Джордж Адамски

"ЛЕТАЮЩИЕ ТАРЕЛКИ ПРИЗЕМЛЯЛИСЬ" КНИГА 2

1953

Я Джордж Адамски, философ, студент, учитель, исследователь НЛО. Мой дом -

Паломарские сады, на южных склонах горы Паломар, Калифорния, в одиннадцати милях
от большой обсерватории Хейла, где находится 200-дюймовый телескоп - самый большой
в мире. И чтобы исправить распространенную ошибку, позвольте мне сказать здесь, что я
никогда не был связан с персоналом Обсерватории. Я дружу с некоторыми сотрудниками,
но я не работаю в обсерватории.

В Palomar Gardens у меня есть два собственных телескопа. Оба являются ньютоновскими
отражателями. Один, 15-дюймовый, размещен под куполом, а другой, 6-дюймовый
профессиональный тип, произведенный лабораторией Тинсли, установлен на открытом
воздухе. Таким образом, его легко и быстро повернуть в любую сторону. Кроме того, он
легко снимается со стационарного крепления и его можно брать куда угодно. Для таких
случаев у меня есть штатив, на который я его устанавливаю. Также для этого маленького
телескопа у меня есть камера, которую я могу быстро прикрепить к окуляру. До того, как
я начал фотографировать НЛО, я использовал это расположение для съемки звездного
неба. Однако я не профессиональный фотограф.

Этот небольшой телескоп мне подарил около двадцати лет назад друг и студент.
Наблюдение за небом и телескопическая фотография стали тогда увлекательным
времяпрепровождением. Затем появились НЛО. С тех пор это занятие стало постоянным
и довольно дорогостоящим.

Большую часть своей жизни я считал, что другие планеты населены. И я изобразил их
как «классы» для нашего опыта и развития; как «множество обителей» огромной
вселенной. Однако я никогда особо не задумывался об идее межпланетного путешествия
на искусственных кораблях. Эта тема никогда не приходила мне в голову до конца 1946
года. Я тоже считал, что расстояния между планетами слишком велики, чтобы их можно
было охватить механическими конструкциями. Но во время метеорного дождя 9 октября
1946 года я действительно видел невооруженным глазом гигантский космический
корабль, парящий высоко над горным хребтом к югу от горы Паломар, в направлении
Сан-Диего. Однако в то время я не осознавал, что видел. Как многие из нас помнят,
людей повсюду просили наблюдать за небом в ту ночь и подсчитывать количество
метеоров, падающих в минуту.

Это мы делали в Паломарских садах. Когда внезапно, после того, как самая интенсивная
часть ливня закончилась и мы собирались войти в дом, мы все заметили высоко в небе
большой черный объект, похожий по форме на гигантский дирижабль и явно
неподвижный.

Я заметил, что не было видно ни отсека кабины, ни внешних приспособлений, но я

подумал, что во время войны были разработаны некоторые новые типы самолетов, и что
это был один из них. По моим расчетам, он находился там наверху, чтобы изучать
падающие метеоры на большой высоте, поэтому я больше не думал об этом, кроме как
удивлялся, почему было так темно. Пока мы все еще наблюдали, он поднял нос вверх и
быстро взлетел в космос, оставив за собой огненный след, который оставался видимым
целых пять минут.

Все еще не думая об этом, мы все вернулись в дом и включили радио на станцию в Сан-
Диего, где велась программа новостей. Все мы были удивлены и недоверчивы, когда мы
услышали, как диктор сказал, что большой космический корабль в форме сигары парил
над Сан-Диего во время ливня, и сотни людей видели и сообщили об этом. Описание
соответствовало тому, что мы видели.

Даже тогда было трудно принять или поверить в то, что мы действительно видели
корабль из другого мира. Фактически, я отказывался принимать это полностью до тех
пор, пока несколько недель спустя в кафе однажды в воскресенье группа людей из Сан-
Диего не рассказала мне о большом космическом корабле, который они видели во время
метеоритного дождя. Я очень старался дискредитировать все это, основываясь на
признанных расстояниях между Землей и другими планетами и известных нам скоростях.
Я обратил внимание фактор времени и нагрузки, которые может выдержать человеческое
тело. Судя по всем известным фактам, межпланетные путешествия были невозможны ни
при каких условиях жизни человека.

В ходе этого обсуждения шесть офицеров, сидевших за другим столом, внимательно

выслушали все поднятые вопросы. Затем один из них заговорил и сказал: «Это не так
фантастично, как кажется. Мы кое-что знаем об этом». Я сразу спросил, какими знаниями
они обладают, но они не раскрыли это. И все же они заверили всех нас, что корабль,
который мы видели и обсуждали, не из этого мира. Естественно, это заставило меня более
внимательно изучить ситуацию, поскольку моим единственным желанием всегда было
узнать правду. Следовательно, я стал более внимательно наблюдать за небом, надеясь,
что, поскольку это уже случалось раньше, удивительное зрелище может снова появиться.
Летом 1947 года возникло много разговоров о летающих тарелках, но только в августе
того же года я был наконец вознагражден за постоянное наблюдение.
Однажды в пятницу вечером я сидел один на качелях во дворе, глядя во все стороны на
небо. Внезапно появился яркий светлый объект, движущийся по небу с востока на запад
над горным хребтом на юг. А потом еще один! и другой ! !

Не понимая, что это именно то, чего я так долго ждал и на что надеялся, я сидел, глядя и
задаваясь вопросом. Я быстро отказался от идеи, что эти огни являются маяком. За этими
световыми объектами не было видно светового луча, и они двигались иначе, чем любой
маяк, который я когда-либо видел. И я видел много маяков. Внезапно один из объектов
остановился в середине космоса и изменил свой путь движения, и я сказал себе: «Это
должно быть то, что называют летающей тарелкой».

Затем я позвал четырех человек в помещении, чтобы они вышли и посмотрели, что
происходит. Мы начали считать. Общее количество было 184. Объекты проходили одной
цепочкой, но, похоже, двигались эскадрильями по тридцать два. Мы заметили это
определенно, так как лидер каждой группы проходил половину пути, затем поворачивал
почти к восточному горизонту, как будто по сигналу, и еще тридцать два - один за другим
- следовали за ним как если бы в находились режиме наблюдения. Казалось, они
следовали довольно определенным путем, за исключением того, что некоторые исчезали
на западе, а другие поворачивали на юг. Когда они поворачивали, мы заметили, что
объекты, казалось, имели кольцо вокруг центрального тела или купола.

Когда последний прошел, он остановился на несколько секунд в середине космоса и

выпустил два мощных луча света - один на юг и Сан-Диего, другой на север, в сторону
горы Паломар. Потом он продолжил свой путь, и больше мы не видели.

В то время молодой сотрудник по охране почв, некий Тони Бельмонте, жил в своем
трейлере на этой территории. Он яростно скептически относился к космическим
кораблям или другим подобным аппаратам, движущимся в нашей атмосфере. Он много
раз высказывал мнение, что всякий, кто верит в такие вещи, должен обследовать свою
голову. Поэтому мы редко обсуждали эту тему. Но на следующее утро - в субботу - он
вошел и спросил меня, видел ли я летающие тарелки накануне вечером.

Зная его отношение к этому вопросу, я спросил его, что он хочет.

Он ответил: «Нет, Джордж. Я серьезно ! Я серьезно ! Вы видели кого-нибудь из них

вчера вечером?»

Я ответил: «Если вы так думаете, то да! Мы все здесь видели их».

«Сколько вы видели?» - был его следующий вопрос.

«Мы насчитали 184, - сказал я, - хотя я знаю, что их было больше, потому что мы не
начали считать с самого начала».
 Затем он рассказал мне, что на ранчо Демпси в долине Паума, на западной стороне
Паломара, группа мужчин сидела на открытом воздухе, обсуждая деловые вопросы. Он
был одним из них. И все эти люди наблюдали это явление в небе. Всего насчитали 204
объекта.

С тех пор Тони Бельмонте был сторонником летающих тарелок. Но он не был полностью
уверен в их происхождении из потустороннего мира, так как думал, что это могли быть
какие-то правительственные экспериментальные корабли.

Вскоре после его отъезда двое ученых, направлявшихся в большую обсерваторию на

вершине горы Паломар, вошли и задали мне тот же вопрос, что и мистер Бельмонте. Я
сказал им число, которое мы посчитали. Они сказали, что это неправильная цифра, как
будто знали точное число. Когда я рассказал им о другом числе, который сообщил
Бельмонте, они сказали, что это более правильно. Тогда я понял, что они тоже наблюдали
то, что произошло накануне вечером. Они не сказали ничего больше, но заверили меня,
что все признаки указывают на их межпланетную принадлежность, поскольку они не
принадлежат нашему правительству. Это побудило меня к более постоянному просмотру,
чем когда-либо, но без особого успеха.

Затем в конце 1949 года в кафе в Паломарских садах зашли четверо мужчин. Двое из них
были там раньше, и мы немного поговорили о летающих тарелках. В этот день было
около полудня, и шел дождь - действительно ливень. Они заказали обед, и мы снова
заговорили о летающих тарелках. Одним из этих людей был мистер Дж. П. Максфилд, а
другим - его партнер, мистер Дж. Л. Блум, оба из лаборатории военно-морской
электроники Пойнт-Лома недалеко от Сан-Диего. Двое других мужчин были из
аналогичной организации в Пасадене. Один был в офицерской форме.

Они спросили меня, могу ли я сотрудничать с ними в попытках получить фотографии

странных кораблей, движущихся в космосе, поскольку у меня были инструменты
меньшего размера, чем в большой обсерватории. Я мог управлять ими легче, чем те, что
наверху, особенно моим 6-дюймовым, у которого не было купола. Я мог направить его
так же, как наведение ружья на уток.

Мой 15-дюймовый аппарат под куполом не принес бы такой пользы, поскольку корабли
довольно быстро перемещались в космосе, и обычно не было времени переместить купол
и телескоп.

Они сказали, что собираются подняться на вершину и просят такого же сотрудничества у

людей из большой обсерватории.

Тогда я спросил их, куда мне следует смотреть, чтобы с наибольшей вероятностью
увидеть странные объекты, которые они просили меня попытаться сфотографировать.
Мы обсудили плюсы и минусы возможности нахождения баз на Луне для межпланетных
кораблей. И наконец, Луна была выбрана как хорошее место для внимательного
наблюдения.

К настоящему времени идея космического корабля для меня уже не была фантастической.
Поскольку в течение тридцати лет я был учителем, а также изучал философию в поисках
все более глубокого понимания Законов Вселенной, я пришел к убеждению, что было
вполне логично, что другие планеты по всей вселенной должны быть населены
существами, очень похожими на нас - вероятно, разных в основном только по стадиям
развития. И мои личные наблюдения - хотя и немного - в сочетании с логикой заставили
меня понять, что с более продвинутыми в научном отношении людьми на других планетах
межпланетные путешествия определенно были в пределах возможного.

Поэтому, когда военные обратились ко мне с просьбой о сотрудничестве в попытке

сфотографировать странные объекты, движущиеся в космосе, с помощью моего 6-
дюймового телескопа, я был более чем согласен.

Так что я купил новую пленку и оставил все свое оборудование наготове, чтобы
выполнить их просьбу. И вскоре после этой встречи мне удалось получить то, что я считал
в то время двумя хорошими фотографиями движущегося объекта в космосе. Я впервые
увидел это, когда наблюдал за луной.

Я не могу вспомнить точный день, за исключением того, что это было в то время, когда
по радио передавали сообщения о приземлении летающей тарелки в Мехико. Я только
что настроился в 16:00 на новости из KMPC, Беверли-Хиллз, Калифорния, когда г-н Блум
вошел. Он сел рядом со мной, рядом с радио, и сказал мне молчать и слушать. Когда все
закончилось, он сделал странное замечание. «Они не сказали всей правды. Это было
нечто большее».

Тогда я понял, что он знает об этом больше, но не стал говорить. Он зашел в гости на
несколько минут, и незадолго до его ухода я вручил ему две сделанные мной фотографии.
Я попросил его передать их мистеру Максфилду для изучения и отчета. Он сказал, что
сделает.

Рассказ о посадке в Мексике был скрыт. Но в 1951 году я встретил нескольких

правительственных чиновников из Мексики и спросил их об этом инциденте. Они
сказали мне, что как сообщалось, приземлился космический корабль. Все это было
правдой, но когда об инциденте стало известно, мексиканский народ был настолько
суеверен, что боялся, что конец света приближается. Затем правительству пришлось что-
то сделать, чтобы обратить вспять нарастающую панику. Мне рассказали, что они
сообщили своему народу, что это американская управляемая ракета вышла из-под
контроля и упала там. Это их успокоило.
 21 марта 1950 года, через некоторое время после того, как я подарил первые две
фотографии мистеру Блуму, я прочитал лекцию о летающих тарелках в Клубе обывателей
в Ла-Меса, Калифорния. Сэнфорд Джаррелл из тогдашнего ежедневного журнала San
Diego Journal был репортером на месте происшествия. Между прочим, на следующий
день он представил эту лекцию на первой полосе своей газеты. Перед лекцией он обсудил
со мной эту тему и задал много вопросов. Но ничего не было сказано и опубликовано о
двух моих фотографиях в Лаборатории электроники. Однако 22-го, после того, как
журнал опубликовал историю моей лекции, San Diego Union и Tribune связались со мной,
чтобы узнать, что я уловил.

Естественно, они ставили меня «на место», поэтому я вынужден был признать, что
отправлял снимки в лабораторию для анализа того, что я поймал.

Газета пыталась получить информацию из Военно-морской лаборатории, но сотрудники

там категорически отрицали получение каких-либо таких фотографий. И в течение
недели в газетах публиковались статьи о моих фотографиях, которые я якобы отправлял в
лабораторию и которые якобы туда не попали. Но в то время меня не волновала вся эта
неразбериха, потому что у меня были недостатки. Я отправил только распечатки. Я сел и
стал ждать. Газетчики проявили настойчивость и в конце концов запросили информацию
у Пентагона.

29 марта через посланную телеграмму Copley Press из Вашингтона военно-воздушные

силы отрицали осведомленность о фотографиях и заявили, что они «настроены немного
скептически», поскольку они не получали ни фотографий, ни каких-либо сообщений о
них, и что они решили не «присоединяться к теории, что летающие тарелки - это
межпланетные ракеты». Далее они заявили, что «все подобные сообщения о« явлениях
»направляются в ВВС« ... потому что ... »ВВС все еще расследуют сообщения о« явлениях
в воздухе »».

