещении он
вызывал восторг, близкий к ликованию. Всякий здесь останавли-
вается, замирает, хотя склон крутой и ноги сами несут тебя вперёд.
Не в силах сдвинуться с места, уперевшись в чугунные перила,
отец Сергий замер, нужно было отдышаться, после такого эсте-
тического душевного удара. Только после этого ноги неспешно
несут тебя ближе к многовековым святыням.
135
 И так всегда. Сколько бы раз, при ясном дне или тёмном ве-
чере, в любое время года и погоду, кто бы ни оказывался на этой
горке, будет вновь и вновь замирать, удивляться и восхищаться
видом небесной красоты. Такое каждый раз чувствует всякий, как
только откроется ему этот непередаваемый вид. А когда обратно
поднимаешься вверх, несколько раз остановишься. Не столько от
усталости и одышки, сколько от желания обернуться, и ещё по-
смотреть сверху на дивное рукотворное чудо, созданное веками
трудившихся здесь людей, управляемых духом Божиим.
Спустившись вниз, полюбовавшись на Успенский собор и пло-
щадь перед ним, окружённую церквями и зданиями, отец Сергий
поспешно вошёл в церковь слева, где шла Всенощная.
Чинно и строго совершалось Богослужение, согревая и приводя
в порядок всё взбаламученное дорогой и спорами в гостях…
После службы, приложившись к иконам, отец Сергий вышел
из церкви.
Мороз заметно усилился. Искрился повсюду снег, горели жел-
товатым светом, изящные, кованные фонари.
Высокая горка далась не просто. С усилием взобрался он на-
верх, обернулся, оглядел с восхищением панораму монастыря.
Поклонился иконам на угловой площадке, и вышел к вратам мо-
настыря. Снова наложил на себя крестное знамение, поклонился
монастырской иконе и зашагал в сторону городской площади и
гостиницы.
Спать не хотелось, впечатления будоражили, соединяясь в об-
щий радостный калейдоскоп.

Неудача

На следующее утро, волнуясь, отец Сергий быстренько заспе-

шил к старцу. Это было основной причиной его приезда сюда.
Спустившись по заледенелым ступеням, предупредительно
посыпанным обильно бурым песком, он заспешил к двухэтажному,
старому дому.
Там ждало его внушительное препятствие.
136
 Перед единственным подъездом стояла небольшая, невзрачная,
деревянная будочка, а в ней строгий, неприступный страж-по-
слушник. Он, ни в какую не пропускал отца Сергия, даже при
помощи и уговорах вышедшей из двери навстречу, служитель-
ницы монастыря. Никакие доводы, о том, что встреча со старцем
запланирована, отец Адриан ждёт гостя – не действовали. Наконец,
чудом Божиим, по молитвам старца, страж смилостивился и молча
убрался за окошко промёрзлой будки.
Отец Сергий быстро шагнул к заветной двери, поднялся вслед
за провожатой на второй этаж к келии старца. Там, в коридоре,
перед дверью келии отца Адриана, уже стояла одна женщина. Она
дожидалась, когда выйдет от старца задержавшаяся молодая пара.
Отец Сергий по зову келейницы вошёл в келию старца. С ним,
поклонившись, вошла и дожидавшаяся женщина. Только они со-
бирались из тесной, малюсенькой прихожей поочерёдно войти к
отцу Адриану, как дверь келии распахнулась, и вошли четверо муж-
чин. Не обращая никакого внимания на смиренно дожидавшихся
вызова, они отодвинув их, без приглашения, уверенно прошли к
старцу. Тот смиренно принял их.
Шумно они разговаривали с батюшкой, часто смеялись. Это
очень смущало дожидавшихся, они хотели тихонько выйти, но
келейница указала им дожидаться, не уходить.
После того, как шумные гости ушли, их пригласили к старцу.
Женщина с готовностью, чуть отстранилась, пропуская вперёд
отца Сергия, но тот уступил ей, чуть подтолкнув её под локоть
вперёд. Смущаясь, вошедшая склонилась для благословения, перед
старцем. Он благословил её слабеющей рукой.
После этого, ласково улыбнулся ей, как бы прося прощения за
то, что ей пришлось претерпеть. Ища понимания и сочувствия,
поделился с ней:
– Мужики, которые только что были, видала? Мнения о себе
духовного – большого. Бородатые, а внутри – пустые.
Чуть помолчал батюшка, грустно глядя в пространство. Потом
вдруг спросил её:
– А ты – неверующая?

137
 Хоть и казался этот вопрос странным, даже обидным, но она
смиренно согласилась:
– Да, батюшка. Ничего ещё толком не знаю.
– Обучишься. Не переживай. Только трудись, – старец похваль-
но погладил её по головному платку.
После этого схиархимандрит начал основное:
– Говори. Какие у тебя напасти?..
Подвинувшись на коленях поближе к нему, она шёпотом, почти
в ухо ему, плохо слышащему, стала рассказывать о своих бедах и
негораздах.
Отец Сергий деликатно отошёл на два шага, встал у входной
двери.
Тихо проговорили о насущном посетительница и старец. Она,
тут же приняв от отца Адриана, привстала, быстро вышла, благо-
словившись и у отца Сергия, вышла.
Прибывший священник только собрался войти в келию стар-
ца, как туда испуганно впорхнула келейница. Она подхватила
ослабевшую, откинутую в крайней усталости голову старенького
архимандрита. Помогла улечься ему на его кроватке. Накрыв по-
крывалом, вышла.
Безпомощно, извинительно развела руками. Мол, «сами пони-
маете»…
Понятливо покивав головой, отец Сергий покорно вышел из
келии. Встреча не состоялась. Жаль. Будем дожидаться, другого,
удобного момента…

Не складывалось всё, как запланировал отец Сергий. Рассчи-
тывал в первое же утро попасть к старцу, обсудить накопившиеся
свои проблемы. Побыть до вечера на службах. Задержаться на
следующий день и вечером уехать обратно. А тут, всё не ладилось.
Первый день, из-за встречи и споров с заблудшими – пропал. И
во второй день, опять не попал он к отцу Адриану! Придётся за-
держаться ещё на день, а то и на два…
День этот заполнила Наталья знакомством с городком Пе-
чоры.

138
 Прошли по улице небольших, старых, но крепких ещё домов,
явно с прибалтийским влиянием. В конце её, за мостом, уже ко-
нец Русской земли. Там уже оторванная от России территория,
подаренная эстонцам большевиками. Половина их земли, вплоть
до Таллина (русская, морская база и город Ревель), – щедрый дар
инородцев-погромщиков Российской империи. Столько же «по-
дарено» другим прибалтийским «братцам» и «сёстрам». Как и
всем остальным «республикам», жадным и коварным паразитам.
Свернули на боковую улицу. Там тоже такие крепкие, двухэтаж-
ные дома, в восемь окон по фасаду. И это ведь было (а у кого-то
и осталось) – владение одной семьи. Комнат этак не менее деся-
ти-двенадцати! Теперь, это – коммуналки для 4-6 семей русских.
По одной, а для многодетных – две комнатки на семью. Вот резуль-
тат семидесятилетнего строительства коммунистического «рая»
для рвущих пупки русских, для содержания своих разжиревших
упырей, неплохой и ныне жизни «братских народов».
В одной из таких клетушек проживал художник-реставратор.
Войти к нему в его жильё, было очень трудно. Всё и повсюду
было заставлено рамами, красками, досками, картинами… Сверху
тоже что-то свисало. Там, каким-то чудом была прикреплена и
клетка с канарейкой, которая невзирая ни на что, весело выплетала
свои трели…
Хозяин подкинув дрова в дверцу цилиндрической, железной
печи, пригласил отца Сергия сесть на единственное место, – истрё-
панное до невозможности кресло. Таких и на помойках не сыщешь.
Стал споро, на такой же колченогой табуретке, заменявшей здесь
стол, изготавливать чаепитие.
По ходу дела они разговаривали на разные темы…
Рассказал художник, что он тоже из Москвы. Поначалу занимал-
ся реставрацией и иконописью для разных храмов и монастырей.
Потом обрёл себе духовного наставника, в лице архимандрита
Адриана. Стал ездить сюда и делать реставрационные работы
только для Псково-Печерского монастыря. Пока отец Адриан, не
благословил его переехать, поселиться здесь окончательно. Цены
здесь дорогие. Посему за его московскую, хорошую «однушку»,
139
он смог найти только такую вот комнатку. Что-то ушло на пере-
езд, начальное пропитание и на канарейку с кормом. Он – счаст-
лив, радостен! Жалеет только о том, что раньше такой выбор и
перемену для себя не сделал. Рядом со своим духовным отцом,
которого любит и кем живёт изо дня в день. И в знобкую зиму, и
в дождливые лета…
Время от времени он пробирается к старцу:
– Только, чтобы благословиться и взглянуть на него.
– И ничего не спрашиваете? Ни о чём не беседуете с ним? –
удивился отец Сергий.
– Нет. А зачем? – удивился в свою очередь художник. – У меня
нет никаких проблем. Одна сплошная радость!..
– Всё время?
– Да.
– Счастливый человек.
– Согласен. У меня работа-то какая? – спросил реставратор.
– Пойду к благочинному монастыря. Он мне скажет, что дальше
делать надо. Человека ко мне приставит. Пойдём. Либо там на
месте исправлять буду. Либо домой вот возьму. И всё любуюсь,
безконечно учусь тому, как раньше делали! Какие мастера были!..
Всё тонко, красиво делали! Одно наслаждение к их трудам прика-
саться и подделывать, подлечивать разрушающееся на их великих
произведениях. Здесь такая школа получается! Нигде такой не
найдёшь!
– И в Троице-Сергиевой лавре, тоже?
– Там, конечно, что-то и выше, значительнее есть, но там не
подступишься. Там целая очередь, стена из академиков. Не под-
пустят! Тут проще, доходчивее.
Сделав паузу, улыбнувшись ещё шире и светлее, он поделился:
– Всё, конечно, благодаря моему духовнику, старцу Адриану.
Это всё даётся и получается благодаря его молитвам, молитвен-
ной помощи. Перед каждой, большой работой особенно, каждый
раз, благословляюсь у него. Без этого нельзя! Без этого ничего не
получится. Ничего не будет.
140
 Художник поднял лицо к одному из множеств ликов икон на
стенах, подвешенных к полкам и потолку, находящихся в разной
степени реставрации. Перекрестился истово и горячо, от всей
души, как за самого родного, близкого и единственного на свете,
произнёс пламенную просьбу:
– Господи! Спаси, сохрани и помилуй отца нашего дорогого и
любимейшего, архимандрита Адриана! Дай ему здравие духовное
и телесное! Сохрани его от враг видимых и невидимых! Продли
дни его рядом с нами, на радость нам и укрепление!..
При этих словах отец Сергий, быстро поднялся с полуразвалив-
шегося кресла и присоединился к молитве и просьбе художника,
закончил:
– Аминь.
Увидев, что гость поддержал его прошение, художник несказан-
но обрадовался, закончил, закрепил и своей, твёрдой концовкой:
– Аминь!
После этого художник, как самого дорогого, близкого обнял
священника.
Побыв час-полтора, отец Сергий, поблагодарив от всей души
хозяина, порадовавшего его и укрепившего в вере, что есть ещё
надёжная паства, вышел с провожавшей его.
Далее, пройдя по соседней улице, за старыми домами, они оты-
скали новый, кирпичный, современный особняк, каких много те-
перь у небольшого числа «новых русских», в пригородах больших
городов. Позвонили у железной ограды. Сообщили о себе. Дверь
в ограде автоматически открылась. Гости прошли к дому и в него.
На пороге их встретила хозяйка. Несмотря на то, что снаружи
был большой мороз и в комнатке художника, несмотря на пыла-
ющую печь, было холодновато, тут было жарко так, что хозяйка
была в тонком халате.
Здесь – другое дело! Комфорт в изобилии…
Просторно, уютно на нескольких меховых диванах можно по-
сидеть. Большая кухня, много комнат. Да ещё два этажа вверх…
Вскоре появился хозяин. Весь обвешенный сумками, которые он
достал из машины, на которой и прибыл. Начался пир и разговоры,

141
но уже другие, лёгкие, беззаботные… ни о чём. Смотрели какие-то
видеодиски, о том, какие «продвинутые» в Православии хозяева.
Как они ежегодно посещают Святую землю, храмы Греции, Ита-
лии, Франции… и прочие христианские достопримечательности,
красуются на фоне их…
Хозяева охотно рассказывали о себе.
Они из недалёкого отсюда Питера. Он предприниматель там, но
живут они всё время здесь, рядом с всемирно известной обителью.
Управляет своей фирмой хозяин прямо отсюда. Через телефон и
Интернет. Здесь – воздух хороший, чистый. Городок тихий. По-
кой… По праздникам они ходят в монастырь… Ездят, по нескольку
раз в год, в разные страны. Рассматривают, слушают про святыни
христианства. Есть у них знакомые попутчики. И священники,
близкие им по духу и общению…
– А про отца Адриана, что-нибудь расскажете?
Хозяева в лёгком недоумении. Отец Сергий удивился:
– Как же? Это такой старец! Вы были у него?
– Нет. А зачем? Если что нужно, мы к самому наместнику, на-
стоятелю идём и быстро всё решаем…
– Но сердце монастыря, дух его, это старцы, духовники!
– Были мы пару раз у покойного теперь, архимандрита Иоанна
Крестьянкина… – вяло начала хозяйка.
– И что? – жадно спросил гость.
– Он чего-то такое говорил, мы не поняли и ушли, – закончил
тему хозяин дома.
И всё, на тему веры…
Очень горько и тесно стало отцу Сергию. Жаль было терять, на
всю эту пустую, светскую мишуру время. Зачем его сюда приве-
ли? Зачем он здесь? На разных языках говорим! Для чего это всё
словесное барахло, ужимки?..
Видя, что запас вежливого внимания иссякает в «московском»
священнике. Уловив, что он «другого духа». Не такой, как другие,
знакомые им весёлые приятели-священники. В хозяевах изначаль-
ное приятие тоже стало быстро угасать.
142
 Встав, отец Сергий предложил помолиться, после трапезы.
Это означало для всех – конец безрадостного, для обоих сторон,
завершение визита.
Выйдя на улицу. Вдохнув в себя морозный, но живительный
воздух, отец Сергий, чуть не выкрикнул вслух: «Господи, как же
плохо без Тебя!.. Как хорошо с Тобой и осмысленно всё!.. А без
Тебя, хоть и около, как у этих несчастных, у которых «одна нога
в лодке, другая на берегу» – пусто всё, при всём их материальном
изобилии, и никчемно!.. Вот, как бывает. Обосновались ребята око-
ло источника воды живой и не пьют из него. Всё носятся, бедные,
по другим, дальним местам. Капли ртом ловят, а здесь – целый
поток мимо пропускают. Бедные, бедные… Всё за начальниками,
да заграничными чудесами носятся. Так и останутся, несчастные,
ни с чем…»
Защищая лицо от резкого, холодного и сырого ветра, отец
Сергий шёл далее, куда его вели. Продолжал на ходу сожалеть и
молиться о помощи Божией во вразумлении тех, от кого он только
что вышел. Кто его гостеприимно принял, но пользы взаимной
не произошло. Жаль, ведь хорошие по-существу люди. Ищут
же! Не живут, как многие их партнёры по бизнесу, одними сию-
минутными, грубыми, материальными удовольствиями. Только
поиск ведут рядом, но не так, как надо. Хоть и переполнены они
в преизобилии всякими сувенирами со святых мест, но по сути
– с пустыми руками. Так же, как есть бабульки, у которых всё в
квартире иконами завешено, про всё в церкви они «в курсе», но
так же пусты и далеки от неё. Знавал не одного предпринимателя,
отец Сергий, которые так же, во всех монастырях и соборах России
побывали, в алтарях, имели доступ к святыням и на Святой земле,
на Афоне, и в других местах. Пустыми же возвращались потому,
что не со смирением достигали желаемое, а пролезали «инде»,
везде без очереди, в обход, со служебного, а то и «чёрного» хода.
Эти «удачливые» торопыги, протягивали повсюду, как пропуск,
дорогие подарки. Да, их за это привечали, пропускали вперёд всех,
к самым сокровенным сокровищам. И что?.. Раз от разу, с каждой
поездкой они не прибавляли в духовном своём развитии, а теряли

143
и укреплялись только в страшной, душевной, раковой опухоли,
уничтожающей всё живое, – гордыне… Сколько их так сгибло!..
«Первые», они были отшвырнуты назад, большинство ещё при
жизни далеко, далеко. Несмотря на их богатые дары и радушие.
Вот как страшно и живо в нас враждебное Христу фарисейство!..
Удивлялся отец Сергий, такой их «сообразительности», умных,
неординарных людей. Как они не могут понять простейшего. Вот
уж и вправду имеют глаза и не видят. Так же получается и с раз-
умом, тоже данным нам Творцом…
Таким образом действий, многие добрые, отзывчивые благо-
творители, из числа предпринимателей, чиновников… и даже
некоторые из священства больших, преуспевающих приходов,
епархий создали рай похлеще коммунистического, материального.
Они умудрились соединить для себя, создать одновременно – два
комфортных рая. Земной и небесный. Очень счастливы, довольны
таким изобретением. Только не ново это, и что из этого выйдет?..
Забыли про поучение Спасителя, что невозможно одновременно
служить двум господам, соединять Бога и мамонну… Бедные
слепцы…
Свернув на улицу нескольких блочных, советского времени
многоэтажек, зашли ещё к одной женщине. Слава Богу – верую-
щей. Ежедневно бывающей на службах в храмах, и труждающейся,
по мере сил, в монастыре. Она болела. Лежала в безсилии и при
большой температуре. Отец Сергий с удовольствием прочитал
Канон и молитвы о болящих над ней. С радостью пообщался с ней.
Когда вышли на улицу, было уже темно. Заспешил отец Сергий,
простился с провожатой, ознакомившей его с городком и знакомы-
ми ей жителями. Надо было спешить в монастырь, на Всенощную.
Вот и этот день прошёл…

144
 У старца

«Мы, сильные, должны сносить немощи

безсильных и не себе угождать»».
(Рим. 15, 1)

На третий день, утром. Затемно. Опять заскрипел спорыми ша-

гами по морозному насту отец Сергий к монастырю. В шесть утра
начало братского молебна. Вслед за чёрными фигурами монахов в
клобуках и рясах, он с удовольствием нырнул в светлое и тёплое
нутро Сретенской церкви.
После Утреннего правила монахи, выстроившись и подходя
попарно, делали земные поклоны и прикладывались к мощам
преподобного Симеона Псково-Печерского, целовали крест у
служащего священника.
Затем читали Часы, началась Литургия.
Неожиданно кто-то дёрнул отца Сергия за рукав. Он удивлённо
увидел Наталью и её знакомую. Те призывно манили его выйти.
Он послушался. Поспешно они ему сообщили, что надо срочно
идти к старцу, иначе можно не попасть к нему. Время было раннее,
не было восьми.
Пройдя строгого дежурного в маленькой будочке. Открыв
утепленную дверь, они оказались в маленьком закуточке. Под-
нялись по деревянной лестнице вверх. Оказались в коридоре,
расходящимся на две стороны. Повернули направо в коридор, по
которому проходят, пробегают время от времени люди в подрясни-
ках и гражданской одежде… В центре этого крыла находятся два
смежных вместительных помещения, где находятся трапезные для
трудников, гостей, паломников, с кухней и прочими хозяйствен-
ными службами. При входе, по обе стороны стены, закреплены
двухъярусные вешалки, со множеством крючков.
Противоположная сторона коридора состоит из простых до-
щатых однотипных дверей в келии. Их около дюжины. Гулкий
деревянный пол коридора погромыхивает время от времени под
подошвами молодых послушников, торопящихся в трапезную, или

145
 из неё. Не очень удач-
ное соседство мона-
шеских келий с посто-
янным оживлением у
трапезных.
Подошли к одной
из многих, ничем не
выделяющихся две-
рей. Осторожно, не-
громко по стуча ли
в неё. Дверь вскоре
приоткрылась. Пока-
залось лицо келейни-
цы средних лет. Она,
взглянув на пришед-
ших, закрыла на ми-
нуту дверь. Вскоре
дверь снова откры-
лась. По знаку келей-
ницы они вошли в
маленькую, метра три-четыре, прихожую. По зову келейницы
сделали два-три шага вперёд, и вот, тоже небольшая, метров на
восемь, келейка старца. Он при входе сидит на краешке кровати.
Вошедшие преклонились и получили у него благословение.
Старец был в подряснике. На белой, как снег, голове афонская
скуфья. Так, дали и дали. Наместник ли, сослуживцы, кто-либо из
гостей, чад его, не важно. Надели и надели. Она ему не мешает.
Лицо у архимандрита Адриана, на первый взгляд, розоватое,
без морщин, – благополучное. Светящееся доброжелательностью,
приятием, детской радостью. Добрый, располагающий к себе вид.
Келейница и провожавшие ушли в крохотную подсобку. У стар-
ца остался один отец Сергий. Он снова попросил уже не общего
благословения, а для себя:
– Благословите, батюшка.
– Бог, да благословит тебя. Вот, ты и приехал, отец Сергий.

146
 – А вы ждали меня? – удивился отец Сергий.
Старец не ответил. Повёл неожиданно разговор на другую
тему:
– Знаешь? В молодости, когда я хотел одолеть себя, плоть
свою, ходил босиком по льду. Чтобы страсть победить. Работал
в горячем цеху. Там вагоны делали. Девушка была. У нас с ней
были серьёзные отношения. Повенчаться хотели. За водой мы с
ней на Крещенье на речку пошли. Дак к воде же подойти надо.
Кромка изо льда с того и другого берега была. Пополз я к воде,
а кромка льда обломилась. С двумя трёхлитровыми банками я и
пошёл вниз. Достиг дна. Встал на него. Песок на дне, плотный,
а наверх метров 6-7-глубина такая. Дыхание почему то во мне
было… Постоял я так, и взмолился к Богу: «Господи, помоги!!..»
Вдруг какая-то силища меня как шар надула и толкнула вверх. Как
большой пузырь, я взлетел наверх. Всплыл. Смотрю, а банки мои
на берегу стоят и полные чистой воды.
Тут мы удивились с той девушкой. Кто это так исполнил всё?..
Конечно же – Бог!..
После этого расстались мы. Она в один монастырь ушла, я – в
другой.
Не теряя времени, отец Сергий достал из кармана подрясника
заранее заготовленный лист бумаги с написанными там вопросами.
Не раз он их перечитывал, проверял. Убирал неясные выражения,
длинноты… Стал зачитывать:
– Уходить мне из столицы? В монастырь или на приход в глубин-
ку перейти служить? Молиться хочу в тишине. Без суеты служить.
Будто не слушая. Совсем другую тему повёл старец:
– Президенты нас всех обмануть хотят. Сами антихристу слу-
жат. В Иерусалим всё рвутся. Дорушить его. Когда антихрист
придёт, храм Соломона восстановят. Беззаконник и к нам прибудет
бесу–Ленину поклониться, а потом уж в Иерусалим возвратится
и оттуда всеми править начнёт. Там, в Иерусалиме, многие уже
приготовились. Наши насельницы Горненского монастыря и
другие Божьи люди уже узелки собрали. В пустыню, в горы из
монастырей уйдут. Когда тот, царёк иудейский, всех последней
печатью будет клеймить.
147
 По неразумию своему, отец Сергий развернул тему на своё:
– Уезжать, значит, надо из Москвы? В деревню, в леса? Там
спасаться?
– В Псков бы хорошо. Только цены здесь большие. Откуда, на
это, деньги достать?..
– Как быть?
Старец помолчал, потом негромко сказал:
– Служи там у себя, в Москве. Службы ещё идут. Дары преосу-
ществляются. Значит, надо служить. Много и святынь в столице
есть, и людей Божиих много. Их спасать тоже надо. Правда, она
провалится, Москва то… Там эти… подземные гаражи, склады,
тоннели прорыты, поезда ездят.
– Метро.
– Да. Вот через это всё так и произойдёт.
Не получил отец Сергий ответа на свой вопрос. Остался он
в раздвоенности. Не смог наверное, чётко выразить старцу своё
состояние. С одной стороны, суетная жизнь, служение в город-
ском храме угнетали его. Многозаботливость, толкотня. Возраст
к тому же преклонный. Многое не успеваешь, не доделываешь.
Постоянная гонка … Для главного, для души, покоя – нет времени.
Хочется вырваться из этого беличьего барабана постоянной гонки.
Как? Куда? Мечта о монастыре. Но куда ему, старому! Уже под
шестьдесят. Кто его возьмёт? Кому нужна лишняя обуза? Работник
из него теперь никудышный.
Хотя, ответ есть, если вдуматься. Старец определённо не под-
держал его юношеского задора в перемене места. Ни в монастырь,
ни на сельский приход не благословил. Подтвердил, что надо
оставаться на месте, и нести свой крест до конца: «Где родился,
там сгодился». Стоять до последнего. Как капитан, священник
не имеет права покинуть корабль – паству. Тем более тонущие.
Стараться воспоминать надо почаще про мучеников, чтобы укре-
пляться в Вере.
Про грядущие события старец сказал:
– Война со своими будет, междоусобица, на Украине. (Разговор
этот был зимой 2013 года. За год, до погромов на киевском Май-

148
дане). Не было долго войны там, вот там западэнцы и разгулялись,
и в Церкви у них отход большой пошёл. В унию многие подались.
Другие священники своим благоустройством сильно озаботились.
Про терновый то путь и сами забыли и паству отучили. Вот и
будет им поэтому горячо. Господь им и напомнит. Там – всё ещё
впереди… Надо быть внимательными к происходящему. Видеть
через это знамения. Насколько близко уже к нам подошло. Надо
спешить поэтому со своим духовным деланием. Больше стараться
делать добрых дел.
Был второй вопрос. Заниматься ли ему, отцу Сергию, и далее
кропотливым собиранием и изданием книг; заметок, статей о но-
вомучениках нашего времени и отшедших уже старцах? Или время
на это закончилось? Люди массово перестают читать серьёзную
литературу. Перешли во многом на лёгкое, бульварное чтиво и в
интернет. У многих электронные «читалки»… Может, закончить
это хлопотное, почти не нужное никому занятие? Связано оно с
суетой по добыванию денег, складов, реализации, расчётами…
Стал отец Сергий говорить об этом:
– По благословению своего старца занимаюсь изданием книг.
Цензуру сейчас Издательский отдел установил, жестокую для жи-
вой литературы. Отсекли её совсем от православных прилавков.
Не может уже свободно получить её человек, ищущий неложных,
честных ответов на трудные вопросы. Что делать? Заканчивать
это послушание, или делать через силу, хоть малыми тиражами?..
Опять, будто не слыша, старец повёл свою тему:
– Недавно высоко привелось побывать. Видел, ясно помню,
Патриарха Пимена, бывшего наместника нашего монастыря. Там
видел его. И других с нашего монастыря видел. Некоторые на
приходах там служат.
– Они то спаслись… А нам трудно будет, – со страхом произнёс
отец Сергий.
– Да. Конечно. Ещё как тяжело. Мытарства пройти мало кому
удаётся, – безжалостно подтвердил старец.
И эти слова не просто так произнесены… Не даром старец рас-
сказывает ему про это. Напоминает о главном. О спасении. Как

149
оно трудно даётся. Немногим... А ты, грешный, тогда, чего о себе
мнишь?.. Кем, и где будешь? Букашкой и то поди туда не возьмут.
Так, что служи, пока Бог даёт, и радуйся. Вот тебе весь ответ. И в
этом, старец не поддержал его фантазии, понежиться в сторонке.
Благословил на дальнейшие труды, какие он совершает на своём
шумном и суетном месте. Кому то и в таких местах, обстоятель-
ствах надо быть и трудиться неустанно.
Спросил ещё старца:
– Какие советы у вас будут, для правильного, в наше непростое
время, управления паствой?
– Иисусову молитву всегда и везде читайте! Противостоять про-
тив блуда. Он теперь, в городах особенно, – повсюду. Не смотреть
по сторонам, рассматривать чего-то вокруг – нельзя. Молиться
непрестанно и читать надо что-нибудь из духовного. Псалтирь
брать в дорогу. Каяться надо почаще и построже по отношению
к себе. Не верить снам, а только Богу. Не заниматься «чудесами»,
видениями всякими… Все, как помешались на них. Покаяние по-
ложить, – это главное! Поклоны класть, побольше, земные. Чаще
исповедоваться и причащаться. Совершать надо свой подвиг в
повседневности…
Третья проблема у отца Сергия отпала сама собой. Напоследок
он дерзнул, спросил отца Адриана:
– Батюшка, где вам было лучше? Здесь, в Псково-Печерском
монастыре, или в Троице-Сергиевой лавре, откуда вас сюда пе-
ревели?..
– Конечно, в Лавре! – не задумываясь, уверенно ответил старец
и продолжил. – Я же там, в Троице-Сергиевой Лавре постриг
то принял, от самого наместника, архимандрита Пимена! Он
потом, вскорости и Патриархом стал. Там и служба то, какая?!..
Да и братия попроще, радушнее… Здесь я, в этом монастыре с
1975 года. В монашестве ведь что главное? Терпение! Сначала я
в Лавре ещё, в монастыре на кухне послушания исполнял. Ста-
рался. Всё, чего скажут, делал. Для монаха, надо жить только в
монастыре. Меня благословили для этого, я и нёс все послуша-
ния, какие давали…

150
 Старец спохватился:
– Ой! Я тебя ещё масли-
цем не помазал? Ну, давай,
быстренько!
Помазуя, он вернулся к
прежней теме:
– Провалится Москва
– Вавилон наш нынеш-
ний. По милости Божией,
чтобы в грехе остановить,
тех, в ком совесть ещё
осталась. А то ведь ни во
что Бога не ставят! Вот и
увидят, как безумствовать,
как жить без Него.
Возникла короткая пау-
за. Воспользовавшись ею,
отец Сергий для верности
проверил, как он запомнил
услышанное:
– Так и поступлю. Буду служить, где служу. Книги издавать…
Для спасения, хотя бы немногих.
– Да, да. Господь сподобит многих из вас там и мученичество
принять, – невесело, уверенно сказал старец.
– Дай то Бог!.. – строго, с готовностью воспринял услышанное
отец Сергий. – Только бы выдержать.
Отец Адриан, продолжая помазать, полушёпотом говоря:
– Дай Бог, дай Бог…
Вышел отец Сергий от старца. Стал было благодарить заботли-
вую келейницу, но сзади него встал с диванчика невысокий отец
Адриан и строго оборвав их, приказал келейнице:
– Давай! Зови других!..
Пристыженный, отец Сергий поспешно пробормотал:
– Простите, батюшка! Благословите.
Получив на прощание торопливое благословение старца, отец
Сергий, быстро вышел.
151
 За дверями, несмотря на ранний час, заждались несколько
человек, ожидавшие встречи со старцем. В коридоре, отец Сер-
гий на минуту замер, приводя в порядок свои мысли и чувства.
Прочитал про себя благодарственную молитву и сделал поклон в
сторону двери, адресуя тому, кто находится там и помогает спа-
саться людям.
Влекомый спутницами, отец Сергий пошёл к дальнему выходу.
Дверь келии приоткрылась и послышалось торопливое указание
старца келейнице:
– Иди! Догони батюшку! Надо деньги ему дать, чтобы он книги
свои издавал…
Келейница выскочила в коридор, но взглянув вправо и влево, не
увидев ушедшего уже отца Сергия, вернулась обратно. Оставлять
девяностолетнего старца одного и на минуту опасно. Она сама
удивлена была такой его решительности. С улыбкой проворчала:
«Вот какой батюшка неугомонный. До последнего дыхания, на-
верное, будет переживать, тревожиться о других. Совсем забывая
про себя…»
И точно.
Через полчаса у старца подскочило давление и он обезсилено
распластался на диванчике. Срочно потребовалось вызывать
врача…

Трапеза

Времени у отца Сергия было много. Куда деваться? Конечно

же, обратно в храм!..
Благостно, хорошо было на службе, показалось, что быстро она
пролетела. Приложившись ко кресту после отпуста, отец Сергий
вышел со всеми из храма. Пошёл осматривать монастырь.
Прошёл внутренний двор, где, по правую сторону теснились
на склоне ущелья, где в основном и располагался монастырь,
красивые, деревянные и каменные постройки братских корпу-
сов. Они были разные, но удивительно подходили и дополняли
друг друга. По левую руку от него взбирались по склону другие
152
сооружения. Во втором ряду лепилась на круче монастырская
больничка.
Далее, отец Сергий вышел из ограды монастыря. Дорога развет-
влялась. Левая, огибая гору, уходила между жилыми постройками
в город. Правая шла вверх. По ней вышел на плато. С которого
уже в ином ракурсе, был виден весь монастырь… Зубчатый гре-
бень монастырской стены надёжно и верно повторял сложнейший
рельеф местности. То вверх, то вниз, то опять вверх и вниз…
верно ограждала и защищала высокая, мощная, каменная стена
сердцевину монастыря.
Впереди виднелся лес. Слева, на другом конце плато, сгруди-
лись в круг несколько хозяйственных и жилых построек. Посреди
стояла и объединяла, облагораживала их деревянная церковка
преподобного Сергия Радонежского, соединяя духовно, с главной
обителью нашего Отечества – Троице-Сергиевой Лаврой – колы-
белью всех монастырей Северной Руси.
Добрый, но строгий послушник, вначале дотошно выспросив
разрешения у начальства, открыл отцу Сергию церковку, соору-
жённую для трудников подсобного хозяйства. Как же не побы-
вать в церкви своего святого покровителя! Пропел он тропарь
преподобному Сергию, поставил свечи, приложился к иконам, и
поблагодарив послушника, вышел.
Все хозяйственные постройки здесь, состояли из многих поме-
щений цехов, ангаров для авто и сельхоз техники. Двор тоже был
заполнен разнообразной техникой, у которой велась напряжённая,
деятельная жизнь. Что-то чинили, что-то заводили, другие отъезжа-
ли в окружающие поля и хозяйства. Жизнь – пульсировала. Вспом-
нил отец Сергий про время. Пора было возвращаться в монастырь.
Здесь всё – регламентировано. Время было идти на общую
трапезу. Она находилась там же, где трапезная для трудников и
гостей. В том корпусе, где и келии старцев и части братии. Вход
в неё был там же, но вводил уже в другое старое здание, ближе
примыкающее к главной площади и собору.
Трапезная эта была большая, обширная, с высоким потолком.
Как и положено, с особо выделенными столами для высокого ранга

153
священноначалия. Другие три длинных стола торцом примыкали
к ним.

«Святость священства есть святость

Церкви, а не личная святость».
(о. Сергий Булгаков)

Неспешно наполнялась трапезная. Отец Сергий, приметил сидя-

щего у края стола схимника, рядом с другими монахами, но будто
отсоединённого от всех и от всего. На вид ему было шестьдесят
с лишним лет. Он был высокий, согбенный. Схима его не была
чистой и парадной, а старой и заношенной, кое-где и лоснящей-
ся, затёртой. Взгляд его воспалённых глаз смотрел из-под схимы
открыто вперёд, но мимо всех и всего. Взор и довольно крупное
лицо были без выражения. Несли только одно – суровую правду
жизни, её неминуемого конца и строгого суда.
Отец Сергий смущённо приблизился к схимнику, попросил
благословения. В ответ услышал:
– Какое я могу дать тебе благословение? Ты – священник, а я
кто?.. Ничтожный и грешный монах.
Как ни просил отец Сергий, выражая своё почтение, выпра-
шивая благословения, не получил более ни одного слова, ни ма-
лейшего движения схимника и смущённый, он отошёл от старца.
Вошёл высокий, представительный наместник монастыря. Все
разом встали. Пропели молитвы. Наместник благословил яства
на столах и чтеца, который начал читать жития святых этого дня.
Присутствующие принялись за еду.
До чего же уникальны и колоритны лица иноков!.. Будто со-
шедшие с полотна Павла Корина «Русь уходящая»… Напротив
отца Сергия сидел молодой замкнутый иеромонах. У него даже
верхние веки так нависли и срослись у висков, будто шторы, едва
приоткрытые для того, чтобы видеть как можно меньше, только
очень необходимое. Рядом с ним в возрасте за пятьдесят сидел
умудрённый, седовласый игумен. За ним, лет тридцати иеромонах
– крупный, подтянутый, как гренадер – надёжный хозяйственник…

154
С боку от отца Сергия сидел грузный, болезненный старый монах
в шлёпанцах на босу ногу, на распухших, растрескавшихся от дол-
гих стояний ступнях. И так, в какую сторону ни взгляни… Везде
необыкновенные, впечатляющие образы… Не то, что в миру или
даже на приходах. Да. Монастырь – это кузница и ваятель лиц и
душ иноков!..
После трапезы и общей молитвы, Наместник подошёл к гостям,
трём священникам. Знакомясь, он коротко, но любезно расспросил
всех и отца Сергия. Ему он сказал: «Знаю, что вы договорились
с отцом П. пойти в пещеры. Он занят. Я вам дам другого сопро-
вождающего» и, остановив невысокого иеромонаха, препоручил
ему отца Сергия.
Тот не стал долго собираться, сразу, знаком руки, показал отцу
Сергию на выход.
Они спустились вниз. Вышли из здания. Пройдя через ма-
ленький парк с газонами, вышли на соборную площадь. Слева
от входа в Успенский собор, был вход в знаменитые пещеры
монастыря.

В пещерах

История Псково-Печерского монастыря насчитывает 540 лет, за

которые он ни разу не закрывался. Начало своё, обитель берёт от
Святых пещер, ставших подземным некрополем, где паломника
ждёт встреча с вечностью. Здесь захоронено более десяти тысяч
человек.
У входа в знаменитые пещеры, сидела старушка около под-
свечника, заставленного горящими свечами. Тут же в нише стоял
большой деревянный ящик, опалённый огнём.
Сопровождавший иеромонах коротко пояснил, что это гроб мо-
нахини Вассы, супруги Иоанна, строившего здесь храм Успения.
Её похоронили в пещерах. Но гроб её дважды чудесным образом
износился на поверхность. Видя в этом указание Божие, на то, что
негоже, пусть и благочестивую женщину, класть рядом с монаха-

155
ми, поставили гроб в нише, при входе в пещеры, не засыпая его
землёй. Так он и стоит.
Однажды грабители пытались открыть гроб преподобной Вас-
сы, при большевистском разбое 1918 года. Думали, это просто
«сундук», а в нём драгоценности. Но из гроба вдруг вспыхнуло и
вырвалось пламя, которое революционных погромщиков страшно
испугало. Они в ужасе убежали. Следы от чудесного огня остались
на гробе. Он закопчён дымом от пламени. Рассказ об этом чуде
возмутил в своё время Хрущёва, который счёл, что «монахи всё
выдумали». В столичной газете «АиФ» печатали: «К гробу пре-
подобной Вассы направили комиссию учёных. Однако комиссия
подтвердила, что огонь действительно изошёл из гроба».
После пояснения сопровождающий взял две свечи. Зажёг их от
свечей на подсвечнике при входе. Одну из свечей подал отцу Сер-
гию и пошёл в ответвление справа, довольно широкое и высокое.
На ходу иеромонах сообщил, что все пещеры здесь образованы
чудесным образом, а не человеческим трудом. Все образовавши-
еся здесь ходы и небольшие залы из… песчаника, необъяснимым
образом не рассыпающимся. Богом зданные на удивление всем,
сцементированы без усилий человека.
156
 Недоверчиво экскурсант дотронулся до стен и свода подзем-
ного коридора, ожидая ощутить знакомую рыхлость и осыпание
песка.
– Да. Будто бетонированные, – удивился отец Сергий и постучал
костяшками пальцев по своду. Твёрдый и гладкий грунт не осыпал
вниз ни единой песчинки. С виду, был похож цветом и формой на
грубо оструганное дерево.
Иеромонах шёл вперёд, время от времени останавливаясь у
той или иной керамической или глиняной плиты с надписями.
Рассказав, кто и когда здесь похоронен.
Как на Святой земле, гробы с прахом почивших вдвигались в
нишу и закрывались плитой. В нескольких объёмных нишах ле-
жало по нескольку гробов, друг на друге. Таково здесь и общее,
монашеское захоронение.
По пути разминулись с группой французских туристов. Отец
Сергий доброжелательно поприветствовал их на родном для них
языке и пожелал всего наилучшего. Они не сразу восприняли это,
но через минуту приятно заулыбались.
Вот дошли до небольшого, более объемного пространства. В
торце его виднелась ажурная металлическая решётка, указываю-
щая на конструкцию иконостаса.
– Да, – подтвердил сопровождающий. – Это пещерная церковь
Воскресения Христова. В пасхальные дни здесь служат.
Почтительно помолчав, представив себе, как в древности здесь
могли молиться подвижники, отец Сергий негромко запел пас-
хальный тропарь: «Христос воскресе из мертвых…» Затем громче
«Воскресение Христово видевше…» Иеромонах поддержал его.
На одном из поворотов сопровождавший вдруг остановился и
с чувством, но просто, без экзальтации поделился:
– Я здесь уже семнадцать лет, и счастлив. Каждый день для
меня – радость. Очень хочу быть здесь до конца, чтобы и меня
здесь захоронили….
Открытость и доверительность молодого иеромонаха поразили.
Отец Сергий, сколько позволял полумрак, внимательно посмотрел
в глаза тридцатилетнему монаху. «Искренне говорит, – мысленно

157
заключил священник, и тут же обругал себя. – А для чего ему
«рисоваться» передо мной, я же не «начальник» какой!..»
Пошли дальше.
В заложенном торце одного из коридоров виден был большой
деревянный восьмиконечный крест, перед ним тетрапод – ме-
таллический стол для поминальных свечей. Вокруг, в стенах и в
торце были замурованные плиты с именами и датами. Указав на
одну из них, сопровождающий сообщил, что здесь захоронен мно-
гострадальный митрополит Вениамин (Федченков) и стал вслух
вспоминать то, что читал, знал о митрополите:
– Как же его било и кидало в стороны безжалостное время, в
которое он жил! После революции он помог удержать Церковь
на Украине от раскола. Возглавил духовенство Добровольческой
армии. Далее: Болгария, Югославия, Франция. После отсоедине-
ния РПЦЗ, не желая поддерживать сепаратизм, демонстративно
ушёл «на покой». Снова получил назначение – быть архиеписко-
пом Алеутским и Северо-Американским. Там было всё разорено,
расточено. На шестом десятке лет он спал там на полу, подметал

158
улицы, чтобы прокормиться и облагородить святое место. Всё вре-
мя в холоде и сырости, он перемещался по отдалённым, таёжным
приходам и служил. Как он пламенно взывал о помощи России в
Великую Отечественную войну!.. В конце сороковых, когда ему
было под семьдесят, не выдержал, вернулся в Россию. Получил
кафедру в Риге. И там его мучили, изгнали марксисты-уполномо-
ченные. Потом Ростовская кафедра в хрущёвские времена. Твёрдо,
сколько мог, стоял за единую Русскую Православную Церковь
митрополит Вениамин. Только в семьдесят восемь лет позволил
себе удалиться, окончательно ушёл на покой и поселился в этом
монастыре, а затем и здесь, навечно, в этих пещерах…
– Да. Какие были люди!.. Какая твёрдость! Верность истине!.. –
поддержал его отец Сергий. – Здесь он наконец вырвался из плена
масонских интриг и коварства человеческого. Вечная ему память!..
Слаженно они пропели «Во блаженном успении…», «Вечная
память» многострадальному митрополиту Вениамину (Федченко-
ву), закончившему свои трудные дни и упокоенному здесь.

«Православие для меня не менее дорого, чем и для других

ревнителей его. Оно дороже мне не только моего администра-
тивного церковного положения, но и самой жизни. Пусть я
недостойный и грешный, но за Православие помилует меня
Господь, как и доселе миловал и хранил».
Митрополит Вениамин (Федченков)

Иеромонах предложил сунуть руку в окошко проёма и достать,

дотронуться до гроба великого пастыря. Отец Сергий попытался,
но не получилось. Рука коротка.
Непонятна была ему такая традиция. Показалась кощунствен-
ной. Зачем нарушать покой праведников?.. Поэтому при повторном
таком предложении сопровождающего, он отказался этим вос-
пользоваться. Про себя же благодарно вспомнил запомнившиеся
ему слова архипастыря: «Поём во время Великого Поста: «На
реках Вавилонских...» И мы находимся в рабстве, но в своём
же Отечестве» (Митрополит Вениамин (Федченков)).

159
 У выхода вновь сошлись с французскими туристами. Отец
Сергий решился и дерзнул прочесть по-французски две строфы
из знаменитого стихотворения Поля Элюара. По-русски это сти-
хотворение звучит так:

«Я пошёл на базар
Где птиц продают
И купил красивую птицу.
Для тебя
Любовь моя.

Затем я пошёл
На цветочный рынок
И купил чудесный букет.
Для тебя
Любовь моя.

После того
Я пошёл на скобяной рынок
И купил там железные оковы.
Для тебя
Любовь моя.

И в конце всего
Я пошёл на невольничий рынок,
Где рабынь продают.
И я тебя искал…
Но не нашёл там
Любовь моя…»

Он не стал дочитывать до конца стихотворение. Искусство – это

всегда «чуть-чуть». Должно быть тонко и в меру. Иначе испортишь.
Произнесённого было достаточно. Благодарные французы расчув-
ствовались. Не зная, как ответить по-русски, они с улыбкой, кивая
признательно головами, отвечали своим: «Мерси, мерси боку…»
160
Сколько мудрого, сдержанного и одновременно отзывчивого было
в этих забредших сюда паломниках из другой, но тоже христиан-
ской страны и культуры.
Заметьте. Ни в Сергиевой Лавре, ни в Дивеево, ни здесь. Ни-
где, у других православных святынь, мы не встречаем паломни-
ков-китайцев, индусов, арабов или негров. Что значит – общий
христианский духовный стержень. Общее родство. Общий Бог
наш – Иисус Христос!..
Жаль, что мы вырождаемся, погибаем. Культура, вековой
уклад, нравственные нормы у нас рушатся, размываются. Благо-
устроенные веками города и веси наши открыты на расселение
и расхищение варварами-иноверцами. Жаль, что белый человек
исчезает, уступая свои святые места серой помеси отовсюду –
антихристову плебсу.
В свою очередь, растроганный не менее, отец Сергий покло-
нился им и попрощался: «О ревуар»…
Он вспомнил, что не так давно ему попалась на глаза статья,
где было указано, что ныне только за один год, во всём мире,
христиан насильственно погибает (от обезумевших магометан
и прочих бесопоклонников), – от ста до ста пятидесяти тысяч
человек… 150 000 христиан!.. В Индии, Индонезии, в Азии и в
Африке… В основном, эти жертвы – местные жители, принявшие
христианство от католических миссионеров. И пусть это те, с кем
мы находимся в споре и несогласии, но это наши братья и сёстры,
во Христе едином. Их линчуют, распинают, сжигают далеко, от
Православных стран, от России. Но это удары колокола и по нам…

Спасённый

На следующее утро. После братского молебна, уже в другом,

Успенском храме. Поклонившись мощам священномученика
Корнилия, убиенного гневливым Иоанном Грозным. После Бого-
служения там, трапезы, встретился отец Сергий со знакомым ему
иеромонахом. Едва узнав друг друга.
Лет этак семь назад, пребывая в гостях, на приходе у знако-
мого священника в воронежской глубинке, довелось ему полу-
161
чить приглашение на посещение некоего «старца-отшельника».
Поехали.
Въезжая в одно из сёл, обратил внимание отец Сергий на ка-
менное здание, едва узнаваемой запущенной церкви. Спросил у
везшего их иеромонаха. Тот подтвердил, что это действительно
– храм. Но там службы не ведутся, а вся церковная жизнь насто-
ятеля этого прихода и приближённых прихожан в другом месте.
Тут водитель остановил машину и предложил выйти.
Напротив той церкви стоял длинный, высокий, металлический
забор. Они постучали. Им открыли. Зашли в калитку.
Взору открылся большущий двор, где бурно кипела жизнь.
Стояло несколько строений. Сновали и что-то делали люди.
Гостей; местного и московского священников повели за стро-
ение столярной мастерской. Там возвышалось добротное, камен-
ное, трёхэтажное здание, куда ввели прибывших гостей и повели
сразу наверх.
На втором этаже, как в простенькой гостинице, по обе стороны
были двери. В конце коридора были места общего пользования.
Сопровождавший пояснил, что здесь проживает всё множество
труждающихся здесь людей. По правую руку – мужчины. Напро-
тив, по левую – женщины.
– Зачем так?! – поразился вслух отец Сергий. – Это же смути-
тельно. Так близко…
Аскетического вида иеромонах ничего не ответил.
Поднялись на третий этаж, поделённый пополам. В одной по-
ловине был кинозал. В другой спортивный зал.
«Тоже не понятно, – уже про себя удивился отец Сергий. – Что
за необходимость в этом для «подвижников» тутошних, «особого
монастыря»?
О чём бахвалясь говорил ему местный священник зазвавший
его сюда и загадочный иеромонах-сопроводитель.
– А церковь здесь есть? – осторожно спросил отец Сергий.
– Конечно! – уверенно, немного обидевшись, ответил прово-
жающий и повёл обратно, вниз.
Там, пройдя через обширную трапезную с десятком длинных
столов они вышли, через узкую дверь, впритык с туалетом и ока-
162
зались в небольшом помещении с иконами по стенам, иконостасом
и Царскими вратами посередине. Это и была церковь «подвижни-
ческого монастыря».
Осмотрев всё молча, вышел отец Сергий вслед за иеромонахом.
Почему то, опять через туалет.
После убогонького благолепия их церкви, этот проход был
особенно унизителен. Не выдержал отец Сергий и всё же спросил:
– Другого прохода в церковь вашу нет?
– Нет! – резко оборвал его сопровождавший и пробормотал о
какой-то причине.
Вышли снова во двор. Видны были просторные поля, при-
мыкающие к «монастырю». Поражался отец Сергий размаху и
огромным средствам осваемым тут. Шум и стук многих работа-
ющих, доделывающих и достраивающих добротный кирпичный
дом, как то облегчили угнетённое состояние отца Сергия. Он с
интересом спросил:
– А где сам старец-схимник?
– Его здесь нет. Он приезжает сюда, только раз в две недели и
по большим праздникам. Он в затворе.
– Можно с ним повидаться?
– Вам – нет! – строго и решительно отрезал иеромонах.
– Почему?
– Вы не готовы для этого. У вас другой настрой.
– Какой?
– Не подходящий.
– Зачем же вы везли меня, в такую дальнюю дорогу?
– Не знали, что вы негативно всё воспримете. Ошиблись.
Зависла тягостная пауза. Её нарушил местный священник,
пригласивший его в эту поездку. Он попросил сурового иеро-
монаха:
– Отец Сергий, человек, ко многому здесь непривычный. Но он
человек надёжный, поверь мне. Не будем его обижать. Не зря же
ехал в такую даль, интересовался, хочет повидаться со старцем.
Разреши нам, пожалуйста…
Иеромонах долго молчал, потом коротко ответил:
– Садитесь.
163
 Решительно сел за руль и резко повёл машину за ворота «мо-
настыря».
Выехали из села, минут сорок ехали по асфальтированной
дороге, потом свернули на грунтовую. Петляли по полям, пока
не въехали в один из лесных островов. Поехали по дороге, среди
сосен. Сворачивали то влево, то вправо. Наконец остановились
перед железным шлагбаумом с крестом.
Водитель вышел, открыл замок и поднял металлическую пере-
кладину. Проехали ещё немного и на одной из полян увидели два
небольших, добротных, бревенчатых дома.
Приехавших, радушно встретил мужчина средних лет. Поче-
му-то в «гражданском». Отец Сергий предположил, что это келей-
ник старца. Но нет, это был он сам, своей персоной.
Поприветствовали друг друга. После чего, хозяин поляны, до-
мов и «монастыря» позвал кого-то из соседнего дома. Наверное,
помощника, келейника. Отец Сергий вгляделся и не поверил. На
крыльце стояла и тоже приветливо улыбалась «кровь с молоком»,
крепкая, лет под сорок «келейница». Она, получив указание, бы-
стро уставила дощатый стол под открытым небом яствами и вскоре
принесла объёмистый самовар.
Началась трапеза и неспешная беседа. В основном ознакоми-
тельная и немного на общие, даже политические, новостные темы.
Во всём «старец» был просвещён. Видно компьютер и интернет
у него здесь работал. В основном напирал он на антиглобалист-
скую тематику и критику всех властей. Язык у него был мирской
и хорошо «подвешен». Говорил обо всём легко, уверенно. Отцу
Сергию стало скучно, очень жаль потерянных даром сил и времени
на эту пошлую поездку и встречу.
Уже темнело. Надо было торопиться в обратную дорогу.
Дотошно выспросив где служит столичный гость и записав
адрес и телефон его, «старец» не спеша встал. Иеромонах начал
читать благодарственные молитвы, но хозяин недовольно махнул
на него рукой:
– Хватит тебе!
Помощница его с улыбкой, смягчила:
– Торопитесь выехать, чтобы не заблудиться в лесу.
164
 Быстро попрощались и отъехали.
«Странно. Священноначалие повсюду так внимательно отсле-
живает противников их соглашательской политики с мирскими
властями, созидающими господство нового мирового правления,
глобализма. Не небрежно служащие, не пьянствующие, не впад-
шие даже в большие, смущающие паству грехи, а именно самые
ревностные и верные служители Церкви, ныне являются главными
противниками для них. Известен своими жестокими гонениями
на них и местный архиерей. Тоже приложивший немало стараний
и злых усилий экуменическом разрушении нашей Православной
Церкви, засилии у нас католиков, укреплении «традиционных»
религий отрицающих божественность Христа. Один из активных
и влиятельных соучастников в преступном соглашении с властью,
по вопросу отъятия у граждан России их безсмертных имён святых,
данных им при крещении, и замене их на сатанинские, гибельные
номера приближающегося Апокалипсиса… Гонитель, как и все
остальные управленцы нашей Церкви, всех честных и отважных
священников, последователей оставшихся ещё истинных старцев
и Самого, тоже всю жизнь гонимого Иисуса Христа… – потерян-
но рассуждал про себя отец Сергий, не рискуя и звуком выявить
свои размышления. – Что же он у себя, как говорят «под носом»,
не видит такое?!.. Ведь это давно уже, в течении нескольких
лет создавалось. Такое не скроешь. Получил широкий размах и
известность, молву не только в округе, по области, но и по всей
Средней России знаменитый «старец». К нему едут отовсюду и
он принимает раз в неделю в своей бурно обустраиваемой и за-
селённой послушниками резиденции в селе. Напротив запущен-
ного разрушенного храма. Официально, он назначен настоятелем
именно в эту заброшенную церковь! Почему епархиальная власть
не следит за таким вопиющим погромом сельского прихода? Не
контролирует деяния широко разрекламированного псевдостарца,
якобы «антиглобалиста?..»
Чтобы себя и сопровождающих не искушать отец Сергий закрыл
глаза и стал про себя молиться.
В «монастыре» продолжалась какая-то не видимая незнакомым,
деятельная и нездоровая жизнь. Неприязненно попрощавшись с
165
прибывшими, иеромонах тотчас исчез куда-то, среди водоворота
скрытой для посторонних жизни.
По дороге отец Сергий осмелился и всё же спросил священника
привезшего его сюда:
– Странно. Я думал та дамочка с нами уедет, а она осталась у
«схимника» ночевать…
– Не волнуйся отче. Всё в норме. Она – секретарь его. Кроме
того надо обихаживать старца. Кормить, обстирывать, ухаживать…
Много дел. Она вот и помогает ему.
– Раз всё в «норме», я – молчу, – успокоил неудовольствие при-
гласившего его священника отец Сергий и снова прикрыл глаза,
возвращаясь к молитве. Ночью они вернулись.
Едва дождавшись рассвета. Не дожидаясь настоятеля прихода,
отец Сергий оставил ему извинительную записку, и тихо высколь-
знул за ворота на трассу. Вскоре подоспел автобус и довёз его
до областного города. Там, на поезд и обратно, к своему дому и
приходу…
Вспоминая, размышлял иногда об увиденном отец Сергий.
«Старец-схимник», конечно же – подложный. И далеко не сам по
себе «подвижник». Видно, что большие начальники, по высокому
распоряжению создали его, вложили немалые средства. Зачем? А
чтобы загонять в такие отстойники особо горячих и нетерпеливых
противленцев глобализации и всё более искривляемому пути упра-
вителей нашей Церкви. Один из ложных, болотных фонариков.
Для приманки и гибели чересчур открытых и доверчивых.
Здесь задействованы большие чины местной власти, создавшие
ему невиданного комфорта «скит». Они же в свою очередь не сами
по себе всё обустроили ему, а по приказу ещё более высоких, сто-
личных чинов. Каких? А тех, кто со времён Фили Дзержинского
занимался не только внешним, но главное внутренним разруше-
нием нашей Русской Православной Церкви. Тех, кто через своих
агентов разжигает психоз и гонит из городов, особенно из столиц
самую сознательную, всем сердцем переживающую за Отечество
и Веру нашу, часть верующих, желающих спасения людей. Дабы
не было им, слугам антихриста противодействия.

166
 «Схимник» и его «секретарша», конечно же, бесы во плоти,
поэтому они и прячутся от паствы своей в уютненьком «скиту».
Попробуй-ка поселись так… Лесники с полицейскими и собаками,
тут же отыщут и выволокут вон! Да ещё посадят в свою любимую
психушку, или в тюрягу… Обманутых «схимниками» людей, и
особенно служащего им, заблудшего иеромонаха – жалко…
И вот, нежданная, радостная встреча! Тот погибавший иеромо-
нах перед ним. Насельник монастыря! Среди тех, кого он и те, кто
был тогда с ним отвергали, хулили…
Вся эта чудесная и спасительная перемена в нём произошла
благодаря встрече и беседе с архимандритом Адрианом, кто с
терпением и мудростью разоблачил ложность и пагубность его
пути. Направил и наставил его на спасительный путь. Из само-
го Ада, из пекла вырвал отец Адриан иеромонаха, несчастного
прислужника бесам. Вот уж действительно: «Ибо сын мой сей
мертв бе, и оживе: и изгиб бе, и обретеся...» (Лк. 15, 24) Это ли
не милость Божия?! Это ли не посрамление диавола и его козней,
не зримая воочию победа над ним? Через благодать и чудодейства
отца Адриана!..

Наблюдения

Не раз попадались на глаза отцу Сергию случайные, но выра-

зительные детали жизни монастыря. То, как по-деловому, как в
миру, обсуждаются наместником, архимандритом поставляемые
им задачи, перед тем или иным насельником, разного звания и
положения. Перед группой иноков, или мирскими лицами. Твёрдо,
жёстко. Порой давался и основательный разгон провинившемуся.
Другие картинки открывались на службе, на территории, на
хозяйственном дворе монастыря. Как-то сбежали оттуда от работ
подрядившиеся на труды работники. Их, уже поспешно под-
нимавшихся по большой лестнице в город нагнал иеромонах в
залатанном подряснике. Крепко отчитал, за такое поведение. Те,
надо сказать не спорили. Понуро повесив головы принимали как
должное, нагоняй его.
167
 Активно кипела жизнь и на хозяйственных территориях, в
ангарах, стройплощадках, на складах, в полях... разбросанных не-
вдалеке от монастырских стен, на широком плато над монастырём.
Чувствовалась крепкая, «набитая» рука управляющая всей
трудовой, разнообразной, хозяйственной жизнью обители.
Наместник научил братию, послушников и трудников монасты-
ря науке самоконтроля, учёта своей лепты, своего труда в «общий
котёл». «Сколько полезного я добавляю в общую копилку? Не живу
ли, не съедаю ли добытое, заработанное другими насельниками
обители? «Свой ли я хлеб ем?»…
Теперь нет окружающих совхозов, предприятий, которые рань-
ше гарантированно помогали. Всё, как и по всей стране – пору-
шено. Кроме того, здесь, на западном краю России, на границе с
враждебной, подловатой Эстонией, ни от кого ничего не получишь.
Своим потом и трудом кормиться и выживать!
Это, отчасти – неплохая школа, благой навык. Им овладели
многие настоятели и иноки монастырей. Время новизны, патри-
отического энтузиазма, начала девяностых годов закончилось.
Тогда был быстрый рост среднего бизнеса русских, деловых
людей, симпатизировавших, тянущихся к Церкви. Их быстро,
за полтора десятилетия отстреляли, разорили. Теперь время
бездушных, пожирающих безжалостно всё и вся монстров. Те-
перь время только «опоры на собственные силы», спасение для
самих утопающих.
При этом, после короткой эры быстрого восстановления церк-
вей и монастырей, наступает пора замедления, а в большинстве
и остановки. Трудная стезя больших хозяйственных трудов. Ар-
хиереям и другим начальствам подавай внешнее. Это они только
видят, требуют и поощряют. Внутренняя суть общин и братств
их мало заботит. Сказка про то, что «вам же Патриархия, епархия
платит» – для круглых и квадратных дураков. Всё прямо наоборот.
Разросшийся аппарат и большие расходы Патриархии, епархиаль-
ного начальства, как раз содержатся вот этими, едва выживающими
приходами церквей и скудными доходами монастырей.
При нынешнем, трудном положении, есть и благая сторона.
Когда спешка строительства и кураж от помощи извне отступили.
168
Пора оглядеться и обратиться к другой, запущенной, но более важ-
ной составляющей приходской и монастырской жизни – духовного,
братского начала. Молитв, несокращаемых служб, совместных
чтений и размышлений, обсуждений творений святых отцов. Этим,
увы, редко кто, мало занимается. А напрасно…
Зачем тогда сошлись в стенах монастырей? Строить новые бла-
гоукрашенные купола? Красивые здания, ограды, гостиницы для
випперсон?.. Или души «золотить», как призывает нас старец всея
Руси – архимандрит Кирилл (Павлов)? Своих душ и притекающих
в церкви и монастыри людей…
В этом «золочении» – смысл и основа нашей Веры.

