Тема лекции: «Защитные механизмы»

Никакой список защит не может считаться полным. Он выбран и

описан Н. Мак-Вильямс по 2 критериям: 1) частота упоминания в литературе;
2) соотносимость с типами личности, о которых она говорит в своей работе
«Психоаналитическая диагностика».
Все виды защит она подразделяет на 2 варианта:
 Первичные (примитивные) защитные механизмы;
 Вторичные (высшего порядка) защитные механизмы.
Обратимся к рассмотрению первичных механизмов защиты. К ним она
относит такие защиты, как примитивная изоляция; примитивная идеализация
(и обесценивание); проекция, интроекция, и проективная идентификация;
всемогущий контроль.
Первичные (примитивные) защитные механизмы
Примитивная изоляция (уход во внутренний мир)
Когда младенец перевозбужден или расстроен он попросту засыпает.
Психологический уход в другое состояние сознания – это автоматическая
реакция, которую можно наблюдать даже у крошечных детей. Взрослый
вариант – это изолирование от социальных межличностных контактов и
замещающих напряжение, происходящее от взаимодействия с другими,
стимуляцией, исходящей от фантазий их внутреннего мира. Склонность к
использованию химических веществ также может рассматриваться как
изоляция (алкоголь, наркотики).
Существует конституциональная предрасположенность к такому
способу реагирования, обычно это очень чувствительные дети. У
конституционально чувствительных людей развивается богатая внутренняя
фантазия, а внешний мир они воспринимают как проблематичный и
эмоционально бедный. Склонность к изоляции может усиливаться из-за
излишнего вторжения в мир ребенка родителями. Человек, который таким
образом реагируют на тревогу, называют шизоидным.
 Очевидный недостаток ее состоит в том, что человек выключается из
активного решения межличностных проблем. Люди, имеющие с ним дело не
знают, как получить от него какую-либо эмоциональную реакцию. «Он
просто возится с пультом телевизора и ничего мне не отвечает» - типичная
жалоба. Такие люди испытывают терпение тех, кто их любит, сопротивляясь
общению на эмоциональном уровне. Ему трудно помочь и терапевту, так как
он уклоняется от стремления терапевта общаться с ним на более
эмоциональном уровне, демонстрируя безразличие. До него трудно
«достучаться».
Главное достоинство изоляции в том, что убегая от реальности, человек
ее не искажает. Он находит успокоение не в непонимании мира, а в удалении
от него. Поэтому они могут быть удивительно восприимчивыми, нередко к
большому изумлению тех, кто их знает. Не выражая собственные эмоции,
они могут легко разбираться в эмоциях других
На здоровом полюсе этого континуума - это люди креативные и
одаренные (художники, писатели, философы, ученые-теоретики,
религиозные мистики), чья отстраненность дает возможность
неординарному видению мира.
Примитивная идеализация (и обесценивание)
Она подразумевает фантазии о том, что кто-то нас может защитить от
всех жизненных неурядиц. Малыш горячо верить, что мама и папа могут
защитить его от всех жизненных опасностей. Становясь старше мы забываем
насколько пугающим было первое столкновение с жизненными реалиями,
где есть болезни, смерти, неудачи и т.д. Ребенок, который во время болезни
наивно полагает, что если придет мама домой, то она обязательно вылечит.
Единственный способ защитить себя от страхов у ребенка – это вера в то, что
кто-то какая-то благодетельная всемогущая сила обеспечит защиту.
Фактически этим способом является желание верить, что люди, правящие
миром боле мудры и могущественны, чем есть на самом деле. И мы
отказываемся верить, что они тоже слабые человеческие существа и что мы
выдаем желаемое за действительное.
Убежденность маленьких детей в нашем всемогуществе и благо и
бедствие. Подуем на рану - и боль пройдет. Остановить дождь мы не можем,
но дети хотят и верят.
Нормальная идеализация является существенным компонентом зрелой
любви. И появляющаяся в ходе развития тенденция деидеализировать и
обесценивать тех, от кого мы зависели в детстве, тоже нормальный процесс
сепарации и индивидуации.
