Александр 

Иванович Алтунин
Психотерапия – белая
ворона медицины
 
 
http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69587698
SelfPub; 2023
 

Аннотация
В работе рассказывается о многочисленных и разнообразных
стереотипах мышления, восприятия и поведения относительно
медицины вообще и психотерапии, в частности. Высокая
актуальность данной темы обусловлена целым рядом факторов.
Это и низкая культура здоровья вообще в нашей стране. И
психического, и психологического здоровья, в частности. В
том числе, и среди врачей общего профиля. Хотя, конечно,
как ни странно, среди психиатров ситуация не особенно
благополучна тоже. Психиатрия вообще и психотерапия, в
частности, весьма и весьма специфичны. Поэтому 90-99
процентов правил и законов общей медицины в психиатрии
и психотерапии совершенно неприемлемы. Психологическое,
духовное и медицинское невежество основной массы нашего
населения закономерно приводит к все более значительному
распространению психической патологии в России. В том
числе, и среди медиков. В работе даны элементарные знания,
способные облегчить общение психотерапевта и пациента, врача
и родственников пациента.
 Александр Алтунин
Психотерапия – белая
ворона медицины
–
Вам нужно проконсультироваться у психотерапевта.
–
А что я ненормальный? (из беседы терапевта и пациента)
Каждый день на прием к врачу-психотерапевту прихо-
дят самые различные люди с множеством разнообразных во-
просов и проблем. Практически все возрастные, профессио-
нальные и социальные группы населения с той или иной ча-
стотой посещают этого специалиста. Однако имеется масса
заблуждений и стереотипов, которые часто делают визит к
самому квалифицированному и добросовестному врачу со-
вершенно бессмысленным. Как ни странно, предрассудки в
равной степени присущи как представителям рабочего клас-
са, так и интеллигенции, включая творческих работников,
кандидатов и докторов различных наук. Казалось бы, что по-
следняя группа должна быть хотя бы несколько мудрее в во-
просах отношения к своему здоровью, к врачу, к лечению и
т.д. Но реальная жизнь упорно и неумолимо доказывает со-
вершенно противоположное положение вещей. Профессор
оказывается столь же невежественным, как и слесарь, а пен-
 
 
 
сионер – как пятилетний ребенок, москвич – как житель да-
лекой и глухой деревушки. Почему? Да потому что в осно-
ве данного явления лежит целый комплекс самых различных
причин социального и идеологического, психологического
и медицинского характера. Образуя в итоге весьма своеоб-
разную многогранную и многослойную фигуру, которая по-
добно сложной оптической призме преобразует и искажает
обычный дневной свет, падающий на нее.
Долгое время отечественная психиатрия была репрессив-
ной как по своей форме, так и по сути. И лишь совсем недав-
но психиатрия стала гораздо более либеральной, относитель-
но более доброжелательной и приветливой, хотя и не все-
гда в должной степени внимательной. Введение в психонев-
рологических диспансерах кроме диспансерной группы уче-
та еще и консультативной существенно изменило отношение
со стороны психиатров к населению. Если раньше больной,
поставленный на диспансерный учет, обязан был с опреде-
ленной периодичностью посещать своего участкового врача
(один раз в 1, 3, 6, 12 месяцев). То пациент, находящийся на
консультативном наблюдении, имеет возможность посещать
психиатра только тогда, когда он сам видит в этом необхо-
димость и целесообразность – 1 раз в год или в десять лет.
При этом, если в диспансер присылается запрос о конкрет-
ном человеке, имеющем консультативное наблюдение, то от-
вет дается, что "на диспансерном учете данный гражданин
не состоит".
 
 
 
 Больше того, практически во всех государственных лечеб-
ных учреждениях последние годы ведется платный аноним-
ный прием. Не говоря уже о чисто коммерческих фирмах.
Поэтому беспокоиться о возможной утечке информации от
врача куда-либо беспокоиться теперь уже не стоит. Другой
вопрос, что кроме официальных правил существует такое
понятие как порядочность конкретных людей, которую ни-
какими законами не привьешь.
Стереотипы (привычные и устойчивые представления о
чем-либо) о психиатрии еще долго будут мешать населению
России заботиться должным образом о своем психическом
здоровье, да и о здоровье вообще. Не зря же существуют по-
говорки: "пока гром не грянет, мужик не перекрестится" и
"дитя не плачет – мать не разумеет".
Уже давно всем пора понять, что психиатры и психо-
терапевты занимаются лечением не каких-то там "ненор-
мальных", "сумасшедших", "придурков" и  т.п. Любой че-
ловек, почувствовав, что его нервишки несколько расша-
тались, может обратиться к ним за помощью и получить
ее без каких-либо отрицательных последствий морального,
психологического или юридического характера. Так, напри-
мер, большое число людей, обратившихся за помощью в наш
центр, были совершенно анонимно пролечены, даже будучи
в состоянии тяжелейшего шизофренического психоза! Ни
одна живая душа об этом от доктора не узнала и не узнает.
Конечно, у психиатра чаще попадаются тяжело психиче-
 
