ГО С JТ Д .

4 РСТВЕННОЕ

ИЗ Д АТЕЛЬСТВО

x:r д оа;,Е с т в Е н нoiJ:

ЛИТЕРАТУРЫ
1\IАРИЭТТА IUАГИНЛН

СОБРАНИЕ
СОЧИНЕНИЙ
В ШЕ С ТИ ТОМАХ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ П3ДАТЕЛЬСТВО

ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА 19о6
1\'IAPIIЭTTA ШАГИIIЛН

С- ОБ РАН И Е
СОЧИНЕНИЙ

ТОМ ПЕРВЫЙ

С ТИХОТВОРF.НИЯ
И ПЕРЕВОДЫ

РАССКАЗЫ

СВОЯ СУДЬБА.
( P OJtf,Q,Jf,)

ПЕРЕ МЕНА.
(Рожаи)

ГО С У Д АРСТВЕИНОЕ П ЗД АТЕЛЬСТRО

ХУДОЖЕ С ТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

МО С КВА 19u 6
Вступит ельная статья
и при .м е чающ

Л. И. С К О Р И Н О
м. с. ш л r и н я н
 ИАРU3ТТА IIIAГIIНЯII

.. .1

М а риэтта Сергеевна Шаrинян принадлежит к старшему по;

колению советских писателей: она начала свой творческий путь
в пе рвы е годы двадцатого столетия, в тот период, когда русское

общество жило приближением революции 1905 года, когда раз­

гор а лось зарево грядущего восстания и шла упорная подготовка

к решающим схваткам с самодержавием.

Мариэтта Шагинян родилась в Москве 21 марта 1888 года.

Отец писательницы, Сергей Давыдович Шагинян, был талаН'ТЛИ­
вым врачом. Он выдвинулся своими оригинальными исследова­
III!ЯМИ и еще молодым человеком получил доцентуру в Москов­
ском университете. Мать. Пепронэ Яковлевна, происходила н:J
11римечательной армянской семьи Хлытчиевых, давшей несколько
·1 алантливых музыкантов и математиков. Будущая писательница
росла в среде той прогрессивной интеллигенции, которая видела
•·11oi'! долг в служении народу.
В семье Шагинян хорошо знали и любили русскую классн­
'"''·кую литературу. «Мы выросли на русских песнях 11 cкaз­
IIIIX ... » - говорит Мариэтта Шагинян. Своими учителями, приоб­
"'""шими будущую писательницу к сокровищнице русского на-
1111\lllального гения, Шагин~tн называет Пушкина- «которого я
1~11\лю благоговейно»,- и Гончарова. «С драматической сцены
11111в алась нами литературная классика- сочная, чарующая

1 lt' l<aя речь Островского. оттачивавшая нам чутье родного

Щl<а ; со сцены оперной входила в нашу духовную кулыуру
111· сиче ская музыка:..

5
 Подлинным откровением для Мариэтты Шагиинн явилось еше
в гимназии знакомство с творчеством революционных демокра­

тов, nроизведения которых удавалось тайком доставать.

Революционные веяния nроникали и в семью и в школу. Рос
интерес учащейся молодежи к nолитике, к газете, к общественной
жизни страны. «Ревuлюция подкатывалась под самые стены гим­
назии,- вспоминает М. Шагинян,- стучалась к нам со всех сто­
рон:.. В раннем детстве она была свидетельницей «Ходыики:о.
Позднее, уже в школьные годы, врезалось в nамять известие о но­
вом преступлении царизма, о Цусиме- бессмысленной гибели
русской эскадры. События наслаивались, становились все более
грозными- народ подымался на борьбу. «Своими глазами видела
я и московские баррикады»,- говорит М. Шагинян. И это было
одним из самых сильных жизненных впечат.1ений, сыгравших за­
метную рuль в духовном формировании будущей писательницы.
Осенью 1902 года умер отец Мариэтты Сергеевны. Семья
осталась без средств к существованию. Необходимость начать
трудовую жизнь возникла для lllаrинян еше в rи~!Назические годы.
В поисках заработка она не только готовила отстающих учеников,
брала всякого рода переnиску, но и начала nисать для газет­
стихи, фельетоны, статьи.
«Профессиональную работу, печатание, я датирую с пятна­
дцапt лет и горжусь тем, что начала свою трудовую биографию
в том же возрасте, в каком ее начинает бu.1ьшая часть производ­
ственных рабочих».
Первое ее произведение-стихотворный фельетон «Геленд­
жикские мотивы»- было опубликовано 27 июля 1903 года в газете
«Черноморское побережье:.. В последующие годы М. Шагинян
систематически печатается в московских рабочих изданиях, в «Ре­
месленном голосе:., а nозднее, когда он был закрыт, в газете
«Трудовая речь».
Тематика этих первых произведений носила на себе отnеча­
ток тех общественных настроений, которые господствовали в пе­
риод революционного подъема. Об этом убедительно говорят сами
заголовки рассказов: «Забастовщиков сын», «Жена рабочего:.,
«Как я стал политическим:.; и стихов- «В подвале:.. «Цензура»,
«На заре», «Песнь рабочего». В последнем стихотворении молодая
поэтесса воспевает нарастание революционной бури, рисует под­
нявшийся на борьбу народ: «Эта сила сметет и оковы, и гнет, nро­
дагая тропу для святого труда».

б
 Таким образом, первые шаги молодой писательницы были свя­
заны с рабочими газетами 1905-1906 годов. Идейная сторона
этой связи носила еще стихийный, неосознанный характер. Но
бесспорно другое- именно здесь у Мариэтты Шаrинян возникло
и начало формироваться сощущение nрофессионализма», сущ­
lюстью которого, по ее опrlеделению, является «представление
о труде, как о долге не только перед собой, но и перед обще-
ством». '

Поражение первой русской революции наложило отпечаток на

сознание известной част-и тогдашней рус.:ской интеллигенции. по­
родив в ней настроения неверия 11 глубоt{оrо пессимизма. В эти
годы· настуnление реакции шло по всем направлениям. Само­
державие учиняло жестокие расправы над революционным сту­

денчеством и прогрессивнuй профессурой. В печати свирепство­

вала цензура. «Уже и 1азеты былн другие,- вспоминает М. Ша­
гинян.- Вместо редакторов, охотно бравших стихи о революции
11 воспитывавших в начинающих писателях общественников, на­
чались резкие выговоры за сненужную политику», требования
«легких, занимательных фельетонов:., стихов о любви и природе,
разговоров собо всем и ни о чем».
М. Шагинян сотрудничает в с Приазовском крае» (Ростов-на­
Дону), «Баку:., «Кавказском слове» (Тифлнс), снабжая редакции
целым потоком «Литературных дневников», «Маленьких бесед»,
сПисем с Севера». На смену стихам и рассказам «с направле­
нием» приходят «туманные стихи о uолшебных замках, пустопо­
рожние описания подхваченных из чужих книг мистических встреч

н настроений ... :.
М. Шагинян подпадает под влияние идеалистических н даже
религиозных воззрений. В 1908 году она поступает на нанболее
реакционный из факультетов Высших женских курсов в Москве­
историко-философский. Здесь подвизались. наряду с неокантиан­
цами, и прямые проповедники православин н самодержавия, бого­
словы и мистики.

Писательница сблажается со сстаршими символистамИ>> (Ме­

режковский, Зинаида Гиппиус, Философов) и уезжает к ним в Пе­
тербург для совместного «искания церкви>>, <~:богостроительства».
Правда, «новообращенная» М. Шагинин была далеко не безо­
насна для декадентского окружения. в ней бурлили взрывчатые
силы, еще неведомые, быть может, и ей самой.

7
 Первая книга стихов Мариэтты l.!..lагинян ( сПервые встречи:.,
1909) отражает nротиворечия идейного развития nисательницы.
Символистская мистичность, отвлеченность, nорыв в nотусторон·
ниli мир, характерные для стихов этого сборника, то и дело на·
рушаются громким и требовательным голосом nоэта, ставящего
nрямые воnросы бытия: что же такое человек, в чем смысл его
жизни, чем эту жизнь можно оправдать? сПервые встречи:.- это
лирика мысли напряженной, ищущеli, хотя во многом еще nроти­
воречивой и неясной.
Противоречива была также и публицистическая деятельность
М. Шагинин в эти годы. Однако здесь здоровая тенденция про·
янляется более явственно, чем в стихах. Если в 1909 году nиса·
тельница еще испытывает сильное влияние символизма, то через

два года она уже обрушивается на декадентов в ряде статей,

наnравленных против теории «чистого искусства:. («Чистое искус·
ство:.), nротив праздного эстетизма модного в те годы итальян·
ского писателя Г. д'Аниунцио («Эстетическая скука:.), против
футуристов («Истощение языка:.) и главарей декадентского дви·
жения («Говорящая nустота:., «Соблазн nустого места») и гро·
мит квасной православно-монархический роман Н. Русова сОтчий
дом:. («Пироги саnожника:.).
Постеnенно перед М. Шагинин раскрывапись nустота и обре­
ченность ее наставников, их «декадентская политическая гурман·

дня:., реакционное содержание их спроповедей:.. И когда Зинаида

Гиппиус опубликовала злобный клеветнический роман сЧер·
това кукла:., направленный против марксизма и большевиков,
Мариэтта Шагинин сне вытерnела:. и выстуnила против него
с резкой статьей «Театр марионеток». сСтатья моя,- вспоминает
М. Шаrииян,- была расценена Мережковским как сnредатель·
ство:., и в том же году nроизошел у нас разрыв:.. Он был отнюдь
не случаен. Период безвременья шел уже к концу. Жизнь
звала Мариэтту Шагннян, а ее бывшие друзья и наставttики
оставались в стане мертвых, среди тех, кого жизнь уже от·

бросила со своего пути.

В эти годы Мариэтта Шагинин напряженно ищет «действен­

ную философию:., такую, которая «должна быть nрактикой nове·
деиия:.. «Если ты философ. то дай такую философию, которая бы
указывала, как надо жить:.. Так начинается увлечение молодой
писательницы гетеанством, образом Гете. Культ поэта для нее­
это обращение к действенной философии, к философии просвети­
тельства. Гете для Мариэтты Шагинян- не только историческая
личность и великий поэт, но и воплощение определенного жизнен­
ного принципа. В судьбе Гете, в его образе для молодой писа­
тельницы была особенно дорога сила диалектической мысли,
смело вступившей в борьбу с современной поэту метафизикой.
Мариэтта Шагннян видела в великом поэте передового мысли­
теля, который превращает немецкое захолустье, маленькиil кос­
ный Веймар в центр духовной жизни и в Мекку для
Европы.
М. Шагинян задумывается над судьбами русской интелли­
генции. «Все мы разбросаны по безвестным русским Веймарам:.,­
говорит она себе. Начинать надо сне с унылых жалоб:., а се по­
вышенно требовательной работы:..
Однако присущая М. Шагинян жажда настоящего, то есть
нужного обществу, дела не находила подлинного удовлетворения.
Позднее, в зрелые годы, писательница сама дала непримиримо
беспощадную оценку этому свеймарскому:. периоду: «... трудоем­
кие годы, прошедшие под знаком Гете, были и самыми реакцион­
ными в моей жизни. Реакцией был уход от всяких обществеiJНО·
политических исканий, реакцией было углубление в книгу, в ка­
бинетную работу, реакционным было и идолопоклонство перед
культурой ... •
Полностью согласиться с приведеиной оценкой, конечно,
нельзя. сГетеанство:. писательницы в тот период было прогресснв­
ным этапом в ее идейном и творческом развитии. Otlo знаменовало
отход от реакционного «богоискательства:. мережковских к жиз­
нелюбию и материалиэму великих гуманистов прошлого. Молодая
писательница стихийно тянулась к проrрессивному лагерю, но
ясно определить свое место в раэгоравшейся общественной борьбе
не могла. Выход из противоречий реальной действительности она
искала в упорном творческом труде. В ту пору, помимо газет, она
работает в издательстве сМусагет», сотрудничает в журнале
«Труды и дни:., в петербургских «Северных записках:.. Ей дове­
лось участвовать в ряде схваток прогресснвной интеллигенции
с реакцией, происходивших на идеологическом фронте. Так в
споре, возникшем по rюводу протеста М. Горького против инсце­
нировки МХАТом сВесов:. Достоевского, М. Шагинян заняла
позицию защиты пропетарекого писателя н поддержки его выступ.

9
лення, объявив горьковекую статью сО карамазовщине:. сзаме­
чательным явлением в жизни России:. 1•
Столь же боевым и прогрессивным было выступление Ма­
риэтты Шагинин в полемике, завязавшейся вокруг творчества
замечательного русского композитора Сергея Рахманинова.
Модернистские критики подвергали творчество С. Рахмани­
нова яростным нападкам. Они унрекалн композитора в старомод­
r.ости, в эклектизме.

В защиту Рахманинова выступила передовая критика того

времени. В ожесточенной схватке двух лагерей Мариэтта Шаги­
няи, как публицист, стала на сторону тех, кто отстаивал и утверж­
дал классические традиции русской музыки. В статье сС. В. Рах­
манинов:. (1912) писательница решительно противопоставила
творчество композитора антиреалистическим и антигуманистиче­

ским произведениям модернистов. Говоря о последних, она пишет:

с ... приходищь к печальному выводу, что нынешняя музыка все

более и более откалывается от человека:. 2.

Творческая дружба связывает в эти годы Мариэтту Шагинин
с Рахманиновым. Писательница знакомит композитора с совре­
менной поэзией, подбирает тексты для его музыкальных произве­
деннй. Общение с большим художником плодотворно и для самой
писательницы .

