МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ, СПОРТА И МОЛОДЕЖИ

ЛУГАНСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ

ГОУК ЛНР «ЛУГАНСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ
КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВ ИМЕНИ М. МАТУСОВСКОГО»

Факультет социокультурных коммуникаций

Кафедра рекламы и PR-технологий

Курсовая работа по дисциплине «Теория коммуникации»

Тема: «Монологическая коммуникация в тоталитарном обществе».

Выполнил(-а) студент(-ка) группы СКР-2,

обучающийся (-аяся) по специальности
«Реклама и связи с общественностью»,
Чистяков А.Е

Научный руководитель: доцент кафедры рекламы

и PR-технологий, канд.филос.наук, доцент
Левченкова Ольга Борисовна,
_______________________________
(личная подпись)

Луганск 2021
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение.........................................................................................................3

1. Понятие и сущность монологической коммуникации в нашем

обществе…………………………………………………………………………...6

2. Тоталитаризм как механизм управления обществом........................9

3. Контроль общества при помощи монологической коммуникации в

обществе с тоталитарным режимом....................................................................24

Вывод............................................................................................................29

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ...........................................................................30

2
 ВВЕДЕНИЕ
В современном обществе человеку попросту никак не обойтись без
коммуникации между представителями своего вида. Буквально вся наша
жизнь зависит от социума, а тот, кто живет отдельно от него, с большой
вероятностью станет одичалым и будет только издалека походить на
человека, ведь с самого раннего возраста человек имеет способность
мимикрировать под окружающих его существ.
Буквально во всем нашем окружении мы видим коммуникативные
знаки, указывающие нам на то, как следует себя вести, что следует делать в
той или иной ситуации, либо в том или ином обществе. По большей части эти
знаки имеют нативную суть и только пытаются указать нам на верный путь.
Но так было не всегда.
Человек с самого своего появления взаимодействовал с окружающим
его миром. С развитием индивида, развивалось и его мышление, и человек
начал коммуницировать с остальными представителями своего вида, но на то
время классифицировать это как «общество» не представляется возможным.
Люди в то время были разобщены и редко встречались группы, которые
превышали 5-10 человек. Но со временем человек развивался все сильнее и
его коммуникативные способности стали на порядок выше, что позволяло
нашему виду собираться в группы куда более обширнее. И название такой
группы – человеческое первобытное стадо (праобщина). В такой группе
человек занимался коллективным собирательством, охотой, она характерна
первым появлением главного человека, ведущего за собой все стадо (вожак),
но четкой иерархии выделено не было. Со временем половые связи между
представителями одного стада были запрещены и заменены на половые связи
с представителями других коллективов.
Так, благодаря взаимодействию разных групп, стадо начало
расширяться и превратилось в род. Дальше, с развитием коллективизации и
переходом от собирательного образа жизни к производственному
(неолитическая революция Х–VIII тыс. до н.э.), появилась родовая община. В

3
такой социальной организации взаимоотношения регулировались
некоторыми правилами. А управление родовой общиной осуществлялось
старейшиной и советом. Старейшина избирался всеми членами рода, а совет
состоял из опытных старейших членов рода. На время войн избирались
вожди, из членов рода, отличавшиеся смелостью и силой.
Более сложной формой социальной организации, чем родовая община,
были племена и союзы племен.
Племя представляло собой объединение нескольких родов, связанных
кровнородственными отношениями и общей территорией. Совместное
освоение территории и потребность в ее защите заставляли роды
объединяться.
Вполне естественно, что поначалу вождем становился самый сильный в
племени, а позднее — наиболее опытный организатор. Старейшины являлись
как бы вождями мирного времени и избирались, как явствует из их названия,
среди самых старших членов племени, как обладавших самым большим
жизненным опытом. В соответствии с типологией лидерства М. Вебера
подобный тип лидерства можно считать рациональным — вожди избирались
в соответствии с их опытом, квалификацией и оценивались по качеству
исполнения ими обязанностей.
Мало стать вождем нужно еще и удержать свое место. Но что делать,
если община усомнилась в своем решении и потребует заменить его на более
подходящего, по их мнению, кандидата? Выбор оставался только один – все
время поддерживать свой имидж и не давать ни малейшего шанса усомниться
в себе, как в сильном лидере.
Главным инструментом в этом стала религия, сдвинувшая роль силы и
опыта с места основополагающих факторов выбора вождя. Теперь вождь –
это не просто орудие, вождь, это связь простых смертных с богами.
Вождь использовал религию, веру людей в сверхъестественное для
создания имиджа, убеждая соплеменников в наличии у него

4
сверхъестественных возможностей, что же касается старейшин, то они
укрепляли свое положение с помощью других методов.
Они основывали власть на обладании информацией: накоплении
жизненного опыта, памяти о предках, знании обычаев, норм и правил,
соблюдение которых гарантировало сохранение равновесия в мире и
процветание племени.
Таким образом, племенные лидеры при поддержке религии продолжали
развивать «корпоративную культуру», занимаясь ритуальным
строительством, проводя коллективные массовые церемонии и праздники и
укрепляя собственный культ, создавая все новые символы и атрибуты власти.
Со временем власть одного человека крепчала и могла перейти в фазу культа
личности, что является основой для тоталитарного режима правления.
При культе личности человек сам решает отдать себя полностью
своему идолу и его целям, конечно не без «промывки мозгов», идолом может
быть как умерший человек, так и ныне живущий, но когда идол умирает
количество последователей со временем уменьшается и идея умирает, но
бывают и исключения. Роль культа личности играет большое значение в
построении тоталитарного режима. Когда человек становится «у руля»
страны и хочет ей управлять «железной рукой», нужны последователи,
которые могут за тебя убить, либо даже отдать свою жизнь, что и
подразумевает под собой культ личности.
С культом личности и его роли при тоталитарном режиме мы
разобрались. Теперь уже перейдем к самому тоталитаризму. Тоталитари́зм
(от лат. totalis «весь, целый, полный» ← totalitas «цельность, полнота»[1][2]) –
политический режим, подразумевающий абсолютный (тотальный) контроль
государства над всеми аспектами общественной и частной жизни. То есть,
при тоталитарном режиме управления всеми аспектами жизни без
исключения управляет государство. Свобода в таком плане полностью
отсутствует: либо отдай свою жизнь на благо государства, либо ссылка в
Сибирь.