Это их заявление - через три месяца после того, как проект «Тарелка» должен был быть
прекращен!

Тем не менее, 4 апреля газета San Diego Tribune-Sun опубликовала следующее:

«Фотография Джорджа Адамски, астронома-любителя, отправленная в лабораторию

военно-морской электроники, чтобы узнать, есть ли на ней изображение космического
корабля, была найдена, и было заявлено « Нет! »- или нет?» И последовала длинная
статья.

После этого, конечно, я действительно принялся за просмотр и фотографирование. Но я

больше не отправлял свои фото в Лабораторию. И они больше ими не интересовались.
Но почти все мои фотографии, включая самые последние, находятся в руках ВВС, так как
они попросили всех граждан сообщать о любых сделанных наблюдениях. Таким образом,
я сотрудничаю, как и другие люди по всей стране. Но они никогда не отвечают.

С тех пор, зимой и летом, днем и ночью, сквозь жару и холод, ветер, дождь и туман, я
каждую минуту проводил на открытом воздухе, наблюдая за небом в поисках
космических кораблей и без конца надеясь, что по какой-то причине, когда-нибудь, один
из них подошел бы близко и даже приземлился бы. Я всегда чувствовал, что если бы
пилот одного из этих кораблей вылез наружу и мы могли бы встретиться, у нас был бы
способ понять друг друга, даже если бы наши слова могли быть разными. И я тоже
подумал, что было бы интересно прокатиться на одном из этих кораблей. Не имело бы
большого значения, куда бы они меня привезли, и даже вернули ли они меня на Землю.
Мне стало очень интересно узнать больше о них и их образе жизни.

В результате этих лет постоянного наблюдения за космическими кораблями у меня

появилась привычка всегда смотреть вверх, потому что именно там я вижу корабли из
других миров. И даже не догадываюсь, сколько их видел за это время.

У некоторых моих друзей тоже возникла такая же привычка, и они тоже видят
космические корабли - иногда поодиночке, иногда группами. Эти корабли есть, и их
могут увидеть те, кто смотрит вверх, когда они находятся на улице - не всегда, но рано
или поздно ищущий будет вознагражден. Естественно, районы открытой местности
обеспечивают лучший обзор для наблюдения за небом, но их видели над большими
городами и над всеми США, а также над другими странами.

Но сфотографировать эти объекты - непростая задача. Независимо от того, насколько

хороша камера, с самой хорошей пленкой, которую можно получить, если корабль не
вращается или зависает, нельзя быть уверенным, что на её негативе вообще что-нибудь
получится.

В течение 1950 года и до весны 1951 года награда за постоянное наблюдение была
незначительной и несколько неубедительной для любого, кто не хотел верить в такие
вещи. За все это время я смог сфотографировать только белые пятна далеко в космосе. Я
не получил ни одной картинки какой-то определенной формы. Хотя, не отрывая глаз, я
видел бесконечное количество странных вспышек, которые, на мой взгляд, находились
очень далеко от Земли. Мои глаза привыкли к ним, и я научился узнавать их, даже когда
видел их днем. За это время я сделал пару сотен или более снимков этих вспышек,
особенно когда я заметил, что они были близко к Луне или, как это часто бывает, прямо
«на Луне».

Однако большинство из них были неудачными, и только четыре или пять, которые я
считал достаточно хорошими. С другой стороны, этих фото, хотя я их отбросил, было
достаточно, чтобы доказать мне, что что-то там движется - разумно управляемое, но не
созданное природой.
 И я знал, что на Земле не было разработано ничего, что могло бы зайти так далеко - по
крайней мере, в том количестве, которое я видел. Одного этого было достаточно, чтобы
убедить меня в настойчивости в наблюдении, всегда в надежде, что они подойдут ближе,
и тогда я смогу сделать несколько хороших фотографий.

Ночь за ночью я оставался на улице, наблюдая за небом. Звезды дружелюбно сверкали

долгими зимними ночами, а ветер ревел над горными вершинами, словно тяжелые
грузовые поезда, катящиеся по крутому склону, или грохот приближающегося трамвая по
металлическим рельсам в городе. Затем, когда близлежащие деревья склонились перед
ними, холодный ветер обхватывал меня и, казалось, проникал до самых глубин моих
костей. А дымящиеся чашки горячего кофе меня не согревали. Однажды я так
простудился, что на выздоровление потребовалось много недель, но все же я упорствовал.
НЛО были проблемой, и я не мог остановиться.

Но были и чудесные ночи, когда воздух был теплым, а летнее небо сверкало над головой.
Ветерок на верхушках деревьев шептал мелодии, и случайная птица, спавшая на какой-
нибудь ветке, просыпалась, щебетала на мгновение и снова возвращалась в тишину сна.
Часто весенними и летними ночами сова нарушала чары спокойной красоты своим
улюлюканьем - а затем и ответным эхом - иногда рядом, иногда далеко.

Койоты тоже добавляли свой резкий лай, особенно ночью в полнолуние, и почти
мгновенно ночной воздух наполнялся ответным лаем и криками горных собак, которые не
утихнут, пока не прекратится тявканье койотов.

Да ... это были ночи волшебства, чтобы компенсировать дискомфорт, когда я продолжал
наблюдать за таинственными НЛО.

Летом и осенью 1951 года и 1952 года мне удалось сделать гораздо больше фотографий.
Космические корабли, казалось, приближались к Земле, и их число увеличивалось. В
результате я получил несколько хороших фотографий с хорошо очерченными формами,
но не с большим количеством деталей.

Продолжая непрерывно смотреть днем и ночью, я обнаружил, что пасмурная погода

лучше подходит для съемки крупным планом, чем ясная погода. И я рассудил, что
персонал НЛО мог наблюдать Землю так хорошо, как они хотели, с большого расстояния
в ясную погоду, но в туманную или штормовую погоду им приходилось подходить ближе,
и часто, может быть случайно, они двигались ниже облаков над Землей. Может быть, они
изучали плотность облаков и анализировали давление и другие атмосферные условия в то
время. Не знаю.

За это время я сделал около 500 фотографий. Но едва ли дюжина из них оказалась
достаточно хороша, чтобы служить доказательством того, что эти корабли отличались от
признанных земных кораблей. Хотя их количество и частота появления исключили их из
категории военных экспериментов.

Более того, сообщения о наблюдениях за этими странными летательными аппаратами

поступали практически от каждой страны на Земле, и ни одно правительство не отправило
бы свои экспериментальные самолеты над территорией другой страны. Это по многим
причинам признанный факт.

С другой стороны, если бы это были секретные экспериментальные военные разработки,

мне бы не разрешили охранять авторские права на мои фотографии и отправлять их
публично по почте. И я отправлял их на базу ВВС Райт-Патерсон. В интересах
национальной безопасности они бы меня остановили, если бы я снимал их секретный
аппарат. Но они никогда этого не делали.

С тех пор, как я убедился в реальности космических кораблей, движущихся в

космическом пространстве и в нашей атмосфере, наблюдая за движением на Земле, я
обсуждал эту тему со всеми, кому это было интересно. Всегда было несколько людей,
которые считали, что такие явления находятся в пределах логики и возможности. Но и
насмешников было много. И здесь я хочу обсудить этот этап.

Хотя я живу в Америке с определенного года, у меня все еще есть акцент. И у меня нет
высшего образования. Кроме того, в Паломарских садах много ручного труда, и я этим
занимаюсь. Некоторые люди не могут ассоциировать такие вещи с научной атмосферой и
не видят, что практическое может стать прочной основой для научного и философского
просвещения. Поэтому они пытаются меня дискредитировать. Но меня это никогда не
останавливало.

В 1949 году меня начали просить выступить перед клубами обслуживания и другими
группами. Я принял эти приглашения, потому что они дали мне возможность рассказать
большему количеству людей о наших посетителях из других миров. С тех пор я
продолжаю читать лекции.

Эти поездки были связаны с дорожными расходами, но я узнал, что большинство клубов
обслуживания не имеют фонда выступлений, и чаще всего мне не платили за эти лекции.
Некоторые дали мне пять или десять долларов, а один или два дали 25 долларов, но не
было и года, чтобы эти выплаты покрыли расходы на мои поездки с лекциями.

Тем не менее, я продолжал, потому что чувствовал, что людям нужно рассказывать об
этих космических кораблях, которые движутся в нашей атмосфере во все возрастающем
количестве.
 Когда я начал получать хорошие фотографии, я увеличивал их и использовал их для
поддержки своих лекций. Они были видимым и реальным доказательством моих
заявлений о реальности корабля, отличного от нашего, движущегося над нами.

Мне не поверила даже половина людей. Но эти лекции служили своей цели. Они
заставляли людей говорить и думать о космических кораблях. И они заставляли людей
искать больше, чем когда-либо раньше. Итак, я продолжил.

Статья в Fate помогла мне в финансовом отношении, и она тоже достигла многих людей,
которые иначе могли бы не заинтересоваться НЛО; я до сих пор получаю письма от
людей, которые впервые услышали обо мне из этой статьи в июле 1951 года.

Люди хотели распечатать фотографии, которые я сделал, поэтому я сделал некоторые из

них и назначил им номинальную цену. Это была первая возможность позволить тарелкам,
по крайней мере, помочь оплатить некоторые из тех больших затрат, которые я потратил,
пытаясь сфотографировать их и доказать их реальность.

Итак, меня тогда обвинили в «коммерциализации».

Я понимаю, что обычному человеку, который мало или совсем не задумывался о

подобных вещах, трудно поверить в то, что человек может пойти и сфотографировать
космические корабли из других миров.

«Он, должно быть, дурачит людей! Такого просто не бывает! »

Однако мои негативы всегда были доступны для проверки ответственными лицами и
часто проверялись. Все без исключения экспертизы подтвердили подлинность моих фото.
Фотограф, который выполнял экспертизу, является г-н Д. Дж. Детвилер, который живет в
Карлсбаде, Калифорния, примерно в 40 милях от Паломарских садов, и он доступен для
допроса.

Тем не менее, все виды дискредитирующих историй доходили до меня, исходящие от

ученых и других людей. Очевидно, я самонадеянно ожидал, что люди поверят в
подлинность моих фотографий. Будут отмечены некоторые повторяющиеся дефекты на
фоне более чем одного изображения, и якобы это доказывает, что выполняется наложение.
Я «выдумывал эти картинки!»

Но зачем? У каждого должен быть мотив!

Что ж, это поможет нашему ресторанному бизнесу и привлечет туда много любопытных
посетителей. Они не перестали рассуждать, что если бы это было целью, насколько
разумнее было бы для меня потратить все это время и все эти деньги на законную рекламу
и продвижение работы!
 Это образец некоторых дискредитирующих аргументов, используемых умами, которые не
могли быть вытеснены из старых способов мышления, несмотря на то, что о наблюдениях
сообщалось со всего мира, а другие фотографии, помимо моих, часто появлялись в прессе.

Когда я невинно сделал заявление, что из «700 попыток» я получил только около 18
хороших фотографий, все обошлось: «Адамски утверждает, что он сделал более 700
фотографий НЛО, и как он смог сделать так много, если это все, что может нам показать?
» — Это образец некоторых умственных искажений.

Но отчасти этого, возможно, и следовало ожидать, учитывая тот факт, что мы имеем дело
с беспрецедентным и с вещами, которые действительно поражают воображение. И такая,
в общем, это нормальная участь первопроходца.

Хотя я далеко не единственный, кто фотографировал космические корабли, мне говорят,

что сомнительно, потратил ли какой-либо другой отдельный человек столько времени,
усилий и денег, сколько я потратил на такие попытки. Большинство других фотографий
этого явления было снято на лету или, так сказать, случайно.

Кроме того, гора Паломар, несомненно, является исключительно хорошим местом для
наблюдений. Расположенный на южных склонах этой красивой горы, как Паломарские
сады, на высоте 3000 футов, у меня есть хороший обзор во всех направлениях. Несколько
горных вершин возвышаются на востоке и юге, а на юго-западе за горами и долинами
Тихий океан простирается на многие мили, что ясно видно без помощи телескопа или
очков, когда на побережье нет тумана или дымки. Именно над этими горами и
побережьем я видел большую часть космических кораблей за последние два года. Но для
этого есть определенная причина, и любой желающий может исследовать этот факт сам.

Если эти летательные аппараты движутся за счет естественной магнитной силы, а я

считаю, что это так, и если вихри Земли являются естественными зарядными
устройствами, для них, как уже неоднократно говорилось, район, в котором я нахожусь,
находится на их пути путешествия. Как и у наших самолетов есть определенные
маршруты между аэропортами. Потому что есть сильный естественный вихрь в Калексио,
Калифорния, и другой в заливе Санта-Моника на побережье Калифорнии. Линия,
пересекающая эти две точки, показывает на горы к югу от горы Паломар почти точно в ее
центре.

Учитывая этот факт и мои постоянные наблюдения, неудивительно, что я, возможно,

видел больше космических аппаратов, чем другие люди. Но есть и другие здесь, в
Паломарских садах, которые, заинтересовавшись НЛО, работая со мной и регулярно
наблюдая много часов каждую неделю, и также видели большой процент тех НЛО,
которых я видел.
 Если бы я занимался этим из-за денег, я мог бы сделать их - много, - в то время, когда
газеты несли меня на своих первых полосах, потому что я был одним из первых, кто
«высунул шею», публично обсудив НЛО. Но у меня не было желания заниматься
проституцией на столь серьезную тему или издеваться над таким беспрецедентным
событием. И это легко могло быть причиной того, что я стал мишенью некоторых людей,
которые сами были заинтересованы в таких вещах.

И далее - что касается невероятности всего предмета «тарелки», все, изучающие явления,
знают, что есть путаница «сверху». И что многое из этого сделано целенаправленно,
чтобы заглушить любопытство публики.

