А.

Баумейстер Антихрист, или о новом гуманизме

https://www.youtube.com/watch?v=TZrGQvNwLP8

Много лет назад мне попалась книга русского религиозного

философа В.С. Соловьева, впервые изданная в 1889 г.
Тогда она сразу образовала вокруг себя поле напряженной
дискуссии. Одна часть читающей публики сказала, что автор
окончательно сошел с ума: там были какие-то странные
пророчества, особенно в конце «Повести об антихристе». Что-то
совершенно обскурантистское, темное, сумасшедшее, и эту книгу
нужно читать психиатрам и работникам домов призрения.
Другая часть публики, более молодая, представители символизма,
молодые мыслители, мистики, художники, поэты и художники –
увидели в Соловьеве пророка.
Сегодня, читая эту книгу, мы видим, что ни то, ни другое
определение Соловьева не срабатывает. Так, он боялся пан-
монголизма, засилия желтой расы, того, что пережил мир на
протяжение 20 века.
Но главные события «Повести об антихристе» разворачиваются в
21 веке, когда Объединенные Штаты Европы (как говорят сегодня,
коллективный Запад) избирают молодого, яркого, прекрасного,
хорошо образованного человека Императором, и которому
препоручают решение всех главных вопросов человечества.
Вот как сам Соловьев описывает этого властителя дум, лидера
политического: «Новый владыка Земли был прежде всего
сердобольным филантропом. Сам он был вегетарианцем,
Общества покровительства животным всячески поощрялись им».
Дальше речь идет о том, что каждый год он решает по главной
задаче человечества.

Первой решена задача политическая – вопросы власти. Отмена

всех Партий и политических систем.
Второй вопрос, который он решил- социально-экономический. Он
накормил человечество (прямая ссылка к Евангелию, искушение
Христа), и, когда человечество стало сытым, его нужно было каким-
то образом развлекать.
Потому что сытый человек без развлечений – становится опасен.
И тогда пришел некий Аполлоний-чудотворец, и стал ублажать
человечество различными техническими чудесами и новинками.
Такой, коллективный Билл Гейтс и Стив Джобс. Коллективный
цифровой маг, который без малейших изменений физических дает
сытому человечеству развлечения.
И вот, когда этот вопрос был решен, тогда антихрист (а речь, как вы
понимаете, идет о нем, прекрасном и образованном, которого все
стали любить) решил разобраться с последним вопросом,
идеологическим – ценностями.

Был созван Собор (тогда церковь была главным основанием

идеологии), на котором все конфессии решили соединиться в
единую и правильную веру, гуманную, которая превозносит все
главные ценности гуманизма.
Если внимательно читать, то речь идет о Церкви новых гуманистов.
Но, к сожалению, все чары нового Владыки развеялись именно на
решении ценностных вопросов.

Конечно, безусловное большинство пошло за ним.

Но упорное, отвратительное меньшинство, возглавляемое тремя
темными лидерами, такими как Старец Иоанн (намек на лидера
Православной церкви) – толи воскресший Иоанн Богослов, толи
воскресший император Александр Первый (до сих пор многие
верят, что он в Таганроге, не умер, а чтобы покаяться перед Богом
за убийство отца, Павла Первого, он стал старцем, странствовал ,
его ловили и избивали, и т.д. Эту распространенную легенду
Соловьев иронически описывает). Второй лидер – Петр Второй,
новый Папа, Навуходоносор. И третий – профессор Паулюс, лидер
протестантов.
И вот, эти проницательные два старца и профессор, с горящими
глазами, увидели в этой новой идеологии идеологию антихриста.

И сразу Иоанн призвал молнии, которые убили старца Иоанна.

Потом был убит второй, Петр. А остатки верных убежали с
профессором Паулюсом в пустыню. Что там происходило дальше –
не суть вопроса.
А суть вопроса в том, что Соловьев проницательно разглядел в 21
веке черты некого нового гуманизма.
Этот гуманизм претендовал (у него, и сейчас претендует) на
единственно правильное решение всех задач человечества. И
особенно, конечно, идеологических.