5
 Вглядываясь в призму времени, мы имеем эмпирическое представление
о тоталитарном режиме и можем осознать все его плюсы и минусы. В
голову, в первую очередь, конечно же, приходят гиганты СССР и 3 рейх
(нацистская Германия). На первый взгляд, отличий практически нет: у обеих
стран тоталитарный и диктаторский режимы правления, ярко выраженный
культ личности, оба правителя убивали, либо же ссылали свое же
инакомыслящее население дабы избежать препятствий в продвижении своей
идеи.
Но на этом сходства заканчиваются. И главные отличия состоят в самой
идеологии государства и самому пути построения своего государства,
воплощения своей идеи. В СССР – Сталинизм – это цельная, очень жесткая
идеология, которая охватывала все сферы духовной жизни общества.
Согласно этой схематичной идеологии, люди являлись простыми
«винтиками» государственной машины, в 3 рейхе – Национал-социализм,
который объявлял своей целью создание и утверждение на достаточно
обширной территории расово чистого государства т. е. «арийской расы»,
имеющего всё необходимое для благополучного существования на
протяжении неопределенно долгого времени («тысячелетний рейх»).
В грубом сравнении их отличие заключается в отношении к людям: как
к своим, так и чужим. СССР – многонациональная страна, включающая в
свой состав разные страны без военного вмешательства, у Третьего рейха же
на первом месте стояло возвеличивание своей «Арийской» расы и
уничтожение всех остальных. На этой почве можно сделать вывод, что, даже
учитывая тоталитарный режим, Сталин пытался построить
многонациональное общество, которое должно было работать как цельный
механизм, без каких-либо неравенств: человек есть винтик большой машины
под названием «Страна» и без разницы какая национальность или раса. В
свою очередь Гитлер создавал такое общество, в котором имеет право на
существование только одна раса – «Арийцы».

6
 1. ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ МОНОЛОГИЧЕСКОЙ
КОММУНИКАЦИИ В НАШЕМ ОБЩЕСТВЕ
Монологическая речь — это форма речи, образуемая в результате
активной вербальной деятельности, рассчитанной на пассивное и
опосредованное восприятие. Для монологической речи типичны
значительные по размеру отрезки текста, состоящие из структурно и
содержательно связанных между собой высказываний, имеющие
индивидуальную композиционную стройность и относительную смысловую
завершенность. Устная монологическая речь имеет сложное строение,
являясь видом устного высказывания, которое может быть оформлено как
лекция, доклад, повествование, рассказ, объяснение и тому подобное.
Монологическая вербальная деятельность всегда мотивирована, имеет идею
и четкий замысел, которые не даются в готовом виде, а последовательно
развиваются. Монолог передает информацию, дает обоснование требованию.
Монолог использует грамматически неполные и развернутые грамматические
конструкции. Неполнота может заполняться невербальными средствами.
Монологическая речь содержит вербальную формулировку передаваемой
информации, так как не предполагает обязательного собеседника или знание
ситуации. [5; с.6]
Структура устного монологического высказывания зависит от
характера коммуникации. Когда передается деловая информация, то
использование невербальных компонентов менее значительно, чем если бы
это было при передаче сообщения о некоем событии. Монологическая речь
— это относительно развернутый, активный, произвольный вид вербальной
деятельности, осуществить который можно, располагая определенным
содержанием, умением строить свое высказывание. [6; с.28]
По данным исследований, на занятиях монологическая форма
вербальной деятельности является в основном прерогативой преподавателя:
он пространно излагает материал, делает выводы, обобщает коллективное
обсуждение. Студенты в это время накапливают содержательный и

7
функциональный опыт через восприятие его речи, ее смысла и содержания.
Монологической форме вербальной деятельности студентов отводится
несколько меньше места. В эту форму на занятии не всегда бывают
вовлечены все студенты, при этом далеко не у каждого из них появляется
опыт оперирования возможностями вербальной деятельности. Таким
образом, это явление может носить отрицательный характер. [6; с.70]
При формировании лингвокоммуникативной культуры необходимо
максимально активизировать вербальную деятельность студентов, отводить
их речи больше времени на занятиях. Монологическая форма помогает
студентам упражняться в применении таких качеств, как последовательность,
логика изложения, лаконизм, использование эмоциональных приемов,
воздействующих на слушателей. Следует активизировать вербальную
деятельность всех студентов, но особенно тех, кто менее других вовлечен в
эту форму вербальной деятельности. [5; с.14]
Характеристика монологической речи, некоторым образом,
противоположна характеристике диалогической речи. Во-первых,
монологическая речь развернута. В ней почти не используется общая
информация, почерпнутая из ситуации или из контекста.
Во-вторых, монологическая речь произвольна. Чтобы овладеть
ораторской монологической речью, нужно иметь навыки развернутой речи,
уметь говорить на любую тему. Если человек имеет намерение высказать
какую-то мысль, он произвольно и, некоторым образом, сознательно
выбирает для этого адекватную вербальную (оптимальные для конкретного
случая слова и конструкции) и композиционно-логическую форму. Чем
лучше он владеет умениями ораторской монологической речи, тем на
большие единицы текста распространяется ее произвольность, тем более
универсальной она становится, проникая во все элементы высказывания,
подчиняя каждое слово общей лингвокоммуникативной задаче. Следует
использовать адекватные для данного высказывания языковые средства, то

8
есть выбрать именно то слово, словосочетание или синтаксическую
конструкцию, которые смогут наиболее точно передать его замысел.
В-третьих, монологическая речь организована, или запланирована.
План может быть внутренним и формулироваться в уме, а может быть
облечен в языковую форму в виде письменного конспекта высказывания.
Совершенствование вербальных умений влечет за собой все меньшую опору
на конспект. В этой форме заранее планируется и вся деятельность, и каждое
высказывание. Поэтому необходимо проводить подготовку развернутой речи,
предварительного процесса перекодирования исходного замысла в речевую
схему будущего высказывания, иначе говоря, того процесса внутренней речи,
который и может обеспечить превращение исходного замысла в развернутое
речевое высказывание. [5; с.79]
Монолог никогда не протекает механически, и перечисленные
особенности монологической речи показывают, что она требует специального
речевого воспитания, обучения и практики.

2. ТОТАЛИТАРИЗМ КАК МЕХАНИЗМ УПРАВЛЕНИЯ

ОБЩЕСТВОМ
Тоталитаризм — это политическая система, в которой властные
органы стремятся к полному (тотальному) контролю над жизнью всего
общества в целом и каждой личности в отдельности. [1; с.4]
Государство включает в сферу своего принудительного регулирования
жизнь всех граждан, полностью лишая их права на самостоятельность
мышления и действия.
Поскольку фундаментом всех прав и свобод личности является
экономическая свобода, с ее ликвидацией в тоталитарном обществе
начинается уничтожение всех прав и свобод. Жестокость и террор
тоталитарных режимов прямо вытекают из их стремления переустроить
жизнь общества в соответствии с единой наперед заданной и не подлежащей
обсуждению целью. «Различные виды коллективизма, коммунизма, фашизма
и пр. расходятся в определении природы той единой цели, которой должны

