— Милли-Му! Это ты?

Я внутренне простонала. Шучу. Судя по тому, как на меня смотрит бармен, я

застонала не про себя.

Что? Этот голос — единственная причина, по которой я не хочу здесь находиться. Я

боялась этого дня с тех пор, как месяц назад мой брат обручился. День, когда мне
придется общаться с его лучшим другом… Ноем Хардингом.

Годы подавляемого смущения превратились в гнев, оседающий глубоко в моем

животе.

Я поворачиваюсь и улыбаюсь, когда он приближается ко мне. Интересно, чувствует ли

он всю ярость, которую я прячу за своей излишне широкой улыбкой? На него больно
смотреть. Сейчас он намного старше, и время было к нему очень, очень благосклонно.

Его каштановые волосы лохматы и длиннее, чем в последний раз, когда я видела его.
Загривок вокруг его острой челюсти уже миновал пятичасовую тень и я не могу не
заметить, что на левом пальце до сих пор нет кольца.

Один раз игрок, всегда игрок.

— Это я! - говорю сквозь стиснутые зубы.

— Посмотри на себя! - кричит он, обхватывая меня своими большими руками и

поднимая в воздух.

Я не обращаю внимания на то, насколько сильными кажутся его руки и я определенно

не делаю глубокий вдох, чтобы впитать его чистый аромат.

— Ты выросла!

Мои руки прижаты к бокам, а волосы, которые мне пришлось очень долго укладывать,
теперь растрепаны и упали мне на лицо. Я кряхчу, когда он сжимает меня в последний
раз, а затем опускает обратно. Поправляю платье, прочищаю горло и беру стакан,
который бармен только что поставил на стойку.

— Как ты! - говорю ему об этом после того, как мои нервы успокоились. — Что я вижу,
это морщины? - я протягиваю руку и касаюсь линии между его бровями. Он смеется и
обнимает меня за плечи.

— Я скучал по тебе, детка. - он целует меня в макушку, как будто я все еще та
маленькая девочка, бегающая по дому и пытающаяся не отставать от него и моего
брата.

— Миллисент! - слышу голос брата.

Я закатываю глаза, но не могу сдержать улыбку, которая расплывается на моем лице,
когда я слышу, как он называет меня полным именем.

Высвобождаясь из-под руки Ноя, ставлю свой напиток обратно на стойку и

поворачиваюсь лицом к брату.

— Теодор! — кричу я, раскинув руки по бокам, когда он подбегает ко мне.

Между нами всегда было что-то особенное. Это началось, когда мы были детьми и
пытались выяснить, кто кого может больше смутить, публично называя наши полные
имена. Но потом это превратилось в то, что мы разделили: мы были названы в честь
наших бабушек и дедушек, у которых были ужасные старинные имена.

Я обнимаю его за шею, когда он поднимает меня. Как же я скучала по этому. Мы редко
видимся, так как мы живем на разных концах страны. Поскольку мы единственная
семья, которая у нас осталась…

Так скучаю по этому.

— Тебе нужно подстричься, — говорю я ему, ероша по макушке, когда он отпускает

меня.

Он закатывает глаза в ответ.

— И Ной Хардинг, — говорит он, глядя мимо меня и подходя, чтобы обнять Ноя. Ох, я
почти забыла, что он вообще там стоял.

— Два человека, которых я хотел увидеть больше всего!

Не думаю, что когда-либо видела своего брата таким счастливым. Его лицо
покраснело от волнения, и я уверена, что отчасти этот цвет заслуга алкоголя. Будучи
рыжеволосыми, мы не можем позволить себе роскошь не краснеть так просто.

— Как давно мы виделись? — спрашивает нас Тедди.

— Я не знаю…

— Восемь лет, — невозмутимо говорю я, перебивая Ноя и его чушь. Он точно знает,
сколько времени прошло с тех пор, как он меня видел.

Они оба с любопытством смотрят на меня, но я просто делаю большой глоток

коктейля и улыбаюсь брату. Мы так похожи, что в детстве все думали, что мы
близнецы. Рыжие волосы, голубые глаза, тонны веснушек… вылитые образы наших
мамы и папы.

— В любом случае, братец, — говорю я, меняя тему, — что такого важного ты хотел у
меня спросить?
— На самом деле, есть две важные вещи, и одна из них: не менее важный вопрос к
Ною.

Мой желудок опускается.

Ебать.

— Давайте займем столик, — говорит Тедди, оглядываясь в поисках пустого места.

