Math-Net.

Ru
Общероссийский математический портал

Э. Р. Бигушев, О. Н. Герман, Диофантовы экспоненты

решеток и рост многомерных аналогов неполных част-
ных, Матем. сб., 2023, том 214, номер 3, 71–84

DOI: https://doi.org/10.4213/sm9746

Использование Общероссийского математического портала Math-Net.Ru под-

разумевает, что вы прочитали и согласны с пользовательским соглашением
http://www.mathnet.ru/rus/agreement

Параметры загрузки:
IP: 79.139.210.127
23 марта 2023 г., 20:33:27
2023 МАТЕМАТИЧЕСКИЙ СБОРНИК Том 214, № 3

Э. Р. Бигушев, О. Н. Герман

Диофантовы экспоненты решеток

и рост многомерных аналогов неполных частных

Изучается трехмерный аналог связи экспоненты иррациональности

вещественного числа с ростом его неполных частных при разложении
в обыкновенную цепную дробь. В качестве многомерного обобщения цеп-
ных дробей рассматриваются полиэдры Клейна.
Библиография: 12 названий.
Ключевые слова: диофантовы экспоненты, полиэдры Клейна.
DOI: https://doi.org/10.4213/sm9746

§ 1. Введение

Экспонента иррациональности. Пусть θ – вещественное число. Экспо-

нентой иррациональности этого числа называется величина
 
p
µ(θ) = sup γ ∈ R θ − ⩽ |q|−γ имеет ∞ решений в (q, p) ∈ Z2 . (1.1)
q

Для рациональных чисел экспонента иррациональности, очевидно, равна ∞,

для иррациональных она не меньше 2 ввиду теоремы Дирихле о приближении
вещественного числа рациональными. Если θ иррационально, оно расклады-
вается в бесконечную (обыкновенную) цепную дробь θ = [a0 ; a1 , a2 , . . . ]. Для
каждой подходящей дроби pn /qn = [a0 ; a1 , . . . , an ] справедливы неравенства
(см. [1]–[3])
1 pn 1
< θ− ⩽ 2 .
qn2 (an+1 + 2) qn qn an+1
Отсюда, учитывая, что для иррационального θ равенство (1.1) равносильно
равенству
 
pn −γ
µ(θ) = sup γ ∈ R ∀ n0 > 0 ∃ n > n0 : θ − ⩽ |qn | , (1.2)
qn

получаем классическое соотношение, связывающее µ(θ) с ростом неполных

частных,
log an+1
µ(θ) = 2 + lim sup . (1.3)
n→∞ log qn
Здесь q0 , q1 , q2 , . . . – последовательность знаменателей подходящих дробей θ.
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 22-21-00079,
https://rscf.ru/project/22-21-00079/.

○
c Э. Р. Бигушев, О. Н. Герман, 2023
72 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

Многие утверждения о цепных дробях имеют многомерные аналоги. В нас-

тоящей работе мы исследуем с этой точки зрения соотношение (1.3), интерпре-
тируем его геометрически и доказываем трехмерный аналог неравенства
log an+1
µ(θ) ⩽ 2 + lim sup .
n→∞ log qn
В качестве многомерного обобщения цепных дробей мы рассмотрим полиэдры
Клейна. В двумерном случае, соответствующем обыкновенным цепным дро-
бям, полиэдры Клейна принято называть полигонами Клейна.
Полигоны Клейна. Цепные дроби имеют весьма изящную геометричес-
кую интерпретацию, восходящую к работе Ф. Клейна [4]. Мы будем работать
с ее естественным “расширением”, требующим два числа. Такой подход позво-
ляет достаточно эффективно использовать методы геометрии чисел и линейной
алгебры. Пусть θ1 , θ2 – различные вещественные числа. Рассмотрим линейные
формы L1 , L2 от двух переменных с коэффициентами, записанными в строчках
матрицы  
θ1 −1
A= . (1.4)
θ2 −1
Рассмотрим выпуклые оболочки

K1 = conv z ∈ Z2 \ {0} L1 (z) ⩾ 0, L2 (z) ⩽ 0 ,



K2 = conv z ∈ Z2 \ {0} L1 (z) ⩽ 0, L2 (z) ⩽ 0 .



Эти выпуклые оболочки (рис. 1), равно как и −K1 , −K2 , называются полиго-
нами Клейна.