Странным образом, эта «Повесть об антихристе» сегодня снова

возвращается в литературу, в обсуждение.
Например, в одной из книг 2019, которую я приобрел в
путешествии по Италии, Антонио Сотчи «Церковь и антихрист», где
много интересного о Папах, рынке, гуманизме, и одна из глав
посвящена «Повести об антихристе» и сравнению его образа с
современными реалиями.
« «Три диалога» и «Повесть об антихристе» В. С, Соловьева в
образе антихриста описывается очень симпатичный человек,
диалога и экуменизма (христианского единства), нового гуманизма,
универсального пацифизма и интегрального экологизма».
Потрясающим образом, В.С. Соловьев все признаки нового
гуманизма, назовем его гуманизмом антихриста, очень хорошо
описал.

Но теперь, если мы двинемся чуть дальше от всего написанного,

мы должны себя спросить: а какого же человека хочет изваять этот
новый гуманизм, антихриста?
Не пугайтесь – я не сторонник теории заговоров, хотя…что сегодня
теория заговоров, по сравнению с тем, что творится у нас на глазах?
В самых страшных снах сторонников этой теории даже этого не
могло привидеться!
Представляете, как они сейчас, потирая ладони, говорят: видите,
все еще хуже, чем мы думали!
Но сейчас не об этом.
Так вот, я думаю, что очень важно нам сейчас разобраться в этих
новых ценностях, которые сегодня возникают, проповедуются и
навязываются. И в том новом образе человека, который сегодня
предлагается.
Проще говоря, меня интересует вопрос: кто этот новый человек,
этого нового гуманизма? Как он должен думать, действовать?

Понятно, что этот человек, конечно же, активист.

Он, безусловно, реформатор. Прогрессивист.
Он, безусловно, предлагает нам пакет своих ценностей, которые
добываются в результате борьбы.
Причем борьба – это не война, не студенческие баррикады 68го, не
студенческие бомбы 60х-70х годов 19 века.
Это некая борьба, которую можно назвать виртуальной. Если
хотите, это новый вид титаномахии (битва богов-олимпийцев с
титанами).
Поскольку мы все живем в виртуальном мире, куда нас загнала
пандемия скорее всего бесповоротно, откуда мы только иногда
будем выпадать в реальный, чтобы купить батон и бутылку
кефира/пива/водки, забежать за угол и расписаться в каких-то
ведомостях. А в основном будем сидеть в виртуальном.
Так вот, в этой титаномахии – кто здесь титаны? – Это
представители старой, недобитой культуры, старых недобитых
ценностных миров.
В принципе, речь идет об атаке на последние остатки
«неправильных» ценностей, которые изживают себя перед лицом
новых.
Цитата их публикации ВВС за 1.03.2021, интервью с лауреатом
Нобелевской премии по литературе К. Исигуру, 2017 г.
Название статьи: «Культура отмены и троллинг толкают писать
самоцензуру».
«…распространившееся в эпоху социальных сетей явление, когда
ревностные активисты подавляют свободный обмен мнениями,
подвергая бойкоту и остракизму людей за высказывания, которые
считают неправильными и нежелательными. Я особо боюсь за
молодое поколение писателей – толпа анонимных линчевателей
может наброситься на тебя в сети и сделать твою жизнь
несчастной. Я нахожу такую ситуацию опасной…».
Таких материалов каждый день появляется очень много, и не
замечает этого только слепой.
Эти активисты, или представители гуманизма антихриста – считают,
что современный человек уже не
а) не образ и подобии Бога, но это и не б) свободный человек,
который пытается себя свободно реализовать с помощью пакетов
либеральных свобод. Они – не достоинство либеральной личности.

Опишем его более подробно: это

свобода слова
свобода мнений
свобода выражать и реализовывать себя, в результате своих трудов
на свободном рынке, на том, что мы называем представлениями
либеральных людей на свободном рынке
Безусловно, мы говорим о правах и достоинстве такого человека.