Отвергнутый помощник

Вспомнил отец Сергий, что ещё в трапезной, наместник по-

просил его зайти к нему на прощанье в кабинет. Там он вручил
гостю большую красивую коробку, в которой находились десять
томов творений талантливого, мудрого капитана этого большого
монастырского корабля. Великолепные книги, исследование жизни
и истории монастыря! Это – большой труд!.. Несколько томов о
старцах и жизни монастыря, духовного форпоста на Северо-Западе
России. Не то, что «филькина грамота», сборник унизительных
баек и анекдотов московского писаки, миллионными тиражами
осквернившим прошлое, этой святой обители.
Попрощавшись с кем познакомился здесь, отец Сергий, неся
тяжёлую ношу с подаренными ему книгами, пошёл из монастыря.
Тут и подцепил его вражина. «Одарил» одним, ощутимым за
все эти прекрасные дни искушением, огорчением.
Повстречал отец Сергий на подъёме одного из насельников
монастыря. Тот, указав на тяжёлую, подарочную коробку с кни-
гами, предложил помочь донести и усмехнувшись, спросил отъ-
езжающего:
– Это наместник вам подарил?
– Да. Книги о вашем монастыре. Хорошие, содержательные.
Очень я наместнику благодарен за это, – ответил, ничего не по-
дозревая, отец Сергий.
169
 Собеседник скривился в ухмылке.
– Он знает, кому дарить. Умеет…– многозначительно прищу-
рившись, продолжил попутчик.
Не дождавшись желаемой реакции, добровольный «помощник»
ещё чего-то в таком духе продолжал сладко пришёптывать, взгля-
дывая на приезжего священника, приглашая его к продолжению
смутительного разговора.
Отец Сергий, как он это не раз проделывал в подобных случа-
ях, «отрубился», сделал вид, что не слышит. Молча преодолевал
тяжёлый для него подъём. Потом и вовсе остановился, забрал у
лукавого доброхота коробку с книгами. Поставил её на железные
перила и развернулся от искусителя лицом к монастырю, Успенско-
му собору. Смотрел, может быть в последний раз, на Божественную
красоту, а заодно желая избавиться от непрошенного попутчика.
Осадок от неприятных речей оставался. Больно было ему слы-
шать такое от насельника монастыря. Что же, и такие бывают. А
с виду смирененький. Как страшно устроен человек! Как может в
нём одновременно сочетаться и диавольское, и Божье...
Незванный попутчик не уходил, ждал. Видно не весь накопив-
шийся яд излил. Времени у отца Сергия было мало. Он, горько
прищурившись, чтобы скрыть боль и досаду, показывая, что не
намерен больше пользоваться помощью такого «помощника»,
перешёл на другую сторону крутого подъёма. Стал с трудом са-
мостоятельно подниматься на больных ногах, поддерживаясь за
железные перила вверх.
«Вот уж действительно. Нет стада без запаршивевшей овечки, –
грустно рассуждал в себе отец Сергий. – И этот повязан лукавым.
В горьком и добровольном плену разожжённых в нём страстей и
злобы. Поддался, бедный, на пагубные искушения древнего погу-
бителя. В такой то обители! Среди стольких святынь! Под защитой
стольких молитв и служб. Несчастный! Видно давно лукавил на
исповедях, скрывал ржавчину сомнений от многих опытных здесь
врачевателей. Утаивал язвы, разъевшие теперь в душе его такую
большую прореху. Бедный! Если уж совсем невмоготу, то зачем
так то, рассеивать по сторонам зловонные плевелы? Если тебе не

170
нравится здесь. То зачем ты маешься тут? Себе и другим жизнь
отравляешь? Уходи! Никто тебя не держит!..
Подумалось с грустью о том, что за внешней, необыкновенной
красотой, имеются, как везде, скрытые изъяны. И особенно болез-
ненный, в отношении старца Адриана. Дух другого духовника, хотя
прошло уже несколько лет с его отшествия, довлеет и управляет
здесь всем. Его последователи, теперь архимандриты и игуме-
ны. Многим из них чужд безамбициозный и тихий архимандрит
Адриан. Посему – он чужой, в плену не только болезней, но и от
одиночества. Чужой, потому, как всем насельникам монастырей,
от высокого начальства до новоначального послушника, задано
другое направление духовных устремлений.

Отъезд

«Россия – стена, за которой смерть».

Фроянов И.Я. (проф. историк)

Эти печальные размышления быстро вылетели из головы

отъезжающего священника, побеждаемые впечатляющими вос-
хитительными видами монастыря, и заиндевевшими от мороза,
бабулями, идущими навстречу ему к вечерней службе.
Дойдя до гостиницы, отец Сергий с удивлением увидел там,
в вестибюле, поджидавших его Наталью с двумя подругами. Кто
встречал, те и провожают. Хорошо.
Неожиданный и приятный сюрприз.
– Как я благодарна вам, отец Сергий! За то, что вы приехали.
Встретились и поговорили с нами. У меня до этого была такая
смута на душе! – призналась ему Наталья. – А теперь полегче и
яснее стало. Сегодня вот в храме, на службе была. Спасибо вам.
– Рад, очень рад, – искренне поблагодарил и он её.
– Думаю, они изменятся, – осторожно показав в сторону подруг,
шёпотом сообщила Наталья.
– А Геннадий как?
– Нет! Тот – ни в какую!..

171
 – Что же. Даст Бог и он, может, образумится. Молиться за него,
помогать ему надо. Постарайтесь.
– Попробуем…
Оставив вещи прямо на снегу около провожающих, отец Сергий
попросил их:
– Простите. Позвольте мне ещё разок. Хоть глазком взглянуть
на монастырь. Я быстро.
Заспешил в сторону монастыря.
Прошёл под святыми вратами. Полюбовался на площадь и
Михайловский собор. И там, сколько святынь, мощей! Рука ве-
ликомученицы Татьяны!..
Прошёл далее. Встал на горке и замер на минуту, запечатлевая
в себе вид Печерского монастыря.
Вот оно величие! Здесь память и история, сам дух веры и твёр-
дости, терпения, трудолюбия наших предков. Какая воплощённая
красота, память о Небе. Отражение красот небесных. Сколько
тяжёлых трудов, бдений, молитв и служений положено многими
поколениями монахов и трудников здесь! Сколько болезней и
скорбей, безмолвных борений они претерпели. Именно это от-
шлифовало камни, древесные балки и брёвна строений. Именно
это навеки запечаталось в постройках этой обители.
172
 Каким упорством, верою, терпением и служением это сохранено
и преумножено! Какая здесь мастерская по шлифовке душ челове-
ческих. Подготовка к безстрашному предстоянию перед последним
Судом Божиим, кому-то и переходом в Его райские обители.

Подтверждение

«Как железо ковачу, так я передаю себя и свою волю Господу

Богу. Как Ему угодно, так и действую, своей воли не имею, а
что угодно Богу, то и передаю».
(прп. Серафим Саровский)

Прошло года два, после поездки в Псково-Печерский мона-

стырь, и снова удалось соприкоснуться, опосредованно, через
послушника, с этой обителью и архимандритом Адрианом (Кир-
сановым).
Должное произойти, и старцам не до конца и не во всёй ясно-
сти бывает открыто. Как догадка, оно в общих немногих чертах
брезжится избранным. Скорее, как предчувствие. Слишком тонка
материя невидимого. Даже прозорливцы улавливают её только на
ощупь.
Много об этом свидетельств в святоотеческой литературе
и рассказах духовных писателей, когда предсказывают стар-
цы прикровенными словами. Не потому, что хотят выглядеть
мудрёно, а от того, что и сами «видят» часто осязательно. Тем
более и язык наш – несовершенный инструмент. Сколько слов
ни говори, а далеко не всё можно выразить. Потому старцы так
молчаливы и если заговорят, то отдельными, редкими фразами,
часто иносказательно.
Был не так давно тому выразительный пример.
Благословил отец Сергий своего послушника В. поехать в
Псково-Печерский монастырь, к старцу архимандриту Адриану
(Кирсанову).
При этом предупредил его:
173
 – Задал вопрос и слушай! Не сбивай старца многословием.
Запоминай больше. Даже если не очень понятно будет, потом
«расшифруешь». Главное – будь предельно внимательным!
Дело в том, что В. Был ещё четыре года тому назад благословлён
старцем, архимандритом Кириллом (Павловым) на значительное
изменение в его жизни. Это совпадало и с мнением о. Сергия –
непосредственного его духовника. Но вот прошло столько лет,
а он никак не решался на то, что и сам очень хочет и имеет бла-
гословение старца Кирилла. Жизненные «причины», предлоги
для неисполнения этого лукавый подносит ему ежедневно, одно
за другим… Чтобы подтолкнуть его к действию, за неимением
возможности сейчас обсуждать что-либо со старцем Кириллом,
послал его о. Сергий в Псково-Печерский монастырь. К старцу,
архимандриту Адриану (Кирсанову), сверстнику архимандрита
Кирилла, близкого ему по духу.
Исполнил это послушание В. Съездил туда. Приехал. Расспра-
шивает посылавший его о поездке. О встрече с отцом Адрианом.
– Ну как? Попал? Был у старца?
– Был.
– Разговаривал?
– Да.
– Разобъяснил он тебе?
Послушник смутился, неопределенно говорит:
– Там времени-то особого разговаривать не было. Попал только
на второй день. На короткое время пустили.
– Ты спросил о главном?
– Да, спросил.
– И что старец сказал?
– Ничего не разобрал я, не понятно он говорил, – с досадой
поделился приехавший.
– Как так?.. У такого старца, такого не может быть! – уверен-
но отверг священник его обвинения, и в целом зная его нужды,
предложил ему осторожно. – Давай разбираться.
– А чего тут разбираться?! Потерял столько времени. В такую
даль ездил, и впустую, – с ещё большим раздражением отмахнулся
тот. – Я ему конкретные вопросы задаю, а он мне отвечает цитата-
174
ми, текстами откуда-то, из каких-то книг шепчет!.. Разозлился я на
его мудрёность. Чего, думаю не сказать по-простому, без загадок
и наворотов всяких.
– Вон, как враг то тебя разжёг. Другой кто, почувствовав такое,
прогнал бы тебя сразу, а старчик терпел твоё поношение. А ты бы
задал тогда себе вопрос: «Кому нужна эта утомительная беседа?
Ему, или тебе?»
– Конечно – мне, – охотно признался послушник.
– То-то же! И сразу весь гнев твой и недоверие прошли. Бес
бы отлетел и ты имел бы великую отраду и благодать от общения
со старцем.
– Да, жалко. Упустил такую возможность, – согласился собе-
седник.
Сожалея и сочувствуя, попросил отец Сергий пересказать сло-
во-в-слово, как происходила их беседа.
Повздыхав, неохотно, он пересказал их разговор.
– Отец Адриан расспросил меня, откуда я, кто. Поговорили
немного об общих трудностях теперь. Потом он, почему то открыл
Евангелие и стал зачитывать оттуда.
– Что старец читал тебе?
– Не помню.
– Вспомни!
– Что-то про «рало», потом про «жатву», и ещё… «кто не по-
слушает Его»…
Открыл отец Сергий Евангелие от Луки, главу девятую. В конце
её указывает место в тексте, даёт команду:
– Читай!
– «…Никто, вложив руку свою на плуг, и озирающийся на-
зад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк. 9, 62).
– Ещё вот тут читай, – указывает священник ему чуть ниже в
Евангельском тексте.
– «Жатвы много, а делателей мало; и так молите Господина
жатвы, чтобы выслал делателей на жатву свою» (Лк. 10, 2).
– И тут, – показывает ещё пониже в тексте.
Тот читает:
175
 – «Слушающий вас меня слушает; и отвергающийся вас
Меня отвергается: а отвергающийся Меня отвергается по-
славшего Меня» (Лк. 10, 16).
Выслушав недовольного, священник подробно, пересказал ему
всё услышанное. Как при одном его вопросе, старец совершенно
ясно и конкретно ответил ему удивительно понятной и назида-
тельной фразой из Евангелия. При другом вопросе дал Христово
поучение очень точно и будто ярким лучом света высвечивающее
в непонятном сумраке. Завершая разбор их беседы, в заключении
священник закрыв Евангелие, спрашивает:
– Всё тебе теперь ясно?
Тот молчит, потом робко отвечает:
– Не совсем…
– Ну, знаешь!.. – досадует священник. – Куда ещё ясней? Тут
тебе всё отец Адриан и ответил. Более чем определённо. Чтобы
ты не озирался назад. Сам Господь тебя, через старца Кирилла,
через меня, недостойного, духовника твоего, а теперь и через
старца Адриана, выводит, выгоняет тебя из житейского комфорта.
Жатва уже скоро! А ты всё упираешься. Не исполняя, не стыдясь
даже таких старцев как отец Кирилл и отец Адриан, ты Самого
Господа даже не смущаешься. Не исполняя советов Его довери-
тельных, великих пастырей, ты через это отвергаешься не только
от Господа, но и от пославшего Его к нам, грешным, Самого Отца
небесного. Вот что тебе, вслед за старцем Кириллом, пытался
вдолбить старец Адриан, а ты, как железобетонный истукан, не
воспринял. Понял?!..
Недовольное лицо собеседника просветлело от удивления
и радости. Послушник скорбно опустив голову, переживает и
согласно кивает, покачивает головой от огорчения на себя и
одновременно от удивления, при открывшемся ему. Восхищён
и священник:
– Какой же мудрый старец Адриан! Дал тебе подтверждение,
колеблющемуся. Милосердный Господь! Оставил ещё нам не-
достойным таких старцев, поводырей, как отец Кирилл и отец
Адриан.
Заинтересованно спрашивает послушника:
176
 – Ты рассказывал отцу Адриану о вашем разговоре с архиман-
дритом Кириллом?
– Нет, – удивлен и тот.
– Вот видишь! – радостно вскричал отец Сергий. – Он сам
уловил. Узрел, архимандрит Адриан об этом. Как он «угадал»
сказанное отцом Кириллом и подтверждённое мной, как духов-
ником твоим? Какое чутье, какой дух! Узнал, что тебе есть уже
благословение. И от кого!.. От истинного старца Кирилла. Как он
своим духом слышит, и как чтит изреченное другим духоносным
монахом. Не спешит со своим решением. Проверив духом. По-
лучив известие от Господа: только тогда подтверждает сказанное
прежде него другим старцем. Как он делает это прикровенно,
не впрямую, не в лоб. Мудрейшим образом ответил тебе чётко,
ясно, через Святое Евангелие, через слова Спасителя!.. Истинный
старец!
Оба обдумывают некоторое время, совершившееся чудо.
– Урок тебе! Как внимательно, ответственно надо подходить
к встрече со старцем. Без самоуверенности и самонадеянности
на свои «понятия» и определения. Если имеешь заготовленные
решения, в которых утвердился и на которых стоишь, зачем тог-
да ездить и утруждать старца? Отвлекать его от молитв и бесед
с другими, более нуждающимися и доверяющими ему. Вот уж,
действительно как говорил древний инок, авва Марк: «Человек
даёт совет ближнему по мере своих знаний, Бог же действует
в слушающем – по мере его веры». Будь внимательней впредь…
– Да-а… Вон, как оказывается просто и понятно, а меня будто
заклинило…
Улыбнувшись незадачливому послушнику, дабы снять с него
груз, чтобы не впал в уныние, отец Сергий, всё же в назидание
напомнил:
– Преподобный Варсонуфий говорил: «Полезнее со смирени-
ем вопрошать, нежели идти со своею волею, ибо сам Господь
влагает в уста вопрошаемого, что сказать, ради смирения и
правоты сердца вопрошающаго». Тогда ответ старца ложится на
взрыхленную и удобренную почву. Не будет недоумений, а будет
рост и изобильное плодоношение.
177
 Тут же, решительно и определённо священник строго сказал
послушнику:
– Теперь все! Хватит болтать и нежиться. То, что ты получил.
Это уже тебе ответ от Самого Господа! Через двух духоносных
старцев. Исполняй не медля!

«Негодующего надо исцелять, а не сокрушать».

(свт. Григ. Богослов)

Чрезвычайно тонкая ткань, – предчувствия, неясных видений и

попытки передать это через слова или жесты. Таковое происходит
не только со старцами.
Ещё один подобный пример, имел место быть у отца Сергия.
Молодой священник, рвущийся горячо к самоличным дерз-
новениям, не слушался его, как настоятеля. После очередных
возражений, отец Сергий, выдержав паузу, грустно сказал ему:
– Не спеши возражать и отвергать то, что тебе говорят. Есть
очень не простые, серьёзные моменты. Я порой и сам не могу
определённо знать, почему я говорю то или иное. Не до конца от-
крывается. Но знаю по опыту, что это верно и надёжно. И именно
так надо поступать. Время потом показывает, что это было пра-
вильное определение и нужный совет.
Много примеров на эту тему можно найти и прочитать в ду-
ховной литературе прошлых лет и нашего времени. «Тому, кто
верит своему уму и предается своей воле, – говорит авва Доро-
фей, – враг, как хочет, устраивает падение, к тому же, кто с
совета все творит, ему нет доступа. Оттого он ненавидит
и вопрошение, и наставления по поводу его, ненавидит самый
голос, самый звук таких слов, сказать ли, почему? Потому, что
знает, что злокозненность его тот час обнаруживается, как
только станут спрашивать и говорить о полезном, а он ничего
так не боится, как быть узнанным, потому что тогда он уже
не может коварствать, как хочет».
Много можно разглядеть и в совершающейся вокруг нас жизни.
Нужно только смотреть внимательно, поступать осторожно. С до-

178
верием относиться к старшим нас по чину, возрасту, положению…
особенно к словам и советам старцев, Ко всем указаниям и знакам
предупреждающих нас об опасности. С бо̀льшим вниманием, чем
к дорожным знакам на дороге. Иначе – авария неизбежна…
«Позволь преследовать себя, но сам не преследуй. Позволь
распять себя, но сам не распинай. Позволь оскорбить себя,
но сам не оскорбляй. Позволь клеветать на себя, но сам не
клевещи. Радуйся с теми, кто радуется. Плачь с теми, кто
плачет – таков закон чистоты. Страдай с болящими, скорби с
грешниками, радуйся с кающимися. Но в духе твоем оставайся
одинок. Набрось покрывало на впавшего в грех и прикрой его.
И если не сможешь взять на себя его прегрешение и понести
кару и стыд вместо него, то хотя бы не забывай его».
(прп. Исаак Сирианин)

Слова старцев

Мы порой считаем чудачеством, не придаем значения отдель-

ным, не связанным последовательно, привычно для нас, словам
старцев. Удивляемся, когда на наши вопросы слышим не прямые
ответы. Порой и вовсе они нам кажутся совсем «из другой оперы»
и выглядят чудачеством. Или, почему то, нам приводят строки где
описано совсем другое время, другие события, цитаты из книг
учителей церкви. А то и вовсе – прибаутки, поговорки, шутки,
как у оптинского старца Амвросия. Непонятно такое для нас, при-
выкших к конкретным, грубым, привычно сколоченным фразам.
В этом наша беда. Многие по этому уезжают от настоящих
старцев не удовлетворёнными, а то и в гневе.
Но тот, кто отринет свою самоуверенность, начнёт смиренно
по крупицам собирать «случайные» слова старца, внимательно
«расшифровывать» услышанное, тот многое поймёт, узнает и
большую пользу получит себе.

179
 Дополнения:
Визит резидента
«В пещерах круглогодично держится температура плюс 7 гра-
дусов и высокая влажность. Под ногами песочек, идёшь по нему
как по мягкому ковру со свечой в руке. Без провожатого можно
заплутать в пещерных улицах-галереях – их здесь семь. Есть и
подземный храм Воскресения Христова – знак всеобщего вос-
кресения, когда мёртвые восстанут из гробов, обретут нетленный
вид и соединятся со своей безсмертной душой. Старцы призывают
паломников «войти в тишину пещер», чтобы наполнить сердце
«неземными чувствами». Здесь, в подземном кладбище, нет места
страху и унынию, хотя гробы – вот они, на расстоянии вытянутой
руки, до многих можно дотронуться. В Святых пещерах гроб с
телом почившего ставят в одну из ниш в стене, при этом запах
тления отсутствует. Это очень удивило Ельцина, который осенью
1994 года посещал монастырь и допытывался:
– Чем вы их мажете?
– Ничем, – ответили монахи. – Это чудо Божие.
Но президент не успокаивался, тогда его спросили:
– Есть ли среди вашего окружения тот, от кого дурно пахнет?
– Конечно, нет, – неуверенно ответил правитель.
– Так неужели вы думаете, что кто-то будет дурно пахнуть в
Божьем окружении. В Богом зданных пещерах, местах сооружён-
ных Самим Творцом?»
Мария Позднякова.

Письмо инокини
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных!
10 января упросила матушку игуменью, чтобы меня взяли с се-
страми в Москву. Там неожиданно объявили, что мы все поедем в
Переделкино к архимандриту Кириллу (Павлову), поздравлять его.
Прибыли. Нас пропустили. Там были ещё около сорока человек.
Отец Кирилл принимал нас лежа (в очень тяжелом состоянии…).
Почти не шевелился, только смотрел.
180
 Пели ему рождественские колядки, читали стихи, подходили
все по очереди к нему, прикладывались к его руке, лежащей на
одеяле. Отец А. называл наши имена и звания, а келейница прямо
в ухо ему громко повторяла.
В конце Батюшка Кирилл поблагодарил нас. Сказал несколько
фраз. После каждого слова были большие паузы, голос хриплый,
губы слушаются плохо…
Вернувшись в свой монастырь написала письмо с просьбой
помолиться и вопросами к отцу Адриану в Печоры. Узнала, что
две наши послушницы едут туда к своему духовнику. Попросила
их передать моё письмо старцу. Через три дня они вернулись и во
время Всенощной, под воскресный день Недели о блудном сыне,
передали мне конверт с ответом о. Адриана.
В ответ на мои трудности, он пишет, что соблюдая пост те-
лесный, особо надо заботиться о духовном посте (не осуждать
и т.д.). «…с Креста не сходят, с Него снимают. Лучше жить
в монастыре. Читай Иисусову молитву и Псалтирь. Говори по
необходимости и с порядочными людьми, а с остальными луч-
ше помолчать. Каяться нужно чаще. Исповедаться нужно у
монастырского батюшки. Кайся искренно, не кратко. К каким
батюшкам обращаться? Это сердце чувствует. Выбери, если
есть возможность, к кому будет расположено сердце. И Господь
через него будет помогать тебе. Всё будет зависеть от тебя
самой, как ты каешься. Исповедь и причащение исцеляют душу
и тело. Кому доверяться? Надо понимать и видеть, кому можно
довериться, а кому нет. Нам не хватает смирения. Старайся
смиряться глубоко и поступай по воле Божией. И Господь по вере
твоей поможет тебе».
Такие мне пришли наставление за невозможностью теперь
получать их от отца Кирилла. Такое впечатление, что через отца
Адриана, – очень духоносного старца, получила помощь духов-
ную от самого отца Кирилла. Так, наверное и есть. Встреча с ним
как бы разделена была на две части. Первая – в Переделкино,
где я недостойная виделась с Батюшкой и получила его видимое
благословение. И второе, когда написала и передала, с нашими на-
сельницами письмо с вопросами мучившими меня отцу Адриану.
181
И он так ответил, как отвечает всегда отец Кирилл. Слова и строй
у них – похожий. Что значит одного, высочайшего духа Старцы!..
Будем надеяться, что Батюшка наш, отец Кирилл всё же выз-
доровеет, и нам на радость и укрепление будет, сам вразумлять,
наставлять нас грешных и немощных.
Февраль 2005 года»

Татьяна Зотова:
«Со старцем Адрианом я познакомилась 26 лет назад. Семье
нашей нужен был духовник, дети подрастали – пора было нас
наставлять в вере. Все церкви в округе закрыты, поехали в Трои-
це-Сергиеву Лавру.
Раннее холодное осеннее утро.
В монастыре посоветовали найти игумена Адриана. Идём во
Всесвятский, в подклеть Успенского. Там исповедь. Исповедаю-
щихся и исповедающих много.
Стоящие в очереди на исповедь зашептались: «Пустите девочку,
ишь в какую рань встала». Пустили. Подхожу.
– Танечка, я тебя давно жду.
Странно, откуда он знает меня? Сколько любви в его словах и
сколько радости от встречи! Что-то спросил о школе, о молитве.
– У тебя Евангелия нет?
– Нет.
– Приходи. Принесу.
Евангелие батюшка действительно принёс. Стала я приходить
часто, рано, шла на исповедь, потом ехала в школу».

«Человек, отвергая добро и избирая зло, становится соу-

частником темной силы в борьбе против дела Божия – созида-
ния жизни на земле. Мы видим это зло совершающимся. Вот
какая страшная опасность грозит миру!..
Нужно смирение и покаяние и от Церкви не отходить, она
нам поставлена Богом, чтобы лечили свои недуги и язвы. Как
для больного телом больница, так для больного душой – Цер-
ковь. Церковь святая – для душевного спасения, чтобы душа
была вместе с Богом…»
Архимандрит Адриан (Кирсанов)
182
 Николай, бывший насельник Псково-Печерского монастыря:
«Есть старцы однозначно светлые. Отец Адриан – другой, дух
у него сумрачный, суровый. Он день и ночь ведёт невидимую
брань не против крови и плоти, а против духов злобы поднебес-
ной. Он привык созерцать искажённую, почерневшую, больную,
одержимую душу человеческую, поэтому на его устах можно
редко увидеть улыбку. При этом от него осязаемо веет добротой,
любовью и великим смирением.
Наверное, не было в монастыре человека, который бы претер-
пел столько искушений от священноначалия, сколько выдержал
о. Адриан. Его в своё время изгнали из Троице-Сергиевой Лавры.
Он, будучи уже игуменом в Печорах, по несколько месяцев жил
в общей келье, где 38 кроватей и столько же довольно шумных
и болтливых паломников. Ему запрещали служить, принимать
своих духовных чад. Но никто не слышал от него ропота. Только
однажды, как раз во время моего жительства в монастыре, он
отчаялся и написал письмо о. Софронию (Сахарову) в Англию.
Говорил, что устал, просил благословения оставить свои занятия с
бесноватыми. На что получил краткий и недвусмысленный ответ:
«С креста не сходят, с креста снимают».
Как-то спросила его приехавшая издалека:
– Дайте напоследок духовный совет. О том, как жить!
– Как жить? – задумался старец, и говорит проникновенно,
как говорят о личном. – А ты живи просто. Смотри, куда ножки
Христа идут, и иди за Ним.
Вопрошавшая понимает – ножки Христа ведут на Голгофу. Это
тесный путь, но иного нет.
Ещё много лет он служил больным и всеми отверженным. По-
том затворился, потому что не осталось сил. Но и до сих пор он
не оставляет своих чад, ведёт их по жизни. Он жив, слава Богу, и
пусть живёт как можно дольше.
Последний из великих старцев Псково-Печерских...»

Паломник:
«Cъездил с другом к архимандриту Адриану (Кирсанову).
Почти пятьдесят лет отец Адриан подвизается в монастырях, из
183
них более тридцати – в Свято-Успенском Печерском монастыре.
Во время беседы с батюшкой были затронуты следующие темы:

1. О войне.
Отец Адриан. – Если Путин и дальше будет идти, как его Запад
водит, то нам ждать нужно войну.
Паломник. – А война будет?
Отец Адриан. – ОБЯЗАТЕЛЬНО БУДЕТ. Как говорит Господь.
Дерево если гниет и плоды горькие, то поневоле берёт садовод,
вырубает, да и бросает в огонь. Если, говорит, это дерево сладкое,
то и плоды сладкие. Тогда Господь бережёт, садовод бережёт, чтобы
кушать эти яблоки. Вот так. Будет разыграна и «мусульманская
карта». Будет война, а если не будет – никто не спасётся».

Во время экскурсии по пещерам монастыря, монах-экскурсовод

остановился и сказал дословно следующее: «Братцы! Война скоро!
У русского человека надо все подпорки выбить, чтобы он к Богу
пришёл, а иначе – конец его души».
И дальше пошёл. Такое впечатление, что говорил он по како-
му-то внезапному наитию.
Наш разговор с отцом Адрианом сложился таким образом, что
про сроки я его спрашивать не стал, так как ранее он мне уже гово-
рил о грядущих больших переменах. Повторять вопросы старцам
не принято (как и бегать от одного старца к другому). И этого
достаточно. Думаю, что будет инспирировано «мусульманское
восстание» (у этих рабов демона, к джихаду уже всё готово), в
результате которого будет введена жёсткая диктатура. Не исклю-
чаю установления при этом «театральной» конституционной (не
самодержавной!) монархии. Этими внутренними беспорядками
вполне могут воспользоваться внешние враги – американцы и
китайцы. А там и Запад подтянется...

2. О царе.
Паломник. – Батюшка, нам сейчас хотят царя поставить. Уже
не раз приезжала эта самая Марья Владимировна… Кирилловичи.
Сейчас этого еврея Георгия хотят поставить. Там уже согласовали
с раввинами, вроде бы, и с мусульманами. Он был и в Кремле…
184
 Отец Адриан. – Да, и этот момент не упустят… Там мусульмане
и евреи, все собрались около Путина, около… В Кремле сидят,
как осы роятся.
Мы видим, что «монархический проект» не забыт и потихо-
нечку развивается.

3. О Патриархе.
Отец Адриан:
– Сейчас у нас новый Патриарх… А будет и другой. Не знаю,
как он поведёт Россию. Поэтому надо бы всегда причащаться,
молиться. Он пока знакомится, а потом, как он повернёт... Но
препятствий ходить в церковь, пока нет.

У отца Адриана ясный ум и со временем он в хороших отно-

шениях. Явно он здесь что-то «приточно» говорит.

4. О «печати».
Отец Адриан. – Недавно, газета была такая, чтобы печать сюда
и сюда печать класть. (Показывает на правую руку и на лоб) С той
целью, якобы эти люди тогда не пропадут, их легко найдут. Но это
хитрость. А с той целью, чтобы печать была тут и тут. Под видом,
как бы, эти люди тогда… сейчас много пропадает. Поэтому, мол,
найдём, быстро их и спасём.
Паломник. – Это хитрость, – для сатанин\ской печати. Обман-
ный путь?
Отец Адриан. – Да, да. И именно на правую руку.

Когда старец сам начинает говорить без каких-либо вопросов

с нашей стороны – это очень важно! Значит, этой теме придаётся
особое значение. Как известно, начертание будет ставиться на
руку и на лоб. Отец Адриан именно об этом и предупреждает.
Все православные «ревнители» правильно рассудили, что может
происходить при съёме биометрической информации с лица
(сетчатки глаз). Выдача своей «биометрии» в руки врагам – это,
по сути, отказ от самого ценного дара Бога – свободы. Помните?
«Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков»
(1 Кор. 7, 23). Происходит отход от Бога и, соответственно, при-
185
ход к богопротивникам. Сие действие отмечается начертанием...
«Печать» будут ставить и на ладонь правой руки, во время съёма
отпечатков пальцев. Именно об этом и предупреждает нас старец.
Потому, что правой рукой мы крестимся!

5. Об УЭК.
Паломник. – Сейчас карточки будут выдавать – УЭК. Их брать
нельзя?
Отец Адриан. – Не надо. Нет.

Тут без комментариев. Получено ещё одно свидетельство ав-

торитетного старца, что УЭК брать нельзя!
Всё ярче разгорается пламя надмирного костра, имя которому
Гнев Господень. И гнилой сад трепещет. «Вы слышите? Что это?..
Нет, нет, нет!..»
Да! Это – шаги Дровосека. Аминь!

Его называют «утешительным батюшкой»

Ответы старца Адриана на вопросы информационной

службы Псковской епархии.
В начале встречи он рассказал о себе, но, читая данный текст,
просим учитывать особенности мышления и языка старца. В нём
есть безыскусность, и простота:
– По смерти Сталина меня взяли в Загорск, я стал подвизаться
в монастыре, и уже как пятьдесят лет в монастыре нахожусь.
Как вы думаете, отче, мы не искупили ещё свой грех царебий-
ства?
– Это глупости. Каяться надо в личных грехах, а покаяния за
чужие грехи в Православии нет! Искуплять надо свои личные
грехи. Мы не виноваты, что Царя убили. Царя убили заговором
иудеев – коммунисты. Пришли в Ипатьев дом и сказали: «Тебе
делать нечего, мы думали от тебя пользу получить, а от вас пользы
нет». И каждый свою жертву начал расстреливать. Причём здесь
мы? Мы тут не при чём. Мы должны свои грехи искуплять своим
186
 Архимандрит Адриан с духовными чадами.

покаянием. А за Царя отвечают те, кто его убил. «Мощи» в Питере

– это чьи-то гнилые кости, а не мощи.
Я нашёл как–то толкование на Псалтырь: «Иудеи не хотят
веровать во Христа, они думают, что Его, как убили, так Он и
не воскрес». Они думают, на небе там ничего нет. И истребляют
христиан сейчас с помощью чеченцев.
Сейчас, у нас нет подъема, дорогие мои, простите мне. То, что
подъема нет христианского, и от того что он (Ленин) там лежит
ещё, надо бы его выбросить оттуда и устроить церковь святителя
Николая или Матери Божией. И легче будет. А то и блуд идёт, и
разврат всякий, воровство, убийство... Не все конечно. Вот молодой
человек (Евгений Родионов) очень смелый был, он крестик носил,
а его взяли в армию чеченцев воевать. А они говорят: Отрекись от
креста, поклонись нашему аллаху. Он не стал поклоняться. И его
тут же убили. Мама нашла его с крестиком в могиле и похоронила
в Москве, приезжала ко мне, беседовала.
Будут гонения на православную церковь?
– Теперь наступают такие дни, что имя христианское слышится
повсюду, храмов открывается даже больше, чем можно найти мо-

187
лящихся. Но не будем спешить радоваться. Ведь часто это только
видимость, ибо внутри уже нет духа христианского, духа любви,
Духа Божия, творящего и дающего жизнь, но царит там дух века
сего – дух подозрительности, злобы, раздора. Духи-обольсти-
тели и учения бесовские уже явно проникли в церковную среду.
Священнослужители, народ церковный, попуская себе ходить в
жизни в похотях сердец своих, одновременно молясь Богу и
работая греху, получают за это должное воздаяние. Бог их не
слышит, а диавол, не связанный силой Божией, творит через
обольщённых свои непотребные дела.
Дух Божий еще в первые века христианства остерегал всех
живущих, что «…в последние времена отступят некоторые
от веры, внимая духам-обольстителям и учениям бесовским»
(1 Тим. 4, 1). Ныне отступление от Бога и веры распростра-
няется по земле. Человек, отвергая добро и избирая зло,
становится соучастником темной силы в борьбе против дела
Божия – созидания жизни на земле. Мы видим это зло со-
вершающимся. Вот какая страшная опасность грозит миру!
Как же жить нам на этой обезумевшей от зла земле? Слушайте
внимательно. Святитель Божий Игнатий отвечает нам: «Те, ко-
торые поистине будут работать Богу, благоразумно скроют
себя от людей и не будут совершать посреди их знамений и
чудес. Они пойдут путем делания, растворенного смирением,
и в Царствии Небесном окажутся большими отцов, просла-
вившихся знамениями». Дорогие мои, это чрезвычайно важное
указание нам! Берегитесь шума, берегитесь показного делания,
берегитесь всего того, что лишает вас смирения. Там, где нет
смирения, там нет и быть не может истинного угождения
Богу. Ныне время, когда иссякли благодатные руководители
подлинно духовной жизни. Теперь безопаснее руководствовать-
ся Святым Писанием, писаниями подвижников благочестия.
Господь и здесь пришел на помощь «малому стаду», ищущему
Его. Книги истинных духовных отцов вновь увидели свет, снова
пришли к верующим. Читайте святителя Феофана Затворника,
внимайте прочитанному, и козни вражии не посмеют коснуться
вас, следующих его советам.

188
 А вот последнее слово нам, живущим в столь трудные време-
на: «Отступление попущено Богом: не покусись остановить его
немощною рукою твоею… Устранись, охранись от него сам; и
этого для тебя довольно. Познай дух времени, изучи его, чтобы
по возможности избежать его влияния»…
Исчезнет благодать, и гонения будут, по всей России. Потому
что написано: антихрист – 666, сын беззакония родится от жи-
довки, без отца, и она воспитает его, а короновать его будет папа
Римский. К этому история близится. Улучшение для нас не видно.
И для учеников, которых надо поднять, чтобы они веровали, нет
подъёма абсолютно.
Должно наше правительство молиться, как вы думаете?
Должны они быть верующими? И если оно не верующие, для нас
вообще нет никакой надежды?
– Там, – одни иудеи, а они не верят, что Христос есть. Потому
и демократия. И они не молятся. А в виду того, что умножение
беззакония, и любви нету, то, конечно, могут пойти засухи, и боль-
шой голод, и всякие неурядицы. Когда–то, при моём времени, не
было никакого землетрясения.
Одна общая беда есть какая–то у приходящих к вам, отец
Адриан?
– Только одна – про ИНН спрашивают, про паспорта новые. А
как раньше – то были паспорта, и удостоверения военные были
всегда. Людей мучает счёт, номер… А без ИНН и на работу не
принимают. Надежда только на то, что Господь поможет. Молиться
надо, и Бог поможет.
А правда ли, что сейчас христиане ослабли, не могут проти-
востоять греху?
– Это да. То ли техника такая стала – телевидение, и все на свете
только смотрят в это. Другие развлечения… И немощь является,
и они остаются дома, а в церковь не ходят, сидят.
И у дьявола стало больше сил на человека?
– Да.
Прихожане ищут чудес, хотят, чтобы в их жизни что – то
изменилось.
189
 – Поверь в Бога-Творца твоего, открой перед Ним твое
сердце, быть может исстрадавшееся, изболевшее за годы бо-
гоотступничества и ты почувствуешь, как обильно потечёт
в него поток благодати Божией. Почувствуешь, как радует,
утешает и подкрепляет Господь верующее в Него сердце. Богу
нужна не мертвая вера, а та, которая живет во всем внутреннем
существе человека. Когда все наши мысли направлены к Господу,
когда сердце наше жаждет жить с Богом, не разлучаясь с Ним,
когда воля наша хочет исполнять заповеди Божии, идти за Госпо-
дом до конца дней своих. Такая живая вера вдохновляет, является
движущей силой на всем нашем жизненном пути, спасает нас,
составляет счастье нашей жизни.
Всем скажу: исповедоваться, каяться, причащаться, слушать-
ся своих духовных отцов и смиряться…
Нужно смирение и покаяние и от Церкви не отходить, она нам
поставлена Богом, чтобы лечили свои недуги и язвы. Как для
больного телом больница, так для больного душой – Церковь.
Церковь святая – для душевного спасения, чтобы душа была вместе
с Богом. Скоро будет новое небо и новая земля. Нам надо испове-
доваться, каяться, причащаться и со смирением нести свой крест.
Человек получает радость и перемену в жизни и в своей душе
после причастия. И также в теле. Этого достаточно. А если хотим
только видеть чудеса глазами, которыми мы видим и грязное, и
оскверненное, то, конечно, кроме греха ничего и не увидим.
Тем прихожанам, которые всегда постятся, храм посещают,
как часто вы посоветуете им причащаться?
– Сейчас соблазны большие на земле, поэтому едва ли и пра-
ведники спасаются, и если лишить человека причастия, и он бу-
дет причащаться через месяц или через два месяца, то он совсем
оставит церковь, и перестанет ходить. А когда почаще причаща-
ется, то причастие заставляет отвращаться от греха, и причастие
притягивает к Богу.
Что можно, батюшка, сказать современным пастырям самое
важное, для народа?
– Священник как врач для людей. Старец Кирилл (Павлов) в
Сергиевом Посаде есть, и можно спросить, он сам скажет: что
190
человека можно успокоить и врачевать его язвы при помощи ис-
поведи, при помощи соборования и святого масла по вере его, а
без веры мало поможет. Господь будет давать по вере. Батюшки
должны читать Псалтырь и Иисусову молитву, обливаться слезами,
и к народу с вниманием и любовью. Каждому священнику нужно
слушать Отца своего, которому он подчинён.
Что скажите, отец Адриан, нашим людям, прихожанам?
Всем скажу: исповедоваться, каяться и причащаться. Слушать
своих отцов и смиряться, как и мне приходилось. А кто–то ушёл
отсюда на другие приходы и монастыри. Нужно смирение и покая-
ние. От церкви не отходить. Она нам поставлена Богом, чтобы мы
лечили свои язвы. Как для больного больница, так для человека
болящего Церковь святая для душевного спасения, чтобы душа
не лишилась вечной радости и была вместе с Богом.
Информационная служба Псковской епархии, 11.05.2005 г.

«Когда вы видите облако, поднимающееся с запада, тотчас

говорите: дождь будет, и бывает так; и когда дует южный ветер,
говорите: зной будет, и бывает.
Лицемеры! Лице земли и неба распознавать умеете, как же
времени сего не узнаете?»
(Лк. 12, 54-56)

Продержаться

«С отцом Адрианом встретиться непросто. Как всегда, наплыв

посетителей, предупреждения келейника, что «старец не прини-
мает», и напряжённое томительное ожидание. Батюшка – один
из старейших архимандритов России, уважаемый всей полнотой
церковного народа. Милостью Божией, я уже давно являюсь духов-
ным чадом отца Адриана и по его благословению написал книгу
о монархии. С ней я и приехал в Псково-Печерский монастырь.
И вот, несмотря на всевозможные препятствия, я уже в келье у
старца. Принял он меня как всегда ласково, обо всём расспросил,
поисповедовал и, немного помолчав, сказал то, что потрясло меня
буквально до глубины души:
191
 – Мы приближаемся к восьмому Вселенскому собору. Если это
произойдёт, то после «собора» в храмы ходить уже будет нельзя,
уйдёт благодать. Если он состоится, то Китай нападёт на Россию…
Во время беседы старец много раз повторял:
– России надо устоять, продержаться до подмоги Божией.
Батюшка также с горечью констатировал факт, что мы, русские,
полностью утратили инстинкт самосохранения и стали равнодуш-
ными ко всему, что происходит в жизни.
И это действительно так. Люди пошли по западному тупиковому
пути материального обогащения, направив весь свой пыл на по-
требительство и развлечения… На что мы тратим время и жизнь?
Возможно, за эти неподобающие траты, Господь в очередной раз,
нас сурово вразумит. Ибо иного способа воздействия уже нет. Его
тихого и кроткого голоса мы не слышим. Сердца наши зачерствели
от греха и покрылись панцирем окамененного нечувствия. Оста-
лась лишь палка и боль. Мы, христиане, забыли, что являемся
представителями Третьего Рима и должны быть просветителями
и спасителями гибнущего во грехах мира. А времени на раздумья
осталось совсем немного. Либо мы встанем сейчас на защиту
Матери-Церкви, чтобы не допустить рокового «собора», либо
уже только война всколыхнёт нас – как это уже было в Великую
Отечественную войну. Но победим ли мы в этой? Не станет ли
она для нас карающим огнём с небес за непрерывное отступление
от Христа? С этими нелёгкими вопросами в сердце я и вышел от
духовника. И уже у двери, обернувшись, увидел, как он незаметно,
со слезами благословляет меня…»
И.Н. Докторов

«Подвижничество первых веков, по своему внутреннему зна-

чению, – продолжение подвига святых страдальцев за веру во
Христа. Вместе с торжеством христианства кончилась брань
с внешним врагом, но этот враг, по-видимому сражённый, вновь
ожил с ужасающей силой в недрах самой Церкви – в глубокой
нравственной порче. Тогда и явился христианский аскетизм. И
тут и там в основе – одно и то же пламенное желание подвига
как живое выражение пламенной любви ко Христу».
(Пресвитер Руфин «Жизнь пустынных отцов»)
192
Схиархимандрит Феофан
(Даньков)
Родился 27 июня 1935 года в поселке Орловка Пензенской обла-
сти, 10 августа 1935 года крещен в Михаило-Архангельской церкви
села Башмаково. В 1954 – 1957 годах служил в Советской армии.
19 марта 1977 года в Успенском кафедральном соборе г. Пензы
рукоположен в сан диакона, 20 марта 1977 года, там же – во пре-
свитера. С 21 марта 1977 года по 7 июня 1981 года – настоятель
193
церкви «Живоносный источник» с. Журавкино Зубово-Полянского
района МАССР. С 8 июня 1981 года по 26 сентября 1991 года – на-
стоятель Покровской церкви с. Каменный Брод. 24 мая 1982 года
пострижен в монашество с наречением имени Феодосий, в честь
преподобного Феодосия, игумена Киево-Печерского.
С 27 июня 1991 по 1 января 1995 года – насельник Рожде-
ство-Богородичного Санаксарского мужского монастыря. 18
апреля 1992 года пострижен в схиму с именем Феофан, в честь
святителя Феофана, затворника Вышенского.
Со 2 января 1995 года по 31 июля 2004 года – насельник Свя-
то-Троицкого Чуфаровского мужского монастыря (с 17 апреля 2003
года – духовник монастыря).
С 1 августа 2004 года – духовник Иоанно-Богословского Ма-
каровского мужского монастыря.
Награжден: саном игумена – 16 мая 1986 года, саном схиархи-
мандрита – 17 апреля 2008 года.

Зов
Как-то, по прошествии нескольких лет, отец Сергий услышал,
что тот, удививший поучительным своим поведением в Санаксар-
ском монастыре, его временный однокелейник, – старец-монах
Феофан, служит в Чувашии, в монастыре. Собирался отец Сер-
гий как-нибудь вырваться и съездить туда, к нему. Да куда там!..
Текучка, суета поглощали. Разве из них вырвешься? Только в
деревянном ящике…
Потом, через три года от кого-то он услышал, что схиигумен
Феофан ушёл из того монастыря в Чувашии. Будто на Афон уехал.
Попенял на себя отец Сергий, что не съездил к старцу, когда он
был в России. А теперь куда ехать? На Афон искать старца?..
Но вот ещё через несколько лет, прослышал отец Сергий, что
обрёлся вновь в России тот старец-схиигумен, теперь архимандрит,
обретается в отдалённом монастыре. Времени много прошло. Он,
наверное, уже и не помнит отца Сергия. Их совместное пребывание

194
в одной келии. Да и о чём говорить? Проблем особых житейских
и прочих, слава Богу, нет. Не стоит время у старца отнимать.
Пусть лучше другие этим воспользуются. Те, кому действительно
необходимо.
Прошло ещё время.
Новый толчок, напоминание, получил отец Сергий от прихо-
жанки. Она рассказала, что знакомые её были у этого старца Фе-
офана. К нему едут люди целыми автобусами. Главным образом
из-за того, что он лечит людей. Лечит копием, древним методом.
Ещё прошло время.
Встретив снова знакомую, отец Сергий узнал, что она ездила
к схиархимандриту Феофану.
Присутствовала на целебном Молебне и прошла воздействие
копия от старца.
Тут призадумался отец Сергий, и повесил для себя «табличку»,
что встречи и известия эти не простые. Надо исполнить, отклик-
нуться на зов. Съездить к старцу. И когда знакомая предложила
поехать в Саранск, то отец Сергий не смог отказаться, решил
твёрдо. Всё, поеду!

Наступил этот день. Ранней зимой.

Отец Сергий с матушкой и провожатой взяли билеты на поезд.
Проехали пригороды столицы, улеглись спать. В пять утра
вышли на одной из станций. Воспользовались услугой одного из
местных извозчиков на стареньких «Жигулях».
По дороге водитель рассказал про печальные явления, проис-
ходящие и здесь, в Мордовии, как и по всей стране. Работы нет.
А если и найдёшь, то зарплата 4-7 тысяч рублей. Одна квартплата
забирает половину. Вот и едет отсюда трудоспособный живонос-
ный слой населения работать в большие города и в саму Москву.
Жить в случайных, трудных условиях неделями, а то и месяцами,
приезжая домой, к семье, время от времени. От этого и семьи
стали разваливаться. Возросло количество самоубийств, побегов
детей из дома, пьянство, наркозависимость, преступность и прочие
безобразия. Вот бесам-то радость. Вот как ходко идёт подготовка

195
хаоса для воцарения погубителя последних времён. Вот как резко
приблизились знамёна ада.
От этих рассказов о местном житье-бытье, ещё более печально
было смотреть на проносящиеся мимо посёлки и деревни, где
скрыто от посторонних глаз совершались эти невидимые, страш-
ные трагедии развала, гибели страны.
В темноте зимнего утра виднелись остовы порушенных ферм,
заводов и фабрик, общественных строений.
Подъехали к воротам монастыря. Вошли через каменные
врата. Слева уютно светились, звали к себе окна церкви. Туда
ёжась, пробегали опаздывающие к началу прихожане. Пошли
туда и приехавшие. Сложили там, в углу немногие свои вещи.
Приложились к древним иконам. В приоткрытой двери алтаря
виден был старец и рядом стоящий послушник. Побыли на
Утрени, Часах и Литургии. После отпуста и целования креста
вышли из церкви.
Уже рассвело. Прибывшие, для начала пошли в здание тра-
пезной. Подкрепиться и там узнать, как и где расположиться на
предстоящие двое суток.

Встреча

«Будь верен до смерти; и дам тебе венец жизни».

(Откр. 2, 8-10)

До трапезной не дошли. Увидели сопровождаемого послуш-

ником старца, идущего осторожно по заснеженной тропинке в
свою келию.
Отец Сергий со спутницами пошёл к ним. Благословился у стар-
ца. Оба сильно изменились и не узнали друг друга. Старец спросил:
– Откуда вы?
– Из Москвы.
Немного помолчав, ещё спросил:
– Надолго?
– На два дня.
196
 Старец понимающе кивнул и пошёл дальше. Отец Сергий,
подхватив за локоть старца, попытался напомнить ему о себе:
– Помните? Мы с вами лет восемь назад, недолго жили в одной
келье.
– Где? – спросил старец.
– В Санаксарском монастыре.
Старец приостановился, стал вспоминать. Пытливо взглянув
в лицо отца Сергия, ещё повспоминал, потом чистосердечно,
извиняясь, признался:
– Не помню!
– Время-то немало прошло, – сказал отец Сергий.
– Да, время летит быстро, – согласился старец.
– Однако, я нашу встречу с вами, отец Феофан, запомнил на
всю жизнь.
– Это почему? – заинтересованно остановился старец.
– Вы преподали мне большой урок строгости, аскетики, скром-
ности, и главное, как бдительно нужно относиться к своим грехам.
Помните, вы среди ночи пошли исповедоваться о том, что вам
приснилось, а я отговаривал вас?
– А-а, теперь припоминаю… – улыбнулся старец.
– Большой урок вы мне тогда преподали.
– Какой там «урок». Грехи одни. Борешься с ними и утром, и
днём, и ночью, – махнул с досадой рукой старец.
– Да, вся жизнь в этой борьбе, – согласился отец Сергий.
– В этом вся жизнь наша здесь, – заключил со вздохом схиар-
химандрит и двинулся дальше. За ним, не отставая, и остальные.
– Вот и дошли, – выдохнул устало отец Феофан перед деревян-
ным домиком. Сопровождавший его келейник стал открывать дверь.
Отец Сергий замялся, думая какими словами попрощаться со
старцем, но тот, приветливо указав на открытую дверь, пригласил
зайти:
С большой радостью прибывшие вошли в сени, и затем внутрь
домика.
Средняя пятнадцатиметровая комната была всем: раздевалкой,
гостиной и кухней.

197
 Помолившись, по при-
глашению старца гости
сели вокруг деревянного
стола.
– Как там в столице? –
спросил отец Феофан.
– А, суета!.. Рассказы-
вать нечего. Всё – неинте-
ресно. В последнее время
на разные демонстрации,
да увеселения всех взба-
ламутили. В серьёзную,
деловую колею никак вой-
ти не дают. Мешают бесы,
хаос создают.
– Погубят Русь-матуш-
ку, – согласился с грустью
старец.
– Последние очаги жизни и созидания затаптывают.
– Да. В плохом мы состоянии.
– А уж, про благочестие и не говорю, – с жаром продолжил отец
Сергий. – Не знаю, как у вас. А в больших городах только и слы-
шишь – «гражданский брак». Мало того, что молодые. Среднего
возраста и даже старше, туда же лезут и там барахтаются.
– Что это такое? – по-детски недоуменно спросил старец.
– Как?! Вы не слышали? Не знаете про это?!..
– Нет, – чистосердечно признался отец Феофан.
– Эта зараза уже всех охватила. Через телевидение, сериалы,
через журналы… Всем вбили в мозги, что это – «нормально»! От
своих прихожан, и от других я часто узнаю, что дочки и сынки живут
с кем-то, или на съёмной квартире, или прямо у них, у родителей,
без расписки даже, я уж не говорю, без венчания. И страшно то, что
не только эти, с позволения сказать «детки», но и их родители не
понимают, а главное не хотят понимать, что это грех.
– Блуд, – подтвердил негромко старец.

198
 – Конечно! – вдохновился поддержкой отец Сергий. – Настоль-
ко крепко вбили им эти телеящики, что это «в норме», что они
по другому и думать не хотят. Считают, что это мы, верующие,
заблуждаемся. Вот какое сейчас сильное влияние, по-существу,
рабство от телевидения и ярких журнальчиков.
Поморщившись и как бы отбросив брезгливо ладонью от себя,
отец Феофан согласился:
– Большое зло. Слава Богу, что у нас его нет.
– Люди то смотрят! – поддержала отца Сергия его матушка. –
Этим живут. Оттуда питаются. Телевизор у всех теперь вместо икон,
в красном углу стоит и диктует как жить, и как ко всему относиться.
– Да, – согласился старец. – Людей жалко.
– Ещё как! – вскричал отец Сергий. – А что делать с этим, не
знаешь. Бьёшься как об стенку лбом. С такой махиной, работаю-
щей слаженно, властными структурами, чиновниками, тончайшей
техникой… Попробуй, поборись с ними! У этого телеящика мил-
лионы каждый день сидят.
– Беда, беда... – согласился старец.
– Ничтожное количество лишь хочет и работает на своё спасе-
ние. Что делать? – прямо «в лоб» спросил отец Сергий.
– Молиться, – не раздумывая, будто ждал такого вопроса, от-
ветил старец.
– Да. Это конечно. Но, видно же, по всему тому, что и как про-
исходит, – силы зла и пагубность их нарастают. Главное, с какой
ужасающей скоростью и всеохватностью совершается злое. Нужно
что-то противопоставить этому смерчу. Что?
– Молитву.
– Не хватает. Служим. Молимся. А результата – нет. Что ещё
надо?
– Молиться, – повторил старец и пристукнул ладонью по столу.
Отец Сергий встал в тупик. Начал новый заход:
– Не получается. Нет благих изменений.
– Значит, не столько, сколько нужно молитесь, и не такая у вас
молитва.
– Нужно что-то ещё, – упорствовал отец Сергий.

199
 – Господь, когда исцелял людей? – начал наводящую тему
старец. – Совершал чудеса, только при одном условии. Он спра-
шивал: «Веруешь ли?» И если просящий искренне верил, то
чудо совершалось. «Всё возможно верующему». Не совершил Он
ничего только в родном городе Назарете. Потому что не верили в
Него, как должно.
– Понятно. А к нашей теме это как?
– А так. Что можно и молиться, но без должной веры. И тогда
молитва – пуста. «Приближающиеся ко Мне люди сии устами
своими и языком чтут Меня; сердце же их далече отстоит от
Меня». (Мф. 15, 8) Такая наша молитва стала. Мало того, что
редкой и торопливой, но чахлой, отвлечённой и немощной. Вот
и результаты. Помощи Божией потому и нет. Нет вопля к Нему о
спасении. Перестали мы чувствовать всем существом своим, что
погибаем.
Подождав вопроса от собеседника и не дождавшись, отец Фе-
офан задал ему снова вопрос:
– Господь что говорил по этому поводу?
Снова не было ответа. Старец сам ответил:
– Он говорил о том, что есть один только способ, чтобы на
тебя обратили внимание. Нужен зов, просьба. «Просите, и дано
будет вам; ищите, и обрящете; стучите, и отверзется вам.
Всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему
отверзается» (Мф. 7, 7-8). А мы стучим?.. Нет! Услышит тогда
кто нас? Нет. Так что для начала давайте учиться стучаться. Не
костяшками пальцев и требовательными криками, а как положено.
Как в монастырские келии. Молитвой. Келейной, частной, а ещё
лучше, громче – общей, церковной, на службах.
В это время, поёживаясь, с судками в двух руках вошёл келей-
ник.
– Принёс? – спросил его отец Феофан. – Давай, угощай гостей.
Пусть они согреются с дороги.
Келейник стал расставлять на столике тарелки, выкладывать в
них содержимое судков.
Воспользовавшись паузой, отец Сергий спросил:

200
 – Батюшка. Хотелось бы услышать, узнать мне про себя. Что и
как мне устраивать для будущего моего? К чему преуготовиться?
Отец Феофан чуть помолчал, начал рассказывать «историю»:
– Шёл один офицер своей дорогой. И… пропал. Никто из до-
машних и знакомых не знает, где он. Куда делся? А его схватили
по дороге, увезли и поместили злые люди в глубокое подземелье.
Глубоко под землёй. В узком тёмном каземате. Жестоко, изуверски
пытали, изощрённо издевались над ним.
– Зачем им надо было истязать? Они сведения какие от него
получить хотели? – спросил отец Сергий.
– Нет, – ответил старец. – Просто потому, что им приятно мучить
людей. Как при римских императорах, и у нас при комиссарах в
двадцатые и тридцатые годы так было, – ответил старец.
– И что дальше?
– Замучили его, – просто закончил историю отец Феофан.
Немного помолчали, старец дополнил:
– Много нужно духовных сил, чтобы выдержать, выстоять. Их
нужно сейчас, не медля, спешить, накапливать. Пока Бог даёт такое
время. Отодвигает приход Свой и наказание всему.
С шумом ввалился в келию какой-то средних лет мужчина. В
полушубке, валенках, но в скуфье. С громким гвалтом и топотом
что-то выговорил у порога келейнику. Потом подскочил к старцу.
Схватил его за плечи, мощно встряхнул его, хохоча и «привет-
ствуя»:
– Здорово, старый! Как жив?
– Ничего, – поёживаясь болезненно от его «объятий», кротко
ответил отец Феофан.
– А это кто такие? – спросил у него безцеремонно про присут-
ствующих вошедший, стоя спиной к гостям, чуть повернув голову.
Указывая на них и пронзительно рассматривая.
Старец не знал, что ответить. Ему помог отец Сергий. Он спо-
койно, дружелюбно сообщил:
– Мы из Москвы. Приехали сюда, к отцу Феофану на лечение.
– А, а… – удовлетворился вроде бы ответом пришедший. И тут
же ринулся к стопке книг, которые привёз отец Сергий и подарил

201
старцу. Стал дотошно одну за другой пересматривать каждую
книгу.
После этого только, «великодушно» разрешил всем:
– Ну, ешьте, – и сообщил вроде бы причину своего визита:
– Я твоего послушника ненадолго заберу. Ладно? – больше не
спрашивая, а утверждая, сообщил визитёр.
Тут же, не ожидая согласия схиархимандрита, приказал келей-
нику:
– Давай, быстро собирайся!
С явной неохотой келейник, оставив приготовления к трапезе,
пошёл к вешалке. Накинув куртку, вышел вместе с приказавшим.
На минуту установилась стеснённая смутная пауза. Её разрешил
старец, пояснил:
– Это недавний наш насельник. Его на днях в диаконы рукопо-
ложили и в благочинные произвели.
– За какие заслуги? – спросил осторожно удивлённый отец
Сергий.
– Не знаю. За буйную энергию, предприимчивость, наверное.
Сейчас это везде возведено в ранг высшей добродетели, совер-
шенства, – с грустью предположил старец.
Уведя приехавшего священника на минуту в свою спаленку,
рядом, за дверь. Схиархимандрит наедине немного рассказал про
себя, коротко поведал о своём прошлом. Что из прежнего мона-
стыря вынужден был уйти из-за разногласий с настоятелем по
поводу разного отношения в вопросах разрастающихся и в Церкви
глобализации и экуменизма. Несогласию с навязыванием властями
документов, отрабатывающих и подготавливающих всеобщую
антихристовую чипизацию людей. После этого побыл недолго на
Афоне. Там греки – хозяева. В конкурентах русских – не терпят,
гонят. Вернулся на родину. Побыл в миру. Служил на приходах.
Из-за бед у родственников помогал им, подсоблял. Помыкался по
углам. Поняв, что это – «дорога в никуда». Ещё более гибельная
для монаха. Монах должен быть в монастыре! Определил для себя,
что мир растворяет волю и строгую самодисциплину. Более опасен
для монаха. После чего сделал окончательный выбор. Возвратился

202
в стены монастыря. Вернувшись, полностью отдал себя во власть
управителей. Ему наверное выписали новый паспорт, но тот лежит
в канцелярии и он его не имеет у себя. Видя, к чему и куда ведут
приходы и монастыри, отец Феофан решил побыстрее, достойно
закончить дни свои, но в стенах монастыря.
Зная и любя старца, к нему и туда отовсюду потянулись люди.
Вначале это раздражало монастырских администраторов, они
ворчали, посмеивались, препятствовали, как могли его встречам с
потоком желающих видеть, исповедаться, получать советы у него.
В тайне, у себя в келии, он проводил молебны о здравии болящих.
Это особенно вызывало негодование у начальствующих
Вскоре, кто-то из ушлых администраторов сообразил, что это
же золотая жила! Постоянный, щедрый и лёгкий доход! Палом-
ников зазывать трудно, а тут – даром источник доходов забил. И
началось!..
Схиархимандриту Феофану разрешили, создали условия без-
препятственно проводить Молебны о здравии в церкви, рядом с
монастырскими вратами. Обезпечили всем необходимым. Вме-
нили келейнику прислуживать, а по выходным и священникам
помогать. Оповестили об этом все окружающие города и веси.
Стали строить новые, обширные гостиницу и трапезную для
множества прибывающих паломников, отстраивать и ремон-
тировать старые монастырские здания, строить живописные,
деревянные скиты…
Чутко угадав нужный момент, старец вернулся с отцом Сергием в
общую комнатку. Рассказывая на ходу, что недавно опять пришлось
полежать ему в больнице. Подлечили, прокапали, полегче стало.
Осторожно, встряла со своим вопросом знакомая отца Сергия.
Спросила старца:
– Батюшка. А мне, стоит уезжать из Москвы жить в деревню?
Где у меня родственники живут…
– Стоит. Хорошо тебе там будет, – не сомневаясь ответил старец
и помолчав, рассказал ещё одну поучительную историю:
– Одну монахиню, на доске, унесло в море и прибило к острову.
Хорошо. Тихо, тепло, сытно ей было там. Она много молилась.

203
 Прожила там со-
рок лет и умерла.
На суде Божием,
Господь сказал ей:
«Да, ты была одна.
Молилась, труди-
лась, но у тебя же
ведь не было там
скорбей…»
Повисла пауза
размышлений.
В этот то мо-
мент дверь снова с
шумом отворилась
и на пороге вновь
возник свежевы-
печенный диакон–
благочинный. На
коричневатом от
впечатанного в него
предками, непре-
ходящего южного
загара лице его, на редкостно мощном черепе ничего, кроме острой
дознательности не отражалось. Быстрым, опытным глазом «сфото-
графировав» сидящих. Одновременно сличив это с прежней «фо-
тографией», перед своим уходом. Моментально проанализировав
изменения, и предположив, довольно точно, даже то, что могли
за время его отсутствия проговорить между собою находящиеся
здесь, диакон, опять же безцеремонно, громогласно заявил:
– Всё! Получай своего келейника.
Скинув скуфью, протопал сапожищами снова к старцу. Встал
напротив него, вплотную. С минуту изучал его. Потом неожиданно
наклонившись к сидящему, немощному, под восемьдесят лет стар-
цу, схватил его за плечи и стукнув своим железобетонным черепом
по хрупкой, болезненной головке старца, «признался» в чувствах:

204
 – Ну что, старый?!.. Как я тебя люблю!
Сильно поморщившись от боли, не сразу придя в себя, схиар-
химандрит кротко, еле вымолвил в ответ:
– Храни тебя Господь…
– Вы бы разделись, – желая хоть чем- то помочь старцу, привстал
и как можно мягче, любезно напомнил отец Сергий диакону.
Тот небрежно, как на муху, бросив взгляд на священника, мах-
нул рукой:
– Мы здесь свои.
И тут же вновь лоб ко лбу склонился к старцу, требовательно
спросил у него:
– Правильно я говорю?!
– Да, да.
– Ну, вот. За это я тебя и люблю.
Диакон великодушно поцеловал седую голову старца и, нако-
нец, отошёл от него. Снова, сунув ручищи в карманы, стал нагло
рассматривать священника и его испуганно замерших спутниц.
Насмотревшись, решил устроить экзамен и для них:
– Я вот тут одного игумена так отчитал! Работу ему назначил, а
он отказался. Сказал, что к службе готовится. Да ещё стал пропо-
ведь катить. Как надо видите ли с ним говорить. Воспитывать меня
начал. Я его так «воспитал», что надолго охотку к этому отбил.
Ты, мол, своим прихожанам поучения втюривай, а не мне. Не на-
стоятель ещё!.. У меня не заржавеет. Я быстро на место поставлю!
Завершая изложение одного из своих «подвигов», не спрашивая,
а требуя немедленной одобрительной оценки, спросил:
– Правильно я ему вломил?
Отец Сергий оказался в непростой ситуации. Утверждать того
в привычном ему жлобизме, было негоже для священника. Катего-
рически отчитывать тоже было нельзя. К тому же это было опасно,
особенно неприятных последствий для старца. С которым он уже
продемонстрировал свои хамские манеры. Посему отец Сергий
ответил осторожно:
– В монастыре всё-таки иначе, иными средствами, другими
выражениями надо стараться действовать. Тихо, без страстей. Тем
более вы говорили с игуменом. Это же – монастырь!