9
направляться все усилия общества. Но все они расходятся с либерализмом и
индивидуализмом в том, что стремятся организовать общество в целом и все
его ресурсы в подчинении одной конечной цели и отказываются признавать
какие бы то ни было сферы автономии, в которых индивид и его воля
являются конечной целью» (Ф.А. Хайек).
Главными опасностями, подстерегающими тоталитарное общество на
пути к его цели, считаются несовершенство человека, доставшегося от
прошлого, и враги Т. Человек коммунистического общества несовершенен
уже потому, что он несет на себе, как говорил К. Маркс, «родимые пятна»
старого общества. В числе этих пятен -- гордыня, или индивидуалистическое
высокомерие, заставляющее человека противопоставлять себя своему
коллективу и обществу в целом, стяжательство, лень, недостаточная
дисциплинированность, упрощенное, ненаучное мировоззрение и т.д.
Человек нацистского общества несовершенен прежде всего в силу того, что
является во многом продуктом расового смешения, испортившего не только
его кровь и внешний облик, но и сам его дух. Кроме того, этот человек тоже
имеет «родимые пятна» старого, капиталистического общества. Главные
средства формирования нового человека в тоталитарном обществе (своего
рода сверхчеловека) -- это воспитание его в новом духе, прежде всего его
идеологическое переоснащение, тотальный контроль за ним и тщательное
отгораживание его от чуждых, враждебных влияний со стороны старого
мира. «Железный занавес», которым тоталитарное общество отгораживается
от всего остального мира, служит в первую очередь средством
предотвращения воздействия враждебной идеологии и разлагающего влияния
буржуазного образа жизни на индивидов этого общества. [1; с.19]
Враги тоталитаризма делятся на внешних и внутренних. Внешним
врагом тоталитарного общества является, согласно его идеологии,
индивидуалистическое капиталистическое общество, многопартийное,
идущее на поводу у ложно понятой демократии, пропитанное гнилым
либерализмом, не имеющее высоких целей, загнивающее, разлагающееся и

10
т.д. Внешними врагами со временем сделались друг для друга две формы Т. --
коммунизм и национал-социализм. На происки внешнего врага списываются
многие беды тоталитарного общества. Внутренними врагами Т. являются те
его индивиды, которые попали под влияние внешнего врага и проводят или
только разделяют его идеологию и политику. В борьбе с внешним и
внутренним врагами способны помочь только постоянная, неусыпная
бдительность и беспощадное уничтожение выявленных врагов. Поскольку Т.
отождествляет гос-во с обществом, внутренний враг является не просто
врагом roc-ва, а врагом народа. Т. без врага -- как внешнего, так и
внутреннего -- невозможен, как невозможен он без своей «высокой» цели. И
если та цель, которую ставит перед собой Т., является радикальной и
требующей сосредоточения всех его сил, то и враг, мешающий движению к
цели, должен быть столь же радикальным: злобным, вероломным,
вездесущим и не лишенным силы. Цель внушает индивидам тоталитарного
общества энтузиазм (или фанатизм, как говорил Гитлер), враг должен
внушать страх и оправдывать постоянные репрессии. [1; с.86]
Во главе тоталитарного общества стоит тоталитарная партия --
наиболее характерный и наглядный пример как коллективистических
сообществ, так и коллективизма вообще. Два разных варианта реализации
идеи тоталитарной партии представляли собой Коммунистическая партия
Советского Союза и национал-социалистическая рабочая партия Германии.
Обе они бесславно ушли в прошлое. Но они с достаточной выразительностью
показали, каких успехов в кардинальном преобразовании общества способна
добиться при благоприятном для себя стечении обстоятельств тоталитарная
партия и сколько бедствий своему обществу может она принести.
Для утверждения Т. нужна не только «революционная», способная идти
против основных положений конституции партия. Для этого необходимы
также широкие народные массы, имеющие вдохновляющие их идеалы,
радикальные позиции и не останавливающиеся в выборе крайних средств
при реализации своих представлений о «новом совершенном мире». Т. не

11
является «вывихом» истории, временным отходом некоторых обществ от
некоей магистральной линии человеческой истории; он не является и
историческим тупиком, в который общества попадают по недоразумению или
по злому умыслу каких-то вождей или политических партий. Т.
устанавливается естественным образом, возможно, без всякого насилия, он
вырастает из глубин социальной жизни и «востребует» ту партию, идеология
и практическая деятельность которой отвечает его нуждам. Чтобы утвердился
Т., само общество должно все более склоняться к тоталитарному контролю
своей жизни и желать стать тоталитарным, чтобы покончить со старым
миром и навсегда учредить новый. «Тотальность тоталитарного режима в, так
сказать, чистом виде состоит не только в том, что партия, какая-либо клика
или фюрер-вождь устанавливают всеохватывающий контроль над всеми
сферами общественной жизни и государством, как бы полностью поглощая
их, но и в том, что подавляющая масса населения чуть ли не свято верит в
основные цели, установки, ориентации, постулируемые партийным
руководством или фюрером-вождем: обе стороны как бы слиты в тотальном
единстве для достижения универсальной цели. С этой точки зрения чисто
тоталитарными можно считать сталинский режим в нашей стране и
национал-социализм -- в Германии» (К.С. Гаджиев). [1; с.123]
К. Ясперс подчеркивает, что Т. превращает народ в однородную массу.
Он структурирован, осознает себя в своих жизненных устоях, в своем
мышлении и традициях. В народе есть некая атмосфера, человек из народа
обладает личными чертами характера благодаря силе народа, служащей ему
основой. Масса, напротив, не структурирована, не обладает самосознанием,
однородна и квантитативна, лишена традиций, почвы. Она -- объект
пропаганды и внушения, она не ведает ответственности и живет на самом
низком уровне сознания. Особая опасность Т. заключается в том, что он
ставит под вопрос само сохранение природы человека. Человек может
потерять себя, вступив в тоталитарную стадию нивелирования, в жизнь, где
нет свободы и свершений, в царство черной злобы, не знающей гуманности.

12
«Во что может превратиться человек, нам сегодня почти внезапно осветила та
чудовищная реальность, которая стоит как символ последней крайности
перед нашим мысленным взором. Национал-социалистические
концентрационные лагеря с их пытками, пройдя которые миллионы людей
погибли в газовых камерах или печах -- вот та реальность, которой по
имеющимся сведениям соответствуют события и в других тоталитарных
странах... перед нами разверзлась бездна. Мы увидели, что может совершить
человек и даже не по заранее целиком разработанному плану, а попав в
круговорот, движение которого все ускоряется, увлекая за собой тех, кто в
него вступил». Человек в условиях тоталитарных политических режимов
может превратиться в нечто такое, что невозможно было представить себе.
«Эта реальность концентрационных лагерей, это согласованное движение по
кругу пытающих и пытаемых, эта утрата человеческого облика предвещают
будущие возможности, которые грозят гибелью всему... Эта опасность
страшнее атомной бомбы, так как она угрожает душе человека». Яс-перс
констатирует, что в современном мире есть две основополагающие
тенденции, способные быть истоками нашего выбора: либо мы сохраняем
автономию индивида и веру в возможности, которые появляются в свободном
столкновении различных сил, какие бы ситуации при этом ни возникали;
либо мы живем в созданном людьми тотально планируемом мире, в котором
гибнут духовная жизнь и человек. Можно сказать, что первый вариант -- это
современное индивидуалистическое (капиталистическое) общество с
рыночной экономикой, второй вариант -- современное коллективистическое
(коммунистическое или национал-социалистическое) общество с тотальным
планированием не только экономики, но и всех сфер жизни человека. [1; с.56]
Систему тоталитаризма отличают следующие основные признаки:
- официальная идеология, которую обязаны поддерживать все
граждане; при этом все стороны жизни общества подчинены идеологии;
- тотальный полицейский контроль за всем обществом с целью выявить
«врагов народа»;