Национальная безопасность многогранна, и сами сильные мира сего продвигаются в

направлении космоса и антигравитации. Кроме того, они знают, что у них есть враг. И
они не знают, как далеко зашел враг в этом общем поле новой формы силы и движения.
Они действительно знают, что в конце войны все немецкие ученые со знанием дела
приехали в эту страну! Добавьте к этому тайну чего-то из космоса и еще никем не
определенное, и вы поймете, что Райт-Паттерсон Филд и Пентагону есть над чем
подумать. Особенно когда они вспоминают, в какой степени Герберт Уэллс из фиаско
«Людей с Марса» был способен манипулировать сознанием людей в короткие сроки.
(Примечание: Случай о радио трансляцией "Войны миров" в 30-х, из-за которой возникла
массовая паника).

В дополнение ко всему этому, еще один аспект, обычно обсуждаемый шепотом, является
намеком на то, что если наш мир обнаружит источник силы НЛО, что это сделает со всей
экономической структурой, на которой действует наша цивилизация? Некоторые
утверждают, что уже есть определенные внешние свидетельства того, что мы начинаем
приобретать эти знания. Некоторые утверждают, что есть интересующиеся, которые
будут сражаться до смерти, чем допустят, чтобы это произошло.

Осознавая все это, было легко проявить милосердие к тем, кто решил дискредитировать
меня. Все исследователи тарелок с нетерпением ждут того времени, когда могут быть
открыты секретные файлы ВВС. А пока непрофессионалу остается использовать свою
проницательность. Ему остается делать свои суждения в соответствии с тем, что, по его
мнению, является мотивами и честностью тех, кто делает заявления.

Именно по этой причине я старался быть полностью откровенным в каждой детали. Мне
нечего скрывать. У меня нет скрытых мотивов. Я попытался охватить все вопросы,
которые я мог предвидеть, которые могут быть заданы относительно фактической
стороны моего опыта.

С предметом, который, вероятно, добавляет еще одно измерение к нашему мышлению,

легко заметить, что огромные новые научные и философские последствия поднимают
наши головы. Некоторые из них ошеломляют и обязательно расшатают прежние
основания. Я не предлагаю сейчас обсуждать эти точки зрения, поскольку строго
придерживаюсь внешних фактов. Но у меня есть свои теории относительно последствий,
да, и мои глубокие и аргументированные убеждения, и я предлагаю поделиться ими в
будущей книге.

К 1951 и 1952 годам я начал получать сообщения о том, что тарелки, по-видимому,
приземлялись в различных пустынных районах, недалеко от горы Паломар. Я всегда
работал независимо от какой-либо другой группы или организации, и поэтому, надеясь
установить личный контакт и узнать, как выглядели эти космические люди и какова их
цель, я совершил несколько поездок в выбранные места. Но безуспешно.

Однако есть поговорка: «Секрет успеха - постоянство цели». И вот наконец настал день,
когда мое долгое наблюдение было вознаграждено.

Памятное двадцатое ноября

Около 12.30 в полдень четверга, 20 ноября 1952 года, я впервые встретился с человеком
из другого мира. Он прибыл на Землю на своем космическом корабле - летающей
тарелке. Он назвал его кораблем-разведчиком.

Это произошло в калифорнийской пустыне в 10,2 милях от центра пустыни в

направлении Паркер, штат Аризона.

В течение 1952 года, наряду с попытками фотографирования, я совершил несколько

поездок в пустынные районы, где мне сказали, что летающие тарелки были замечены и,
по-видимому, приземлялись. Каждая поездка была неудачной, но я продолжал надеяться,
что однажды успех будет моим.

Это было в конце августа 1952 года, когда мистер и миссис А.С. Бейли из Уинслоу, штат
Аризона, впервые пришли в Паломарские сады и попросили поговорить со мной наедине.
До того времени я о них не слышал. Во время разговора они рассказали мне о докторе и
миссис Джордж Х. Уильямсон из Прескотта, штат Аризона. Эти четыре человека
интересовались летающими тарелками так же, как и я. Они читали все, что было доступно
по этой теме. Они тоже видели, как эти странные объекты проносились в небе, иногда
низко, иногда высоко. И они тоже совершили поездки во множество пустынных мест в
надежде их увидеть. Потом они услышали обо мне, и Бейли подъехали ко мне и
рассказали мне о своем опыте.

Позже Бейли и Уильямсоны сошлись вместе. Проведя несколько дней в Паломарских

садах в качестве наших гостей, они попросили меня позвонить им перед моей следующей
попыткой установить контакт. Во время их пребывания мы познакомились поближе, и
они хотели быть со мной, если можно все устроить.
 Я обещал позвонить им, как они просили, но предупредил, что редко планирую такие
поездки ранее, чем за день или два. Таким образом, вечером 18 ноября я позвонил
доктору Уильямсону, что уезжаю около полуночи следующего дня в пункт назначения
недалеко от Блайта, Калифорния, и спросил его, смогут ли они встретить меня там рано
утром в четверг, 20 числа.

Они могли. Там могли быть Бейли, с которыми доктор Уильямсон поддерживал контакт.
Таким образом, все было организовано, и, как всегда, были большие надежды на эти
поездки.

Было около часа ночи 20-го числа, когда, рискуя разбудить дикую природу, я покинул
Паломарские сады и с грохотом направился вниз по горной дороге, чтобы встретить Бейли
и Уильямсонов на шоссе к западу от Блайта, штат Калифорния. В этой поездке меня
сопровождали миссис Элис К. Уэллс, владелица Palomar Gardens и кассир местного кафе,
и миссис Люси МакКиннис, моя секретарша. Обе женщины согласились по очереди ехать
на дальние расстояния, поскольку я никогда не вожу машину по шоссе.

Мы прибыли в пункт назначения вскоре после 8 часов утра после двухчасовой задержки,
вызванной тем, что забили гвоздь в одно из задних колес. Мы обнаружили, что испортили
его из-за того, что наехали на него, поэтому в конце концов мне пришлось купить другую
шину.

Четверо из Аризоны ждали нас всего в нескольких милях от Блайта, и мы все вместе
поехали в город, где неспешно позавтракали. После этого мы несколько минут стояли на
тротуаре, обсуждая, куда нам идти. Бейли, в машине которого ехали остальные, был
полностью готов выполнить любое мое предложение. Они сказали, что последуют за
нами.

В конце концов мы решили повернуть обратно на шоссе, по которому только что

проехали. Для этого не было никакой особой причины, за исключением того, что у меня
появилась привычка доверять своим догадкам или чувствам, и, похоже, это был
правильный путь.

Возможно, одна из причин заключалась в том, что при первом въезде в Блайт я заметил
то, что выглядело как военный учебный центр, а также очень большой аэропорт. Оба,
казалось, были заброшены. За ними я заметил дорогу, которая, как я думал, приведет нас
к подножию горного хребта вдалеке. Только я не заметил, как далеко мы проехали по
шоссе, прежде чем добрались до Блайта, и, возвращаясь назад, искать его казалось вдвое
дальше, чем я помнил.

Когда мы добрались до центра пустыни, справа была дорога, которую мы искали, шоссе,
ведущее в Паркер, штат Аризона.
 Примерно в 11 милях вниз по Паркер-хайвэй я посоветовал нам остановить машины на
обочине дороги и выйти, чтобы немного осмотреться. И я продумывал, что дальше
делать.

Земля здесь была не такой песчаной, как обычно ожидают в пустыне. Вместо этого
Землю покрывали странные и интересные камни разных небольших размеров. Доктор
Уильямсон сказал, что они вулканические. Они были острыми, зазубренными и
разнообразной формы.

Небольшие кусты серебристо-белого пустынного остролиста, некоторые с крошечными

кроваво-красными ягодами, то тут, то там покрывали землю. Наше внимание привлекли
еще несколько незнакомых нам пустынных кустарников. Но вся растительная жизнь в
этой области была заметно редка.

Было около 11 часов утра, когда мы прибыли на это место, и следующие полчаса мы
просто бродили по земле, замечая интересные скалы; подбирая по одной здесь и там для
более внимательного изучения и обсуждения. Дул сильный порывистый ветер, и было
довольно холодно по сравнению с жаром солнечных лучей, когда ветер временно стих.
Нам было удобнее повернуться спиной к ветру.

Недалеко от того места, где стояли машины, мы заметили неглубокую сухую «тропу»,
которая, казалось, исходила из конца горного хребта у его подножия. Она пересекала
шоссе в "уклоне", которая, по моим оценкам, составляла около 35 градусов, и продолжала
свой путь между подъемами на обочине дороги, по которой мы бродили.

Любопытство одолело Бейли и меня. Оставив остальных, мы подошли к подножию

этого хребта, чтобы посмотреть, что было по ту сторону гор и как там лежала земля.
Насколько мы могли видеть, она во всех отношениях была похожа на землю на той
стороне, где мы находились, за исключением шоссе. И так она простиралось на многие-
многие мили.

Примерно полчаса было потрачено на это, когда кто-то предложил поесть, что было
всеми сердечно одобрено.

Не зная, с чем мы можем столкнуться до конца дня, Алиса взяла с собой легкий обед -
сваренные вкрутую яйца, бутерброды, печенье, конфеты и несколько напитков в
бутылках, а также пару галлонов воды для питья. Теперь их распаковали и раздали.

Некоторые из нас сели на узкую обочину, огибающую дорогу рядом с нашими

машинами, но камни были острыми, и сидеть было не слишком удобно. Остальные
стояли рядом, облупливая яйца или ели, пока мы обсуждали, что делать и куда идти
дальше.
 Небо было красивым и чистым, с небольшими тонкими облаками, которые
образовывались тут и там только для того, чтобы уплыть в небытие. И хотя мы знали, что
большая часть гор на заднем плане находилась на расстоянии миль, они казались
довольно близкими в обманчивой атмосфере пустыни.

Каждый из нас был настороже, сканировал широкое пространство неба, видимое во всех
направлениях, и твердо надеялся увидеть где-нибудь там яркую вспышку, которая указала
бы на присутствие космического корабля. В то же время мы заметили, что проезжающие
машины неизменно снижали скорость, чтобы понаблюдать за тем, что мы делаем.

Затем Бейли сказала: «Давайте сделаем несколько снимков».

Бейли привезли с собой арендованную кинокамеру, с которой они не были хорошо

знакомы, и еще кое-что. У Уильямсонов был фотоаппарат.

Это было вскоре после полудня. И Бейли, и Бетти Уильямсон все еще фотографировали,
когда из-за гребня гор через дорогу от нас послышался звук двигателей самолета.

Хотя я говорю о том, что эти горы находятся «через дорогу», ближайшая часть в их
основании, вероятно, была длиной примерно в два городских квартала за дальним краем
шоссе. Тем не менее, в тишине пустыни звуки воздуха разносятся далеко, и мы слышали
самолет за добрую минуту до того, как он появился в поле зрения, низко пересекая горный
хребет. Это был обычный двухмоторный самолет, явно выполнявший обычный полет.

Мы наблюдали, как этот самолет пролетел почти над нашими головами, продолжил свой
путь и вдалеке превратился в уменьшающуюся точку.

Внезапно и одновременно мы все повернулись, как один, снова глядя на ближайший

горный хребет, всего за несколько минут до полёта первого самолета. Высоко и беззвучно
летел гигантский серебристый корабль в форме сигары, без крыльев и каких-либо
придатков. Медленно, как будто он дрейфовал, он приближался к нам; затем, казалось,
остановился, завис неподвижно.

Доктор Уильямсон взволнованно воскликнул: «Это космический корабль?»

На первый взгляд это выглядело как фюзеляж очень большого корабля, солнечные лучи
которого ярко отражались от его неокрашенных сторон, на высоте и под углом, при
которых крылья могли быть незаметны.

Приученная к тому, чтобы избегать чрезмерного волнения и быстрых выводов, особенно

в отношении самолетов, Люси ответила: «Нет. Джордж, я не верю, что это так.»

«Но этот корабль светится! И посмотрите, какой он большой! - воскликнул Бейли.

 «И, Люси! У него нет крыльев или каких-либо других приспособлений, как у наших
самолетов! - настаивал Джордж. И, повернувшись ко мне, "Что ты думаешь, Адамски?"

Прежде чем я успел ответить, Люси прервала его. «Ты прав, Джордж! Смотри ! Сверху
оранжевый - по всей длине! »

Волнение наполнилось воздухом, поскольку правда была быстро понята, и все заговорили
сразу. Алиса хотела, чтобы я достал телескоп из машины и сфотографировал этот
прекрасный корабль поблизости. Бейли хотел, чтобы его Бетти сняла видео, пока он
парит. Но она была так взволнована, что не смогла правильно настроить камеру. К тому
времени, как она успокоилась, корабль уже снова шел.

Две пары биноклей, которые были принесены с собой, быстро передавались от одного к
другому, так что все могли хорошо рассмотреть. И именно в бинокль Джордж заметил
черную или темную отметку сбоку, как будто там был какой-то знак различия. Эта
отметка полностью отличалась от всех, что он когда-либо видел раньше, хотя он не мог
разобрать ее в деталях. Военнослужащий ВВС во время последней войны, доктор
Джордж Уильямсон хорошо был знаком со знаками отличия самолетов других стран, а
также нашей собственной.

Незабываемое зрелище. Его легко мог увидеть любой проезжающий мимо автомобилист.
Но сравнительно немногие люди научились смотреть вверх. Это особенно верно и
справедливо для водителей автомобилей, едущих по открытому шоссе. Их внимание
сосредоточено на дороге впереди.

Если бы кто-нибудь из нас указывал вверх, как это часто делают люди, велика
вероятность, что какая-то проезжающая машина могла бы остановиться, и находившиеся
внутри нее могли бы увидеть этого гигантского космического посетителя так же легко,
как и мы. Но мы все были осторожны, чтобы не привлекать к себе такого внимания.

И, несмотря на все волнения, я знал, что это не то место; может быть, даже не корабль, с
которым должен был быть установлен контакт, если это было в плане. Но я
действительно чувствовал, что этот корабль имеет определенное «что-то» со всем этим.

Полностью осознавая любопытство, созданное нашей группой здесь, в пустыне, где

обычно никто не устраивает пикников, я не хотел быть более заметным, установив свой
телескоп и камеру в таком открытом месте. Прежде всего, я не хотел совершить ни
малейшей ошибки, которая могла бы помешать приземлению и установлению личного
контакта, если бы такая возможность существовала. И теперь я был уверен, что это так.