205
 – И ты меня учить хочешь?! – взревел диакон.
– Что вы! Какие у гостя на это права?
Диакон-благочинный долго и насуплено думал, как ему рас-
ценить такой ответ, какой приговор выдать. Видно, по молитве
старца, он неожиданно переменился:
– Он же, тот игумен, не выполнил того, что я ему сказал. Здесь,
не дома у себя. Монастырь! Надо всё безпрекословно выполнять!
Отец Сергий благоразумно не ответил, решился не поддержи-
вать такой разговор.
Тогда диакон отошёл в сторону, отводя с собой в закуток и келей-
ника. О чём-то стал выспрашивать, давать указания. После этого,
снова командирскими шагами подошёл к сидящим и произнёс:
– Ну, так! Посидели? И всё! У нас тоже режим. Отцу Феофану
нужно отдохнуть перед службой.
– Ничего. Я могу, – начал было робко его останавливать старец.
Диакон, не обращая внимания на хозяина кельи, продолжил в
ещё более диктаторской форме:
– Давайте, давайте, – подгонял он испуганно вспорхнувших со
своих табуреточек гостей, оставивших почти нетронутыми яства
на столе.
– Пора. До свидания, – ускорял диакон. На минуту он только
запнулся, пережидая, пока священник и старец закончат молитву.
Запуганный и затурканный им келейник, подал куртку священ-
нику, тоже убыстряя происходящее.
Отец Сергий расцеловался со старцем. Всем кротко сказал:
«Простите». И, дабы не вызвать ещё каких резкостей, быстро
вышел со спутницами из домика старца.
Осмотревшись, определившись наугад, где и что находится,
пошли они назад, к трём церквям. Там встретили одного послуш-
ника, старательно сгребавшего обильно падающий снег. Тот под-
твердил правильность их направления и указал, в каком из домов
у монастыря находится гостиница.
Там, какое-то время медлила, но потом, увидев кроткое по-
ведение, неспорность прибывших, отвечающая за расселение,
сжалилась и определила места на втором этаже.

206
 Узнали они, что на Молебен о здравии у старца завтра, после
утренней службы, нужно получить у хозяйки гостиницы какой-то
талон. Спросили её об этом. Та ответила, что, так как они со свя-
щенником, пройдут без этого. На всякий случай, отец Сергий ещё
раз уточнил этот вопрос, получив прежний ответ.
Расположившись, священник со спутницами пошли снова в
небольшую, приземистую церковь, на вечернюю службу.
Как и утром. Служба прошла неспешно. Опять служил упитан-
ный иеромонах. Он, диакон и чтецы «строчили» так, что ни одного
слова из шестопсалмия, кафизм и канона нельзя было разобрать.
«Вот тебе и «монастырь»… Суетливей, чем на обычных прихо-
дах…». Огорчился отец Сергий.
После службы. Освоившись на отведённых им местах в гости-
нице для паломников. Прочитав совместно Вечернее правило,
прибывшие разошлись для отдыха.

Вторая беседа
Утром, снова прочитав Правило, прибывшие заторопились на
утреннюю службу. Потемну, мимо сугробов наметённого снега,
по расчищенным дорожкам, добрались до приземистой церковки
при входе в монастырь.
Там светло, тепло и уютно. Уже позвякивал кадилом иеродиа-
кон, совершая начальное каждение храма…
Во время службы, вдруг разом, стало шумней. Вошло много
людей. Они громко разговаривали, переходили от подсвечника
к подсвечнику, зажигая и расставляя свечи. Один за одним при-
кладывались к иконам. Это подъехали два полных автобуса, с
жаждущими попасть на Молебен к отцу Феофану.
В конце службы, вспомнив, о чём не успел вчера спросить
у старца, отец Сергий, выйдя из храма, пошёл к малозаметной
дверце из алтаря, через которую обычно уходил отец Феофан.
Долго пришлось ему ждать на холодном ветру. Вот заветная дверь
открылась и старец в сопровождении келейника двинулся через
заснеженный скверик к своему домику.

207
 Отец Сергий подошёл к нему, взялся поддерживать за локоть.
Второй локоть держал послушник. Что возможно при посторон-
нем, спросил отец Сергий старца, при нескором, по рыхлому снегу,
коротком пути к домику. Внимательно выслушал неторопливый и
негромкий ответ старца. Так дошли до кельи.
Одной рукой поддерживая старца у порога, молодой келейник
другой рукой, неожиданно преградил дальнейший путь отцу Сер-
гию. Тот протестовать не стал. Покорно развернувшись, пошёл
обратно. Едва он прошёл с десяток шагов, как услышал поспеш-
ный скрип шагов за спиной и зов келейника. Тот, махая рукой,
сообщил, что старец приглашает его в свою келью. С радостью
он поспешил войти.
Старенький схиархимандрит приветливо усадил его на табурет
перед собой, где вчера отец Сергий сидел. Вежливо выждав, не
будет ли какой темы от старца, раз он позвал его к себе. Научен-
ный горьким опытом вчерашнего визита, приглашённый сжато
напомнил свои вопросы, которые он задавал старцу, и которые
хотел бы уточнить. Отец Феофан с готовностью продолжил свои
рассуждения.
Напомнил он отцу Сергию и свои слова о том, что надо оставать-
ся ему на своём месте. На отведённом ему приходе. Не рваться за
желаниями и мечтами. Мечь-тать. Когда тать (вор), отсекает тебя
мечом мечтаний от трудов и молитв. Не менять установленного
Промыслом. Не переходить в разбередивший сердце отцу Сергию
монастырь. Свою инициативу проявлять надобно только в усердии,
исполнении порученного тебе дела. В фантазиях, перескакивании
с места на место, – доброго ничего нет.
После продолжительной паузы, старец вздохнув, сказал:
– Да, тяжело теперь «тянуть свою лямку».
Отец Сергий с горячностью поддержал его:
– Иной раз… Жить, становится – противно.
– «И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет
любовь, – процитировал из Евангелия отец Феофан, и добавил.
– Но там сказано и о том, что, только «Претерпевый до конца,
тот спасется» (Мф. 24, 11-13).

208
 Он хотел что-то ещё
сказать, но враг не дремлет
никогда. Расторопно посы-
лает своих слуг.
За дверью послыша-
лись громкий стук оби-
ваемых от снега сапог,
властный топот. Дверь,
объятая паром от резко
ворвавшегося внутрь хо-
лода, распахнулась. На
пороге стоял грозный диа-
кон. Не предвещая ничего
хорошего, безжалостным
взором он воззрился на
гостя.
Испугавшись не за себя,
а за старца, отец Сергий
резко встал. Безнадёжно
желая направить всё в до-
брое русло, он приветливо,
с улыбкой обратился к
вошедшему:
– Мир вам, отец диакон. Как вы? Не замёрзли?
Диакон ничего не ответил, продолжая сумрачно сверлить взгля-
дом то обратившегося к нему, то старца. Продолжая далее, отец
Сергий извинительно пояснил:
– Вот, помог батюшке дойти по снегу до келии его.
– «Помог»! – мрачно усмехнулся, высмеял его оправдание
диакон-благочинный и рявкнул: – Тут и помогать нечего! У него,
вон, келейник есть.
– Двоим сподручней, – ответил улыбчиво отец Сергий, и
предусмотрительно двинулся к вешалке, снял с крючка свою
куртку. Не дожидаясь ответа, поклонился всем, сказал:
– Простите.

209
 Протиснулся мимо, ни на миллиметр не сдвинувшегося в сто-
рону диакона и вышел за дверь.
Навстречу ему, келейник вёл четверых каких-то важных лиц,
посланных к усталому старцу начальством.
Только там, на холоде отец Сергий освобождёно вздохнул и
стал запахиваться и застёгиваться. Успокаивая себя подумал: «Как
хорошо. Что я больше никогда не увижу этого диакона!.. Сегодня
уезжаем». Но острая жалость и тревога за старца тут же погасили
в нём эту радость.

Молебен

Едва успев, забежал отец Сергий в опустевшую трапезную.

Один из сердобольных послушников, вытиравших пустые столы,
принёс ему две тарелки с едой. Быстро опорожнив их, поблагода-
рив, заспешил в гостиницу. Там, встретился со спутницами, и они
пошли во вторую, по правую руку от входных врат монастыря,
низенькую церковь.
По пути матушка рассказала, что пока отец Сергий отсутство-
вал, им довелось исполнить послушание. С большим удовольстви-
ем, в трапезной они собрали и перемыли гору посуды. Теперь им
хорошо и радостно от этого.
В церкви была толчея, стиснутая масса людей. Гул от разгово-
ров между собой, отдельные выкрики, плач детей, не разгоняемая
даже открытыми на мороз дверьми духота, создавали нервную,
нездоровую атмосферу. От долгого пути, стояния в тесноте, своих
скорбей и болезней, у многих лица были напряжены. От благо-
получия, в такой длинный путь, на такие лишения себя, а то и
детей своих, никто не поедет. Не будет по морозу обрекать себя
на многие неудобства. Эту тягостную атмосферу долгого ожи-
дания в течение полутора часов, разгоняли голоса трёх женщин,
читавших акафисты Богородице и пропевших другие молитвы.
После чего, опять опустилась тягучая тяжесть ожидания.
Но вот, будто бодрящая молния пролетела по храму. Многие,
ещё не видя, не понимая, что произошло, разом подтянулись,

210
ожили. Взоры всех устремились к входной двери. Она была рас-
пахнута. В клубах морозного воздуха в храм вплыл невысокий,
седовласый монах в рясе, схиархимандрит Феофан со старомод-
ным портфелем в руках. За ним поспешал келейник, нагруженный
двумя сумками.
Каким-то образом, плотностоящая масса людей расступилась,
учтиво давая проход вошедшим.
Пройдя вперёд к двум аналоям и столику старец, деловито
раскрыв портфель, достал оттуда белые, затёртые слегка поручи и
епитрахиль. Стал облачаться. Фелонь подал ему келейник. Споро
положил на аналой и столик требник, Евангелие, крест… Отец
Феофан достал из своего заветного, невзрачного портфеля своё
чудодейственное большое копие. Точно такое, каким на проско-
мидии священники вырезают агнца.
Когда все приготовления были закончены. Отец Феофан, не-
громко призвав всех к тишине, произнёс небольшую проповедь о
том, как важно следить за своим, Богом данным нам здоровьем,
особенно духовным. Грехи наши надламывают и делают нас боль-
ными и немощными. У нас тогда остаётся единственная задача
– восстановиться от болезней, очиститься от скверн духовных и
телесных, не соделывать их более. Через исповедь, покаяние, полу-
чить прощение. Закрепить это жизнетворным Причастием Тела и
Крови Спасителя. Далее – блюсти себя, вести жизнь ответственно,
благочестиво, строго следя за собой. Дабы не случилось с нами
ещё чего горшее. Для этого, как первый этап и проводится этот
целебный молебен. Ещё сказал:
– Не держите на людей зла, а что вам сделано, вы об этом
забудьте. Знайте только, что вы хуже всех. Что ниспослано, –
всё от Господа, во исцеление, во исправление. Когда на тебя
неправду скажут, ты поблагодари и попроси прощения. Только
тогда будет награда, когда вы не виноваты, а вас ругают. Скажи
только: «Прости меня ради Христа, я ещё хуже, чем ты обо мне
думаешь».
После этих слов, взяв в руки требник, старец стал читать мо-
литвословия. Вначале было прочитано Правило общей исповеди и

211
покаяния. Все искренне, громко повторяли вслед за священником:
«Каюсь!», «Прости нас, грешных», «Господи, прости и помилуй!»
После чего пошли молитвы самого Молебна, чтение Евангелия…
За прочтением молитвословий последовали организационные
действия келейника. Он подальше отодвинул впереди стоящих.
Принёс длинную лавку, загородил ею свободное пространство.
Затем сунул в руки отцу Сергию большую пачку записок «о здра-
вии», исписанных именами болящих. Священник смиренно начал
их читать.
Не первый раз присутствующие женщины, знающие установ-
ленный порядок, слаженно запели припевы из Таинства елеопо-
мазания: «Услыши ны, Боже...», «Помилуй ны, Боже...», «Исцели
ны, Святый...»
Поочерёдно подходя и становясь напротив священника, люди
получали град ощутимых уколов копием. Старец, не переставая
молиться, тыкал им в голову, шею, в грудину, спину, поясницу…
верно угадывая места болевых точек. Стоящие перед ним то вздра-
гивали, то вскрикивали, то кричали, не столько от боли, сколько
от страха.
Схиархимандрит дал отцу Сергию стеклянный флакон с освя-
щённым маслом, кисточку для помазания и кропило для окропле-
ния после копиеукалывания.
Некоторые «порченные» кричали очень громко, взвизгивали,
пытались отскочить в сторону, уклониться от удара копия. Старец
был безжалостен, бил и бил острым концом копия. Некоторые
жалобно просили: «Ой! Не надо! Батюшка, не надо. Ой, больно!..»
Никого не слушал старец. Левой рукой крепко держал подошед-
шую, а правой часто и быстро бил.
Когда он заканчивал, то разворачивал и подталкивал, будто
нетрезвых, плохо ориентирующихся, переживших болевой и
психологический шок. Те, стесняющиеся своих несдержанных
криков, благодарно кланялись старцу. Пережив ощутимый шок,
улыбаясь, целовали крест и Евангелие на аналое. Потом подхо-
дили к отцу Сергию и он помазывал их елеем и окроплял святой,
крещенской водой. Счастливый вздох, яркая, радостная улыбка

212
завершали целительный сеанс потрясения всего существа людей
при очищении и оздоровлении духовном и телесном.
Большой, разительный контраст был между двумя группами.
Теми, что стояли слева от амвона, тревожно ожидающие, полные
недугов духовных и телесных, порабощённые только телесным
страхом перед безжалостным биением копия старца. Многие из них
стояли согнувшись, скособочившись, держась за больные места.
Совсем другие были те немногие, что уже прошли через очи-
стительный процесс. Их было значительно меньше, потому что
они, не задерживаясь, выходили за двери церкви, освобождая
пространство другим. Выходя, они сияли радостными улыбками.
Ещё недавно скованные болезнями, они легко и быстро двигались,
будто парили. Делились радостью друг с другом. Улыбались зна-
комым, стоящим ещё в первой группе, страшащимся и мрачным.
Подошли к старцу и двое спутниц отца Сергия, матушка его и их
знакомая. Тут же к ним подлетел келейник, и грубо сказав что-то,
оттолкнул их в сторону. Те, в недоумении стали что-то объяснять
ему, но он снова оттеснил их в сторону. Отец Сергий был хоть и в
отдалении, но услышал часто повторяемое келейником: «Талон!
Талон!!..» Оставив на минуту свои действия, отец Сергий подо-
шёл к ретивому келейнику и попытался объяснить, что талона им
не дали. Они желали оплатить и получить его. Будучи впервые
здесь, доверились распоряжению гостинницы. Объятый ложной
ревностью келейник ничего не хотел слушать. Он резко бросил в
оправдание своего рвения: «У нас отчётность! Строгая отчётность!
Ясно?!..» Отец Сергий застыл, поражённый цинизмом произнесён-
ного. Это что, как в магазине? Заплати. Получи чек и проходи!..
Наместник проверит чеки и учтёт полученный прибыток?..
Он взглянул на старца, тот, слыша всё и видя, не вмешивался.
Отвёл в сторону свой взгляд. «Да! Нелегко здесь старцу. Не столько
физически, сколько психологически. Во всём он, бедный, здесь
связан и повязан. Ни на что не имея прав и власти… Бедный,
бедный отец Феофан…»
Понуро хотел отойти отец Сергий на своё место, но старец
ухватил его левой рукой за плечо, а правой стал стукать копием

213
по голове. Теперь страх, казавшийся ранее необоснованным в
других, охватил самого отца Сергия. Он боязливо почувствовал
под ударами, что череп его, всего лишь тонкая скорлупка, напо-
добие ореха, и легко может вот-вот треснуть, быть пробитой. По-
том удары старца переместились на шею, грудь, спину, живот…
Напрягшись мышцами и нервами, отец Сергий терпел, дабы не
издать неподобающего для него вскрика или болезненного вопля…
Обработав его, старец принялся за остальных. Отец Сергий
несколько изумлённый решительностью старца, отошёл в сторо-
ну. Он ехал не для того, для чего все в основном едут сюда, «для
здоровья». Ехал он только для того, чтобы повидаться с отцом Фе-
офаном, если возможно побеседовать. Да ещё помочь, сопроводив
болящих матушку и помощницу, и вот… сам получил.
Отец Феофан, решительно переступив через определённые для
него здесь ограничения, вслед за отцом Сергием, презрев пристав-
ленного к нему от «начальства» учётчика и надзирателя в лице
келейника, простучал копием матушку и попутчицу прибывшего
священника.
После процедуры они немедленно и щедро, дабы не было
нареканий на старца, оплатили, дали денег келейнику и тем ути-
хомирили его.
Далее всё продолжалось своим чередом. Продолжая свои, по-
рученные ему действия, отец Сергий уловил невольно взглядом,
что в паузах, когда отец Феофан поджидал, пока подойдёт другой,
увидел, как заметно тряслись руки и пот выступил на лице старца,
от усталости и напряжённого состояния. Чувствовалось, каким
нечеловеческим усилием воли он держит себя. Как его утомляло
внутреннее, душевное напряжение. Именно этим он более всего
трудился, исцелял бедствующих людей.
Помазая и окропляя подходящих к нему после действий стар-
ца, отец Сергий внимательно следил за усталым, стареньким
схиархимандритом. Видел, что старец себя не жалел. Являясь
основным кормителем монастыря, он мог бы вполне устроить
себе почётную, комфортную жизнь, но отец Феофан определил
для себя совсем другое, прямо противоположное. Похоже, что

214
он решился на быстрейшее завершение своего пути. Взвалил на
себя нагрузки невыносимые даже для молодого организма. Буд-
то спешил добить себя побыстрее, чтобы не увидеть, не застать
полного разложения монастырей. Такую задачу он поставил перед
собой, перед «сдачей», переходом из мира обратно в администра-
тивную тюрьму отвергавших его и сдававших не раз управителей
монастырей. Новая, последняя задача его состояла в том, чтобы
не предавая своих убеждений, умереть в монастыре. Для этого
он и вернулся в него.
Взирая на подходящих к старцу людей, отец Сергий недоумевал.
В мире происходит парадокс. Все уже поняли, что в основе
своей, все болезни у людей в большинстве имеют психическую
основу. Но врачи почему-то, продолжают лечить только тело. Либо
натасканные на догмах психиатры, усыпляют пустыми словами-ре-
комендациями, и глушат, добивают больных таблетками. Никто
из них не лечит основу – душу человека. Лечить же её можно
только огнём, огнём своей души. Сжигая себя ради ближнего,
болящего. Это и происходило на глазах отца Сергия, видевшего,
как сильным, высоким, самосжигающим пламенем горел старец.
Через видимое происходило невидимое. Через зримые действия
старца происходило глубинное – разжимались внутренние, ду-
шевные спазмы, парализовывавшие свободные, здоровые протоки
второй кровеносной системы – потоки духовной энергии по всему
телу. Это то, что мы называем лёгкостью, ощущением радости и
свободы в своём организме. Через видимые постукивания копия
происходило, осуществлялось в первую очередь лечение души.
Конечно, это был первый, основной этап. Его нужно было потом
дополнить следующим, важнейшим – исповедью и закрепить всё
Святым Причастием Тела и Крови Спасителя.
Молодая пара, которых перед этим «простукал» отец Феофан,
поднесла к нему на руках своего трёхмесячного младенца. «И
его будет батюшка ударять копием?! Зачем?.. – удивлённо по-
думал отец Сергий. Тут же отверг такую мысль. – Да, нет. Под
благословление, наверное, поднесли». Он ошибся. И младенца
аккуратно стал простукивать старец страшным копием, размером

215
 в половину младенца.
Тот не плакал, не кри-
чал, даже не пытался
защищаться ручками
или уворачиваться.
Слегка сморщившись,
спокойно терпел тво-
римое с ним.
Подходили и дру-
гие дети от семи до
двенадцати лет. Они
морщились посиль-
нее, но тоже почему
то легче переносили
удары копия. Вскри-
кивали, тише. С не-
которым смущённым
веселием, как при-
вычные шлепки за
непослушание.
Между ними вва-
лилась высокая, массивная тётя. Её втолкнули знакомые, потому
что она упрямилась, не хотела подходить. Ей ещё ничего не начали
делать, а она уже закричала: «Ой, не хочу!.. Не надо! Не надо!!..».
Только сделал к ней шаг невысокий старец, ниже её на голову, она
замахала своими ручищами, как мельничными крыльями в ураган.
Здоровущая тётя, на голову выше отца Феофана, извернулась и
ударила со всей силы его по голове. Все, кто были здесь, ахнули.
В страхе и боли воззрились на щупленького старца перед тушей
ударившей его. Ожидали непоправимого, что старенький монах
тут же рухнет на пол, от нанесённого ему страшного удара. Ста-
рец, закрыв глаза, замер, но устоял. Через несколько минут открыл
глаза. Собравшиеся издали вздох облегчения. «Жив, слава Богу!..»
Старенький батюшка, придя в себя, не выразил ударившей его
ни возмущения, ни гнева. Чисто и недоумённо, как не понявший

216
чего-то ребёнок, он спросил обидчицу: «Зачем ты так делаешь?..»
Та, на секунду и сама ужаснувшись своего поступка, тут же вновь
была подхвачена бесом, управлявшим ею. В паническом страхе,
будто слониха от мышонка, ревя на ходу, помчалась к выходу. По
пути она легко, будто податливый камыш, разметала плотно сто-
ящих людей. Прорубая себе широкую дорогу, она не переставала
орать во всё горло: «Не буду! Не хочу!..»
Такие «концерты», конечно же, не проходят даром. После них
наступает атмосфера страха и тревоги, но и большей мобилизации
воли. Какое-то время чинно, терпеливо, только иногда вскрикивая,
подходили и отходили от старого монаха прибывшие.
Дверь храма широко распахнулась, и в проёме, занимая его весь,
вновь появилась сбежавшая объёмистая тётя. Её ласково подталки-
вали вперёд четверо подруг, говоря на ходу что-то утешительное.
Она озвучивала их речи, громко переспрашивала: «Не больно
будет? Точно? И маслом помажет?.. Точно? Не обманываете?..»
Потихоньку, недоверчиво, она передвигала ноги вперёд, к старцу.
Ей охотно, теснясь, освобождали широкий путь. Так, страшась и
бормоча, она подошла. Отец Феофан, ласково позвал её поближе:
– Иди, Ма̀рфушка. Не бойся.
– Откуда вы меня знаете? – остановилась в удивлении и ещё
большем страхе пугливая «слониха».
– Ничего опасного с тобой не произойдёт. У врача на приёме,
ты же не убегаешь?
– Не-ет, – согласилась и несколько успокоилась Марфа.
– И тут плохого с тобой ничего не будет. Только на пользу.
Марфа согласно промолчала, но едва старец копием дотронулся
до неё, она опять замахала руками и стала громко орать:
– Ой, не надо! Хватит. Не буду! Не надо!..
Старец не внимал её воплям, быстро и часто постукивал по
массивному телу.
– Ой! Ой! Не могу! Хватит!.. – ревела здоровенная Марфа, под
градом покалываний. Тут уж явно было видно, что боль от лёгких
тычков испытывает не столько она, сколько тот «квартирант»,
который угнездился в ней.

217
 После криков, нервных всплесков Марфа потеряла все свои
мощные силы. Поддерживаемая пятью мужчинами, она обезси-
ленно повалилась на лавку, заняв половину её. После помазания
и окропления святой водой, она пришла в себя и её увели.
Ожидающих заметно поуменьшилось, но и усталость начала
придавливать. Отец Сергий в те свободные минутки, когда старец
простукивал, или разговаривал с кем-нибудь, стал присаживаться
на край освободившейся лавки. У отца Феофана таких минуток
не было. Он казался неутомимым.
Осталась последняя женщина, которая после процедуры завела
с отцом Феофаном пространный разговор.
Отец Сергий, извинившись, подошёл, благословился, расце-
ловался со старцем. Отец Феофан, напомнил ему о главном в их
разговоре:
– Как Господь зовет своих овец по имени (Ин. 10, 3), так са-
тана зовёт своих рабов по номеру, который является цифровым
антиименем человека.
После этого прибывшие вышли из храма на мороз.

Прощание
На трапезу они опять опоздали. Моющий полы, знакомый по-
слушник, ничем помочь не мог. Но прощаясь, коротко ответил на
вопросы отца Сергия. Шёпотом, оглядываясь, сообщил ему, и что
«странный» диакон-благочинный, совсем недавно прибыл к ним,
прямёхонько из тюрьмы. Где он отсидел четырнадцать лет за же-
стокое убийство. Понятно теперь стало, откуда его дикие, жестокие
повадки, даже по отношению к немощному, уважаемому старцу.
В гостинице, перекусили и стали собирать вещи. Им помогала
добрая, измученная трудами распорядительница гостиницы. У
неё больной ребёнок. Ради него, бросив родной кров, она при-
ехала сюда и определилась на длительное послушание. Год уже
как живёт здесь с сыном. Труды у неё – тяжеленые. Около десяти
больших комнат, на двух этажах. В каждой по 20-25 двухэтажных
коек. Принять людей, расселить. Поменять бельё, собрать, отнести

218
в прачечную, принести новое, застелить. Уборка на двух этажах…
И много, много ещё тяжких трудов. И на всё, она – одна. Это разве
не подвиг? Это не молчаливое несение тяжёлого креста?.. А сколь-
ко приходится выносить неприятностей от постоянно спешащих,
меняющихся почти ежедневно поселенцев и от начальства?.. Вот
ещё пример истинного подвига матери и христианской веры.
Скромно, тихо, терпеливо. Вот у кого нужно учиться нам, начи-
танным, «продвинутым», возносящимися своим благочестием.
Вот ими, такими дармовыми, неценимыми почти никем до-
бровольными трудниками и трудницами стоят, держатся наши
монастыри. Теперь тем более. Кризис. Все почти шпонсеры от-
летели. От государства, разрушившего и разграбившего храмы и
монастыри, помощи, как от козла молока. Только ими, тихими,
незаметными, часто обругиваемыми всеми послушниками и
послушницами живут ещё монастыри – маяки, ноевы ковчеги
нашего спасения.
Собрав вещи, отец Сергий со спутницами прилегли на часок,
перед дорогой. С пяти утра на ногах. В шесть служба началась.
Потом Молебен с отцом Феофаном. Впереди длинная дорога…
Через час, взяв вещи и попрощавшись с соседями по гостинице
и добродушной распорядительницей гостиницы, они вышли в
пургу и спустившиеся уже сумерки.
Снова ветер занёс снег на расчищенные послушниками до-
рожки. Приходилось заново торить их. Поклонились они храмам.
Зашли на прощание в церковь, где шла служба. Напоследок по-
ставили свечи, приложились к иконам.
В приоткрытые двери алтаря отец Сергий увидел, что там стоит
старец, отец Феофан. «Как?!.. Он же был и на утренней службе,
в шесть утра. Гостей принимал. Тяжеленный, долгий Молебен
проводил! Ты был уверен, что и он после этого, измученный, тоже
пойдёт к себе и так же свалится отдохнуть. А он вот где! Сразу не
в келейку к себе и на постельку, а сюда пошёл. Более двух часов
уже здесь молится. Вот так то! Вот она где, и в ком, духовная
крепость!.. Силища! Вот, где дух! Вот, где опора всему. Вот как
надо Богу и ближним служить!..»

219
 Стыдно стало отцу Сергию. Ой, как стыдно! Понуро вышел из
храма и зашагал со спутницами к выходу из монастыря. Там, как
и договаривались, их ждал тот же водитель, что и привёз их сюда.
Водитель устало сигналил, а отец Сергий неохотно плёлся
через врата монастыря к выходу. Выйдя, повернулся снова лицом
к монастырю. Стал опять креститься и кланяться. Несмотря на
большой мороз, слёзы от стыда, при виде служащего, согбенного
старца, продолжали медленно, время от времени сочиться и падать
на белый, скрипучий снег.
Гудки из автомобиля, с трудом заставили отца Сергия допле-
стись до автомобиля. Он поминутно оглядывался, будто желал
«намертво» запечатлеть эти зримые виды, а более всего то, что
он получил здесь.
С большим сожалением оторвался отец Сергий и сделал по-
следние два шага к автомобилю.
Чтобы заглушить, подавить в себе боль расставания, священник
стал петь благодарственные молитвы. Читать акафист святителю
Николаю. Дорога к тому же была опасной. Сильнее подморозило.
Здесь не стратегические, вычищенные, широкие трассы, а узкие,
заледеневшие колеи. Тут особо нужна помощь Божия.

Дорога
Ехали опять в темноте, тогда утренней, а теперь вечерней. Одна-
ко и та и другая декабрьская тьма охватывает и долго удерживается
до десяти утра, так и вечером. Уже в начале пятого начинает бы-
стро темнеть. Многие сетуют, что это из-за того, что стрелки часов
перестали переводить. Но это совсем не поэтому, а по-другому…
Доехали они по скользкой и занесённой дороге до станции.
Недолго ждали проходящий поезд. В тёплом вагоне почитали
Вечернее правило и улеглись спать.
Отец Сергий не спал. Сидел у окна погружённого в сумрак
вагона и размышлял. «Сколько же у нас и теперь в России молит-
венников и подвижников!.. В монастырях, на приходах!.. Сколько
стареньких, немощных, на покое, живущих, а то и прикованных
220
болезнью к постели, молитвенников за нас!.. Сколько сокрытых,
незнаемых, неизвестных никому светильников!.. Скромных, порой
и презренных другими. Святое, святое место – Россия! И будет
такой до последнего, судного дня.
Припомнил столичный священник кое-что из вчерашнего
разговора со старцем, в его спаленке и весь трагизм состояния
схиархимандрита Феофана. Много настрадавшись, впитав от
предшественников и выработав в себе твёрдые, незыблемые
монашеские правила, он конечно трагически переживает невоз-
вратное оскудение и падение святости в нашей Церкви. Поэтому
он решился, на такой тяжёлый путь самоистязания. Максимально
отдавая себя пастве, всего себя без остатка сил, здравия и послед-
них возможностей. Изматывая себя безпредельно. Возложил на
себя такие бремена, какие никто из молодых монахов не понёс бы.
Ежедневно, утром служба, безконечные Молебны то для одной, то
для другой группы прибывающих к нему келию и в переполненных
автобусах. Исповедь десятков, а по выходным сотен людей, до
самой последней минуты перед вечерней службой. После службы
многочасовое, неспешное вычитывание монашеского правила.
На сон оставалось 3-4 часа, не более. И так изнуряет себя старец
каждый день. Прилагая все крайние, остаточные свои силы и
возможности, чтобы успеть вырвать себя и нас из плена земного
зла. До того момента, пока тьма совсем не сомкнулась над нами,
поглощая дорогу к спасению.
Традиции монашеские, были во многом утеряны, искажены.
Разрушены были церкви, монастыри, убиты многие верные долгу
иерархи Церкви, священники, монахи, верные миряне – ощущает-
ся эта утрата. Трудно, через ошибки, промахи, непонимание, что
такое истинное послушание, духовная жизнь и уклад монастыря.
Порой, соблазняет внешнее благополучие, похвалы и награды
от архиереев. Тянет на заигрывание с властями и богатенькими.
Привлекаются не духовные, а шустрые, предприимчивые. Как
тот диакон-«благочинный», дорвавшийся до власти. Получают
её не благодаря монашеского опыта своего, благочестия, а в силу
напористости, лихого авантюризма и экстремистского склада. Это,

221
конечно, отрыжки тяжёлых потерь. Того диавольского комисса-
ро-чекистского погрома Русской Православной Церкви. Сейчас
идёт пока первоначальный этап восстановления приходов и мо-
настырей. В основном ведутся строительные, организационные
работы. Деятельность на приходах и в монастырях заключается
пока, главным образом, в хозяйственной плоскости, грубого са-
мовыживания. Ни государство, которое разрушило и украло всё
у Церкви, ни так пекущиеся о наших «правах человека» не воз-
вращают, не помогают восстановлению нашей Церкви – духовной
основы страны. Пресловутые спонсоры сосредоточены у столиц и
больших городов. К тому же кризис их сильно отогнал от духов-
ных потребностей. Поэтому сейчас трудное время грубой работы
на выживание просто физическое. Но как только этот этап будет
пройден. Милостью Божией, нам продлится ещё десяток-другой
лет. Многое может измениться. И на приходах и в монастырях
начнётся другая жизнь. Духовная, более строгая и дисциплини-
рованная, сосредоточенная на внутренней работе. На молитве.
Собственно, для чего и созданы церкви и монастыри. Дай то, Бог!»
С этими мыслями возлёг на вагонное ложе отец Сергий и бла-
гостно уплыл в сновидения.
По возвращении, долго не отпускала отца Сергия «монастыр-
ская болезнь». Хоть и был он в этот раз недолго в монастыре, но
долго не мог свыкнуться с миром. Не раз вздыхал он тоскливо:
«Не здесь жизнь. Там она – в монастырях. Здесь – суета сует…».

Долго схиархимандриту Феофану мучиться не пришлось.

Вскоре дошла весть, что его увезли в больницу со сломанной
рукой (а может и не только рукой).
Сколько отец Сергий ни вызванивал, ни расспрашивал всех,
кого знал в монастыре, они уклонялись от разговора и говорили
– разное. Келейник путанно утверждал, что старец поскользнулся
около келии и упал. Говорили и другие несогласующиеся версии.
Чем убеждали отца Сергия в том, что виновником травмы отца
Феофана, скорее всего, был бывший уголовник, а ныне «диа-
кон-благочинный».

222
 Через непродолжительное время пришла и совсем печальная
весть – схиархимандрита Феофана не стало. Ушёл из этого падшего
мира, из плена его, новый светоч России.
Не грозит ему теперь мирская, антихристова власть. Ни послуш-
ные им, корёжащие всё на приходах и в монастырях чиновники от
Церкви, ни приставленные к нему соглядатаи, стукачи и садисты.
Как настоящий старец, обремененный врагом рода сего многими
скорбями. Один из малой части истинных духовников, как и пред-
рекал его ближайший сподвижник, схиигумен Иероним, – всю
жизнь гонимый. Кто имел право, как и пламенный апостол Павел
воскликнуть: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего
тела смерти?» (Рим. 7, 24). Ему помогли в этом. Старец теперь
освободился, вырвался из плена! Ныне он недосягаем для тьмы «и
аггелов» её. Он теперь в мире ином, среди света и животворящей
Истины!..

Дополнения:

Монахиня Елисавета:
«Родился отец Феофан (в миру Даньков Владимир Федорович)
на пензенской земле, в деревне Орловка Пензенской области,
в крестьянской семье. Отец – Федор Васильевич Даньков был
«устроителем новой советской жизни», а мать, Мария Петровна –
была женщиной глубоко верующей, что и старалась привить своим
детям, которых в семье было четверо. Володя появился на свет
15 июня 1935 года. Отец Батюшки в первый год войны в январе
1941 года ушёл на фронт, а в марте на него пришла похоронка.
Война была тяжким испытанием для всех и, особенно для вдов,
оставшихся с кучей малых детишек на руках.
Владимир рос кротким, смиренным. В советской колхозной
деревне нелегко было ему исповедовать Христа. Друзей у него не
было. Как только появлялся на улице, детвора тыкала пальцем в
него и, смеясь и дурачась, кричала:
– Поп идет!
223
 А он, не злясь на них, старался поскорее пройти. Терпения
ребенку было не занимать. Терпел всё: холод, голод, раздетость,
разутость, насмешки. В деревне была начальная школа. Мальчик
обучился в ней основам грамоты, а дальше, в соседнюю деревню
в семилетку ходить не стал – не во что было одеться и обуться.
– Сидел на печке голый, в одной рубашонке, – вспоминает он.
– Жили в большой бедности, испытывали холод, голод.
Но даже и в эти невыносимо тяжкие времена, Мария Петровна
заставляла своих детей соблюдать пост. Её неоднократно вызывали
в сельсовет и устраивали разнос за то, что она морит детей голо-
дом. Мать молчала, но дома от заповедей Божиих не отступала.
За это Бог помиловал всю семью. Дети выросли здоровыми и все
дожили до глубокой старости.
В то время по Божьему промыслу у соседки Даньковых посе-
лился благодатный старец Григорий:
– Человек был великой духовной силы и веры, он проповедо-
вал Христа, – рассказывает отец Феофан. – К нему стекался весь
народ, а колхозное начальство его презирало. Хозяйку заставляли
выгнать его из дома, но она стояла на своем – будет жить у меня.
Его преследовали, в район возили. Он заходил в управление, сни-
мал шапку, показывая пальцем на портрет:
– Вон ваши вожди-то тоже без шапок сидят.
– А ты знаешь, кто это? – и тыкали в портрет Ленина.
– Не знаю, может сам сатана.
А они, ну ладно, завтра поедешь в район, там тебе покажут. И
там спрашивают:
– Ты это говорил?
– Говорил…
И батюшка смеётся, как ребёнок, радуясь мудрости и безстра-
шию своего первого духовного наставника.
– Я так с ним и вырос. Он учил нас с мамкой правильно молить-
ся, пост соблюдать. В праздники и выходные приходили к нему
помолиться, с несколькими монашенками.
Когда Володя чуть подрос – в колхоз работать. Позднее уехал
на Урал, учился в ФЗУ на плотника, там и остался на несколько
лет строить заводы.
224
 – Как-то поехал к мамке в отпуск в Орловку и меня уже из дома
призвали в армию. Попал я на Тихоокеанский флот, в береговую
охрану.
За веру ему и там тоже доставалось. На политзанятиях пыта-
лись вправить мозги отсталому малограмотному крестьянскому
парню. Но невдомёк было им, что этот худенький солдатик в пра-
вославной вере был крепок. В полночь он незаметно выскальзывал
из казармы, убегал в лес и молился. К концу службы Владимира
посетили скорби и искушения, но Господь не оставлял его и вёл
по выбранному пути.
К Рождеству 1957 года вернулся Владимир домой, в страшные
хрущевские времена, когда церковь гнали. Пошёл в церковь, ко-
торая была в 30 км от деревни.
– У ребят на уме одно: вино, кино да танцы. А я этого совсем
не понимал. Как же без Бога жить можно? И с тех пор от церкви
не отлучался. Был церковным сторожем, научился читать, петь. В
церковь ходили только бабушки, их власти не трогали. Люди в храм
и священникам ничего не подавали. А я пойду за милостыней, чтобы
подали дров или уголька истопить в храме печку, меня спрашивали,
для кого, мол. Говорил, что для себя, и мне охотно давали.
Так проходило время в служении Богу, бесхитростных радостях,
скорбях.

«Не вы Меня избрали, а Я вас избрал…»

(Ин. 15, 16)

Епископ Пензенский Мелхиседек (Лебедев) предложил ему

рукополагаться, но понимал, что сделать это будет непросто.
Владимиру по возрасту, и советским меркам, надо было «пахать»
от зари до зари в колхозе. В Мордовии с рукоположением было
попроще, поэтому его направили в с. Журавки Зубово-Полянского
района. Рукоположили Владимира во иерея. Это важное событие
произошло в 1977 году 17 марта на Крестопоклонной неделе.
Приступил о. Владимир к службе в день памяти 40 севастийских
мучеников.

225
 И всё бы было ничего, да староста в церкви оказалась настой-
чивая, любила, чтобы делалось по её: не разрешала совершать
крещения и венчания. А это Батюшке сильно не нравилось. Но
терпение и на этот раз помогло ему. Конфликта не было.
В селе Каменный Брод состарился отец Никифор, которому
помогал его слепенький сын Степан. Батюшка вскоре познако-
мился со Степаном, который приезжал в Журавки помолиться.
Тот и предложил переехать в Каменный Брод. Отец Владимир
согласился. Пока наверху решали, тянули время.
– Я решил принять монашество, – рассказывает он. – Пере-
говорил с Владыкой Серафимом (Тихоновым) и он благословил
поехать в Троице-Сергиеву лавру, где я нашёл о. Кирилла (Пав-
лова), который тоже благословил меня и дал на постриг всё своё:
мантию, клобук, рясу.
Батюшка принял монашество с именем Феодосий в 1982 году.
Родился новый земной ангел. Всё новое: и одежда, и имя… Через
шесть лет о. Феодосий был возведён в сан игумена.
По приезде из Лавры епископ встретил известием о том, что
решился вопрос о переводе его в Каменный Брод.
– На новом месте мне повезло: крестить, венчать – без проблем, а
мне только подавай, – с радостью вспоминает Батюшка тот период.
– Когда идёт давление сверху, народ, наоборот, больше стремится к
Богу. Никто меня не выдавал, но в районе все знали об этом. Началь-
ники мне говорили, чтобы не крестил, а сами украдкой приезжали
и крестились. А однажды пришёл парторг… В конце разговора я
принял у него исповедь, и вскоре тот повенчался со своей женой.
Церковь в Каменном Броду не закрывали. И прослужил в ней
Батюшка десять лет. Паства его любила всем сердцем. Да и сам
он этот период своей жизни вспоминает с большой сердечной
радостью, хотя и тут ему пришлось нести тяжёлый крест, о чём
его предупредил еще в Лавре о. Кирилл (Павлов).

226
 «Излию от Духа Моего на всяку плоть…»
(Деян. 2, 17)

С открытием Санаксарского Рождество-Богородичного мона-

стыря в 1991 году о. Феодосий перешёл в число братии, а в 1992
году был пострижен схиархимандритом Питиримом , в схиму
с именем Феофан. Со всей России люди потоком потянулись в
монастырь. Они чувствовали духовный голод. В Санаксарах они
могли соприкоснуться с такими духоносными отцами, как Иеро-
ним, Феофан, попросить у них совета, святых молитв, получить
исцеление. Господь изливал Свои дары на подвижников. Отец
Иероним читал Канон за болящих, помазал святым маслом, и
люди исцелялись. Отец Феофан в это время ходил по мордовским
сёлам, служа Молебен о здравии болящих.
В 1995 году перешёл духовником во вновь открытый Чуфаров-
ский Свято-Троицкий монастырь, куда и хлынул поток болящих
на отчитку и лечение.
Позднее схиигумена Феофана перевели в Иоанно-Богословский
Макаровский мужской монастырь. О монастыре узнали многие
не только в России, но и далеко за её пределами. За помощью к
батюшке приезжали даже из Америки и Германии, не говоря уже
о ближнем зарубежье. Одна из женщин, объездившая все святые
места в мире, коротко сказала:
– Можно больше в Иерусалим не ездить. Здесь для нас Святая
Земля, Господь щедро изливает на всех приезжающих к старцу
Свою благодать.
Отец Феофан возведён в сан схиархимандрита, был духовни-
ком монастыря и всей епархии. На исповедь к нему приезжали
всё монашество и духовенство. Великое дело духовничества
продолжалось до конца дней подвижника Веры. «Как Господь
приводит овец духовных, пусть больных и израненных, на пажи-
ти Своя, так даёт Он и пастырей, на которых почивает Дух
Святой. Благодать Божья врачует болезни пришедших, вразум-
ляет, восполняет оскудевшие духом души. За их молитвы мы
получаем благодать Святого Духа, и Господь даёт нам всё для

227
спасения души». Так говорил о духовниках великий подвижник
Силуан Афонский.
Батюшку, согбенного, сияющего доброй улыбкой, всегда мож-
но было увидеть окружённого множеством людей. В его руках
большая пачка поминальных записок, которые также растолканы
по карманам, лежат в сумке, а в сердце – тысячи имён людей, за
кого он молится. Однажды Батюшка в алтаре молился очень дол-
го. Ворох записок, кажется, не уменьшался. После длительного
стояния он распластался на записки и возопил:
– Господи! Помилуй, спаси, сохрани, пощади и исцели твоих
рабов, имена которых я не успел помянуть.
И заплакал.
В 2010 году Батюшка служил на праздник Владимирской иконы
Божией Матери. Вышел на проповедь, начал говорить о помощи
Пресвятой Богородицы в годы войны:
228
 –…Никогда в Москве не было лютого мороза. А когда немцы
в 41-ом пошли на Москву, Богородица ударила по ним сильным
холодом так, что многие из них замёрзли в снегах под Москвой.
И мы были спасены. И о чём не попросишь, Богородица во всём
всегда помогает. Такая она, наша Матушка, Заступница…
Голос его задрожал, и он затих, по щекам лились слезы. В хра-
ме тоже многие плакали. Так проникновенно, с такой любовью о
Царице Небесной, нашей Заступнице мало кто говорит.
Основная часть времени у Батюшки уходит на молитвы с земны-
ми поклонами. Люди иногда не понимают, почему они перестали
болеть, почему им радостно, легко на душе. И как прозрение:
«Батюшка Феофан помолился». Люди безоговорочно верят в мо-
литвы старца. О чём только не просят?! Сами духовно потрудиться
порой не хотят, отдадут записки Батюшке и ждут, когда у них всё
исправится в жизни к лучшему.
Измученные грехом, отчаявшиеся, унылые, потерявшие смысл
и цель жизни, люди приезжали в Макаровский монастырь. И
каждого, кто торопится к о. Феофану, он встречал с непременной
любовью и лаской. Какой нежностью светятся его глаза, когда
подбегают совсем маленькие детки, сложив ручонки для благо-
словления.
Кто знает тяжесть схимнического, старческого и духовниче-
ского креста, кто заглянет в монашеское сердце, кто исповедает
ту скорбь, печаль, те раны, что принимает это сердце, и за себя и
за всех? Один Господь.

«На недужныя руки возложат…»

В монастырь приезжают люди самые разные. И чтобы удер-

жать их от падения в гибельную пропасть, старец наставляет
на истинный путь, исповедует, лечит, даёт епитимию для из-
глаживания тяжких грехов. И если человек не несет её, тогда
Батюшке приходится выполнять самому. Рассказываю об этом
его чадам и паломникам, они потрясены. И великий стыд, и
самоукорение охватывают их. Мысль о том, что старец за тебя

229
кладёт множество поклонов или читает покаянный канон, ста-
новится невыносимой.
Старец искренне уверен в том, кто богоугодно живёт, того
Господь слышит. А молиться надо с великим сокрушением и сер-
дечной теплотой. Сколько притекает к нему людей! Ни разу он не
показал, что кто-то не вовремя, что он не здоров, что он устал, что
ему некогда. Ему можно открыть любой тайник души и всегда в
ответ – только великодушие, милость, любовь.
Отец Феофан призывает к молитве и земным поклонам, чаще
исповедоваться и причащаться.
– Выхожу на отчитку, а в храме – все болящие, много беснова-
тых, – вздыхает старец. – Что это значит? За грехи наши Господь
подаёт нам скорбь, болезни. Но если болящий способен изменить-
ся, тогда и дело пойдёт на поправку.
Перед началом Молебна Батюшка обращается к собравшим-
ся. Слушают его, затаив дыхание. И только иногда, пытаясь его
прервать, бесы из людей кричат всякие гадости. Можно написать
не одну книгу об отце Феофане и разные истории о множестве
исцелений и спасённых им людей, милостию Божией.
Батюшка встречался со многими известными старцами нашего
времени. Был у отца Николая (Гурьянова) на острове Залита, ножки
ему лечил. Встречался с о. Кириллом (Павловым), подарившим ему
своё монашеское облачение… Никому не дано знать, о чём гово-
рили эти духоносные мужи. Ниточка преемственности старчества
на Руси не оборвалась, несмотря на всё лихолетье и гонения на
Церковь. Тихий свет старчества осиял и наше труднейшее, смутное
время, когда мир встал у черты гибели, подарив нам надежду на
духовное выздоровление и спасение.
Всегда будем помнить, что такие богоугодные мужи идут вслед
Христу, принимая с радостью клевету, ложь, поношения, что, к
великому сожалению, происходит и в наше время. Враг не дремлет
и всегда находит через кого очернить или оклеветать старцев. Но
исповедники с Креста не сходят, их снимают. Батюшка считает
себя недостойным во всём. Когда заговорили о смирении, он очень
жёстко отозвался о себе, нет, мол, у меня истинного смирения.

230
 Жизнь духоносных отцов является сокровенной тайной. Можно
жить со старцем в одном монастыре, встречаться каждый день, ис-
поведоваться ему, но его внутренняя жизнь остаётся сокровенной.
Как писал апостол Павел: «Духовный [человек] судит о всём, а о
нём судить никто не может» (1 Кор. гл. 2). Батюшка остаётся
тем, кто стяжав дух мирен, спасает вокруг себя тысячи».

Людмила Белкина:
«К схиархимандриту Феофану (Данькову) в Макаровский мо-
настырь под Саранском люди едут(ехали) за духовным советом
и исцелением.
Раннее утро. Свежесть, чистота. Тишина. Хрустит снежок под
ногами – в Иоанно-Богословском Макаровском мужском монасты-
ре в Саранске мы идем в синих сумерках к келье схиархимандрита
Феофана (Данькова). В душе перед встречей со старцем – волне-
ние, трепет, надежда. Найдем ли мы здесь то, что ищем? Исцеления
души и тела, совета, утешения в скорбях.
Отец Феофан – духовник Макаровского монастыря, уже много
лет служит молебен за болящих (отчитку от злых духов). Потом
выслушивает страждущих, помазывает их освященным маслом
и окропляет святой водой. За исцелением к нему давно уже потя-
нулся поток людей – сначала в те места, где он служил раньше, а
теперь в пригородную Макаровку летом ежедневно приезжает из
разных городов по нескольку автобусов, да еще приходят местные
– порой собирается до пятисот человек.
К нему иногда едут, как к любым врачам. Одна паломница ехала
в Макаровский монастырь и спросила у таксиста: «А вы у отца
Феофана бываете?» – «Конечно. Вот упал, что-то с рукой – скорей
к батюшке полечиться».
Мы прибыли не в приемный день, по благословению, это дает
надежду пообщаться с отцом Феофаном, ведь в свои приемные
дни он окружен людьми. Подходим к его келье. Одна из нас чи-
тает молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй
нас». Дверь отворяется, нас впускают. Правый угол центральной
комнатки, она же и кухня, сплошь завешен иконами. Притягивают

231
взгляд прекрасные портреты святых Страстотерпцев Царя Николая
и Царицы Александры.
Седовласый батюшка благословляет каждую, и мы идем вместе
с ним на полунощницу и Литургию в Михаило-Архангельскую
церковь. Впереди нас бодро бежит монастырский кот.
В полутемном храме горят свечи. Пишем записки. Кроме не-
скольких священников, монахов и нашей маленькой группы никого
нет. Некоторые из нашей группы сюда приехали не в первый раз,
и монахиня за свечным ящиком встретила их как родных. Хорошо
молиться в тишине полупустого монастырского храма, тихонько
подпевая так замечательно звучащему мужскому хору.
К началу Литургии появилось еще несколько паломниц из
Москвы. На чтении Евангелия и жития святого Парфения перед
Причастием в углу храма послышались сдавленное рычание и
хрип. «Бесноватая, она здесь живет», – просто пояснил кто-то.
А где ей еще и быть, как не при храме. Любопытство заставило
заглянуть за колонну. Женщина в длинной юбке и платке у стены
усердно клала земные поклоны.
Как наполняется и умиротворяется душа на Литургии! Почему
мы не ходим в храм на службы каждый день?
Хорошо молиться в монастыре, покойно. Это особый мир,
кусочек неба на земле. Здесь утихает душевная боль, смягчаются
скорби, залечиваются раны. Монастыри несут на себе отблеск
божественной красоты, и Макаровский монастырь, иначе назы-
ваемый еще Макаровским погостом, – не исключение. Это один
из красивейших монастырей Святой Руси. Он стоит на высоком
правом берегу Каменки. Главный храм в честь святого Апостола
Иоанна Богослова – мощное сооружение, парящее в небе, господ-
ствует над местностью. Среди высоких деревьев стоят деревянные
храмы, чем-то напоминая монастырь Царственных Страстотерпцев
на Ганиной Яме. В храмах по очереди идут службы. По словам ав-
тора книги «Монастыри Мордовии» С.Б. Бахмустова, «неведомые
мастера в бедной провинции создали кусочек Первопрестольной.
Ни в Саранске, ни во всей Мордовии за все минувшие века не было
сооружено ничего, что сравнялось бы в строгости, классичности,
тонкости и красоте с Макаровским погостом».
232
 На монастырской территории кругом – деревья, зелень летом,
выложенные узорчатыми плитами дорожки, изящные беседки для
отдыха, зеркальный монастырский пруд. Недалеко на высоком бе-
регу построен Никольский скит. С дорожки вокруг храма в честь
Святителя Николая сквозь крону деревьев открывается великолеп-
ный вид на домики на низком левом берегу реки, холмы, рощицы,
дальние леса. Монастырь притягивает и соразмерностью, красотой
усадебно-храмового ансамбля и благодатной молитвенной тиши-
ной. Много трудов для восстановления сей дивной монашеской
обители положили трудники монастыря.
После службы отец Феофан предложил нам с ним помолиться.
Обрадованные, мы быстро написали записочки, передали батюшке
и встали на колени, как он велел, «кучно», тесно прижавшись друг
к другу. Старец долго читал тихим голосом молитвы, несколько
раз называя наши имена. Из глаз неудержимым потоком текли
слезы, рядом тоже всхлипывали. Как хочется очиститься от «вся-
кия скверны»!
Потом батюшка выслушал всех по очереди, ответил на вопросы,
помазал и окропил больные места. Что он кому говорил, останется
тайной. Но могу сказать, что на вопрос о посетившей скорби он
утешает: «Многими скорбями мы должны войти в Царствие Божие».
Страх, который был перед встречей, ушел. Отец Феофан –
простой, приветливый, доступный, от него исходит доброта.
По крайней мере, таким он мне показался. Хотя известно, что
некоторым он назначает епитимии, не очень распространенные
в современной церковной практике. Если человек не выполняет
положенное ему правило, то батюшка исполняет его сам, чем
быстро устыжает ленивого.
Иоанно-Богословский Макаровский монастырь в Саранске.
Сейчас отец Феофан уже почти не лечит «копием». Сказыва-
ются возраст и боли в руке. Но для нас он сделал исключение…
Не буду говорить с восклицательными знаками, но после этого
почувствовала какое-то облегчение, легкость во всем теле.
Потом отец Феофан, хотя и был очень уставшим – он недавно
перенес операцию – ответил на вопросы. Таков его характер: он

233
не отказывает в просьбе ни одному человеку, даже если падает от
усталости. В храм он идет сам, а после молебнов за болящих его
иногда под руки ведут назад.
– Отец Феофан, благословите на интервью.
– Благословляю. Но говорить я не умею.
– Тем не менее, расскажите о себе. Где вы родились, кто ваши
родители, были ли они верующими?
– Родился я в июне 1935 года в селе Орловка Пензенской
губернии в крестьянской семье, в миру Владимир Федорович
Даньков. Отец – коммунист, в Отечественную войну погиб на
фронте. А мама была верующей. Воспитывала нас, детей, с дет-
ства в вере, водила меня маленького в церковь. Брат как-то все
это недопонимал, а я был убежден, что Бог есть. И уже не мог
жить безбожно.
Меня недолюбливали за это, смеялись, говорили, что я не-
нормальный, а мне это не нравилось, я скорбел, унывал, что все
против меня. А это плохо, не надо унывать. Надо все терпеть. У
нас был сосед – старец отец Григорий, который откуда-то пришел
и поселился у соседки. Меня отец Григорий полюбил. Он укрепил
мою веру, научил крест носить.
– Это ваш первый духовный наставник. Каким он был?
– Отец Григорий был человеком очень духовным, все видел,
каждого человека. К нему народ шел отовсюду. А потом стали
его преследовать коммунисты-безбожники. Несколько раз его в
район возили. На телегу посадят и за тридцать километров ста-
рого человека и повезут. Там его спрашивают: «Это говорил?»
– «Говорил». – «А это говорил?» – «Говорил». Нашёлся человек
понимающий, сказал тем, кто его привез: «Если он так еще будет
проповедовать, вы его хоть иголкой заколите, а ко мне больше не
привозите». И повезли назад.
В селе коммунистам отец Григорий был как кость в горле. Ре-
шили выселить и его, и его хозяйку. Собрали собрание, клеветали
на них, говорили-говорили, а одна встала и сказала: «Вы её выго-
няете, а у неё в семье двое головы положили – сын и муж погибли
на фронте». Все замолчали и оставили их в покое.

234
 Когда я подрос, по-
шел работать: пахал в
колхозе, пас стадо, рабо-
тал плотником. Ушел в
армию. Там верующему
человеку было нелегко,
но Господь чудесным
образом вывел меня от-
туда. Когда я вернулся,
пошел работать в цер-
ковь в селе Башмако-
во. Алтарником служил
двадцать лет. В 1977
году в селе Журавки
меня рукоположили в
священника. Это было
брежневское время. В
церковь тогда не ходи,
даже близко не подхо-
ди – работу потеряешь.
Староста меня там пре-
следовала за то, что я крестил людей. Я переживал.
Четыре года я там пробыл и на другой приход ушел, в село Ка-
менный Брод. Там крести, венчай, сколько хочешь! Ко мне народ
повалил! Я многих покрестил, повенчал, даже коммунисты иногда
тайно крестились и венчались.
В Каменном Броде церковь небольшая, но знаменитая: Царь
Иван Грозный её строил, когда шёл походом на Казань. Я пони-
маю так, что он переживал, заботился о своём государстве! Пошёл
на казанцев и там освободил всех русских пленных и окрестил
Казань. И сейчас там есть татары крещёные. Он Россию сделал
сильным царством.
Когда я перешёл служить в Каменный Брод, служащий там свя-
щенник отец Никифор сказал людям: «Вон иеромонах Феодосий,
теперь к нему обращайтесь». Отец Никифор проводил отчитку

235
по требнику от злых духов. Но он стал старым, ослаб, ослеп и
перепоручил это дело мне. Тогда я только принял монашество с
именем Феодосий. По благословению нашего Епископа ездил в
Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, и там старец архимандрит Ки-
рилл (Павлов) меня благословил на монашество и дал на постриг
свои мантию, клобук, рясу, ремень. Двенадцать лет я в этом храме
в Каменном Броде прослужил.

Когда открылся Санаксарский Рождество-Богородичный мо-

настырь, я ушел туда в число братии. В то время туда пришел по
благословению наместника монастыря архимандрита Варнавы
ныне почивший схиархимандрит Питирим (Перегудов). Он го-
ворил: «Матерь Божия меня благословила восстанавливать эту
пустыньку». Отец Питирим был духовником Санаксарского мона-
стыря, духовным отцом почившего схиигумена Иеронима и моим
духовником. Мы с отцом Питиримом дружили давно. Он раньше
служил в Свято-Успенской Почаевской Лавре. Я ездил к нему в
Почаев, и он возил меня в Киево-Печерскую Лавру. Когда при
хрущевских гонениях на Церковь Лавру закрыли и всех монахов
разогнали, отец Питирим уехал служить в Моршанск, я и туда
к нему ездил. Хрущева сняли, Лавру открыли, и отец Питирим
вернулся в Почаев.
Два года я пробыл в Санаксарах. Там меня постригли в схиму
с именем Феофан.
А потом Митрополит Саранский и Мордовский Варсонофий
направил меня в Чуфарово восстанавливать Свято-Троицкий
монастырь. В советское время в том монастыре сделали лагерь
ГУЛАГа и туда ссылали верующих. Особенно священства там
много было. Их там мучили. Зимой в сарай загонят человек сто
и закроют, через неделю вытаскивают трупы. Потом одно время
там находилось училище. Мы – несколько священников и дьякон
– приехали в Чуфарово Великим постом в феврале: холодно, снегу
везде навалено, негде голову приклонить – монастырь весь разру-
шен, церковь смели с лица земли. Стали потихоньку монастырь
восстанавливать. Я служил молебны в Саранске, пожертвования

236
отдавал наместнику, он приобретал для монастыря кирпич, доски.
Сделали церковь из бывшей пекарни, корпуса начали строить.
Восстановили монастырь. Какая радость была! Сейчас там еще
строят собор, какой был раньше.
После этого я перешел в Макаровский Иоанно-Богословский
мужской монастырь.
– Кто исцеляется на ваших молебнах?
– Кто с верой приходит, тому подаётся здоровье.
– К вам приезжает много народа. Вас это утомляет?
– Меня радует, что люди ищут исцеления и помощи у Господа,
в Церкви.
– Как часто надо причащаться?
– Причащаться надо чаще, каждую неделю и на двунадесятые
праздники.
– Почему сейчас так много люди болеют? Сейчас многие люди
мучаются, тяжко страдают от многих болезней долгие годы.
– За грехи. Вступает он в брак – жену надо, детей не надо, – де-
лают аборты. Это грех, вопиющий к небу об отмщении за него. У
нас почти всё население в этом грехе повинно. В царской России
женился – вот тебе жена, живут, заводят детей, и все вырастают
способные, здоровые, богоугодные. А сейчас мужик женился и
запил, ему ничего не надо, жена корми его. Может быть, десять
процентов от всего населения живут порядочно, а может, и этого
нет. Вступают в беззаконные сожительства, детей воспитывают
безбожно, дети растут непослушные. В царской России, если во
всём городе и разойдется, то только одна семья. А сейчас очень
много разводятся. Когда нет веры в Бога, живи, как хочешь. Гре-
шим – и больше ничего. Грешим и за это получаем. Должна быть
крепкая Православная семья. Без этого Россия погибнет.
Мы отвратились от Бога, пошли ложным путём и получаем
наказание за это.
Сейчас мало богатых людей, которые помогают другим. Но есть
порядочные бизнесмены, они работают честно, с Богом, и у них
всё получается. А кто работает нечестно, без веры, у него ничего
не выйдет. Ко мне один такой пришёл:

237
 – Батюшка, я организовал предприятие, а меня выгнали.
– А ты Богу веруешь, в церковь ходишь?
– Нет…
Знаю одного, у него ферма, закупил триста коров, обрабатывает
десять тысяч гектаров земли, и у него всё в порядке, коровы у него
чистые. Он меня приглашает молебен отслужить, освятить, сам в
церковь ходит. А в других хозяйствах, я посмотрел, коровы привя-
заны, по уши в навозе, во дворе темно. У меня душа болит за это.
– Отец Феофан, у вас в келье на видном месте висят портреты
Царственных Мучеников.
– Господь нас карает за то, что произошло цареубийство. Поче-
му Гитлер на нас восстал? Бог послал его как бич на Россию. Кто
покаялся на фронте, кто омылся кровью – Господь их помиловал.
Но один покаялся как правый разбойник, а другой поступил как
левый, который злословил Спасителя: «Если Ты Христос, спаси
Себя и нас» (Лк. 23, 39). Тот и на фронте ничего не получил для
своей души. Надо нам всем Царственным Страстотерпцам мо-
литься. Тогда, Бог даст, Россия воссияет».