Новая книга стихов, cOrien.talia:. (написанная с февраля по

октябрь 1912 г., изданная в 1913 г.) -книга, принесшая ее автору
известность,- связана с именем Рахманинова и посвящена ком­
позитору. cOrien.talia:t- это спор поэта со своими собственными
настроениями, чувствами и мыслями, выраженными в книге сПер­
вые встречи:.. Стихи cOrien.talia:. ясно делятся на две группы.
В одной нз них- количественно небольшой -еще слышны от·
звуки мистических мотивов, характерных для первой книги М. Ша­
rннян. Любовь лирической героини окрашена и эдесь религиоз­
ными настроениями, стремлением к самоотреченью, философскими
раздумьями.

Любовь н грусть одним теченьем

Смывает времени волна ...
Молчу. И странным обреченьем
Душа холодная полна.
(•Не надо бо.tьше•)

1 «Приазовскнй край:., 13 октября 1913 г.

2 сТруды н дни», 1912, N2 4-5.
10
 Но религиозная окраска стихов М. Шагинян все же весьма
условна. Образ створца:., бога зачастую nриобретает у нее фи­
лософское, а не религиозно-мистическое иаполиение и сливается
с nонятиями вечности . nрироды. в стихи врыва':йтся мотивы зем­

ной страсти.
Основу книги составляет вторая групnа стихов, воспевающих
плотскую, языческую радость бытия. Пафос cOгientalia:. в том,
что ~изнь бросает вызов человеческим горестям. Яркий мир
реальности встает в ней во всем богатстве своих красок, чувств,
ощущений. Вопреки декадентским поэтам. соединявшим эротику
с мистическими переживаниям·и, восnевавшим любовь как nро­
клятье и взаимное мучительство, Мариэтта Шагинян nрославлист
nростую, ясную, земную любовь и материнство.
Экзотика, ориентализм книги не случайны. Они вызваны и
обращением Шаrинян к Армении и стремлением оттенить. nод·
черкнуть nлотскую реальность событий, сочность и яркость мате­
риального мира.

Поиски путей к реализму у nоэтессы шли через освоение ли­

тературного наследия восточной nоэзии, через nреодоление тра­
диционно романтических nриемов оnисания. Стихи cOгientalia:.
еше nолны таких деталей, как ложе. покрытое сзологистой шку­
рой леопарда:.. как кувшины, что таят <драгоценный сок, желтей
топаза», как руки, nахнущие счебрецом и тмином:. («Полнолуние»).
Живое ощущение радости бытия, наnолняющее стихи cOгien­
talia:., еще не находит у nоэтессы той формы. какая nозволи.1а
бы выразить всю его реальность. земную материальную силу. Но
nоиски этой формы у Мари01тты Шагинин шли неустанно и наnря­
женно, соnровождаясь большой ломкой эстетических nредставле­
ниИ н убеждений. Здоровое, реалистическое начало постепенно
nобеждало в творчестне М. Шагннян, вытесняя все наносные на­
слоения. Процесс этот оказался далеко не nрямолинейным: nиса­
тельница ошибалась. отстуnала, но все же не оставляла борьбы
н все дальше уходила от настроений эnохи <безвременья:., от ее
~стетических канонов.

В 1914 году, в канун nервой имnериалистической войны, Ма­

риэтта Шаrинян, закончившая к тому времени Высшие женские
курсы и отnравленная для nодготовки магистерской диссертации
в Гейдельберг, nредnринимает паломничество в Веймар. Из старого
Г ейдельберга с мешком за плечами она nешком пускается в nуть.
Маршрут, выбранный ею. ведет через Вормс, хранящий память
о Лютере, на родину Гете- Франкфурт-на-Майне- и затем в

11
Веймар. Это было накануне объявле111ия первой мировой войны.
IUагинян видит новый, звериный лик империалистской Германии.
Не лицо Гете, а ликующая маска немецкого филистера предстала
ее глазам. «Это путешествие за десять дней до 1 августа 1914 го­
да,- пишет М. Шаrинян,- было последним этапом культурниче­
ского идолопоклонства: в него неожиданно ворвалась политика:..

Веймарское путешествие положило начало идейному возму­

жанию Мариэтты IUагинян. Она не ищет больше· поддержки у
теней прошлого, она обращается к будущему.

Основным произведением предоктябрьского периода в твор­

честве Мариэтты IUагинян, произведением, завершившим этот
этап идейного н художественного развития писательницы, явился
роман сСвоя судьба:.. В нем писательница подводила итоги всему
передуманному, перечувствованному, отвечала на основной вол­

новавший ее вопрос о rом, как и для чего жить.

Написана сСвоя судьба:. в 1915 году. Печатался роман в
1918 году в журнале сВеетник Европы:., редактором которого в то
время был Дм. Овсяника-Куликовский, высоко оценивший это
произведение. Появились, правда, лишь первые главы романа t,
так как журнал вскоре перестал существовать. Полностью сСвоя
судьба:. была опубликована в 1923 году.
В центре романа стоит проблема философская. мировоззрен­
ческая -о судьбе человека, точнее, о его праве управлять своей
судьбой. На страницах книги идет напряженный идейный спор,
в противоборстве, столкновении взглядов ее героев выявляется
основная мысль автора- отказ от идеализма как жизненной фи­
лософии.
Действие романа происходит в глубине Ичхорского ущелья
на Кавказе, в санатории талантливого психопатолога профессора
Фёрстера. Он· резко выступает против теорий Фрейда, который
перед первой мировой войной уже начинал входить в моду. Про­
фессор Фёрстер считает главенствующим во внутренней духовно!!
жизни человека сознательное начало. На этом построена вся тео­
рия лечения больных в его санатории. Повествование ведется от
лица рассказчика - молодого ассистента Батюшкова, приезжаю­
щего на работу в ичхорский санаторий.

1 сВеетинк Европы:., 1918, N2N2 1-4.

!2
 Фёрстера окружает группа преданных e'.ly людей. Это и ero
близкие- жена Варвара Ильинична и дочь Маро, и сотрудники:
энергичный, деятельный человек, убежденный материалист док­
тор Зарубин и фельдшер Семенов. К ним и присоединяется
Сергей Ива нович Батюшков.
Другая группа героев- больные, лечащиеся в горном са­
натории. Описани е их недугов носит у Мариэтты Шагинян явно
сатири~ескую окраску : это болезни буржуазной интеллигенции .
Так , например, желчная старуха ·Меркулова больна «ненавистью
к н еожиданному». Она сносно себя чувствует, когда жизнь ее
идет по раз заведенному порядку, но едва в ней что-либо хотя бы
слегка нарушается, как старуха приходит в отчаяние, доходит до

нt>истовства и душевно заболевает. Студент-путеец «болен ожи­

даньем несчастья ». Адвокат Ткаченко страдает «диалектической
болезнью»: на любое явление, событие у него всегда им еется
сраз у две точк•и зрения ; он воспринимает и оценивает явления

одновременно и с собств енных позиций и с позиций противника,

теряя при этом различи м ежду ними. Развитие недуга привело
к тому, что герой стал «СОв ршенно нечувствительным к отличию
правды от лж•и». Писатель Черепенииков потерял ощущение дей­
ствительности. «Он 11е ум т воспринимать событиЯ иначе, как
через литературную обработку». Реальные несчастья или неспра­
ведливости оставляют го равнодушным. В опнсании заболевания
Ч е р епениякова М . Шаrннян раскрывает идейное разложение де­
кадентствующей инт лm1 r 1щии, вскрывает всю порочиость ее
идеалистических воз р ннn . Ч репенников, «видите ли, отзывается
на высшую реальность, а r10тому живет искусством, а не жизнью»,

так как для него жиз11ь - то лишь «хаос, лишенный настоящей

реальности» .

Сатирическое разоблач ние эстетских идеалистических теорий

не случайно в мировоэ р нческом романе Мариэтты Шагииян.
ПисательН>ица в одной ~1з глав романа рассказывает, как фёрсте­
ровские больные созд а ют самодеятельный спектакль в модерни­
стском духе, в стиле пьес Леонида Андреева. Страницы, посвя­
щенные этому спектаклю, являются беспощадной сатироА на
драматургию символ истов, полную мистических предчувствий,
настроений обреченности, страха. Таким образом, разоблачение
недугов буржуазной интеллигенции у писательницы имеет два
плана : и острой социальной сатиры и мировоззренческой, фило­
софской полемики.

13
 Наиболее полемичен образ одного из ОСН{)ВНЫХ героев
сСвоей судьбы»- Ястребцова. Он страдает «раздвоением души:.,
сотделеннем ее от волн~>, от разума. сЯ боюсь своей душн~>,­
прнзнается Ястребцов. Он строит целую теорию о власти над ду­
шой цепи случайных импульсов. которые постоянно возникают
извне н определяют поведение человека в случайном направлении,
пробуждая к жизни такие инстинкты, о существовании которых он
до сюшульса» н не подозреваJI.

Свою философию Ястребцов противопоставляет идеям Фёр­

стера. Теория оrнмпульса» является nолемически раскрываемым
Мариэттой Шагинян сфрейдизмо!lt в действии~>, логическим его
развитием. Она преломляется в cCвoeil судьбе:. в острых жизнен­
ных ситуациях. На протяжении всего ромаwа идет спор между
двумя ведущими персонажами- Ястребuовым н Фёрстером. Ме­
тод лечения Фёрстера в корне nротивоположен фреilдовскому:
сМы не развязываем, а пытаемся завязать распустнвшнес11 в че­
ловеке узлы». Не углубление в область подсознательного, не nо­
нскн истоков древних инстинктов, а nодчинение стихни пережи­

ваний. чувств. настроениil человеческой воле и разуму- вот что

отстаивает Фёрстер. Человек- хозяин cвoeil судьбы, а не слеnое
игралище случаilных «импульсов». Он обязан формировать собст­
венный характер, управлять им. «... Мы подымаем самоуважение
в больном (самый могучиil фактор выздоровления!).- говорит
Фёрстер .- А вместе с ростом самоуважения nомогаем nporн.•ccy
борьбы болыюго со своими слабостями:..
Мариэтта Шагннян отрицает идеалистический взгляд на
внутренний духовный мир человека как на сферу, где действует
лишь слепое иррациональное начало.

Важнейшим фактором процесса «налаживания~> души. созна­

тельного руководства процессамн внутренней жизни, собствен­
ными чувствами, желаниями, а следовательно. н поступками автор

романа считает труд. Тема труда, формирующего личность, воз­

никает в одном из эпизодов романа сСвоя судьба». Фёрстер видит
в труде средство ссцеп;rения интересов» различных людей. В ро­
мане. наряду с этой социальной стороной темы, намечается рас­
крытие ее эстетической стороны- правда, пока еше беглое. в
одной нэ боковых линий сюжета.
Когда Мариэтта Шагннян посвящает целые страницы поэти­
ческому рассказу о работе гравера, технологии его чудесного
мастерства, рождению рисунка, это описание не является са!ltо­

целью, оно лишь повод к тому, чтобы раскрыть нравственное воэ-

14
рождение одного из героев романа, маленького ничтожного

человека - Лаnушкнна, nо-ястребцовски охваченного боязнью

сnервого имnульса». Прошлое Лаnушкина - это цеnь нравствен­
ных nадений, безвольное nодчинение nорокам, госnодствовавши~
над его волей.
Вдохновляюша~ сила творчества облагораживает его, вселяет
уважение к себе, к своему мастерству.
Но эдесь в споре с Фёрстером, казалось бы, все же побеж­
дает Ястребцов, он усnевает У.Ловить в Лаnушкине еще не изжи­
тый страх сnервого имnульса»- поддерживает его, раздувает,
что н nриводит Лаnушкнна к самоубийству. И тем не менее все
же читатель ясно ощущает, что конец этот неэакономерен, что

у" героя уже накоnилось достаточно внутренних сил, чтобы nобе­

дить свою душевную слабость н сnасти себя. Правда, Лаnуwкин
не восnользовался тем, что уже завоевал. Но он и не nоддался
старым nорока>.~, устоял nеред ними, хотя н расnлатился за это

слишком дорогой ценой- жизнью. Таким образом, именно Яст­

ребцов терпит здесь nоражение. По существу Лапушкнн отри­
цает его теорию власти над человеком слеnых инстинктов, не­

смотря на то, что в сложных жизненных обстоятельствах изби­

рает не'nравильныА выход. Трагизм в том, что этот выход пока­
зался Лаnушкину единственным и наилучшим.
Мариэтта Шагиняи nоднимает в сСвоей судьбе» и этические
nроблемы. Одно иэ основных требований ее героя Фёрстера -
требование воспитывать в человеке чувство ответственности перед
другимИ людьми, чувство долга, нравственного идеала. Раскры­
вается ":!Та тема в романтической линии любви Маро-дочери
Фёрстера - и рабочего Хансена, которые могут быть счастливы
лншь решившись nреетупить через страдания другого человека -
жrны Хансена .
Филипп Хансен- nоэтическая натура, человек иэ народа, о~
падающий тонкой. чистой душой. Все, что его окружает в семье,
11редставляется Маро nош.,ым и убогим, nрнннжаюшим его. Жена,
маленькая мещаночка, теша, nохожая на куклу иэ nаnье-маше

сбумажная ведьма», тесть. стеснительно кашляющий в ладошку

1111чтожный старичок. Маро не верит в то. что Хансен может быть
1·••астлнв в семье, которая, как ей кажется. является для него
Jlttшь тяжким жизненным грузом. И в 3ТОМ девушка ищет onpaв­
ЛIIIIItR своему чувству к Хансену.
Образ Хансена nод•it>ркнуто идеализирован и выстуnает в
l'омане как условно-романтическая фиrура. О его внуrреинеi.