Я сказал: «Кто-нибудь поскорее проводите меня по дороге! Корабль пришел за мной, и я

не хочу заставлять их ждать! Может, НЛО уже где-то там наверху - боятся прийти сюда,
где их увидит слишком много людей».
 Не спрашивайте меня, почему я это сказал и откуда я это узнал. Я уже сказал, что у меня
есть привычка доверять своим чувствам, а я так чувствовал. Но я не могу сказать почему.
Для тех, кто понимает более тонкую работу ума, никаких объяснений не требуется. Для
других объяснение может быть длинным и трудным.

Люси быстро села в нашу машину и завела мотор. Бейли спросил, может ли он тоже
пойти, и сел рядом с ней. Сказав остальным оставаться на месте и внимательно следить за
всем, что происходит, я сел на заднее сиденье машины.

Когда Люси развернула машину и двинулась по шоссе, я взглянул в заднее окно, и мы оба
увидели, как большой корабль тоже повернулся, бесшумно двигаясь вместе с машиной, но
высоко в небе что-то было примерно на полпути между шоссе и горным хребтом. Мы оба
внимательно наблюдали за ним, проезжая около полумили.

Здесь я спросил Люси, может ли она безопасно повернуть направо на небольшое

расстояние, чтобы приблизить меня к месту, которое, как я видел и которое, по моему
мнению, было бы идеальным для установки моего телескопа.

Были отчетливо видны следы какой-то машины, и казалось, что дорога может быть
проложена прямо под большим кораблем. Бейли и я заметили эту очевидную дорогу у
подножия и по всей длине горного хребта, когда мы перешли на другой конец хребта
вскоре после нашего прибытия. В то время, когда мы обсуждали это, мы решили, что это
старый заброшенный полигон, и эта дорога когда-то использовалась джипами.

Камни здесь были небольшими, но очень острыми и жесткими для шин. Затем были
разбиты бутылки и разбросано стекло, поэтому я усомнился в целесообразности проезда
по ним. Но можно было бы сэкономить много времени и усилий, если бы мы могли ехать
вместо того, чтобы нести все мое оборудование вручную к месту, которое я выбрал, в
добрых полмили от шоссе, у подножия плоского, низкого холма.

Мое оборудование состояло из шестидюймового телескопа, штатива и картонной коробки

с камерой и насадками для телескопа, держателей пленки, всего семь, загруженных
сверхбыстрой пленкой, и Kodak Brownie.

Мы решили попытаться подъехать ближе, и нам удалось сделать это безопасно,

остановившись примерно в 200 футах от выбранного мной места. Здесь большой корабль
оказался почти прямо над машиной, и когда машина остановилась, он остановился!

Бейли помог мне разгрузить оборудование, установить штатив и как можно крепче
закрепить на нем телескоп.

Это было трудно, так как порывы ветра были довольно сильными и, несмотря на все, что
мы могли сделать, они сотрясали телескоп. А непрочное основание никогда не
способствует хорошей фотосъемке.
 Но я не хотел тратить слишком много времени на приготовления, потому что не знал,
сколько времени мне дают. Я чувствовал определенную потребность в спешке, но,
оглядываясь на свой опыт, я не уверен, исходило ли это чувство от тех, кто был на
большом корабле, или было создано моим собственным волнением.

Я сказал Бейли и Люси, чтобы как можно быстрее вернулись к остальным и внимательно
следили за тем, что может произойти.

Как я сказал, мне много раз снились сны о встрече с персоналом какого-нибудь корабля,
на котором я щелкал камерой в течение нескольких лет. Я несколько раз выражал свое
желание не только совершить поездку на НЛО, но и решительно ее хотел. И это несмотря
на то, что я слышал ряд слухов об исчезновении людей, и единственным объяснением,
казалось, было то, что они были похищены каким-то космическом кораблем.
Большинство таких слухов казались обоснованными, поскольку факты были мне
доведены до сведения, и никто из этих «похищенных» лиц, насколько мне известно, не
вернулся.

Столкнувшись с тем фактом, что если бы в это время произошла посадка, и если бы мне
разрешили личный контакт с приземлившейся командой, была также вероятность того,
что я тоже мог бы иметь честь отправиться куда-нибудь с ними, даже туда, откуда "они"
пришли. Следовательно, я хотел быть уверен, что те, кто со мной, будут свидетелями
моего ухода.

Вот почему я предупредил всех своих товарищей, чтобы они очень внимательно
наблюдали, чтобы увидеть все, что они могли бы увидеть на расстоянии, на котором они
были от меня. Это расстояние было от полумили до мили.

На вопрос, как долго они должны ждать, прежде чем вернуться за мной, но чтобы
убедиться, что их присутствие не прервет ничего, что могло бы происходить, я сказал
Люси, чтобы она вернулась за мной через час, если я не подам им сигнал до этого
времени. Я объяснил, что когда НЛО приземлится, если кто-то действительно выйдет, как
я надеялся, я выйду на шоссе и махну шляпой. Но во всех случаях возвращаться через
час, потому что я был уверен, что к тому времени все будет закончено.

Когда машину повернули, чтобы повиноваться моим инструкциям, большой космический

корабль повернул нос в противоположном направлении. Бесшумно, но быстро он пересек
вершину гор и скрылся из виду, но не раньше, чем несколько наших самолетов взревели
над головой, явно пытаясь догнать этого гигантского незнакомца.

Бейли и Люси моглаи держать его в поле зрения дольше, чем я, потому что на шоссе они
были дальше от гор. Только когда они присоединились к остальным, он исчез из их поля
зрения, когда он повернул нос вверх и улетел в космос, оставив наши самолеты кружить -
ни с чем.
 Наедине со своим телескопом и мыслями я занялся прикреплением камеры к телескопу и
настройкой окуляра. Регулировка немного искажалась при перемещении и настройке.
Все время мысли неслись в моей голове, возможности того, что могло произойти; я
опасался, что ничего не получится; гадал, вернется ли большой корабль или же его
навсегда прогнали самолеты; если бы странный аппарат действительно подошел близко, я
бы получил желаемую фотографию - такую, которая была бы вне всяких сомнений
убедительна для широкой публики - и тысячу других мыслей в том же духе.

И хотя я давно надеялся на личный контакт с человеком с летающей тарелки, ожидание

того, что это действительно произойдет сейчас, было далеко от меня, я надеялся на
хороший снимок, возможный крупный план некоего космического корабля, который
покажет больше деталей, чем мне когда-либо удавалось раньше. Но исходя из
предыдущего опыта, я не был бы слишком разочарован, если бы ничего больше не
произошло.

Прошло не больше пяти минут после того, как машина покинула меня, когда мое
внимание привлекла вспышка в небе, и почти сразу же красивый маленький корабль,
казалось, проплыл через седло между двумя горными вершинами и бесшумно сел в одну
из бухт примерно в полумиле от меня. Теперь он полностью опустился ниже гребня
горы. Только самая нижняя часть располагалась ниже гребня, в то время как верхняя, или
купольная, часть оставалась над гребнем и была на виду у остальной части моей группы,
которая стояла там и смотрела. Тем не менее, он находился в таком положении, что я мог
видеть весь корабль, который парил в бухте передо мной. В то же время многие мили
шоссе и прилегающая местность были на виду у экипажа в тарелке.

Я быстро заметил его в искателе на моем телескопе и как можно быстрее сделал семь
загруженных пленок, не тратя времени на фокусировку через матовое стекло в задней
части камеры. Но я все время надеялся и молился, чтобы госпожа Удача была со мной и
чтобы снимки получились удачными.

Когда я вынимаю из камеры все держатели пленки с обнаженными негативами - старого

типа Hagee-Dresden Grafles - я кладу их в правый карман куртки, которую носил. Здесь, я
был уверен, эти фильмы не будут повреждены ни при каких обстоятельствах.

Я снял фотоаппарат и положил его в ту коробку, в которой его принес. Затем я решил
посмотреть, что я могу получить с Брауни. Когда я сделал первый снимок, я заметил, что
НЛО ярко вспыхнуло, когда оно удалилось и исчезло над тем же самым седлом, через
которое оно впервые пролетело, точно так же еще пара наших самолетов взревела над
головой.

Я стоял и смотрел, как они пару раз кружили, а затем продолжили свой путь. Я был
уверен, что НЛО снова уклонилось от них и было на пути к своему кораблю.
 Затем я решил сделать еще пару снимков с помощью Брауни, чтобы показать общую
местность на тот случай, если мои фотографии космического корабля получатся
удачными. Я все еще сомневался, будут ли они. Но так бывает всегда, и я никогда не
узнаю, пока не будут закончены отделочные работы. Я никогда не достигал состояния
полной уверенности в том, что у меня хороший снимок, как это обычно бывает у опытных
фотографов, когда они его делают.

Сделав три снимка с помощью Брауни, я просто постоял несколько минут, глядя вокруг,
все еще держа Kodak в руке. Я был в некотором страхе от того, что оказался так близко к
НЛО, и мне стало интересно, знает ли кто-то в нем, что я фотографирую. У меня было
такое чувство, что они знали. Мне только хотелось увидеть того, кто управляет этим
прекрасным кораблем, и поговорить с ним ... Может, он позволит мне заглянуть внутрь.

Внезапно мои размышления были прерваны, когда мое внимание привлек человек,
стоящий у входа в ущелье между двумя невысокими холмами, примерно в четверти мили
от меня. Он жестом велел мне подойти к нему, и мне стало интересно, кто он такой и
откуда он. Я был уверен, что его раньше там не было. И он не проходил мимо меня с
дороги. Он не мог прийти со стороны гор, на которых мы были. И мне было интересно,
как он пересек и спустился по какой-либо части, а я его не заметил.

Возможно, старатель? Или кто-то живет среди этих гор? Когда я выбрал это место, я
думал, что никого не будет поблизости от этого места. Или он мог быть застрявшим
здесь? Но почему он подал мне знак, если ему не нужна была помощь? Поэтому я
двинулся к нему, мысленно задавая незначительные вопросы, но все еще чувствуя восторг
от моего недавнего опыта.

Когда я подошел к нему, меня охватило странное чувство, и я стал осторожничать. В то

же время я оглянулся, чтобы убедиться, что мы оба на виду у моих товарищей. Внешне
это чувство не имело никаких оснований, потому что этот человек был похож на любого
другого мужчину, и я видел, что он был несколько меньше меня и значительно моложе.
По мере приближения к нему я заметил только два существенных отличия.

1. Его брюки не были похожи на мои. Они были по стилю, очень похожи на лыжные
брюки, и мимоходом я подумал, зачем он носит такие здесь, в пустыне.

2. Его волосы были длинными; ниже плеч и развевались на ветру, как и мои. Но это
было не так уж и странно, поскольку я видел несколько мужчин, у которых волосы были
почти такой длины.

Хотя я не понимал этого странного чувства, которое сохранялось, это было дружеское
чувство по отношению к улыбающемуся молодому человеку, который стоял там и ждал,
когда я его достигну. И я продолжал идти к нему без малейшего страха.
 Внезапно, как будто с моего разума сняли пелену, чувство осторожности покинуло меня
настолько окончательно, что я больше не осознавал своих друзей и то, наблюдают ли они
за мной, как я им велел. К этому времени мы были довольно близки. Он сделал четыре
шага ко мне, и мы оказались на расстоянии вытянутой руки друг от друга.

Теперь я впервые полностью осознал, что нахожусь в присутствии человека из космоса -

ЧЕЛОВЕКА ИЗ ДРУГОГО МИРА! Я не видел его корабля, когда шел к нему, и не стал
его искать. Я даже не подумал о его корабле и был так ошеломлен этим внезапным
осознанием, что потерял дар речи. Казалось, что мой разум временно перестал
функционировать.

Красота его фигуры превосходила все, что я когда-либо видел. И приятность его лица
освободила меня от всяких мыслей о себе.

Я чувствовал себя маленьким ребенком в присутствии человека с великой мудростью и

большой любовью, и я стал очень скромным внутри себя ... потому что от него исходило
чувство безграничного понимания и доброты с высочайшим смирением.

Чтобы разрушить это заклятье, которое так охватило меня - и я уверен, что он понял это, -
он протянул руку в жесте в сторону рукопожатия.

Я ответил в нашей обычной манере.

Но он отверг это с улыбкой и легким покачиванием головы. Вместо того, чтобы

хвататься за руки, как мы на Земле, он приложил ладонь к моей ладони, просто
прикоснувшись к ней, но не слишком сильно. Я воспринял это как знак дружбы.

На ощупь его ладонь была похожа на детскую, нежная по текстуре, но твердая и теплая.
Его руки были тонкими, с длинными сужающимися пальцами, как прекрасные руки
артистичной женщины. На самом деле, в другой одежде он легко мог сойти за
необычайно красивую женщину; и все же он определенно был мужчиной.

Он был около пяти футов шести дюймов в высоту и весил - по нашим стандартам - около
135 фунтов. И я бы сказал, что ему около 28 лет, хотя он мог быть намного старше.

Поскольку гравитация Венеры (прим.: уфонавты в MFK-Berlin сказали, что рядом с

Венерой находится их станция) меньше нашей, венерианин «весит» больше, когда
находится на нашей планете.

У него было круглое лицо и чрезвычайно высокий лоб; большие, но спокойные серо-
зеленые глаза, слегка покосившиеся во внешних уголках; с немного более высокими
скулами, чем у западных людей, но не такими высокими, как у индейцев или восточных;
мелкий точеный нос, не очень большой; и рот среднего размера с красивыми белыми
зубами, которые сияли, когда он улыбался или говорил.
Насколько я могу описать его кожу, цвет её был ровным, среднего оттенка. И мне не
показалось, что ему когда-либо приходилось бриться, потому что на его лице было не
больше волос, чем на детском.

Его волосы были песочного цвета и красивыми волнами спускались к плечам, блестя
красивее, чем у любой женщины, которую я когда-либо видел. И я вспоминаю
мимолетную мысль о том, как бы земным женщинам понравилось иметь такие красивые
волосы, как у этого мужчины. Как я уже говорил ранее, он не носил никакой защиты, и
они раздавались ветром.

Его одежда была сплошной одеждой, которая, как мне показалось, была униформой,
которую носили космонавты во время путешествий, как у землян, в различных типах
рабочей униформы, указывающей на их занятия.