Задача взрослого человека стоит в том, чтобы видеть родителя живым
человеком, а не идеальным объектом. Однако у некоторых людей и во
взрослом состоянии сохраняется данный способ реагирования на страх. Они
пытаются сохранить свою целостность путем слияния с другим, к кому они
привязаны, кто, по их мнению, всемогущ, и бесконечно благосклонен к ним.
Собственные несовершенства в связи с эти переносятся особенно
болезненно, чувство вины и стыда за свои несовершенства, единственное
лекарство – это слияние с идеализируемым объектом. Более проблематичным
оно предстает в таких феноменах как «собственный любовник совершеннее»,
«гуру непогрешим», «школа самая лучшая», «вкус безупречен» и т.п. В 1978
в Гайане 900 человек выпили цианистый калий, предпочтя суицид
признанию того факта, что их лидер Джим Джонс оказался не на высоте.
В целом, чем более зависим человек, тем более он склонен к
идеализации.
Если человек строит свою жизнь так, что создается впечатление, что он
стремится ранжировать все аспекты человеческого бытия в сравнении с
несовершенными альтернативами, а также он мотивирован поиском
совершенства – как через слияние с идеализированными объектами, так и
через совершенствование собственного Я – мы рассматриваем его как
нарциссического. Так, потребность постоянно заново убеждаться в своей
привлекательности, силе, известности, значимости для других (в своем
совершенстве) обусловлена зависимостью от этой защиты. Самооценка у
людей, чья личность построена на примитивной идеализации, искажается
идеей, что любить самого себя можно только постоянно
совершенствуясь.
Примитивное обесценивание – неизбежная оборотная сторона
потребности в идеализации. Поскольку в жизни нет ничего совершенного,
архаические пути идеализации неизбежно ведут к разочарованию. Чем
сильнее идеализируется объект, тем сильнее его обесценивание. Чем больше
иллюзий, тем сильнее крушение. Терапевту трудно работать с такими
пациентами. Это сковывает терапевта: эта роль соблазняет отрицать свое
неведение, с пренебрежением отвергать скромную помощь и заставлять
думать, что речь должна идти только о наивысших результатах.
В повседневной жизни аналогией может служить мера гнева, которая
обрушивается на того, кто казался таким многообещающим и не оправдал
ожиданий. Некоторые люди всю жизнь занимаются тем, что в повторных
циклах идеализации и обесценивания сменяют одни отношения другими.
Каждый раз они воспринимают нового партнера как идеал, вместо того,
чтобы понимать, что это обычный человек. Модификация этой защиты –
основная цель терапии, так как это вредно и для тех, кто их любит и для них
самих.
Проекция, интроекция, и проективная идентификация.
Проекция и интроекция – 2 стороны одной психологической защиты.
Обе они отражают недостаточность психологического разграничения
собственной личности и окружающего мира.
Проекция – это процесс, в результате которого внутреннее ошибочно
воспринимается как приходящее извне. В своих благоприятных и зрелых
формах служит основой эмпатии. Для того, чтобы воспринять чужую боль
или радость мы должны опираться на собственный эмоциональный опыт.
Проекция в своих пагубных формах несет опасное непонимание в
межличностных отношениях. В тех случаях, когда спроецированные позиции
серьезно искажают объект, или его содержание состоит из отрицаемых в себе
негативных аспектах собственного Я, тогда возникают серьезные проблемы.
Если людям приписывают зависть, ненависть, предубежденность или
преследование (эти качества чаще всего игнорируются у себя и
приписываются другим), они обычно платят тем же. Если для человека это
основной способ понимания и приспосабливания к жизни, можно говорить о
параноидном характере.
Интроекция – это процесс, в результате которого идущее извне
ошибочно воспринимается как идущее изнутри. В благоприятной форме
ведет к примитивной идентификации с другим.
В не столь благоприятном варианте примером может служить
идентификация с агрессором. Я сам наношу себе удары.