Людмила Кривцова:
«Отец Феофан был возведён в сан схиархимандрита и являлся
духовником не только монастыря, но и всей епархии. Исповедо-
валось у него монашество и духовенство. «Нужно ли говорить,
насколько это великий, но одновременно тяжкий и скорбный
крест – быть свидетелем перед Господом, пропуская через себя
человеческие грехи. По существу, духовник берется помочь душе
дойти до царствия Божия», – писала о нем в своей статье монахи-
ня Елисавета. Батюшку, согбенного, сияющего доброй улыбкой,
всегда можно было увидеть в окружении множества людей. Изму-
ченные грехом, отчаявшиеся, разуверившиеся, потерявшие себя и
смысл жизни люди после встречи и бесед с отцом Феофаном вновь
обретали душевное равновесие и радость жизни. Отец Феофан
встречался со многими старцами нашего времени.
Старец ко всем относился радушно, но ровно, без разделений.
Родственники, попытавшись попасть к отцу Феофану «по род-
ству», были отправлены им в общую очередь.
238
 Как рассказывают, отец Феофан всегда помнил о своей малой
родине, поддерживал связь с родными. Служба не позволяла бы-
вать на родине часто.
Отец Феофан ушёл из жизни в мае 2013 года на 78-м году жизни.
Отпевание состоялось 18 мая в главном соборе Иоанно-Богослов-
ского Макаровского мужского монастыря при большом стечении
верующих.

«…Предрекал святитель Феофан, Вышенский Затворник:

«Тогда хотя имя христианское будет слышаться повсюду и по-
всюду будут видны храмы и чины церковные, но всё это – только
видимость, внутри же отступление истинное». «Соль обуевает»,
– Церковь может перестать быть Церковью и стать «лжецер-
ковью», имеющей принять Антихриста, как своего «мессию».
Идет повальное предательство нашей святой веры и Церкви,
отступление от веры, предречённое Словом Божиим, измена
Кресту Господню. Вот это-то усиленно пропагандируемое ныне
слияние с миром и есть в переживаемое нами время самый яркий
признак отступления! Блажен, кто это понимает – кто осознал
грозные симптомы времени, ведущего нас к Антихристу! По
признаку понимания или непонимания происходящих ныне в мире
событий всех людей теперь можно разделить на два разряда: про-
исходит явное и очевидное «отсеивание». Самое ужасное в наше
время – это дошедшая до крайних пределов ложь и лицемерие.
Громогласно кричат о «мире всего мира», но призывают не к миру
с Богом и своей совестью, а к миру с сатаной и его приспешниками
и служителями, которые готовят под лукавым именем «Царства
Божия на земле» устроение царства Антихриста. И это делают
люди, ещё называющие себя «христианами» и даже имеющие
звание христианских священнослужителей высокого ранга».
(Архиепископ Аверкий (Таушев))

Три встречи с отцом Феофаном

Схиархимандрит Феофан поднял на свои плечи тяжелейший

крест – служить Молебен за болящих с редким чином лечения

239
 проскомидийным ко-
пием. Тем более что
несколько лет назад он
попал в серьёзную ав-
томобильную аварию,
после чего здоровье его
сильно пошатнулось.
Кроме тяжёлого мо-
литвенного и физиче-
ского труда (принять
за день сотни стражду-
щих, больных людей)
ему приходится терпеть
непонимание и даже
осуждение от некоторых
братьев и сослужителей во Христе. А ведь в иерейском требнике
есть чин освящения воды копием для лечения страждущих: «Егда
крест творит священник на страсть недуга со святым копием» (см.,
например, Требник в 2-х частях, ч. 1. Издательство Московской
Патриархии, 1991 год).
Как происходят такие молебны? Священник укалывает боляще-
го святым копием, – которым во время проскомидии вырезается
Агнец для освящения на Литургии, а потом раздробляется Тело
Христово для Причастия, – произнося проскомидийную молитву:
«Искупил ны еси от клятвы законныя Честною Твоею Кровию…».
Служить такой молебен можно только с благословения архиерея
и монаху-подвижнику, стяжавшему благодать Божию в первую
очередь через истинное смирение. Лечение копием, конечно же,
не имеет ничего общего с медицинским иглоукалыванием, так как
имеет духовную природу, в основе которой благодать святого копия
и молитвы подвижника. Несомненно, помощь болящим подаётся
Богом не за счёт внешних действий копием, а по молитвам того,
кто их совершает.
Первый раз я попал на Молебен к отцу Феофану два года назад,
летом. Тогда он был ещё схиигуменом и гостил под Самарой. Мы

240
с младшим сыном Михаилом и моими духовными чадами прие-
хали туда вечером. Вместе с нами в комнате собралось человек
двенадцать. Мы ему подпевали с одной рабой Божией, которая
поёт в церкви на клиросе. После Молебна старец каждого из нас
поочередно колол копием, помазал святым елеем и окропил святой
водой.
Чтобы о чем-то судить, надо испытать на себе. Первые минуты
тело болело от сильных прикосновений копием (а старец колол
меня, что называется, с головы до пяток), но потом я почувствовал
себя так, как будто вышел из святого источника. На душе стало
легко и благодатно. Другие люди тоже получили облегчение в
своих телесных и душевных недугах.
После этого мы уехали, а отец Феофан, как мне потом расска-
зали хозяева дома, молился почти до рассвета.
После этого, ещё довелось встретиться с отцом Феофаном. Он,
как и прежде светел, с белыми, как снег, волосами и бородой, с
чистым старческим лицом и серыми глазами, под густо разрос-
шимися седыми бровями.
Немного поговорив, идём в дом молиться. Дали мне внушитель-
ную кипу записок о здравии, которые вместе с отцом Феофаном
мы вычитывали на Молебне. Тысячи имён людей из разных горо-
дов России. Старец разжигает «кадилко», как ласково он называл
кадило, и начинает.
На этот раз отец Феофан колет меня копием лишь до пояса,
помазывает святым елеем и кропит святой водой. Опять через не-
сколько минут испытываю ощущение покоя и умиротворенности.
После этого, едем на святой источник Пророка Илии, распо-
ложенный у подножия высокого и длинного холма на окраине
деревни. На вершине холма установлен Поклонный крест.
У источника мы видим типичную картину нашего апостасий-
ного времени. Легковые машины, громкая музыка, женщины в
купальниках и мужчины в трусах. Для них это не святое место,
а место отдыха. Даже в просторную деревянную купальню с
оторванным крючком на двери они заходят, чтобы ополоснуть
посуду. Но Бог поругаем не бывает, поругаемы бывают только

241
нераскаянные грешники – «Обаче очима своима смотриши и
воздаяние грешников узриши» (Пс. 90, 9).
Позвали нас на трапезу. Мы сидим с отцом Феофаном рядом.
Над столом летают осы, потому что здесь много фруктов, мёд.
Одна оса, забравшись в блюдечко с янтарной сладостью, увязла
в ней лапками. Заметив это, отец Феофан с искренним участием к
бедному насекомому пытается пальцами вытащить осу из липкого
меда. Когда мёд стекает с любительницы сладкого, она начинает
медленно ползти по столу. Отец Феофан рассказывает, что у них
в монастыре тоже живут осы. «Но мы их не трогаем, и они нас не
жалят», – изрекает он простую истину.
«Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби», - учит нас
Господь (Мф. 10, 16). Действительно, живи в мире со всеми, и тебе
будет хорошо. Только почему-то не хочется людям жить в мире ни
с Богом, ни с ближними.
Пока вкушаем трапезу, старец вытаскивает из мёда ещё двух
ос. И глядя на это, я подумал: «Милостивый Господь за любовь,
простоту, смирение и терпение даёт старцу Феофану благодатную
силу врачевать душевные и телесные недуги. Те, кто испытал на
себе глубину его чистой молитвы, с уверенностью подтвердят
мои слова.
Удивительное дело, после Молебна с лечением копием, я по-
чувствовал необычайный прилив сил и несколько дней провёл
практически без сна, плодотворно работая, не ощущая никакой
усталости.
Протоиерей Сергий Гусельников, 2010 г.

Из некролога

«Схиархимандрит Феофан, всегда близко к сердцу принимав-

ший несчастия ближнего, лицом к лицу сталкивался с нуждою
прихожан и паломников. Благодаря широкой духовнической
деятельности и доброте, авторитет и его популярность далеко
простирались за пределы Мордовии. Его душа всегда благоухала
плодами любви, смирения, сострадания, милосердия. Кто знает

242
тяжесть схимнического, старческого и духовнического креста,
кто заглянет в монашеское сердце, кто исповедает ту скорбь,
печаль, те раны, что принимает это сердце, и за себя и за всех?
Один Господь.

Ниточка преемственности старчества на Руси не оборвалась,

несмотря на все лихолетье и гонения на Церковь. Тихий свет стар-
чества осиял и наше труднейшее, смутное время, когда мир встал
у черты гибели, подарив нам надежду на духовное выздоровление
и спасение.

Как отец Феофан проводил свою жизнь только для Бога и для
ближнего, так и умер с непрестанной молитвою на устах и с непре-
стающей заботой, непрерывным попечением об участии ближнего,
беды и несчастия которого всегда находили живой отклик в его
любвеобильном сердце.
Даже находясь на одре болезни, батюшка принимал всех стра-
ждущих и нуждающихся.
Всегда будем помнить, что такие богоугодные мужи идут вслед
Христу, принимая с радостью клевету, ложь, поношения, что, к
великому сожалению, происходит и в наше время. Для многих
православных людей схиархимандрит Феофан стал самым доро-
гим, родным человеком на земле.

Спи же сном праведника, многотрудившийся, добрый пастырь.

Вниди, после твоих многополезных трудов, в радость Господа
твоего! В малом был ты верен: над многим тебя Господь поставит!
Да будет незабвенна о тебе память среди твоей осиротелой братии
и духовных чад во все роды родов!»

Пресс-служба Саранской епархии.

Ольга Еремина. Нижний Новгород.

– Старец лечил тысячи людей, а в октябре прошлого года по-
мощь понадобилась ему самому. Болезнь напала на отца Феофана,
но, несмотря на сильную боль, он продолжал вести прием людей,

243
 Духовные чада на могиле старца
говорил, что при разговорах с паломниками у него появляются
силы жить. Однако смерть себе он напророчил сам.
За несколько лет до смерти отца Феофана у нас с ним была бе-
седа о людях, которые уходят из жизни на Пасху. Считается, что
они попадают в царство Божие. Старец сказал, что он тоже умрет
на Пасхальной неделе. Я очень испугалась тогда, ведь праздник
был не за горами. Но он улыбнулся и сказал, что не в этом году.

Николай:
– Многочисленные прихожане и паломники прибывают и сей-
час со всех концов России и ближнего зарубежья в Иоанно-Бо-
гословский Макаровский мужской монастырь. Здесь погребён
на монастырском кладбище схиархимандрит Феофан (Даньков).
Панихиды и литии на могиле совершаются ежедневно в 9:00 и
17:00, после чего люди остаются, целуют крест и просят каждый о

244
своём. Большое количество верующих из самых отдалённых угол-
ков России говорят с благодарностью: «Батюшка Феофан помог!».
Эти слова произносят при появлении долгожданного первенца, по
возвращении мужа в семью, при отступлении тяжелой болезни,
очень много жизненных рассказов и примеров о помощи и исце-
лении с помощью молитвы и посещения старца Феофана как при
его жизни, так и после смерти. Сотни паломников каждый день
едут на могилку к старцу. «Ведь как иначе, если уж и при жизни
помогал, то на том свете словечко, может, и замолвит за нас», –
говорят паломники.

Mordovian81, stolica-s.su
– Однажды я был на приеме у Феофана, и лично ощутил нео-
быкновенное тепло и доброту, которая исходила от этого щуплого,
седоволосого старчика. В условиях невыносимой жары, он старал-
ся принять всех страждущих. На моей памяти в тот июльский день
к нему приехало более 200 чел. Люди начали стекаться с раннего
утра, примерно с 6-30. В итоге мы попали к нему только вечером в
шестом часу. Методика исцеления старца Феофана конечно спец-
ифична. Это своеобразный физический катарсис. Моя проблема
решилась, по прошествии времени, но решилась. Я полагаю в этом
есть заслуга Феофана. Я лично видел лица сотен людей, палом-
ников, преисполненных верой в исцеление и надеждой в светлое
будущее. Вместе с тем я слышал реальные человеческие истории
чудесных исцелений. Отец Феофан действительно помогал людям.
Царствие небесное старцу Феофану и вечная память…

Наталья:
– Сегодня приехала к батюшке Феофану, уже не сосчитать в ко-
торый раз. Не хватает слов передать всю благодать и спокойствие,
которое я получаю после приезда сюда. Старец очень добрым был,
всех выслушивал, его всегда можно было увидеть в окружении лю-
дей, с большой пачкой поминальных записок. К нему же и сейчас
приезжает множество самых разных людей. Мне он помогает и
после смерти, вот недавно сын у меня в аварию попал, в больнице

245
говорили, что шансов почти нет, а я ходила молилась и батюшку
Феофана просила помочь… и он помог! Сын на поправку пошёл,
врачи говорят, такое редко бывает при таких тяжёлых ранах. Но я
уверена, что он будет здоров, ведь с нами помощь батюшки.

Анастасия:
– Я знала батюшку с рождения. Его молитвами будучи недоно-
шенным ребёнком, тогда когда врачи отказались от меня полно-
стью, я выжила. Знаю очень многих людей получивших облегчение
от трудов батюшки Феофана. Он очень хороший и добрый.
Своими глазами видела, как он помог излечиться наркоману и
как на него реагируют бесноватые люди…

Фотиния:
– Мне посчастливилось побывать в монастыре, у батюшки
Феофана… Благодарна ему за его доброту, любовь, внимание
с которыми он приходит к нам. Это напередаваемое ощущение
благодати, Божественной любви и душевной доброты к людям от
Батюшки Феофана! Не возможно передать те чувства, которыми
переполнена душа после общения с ним!!! Чудесный, изумитель-
ный человек!!! Спасибо ему за всё!!!

Галина. Саранск.
– Очень благодарна Батюшке, за помощь в семейных нуждах.
Его мудрость и духовность сыграла большую роль.
Ещё при жизни старец отговорил меня от аборта, глупой я тогда
была, сама не знала, чего хочу. Но теперь я ему благодарна. Вот с
работой только все худо у меня было, уже и не знала, на что наде-
яться, думала, что старца-то теперь нет, помочь некому, но к нему
на могилу все же пришла. К кресту приклонилась, проговорила все.
И знаете, после того как я вышла из монастыря, достала телефон
посмотреть время, и тут он прям в руках у меня зазвонил, это с
работы сообщили хорошую новость. Теперь пришла сказать спа-
сибо за это старцу Феофану. Главное ведь не просить, а молиться
с великим сокрушением и сердечной теплотой.

246
 Александр:
– Это был сосуд наполненный любовью и состраданию к ближ-
ним. Он молился о каждом, не зная отдыха. Никто не уходил от
него неутешным!

В память о схиархимандрите Феофане (Данькове)

В селе Шигонь стало доброй традицией каждую осень, силами
прихожан храма Архангела Михаила, оказывать помощь Иоан-
но-Богословскому Макаровскому монастырю.
С особым сердечным участием люди отдавали часть выращен-
ного урожая, посвящая ее памяти почившего этим летом духовника
монастыря, известного по всей России старца, схиархимандрита
Феофана (Данькова). Многие жители села Шигонь обращались к
нему за помощью в различных нуждах, болезнях и всегда старец
принимал их с радушием и отеческой любовью. С этой же любо-
вью люди и приносили свою посильную жертву обители в память
о дорогом батюшке.

247
Архимандрит Кирилл
(Павлов)
«Поминайте наставников ваших, которые
проповедывали вам слово Божие, и, взирая на
кончину их жизни, подражайте вере их».
(Евр. 13, 7)

248
 Кирилл (в миру Иван Дмитриевич Павлов; родился 8 сентября
1919 в деревне Маковские Выселки, ныне Михайловского района
Рязанской области) – архимандрит, духовник Троице-Сергиевой
лавры. Один из наиболее почитаемых старцев Русской православ-
ной церкви конца XX – начала XXI веков.

Биография

Родился в верующей крестьянской семье. С 12 лет жил у не-

верующего брата, под влиянием среды отошёл от религии. После
окончания техникума работал технологом на металлургическом
комбинате. Был призван в Красную армию, служил на Дальнем
Востоке. Участник Великой Отечественной войны в звании лей-
тенанта, участвовал в обороне Сталинграда (командовал взводом),
в боях возле озера Балатон в Венгрии, закончил войну в Австрии.
Демобилизовался в 1946 г.
Иногда архимандрита Кирилла отождествляют со знаменитым
сержантом Павловым, также участвовавшим в Сталинградской
битве и оборонявшим знаменитый «дом Павлова». Однако речь
идет об однофамильце – сержант Павлов, Яков Федотович после
войны находился на партийной работе и в монахи не постригался.
Во время войны Иван Павлов вернулся к вере. Он вспоминал,
что, неся караульную службу в разрушенном Сталинграде в апреле
1943, среди развалин дома нашёл книгу:
Стал читать её и почувствовал что-то такое родное, милое для
души. Это было Евангелие. Я нашел для себя такое сокровище,
такое утешение!.. Собрал я все листочки вместе – книга разбитая
была, и оставалось то Евангелие со мною все время. До этого
такое смущение было: почему война? Почему воюем? Много не-
понятного было, потому что сплошной атеизм был в стране, ложь,
правды не узнаешь… Я шел с Евангелием и не боялся. Никогда.
Такое было воодушевление! Просто Господь был со мною рядом,
и я ничего не боялся.
После демобилизации Иван Павлов поступил в Московскую
духовную Семинарию, а по её окончании – в Московскую духов-

249
ную Академию, которую окончил в 1954 г. 25 августа того же года
был пострижен в монашество в Троице-Сергиевой лавре. Вначале
был пономарём, затем стал казначеем и, наконец, духовником
монашеской братии, был возведён в сан архимандрита. Духовник
Патриарха Алексия II, переведён в Переделкино (где находится
Патриаршая резиденция), продолжая духовно окормлять монахов
Лавры. Автор многочисленных проповедей и поучений. Наставник
молодых монахов, принявших постриг в Лавре.
Архимандрит Кирилл считается одним из наиболее известных
русских старцев конца XX – начала XXI вв. Современники дают
ему следующую характеристику:
Как в прежние времена прп. Сергий Радонежский, так в наше
время о. Кирилл является хранителем чистоты Православия и
традиций русского монашества. К нему, в Сергиеву обитель, сте-
каются верующие со всей России. Здесь, в тесной комнатке перед
батюшкиной келией или в узком коридорчике флигеля Патриар-
шей резиденции в Переделкино, с трепетом и надеждой часами
ожидают люди счастливой возможности увидеть доброе, светлое,
дорогое лицо Старца и получить его благословение. Всех принять
Батюшка не может: день ведь не растянешь, но пока сильно не
занемог, принимал иногда по 50 чел., и прием длился до полуночи,
лишь с небольшим перерывом для короткого обеда и дневной мо-
литвы. Люди приходят к Батюшке со своими скорбями, просьбами,
проблемами, и все получают утешение, помощь, совет, наставле-
ние и, уходя, прижимают к сердцу бумажную иконку, книжку или
конфетку – дорогое Батюшкино благословение.
Архимандрит Кирилл считает, что самое главное – надо любовь
хранить. Не нужно никакой вражды, никаких расколов учинять.
Враг боится мира. Вражда – самое испытанное его средство. Поэ-
тому желаю вам, чтобы братство было единодушное. Снисходили
бы друг к Другу, прощали бы друг другу. Как апостол Павел сказал:
«Возлюбленные и избранные Божие, облекитесь в милосердие, в
благость, в смиренномудрие, в кротость, долготерпение, снисходя
друг к другу и прощая взаимно обиды, жалобы».
250
 Негативно отнёсся к волновавшему значительную часть пра-
вославной общественности введению ИНН как к составной части
опасных для православной веры глобализационных процессов.
Призывал к бдительности, считая, что отречение от Христа может
начинаться неприметно, в рутине повседневных и ставших при-
вычными грехов, который сам человек склонен считать мелкими
и незначительными. ИНН и всё с ним связанное, по мнению о.
Кирилла – это «начало конца». В то же время он воздерживался
от резких выступлений против введения ИНН, не желая стимули-
ровать церковный раскол.
Если нет мира, то делать ничего не надо, только вред будет.
Сопротивляться введению ИНН нужно так, чтобы никаких рас-
кольнических настроений не возникало среди паствы, чтобы не
страдало единство Церкви. Тем, кто может, нужно добиваться от
Правительства, от Думы, Госучреждений, чтобы был принят закон,
освобождающий православных от присвоения номеров.
Газ. «Спецназ России», №4, 2010 г.

«Не всяк глаголяй Ми, Господи, Господи,

внидет в Царствие небесное: но творяй волю
Отца Моею, иже есть на небесех».
(Mф. 7, 21)

Готовиться
В середине 90-х годов, при встрече с отцом Кириллом, спросил
его отец Сергий:
– Батюшка! Ещё во времена Андропова я слышал от одного
пожилого человека такие слова: «Будет Мишка меченный, а потом
– конец света». Так это ныне?..
Отец Кирилл не сразу, тяжело вздохнув, сказал:
– Так или не так, один Бог знает. Не мне грешному судить об
этом. Господь сказал, что никто, даже Он знать об сроках не может,
токмо Сам Бог-Отец. Нам людям об этом не ведомо.
Опять вздохнув тяжело о. Кирилл продолжил:

251
 – Хотя времена нынче нехорошие. Тяжелые времена… И судя
по окружающему нас, по знакам, событиям ничего хорошего нас
не ждёт. Грехи наши преумножаются, и конец соответственно
приближается.
– Значит, прав был тот старик?..
– Богу ведомо, не нам…
– Хорошего значит ждать не надо?..
– Судя по всему, особо хорошего нет.
– А что делать?
– Готовиться.
– К чему?..
– К грозным испытаниям… скорбям.
– Как готовиться?
– А это святые нам давно указали. Постом. Молитвой. Благоче-
стием. Трудом. Мирным житием. Добрыми делами. Угождением
Богу…
– Трудно это.
– Оно всегда было трудно. Теперь тяжелее. А делать надо! Без
этого нельзя!
– Никак? Сами разве, своими усилиями не можем остановить?!..
Человек же всё может!
– Нет. Сколько существовало человечество, столько пытались.
Адам первый из людей возомнил о своих силах. «Сам» захотел
творить, стать как Бог. До него Денница – падший ангел… Всю
историю этот горький урок проходили. Всё «сами», рукотворный
рай создать хотели. Особенно коммунисты… И что? Ничего ни у
кого не получилось. Только Бог всё может. Без Него, Его помощи
ничего не выйдет. Сколько уже раз ударялись. Во все века. И всё
– не впрок!
Собеседник разочаровано вздохнул. Отец Кирилл продолжил:
– Удивляет. Всё тычемся в стену и никак не поймём, что не в том
направлении надо идти. В обратном. От которого ушли, отвергли
по неразумению. К Богу возвращаться надо, а мы не идём, в об-
ратную сторону бежим. Ленимся, мирской суетой, удовольствиями

252
поглощаемся. Блудный сын додумался! Вернулся. И всё у него
возвернулось. Снова стал жить по-человечески. Что значит жить
то в мире, любви и почитании родителя. Так и нам, заплутавшим,
надо возвернуться…
Чувствуя, что и так много времени оторвал у старца, а там,
за дверьми много желающих ожидает, отец Сергий благодарно
поклонился, благословился и бодро сказал:
– Будем стараться Батюшка!..
Заулыбался и отец Кирилл, похлопал его по плечу.
– Будем. Обязательно будем… Без этого никак нельзя.

«Пусть никто не отчаивается в своём спасении. Ведь при-

меры святых указывают нам, что люди всякого сословия при
разных обстоятельствах и условиях жизни достигли вечного
блаженства. Не место спасает человека и не его положение,
а одно только требуется: Чтобы твоей работой и жизнью не
нарушались требования совести и закона Божия».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

Отвергнутый
Этот пример выражает чувства и желания многих чад и почи-
тателей Батюшки.
Один иеродиакон оступился в жизни своей. Ушёл из Лавры.
Обратно его не принимали, а он настойчиво жил и трудился не-
вдалеке от обители, и почти ежедневно приходил туда.
Почти все иноки, насельники и трудники Лавры отворачивались
от него, или делали вид, будто не видят или не знают его.
Он же, согбенный, настойчиво приходил в Лавру, и плача, раз-
мазывая слёзы по лицу, шептал: «Никому я здесь не нужен, кроме
отца Кирилла…»
Время от времени воздевал руки к небу и просил:
«Господи! Помоги Батюшке, отцу Кириллу выздороветь. Чтобы
он быстрее вернулся сюда. Я не могу без него. Жить невозможно!
Его так здесь не хватает!»
253
 «Сила Моя совершается в немощи. И потому я гораздо охот-
нее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне
сила Христова».
(2 Кор. 12, 9)

Последняя служба старца

Появилась на свет, слава Богу, книга «Ближе к Богу!» со ста-
тьями и беседами с архимандритом Кириллом. При подготовке и
выходе ее появилось и много искушений.
Многострадальная книга претерпела много скорбей.
И, главное, добраться, как и многим-многим желающим до
столь необходимого отца Кирилла не получалось. Приставленные к
нему люди, выдвигали препятствия за препятствиями, причины за
причинами. Хотя был он в добром здравии и «особые» люди (а это
часто праздные, любопытствующие) свободно к нему проходили.
Волевым дерзновенным рывком всё же удалось отцу Сергию про-
рваться к Батюшке. Встреча произошла в алтаре переделкинского,
Преображенского храма.
Когда отец Кирилл у жертвенника вынимал частички, к отцу
Сергию подошёл знакомый «доброхот» и пошептал «доброже-
лательно», о том, что Батюшке плоховато и к нему лучше не
подходить. Стало понятно, не отдав отцу Кириллу переданные
почти месяц назад сигнальные экземпляры книги, «отодвигая»
от встреч, этот «доброжелатель» по-своему красноречиво описал
отцу Кириллу суть напечатанного. Явно обозначалась острая не-
приязнь, борьба определённых лиц против имеющих силу живых
слов старца о дне сегодняшнем, собранных в книгу. Страшны они
для пособников тьмы!
Улучив минуту, подойдя под благословение к отцу Кириллу,
выслушал отец Сергий его слова. Пожурил он (но не более!) отца
Сергия за то, что не от него первого узнал о сборнике, на кото-
рый благословил. Стал отец Сергий горячо объяснять, что не мог
пробиться к нему, родненькому. Вороги видимые и не видимые не
пускали. Поверив ему, заулыбался добрейший Батюшка. Отлегло

254
и у отца Сергия от
сердца. Отошёл он
п о ода л ь , за чреду
пришедших, дабы не
мешать службе и мо-
литве отца Кирилла.
Стоя огляделся. Уви-
дел в тесном алтаре
и «прелезших инде»,
вошедших в алтарь и
стоящих здесь. Такие
«представители» везде
вхожи. И что ещё гор-
ше. Они порой лука-
выми словолжениями
добывают от Батюшки
благословения на де-
коративно расписан-
ные «подвиги» свои,
потом творят невесть
что, размахивая повсюду именем Батюшки. Горько, но, увы, нет
ныне мочи исправить, остановить таковое. «Преумножение без-
законий» достигает шкалы штормовой.
Сколько страждущих со всей страны не могут добраться до Ба-
тюшки хотя бы на миг, на одно слово... По острейшим проблемам,
для судьбоносных решений. Эта стена будто дым растворяется
перед теми, кто по звонкам или по наглости своей идут потоком,
отнимая силы и время у старца.
Один из алтарников сообщил отцу Сергию, что его зовёт к себе
отец Кирилл. С готовностью он сделал несколько шагов вперёд в
небольшом алтаре, и этого уже было достаточно, чтобы оказаться
около него.
Отец Кирилл вкушал после причастия антидор и запивал тепло-
той. Второй ковшик с теплотой и частицей антидора протянул отцу
Сергию. В недоумении тот смутился, застыл в нерешительности.

255
 – Не будешь, что ли? – спросил Батюшка.
Тут же спохватился отец Сергий, как апостол Петр при омове-
нии ног Спасителем, боясь услышать тоже: «Аще не умыю тебя,
не имеешь тогда общего со Мною». (Ин. 13, 8). Выпалил:
– Как благословите, Батюшка.
Отец Кирилл благословил поднесённое. С благоговением отец
Сергий потребил антидор и запил красной запивкой. Батюшка
подал второй ковшик с красной, как кровь теплотой. Отец Сергий
испугался, оторопел. Это не просто так! Вопрошающе взглянул на
старца. Тот строго, взглядом, подтвердил предложение и отошёл на
своё прежнее место. Только тут отец Сергий осознал значимость
того, что произошло сейчас с ним.
У старцев ничего «просто так» не бывает. Сказал же Господь
апостолу Петру: «Что Я творю, ты не ведаеши ныне, уразумее-
ши же после» (Ин. 13, 7). Наградил Батюшка! Кроме того. Значит,
одобрил дерзновение и совершённый труд. Не личное отца Сергия
творение, а книгу, каковая дерзает передать его (!), отца Кирилла,
слова, мысли, тревоги… Тут – особый счёт! Особая требователь-
ность. Здесь лёгкое отношение недопустимо. Батюшка – один из
редких правдолюбцев среди нас грешных. Его никакими силами
нельзя заставить говорить и поступать не по совести. Именно по-
этому и за этим, редчайшим даром ныне – водой живой, правдой
и истиной, едут к нему со всего света, тянутся к нему, ищут его.
После сотрапезы с Батюшкой, смиренно отойдя в сторону, отец
Сергий вскоре вновь был подозван о. Кириллом и тот спросил его:
– Чего ты хотел?
Растерялся от неожиданности отец Сергий, попросил:
– Поисповедываться хотелось бы.
– Ну, давай, – решительно согласился Батюшка.
Не мешкая, проситель бухнулся на колени, ближе к Престолу.
Стал читать молитвы. Когда негромко прочитал их, последовало
следующее от склонившегося к нему отца Кирилла:
– Кайся.
И началась баня–пакибытия. Преодолевая боязнь огорчить,
«разонравиться» Батюшке, и чтобы не отнимать много времени у

256
старца, отец Сергий хотел сообщить о бытовых, мелких грехах.
Но уразумев, перед каким духовником, всеведущим он находится,
решительно стал выдергивать из себя один за другим разросшиеся
в нём чертополохи, какие только попадались внутреннему взору.
Пока не остановился.
– Всё? – спросил Батюшка.
– Да… Вроде бы...
– Хорошо, – одобрительно заключил отец Кирилл, накрыл
своей епитрахалькой, прочитал разрешительную молитву. Твёр-
до, жёстко, крестно, четыре раза ударил сверху по темени своим
троеперстием.
Будто из проруби ледяной вынырнул отец Сергий! С радостью
хватанул животворный воздух разрешения и прощения. Одновре-
менно осознал и тяжёлую, суровую ответственность перед Судией,
за исповедь у такого угодника Его. Как отблагодарить за такую
великую Милость Господа, что Он допускает, даёт возможность
окормляться у такого великого пастыря Своего?..
Отец Кирилл пошёл в сторону, спохватился отец Сергий, уце-
пился за рукав рясы его, взмолился:
– Вопросы есть!
– Говори, – согласился о. Кирилл.
– Как быть, Батюшка? Занялся я вот, по вашему благосло-
вению послушанием данным мне. Эту книгу сделал, сейчас
доделать, дополнить надо. Труды большие и чувствую, что
теряю усердие в заботах по приходу своему. В прежней сосре-
доточенности на службах и в молитвах ослабеваю! Что делать?
Как сохраниться?
– Службы и молитвы, дело – большое. Основное. Это нужно
держать! Не ослаблять. Без этого не сможешь и своё, нужное лю-
дям послушание понести. Слово Божие до людей доносить надо.
У тебя же маленький приход, зимой прихожан мало. Поработай
пока и в этом. Господь тебе дал профессиональный опыт, знание
словес. Так что неси, неси их людям. Может ещё скольким-то лю-
дям, через это поможешь спастись. Старайся с усердием. Времени
немного осталось.

257
 – Уныние порой одолевает. Нужно ли это теперь? Страшно как
события развиваются. С какой чудовищной быстротой!
– Что делать? По грехам нашим. Мы их приумножаем быстро,
ускоряем. Они нас и гонят к краю стремительно, к концу всего.
Не хотим остановиться. Вот и идёт всё как не надо. А ты кто?
Пастырь? Вот и не робей! «Смотри и не ужасайся». Веди, веди
твердо паству свою к Господу, ко Спасению.
Вдруг отец Сергий увидел, что некто, пригнувшись, едва ли
не касаясь их своим выдающимся носом, открыто, напряжённо
вслушивается в то, о чём они беседуют. Не выдержав такой откро-
венной наглости, отец Сергий обратился к любопытному:
– Мил человек. Ты чего это? Нельзя же так…
Тот, ничуть не смутившись, даже не двинулся в сторону.
Тогда повторил свою просьбу отец Сергий:
– Распрямись, отойди, пожалуйста, отсюда.
Нехотя, тот отошёл.
Насторожённый этим, отец Сергий склонился ближе к отцу
Кириллу, и уже шёпотом, прямо в ухо стал говорить дальше:
– Ещё, Батюшка. На Крестные ходы хожу, к Думе… Выражаем
своё неприятие ИНН, новых паспортов, кодов... Одобряете?
– Это нужно. Надо делать! Мы должны быть с людьми, со своей
паствой. Защищать и укреплять их. Не бросать. Только с молитвой,
иконами, без страстей чтобы было.
– Да, Батюшка.
– Что ж, это тоже дело – Божие. Мы должны исповедовать твёр-
дость своей веры. Сам Господь говорил, что не должно зажжённым
свечам быть под спудом. Они должны светить и всем другим.
Боль за смятенных людей, особенно в городе. Общая сумятица
одолевали отца Сергия, и он посетовал:
– Этими новыми паспортами, номерами, налогами, поборами…
наглым натиском беззаконных властей, страхом давят всех нас.
Мало кто противится антихристовым силам.
– Не быть как все. Это всегда было страшно, – ответил отец
Кирилл и уточнил своё мнение на происходящее, воспроизведён-
ное в книге «Ближе к Богу»:

258
 – Батюшка, простите, я снова о новом паспорте. Как быть?
Это не только моя личная проблема. Меня многие прихожане
нетерпеливо выспрашивают. В последнее время телевидение и
печать осатанели с давлением на всех в получение этих новых
паспортов. Близок конец года, последний срок действия старых
паспортов. Люди волнуются. Как им быть? Получать новый
паспорт или нет?
– Если есть возможность – не принимать присваиваемые номе-
ра, паспорта, карточки… Всё это на погибель нам.
– А как бороться с этим? Остановить?
– Только под покровом Церкви, под Божией защитой можно
спастись.
И тут же отец Кирилл сам задаёт вопрос:
– А говорят, что старый паспорт продлили на полгода?
– Никаких официальных указов на этот счёт я не слышал. Об
этом только в патриотических газетах сообщено. Это пока жела-
емое выдается за действительное.
– Да? – искренно озадачен Батюшка. – Жаль. А я думал вопрос
решённый.
Сочувствуя, не желая оставлять Батюшку в расстроенном со-
стоянии, отец Сергий утешает:
– Вполне возможно, что власти это сделают. Только что не
успевают всех околпачить. Большое пространство, бездорожье,
лень, расхлябанность исполнителей сего негодного дела, нам
сильно помогают в этом. Недаром они по «ящику» устроили та-
кую истерику…
И действительно, утешение подействовало. Отец Кирилл
оживлённо перебил. Пристукивая своей ладошкой по моей руке,
быстро проговорил.
– Вот, вот… пока не торопитесь. Время ещё покамест есть. Там,
может, Господь помилует и ещё даст его. Не будем торопиться с
этим. Давайте подождём, а там посмотрим!..
– Ожидание, тоже – сопротивление злу?
– Да, да.
– Как Бог даст?

259
 – Совершенно верно. Именно так. Как Господь положит… Там,
глядишь, ещё чего переменится, изменится может… Подождём
пока. Потерпим.
Одарённый Батюшкиной шоколадкой, отец Сергий был всё
же несколько озадачен. Отодвинуть решение этого вопроса
Батюшка, предлагал и летом. Старенький он, немощен. Вдруг
что случится? Да и охрана вокруг него всё усиливается. Заслон
может стать, совсем непреодолимым. Получишь ли следующее
его наставление?
Полагаясь на Милость Божию, успокоился. Даст Бог, ещё сви-
димся, уточним последующее.
– Народ в храм плохо ходит, тяжело нести их нерадение.
– Тяжело, но только так… Не отступать! Ты пастырь, воена-
чальник, вот и веди своё войско пасомых, воинов Христовых по
крещении, веди куда надо.
– Теперь поводырей вон сколько развелось. В одном телевизоре
их легионы! В каждом доме, из красного угла командуют. Попро-
буй посоперничай с ними!..
Отец Кирилл по-военному, не дрогнув наставил:
– Мы не должны унывать. Не имеем право. Должны трудиться
неустанно. Для этого нас Господь и призвал, поставил. Давай,
давай дерзай! Псы лают, а караван должен идти. Иди неустанно,
понял?!..
И добавил медленно, доходчиво, заканчивая тему:
– Не забывай. Будь настороже сам и пасомых держи в строгости
и внимании к себе. Быстро всё произойдёт. Оглянуться не успеем,
как враги наши одолеть, погубить нас могут. Помнишь, в книге,
что ты издал сказано?.. «Номер, карточка, печать!» Всё одно за
одним будет. И очень быстро! Многие проморгают, небрежно от-
несутся, их проштампуют и… они погибнут!.. «Бдите, яко опасно
ходите» – предупреждал Спаситель, а мы и сейчас не верим Ему.
Не радеем о своём спасении.
Тяжело вздохнув, отец Кирилл пересилил в себе тревогу и
обнадёжил:
260
 – Но Господь может в один момент всё изменить. Всё разметать
у наших врагов. При одном условии. Если мы будем неустанно,
дерзновенно трудиться, усердствовать в деле спасения.

«...С прискорбием мы должны сказать и сознаться, что ныне

стало всё больше слабеть наше христианское благочестие и
стало увеличиваться равнодушие ко всему, к чему приглашает
и чему учит Иисус Христос в Своём Евангелии. Постоянная
суета, заботы и хлопоты о нуждах, удобствах и удовольствиях
земной жизни поглощают всё наше внимание, как будто век
нам жить на земле. Это гибельное направление. Будем же, до-
рогие братия и сестры, чаще взирать на светлый лик Царицы
Небесной и чаще приводить себе на память Её святую жизнь.
Да послужат нам и в этом благим примером наши боголюбивые
предки, отличавшиеся искренним христианским благочестием
и любовью к святой православной вере. Если мы, подобно им,
будем искренне и всеми силами стремиться к благочестию и
святости, то Пресвятая Богородица возьмёт нас с любовью
под Своё покровительство и во всём добром окажет нам Своё
содействие и помощь».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

«Нужно помнить и о том, что нас всех ждут испытания.

Мы призваны к тому, чтобы исповедовать верность Христу.
То, что это произойдёт – несомненно, и к этому нужно быть
готовым…»
Архимандрит Кирилл (Павлов)

Возвращаясь к первоначальной теме, отец Сергий спросил:

– Батюшка. У вас какие-нибудь предложения по поводу книги
будут?
Отец Кирилл чуть нахмурившись припоминает:
– С превозношениями всякими аккуратней. «Всероссийский
старец» там и прочее…

261
 Говорит он от
должной, подоба-
ющей ему скром-
ности. Критика сия
– понятная. Было
бы неестественно
для старца, если бы
он лукаво умолчал
об этом.
Оправдываясь,
отец Сергий пояс-
нил:
– Батюшка. Та-
кую оценку дали,
написали так, дру-
гие люди. Это –
сборник не только ваших статей, но и других авторов.
– Другие, мало ли чего напишут… Да и какой я – «старец»?
Так, просто старый человек и всё… – усмехнулся отец Кирилл.
– Вы наша опора, Батюшка! Мы, без вас… Вами, вашими мо-
литвами, наставлениями мы движемся, направляемся…
– Да что я – немощный!.. – махнул в ответ отец Кирилл рукой,
отрицательно покачал головой и отошёл в сторону. Собеседник
снова остановил его вопросом:
– Когда увидимся, Батюшка?..
– В больнице может быть, там, на Мичуринском проспекте я
буду. Завтра ложусь. Дня через два приходи туда, потрудимся.
– Понял, Батюшка. Постараюсь, очень постараюсь туда про-
биться.
Итак, ясно главное. Батюшка, с тем, чтобы брать новые
паспорта, номера и дальнейшее в этом направлении – не со-
гласен. Не даёт благословения на их принятие людям. Хотя,
ох, как трудно ему об этом говорить. Намного легче было бы
согласиться, как все. Так, увы, делает подавляющее большинство
священства разного ранга. А он один, поношаемый за это от вли-

262
ятельных чинов, стоит, не гнётся и в этом вопросе. В то же время
не кидает налево–направо бойких, безответственных призывов.
Не накладывает бездушно на людей «бремена неудобоносимые».
И нам нельзя лениться, размазываться. По возможности надо
сопротивляться. Иначе антихристовы силы совсем одолеют нас.
Потерпим. «Господь терпел и нам велел». Может и «насовсем»
выстоим. Так вот, по шажку отстоим. Спаситель, укрепляя нас,
призывал через евангелистов: «Претерпевый до конца, тот спа-
сен будет!» (Мф. 24, 13).
Будем стоять и дальше.
Отец Кирилл – прав! Вскоре после этой ноябрьской встречи с
ним, власти продлили действие старых паспортов, но ненадолго….

Причащение прихожан и длинная проповедь служащего свя-

щенника завершилась, Царские врата закрылись.
Один за другим подходили к отцу Кириллу желающие высказать-
ся, услышать его совет. И всех с доброй улыбкой, каждого как осо-
бенного, неустанно, внимательно выслушивал старец. Разбирался в
сложнейших запутанных проблемах. «Якоже Сын Человеческий
не пришел, чтобы послужили Ему, но чтобы послужить, и отдать
душу Свою за избавление многих» (Мф. 20, 28).
Один семинарист плачет. В голос жалуется. У него возникла
проблема с дорогой для него девушкой и со служением в церкви
одновременно. Его должны рукоположить во диаконы, а затем мо-
жет и во священники. Для этого он должен или иночество принять
или быть женатым. Он тяготеет ко второму. Есть и девушка под-
ходящая и любовь меж ними. Одно препятствие – родители её. Не
хотят они выдавать её замуж за будущего священника и все тут!..
Отец Кирилл утешает его, а семинарист не утешается, захле-
бывается слезами навзрыд. Успокаивает Батюшка, а тот никак не
успокаивается… Даже бросился в сторону, к выходу, потом, услы-
шав призывы, остановился, возвращается к старцу. Батюшка погла-
дил его по голове, сообщил что видит благополучное разрешение
его проблемы. Только пусть он не расстраивается так, не делает
резких, необдуманных поступков. Молоденький семинарист качает

263
головой, что-то бормочет несогласное. Не выдерживают и стоящие
рядом друзья его. Уговаривают, вразумляют его довериться словам
духовника Всероссийской обители. Он, наконец, успокаивается.
Отерев слезы, послушно протягивает к Батюшке сложенные кре-
стом ладони. Отец Кирилл безмерно счастлив!.. Одну руку свою
он поднимает, благословляет ею, кладёт в раскрытые ладони се-
минариста, другой рукой гладит его по голове как сына. Говорит
ему тихо какие-то ободряющие слова. Тот кивает послушно скло-
нённой головой, всё ещё плача, но совсем по-другому. Другими,
тихими, радостными, благодарными слезами. Батюшка достает
из бездонных карманов своего потёртого подрясника шоколадку
и подаёт ему. Семинарист ухватывается за его протянутую руку,
с благоговением припадает к ней. Все окружающие улыбаются,
рады совершившемуся на их глазах. Ещё одна смятенная душа
обрела покой, уверенность во благом и силы для продолжения
своих благих дерзновений.
Трое иноков Лавры вкупе, группой обступили Батюшку, сове-
туются с ним, как им жизнь монашескую править.
Отец Кирилл отойдя от обступивших его, подходит к отцу
Сергию и дает ещё, вторую шоколадку. Что это?! Радуется и
одновременно пугается получивший. Что такое «подслащивает»
Батюшка? То ли за прошлые горечи искушений, огорчений? То ли
перед грядущими скорбями?.. Судя по щедротам, всегда сдержан-
ного старца, надо готовиться к нелёгким испытаниям. Впрочем, с
Батюшкой, его молитвами, поддержкой ничего не страшно!..
Быстрым шагом в алтарь вошёл озабоченный келейник. Он
уже разоблачился из стихаря, одет в пальто. Подзывает другого
алтарника, ставит задачу:
– Выводить Батюшку будем через тот выход, – показывает на
левый от алтаря, дальний выход из храма.
Дождавшись окончания бесед отца Кирилла, подали ему
утеплённую рясу с давним, знакомым по многим фотографиям,
сереньким шарфиком. Батюшка оделся. Пошли.

264
 Трудный выход

«Человек, идущий у Богу посредством покорности и послу-

шания Ему, соединенных с правой верой, достигает встречи
с Ним и постоянного пребывания в нем. Вот что является и
зовется богословием».
(Афонский старец Иосиф-исихаст)

«Сия есть заповедь Моя, да любите друг

друга, как Я возлюбил вас»
(Ин. 15, 12)

Едва Батюшка появился из алтаря, вся масса народа, так и не

разошедшаяся и даже не уменьшившаяся после окончания службы,
рванулась к нему.
Выдвинул из общей массы своё холёное тело знакомый отцу
Сергию сладковидный «поэт». Недавно он его одарил своей шикар-
но изданной книгой стихов. Там жирно красовалась надпись «По
благословению архимандрита Кирилла (Павлова)». Отругал его отец
Сергий тогда за то, что тот посмел такое сделать. Потом, раскрыв
сборник рифмоплёта, прочитал там эпиграф к одному стиху:
«Президенту Великой России,
А по-нашему просто Царю, –
Государю Державы Владимиру
От поэта…»
Гнусно схулиганить можно оказывается не только на заборах и
в подворотнях, но и тысячными тиражами, растиражировав свой
словесный безстыжий бред.
Мог такое «благословить» Батюшка? Ясно – нет!
Вот и такие искатели встреч толклись около отца Кирилла. Ка-
кую только накипь не нагоняет лукавый к чистейшему, живитель-
ному роднику. Сколько «важных персон» по звонкам «сверху», от
властей светских и несветских подвозились целыми выводками.
Они выходили от отца Кирилла ничуть не потрясённые, пустые.
«Отметились», можно при случае козырнуть этим, вот и всё.

265
Сколько сил, времени, здоровья такие похитили не только у старца,
но и у по-настоящему страждущих людей со всей России. Только
по острым вопросам добивающихся встреч, боящихся занимать
Батюшку на немногие минуты.

«В разной степени мы, братия и сестры все испытываем

бурю бед и напастей в жизни, как пловцы в море; и у нас, как у
апостолов, под бременем грехов болезненно расстроено сердце,
мысли и воля, так что мы иногда всего и всех боимся, даже
собственной тени и шума древесных листьев. Но это пото-
му, что у нас ещё слаба вера в Иисуса Христа, что мы ещё не
соединились с Ним. Кто всем сердцем уверовал в Него и тесно
соединился с Ним, тот никого не боится ни на небе, ни на зем-
ле. Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся?
Господь защититель живота моего, от кого устрашуся? Аще
ополчится на мя полк (бесовский), не убоится сердце мое; аще
востанет на мя брань, на Него аз уповаю (Пс. 26, 1, 3). Вот,
сколь дерзновенен, и мужественен, и неустрашим верующий и
любящий Господа».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

Дождавшиеся выхода Батюшки из алтаря, плотно стоящие при-

хожане, при появлении его стали выкрикивать ему свои радостные
пожелания, другие пытаться докричаться с наболевшими вопро-
сами… Несколько оторопевший от такого натиска отец Кирилл
некоторым отвечал коротко, на ходу.
Напрягая силы, келейник с алтарниками закрыли спинами нах-
лынувший разом вал людской. Едва успели прикрыть Батюшку. Он
на ходу благословлял людей стеснительно улыбаясь, извиняясь,
тихонько шёл к выходу. Протиснулся через пробку людскую в
дверях, пошёл по заснеженной тропке, мимо надгробий приал-
тарных захоронений.
Особо ретивые почитатели шквалом вывалились вслед за ним
из дверей. Стали обгонять старца и хилое оцепление вокруг него,
забегая вперёд. Тормошили его сзади и с боков. Пришлось сдер-

266
живать, оттаскивать в сторону какую-то даму в дорогой шубе. Две
попытки её дотянуться до отца Кирилла удалось предотвратить.
Она заскрежетала зубами. На третий раз, предчувствуя недоброе,
пришлось просто оттолкнуть её в сторону. Она злобно что-то про-
шипела. Тут ринулся вперед её спутник. Тоже смугло-брюнетный
южанин. Он ещё безцеремонней стал с разгона прыгать на спины
и плечи собравшихся, стараясь дотянуться до отца Кирилла. С
третьей попытки ему это удалось.
Увидев это, брюнетка в шубе обрадовалась, в восторге дважды
вскрикнула:
– Всё, теперь всё в порядке!
Процессия неожиданно встала.
Спереди тоже нещадно наседали. Пришлось перебежать туда,
чтобы дать возможность двигаться вперёд. Когда отец Сергий за-
шёл спереди, то увидел, что Батюшка замер, будто задохнулся чем-
то. Глаза на секунду чуть прикрылись. Левой рукой он держался
за растрепавшийся шарфик, там, где сердце. Лицо его побледнело.
Этого, никто из осадивших его, не замечал. Все продолжали шу-
меть и рваться вперёд, к нему. Восточного типа дамы в шубе и её
пособника не было. Они мигом куда-то исчезли.
Такое отцу Сергию, ещё в Лавре, приходилось видеть. Не-
сколько лет тому назад. Дождавшись, когда после окончания
службы Батюшка так же вот выйдет из алтаря, многие стра-
ждущие завидев его, бросились ему навстречу. Но они были
отброшены, небольшой, но обладающей какой-то страшной
силой, группой темных женщин, чем-то напоминающих горла-
стых, наглых торговок. И тогда, улыбавшийся, пребывавший в
хорошем состоянии Батюшка неожиданно чуть запнулся ногой,
глаза его едва заметно насторожились. Окруженный сворой
непонятно о чем галдящих вороноподобных кликуш, о. Кирилл
пытался какое-то время, угомонить их, помахивая миролюбиво
на них ладонями. Безполезно, гвалт только нарастал. Вдруг глаза
Батюшки, и руки опустились вниз, и он так же вот покачнулся и
зашатался побледнев. Нашлись среди нас, решительные прихожа-
не. Рывком ринулись к дорогому пастырю, мигом сметя черную

267
группу. Поддержали его под локотки. Он тут же возблагодарил
за помощь, стал утешать и успокаивать всех.
Такое опять поразило отца Сергия. «Как это? Нас старцы вра-
зумляют и успокаивают евангельским кличем «наступать на змию
и на скорпию… и ничто вам не повредит». И вот такой духовной
силищи пастырь так раним, уязвим? Но и Господь был тоже чув-
ствителен, при Своём земном пребывании. Когда кровоточивая
женщина прикоснулась только к краю Его одежды, Он тотчас,
среди тесноты, плотно обступивших его людей почувствовал
это. Остановился и спросил, кто коснулся Его. Вот как сверхчув-
ствителен даже Тот, Кто может всё!..
Была ересь монофизитов, утверждавших, что Иисус Христос
– одна Божественная суть. Он, де, не испытывает как мы, ни
холода, ни голода, ни боли. Посему все недуги, неустройства и
мучения Он, де, не испытывал, не чувствовал. А значит и Подвиг
Его – относителен.

268
 Так и угодники Его, судя по всему, «могущие и горы передви-
гать», бывают уязвимы, безсильны, чувствительны к таким ударам
злой силы.
Помогла отцу Кириллу и Божия помощь. Повалил густой снег.
Подняв лицо вверх, Батюшка благодарно принимал на лицо круп-
ные, падающие с небес хлопья снега.
«Слава тебе, Господи!»
Собравшиеся люди, искренне любящие, благоговеющие перед
Батюшкой, смиренно, терпеливо стояли по сторонам, провожая
отца Кирилла к воротам резиденции Патриарха светлыми улыб-
ками, подбадривали его.
Увидев благоговейно склонившего голову скромного подростка,
предложили ему подойти через образовавшееся свободное про-
странство, поближе к Батюшке, под благословение. Но мальчик
наотрез отказался:
– Нет!.. Я только посмотреть на Батюшку пришёл. Не могу,
сейчас… Он устал…
Три женщины громко пожелали здравия старцу. Это придало
смелости и остальным. Посыпались отовсюду горячие просьбы
к Батюшке, чтобы он жалел, берёг себя, просьбы его молитв о
нас – грешных.
Вот она, – Россия, идущих к спасению. Россия ещё живая!..
Наконец, Батюшка с провожающими у раскрытых внутренней
охраной врат. Он обернулся, улыбаясь поклонился всем. Запоро-
шенный снегом, с белой бородой и в белых валенках, он был как
сказочный добрый дедушка, сияющий не только доброй своей
улыбкой, но и всем своим существом. Подобно преподобному
Серафиму Саровскому при своём преображении перед Мотовило-
вым. Такого радостного, светящегося, его мало кто имел счастье
видеть. Многие из присутствующих замерли и даже ахнули от
восторга. У одной женщины выкатилась слеза умиления и она
тихо прошептала:
– Мы, наверное его больше не увидим...
Никто даже не заметил произнесённых ею слов, потому как
видели Батюшку радостным и бодрым

269
 Процессия вошла за железные ворота, которые тут же с лязгом
захлопнулись, закрылись на засовы.
Люди замерли на местах. Не в силах расходиться, начали
негромко разговаривать между собою. И так с разговорами, а
большинство молча, тихо разошлись. Нехотя поехали к суетной,
взвинченной страстями столице.
Снова наступила тишина и покой вокруг загородного храма.

«Сострадание – сопереживание в любви.

Нельзя любить без сострадания».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

Ещё ошеломлённый спрессованными впечатлениями, за эти

несколько часов, отец Сергий не переставал благодарить Бога:
«Слава тебе, Господи, Всещедрому, что Ты даровал мне ещё
одну встречу с дорогим Батюшкой!.. Успел к отцу Кириллу в
последний момент. Можно сказать вскочил на подножку. Объяс-
нился, исповедался, получил благословение! До чего же велика
Милость Господа!».
Потом он не раз повторял своё благодарение с ещё большим
чувством. Потому что это была последняя встреча со старцем. Раз-
говоров, бесед с ним уже не будет. Только молчаливые свидания.
Пропускная система к нему ужесточится. Тогда мы не понимали,
только чувствовали подспудно тревогу.
Завтра Батюшку увезут в больницу. Сказал, «зубы подлечить».
Это процедура не сложная, тревоги никто и не выказывал. Батюшка
много вынес опасных операций. Побудет в больнице неделю–пол-
торы и вернётся. Он и сам был в хорошем настроении…
На следующий день отца Кирилла увезли в «цэковскую» боль-
ницу – ЦКБ.
Прошло всего три дня, и многих православных людей сразила,
оглушила весть: «У отца Кирилла инсульт!» Это ввергло многих в
сильное сокрушение о нём и о самих себе. Как будем без него?!..
Многие, особенно в Лавре, служили молебны, молились о тяжко
болящем архимандрите Кирилле. Усиленно поминали о здравии

270
его. Просили Господа излечить, оставить нам, для помощи и вра-
зумлении, дорогого нам Духовника.
Через какое-то время, чуть полегчало отцу Кириллу. Перевели
его из реанимации в палату. На три дня… И опять ухудшение.
Видно маломощна наша молитва. Недостойны мы старцев-све-
точей. Одного за другим за последние три–четыре года «забрал»
Господь к Себе, наших проводников через дебри мира сего; схиигу-
мена Иеронима, схиархимандрита Ипполита, протоиерея Николая
(Гурьянова)… Может потому что почти ничего из того, о чём мы
вопрошаем их, не исполняем?!.. Что толку мучить здесь старцев?..
Не может же Господь безконечно быть безжалостным к ним, а к
нам снисходительным. Есть же предел нашим безобразиям. И на
сей раз события грозят нам отъятием от нас дорогого отца Кирилла.
«Что же нам делать без крепчайшего из столпов? Заканчивается
видно время, данное нам, для так и несовершенных нами по-на-
стоящему, покаяния и исправления? Только в такие минуты позна-
ёшь, как необходимы нам наставления таких светильников Веры.
А мы не ценим их, пока вот так, гром не грянет… Предупреждал
нас о сторожении своей души и святитель Игнатий Брянчанинов:
«Предуготовляется путь, путь мысленный для входа действию
заблуждения (2 Фес. 2, 11) в умы и сердца».
Даст ли нам Долготерпеливый ещё встречи с Батюшкой? Или
это была последняя встреча?.. Как нам без него?.. Что будем делать
дальше без опоры? Как жить? Каждый день несёт потоком беды,
невзгоды, тупики!.. Как из них выбираться без помощи таких
проводников? У кого теперь получать её? Кто поможет обрести
правильность выбранного пути, на путанных перекрёстках?..»
«Если мы желаем себе добра, если мы ищем себе спасения,
то надо прежде всего быть истинным последователем Хри-
стовым. А для этого нужно исполнять Его заповеди. А чтобы
заповеди исполнять, надо знать Христово учение, то есть
Евангельское учение, и быть верным, постоянным, достойным
учеником Христовым. Надо иметь постоянную жажду искания
правды Божией».
Архимандрит Кирилл (Павлов)
271
 Эх, если бы мы раньше (а среди нас много и иерархов нашей
Церкви), слушались по-настоящему, окормлялись у этих старцев,
которых нам щедро даровал Господь! Если бы советы и наставления
их исполняли бы!.. Тогда бы и не уходили от нас наши Старцы.
Умножим слезы, мольбы наши ко Творцу, дабы Он повременил,
оставил нам ещё отца Кирилла. Не дай Бог нам осиротеть.
2004 г.

У отца Кирилла

Напрасно некоторые оправдывают себя в своих падениях

немощью собственного естества и общею слабостью челове-
ческою или ещё тем, что «так поступают все». Священное
Писание нас удостоверяет, что чем мы немощнее, тем бываем
лучше и способнее к доброделанию, тогда благодать больше
преизобилует.
Архимандрит Кирилл (Павлов)

22 июня 2010 года.

Был отец Сергий в Переделкино, но в тот раз не удалось ему
попасть к Батюшке. Досадно было ещё от того, что всё благопри-
ятствовало. И даже милиционеры были благожелательно настро-
ены. Келейницы не против были. Но замешкались, собираясь уже
впустить его. В это время подъехала представительная машина с
тонированными стеклами и зелёным флажком Патриарха. За ней
ещё две – охрана. (Вспомнилось, что у Патриарха Пимена, и тех,
что были до него, никакой «охраны» не было). Ворота раскрылись
и закрылись, пропуская кортеж. Дальше – тишина.
Изредка приоткрывалась боковая дверь, пропуская то одного,
то другого сотрудника. В проём металлической двери было видно,
что милиционер стоит у ворот уже не один, а с двумя фигурами в
чёрных пиджаках. Хорошо, что одна сотрудница пояснила:
– Зря стоите. Теперь, раз Патриарх приехал – всё. Наступил
особый, усиленный режим. Нас, рабочих, и то гонят. Никаких
работ, никого не впускают, а Вас и подавно не пустят!

272
 Поблагодарив её, ожидающие с горечью покинули свой «пост»,
перед массивными зелёными воротами и пошли на станцию.
Получил тогда отец Сергий очередной, поучительный урок
смирения.
Не имея уже никакой надежды попасть к отцу Кириллу, он ре-
шил, что и побыть около Батюшки – великое благо. Постоял у окон
«терема», напротив келейки отца Кирилла и пошёл утешенный
на обратную дорогу. Стал ждать другого подходящего момента
поехать в Переделкино. Откладывать теперь нельзя, отец Кирилл
слабел раз от разу, и не дай Бог, не успеть, не попрощаться с ним!..
Ждал близкого события – 54-летней годовщины пострига отца
Кирилла двадцать второго июня. В день его тезоименитства и
именин по постриге, в честь преподобного Кирилла Белоезерского.
Вот и наступил этот благословенный день.
Попал отец Сергий на Киевский вокзал в перерыв. Долго ждал,
когда будет электричка. Переделкино! Был третий час по полудни,
поэтому шёл он не спеша, считая, что братия Лавры наверняка
уже уехала. Вознамерился хоть постоять, помолиться у окошек,
где лежит Батюшка и в Преображенском храме.
Издалека увидел много женщин, верных чад Батюшки. Сидят
на лавке невдалеке от зелёных ворот и ещё, напротив церкви.
Радостно поприветствовали друг друга. Некоторые подошли под
благословение. Встретился ему и знакомый монах с Кавказа.
Пошли с ним прежде всего в храм.
Поклонились, приложились к иконам. Подошли и к Помощнице
всегдашней – Иверской иконе Богородицы, Вратарнице. Дверь в
придел закрыта на замок, но в просторный проём виден чу̀дный
образ. Помолился, попросил коленоприклоненно Её. Дабы помогла
Она свидеться с Батюшкой. То же совершил и монах. Приложились
к мощевику, и к иконе Казанской Божией Матери.
Монахи из Троице-Сергиевой Лавры, оказывается ещё не при-
езжали, но вскоре должны быть.
Людей, ожидающих встречи с отцом Кириллом, прибавилось.
Чуть поодаль стояли священники. Среди них бегал и тот, настро-
енный против отца Сергия, как издателя книги «Ближе к Богу», где

273
изложена суть отношений отца Кирилла по вопросам глобализма,
номеров, паспортов и прочих диавольских нововведений. Кото-
рые поддерживает вслед за мирской властью священноначалие,
выгодно-«послушная» часть чиновников от РПЦ, «лояльное»
священство. Разные, около церковные активисты …
Недавно, суетящийся признался что первые сорок книг, кото-
рые были переданы Батюшке, он не отдал ему. Выбросил, а отцу
Кириллу сообщил сплетни о будто бы «ужасных» неправдах,
изложенных в этой книге. Хорошо, что перед болезнью Батюшки
удалось повидаться и ознакомить его с книгой. Опровергнуть
ложь. Теперь опять он на своём «посту». Приехал выполнять свою
контрольную, фильтрующую деятельность.
«Теперь, мне, наверное – не пройти!.. – подумал отец Сергий
и тут же утешил себя. – Главное – быть душой с Батюшкой! Эту
связь не могут порвать никакие соглядатаи и пропускатели. Нам и
так – хорошо! Мы, хоть и тут, опять за забором, но рядом с отцом
Кириллом. Потому, что мы любим его искренне, а он – нас».
После этих размышлений, он вошёл в середину плотной группы
стоящих перед вратами поющих женщин.
Какая же была радость! Как все пели! Как молились Богу, Бо-
городице, святым!.. Мысленно обращаясь к отцу Кириллу. Дабы
отверзлись врата железные, и нам выпало счастье видеть дорогого
нам Батюшку, в его знаменательный день.
Какие лица добрые, светлые люди стояли вокруг! Объединив
голоса и души вместе, хвалили Бога за то, что Он дал нам великое
счастье, окормляться у отца Кирилла.
Хоть и лето, но прохладный и сырой день был. За много часов
ожидания продрогли, но сейчас этого никто не замечал. Все ра-
довались.
Прилетел и голубь к собравшимся, посланник от Батюшки.
Сел на луковку над вратами. Внимательно слушал, смотрел на
всех сверху.
Многие были знакомы между собой. В храмах, на торжествах,
молебнах, стояниях бывали вместе… Монахиня К. из московского
монастыря, и монахиня М. светились улыбками. Незнакомые, но

274
все близкие, ибо от общего отца, наставника «дети». И было уже
неважно, попадём к отцу духовному, или нет. Главное, что побы-
ли, помолились у стен его кельи. Даже через высокую ограду и
толстые, кирпичные стены, все чувствовали Батюшкину доброту
и любовь…
Так прошло более часа. Наконец, подъехали две машины с бра-
тией Лавры. Неспешно они собрались в группу, и пошли ко входу.
Пристроился к ним и отец Сергий с монахом.
Шёл, моля что есть сил Богородицу, Помощницу и Заступницу.
Протиснулся сквозь узкую дверь, у которой стоял бдительный
«контролёр» и милиционер.
Не веря счастью, ликуя, продолжая горячо молиться, отец
Сергий ускорил шаг к заветным ступеням каменного терема, где
находится дорогой сердцу Батюшка.
Там всех встретила келейница Л. Сразу повела направо, в боль-
шую залу-трапезную. Куда для этого случая выкатили кровать с
Батюшкой.
Он бледен. Глаза сильно ввалились и воспалены. Прибывшие,
долго стояли, рассматривая дорогого Батюшку. С горечью отмечая,
как сильно он сдал за последние месяцы. Организм его устал от
изматывающей его уже восемь лет болезни. Растерялись, смути-
лись пришедшие. Не сразу нашёлся среди братии Лавры тот, кто
взял смелость на себя говорить от имени всех духовнику мона-
стыря. На сей раз, не было никого из старых монахов. Говорить
с отцом Кириллом стал молодой иеромонах. Он, явно смущаясь
и робея, начал:
– Батюшка! Отец Кирилл! Мы, братия Лавры вашей приехали.
Передаём Вам поклон от всех, кто не смог приехать. Они ещё на
службах и послушаниях.
Иеромонах остановился. Все стали ждать ответа от отца Ки-
рилла. Он было собрался, напрягся, а потом… как бы раздумал.
Долго ждали в полнейшей тишине, что ответит духовник. А он,
вероятно ожидая продолжения речи произносящего приветствие,
безмятежно смотрел над собой в потолок.
– Говорите, – подбодрила иеромонаха келейница.

