Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Введение
Эта книга представляет собой новый, расширенный и исправленный вариант моей книги
«Романовы. История династии», первое издание которой увидело свет в 2001 г. Тогда это
была одна из первых книг, в которой реализовалась попытка создания «коллективной
биографии» всего рода Романовых, начиная с восшествия на престол Михаила
Фёдоровича и до наших дней. Основное содержание книги составляли генеалогические,
биографические и библиографические сведения, придававшие ей справочный характер, а
«живые», написанные научно-популярным стилем очерки о представителях династии
позволяли надеяться на широкий читательский интерес. Переиздания книги, выходившие
на протяжении нескольких лет, как кажется, явились показателем оправдания этих
надежд. Основной массив сведений, как и сам принцип построения, сохранены и в
настоящем варианте книги, существенно дополненной, разумеется, за счёт
биографических и генеалогических данных, новой литературы о Романовых, вышедшей с
тех пор. Исправлены и некоторые фактографические погрешности.
Между тем, попытки создания коллективной биографии всего рода Романовых хотя и
предпринимались, но не могут считаться достаточными. К ним относятся четыре издания
1990-х годов: книга потомка Романовых по женской линии князя Давида Павловича
Чавчавадзе «Великие князья» в русском переводе (к сожалению, весьма слабом, если не
сказать резче), опубликованная в Екатеринбурге в 1998 году, книга шведского журналиста
Стаффана Скотта «Романовы. Царская династия. Кто они были? Что с ними стало?»
(Екатеринбург, 1993), а также под названием «Романовы. Биография династии. 1613–
1999» (М., 2000, на самом деле таковой не является), которая содержит интересную
информацию, но написана в исключительно «разухабистом» журналистском стиле, книга
историка С.В. Думина «Романовы. Императорский Дом в изгнании. Семейная хроника»
(М., 1998), посвящённая истории только одной из ветвей рода – Великому князю Кириллу
Владимировичу и его потомкам, претендующим ныне на главенство в Императорском
Доме, и книга филолога З.И. Беляковой под многообещающим названием «Романовы. Как
это было» (СПб., 1998), но содержащая всего три очерка: о Великой княгине Елизавете
Фёдоровне, графине Д.Е. Богарне и об эмиграции Романовых из Крыма. В 2000-х годах
попытку осветить биографии всех представителей Дома Романовых предприняла
писательница В.Г. Григорян в книгах «Царские судьбы» (М., 2003) и «Романовы.
Биографический справочник» (М., 2007) (последняя представляет собой бессистемный
свод популярных биографий, расположенных по алфавиту), однако, эти издания никакого
самостоятельного значения не имеют и относятся к разряду околоисторической
беллетристики, о которой речь впереди (ей же принадлежит ещё несколько книг –
«Русские жёны европейских монархов», «Принцессы-императрицы», уверенно входящие
в ряд «женской» литературы на эту тему, написанной женщинами о женщинах и, по-
видимому, для женщин).
В 2012 году в серии ЖЗЛ была издана книга И.В. Курукина «Романовы», посвящённая
царствовавшим представителям династии.
Помимо этих существенных для истории Романовых изданий (здесь обозначены только
наиболее примечательные книги и оставлены в стороне статьи и другие публикации – за
подробной библиографией отсылаю читателя к справочнику Ю.А. Кузьмина) постоянно
выходит и та литература, которую с полным правом можно охарактеризовать как
«информационный шум». Модная тема привлекает внимание многочисленных
беллетристов, журналистов и дилетантов, пекущих подобно блинам популярные книжки
на потребу невзыскательной публике. Уже давно замечена характерная тенденция – как
только выходит какое-либо более или менее серьёзное издание, сразу же находятся
активные авторы, которые в облегчённой форме представляют читателю «собственные»
размышления на ту же тему. Бесконечное перелицовывание одних и тех же сведений,
почерпнутых через пятые-десятые руки и изложенных в разухабистом стиле бульварных
романов, погоня за псевдосенсациями и открытие неких тайн – всё это яркие черты
подобного рода литературы.
В последние годы сформировался и целый пласт того, что можно назвать «женской
литературой» о Романовых. Как правило, такие книги имеют в заглавиях слова
«красавицы», «богини», «женщины на троне» и т. п., а по своему содержанию
представляют чистую беллетристику, не имеющую серьёзного значения.
//-- * * * --//
Семён Гордый был старшим сыном и наследником Ивана Калиты и продолжал политику
своего отца. В то время Московское княжество значительно укрепилось, и Москва стала
претендовать на лидерство среди других земель Северо-Восточной Руси. Московские
князья не только установили хорошие отношения с Золотой Ордой, но также стали играть
более важную роль в общерусских делах. Среди русских князей Семён почитался
старшим, и немногие из них осмеливались перечить ему. Его характер ярко проявился и в
семейной жизни. После смерти первой жены, дочери Великого Литовского князя
Гедимина, Семён женился вторично. Его избранницей стала смоленская княжна
Евпраксия, но уже через год после свадьбы московский князь по каким-то причинам
отослал её обратно к отцу, князю Фёдору Святославичу. Затем Семён решился на третий
брак, на этот раз обратившись к давним соперникам Москвы – тверским князьям. В 1347
году в Тверь отправилось посольство – сватать княжну Марию, дочь тверского князя
Александра Михайловича. В своё время Александр Михайлович трагически погиб в Орде,
пав жертвой интриг Ивана Калиты, отца Семёна. И вот теперь дети непримиримых врагов
соединялись узами брака. Посольство в Тверь возглавляли двое московских бояр –
Андрей Кобыла и Алексей Босоволков. Так впервые на исторической арене появился
предок царя Михаила Романова.
Родословные XVI – начала XVII века ничего не сообщают об этом. Но уже в первой
половине XVII века, когда Романовы укрепились на русском престоле, появилась и
легенда об их предках. Многие дворянские роды возводили себя к выходцам из других
стран и земель. Это стало своего рода традицией древнего русского дворянства, которое,
таким образом, чуть ли не поголовно имело «иностранное» происхождение. Причём
наибольшей популярностью пользовались два «направления», откуда якобы происходили
«выезды» дворянских родоначальников: или «из Немец», или «из Орды». Под «немцами»
подразумевались не только жители Германии, но и вообще все европейцы. Поэтому в
легендах о «выездах» основателей родов можно встретить следующие уточнения: «Из
Немец, из Прус» или «Из Немец, из Свейской (т. е. Шведской) земли».
Русские бояре. С
картины В.Г. Шварца. 1865 г.
Все эти легенды были похожи друг на друга. Обычно некий «муж честен» со странным,
непривычным для русского слуха именем приезжал, часто с дружиной, к кому-либо из
Великих князей на службу. Здесь он принимал крещение, и его потомки оказывались в
составе русской элиты. Затем от их прозвищ возникали дворянские фамилии, а поскольку
многие роды возводили себя к одному предку, то вполне объяснимо, что появлялись
различные варианты одних и тех же легенд. Причины создания этих рассказов вполне
понятны. Придумывая себе иноземных предков, русские аристократы «оправдывали» тем
самым руководящее положение в обществе. Они удревняли свои роды, конструировали
высокое происхождение, ведь многие родоначальники считались потомками иностранных
князей и правителей, подчёркивая тем самым свою исключительность. Конечно, это не
значит, что абсолютно все легенды были вымышленными, вероятно, наиболее древние из
них могли иметь под собой реальные основания (так, предок Пушкиных – Радша, судя по
окончанию имени, имевший отношение к Новгороду и живший в XII веке, по мнению
некоторых исследователей, действительно мог иметь иностранное происхождение). Но
выделить эти исторические факты за напластованиями домыслов и догадок довольно не
просто. Да и к тому же однозначно подтвердить или опровергнуть такой рассказ бывает
сложно из-за отсутствия источников. К концу XVII века, а в особенности в XVIII веке,
такие предания приобретали всё более баснословный характер, превратившись в чистые
фантазии слабо знакомых с историей авторов. Не избежали этого и Романовы.
Титульный лист
Бархатной книги, изданной в Москве в 1787 г.
Создание родовой легенды «взяли на себя» представители тех семей, которые имели
единых с Романовыми предков: Шереметевы, уже упоминавшиеся Трусовы, Колычёвы.
Когда в 1680-х годах создавалась официальная родословная книга Московского царства,
которая потом получила название «Бархатной» из-за своего переплёта, дворянские семьи
подавали в ведавший этим делом Разрядный приказ свои родословные. Представили
роспись своих предков и Шереметевы, и оказалось, что, по их сведениям, русский боярин
Андрей Иванович Кобыла на самом деле был князем, происходившим из Пруссии.
В дальнейшем легенда обросла новыми подробностями. В более полном виде она была
оформлена стольником Степаном Андреевичем Колычёвым, который при Петре I стал
первым русским герольдмейстером. В 1722 году он возглавил Герольдмейстерскую
контору при Сенате, особое учреждение, занимавшееся государственной геральдикой и
ведавшее учетом и сословными делами дворянства. Теперь происхождение Андрея
Кобылы «обрело» новые черты.
В 373 (или даже в 305-м) году от Рождества Христова (в то время ещё существовала
Римская империя) прусский король Прутено отдал королевство брату Вейдевуту, а сам
стал верховным жрецом своего языческого племени в городе Романове. Город этот вроде
бы находился на берегах рек Дубиссы и Невяжи, при слиянии которых рос священный,
вечнозелёный дуб необыкновенной высоты и толщины. Перед смертью Вейдевут
разделил своё королевство между двенадцатью сыновьями. Четвёртым сыном был
Недрон, потомки которого владели самогитскими землями (часть Литвы). В девятом
поколении потомком Недрона был Дивон. Он жил уже в XIII веке и постоянно оборонял
свои земли от рыцарей-меченосцев. Наконец, в 1280 году его сыновья – Руссинген и
Гланда Камбила приняли крещение, а в 1283 году Гланда (Гландал или Гландус) Камбила
приехал на Русь служить московскому князю Даниилу Александровичу. Здесь он принял
крещение и стал называться Кобылой. По другим вариантам, Гланда принял крещение с
именем Иван в 1287 году, а Андрей Кобыла был его сыном.
От второго сына Андрея Кобылы – Александра Ёлки пошли роды Колычёвых, Сухово-
Кобылиных, Стербеевых, Хлуденевых, Неплюевых. Старший сын Александра Фёдор
Колыч (от слова «колча», т. е. хромой) стал родоначальником Колычёвых. Из
представителей этого рода наиболее известен св. Филипп (в миру Фёдор Степанович
Колычёв, 1507–1569). В 1566 году он стал митрополитом Московским и всея Руси. Гневно
обличавший зверства царя Ивана Грозного, Филипп в 1568 году был низложен, а затем
задушен одним из главарей опричников Малютой Скуратовым.
Младший сын Александра Ёлки – Фёдор Дютка (Дюдка, Дудка или даже Детко) стал
основателем рода Неплюевых. Среди Неплюевых выделяется Иван Иванович Неплюев
(1693–1773), дипломат, бывший русским резидентом в Турции (1721–1734), а затем
наместником Оренбургского края, с 1760 года сенатором и конференц-министром.
Митрополит Филипп
(Колычёв). Икона XVII в.
От четвертого сына Кобылы, Гаврилы Гавши, пошли Боборыкины. Этот род дал
талантливого писателя Петра Дмитриевича Боборыкина (1836–1921), автора романов
«Дельцы», «Китай-город» и среди прочих, кстати говоря, «Василий Тёркин» (кроме имени
этот литературный персонаж не имеет ничего общего с героем А.Т. Твардовского).
Наконец, пятый сын Андрея Кобылы, Фёдор Кошка, был непосредственным предком
Романовых. Он служил Дмитрию Донскому и неоднократно упоминается в летописях
среди его приближённых. Возможно, именно ему князь поручил защищать Москву во
время знаменитой войны с Мамаем, закончившейся победой русских на Куликовом поле.
Перед смертью Кошка принял постриг и был наречён Феодоритом. Его семейство
породнилось с московской и тверской княжескими династиями – ветвями рода
Рюриковичей. Так, дочь Фёдора – Анна в 1391 году была выдана замуж за микулинского
князя Фёдора Михайловича. Микулинский удел был частью Тверской земли, а сам Фёдор
Михайлович – младшим сыном тверского князя Михаила Александровича. Михаил
Александрович долгое время враждовал с Дмитрием Донским. Три раза он получал в
Орде ярлык на Владимирское великое княжение, но каждый раз из-за противодействия
Дмитрия не мог стать главным русским князем. Однако постепенно усобица между
московским и тверским князьями сошла на нет. Ещё в 1375 году во главе целой коалиции
князей Дмитрий совершил успешный поход на Тверь, и с тех пор Михаил Александрович
оставил попытки перехватить лидерство у московского князя, хотя отношения между
ними остались напряжёнными. Брак с Кошкиными, вероятно, должен был способствовать
установлению дружественных отношений между извечными врагами.
И.И. Неплюев. Гравюра XVIII
в.
В это время на Московской земле начиналась жестокая усобица между Василием и его
матерью Софьей Витовтовной, с одной стороны, и семьёй его дяди Юрия Дмитриевича,
князя Звенигородского – с другой. Юрий и его сыновья – Василий (в будущем
ослеплённый на один глаз и ставший Косым) и Дмитрий Шемяка (прозвище происходит
от татарского «чимэк» – «наряд») – претендовали на Московское княжение. Оба
Юрьевича присутствовали на свадьбе Василия в Москве. И именно здесь произошёл
знаменитый исторический эпизод, подогревший эту непримиримую борьбу. Увидев на
Василии Юрьевиче золотой пояс, когда-то принадлежавший Дмитрию Донскому, великая
княгиня Софья Витовтовна сорвала его, решив, что он принадлежит звенигородскому
княжичу не по праву. Одним из инициаторов этого скандала был внук Фёдора Кошки
Захарий Иванович. Оскорблённые Юрьевичи покинули свадебный пир, и уже скоро
разгорелась война. Во время неё Василий II был ослеплён Шемякой и стал Тёмным, но в
конечном счёте победа осталась на его стороне. Со смертью Шемяки, отравленного в
Новгороде, Василий мог больше не беспокоиться за будущее своего правления. Во время
войны Василий Ярославич, ставший шурином московского князя, во всём поддерживал
его. Но в 1456 году Василий II приказал арестовать родственника и отправить его в
тюрьму в город Углич. Там несчастный сын Марии Голтяевой и просидел 27 лет, пока не
умер в 1483 году. Его могилу можно видеть у левой части иконостаса Московского
Архангельского собора. Там же и портретное изображение этого князя. Дети Василия
Ярославича погибли в заточении, а вторая жена с сыном от первого брака Иваном успела
бежать в Литву. Там ещё недолго продолжался род боровских князей.
От Марии Ярославны Василий II имел нескольких сыновей, в том числе Ивана III.
Таким образом, все представители московской княжеской династии, начиная с Василия II
и вплоть до сыновей и внучки Ивана Грозного, были потомками Кошкиных по женской
линии.
Великая княгиня Софья Витовтовна, срывающая пояс с Василия Косого на свадьбе
Василия Тёмного. С картины П.П. Чистякова. 1861 г.
Епанчины менее заметны в русской истории, но и они оставили в ней свой след. В XIX
веке представители этого рода служили на флоте, и двое из них, Николай и Иван
Петровичи, герои Наваринской битвы 1827 года, стали российскими адмиралами. Их
внучатый племянник генерал Николай Алексеевич Епанчин (1857–1941), известный
военный историк, в 1900–1907 годах занимал должность директора Пажеского корпуса.
Уже в эмиграции он написал интересные воспоминания «На службе трёх императоров»,
изданные в России в 1996 году.
Средний сын Захария – Юрий Захарьевич (умер в 1505 году [?]), боярин и воевода при
Иване III, как и старший брат, сражался с литовцами в знаменитой битве у реки Ведроши
в 1500 году. Его женой была Ирина Ивановна Тучкова, представительница известного
дворянского рода. Фамилия Романовых произошла от одного из сыновей Юрия и Ирины
окольничего Романа Юрьевича (умер в 1543 году). Именно его семья породнилась с
царской династией.
Александр Иванович Герцен с
сыном Александром. Художник К. Витберг. 1840 г.
После смерти наследника преемником Грозного стал его третий сын от Анастасии,
Фёдор. В 1584 году он стал Московским царём. Фёдор Иванович отличался тихим и
кротким нравом. Ему претила жестокая тирания отца, и значительную часть своего
царствования он провёл в молитвах и постах, замаливая грехи предков. Столь высокий
духовный настрой царя казался странным его подданным, из-за чего и появилась
популярная легенда о слабоумии Фёдора. В 1598 году он безмятежно заснул навеки, и
престолом завладел его шурин Борис Годунов. Единственная дочь Фёдора Феодосия
умерла, немного не дожив до двухлетнего возраста. Так закончилось потомство
Анастасии Романовны.
Семь сыновей и пять дочерей Никиты Романовича продолжили историю этой боярской
семьи. Долгое время исследователи сомневались, от какого брака Никиты Романовича
родился его старший сын Фёдор Никитич, будущий патриарх Филарет, отец первого царя
из династии Романовых. Ведь если его матерью была княжна Горбатая-Шуйская, то
Романовы таким образом по женской линии являются потомками Рюриковичей. На
рубеже XIX–XX веков историки предполагали, что Фёдор Никитич всё-таки скорее всего
родился от первого брака своего отца. И только в последние годы этот вопрос, по-
видимому, разрешился окончательно. Во время исследования некрополя Романовых в
московском Новоспасском монастыре была обнаружена надгробная плита Варвары
Ивановны Ховриной. В надгробной эпитафии год её смерти, возможно, следует читать как
7063, т. е. 1555 год (скончалась она 29 июня), а не 7060 (1552) год, как полагали ранее.
Такая датировка снимает вопрос о происхождении Фёдора Никитича, который умер в
1633 г., имея от роду «с лишком 80 лет». Предки Варвары Ивановны и, следовательно,
предки всего царского Дома Романовых, Ховрины, происходили из торговых людей
крымского Судака и имели греческие корни.
Патриарх Филарет (Романов).
Миниатюра из Титулярника. 1672 г.
Но династии Годуновых не дано было править на Руси. Уже разгорался пожар Великой
Смуты, и в этом бурлящем котле Романовы выплыли из небытия. Деятельный и
энергичный Фёдор Никитич (Филарет) при первой же возможности вернулся в
«большую» политику – Лжедмитрий I сделал своего благодетеля митрополитом
Ростовским и Ярославским. Дело в том, что когда-то Григорий Отрепьев был у него
слугой. Существует даже версия, что Романовы специально готовили честолюбивого
авантюриста к роли «законного» наследника московского престола. Как бы то ни было,
Филарет занял видное место в церковной иерархии.
Родовой герб Романовых восходит к ливонской геральдике и был создан в середине XIX
в. выдающимся русским геральдистом бароном Б.В. Кёне на основе эмблематических
изображений, находящихся на предметах, которые принадлежали Романовым во второй
половине XVI – начале XVII века. Описание герба таково:
«В серебряном поле червлёный гриф, держащий золотые меч и тарч, увенчанный малым
орлом; на чёрной кайме восемь оторванных львиных голов: четыре золотые и четыре
серебряные».
Родословная Романовых
1. Царь Михаил Фёдорович (12.07.1596 г., Москва – 12.07.1645 г., там же, похоронен в
Архангельском соборе Московского Кремля), сын Фёдора Никитича Романова
(впоследствии патриарха Филарета) (ум. 1.10.1633 г.) и Ксении (в иночестве Марфы)
Ивановны Шестовой (ум. 26.01.1631 г.). 21.02.1613 г. избран Земским собором на царство,
приехал в Москву 2.05.1613 г., венчан на царство 11.07.1613 г. в Успенском соборе
Московского Кремля.
Ж.: 1. 18.09.1624 г., Москва – княжна Мария Владимировна Долгорукова (ум. 6.01.1625
г., Москва, похоронена в Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря
Московского Кремля, в 1929 г. останки перенесены в подвальную палату Архангельского
собора Московского Кремля), дочь боярина князя Владимира Тимофеевича Долгорукова
(1569–1633) и княжны Марии Васильевны Барбашиной-Шуйской (ум. в 1634 г.);
2. 5.02.1626 г., Москва – Евдокия Лукьяновна Стрешнева (ум. 18.08.1645 г., Москва,
похоронена в Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского
Кремля, в 1929 г. останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора
Московского Кремля), дочь Лукьяна Степановича Стрешнева (с 1634 г. боярин) и Анны
Константиновны.
См.: Кобеко Д.Ф. Мать царицы Евдокии Лукьяновны Стрешневой // Известия Русского
генеалогического общества. Вып. 3. Отд. I. СПб., 1908. С. 61–66.
Царь Михаил Фёдорович.
Портрет XVII в.
Михаил Фёдорович был первым царём из Дома Романовых. Уже в детском возрасте ему
пришлось нелегко. Когда Борис Годунов наложил на Романовых опалу, Михаил и его
сестра Татьяна были разлучены с родителями и вместе с тёткой Анастасией отправлены в
заточение на Белоозеро. Там в очень плохих условиях дети прожили больше года. Потом
им разрешили вместе с матерью поселиться в селе Клин, и лишь после воцарения
Лжедмитрия I они вернулись в Москву, в родовой терем на Варварке.
Вроде бы жизнь налаживалась: Михаил получил чин стольника, Татьяна вышла замуж
за князя Ивана Михайловича Катырева-Ростовского. Родственники Михаила – родной
дядя Иван Никитич Романов, Фёдор Иванович Шереметев и князь Борис Михайлович
Лыков-Оболенский – вошли в состав т. н. Семибоярщины, правительства, образованного
после свержения Василия Шуйского. Но, открыв ворота Москвы польскому гарнизону,
московские бояре оказались заложниками собственной политики. Вскоре к Москве
подошли войска сначала Первого, а потом и Второго ополчений. Поляки, а вместе с ними
и находившиеся в Кремле и Китай-городе бояре оказались в окружении. Длительная
осада, голод и мор, разбой захватчиков – всё это не могло не сказаться на жизни инокини
Марфы и её детей. В 1611 году умерла Татьяна. Здоровье Михаила после перенесённых
тягот оказалось подорванным. Только в октябре 1612 года, незадолго до капитуляции,
польские военные власти выпустили из Кремля женщин и детей. В этой толпе находились
и Михаил с матерью. После освобождения они сразу уехали в село Домнино
Костромского уезда, мало затронутое Смутой. Там Михаил поправил здоровье и
отдохнул.
Выбор Земского собора был очень удачным. Собор принёс присягу Михаилу и его
потомкам «в роды и роды и во веки». Посольство, возглавлявшееся рязанским
архиепископом Феодоритом, келарем Троице-Сергиева монастыря Авраамием
Палицыным и Ф.И. Шереметевым отправилось в Костромской уезд. Между тем, узнав об
избрании Михаила, поляки попытались убить его, но староста села Домнина Иван
Осипович Сусанин спас своего боярина. Михаил с матерью укрылись за прочными
стенами Ипатьевского монастыря под Костромой. Туда и приехало посольство. Михаил и
Марфа согласились принять призыв Собора после очень долгих уговоров. Судьба
прежних выбранных царей Бориса Годунова и Василия Шуйского была слишком хорошо
памятна им. Михаил не хотел принимать власть также и по причине полного разорения
страны, на себе испытав всю тяжесть Великой Смуты. Наконец послам удалось убедить
юношу и его мать.
Путь в Москву занял полтора месяца. Во время этой поездки к новому царю стекались
толпы людей, просивших защиты и милости.
В 1616 году в невесты Михаилу была выбрана юная Мария Ивановна Хлопова. Царскую
невесту поселили во дворце и даже нарекли царицей с именем Анастасии (в память о
первой жене Ивана Грозного). Вместе с ней ко двору прибыла и её многочисленная родня.
Но внезапно девушка заболела, в течение нескольких дней у неё была частая рвота.
Осмотревшие её придворные доктора назначили лечение, надзор за которым было
поручено осуществлять двоюродным братьям царя Борису и Михаилу Салтыковым.
Состояние Марии не улучшалось, и Салтыковы сообщили царю, что болезнь очень
опасна, препятствует деторождению и потому Хлопова не может стать женой царя.
Родственники невесты якобы нарочно скрыли «порчу» девушки, чтобы занять при дворе
ведущее положение. Для решения вопроса был собран Земский собор, который
постановил лишить Марию звания царской невесты и сослать в далёкий Тобольск. Позже
её перевели в Верхотурье, а затем в Нижний Новгород. Когда в Москву вернулся Филарет,
он решил навести справки о состоянии здоровья бывшей царской суженой. Выяснилось,
что Хлопова находится в полном здравии, а рвота происходила оттого, что, оказавшись во
дворце, она слишком злоупотребляла различными сладкими яствами. Специальная
комиссия выяснила, что Салтыковы специально обманули царя, за что и поплатились
лишением имущества и ссылкой. Но Хлопова так и не стала царской женой, вероятно,
этому воспротивилась мать Михаила Марфа, обиженная опалой своих племянников. Ещё
раньше предпринимались попытки женить Михаила на иностранных принцессах из Дании
и Швеции, но они окончились безрезультатно. Пришлось снова выбирать из русских
девушек. Царицей стала княжна Долгорукова, происходившая из древнего рода потомков
черниговских князей – Рюриковичей. Но уже на следующий день после свадьбы она
занемогла и, проболев три с лишним месяца, умерла.
Новая женитьба состоялась через год. Для смотрин привезли 60 красавиц из знатных
семей. В полночь Михаил вместе с матерью обошёл спальни девушек, но приглянулась
ему одна из прислужниц – дочь мещовского дворянина Евдокия Стрешнева. Она и стала
русской царицей. По легенде, весть о выборе царя застала отца невесты за полевыми
работами. Поселившись во дворце, он продолжал вести скромный образ жизни.
Скромностью отличалась и царица Евдокия. Она была далека от борьбы политических
«партий» при дворе и интриг. Семейная жизнь царя оказалась счастливой.
С
вадебный пир. Из Книги о бракосочетании царя Михаила Фёдоровича с девицею
Евдокиею Лукьяновною Стрешневой. Конец XVII в.
1617–1618 гг. – Поход польского войска на Москву. Спасение столицы князем Д.М.
Пожарским.
Июнь 1632– июнь 1634 гг. – Неудачная война с Польшей за возвращение Смоленска,
закончившаяся Поляновским миром. Отказ короля Владислава IV от претензий на русский
престол.
1636 г. – Начало создания Белгородской засечной черты для охраны границ от крымских
набегов.
Источники и литература:
Для новой русской династии крайне важным было поддержать свой статус в качестве
законных правителей Московии на равных в семье европейских держав. Но Романовых
признали русскими царями не сразу. Так, после Деулинского перемирия 1618 году,
завершившего войну с Польшей в эпоху Смуты, принц Владислав не отказался от
претензий на российский престол. Это произошло только после безрезультатной для
России войны за Смоленск 1632–1634 годов, то есть через 20 лет после фактического
приглашения Владислава Семибоярщиной. Поэтому важнейшей для царской семьи была
матримониальная политика. Но родственные связи с иностранными правящими домами
наладить так и не удалось. Попытки найти в Европе невесту для самого Михаила
Фёдоровича оказались безуспешными, но по мере того как подрастала старшая дочь, царь
всерьёз озаботился приисканием ей иноземного жениха.
«Дело королевича Вольдемара» положило начало очень печальной для русских царей
традиции. Как православные монархи, Романовы могли вступать в браки только с членами
единоверных династий, но, кроме России, ни одного православного царства в мире не
существовало (были, впрочем, грузинские цари, но сколько-нибудь заметной роли в
европейской политике они не играли). Русские цари находили выход из этой ситуации,
женившись на русских боярышнях и дворянках (и тем самым «возвышая» их), а вот для
царевен подобные браки были невозможны: считалось, что царевна не может выйти за
человека ниже её по положению. Иностранные же принцы не спешили переходить в
другую веру и селиться в «холодной и варварской» Московии. Так и оставались царевны в
девицах – их уделом был либо царский терем, либо монастырская келья. В допетровскую
эпоху ни одна из царевен династии Романовых замуж так и не вышла. И лишь великому
реформатору Петру I удалось сломать этот стереотип.
Ирина Михайловна оказывала большое влияние на своего младшего брата Алексея,
когда тот стал царём. В своих письмах семье в 1650-х годах он прежде всего обращается к
сёстрам: Ирине, Анне и Татьяне, а уже потом к жене и детям. В этих посланиях неизменно
присутствует просьба к старшей сестре позаботиться о его домашних. Ирину называл он
своей матерью. Лишь после второго брака Алексей Михайлович в переписке на первое
место ставит уже дочерей и молодую жену Наталью Кирилловну.
4/1. Царь Алексей Михайлович (9.03. 1629 г., Москва, крещён патриархом Филаретом в
Московском Чудовом монастыре – 29.01.1676 г., там же, похоронен в Архангельском
соборе Московского Кремля). Царь с 1645 г. Венчан на царство 28.09.1645 г. в Успенском
соборе Московского Кремля.
Царь очень ценил дружбу. Рядом с ним образовался небольшой, но постоянный круг
близких друзей, не занимавших высокие должности в государственном управлении, да и
не стремившихся к ним, – верных товарищей, общаясь с которыми царь отдыхал душой.
Но если дело касалось государственных интересов, все личные симпатии могли отойти на
второй план.
П
атриарх Никон предлагает новые богослужебные книги. Начало Раскола 1654 г. Художник
А.Д. Кившенко. 1880 г.
Именно Тишайшему царю обязан своим рождением русский театр. По совету боярина
А.С. Матвеева для своей молодой жены Натальи Кирилловны Алексей Михайлович
приказал «учинить комедию». Для этого в селе Преображенском под Москвой была
построена специальная комедийная хоромина, где под руководством пастора И. Грегори и
состоялись несколько спектаклей. Сами пьесы, естественно, имели библейские сюжеты,
но перемежались весёлыми шутовскими интермедиями. Первое представление настолько
понравилось царю, что он смотрел его «в продолжение целых десяти часов, не вставая с
места». Впрочем, набожный царь долго советовался со своим духовником, можно ли ему
идти на спектакль, не хотел поначалу разрешать и музыку, но потом смотрел даже первый
поставленный в России балет. После смерти Алексея Михайловича театральное дело в
Москве прервалось, возобновившись лишь при Петре I.
Царица Мария
Ильинична Милославская. Гравюра XIX в.
Царица Наталья Кирилловна
Нарышкина. Гравюра XIX в.
Сын во многом продолжил дела, начало которым положил отец. Именно Алексей
Михайлович стал выдвигать на государственные посты людей в зависимости от их
способностей, а не происхождения. При нём в России стало появляться всё больше и
больше иностранцев, хотя он никогда не поступался отечественными культурными
традициями. Поощрял Алексей Михайлович развитие торговли и промышленности, новых
производств: стекольного, бумажного, сафьянного. При нём на Оке началось
строительство первых русских кораблей, развивались регулярная армия – полки нового
строя, артиллерия, совершенствовалось военное дело, крепли международные связи.
Источники и литература:
Собрание писем царя Алексея Михайловича / Изд. П.И. Бартенев. М., 1856.
Письма русских государей и других особ царского семейства. Т. 5. Письма царя Алексея
Михайловича. М., 1896.
Былинин В.К., Посошенко А.С. Царь Алексей Михайлович как мастер распева //
Памятники культуры. Новые открытия. 1987. М., 1988. С. 131–137.
Имя Анна было для Романовых родовым. Так звали, в частности, тётку Михаила
Фёдоровича – Анну Никитичну, жену князя Ивана Фёдоровича Троекурова, умершую
молодой ещё в 1585 году. Почти всю свою жизнь царевна Анна Михайловна прожила в
царском тереме, и лишь незадолго до смерти, видимо, предчувствуя приближение
кончины, 18 октября 1692 года приняла постриг в кремлёвском Вознесенском монастыре с
именем Анфисы, где скончалась и была похоронена.
6/1. Марфа Михайловна (14.08.1631 г., Москва – 21.09.1632 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г.
останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
Царевна Марфа, вероятно, была названа в честь тётки Михаила Фёдоровича – Марфы
Никитичны, жены князя Бориса Камбулатовича Черкасского, пережившей «годуновский»
погром Романовых и умершей в 1610 году.
7/1. Иоанн Михайлович (1.06.1633 г., Москва – 10.01.1639 г., там же, похоронен в
Архангельском соборе Московского Кремля).
8/1. Софья Михайловна (30.09.1634 г., Москва – 23.06.1636 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г.
останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
9/1. Татьяна Михайловна (5.01.1636 г., Москва – 24.08.1706 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г.
останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
Царевна Татьяна была названа в честь единственной сестры царя Михаила Фёдоровича –
Татьяны Фёдоровны, жены князя Ивана Михайловича Катырева-Ростовского, в детстве
пережившей заточение вместе с братом, а потом умершей в осаждённой Москве. Татьяна
Михайловна пользовалась большим авторитетом в царской семье. Во время Раскола она
очень благоволила к патриарху Никону. Когда он был сослан в Кирилло-Белозерский
монастырь, Татьяна неоднократно просила царя Фёдора Алексеевича перевести опального
патриарха в Новоиерусалимский Воскресенский монастырь и настояла на том, чтобы царь
и патриарх Иоаким созвали церковный собор для облегчения участи Никона. Когда же
собор вынес отрицательное решение, царевна упросила Фёдора Алексеевича написать
ссыльному утешительное письмо. По её же ходатайству тело покойного Никона,
умершего в дороге 17 августа 1681 года, было перенесено и торжественно погребено в
основанной им Новоиерусалимской обители. Чтя память патриарха, царевна в 1691 году
принесла в дар монастырю ковчег со Святыми мощами – рукой мученицы Татианы.
Вознесенский женский монастырь в Московском Кремле. Вид с Сенатской башни. Фото
1914 г.
10/1. Евдокия Михайловна (р. и ум. 10.02. 1637 г., Москва, похоронена в Вознесенском
соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г. останки
перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
11/1. Василий Михайлович (р. и ум. 25.03. 1639 г., Москва, похоронен в Архангельском
соборе Московского Кремля).
12/4. Дмитрий Алексеевич (22.10.1648 г., Москва – 6.10.1649 г., там же, похоронен в
Архангельском соборе Московского Кремля).
13/4. Евдокия Алексеевна (17.02.1650 г., Москва – 10.05.1712 г., там же, похоронена в
Смоленском соборе Московского Новодевичьего монастыря).
Царевна Евдокия практически всю свою жизнь провела в Москве: сначала в царском
тереме в Кремле, а затем в стенах Новодевичьего монастыря, но постриг она не
принимала. После стрелецкого бунта 1698 года Пётр подозревал её в сочувствии к сестре
Софье, однако не тронул. Келейная икона этой царевны «Богоматерь Иверская
Понтаитисса», написанная в XVII веке на Северных Балканах, и сейчас находится в
Новодевичьем монастыре.
14/4. Марфа Алексеевна (26.08.1652 г., Москва – 19.06. или 6.07.1707 г., Успенский
монастырь Александровской слободы, там же и похоронена). Крещена 4.09.1652 г. в
Чудовом монастыре.
Царевна Марфа Алексеевна получила своё имя в честь прабабки – матери Михаила
Фёдоровича «великой инокини» Марфы (Ксении Ивановны Шестовой). Мамкой при
царевне была Ульяна Петровна Шереметева. В двухлетнем возрасте вместе с семьёй во
время чумы Марфа была вывезена из Москвы и по пути в Калязин посетила Успенский
монастырь Александровской слободы, где спустя 44 года приняла постриг. Наставница
царевны Евдокия Пыпина обучила её грамоте. Наиболее близким человеком для царевны
была её крёстная – тётка Татьяна Михайловна. Очень добрые отношения поддерживала
Марфа с сёстрами, особенно с Софьей, Наталью Кирилловну и Петра она недолюбливала.
Во время борьбы Софьи и Петра Марфа оказалась на стороне сестры, что и
предопределило её судьбу. После подавления последнего стрелецкого бунта царевна была
обвинена в том, что получала от стрельцов челобитные и являлась связующим звеном
между ними и опальной Софьей, жившей в Новодевичьем монастыре. Пётр отправил
сестру в Успенский монастырь, где она была вынуждена постричься в монахини с именем
Маргарита. Живя в монастыре, Марфа очень нуждалась. Она выполняла все монастырские
работы: носила кирпичи для строительства монастырских сооружений, убирала сено,
трудилась в своём садике близ кельи, свободное время отдавала чтению церковных книг и
рукоделию, вышивая шелками и золотом. Изредка навещали инокиню её сёстры Мария и
Феодосия. В конце жизни царевна мучилась подагрой, к ней даже приезжал лейб-медик
Л.Л. Блюментрост. Вероятно, посетил сестру и Пётр. В 1706 году, проездом в
Суздальский Покровский монастырь, на свидание с матушкой Евдокией Лопухиной, к
Марфе заглянул царевич Алексей Петрович. Марфа Алексеевна скончалась в монастыре и
там же была похоронена, как сама того желала, без всяких церемоний, как простая
монахиня, в общей усыпальнице. Приехавшие в 1712 году в Успенский монастырь сёстры
царевны Мария и Феодосия распорядились перезахоронить инокиню Маргариту в особом
склепе монастырской церкви Сретения Господня.
15/4. Алексей Алексеевич (5.02.1654 г., Москва – 17.01.1670 г., там же, похоронен в
Архангельском соборе Московского Кремля). Крещён 19.02.1654 г. в Успенском соборе
Московского Кремля.
В 1667 году царевич официально стал наследником престола. Эта церемония была
приурочена к Новолетию 1 сентября. 2 сентября у Алексея Алексеевича состоялись два
званых «кушанья», на которые были приглашены знатные бояре, дворяне и войсковые
начальники, а 7 сентября – большой приём в Грановитой и Золотой палатах, где
присутствовали и служившие в Москве иностранцы. На этом приёме царь Алексей
Михайлович торжественно «объявил» сына своим преемником. Но править ему так и не
довелось.
Царевич Алексей
Алексеевич. Копия парсуны XVII в.
16/4. Анна Алексеевна (23.01.1655 г., Вязьма – 3.03.1659 г., Москва, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г.
останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
Анна Алексеевна, названная так, вероятно, в честь тётки Анны Михайловны, скончалась
в детском возрасте.
17/4. Софья Алексеевна (17.09.1657 г., Москва – 3.07.1704 г., там же, похоронена в
Смоленском соборе Московского Новодевичьего монастыря).
Честолюбивая царевна оказалась на вершине власти после смерти брата Фёдора. Причём
за несколько месяцев ей удалось умело устранить с политической арены всех своих
реальных и потенциальных противников. Первоначально царём был объявлен
десятилетний Пётр в обход старшего брата 16-летнего Ивана, но Софья смогла добиться
провозглашения соправительства – случай для того времени небывалый. Орудием для
осуществления своих планов она избрала стрелецкое войско, в котором её доверенные
лица распускали нужные царевне слухи. Более того, при царях Иване и Петре 29 мая 1682
года Софья официально стала правительницей, то есть регентшей, и таким образом
сосредоточила в своих руках всю государственную власть. Впрочем, правление её не
ознаменовалось какими-либо крупными достижениями. По крайней мере, два похода
Голицына на Крым, организованные в том числе и для повышения популярности царевны,
закончились неудачей. В то же время Софье удалось заключить «Вечный мир» с Польшей,
окончательно закрепив за Россией Киев и Левобережную Украину, и продлить мирный
договор со Швецией. Во время регентства Софьи братья Софроний и Иоанникий Лихуды
основали в Москве Славяно-греко-латинскую академию, устав которой был разработан
ещё при царе Фёдоре. Это первое, по сути, высшее учебное заведение в России в немалой
степени появилось благодаря тому духу просвещения, который вложил в детей Алексея
Михайловича Симеон Полоцкий.
Золотая наградная медаль. 1680-е гг.
Ц
аревна Софья угощает стрельцов. Гравюра XIX в.
Там она жила в отдельной келье, имела женскую прислугу, могла общаться с
приезжавшими к ней сёстрами. Но всё изменилось в 1698 году, когда Пётр путешествовал
по Европе с Великим посольством. В Москве вновь разгорелось пламя мятежа. Четыре
стрелецких полка, посланные на литовскую границу, взбунтовались и двинулись к
столице. Но недалеко от Москвы на реке Истре они были остановлены и разбиты
нарождавшейся русской регулярной армией. Мятеж был подавлен ещё до возвращения
Петра, прервавшего из-за этого свою поездку. Вернувшись, царь учинил стрельцам розыск
и жестокую расправу. Софью обвинили в том, что она написала стрельцам «призывное
письмо», а они составляли ей челобитные с просьбой идти на царство. Пётр лично
допрашивал сестру, но она всё отрицала. Наконец, 11 октября над царевной был устроен
суд. Десять дней спустя она была пострижена в том же Новодевичьем монастыре с
именем Сусанна. В самом монастыре были повешены 195 стрельцов, причём трое из них с
челобитными в руках непосредственно у окон кельи, где жила Софья. Фактически Софья
находилась в монастыре под арестом и усиленной охраной. За ней осуществлялся строгий
надзор, и посещения её были жёстко ограничены. Так бывшая правительница России
прожила ещё почти шесть лет, незадолго перед смертью приняв схиму с прежним своим
именем Софья.
Литература:
18/4. Екатерина Алексеевна (26.11.1658 г., Москва – 1.05.1718 г., там же, похоронена в
Смоленском соборе Московского Новодевичьего монастыря).
19/4. Мария Алексеевна (18.01.1660 г., Москва – 9.03.1723 г., СПб., похоронена в
Петропавловском соборе СПб.).
20/4. Царь Фёдор Алексеевич (30.05. 1661 г., Москва – 27.04.1682 г., там же, похоронен в
Архангельском соборе Московского Кремля). Царь с 1676 г., венчан на царство 18.06.1676
г. в Успенском соборе Московского Кремля.
Ж.: 1. 18.07.1680 г., Москва – Агафья Семёновна Грушецкая (ум. 14.07.1681 г., Москва,
похоронена в Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского
Кремля, в 1929 г. останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора
Московского Кремля), дочь воеводы Семёна Фёдоровича Грушецкого и Заборовской;
2. 15.02.1682 г., Москва – Марфа Матвеевна Апраксина (1664 г., Москва – 31.12.1715 г.,
СПб., похоронена в Петропавловском соборе СПб.), дочь стряпчего Матвея Васильевича
Апраксина (убит в 1668 г.) и Домны Богдановны N, урождённой Ловчиковой.
В истории царю Фёдору «не повезло». Он умер, не дожив месяца до 21 года, и пробыл
на московском престоле всего 6 лет. Его правление пришлось на время между двумя
великими царствованиями: отца Алексея Михайловича и младшего брата Петра, личности
которых затмили Фёдора. Поэтому и рассматривали историки его время или как
продолжение политики Тишайшего Алексея, или как прелюдию к правлению великого
Петра. Между тем Фёдор Алексеевич был личностью незаурядной и оставил в истории
пусть не яркий, но всё же значительный след.
В 1674 году он был торжественно «объявлен» народу как наследник престола. Царевич
получил прекрасное образование. Его учителем был Симеон Полоцкий, сумевший
привить Фёдору любовь к стихосложению, преподававший ему философию и риторику,
польский язык и латынь. Учился царевич и церковному пению, известно, что, уже будучи
царём, он неоднократно пел на клиросе во время службы. Увлечение поэзией вылилось в
сочинение нескольких псалмов, вошедших в «Псалтырь» Симеона. Некоторые молитвы
Фёдор положил на музыку, мы и сейчас можем услышать его произведения. Но главное,
Симеон Полоцкий приобщил Фёдора к западной культуре и внушил ему идею об особой
роли царя как хранителя истины и закона, ревнителя веры и правды, правителя во имя
«общего блага». Иными словами, царевича сознательно готовили к управлению
государством.
Царь Фёдор Алексеевич. Посмертная
парсуна царя работы Б. Салтанова. 1686 г.
У
ничтожение местничества. Сожжение разрядных книг при царе Фёдоре Алексеевиче в
1682 г. Рисунок А.И. Шарлеманя. 1880-е гг.
В царствование Фёдора произошли многие важные события, показавшие его стремление
к преобразованиям. В 1678 году проведена общая подворная перепись, в результате
которой изменилась налоговая система; вместо многочисленных податей была введена
единая – так называемые «стрелецкие деньги», которые шли на содержание стрелецкого
войска; была создана система «разрядов», по которой все служилые люди государства,
кроме жителей Поволжья и Сибири, по территориальному принципу делились на 9
военных округов; отменено местничество, по которому должности замещались в
зависимости от знатности происхождения; положено начало высшему образованию в
России. Царь организовывал богадельни, а в 1682 году издал указ об основании школ для
нищих детей с обучением всевозможным ремёслам.
В 1680 году Фёдор Алексеевич женился. По преданию, во время крестного хода ему
приглянулась молодая девушка Агафья Семёновна Грушецкая. Она была дочерью мелкого
дворянина, предки которого когда-то приехали на Русь из Польши. Царская свадьба
прошла чрезвычайно скромно, в присутствии лишь нескольких приближённых. Но брак
оказался недолгим, царица Агафья умерла после родов. В феврале 1682 года по настоянию
И.М. Языкова Фёдор женился вторично. Новой царицей стала 17-летняя Марфа
Матвеевна Апраксина, крестница А.С. Матвеева. Свадьба также прошла очень тихо,
Фёдор тогда был уже болен и венчался, сидя в кресле. В последние месяцы он, вероятно
не надеясь на рождение наследника, подумывал о назначении своим преемником Петра.
Литература:
Берх В.Н. Царствование царя Фёдора Алексеевича и история первого стрелецкого бунта.
Ч. 1–2. СПб., 1834–1835.
Пчелов Е.В. Фёдор Алексеевич // Исторический лексикон. XVII век. М., 1998. С. 731–
735.
Седов П.В. Закат Московского царства: Царский двор конца XVII века. СПб., 2008.
22/4. Симеон Алексеевич (3.04.1665 г., Москва – 18.06.1669 г., там же, похоронен в
Архангельском соборе Московского Кремля).
Как и многие другие дети Алексея Михайловича, царевич Симеон скончался в детском
возрасте. Верховной боярыней при нём была княгиня Ульяна Ивановна Голицына,
впоследствии выполнявшая ту же обязанность при малолетнем Петре.
Имя рано умершего царевича стало поводом к ещё одной самозванческой авантюре. В
начале зимы 1673 года в Запорожье объявился какой-то молодой человек примерно
пятнадцати лет, называвший себя царевичем Симеоном. Кошевой атаман Иван Сирко
оказал ему знаки высокого почтения. Авантюрист рассказывал, что из-за ссоры в царском
семействе, грозившей ему смертью, он бежал из Москвы, затем какое-то время скрывался
у разинцев и вот теперь решил «открыться». В действительности же он был сыном
мещанина Семёном Ивановым Воробьёвым. Послы царя и гетмана Ивана Самойловича с
небольшим отрядом казаков приехали в Запорожье, чтобы схватить самозванца. Однако
запорожцы отказались выдать «царевича», между ними и московскими послами чуть было
не произошла стычка. Наконец, договорились, что Сирко отправит своих людей в Москву,
чтобы рассказать царю о его «сыне». А сам Лжесимеон даже написал письмо Алексею
Михайловичу, где называл его батюшкой и просил о личном свидании. Ответное письмо
царя было однозначным: он назвал точную дату кончины настоящего Симеона, описал
обстоятельства его погребения и потребовал, чтобы Сирко, сковав самозванца, переправил
его в Москву. Запорожцы выдали проходимца царским властям, он был доставлен в
столицу, провезён по городу в той же телеге, что и Разин, и по приговору царя, Боярской
думы и патриарха казнён на Красной площади 18 сентября 1674 года.
