Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Растение в городе
1991
Аннотация
Книга в популярной форме знакомит читателя с составом и историей формирования
городской флоры, с вопросами экологии городских растений – условиями жизни в городской
среде и влиянием этих условий на жизнедеятельность растений, с растительным миром в
основных городских местообитаниях; рассказывает о контактах человека с растительным
миром в городе, роль которых возрастает с расширением урбанизации.
Город и природа
Как ни старались люди, собравшись в одно небольшое место
несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жались,
как ни забивали камнями землю, чтобы ничего не росло на ней, как ни
счищали всякую пробивающуюся травку, как ни дымили каменным углем
и нефтью, как ни обрезывали деревья и ни выгоняли всех животных и
птиц, – весна была весною даже и в городе. Солнце грело, трава,
оживая, росла и зеленела везде, где только не соскребли ее, не только на
газонах бульваров, но и между плитами камней, и березы, тополи,
черемуха распускали свои клейкие и пахучие листья, липы надували
лопавшиеся почки (...)
Л. Толстой. Воскресение
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 3
Для жителей города это обычная озелененная улица. А для деревьев это необычные и
трудные условия: здесь они получают так же мало солнечного света, как где-нибудь в глубоком
и узком горном ущелье.
Эти деревья могли бы сказать о себе словами В. Брюсова:
('Слава толпе')
Из своего повседневного опыта горожане знают, насколько
зеленые насаждения смягчают летнюю жару и сухость, защищают от
палящего солнца и сильных ветров. А вот что говорят примеры
исследования городского микроклимата. В Москве температура
воздуха летом в скверах и на бульварах в среднем на 1,5-3°С ниже, а
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 7
относительная влажность на 2-8% выше, чем на открытых
площадях; в городских парках и лесопарках эта разница доходит до
6,5-10°С и 10-13%. Попутно стоит добавить: разница температуры в
2,5-3° уже очень ощутима для человека. Примечательно, что в тени
посадок, составленных из деревьев с густыми кронами, снижение
температуры гораздо значительнее, чем в "неживой" тени высоких
зданий. Заметный микроклиматический эффект дает даже такой
простой озеленительный прием, как замена открытого грунта, а тем
более асфальта, травяным покровом (рис. 2). На орошаемом газоне
человек получает тепловой радиации на 40% меньше, чем на
"голой" поверхности. Особенно ощутимо защитное влияние зеленых
насаждений в южных городах, где в летний зной снижение
температуры на 2-3° уже приносит облегчение. Кстати, к этому
присоединяется и экономический эффект, поскольку в зданиях,
стены которых скрыты, деревьями и вьющимися лианами,
расходуется меньше электроэнергии на кондиционирование воздуха.
1 Эта популярная древесная порода, известная в обиходе под именем "белая акация", в действительности не
принадлежит к роду "акация" и имеет ботаническое название "робиния ложноакациевая".
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 8
рябина, сосна. Кроме того, многие древесные и кустарниковые породы выделяют в воздух
летучие органические вещества – фитонциды, губительные для микробов, благодаря чему
содержание микроорганизмов ("бактериальная обсемененность" воздуха) снижается в
несколько раз. Таковы орех грецкий, можжевельники виргинский и полушаровидный, клен
американский (ясенелистный) и др.
Хорошо известен противошумовой эффект зеленых насаждений, связанный с большой
звукоотражательной способностью листвы деревьев, достигающей 75%. По теоретическим
расчетам архитекторов, растительность в целом снижает шум в селитебных (жилых) и
промышленных зонах города в 2-2,5 раза, да и конкретные измерения говорят о том же (рис. 3).
На озелененных улицах с плотными посадками вдоль тротуаров жители домов ощущают шум
примерно в 10 раз слабее, чем на улицах с такой же интенсивностью движения, но
неозелененных.
В городской экосистеме
Как видно из всего сказанного, для нас наиболее привычно оценивать роль растений в
городе с точки зрения человека – потребителя городской среды. А какова эта роль в более
широком плане, т. е. в городской экосистеме?
Напомним читателю, что, по определению "Биологического энциклопедического словаря"
(М., 1986), экосистема (греч. oikos – жилище и systema – сочетание) – это совокупность
организмов и неживых компонентов среды их обитания, при взаимодействии которых
происходит более или менее полный биологический круговорот. Разные группы живых существ
различаются по той роли, которую они играют в превращениях веществ и энергии в
экосистеме. В основе любой экосистемы лежит деятельность организмов-продуцентов –
первичных создателей сложных органических веществ (материальной базы жизни) из простых
неорганических: эту работу выполняют зеленые растения, синтезирующие такие вещества в
процессе фотосинтеза из углекислого газа и воды с использованием солнечной энергии. Недаром
растения часто называют "ловушками солнечных лучей", "консервами солнечной энергии".
Следующую ступень биологического круговорота составляют организмы-консументы –
потребители готового органического вещества и содержащейся в нем энергии; это животные
и иные гетеротрофные организмы (грибы, растения-паразиты). Третий необходимый
участник экосистемы – организмы-редуценты (восстановители), другое их название –
деструенты, или деструкторы (разрушители). Благодаря их деятельности мертвые
органические остатки разрушаются до простых неорганических соединений (углекислого газа,
воды и пр.), которые затем вновь поступают в биологический круговорот. Чаще всего роль
редуцентов играют организмы, живущие в почве (бактерии, грибы и др.). Эта самая общая
схема строения и действия экосистемы оживает в конкретных примерах хорошо известных
нам природных сообществ – леса, поляны, заросшего пруда, участка степи и т. д. Отметим,
кстати, что экосистема – понятие "безразмерное": самостоятельной экосистемой можно
считать как озеро в целом, так и заросль тростника на его берегу.
Можно ли рассматривать город как своеобразную экосистему? У современных экологов и
географов нет на этот счет единой точки зрения. Одни согласны включить города в списки
земных экосистем, находя в них общие черты с естественными, прежде всего основные звенья
биологического круговорота; другие решительно возражают, видя в городской природе
преимущественно лишь отличия от естественной. Эстонский эколог В. В. Мазинг указывает, что
городскую экосистему, как и природные, "образуют организмы (растения – продуценты, человек
и животные – консументы, грибы и микробы – деструенты) вместе со средой их существования,
причем системообразующими являются потоки энергии и веществ" 2. Но при этом он
подчеркивает и главные отличия городских экосистем от естественных: если в последних
биологический круговорот обычно хорошо сбалансирован, то в городах он разорван; город
живет за счет пищи, энергии, воды и иных "привозных" ресурсов, т. е. поступающих из других
экосистем. Считают, что "импорт" вещества в города превышает "экспорт" примерно в 10 раз.
Вместе с тем в городах велика аккумуляция отходов (вспомним хотя бы о нарастании
"культурного слоя"!). В целом, города представляют собой несбалансированные,
неуравновешенные системы, которые не могли бы существовать без регулирующей
2 Мазинг В. В. Экосистема города, ее особенности и возможности оптимизации // Экологические аспекты
городских экосистем. Минск, 1984. С 185.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 12
деятельности человека. И потому, пожалуй, наиболее важное их отличие от естественных
экосистем – это непременное участие и сильное влияние социальных факторов. Поэтому
некоторые экологи и географы рассматривают город как совершенно особый тип
эко(гео)систем. Так, бельгийский эколог П. Дювиньо называет его "экосистемой Urbs", другие
зарубежные экологи – "урбаносистемой".
Но при всех отличиях городских экосистем от природных есть одно существенное
сходство – роль растений в экосистеме. Правда, в городах их участие в обеспечении пищей
"консументов" – городских жителей ничтожно (за исключением разве лишь малых, так
называемых "сельских", городов, еще сохранивших огороды при жилищах), в основном же
горожан кормят продуценты из других экосистем. Однако, как и в дикой природе, зеленые
растения выполняют в городах такую важнейшую работу, как снабжение кислородом, и в этом
они незаменимы (хотя, конечно, городам, особенно крупным, "собственного" кислорода не
хватает, и они получают его из атмосферы окрестных экосистем). Недаром при определении
стратегии и тактики улучшения (оптимизации) городских экосистем многие экологи на первое
место ставят усиление "автотрофного блока", для чего рекомендуют не только увеличивать
площади зеленых насаждений в городах, но и использовать любые другие возможности –
озеленение стен, крыш, интерьеров.
Каково корням этого дерева под бетонными плитами? Хорошо, что есть хоть небольшая
отдушина...
Городская флора
Скажи, кудрявый сын лесов священных,
Исполненный могучей красоты,
Средь камней, соков жизненных лишенных,
Какой судьбою вырос ты?
В. Кюхельбекер. Клен.
Первый вопрос, который возникает при знакомстве с растительным миром городов: что
растет в городе, какие виды растений мы находим на улицах и во дворах, в скверах и на
городских пустырях? Иными словами, каковы состав, происхождение и основные черты
городской флоры?
Слово "флора" имеет любопытную особенность. С прописной ("большой") буквы Флора
означает имя богини цветов, юности и весеннего цветения в древнеримской мифологии. Для
ботаников же "флора" (со строчной буквы) – это набор видов растений, обитающих в данной
местности, их "списочный состав". В список флоры растения заносятся независимо от той роли,
которую они играют в растительном покрове, т. е. образуют ли основную массу травостоя на
лугах или отмечены лишь в виде редких находок. Понятие "флора" в территориальном
отношении не имеет определенной размерности: можно говорить и о флоре целого континента,
и о флоре отдельного административного района; наконец, это понятие вообще может быть не
привязано к местности, а характеризовать определенный тип растительности (например, "флора
еловых лесов", "степная флора").
Говоря о флоре городов, городской флоре, мы попытаемся не столько охватить весь состав
растений, живущих в городах (вряд ли это возможно!), сколько охарактеризовать ее самые
главные черты, а также пути формирования. Начнем с последних.
Пути-дороги
Если в природе деревья растут в столь же трудных почвенных условиях, что и в городах
(твердый грунт, малый почвенный слой), они образуют причудливые 'скальные' формы, как эти
сосны на гранитах Карелии
Проникновение чуждых растений в города во время войн связано и с тем, что сорняки,
охотно и легко поселяясь на разрушениях и развалинах, создают свой "банк семян" в городских
почвах, а также и, как писал В. И. Назаров, с "одичанием культурных пространств" 4 города в
трудные военные годы – зарастанием улиц, площадей, дворов. Так, летом 1921 г. он нашел в
Петрограде у Ростральных колонн целый "букет" заносных видов – сорняков и придорожных
растений (одуванчик, мятлик, лапчатка, овсюг и др.). Писатель В. Шкловский вспоминал, что в
те годы сюда даже приносили кроликов для кормежки... Во время Великой Отечественной
войны, летом 1943 г., по воспоминаниям поэтессы М. Алигер, на московских бульварах росла
трава по пояс, с полевыми цветами, ее не косили, а днем среди травы отдыхали серебристые
4 Назаров В. И. Адвентивная флора средней и северной части РСФСР за время войны и революции // Изв. Гл.
Ботан. сада АН СССР. 1927. Т. 26, вып. 3. С. 230.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 18
аэростаты воздушного заграждения. Ленинградцам, пережившим блокаду, памятен еще один
лик городской флоры – "блокадные огороды" в скверах, во дворах, вокруг памятников.
Сохранились брошюры, специально издававшиеся в те трудные дни для горожан, о
выращивании овощей на балконах, окнах и крышах домов.
По воле человека
У читателя, вероятно, уже создалось представление о том, что все растения, живущие в
городе, проникли сюда помимо воли человека, путем непреднамеренной антропохории. Это,
конечно, совсем не так. Большую роль в формировании растительного мира городов сыграла и
ныне продолжает играть сознательная деятельность человека по интродукции и акклиматизации
видов растений, новых для данного района.
Вот как определены эти два понятия на сессии Совета ботанических садов в 1971 г.:
"Интродукция – целеустремленная деятельность человека по введению в культуру в
данном естественноисторическом районе растений, ранее в нем не произраставших, или
перенос их в культуру из местной флоры.
Акклиматизация – суммарная реакция растений на изменившиеся условия среды при
интродукции, приводящая к возникновению новых форм с повышенной стойкостью и
продуктивностью, за пределами экологического ареала исходных форм" 5.
Интродукцией растений человек занимался с незапамятных времен, привозя из военных
походов, торговых путешествий и прочих дальних странствий съедобные, лекарственные,
полезные для хозяйственных нужд и декоративные виды. Напомним, что целый ряд наших
обычных сельскохозяйственных растений, огородных овощей и плодово-ягодных культур –
иноземного происхождения.