13
 - отношения в обществе основаны на принципе «разрешено только то,
что признано органами власти, все остальное запрещено»;
- партийный контроль за средствами массовой информации; жесткая
цензура любой информации;
- бюрократическое управление всеми сторонами жизни общества.
При тоталитаризме стирается грань между государством и обществом,
поскольку все находится под контролем и регламентируется. Сфера частной
жизни человека чрезвычайно узка.
Признаки тоталитаризма
Среди базовых признаков и сущностных характеристик
тоталитаризма, определяющих его «естество» как враждебного демократии
режима, следует выделить и уяснить:
- идеологический абсолютизм (тоталитарный режим -- это
сверхидеологизированный режим, в котором политика всецело подчинена
идеологии, и ею же детерминируется)
- единовластие одной партии -- «ордена-меченосцев» (тоталитарный
режим олицетворяет однопартийная система, и вся общественная жизнь
строится на началах «партизации», т.е. знает только санкционированные
партией структуры и формы)
- организованный террор и репрессии (одним из фундаментных
оснований тоталитарного режима является предельная концентрация страха
перед «силовыми структурами», с помощью которого обеспечиваются
подчинение и повиновение масс)
- монополия власти на информацию (при тоталитарном режиме все
средства массовой информации подчинены партии и государству и
беспрекословно их обслуживают, будучи лишены права на свободу слова и
инакомыслие)
- централизованный контроль над экономикой (экономика при
тоталитарном режиме относится к разряду командно-административной

14
(полностью огосударствленной), т.е. выступает не иначе, как
концентрированное выражение политики)
- милитаризация страны (при тоталитарном режиме страна
уподобляется единому военному лагерю, окруженному врагами, которых
надлежит уничтожить ради «светлого будущего»). [1; с.43]
Причины возникновения тоталитаризма
Исторические причины возникновения тоталитаризма связаны с
разрушением традиционных социальных общностей, эмансипацией и
социальной активизацией «массового человека», т.н. восстанием масс
(термин X.Ортеги-и-Гассета). Характерно, что тоталитарные движения
возникли в ареале стран «второго эшелона модернизации» и «догоняющего
развития» (в России, Германии, Италии, Испании, Португалии и т.д.), где
имело место опережение процессов формирования массового общества по
сравнению со становлением гражданского общества. (В этом отношении
тоталитаризм правильнее интерпретировать не как отторжение
модернизации, свободного рынка, политической демократии и т.д., а как
реакцию на «неполучаемость» модернизации, рынка, демократии и пр.)
Важным источником тоталитаризма явилось и нарастающее
усложнение общества (в первую очередь в технолого-экономической сфере),
которое породило ответную реакцию, выразившуюся в стремлении к
сверхцентрализации, этатизации и соответственно в подавлении
общественной самоорганизации и индивидуальной автономии. [1; с.287]
В 20-30 гг. теоретики русской эмиграции
(В.М.Чернов, И.З.Штернберг, Г.П.Федотов, Ф.А.Степун, Б.П.Вышеславцев
, С.О.Португейс и др.) заложили основы анализа феномена тоталитаризма.
Согласно концепции правого социалиста-революционера Чернова, именно 1-
я мировая война с ее предельным этатизмом и постоянно нагнетаемым
военным психозом создала главные политико-психологические предпосылки
характерной для большевистского тоталитарного режима «мистики
государства». Она сделала государство новым Молохом, всеведущим,

15
всепроникающим и всевластным, а гражданина - военнообязанным
крепостным воюющего государства. Русский философ и культуролог Федотов
полагал, что тоталитаризм вырос из порожденного 1-й мировой войной
соблазна социального конструктивизма. По его мнению, новый социальный
идеал оказался родственным идеалу техническому, стал как бы социальной
транскрипцией техники. Другой русский философ - Степун - первым
сформулировал принципиальное положение о том, что стержневым
смыслообразующим элементом тоталитаризма является механизм «смещения
исторической вины на Другого». В отношении большевистского режима он
отмечал, что этот режим не знает понятия своей вины, у него виноват всегда
Другой: буржуй, империалист, соглашатель, капиталист и т.д. Позднее он же
показал различие двух (советской и нацистской) практик тоталитаризма:
гитлеровский вариант был ориентирован на смещение вины вовне, на другие
народы; а сталинский - на поиск «врагов народа» внутри социума.
Классической работой по анализу феномена тоталитаризма в западной
литературе является книга немецко-американской
исследовательницы X.Арендт, «Истоки тоталитаризма» (1951).
Организационно-идеологической основой тоталитарных режимов, по ее
мнению, явились «тоталитарные движения», требующие «тотальной,
неограниченной, безусловной и неизменной преданности от своих членов». В
ряде случаев вооруженные тоталитарной идеологией массовые движения
смогли овладеть государственной структурой и распространить на нее формы
тоталитарного управления, фактически упразднив государство (так
произошло с большевистским коммунизмом в СССР и гитлеровским
национал-социализмом в Германии). В других случаях, напротив,
тоталитарные движения после захвата власти слились с государственными
структурами, породив однопартийные диктатуры фашистского типа, как это
имело место в Италии и некоторых других странах Южной Европы
(см. Фашизм). Арендт, т.о., провела принципиальное различие между
собственно «тоталитарным правлением» и «авторитарными диктатурами» (к