Достойный человек такого проекта – назовем его вторым проектом

– то это проект либеральной, зрелой, активной, ответственной
личности. Которая проповедует некие универсальные ценности и
принципы, в результате применения своих сил, конкуренции и
взаимодействия с другими людьми. Этот идеал тоже уходит в
прошлое.
Представители гуманизма антихриста предлагают некий третий
тип.
Из книги Элеоноры Стамп о Фоме, глава об этике, рассуждение об
этике забот: «Забота – новое модное словцо. Это не милосердие,
призванное приправить справедливость, а менее гуманитарное
авторитарное дополнение, переживание о попечении о благе
других и обращении с ними».
То есть, милосердие – это уже авторитарная вещь, а нечто другое…
Холодная, ревнивая добродетель справедливости была сочтена
слишком холодной, и на смену ей были призваны более теплые и
более гуманитарные добродетели и общественные идеалы.
«Правила справедливости, понятые в либеральном смысле, не
способны защитить юных, умирающих, голодных и слабых от
пренебрежения, не способны обеспечить им образование, которое
сформировало бы людей, способных соответствовать этике заботы
и ответственности».
Вот эта холодная либеральная справедливость, которая предлагает
нам реализовывать свои свободы – она отменяется.

Когда мы говорим об этике заботы – это что?

Давайте соединим это с немного другой сферой забот – забота об

окружающей среде, защитой природы и животных.
У меня, когда я наблюдаю за тем, что происходит с Днепром,
лесами и украинскими городами, ощущение горести. Животных и
природу я тоже люблю, но то, что я вижу в экологических
движениях – это нечто другое.
О животных о окружающем мире – заботятся. Потому что
животные не могут заявить о себе и отстаивать свои права.
Животные не являются субъектами ответственности, не являются
участниками Бого-центристского диспута, не являются частью
дискурса.
И поскольку они безмолвны, безответны, что-то должен за них
вступаться. Кто? Активисты гуманизма антихриста. Они прекрасно
понимают, что нужно природе, животным и – вот здесь внимание!
– что нужно человеку.
Таким образом, мы сегодня наблюдаем все более разрастающееся
идеологическое движение, которое является просто карикатурой
христианства.
Помните, я рассказывал вам о Франциске, который еще будучи
юношей поцеловал прокаженного?
Я рассказывал об отношении к бедности и болезням в христианстве
и в эпоху раннего модерна.
Вот эта забота страдающих и отринутых, о маргиналах, тех, кто не
попал на общий пир и тех, кто находится в задних рядах.
Ведь христианство возникало как движение, еще во 2-4 вв. н.э. как
мощная социальная программа.
Но тогда она понималась как подобие человека Богу – это не было
самоцелью, эта опека.
Эта, так называемая этика заботы, не была имманентной, она не
направлялась на то, чтобы проявлять заботу. А вот – на заботу ради
чего?

Сейчас мы делаем еще маленький шажочек.

Если собрать нити всех этих идеологических баталий, последних 6-
10 лет, мы видим, что здесь свивается много, казалось бы,
автономных линий.
Ранее я говорил о когнитивистике, где утверждается, что свободы
воли нет, личности нет.
Но вот – экологисты, люди, заботящиеся о животных. И вот – новые
идеологи, которых мы видим в Европе и США, в западном мире.
Все это для меня сейчас соединяется в некий, уже более или менее
различимый сюжет.
Он таков:
мы, во-первых, лучше других знаем, что нужно природе и
человечеству.
Мы – лучше других знаем, куда вас вести.
Мы – настолько убеждены в своей правоте, что считаем любые
дискуссии и точки зрения просто тоталитарными и вражескими,
которые требуют немедленного уничтожения.
Но- мы ХОТИМ ЗАБОТИТЬСЯ.

Таким образом, такой концепт заботы возникает в очень

агрессивной атмосфере уничтожения всех возможных оппонентов.
Когда «уничтожить» и «заботиться» идет вместе, рука об руку.
Таким образом, человек эпохи антихриста представляет собой
некий субъект постоянной опеки и заботы.

Это, друзья мои, вырождение западного либерализма.