В городских поселениях цели интродукции ограничены, как правило, использованием
иноземных видов (экзотов) для озеленения и украшения, поэтому внимание горожан всегда
привлекали деревья и кустарники не только со съедобными плодами, но прежде всего также и с
высокими декоративными качествами. Почти полностью на интродуцентах основано городское
"цветочное" оформление, для которого применяются иноземные травянистые красивоцветущие
однолетники и многолетники (и лишь очень редко – местные виды).
Примеры выращивания экзотов в городах мы находим уже в глубокой древности – в
Ассирии, Древнем Египте, Древнем Риме. Декоративные растения привозили из далеких стран
и в качестве военной добычи, и как ценные подарки, и как предметы роскоши для убранства
дворцов и усадеб. Были и цели более скромные и практические – озеленение улиц (в Древнем
Египте), создание садов при домах, общественных парков и т. д. Посадки тенистых деревьев и
кустарников около жилищ в условиях жаркого климата служили не просто украшением, но и
экологической необходимостью (вспомним, что один из крупнейших экологов нашего времени,
Ю. Одум, определяет человека как "существо опушечных экосистем").
В России "заморские" деревья, кусты и цветы выращивали с XV-XVII вв. Известны
декоративные и плодовые сады Подмосковья (в Измайлове), принадлежавшие царской семье и
богатым боярам, где разводили вишню, грецкий орех, шелковицу и даже виноград, из
иноземных цветов – ноготки, бархатцы, гвоздику и др. Садовые экзоты проникали и на
городские территории, поскольку крупные города в те времена включали застройки усадебного
типа.
Большое внимание завозу иностранных растений уделял Петр I. Для украшения
новорожденной столицы он выписал из Голландии каштан, бук, граб, из Сибири – кедр
(кедровую сосну). Сразу же после капитуляции шведов в Риге в 1710 г. Петр велел заложить
небольшой сад, в котором были посажены каштан, душистые травы и цветы. Известна также
деятельность Петра по созданию "аптекарских огородов" в Москве (1706) и Петербурге (1713),
где акклиматизировались лекарственные и другие ценные растения.
Акклиматизация декоративной дендрофлоры широко распространилась в XIX в. Ею
5 Цит. по: Базилевская Н. А., Мауринь А. М. Интродукция растений: История и методы отбора исходного
материала. Рига, 1982. С. 103.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 19
занимались и научные общества, и коммерческие предприятия, и широкий круг любителей.
Например, в Риге большую роль в акклиматизации сыграл "Комитет по сооружению
декоративных насаждений в предместьях", а о размахе коммерческой деятельности можно
судить по тому, что в каталогах одной из рижских садоводческих фирм в конце XIX в.
предлагалось 489 видов и 268 декоративных форм растений. Появились частные коллекции и
ботанические сады, для богатых людей стало престижным окружать свой городской дом или
виллу посадками заморских диковин. В самых разных городах можно было встретиться с
выходцами из других континентов. Вот, в частности, уголок парка при доме Сомса Форсайта в
Лондоне:
Следы этих увлечений до сих пор хранят улицы некоторых городов нашей страны,
например Ужгорода, где можно встретить такие экзоты, как гинкго, сакуру ("японскую
вишню"), тую и другие иноземные древесные виды, когда-то окружавшие виллы венгерских
магнатов. Калининград с его богатейшей иноземной дендрофлорой – другой пример такого
города – "ботанического сада". Здесь есть улицы, целиком озелененные экзотами (липа
темно-зеленая, клен серебристый, спирея японская), а всего в городе и Калининградской
области использовано около 700 деревьев и кустарников, и лишь 20% из них – местные виды.
В наши дни широкое внедрение экзотов на улицы городов идет благодаря деятельности
целой армии интродукторов, которые проводят испытания чужеземных древесных и
кустарниковых пород в ботанических садах и на опытных питомниках и после всесторонней
оценки передают их в производство. В результате иноземная дендрофлора заняла прочное место
в озеленении городов. Так, в городских насаждениях Ленинграда насчитывается 18 видов
интродуцированных древесных пород и 60 видов кустарников. В озеленении Москвы среди
часто используемых – 94 вида. Еще больше экзотов в южных городах нашей страны, имеющих
более мягкий климат. На Украине в городах культивируется 439 видов деревьев, кустарников,
лиан (а в местной флоре их всего около 300). В городах засушливых регионов набор видов для
озеленения, естественно, более ограничен, однако и здесь удается выращивать многие экзоты с
применением поливов. Совершим небольшую экскурсию не только в пространстве, но и во
времени. В 1927 г. после поездки в Баку Маяковский сделал такую зарисовку городского
пейзажа:
На лужах
и грязи,
берег покрывшей,
в труде копошится
Баку плоскокрыший.
Песчаная почва
чахотит деревья,
норд-ост шатает, веточки выстегав.
На всех бульварах,
под башней Девьей,
каких-нибудь
штук восемнадцать листиков.
В наши дни в Баку созданы крупные зеленые массивы, парк культуры и отдыха, несколько
небольших скверов. Насаждения поливаются, а защитой от ветра служит сомкнутая посадка
деревьев – куртинами. Всего используется 169 видов (основных – 93), и среди них "королева
бакинских улиц" – софора японская, платан восточный, миндаль, маслина европейская, сосна
эльдарская и др.
Жители города часто и не подозревают, что привычные для них "зеленые соседи" –
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 20
выходцы из других стран и географических зон. Вот несколько примеров таких знакомых
чужеземцев на улицах городов европейской территории СССР.
Ровный ряд подстриженных деревьев придает улице аккуратный, ухоженный вид. А для
деревьев стрижка – это бесцеремонное вмешательство в их жизненные процессы
Хотя обычно в литературе и говорят о флоре города в целом, но, конечно, нельзя встретить
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 24
полный набор ее видов в любой части города. Разные виды предпочитают селиться в разных
зонах города и городских местообитаниях, причем в этом пространственном распределении
растений можно проследить определенные закономерности. Географами предложено деление
крупного старого города на концентрические зоны, начиная с центра: древний город, старый
город, новый город, пригороды и др. Эти зоны имеют разный возраст и разную степень
урбанизации, что отражается и на составе флоры. Меньше всего видов растений в центре
города, что дало повод ботаникам назвать центры некоторых крупных городов "бетонными (или
асфальтовыми) пустынями". Такое название понятно: здесь наиболее трудные (а часто и просто
невозможные) условия для поселения диких растений; кроме того, здесь обычно достаточно
строго поддерживается чистота, не разрешается массовый проезд грузового транспорта, а
значит, и меньше возможностей для проникновения диаспор растений. В центре города обычно
поселяются виды, получившие у ботаников название "урбанофильных", т. е. "любителей
города" (рис. 4). Они неплохо переносят городские условия, даже и индустриальные
загрязнения. От центра к окраинам число видов городской флоры возрастает. Особенно богата
флора окрестностей, часто богаче зональной, поскольку здесь увеличивается и состав
генофонда, и разнообразие местообитаний, в том числе так называемых экотонов –
местообитаний, пограничных между разными экосистемами или растительными сообществами,
где сосуществуют виды, свойственные обоим "соседям". На окраинах много видов
"урбанофобных" (в переводе – "боящихся города"); это обитатели естественных растительных
сообществ, неспособные жить в городской среде и потому редко переступающие черту города.
В отличие от видового состава естественной растительности флора городов очень
динамична и непостоянна, здесь бывают свои волны наступления и отступления видов. И если
появление необычных животных и птиц в городе жители сразу же замечают (о случаях захода
лосей, лисиц, волков и т. п. регулярно сообщают и газеты), то о поселении зеленого пришельца
– будь он даже с другого континента – вряд ли кто узнает, кроме ботаников-флористов. А такие
пришельцы появляются постоянно. И количество, и набор видов растений меняются в городах
за сравнительно короткие промежутки времени в зависимости от возраста поселения,
расширения застройки, городского благоустройства, развития промышленности и транспорта.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 25
Особенно текуча и нестабильна флора молодых городов, в которых она только еще
складывается. Например, в г. Воркуте формирование городской флоры происходит на наших
глазах. Состав ее пока небольшой, из местных видов мало кто смог выжить в городе, а заносных
зарегистрировано всего около ста. Одни виды появляются, другие исчезают – особенно
апофиты из местной флоры, о которых можно сказать: "Пришли, попробовали и ушли".
Поэтому даже в тех списках флоры Воркуты, которые составлялись с промежутком в 1-3 года,
оказывалось мало общих видов. С течением времени, однако, и в Воркуте, как и в других
молодых городах, формируется более оседлое ядро флоры: отбираются стойкие апофиты, а
некоторые заносные сорняки (например, ромашка непахучая, марь белая и др.) образуют
постоянные популяции уже из семян местной репродукции.
Другой пример молодой городской флоры мы находим в г. Пущино (Подмосковье). Здесь
сравнительно мало заносных видов – сказалось удаление Пущина от шоссейных и
железнодорожных магистралей. За недолгий срок существования города уже произошел отбор
растений, выносящих городские условия: если в окрестностях зарегистрировано 855 видов
высших сосудистых растений, то в городе – лишь 302 вида, причем состав их совсем иной.
Всего 12% местной флоры отмечено в черте города, а в пределах его застроенной части – не
более 4%. Первое место по числу видов занимают семейства сложноцветных, крестоцветных,
маревых, а в местной флоре их участие довольно скромное.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 27
Даже тени под кронами стриженых деревьев совсем иного рисунка, чем под обычными
деревьями (аллея платанов в Парижском ботаническом саду)
На первый взгляд кажется, что представить себе, в каких условиях живут растения в
городе, позволяют обычные климатические данные. О "климате городов" написано немало: есть
и специальные разделы в курсах климатологии, и целые монографии, и климатические
справочники для крупных городов. Однако климатические факторы в них оцениваются лишь с
точки зрения их влияния на основного обитателя городов – человека, да это и понятно.
Разработаны и широко применяются биоклиматические (или биометеорологические) оценки
качества городской среды, опирающиеся на критерии, самочувствия и состояния человека,
показатели физиологических процессов в его организме (строго говоря, их следовало бы
именовать "антропоклиматическими"). Так, существуют количественные оценки городских
метеоусловий, исходящие из теплового баланса тела человека; баллы "суровости зимы" и
шкалы комплекса летних метеоусловий, основанные на теплоощущениях человека.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 29
Но по всем этим оценкам трудно судить о пригодности городской среды для растений:
ведь одна и та же экологическая обстановка человеком и растением воспринимается несколько
различно, естественно, не в смысле собственно ощущений и восприятий, а из-за того, что те или
иные элементы окружающей среды (экологические факторы) имеют разное значение в жизни
человека и растения. Так, если для человека свет – это главным образом фактор комфорта, то
для растений, создающих органические вещества из неорганических с использованием световой
энергии, свет – это в буквальном смысле "вопрос жизни и смерти". Другой пример. О
почвенно-грунтовых условиях обитатели городов в повседневной жизни практически не
задумываются, за исключением разве лишь строителей или специалистов по подземным
коммуникациям. Для растений же, чья жизнь протекает одновременно в двух средах –
воздушной и почвенной, почва является экологическим фактором – первостепенной важности:
это и опорный субстрат, и источник питательных веществ и влаги.
Столь же неодинаково воспринимают человек и растение и другие внешние влияния –
влажность воздуха, содержание в нем углекислоты и т. п. Поэтому, чтобы рассмотреть
городские условия как среду обитания для растений, стоит взглянуть на них, по выражению К.
А. Тимирязева, "глазами растения".. Попробуем оценить с этой точки зрения вначале наиболее
важные для жизни экологические факторы по отдельности, а затем и всю обстановку в целом.
Постепенное "потепление" городов хорошо заметно в тех случаях, когда есть возможность
проследить изменение климатических показателей за длительные сроки. Так, в центре Парижа
за последние 100 лет минимальная температура поднялась на 4°С, а средняя – на 1,9°; в
Ленинграде за 230 лет средняя температура возросла на 2,1°С в холодный период года и на 0,05°
– в теплый. В городах Северной Америки, как показывают данные по 34 метеостанциям, за
последние 40 лет идет потепление со средней скоростью 0,012° в год. Скорость потепления
прямо связана с темпами урбанизации. В одном из самых быстро растущих городов США –
Фениксе, где за послевоенные годы население увеличилось более чем в 10 раз, средняя
температура летних месяцев повысилась на 4,4°С.