Ее цвет был шоколадно-коричневым, на нем была довольно широкая блузка с

обтягивающим высоким воротником, очень похожим на шею водолазки, только не
отворачивалась. Рукава были длинными, слегка мешковатыми и похожими на рукав
реглан, с плотно прилегающими полосами вокруг запястий.

Пояс шириной около восьми дюймов обвивал его талию. И единственным нарушением
окраски всей одежды была полоска шириной около полутора дюймов вверху и внизу этого
пояса. Она было яркой золотисто-коричневой.

Брюки были довольно широкими и зауживались на щиколотках с помощью полосок,

подобных тем, что были на рукавах на запястьях, по стилю, напоминавшему лыжные
брюки.

На самом деле очень сложно описать эту одежду в цвете, потому что я не знаю в нашем
языке описательного слова, которое бы подошло бы идеально.

Это определенно был тканый материал, очень тонкий, и переплетение отличалось от

любого из наших материалов. Вся одежда блестела, но я не мог сказать, было ли это
связано с процессом отделки или это могло быть вещество, из которого сделана нить. Она
не была похожа на наш атлас, шелк или вискозу, потому что имела больше сияния, чем
блеска.

Я не видел ни молний, ни пуговиц, ни пряжек, ни застежек, ни карманов, ни швов, как

видно на нашей одежде. Для меня до сих пор остается загадкой, как была сделана эта
одежда.

На нем не было кольца, часов или других украшений. И я не видел ничего, что указывало
бы на то, и у меня не было ощущения, что у него было какое-либо оружие при себе.
 Его ботинки были цвета бычьей крови. Они тоже были сделаны из какого-то явно
тканого материала, но отличались от его костюма, потому что были очень похожи на
кожу. Они были мягкими и гибкими, потому что я мог видеть движение его ног внутри
них, пока мы стояли и разговаривали.

Высокие, как мужской оксфорд, они плотно облегали его ступни, которые, я бы сказал,
были размером 9 или 9,5. Однако отверстие находилось на внешней стороне примерно
рядом с пяткой между аркой и задней частью пятки. Здесь были два узких ремешка, но я
не увидел пряжек или застежек и рассудил, что эти ремешки должны иметь качество
растяжения, подобное плетеным вставкам в некоторых женских туфлях.

Каблуки были немного ниже, чем у землян, а пальцы ног тупые. Я обратил внимание на
его туфли, потому что во время нашего разговора он очень ясно дал мне понять, что
отпечатки его ботинок были самыми важными. Но об этом позже.

Внезапно осознав, что время идет, а я не получаю никакой информации, просто глядя на
него, я спросил его, откуда он.

Он, казалось, не понял моих слов, поэтому я спросил его снова.

Но его единственной реакцией было легкое покачивание головой и почти извиняющееся

выражение на лице, которое показало мне, что он не понимает ни моих слов, ни смысла,
стоящего за ними.

Я твердо убежден, что люди, желающие передать сообщения друг другу, могут это
делать, даже если они не говорят и не понимают чужой язык. Это можно сделать с
помощью чувств, знаков и, прежде всего, с помощью телепатии. Я учил это как факт в
течение 30 лет, и теперь я пришел к выводу, что мне придется использовать этот метод,
если между нами будет передаваться какая-либо информация. И было много вещей,
которые я хотел бы знать, если бы только мог думать о них.

Итак, чтобы передать ему смысл моего первого вопроса, я начал в меру своих
возможностей формировать в уме картину планеты. В то же время я указал на солнце
высоко в небе.

Он понял это, и его выражение лица указывало на это.

Затем я обвел пальцем Солнце, указав орбиту ближайшей к Солнцу планеты, и сказал:
«Меркурий». Я снова обвал круг для второй орбиты и сказал: «Венера». В третьем круге
я произнес «Земля» и указал на землю, на которой мы стояли.

Я повторил эту процедуру во второй раз, все время сохраняя в уме настолько ясную
картину планеты, которую я мог воспринимать, и на этот раз указывая на себя как на
принадлежащую Земле. Затем я указал на него с вопросом в моих глазах и в голове.
 Теперь он все понял и, широко улыбаясь, указал на солнце; сделал одну орбиту, сделал
вторую, затем, коснувшись себя левой рукой, он несколько раз жестикулировал
указательным пальцем правой руки в сторону второй орбиты.

Я понял, что это означает, что вторая планета была его домом, поэтому я спросил: «Вы
имеете в виду, что вы пришли с Венеры?»

Это был третий раз, когда я произнес слово «Венера» в отношении второй планеты, и он
утвердительно кивнул головой. Затем он тоже произнес слово «Венера».

Его голос был немного выше, чем у взрослого мужчины. Его тональность больше
походила на голос молодого человека, прежде чем его голос завершил переход от детства
к зрелости. И хотя он сказал всего одно слово, в его голосе была музыка, и я хотел
услышать ее побольше.

Затем я спросил: «Зачем вы прилетаете на Землю?»

Этот вопрос тоже сопровождался жестами и мимикой, а также мысленными образами, как
и все вопросы, которые я ему задавал. Я повторил каждый вопрос по крайней мере
дважды, чтобы убедиться, что он понял значение слов, которые я говорю. Выражение его
лица и его глаз ясно сказали мне, когда он понял, или когда в его голове еще оставалась
неуверенность в том, что я пытался спросить. Я также повторил ответы, которые он мне
дал, чтобы убедиться, что я правильно его понимаю.

Он дал мне понять, что их приход был дружественным. Кроме того, как он
жестикулировал, они обеспокоены излучением, исходящим с Земли.

Я получил это ясно, так как из пустыни, как это часто бывает, поднималось значительное
количество тепловых волн. Например, волны, которые часто поднимаются с тротуаров и
шоссе в жаркие дни.

Он указал на них, а затем указал в космос.

Я спросил, было ли это беспокойство вызвано взрывами наших бомб с образовавшимися

в результате огромными радиоактивными облаками?

Он с готовностью это понял и утвердительно кивнул головой.

Следующим моим вопросом было, опасно ли это, и я представил себе сцену разрушения.

На это он тоже утвердительно кивнул головой, но на его лице не было ни следа

негодования или осуждения. Выражение его лица было выражением понимания и
великого сострадания; как поступили бы с очень любимым ребенком, который совершил
ошибку из-за невежества и непонимания. Это чувство, казалось, осталось с ним во время
остальных моих вопросов по этому поводу.
Я хотел знать, влияет ли это на космическое пространство?

Снова кивок подтверждения.

В этой связи позвольте мне здесь сказать, что ученым Земли давно известно, что
космический луч, как его называют, более мощный в космическом пространстве, чем в
атмосфере Земли. И если это правда, то не столь же логично предположить, что
радиоактивная сила от бомб, испытываемых странами Земли, может также стать более
мощной в космосе, покинув атмосферу Земли? Логическая дедукция подтверждает
утверждение этого космического человека.

Но я настаивал и хотел знать, опасно ли это для нас на Земле, а также влияет до на вещи в
космосе?

Он заставил меня понять - жестикулируя руками, чтобы указать на образование облаков

от взрывов, - что будет после слишком большого количества таких взрывов. Да ! Его
утвердительный кивок головы был очень позитивным, и в этом случае он даже произнес
слово «да». Облако легко понять движением его рук, но чтобы выразить взрывы, он
сказал: «Бум! Бум! »Затем, чтобы объясниться, он прикоснулся ко мне, затем взял
маленький сорняк, растущий поблизости, и затем указал на саму Землю, и широким
взмахом рук и другими жестами, которые слишком много« Бум! » разрушил бы все это.

Это казалось достаточно ясным, поэтому я сменил тему и спросил его, прилетел ли он
прямо с Венеры на корабле, который я сфотографировал?

Здесь он повернулся и указал на ближайший низкий холм.

Там, прямо над Землей, была тарелка, которую я видел раньше и думал, что она ушла. Я
был так поглощен этим человеком, что не смог заглянуть дальше него в укромные уголки
бухты, куда, по-видимому, вернулся маленький корабль и все это время продолжал
парить.

Его позабавило мое удивление, и он от души рассмеялся. Но я не чувствовал, что он

смеется надо мной, и, следовательно, я не чувствовал смущения.

Я засмеялся вместе с ним, а затем спросил, прилетел ли он прямо с Венеры на Землю?

Он отрицательно покачал головой и дал мне понять, что этот корабль был доставлен в
атмосферу Земли на более крупном корабле.

Вспомнив о большом корабле, который мы впервые увидели, я спросил, не тот ли он?

Он ответил утвердительно кивком.

 Теперь в своем воображении я поместил несколько меньших кораблей - вроде того, на
которое я смотрел - внутри большого корабля. По его выражению лица я мог сказать, что
он получал мои мысленные образы, и сравнил это большое судно с нашими собственными
военно-морскими авианосцами.

Кивок головы сказал мне, что это правильно.

Поэтому я спросил, можно ли назвать этот большой корабль «материнским»?

Казалось, он понимал слово «мать», поскольку теперь его одобрительный кивок

сопровождался понимающей улыбкой.

Затем я спросил, беспокоили ли их наши самолёты, которые появились вокруг

«материнского» корабля, и те, которые подошли близко и наблюдали за мной, когда я
фотографировал его меньший корабль?

На это он ответил "да", кивнув головой.

Затем я спросил: «Как работает ваш корабль? Какой силой? »

Хотя он был очень искусен в ментальной телепатии, мне было трудно представить себе
этот вопрос. Несмотря на то, что я жестикулировал руками, как мог, мне потребовалось
несколько минут, прежде чем мне удалось заставить его понять смысл моего вопроса. Но
в конце концов мне это удалось.

Он дал мне понять, что это работает по закону притяжения и отталкивания, подняв
небольшой камешек или камень и бросив его; затем снова подняв его, а затем показав
движение.

Я, в свою очередь, чтобы убедиться, что понял, взял два камешка и поместил их близко
друг к другу, как если бы один был магнитным, притягивая другой, проиллюстрировав это
таким образом, когда я произнес слово «магнитный». Через некоторое время он ответил
мне; даже повторяя слово «магнитный», которое я уже произносил несколько раз.

Затем он ответил «да».

Здесь я вспомнил о маленьких дисках, о которых так часто сообщали. Это было легко,
потому что я сделал руками небольшой кружок, затем я указал на его парящий аппарат и
на него, в то время как в моем уме я задавался вопросом, пилотируются ли эти маленькие
диски.

Он быстро понял и отрицательно покачал головой. Затем, также сделав небольшой круг
двумя руками, он поднял руки к глазам, затем указал на свой корабль, после чего сделал
жест в сторону космоса, и я получил его мысль о большом корабле.
 Я понял, что это означало, что маленькие диски, о которых часто сообщалось, что их
видели, на самом деле были глазами больших кораблей - либо тарелок, либо баз-кораблей
- с дистанционным управлением и без пилотирования. Когда я мысленно обдумал это, он
заверил меня, что я был прав.

Тогда я мысленно увидел взрыв в космосе с яркой вспышкой.

Когда эта картина сформировалась у меня в голове, он рассмеялся и дал мне понять, что в
таких случаях что-то пошло не так с маленькими дисками, поэтому их нельзя было
вернуть на корабль, который их послал. Затем управление вызвало перекрестный ток или
короткое замыкание. И произошел взрыв. Но он заверил меня, что это всегда делалось
достаточно далеко, чтобы не было опасности для людей на Земле.

Вдруг мне пришла в голову мысль спросить, верит ли он в Бога?

Этого он не понимал, поскольку не знал слова «Бог». Но в конце концов мне удалось
уловить мысль - он внимательно за мной наблюдал - о создании чего-то, а затем
движением руки, символизирующим безбрежное небо, землю и все остальное, и
произнесении слов «Создатель всего».

После нескольких повторений он понял мои мысли, потому что я уверен, что мои жесты
были не слишком хороши.

И он сказал «да».

Я полностью осознавал, что он, естественно, не понимал бы наших названий вещей и для
него Бог, вероятно, был бы представлен каким-то другим словом или именем.

Но он заставил меня понять, уточнив немного подробнее с его жестами и мысленными

образами, что мы на Земле действительно очень мало знаем об этом Создателе. Другими
словами, наше понимание поверхностно. Их мнение намного шире, и они
придерживаются Законов Создателя, а не законов материализма, как это делают земные
люди. Указывая на себя, а затем в космос - что, как я понял, означало планету, на которой
он жил - он передал мне мысль о том, что там они живут согласно Воле Создателя, а не по
своей личной воле, как мы делаем здесь, на Земле.

Затем я спросил, будут ли еще такие приземления, как это.

Он ответил мне, что раньше было много приземлений и будет еще много.

- Космические люди прибывают только с Венеры? Или есть другие планеты или
системы, откуда они пришли? - спросил я, и здесь мне снова было немного трудно
передать свои мысли. Но в конце концов мне это удалось.
 На это он дал мне понять, что люди прибывают на Землю с других планет в нашей
системе, а также с планет других систем за пределами нашей. Я подозревал это давно,
поэтому его ответ не стал для меня сюрпризом. Но теперь я хотел знать: «Космические
путешествия - обычная практика для людей из других миров? И это легко?»

Он сказал «да» в ответ на оба этих вопроса.

Я вспомнил сообщения о людях, найденных мертвыми в некоторых тарелках, найденных

на Земле, - тарелках, которые, по-видимому, разбились. Поэтому я спросил, умер ли кто-
нибудь из их людей, приходя на Землю?

Он утвердительно кивнул головой и дал мне понять, что иногда на их кораблях что-то
идёт не так.

Я мог понять это, потому что знал, что и большой корабль, который мы все видели
первым, и меньший, который я сфотографировал, были механическими кораблями. А с
любым механическим устройством что-то может пойти не так.

Но меня это не удовлетворило. У меня было ощущение, что он пытается не задеть мои
чувства, но мне нужна была вся правда. Поэтому я настаивал и спросил, несут ли
ответственность за эти смерти люди этого мира?

Он ответил «да» и, подняв руки несколько раз, а также используя другие жесты,
попытался сказать мне, сколько.

Но я не мог получить цифры. Я не мог быть уверен, указывал ли он действительные

числа, или его показания следует умножать на десятки или сотни, или на какое число
согласно нашему методу счета.

Вспомнив вопрос, который мне часто задавали люди, с которыми я разговаривал, я

спросил, почему они никогда не приземляются в населенных пунктах?