16
ним она относит, напр., большевистскую однопартийную диктатуру
ленинского периода, а также фашистские режимы Южной Европы). [14; с.7]
Исторические причины возникновения тоталитаризма связаны с
разрушением традиционных социальных общностей, эмансипацией и
социальной активизацией «массового человека», т.н. восстанием масс
(термин X.Ортеги-и-Гассета). Характерно, что тоталитарные движения
возникли в ареале стран «второго эшелона модернизации» и «догоняющего
развития» (в России, Германии, Италии, Испании, Португалии и т.д.), где
имело место опережение процессов формирования массового общества по
сравнению со становлением гражданского общества. (В этом отношении
тоталитаризм правильнее интерпретировать не как отторжение
модернизации, свободного рынка, политической демократии и т.д., а как
реакцию на «неполучаемость» модернизации, рынка, демократии и пр.)
Важным источником тоталитаризма явилось и нарастающее
усложнение общества (в первую очередь в технолого-экономической сфере),
которое породило ответную реакцию, выразившуюся в стремлении к
сверхцентрализации, этатизации и соответственно в подавлении
общественной самоорганизации и индивидуальной автономии.
В 20-30 гг. теоретики русской эмиграции
(В.М.Чернов, И.З.Штернберг, Г.П.Федотов, Ф.А.Степун, Б.П.Вышеславцев
, С.О.Португейс и др.) заложили основы анализа феномена тоталитаризма.
Согласно концепции правого социалиста-революционера Чернова, именно 1-
я мировая война с ее предельным этатизмом и постоянно нагнетаемым
военным психозом создала главные политико-психологические предпосылки
характерной для большевистского тоталитарного режима «мистики
государства». Она сделала государство новым Молохом, всеведущим,
всепроникающим и всевластным, а гражданина - военнообязанным
крепостным воюющего государства. Русский философ и культуролог Федотов
полагал, что тоталитаризм вырос из порожденного 1-й мировой войной
соблазна социального конструктивизма. По его мнению, новый социальный

17
идеал оказался родственным идеалу техническому, стал как бы социальной
транскрипцией техники. Другой русский философ - Степун - первым
сформулировал принципиальное положение о том, что стержневым
смыслообразующим элементом тоталитаризма является механизм «смещения
исторической вины на Другого». В отношении большевистского режима он
отмечал, что этот режим не знает понятия своей вины, у него виноват всегда
Другой: буржуй, империалист, соглашатель, капиталист и т.д. Позднее он же
показал различие двух (советской и нацистской) практик тоталитаризма:
гитлеровский вариант был ориентирован на смещение вины вовне, на другие
народы; а сталинский - на поиск «врагов народа» внутри социума. [14; с.47]
Классической работой по анализу феномена тоталитаризма в западной
литературе является книга немецко-американской
исследовательницы X.Арендт, «Истоки тоталитаризма» (1951).
Организационно-идеологической основой тоталитарных режимов, по ее
мнению, явились «тоталитарные движения», требующие «тотальной,
неограниченной, безусловной и неизменной преданности от своих членов». В
ряде случаев вооруженные тоталитарной идеологией массовые движения
смогли овладеть государственной структурой и распространить на нее формы
тоталитарного управления, фактически упразднив государство (так
произошло с большевистским коммунизмом в СССР и гитлеровским
национал-социализмом в Германии). В других случаях, напротив,
тоталитарные движения после захвата власти слились с государственными
структурами, породив однопартийные диктатуры фашистского типа, как это
имело место в Италии и некоторых других странах Южной Европы
(см. Фашизм). Арендт, т.о., провела принципиальное различие между
собственно «тоталитарным правлением» и «авторитарными диктатурами» (к
ним она относит, напр., большевистскую однопартийную диктатуру
ленинского периода, а также фашистские режимы Южной Европы). [14; с.98]
Разновидности тоталитаризма

18
 Коммунизм (социализм) в большей степени, чем другие разновидности
тоталитаризма, выражает основные черты этого строя, поскольку
предполагает абсолютную власть государства, полное устранение частной
собственности и, следовательно, всякой автономии личности. Несмотря на
преимущественно тоталитарные формы политической организации,
социалистической системе присущи и гуманные политические цели. Так,
например, в СССР резко повысился уровень образования народа, ему стали
доступны достижения науки и культуры, была обеспечена социальная
защищенность населения, развивалась экономика, космическая и военная
промышленность и т.д., резко сократился уровень преступности. К тому же
на протяжении десятилетий система почти не прибегала к массовым
репрессиям.
Фашизм - правоэкстремистское политическое движение, возникшее в
обстановке революционных процессов, охвативших страны Западной Европы
после Первой мировой войны и победы революции в России. Впервые он был
установлен в Италии в 1922 г. Итальянский фашизм стремился к
возрождению величия Римской империи, к установлению порядка, твердой
государственной власти. Фашизм претендует на восстановление или
очищение «народной души», обеспечение коллективной идентичности на
культурной или этнической почве. К концу 1930-х годов фашистские режимы
утвердились в Италии, Германии, Португалии, Испании и ряде стран
Восточной и Центральной Европы. При всех своих национальных
особенностях фашизм везде был одинаков: он выражал интересы наиболее
реакционных кругов капиталистического общества, оказывавших
фашистским движениям финансовую и политическую поддержку,
стремящихся использовать их для подавления революционных выступлений
трудящихся масс, сохранения существующего строя и осуществления своих
имперских амбиций на международной арене. [14; с.147]
Национал-социализм. Как реальный политический и общественный
строй он возник в Германии в 1933 г. Его цель - мировое господство арийской

19
расы, а социальное предпочтение - германская нация. Если в
коммунистических системах агрессивность направлена прежде всего против
собственных граждан (классового врага), то в национал-социализме - против
других народов. [4]
Социальная база тоталитарных режимов
До XX в. установление тоталитаризма осложнялось отсутствием
условий, которые могли бы обеспечить тотальный контроль государства за
обществом и личностью. Только с вступлением человеческого общества в
индустриальную фазу развития, ознаменовавшуюся появлением системы
массовых коммуникаций, предоставившей возможности для идеологического
контроля за обществом и тиражирования определенных ценностей,
государство оказалось в состоянии целиком подчинить себе общество.
Растущее разделение и специализация индустриального труда
разрушали патриархальные, традиционные коллективистские связи и
ценности, прежние формы социально-культурной идентификации.
Усиливалась отчужденность личности, ее беззащитность перед
безжалостным миром рыночной стихии и конкуренции. Рынок создал иную
систему ценностей и предпочтений - индивидуально-достижительную, к
которой доиндустриальный или зависящий от государства работник не сразу
адаптировался. [14; с.75]
В этих условиях у работника, выбитого из прежней системы
социальных связей (коллективистско-корпоративных), но пока не вошедшего
в индустриально-рыночную систему, возрастает желание найти защиту в
лице сильного государства. Более обостренно данную потребность ощущают
маргиналы, т. е. промежуточные слои, потерявшие социальные связи со своей
прежней средой и группой. Им свойственны повышенная чувствительность,
агрессивность, озлобленная завистливость, честолюбие, эгоцентричность.
Именно маргиналы и крайняя форма их проявления - люмпены становятся
социальной базой тоталитарных режимов. Следовательно, тоталитаризм
явился реакцией социального и этнического маргинала на индивидуализм, на