23/4. Царь Иоанн VАлексеевич (27.08. 1666 г., Москва – 29.01.1696 г., там же, похоронен
в Архангельском соборе Московского Кремля). Первый (старший) царь с 26.05.1682 г.,
венчан на царство в Успенском соборе Московского Кремля 25.06.1682 г.
Ж.: 9.01.1684 г., Москва – Прасковья Фёдоровна Салтыкова (12.10.1664 г., Нижний
Новгород – 13.10.1723 г., СПб., похоронена в Благовещенской церкви Александро-
Невской лавры СПб.), дочь стольника (затем боярина) Александра (Фёдора) Петровича
Салтыкова и Екатерины Фёдоровны N.
В январе 1684 года Ивана женили на Прасковье Фёдоровне Салтыковой. Эта «первая
красавица России», по свидетельству одного шведского дипломата, заявила, что «скорее
умрёт», чем выйдет за Ивана. Но свадьба всё же состоялась. Она была организована
царевной Софьей, надеявшейся на рождение у Ивана сына, за спиной которого ей ещё
долго можно было управлять государством. Но у Прасковьи родилось пятеро дочерей.
Венчание на царство царей Иоанна и Петра Алексеевичей 25 июня 1682 г. Гравюра XIX
в.
Царица была стройной, высокой и полной. С годами она подурнела и обрюзгла, болела
водянкой, с трудом ходила (временами её возили в кресле на колёсах). Характер её был
спокойным, хотя временами случались и вспышки гнева, когда ей трудно было овладеть
собой. Известно, например, что к концу жизни она перессорилась со всеми своими
дочерьми и даже, по легенде, прокляла их. Только на смертном одре она якобы простила
среднюю дочь Анну, будущую русскую императрицу, а две другие так и остались жить
под матушкиным проклятием. В их печальной судьбе многие видели исполнение злого
рока. Вообще, Прасковья была крайне религиозна, но с чисто обрядовой стороны. Она
истово выполняла все церковные предписания, мало вдаваясь в их суть. Кроме того, она
была крайне суеверна. При её дворе постоянно толпились какие-то предсказатели,
кудесники, колдуны, нищие, странники, больные и увечные, кормившиеся от щедрот
царственной богаделки. Этой публики было так много, что Пётр называл двор царицы
Прасковьи «гошпиталем уродов, ханжей и пустосвятов». Особенным уважением царицы
пользовался некий полубезумный подьячий Тимофей Архипыч, ходивший по дворцу в
грязном рубище и выдававший себя чуть ли не за пророка. Вместе с тем полным-полно
было и всевозможных шутов, карлиц и дурок, своими грубыми шутками потакавших
непритязательному вкусу Прасковьи. Вся эта публика не только находилась при дворе
царицы в Измайлове, но некоторые из них потом перебрались в Петербург, продолжая и
там получать подачки из рук своей покровительницы. По-видимому, от своей матери
любовь к такому явлению, как придворные шуты, унаследовала и дочь, будущая
императрица Анна Иоанновна.
Через несколько лет после смерти Ивана V по установившейся к тому времени «доброй
традиции» объявился самозванец, называвший себя царём Иваном Алексеевичем. Им
оказался сын сибирского крестьянина из Нижнеилимской слободы – Ивашка Попов. Но
«развернуться» в полную силу он не успел, в 1702 году авантюрист был схвачен и бит
плетьми. Потом следы его затерялись. Чуть более удачной оказалась судьба другого
проходимца, появившегося за границей. В 1747 году к русскому послу в Стамбуле А.И.
Неплюеву пришёл какой-то человек лет сорока, который назвал себя сыном царя Ивана и
царицы Прасковьи – царевичем Фёдором Иоанновичем. Оказывается, ещё в детском
возрасте он был отдан царицей какому-то греческому монаху и голландской женщине. В
женском платье они перевезли мальчика в Астрахань, а оттуда на Ближний Восток.
Некоторое время якобы «царевич» жил в Дамаске, потом долго странствовал, пока не
очутился в турецкой столице. Но русских дипломатов того времени «на мякине» было не
провести. Неплюев приказал арестовать самозванца и сечь розгами, пока не скажет
правду. Не стерпев побоев, «царевич» признался, что его действительно зовут Фёдором
Ивановым, а кто его родители, он не знает. Всю вину за самозванство он свалил на монаха
и голландку, открывших ему «страшную тайну». Неплюев приказал «Федьку» заковать в
кандалы и под караулом отправил в Россию. Но на первой же остановке в одном из
турецких городов пленник начал орать на всю улицу, что он хочет принять ислам, а его
насильно вывозят из страны. Сбежавшиеся на крики турки отбили мошенника у русского
конвоя. Сопровождавший «Федьку» офицер попытался было застрелить его, но
промахнулся. Турецкие власти отказались выдать самозванца русским и отправили его
якобы на родину – в город Алеппо (Халеб). Дальнейшая судьба этого
«турецкоподданного» неизвестна.
1687, 1689 гг. – Неудачные походы на Крым войск под командованием кн. В.В.
Голицына.
Источники и литература:
Пчелов Е.В. Старший брат // Исторический лексикон. XVII век. М., 1998. С. 547.
24/4. Евдокия Алексеевна (26.02.1669 г., Москва – 27.02.1669 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, с 1929 г.
останки, вероятно, находятся в подвальной палате Архангельского собора Московского
Кремля).
25/4. Пётр I (Алексеевич) Великий (30.05. 1672 г., Москва, крещён 29.06.1672 г. в
Московском Чудовом монастыре – 28.01.1725 г., СПб., погребен 10.03.1725 г. во
временной часовне в Петропавловском соборе СПб., похоронен 29.05.1731 г. в том же
соборе). Царь с 1682 г., император с 1721 г.
Ж.: 1. 27.01.1689 г., Москва – Евдокия Фёдоровна Лопухина (30.07.1669 г., Москва –
27.08.1731 г., Московский Новодевичий монастырь, похоронена там же, в Смоленском
соборе), дочь окольничего (затем боярина) Иллариона (Фёдора) Авраамовича Лопухина
(1638–1713);
Многие черты характера были унаследованы Петром от предков, только у них они не
проявлялись столь ярко, как у него. Прежде всего Петра отличала удивительная
любознательность. Всё было ему интересно, всё новое манило к себе, он жадно впитывал
новые ощущения и впечатления, всю жизнь стремился к знаниям, а восприятие его было
чистым и непосредственным. Этим он очень напоминал своего отца – Алексея
Михайловича. Однако, в отличие от «Тишайшего» царя, Пётр был властен и честолюбив,
обладал почти деспотическим складом характера, всегда знал, что и как надо делать, и
был абсолютно уверен в себе. Тут уже проглядывает сходство со старшей сестрой –
царевной Софьей. Пётр любил порядок, он строил «регулярное» государство, державу-
машину, где всё подчинено одной воле и одному закону. То же стремление к
упорядоченности и стабилизации отличало и Алексея Михайловича. У Петра были живой
и яркий ум, гениальная интуиция, он быстро всё схватывал и всё понимал. Напомним, что
ум и прекрасная память были свойственны и Алексею Михайловичу. Вообще незаурядные
способности в разных областях и интерес к жизни характерны для всей династии
Романовых, и позже мы ещё не раз увидим их проявления.
То, что свершил Пётр, было во многом уже подготовлено предшествующим периодом
русской истории. При Алексее Михайловиче и Фёдоре Алексеевиче были положены
начала многим петровским преобразованиям. Создание регулярной армии и флота,
внимание к европейской культуре и организации быта, внешнеполитические приоритеты
– всё это существовало в политике его отца и брата, Пётр продолжил, развил, углубил,
убыстрил их дела. Его гениальность проявилась в том, что он верно почувствовал общее
направление движения, осознал те задачи, которые встали перед страной, и начал
действовать. Он действовал решительно, напористо, энергично, временами конвульсивно
и даже суетливо – но быстро и в короткие сроки добился удивительных результатов.
Весь день его был расписан буквально по часам, он всюду успевал, во всё вникал, был
вездесущ – и этим резко выделялся среди других русских царей. Необычайная энергия,
потрясающее трудолюбие, удивительная жизнестойкость и неколебимая твёрдость духа –
всё это принесло ему громкую славу. Он был храбр, жесток и в то же время великодушен,
в нём удивительным образом сочеталось несочетаемое – и в этом своеобразие его
характера. Конечно, он отличался от своих братьев, отца и деда. Те были настоящие
московские цари – хранители традиций и устоев, степенные и уравновешенные. Пётр был
импульсивен, порывист, быстр в движениях, он не следовал старинным обычаям, а
переламывал их, в его образе не было осознания собственного величия – оно сквозило в
его делах. Он был достаточно прост и в быту и в общении. Недоступный царь, которого
подданные видели только в дни церковных торжеств, окружённый византийской
пышностью и державным великолепием, представлялся чуть ли не небожителем. Пётр
«спустился на землю». Но в то же время он никогда не забывал, что он государь –
самодержавный властитель, отец своих подопечных, а потом и «Отец Отечества».
Но старое не могло так просто уйти, резкие действия вызывали столь же резкие
противодействия. И Петру пришлось столкнуться с косностью, неповоротливостью,
застарелостью того «материала», с которым он работал. А люди действительно были для
него прежде всего «материалом». И он ломал их. Методы, которыми действовал Пётр,
были жестоки. Они и не могли быть другими. Нет, это не оправдание. Кое-что из того, что
сделал Пётр, оправдать вообще невозможно. Например, гибель старшего сына. Методы
Петра часто называют большевистскими. Впервые это мнение высказали ещё М.А.
Волошин и Н.А. Бердяев. Но они обратили внимание только на одну сторону медали – на
нежелание считаться со средствами ради цели. Больше ничего общего у большевиков с
Петром не было и быть не могло. Пётр был прежде всего Государем своего Отечества. У
большевиков отечества не было, был просто полигон для эксперимента.
Говорят, он хотел сделать Россию Голландией. Нет, он хотел, чтобы Россия осталась
Россией, но превратилась в великую и могучую мировую державу – империю. Как бы то
ни было, народ не понял своего царя. Его объявляли антихристом, подмененным в
Голландии или где-нибудь ещё. И только после Полтавы Пётр стал восприниматься как
русский царь.
Можно во многом обвинять Петра, но судить его – не наше право. Одно ясно, он не был
садистом-убийцей, залившим страну кровью ради своих химерических потуг, как Иван
Грозный. Он твёрдой рукой запустил государственный механизм, и сколь чётко и
правильно это было сделано, говорит дальнейшая история императорской России. После
Петра и до Екатерины на российском престоле перебывало много разных лиц, некоторые
вообще имели на него весьма сомнительные права. Мало кто из них имел талант
государственного управления, и уж точно никто не приближался к Петру по уровню своих
способностей. Но государство функционировало независимо от того, занимал ли русский
престол полугодовалый младенец или бывшая «портомоя». Последующие монархи
равнялись на Петра. И Екатерина Великая, и Павел I, и императоры XIX века. Весь
имперский период русской жизни прошёл под знаком его основателя.
Уже в детстве Пётр был озорным и бойким мальчиком. С шестого месяца начал ходить,
с года не расставался с любимыми игрушками: колесным конем, пушечками, барабаном, в
два года ему подарили серебряный кораблик. В Кремле по приказу царя Фёдора,
любившего своего младшего братца и крестника, выкопали маленький прудик, где
Петруша плавал в лёгком судёнышке – любовь к военному делу и морю осталась у него на
всю жизнь. На пятом году к Петру приставили дядьку Никиту Моисеевича Зотова,
который обучал его грамоте. Но хорошего образования в детстве Пётр так и не получил,
многое потом осваивал сам. Жажда знаний была у Петра потрясающей. За что бы ни
брался, что бы ни делал – во всём стремился достичь совершенства. Личным примером
воодушевлял подданных. В Голландии работал плотником на верфи, в совершенстве
изучил корабельное дело, был талантливым полководцем, овладел чуть ли не всеми
тогдашними ремёслами, вникал в вопросы градостроительства (вспомним хотя бы его
детище – Петербург), садоводства, естествознания, анатомии, сам драл зубы и делал
хирургические операции, освоил типографский набор – буквально всё интересовало его,
ко всему необычному и новому тянулся самозабвенно.
После смерти царя Фёдора 27 апреля 1682 года Пётр был провозглашён царём, но потом
пережил все ужасы кровавого стрелецкого бунта. Софья добилась соправительства Ивана,
и 25 июня того же года в Успенском соборе Кремля прошла необычная церемония
венчания на царство сразу двух государей. Для Петра специально была сделана шапка
Мономаха так называемого второго наряда, ведь он был «младшим царём». Но вскоре его
с матерью и младшей сестрой отправили в подмосковное Преображенское. Однако
устранив Петра и Наталью Кирилловну от государственных дел, царевна Софья, сама того
не желая, заложила бомбу под своё самовластие. Подраставший царь чувствовал себя там
на воле и был предоставлен самому себе вдали от церемониала царского двора. Такая
жизнь сформировала в нём ощущение внутренней свободы. Его не сковывали жёсткие
рамки поведения, не подавлял традиционный уклад жизни. Пётр полюбил воинские
«забавы», из детей придворных слуг создал «потешные» полки – Преображенский и
Семёновский, ставшие впоследствии основой будущей российской гвардии.
Познакомился с корабельным делом, часто бывал в Немецкой слободе, где приобщился к
европейскому быту и иностранной культуре. Иными словами, именно в это время Пётр
сформировался как будущий преобразователь России, превратился из мальчика-царя в
сильного юношу, способного самостоятельно править страной.
В 1711 году Пётр женил своего сына и наследника престола, царевича Алексея, на
принцессе Брауншвейг-Вольфенбюттельской Шарлотте-Кристине-Софии. Важно
отметить, что этот брак не предполагал перехода невесты в иную веру. Супруга будущего,
но несостоявшегося русского царя осталась лютеранкой. Само герцогство
Брауншвейгское было, может быть, и не столь значительным, но главное, сестра
Шарлотты – Елизавета-Кристина с 1708 года состояла в браке с Карлом Габсбургом,
который в апреле 1711 года, за полгода до свадьбы царевича Алексея, стал императором
Священной Римской империи Карлом VI. Таким образом, Пётр становился
свойственником самого «римского кесаря», высшего по статусу монарха Европы, а
будущая императрица Мария-Терезия оказалась потом двоюродной сестрой российского
императора Петра II. Этот брак приобщал династию Романовых к династии императоров
Священной Римской империи и придавал ей несомненно более значительный вес на
международной европейской арене.
В 1716 году мужем царевны Екатерины Ивановны, старшей сестры Анны и старшей
племянницы Петра, стал герцог Мекленбург-Шверинский Карл-Леопольд. Это немецкое
герцогство занимало территорию на южном побережье Балтийского моря. Правда, судьба
Екатерины сложилась так, что в 1722 году ей пришлось вернуться в Россию вместе с
трёхлетней дочерью Елизаветой-Екатериной-Христиной, принявшей через 11 лет
православие и называвшейся Анной Леопольдовной (она сыграла затем в истории России
свою роль). Тем не менее Пётр охватывал своими матримониальными планами побережье
Балтики всё дальше и дальше. Наконец, самым удачным балтийским браком Романовых
стал брак, заключённый уже после смерти Петра, между его старшей дочерью Анной
Петровной и герцогом Гольштейн-Готторпским Карлом-Фридрихом. Это герцогство
непосредственно граничило с Мекленбургом на востоке, а на севере – с Данией, как бы
«закрывая» Балтику с юго-запада. Но важно подчеркнуть, что сам герцог Карл-Фридрих
по матери был родным племянником шведского короля Карла XII, многолетнего
противника Петра в Северной войне. А значит, при благоприятных условиях он сам и его
потомки могли выступать в качестве претендентов на шведский престол. Если бы это
произошло, а кроме того удачно сложилась семейная жизнь и у царских племянниц, всё
Балтийское море было бы окружено романовскими родственниками и создалась бы особая
«балтийская» семья монархов, центральное место в которой занимал бы российский
императорский дом. Таким образом, закрепившись на Балтике физически, Россия во главе
с Петром Великим пыталась закрепиться там и династически. И лишь по прихоти судеб
этим планам не суждено было реализоваться.
Невозможно перечислить всё, что создал Пётр в России: гражданский алфавит и новое
летосчисление, регулярную армию и военно-морской флот, губернскую систему и
двенадцать коллегий, Сенат и Святейший Синод, первую газету и первый музей, Санкт-
Петербург и Академию наук, новую одежду и ассамблеи – всех сторон жизни коснулись
его рука, воля и ум.
Как выглядел Пётр? Воображение рисует нам образ великана, обладавшего неимоверной
силой. Пётр действительно отличался высоким ростом (при этом любил жить в тесных и
низких помещениях), однако был слегка сутуловат, узкоплеч, не столько силен, сколько
вынослив, и часто болел. Кроме того, страдал эпилепсией. Курил табак, пил вино – и от
этого тоже возникали проблемы со здоровьем. Скончался император, вероятно, от
мочекаменной болезни. Столь занимательные версии о его отравлении, которые нередко
проскальзывают в околонаучной литературе, источниками не подтверждаются. Так же
сомнительны рассказы о простуде Петра, возникшей из-за того, что он в ледяной воде
спасал людей с тонувшего судна. Болезнь Петра была долгой и мучительной, умирал он
тяжело. Смерть государя повергла народ в печаль и ужас. Начиналась новая эпоха, время
частой смены лиц на императорском троне, основу которой тоже заложил сам Пётр.
Царица Евдокия Федоровна
(Лопухина)
Дело в том, что вопрос о наследовании престола из-за ситуации в царском семействе
оказался непростым. Семейная жизнь Петра была бурной. Его первой женой в 1689 году
стала молодая Евдокия Лопухина. Это был традиционный для русских царей брак.
Невеста принадлежала к старому, но не слишком заметному дворянскому роду. По
родовой легенде, предком Лопухиных был знаменитый касожский (адыгский) князь
Редедя, который в 1022 году погиб, сражаясь с русским князем Мстиславом Храбрым.
Этот Мстислав был одним из сыновей крестителя Руси – святого Владимира и правил в
причерноморском городе Тмуторокане, бывшей греческой колонии, а потом хазарской
крепости, которая после гибели Хазарского каганата отошла к Руси. Теперь на её месте
находится небольшой городок Тамань, в своё время воспетый Лермонтовым. Итак,
Мстислав воевал с племенами Северного Кавказа и победил Редедю. Дети последнего
якобы приняли крещение и оказались на Руси. К Редеде также возводили свои
родословные такие русские дворянские фамилии, как Сорокоумовы-Глебовы, Кокошкины
(к ним принадлежал известный политический деятель начала XX века кадет Ф.Ф.
Кокошкин), Ушаковы (из этой семьи происходил знаменитый адмирал Ф.Ф. Ушаков) и
некоторые другие. Впрочем, их происхождение от касожского князя, судя по всему,
абсолютно мифично, но всё же все они были однородцами.
Спокойная жизнь царицы кончилась в 1718 году. В связи с трагическим делом сына
Алексея Пётр вспомнил и о его матери. В феврале инокиню Елену привезли в Петербург,
и начался розыск. Царь сам допрашивал и её, и Глебова, пытаясь выяснить их
причастность к заговору. Глебов был обвинён в измене, хотя даже при жесточайших
пытках всё отрицал. Несчастного подвергли мучительной казни – он был посажен на кол.
Несмотря на все ухищрения, следствие так и не подтвердило какие-либо связи Евдокии с
сыном. После допроса «с пристрастием», то есть с пыткой, 19 апреля 1718 года
несчастную царицу отправили в новое заточение. Местом ссылки стал Староладожский
Успенский монастырь, а строжайший надзор за узницей был поручен А.Д. Меншикову,
так как монастырь располагался на территории подвластной ему Петербургской губернии.
Меншиков приложил все усилия, чтобы сделать жизнь Евдокии невыносимой. С
восшествием на престол Екатерины режим был ещё более ужесточён, и Евдокию
поместили в Шлиссельбургскую крепость, откуда освободили, только когда государем
стал её внук Пётр II. Причём вызволил её из заточения всё тот же Меншиков, сразу
изменив своё отношение к ней как уже к бабушке императора. В сентябре 1727 года
Евдокию перевезли в Москву, куда вскоре переехал из Петербурга и весь двор. Она
поселилась в Новодевичьем монастыре, но никакого участия в государственных делах,
чего опасались многие, не принимала. Потом недолго жила в Вознесенском монастыре, но
затем снова вернулась в Новодевичий. После смерти Петра II её кандидатура даже
рассматривалась Верховным тайным советом в качестве претендентки на престол, но
была быстро отвергнута (якобы она сама отказалась от короны). Скончалась эта последняя
свидетельница старой эпохи уже в правление Анны Иоанновны, относившейся к ней с
большим почтением.
Второй женой Петра была Екатерина I. Её происхождение до сих пор вызывает среди
историков споры. По одной версии, Екатерина родилась в Швеции, в местечке
Гермюнаведе, в семье Иоганна Рабе, служившего квартирмейстером Эльфсборгского
пехотного полка. После смерти мужа мать вместе с дочкой переехала к родным в Ригу, где
тоже вскоре скончалась, а Екатерина попала в приют. По другим, более достоверным
данным, первоначально Екатерина звалась Мартой и происходила из латышских или
литовских крестьян, её родственники по отцу носили фамилию Скавронские (от польского
«сковронек» – «жаворонок»). В двенадцать лет осиротевшую девочку взял к себе в дом
пастор Эрнст Глюк, суперинтендант евангелической церкви небольшого городка
Мариенбурга (ныне Алуксне, Латвия). Марта прислуживала ему, готовила на кухне и
стирала в прачечной. Летом 1702 года восемнадцатилетняя девушка вышла замуж за
шведского драгуна Иоганна Крузе, но их семейная жизнь оказалась недолгой. В то время
Прибалтика была охвачена огнём Северной войны, русские войска, которыми командовал
фельдмаршал Б.П. Шереметев, продвигались к Мариенбургу, и 25 августа 1702 года город
был взят. По обычаю того времени он был отдан на разграбление победителям, и многие
жители попали в плен. Среди прочих была и Марта, доставшаяся какому-то русскому
солдату, который потом передал её капитану Боуру, а тот, в свою очередь, самому
Шереметеву. У Шереметева Марта служила прачкой, пока её не увидел А.Д. Меншиков.
Он, вероятно, отнял её у командующего, а уже у Меншикова Марту увидал Пётр.
Примерно с 1703 года она стала любовницей царя и вскоре родила ему одного за другим
двух сыновей, а позже появились и дочери. Пётр отправил Марту в Преображенское, к
своей сестре Наталье. Там она обучилась русскому языку, кое-каким правилам светского
этикета, а в 1704 году перешла из лютеранства в православие. Крёстными родителями её
были сестра Петра царевна Екатерина Алексеевна и старший сын царя Алексей Петрович.
Поэтому в крещении Марта стала прозываться Екатериной Алексеевной (в своих письмах
того времени Пётр называл Екатерину «Катериной Трубачёвой», вероятно, по воинскому
занятию её первого мужа). Потом вместе с другими родственниками государя Екатерина
переехала в Петербург.
Пётр всё больше и больше привязывался к своей невенчанной супруге. Она отличалась
спокойным, мягким характером, была покладиста, скромна, неприхотлива, трудолюбива,
но самое главное, полностью разделяла все заботы и тяготы напряжённой жизни Петра.
Царю нужна была такая опора, преданное любящее сердце, готовое всегда понять и
поддержать в беде. Современники рассказывали, что Екатерина умела успокоить мужа во
время его приступов депрессии и эпилептических припадков, могла смягчать его
вспыльчивость и подавлять гнев. Понравилась она и сёстрам государя. Даже Марфа
Алексеевна, со скрытым непониманием относившаяся к происходившим переменам,
советовала Петру официально оформить отношения с Катериной. Отправляясь весной
1711 года в Прутский поход, царь объявил о предстоявшей помолвке. События этой
трагической кампании на деле показали преданность и находчивость бывшей
лифляндской пленницы. На реке Прут русская армия во главе с царём попала в
окружение. Турки грозили полным истреблением, и переговоры успеха не приносили.
Отчаявшийся Пётр в ночь с 10 на 11 июля приказал готовиться к прорыву, который для
измученных русских солдат мог окончиться катастрофой. И тут Екатерина проявила
большую выдержку и силу воли. По собственной инициативе она созвала военный совет, а
затем уговорила царя написать ещё одно письмо к турецкому визирю с просьбой о мире.
Втайне от мужа она приложила к письму все свои драгоценности. Видимо, подкуп
подействовал, и утром согласие на переговоры было получено. Так, благодаря решимости
будущей царицы, русская армия была спасена. Узнавший об этом впоследствии Пётр
приказал учредить новый российский орден в честь небесной покровительницы жены –
святой Екатерины. Изначально он назывался также орденом Освобождения. Одна из
надписей на нём гласила: «Трудами сравнивается с супругом». Первым кавалером этого
ордена 24 ноября 1714 года стала сама Екатерина. При награждении Пётр отметил её
храбрость и мужество. Орден Святой Екатерины был «женским» орденом, им награждали
только дам (единственным исключением стал сын Меншикова).
В 1724 году Пётр написал завещание, в котором назначал своей преемницей супругу
Екатерину. Для того чтобы окончательно закрепить её державный статус, 7 мая 1724 года
в Успенском соборе Московского Кремля состоялась коронация Екатерины как
российской императрицы. Тем самым она встала вровень с Петром, венчанным на царство
ещё в 1682 году. Но буквально через несколько месяцев ситуация резко изменилась.
Осенью 1724 года царь узнал об измене жены. Фаворитом Екатерины по иронии судьбы
стал младший брат небезызвестной Анны Монс – Виллим. Донос, обвинявший его во
взятках и казнокрадстве, послужил толчком для «раскручивания» этого дела, в ходе
которого выяснилась неприглядная связь молодого камергера и императрицы. В итоге
Монс был публично казнён (по легенде, Пётр даже возил жену посмотреть на мёртвое
тело её любимца). Над Екатериной сгущались тучи. Пётр недвусмысленно дал понять, что
так же, как возвысил её, может и низвергнуть.
27.07.1714 г. – Победа русского флота над шведским у мыса Гангут. «Морская Полтава».
Источники и литература:
Богословский М.М. Пётр I. Материалы для биографии. Т. 1–5. М., 1940–1948 (до начала
Северной войны).
Погодин М.П. Семнадцать первых лет жизни имп. Петра Великого. 1672–1689. М., 1875.
Семевский М.И. Царица Катерина Алексеевна. Анна и Виллим Монс. 1692–1724 / Общ.
ред., вступ. ст. и примеч. В.А. Артамонова. М., 1994.
Младшая сестра Петра Великого – Наталья была его постоянной опорой и неизменно
поддерживала во всей его деятельности. Ещё во время правления царевны Софьи Наталья
вместе с братом частенько ездила и в Немецкую слободу, и на Переславское озеро, где
Пётр испытывал ботик деда Алексея Михайловича. С живым интересом следила царевна
за всеми делами брата и сама быстро перенимала новшества. Так, она одной из первых
женщин надела непривычное немецкое платье.
Подлинной страстью царевны Натальи долгие годы оставался театр. В этом смысле она
продолжила дело своего отца. Ещё в 1690 году она организовала первое представление в
своём дворце, а затем создала театр в селе Преображенском. В то время у царицы
Прасковьи в Измайлове тоже был свой театр, и Наталья часто и с удовольствием бывала
там. Под влиянием сестры к театральным постановкам пристрастился и Пётр. С переездом
в Петербург Наталья не оставила своё увлечение, и на новом месте продолжала ставить
пьесы. Таким образом, театральная жизнь Северной столицы обязана своим появлением
именно царевне Наталье. Кроме того, Наталья предприняла попытку организовать
театральную школу, что, впрочем, ей сделать не удалось. Наталью Алексеевну можно
считать и одной из первых русских писательниц и одним из первых драматургов, потому
что она сама сочинила несколько пьес – трагедий и комедий, в основном на библейские и
исторические сюжеты. Нам известны названия четырёх её драматических произведений,
которые, к сожалению, дошли до нас только в отрывках. После смерти царевны осталась
обширная библиотека, в основном состоявшая из рукописных сборников разнообразных
пьес.
Литература:
Царевич Илья Фёдорович был назван в честь своего прадеда Ильи Даниловича
Милославского. Но царствовать ему не довелось. Через десять дней после рождения он
скончался, а вслед за ним от послеродовой горячки умерла и его мать царица Агафья
Семёновна. Позже рядом с могилой царевича Ильи был похоронен и другой малолетний
царевич – второй сын Петра I – Александр Петрович.
29/23. Мария Иоанновна (21.03.1689 г., Москва – 12.02.1692 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г.
останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
Крещена 25.03.1689 г. в Чудовом монастыре патриархом Иоакимом, крёстными
родителями были Пётр I и царевна Татьяна Михайловна.
30/23. Феодосия Иоанновна (4.06. 690 г., Москва – 12.05.1691 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, в 1929 г.
останки перенесены в подвальную палату Архангельского собора Московского Кремля).
Крещена 20.06.1690 г. архимандритом Чудова монастыря, крёстные родители – Пётр I и
царевна Татьяна Михайловна.
31/23. Екатерина Иоанновна (29.10.1691 г., Москва – 14.06.1733 г., СПб., похоронена в
Благовещенской церкви Александро-Невской лавры СПб.). Крещена 8.11.1691 г. в
Чудовом монастыре в Москве, крёстные родители – Пётр I и царевна Татьяна
Михайловна.
Когда вся семья в 1708 году перебралась в новую столицу, Екатерина быстро вписалась
в новую обстановку. Ей нравилось быть в центре внимания, блистать при дворе и
прельщать петербургских кавалеров. Душа общества, она умела обратить в шутку любую
неприятность, и общение с ней было удивительно лёгким и приятным. Такой она осталась
до конца своих дней, несмотря на сложные повороты судьбы.
Поначалу Катюшка сносила все его выходки, пытаясь, по своему обыкновению, шутить,
но даже самому долгому терпению приходит когда-нибудь конец. К тому же и
противники герцога – немецкие дворяне – относились к ней неприязненно, называя
«дикой герцогиней». Вскоре Карл-Леопольд под давлением мекленбургского дворянства и
войск других германских государств был изгнан из своей страны. Он бросился с женой в
Вену просить защиты у австрийского императора. Положение мекленбургской четы стало
очень тревожным.
И тут Екатерина решила воспользоваться тем, что царица Прасковья, страдая без
любимой дочери и уже родившейся к тому времени маленькой внучки, постоянно звала её
в Россию. Причём просьбы становились раз от разу всё настойчивей. Прасковье
Фёдоровне удалось склонить на свою сторону даже Петра, и, уступив упорству невестки,
царь согласился принять и племянницу, и её взбалмошного супруга. Однако герцог,
поглощённый борьбой, отказался от приглашения, а Катюшка в августе 1722 года вместе
со своей маленькой дочкой, крещённой потом в православие с именем Анна, приехала в
милое её сердцу Измайлово. Фактически брак с мекленбургским герцогом распался.
Впрочем, сам Карл-Леопольд мало сожалел об этом. Он был занят очередным витком
вражды с внутренними и внешними неприятелями и в итоге добился лишь того, что его
окончательно лишили трона и посадили в тюрьму. Там он и завершил свой сумбурный
жизненный путь, пережив и свою вторую жену, и даже собственную дочь.
А жизнь Екатерины вернулась в прежнее русло. Она всё так же радовалась каждому
мгновению и полной грудью вдыхала живительный воздух Родины. Быстро оправившись
от мекленбургских волнений, уже в октябре 1722 года она с увлечением режиссировала
спектакль в любимом Измайлове. На «вольных хлебах» она быстро поправилась, и Пётр,
видя её полноту, посоветовал ей меньше есть и спать. Но, по словам камер-юнкера Ф.-В.
Берхгольца, «герцогиня скоро оставила пост и бдение, которых, впрочем, и не могла бы
долго выдержать».
32/23. Анна Иоанновна (28.01.1693 г., Москва – 17.10.1740 г., СПб., гроб с телом
принесен в Петропавловский собор СПб. 23.12. 1740 г., похоронена там же 15.01.1741 г.).
Герцогиня Курляндская с 1710 г., Российская императрица с 1730 г.
М.: 31.10.1710 г., СПб. – Фридрих-Вильгельм (Кетлер) (9/19.07.1692 г. – 10/21.01. 1711
г., Киппингхоф, похоронен в Митаве), герцог Курляндский с 1698 г., сын герцога
Фридриха-Казимира (1650–1698) Курляндского и его второй жены Елизаветы (1674–
1748), дочери Фридриха-Вильгельма, курфюрста Бранденбургского.
Императрица Анна
Иоанновна. Гравюра с оригинала И. Соколова. 1740 г.
Так началась самостоятельная жизнь царевны Анны. Окончилась она тоже шутовской
свадьбой – придворного шута князя М.А. Голицына в построенном зимой 1740 года
Ледяном доме.
Спустя два месяца, в начале января 1711 года, новобрачные отправились в Митаву. Но
на первой же остановке утомленный непрерывными праздниками Фридрих-Вильгельм
внезапно скончался. Тело герцога повезли в Курляндию, чтобы похоронить в родовой
усыпальнице, а заплаканная Анна вернулась в Петербург. Пётр долго размышлял, как
поступить с вдовствующей герцогиней, наконец летом 1712 года он приказал ей ехать в
Митаву. Первоначально государь даже хотел отпустить с Анной её мать и сестёр, но
потом передумал. Анне предстояло одной отправиться на чужбину, чтобы стать там
послушным инструментом в руках петербургского двора. Жизнь новой герцогини в
Курляндии оказалась несладкой. Она постоянно нуждалась, ограничивала себя во всём и
шагу не могла ступить без согласия Петербурга, писала униженные, заискивающие
письма Петру и его второй супруге Екатерине, а будущее виделось ей туманным и
неопределённым.
С
вадьба карлика Петра I Якима Волкова. Фрагмент гравюры А.Ф. Зубова. 1710 г.
Из курляндского небытия незадачливую царевну вызволили неожиданные события,
случившиеся в Москве в январе 1730 года. Только что, не оставив никакого завещания,
умер император Пётр II. Верховный тайный совет собрался на экстренное заседание, и
высшие сановники империи стали судорожно решать, кто теперь займёт пустующий
российский трон. Как известно, император скончался, не дожив буквально одного дня до
своей свадьбы с княжной Е.А. Долгорукой. Поэтому князья Долгорукие, занимавшие
несколько мест в составе совета и чувствовавшие, что рушатся все их вот-вот готовые
осуществиться планы, решились на подлог. Они составили поддельное завещание
императора в пользу княжны Долгорукой и даже воспроизвели подпись Петра II. Но на
заседании совета их обман сразу открылся. В разгар споров один из верховников, князь
Дмитрий Михайлович Голицын, предложил спасительный вариант. Он обратил взоры
соратников в сторону дочерей царицы Прасковьи и особенно Анны. Голицын подчеркнул,
что она находилась ещё в брачном возрасте и могла родить наследников, «рождена среди
нас и от русской матери в старой хорошей семье, мы знаем доброту её сердца и прочие её
прекрасные достоинства».
Конечно, она согласилась на все условия. 25 января 1730 года посланцы верховников
прибыли в Митаву, и уже 13 февраля новая императрица приехала в Москву. Оказавшись
в России, она довольно быстро разобралась в ситуации. Замыслы верховников многим
пришлись не по душе. Столичное дворянство, опасаясь, что вся власть сосредоточится в
руках небольшой кучки аристократов, стало выдвигать собственные требования. Его
представители поднесли Анне челобитную с просьбой выслушать их предложения.
Подталкиваемая Екатериной, Анна начертала на ней «Учинить по сему», и до
ограниченной монархии в России оставался всего один шаг, но тут во дворец вошли
бравые гвардейцы, и под их давлением дворяне были вынуждены просить Анну
восстановить императорскую власть в полном объёме. Тогда императрица приказала
подать кондиции и «при всём народе изволила, приняв, изодрать». С российским
конституционализмом было покончено. Надорванный Анной экземпляр кондиций до сих
пор хранится в Российском архиве древних актов.
В Москве Анне было неуютно, и в январе 1732 году императрица и её двор переехали в
Петербург.
К
оронация Анны Иоанновны. Шествие в Успенский собор. 1730 г.
Уже говорилось о времяпрепровождении царицы. Не следует думать, однако, будто
невзыскательный русский двор утешался лишь примитивными оплеухами и
подзатыльниками всевозможных шутов. При Анне в России появились и первая опера,
поставленная итальянцами, и первая балетная школа, организованная французом Ж.-Б.
Ланде. Любила ещё императрица устраивать свадьбы своих подданных. Уже
упоминавшийся Е.В. Анисимов очень метко назвал её «всероссийской свахой». Память о
собственной неудавшейся семье порождала в Анне желание осчастливить других.
Бирон, любимец Анны, в 1737 году под давлением России стал курляндским герцогом.
Незадолго до смерти императрица подписала завещание в пользу своего внучатого
племянника, только что появившегося на свет Иоанна Антоновича. А регентом вплоть до
его совершеннолетия назначался герцог Бирон. Скончалась Анна Иоанновна от
почечнокаменной болезни.
Рассказывали, что холодной осенью 1740 года во дворце, где жила Анна, появился
призрак императрицы. Разбуженная Анна вышла посмотреть и сказала: «Это моя смерть».
Бирон, не переставая плакать, до последней минуты стоял на коленях у постели
умиравшей государыни. Она долго смотрела на него, а потом сказала: «Небось!» («Не
бойся!»)
Источники и литература:
Письма русских государей и других особ царского семейства. Т. 4. Переписка герцогини
Курляндской Анны Ивановны. М., 1862.
33/23. Прасковья Иоанновна (24.09.1694 г., Москва – 8.10.1731 г., там же, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля.
Захоронение не сохранилось).
Детские годы царевна Прасковья провела в Измайлове, с 1708 года жила в Петербурге,
но позже опять вернулась в Москву. Она была красива, но, к сожалению, имела слабое
здоровье. Подобно сестре Екатерине, увлекалась постановками спектаклей в
измайловском театре, после смерти матушки взяла на себя все хозяйственные заботы об
Измайлове, проявив большую рачительность и скрупулёзную деловитость. В начале 1720-
х годов царевна познакомилась с уже немолодым генералом Иваном Ильичём старшим
Дмитриевым-Мамоновым (у него было ещё двое младших братьев, которых тоже звали
Иванами). Дмитриевы-Мамоновы – древний дворянский род, происходивший от
смоленских князей – Рюриковичей. Пётр I дал согласие на свадьбу царевны и генерала, и
они обвенчались, но этот брак так и остался официально не объявленным. Есть сведения,
что в начале октября 1724 года у Прасковьи родился сын. Он скончался, не дожив до
шести лет, и был похоронен рядом с отцом. Высказывалось предположение, что он
изображён на портрете мальчика, оставшемся незаконченным и ныне хранящемся в
собрании Русского музея в Петербурге. Портрет приписывается Ивану Никитину или
Андрею Матвееву. При восшествии на престол Анны Иоанновны Иван Ильич получил
чин генерал-аншефа. Через месяц он внезапно скончался, командуя эскортом,
сопровождавшим императрицу в Измайлово. Царевна Прасковья пережила мужа лишь на
год с небольшим. Она последней среди женских особ царской династии обрела покой под
сводами собора Вознесенского монастыря в Московском Кремле, в приделе церкви
Богоматери «Всех скорбящих радость», специально устроенном по распоряжению Анны в
память о сестре. Дворец царевны перешёл во владение вернувшейся из ссылки дочери
Меншикова – Александры, которую императрица выдала за старшего брата Бирона Карла-
Магнуса.
Царевна Прасковья
Иоанновна. Художник И.Н. Никитин. 1714 г.
34/25. Алексей Петрович (18.02.1690 г., Москва – 26.06.1718 г., Трубецкой бастион
Петропавловской крепости СПб., похоронен в Петропавловском соборе СПб.). Крещён
23.02.1690 г., восприемники – патриарх Иоаким и царевна Татьяна Михайловна.
А начиналось всё так безоблачно… Первые несколько лет жизни были для Алёши
счастливыми и беззаботными. Игры и забавы в Кремлёвском дворце, в обычных
московских традициях… С шести лет обучение грамоте, наставником был князь Никифор
Вяземский. Специально для царевича монах Карион Истомин составил свой
замечательный словарь, а картинки к нему сделал известный в ту пору мастер Леонтий
Бунин. После того как Алексея разлучили с матерью, его взяла к себе в Преображенское
царевна Наталья Алексеевна. С 1703 года учителем царевича стал приглашённый в
Россию немецкий барон Генрих фон Гюйссен. Программа, им составленная, включала
богословие, арифметику, геометрию, географию, историю, иностранные языки,
фехтование, танцы, верховую езду, а затем и военное дело. Учился Алексей охотно,
успешно осваивал французский и немецкий языки, по примеру отца научился хорошо
токарничать, но математика и военные науки давались ему плохо. Впрочем, учение было
нерегулярным, поскольку Пётр то и дело требовал сына к себе, в том числе и на театр
военных действий. Ситуация осложнялась ещё и тем, что общий надзор за обучением
царевича был возложен на А.Д. Меншикова. Безграмотный выскочка, естественно,
совершенно не заботился об успехах своего подопечного. Алексей обладал природными
задатками, недаром Пётр писал ему: «Бог разума тебя не лишил», – но развить их не смог.
Постепенно в нём зародилось даже какое-то отвращение к учёбе. Об этом красноречиво
говорит, к примеру, такой эпизод. Когда Алексей в 1712 году вернулся из-за границы, где
пробыл около трёх лет, царь решил экзаменовать его и потребовал принести
соответствующие чертежи. Испугавшись, что отец попросит что-либо начертить при нём,
царевич выстрелил из пистолета в ладонь правой руки, но очень неумело, так, что лишь
опалил огнём руку.
В 1709 году Пётр отправил царевича за границу. Целью поездки было обучение в
Дрездене и, что немаловажно, предстоявшая свадьба. В невесты Пётр выбрал принцессу
Шарлотту-Софию Брауншвейг-Вольфенбюттельскую. Она принадлежала к древней
германской династии Вельфов, потомков знаменитого рода феррарских герцогов Эсте.
Как уже говорилось, её старшая сестра Елизавета в 1708 году вышла замуж за
австрийского императора Карла VI (их дочерью была знаменитая императрица Мария-
Терезия, а внучкой – французская королева Мария-Антуанетта). Позже, в 1714 году, ветвь
Брауншвейгской династии, Люнебург-Ганноверская, в лице Георга I заняла английский
королевский престол (его потомки, правда по женской линии, царствуют в Англии до сих
пор). Племянник Шарлотты – Антон-Ульрих потом стал мужем Анны Леопольдовны и
отцом российского императора Иоанна Антоновича. Брак царевича Алексея был
следствием сложной дипломатической политики Петра, австрийского императора Карла
VI и польского короля Августа II.
Шарлотта-Кристина-
София Брауншвейг-Вольфенбюттельская. Гравюра 1720-х гг.
Первая встреча Алексея и Шарлотты произошла близ Карлсбада в 1710 году. 19 апреля
следующего года был подписан брачный договор, а в октябре в городе Торгау состоялась
торжественная свадебная церемония, на которой присутствовал сам Пётр. Существенно,
что ни невеста, ни тем более жених не сменили своего вероисповедания. Приехавшая в
Петербург Шарлотта так и не прижилась в чужой, незнакомой стране. Родня мужа
относилась к ней прохладно, да и отношения с супругом складывались не гладко. После
рождения второго ребенка, сына Петра, Шарлотта скончалась от послеродовой горячки.
Причём якобы она отказывалась принимать назначенные ей лекарства и нарочно
требовала пищу и питье, которые могли лишь навредить её здоровью. Алексей находился
рядом с женой до последней минуты и очень тяжело переживал её кончину. Печальная
судьба молодой немецкой принцессы впоследствии вызвала к жизни красивую легенду о
том, что Шарлотта не умерла в Петербурге, а тайно бежала в Америку, где и прожила ещё
долгое время.
Между тем пропасть, разделившая отца и сына, увеличивалась. Понимая, что Алексей
не сможет оправдать его надежд, Пётр решил лишить его прав на престол. Через
шестнадцать дней после рождения у Алексея сына вторая жена царя Екатерина
благополучно разрешилась от бремени сыном, которого тоже назвали Петром. Именно в
этом младенце и видел царь своего преемника. В письме к Алексею Пётр потребовал
«переменить свой нрав», прекрасно зная, что это невозможно, в противном случае
Алексей лишался права наследовать царскую власть. «Лучше будь чужой добрый, неже
свой непотребный», – писал Пётр. В ответ царевич признал, что «памяти весьма лишён»,
ослабел, править не может, и отказался в пользу только что родившегося «братца». Но
царю и этого показалось мало. Он предложил сыну или изменить своё поведение, или
уйти в монастырь. В страхе Алексей согласился, хотя и отец и сын, конечно, понимали,
что «клобук не прибит к голове гвоздём». Но когда находившийся в Копенгагене Пётр в
августе 1716 года потребовал, чтобы Алексей приехал к нему или же указал точный день
пострига, царевич решил бежать за рубеж. Местом спасения он выбрал Австрию, где
правил его свойственник Карл VI. В это путешествие с Алексеем отправилась его
фаворитка, крепостная девушка князя Вяземского Евфросинья Фёдорова (Фёдорова – это
не фамилия, а отчество; у основной массы крестьян до отмены крепостного права
фамилий не было). По своему происхождению она была финкой или ингерманландкой
(близкий финнам народ – коренное население Петербургской губернии). Евфросинья и
сыграла в судьбе своего любимого роковую роль.
Замок Эренберг
в Австрии, где некоторое время скрывался Алексей Петрович. Гравюра начала XVIII в.
Тайное политическое убежище вскоре было раскрыто, и началась настоящая охота за
царевичем. Он переезжал из одного города в другой, недолго пробыв даже в Неаполе.
Наконец с помощью всевозможных ухищрений, пущенных в ход ловким сподвижником
Петра П.А. Толстым (кстати, предком писателей графов А.К. и Л.Н. Толстых), удалось
добиться возвращения Алексея на родину. Там его ждал отнюдь не радушный приём.
31 января 1718 года поздно вечером карета царевича Алексея въехала в Москву. Туда к
тому времени были вызваны сенаторы, многие придворные, церковные иерархи и
генералитет. 3 февраля в их окружении состоялась встреча отца и сына. Видя
безвыходность своего положения, Алексей залился слезами, бросился на колени и умолял
простить его. Пётр потребовал официального отречения Алексея от наследования трона в
пользу младшего брата – Петра. Был обнародован соответствующий манифест, в котором
подробно излагались причины такого шага: доказывалась неспособность Алексея к
управлению государством, перечислялись все его прегрешения, но объявлялось царское
прощение с лишением наследства. В тот же день в Успенском соборе Кремля Алексей
принёс присягу на верность новому наследнику и дал клятвенное обещание «ни под каким
предлогом» не домогаться престола. Но ещё одним условием прощения Пётр поставил
выдачу сыном всех его сторонников. Подозрительный царь хотел в корне задавить любую
оппозицию. Ему необходимо было знать о всех «сообщниках» Алексея, тех, кто советовал
ему бежать, организовал побег и настраивал против отца.
И, желая спасти свою жизнь, царевич пошёл на предательство. Он выдал всех своих
соратников, назвал свыше 50 человек. Немедленно начались аресты и следствие (или, как
тогда говорили, розыск). Царь решил изничтожить всю «воровскую компанию» сына. Для
«выбивания» нужных показаний использовались разнообразные пытки, несчастные
оговаривали себя и других, а число обвиняемых росло с каждым днём. Петру казалось,
что открылся масштабный заговор. В марте 1718 года Москву потрясли жуткие казни.