275
 – Сегодня на службе все
так радостно пели тропарь
и кондак Вашему святому,
преподобному Кириллу Бе-
лоезерскому! Вас вспоми-
нали, Батюшка. Молились
о Вашем здоровье. Чтобы
Вы как можно быстрее вы-
здоровели!
И опять долгая тишина.
Её снова нарушила келей-
ница. Внимательно посмо-
трев на отца Кирилла, она
наклонившись к уху Батюшки, напомнила ему о стоящей вокруг
братии родной Лавры:
– Батюшка! Братия Лавры стоит около Вас и ждёт! Скажите
им что-нибудь…
Опять долгая пауза. Келейница безнадежно покачала головой,
обернулась и обратилась ко второй келейнице:
– Ну что? Подарки будем раздавать?
Стоявшая оцепенело, едва сдерживающая слезы помощница
кивнула, и взяв стопку коробок с конфетами, протянула ей. Та,
прикладывая коробку за коробкой к руке отца Кирилла, стала
поочередно называть подходящих:
– Это отец В., Батюшка! Дадим ему подарок.
Едва шевельнув пальцами, Батюшка выразил понимание и со-
гласие. Келейница вложила в его руку очередную коробку.
– А это отец С. Ему тоже дадим, и заодно отцу Н., он не смог
приехать. Он служит сейчас не в Лавре, а на приходе. В коман-
дировке он.
Ещё две коробки, поочередно прикладываются к руке больно-
го архимандрита Кирилла. Их получают названный иеромонах,
прикладываясь благоговейно к руке старца.
И так, пока не прошли все. После этого, все хором пропели
тропари и величание преподобным Сергию Радонежскому и Ки-

276
риллу Белоезерскому. В заключение коротко и негромко пропели
величание отцу Кириллу:
– Нашему батюшке многая лета!.. От души ему многая лета!..
Ещё раз ему многая лета!..
И после необычно короткой встречи, стали расходиться.
Келейницы покатили кровать с Батюшкой обратно из зала, через
узкую дверь, в его маленькую келию.
Улучив момент, отец Сергий успел приложиться к руке Ба-
тюшки. Вот ещё кусочек счастья! Сорванное прикосновение к
безконечно дорогому духовнику.
Уходя из келии отца Кирилла, отец Сергий взглянул на старца
и подумал: «Вот и у него – плен». Плен немощи, болезней... Нет
сил быть на службе, стоять подолгу на молитве, исповедовать,
помогать людям. Вникать в беды и скорби страждущих… Плен
невозможности обслуживать себя самому и терпеть помощь от
ухаживающих за ним женщин… Плен нахождения здесь, в чужом
доме. Несколько раз, старец не выдерживал и скорбел вслух о
том, что желает быть в Лавре, – в своём доме, в «варваринском»,
братском корпусе, в своей родной келии, где он провёл более
полувека!..
Собственно говоря – это Закон Божий, Христов – каким путём
Господь прошёл, таким же должны пройти Его ученики. Если
кто не хочет, откажется, тот отпадает. Он уже становится не Его
ученик. Недаром все апостолы были казнены. Вот и наш отец Ки-
рилл – на Голгофе. Он наш учитель, и мы должны так же пройти,
как он, если Господь пошлёт мучения. Надо укрепляться, пока
Бог даёт на это ещё время. Страшить должно одно – не выдержать
испытаний. Самое страшное для православного христианина – от-
пасть от Христа. Всеми силами надо удержаться, – не отречься от
всего того, чему учит нас Батюшка, а через это и Сам Спаситель.
Вся задача нашей жизни – не отпасть от отца Кирилла, как самого
большого примера служения Господу. Принять всё, ради спасения
души. И чем хуже по мирским меркам, в этом падшем мире для
нас происходит, тем успешнее дело нашего очищения. Мы должны
сейчас, как никогда, возлюбить наши болезни, скорби и страдания.

277
Это – верный знак правильности нашего пути, по которому ведёт
наш Батюшка».
Вышли во двор резиденции Патриарха. Много цветов, щебет
птиц, поблёскивает солнце…. Радость есть, но как в строках
Пушкина: «Печаль моя светла. Печаль моя полна тобою…». Ба-
тюшкой, встречей, нежностью, благодарностью к нему и щедрому
Богу полна она.
Вышли обратно за высокие, расписные ворота, мимо дежурно-
го милиционера. Отец Сергий увидел, что стоят ещё там милые,
дорогие сестры. Не пускают их. Отец Сергий вытащил из сумки
драгоценный подарок, коробку конфет, только что полученную
из рук дорогого Батюшки. Разорвал прозрачную обёртку, открыл,
протянул сестрам:
– Берите, матушки, сестры. Это вам в утешение. От Батюшки
самого!
С радостью, благоговением потянулись руки к коробке. Каждая
взяла по конфете. Хорошо, что коробка была большая и конфет
всем хватило. Вот и – радость!..
Подкреплением это было для сестёр, потому что стоят они
здесь уже несколько часов. И хоть знали многие из них, что не
пустят к Батюшке – приехали и долго стояли. Радовались теперь
благодатному подарку от духовного отца!
Попрощавшись с родными иноками Лавры, священниками,
прихожанами, бывшими у Батюшки и остававшимися за воротами.
Отец Сергий подошёл к окну трапезного зала, нового кирпично-
го, двухэтажного «терема», где только что был, около духовного
пастыря своего. Долго стоял и смотрел на светящиеся оттуда за
занавесками лампы люстр. Представлял пребывающего там, на
передвижной кровати, дорогого Батюшку, связанного по рукам и
ногам болезнью, с потерей зрительной и слуховой связи, в немощи.
Был твёрдо уверен, что отец Кирилл не спит, не благоденствует в
покое, а бодрствует, как и всю свою жизнь. Молится за всех нас
грешных. Чем поддерживает и укрепляет нас.
Пошёл моросящий дождь.
278
 Стоял отец Сергий под серым сумраком низких облаков, из
которых низвергались нескончаемым потоком мелкие струи до-
ждя. По лицу его, собираясь, скатывались крупные капли влаги.
Безнадёжности, горечи не было. Странно… Когда прощаешься
с больными близкими, родственниками, ощущается тяжесть и
печаль. Уходя от отца Кирилла, находящегося в отягощённом бо-
лезнями, безпомощном положении, в таком возрасте(!..), наоборот
– уходишь утешенным, укреплённым, радостным!.. Будто только
что, как и прежде, общался с ним здоровым и бодрым. Почему?..
Само небо плачет по отцу Кириллу. Он плачет о нас. Мы не-
утешно печалимся. Но те, кто в разуме ещё и силе – очищаемся,
укрепляемся, преуготовляемся к катастрофически усиливающим-
ся искушениям, через его великий пример стойкости к скорбям
и испытаниям. «Без Бога – не до порога», часто с любовью на-
поминал окружающим преподобный Варнава Гефсиманский, а
святитель Игнатий Брянчанинов, предупреждая народ Божий за
полтора столетия до наступления «информационной эры», писал:
«Когда фарисеи отступили от Господа, тогда Он сказал учени-
кам Своим, что признаком кончины мира и близости Второго
пришествия Господня будет необыкновенное вещественное
развитие: люди забудут Бога, забудут Небо, забудут вечность
и, в обольщении своём, как бы вечные на земле, всё внимание
устремят на землю, на доставление себе на ней возвышенного
и неизменного состояния. Что может быть безумнее этого на-
правления?.. Человечество не будет видеть своего бедствен-
ного положения в нравственном и духовном отношениях; оно,
напротив того, будет трубить о своём преуспеянии, будучи
ослеплено преуспеянием в вещественном развитии для времени и
земли, отвергнув развитие христианское для Духа, для вечности,
для Бога. Когда мир будет провозглашать и превозносить своё
преуспеяние, водворение высшего благоденствия, нерушимого
спокойствия, когда будут говорить «мир и безопасность»,
тогда внезапно постигнет их пагуба (1 Фес. 5, 3)».
Говорил и старец Антоний, через благодатную книгу о нём:
«Думай, как спасаться. Падают не от величия противника, а

279
от нежелания сражения с врагом и его клевретами. При нашем
пособничестве. Желающего жизни во Христе, прежде всего, со-
вращают, отвлекают от взыскивания Истины. До сражения то
ведь, обычно, и не доходит – сам человек избирает негу, удоволь-
ствия… Куда тут Голгофе! Увлечёт людей в пропасть страсть
к жизни. К жизни в понимании её миром. Тщетна надежда че-
ловеческая обрести рай без креста. Без Божией помощи никто
устоять не сможет и укрепление – благодать Святаго Духа.
Жизнь, и смерть – всё со Христом и во Христе!»

В радости, пошёл отец Сергий к станции.

Батюшка там, за высоким забором, а мы по сию сторону. Жди
теперь другого благоприятного случая. Будет ли он?..
Подошла электричка и понесла в шумную, суетную столицу
– обременённый грехами Вавилон. Было не страшно. Только что
получил подкрепление у отца Кирилла, в борьбе с адом, бушую-
щем уже здесь, на земле.

О нашем времени

«Входите тесными вратами, потому что широки врата

и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими;
потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и не-
многие находят их»
(Мф. 7:13,14)

Архимандрит Кирилл (Павлов). Сказано и опубликовано в

2000 году:

– Будем надеяться, что Господь не оставит нас без Своей помо-

щи. Время сейчас сложное и опасное. Надо бодрствовать и трез-
виться. Враг тонко, хитро наступает, приближается... Чувствуется
приближение и дыхание антихриста, это скрывать нечего.
Здесь не надо в панику вдаваться, ни в коем случае. Сейчас
именно идут сигналы, которые нас настраивают на то, чтобы
280
быть ближе к Богу и ближе друг к другу. Стараться нерадение
свое оставить, посерьезнее отнестись к вопросу своего спасения
и своего исправления, испытания. А для этого, конечно, чтобы
одержать победу, облечься во всеоружие Божие, чтобы все козни
эти преодолеть, устоять, поэтому, как никогда, сейчас надо нам
облечься в броню веры и любви христианской.
Надо знать, как апостол Павел говорил:
«О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия:
ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет,
как тать ночью. Ибо когда будут говорить: мир и безопасность,
тогда внезапно постигнет их пагуба... Потому что Бог опреде-
лил нас не на гнев, но к получению спасения через Господа нашего
Иисуса Христа, умершего за нас, чтобы мы, бодрствуем ли, или
спим, жили вместе с ним» (1 Сол. 5, 1-5, 9).
Поэтому не будем спать, как спят прочие, но будем трезвиться
и бодрствовать. Спящие спят ночью, упивающиеся упиваются
ночью. Мы, будучи сынами дня, да трезвимся, облекшись в броню
веры и любви, ждем надежды спасения. Поэтому надо трезвиться.
281
 А самое главное надо – Любовь хранить. Не нужно никакой
вражды, никаких расколов, враг эту мысль дал. Надо Любовь хра-
нить. Не надо врагу никаких расколов учинять. Помните, как во
время революции у нас в церкви обновленцы, из среды же Церкви
вышли епископы-обновленцы, знаете, вот так. А это на руку им.
Враг боится мира. Вражда – самое его испытанное средство.
Поэтому желаю вам, чтобы братство было единодушное.
Снисходили бы друг к другу, прощали бы друг друга. И только
как апостол Павел сказал: «Облекитесь, как избранные Божии,
святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие,
кротость, долготерпение, снисходя друг к другу и прощая взаимно,
если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и
вы. Более всего облекитесь в Любовь, которая есть совокупность
совершенства. И да владычествует в сердцах ваших мир Божий,
к которому вы призваны в одном теле; и будьте дружелюбны»
(Кол. 3, 12-15).
…Время сейчас сложное и опасное. Надо бодрствовать и трез-
виться. Враг тонко, хитро наступает, приближается... Чувствуется
приближение и дыхание антихриста, это скрывать нечего, да. Здесь
не надо в панику вдаваться ни в коем случае. Сейчас именно идут
сигналы, которые нас настраивают на то, чтобы быть ближе к Богу.
Ближе к Богу и ближе друг к другу. Стараться нерадение своё
уже оставить, посерьёзнее отнестись и к вопросу своего спасения
и своего исправления. А для этого, конечно, чтобы одержать по-
беду, облечься во всеоружие Божие, чтобы все козни преодолеть,
устоять. Поэтому сейчас, как никогда надо нам облечься в броню
веры и любви христианской.
Всё это зловещие сигналы... Убеждение моё лично, что нехо-
рошее дело затевают. Не хочу никого осуждать, но... христианам
предстоят, приближаются испытания... Я думаю так, первый
этап – номера, потом электронная карточка будет. Сейчас
как-то попроще, потом труднее будет выкарабкаться, а потом
после карточек уже метка будет. Когда придётся отказываться
от метки, там явная смерть будет. Или Христу изменить, покло-
ниться антихристу, или наоборот – смерть принять за Христа.

282
Я так понимаю. Потом, в отношении этих вот номеров, – это
богоборческое дело.
Прежде всего, имена человеку нарёк сам Бог. Господь дал име-
на – Адам и Ева. И так в последующем эта заповедь соблюдалась,
хранилась, нарекали имена. Христиане тоже дают имя, да. И при
крещении ангел-хранитель вручается. Церковь имя святого вруча-
ет. А тут... мы отрекаемся от своего имени, и какое-то присваива-
ется число. Если так надо было бы, Господь не дал бы имя Адам, а
какое-нибудь там 255 Адаму сказал бы... А ведь имя нарек. А здесь
от дьявола, начинают новый порядок вводить. Имена исключить,
и под номером все будут.
Сейчас так тонко обрабатывают сознание, постепенно сознание
переродят... Диавол борется с Богом. Богоборцы... Они новый век
уже называют «новым эрой». Новая эпоха, новая жизнь, новые
законы... Этот век будет веком тоталитаризма.
Многие говорят, что пришествие антихриста уже близко. Но как
можно вычислять времена и сроки, которые не знает даже Сын,
а знает только Отец?
Бог не благоволил открыть людям это время, потому что им
это не полезно. «Для чего нужна щука? Чтобы карась не дремал!»
Поэтому Господь говорит: «Бдите и молитеся…», а не исследуйте
времена и сроки.
Господь говорит, что придёт в день, «иже не весте». Мы должны
быть всегда готовы к встрече с Ним.
Нужно помнить и о том, что нас всех ждут испытания. Мы при-
званы к тому, чтобы исповедовать верность Христу. Мы не знаем,
когда это произойдёт, но то, что это произойдёт – несомненно, и
к этому нужно быть готовым…
Не бойся, малое стадо, с нами Бог!
Думаю, что в братском единодушии и с верою, с правой верою
во Христа Господа Бога и со взаимной любовью, если и придётся
какие-то испытания встретить, то в таком случае они и легко будут
переноситься».
(Архим. Кирилл (Павлов), из книги «Ближе к Богу!», 2002 г.)

283
 «В старину, если кто-то из благоговейных монахов тратил
время, заботясь о положении дел в мире, то его надо было за-
переть в башню. Сейчас наоборот благоговейного монаха надо
запереть в башню, если он не интересуется и не болеет за то
состояние, которое возобладало в мире. Потому что ранее
те, кто управлял, имели в себе Бога, тогда как сейчас многие
из тех, кто управляет, в него не веруют. Сейчас много таких,
кто стремится разложить все: семью, молодежь, Церковь.
В наши дни интересоваться и безпокоиться за состояние, в
котором находится наш народ – это исповедание, ибо государ-
ство воюет против божественного закона. Законы, которые
оно принимает, направлены против закона Бога».
(Паисий Святогорец. Слова. Духовное пробуждение)

Ответное письмо архимандрита Кирилла (Павлова), духов-

ника Троице-Сергиевой лавры, иеромонаху N. весной 1995 года.

Дорогой отец N.
Письмецо твоё получил, за которое сердечно благодарю и на
которое даю тебе тут же краткий, посильный ответ.
В отношении оформления В. думаю, что отец П. даёт очень
разумный совет и действуйте не откладывая. Время близко.
Насчёт присвоения каждому человеку кодового номера и других
данных, а затем всё это пропустить через международный ком-
пьютер в Брюсселе, это уже людей ловят в ловушку и все будут
на учёте у антихриста. Конечно, это ещё не печать, но идёт
подготовка, обработка людей к приятию диавольской печати.
Какой обман, лицемерие употребляют, якобы для социальной
помощи населения это всё делают, а главную цель скрывают.
Чтобы совесть не была бы усыплена во время самой печати,
надо людям это говорить и мне кажется, сейчас надо дать им
бой, отпор, потому что после того, как там компромиссно всё
примут, они тут же начнут вводить эту диавольщину и в других
областях России. Надо дать сопротивление.
арх. Кирилл.

284
 (Пояснение редактора):
В 1995 году, чтобы не будоражить после расстрела 4 окт. 1993
года и накануне выборов президента 1996 года, начали вводить
ИНН по-тихому, на окраине.

История наглядно свидетельствует о том, что истина всегда,

рано или поздно, даже после серьезных потрясений в Церкви и
государстве, торжествует. И это потому, что Церкви, как своём
Теле, заботится Сам Господь. Безусловно, те, кто упорствуют в
заблуждении – либо каются, либо отпадают от Церкви.
Ниже приводится ещё письмо отца Кирилла перепечатанное с
подлинника, которое вполне конкретно обозначает его позицию по
упомянутой проблеме. Свидетельство мудрой и исповеднической
позиции старца:

Досточтимая Татьяна!

На Ваше скорбное письмо кратко Вам отвечаю. Вы по неведе-

нию взяли номер идентификационный, и теперь Вы сильно пере-
живаете своим духом. Аннулировать его сейчас не аннулируют, но
заявление об отказе взять ИНН можно. Но теперь только дальше
будьте осторожны, дальше должны появиться электронные
карточки, вот их брать не надо. Для своего утешения читайте
святое Евангелие.
С уважением арх. Кирилл (2002 г.)

Ответ на личное письмо прихожанки храма Преображения

Господня в п. Юдино.

«О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия:

ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так при-
дет, как тать ночью. Ибо когда будут говорить: мир и безо-
пасность, тогда внезапно постигнет их пагуба... Потому что
Бог определил нас не на гнев, но к получению спасения через
285
Господа нашего Иисуса Христа, умершего за нас, чтобы мы,
бодрствуем ли, или спим, жили вместе с ним»
(1 Сол. 5, 1-5, 9)

«Работа адова… делается уже!»

Архимандрит Кирилл (Павлов) предупреждал нас об этапах

подчинения людей антихристу. Из опубликованной беседы со
старцем:

«Сегодня – номер, завтра – карточка, послезавтра – пе-

чать…»
Поэтому лучше, если есть такая возможность, отказывать-
ся сейчас – дальше будут жёстче и законы, и обстоятельства.
Нужно помнить и о том, что нас всех ждут испытания. Мы
призваны к тому, чтобы исповедовать верность Христу. Мы не
знаем, когда это произойдет, но то, что это произойдет – не-
сомненно, и к этому нужно готовиться…
Давление будет продолжаться и усиливаться, но в наших си-
лах немного это время отодвинуть. Отодвинуть его мы можем
только нашей жизнью. Если мы будем жить по-христиански, если
будем стараться жить по Заповедям. Если мы будем молиться,
каяться и стремиться жить благочестиво, то время немного
продлится. То же и в противоположном случае…
То, как и для чего это делается, не оставляет сомнений в
греховности и богоборческом характере этого дела. Поэтому
участвовать в этом деле не нужно, а по мере возможностей ему
сопротивляться. Но нужно при этом сохранять мир и единство
[церковное]. Мир и единство! Без мира вообще ничего делать
не следует. Если нет мира [в нашей душе], то делать ничего не
надо – только вред будет…
Мы знаем, что власти наши не совсем свободны, многое им
диктуют иноземные правители. Этим, занимающим высокие
должности людям, генералам и прочим, если они настоящие пра-
286
вославные христиане, тоже нужно быть готовым пострадать
за Христа. Когда-то такое время всё равно настанет…И чем
дальше мы продвигаемся по этому печальному пути, тем труднее
будет остаться с Христом и не стать рабом антихриста.
От души вас еще раз благодарю и желаю, чтобы такая Любовь
была между вами».
И ещё раз старец Кирилл повторил:
«Сегодня – номер, завтра – карточка, послезавтра – печать».

Архимандрит Кирилл (Павлов) «О нашем времени»,

сказано при рождественском поздравлении
братии СТСЛ 10 января 2001 года.

Диалоги

– Тяжело мне, Батюшка наука даётся. Мало чего понимаю из

книг.
Отец Кирилл – Бывает. У всякого – своё призвание. Не читай
мудрёных книг. Запутаешься. Сломаться можешь. Читай лучше
побольше то, чего положено нам всем; Четьи-минеи, Жития
святых, Евангелие, Апостол, Псалтирь, молитвы… Больше тебе
ничего и не надо. Сравнивай с ними свою жизнь и Господь тебя
всему научит.

+++

– Батюшка, часто так бывает. Собираюсь к исповеди. Всё, вроде

бы помню. Прихожу на исповедь – и всё забыл…
– Это враг так лукавый устраивает, – поясняет отец Кирилл.
– Что делать?
– Всё время, хотя бы по вечерам, перед правилом записывай,
всё что вспомнишь, чего натворил в этот день. И так всю неделю,
до воскресной Всенощной. На ней и зачитаешь на исповеди все
семь листков, а то и больше.

287
 – Как писать?
– Так, что душа по-
ложит. Обо всём, что
мешает твоей любви
ко всем. Где и как со-
рвался в этом, в мире
с людьми. В том и
кайся.

+++

– Истосковалась
душа по отцу Ки-
риллу. Он так близок
сердцу!
Молюсь Господу,
чтобы он послал Ба-
тюшке заботливых,
добрых помощников. С которыми ему легче было бы переносить
болезнь и скорби.
Так хочется помолиться, поговорить с Батюшкой там, в Пере-
делкино. Напротив окон его келии…
Сама теперь вот в немощи, и добраться к нему не могу.
Раньше, даже там, в Переделкино, когда могла, ездила. Знала,
что не пустят к нему, а ехала. Постою напротив того здания, где он,
бедненький, страдает за нас. Помолюсь, и обратно, на электричку.
Но в каком состоянии!.. Полное успокоение, ясность, в казалось
бы, безпросветных проблемах. Никакой досады, что не виделась
с ним наяву, полное удовлетворение. Как раньше, когда Батюшка
был здоров, после беседы с ним. Так же вот радость! Обратно
летишь будто на крыльях. Будто вышла после самой встречи и
беседы с Батюшкой!
Батюшка всегда с нами. Всегда подаёт помощь, когда ухваты-
ваешься за него, как утопающий апостол Пётр за Господа.

288
 Одно время меня одолело уныние. Еле утреннее и вечернее
правило вычитывала. Как то вот, когда тяжесть и безсилие этого
состояния совсем почти придавили. Так было тяжело, без Батюш-
ки. Заставила я себя встать на молитву. А перед этим всем сердцем
вскричала, как и апостол Пётр: «Батюшка, отец Кирилл, помоги!
Погибаю!..»
После этого молюсь, читаю молитвы к Богу, к святым… Вдруг
чувствую, воздух какой-то другой, приятный, благоуханный…
Поняла я, что это ответ Божий мне от отца Кирилла такой. Он
поддержал меня и напомнил мне, что я к этому времени оставила
главное. Указал этим, где силы и здравие духовное и телесное наше
находится – в Вере нашей. Не опускай молитву и труды свои. Чаще
и усердней исповедуйся!.. А я, грешная, редко тогда готовилась к
исповеди и причащалась Святых Тайн!
Откуда же силам и сопротивлению врагу спасения быть, если
ты оставила это наиглавнейшее в нашем, христианском деле?!..
Конечно засосёт болото погибели, утопит. Вот и меня чуть не
утопило.
Так вот, меня Батюшка и при оторванности от него просветил.
Даже при невозможности встречаться и разбираться ему в труд-
ностях и бедах наших – не оставляет нас. И при таком положении,
отец Кирилл всех видит, слышит. Кто верит в него, в его присут-
ствие с нами, обращается к нему – помогает!..

+++

Семён – Простите, Батюшка. Спросил я одного, другого свя-

щенника. Оба мне сказали – бери паспорт, ничего в нём плохого.
И Патриарх, вроде бы, за это. Ну, я и … взял.
Отец Кирилл (тяжело вздохнув) – Не спрашивай и не доверяйся
уже больше никому.
– Они мне ещё говорили, что это всем и без согласия «номера»
присвоят и всё другое…
Старец помрачнел, но ответил:
– Наверное, так оно и будет. Но мы можем сопротивляться.
289
 – Как?
– Неучастием своим.
– Каким образом?
– Самому ничего не брать и не подписывать.
– Понял! Пусть хоть всего облепят «номерами», а я буду своё
гнуть.
Засмеялся отец Кирилл:
– Гни, но не сломись…
– Постараюсь. Все вокруг, как сговорились: «Нормально».
Иногда, сомненья всё же возникают: «Чего это я? Все, вон как, а
нас – всего кучка, несогласных».
Строго глянув на него, отец Кирилл даже притопнул ногой,
повысил голос:
– Господь против! Чего ещё рассуждать? Сказано – не брать!
И всё…
Оробев от такого встряхивания старцем, Семён облегчённо, с
улыбкой соглашается:
– Это – верно.
+++

«Группа женщин из Сергиева Посада чудом попала в Передел-

кино к архимандриту Кириллу (Павлову), чтобы поздравить его
с Рождеством Христовым. «Батюшка, вот у Лаврентия Чернигов-
ского о каких-то эшелонах говорится. Что это за поезда?» На что
старец ответил:
– Билеты на них давно уже проданы.
Так вот и подумайте: если проданы, так ничего другого не
остается, как согласиться с тем, что «купили» их те, кто отверг
эти номерки, паспорта и вообще всё электронное... Нам надо не
прозевать, попасть на следующую партию составов».
(Выдержка из книги «Старец Христофор»)
+++

– Какой Батюшка, отец Кирилл? – растерялся от постановлен-

ного ему вопроса Фёдор. Задумался, а потом решительно отве-

290
тил. – Он очень простой и доступный! В отличии от многих,
известных…
Ещё помолчав, стал рассказывать:
– У заботливого отца – много детей. Все разные. Хорошие,
но есть и плохие, и больные. Он же их не отвергает, не ругает. О
них, даже больше переживает, больше душа болит, больше мо-
лится за них. Надо покрыть своей любовью, заботой, особенно
их, немощных.
Ездил я в монастыри, трудился там, и присматривался. Кто же
такие отцы наши? Священники, особенно монахи? Которые путь
нам прокладывают через тьму этого мира, ко спасению. И уви-
дел, что много умных, рассудительных, но нет у многих главного
– любви. Исповедует он тебя, говорит хорошо, но как то обще,
будто в пространство говорит, для себя. Тебя не видит, а потому,
далёк от тебя и по существу не понимает. Ты ему – чужд. Так, для
порядка умствует. Говорит он тебе, а его нет с тобой, «сердце его
далече отстоит… Заметил, что и между собой, они, многие, так
общаются. Что же это тогда за священники, и монахи?..
Как-то спросил я отца Кирилла об этом. Не сразу он ответил,
подумал и сказал:
– Мы все берёмся на Небо, по чистоте жизни и служения, а не
по одежде. Ты прав. Это в особенности относится к священникам
и монахам… «Сын человеческий не пришел, да послужат Ему,
но чтобы послужить, и отдать душу Свою для искупления мно-
гих» (Мф. 20, 28). Это не только священников и монахов касается.
Все мы, грешные, ответ давать будем.
Я ему добавил ещё:
– Почему сейчас каждый старается другого под себя «смирить»?
Мы же должны учиться себя смирять, а не окружающих. Это же
папизм какой-то пошёл везде!..
Слегка, примирительно улыбнувшись, отец Кирилл объяс-
нил:
– Бери всё с малого. С семьи, школы, всего того, что воспи-
тывает и образовывает человека. А не с «Церкви» всей, «госу-
дарства», или чего-то такого очень обширного и непонятного.

291
Смотри с малого, на всё большое… Туда, наверх, меньше смотри,
а больше себе под ноги, чтоб не споткнуться. Будь внимателен к
себе. Малым поступишься и потом в большом всё посыплется.
Не озирайся, не рассматривай по сторонам, других. Внимай себе.
Потому, полезнее для спасения всё-таки смирять себя, перед всеми,
каяться и молиться об укреплении к Богу. Терпеть всё и всех, что
ниспосылается нам на каждый день.
Отец Кирилл тщательно скрывает свою прозорливость, говорил
по этому поводу:
– Не надо никакой прозорливостью увлекаться и искать каких-то
чудес. Самое главное [чудо] – это чудо жизни и чудо Евхаристии.

Пред вратами

На все праздники отовсюду едут к своему духовнику верные

чада его, и братия Лавры. Так было и в 2008 году, в один из боль-
ших праздников. У ворот, где скопилось уже много людей, окорм-
ляющихся у Батюшки, жаждущих попасть к старцу, выходят из
микроавтобуса иноки Лавры. Ждут, когда распорядитель согласует
все детали с руководством и пустит их. В это время они встреча-
ются со знакомыми священниками и иноками других монастырей,
ведут между собой беседы:
– Патриарх Алексий дал распоряжение похоронить отца Ки-
рилла, на территории Лавры.
– Не рано ли он Батюшку хоронить собрался?
– Не знаю… – тоже с недоумением закончил деликатную тему
собеседник.
– Ангел во плоти. Земной ангел! Мы его только так и называ-
ем. Как же мы без него-то?.. – отзывается негромко и потеряно
старый игумен.
– Патриарх Тихон тоже погиб от «лечения зубов», – вспоминает
кто-то с печалью.
(Через непродолжительное время приходит весть, что тот,
кто распоряжался, где хоронить о. Кирилла сам отошёл на Бо-
жий суд).
292
 Молитва

Узнав о смерти Патриарха, отец Кирилл тяжело вздохнул. С

грустью и сочувствием сказал:
– Алексий, Алексий…
И опять тяжело вздохнув, прикрыл горестно, измождённые
длительной тяжёлой болезнью, глубоко запавшие глаза.
Много общего, близко связывало их. Вот уже более пятнадцати
лет живущих рядом, а с болезнью отца Кирилла и его обустрой-
ством в новом доме-тереме, «бок о бок» к Патриарху. Дом на двоих,
частая общая трапеза, говорят о многом.
Старец предсказывал внезапную кончину Патриарху.
Прикрыты глаза старца, едва заметно двигаются губы. Идёт
молитва духовника за усопшего, за малопослушное «чадо».

Напрасные страхования

Старый инок при скорбном известии, негромко, доверительно

сказал:
– Патриарх в последнее время боялся, что его отравят. Очень
опасливо относился ко всему, особенно к пище. Там, в Передел-
кине. Сели они как то с отцом Кириллом за стол трапезовать.
Напротив друг друга сидят.
Отец Кирилл посмотрел как Патриарх с подозрением то одно
отодвинет, то другое. Смотрел эдак Батюшка на его опасения, да
и говорит ему:
– Ваше Святейшество. Вы не бойтесь. Всё ешьте. Никто вас не
отравит. От этого не умрёте.
Помолчав, старый инок закончил своё повествование:
– И правда, смерть Патриарха произошла от другого…

«Бог – есть любовь. Как дивно это сказано! Но из любви

соткано и человеческое сердце. Оно лишь может быть ущерб-
но, уязвлено, ожесточено, и наше дело – снять нагар, отмыть
сердце, добраться до живой его ткани. Церковь сильна связью с
293
жизнью, с народом. Христианство потому и охватило весь мир,
что заветы Христа ответили самым сокровенным чаяниям
людей. И мы, священнослужители, вслед за Первоучителем,
не избранники старой Иудеи, не жрецы языческие, не каста.
Наш долг служить народу, облегчать его страдания».
(свт. Иоанн Златоуст)

Про Батюшку

Чтобы понять в каком плену, в каких клещах находится наша

Церковь. Нужно вспомнить не очень далёкое от нас время. Вот
строки из книги о Лавре, о гонениях тогда открытых:
«1960-е годы были очень трудными. Киево-Печерская Лавра
была уже закрыта. Милиция терзала Почаевский монастырь. По-
стоянно ожидали закрытия и Троице-Сергиевой обители. Власти
обсуждали возможность перевода Лавры в другой город. Братия
утешали друг друга: «Хотя бы еще один день прожить в монасты-
ре, а там пойдем куда-нибудь страдать». Ухудшилось снабжение,
резко повысили тарифы на электричество, начались перебои с во-
доснабжением. Милиция следила и за братией, и за богомольцами,
особенно за молодыми парнями и девушками, приезжавшими в
монастырь. Священникам не разрешали встречаться, беседовать
с народом вне храмов. Каждый новый человек, приехавший в
Лавру помолиться или поработать, был на учете. С послушников
силой снимали подрясники, запрещали ночевать в обители. Иногда
забирали в отделение, издевались, запугивали, изматывали мно-
гочасовыми допросами. Трудно было поступить в монастырь, а
те, которые уже подвизались в нем, терпели множество скорбей.
Шел 1968 год. Широким фронтом наступал экуменизм. В
«ЖМП» публиковали статьи митрополита Никодима Ротова. Се-
минаристы просили архимандрита Тихона (Агрикова) разъяснить
церковную политику, задавали вопросы, а он отвечал: «Вот вы,
студенты, не знаете всех тонкостей, а что же говорить о мир-
ских людях? «Икономия», «акривия»... Могут ли они знать, что
под этим понимать? Знаете, какое предательство Церкви здесь,

294
в этих словах?! Изменение полностью устава, изменение всего!..»
Вскоре отца Тихона из академии удалили. Блажени изгнаны
правды ради (Мф. 5, 10).
Всё, что произошло с архимандритом Тихоном, не могло без-
следно пройти для Лавры и Академии, потерявших в его лице
пример духовности, любви, смирения и христианской простоты.
Он оставил монастырь в расцвете духовных и телесных сил.
Прощаясь с Лаврой, отец Тихон очень скорбел о студентах,
говорил: «Очень мне жалко ребятишек, очень жалко. Их будут
совсем по-другому учить, когда я уйду. Не то им будут читать».
И не мог сдержать слёз».
(Из кн. «Архимандрит Тихон (Агриков). Жизнеописание», Изд.
Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2010 г., стр. 39-46)
Отец Кирилл очень скорбел о нём, и ещё когда отец Тихон был
здесь, в Лавре, утешал его: «Отец Тихон, не переживай. Христос
больше нас скорбел и больше нас понёс мучений. Ты ревностно
исповедуешь Господа, от этого ты должен радоваться, что за свои
добрые дела, за исповедание Спасителя нашего ты несёшь такие
нападения».
И сейчас, те же чины, в тех же ведомствах, их дети и воспи-
танники, притворившись демонократами, продолжают дело своих
отцов и дедов – чекистов-энкавэдэшников.
«Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески
неправедно злословить за Меня» (Мф. 5, 11).
Отца Кирилла повсюду, всю жизнь, «пасли» органы. Он не
злился, не прогонял подосланных. Терпел и даже жалел и любил
«пасущих» его.

Вот некоторые свидетельства из книги «Старец»:

Владимир Романович Бульчук:

«В Лавре учились три друга, архимандрита: Тихон (Агриков),
Фёдор (Андрюшенко) и Кирилл (Павлов). Они вместе окончили
Семинарию, затем Академию. Они дружили между собой. Отец
Тихон исповедовал народ, как и отец Кирилл, но на него, за его
295
смелые наставления семинаристам, враг напустил сильные и на-
глые нападения. Отец Тихон вынужден был жить в семинарском
корпусе. Но, несмотря на то, что стояли вахтёры и дежурные
семинаристы, преследователи проникали и туда. Дело дошло до
того, что они стали бить стёкла в корпусе, и отец Тихон старался
уже никуда не выходить из монастыря. «Нападающие», их было
человек двадцать, за определённую плату работали от «органов»,
от КГБ. Когда их отправляли за хулиганство в милицию, они тут
же оказывались на свободе – их выпускали. Одна из них спустя
много лет призналась, что получала за свои выходки большие
деньги. Некоторые из них имели какое-то повреждение духовное.
В конце концов архимандрита Тихона постигла та же участь,
что и первых лаврских старцев, за которыми шло много народа.
Тогда ещё хорошо помнили схиигумена Савву, которого перевели в
Псково-Печерский монастырь, отца Михея и отца Никона, которых
отправили в Одессу, – подальше от столицы.
Его всё же лишили Лавры, выдворили власти. Упекли дале-
ко, в Закарпатье. Но и туда, наряду с добрыми людьми, чадами
архимандрита Тихона, ездили и эти чумовые. Не все, конечно,
но преследовали некоторые и там. Теперь его уже нет, он умер.
Архимандрит Тихон (Агриков) был большой друг отца Кирилла.
Оба фронтовики.
…Враг, конечно, не спит, и отца Кирилла хотели власти вы-
селить отсюда, из Лавры, но Патриарх Алексий I защитил его.
Впоследствии те начали восставать против Батюшки опять, хотели
отправить его отсюда под красивым предлогом на Афон. Конеч-
но, братия очень скорбела. В Великий Четверг он уже собрался
уезжать, и кто-то сказал Патриарху Пимену, что отца Кирилла
высылают. Патриарх недоуменно спросил: «А как же будет Лав-
ра?». Тут же Патриарх Пимен написал указ о том, чтобы оставить
при Лавре духовником и казначеем архимандрита Кирилла. И все
насельники Лавры возрадовались. Всё возвратилось на круги своя.

«Когда же будут предавать вас; не заботьтесь, как или что

сказать; ибо в тот же час дано будет вам, что сказать. Ибо не

296
вы будете говорить, но
Дух Отца вашего будет
говорить в вас» (Мф.
10, 19).

Мо н а х и н я Та и с и я
Житникова:
«…Бывали и большие
скорби отцу Кириллу...
Подослали ему «орга-
ны» небольшого роста
лет, под пятьдесят, не-
кую «Александру-ма-
ленькую», как все звали
её. Так вот, она пролезла
в его чада, развила та-
кую деятельность!.. Бы-
стро выдвинулась. Стала
первой из духовных чад.
У неё было задание,
Батюшку выжить из Семинарист Иван Павлов. 1947 г.
Лавры, как отца Тихона
(Агрикова). Взяла верх над всеми, начала нападать, особенно на
нас, когда мы к Батюшке подходили. Наших девушек бить, клеве-
тать на всех. Зачем мы подходим? Била по голове. Не подходите
и всё! Потом дошла до того, что стала клеветать на Батюшку. На
отца Кирилла дело завели. Он никому об этом не рассказывал.
Тогда был благочинный архимандрит Феодорит. Когда он был в
тюрьме, то ему в пытках того же НКВД часть языка отрезали, и
он так пришепетывал, но проповеди хорошо говорил. Он жалел
отца Кирилла. Как-то он нам и говорит: «Если вы хотите спасти
Батюшку, то идите срочно в больницу, тут же при Лавре. Пусть вас
обследуют, что вы девственницы и принесите соответствующие
справки». Батюшка Кирилл уже думал, что его посадят, узелочек
с вещами заготовил. Та, подосланная к отцу Кириллу, наговорила,

297
оказывается, всем. Письма в Патриархию написала, что он-де, Ба-
тюшка-то наш, «живёт» с нами!.. Представляете?!.. Мы пошли. Нас
унизительно осмотрели в больнице. Выдали нам справки. Мы эти
справки наместнику Лавры и по начальству передали. Это только
и спасло Батюшку. Там уже такие меры против него заготовили!..
На суд повестку ему прислали и в тюрьму собирались заключить.
Судебное дело тогда и закрыли. Нам сказали подавать в суд, но мы
не стали, решили, что – Бог пусть Судией ей будет. Два года она
пакостила Батюшке. Правда всё-таки восторжествовала! Бесовку
ту после этого как ветром сдуло, тогда она сразу исчезла. Только
этим Батюшку и спасли.
…Батюшка столько перенёс на себе скорбей, обид, клеветы и
лжи, что мы многого не знаем! Да и знает кто что-то, всё равно
той степени страданий, какие он переносил, передать не может…
Много скорбей пришлось ему претерпеть. А теперь, в тисках
тяжёлой болезни, сковавшей Батюшку, и ему впору возопить:
«Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?»
(Рим. 7, 24)
Монастырь, даже у древних отцов, далеко не райский уголок, а
место испытаний. Наместник тогдашний, архимандрит П., тоже на
отца Кирилла восставал. Когда Батюшка исповедовал у проходной,
там комнатка крохотная была, «посылочная». Так тот ему и там
запрещал исповедовать. Отец Кирилл, чтобы мир не нарушать,
потихоньку всё старался делать, но везде есть осведомители. И
вот однажды заявляется туда наместник, как стукнет кулаком по
столу: «Сколько вам говорить, что прекращать это всё надо?!..».
Евангелие полетело со столика, и крест упал. И такое бывало. Не
всё мёд, для праведных и в монастырях.

«Исповедовать Иисуса Христа только одними устами, а

жизнью и делами не сообразовываться с Его учением, не есть
исповедание, но одно лишь лицемерие.
Что значит брать крест свой? Это значит идти тесным
и скорбным путем непрестанной борьбы со страстями и по-
хотями, соблазнами мира, с искушениями диавола, терпеть

298
случающиеся болезни, беды, напасти, гонения, изгнания и
смерть, если угодно будет Господу послать это нам.
Не уклоняйся и ты христианин от Голгофы, от креста тер-
пеливым перенесением до конца всех неприятностей, огорчений
и скорбей житейских, посылаемых от Бога».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

…Перед тем, как ложиться в больницу, откуда отца Кирилла

уже с инсультом привезли, он всех собрал в Переделкине, человек
сорок и сделал наставление. Говорил около часа. Напомнил нам
из Евангелия и Апостола наизусть – как нам надо жить, любить
и прощать. А потом и говорит: «А теперь скорее подходите на
исповедь, не задерживайтесь, потому что мне завтра ложиться в
больницу».
Какой-то мужчина подошёл, что-то хотел сказать, но тянул.
Вопрос сложный у него был. Батюшка стал торопить его, сказал,
что надо говорить быстрее, потому что времени у него осталось
очень мало. Поторапливал его Батюшка, с какой-то невыносимой
болью и даже на редкость с нетерпением: «Побыстрей, побыстрей,
у меня секунды, секунды уже остались». Все ощутили эту тревогу,
говорили потом: «Мы поняли, что это очень серьёзно. Действи-
тельно, краткие секунды у Батюшка оставались. Он чувствовал
это, и мы почувствовали тоже».
Меня пропустили вперёд, потому что мне дальше всех ехать. Не
в Москву, и даже не в Сергиев Посад, аж в Переславль. Попросили:
«Только не задерживай» Я подошла, быстренько сказала про свои
грехи и вопросы некоторые задала. Про документы его спроси-
ла. Отец Кирилл ушёл в себя и стал молиться. Стою на коленях
около Батюшки и думаю, что сейчас все меня будут ругать, что я
задерживаю. Жду, а Батюшка всё молится.
– Батюшка, ну как? – перебиваю его.
Он отвечает мне:
– Если есть возможность, то, про что ты спрашивала, лучше
не нужно, не бери.
Напоследок прошу его:

299
 – Батюшка, я на всякий случай. Если трудно будет, я ещё к
вам приду! Вы уж помолитесь и поточнее узнайте. Может быть,
дополнения какие на счёт этого появятся, тогда вы мне скажете.
А он мне грустно так сказал на это:
– Я не знаю, когда мы теперь увидимся.
Вот то последнее, что я услышала на прощание.
Ещё он сказал нам проповедь. Закончил такими словами: «Лю-
бите друг друга. Выше всего любовь, – потом негромко сказал.
– Наверное, это наша с вами последняя встреча».
Тогда то мы удивились этим словам и не поверили, а он как
всегда оказался прав. Всё провидел».

«Любовь к себе уничтожает любовь к ближнему».

(Паисий Святогорец)

Монахиня Ф.:

«…Батюшка нас и готовил к грядущим скорбям:

– Всё принимать, как от руки Божией. Со смирением и кро-
тостью. Не роптать никогда. Мужественно, даже тогда, когда не
хватит крепости, не сможешь своей волей управлять. Когда на-
сильно поставят электронный чип, тогда человек не сможет сам
контролировать свою волю, пресекать слова и действия свои, грех.
Даже тогда, «через не могу», молись! И тогда Господь сможет тебе
помочь, как первым христианам, мученикам.
Отец Кирилл сказал, что я буду гонима и чтобы у меня всегда
был рюкзачок собран.
– Стоять надо до конца за истину, не бояться. Сестёр береги,
которые за тобой пойдут. До конца надо стоять за Христа!
– Батюшка, а вот отец Николай сказал, что Россия ещё воскрес-
нет и расцветёт, и что царь грядет?
– Не про тебя это.
– А мне что? Тюрьма будет?
– Тебе готовиться к другому кресту, тебя это не касается. Кто
знает, может, Господь скоро заберёт кого, а вы не готовы в глав-

300
ном. Ты ещё эту стезю возьми, крест неси испытаний, страданий.
Что тебе Господь даст, если мученичество, то – мученичество! От
сумы и от тюрьмы не зарекаемся, но на всё должны быть готовы.
И никогда не унывать. Нам радость какая дана! Мы со Христом
идём и с Ним воскреснем!
Мне не понятны были мученики 30-х годов, как они шли с
радостью на мученическую смерть. Батюшка эти помыслы мои
прозревал, отвечал мне так:
– Господь разве не знал, что Чаша полна? Гефсимания (то есть
выбор, страдания до кровавого пота) настанет у каждого человека,
это должен пережить каждый. Да будет воля Господня!
Потом, снимая моё напряжение, сказал: «Ты поймешь это,
поймешь. Ты книжечку купишь и поймешь».
И действительно, когда я прочитала книгу «Мученики нашего
времени», то мне сразу стало понятно, что такое ЗА ХРИСТА
ПОЛОЖИТЬ ДУШУ, сознательно за него идти до конца.
Отец Кирилл ум свой велел держать у Голгофы, у ног распи-
наемого Христа.
– Помни это. Помни Гефсиманию, не забывай о Голгофе. Вот
держи там ум свой и никогда не расслабляйся. Не забывай о том,
что после Голгофы наступит воскресение!
Ещё добавил:
– Не позволяй, чтобы хоть какая-то страсть овладела вами, не
впадайте в уныние и отчаяние. Помните и от Христа не отступай-
те! С Креста не сходить! Ты же знаешь, с креста только снимать
должны. Поэтому терпите до конца всё!
– А будет ли у нас Царь? – донимаю я Батюшку своими вопро-
сами.
Ответил он с грустью:
– Сомневаюсь, что будет Царь. Столько поколений было без
Бога.
Про нынешнее казачество, в конце девяностых годов, отец
Кирилл сказал, на мой восторг:
– Батюшка, казачество возрождается!
Он ответил:

301
 – Раньше было казаче-
ство, а нынешнее и близко
возле казаков не стояло.
Хоть наденут они яркую
форму. Ордена себе понаве-
шивают, а дух у них совсем
другой. Не то казачество
теперь. То казачество, ка-
ким оно при Царе было,
никогда таким уже не будет
и не восстановится в полной
мере, в той своей силе не
дадут ему таким стать. Им
и вожаков соответствующих
приставили. Разложили их
сполна: шум, гам, пляски,
ряженые в основном. Мало
кто настоящим делом зани-
мается. Завели командиры
их не туда. Трудно им будет
возвращаться. Боюсь, не
успеют к сроку-то. Мне рас-
сказывали, что их не было,
в октябре 93-го года, когда надо было власть народную защитить.
Единицы были. Трудно им, очень трудно к истине пробраться, как
и многим, кто за Отечество-то болеет. Власти сделали всё, чтобы
они были повязаны по рукам и ногам. Обложили их. Сильно об-
ложили. И не служат они пока Царю, ни Небесному, ни земному.
Крутят ими те, которые сильные мира сего.
Настырная я, спрашиваю:
– Батюшка, а вот отец Николай о рассвете России говорил, что
у народа будет ещё время для покаяния.
Отец Кирилл тоже не сразу ответил, помолчал, потом сказал:
– Не про тебя идёт речь. Ты готовь сестёр к мученичеству. Запа-
сы не надо запасать. Запасы надо сделать божественные, духовные.

302
Когда погонят – не бойтесь Сибири – там сады расцветут… Россия
спасётся. Церковь до скончания века будет жива!
На будущее наставлял Батюшка так:
– Нужно главное, чтобы в сердце твоё вселился Дух Святой,
чтобы ты пребывала с Ним. И Дух откроет тебе, где быть, какие
люди вокруг тебя будут, и через кого можно будет получить Таин-
ство причастия, исповедь. Очень редкой будет такая возможность.
Тогда каждый человек будет бояться другого и спасаться будут
тайно. Не все будут знать тех людей, редких старцев, у кого можно
получить Причастие, не все будут знать их. Сердце своё нужно
уготовить так, чтобы там пребывал Дух Святой, через Которого
ты сможешь узнать, как молиться, чтобы непрестанная молитва,
несмотря на большие невзгоды, оставалась в сердце. Тогда только
ты будешь иметь спасение.
…Старцам наша мирская слава – ничто. Сколько лишений,
сколько гонений претерпели они. По большей части и от нас на
них много ропота, недовольства, а то и насмешек. Господь пока-
зал, что это путь скорби. Несмотря на то, что Он сиял на Фаворе.
Гоним был на земле и распят.
Вот и отец Кирилл за нас сейчас распинается. За грехи наши.
Что только он ни перенёс за свою жизнь!.. И клевету, и гонения,
злословие…
Отец Кирилл всю жизнь тернистым путём идёт. Терпение такое
только Господь даёт, по многим молитвам и духовным подвигам.
А сейчас Батюшка так и вовсе на кресте страданий висит, как
Господь висел. Из последних сил. В нём уже человеческих сил
нет. Там уже только Божественные силы в нём. По-человечески
это невозможно вынести никак.
Батюшкины последние слова для нас перед больницей были
такие:
– Не бойтесь мучений и страданий ради Царствия Небесного.
– и ещё он повторил своим чадам. – Настольная книга для вас
пусть будет только – Евангелие и Псалтирь. Ходите узким путём,
сохраните себя для Царствия Небесного!»

303
 Молитвы от глада и нищеты

(правило на каждый день арх. Кирилла (Павлова))

Господи Боже наш, Боже Всемогущий, Всещедрый и Все-

милостивый!
В Ветхом завете избранный народ Твой сорок лет в пустыне
чудесно питавший и через пророка Твоего Илию в дни глада ве-
ликого муку и масло у вдовы Сарептской умноживый, в Новом
же завете пятью хлебами пять тысяч, а также семью хлебами
четыре тысячи насытивый и в последующие времена по вере и
молитве рабов Твоих подобные чудеса творивый! Призри ныне
милостивым Твоим оком на нас, грешных рабов Твоих, умилосер-
дись над нами и избави нас от глада, нам грозящего; сотвори по
всемогуществу Твоему: да не оскудеет потребное нам пропита-
ние, да не погибнет безгодно живот наш.
Благослови, Господи, хлеб наш и вся ядомыя нами и умножи сия
в домах наших и у всех милующих нас, питающих и благотворя-
щих нам.. Сотвори, дабы пища, аще и в малом количестве нами
вкушаемая, имела достаточную питательную силу, да не осла-
беет тело наше, и здоровье да сохранится, и дух да не приидет
в уныние. От Тебя бо помощь вси приемлем, на Тя уповаем и Тебе
славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и
во веки веков. Аминь.

О предивный и преславный пророче Божий Илие!

Превелий ревнителю по Бозе, дожди и бездождие, плодоносив
на землю и неплодие от Бога посылаяй! Услыши и сие малое,
благоговейно приносимое тебе нами моление и твое теплым ко
Господу предстательством сохрани нас от бездождия, глада
и смертоносных болезней, подаждь же нам благорастворение
воздуха, и плодоносие, и дух правыя веры и благочестия, да избав-
льшеся от вечных мук, сподобимся райского блаженства, поюще
Богу: Аллилуиа.

304
 «Предаст же брат брата на смерть, и отец сына; и возстанут
дети на родителей, и умертвят их. И будете ненавидимы всеми
за имя Мое. Претерпевший же до конца спасется».
(Мф. 10, 21-22)

Александр Жиров:
«…Задал я Батюшке мучивший меня вопрос о паспортах.
Отец Кирилл немного нахмурился, помолчал. Потом положил
свою руку мне на голову. И дальше молчит, ничего не говорит.
Напоминаю ему про мой вопрос:
– Батюшка, как мне с паспортом поступать? Можно новый
брать?
Отец Кирилл внимательно на меня посмотрел, а потом сказал:
– Ты сам как думаешь?
Думаю про себя, что он должен больше знать про это, чем я. За-
чем он меня спрашивает? Потом я понял, что он меня испытывает.
Отвечаю:
– Батюшка, мне сердце подсказывает, что нельзя брать все эти
электронные паспорта и карточки. В Апокалипсисе же всё сказано.
Он ещё раз посмотрел на меня испытующе. Положил руку мне
на плечо и сказал:
– Если ты, Александр, сможешь со старым паспортом, то лучше
оставайся.
То есть он строго не сказал: принимать – не принимать. На мою
свободную волю и решение определил. И правильно. Так крепче!
Не на кого будет сваливать при неполадках каких, огорчениях.
Сам же решился.
Задал я ему ещё много вопросов.
Отец Кирилл вдруг взял меня за руку, сильно сжал её и, при-
подняв, развернул меня к иконостасу.
Потом подвёл к Алтарю и говорит с доброй улыбкой:
– Да, Александр, готовься к испытаниям.
– Батюшка, к каким?
Он долго молчал, склонив голову, а потом ответил:
– Мы доживём до антихриста.

305
 Очень удивился я такому ответу, осторожно спросил его:
– Как мы? Кто мы? – грешным делом думаю, мол, ну ладно, я
– молодой, а Батюшка-то старенький. Ему уже за восемьдесят. И
он, что-ли доживёт? Так близко, значит, погубитель наш?!..
Отец Кирилл, будто читая мои мысли, подтвердил:
– Мы все доживём до антихриста. Время очень быстро идёт.
А мы должны пройти испытания, если хотим достойно Господа
встретить. Эти испытания будут попущены нам Богом.
Улыбнулся он после этих слов своих, перекрестил меня и снова
напомнил мне, что руководствоваться надо во всём, как сердце
будет подсказывать».

Лариса Приходько:
«…У нас в доме находится чудотворная иконочка Царственных
мучеников, и на наших глазах происходило много чудес с ней. Это
было как раз накануне канонизации Царственных мучеников. Мы
подумали, может быть, это к тому, что Россия возродится? Мы
спросили Батюшку и об этом:
– Батюшка, может, всё-таки Россия воспрянет?
Отец Кирилл был тогда очень озабочен, огорчён надвигающи-
мися процессами глобализации. Он грустно ответил:
– Дай-то Бог! Хотя на возрождение сейчас надежды мало…
В молитвах, когда отец Кирилл говорил слова: «Приидите по-
клонитесь...», всегда упор делал на слове «приидите». Действи-
тельно, к Богу надо прийти, прежде чем поклониться. Мы ещё,
как должно не пришли…»

«Когда терпим гонения за правду, за исполнение заповедей

Христовых, тогда – что бы мы не терпели, какие бы ни испы-
тывали лишения – мы не должны скорбеть, наоборот, должны
радоваться, помня, что этим путем, путем скорбей и болезней,
мы приближаемся к Царствию Божию, приобретаем право на
вожделенное наследие в обителях Отца Небесного».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

306
 Сергей Федоров:
«…Некоторое время в патриаршей резиденции в Переделкино
проживал духовник Патриарха Алексия II старец архимандрит
Кирилл (Павлов). Он стал принимать людей. Весть об этом быстро
распространилась, и народ хлынул в патриаршую резиденцию. У
главных ворот выстраивалась очередь, и дежурный милиционер
пропускал людей группами. Однако духовным особам находиться
на территории резиденции было запрещено.
Милостью Божией, какое-то время я устроился дворничать у
переделкинского храма Преображения Господня.
Однажды, когда у крыльца корпуса владыки среди ожидающих
выхода о. Кирилла оказался епископ, моя непосредственная на-
чальница сказала мне: «Видишь этого епископа?
– Вижу, – ответил я.
– Гони его метлой.
– Матушка, ну как же я буду гнать православного епископа, да
ещё метлой?
– Гони!
Что было делать? Послушание. Отложил я метлу и направился
к епископу. Взяв у него благословение, спросил:
– Владыка, вы согласовали своё пребывание здесь с матушкой
Татьяной? Поставили её в известность об этом?
Владыка изумился, тревожно напрягся:
– Никакой матушки Татьяны я не знаю.
– Хорошо, – ответил я и отошёл.
Пока я сообщал ответ матушке, епископ прошёл к отцу Кириллу.
Оказалось, что он был духовным чадом Батюшки, его направляли
на Украину, и перед отъездом в «горячую точку», епископ хотел
побывать у своего старца.
Иногда архимандрит Кирилл исповедовал в крестильной Пре-
ображенского храма. За стеной крестильной находились складские
помещения, где хранили картофель, овощи. Середина девяностых
время было трудное, и многие из служащих в любое время брали
оттуда немного овощей. Они конечно мешали Батюшке исповедо-
вать и беседовать с прихожанами, но он смиренно всё переносил.

