Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Михаил Барков
Нори
«Автор»
2022
Барков М. С.
Нори / М. С. Барков — «Автор», 2022 — (Воспоминания о
Верувине)
Первая книга из цикла средневековых новелл "Воспоминания о Верувине" —
сборника историй о континенте в вымышленном мире, на котором сплелись
судьбы самых разных людей, так или иначе вовлечённых в создание Ренской
Империи. Эта история рассказывает о пешке в игре королей — простом парне
по имени Нори, молодом сыне гончара, который вынужден защищать свой
город плечом к плечу с такими же простыми людьми, для которых война стала
неожиданностью и кошмаром. Окажется ли это ему по силам и какую цену он
заплатит за то, чтобы выжить?..
Михаил Барков
Нори
«Честь у человека одна.
Но и жизнь… тоже».
4
М. С. Барков. «Нори»
Он вышел в сырой двор, укрытый от солнца тенью городской стены, осмотрелся и уви-
дел маленькую ямку, в которой лежало ещё четыре таких же затвердевших заготовки и один
неоконченный, кривой горшок, явно обжаренный преждевременно. Нори вздохнул, свалил
глину с подноса туда же и ногой постарался поправить ближайшую траву так, чтобы она при-
крывала его неудачи, но трава отказалась идти на это и приняла прежнее положение. Тогда
Нори сплюнул в сторону и с чувством обречённости вернулся в мастерскую. Он хотел уже
взяться за новую заготовку, но вдруг услышал городской колокол. На улице поднялся неопре-
делённый гомон, люди зашевелились и обсуждали что-то. В общей шумихе стало слышно гон-
цов, которые расходились по улицам Тагервинда и высокими голосами кричали:
– Люди, объявлено военное положение! Лорд Гилмор созывает всех на площадь! Люди!..
Нори посмотрел на глину в своих руках, бросил её обратно в таз, снял рукавицы и, забыв
даже захлопнуть дверь, спешно направился к площади. В городе чувствовалась тревога: те, кто
ещё не спешил увидеть лорда, шептались и переглядывались, что-то планировали и выражали
свои опасения. На центральной площади, у эшафота для публичных казней, уже стоял отряд
арбалетчиков. В их окружении, стоя между двух виселиц, возвышался лорд Гилмор в блестя-
щем стальном бацинете, красном бархатном плаще до щиколоток и нагруднике с гравировкой
в виде золотого грифона. Он ждал ещё несколько минут, пока соберётся достаточно людей,
а затем властно поднял правую руку – все мгновенно замолчали. Не все жители Тагервинда
уважали Гилмора, но он был честным правителем и за те двадцать лет, что он провёл на троне,
ему так и не нашлось достойной замены. Поняв, что даже его собственный сын растёт изба-
лованным дураком, Гилмор сослал его прочь, чтобы наследственная монархия не сыграла с
городом злую шутку – из таких же соображений Гилмор действовал и в остальных случаях,
неизменно ставя благополучие города выше прочих благ.
Дождавшись абсолютной тишины, Гилмор снял шлем, обнажив коротко стриженные
седые волосы, и заговорил чистым громогласным басом:
– Жители Тагервинда! У меня для вас… скверные известия. Две недели назад было
собрание лордов, на котором обсуждалось текущее распределение территорий. Но начать мне
придётся издалека… Вы знаете меня: я никогда не желал лишнего и не гнался за властью, но
иногда нам не хватает земли для посевов, для ферм, чтобы кормить свои семьи. Как мы можем
запасать пищу на зиму, если не успеваем собрать достаточно? Я уверен, что большая часть
из вас, моих верных подданных, не раз голодала в начале марта, когда нашей надеждой оста-
ётся только лес Стайнарон, полный оленей и кабанов, – на этих словах многие головы в толпе
понимающе покивали и переглянулись, а Гилмор продолжал. – Порой я и сам не мог позволить
себе достойный обед. Чтобы решить эту проблему, я высказал необходимость перехода неко-
торых земель провинции Кетнира под наше знамя, это было в прошлом году. Несколько меся-
цев я ждал одобрения от наших соседей, но так его и не дождался. Теперь ситуация стала ещё
хуже: лорд Ренамир захватил четыре провинции и объявил свои владения Ренской Империей.