20
возрастающую сложность социальной жизни, жесткую конкуренцию,
глобальное отчуждение индивида, бессилие перед окружающим враждебным
миром. Маргинальные слои прельщали лозунги массовых партий
(социалистических или национал-социалистических), которые обещали
гарантировать социальную защищенность, стабильность, повышение
жизненного уровня, уравниловку (под видом равенства).
Громадный управленческий аппарат государства, бюрократия,
чиновничество, служит своеобразным «приводным ремнем» политики
правящих кругов. Свою роль в распространении подобных социальных
стандартов и предрассудков сыграли и определенные слои интеллектуалов
(интеллигенции), которые систематизировали эти народные чаяния,
превратив их в морально-этическую систему, оправдывающую эти
ментальные традиции и придавшую им дополнительный общественный
резонанс и значение.
Дифференциация социальных ролей и функций, обусловленная
разделением труда в индустриальных обществах, усиливала
взаимозависимость индивидов и групп в рамках социума. Потребность в
преодолении этого многообразия и обеспечении целостности социально-
дифференцированного общества заметно повышала интегративную роль
государства и сокращала объемы индивидуальной свободы. [14; с.177]
Объективно благоприятные предпосылки для формирования
тоталитарных режимов вовсе не означают фатальной неизбежности их
установления - все зависит от зрелости гражданского общества, наличия
демократической политической культуры, развитых демократических
традиций. Названные факторы позволили большинству индустриально
развитых стран преодолеть кризис 1929 - 1933 гг. и сохранить институты
демократии.
Исторический опыт показывает, что тоталитарные режимы чаще всего
возникают при чрезвычайных обстоятельствах: в условиях нарастающей
нестабильности в обществе; системного кризиса, охватывающего все сферы

21
жизни; необходимости решения какой-либо стратегической задачи,
чрезвычайно важной для страны. Так, возникновение фашизма в странах
Западной Европы было реакцией на кризис либеральных ценностей и
институтов парламентаризма, оказавшихся не в состоянии обеспечить
стабильность и интеграцию системы в условиях глубокого кризиса 1929 -
1933 гг. Формирование коммунистического тоталитаризма в советском
обществе было обусловлено, при всех прочих причинах, необходимостью
проведения индустриализации в исторически сжатые сроки, что было
возможно при условии концентрации власти в руках лидера и узкого круга
его сторонников. [14; с.143]
Причины падения тоталитаризма в ХХ в
Крах тоталитарных режимов был вызван совокупностью
экономических, политических и социальных факторов. [14; с.144]
Если древние деспотии могли существовать очень долго и
экономическое отставание по отношению к другим народам проявлялось
только через длительное время, так как развитие производства шло медленно,
то в ХХ веке ситуация кардинально изменилась. Как правило, крах древних
деспотий наступал в результате «удара» извне. Империя инков пала перед 200
испанцами как колосс на глиняных ногах. Правда, следует отметить, что в
руках у испанцев было огнестрельное оружие, а инки его не знали и к тому
же испанцы были на лошадях, а такого зверя инки тоже не знали.
Тоталитарные режимы ХХ века несли вирус смерти уже в своем
зародыше. Концентрация в руках государства гигантских ресурсов давала
возможность в короткие сроки достичь поражающих результатов (успехи
Германии во второй мировой войне, индустриализация СССР, разгром
Германии, запуск первого искусственного спутника земли и др.). но со
временем административная экономика утрачивает динамизм.
Неоднократные попытки экономических реформ в СССР, которые начинались
с 1965 года, неизменно терпели неудачу. Хаотичность, неуправляемость

22
экономики - одно из проявлений нежизнеспособной огосударствленной
хозяйственной системы.
Другая причина заключается в том, что такая «неповоротливая»
хозяйственная система не способна к динамичному развитию в условиях
научно-технической революции. Система, где для выпуска новой кастрюли
требовалось две сотни подписей, не способна функционировать в мире
высоких технологий, она не готова к быстрой смене ориентиров.
Административная экономика не смогла ответить на вызов НТР. [14; с.237]
В политической сфере советская система, задуманная как полное
народовластие, на деле обернулось полным отчуждением народных масс от
политики и власти. Со временем это разрыв между партийной номенклатурой
и массами все более углублялся. И, наконец, крах тоталитаризма был
предопределен деградацией самой правящей элиты, социальная база которой
все более сужалась, и начался процесс ее самовоспроизводства.
Н.А. Бердяев в свое время заметил, что если интеллектуальный уровень
элиты падает ниже определенной черты, то начинается деградация элиты, что
и произошло в СССР.
СССР особенно наглядно показал, что тоталитаризм - исторически
обреченный строй. Это общество - самоедское, не способное к эффективному
созиданию, рачительному, инициативному хозяйствованию, живущее за счет
богатейших природных ресурсов и бездумно транжиря их, беззастенчиво
эксплуатируя и ограничивая потребление большинства населения страны.
Однако, даже исчерпав свои внутренние ресурсы, тоталитаризм не
уходит со сцены самостоятельно. Толчком могут служить либо внешние
причины (поражение в войне), либо попытки модернизации (СССР).
Отдельные острова тоталитаризма сохраняются и до настоящего времени
(Северная Корея, Куба).
Вообще, дилемма "личность - общество" изначально присуща
историческому развитию человечества (и очень вероятно, любой форме
Разума), поскольку носителем Разума является личность, но сформироваться

23
и функционировать как носитель Разума она может лишь в общении с
другими такими же личностями. [14; с.242]
Современная цивилизация обеспечивает все большее признание
приоритета интересов личности перед интересами общества (нации, класса,
"всего трудового коллектива" и т.д.), олицетворяемого Государством,
признание того, что ограничением для свободы каждого человека может быть
лишь свобода других людей. Но нам, бывшим "простым советским людям",
особенно легко представить себе, что в истории человечества мог (и даже
еще может) быть сделан выбор не в пользу Личности, а в пользу Общества
"муравейника".
Проблема тоталитаризма — это, по сути, глобальная проблема. Любой
тоталитарный режим, даже в небольшой и далекой стране, в наш атомный век
представляет собой серьезную угрозу всему человечеству. Поэтому на смену
принципу невмешательства во внутренние дела других государств должны
прийти--применительно ко всем странам мира без исключения -- принципы
приоритета прав человека и законности международного вмешательства в
случаях массовых и систематических нарушений этих прав. [14; с.245]
Устранение угрозы тоталитаризма — это в значительной мере проблема
ликвидации огромного разрыва в уровнях социально-экономического
развития в мире, предоставления отсталым странам и регионам
возможностей подтягивания до уровня передовых, предупреждения войн,
экологических катастроф. В этих целях необходимо максимальное
объединение усилий всего человечества.
Международное сообщество должно официально признать опасность
для дела мира распространения любых тоталитарных доктрин, т.е. доктрин,
отрицающих самоценность личности, объявляющих приоритет любых
общественных групп, которые выделяются по "анкетным" признакам
(принадлежность к нации, расе, классу, религии и т.д.), отвергающих
политический плюрализм, нетерпимых к инакомыслию. [14; с.302]

24
 Если всякое государство несет зло, то Абсолютное Государство
порождает абсолютное зло. Поэтому необходимо сводить государство к
допустимому минимуму. Государственное регулирование, столь необходимое
для модернизации, не должно вести наше посттоталитарное общество к
новым формам его огосударствления. Жесткий контроль за государственным
аппаратом может обеспечить только гражданское общество. Его
формирование - основная гарантия от тоталитарного перерождения.
Самое главное: путь к тоталитаризму и пути к свободе заложены в
самой нашей природе. То, куда мы идем, есть результат прежде всего нашего
личного нравственного выбора.