 
 
ски больные люди, чем у психотерапевта. Но это отнюдь не
означает его столь узкой специализации. Психотерапевт (ес-
ли рассматривать лишь чисто теоретически) отличается от
психиатра своей более высокой специализацией и квалифи-
кацией, а также тем, что основную часть его пациентов со-
ставляют люди пока еще, по большому счету, психически
здоровые. Это так называемые невротики, т.е. люди с погра-
ничными (между нормой и тяжелой патологией) состояния-
ми и заболеваниями.
Многих представителей интеллигенции само слово "по-
граничный" вводит в некоторое заблуждение об относитель-
ной серьезности подобного явления и требующего к себе
весьма незначительного внимания с их стороны. На самом
же деле, ситуация далеко не столь однозначна. Действитель-
но, невроз – это не шизофрения и приносит с собой несколь-
ко меньше хлопот и забот, как со стороны самого пациента,
так и его родных. Но это не означает, что никаких усилий во-
обще и никогда не нужно прикладывать. Если при шизофре-
нии их должно быть (если действительно хочется реальных
положительных результатов), условно говоря, очень много,
то при неврозе – "просто" много. И именно много, а не чуть-
чуть. И причем и со стороны больного, и его близких.
В связи с тем, что в нашей стране долгое время о здоро-
вом образе жизни даже врачи имели (и, к сожалению, име-
ют и долго еще будут иметь) весьма смутное и поверхност-
ное представление, об остальном населении в этом смысле
 
 
 
речь вести вообще не стоит. И к величайшему сожалению,
даже самый минимальный объем знаний и представлений о
здоровом образе жизни появится у нашего населения лишь
несколько десятилетий спустя. И это в лучшем случае, т.к.
качественная пропаганда здоровья у нас поставлена, увы, на
коммерческую почву и на радио и на телевидении.
Понятие "здоровый образ жизни" имеет не только меди-
цинский аспект, но и интеллектуальный, психологический,
физический, нравственный, духовный, психический, идео-
логический. И каждый из этих аспектов предполагает целую
комплексную, объемную и обширную программу по само-
воспитанию отдельного человека и системы мер со стороны
государства и общества.
Незнание специфики возникновения и развития нерв-
но-психических нарушений и заболеваний приводит к тому,
что даже врачи общего профиля приходят к психотерапев-
ту лишь в очень тяжелом состоянии своей психики. Об их
пациентах уже речь не идет… Что же тогда спрашивать с
остальных "непосвященных", далеких от медицины людей?
Дефицит данной информации порождает следующую груп-
пу заблуждений и искаженных представлений о том, что и
как лечится у психотерапевта. Практически все (даже меди-
ки) видят свою задачу в визите к врачу-психотерапевту в
том, чтобы подробнее рассказать о своем состоянии, а по-
том более или менее добросовестно выпить назначенные ле-
карства. Работу психотерапевта они, по аналогии с врачами
 
 
 
других специальностей, видят лишь в том, чтобы тот выпи-
сал им рецепты и объяснил, что и как принимать. И все. На
этом они считают свои врачебные обязанности в полной ме-
ре исполненными и поэтому их совесть и самолюбие ника-
кого дискомфорта не ощущают.
В действительности подобная расстановка акцентов
неправильна уже в самой ее сути. Общение пациента с пси-
хотерапевтом (если это действительно квалифицированный
специалист) предполагает максимально интенсивное и дли-
тельное воздействие врача на пациента (от 30 до 100 часов в
среднем) при амбулаторном лечении. Частота встреч с вра-
чом и продолжительность каждой из них по возможности
должны быть максимальными и определяются лишь возмож-
ностями пациента. Это может быть один раз в месяц по 30
минут, но тогда лечение растянется на долгие годы. Терпе-
ния, как правило, на столь длительное лечение одного забо-
левания ни у кого не хватает. Но ведь мы живем не в изо-
лированном мире и реальная жизнь каждый день обруши-
вает на нас новые и новые стрессы, проблемы и неприятно-
сти, которые совсем не способствуют укреплению нервной
системы. Тем более, что невроз многие медики считают чем-
то похожим на ОРЗ, которое, может быть, и само когда-то
пройдет или пройдет быстро и без осложнений, если его хо-
тя бы немного полечить.
Безусловно, лекарства необходимы при лечении невроза,
депрессии, вегетососудистой дистонии, слабости, бессонни-
 