Главный организатор побега царевича, его ближайший товарищ А.В. Кикин, был
подвергнут мучительному колесованию. Одновременно гнев царя обрушился и на головы
последних непокорных родных: первой жены Евдокии – инокини Елены и сестры царевны
Марии Алексеевны. По своей жестокости «дело царевича Алексея» может сравниться
только с печально известным разгромом стрелецкого мятежа 1698 года.
Но даже своим малодушием царевич уже не мог заслужить доверие отца. Некоторые
обвиняемые показали, что Алексей силой хотел захватить трон с помощью внутренних
врагов и иностранной поддержки. Однако Пётр решил повременить с наказанием сына до
появления «главного свидетеля».
Имя царевича Алексея стало символом для тех слоев общества, которые неприязненно
относились к изменениям, происшедшим в жизни страны при Петре и его преемниках. А
таинственная смерть царевича вызвала слухи о его «уходе в народ». Особенной
популярностью Алексей пользовался у старообрядцев. С ним они связывали надежды на
сохранение традиционных устоев, противопоставляли его «антихристу» – царю и считали
своим сторонником. Вплоть до начала 1740-х годов появилось по крайней мере семь
самозванцев, выдававших себя за Алексея. Все они окончили свои дни на дыбе или на
плахе. Самое любопытное, что даже рано умерший сын Алексея – Пётр II воспринимался
в народе (в том числе и раскольниками) как защитник и радетель за «правое дело».
Поразительное расхождение между реальностью и идеализированными представлениями
о ней!
Источники и литература:
38/25. Екатерина Петровна (28.12.1706 г., Москва – 27.07.1708 г., там же, похоронена в
Петропавловском соборе СПб.).
39/25. Анна Петровна (27.01.1708 г., Москва – 4/15.05.1728 г., Киль, похоронена
12.11.1728 г. в Петропавловском соборе СПб.).
21 мая 1725 года сыграли свадьбу герцога и царевны. По обычаю петровского времени и
жених, и невеста не сменили своей веры. Затем Карл-Фридрих чуть было не втянул
Екатерину в войну с Данией за Шлезвиг, с большим трудом конфликта удалось избежать.
Потом его сын тоже захочет помериться силой с далёким соседом, но переворот,
вознесший на трон Екатерину II, перечеркнёт и этот план.
Литература:
Петров П.Н. Цесаревна Анна Петровна. 1708–1728. Биографический очерк // Памятники
новой русской истории. Т. 1. СПб., 1871.
40/25. Императрица Елизавета Петровна (18.12.1709 г., Москва – 25.12.1761 г., СПб.,
похоронена 3.02.1762 г. в Петропавловском соборе СПб.). Императрица с 25.11.1741 г.
М. (тайный брак): 24.11.1742 г., с. Перово под Москвой – граф Алексей Григорьевич
Разумовский (Рoзум) (17.03.1709 г., с. Лемеши Черниговской губ. – 6.07.1771 г., СПб.,
похоронен в Александро-Невской лавре СПб.), генерал-фельдмаршал (5. 09. 1756 г.).
Были и другие претенденты на руку цесаревны. Вот лишь некоторые имена из списка
потенциальных женихов Елизаветы: принц Георг Английский, инфант Мануэль
Португальский, инфант дон Карлос Испанский, герцог Эрнст-Людвиг Брауншвейгский, ну
и, конечно же, неувядаемый волокита и щёголь граф Мориц Саксонский, разбивший
когда-то сердце самой Анны. Но все они мало устраивали императрицу. Она хотела,
чтобы Елизавета попала в какую-нибудь глухомань, на далёкие задворки Европы, вроде
пресловутой Курляндии, откуда ей уже не выбраться никогда. Версаль или Эскориал для
этой цели никак не подходили, а предложение персидского шаха Надира (вот куда
докатилась слава о российской Венере!) сочли слишком экстравагантным.
Анна никак не могла решиться и всё тянула. А Елизавета так и осталась незамужней.
Что за беда, если от воздыхателей не было отбоя! Сперва, ещё при Петре II, мелькнул на
горизонте Александр Борисович Бутурлин. Его сменил обер-гофмейстер Семён
Кириллович Нарышкин (дальний родственник Елизаветы). Потом появился камер-паж
Алексей Иванович Шубин. Их бурный роман резко прервала сама Анна, в январе 1732
года приказавшая Миниху сослать фаворита цесаревны в Сибирь. Безутешная Елизавета
долго переживала эту потерю и сочиняла грустные песни. Они сохранились, и мы теперь
можем почувствовать всю глубину её искреннего чувства:
Я не в своей мочи огнь утушить,
Легче б тя не знати,
Всегда по тебе.
Конечно, Елизавета была узурпатором, и сама она прекрасно понимала шаткость своего
положения: Иоанн Антонович получил престол по завещанию Анны Иоанновны в
соответствии с петровским уставом о престолонаследии. Считавшая себя
продолжательницей дел Петровых, Елизавета затруднялась объяснить народу, почему она
свергла законного императора, поэтому и пустила в ход традиционное идеологическое
клише: мол, предшествовавшие царствования вконец Россию разорили, русский народ
испытывает притеснения от иностранцев и потому страдает, а она избавила его от
унизительного чужеземного засилья. Ореол петровской славы освещал и новую
императрицу. Она как бы продолжала великую историческую традицию петровских
времён, столь бесцеремонно прерванную потомками царя Ивана, и на своей коронации 25
апреля 1742 года в Успенском соборе Московского Кремля сама возложила на свою
голову императорскую корону.
Все 20 лет своего царствования Елизавета не спала по ночам. Вернее, она ложилась не
раньше шести часов утра, а её кровать постоянно «кочевала» из комнаты в комнату, так
что постоянной спальни у неё не было. Страх ночного переворота стал платой за
собственную узурпацию трона.
Елизавета отличалась большой красотой и очарованием. Она хорошо это знала и умело
использовала свою неотразимость. Влюблённая в свою красоту, часы проводила за
туалетом. Её страсть к моде вышла за рамки всякого здравого смысла. Именными указами
императрица устанавливала фасоны платьев и правила ношения ювелирных
«безделушек». Ни одна женщина во всей империи не смела носить такую же причёску,
как у императрицы. Гардероб Елизаветы состоял из 15 тысяч платьев, нескольких тысяч
пар обуви и огромного количества шёлковых чулок. Причём она никогда не надевала одно
и то же платье дважды. Светские модницы Петербурга еле поспевали за своей
повелительницей, и поскольку одеться эффектней императрицы считалось неприличным,
они без устали соревновались друг с другом в разнообразии причёсок и изысканности
нарядов. А если Елизавете казалось, что кто-то из дам пытается соперничать с ней в
красоте, то она прямо на придворном балу могла приказать нахалке уйти переодеться, а то
и на глазах у всех срезать ножницами ленты или завитки волос. Увлечённость
императрицы модой часто приобретала анекдотичный оттенок. Например, когда она
однажды неудачно покрасила волосы и ей пришлось их остричь, то «за компанию» она
приказала остричься и всем придворным дамам, пожаловав им малосимпатичные чёрные
парики. Что ж делать, пришлось красавицам носить их, пока волосы снова не отросли.
Не чуралась царица и народных песен, ведь, как она говорила, «русское всегда более на
сердце русское действие производит, чем чужестранное».
Она обожала игру и всё, что с ней связано: театр, маскарад и дипломатию. Во внешней
политике её больше всего занимала интрига, а личные пристрастия брали верх над
государственными интересами. Во многом стойкая личная неприязнь к прусскому королю
Фридриху Великому толкнула Елизавету на войну с ним.
А.Г. Разумовский.
Гравюра XVIII в.
Княжна Тараканова.
Художник К.Д. Флавицкий. 1864 г.
1756–1762 гг. – Участие России в войне с Пруссией (Семилетняя война): 19.08. 1757 г. –
Победа у деревни Гросс-Егерсдорф, 11.01.1758 г. – Взятие Кёнигсберга, 14.08.1758 г. –
Сражение под Цорндорфом, 1.8.1759 г. – Победа при Кунерсдорфе, 28.09.1760 г. – Русские
войска заняли Берлин.
Литература:
Паламарчук П.Г. Первая русская поэтесса // Москва или Третий Рим? М., 1991. С. 104–
111.
41/25. Наталья Петровна (3.03.1713 г., СПб. – 27.05.1715 г., СПб., похоронена в
Петропавловском соборе СПб.).
42/25. Маргарита Петровна (3.09.1714 г., СПб. – 27.07.1715 г., СПб., похоронена в
Петропавловском соборе СПб.).
43/25. Пётр Петрович (27.10.1715 г., СПб. – 25.04.1719 г., СПб., похоронен в
Александро-Невской лавре).
Царевич Пётр был надеждой и отрадой своих царственных родителей. Именно его Пётр
I прочил в свои преемники, оттеснив старшего сына и его потомков. Манифест 1718 года
провозгласил Петра Петровича наследником российского престола.
44/25. Павел Петрович (2.01.1717 г., Везель, Вестфалия – 3.01.1717 г., там же, похоронен
в Петропавловском соборе СПб.).
45/25. Наталья Петровна (20.08.1718 г., СПб. – 4.03.1725 г., там же, похоронена в
Петропавловском соборе СПб.).
Царевна скончалась от кори через месяц с небольшим после смерти отца. Хоронили их в
один день.
Когда у мекленбургской герцогской четы родилась дочь, мало кто мог предположить,
что спустя 20 с небольшим лет она станет правительницей огромной российской державы.
Царица Прасковья Фёдоровна уже заочно полюбила свою «махоточку-внучку» и очень
хотела успеть повидать её. На маленьких листочках аккуратными каракулями царица
прилежно выводила: «Друг мой сердечный внучка, здравствуй с батюшкою и матушкой!
Пиши ко мне о своём здоровьи, и про батюшкино, и про матушкино здоровье своею
ручкою. Да поцелуй за меня батюшку и матушку: батюшку в правый глазок, а матушку в
левой… Да посылаю я тебе свои глаза (рисунок глаз. – Е.П.) старые, уже чуть видят свет;
бабушка твоя старенькая хочет тебя, внучку маленькую, видеть». А вот и другая грамотка:
«Внучка, свет мой! Желаю я тебе, друг мой сердечный, всякого блага от всего моего
сердца; да хочетца, хочетца, хочетца тебя, друг мой внучка, мне, бабушке старенькой,
видеть тебя, маленькую, и подружиться с тобою: старая с малой очень живут дружно…»
Правительница Анна
Леопольдовна. Художник И.Г. Ведекинд. Около 1740 г.
Анна между тем продолжала оставаться к нему равнодушной. У неё завязался свой
роман. Сердце принцессы завоевал польский и саксонский (тогда король Польши
одновременно являлся и герцогом Саксонским) чрезвычайный посланник граф Карл-
Мориц Линар. Красавец и ухажёр, он быстро добился взаимности, но летом 1735 года
дело получило огласку, и графа по просьбе русского правительства отозвали из
Петербурга. Потом, когда Анна уже была регентшей при маленьком сыне-императоре,
Линар вернулся в Россию и занял видное место при её дворе. А пока что императрица
установила над племянницей жёсткий надзор. Появлялась принцесса только на
официальных церемониях.
Но Бирона всё-таки свергли. Осуществил это его бывший соратник фельдмаршал Б.-Х.
Миних. В ночь на 9 ноября 1740 года вчерашний временщик был арестован и после
скорого суда отправлен в сибирский город Пелым (Елизавета Петровна смягчила условия
его ссылки, переведя в Ярославль, а Екатерина II и вовсе вернула Бирону курляндский
престол). Сразу же после стремительных событий ноябрьской ночи войска, собранные у
Зимнего дворца, принесли присягу «благоверной государыне правительнице великой
княгине Анне всея России».
Литература:
47/34. Наталья Алексеевна (21.07.1714 г., СПб. – 22.11.1728 г., Москва, похоронена в
Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля.
Захоронение не сохранилось).
Наталья была красивой, доброй и разумной девочкой. Как старшая сестра, она оказывала
некоторое благотворное влияние на непутёвого Петра II, но умерла всего 14 лет от роду.
48/34. Император Пётр II Алексеевич (12.10.1715 г., СПб. – в ночь с 18 на 19.01.1730 г.,
Лефортовский дворец, Москва, умер от оспы. Похоронен в Архангельском соборе
Московского Кремля). Император с 1727 г., короновался 24.02.1728 г. в Успенском соборе
Московского Кремля.
Как и сестра Наталья, Великий князь Пётр долго оставался в тени своих
могущественных родственников. Первое время он находился на попечении царевны
Натальи Алексеевны, а после её смерти воспитанием ребёнка занимались случайные
люди, пока в 1722 году Пётр Великий не пригласил хорошего учителя И. Секани
(Зейкина), родом из Венгрии. Ранее он учил детей в семье Нарышкиных, а теперь перешёл
к маленькому Петру. Хотя с 1719 года Пётр с сестрой и жили в царском дворце, на них
почти не обращали внимания, тем более после принятия в 1722 году Устава о наследии
престола.
С формальной точки зрения Пётр был наиболее законным наследником после смерти
своего деда, и его кандидатуру поддерживали представители старой боярской
аристократии – князья Голицыны и Долгоруковы (или, как их именовали тогда, –
Долгорукие). Но всё же в 1725 году под давлением гвардии престол заняла Екатерина I. Её
главный соратник А.Д. Меншиков, конечно, понимал, что рано или поздно Пётр станет
российским императором, и договорился с Екатериной о браке Петра и одной из своих
дочерей – Марии (1711–1729), а незадолго до кончины Екатерина подписала завещание в
пользу Великого князя. Так в 1727 году на российском престоле воцарился 11-летний
император Пётр II.
Воспитание Петра Меншиков ещё при жизни Екатерины поручил вице-канцлеру
Андрею Ивановичу Остерману, игравшему заметную роль в политической жизни тех лет.
Прежнего учителя Секани выслали за границу. Светлейший полностью доверял
Остерману, полагая, что, пока тот опекает Петра, можно не беспокоиться за собственное
влияние на мальчика. Но Андрей Иванович вёл самостоятельную игру. План обучения
Петра был разработан достаточно хорошо и включал основы нескольких наук и светского
этикета. Но, придерживаясь принципа, «чтобы не вдруг очень налегать» на своего
подопечного, Остерман практически пустил дело на самотёк. В результате образование
Петра оставалось крайне поверхностным, а само обучение делалось всё менее и менее
регулярным, пока не прервалось вовсе.
В первое время Меншиков настолько бдительно опекал своего будущего зятя, что даже
поселил императора в своём дворце. Сам светлейший добился всех мыслимых и
немыслимых почестей, став 13 мая 1727 года даже российским генералиссимусом. Мария
Меншикова уже мнила себя чуть ли не императрицей. Она именовалась «невестой-
государыней принцессой», и её имя поминалось во время церковных служб в ряду имён
Императорской династии. А в письме австрийской императрице, сообщая о своей
помоловке, Мария даже назвала адресата «тёткой», чем вызвала глухое недовольство
венского двора. Казалось, ещё немного и семейство Меншиковых прочно породнится с
Романовыми. Но хитрая политика Остермана, исподволь настраивавшего молодого
императора против его покровителя, принесла свои плоды. Активность стали проявлять и
члены семьи Долгоруких, один из них – сын сенатора гоф-юнкер князь Иван Алексеевич
Долгорукий, 19-летний молодой человек, сделался закадычным другом Петра. Скрытая
борьба за власть привела в конечном итоге к позорному падению Меншикова.
Светлейший был обвинён в многочисленных злоупотреблениях, арестован вместе со всем
семейством и после конфискации имущества отправился по этапу в ссылку. Помолвка
Петра и Марии была разорвана. Дочь Меншикова впоследствии умерла в Берёзове, не
перенеся тягот сибирской жизни.
Теперь у трона почти не осталось «птенцов гнезда Петрова», за исключением разве что
Остермана и Головкина. Верх взяла группировка старой аристократии, которая
постепенно заняла ведущее положение в Верховном тайном совете. В начале 1728 года
двор переехал из Петербурга в Москву, что могло символизировать возвращение старых
порядков. Но время уже было другим. Государственная машина всё ещё работала по
инерции Петровской эпохи. Правда, теперь её обороты существенно замедлились.
Е.А. Долгорукова.
Портрет 1729 г.
У отца князя Ивана Долгорукого – Алексея Григорьевича – созрел новый
матримониальный план в отношении императора. Он решил женить Петра на своей
дочери, сестре Ивана, Екатерине Алексеевне (1712–1745). Влияния самого Ивана
оказалось вполне достаточно, чтобы быстро расположить сердце государя к юной и
красивой особе. 30 ноября 1729 года в Лефортовском дворце состоялось официальное
обручение Петра и Екатерины. Само бракосочетание было назначено на январь 1730 года.
Но холодной зимой, во время праздника Водосвятия на Москве-реке, 6 января 1730 года,
Пётр сильно простудился. Вскоре к простуде добавилась более страшная болезнь – оспа.
Через несколько дней Пётр II, прожив чуть более 14 лет, скончался. Последними словами
юного государя были: «Запрягайте сани, хочу ехать к сестре». В отличие от своих
непосредственных предшественников он упокоился в Архангельском соборе Московского
Кремля, старой усыпальнице российских государей.
1728 г. – Переезд императорского двора в Москву. Москва вновь до начала 1732 года
стала столицей Российской империи.
Литература:
Учредила и возложила на себя знаки ордена Св. Георгия 1-й степени (26.11.1769 г.).
Первое своё имя сын герцога Голштинского и Анны Петровны получил в честь брата
бабушки – Карла XII, второе – в честь деда по матери – Петра Великого. Родители его
умерли рано, и маленький сирота остался правителем небольшого немецкого государства
на самом севере германских земель (некоторое время он считался и потенциальным
наследником шведского престола). Воспитание его было поставлено из рук вон плохо.
Наставник – граф Оттон Брюммер, недалёкий и грубый человек, привил Петеру любовь к
военному делу, муштре и парадам, но мало заботился о его умственном развитии. Читал
Петер мало и в основном приключенческие романы. Научился играть на скрипке, и это
увлечение пронёс через всю жизнь. Играл он, судя по всему, неплохо, и уже в России
выступал в составе придворных оркестров.
Россия всегда присутствовала в его судьбе. Уже с рождения имя внука Петра I
неизбежно «всплывало» во всех династических перипетиях, на которые был так богат
XVIII век. Особенно не любили Петера при дворе Анны Иоанновны. Там его прозвали
«чёртушкой», то ли из-за его шустрости и непоседливости, то ли из-за упорного
нежелания считать маленького герцога пусть потенциальным, но наследником трона. Так
и рос он в старых немецких традициях небольшого владетельного дома. Но вот
окончилось правление Анны, промелькнуло на престоле брауншвейгское семейство, и к
власти пришла тётя Елизавета. У неё выхода не было – единственным наследником
остался Петер. Она возлагала на него большие надежды.
Уже 5 февраля 1742 года юного герцога привезли в Петербург. Его спешно начали
готовить к будущей роли, обучили русскому языку, крестили в православие с именем
Пётр Фёдорович и 7 ноября 1742 года объявили наследником престола. Но русского
императора из него никак не получалось. К религии он относился равнодушно, старых
привычек не изжил, всё так же почитал Фридриха Великого и прусскую армию, проводил
время в охотах и пирушках и самозабвенно учил своих голштинских солдат шагать
строем. Россия не то чтобы была чужда ему, она не вошла в его сердце и душу. Он не
понимал, что этой империей нельзя управлять так же, как он правил своим небольшим
герцогством. Со стороны всё казалось легко, но стоило ему в действительности стать во
главе огромной державы, как он растерялся. И самое главное, он не смог завоевать любовь
своих подданных, оставшись и для народа, и для армии совершенно чужим. Елизавету он
не слишком жаловал, видя, что за мишурой придворного блеска зачастую скрывается
ничтожное содержание. Она отвечала племяннику тем же.
Император Пётр III
Фёдорович. Гравюра XVIII в.
Но это было позже. А пока он стоял у гроба своей тётки и не верил, что стал наконец
всероссийским императором Петром III. На похоронной церемонии он шёл за гробом во
главе процессии и то убыстрял шаг, то замедлял его. В этих странных скачках как в
зеркале отразилось всё его недолгое царствование. Ещё немного, и щупленькая фигурка
упадет, повалится от дуновения ветра, как на парадном портрете А.П. Антропова. Он и в
самом деле так и не смог устоять на ногах.
Политика Петра была во многом стихийной. Многое из того, что начал он, продолжила
и завершила Екатерина, хотя, конечно, всегда пыталась дистанцироваться от
«полубезумного» мужа, свержение которого представляла благом для подданных. Пётр
начал восстанавливать и укреплять российский флот, потом его воссоздала Екатерина.
Пётр издал Манифест о вольности дворянства, потом её подтвердила своею Жалованной
грамотой Екатерина. Пётр подписал указ о секуляризации церковных владений, Екатерина
всего через два года осуществила её.
О
тъезд Екатерины II из Петергофа в день вошествия на престол в 1762 г. Гравюра XIX в.
Ранним утром того памятного дня Алексей Орлов разбудил Екатерину во дворце
Монплезир в Петергофе словами: «Пора вставать, всё готово, чтобы провозгласить вас!»
Она встала и поехала в Петербург, где стремительно прошла присяга всей столицы на
верность новой государыне. А император сидел в Ораниенбауме. Он рванулся в Петергоф,
но Екатерины там уже не было. Растерянный Пётр заметался, посылал приказы верным
(как ему представлялось) войскам, но их перехватывали. Он не знал что делать.
Фельдмаршал Миних, возвращённый им из сибирской ссылки, предложил явиться в
Петербург и своим видом, как Пётр Великий, усмирить мятеж. Но как мало был похож
нынешний император на своего могучего деда! Он решился плыть в Кронштадт. При
подходе к гавани на требование пропустить его услышал ответ, что императора больше
нет, а есть императрица. Наверно, он мог бы бежать за границу, но понадеялся на милость
супруги. Его кумир Фридрих сказал: «Он позволил свергнуть себя с престола, как
ребёнок, которого посылают спать».
Как и даже когда точно убили Петра III, мы вряд ли узнаем. Официально объявили, что
император скончался «от геморроидальных колик». К выставленному в течение трёх дней
в Александро-Невской лавре телу близко не подпускали. Пётр лежал в мундире
голштинского драгуна. По отзыву современника, «вид тела был крайне жалкий и вызывал
страх и ужас, так как лицо было черным и опухшим, но достаточно узнаваемым, и волосы
в полном беспорядке колыхались от сквозняка». Похоронили его рядом с могилой Анны
Леопольдовны. Екатерина на погребении по просьбе Сената не присутствовала,
сказавшись больной.
Говорили, что, вступив на престол, Павел I спросил у графа И.В. Гудовича: «Жив ли мой
отец?» На протяжении всего царствования Екатерины по всей России и даже за рубежом
то и дело возникали всё новые и новые «Петры III», самым страшным из которых был
Пугачёв. Павел приказал перезахоронить отца рядом с матерью в Петропавловском
соборе. Жили они без любви, но в смерти лежат вместе. Пётр не успел короноваться.
Павел возложил императорскую корону на истлевшие останки своего родителя, а за
гробом бывшего государя шли все остававшиеся тогда в живых его убийцы. Алексей
Орлов нёс корону, а рядом, с трудом передвигая ноги, плёлся князь Барятинский. На
просьбу его дочери княгини Долгоруковой пощадить отца Павел ответил: «У меня тоже
был отец, сударыня!» Император приказал из всех указных книг вырезать листы, на
которых напечатан манифест о восшествии Екатерины. Потом их доставили в Тайную
экспедицию и сожгли. Оставили для справок только два экземпляра. Княгиню Дашкову,
участвовавшую в перевороте 1762 года и уже удалившуюся от дел, выслали в «дальние
свои деревни».
Принцесса поставила перед собой три задачи: понравиться великому князю Петру,
императрице и русскому народу. Последнюю она выполнила блестяще. Настойчиво учила
русский язык, и, хотя до конца жизни говорила с едва уловимым акцентом, он стал для неё
родным. 28 июня 1744 года приняла православие с именем Екатерина Алексеевна в
Московском Успенском соборе, а на следующий день была обручена с Петром. Екатерина
любила русские обычаи и традиции, искренне исповедовала православную веру, часто
выходила «в народ». Как она сама писала, «и в торжественных собраниях, и на простых
сходбищах и вечеринках я подходила к старушкам, садилась подле них, спрашивала об их
здоровье… терпеливо слушала бесконечные их рассказы… сама спрашивала их совета в
разных делах и потом искренне их благодарила. Я узнала, как зовут их мосек, болонок,
попугаев, дур; знала, когда которая из этих барынь именинница. В этот день являлся к ней
мой камердинер, поздравлял её от моего имени и подносил цветы и плоды из
ораниенбаумских оранжерей. Не прошло двух лет, как самая жаркая хвала моему уму и
сердцу послышалась со всех сторон и разлилась по всей России. Этим простым и
невинным образом составила я себе громкую славу, и, когда зашла речь о занятии
русского престола, очутилось на моей стороне значительное большинство».
Конечно, не только в старушках крылся секрет её популярности, просто она могла найти
общий язык с каждым. Она упорно хотела превратиться в русскую великую княгиню, и ей
это удалось. В нашей истории мало найдётся таких патриоток, как Екатерина. Она не
жалела для своей новой родины сил, а о немецких родственниках даже не вспоминала,
называя Петра Великого своим «дедом».
Не следует, однако, думать, что радости жизни проходили мимо неё. Екатерина любила
охоту, верховую езду, празднества, танцы и маскарады. Появились и первые ухажёры, но
о личной жизни Екатерины чуть позже.
Жизнь при дворе многому научила великую княгиню: терпению, скрытности, умению
владеть собой и подавлять чувства. Всё это очень помогло ей на императорском троне. У
этой скромной и милой девушки были сильно развиты эгоизм и честолюбие. В письме
английскому посланнику Ч. Уильямсу от 12 августа 1756 года она так сформулировала
свой девиз тех лет: «Я буду царствовать или погибну».
Названная историей Великой (сама она официально принять титулы «Великая» и «Мать
Отечества» отказалась), Екатерина стоит в ряду наиболее ярких российских правителей –
рядом с Петром I. Она и считала себя продолжательницей его дел. Вспомним хотя бы
знаменитый памятник в Петербурге – «Медный всадник». На его постаменте надпись
«Petro Primo Catharina Secunda» («Петру Первому – Екатерина Вторая»), и дело не в том,
что была когда-то Екатерина Первая, а в том, что Екатерина – Вторая, потому что Пётр –
Первый. Или вспомним известный портрет работы Ф.С. Рокотова, где Екатерина стоит
перед бюстом Петра, на котором написано «Начатое совершает». Её преклонение перед
«дедом» порой доходило до анекдотичности: она даже пыталась освоить токарный станок.
Но, говоря без шуток, она действительно сделала для России так много, что в XVIII веке
может сравниться только с Петром. Екатерина добилась выхода России к Чёрному морю и
удержалась на Балтике. Екатерина усовершенствовала петровское «регулярное
государство», его административный аппарат, проведя ряд очень важных реформ.
Екатерина сделала Россию ещё более великой державой, по словам А.П. Сумарокова,
«Пётр дал нам бытие, Екатерина – душу». Но действовали они по-разному. Пётр избрал
революционный путь, он был жесток и часто прибегал к угрозам, Екатерина выбрала
медленную эволюцию, была мягка и воздействовала убеждением. Пётр вызывал страх, а
Екатерина симпатию. «Пётр прорубил окно в Европу – Екатерина на месте окна устроила
широко раскрытые двери, в которые входило в Россию всё передовое, разумное, мудрое,
что было в Западной Европе», – верно подметил знаменитый генерал Пётр Николаевич
Краснов.
Екатерина прекрасно понимала, что есть люди умнее и талантливее её, компетентнее в
тех или иных областях, – и радовалась таким людям, привечала их. «О, как жестоко
ошибаются, изображая, будто чьё-либо достоинство страшит меня. Напротив, я бы
желала, чтоб вокруг меня были только герои. И я всячески старалась внушить героизм
всем, в ком замечала к оному малейшую способность». И делала она это великолепно.
Умела похвалить и отметить заслуги, нередко преувеличивая их. «Кто не уважает заслуги,
тот сам их не имеет; кто не старается отыскать заслугу и не открывает её, тот недостоин и
царствовать». Своими милостями побуждала к новым подвигам. Вот характерный пример.
Когда Суворов в ходе подавления движения Костюшко взял Прагу, то послал
императрице рапорт, состоявший из трёх слов: «Ура! Прага. Суворов». Она ответила:
«Браво! Фельдмаршал. Екатерина», тем самым объявив о присвоении высокого воинского
чина.
Любила рисковать. В 1768 году первой в России согласилась на прививку оспы себе и
сыну Павлу, которые сделал английский врач Т. Димсдейл, и потом говорила о смерти
Людовика XV от этой болезни: «По-моему, стыдно королю Франции в XVIII столетии
умереть от оспы, это варварство».
Всё чего достигла, она добилась непрестанным ежедневным трудом. Её день начинался
в 6 часов утра и был расписан с немецкой педантичностью. «Только день, наполненный
заботами, избавит от ощущения пустоты». «Я работаю, как ломовая лошадь» (письмо к
Гримму, 1788 год). «Во Франции четыре министра не работают столько, сколько эта
женщина, которую следует зачислить в ряды великих людей», – сказал Фридрих Великий,
кстати, противник Екатерины. И всё равно ей казалось, что сделано слишком мало:
«Многие утверждают, что я работаю много, а мне всегда кажется, что я мало сделала,
когда я посмотрю на то, что мне остаётся сделать».
По собственному признанию, была одержима «законобесием» (но писала также
исторические произведения, драматические сочинения и переводила на русский «Илиаду»
Гомера). Как Пётр Великий, она свято верила в закон: «Только сила закона имеет власть
неограниченную, а человек, который хочет царствовать самовластно, становится
невольником». Главную задачу свою видела в достижении «общего блага» – блага для
всех подданных. Свою роль понимала как служение государству, России. «Желаю и хочу
только блага стране, в которую привёл меня Господь. Слава её делает меня славною».
«Русский народ есть особенный в целом свете, Бог дал ему отличные от других свойства».
И вот тут появлялись противоречия.
Перед ней теперь встала задача не допустить революции в России. А для этого нужно
было перекрыть воздух всем распространителям вольнолюбивых идей. Арестовали Н.И.
Новикова и А.Н. Радищева, запретили трагедию уже покойного к тому времени Я.Б.
Княжнина «Вадим Новгородский», начался разгром масонских лож, к которым
государыня всегда относилась с большим предубеждением. «Если монарх – зло, то это зло
необходимое, без которого нет ни порядка, ни спокойствия», – передает слова Екатерины
Дашкова. А в том, что в России никакая иная, кроме монархии, форма правления просто
невозможна (поскольку никогда не сможет прижиться здесь), императрица была свято
убеждена.
Потёмкин оказывал большое влияние на политику России и очень много сделал для
блага своей Родины. Существует предположение, что он официально женился на
императрице (хотя, конечно, брак остался тайным). Это произошло, вероятно, 8 июня
1774 года. В 1775 году Потёмкин получил титул графа Российской империи, в 1776-м –
князя Священной Римской империи с титулом светлости, в 1784-м – чин генерал-
фельдмаршала, а в 1787-м – почётную фамилию Таврический. От связи Екатерины и
Потёмкина в июле 1775 года родилась дочь – Елизавета Григорьевна Тёмкина (ум. в 1854
г.), которая в 1794 году вышла замуж за Ивана Христофоровича
Калагеорги,*censored*сонского, а затем екатеринославского губернатора (два портрета
Елизаветы кисти В.Л. Боровиковского хранятся в Третьяковской галерее). Среди её
потомков – языковед и историк литературы, почётный член Российской Академии наук
Д.Н. Овсянико-Куликовский (1853–1920) и выдающийся историк и генеалог А.А. Сиверс
(1866–1954).
Кроме Павла и Тёмкиной, у Екатерины ещё была дочь Анна (считается, что это ребёнок
от Станислава Понятовского). Кроме того, 11 апреля 1762 года от Г.Г. Орлова родился
сын. Во время родов, проходивших в Зимнем дворце, гардеробмейстер (впоследствии
камердинер) Екатерины В.Г. Шкурин поджёг свой петербургский дом, Пётр III поехал
тушить пожар, и императрица смогла спокойно родить. Вскоре, после того как ребёнка,
завернутого в бобровую шубу, вынесли из дворца (его укрыл в своей семье тот же
Шкурин), император, которому доложили, что в покоях его жены что-то происходит,
явился к ней в спальню. Но Екатерина нашла в себе силы встретить Петра уже одетой.
Сына назвали Алексеем Григорьевичем Бобринским (скончался он в 1813 году, а
фамилию получил по названию имения Бобрики Тульской губернии). Павел I признал его
своим братом и пожаловал графский титул. Именно от Алексея Григорьевича пошёл
знаменитый род графов Бобринских.
Утром 5 ноября 1796 года, когда Екатерина Великая после утреннего кофе прошла в
свою гардеробную, с ней случился инсульт. На следующий день в четверть одиннадцатого
вечера императрицы не стало.
Источники и литература:
Екатерина II. Избранное / Вступ. ст. А.Б. Каменского, сост. и коммент. Г.О. Бабковой.
М., 2010.
50/46. ИмператорИоанн III (VI) Антонович (12.08.1740 г., СПб. – 5.07.1764 г.,
Шлиссельбургская крепость, там же и похоронен). Император с 1740 г., свергнут с
престола 25.11.1741 г.
Назван был Иван в честь своего прадеда – царя Ивана Алексеевича, а официально
именовался императором Иоанном III (считались только цари, начиная с Ивана Грозного).
Недолгое царствование младенца прошло при двух регентах – Бироне и собственной
матери Анне Леопольдовне. Одновременно с ней Иван Антонович и был арестован.
Елизавета приказала гвардейцам ждать, пока император не проснётся, и они стояли у его
колыбельки около часа. Цесаревна якобы сама взяла императора на руки и со словами:
«Малютка, ты ни в чём не виноват!» – села с ним в сани. Но вскоре невиновный
«малютка» на собственном опыте убедился в «доброте» своей царственной тётки. Сначала
Ивана возили вместе с родителями из Петербурга в Ригу, потом в Динамюнде, наконец, в
Раненбург. Потом мальчика отлучили от семьи и втайне, отдельно от остальных, отвезли в
Холмогоры. Здесь Иван и всё остальное семейство, сами того не зная, жили в одном доме.
Мальчик рос в жуткой обстановке, комендант и охранники обращались с ним грубо и
жестоко, называя, согласно приказу, Григорием. Тем не менее ребёнок был живым и
подвижным, нормально развивался и прекрасно знал, кто он такой. Когда малыш заболел
оспой и корью, к нему не разрешили допустить врача, но он выжил. В 1756 году его так
же тайно перевезли в Шлиссельбург. Здесь императора содержали в особом каземате,
условия жизни были невыносимы: «Небольшие окна его каземата были закрыты, дневной
свет не проникал сквозь них, свечи горели непрестанно, с наружной стороны темницы
находился караул. Не имея при себе часов, арестант не знал время дня и ночи. Он не умел
ни читать, ни писать, одиночество сделало его задумчивым, мысли его не всегда были в
порядке». Тюремщики отмечали, что «умственные способности его были расстроены, он
не имел ни малейшей памяти, никакого ни о чём понятия… косноязычен до такой
степени, что даже и те, кои непрестанно видели и слышали его, с трудом могли его
понимать». Вторила им и Екатерина II, когда в манифесте о смерти Ивана пыталась снять
с себя вину за его гибель. Из узника упорно делали умалишённого, а он таковым не был!
«Иоанн был очень белокур, даже рыж, роста среднего, очень бел лицом, с орлиным
носом. Имел большие глаза и заикался… Он возбуждал к себе сострадание, одет был
худо». В марте 1762 года в Шлиссельбургскую крепость приехал Пётр III. Он виделся с
Иваном и имел с ним многочасовую беседу. Узник прекрасно осознавал, что он император
Иоанн. Пётр заметил, что «разговор его был не только рассудителен, но даже оживлён».
Кроме Петра, Ивана также видели Елизавета в 1756 году (тогда его привезли в
петербургский дом И.И. Шувалова) и Екатерина II в августе 1762 года (приезжала в
Шлиссельбург). Поначалу Екатерина хотела постричь Ивана в монахи и отправить в
какой-нибудь глухой монастырь, но этот план не осуществился. В июле 1764 года
подпоручик Смоленского полка В.Я. Мирович попытался освободить императора Иоанна
из заточения. Когда небольшой отряд Мировича ворвался в крепость и завязался бой,
охранники императора капитан Власьев и поручик Чекин вбежали в камеру и набросились
на узника. Иван отчаянно сопротивлялся и был заколот шпагами. Убийцы действовали
согласно инструкции Екатерины II, гласившей, что в случае каких-либо беспорядков
пленник должен быть умерщвлён. Увидевший убитого государя Мирович приказал
вынести тело во двор, поцеловал руку покойному и сдался властям. Через полтора месяца
его казнили в Петербурге. Император Иоанн Антонович был тайно похоронен в
Шлиссельбургской крепости, и могила его неизвестна.
1741–1743 гг. – Русско-шведская война: победа русских войск под командованием П.П.
Ласси при Вильманстраде (23.08.1741 г.). Война завершилась при Елизавете Петровне
Абоским миром (18.08.1743 г.), по которому к России отошли три финские провинции.
Пётр III посещает Иоанна
Антоновича в Шлиссельбургской крепости. Художник Ф.Е. Буров. 1885 г.
Литература:
51/46. Екатерина Антоновна (26.07.1741 г., СПб. – 9/21.04.1807 г., Хорсенс, Дания).
Несмотря на все беды, Анна Леопольдовна продолжала рожать детей. Старшая сестра
Ивана появилась на свет за четыре месяца до ноябрьского переворота 1741 года, во время
которого её случайно уронили на пол. Принцесса на всю жизнь осталась глухой.
Рождение каждого нового ребенка у Анны вызывало в Елизавете чувство раздражения.
Получив известие о появлении на свет Алексея, императрица «изволила, прочитав, оный
рапорт разодрать». Сёстры и братья императора Иоанна жили в Холмогорах под жёстким
домашним арестом. Им не разрешалось выходить за пределы обнесённого забором двора,
их ничему не учили, а круг общения был строго ограничен. Тем не менее они умели, хотя
и плохо, писать и читать, выросли добрыми и скромными людьми. Душой их общества
была Елизавета Антоновна – живая и рассудительная девушка. Она говорила
приехавшему в 1780 году к ним сенатору Алексею Петровичу Мельгунову: «Мы всем
довольны, мы здесь родились, привыкли к здешнему месту и застарели».
В начале 1780 года Екатерина II решила отправить всех четырёх детей Антона-Ульриха
и Анны Леопольдовны в Данию, к их тётке королеве Юлиане-Марии. Местом жительства
был выбран небольшой город Хорсенс. Перед лицом иностранной государыни Екатерина
расщедрилась, прислала принцам и принцессам богатые подарки: серебряную посуду,
всевозможные украшения и одежду. 26 июня 1780 года Мельгунов объявил своим
подопечным, что повезёт их в Данию. Впервые вышли они за ворота своей тюрьмы, сели
на яхту и поплыли вниз по Двине к Архангельску. Увидев укрепления Новодвинской
крепости, они сбились в кучку и со слезами стали прощаться друг с другом, думая, что их
обманом заманили в её глухие казематы, но, увидев стоявший на рейде корабль
«Полярная звезда», успокоились. Капитан Михаил Арсеньев принял их на борт, и 30 июня
началось морское плавание.
Литература:
Екатерина понимала, что именно Павел по идее должен был занять престол после
гибели отца, что цесаревич являлся более законным наследником, чем она сама. Знала она
и о том, что некоторые вельможи, например тот же Панин, подумывали об устранении
Екатерины и восшествии Павла. Возможно, всё это и повлияло на отношение
императрицы к сыну.
Между сыном и матерью всегда была отчуждённость. При дворе Павел чувствовал себя
на втором плане, Екатерина не подпускала его к государственным делам, а потому
цесаревичу оставалось лишь терпеливо ждать своего часа. Он и ждал – в буквальном
смысле тридцать лет и три года. Эти годы развили в его характере скрытность и
подозрительность.
Когда у Павла родился сын Александр, а потом и второй сын Константин, Екатерина
решила исправить свои промахи по отношению к Павлу и воспитать внуков в своём духе,
чтобы именно они стали продолжателями её дел. По некоторым свидетельствам, она
намеревалась даже передать престол в обход Павла внуку Александру, но эти планы не
осуществились. Внезапная смерть Екатерины сделала Павла российским самодержцем.
Великий князь Павел
Петрович. Гравюра Луи Боннэ.1765 г.
Перемены, конечно же, не заставили себя ждать. Отправилась в своё имение отошедшая
от дел княгиня Е.Р. Дашкова, была уничтожена могила Г.А. Потёмкина, а граф К.Г.
Разумовский на вопрос курьера, который вёз в Петербург известие о смерти П.А.
Румянцева, что передать новому императору, ответил: «Скажи, что и я умер». Сложно
развивались отношения с Суворовым. В середине декабря 1796 года фельдмаршал
получил рескрипт: «Граф Александр Васильевич… Commencons de nouveau (начнем
сначала. – Е.П.). Кто старое помянет, тому глаз вон, у иных, правда, и без того по одному
глазу было (имеется в виду Потёмкин. – Е.П.). Поздравляю с Новым годом и зову
приехать к Москве, к коронации, если тебе можно. Прощай, не забывай старых друзей.
Павел. Приводи своих в мой порядок, пожалуй». Новый порядок пришёлся не по душе
Суворову, и он подал в отставку. 6 февраля 1797 года появился приказ: «Фельдмаршал
граф Суворов, отнесясь Его Императорскому Величеству, что, так как войны нет и ему
делать нечего, за подобный отзыв отставляется со службы». Великий полководец так и
жил в селе Кончанском под Боровичами, пока в начале 1798 года не приехал по
приглашению императора («Если было что от него мне, я сего не помню») в Петербург.
Потом случился ещё один разрыв, но в 1799 году Суворов вернулся, чтобы возглавить
русские войска в войне с Францией.
Медаль в честь коронации Павла I.
1797 г.
Павел был убеждён, что Екатерина оставила ему державу, в которой «дела идут вкривь и
вкось», и энергично начал создавать царство порядка и справедливости. В своём желании
обустроить государство он действовал импульсивно и с невероятной быстротой. Эту
особенность характера Павла отмечали в нём ещё в детские годы: «У Его Высочества
ужасная привычка, чтоб спешить во всём: спешить вставать, спешить кушать, спешить
опочивать ложиться». За несколько лет павловского царствования была издана масса
законов, указов, распоряжений и постановлений – в среднем по 40 в месяц. Столь
лихорадочная работа пугала привыкших к неторопливой жизни «расслабившихся»
екатерининских чиновников.
Устанавливать дисциплину Павел прежде всего начал с себя. Соблюдал чёткий режим
дня. Вставал очень рано, с шесть часов утра был уже за работой, с восьми часов разъезжал
по городу, «несмотря ни на какую погоду, каждый день выходил к разводу, редко когда
без ученья», потом следовали непродолжительный обед и кратковременный отдых, с трёх
часов он снова занимался делами и так до семи вечера, потом ужинал и в восемь ложился
спать.
Посвящение Павла I в
гроссмейстеры Мальтийского ордена. Эскиз медали
Но самым главным орденом стал для него Мальтийский. В то время Орден Святого
Иоанна (в Иерусалиме) с тогдашней резиденцией на Мальте находился в сложном
положении, и Павел милостиво принял этот католический орден под своё
покровительство, а затем был провозглашён его 72-м Великим магистром. Центр Ордена
переместился в Петербург, где были учреждены Православная Приория и родовые
командорства. Мальтийский крест вошел в число российских орденов, а его изображение
включено в российский государственный герб. Потом Александр I отказался от звания
Великого магистра, и Орден вновь переместился в Европу. «Мальтийский след» в русской
истории промелькнул ярким, незабывшимся лучом средневекового ренессанса
императорской мечты. В преддверии войны с Англией Павел, может быть, в шутку
предложил европейским правителям решить все свои противоречия в честном рыцарском
поединке, и хотя на этот призыв, разумеется, никто не откликнулся, он показал, что
русский император жаждет мира и стабильности в Европе, хотя и стремится к этому
весьма экстравагантным способом. Идея рыцарства воплотилась и в Михайловском замке,
построенном с невероятной быстротой. Павел сам принимал участие в разработке
архитектурного проекта. Эта средневековая крепость, окружённая со всех сторон водой,
должна была спасти императора от его врагов, он переехал туда за месяц с небольшим до
смерти, там же встретил и свой конец.
Англичане же нанесли встречный удар – и в том месте, где Павел не ждал. Существуют
сведения, что группа заговорщиков, убившая его, поддерживалась английским
правительством.
На это он возразил:
– Что я сделал?
Павел не ошибся. Красивая, статная блондинка, кроткая, скромная и добрая, любила его
искренне и преданно. «Вюртембергская принцесса, великая княгиня, даже если она будет
императрицей, всё равно останется не более чем женщиной» (французский посланник
барон М. де Корберон). Марию Фёдоровну больно задевало чувство Павла к Нелидовой,
но потом она смирилась и с этим. Как-то раз после очередных жалоб невестки Екатерина
подвела её к зеркалу и сказала: «Посмотри на себя и вспомни лицо petit monstre» (так она
назвала Нелидову. – Е.П.). Но главное, Мария Фёдоровна родила Павлу 10 детей, чем
обеспечила будущее династии. «Право, сударыня, – говаривала Екатерина, – ты мастерица
детей на свет производить». Впрочем, рождение внучек императрице особой радости не
доставляло: «Много девок, всех замуж не выдать», «мне бы хотелось назвать всех их, хотя
бы народилось их десять, именем Марии. Тогда, мне кажется, они будут держать себя
прямо, заботиться о своём стане и цвете лица, есть за четверых, благоразумно выбирать
книги для чтения и напоследок из них выйдут отличные гражданки для какой угодно
страны». Но счастливая бабушка увидела и трёх внуков. В старшем, Александре, она
буквально не чаяла души и считала его своим духовным наследником.
В 1781–1782 годах Павел с женой под именем графа и графини Северных совершили
большое путешествие по Европе, приведя в восторг европейские дворы.
Марию Фёдоровну можно считать «гением вкуса» рубежа XVIII–XIX вв. Именно ей
обязан своим изысканно-утончённым художественным стилем Павловск, она общалась с
Жуковским, Крыловым и другими выдающимися деятелями русской культуры,
занималась медальерным искусством (за успехи в котором была избрана членом
Берлинской Академии художеств) и живописью (медали её работы хранятся в
крупнейших музеях).
Благодарим! Благодарим…
Украшенный, превознесённый…
И к колыбели сироты!
Однако в 1798 году произошёл разрыв. Павел пленился молодой Анной Петровной
Лопухиной (1777–1805), которую назначил камер-фрейлиной. Мария Фёдоровна была
глубоко потрясена. Она даже написала угрожающее письмо сопернице, но его
перехватили, и Павел устроил жене неприятную сцену. Императрица просила его только
об одном: относиться к ней вежливо «при публике». По словам фрейлины Варвары
Николаевны Головиной, у Анны Петровны «были красивые глаза, черные брови и такие
же волосы, прекрасные зубы и приятный рот, маленький вздернутый нос… Она
действительно была добра и неспособна пожелать или сделать кому-нибудь злое; но она
была не очень умна и без всякого воспитания… Мадемуазель Лопухина получила
Мальтийский орден, это была единственная женщина, которой была предоставлена эта
милость». Великодушие Павла и благородство его чувств проявились в том, что он
разрешил Лопухиной выйти замуж за князя Павла Гавриловича Гагарина, когда узнал о её
влюблённости.