Рис. 1. Полигоны Клейна для θ1 = [a0 ; a1 , a2 , . . . ], −1/θ2 = [a−1 ;

a−2 , a−3 , . . . ].
 ДИОФАНТОВЫ ЭКСПОНЕНТЫ И РОСТ НЕПОЛНЫХ ЧАСТНЫХ 73

Целочисленно-комбинаторная структура границ ∂K1 и ∂K2 тесно связана

с цепными дробями чисел θ1 и θ2 . Подробное описание этой связи можно найти,
к примеру, в работах [5], [6] (см. также книгу [7]). Здесь же мы лишь укажем
на следующий ключевой факт. Допустим, справедливо
θ1 > 1, −1 < θ2 < 0. (1.5)
Именно такой случай изображен на рис. 1. Тогда координаты вершин поли-
гонов K1 и K2 равны (с точностью до знаков) знаменателям и числителям
подходящих дробей чисел θ1 и θ2 , а целочисленные длины ребер равны соот-
ветствующим неполным частным этих чисел. Напомним, что целочисленной
длиной целочисленного отрезка (т.е. отрезка, концы которого имеют целые
координаты) называется количество пустых целочисленных отрезков, в нем
содержащихся. Таким образом, каждому ребру полигона Клейна “приписы-
вается” соответствующее ему неполное частное. При этом если v = (qn , pn ),
где pn /qn – подходящая дробь числа θ1 , то ребра, сходящиеся в этой вершине,
имеют целочисленные длины, равные неполным частным an и an+2 числа θ1 .
Неполные частные можно также приписать и всем вершинам. Причина этого
в том, что существует биекция (рис. 2) между вершинами полигона K1 и реб-
рами полигона K2 , при которой вершина v соответствует ребру целочисленной
длины
ang(v) = |det(r1 , r2 )|, (1.6)
где r1 и r2 суть примитивные целочисленные векторы, параллельные ребрам,
инцидентным вершине v. На рис. 2 имеем r1 = w − v, r2 = u − v. Величину
ang(v) называют целочисленным углом при вершине v. При этом если v =
(qn , pn ), то ang(v) = an+1 (см. рис. 1).

Рис. 2. Соответствие между ребрами и вершинами.

Таким образом, полигоны Клейна, оснащенные целочисленными длинами

ребер и целочисленными углами при вершинах, можно рассматривать как гео-
метрическую интерпретацию цепных дробей. Если быть точным – пар цеп-
ных дробей. При выполнении условия (1.5) цепная дробь числа θ1 соответст-
вует части описанной конструкции, заключенной в первом квадранте. Если
74 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

условие (1.5) не выполняется, указанное выше соответствие между вершина-

ми и подходящими дробями может нарушаться, но лишь в некоторой (воз-
можно, большой) окрестности начала координат. Если, допустим, θ1 > 1, но
0 < θ2 < θ1 , то рассмотрим произвольное число θ2′ , удовлетворяющее усло-
вию −1 < θ2′ < 0, и соответствующие числам θ1 , θ2′ полигоны Клейна K1′ , K2′ .
Тогда множества ∂K1 ∩ ∂K1′ и ∂K2 ∩ ∂K2′ будут бесконечными в одну сторону
ломаными, на которых будет “записана” последовательность неполных част-
ных числа θ1 , начиная с некоторого индекса. Вершины же этих ломаных будут
соответствовать подходящим дробям числа θ1 с индексами, большими некото-
рой границы.
Итак, если v – достаточно далекая вершина одного из полигонов Клейна, то
v = (±qn , ±pn ), где pn /qn – подходящая дробь одного из чисел θ1 , θ2 . Кроме
того, ang(v) = an+1 , где an+1 – неполное частное этого же числа. Получаем
log an+1 log(ang(v))
≍ при n → ∞.
log qn log |v|
Стало быть, если обозначить через V = V(±K1 , ±K2 ) множество вершин по-
лигонов Клейна K1 , −K1 , K2 , −K2 , то равенство (1.3) (точнее, его аналог для
двух чисел) можно переписать следующим образом:

log(ang(v))
max µ(θ1 ), µ(θ2 ) = 2 + lim sup . (1.7)
v∈V, |v|>1 log |v|
|v|→∞

Здесь и везде далее | · | обозначает sup-норму.

Диофантова экспонента решетки. Для решеток в произвольной раз-
мерности определено понятие диофантовой экспоненты. Положим для каждо-
го x = (x1 , . . . , xn ) ∈ Rn
Π(x) = |x1 · · · xn |1/n .
Определение 1. Пусть Λ – произвольная решетка в Rn полного ранга.
Диофантовой экспонентой этой решетки называется величина

ω(Λ) = sup γ ∈ R ∃ ∞ x ∈ Λ : Π(x) ⩽ |x|−γ .