 
 
цы, раздражительности и других состояний. Но они подоб-
ны наждачной бумаге, с помощью которой удаляют накипь
в чайнике. Если же не очищать воду перед вливанием в чай-
ник, то спустя некоторое время в нем опять будет внуши-
тельный слой накипи. Наждачная бумага не может устра-
нить причину возникновения накипи – примесей в воде. Она
лишь устраняет последствия оседания примесей. Так и ле-
карства не могут быть 100 процентной гарантией профилак-
тики неврозов или других нервно-психических нарушений
и расстройств.
Для получения действительно стабильных положитель-
ных результатов необходимо не только принять назначен-
ные лекарства, но и пройти несколько курсов различных ви-
дов психотерапевтического лечения (индивидуальной, груп-
повой, семейной, рациональной, игровой или других видов
психотерапии). Задача психотерапии – подкорректировать
(если невозможно устранить полностью) и смягчить при-
чины, вызывающие расшатывание нервной системы. Ведь
стресс и невроз – это не сама ситуация, а наша реакция на
нее! Психотерапевт объясняет пациенту истинное содержа-
ние понятия "здоровый образ жизни", корректирует взгля-
ды и представления, принципы и убеждения пациента отно-
сительно него самого, окружающих, смысла жизни вообще
и его, в частности. Абсолютно все нуждаются в улучшении
характера – стимуляции развития положительных свойств и
максимальном торможении отрицательных. Врач объясняет
 
 
 
многие психологические и философские законы жизни, ко-
торые действуют всегда и везде, не зависимо оттого, знает
о них конкретный человек или нет, согласен он с ними или
нет, придерживается он их по сути или пренебрегает своим
первейшим долгом перед Высшими силами Вселенной. Ведь
многие знают, что такое хорошо и что плохо, но эти знания
лишь провозглашаются ими перед окружающими, а живут
они по "своим" собственным законам и правилам, часто пря-
мо противоположным их теории.
Большинство людей (как показал многолетний комплекс-
ный анализ) отличается отсутствием творческих способно-
стей. Поэтому для осуществления серьезной умственной ра-
боты им необходим наставник, который бы не только кор-
ректировал направление их движения в их человеческой и
личностной, психологической и духовной эволюции, но и
периодически стимулировал их. Особенно при возникнове-
нии различных трудностей и неясностей, проблем и препят-
ствий, кратковременных разочарований и неудач.
Практически все люди относятся к себе предельно субъ-
ективно, в чем-то считая себя лучше, а в чем-то хуже, чем
они есть на самом деле. И помочь им понять себя, правильно
расставить акценты на главные и второстепенные, основные
и дополнительные – вот одна из главных задач психотерапев-
тической работы с пациентом. Это же относится и к оценке
достижений и неудач, их истинных причин, благоприятных
и неблагоприятных факторов для успехов и много другого,
 
 
 
важного для человека.
Кроме умственной работы над собой пациенту психотера-
певта еще требуется и душевная. А это особенно трудно да-
же для представителей творческих профессий, ибо душев-
ная лень – это один из самых распространенных недостат-
ков европейского человека. Трудность душевной работы со-
стоит в необходимости постоянного самоконтроля, напряже-
ния всех сил и способностей, самокритичности и силы во-
ли, самодисциплины и самоотверженности, организованно-
сти и упорства, серьезности и решительности, самооблада-
ния и даже некоторого мужества. Один из крупных подвод-
ных камней на пути самосовершенствования состоит в скры-
тости душевной работы от окружающих. Этим нельзя похва-
статься, как новой покупкой или грамотой. И лишь настав-
ник, в данном случае, психотерапевт, может объективно и
бесстрастно оценить, как самого человека, так и характер,
и величину, ценность и важность произошедших и происхо-
дящих изменений в личности пациента.
Кроме того, родные пациента относятся к нему также
весьма субъективно ("нет пророка в своем отечестве"), если
не предвзято. Поэтому решать практические вопросы с ними
может лишь сторонний человек: нейтральный арбитр – пси-
хотерапевт. И не нужно считать мнение психотерапевта о па-
циенте, его родных, болезни, лечении и других моментах его
личной прихотью или капризом. Профессионал-психотера-
певт, в отличие от обычного врача и представителей других
 
 
 