Такой человек не прошел испытания героическим
индивидуализмом 15-20 века.
И - внуки и правнуки этого великого идеологического движения
решили перекодировать изнутри всю эту концепцию.
И вышла – коллективная пародия на христианство, на левое
движение (марксизм) и пародия на консервативное правое
течение.
Потому что, какова была задача суверенного монарха, условно, 17
века? – Нет, не дать возможность всем торговать и т.д.
А – защищать и опекать. Заботиться о гражданах.
Эта забота оборачивалась тем, что если король протестант – то
здесь протестантизм. Если католик – католицизм. Кальвинист или
лютеранин – кальвинизм или лютеранство. Иные версии не
рассматривались.
Это означало: задача суверенного монарха – забота не только о
телах, но и о душах подданных.

Это – этика заботы.

Это – извращенная средневековая концепция, которая была более
авторитарной, чем все, вместе взятое, в средневековой Европе.
И вот это движение – смела либеральная идея.
Когда, например, Кант, не только в статье «Что такое
просвещение», но и в других работах – «это хорошо, но плохо
видится на практике», где вторая часть политической идеи –
критика Томаса Гобса, говорит о том, что нам не нужно государство
с патерналистской властью.
Нам – нужна власть патриотическая.
Нам не нужна эта забота. Мы, свободные граждане, должны
вместе, в открытой дискуссии, выстраивать свое.
Конечно, монарх остается. Но мы в дискуссиях, в публичности
создаем политическую ценностную систему, которая позволяет
всем нам становиться зрелыми, полноценными гражданами.
Вот это – полноценная свобода.
= три принципа современного общества.

Получается, что нынешний гуманизм антихриста, или внутренне

искаженный, извращенный гуманизм – берет и пародирует все
ранее существующие течения, смешивая их в некий странный
гибрид.
С одной стороны, продолжается риторика каких-то прав человека о
свободе.
Тогда как ранее приведенная цитата от японского Нобелевского
лауреата – о свободе, которая не очень-то терпит свободу мнений.
Это СМИ, которые не очень терпят разные позиции и точки зрения.
Это политические диалоги, которые не очень-то терпят
многообразие мнений. В Европе еще более-менее, но на верхнем
уровне унификация налицо.
Я не говорю об авторитарных и тоталитарных режимах – Китае,
России, авторитарных системах Ближнего Востока – тут все
понятно.
Я говорю о внутреннем перерождении этого конструкта, потому что
все главные идеологии приходили с Запада.
Это СМИ, политические идеологии, которые не очень-то терпят
многообразии мнений. В Европе еще более-менее, но на верхнем
уровне -= унификация налицо.

Получается, что гуманизм антихриста – использует старые обертки

и пожелтевшие страницы «Нью-Йорк таймс», «Либерасьон»,
«Вашингтон пост», «Правда» и пр., в них, с правильными лозунгами
он заворачивает содержание, которое нам еще не понятно.
Многие западные аналитики, как гончие псы, направлены по
ложному следу: они вынюхивают следы новых ценностей, но их
сбивают с толку словари, которые употребляют сторонники
гуманизма антихриста.
Они, под этими старыми этикетками, имеют в виду совершенно
другое.
Здесь – встречается все вместе, они – хотят о нас заботиться, все их
желание – привести нас к правильному образу мысли.

Этот правильный образ мысли не предполагает дискуссии, дебатов,

многообразия точек зрения.
При этом термины (плюрализм, например) сейчас как раз
употребляются, но постепенно подменяются чем-то, внимание! –
не человеческим, а животным.
Эти люди заботятся о человечестве в соответствии с парадигмой
отношения к животным и природе, которые – безответны.
Как о тех, кто требует поддержки и заботы, даже если он может
показать когти и тебя укусить. А все остальные, кто предупреждает
об опасности, от них исходящей – их отодвигают, отрицают и
продолжают «заботиться».
Эта этика забота, которая уничтожает всех оппонентов – самое
страшное, что мы сегодня наблюдаем и будем наблюдать.
А именно:
Это отказ от всего, на чем выросли представители европейской
цивилизации, от античной философии с их дебатами в Академии,
через средневековые дебаты с широким полем ценностных
дискуссий, дебатов христианских и иудейских теологов, исламских
и христианских ученых, дебаты ученых (Джон Локк пишет одну
книгу, Лейбниц в ответ другую). Эта культура постоянного обмена
мнениями, эта открытость – которая сегодня постепенно
испарилась.
Ценность слова, ценность уникальности внутреннего мира, именно
твоего взгляда на мир, неповторимого, личностного – это все
сегодня признается самым опасным.
Потому что новые гуманисты представляют человека по образу
вида, группы, внешних животных признаков. Которые – легко
опознать.
Эти признаки не требуют долгих дискуссий, разговоров, кредо -«во
что я верю», «не могу молчать», «это моя точки зрения» - « но
позвольте, я думаю иначе» - это все никого уже не интересует.
Кто ты – по внешним признакам: во что одет, цвет кожи, к какой
группе принадлежишь.
Внешние признаки – это часть животного мира.