Он, видно, считает себя богом! Заносчивый глупец. Как бы там ни было, земли, на которые я
претендовал, захвачены, но этим всё не кончилось. Следующая провинция, которую он хочет
взять силой – Тагервинд.
Толпа возмущённо завыла. Вверх поднялись протестующие руки, люди возгласами
перебивали друг друга. Гилмор снова поднял правую руку, но теперь тишины пришлось
ждать дольше. Его поддержала личная гвардия, которая стала кричать на людей и повторять:
«Тишина!», и вскоре жители Тагервинда снова замолчали, хотя где-то между ними продолжали
пробиваться бурчание и возражения. Гилмор продолжил:
– Разумеется, мы не отдадим город без боя. Поэтому я собрал вас здесь, чтобы лично
сказать: все, кто может держать оружие, получат его сегодня вечером. Я назначу сотников, мы
создадим посты оснащения ополчения. Там вас запишут и распределят. У Тагервинда богатый
арсенал, хотя я и надеялся, что нам никогда не придётся его задействовать, – с сожалением
6
М. С. Барков. «Нори»
сказал лорд и сделал небольшую паузу, глядя в землю. – Армия их треклятой Ренской Импе-
рии будет здесь примерно через неделю. Дозорные с краёв провинции уже страдают от вылазок
разведчиков Ренамира. А сейчас расходитесь, спрячьте всё ценное и закончите дела, требую-
щие завершения! Это ваш последний мирный вечер на этой неделе, через два дня город будет
закрыт для въезда и выезда. Если верите в богов, молитесь им, чтобы мы пережили осаду и
показали Ренамиру, где его место!
Лорд Гилмор спрыгнул с эшафота, сел на белого коня и направился в цитадель. Жители
Тагервинда ещё некоторое время нерешительно топтались на площади и оживлённо обсуждали
неприятные новости, но вскоре почти все разошлись. Нори бегом добрался до мастерской и
увидел там своего отца, сидящего как ни в чём не бывало за гончарным кругом и придающего
форму глиняной тарелке.
– Ты где был, остолоп?! – вскрикнул старший Нори. – Глины убавилось, горшков не при-
бавилось! Печь горит, дверь на распашку! Ты совсем сдурел?!
Младший Нори подошёл к отцу, взял с его гончарного круга пока ещё мягкую глиняную
тарелку и бросил её на каменный пол, от чего та расплющилась и развалилась на три части.
Старший Нори вскочил, толкнул сына и закричал:
– Рехнулся?! Двадцать лет, а мозгов – как у цыплёнка!
Младший Нори с вытаращенным глазами посмотрел на отца и понял: тот ещё ничего не
знает.
– Война, отец, – тихо сказал парень, пребывая в шоке.
– Ты что городишь?! Наслушался опять баек в трактире, болван?
– Война! – повторил младший Нори. – Настоящая война, отец! С Рен… С Ренской Импе-
рией!
– Какой Империей, хватит летать в облаках, бери заготовку и делай вазу!
Младший Нори голой рукой взял кусок глины из таза и бросил его в отца с криком:
– Да послушай ты! Опять просидел всю жизнь в погребе, ты так и останешься там
копаться в своих запасах и вытаскивать глину из жилы! Лорд Гилмор собирал всех на площади,
через неделю на нас нападут!
Старший Нори замер на секунду, а затем непонимающе помотал головой:
– Через… Гилмор… Погоди, бессмыслица какая-то. Ты точно не перепил? Зачем кому-
то нападать на Тагервинд?
– А я откуда знаю?! – заревел младший Нори. – Если сомневаешься, можешь съездить к
Ренамиру с ближайшим караваном, жду тебя обратно с топором в башке! Старый дурак, кто
ещё в облаках летает! Сидишь тут со своими горшками, топишься в глине, и меня с собой
затягиваешь в это серое болото… – он чувствовал такой напор эмоций, спровоцированный
грядущей осадой, что больше не мог себя контролировать. – День за днём одно и тоже: глина,
глина, глина, гончарные круги, печи, ножи, краска… Да пошло оно всё, теперь в этом нет
никакого смысла! И ты пошёл! Сегодня я записываюсь в патруль. Может, хоть эта война что-
то изменит и я, наконец, добьюсь… хоть чего-то.