15
утонченности должны свидетельствовать и символически заброшен­
ная на чердаке старая скрипка, к игре на которой в его мещан­
ской среде относЯтся враждебно, и горькая страсть к Маро,
несбыточная мечта о сllевоэможном счастье:..
Знаменательно, что и пейзаж в романе сСвоя судьба», тесно
свяэанныii с сюжетноii линией любви Маро и Хансена, так же
условно-романтичен. Снеговые вершины гор, альпийские луга,
причудливо-сказочные ущелья, заросшие диким кустарником,

своевольные горные речушки, вековые деревья, склоняющиеся над

холодными озерами,- все это составляет декоративный фон для

раэвертывающихся событий.
В пеiiэаже у М. Шагинян есть и своеобразное преломление
рус.:оистских идеii. Прекрасна природа, nрекрасен и человек,­
утверждает писательница,- его лишь сковывают уродливые об­
щественные отношения. Именно потому лучшие стороны Хансена
раскрываются на лоне nрироды, среди величественных гор.

Хансен испытывает глубокую любовь к Маро. Но он сдержи­

вает, сковывает свое чувство, так как его останавливает понима­

ние ответственности и перед Маро и перед близкими, которых

не легко оставить да>Ке ради сильного нового чувства.

Хансен цельная натура, он сильнее мятушейся Маро, которая

слюбила и боролась между любовью и ее недолжностью:.. Вокруг
Маро разгорается борьба, идет спор о долге и чувстве, о праве
одного человека преетупить через счастье, а быть может и жизнь
другого. И вновь в жестоком столкновении предстают эдесь два
основных идейных противника- Фёрстер и Ястребцов.
Последний следит за развитием чувства Маро и поддержи­
вает раэгорающееся пламя. Он даже подводит под переживания
девушки своеобразное «теоретическое:. обоснование.
Фёрстер ястребцовскому нигилизму противопоставляет заботу
о будущем семьи, принцип созидания прочного семейного союза.
Основы общественной морали, отвергаемые Ястребцовым, якобы
во имя «подлинных чувств:., являются для Фёрстера организую­
щим, цементирующим началом, воспитывающим в человеке «ОТ­

ветственность перед собой, перед близкими, перед обществом ».

Сам Фёрстер в своих отношениях с женоА и дочерью придержи·
вается этого высокого морального принциnа.

Он не предлагает дочери просто смирить свои чувства, под а­

вить их, он ждет больш его : чтобы она оценила собственные nо­
стуnки с позиции высокого морального идеала , высокой тре бова­
тельности к себе и окружающим людям: сСуди себя высоким

16
судом, девочка»,- завещает ей Ф~рстер. С его «высокой мерой»
человеческих rюстункоn н пережrшаннй, с его верой в созна·
ние н волю чел01и•ка Фi;рстср побеждает и в этом споре с Ястреб·
цовым.

В рома11 мощио зву•rит мотив веры в сиду разума, созна·

тельно на п р n вл • нн о n волr1: ведь с человек- не пыль дорожная, чтоб
летать вм т с 11~тром:.. Все его поступки должны определяться
высоким tt pan r н 11111~м долгом, долгом перед обществом.
В перв м IIIIJ!IIalrтc романа сСвоя судьба», относящемся к
1915 год у, внyтpt•ttlr~c t"одсржание этого долга определялось для
Мариэтты Шnпltllltl хрtrстнанским идеалом, самоотречением в
пользу блrr жн 1о, снмосоnrршенствованием. Именно здесь она на·
деялась II З itTII 11 n' fii('IIIIYIO фнлософию». Правда, схристианство:.
М. Шагиrrя t t IMO щ• 1, мо своеобразным . В романе носитеJ1ем
эт ического н n•r 1:11 IIIIJIII Л Crr священник- отец Леонид,- еретик
и нарушrr тслr, д111 t 1111'11' t<IIX церковных установлениi!. Он вы·
ражал вс IJII·II ю u р ковну ю релнгиозность, а якобы
ф11 11 11
И СТИННО 11ра11 1111'11111.1 J!ll TII O II CK IIЙ Идеал, ПOДЛ IIIIHY IO Че.1ОВеЧ•
ность. Отца Jl 11111111 1 11 1шщ • ко нцо в отлучили от церкви. Налет
<''1,, ржален и в блаrоствостн Фёрстера,
в его npottOIII''IIIII'II' 111 р • чnх 11, наконец, в отношениях с

же ной.
Но эти p!H'I'
1 11'111111 крае те с а м оnож е ртвовання и nравед-
ничестве, всс l> 11111' 111 111 к нn нал ет, который был свойствен
ряду эnизод 1 1 1111 1 111 1, 11 1 111 11111о р 111ш го духу, его здоровому

реалнетическа 1 у 11 111р IIIJII'II IIIO, Ес т ст в е шю, ч то при nоследующи х

nерер аботках с( lllit' 1 vд t .niJ » Мu р н этта Ш аги нян nошла по линии
оч и щения ром 111 1 111 111· '1 о 110110 н а го , о т в сего, что затуманивало

его лейтмотно коr1 ме ры :., ответственности личност11

перед общестоо 1 1 1 · 110 туnк н, м ы сл и и чувства, за управление
собственно1i >t 11 1111•111 11 ЛIIОDласт 11 ы м хозяином которой обязан
быть человс1< .

Октя б рь 101 7 rnдa явился великим историческим рубежом,

nоложившим 11 •1IJI коретrому переустройству всей жизни наро·
ДОВ бывшеi1 р r нn c кorr IIMПepllll . Героическая романтика разру-.
шения старог 11 соз11да1111я иового общественного порядка захва·
тила nисател ы11щу , nотрясенную гранд1юзным размахом и мощью

нача вшихся nrpcщ•tr.

2 М. Шаrи11>111, ·r. 1 17
 Революция застала ее на Дону, где с 1915 по 1920 год жила
-М. Шагинян, став ·свидетельницей отчаянного сопротивлении
реакции н ее тщетных попыток расправиться с молодой советской
республикой.
После· победы революции Мариэтта Шаrинян включается в
созидательную деятельность родного народа. Вместе с партий·
ными работниками писательн·ица ездит по станицам на митинги,
участвует в организации професснональных школ, читает лекции
рабочим на курсах по повышению квалификации. Обо всем этом
она расскажет позднее в очерке «Как я была инструктором ткац­
кого дела:. ( 1922).
В начале ноябiJЯ 1920 года Мариэтта Шагинян уезжает в
Москву, а затем в Ленинград, где начинает активно ·сотрудни­
чать в газетах, а также журналах «Петербург:., «Летопись дома
литераторов:., в еженедельнике «Жизнь искусства:.. Писатели
Ленинграда объединя.лись в это время вокруг А. М. Горького,
который основал издательство «Всемирная литература» и при·
влекал к участию в нем широкие круги интеллигенции. В литера·
турной среде происходило в ту пору резкое размежевание. Часть
писателей перешла в лагерь революции, другие, как вспоминает
М. Шагинян, «существовали благодаря всевозможным синекурам
(должностям в разных Пролеткультах и отделах искусств, соче­
тавшим мнимую работу с небольшим жалованием и получением
карточек на хлеб), а по существу отсиживались от революции
в раздраженном безделье:.. С первых же шагов своей литератур·
ной деятельности в Ленинграде Мариэтта Шагннян определяеr
собственную позицию, опубликовав 9 декабря 1920 года в «Из­
вестиях Петроградекого совста рабочих и красноармейских депу·
татов:. статью «Кое-что о русской интеллигенции:., где она резко
выступает против саботажа, разоблачает мнимый «нейтралитет:.
некоторых деятелей культуры, обличая его реакционную сущ­
ность.

Двадцатые годы - период наиболее интенсивной творческой

деятелыюстн Мариэтты Шагннян. Не оставляя напряженной га·
.зетной работы (М. Шагинян, начиная с 1922 года, много и упорно
разъезжает по стране с мандатами московских и ленИ!trрадски:-<

органов печати), nисательИiща создает ряд романов и повестей,

которые по праву вошли в историю советской литературы.
В эти годы Мариэтта Шагинян ведет подробнейшие дневнико­
вые ;3аписи, часть ·которых послужила основным материалом для
романов сПеремена:., «Приключение дамы f!З общества:. и рас·

18
1· н н ·tn сАгитвагон:.- произведений, написанных почти одновремен­
"'' 11, можно сказать, связапi!ЪIХ между собой как идейно, так и
II ' MIIIII'ICCKII.
( k11овное произведение цикла- роман сПеремена:.- это
• ,,1~.~•· о ГfНIЖданской вой11е на юге страны:., 11аписаю!"ая, как сви·
11 "'' 111у т а втор, «по свежим следам пережитого, по дневнику
1 1 111 1 lM». Здесь использованы rюдлиииые факты и события.
llltllllt llll указывает: «... Записи вссrо пережитого на Дону с
1111 1!1:.?1 год, сохранившие мрачные подробности разгула дeни­
IIIIIIIIIIJ, 11срсменные этапы гражданской войны на Дону и, нa-
tli н, 11оrн ду революции, а с нею свежесть утреннего ощущения
1' , 111 t 1f11 11111ую для переживших ее ,радость начала новой
t 1111 утр 1111ей:. ,- почти целиком вошли позднее в мою
"''II•IIIYI послереволюционную вещь- сПеремеиу:..
1(1111111\l'д 1111е явилось одной из первых кинг молодой
11111 f1il уры, с поэтическим волнением paccкaЗiiBШeii
1 о 1 r р1~м ненавистным миром н о счастье борьбы за

н1111 1р п . сПеремена:. была прочитана В. И. Лениным

и остро

~· 19
 Вторая часть романа рассказьшает о захвате юга Росени не·
мецкнми оккупантами. Наступ11ло лихолетье, слетелось хищное
воронье, интервенты, гетманы, монархисты, белогвардейцы, стре·
ыясь расхитить, растаскать богатства страны. Здесь возникает в
романе тема бесснтtя умирающ11х классов, их полной несnособ­
иости создавать ЖИЗ11Ь, новое в ж11зни: реакция может ЛIIШЬ раз·

рушать и разорять.

В третьей 11 четвертой частях сПерt>меиы:. дастся картина

разложения лагеря реакции, nротиворечий между каза•tеством и
обраэовавшимся белогвардейским деникинским правительством,
провал очередного nохода сна Москву». Книга заканчивается
главой сСудный день:.- полным разгромом сил контрреволю·
Цllll . С суровым nафосом рисуст М. Шаг11нян Н'еотвратимую гибель
правящих классов.

Сцены, отображающие вступление Красноi! Армии в rород,­

гимн всеnобеждающей жизни, счастью бытия, утренней заре че·
ловсчества. «Словно распахнуты двери в необъятную ширь гори·
зонта, словно начата песня звонким голосом заnевалы- и не nред·

вtщнтся cii конца,- входит в душу сознание наступающей жизни•.

Две стилевые струи nерt>плетаются в «романическом эпосе:.

Мари~тты Шаг.инян. Это, с одной стороны, беспощадная сатира,
обращенная на обличение старого, умирающего, неподвнжного
«~вклидова мира:., и с другой- взволноваttная романтика, nомо·
гающая художнику воплотить веmРше 11 поэзию «перемены», пере·

дать победное шествие революции.

Изображая вражесюtй лагерь, писательница создает целую
галсрею обобщенных сатиричt>ских образов. Средства их обри­
совки в романе весьма многообразны . Мари~тта Шагинян зача­
стую использует полную сарказма характеристику лагеря реакции.

Выводя представителей Антанты, поддерживающttх Деникина,

лисательюща 11роннческн замечает, что англичане и французы,
скак кредиторы», разъезжают по различным странам: «К одно­
му- любезно, как в гости, лишь изредка залезая в карман за
счетною книжкой. К другому- без разговоров, с хорошим взво­
дом КОЛОНI!аЛЬНОГО ВОЙСКа».
Острый политический подтекст имеют и сатирические лортрет­
ные зарисовки. Писательница беспощадно раскрывает типические
черты корниловцев, «мрачных, приученных к смерти:., и гаliдама­
ков с их нарочитой внешней архаи•шостью, с их опереточным nод-

20
l'n"'"""t'M заnорожцам: «усы отnустили такоi\ закорюкой, что
, ....,-,.м 11ллюстрация к Гоголю, и треnлются по весенней стеnной
м"нротс шаровары, как юбки, на бойких nлясучих лошадках:..
11 tllttJIIII'It'CКIIX характеристиках nодчеркивается «ненастоящесть»
111 'IIНIH n, нх историческая никчемность и обреченность.
1 •р11 11(1 Шагинин не ограничивается сатирическими порт·
1 114 11 1 tpll овка ми, она создает сатирические типы .
1 111 111• р~акции опирается на «деятелей» двух видов, говорит
1 11 II•IIIЩ : первый- это «крендельковые люди», второй-
11 НШI' 11л11 «доблестные защитники чести казачества от за·

1111'11'111'1 11 раскрывая сущность этих двух социальных тн­

опору реакции, Мариэтта Шагинин подчерки­

о mx основ старого общественного порядка,
оведом ую обреченность попыток реставрации

11 т сии бога, ни черта, ни завтра н ни вчера,

' , , 111 11111 . llь т 01111 и распутничают, ибо ничего иного
11 1, 10 «11 т рлл Родину н сражается за ... роковую
1 1 1 11• nщую М1111уту столетия ... :. Образ этих опустошен­
' щн1 ннкоо:. староrо, умирающего мира прохо·
1о1щ 1 I<IIIIГII , Как лсiiтмотнв, звучат слова об

111 lil »
11111111·1 1111811ОВнчи:. тесно объединены друг с другом много·
1' 11111·1 111 р ДСТIIСIШЫМИ СВЯЗЯМИ». Все ЭТО ЛЮДИ «ОДНОЙ СеМЬИ»,
111'/111 од11оrо класса, готовые- говоря словами Фамусова-
1 •JI /11 llo р ДIIOMY человечку:.. Так на реальной ЖIIЗHeHIIOЙ ОСНОВе
• 11111 н r развернутый, многогранный гротескный образ: «И вы·
1 1111, 11 r город окутывается, как телефонной сетью, незримою
'"'"''"• ltмснуемой <связью» ... » Деятельность этих людишек бес·
1 м•~~'ЛС!11118 и nустопорожня. Они умели <ручки, ножки держать

21
наготове», «торсом гнуться, куда надлежало» . Но главное, в чем
выражалась их сущность,- «не было никого их вернее для иепод·
вижного дела».