На это он дал мне понять, что люди будут испытывать ужасный страх и, вероятно, люди с
Земли растерзают посетителей, если предпринять такую попытку посадки.

Я понимал, насколько он был прав, и думал о том, будет ли когда-нибудь такое

приземление безопасным. Мне тоже было интересно, если такое время когда-нибудь
наступит, попытаются ли они тогда приземлиться в общественных местах.

Он прочитал мои мысли, которые проходили в моей голове, и заверил меня, что такое
время настанет. И когда это произойдет, они будут совершать посадки в населенных
пунктах. Но он дал мне понять, что это будет не скоро.
 В начале нашего разговора, когда я понял, что мне придется использовать руки для
жестов, чтобы этот человек с Венеры понял мои вопросы, я поставил свой Kodak на
землю. Теперь я поднял его и спросил, могу ли я его сфотографировать?

Я уверен, что он понял мое желание, так как он очень хорошо читал мои мысли. Также я
уверен, что он знал, что я не причиню ему вреда, потому что он не проявлял никаких
признаков страха, когда я брал Kodak. Тем не менее он возражал против того, чтобы его
сфотографировали, и я не настаивал.

Я много раз слышал, что люди из других миров ходят по улицам Земли. И если это
правда, я легко мог понять его желание не фотографироваться, потому что в его лице было
несколько отличительных черт. Обычно их не замечают. Но на фотографии они будут
заметны и послужат опознавательными знаками для его братьев, прибывших на Землю.
Однако я уважал его желания и счел неразумным задавать дальнейшие вопросы по этому
поводу.

Но я спросил его, были ли люди с Земли увезены на космических кораблях.

Он широко улыбнулся и утвердительно кивнул головой, хотя я чувствовал, что он не

слишком охотно делится этой информацией.

Остался еще один вопрос - по одному известному мне случаю.

Он ответил на этот вопрос, но предупредил, чтобы я больше не упоминал об этом.

Фактически, я мог бы добавить прямо здесь, что он рассказал мне ряд вещей, которые я не
должен раскрывать сейчас.

Итак, снова сменив тему, я спросил, сколько еще планет населено?

Он указал, что большое количество по всей вселенной населено такими же людьми, как
мы.

Затем, более конкретно, я спросил, сколько в нашей системе?

Он сделал большой круг рукой и охватил его широким движением, как бы имея в виду,
что все.

Я задавался вопросом, правильно ли я его понял, и он заставил меня довольно твердо

понять, что я понимаю.

Естественно, моей следующей попыткой было выяснить, все ли люди во всем мире такие
же, как и мы на Земле.

Его ответ на этот вопрос был решительным, как если бы он точно знал, о чем говорит, и я
ясно понимал, что человеческая форма очень универсальна. Он попытался объяснить
дальше, но я не мог слишком четко понять, различаются ли они по размеру, окраске и
текстуре плоти на разных планетах, или есть ли смесь рас на каждой планете, как на
Земле. Логический анализ укажет на вероятность последнего.

Несмотря на выводы большинства «ортодоксальных» ученых, мне всегда казалось

ошибочным полагать, что другие планеты не являются домом для разумных существ, как
наша Земля.

Все планеты, по-видимому, состоят из одинаковых веществ. Все вращаются в одном

пространстве. Некоторые из них больше, некоторые меньше других, и все они находятся
в разной степени развития - непрерывно меняются. Это верно для всех форм, какими бы
они ни были, где бы они ни находились.

Отражающие телескопы никогда не дадут полного ответа. Так же, как они отражают свет
от планеты, они отражают также частицы, движущиеся в нашей атмосфере и во всем
космосе, а также в атмосфере, окружающей тело, которое они изучают.

До тех пор, пока не будут разработаны более тонкие устройства, которые

отфильтровывают все отражения от бесчисленных движущихся частиц, присутствующих
повсюду, правильное считывание любого другого тела в космосе будет невозможно с
помощью телескопа-отражателя.

С другой стороны, если когда-нибудь столь обсуждаемое космическое наблюдение станет

реальностью, я верю, что реальные факты о космосе откроются нашим постоянно
ищущим ученым, и это вызовет переворот во многих теориях, которые сегодня
принимаются как факты.

Присутствие космических кораблей в нашей атмосфере и личные контакты, подобные

тому, который я установил, доказывают, что старые астрономические теории ошибочны.
Совершенно ошибочны, поскольку кругосветное плавание человека доказало, что древняя
теория квадрата Земли неверна.

Поскольку люди на других планетах живые, я хотел знать, умирают ли они, как умирают
земные люди?

Он улыбнулся и вспомнил вопрос, который я задавал ранее, погиб ли кто-нибудь из его

людей при приходе на Землю?

Поэтому, чтобы прояснить для меня эту тему, он указал на свое тело и утвердительно
кивнул - тела действительно умирают. Но, указывая на свою голову, что, как я
предполагал, означало его ум или интеллект, он отрицательно покачал головой, это не
умирает. И движением руки он произвел на меня впечатление, что этот - интеллект -
продолжает развиваться. Затем, указывая на себя, он указал, что когда-то он жил здесь, на
этой Земле: затем указывая вверх в космос, но теперь он живет там.
 Я попытался узнать время, затраченное на этот тип перехода, но не смог получить от него
ответа. Я действительно получил впечатление, но не могу с уверенностью сказать, что
оно правильное, так как в моей голове проносилось очень много мыслей. Я мог допустить
небольшое замешательство.

Осознание времени начало давить на меня, и было так много вопросов, которые я все еще
не задал ему. Я пытался запомнить их и решить, какие из них были самыми важными.

Один вопрос, который я очень хотел ему задать, был: «Обитаема ли Луна?» Я верю, что
да, и что люди с других планет, которые совершают межпланетные путешествия, имеют
там базы. Моя теория о других планетах и окружающей их атмосфере включает Луну.

Но я забыл об этом. Если я когда-нибудь получу еще один шанс поговорить с

межпланетным путешественником, я надеюсь, что не забуду задать этот вопрос.

Я также не спросил, как его зовут. Но в такое время совершенно забываются имена и
личности. Они так мало значат и очень не важны. Возможно, если мне удастся
встретиться с ним несколько раз в будущем, я не забуду спросить его имя. Я также не
стал бы спрашивать имя любого другого межпланетного путешественника, с которым мне
когда-либо разрешили бы связаться, если бы это было чем-то похоже на этот контакт.
Фактически, я даже не думал об имени, пока кто-то не спросил меня об этом позже.

У него тоже должно быть сложилось впечатление, что наш визит подходит к концу и он
должен вернуться на свой ожидающий корабль. Потому что он все время указывал на
свои ноги и говорил на языке, которого я никогда раньше не слышал. Это звучало как
смесь китайского языка с языком, который, как мне казалось, мог звучать как один из
древних языков, на которых говорят здесь, на Земле. У меня нет возможности узнать это
как факт. Была только моя реакция, когда я слушал, и его голос был действительно
музыкальным для восприятия.

Судя по его словам и тому, как он указывал на свои ноги, я почувствовал, что для меня
здесь должно быть что-то очень важное. И когда он отступил в сторону от того места, где
стоял, я заметил странные отметины от отпечатка его ботинка, оставленного в земле. Он
пристально посмотрел на меня, чтобы увидеть, что я понимаю, что он от меня хочет. И
когда я дал понять, что подчинюсь, он осторожно наступил на то и другое место. Таким
образом, он сделал три набора глубоких и отчетливых следов. Я считаю, что его туфли,
должно быть, были специально созданы для этой поездки, а отметины на подошвах
сильно тиснены, чтобы оставлять такие глубокие отпечатки.

Затем жестом пригласив меня пойти с ним, мы развернулись и пошли бок о бок к
ожидающему кораблю.
 Это было красивое маленькое судно, по форме больше напоминавшее тяжелый
стеклянный колокольчик, чем блюдце. Тем не менее, я не мог видеть сквозь него больше,
чем сквозь стеклянные кирпичи, которые популярны в некоторых новых офисных зданиях
и домах, которые пропускают больше света, чем массивные стены.

Он был полупрозрачного и изысканного цвета.

Когда мы подошли к нему, я внезапно заметил темную фигуру, движущуюся внутри

корабля, но четких очертаний не было, и я не мог сказать, мужчина это или женщина.

Однако здесь не может быть ошибки, позвольте мне сказать, что я определенно не верю,
что этот корабль был сделан из стекла, каким мы его знаем. Это был специально
обработанный металл. Позвольте мне объяснить это так.

Углерод - это мягкое непрозрачное элементарное вещество. Алмаз - это прозрачный

твердый камень, излучающий призматические цвета в присутствии света, и его почти
невозможно разрушить. Но в основном алмаз - это углерод. Благодаря естественным
процессам нагрева и давления Природа превратила мягкий углерод в твердый алмаз.

Ученые Земли работают с тем же принципом и добиваются определенного успеха.

Я считаю, что люди на других планетах - более сведущие в универсальных законах -

узнали и используют эти законы в практических целях. Я считаю, что они знают, как
перевести свои первичные элементы из непрозрачного состояния в полупрозрачное, но
при этом они практически нерушимы по твердости, как алмаз. И из такого материала был
сделан этот космический корабль.

И после того, как я был близко к одному из их небольших кораблей, к этому кораблю-
разведчику, я твердо убежден, что именно это качество делает их такими неуловимыми
для наших глаз и даже для камер, при этом показывая их на экранах радаров, которые
требуют какую-то плотность, чтобы появиться. Операторы радаров говорят мне, что
сами по себе огни или световые отражения на облаках не отображаются на экранах
радаров. То же самое и с облаками, за исключением дождевых облаков и ионизированных
облаков.

Кроме того, именно это качество прозрачности, наряду с мощностью, которую они
используют, заставляет их часто выглядеть как разноцветные огни без определенной
формы.

Корабль парил над землей, примерно в двух футах от меня и очень близко к берегу холма.
Но наклон холма был таким, что передняя часть или ближайшая ко мне часть была на
добрых шесть футов над землей. Шасси с тремя шаровыми опорами было наполовину
опущено ниже края фланца, который их прикрывал, и я чувствовал, что это была мера
предосторожности на случай, если они приземлятся. Некоторые порывы ветра были
довольно сильными и временами заставляли корабль раскачиваться. Когда это
происходило, солнце, отражаясь от поверхности корабля, заставляло прекрасные
призматические лучи света отражаться от него, как от дымчатого алмаза.

Это также наблюдали шестеро других, которые ждали меня на расстоянии.

Великолепие его призматических цветов в солнечном свете превзошло все мои

представления о космических кораблях. Прекрасное видение на самом деле. Ответ на
многие вопросы. Давно заветная надежда сбылась ... здесь, передо мной, безмолвный в
тишине пустыни и парящий, словно готовый к полету, этот корабль неземной
конструкции ждал нашего приближения!

Само осознание пережитого мной переживания ошеломило меня ... и я потерял дар речи.
Меня больше не волновала Земля. Скорее, это было больше похоже на жизнь в двух
мирах одновременно, и хотя мне предстояло дожить до ста лет или даже больше, я
никогда не забуду радость и трепет моего первого приближения к кораблю-разведчику из
планеты Венера - сестры Земли (станции).

Подойдя к кораблю, я заметил на самом верху круглый шар, похожий на какую-то

тяжелую линзу. И он засветился. Я подумал, можно ли использовать его в качестве
одного из концов магнитного полюса для извлечения энергии из космоса, когда они
движутся через него. На фотографиях этот шар выглядит как большое кольцо, и меня
спросили, использовался ли он для удержания меньшего корабля на месте на базовом
корабле. Я сомневаюсь в этом, если только он не подвешен на своем месте в большом
корабле за счет силы магнетизма. Это легко могло быть.

Верх корабля имел форму купола, с зубчатым венцом или тяжелой катушкой,
встроенными в боковую стенку у основания этой куполообразной вершины. Она тоже
светилась, как будто через нее проходила энергия.

В боковой стенке были круглые иллюминаторы, но не по всей длине, потому что сразу
над одним из шаров шасси я заметил, что стена сплошная. Было ли это правдой в
отношении двух других шаров, я не могу сказать, потому что я не ходил вокруг корабля.
Прикрытые иллюминаторы должны быть сделаны из материала другого качества или
толщины, чтобы они были прозрачными.

И вдруг, на мгновение, я увидел красивое лицо, которое выглянуло. Я чувствовал, что

тот, кто был внутри, искал того, кто все еще был со мной, но не было сказано ни слова.
Лицо исчезло так быстро, что я заметил его лишь мельком, но я заметил, что у этого
человека тоже были длинные волосы, как у человека, с которым я разговаривал.

Нижняя внешняя часть тарелки была сделана в виде фланца, очень блестящего, но не
гладкого, как цельный кусок металла. Казалось, что в ней есть несколько слоев
материала, но их нельзя было использовать в качестве шасси, потому что они были
противоположны тем, какими должны быть шасси. Я понятия не имею о причине такой
конструкции, но она должна была иметь цель.

Я был поглощен наблюдением за каждой деталью этого странного и красивого корабля

по мере того, как мы приближались к нему, и мне было интересно, как им удается
удерживать его в парящем состоянии, как я его видел.

Мой спутник-космонавт предупредил меня, чтобы я не приближался к нему слишком

близко, а сам оставался в полуметре от него. Но я, должно быть, подошел чуть ближе, чем
он, потому что, когда я повернулся, чтобы поговорить с ним, мое правое плечо слегка
вошло под внешний край фланца, и тут же моя рука была задета и почти в то же
мгновение отброшена назад против моего тела. Сила была настолько мощной, что, хотя я
все еще мог двигать рукой, я не чувствовал ее, когда вышел из корабля.

Мой товарищ был очень обеспокоен этой аварией, но он предупредил меня, и я один был
виноват. Однако он заверил меня, что со временем все будет в порядке. Три месяца
спустя его слова подтвердились, потому что чувство вернулось, и только эпизодическая
стреляющая боль от глубоко ушибленной кости возвращается, чтобы напомнить мне об
инциденте.

Прим: Когда Адамски повредил руку, посетитель попытался схватить ее, чтобы спасти
его. При этом он слегка задел рукой фланец и пролил кровь - красную кровь, как у нас,
что, кажется, дискредитирует любую идею о том, что его органическая система могла
отличаться от системы земных людей.

В то время меня не так беспокоила моя рука, но негативы, все еще находящиеся в
кармане моей куртки с другой стороны. Я сразу же достал их и положил в другой карман.

