ТЕМА 2 СОВРЕМЕННОЕ КЕЙНСИАНСТВО

1. Эволюция кейнсианской мысли и кризис кейнсианства в 70-х

годах XX столетия.
1. Общая характеристика посткейнсианства.
2. Левокейнсианство и неорикардианство.
3. Монетарное кейнсианство и обновленный неоклассический
синтез.

1 вопрос. Эволюция кейнсианской мысли и кризис кейнсианства в

70-х годах XX столетия

С момента возникновения кейнсианского направления сам процесс

исторического развития содействовал его укреплению. Например, со второй
половины 40-х гг. до середины 60-х гг. в странах Западной Европы и США не
было глубоких экономических кризисов. Небывало продолжительный подъем
60-х гг. в США, который длился почти 8 лет, был провозглашен
приверженцами кейнсианства триумфом активной кейнсианской
экономической политики. Казалось, что механизм государственного
регулирования более или менее налажен, а теория, на которой он
базировался, верна и имеет высокий научный авторитет. Однако жизнь
внесла свои коррективы. Структурный и циклический кризисы 70-х гг.,
особенно кризис 1973-1975 гг., инфляция, которая постепенно принимала
хронический характер - все это вместе взятое привело к кризису
экономической политики, к очевидному непониманию того, как решать
возникшие экономические проблемы. Рухнули стандартные кейнсианские
схемы антициклической политики, когда инфляцию, которая по
обыкновению совпадает с фазой подъема, старались сдерживать,
ограничивая спрос, а кризисы, наоборот, стремились преодолевать путем
расширения спроса. Развитие инфляции усложнило правительственную
политику в фазе подъема. Попытки стимулировать подъем традиционными
методами каждый раз все больше усиливали инфляционные процессы и
требовали крайне осторожного применения стимулирующих средств.