Мавзолей Супругу-
Благодетелю в Павловске. Гравюра XIX в.
У Павла были внебрачные дети: Семён Великий (от княгини Софьи Степановны
Чарторыйской) и Марфа Мусина-Юрьева, родившаяся уже после смерти отца (от
Юрьевой, камер-фрейлины Марии Фёдоровны). Семён служил во флоте и умер в молодом
возрасте, не оставив потомства, а Марфа скончалась в младенчестве.
1798–1799 гг. – Участие России в войне с Францией: взятие Ф.Ф. Ушаковым о. Корфу
(18–20.02.1799 г.), Неаполя (3.06.1799 г.) и Рима (16.09.1799 г.); победа Суворова при р.
Адде (16–17.04.1799 г.), вступление в Милан (18.04.1799 г.) и Турин (15.05.1799 г.),
победы Суворова при р. Треббии (7–9.06.1799 г.), у города Нови (4.08.1799 г.),
Швейцарский поход: битва при перевале Сен-Готард (13.09.1799 г.), у Чёртова моста
(14.09.1799 г.), переход через Альпы (16–18.09.1799 г.).
Литература:
Россомахин А.А., Хрусталёв Д.Г. Вызов императора Павла, или Первый миф XIX
столетия. СПб., 2011.
56/49. Анна Петровна (9.12.1757 г., СПб. – 9.03.1759 г., там же). Якобы дочь Екатерины
II и графа Станислава-Августа Понятовского.
С юных лет Александр прекрасно научился владеть собой и не раз пользовался этим
умением. К тому же он постоянно находился между двух полюсов – между бабушкой и
отцом и желал пользоваться симпатией обоих. Эта раздвоенность жизни и сформировала
его терпеливый и бесконфликтный характер.
Между тем Екатерина несколько раз говорила Александру, что именно его желала бы
видеть своим преемником, Александр отказывался. Екатерина ожидала совсем другого.
Она обратилась к Лагарпу, чтобы тот уговорил Александра, но швейцарец заявил, что не
желает противопоставлять отца и сына. В конечном итоге императрица приказала
воспитателю уехать из России. Александр тяжело переживал разлуку с наставником:
«Прощайте, мой дорогой друг. Как трудно мне написать это слово! Помните, что
оставляете здесь преданного вам человека, который не в состоянии выразить вам свою
привязанность и который обязан вам всем, кроме жизни». Перед отъездом Лагарп оставил
Александру свои «Наставления» – свод правил, которых следует придерживаться в жизни.
Прусский король
Фридрих-Вильгельм III, королева Луиза и император Александр I у гроба Фридриха II
Великого. Гравюра Дж. Стикли. 1808 г.
Он был честолюбив и тщеславен, но чужая воля иной раз подавляла его. Некоторые
сильные люди, такие, как Сперанский, Аракчеев или архимандрит Фотий, могли
подчинить его себе, но только на непродолжительное время. Внутренний стержень он
ощущал всегда и в решающие минуты мог проявить твёрдость.
В обществе друзей Александр всё больше и больше стал склоняться к мысли исполнить
свой долг, посвятить жизнь службе Родине и сделать народ счастливым. В письме к
Лагарпу он делится своими планами: «Мне думалось, что если когда-нибудь придёт и мой
черёд царствовать, то вместо добровольного изгнания себя я сделаю несравненно лучше,
посвятив себя задаче даровать стране свободу и тем не допустить её сделаться в будущем
игрушкой в руках каких-либо безумцев… Когда же придёт и мой черёд, тогда нужно
будет стараться, само собой разумеется, постепенно, образовать народное
представительство, которое, должным образом руководимое, составило бы свободную
конституцию, после чего моя власть совершенно прекратилась бы, и я… удалился бы в
какой-нибудь уголок и жил бы там счастливый и довольный, видя процветание своего
Отечества и наслаждаясь им». Прекрасные планы эти разбились о суровую
действительность.
Манифест о
восшествии на престол Александра I 12 марта 1801 г.
«Я ничего не хочу для себя, я хочу лишь содействовать спокойствию Европы» – этот
принцип Александр неуклонно соблюдал. Начало XIX века – эпоха не только Александра
I, но и Наполеона Бонапарта. Отношения между двумя императорами складывались не
просто. Первоначально Александр относился к Бонапарту пренебрежительно, как к
безродному авантюристу: «Чем безропотнее французы, тем безрассуднее этот человек,
мне кажется, он кончит безумием», – тем не менее всегда признавал за ним выдающиеся
организаторские и полководческие способности. После поражений России в кампаниях
1805 и 1806–1807 годов Александру пришлось заключить с Наполеоном мир,
сопровождавшийся трогательной встречей двух императоров в Тильзите. Они обменялись
краткими, но многозначительными приветствиями: «Александр – Россия – Величие» и
«Наполеон – Франция – Отвага», но оба не верили в искренность друг друга. Наполеон не
испытывал иллюзий от общения с царём: «Александр умён, приятен, образован, но ему
нельзя доверять; он неискренен: это истинный византиец… тонкий, притворный, хитрый».
Впрочем, со стороны Александра было бы непростительной глупостью откровенничать с
недавним врагом. Но Наполеон тем не менее отдавал должное Александру: «Это,
несомненно, самый способный из всех царствующих монархов». Внешне все приличия
соблюдались, и, так же как в Тильзите, на следующей встрече в Эрфурте произошли ещё
несколько трогательных театральных сцен. Так, когда во время спектакля, на котором
присутствовали оба государя, игравший в вольтеровом «Эдипе» великий актёр Тальма с
особым чувством произнёс фразу: «Дружба великого человека – благодеяние богов»,
Александр и Наполеон встали и под овации публики пожали друг другу руки. Александр
писал сестре Екатерине: «Бонапарт принимает меня за глупца. Но хорошо смеётся тот, кто
смеётся последним. А я уповаю на Бога». На одной из встреч с Наполеоном Александр
заметил, что позабыл свою шпагу. Тогда французский император отдал ему свою, на что
Александр ответил: «Я принимаю её в знак нашей дружбы… Я никогда не обнажу её
против Вашего Величества». Наполеон делился с Жозефиной: «Всё идёт хорошо. Я
доволен Александром, он должен быть доволен мной. Будь он женщиной, я, наверное,
влюбился бы в него». Скрепить эту дружественную игру Наполеон предложил
династическим браком, посватавшись к одной из сестёр Александра. Русский двор
благоразумно отклонил эти притязания. Мало кто сомневался, что мир установлен
ненадолго.
Но не только это терзало императора. Всю жизнь его преследовал страх расплаты за
тяжкий грех попустительства отцеубийству. Адам Чарторыйский, один из близких к
Александру в молодости людей, полагал, что именно поэтому «он впал с течением
времени в такое уныние, дошел до такого отвращения к жизни и поддался, быть может,
несколько преувеличенной набожности, которая является единственно возможной и
действительной опорой человека среди мучительных страданий». Ему нужно было
доказать, что он достоин занимать престол. Но все его благие начинания наталкивались на
систему, на организацию тогдашней российской жизни. Александр понимал – Россия не
готова к переменам. Его пугал традиционализм, но он не в силах был справиться с
консерваторами, не мог осуществить либеральный «рывок» без угрозы собственной
власти.
А удары сыпались один за другим. Скончались любимая сестра Екатерина и дочь Софья.
7 ноября 1824 года в Петербурге произошло страшное наводнение. Такого город не знал
давно: вода уничтожила более трёхсот домов, погибло пятьсот человек. Александр
разрыдался при виде постигшего столицу бедствия. Он появился в толпе напуганных
горожан. Люди обступили его и плакали вместе с ним. Кто-то закричал: «Бог карает нас за
грехи наши!» – «Нет, – ответил император, – не за ваши, за мои». Потоп виделся ему
очередной Божьей карой за 12 марта 1801 года.
19 ноября 1825 года в 10 часов 50 минут утра император скончался в Таганроге. Болезнь
его развивалась стремительно, и смерть Александра для многих стала неожиданной. Тело
не показывали народу. Прощание царской семьи произошло ночью. Смерть и похороны
покрывала завеса таинственности. Пошли слухи, что Александр не умер, а на самом деле
ушёл в народ и будет сам встречать своё «тело» на 30-й версте от Москвы. Вместо
императора в гроб якобы положили трагически погибшего незадолго до того фельдъегеря
Маскова или вовсе какого-то солдата Семёновского полка.
Вскоре Александр «нашёлся» в Сибири. Там в 1836 году появился некий старец по
имени Фёдор Кузьмич. Он жил в Томской губернии, недалеко от города Ачинска, и
несмотря на длинную седую бороду очень походил на покойного государя. Его
благообразная внешность, величественные манеры, превосходное образование, даже
привычки – всё напоминало Александра. Старец прославился праведной жизнью и
пользовался большим уважением у местных жителей. Говорили, что Николай I и
Александр II приезжали к нему и якобы признали в нём бывшего императора. Умер Фёдор
Кузьмич в своей келье на лесной заимке близ Томска 20 января 1864 года, находясь в
весьма преклонных летах. Его похоронили на кладбище Томского Богородице-
Алексеевского мужского монастыря, и его могила вскоре сделалась местом оживлённого
паломничества. Её посетил и Николай II, когда, будучи наследником престола,
путешествовал по Сибири.
Большинство историков отвергли версию об уходе Александра в старцы и не считали,
что Фёдор Кузьмич и Александр – одно лицо. Тем не менее эта легенда приобрела
большую популярность, и даже Лев Толстой, вдохновлённый ею, написал от имени старца
«Записки Фёдора Кузьмича». С другой стороны, детально изучивший проблему историк
Великий князь Николай Михайлович отвергал утверждение в тождественности
Александра и Фёдора Кузьмича. Тема эта «не закрыта» и по сей день. Уж очень похожа
история таинственного отшельника на ту, которую неоднократно рассказывал сам
Александр, мечтая о будущем. Ведь идея отречения от власти возникла в нём ещё в юные
годы, потом он периодически возвращался к ней, и неудивительно, если, наконец,
решился на этот шаг.
Александр женился, когда ему было всего 15 лет. Екатерина не считала юный возраст
препятствием. Она слишком хотела счастья своему внуку, а может быть, надеялась на
появление правнука. Невестой избрали юную баденскую принцессу Луизу. В столице
Бадена Карлсруэ хлопотал российский посланник граф Н.П. Румянцев, и вот уже в
октябре 1792 года 13-летняя девочка прибыла в Петербург. Здесь она очаровала
решительно всех. О её божественной красоте, грации, одухотворённости наперебой
говорят при дворе. Александр потихоньку присматривался к принцессе и, наконец,
влюбился в неё.
Эта пара вызывала всеобщее восхищение. «Можно смело сказать, что Великий князь
Александр не имеет себе подобных в мире. Никогда ещё нравственные и физические
стороны не были столь совершенны в одном человеке», – восторгался Ф.В. Ростопчин.
«Как много он обещает, сколько в нём чистоты и вместе с тем глубины! Как
последователен он в исполнении правил и сколь беспримерно его желание во всём
поступать хорошо!» – вторила ему бабушка Екатерина. «Она не просто хороша собой. Во
всём её облике есть особое обаяние, которое может разбудить любовь к ней и в самом
равнодушном существе», – говорила о невесте сына Мария Фёдоровна. «Есть что-то
невыразимо притягательное и волнующее в мягком и одухотворённом взоре её голубых
миндалевидных глаз, обрамлённых чёрными ресницами и смотрящих на вас из-под
черных бровей», – это мнение графини В.Н. Головиной. «Все вокруг говорили, что
обручают двух ангелов, – писала Екатерина матери Луизы после помолвки внука. –
Невозможно вообразить ничего прелестнее этого пятнадцатилетнего жениха и
четырнадцатилетней невесты. Притом они влюблены друг в друга». Императрица
счастлива. Павел же с трудом заставил себя прийти на свадебную церемонию. Александр
был в кафтане из серебряной парчи с бриллиантовыми пуговицами и в голубой ленте
ордена Андрея Первозванного, Елизавета – в платье из той же материи, расшитом
жемчугом и бриллиантами. «Психея соединилась с Амуром», – сказала Екатерина принцу
Ш.-Ж. де Линю.
Роль дамы сердца Александра долгое время выполняла Мария Антоновна Нарышкина
(урождённая княжна Святополк-Четвертинская, 1779–1854). Она отличалась красотой и
скромностью, а её туалеты всегда удивляли сдержанностью и тонким изяществом. От
императора Нарышкина родила дочь Софью (1807–1824), скончавшуюся буквально
накануне своей свадьбы с графом Андреем Павловичем Шуваловым. Александр тяжело
переживал её смерть.
Литература:
Шильдер Н.К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. Т. 1–4. СПб., 1897–
1898.
Файбисович В.М. Александр I и старец Фёдор Кузьмич. История одной легенды. СПб.,
2005.
58/55. Константин Павлович (27.04.1779 г., Царское Село – 15.06.1831 г., Витебск, умер
от холеры, похоронен 17.08.1831 г. в Петропавловском соборе). Цесаревич (манифест
Павла I 20.10.1799 г.), полковник Петербургского гренадерского полка (5.05.1795 г.), шеф
лейб-гвардии Измайловского полка (с 7.11.1796 г.), генерал от кавалерии, генерал-
инспектор кавалерии (с 30.08.1807 г.), главный начальник кадетских корпусов (с июня
1798 г.), шеф лейб-гвардии Конного полка (с 20.05.1800 г.), командующий армией
Великого герцогства Варшавского, затем Царства Польского (с 2.04.1814 г.). Отказался от
престола 14.01.1822 г., что было подтверждено манифестом Александра I 16.08.1823 г.
Провозглашён императором Константином I 27.11.1825 г., но вновь отказался от престола.
Рождение второго внука осчастливило Екатерину. Она писала барону Гримму: «Старые
няньки, которые хлопочут вокруг него, уверяют, что он походит на меня, как две капли
воды. Он слабее старшего брата и, чуть коснётся его холодный воздух, прячет нос в
пелёнки, пытаясь согреться… Меня спрашивали, кто будет крёстным отцом. Я отвечала:
только мой лучший друг Абдул-Хамид (турецкий султан. – Е.П.) мог бы быть
восприемником, но так как не подобает турку крестить христианина, по крайней мере,
окажем ему честь, назвав младенца Константином. И он стал Константином, величиной с
кулак, и у меня теперь по правую руку – Александр, по левую – Константин». Да,
Екатерина мечтала воссоздать Византийскую империю и сделать своего внука её
государем. В порыве этих чувств она повелела выбить медаль, где на фоне одной из
православных святынь – константинопольского собора Святой Софии между фигурами
Надежды и Веры изобразили Любовь с младенцем на руках. В кормилицы Константину
определили гречанку.
Возрастай, уподобляясь
Ты родителям во всём;
С их ты матерью равняясь,
Соравняйся с божеством.
В ночь гибели Павла I Константина разбудил пьяный Платон Зубов: «Ну, вставайте,
идите к императору Александру, он вас ждёт». «Можете себе представить, как я был
удивлён и даже испуган этими словами. Я смотрю на Зубова: я был ещё в полусне и
думал, что мне всё это приснилось. Платон грубо тащит меня за руку и подымает с
постели…» – вспоминал позднее Константин. Увидев заплаканного брата и узнав о
смерти отца, он сперва подумал, что то «был заговор извне, против всех нас». Чуть позже,
встретив офицера Н.А. Саблукова, Великий князь сказал: «Ну, Саблуков, хорошую здесь
только что заварили кашу?» – «Да, – ответил тот, – в самом деле хорошая была каша, но я
рад, что не принимал во всём этом участия!» – «Друг мой, – задумчиво произнес Великий
князь, – после того, что случилось, пусть мой брат царствует, – и, помедлив, добавил: –
Если хочет… Но если бы престол достался мне, то я бы, наверное, отрёкся».
Впоследствии Константин именно так и поступит, правда, по совсем другой причине.
14 января 1822 года Константин направил брату официальное письмо с отказом от прав
на российский трон. Помимо прочего, он писал, что не чувствует в себе «ни тех
дарований, ни тех сил, ни того духа», которые соответствуют императорскому сану.
Манифестом 1823 года Александр объявил об отказе Константина и передал наследие
Николаю. Но сам манифест остался временно «необъявленным», и это послужило одной
из причин междуцарствия 1825 года.
Литература:
59/55. Александра Павловна (29.07.1783 г., Царское Село – 4/16.3.1801 г., Офен (Буда),
Будапешт).
Великая княжна
Александра Павловна. Художник Дж. Доу. Конец XVIII в.
Иосиф-Антон,
эрцгерцог Австрийский. Портрет 1788 г.
В 1796 году в журнале «Муза» увидели свет два перевода с французского 13-летней
Великой княжны: «Бодрость и благодеяние одного крестьянина» и «Долг человечества».
Литература:
60/55. Елена Павловна (13.12.1784 г., СПб. – 12/24.09.1803 г., Людвигслуст, Шверин).
<
> Литература:
61/55. Мария Павловна (4.02.1786 г., СПб. – 11/23.06.1859 г., замок Бельведер под
Веймаром, Тюрингия).
Выйдя замуж за одного из немецких правителей, она продолжила традиции Веймара как
центра культурной жизни тогдашней Германии. В первые годы замужества брала уроки у
профессоров Йенского университета, и, по словам Фридриха Шиллера, наделённая
«большими способностями к живописи и музыке и действительной любовью к чтению»,
стала подлинным украшением маленького веймарского двора. Мария Павловна
покровительствовала искусствам и наукам, устраивала даже публичные лекции ведущих
учёных и мыслителей. Среди её друзей был И.-В. Гёте, считавший её одной из наиболее
выдающихся женщин своего времени. В память о Гёте, Шиллере, Гердере, Виланде и
других знаменитостях, нашедших приют в Веймаре, Мария Павловна создала музей. В
1848 году по её инициативе в Веймар приехал великий Ференц Лист, во много раз
умноживший славу этого города, в котором когда-то работал придворным органистом И.-
С. Бах. Кипучая творческая и организаторская деятельность Листа превратила Веймар в
одну из музыкальных столиц Европы. Прожив затем несколько лет в Риме, Лист вернулся
в Веймар и остался здесь до конца жизни.
Источники и литература:
Принц Георг окончил Лейпцигский университет, приехал в Россию в 1808 году и после
женитьбы на Екатерине получил титул Императорского Высочества. Александр назначил
кузена тверским, ярославским и новгородским губернатором и главным директором путей
сообщения. На этих должностях Георг показал себя с самой лучшей стороны. Он, в
частности, учредил в Петербурге Институт корпуса инженеров, который готовил
специалистов-путейцев. (Само же Ольденбургское герцогство захватил Наполеон, что
возмутило Александра: «Это публичное оскорбление, пощёчина, нанесённая
дружественной державе».) Принц Георг хорошо знал классические языки, увлекался
античной литературой и перевёл на русский язык «Оды» Горация. Он и сам занимался
стихосложением: в 1810 году издал в Москве сборник «Поэтические попытки», который
оформила своими рисунками и орнаментом его жена.
Принц Г.П.
Ольденбургский. Художник О.А. Кипренский. 1811 г.
Георг и Екатерина жили в Твери, где сестра императора организовала салон, который
считали своеобразной «оппозицией» Петербургу. Екатерина пыталась вмешиваться в
политику, и как-то раз императрица Мария Фёдоровна раздражённо заметила: «Я не
понимаю, чего она хочет: она имеет самые лучшие в России губернии и всё ещё
недовольна!»
Екатерина Павловна оказывала покровительство Н.М. Карамзину. Именно через неё тот
передал Александру I в 1811 году свою «Записку о старой и новой России», в которой
критиковал либеральные реформы первых лет его правления. Во многом под давлением
сестры Александр удалил М.М. Сперанского и свернул все преобразования
государственного аппарата.
Судьба его после 1917 года сложилась печально. После революционных событий ему
пришлось эмигрировать, и он скончался во Франции. Его жена Евгения Максимилиановна
(1845–1925) принадлежала к другой родственной Романовым фамилии – герцогам
Лейхтенбергским. Сын Александра Петровича – Пётр Александрович в первом браке
состоял с сестрой Николая II – Великой княгиней Ольгой Александровной (см. № 109). С
его смертью род российских принцев Ольденбургских закончился.
Источники и литература:
Анненкова Э.А., Голиков Ю.П. Принц Пётр Георгиевич Ольденбургский. СПб., 2012.
Папков А.А. Жизнь и труды принца Петра Георгиевича Ольденбургского. СПб., 1885.
63/55. Ольга Павловна (11.07.1792 г., СПб. – 15.01.1795 г., там же, похоронена в
Благовещенской церкви Александро-Невской лавры).
Ольга Павловна родилась в день памяти Св. Равноапостольной княгини Ольги, в честь
которой и получила своё имя. Она, единственная из дочерей Павла I, скончалась в
младенчестве.
Когда ещё ей не было и пятнадцати лет, Анна Павловна чуть было не стала французской
императрицей. Испытав неудачу в сватовстве к Екатерине Павловне, Наполеон предложил
Александру отдать ему в жёны сестру Анну. Переговоры велись через французского
посланника Коленкура. Он так отзывался о юной Великой княжне: «Она высока для своих
лет. У неё прекрасные глаза, нежное выражение лица, любезная и приятная наружность, и
хотя она не красавица, но взор её полон доброты. Нрав её тих и, говорят, очень скромен.
Доброте её отдают предпочтение перед умом… Как все великие княжны она прекрасно
воспитанна и образованна. Она уже умеет держать себя, как подобает принцессе, и
обладает тактом и уверенностью, необходимыми при дворе… Подобно братьям, она
походит на мать. Всё обещает, что она унаследует её поступь и формы». Но притязания
Наполеона не могли понравиться императорской семье. Мать Анны, Мария Фёдоровна,
наотрез отказалась отдать дочь этому «корсиканскому людоеду»: «Бедняжке Аннет
придётся стать жертвой, обречённой на заклание во имя блага государства. Ибо какой
будет жизнь этого несчастного ребёнка, отданного преступнику, для которого нет ничего
святого и который ни перед чем не останавливается, потому что он не верует в Бога… Что
она увидит, что услышит в этой школе злодейства и порока?» В итоге 23 января 1810 года
Александр отказал Коленкуру под предлогом, что великая княжна «слишком юна и ещё не
сформировалась окончательно» и согласие русской императорской семьи на брак может
быть получено не ранее чем через два года. Наполеон «переключился» на венский двор,
где оказались сговорчивее, отдав в жёны бывшему генералу принцессу Марию-Луизу. Но
вежливый отказ Романовых, воспринятый Бонапартом как оскорбление, лишь ускорил
начало Отечественной войны 1812 года.
Александр планировал совсем другой брак для своей сестры. Возвращаясь из Англии в
Россию, император посетил Гаагу и пригласил принца Виллема приехать в Петербург. А
после битвы при Ватерлоо, в которой, кстати, принц принял активное участие и получил
ранение, государь напрямую предложил голландскому королю заключить династический
союз. Сначала король ответил уклончиво, но потом согласился. Свадьба прошла в
Петербурге в начале 1816 года и только в начале лета молодая супружеская чета уехала из
России.
Король Виллем II.
Портрет 1848 г.
Литература:
Стрижак Н., Соколов А., Раскин Д. Анна Павловна. Русская принцесса на голландском
троне. СПб., 2003.
65/55. Император Николай I Павлович (25.06/6.07.1796 г., Царское Село –
18.02/2.03.1855 г., СПб., похоронен в Петропавловском соборе). Крещён 6/17.07.1796 г.,
восприемники – старшие брат и сестра Александр и Александра. Император с 14.12.1825
г., коронован в качестве российского императора 22.08.1826 г. в Успенском соборе
Московского Кремля и в качестве царя Польши 12.05.1829 г. в Варшаве в зале заседаний
Сената.
Николай Павлович родился в последний год жизни своей великой бабушки. Увидев
внука, Екатерина так описала свои впечатления: «Длиной два фута, с руками не меньше,
чем у меня, с громким низким голосом: я никогда не видела подобного рыцаря. Если он и
дальше будет расти, его братья будут казаться карликами по сравнению с этим колоссом.
Мне кажется, что у него судьба повелителя, хотя у него два старших брата».
В 1817 году Николай возглавил инженерные войска в российской армии. На этом посту
он зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. В 1818 году получил в командование
бригаду 1-й Гвардейской дивизии, а в феврале 1825 года и всё это воинское
подразделение. Здесь и проявились его педантизм, дисциплинированность и любовь к
порядку. В отношениях с подчинёнными он всегда соблюдал дистанцию и временами
бывал резок, его уважали, но не любили. Камер-паж супруги Николая, императрицы
Александры Фёдоровны, Дараган так описывал великого князя: «Он не походил ещё на ту
величественную, могучую, статную личность, которая теперь представляется всякому при
имени императора Николая. Он был очень худощав и оттого казался ещё выше. Облик и
черты лица его не имели ещё той округлости, законченности красоты, которая в
императоре невольно поражала каждого и напоминала изображения героев на античных
камеях. Осанка и манеры Великого князя были свободны, но без малейшей кокетливости
или желания нравиться, даже натуральная весёлость его, смех как-то не гармонировали со
строго классическими, прекрасными чертами его лица».
Серьёзные испытания выпали на долю молодого Великого князя при его восшествии на
престол, во время междуцарствия 1825 года. Ещё в Париже в 1814 году, куда Николай
вступил вместе с союзными войсками, баронесса Юлия Крюденер, известный мистик,
друг Александра I, предсказала Великому князю императорскую власть. Николай,
конечно, не поверил, но Крюденер возразила: «Помните, что князья в руках Господа,
который создаёт королей и императоров и уничтожает их».
Летом 1819 года, во время частной беседы с Николаем и его женой, император
Александр I высказал желание отречься от престола и, заметив, что Константин также не
желает править, назвал Николая своим преемником. Тот стал отказываться, ссылаясь на
то, что не готов к столь ответственной миссии, на что Александр привёл в пример себя: он
получил страну в «совершенном запущении», но оставляет её в надлежащем порядке,
который брату лишь предстоит удержать. После официального письма Константина
Александру с твёрдым отказом от своих прав на трон от 14 января 1822 года император
составил манифест, объявлявший Николая наследником, но не обнародовал его. Об этом
документе, кроме самих Александра, Константина и их матери императрицы Марии
Фёдоровны, знали только Московский митрополит Филарет (Дроздов), князь А.Н.
Голицын и А.А. Аракчеев. Как известно, манифест был скопирован в трёх экземплярах и в
запечатанных конвертах отправлен на хранение в Государственный совет, Сенат и Синод.
Подлинник хранился в Успенском соборе Московского Кремля. Александр
собственноручно написал на конвертах, что они не могут быть вскрыты «до
востребования моего», а в случае кончины императора конверты предписывалось вскрыть
«прежде всякого другого действия». В государственных учреждениях, хранивших
документ, ходили лишь смутные слухи о его содержании, но толком никто ничего не знал.
Николай также не был уведомлен о манифесте Александра.
Опыт 14 декабря многому его научил. Своему сыну Александру он говорил: «Если, что
Боже сохрани, случилось какое-либо движение или беспорядок, садись сейчас на коня и
смело явись там, где нужно будет, призвав, ежели потребно, войско, и усмиряй, буде
можно, без пролития крови. Но в случае упорства мятежников не щади, ибо, жертвуя
несколькими, спасёшь Россию». И далее: «Помни всегда, что Государь в своём высоком
сане, получив от Провидения скипетр и меч, не должен никогда убегать от возмущения…
Глава монархического правительства теряет и позорит себя, уступив на один шаг
восстанию! Его обязанность поддерживать силою права свои и предшественников. Его
долг пасть, если суждено, но на ступенях трона». Так Николай всегда поступал и в
дальнейшем.
С юных лет император неплохо рисовал. Имел хороший художественный вкус. По его
инициативе немецкий архитектор Лео фон Кленце построил в Петербурге специальное
музейное здание – Новый Эрмитаж, где разместились богатейшие императорские
коллекции. В 1852 году Эрмитаж открылся для публики. Очень любил музыку и, подобно
Фридриху Великому, неплохо играл на флейте, был тонким ценителем оперного и
балетного искусства.
Пожар в Зимнем дворце 17 декабря 1837 года. Акварель Б. Грина. 1838 г.
В разгар трагической для России Крымской войны Николай скончался. Его смерть
многим показалась неожиданной. На самом деле он простудился, получил воспаление
лёгких и проболел две недели. Поползли слухи о том, что Николай, не выдержав
потрясений, покончил с собой. Зная, как искренне верил император в Бога, сложно
представить, что он мог совершить такой страшный грех. По легенде, незадолго до смерти
он сказал наследнику – сыну Александру: «Сдаю тебе мою команду, к сожалению, не в
том порядке, как желал, оставляя много хлопот и забот». Главный завет, оставленный им
своему преемнику, состоял в двух простых словах: «Служи России». Одной из последних
фраз, обращённых к цесаревичу, была: «Держи всё – держи всё». «Эти слова
сопровождались энергичным жестом руки, обозначавшим, что держать нужно крепко»
(А.Ф. Тютчева).
В завещании Николая есть такие строки: «Благодарю всех меня любивших, всех мне
служивших. Прощаю всех меня ненавидевших. Прошу всех, кого мог неумышленно
огорчить, меня простить. Я был человек со всеми слабостями, коими люди подвержены;
старался исправиться в том, что за собой худого знал. В ином успевал, в другом нет;
прошу искренно меня простить. Я умираю с благодарным сердцем за всё благо, которым
Богу угодно было на сем преходящем мире меня наградить, с пламенною любовью к
нашей славной России, которой служил по крайнему моему разумению верой и правдой;
жалею, что не могу произвести того добра, которого столь искренно желал. Сын мой меня
заменит».
И
мператор Николай I на смертном одре. Рисунок В.Ф. Тимма. 1855 г.
медной каске,
погружён, —
В нём виден каждый миг державный
повелитель,
колоссальный
Императрица Александра
Фёдоровна. Портрет 1830-х гг.
Ещё до брака Николай любил Елену Андреевну Цвиленеву, побочную дочь графа
Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского. От этой связи родилось несколько сыновей и
дочерей, всем им была пожалована фамилия Николаевы и потомственное дворянство.
Один из внуков Николая, Александр Николаевич Николаев, дослужился до генеральского
чина. Писатель В.С. Пикуль посвятил ему одну из своих наиболее язвительных
«исторических» миниатюр – «Шарман, шарман, шарман!», в которой удивлялся карьере
этого, казалось бы, ничем не примечательного человека, даже не подозревая о его
происхождении.
Среди внебрачных детей Николая I называют также дочь фрейлины шведского короля
Марии-Анны-Шарлотты Рутеншёльд Жозефину Кобервейн (1825–1893, была замужем за
французским художником Жозефом Фрисеро).
Источники и литература:
Николай I: муж, отец, император / Сост. и коммент. Н.И. Азаровой, Л.В. Гладковой.
Серия «Русские мемуары». М., 2000.
Николай Первый и его время. Т. 1–2 / Сост., вступит. ст. и коммент. Б.Н. Тарасова. М.,
2000.
Император Николай Первый / Изд. подгот. М.Д. Филин. М., 2002.
Николай I: личность и эпоха: новые материалы / Отв. ред. А. Н. Цамутали. СПб., 2007.
Шильдер Н.К. Император Николай I. Его жизнь и царствование. Т. 1–2. М., 1997.
66/55. Михаил Павлович (28.01.1798 г., СПб. – 28.08/9.09.1849 г., Варшава, похоронен в
Петропавловском соборе). Генерал-фельдцейхмейстер (28.01.1798 г.), генерал-инспектор
по инженерной части (14.12.1825 г.), член Государственного совета (с 17.12.1825 г.),
командующий Гвардейским корпусом (с 3.11.1826 г.), генерал-адъютант (23.09.1831 г.),
главный начальник Пажеского и военно-сухопутных кадетских корпусов (с 25.06.1831 г.),
почётный президент Императорской Военной академии (с 11.01.1832 г.), сенатор (с
25.04.1834 г.), главнокомандующий Отдельным Гвардейским и Гренадерским корпусами
(с 28.01.1844 г.), почётный член СПб. Академии наук (с 29.12.1826 г.).
Ещё совсем юной её выбрал в невесты брату Александр I во время одной из своих
европейских поездок. Императрица Мария Фёдоровна благожелательно поддержала это
решение. Готовясь к прибытию в Россию, Елена Павловна превосходно освоила русский
язык – в подлиннике прочитала «Историю государства Российского» Н.М. Карамзина.
Когда она приехала в столицу, ей представили около 200 человек, и для каждого она
нашла несколько приятных слов из той области, которой тот занимался.
Литература:
Лалаев М.С. Очерк жизни и деятельности в Бозе почившего Великого Князя Михаила
Павловича. СПб., 1898.
67/57. Мария Александровна (18.05.1799 г., Павловск – 27.07.1800 г., Царское Село,
похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры).
68/57. Елизавета Александровна (3.11. 1806 г., СПб. – 30.04.1808 г., там же, похоронена
в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры).
Император Александр II
Император с 1855 г., коронован 26.08. 1856 г. в Успенском соборе Московского Кремля.
Кавалер ордена Святого Георгия 1-й степени (26.11.1869 г., в честь 100-летия со дня
учреждения ордена).
Среди учителей Александра следует также назвать М.М. Сперанского, протоиерея Г.П.
Павского, историка К.И. Арсеньева, министра финансов графа Е.Ф. Канкрина, известного
военного теоретика генерала барона А. Жомини. Все они в разное время знакомили
цесаревича с различными отраслями знаний и жизнью империи. Обучение завершилось
путешествием по России (1837 год) и годичной поездкой по странам Европы (1838–1839
годы). Таким образом, Александра целенаправленно готовили именно к роли будущего
императора. И, надо заметить, этот план в целом осуществился успешно.
Император Александр
II получает поздравления в Успенском соборе. Деталь. Из коронационного альбома.1850-е
гг.
В 1834 году Александр в день Пасхи принёс в Георгиевском зале Зимнего дворца
династическую присягу. Теперь он становился совершеннолетним и начинал своё
служение России. В связи с этим событием Жуковский высказал пожелание: «Чтоб сыну
власть легка была, Чтоб мог свершать дела благие, Чтобы на долги дни могла
Возблагоденствовать Россия». А вице-президент Департамента уделов граф Лев
Алексеевич Перовский преподнёс наследнику престола новый минерал (ювелирную
разновидность хризоберилла), обнаруженный на Урале финским минералогом Н.
Норденшёльдом (отцом выдающегося путешественника) и названный александритом.
Вокруг Александра в первые годы его царствования сложился круг лиц, настроенных
весьма либерально, он нашёл поддержку и у двух членов Императорской династии
(напомню, что в то время она была очень небольшой по своему составу) – Елены
Павловны и Константина Николаевича. И когда, наконец, после долгих обсуждений и
дискуссий Александр подписал исторический Манифест 19 февраля 1861 года, что стало
важнейшим историческим событием в России XIX века (и одним из важнейших во всей
русской истории), он признался: «У меня сознание, что я выполнил великий долг».
Отмена крепостного права была лишь первым шагом в цепи реформ, затронувших
многие жизненно важные стороны российского общества, – реформ, патетически, но
справедливо названных Великими.
Уже в первые годы правления Александра произошли два тяжёлых события. Во-первых,
вспыхнуло, несмотря на всевозможные попытки умиротворения, очередное польское
восстание, подавленное весьма решительно (там, где речь шла о единстве государства,
Александр был непреклонен). Во-вторых, в России произошёл первый, по сути,
террористический акт. Российские государи не имели привычки окружать себя плотными
кольцами охранников. Николай I и Михаил Павлович практически без охраны могли
прогуливаться по улицам Петербурга – никому и в голову бы не пришло, что императора
вот так, прямо на улице, могут убить.
Александр тоже поначалу этого не опасался: ведь его деятельность, как он думал, шла
только во благо людям. И вдруг 4 апреля 1866 года из толпы у Летнего сада в стоявшего
неподалёку императора грянул выстрел. Благодаря счастливой случайности (официальные
источники писали, что руку убийцы отвёл крестьянин Осип Комиссаров, возведённый
потом в дворянство с прибавлением к фамилии почётной приставки «Костромской»
(поскольку был родом из Костромской губернии, как и Иван Сусанин), а советские авторы
винили террориста, не сумевшего зарядить свой пистолет) Александр не пострадал.
Стрелявшим оказался член тайного революционного кружка (так называемых ишутинцев)
Д.В. Каракозов. То, что покушение совершил русский человек, до глубины души потрясло
императора. Наступали новые времена, радикалы, почувствовав ослабление
государственной системы, перешли к открытым, решительным действиям. Позже
революционный террор приобретёт невиданный доселе размах.
Таким образом, внучка Николая I вышла замуж за внука А.С. Пушкина (ещё ранее на
внучке Пушкина, сестре графа Меренберга, женился внук Николая I – Великий князь
Михаил Михайлович).
От этого союза осталось большое потомство, которое и сейчас живёт в Западной Европе.
Интересно, что их дочь, графиня Ольга (1898–1983), была замужем за графом М.Т. Лорис-
Меликовым (1900–1980), родственником министра внутренних дел при Александре II.
25.08.1859 г. – Сдача имама Чечни Шамиля в плен русским войскам в ауле Гуниб.
1863–1866 гг. – Первое издание «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И.
Даля.
1.01.1864 г. – Принятие «Положения о губернских и уездных земских учреждениях»,
земская реформа.
Источники и литература:
Ляшенко Л.М. Александр II, или История трёх одиночеств. М., 2010.
Татищев С.С. Император Александр II. Его жизнь и царствование. Т. 1–2. М., 1996.
70/65. Мария Николаевна (6/18.08.1819 г., Павловск – 9/21.02.1876 г., СПб., похоронена
в Петропавловском соборе, перезахоронена в Великокняжескую усыпальницу того же
собора 13–14.06.1912 г.). Президент Императорской Академии художеств и председатель
Общества поощрения художеств (с 1852 г.).
2. 13/25.11.1854 г., СПб. (тайный брак, признан Александром II 12/24.09.1856 г.) – граф
Григорий Александрович Строганов (16/28.06.1823 г., СПб. – 1/13.03.1879 г., там же,
похоронен в Сергиевой пустыни), сын графа Александра Григорьевича Строганова (1795–
1891) и княжны Натальи Викторовны Кочубей (1800–1854), дочери князя В.П. Кочубея.
Генерал-адъютант.
От второго брака дочь – графиня Елена Григорьевна Строганова (29.1./10.02.1861 г.,
СПб. – 29.01/11.02. 1908 г., Царское Село).
М.: 1. 7/19.01.1879 г., СПб. – Владимир Алексеевич Шереметев (16/28.05.1847 г., Москва
– 17. 02/2.03.1893 г., СПб.), сын Алексея Васильевича Шереметева (1800–1857) и
Екатерины Сергеевны Шереметевой (1813–1890), генерал-майор Свиты;
Великая княгиня
Мария Николаевна. Художник Ф.К. Винтерхальтер. 1857 г.
Герцог Максимилиан
Лейхтенбергский
Эжен Богарне принимал самое активное участие в наполеоновских войнах, в том числе и
с Россией в 1812 году. Именно в эту кампанию, если верить легенде, с ним приключилась
удивительная история. В начале осени, продвигаясь к Москве, французская армия
разоряла окрестности древней русской столицы. Отряд Эжена подошел к стенам
знаменитого Саввино-Сторожевского монастыря под Звенигородом. Здесь французы
устроили привал. Ночью Эжену во сне привиделся святой Савва Сторожевский, который
просил его не грабить и не разрушать обитель. В награду за это он предсказал, что Россия
станет второй родиной его потомков. Удивлённый Эжен приказал своим солдатам
прекратить разбой, и Саввино-Сторожевский монастырь был спасен.
После свержения Наполеона Эжен в 1817 году получил от своего тестя короля Баварии
Максимилиана I Иосифа титулы герцога Лейхтенбергского и князя Эйхштедтского.
Женился он на баварской принцессе, ещё когда Наполеон был в силе, в 1806 году. От
этого брака родилось два сына и четыре дочери. Все дочери потом удачно вышли замуж:
одна – за шведского короля, другая – за бразильского императора, а ещё две – за немецких
принцев. Старший сын Эжена – Август (Огюст), прожил всего 20 лет. Незадолго до
смерти он женился на португальской королеве Марии II, но потомства не оставил.
Герцог Н.М.
Лейхтенбергский. Фото второй пол. XIX в.
Мария Максимилиановна (4/16.10.1841 г., СПб. – 3/16.02.1914 г., Карлсруэ) в 1863 году
вышла замуж за принца Вильгельма Баденского (1829–1897).
Николай Максимилианович (23.07/04.08. 1843 г., Сергиевская Дача – 25.12.1890/06.01.
1891 г., Париж, похоронен в церкви во имя архистратига Михаила Троице-Сергиевой
пустыни близ СПб.) – свиты генерал-майор (1865 г.), генерал-лейтенант (1878 г.), генерал
от кавалерии (1890 г.), генерал-адъютант (1890 г.), служил по гвардейской пехоте, шеф 27-
го Киевского драгунского полка. Участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов,
командовал кавалерией в Западном отряде Дунайской армии и был награждён орденом
Святого Георгия 4-й степени и Золотой саблей с надписью «За храбрость». Увлекался
минералогией, возглавлял Императорское Минералогическое общество, организовал
подробное геологическое исследование России для составления полной геологической
карты страны, открыл и изучил минерал, названный в его честь лейхтенбергитом. Являлся
почётным членом Киевского университета Святого Владимира, членом совета и учёного
комитета Корпуса горных инженеров. В 1878 году в Женеве женился на Надежде
Сергеевне Анненковой (1840–1891), дочери коллежского секретаря, в первом браке –
Акинфовой. Их сыновья уже не являлись членами Императорской династии, а носили
только титул герцогов Лейхтенбергских. Это были Николай Николаевич (1868–1928) и
Георгий Николаевич (1872–1929). Оба служили в армии, а после 1917 года уехали:
старший – во Францию, а младший – в Германию. Их потомки до сих пор живут в США и
Германии.
Евгений Максимилианович (27.01/08.02. 1847 г., СПб. – 18/31.08.1901 г., там же,
похоронен в Исидоровской церкви Александро-Невской лавры) служил в армии. В 1872
году участвовал в походе на Хиву, за что был награждён орденом Святого Георгия 4-й
степени, потом был полковником 5-го гусарского Александрийского полка, участвовал в
Русско-турецкой войне 1877–1878 годов, достиг чинов генерала от инфантерии (1898 г.) и
генерал-адъютанта (1897 г.). Первый раз женился на Дарье Константиновне Опочининой
(1844–1870), а второй раз на Зинаиде Дмитриевне Скобелевой (1856–1899). Зина Богарне,
как её называли в свете, славилась своей удивительной красотой и считалась любовницей
Великого князя Алексея Александровича. От первого брака Евгений Максимилианович
имел дочь – Дарью Евгеньевну Богарне, о которой речь впереди.
Во время Первой мировой войны Долли окончила курсы сестёр милосердия и на свои
средства в январе 1917 года организовала санитарный отряд, с которым отправилась на
австрийский фронт. Февральскую революцию, опять-таки исключительно по её
собственным заверениям, она встретила восторженно, приказав поднять над лазаретом
красный флаг. Но русская армия уже разваливалась, государство рушилось, и в октябре
1917 года графиня Богарне уехала в Германию, где приняла баварское подданство.
Княгиня Д.Е. Кочубей.
Портрет работы Ф. Фламенга, 1896 г.
Затем произошли события, которые трудно объяснить. Через год, в октябре 18-го, в
самый разгар Гражданской войны, голода, разрухи, разгула бандитизма, красного террора,
Дарья Евгеньевна вернулась в Советскую Россию. Всё, что случилось с ней потом,
известно большей частью со слухов и её собственных признаний. Именно поэтому в
дальнейшем рассказе будет часто встречаться слово «якобы».
Её жизнь в Советском Союзе была весьма своеобразной. Так, в самые тяжелые годы она
выезжала в Финляндию, где жила в доме генерала Маннергейма. Хвасталась своими
знакомствами с видными деятелями большевистской партии, в частности с Лениным и
Троцким, с которыми встречалась ещё якобы за границей до революции. Не без оснований
многие сотрудники библиотеки полагали, что Дарья Евгеньевна на самом деле служит в
ОГПУ, и боялись вести при ней откровенные разговоры. В то же время о ней ходило
множество всяких забавных анекдотов. Одна из сотрудниц вспоминала, что ещё в
издательстве «Всемирная литература» она как-то увидела величественную, статную даму
в безукоризненном тёмном платье, которая с непередаваемой грацией разливала
половником по тарелкам какую-то баланду для полуголодных сотрудников издательства.
Странное впечатление производила она и в период работы в Публичке: «Дама шествовала,
останавливаясь перед столами, протягивала благосклонно руку как бы для поцелуя
(которую никто не целовал)… в её речах на всех пяти языках вперемежку сверкали как
самоцветы в драгоценной оправе имена и бабушки Марии Николаевны, и дедушки
Максимилиана Лейхтенбергского, и дяди Великого князя имярек, и даже (самое плохое!)
дяди Макса Баденского! (последнего рейхсканцлера Германской империи. – Е.П.)».
Дети Дарьи Евгеньевны от первого брака вместе с отцом после революции уехали за
рубеж, и потомки этой примечательной женщины проживают ныне во Франции.
Литература:
Пчелов Е.В. Род Богарнэ в России // II этап Отечественной войны 1812 года. Проблемы
изучения. Источники. Памятники. Малоярославец, 1997. С. 136–145.
Белякова З.И. Великая княгиня Мария Николаевна и её дворец в Петербурге. СПб., 1994.
Брак бездетный.
Источники и литература
72/65. Александра Николаевна (12/24.06. 1825 г., Царское Село – 29.07./10.08.1844 г.,
там же, похоронена в Петропавловском соборе, перезахоронена в Великокняжескую
усыпальницу того же собора 23–28.09.1911 г.).
М.: 16/28.01.1844 г., СПб. – Фридрих-Вильгельм (26.11.1820 г., Кассель – 14.10.1884 г.,
Франкфурт-на-Майне), сын Вильгельма (1787–1867), ландграфа Гессен-Кассельского, и
Луизы-Шарлотты (1789–1864), дочери датского принца Фредерика.
73/65. Константин Николаевич (9/21.09. 1827 г., СПб. – 13/25.01.1892 г., Павловск,
похоронен в Петропавловском соборе, перезахоронен в Великокняжескую усыпальницу
того же собора 23–26.09.1911 г.).
Император относился к поведению «дяди Коко» резко отрицательно. Что говорить, если
Константин Николаевич представлял Кузнецову знакомым со словами: «В Петербурге у
меня казённая жена, а здесь – законная»! Но в 1889 году Великого князя хватил удар: у
него отнялись правая рука и нога и он почти потерял дар речи. В таком состоянии он
прожил ещё пару лет, и «казённая» жена Александра Иосифовна в качестве сиделки
неотлучно находилась при нём – свой царственный долг она исполнила до конца.
Источники и литература:
Издание писем и дневника Великого князя Константина Николаевича: 1857–1861:
Переписка Императора Александра II с Великим князем Константином Николаевичем.
Дневник Великого князя Константина Николаевича. М., 1994.
Бунич И.Л. Великий реформатор Российского флота // Гангут. Вып. 8. СПб., 1995. С.
120–127.