Когда я держал их в руке, гость с Венеры протянул руку и показал, что ему нужна одна.
Понимал он или нет, что сила его корабля могла в определенной степени нейтрализовать
фильм, я не могу знать.

Однако по его просьбе я протянул ему все пленки, и он взял верхнюю. Он положил её
перед своей блузкой, но я по-прежнему не видел ни отверстия, ни кармана.

При этом он дал мне понять, что он вернет мне негатив, но я не понимал, как, когда и где.

Я спросил его, могу ли я прокатиться на его корабле?

Он покачал головой.

Затем я спросил, могу ли я просто пойти внутрь и посмотреть, как там все выглядит.
 Но, очень радушно улыбаясь, он дал мне понять, что сейчас это невозможно, потому что
он должен уезжать.

Я был немного разочарован, но в то же время это дало мне надежду, что будет еще один
раз и еще одна возможность.

Поскольку мне не разрешили находиться на корабле, я не могу ответить на все вопросы,

которые мне задавали о его конструкции, кондиционировании воздуха и т. д. Тем не
менее, я считаю, что они решили свои проблемы строительства космических кораблей,
поскольку мы научились строить подводные лодки для подводного путешествия. Я
считаю, что космические проблемы и проблемы с водой очень похожи в том, что касается
путешествия через них. Оба жидкие. Вода - это всего лишь газы в жидкой форме.
Пространство состоит из газов в свободном состоянии.

Сделав несколько грациозных шагов, он добрался до трапа в задней части корабля и

взошел на борт. По крайней мере, мне так казалось. Где был вход или как он вошел в
корабль, я точно не знаю, но когда он бесшумно поднялся и отошел, он немного
повернулся, и я увидел небольшое отверстие в центре фланца, закрытое тем, что
выглядело как раздвижная дверь.

Также я слышал, как двое пассажиров разговаривали вместе, и их голоса звучали как
музыка, но их слова я не мог понять.

Одна из свидетелей, Элис Уэллс, сделала набросок посетителя, наблюдая за интервью в

бинокль. Он передает общие черты его внешности, но далеко не детально.

Когда корабль тронулся, я заметил два кольца под фланцем и третье вокруг центрального
диска, это внутреннее кольцо и внешнее, казалось, вращались по часовой стрелке, в то
время как кольцо между этими двумя вращалось против часовой стрелки.

Когда я стоял в этой горной нише - одинокий мужчина наблюдал, как красивый корабль-
разведчик бесшумно скользит по гребню гор и исчезает в космосе - я чувствовал, что
часть меня движется вместе с ним. Ибо, как бы странно это ни звучало, присутствие
жителя Венеры было похоже на теплые объятия великой любви и понимающей мудрости,
и с его уходом я почувствовал отсутствие этих теплых объятий.

Была такая пустота, которую можно сравнить только с чувствами, которые испытывает,
когда уходит очень близкий; но остается тоска по его присутствию. И по сей день я
чувствую ту же пустоту и тоску всякий раз, когда думаю об этом посетителе из другого
мира.

И все же была и есть невыразимая радость за предоставленную мне возможность увидеть

друзей из мира за пределами этой Земли - и экстаз от встречи с одним из них.
 После того, как это маленькое судно полностью исчезло из поля зрения, я поспешно
вернулся к следам, которые мой друг оставил на земле очень сильно.

Возвращаясь к ним, я заметил, что оба его следа и мои следы были видны, когда мы
вместе шли к парящему кораблю. Но его следы были глубже, чем у меня. Когда я
добрался до места, где он умышленно отпечатал следы, я взял несколько камней и обвел
их рамкой, пока я не смог позвать остальных, чтобы они пришли и посмотрели на них, и
доктор Уильямсон мог сделать слепки с них.

Поскольку гравитация Венеры меньше нашей, венерианин «весит» больше, когда

находится на нашей планете.

Я знал, что Уильямсон может это сделать, потому что, будучи антропологом, он имел
большой опыт в таких вещах. И в этой поездке мы старались быть готовыми к любым
неожиданностям, даже к тому, чтобы иметь при себе небольшой пакет гипса с
изображением Парижа.

По дороге к шоссе, чтобы подать сигнал остальным, как мы договорились, я на мгновение

остановился у своего телескопа, чтобы положить Kodak Brownie в коробку с камерой,
принадлежащей телескопу.

Все они, наблюдая за происходящим, видели небольшой корабль, проносившийся по небу

при взлете. Но если бы они этого не видели, они бы узнали, что что-то произошло, из-за
большого количества самолетов, кружащих над окрестностями. И один большой В-36
появился прямо над местом происшествия. Шум этих самолетов сильно отличался от
бесшумного движения двух типов космических кораблей, которые мы все только что
видели.

Прим: Первый зарегистрированный случай, когда один из больших плавбазов был

замечен, сбрасывая группу «Кораблей-разведчиков», произошел чуть более двух веков
назад в Аугерманланде, когда из яркой трубы выходили светящиеся диски, шары или
тарелки. То был сигарообразный объект высоко в небе.

20 августа 1880 года месье Трекуль из L’Academic Francaise заметил, как маленькая
тарелка с длинным огненным следом оставляла огромную «воздушную сигару с
заостренными концами».

«Диски были спущены на воду с огромного материнского корабля». Так читается

двухстраничный заголовок в длинной статье под названием «Летающие тарелки из
космоса» в журнале Look за первую неделю октября 1953 года, в котором описывается,
как радар ясно заметил запуски тарелок с больших сигарных кораблей.

«В то же время (5:31, 6 декабря 1952 года, на B29, пересекающем Мексиканский залив)

Хартер заметил огромную точку - пятно на полдюйма на прицеле. Пораженный, он
увидел самое фантастическое зрелище из всех. Все еще двигаясь со скоростью более 5000
миль в час, меньшее судно слилось с большей машиной. Мгновенно огромная точка
начала ускоряться. Он промелькнул в поле зрения Хартера и исчез. Смысл увиденного
был неизбежен. Диски были спущены на воду с огромного базового корабля для какой-то
разведывательной миссии. После того, как B29 был замечен, одна группа была
переведена на краткое наблюдение. Затем, летя со скоростью 5000 миль в час, они были
доставлены обратно на борт базового корабля. Это было почти невероятно. Но радар
работал отлично, и визуальное подтверждение, когда Бейли и Феррис увидели, как
проносятся машины, было окончательным и абсолютным доказательством. Три разных
раза НЛО были видны визуально там, где их показали три радара».

Взволнованно посмотрев на часы, мои друзья собрались двинуться ко мне, когда увидели,
что я машу шляпой в условленном сигнале. С того момента, как мы расстались, прошло
ровно 60 минут. И я сказал им подождать один час, прежде чем идти за мной, независимо
от того, заметили они мои сигналы или нет.

Дождавшись у дороги, пока они не дойдут до меня, я посоветовал им оставить машины

там, вместо того чтобы снова ехать по этим острым камням.

Я был так взволнован, хотя и не осознавал этого, что едва мог говорить. Они тоже были
взволнованы и все одновременно начали задавать вопросы. Я сказал им, что разговаривал
с этим человеком, и он оставил следы. «Давайте, посмотрите на них!» И это все, что мне
нужно было сказать.

Джордж достал из машины гипс, пару форм и галлоновый кувшин воды, и мы все вместе
пошли обратно к следам.

Несмотря на грубую ходьбу, со всех сторон в меня обстреливали вопросы, но я словно

оказался в другом мире. Мне казалось, что я двигаюсь здесь, на Земле, только телесно,
ошеломленный ответами на вопросы. Это ощущение пребывания в двух мирах
одновременно продолжалось у меня в течение нескольких недель, и даже сейчас, когда
меня охватывает сильное воспоминание об этом опыте, это чувство возвращается.

Прибыв на место, где мы с посетителем стояли и разговаривали, и где следы были

намеренно врезаны в землю, все собрались вокруг с различными восклицаниями, отмечая
странные отметины. Поистине, это было послание, для интерпретации которого
потребовалось бы много усилий.

Бейли сфотографировал отпечатки, в то время как Алиса, великолепная художница,

сделала их наброски, так как на каждом отпечатке были разные отметки.
Сфотографировав их, Бейли также сделал быстрые зарисовки. Насколько мне известно,
ни одна из этих фотографий не оказалась достаточно хороша, чтобы что-то четко
показать.
 Гипса не хватило, чтобы слепить все отпечатки - было больше дюжины хороших шагов
посетителя, когда он шел от корабля к месту, где мы разговаривали, а затем вернулся на
свой корабль. Так что Джорджу удалось сделать только один хороший комплект и два
частичных комплекта.

Единственный хороший набор, который он взял с собой домой для консервации и

тщательного изучения. Один из других наборов он дал мне, а третий набор он забрал с
собой в надежде, что некоторые символы будут более ясны в частичных слепках, и вместе
он сможет получить более подробные символы для изучения.

С тех пор он проделал отличную работу по интерпретации этих символов из

астрономических карт и древних символов. Итак, теперь у нас есть частичное сообщение.

Другие тоже работали независимо, пытаясь понять смысл символов. И хотя многое было
изучено, еще предстоит проделать большую работу, прежде чем будет известно полное
послание.

В этой связи меня спросили, как символы другой планеты можно интерпретировать здесь,
на Земле. Эти люди работали по двум причинам:

1. На Земле жили древние цивилизации, чье развитие и понимание Вселенной, в которой

они жили, были намного лучше, чем у современного человека. Таким образом, их
символы - записи их мудрости - будут иметь универсальную природу. Если путем
тщательного сравнения будет обнаружено, что символы на следах ног похожи на
символы, оставленные на Земле древними цивилизациями, можно было бы составить
понятное сообщение.

2. В астрономии есть символы. Если бы какие-либо из них были обнаружены в следах, их

можно было бы рассматривать как путеводные столбы в космосе, которые в настоящее
время используются людьми других миров в межпланетных путешествиях. И поэтому
землянам протягивается рука помощи, когда они обращают свои мысли и усилия вовне на
космические путешествия.

Все время, пока следы фотографировались, зарисовывались и лепились, самолеты

кружили над головой, словно пытаясь увидеть, что происходит там, на земле, сужая свой
круг, расширяя его и креняя при повороте.

Я знал об их присутствии, потому что их двигатели звенели в неподвижном воздухе

пустыни, а иногда тень пересекала землю. Но я не был настолько заинтересован, чтобы
пытаться подсчитать, сколько их было одновременно или за все время. Мои мысли были
больше о моем недавнем посетителе и его корабле.
 Прошло несколько часов, прежде чем возбуждение немного утихло, и слепки были
сделаны и достаточно высушены, чтобы их можно было обернуть и упаковать для
переноски без опасности раскрошиться или сломаться.

Джордж и Бейли попросили разрешения дать отчет в газету в Аризоне, и я его дал. Они
решили поехать в Феникс, так как это был ближайший крупный город, газеты которого,
вероятно, будут иметь наибольшее освещение. Они задали мне несколько вопросов,
чтобы помочь им составить отчет, один из которых был: «Насколько велико было НЛО?»

Я ответил «около 20 футов», но я все еще был в «оцепенении» и даже не помнил, как не
замечал, насколько оно велико. Я отметил детали, но не в целом. Но чтобы подтвердить
свой отчет, я дал им пару картриджей с открытой пленкой, чтобы они их использовали,
если они того пожелают.

Мы вынесли телескоп и другое оборудование на трассу и благополучно упаковали все в

машины.

После того, как все было упаковано и проверено на предмет безопасного катания, и пока
мы все в последний раз осматривали это историческое место, Бейли сделал отметку из
камней и пустой бутылки, чтобы снова определить местонахождение этого места, если
кто-то захочет выйти в ближайшем будущем, чтобы исследовать и увидеть следы. Я
сделал разного рода разметку в кустах поблизости.

Затем мы поехали в Desert Center на ужин. Вероятно, в тот вечер мы появились как
отстраненная и «глазастая» группа в маленьком ресторане, пытаясь связать такую
обыденную вещь, как телесное питание, с настоящим «потусторонним» опытом, из
которого мы только что пришли.

Бейли снял показания спидометра на своей машине, и это было ровно в 10,2 милях от
места на шоссе до перекрестка в Центре пустыни. Это было единственное точное
измерение пробега, сделанное в тот день. Остальные расстояния и время были
приблизительными, за двумя исключениями: время первого наблюдения большого
сигарообразного корабля и шестьдесят минут, когда я находился вдали от других,
фотографировал и разговаривал с человеком из космоса.

24 ноября газета Phoenix Gazette опубликовала отчет о моем контакте с венерианцем

вместе с фотографиями четырех свидетелей, которые рассказали им эту историю. Рассказ
сопровождали фотографии с набросками следов и очень плохая фотография НЛО -
лучшая из тех, что были сделаны в то время и которые лежали в моем кармане, когда я
попал в ловушку корабля.
 Опубликованный отчет был правдой, за двумя исключениями. Я не связан с персоналом
большой обсерватории на вершине горы Паломар. Я не владею бизнесом в Паломарских
садах. Эти ошибки были сделаны много раз в прошлом, и я стараюсь их исправить.

Поскольку, когда мы уходили, на земле оставалось несколько хороших следов, двое

мужчин, Бейли и Джордж предложили репортерам поехать с ними, чтобы увидеть
отпечатки своими глазами.

Этого не было сделано, потому что история была принята как данность, а зарисовки были
доказательством её реальности. Однако позвольте мне сказать, что, согласно
предоставленному мне отчету, газетчики не приняли эту историю как нечто само собой
разумеющееся. Сначала они были недоверчивы и всячески пытались сломать нас и
заставить некоторых свидетелей изменить свою историю. Один мужчина напомнил
женщинам об опасностях, которым они все подвергались, если их история была ложной.
Но все четверо остались непоколебимыми в отношении того, что они лично видели, и
фактов, которые я им рассказал.

Затем волнение охватило газетчиков (хотя осторожность оставалась превыше всего), и

страх, что конкурент может получить сенсацию, привел к тому, что усеченная версия
статьи была принята и опубликована в Gazette.

Читатели были настолько заинтересованы в истории этого контакта, что каждый

экземпляр номера газеты был быстро раскуплен, и в течение некоторого времени после
этого Phoenix Gazette приходилось отказывать в просьбах людей со всей страны, которым
возвращали их деньги.