специальностей, способен проанализировать абсолютно лю-
бую житейскую или медицинскую ситуацию. Так как он при
этом исходит не только и не столько из своего индивидуаль-
ного жизненного и профессионального опыта (как все про-
чие, что знают только то, что было с ними или о чем им кто-
то рассказал в своей субъективной интерпретации), сколь-
ко из своих знаний психологии и психиатрии, как целостной
системы научно-практических, психологических, медицин-
ских и философских знаний, творчески переработанных его
интеллектом и отработанных в практической работе.
В 95 процентах случаев в его жизни и работе подобных
случаев может и не быть, но это никак не влияет на уро-
вень качества его работы, на степень ценности и реальной
практической полезности его советов и рекомендаций любо-
му конкретному пациенту или его родным. Советы квалифи-
цированного психотерапевта, как минимум, на 1-2 ступени,
условно говоря, (или на голову-две, аллегорически выража-
ясь) выше по своей ценности, чем советы большинства дру-
зей и знакомых, коллег и родных и даже врачей общего про-
филя в их бесконечном количестве и разнообразии. Иначе
говоря, даже сто самых умных людей вместе взятых, далеких
от психотерапии и качественной духовной деятельности, не
могут в принципе никогда составить даже частичную конку-
ренцию профессионалу-психотерапевту, даже если они де-
сять раз для этого "вывернутся наизнанку". Именно знание
законов психологии и психиатрии, философии Вселенной и
 
 
 
человеческого бытия позволяет психотерапевту даже в 35-
летнем возрасте успешно наставлять пациентов, переступив-
ших рубеж 50 и даже 100 лет, что в обычной жизни, среди
других людей, почти исключено, ибо, для даже небольшого
накопления житейской мудрости нужны не просто годы, а
десятилетия. Недостаточно почтительное отношение к мне-
нию психотерапевта, чаще всего, обусловлено наличием сте-
реотипа-заблуждения о том, что в психологии понимают все.
Кроме периодических интуитивных озарений у 2-3 процен-
тов населения, (которые никак нельзя считать системными
ни количественно, ни качественно) все остальные раз и на-
всегда должны оставить свои претензии на какую-либо даже
относительную компетенцию в психологии.
Иллюзия знания психологии порой заключается во внеш-
ней простоте ее применения. Почему-то представитель лю-
бой, даже самой простой специальности, считает, что, если
кто-то не учился столько, сколько он, не отработал столько
же, то он может сказать, что мнение такого человека заведо-
мо не может быть компетентным. Например, врач без специ-
альной подготовки и опыта начнет изображать из себя кон-
курента архитектору или экономисту. Это же будет смешно.
Не менее смешно выглядит претензия любого человека на
знание психологии, если это не относится к его профессио-
нальным интересам.
Без коррекции характера человека, его мировоззрения,
стереотипов восприятия, мышления, поведения и мно-
 
 
 
го другого лечение нервно-психических нарушений будет
иметь относительный и кратковременный характер. Поэто-
му пациент должен с самого начала понимать и адекватно
относиться к тому, что психотерапевт в их отношениях игра-
ет ведущую роль, разрабатывая индивидуальную программу
развития личности пациента и осуществляя контроль над ее
осуществлением.
Только полный контакт с врачом может помочь ему быст-
ро и правильно разобраться с различными медико-психоло-
гическими явлениями. В первую очередь, психосоматиче-
скими и соматопсихическими. Психосоматические явления
в состоянии человека – это неприятные физические ощуще-
ния, вызванные не заболеваниями внутренних органов, а со-
стоянием психики пациента. Например, при неврозе могут
быть болевые ощущения в области сердца при отсутствии
патологии в его работе. Сомато-психические явления – это
различные нервно-психические нарушения, возникающие в
результате переживаний больного из-за неприятных ощуще-
ний в теле. Так, например, при сильных и продолжительных
болях в области желудка могут возникать невротические или
депрессивные состояния, которые в их первичном состоянии
не обязательно требуют назначения психотропных препара-
тов.
Чаще всего, психосоматические и сомато-психические
явления очень сильно переплетены. И для того, чтобы разо-
браться в них требуется достаточно продолжительное время
 
 
 
работы психотерапевта с пациентом, максимальное доверие
с его стороны и подробнейшая информация о его жизни, со-
стоянии, отношениях с другими людьми. И о многом дру-
гом, что может прямо или косвенно служить причиной его
душевного дискомфорта, а, следовательно, и благоприятной
почвой для возникновения и развития нервно-психических
нарушений.
Уже не говоря о столь сложной и неоднозначной материи,
как подсознание, которое само по себе способно имитиро-
вать абсолютно любую болезнь, вплоть до шизофрении и он-
кологии, когда никакие, даже самые замечательные лекар-
ства, не смогут помочь пациенту в его страданиях и пережи-
ваниях. А получается иногда так, что пациент сам не идет на
контакт с психотерапевтом, скрывая многие важные момен-
ты своей жизни и состояния, предельно ограничивая время
своего общения с врачом. Но при этом требует эффективно-
го лечения. Это напоминает операцию, когда пациент связы-
вает руки хирургу и после этого требует виртуозной техники
выполнения операции. Даже для самых безобидных психо-
аналитических элементов в работе врача нужны часы и часы
его общения с пациентом. Иногда десятки, а в сложных слу-
чаях и сотни.
Сложность работы психотерапевта обусловлена еще и тем,
что ни в какой другой области медицины характер и тече-
ние заболевания, его лечение и профилактика не связаны в
столь значительной степени с индивидуальными особенно-
 