(1.8)

Из теоремы Минковского о выпуклом теле следует, что ω(Λ) ⩾ 0 (см. так-

же [8], [9]).
Вернемся к цепным дробям чисел θ1 , θ2 и полигонам Клейна K1 , K2 . Пусть,
как и прежде, V – множество вершин полигонов ±K1 , ±K2 . Пусть матрица A
задается равенством (1.4). Рассмотрим решетку

Λ = AZ2 = (L1 (z), L2 (z)) z ∈ Z2 .



При каждом γ ⩾ 0 множество

x ∈ R2 Π(x) ⩾ |x|−γ

(1.9)

является объединением четырех выпуклых множеств. Если ω(Λ) = ∞, то ни

при каком γ ∈ R множество (1.9) не содержит A(K1 ∪ K2 ). Если же ω(Λ) < ∞, то

ω(Λ) = inf γ ∈ R A(K1 ∪ K2 ) содержится в множестве (1.9) .
 ДИОФАНТОВЫ ЭКСПОНЕНТЫ И РОСТ НЕПОЛНЫХ ЧАСТНЫХ 75

Поскольку же каждый полигон Ki является выпуклой оболочкой своих вер-

шин, то выполнение условия Π(x) ⩾ |x|−γ для всех точек множества A(V)
влечет выполнение этого условия и для всех ненулевых точек решетки Λ. Сле-
довательно, в определении ω(Λ) (см. (1.8)) множество всех точек решетки Λ
можно заменить на множество A(V):

ω(Λ) = sup γ ∈ R ∃ ∞ x ∈ A(V) : Π(x) ⩽ |x|−γ .


(1.10)


Далее, если v = (q, p) – точка из V, то для w = Av = L1 (v), L2 (v) имеем при
достаточно большом |q|

Π(w)2 = |qθ1 − p| · |qθ2 − p|

 

2 p p
≍ |q| min |qθ1 − p|, |qθ2 − p| = q min θ1 − , θ2 − ,
q q
|w| ≍ |v| ≍ |q|.

Стало быть, при достаточно большом |q|

 
p p
Π(w) ≍ |w|−γ ⇐⇒ min θ1 − , θ2 − ≍ q −2−2γ . (1.11)
q q
Эквивалентность (1.11) ввиду (1.10) и (1.2) приводит к равенству


max µ(θ1 ), µ(θ2 ) = 2 + 2ω(Λ). (1.12)

Комбинируя (1.7) и (1.12), получаем геометрическую интерпретацию равенст-

ва (1.3)
1 log(ang(v))
ω(Λ) = lim sup .
2 v∈V, |v|>1 log |v|
|v|→∞

Соответственно целью настоящей работы является обобщение на трехмер-

ный случай неравенства
1 log(ang(v))
ω(Λ) ⩽ lim sup .
2 v∈V, |v|>1 log |v|
|v|→∞

§ 2. Формулировка основного результата

Пусть L1 , L2 , L3 – линейно независимые линейные формы от трех пере-

менных. Нулевые подпространства форм L1 , L2 , L3 разбивают R3 на восемь
симплициальных (замкнутых) конусов. В каждом из них рассмотрим выпук-
лую оболочку ненулевых целых точек. Обозначим их Ki , i = 1, . . . , 8 (в про-
извольном порядке). Эти выпуклые оболочки называются полиэдрами Клейна
(соответствующими линейным формам L1 , L2 , L3 ).
Если формы L1 , L2 , L3 не обращаются в нуль в ненулевых целых точках, то,
как показано в [10], все Ki суть обобщенные многогранники (т.е. их пересечения
с любыми компактными многогранниками также являются многогранниками).
В частности, в этом случае в каждой вершине полиэдра Клейна сходится ко-
нечное число ребер. Стало быть, мы можем определить для реберной звезды
76 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

вершины полиэдра Клейна многомерный аналог целочисленного угла. Вообще

говоря, такой многомерный аналог можно определять по-разному. Мы восполь-
зуемся понятием определителя реберной звезды, введенным в работах [11], [12].
Пусть K – один из полиэдров Ki и пусть v – какая-то его вершина. Пусть
r1 , . . . , rk – примитивные целочисленные векторы, параллельные ребрам по-
лиэдра K, инцидентным вершине v. Обозначим через Stv реберную звезду
вершины v.
Определение 2. Определителем реберной звезды Stv называется величина
X
det Stv = |det(ri1 , ri2 , ri3 )|. (2.1)
1⩽i1 <i2 <i3 ⩽k

Поскольку векторы r1 , . . . , rk имеют целые координаты и все слагаемые в (2.1)

отличны от нуля, det Stv является положительным целым числом. Нетрудно
доказать, что определяемый таким образом det Stv равняется объему суммы
Минковского отрезков [0, r1 ], . . . , [0, rk ]. Ясно также, что аналогичная величина
в двумерном случае в точности совпадает с целочисленным углом при вершине
(см. (1.6)).
Следующее утверждение являются основным результатом настоящей ра-
боты.
Теорема. Рассмотрим решетку
Λ = L1 (z), L2 (z), L3 (z) z ∈ Z3 .