Каковы же причины завершения «столетия кейнсианства» в

экономической теории Запада?
Главной из них, безусловно, стало общее ухудшение хозяйственной
конъюнктуры в 70-х - в начале 80-х гг. В 1973-1975 гг. западному миру
пришлось пережить наитяжелейший за весь послевоенный период
циклический кризис. В результате после «серебрянных» 50-х и «золотых» 60-
х гг. темпы экономического роста в 70-х гг. значительно снизились. В начале
следующего десятилетия экономику наиболее развитых стран поразил еще
один циклический кризис 1982 г. По глубине падения основных
макроэкономических показателей эти спады значительно уступали «Большой
депрессии» 1929-1933 гг., но намного превосходили все послевоенные
рецессии. Тем временем, инструментарий кейнсианства (теории
экономического роста, концепции антициклического регулирования и др.) был
связан с поддержкой устойчивого динамического равновесия. Возрождение
глубоких кризисных спадов означало дискредитацию указанного
инструментария.
Еще одна причина состоит в теоретической слабости
кейнсианства, связанной с невозможностью найти эффективное
противоядие галопирующей инфляции. Всплеск роста цен на Западе
непосредственно был спровоцирован «нефтяным шоком» 1973 г., то есть
многоразовым увеличением мировых цен на нефть в связи с известным
решением государств - членов ОПЕК. О причинах ускорения
инфляционного процесса спорили еще раньше. Многие экономисты видели
их источники в практике дефицитного финансирования, которая проводилась
на протяжении продолжительного времени правительствами ряда стран (в
США, например, «кейнсианскими» администрациями Дж. Кеннеди, Л.
Джонсона), а также в манипулировании ценами со стороны монополий.
Политика дефицитного финансирования, разработанная по
рекомендациям кейнсианцев, была нацелена на стимулирование
экономического роста за счет увеличения расходов государственного бюджета.
Неминуемый бюджетный дефицит рекомендовалось покрывать путем
государственных займов. В конечном итоге, как хорошо понимали кейнсианцы,
это должно было привести к инфляции. Но последнюю они старались, во-
первых, держать под контролем и, во-вторых, использовать как
дополнительный генератор эффективного спроса (в условиях инфляционного
роста цен, пусть небольшого (все хотят превратить свои сбережения в реальное
потребление или инвестиции). Некоторое время подобная политика была
результативной; однако уже в середине 70-х гг. инфляция окончательно вышла
из-под контроля, что дало противникам кейнсианцев хороший повод обвинить
их в игнорировании инфляционной опасности, в незнании законов денежного
сектора экономики, в пренебрежении монетарными факторами развития и т.д.
Дополнительной причиной кризиса кейнсианства оказалась
неспособность его приверженцев объяснить явление стагфляции, то есть
соединение циклического спада и высокого уровня безработицы с одной
стороны и инфляции с другой. Стагфляция, едва лишь возникнув в конце 60-х
гг., в следующее десятилетие оказалась постоянным спутником кризисных
процессов (ранее перепроизводство товаров в кризисные года сопровождалось
общим падением цен). Для большинства кейнсианских теоретиков
интерпретация соотношения инфляции и безработицы строилась согласно
кривой Филлипса: экономика не сталкивается одновременно с тем и с
другим, причем одно из них можно уменьшить только за счет роста
другого. Предполагалось, что повышенная инфляция станет ценой
невысокого уровня безработицы. Согласно кейнсианским взглядам,
политика «больших государственных расходов» должна была поддерживать
экономический рост, а тактические задачи - выбор между большей инфляцией
и меньшей безработицей (или наоборот) можно будет решать, избирая
оптимальную точку на кривой Филлипса.
Но в 70-те гг. цены росли одновременно с безработицей. В итоге
скомпрометированным оказался не только стратегический, но и
тактический инструментарий кейнсианства.
К основным причинам дискредитации кейнсианского направления
необходимо также отнести отсутствие у его лидеров концепций, которые могли
объяснить кризис мирового хозяйства и сформулировать программы их
урегулирования. Известно, что периодические спады в 70-те гг.
сопровождались так называемыми структурными кризисами:
энергетическим, сырьевым, экологическим. Но для их объяснения
кейнсианство, которое оперировало закономерностями спроса, а не
предложения, вообще не имело в своем распоряжении какого-нибудь
теоретического багажа. Что касается мирового валютно-финансового кризиса,
то кейнсианская доктрина имела непосредственное отношение к его
инициированию. Сама концепция введения институтов наднационального
регулирования и, в частности, предоставление доллару статуса резервной
валюты, была сформулирована на Бреттон-Вудской конференции (1944),
решения которой были выдержаны в духе кейнсианства. Долгие годы
Бреттон-Вудская система работала довольно эффективно, обеспечивая
ускоренное развитие международных расчетов. Но, начиная из второй
половины 60-х гг., хронический дефицит бюджета США (а он, как известно,
поддерживался значительными расходами правительства) вместе с общим
дефицитом платежного баланса сделали свое дело. Доллар из наиболее
сильной валюты превратился в валюту довольно неустойчивую. Началось его
массовое сбрасывание правительствами зарубежных стран, золотые запасы
США быстро уменьшились, и в 1971 г. Президент Р. Никсон объявил о
прекращении обмена долларов на золото. Это означало крах системы
золотовалютного стандарта, а фактически и всей Бреттон-Вудской системы,
после чего на кейнсианцев как на инициаторов этой системы свалилась
очередная лавина укоров.
Кризис кейнсианства, а с ним и всего неоклассического синтеза как
официальной доктрины государственного регулирования ознаменовалось
резким усилением критики этой теории не только со стороны
традиционных ее противников - неоклассиков, которые выступали под
флагом «неоклассического возрождения». Со средины 60-х гг. в критике
кейнсианства появилась и стала усиливаться новая позиция, связанная с
пересмотром ортодоксальной версии кейнсианской экономической теории
со стороны самых приверженцев теории Кейнса. Это новое явление в
экономической мысли получило название посткейнсианство.