«I<рендельковые людишки:.- воnлощение «эвклидо ва мира»,

застывшего, неизменяющегося, неnодвижного . Писа тельница, соз·
давая этот сатирико-философский образ уходящего старого обше·
ства, подчеркивает характерное для него nротиворечие: «т рещину

меж прямизною сознанья н ложью и кривью действительности ... »

Она прибегает к политической сатире, гротеску, вскрывая иллю·
зорность, призрачность « неподвижного» мира реакции, способного
nораждать только «отчаянных» или «крендельковых людишек».

Сатира у М. Шагинян перерастает в обличение, полвое тра•

гедийного nафоса, когда nисательница рисует ланическое бегство
белых, картину ночной переправы через Дон и конец «крендель·
ковых людишек:.. Это не только гибель беглецов на переправе,
но и сим во~ гибели ueлoro класса -класса собственников, конец
неподвижноrо «ЭВКЛIJДОВа мира » .

Сатирико-философскому обра3у косной, исторически обречен·

ной обществе нной системы в романе Марпэтты Шагинян противо ·
стоит героико-романтический образ бурно развивающейся, вечно
живой революции - «перемены». Образ этот- отрицание «эвкли­
дова мира», залог его разрушения и гибели. «дыша смертоносным
дыханвем.. многоочитая, как вызJJездивший небосклон, чреватая
новым, подошла- П е ремен а. Н еот вратима, как смерть : ее если
хочешь, nрими, если хочешь, отвергни,- все равно не избегнешь» .
Оба образа дают ту широту философского и поэтического
обобщения , какая характерна длп народной, былинной и сказоч­
ной образности. Подобно тому, как в сказке в качестве героев
зачастую выступают такие абстрактные величины, как Правда н
Кривда, в романе Мариэтты Шагинян находят nоэтич.еское во­
площение две противоборствующие ндеи, две мировоззренческие
системы, два непримиримых взгляда на жизнь: в образе сэ вкли­
дова мира»- утверждение косности, неподвижности действитель­
ности, в образе «nеремены», главной «.rеропни» романа- поэзия
вечного движения, развития и сознд а11ИН жнзнн.

Эти образы определили и изменения в характере пейзажа у

Мариэтты Ш агинян. В «Перемене» уже нет условно-романтиче­
ских картин лрироды , как в «Своей судьбе»: nейзаж вводится
nисательницей скупо, двумя-тремя штрихами, и стоит ближе к

22
1J111фн•1ескому рисунку, к гравюре, чем в живоnиси. Он реалнсти·
'11'11, нлотно вnлетен в ткань nовествования и всегда исторически

hllttl\pt•тeн, включает жанровые детали, несущие в себе харак·

" ' JIIII~t· черты времени.

1\uобще 11ейзаж выnолняет у М. Шагинин многообразные

~·YIIIЩIIII. Urr служит сатирическому обличению, когда речь идет
11tl •••кпндоnом мире». Так,· рассказывая о временном утвержде•
111111 111 Дorry власти «крендельковых людей», М. Шагинин под•
Чl'ftlllllllrт ощущение ее неnрочности пейзажными зарисовками:
•11111 IIIIW осеннего увядания природы приобретают символическое

1 11'(111 , что поэзия весеннего обновления и расцвета при·

р 1111 "' быпtя неизменно nронизывает пейзаж, когда
flllt 111 101 ор11т о революции. Даже рисуя зимние дни, в
соаетская власть окончательно укрепилась в

IJЩ 1 r народ вышел на улицы, чтобы почтить пав·

11 , 11щ 11 'JII>IIIILta все же подчеркивает приметы грядущей
1 11111 '' 111111 > 1131111: сСерое утро ослепительным днем
1 11 '" 1 111 11 льмоnых листьев засияли ледяные со·
111 1

1- т11пам старог о реакционного

1111 11111 к н - новых людей. Часть
11 '11~ 1111
11 1 1р 1 1110 11р110бщается к вели·
u 1"' 1111 • t лодежь: Куся, Лиля,
1 111 1111~ r1111 философа и мечтателя
ru 1еро в и труженики революции,
1111 Jt'tt.tl ..: нача.1о, ее душа и разум.
11 111 1муннстоn у Мариэтты Шагинин связана в ро·
111t<on ж •ртв 11110сти, характерная для многих произ·

11 111 1 , кто подвигом жизни утверждает н осуществляет

1111 111 III'P •м IIЫ на земле. Это- воин и созидатель, отдающий
""1 11 111111• в жертву революции . Жертвенность его обусловлена
1 lttкon 11сторической необходимостью, которую он принимает,
l ' lttlllllll, что иного nути нет. Внутренний мир Васильева М . Ша•
llttiKII раскрывает в спорах и столкновениях его с мечтателем Яко·
""w Jlьвовнчем.

23
 Яков Львович, «nролетарнй духа:., живет замкнутой внутрен·
ней жизнью. «Я люблю мысль революции,- говорит он,- я за
нее умру не nоморщившись». А Васильев отдан делу революции ­
грубому, прозаическому, земному.
Пи сательница nоказывает, как nосле ожесточенных боев,
едва вышвырнув из города белых и;щ интервентов, советская
вл асть каждый раз тотчас же nристуnает к созидательной дея­
тельности. О ее героике н трудностях в условиях все еще бурля­
щей вокруг гражданской войны и говорит герой «Перемены:.
коммуннет Васильев: «... Мы наступаем, реорганизуя . Мы должны
nерестраивать на скорую руку, без людей, с мошенниками и са­
ботажниками, на завоеванном месте, на клочке, который, может
быть, завтра от нас будет вырван!:.
В образе коммуниста Васильева писательница восnевает ге·
ро11ческую самоотверженную деятельность тысяч и тысяч труже·

ников революции, отдававших свои силы и самую жизнь соэида·

нию нового общества. Васильев пtбнет в преддверии nобеды, и

его убивает не nуля врага, а повседневные лишения noxoднoii
ЖIIЗНИ.

О беззаветном служеннн коммунистов народному делу, о

их героической жертвенности говорит Мариэтта Шагинин и в рас·
сказе «Агитвагон:., который не только дополняет н развивает эту
тематическую лннию романа «Перемена», но и делает ее главной,
решающей.
Герой рассказа, скромный, «худенький, в синей рубашке:.
партиiiный работник сиз центра», nеред лицом см ертельной опас·
ности nроявляет nодлинную силу и мужество. Он бесстрашно идет
на мучительную казнь и, самое главное,- смерть свою обр ащает
в nламенную агнтац11ю. Писательница nод•1еркивает новое каче­
ство в духовном облике своего героя: его мужество nорождено
велнкнмн 1щсаламн коммунизма, преданностью делу рево­

люции.

Односторонность н даже ошибочность подобной трактовк:t

темы заключалась в том, "что М. Шагинин трагическую жертвен­
ность возводила в высший пршщип деятельности своих героев.
«Живите тыся••у лет н еще тыся••у, а сильнее не придумаете.
Сильнее, чем жертва. на земле нет ничего•.
Не удовлетворившись романтическим изображением ком·
мунистов в романе сПеремена», тогда еще не законченном, и
рассказе cArитвllгOII», Мариэтта Шагинин тут же ищет новых
путей их изображения уже в реалистической манере. Одновре-

24
MC'tttю с nродолжением работы над сПеременой» она начинает
l'"ман сПрнключение дамы из общества».
(>ан н нз основных героев повести- большевик Сергей Безмс­
"""· который показан писательницей уже в иной исторически!\
llt' jlltlll\: 11 во времR гражданской войны, как Васильев, а после
1 ,n, щ 11 1/\ контрреволюцией, nосле окончательного установления
11 ~11/i IIJ1i!CT.H.
lн 1 lt IIOD, как и коммунисты с Перемены», целиком отдан
1 1"'110/1 цнн : сЯ не свой человек, не свой собственный,- ro-
'1''1 1 1111 11 ct•l\c,-a принадлежу своему делу». Подобно Васнльеву,
11111 1 111111 дневной, черной работой великого строительства
1 1 1 1 1 ' lt\1111 1111 ат львица усиливает именно эту сторону повеет­
! 1111111, 1111 IIЩ т rrоэзню действительности уже не в трагедий-
' 11 11 1фо утверждения.
1 '' 111111 ор wo пошrмает значение той нзнурительной, •tcp-
otltl~, 111 1< торой складывается самый процесс повседнев­
'1"1 11 1• 'llot 111 11 uого общества. В споре с Алиной Зворыки­
' t'J!Otllt il вовести - Безменов определяет свои

1 111 t tfl 1111110 д нь 11 ночь кипеть в этих ни­

'''' 1'""'" •но tJIItiHtlillыГt кондуктор. Разве

1 1 1 11 foiiiiJIIJII~IIIIШ оОрыuанне билетиков ?»
111 • 111 ·llt~ 1111'1\l't> ttc понимаете. Этот каби­
' 1 Лlt~ 11р ttlllм курс. А если б мы засели за
1•1 1111111 111111 11rpy на виолончели, Россия пошла бы

lн•щ '11 JJ- •tернорабочий революции. Но именно по­

. 1 1111 11 pytюiiO/I.IIT процессом жизни.
Mtt 11111 " t pтtJ 11ностн полностью еще не исчезает в повести,
1 • ) t ' 11 lt' у наст на задний план. Здесь звучнт радостная тема
111 \ 1111111, т м а будущего.
1111111111 грубого, тяжкого земного труда, повседневной ра-
" 11~ fl\'lsoлюцшt - вот новая и уже не трагедийная, а жнзнеут-
1'·1 \ sющм1 сторона романтики, характеризующей цикл первых
1111 III'JI 'I\0Лю цнон11ых пронзведений Мариэтты Шагинян. И oc-
Jttl/111 зтоi! романтики явилась тема творческого труда коммуни­
''"''· которая прозвучала впервые на страницах сПеремеttЫ».

25
Но материал романа не позволял еще развить намет11вшуюся тему.
Романтический пафос «Перемены~ составляла героика борьбы,
великих жертв во имя будущего.
Однако во всем цикле на первый план выступает романтика
революции -творящей, созидающей новую жизнь.

В лагере революции Мариэтта Шагинин видит и образы тех

юных людей, которых на заре их жизни захватила героика рево·
люции, ее rуманизм и величие. Автор «Перемены» показывает,
как в буре гражданской войны растет и мужает целое поколение.
Юные герои проходят подлинную школу революции. Стихийная,
детская еще «любовь к событиям», увлечение романтикой перемен,
~;rение бо.'!ьшсвистской литературы, хождение на митинги, пер·
вые подполыrые сходки, первые агитационные выступления, сопря·

женные со смертелыrым риском, начало сознательной борьбы про·

тив уходящего сэвклидова мира».

Так растет девочка Куся, формируется, взрослеет, становится

беззаветно преданным работником партии . Ей еще присуша без·
удержная романтичность, восприятие революции как величествен­

ного праздника. сАх, как прекрасно, как радостно!- восклицает

она в задушевном разговоре с подругой.- ...Музыка, музыка,
музыка пройдет по всем улицам мира, а я стану тогда барабан·
шиком и пойду отбивать перемену: трам-тарарам, просыпайтесь!
llrpaю тебе зорю утреннюю, Человечество!»
Пройдя через ряд жестоких испытаний, девушка не утрачи·
вает поэтического восприятия революции, но теперь видит уже и

суровую, мужественную роман·rнку революционной борьбы, осу­

ществляемой старшим покаленнем большевиков.
Судьба другой героини романа-Ревекки-сплетается с
судьбой Куси, дополняет ее, показывая тот героический путь,
каким шла революционная молодежь.

Ревекка жизнью расплачивается за революционное высту·

пление на студенческой сходке. Ее отдают на расправу дикой
дивизии. Трагическая сцена гибели девушки написана Мариэттой
Шаrинян с огромной силоА преэрення к страшному миру прош·
лоrо, тщетно старающемуся кровью залить революцию!
«Не страшно Ревекке, не больно: мать последнего мужества, ве·
ликая ненависть, кормит ее своей спасительной силой». Девушка
проклинзет своих палачей, предвещает им близкую, неотвратимую

26
r11tlc·ль: «Сгинете, как собаки, сотрется с лица земли след ваш ...:.
11 111tlrm• Ревекки вновь воплощена характерная для М. Шагинин
н·ма пг11Тации деянием , подвигом.