3. КОНТРОЛЬ ОБЩЕСТВА ПРИ ПОМОЩИ МОНОЛОГИЧЕСКОЙ

КОММУНИКАЦИИ В ОБЩЕСТВЕ С ТОТАЛИТАРНЫМ
РЕЖИМОМ
"Всякий человек общества представляет собой единицу, щепку, каплю в
бесконечном множестве таких же капель, создающих коллективное сознание.
В двадцатом веке открыли коллективное сознание, снабдили его чем-то вроде
кристалликов, нейтральных к добру и злу, и предложили куче клеток,
организованных в человеческое общество, плыть в общем потоке вслед за
победителем", — вот достаточно емкое определение сущности коллективного
сознания, которое здесь легко сравнить с сознанием соборным. [12; с.7]
Героизм и подвижничество. Тот же источник, как и другие
свидетельства очевидцев, способных к глубокому концептуальному
обобщению, мы используем для наших последующих наблюдений над
особенностями речевой жизни общества и изменениями ее после революции.
[12; с.8]
Утверждаются (довольно скоро, уже в первые послереволюционные
годы) монологические формы общения в быту; они вытесняют подлинную
беседу, разговор полноправных субъектов общения; повседневное речевое

25
общение начинает строиться на двух основных элементах— рассказе
(монологе), причем рассказе воспроизводящего, "цитатного" типа, и...
молчании; это быстро приводит к обособлению, замыканию в себе "единиц"
(или "щепок") коллективного сознания: истинные связи между людьми
рушатся, торжествует имитация общения, симуляция взаимопонимания: "С
нами в купе ехали, быть может, хозяйственники или работники партийного
аппарата, во всяком случае, люди нового типа... Мандельштам с интересом
присматривался к ним. Он сразу заметил, что они не разговаривают и только
время от времени цитируют статью или газету... Их бессловесность нас
настораживала и пугала"
"...Мы оба видели, как ослабевают связи между людьми, и прежде всего
исчезло искусство разговора. Внезапно появились рассказчики, потому что
разговаривать было не о чем... Какой путь должны пройти дети, выросшие в
таких домах, чтобы научиться думать, отвечать и говорить! До сих пор
ведущее место занимают рассказчики..." (Там же, с. 142). "В двадцатых годах,
— продолжает Н. Мандельштам, — начисто исчезла шутка и в течение
полувека использовалась только как хорошо оплачиваемый агитационный
прием'' (Там же, с. 143). Шутка была вытеснена анекдотом — также
"воспроизводимым" текстом монологической, "цитатной" природы. [12; с.142
– c.144]
Рассмотрим теперь процесс "падения" традиционного речевого идеала
в ораторской, публичной речи, опираясь в основном на свидетельства А.
Автонова

Сталин – «антиоратор»
Полная победа над свободным словом была достигнута сравнительно
скоро, и одержал ее Сталин. Причины этого, в том числе и субъективные,
крывшиеся в личных чертах этого человека, убедительно раскрывает
Авторханов. "Оратором он был ниже всякой критики", — пишет он о
Сталине. Низкая общая культура, отсутствие необходимых политическому

26
трибуну качеств: "металла в голосе" ("его глухой, как бы придавленный,
голос не трогал, а наводил уныние; он, казалось, говорил животом, как
чревовещатель"), медлительность и большие паузы, раздражавшие
слушателя, эмоциональная сухость, вызывавшая скуку, — все это заставляло
характеризовать Сталина как "антиоратора" (Там же, с. 63—64). Публичные
речи Сталина после Октября ограничивались лишь его докладами по
собственной "специальности" — национальному вопросу, да отчетами об
оргработе ЦК. Все это можно объяснить и личной тактикой Сталина как
политика. До осуществленного им "антириторического переворота"
докладчики и ораторы говорили без шпаргалок. "Антиоратору" от этого было
не по себе. [12; с.63 – c.65]
"Не умея импровизировать, он (Сталин) вообще запретил на съездах
партии вольное ораторское искусство. Каждый оратор должен был выступать
по заранее представленному в ЦК написанному тексту. Низы последовали
этому новому правилу уже добровольно и не без умысла. Оно и понятно —
когда "бдительность" в партии достигла уровня абсурда, за каждое неудачное
выражение или двусмысленное слово людей начали "обрабатывать" как
"уклонистов" или "примиренцев". Вот тогда партийные ораторы
предпочитали даже на своих общих собраниях не говорить, а читать готовые
тексты, чтобы таким образом "застраховать" себя от "уклона" (там же). Так
окончательно утвердилась в стране "эпоха монолога". [12; с.65]
Изменился соответственно и "внешний рисунок", акустический строй
речи. Категории гармонии, меры, ритма, смирения, сдержанность,
проявлявшиеся в таких акустических признаках речевого идеала, как
умеренная громкость речи, отсутствие резких перепадов силы и высоты
звука, ритмическая размеренность, вытесняются (в новом речевом идеале)
повышенной эмоциональностью со всеми ее речевыми проявлениями;
нарушается и традиционное соотношение "хвалы" и "хулы" в речи (см. выше
о древнерусском речевом идеале)."Все орали друг на друга за малейшее
противоречие... образовался совсем новый язык, сплошь состоящий из

27
высокопарнейших восклицаний вперемешку с самой площадной бранью", —
констатирует И. Бунин в книге "Окаянные дни". Обратим также внимание на
приказы и речи Троцкого: "Испепелить...", "Разрушить до основания и
разбросать камни...", "Предать смерти до третьего поколения...", "Залить
кровью и свинцом...", "Обескровить...", "Додушить..."
Категория «мы»
Утвердившись, "социалистическая антириторика" и ее новый, по сути
антириторический, монологический идеал выработали еще одну совершенно
новую характерную категорию, настолько существенную, что ее можно
счесть для них опорной. Эта категория — "мы", в том ее семантическом
наполнении, которое соответствует модели коллективного сознания.
Диалектика "я" и "мы" в русской духовной культурной традиции настолько
тонка и сложна, а понимание ее настолько важно для выхода из разного рода
"небратских" состояний общества, что эти проблемы требуют особого
внимания. И сейчас, даже при самых искренних попытках призвать к
массовому покаянию или вообще оказать действенное влияние на
общественную нравственность с предсказуемым риторическим результатом,
нередко эффект агрессивности вместо примирения (т. е. нечто прямо
противоположное ожидаемому) вызывается небрежностью формулирования
этих самых призывов, магическим смыслом привычного "мы —
коллективного", употребляемого в новом социально-этическом контексте.
[16; с.56]
В целом русская духовная традиция характеризуется выраженным
предпочтением концепции "всеединства" и приматом категории
"соборности", в соответствии с которой "мы" мыслится как свободное
духовное творческое братство; проявления этой концепции в русской
культуре многообразны, но в основах едины. "Для Розанова "мы" — семья,
для Мандельштама — это пять студентов, несколько поэтов, кучка друзей",
— пишет Надежда Мандельштам, комментируя то понимание "мы", к
которому пришел поэт: "Для Мандельштама филология [определенная