 
 
стями не только физического организма конкретного чело-
века, но и с его интеллектуальными, психологическими, ду-
ховными, нравственными, скрытыми подсознательными мо-
ментами. Без их учета и коррекции невозможно добиться се-
рьезных успехов. И тот, кто этого не понимает и не хочет по-
нимать, обрекает себя на многолетние страдания и мучения,
бесчисленные хождения по врачам, килограммы лекарств и
тысячи инъекций.
Очень важно всем понимать, что беседа психотерапевта с
пациентом – это основа его лечебного воздействия, а не же-
лание конкретного доктора заполнить свое свободное время
от безделья и скуки. Интерес доктора к интимным и сокро-
венным моментам жизни пациента продиктован лишь про-
фессиональной необходимостью для правильной постановки
диагноза и эффективного лечения в ходе серии встреч с па-
циентом.
Врач-невропатолог, пришедший в психиатрию, обнару-
живает вдруг, что вместо легкости и простоты работы в
ней имеется большая сложность и специфичность, много-
гранность и увлекательность, противоречивость и драма-
тичность, яркость и насыщенность, необходимость обшир-
нейших знаний и большого практического опыта, развитой
творческой фантазии и воображения, изощренной психо-
логической гибкости и дипломатичности. После несколь-
ких месяцев работы он начинает чувствовать как смелость
и решительность, мужество и самоотверженность сменяют-
 
 
 
ся временами чувством отчаяния и бессилия, ущемленно-
го профессионального и человеческого самолюбия. Сомне-
ния сменяются размышлениями. После долгих, порой мучи-
тельных и изнуряющих дум, приходит иногда, наконец, дол-
гожданное озарение, ключ к таинственной загадке, к мно-
гогранной и многослойной проблеме, к очередному вариан-
ту хитросплетений житейских проблем и явлений в их бес-
конечной череде, изменяющих непрерывно не только свой
цвет, но и интенсивность проявления подобно далеким звез-
дам, таинственно и загадочно мерцающим на ночном небе.
И, как ни странно, в этом есть свой символический смысл:
для того, чтобы увидеть свет звезд, нужно чтобы была ночь,
все вокруг было темно. Чтобы яркий солнечный свет, ожив-
ляющий и озаряющий все вокруг, на время погас, уступив
место одновременно устрашающей и романтичной тьме, ма-
нящей и тревожащей, успокаивающей и настораживающей,
умиротворяющей и пробуждающей тайные мысли и чувства,
желания и стремления, которые уже существуют, но еще не
осознаются ни умом человека, ни его душой.
Общение с пациентом подобно долгой шахматной партии,
когда сиюминутная инициатива многократно переходит из
рук в руки, когда все реальные и потенциальные силы ума и
души, сознания и подсознания одного человека вступают в
интенсивную и беспощадную борьбу со знаниями и способ-
ностями другого. Парадоксальность ситуации заключается в
том, что пациент пришел за помощью к врачу, за помощью
 
 
 
в борьбе со своими темными силами. И, в то же время, об-
рушивает на врача не только эти жестокие и агрессивные,
изощренные и неутомимые, мощные и неустрашимые, хит-
рые и изворотливые темные силы, но и весь громадный арсе-
нал средств и способов своего сознательного ума, своей осо-
знаваемой души. Как только начинает выявляться слишком
сильная идеализация человеком самого себя и его, на самом
деле, значительная несостоятельность и дисгармоничность,
большая деформация структуры личности, плохой характер
и искаженное мировоззрение, неумение строить прочные и
долговременные отношения, как с окружающими, так и с са-
мим собой, так человека словно подменяют на прямо проти-
воположного. Все его скрытые, до поры до времени, агрес-
сивные и садистские наклонности начинают разворачивать-
ся со стремительностью и силой сжатой пружины боевого
автомата, вольно и невольно обрушиваясь на врача. Време-
нами пациент бывает готов уничтожить врача в прямом и
переносном смысле, обесценить до нуля его профессиональ-
ные достоинства и человеческие добродетели. Причинить
как можно больше боли и страдания врачу, как конкретному
человеку и как представителю медицины. Как особому спе-
циалисту, в котором нуждаются и которого боятся, которого
умоляют и тут же пытаются унизить, которым то восхищают-
ся, то стремятся оскорбить, в зависимости от понимания той
или иной конкретной ситуации с чисто житейской дилетант-
ской точки зрения. Поддержки и сочувствия которого жаж-
 