Завьялова Л.В., Орлов К.В. Великий князь Константин Николаевич и великие князья
Константиновичи. История семьи. СПб., 2009.
<
> 74/65. Николай Николаевич старший (27.07/8.8.1831 г., Царское Село – 13/25.04. 1891
г., Алупка, похоронен в Петропавловском соборе).
Великий князь
Николай Николаевич старший. Художник Н.Г. Шильдер. 1880-е гг.
«Боевое крещение» Великий князь получил ещё в Крымскую войну, где отличился в
крупном сражении под Инкерманом. Но подлинную известность принесло ему участие в
Русско-турецкой войне 1877–1878 годов за освобождение Болгарии. Александр II
назначил Николая Николаевича главнокомандующим Дунайской армией, то есть
русскими войсками, на самом главном участке фронта, где развернулись наиболее
значительные и решающие бои. Под руководством Великого князя после двух неудачных
атак русские войска всё же разбили турецкую армию под Плевной, и через некоторое
время Николай Николаевич со своим штабом уже находился в Адрианополе (Эдирнэ),
совсем недалеко от турецкой столицы. Тем не менее, как главнокомандующий, Николай
Николаевич не проявил особого полководческого таланта, но был награждён орденом
Святого Георгия 1-й степени и в завершение кампании получил высший чин русской
армии – генерал-фельдмаршала. Под его командованием сражалась целая плеяда
выдающихся русских генералов – М.Д. Скобелев, Н.Г. Столетов, И.В. Гурко, М.И.
Драгомиров и др.
Под конец жизни Великий князь тяжело заболел. Александр III писал сыну Николаю:
«Еле успели мы похоронить бедную тетю Ольгу (Великую княгиню Ольгу Фёдоровну,
жену Михаила Николаевича. – Е.П.), как опять новая кончина бедного дяди Низи в
Алупке, но эта смерть скорее была желательна; в таком страшно печальном положении
находился он всё последнее время, почти в полнейшем идиотизме. И для всех
окружающих его это была чистая каторга и тяжёлое испытание. Я всё ещё не могу забыть,
в каком грустном состоянии мы его оставили при прощании в августе в Ровно, а потом
оно шло всё хуже и хуже, и в Алупке он уже не жил, а прозябал».
Литература:
Белякова З.И. Великие князья Николаевичи. В высшем свете и на войне. СПб., 2002.
(Биографии В. кн. Николая Николаевича старшего и двух его сыновей Николая
Николаевича младшего и Петра Николаевича).
Младший сын Николая I, Великий князь Михаил Николаевич, известен как крупный
военный деятель и не менее способный администратор. Подобно старшим братьям,
воспитание его отличалось строгостью – из него должен был вырасти настоящий солдат, и
точно такие же спартанские условия он создал и для собственных детей. Его подлинным
увлечением стала артиллерийская наука, в которой он разбирался до тонкостей. Среди его
характерных черт следует назвать скромность, уравновешенность и большое чувство
такта, которое значительно облегчало для него решение администраторских задач.
Семейная жизнь Великого князя была безупречной. Его жена, Ольга Фёдоровна,
принадлежала к той же баденской династии, что и супруга Александра I – императрица
Елизавета Алексеевна. Ей приписывали большое влияние на мужа. Своим острым языком,
будучи весьма тщеславной и амбициозной, она доставляла немало неприятных минут
Александру III и императрице Марии Фёдоровне. Особенно возмутило её решение
императора ограничить круг Великих князей, в который не попадали её собственные
внуки. Иногда высказывания Великой княгини принимали форму открытого эпатажа.
Александр III как-то с досадой сказал о ней: «Ольгу Фёдоровну все признают умною
женщиной. В чём же выражается этот ум? Сплетничает и читает пустейшие романы, а
никаким серьёзным делом заниматься не хочет». И действительно, Ольга Фёдоровна,
единственная из всей семьи, не имела никаких государственных или общественных
обязанностей.
Литература:
76/66. Мария Михайловна (25.02.1825 г., СПб. – 7/19.11.1846 г., Вена, похоронена в
Петропавловском соборе).
77/66. Елизавета Михайловна (14/26.05. 1826 г., Москва – 16/28.01.1845 г., Висбаден).
Была названа в память императрицы Елизаветы Алексеевны. Умерла после родов дочери.
Его второй брак: с 23.04.1851 г. – Адельгейд (25.12.1833 г. – 24.11.1916 г.), дочь принца
Фридриха Анхальт-Дессауского.
78/66. Екатерина Михайловна (16.08.1827 г., СПб. – 30.04.1891 г., там же, похоронена в
Петропавловском соборе).
От этого брака родились две дочери и три сына (старший сын и младшая дочь
скончались в младенчестве). Дочь – Елена Георгиевна (1857–1936) вышла замуж за
принца Альберта Саксен-Альтенбургского (1843–1902). Овдовев, она вернулась в Россию
и с 1909 г. возглавляла Императорское Русское музыкальное общество. После революции
эмигрировала, жила в Дании, а затем в Германии. В 1930-х гг. возглавляла Русское
Музыкальное общество в эмиграции, с 1931 г. – профессор Русской (Рахманиновской)
консерватории по классу вокала в Париже. Детей не оставила.
Литература:
Думин С.В. Герцоги Мекленбург-Стрелицкие, графы Карловы и герцоги
Мекленбургские графы Карловы // Дворянские роды Российской Империи. Т. 3. М., 1996.
С. 13–15.
79/66. Александра Михайловна (16.01.1831 г., СПб. – 15.03.1832 г., там же, похоронена в
Петропавловском соборе).
80/66. Анна Михайловна (15.10.1834 г., СПб. – 10.03.1836 г., там же, похоронена в
Петропавловском соборе).
81/69. Александра Александровна (18/30.08. 1842 г., Царское Село – 16/28.06.1849 г., там
же, похоронена в Петропавловском соборе).
82/69. Николай Александрович (8/20.09. 1843 г., Царское Село – 12/24.04.1865 г., вилла
Бермон, Ницца, похоронен в Петропавловском соборе).
Как старший сын Александра II, Николай (в семье его звали Никса) должен был после
смерти отца занять российский престол. Поэтому его специально готовили к будущему
царскому служению. Воспитателем наследника с 1859 года являлся граф Сергей
Григорьевич Строганов (1794–1882), человек выдающегося ума и широчайшей
образованности, археолог и меценат, основатель знаменитого Строгановского училища в
Москве. В обучении цесаревича он применил совершенно новый для императорской
фамилии приём. Строганов был убеждён, что самое главное – научить Николая
самостоятельно мыслить, анализировать факты, принимать ответственные решения.
Поэтому Строганов приглашал читать лекции наследнику преподавателей (а среди них
были П.А. Плетнёв, М.М. Стасюлевич, К.Д. Кавелин) с самыми разными, зачастую прямо
противоположными убеждениями. Выслушивая различные аргументы и сравнивая их,
Николай сам делал для себя необходимые выводы, в результате цесаревич стал личностью
думающей и самостоятельной. В то же время Николай унаследовал многие прекрасные
качества своих родителей: доброту и мягкость матери, благородство и великодушие отца.
Он писал стихи, занимался спортом – в общем, стремился стать всесторонне развитым
человеком. Родители души в нём не чаяли и возлагали на него самые радужные надежды.
Правда, временами цесаревич мог быть и самолюбивым, и даже капризным, а некоторые
замечали в нём даже эгоизм. Однако к людям он старался относиться по-доброму, в
общении был учтив и любезен и производил на собеседников самое отрадное
впечатление.
Великий князь Николай
Александрович. Художник И. Тюрин
Ф.И. Тютчев, живший в Ницце с осени 1864 до весны 1865 года, откликнулся на болезнь
наследника стихотворением:
Литература:
На прародительский престол.
И богоданной багряницей
громом
и преданьем,
Оба поэта оказались правы. В правление Александра III престиж России в мире
поднялся на недосягаемую прежде высоту, а в самой стране воцарились покой и порядок.
Огромное влияние на него в детские годы оказала мать: «Если есть что доброе, хорошее
и честное во мне, то этим я обязан единственно дорогой милой Мамá». Именно она
воспитала Александра глубоко верующим человеком с твёрдыми нравственными
принципами (с этой точки зрения его поведение было всегда безупречным). Наставником
Александра был граф Борис Алексеевич Перовский, ранее возглавлявший Корпус
инженеров путей сообщения, строгий, но добрый человек, много сделавший для
систематического обучения своего воспитанника. Программа учения отличалась широтой:
среди учителей – создатель русской классической орфографии академик Я.К. Грот,
директор Публичной библиотеки в Петербурге барон М.А. Корф, прославленный историк
профессор С.М. Соловьёв, филолог-славист профессор Ф.И. Буслаев, боевой генерал М.И.
Драгомиров, профессор К.П. Победоносцев, будущий обер-прокурор Святейшего Синода,
преподававший Александру гражданское право. Не все предметы давались ученику
одинаково хорошо, но о своих учителях он вспоминал потом с благодарностью, особенно
о С.М. Соловьёве, привившем ему любовь к родной истории. Больше всего Александр
любил военное дело, историю и литературу. Русскую словесность знал очень хорошо,
любимым своим поэтом считал М.Ю. Лермонтова, а в общении неизменно пользовался
только русским языком, хотя хорошо знал немецкий, французский и английский.
Благодаря усилиям наставников у Александра сформировались твёрдые
традиционалистские взгляды, которые в исторических трудах обычно характеризуются
как «консервативные» и «реакционные» – для него исторические традиции, свой, особый,
путь России и непререкаемый авторитет самодержавной власти были превыше всего.
Этим принципам он следовал постоянно и как человек долга добивался их воплощения в
жизнь. Можно спорить о том, плохо это было или хорошо, но то, что Александр остался
верен своим убеждениям и олицетворял собой могучую линию русской традиционной
государственности, – бесспорно. А для выполнения этой задачи он обладал всеми
необходимыми качествами.
Самой главной заслугой Александра III перед Отечеством является то, что за все годы
его царствования Россия практически не вела войн. Кому-то это может показаться
несущественным, но все остальные деяния Александра меркнут в сравнении с этим,
главным и неоспоримым успехом государя. Тот, кто на своём опыте знает, что такое
война, пусть даже самая справедливая и освободительная, с этим согласится. Мир –
счастье любого государства, любого человека, независимо от его убеждений. И
император, давший России этот мир, за что и получил своё прозвание Миротворец,
заслуживает самой светлой памяти у потомков.
Вряд ли есть сомнения, что, если бы он процарствовал ещё лет 20, Россия не знала бы ни
революционных событий 1905 года, ни Русско-японской войны, да и Первая мировая вряд
ли бы произошла. Он принял страну в тяжёлом состоянии, когда вовсю бушевал
революционный террор (Александр III, кстати, никогда не отмечал дату своего воцарения:
«Для меня этот день не является праздником, и я не принимаю никаких поздравлений»), а
передал наследнику умиротворённой: радикальное движение заглохло и почти не
подавало признаков жизни.
Император любил говаривать, что у России нет союзников, кроме её армии и флота.
Другие державы вовсе не заинтересованы в том, чтобы Россия была могучей страной, и,
конечно, готовы сделать всё, чтобы помешать этому. Исполинская фигура Александра III
служила гарантом не только безопасности России, но и стабильности в Европе.
Как исторический персонаж он был весьма колоритен. Как анекдот рассказывали, что,
когда император ловил рыбу в Гатчине, адъютант принёс ему какую-то важную
телеграмму из Европы, на что Александр сказал: «Когда русский царь удит рыбу, Европа
может и подождать». Он отличался громадной физической силой. Его дочь Ольга
Александровна вспоминала: «Отец обладал силой Геркулеса, но он никогда не показывал
её в присутствии чужих людей. Он говорил, что может согнуть подкову и связать в узел
ложку, но не смеет делать этого, чтобы не вызвать гнев мамá. Однажды у себя в кабинете
он согнул, а затем разогнул железную кочергу. Помню, как он поглядывал на дверь,
опасаясь, как бы кто не вошёл!» По легенде, на одном из официальных приёмов, где
присутствовали иностранные дипломаты, австрийский посол заявил, что достаточно двух-
трёх дивизий, чтобы урегулировать балканский вопрос. Александр III взял со стола ложку
и завязал её узлом, сказав: «Вот что я сделаю с вашими дивизиями!» Он мог согнуть
серебряный рубль, разорвать пополам колоду карт, а во время трагических событий у
станции Борки Змиевского уезда Харьковской губернии 17 октября 1888 года смог помочь
семье и другим пострадавшим выбраться из-под обломков. Тогда из-за технических
неисправностей в железнодорожных путях императорский поезд сошёл с рельсов.
Крушение случилось в тот момент, когда царская семья села обедать, и Александру
подавали его любимую гурьевскую кашу. Все они чудом остались в живых, отделавшись
лишь ушибами, царапинами и, конечно, шоком. Число погибших составило 21 человека.
Царская семья показала себя с самой достойной стороны. Выбравшись из-под обломков и
убедившись, что муж и дети живы, императрица Мария Фёдоровна начала помогать
раненым. Несмотря на свои синяки и кровавые порезы, она говорила, что с ней всё в
порядке, и разрезала своё нижнее белье на бинты. Царская семья согласилась сесть в
прибывший вспомогательный поезд только после того, как в него погрузили всех
пострадавших. На месте трагедии потом был выстроен прекрасный храм Христа
Спасителя в неорусском стиле.
Эта катастрофа, по-видимому, сказалась на здоровье государя. Он всё чаще болел и угас
в ещё совсем не пожилом возрасте от болезни почек. Уходил из жизни он умиротворённо.
«Чувствую конец, будь спокойна, я совершенно спокоен», – последние его слова,
обращённые к императрице.
Упомянем ещё о том, что император был тонким ценителем искусства, очень хорошо
разбирался в живописи и сам собирал картины русских художников, в основном
передвижников. По его инициативе в Петербурге был создан Русский музей. Официально
он так и назывался «Русский музей императора Александра III». Горячий патриот, царь
понимал, как важно развивать отечественную художественную культуру, и,
вдохновлённый примером Павла Михайловича Третьякова, передал свою коллекцию, а
также собрание русской живописи Императорского Эрмитажа новому музею. Музей
разместился в Михайловском дворце, когда-то принадлежавшем брату Николая I
Великому князю Михаилу Павловичу и его жене Елене Павловне. С тех пор Русский
музей – важнейшее национальное достояние России, сокровищница подлинных шедевров
русской живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства. В честь Александра
III был назван также и один из замечательнейших московских музеев – Музей изящных
искусств (ныне – Государственный музей изобразительных искусств имени Пушкина),
основанный профессором Московского университета Иваном Владимировичем
Цветаевым. Чуть ли не вся Императорская Фамилия приняла активное участие в
финансировании и организации его строительства. Любил государь и музыку, сам играл
на валторне, оказывал поддержку Петру Ильичу Чайковскому. Покровительствовал
русской науке. При нём открылся первый университет в Сибири – в Томске, был
подготовлен проект создания Русского археологического института в Константинополе,
основан знаменитый Исторический музей в Москве. Словом, русская культура и наука в
эпоху Александра III переживали стремительный подъём.
В.О. Ключевский после смерти Александра III говорил: «Наука отведёт Императору
подобающее место не только в истории России и всей Европы, но и в русской
историографии, скажет, что Он одержал победу в области, где всего труднее добиться
победы, победил предрассудок народов и этим содействовал их сближению, покорил
общественную совесть во имя мира и правды, увеличил количество добра в нравственном
обороте человечества, ободрил и приподнял русскую историческую мысль, русское
национальное сознание и сделал всё это так тихо и молчаливо, что только теперь, когда
Его уже нет, Европа поняла, чем Он был для неё».
Весной 1917 года в Крыму собрались многие из Романовых. Мария Фёдоровна с Ольгой
и её мужем поселилась в имении Александра Михайловича – Ай-Тодор. Там же находился
и сам Александр Михайлович с женой Ксенией и многочисленными детьми. В своё
крымское имение Чаир с женой и её двумя детьми от первого брака приехал Великий
князь Николай Николаевич младший, а в другом дворце – Дюльбер – обосновался его брат
Великий князь Пётр Николаевич с семьёй. Кроме того, в своё крымское поместье Кореиз
вернулся и князь Феликс Юсупов с женой и дочкой. Таким образом, Крым сделался
временным пристанищем большой части Романовского Дома. Но обстановка там была
ничуть не спокойней, чем в Центральной России. Власть Временного правительства почти
не ощущалась, да его представителей и не интересовала судьба членов свергнутой
династии. Всё в бoльшую силу входили местные революционные Советы, относившиеся к
Романовым со скрытой ненавистью.
Источники и литература:
Александр III. Воспоминания, дневники, письма / Сост. В.Г. Чернуха. СПб., 2001.
84/69. Владимир Александрович (10/22.04. 1847 г., СПб. – 4/17.02.1909 г., там же,
похоронен в Великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора).
Почётный член СПб. Академии наук (5.12.1875 г.), президент Императорской Академии
художеств (с 14.02.1876 г.), попечитель Московского Публичного и Румянцевского музеев
(с 29.08.1867 г.), председатель Комитета по сооружению храма Воскресения Христова
(«Спаса на крови») в СПб. (март 1883–1889 г.), почётный член Казанского, Московского,
Петербургского университетов, Императорского Русского Археологического общества,
Русского археологического института в Константинополе и др.
Великий князь
Владимир Александрович. Художник И.Е. Репин
Владимиру Александровичу не чуждо было честолюбие. Так, он считал, что сам мог бы
при соответствующих условиях занять императорский престол и управлять страной
ничуть не хуже Александра III и уж тем более Николая II (Владимир Александрович и его
жена Мария Павловна возглавляли следующую в порядке старшинства семью, которая
после семьи Александра III могла бы получить престол). Эту оппозиционность, едва
заметную в его поведении и сквозившую в некоторых высказываниях, Александр III,
вероятно, ощущал. Недаром, когда император выбрался из-под обломков вагона в Борках
и убедился, что его родные живы, он якобы саркастически заметил: «Как огорчится
Владимир, узнав, что все мы спаслись».
Великий князь
Владимир Александрович с супругой Марией Павловной и детьми. 1884 г.
Салон Марии Павловны славился как очаг всевозможных сплетен и слухов, объектами
которых была императорская семья, и прежде всего Александра Фёдоровна. Хозяйка
салона устраивала роскошные балы и пыталась играть роль «первой леди» империи. Её
драгоценности затмевали украшения других дам царской династии, а на своих приёмах
она ввела игру в рулетку, причём приглашала не только лиц аристократического
происхождения, но также многочисленную богему и нуворишей (последнее в высшем
свете считалось недопустимым).
«…На завтраке у Великой Княгини, – вспоминал М.В. Родзянко о времени конца 1916
года, – я застал её вместе с её сыновьями, как будто бы они собрались для семейного
совета… Наконец, когда все перешли в кабинет и разговор всё ещё шёл в шутливом тоне о
том о сём, Кирилл Владимирович обратился к матери и сказал: “Что же Вы не говорите?”
Великая княгиня стала говорить о создавшемся внутреннем положении, о бездарности
правительства, о Протопопове (министр внутренних дел. – Е.П.) и об Императрице. При
упоминании её имени она стала более волноваться. Находила вредным её влияние и
вмешательство во все дела, говорила, что она губит страну, что, благодаря ей, создаётся
угроза Царю и всей Царской Фамилии, что такое положение дольше терпеть невозможно,
что надо изменить, устранить, уничтожить… Желая уяснить себе более точно, что она
хочет сказать, я спросил: “То есть как устранить?” – “Да, я не знаю… Надо что-нибудь
предпринять, придумать… Вы сами понимаете… Дума должна что-нибудь сделать…
Надо её уничтожить…” – “Кого?” – “Императрицу”».
А В.Н. Воейков так описал действия Марии Павловны в феврале 1917 года: «В этот
самый (22 февраля. – Е.П.) и ближайшие дни многие дамы высшего общества, строго
судившие в своих салонах Царскую Чету и членов Правительства, стали усиленно
выезжать на Кавказ, напоминая крыс, бегущих с корабля перед его гибелью. Великая
Княгиня Мария Павловна Старшая, прощаясь перед отъездом в Кисловодск с генералом
Б., получившим новое назначение в Крыму, сказала: «Вас я увижу, так как предполагаю
вернуться в Петроград через Симферополь; в Петроград же вернусь только тогда, когда
всё здесь будет кончено». Осталось тайной, как именно она себе рисовала счастливый
конец, который даст ей возможность вернуться в Петроград».
В Кисловодске с матерью находился и сын Андрей, потом приехал другой сын – Борис.
Положение там балансировало на грани критического, и некоторое время сыновьям
Марии Павловны приходилось скрываться от большевиков в одном из кавказских горных
аулов, но потом появились белые войска, и жизнь потихоньку стабилизировалась. Борис
оставил мать и брата и уехал в Анапу, а оттуда за границу. Великая княгиня оставалась на
родной земле до последнего, надеясь на успешные действия белых и поворот в сторону
монархии. Но когда все призрачные надежды рухнули, она в личном поезде отправилась в
Новороссийск. Через полтора месяца, в конце февраля 1920 года, Великая княгиня на
одном из иностранных кораблей покинула Россию.
Недолго пробыв на Французской Ривьере, она перебралась в Швейцарию, потом снова
во Францию. Вскоре Мария Павловна скончалась в небольшом курортном городке
Контрексвилль на юге Франции, похоронили её там же, в специально построенной
православной часовне. До сих пор в Контрексвилле существует улица «Rue Grande
Duchesse Vladimir» («Улица супруги Великого князя Владимира»), названная в её честь.
Любопытно, что семья Владимира Александровича, в отличие от других семей
романовского рода, не слишком бедствовала в эмиграции, благодаря драгоценностям
Великой княгини, удачно вывезенным из России англичанином Альбертом Стопфордом и
разделённым затем на четыре части между Марией Павловной и тремя её сыновьями. Был
сохранён от разграбления в первые послереволюционные годы и замечательный дворец
Владимира Александровича в стиле итальянского Ренессанса на Дворцовой набережной в
Петербурге (ныне Петербургский Дом учёных), поскольку Великая княгиня
предусмотрительно оставила его на попечении одного из иностранных посольств.
Литература:
>
85/69. Алексей Александрович (2/14.01. 1850 г., СПб. – 1/14.11.1908 г., Париж,
похоронен в Великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора).
– И только тогда, друзья мои, узнал этот суровый командир очертания скал Скагена».
А.А. Белёвский-
Жуковский
Внебрачным сыном Великого князя считался также сын адмирала Н.И. Скрыдлова –
Алексей Николаевич Скрыдлов, композитор-любитель, с 1926 г. живший в эмиграции во
Франции и оставивший мемуары «Россия Белая. Россия Красная».
Литература:
Малинина Т.А., Суздалева Т.Э. Дворец великого князя Алексея Александровича. СПб.,
1997.
86/69. Мария Александровна (5/17.10.1853 г., Царское Село – 24.10.1920 г., Цюрих,
похоронена в усыпальнице Великих герцогов Саксен-Кобург-Готских в Кобурге).
Принц Альфред с
женой Великой княгиней Марией Александровной и перворождённым сыном Альфредом.
Фото 1874 г.
Третья дочь, Александра (1878–1942), заключила брак с немецким князем Эрнстом VII
Гогенлоэ-Лангенбургским (1863–1950).
Супругом четвёртой, Беатрисы (1884–1966), стал один из представителей Испанского
королевского дома принц Альфонсо (1886–1975). Один из их сыновей, Алонсо (1912–
1936), погиб под Мадридом во время Гражданской войны в Испании.
87/69. Сергей Александрович (29.04/11.05. 1857 г., Царское Село – 4/17.02.1905 г.,
Сенатская площадь Московского Кремля, похоронен в Алексеевском храме Чудова
монастыря в Московском Кремле, 17.09.1995 г. останки перенесены в Новоспасский
монастырь в Москве). Назван в память Святого Сергия Радонежского.
Его замкнутый образ жизни, неприятие жестокого мира, в котором нет места доброте и
милосердию, породили множество нелепых слухов, распространявшихся ненавидевшими
Великого князя завистниками. Сергей Александрович писал в 1883 году: «Я всё больше и
больше убеждаюсь, что, чем больше иметь сердца здесь, на земле, тем больше приходится
страдать и нравственно и физически. Сердце ничего не стоит для людей, и они никогда
его не ценят. Чем меньше отдаёшься сердцем делам, тем спокойней может быть».
Но в это же самое нелёгкое для себя время он обрёл личное счастье. Его избранницей
стала дальняя родственница – одна из любимых внучек английской королевы Виктории,
гессенская принцесса Елизавета. В семье её называли Эллой. Выросла она в очень
простой обстановке, была приучена к выполнению любой домашней работы, любила
природу, обожала музыку, неплохо рисовала и вообще отличалась возвышенной и чуткой
душой. Своё имя она получила в честь одной из прародительниц Гессенского рода –
Святой Елизаветы Тюрингенской, всю свою жизнь посвятившей заботам о ближних,
делам милосердия. Красавица с добрым и отзывчивым сердцем, Элла сразу пленила
Великого князя. Когда она приехала в Россию, все были буквально очарованы её
деликатностью, сдержанностью, кротким, мягким характером. Великий князь Константин
Константинович писал:
многой
Он остро ощущал свою «несовременность», свою ненужность – всё то, что он отстаивал,
теперь теряло всякий смысл. После горьких раздумий Сергей Александрович оставил пост
генерал-губернатора Москвы. Но революционеры всё-таки добрались до него. Спустя
всего месяц эсер И.П. Каляев бросил бомбу в экипаж, в котором находился Сергей
Александрович. Трагедия произошла в Московском Кремле. Взрыв был настолько
сильным, что Великого князя буквально разорвало на куски (его сердце обнаружили
потом на крыше одного из зданий). Обезумевшая от горя Елизавета Фёдоровна с ужасом
собирала останки мужа, и даже во время похорон люди всё ещё приносили отдельные
части тела. Здесь же, в кремлёвском Чудовом монастыре, состоялось погребение. Hа месте
взрыва по проекту Виктора Михайловича Васнецова установили красивый крест в
древнерусском стиле с евангельской надписью: «Отче, отпусти им: не ведят бо, что
творят» («Прости им Господи, ибо не ведают, что творят»).
Во время Первомая в 1918 году новые хозяева Кремля во главе с Лениным этот крест
сломали. Позже взорвали Чудов монастырь, и чудом уцелевшие останки Великого князя
нашли во время работ в Кремле только в 1995 году. Почему-то их похоронили не в самом
Кремле и не в Петропавловской усыпальнице, а в Новоспасском монастыре, который
когда-то очень давно служил романовским некрополем.
Гибель дяди глубоко потрясла Николая II. Елизавета Фёдоровна нашла в себе силы на
третий день после смерти горячо любимого Сержа прийти к Каляеву в тюремную камеру,
и между ними состоялся долгий разговор. После этого Великая княгиня обратилась к
императору с просьбой помиловать убийцу своего мужа, но император отказал, и Каляева
повесили в Шлиссельбургской крепости.
Добрая слава о Великой княгине разошлась по всей России, и отделения обители стали
возникать в других городах.
Елизавета Фёдоровна неоднократно совершала дальние паломнические поездки по
разным русским монастырям, особенно чтила она Серафима Саровского и потому подолгу
гостила в Сарове и Дивееве. (Словно предчувствуя свою судьбу, в одно из паломничеств
по Сибири Великая княгиня посетила небольшой заштатный город Алапаевск
Верхотурского уезда Пермской губернии.) При её непосредственном участии началось
строительство русского православного храма в итальянском городе Бари, где покоятся
мощи Святителя Николая Мирликийского. Когда же началась Первая мировая война,
царственная настоятельница благословила нескольких сестёр, отправлявшихся на фронт, и
сама поехала по полевым госпиталям. Первоначально она обходила не только раненых
русских солдат, но навещала и военнопленных, полагая своим христианским долгом
оказывать помощь всем, пострадавшим от войны. Потом, под давлением «общественного
мнения», ей пришлось отказаться от заботы о немецких и австрийских раненых.
Когда Елизавета Фёдоровна узнала, что Распутин убит и в этом замешан её любимый
воспитанник Дмитрий, она послала две телеграммы – ему и княгине Зинаиде Николаевне
Юсуповой, матери другого заговорщика, Феликса Юсупова:
Все мои глубокие и горячие молитвы окружают Вас всех за патриотический акт Вашего
дорогого сына. Да хранит Вас Бог! Вернулась из Сарова и Дивеева, где провела в
молитвах десять дней. Елизавета».
Уже после революции она говорила Феликсу: «Ты не мог действовать иначе. Твой
поступок был последней попыткой спасти страну и династию. Не твоя вина, что
последствия не соответствовали твоим ожиданиям. Это вина тех, кто не захотел понять, в
чём состоит их долг. Убивая Распутина, ты не совершил преступления: ты разрушил
воплощение сатаны. Но ты не должен и считать заслугой это, поскольку ты был
предназначен и руководим, что могло случиться и с другим».
В тот день в главном храме обители служил сам патриарх Тихон. Через полчаса после
его отъезда нагрянули красноармейцы, давшие Великой княгине всего полчаса на сборы.
Кстати, это были латыши, видимо, посылать русских чекисты побоялись. Елизавета
Фёдоровна успела лишь собрать сестёр в храме, поблагодарила их за самоотверженную
работу и, осенив крестным знамением, попросила не оставлять обитель (окончательно
закрыта обитель была только в 1926 году). Вместе с настоятельницей в путь отправились
две сестры: Варвара Яковлева и Екатерина Янышева.
Даже на краю смерти она продолжала оказывать помощь своим родным и близким. В
страшной, засыпанной землёй яме, в кромешной темноте она перевязала голову князя
Иоанна Константиновича, а местные крестьяне в течение ещё нескольких дней слышали
доносившиеся из-под земли церковные песнопения. Жуткая гибель Романовых ужаснула
пришедших в Алапаевск белогвардейцев. Тела замученных извлекли на поверхность.
Оказалось, что Елизавета Фёдоровна и Иоанн Константинович упали не на самое дно
шахты, а на небольшой выступ. Рядом с их телами лежали две неразорвавшиеся гранаты.
Пальцы правых рук Елизаветы Фёдоровны, князя Иоанна и Варвары Яковлевой были
сложены как для крестного знамения. Белогвардейцы перевезли тела мучеников в Читу, в
женский Покровский монастырь. Там гроб Великой княгини открыли, и обнаружилось,
что её тело почти не тронуто тлением. Но красные наступали, и тогда отец Серафим,
игумен Серафимо-Алексеевского скита Пермской епархии, сопровождавший останки
убиенных из Алапаевска в Читу, решил перевезти их в Пекин, на террриторию Русской
духовной миссии. По пути, уже у китайской границы, на поезд напала одна из красных
банд, которой удалось даже сбросить из вагона гроб с телом Иоанна Константиновича. Но
подоспевшие китайские солдаты отбили этот налёт.
В апреле 1920 года тела алапаевских мучеников прибыли в Пекин. Там их захоронили в
склепе при храме Серафима Саровского, а останки Елизаветы Фёдоровны и Варвары
Яковлевой, по желанию брата и сестры Великой княгини – Эрнста-Людвига, Великого
герцога Гессенского, и маркизы Виктории Милфорд-Хэйвен, – отправились к месту
своего упокоения в Иерусалим. В ноябре 1981 года Великая княгиня Елизавета Фёдоровна
и Варвара Яковлева были причислены к лику святых Русской Православной Церковью за
рубежом, а в апреле 1992 года и Русской Православной Церковью Московского
патриархата. Скульптура Великой княгини в ряду других христианских мучеников XX
века украшает портал Вестминстерского аббатства в Лондоне.
Источники и литература:
Трутовский В.К. Памяти Е.И. Высочества Великого князя Сергея Александровича. М.,
1906.
Кучмаева И.К. Жизнь и подвиг великой княгини Елизаветы Фёдоровны. М., 2004.
Миллер Л.П. Святая мученица Российская Великая княгиня Елизавета Феодоровна. М.,
1994.
88/69. Павел Александрович (21.09./3.10. 1860 г., Царское Село – расстрелян 24, или 28,
или 30.01.1919 г. вместе с другими Великими князьями в Петропавловской крепости в
Петрограде, похоронен там же в общей могиле).
2. 27. 09./10.10.1902 г., Ливорно – Ольга Валерьяновна Карнович (2/14.12.1865 г., СПб. –
2.11.1929 г., Париж, похоронена на кладбище Коломб), получила титулы для себя и
потомства: графини Гогенфельзен (29.10.1904 г.) от принца-регента Баварского
королевства Луитпольда, княгини Палей (23.07/5.08.1915 г.) от российского императора.
Дочь камергера, действительного статского советника Валерьяна Гавриловича Карновича
(1833–1891) (его прадед генерал-майор Степан Ефимович был возведён Великим князем
Петром Фёдоровичем (будущим Петром III) 22.11.1761 г. в графское достоинство
герцогства Шлезвиг-Голштинского) и Ольги Васильевны Месарош (1830–1919) (её мать –
Ульяна Егоровна Палей-Гурковская).
Дядя Павел, как называл его Николай II, был менее заметен, чем старшие братья. Он
никогда не стремился к высоким военным или государственным должностям и
довольствовался службой в русской кавалерии. Светский донжуан, блестящий танцор,
непременный участник всех придворных балов и празднеств, он вызывал большую
симпатию у всех, с кем общался. «Он хорошо танцевал, пользовался успехом у женщин и
был очень интересен в своём тёмно-зелёном, с серебром, доломане, малиновых рейтузах и
ботиках Гродненского гусара. Беззаботная жизнь кавалерийского офицера его вполне
удовлетворяла, великий князь Павел никогда не занимал ответственного поста», –
язвительно замечал Великий князь Александр Михайлович (относительно последнего он
был неправ). А графиня М. Клейнмихель вспоминала: «Он был ловким танцором,
талантливым, выдающимся драматическим артистом, и не будь он принцем царской
крови, он достиг бы громкой славы». На одном из спектаклей в Эрмитажном театре
итальянский трагик Сальвини, увидевший игру Павла Александровича, сказал графине:
«Как жаль, что такой большой талант погибает для сцены…» «Все знавшие Великого
князя, – продолжает Клейнмихель, – могли убедиться в его благородстве. Это была
исключительно гармоничная натура. Чрезвычайно вежливый с окружающими, скромный,
доброжелательный, он тем не менее всегда сохранял благородство осанки и, как бы ни
был он прост в отношениях с людьми, нельзя было ни на минуту забыть, что перед вами –
Великий Князь. Он был большим семьянином, и его любимым занятием было чтение.
Вместе со своим братом Сергеем он получил… очень тщательное образование.
Преподавателями его были лучшие учёные силы столицы. У него были особенные
способности к языкам».
Когда началась война, Великий князь счёл своим долгом вновь поступить на военную
службу, но из-за слабого здоровья вскоре был вынужден покинуть армию. Неожиданно в
конце 1916 года он оказался в эпицентре политических событий. Узнав, что в убийстве
Распутина замешан его сын, Павел Александрович выступил одним из инициаторов
шумной, но безрезультатной кампании в его защиту (см. подробнее в разделе о Великом
князе Дмитрии Павловиче).
Великий князь Павел
Александрович и его первая жена Александра Георгиевна. 1889 г.
Как и другие Романовы, оставшиеся в Петрограде, в марте 1918 года дядя Павел должен
был отправиться в ссылку, но, по ходатайству Ольги Валерьяновны, ходившей на приём к
главе петроградской ЧК М.С. Урицкому, из-за слабого здоровья остался в Петрограде.
Однако это не спасло его от гибели. 12 августа 1918 года Великого князя всё же
арестовали. Ольга Валерьяновна, к тому времени уже потерявшая сына Владимира, снова
бросилась к властям. Она добилась разрешения посещать мужа в тюремном госпитале.
Последняя их встреча произошла в декабре 1918 года. Тогда ещё можно было устроить
побег, но Павел Александрович отказался, боясь, что тем самым повредит трём своим
кузенам, находившимся в той же тюрьме. Потом всех их перевезли в Петропавловскую
крепость и ночью в конце января 1919 года расстреляли во дворе, недалеко от собора, где
похоронены их предки. Это убийство было актом революционной мести за убийство в
Германии революционеров К. Либкнехта и Р. Люксембург. Но самое кощунственное в
том, что оно случилось, когда большевики официально уже отменили смертную казнь.
Все усилия Ольги Валерьяновны, в том числе её обращение к М. Горькому, по спасению
мужа не дали результата. По легенде, Павла Александровича вынесли к месту расстрела
чуть ли не на носилках. 1 ноября 1981 года Русская Православная Церковь за границей
причислила Великого князя Павла Александровича к лику святых.
После гибели Павла Александровича княгине О.В. Палей с дочерьми удалось уехать в
Финляндию, а затем во Францию.
Дочь Ирина Павловна (8/21.12.1903 г., Париж – 15.11.1990 г., Биарриц, похоронена на
кладбище d’Ahetze) в 1923 году вышла замуж за Князя императорской крови Фёдора
Александровича, а в 1950 году за Юбера Conquere de Monbrison.
Быков А.В. Путь на Голгофу. Хроника гибели великих князей Романовых. Вологда,
2000.
Саенс Карбонель Х. Поэт из рода Романовых. Князь Владимир Палей. М., 2004.
89/73. Николай Константинович (2/14.02. 1850 г., СПб. – 14.01.1918 г., Ташкент,
похоронен в сквере около собора Святого Георгия в Ташкенте). Полковник Генерального
штаба.
2. 1901 г., пос. Никольский, под Ташкентом – Варвара Хмельницкая, гимназистка (р. в
1885 г.). Брак признан недействительным.
Николай Константинович, или, как его называли в семье, Никола, личность среди
Романовых весьма своеобразная. Он, бесспорно, реально существовал, но в то же время
его как бы и не было: его имя редко можно было увидеть на страницах официальных
изданий, а в самой семье о нём почти не упоминали. В чём же провинился этот Великий
князь?
Его вдова Надежда Александровна продолжала жить в Ташкенте. Сперва она работала в
художественном музее, образованном на основе коллекций мужа, но потом работу
потеряла и сильно нуждалась. Она нашла приют в сторожке при бывшем дворце Николая
Константиновича, жила там в окружении бездомных собак и погибла в 1929 году, по
одной из версий, от укуса бешеной собаки.
Как уже говорилось, Часовитина родила Великому князю трёх детей. Дочь Дарья (1896–
1966) жила в Москве и некоторое время работала секретарём советской писательницы
Мариэтты Шагинян, сын Святослав в 1919 году пал жертвой красного террора, другой
сын, Николай, умер в те же годы.
Литература:
Зимин И.В. «Забытый» великий князь // Вопросы истории. 2002. № 10. С. 131–139.
Князь (вернее, принц) Михаил Греческий. В семье не без урода: Биография великого
князя Николая Константиновича. М., 2002. (Беллетризованная биография, в оригинале
книга называется «La nuit blanche de Saint-Petersbourg», т. е. значительно более
деликатно.)
90/73. Ольга Константиновна (22.08/3.09. 1851 г., Павловск – 18.06.1926 г., Рим).
Ольга Константиновна,
королева Эллинов. 1914 г.
Ольга Константиновна
с сыновьями Константином, Николаем и Георгием. Фото 1880-х гг.
Литература:
Соколовская О.В. Греческая королева Ольга – «Под молотом судьбы». М., 2011.
Не избалована судьбой,
Переносила неизменно
невмочь, —
Простые, искренние, чистые чувства: любовь, дружба, радость, счастье, печаль, восторг
от любования красотой природы, трогательная религиозность – всё это суть поэтического
дарования К. Р.
Однако не нужно думать, будто поэзия К. Р. была совершенно оторвана от жизни. Вот
стихотворение «Умер»: «Умер, бедняга! / В больнице военной / Долго родимый лежал…»,
ставшее народной песнью. С болью описал Великий князь неприглядный ритуал похорон
заслуженного солдата, и во многом благодаря этому произведению приняты были новые
правила погребения нижних чинов в русской армии.
А ведь начинал Великий князь свой путь совсем не в качестве литератора. Его с детства
готовили к морской службе. С семи лет его воспитанием занимался лейтенант Н.А.
Зеленой, представитель славной морской фамилии. Своё первое плавание Константин
совершил в 1870 году по Балтийскому морю на учебном фрегате «Громобой». Практикой
руководил начальник Морского училища контр-адмирал Воин Андреевич Римский-
Корсаков (брат великого композитора). А первое дальнее плавание августейшего отрока
прошло в 1875 году на фрегате «Светлана», которым командовал Великий князь Алексей
Александрович. Тогда юноша посетил несколько европейских стран и познакомился с их
жизнью, историей и культурой. Потом на той же «Светлане» пересек Атлантический
океан и побывал в США. В 1877–1878 годах принимал участие в Русско-турецкой войне,
за боевой подвиг заслужив орден Святого Георгия 4-й степени, ведь, как отмечалось в
одном из рапортов, его «хладнокровие и распорядительность несомненно гораздо выше
его лет и опытности». Плавание на фрегате «Герцог Эдинбургский» в 1880 году подарило
Великому князю множество впечатлений от встреч со Средиземноморьем: Гибралтар,
Алжир, Мальта, Александрия, Пирей – здесь всё дышало древностью и экзотической
красотой. Но вскоре из морской службы Константин перешёл в сухопутную, и началась
новая страница его жизни.
По инициативе Великого князя в системе Академии наук был создан Пушкинский Дом
(ныне – Институт русской литературы РАН). К. Р. возглавлял несколько академических
комиссий, и прежде всего комиссию по реформе русской орфографии. Ещё с 1904 года
комиссия начала разрабатывать проект реформы, позднее практически полностью
скопированный большевиками и известный как советский декрет «О введении новой
орфографии». На самом же деле у истоков этого проекта стоит Великий князь. Надо
сказать, что и декрет о введении в России григорианского календаря в 1918 году
основывался на соответствующих разработках другой академической комиссии, тоже
возглавлявшейся К. Р.
Много сил отдавал Великий князь любимой им музыке. Ему преподавал теорию музыки
известный критик Г.А. Ларош, его учили виолончелист И.И. Зейферт и пианист Р.
Кюндигер. К. Р. с успехом давал домашние концерты, а однажды даже выступил на
публике. В должности вице-председателя (председателем была его матушка) он
участвовал в деятельности Русского музыкального общества. Был знаком с А.Г.
Рубинштейном, переписывался с П.И. Чайковским, к которому относился с высочайшим
пиететом, хотя виделись они всего раза два, да и то в сугубо официальной обстановке.
Пётр Ильич писал Великому князю всегда подчеркнуто уважительно, обращаясь к нему не
иначе как «Ваше Императорское Высочество». Замечу, что переписка К. Р., к примеру, с
Полонским или Фетом носила более непринуждённый характер. На слова Великого князя
Чайковский написал несколько превосходных романсов. Сам К. Р. сочинил три романса
на слова графа А.К. Толстого, А.Н. Майкова и Виктора Гюго. Многие выдающиеся
композиторы – С.В. Рахманинов, А.К. Глазунов, Ц.А. Кюи, Э.Ф. Направник – писали свои
произведения на слова К. Р.
Невзгоды Великий князь, как всегда, переживал молча, но здоровье его пошатнулось. На
войну ушли все взрослые сыновья К. Р. Самый любимый, подававший большие надежды,
исключительно талантливый сын Олег погиб на фронте. Константин Константинович так
и не смог оправиться от потрясения. Вскоре он скончался.
Сочинения:
Литература:
Гришин Д.Б. Великий князь Константин. Пред вечной красотой. М., 2008.
93/73. Дмитрий Константинович (1/13.06. 1860 г., Стрельна – расстрелян 24, или 28, или
30.01.1919 г. в Петропавловской крепости, похоронен там же в общей могиле).
Литература:
Быков А.В. Путь на Голгофу. Хроника гибели великих князей Романовых. Вологда,
2000.
94/73. Вячеслав Константинович (1/13.07. 1862 г., Варшава – 15/27.02.1879 г., СПб.,
похоронен в Петропавловском соборе, перезахоронен в Великокняжескую усыпальницу
того же собора 23–28.09.1911).
Вячеслав Константинович появился на свет, когда его отец был наместником Царства
Польского. Вероятно, этим и объясняется появление в семье Романовых такого редкого
для них славянского имени. Великий князь запомнился всем, кто его знал, очень милым и
приятным в общении человеком, проявлявшим немалые музыкальные дарования. Обладая
высоким ростом, он как-то в шутку сказал, что, когда умрет, его гроб застрянет в дверях
Мраморного дворца. Так оно и случилось, когда Вячеслав в 16-летнем возрасте скончался
от туберкулёза.
95/74. Николай Николаевич младший (6/18.11.1856 г., СПб. – 5.01.1929 г., Кап-д’Антиб,
департамент Приморские Альпы, Франция, похоронен в крипте церкви Михаила
Архангела в Каннах).
«По природе своей честный, прямой и благородный, он соединял в себе все свойства
волевой личности, т. е. решительность, требовательность и настойчивость. Причём эти
свойства проявлялись в нём иногда в чрезмерной форме, создавшей ему репутацию
подчас суровой строгости… При господствовавшем в царствование Императора Николая
II во всём государственном аппарате безволии и непотизме, наличие на посту Верховного
Главнокомандующего такой волевой личности, как Великий Князь Николай Николаевич,
было одним из главных залогов благополучного исхода войны, и потому-то вся Россия
встретила с таким единодушным восторгом назначение его на этот пост» (контр-адмирал
А.Д. Бубнов).
(Нужно помнить, однако, что сам Сухомлинов во время Первой мировой войны с
громким скандалом был снят с должности военного министра, арестован, находился под
следствием, а уже Временным правительством приговорён к пожизненному заключению,
при большевиках же по старости освобождён и уехал в Германию, где прожил ещё 8 лет.)
Если о военных заслугах Николая Николаевича можно спорить, то, что касается его
политической деятельности, тут вряд ли можно считать его дальновидным. Великий князь
Александр Михайлович писал: «Два важнейших акта в истории России – Манифест 17
октября 1905 года и отречение императора Николая 2 марта 1917 года – следует приписать
полнейшей аберрации политического предвидения Великого князя Николая Николаевича.
…Как все военные, привыкшие иметь дело со строго определёнными заданиями, Николай
Николаевич терялся во всех сложных политических положениях, где его манера повышать
голос и угрожать наказанием не производила желаемого эффекта».
Осенив себя крестным знаменьем, передайте Ему – Ваше наследие. Другого выхода нет.
Как никогда в жизни, с особо горячей молитвой молю Бога подкрепить и направить Вас.
Генерал-адъютант Николай».
После этого 2 марта 1917 года Николай Николаевич отправил в Петроград ещё две
телеграммы. Одну на имя М.В. Родзянко:
Вдовствующая императрица
Мария Фёдоровна и Великий князь Николай Николаевич младшийна борту британского
линкора «Мальборо» 11 апреля 1919 г.
Николаша, видимо, искренне надеялся, что Временное правительство оценит его рвение
и он снова возглавит войска. Но новой власти уже был не нужен хоть и «преданный», но
Великий князь. Буквально через несколько дней новым главковерхом назначили М.В.
Алексеева, активного участника отречения императора. Николай Николаевич был
настолько обескуражен такой неблагодарностью, что полностью оставил военную
деятельность и уехал с женой в своё крымское имение Чаир. «Можно только удивляться
простодушию этого человека, который проезжает по России, охваченной восстанием от
Кавказа до Могилёва, и не замечает ни толп народа, ни демонстраций, ни мятежей и
остаётся непоколебимым в своей вере, что “новые командиры” оценят его безупречный
патриотизм и военный опыт!» (Великий князь Александр Михайлович).
Великая
княгиня Анастасия Николаевна. Около 1907 г.