С1юсобраэие творческой манеры писательницы заключается

11'1'1• 11 том, что она не стремится давать развернутые психолоrи­
/11 111• н рактсристики своим героям. Ее интересуют·судьбы це.'lых
111111 11.111.1Х групп старого общества в период, когда произошел
111 р 1kll.~ 11а два лагеря - революционный и реакцион11ыА.
lljll'll гавителем этого старшего поколения героев в романе
1 111 1111 «rlpoлcтapиli духа:. Яков Львович, гуманист и мечтатель.
'" • р 11у жr оказывается вовлеченным в борьбу с реакцией: прячет
1 111 1 1 у1111СТа Васильева, скрывающеrося от белых, а затем,
•v 1о/1 тв нные документы, помогает бежать. Но сознание
111 1 nт событий, в которых он сам принимает непосредст­
'1111' 111'.
1 11111 Якова Львовича писательница наметила важный
1111 11'1'1111 11 переделки людей, формировавшихся еще в
tlljll', Jl мк11 их привычных представлений, жизненных
,, 1p;ll< 111 rущltlllстнческих иллюзий. Содержание сПе-
1' 1 11 11юnр ж 11ных эдесь событий ограничивали худож-
111111 11·1111 II(Щpollн эта тема разработана во второА
1 111111 1 111 сГiр11ключеиие дамы из общества:., где
1 rK'IH>IIIIOM уже после установления совет­
' 1111 ~~~ 1111.1110 TI•IO nерешли к созидатель-

1 1111111111 11111111 111 - принадлежит к пра­

"'1' 1, 1 1111 «u~.>~сшему обществу:о. Но Али-

11 честно смотрящий 11а жизнь.
1II•IIIIICIIIIIU ГОДЫ ОНа HHCTHHKTHBIIO ощущает ЛОЖЬ
11111 'fllfi I'JI дьr, в которой выросла, видит, что тут только
11 1 1111'1 Jl •nлы•ую жизнь». Революция оторвала Алину от
11 c•ri IIJI t t'C • Белых вышвырнули из Крыма, н муж героини,

11111 111111<11n MIIHIIcтp, бросив ее, бежал за границу. Алина ока•

1 1 11 11 1111 своей среды, без родственных, семейных связей , без
Jl " 111 к существованию, одна - лицом к лицу с свеликой Пере·
1111 Jt !!сред молодой женщиной задача- войти в новую жизнь,
1\111'11 11 ь в ней свое место : Решить такую задачу нелегко . Писа·
11•11111\ показывает, что единственный путь, который откры­
• tot длине Зворыкнной.- это участие в героическом труде
111111111111. «Я выброшена из своего класса,- говорит Алина.-
11 11 нач•шаю медленно nрирастать к другому, новому классу,

27
nрирастать вот этими, еще не зажившими ладонями». Руками, wа­
труженными тяжкой работой, завоевывает Алина nраво стать
гражданином нового мира, она nознает радость труда, счас ть е

_созидания, то, о чем еще только мечтает герой «Перемены», Яков

Львович.
Характерной особенностью оnисанного цикла nроизведений
является ~тремление художника nодчеркнуть сознательное, а не

стих,ийное начало революции, ее созидательные, а не разруши ­

тельные силы. «Жнть, чтоб делать, чтоб nознавать, чтоб бороться.
Жить, чтоб взошли на земле семена окрыленной мечты человече­
ства о сnра-ведливости. Жить, чтоб своими руками, из камня н
стали, строить то, что мерещипось в дум ах , заnисано в юшгах»,­

так говорит об этом М. Шагинян в заключительных строках ро­

мана «Перемена».

В цикле nроизведений о гражданской войне Мариэтта Шаги­

нян идейно завершила nоиски «действенной философии». Писа­
тельюща восnела животворящую мощь коммунизма, его идей .
В творчество М. Ш агин я н, раздвигая рамки традиционного ро­
мана, могучим nотоком хлынул новый жизненный материал.
11 новое содержаиве властно nотребовало новой формы.
Активный интерес к форме всегда был nрнсущ nисательнице.
В сВведеюш в эстетику» (\918-1919) она nробует найтн матема­
тически точные законы nостроения художественного nроизведения.

В nоследующие годы М. Ш агинян неоднократно обращается к

nоискам такой формы, которая была бы сnособна наибо.~ее nолно
выразить жизненные nроцессы эnохи великих nеремен. Однако
Шагинян встуnает на неверный nуть формального эксnерименти­
рования, что незамедлительно сказалось на ее nоследующих рабо­
тах, на новой трiiЛОГJШ романов, которые явились известным
отходом от реалистического nисьма в сторону литературной
условности.

В октябре 1923 года М. Шагинин был задуман цикл ант и фа ­

шистских «агнтацношю-авантюрных» романов, задачей которых
являлось восnнтанне в массах ссознания своей силы н неnреодо­
лимой охоты к борьбе». Так родилась трилогия сМесс-~енд»,
состоящая из следующих nроизведений: «Янки в Петрограде» ,
«Лори Лен, металлист», «Международный вагон» (nозднее
«Дорога в Багдад» ).

28
 М. Шаrю1ян прибегла к литературной мистификации. Aвтo­
IHII\4 «Мl'сс-Менд• был объявлен амсрнкансю1й рабочий Джим
JlonniiJI. Это обосновывало плакатную условность романа, его
1 rюн•t'KIIYЮ фантастику. Роман имел огромный успех. Его пере-
111'1111 1111 llt•сколько языков за границей, он «подвалами:.> пyбли­
k<IIIIIЛt'll 11 ряде комм унистических газет. Литературная Москва
11'JIIIЛIH'I• 11 лоr·адках: подозревали в авторстве Алексея Толстого,
1Im. к• Эрt·11бурга и ряд других известных советских литераторов .
llo 11111клн лt•rснда о некое м «коллект11ве молодых• писателей,
нкнl'\1~ J(l'()ютllрующнх этой кн11гой. За «коллективом-невиди мкой:.
11;1'1/IJIII охотиться издатели.

М 1р11 1 n Шаг1111ян стремилась создать своей се.,ией новый

IJаrпю рн ого романа. сМесс-Менд•- это один из
11 1• аttтифашнстских романов. Герой его- рабо•rиА

с литературной полемики:
не для нас!

1 11(1 111 IIJ)IIIIIЛO В ГОЛОВу, ЧТО МЫ СИЛЬ·

щ1 · Ж> 10 городов, мебель

111111 у, утар ь, оруж11е, ин-
111 1щ 11 111, IIIIIJ , 1111рож11ое, сапоги, кан-
11·1 11 д 1111'~' мы и никто другой. Стоит
11 11 • щ11 и с•1сз "ут, стю1ут антикварной ред-
1
11 .. р.1 11'1111' щ• 1OJr t.кo создател11 вещеil . Они для писательницы
11 11 1111 11 I'JIII >1 11 1111, он н приносят с собой в мир дух твор-
1 11 1111111 IIIIMa, жиэнеутверждения. Вот об этом и говорит
1111 ф 11111 тика событий, развертывающихся в трилогии Ма-
1 11~ Jlf I ' IIIIЯII .
1 ою 1 рабо•шх противостоит международиому заговору фа-
111111 11111, 111111равленному против Советского Союза. Две группы
1 Jllll'll, 1111а классовых лагеря противопоставлены МариЭттой Ша-
111111111 11 сМесс-Менд:.. Эксплуататорский мир она рисует с ocтpo­
lll n l'ltпrрнческого гротеска. Мир этот уродлив, и потому фa-
11111\'l'l.ol, как наиболее полное выражение его гнусности и зла,

29
nредставлены в виде кучки вырождающихся злодеев. Их гла·
варь- Грегорио Чиче- болен страшной болезнью позвоночника.
Он из человека деформируется в зверя, в животное.
Новый мир - мир рабочих, осознавших свою власть, свою
созидательную мощь,- писательница рисует, nрибегая к роман­
тической фантастике. «Широкоnлечий , русобородый:. великан в
рабочей блузе, «с веселыми голубыми глазами из-под пушистых
бровей»- Мик Тингемастер- «отец вещей»; рабочие Лори Лен,
Виллингс, Нэд, Биск, Том, Ван Гоn и изобретатель техник Сор­
роу- все эrо простые, смелые люди, объединившиеся для борьбы
за «справедливость на земле и светлую жизнь для каждого чело­

века от первого до последнего». Они наделены сказочной силой­

властью над вещами. Последние, будучи сделаны руками рабо­
чих, обладают секретными свойствами, которые известны только
их творцам и служат не тем, кто купил их, а тем, кто их

создал.

Фантастика приключений -это лишь романтическая обопоч•

ка. В основе- реальность: показ того, как люди становятся мо­
гущественными, когда объединяют свои разрозненные усилия, как
созидательная мощь делlfет их хозяевами жизни.
В авантюрно-фантастический роман у Шагинян органически
вnлетаются элементы романа проиэводственного и романа утопи·

ческого. Главы, посвященные СССР, рисуют страну социализма,

увиденную глазами Джима Доллара- американского рабочего,
мечтателя и романтика . Это сказочная страна будущего, где уже
изобретен регулятор электроклимата, а мирные города защищены
от нападения с воздуха зоной высокого напряжения .•
Но в романтическо-утопнческой форме М. Шагинян высказы­
вает весьма важные мысли о новом тиnе хозяйствования, прису­
щем социализму, мысли, к которым она позднее обратится на
страницах своего реалистического романа- «Гидроцентраль».
Герои сМесс-Менд»- большевики, товарищи Ребров и Энно,­
раскрывают nутешественнику, nрибывшему в Советский Союз из
каnиталистического «мира прошлого», в чем сущность этоil НО•
визны. Прежде всего в «торжестве единого метода хозяilства»,
выражающегося в соединении в целостиыil комплекс всех отрас,,еА
nромышленности: сМы нащупали круговорот хозяilственной
механики, зависимость производств друг от друга:.,- говорит

Энно.
И вторая черта- это «симфонизм:. труда. Герои романа­
большевики- говорят: «Счастье дают лишь две вещи: созидание

30
11 1111.1111111111~•. llo св старом мире те, кто созидал, ничего не знали,
11 н·, кru 1юэнанал, ничего не созидали:.. Эrо повело к страшному
pn:•pшty между людьми мысли и людьми труда. Его должна
)'I'IJIIIIIII rь новая снетема хозяйствования: сМы твердо решили
I'Jitлa·lь IIJ>Онэводство познавательным, а познание- пронэводст·

lll'llllhiM•. Каждый рабочий отныне видит и знает свое место в

С11\щ"м хu:tнl!ственном комплексе: сИнымн словами, мой друг, мы
JIIIПI/1111111 н01ше пронэводство по системе оркестра. От барабан·
1111\Kn 110 CKJ11111KH каждый выполняет свою партитуру в обще!!
,·нмфон1111; 110 каждый слышит именно эту общую симфонию, а
111• 1' 1111111 ш1ртитуру. Поняли?»
Рrnлыюс нплетается эдесь в фантастику. Роман Мариэтты
11111'11111111 был опубликован в 1924-1925 rодах, коrда еще только
lll'lltltaJiocь восстано11лсние отечественной промышленности, раэо·
Jlt'llltoll дмумя воllнами, разрухой и голодом. И в это время
щ, 111 n "tllll \1 хоэяllственном комплексе могли показаться уто·
1 Kll 111 Ilo в действительности в фантастнко-приключенческом
1 JIJ 1111111111 был загляд в будущее, мечта о едином хо-

J1 бото/\ над nтopoll и третьей частью трн-

1111 тсль11ица задумывает новый, столь же
11 '11 рн 1 11т альный:. роман, ером ан-комплекс,.
11 I<OMMYIIIICT:t. Р аботает над ним Мариэтта
111' 1 JI(J к 11щ1 1928 rода. В 1929 году ро·
111 1111111 1
1111 р1о 11 1111н•n nолемической эаострен-
11111 1 lllpCI;IIIJIY ·r 11 стремится разрушнть
1 11 1111 1111111111 о ромо11а тайн. Во время охоты в
11 щt 1 1111~ 11J 11110 исчезает товарищ Львов, один
11 111111'1 t 1 11 J!YI<UIIOдiiT JICЙ края . Подозревают, что он погиб.
11 111 JШ 1 111 1 nu·р<~эlюму пытаются объяснить это исчеэновен:1е.
1 111111111. IICcrpыA, разнообразный материал романа может
1111Ш u 11овая форма,- считает п11сательница. Поэтому-то свся
1111 1 дuлж11а быть написана в форме газеты ... Глав нет. Черсдо·
11111 раЭЛJIЧНЫХ статей:.. По замыслу Мариэтты Шаrюшн, ее
111 1 11 формируется из эnизодов, поданных как политическая пере·
дс1к1ща, фельетон, хроника, телеграм!ы, научная статья, заметки
~·,•m.кора н т. д.

1\11сательница мастерски раскрывает разнообразные возмож·

1111\'TII подачи ыатериала. Она умело им владеет, nоворачивая ero
llt'e 1ювыми и новыми сторонами. Однако ув.r~ечеl'ие эксперимен·
31
таторством, поиски необычных сюжетных и стилевых построений
привели М. Шаrинян к литературному трюку, к формальной
игре. Герои, поставленные в условные рамки «романа-комплекса »,
утратили жизненные черты, и главы, связанные с каждым из них,

оказались литературно стилизованными. Писательница вскоре

поняла, что новая действительность требует не просто «обнов,
ленной» формы (хотя бы и с помощью изощреннейш еrо литера ­
турного nриема), она требуст своей собственной формы- един,
ствснной и неповторнмой . М. Шаrинян признается, •по в этот
nериод она «впервые поняла, что такое натура н что такое работа
над настоящей натурой. Именно пройдя школу своего «Кика», я
nочувствов ала необходнмость засесть за «Гидроцентраль:., почув­
ствовала, как к ней нужно подойти, и в ней я уже стала иэжн­
вать то условное, что было основным для меня при создаJШIJ
«Кика» 1 •
После нескольких лет экспернментаторства в области литера­
турной формы Мариэтта Шагинян возвращается на тот путь свяэн
с жизнью, проникновення в сущность процессов ее развития, ко­

торый был уже намечен в цикле о гражданской войне, и nристу­

пает к работе над «Гидроцентралью». «Нас окружает новый
материал, который готовым в руки не дается никому,- писала
М. Шаrинян,- ... nолучнть его, не познав его,- нельзя, а nознать
его, не участвуя в его делан ни,- невозможно».

Переход революционного народа к мнрноА созидательной ра­

боте знаменовал начало коренного экономического переустройства
всей жизни советского общества. Началось восстановлени е, а за­
тем и реконструкцня nромышленных nредnриятий, стали вознн­
кать новостройки . Шла разработка nервого пятилетнего nлана.
На XIV съезде разгорелась ожесточенн а я борьба с оппозицией,
борьба за индустриаm1зацию с rраны.
Мариэтта Шагинян, как nублицист и художник, страстно
откликнулась на исторнческие n е ремены, назревавшне в совет­

ском государстве. Идея плановой реорган иза цнн всего хозяйства

захватывает ее своей грандиозностью, размахом, смелостью. Она

1 М а р и э т т а ,Ша г и н я н, J/и rература н план, «Москов­

ское товарищество писателей:~>, 1934, стр. 147.