В настоящее время разница летних температур "центр города – пригород" в крупных
городах достигает нескольких градусов, например в Москве 2-5, в Лондоне 4-6, в Париже 5-7, в
Дели 4-6, в Сеуле 3-7. И даже в небольшом и малоэтажном Владимире она составляет 0,5-2°С.
Это вызывает иногда своеобразный "городской бриз", дующий от центра к окраинам. Зимой
различие температур еще больше, до 10-14°С, причем, как правило, безморозный период в
городах длиннее на несколько дней. И лишь в отдельных случаях, в городах с особыми
условиями, этот тепловой эффект не выражен. Так, в Архангельске, расположенном в дельте
Северной Двины, на ее берегах и островах, летом даже холоднее на 0,2-0,4°, чем в
окрестностях; в городе-оазисе Ашхабаде с обилием воды и зелени температура в центре на
2,5°С ниже, чем в окружающей пустыне. Но это лишь редкие исключения, обычно же над
городами располагается слой теплого воздуха куполообразной формы, высотой до 200 м,
названный в литературе "тепловой шапкой". Городские "острова тепла" оказывают влияние и на
пригородные зоны (например, в Париже в радиусе 30-40 км), но, как считают климатологи, не
вносят существенного вклада в глобальное потепление климата.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 34
Если с точки зрения человека особенности теплового режима городов этим и
исчерпываются, то для растений существует еще одна немаловажная его сторона – это тепловой
режим почвы, достаточно необычный в городах для жизни растений. В жаркие летние дни
асфальтовые покрытия, нагреваясь, отдают тепло не только приземному слою воздуха, но и
поверхностным слоям почвы. Например, в Минске в дни с температурой воздуха 26-27°С
температура почвы под асфальтом на глубине 20 см достигала 34-37°, а на глубине 40 см –
29-32°. Эти в полном смысле слова горячие горизонты – как раз те, в которых обычно
сосредоточены живые окончания корней древесных пород. Особенно горячим бывает слой
почвы под самым асфальтом (температура его поверхности доходит до 50-55°С) и в
пристволовых лунках, покрытых чугунными решетками – декоративными и защищающими от
вытаптывания. Недаром самые верхние слои городских почв практически не содержат живых
корней. При раскопках на улицах Минска было обнаружено "опускание" основной массы
корней деревьев на теневой стороне улицы до глубины 30-60 см, а на более прогреваемой
солнечной стороне – еще глубже, до 40-80 см.
Отекание дождевых вод "мимо почвы" означает также уменьшение количества влаги,
испаряющейся с поверхности, а это влечет за собой изменения в городском микроклимате, и
среди них – уменьшение влажности воздуха. В летние месяцы она на 5-6% ниже, чем на
окружающих территориях, а в жаркие летние дни даже в средних широтах относительная
влажность воздуха в городе может снижаться до 20-22%. По шкалам же, принятым в
климатологии, это уже величина, характерная для "атмосферной засухи".
Обратимся теперь к почвенно-грунтовым условиям в городах как фактору среды обитания
растений. В естественных экосистемах почвенный слой – это особый, сложно организованный
мир, со своей структурой и химическим составом, водно-воздушным и тепловым режимом,
живым населением (бактерии, грибы, водоросли, почвенные животные), сложными и
разнообразными биохимическими процессами. Под влиянием материнской породы, климата,
растительности и других естественноисторических факторов веками создавались почвенные
горизонты, откладывался гумус, составляющий основу почвенного плодородия, формировались
связи между компонентами почвы. А что представляют собой почвы в городах?
Начнем с того, что во многих случаях естественные почвы здесь просто отсутствуют. При
подготовке территории для застройки нередко производится выравнивание, при котором на
одних участках почвенный покров (точнее, верхние слои почвогрунта) снимается, на других же
понижения заполняются излишками грунта, а естественная почва оказывается погребенной.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 37
Довольно распространены в городах перемешанные и насыпные почвы, в том числе с
применением строительного мусора. Такие субстраты обычно имеют повышенную щелочность,
мы же нередко заставляем на них расти древесные породы и кустарники, для которых
привычны лесные почвы с более или менее кислой реакцией. Встречаются в городах и
намывные почвы. Таким способом создаются целые новые участки, когда не хватает территории
для застройки (например, район Гавани в Ленинграде, микрорайон Марьино в Москве).
Вот один из примеров почвенного разреза в городе (Москва, Новые Кузьминки): сверху –
метровая толща перемешанного почвогрунта, потерявшего естественную структуру, с
различными примесями (битый кирпич, камень, осколки стекла, кусочки битума, цемента,
дерева и т. д. – всего до 15-20% объема почвы) и с малым содержанием мелких (до 0,01 мм)
частиц – основных носителей питательных веществ и микроэлементов. И только ниже лежат
слои естественной дерново-подзолистой почвы, но на метровой глубине они уже почти не
содержат гумуса.
Ясно, что в этих случаях растениям приходится довольствоваться субстратом, по своим
свойствам весьма далеким от естественных зональных почв. Но даже если последние и
сохранятся, они подвергаются в городских условиях различным влияниям, изменяющим их
качество с точки зрения пригодности для растений. Выше уже было упомянуто о тех
трудностях, которые создает для городских растений водный и тепловой режим почвы. Добавим
к этому сильное уплотнение почв, приводящее к ограничению воздухо- и водообмена, а также
всевозможные загрязнения. Например, в Москве талые снеговые моды, стекающие в почву,
содержат на 2-3 порядка больше механических примесей, чем в подмосковных лесах. Городские
почвы, кроме того, поглощают и удерживают большие дозы различных химических
загрязнителей из воздуха (о них речь пойдет ниже).
Особенно губительно для городских растений применение и зимнее время солей для
быстрого освобождения дорожных покрытий от снега – "снегосгона". Во многих странах с этой
целью используют хлористый натрий (поваренную соль) или различные смеси с его участием, а
иногда (при температурах до -20°С) и хлористый кальций. Солевой раствор, стекающий и почву,
приводит не только к коррозии подземных коммуникаций (и в основном с этой точки зрения
считается нежелательным в городском хозяйстве), но и к искусственному засолению почвенного
слоя. В результате в городах и вдоль автомагистралей появляются столь же засоленные почвы,
как где-нибудь в сухих степях или на морских побережьях. Об этом сигнализирует сама
растительность. Так, по обочинам шоссейных дорог Великобритании в последние годы стали и
массе распространяться типичные приморские растения-галофиты (подорожник морской, астра
приморская, бескильница и др.). Но если галофиты "привыкли" и хорошо приспособлены к
засолению (у них даже, например, снижается всхожесть семян на незасоленных почвах), то
этого нельзя сказать о деревьях и травах, выращиваемых в городах.
Насколько губительно для городских растений такое искусственное засоление, показывают
результаты своеобразного эксперимента", невольно поставленного коммунальным хозяйством
одного из наших крупных городов. Было замечено, что на оживленной центральной магистрали
начали усыхать деревья, но только по одной стороне улицы, хотя все условия как будто были
полностью одинаковыми по обеим ее сторонам. Разгадка этого различия крылась в том, что
посередине улицы проходила граница между двумя городскими районами, в одном из которых
было запрещено применение соли для очистки улиц, а в другом разрешено (нетрудно
догадаться, в каком).
Использование соли на улицах встречает все большее сопротивление практиков
городского озеленения (достаточно привести такой нередко мелькающий заголовок критических
газетных статей, как "Пересол на асфальте"). Этой проблеме посвящены многочисленные
публикации в научной литературе и международные симпозиумы. Предлагаются различные
заменители соли, безвредные для растений, в том числе отходы промышленности (например,
фосфорсодержащая зола).
Оригинальное решение для борьбы со снегом на тротуарах предложили и использовали в
г. Тойяма японские ученые, заставив работать в роли уличных снегоочистителей... микробов,
выделяющих много тепла в процессе жизнедеятельности. Резервуары с культурой этих
микробов применяются в системе нагрева воды, которая затем проходит по трубам,
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 38
проложенным под тротуаром, – и можно уже не заботиться об уборке снега.
В городах оставляет желать много лучшего и важнейшее для растений качество почвы – ее
плодородие. Причин здесь несколько. Если в естественных экосистемах постоянное плодородие
почвы поддерживается за счет такого важного звена биологического круговорота, как ежегодно
поступающие в почву органические остатки, то в городах – помните известную песню "Листья
жгут, листья жгут, листья прошлогодние..."? В этих словах – не только одна из фенологических
примет городской осени, но и одна из причин обеднения городских почв. Ежегодная уборка
опавшей листвы, производимая в санитарно-гигиенических целях (опять-таки, исходя из
интересов человека), для городской растительности означает не что иное, как размыкание
естественных биогеохимических циклов, перекрывание канала возврата питательных веществ в
почву. А это обрекает городские деревья на голодный паек почвенных питательных элементов.
Такому же обеднению почвы способствует и ежегодное неоднократное скашивание травы на
газонах.
Другая причина снижения плодородия почвы в городах заключается в неподходящих
условиях для нормальной жизнедеятельности микробного населения – почвенной микрофлоры.
Нередко городские почвы стерильны почти до метровой глубины. А ведь именно почвенные
бактерии-редуценты переводят мертвые органические остатки в форму, удобную для усвоения
питательных веществ корнями растений. Сильно угнетены в городских условиях и
грибы-микоризообразователи, живущие в симбиозе с микотрофными древесными породами;
для последних это также немаловажная причина ухудшения их состояния.
И еще одно затруднение – ограниченная площадь питания для тех крупномерных
деревьев, которые пересаживают на улицы, в скверы и т. д. в уже достаточно взрослом
состоянии (получила, например, широкое распространение посадка взрослых лип). Корневые
системы при этом сильно подрезают, а деревья сажают в лунки с насыпной почвой, выкопанные
в плотном грунте, так что они затем растут практически в условиях кадочной культуры. Еще
меньшим объемом почвы приходится довольствоваться уличным декоративным посадкам в
каменных или бетонных вазах и тем более случайным "поселенцам" в трещинах мостовых, на
городских стенах, зданиях и т. д. Такие растения по почвенным условиям (и не только по ним) с
полным правом можно сравнить с литофитами – обитателями скальных и каменистых грунтов в
высокогорьях или на гранитных обнажениях в Карелии.
Важнейшим условием существования растений, как и человека, является воздушная среда
(для последнего без нее невозможно дыхание, для первых – не только дыхание, но и "воздушное
питание" – фотосинтез). Каковы особенности городского воздуха "с точки зрения" растений?
По основному газовому составу он мало чем отличается от воздуха естественных
местообитаний: кислорода для дыхания хватает, углекислого газа для фотосинтеза тоже (вблизи
предприятий – крупных потребителей топлива – его содержание в воздухе может быть даже
повышено). Существенное отличие городского воздуха заключается в присутствии различных
примесей-загрязнителей.
Долгое время главным загрязнителем городского воздуха были дымовые газы – продукт
сжигания топлива – и двуокись серы, которая образуется при сжигании низкосортного угля,
содержащего примеси серы. Еще в XIV в. в Саксонии запрещали использовать для отопления
жилищ каменный уголь, дающий много дыма. Картины дымного Лондона нередки у писателей
XVIII в. И в последующие столетия кто только не писал о печально знаменитом лондонском
смоге! Любопытную иллюстрацию увеличения задымления атмосферы
Петербурга-Петрограда-Ленинграда – своеобразное постепенное сгущение "дымовых туч" –
можно видеть при сравнении городских пейзажей разных веков.
С середины XX в. началось массированное наступление индустриальных загрязнителей на
городской воздушный бассейн. Источники этого загрязнения – прежде всего промышленные
предприятия. Перелистав "Реферативные журналы" по тематике "Городская среда" и "Охрана
природы" за последние несколько лет, можно встретить упоминания о выбросах в атмосферу
отходов самых разнообразных производств, например полиграфического, лакокрасочного,
пивоваренного и т. д., не говоря уже о металлургических и цементных заводах. Свою долю в
загрязнение воздуха вносят электростанции, городские, непромышленные службы и
организации, авто- и авиатранспорт.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 39
И в наши дни дым составляет существенную часть загрязнений городского воздуха. Из
космоса хорошо видно, что многие крупные города накрыты "дымовыми шапками", или
"дымовыми облаками", а зимой вокруг городов ясно просматриваются "ореолы" загрязненного
снега.
Появился и целый "букет" химических веществ – загрязнителей городского воздуха. В
осадках, выпадающих над городом, концентрация только растворенных компонентов доходит до
100 мг/л. По оценкам некоторых ученых, на 1 км2 городской территории ежегодно выпадает до
20-30 т различных веществ; это в 4-6 раз больше, чем в сельской местности. К двуокиси серы,
до сих пор не уступающей своих позиций, добавились озон, фтористый водород, окислы азота,
периацетилнитрат (ПАН), тяжелые металлы, различные аэрозоли и пылевидные частицы.