Дома я рассказал нескольким людям о моем контакте, просто чтобы узнать их реакцию,
но поскольку фотографии, которые я сделал, оказались не очень удачными, у меня не
было ничего материального, чем поддержать себя, потому что я не хотел рисковать,
демонстрируя слепки и сломать их. Но поскольку у меня есть несколько более ранних
изображений, и поскольку я говорю и читаю лекции на эту тему более трех лет,
большинство людей, с которыми я обсуждал этот эпизод, действительно поверили моему
сообщению об этом личном контакте.

Некоторые выражали страх, некоторые тревогу, а другие хотели знать, когда может
произойти еще один контакт, чтобы они могли присутствовать и, возможно, были взяты в
поездку. Такой все еще остается реакцией людей, когда я рассказываю им о своем опыте,
даже несмотря на то, что теперь у меня есть хорошие фотографии и хорошие рисунки
следов с несколькими предварительными, но далеко не полными интерпретациями
содержащегося в них сообщения.

Также история контакта с фотографиями корабля была опубликована в ежедневной газете

Oceanside, California, Blade Tribune. Эту историю написал один из их репортеров, который
специально приехал, чтобы увидеть меня и взять у меня интервью. В этой газете также
быстро закончились все экземпляры номера, в котором содержалась эта история.

******

Некоторые студенты, изучающие этот предмет, спрашивали меня, думал ли я, что НЛО и
их обитатели могут быть обычно «эфирными» по природе или текстуре, но могут
«конденсироваться» и таким образом приобретать «материальность» и «видимость» в
окружающей среде Земли.

Это сложная тема. Конечно, на небе и на земле гораздо больше вещей, чем мы мечтали, и
никогда не стоит проявлять излишние фантазии в отношении тех вещей, которые мы пока
«наблюдаем сквозь темное стекло». Но пока я ограничиваюсь фактическим описанием
того, что я на самом деле видел и слышал в то памятное 20 ноября, и структура и
сущность этого человека и его корабля были далеко не тем, через что можно было бы
проткнуть пальцем. Он был «твердым», как и все остальное в нашем трехмерном мире.

«И если они могут жить и дышать в нашей атмосфере, как они поддерживают
существование в космосе?»

Это то, что они разработали, точно так же, как наши собственные межпланетные
общества сейчас пытаются решить. Я верю, что позже все станет нам ясно. Их базовые
корабли, естественно, могут быть ответом на большую часть проблемы, но дальнейшие
комментарии, обсуждения и мнения по этой технической фазе явления будут сохранены
для более поздней и готовящейся к выходу книги.

Тринадцатое декабря. Ответный визит

Из-за обещания посетителя взять меня на тарелку я теперь держал себя в состоянии
постоянной бдительности. Я установил свой телескоп на территории Паломарских садов
в месте, откуда я мог беспрепятственно видеть вдаль, в том числе на длинный океан, -
такой пейзаж можно было получить с этих акров на склонах горы Паломар.

Утром 13 декабря 1952 года я услышал, что что-то поблизости взревело над головой.
Вдалеке я увидел вспышку, а затем она исчезла. Я сказал другим присутствующим, что
что-то там было, и это мог быть корабль, который я встретил в пустыне, чтобы вернуться
за мной.

Я подумал, удалось ли самолетам отогнать его, или он подождет, пока они улетят, и
попытается снова.
 Около 9 часов я снова увидел вспышку в небе и попытался навести на нее свой телескоп.
Небо теперь было чистым от наших самолетов, и я надеялся, что НЛО, которое я видел,
сможет благополучно добраться до меня, если это был их план.

Разумеется, пока я пристально наблюдал, я мог наблюдать, как он бесшумно скользит в

моем направлении - переливающийся стеклянный корабль, сверкающий яркими красками
на утреннем солнце! Я как завороженный смотрел. Пустое место там, где должен был
быть желудок, и озноб от предвкушения, пробегающий вверх и вниз по позвоночнику.
Время пришло! Как будто пилот этого корабля знал, что я был там и ждал! Теплый свет
надежды наполнил мое существо, и я подумал: «Это мой друг. Я увижу его снова!
Может, он здесь приземлится. Может быть...»

Но на это было слишком много надежд. Когда он пролетел над близлежащей долиной,
примерно на 2000–3000 футов от меня и на высоте примерно 300–500 футов над долиной,
он, казалось, остановился и неподвижно завис.

С максимальной силой воли я сдержал свое волнение, чтобы на этот раз получить
действительно хороший снимок. Я быстро сделал два снимка. Затем, осознав, что
корабль находится слишком близко, чтобы полностью отобразить его, когда камера
находится в таком положении, я включил камеру в окуляре и сделал еще один снимок,
пока он все еще висел. Четвертый снимок я сделал как раз в тот момент, когда корабль
снова начал двигаться.

Позже, когда были закончены, первые три из этих изображений показали хорошую
детализацию, а четвертый, сделанный в движении, получился нечетким, но все еще
хорошим.

Изменяя положение камеры, я внимательно отмечал размер этого НЛО, производя

мысленные вычисления и сравнения с известными расстояниями. Вместо 20 футов в
диаметре, как я предполагал, находясь в пустыне, я обнаружил, что он был примерно от 35
до 36 футов в диаметре. И насколько я мог судить, он был от 15 до 20 в высоту.

9 февраля 1953 г. над Франклином, штат Вирджиния, была замечена небольшая флотилия
«Кораблей-разведчиков», внешне идентичная той, что приземлилась в Центре пустыни.
Сообщалось, что они имели диаметр 35-38 футов и серебристого цвета из материала,
который иногда отбрасывал красное свечение. В их каютах были круглые окна
голубоватого цвета. Их преследовали реактивные самолеты, которые вскоре обогнали их
и отправились преследовать пустой воздух.

Когда он приблизился, вероятно, в пределах 100 футов от меня и сбоку, один из

иллюминаторов приоткрылся, рука была протянута, и тот же картридж, который мой
друг-космонавт унес с собой 20 ноября, упал на землю. Когда картридж был освобожден,
рука, казалось, слегка взмахнула прямо перед тем, как корабль прошел мимо меня.
 Я наблюдал, как картридж упал и ударился о землю. Подойдя к нему и подняв его, я
заметил, что на углу, где он ударился о скалу, на нем была небольшая вмятина. Я
осторожно вытащил из кармана платок и завернул так, чтобы, если внутри что-то было
или снаружи остались отпечатки пальцев, я не повредил их.

Было ясно, что это тот же корабль, что я видел в пустыне, а машущая рука указала мне,
что тот, кто уронил картридж, был человеком, которого я встретил.

Можно представить мой восторг. Я снова поднялся в сознании и был вынужден ощутить
осознание того, что я нахожусь в двух мирах одновременно.

Пройдя дальше меня, корабль пересек небольшой овраг на участке, двигаясь к подножию
гор на севере. Спустившись ниже верхушек деревьев, он проехал очень близко к колодцу
и одной хижине в верхней части участка, и там его видели и фотографировали другие, о
которых я ранее предупреждал.

Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы пересечь ущелье, чтобы увидеть, в
каком направлении летит корабль, если он все еще был виден. Он уже прошел через нашу
собственность; но за ним, низко над верхушками деревьев и близко к подножию гор на
заднем плане, я мог ясно видеть НЛО, которое быстро двигалось на восток, исчезая в
синей утренней дымке.

В восторге от осознания того, что мой друг из космоса нанес ответный визит, я теперь
думал только о том, чтобы добраться до фотографа и посмотреть, что мне удалось
запечатлеть. Поэтому, хотя это была суббота и обычно у нас был напряженный день, я
попросил, чтобы меня отвезли в Карлсбад, что в 40 милях от меня, чтобы проявить
пленку. Но упавший картридж я не взял. Я украдкой убрал его. Я хотел сохранить его до
тех пор, пока не решу, что именно я хочу с ним делать.

В тот день мое сильное любопытство по поводу экспонированных пленок не могло быть
удовлетворено. Фотограф отсутствовал. И он не вернется в течение нескольких часов!
Но его жена пообещала, что он закончит снимки той же ночью и что, если там будет что-
нибудь интересное, они принесут их на следующий день.

Верные своему обещанию, мистер и миссис Д. Дж. Детвилер, фотограф и его жена,
пришли около полудня в воскресенье, чтобы показать нам, что мне удалось получить. Все
фотографии были очень хорошими, с мельчайшими деталями, которые я когда-либо видел
на фотографиях с НЛО.

Несколько дней я держал картридж в том виде, в котором его взял. Я сомневался,
предложить ли это журналистам для окончательной обработки или поручить это М.
Детвилеру. Также я пытался полностью решить, снимать ли с него отпечатки пальцев,
если они есть. В конце концов я решил не позволять им оставаться, поскольку они были
бы такими же узнаваемыми, как и фотографии. А поскольку венерианин не хотел, чтобы
его сфотографировали, я не стал бы пытаться предать его, сняв его отпечатки пальцев.

Придя к такому решению, я отнес картридж в том виде, в котором он был упакован, когда
забирал его, своему постоянному фотографу. Никто из нас не был уверен, что в
картридже что-то есть, но на всякий случай он предложил открыть его в темной комнате,
и если там что-нибудь есть, он проведет обычную обработку. Причина заключалась в том,
что если бы пленка была проявлена, этот процесс не повредил бы ей.

Когда отделка была закончена и в присутствии свидетелей, и был сделан отпечаток, были
признаки того, что исходная фотография - которую я сделал до того, как посетитель взял
картридж- была смыта; и она была заменена странной фотографией и символическим
посланием, которое до сих пор полностью не расшифровано. Над этим работают
несколько ученых. Они также все еще работают над расшифровкой следов. Может
пройти какое-то время, прежде чем они почувствуют, как любое из этих сообщений
декодировано в достаточной степени.

По моей просьбе ко мне приехали представители двух государственных структур. Эти

люди внимательно выслушали мое подробное описание всего произошедшего, но не
проявили удивления. Они также не выразили никаких сомнений в правдивости моих
заявлений. Меня даже не спросили. Эти люди были очень умными и уравновешенными
людьми, и в их обязанности может входить отсутствие реакции на то, что им сообщают.
Но моя реакция на их отношение заключалась в том, чтобы они поняли, что я просто
делаю им еще один отчет о событиях, им знакомых.

Они взяли пару моих фотографий корабля, а также отпечаток с выпавшего негатива,
который я дал им.

И теперь, когда я завершаю этот серьезный рассказ о том, что действительно было
величайшим опытом, который когда-либо случался со мной за мои 62 года земной жизни,
я понимаю, что это может подорвать доверчивость многих читателей, особенно тех
читателей, которые не слишком серьезно относились к летающим тарелкам. Я также
понимаю, что вся эта тема по определенным косвенным причинам, не обсуждаемым здесь,
была окружена множеством «двойных разговоров», и из-за этого она публично стала
большой загадкой.

Однако правда о летающих тарелках существует. Среди нас есть космические

посетители. И они здесь с определенной целью. Мы также можем найти и познать эту
истину и обратиться к ее вызовам и ультиматумам.

Сторонники поверхностного мышления могли бы сделать вывод, что мне приснился

очень оригинальный сон. Или что я могу зарабатывать для себя деньги в области научной
фантастики. Могу заверить таких людей, что нет ничего более далекого от истины.
 Во-первых, примите во внимание, что небо - это огромное пространство, и те, кто
находится на земле, чьи умы также «основаны» на земных потребностях, очень мало
осведомлены о том, что там происходит. Сама видимость близка и мимолетна. Сколько
среднестатистический человек знает о приходах и уходах даже наших ВВС или
гражданских воздушных самолётов? Кто же тогда должен отрицать сообщения о
наблюдениях за НЛО, которые с годами накапливаются тысячами? Или кто осмелится
отрицать подлинность фотографий НЛО, которые тоже накапливаются? Эти наблюдения
происходят по всему миру.

Но мое слово - это еще не все, что подтверждает предыдущую историю. Есть свидетели,
которые торжественно подтверждают это. Вдобавок у меня есть реальный возвращенный
фильм, несущий странное послание; и слепок следов, несущих также загадочное
послание. Я передал своим товарищам обещание космонавта, что он вернет взятую
пленку, и двадцать три дня спустя один из них увидел, что он вернул ее, и поэтому
сдержал свое обещание. И у меня есть фотографии, подтверждающие, что обещанный
ответный визит действительно состоялся. Я не вижу, где может потребоваться или
ожидаться гораздо большее обоснование, если только оно не было просто фактическим по
своей природе. И ни в коем случае нельзя назвать корабль на фотографиях земным.

Теперь я надеюсь, что космонавт вернется снова, и тогда мне будет предоставлено
больше времени, чтобы побывать с ним. Поверьте, коплю вопросы. И у многих моих
друзей тоже накапливаются вопросы. Разве это не могло быть возможным, чтобы он
действительно позволил мне прокатиться на его корабле Великих Эфиров? Ему не
пришлось бы приглашать меня дважды.

Примечание: «Эфир» в его метафизическом значении, а не в том, что подразумевается

современной физикой.

******

Глубокий анализ событий прошлого заставляет меня твердо поверить в то, что люди с
других планет - наши друзья. Я убежден, что их желание и их цель - помочь нам и,
возможно, защитить нас даже от нас самих, а также что они хотят обеспечить
безопасность и равновесие других планет в нашей системе.

Но если мы продолжим путь враждебности между народами Земли, и если мы продолжим

демонстрировать безразличие, насмешки и даже агрессию по отношению к нашим
собратьям в космосе, я твердо убежден, что они могут предпринять силовые действия
против нас, не с оружием любого вида, но путем манипулирования естественной силой
вселенной, которую они понимают и умеют использовать. Я едва задел эту силу,
поскольку она использовалась в умеренной степени, но все же я чувствовал ее влияние в
течение нескольких недель после столкновения.
У меня есть только одна искренняя цель в описании вышеизложенного опыта: мое самое
настоятельное послание и просьба к каждому, кто его читает:

Будьте дружны. Давайте узнаем и поприветствуем людей из других миров! ОНИ ЗДЕСЬ
СРЕДИ НАС. Давайте будем достаточно мудрыми, чтобы учиться у тех, кто может
многому нас научить - которые будут нашими друзьями, если мы позволим им!