2 вопрос. Общая характеристика посткейнсианства

 Посткейнсианство вовлекло в свои ряды экономистов с
разными методологическими и идеологическими подходами. Исторически
оно сложилось из слияния двух потоков. С одной стороны, это было левое
кейнсианство в Великобритании, центр которого находился в
Кембридже, где продолжительное время жили и работали многие ученики
и соратники Дж. М. Кейнса - Н. Калдор, П. Сраффа и знаменитая Джоан
Робинсон - общепризнанный лидер этого направления.
С другой стороны, приблизительно с середины 60-х гг. критическая
переоценка кейнсианства началась и в США. Пересмотр развернулся по
инициативе таких экономистов, как Р. Клауер, А. Лейонхуфвуд, П.
Давидсон, С. Вайнтрауб, X. Мински и др. Эти авторы выступили с резкой
критикой ортодоксальной кейнсианской теории «равновесия с неполной
занятостью», которая стала составной частью неоклассического синтеза. Они
утверждали, что версия кейнсианства, разработанная старшим поколением -
прежде всего Е, Хансеном, П. Самуельсоном и Дж. Хиксом, на самом деле
исказила истинный смысл теории Кейнса. По их мнению, теория Кейнса и
неоклассическая теория абсолютно несовместимы. Это направление
кейнсианской «реконструкции» нередко называют монетарным
кейнсианством, поскольку здесь решающее значение предоставляется
нестойкости и неопределенности, связанной с денежными процессами.
В 70-те гг. эти два течения посткейнсианства были довольно
популярны и претендовали не только на замену кейнсианской теории, но
вообще на создание более широкой системы взглядов, альтернативной
господствующей ортодоксии в форме « неоклассического синтеза».
Во всяком случае представителей обеих названных течений объединили
некоторые общие подходы к экономической теории. Обе группы
неортодоксальных кейнсианцев ставили своей целью окончательно доказать
невозможность неоклассической системы, закончить начатую Кейнсом
«революцию» в экономической теории, создать новый синтез макро- и
микроэкономики.
Однако следует признать, что эти претензии «радикального»
посткейнсианства, особенно с уходом из жизни наиболее выдающихся его
представителей (Д Робинсон, Н. Калдора, П. Сраффы С. Вайнтрауба), не
увенчались созданием целостной, а главное - общепризнанной теоретической
системы. Более того, с общим ослаблением идей радикальной «перестройки»
рыночной экономики в условиях консервативного сдвига в идеологии и
политике, характерными для 80-х гг , "радикальное посткейнсианство»
потеряло былую популярность, хотя и не перестало существовать.
В конце 80-х - в начале 90-х гг. наблюдалось новое его оживление
(теперь уже под названием «нового» кейнсианства).
Это новое течение в развитии посткейнсианства характеризуется
дальнейшим развитием теории Кейнса, приспособлением ее к требованиям
макроэкономической политики в современных рыночных условиях, когда
огромную роль играют процессы инфляции и интернационализации
экономики. По сути дела, это дальнейшее восстановление неоклассического
синтеза, главным образом под влиянием монетаризма.

3 вопрос. Левокейнсианство и неорикардианство.