Таким образом человек становится частью животного мира, а

новый гуманизм приобретает специфику дискуссий, по законам
животного же мира.
Изменяется наш язык, наши формулы и структуры, все должно быть
очень простым и доступным, твердым, как кремень и острым, как
сталь.
«У нас нет времени» - говорят представители нового гуманизма –
на дискуссии. «Мы – заботимся», а поскольку заботимся – должны
оградить наше стадо от паршивых, страшных, хищных волков и
собак.
Видите, я заговорил их языком… Но ведь они хотят охранять свое
стадо этих сгрудившихся баранчиков. Эти молодые японские или
европейские писатели, которые боятся сказать слово, потому что
«пастухи» сразу видят, кто не так блеет.
Об этом прекрасном стаде будут заботиться, только при условии не
выделения отдельный особей.

Во всем этом мы вступаем в эру какого-то патернализма со стороны

подросткового сознания.
Потому что все это – его признаки.
Ведь главный активисты, борцы, реформаторы, бомбисты, левые и
правые – это студенты.
А сегодня это – тинэйджеры 25летние, перенимающие жесты и
сленг фильмов, которые для них создаются.
Мой коллега был удивлен – новые книги по бизнесу написаны на
другом языке. То есть, их адресат совершенно другой.
Согласитесь, и адресат многих фильмов Голливуда, конца 90х-
начала 0х, тоже. Это какие-то другие фильмы.
Речи тех людей, у которых мы учились – тоже, это взрослые люди,
которые говорят другие фразы, предполагая в нас, адресатах,
какие-то другие мозги, более взрослые и зрелые.
Какое слово? - Сейчас- мимика, жесты, флэшмобы, истерические
кампании троллинга по сетям не предполагают взрослого адресата.
И, что мне забавно наблюдать, как взрослые дяденьки и тетеньки,
чтобы их не записали в ретрограды и консерваторы, стараются
молодиться под тинэйджеров. В свои 50-70 лет они полностью
вобрали в себя их образ, имитируют их речи – чтобы все было
правильно и благообразно, в направлении того нового гуманизма и
интегрального экологизма.

Я хочу глубже разобраться в этих новых ценностях.

Сейчас, интуитивно – я вижу, что это не человеческий опыт, а
животный. Причем не те, что приятны нам, вроде кошек, кроликов,
собак.
Как говорил Аристотель, человек не может быть животным, он
может быть либо выше, либо ниже.
Но если человек принимает на себя образ и подобие животного
мира, он всегда ниже. Он – пал, у него, возможно, есть органы,
чтобы говорить, думать и действовать по-другому, осмысленно, но
он сознательно отказывается от логоса. Сознательно принимает
позицию существа, которое определяет другого по нюху, про
притиркам, по внешним сигналам, а не по ценностям и даже не по
словам.
Проблема в том, что социальные сети – это уже не вербальные
вещи, а сигнальный язык.
Запахи, остатки шерсти, помеченные углы домов – это разметка
территории.
Для меня эти потоки в соцсетях – это потоки мочи и прочих
физиологических пометок. Когда дело уже не в том, что говорится и
для чего, а подача сигналов для разметки: о ком мы заботимся,
кого выбираем в вожаки и превозносим, и кого постепенно травим
и душим.
Искореняем и изгоняем – делаем для них резервации, если какие-
то старые консерваторы еще хотят дышать и жить. Ведь мы -
заботимся, мы – гуманные.
мы их поизгоняем из университетов, и пусть они друг другу читают
Шекспира, сравнивают его с Данте и т.п.
Для меня это является уже сигналом опасности