307
 Вот уж, действительно,
сказанное им в одной из
его проповедей, относит-
ся впрямую к нему само-
му: «Смиренномудрие
есть такое состояние
души, в котором она,
познав всю слабость и
нечистоту свою, бывает
далеко от всякого высо-
кого мнения о себе, по-
стоянно старается рас-
крывать в себе доброе,
искоренять всё злое, но
никогда не почитает
себя достигшею совер-
шенства и ожидает его
от благодати Божией, а
не от собственных уси-
лий. Святые отцы и учи-
тели Церкви не находят слов для восхваления этой добродетели.
«В душах смиренных почиет Господь» – так говорят они. Не
спасёт нас ни подвижничество, ни бдение, ни другой какой труд,
если не будет при сём истинного смирения».
(Из книги «Старец». М., 2012 г.)
Из книги «Духовник»:

«Великая, страшная Отечественная война, конечно, явилась

следствием попущения Божия за наше отступление от Бога.
За наше моральное, нравственное нарушения закона Божия и
за то, что пытались в России покончить с Верой, с Церковью.
Не случайно перед самой войной все храмы были закрыты. Их к
тому времени осталось на Руси совсем небольшое количество.
У противников Церкви была именно такая цель – вообще все
уничтожить…
308
 Господь провидел эти планы и чтобы не попустить их осу-
ществление, Он попустил Войну. Не случайно. И мы видели,
что война действительно обратила людей к вере, и правители
совсем по иному отнеслись к Церкви. В особенности когда вы-
шел декрет об открытии храмов в России. Это, несомненно,
подвигло милость Божию к нашей стране, к нашей Церкви, к
нашим людям.
По-человечески можно сказать, что победил высокий воин-
ский дух наших солдат. Это была милость Божия, мы обязаны
Ему спасением от вражеского порабощения.
Простым людям кажется невидимой помощь Божия. Люди
Бога не видят, не знают. Но связь невидимого мира с миром
вещественным непосредственная».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

Монахиня Олимпиада:
«…Несмотря на наши немощи, огрубелые сердца, но есть ещё,
Слава Богу, такие высокой духовной жизни старцы, священники,
которые понимают боль окружающих нас, грешных. Берут на
себя наши болезни и скорби так вот близко. Это и есть любовь
настоящая, нелицемерная, которой так мало сейчас в мире. И всё
меньше и меньше становится. Мы же, непослушные, нерадивые,
слабо откликаемся на его отеческую заботу о нас. Даже сейчас,
когда Батюшка тяжело болен, мы недостаточно чувствуем его
присутствие с нами. Он же всё равно не отступает от нас, как бы
всегда рядом с тобой.
Иногда возникают вопросы, которые надо срочно решить, и
думаешь: «Вот был бы Батюшка в здоровом состоянии, он бы
помог». Начинаешь немного жаловаться ему, просить, помощи,
плакаться– и трудности разрешаются. Господь разрешает. Это по
ответным молитвам Батюшки. Несмотря на его немощь, возраст и
болезни, он всё равно молится за каждого из нас. Когда бываешь
у него, то видишь. Глазки у него закрыты, он почти не слышит, но
по едва уловимым движениям руки и губ видно, что он молится и
крестится постоянно. С радостью убеждаешься, что он всё знает и

309
продолжает молиться за нас. У меня такое убеждение, что если, не
дай Бог, Батюшки не будет с нами, то очень резко всё изменится.
И в Церкви всё изменится, и вообще в жизни всех, даже государ-
ства. Мне так кажется, что он удерживающий много злого от нас.
Он молитвенный столп – это однозначно. Ещё Патриарх Алек-
сий II переживал о том, что старцы уходят из жизни, а из нового
поколения их нет. Большой перерыв произошёл из-за революции,
войны, когда были репрессии. Сейчас много мнимых старцев. Их
очень много теперь, к сожалению. Без сомнения, отец Кирилл –
это настоящий, большой молитвенник. Но таких становится всё
меньше и меньше. И нет в них уже той силы. Мы это чувствуем,
и поэтому трудно нам держаться.
А пока… Что будет и как будет, не знаю. Но пока жив Батюшка,
всё равно чувствую постоянную поддержку его не только для себя,
но и для всей нашей Церкви.
Считаю Батюшку своим духовником и поныне. Хотя некоторые
поспешили, новых духовников себе нашли. Я считаю, что пока
отец хоть и тяжело болящий, но живой ещё, не в могиле, надо
быть ему верными чадами. Меня огорчает, что многие перебежали
и говорят: «А у меня – тот духовник, а у меня вот – этот». Горько,
неприятно даже с ними находиться.
Разные, конечно, бывают ситуации жизненные, может быть
необходим духовник постоянно. Есть такие люди, которые не
могут абсолютно без духовника быть. Я не могу себя на их место
поставить. Они не могут, не хотят без костылей ходить. Им ка-
ждую минуту нужны костыли. Одно и то же заболевание разные
люди переносят по-разному. Кто-то терпит, а кто-то прибегает к
обслуге. Надо стараться, как бы ни было трудно, – на своих ножках
стоять, которые натренировал нам Батюшка. Ещё держимся его
тренировками. И сам Батюшка тоже живёт нашими молитвами,
нашими к нему небесными «посылочками». Он призывает нас к
дерзновению. Мы должны стараться стоять, терпеливо выносить
скорби, неукоснительно исполнять его наказы, а не искать лёгкого.
Не перебегать к другим, третьим…»

310
 О преподобном Арсении Великом рассказывается, что некогда
Ангел Господень показал ему такое видение: стояла отворенная
церковь, и два мужа несли к той церкви бревно и хотели пройти в
двери церковные, но не могли, так как несли бревно не в длину его,
как следовало бы, а в ширину. Не желая уступить один другому,
они хотели войти в церковные двери оба разом, а потому и оста-
лись за дверями, не будучи в состоянии войти в отворенный храм.
Преподобный Арсений спросил Ангела: что значит видение
сие? И Ангел объяснил ему. «Сии люди, несшие бревно, – сказал
он, – изображают собой мужей добродетельных, но гордых, ко-
торые не хотят смириться друг перед другом, и посему не входят
в Царство Небесное, но остаются вне по гордости своей».
(Из проповедей архимандрита Кирилла (Павлова))

Валентина Нестеренко:
«…Когда начались перипетии с присвоением нам «номеров», я
поехала к отцу Кириллу. Его как раз, только недавно привезли из
Барвихи. Между собой, мы ожидающие у ворот говорили о том,
что Батюшка доживёт до антихриста. И что сейчас отец Кирилл
главный, кто сражается с антихристом…
О будущем отец Кирилл говорил:
– Потому, как общая масса верующих уменьшается и охладева-
ет, сейчас наступает время индивидуального спасения. Каждый
– сам иди на крест.
Говорил, что школы будут закрывать. Так оно сейчас уже и
происходит. Школы, библиотеки, больницы, а кое-где и церкви
закрываются, как «нерентабельные».

«Вера есть основание, на котором строится вся духов-

но-нравственная жизнь христианина. Мы должны так мыс-
лить, чувствовать, и говорить, и поступать, как поступал Сам
Господь и как Он заповедал нам в Евангелии, чтобы неверующие
не укоряли нас, что мы живем не по Вере».
(Архимандрит Кирилл (Павлов))

311
 Сергеев И.С.:
«…Ниву Господню надо обрабатывать. Паству надо спасать. На
то наши пастыри и призваны. К сожалению, порой в данное лукавое
время, не всё наше священство ниву, вверенную им, обрабатывают.
Порой истину не говорят, лукавят. Пагубно льстят. Платы не должны
иметь, кроме необходимого. А что мы иногда видим?.. Вот против
таких разрушающих нас примеров нерадения и воздвиг нам Ми-
лостивый Господь архимандрита Кирилла. Поставил на высокий
подсвечник, чтобы виден был и светил он далеко. Большим мирским
чинам и церковным и нам – мирянам, всем. Чтобы видели – каков
должен быть ныне пастырь, служитель Богу и людям. Его многие и
опасаются. Потому что видят, знают, что есть ещё такой настоящий
пример служения, дерзновенный, смелый пастырь.
Вот же у Иоанна Богослова описано в Апокалипсисе во второй
главе:
«Вем твоя дела, и скорбь и нищету, и злословие от тех, ко-
торые говорят о себе, что они иудеи. А они не такие, но сборище
сатанинское. Не бойся ничесоже, яже имаши пострадати. Буди
верен даже до смерти, и дам ти венец живота».
Многие, ныне служа по сути Мамоне, отрекаются от Христа
за мирские блага: за машины, в которых всего-то ржавое железо
и красивая краска, не думают, что это карета, везущая в ад. Дома
роскошные, где веселие без Бога – это радость для бесовского духа,
живущего в этом доме. Всем им легко заменить своё святое имя на
число зверя, зная прекрасно, что оно предупреждено в Писании и
великими старцами нашими Николаем Гурьяновым, Иеронимом
Санаксарским и Батюшкой нашим.
Сейчас и пост облегчается, упраздняется. Уже пишут и по радио
открыто говорят про это. Такие послабления ни к чему хорошему
не приведут. Господь Сам как алкал и жаждал, а терпел!.. Пост и
молитву прежде всего держать надо. Апостолы ходили и исцеляли
людей, но иногда это и у них не получалось. Они спросили Иисуса
Христа: «Почему так получается?» Он ответил им: «Потому что
те, кого вы пытались исцелить, были не подготовлены к этому, а
вам надо усугубить свой пост».

312
 Дошли до чего! Перевод Богослужений на современный язык.
Службы по телевизору показывают. Соблазняют через это народ.
Многие уже на Пасху в храм не ходят. По телевизору патриаршую
службу смотрят. Разве может «железо» передать Дух Божий?! Он
где? В телевизоре, или в храме? До чего дошли! Даже то тайное,
что за закрытыми царскими вратами, за завесой совершают свя-
щенники, Тайну Тайн – преосуществление Даров – показывают!
Это что такое происходит?..
Раньше, если не получили благословение на учёбу или работу,
то никто никаких дел не начинал. Все дела пойдут «насмарку»,
впустую. Раньше все слушались старцев. А сейчас мало кто их
благословения испрашивает. Даже монастырями руководят не
духовники, а наместники. По существу чиновники от церкви,
которых не братия избрала, как раньше, а вышестоящие «началь-
ники» назначили. Поэтому им благословения и советы старцев не
нужны. Они «сами с усами» и бородами, только сейчас у многих
подстриженными и подбритыми.
…Отец Кирилл – один из последних, уходящих старцев. Мно-
гие из тех, которые сейчас приходят им на смену, совсем другие.
В них больше самомнения. Видеть вдаль, далеко, они не могут. У
них другой склад, другой во всём подход. Они люди настоящего
времени, реальные, этого мира, очень прагматичные. С сотовыми
телефонами в карманах, в которые они постоянно заглядывают или
что-то набирают. Даже на службе, на клиросе и в алтаре! Всегда
спешащие, занятые чем-то. У отца Кирилла во-он сколько людей,
и он никуда не спешил. По «личным делам» не торопился. Их у
него никогда не было. Всем находил время. Никого не торопил,
выслушивал. Внутренней, напряжённой жизни часто у многих
нынешних – нет. Подходишь к такому священнику, а у него в глазах
равнодушие, пустота. Некоторые тут же, при тебе и по мобиль-
никам разговаривают. Ну, какая тут исповедь, доверительность?
В его родной Лавре, где он – отец всем, Братский духовник, ни-
кто из высоких чинов не вспоминает отца Кирилла. На праздниках
«многая лета» ему уже не поют. Молебны о его здравии не служат.
Терпеливые труды создавших всё до них, не поминают, не чтят.

313
 Как-то на торже-
ственном собрании в
Лавре один из важных
лиц гордо произнёс,
что на них, нынешних
насельниках Лавры, как
на семидесяти апосто-
лах, всё держится. Ког-
да услышал я про это,
с грустью подумал, что
жаль, меня там не было,
я бы сказал им: «Никто
из вас не вспомнил тех,
кто возродили Лавру.
Восстановили не только
её здания, но и духов-
ное строение. Никто не
вспомнил многолетнего духовника архимандрита Кирилла. Он
столько лет трудился здесь. Вместе с другими старцами заново
заложил основы монашеской жизни. Это всё равно, что собрались
дети, празднуют, друг друга поздравляют, а отца, родителя, будто и
нет. При живом отце – без отца. Как же мы после этого выглядим
перед Господом? Да никак. Блудные дети. Вот и всё»…
Если бы мы чтили тех, кто создал всё, сохранил, донёс до нас,
и дети наши были бы другие, и будущее у нас было бы другое.
Бога мы перестали по-настоящему бояться. А отсюда всё и идёт».

«Время трудное. Время тяжёлое. Не бойтесь скорбей и

страданий, ради Царствия Небесного.
Настольные книги у всех – Евангелие и Псалтирь… Читайте
Евангелие, читайте! Читайте как можно больше Евангелие!..
Как же можно жить по-евангельски, не зная, редко читая
его? А если и читаем, то так, отвлечённо. Не живём по Еван-
гелию»…
Архимандрит Кирилл (Павлов)

314
 Андрей Михайлов:
«…Имеются досадные аспекты в возникшей в последнее время
большой проблеме нашего спасения. Кроме прямой фронтальной
атаки на нас, идёт через агентов влияния мощная, размывающая
атака на сознание верных чад Церкви. Отторжение их от спаси-
тельных тайн (прежде всего исповеди и причастия) через миф о
якобы уже безблагодатности нашей Церкви. К тому же идёт аги-
тация, уговоры на исход из больших городов. А именно в них-то
и происходит основная битва, сопротивление. Таким образом,
агентами влияния ведётся разрушительная работа изнутри, для
распыления сил протестующих.
Кроме того, внушается миф о том, что при отказе от спасения
своего будто бы нам будет конкретно предложено выбрать, за-
свидетельствовать свою веру, буквально указав на хлеб или крест
предлежащие. Нас будто бы будут спрашивать, и мы торжественно
должны будем заявить, что мы выбираем. А до этого, мол, – ничто
не опасно. Ни ИНН, вместо имени, данного каждому из нас при
крещении, ни документы с шестёрками, ни даже внедряемые уже
чипы. На все эти дьявольские уловки чётко и ясно даёт ответы наш
верный ходатай, честный и бдительный страж наших душ – отец
Кирилл.
По поводу первой лжи о том, чтобы мы разбегались по закоулкам,
он никогда не указывал, чтобы массово разбегались из городов.
Наоборот, если кто заводил такую «песню», он возражал: «Да вы
что? В городах, в столице столько храмов, святынь сколько!.. Лю-
дей, желающих спастись. Ваших родных и близких. И вы их хотите
бросить?!..» Да, иметь дом с землёй на трудное время Батюшка
благословлял, но уезжать из городов, где столько сил, борений и
тяжёлого пота наших предков вложено, он никогда не одобрял.
Оставлять?! Кому? Врагам? На поругание!.. Чтобы наше стояние
и единение не мешало им безпрепятственно творить смрадные их
дела? Не благословлял Батюшка подобного, не было такого! Отец
Кирилл наоборот, всегда мобилизует и направляет наши силы для
борьбы со злом. «Если не вкушаете плоти Сына человеческого,
не пиете крови Его, жизни не имате в себе» (Ин. 23, 53).

315
 Вторая ложь. Нельзя уже ходить в будто бы «безблагодатные»
церкви. Ответ на это такой. До последнего дня, даже перед самой
болезнью, сразившей нашего могучего Батюшку, – отец Кирилл
служил! Исповедовал и причащался в алтаре храма. (А к тому
времени, уже были внедрены ИНН и новые паспорта). Никого он
не призывал бежать из Церкви. Наоборот, укорял, если кто не радел
об этом. Так что не спешите «передовики», гнать нас из Церкви,
созданной Спасителем, и укрепляющей нас своими таинствами.
Самомнение и гордыня никому ещё не помогали спасаться. «О
дне том» не слушайте бесноватых вертихвосток и самоявленных
псевдостарцев. Господь предупреждал, что к последним временам
их выползет наружу – орава, тьма пищащих и визжащих «спасите-
лей», чтобы обманывать и распугивать Христово стадо. Не волнуй-
тесь, не впадайте в истерику с ними. Не новоявленные записные
крикуны, а святые отцы чётко назвали нам признаки: изменение
Символа веры, отмена постов, изменение церковного календаря
и Пасхалии. Да, туда медленно сползает, но ещё не совершено!
Третья ложь. Она тоже успешно разрабатывается и внедряется
«органами», через многие службы и лица. Нас усыпляют тем, что
«внешние знаки не влияют на наше духовное состояние». Здесь
тоже определённо – ложь. Разве не влияют «внешние»; распутство,
пьянство, телемания и игромания, разгульная жизнь, соучастие
в преступлениях, оторванность от Церкви («У меня Церковь
внутри, в душе моей! Я сам (сама) Господу исповедаюсь!» и пр.
белиберда)? Разве они сами по себе не убивают душу человека,
утверждающего, что она у него якобы «в порядке», есть, да ещё
какая!.. Не изменяет будто бы человека, внешне даже благопри-
стойного, на деле же исполняющего «внешнее» зло, якобы не вли-
яет на его внутреннюю суть. Имеет ли смысл спрашивать такого
субъекта о чистоте и верности?.. Кто-кто, а уж он, будучи по уши
в грехах, и преступлениях, патетически заявит вам громогласно,
что – безгрешен, святее всех святых. На деле же «внешнее» зло
уже его поглотило.
Дела, а не самомнение и слова наши судят о нас. Поэтому
истинному Судии нет надобности устраивать нам, двоечникам и

316
злостным прогульщикам «экзамен», выставлять перед нами хлеб
и крест. «Дела наши осудят нас». Так и в вопросе о «последнем»
дне. Разве не видно? Кто мы – пшеница или плевелы? Поэтому,
«внешние» поступки сами определяют, кем мы являемся, и какой
выбор мы уже совершаем, какие действия творим. Посему выбор
не будет зримым, разовым и неожиданным. Он происходит у нас
– ежедневно, с самого рождения нашего. В этой чреде, как любой
наш поступок, так особенно и важнейшие – отказ от имени, данно-
го нам при святом крещении, принятие вместо него антихристова
«числа» с шестёрками. Принятие электронных документов будет
как логическое завершение, для разложенных в воле, дарованной
нам Творцом. После последнего – запечатления печатью принад-
лежности к стаду антихристову, как следствие – безоговорочный
приговор будет вынесен, без земной казуистики. Без театральных,
монументальных представлений, с зримым выбором хлеба или
креста. К чему «спектакль»? И так всё ясно.
В конце 90-х годов начали вводить социальные номера. Люди не
знали, что с ними делать, и что за новшество такое? Как поступать?
Мы написали отцу Кириллу. Он ответил. Что под видом заботы о
людях вводят международный учёт всех людей для регистрации
в Брюсселе на компьютере. Чтобы мы были на учёте у антихри-
ста. Батюшка так прямо говорил в письме и предупреждал, что
это опасно для спасения. Вначале принуждение будет с номером
– ИНН, потом новые документы, а потом и последнее – печать.
Это духовно опасно. Лучше сразу отказаться, дальше будет труд-
нее. Чёткое определение и разъяснение дал нам безстрашный
наш пастырь – отец Кирилл: «Номер – карточка – печать». Эта
формула – абсолютна. Это три погибельных шага, этапа – в ад.
Где выбор?! Никаких промежуточных, добавочных определений в
этой чёткой, строгой, полученной путём долгих бдений, подвигов
и молитв незыблемой формуле – нет и не может быть…»

Отец Николай:
«…В 1990 году отец Кирилл собрал всех духовных чад, кого
возможно было. Разговор был о том, что кровь прольётся на Руси.

317
 – Я много постился и молился, – сказал Батюшка, – но Господь
не внял моим молитвам. Будет революция, кровь и войны…
Так и вышло. Через год, в 1991 год – переворот, разрушение
страны. Потом война на юге в 1992 году. Расстрел восставших и
добивание России в 1993 году. После – снова война, опять на юге,
в Чечне. Затем в 2010 году ещё одна на юге (с Грузией)…
Отец Кирилл своих духовных чад предупредил об этом заранее.
Он молился, как мог, изо всех сил, утешал людей, но у Господа
Свои решения и сроки.
– Потом, – сказал Батюшка – будет затишье. Политика такая
пойдет, как мгновение пролетит. И всё-таки 37-й год повторится.
Гонения, мучения – всё будет. Но в это же время всё будет полы-
хать вокруг России. Ближний Восток будет воевать, Африка, Азия
и другие страны.
… С отцом Кириллом мы говорили и на общие большие темы:
– Мы не можем призывать всех людей отказываться от номеров
и новых документов. У многих и так много скорбей. Наша задача
объяснять, говорить о большой опасности принятия этого, а затем
электронной карты. Кроме того, если сейчас резко себя проти-
воставить, явно и открыто – то могут начаться сильные гонения
на Церковь. Мы же пока ещё только встаём. Мало ещё вошло в
Неё людей. Многие ещё на подходе. Новый виток репрессий Она
может не выдержать. В Ноев ковчег ещё войти надо. Потом пусть
потоп и буря свирепствуют. Поэтому самый мудрый пока ответ
– всё с рассуждением и осторожностью нужно делать. Да – не
соглашаться. Разобъяснять об этом всем. Но с миром и добром
в душе, а не со злом и страстями. Главное же – молитесь, много
молитесь, прежде чем принять решение. И пусть люди слушают
своё сердце. Что оно подскажет – то пусть и совершается. Господь
всё управит. Одному взять паспорт, другому – не взять. Сначала
гонения будут на тех, кто не взял номер, электронный паспорт,
карточку. Но потом, когда 24 глава псалмопевца сбудется, тогда
начнутся проблемы и у тех, кто взял всё негожее. Все – страдаль-
цы. Всех – жалко…
Ещё Батюшка говорил:

318
 – Когда силы небесные подвигнутся, когда страх обуяет людей,
то здесь Господь из лап дьявола вытащит тех людей, кто из глу-
бины души будут восклицать – Господи, помилуй! Даже тех, кто
не устоял, взял то, что называют пока единой социальной картой.
Всем это нововведение понравится. Вроде бы удобно! Без проблем.
Дошёл до банкомата – карточку вставил, и всё. Любые расчёты
делай. Все этим и соблазнятся. Господь же всё управит по-Свое-
му. Вот этих, многих из них, чтобы не погибли в аду, Он до этого
отсюда заберёт. Мы и видим, как народ наш быстро вымирает. А
вот Запад – они друг друга передушат, перебьют. Страшных бед
вокруг нас будет много. В завершение всего нас втянут в большую
войну. И слава, которую нам предрекал Серафим Саровский, когда
мы весь мир от инородного и иноверного нашествия освободим,
наступит. Сначала, чтобы призвать их к покаянию, которое они
начнут приносить, нам придётся терпеть их и спасать. Гонения
ото всех терпеть. Спасать себя, и весь мир спасать.

Когда отец Кирилл стал выступать против глобализации, его

тогда в Переделкино перевезли. Перед этим я успел с ним пови-
даться. Потом он труднодоступен стал для меня, как и для мно-
гих. Об этом мы ещё немного поговорили. Батюшка говорил, что
настоящих органов безопасности не существует. Есть отдельные,
честные сотрудники, но они в подполье. В целом же это ведомство
работает против России. Они только меняют названия. Суть же
их остаётся карательной по отношении к русским, как основным
носителям христианства на земле.
Батюшка повторил:
– Господь нам попустил, как сказал Серафим Саровский, вели-
кими страданиями взойти к великой славе. Похоже, – говорит,
– что это всё нам будет.
Более чем за десять лет до этого в беседе отец Кирилл поведал:
– С 2010 по 2020 год нужно ожидать чего угодно в мировой
политике, если только не величайшее заступничество Божьей
матери. Пророчества о кончине мира уже кончились. Последнее,
которое было записано, мы его прожили в начале ХIХ века. Жил

319
тогда преподобный Пётр Цетиньский. Вот как говорится об этом:
«Места в монастыре уже не хватало, и было решено в Сербской
церкви построить новый скит, в честь апостола Петра. Храм же
в нём в честь святителя Николая». У преподобного Петра в келье
никогда не было ни кровати, ни стола. Был только валун в углу,
на котором и сидеть-то неудобно, не то что спать. Сел на свой
камушек преподобный и рассуждает, что есть ведь пророчество
на 1840 год о кончине мира. Осталось всего два года до этого.
Может, и не стоит строить? Может распустить в горы-леса бра-
тию? Чтобы подвизались там и молились? Рассуждал он так, и
перед ним появились апостол Пётр и свт. Николай. Он смотрит на
них и спрашивает: «Сам Господь, видимо, послал вас разъяснить
мне духовный вопрос?» Они ничего не ответили. Взяли, развер-
нули его лицом к востоку и поставили между собой. Говорят
ему: «Теперь смотри на восходящее солнце». Оно как раз было
перед рассветом. Когда солнца ещё нет, а идут преломляющиеся
лучи только от него из-за земли, он видит в этих лучах, светя-
щуюся цифру изображённую славянским письмом, что означает
«7498», год от сотворения мира. Это видят и апостол Пётр со свт.
Николаем. Спрашивают его: «Ты понял? Не 1840, а 7498 год от
сотворения мира». И исчезли Божьи посланцы. Преподобный
стал быстро пролистывать все даты. И увидел, что это означает
1990-й год!..
Именно перед этим годом и происходил наш разговор с Батюш-
кой. Он сказал, что больше пророчеств святых о кончине мира
нет и никаких дат не указано. Значит, время уже закончилось.
Господь указал, что дальше мы будем жить только от своих дел.
Или будет жизнь нам продлевать Создатель, о чём Аврааму ещё
было сказано, или сократит число дней наших. Сейчас особенно
всё от нас зависит. Мы живём теперь в продлеваемое время!
Хотя, – сказал Батюшка, – идёт незримая духовная война против
Православия, но люди ещё держатся благочестия, стоят и старцы,
молитвенники ещё есть. Но много запущено такого, что будет мас-
сово уничтожать человека. Это прежде всего СМИ, (компьютер,
интернет, рок, футбольные беснования, блуд, спаивание людей и

320
наркотики…). Всё это контролируется масонами, и всё население
будет зомбироваться через социальные сети». По предстоянию
подвижников благочестия и по молитвам отца Кирилла, Господь
нас ещё щадит. Будем надеяться, что с нами и Пресвятая Бого-
родица. По жребию выпало Ей под покров – земля наша, и Она
не оставит нас сиротами, будет за нас заступаться, но терпение
Творца – не безконечно.

Сейчас отец Кирилл болен. Лежит с закрытыми глазами, вроде

бы не слышит обращений к нему. Но, несмотря на это, на самом
деле – всё он слышит и видит, невидимым взором и слухом. И в
таком положении он трудится, борется. Он – один из удержи-
вающих. Поэтому он и просит всех, чтобы мы молились о нём.
Помогали ему держать опускающееся на нас Небо. Сдерживать
заслуженный нами гнев Божий».

Зинаида:
«…По поводу дьявольских запечатлений Батюшка всегда
открыто выступал против. Говорил, что нельзя принимать, это
вредит душе. «Сам я принимать не буду. Но это дело – добро-
вольное. Дело совести каждого». Сейчас и глухие понимают, что
это система антихристовая. Тогда же это всё подавалось размыто,
завуалированно, неопределённо. А он сразу сказал нам правду.
Про будущее сказал нам так: «Если мы будем жить, подви-
гая Бога на милость, Бог продлит нам время. А если так, как
сейчас, на гнев Божий, – то ждите войн и бедствий». А мы
продолжаем жить не Богоугодно. На церковь нашу идёт гонение.
Все другие «церкви» восстанут против нашей веры Православной.
Тогда Бог и попустит войну, как в 41-м году. Всё очистит Господь.
Будет голод, но «Если заслужим, то будет у нас и царь» – говорил
отец Кирилл. Голод будет от заражённой земли. Ранее земля давала
плоды для силы человека, а сейчас плоды будут на уничтожение
человека. Как яд. Человек своими поступками это делает. Оскудела
вера – оскудела земля.

321
 В конце 90-х годов отец Кирилл проводя общую исповедь,
сказал:
– Всё земное оставьте. Здесь, в церкви, все – в небо. Блаженны,
кто взошёл и находится во ограде её.
Говорил он много наставлений и поучений. Главное же, чтобы
мы любили друг друга. Не ссорились, прощали. Мы уже не пра-
вославные, если мир и любовь не бережём.
– Любите друг друга и спасайтесь. Потеряете любовь – всё
потеряете. Все ваши устроения будут напрасными, рассыпятся,
сгорят. Подвигов у нас нет. Поэтому спасаться будем болезнями и
скорбями. Не бежать от них надо, а принять их со смирением, как
заслуженную нами же самими неизбежность. Заболевшие послуш-
но принимают горькие лекарства, для своего же выздоровления.
Следует постоянно помнить слова Спасителя: «В мире будете
иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33).

Профессор Недоступ А. В.:

«…По поводу антиглобализма отец Кирилл очень решитель-
но настроен, а с другой стороны, осторожен по этому вопросу.
Когда его завалили письмами и запросами об ИНН, келейница Н.
говорила, что он сильно расстраивался. Ведь надо было отвечать.
У всех совершенно различные обстоятельства. Он не знал, что
отвечать. И даже мне говорил, что есть такие письма от отцов
семейств, которые работают в небольших городах на градообра-
зующих предприятиях. Завод в городе один. Если он не возьмёт
«номер» – его уволят. У него семья, дети в школу ходят. Что ему
делать? Это очень индивидуально. Но в отдельных случаях надо
решать индивидуально. Так власти подвели нас к жёсткому выбору,
до крайности. Наше священноначалие говорило, что нет ничего
страшного, и до сих пор уклоняется от конкретных решений. Отец
Кирилл единственно мужественный из всех, отказался, не подпи-
сал заключение Богословской комиссии. Он чётко определил для
всех – опасность есть!
Насчёт паспорта он мне сказал: «Принял я решение, что паспорт
брать не буду, а Вы, как хотите». И я написал заявление насчёт

322
ИНН. Написал, что не хочу принимать по религиозным соображе-
ниям. С новой же электронной карточкой, которую сейчас будут
вводить, дела будут намного серьёзнее. Электронная карта – это
всё, это предконечное. Куда пошёл, что купил, кому позвонил, чем
болен… всё по ней контролировать будут. За каждым! Это уже
совсем близко к концу. С этим надо что-то сегодня же решать».

…Меня поразило его понимание того, что происходит на свете.

Конечно же, кто приходил к нему, много рассказывали ему. Он
хорошо знал жизнь народа. Всех знал. От высших эшелонов вла-
сти до простых людей. Никогда не забуду революционной смуты
и хаоса августа 1991 года. Танки на улицах, жертвы людские… Я
приехал вскоре к Батюшке 22 августа.
– Ну, что? – сказал он мне с горечью. – Преподали нам с вами
масонский спектакль?
Вот так он понял и дал разительно точное определение про-
исшедшего. Хотя не был в Москве и не видел «лебединое озеро»
по телевидению, радио и газет не читал. Понял для чего и кем
сотворено всё это.

Говорил отец Кирилл не только об армии, но и о России. Он

всё понимает. Ещё в 1993 году, раза два или три слышал я от него
такие слова: «Да, хребет России почти сломали».
Мы по наивности бодро завозражали:
– Батюшка! Как же? Преподобный Серафим Саровский и другие
святые предсказывали, что будет чудо! Россия восстанет!
– Да, будет нам «чудо», как в 17-м году.

…В отношении перемещения отца Кирилла в Переделкино.

Сначала его приглашали туда на отдых. Он стал там бывать по
приглашению Патриарха. Поселили его в маленьком гостиничном
домике. Потом стал там бывать больше и дольше. Окружён был
вниманием и заботой. Но всё равно его тянуло в Лавру, которую он
очень любит. Его удалили от братии как раз в то время, когда пошла
духовная разноголосица по поводу резких событий в стране и впол-

323
 зания к нам глобали-
стических процессов.
И чтобы не было на
насельников Лавры
протестного влияния
отца Кирилла по этим
вопросам, определи-
ли пере селить его
в Переделкино. Он
грустил. Родную бра-
тию, монахов очень
любит… Приезжал в
Лавру гораздо реже.
Отец Кирилл с помощницей ин. Наталией Но потом свыкся, по-
любил этот свой домик,
келью с прихожей. Там всегда было много народа. Когда построили
новые патриаршие покои, он не хотел переезжать оттуда. Постро-
или прямо дворец. Батюшка как будто предвидел, какие тяжёлые
и трудные годы он здесь проведёт. Сейчас старого домика нет. На
его месте асфальтовая площадка. Появилась охрана, которая его
отделила от братии, а нас от него.
…Десятый год Батюшка уже тяжело болеет, и события идут
трагические. Многое сказанное им вспоминается. Когда Батюш-
ка был рядом, казалась, что так будет всегда. Если бы знать, что
отец Кирилл будет по существу отсечён болезнью от нас, мы бы
каждое слово его записывали. Несмотря ни на что, Батюшка наш
никогда не жалуется, всегда радостный. С ним рядом, при любом
его состоянии – ощущение близости Бога. Он не устаёт призывать
нас: «Всегда радуйтесь!» Никогда он не бывает мрачен, даже в
болезни. Один раз только он мне сказал: «Меня очень тяготит моё
положение»… и всё.
С Батюшкой всегда ощущение полного понимания. До сих
пор я надеюсь чуть-чуть, что нам ещё будет отпущено. Послед-
ние события и годы отводят, конечно, надежды. Слишком уже
всё подошло близко, к сожалению. Трудное сейчас, непростое

324
время. Сейчас надо укрепляться и готовиться к исповедничеству
за веру свою.
Отец Кирилл часто огорчался, скорбел вместе с теми, кто жа-
ловался ему. Это тоже послужило тяжким бременем болезни. Из
этого я заключаю, что он ничего из пагубных нововведений не
поощрял. Видел их античеловеческую суть. Если бы он был убеж-
дён в безопасности всех этих новшеств, то он так бы не скорбел.
Людей силой принуждают. Бери, и всё! Иначе будешь отрезан
ото всего. Это разве по-человечески? Наступают такие времена,
что надо укрепляться и готовиться к ещё большему натиску зла.
Батюшка об этом предупреждает и призывает, что надо не подда-
ваться, стоять до конца, до последнего.
Помню, много раз Батюшка цитировал пророчества Серафима
Вырицкого: «Россия сузится до малых размеров, Московского
княжества. Спасение придёт с востока». Наверное, из Сибири.
Как в Отечественную войну, приток воинов оттуда спас Москву.
Последнее время он с грустью смотрел на будущее. Это я
помню. Были повсюду очередные разговоры и желания куда-то
бежать из Москвы, какой-то очередной конец света ожидался и т.п.
Батюшка всех успокаивал: «Ну, что вы? От этого не спрячешься.
Надо вести себя спокойно. Молиться и заниматься своим делом,
как обычно. Если настанут такие времена, когда придётся
страдать за веру, – не бойтесь. Ни смерти, ничего не бойтесь.
И если придётся умирать за Христа, то надо с радостью такое
принять. Это – большая честь». Тогда все успокаивались».

Игумен Филарет:
«…Ещё «вождь пролетариата» научал, что не надо воевать с
противником. Надо в него встроиться и превратить его в абсурд
изнутри. Именно о таком иезуитском методе предантихристовых
властей предупреждал нас отец Кирилл:
– Время наступает страшное тем, что Церковь изнутри будут
разрушать. Очень много посторонних людей встроено в Неё, не-
навидящих Её. Они получают определённое задание и положение
в церковной иерархии. Изнутри расшатывают основы Её. Некото-

325
рые, заявляя о себе, как об «истинно православных христианах»,
всячески пытаясь опорочить, уничижить Церковь.
По поводу своего пребывания в Переделкино отец Кирилл с
грустью признался:
– Патриарх Пимен был святой жизни, а Патриарху Алексию
очень сложно… – тяжело вздохнув, он продолжил. – Сколько раз
я просил его отпустить меня. Он не соглашается, говорит: «Нет!
Я вами живу».
Может и не по своей воле, Патриарх держал Батюшку при себе,
хотя и не слушался его как духовника во многом. Отец Кирилл рас-
сказывал, что Патриарх исповедовался даже со слезами. Батюшка
просил, что надо за него молиться, потому, что вокруг него много
тех, кто давят на него и делают от его лица многие нехорошие
вещи. Отец Кирилл много ему говорил, что этого и того делать не
надо. Он не боялся говорить, невзирая на лица.
…Моей тётке он сказал: «Наденька, видишь какое счастье, что
мы по билету летаем, а то и билет не нужен будет. Тебя внесут в
экран специального телевизора, и ты там уже будешь сидеть». В
80-х годах он нам давал читать про компьютер–зверь, который в
Брюсселе находится. Как всё это готовится. О растлении говорил,
что это будет постепенно, плавно, но стремительно. «Перестройка
до добра не доведёт, – так он говорил. – Страна идёт к развалу.
Машина уже заведена так, что её не остановить».
Как же Батюшка толковал Апокалипсис! Настолько доступно.
Доходчиво и открыто толковал. Ни с кем из современных – не
сравню. Говорил, что видимая только будет свобода. А вот неви-
димые силы будут очень сильные. И что внешне, будут хорошо к
Церкви относится высокопоставленные лица, но не дадут ничего
сделать для Неё. Всё время будут палки в колёса ставить. Церковь
им как поперёк горла стоит, и стояла всегда. Как восставали на
Неё, так и восстают. Говорил о сокращении Богослужений и о
пастырях говорил. Больше будут думать только о «хлебе куса, чем
об Иисусе». О материальном печься. К покаянию людей не будут
призывать. Очень он скорбел об этом.
326
 Об этих временах Батюшка говорил, что развращённость будет
страшная, падение нравов молодёжи. Особенно западные праздники
будут захлёстывать нас. Они хотят выдавить наши праздники, осо-
бенно православные. Вот я и смотрю сейчас: хеллоуин, «день св.
Валентина», католическая пасха, католическое рождество, пурим…
Одна поэтессочка (он всегда её называл «фильдеперсовая»)
говорит:
– Батюшка, вся Москва расклеена плакатами с Новым годом и
Рождеством.
– Рождеством Христовым? – спрашивает отец Кирилл.
– А каким же ещё?
– Там есть слово Христово?
– Я не обратила внимания, – призналась легкомысленная и
восторженная поэтесса.
– А на-адо ко всему внимательно относиться. Проверять, от
какого духа исходит. Что несёт с собой. Об этом нас ещё через
Евангелие Господь предупреждал. Описано же, что и антихриста
все встретят с ликованием и радостью».

О возрождении России отец Кирилл говорил, как и все старцы:

«Если в России будет покаяние, то Россия поднимется с колен,
а если нет, – то она сама себя отдаст на порабощение». Он
очень расстраивался, что спаивают людей. Идёт беспредельная
продажа алкоголя и беспрецедентная. Никогда такого не было. Он
говорил, что после войны было изобилие. И икра красная стояла в
городских магазинах. Осетрина лежала, и винно-водочные изделия
стояли, а пьяных не было. Не пили так никогда. Такого разгула и
разброда не было.
О России ещё говорил: «Самая правильная власть – та, что Бо-
гом установлена – это монархия. Но всё зависит от нас, от людей.
Будут люди каяться, будет самодисциплина и порядок в людях,
то будет возрождение». Говорил и о том, что всё идёт к скорбям,
к гонениям на христиан, в первую очередь. Такое время наступит.
«Тогда ты беги сразу на первый поезд с теми, кого схватят и по-
везут на мучения. Успей хоть как втиснуться туда». Он нас всегда

327
предупреждал заранее, чтобы готовыми были, чтобы не застал нас
враг врасплох, неожиданно. Часто повторял Евангельскую фразу:
«Блюдите, яко опасно ходите»!
Когда храмы открывались, то Батюшка очень радовался. Но
чадам своим напоминал о главном: «Души золотите, души». На
покаянии надо делать акцент. Меня ограждал от строительства:
«Это не твоё. Ты будешь всегда служить в старых храмах». Я
рвался, обижался, но слушался. У каждого своё послушание перед
Богом, и отец Кирилл знает лучше, в чём оно у каждого.

Меня часто спрашивают: «Как отец Кирилл?» А что можно

ответить на такой вопрос сейчас, когда он сильно болен? Я бываю
у него, конечно. Реально я с ним беседовал в последний раз в 2005
году. Он уже не видел, а я только ему рассказывал.
Спрашивают нас: «Ну, и как вы сейчас живёте? Ведь Батюшки
так долго нет с вами». Отвечаю на это так: «Вы знаете, Батюшка
столько нам дал! Надо было только слушать и впитывать. Я всё
впитывал. Он говорил, что надо давать отпор, ответ злому,
а доброго держаться. Злое надо знать. Мы в пагубном миру
живём, и врага надо знать «в лицо».
По поводу всяких досужих разговоров. Кто-то спросил отца
Кирилла:
– Батюшка, говорят, что вы схимник. Вас как, по-особому по-
минать?
Отец Кирилл взял спрашивающего за руку и сказал:
– Миленький, ты меня хоть Иваном помяни, только помяни.
У Бога любая молитва доходит!… Молитва никогда не остаётся
тщетной, Бог в долгу не бывает!

После «школы» отца Кирилла мы ни в ком не нуждаемся, как в

поводырях. Мы столько получили от него, что никто другой ничего
добавить не может. И дело в том, что он, даже чувствуя, что скоро
оставит окормление наше, сляжет, настолько чутко с каждым из
нас беседовал. Он дал нам такую программу на всю жизнь – только
выполняй! Ведь мы сами виноваты. Почему падаешь? Значит, что-

328
то ты не выполняешь из
того, чему он учил тебя.
Может, от молитвы ото-
шёл или ленишься, ка-
кое-то послабление себе
даёшь. Батюшка говорил:
«Будешь нарушать по-
сты – скорби тебе бу-
дут». Так оно и есть. И я
скорби терпел. «Будешь,
– говорит, – болтать в
алтаре во время службы
– неприятности будешь
терпеть». Огромный
багаж он нам дал. Только
запоминай и выполняй.
Дал конструкцию само-
дисциплины, которая нас
держит уже 10 лет. Мы держимся, и нам никто пока не нужен.
Потому что крепка и органична его конструкция самодисциплины,
которую он в нас вложил.
Последний раз я был у Батюшки 4 года назад. Когда я подошёл
к нему, он понял, что именно я возле него нахожусь. Потому что
я так кричал ему мысленно. На это он глаз открыл и посмотрел
на меня. Я спросил: «Батюшка, вы молитесь за нас?» Он мне так
сильно сжал руку своей, которая у него не парализована. Он нас
не оставляет, и мы должны, обязаны быть однолюбами, сохранять
верность ему.

Не так давно, при мне, один владыка греческий, уже старенький,

приехал к Батюшке в Переделкино и, посмотрев на него, сказал:
«Эта кровать – огромный крест. Отец Кирилл распинается на
нём за всю Россию».
(Из книги «Духовник», М., 2013 г.)

329
 Тихое сияние подлинной духовности

08-10-2015
Сегодня, 8 октября, в день преподобного Сергия, исполняется
96 лет архимандриту Кириллу (Павлову) – братскому духовнику
Троице-Сергиевой Лавры.

Отца Кирилла я видела потерявшим внутреннее равновесие

только однажды.
Это были 1990-е. В свои приезды в Переделкино он принимал
народ (в основном духовных чад и монашествующих) на исповедь
в местной крестильне. На волне интереса к возрождению церков-
ной жизни такие многолюдные приемы стали объектом досужего
журналистского любопытства.
Помню день, когда он был совершенно расстроенный и взволно-
ванный, а на его диванчике лежал свежий номер «Комсомолки»...
Уверена, что будь статья именно разгромной – ничего, кроме
улыбки, она бы у отца Кирилла не вызвала. Но это был низко-
пробный панегирик, написанный журналисткой, в неискушенном
и бойком сознании которой духовник Троице-Сергиевой Лавры и
какая-нибудь болгарская чудо-целительница Ванга существовали
как вещи одного порядка. По сути это было профанацией подлин-
ной церковности.
«Приезжайте в Переделкино – и будет вам счастье!» – так в
пяти-шести словах можно было предать общее настроение и, с по-
зволения сказать, глубинный смысл этой журналистской сентенции.
Батюшка разволновался справедливо: статья получила так на-
зываемый «общественный резонанс», и в Переделкино хлынул
поток искателей легких путей и чудодейственных подсказок.
Конечно же, среди зевак попадались и скромные несчастные,
растерянные люди. Их было жалко. Им хотелось помочь. Их было
много.
Значительно позже пришло понимание того, насколько долгим
и нелёгким должен быть твой собственный труд по возделыванию
души, чтобы опытный духовник, сумел наконец помочь тебе в

330
полную меру. Такое не
может и не должно слу-
читься сразу после про-
чтения какой-нибудь
статьи в «Комсомол-
ке» и стремительного
рывка на ближайшую
электричку с Киевского
вокзала.
Достучаться до че-
ловека, продраться к
его сердцу, через все
нагромождения его
«мнений», страстей,
самооправданий и без-
ответственности – труд
многолетний и требу-
ющий невероятного
терпения. И – ответной
человеческой отдачи.
Но люди хотели про-
стых видимых и осяза-
емых вещей: чтобы муж бросил пить; чтобы на работе всё шло
успешно; чтобы дети росли здоровыми и было чем их накормить...
Что тут скажешь?! У русского человека жизнь легкой не была
никогда. А в 1990-е горя у людей было хоть отбавляй.
Отец Кирилл безконечно жалел всех, но не потакал невеже-
ственному отношению к Церкви, как к месту некоего магического
избавления от скорбей и житейских тягот.
«Полюбите читать Евангелие!» – это был самый известный
его пастырский совет, который многим мог показаться слишком
уж незатейливым, но на самом деле призывает к колоссальному
внутреннему труду.
Сегодня, мысленно возвращаясь в те годы, я задаюсь обычным
вопросом: КАК он справлялся с такой нагрузкой?! Откуда бра-

331
лись у него силы и терпение? Ведь новое время в жизни Церкви
вовлекло болезненного Батюшку буквально в водоворот поисков
и переживаний многих и многих людей, которые, как говорили
тогда, только искали дорогу к храму.
И ответ становится очевидным – он ничего не делал своею
властью.
Всё, что происходило вокруг и требовало его участия, всё это
находилось во власти Божественной и только Божественным
вмешательством разрешалось и управлялось. Отец Кирилл ока-
зался обладателем несокрушимой скромности и смиренномудрия.
В жизнерадостном и общительном Батюшке всегда с удиви-
тельной ясностью ощущалось это простодушное и искреннее
осознание собственной недостаточности, собственной малости и
незначительности.
Однако суетливого самоумаления он был лишён. Просто
спокойно и честно не считал себя ни старцем, ни уж тем более
прозорливцем. Принимать народ на исповедь и беседу было его
монашеским послушанием – послушанием, которое следует нести
с любовью и упованием, испрашивая сил от Господа.
Порой меня удивляла степень внутренней свободы, с какой он
мог убеждать посетителей в своей заурядности. Посетители, по-
нятное дело, рассчитывали подчас на нечто большее, чем просто
исповедь. Рассчитывали, к примеру, что, ровно как в иных пате-
риках и жизнеописаниях, Батюшка вдруг возьмёт да и откроет им
тайные согрешения их юности или возвестит о событиях будущего.
Но перед ними кротко сидел сострадательный священноинок,
который со спокойной улыбкой говорил, что он «никакой пользы
принести не способен – вот разве что только исповедь принять».
Иные так и уходили – разочарованно хмыкнув: «Ничего тако-
го не сказал...» Иные же, уловленные в сети этой евангельской
кротости, начинали понемногу понимать: разгадка где-то близко.
Это были уроки настоящей жизни.
Жизни, в которой отвергалось всякое самовыпячивание и на-
пускная значительность, всякий пафос чудотворчества, пытаю-
щийся заслонить тихое сияние подлинной духовности.

332
 Жизни, которая сама впускает в себя свет преображения, стоит
только сделать свой первый шаг навстречу Евангелию.
Ведь жизнь и есть одно непрекращающееся каждодневное чудо!
Оторванные от родных обителей, мы видели рядом старца-мо-
наха: наблюдали, как почтительно он ведёт себя с людьми; как
молится, не выделяясь среди других; как трепетно хранит мир и
терпит чужие недостатки; как проявляет покорность и смирение,
какие не встретишь у иных послушников... Он не много учил и не
много назидал – он просто жил и живёт по-евангельски.
Его жизнь в Переделкине мало чем отличалась от лаврской:
исповеди, исповеди, исповеди...
Годы шли. Безотказный Батюшка всё больше ослабевал и изне-
могал от потока посетителей. Его жизнь в Переделкине мало чем
отличалась от лаврской: исповеди, исповеди, исповеди...
Батюшка умел скрывать себя за будничностью. Но именно в
однообразии его монашеской повседневности мы и учились усма-
тривать подлинно духовное содержание жизни, её евангельскую
красоту и целостность.
Как человек послушания и дисциплины, он, к примеру, никогда
не опаздывал к общей трапезе и никогда никого не смел поторапли-
вать, намереваясь отправиться принимать народ, напротив – почти
всегда он присоединялся к совместной уборке стола и мытью по-
суды. Это делалось им так легко и органично, так весело и охотно,
что мы на радостях забывали просить старца не утруждаться. При
его присутствии в праздник превращалась любая рутинная работа!
Его общительность и доброта творили великое чудо единения
и взаимной приязни – кто знаком с монастырской жизнью или
работал в коллективе, понимает, насколько это ценно.
В его присутствии было неловко злословить и обижаться, вра-
ждовать и выражать недовольство – напротив, все приободрялись
в желании исправить своё душевное состояние к лучшему, при-
мириться с теми, с кем довелось этот мир разрушить.
То же, как нам рассказывали, происходило и в Лавре. В его
келью спешили иноки после братской трапезы для совместного
чтения правила, которое было разделено на всех, чтобы никому не

333
было обидно. К нему могли постучать среди ночи, побеспокоив
своею болью и переживаниями, и он непременно выслушивал и
утешал.
Братский духовник, он всегда оставался трезвым, рачительным,
подчас и взыскательным отцом, обладая в то же время даром ка-
кой-то воистину материнской нежности по отношению к людям.
Не случайно так долго не могли мы привыкнуть к тому, что
тяжелая болезнь отняла у нас возможность согреться под его ла-
сковым взглядом, услышать его всегда взвешенное и сердечное
слово, почувствовать снова и снова, как его добрая рука накрывает
наши смятенные головы епитрахилью, а тихий голос неспешно
произносит разрешительную молитву.
Он принял болезнь как новое служение.
Но он не спешит покидать нас. Он принял свою болезнь как
новое служение и, как послушный монах, уже двенадцатый год
продолжает нести возложенный на него крест.
Тяжелые недуги, как правило, обнажают не самые приглядные
стороны человеческой личности, но в случае с отцом Кириллом
они оказались безсильны отыскать в нём хоть какой-то изъян.
Мы так и не услышали от Батюшки ни слова ропота, ни стона
саможаления. Покуда у него ещё были силы – он подбадривал нас
334
доброй шуткой и, как мог, выражал заботу о тех, кто ухаживает
за ним.
Как текла его жизнь в простоте, любви к людям и преданности
Христу – так и продолжает течь.
Наверное, он всё ещё терпеливо ждёт, когда мы окрепнем.
Когда Слово Божие станет и для нас единственной безогово-
рочной вневременной ценностью.
Монахиня Евфимия (Аксаментова)

Мoлитва ко Господу за духовного отца

Господи, Боже мой, сохрани Отца моего духовного (Имя рек)

дай ему здравие духовное и телесное и не осуди его ради моей
греховной жизни. Умножи в нем духовное здравие и открой мои
согрешения. Исполни его молитвами, мудростию и любовию. Дай
мне исправление жизни, грехов прощение и буди ему помощни-
ком во всех его делах. Сохрани от враг видимых и невидимых.
Ниспосли ему Твои богатые милости и щедроты, и сохрани его
на многия лета.
О, Сладчайший Иисусе! Ты Господи, безмерно Свят, безмерно
Милосерд, безмерно Праведен. Господи, освяти твоею справед-
ливостию, покрой Твоим милосердием.
Господи, Ты соединил на земли и не разлучи нас небесного Тво-
его Царствия. Его святыми молитвами прости меня великого(ую)
грешника(цу) и всех его духовных чад. Яко благ и человеколюбец.
Аминь.

«Если на скорби, нам ниспосланные, мы будем смотреть

только как на несчастье и повод для ропота, то мы последу-
ем уже не Спасителю, а нераскаянному разбойнику, и крест
скорбей наших не только не отгонит от нас врага, но еще и
привлечет его к нам, как к верной добыче.
Неся же крест свой, последуя Господу, мы вскоре убедимся,
что это царственное оружие защищает нас от искушений ди-
335
авола, помогает побеждать множество опасных врагов – наши
страсти – и ограждает от многого дурного, что совершили бы
мы, если бы не несли его».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

В степи, покрытый пылью бренной,

Сидел и плакал человек.
А мимо шёл Творец вселенной.
Остановившись, Он изрек:
«Я друг униженных и бедных,
Я всех убогих берегу,
Я знаю много слов заветных,
Я есть твой Бог. Я всё могу!
Меня печалит лик твой грустный,
Какой нуждою ты тесним?»
И человек сказал: «Я – русский».
И Бог заплакал вместе с ним.

Николай Зиновьев

336
 Протоиерей
Николай Гурьянов
Николай Алексее́вич Гурья́нов (род. 24 мая 1909, село Чудские
Заходы, Санкт-Петербургская губерния. Отошёл ко Господу 24
августа 2002, о. Залит, Псковская область) – протоиерей. Один
из наиболее почитаемых старцев Русской православной церкви
конца XX – начала XXI веков.

337
 Семья и детство

Родился в крестьянской семье. Отец, Алексей Иванович Гурья-

нов, был регентом церковного хора, скончался в 1914. Старший
брат, Михаил Алексеевич Гурьянов, преподавал в Санкт-Пе-
тербургской консерватории; младшие братья, Пётр и Анатолий,
также обладали музыкальными способностями. Все трое братьев
погибли на войне. Мать, Екатерина Степановна Гурьянова, долгие
годы помогала своему сыну в его трудах, скончалась 23 мая 1969,
похоронена на кладбище острова Залит.
С детства Николай прислуживал в алтаре в храме Михаила
Архангела.

Учитель, заключённый, священник

Окончил Гатчинский педагогический техникум, учился в Ле-

нинградском педагогическом институте, откуда был исключён
за выступление против закрытия одного из храмов. В 1929-1931
служил псаломщиком в Тосно, подрабатывая репетиторством
по математике, физике и биологии. Затем был псаломщиком в
Свято-Никольском храме села Ремда Ленинградской (теперь
Псковской) области. Был арестован, находился в ленинградской
тюрьме «Кресты», отбывал заключение в лагере в Сыктывкаре
Коми АССР. После освобождения не смог получить прописку в
Ленинграде и преподавал в сельских школах Тосненского района
Ленинградской области.
Во время Великой Отечественной войны не был мобилизован в
Красную армию, так как покалечил ноги на тяжёлых работах в ла-
герях. Находился на оккупированной территории. 8 февраля 1942
был рукоположен (целибатом, то есть в безбрачном состоянии) в
сан диакона. С 15 февраля 1942 – священник. В 1942 окончил бого-
словские курсы, служил священником в Свято-Троицком женском
монастыре в Риге. Затем, являлся уставщиком в Свято-Духовском
монастыре в Вильнюсе.

338
 Служение в Литве

В 1943-1958 – настоятель храма святого Николая в селе Ге-

гобросты Виленско-Литовской епархии. С 1956 – протоиерей.
Прихожанка этого храма Римма Орлова вспоминала: «О. Николай
был необыкновенно привержен церкви. Не будучи монахом, он
жил строже, чем монах, во всём – и в питании, и в отношении к
людям и молитве. Его образ жизни можно назвать действительно
христианским: люди видели в нём пример беззаветного служения
Господу».
В служебной характеристике, выданной протоиерею Николаю
архиепископом Виленским и Литовским Алексием (Дехтерёвым)
в 1958, говорилось:
«Это, без сомнения, незаурядный священник. Хотя приход его
был малочисленный и бедный, но благоустроен так, что может
быть показательным примером для многих. Не получая никакого
пособия из Епархии, он сумел капитально отремонтировать храм
и привести его в благолепный вид. В редком порядке содержится и
приходское кладбище. В личной жизни – безукоризненного пове-
дения. Это пастырь – подвижник и молитвенник. Приходу отдавал
всю свою душу, все свои силы, все свои знания, всё сердце и за
это всегда был любим не только своими прихожанами, но и всеми,
кто лишь только ближе соприкасался с этим добрым пастырем».
В 1951 г. окончил Виленскую духовную семинарию. Во вре-
мя служения на приходе в Литве о. Николай заочно продолжил
богословское образование в Ленинградской духовной академии.

«Талабский старец»

С 1958 служил в Псковской епархии, был назначен настоятелем

храма св. Николая на острове Талабск (Залита) на Псковском озере,
являлся им безсменно до самой кончины. В течение многих лет к
отцу Николаю за советом приезжали православные верующие из
разных регионов страны. Протоиерей Николай (Гурьянов) имел
репутацию мудрого старца. Его называли «Талабским» старцем.
339
Молитва «Господи помилуй»
Протоиерей Николай (Гурьянов)

Из всех молитв, какие знаю,

Пою в душе иль вслух читаю,
Как дышет дивной силой
Молитва: «Господи, помилуй!»

Одно прошенье в ней, не много!

Прошу лишь милости у Бога,
Чтоб спас меня Своею силой,
Взываю: «Господи, помилуй».

Плыву в житейском, бурном море,

Встречаю радости и горе;
От бурь какой спасался силой?
Молитвой: «Господи, помилуй!»

И горе таяло, и радость

Мне приносила вдвое сладость,
И все то было дивной силой
Молитвы «Господи, помилуй!»

Когда лились от горя слезы,

Иль страстные смущали грезы,
Тогда с особой сердца силой
Твердил я: «Господи, помилуй!»

Уж близок я к последней грани,

Но все ж с горячими слезами,
Хотя с увядшей тела силой,
Молюся: «Господи, помилуй!»

Душа! Окончив жизнь земную,

Молитву эту, не иную,

340
 Тверди и там ты, за могилой,
С надеждой: «Господи, Помилуй!»

Следующее стихотворение (1867 г.) И.Ф. Федорова-Омулев-

ского любил и часто повторял отец Николай.

«Работай руками, работай умом,

Работай без устали ночью и днём!
Не думай, что труд наш безследно пройдёт;
Не бойся, что дум твоих мир не поймёт...»

«Отец Николай ждал и привечал именно тех, кто ищет Бога, а

не старца. Как и все духовные, избегал почитания от людей: «Вот
вы все духовников ищете, а Евангелие?!»
Однажды ночью, в глубоком сокрушении, тихо сказал: «Я звал
многих, но пришли немногие».

Наставления старца Николая Гурьянова:

«Если ты обретёшь Господа, – в тебе будет жить всё Небо, с его

безконечным величием и Божественной красотой, с которой ничто
земное не может быть сравнимо... Это полнота Любви человека к
Богу. Ты живёшь со Христом, а Он в тебе – и всё очень просто».
«Всё Евангелие говорит нам о том, что Христос – это Радость,
в которой нет страха. В любви – нет страха. Совершенная Любовь
изгоняет страх мучений. Со Христом мы пойдём и на муки, и на
Голгофу, и на Распятие, но вместе с Ним – в Воскресение Жизни...
В Вечность...»
«Господь всегда близок к человеку, Он – Самый верный Друг,
в Евангелии это сказано: «Вы друзи мои есте» (Ин. 15,14). Он
– Живой, Он слышит не только наши молитвы и просьбы, но и
прежде прошения подаёт всё необходимое для нас в этой жизни.
Только надо постоянно обращаться к Нему с любовию и доверием.
Молитва должна быть искренняя, как обращение сына к отцу. Ведь
Бог – Отец каждого из нас».

341
 «Наша Вера – радостная, ибо она ведёт прямо ко Христу. Право-
славие – это путь страданий, в страданиях же есть то необходимое
для спасения души сокровище, которое помогает сердцу раскрыть-
ся для Света Божией Истины. В сущности, страдание – это начало
подлинной духовной жизни, и чтобы приобщиться к Истине – ко
Христу – нужно приобщиться страданию. Тогда наградой будет
спасение души и жизнь вечная».
(Прот. Николай Гурьянов)

Среди волн

«Не забывай никогда, даже в самые тёмные дни твоей жиз-

ни, благодарить Бога за всё. Он ждёт этого и пошлёт тебе
новые блага и дары. Человек с благодарным сердцем никогда ни
в чём не будет иметь нужды».
(прот. Николай Гурьянов)

Первая встреча с отцом Николаем произошла в начале вось-

мидесятых годов прошлого теперь уже века. Тогда отец Сергий,
не был ещё дедушкой, а был отцом двенадцатилетнего сына и не
был ещё священником, а был Сергеем Ивановичем.
В разгаре была ещё власть коммунистов. Повсюду алели крас-
ные транспаранты и флаги. И речи не было о покаянии за пору-
ганные церкви и веру Православную.
Добыл Сергей Иванович две туристические путёвки по Псков-
ской области. Отправился с сыном в четырёхнедельную поездку.
Начальным пунктом был сам город Псков. Прибыли они туда
с группой туристов, разместились в гостинице, прямо на берегу
реки Великой, напротив древнего Псковского кремля.
Первые дни осмотра достопримечательностей не особенно
запомнились. Потому, что почти во всех уцелевших церквях
находились либо учреждения, либо склады. И в том, и в другом
случае входа туда не было. Полюбоваться можно было только сна-
ружи. Да и экскурсоводы были далеко не православные, а совсем
342
наоборот. Всё про мирскую историю вещали и успехи в области
строительства мифического коммунизма.
Потом недели полторы пробыли в Святогорске, Михайлов-
ском… – Пушкинских местах, в древнем Изборске. После чего всех
туристов на две оставшиеся недели забросили в ветхие домики на
остров Белова. Что там делать столько времени?
Много раз они с сыном обследовали весь остров, деревню,
старую разрушенную церковь… К тому же холод и дождь были
постоянными.
Однажды безцельно слоняясь по берегу озера-моря, они уви-
дели привычную картину. Сильно пьяные мужики-рыбаки, под-
плыв на большой лодке, причалили к берегу, усеянному такими
же баркасами. Поминутно зацепляясь за что-то и падая, они с
трудом выгрузились, и сели на берегу передохнуть, невдалеке от
Сергея с сыном. Разговорились. Те сообщили, что ждут корабль
с острова Залит, что напротив, невдалеке. Он очень хорошо был
виден отсюда. Там находится база и контора их рыбколхоза. Их
заберут на рыболовецкое судно и отвезут туда. Сегодня – день
рыбака – праздник. Их в клубе поздравят и что-нибудь вручат,
подарят. Сергей дерзнул и попросил:
– А можно мы с вами туда сплаваем? Возьмите, пожалуйста, нас!
Весёлый и пьяненький рыбак взглянул вопросительно на стар-
шего. Тот, затягиваясь дымом папиросы, важно кивнув, разрешил.
Вот и хорошо! Всё лучше, чем сидеть на одном месте. Другой
остров, село, людей посмотреть можно.
Наконец появился маленький рыбацкий кораблик, типа буксира.
Почихивая и тарахтя, он долго и неуклюже причаливал к ветхой и
шатающейся пристани. Рыбаки материли по-чёрному тех, что на
корабле, те, тех, что на причале. Наконец загрузились на судно.
Взяли и Сергея с сыном.
Едва не долбанув по пристани кормой, вырулили из бухты на
ребристую и пенистую от больших волн водную ширь.
Старый мотор, чиненный-перечиненный, надёжно, ровно
стучит. Судно потихоньку приближается к большому, густо насе-
лённому острову имени Залита (псевдоним латышского боевика,
насаждавшего в России власть коммунистов, утопленного здесь
343
за свои злодеяния). Стали видны дома, люди, церковь, в густой
зелени деревьев, почти посередине острова…
Вдруг всё стало медленно вертеться. Судно неожиданно развер-
нулось носом в сторону открытого водного пространства. Далее
по кругу…
Сергей тревожно взглянул снизу, наверх. Туда, где находится
рулевая рубка с рулевым. Там не было никого!..
Первым бросился туда сын, за ним и Сергей. Так и есть. У
рубки валялся вниз головой совершенно пьяный, что-то мычащий
рыбак–рулевой… Где остальные?!.. Они где-то внизу, в трюме.
Ушли туда допивать остатки самогона. Слышны были их вопли,
раздоры, но где они? Как к ним пройти?..
Пока всё это лихорадочно обдумывал Сергей. Машинально
взглянув наверх и… обмер… Там, крепко держа руль, стоял его
двенадцатилетний сын. Он быстрее отца сообразил, что надо де-
лать в первую очередь.
Двумя бросками Сергей влетел в рубку и тоже ухватился за
штурвал. И вовремя.
Как раз в это время рядом проходило другое судно и, видя, что
у них что-то не в порядке, грозно гудело, предупреждая о себе,
чтобы не столкнуться.
То судно благополучно прошло мимо. С него недоуменно и
возмущённо глядело несколько лиц из рулевой рубки, палубы и
из иллюминаторов.
Потихоньку, приложив усилие, Сергей с сыном вырулили, по-
вернули судно обратно к острову Залита. Какое-то время держали
курс прямо. Но вот близко причалы. Около них, много таких же
рыболовецких судов и лодок, здесь уже нужно мастерство. Им,
неопытным, вдвоём не причалить!.. Что делать?
Увидев невдалеке железяку, Сергей дотянулся до неё, и стал
стучать ею по железному основанию штурвала. Разом ругань и
гвалт внизу пьяных рыбаков стихли. Ещё минута и один за другим,
они, перепуганные выползли наверх.
Взъерошенные, увидев растянувшегося и сладко спящего на
палубе товарища, они мигом протрезвели. Отпустили по тумаку

344
рулевому. От чего тот тут же проснулся и тоже пришёл в себя.
Бросились к рубке…
Поблагодарив Сергея, погладив растресканными от канатов,
воды и ветров ручищами головку сына, капитан судна самолично
взялся за штурвал. Аккуратно лавируя между другими судами,
мягко и точно причалил к пристани. Отпустив ещё по затрещине
нерадивому рулевому, рыбаки, мрачно удивлялись, как спасло их
чудо Божие. Благодарно похлопывали по плечу Сергея и поглажи-
вали по белёсой головке его сына. Про себя благодарили Господа
Бога. Что бы теперь было, если бы они не взяли их с собой?..
Поднявшись на гору, распрощавшись на время, рыбаки пошли
налево, к клубу. Оттуда уже гремела музыка. Там толпился и го-
монил народ. Всё было увешано красными флагами.
– Мы ненадолго, – пообещали рыбаки. – Подарки получим и
назад.
– Через сколько? – спросил Сергей.
– Час-два, не больше!
– Хорошо. Мы пока прогуляемся по селу и в храм зайдём.
– Ладно, – рыбаки заспешили к музыке, шуму, друзьям и зна-
комым.
Сергей с сыном пошли направо, вдоль села, к церкви. Немало
домов здесь было. Не богатых, но крепеньких, разнообразного
вида и покраски. Вот и ограда с вековыми липами и тополями.
Беленькая церковь. За ней несколько прицерковных, одноэтажных
домиков, прилепившихся друг к другу.
Толкнул вперёд калитку Сергей, потом на себя. Ни так, ни
эдак она не поддалась, не открылась. Подождали. Пробегавшая
у церкви пожилая женщина сообщила, что служба закончилась
и вход закрыт.
– А батюшка? – спросил Сергей.
– Наверное отдыхает. Он старенький, немощно̀й, – ответила та.
Посмотрел на часы Сергей. На них было половина третьего.
«Действительно. Наверное священник отдыхает перед вечерней
службой. Не будем тревожить. Жаль, что не получается побыть на

345
 вечерней службе», – по-
сетовал про себя Сергей
и пошёл с сыном даль-
ше вдоль церковной
ограды.
Вдруг они увиде-
ли, как на противопо-
ложной дорожке, из-
за церкви появился
невысокий старчик, в
тёмном подряснике и
скуфье на седовласой
голове. Видно он мо-
лился. Был сосредото-
чен. Однако Сергея с
сыном, застывших за
оградой, заметил. Оста-
новился. Внимательно стал их рассматривать.
С почтением и необыкновенным трепетом, почему-то объявшим
его, Сергей, а за ним и сын, почтительно поклонились старому
священнику. И он поклонился им. Видя, что Сергей задержался
в своём глубоком поклоне, священник приподнял правую руку и,
сложив имяславно пальцы, благословил их склонённые головы.
Выпрямившись, Сергей хотел что-то прокричать в удалении
стоящему, незнакомому старенькому священнику, спросить его.
«О чём? Стоит ли тревожить, отвлекать от молитв батюшку?»
Священник ждал, смотрел в их сторону, но Сергей не решился.
Ещё раз поклонившись, пошёл своим путём дальше. Зашагал по
дорожке вперёд и священник за оградой…
Так эта встреча и закончилась.
Сколько раз, в течение многих лет, корил себя Сергей, что не
решился, не заговорил он тогда со старцем. Потом, когда ему
сказали, кто это был старенький священник!.. Он был вне себя от
досады, за своё малодушие, за отсутствие благого дерзновения.
Правда, тогда ещё в начале восьмидесятых, отец Николай был

346
мало известен. Не ездили к нему группы паломников, а тем более
автобусы с большим многолюдием. Тогда времени у старца было
много и внимания он мог больше уделить. Прошляпил!.. – корил
себя долго Сергей.
Дойдя почти до конца села, Сергей спохватился. Глянул на часы
и быстро заспешил обратно к пристани. Вполне возможно, рыбаки
давно уже вернулись туда. Запросто могут, немного подождав,
уплыть обратно на остров Белова. И тогда где ночевать? Тем более
с сыном-подростком…
К счастью, рыбаки ещё гомонили с приятелями у клуба.
Вскоре весёлые, шумливые они спустились к пристани. Быстро
завели мотор и, коптя сизыми выхлопами чистейший воздух, вы-
рулили из бухты на открытую водную гладь.
Подойдя к острову Белова, выгрузили Сергея с сыном и тех
рыбаков, которых забрали отсюда. Гуднув пару раз на прощание,
постукивая верным мотором, пошлёпали обратно к острову Залит.
Добрые рыбаки покивали на прощание Сергею с сыном и,
запрыгнув в свой баркас, гудя мотором тоже угнали за мыс, на
другой остров, где жили.
Чудесное путешествие закончилось.
Посмотрев с тоской в сторону зеленеющего за синью воды
главного острова этой округи, где церковь и удивительный старый
священник, Сергей, крепко держа за руку сына, стал подниматься
на высокий бугор острова Белова.
Завтра они отсюда уедут. Скоро будут дома, в шумном городе.