Женился Николай Николаевич поздно. Это не значит, что он не интересовался
женщинами, напротив, в своё время он настолько влюбился в купчиху С.И. Буренину, что
даже просил у Александра III согласия на брак с ней. Под давлением Марии Фёдоровны и
других родственников государь, относившийся к Николаше с большой симпатией,
отказал. По легенде, он якобы воскликнул: «Я в родстве со многими дворами Европы, но с
Гостиным двором в родстве не был и не буду!» Потом близкой подругой Николаши
долгое время была Мария Александровна Потоцкая, актриса Александринского театра.
Наконец, Великий князь решил жениться на Анастасии Николаевне, сестре жены своего
родного брата, которая развелась с первым мужем герцогом Лейхтенбергским. Конечно,
брак с разведённой выглядел не очень презентабельно, поэтому они обвенчались
подальше от столицы – в Ялте. Но Анастасия Николаевна, конечно, вошла в состав
Императорской фамилии.
Она, как и сестра Милица – жена брата Николая Николаевича Великого князя Петра, –
была дочерью черногорского князя Николая Петровича-Негоша. Эта княжеская, а затем
королевская династия Черногории восходит к концу XVII века и имела местное,
южнославянское, происхождение. Тем не менее маленькая Черногория играла
немаловажную роль в балканской политике. Своё положение Николай пытался закрепить
родственными узами с династиями крупных европейских государств. Одна из его дочерей,
Елена, вышла замуж за итальянского короля Виктора-Эммануила III (поэтому из Крыма
семьи Николая и Петра Николаевичей и поехали в Италию). Милица и Анастасия (Стана)
закончили Смольный институт благородных девиц в Петербурге и нашли женихов в
России.
Литература:
Белякова З.И. Великие князья Николаевичи. В высшем свете и на войне. СПб., 2002.
В тени Николаши его брат Пётр (Петюша в семейном кругу) несколько затерялся. Это
был спокойный, уравновешенный, застенчивый и даже робкий человек, всегда казавшийся
сосредоточенным и молчаливым. Он болел туберкулёзом и часто жил в тёплых краях,
несколько лет, например, проведя в Египте. Пётр не отличался кипучей энергией и боевой
храбростью, как Николай Николаевич, напротив, был личностью в высшей степени
миролюбивой и скорее по традиции, чем по призванию встал на путь воинского служения.
Но в армии он занимался одним из самых интеллектуальных направлений – инженерным
делом, обладая немалым талантом в области фортификации и даже архитектуры. В
должности генерал-инспектора инженерных войск во время Русско-японской войны Пётр
Николаевич немало сделал для их успешных действий на фронте и ввел ряд
существенных усовершенствований в эту область. В Первую мировую он находился при
штабе брата и своим тихим нравом помогал сдерживать необузданные вспышки
Николашиной активности.
Великая княгиня Милица
Николаевна с детьми – Мариной, Надеждой и Романом. 1898 г.
Литература:
Белякова З.И. Великие князья Николаевичи. В высшем свете и на войне. СПб., 2002.
97/75. Николай Михайлович (14/26.04. 1859 г., Царское Село – расстрелян 24, или 28,
или 30.01.1919 г. в Петропавловской крепости, похоронен там же в общей могиле).
В семье его называли Бимбо. Детство он провёл на Кавказе и всю жизнь сохранял
добрые воспоминания об этом крае. Воспитывали Николая Михайловича, как и его
младших братьев, очень строго: он спал на жёсткой походной кровати, закалялся,
обливаясь холодной водой, и много и успешно учился. Его домашнее образование
завершилось успешной сдачей выпускного экзамена в Тифлисской классической
гимназии. Любовь к знаниям буквально переполняла его, ему всё было интересно, и
потому неудивительно, что этот Великий князь оставил большой след в отечественной
науке.
Великий
князь Николай Михайлович в своём кабинете в Ново-Михайловском дворце
Великий князь Александр Михайлович писал: «Мой старший брат Николай Михайлович
был несомненно самым “радикальным” и самым одарённым членом нашей семьи. Моя
мать мечтала о его блестящей военной карьере, и, чтобы доставить ей удовольствие, брат
Николай окончил военное училище с отличием. Однако истинное его призвание было в
отвлечённых исторических разысканиях. Он служил в Кавалергардском полку только
вследствие его дружеских отношений с императрицей Марией Фёдоровной и носил
звание командира этого полка. По умственному развитию он был настолько выше своих
товарищей-однополчан, что это лишало его всякого удовольствия от общения с ними».
Подлинным призванием Великого князя была наука, точнее, две науки – зоология и
история, чему, безусловно, способствовало свободное владение им шестью языками. Он
оставил заметный след в энтомологии – науке о насекомых, в той её области, которая
занимается чешуекрылыми, то есть бабочками, – лепидоптерологии. Пробуждению
интереса к бабочкам способствовала жизнь Николая Михайловича на Кавказе, где он мог
наблюдать за разнообразной и экзотической фауной.
Известный энтомолог, сотрудник Зоологического музея при МГУ А.В. Свиридов так
характеризует научную работу Великого князя в этой области:
«Николай Михайлович проводил сборы бабочек, даже находясь на театре военных
действий в Карской области. Так, экземпляр одного из открытых им новых видов был
пойман прямо в его походной палатке. В течение 10 лет Николай Михайлович посвящал
всё своё свободное время изучению чешуекрылых Кавказа. В 1878 г. он был принят в
действительные члены Русского энтомологического общества, которое находилось под
почётным покровительством его родного дяди, Великого князя Константина Николаевича.
2 ноября 1881 г. он принял предложение Общества стать его почётным президентом. На
этом посту он с честью и пользой для Общества и науки трудился вплоть до 1917 г.
Оставил Великий князь след и в истории русской охоты, выпустив в 1917 году книгу
«Наблюдения по охоте на диких гусей».
«Русские портреты
XVIII и XIX столетий». Издание Великого князя Николая Михайловича. Т. 1
14 сентября 1905 года Толстой, как он потом сам признавался, в момент написания чего-
то «резкого и недоброго» по отношению к царской династии, отправил Николаю
Михайловичу письмо с предложением прекратить переписку: «…В наших отношениях
есть что-то ненатуральное и не лучше ли нам прекратить их. Вы – великий князь, богач,
близкий родственник Государя; я – человек, отрицающий и осуждающий весь
существующий порядок и власть и прямо заявляющий об этом. И что-то есть для меня в
отношениях с Вами неловкое от этого противоречия, которые мы как будто умышленно
обходим». В ответном письме Николай Михайлович отнёсся с пониманием к
предложению Толстого, отметив, что он в то же время «гораздо ближе к вам, чем к ним».
«Мне очень радостно было узнать из вашего хорошего письма, что вы меня поняли и
удержали ко мне добрые чувства», – отвечал Толстой. Однако переписка спорадически
продолжалась. В феврале 1908 года Толстой писал Николаю Михайловичу, что ему
«теперь совестно вспоминать» о его письме 1905 года. Во время юбилея Толстого в 1908
году Николай Михайлович прислал писателю приветственную телеграмму.
Ново-
Михайловский дворец на Дворцовой набережной. 1909 г.
Первая мировая война глубоко потрясла Николая Михайловича, и он, состоявший при
штабе главнокомандующего Юго-Западным фронтом, весьма скептически отзывался о
способностях Великого князя Николая Николаевича младшего, назначенного
Главковерхом. Война породила в нём самые тревожные предчувствия: «…К чему затеяли
эту убийственную войну, каковы будут её конечные результаты? Одно для меня ясно, что
во всех странах произойдут громадные перевороты. Мне мнится конец многих монархий и
триумф всемирного социализма, который должен взять верх, ибо всегда высказывался
против войн. У нас на Руси не обойдётся без крупных волнений и беспорядков…
особенно если правительство будет бессмысленно льнуть направо, в сторону произвола и
реакции».
Но все усилия Николая Михайловича оказались тщетны, новой власти он, как и другие
Романовы, был не нужен. Любопытно, однако, что демократ Николай Михайлович,
согласно воспоминаниям Феликса Юсупова, предлагал ему ни много ни мало как
захватить престол (!): «Русский трон не наследственный и не выборный: он
узурпаторский. Используй события, у тебя все козыри в руках. Россия не может без
монарха. С другой стороны, династия Романовых дискредитирована, народ её не хочет».
Академия наук, где Великий князь состоял почётным членом, направила в Совнарком
письмо с ходатайством о его освобождении. На это письмо свою резолюцию наложил и
нарком просвещения А.В. Луначарский: «Глубоко сочувствую этому ходатайству. На мой
взгляд, Ник. Мих. Романов должен был быть выпущен давно. Прошу рассмотреть на
ближайшем заседании Совнаркома». Сам Великий князь отчаянно взывал из заточения:
«Убедительно прошу всех войти в моё грустное положение и вернуть мне свободу. Я до
того нравственно и физически устал, что организм мой требует отдыха, хотя бы на три
месяца. Льщу себя надеждою, что мне разрешат выехать куда-нибудь, как было разрешено
Гавриилу Романову выехать в Финляндию. После отдыха готов опять вернуться в
Петроград и взять на себя какую-угодно работу по своей специальности, поэтому никаких
коварных замыслов не имел и не имею против Советской власти». За Николая
Михайловича хлопотал и Максим Горький. На все просьбы Ленин якобы ответил:
«Революции не нужны такие историки». Однако эта фраза известна только по
воспоминаниям Великого князя Александра Михайловича и имеет следующий источник.
Во время Французской революции конца XVIII века перед судом революционного
трибунала предстал великий химик А.-Л. де Лавуазье (по обвинению, не касавшемуся его
научной деятельности). Его приговорили к смертной казни. В ответ на просьбу Лавуазье
отсрочить исполнение приговора, чтобы завершить некоторые химические опыты,
помощник председателя суда, бывший врач Коффиналь-Дюбай заявил: «Республике не
нужны такие учёные!» Остаётся вопрос – кто лучше знал историю Французской
революции, Ленин или Александр Михайлович, мемуары которого содержат немало
вымышленных фактов.
В конце января 1919 года ночью вместе с тремя другими Великими князьями Николай
Михайлович был расстрелян в Петропавловской крепости в ответ на убийство в Германии
Либкнехта и Люксембург. По рассказам, он вышел на расстрел, держа на руках своего
любимого котёнка, с которым никогда не расставался. Так свободолюбивый мечтатель
пал жертвой революционного террора.
П.Б. Струве посвятил памяти Николая Михайловича яркую статью: «Я пишу о Великом
князе здесь не потому, что в его лице большевики замучили человека, который если и
боролся в прошлом с чем-нибудь, то только с шарлатанством и деспотизмом. В качестве
представителя русской науки я хочу денонсировать перед цивилизованным миром
убийство Великого князя как убийство учёного…»
В 1981 году Русская Православная Церковь за границей канонизировала всех
Романовых, погубленных большевиками, за исключением Николая Михайловича.
Вероятно, из-за его свободолюбивых идей и членства в одном из тайных обществ.
Источники и литература:
Быков А.В. Путь на Голгофу. Хроника гибели великих князей. Вологда, 2000.
Измозик В.С., Павлов Б.В. Великий князь Николай Михайлович. // Из глубины времён.
Вып. 3. СПб., 1994. С. 123–131.
Исмаил-Заде Д.И. Великий князь Николай Михайлович – судьба и книги // Вел. кн.
Николай Михайлович. Император Александр I. М., 1999. С. 5—15.
98/75. Анастасия Михайловна (16/28.07. 1860 г., Петергоф – 11.03.1922 г., Эз,
департамент Приморские Альпы, Франция; похоронена в Людвигслусте, Мекленбург-
Шверин).
Великая княжна
Анастасия Михайловна с женихом – Фридрихом-Францем
Под словом “мы” надо было понимать его и его будущую жену. Он ещё не знал, на ком
женится, но во что бы то ни стало собирался жениться на ком-нибудь и как можно скорее.
В постоянных поисках “царицы своих грёз” он делал несколько попыток жениться на
девушках неравного с ним происхождения. Это создавало тяжёлые осложнения между
ним и нашими родителями и ни к чему не привело».
Великий князь Михаил
Михайлович
Среди несостоявшихся невест Михаила можно назвать также и особ королевской крови:
гессенскую принцессу Ирэну (сестру императрицы Александры Фёдоровны, жены
Николая II) и дочь будущего английского короля Эдуарда VII Луизу. В конечном итоге
без согласия родителей он обвенчался в Италии с внучкой А.С. Пушкина, носившей титул
графини Меренберг. Дело в том, что младшая дочь поэта Наталья вышла замуж за принца
Нассауского, представителя известной европейской династии (одна её ветвь правила в
Люксембурге, а другая в Нидерландах). Этот брак считался морганатическим, поэтому
Наталья Александровна имела титул графини Меренберг. А теперь на её дочери женился
Великий князь из Дома Романовых, так что в потомстве Пушкина призошёл ещё один
морганатический союз. Михаил Михайлович скрыл свою женитьбу от родителей, и когда
его мать, Ольга Фёдоровна, случайно узнала о случившемся, находясь на
железнодорожной станции в Харькове, её хватил удар, и вскоре она скончалась.
Конечно, брак Михаила император Александр III одобрить не мог. Он заявил: «Этот
брак, заключённый наперекор законам нашей страны, требующим моего
предварительного согласия, будет рассматриваться в России как недействительный и не
имеющий места». Государь применил к ослушнику самые суровые меры: Великого князя
уволили со службы, лишили содержания и запретили возвращаться в Россию (он, правда,
приезжал на Кавказ ещё при жизни Александра III, но неофициально). Супруги
поселились за рубежом, жили на вилле с кавказским названием «Казбек» в Каннах, где
Михаил Михайлович являлся старостой русской церкви, а потом в усадьбе Кенвуд в
пригороде Лондона.
В 1899 году Николай II простил Великого князя, разрешил ему вернуться на Родину и
возвратил звание флигель-адъютанта. Но Михаил остался за границей, бывая в России
лишь наездами. Так, он приезжал на 100-летний юбилей Бородинской битвы. Тогда
император назначил его шефом 49-го Брестского полка (он с детства состоял его шефом,
пока из-за женитьбы не был уволен со службы). Когда началась Первая мировая война,
Великий князь помогал получать России военные поставки из-за рубежа. В ноябре 1916
года он прислал Николаю II отчаянное письмо: «Я только что возвратился из
Бэкингемского дворца. Жоржи (английский король Георг V. – Е. П.) очень огорчён
политическим положением в России. Агенты Интеллиджэнс Сервис, обычно очень
хорошо осведомленные, предсказывают в России революцию. Я искренне надеюсь, Ники,
что ты найдёшь возможным удовлетворить справедливые требования народа, пока ещё не
поздно».
Дети Михаила Михайловича и графини Меренберг носили титул графов Торби (его
придумал сам Михаил Михайлович в память деревни Тори в боржомском имении его
отца), пожалованный Великим герцогом Люксембургским в 1892 году.
Анастасия Михайловна (9.09.1892 г., Висбаден – 7.12.1977 г., Лондон) в 1917 году
вышла замуж за сэра Харолда Огастеса Уэрнера, 3-го баронета (1893–1973), впоследствии
генерал-майора британской армии. Их потомству принадлежал знаменитый замок Лутон
Ху в Бэдфордшире, где был собран настоящий пушкинский музей.
Надежда Михайловна (28.03.1896 г., Канны – 22.01.1963 г., там же) в 1916 году стала
женой лорда Джорджа Маунтбэттена (собственно, принца Людвига Баттенберга,
Маунтбэттен – буквальный перевод немецкой фамилии Баттенберг), 2-го маркиза
Милфорд-Хэйвенского. Его мать Виктория была родной сестрой императрицы
Александры Фёдоровны, жены Николая II, и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны,
жены Сергея Александровича.
София Николаевна
Меренберг, графиня де Торби. 1902 г.
Сын, Михаил Михайлович (8.10.1898 г., Висбаден – 25.04.1959 г., Лондон, похоронен
рядом с родителями), работал театральным художником, потомства не имел.
100/75. Георгий Михайлович (11/23.08. 1863 г., Белый Ключ под Тифлисом – расстрелян
24, или 28, или 30.01.1919 г. в Петропавловской крепости, похоронен там же в общей
могиле).
Флигель-адъютант (26.11.1883 г.), полковник (14.05.1895 г.), генерал-майор Свиты
(2.05.1903 г.), генерал-лейтенант по гвардейской кавалерии и генерал-адъютант
(22.07.1909 г.), шеф ряда полков. Управляющий Русским музеем императора Александра
III в СПб. (с 13.04.1895 г.). Почётный член Императорской Петербургской Академии наук
(5.12.1898 г.), председатель Русского генеалогического общества (с 19.3.1898 г.),
почётный член Историко-родословного общества в Москве (4.04.1915 г.), Русского
нумизматического общества (18.09.1915 г.) и др. общественных организаций.
В юности Великий князь хотел жениться на грузинской княжне Нине Чавчавадзе. Она
разделяла его чувства, но из-за противодействия родственников брак не состоялся. Оба до
37 лет так и не создали семьи. Затем Георгий Михайлович намеревался взять в жёны свою
двоюродную племянницу Марию, дочь герцога Альфреда Эдинбургского (сын британской
королевы Виктории) и Марии Александровны, дочери Александра II. Однако возникли
опасения, что невеста не перейдёт в православие, а Александр III относился к этому
весьма строго, считая, что пусть уж лучше Великие князья женятся на особах простого
происхождения, но православного вероисповедания. Свадьба так и не состоялась, а Мария
потом стала королевой Румынии. В конечном итоге только в 1900 году Георгий
Михайлович женился на другой Марии и тоже своей двоюродной племяннице – греческой
принцессе, которой православие принимать было не нужно.
Через три месяца после февральско-мартовских событий 1917 года Великий князь
получил от Временного правительства разрешение уехать в Финляндию, чтобы оттуда
перебраться в Англию для встречи с семьёй. Но Финляндия обрела независимость, и
Георгий Михайлович оказался за пределами России. Он мог бы спокойно переждать
«окаянные дни» и потом уехать в Европу, но рвался к семье и тем самым выдал себя. В
апреле 1918 года его арестовал красный патруль (тогда в Финляндии чуть было не
установилась советская власть, и только твёрдая позиция генерала Маннергейма сорвала
эти планы) прямо на вокзале в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки). Финские большевики
передали Великого князя своим петроградским «коллегам», и вскоре Георгий Михайлович
отправился в вологодскую ссылку, где уже находились его старший брат Николай и кузен
Дмитрий Константинович. В Вологде им пришлось туго. Георгий Михайлович писал
дочке Ксении, что ходит по улицам города с дыркой в штанах, буквально по тексту, «на ж.
(pardon)», а из одного ботинка уже высовываются пальцы. Англичане предложили
Великим князьям вывезти их из ссылки, но те отказались, полагая, что тем самым
ухудшат положение царской семьи. «Вологодские» Романовы недолго пользовались
относительной свободой, в июле их посадили в тюрьму, а потом перевезли в Петроград.
Даже из заключения Георгию Михайловичу удавалось передавать на волю письма семье.
Его жена Мария Георгиевна предприняла отчаянную попытку выкупить всех четверых
Великих князей за 50 000 фунтов стерлингов через датского посланника в Петрограде, но
этого сделать не удалось. В январе 1919 года Великий князь Георгий Михайлович был
расстрелян во дворе Петропавловской крепости, неподалёку от собора, в котором
похоронены многие его предки. Русская Православная Церковь за границей 1 ноября 1981
года причислила его к лику Новомучеников Российских.
Источники и литература:
Быков А.В. Путь на Голгофу. Хроника гибели великих князей Романовых. Вологда,
2000.
Смирнов М.И. Корпус русских монет. Великий князь Георгий Михайлович и Отдел
нумизматики Русского музея // Родина. № 9, 2003.
101/75. Александр Михайлович (1/13.04. 1866 г., Тифлис – 26.02.1933 г., Рокебрюн,
департамент Приморские Альпы, Франция; похоронен на местном кладбище вместе с
женой).
– Это даже перестает быть забавным, – сказал старый генерал, сумрачно глядя на
висевший перед ним календарь. – Мне уже этим успели надоесть за всё утро. Забавляйтесь
вашими первоапрельскими шутками с кем-нибудь другим, или же я доложу об этом Его
Императорскому Высочеству.
Комендант пожал плечами, ещё раз кинул взор на календарь и отправился во дворец
проверить новость.
Всё остальное в том же духе, вплоть до последней строчки. Но тем и замечательны эти
воспоминания, что и сегодня дарят нам радость от общения с незаурядной личностью, с
огромным интересом относившейся к жизни и ко всему окружающему, обладавшей ярким
и весьма проницательным умом.
Детские годы Александр Михайлович провёл на Кавказе и любовь к этому краю хранил
всегда. Всё необычное и экзотическое манило его. Воспитывали мальчика в спартанском
духе, не допуская никаких поблажек и сентиментальных нежностей («ошибка в
вычислении скорости двух встречных поездов влекла за собой стояние на коленях носом к
стене в течение целого часа»), – как знать, может быть, это и сформировало его
язвительный и слегка циничный характер. Он получил превосходное образование,
отличался любознательностью, начитанностью и живо воспринимал любые новшества.
Видимо, тяга к неизведанному толкнула его на самую романтическую воинскую службу –
на флот. Это желание несколько обескуражило его отца, но Александр всё-таки прошёл
соответствующую подготовку, сдав все экзамены за полный курс Морского корпуса, и в
возрасте 19 лет отправился в плавание на корабле «Рында». Трёхлетнее путешествие по
дальним странам напоминало сказку – Бразилия, Южная Африка, Сингапур, Гонконг,
Япония, Индия, Цейлон, Австралия, – Великий князь жадно впитывал красочные
впечатления заморской жизни. Потом на корабле «Дмитрий Донской» он побывал в США
и, по его словам, нашёл в этой стране много полезного, что можно было бы перенять и
России.
С флотом он надолго связал свою жизнь. Даже имя одному из своих сыновей дал по
названию того корабля, командиром которого тогда был, – «Ростислав». Однако
стремление Сандро реформировать военный флот натолкнулось на противодействие
тогдашнего генерал-адмирала Великого князя Алексея Александровича, которому
Александр Михайлович посвятил язвительные строки своих воспоминаний. В конечном
итоге его служба во флоте прервалась на четыре года, и он уехал в своё крымское имение
Ай-Тодор, унаследованное от матери. В начале века Сандро возглавил торговый флот,
много пытался сделать для его усовершенствования, но осуществил далеко не все свои
замыслы. Тем не менее он считался крупным знатоком в этой области, в частности, под
его руководством были подготовлены ценные справочники по русскому и зарубежному
флотам той поры. Но за несколько лет до мировой войны у него появилась новая страсть.
Брак принёс Сандро и Ксении большое потомство: шесть сыновей и одна дочка –
очаровательная Ирина. Но ещё до мировой войны Александр Михайлович увлёкся некой
дамой настолько, что хотел развестись с Ксенией. А после революции в отношениях
супругов вообще произошёл разрыв. Они жили отдельно: Александр Михайлович во
Франции, а Ксения Александровна в Англии (королевская семья предоставила ей дом в
знаменитом поместье Хэмптон-Корт). Великий князь тщетно пытался добиться от жены
согласия на развод, но она упорно продолжала соблюдать династические приличия. И
хоть жили они врозь, упокоились на кладбище Рокебрюна рядом.
– Это неправда! Народ по-прежнему предан царю. (Она повернулась к Ники.) Только
предатели в Думе и петроградском обществе мои и его враги.
(Наивные люди! Всего через несколько месяцев этот самый народ не только отвернётся
от всей Романовской династии, но и самым зверским и методичным образом начнёт её
истребление. – Е.П.)
– Нет ничего опаснее полуправды, Аликс, – сказал я, глядя ей прямо в лицо. – Нация
верна царю, но нация негодует по поводу того влияния, которым пользовался Распутин.
Никто лучше меня не знает, как Вы любите Ники, но всё же я должен признать, что Ваше
вмешательство в дела управления приносит вред престижу Ники и народному
представлению о самодержце… Я хочу, чтобы Вы поняли, что все классы населения
России настроены к Вашей политике враждебно…
– Всё, что Вы говорите, смешно! Ники – самодержец! Как может он делить с кем бы то
ни было свои божественные права?
– Вы ошибаетесь, Аликс. Ваш супруг перестал быть самодержцем 17 октября 1905 года.
Надо было тогда думать о его “божественных правах”. Теперь это, увы, слишком поздно!
Быть может, через два месяца в России не останется камня на камне, чтобы напоминать
нам о самодержцах, сидевших на троне наших предков.
Источники и литература:
Воспоминания. Две книги в одном томе. М., 1999 (комментарий в книге, к сожалению,
отсутствует).
Коршунов Ю.Л. Первый главком ВВС России (В кн. Александр Михайлович) // Новый
часовой. № 5. СПб., 1997. С. 297–304.
102/75. Сергей Михайлович (25.09/7.10. 1869 г., Боржом, Тифлисская губ. – погиб
вместе с Великой княгиней Елизаветой Фёдоровной и другими Романовыми близ
Алапаевска, в 1919 г. останки захоронены в Алапаевском соборе, в апреле 1920 г. – в
склепе храма Святого Серафима Саровского в Пекине).
Александр Михайлович так писал о своём брате Сергее: «Мой четвёртый брат, Великий
Князь Сергей Михайлович (он был на три года моложе меня), радовал сердце моего отца
тем, что вышел в артиллерию и в тонкости изучил артиллерийскую науку. В качестве
генерал-инспектора артиллерии он сделал всё, что было в его силах, для того, чтобы, в
предвидении неизбежной войны с Германией, воздействовать на тяжёлое на подъём
русское правительство в вопросе перевооружения нашей артиллерии. Его советов никто
не слушал, но впоследствии на него указывали в оппозиционных кругах Государственной
Думы как на “человека, ответственного за нашу неподготовленность”.
Эта привычка бросать нож в спину мало удивляла Сергея Михайловича. В качестве
воспитанника полковника Гельмерсена, бывшего адъютанта моего отца, брат Сергей
избрал своим жизненным девизом слова “тем хуже” (“tant pis”), которые были
излюбленной поговоркой этого желчного потомка балтийских баронов. Когда
Гельмерсену что-нибудь не нравилось, он пожимал плечами и говорил “тем хуже” с видом
человека, которому всё, в сущности говоря, было безразлично. Воспитатель и
воспитанник продолжительное время поддерживали эту позу, и понадобилось довольно
много времени, чтобы отучить моего брата на всё обижаться – манера, которая дала ему
прозвище “Monsieur Tant Pis”. Как и я, он был интимным другом императора Николая II в
течение более сорока лет, и следовало только пожалеть, что ему не удалось передать долю
критического отношения полковника Гельмерсена своему высокому другу из Царского
Села».
В то же время генерал А.С. Лукомский отмечал: «Русская полевая артиллерия очень
многим обязана Великому Князю. Благодаря его знаниям и громадной энергии, с которой
он проводил подготовку личного состава, постоянно объезжая и контролируя, наша
полевая артиллерия и в Японскую, и в Европейскую войны была на должной высоте».
Одно время Сергей Михайлович хотел жениться на сестре Николая II – Ксении, но его
опередил брат Александр. Огорчённый Великий князь так и не женился, но через
некоторое время сблизился с балериной Матильдой Кшесинской.
103/75. Алексей Михайлович (16/28.12. 1875 г., Тифлис – 18.02/2.03. 1895 г., Сан-Ремо,
умер от туберкулёза, похоронен в Петропавловском соборе).
Алексей Михайлович, как и все сыновья Великого князя Михаила Николаевича, вырос
умным и симпатичным человеком. Его очень любил Александр III, и в детстве Алексей
часто играл с сыновьями государя. К несчастью, не дожив до 20 лет, он скончался от
туберкулёза. Великий князь Александр Михайлович весьма своеобразно отозвался о его
судьбе: «Хоть я был к нему привязан больше, чем к кому-либо из всей семьи, я не жалею,
что он умер. Умный мальчик с открытым сердцем и абсолютной искренностью, он жутко
страдал в атмосфере дворца».
X. Поколение Николая II
104/83. Николай II Александрович (6/18. 05.1868 г., Александровский дворец Царского
Села – расстрелян в ночь с 16 на 17.07.1918 г. в Екатеринбурге, в бывшем доме капитана
инженерных войск Н.Н. Ипатьева).
Император с 1894 г., коронация – 14/26.05. 1896 г., Москва. Член Государственного
совета и Комитета министров (с 6.05.1889 г.), полковник лейб-гвардии Преображенского
полка (6.08.1892 г.), адмирал британского флота (28.05.1908 г.), Верховный
главнокомандующий русской армией (23.08.1915 г. – 2.03.1917 г.), фельдмаршал
британской армии (16.02.1916 г.). Почётный член Императорской Академии наук
(29.12.1876 г.) и др. учреждений и обществ. Отрёкся от престола 2/15.03.1917 г. в Пскове,
арестован вместе с семьей 8/21.03.1917 г., выслан из Царского Села в Тобольск
1/14.08.1917 г., оттуда вместе с женой и дочерью Марией отправлен в Екатеринбург (26–
30.04.1918 г., остальные дети перевезены 20–23.05.1918 г.), где и погибла вся семья.
Канонизирован Русской Православной Церковью за границей 1.11.1981 г. На
Архиерейском соборе Русской Православной Церкви (Московский патриархат)
канонизирован 14.08.2000 г., торжественно прославлен на службе в Храме Христа
Спасителя в Москве 20.08.2000 г.
Главным для него всегда было исполнение своего монаршего долга: «Я имею всегда
одну цель перед собой: благо Родины; перед этим меркнут в моих глазах мелочные
чувства отдельных личностей». В 1902 году он писал матери: «Я несу страшную
ответственность перед Богом и готов дать Ему отчёт ежеминутно, но пока я жив, я буду
поступать убеждённо, как велит мне моя совесть. Я не говорю, что я всегда прав, ибо
всякий человек ошибается, но мой разум говорит мне, что я должен так вести дело».
Против императора сложился тогда заговор, прежде всего в высших эшелонах армии и
думских политических кругах. Начальник штаба Верховного главнокомандующего
генерал М.В. Алексеев, впоследствии возглавивший белую Добровольческую армию, и
главнокомандующий Северным фронтом генерал Н.В. Рузский, в октябре 1918 года
убитый большевиками в Пятигорске, фактически посадили императора под домашний
арест. Он был отрезан от управления страной и не мог ликвидировать начавшиеся в
Петрограде беспорядки, а его убеждали в необходимости отречься. Алексеев запросил
командующих фронтами, и все они: Великий князь Николай Николаевич младший,
генералы А.А. Брусилов, А.Е. Эверт, В.В. Сахаров просили императора уйти. Верность
государю выразили генералы граф Ф.А. Келлер (убит петлюровцами в Киеве в декабре
1918 года) и Гуссейн хан Нахичеванский (расстрелян большевиками в 1919 году), но их
телеграммы так и не дошли до Николая. Отказался поддержать просьбу об отречении и
адмирал А.И. Русин.
Николай согласился – для спасения России. Он согласился под давлением, но он был
твёрдо убеждён, что это необходимо для блага страны. А когда речь шла о благе
государства, он, как и все его предки, не задумывался о личных интересах. Иные видят в
этом мягкотелость. Конечно, можно было расстрелять генералов, разогнать Думу, собрать
войска, ворваться в Петроград и потопить в крови все беспорядки. Многие в интересах
сохранения своей власти так бы и сделали. Многие, но не Николай. Он искренне верил,
что его отречение успокоит страну, и не его вина, что так не случилось.
Текст отречения
Николая II. 1917 г.
Важно отметить, что как такового манифеста об отречении государя от престола по сути
своей не было. Манифестом часто называют письмо Николая генералу Алексееву, в
котором император сообщает о принятом решении. Остаётся неясным, имеет ли такой
документ юридическую силу и можно ли вообще считать, что государь отрёкся, но в
ситуации тех трагических дней никто не задумывался о формально-юридической стороне
дела. Как бы то ни было, государь отказался от своей власти. Приведём текст этого
исторического документа полностью:
«Ставка.
Начальнику штаба.
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу
Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание.
Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем
ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, всё
будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до
победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда
доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет
окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли Мы долгом
совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для
скорейшего достижения победы, и в согласии с Государственной Думой признали Мы за
благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с Себя Верховную власть.
Не желая расстаться с любимым Сыном Нашим, Мы передаем наследие Наше Брату
Нашему Великому Князю Михаилу Александровичу и благословляем Его на вступление
на Престол Государства Российского. Заповедуем Брату Нашему править делами
государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в
законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том
ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов
Отечества к исполнению своего святого долга перед Ним, повиновением Царю в тяжёлую
минуту всенародных испытаний и помочь Ему, вместе с представителями народа, вывести
Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог
России.
г. Псков Николай
На этом тексте Николай II поставил более ранний час, чтобы не думали, будто на него
оказали давление и заставили подписать отречение присланные члены Государственной
думы – монархист В.В. Шульгин и октябрист А.И. Гучков. В этот день император записал
в своём дневнике знаменитые слова: «Кругом измена и трусость и обман».
События последних дней вынудили меня решиться бесповоротно на этот крайний шаг.
Прости меня, если огорчил Тебя и что не успел предупредить. Останусь навсегда
верным и преданным братом. Возвращаюсь в Ставку и оттуда через несколько дней
надеюсь приехать в Царское Село. Горячо молю Бога помочь Тебе и Твоей Родине.
Ники».
Советские историки всегда утверждали, что император был якобы безразличен ко всем
трагическим происшествиям своего царствования (Ходынка, Кровавое воскресенье и т.
д.), причём ссылались на его дневник. Но ведь дневник Николай вёл для себя, а не для
газетных передовиц, он фиксировал события частной, личной жизни, а не составлял
сводки новостей, а кроме того, все его записи носят очень краткий, буквально
конспективный характер, поскольку времени для подробных описаний и пространных
излияний чувств при его напряжённом графике просто не оставалось. Поэтому на всём
дневнике и лежит печать такой сдержанности. В вину Николаю ставят то, что после
трагедии на Ходынке он пошёл на бал к французскому посланнику. Но император прежде
всего был человеком долга, а речь шла о взаимоотношениях с крупнейшей иностранной
державой. Поэтому как глава государства, сознавая свою огромную ответственность, он
вынужденно явился на праздник, устроенный в честь его вступления на престол
дружественной европейской страной. Это Великий князь Николай Михайлович мог себе
позволить демонстративно уйти с бала, да ещё и увести с собой своих братьев – он был
лишь одним из членов императорской династии, но не самим государем (Сергей
Александрович бросил им вслед: «Вот идут российские последователи Робеспьера!»).
О повышенном чувстве долга Николая говорит и тот факт, что с началом войны он
перевёл все свои иностранные капиталы в Россию и отдал их на нужды фронта. «Он был
бессребреник, и деньги не играли никакой роли в его жизни. Он никогда не беспокоился
насчёт своих доходов и даже никогда не справлялся о стоимости своего имущества. После
революции он принял совершенно спокойно известие, что всё его частное имущество
стало не больше, чем у богатого помещика» (графиня С.К. Буксгевден). «Оглядываясь
назад на жизнь, которую вела Императорская семья, я должен признать, что этот образ
жизни ни в какое сравнение с жизнью магнатов капитала идти не мог… и я убеждён, что
ни один глава какого-либо крупного предприятия не удалился бы от дел таким бедняком,
каким был государь в день его отречения» (Великий князь Александр Михайлович).
Как и его отец, Александр III, Николай был примерным семьянином и служил образцом
для своих подданных. В молодости он увлёкся балериной Матильдой Феликсовной
Кшесинской, но после знакомства с принцессой Алисой Гессенской – своей ненаглядной
Аликс, отношения с ней прервал. Любовь к Аликс он пронёс через всю жизнь. В дневнике
писал: «Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! Редким семейным
счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться
достойным столь великой Его милости».
28.01.1897 г. – Первая всеобщая перепись населения Российской империи (125 640 021
житель).
1899 г. – П.Н. Лебедев обнаружил давление света на твёрдые дела, а в 1907 г. открыл
эффект давления света.
1.08.1900 г. – Вступление русских войск в Пекин в составе союзной армии держав в ходе
ликвидации «боксёрского» восстания в Китае.
Документы и воспоминания:
Мейлунас А., Мироненко С.В. Николай и Александра. Любовь и жизнь. М., 1998.
Николай II и великие князья. Родственные письма к последнему царю. Л., М., 1925.
Сургучёв И.Д. Детство императора Николая II. СПб., 1999 (восп. В.К. Оллонгрена).
Царская дружба. Судьбы героев книги И.Д. Сургучёва «Детство Николая II» / Авт. –
сост. А.В. Дьякова. СПб., 2008.
Буранов Ю. А., Хрусталёв В.М. Гибель императорского дома 1917–1919 гг. М., 1992.
Буранов Ю.А., Хрусталёв В.М. Убийцы царя. Уничтожение династии. М., 1997.
Дитерихс М.К. Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. Т. 1–2.
М., 1991.
Рябов Г.Т. Как это было. Романовы: сокрытие тел, поиск, последствия. М., 1998.
Тайны Коптяковской дороги. М., 1998 (здесь очень полная библиография вопроса (1635
назв.), составленная В.В. Архиповым и Л.Е. Болотиным).
Убийство царской семьи. Из записок судебного следователя Н.А. Соколова. Изд. Спасо-
Преображенского Валаамского монастыря, 1998.
105/83. Александр Александрович (26.05/7.06.1869 г., Царское Село – 20.04/2.05. 1870 г.,
СПб., похоронен в Петропавловском соборе).
106/83. Георгий Александрович (27.04/9.05. 1871 г., Царское Село – 28.06/10.07.1899 г.,
Аббас-Туман на Кавказе, похоронен в Петропавловском соборе).
Трагический случай прервал жизнь цесаревича. Как-то утром местная крестьянка нашла
бездыханного Георгия, лежавшего на обочине дороги рядом с опрокинутым мотоциклом.
107/83. Ксения Александровна (25.03/6.04. 1875 г., СПб. – 20.04.1960 г., Wilderness
House, Хэмптон-Корт, Великобритания; похоронена вместе с мужем).
Ж.: 17/30.10.1912 г., Вена, сербская церковь Святого Саввы – Наталья Сергеевна
Шереметевская (26.06/8.07.1880 г., Перово, под Москвой – 26.01.1952 г., Париж,
похоронена на парижском кладбище Пасси), дочь присяжного поверенного Сергея
Александровича Шереметевского и Юлии Вячеславовны Свенцицкой. Получила фамилию
Брасовой от Николая II в 1915 г. (по названию имения Михаила Александровича в
Орловской губернии), титул княгини Брасовой в 1928 г. и светлейшей княгини
Романовской-Брасовой 28.07.1935 г. от Великого князя Кирилла Владимировича. Её
первый муж – музыкант Сергей Иванович Мамонтов (от этого брака – дочь Наталья, по
мужу Мэджольер), второй – Владимир Владимирович Вульферт, офицер лейб-гвардии Ея
Императорского Величества Кирасирского полка (в обоих случаях разведены).
Младший сын Александра III – Михаил Александрович, как это обычно и бывает с
младшими детьми, пользовался в семье всеобщей любовью. Отец называл его Мимишкин
и больше всех уделял ему внимания. С детских лет подругой Миши стала младшая сестра
Ольга, называвшая брата по-английски Darling floppy («Дорогой увалень, лопоухий
милашка») – воспитывала обоих английская няня миссис Франклин. Миша был большим
весельчаком и умел наслаждаться всеми радостями жизни. От отца он получил
невероятную физическую силу (иногда забавлялся тем, что пополам разрывал колоду
карт) и простоту в общении с людьми, а от матери – неотразимое обаяние. Он очень
любил музыку и умел играть на нескольких инструментах, увлечённо интересовался
историей, лихо водил автомобиль и пользовался большим успехом у женщин. К
государственной деятельности был не слишком приспособлен и, как многие другие
родственники, поступил на военную службу. (После смерти брата Георгия и до рождения
племянника Алексея Михаил являлся наследником российского престола, но с
появлением на свет Алексея эта «должность» ему уже не грозила.)
В армии его обожали за удаль и храбрость, чувство юмора и умение поддержать любую
компанию. Миша служил по гвардейской кавалерии. О нём рассказывали много забавных
случаев. Так, однажды во время манёвров в Гатчине он с таким упоением размахивал
казачьей саблей, что у неё отлетел клинок. Во время Первой мировой войны он возглавил
так называемую Дикую дивизию, состоявшую из кавалеристов-горцев. Вообще
представителей народов Кавказа в царской России на военную службу не призывали. Но в
период войны многие из них выразили желание идти на фронт, и так образовалось это
экзотическое военное подразделение, в котором большинство служивших исповедовали
ислам. Дивизия зарекомендовала себя с самой лучшей стороны – только отчаянные
храбрецы вступали в её ряды, и такой Великий князь, как Михаил, тем более брат
императора, служил её подлинным украшением. «Он очаровывал всех подкупающей
простотой своих манер, – писал Александр Михайлович. – Любимец родных, однополчан-
офицеров и бесчисленных друзей, он обладал методическим умом и выдвинулся бы на
любом посту, если бы не заключил своего морганатического брака». А другой
современник так отозвался о нём: «Я никогда в жизни не встречал человека, подобного
ему, настолько не испорченного и благородного по натуре… Он напоминал взрослого
ребёнка, которого учили поступать только хорошо и порядочно. Он не хотел признавать,
что в мире существует зло и неправда, он считал, что верить надо всем».
В 1912 году Михаил совершил поступок, шокировавший царскую семью. Дело в том,
что ещё в 1908 году, на одном из гатчинских приёмов, он с первого взгляда влюбился в
жену своего сослуживца офицера Вульферта – Наталью, которая до того уже была раз
замужем. Их роман развивался стремительно. Вульферт терпел, терпел и потом в конце
концов согласился на развод. Женитьба Великого князя на дважды разведённой, не говоря
уже о том, что невеста имела непрезентабельное происхождение, естественно, не могла
обрадовать императорскую династию. Но это была горячая и искренняя любовь. Михаил
обожал свою Наташу и во что бы то ни стало решил обвенчаться с ней. Естественно,
Николай II согласия на брак не дал. Влюблённые решили, что будет лучше, если Наташа
на время уедет в Европу, там можно не скрывать своих чувств. В 1909 году она уехала в
Вену, а потом в Швейцарию. Обменивались друг с другом телеграммами – Наташа
отправила 377 телеграмм. Наконец встретились в Копенгагене. Возвращаясь в Россию,
Михаил писал ей: «Моя дорогая, прекрасная Наташа, нет таких слов, которыми я мог бы
поблагодарить тебя за всё, что ты даёшь мне. Наше пребывание здесь всегда будет самым
ярким воспоминанием в моей жизни. Не печалься – с помощью Господа Бога мы очень
скоро встретимся. Пожалуйста, всегда верь мне и в мою самую нежную любовь к тебе,
моя дорогая, самая дорогая звёздочка, которую я никогда, никогда не брошу. Я обнимаю
тебя и всю целую… Пожалуйста, поверь мне, я весь твой. Миша».
Скоро Наташа вернулась на Родину. 24 июля 1910 года у них в Москве родился сын,
которого в честь старшего брата Михаила Александровича назвали Георгием. Наконец
они твёрдо решили узаконить свои отношения.
Великий князь
Михаил Александрович с супругой Натальей Брасовой
– Боже мой, какая тяжесть – трон! Бедный брат! – На несколько часов он замолчал.
Можно было много раз подряд спрашивать – вопросы не доходили до него. И тогда к нему
начало возвращаться внутреннее спокойствие. Он стал выглядеть как-то деловитее.
Одушевлённый единою со всем народом мыслью, что выше всего благо Родины нашей,
принял Я твёрдое решение в том лишь случае воспринять Верховную власть, если такова
будет воля народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, чрез
представителей своих в Учредительном собрании, установить образ правления и новые
Основные Законы Государства Российского.
Подписав этот акт, Михаил Александрович сказал В.В. Шульгину: «Мне очень тяжело…
Меня мучает, что я не мог посоветоваться со своими. Ведь Брат отрёкся за себя… Я, я,
выходит так, что отрекаюсь за всех…»
Но, как видим, в подписанном документе Михаил вовсе не отказывался от своих прав на
престол и тем более не отрекался. Он лишь отложил решение этого вопроса до созыва
Учредительного собрания, которое должно было определить будущий государственный
строй России – монархический или республиканский. Однако, не дожидаясь созыва
Учредительного собрания, 1 сентября 1917 года Директория, временно заменившая не
менее Временное правительство, под председательством А.Ф. Керенского, провозгласила
Россию республикой.
С юридической точки зрения, это, конечно, был акт незаконный. Что же касается
Учредительного собрания, то оно начало заседать, когда уже у власти находились
большевики. Как известно, буквально на второй день (вернее, в первую же ночь) новые
хозяева России собрание разогнали, хотя перед этим, будучи уже не в полном составе, оно
и успело принять кое-какие законодательные акты, в частности, провозгласить Россию
республикой. Поэтому вплоть до января 1918 года Михаил Александрович формально
являлся претендентом на престол. В своей телеграмме брату, посланной сразу же после
отречения, Николай II назвал его императором Михаилом II. Так что династия Романовых
началась Михаилом Фёдоровичем и Михаилом же и закончилась.
Во время всех этих событий Наташа как могла боролась за мужа. Сына вместе с
гувернанткой ей удалось с помощью фальшивых документов переправить в Данию.
Дважды она приезжала к Михаилу в Пермь. Перед третьей поездкой получила известие о
его исчезновении. Бросилась к Урицкому, кричала, обвиняя его в убийстве «родного
Миши», и её увезли в тюрьму. Через несколько месяцев, симулируя сильную простуду,
она добилась перевода в больницу. Там её посетила дочь, и этой же ночью Наташе
удалось незаметно исчезнуть из лечебницы. С помощью фальшивых документов в форме
сестры милосердия она в октябре 1918 года доехала до Киева. Вместе с ней была дочка
Наталья (Тата). Оттуда перебрались в Одессу, а затем на британском корабле «Нереида»
навсегда уехали из России. В эмиграции графиня Брасова жила в Англии и во Франции.
Она сильно нуждалась и вела очень скромный образ жизни. В июле 1931 года её постигло
новое горе: совсем молодым человеком погиб в автомобильной катастрофе недалеко от
Сен-Тропеза сын Георгий.
После этого судьба отпустила ей ещё 20 лет жизни. С дочерью отношения разладились.
Последние годы супруга последнего русского царя провела почти в нищенских условиях,
скончалась от рака. Вместе с сыном она похоронена на парижском кладбище Пасси.
Источники и литература:
Буранов Ю., Миркина И., Хрусталёв В. Судьба Михаила Романова // Вопросы истории.
№ 9, 1990.
См. также книгу внучки Н.С. Брасовой – Полины Грэй: Gray P. The Grand Duke’s
Woman. London, 1972.
Вдовств
ующая императрица Мария Фёдоровна с детьми – Великим князем Михаилом и Великой
княжной Ольгой
Младший ребёнок в семье Александра III, Ольга родилась, когда её отец уже стал
императором. Она росла живой и очень подвижной девочкой. Лучшим её другом был брат
Миша, с которым они вместе увлечённо играли и придумывали всевозможные затеи. Как
и все императорские дети, воспитывалась она в строгой, сдержанной обстановке
самодисциплины и порядка. Эти традиции сформировали в Ольге Александровне
исключительные неприхотливость и скромность, которые приятно удивляли всех, с кем
довелось ей общаться. Она очень любила животных, занималась спортом, училась играть
на скрипке, увлекалась фотографией и с детских лет с упоением рисовала. Много позже
эти способности пригодились ей в эмиграции. Ольга Александровна писала русские
иконы, которые дарила друзьям и знакомым, пейзажи, натюрморты и жанровые сценки, в
основном акварелью, и даже создавала рисунки для фарфоровой фабрики в Копенгагене.