28
поэтом также как семья, как "мы"] — глубокое и нравственное понятие. Ведь
слово воплощает в себе смысл, Логос"; ср. с этим определение, данное
Мандельштамом: "Филология — это семья, потому что всякая семья
держится на интонации и на цитате, на кавычках. Самое лениво сказанное
слово в семье имеет свой оттенок. И бесконечная, своеобразная нюансировка
составляет фон семейной жизни". Однако после разрушения братства, семьи,
когда "небратское состояние" утвердилось, "все мы узнали ту степень
разъединения, когда людей, говорящих на одном языке, нельзя объединить
словом "мы". Имеется в виду "мы" традиционное и истинное, в
противопоставлении воцарившемуся "мы" коллективного сознания. "Мы" —
коллективное, наделенное, на первый взгляд, всеми "полномочиями" и
формальными проявлениями прежнего, подлинного "мы", однако имеющее
совершенно иной, враждебный и личности, и подлинной свободной
общности смысл, вытеснило "братское мы". "Единицы" коллектива
немедленно были объединены насильственно этим новым "мы" — опасным
"самозванным фантомом" "мы" прежнего. [16; с.102]
О роли нового "мы" в социалистической "антириторике"
свидетельствует хотя бы название, выбранное Е. Замятиным для своей
антиутопии — "Мы!" Как же произошла эта подмена семантики категорий?
"С конца февраля по конец апреля, — пишет Александр Куприн о годе 1917-
м,— мы только слышали: "Я — Керенский... я — министр юстиции, я —
верховный главнокомандующий!" ...Троцкий властвовал энергичнее в
образном библическом стиле: он разорял дома и города до основания и
разметывал камни, он предавал смерти до третьего поколения, он наказывал
лишением огня и воды... Но инстинктивный такт — он говорил не я, а Мы".
[16; с.103]
И правда, растраченное "я"— уже не "я". "Цыплята наши есть хотят,
Мы накормить должны цыплят", — сообщает от чьего-то имени С. Михалков.
"Мы поймали снегиря", — повествует А. Барто. Мы пахали... В этой на
редкость удобной формуле заключено многое. И стремление присвоить чужое

29
(в случае, если оно оказывается достойным присвоения), и возможность
избежать личной ответственности (если выходит неудача), и нежелание
"высовываться" (не из скромности, а на всякий случай, как бы чего не
вышло!). А нередко здесь можно найти и подлинный экстаз растворения в
массе, слияния с ней. Однако слияние это особого рода — ведь требуется не
просто "по-теснение" собственной индивидуальности, а потеря ее, утрата
своего голоса, без которого нечего делать в "общем хоре жизни". Слитые в
"мы — коллективном" "единицы" становятся тем самым пассивным объектом
— адресатом речи, который так необходим для реализации субъект-
объектной монологической модели общения; право же на речь (право быть
активным с субъектом) принадлежит тому, кому принадлежит и власть; оно
является и важнейшим показателем высокого статуса носителя этого права в
иерархии власти. Таковы основные черты "антириторического идеала"
тоталитарного общества. [16; с.106]

ВЫВОД
Учитывая все вышесказанное, можно сделать вывод, что
монологическая коммуникация – неотъемлемая часть тоталитарного режима,
поскольку, все указания идут только с центра и имеют неоспоримую власть
над индивидами, то есть, населением страны, в которой процветает
тоталитаризм

30
 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Тоталитаризм в Европе ХХ в. Из истории идеологий, движений,
режимов и их преодоления. - М., 2006. 324 c.
2. Бородич, А.М. Методика развития речи детей: Учебное пособие, - 2-
е изд. - М.: Просвещение, 1981. - 255 с.
3. Вербицкая М.В., Махмурян К.С. Методическое письмо «Об
использовании результатов Единого Государственного экзамена
2006 года в преподавании иностранных языков в средней школе» //
Первое сентября English. - 2007. - Вып. 7 - с. 4-7.
4. Гальскова, Н.Д., Гез, Н.И. Теория обучения иностранным языкам.
Лингводидактика и методика. - М.: Издательский центр «Академия»,
2004. - 336 с.
5. Гомелева О.В. Типологические особенности текста для обучения
монологической речи/ О.В. Гомелева // Интенсификация обучения
речевой деятельности в языковом вузе. - Алма-Ата, 1988. - С. 68-71.
6. Калинина С.В. К концепции обучения монологическому
высказыванию / С.В. Калинина // Иностранные языки в школе. -
1991. №1. С. 22-26.
7. Китайгородская Г.А. Методика интенсивного обучения
иностранным языкам. - Киев, 1988. с. 125-150.
8. Кауфман К.И., Кауфман М.Ю. Английский язык: Счастливый
английский.ру / Happy English.ru для 6 кл. общеобразовательных
учреждений. - М. - 2011. С. 123-140.
9. Методика как теория и практика обучения иностранным языкам,
1994.
10. Настольная книга преподавателя иностранного языка. Справочное
пособие, 4-е издание, стереотипное. Минск «Вышейшая школа»,
1998, с. 70.

31
11. Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические
технологии: Учебник для студентов вузов. - М., 2001 390 c.
12. Поппер К. Открытое общество и его враги [В 2 т.] - М., 1992. 324 с.
13. Теория права и государства: Учебник // под ред. Лазарева В.В.
М.,2001. 421 с.
14. Стародубский Б.А. Политические режимы европейских стран. -
Свердловск, 1989. 394 c.
15. Большой юридический словарь. 3-е изд., доп. и перераб. / Под ред.
проф. А.Я.Сухарева. -- М.: ИНФРА-М, 2007. -- VI, 858 с.
16. Социология: Энциклопедия / Сост. А.А. Грицанов, В.Л. Абушенко,
Г.М. Евелькин, Г.Н. Соколова, О.В. Терещенко. -- Мн.: Книжный
Дом, 2003. -- 1312 с.
17. Арандт Х. Истоки тоталитаризма. -- М.: ЦентрКом, 1996 380 с.
18. Артыкбаева А.К. Требования к упражнениям для развития
монологической речи на младших курсах языкового вуза/ А.К.
Артыкбаева // Интенсификация обучения речевой деятельности в
языковом вузе. - Алма-Ата, 1988. - С. 63-67.

32
33