Специфически городское загрязнение – выхлопные газы автомобилей на улицах с интенсивным
движением. Среди прочих загрязнений они включают угарный газ и много окислов свинца,
источником которых служит тетраэтилсвинец, добавляемый в бензин для повышения
октанового числа. По исследованиям западноевропейских ученых, 50-70% свинца,
содержащегося в бензине, переходит с выхлопными газами в атмосферный воздух.
В последние годы нарастанию индустриальных загрязнений в городах все явственнее
противостоит встречный процесс – развитие мер по контролю и снижению загрязнений. Так, в
Москве действует служба Госкомгидромета и СЭС, включающая около 50 постоянных постов
наблюдения и несколько передвижных, проведена инвентаризация источников загрязнения,
принимаются меры к снижению выбросов. К 1980 г. приостановлен рост загрязнения
московского воздуха, а по ряду показателей отмечено явное улучшение его чистоты. В Лондоне
в результате использования природного газа вместо угля и нефти и сокращения числа
теплоэлектростанций среднегодовое содержание двуокиси серы снизилось с 300 до 40 мкг/м3.
Согласно недавнему сообщению ЮНЕП (Программа ООН по охране окружающей среды), в
большинстве из 75 наблюдаемых городов мира отмечена тенденция к уменьшению загрязнения
воздуха двуокисью серы и твердыми взвешенными частицами. В Брюсселе и Лондоне в
последние годы снижается концентрация в воздухе окислов свинца, поскольку введено
законодательное ограничение содержания свинца в бензине. Таким образом, если до сих пор
пресса и научная литература были переполнены лишь тревожными сигналами о состоянии
воздушного бассейна городов, то сейчас появляется надежда, что с этой теневой стороной
урбанизации можно справиться и что из печати исчезнут заголовки "Осторожно, воздух!" или
"Чем дышать в Кракове?".
Теперь, после рассмотрения отдельных экологических факторов, попытаемся суммировать
и оценить, насколько в целом своеобразна "экосистема Urbs". Обобщенную сводку изменения
климатических факторов в результате урбанизации (по сравнению с сельской местностью) мы
находим в книге Г. Ландсберга "Климат города":
Что касается всего комплекса условий, то если сельские поселения экологи сравнивают с
опушкой леса – для города еще не предложено природных аналогий. Правда, по климатическим
условиям наиболее критично настроенные авторы сравнивают город в средних и южных
широтах с полупустыней (или даже со скалистой пустыней). Но если добавить сюда и весь
"букет" загрязнений городской среды (а согласно той же сводке, их в городе в среднем в 12 раз
больше, чем вне его), то мы придем к выводу, что, пожалуй, и не стоит искать для "экосистемы
Urbs" аналогии среди естественных экосистем.
Из всего сказанного понятно, насколько необычные и сложные условия создаются для
жизни растений в городской среде. Правда, это еще не те экстремальные, или "крайние",
условия, о которых говорят экологи применительно к таким суровым местообитаниям, как
арктические области, пустыни или высокогорья. Но и тех "узких мест" в экологической
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 40
обстановке, с которыми мы познакомились в этом разделе, довольно, чтобы признать города
достаточно трудными местообитаниями для растений.
До сих пор, характеризуя экологическую обстановку для растений в городе, мы вели речь
лишь о факторах "неживой среды" (абиотических, как их называют экологи). А как обстоит
дело с влиянием на растения живых существ – факторами биотическими? (Оговоримся сразу,
что влияния человека в это понятие не входят; это особые факторы – антропогенные.)
Растения – существа чрезвычайно общительные. В природных условиях одиночные,
изолированно растущие особи можно найти очень редко, лишь в самых трудных условиях
(например в пустыне, в высокогорьях). Обычно же растения живут в окружении сообитателей, в
составе растительных сообществ, или фитоценозов.
Эти травы неплохо чувствуют себя у ног и у края одежды статуи, украшающей одну из
Ростральных колонн в Ленинграде
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 45
Действительно, отличий "урбанофитоценозов", по терминологии некоторых авторов, от
естественных растительных сообществ немало. Назовем хотя бы подбор состава видов, который
не складывается стихийно, по принципу соответствия видов условиям и друг другу, а
формируется специалистами-озеленителями с учетом и научных рекомендаций, и декоративных
свойств растений, и экономических возможностей, и даже соображений моды. Или такую
особенность, как упрощенное строение: например, газонные травы образуют одноярусный
приземистый ковер вместо высокого многоярусного травостоя лугов; в городских древесных
насаждениях, как правило, нет подлеска (яруса кустарников) и тем более молодого подроста.
Последнее, кстати, означает, что у "бездетных" городских посадок нет будущего и для их
возобновления требуется постоянная помощь человека – вот еще одно отличие от
самовозобновляющихся естественных сообществ. При упрощенном, неполночленном строении
"урбанофитоценозов" и взаимные влияния растений, и смягченные условия фитоклимата,
естественно, выражены далеко не в такой степени, как в природных сообществах.
"...Сад (Лондонский Ботанический сад. – Т. Г.) был выметен дочиста. Каждое утро
садовники тщательно удаляли все следы дождя из листьев, которым природа заливала
его; они сметали их в кучи, откуда над медленным огнем поднимался сладковатый,
терпкий дым, который, так же как голос кукушки весной, как запах липы в середине
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 46
лета, служит истинной эмблемой осени. Чистоплотные души садовников не могли
примириться с зелено-золотисто-красным узором на траве... Так каждый падающий
лист был обречен с той самой минуты, когда, посылая прощальный привет лету, он
отрывался от ветки и, медленно порхая, падал ниц.
(Д. Голсуорси. "Собственник".)
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 47
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 48
Природа по-своему дополнила замысел скульптора и архитектора: мягкий ковер изо мхов
как будто нарочно подстелен под ноги нимфы (хотя авторы наверняка и не помышляли о такой
уютной детали)
Рис. 6. По сравнению с лесным (А) у дерева в городе (Б) под влиянием трудных условий
жизни слабее развиты фотосинтезирующие структуры на всех уровнях организации
фотосинтетического аппарата (по А. Фролову и Т. Горышиной, 1982 г.). 1 – крона; 2-5 – лист, его
клетки и пластидный аппарат; 6 – хлоропласт
У городского дерева, как правило, более редкая крона, у него мельче листья, но даже при
одинаковой площади листвы городское дерево слабее оснащено для выполнения
фотосинтетической работы, поскольку листья содержат меньше основных "рабочих единиц",
производящих фотосинтез, – зеленых хлоропластов. Под влиянием городских загрязнений в них
нередко снижено содержание необходимого для фотосинтеза зеленого пигмента – хлорофилла.
К тому же и сам фотосинтез как физиологический процесс в городских условиях зачастую идет
слабее из-за целого "букета" неблагоприятных факторов: это и ухудшение освещенности, о
котором говорилось выше, и закупорка устьиц пылью, и различные загрязнители воздуха,
вмешательство которых нарушает отдельные звенья в сложной цепочке биохимических
процессов фотосинтеза. Так, на улицах Москвы у 20-25-летних лип фотосинтез примерно вдвое
слабее, чем у таких же деревьев в пригородном парке. А как следует из опытов, проведенных во
Франкфурте-на-Майне, даже через 4-6 месяцев после выращивания сеянцев явора в
центральных загазованных районах у них сохранялось значительное снижение фотосинтеза по
сравнению с сеянцами из окраинных "чистых" районов (в первом случае поглощение
углекислоты шло со скоростью 6-8 мг в час на 1 дм2 листа, во втором – 16-18 мг).
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 54
Кроме прямых измерений на улицах, представление о снижении фотосинтеза в городских
условиях можно получить из математической модели, построенной двумя английскими
учеными с использованием характеристик как городской среды (тепловой баланс города, его
структура, климатические условия и т. д.), так и показателей фотосинтеза растений. Согласно
этой модели, фотосинтез парков и газонов в городе с домами средней высоты должен
составлять около 50% от фотосинтеза загородной растительности, а в городе с высокими
домами (150- 170 м) – всего лишь 10%, причем в последнем случае неизбежно сильное
угнетение фотосинтеза в полдень.
В то же время другая составляющая газообмена – дыхание, в результате которого
происходит окисление сложных органических соединений, высвобождение энергии и
выделение углекислоты, – у городских растений имеет нередко повышенную интенсивность
(особенно ночное дыхание у деревьев близ каменных зданий и стен, нагретых днем и отдающих
тепло ночью). Однако энергетическая эффективность его невелика, поскольку далеко не вся
высвобождающаяся энергия в этих условиях идет на пользу растению, т. е. употребляется при
последующем синтезе необходимых ему веществ. Но при этом все равно на дыхание тратятся
"накопления", сделанные фотосинтезом. В результате такого сдвига баланса между обеими
составляющими газообмена у городских растений снижается общая продуктивность
фотосинтеза, т. е. меньше создается веществ для роста и образования новой растительной
массы. Действительно, если сравнить ежегодный прирост побегов в длину или увеличение
ствола в толщину, то сравнение будет далеко не в пользу городских деревьев, особенно
растущих в центре города или в промышленных районах.
Важнейшая сторона жизнедеятельности растения – его водный режим – складывается из
процессов поглощения воды корнями, ее передвижения в теле растения и потери в ходе
испарения через надземные части, т. е. транспирации, которая идет в основном через листья и
регулируется изменением ширины щелей устьиц. Уже из того, что говорилось выше об
условиях увлажнения для растений в городе, можно составить представление о том, чем
различается водный режим городских растений и обитателей естественных растительных
сообществ в одной и той же климатической зоне. Недостаток (иногда резкий) почвенной влаги,
повышенная сухость воздуха, перегревание запыленных листьев – все это создает условия для
заметного ухудшения водного режима. Подача воды корням далеко не всегда успешно
восполняет расходы на транспирацию, хотя последняя иногда и бывает снижена из-за закупорки
устьиц пылью. Поэтому растения на улицах городов, особенно в жаркие и сухие дни, часто
испытывают недостаток влаги. Его сигнал – большие траты водного запаса, падение содержания
воды в тканях. Так, если у липы в лесу листья обычно содержат 70-80% воды, то на улицах
Минска в жаркое лето было отмечено 50-52%. Одновременно нарастает "водный дефицит" –
показатель того, насколько ткани далеки от состояния насыщения водой. Когда дефицит
достигает больших величин и продолжает нарастать изо дня в день, это может привести к тому,
что листья теряют тургор, обвисают и завядают.
Водный режим осложняется еще и тем, что под влиянием химических загрязнений
воздуха нарушается целость устьичных клеток (рис. 7) или наступает их "паралич": клетки,
замыкающие устьица, как бы застывают, теряя способность регулировать ширину устьичных
щелей. А когда устьица постоянно широко открыты, еще больше увеличивается расход воды
растением на транспирацию. Высшие растения в этом отношении становятся похожими на мхи
и лишайники, неспособные регулировать водоотдачу и теряющие воду по тем же физическим
законам, что и любой влажный предмет. Столь важное приобретение эволюции, как устьичная
регуляция испарения, у высших растений в городских условиях оказывается под угрозой.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 55
Минеральное питание растений в городе затруднено тем, что в почвах городов по разным
причинам, о которых говорилось выше, часто ощущается недостаток необходимых питательных
веществ. Не хватает таких жизненно важных элементов, как азот, фосфор, калий, кальций и др.,
а также микроэлементов. Вместе с тем из загрязненных почв через корневые системы в
растения могут поступать "посторонние" соединения, небезвредные для обмена веществ. И
среди них опять в первую очередь следует упомянуть о поваренной соли – том самом хлористом
натрии, которым посыпают дорожные покрытия для быстрой очистки от снега. Его высокая
концентрация особенно вредоносна для уличных деревьев и трав. Если у растений естественной
флоры, живущих на солончаках, есть различные приспособления для удаления и
обезвреживания избытка солей, то у большинства растений, применяемых в городском
озеленении, они отсутствуют. Поэтому у них бывает настоящее солевое отравление.