По мнению её невестки Ольги Николаевны Куликовской-Романовой, в общей сложности
она оставила после себя около нескольких сотен живописных и графических работ.
В апреле 1903 года, на одном из военных парадов, она увидела молодого офицера из
скромной дворянской семьи Николая Александровича Куликовского. Для обоих это была
любовь с первого взгляда. Ольга сообщила обо всём мужу и попросила развода. Но ждать
пришлось очень долго. Великая княгиня выдержала это испытание и сохранила свои
чувства к Куликовскому – брак с Ольденбургским был аннулирован только в 1916 году,
когда Ольге Александровне исполнилось тридцать четыре, а её возлюбленному – тридцать
пять лет.
Великая
княгиня Ольга Александровна и принц Петр Ольденбургский. Фото 1900-х гг.
На Кубани, конечно, выжить было гораздо легче, чем в Крыму, но фронт Гражданской
войны неумолимо приближался. Великая княгиня решила обратиться за помощью к
генералу Деникину, но тот даже отказался с ней разговаривать. Вероятно, это было
вызвано политическими соображениями.
Вот почему неудивительно, что Деникин отказался принять сестру Николая II. Кстати,
никто из членов Дома Романовых (а среди них было немало профессиональных военных)
не принимал участия в Гражданской войне. С одной стороны, они пытались стоять как бы
«над» событиями, а с другой – даже при самом большом желании попасть на службу в
белую армию им было почти невозможно. Единственным исключением стал пасынок
Великого князя Николая Николаевича – князь Сергей Георгиевич Ромaновский, но он,
строго говоря, собственно к Императорской фамилии не принадлежал. Его служба,
однако, быстро закончилась из-за конфликта с командованием. Что уж говорить об
остальных Романовых!
Она поселилась в Дании, рядом с матушкой – Марией Фёдоровной. В 1925 году Ольга
Александровна ездила в Берлин и встречалась с Анной Андерсон, объявившей себя чудом
спасшейся дочерью Николая II – Анастасией. Великая княгиня, конечно же, прекрасно
знала своих племянниц и потому сразу поняла, что перед ней самозванка. В то же время
она по-человечески жалела эту несчастную женщину, оказавшуюся в центре
широкомасштабной авантюры.
В
еликая княгиня Ольга Александровна и Н.А. Куликовский с сыновьями
После смерти Марии Фёдоровны Ольга и Ксения попытались продать оставшиеся после
смерти матери драгоценности, но потерпели фиаско. Европейские ювелиры нарочно
предлагали грошовые цены, абсолютно не соответствовавшие реальной стоимости
украшений. В такую же ситуацию попали и все остальные Романовы, кому хоть что-то
удалось вывезти за рубеж: и Мария Павловна младшая, и князь Феликс Юсупов, и другие.
Но выхода у них не было, приходилось продавать задёшево – действительность всегда
слишком жестока для попавших в беду людей.
Они поселились в Канаде. Сначала купили ферму в округе Хэлтон, недалеко от Торонто.
Но хозяйство вести было тяжело, поэтому ферму вскоре продали и приобрели небольшой
домик в Куксвилле, пригороде Торонто. Ольга Александровна была заметной фигурой в
местном обществе. Держалась она всегда очень скромно, но с истинно царственным
достоинством. Любой человек интересовал её прежде всего своим внутренним
содержанием, а на внешнюю сторону жизни она почти не обращала внимания. Великая
княгиня одинаково доброжелательно общалась и с особами королевской крови, и с
простыми фермерами или лавочниками в Торонто. Поэтому, где бы она ни жила, к ней
всегда относились с любовью и восхищением. Журналист Йен Воррес, который со слов
Ольги Александровны записал книгу её воспоминаний, однажды обратился к ней «Ваше
Императорское Высочество». Она сразу же прервала его: «Прошу вас, больше никогда не
называйте меня таким образом. Для друзей я или Ольга Александровна, или просто
Ольга». Тот же Воррес писал: «В дружбе она проявила свою натуру художника. Её
щедрость, тактичность, умение разбираться в людях, верность друзьям не имели границ.
Если друг в чём-то испытывал нужду, для Ольги Александровны не было таких
трудностей и неудобств, которые она не была готова испытать для него. Для неё не
существовало никаких различий для людей, принадлежащих к тем или иным слоям
общества. Она искала лишь то настоящее, что было в тех мужчинах и женщинах, которым
она дарила свою дружбу».
Никаких иллюзий по поводу возрождения старого она не питала и относилась к своему
собственному положению с трезвым, разумным реализмом. Её пренебрежение к внешней
форме порой вызывало удивление. Однажды Канаду посетили английская королева
Елизавета и её супруг принц Филипп. Ольге Александровне, разумеется, предстояло
встретиться с ними. Дамы из местного общества засуетились и, наконец, с большим
трудом уговорили Великую княгиню купить дешёвое платье и простую соломенную
шляпку. Самой Ольге Александровне эти хлопоты казались удивительными: «Сколько
суеты ради того лишь, чтобы увидеться с Лиззи и Филиппом!» В другой раз в Торонто
открывалась выставка византийского искусства. Ольга Александровна была приглашена.
Каково же было удивление разодетых дам и элегантных мужчин, когда они увидели
сестру русского императора. На Ольге Александровне красовалось старое
хлопчатобумажное платье серого цвета и поношенные коричневые башмаки. «Оказавшись
в таком окружении, – пишет Й. Воррес, – любой на её месте выглядел бы нелепо. Любой,
но только не Ольга Александровна. Осанка её была поистине осанкой дамы из Дома
Романовых. Безыскусственность её манер всех просто очаровала. Когда она шла по залу,
присутствующие провожали её взглядами, полными восхищения». Добавим от себя, что её
можно было одеть хоть в рубище, но и в нём она выглядела бы настоящей аристократкой.
Когда её лицо прорезали глубокие морщины, она говорила: «На днях одна очень добрая
женщина, моя большая подруга, посоветовала мне что-то предпринять, чтобы избавиться
от морщин. Разумеется, я знаю, что они становятся всё глубже и глубже. Но я горжусь
своими морщинами, о чём я ей так и сказала, потому что с ними я похожа на русскую
крестьянку. Папa понял бы меня».
Гурий Николаевич скончался 11 сентября 1984 года в небольшом городе Бруквилле, где
и похоронен. Его первая жена – Рут Шварц, с которой они развелись в 1956 году, сейчас
живёт в Копенгагене; вторая – Аза Гагарина – в Бруквилле. От первого брака у Гурия
Николаевича родилось трое детей: Ксения (р. 19.06.1941 г., Баллеруп, Дания), Леонид (р.
2.05.1943 г., Баллеруп, Дания) и Александр (р. 29.11.1948 г., Канада). Ксения училась в
Торонто, потом вернулась в Данию и сейчас живёт в Копенгагене. Александр обосновался
в Австралии. Ксения была замужем трижды. У неё четверо детей: Поуль-Эдвард Ларсен
(р. 17.12.1960 г., Оттава), Вивиан Ларсен (р. 29.12.1962 г., Копенгаген), Петер Ларсен (р.
18.12.1966 г., Копенгаген) и Вибеке Нильсен (р. 26.11.1981 г., Роскильд, Дания). Трое
старших имеют детей. Поуль-Эдвард Ларсен, именующий себя ныне Павлом
Эдуардовичем Куликовским, неоднократно приезжал в Россию, а в последние годы по
своей работе живёт в Москве.
Тихон Николаевич был женат три раза. От второго брака осталась дочь Ольга (р.
9.07.1964 г., Торонто), у неё четверо сыновей. В 1986 году Тихон Николаевич женился на
Ольге Николаевне Пупыниной, дочери потомственного дворянина Тамбовской губернии
Николая Николаевича Пупынина и Нины Конрадовны Коперницкой. Ольга Николаевна
училась в сербской школе в Валево, затем закончила Мариинский Донской Институт
(институт благородных девиц), который был эвакуирован в эмиграцию из Новочеркасска
и находился в сербском городе Белая Церковь. Она получила превосходное классическое
русское образование, воспитывалась в семье, свято хранившей дореволюционные
традиции. Ольга Николаевна жила в Европе, Латинской Америке, сейчас живёт в Канаде и
в последние годы подолгу в России. Работала сестрой милосердия, архитектором, в
Каракасе держала собственный магазин филателии и нумизматики. Знает семь языков:
русский, английский, французский, немецкий, испанский, итальянский, сербский. Вместе
с Тихоном Николаевичем они вели большую культурно-просветительскую и
благотворительную деятельность. Тихон Николаевич принимал участие и в
монархическом движении, занимая пост арбитра Высшего монархического совета
(председатель Совета – Д.К. Веймарн). В 1991 году Тихон Николаевич и Ольга
Николаевна создали благотворительную организацию «Благотворительный фонд имени
Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны» с целью
оказания помощи России. Тихон Николаевич стал почётным председателем этого Фонда, а
в 1991 году Ольга Николаевна впервые приехала в Россию. К сожалению, Тихон
Николаевич Куликовский-Романов скоропостижно скончался в Торонто 8 апреля 1993
года (похоронен рядом с родителями), и сейчас его дело, а значит, и дело Великой
княгини Ольги Александровны продолжает Ольга Николаевна. Она возглавляет фонд,
собирающий пожертвования от зарубежных организаций и частных лиц для помощи
различным организациям и учреждениям в России: больницам, детским домам, домам
престарелых, монастырям. За 10 лет работы Фонда из Канады в Россию было отправлено
29 контейнеров с гуманитарной помощью весом около 600 тонн и общей стоимостью
около 3 миллионов долларов США.
Ольга Николаевна каждый год на несколько месяцев приезжает в Россию, чтобы лично
участвовать как в принятии груза на таможне, так и в его распределении. За эти годы она
объехала почти всю страну. В 1998 и 1999 годах фонд осуществил две специальные
пограммы экстренной помощи «Помогите Валааму!» и «Помогите Соловкам!», в
результате которых 700 жителей острова Валаам и более 1500 жителей Соловков,
брошенных на произвол судьбы российскими властями, были спасены от голода и холода.
При этом все сотрудники фонда, включая его председателя, трудятся исключительно
бескорыстно. Фонд продолжает лучшие традиции русской благотворительности, он
реально, а не декларативно помогает России, причём делает это без шумной саморекламы:
информация о его работе распространяется лишь постольку, поскольку это необходимо
для успешного её осуществления. В основе деятельности фонда лежат святые принципы
христианского милосердия и сострадания, высочайшее чувство патриотизма и
ответственности за судьбу Родины. Более подробную информацию о работе фонда и его
председателя можно почерпнуть из книги Ольги Николаевны «Под Благодатным
Покровом», изданной в Москве в 2000 году.
Очень большое внимание уделяет Ольга Николаевна историко-просветительской и
культурной деятельности. В частности, она приняла активное участие в обсуждении
проблемы так называемых екатеринбургских останков, определённых правительственной
комиссией как останки царской семьи и её слуг. Ольга Николаевна не согласилась с этим
решением, свои сомнения она высказала в книге «Неравный поединок» (М., 1995).
Источники и литература:
110/84. Александр Владимирович (19/31.08. 1875 г., Царское Село – 4/16.03.1877 г.,
СПб., похоронен в Петропавловском соборе, перезахоронен 14–17.02.1909 г. в
Великокняжеской усыпальнице того же собора.
111/84. Кирилл Владимирович (30.09/12.10. 1876 г., Царское Село – 12.10.1938 г.,
Париж, похоронен в усыпальнице Великих герцогов Саксен-Кобург-Готских в Кобурге,
7.03.1995 г. прах перенесен в Великокняжескую усыпальницу Петропавловского собора).
Вскоре после войны Кирилл женился на женщине, которую любил. Это была жена
Великого герцога Гессенского Эрнста-Людвига – Виктория-Мелита, внучка британской
королевы Виктории. Своё второе имя она носила потому, что родилась на Мальте. Родные
любовно называли Викторию Даки, то есть «уточка». Ситуация осложнялась тем, что, во-
первых, Виктория приходилась Кириллу двоюродной сестрой, поскольку её матерью была
родная дочь Александра II, тётя Кирилла. А во-вторых, Виктория была замужем и её муж
герцог Эрнст-Людвиг (Эрни) приходился родным братом императрице Александре
Фёдоровне. Тем не менее никакие препятствия не остановили влюблённую пару. За
рубежом Кирилл и Виктория обвенчались в маленькой православной домашней церкви.
Свадьба прошла в доме графа Адлерберга около Мюнхена в присутствии всего
нескольких человек. Невеста сохранила лютеранскую веру и несколько позднее перешла в
православие.
Генерал П.А. Половцев писал: «Появление Великого Князя под красным флагом было
понято как отказ Императорской Фамилии от борьбы за свои прерогативы и как
признание факта революции. Защитники монархии приуныли. А неделю спустя это
впечатление было ещё усилено появлением в печати интервью с Великим князем
Кириллом Владимировичем, начинавшимся словами: “мой дворник и я, мы одинаково
видели, что со старым правительством Россия потеряет всё”, и кончавшимся заявлением,
что Великий князь доволен быть свободным гражданином и что над его дворцом
развевается красный флаг». А глава Думы М.В. Родзянко отмечал: «Прибытие члена
Императорского Дома с красным бантом на груди во главе вверенной его командованию
части войск знаменовало собой явное нарушение присяги Государю Императору и
означало полное разложение идеи существующего государственного строя не только в
умах общества, но даже среди членов Царствующего Дома».
В Финляндии Кирилл прожил несколько лет. Потом это объясняли его желанием быть
поближе к России. Ситуация и в самом деле оставалась крайне нестабильной. В любой
момент перевес сил мог оказаться на стороне противников большевиков, и тогда вновь
могла возникнуть монархическая идея. А Кирилл, как мы помним, являлся следующим в
порядке династического старшинства после убитых Николая II, цесаревича Алексея и
Великого князя Михаила Александровича, поэтому в случае чего должен был всегда
находиться рядом. Точно так же, кстати, поступила и его мать, остановившаяся на
Северном Кавказе, в одном из районов, подконтрольных Белому движению. Но Кирилл
всё же сильно рисковал, ведь в Финляндии тоже орудовали «свои» красные, и в конце
концов уехал с семьёй в Западную Европу. Здесь он жил сначала в Швейцарии, а потом в
Германии и во Франции, купив небольшое поместье в городке Сен-Бриак в Бретани.
Также по Закону нашему новый Император становится таковым в силу самого Закона о
Наследии.
Народ Русский велик и наделён обильными дарами ума и сердца, но впал в страшную
беду и несчастье. Великие испытания, ниспосланные ему Богом, да очистят Его и
приведут к светлому будущему, возобновив и закрепив перед Всевышним священный
союз Царя и Народа».
Если осуществится чудо, в которое Ты веришь, что возлюбленные Сыновья Твои и Внук
остались живы, то Я первый и немедленно объявлю Себя верноподданным Моего
Законного Государя и повергну всё Мною содеянное к Его стопам.
Ты взошла на Престол во дни самой яркой русской славы, как Сподвижница одного из
Великих наших Императоров, и Ты должна Мне дать Своё благословение ныне, когда Я
принимаю на себя тяжелые обязанности Царского служения, прерванного великой
русской смутой и при низверженном Престоле и попранной России.
При таких тяжелых условиях Я принимаю только обязанности Сына Твоего, и отныне
Моя жизнь будет одним долгим мученичеством.
Болезненно сжалось сердце Моё, когда Я прочитала манифест Великого Князя Кирилла
Владимировича, объявившего себя Императором Всероссийским.
До сих пор нет точных известий о судьбе Моих возлюбленных Сыновей и Внука, а
потому появление нового Императора Я считаю преждевременным. Нет ещё человека,
который мог бы погасить во Мне последний луч надежды.
Боюсь, что этот манифест создаст раскол и уже тем самым не улучшит, а, наоборот,
ухудшит положение и без того истерзанной России.
Если же Господу Богу, по Его неисповедимым путям, угодно было призвать к Себе
Моих возлюбленных Сыновей и Внука, то Я, не заглядывая вперёд, с твёрдой надеждой на
милость Божию, полагаю, что Государь Император будет указан Нашими Основными
Законами, в союзе с Церковью Православною, совместно с Русским народом.
Молю Бога, чтобы Он не прогневался на Нас до конца и скоро послал Нам спасение
путями, Ему только известными. Уверена, что Вы, как старший Член Дома Романовых,
одинаково со Мною мыслите».
Конечно, отказ двух таких выдающихся членов династии в поддержке огорчил Кирилла
Владимировича, но он не прекратил свою деятельность в качестве императора. Напротив,
организовал совещание об устроении императорской России под председательством брата
Андрея, с тем чтобы выработать новое законодательство будущей российской монархии.
Кирилл Владимирович начал производить в чины, жаловать титулы и ордена, сам в 1931
году принял звание шефа лейб-гвардии Измайловского полка. Кроме того, учредил новый
орден – Святителя Николая Чудотворца, в память Первой мировой войны. Стремясь
упорядочить династическую ситуацию в Доме Романовых, 28 июля 1935 года он издал
указ, по которому «жёны и дети с нисходящим потомством Членов Императорского Дома
при неравнородных, но законных браках, получают титул и фамилию – князей
Ромaновских, с прибавлением к ней девичьей фамилии жены означенного Члена
Императорского Дома или фамилии, дарованной Главой Российского Императорского
Дома, с титулованием жены и старшего в сем роде – Светлостью». Так вскоре появились
Светлейшие князья Романовские-Ильинские, Романовские-Красинские, Романовские-
Кутузовы и т. д.
Кирилл Владимирович активно сотрудничал с «Союзом младороссов». Эта
политическая организация объединяла в основном эмигрантскую молодёжь и выступала
под весьма своеобразным лозунгом «Царь и Советы». По указанию Кирилла в союз
вступили его племянник Владимир Романовский-Красинский и князь Дмитрий
Александрович, а Великий князь Дмитрий Павлович занял пост председателя Главного
совета этого объединения. Но после того как вскрылось сотрудничество младороссов с
советскими спецслужбами, а основатель этого движения А.Л. Казем-Бек был замечен в
компании небезызвестного советского агента графа Игнатьева, проведшего «50 лет в
строю» (и ни одного дня в бою), в последние годы на службе у большевиков (его
воспоминания с этим названием в эмиграции окрестили «записками мерзавца»), Кирилл
Владимирович отшатнулся от скомпрометированной организации. Все Романовы вышли
из союза, а идея «Царь и Советы», химерическая с самого начала, канула в Лету.
Источники и литература:
Думин С.В. Романовы. Императорский Дом в изгнании. М., 1998 (семейная хроника
ветви «Кирилловичей»: биографии В. кн. Кирилла Владимировича, Владимира
Кирилловича, Леониды Георгиевны, Марии Владимировны, Георгия Михайловича).
Закатов А.Н. Император Кирилл I в февральские дни 1917 года. М., 1998.
112/84. Борис Владимирович (12/24.11. 1877 г., СПб. – 8.11.1943 г., Париж, похоронен в
православной часовне Воскресения Христова в Контрексвилле, департамент Вогезы,
Франция).
Ж.: 12.07.1919 г., Генуя – Зинаида Сергеевна Рашевская (3/15.11.1898 г., Двинск –
30.01.1963 г., Париж, похоронена вместе с мужем), дочь подполковника инженерных
войск Сергея Александровича Рашевского (1866–1904), погибшего одновременно с
генералом Р.И. Кондратенко в Порт-Артуре (посмертно произведён в полковники), и
Поликсены Владимировны Бартоломей. Её первый муж – фабрикант П.Г. Елисеев, третий
– Константин Дьянумов.
Средний из трёх сыновей Великого князя Владимира Александровича, Борис, был
известен как любитель светских развлечений, изысканной кухни, превосходных вин и
большой поклонник женщин. Его поведение зачастую носило оттенок экстравагантности,
и мало кто из Романовых вопринимал его всерьёз. Он жил в Царском Селе, обставив свои
апартаменты в английском стиле, и вёл жизнь типичного денди (благодаря британской
няне, его первым языком был английский), только на русский лад. Любовные увлечения,
сопровождавшиеся зачастую скандалами, сменяли друг друга. Одно время он даже
посватался к старшей из дочерей Николая II, что привело Александру Фёдоровну в ужас:
«…Отдать чистую, свежую, на восемнадцать лет его моложе девушку…
полуизношенному, пресыщенному… человеку тридцати восьми лет, чтобы она жила в
доме, где он сожительствовал со столькими женщинами!»
Правда, сделать это Борису так и не удалось. После отказа Михаила Александровича
Борис отправил в адрес нового правительства следующее письмо: «Присягнув
Временному правительству и сдав должность походного атамана, прошу сообщить,
находите ли вы возможным моё возвращение в свой дом в Царское Село. По прибытии
куда, в случае вашего желания, всегда готов явиться к Временному правительству».
Великий князь вернулся, и вскоре его арестовали в его же царскосельском дворце. Летом
домашнее заточение окончилось, и вместе со своей пассией Зинаидой Рашевской Борис
выехал к матери и брату в Кисловодск. Там им пришлось пережить немало тяжёлых
минут. Был момент, когда их вот-вот могли расстрелять, и братья скрывались в горном
ауле Конова. Уцелели они благодаря помощи большевистского командира, который
когда-то был начинающим художником и до войны жил в Париже. Там он сильно
нуждался, и Борис приобрёл у него несколько картин, чтобы тот смог выжить. Теперь этот
давнишний случай помог Великим князьям. Потом пришли белые, и полковник А.Г.
Шкуро освободил Романовых.
Борис «откололся» от семьи, уехав в Анапу. Оттуда вместе с Зинаидой в 1919 году он
уплыл за рубеж. Попытался было приехать в Англию, но министр иностранных дел лорд
Керзон, зная давнюю неприязнь Великого князя к англичанам, вежливо отказал ему. На
служебной переписке по этому поводу сохранилась пометка одного из британских
дипломатов: «Я согласен (с отказом. – Е.П.). Он нехороший». В эмиграции Борис с женой
сперва поселились в Испании, потом переехали во Францию и жили под Парижем. Он всё
так же наслаждался жизнью и нисколько не изменил своим привычкам. От политических
распрей держался в стороне и, несмотря на те строгости, которые попытался ввести в
жизнь династии его брат Кирилл, кажется, так и не удосужился «испросить» для своей
жены какой-либо титул. Похоже, проблемы восстановления монархии, пусть даже в
эмигрантско-иллюзорном виде, его абсолютно не волновали.
113/84. Андрей Владимирович (2/14.05. 1879 г., Царское Село – 30.10.1956 г., Париж,
похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа).
В 1935 году, как писала Кшесинская в своих мемуарах, Великий князь Кирилл
Владимирович «решил даровать супругам членов Императорского Дома, вступивших в
морганатический брак, и детям, от таких браков родившимся, титул и фамилию
Светлейших князей Романовских, к которой каждый должен был добавить вторую
фамилию по своему выбору. В качестве второй фамилии я и мой сын сохранили фамилию
Красинских. Но большинство не пожелало подчиниться этому указу, предпочитая
продолжать именовать себя Романовыми. Андрей не хотел, чтобы Вова, единственный из
семьи, не носил бы фамилии рода, к которому он принадлежит по крови. С войны Вова
носит фамилию Романов». «Сын великого князя Андрея Владимировича и княгини
Красинской Владимир Андреевич получил от великого князя Кирилла Владимировича
титул светлейшего князя Романовского-Красинского, а теперь (к 1.07.1953 г. – Е.П.)
именуется светлейшим князем Романовым», – отметил Великий князь Гавриил
Константинович.
Источники и литература:
Бобров В.Д. Династия Кшесинских // Из глубины времён. Вып. 8. СПб., 1997. С. 175–
183.
114/84. Елена Владимировна (17/29.01. 1882 г., Царское Село – 13.03.1957 г., Афины). В
эмиграции почётный председатель комитета по сооружению храма-памятника Святого
Иова Многострадального в Брюсселе.
М.: 16/29.08.1902 г., Царское Село – Николай Георгиевич, принц Греческий (9/21.01.
1872 г., Афины – 8.02.1938 г., там же), сын короля Греции Георга I и Ольги
Константиновны (№ 90).
115/88. Мария Павловна младшая (6/18.04. 1890 г., СПб. – 13.12.1958 г., Констанц,
Германия, похоронена в часовне замка Майнау на острове близ Констанца).
2. 6/19.09.1917 г., Павловск – князь Сергей Сергеевич Путятин (7/19.12.1893 г., СПб. –
26.02.1966 г., Чарлстон, Южная Каролина, США), сын князя Сергея Михайловича
Путятина и Софьи Сергеевны Палтовой, капитан лейб-гвардии 4-го Стрелкового полка.
Развод – 29.04.1923 г. Его второй брак: с 1931 г. – Ширли Мэннинг (Shirley Manning) (р.
1908 г.).
В
еликая княгиня Елена Владимировна с мужем и дочерьми. 1909 г.
Ж.: 20.02. (гражданская регистрация, 11.03. – венчание) 1932 г., Лондон – Карин
Ниссвандт (р. 7.07.1911 г., Швеция), дочь Свена Ниссвандта и Анны Лизы Линдберг;
развод – 27.01.1972 г., Констанц; 29.04. (гражданская регистрация, 6.05. – венчание) 1972
г., Майнау – Соня Хаунц (р. 7.05.1944 г., Litzelstetten, Германия), дочь Вольфганга Хаунца
и Анни Майр.
Сын Марии Павловны от второго брака – князь Роман Сергеевич Путятин (15.06.1918 г.,
Павловск – 29.07.1919 г., Бухарест).
Мария была весёлой и шустрой девочкой, больше всего на свете любила играть в
оловянных солдатиков, а куклы её почти не привлекали. Когда Великая княжна подросла,
ей подыскали иностранного жениха. Молодой шведский принц Вильгельм (его мать,
Викторию, когда-то любил Великий князь Николай Михайлович) приехал в Россию и
здесь познакомился со своей невестой. Он показался ей очень робким, замкнутым и
стеснительным. Предложение он сделал в такой деликатной форме: «Не угодно ли Вам
будет поехать со мной в Швецию?» Свадьбу отложили до совершеннолетия Марии, а пока
она занялась изучением шведского языка, который знала впоследствии в совершенстве.
Время свадьбы неумолимо приближалось, и невесту всё чаще стали одолевать сомнения,
наконец, она написала принцу о своём желании расторгнуть помолвку. Но это оказалось
невозможным, и в назначенный срок церемония состоялась. По этому случаю Николай II
разрешил приехать в Россию отцу Марии – Великому князю Павлу Александровичу с его
второй семьёй. Венчание проходило и по православному, и по протестантскому обряду.
Невеста была убрана великолепно (правда, от её тяжелого наряда, щедро украшенного
драгоценностями, на теле потом ещё долго сохранялись синяки, а на банкете Мария
Павловна сняла тяжёлые серьги и просто повесила их на край бокала).
Теперь Мария Павловна была совершенно свободна и предоставлена самой себе. Она
поступила в школу живописи в Париже, вероятно, не подозревая, как скоро ей пригодятся
её художественные таланты. Когда же началась Первая мировая война, она, не
раздумывая, вернулась на Родину, закончила курсы сестёр милосердия и поступила в
сестринскую общину Святой Евгении. На это служение её благословила Великая княгиня
Елизавета Фёдоровна. Мария Павловна сначала работала на фронте в Восточной Пруссии,
а потом два с половиной года самоотверженно помогала раненым в госпитале в Пскове.
Научилась делать простые операции: ампутировать пальцы и извлекать пули и осколки
снарядов. Врачи, сёстры и больные искренне любили её. Во время отступления русской
армии из Восточной Пруссии Мария Павловна под бомбовыми ударами вражеских
аэропланов помогала перевозить раненых к железнодорожной станции, за что
впоследствии была награждена Георгиевской медалью.
2 марта 1917 года в Пскове отрёкся от престола Николай II. Мария Павловна хотела
увидеться с ним, но её не пустили. На следующий день она пошла в кафедральный собор
города, и кто-то сунул ей в руку красный бант. Начиналась новая жизнь.
Мария Павловна решила вернуться в Петроград. Приехав в Царское Село, где жил её
отец, она узнала об аресте сводного брата Владимира Палея и безуспешно пыталась
освободить его, дойдя до «самого» Керенского. Время было смутное и тревожное, но для
неё оно оказалось счастливым: Мария Павловна познакомилась с сыном дворцового
коменданта в Царском – князем Сергеем Путятиным, и в сентябре они обвенчались.
Новобрачные отправились в Москву, где Мария Павловна надеялась отыскать свои
драгоценности, но попали в самый разгар уличных боёв: большевики устанавливали в
городе советскую власть. Несколько часов княгиня с мужем кружили по улицам Москвы,
спасаясь от стрельбы, и чудом остались живы. Мария Павловна тогда уже ждала ребёнка.
Жизнь в Москве оказалась не легче петроградской, они с большим трудом добывали
элементарное пропитание, а однажды получили посылку с продуктами от шведского
королевского двора. Мария Павловна до конца своих дней помнила содержимое этого
бесценного по тем временам дара.
И она энергично взялась за дело. Переехав в Париж, она создала фирму вышивки
«Китмир» (причём сама прекрасно освоила швейное дело), которая просуществовала 7
лет. Потом открыла небольшой парфюмерный магазин, профессионально занималась
фотографией, несколько лет проработала в США консультантом в фирме модной
одежды… Но гораздо большую известность принесли ей две книги мемуаров,
опубликованные в Нью-Йорке, – а уж ей-то было что рассказать!
Великая княгиня Мария
Павловна младшая – сестра милосердия. 1914 г.
В 1937 году Мария Павловна получила шведское гражданство, до этого она имела
только весьма условный «нансеновский» паспорт. Под предлогом того, что не может жить
в стране, официально признавшей Советский Союз, переехала в Аргентину, поселилась в
Буэнос-Айресе и занялась живописью. Часто встречалась с сыном Леннартом, который
тоже стал профессиональным фотографом, рассказывала ему о своей жизни в России и
выпавших на её долю испытаниях. Скончалась Мария Павловна от воспаления лёгких в
пограничном со Швейцарией немецком городе Констанц и была похоронена в часовне
замка Майнау рядом с любимым братом Дмитрием. Её собрание русских книг поступило
в дар кафедре славянских языков Стокгольмского университета.
Ж.: 21.11.1926 г., Биарриц – Одри (в православии с 1925 г. – Анна) Эмери (4.01.1904 г.,
Нью-Йорк – 25.11.1971 г., Палм-Бич, Флорида, США), дочь Джона Эмери и Лейлы
Александер. В 1926 г. Великий князь Кирилл Владимирович пожаловал ей и родившемуся
впоследствии от этого брака сыну фамилию и титул князей Ильинских (по названию
имения Великого князя Павла Александровича), а 28.07.1935 г. – князей Романовских-
Ильинских (с титулом «светлости» для старшего в роде). Развод – 6.12.1937 г., Байонна,
Франция. Её второй муж: с марта 1939 г., Медстон – князь Дмитрий Джорджадзе.
Дмитрий Павлович родился таким слабым, что родные всерьёз опасались, выживет ли
он. Его мать скончалась после родов, практически не приходя в сознание. Отец в 1902
году женился вторично, оставив детей на попечение своего брата Сергея и его жены Эллы.
Так практически с ранних лет Дмитрий и его сестра Мария стали сиротами. Но в семье
дяди Сергея они нашли настоящее домашнее тепло и искреннюю любовь. Особенно тепло
относилась к мальчику тётя Элла – Елизавета Фёдоровна, она считала его своим
воспитанником и всегда оказывала ему всяческую поддержку. Дмитрий выжил, но
здоровье его оставалось слабым – он был предрасположен к туберкулёзу, но всё равно
поступил на военную службу и стал подлинным украшением русской гвардии. Изящный,
стройный, красивый, похожий, по словам Великого князя Сергея Михайловича, на
изящное изделие Фаберже, остроумный, Великий князь блистал как на придворных балах,
так и на кавалерийских манёврах. В нём было что-то от лондонского денди, недаром
воспитанием Дмитрия занимались сначала две английские няни, а потом англичанин
полковник Лайминг. В царской семье Дмитрия также любили, а Николай II относился к
нему почти как к сыну. «Дмитрий был очень изыскан: высокий, элегантный, породистый,
с большими задумчивыми глазами, он напоминал старинные портреты своих предков. Он
состоял из порывов и контрастов; одновременно романтический и мистический, ум его не
был лишён глубины. В то же время он был очень весёлым и всегда готовым на самые
сумасшедшие проделки. Его обаяние покоряло все сердца, но слабость характера рождала
опасность быть подверженным влиянию» (князь Ф.Ф. Юсупов, граф Сумароков-Эльстон).
В 1912 году молодой офицер в составе русской сборной по конному спорту принимал
участие в V Олимпийских играх в Стокгольме. Спорт настолько захватил его, что он
задумал провести Олимпийские игры и в России. Уже в 1913 году под руководством
Дмитрия Павловича открылась первая русская Олимпиада в Киеве. Её успех окрылил
Великого князя – он понял, что нашёл достойное применение своей энергии, и в 1914 году
должен был открывать Вторую российскую Олимпиаду в Риге. Первая мировая война
нарушила эти планы, а потом о российском спорте надолго забыли.
Великому князю думалось, что его мнение может иметь какое-нибудь значение для
императора. Поэтому, когда он узнал, что Николай II намерен сам стать во главе
российских войск, сместив дядю Николашу, Дмитрий попытался уговорить государя
изменить своё решение. Но император всё-таки принял верховное командование, а
Дмитрий Павлович стал одним из его адъютантов.
В 1916 году князь Феликс Юсупов вовлёк Дмитрия в заговор против Распутина.
Великий князь относился к «старцу» с отвращением, во многом на его позицию повлияла
и Елизавета Фёдоровна, считавшая Распутина проходимцем. В числе других участников
этого дела (всего в убийстве участвовало 5 человек) в морозную декабрьскую ночь с 16-го
на 17-е число 1916 года Дмитрий находился в Юсуповском дворце и предоставил свой
автомобиль, чтобы увезти труп. Сам он непосредственного участия в убийстве не
принимал и позже поклялся отцу на Библии и портрете своей матери, что его руки не
запятнаны кровью. То, что в деле оказался замешан член императорской династии, спасло
остальных заговорщиков от сурового наказания. Александра Фёдоровна потребовала
расправиться с убийцами «друга», как она называла Распутина, невзирая на их положение.
Император ограничился высылкой Дмитрия на персидский фронт, где находился
небольшой контингент русских войск под командованием генерала Баратова. Это спасло
Великого князя от гибели во время революций. Позже, в эмиграции, Дмитрий никогда не
рассказывал о событиях той ночи и с неодобрением воспринял появление мемуаров
Феликса Юсупова, подробно поведавшего миру о том, как они убили «святого чёрта».
Только что вернулась вчера поздно вечером, проведя неделю в Сарове и Дивееве,
молясь за вас всех дорогих. Прошу дать мне письмом подробности событий. Да укрепит
Бог Феликса после патриотического акта, им исполненного. Элла».
Дворец Юсуповых на Мойке, где был убит Григорий Распутин
Мы все, чьи подписи Вы прочтёте в конце этого письма, горячо и усиленно просим Вас
смягчить Ваше суровое решение относительно судьбы великого князя Дмитрия
Павловича. Мы знаем, что Вы – бывший его опекун и верховный попечитель – знаете,
какой горячей любовью было всегда полно его сердце к Вам, Государь, и к нашей Родине.
Мы умоляем Ваше Императорское Величество, ввиду молодости и действительно слабого
здоровья великого князя Дмитрия Павловича, разрешить ему пребывание в Усове или
Ильинском. Вашему Императорскому Величеству должно быть известно, в каких тяжких
условиях находятся наши войска в Персии ввиду отсутствия жилищ, и эпидемий, и других
бичей человечества. Пребывание там великого князя Дмитрия Павловича будет
равносильно его полной гибели, и в сердце Вашего Императорского Величества, верно,
проснётся жалость к юноше, которого вы любили, который с детства имел счастье быть
часто и много возле Вас, и для которого Вы были добры, как отец. Да внушит Господь Бог
Вашему Императорскому Величеству переменить своё решение и положить гнев на
милость.
«Никому не дано право заниматься убийством. Знаю, что совесть многим не даёт покоя,
так как не один Дмитрий Павлович в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко
мне. Николай».
«Как-то утром – было это, кажется, на третьей неделе моего пребывания в Париже, –
сидя в пальмовой роще гостиницы, я заметил молодого британского офицера, чьё лицо
показалось мне мучительно знакомым. Несколько минут я вглядывался в него, перебирая
в памяти имена, и тут с изумлением осознал, что это не кто иной, как великий князь
Дмитрий, сын моего двоюродного брата Павла. Странно было видеть русского великого
князя в униформе иной державы, но спасённым выбирать не приходится: своей жизнью и
прекрасно сшитым мундиром Дмитрий был обязан “жестокой несправедливости” царя,
обрушившейся на его семью за два года до этого. Изгнанный в Персию за участие в
убийстве Распутина, он таким образом смог не только избегнуть смрадной атмосферы
предреволюционного С.-Петербурга, но и спастись от большевиков и вступить в
Британскую армию, действовавшую в Месопотамии. Я впервые увидел Дмитрия с той
самой ночи, когда, после тщетного своего заступничества перед Ники, я посадил его на
поезд, и тот увёз его на юг. Оглядывая его сейчас, высокого, сильного и как никогда
красивого, я не мог не улыбнуться при мысли о горе, постигшем остальных его родичей.
Соизволь тогда царь отпустить этого юношу с миром, не стоять бы Дмитрию в январе
девятнадцатого в вестибюле “Ритца”, восхищая женщин и имея всю жизнь впереди».
Великий князь
Дмитрий Павлович, его жена Одри и сын Павел. 1930-е гг.
117/92. Иоанн Константинович (23.06/5.07. 1886 г., Павловск – погиб близ Алапаевска в
ночь с 17 на 18.07 1918 г., в 1919 г. останки захоронены в Алапаевском соборе, в апреле
1920 г. – в склепе храма Святого Серафима Саровского в Пекине).
Ж.: 21.08/3.09.1911 г., Петергоф – Елена Петровна, принцесса Сербская (23.10/5.11. 1884
г., Риека – 16.10.1962 г., Ницца), дочь короля Сербии Петра I Карагеоргиевича (1844–
1921) и принцессы Зорки Черногорской (Петрович-Негош) (1864–1890), сестра короля
Югославии Александра I, племянница Великой княгини Милицы Николаевны и Великой
княгини Анастасии Николаевны (жёны № 95, 96).
Князь императорской крови Иоанн Константинович, или, как его называли в семье,
Иоаннчик, был первенцем в семье К. Р. – Константина Романова. Отец посвятил ему
чудесную колыбельную:
Его жена – Елена Петровна происходила из семьи сербского короля Петра I. Он вступил
на престол в 1903 году, в 1918-м объявил о создании Королевства сербов, хорватов и
словенцев, которое с 1929 года стало называться Югославией. Пётр принадлежал к
династии Карагеоргиевичей, основанной руководителем сербского восстания против
турок, вспыхнувшего в 1804 году, – сербом Георгием Петровичем, более известным под
именем Карагеоргий («чёрный Георгий», «кара» – по-турецки «чёрный»). Пётр I был
внуком Карагеоргия, а Елена Петровна, таким образом, – правнучкой. Брат Елены
Александр в юности жил в России, где закончил Пажеский кадетский корпус. Он даже
намеревался жениться на второй дочери Николая II – Татьяне. В 1921 году он взошёл на
сербский престол. Александр много помогал русским эмигрантам, из всех европейских
стран Сербия единственная предоставила им режим наибольшего благоприятствования и
поэтому стала одним из крупнейших эмигрантских центров русского зарубежья. В 1934
году король Александр вместе с французским министром иностранных дел Луи Барту
погиб в результате покушения, совершённого в Марселе хорватскими усташами, за
которыми, вероятно, стояли немецкие нацисты.
118/92. Гавриил Константинович (3/15.07. 1887 г., Павловск – 28.02.1955 г., Париж,
похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа).
Ж.: 1. 9/22.04.1917 г., Пг. (обручены весной 1912 г.) – Антонина Рафаиловна
Нестеровская (14/26.03.1890 г., СПб. – 7.03.1950 г., Париж, похоронена на кладбище Сент-
Женевьев-де-Буа), балерина Мариинского театра. В 1926 г. Великий князь Кирилл
Владимирович пожаловал ей титул княгини Стрельнинской (по названию имения этой
ветви рода Романовых), а 19.09.1935 г. – светлейшей княгини Романовской-
Стрельнинской;
«Нашего кучера звали Яковлев. Он был с русой бородой. Каждый день, садясь в экипаж,
мы громко здоровались с ним. Старший брат говорил: “Здравствуй. Якуку, как ты
поживаешь, как здоровье твоей жены и твоих детей?” На вопрос Яковлева, куда везти,
Иоаннчик неизменно отвечал: “В Таврический сад!” А я любил ездить мимо памятника
Императору Николаю I, на Мариинской площади, и называл его “Каляй Палич”».
«В январе были торжественные крестины моего только что родившегося брата
Константина. К этому дню я настолько уже поправился (Гаврилушка болел брюшным
тифом. – Е.П.), что ходил по комнате в малиновом халатике и красной феске, потому что
мне остригли волосы. После крестин ко мне зашли Император Александр III и
Императрица Мария Фёдоровна… Я вынул висевшую у меня через плечо игрушечную
шашку. Государь спросил меня: “Кто ты такой?” Я ответил: “Турка”»;
Высокий красавец (рост – 197 сантиметров, «соперничать» с ним в этом отношении мог
только Николай Николаевич младший), Гавриил Константинович на всю жизнь запомнил
церемонии производства в офицеры и принесения присяги. Военная служба пришлась ему
по душе. Впоследствии он закончил курс Александровского лицея и, таким образом, был
вторым членом династии, имевшим диплом не военного, а гражданского учебного
заведения. После перенесённого тифа здоровье его пошатнулось, но он всё равно с
гордостью пошёл на фронт Первой мировой войны.
Вместе со своим гусарским полком князь познал всю тяжесть военных будней, храбро
сражался, сумел вывести свою часть из окружения. После гибели брата Олега Гавриила
отозвали в Петроград. Там он поступил в Академию Генерального штаба, дослужился до
звания полковника. В столице его ждала любимая женщина – балерина Мариинского
театра Антонина Нестеровская, которую он называл Ниной. Они познакомились ещё в
1911 году, на дне рождения Матильды Кшесинской. Князь хотел жениться на своей
избраннице, но, хотя юридически Князья императорской крови и могли вступать в
морганатический брак (императрица Мария Фёдоровна, по словам Гавриила, считала, что
подобные ограничения вообще давно пора отменить), он боялся, что родные отнесутся к
этому отрицательно.
Зачем фабриковать мучеников? Это вреднейший род занятий вообще, а для людей,
желающих построить свободное государство, – в особенности.
119/92. Татьяна Константиновна (11/29.01. 1890 г., СПб. – 28.08.1979 г., Иерусалим,
похоронена там же).
> 2. 9.11.1921 г., Женева – Александр Васильевич Короченцов (17/29.08.1877 г., СПб. –
6.02.1922 г., Лозанна), сын Василия Петровича Короченцова и Марии Константиновны
Номикосовой. Полковник, адъютант Великого князя Константина Константиновича (К.
Р.), управляющий делами Великого князя Дмитрия Константиновича.
1. Князь Теймураз Константинович (8/21.08. 1912 г., Павловск – 10.04.1992 г., Нью-
Йорк, похоронен на кладбище Свято-Успенского Ново-Дивеевского монастыря (Русской
Православной Церкви за границей), Spring Valley, штат Нью-Йорк, США). Лейтенант
югославской армии, бизнесмен, директор Толстовского фонда в Нью-Йорке, основанного
дочерью писателя графа Льва Николаевича Толстого – Александрой Львовной.
Его жёны: 1. 27.10.1940 г., Белград – Екатерина Рачич (4.07.1919 г., Лондон – 20.12.1946
г., Нёйи-сюр-Сэн), дочь Стефана Рачича и Павы Пачич;
М.: 22.04.1944 г., Лондон – сэр Чарлз Хепберн Джонстон (11.03.1912 г., Лондон –
23.04.1986 г., там же), дипломат. От этого брака потомства тоже нет.
121/92. Олег Константинович (15/27.11. 1892 г., СПб. – 29.09/12.10.1914 г., Вильна,
похоронен в подмосковном имении отца, Великого князя Константина Константиновича,
– Осташево).
Источники и литература:
Божерянов И.Н. Славной памяти Его Высочества Князя Олега Константиновича. Пг.,
1915.
Пиксанов Н.К. Слово в память Его Высочества Олега Константиновича. Пг., 1914.
122/92. Игорь Константинович (29.05/10.06. 1894 г., Стрельна – погиб близ Алапаевска в
ночь с 17 на 18 июля 1918 г. вместе с братьями Иоанном и Константином и другими
Романовыми, в 1919 г. останки захоронены в Алапаевском соборе, в апреле 1920 г. – в
склепе храма Святого Серафима Саровского в Пекине).
123/92. Георгий Константинович (23.04/ 5.05.1903 г., СПб. – 7.11.1938 г., Нью-Йорк,
умер после операции аппендицита. Похоронен на кладбище Моунт Оливетт, Лонг-
Айленд, затем прах перезахоронен на кладбище Свято-Успенского Ново-Дивеевского
монастыря под Нью-Йорком).
Князь Георгий
Константинович. 1920-е гг.
В ноябре 1918 года вместе с матерью и сестрой Верой эмигрировал в Стокгольм, а затем
в Брюссель. «Князь Георгий Константинович уехал из Брюсселя в Швейцарию, оттуда в
Англию, а затем в Нью-Йорк. Всюду работал. Умер в ноябре 1937 г. в Нью-Йорке после
операции аппендицита» (Великий князь Гавриил Константинович).
124/92. Наталья Константиновна (10/23.03. 1905 г., СПб. – 10/23.05.1905 г., там же,
похоронена в Петропавловском соборе, перезахоронена 23–28.09.1911 г. в
Великокняжеской усыпальнице того же собора).
125/92. Вера Константиновна (р. 11/24.04. 1906 г., Павловск – 11.01.2001, Valley Cottage,
штат Нью-Йорк, США. Похоронена на кладбище Свято-Успенского Ново-Дивеевского
монастыря под Нью-Йорком).
Вера Константиновна
Хорошо помнились ей и революционные дни 1917 года. В ноябре 1918-го она вместе с
матушкой, братом Георгием и племянниками Всеволодом и Екатериной эмигрировала в
Стокгольм, потом ненадолго поселилась в Бельгии, а затем переехала в Германию, где
жила у родственников в Альтенбурге. Там Вера Константиновна училась, увлечённо
занималась парусным спортом, состояла в немецком яхт-клубе «Ганза». В конце войны
она вместе с родственниками пешком пошла на запад, спасаясь от наступавших советских
войск. Никаких иллюзий насчёт своей дальнейшей судьбы в случае ареста сотрудниками
НКВД она не испытывала. В Гамбурге Вера Константиновна работала переводчицей в
британском отделении Красного Креста, в 1951 году уехала в США. В последние годы
жила в доме Толстовского фонда (основанного дочерью Льва Толстого – Александрой)
под Нью-Йорком. Никакого гражданства не имела.
126/96. Марина Петровна (28.02/11.03. 1892 г., Ницца – 15.05.1981 г., Six-Fours-les-
Plages, департамент Вар, Франция; похоронена на русском кладбище Кокад в Ницце). В
эмиграции жила во Франции.