Старший Нори ошеломлённо смотрел на сына, его руки поджались к груди, а челюсть
дрожала. Он не знал, что сказать в ответ на срыв ближайшего и единственного родственника, а
изобличённая бессмысленность всей работы во время грядущей осады парализовала мужчину,
посвятившего всю жизнь одному лишь гончарному делу. Он не был готов к тому, что этот
месяц ему преподнёс, и скованный своей беспомощностью остался стоять на месте, пока сын
не махнул на него рукой и не ушёл прочь.
Младший Нори зашёл домой, переоделся, поправил поясной ремень и умылся в бадье. Он
вышел на улицу и, не тратя ни секунды, пошёл к казармам. Люди вокруг носились из стороны
в сторону, женщины рыдали и перебирали вещи, а мужчины заколачивали окна и вытаскивали
из тайников давно запылившееся оружие. Дети же, не осознавая происходящего, наблюдали за
7
М. С. Барков. «Нори»
ними со стороны, некоторые просто играли во дворах, будто ничего в их жизни не изменилось.
На улице Нори встретил маленькую девочку по имени Галла – для её семьи они с отцом когда-
то делали набор столовой посуды. Галла встала прямо перед Нори и с дрожащими поджатыми
губами задала вопрос:
– Нори, почему все кричат? Почему бегают туда-сюда?
Парень присел перед ней на колено и негромко ответил:
– Галла, тебе нужно держаться рядом с мамой и папой. Скоро в этот город придут злые
люди, и если они тебя увидят, то сильно обидят. Поняла? Беги скорее.
Девочка несколько раз кивнула, а на её нижних веках заблестели скапливающиеся слёзы.
Дослушав слова Нори, она тут же пустилась бежать в сторону своего дома.
Дальнейший путь по каменистой дороге был недолгим, и через несколько минут Нори
оказался перед одноэтажным каменным зданием с деревянной крышей, заваленной соломой.
У окованной дубовой двери казарм стоял алебардщик, который отстегнул переднюю часть
кирасы и поправлял под ней обмундирование. Он заметил приблизившегося к нему Нори, под-
нял взгляд и сказал:
– Я тебя знаю! Сын гончара. Зачем пришёл?
– Хочу записаться в стражу, нести дозоры и патрулировать, пока не придёт время защи-
щать город, – решительно произнёс Нори, хотя какая-то его часть боялась об этом говорить.
Между героем и трусом порой очень тонкая грань, и Нори сейчас балансировал на ней,
опасаясь принять неверное решение. Алебардщик пожал плечами и кивнул на дверь:
– После коридора налево, там сидит командир стражи. Тебе к нему.
Нори кивнул, помедлил секунду и открыл тяжёлую дверь. Он зашёл в прохладный камен-
ный коридор, бесшумно прошагал по нему несколько метров и свернул налево, где была ком-
ната с письменным столом и угрюмым мужчиной, который что-то медленно выводил пером
на бумаге. Дневной свет из окна отражался в его покрасневшей лысине, а с седоватых усов
свисала капля пота – казалось, он тратил немало сил на документ, которым был занят.
– Командир? – неловко спросил Нори, поёжившись у двери.
Мужчина поднял голову и осмотрел его.
– Гонец? – сухо спросил он.
– Нет, господин.
– Уборщик?
– Нет, – снова ответил Нори.
– Новый писарь, что ли? Наконец-то. Перо держать ты уже обучен, надеюсь? – с облег-
чением спрашивал командир стражи, отложив документ в сторону.
– Не обучен, господин, – смущённо ответил Нори.
– А читать-то умеешь? – нахмурился командир.
– Нет.
– Что же ты за писарь такой, раз не можешь читать и писать?! – возмутился мужчина и
покраснел ещё больше.
– Так я не писарь, господин! Я пришёл записаться в стражу, я Нори, сын гончара.
Командир поднял указательный палец, собираясь что-то высказать, но подумал и опустил
его обратно, а вместо задуманного произнёс:
– Сразу бы и сказал, а то стоишь тут, изображаешь из себя писаря. Короче! – вдруг рявк-
нул он. – В патруль или на стену? На стене смены дольше, но плачу лучше.
