Эрве Кастане

Лакан и другая Маргарита

В своей работе Оммаж Маргарите

Дюрас5252, написанной в 1965 году, Жак Лакан
воскрешает другую Маргариту, с которой он
настойчиво сравнивает Дюрас. Он ведёт речь о
Маргарите Ангулемской (1492-1549). Сестра
Франциска Ангулемского — будущего
Франциска I — она стала в первом браке
герцогиней Алансонской, а во втором —
королевой Наваррской. Мать Жанны д'Альбре,
она была бабушкой Генриха Наваррского,
будущего Генриха IV. Располагаясь между
Рабле и Монтенем, она является одним из
самых важных авторов эпохи Возрождения.
Гептамерон, состоящий из семидесяти двух
рассказов, опубликованный в 1558 году и
поныне издаваемый, читаемый и
комментируемый, является её главным
детищем.

Серьёзность Гептамерона
“Однажды я признался перед всеми в том, что в течение всего этого года держал
невидимую руку другой Маргариты, что написала Гептамерон ”. Лакан поведал нам
это в год своего семинара Этика психоанализа. Почему он держал эту руку и
продолжал это делать ещё пять лет спустя, когда поведал нам о Восхищении Лол
Валери Штайн: не потому ли, что там разворачивается «истина», если мы
прочитываем этот текст должным образом. Посему требуется ориентир, равно как мы
должны подходить к этому тексту «без предрассудков, полученных вместе с
инструкциями о том, как уберечь себя от истины». Эта истина, часто скрываемая, не
более чем «странный способ любить». У двух Маргарит любовные истории, всегда
странные, остаются «местом несчастий», поскольку обе отвергают «идеалы
викторианского happy-end».
А что насчёт любви, которую Маргарита Наваррская передаёт нам, amor interruptus:
четыре столетия назад она существовала в основе куртуазной любви, которую Лакан
подробно исследовал в Этике? Эта «невозможная любовь» связана не с какими-либо
трудностями в реализации или невозможности реализации сексуальности, а со
способом любить. Куртуазная любовь XI и XII веков была “схоластикой несчастной
любви”, говорит Лакан, объясняя её движущую силу: “то, чего человек требует, чего
он только может требовать, — это быть лишённым чего-то Реального. Это место
[есть] вакуоль”5353. La dame des pensées, недостижимая и недоступная, возведена в
достоинство Вещи, которая не более чем «техническая конвенция», сиречь
литературная процедура, а не фикция. Посредством фикции литература,
последовавшая за куртуазной поэзией, маскировала, напротив, “дефицит [...] брачного
промискуитета ”, который, авторизуя и легитимируя встречу сексуализированных тел,
оставляет в неприкосновенности невозможность сексуальных отношений,
невозможность, которую куртуазная любовь довела до точки предельного напряжения:
5252
J. Lacan, Hommage fait à Marguerite Duras, du ravissement de Lol V. Stein, Autres écrits, Paris,
Seuil, 2001, p. 196.
5353
Ж. Лакан Семинары. Книга 7: Этика психоанализа (1959/60). — М.: Гнозис/Логос, 2006, стр.
195.
“Это очень изысканный способ компенсировать отсутствие сексуальных отношений,
притворяясь, что мы сами создаём препоны на его пути ”5454. Так вот, Гептамерон не
является «маскарадом»; он сохраняет «серьёзность» поэзии трубадуров, потому как
оставляет этот дефицит видимым. Тот, кто хочет увидеть в Гептамероне лишь
любовные истории, ошибается. Именно в этом смысле мы можем вернуться к этому
произведению, очертив серьёзность любви — то есть, то Реальное, на которое оно
указывает.

Трио Флориды, Авентурады и Амадура

Лакан в своей статье о Дюрас цитирует десятую новеллу Гептамерона,
прокомментированную Люсьеном Февром в его важной работе Вокруг Гептамерона:
любовь священная и любовь мирская, которую он хвалит, но вместе с тем и сильно
критикует за соотнесение этой любви с викторианскими идеалами, таким образом,
упускающее загадку невозможной любви.
У овдовевшей графини Аранды есть сын и двенадцатилетняя дочь Флорида. В замке
вице-короля Каталонии во время приёма красивый юноша восемнадцати лет, Амадур,
«достойный управлять республикой», краснобай, храбрый воин, сразу же попадает под
чары Флориды.
Ему было достаточно одного взгляда на неё, чтобы принять решение посвятить ей всю
свою жизнь. Сиюминутная любовь с первого взгляда не исключает конкретных и
долгосрочных расчётов: он ещё не может обладать ею сексуально (она из благородной
семьи и слишком молода), но он подождёт, и она будет его. Амадур, наделённый столь
дорогими для Ренессанса фаллическими атрибутами, неукоснительно придерживается
своего плана; он видит, он принимает решение, он действует: “Мы видим, что
очевидность этого исключения возникает мгновенно, и длительность озарения, им
вызванного, можно сказать, равна нулю”5555, — как пишет Лакан относительно
мгновения взгляда. “Он долго не мог оторвать от неё глаз и влюбился в неё, несмотря на
все доводы разума, говорившего ему, что она для него слишком знатна и так ещё молода,
что с ней рано говорить о любви. Однако надежда всё же одержала верх над его
нерешительностью, и он пришёл к убеждению, что время и терпение помогут ему
добиться успеха. Чувство, которое столь неожиданно и властно воцарилось в сердце
Амадура, обещало помочь ему отыскать все средства для осуществления этой цели
”5656.
Препятствие Амадура заключено уже в самих условиях, на которых возникла его
любовь: он никогда не сможет жениться на родственнице короля (это социальный запрет),
а Флорида непременно будет добродетельной (моральный запрет). Однако Амадур
упорствует. Чтобы быть ближе к Флориде, он женится на Авентураде, наперснице
молодой девушки. Образуется трио, напоминающее задуманное Дюрас трио Лол, Татьяны
и Жака Холда. Молчаливый в присутствии Флориды, Амадур через свою жену узнаёт все
секреты своей la dame des pensées. Проходит время. Он отправляется на войну и
совершает разные подвиги. По возвращении, пять лет спустя, он признается Флориде в
любви, говоря ей о невозможности их связи, если она не основана на добродетели.
Признание Амадура имеет свои последствия: юная Флорида
“осталась очень довольна его объяснением, и при этом в сердце её прокралось какое-то
новое, дотоле ей неведомое чувство ”5757.