Биохимические процессы у городских растений еще мало исследованы, но, по-видимому,
городская среда не может не оказывать влияние на самые разные звенья обмена веществ. Так
поглощенные из воздуха загрязнители изменяют кислотность клеточного сока (например,
цементная пыль подщелачивает его, сернистый ангидрид подкисляет), что сразу же отражается
на течении биохимических реакций в клетке. В "индустриальной экологии растений" известны
многочисленные факты, когда под влиянием веществ-токсикантов в листьях растений
снижается содержание нуклеиновых кислот, белков, клетчатки и др.; слабеет способность к
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 56
образованию и выделению летучих органических веществ, многие из которых являются
фитонцидами, т. е. губительно действуют на микробов (в том числе болезнетворных).
Исследование фитонцидной активности деревьев в Ленинграде, проведенное еще в 60-х годах,
показало, что городские деревья выделяют гораздо меньше фитонцидов, чем лесные.
Таким образом, судя по состоянию физиологических процессов, городские растения по
сравнению с их собратьями из естественного растительного покрова тех же районов часто
бывают ослаблены, а по ряду характеристик "чувствуют себя" так, как если бы они росли
значительно южнее. Например, дерево или травянистое растение в городе средней полосы
вынуждено расти в условиях, напоминающих степную или полупустынную зону. Поэтому и
показатели водного режима, солевого обмена и др. у них ближе к величинам, обычным для
растений степей и пустынь, чем к тем, которые характерны для растений данной зоны.
Наиболее общий результат влияния городских условий на жизнедеятельность растений –
это заметное снижение продолжительности их жизни. Так, если в подмосковных лесах липа
доживает до 300-400 лет, ясень – до 250-300, то в московских парках – соответственно до
125-150 и 60-80, а на улицах – всего до 50-80 и 40-50 лет. Считается, что предел долговечности
для деревьев в городе – 200 лет (и то, если еще повезет с условиями!). Иными словами, как раз в
ту пору, когда дерево должно давать наибольший декоративный, гигиенический и эстетический
эффект, начинается его преждевременное старение.
А можно ли судить о "самочувствии" растения в городских условиях лишь по его
внешнему облику, не углубляясь в тонкости физиологических процессов? Конечно, такая
возможность есть, ибо все описанные выше изменения в жизненных процессах растений не
могут не отразиться и на его облике, и на строении его отдельных органов; но в этом случае для
суждения нужен наметанный глаз, и притом не всегда "невооруженный".
Мы уже упоминали о том, что у городских деревьев обычно более редкие кроны, короче
побеги, меньше площадь листвы в целом и каждого листа в отдельности. Как показано на
примере липы, уже в почке зачатки листьев в городе меньше, чем у загородных деревьев. Это
отставание в размерах увеличивается затем в процессе "открытого роста", когда лист выходит
из-под защиты почечных чешуи. Поскольку ежегодный прирост побегов у городских деревьев
снижен из-за торможения фотосинтеза, в кроне формируются более короткие побеги (у той же
липы – на 10-12%, у других видов – до 30-50%). Атмосферные загрязнения могут служить
причиной и иных нарушений в росте и ветвлении, например, иногда у липы образуются
двойные почки. При обилии таких нарушений у деревьев возникают уродливые формы роста,
которые в немецкой литературе получили название "габитус загрязнения".
Если, вооружившись микроскопом, заглянуть внутрь листа, то можно заметить, что у
городского дерева по сравнению с лесным лист имеет более плотное сложение клеток в тканях,
у него гуще сеть жилок, более мелкие и многочисленные устьица (см. рис. 6) – все эти различия
можно выразить в числе и мере, произведя измерения под микроскопом. Такие черты обычны
для растений засушливых местообитаний (например, степных ксерофитов), почему они и
получили название ксероморфных. Однако трудно предположить, что это строение листа у
растений на городских улицах вызвано лишь недостатком влаги. Дело в том, что такие
изменения, напоминающие ксероморфоз, возникают не только от сухости, но и под влиянием
других неблагоприятных факторов, в том числе и атмосферных загрязнений. Это результат
слишком ранней остановки ростовых процессов, отчего и формируются листья с мелкими
клетками и как бы "недорастянутой" листовой пластинкой. Очевидно, это общая структурная
реакция растения на любые жесткие условия, которая проявляется и в городской среде.
Есть и еще одна причина ксероморфоза листьев. Если в кроне лесного дерева
ксероморфныё черты имеют лишь хорошо освещенные – "световые" – верхние листья, а
большая часть Листвы находится в глубоком затенении, то у городских деревьев как раз
"световые" листья преобладают в кроне, поскольку такое затенение со стороны соседей, как в
лесу, практически отсутствует. Да и "теневые" листья в кроне городского дерева более
ксероморфны, чем "световые" листья в лесу.
Не следует думать, что изменения формы растения в городских условиях происходят лишь
в его надземных частях (хотя, конечно, их мы замечаем в первую очередь). Любопытную
картину дает раскопка корневых систем – оказывается, они в городе тоже выглядят не совсем
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 57
обычно. Так, если дерево растет на краю газона близ асфальта, то у него формируется
асимметричная корневая система: в сторону газона протягиваются более длинные и
поверхностные, хорошо разветвленные корни, а с противоположной, стороны корни в основном
идут вглубь и ветвятся лишь до границы асфальта, как бы убегая от него (рис. 8). Стоит
добавить, что у городских деревьев м кустарников вообще угнетено развитие мелких корней (а
именно они и выполняют основную всасывающую работу).
Рис. 8. При раскопке корневых систем ясеня обыкновенного мы узнаем, как трудно
приходится дереву на асфальтированной улице. На горизонтальной проекции корней (А) и на
вертикальное разрезе (Б) хорошо видно, что живые окончания корней в основном
сосредоточены в пристволовой лунке, 'убегая' из-под слоя асфальта (он заштрихован) (по В. Ву
и др., 1968 г.)
Влияние городской среды сказывается и на еще более тонких деталях строения растений,
которые различимы лишь с помощью электронного микроскопа. Так, у хвойных пород
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 58
отмечены нарушения внутренней структуры хлоропластов, недоразвитие пыльцы в пыльниках,
уменьшение толщины слоя воска, – одевающего хвоинки, и т. д.
В сильно загрязненных условиях (промышленные выбросы, массированное действие
выхлопных газов, засоление и загрязнение почвы и т. д.) изменения внешнего облика растений
нередко имеют уже характер повреждений. Это подсыхание листьев по краям, появление на них
бурых некротических пятен – участков отмерших тканей (в первую очередь вокруг устьиц, как
видно на рис. 7), скручивание и засыхание листьев. Такие угрожающие признаки
сигнализируют о крайнем неблагополучии условий для растений; внимательный наблюдатель
заметит их и у деревьев вблизи крупных промышленных предприятий, и на улицах у
автобусных остановок, где концентрация выхлопных газов особенно высока.
Но и в тех случаях, когда городские растения по внешнему облику вполне здоровы, не
исключена возможность так называемых "невидимых" повреждений, возникающих под
влиянием слабых доз загрязнителей. Очевидно, многие городские растения живут в таком
"пограничном" состоянии, хотя и кажутся на вид вполне благополучными.
Говоря о внешнем облике городских растений, нельзя не упомянуть и о тех его
особенностях, которые являются результатом прямого вмешательства человека в жизнь
растения – в его ростовые процессы, ветвление, формообразование. Речь идет об обрезке и
стрижке, которые проводятся с разными целями. Одна из них – декоративная, когда стрижка,
или формовка, ведется с целью придания дереву, кустарнику (или их группе) определенного
силуэта. Декоративная стрижка, или топиарное искусство, известна с глубокой древности. Еще
в Риме существовали садовые мастера-топиарии, своего рода скульпторы, создававшие из
стриженых растений фигуры людей и зверей, фантастические здания с колоннами и вазами,
надписи на газонах. В более позднее время (XVI в.) искусство декоративной стрижки было
особенно развито во Франции, где мастера "зеленой архитектуры" украшали парки
растительными фонтанами, руинами и т. п. Образцы фигурной стрижки мы видим и в
современных садах и парках.
Стрижка деревьев и кустарников в городах проводится и для создания сплошных
линейных массивов – живых изгородей, обсадок улиц, а также и по архитектурным
соображениям: для раскрытия вида на здания, памятники, городские перспективы.
Действительно, постепенное разрастание деревьев в ряде случаев нарушает первоначальные
архитектурно-пространственные замыслы. Поэтому приходится принимать меры для его
искусственного ограничения. Так, в конце 1970-х годов в Ленинграде были обрезаны и частично
убраны многолетние разросшиеся деревья с целью высвобождения для обзора огромной
таблицы Периодической системы Менделеева, украшающей стену ВНИИ метрологии (бывшей
Палаты мер и весов) на Московском проспекте..
Стрижка проводится и по чисто техническим причинам, если разрастающиеся кроны
деревьев мешают (и даже создают угрозу) надземным электрическим сетям, затеняют фонари и
т. д. Ну, а ежегодная стрижка травянистых газонов (притом многократная) – непременное
условие поддержания их в порядке и высокого эстетического эффекта.
Каковы же последствия стрижки для жизни растений? Это не только нарушение ростовых
процессов, но также и изменение того естественного соотношения, которое складывается у
дерева между массой надземных и подземных органов. Стрижка резко сокращает общую
площадь листьев – основных рабочих органов фотосинтеза, при этом нефотосинтезирующая
масса – ствол, корни, ветви – не уменьшается и продолжает расходовать продукцию
фотосинтеза на дыхание. Дереву и кустарнику становится гораздо труднее "сводить концы с
концами" (баланс органических веществ), что, естественно, ослабляет рост.
У газонных трав, постоянно подвергающихся стрижке, также нарушаются процессы роста
и ветвления. Усиливается кущение злаков, появляется множество дополнительных побегов, в
результате чего травы растут в виде густой щетки, с гораздо большей плотностью побегов, чем в
луговых травостоях. А регулярное удаление фотосинтезирующей поверхности означает
невозможность создания и отложения в нужных количествах запасных питательных веществ в
подземных органах. Недаром газоны в отличие от естественных лугов требуют со стороны
человека постоянной поддержки и возобновления.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 59
А можно ли приспособиться?
Рис. 9. Если бы деревья (А), кустарники (Б) и травы (В) обладали способностью
распознавать себе подобных, то наверняка обитатели природных сообществ с трудом признали
бы 'своих' в городских собратьях. Силуэты: 1 – в естественных условиях; 2 и 3 – в городе (3 –
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 60
стриженые формы)
Виды дикой флоры могут с успехом использоваться для украшения улиц и площадей,
особенно в северных городах, где плохо приживаются культурные виды. Ботаники
Сыктывкарского университета немало потрудились, отбирая местные виды для создания
'альпийской горки' на одной из центральных улиц города
Уже давно было замечено, что среди наиболее устойчивых и неприхотливых "горожан"
много таких видов растений, которые и в естественных местообитаниях лучше приспособлены
к тем или иным трудным экологическим условиям – недостатку почвенной влаги, высоким
температурам, большой сухости воздуха и т. д. Особенно устойчивыми к индустриальным и
транспортным загрязнениям оказались растения, происходящие из районов с засоленными
почвами (галофиты или виды с галофильными признаками). Дело в том, что они и в
естественных местообитаниях располагают специальными физиологическими механизмами для
обезвреживания поступающих в, растение ненужных или токсичных веществ. У одних
галофитов эти вещества выводятся из основных процессов обмена и переводятся в безвредную
форму (как если бы не принимать яд, а складывать его в карман). Например, исключаются из
обмена и откладываются в клеточных стенках токсичные тяжелые металлы. У других
галофильных видов ненужные соли удаляются из организма – выделяются листьями и затем
смываются дождем или стряхиваются ветром. В чем-то сходный способ избавления от избытка
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 63
вредных веществ недавно обнаружен у некоторых хвойных пород: поглощенные токсиканты
скапливаются в отмерших кончиках хвои, которые изолируются от живых тканей специальным
отделительным слоем.
Выносливости к городской среде способствуют также и особые черты строения и
физиологии растений, – например, плотные покровные ткани, защищающие как от иссушения,
так и от проникновения загрязнителей; повышенная способность к регенерации и отрастанию
при повреждениях; быстрый и интенсивный рост, когда вновь образующаяся фитомасса
"разбавляет" концентрацию, поглощенных загрязнителей в теле растения. Листопадные
древесные и кустарниковые породы оказываются в более выгодном положении, поскольку
имеют возможность ежегодно при листопаде избавляться от поглощенных загрязнителей, в то
время как у вечнозеленых они накапливаются год за годом. (Хорошо известно, насколько
неустойчивы в наших городах хвойные. А вот еще один пример: в испанских городах широко
применяемый для озеленения вечнозеленый олеандр плохо растет в местах интенсивного
движения автотранспорта, где его рекомендуют заменять листопадными кустарниками.)