 
 
дут, как манны небесной и одновременно ненавидят его даже
за ту незначительную степень временной психологической
зависимости, которую, в силу лишь своей дисгармоничности
и деструктивности личности, временно испытывают к нему.
Желание любым путем и любой ценой изменить сложив-
шуюся негативную тенденцию в своей жизни (в том числе,
и с помощью психотерапевта) пациент дополняет стремле-
нием доказать врачу свою гигантскую значимость, свое гло-
бальное и всестороннее совершенство, свою уникальность
и неповторимость даже в обыденном и банальном, низмен-
ном и примитивном, порочном и патологическом, элемен-
тарном и заведомо отрицательном. И в этом стремлении па-
циент нередко достигает такой настойчивости и целеустрем-
ленности, собранности и организованности, такого мощного
энергетического потенциала и степени одержимости, что их
с лихвой хватило бы на решение задач и проблем в десятки
раз более трудных, чем его нынешние…
Большинство пациентов совершенно не подозревает, что
профессиональный психотерапевт уже в первые 5 минут бе-
седы с пациентом получает, на основе своих впечатлений,
такой большой объем информации об его индивидуальных
особенностях ума и души, характера и психики, стиле мыш-
ления и образе жизни, что последнему потребовалось бы
20-30 часов времени, чтобы рассказать хотя бы кое-что из
этого. Психотерапевт к этому моменту не только видит, но и
понимает многие даже второстепенные свойства и качества
 
 
 
личности пациента, не говоря уже об основных и главных.
Врач-психотерапевт порой выполняет функцию, подоб-
ную функции хирурга при больном с аппендицитом. Ему ис-
кренне жаль пациента, он всей душой сочувствует ему и по-
этому стремится максимально быстро и эффективно облег-
чить его муки и страдания. Но если хирург будет ходить во-
круг больного и только причитать о том, как ему жаль бедня-
гу, то больной, спустя очень короткое время умрет. И тогда
окажется, что жалость хирурга была ложной, а сочувствие
лишь чисто внешним. Настоящий хирург руководствуется
не страхом причинить больному некоторую дополнительную
кратковременную боль – сделать операцию, а реальным бу-
дущим состоянием и благополучием последнего. И тогда он
делает немного больно и неприятно, но, тем самым, спасает
жизнь больному, делая, таким образом, его в будущем здо-
ровым. И было бы совершенно не логично при этом обви-
нять хирурга в равнодушии и жестокости.
И ни в коем случае нельзя останавливать операцию на
ее середине лишь на том основании, что больному что-то
несколько неприятно или дискомфортно. Или, что она длит-
ся, по мнению больного, слишком долго, поэтому он устал,
ему все надоело и т.д. и т.п. Минутный каприз может ино-
гда уничтожить редкий шанс на спасение и выздоровление,
в чем опять же будут обвинять врача. Операцию, конечно,
можно прервать. Но тогда ожидать положительного резуль-
тата от уже затраченных усилий, как со стороны врача, так
 
 
 
и со стороны больного, не придется. Ибо, его вероятность,
скорее всего, будет равна нулю.
Если же проводить и дальше логическую параллель между
психотерапией и хирургией, то процесс освобождения паци-
ента от страхов и навязчивых сомнений, предрассудков и за-
блуждений, искаженных взглядов и представлений, принци-
пов и убеждений, привычек и стереотипов, некоторых отри-
цательных черт характера буден подобен борьбе онколога с
опухолью. После удаления одной, если не проводится долж-
ное сопутствующее лечение, вырастает другая (зачатки ко-
торой уже были в больном, но до поры до времени "дрема-
ли"). После удаления второй вырастает третья. Так темные
силы все в большей и в большей степени мобилизуют свои
резервы для борьбы с психотерапевтом и его лечением.
Если медведя или какого-либо другого большого хищно-
го зверя ранить в лапу, то в результате он не испугается и
не убежит, а с повышенной злостью и агрессией набросится
на своего обидчика. И даже целая серия полусмертельных
ран не всегда и не сразу останавливает разъяренного хищни-
ка. Только очень меткий и опытный стрелок может с перво-
го выстрела поразить его прямо в сердце и таким образом
убить. Если же этот процесс растягивать слишком долго, то
результат его будет печальным. Так происходит и в борьбе с
темными силами человеческой психики, которые несоизме-
римо опаснее любого медведя.
Серия удалений опухолей может возникнуть только на
 