Прочитал он многие свидетельства о трудной судьбе старца

Николая:
«Отец Николай пережил много напастей, злобы и клеветы, но
сам был чужд гнева и ненависти. Какие только ужасы построения
«светлого будущего» на костях русского народа он не пережил,
но остался Божиим человеком и пытался достучаться и до сердец
мучителей. В лагерях прошёл, по его словам, «великую школу сми-
рения и послушания». В общей сложности, в тюрьмах и ссылках
находился около 11 лет.

347
 Однажды на Остров приехал человек, близко знавший стар-
ца-архимандрита Иосифа (Сафронова, 1901-1993) из Внуто. Он
пробыл в келлии весь день, рассказывал Батюшке о своем духов-
нике. Внимательно слушая и по временам задавая вопросы, отец
Николай сказал: «Его скорбный путь – путь всей Русской Церкви...
Наш путь».
– Все ужасы там были, какие можно придумать. На костях и
крови жизнь строилась. Каждый день молились как в послед-
ний… – вспоминал старец Николай. – Служили, где придётся,
лишь бы только антиминс не отобрали. Без антиминса Литургия
совершаться не может. Но все-таки отобрали. Тогда в качестве ос-
вященного Престола возлагали Крест и Евангелие на грудь одного
из соузников. Так поступали древние христиане... Много там, на
Соловках, мучеников погибло.
В тридцать втором году на Пасху в бараке отметить праздник
собрались. Кто-то донёс – нас всех захватили, допрос: «Кто за-
чинщик?» Нас, молодых, старики спасли – вышли вперёд. Начали
сразу в них стрелять. Старшие священники загородили своими
спинами молодых, и те остались живы. Восемнадцать старших
священников были тут же убиты. Ой, какое время было! Ужас!
Дай им, Господи, Светлый Рай. Старцы предсказали мне долгую
жизнь, себе – смерть, и велели за них молиться. Вот, дожил до
старости. Как до смерти дожить?».
Именно во время беседы о Старце Иосифе, отец Николай при-
открыл свои страдания и муки: «Господи, что они творили с нами,
с духовенством, с христианами! Страшно подумать… А меня враг
с детства ненавидел – всё время хотел убить. В тридцать втором
сослали в Сыктывкар, на строительство Воркутинской железной
дороги. Такое послушание нам дали – кирка да лопата. По мере
строительства железной дороги передвигались на север к Воркуте
и дошли до Инты. Заключённые испытывали постоянный голод,
непосильный труд, бесчеловечное отношение надзирателей и
холод почти круглый год. Зимой в тех краях температура опуска-
ется до -40–50°С. Лето короткое. Заключенные работали в любую
погоду, весной и осенью – по колено в воде».

348
 Однажды ему уронили на ноги рельс и искалечили их. С тех
пор ноги его «едва держали», как впоследствии рассказывал сам
о. Николай.
«Люди исчезали и пропадали. Расставаясь, мы не знали, уви-
димся ли потом. Мои драгоценные духовные друзья! Все прошло!
Я долго плакал о них, о самых дорогих, потом слез не стало… Мог
только внутренне кричать от боли… Ночью уводили по доносам,
кругом неизвестность и темнота… Страх всех опутал, как липкая
паутина, страх. Если бы не Господь, человеку невозможно вынести
такое… Идёшь по снегу, нельзя ни приостановиться, ни упасть…
Дорожка такая узкая, ноги в колодках. Повсюду брошенные трупы
заключенных лежали не погребённые до весны, потом рыли им
всем одну могилу. Кто-то ещё жив.
«Хлеба, дайте хлеба…» – тянут руки. А хлеба-то нет… Так было
со всем нашим народом, с нашей Святой Русской Православной
Церковью, её распинали…»
О. Николай протягивал ладонь, показывая, как это было, потом
плакал и долго молчал, молился… Он говорил, со слезами вспо-
миная страдания миллионов людей:
«Мы там и лес валили. Рядом была вагонетка, гружёная брёв-
нами. Подослали уголовников. Они всех духовных ненавидели.
Пихнули меня к стене, зажали – и толкнули вагонетку. Она со
всего маху раздавила меня. Только хруст ломаемых рёбер… Меня
придавило до смерти. Умер я… Душа вышла из тела, как птица
порхнула. Я тело своё пустое видел. Но Царица Небесная умолила
Господа продлить мой срок на земле. Подняли меня отцы на руках,
духовенство благодатное, святые страдальцы, и отнесли в сторон-
ку. Потом стали служить Литургию. Я Столиком был, Престолом.
И душа вернулась в тело, вздрогнул я, задышал».
Такие скупые слова о великом подвиге и страданиях, только
единожды были им поведаны.
Доктор, осматривавший Батюшку через много лет, с удивлени-
ем, в ужасе воскликнул:
– Как же Вы живёте?! У Вас рёбра вросли в лёгкое? С этим
повреждением жить невозможно!

349
 – Это мне на память о моих «санаториях». Милости Божией и
Царицы Небесной ко мне, – ответил ему отец Николай…»

Вторично уже не Сергей, а священник Сергий, прибыл на остров

Залит. На сей раз один, без сына. У сына уже свои сыновья. Прошло
двадцать лет, с того первого, посещения острова.
За эти годы настоятель церкви на острове прославился, стал
широко известным. К протоиерею Николаю Гурьянову, теперь
ездили автобусами, пароходами, катерами, группа за группой…
Много раз подмывало отца Сергия съездить и повидаться со
знаменитым старцем, кого он так давно мельком видел. Но бур-
ные события девяностых закрутили. Рукоположение и назначение
вначале на один городской приход. Потом и новое назначение на
разрушенный сельский приход… Главное было, то, что милостью
Божией, он нежданно и незаслуженно обрёл окормление у архи-
мандрита Кирилла (Павлова), всеми почитаемого светильника
России. У кого и разрешались все его возникающие вопросы и
проблемы. Это отодвигало надобность общения с другими стар-
цами. Только когда отца Кирилла увезли в Переделкино, и там он
стал труднодоступен, часто и тяжело болел. Это подтолкнуло отца
Сергия съездить к старцу Николаю.
Однажды весной, он взял билет на поезд до Пскова. Намерен-
но в будний день. Дабы поменьше было людей, желающих тоже
повидаться с отцом Николаем.
Прибыл во Псков. Добрался до пристани. Сел на пароходик и
поплыл по реке Великой к большому озеру. Выплыли на широкие
и просторные воды. Через час болтанки на волнах, подплыли к
острову Залит. Ещё до схода на берег, отец Сергий увидел, что всё
то множество пассажиров, которые он надеялся, сойдут раньше,
на других пристанях, все разом пошли к воротцам на пристань.
«Может это жители острова?», – попытался утешить себя отец
Сергий. Но нет… Все наперегонки двинулись в сторону церкви.
«Ну, что же! Как Бог даст»…
Большая группа прибывших остановилась перед зелёненьким
домом. Вскоре оттуда вышел старенький, беленький отец Нико-

350
лай, поддерживаемый крепким мужчиной. Толпа разом рванулась
к ним, едва не смяв и не повалив их. Мужчина, прикрикнув, еле
удержал всех.
Быстро, один за одним стали подходить к старцу, получать от
него помазание и благословение. Многие пытались наспех сооб-
щить старцу о своих проблемах и спросить совета. Их подталки-
вали следующие. Старец плоховато слышал. Кому-то намеренно
не отвечал. Одна женщина перед отцом Сергием, коротко и ясно
спросила старца. У неё диагноз – раковая болезнь. Делать ей
операцию или нет? Отец Николай ничего не говоря, отрицатель-
но мотнул головой. После помазания, сжал правую руку свою в
кулачок, и, шепча молитву, сильно ударил её в лоб. Та остолбене-
ла, сильно удивилась, и тут же, ощутив облегчение, благодарно
приложилась к его руке.
Ничем не выделяя из всех отца Сергия, лишь слегка поклонив-
шись сану, тоже молча старец помазал его. И так всех молча, бы-
стро. Лишь некоторым отвечая одним-двумя словами. Невысокая
женщина тихо и выстрадано, видно измаялась в долгих поисках
ответа на свой вопрос, спросила:
– Батюшка, а что делать с ИНН? Брать его или не надо? Свя-
щенноначалие говорит – брать, мол, ничего там страшного нет, а
вы как скажите?
Мгновенно установилась необычайная тишина. Всех очень
интересовал и тревожил этот, общий для всех вопрос. Негромко
откашлявшись, приподняв голову решительно вверх, максимально
возвысив все возможности своего голоса, обращаясь ко всем, отец
Николай ответил:
– Цифра сия есть нецерковная и я её не знаю и знать не хочу.
Опустил голову свою к лицу очередного, подошедшего к нему
мужчины. Тот тоже, после того, как Батюшка помазал его, не стал
отходить, а в свою очередь торопливо задал вопрос:
– Батюшка, а как же тогда спасаться? Ведь все священники, как
по команде говорят обратное. «Берите!» и всё, и никаких возра-
жений. Даже разговаривать на эту тему не хотят. Что делать? Как
нам спасаться то?..

351
 Негромко, но твёрдо, отец Николай ответил:
– У меня этого (номера) нет. Брать его не надо, а надо ра-
ботать. Молиться надо. Держаться до последнего. Не прини-
мать… Надо трудиться и молиться. Не надо делать ничего
кривого, а идти прямо.
– А они, власти церковные не дают. Всё скривляют! Пугают
всех, что если им не подчинимся, то раскол будет.
– Не будет у нас в Церкви раскола.
Наступила тишина. Все ждали заключения его речи. Не дождав-
шись, мужчина, снова спросил старца:
– Батюшка! С властями, священноначалием принуждающими
нас брать антихристовые документы с шестёрками, как нам по-
ступать? Не спорить же с ними. Всё равно толку не будет…
Отец Николай опять не сразу, ответил:
– Этим они совершают соглашение с самим диаволом. Это
страшнее сергианского сговора… Священство – слуги Божии.
Мы – рабы Божии…
Вздохнув, старец произнёс:
– «Избави меня от клеветы человечекия и сохраню заповеди
Твоя»…
Чуть помолчав, отец Николай поднял лицо своё и так же не-
громко предложил:
– Церковь Божия, храмы Божии, службы… Исполнение кано-
нов, молитвословий, жития по любви…
Не совсем ещё понимая смысл сказанного старцем, мужчина
задумчиво отошёл от него. К нему вскоре подошёл крепкий, ещё
в годах мужчина, желая облегчить его страдания, от непонимания
слов старца, направить его размышления в верное русло, объяснил
ему своё понимание ответа, сказанного отцом Николаем: «Батюш-
ка имел в виду, что каждый за себя ответит. Перед Ним все будем
ответ держать. Власти всякие тоже ответ дадут перед Богом за
свои слова и деяния. Отец Николай напомнил нам о том, чтобы
мы имели страх только один – перед Богом! «Мы – рабы Божии»,
а более никого другого… Мужчина, всё ещё не оставляя свои
размышления, благодарно пожал локоть заговорившему с ним.

352
 В это время с дру-
гой стороны села к
ним бегом бежала уже
другая группа при-
еха в ш и х . В и д н о и
там была пристань на
острове.
Отец Николай пома-
зал и их. Зримо было,
что измождённое по-
ст ами и бден и ями
тельце его иссякает
силами.
Вдруг неожиданно
отец Николай дотя-
нулся рукой и дёрнул
к себе необычную мо-
лодую пару. Ещё на корабле они вызывали общую неприязнь у
всех своим видом. Парень был с выбритой наголо головой. Лишь
рыжий гребень возвышался наверху. В рваных джинсах с цепями
и жутковатой рубахе. Девица с ним тоже «под стать», лицо в же-
лезных булавках, ярко размалёванная. В коротком подобии юбки.
Всю дорогу они хохотали и курили. От них шарахались в сторону
благочестивые паломники. Вслух некоторые произносили в их
адрес: «Наркоманы»…
И вот их то и подтащил к себе старец. Все были удивлены его
выбором.
Очень тихо, ласково, отец Николай приобняв, обратился к
ним:
– Миленькие мои. Не теряйте больше времени на плохое. Сде-
лайте как добрые люди. Женитесь. Живите по нормальному. Пусть
у вас будут детки. Да хранит вас Господь!
Благословив их, отец Николай, стал помазать оставшихся, а
молодая пара застыв, не отходила, поражённая невидимым ласко-
вым, жизнетворным током…

353
 Отец Николай обратившись ко всем, негромко сказал:
– Верующий человек должен любвеобильно относиться ко
всему, что его окружает…
Помазав, тепло попрощавшись, благословив всех, пошатываясь,
но быстро, будто летя, старец, поддерживаемый мужчинами стал
упархивать обратно к своему домику.
Что-то подтолкнуло отца Сергия и он устремился за ними. Люди
вежливо уступая, расступались перед ним. Он достиг уже калитки,
ухватился за неё. Мужчины, сопровождавшие старца, стояли внизу,
не препятствовали ему. Отец Николай стоял на верхней ступеньке
крыльца, и улыбаясь осенял всех на прощанье крестным знаме-
нием. Увидев порывающегося к нему священника, сам дёрнулся к
нему со ступенек крыльца навстречу. Вдруг из-за его плеча выгля-
нула какая-то суровая келейница, и, схватив безцеремонно старца
за плечо, резко дёрнула его внутрь сеней. Наглухо захлопнув дверь.
«Ну, вот… И он в плену!..» – огорчился отец Сергий.
С горечью посмотрев на закрытую дверь. «Всё! Конец свида-
нию. Опять, как и первая встреча, двадцать лет назад, закончилась
ничем. Снова не получилось общения. Почему? Бог ведает! Но всё
– не зря. Кто знает? Может то, первое давнее благословение отца
Николая и привело его, Сергея Ивановича в церковь? Помогло,
довело его до священнического сана... А что сейчас хотел сказать
ему старец? Ведь что то хотел!.. Один Бог ведает…»
Праздник закончился и отец Сергий побрёл догонять удалив-
шуюся группу людей. Пароход отстающих ждать не будет.
Несмотря на то, что беседы обстоятельной ни у кого не состоя-
лось, все были радостны и веселы. В восхищении делились друг с
другом своими впечатлениями о старце и о том благотворном воз-
действии, какое они ощутили, после его помазания и благословения.
Молодая пара тихо сидела на корме. Он, надел на свою голову
какую-то кепку. Без цепей и прочих «наворотов». Она без «пирсин-
гов» на лице. Молча и благостно плакала, ручьями смывая краску
с лица. Оба они смотрели тоскливо, на удалявшийся остров. Будто
горько и безрадостно прощаясь с едва обретённым, истинным
родным отцом…

354
 И немолодой священник, отец Сергий, едва сдерживая слезу до-
сады, что раньше не приезжал сюда, не искал встречи и общения со
святым человеком, тоже с грустью смотрел на удалявшийся остров.
Кроме того, отец Сергий пытался разгадать очень важную для себя
загадку. Что он хотел спросить у отца Николая? Этого он не знал ни
тогда, ни сейчас… Но ведь хотел же! Почему и рванулся к старцу…
Вторая загадка. Что хотел сказать ему отец Николай, ещё не вы-
слушав его вопроса?.. Ведь тоже хотел! Рванулся к нему навстречу.
Что-то же важное, наверное, хотел сказать!.. Что?..

«Слушай слово, народ мой: готовьтесь на брань,

и среди бедствий будьте как пришельцы земли».
(Езд. 16, 39-41)

По прибытии в Псков, отец Сергий не мог успокоиться. Его

точила горечь, боль за состояние, в котором находился праведник,
угодник Божий, отец Николай. Он недоумевал: «Кому недоброму
пришла в голову такая изощрённая пытка – приставлять к старцам
– «келейниц», а не келейников?.. Что за изощрённый садизм?..
Даже если старец в немощи совсем, лежачий. Келейник должен
быть около него, мужчина. Так было из века в век. Спокон века
существовало. Пусть постирушки, пищу готовят помогающие
послушницы. Но келейник – того же пола, что и старец, должен
быть. Что за унижение, за смущения бесовские нашим заслужен-
ным духовникам? За что?!.. За соблюдённую ими чистоту свою и
девственность? За целомудрие и тонкость их чувств? Испытание
последним, грубейшим, унизительным искушением?..»
Во Пскове, отцу Сергию довелось повидаться и побеседовать с
местными жителями окормлявшимися у старца. По возвращении,
он перечитал многие свидетельства людей, это добавило ему не-
которые дополнительные штрихи к образу отца Николая.

355
 Дополнения:
Душу надо спасать

«…Островом Православия называли небольшой, едва разли-

чимый лишь на крупномасштабной карте, остров Талабск, омы-
ваемый водами Псковского озера. Сюда, на эту крохотную часть
суши, долгие годы корабли и лодки перевозчиков доставляли
паломников со всего православного мира. Маршрут никогда не
менялся: большая земля – остров – домик протоиерея Николая Гу-
рьянова... Но именно здесь, в келье, собственно и начинался остров
Православия, начинался с него, талабского старца отца Николая.
Там, на большой земле, кипел водоворот житейских страстей,
возникали политические и экономические кризисы, приходили
и уходили в небытие парламенты и правительства, а здесь реша-
лись одни и те же всегда неизменные вопросы: «Как спастись и
наследовать блаженную вечность? Как примириться с Богом и
ближними? В чём смысл и какова цель наших болезней, бед и
скорбей?» Можно было прожить жизнь и не добиться ответа, не
понять самых простых вещей, или приехать сюда, тихо постоять
у калиточки и вдруг увидеть просветлённый батюшкин лик, испы-
тать радость сопричастия с тайной Царствия Небесного, которая,
кажется, и была сокрыта за маленькой деревянной дверью его
скромного домика-кельи...
Дверь открывалась, и на крылечко выходил Батюшка. Все
замолкали и впитывали исходящий от него чистый умиротворя-
ющий свет... Сам дворик – словно иллюстрация к первым главам
книги «Бытия», где бытописатель повествует о Рае: каштаны,
кипарисы, множество голубей на их ветвях (вообще, часто ли
увидишь голубей на деревьях?), сидящих плотно друг к дружке,
как куры на насесте; теснились голуби и на скате крыши над
крыльцом, и на земле, тут же воробьи, непременные в деревне
куры, а буквально между ними прогуливались кошка и соба-
чонка. Наверное, это и были мир и благорастворение воздухов,
о которых мы просим в молитве... Простые слова, которые мы
часто говорим друг другу, в батюшкиных устах приобретали
356
подлинную свою силу. «Помоги вам Господи», – говорил он, и
что-то тут же происходило, менялось в жизни. Верно, Господь,
приклонив ухо Свое с небес, слышал каждое батюшкино слово
и, по молитвам старца, простирал божественную десницу Свою
для помощи нуждающимся...
– Как спастись? – задавали о. Николаю самый важный для
православного христианина вопрос.
– Подвигом.
– Каким?
– Как сейчас... Скорбишь – только не унывай и ни на кого ни-
каких мыслей плохих не имей, всецело проси: «Господи, помоги
и спаси всех, у кого горе». Молись за детей, за ближних, у кого
горе, за здоровых, за больных; и за тех, которые тебя обижают,
проси: «Господи, прости их», и Господь даст по вашим молитвам
как надо. Душу надо спасать. Тело-то наше слабенькое: упало в
могилку и разложилось, а душа-то безконечная, живая.
Батюшку спрашивали:
– К вам приходили тысячи людей. Скажите, что вас больше
всего безпокоит в душах современных людей. Какой грех, какая
страсть? Что для нас сейчас наиболее опасно?
– Безверие. Это страшно.
– Даже у христиан?
– Да, даже у православных христиан. Кому Церковь не Мать,
тому Бог – не Отец.
– Батюшка, что бы вы хотели сказать всем православным хри-
стианам о спасении?
– Верующий человек должен любвеобильно относиться ко
всему, что его окружает. Любвеобильно!

Ищущий духовного совершенства, постигающий красоту

божественных логосов не может оставаться равнодушным и к
красоте их земного воплощения. Не случайно отец Николай так
любил цветы. Когда был помоложе, выращивал их в горшочках,
и стояли те повсюду. На подоконниках и столах, свидетельствуя
своим совершенством о вечном Божием попечении о тварном мире.

357
Благоуханием напоминая о неповторимых красотах Царствия Не-
бесного. С годами горшочки с цветами исчезли. Не стало у старца
сил обихаживать их. Но всё утраченное с лихвой восполнилось
в день похорон: столько прекрасных цветов на острове не виде-
ли никогда. Впрочем, что они по сравнению с теми, небесными,
что окружают Батюшку сейчас, когда затворились за ним двери
смерти. Помните?

«Прошёл мой век, как день вчерашний,

Как дым промчалась жизнь моя,
И двери смерти страшно тяжки,
Уж недалёки от меня».
(прот. Николай Гурьянов)

«…Драгоценные мои. Вы счастливы, что с Господом», – ра-

достно возглашал Батюшка всем приходящим к нему и словно
призывал всех взойти на корабль спасения и немедля тронуться
в путь. «Помоги вам, Господи», – укреплял он немощных и мало-
душных, И молитвы его творили чудеса...
В последние годы отец Николай говорил очень мало, настав-
ления его были коротки и односложны. Воистину, «не обилие
слов умоляет Бога, но душа чистая и являющая добрые дела».
Главное его делание скрылось от внешнего взора во «внутреннюю
келию», где и творилось великое таинство молитвы. Это стало
естественным завершением всего жизненного подвига Батюшки,
благоухающим плодом его подвижничества, ибо: «Если не будем
сеять семена молитвы, не истончим плоти, то вместо прав-
ды принесём плод греха... Красота же души, высвобожденная
победой над плотским естеством способна сотворить чудо,
ибо когда она возгласит угодное Ему (Богу), то получает всё»
(святитель Иоанн Златоуст).
Что открылось миру в благословенном «молчании» молитвы
старца Николая? Немногое. Сколь гнева преложил на милость
Всемогущий Судия по молитвам отца Николая, какие наказания
до времени отложил? Едва ли кто даст ответ. Но достоверно

358
одно: мы не вправе сомневаться в благодатной, преображающей
и спасающей мир силе молитвы Талабского старца. «Ты, может
быть, скажешь, что теперь нет таких монахов (старцев. – И.
И.), которые молились бы за весь мир? – вопрошает преподобный
Силуан Афонский и отвечает. – А я тебе скажу, что когда не
будет на земле молитвенников, то мир кончится, пойдут великие
бедствия; они уже и теперь есть». Да, они есть. Мир распада-
ется, пожиная последствия грехов и беззаконий, которые, тем не
менее, в изобилии продолжает порождать, и если пока ещё дер-
жится на плаву, то только благодаря созидающей и содержащей
плоть бытия силе молитв святых, живущих любовью Христовою.
«Ради неведомых миру святых, – утверждает архимандрит
Софроний (Сахаров), – изменяется течение исторических и
даже космических событий, и потому каждый святой есть
явление космического характера, значение которого выходит
за пределы земной истории в мир вечности. Святые – соль
земли; они – смысл её бытия; они тот плод, ради которого
она хранится...»
(И.А. Изборцев)

Анна из Пскова

– Когда была война в Сербии, я поняла, что это предваритель-

ная война. Окончательная война будет в России. Тогда я ещё жила
под Москвой. Мне казалось, что уже скоро будут бомбить Москву.
Поехала к отцу Николаю задать вопрос: Будет ли война и будут
ли бомбить Москву.
Дождалась лета и поехала. Но передумала задавать этот вопрос,
потому, что многие сказали, что это глупо. Как-то вечером мы шли
с Батюшкой и знакомой, теперь она монахиня в монастыре. Идём
из его домика на кладбище. У входа он ко мне поворачивается и
говорит:
– Не будет войны. Не будет. Война будет только для православ-
ных. И многие про это знают. Если все мы подымемся, то её не
будет. А всех старцев посадят в тюрьму, и я буду первый.

359
 – Батюшка, кто-же вас посадит? Не имеют права. Вам же больше
90 лет, – спросила его знакомая.
– Ты знаешь, кто нас сажает, – сказал он.
Она на него посмотрела и поняла. Я же не поняла. Много лет
потом после этого пыталась узнать. Кто нас сажает?..

Когда Батюшка был ещё доступен, к нему приезжал молодой

священник с Севера. С ним была его мать. Говорил, что служит в
соборе в центре города, а сейчас его направляют в глухую даль-
нюю деревню. Батюшка ему говорит: «Как хорошо. Я и сам бы
туда поехал». Этот священник отошёл посоветоваться с матушкой.
Возвратился и говорит:
– Батюшка, не хочется в эту деревню ехать.
На что отец Николай ответил ему:
– Что же, твоя воля… Когда поедешь отсюда, смотри не раз-
бейся. Слишком высоко будешь падать.
Каждое слово его было значимо. Я поняла, что тот от гордости
своей разобьётся, а не от самолёта. Молодой священник не понял
Батюшку и беззаботно сказал:
– Поездом поедем, не самолётом.
Батюшка ему про Север говорил, что сам бы туда поехал. Там
хорошо. Кто-то потом встретил этого священника и он сказал, что
зря он не послушался отца Николая. Всё у него расстроилось, и
он не знает теперь, как ему быть.
После того разговора у кладбища, через год, духовных чад отца
Николая к нему не пускали. Ему и выходить было не разрешено.
В последнее время он был окружён плохими людьми. Суд был
над его духовными чадами. Они обратились к властям, почему
его не выпускают на улицу и к нему нет доступа у местных тоже.
Просили, чтобы его выпускали и разрешили говорить с людьми.
Им было сказано «не вылезать, а то будет хуже».
Был ещё человек, сейчас он в Питере, кто говорил, что он сам
ставил видеокамеры, которые следили за всеми приезжающими.
При подходе к домику, чтобы было видно, кто идёт.
360
 Раба Божия Л. прояснила мне: «Те силы, которые сконцентри-
рованы вокруг отца Николая, не заинтересованы в правде. У них
она – своя».
Тюменцы очень часто ездили к Батюшке. Они хотели ему по-
мочь. Там были священники и монахи. Человек двадцать. Они как-
то договорились с охранниками, и те их пропустили. Подходят к
дому. Дом закрыт. Батюшка в окошко всех крестом благословляет,
как солнышко. Они хотели войти, а дверь не поддаётся. Там с той
стороны крючок. А потом отец Николай умер…
Как-то приехал в Печоры отец Илий. К нему не очень много
подходило людей. Подошла я к нему во время службы. Решила
рассказать ему про отца Николая. Пересказать ему наш разговор, с
вопросом кто сажает? Вдруг один из его охранников меня с силой
оттолкнул в сторону. Потом мы все вышли из храма. Вышли и
охранники. Я снова попыталась задать вопрос. Но меня всё вре-
мя отталкивали. Думаю, что это он сам через своих охранников
отталкивал меня. Не захотел говорить на эту тему.
Когда Батюшка был ещё жив и доступен, я спросила его о
своём пропуске в организацию, где я работала. Там в нём был
чип и фотография. Батюшка долго рассматривал мой пропуск. Я
спросила его:
– Что, увольняться оттуда мне надо?
– Нет, не сейчас, а потом.
– Когда потом?
Отец Николай по этому поводу ответил:
«Пока ещё можно, а когда будет один – единый – тогда
нельзя». Через год появились номера ИНН, и я уволилась. Это
был 2000 год.
Тогда это казалось нереальным и очень далёким. Думалось, что
при нашей жизни этого не произойдёт. Ничего такого нам не грозит.
Но вот вскоре из уст тогдашнего президента Медведева и других
официальных лиц мы услышали, что этот единый документ –
УЭК (Универсальная электронная карточка), уже вводится и
его нас заставляют брать.

361
 «Православие – это путь страданий, в страданиях же
есть то необходимое для спасения души сокровище, которое
помогает сердцу раскрыться для Света Божией Истины. В
сущности, страдание – это начало подлинной духовной жизни,
и чтобы приобщиться к Истине – ко Христу – нужно приоб-
щиться страданию. Тогда наградой будет спасение души и
жизнь вечная».
(Протоиерей Николай Гурьянов)

«Власть его будет погонная…»

Это событие, произошло несколько лет назад, но и сегодня не

проходит и дня, чтобы я не вспомнил о нем, о пророческих словах
всеми любимого, недавно почившем о Бозе старца о. Николая
Гурьянова о следующем после Б. Ельцина правителе России. А
было это так.
В сентябре 1997 года с небольшой группой паломников после
завершения престольного праздника в Псковском Снетогорском
женском монастыре Рождества Пресвятой Богородицы я отправил-
ся на о. Талабск (Залита) к известному всему Православному миру
старцу протоиерею Николаю за духовной помощью и советом. В
то время я ожидал переезда из Магадана в Санкт-Петербург всей
своей семьи, долго писал и не мог закончить книгу, а потому, по
совету людей, направился к батюшке, чтобы узнать, когда мне
ждать своих родных. Каждый из нас паломников надеялся от ба-
тюшки узнать о наболевшем, а потому группа собралась быстро,
и мы, не теряя времени, отправились в путь.
Быстро темнело, погода портилась, подул пронизывающий
ветер с дождем, и на озере поднялись волны. Лодку, в которой мы
плыли буквально подбрасывало на волнах. Мы усердно молились,
прося у Бога прощения за прегрешения, считая такую погоду
укором нам и испытанием. Но вот лодка причалила к берегу, мы
вступили на остров и начали поиск ночлега. К батюшке идти
было конечно поздно, да и погода не вселяла надежд, на встречу
с ним. Многие из нас за эту ночь осмыслили свои вопросы, от

362
некоторых суетных и нелепых отказались, но другие стали более
лаконичными и сердечными.
Ранним утром 23 или 24 сентября 1997 года, точно уже не
помню, нас встречала совсем другая погода – ясное, удивительно
чистое небо, полное безветрие и прекрасный восход солнца. Мы,
помолясь и поблагодарив Бога за все, отправились к батюшке к
его домику. Там уже стояли паломники, некоторые только подхо-
дили к заветной калитке. Как нам сказали опытные паломники,
батюшка уже встал и молится перед выходом к вновь прибывшим.
Мы вошли во дворик, и стали ждать, наблюдая за всем происхо-
дящим вокруг. Вдруг, все как бы ожило: на крышу дома слетелись
голуби, а через несколько минут к воротам калитки подошла …
белая лошадь, остановилась, высунув голову за ограду и как бы
ожидая батюшку для приветствия…
Нас было человек десять, многие были у старца впервые, и,
конечно, мы познакомились друг с другом, запомнив все проис-
ходящее вокруг нас до мелочей.
363
 И вот дверь в домик открылась, и батюшка вышел к нам для
благословения и помазывания маслом. Поочередно мы с волнением
и трепетом подходили к нему, кратко рассказывали о себе: кто и
откуда, и спрашивали о своем.
Я тоже спросил, когда мне ждать своих с Севера, на что батюшка
ответил: «Скоро. Скоро приедут». Получив благословение для на-
писания книги и совет «поспешая, не спеши», я отошел в сторону.
И только одна женщина спросила батюшку не о своем, личном, а
о всех нас. Ответы батюшки я не забуду никогда.
– Батюшка Николай, кто будет после Ельцина? Чего нам ждать?
– После будет военный.
– Скоро ли?
– …Да. Власть его будет погонная. Но век его мал, как и он сам.
Будут гонения, на черноризцев и церковь. Власть будет как при
коммунистах и Политбюро.
– А что дальше-то будет?
– После будет Царь Православный.
– А мы доживём, Батюшка?
– Вы–то, да.
После этих слов отец Николай благословил женщину. Вслед
за ней каждый из нас, стоящих с замиранием сердца в стороне и
слышавших слова старца, ещё раз подошли к нему и благослови-
лись на обратную дорогу.
Признаюсь Вам, что главное, что я запомнил из слов старца –
новый президент будет военным. На кого мы в то время только не
думали. Руцкой, Лебедь, кто-то другой? Но проходил год-другой, а
все они оставались не удел. Со временем слова отца Николая стали
забываться, но 31 декабря 1999 года в 15 часов дня, наблюдая по
ТВ «отречение» Ельцина, я как будто очнулся от сна. Удивительно
то, что в этот день я был в гостях у ещё одного паломника, моего
давнего друга, который также был свидетелем слов Батюшки.
Вместе мы и припомнили в деталях эти пророческие, исполнив-
шиеся в точности слова отца Николая. Даже слово «погонная», как
бы образное и двусмысленное, тотчас стало понятным, а теперь
и вовсе открылось.

364
 Родные мои с севера действительно, как и сказал о. Николай,
приехали скоро, через 2 месяца после паломничества к дорогому
Батюшке. Да и книгу я до сих пор не закончил. В скором времени
ограничился и приезд паломников к батюшке. А ранее ведь к нему
во множестве и депутаты из Москвы, и военные, и чиновники за
советом и благословением прибывали.
О «погонном» правителе я стал расспрашивать дальше. В то
время, когда он уже стал исполняющим обязанности президента,
я отправился к одному очень известному и прозорливому игуме-
ну, и теперь живущему на покое в древнейшем на Руси монасты-
ре. Сказанное игуменом потрясло меня ещё больше потому, что
в точности соответствовало характеристике нового правителя,
данной ему почившим старцем Николаем. Я услышал много
нового, о чём мне было сказано один на один в келии монастыря
с большими и не понятными мне тогда предосторожностями.
Теперь мне ясно, почему игумен был так осторожен и просил
не называть его имени где бы то ни было. Об этом я расскажу в
другой раз.
Александр Рожинцев,
член ред. совета альм. «Православная Рать»
г. Москва, 31.12.02 г.

«Человецы, что всуе мятемся, ища славы земной, или

вернее пустого имени ея. Посмотри на гроб – вечное твое оби-
талище. Одна только в жизни драгоценность: Хранить правду
и поступать по справедливости. Безпрестанно сталкиваясь
с людской ложью и несправедливостью, не уставать самому
быть кротким».
(прот. Николай Гурьянов)

Пророчество отца Николая (Гурьянова)

Пишет Вам автор статьи, который всё сказанное от отца Нико-
лая и слышал.
365
 Во-первых, статья была написана в начале января 2000 года, а
размещена была в инете позднее по техническим, а не по каким-то
другим причинам.
Во-вторых, военный. Мы знаем теперь, что это В. Путин –
полковник КГБ.
В-третьих, власть ПОГОННАЯ, а не поганая, означает, что он
только военным и людям в погонах будет доверять и ставить их во
власть. На все ключевые посты в государстве. Что и происходит
до сих пор.
В-четвёртых, но век его мал, да и он сам. Это древнее проро-
ческое сравнение – сравнивать видимое, с тайным – невидимым,
очевидное, с сокровенным. Рост человека – очевиден, «век его
мал, как и он сам» означает не срок пребывания у власти, а деяния
человека. Они малы будут в глазах Божиих, т.е. все его потуги бу-
дут малы (ничтожны), значит будут или разрушены, или изменены
решительно после него.
В-пятых, «Будут гонения, на черноризцев и церковь». Гоне-
ния при Путине – это насаждение ИНН, это перепись населения,
присвоение храмам и монастырям номеров, введение карт – УЭК
(бумажных чипов, перед введением их в тело человека), волне-
ния из-за этого и возмущения. Изгнание таких из монастырей и
церквей – противников ИНН и прочего. Также налоговая кабала
для Церкви. Словом, всё то, что мы пережили и переживаем до
сих пор. Особенно досталось и достаётся священникам и мона-
шествующим, т.е. черноризцам...
В-шестых, «Власть будет как при коммунистах и Политбюро».
Здесь и вовсе всё просто – командные методы, узкий круг прини-
мающих решение (Политбюро), партия и съезды «Единой России»
и, наконец, Путин стал председателем партии «Единая Россия».
Он также расставляет своих партийцев на все места в губерниях
и прочее. Так что сбылось всё, кроме последней фразы: «А после
будет Царь Православный». Осталось только дожить до этого.
С уважением, А. Рожинцев.

366
 Филипп:
Путин – ЧК…ФСБ стержень всей политики в России в те-
чении ста лет Её плена. Много определяющий в жизни нашей
страны.
Что касается гонений – кто-то видит, что РПЦ расцвела, храмы
строятся, вроде как возрождение церковное. Это всё для виду. На
самом деле происходит моральное разложение страны и общества,
и с этим Путин не только ничего не делает, но и потворствует. А
это есть богоборчество. Потворство пьянству, наркомании, про-
ституции, закрывание на этой глаза (при том, что имеешь силы
всё исправить!).
Надеюсь, что Царь придёт.

Сергий:
Старца отыскал спасшийся с атомной подлодки «Комсомолец»
мичман Виктор Слюсаренко. Спустя годы невесть как уцелевший
в страшной аварии моряк из Сибири приехал на остров Залит. И
сразу узнал в отце Николае того самого старца, что явился ему
тогда, когда выбравшийся из трюма моряк терял сознание в ледя-
ных водах Атлантики. Седобородый старик назвался протоиереем
Николаем и сказал: «Плыви, я молюсь за тебя, спасёшься». И
исчез. Откуда-то появилось бревно, вскоре подоспела береговая
охрана и спасатели.

«Передайте всем, что зло, которое в мире,

будет ещё сильнее, но не зло победит, а Лю-
бовь».
(Царь-мученик Николай)

Ольга Казанцева

Что сказал Батюшка

Один человек говорил: «Вся моя жизнь делится на две поло-

вины – до того, как попал на остров Залит, и после. До острова я
мало что понимал, после того, как узнал Батюшку, сознание стало
367
проясняться, хотя смысл некоторых его слов становится понятным
через месяцы, а то и через годы спустя».
Кто из залитских паломников не согласится с этим мнением!
Оно верно при одном условии: сознание проясняется тогда, когда
человек старается выполнить те благословения, которые даёт ему
старец, и старается понять те прикровенные, иносказательные
обличения, которые говорит или показывает отец Николай. Не-
внимательному, или самоуверенному лучше не приезжать вовсе,
так как Батюшка обличает с такой любовию, что это совсем не
похоже на обличение. Многие принимают их даже за похвалу и
по гордыне впадают в помрачение. Как говорят опытные священ-
ники: «Съездить к старцу – не напасть, как бы после старца
не пропасть».
Известно, что благословение старца имеет таинственную силу
воли Божией, при старательном выполнении которой Бог помо-
гает человеку, а при небрежении или нарушении наказывает его.
Отменить благословение старца, кроме него самого, не может
ни архиерей, ни собор архиереев. В истории Церкви было много
случаев это подтверждающих, когда никто не дерзал поступать
против слов истинных старцев.
…К безконечному огорчению и даже горю тех, кто ездил на
остров, года три до своей кончины, Батюшка не выходил к людям.
Вернее, по убеждению большого числа его духовных детей, его не
пускали к людям. Оборвалось благодатное окормление народной
души. Те, кто постоянно получали от Батюшки ответы па самые
острые вопросы. Для них эта потеря руководства – трагедия. Ба-
тюшка, слава Богу, тогда был жив-здоров, хотел выходить и видеть
людей. Паломники были тому свидетелями.
Есть на этот счёт и другая установка. Она была изложена в пе-
редаче «Русский дом». Съёмочная группа во главе с А. Крутовым
побывала на острове в домике отца Николая, где сняли фильм.
Сотни, тысячи истосковавшихся людей, увидели дорогого Батюш-
ку. А после просмотра многие сделали вывод, что фильм снят «по
заказу», который очевидно, состоял в том, чтобы убедить обще-
ственное мнение в невозможности выхода Батюшки за пределы

368
своего дома, даже во двор, и тем более невозможности хотя бы
издалека видеть людей. Для большей убедительности эту точку
зрения излагает в фильме авторитетный священник, духовник
московской епархии, протоиерей Валериан Кречетов.
– Людей достаточно, хватит, – говорит он. – Вот только самые
близкие и всё.
К сожалению, весь фильм печально свидетельствует о том, что
они не понимают отца Николая. Не говоря уже о том, что и редак-
тор, и священник, обсуждая вопрос жизни и свободы Батюшки в
его же присутствии, не догадались или сознательно не захотели,
спросить об этом у него самого. А он ждал этого вопроса, в неко-
торых местах их интервью поглядывал то на одного, то на другого,
покашливал, напоминая о себе, но не дождался.
Сколько сердец переполнила боль при виде того, как при нём
говорят за самого Батюшку. Этого не позволяет ни журналистская
этика, ни нормы человеческой морали. Не потому ли, предваряя
последующее помрачение своих гостей, в надежде, что поймут и
отнесут к себе, Батюшка прочитал в начале встречи своё стихот-
ворение:

Боже, зри мое смиренье,

Зри мои плачевны дни,
Зри мое Ты огорченье
И меня не обвини!

Одиночество среди людей и упование на Бога. Присутствующие

не прислушиваются, не вникают в смысл: мало ли что Батюшка
прочитает и мало ли как пошутит. Да, мало кто понимает, что он
видит и знает сердце каждого человека, входящего не только в ке-
лью, но и ступающих на остров, а также тех, оставшихся в городах.
Сегодня никакого душевного труда нет. Люди не умеют зани-
маться внутренним духовным деланием. Они редко говорят, как
Батюшка: «Слава Тебе, Господи».
О благодарении Бога Батюшка напоминает всегда. И как апостол
поучает: «Всегда радуйтесь, о всем благодарите, непрестанно

369
молитеся». Обращаясь в данном случае к своим собеседникам,
поучает:
– Радуйтеся и веселитеся, когда кто обидит вас. Имя знаете?
Помолитесь. Видите, как Господь благотворит, а мы не понимаем,
как Он нас любит.
– Другим тоже надо спасаться.
– Других-то мы не знаем. Мы только знаем себя, – продолжает
будить их Батюшка.
– Да и себя-то не знаем, – неожиданно признается А. Крутов.
Батюшка подтверждает:
– Да-да, не знаем: Но как хорошо, что мы понимаем, что не
знаем себя, – и снова обличил с любовию, добавив. – Не знаем
смирения.
Во время съёмки фильма в келье у Батюшки открылись наме-
рения прибывших – заклеймить негодников-паломников, круглый
год приезжающих к старцу и «докучающих» ему. Эти намерения
открыты при просмотре видеокассеты, Батюшка же знал их с са-
мого начала. … Через несколько минут отец Валериан вместо него
и за него отвечает в микрофон на вопросы А. Крутова и говорит
про него на всю страну, что он «уже старый, больной человек и не
может больше произносить поучения (!..)». Через несколько минут
священник выскажет о нём свою страшную мысль, открывшую
кампанию, по навязчивому признанию недееспособности старца,
которая закончилась его насильственным опекунством.
…Все прикровенные обличения Батюшки, были восприняты
присутствовавшими за общие предостережения. Хотя Батюшка,
просто так никогда ничего не говорил. Каждое его слово было
адресовано конкретно по настроению сердца.
В объективе камеры показали чаепитие: Батюшка, о. Валериан,
А. Крутов, остальные – келейницы и «случайно прибывший» член-
корреспондент от медицины с женою, ушли за кадр. Началось то,
ради чего затеялась эта съемка. В присутствии Батюшки священ-
ник и журналист продолжали беседовать о нём, давая оценки,
решая его судьбу. Ни разу, ни о чём, не спросив его самого. Оба
проводили одну и ту же мысль: Батюшке хорошо так, как есть,

370
– ему нельзя видеть ни лю-
дей, ни выходить из дому. А
нужно делать только то, что
считают нужным «близкие»
ему люди (читай: те, кото-
рых считает близкими не
Батюшка, а о. Валериан).
– Отец Николай регу-
лярно причащается, – как
бы отчитываясь, рассказы-
вал духовник московской
епархии. В этом месте Ба-
тюшка, чтобы привлечь к
себе внимание специально
закашлял, как бы предупре-
ждая: не говорите того, что
скажете. Но на него никто не обратил внимания, и объявили уже
не за него, а за Господа:
– То послушание, которое ему дал Господь, к сожалению, уже
закончилось.
Далее А. Крутов обличил многочисленных паломников, кото-
рым только «дай, дай и дай». А отец Валериан продолжал:
– Меня Господь сподобил: я со старцами.
Батюшка, чуя, куда он ведёт далее разговор свой, кашлянул
второй раз, но о. Валериан продолжал:
– Мы помним, что Иоанн Богослов, когда пришёл в возраст, не
мог уже произносить поучений. Вот и Батюшка не может больше
говорить поучения. Всех только спрашивает – венчаны ли, всех
наставляет жить по-христиански, хранить веру Православную…
Батюшка сидел величественно и просто, как Господь, не защи-
щая себя и не мешая свободному произволению своих непрошеных
гостей, позволяя им творить волю свою. Не чувствуя состояния
его, о. Валериан продолжал:
– У старого человека сложившиеся привычки. Люди не пони-
мают, что хоть и святой, а уже не может.

371
 После этих слов Батюшка в последний раз с силой прокашлялся.
Но незваный «прокурор» уже разогнался и остановиться не мог.
Он давал интервью о старце и при нём, совершенно не смущаясь
тем, что Батюшка сидит напротив и не может слова о себе сказать.
…В отсутствие Батюшки уже не стеснялись. Как только ни
поносили почитателей отца Николая! И всё это на паству, на своих
же православных людей, которые вот уже три года терпят замок
и охрану. Желают только бы хоть изредка, когда сможет, захочет
сам, выходил бы Батюшка. Вся эта неприглядная съёмка показала,
что есть люди, которые считают невозможным выход Батюшки к
людям. Несмотря на его большое желание.
«Многострадальный» редактор А. Крутов поделился своими
страданиями о том, что на него со всех сторон сыплются нападки.
Батюшка посоветовал ему молиться: «Господи помилуй! Господи
прости. Помоги мне, Боже, крест свой донести». И добавил:
– Это не ноша – Крест. Креста-то все не любят.
Батюшка взывал и псалмами Давида:
– Господи, стопы моя направи по словеси Твоему, да не об-
ладает мною всякое беззаконие. Избави мя от клеветы чело-
веческая и сохраню заповеди Твоя. Чьи заповеди? – спросил отец
Николай ведущего «православно-патриотической» телепередачи.
Не дождавшись ответа от всезнающего общественного деятеля,
Батюшка ответил за него:
– Божии! А Бог есть – Любовь.
И обратившись к о. Валериану тихо, строго, отец Николай
спросил:
– Так, батюшка?
Всего два слова, а всё понятно, за что взыскал Батюшка с о.
Валериана. Словно спрашивал: не вы ли во время моего телесного
отсутствия вспоминали апостола любви Иоанна Богослова и его
выражение: Детки, да любите друг друга? Но разве Вы, находясь
в тёплой келье, показали такую любовь к моим овечкам, к моим
деткам? Которые, не считаясь с ветром и морозом, нуждой и бедой,
всё-таки доплыли до пристани, называемой Залит? Иные приехали
сюда на последние копейки.

372
 Батюшка с самого начала понял, какой фильм будет делаться
и для чего. «Избави мя от клеветы человеческой и сохраню за-
поведи Твоя». Поэтому и подсказал своим гостям, что мешает им
выполнять заповеди – клевета. Так же свои и чужие домыслы, с
которыми их прислали на остров заказчики, равнозначны клевете.
На что посягнули участники фильма? Зачем нужно разлучить
Батюшку с людьми? Почему нужно запретить народу приезжать к
Богу? Кому это нужно, чтобы люди сегодня не знали, что говорит
через старца, Сам Господь?..
Режет слух, когда участники передачи, споря с мысленными
противниками, делают упор на том, что «уход за ним хороший».
Разве так говорят о духовном человеке? Разве можно не разглядеть
за этим страдания Батюшки? И разве не знают они, что человека
можно уморить голодом, не допустив общения с теми, кого к нему
не пускают?
А то, что их не пускают, готовы засвидетельствовать несколько
десятков паломников, которые своими глазами видели, как не один
раз Батюшка пытался выйти к людям и уже показывался в дверях
с иконками в руках для благословения, но его силой заставляли
снова уйти в дом «заботливые» по фильму «келейницы».
Батюшка сам хочет выходить к людям – вот правда. Но именно
про это Батюшку не спросили. Зачем же тогда приезжали? Разве
можно играть с Богом?
…Правда – вещь болезненная. Но надо её сказать для пользы
тех людей, которые без меры преступили запретную черту и сами
разделили верующих, по ту и эту сторону забора.
Когда люди не понимают старца, они помрачаются. Батюшка
никогда не произносит окончательных обличений. И это утеши-
тельно. Как говорят святые отцы, Господь любит мужественные
души. Мужество же состоит, прежде всего, в том, чтобы признавать
правду о себе.
Молитвами нашего Батюшки да сподобимся не утонуть в ко-
варном житейском море и не опоздать на лодку спасения.
2001 г.

373
 «Никто не знает, кто он».
(Архим. Кирилл (Павлов) об отце Николае Гурьянове)

Мир вам

Примите и вы с миром наше мирное слово. В последнее время

появилось в прессе много мнений по поводу событий на острове
Залит, вокруг отца Николая Гурьянова. Некоторые видят пробле-
му в том, что верующие люди разделены на тех, кого пускают к
старцу, и тех, кого не пускают.
Много лет мы окормляемся у Батюшки на острове. Мы жили
от отпуска до отпуска, да ещё ухитрялись добраться в мирские
праздники. И всегда Батюшка говорил нам: «Как я рад мои род-
ненькие, что вы ко мне приехали. Милости просим». Об этом
можно вспоминать безконечно.
Каково же было наше горестное недоумение, когда три года
назад Батюшка стал настойчиво много-много раз благословлять
нас: «Приезжайте на мои похороны». «Скоро меня здесь не будет».
«Не забывайте посещать моё жилище». И только потом, когда он
перестал выходить, стало ясно, о чём говорил Батюшка.
Нам сказали – старец ушёл в затвор, и мы бы рады поверить,
но не верит сердце. Какой же это удивительный затвор – с келей-
ницами и многочисленными посетителями с чёрного входа?..
Нам сказали, что Батюшка сам не хочет выходить – мы и это
готовы были принять за чистую монету. Но вот этим летом отец
Николай, держа иконки в руках, показался в дверях, радостно
взглянул на паломников у забора и уже спускал ногу на ступеньку,
чтобы побежать к людям, как обе келейницы, обернувшись, тут же
оказались возле него, преградили путь и выйти не дали.
Но это было потом. А тогда возле домика Батюшки собрались
местные жители, стали требовать, чтобы Батюшку выпустили.
Сначала все пели, потом скандировали: «Выпустите Батюшку».
Некоторые смотрели в окно, в щёлку между занавесками, и ви-
дели, как Батюшка встал и пошёл к дверям. Все возрадовались:
«Батюшка идёт к нам благословлять!» – Но его снова не пустили.

374
Люди возмущались, звали Батюшку, просили его выглянуть хотя
бы в окно. И Батюшка действительно подошёл к окну, отдёрнул
занавески и стал благословлять. Но для тех, кто был с ним в
домике, и это было невыносимо – они задёргивали занавески.
Тушили свет, чтобы не видно было Батюшку и, в конце концов,
притащили железную ставню и закрыли окно изнутри. Тут люди
не выдержали, стали стучать. И чудо – Батюшка снова выглянул.
От его неземного облика заплакали все, кто был во дворе. И сам
Батюшка тоже плакал. Он смотрел на нас с необыкновенной любо-
вью, и слёзы часто катились по его дорогому лицу. Невозможно, да
и не нужно описывать, что выражал его взгляд. С такою любовью
может смотреть только Сам Господь. Он словно говорил: «Вы не
сможете освободить меня, но я сам жертвую собою»…
Участковый милиционер, и сотрудник ОМОНа, которые при-
были в тот вечер на остров по вызову келейниц, не нашли состава
преступления. Потому что преступления не было. Была любовь
духовных детей к духовному отцу. Но была ещё рядом ненависть.
Хотя «всяк ненавидяй брата своего»… Разве это не ненависть,
что нам пытаются запретить приезжать на остров. Отказываются
передавать Батюшке записки, отвечая за самого Батюшку: «Он не
хочет за вас молиться».
Страшно, что Батюшка всё это видит, знает и очень страдает.
Страдает именно оттого, что видит, как православных разделяют
между собой, отторгают от одного из истинных проводников ко
спасению. Страшно, что все мы мало думаем и помним об этом.
Недавно, снова были посланы люди на остров, снять новую
ленту об отце Николае.
Как передать чувства, после просмотра встречи архимандрита
Тихона (Шевкунова) с Батюшкой? Пожалуй, это не столько чув-
ства, сколько сплошные вопросы. Махнуть рукой и промолчать?
Или сказать что-нибудь приятненькое, в адрес нового, сановитого,
столичного гостя?.. Говорить же им правду – нельзя. Заранее зная
уже по горькому опыту, что за этим последует только раздражение,
ярость и новый обман…
Не потому ли Батюшка, напоминает и о. Тихону:

375
 – Избави меня от клеветы человеческой и сохраню заповеди
Твоя...
А потом:
– Вы ведь на себе использовали такую вражду. Лганье.
Прибывший архимандрит в ответ, поправляет Батюшку:
– Испытали.
Но Батюшка говорит ему своё... а тот не слышит, или не хочет
слышать.
Уважаемый о. Тихон! Меньше всего нам хотелось бы огорчить
или обидеть вас. Поверьте, и епископы часто не понимали, о чём
говорит Батюшка. Тогда как маленькие дети его понимали. Видно
суета человеческая удаляет от Неба. Поэтому Батюшка снова ему
читает:
Всё исчезнет в этом мире,
Как трава и цвет в полях,
Нищий в рубе, царь в порфире
Обратятся оба в прах.

…И в этот раз Батюшка дал новому московскому гостю, столько

иносказательного содержания о нём самом, что размышлять об
этом можно всю жизнь. Но видя, что вознесшегося гостя инте-
ресует не это, и в надежде на будущее прозрение, сказал прямо:
– Вы не знаете, что в вас есть...
Простите нас грешных, что всё это приходится говорить свя-
щенникам. Но мы первые за то, чтобы прекратить все печатноэфир-
ные споры с вами. Мы вынуждены не поучаться, а защищаться от
вас. На вашей последней встрече Батюшка дал образец поведения
христианина:
– Я никому не пишу, ни на кого не обижаюсь, с крестиком
хожу…
Видимо, кротости и терпения, нам всем надо поучиться у доро-
гого нашего Батюшки. Дай Бог нам всем мира и прозрения, этого
ждёт от всех нас Господь.
Послушаемся ли мы Батюшку? Послушаемся ли мы Господа?..
2002 г.

376
 «Наше правило, защищать не жизнь свою, но Истину».
(ап. Павел)

О верной рабе Божией Ольге

Недолго прожила она после своих отважных заступлений за

отца своего духовного – старца, протоиерея Николая Гурьянова.
Оболганная властителями СМИ, и их направителями, она не сма-
лодушествовала. Смерть её не была естественной, и как многих,
мучеников нашего времени, не раскрыта, а сокрыта.
В своей журналистской деятельности. Оля Казанцева сражалась
за Истину. В чём бы ни заключалась неправда: в простое комбайнов
или театральных интригах, дороговизне продуктов или подлой
выдаче Рижского ОМОНа – Оля Казанцева безстрашно бросалась
в бой, не щадя ни сил и здоровья, ни карьеры и денег. Ни одного
компромисса с совестью.
Победа давалась нелегко: профессионализм журналиста изме-
ряли количеством строчек, большую часть материалов, стоивших
многих напряжённых дней и безсонных ночей, кидали в корзину.
Такое служение правде – небезопасно. Однажды свои же колле-
ги-журналисты, боясь ослушаться партийную мафию, единогласно
уволили Казанцеву из редакции. Хотя позже раскаялись и также
единодушно восстановили...
Она знала, что люди могут предать, но Истину предавать – нель-
зя, никогда! Однажды она открыла для себя, что Истина – это Бог.
Ольга не задумываясь оставила всё и пошла за Богом, безстрашно
заступаясь за Веру и Церковь. Она поняла, что корень всех бед
России в том, что у народа украли азбуку духовной жизни, которая
ведёт к Истине и написала об этом книгу.
Господь исполнил её желание, привёл её к отцу Николаю с остро-
ва Залит, что под Псковом. Она приобрела величайшего угодника
Божия, согревавшего своей любовью и молитвой весь мир... Ольга
стала его верной духовной дочерью, одной из немногих, кто по-на-
стоящему понимал его. Ей пришлось потерпеть столько зависти и
клеветы, злобы и предательства. Слово её стало отточенным, как
377
обоюдоострый меч, вскрывая гниль и неправду, за что её любили
одни и ненавидели другие. Её не волновало людское мнение, она с
радостью несла свой Крест, данный ей Богом через старца.
Какова же была её боль, когда враги Истины насильно закрыли
Батюшку в его собственном доме. Людей от его калитки отгоняла
вооруженная охрана и само посещение острова было опасным. Но
отца с дочерью не могли разлучить ни расстояние, ни тюрьма, ни
сама смерть. Перед своей кончиной отец Николай предсказал, что
вскоре возьмёт с собой и её.
Она не смогла молчать. Даже подписать статью псевдонимом
было для неё неприемлемо. Известно, что журналисты, по стати-
стике, живут очень мало.
Таких, как Ольга, немного.
Ольга писала свои последние статьи не только на духовные
темы. Её интересовало всё. Она быстро откликалась на боль и
страдания, где бы они ни происходили. В Ираке и России, писала
о В.М. Шукшине и конечно же о Православной Вере.
Она предназначала свои статьи и книги всем тем, кто ищет
Бога. Адресовывала к тем, кто был героем её статей и всем, кто
живёт в наше время всеобъемлющей лжи, когда так необходимо
чувствовать Истину».
(Из книги О. В. Казанцева «Поле, длиною в жизнь».
ИИПК «Ихтиос» Москва, 2005 г.)

«Всякий, делающий грех, раб есть греха».

(Ин. 8, 34)
«В чём застану, в том и судить буду».

Предсказание

Незабвенный старец отец Николай Гурьянов, как то сказал

приехавшему к нему московскому архимандриту, настоятелю
монастыря, доверительно и тихо:
– А ты, горемычный мой, мытарства совсем проходить не бу-
дешь.
378
 – Как? Не буду?!.. – хохотнул, обрадовался молодой, активный
архимандрит. Для подтверждения своей радости спросил. – Сразу,
прямиком в Рай попаду?!..
– Попадёшь. Только не Туда, – ответил со значением отец Ни-
колай.
Приехавший понял, что имеет в виду старец.
– Как? За что?!.. – возмутился архимандрит.
– Бог ведает «за что», – безбоязненно, твёрдо проговорил отец
Николай.

О старце Николае Гурьянове

Старец Николай Гурьянов (24.05.1909 + 24.08.2002), истинный
подвижник благочестия, известен своей горячей любовью к Ца-
рю-Мученику и всей Венценосной семье.