Пусть формы L1 , L2 , L3 не обращаются в нуль в ненулевых целых точках.

Пусть K1 , . . . , K8 – полиэдры Клейна, соответствующие этим линейным фор-
мам, и пусть V – множество всех их вершин. Тогда
2 log(det Stv )
ω(Λ) ⩽ lim sup . (2.2)
3 v∈V, |v|>1 log |v|
|v|→∞

§ 3. Доказательство теоремы

По аналогии с двумерным случаем обозначим через A матрицу разиера 3×3,

в строках которой записаны коэффициенты линейных форм L1 , L2 , L3 . Не
ограничивая общности, можно считать, что det A = 1, ибо обе части неравенст-
ва (2.2) не меняются при гомотетии с центром в начале координат. Действи-
тельно, если неравенство Π(x) ⩽ |x|−γ имеет бесконечно много решений в x ∈ Λ,
то и при любых фиксированных положительных λ и ε неравенство Π(λx) ⩽
|λx|−γ+ε также имеет бесконечно много решений в x ∈ Λ, ибо Π(λx) = λΠ(x).
Аналогично, если неравенство det Stv ⩾ |v|−γ имеет бесконечно много решений
в v ∈ V, то и при любых фиксированных положительных λ и ε неравенство
λ3 det Stv ⩾ |λv|−γ−ε также имеет бесконечно много решений в v ∈ V.
Итак, считаем, что det A = 1. Тогда
Λ = AZ3 , det Λ = 1.
Положим
Ki′ = AKi .
 ДИОФАНТОВЫ ЭКСПОНЕНТЫ И РОСТ НЕПОЛНЫХ ЧАСТНЫХ 77

Тогда K1′ , . . . , K8′ суть выпуклые оболочки ненулевых точек решетки Λ в каж-
дом из восьми ортантов. Они называются полиэдрами Клейна решетки Λ. Рас-
смотрим W = A(V) – множество всех их вершин. Как и в двумерном случае,
воспользуемся тем, что точки множества W являются локальными миниму-
мами функции Π(x) (рассматриваемой на объединении полиэдров K1′ , . . . , K8′ ).
Тогда
log Π(x)−1 log Π(w)−1



ω(Λ) = lim sup = lim sup . (3.1)
x∈Λ, |x|>1 log |x| w∈W, |w|>1 log |w|
|x|→∞ |w|→∞

Для каждой точки w ∈ W обозначим через Stw ее реберную звезду, т.е. объе-
динение ребер полиэдра Ki′ , вершиной которого она является. Определитель
det Stw этой реберной звезды определяется аналогично (2.1). Каждой точке
w ∈ W соответствует точка v ∈ V такая, что w = Av. При таком соответствии
Stw = A(Stv ), т.е.

det Stw = det Stv , |w| ≍ |v| при |v| → ∞.

Отметим, что det Stw так же, как и det Stv , является положительным целым
числом. Таким образом, ввиду (3.1) для доказательства (2.2) достаточно пока-
зать, что
log Π(w)−1


2 log(det Stw )
⩽ · + o(1) (3.2)
log |w| 3 log |w|
при w ∈ W, |w| → ∞. На самом деле мы докажем нечто большее. Справедливо
следующее локальное утверждение.
Лемма. Существует такая положительная константа c, что для любой
точки w ∈ W справедливо

det Stw ⩾ cΠ(w)−3/2 .

Доказательство. Положим ε равным произвольному достаточно малому

положительному числу, например,

ε = 2−100 .

Если Π(w) ⩾ ε, то при c1 = ε3/2 справедливо det Stw ⩾ 1 ⩾ c1 Π(w)−3/2 . Будем

далее считать, что
Π(w) < ε. (3.3)

Разобьем наше рассуждение на несколько шагов.