 
 
первом этапе лечения (состояние уже было запущенным!).
В дальнейшем, при установлении надлежащей продуктивно-
сти контакта с пациентом, психотерапевт переключает силы
сознания пациента в свои союзники. И тогда болезни и пси-
хологические проблемы начинают постепенно отступать все
дальше и дальше, освобождая пациента от своего мучитель-
ного и изнурительного гнета, от порождаемого ими душев-
ного дискомфорта.
Если пациент не верит, что психотерапевт, как и хирург,
желает ему только добра, то успех самого эффективного и са-
мого замечательного лечения будет маловероятен. С обыден-
ной житейской точки зрения многие слова и действия пси-
хотерапевта могут представляться бессмысленными, непри-
ятными, вредными, излишними, эгоистическими, навязчи-
выми, странными, своеобразными, непонятными и любыми
другими. Но психотерапия – это слишком специфическая
область медицины для того, чтобы в ней хотя бы что-то пони-
мали даже врачи-профессионалы высочайшего класса дру-
гих специальностей. Обо всех других, в данном случае, бы-
ло бы речь вести вообще нелогично, да и несправедливо по
отношению к ним.
Не говоря уже о том, что каждый психотерапевт работа-
ет по методикам, представляющим или творческие модифи-
кации других методик, разработанных авторитетами и кори-
феями психотерапии. Или по своим собственным, в лучшем
случае, имеющим отдельные фрагменты чужих, а порой и
 
 
 
не имеющим никаких аналогов. Это как стиль шахматного
гроссмейстера, который основан на принципах шахматной
науки, но совершенно индивидуален и неповторим. Оценка
конкретного стиля идет по итоговым результатам, в первую
очередь, а не по специфике отдельных ходов шахматной пар-
тии. Так и для психотерапевта важна не похожесть на других,
а эффективность его лечения для больных.
Психотерапевт-профессионал (как впрочем, и врач любой
специальности) отличается от обычного врача тем, что для
него важно не столько видеть благодарность больного (хо-
тя, безусловно, это тоже приятно и не только), сколько чув-
ствовать собственное удовлетворение от качества выполнен-
ной работы. Он серьезно и бесстрастно, постоянно и основа-
тельно проводит анализ своей работы, стараясь максималь-
но полно выявить как все положительные моменты – удачи,
достижения, озарения, находки и т.д.). Так и все возможные
минусы своего врачебного творчества – недоработки, ошиб-
ки тактического и стратегического плана, диагностического,
аналитического или терапевтического характера, случайно-
сти, неожиданности и парадоксы, исключения из правил и
законов психологии и философии жизни, психиатрии и пси-
хотерапии и т.д.
Профессионал сам заботится о своем престиже, непре-
рывно и максимально интенсивно повышая уровень своей
квалификации, стараясь как можно больше постигнуть че-
реду бесчисленных вариантов строения и функционирова-
 
 
 
ния умов и душ человеческих. Психотерапевт-профессионал
(если он на самом деле является таковым) в гораздо боль-
шей степени, чем сам пациент, заинтересован в высоком ка-
честве своей работы, ибо, это является одним из основных
условий удовлетворения его профессионального самолюбия
и честолюбия, а, в конечном счете, и наполнении смыслом
его практической деятельности, а в чем-то и всей его жизни
в целом. Ибо, это есть понятие не столько психологическое
и медицинское, сколько философское и мировоззренческое.
Врач-профессионал изначально заботится о том, чтобы
его пациенты получали все самое лучшее. Это самые совре-
менные и самые эффективные методы и способы диагности-
ки и лечения. Самые безобидные и в то же время достаточно
мощные и адекватные тому или иному конкретному состоя-
нию препараты, их сочетания и комбинации.
Корифеи медицины рассказывают, в числе многих, одну
весьма интересную историю. В одной семье был сын – сту-
дент второкурсник медицинского института. Как-то раз у его
отца сильно заболел живот. Среди друзей их семьи был хи-
рург-профессор, преподававший их сыну в институте. В свя-
зи с серьезностью состояния сын попросил профессора про-
консультировать отца. Пока профессор ехал к ним, сын сам
решил предварительно провести осмотр отца и попытаться
поставить диагноз. После 5-минутного осмотра сын решил,
что у отца возник острый аппендицит. Профессор проводил
осмотр около получаса и подтвердил диагноз студента. То-
 
 
 