32
 1111111\fПТI'ЛI>ItO следит за спорами, происходящими вокруг вопроса

11 11упtх, какими должно пойти дальиейшее развитие страны.

11 Jtcкa()pe 1925 года она записывает в дневнике: «Читаю..•
t.~;ншым образом, газеты, где сейчас печатается материа.'l
Х 1V партийного съезда, драматический, захватывающе ннте·
J>t'CIIЫЙ:t,
Мироощущение Мариэтты Шагинян- художника слова­
окрашено, как н у многих ее современников в те годы, романтикой
()урно развертывающегося социалистического строительства.
J( созданию «Гидроцентрали» М. Шагинян ведет большой
11одготовительный путь изучения и разработки нового для пнса·
п·льницы жизненного материала. Два этапа созревания темы
обрисовываются в ее дневниковых записях, высказываниях, в очер·
ках и рассказах, nредшествовавших этому роману.

Первый этап- работа в 1925-1926 годах над «Текстиль·

tн.oiMH рассказами» (сюда входили и очерки). Затем второй-
11оездки по Закавказью с 1926 по 1929 год, изучение горнорудной
11ромышленностн и соэдание нескольких больших циклов очерков:
«Нагорный }(арабах», сЗанrеэурская медь», «Восхождение на
Ллагез» и «Ткварчельский уголь».
В очерках первого, ленинградс1шrо ц11кла- «Невская нитка»
и «Фабрика Торнтон»- Мариэтта Шаг1tнян обнажает хищннче·
rкнй характер буржуазного «хозяйствования» н неустанно под·
• tер кивает мысль о nревосходстве советского общества над капи­
, зл измом.
Пафос т кстttльных очерков Марнэтты Шагинян- в показе
того, как рождается молодая соцналистическая промышленность,

ка к на•11111ает она тесннть дряхлеющне, плохо организованные пред­

нр iiЯТJtя, оставшиеся в наследие от каnитал113ма, как изменяются

I'<~MH условия труда . В этой связи в ее очерках закономерно воз·

tiiiK новый мотив- красоты трудового процесс а. М. Шагиняtl cлы­
IIIIIT «незабвенную, невозможную» музыку производства, голоса
MIIШIШ.

В двух рассказах того же ленинградского цикла- «Три

rтанка» и «J<ачество nродукции»- писательница задолго до на·
•tltлa стахановского движения подметила и зарвсовала рождение

11щюго отношения к труду. Последний имел в начале знамена·

1•·льный nодзаголовок «рассказ о неэаметных, но важ н ых вещах».
1 t·рои рассказа -чистильщик сапог, зубной врач и ткач. }(аза·
лось бы, какую творческую радость может nринести чистильщ1tку
•·1·о неnритязательный труд? Но он так ловко 11 вдохновенно

33
работает, что заражает своим увлечением врача, который до этого
сечитал себя в пра&е преэирать и свое дело, н своих пациентов, и
свои щипчики за то, что получает гроши». Мальчуган-чистильщик
неожиданно открыл ему новую сторону труда- радость, порож­

даемую самим его ритмом, целесообразностью движений, ощуще­

нием собственной умелости. Открыв в этот день вполне прозан­
ческнА ящичек с винтиками для бормашины, врач испытывает
подлинное наслаждение от э1ого заурядного поступка: сБыло при­
ятно поискать, пощуриться, прикинуть, найти самое подходящее:..
Он работает творчески, с упоением и в свою· очередь захватывает,
увлекает пациента- ткача, который, возвратившись на фабрику,
цолго злился, неизаестно почему:., неосознанно завидуя «вкусной:.
работе врача, пока сам весь не ушел св стрекочущую, бодрую,
знакомую музыку» ткацкого станка, и работал стак жадно», что
мальчишки, «Наверное, сочинили бы, глядя на его апnетитные
деiiствия, особую игру в ткачи».
В этом «рассказе о незаметных, но важных вещах» М. Ша­
гшiян уже ставит себе задачей споказать труд заразительным и
требовать от всякого труда творческого подъема», то есть дает
первый, правда пока еще беглый, набросок важнейшей темы
«Гидроцентрали».
Вторая сторона этой темы, также еще лишь в первоначальиой
наметке, выступает в рассказе «Три станка», написанном не­
сколько позднее, в 1926 году. Родился рассказ из дневниковой
записи от 17 февраля 1925 года о делегатском собрании на фаб­
рике «Рабочий:., где решался вопрос о переходе на три станка.
И хотя в принципе перейти уже было решено и счастично перешли
н работают», но все же на собрании происходит острое столкно­
вение. Рабо•1ие еще привыкли гнуть спину на хозяина-капита­
листа, с трудом отвоевывать, вырывать у него самые минималь­

ные права. Старое отношение к фабрике, к своим обязанностям

перед рабочим коллективом еще давит на их сознание, и они вос­
стают на собрании против «трех станков».
М. Шагинян показывает, как коммунист-руководитель со­
здает перелом, заставляет рабочих nочувствовать, что они-то
и являются лозлевами фабрик, заводов, хозяевами жизни. «... Вы
говорите- вам туго, мы на вас нажимаем... Совершенно верtю.
А вы что же думаете? .. Что ж, вы воображаете, ваше хозяйство
будут налаживать капиталисты?:.
Значение сТекстильных рассказов:. заключается в том, что
адесь впервые nисательюща наметила основные проблемы, вtю-

34
 л д твн н с большоi! художественвой силой разработанные ею в
рс1мане « Гидроцентраль:. - романе об исторических nеремен ах,
оя аниых с nобедоносным воnлощением в жизнь nервого nяти•
л тнего плана.

Огромное значение для творчества Марнэтты Ш агинян имела

работа в газете, она nозволила nисательнице окунутьс я в гущу
а мой жизни . В неустанных разъезд ах по командировкам от цент•
ральных органов nечати М. Шагиинн коnила заnас конкретных
tсаблюдениli, изучала те новые процессы, которые происходилн
к экономике, быту и в сознании людей . Писательница продол.
жала вести документальные заnиси (дневник н, статыL очерки) ,
боя сь, как бы хоть какой-либо «кусочек эпохи бесследно не исч ез
бы из памяти». Она ставила nер ед собой важное творч еское тре­
бование: «Задача художественноrо nроизведения- nостичь и ра з ­
осрнуть nравду, а nравда есть nрежде всего результат целостного
охв ата явлений».
ОГромное значение для формирования nисательницы имели ее
11оездки по Закавказью и особенно Армении.
« Поездка в Армению повторя ется у м ен я несколько раз на
нротяженин nятнадцати лет и служит своеобразной едини·
цей меры : с каждым разом уже не та страна, и уже не те
нриемы восnриl{твя материала, и уже не та степень участия

в действительности». В 1917 году Мариэтта Шапшяи nриез·

жает в Армению как «Гостья-поэтесса», в 1922 году она ещ.J
только «любознательная журнаюсстка :., в 1925 году- уже
ст ра стный nублицист, активный участник сощсалнстнч еского
ст рои тельства .

Главной формой литературной деятельности для nисатель·

11сщы во второй nоловине двадцатых годов был газетный очерк.
l)абота над ним н еизмеино оказывалась соnряженноlr с peш e­
tllteм конкретных хозяйственных и nолитических задач. Именно
о пера тивность очерка и влекла к себе Марнэтту Шаrинян, ибо
давал а «широкую свободу не только самостоя1'ельноrо исследо·
"ання темы и суждения о ней, но и срочного вмешательства в
ЖИЗНЬ».

Весной 1926 года М . Шагивян едет в Закавказье, иа Чиатур·

с·1<ие месторождения богатейших заnасов марганцевой руды . Здесь
11 нцессионеры , не выnолняя договора с советской властью, хищ­
llltчески вели разработку марганца . Мариэтта Шагиинн собрала

35
обширный фактнческий материал большой обличительной силы и
представила подробный доклад о положении дел на каждом
руднике. Затем она напечатала в «Заре Востока:. серию острых
очерков, которую счнтает своим ~боевым крещением:. как очер­
киста.

По командировке от «Известий:. в августе того же 1926 года

М. Шагинян отправляется в Зангезур на медные рудники. Писа·
тельшща была первой женщиной, спустившейся в недра этих
рудников. Прямым практическнм следствием ее работы явилось
улучшение условий труда рабочих.
Летом 1928 года М. Шагннян подымается на первую по вы­
соте вершину Советской Армении- Алагез. Она выступает убеж­
денной сторонницей разработки местного строительного мате­
риала- артнкского туфа. В сентябре того же 1928 года М. Ша­
гннян уезжает в Абхазню, изучает положение с ткварчельским
углем н пишет для «Известий:. серию очерков, во многом опре­
деливших дальнейшую судьбу этого месторождения .
Поездки по Закавказью- не только географические переме­
щення, но и собственно nутешествия вглубь хозяйственных про­
блем. В своих очерково-публицистических циклах Мариэтта Ша­
пшян стремится дать «философию хозяйства».
«Философия хозяйства:.- это для писательницы есть раскры­
тие правды целого, а не единичного, это творческое осмысление,

философское обобщение основных тенденций развития советской

действительности.
Именно в этих nоездках и рождается замысел нового романа .
Весной 1927 года писательница вместе с nравительственной ко­
мисснеil едет в однн нз глухих уголков Армении, где на реке
Дзорагет, в глубоком ущелье, должно начаться строительство
гидростанцнн. Мариэтта Шагннян остается на строительном уча­
стке, изучая материал для своего романа «Гидроцентраль:..
Внутренннй nафос романа, его замысел- остро nолемичны.
Художественным словом, всей логикой образов, развитием собы·
тиi1 «Гидроцентраль» служит делу акт1шной, убежденной зги·
тац1111 за первый nятнлетннй nлан, за плановое построение
социалнзма.

Основные произведения Мариэтты Шаrинян дают как бы не­

прерывную лннню развития единой темы. Романический эпос
«Перемена» рисует тяжкое, в муках и крови, рождение нового
мира. В «Гндроцентрали:. писательница показала бурное станов­
ление этого мира, пафос революцнонного созидания.

36
 «Гидроцентраль:.- роман не только nроизводствеиныlt, но,
кr1к это характерно для всего творчества Мариэтты Шагинян, 11
роман философский .
Сюжет «Гидроцентрали» охватывает лишь начало стронтель-
1'11\ а М11зингэса. Первые главы романа nовествуют о развертыва-
111111 строi!ки, смета и проект которой еще только рассматриваютс>1
11 lti'IIТfH'. В середине романа приходит сообщение о том, что
IIJHII'KT 111! утвержден, он будет nеределывйться. Стройка Должна
rщ llo 1'11 р11УТЗ, ХОТЯ nриказа но «СОХраНИТЬ рабочую ГОТОВНОСТЬ
~ •1n r к 1... », а рабочую силу «держать под пара ми». Естественно,
10 со. да т чрезвычайно наnряженную обстановку на строи-
11 11·< 1111' llo, кроме того, здесь происходят события, еще более
11 1 IIIIIOIILII • 110лож 1111е. Мост, построенный через реку Миз11нку,
1 • 111 1111111/ll<oм. • эт11м тесно связан основной узел конфлнктов
11 11 11111111111fi « l'11д роцентралн:., борьба взглядов, мнений, киnе-

11
11

только на

IIOJII ЦIIOВIJOMY СОЗН·

111,t1 р ,1 11111 романа «Гидроцентраль»,

11111111111 1, 11111111 111 1111е и характер героев подчерки-
1 1111111'1\' 'I•УЮ ч рту нового времени -старый мир
Jlllllllll фронта. Герон этого старого мира
11 1 11 llllllloiJII•II мельчают, и в творчестве Шаrинян опи
111111 IIU uторостепенные лерс:онажн . На первый план в
1 1rдр011 нтраль» вышли новые силы- строители со-
1111 11.
11 11 вrр романа поставлена группа энтузиасrов пятилетнего
11111 Ток, главный инженер живет «воздухом XV съезда партии,
ty ом наступающих великих работ ...» Для него работа над
'1''''''ro 1 Мизннгэса- лишь одно нз звеньев на•1ннающегосн
1 ро11~ льств а социализма . сМыслить большими масштабами! До.
M•IIJJ,, дожить- чтоб увидеть воочию, как покроется вся необъ·

37
ятная земля советская сотнями, тысячами строительных объектов,
увязанных воедино ... :.
Писательшща nоказывает, как захватывает и вдохновляет
строителей размах революционного созидания, величие nланов
коммунистической nартии. Новая общественная система дает вы­
ход благородной nотребности трудового человека творить, укра­
ш а ть родную землю.

Труженики-созидатели nоставлены художником в центре но­

вого романа. Важно отмстить, что образ рабоче го nретерnева ет
в творч естве М . Шапшян существенную эволюцию в связи с
идейным развитием caмoii nисательницы .. В романе «С воя судьба»
те хник Хансе н условно-романтичен. Уважение к человеку труда,
характерное для всех nроизведений nисательницы , в раннем ее
романе еще носнло ндиллическую окраску .

Однако М. Шагннян настойчшю ttскала такой метод

изображешtя героев, который иозволил бы еА выразить в реали­
стической форме свое поэтическое восприятие человека-сози­
дателя.

Реа.%нее, сильнее, мужествен!1ее обрисован рабочий -б ольше­

вик В аснльев в романе «ПеремеН"а». Он nокаэан nодли нным
труженнком революцин, в nростых повседневных делах, но

сами эти дела овеяны грозовой романтикой жестокого столкнове­

ния двух миров. Поэтнчность образа Васильева- в беззаветнО)!
служении ревотоцнtt, которой он отдает все свои силы, свою
ЖНЗНЬ.