Шаг 1: гиперболический поворот. Пусть w = (w1 , w2 , w3 ). Рассмотрим диа-
гональный оператор
 
Π(w) Π(w) Π(w)
D = diag , , .
w1 w2 w3

Положим
u = Dw, Λw = DΛ, Kw = DKi′ ,
78 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

где Ki′ – тот полиэдр, вершиной которого является w. Тогда Kw – полиэдр

Клейна решетки Λw , соответствующий положительному ортанту (т.е. конусу,
состоящему из точек с неотрицательными координатами), и

det Λw = det Λ = 1, det Stu = det Stw ,

поскольку | det D| = 1. При этом все координаты точки u равны Π(w). В част-
ности,
|u| = Π(u) = Π(w) < ε.
Шаг 2: короткие и длинные векторы. Покажем, что вектор u является крат-
чайшим вектором решетки Λw в sup-норме. Рассмотрим куб B, являющийся
замкнутым шаром радиуса |u| в sup-норме. Это куб с центром в начале коор-
динат 0 и ребром 2|u|. Поскольку u – вершина полиэдра Kw , то существует
опорная к Kw гиперплоскость, пересекающаяся с Kw по точке u. Эта гипер-
плоскость делит куб u + B на две симметричные относительно u части. В той
части, которая содержит точку 0, нет точек решетки Λw , отличных от 0 и u.
Стало быть, во всем кубе u + B нет точек решетки, отличных от 0, u, 2u. Зна-
чит, и куб B не содержит точек Λw , отличных от 0, u, −u. Таким образом, u
действительно является кратчайшим вектором решетки Λw в sup-норме.
Пусть p1 , . . . , pk – примитивные векторы решетки Λw , параллельные реб-
рам Kw , инцидентным вершине u. Эти векторы – образы при действии опера-
тора DA векторов r1 , . . . , rk из определения 2 и
X
det Stu = |det(pi1 , pi2 , pi3 )|.
1⩽i1 <i2 <i3 ⩽k

Упорядочим p1 , . . . , pk по возрастанию их евклидовой нормы, для которой бу-

дем использовать обозначение | · |2 . Для любого pi такого, что u, p1 , pi линейно
независимы, справедливо |u|2 |pi |22 ⩾ |u|2 |p1 |2 |pi |2 ⩾ |det(u, p1 , pi )| ⩾ det Λw = 1,
−1/2
т.е. |pi |2 ⩾ |u|2 , откуда получаем
−1/2 √
|pi |2 |u|2 (|u| 3 )−1/2 |u| |u| 4|u|
|pi | ⩾ √ ⩾ √ ⩾ √ = 3/4 3/2 > 3/4 3/2 > . (3.4)
3 3 3 3 |u| 3 ε ε
Отметим на будущее, что для такого pi справедливо
4|u|
u+ pi ∈ (1 − ε)u + O. (3.5)
|pi |
Действительно, поскольку pi ∈ −u + O, имеем
4|u| 4|u|
pi ∈ − u + O ⊂ −εu + O,
|pi | |pi |

что равносильно (3.5).

Шаг 3: полигон Клейна. Рассмотрим двумерное подпространство π, по-
рожденное векторами u, p1 и решетку Γ = π ∩ Λw . Поскольку треугольник
с вершинами 0, u, u + p1 не содержит точек решетки Λw , отличных от вершин,
то векторы u, p1 образуют базис решетки Γ. Обозначим через C пересечение π
с положительным ортантом и рассмотрим Kπ = conv(C ∩ Γ \ {0}) – полигон
 ДИОФАНТОВЫ ЭКСПОНЕНТЫ И РОСТ НЕПОЛНЫХ ЧАСТНЫХ 79

Клейна решетки Γ, соответствующий конусу C. Тогда p1 – примитивный век-

тор решетки Γ, параллельный одному из ребер Kπ , инцидентных вершине u.
Обозначим через p′1 примитивный вектор Γ, параллельный второму из этих
ребер. Отметим, что p′1 , вообще говоря, не обязательно является одним из
p2 , . . . , pk . Векторы u, p′1 также образуют базис решетки Γ. Стало быть, точ-
ки p1 и p′1 находятся на одинаковых расстояниях (и по разные стороны) от
прямой, порожденной u. Следовательно,

p1 + p′1 = tu, t∈N (3.6)

(ср. с рис. 2). Таким образом, если положить для x = (x1 , x2 , x3 )