Другой путь связан с горем и его отношением к депрессии. Когда мы
кого-то любим мы интроецируем его в наш внутренний мир. И когда он
исчезает их нашей жизни, мы как будто бы теряем часть себя, не только
окружающий мир стал беден, но и мы сами уменьшились, какая-то часть
нашего собственного Я умерла (например, потеря дорогого и близкого нам
человека, сопровождается чувством вины и утратой части мира). Чувство
пустоты начинает доминировать в нашем внутреннем мире. Кроме того мы
пытаемся воссоздать присутствие объекта, не отпуская его и стремимся
ответить на вопрос, в результате какой ошибки это произошло (чувство
вины). За этим кроется бессознательная надежда, что поняв ошибку, мы
сможем вернуть его. Если человек не в состоянии отделиться от любимого
существа, образ которого им интроецирован, он не может эмоционально
переключиться на других людей. И будет продолжать чувствовать себя
недостойным, истощенным и потерянным. Например, девушка, которая не
может выстроить отношения с молодыми людьми, так как слишком зависима
от мнения родителей по поводу очередного избранника и чувствует себя
постоянно виноватой перед ними за неудачный с их точки зрения выбор.
Людей, систематически, использующих интроекцию для уменьшения
тревоги и сохранения целостности собственного Я путем удержания
психологических связей с неудовлетворительными объектами ранних лет
жизни, можно назвать депрессивными.
Всемогущий контроль.
Формирование идеи собственного всемогущества является
нормальным в процессе развития личности. На инфантильной стадии
фантазия обладания контролем над миром нормально (ребенка, которого
укрыл родитель, переживает это на довербальной стадии развития как то, что
он сам обеспечил себе это тепло). По мере взросления этот образ
собственного всемогущества трансформируется в идею вторичного
всемогущества - Всемогущим становится взрослый, ухаживающий за
ребенком. И, в конце концов, по мере взросления ребенок смиряется с тем
неприятным фактом, что ни один человек не обладает неограниченными
возможностями. Большинство аналитиков полагает, что предпосылкой
развития зрелой взрослой личности является защищенный на первых порах
ребенок (ребенок, о котором всерьез заботились).
Некоторый здоровый остаток этого инфантильного чувства
сохраняется в нас на протяжении жизни и поддерживает чувство
компетентности и жизненной эффективности. Если нам удалось чего-то
достичь, что-то преодолеть, мы испытываем «пиковое» чувство. Удача,
выигрыш в азартной игре дает переживание собственного всемогущества.
Убежденность (американский вице-президент Кели) в том, что можно
достичь абсолютно всего, если твердо решить и стоять на своем, являясь
элементом американской идеологии, не выдерживает никакой критики с
точки здравого смысла. Используется в психологических технологиях:
«Важно только захотеть», «Вы недостаточно желаете этого», «Вы все
сможете», «Визуализируйте свои желания», «Составьте коллаж Ваших
желаний и все получится» и т.д. Все это вредоносные для человека
последствия данной защиты. Эта убежденность порой играет мощную
позитивную роль самоактуализирующегося вымысла.
 У некоторых людей потребность испытывать чувство всемогущего
контроля и интерпретировать, происходящее с ними как результат их
неограниченной власти над реальностью, непреодолима. Если личность
организуется вокруг поиска и переживания удовольствия от ощущения, что
она может эффективно проявлять и использовать собственное
всемогущество, в связи с чем все этические и практические соображения
отходят на второй план, эта личность рассматривается как психопатическая
(социопат, антисоциальная).
Социопатия и криминальность – это понятия пересекающиеся, но
не идентичные. Многие люди, редко нарушающие закон, могут быть
мотивированы такой защитой как всемогущий контроль. Они используют
сознательную манипуляцию другими как базовый способ избегания
тревоги и поддержания самоуважения.
«Перешагивать через других» – вот основное занятие и источник
удовольствия для таких индивидов. Их часто можно встретить там, где
требуется хитрость, любовь к возбуждению, опасность и готовность
подчинить все интересы главной цели – проявить свое влияние. Эти люди
проявляются, например, на ключевых позициях в бизнесе, где требуется
рисковать, а также в политической системе (фильм «Плутовство»), армии, в
сектах, в рекламе, везде, где много власти в чистом виде.

Обратимся к анализу защит высшего порядка или вторичных. К ним Н.

Мак-Вильямс относит следующие варианты: репрессия (вытеснение);
регрессия; изоляция; интеллектуализация; рационализация; морализация;
компартментализация (раздельное мышление).

Вторичные (высшего прядка) защитные механизмы

Репрессия (вытеснение).