Если в романе «Месс-Меид», наnисанном уже nосл е «Пере­

мены», Мариэтта Шагинян снова nробует возвратиться к услов­
но-романтической трактовt<е образа рабочего, стремясь открыть
здесь еще не исnользованные возможности, то в « Гидроцентрал и»
она нсnользует творческий оnыт работы над романом «Псремена:..
О браз Васильева- рабочего-революционера, в котором ей уда·
л ось наметить тнпttческие черты человека нового времени, nоло­

жил на•tало целоii nлеяде героев «Гидроцентрали:.. Дальнейшее

развнтис этого образа, в частности, nредставляет Фокин, « бывш11й
слесарь, nотом красноармее ц, а теnерь вузовец:., страстно влюб­
ленный о нооостройку, где ему довелось работать. Писа тел ьница
р аск рыва ет онутренний мнр молодого рабочего, nоказьшает, как
nоэтически дано ему было чувствовать красоту и радость труда.
«Его восхнщало простое остроумие техники, жизни казалось мало,
чтобы строить». У Фокина это отнюдь не любовь к труду «во­
обще:., а глубокое nонимание того, что «качество труда измени-

38
nось в нашей стране:., так как народ стал хозяином своей
отчизны.

В романе имеется персенаж внутренне, идейно противостоя­

щнн Фокину, хоти оба эти героя друг с другом и не встречаются.
:"i 1·о- кучер Пайлак, натура поэтическая, человек, понимающий
11 любящий природу. Речка Мизинка для него живое, реальное
1ущсство: своенравная девушка, капризная, непостоянная, в ко·
'"РУЮ он влюблен, как Фокин в стройку Мизинrэса, в технику.
Тощей девчуше•1кой, распустив зеленые волосы, мчалась она,
1I' IIIJIOЖHO дыша, навстречу Пайлаку . Ножка ее, оскользнув-
111111'1., пробовала там и сям дорогу. Волосы, цепляясь за встреч-
111~~· 1, 11111, оставляли зеленыil блеск между песчаных отмелей,
1 11• IIJIOii ')1 1 нельзя, она серебристо скалила зубки 11 вгрыза­
t<ТО мог остановить ее? Над камнями, подпрыrн·
lttl JIN1 р ра и золота, бегунья проскакивала,- ай, ай,
11 11унн 11, м1тая девушка... была длинноволосая кра·

Миз1111Ки-дсвушки проходит через

IIJHЩ

11 111 11 11 1 1 1'1111\: • 1 другие чувства, чем

1t • 1111 1111'1111 • обузда ть непокорную Ми­

t •11 lllllt"ll't' Kon 11оле. Во время паводка Фокин
11 • 11111оборство 11 спасает отводной туннель,
1 Jl•ili0 1 111Mн несколько дней и ночей на перемычке
11 1 1 о 1111 11 11ш ii :. Мнзинкой.
1 111111111111111 к этой «героине романа:., как ее называет Ма-
111 IHIIIIH, 1:роявляются два миропонимания- оба пo­
IV но IH'IHI>IX, 110 качественно резко отличных: пассивное у
11, 11111н llanл aк a и активное у рабочего, коммуниста Фокина.
nоследним,- он человек нового побеждающего, дeA-
t iiHIII u от ношения к жизни .
11 романе «Гидроцентраль:. пейзажные зарисовки обогащены
• "'lri'ТIIt•ннo новыми чертами. Как и в «Перемеие:., писательница
tlll/lrtlteт в них бытовые детали, характеризующие жизнь народа.

39
Изображая, напричер, богатое армянское село, которое разрос­
лось и «метило в город» своей главной улицей с «двухэтажными
цаниями, фабрикой, сыроварнями, обилием вывесок, парик·
махерской, аптекой, почтовым двором:., Мариэтта Шагинин вме·
сте с тем заставляет читателя заглянуть св первый же пролет де·
ревенекой площади:., где за новыми зданиями можно было увидеть
уголок пока еще не исчезнувшей «древней армянской деревни,
где рядом с каменными домами еще встает земля кротовым бу•
горком допотопного жилья и дым вылезает иэ неви;щмой дыры в
потолке, тоший и одичалый, как кот из чердачного окна:.. И в
этой картине обрисована не только сама деревня, но и два раз·
mtчных уклада жизни армянского крестьянина в преддверии

первой пятилетки.
Новые черты пейзажа, проявившиеся в «Гидроцентрали:., за·
ключаются в том, что в него теперь активно входит не только

бытовая, но и производственная деталь. М . Шаrинян показывает,

как развитие социалttстнческой промышлешюсти изменяет самый
облик страны, характер ее пейзажа. «Вообще я все острее чувст·
вую красоту промышленных мест,- записывает она в дневнике

18 марта 1926 года и полемически добавляет:- ... по своей живо·

Пttсностн, на мой взгляд, вполне заменяющих красоту средневе·

ковых замков ...»

Повествуя о строительстве гидростанции на реке Мизинке,
писательница показывает те перемены, которые при этом произо­

шли в пейзаже горного края. Раньше сста1щия в глубине ка11ьона

краснела горстью нескольких черепичных крыш:t, бока каньо11а
были исчерчены «ЗIIrзагом деревенских тропок:., по которым ссе·
менили сухие ногн осла:.. А по шоссе скатились шары малокан·
ских возов с силуэтом воткнутого в них кнутовища, (:ловно ложк11

в воздушный m1poг... :t Но вот пришел сюд а Гидрострой ссумато­

хой сотен приезжих:t, «завалами накладных, грузом десятков
вагонов ... :., и все сразу изменилось. Маленькая глухая стаtщня
сзаразнлась лихорадкой больших строек». О11а превратилась в
важный узел нового строительства и 11ачала расти сама, счере·
тtчные крышн побежали наверх по склону:., станция свнуши·
тельно обросла новыми для нее зданиями, расширилась, умно­
жила рельсоыые колен:. .

Большое идейное значение имеет картина самого строитель­

ства, вписавшего в горный пейзаж могучий кряж дамбы, стонко­
рукие взлеты ферм:., силуэт «Остроугольных, линейных, об.нажен·

40
ных:. металлических форм. Всеми деталями оnисаниi! Мариэтта
Шагинян неустанно nодчеркивает сумную, целесообразную» кра·
соту этого нового neilзaжa, красоту, создаваемую руками, мыслью
11 вдохновением строителей социализма. Этот neilзaж неразрывно
с11язан с новым героем современности- советским человеком,

11юрцом и созидателем.