M (x) = x1 + x2 + x3 ,

то ввиду (3.6) получим M (p1 + p′1 ) ⩾ M (u) = 3|u|, откуда получаем либо
M (u + p1 ) ⩾ 29 |u|, либо M (u + p′1 ) ⩾ 92 |u|.
Учитывая (3.4), заключаем, что среди точек u + pi , i = 1, . . . , k, неравенству
9
M (x) < |u| (3.7)
2
удовлетворяет не более чем одна, причем это или u + p1 , или u + p2 .
Шаг 4: сечение и выпуклая оболочка. Положим
9 9 9
M1 (x) = x1 + x2 + x3 , M2 (x) = x1 + x2 + x3 , M3 (x) = x1 + x2 + x3 .
4 4 4
Для любой точки x = (x1 , x2 , x3 ), удовлетворяющей неравенствам
9
x1 , x2 , x3 ⩾ 0, M1 (x), M2 (x), M3 (x) ⩽ |u|, (3.8)
2
справедливо x1 , x2 , x3 ⩽ 2|u|. Но, как мы заметили выше, в кубе u + B нет
точек решетки, отличных от 0, u, 2u. Стало быть, никакая из точек u + pi ,
i = 1, . . . , k, не удовлетворяет (3.8). Таким образом, если среди этих точек и
существует такая, которая удовлетворяет (3.7), она будет удовлетворять хотя
бы одному из неравенств
9 9 9
M1 (x) > |u|, M2 (x) > |u|, M3 (x) > |u|.
2 2 2
Не ограничивая общности, можно считать, что эта точка удовлетворяет перво-
му из неравенств. Тогда и для каждого i = 1, . . . , k справедливо
9
M1 (u + pi ) ⩾ |u|,
2
поскольку при неотрицательных x1 , x2 , x3 справедливо M1 (x) ⩾ M (x).
Обозначим через O положительный ортант – конус, состоящий из точек
с неотрицательными координатами. Рассмотрим плоскость
 
9
M = x ∈ R3 M1 (x) = |u|
2
80 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

и сечения
S = M ∩ O, T = M ∩ (u + O), P = M ∩ Kw .
Поскольку u + O ⊂ Kw ⊂ O, то справедливо T ⊂ P ⊂ S. При этом T непусто,
ибо M1 (u) = 17 9
4 |u| < 2 |u|. Более того, T является треугольником с вершинами
в точках
     
5 5 10
|u|, |u|, |u| , |u|, |u|, |u| , |u|, |u|, |u| .
4 4 9
Множество S является треугольником с вершинами в точках
     
9 9
|u|, 0, 0 , 0, |u|, 0 , 0, 0, 2|u| .
2 2
Множество P является многоугольником с вершинами в точках пересечения
отрезков [u, u + pi ], i = 1, . . . , k, с плоскостью M. При этом из (3.5) следует,
что вершины многоугольника P, соответствующие pi , не лежащим в подпрост-
ранстве π, т.е. линейно независимым с u и p1 , содержатся в


Tε = M ∩ (1 − ε)u + O .
Вершины же, соответствующие pi , лежащим в π, содержатся в отрезке
I = S ∩ π.
Таким образом,
T ⊂ P ⊂ conv(Tε ∪ I). (3.9)
Шаг 5: анализ сечения. Обозначим через a точку пересечения плоскости M
с прямой, порожденной вектором u. Тогда координаты точки a равны, эта
точка принадлежит отрезку I и является центром гомотетии треугольников T ,
Tε , S. Выделим в S три зоны (рис. 3):
 
x1 + x3 x1 + x2
Ω1 = x = (x1 , x2 , x3 ) ∈ S \ T x2 < , x3 ⩽ ,
2 2
 
x1 + x2 x2 + x3
Ω2 = x = (x1 , x2 , x3 ) ∈ S \ T x3 < , x1 ⩽ ,
2 2
 
x2 + x3 x1 + x3
Ω3 = x = (x1 , x2 , x3 ) ∈ S \ T x1 < , x2 ⩽ .
2 2
Отрезок I имеет непустое пересечение ровно с одним из множеств Ω1 , Ω2 , Ω3 .
На рис. 3 изображен случай пересечения с Ω3 . Разберем подробно этот случай.
Остальные два разбираются аналогично.
Обозначим через b конец отрезка I, не принадлежащий Ω3 . Проведем из
точки b прямые через нижние вершины треугольника T . Эти прямые отсе-
кают от Tε треугольники ∆1 и ∆2 . Каждый из них должен содержать хотя
бы одну вершину многоугольника P, ибо эти вершины содержатся в Tε ∪ I.
Пусть ∆1 содержит вершину, соответствующую pi1 , и ∆2 содержит вершину,
соответствующую pi2 . Покажем, что Ω3 также содержит вершину многоуголь-
ника P. Если это не так, то в соотношении (3.9) отрезок I можно заменить
отрезком [a, b]:
T ⊂ P ⊂ conv(Tε ∪ [a, b]).
 ДИОФАНТОВЫ ЭКСПОНЕНТЫ И РОСТ НЕПОЛНЫХ ЧАСТНЫХ 81

Рис. 3. Сечение плоскостью M.