Она была одной из первых, что привлекли внимание Фрейда и сегодня
она имеет давнюю историю психоаналитического и эмпирического
исследования. Суть репрессии – мотивированное забывание или
игнорирование. Фрейд писал, что «суть репрессии состоит в том, то нечто
просто удаляется из сознания и удерживается на дистанции от него». Если
внутренний расклад или внешние обстоятельства слишком огорчительны или
способны привести человека в замешательство, то возможно их намеренное
отправление в бессознательное. Не все трудности, связанные с
воспоминанием представляют собой репрессию, а лишь те, когда очевидно,
что мысль, чувство или восприятие чего-либо становится неприемлемым для
осознания своей способности причинить беспокойство. Другие недостатки
внимания и памяти могут быть вызваны токсическими и органическими
причинами или же просто умственным отбором важного от неважного.
Пример: опыт такого насилия и зверств, когда жертва ничего не может
вспомнить. Военные неврозы, когда жертвы не были способны вспомнить
конкретные шокирующие, причиняющие боль жизненные события, но
находятся при этом под давлением назойливых вспышек воспоминаний о
них. Позднее термин применялся больше по отношению к идеям,
продуцируемым внутри, чем по отношению к травме. Репрессия – это
средство с помощью которого ребенок в детстве справлялся с пугающими
или неосуществимыми желаниями (например, на эдипальной стадии
развития ребенок желал уничтожить одного из родителей). Постепенно он
научается отсылать эти желания в бессознательное.
Неклиническим примером может служить то, что Фрейд называл
«психопатология» обыденной жизни. Это механизм нам необходим для
выживания в процессе развития. Если некто постоянно осознает весь свой
арсенал импульсов, чувств, воспоминаний, фантазий и конфликтов, то будет
им затоплен.
Как и другие бессознательные защиты, репрессия начинает создавать
проблемы тогда, когда
 она не справляется со своей функцией (например, надежно
удерживать беспокоящие мысли вне сознания так, чтобы человек
 спокойно мог заниматься делом, приспосабливаться к
реальности);
 стоит на пути определенных позитивных аспектов жизни
(например, женщина, имеющая в опыте сексуальное насилие,
формирует представление о мужчинах как угрожающих
объектах ( установка «Все мужчины такие – козлы, сволочи,
насильники»), в результате чего, она не может установить
доверительные тесные теплые человеческие и сексуальные
отношения.
Данный вид защит считается присущим истерической личности.
Репрессия является результатом тревоги, которую испытывает человек.
Но в тоже время сама репрессия может стать причиной тревоги. Это явление
получило название «невротический парадокс», где попытка подавить одну
тревогу вызывает новую. Эмоционально здоровый человек может стоять
перед витриной ювелирного магазина, восхищаться изделиями и спокойно
фантазировать о том, как их украсть, а невротик, посмотрев на витрину
убегает от нее. Репрессия лежит в основе всех, выделенных далее защит.
Именно с ней имеет дело психотерапевт.
Регрессия.
Регрессия – это скатывание в детское состояние или возвращение к
знакомому способу действия, когда был достигнут новый уровень
компетентности.
Практически каждый человек, находясь в состоянии сильной
усталости, начинает хныкать. Каждый родитель наблюдал, как его ребенок
соскальзывает к прежним привычкам в том или ином состоянии. Например,
ребенок, который в конце второго года жизни начал ходить и провозгласил
свою независимость от матери, возвращается обратно и прячется у нее под
юбкой в присутствии других. Это универсальная тенденция, присущая
каждому из нас. В каких-то сложных жизненных ситуациях мы, особенно в
лоне семьи можем на время превратится в маленькую девочку или
маленького мальчика. Очень часто это происходит в ходе терапии, когда
вдруг пациент преображается и превращается удивительным образом в
ребенка. Пациент, который набрался мужества для того, чтобы вести себя
по-другому с терапевтом (признать негативные чувства в отношении
терапевта, изменить расписание) будет часто возвращаться в прежнему
образу мыслей и действий. Это может вызывать раздражение. Это похоже на
взаимодействие родителя с ребенком, который уже научился ложиться спать
самостоятельно, но вдруг снова начал наносить визиты в родительскую
спальню в 3 часа ночи. То же и в бизнесе: сотрудник, который уже освоил
новый вид деятельности, прошел адаптационный период, вновь и вновь вдруг
начинает демонстрировать поведение не справляющегося с
профессиональными трудностями ребенка.