Священник Сергий:
28 октября 2011 г.
Угодник Божий

Батюшка Николай... Какие слова, которые он чаще всего по-

вторял?
Покайтесь и веруйте в Евангелие... Вот суть проповеди его.
Ещё он говорил: «Я всегда с Господом... Зрю и ощущаю Его всег-
да... Веруйте в Господа, несомненно, только Вера Православная
спасёт вас в эти страшные времена». И ещё говорил, что Евангелие
– это Небесная Радость, возвещающая человеку, что зло навеки
сокрушено̀ Спасителем мира, и мы все имеем крепкое упование
наследовать Царство Небесное. Последний завет отца Николая
всему человечеству: «Христос Воскресе! Не теряйте Пасхаль-
ную Радость!»
В этих словах – всё житие Батюшки. Услышав их, Глинской
пустыни схиархимандрит Симеон произнёс: «Так мог сказать
379
 великий подвижник,
обретший Путь». А
Старец Кирилл (Пав-
лов) добавил: «В наши
посл едние времена
старец Николай – све-
тильник, подобный Се-
рафиму Саровскому».
Потому Бог творит
множество чудес через
Своего праведника.
Из опыта мы знаем,
что старцами, настав-
никами, могут быть не-
многие, далеко не все.
Свт. Игнатий Брянча-
нинов писал, что есть
старцы, которые хотя
и достигли совершенства в духовной жизни, но они не могут по
Богу руководить другими. Отец Николай мог, поскольку имел от
Господа Благодать опытного духовника и проповедовал путь спа-
сения. Он говорил: «Церковь Христова – это Царство Божие,
а оно, по слову Спасителя, внутри нас, потому человеку необ-
ходимо стяжать Христа в сердце, а не заниматься внешним
благочестием». Стяжать Христа в сердце – этому учил нас отец
Николай. Он мог преподать спасительный совет душе... Но только
той, которая желала слышать.
Что есть святость? – спрашивает Дионисий Ареопагит и от-
вечает: «Это свобода от всякой скверны и совершенная во всех
отношениях незапятнанная чистота». Таким был отец Николай:
не имеющим тьмы. Он утеснил себя совершенно и открыл сердце
Богу, чтобы Он думал за него, действовал через него, по слову
Апостола. Был одарён сердечной молитвой.

380
 О Божественном созерцании

Молитвенная основа – «один не спасается – спасающийся

спасается в Церкви», в её полноте – земной и Небесной.
Как завещали нам Святые Отцы: «Да не утратим помалу, не-
приметно, той свободы, которую даровал нам Кровию Своею Го-
сподь Иисус Христос, освободитель всех человеков» (8 Правило
3 Вселенского Собора).
Свт. Московский Филарет замечал: что решено Там, на Небе,
здесь, на земле – не отменить...
Святые помогают нам, когда даже мы не ведаем об этом. Они
Духом Святым рядом: они чувствуют наше сердце, а мы чувствуем
их близость.
Таков завет батюшки Николая: «Будьте всегда со Христом...
Веруйте в Него несомненно! Держитесь за Ризы Спасителя и
не будьте рабами человека».
Бог посылает Свою Благодать человеку не в меру его заслуг, а
в меру чистоты его сердца и готовности приять Христа. От Бога
была дана старцу прозорливость и молитва, попалявшая духов
злобы. Всё в отце Николае было Божие. Сугубо отличало Батюшку
именно то, что он видел наши души с одного взгляда. Ему была
открыта участь пропавших без вести людей и загробная участь
упокоившихся.
Преп. Никон Оптинский размышляет о трёх состояниях в мо-
литве. «Первый дар от Господа в молитве – внимание, второй
– молитва внутренняя и высшее состояние духа – молитва ви-
дения. Третий дар есть – молитва духовная. Про эту молитву я
ничего не могу сказать, здесь в человеке нет уже ничего земного.
Правда, человек ещё живёт на земле, по земле ходит, сидит,
пьёт, ест, а умом и мыслями он весь в Боге на Небесах. Это
молитва – молитва видения. Они смотрят уже очами духа, у
них смотрит уже дух. Постоянно ли они находятся в видении
или только по временам – не знаю. Они не говорят о том, что
видят, редко открывают другим свои видения». (Иером. Никон
(Беляев). Дневник духовника Оптиной пустыни. Спб., 1994).

381
 В последние пять лет, отец Николай не раз говорил: «Я уже
не земной... Я давно не здесь... А голова моя вся домашняя, уже
Дома»... Домом старец именовал Царство Небесное. Как часто
Батюшка повторял, взирая на наш суетный мир: «Мне это уже
ничего не нужно... Я давно Там... Вы все держите меня на зем-
ле молитвой, а мне пора к Своим... Царь меня ждёт, мамушка
моя...»
Не молитвою молилась его душа, но как свидетельствует о таких
состояниях избранных праведников Исаак Сирин, он «чувством
ощущал духовные вещи оного века, превышающие понятия
человеческие, уразумение которых возможно только силою
Святого Духа».
Как-то Батюшку спросили вдруг вошедшие люди: «Что Вы
сейчас делали?» – старец взметнул удивленно глазами, ибо вопрос
был странным, и ответил: «Я молюсь... всегда молюсь».

Совет святых

Был чудесный случай по молитвам отца Николая и по на-

шей вере. Шёл 2001 год. Мы сидели в келии и размышляли над
прочитанными пророчествами старца Аристоклия Афонского о
последних временах мира: «Сейчас мы переживаем предантихри-
стово время. Начался Суд Божий над живыми, и не останется
ни одной страны на земле, ни одного человека, которого это не
коснётся. Началось с России, а потом дальше... Россия будет
спасена... Но сперва Бог отнимет всех вождей, чтобы только на
Него взирали русские люди. Все бросят Россию, откажутся от
неё другие державы, предоставив её себе самой. Это чтобы на
помощь Господню уповали русские люди. Услышите, что в других
странах начнутся беспорядки и подобное тому, что и в России,
и о войнах услышите, и будут войны – вот, уже время близко. Не
бойтесь ничего, Господь будет являть Свою чудесную милость.
Конец будет через Китай. Какой-то необычный взрыв будет, и
явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но на
не очень долгое время. Крест Христов засияет над всем миром,
382
потому что возвеличится наша Родина и будет, как маяк во тьме
для всех».

Грядущее зло через китайского дракона тревожило ум. Мы

вспомнили иные пророчества вселенских святых о жёлтой расе,
которая как гигантская лавина обрушится на мир ненавистью
и поглотит всех. Переживания вылились как всегда в мольбу к
Батюшке:
– Отче! Что же делать, чтобы остановить китайское нашествие?
Тихий ответ отца:
– Всем, всему миру надо умолять Царственных мучеников, что-
бы Они заступились за нас. Они ждут наших молитв. Вспомните,
где Они пострадали, где Их косточки были пережжены в пепел.
Ответ старца всколыхнул сознание: Урал – земля древних жерт-
венных культов, рядом с землями дракона. И вновь прозвучали
тихие слова отца:
– Кровь Царственных жертв вопиет к Небу и встанет несокру-
шимой стеной для зла. Через неё не пройдут... Они растворились
в нашей земельке.
Сердце сжималось от горечи и боли, что Царственные мощи
уничтожены изуверами:
– Если бы были мощи, мы обнесли бы Их вдоль нашей земли,
чтобы остановить Китай... Но мощей Царских нет!
Батюшка сокрушённо покачал головой и перекрестился:
– Что делать?! Мои драгоценные! Они великие святые, их страш-
но ненавидел сам сатана за то, что они сокрушили его силу. Как их
мучали и уничтожали, и нас-то, как за Царя мучали и будут мучать!
И вновь тихо, в глубину сердца, добавил:
– Но сохранены мощи преподобномученицы Елизаветы.
– Батюшка! А если попросить у Зарубежной Церкви десницу
Елизаветы Феодоровны и обнести её крестным ходом?! Она бы
стала щитом!
Батюшка одобрительно кивнул и заметил:
– Но сначала надо спросить у неё, как она сама думает, без
этого нельзя...

383
 Прошло некоторое время, Батюшка вдруг сказал: «Елизавета
Федоровна не против, благословила... Можете просить у Зару-
бежной Церкви её мощи для молитвы и укрепления в Россию».
Совет святых... Близкое соприкосновение небесного и земного,
души святой в Церкви Торжествующей и души праведника, пре-
бывающего во плоти на земле. Так Небо слышит молитву святых
и прошения грешных...
Вечером того же дня мы позвонили в Москву. По благослове-
нию батюшки Николая включился земной механизм – письма,
переговоры. Прошло время... Отца Николая Господь в 2002 году
призвал в Свои Небесные селения, а в 2004 – в Россию привезли
благословенную десницу преподобномученицы Елизаветы, пред
которой с благоговением и любовью молились верующие... Не по
нашей воле, а по нашей горячей молитве ко Господу и по вере в
Его святых.

Слёзы старца

– Ныне Церковь и Россия недугуют. Суть болезни, – сокрушался

Батюшка, – в том, что мы лишены сугубой укрепляющей Благо-
дати, изливающейся на священную главу Помазанника Божия, а
через Него – подданным, на всю Россию». «Помазанник, который
управляет нами при особенном содействии от Духа Святого.
Помазанник, через которого управляет нами Сам Бог» – так учил
свт. Макарий Московский.
Известный канонист Православной Церкви Вальсамон: «Сила
и деятельность Императора простирается и на душу, и на тело
подданных, тогда как Патриарх есть только духовный пастырь».
– Такова сила Царской благодати! – напоминал старец. – Все
причины наших бед – в соборном грехе измены Царю. В попу-
щении ритуального заклания изуверами древнего синедриона
Царской семьи, нераскаянность сердец в допущенном зле.
Одной из основных бед отец Николай считал недопонимание
природы Самодержавия. Особенно духовенством. С сокрушением
сердца говорил, что Церковь, хранительница Царской благодати
384
Миропомазанничества, не уберегла Царя и промолчала. Большин-
ство священнослужителей отреклись и предали. Не нашлось силы
духа остановить древний синедрион, и земля наша обагрилась
реками крови. Бунт против священного Помазанника не был осу-
ждён от лица Церкви. Промолчали... «А сейчас, – горько заметил
старец, – все должны нести епитимию... Особенно духовенство.
Искупительную епитимию за отвержение от Царя... И если бы
не Крестные муки Царской семьи – кто знает, что было бы со
всеми нами, с Церковью Русской»...
Возвращаясь постоянно в беседах к общему отпадению от Веры,
отец Николай говорил: «Но нельзя думать, что Русь утеряла
крепкую Веру в Бога по вине какого-то одного человека или группы
людей. Вина на всех общая, все и страдаем... Больше всего винова-
то в том духовенство, священство, которое, забыв о Небесном,
прилепилось к земле... Они допустили мудрецам-безбожникам
совершить беззаконие и над народом, и над Царём».
Старец глубоко чтил тех пастырей, которые душу свою полагали
за Царя и Царскую власть.
Сокрушался старец:
– Спит народ, спит духовенство. Только Церковь может явить
и свидетельствовать в эти апокалиптические времена правду о
Царе и Царской семье.
В церковную ограду заброшены диавольские сети – непризна-
ние и неприятие Царской власти (даже прославляя, произнесли
кощунство: «Канонизируя Царя, мы не канонизируем Царскую
власть»). Умаление почитания Царственных страдальцев, иду-
щее зачастую от духовенства. Непонимание духовного креста
Царственных мучений не только за Русь, но и за весь мир. Вос-
стание против почитания Царя – измышление жидовствующими
еретиками страшного понятия «царебожие», на это отец Николай
грозно сказал:
– Почитание Царя и Царской власти – Евангельская заповедь,
которая дана всем христианам, и грешно её нарушать. Осуждение
Помазанников Божиих – грех против Господа. За это может быть
страшное наказание Божие Церкви».

385
 Вспоминает Галина:
Пути спасения

«Кто любит царя и Россию – тот любит Бога»

– завет отца Николая Гурьянова

«Без истинного покаяния нет истинного прославления, – го-

ворил старец. – Господь не дарует России царя, пока не покаемся
истинно за то, что допустили очернить и ритуально умучить
царскую семью иноверцам. Должно быть духовное осознание».
«Молитва к царю Николаю – духовный щит России. Он име-
ет против диавольских слуг великую силу Божию. Бесы страшно
боятся царя», – говорил отец Николай. Нельзя слушать и читать
ложь о людях – это ведёт к помрачению ума. Мутнеет око души и
не видит Истины. – Если услышите, что кто-то хулит царя-му-
ченика, сразу попросите Господа, чтобы Он простил этого че-
ловека. Страшное наказание ему может быть! Он ведь может
умереть без покаяния!»
Старец оставил духовное завещание: любовь к Церкви Божией,
молитву за дарование России царя, любовь к Отечеству земному
– всё, что возводит в Отечество Небесное.
Необходимо восстановить в себе истинное верноподданни-
чество и обратиться к Богу, чтобы явлен был нам, проникнутым
должным церковным сознанием, царь. Благословил молитву:
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитвами Цар-
ственных мучеников помилуй нас, грешных, и спаси землю
русскую».
Совершать Крестные ходы – ибо это великая сила.
Духовенству просвещать народ о великой искупительной жерт-
ве царя, обязательно поминать на всех отпустах».

Искупительная жертва царя

«Жертва царя Николая, – говорил Батюшка. – Полное сорас-

пятие Христу. Жертва за Русь Святую». Необходимо постичь

386
величие жертвы царя, она исключительна для Русской Церкви. Об
этой жертве постоянно плакал и молил о прощении великий наш
старец. – Святой царь не отрекался, на нём нет греха отречения.
Он поступил как истинный христианин, смиренный Помазанник
Божий. Ему надо в ножки поклониться за Его милость к нам,
грешным. Не он отрекся, а его отвергли.
Над Россией постоянно нависает меч страшной войны, и толь-
ко молитва святого царя Николая отводит от нас гнев Божий.
Надо просить царя, чтобы не было войны. Он любит и жалеет
Россию. Если бы вы знали, как он Там плачет за нас!»
Благодатный старец говорил о виденном очами души, очищен-
ной страданиями. Ангельский мир, мир тёмных духов ясно видело
его око. Невыносимо больно было слышать откровения старца
о кровавых мучениях Царственных мучеников. Он говорил, что
детей истязали на глазах онемевших святых страдальцев. Особо
истязуем был царственный отрок... Царица не проронила ни слова.
Государь весь стал белый. Отец Николай плакал: «Господи! Что
они с ними со всеми сделали! Страшнее всяких мучений! Ангелы
не могли зреть! Ангелы рыдали, что они с ними творили! Земля
рыдала и содрагалась... Была тьма... Умучили, разрубили топо-
рами и сожгли, а пепел выпили... С чайком... Пили и смеялись... И
мучались сами. Имена тех, кто это сделал, не открыты... Мы
их не знаем... Они не любили и не любят Россию, сатанинская
злоба у них... Окаянные жиды... Ведь они святую кровь Их пили...
Пили и боялись освятиться: ведь кровь царская – святая... Над
ними такое творили, что сохрани Бог и говорить! Мука! Безза-
коние! Окаянное издевательство сатанинское... Об этом лучше
молчать и плакать... Пляски бесовские. Надо молиться святому
Страдальцу, плакать, умолять, чтобы всех простил... Имён мы
их не знаем... Но Господь знает всё!» (25.01.2000).

Отец Николай свидетельствовал, и его слово свято: «Царских

останков нет! Они в своё время сожжены были, – потом строго
добавил. – Храните ту истину, которая необходима в Вечности.
Поняли? Вот это главное!» Позже разъяснил: «Царь Николай, по

387
 великой любви к России
и человеку, уничижился,
мучался, страдал, пошёл
на Крест. Он простил
всех, даже мучителей-из-
вергов, окаянных убийц...
Но Бог не простит нас,
если мы ни во что ценим
его страдания, творим
ложь и слушаем сата-
ну-человекоубийцу... Это
он вливает яд лжи в ум
и сердца бедных людей...
И те, кто поверят кле-
ветнику и будут идти
против царя, творить зло с подложными останками – участь их
страшная в Вечности! Сохрани Бог! Нельзя верить лжи! Сколько
зла в мире, сколько зла в человеке... Храните эту истину, которая
необходима в Вечности. Царь-мученик – великий святой. Если
бы вы знали, как он там плачет за нас! Умоляет Господа за всех
и за весь мiр. Царь по нам плачет, а народ о нём и не думает!..
От такого непонимания и нераскаяния не исцеляются раны
на теле России. Он у Господа в неизреченной славе... Царю дана
огромная власть над миром... И кто поднял руку на царя, знайте
– такой человек вступил в сговор с самим диаволом... Такие будут
отлучены от Любви Божией в Вечности!»
«Во всякой скорби, беде или радости – пойте Акафист Иисусу
Сладчайшему, Спасителю мира. Он защитит вашу душу и вселит
в неё радость и упование спасения. Если бы вы знали, как Господь
любит всех, то никогда бы не отчаявались и не грешили».
«Каждодневно смотритесь в зеркало Заповедей Божиих...
Согрешили – кайтесь и веруйте, что одна у Святого Духа мысль
– исторгнуть нас от окаянства и спасти... Особо почитайте ро-
дителей, за почтение родителей Господь продлит вашу земную
жизнь в Вечную».

388
 «Храните непоколебимое мужество в Вере. Никогда не
бойтесь быть твёрдыми во всём, что касается нашего ве-
роисповедания: прямо говорите, во что мы веруем и что мы
исповедуем. Если придётся пойти на муки за Господа нашего
Иисуса Христа, радостно говорите, осеняя себя крестным
знамением: Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину
Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти,
от них же первый есмь аз».

Секира при корени древа лежит

В 2001 году отец Николай сказал: «Сатана скачет вприпрыж-

ку, кругом бесы... Надо поститься, молиться и каяться». Перед
блаженным успением благословил издать любимую келейную
икону, литографию «Страшный Суд Божий. Второе Пришествие
Христово» и просил, чтобы она была в каждом храме. Он так по-
читал этот образ, что мы зовём его «Батюшкина икона»... Также
благословил печатать книгу «Страшный Суд Божий. Видение
Григория, ученика святого и Богоносного отца нашего Василия
Нового Цареградского», сказав: «Именно так будет проходить
Страшный Суд Божий. Надо, чтобы эта книга была у каждого че-
ловека на земле». В «Иноческом катехизисе» Иеремии Затворника
есть беседа между старцем и новоначальным.
Старец: – Получив моё дозволение проходиться по саду и ходя
в нём, что там видел?
Новоначальный: – Я видел, как садовник, после долгого и
напрасного ожидания плода, посекает безплодную и негодную
яблонь, чтобы выбросить её из сада... Прошу тебя пояснить...
какую-либо истину, относящуюся к нашему спасению.
– Как садовник посекает неплодное дерево, так Суд Божий
постигает и поражает нераскаянного грешника.
– Неплодное посекаемое древо, мною виденное, не изображает
ли судьбу всего мира будущего?
– Да, оно напоминает о Всемирном и Страшном Суде Божием.
Долготерпит Господь нечестивым и нераскаянным грешникам, как
389
долготерпел жившим прежде потопа нечестивцам; но когда уви-
дит, что нет покаяния в грешниках... мир в нечестии своём упорно
стоит, то нечаянно, как молния, явится Судия Христос Господь, и
возгласит труба, зовущая живых и мертвых на Суд Христов.
– Какой урок или наставление внушает древо неплодное по-
сечённое?
– Смотря на него и воспоминая о нём, повторяй сам себе часто:
душе моя, уже и секира при корени древа лежит. Ты ли, неплодная,
избежишь сего посечения?.. Моему сердцу весьма приятно то,
что проходка твоя в саду доставила уму твоему несколько новых
и полезных мыслей. И впредь не будь простой и безсмысленный
зритель встречающихся видимых предметов, но всегда старайся
восходить мыслию твоею от видимого к невидимому, от земного
к Небесному. От вещественного к духовному! Не Небеса токмо
поведают славу Божию, но всякая тварь под небесем может нау-
чить и наставлять нас».

Сила любви

Благоухание рая исходило от смиренного молитвенника при

жизни. В день Преображения, когда островитяне, простые искрен-
ние души, чада батюшки, увидели, что его фотография обильно
замироточила. Текло струйками миро, оно стекало крупными ка-
плями... Все чувствовали благоухание любви духовного отца, не
оставляющего нас. Знали, что Батюшка видит, как страдает Цер-
ковь от фарисеев и саддукеев... Я всегда храню в сердце его слова:
«Любовь многое прощает, любовию прощается всё... Не плачь,
грехи всего мира Господь омыл не слезами, но Кровию»...
Мы видели, как Батюшка слышит наши молитвы и имеет от
Бога силу помогать нам, об этом скажет любой, у кого сердце не
окаменело. Мы веруем и доподлинно знаем, что он, имевший от
Господа столь великую Благодать при жизни, несомненно свят по
успении. Видит, как волки в овечьих шкурах искажают и терзают
нашу Веру, засевают плевелы уныния, безысходности и страха
иудейска. Батюшка по-прежнему обнимает своей любовию весь
390
мир, нашу святую Церковь, каждого из нас, зовёт всех ко Христу.
Изливает свет на наш помрачённый ум, от окриков лицемерных
старейшин синедриона.
Он обличает этих иуд, потому что они совершают преступление
против Любви Божией: «Под видом закона они грабят и угнетают
народ и отвергают правду, милость и веру. Это те, которым Бог
мешает, а Христос досаждает, и они действуют лукаво, что-
бы увести народ от Бога, а Христа они распинают. Это самые
большие враги народа, которые гонят и убивают его истинных
друзей. Их-то Христос ставил ниже блудниц и мытарей, говоря
фарисеям: «Истинно говорю вам, что мытари и блудницы
вперёд вас идут в Царство Божие» (Свт. Николай Сербский.
Цит. изд. С. 123).
Мы любили и любим отца Николая всей душой, умом и серд-
цем, как заповедал нам Господь любить ближнего, и никто не
может научиться любви, если Дух Святый не коснётся сердца.
Батюшка любил и любит нас кротко, без укора, всех – любовию,
которую Христос явил миру. Это не временная, внешняя любовь,
а внутренняя, вечная...»
2008 г.

«Святой, несомненно, святой. В наши по-

следние времена старец Николай – светильник,
подобный Серафиму Саровскому».
Архимандрит Кирилл (Павлов)

Мученик о. Борис (Холчев) сокрушался:

«Жалко молодежь. Мы сами-то добродетелей не имеем, но мы
хотя бы видели праведников, имевших добродетели. А молодежь
их не застала. От кого же им брать преемство в духовной жизни?»
Потому мы и придаём большое значение описанию личного об-
щения с праведником, с которым свел нас Бог. Отец Николай – это
отче Любви. Его жизнь – жертва за тех, кого он любил, жертва за
всех нас. В нём не было никакого насилия над душой человека, а
кроткая молитвенная тихость и ожидание, когда человек сам ус-
391
лышит глас Божий и отзовётся, а Батюшка лишь мудро направлял
и помогал откликнуться на призыв».

Из воспоминаний Зинаиды Максимовой, духовной дочери

старца:
– Батюшка часто повторял: не держите на людей зла, а что вам
сделано, о том забудьте. Знайте только одно, что вы – хуже всех.
Что ниспослано – всё от Господа, нам во исцеление, во исправ-
ление. Когда на тебя неправду скажут, ты поблагодари и попроси
прощения. Только тогда будет награда, когда вы не виноваты,
а вас ругают. Скажи только: «Прости меня Христа ради, я ещё
хуже, чем ты обо мне думаешь». А когда и поругают, благодарите
Господа: награда-то какая! Согрешил – покайся и потом старайся
этого не делать».
Отец Николай учил обязательно причащаться в день Ангела,
в день рождения и во все посты. В последние времена – по воз-
можности чаще. Только к Причастию нужно готовиться: «Всуе
к Чаше не подходи», «если только мелькнёт против кого плохая
мысль, к Чаше не ходи»; «если в сердце даже злейшему врагу не
простила, к Чаше не ходи, – примирись вначале с врагом своим».
Однажды нам помогал один знакомый. Когда меня начали
чрезмерно благодарить, я указала на него: вот кого, дескать, нужно
хвалить. После этого Батюшка встретил меня сурово и строго за-
претил: «Земная награда получена, а небесная где?» Он советовал:
«Если спросят тебя, как живёшь, скажи: «За всё слава Богу. Что
Господь дал, то и приму».
О детях своих никому не жалуйся, кроме святых угодников и
Матери Божией. И не хвались ими, не раздражай врага. Будет у
тебя плохо – людям радостно, будет хорошо – вызовешь зависть».
Я старалась не жаловаться на болезни, но однажды не выдер-
жала и пороптала на больные ноги: «Батюшка, как у меня ноги-то
болят!» Он в ответ: «Зинаидушка, ты не ропщи, что ножки-то
болят. Дел-то добрых – хоть бы сколько, молитва – хоть бы какая,
а вот Господь хочет душу спасти и болезнями-то её спасает».

392
 Приехала однажды,
Батюшка помолился,
повернулся ко мне: «Зи-
наидушка, это я попро-
сил, чтобы ножки-то
твои совсем не ходили.
Как вырастут у тебя
крылья, как полетишь!
Тебе что дороже: ноги
или крылья?» Я смири-
лась. Но в другой раз
снова пороптала на бо-
лезнь ног и легла. Вдруг
слышу голос Батюшки:
«Полно роптать! Вста-
вай, читай житие Сера-
фима Саровского». Был
четвертый час утра. Вскочила, стала читать житие, а там – одни
болезни. Я и поняла, что крест мой – по грехам, терпеть надо».

Тамара Михайлова:
«Если и пытаться описать отца Николая несколькими словами,
то эти слова – понимание, терпение, любовь. Такая глубина была
в его глазах… Он был предельно прост, иногда даже до юродства.
Для него не существовало ни чинов, ни национальностей, ни раз-
личий в вероисповедании, ни добрых, ни злых. Он всех любил,
всех понимал. Обычно немногословный, старец целых пятнадцать
минут беседовал с молодым мусульманином и под конец разговора
благословил его.
Паломники преклонялись перед ним, и многие местные ча-
стенько обращались к нему в трудную минуту. Отец Николай их
благословлял, только добавлял: «Ты смотри, заходи ко мне. Вод-
ку-то не пей, да в церковь приди. Я тебя жду, жду тебя».
Откликаясь на просьбы людей, говорил:
– Я-то что? Я-то помолюсь. А там – как Бог даст. Он все управит.

393
 А когда приходили благодарить его за помощь в той или иной
беде, старец не раз отвечал:
– Это Вера твоя помогла. Веришь – хорошо, что веришь. Ты
только в Бога верь.
Спрашивали люди отца Николая:
– Ждёт ли нашу Церковь расцвет и возрождение?
Он помолчал, а потом сказал:
– Не ждите никакого расцвета. Храмы открыты, есть где ис-
поведаться и причаститься… Вот и весь расцвет. Храните, что
имеете. В Слове Божием сказано, что всех верных христиан ожи-
дают в жизни гонения, а потом откроется Истина, но ненадолго,
«на малое время» – и придёт Господь судить мир, но «найдет ли
Веру на земле». Потому главное – храните Веру».

Андрей Лукин:
«От юности моей я пристрастился к алкоголю, и к 26 годам
понял, что без него не могу долго обходиться. Я начал искать вы-
ход, пробовал закодироваться – не помогло, только хуже стало…
В 1999 году, я приехал на остров Залит к отцу Николаю Гурьянову.
Подошел к нему и говорю: «Батюшка, благословите меня не пить
три года и не курить год». Отец Николай благословил меня боль-
шим крестом и сказал: «Не будешь ни пить, ни курить до конца
жизни твоей». С тех пор прошло семь лет, и за это время у меня
даже помысла не возникало (слава Богу!) ни выпить, ни покурить.
А ведь я курил больше 20 лет».

Из воспоминаний Екатерины Погребняк:

«В апреле 1982 года у меня убили брата. Обстоятельства смерти
были таинственные, и долгое время никто не мог понять, убит он
или погиб от несчастного случая. Мы усиленно хлопотали, но
ничего не выяснили.
Решили узнать у старца.
Долго плыли на катере. Была суббота, мы пошли ко Всенощной.
Храм произвёл хорошее впечатление. Скромные иконки, украшен-
ные цветами, чистота, ничего парадного, всё аккуратно и отрадно.

394
 Поразило то, что Батюшка вошёл в храм как-то особенно тихо,
переодел свои калошки на матерчатые стеганые тапочки, вошёл в
алтарь, потом вышел и на свои рублики (старые, лохматенькие!)
купил свечки. С ними и вернулся в алтарь. В Москве я такого нигде
никогда не видела.
Мама спросила: «Можно мне у вас исповедаться?» Он сразу
назвал её по имени: «Не только можно, Ольга, но и нужно». Утром
мама исповедалась, и в конце разговора он сказал ей: «Ты счаст-
ливая мать. Ты радоваться должна, Ольга, у тебя сын – в раю».
Господь по молитвам открыл Батюшке участь моего брата. Мы
были успокоены».

«А я? Лишь утро наступает,

Стою пред образами…
Вам в помощь Бога призываю,
С Надеждой, Верой, со слезами».
Прот. Николай Гурьянов.

Из воспоминаний протоиерея А. из Ивановской области:

«Один из моих знакомых писал пьесы. Я всячески уговаривал
товарища бросить театр, но отец Николай ему сказал: «Красота –
это вещь хорошая. Пиши, пиши».
Почему так? Потому что отец Николай имел необычайную жа-
лость, милосердие к человеку. Он духом видел страдание души, не
нашедшей себе места в этом мире, и по великой любви покрывал
такие немощные, погибающие души.
Батюшка говорил: «В первую очередь любите труд, Отечество,
человека и помните изречение Слова Божия: «Трудящийся да яст»,
то есть, кто работает, тот и ест».
Очень огорчался, когда видел праздно шатавшихся по Острову
людей. Непременно спросит:
– А хлебушек-то вам кто даёт?
Услышав в ответ, что могут жить на Острове хоть год – знакомые
денег ещё дадут, уточнял:

395
 – Так, вы работать не хотите, бездельники? Ну, тогда это не моё
дело! Живите, как хотите! – и убегал от пустоты и суеты.
Живя на Острове, Батюшка «наловил» и оставил нам «множе-
ство рыбы». Проповедь Христа своей личной жизнью, в которой
процвели духовные плоды – любовь, радость, мир, долготерпение,
вера, кротость и воздержание.
Моё личное общение с ним было необычайно радостным,
благодатным. Чувствовалось, что он видит тебя насквозь, любит
и понимает глубже, чем ты сам понимаешь себя. Касаясь судьбы
России, он сказал: «Россия была, есть и будет», но категорически
запретил высчитывать последние времена и сроки».

Протоиерей Михаил:
«Отец Николай нёс внутри себя не только трагизм ХХ века, но
и вообще трагизм этого мира, отрицающего смиренного Бога и
продолжающего распинать Христа. О. Николай с любовью принял
зло, окружившее его в конце жизненного пути. За несколько лет
до того, как его стали запирать в доме на замок, он говорил, что
ему еще предстоит «в тюрьме посидеть». И он «сидел в тюрьме»
в наше «свободное» и демократичное время, хотя одной его прось-
бы было достаточно для того, чтобы изменить обстановку. Но он
не сделал этого. Он взошёл на свою голгофу вслед за Господом
Иисусом Христом, Которого возлюбил с детства.
Посмертно отец Николай был оклеветан, ему были припи-
саны мнения, которых он при жизни не разделял. Например, о
«святости» и возможности канонизации Распутина и Иоанна
Грозного. Образ старца в глазах многих, даже церковных людей,
не знавших его при жизни, был искажён. Даже имя его поста-
рались изменить, приписав ему тайное архиерейство с именем
Нектарий. Но «Дух дышит, где хочет…» (Ин. 3:8) и «нет ли-
цеприятия у Бога» (Рим. 2:11), Он не смотрит ни на сан, ни
на звание человека, не смотрит на то, обычный это мирянин,
монах или архиерей. Бог взирает только на сердце, есть в нём
смирение и любовь или нет.
У Н.Е. Пестова мы читаем: «Не только к прославленным
святым можно обращаться с просьбой о молитве за нас, за за-
396
ступничеством и покровительством: то же можно делать и по
отношению к тем из почивших христиан, в отношении которых
мы верим, что они за гробом обрели милость и дерзновение у Го-
спода». Прп. Серафим при жизни своей давал такое указание близ-
ким к нему: «Когда меня не станет, вы ко мне на гробик ходите.
Все, что есть у вас на душе … принесите на мой гробик. Припав
к земле, как живому все и расскажите, и услышу вас, и вся скорбь
ваша отлетит и пройдет. Как вы с живым всегда говорили, так
и тут. Для вас я живой есть и буду во веки…».

Юрий Максимов

Оклеветанный старец

Предложенные ниже читательскому вниманию строки я на-

писал ещё до отшествия батюшки ко Господу. Года не прошло,
как мы были у него. Поездка оставила уникальное, небывалое
ощущение: словно ожило все то, что так часто было читано на
страницах древних патериков и святоотеческих писаний...
Но были, к сожалению, и некоторые моменты, оставившие
смущение: это имело отношение не к самому Батюшке, но к
отдельным людям, окружавшим его, которые самочинно злоупо-
требляли авторитетом о. Николая, чему я сам был свидетелем. К
сожалению, как я и опасался, это самочиние только усилилось и
окрепло после смерти дорогого старца. Приписывали ему кощун-
ственными утверждениями (типа канонизации Ивана Грозного
и Григория Распутина), порочащими Батюшку.
Подобная хула, увы, по злобе бесовской нередко сопровождает
великих святых (вспомним св. Иоанна Кронштадтского и секту
иоаннитов), справиться было едва ли возможно. И уж тем более
смелыми стали такие хулители после того, как старец по плоти
оставил нас. Сего ради я решился опубликовать свои записи, в
надежде, что моё скромное свидетельство очевидца хоть в ка-
кой-то степени поможет избавить светлое имя отца Николая
от кощунственной клеветы.

397
 Это Рождество я встречал на о. Залит. Поездка сия была для
меня очень значима и оставила очень много теплых, дорогих
воспоминаний. Но писать я решился здесь не о них, а о том, чему
свидетелем я явился и что смутило меня, и не только меня.
Когда мы шли к старцу, нас обогнал роскошный черный джип
и, подъехав, остановился прямо у домика о. Николая. Открылись
дверцы и наружу вышли 5–6 полных дам средних лет и бойко
направились к калитке. Мы поспешили туда же.
– Можно будет сегодня Батюшку увидеть?
– Нет, – важно отрезала женщина, идущая впереди.
– А записку передать?
– Нет, – повторила, и отвернулась к деревянной дверце, ожидая,
пока кто-нибудь выйдет из домика.
Мы достали записки и стали за женщинами. Ждать пришлось
недолго – минут через пять дверка домика открылась, появилась
невысокая пожилая женщина в чёрном, и засеменила по протоп-
танной в снегу дорожке к калитке. Вынимая по дороге из кармана
толстую перевязанную стопку иконок. Подойдя к калитке, стала
раздавать иконки, внимательно следя за тем, чтобы досталось
каждому из пришедших. Получив, я посмотрел на изображение и
остолбенел. На золотом фоне стояли три фигуры – справа налево:
«мученик» Григорий (Распутин), «святой благоверный» Иоанн
(Грозный) и святой Василий Блаженный с очень скорбным выра-
жением лица – видимо, из-за столь незавидного соседства.
В это время келейница беседовала с дамами из джипа – они
оказались её хорошими знакомыми. Дамы передали привезённые
записки, сунули свои записки и мы. Келейница удалилась, наказав
ждать.
Ждать пришлось недолго.
Пожилая женщина, забравшая наши записки, вернулась и стала
раздавать их. Из радостных дум вывел деловой голос келейницы.
– Так, у кого здесь был судебный вопрос? У кого был судебный
вопрос?
Женщины из джипа, также углубленные в ответы батюшки, не
сразу сообразили, что от них требуется. Наконец нашлась среди
них та, которая писала «судебный вопрос».
398
 – Молись святому Иоанну Грозному, – внушительно посовето-
вала матушка. – Он очень хорошо помогает. Он ведь и сам столько
справедливых законов принял…
Подошла ещё одна женщина.
– Что вы все ко мне приходите? – нетерпеливо спросила её
келейница, хотя женщина пришла, собственно, совсем не к ней, –
Вот, ему молитесь, мученику Григорию, – и она махнула рукой в
сторону кладбища. Мы все невольно оглянулись и я только сейчас
заметил, что кладбищенские ворота разрисованы яркими, аляпо-
ватыми изображениями. – Он столько пред Господом за государя
пострадал, вот его Бог и прославил, видишь, сам проявился…
Женщины из джипа заохали:
– Сам? Обновился? Чудо-то какое! Ой, а я и не посмотрела
даже...
Волей-неволей пришлось перейти дорогу и подойти к воротам.
По всему было видно, что «чудесно обновленные» изображения
появились здесь очень недавно, и принадлежат руке, мягко говоря,
не самого талантливого художника.

До сей поездки для меня оставался непонятным психологиче-

ский механизм возникновения церковных апокрифов. «Как же так?
– думал я. – Вот живёт себе человек, считает себя православным,
почитает какого-то святого, или некоего человека, как святого,
затем сам сочиняет некий текст, и выдает его за текст праведника.
Это же подлог, вполне очевидный для того, кто его совершает,
очевидная ложь. Как же можно одновременно и почитать святого
и лгать на него?» На острове я понял, как.
«Матушка N, – рассказывает нам прихожанка залитской церк-
ви, – прожила при отце Николае 8 лет. И теперь она знает, что
Батюшка думает по любому поводу, его ответ на любой вопрос.
Так что если она что-то говорит – то не от себя, она говорит то же,
что сам Батюшка сказал бы».
Такая логика объясняет всё и позволяет всё. Если искренне
считать, что всё, что приходит к тебе в голову – это мысли старца,
то тогда уже неудивительно поведать их кому-то ещё или даже

399
запечатлеть на бумаге. И логика сия, как я заметил, не только раз-
деляется, но и насаждается самими «келейницами».
Здесь мы сталкиваемся с действительно очень острым в послед-
ние годы вопросом о «втором нашествии апокрифов».
Насаждая культ Г.Е. Распутина, нечестивую жизнь коего обли-
чали святой Иоанн Кронштадтский, святая преподобномученица
Елизавета и священномученник Владимир Киевский, и Ивана
Грозного, убившего в числе тысяч простых православных хри-
стиан святителей Филиппа и Германа Московских и преподобного
Корнилия Псково-Печерского, эти люди попросту глумятся над
Православием. Я разговаривал со многими людьми, которые об-
щались лично с ним ещё тогда, когда отец Николай был в силах
и даже служил. Ни один из них не сослался на то, что слышал из
уст самого отца Николая о «святости» вышеозначенных лиц или
получал какие-либо их «иконки» (когда он собственноручно дарил
иконки приходящим к нему, все они, разумеется, были православ-
ные). Но я видел механизм возникновения и распространения
этого соблазна, и о том, что видел, о том свидетельствую. Видел,
что воля самого о. Николая для этого механизма не нужна. И даже
«иконки» нетрудно в его иконостас подставить – ведь в последний
год Батюшка даже не мог самостоятельно встать с постели! И из
расшифровки аудиозаписи трехстороннего разговора старца Ни-
колая с архимандритом Тихоном Шевкуновым и келейницей об
ИНН видно, как келейница пытается склонить его к осуждению
ИНН: мол, это те номера, Батюшка, которые Вы уже осуждали,
вспомните... Но старец, несмотря на эту подсказку, «не вспомина-
ет»! И не осуждает! Это – реальный документ, который меня ещё
больше утверждает в уверенности о непричастности о. Николая
к мифотворчеству окружающих его людей.
Читая в раздумьях Книгу Откровения, я наткнулся вдруг на
такие слова, до сего раза не обращавшие моего внимания: «Ангелу
Фиатирской церкви напиши: так говорит Сын Божий, у Которо-
го очи, как пламень огненный, и ноги подобны халколивану: знаю
твои дела и любовь, и служение, и веру... Но имею немного против
тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели, называющей
себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих...»
400
(Апок. 2, 18–20). Сколько
же ныне у нас таких иезаве-
лей, которым мы не только
попускаем, но и доверяем!
Вспомнился мне и один
рассказ из жизни древних
подвижников:
«Братья посетили свя-
того старца, живущего в
пустынном месте, и нашли
вне монастыря его отроков
пасущих и говорящих не-
пристойные слова. После
того, как они открыли ему
свои мысли и получили
пользу от знания его, говорят ему: авва! как ты терпишь таких
отроков и не запрещаешь им, чтобы они не баловали? И старец
ответил: по немощной природе, братья; я нахожу иногда дни, когда
желал запретить им, однако же, упрекая самого себя, говорю: если
сего малого не переношу, то как могу перенести, если пошлётся
мне великое искушение? Поэтому-то я ничего не говорю им,
чтобы получить привычку переносить случившееся» (Древний
Патерик, 16.22).
(Ж. «Благодатный огонь», №10)

Из воспоминаний врача Владимира Непомнящих:

«За молитвенной поддержкой к батюшке я ездил с февраля 1989
г. После распада. Но после встреч с батюшкой на душе становилось
легче, будто рассеивались невидимые тучи.
Мне хотелось стать начальником глазного отделения, но он не
благословил: «Только Евангельское служение людям в качестве
врача». В 1995 г. я пожаловался на то, что трудно теперь жить
и служить. Прихожу домой и падаю, как подкошенный. «Будет
легко лечить», – твердо ответил старец. И правда, по его молитвам
мне стало легче, больше не чувствовалось такого смертельного
опустошения.
401
 При врачевании он благословил читать «Отче наш», «Богоро-
дице, Дево, радуйся» и «Царю Небесный», позволил смазывать
освященным маслом лоб и глаза у больных, причём не только у
православных, но и у всех страждущих. Перед началом работы
учил обязательно помолиться: «Господи, благослови!» В процессе
работы: «Господи, помоги!» И после работы: «Слава Тебе, Господи!»
Батюшка не одобрял смены жизненных обстоятельств без осо-
бой необходимости. Говорил, что через перемены спасти душу
бывает очень трудно. Куда Бог призвал, на том месте и нужно
стоять, во славу Божию трудиться. Когда возникают нестроения в
жизни, надо больше любить, больше смиряться, больше терпеть.
И если мысль о смене обстоятельств сильно донимает, гнать ее
Иисусовой молитвой.
В самые сложные периоды жизни Батюшка говорил мне:
–Ты счастливый. Что тебе волноваться? У тебя есть вера.
В лице старца Господь явил нам образец истинного служения
ближнему, указал духовный ориентир смирения и самопожерт-
вования».

«Ищите во всем великого смысла. Все собы-

тия, которые происходят вокруг нас и с нами,
имеют смысл. Ничего без причины не бывает».
Преп. Нектарий Оптинский

Из воспоминаний Г.:
«После Божественной литургии батюшка сказал:
– Вы, мои дорогие, просите, надейтесь на милость Божию, толь-
ко истово осеняйте себя крестным знамением. Бывает, потеряет кто
веру, озлобится, отойдёт от Церкви, – его ждут страшные мучения.
Нужно молиться и просить милосердие Божие, не спасет ли как
его Господь. Говорят, наша жизнь стала непереносимой. Это, мои
дорогие, – наш личный крест. Он по нас, мы его достойны, и нам
надо его понести. Мы должны побеждать зло добром, а сами
не должны побеждаться злом. Не говорите, что время нынче
смутное, – люди сейчас такие. Для спасения нужно ежедневно
читать Евангелие.
402
 Один корреспондент спросил, возродится ли Россия? Старец
ответил: «А она и не умирала. Нет-нет-нет... Когда нам кажется,
что уже всё… Нет-нет-нет…»

Поучения старца Николая:

«Человек рожден для того, чтобы беседовать с Богом».

«Ищи чистоты. Не слушай худое и грязное ни о ком… Не

останавливайся на недобром помысле… Неправды беги… Правду
говорить никогда не бойся, только с молитвой и, прежде, проси
благословения у Господа».

«Жить нужно не только для себя… Старайтесь тихонечко

молиться за всех… Никого не отталкивайте и не унижайте».

«Наши мысли и слова имеют великую силу на окружающий

мир. Молитесь со слезами за всех – больных, слабых, грешников,
за тех, о ком некому помолиться».

«Не будьте слишком строгими. Чрезмерная строгость опасна.

Она останавливает душу только на внешнем подвиге, не давая
глубины. Будьте мягче, не гоняйтесь за внешними правилами.
Мысленно беседуйте с Господом и святыми. Старайтесь не
учительствовать, а мягко подсказывать друг другу, подправлять.
Будьте проще и искреннее. Мир ведь такой Божий… Посмотрите
кругом – все творение благодарит Господа. И вы так живите – в
мире с Богом».

«Послушание… Оно начинается в раннем детстве. С послуша-

ния родителям. Это нам первые уроки от Господа».

«Помни, что все люди немощны и бывают несправедливы.

Учитесь прощать, не обижаться. Лучше отойти от причиня-
ющих вам зло – насильно мил не будешь… Не ищи друзей среди
людей. Ищи их на Небе – среди святых. Они никогда не оставят
и не предадут».
403
 «Веруйте в Господа, несомненно. Сам Господь живет в нашем
сердце и Его не нужно искать где-то там… далеко».

«Пекись о своём мире душевном, вот и в мире будет порядок».

«Положитесь, дорогие мои, на волю Божию, и все будет так,

как вам нужно».

«Никогда не снимайте крестик. Читайте утренние и вечерние

молитвы обязательно».

«Можно спасаться и в семье и в монастыре, только живи

свято мирной жизнью».

«Ходи в храм и веруй Господу. Кому Церковь не мать, тому Бог

не отец. Смирение и молитва – главная. Одна черная одежда –
еще не смирение».

«Ты живешь со Христом, а Он в тебе – и все очень просто».

«Всё Евангелие говорит нам о том, что Христос – это Радость,

в Которой нет страха. В любви нет страха, совершенная Лю-
бовь изгоняет страх мучений. Со Христом мы пойдем и на муки,
и на Голгофу, и на Распятие, но вместе с Ним – в Воскресение
Жизни... В Вечность...»

«Господь всегда близок к человеку, Он – Самый Верный Друг, в

Евангелии это сказано: «Вы друзи мои есте» (Ин. 15, 14). Он – Жи-
вой, Он слышит не только наши молитвы и просьбы, но и прежде
прошения подает всё необходимое для нас в этой жизни. Только
надо постоянно обращаться к Нему с любовию и доверием».

«Молитва должна быть искренняя, как обращение сына к отцу.

Ведь Бог – Отец каждого из нас».

«Будьте всегда радостны и в самые тяжелые дни вашей жизни

не забывайте благодарить Бога: благодарное сердце ни в чем не
нуждается».
404
 «Не огорчайтесь за посещение неприятностей: это спутники
жизни в наших оздоровлениях».

«Надо жалеть неверующих людей и всегда молиться: “Господи,

избави их от этого вражеского помрачения”».

«Ведь это мы сейчас в гостях, а потом все пойдем домой. Но

только, мои драгоценные, горе будет нам дома, если мы в гостях
были да что-то нехорошее делали».

«Жить так, словно ты завтра умрёшь. Имей в себе Христа и

ничего не бойся.
На последние времена надо «копить» веру, а не продукты».

«Идите и делайте добро. Всякая любовь покрывает множе-

ство грехов».

«Верующий человек, он должен любвеобильно относиться ко

всему, что его окружает. Любвеобильно!»

О важном

Отца Николая спросили:

– К Вам за Вашу жизнь приходили тысячи людей, Вы всматри-
вались внимательно в их души. Скажите, что Вас больше всего
беспокоит в душах современных людей? Какой грех, какая страсть?
Что для нас сейчас наиболее опасно?
На это он ответил:
– Безверие.
– Даже у христиан?!..
– Да, даже, у православных христиан. Кому Церковь не Мать,
тому Бог не Отец.
По мнению старца, верующий человек должен любвеобильно
относиться ко всему, что его окружает.

405
 «В прежнее время порой надвигалось
Грозно латинство на нас.
Тайно и явно оно добивалось
Русь уничтожить не раз.

Много боролся за Веру Святую

Наш православный народ.
Эту лихую борьбу вековую
Русь и доныне ведёт».

Протоиерей Николай Гурьянов.

Вакуум

Уходят наши старцы. Один за другим. И нет им замены. Вме-

сто них возникла шумная орава псевдостарцев. Вспоминаются
предсказания на этот счёт. Преподобный Серафим называл таких
людей «чуждопосетителями» – по Апостолу Петру. Это значит
«посягающие на чужое» (1 Петр. 4, 15). Старица Домна Фоми-
нишна, монахиня Дорофея, так передала своё прощание с отцом
Серафимом: «За три недели до кончины Батюшки прихожу я к
нему, он и говорит мне, глубоко вздыхая: «Прощай, радость моя!
Скажу тебе: придёт время, многие захотят, и будут называться
вам отцами, но прошу «ни к кому не склоняйтесъ духом!». Судя
по всему, пришло оно, это время…
Что же остаётся? Как быть нам, чадам ушедших в мир горний
старцев, или находящихся в изоляции, немощи, и болезнях? Ответ
один – продолжать молиться и беседовать с ними и на расстоя-
нии. Как отец Кирилл говорил одной рабе Божией: «А ты открой
форточку и кричи мне. Погромче! Я услышу». И это так! Надо
веровать! Это подтверждают и святые наши отцы. Однажды Глин-
ского старца отца Виталия (Сидоренко) спросили, как возможно
послушание старцу, если он упокоился и перешёл в мир иной? Как
это осуществимо в обыденной жизни? Он ответил по-евангельски:
«У Бога нет мертвых, у Него все живы».
406
 Послушание духовному отцу остаётся на чадах, даже если его
уже нет рядом, на земле – поэтому мы и называемся верующие!
Вся соль – в слове «верующие». Вера должна быть, а от неё всё
остальное. «Если человек верует, ему Сам Господь водитель, –
говорил отец Николай. – Главное – быть верующим, веровать».

«Тогда Иисус сказал двенадцати: не хотите ли и вы отой-

ти? Симон Петр отвечал ему: Господи! К кому нам идти? Ты
имеешь глаголы вечной жизни: и мы уверовали и познали, что
Ты Христос, Сын Бога живаго» (Ин. 6:67-68).

Удерживающие

«Да будет меч ваш – молитвой, и да молит-

ва ваша будет мечом».
(Русский философ И. Ильин)

Верные долгу старцы выбрав однажды, уже более не выбирают

себе путей, а всё принимают, претерпевают, что им ниспосылается.
Этим они учат нас терпению и смирению перед теми обстоятель-
ствами, какие совершаются вокруг нас.
«Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но
волю пославшего Меня Отца» (Ин. 6, 38), говорит Иисус Христос
ученикам. Но ярче всего его послушание Воле Отца выразилось в
молитве в саду Гефсиманском, когда, молясь об избавлении от чаши,
Он прибавил: «Впрочем, не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26, 39).
«Я есмь путь», – говорил Он ученикам, и несомненно, указал
этим что тот только достигнет совершенства, кто будет во всём
подражать Ему. Не забывая при этом и того, что Господь кроме
любви, принёс и требование от нас противостояния, борьбы со
злом: «Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю;
не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10, 34). Отсечение и
отвержение от всякого зла, как в себе, так и вовне. «Итак стойте
в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь
опять игу рабства» (Гал. 5, 1).
407
 «Когда дело идёт о явном нечестии, тогда должно скорее
идти на огонь и меч, не смотреть на требования времени и вла-
стителей и вообще на всё, нежели приобщаться лукавого кваса
и прилагаться к заражённым. Всего страшнее – бояться че-
го-либо более, нежели Бога, и по сей боязни служителю истины
стать предателем учения веры и истины. «Не преклоняйтесь
под чужое ярмо с неверными: ибо какое общение праведности
с беззаконием? Что общего у света со тьмою? Какое согласие
между Христом и Велиаром? Или какое соучастие вернаго с
неверным?» (2 Кор. 6, 14-15). (Свт. Григорий Богослов).

Вспоминая, размышлял над всем увиденным и пережитым, отец

Сергий. Весь мир и Отечество наше находятся в плену антихри-
стовых слуг, подготавливающих и ускоряющих его приход. Они
всё вершат и управляют среди человеков, по нашей слабости и
преступной податливости. «Предуготовляется путь мысленный
для входа действию заблуждения (2 Фес. 2, 11) в умы и сердца»
(свт. Игнатий Брянчанинов).
Все мы – заключённые пленники их невидимого, сетевого,
электронного концлагеря. Апостол Пётр предупреждал: «Обе-
щают им свободу, сами будучи рабы тления; ибо кто кем
побежден, тот тому и раб» (2 Пет. 2, 19). Чётко определил
подмену истинного старческого путеводительства на ложное,
православный русский художник М.В. Нестеров. Определяя
понятие старчества, как такового, он говорил: «Это было Небо,
притянутое к земле, а не земля, вознесённая на Небо». И как
предсказывал в 1919 г. профессор Д. Болдырев – «Приблизилось
время разрушения наружных стен Церкви и сокращения
Ея до внутренней цитадели». Понятными до боли стали слова
отца Николая (Гурьянова): «Веру, Веру храните! Они её у нас
жигнуть (украсть) хотят!» – вот это и есть корень всех зол, и
суть нынешней жестокой, духовной брани.
Беззаконие и надзор за нами – суровы и неумолимы. И самые
жестокие надзиратели окружают не нас, а наших старцев, как
самых твёрдых и стойких бойцов против их произвола. Терпя
большие скорби и страдания, они непрестанными молитвами
408
своими, бдением, служением разгоняют, не дают тьме сомкнуться
и окончательно поглотить нас.
Недаром погубителей наших зовут – лукавые. Они за тысяче-
летия ловко научились губить души людей, через многих лже-
старцев и окружающих нас советчиков: «вводя в заблуждение и
заблуждаясь». (2 Тим. 3, 13). Об этом предостерегал Спаситель
учеников: «Многие лжепророки восстанут, и прельстят мно-
гих. И по причине беззакония, во многих охладеет любовь»
(Мф. 24, 11-12). «Берегитесь лжепророков, которые приходят
к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Мф.
7, 15).
Всех тех, кто твёрдо и верно стоял и стоит, за неприятие
сатанинских нововведений, высшее священноначалие, епархи-
альные архиереи, настоятели монастырей и храмов, мирские
администраторы, дорожа своим положением более, чем испол-
нением монашеских и священнических обетов перед Богом, –
подвергают жестоким гонениям. Они поддерживают мирскую,
либерало-антихристову власть, временщиков, помогают им и в
этом вопросе. Отвергают известную всем, евангельскую истину.
Как Господь зовет своих овец по имени (Ин. 10, 3), так сатана
зовёт своих рабов по номеру, который является цифровым ан-
тиименем человека.

«Никогда, о человек, то, что относится к Церкви, не ис-

правляется через компромиссы: нет ничего среднего между
истиной и ложью».
(Свт. Марк Эффеский)

«Правители-пастыри, что вы сделали из своего стада?

Взыщет Господь овец Своих от рук ваших!.. Он преимуще-
ственно назирает за поведением архиереев и священников, за
их деятельностью просветительною, священнодейственною,
пастырскою… Нынешний страшный упадок веры и нравов
весьма много зависит от холодности к своим паствам многих
иерархов и вообще священнического чина».
(Св. прав. Иоанн Кронштадтский)
409
 Предав свою паству, они помогают продавливать через нало-
говиков и прочие госструктуры, пагубные для миллионов людей
решения. «…Действуя со всяким неправедным обольщением»
(2 Фес. 2, 10). Жестоко расправляются с несогласными. Под эту
«раздачу» попали многие стойкие священники, монахи, послуш-
ники, прихожане… и даже известные всем старцы; архимандрит
Тихон (Агриков), схиигумен Иероним, схиархимандрит Ипполит,
схиархимандрит Феофан, протоиерей Николай Гурьянов, прото-
иерей Павел Адельгейм, архимандрит Адриан (Кирсанов), архи-
мандрит Кирилл (Павлов)... Кого отправляют «за штат», кого – в
«запрет»… Некоторые были загадочно убиты. Многих, почитае-
мых старцев-«бунтарей», «отодвинули» от братии. Дабы не было
их благого воздействия на иноков монастыря. Архимандрита Ки-
рилла, и вовсе вывезли из Лавры, за сто километров и поместили
за высокую ограду патриаршей резиденции в Переделкино. Всем
же, как во времена обновленцев, сергианства было вколочено –
тупое, бездумное, ложное направление понятия о «послушании».
Они внедряют и узаконивают много других подмен, враждебных
решений по важнейшим вопросам! Без широкого обсуждения
в среде верующих, священства и монашества. Без собрания по
этому поводу Поместного Собора! Который, высокие и лукавые
чиновники отменили совсем!!.. Что вопиюще противоречит с уче-
нием святых отцов Православной Церкви. «Испытывайте, что
благоугодно Богу, и не участвуйте в безплодных делах тьмы,
но и обличайте» (Еф. 5, 10–11). Именно они, посеяли рознь и
разделение в нашей Русской Православной Церкви, но вину в этом
свалили на сопротивляющихся их отступлению, предательству
Христа и Веры нашей. В народе есть поговорка: «Держи вора!» –
всегда первым, кричит сам вор» Это про них… Мы же восприняли
от истинных старцев наших, и дай Бог пронесём простое и ясное,
– страх перед Божьим судом, а не перед людским.
Будем стоять в этом! Несмотря на неправедные оскорбления,
гонения, многие лишения и даже, для избранных – саму смерть.
Ибо она только для грешников – люта. Для нас, как и для старцев
наших – разрешение от плена и встреча с Господом!

410
 «…Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас
возненавидел. Если бы вы были от мира сего, мир этот любил
бы свое. Но так, как вы не от мира сего, но Я избрал вас, потому
ненавидит вас мир. …Если Меня гнали, будут гнать и вас: если
слово Мое соблюдали; будут соблюдать и ваше (Ин. 15, 18-20).
Будете ненавидимы всеми, имени Моего ради. Претерпев-
ший до конца, тот спасен будет» (Мф. 10, 22).

В узах легче спастись, чем при так называемой «свободе» и

комфорте. Чем так легко и быстро человечество было приманено
и введено в пред-адову, ярко освещённую электричеством и за-
музыкаленную, «весёленькую» темницу. Усилим свою поступь
навстречу истинному свету, нашему Спасителю!
Старцы наши, как ныне живущие, так и недавно отшедшие –
удерживают сгустившееся зло над нами. Они, как маяки, светят
и указывают нам во тьме верный путь. Дают силы и надежду на
спасение всем нам. Утверждают в Вере. В том, что окончательная
победа всё-таки будет не за падшими беззаконниками, а за нашим
Господом, Иисусом Христом и оставшимися верными Ему!

«Итак стойте в свободе, которую даровал

нам Христос, и не подвергайтесь опять игу
рабства».
(Гал. 5, 1)
Восприимем же братья и сестры, по примеру наших праведных
старцев, эту основополагающую радостную истину. Не посрамим
их труды и страдания за нас. «…Ибо что высоко у людей, то
мерзость пред Богом» (Лк. 16, 15). Научимся их безстрашию и
решимости бороться со злом всегда, при любых условиях. Силе
Веры и верности Кресту, к которому мы призваны при крещении
своём. Укрепимся примером, того, что не внешнее всё определя-
ет, а – внутреннее. Взывает к нам Господь: «Ищите же прежде
Царства Божия и правды Его» (Мф. 6, 33).
Богу нашему слава!
Всегда, ныне и присно и во веки веков!!!
Священник Виктор Кузнецов
411
 «Господь сотрет препирающихся с Ним;
с небес возгремит на них».
(1 Цар. 2, 10)

«Человеку это невозможно, Богу же всё возможно»

(Мф. 19, 26)

Русь глухонемая

Был к Иисусу приведён

Родными отрок бесноватый:
Со скрежетом и в пене он
Валялся, корчами объятый.
«Изыди, дух глухонемой» –
Сказал Господь. И демон злой
Сотряс его и с криком вышел.
И отрок понимал и слышал.
Был спор учеников о том,
Что не был им тот бес покорен,
А Он сказал: «Сей род упорен:
Молитвой только и постом
Его природа одолима».
Не тем ли духом одержима
Ты, Русь глухонемая? Бес,
Укрыв твой разум и свободу,
Тебя кидает в огнь и воду,
О камни бьет и гонит в лес.
И вот взываем мы: «Прииди...»
Избранный вдали от битв
Кует постами меч молитв
И скоро скажем:
– «Бес, изыди!»
Максимилиан Волошин

412
 «Верую: Воскреснет и Русь!»

…Господь был распят иудеями и терпел мучения крестные,

безвинно страдая ради спасения всех людей. Народ русский долгие
десятилетия после победы богоборцев истекал кровью в муках
на кресте репрессий, террора и глумлений, который воздвигли
для него злобные христоненавистники, надеясь таким образом
умертвить, уничтожить Россию.
…Сын Божий умер на кресте. И Россия ныне мертва, истратив,
как кажется, все свои силы на борьбу с торжествующим злом. Но на
третий день, во исполнение пророчеств, в посрамление унылым и
маловерам, воскрес Господь, явив тем победу Божию над лукавыми
происками сатанинскими. Так – верую всей душой – воскреснет
и Святая Русь, воскреснет и народ наш вопреки всем усилиям
недругов России, её хулителей и клеветников.
Всем, необходимо всеусильно трудиться, приближая сей свет-
лый час.

…Ныне снова время брани за Святую Русь, за наше духовное

Отечество. Праведен Господь и милостив к верным Своим – мы
снова победим, одолеем зло и восстановим Державу. Русь убивали
со Христом, Русь распинали со Христом: мертвая – она со Христом
и воскреснет! Аминь.
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ ХРИ-
СТОС!!!

Смиренный ИОАНН,
митрополит Санкт-Петербургскнй и Ладожский

413
 Содержание

Пленившие плен..................................................3

Схиигумен Иероним (Верендякин)..............20

Архимандрит Адриан (Кирсанов)..............117

Схиархимандрит Феофан (Даньков).........193

Архимандрит Кирилл (Павлов)..................248

Протоиерей Николай Гурьянов..................337

414
 Священник Виктор Кузнецов. Член Союза писате-
лей России, является автором, издателем и состави-
телем многих православных книг.

В их числе:
«Ближе к Богу!» – архимандрит Кирилл (Павлов),
«Богослужения русским святым»,
«Он выбрал крест» – о воине-мученике Евгении
Родионове,
«Нет общения света со тьмой» – сборник трудов,
конференций, проведённых В.М. Клыковым,
«Утешение в унынии»,
«Знаки времени» – сборник духовных рассказов (1-е
издание – 2008 г., 2-е – 2015 г.),
серии книг «Мученики нашего времени»,
«Так было» – о событиях августа 1991 г.,
«Расстрел» – о расстреле восставших 3-4 октября
1993 г.,
«Старец» и «Духовник» – о старце, духовнике Трои-
це- Сергиевой Лавры архимандрите Кирилле (Павлове),
«Путями Гоголя» – о нынешней Украине, путевые
заметки, странствия по родным местам Н.В. Гоголя,
«Мученики Новороссии»,
«Всюду Бог!» — сборник духовных рассказов.

415
 Священник Виктор Кузнецов

У ПЯТИ СТАРЦЕВ
Компьютерный набор: Андрей Васильев, Лариса Же-
ребцова.
Редактор: Татьяна Егорова.

Благодарных читателей просим помолиться о рабах

Божиих:

Т. бол. архимандрите Кирилле, протоиерее Владимире,

иерее Викторе, матушке Лидии, Владимире, Александре
(ж), Михаиле, Ларисе, Андрее, Татьяне, Петре, Владимире,
Алексадре, Ксении, Александре, Валентине.

Продажа и заказы о пересылке книг священника Виктора

Кузнецова по почте принимаются по телефонам: 8  (499)
372-00-30 – магазин «Риза» и 8 (495) 953-01-68 – магазин
«Кириллица» и по тел. 8 (495) 683-02-19.
Для оптовых закупок звонить по тел. 8 (495) 670-99-92.

Подписано в печать 21.01.2016. Гарнитура «Петербург».

Формат 60x90/16. Объем 26 печ. л. Печать офсетная.
Тираж 7 000 экз.