Тогда из предположения, что Ω3 не содержит вершин многоугольника P, следу-

ет, что верхняя вершина T не принадлежит P, что противоречит включению
T ⊂ P. Стало быть, в Ω3 найдется вершина многоугольника P. Пусть она
соответствует pi3 .
Шаг 6: непосредственная оценка. Поскольку ε мало, найденные векторы
pi1 , pi2 , pi3 удовлетворяют следующим двум условиям:
1) любые два из них линейно независимы с вектором u;
2) |det(pi1 , pi2 , pi3 )| ≍ |pi1 | · |pi2 | · |pi3 |.
Причем константы, подразумеваемые знаком ≍, абсолютны, ибо
|pi1 | · |pi2 | · |pi3 | ⩾ |det(pi1 , pi2 , pi3 )| = |pi1 ∧ pi2 ∧ pi3 | ≫ε |pi1 | · |pi2 | · |pi3 |.
Благодаря этим свойствам получаем
Π(u)3 det(pi1 , pi2 , pi3 )2 ≍ |u|3 |pi1 |2 |pi2 |2 |pi2 |2
⩾ |det(u, pi1 , pi2 ) · det(u, pi2 , pi3 ) · det(u, pi3 , pi1 )| ⩾ 1.
Таким образом, существует константа c2 > 0 такая, что
det Stw = det Stu ⩾ |det(pi1 , pi2 , pi3 )| ⩾ c2 Π(u)−3/2 = c2 Π(w)−3/2 .
Учитывая, что это неравенство получено в предположении (3.3), остается по-
ложить c = min(c1 , c2 ).
Из леммы следует (3.2) и, стало быть, (2.2).
Теорема доказана.

§ 4. Об обращении леммы

Опишем пример, показывающий, что буквальное обращение нашей леммы

невозможно. Возьмем произвольное целое n ⩾ 3 и положим
e1 = (n, 1, 0), e2 = (0, n, 1), e3 = (1, 0, n), v = (1, 1, 1).
82 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

Рассмотрим конус C с вершиной в начале координат и ребрами, порожденными

векторами e1 , e2 , e3 . Полиэдр Клейна K = conv(C ∩ Z3 \ {0}) имеет три ограни-
ченные грани и три неограниченные. Ограниченные грани суть треугольники
ve1 e2 , ve2 e3 , ve3 e1 . Действительно, тетраэдр 0ve1 e2 пуст (в том смысле, что
он не содержит целых точек, отличных от вершин), ибо он “зажат” между
плоскостями x3 = 0 и x3 = 1, в то время как векторы e1 − 0 и e2 − v примитив-
ны. Аналогично, пусты тетраэдры 0ve2 e3 и 0ve3 e1 . Стало быть, в вершине v
сходятся три грани, ve1 e2 , ve2 e3 и ve3 e1 . Определитель реберной звезды Stv
равен

n−1 −1 0
|det(e1 − v, e2 − v, e3 − v)| = 0 n−1 −1 = (n − 1)3 − 1.
−1 0 n−1

Определим линейные формы L1 , L2 , L3 строчками матрицы

 2 
n 1 −n
A = (n3 + 1)−2/3 −n n2 1 .
1 −n n2

Тогда Li (ej ) = 0 при i ̸= j и det A = 1. Положим

Λ = AZ3 , K′ = AK, w = Av.

Тогда w – вершина полиэдра K′ ,

(n2 − n + 1)3
Π(w)3 = L1 (v)L2 (v)L3 (v) = ≍ 1 при n → ∞, (4.1)
(n3 + 1)2
det Stw = det Stv = (n − 1)3 − 1 ≍ n3 при n → ∞. (4.2)

Решетку Λ, разумеется, можно немного “подправить”, чтобы она не имела нену-

левых точек на координатных плоскостях. Например, для малого положитель-
ного ε можно взять вместо A матрицу
 
0 0 ε
Aε = A + ε 0 0 .
0 ε 0

Тогда при ε достаточно малом точка v будет оставаться вершиной соответст-

вующего полиэдра Клейна, треугольники ve1 e2 , ve2 e3 , ve3 e1 будут оставаться
его гранями и, стало быть, будет сохраняться реберная звезда Stv . При этом
ввиду (4.1) и (4.2) Π(w) будет отделено от нуля, в то время как det Stw может
быть сколь угодно большим.
Итак, буквальное обращение нашей леммы невозможно. Тем не менее умест-
но отметить, что в [12] доказано, что Π(x) отделено от нуля на ненулевых точ-
ках решетки Λ тогда и только тогда, когда ограничены определители реберных
звезд и граней полиэдра Клейна решетки Λ, соответствующего положительно-
му ортанту. Чтобы доказать эту равносильность, необходимо рассматривать
вершины как самого полиэдра K, так и смежных с ним – соответствующих
другим ортантам. Так мы приходим к двум вопросам, ответы на которые поз-
волили бы обратить неравенство (2.2) (изменив, возможно, константу).
 ДИОФАНТОВЫ ЭКСПОНЕНТЫ И РОСТ НЕПОЛНЫХ ЧАСТНЫХ 83

Вопрос 1. Верно ли, что если det Stv велик, то “вблизи” v найдется верши-
на v′ одного из восьми полиэдров Клейна решетки Λ с малым Π(v′ )?