Раньше всех с критической переоценкой теории Кейнса, с

попытками развить его теоретический анализ на базе синтеза с
другими неортодоксальными течениями выступили еще в 50-те гг. члены
Кембриджской школы (Великобритания), многие из которых были
учениками и соратниками Кейнса- Д. Робинсон, Н. Калдор, II. Сраффа, Р.
Кан.
Для этих теоретиков кроме Кейнса важное значение имели идеи и
методология «классиков» - прежде всего Д. Рикардо и К. Маркса. Серьезное
влияние имели на них и работы М. Калецкого, известного польского
экономиста, который долго работал в Кембридже (в 30-х гг., еще до появления
книги Кейнса, он выступил со своей макроэкономической теорией, в которой
проблема эффективного спроса была связана с распределением и процессами
монополизации экономики). Их признанным лидером со временем стала
Джоан Робинсон.
В экономической литературе это течение нередко называют «левым
кейнсианством», поскольку его приверженцы придавали важное значение
росту заработной платы как фактору расширения эффективного спроса,
выступали за ограничение власти монополий и проведение социальных
реформ.
Все это определило своеобразность развития Кембриджской школы. Ее
приверженцы решительно порывают с основой основ неоклассической школы
- с теорией предельной производительности и предельной полезности, на базе
которой выстроен весь фундамент неоклассической школы производства,
использования ресурсов, распределения продукта и ценообразования. Этот
разрыв сказался наиболее четко, во-первых, в разработке новой теории
накопления капитала, экономического роста и распределения продукта; и, во-
вторых, в развитии нового подхода к теории стоимости, основанной на
возрождении рикардианства. Подъем радикальных настроений, рост интереса к
марксизму с конца 60-х и особенно в 70-те гг. не случайно сделал эту школу
особенно популярной среди молодых экономистов, выдвинув ее на передний
край в условиях, когда остро ощущалась потребность в восстановлении
теоретического арсенала экономической мысли.
Д. Робинсон и ее коллеги по Кембриджу (Н. Калдор, а в дальнейшем Л.
Пазинетти, Я. Крегель, Дж. Итуэлл и др.) попробовали создать
альтернативный вариант «Общей теории» Кейнса, соединив его
краткосрочный анализ эффективного спроса с долгосрочным анализом
факторов накопления капитала, технического прогресса и распределения
продукта. Приоритет в этом несомненно принадлежит Д. Робинсон. В 1956 г.
Д. Робинсон опубликовала свою главную работу «Накопление капитала», в
которой она сделала попытку синтезировать основные факторы, которые
влияют на долгосрочный рост экономики (распределение между прибылью
и зарплатой, объем капитала и характер технического прогресса, степень
монополизации и конкурентности экономики, рост народонаселения и т.п.),
а также определить причины, из-за которых происходит отклонение от
устойчивого роста.
Как строит свое исследование Д. Робинсон?
В любой законченной теоретической системе производство и
распределение взаимосвязаны. В марксистской теории эта взаимосвязь
осуществляется на основе категорий трудовой теории стоимости: объем
вновь созданной стоимости является суммой необходимого и прибавочного
продукта. Это лежит в основе следующего распределения. Рабочий класс
получает (если абстрагироваться от усложняющих факторов, в том числе
факторов политической борьбы) эквивалент стоимости рабочей силы;
прибавочная стоимость достается классу капиталистов, который использует
ее для дальнейшего накопления.
В неоклассической теории подобная взаимосвязь осуществляется на
основе предельного продукта: объем производственных факторов (их
темпы роста) и их предельная производительность определяют как объем
продукции, так и относительные доли факторов, то есть их распределение.
Робинсон развивает теорию, в которой взаимосвязь роста,
накопления капитала и распределения осуществляется на основе действия
реально существующих институтов, которые определяют стремление
предпринимателей к накоплению, с одной стороны, и борьбы рабочих за
долю продукта в национальном доходе с другой стороны. То есть, она хочет
обойтись не только без трудовой теории стоимости, но и без категории
предельного продукта.
Все общественное производство Д. Робинсон делит на два сектора -
сектор инвестиционных товаров (И) и сектор предметов потребления (II).
Она исходит из того, что стоимость конечной продукции каждого
подраздела состоит из заработной платы (W) и так называемой квазиренты,