Нори почесал голову и неуверенно ответил:
– На стену, наверное.
– Наве-ерное, – передразнил его командир и пригрозил пальцем. – В тебе не должно быть
сомнений, солдат, враг у наших ворот!
– Да, господин, – кивнул Нори и выпрямился.
8
М. С. Барков. «Нори»
9
М. С. Барков. «Нори»
10
М. С. Барков. «Нори»
11
М. С. Барков. «Нори»
– Да вон они, – Сабир кивнул в сторону стойки с деревянными клинками и пошёл куда-
то в сторону. – Просто Талька больная, тренироваться согласна лишь на стали. Говорит: «не
чувствуя реального веса клинка, ты не научишься убивать им».
– А приходилось? – спросил Нори, неуклюже следуя за собеседником.
Они вышли с территории казарм и пошли по шумным городским улицам.
– Что? Убивать? – переспросил Сабир.
– Ну, да. Просто я только вступил в стражу и никого ещё не убивал. А скоро война…
– Да, я слышал речь Гилмора, – донеслось из-под рыжих кудрей, свисающих вдоль вис-
ков. – И да, убивать мне приходилось. Четверых или пятерых. Не за раз, конечно, да и давно это
было. Нарвались. Один был вором, второй устроил потасовку в трактире и сам на меч налетел
спьяну… остальных уже и не помню, за что прирезал.
– И каково это? – с волнением спрашивал Нори, глядя на свой меч в ножнах.
– Первый раз жутко. Потом спокойнее.
Сабир остановился посреди улицы, прищурился и окинул взглядом прохожих. Нори
встал рядом с ним, тоже осмотрелся, но не слишком понимал, что происходит.
– Начинается… – пробормотал Сабир и сплюнул кровавой слюной.
– Что? – волнительно спросил Нори и посмотрел на него снизу-вверх, потому что Сабир
был выше на голову.
Рыжеволосый мужчина с подозрением оглядел людей вокруг и сказал:
– Да вся эта суета проклятая: шёпоты, сплетни, планы какие-то… кое-кто уже собирается
валить из города. Не могу их осуждать, но вряд ли они понимают, что на границе их встретят
Ренамировские мародёры.
– С каждой ушедшей семьёй ополчение становится всё меньше, как и наши шансы на
победу, – с тревогой комментировал Нори.
– Ага, – промычал Сабир и повернулся к парню. – Но об Тагервиндские стены разби-
лась гордыня многих лордов. Может, разобьётся и гордыня Ренамира, как знать? Наше дело
малое: за порядком следить, тренироваться и ждать. Ты же не просто так за мной увязался,
да? Новый сменщик, – Сабир посмотрел на Нори, по-отечески улыбнулся и похлопал его по
плечу. – Пойдём.
Сабир позвал Нори рукой и направился к городскому трактиру, расположенному на этой
улице. У входа он умылся в деревянной бадье, оставив в ней едва заметные кровавые разводы,
поправил форму и резко открыл входную дверь. Нори с чувством неловкости следовал за ним
и, оказавшись внутри, был немного оглушён здешним шумом: на табурете встал бард и орал
патриотическую песню, тут же смеялись несколько пьяниц, кто-то выкрикивал тосты, слышен
был стук деревянной мебели, звон стальных ободков на кружках для эля, женский визг, гогот,
топот – у Нори аж закружилась голова от окружающей какофонии. Он много раз бывал в трак-
тире, но сегодня здесь было особенно людно. Сабир махнул рукой трактирщику и указал на
единственный свободный столик:
– Два ячменных!
Трактирщик кивнул и принялся наливать напитки. Сабир наклонился к Нори и сказал
ему:
– Подожди меня за столом, я скоро буду.
Нори кивнул, прошёл к столу и сел за него. Когда он обернулся, Сабир уже исчез из виду,
зато появился другой человек – тот, кого Нори сегодня поутру успел увидеть около мастерской.
Стафорт плюхнулся на табурет напротив Нори и громко заговорил:
– Кого я вижу! Горшечник! Ты чего это вырядился, и что за здоровый хрен с тобой при-
шёл?