Вопрос 2. Существует ли отличный от det Stv целочисленный аффинный

инвариант реберной звезды, для которого справедлив “обратимый” аналог на-
шей леммы?

Благодарности. Авторы благодарят анонимного рецензента за вниматель-

ное чтение статьи и многочисленные полезные замечания, позволившие улуч-
шить изложение.

Список литературы

[1] С. Ленг, Введение в теорию диофантовых приближений, Мир, М., 1970, 104 с.;
пер. с англ.: S. Lang, Introduction to diophantine approximations, Addison-Wesley
Publishing Co., Reading, MA–London–Don Mills, ON, 1966, viii+83 pp.
[2] А. Я. Хинчин, Цепные дроби, 4-е изд., Наука, М., 1978, 112 с.; англ. пер. 3-го изд.:
A. Ya. Khinchin, Continued fractions, Reprint of the 1964 ed., Dover Publications,
Inc., Mineola, NY, 1997, xii+95 pp.
[3] В. Шмидт, Диофантовы приближения, М., Мир, 1983, 228 с.; пер. с англ.:
W. M. Schmidt, Diophantine approximation, Lecture Notes in Math., 785, Springer,
Berlin, 1980, x+299 pp.
[4] F. Klein, “Über eine geometrische Auffassung der gewöhnlichen Kettenbruchentwick-
lung”, Nachr. Ges. Wiss. Göttingen Math.-Phys. Kl., 1895 (1895), 357–359.
[5] O. N. German, I. A. Tlyustangelov, “Palindromes and periodic continued fractions”,
Mosc. J. Comb. Number Theory, 6:2-3 (2016), 233–252.
[6] Е. И. Коркина, “Двумерные цепные дроби. Самые простые примеры”, Особен-
ности гладких отображений с дополнительными структурами, Сборник ста-
тей, Труды МИАН, 209, Наука, Физматлит, М., 1995, 143–166; англ. пер.:
E. I. Korkina, “Two-dimensional continued fractions. The simplest examples”, Proc.
Steklov Inst. Math., 209 (1995), 124–144.
[7] O. Karpenkov, Geometry of continued fractions, Algorithms Comput. Math., 26,
Springer, Heidelberg, 2013, xviii+405 pp.
[8] О. Н. Герман, “Диофантовы экспоненты решеток”, Теория чисел и приложе-
ния. 1, К 80-летию со дня рождения профессора Анатолия Алексеевича Карацу-
бы, Совр. пробл. матем., 23, МИАН, М., 2016, 35–42; англ. пер.: O. N. German,
“Diophantine exponents of lattices”, Proc. Steklov Inst. Math., 296, suppl. 2 (2017),
29–35.
[9] О. Н. Герман, “Линейные формы заданного диофантового типа и экспоненты ре-
шеток”, Изв. РАН. Сер. матем., 84:1 (2020), 5–26; англ. пер.: O. N. German,
“Linear forms of a given Diophantine type and lattice exponents”, Izv. Math., 84:1
(2020), 3–22.
[10] J.-O. Moussafir, “Convex hulls of integral points”, Теория представлений, динами-
ческие системы, комбинаторные и алгоритмические методы. V, Зап. науч. сем.
ПОМИ, 266, ПОМИ, СПб., 2000, 188–217; J. Math. Sci. (N.Y.), 113:5 (2003),
647–665.
[11] О. Н. Герман, “Полиэдры Клейна и норменные минимумы решеток”, Докл. РАН,
406:3 (2006), 298–302; англ. пер.: O. N. German, “Klein polyhedra and norm minima
of lattices”, Dokl. Math., 73:1 (2006), 38–41.
84 Э. Р. БИГУШЕВ, О. Н. ГЕРМАН

[12] O. N. German, “Klein polyhedra and lattices with positive norm minima”, J. Théor.
Nombres Bordeaux, 19:1 (2007), 175–190.

Эльмир Руфкатович Бигушев Поступила в редакцию

(Elmir R. Bigushev) 06.03.2022 и 04.09.2022
Механико-математический факультет,
Московский государственный университет
имени М. В. Ломоносова;
Московский центр фундаментальной
и прикладной математики
E-mail : bigushev_elmir@mail.ru
Олег Николаевич Герман
(Oleg N. German)
Механико-математический факультет,
Московский государственный университет
имени М. В. Ломоносова;
Московский центр фундаментальной
и прикладной математики
E-mail : german.oleg@gmail.com