Нужен не один десяток лет, чтобы стены домов полностью исчезли под покровом
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 64
девичьего винограда
Сопоставив ведущую роль тепла в сезонном развитии растений с тем, что нам уже
известно об особенностях теплового режима в городах, мы можем заранее сказать, что в
городах, этих "островах тепла", фенологические явления по срокам и скорости должны заметно
отличаться от обычного их хода для данного района. И в самом деле, хорошо известно, что
весенние явления в городе наступают раньше и идут скорее. Весна движется с юга на север с
определенной скоростью; так, в северо-западных районах Русской равнины волна весенних
явлений катится со скоростью около 35-40 км в сутки. Крупные города оказываются своего рода
"выплесками" этой волны, вырвавшимися далеко вперед авангардами весны. Это хорошо видно
на графических изображениях хода весны – фенологических картах. Опережение сроков
весенних явлений (например, распускания листьев на деревьях, зацветания сирени и др.)
составляет в большом городе по сравнению с окружающей местностью несколько дней – все
равно, как если бы данный город был расположен на несколько сот километров южнее. Так, в
Ленинграде почки на деревьях трогаются в рост в те же сроки, что и на широте Пскова.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 67
Для некоторых городских растений весна начинается в середине зимы. Над подземными
теплотрассами снег уже растаял, и по зеленеющей траве можно проследить коммуникации,
несущие тепло
Интересно, что прогревание почвы над теплотрассой весной ощутительно не только для
трав, но и для оказавшихся здесь же деревьев. По наблюдениям в Ленинграде, в этих случаях у
деревьев раньше начинается весеннее сокодвижение, например, у вяза на 3-4 дня, а у березы
даже на 2-3 недели.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 70
В пору предвесенья меняются детали силуэта у деревьев и кустарников, принадлежащих к
сережкоцветным. У березы и ольхи еще не полностью развитые сережки (будущие соцветия
мужских цветков), расположение которых до тех пор не отличалось особым порядком, повисают
вертикально, как бы наливаясь тяжестью, и увеличиваются в размерах: идет подготовка к
цветению. И совсем уж весенняя примета – начало пыления у орешника, ольхи и березы.
Сережки вытягиваются, становятся видны тычинки, наполненные готовой разлететься пыльцой.
Стоит лишь слегка встряхнуть сережку – и она окутывается желтым облачком. Менее заметны
признаки зацветания у женских соцветий.
Под весенним солнцем ярче становится окраска коры у свидины кроваво-красной,
зеленеет кора у осины. У лиственных деревьев и кустарников заметно набухают почки. А у
хвойных к весне хорошо видно, как за зиму порыжела и выцвела хвоя; это разрушилась часть
хлоропластов, идет, обновление зеленых пигментов.
Какие цветущие травянистые растения связаны в нашем представлении с весной в городе?
Если попытаться вспомнить, то набор их окажется несколько иным, чем в окружающих лесах и
лугах. Наиболее обычные ранневесенние многолетники – так называемые "подснежники", как
правило, плохо уживаются с горожанами. Они в первую очередь страдают от уплотнения почвы,
удаления подстилки и других городских влияний, не выносят они и стрижки (не говоря о том,
что они очень уж привлекательны для любителей бессмысленных сборов). Такие обычные
обитатели лесов, как ветреницы белая (дубравная) и желтая (лютиковая), хохлатка, гусиные
луки, первоцвет, печеночница, – редкие гости в городских посадках. И потому весной на
клумбах и в цветниках наши взоры чаще радуют культурные раноцветущие виды (большей
частью иноземного происхождения) – тюльпаны, нарциссы, мускари и др.
Первые весенние "дикие" цветы в городе появляются обычно в самых неприглядных'
местах: на пустырях, откосах, отвалах грунта возле строительных участков, по берегам канав и
т. д. Это желтые звездочки соцветий мать-и-мачехи – растения-пионера, первым заселяющего
еще не освоенные другими видами территории. Только в середине лета у него вырастут
крупные листья с гладкой поверхностью сверху и мягкоопушенной, теплой наощупь снизу
(откуда и название растения), а сейчас над почвой возвышаются лишь цветоносные побеги,
одетые мелкими и бледными, мало заметными листьями. Почти одновременно с мать-и-мачехой
(чуть позже) зацветает белокопытник. Ранней весной появляются его необычного вида плотные
соцветия с темно-красными цветками, а широкие листья – также лишь летом.
Но не только на пустырях внимательный взгляд вдруг замечает весенний рост случайных
трав-поселенцев. В центре города они чаще всего находят приют в самых прогреваемых и
защищенных местах: под стенами зданий, в трещинах асфальта, между каменными ступенями
лестниц, пока их не "заметит" метла дворника или щётки уборочной машины.
И если в природных растительных сообществах травы развиваются и зацветают в четкой
фенологическое последовательности, то в городе благодаря пестроте "микроусловий" весной
происходит изрядная фенологическая путаница: под нагретой стеной дома уже цветет
одуванчик и колосится мятлик, а на соседнем затененном газоне еще едва началось прорастание
перезимовавших трав.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 71
Рис. 10. В центре крупного города весна в мире растений наступает на несколько дней
раньше, чем на окраине. Это хорошо видно на примере развертывания почек платана в г.
Брюсселе (по D. Duvigneaud, 1974 г.). 1-3 – фазы раскрывания почек; 4 – граница города
Городское лето
Горожанам отлично знакома такая примета лета, как плодоношение тополей – типичных
представителей растений-анемохоров, у которых семена распространяются ветром, и
выражения "тополиный пух", "тополиная метель" прочно вошли в лексикон жителей городов.
Впрочем, есть основания полагать, что "тополиная метель" – уходящая в прошлое деталь
летнего облика городов. По мнению многих озеленителей, из санитарно-гигиенических
соображений (загрязнение "тополиным пухом" улиц, опасность для дыхательных путей
жителей) тополя следует признать нежелательными в городском озеленении и постепенно
заменить другими породами. (Справедливости ради стоит заметить, что источником "пуха"
являются только женские экземпляры тополя, растения двудомного.)
Летнее состояние растений в городе заканчивается быстрее, чем в окрестностях. Здесь
раньше стареют листья, блекнет и тускнеет их окраска, подсыхают края листовых пластинок.
Причиной этого служат не только более высокие температуры, но и значительная жесткость
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 75
других экологических условий, к тому же добавляется влияние атмосферных и почвенных
загрязнений. Экспериментально было показано, что действие различных индустриальных
выбросов приводит к ускорению сезонного развития и частичному или полному раннему
листопаду, иногда даже в середине лета.
"Осторожно, листопад!"
Для древесных и кустарниковых пород конец лета и начало осени – пора плодоношения.
Правда, в городских условиях оно сильно ослаблено из-за нехватки опылителей. Но все же и
городская осень украшена плодоносящими кустарниками, реже деревьями. Вспомним,
например, боярышник, снежноягодник, шиповник, рябину.
Осень в растительном мире города заметна также и по изменению окраски листвы
деревьев и кустарников. Фенологи называют его "осенним расцвечиванием". Каких только
оттенков листвы не увидишь в это время на улицах и во дворах, в парках и скверах! Именно
тогда многие древесные и кустарниковые породы наиболее декоративны, за что и ценятся
высоко ландшафтными архитекторами.
Для этого дерева, освещаемого по вечерам уличным фонарем, все еще продолжается
длинный летний день, и потому оно не торопится осенью сбрасывать листья
К обычным зимним трудностям для деревьев, растущих близ домов, добавляется еще одна
– обледенение ветвей и опасность их поломки под тяжестью ледяных сосулек
Есть и иные чисто городские зимние "неприятности" для растений. Это и повреждения
при механизированной уборке снега, и полное погребение посаженных вдоль улиц кустарников
под снежными "завалами", возникающими по обочинам, и обледенение деревьев, оказавшихся
вблизи водостока с крыш.
Совсем незаметно для горожан протекает зимовка травянистых растений. У многолетних
трав зимой сохраняются почки возобновления, из которых весной развиваются новые побеги. У
одних видов эти почки расположены в почве на корневищах или корнях, у других – на
поверхности земли у основания стеблей или в середине розетки листьев. Проходя зимой мимо
заснеженного газона (или прямо по нему), мы и не подозреваем, что у нас под ногами немало
зеленой травы. Но стоит раскопать снег, и мы обнаружим, что у некоторых видов зимой
сохраняется довольно много зеленых листьев. Это характерная, хотя и малозамечаемая, черта
луговых растений, используемых для устройства газонов. Так, в средней полосе европейской
части нашей страны более половины трав на лугах зимует с зелеными листьями.
Следовательно, когда на полосках оттаявшей почвы над теплотрассами мы видим первую
зелень – это не столько начало роста трав, сколько освобождение зимующих зеленых листьев из
снежного плена.
Кончается зима – и вновь появляются первые приметы весны в растительном мире города,
вновь начинается годичный цикл сезонных явлений...
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 79
9 В этой книге мы не касаемся растительности садов и парков, поскольку она в большей степени входит в
компетенцию искусствоведов и ландшафтных архитекторов, чем ботаников.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 80
травы в щелях между тротуаром и стеной дома. Это листья различных многолетних злаков,
чаще всего из родов мятлик и овсяница. Здесь же нередко поселяются одуванчики, лапчатка
гусиная и другие травы, обычные на лугах и в придорожных местообитаниях. Можно найти и
всходы древесных пород – клена, тополя, липы, но они, конечно, обречены на гибель и лишь в
редких случаях проживут несколько лет.
Конечно, легче всего прорасти там, где асфальт неважного качества, но и сами 'взломщики'
успешно способствуют его разрушению
На развалинах крепостных стен вырастают даже деревья. Одно из них было увековечено
М. Лермонтовым:
Иногда небольшие кустарники и даже деревца вырастают на необычной для них высоте –
на балконах и выступах стен, под окнами мансард, на крышах и кирпичных трубах. Как они
туда попали, догадаться нетрудно: семена одних видов (бузина, рябина) занесли птицы, других
(береза, осина, ива) – ветер.
В расщелинах каменной кладки нашла себе приют цимбалярия настенная – редкий у нас
вид, пришелец из Западной Европы. Это изящное растение с мелкими светло-лиловыми
цветками охотно используют на альпийских горках и в ампельных (подвесных) композициях
В расщелинах каменной кладки нашла себе приют цимбалярия настенная – редкий у нас
вид, пришелец из Западной Европы. Это изящное растение с мелкими светло-лиловыми
цветками охотно используют на альпийских горках и в ампельных (подвесных) композициях
"Да, три века ухода избранными руками, орошения тонким дождем, питания
перегноем, прочесывания, бдения, обожания, охраны от болезней, поранений,
повреждений стопой человека и обувающей ее кожей. Все это в совершенстве – три
века; и нужно никак не меньше, чтобы довести до редкого, бархатного совершенства
этот несравненный ковер, достойный острова Великобритании. Ему завидует
континент, неспособный создать что-либо даже приблизительно похожее и
высмеивающий то уважение, которое служит этому ковру защитой. "Нет, ни зависть и
коварная ирония, ни осадки, ни наемный труд никогда не превратят неопределенную
чернь, какую-нибудь смесь мятликов, лисохвоста, белого клевера, злаков с темным
происхождением и без образования, в эту касту сановников и аристократов, с
предками, отобранными рукой селекционера, – непроницаемо-плотную, избавленную
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 93
от компрометирующего родства, безупречную".
(A. Arnoux. "A la rencontre de Shakespeare". Пер. Т. Горышиной.)
Рис. 12. Один из лучших газонных злаков – мятлик луговой – способен к быстрому
отрастанию при многократном скашивании (по Г. Сенаторовой, 1981 г.). 1 – высота травостоя; 2
– уровень скашивания
В жилом районе
Человеку издавна было свойственно стремление иметь рядом со своим жильем деревья и
кустарники, но не в виде плотного, густого леса, а в более разреженном его варианте. В самом
деле, в лесной зоне человек частично вырубает деревья вокруг жилья (или заменяет лес
сравнительно редкими посадками), а в районах, лишенных леса, сажает деревья вокруг дома.
Об обитателях же открытых участков безлесных областей в древних рукописях можно
прочитать: "Он беден, у него нет тени". На этом основании известный эколог Э. Одум приходит
к выводу, что, человек по своим вкусам и пристрастиям – существо "опушечных экосистем".