которая состоит из прибыли и амортизации (Q).
(І) W1+Q1=Y1; (II) W2+Q2=Y2; Q1=Q2;
Для выяснения закономерностей накопления Робинсон предполагает ряд
условий, в том числе: отсутствие государственного вмешательства в экономику,
наличие только двух классов - рабочих и предпринимателей, отсутствие
потребления из прибыли, которая целиком идет на накопление капитала.
Заработная плата в ее системе - независимая переменная. Это плата за работу,
и величина ее представляет собой результат длительного исторического
развития. Она имеет свою нижнюю границу физиологический минимум,
который обеспечивает возможность существования и содержания семьи.
Таким образом, заработная плата определяется тем, что она есть в настоящее
время.
Предполагая, что заработная плата - независимая переменная, она
делает первый вывод из приведенных равенств: фонд зарплаты и занятость
в І подразделении определяются величиной квазиренты II подразделения.
Итак, чтобы состоялся акт инвестирования, должны увеличиться
производство и занятость в І подразделении. Условием этого будет или
снижение реальной зарплаты, или соответствующий рост квазиренты II
подразделения. Такой основной фон, на котором развиваются отношения
между накоплением, занятостью и потреблением.
Что же касается процесса накопления (или прироста) капитала, то он
зависит от двух условий: во-первых, от величины прибыли, которая
равняется годовому производству капитальных товаров за исключением износа
(В, — Н) или общей суммы квазиренты минус амортизация; во-вторых, от
стремления предпринимателей осуществлять инвестиции. Этим двум условиям
отвечает равенство нормы прибыли темпам накопления капитала.
Простейшая модель есть для Робинсон исходным пунктом для
анализа проблемы накопления в долгосрочной перспективе. Накопление
она рассматривает как соотношение между прибылью, заработной платой и
занятостью, причем глобальное соотношение исследуется ею под влиянием
трех динамических процессов - роста народонаселения и изменения
предложения рабочей силы, соотношения монополии и конкуренции,
технического прогресса
 Учение о техническом прогрессе - самая важная часть теории Д.
Робинсон.
Она рассматривает три типа технического прогресса: нейтральный, когда
соотношение между основными параметрами двух подразделений, в том
числе и по занятости, не меняются; и две его разновидности -
капиталосберегающий и капиталоемкий технический прогресс. Первый
означает более быстрый темп роста нововведений и производительности
труда в инвестиционном подразделении; второй предполагает, что
производительность труда растет быстрее во II подразделении. Эти «уклоны»
будут менять соотношение двух подразделений, в том числе и распределение
дохода, величину спроса на рабочую силу.
Подробно анализирует Робинсон и обратное влияние соотношения
заработной платы и прибыли на выбор технологии производства, на «уклоны»
и темпы технического прогресса.
В своей книге Робинсон формулирует идеальные условия
экономического развития - условия « золотого столетия».
Основные из них:
1. Нейтральный технический прогресс, в условиях которого
производительность труда, заработная плата и капиталооснащенность
повышаются в одинаковыми темпами, а норма прибыли остается постоянной.
1. Гибкость и подвижность реальной заработной платы рабочего
класса, которые повышаются вместе с ростом производства на душу
населения.
2. Свободная конкуренция, которая есть непременным и
обязательным условием именно такого роста заработной платы.
4. Накопление капитала в условиях золотого столетия зависит
только от темпов технического прогресса и прироста занятого населения.
Дж.Робинсон считает, что нарушение именно этих условий является
причиной нестабильного развития капитализма.
По мнению Д. Робинсон, существует оптимальный уровень темпа
накопления капитала, который отвечает такому распределению национального
дохода, при котором рост эффективного спроса идет в ногу с ростом
производства. Слишком высокий темп накопления, по ее мнению,
обусловливает чрезмерно высокую часть прибыли в доходе и уменьшает долю
рабочего класса. В этом случае развиваются инфляционные процессы,
вследствие того, что снижение уровня жизни побуждает рабочих бороться за
повышение номинальной заработной платы с целью сохранения своего
привычного уровня жизни. Слишком низкие темпы накопления приведут к
снижению нормы и части прибыли и тем самым уменьшат стимулы