Нори сначала улыбнулся другу, но тут же засмущался:
– Я вступил в стражу, хочу… помочь.
12
М. С. Барков. «Нори»
Стафорт на секунду оцепенел, а затем встряхнул головой, возвращая себе сознание после
услышанного.
– Ты дурак? – спросил он и наклонился ближе к Нори, переходя на полушёпот. – Какую
стражу? Городу конец, надо бежать отсюда! Я уже хотел найти тебя и предложить уезжать с
ближайшим караваном, хотя знал, что отец твой упрётся… это он тебя надоумил?
– Нет, ты что! У него одна глина на уме, – отмахнулся Нори. – Я не из-за отца здесь оста-
юсь. Просто я хочу быть действительно полезным, показать себя перед лордом, перед людьми.
Может, перед Миртой! Следить за улицами, наказывать преступников…
– Ой дура-а-ак… – протянул Стафорт и закрыл лицо руками от негодования. – Тебе ваза
на башку упала, что ли? Ты на стене будешь стоять или где? Говори быстро.
Он тут же приободрился, очевидно, считая, что должен спасать друга и вытаскивать его
отсюда.
– Барбакан, сегодня вечером заступаю, – ответил Нори. – А что?
– Отлично, – прошептал Стафорт. – Как стемнеет, я свистну два раза, буду ждать тебя
за южной стеной. Спустишься – садимся на коня и бежим, чтобы только подковы наши было
видать.
– Что?! – изумился Нори и нахмурился. – Нет! Ни за что! Если ты так хочешь свалить,
то вперёд, я не брошу город, отца, лорда, Мирту и… никого не брошу здесь! Понял? Тебе не
убедить меня, Стафорт, даже не пытайся.
Стафорт с досадой покивал и отвернулся:
– Н-да, все на свете знают, что ты упёртый козёл. Ну… тогда прощай. Если боги позволят,
свидимся ещё.
Он встал с табурета и раскинул руки для объятий. Нори поднялся, приблизился к нему,
и они крепко обнялись. Стафорт похлопал его по спине и произнёс с какой-то непривычной
для него печалью в голосе:
– Надеюсь, ты не пожалеешь о своём выборе. Удачи, друг.
– И тебе, – ответил Нори. – Куда бы ни занесло.
Стафорт отстранился, кивнул на прощание и спешно вышел из трактира. В этот момент
помощник трактирщика как раз принёс эль и расположил его на столике. Нори сел на место,
обхватил кружку и угрюмо следил за тем, как лопаются пузырьки белой пены. Вся его про-
шлая жизнь постепенно переставала существовать, а новая пока ещё не принесла желаемых
впечатлений, славы и уверенности в себе. Он опустил взгляд на ножны меча, уткнувшиеся
стальным кончиком в деревянный пол, и подумал о том, что предстоит делать с этим оружием
– подумал об отсечённых головах, распоротых животах, о слезах и о крови, которые прольются
после ударов этого меча. Всё это теперь выглядело в мыслях не таким ярким и героическим,
как раньше. Нори вдруг будто почувствовал на плече нежную руку Мирты и обернулся, но это
лишь край чужого платья задел его во время танца. Тоска по возлюбленной внезапно стала
такой сильной, что Нори нестерпимо возжелал с ней увидеться, но из грёз и тревог его вырвал
Сабир, севший за стол.
– Другое дело! – воскликнул он, поправляя штаны и застёгивая потуже ремень на них. –
Ну, малец, за Гилмора и за то, чтоб мы пережили эту треклятую осаду!
Сабир поднял кружку, Нори последовал его примеру. Они со звоном стукнули сосуды
друг о друга, пролив немного пены на стол, и стали пить. Сабир залпом выдул половину
кружки, а Нори осилил лишь треть. Только теперь Нори заметил, что нос Сабира покраснел
и отёк от ударов Тальки.
– Расскажи, откуда взялся, чем занимался? Нам всё-таки в дозоре скоро вместе стоять! –
громко спросил его Сабир, пытаясь перекричать окружение.
13
М. С. Барков. «Нори»
14
М. С. Барков. «Нори»
15