Для классификации данного процесса как защитного он должен быть
бессознательным. Мужчина, хлопающий глазами и смотрящий на жену как
только была достигнута более высокая степень близости; женщина, которая
впадает в роль маленькой девочки, а 5 минут назад была вполне зрелая
женщина.
Формой регрессии может служить – уход в болезнь как реакция на
сильный стресс. У многих при этом не диагностируется никакая болезнь, а
при этом они чувствуют себя очень плохо и укладываются в постель. Она
никогда не осознается, а, если и осознается, то называется симуляцией и
может причинять страдании и самому человеку и тем, кто рядом с ним. Этот
вариант регрессии еще называют соматизацией.
Некоторые ипохондрики используют регрессию для того, чтобы
находится в роли слабого – самый ранний способ преодоления жизненных
трудностей. Терапевт должен обладать сверхчеловеческим тактом и
терпением, тем более что болезнь всегда имеет вторичные выгоды (такому
человеку оказывают внимание и многое прощают).
Когда регрессия определяет чью-то стратегическую линию
преодоления жизненных трудностей, этот человек может быть
охарактеризован как инфантильная личность (данная категория ушла из
обихода, но многими используется). Такой человек ждет от терапевта
готовых решений, даже не предпринимая попытки включится в решение
собственных жизненных трудностей. «Скажите, что мне делать, я ведь сам не
знаю» - типичный ход клиента в отношении терапевта. Большую роль в
инфантилизацию детей вносят родители, при этом жалуясь на
несамостоятельность ребенка (пример, клиентка, которая полагает, что мама
лучше знает какой спутник жизни больше подходит дочери и в результате
выходит замуж фактически, не зная человека, а результат - развод).
Изоляция.
Изоляция – это отделение чувств от понимания. Это способ защиты от
страха и других болезненных переживаний. Она весьма разнообразна: хирург
не сможет эффективно работать, если будет эмпатично настроен на больного
или на свое собственное отвращение, разрезая кого-то; генерал не сможет
разрабатывать схему сражения, если у него пред глазами ужасы войны.
Милиционер не сможет расследовать преступления, связанные с насилием,
если у него не будет присутствовать хладнокровие. Если психолог МЧС
излишне чувствителен, то он не сможет выдержать столкновение с
человеческим горем.
Жертвы Холокост описывают ужасы отстраненно и «деревянно».
Клиентка не признает наличие чувств к ушедшему от нее мужу, так как их
наличие слишком болезненно.
Будучи очень важной защитой в плане адаптации в экстремальных
ситуациях, она может быть неэффективной в других. При этом из опыта
удаляется не все, а лишь его эмоциональное значение.
Изоляция может стать центральней защитой и при отсутствии травмы
– в результате наложения темперамента и определенного стиля воспитания.
Все мы знаем людей, у которых нет эмоционального отклика на вещи,
которые у большинства вызывают сильные эмоции. Такие люди
провозглашают изоляцию добродетелью и идеализируют состояние,
выражающее только рациональный интерес. Это подпитывает и наша
культурная традиция. Жуткий случай из реальной жизни в 90-х годах:
учащиеся одной из гимназий в Подмосковье спокойно наблюдали за
горящим одноклассником из научного интереса, утверждая при опросе
милиции, что их интересовал процесс горения.
И последнее, изоляция лежит в основе таких защит как
рационализация, интеллектуализация и морализация.
Когда первичной защитой становится изоляция и человек придает
большое значение рассуждениям и недооценивает чувства, то такую
структуру характера называют обсессивной.
Интеллектуализация.
Это более высокий уровень изоляции аффекта от интеллекта. Человек,
использующий изоляцию обычно говорит, что не испытывает чувств, а,
использующий интеллектуализацию, разговаривает по поводу чувств, но так,
что у слушающего создается впечатления отсутствия эмоций. Человек
рассказывает о себе бесстрастно как о сводке погоды. Например: «Ну, да я
естественно сержусь по этому поводу». Брошенное мимоходом оно
предполагает, что сама мысль о чувстве приемлема для человека, но его
выражение заблокировано.
Интеллектуализация сдерживает обычное переполнение эмоциями.