экономического роста. В экономике возникают тенденции к стагнации.
Однако тенденция к стагнации может возникнуть и в условиях слишком
высокой нормы прибыли, если эта прибыль является результатом
монополии, а не чрезмерно высокой нормы накопления.
Это только малая часть проблем, которые образовывают общее строение
теории накопления капитала Д. Робинсон. Потому что кроме долгосрочных
аспектов накопления капитала, которые представляют базис ее теории, она
включает в анализ и множество других проблем, имеющих краткосрочный
характер. В частности, она подробно анализирует роль ожиданий и
неопределенности, которые порождают циклические колебания
инвестиционной активности; значение финансов и денежной системы;
международной торговли; роль рантье и потребление из прибыли и т.д.
В 1960 г. в Лондоне вышла книга старейшего из «еретиков»
Кембриджской школы II. Сраффы «Производство товаров с помощью
товаров». К кейнсианским проблемам эта книга непосредственного
отношения не имела. Но для постксйнсианства она оказалась сильным
теоретическим оружием в критике того аспекта неоклассической теории,
который «кейнсианская революция» оставила в неприкосновенности, - ее
микроэкономической основы. Книга Сраффы, во-первых, представила
новые формальные доказательства логической невозможности и
противоречивости неоклассической теории стоимости (предельной
производительности). Во-вторых, она претендовала на решение проблемы,
которую не смог решить Д. Рикардо, а за ним и К.Маркс: Сраффа предложил
метод, с помощью которого казалось возможным найти такую цену
производства особого товара, которая в силу своей устойчивости могла стать
мерилом ценности всех других товаров.
Свою аргументацию Сраффа развивает на базе модели, которая
представляет собой натуральный межотраслевой баланс. Исходя из данной
величины заработной платы и единой нормы прибыли, он строит систему
уравнений, которые позволяют получить цены продуктов (цены производства).
Эту модель Сраффа использует для того, чтобы показать логическую
непоследовательность основных положений теории предельной
производительности:
- во-первых, что доходы производственных факторов и их
распределение возможно вывести из условий их предложения, их
«производительности»;
- во-вторых, что между соотношением производственных факторов и
их доходов существует однозначная зависимость, так что увеличению
фондовооруженности обязательно отвечает снижение прибыли
относительно зарплаты и наоборот.
Рассмотрим более подробно критику второй догмы.
Фундаментальным положением неоклассической теории есть
однозначность связи между капиталовооруженностью (то есть отношением
капитал/работа) и соотношением прибыли и заработной платы, поскольку
последние рассматриваются как стоимостное выражение предельных
продуктов капитала и работы. Меняется соотношения капитал-работа,
меняется и отношение их предельных продуктов, итак, прибыли и
заработной платы. Отсюда вывод: каждому уровню
капиталовооруженности отвечает определенная величина нормы прибыли.
Таким образом, если есть набор методов производства, которые
различаются уровнем капиталовооруженности, то при условии
максимизации прибыли выбранный метод производства будет
определяться соотношением нормы прибыли и заработной платы.
Что состоится, если это соотношение изменится? Неоклассическая
теория утверждает, что в случае увеличения отношения заработной платы к
прибыли (норма прибыли относительно падает) работа будет
заменяться капиталом, то есть происходит переход к более
капиталоемким методам производства, причем эта зависимость носит
монотонный характер.
Г. Сраффа доказывает, что это не так. Исходя из своей теории
капитала, который отражает его однородность (гомогенность) и
возможность его гибкого приспособления («желеобразность»), он
выдвигает концепцию «эффекта переключения», согласно которой
изменение нормы прибыли может делать оптимальным то один, то другой
метод производства, а следовательно, то переход к более капиталоемкому
методу производства, то возвращение к старому. «Эффект включения»
также был признан как удар по неоклассической теории.
Таким образом, работы II. Сраффы, как и Джоан Робинсон, внесли
весомый теоретический вклад в общее развитие современной
экономической мысли и, в частности, в ту антимаржиналистскую
революцию, которая то усиливаясь, то затухая, постоянно бурлит на
окраинах основного течения современной экономической мысли.