5454
J. Lacan, Le Séminaire, livre XX, Encore. Paris, Seuil, 1975, p. 65.
5555
J. Lacan. Le temps logique et l’assertion de certitude anticipée — Un nouveau sophisme, Écrits, Paris,
Seuil, 1966, p. 204.
5656
Маргарита Наваррская. Гептамерон — М.: Республика, 1993, стр. 126.
5757
Ibid., 143.
 Амадур снова отправляется на войну, а Флорида даёт ему обещание, что, если выйдет
замуж, будет везде брать с собой Авентураду. Взятый в плен в Тунисе, он узнает, что мать
Флориды приказала ей выйти замуж за влюблённого в неё герцога Кардоннского. Он затем
фактически принял её за мёртвую, зная, как тяжела для неё любовь, которую она обязана
была питать к юному герцогу. Через два года Амадур вернулся в Арагон, тем не менее, его
страсть всё ещё была жива.

Разомкнутое трио
Увидев его снова в Барселоне, Флорида, которая уже была замужем, дрогнула:
“Однако, боясь, чтобы кто-нибудь не заметил перемены в её лице и чтобы люди,
которые её не знают, не подумали о ней чего-либо дурного, она отошла к окну и стала
смотреть на дорогу, откуда он должен был появиться. А как только она заметила его
приближение, она выбежала вниз, на лестницу, где было так темно, что никто не мог
увидать, как зарделось её лицо ”5858. Она уже готова была капитулировать, но
неожиданно приходит известие: король срочно вызывает шевалье; услышав об этом,
Авентурада теряет сознание, ранит себя при падении и умирает. Трио распадается:
Амадур больше не может видеть Флориду и теряет связь с ней. Третья сторона, которую
воплощает Авентурада, жена, необходима для того, чтобы любовь и желание раскрылись,
поскольку «желание поддерживает объект как причину» благодаря «структурным
отношениям», которые определяют место Другого.
События быстро сменяются новыми. Амадур хочет “вознаградить себя за все свои
муки счастливыми минутами, которые, как ему казалось, он заслужил ”5959. Узнав о
мужской хитрости, Флорида упрекает шевалье в предательстве своих обещаний и говорит
ему: “А сейчас мне остаётся только сказать вам: прощайте — и навсегда! ”6060
Проходит два-три года. Амадур продолжает совершать блестящие подвиги, но его
чувства изменились. Он знает, что точно потерял сердце Флориды. Его любовь заменили
ненависть и месть. Он хочет обладать ею, даже путём насилия, “думая, что посредством
неважно чего — любви или силы — получит то, чего так желал ”6161. Его последняя
попытка станет его падением. Благодаря лжи ему удаётся однажды ночью увидеть
Флориду одну. Чувствуя опасность, она изувечит собственное лицо камнем перед его
прибытием, думая, что утраченная красота остановит ухажера. Ничего не помогает, и
Флорида своим криком взывает мать на помощь. Амадур придумывает историю и
выходит сухим из воды. Маргарита отметила трусость рыцаря: “ему в действительности
вовсе не так уж хотелось умирать, как он говорил ”6262. Конец рассказа более
конвенционален. Герцог Кардонский убит в бою; молодой граф Арандский тяжело ранен.
Амадур, вместо того чтобы попасть в плен к маврам, убивает себя собственной шпагой.
Флорида, ставшая вдовой, уходит в монастырь: “И отныне помыслы свои она устремила
к Богу и полюбила его столь горячо, что после долгих лет монашеской жизни вручила ему
душу свою в той превеликой радости, которую вкушает жена, готовясь после разлуки
увидеться с мужем ”6363.
Речь идёт о том, что сексуальное удовлетворение должно быть отложено, чтобы эта
любовь оставалась пустой, в её центре находится Вещь — любовь к Богу, которую
выбирает Флорида, является одной из ярких форм этой пустоты. Реальное [le réel]
«дефицита брачного промискуитета» сохраняется. Ненависть Амадура, которая возникает,
в конце концов является лишь негативной формой его абсолютной любви, обречённой на
потерю того, на что она направлена: обладание телом дамы. Запрет сохраняется. Как

5858
Ibid., 154.
5959
Ibid., 156.
6060
Ibid., 162.
6161
Ibid., 163.
6262
Ibid., 172.
6363
Ibid., 178.
пишет Лакан: “И назидательное приключение, заставившее Амадура новой Х, вовсе не
пай-мальчика, посвятить себя любви до самой смерти, любви не платонической, хоть и
невозможной”. Таким образом, Маргарита Наваррская празднует «молчаливую свадьбу
пустой жизни и не поддающегося описанию объекта» — точно так же, как четыре века
спустя Маргарита Дюрас достигает подобного в своём Восхищении!