Когда человек может действовать рационально в эмоционально заряженной
ситуации, то обычно это говорит о силе Эго и в данном случае защита
эффективна (например, в стрессовой ситуации). Однако проблемы возникают
тогда, когда человек не способен оставить эту защиту в ситуациях этого не
требующих. Таких людей обычно считают не искренними. Секс,
добродушное поддразнивание, проявление артистизма у таких людей
заблокированы или ограничены.
Рационализация.
Способ защиты, основанный на том, чтобы найти причину всему, что
сделал или собираешься сделать.
 Рационализация может проявляться в любой из 2 видов игр.
1 игра – когда нам не удается получить, то, что мы хотим и делаем
вывод, что не так уж и хотелось («Зелен виноград» по басне Эзопа «Лиса и
виноград»). Например, дом, который мы не можем себе позволить, но
говорим знакомым, что он слишком велик для нас.
2 игра – происходит что-то плохое, а мы делаем вывод – не так уж это
и плохо («сладкий лимон»). Ну и хорошо, это был полезный опыт. Девушка,
столкнувшаяся с насилием, утверждает, что это было полезно, так как теперь
у нее есть такой опыт.
Чем человек умнее и способнее к творчеству, тем лучшим
рационализатором он является. Защита работает доброкачественно, если
позволяет наилучшим образом выйти из трудной ситуации с минимумом
разочарований. Однако она имеет и слабую сторону. Все в жизни может быть
рационализировано. Например, родитель бьет ребенка, объясняя это ему тем,
что это для его же блага. Человек, сидящий на диете, говорит, что это для
здоровья, а на самом деле подпитывает свое тщеславие. Женщина, сидящая
на диете, говорит, что это для себя, когда на самом деле для других. Важно
видеть истинную причину, мотивировку своих поступков. Это делает жизнь
более зрелой и интегрированной.
Морализация.
Между рационализацией и морализацией существует разница. Когда
человек рационализирует, он ищет приемлемые с разумной точки зрения
оправдания для выбранного решения. Когда же морализирует, он ищет пути
для того, чтобы чувствовать, что он обязан следовать в данном направлении.
Рационализация перекладывает то, что человек хочет на язык разума, а
морализация направляет эти желания в область оправданий и моральных
обязательств. Там, где рационализатор говорит «спасибо за науку» (я
благодарен родителям, что они меня били, правильно они это делали – я
плохо себя вел), морализатор будет настаивать на том, что это формирует его
характер.
 Например, Гитлер оправдывал свои ужасные фантазии тем, что за ним
следовало большое число приверженцев его взглядов. Он утверждал, что
уничтожение евреев, гомосексуалов и цыган необходимо для этического и
духовного улучшения человеческой расы.
На менее катастрофическом уровне, человек защищает свою
склонность всех и вся критиковать тем, что обязанность, например,
руководителя быть откровенным по отношению к неудачам подчиненного. В
морализации можно усмотреть действие Супер-Эго, обычно ригидного и
наказующего.
Психотерапевту с морализатором обычно очень трудно работать.
Компартментализация (раздельное мышление).
Это интеллектуальная защита, функция которой заключается в том,
чтобы разрешить 2-м конфликтным состояниям сосуществовать друг с
другом без осознания запутанности, вины, стыда, тревоги. Это разрыв между
мысленными установками. Когда кто-то использует раздельное мышление,
он придерживается 2-х или более идей, отношений или форм поведения,
конфликтующих друг с другом, без осознания этого противоречия.
Например, женщина, не могущая иметь детей, считает себя неполноценной,
однако в отношении другой женщины со схожей проблемой у нее такого
мнения нет.
Обыденными примерами является одновременно вера в правило
золотой средины и стремление к совершенству; признание важного значения
коммуникации в разрешении конфликтов и в то же время отстаивание своего
нежелания говорить с кем-либо (например, испытывая сложности с мужем,
женщина утверждает, что говорить с ним бесполезно, он не захочет).
В более патологическом варианте – это большие гуманисты в
общественной сфере, с одной стороны, проявляющие жестокость в
обращении с собственными детьми, с другой стороны. Пример –
проповедник, который на словах против греха, но сам его совершает.
 Это можно стать защитой, когда обе составляющие доступны
осознанию. При попытке конфронтации с ними, человек будет их
рационализировать.