В старинных городах были традиционны малые сады вокруг жилья. Так, в
Санкт-Петербурге в 1836 г., по сведениям министерства внутренних дел, насчитывалось 1688
садов. Однако были и участки городов с одним-двумя "пленными" деревьями во
дворах-"колодцах", и целые города, почти лишенные зелени. Например, Ф. Достоевский писал
из сибирской ссылки:
"Омск – городишко гадкий... Деревьев почти нет. Летом – зной и ветер с песком,
зимой – буран. Природы я не видел".
(Стоит отметить, что в наши дни Омск прочно занимает место среди наиболее
озелененных городов страны и долгое время держал первенство по площади насаждений на
одного жителя.)
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 96
Кажется, что дикая флора только и ждет, когда представится возможность занять в городе
любые доступные местообитания, где человек не будет мешать расти, – как в этом парке,
недавно закрытом на ремонт
Так постепенно крупные города изгоняют дикую флору. Растения, живущие по берегам р.
Мойки, обречены на исчезновение, как только набережная полностью оденется в гранит. К.
Беггров. Вид моста, построенного через Мойку и устье Екатерининского канала. 1828 г.
Какие же виды растений поселяются (или поселены рукой человека) близ жилых
построек? Следует сразу подчеркнуть, что в районах города, занятых жилыми кварталами,
условия для произрастания растений гораздо разнообразнее, чем в центре. К местообитаниям, о
которых шла речь в подразделе "Среди асфальта и камня", добавляются еще такие, как
внутриквартальные посадки, частные сады, палисадники и огороды (в небольших городах),
заросшие обочины улиц, пешеходные тропинки и т. д. В жилых районах чаще, чем в центре,
озеленены дворы. Соответственно, здесь богаче набор и экологическое разнообразие видов (тем
более что и условия для жизни растений не столь суровы, как в центре). Это неоднократно
отмечали флористы для самых разных городов.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 101
Поскольку перечислить все виды растений – наших ближайших соседей по жилому
кварталу – явно невозможно (да и в разных городах их набор различен), мы называем ниже
лишь основные группы растений и их местообитания.
Деревья и кустарники из обычного фонда городского озеленения, растущие в плановых
и самодеятельных посадках. В последних встречаются и некоторые виды-экзоты, а также
плодовые культуры.
Травы на газонах , лужайках и других участках травянистой растительности во дворах
и близ домов. Наряду с обычным для ухоженных газонов ассортиментом трав здесь бывает
много растений – "самовольных" поселенцев, и среди них – ряд синантропных сорняков (лопух,
чистотел, крапива и др.), встречаются и одичавшие "беглецы" – из культуры. Эта группа
растений особенно обширна и разнообразна в малых (так называемых "сельских") городах, где
при домах сохранились сады, палисадники, огороды. В последнем случае к обычной флоре
жилого района присоединяются и некоторые типичные сельскохозяйственные сорняки.
(Впрочем, иногда клочки частных огородов встречаются и в крупных городах, например даже в
суперурбанизированном Токио, всего в 20 мин езды от центра.)
Придорожные виды , хорошо выносящие вытаптывание (о них подробнее см. в разделе
"Вокруг городов"). Они обильны по обочинам улиц, пешеходных дорожек и тропинок. Легко
проследить полосу таких видов (например, лапчатки гусиной) там, где вопреки намерениям
планировщиков по газонам прокладываются "дороги общественного мнения". (Кстати, в ряде
стран стихийно возникающие сети таких самовольных дорожек отмечают с вертолета и
затем включают в окончательную планировку.)
Декоративные цветочные культуры в плановых и самодеятельных посадках (в том
числе, как говорилось выше, и некоторые виды дикой флоры).
Растения, используемые в вертикальном озеленении , для украшения стен, оград,
балконов. В последнем случае флора особенно разнообразна: наряду с декоративными
цветочными видами любители выращивают на балконах овощные культуры, а иногда и целые
кустарники и деревья.
Кроме перечисленных, в жилом районе мы наверняка встретим и другие группы растений,
уже знакомые по обзору растительного мира центра города: здесь есть и "взломщики асфальта",
и растения, случайно поселившиеся на стенах, крышах, оградах, и мхи и лишайники на стволах
деревьев, и т. д.
Рис. 13. По видовому составу и состоянию мхов как показателю загрязнения воздуха в
Минске выделено несколько зон (по А. Шуканову и др., 1986 г.). Зоны загрязнения: 1 –
наибольшего; 2 – сильного; 3 – значительного; 4 – умеренного; 5 – слабого; 6 – незначительного.
Штриховкой обозначены зеленые насаждения, точечным пинктиром – границы зон
На городских окраинах
Бывают в городах и такие места – настоящее раздолье для луговых и бурьянных трав,
'самовольно' поселившихся кустарников
По такому пейзажу мы можем представить себе, как дикая флора готовая вступить за
городские стены и занять любые свободные места, 'осаждала' средневековые города – не хуже,
чем неприятельские войска
Условия для жизни растений здесь нелегкие. Очень часто удален (или сильно нарушен) не
только естественный растительный покров, но и верхний почвенный слой. Нередко растениям
приходится довольствоваться и такими, малопригодными субстратами, как строительный
мусор, бытовые и промышленные отходы и т. д. А если и сохраняется естественный почвенный
слой, то он нередко загрязнен различного рода примесями. К неблагоприятным почвенным
условиям добавляются все невзгоды открытых пространств – сильное нагревание и иссушение,
ветер, а зимой и промерзание почвы.
И все же пустыри отнюдь не совсем "пустые места". Здесь находят приют разнообразные
травы, растущие порой в виде буйных зарослей и получившие в просторечии наименование
"бурьян" (с несколько пренебрежительным оттенком). Иногда их именуют
растениями-"пустырниками" (хотя, строго говоря, название "пустырник" относится лишь к
растениям из одного рода – Leonurus). Встречаются на пустырях и кустарники, а также всходы и
подрост некоторых древесных пород.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 111
Среди рудеральной флоры южноевропейских городов есть своего рода знаменитость – это
акант, увековеченный в капителях коринфских колонн и в других лепных украшениях. Любимец
архитекторов и объект учебных работ художников, акант по предпочитаемым местообитаниям и
ряду биологических особенностей мало чем отличается от нашего лопуха
В чужом доме
Соседи-чужестранцы
"...Здесь царил глубокий мрак, ни один луч солнца не достигал земли (...)
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 120
Человека со всех сторон теснила плотная и упругая живая ткань (...) Основой этой
ткани служили свисающие с ветвей до самой земли натянутые, как провода, корни, в
которые вплелись лианы и вросли кустарники. Оставшиеся кое-где небольшие
просветы были заполнены листьями пальм и всепроникающими лианами. А под
ногами – топь и горы гниющих листьев".
(М. Кучиньский. "Сельва".)
Неправда ли, как непохожа эта лесная среда на те условия, в которых мы заставляем жить
выходцев из тропиков в наших комнатах?
Вторая группа комнатных растений происходит из тропических районов также с
достаточно обильными осадками, но имеющих хорошо выраженный сухой сезон.
Соответственно этой климатической ритмике растения имеют в годичном цикле период покоя,
когда они сбрасывают листья и сохраняют лишь подземные органы. Таковы многие виды из
родов глоксиния, ахименес и др. семейства геснериевых.
Особенно много красивоцветущих растений с ярко выраженной периодичностью цветения
дал район, расположенный на крайнем юге Африки. Эта сравнительно небольшая территория в
ботанико-географическом районировании земного шара получила высокий ранг "Капского
флористического царства" (наряду с такими обширными "царствами", как Голарктика или
Палеотропическая область) по причине большого своеобразия флоры. Из пустынь Капской
области происходят такие любимцы комнатного цветоводства, как амариллис, кливия, гемантус,
стрептокарпус, разные виды рода крассула, алоэ. Из этой же области вывезены герань
(пеларгония), аспарагус, хлорофитум, гастерия и др.
Еще одна группа растений – обитатели субтропиков обоих полушарий; например, олеандр,
фуксия, азалея, аралия, лавр и др. Они более устойчивы к сухости комнатного воздуха, но, как
правило, в соответствии со средиземноморским типом климата требуют зимой пониженных
температур, порядка 10-12°С.
Есть в нашей комнатной флоре и настоящие пустынные растения: кактусы, происходящие
в основном из пустынь Мексики и горных пустынь в Андах (кроме некоторых эпифитных видов
из тропических лесов), суккуленты из семейства молочайных и аизооновых ("цветущие
камни"). Эта группа растений отличается крайней нетребовательностью к влаге и высоким
светолюбием.
Этот очень краткий обзор говорит о тех прочных позициях, которые заняли в наших
квартирах зеленые чужеземцы. Нельзя не подивиться одной из насмешливых улыбок
урбанизации: имея в комнате растения – выходцев из чуждых краев, мы каждый день общаемся
с флорой дальних стран и даже других континентов, а свою природную флору видим в
основном лишь на рисунках или на экранах телевизора... Наверняка многим горожанам
бразильские бегонии и южноафриканские герани знакомы гораздо ближе, чем, скажем, самые
обычные обитатели тенистых ельников – майник, грушанка, седмичник – или жительница
сырых лугов – калужница.
Немного истории
Кстати, роман Майн-Рида, созданный в 1857 г., цитату из которого мы привели, так и
называется – "Охотники за растениями". Один из таких охотников, ботаник Традескант, оставил
свое имя широко известному ныне роду комнатных растений.
Разведением комнатных растений для продажи занимались крупные и мелкие "садовые
заведения", а торговля их продукцией была одним из видов популярной городской торговли
вразнос, о чем можно судить по старинным гравюрам и картинам. Так, типичной фигурой на
улицах старого Петербурга был разносчик горшечных цветов. Это о нем мы читаем у Ф.
Достоевского в "Белых ночах":
"У меня латании (род растений из семейства пальмовых. – Т. Г.) вот с ту вашу
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 122
березку. Цветы пустяков стоят; вот такая горка гиацинтов. (...) Анна Васильевна (...)
опять обратилась к Атласову:
– Вы говорили о цветах. Скажите, извините мое любопытство: правда ли, что в
Петербурге камелии в рост человеческий?
– Есть-с, – ответил Атласов, усмехнувшись.
– Говорят, целые рощи? Но это с ума сойти, когда зацветут! Уж, конечно, царские?
– Нет-с, и у частных людей".
(Н. Хвощинская. "Свидание".)
"С первого взгляда усомнишься и помыслишь, что сие есть действие очарования
или, по крайней мере, живописи и оптики; но, приступив ближе, увидишь живые
лавры, мирты и другие благорастворенных климатов дерева, другие плодами
обремененные. Под мирною тению их инде как бархат стелется дерн зеленый, там
цветы пестреют, здесь излучистые песчаные дороги пролегают (...) Плавает дух в
удовольствии".11
Особенно изощрялся в устройстве "райских кущей" царский двор. При Александре II, по
воспоминаниям графа Д. И. Толстого (директора Эрмитажа до революции):
"Двор давал блестящие балы (...) Ужин подавала рядом, в Николаевском зале, где
ставили в кадках, замаскированных растениями и цветами, громадные пальмы чуть ли
не до потолка двусветной залы; из них то устраивались аллеи посреди залы, то они
расставлялись среди окружающих их лавровых деревьев и других декоративных
растений, причем их ствол возвышался над столом, за которым ужинали, как бы
вырастая из него и осеняя своими кудрявыми листьями сидящих под ними разодетых
гостей..."
(С. Варшавский, Б. Рест. "Билет на всю вечность".)
Можно ожидать, что состав комнатных растений и дальше будет обновляться, будут
вводиться в обиход новые декоративные и выносливые виды. Большую роль в отборе и
испытании пока еще мало известных чужеземцев играют крупные ботанические сады,
накопившие огромные фонды видов, перспективных для интерьерного озеленения. Например, в
Главном Ботаническом саду АН СССР постоянно изучаются с этой целью сотни видов. При
подборе растений для культуры учитывают и степень сходства природных условий
района-"донора" с условиями конкретных помещений, и результаты своего рода "экзаменов",
которые растения-чужеземцы держат при экспериментальном выращивании в интерьерах. Более
двухсот видов испытал и рекомендовал для различных помещений Киевский Ботанический сад
АН УССР.
Таким образом, комнатная флора (если рассматривать ее в целом как разновидность
городской флоры) столь же непостоянна по составу видов и соотношению их разных групп, как
и другие синантропные флоры (о чем речь шла в разделе "Городская флора"). Социальные
факторы, в том числе изменение жилищных условий, вкусов и пристрастий, играют в
формировании комнатной флоры еще большую роль, чем для других групп городских растений.
Вокруг городов
Я устаю от суеты
И ухожу сбирать цветы...