4 вопрос. Монетарное кейнсианство и обновленный

неоклассический синтез

Представители это направления посткейнсианства (оно возникло,

прежде всего, в США) выбрали другой путь. Они выступили как
поборники восстановления «искреннего» духа кейнсианськой революции,
истинного содержания его теории. Такие экономисты, как Р. Клауер, А.
Лейонхуфвуд, П.Давидсон, С. Вайнтрауб, X. Мински утверждали, что
версия кейнсианства, разработанная старшим поколением - прежде всего Е.
Хансеном, II. Самуельсоном и Дж. Хиксом, на самом деле исказила содержание
теории Кейнса и имела мало общего с тем, то он на самом деле думал и писал.
К числу основных пороков «хиксианского» кейнсианства Г. Вайнтрауб
отнес:
- упрощенный взгляд на экономику, которая может ощущать
влияние или безработицы, или инфляции, причем и то, и другое якобы может
быть поставлено под контроль противоположно направленными мерами
бюджетной и денежно-кредитной политики;
- использование в моделях величин в реальном выражении, то
есть абстрагирование от изменения цен даже после того, как инфляция
появилась в теоретическом анализе в форме «кривой Филлипса»;
- игнорирование категории «единицы заработной платы», с помощью
которой Кейнс старался измерять экономические величины в своей теории;
- игнорирование факторов неопределенности, риска, и несовершенства
информации как важной категории, которая определяет инвестиции в
капиталистическом обществе;
- абстрагирование от денежного фактора, а также от проблемы
распределения и в связи с этим - разрыв между макроэкономической и
микроэкономической теориями;
- интерпретация теории Кейнса как частного случая теории равновесия,
что открыло путь к неоклассическому синтезу;
- привычка смотреть на теорию Кейнса как на статическую, в то
время как в основе своей - это «динамическая теория».
 Определенной вехой в развитии этого нового подхода была
опубликованная в 1965 работа американского экономиста Р.Клауера
«Кейнсианская контрреволюция: «критическая оценка». В отличие от
ортодоксального кейнсианства, которое трактовало ее как «теорию
равновесия в условиях неполной занятости», как частный случай
классической теории общего равновесия, Р. Клауер доказывал, что теория
Кейнса – это, прежде всего, теория неравновесия. Это теория, которая
описывает экономику, стремящуюся не к восстановлению равновесия (даже с
неполной занятостью), а к постоянному избеганию его. Данное свойство
экономической системы он выводил из несовершенства информации, из
расхождений ожидаемых и фактических величин, и их способности вызвать
цепные реакции в экономике и непрерывно нарушать ее равновесное
состояние. Свою теоретическую концепцию Клауер базировал на так
называемой «гипотезе двойственного решения», согласно которой следует
различать воображаемый, теоретически прогнозируемый прирост спроса, и
«эффективный», то есть реально существующий прирост спроса. Величина
первого определяется со стороны потребителей (домашних хозяйств)
исходя из равновесных цен, которые существуют в экономике полной
занятости. Однако, в условиях неопределенности и несовершенства
информации такого равновесного состояния экономика может и не
достигнуть. Тогда, «воображаемые» доходы для многих могут оказаться
ниже реальных, так что эффективный спрос окажется меньше
«воображаемого». Такое отклонение от долгосрочного равновесия благодаря
мультипликационным процессам распространяется и на всю экономику. Более
того, производители будут получать верные ценовые сигналы, которые вызовут
соответственно неправильные реакции. Последние будут усиливать процесс
отклонения от состояния равновесия с полной занятостью. Даже снижение
зарплаты в этих условиях не приведет к увеличению эффективного спроса, а
занятость будет сокращаться. В условиях «неравновесия с неправильными
ценами» процесс приспособления, то есть восстановления равновесия, зависит
от динамики доходов, а не от относительных цен, как это и утверждал Кейнс.
Таким образом, потребительскую функцию, которую Кейнс связывал с
«основным
 психологическим законом», Клауер связал с недостоверностью
рыночной информации и дал ей другую интерпретацию, а именно - как
«процесса, который ограничивается доходом».
Интерпретация Клауера получила дальнейшее развитие в работе
другого американского экономиста А. Лейонхуфвуда. А. Лейонхуфвуд
решительно объявил, что стандартная интерпретация теории Кейнса (теория
расходов-прибылей-расходов) не только не развила, а и отвергла главные
элементы его теории.