М.: 4.02.1927 г., Антиб – князь Александр Николаевич Голицын (13/25.10.1886 г., СПб. –
24.03.1974 г., Тулон, похоронен на кладбище Кокад в Ницце), сын князя Николая
Дмитриевича Голицына (1850–1925, расстрелян), последнего председателя Совета
министров императорской России, и Евгении Андреевны Грюнберг (1864–1934).
127/96. Роман Петрович (5/17.10.1896 г., Петергоф – 23.10.1978 г., Рим, похоронен на
кладбище Тестаччо в Риме).
128/96. Надежда Петровна (3/15.03.1898 г., Дюльбер, Крым – 21.04.1988 г., Шантильи,
департамент Уаза, Франция; похоронена на кладбище Samois (77-France). Была
помолвлена с Князем Олегом Константиновичем (№ 121).
М.: 1. 12/25.04.1917 г., церковь Святой Нины, Харакс, Крым – князь Николай
Владимирович Орлов (12/24.03.1891 г., СПб. – 30.05.1961 г., Oyster Bay, штат Нью-Йорк),
сын князя Владимира Николаевича Орлова (1869–1927) и его первой жены княжны Ольги
Константиновны Белосельской-Белозерской (1874–1923), племянницы М.Д. Скобелева (её
знаменитый портрет кисти В.А. Серова является одним из шедевров Русского музея).
Выпускник Александровского лицея, артиллерийский офицер. Развод – март 1940 г.,
Белград. Второй брак князя Н.В. Орлова: апрель 1940 г., Белград – Мэри (Марина) Shirk
(ум. 10. 11. 1969 г., Филадельфия, США).
У них дочери:
1. Ирина Николаевна (27.03.1918 г., Кореиз, Крым – 16.09.1989 г., Villecerf (77-France)).
М.: 1. 27.04.1940 г., Рим – барон Герберт фон Вальдштаттен (1.01.1913 г., Вена –
24.07.1977 г., там же), сын барона Иоганна Вальдштаттена и Елены фон Бекеман. Развод –
2.07.1946 г., Блуденц, Австрия; 2. 8.01.1960 г., Гаага – Антон Adama-Zylstra (9.01.1902 г.,
Izenyke, Нидерланды – 29.04.1982 г., Фонтенбло).
Её внебрачный сын: Алексис Николя Орлов (р. 10.09.1947 г., Булонь-сюр-Сэн). Ж.:
12.06.1974 г., Париж – Франсуаза Жанна Mazocco (р. 12.01.1950 г., Париж); у них
приёмный сын – Владимир (р. 12.06.1993 г., СПб.).
2. Ксения Николаевна (29.03.1921 г., Париж – 17.08.1963 г., Ennordres (18-France)). М.: 1.
17.04.1943 г., Авон – Поль-Марсель dе Мontaignac de Pessotes-Bressolles (р. 5.01.1909 г.,
Париж). Развод – 2.11.1950 г., Париж; 2. 13.03.1951 г., Lamorlaye (60-France) – Жан-
Альбер Шевалье д’Альмон (р. 27.11.1909 г., Ivoy-le-Pre (18-France)), сын Шарля-Леона
Шевалье д’Альмона и Лауры-Луизы Grenouillet.
129/96. Софья Петровна (р. и ум. 3/15.03. 1898 г., Дюльбер, Крым).
130/100. Нина Георгиевна (7/20.06.1901 г., Михайловское, под Петергофом – 26.02. 1974
г., Hyannis, Массачусетс, США; похоронена в Truro, Массачусетс, США). В эмиграции
жила в Великобритании и с 1927 г. в США.
М.: 3.09.1922 г., Лондон – князь Павел Александрович Чавчавадзе (15/27.06.1899 г.,
СПб. – 7.07.1971 г., Hyannis, похоронен вместе с женой), сын князя Александра
Захаровича Чавчавадзе (1870–1930) и Марии Павловны Родзянко (1877–1958), во втором
браке княгини Трубецкой.
Её сын – князь Давид Павлович Чавчавадзе (р. 20.05.1924 г., Лондон). С 1943 г. служил в
армии США, участвовал в работах по снабжению СССР боевыми самолётами по ленд-
лизу, затем военный переводчик в Берлине, окончил Йельский университет (США),
капитан армии США, работал в ЦРУ. Автор книги «The Grand Dukes» («Великие князья»,
на русском языке издана в Екатеринбурге в 1998 г.). Живёт в Вашингтоне.
Ж.: 1. 13.09.1952 г., Вашингтон – Helen Husted (р. 1.02.1933 г., Нью-Йорк), развод – 1959
г.; 2. 28.12.1959 г., Нью-Йорк – Джейн Джудит Clippinger (р. 24.03.1929 г., Цинциннати,
Огайо, США), развод – 1970 г.; 3. 23.06.1979 г., Вашингтон – Евгения Владимировна de
Smitt (Шмитт) (р. 12.07.1939 г., Нью-Йорк), дочь Владимира Владимировича Шмитта и
Инны Дмитриевны Магнер.
Дети:
Мария (р. 18.08.1953 г., Вашингтон). М.: Александр Rasich, развелись; дочь – Елена (р.
16.12.1990 г., Нью-Йорк);
Александра (р. 24.12.1954 г., американский сектор Берлина). М.: P. K. Ramani; дети –
Александр (р. 18.05.1991 г., Нью-Йорк), Каролина (р. 5.06.1994 г.);
Екатерина (р. 29.12.1960 г., Вашингтон). М.: John Redpath; дети – София (р. 4.07.1996 г.,
Париж), Нина (р. 13.10.1998 г., Нью-Йорк);
М.: 1. 8.10. (гражданская регистрация), 9.10. (венчание) 1921 г., Париж – Уильям
Батеманн Лидс (19.09.1902 г., Нью-Йорк – 31.12.1971 г., Виргинские острова), сын
Уильяма Батемана Лидса и Нэнси-Мэй Стюарт. Промышленник. Развод – 19.03.1930 г.,
Нью-Йорк;
2. 10.08.1946 г., Hickville, Нью-Йорк – German Jud (р. 14.02.1911 г., Hickville, Нью-Йорк),
коммерсант.
Её дочь от первого брака – Нэнси Лидс (24.02.1925 г., Нью-Йорк – 7.06.2006 г., Вудсток,
США). М.: 22.12.1945 г., Глен Коув, Нью-Йорк – Edward-Judson Wynkoop (р. 23.05.1917 г.,
Сиракузы, США).
132/101. Ирина Александровна (3/15.07. 1895 г., Петергоф – 26.02.1970 г., Париж,
похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа).
М.: 9/22.02.1914 г., СПб. – князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон
(11/23.03.1887 г., СПб. – 27.09.1967 г., Париж, похоронен вместе с женой), сын графа
Феликса Феликсовича Сумарокова-Эльстона (1856–1928) и княжны Зинаиды Николаевны
Юсуповой (1861–1939).
Их дочь – Ирина Феликсовна (8/21.03. 1915 г., СПб. – 30.08.1983 г., Cormeilles (95-
France), вместе с мужем похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа). М.: 19.06.1938
г., Рим – граф Николай Дмитриевич Шереметев (15/28.10.1904 г., имение Кусково под
Москвой – 5.02.1979 г., Париж). Сын графа Дмитрия Сергеевича Шереметева и графини
Ирины Илларионовны Воронцовой-Дашковой (брат жены № 129).
Их дочь – графиня Ксения Николаевна Шереметева (р. 1.03.1942 г., Рим). Живёт в
Афинах, подданная Греции. М.: 20.06.1965 г., Афины – Илья (Илиас) Сфирис (р.
20.08.1932 г., Афины), сын Джованни Сфириса и Марии Пьяци. Их дочь – Татьяна
Сфирис (р. 28.08.1968 г., Афины), в первом браке Иоаннокупулос, во втором –
Вамвакидис.
Под конец жизни Феликса Юсупова во время визита во Францию посетил Н.С. Хрущёв.
Князь очень хотел приехать на Родину, но возраст и состояние здоровья не позволили ему
этого сделать.
Источники и литература:
Мемуары. М., 1998; М., 2000 (обе книги: «До изгнания», «В изгнании»; изданы без
комментариев).
Долгова С.Р. Накануне свадьбы. М., 2012 (глава «Княгиня Ирина Александровна
Юсупова» и переписка Ф.Ф. Юсупова и З.Н. Юсуповой).
133/101. Андрей Александрович (12/24.01. 1897 г., СПб. – 8.05.1981 г., Провендер, близ
Фавершема, графство Кент, Великобритания, похоронен в графстве Кент).
134/101. Фёдор Александрович (11/23.12. 1898 г., СПб. – 30.11.1968 г., Аскэн,
департамент Атлантические Пиренеи, Франция, похоронен на местном кладбище).
Ж.: 31.05.1923 г., Париж – княжна Ирина Павловна Палей (8/21.12.1903 г., Париж –
15.11.1990 г., Биарриц, похоронена на кладбище Ahetze (64-France)), дочь Великого князя
Павла Александровича от второго брака. Развод – 22.07.1936 г., Париж. Её второй муж:
11.04.1950 г., Биарриц – Юбер Конкэр де Монбрисон (15.08.1892 г., Сент-Авертен (37-
France) – 14.04.1981 г., замок Saint-Roch, близ Ле Пэн (82-France)), сын Анри-Гаспара
Конкэр де Mонбрисона и Фанни Tyndall.
135/101. Никита Александрович (4/16.01. 1900 г., СПб. – 12.09.1974 г., Канны,
похоронен там же, где и родители).
«Милый дядя,
Как Тебе известно, несколько лет тому назад я вместе с моим отцом признал все Твои
права и подчинился Тебе.
Я считал Тебя носителем исконных, веками великих и дорогих нам всем идеалов
православной Русской Монархии.
Твоё последнее обращение к Русским людям показало Твой полный отказ именно от
этих идеалов.
«Выше Высочество,
136/101. Дмитрий Александрович (2/15.08. 1901 г., Гатчина – 7.07.1980 г., Лондон).
2. 29.10.1954 г., Лондон – Шейла Chisholm (9.09.1898 г., Сидней – 13.10.1969 г., Лондон),
дочь Гарри Ch. и Маргарет Mc. Kellar. Это её третий брак, предыдущие: 1. 27.12.1915 г.,
Кипр – Фрэнсис Эдвард Сен Клэр-Эрскин, лорд Loughborough, из Дома графов Rosslyn
(ум. 4.08.1929 г., Кенсингтон), капитан британской армии, разведены в 1926 г.; 2.
14.11.1928 г., Savoy Chapel – сэр Джон Чарльз Milbanke, 11-й баронет (ум. 6.06.1947 г.,
Лондон).
Ж.: 1. 1.09.1928 г., Чикаго – княжна Александра Павловна Голицына (7/20.05.1905 г.,
Марьино, Новгородская губ. – 5.12.2006 г., Лейк-Форест, Иллинойс, США), дочь князя
Павла Павловича Голицына (1856–1914) и княжны Александры Николаевны Мещерской
(1867–1941). Развод – 1944 г., Чикаго. Её второй муж: Лестер Армур (р. 21.03.1895 г.,
Чикаго), сын Филипа Дансфорта Армура и Мэри-Элизабет Лестер;
2. 7.05.1945 г., Чикаго – Элис Бейкер (30.05.1923 г., Чикаго – 21.10.1996 г., Skokie,
Иллинойс). Развод в 1952 г.;
Ростислав Александрович получил это необычное для Романовых имя, потому что,
когда он родился, его отец был командиром броненосца Черноморского флота
«Ростислав». В эмиграции князь жил в Великобритании, Франции и США, работал
бухгалтером.
138/101. Василий Александрович (24.06/7.07. 1907 г., Гатчина – 24.06.1989 г., Вудсайд,
Калифорния, США).
Ж.: 31.07.1931 г., Нью-Йорк – княжна Наталья Александровна Голицына (13/26.10. 1907
г., Москва – 28.03.1989 г., Вудсайд), дочь князя Александра Владимировича Голицына
(1876–1951) и Любови Владимировны Глебовой (1882–1948). Внучатая племянница
князей Сергея Николаевича (1862–1905) и Евгения Николаевича (1863–1920) Трубецких,
двоюродная сестра писателя князя Сергея Михайловича Голицына (1909–1989) и
народного артиста СССР Петра Петровича Глебова (1915–2000). 7.05.1951 г. Владимир
Кириллович пожаловал ей титул светлейшей княгини Романовской.
Литература:
Титов И.В. ОТМА. Несколько слов о Великих княжнах Ольге, Татьяне, Марии и
Анастасии Николаевнах // Дворянское собрание. № 4. 1996. С. 28–45.
После рождения наследника выяснилось, что мальчик болен гемофилией. Эта страшная
неизлечимая болезнь – несвертываемость крови – стала трагедией царской семьи. Обычно
больные такого рода редко доживают до взрослого состояния. Любой ушиб и даже мелкое
кровоизлияние может привести к смерти. Цесаревич унаследовал гемофилию от матери –
Александры Фёдоровны. Эта болезнь передаётся только через женщин, которые сами не
болеют, но являются носителями гена, а поражает гемофилия исключительно мужчин.
Изучение генеалогии европейских династий показало, что носительницей гемофилии
являлась королева Великобритании Виктория (от кого она сама унаследовала её –
неизвестно). Поскольку у Виктории было большое потомство и её дочери вышли замуж за
разных европейских правителей, гемофилия проявилась сразу в нескольких царствующих
домах: в прусском, испанском и русском. Александра Фёдоровна, как известно, по матери
приходилась Виктории внучкой. Английский же королевский Дом от Виктории
гемофилию не унаследовал, поскольку продолжателем его стал старший сын королевы –
Эдуард VII.
И
мператрица Александра Фёдоровна у кровати цесаревича Алексея. 1913 г.
Несмотря ни на что, цесаревич рос очень добрым, весёлым и милым мальчиком. В семье
его называли «солнечным лучиком». «Характеризовать Цесаревича, своей трагической
судьбой побуждающего во мне содрогание, я мог бы следующими словами: будучи
горячим патриотом (считал хорошим только всё русское), он был умён, благороден, добр,
отзывчив, постоянен в своих симпатиях и чувствах. При полном отсутствии гордости, его
существо наполняла мысль о том, что он – будущий Царь: вследствие этого он держал
себя с громадным достоинством. Благодаря болезни знакомый со страданиями, он
проявлял большую чуткость к несчастным и обездоленным и не упускал случая, когда мог
сделать что-нибудь приятное окружавшим его. Одним словом, по мнению всех, близко
знавших Цесаревича Алексея Николаевича, он представлял по уму и характеру идеал
Русского Царя» (В.Н. Воейков).
Алексей мечтал о том времени, когда станет царём и сделает так, что всем будет хорошо
и наступит счастливая жизнь: «Когда я буду Царём, не будет бедных и несчастных. Я
хочу, чтобы все были счастливы».
Во время мировой войны отец брал Алексея в Ставку и даже побывал с ним на фронте.
Дочери императора вместе с матерью надели форму сестёр милосердия и ухаживали за
ранеными в госпиталях.
Поэт С.С. Бехтеев сумел передать находившейся в заключении царской семье своё
знаменитое стихотворение:
И у преддверия могилы
Нечеловеческие силы —
И
мператор Николай II и цесаревич Алексей в Ставке. Могилёв. После 1914 г.
_____________________
Наследник, императрица,
Георгий Иванов
Литература:
144/111. Мария Кирилловна (20.01/2.02. 1907 г., Кобург, Саксония – 27.10.1951 г.,
Мадрид, похоронена в семейном склепе князей Лейнинген в имении Вальдлейнинген
около родового замка Аморбах).
145/111. Кира Кирилловна (26.04/9.05. 1909 г., Париж – 8/21.09.1967 г., Сен-Бриак-сюр-
Мер, департамент Иль-и-Вилен, Франция, похоронена в усыпальнице замка
Гогенцоллерн, Зигмаринген, Германия).
Семья Леониды Георгиевны дважды уезжала в эмиграцию. В первый раз они уехали в
Германию после падения независимой Грузии в 1921 году, но через два года вернулись в
Тбилиси. Потом после неоднократных арестов отца семья с помощью Горького вновь
уехала из страны (1931 год), обосновавшись во Франции, а потом в Испании. Багратион-
Мухранские принадлежали к числу княжеских родов Российской империи. Но в 1946 году
брат Леониды Георгиевны, Ираклий, решил жениться на испанской инфанте Мерседес, и
её отец дон Фернандо обратился к Владимиру Кирилловичу, как к главе Российского
Императорского Дома, с просьбой разъяснить, насколько этот брак может считаться
равнородным. В ответ 5 декабря 1946 года Владимир Кириллович (дело было ещё до его
знакомства с Леонидой Георгиевной) издал акт, в котором признал «царское достоинство
старшей ветви семьи Багратионов», то есть, по сути, сделал Багратион-Мухранских
владетельной династией. Впоследствии, после венчания с Леонидой Георгиевной, которое
произошло по каким-то причинам не в Испании, а в Швейцарии, причём в весьма
скромной обстановке, он считал свой собственный брак равнородным.
Владимир
Кириллович (в центре) с родителями и сестрой
9 декабря 1969 года в связи с 200-летним юбилеем воинского ордена Святого Георгия
Владимир Кириллович возложил на себя знаки этого ордена 1-й степени. Напомню, что в
дореволюционный период эту степень ордена имели только 25 человек. Владимир
Кириллович жаловал и другие императорские ордена. Так, на свадьбе своей дочери он
наградил высшим российским орденом Святого Апостола Андрея Первозванного
некоторых лишившихся престолов иностранных монархов. В 1988 году Владимир
Кириллович в честь 1000-летия крещения Руси и 375-летия восшествия на престол
первого из Романовых учредил орден Святого Михаила Архангела.
Князь Владимир
Кириллович с женою Леонидой Георгиевной и дочерью Марией
Источники:
147/116. Павел Дмитриевич (Пол Р. Ильинский) (27.01.1928 г., Лондон – 10.02.2004 г.,
Палм-Бич, США).
Ж.: 1. 29.07.1949 г., Гонолулу, Гавайи – Мэри-Эвелин Prince (р. в апреле 1925 г.,
Мемфис, Теннесси), дочь Уильяма Prince. Развод – 1952 г.;
2. 1.10.1952 г., Палм-Бич, Флорида – Анжелика Кауфман (22.03.1932 г., Париж –
17.11.2011 г., Палм-Бич, США), дочь Филиппа Кристофера Кауфмана и Глории Гудман.
148/117. Всеволод Иоаннович (7/20.01. 1914 г., СПб. – 18.06.1973 г., Лондон).
Ж.: 1. 31.05. (гражданская регистрация), 1.06. (венчание) 1939 г., Лондон – леди Мэри
Лайгон (12.02.1910 г., Malvern, Уостершир, Великобритания – 27.09.1982 г., Фарингдон,
Оксфордшир, Великобритания), дочь Уильяма Лайгона, 7-го графа Beauchamp и Летиции-
Мэри-Элизабет Гросвенор, из Дома герцогов Вестминстерских. До брака приняла
православие. Владимир Кириллович пожаловал ей титул светлейшей княгини
Романовской-Павловской (в Павловске находился родовой дворец этой ветви Романовых)
в 1939 г. Развод – 10.02.1956 г., Лондон;
2. 28.03.1956 г., Лондон – Эмилия де Gosztonyi (19.04.1914 г., Будапешт – 9.07.1993 г.,
Монте-Карло, Монако), дочь венгерского коммерсанта Евгения дe Gosztonyi и Этель Jolan
Toro de Thuro. Светлейшая княгиня Романовская с 1956 г. Развод – 21.02.1961 г., Лондон
(это её четвёртый брак, предыдущие: 1. 30.01.1939 г. – Робин Александр Lyle, из Дома
баронетов Lyle of Glendelvine, майор британской армии, убит в Нормандии 9.06.1944 г.; 2.
2.02.1948 – Майкл Bankier, капитан британской армии, развелись; 3. 30.04.1953, Лондон –
граф Сигизмунд фон Berchtold (р. 14.04.1900 г., Бухлау), развелись 29.01.1956 г.);
3. 8.06.1961 г., Лондон – Элизабет-Валли Кнуст (4. 04. 1930 г., Лондон – 10.07.2012 г.,
Дорест, Великобритания), дочь британского майора Александра-Юджина Кнуста и
Дороти Love. Владимир Кириллович пожаловал ей в 1961 г. титул светлейшей княгини
Романовской-Кнуст. Во втором браке – Спенсер-Мур.
Князь Всеволод Иоаннович.
1937 г.
М.: 15.09.1937 г., Рим – маркиз Нобиле Руджеро Фараче, из Дома маркизов Фараче ди
Виллафореста, дипломат (4.08.1909 г., Лондон – 14.09.1970 г., Рим), сын барона Альфредо
Фараче ди Виллафореста и Катарины Фачини. Развод – 13.11.1945 г.
Их дети:
1. Николетта (р. 23.07.1938 г., Рим), живёт в Монтевидео. М.: 25.03.1966 г., Монтевидео
– Альберто Grundland (р. 12.07.1931 г., Монтевидео);
2. Фьяметта (р. 19.02.1942 г., Будапешт), живёт в Нью-Йорке. М.: 1. 16.09.1969 г., Нью-
Йорк – Виктор Arcelus (р. 20.02.1935 г., Монтевидео), развод – 1980 г., Нью-Йорк; 2. 1981
г., Нью-Йорк – Ideal Zanelli. Её дети: Себастьян Арселус (р. 1976 г.), Алессандро Занелли
(р. 1984 г.);
3. Джованни (р. 20.10.1943 г., Рим). Ж.: 14.02.1968 г., Монтевидео – Мария-Клод Tillier-
Debesse (р. 18.04.1944 г., Лондон).
Ж.: 21.01.1952 г., Канны, русская церковь Михаила Архангела – графиня Свева делла
Герардеска (р. 15.07.1930 г., Флоренция), дочь графа Вальфредо делла Герардеска и
маркизы Николетты de Piccolelis, дальняя родственница 8-го президента США Мартина
Ван Бурена.
Ж.: 1. 21.01.1959 г., Копенгаген – Инге-Магна фон Кауфман (1.06.1936 г., Копенгаген –
12.05.1989 г., там же), дочь Акселя-Макса-Алексиса Кауфмана и Инге Kjer;
2. 28.07.1993 г., Кострома – Доррит Ревентлов (р. 22.04.1942 г., Ресифи, Бразилия), дочь
Эрика Ревентлов и Нины Bente. Ревентлов – известный дворянский и графский род,
игравший заметную роль в политической жизни Дании, в частности в период датских
«Великих реформ» (1784–1800).
Как и брат Николай, Димитрий Романович родился на юге Франции. Некоторое время
он жил в Италии и Египте, работал на ремонтном заводе Форда, агентом по продаже
автомобилей, в бюро путешествий, в пароходстве, затем занялся банковской
деятельностью. В настоящее время живёт в Копенгагене, служил в Датском коммерческом
банке.
М.: 1. 17.06.1945 г., Лондон – Calhoun Ancrum (р. 28.04.1915 г., Филиппины), майор
армии США, сын полковника Calhoun Ancrum. Развод – 1954 г.;
2. 7.04.1958 г., Тегеран – Джеффри Tooth (1.09.1908 г., Лондон – 18.02.1988 г.).
Ж.: 1. 24.02.1953 г., Сидней – Эстер Бланш Murphy (р. 21.10.1921 г., Хоршем, Виктория,
Австралия). Развод – сентябрь 1953 г.;
2. 23.07.1954 г., Сидней – Ширлей Элизабет Cramond (4.03.1916 г., Kelvin Groves
Brisbane, Австралия – 20.06.1983 г., Сидней), дочь Gordon-Rowe Cramond и Дороти-
Элизабет Чэпмен;
3. 14.07.1993 г., Сидней – Джулия Джемма Креспи (р. 7.03.1930 г., Милан), дочь
Джузеппе Мария Креспи и Беатриче Мартиненго.
Михаил Андреевич жил в Англии, учился в Виндзорском королевском колледже, в 1939-
м поступил и в 1942 году окончил Лондонский институт инженеров аэронавтики. Во
время Второй мировой войны служил лейтенантом добровольческого резерва ВВС
Британского военно-морского флота. По долгу военной службы с 1943 года находился в
Сиднее, где остался после войны. Возглавлял фирму по авиационному оборудованию.
Андрей Андреевич родился и жил в Англии, где после окончания школы поступил на
службу в Британский военно-морской флот. Во время Второй мировой войны на борту
корабля «Шеффилд» принимал участие в конвоировании судов, доставлявших помощь
СССР по ленд-лизу, и пять дней провёл в Мурманске. Затем он участвовал в высадке
десанта в Нормандии при открытии второго фронта в 1944 году, в боевых действиях на
Тихом океане против Японии. После войны недолго занимался сельским хозяйством, а в
1949 году вместе с двоюродным братом Никитой Никитичем переехал к дяде Василию
Александровичу в США. В настоящее время имеет гражданство этой страны. Сменил
несколько профессий: работал в компании «California Packing», учился в Калифорнийском
университете в Лос-Анджелесе на криминалиста, работал агентом по продаже
недвижимости, портовым служащим, дизайнером, столяром, плотником, сейчас
занимается абстракционистской живописью, ювелирным делом и художественной
фотографией. Живёт в небольшом городе Инвернесс к северу от Сан-Франциско. Является
советником комитета «Объединения членов рода Романовых». Одним из первых среди
Романовых приезжал в СССР в начале 1990-х годов.
155/133. Ольга Андреевна (р. 8.04.1950 г., Лондон). Живёт под Лондоном.
М.: 1.10.1975 г., Лондон – Томас Мэтью (р. 8.07.1945 г., Лондон), сын Фрэнсиса Мэтью
и Элен-Маргарет Bowen-Davies.
Их дети: 1. Николас (р. 6.12.1976 г., Лондон); 2. Фрэнсис-Александр (р. 26.09.1978 г.,
Лондон); 3. Александра (р. 20.04.1981 г., Лондон); 4. Томас (27.11.1987—20.04.1989).
М.: 1. 23.12.1955 г., Биарриц – Андрэ-Жан Пелль (Pelle) (р. 29.11.1923 г., Биарриц), сын
Люсьена Пелля и Амелии Soubiran-Coste. Развод – 11.03.1959 г., По, Франция;
2. 26.12.1962 г., Ле Пэн (82-France) – Виктор-Марсель Суля (Soulas) (р. 26.08.1938 г., St.
Meen-le-Grand (35-France)), сын Виктора-Франсуа-Жозефа Суля и Ивонны-Жанны
Дюваль. Развод – 26.12.1975 г., Драгиньян, Франция.
Её дети: от первого брака – Алэн Пелль (р. 19.09.1956 г., Биарриц). Ж.: 14.05.1983 г.,
Monbahus (47-France) – Паскаль Делэтр. Двое детей; от второго – Joelle Soulas (р.
12.05.1966 г., Марсель).
Ж.: 14.07.1961 г., Лондон – Дженнет (в православии – Анна Михайловна) Шёнвальд (р.
24.04.1933 г., Оклахома-Сити), дочь Майкла Шёнвальда и Этель Dimond.
Никита Никитич сначала жил во Франции и в Англии, где учился и служил в британской
армии в 1946–1947 годах. В 1949 году переехал в США, жил в Нью-Йорке, имел
американское гражданство. Выпускник университета в Бэркли, магистр (1956 г.), доктор
философии (1960 г.), по образованию историк, преподавал в Стэнфордском университете.
Написал в соавторстве книгу об Иване Грозном. Являлся вице-председателем Комитета
«Объединения членов рода Романовых».
159/135. Александр Никитич (5.12.1929 г., Париж – 22.09.2002 г., Лондон). Окончил
университет в Нью-Йорке. Советник комитета «Объединения членов рода Романовых»,
жил в Нью-Йорке.
2. Май 1977 г., Сан-Франциско – Уильям Томас Хелл Кларк (17.03.1924 г., Монреаль –
16.02.1995 г.).
1. Пенелопа-Джудис Аллен (р. 27.02. 1953 г., Лондон). М.: 6.09.1981 г., Лондон – князь
Эммануил Эммануилович Голицын (р. 11.03.1951 г., Монтевидео), сын князя Эммануила
Владимировича Голицына (1918 г. р.) и Гвэндолин Родс (1920 г. р.); от этого брака дети:
Виктория (р. 23.04.1985 г., Истборн, Суссекс, Великобритания) и Михаил-Георгий (р.
2.02.1993 г., Истборн, Суссекс, Великобритания);
2. Марина Аллен (р. 10.07.1955 г., Лондон). М.: 1. 20.07.1974 г., Виктория, Британская
Колумбия, Канада – Фрэнклин Дэниел Хатсон (р. 1.02.1952 г., Виннипег, Канада), развод
– май 1978 г., Виктория; 2. 11.11.1978 г., Кембридж, Массачусетс – Майкл Питер Отис (р.
10.11.1948 г., Бостон, Массачусетс);
161/137. Ростислав Ростиславич старший (3.12.1938 г., Чикаго – 7.01.1999 г., Лондон).
Выпускник Йельского университета, банковский служащий. Советник комитета
«Объединения членов рода Романовых».
Ж.: 1. 9.09.1960 г., Winnetka, Иллинойс, США – Стефена Вэрдел Кук (р. 15.12.1938 г.,
Маркайбо, Венесуэла), дочь Эдгара Кука и Сидни Хант. Развод – 1980 г.;
2. 16.08.1980 г., Лейк Форест, Иллинойс, США – Кристина Х. Ипсен (р. 3.04.1949 г.,
Рокфорд, Иллинойс, США), дочь Харальда Норегаарда Ипсена и Лоррен Wrobel. Это её
второй брак.
162/137. Николай Ростиславич (8.09.1945 г., Чикаго – 9.11.2000 г., Лас-Вегас). Жил в
США.
Ж.: 1. 24.08.1966 г., Wheaton, Иллинойс, США – Памела Кузиновски (р. 7.07.1944 г.,
Чикаго). Разведены; 2. Lynn N. Николай Ростиславич и его дети не являются
православными.
163/138. Марина Васильевна (р. 22.05. 1940 г., Сан-Франциско). Живёт в США.
М.: 8.01.1967 г., Вудсайд – Уильям Лоуренс Бидлестон (р. 31.03.1938 г., Long Branch,
Нью-Джерси, США), сын Альфреда-Нэша Бидлестона и Сильвии Уайт. Разведены.
Их дети: 1. Татьяна (р. 18.05.1968 г.); 2. Александра (р. 19.05.1970 г.); 3. Николас (р.
22.11.1971 г.); 4. Наталия (р. 30.09.1976 г.). Все родились в Нью-Йорке. Трое внуков.
XII. «Новое» поколение
Впервые вместе с сыном приехала в Россию на похороны отца. Весной 1993 года вся
семья Владимира Кирилловича совершила большую поездку по Волге. С тех пор Мария
Владимировна приезжает в Россию регулярно. Леонида Георгиевна и Мария
Владимировна высказывали поддержку президенту Ельцину, его политическому курсу и
просили официально признать их статус. В 1996 году, во время президентских выборов,
Леонида Георгиевна возглавляла в Париже комитет в поддержку Ельцина. Вся семья
получила российское гражданство, участвует в президентских и думских выборах. Мария
Владимировна и её сын только себя считают «Российским Императорским Домом» и
находятся в конфронтации почти со всеми остальными Романовыми. «Как верная дочка
церкви», Мария Владимировна не приехала на захоронение останков, признанных
правительственной комиссией царскими, в июле 1998 года в Петербург, а в тот день
находилась в Троице-Сергиевом монастыре на патриаршей службе. Она щедро жалует
гражданам Российской Федерации российские императорские ордена и дворянство.
Поддерживала тесные отношения с властями самопровозглашённой Приднестровской
республики.
165/147. Дмитрий Павлович (Р. Ильинский) (р. 1.05.1954 г., Палм-Бич, Флорида, США).
Ж.: 22.09.1979 г., Нью-Хэвен, Коннектикут, США – Марта Mc Dowell (р. 15.06.1952 г.,
Нью-Хэвен).
М.: 30.05.1980 г., Цинциннати, Огайо – Марк-Аллен Comisar (р. 17.06.1953 г.,
Цинциннати). Их дети: 1. Александер Lee Comisar (р. 6.04.1983 г.), Цинциннати; 2. Makena
Ann Comisar (20.11.1984 г., Цинциннати – 1.08.2002 г.).
М.: 1. 9.05.1981 г., Нью-Хэмпшир, США – Робин Дейл Де Янг (р. 25.12.1952 г.,
Кэмбридж, Массачусетс, США), сын Чарльза Де Янга и Гленнис Finnegan. Развод –
27.04.1990 г.;
2. 18.12.1992 г., Цинциннати – Дэвид Вайз Глоссинджер (р. 11.07.1953 г., Дейтон, Огайо,
США), сын Мэтью и Кэтрин Глоссинджер.
Её дети: от первого брака – Одри Эмери Робин Де Янг (р. 1.04.1983 г.), Хитер Моррисон
Робин Де Янг (р. 25.10.1985 г.); от второго – София Вайз Глоссинджер (р. 5.05.1993 г.),
Пол Глоссинджер (р. 19.09.1995 г.). Все четверо родились в Цинциннати.
2. 7.11.1989 г., Цинциннати – Паула Майер (р. 1.09.1965 г., Цинциннати), дочь Джэка
Майера и Бланш Frisch. Развод – 1996 г.;
3. 21.05.1999 г. – Лиза Мэри Schiesler (р. 17.05.1973 г.). Развод – 2001 г.;
4. 13.05.2010 г., Цинциннати – Дебра Левис, рожд. Гибсон (р. 20.04.1963 г., Дирборн,
Мичиган).
М.: 30.04.1973 г., Сан-Винченцо, Тоскана – Джузеппе Консоло (р. 6.09.1948 г., Неаполь),
сын адмирала Энцо Консоло и Jole Gambrosier. Их дети: 1. Энцо-Манфреди (1.01.1976 г.,
Рим – 1997 г.); 2. Николетта (р. 14.05.1980 г., Рим), замужем.
М.: 14.05.1982 г., Лас-Вегас, Невада, США – Мауро Боначини (р. 13.05.1950 г.,
Сальсомаджоре, близ Пармы), сын Эрме Боначини и Альбы Массари. Их дети: 1. Никколо
(р. 4.01.1986 г., Рим); 2. София (р. 21.12.1987 г., Рим).
2. 29.09.1988 г. – Джанкарло Тиротти (р. 1.11.1947 г., Рим), сын Коррадо Тиротти и
Марии Цецилии Черри. Её дочь от второго брака – Аллегра Тиротти (р. 2.09.1992 г.,
Каттолика, Италия).
Ж.: Зитта Лейси (р. 25.11.1956 г., Мемфис, Теннесси), дочь Роберта Лейси и Элен
Тэлфер. Живут в Окленде, Калифорния, США.
Ж.: 12.06.1989 г., Point Reyes Station, Калифорния – Элизабет-Мэри Флорес (р.
25.04.1964 г., Сан-Франциско), дочь Арман-Фернандо Флореса и Сесил Вирджинии
Шерод.
175/156. Михаил Михайлович (31.07.1959 г., Париж – 24.01.2001 г., Мумбай (Бомбей),
Индия).
176/158. Фёдор Никитич (30.11.1974 г., Нью-Йорк – 25.08.2007 г., Помпано-Бич, США).
177/161. Стефена Ростиславна (р. 21.01. 1963 г., Чикаго). Живёт в США.
М.: 23.12.1988 г., Лейк Блафф, Иллинойс – Уильям Портер Boggis (р. 31.03.1960 г., Лейк
Форест, Иллинойс).
Ж.: 1. 13.05.1995 г. – Lisa Marie Flowa (р. 28.03.1971 г., Чикаго); 2. Sheryl Buffet.
182/162. Дэниэл-Джозеф (р. 19.03.1972 г., Иллинойс). Ж.: Су Ким (р. 1971 г.).
183/162. Хитер-Ноэль (р. 6.11.1976 г., Иллинойс). М.: 14.07.2006 г. – Джозеф Мунао (р.
2.06.1976 г., Чикаго).
188/174. Наталья (Кэтлин) Андреевна (р. 2.02.1993 г., Сан-Рафаэль, Калифорния, США).
189/175. Татьяна Михайловна (р. 21.10. 1986 г., Байонна, Франция). Приёмная дочь (с
20.03.1995 г.) Михаила Фёдоровича (№ 156).
190/181. Кори Кристофер Романов (р. 5.12. 1994 г., Arlington Heights, Иллинойс).
Заключение
Весну 1613 года Россия встречала с новым царём. Три века спустя, весной 1917-го,
царская власть ушла в небытие… Государь Николай I, убеждённый, что тем самым
спасает страну, отрёкся от престола. Его преемник отказался занять его место. Россия
отвернулась от них.
После имени даётся указание на номер поколения (римская цифра) и порядковый номер
по росписи.
Михаил Фёдорович – I, 1.
Приложения
Хронологическая справка
В рамках этой книги рассмотрен большой исторический период: с начала XVII века до
наших дней. Некоторые даты даются по двум стилям: старому и новому, т. е. по двум
календарям – юлианскому и григорианскому. Нужно помнить, что за 300 лет в России
произошли две крупные хронологические реформы, существенно изменившие календарь.
Сама эра от Рождества Христова была определена римским монахом Дионисием Малым
в 525 г. н. э. и получила распространение в Европе с XV века (с 1431 г. документы
папской канцелярии датировались этой эрой). Ко времени Петра Великого эра от
Рождества Христова была общераспространённой европейской эрой.
Поэтому 5 октября 1582 г. папа Григорий XIII своей буллой «Inter gravissimas…»
(«Среди наиважнейших…») провёл календарную реформу, установившую новый, т. н.
григорианский, календарь. Накопившаяся с 325 г. н. э. разница между юлианским
календарём и реальной сменой лет составила к тому времени уже 10 суток. Она была
ликвидирована, когда после 4 октября 1582 г. предписывалось считать не 5, а сразу 15
октября. Чтобы предотвратить запаздывание календаря в будущем, подверглась
изменению и система високосных лет.
Избранные статьи
Раздел первый.
27. Оба пола имеют право к наследию Престола; но преимущественно принадлежит сие
право полу мужескому по порядку первородства; за пресечением же последнего
мужеского поколения, наследие Престола поступает к поколению женскому по праву
заступления.
28. Посему, наследие Престола принадлежит прежде всех старшему сыну царствующего
Императора, а по нем всему его мужескому поколению.
29. По пресечении сего мужеского поколения, наследство переходит в род второго сына
Императора и в его мужеское поколение; по пресечении же второго мужеского поколения,
наследство переходит в род третьего сына и так далее.
31. По пресечении сего рода, наследство переходит в род старшего сына Императора-
Родоначальника, в женское поколение, в котором наследует ближняя родственница
последне-царствовавшего рода сего сына, по нисходящей от него или сына его старшей,
или же, за неимением нисходящих, по боковой линии, а в недостатке сей родственницы,
то лицо мужеское или женское, которое заступает её место, с предпочтением, как и выше,
мужеского пола женскому.
32. По пресечении и сих родов, наследство переходит в женский род прочих сыновей
Императора-Родоначальника, следуя тому же порядку, а потом в род старшей дочери
Императора-Родоначальника, в мужеское её поколение; по пресечении же оного, в
женское её поколение, следуя порядку, установленному в женских поколениях сыновей
Императора.
34. Младшая сестра, хотя бы и сыновей имела, не отъемлет права у старшей, хотя бы и
не замужней; брат же младший наследует прежде старших своих сестёр.
35. Когда наследство дойдёт до такого поколения женского, которое царствует уже на
другом Престоле, тогда наследующему лицу предоставляется избрать веру и Престол, и
отрещись вместе с Наследником от другой веры и Престола, если таковой Престол связан
с законом; когда же отрицания от веры не будет, то наследует то лицо, которое за сим
ближе по порядку.
37. При действии правил, выше изображённых о порядке наследия Престола, лицу,
имеющему на оный право, предоставляется свобода отрещись от сего права в таких
обстоятельствах, когда за сим не предстоит никакого затруднения в дальнейшем
наследовании Престола.
38. Отречение таковое, когда оно будет обнародовано и обращено в закон, признаётся
потом уже невозвратным.
53. По кончине Императора, Наследник Его вступает на Престол силою самого закона о
наследии, присвояющего Ему сие право. Вступление на Престол Императора считается со
дня кончины Его предшественника.
Раздел второй.
Учреждение
о Императорской Фамилии
Примечание. В силу указа 1852 года дети Великой Княгини Марии Николаевны и
Герцога Максимилиана Лейхтенбергского носят пожалованный им титул Императорских
Высочеств, почитаются, с нисходящим от них мужеского их поколения потомством,
Князьями и Княжнами Императорской Крови и пользуются правами и преимуществами
Князьям и Княжнам Крови Императорской присвояемыми. Из потомства их титул
Императорского Высочества принадлежит только Князю Александру Георгиевичу
Романовскому, Герцогу Лейхтенбергскому лично.
Примечание. В силу указа 1899 года детям Их Императорских Высочеств Князя Георгия
Максимилиановича и Княгини Анастасии Николаевны Романовских, Герцога и Герцогини
Лейхтенбергских, предоставлен титул Высочества с распространением на дальнейшее их
потомство права ношения титулов Высочества и Светлости по правилам, в статьях 147 и
148 указанным.
157. Все Великие Князья при Святом Крещении получают ордена Святого Апостола
Андрея Первозванного, Святого Александра Невского, Белого Орла, Святой Анны первой
степени и Святого Станислава первой степени.
158. Великие Княжны при Святом Крещении получают знаки ордена Святой
Великомученицы Екатерины.
196. Члену Императорского Дома, коего брак расторгнут, дозволяется вступить в новый
брачный союз, когда, по причинам расторжения брака предшествующего, сие не противно
правилам Церкви.
198. Для Великих Князей и Великих Княжон, а также Князей и Княжон Крови
Императорской, коим присвоен титул Высочества, совершеннолетие назначается с
двадцати лет, а если брак этих лиц будет совершён ранее сего возраста, то со дня брака;
для Князей и Княжон Крови Императорской, имеющих титул Светлости, возраст
совершеннолетия определяется, согласно общим гражданским законам, в двадцать один
год.
219. Царствующий Император во всяком случае почтен быть должен Главою всей
Императорской Фамилии и есть на всегдашнее время попечитель и покровитель оной.
220. Каждый Член Императорского Дома обязуется к лицу Царствующего, яко к Главе
Дома и Самодержцу, совершенным почтением, повиновением послушанием и
подданством.
221. Ненарушимым, сверх сего, залогом всех данных каждому Члену Императорского
Дома преимуществ поставляется миролюбное обращение и хранение семейной тишины и
согласия.
222. Царствующий Император, яко неограниченный Самодержец, во всяком противном
случае имеет власть отрешать неповинующегося от назначенных в сем законе прав и
поступать с ним яко преслушным воле Монаршей.
Сильный, державный,
Царь православный,
Гордых смирителю,
Слабых хранителю,
Всех утешителю —
Всё ниспошли!
Перводержавную
Русь православную,
Боже, Царя, Царя храни!
Царство ей стройное,
В силе спокойное,
Всё ж недостойное
Прочь отжени!
О провидение,
Благословение
К благу стремление,
Счастье, смирение,
В скорби терпение
Дай на земли!
Гимн был сочинён в 1833 г., исполнен в Зимнем дворце 25 декабря 1833 г., в день
годовщины изгнания французов из Отечества и был одобрен Николаем I в качестве
государственного гимна.
Фототетрадь
Родовой герб Романовых
П
ризвание Михаила Фёдоровича на царство. Миниатюра 1672 г.
Царь Михаил
Фёдорович
Венец царя Михаила
Фёдоровича. Рисунок Ф.Г. Солнцева. Середина XIX в.
Сидение царя Михаила Фёдоровича с боярами в его государевой комнате. Художник
А.П. Рябушкин. 1893 г.
Икона «Спас
Нерукотворный» с предстоящими царями Михаилом Фёдоровичем и Алексеем
Михайловичем. XVII в.
Царь Алексей
Михайлович и Никон, архиепископ Новгородский, у гроба митрополита Филиппа.
Художник А.Д. Литовченко. 1886 г.
Тарелка Алексея
Михайловича. Рисунок Ф.Г. Солнцева. 1862 г.
Держава царя Алексея
Михайловича. Рисунок Ф.Г. Солнцева. 1862 г.
Выбор невесты царём Алексеем Михайловичем. Хромолитография. 1882 г.
Крест напрестольный. Вклад
царя Алексея Михайловича и царицы Марии Ильиничны в дворцовую церковь Рождества
Богородицы. 1652 г.
Евангелие царя Алексея
Михайловича
Шуты при дворе императрицы Анны Иоанновны. Художник В.И. Якоби. 1872 г.
Ледяной дом. Художник В.И. Якоби. 1878 г.
Император Иоанн
Антонович ребёнком с фрейлиной Юлианой фон Менгден. Портрет XVIII в.
Анна Леопольдовна.
Портрет XVIII в.
Мирович у тела Иоанна Антоновича 5 июля 1764 г. Художник И.И. Творожников. 1884 г.
Царевны Анна Петровна и Елизавета Петровна. Художник Л. Каравак. 1717 г.
Цесаревна Елизавета Петровна и преображенцы в кордегардии Зимнего дворца в ночь на
25 ноября 1741 г. Художник Е.Е. Лансере. 1913 г.
Вид Соборной
площади Московского Кремля во время коронационных торжеств Елизаветы Петровны.
Офорт И.А. Соколова. 1744 г.
Медаль в честь восшествия на
престол императрицы Елизаветы Петровны. 1741 г.
Императрица
Елизавета Петровна. Художник Л. Каравак. 1750 г.
Императрица
Елизавета Петровна на коне в сопровождении арапчонка. Художник Г.К. Гроот. 1743 г.
Тронное кресло Елизаветы
Петровны. 1740–1742 гг.
Императрица Елизавета Петровна в Царском Селе. Художник Е.Е. Лансере. 1905 г.
Великий князь Пётр
Фёдорович. Художник Г.К. Гроот. 1743 г.
Великая княгиня
Екатерина Алексеевна. Портрет 1750-х гг.
Император Пётр III.
Художник Л.К. Пфандцельт
Рубль 1762 г. с изображением
императора Петра III
Присяга лейб-гвардии Измайловского полка 28 июня 1762 г. Картина XIX в.
И
мператрица Екатерина II на балконе Зимнего дворца в день переворота 28 июня. Гравюра
конца XVIII в.
П
окушение на императора Александра II 13 марта 1881 г.
Выход императора
Александра III и Марии Фёдоровны из Успенского собора Московского Кремля 8
сентября 1882 г.
Объявление о
коронации императора Александра III
Коронация императора
Александра III в Успенском соборе Московского Кремля 15 мая 1883 г. Художник И.Н.
Крамской
Император Александр
III возлагает малую корону на императрицу Марию Фёдоровну. Художник И.Н. Крамской
Т
оржественный обход императорской четы вокруг храма Христа Спасителя в Москве.
Художник В.И. Суриков. 1883 г.
Императрица Мария
Фёдоровна. Художник И.Н. Крамской. 1880 г.
Император Александр
III. Литография 1896 г.
К
ончина императора Александра III. Художник М.А. Зичи. 1896 г.
Император Николай II и
императрица Александра Фёдоровна
Семья императора Николая II
Т
оржественный выход императорской фамилии в Кремле в Вербное Воскресенье в апреле
1903 г. Фрагмент. Художник Н.С. Матвеев
Д
ом Ипатьева через неделю после расстрела царской семьи. 1918 г.
Преподобномученица
Великая княгиня Елизавета Фёдоровна. Современная икона
Царственные Мученики.
Современная икона