Мы находимся в баре на крыше в центре города, но он арендовал для нас всю
территорию, так что здесь не так многолюдно, как могло было бы быть.

Я оглядываюсь в поисках своей собаки, понимая, что она, вероятно, где-то отдыхает.
Я замечаю, как она лежит на диване на спине, ее язык высунут изо рта, а один из
друзей Ноя трет ей живот.

— Энни! - я кричу, и ее голова взлетает вверх. Как только она замечает меня, то
быстро прибегает и мы следуем за Тедди и Ноем к пустой уединенной кабинке.

— Моя милая девочка! - Тедди воркует, потирая уши Энни, когда та вскакивает на
сиденье рядом с ним. Это заставляет нас с Ноем сидеть на одной стороне.

Глупая, предательская собака.

Ной обнимает меня за плечи, прижимая ближе к себе. Это вызывает прилив крови по
всему моему телу, и не в лучшую сторону. Я стряхиваю его, как могу, не обращая
внимания на свой очевидный дискомфорт, а он просто улыбается и подмигивает мне.
Я смотрю в эти большие карие глаза, откровенно пялясь.

Это заставляет его смеяться.

Меня это бесит.

Он наклоняется ближе и шепчет мне на ухо, пока брата отвлекает собака.

— Откуда взялась вся эта дерзость, Милли-Му? Хм? - Его дыхание обжигает мое ухо,
и мне приходится напомнить себе, что он не хороший.

Он. Не. Хороший.

— Итак, — начинает Тедди, заставляя Ноя отстраниться от меня. — Во-первых,

Милли, мне интересно, можем ли мы провести свадьбу на острове Поли и
воспользоваться твоим выходом на пляж?

— Конечно! — говорю я ему взволнованно.

— Мне бы хотелось, чтобы все ненадолго спустились в этот район. Бабушке бы это
понравилось.
Я протягиваю руку через стол и беру его за руку, крепко сжимая ее, пока мы на
минутку вспоминаем бабушку.

Я живу в ее доме на острове в Южной Каролине с тех пор, как она скончалась
несколько лет назад. Будучи хедхантером, я могу работать практически где угодно.
Поэтому, когда в своем завещании она оставила дом мне и Тедди, мне было несложно
его принять.

Тедди привязан к Западному побережью. Он работает не только в Голливуде, но я не

могу представить его где-либо еще. Калифорния у него в крови, и он не был бы
счастлив жить в маленькой хижине на побережье Атлантики.

— Ты уверена, Милли? Я не хочу приукрашивать. Мы с Бет не сможем выехать туда

для этого. Нам придется полагаться на тебя, чтобы ты помогла нам все устроить.

— Я работаю дома 90 процентов времени, - успокаиваю я его. — Это действительно

не огромное дело. Я приглашу своих друзей на острове помочь. Многие из них помнят
бабушку, и я уверена, что они хотели бы помочь ее единственному внуку устроить
свадьбу на острове.

— И, может быть… — он замолкает, поворачиваясь к Ною. —Может быть, Ной сможет

помочь, если согласится быть моим шафером.

— Чувак, конечно! — взволнованно кричит Ной, спрыгивает со скамейки и наклоняется

над столом, чтобы притянуть Тедди к себе и еще раз обнять.

Это попытка не стонать снова внешне.

Ебать.

Я не хочу застрять в маленьком городке с Ноем. И с ним я не только застряла… Нам

придется работать вместе на этой свадьбе.

Внезапно я сожалею, что согласилась на проведение свадьбы.

— Милли-Му! - Ной радуется, садится и притягивает меня к себе, сокрушая кости. В

следующий раз, когда он назовет меня этим прозвищем, я вырежу ему глотку.

— К счастью для вас, я могу работать практически откуда угодно.Так что я могу сесть
в самолет и приехать к тебе на помощь в любое время, когда понадоблюсь!

—О, я уверена, что в этом нет необходимости, Ной, — говорю я ему, пытаясь наклеить
улыбку на свое лицо. Я не позволю тому, что произошло между мной и Ноем,
испортить волнение Тедди.

— Миллс, если есть возможность, можешь использовать ее, — говорит Тедди, прежде
чем поцеловать Энни в голову. Она греется в нем, тяжело дыша и виляя хвостом. —
Это большая работа, лишние руки не помешают.
Я улыбаюсь и киваю, сосредотачиваясь на своем коктейле, а не на горячем теле Ноя
рядом со мной.