гда отец студента сказал с иронией профессору: "Мой сын,
хоть и студент, а за 5 минут поставил диагноз. А ты – про-
фессор и ломал себе голову полчаса". На что профессор ему
ответил: "Я за полчаса исключил более 150 других серьез-
ных и сложных заболеваний, а твой сын только сегодня слу-
шал мою лекцию об аппендиците и никаких других хирур-
гических заболеваний пока не знает вообще. Поэтому ему и
понадобилось лишь 5 минут". Часто, к сожалению, пациенты
бывают похожи на этого отца студента.
Труд психотерапевта настолько сложен и напряжен, что
за прошедшие 10 лет наша отечественная психотерапевтиче-
ская служба укомплектована лишь на один процент, в отли-
чие от всех остальных. На Западе психотерапевты, психиат-
ры и психоаналитики – это самая материально обеспеченная
группа населения, даже среди врачей общего профиля, т.к.
там понимают особую ценность данного вида работы врача.
Там понимают, что один час разговора с психотерапевтом
стоит больше, чем целый рабочий день грузчика или земле-
копа, водителя или плотника.
      Другой вопрос, что там люди действительно заботятся
о своем психическом и психологическом здоровье и поэтому
посещают личного психотерапевта или психоаналитика ре-
гулярно, как минимум, раз в месяц, начиная с подростково-
го возраста и заканчивая самыми последними годами жизни.
И это у них норма жизни, т.к. если американец-бизнесмен
вдруг сообщает, что он уже полгода не был у психоаналити-
 
 
 
ка, то с ним никто не будет никаких договоров подписывать.
И будут воспринимать его как своего рода прокаженного, что
гораздо хуже, чем, если бы он пришел на работу грязный и
в мятой одежде.
На Западе люди понимают, что каждый час, который они
не посвятили своему здоровью в настоящий момент, потом
выльется для них в многодневные хлопоты и заботы, а каж-
дый доллар, сэкономленный на здоровье сегодня, принесет
сотни долларов ущерба завтра и послезавтра. Они, на самом
деле (реально, а не в своей фантазии), очень ценят свое вре-
мя и деньги, в отличие от наших соотечественников.
Надо сказать, что и в России до революции психоанали-
тики считались элитой интеллигенции, а непосредственные
российские ученики Фрейда были в числе лучших в мире.
Знакомством с ними гордились гораздо больше, чем с ар-
тистами или банкирами. Отношение всего интеллигентно-
го общества было трепетно-почтительное. Газеты и журна-
лы почитали за особую честь напечатать хотя бы несколько
строк от их имени. Чиновники и банкиры устраивали кон-
курсы по оказанию всякого рода помощи психоаналитикам!
Их авторитет был абсолютно непререкаем. Да и никому да-
же из профессионалов других специальностей и в голову не
приходило, что можно подвергать сомнению мнение психо-
аналитика или психотерапевта.
Население относилось с двойным почтением к врачам, за-
нимающимся человеческой душой. Тогда плохим тоном счи-
 
 
 
талось не поздравить доктора с праздником, проявить ма-
лейшую небрежность или некорректность в его адрес. А, ес-
ли вдруг что-то подобное, помимо их воли, и происходи-
ло, то старались максимально загладить неприятное впечат-
ление врача. Любые организационные вопросы решались в
считанные дни. Тогда врачи не стояли на очереди на квар-
тиру – они имели каждый многокомнатный дом, где и жили
большой семьей и принимали больных. Большинство боль-
ших российских больниц было построено купцами на свои
деньги из чувства благодарности к тому или иному конкрет-
ному врачу для облегчения его работы. Да и их личная бла-
годарность отнюдь не ограничивалась формальными гонора-
рами. Ценились не только знания врача, но и его талант, его
неповторимое врачебное искусство, его опыт и человеческая
добродетель. Слава шла по всей России.
Считалось верхом неприличия пациенту подвергнуть со-
мнению назначения врача или сказать, что он что-то из его
рекомендаций не будет выполнять или будет выполнять по
своему усмотрению.
В свое время еще Гиппократ сказал: "Если врач и боль-
ной вместе борются против болезни, то, скорее всего, они ее
победят. А если больной находится на стороне болезни, то
врачу приходится бороться уже с ними двоими, а это требует
гораздо больше времени и сил, ставя под сомнение само вы-
здоровление больного". Поэтому лучше, когда пациент ста-
рается выполнять все назначения врача, не стараясь претен-
 
 
 
довать на невозможное для него – полное и адекватное пони-
мание явного и скрытого смысла и ценности врачебных на-
значений и рекомендаций, объективной оценки своего пси-
хического и психологического состояния. А главное – того,
какими способами и средствами следует лечить его болезнь,
приводить в порядок его душевное состояние.