В интерпретации Лейонхуфвуда теория Дж. Г. Кейнса представляет
собой не статическую теорию «равновесия с неполной занятостью», а
динамическую по своей сути «теорию макроэкономического
приспособления к нарушению экономического равновесия».
Много внимания в книге Лейонхуфвуда отводится роли процентной
ставки, ее влияния на инвестиции и в этой связи - значению кредитно-
денежной политики.
Он подчеркивает, что у Кейнса недостаточность инвестиций
обуславливается не тем, что инвестиции слабо реагируют на изменение
процента, а тем, что неэластичен сам процент. Вот почему у него большое
значение имела проблема снижения ставок процента, особенно в
долгосрочной перспективе. Но раз так, то Кейнс не мог возражать против
эффективности монетарной политики вообще.
Автор приходит к выводу: органы, которые регулируют денежное
обращение, должны использовать свой инструментарий не для того, чтобы
противодействовать любому временному изменению экономических условий
и занятости, а для того, чтобы поддерживать процентную ставку на уровне ее
«естественной нормы». Это будет служить основой стабильности
экономики в долгосрочной перспективе. (Вывод почти монетаристский, если
не учитывать то важное обстоятельство, что для монетаристов решающее
значение имеет стабильный рост денежного предложения, а не
стабильность естественного уровня процентной ставки.)
Интерпретация теории Кейнса Клауером и Лейонхуфвудом вызвала
значительные споры и оказала большое влияние на дальнейшее развитие
экономической мысли Запада.
В конце XX ст. это направление посткейнсианства активно развивалось
такими представителям «нового» кейнсианства, как Дж. Тейлор, Дж. Стиглиц
и др.
 Современное посткейнсианство продолжает теоретические поиски
тех параметров экономической системы, которые позволили бы
осуществлять стабилизационную политику, то есть такую политику, что
как и прежде давала бы сохранение постоянного уровня занятости, но
одновременно носила бы антиифляционный характер. Ортодоксальным
кейнсианцам решать эту задачу было легче - они разделяли эти две цели во
времени. Нынешние ставят перед собой куда более сложные и
противоречивые задачи.
Инфляция - вот проблема, которая стала темой первостепенной
важности не только для монетаристов, но и для современного кейнсианства.
В анализе этой проблемы (и это характерно именно для посткейнсианства)
большое влияние приписывается как факторам, которые определяют
процессы ценообразования на разных рынках, так и денежным аспектам
развития экономики.
Что касается процессов ценообразования, то в этих вопросах
позиции кейнсианцев во многом схожи с позициями современного
институционализма: проблему негибкости цен и заработной платы они
связывают с существованием монопольных рынков, включая рынок труда.
Основой стойкого инфляционного процесса многие из них считают спираль
«цены - зарплата».
Параллельно широкой сферой дополнительных интеллектуальных
усилий посткейнсианцев стал анализ денежного спроса и предложения, а
также финансовых рынков в целом и их влияния на экономическую
нестабильность и инфляцию. Определенное влияние на этот аспект
исследований посткейнсианцев оказал и монетаризм. Однако этот анализ у
посткейнсианцев базируется на других предпосылках и
 приводит к другим выводам, чем у монетаристов. Монетаризм признал
неизбежность циклических реакций капиталистической экономики. Но их
причину он усматривает в нестойкости денежной политики центральных
банков, направленной, согласно кейнсианским рецептам, на стабилизацию
экономической конъюнктуры. Ее результат - нестойкость денежного
предложения - вот источник циклических колебаний экономики согласно
монетаристской теории.
Наоборот, кейнсианцы усматривают источник экономической
нестабильности в особенностях формирования денежного спроса. Именно
последний есть неустойчивым, считают они. Его объем зависим от
постоянных изменений «портфеля активов», субъективные оценки которых
меняются под влиянием разных факторов, начиная от государственной
политики и заканчивая факторами неопределенности и несовершенства
информации. Одним из авторов подобного « портфельного подхода» к анализу
нестойкости денежной экономики полагает Дж. Тобин. В этой же связи можно
вспомнить и о теории финансовой нестойкости капиталистической
экономики другого американского экономиста - X. Мински.
Заметим, что все современные теоретические дискуссии вокруг
кейнсианской теории фокусируются вокруг целей и средств
макроэкономической политики.