В. Шаламов. Я устаю от суеты...
Рис. 15. Клевер ползучий (белый) – один из видов, вполне выносливых к вытаптыванию. И
все же на часто посещаемых дорожках и тропинках под действием наших шагов он образует
сильно угнетенные формы с очень мелкими листьями (В) – несравненно мельче, чем даже в
таких трудных местообитаниях, как гранитные обнажения (Б), и тем более чем в обычном
луговом травостое (А)
Но, кроме косвенных влияний, растениям достаются и прямые "удары" при вытаптывании
– давление, поранение, – а то и просто уничтожение. Больше других страдают травы с
непрочными цепляющимися стеблями (например, горошек мышиный), лесные растения с
нежными тонкими листьями (майник, седмичник), высокорослые растения с ломким стеблем
(купырь и другие зонтичные). По устойчивости к вытаптыванию первые места занимают
обычные обитатели деревенских улиц, тропинок, придорожных обочин. Это птичья гречиха
(или спорыш), подорожник, одуванчик и т. д. – растения, имеющие распластанные по земле
побеги или прижатую к земле розетку листьев, гибкие жилки листа, упругие прочные стебли,
скрытые в почве точки роста и другие защитные черты, помогающие выдержать давление
наших шагов. Немаловажны для устойчивости и такие свойства, как быстрая регенерация
поврежденных частей, способность к быстрому размножению. Но и для этих видов
вытаптывание не проходит бесследно: нарушаются процессы роста, образуются карликовые
формы с неправильным ветвлением и крохотными листьями (рис. 15). Например, у
подорожника на тропинках площадь листа примерно в 10 раз меньше, чем в луговом травостое,
а у клевера ползучего – почти в 40 раз. В такой же степени вытаптывание задерживает рост
мхов и лишайников (рис. 16). Ну, а когда у растения настолько уменьшилась "рабочая"
поверхность, ясно, что оно обречено если и не на гибель, то на крайнее угнетение.
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 131
Даже зимой, когда, казалось бы, горожане оставляют пригородную природу в покое и дают
ей отдохнуть, растительность кое-где продолжает испытывать бремя рекреакционных нагрузок.
Речь идет о любимых местах зимнего отдыха – популярных лыжных трассах и спусках.
Исследования под Казанью показали, что на таких участках сильно уплотнен снеговой покров,
глубже промерзает почва, а это не безразлично для зимовки растений, особенно ранневесенних
многолетников, у которых уже зимой начинается подснежное развитие. На склонах, где снег не
только уплотняется, но и сгребается лыжниками при спусках и подъемах, раньше появляются
проталины и весной идет интенсивный смыв почвы. В результате здесь исчезают многие
обычные луговые и степные виды, растительный покров становится чахлым, разреженным и
состоит в основном из мелких однолетников, которые охотно селятся на нарушенных местах.
Иными словами, на жизни растительного покрова сказываются даже те рекреационные влияния,
которые действуют не непосредственно на растения и не в период их развития, а косвенно и
совсем в иное время, за пределами вегетационного сезона.
Для деревьев вытаптывание, на первый взгляд, не столь опасно, как для трав, ведь оно не
затрагивает их фотосинтезирующие органы. Но здесь беда подкрадывается с другой стороны: от
постоянного давления и уплотнения почвы страдают корни, особенно у древесных пород с
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 132
неглубокой корневой системой, например у ели. Недаром у елей, растущих в парках близ
популярных пешеходных тропинок, при раскопках обнаруживается одностороннее развитие
корней (рис. 17). Обычно в верхних слоях почвы резко, в 2-3 раза, уменьшается количество
наиболее интенсивно работающих частей корневой системы деревьев – тонких корешков,
всасывающих воду и питательные вещества. Но иногда бывает и наоборот: при сильном
уплотнении почвы эти корни сосредоточены в самом верхнем ее слое. Такое явление –
"поднятие корней вверх" – отмечалось в часто посещаемых подмосковных лесах. По-видимому,
здесь происходит то же, что с корнями сосны на болоте: при недостатке воздуха в почве
корневые окончания, чувствительные к снабжению кислородом, начинают расти вверх, как бы
спасаясь от удушения. Но если корни болотной сосны таким способом успешно преодолевают
затруднения, то при вытаптывании происходит печальный парадокс: корни поднимаются
навстречу гибели, поскольку их ждет еще и механическое разрушение.
Рис. 17. У елей, растущих в городских парках близ пешеходных дорожек, под влиянием
вытаптывания корневая система становится однобокой (раскопка, вид сверху) (по Е. Кузьминой,
1978 г.)
Понятно, что участки "городских лесов" не менее интересны для исследования влияний
рекреационных нагрузок, чем леса пригородные. Академгородок привлек внимание ученых еще
и тем, что здесь в отличие от других городов этот фактор действует на растительность, так
сказать, в чистом виде, без сопровождения промышленных загрязнений. К тому же начало
изменения растительности в этом городе можно довольно точно датировать временем его
возникновения – конец 1950-х годов.
Оказалось, что за истекшие годы, сравнительно недолгие для истории города, соседство
жителей Академгородка успело весьма ощутимо повлиять на состояние "прописанного" в
городе леса. Особенно это заметно на небольших (до 0,5 га) участках в местах массового и
неупорядоченного прохода пешеходов. Уже через один-три года после заселения города стал
снижаться годичный прирост деревьев, а еще через несколько лет (например, у березы через
10-12, у осины – через 7-8) прирост полностью прекратился, появились признаки усыхания. Из
травяного покрова исчезли многие лесные виды (в первую очередь – наиболее декоративные),
уступив место сорнякам-синантропам. Возобновление древесных пород оказалось под угрозой,
поскольку появляющийся самосев стал быстро отмирать, а состояние оставшегося в живых
подроста ухудшилось.
Этот и другие исследованные экологами случаи говорят о том, что для участков леса,
сохраненных внутри города, существует реальная опасность потери к самовосстановлению
лесного сообщества. А ведь при планировании городов, включающих фрагменты естественной
растительности, предполагается, что лес навсегда останется в качестве неотъемлемой части
города – его украшения и "зеленых легких", и на этом основываются градостроительные и
композиционные решения архитекторов...
У читателей, вероятно, уже возник вопрос: для чего ученые изучают, описывают и даже
классифицируют грустные картины разрушения лесов под влиянием рекреационных
воздействий? Ведь, в общем-то, и так ясно, что массированные потоки отдыхающих горожан
далеко не безвредны для загородной природы. Но одно дело – общие впечатления и
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 136
соображения, и совсем другое – точные знания, на основе которых можно определить
допустимые рекреационные нагрузки на тот или иной участок леса. Для этого надо хорошо
представлять, с какой стадией рекреационной дигрессии совпадает предел устойчивости
лесного сообщества, за которым уже теряется способность к самовозобновлению. Ясно, что
этот предел устанавливается прежде всего по состоянию лесного подроста (ведь именно от него
зависит будущая судьба леса!), а также по сохранению лесной подстилки, защищающей всходы
лесных растений, почвенную микрофлору и микрофауну. Из приведенного выше описания
видно, что граница устойчивости, за которой начинаются необратимые разрушения лесного
сообщества, проходит где-то около четвертой стадии рекреационной дигрессии.
Продолжительное время рекреационные леса могут существовать в такой своеобразной форме,
как куртинно-полянный комплекс. В "осколках" лесного сообщества – куртинах – под защитой
взрослых деревьев сохраняются лесные условия, свойства почвы, подрост и кустарники, виды
лесной флоры и фауны. Поэтому куртины служат своего рода резервными очагами для
возобновления леса. Кроме того, в таком лесу наиболее привлекательны для посетителей
поляны, которые и принимают на себя основную рекреационную нагрузку, отвлекая ее от
куртин (мало кто, разве только заядлый грибник, захочет продираться сквозь чащу, если рядом
есть светлые прогалины и тропинки).
Устойчивость куртинно-полянного комплекса привела специалистов по рекреационной
экологии к мысли о преднамеренном планировании такой формы растительности, в зонах для
отдыха горожан. Немаловажной деталью этих искусственно создаваемых куртин должны
служить надежные защитные ограждения из плотных кустарников.
Заключение
Леса и города –
старинная вражда...
Все выше корпуса
теснятся за плечами.
Зеленые леса,
вступайте в города,
стекайте в города
зелеными ручьями!
С. Ботвинник. Леса и города...
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 140
Нам не хотелось бы, расставаясь с читателем, оставить в его памяти одни лишь мрачные
картины, а в душе – убеждение в том, что жизнь растения в городе состоит только из
экологических стрессов и неприятностей. Да, экологическая обстановка в городе для
растительности нелегка и непривычна, но, несмотря на все трудности, растительный мир в
городах существует и совсем не столь уж редки примеры, когда мы можем употребить глагол
"процветает". Достаточно вспомнить те города, к которым журналисты так любят, и не без
основания, применять выражение "утопающие в зелени". Для некоторых городов наиболее
любимые и процветающие древесные породы стали своеобразным символом города: например,
в гербе Киева красуется изображение каштана конского, в гербе Одессы – белой акации. А
жители Донецка считают, что известная песня о "миллионе алых роз" вполне применима к их
городу.
Следовательно, человек своими целенаправленными действиями способен
компенсировать растениям трудности городской экологической обстановки. И потому, говоря об
антропогенных влияниях на жизнь растений в городе (как, впрочем, и на остальной
растительный мир), мы должны не только выявлять и анализировать многообразные
отрицательные воздействия, но и не забывать о положительных – заботе, уходе, помощи.
Вспомним несколько примеров того, как человек пытается облегчить растениям жизнь в городе,
а в ряде случаев и берет на себя заботы, которые в природных условиях лежат на самих
растениях и растительных сообществах.
Возьмем само появление растений в городе (речь пойдет о тех видах, которые широко
применяются для озеленения). Деревья и кустарники часто "вырастают" на наших улицах и во
дворах как по мановению творца – в "готовом" облике, в уже достаточно взрослом состоянии.
Растениям не приходится преодолевать множество связанных с занятием новых территорий
трудностей и случайностей, таких, как распространение семян, массовая гибель проростков,
попавших на неподходящий субстрат, заглушение высокорослыми соседями-конкурентами и т.
д. Если в лесу древесные породы обычно проводят свои "детские" годы в весьма угнетенном
состоянии (подрост испытывает недостаток света и питательных веществ, их перехватывают
взрослые деревья), то для городских улиц молодые саженцы заботливо выращивают в
специальных древесных питомниках – и "школах" (только успевай расти!). Функцию
распространения семян человек берет на себя и по отношению к городским травянистым
растениям – газонным травам и цветочным культурам.
Существенна помощь человека растениям в тех случаях, когда какой-либо экологический
фактор оказывается "в минимуме". Поливка древесно-кустарниковых посадок, клумб и газонов
при засухе, удобрение и подкормка питательными веществами для восполнения потерь в
биологическом круговороте, укрытие теплолюбивых культур на зиму – самые обычные и
Тамара Константиновна Горышина: «Растение в городе» 141
широко применяемые приемы ухода за городскими зелеными насаждениями. И потому для
многих видов появляется возможность расширения ареала, обитания в районах с
неподходящими климатическими условиями.
Поскольку, как неоднократно подчеркивалось в книге, городские растения живут вне
естественных экосистем с их сбалансированными внутренними взаимосвязями, человеку
приходится брать на себя работу по поддержанию сообществ городских растений в устойчивом
состоянии. Особенно она необходима в тех случаях, когда эти сообщества представляют собой
искусственные сочетания несовместимых в природе элементов. Например, обычно в городских
и парковых посадках верхние ярусы заимствованы из леса (лесные деревья), а напочвенная
растительность, составляющая газоны и лужайки, – из луговых сообществ. Светолюбивые
луговые травы плохо выносят такие "лесные" влияния, как затенение, погребение опадающими
листьями и т. д., а некоторые древесные породы чувствительны к задернению почвы травами.
Длительное совместное существование в таком "гибридном" сообществе было бы невозможно
без постоянной помощи – не только ухода, но и ремонта. Поддержание видового состава
городских растительных группировок тоже в значительной мере дело рук человека. Далеко не
все виды растений, прежде всего древесные породы и кустарники, смогли бы самостоятельно
возобновляться в городских условиях. Ведь недаром поэты отмечают такую деталь жизни
растений в городе:
Да кончится вражда!
Деревьям быть с людьми,
Леса и города,
вам в дружбе жить веками...
И камень оживет –
его лишь обними,
его лишь обними
зелеными руками!
Рекомендуемая литература