Главная тема «Гидроцентрали»- счастье раскрепощенного

IIIY Hl - раскрывается в таких образах, как nартиi!ныi! работник
М tp \Жана, коммунист Фокин, философ и романтик Арно Арэвьян,
'IIIII'J1uii 1Щa Ануш Малхазян. К:аждый из них стягивает к себе
111 1щ• 1рупnы геросв этого nлотно населеиного романа н является
IЩI 11111 '11 м особой стороны общей темы.
ll1 •111 ·т н романа связывает романтический образ Арно
111. 111 ф11110 офа и гуманиста, мечтателя и деятеля одно­
' 111111 11 1 1' 1р i1к Арн о н аходит nуть к настоящем у делу.
1 t 111 11 11 l'lo\/111 (\олыu ii судьбы, подобно тому как н собыпtя
11 11 111111\"11 J1н111ь u 11р ддв ерии граидиозного размаха со·
~~~

lllllll'l<c r • ромаиа.
111 р 1111• J 111 мот н вы окрепли, вышли на nоверх·
1ll•1 111 1'1•111 '11 ·тuующее положение и окрасили все повест-
11 р.1 (11 ' 1111>1 '. сот 1 еч ны е тона. Носителем мотивов жизне­
L 111111 11 111fлястся Арно Арэвьян. «К:ак до сладости хорошо
1111, 11 IIU'Il'MY таl< редко чувствует человек величайшее счастье
1 11.1 110сктщает этот герой М. Шагинян. Радость бытия для
1 1 IIIIIIЛOШ на в труде- от высших его форм до самых простых.
llнсотелы11ща подчеркнуто раскрывает всю поэтичность этого
1' llil не в героических деяниях, а в грубых, прозаичных, но
11 1н.но необходимых делах.
Мещане типа Володи-конторщика или начканца Захара Пет-
111111111а яростно восстают против свкусной•, умелой работы, какую

41
воплощает во всех своих действиях «рыжий». Они видят в неi\
«ЗЛQНамеренный умысел». И он действительно имеется: все no·
ведение Ар но Арэвьяна- это отрицание обветшалых норм жизни,
старого отношения к труду.

Радость труда естественна и законна там, где народ стал

хозяином своей судьбы. Арно Арэвьяи говорит о себе: «Вот сей·
час, при советской системе, я на месте, я вправе трудиться счаст­
ливо, я не стыжусь страстно любить труд, я смею расточать себя
сколько сил хватит. И во мне все шлюзы подняты, nотоком бьет
сила•.

Действительно, характернейшей чертой Арно Арэвьяна яв·

ляется не только любовь к труду, но щедрость, с какой он «рас·
точает себя», всегда делая все лучше 11 больше, чем требовалось,
чем от него ждали. Начканц Захар Петрович как-то его спраши­
вает: «Тут у нас ЛЮfi.Н нз-за куска хлеба работают ... Ну, а ты,
брат, с чего стараешься? Зачем за норму заскакиваешь?;, Но
дело-то в том,- и это убедительно nоказывает Мариэтта Ша·
гинян,- что изменилась сама жизненная снорма». Арно Арэuьян
отнюдь за нее сне заскакивает», а, наоборот, ее выражает.
В его поведении, взглядах, чувствах как бы реализуется ra
высокая мера требований, какую новое общество предъявило
к человеку.

Важно отметить, что автор «Гидроцентрали•, поэтизируя Арио

Арэвьяна, выделяя его как основного героя романа, однако не
делает его одиноким. В образах множества других героев, в их
делах раскрывается новое мировоззрение, присущее подлинным

хозяевам жизни, это арэвьяновское стремление «расточать себя

сколько сил хватит».

Поэтичен образ старой учительницы Ануш Малхазян. В ней

бурлит «разбуженная энергия•. В своей работе она, так же как
и Арно Арэвьян, выходит за пределы старой, привы'lной снормы:.
н непрерывно изобретает, придумывая все новыР. и новые способLI
проннкновения в души юных людей. У11лекательные урокн-игра
в хозяйственные зоны: скотоводческую, хлебопашескую и город·
скую; экскурсин на строительство -настоящей электростанции н
многие другие свыду~ки» Ануш Малхазян раскрывают внутреннее
богатство этой скромноil, пожилой женщи11ы.
Вместе с десятником Арно Арэвьяном, с сбеспокойнейшнм»
инженером-рааионализатором и многими другими персонажами

романа старая учительница относится к тем, кто своим твор·

ческнм трудом устанавливает новые нормы жизни. Все эти

42
1110д11 ясоо ощущают, что живут в мире, с:где все перестраивается,

где тысячи дел ждут очереди, где самое драгоценное­

наша с вами энергия:.. И эту энергию оии полностью отдают своей

родние.

Мариэтта Шагинян показывает, что активноll силой Jlla Ми­

:llшстрое являются коммунисты. Писательница рисует группу под­
.'111111/ЫХ тружеников революции: инструктора ЦК Марджану Мал­
хаэян, председателя месткома Агабека и секретаря партийной
tl'tcйюr на стройке, чиrдымского судью- красавицу Арсяк, зав·
же11 Гино, коммунистов- Косаренко, Фокина, Гургена и Вартана,
Стспаноса. Она показывает их не в революционной борьбе за
утв!'рждение советской власти, как большевика-рабочего Василь-
1'118, студентов Ревекку и Десницына н других в романе сПере­
М! 118», а в повседневной работе, на строительстве новой жизни.
Создавая образы коммунистов, Мариэтта Шагинян подчер­
t 1111 т величие и благородство их труда.
Коммунистам приходится расти и самим, перестраивать
111n тоеиное сознание. Это раскрывается наиболее полно в кolt·
I"IIII<Te между секретарем партийной организации стройки и пред-
месткома Аrабеком, когда поСJJедний оказался
111Льным разобраться в сложной обстановке, соэдавшеiiся на
1111n1< .
С11ла партийной мысли, отметая все мешающее, вредное, дe­
III'T от•1етл11вым путь дальнейшего развития. сЯ понял, что та-
111 111111111 11 ртн11 о том хаосе событий и настроений:.,- гoвo­
JIIIII J1 111•1111 Мордж 11 , рассказывая ей о положении на
J'oJIIoK(t Я C IIUII мысль коммуниста-большевика, мысль
11 р·11111, 11р0б11раясь сквозь заторы, отметая, ломая, проннзывая их,
ука ывает человеческой совести дорогу к истине».
Образы коммунистов в сГидроцентрали:. написаны с большой
реалистической простотой. И здесь, как н в других произведениях
М. Шагннян, они овеяны поэзией великих перемен н предстают
IIКТИВНОЙ СИЛОЙ, ВЫКОрЧеВЫВаЮЩеЙ КОрНИ СТарОГО МИрОПОрЯдКа,
llaфoc «Гидроцентрали:.- это пафос коренного переустроilства
не только материального мира, но и внутреннего мира че·

повека.

В романе сГндрсщентраль:. пнсательн.нца стремилась раскрыть

те сдвиги, которые начались не только в экоиомике, быту, но и в
!"озиании людей в эпоху зачина граидиоэных работ соцналисти­
'l!'ского строительства. Каждая новостройка становилась маяком
социализма, путеводной звrэдой для тысяч :и тысяч людrй. с ...От·

43
дельная стройка-nионер,- говорит Мариэтта Шагинян,- во всем
несовершенстве тогдашней технию1 и организационных недочетах
в работе,- словно качающийся кораблик в море,- воnреки, Jfa-
nepeкop всему выражала взятый курс, nоказывала наnравление,
идя к назначенной великой исторической цели и с каждым своим
nродвиженьем вnеред укрепляла не только себя, но и лучших лю­
дей вокруг, учила, растила, одаряла оnытом».

В трндцатых годах главенствующей темой советской литера­

туры стала тема nеределки сознания миллионов людей. Об этом
рассказали в своих романах Леонид Леонов, Александр Малыш­
кии, Илья Эренбург, В алентин Катаев, Петр П авленко н др.
Особое место в этой nлеяде nисателей занимает Марнэтта Ша­
гинян; наиболее близки ей Катаев 1и Павленко, так как, nодобно
им, nисательница выдВiiгает на nервый nлан «Гндроцентрали»
именно тех героев, которые сразу nриняли Октябрьскую револю­
цию и чье сознание было подготовJJено для восприятня новых
идей. Этн герои предстают в процессе их роста, дальнейшего
духовного обогащения. Отрицательные nерсонажи «Гидроцент­
рали:~> отодвннуты на второй план, занимают в композ1щнн романа
подчнненное место .

Мариэтта Ш агинян показывает, что старый мнр вынужден от­

стуnать nод бурным натиском нового, вынужден маскироваться и
nрисnособляться, в то время как n романе «Перемена» nредстави­
тели старого мира еще были сильны и активны в своей ненависти
к революции.

Отрнцательные герои в романе «Гидроцентраль» отчетливо

делятся на трн груnnы.

Первая- это остатки эксnлуататорских классов: лорийский

кулак Агасн-ага, который, называя себя «аккуратным хозяином»,
ищет любых nутей, чтобы врасти в новое общество, и вlшоторго­
вец Гнунн, одни из последних частников.
Писательница, как и в «Перемене», nрибегает к сатириче­
скому гротеску. Она обостряет, гиперболизируст характерные
черты отрицательных героев. Виноторговец обрисован в восnрия­
тии художиика-лефовца , nриглашеиного к нему на серебряную
свадьбу. Художник, для которого Гнуни-олицетворение собст­
вениичества, духа наживы, с ненавистью созерцает «знакомый
треугольник с бородкой перышком, с запавшими к вискам коз­
лиными глазами, и этот пологий, расnлюснутый лоб ростовщнка

44
11 llородавках ... » Образ Гнуни приобретает в глазах художника,
111.ннсющсго на пиру, все более фант астические, уродливые формы .
11 номраченном его взоре смешании двоился, троился:. . Художник
ltii i\IIТ сэтакую лестницу из апокали псиса, лестницу из баранов и
l~<ltЛoo о сюртуках ... блеяние их было хрипловато:. .
lkrn логикой событий Мариэтта Шагинин показывает , каУt
("'IIOJtKЩIIOttнaя новь вытесняет из жизни Агаси-ага, частников-
11(11'/III(JIIIIItмателей типа Гнуни и им подобных. Они уже не у дел,
111'1', •1н1 нм остается,- отсиживаться в укромных уголках, пока

11 • 111• OI<'TYT окончательно с лица земли.

11mрая группа отрицательных персонажей- это те скрендель­
'"'IЩI' лю;111», которые еще остались от бывших «хозяев жизни:.,
111 • ;1у1·11 11 11р11хлебателн, которые также пытаются приспоеобиться
h 111111oll щ•/iств11тельности.

1 lkllll l~ оОIIIIствующие мещане- иачканц строительного уча­

! 1 l1 •'Р Гlt•трович Малько, его жена Клавочка, и все их окру ­
t·щ·лужllоцы : красавчик Володя, телефонистка, жена
\нрt арья11а и другие .
1111 1 110 духу примыкают и «перерожденцы• из начальст­

IIЩ, '131<11 , J<ак Манук Покриков - глава Миэинстроя,

"'iiiiiiTIIpaтcль, меща111111 в быту ; или бывший крупныii
смужч1111а, III!ЧNI особен11ым не при мечательныli•,
11 го 11аружности было нечто напомн11ав-

•
1111 IIЩ 1 111/IIIIIIЩl'lllll' 1 «К/) 'IIД ЛbKODЬIX:t ЯВЛЯеТСЯ
Jl Jl1 1(1111111'1 \ 1'11•1 11 , llt'I 'U- «ЗЗICOIIЧC IIIIЗЯ Jlдеоло -
1 111 1 lt IIJI 11 1111< 1» : 1111 был убежденным противником
t 11, 111 mon11.1 IICIJIIICIIIIII, какого-л11бо напряжения, ствердо
''"'""' 11 pt"llll ю ЛIIIIIIЮ _ м11ропорядка» и формулировал свои
• 1t щ t JHIII<O: свы ше головы 11е перескочат•.
1 IJIIЩIIT лыtые персонажи также раскрываются в их отноше-
1""' к тру:tу. Радость соз идания, поэтом которого является Арэ­
"1·'"'· lll':torтyпtla начканцу Малько- равнодушному мещанину .
t '1' 111• IICJIIIIMaeт «рыжего:., готового ухватиться сза любую работу

" ''''""''' t•c с увлечением». «Рыжий:. раздражает и пугает Захара

ll••fJIIIIIIt'IB. Начканц внутренне отказывается принять жизненную
"'''11111110 Лрэвьяна, отвергает ее, так как она по самой своей сути
''"V 111yrioкo враждебна. И это понятно- сам Захар Петрови•t
1 1'1 о t'lll' Тt'MOЙ СКЛОК, «КОНСОЛНдаЦitИ СИЛ•, ПОДСИЖИВаi!I!Я И ПОД•
•·•'111 \I I IЖa- это уже вчерашний день.

45
 Победа новых общественных nринциnов видна и в крахе карь·
еры начканца Малько- фигуры гротескно-символи ческой, и в
nозорной ошибке Левона Давыдовича, начальника строительного
участка Мизингэса.
Круnный инженер-строитель Левов Давыдови ч nринадлежит
к третьей, наиболее сложной групnе героев романа, nредставляю•
щих собой остатки старого общества. Он один из тех, кто, по сути
не имея nрочных связей с эксплуататорскими классами, являясь
у них лишь наемной силой, все ж~ после революции упрямо про·
должает оставаться в nлену у nрошлого. « Забыв про скупость 11
меркантильность своих хозяев, nлативших гроши рабочим, забыв
про стачки, которыми отвечали доведенные до отчаяния горняки,

забыв про собственное зависимое и уннзнтельное nоложение на

службе у акционерной фирмы ... Левон Давыдович видел сейчас
nрошлое в розовом свете:..

Мариэтта Шагинян , рисуя этого героя « Гид роцентрали :., уже

не nрибегает к сатире , к гротеску, а стремится раскрыть внутрен·
ние nсихологические nружины его nоведения. Она характеризует
Левона Давыдовича с помощью неnодвижного быта, который его
окружает. Вещи становятся застывшим выраженнем целой системы
челов еческих отношений .
Левон Давыдович долго работал в Бельгии . Он вывез оттуда
житейские и трудовые навыки, жену-бельгийку, «первую даму:.
участка, с рубинiМII на тонких nальцах и ревнивыми .:мигре·
нями:.,- а также размеренный расnорядок буржуазного сем е й­
ного дома.

Это тот самый «средний миропорядок», о котором тоскует на ·~­

канц Малько, И принциnы этого «nорядка:. Левон Давыдович
nереносит в свою работу. Провал с nостройкой моста- не только
nозорная nрофессиональная неудача; она знаменуег и духовное
крушени е героя. Мост через Мизинку строился по «скуnым:. бур­
жуазным стандартам,- Левов Давыдович был сnедантичней шим
человеком буквы:., а расчеты из академического учебника не npe·
дусматривали своеобразия своенравной Мизинки. За ними для
Левона Давыдовича возникали «тншаi"lшие долины Фландрии и
меланхоличные реки Фландрии с их ровною и nостоянною водной
массой:.. Прошлое для нег.о заслоняло реальную жизнь. Левон
Давыдович работал не творчески, а механически, перенося старые
схемы в сегодняшний день. Он, оnытный строитель, не увидел того,
что легко nоняла старая учительница Ануш М алхазян : «до чего
все-таки своеобразна ресnублика наша,- вздохнула она,- Еrи-

46
 сн•r - не Егиnет, Голландия - не Голландия, а так, смесь огш1
11 IIОДЫ ... »
Жизненная ошибка Левона Д авыдовича в том, что он не npи­
IIIIJt оt'ликой Перемены - революции, не nочуэствовал себя хозяино~1
11o11oro мира, а остался, как и многие буржуазные инженеры,
IIJНII'П1 11асмиою силой, ландскнехтом», одним из тех, кто «десятки
'' 1 р111'iотал на самых разн~1х хозяев: концессионеров, каnитали­
' '"''· 'lltiiODIIикoв деnартамента, а нынче на советскую власть»,
1 lltlflolll общественная система ломала старые nредставления о
1 1111, 11рсдъявляла высокие требования к человеческой личности.

1 1 II'JII 11 сороковых и nятидесятых годов, nоследовавшие за

11 11111 1 • l11дроцентраль» , nродолжают развивать эту же тему
11 11 coiiЩil rсльных работ социализма, но уже на материал е
11 1111 111 lllllll'lt'CKOГO этаnа.
1\ 1" 11.1 llrл11кой Отечественной войны Мариэтта Шагинян
1 1 111 1 1 1. 1,1 11 •ро nубтщиста. В nервые же дни фашистского
11111 1111 t IIO,L 1\'1 111ПОЛС1mе в nартию и в июле !942 юда, по
11111 1 tllliltllt't<lllo ст:tжа, становится членом КПСС. Вме-
1' 111 111 11111 t "';111\tll М. Шагинян целиком отдается агита­
IJ• 11 potбOI е. Она выстуnает «В затемнен-

1, ''" t·tx, н залах

1 1 1111111 111 1 '"'"'JI•IJIIoiiiJX t•азет М. Шагинян

1 nll/11 1 llt \ 11 olll 11 уча Т ГерОИЧеСКИЙ ТЫЛ
111 IIJ' 1 11'''' н 1 tруднться над своей «летоnисью
1111 1 '" 1IIft ttt'JII1IIItЩ:I создает циклы очерков, nредстав-
'''" p(,p,tttii4Ji лttрико-философский дневник современника
111 IIIIПIIII,
11 1'11~ IUIЗ годах печатается ее книга «Урал в обороне».
1 111,1111111111 показывает силу новой общественной системы,
1•щlf.t!tlt.Jмa, который не только выстоял, но и окреn в cypo-
IH'III.t 1llffllfiX ВОЙНЫ.
t mшllч<IIIIICM войны Мариэтта Шагинян садится за книгу
1111 р1 он об Лрменин. Это своего рода энциклоnедия жизни и быта
1' '''"с'I\С!ГО народа ·в nрошлом и особеноо в настоящем, в Совет­
с 1011 Лрмсннн. « Я хочу, чтобы всякий армянин, где бы он ни был,
ttpo•tllt :111 эту книгу, захотел nриехать в Армению, увидеть ее, ды­
fll tt. се воздухом, ощутить nод ногами ее землю . Если удастся

47
моей книге т ак взволновать сердце армянина, буду считать, что
я не даром nрожила свою жизнь».

В 1947 году nоявилась новая книга очерков- «По дорогам

пятилетки», возникшая в результате nоездки М. Шагинин с ваго­
н ом газеты «Гудок» по новым, строящимся дорогам: Южно-Си­
бирской магнстрали, Кант- Рыбачье, Чу- Моинты и д р.
Основное в очерках сороковых и nятидесятых годов- это nа­
фос nервой nослевоенной nятилеткн, «социалистического труда­
умелого, уnорного, настойчивого, nерсnективного». Гранднозное
строительство на Урале, в Сибири, Казахстане и Арменин, в кото­
рое вовлечены милл1юны людей, открывается читателю в очерках
М. Шагинян .
Некогда в дневинках Шапшян начала двадцатых годов вста­
вал страшный nризрак оnустошенного национальной резней, раз­
рушенного города Шуша- кладбище домов, пустыри, поросwие
бурьяном.
В сорокоJJых н nятндесятых годах Мариэтта Шагвнян делает
иные записн. Она рисует созидательную мощь социализма: рас­
цвет городов, nромышленностн, расцвет нашей земли.
Старый город Стерлитамак, возннкшиii в 1781 году, и юный,
шестилетн11й город, родившийся в 1940 году- Ишимбаево,­
имеют nеред coбoil светлое будущее, они через несколько лет
превратится : один в круnный железнодорожный узел, другой - в
мощный индустр11альный центр. Вот Уруссу - маленькая станция,
«пограиичная между Татарией и Башкирией, вчера еще мало кому
была известна. А завтра о ней узнает весь Союз, н послезавтра
будет она в учебниках географии».
Своеобразие очерков Мариэтты Шагинян, характерные черты,
отличающие нх от nронзведениii дру гих советских очеркистов, за·
ключаются в том, что nнсательшща выступает 'В них как ученыii,
как исследователь. Марнэпа Шагиняи не столько оnнсывает,
сколько всегда анализирует. Материалом для анализа ей служат
разнообразные факты, nестрые явления жизни, которые nисатель ­
шща осмысляет в нх взаимосвязи. Неутомнмо разъезжая no са­
мым отдаленны м уголкам Советского Союза, Марнэтта ШагfJНЯН
выслушивает и заnисывает рассказы тысяч людей о nовседневной
жизни страны. Дневниковые зanJICII Шагинян- основа ее худо­
жественных очерков, но они и сами no себе nредставляют любо·
пытныil документ нашего времени.
Вторая •1ерт а очерков Шагинян- их комплексность. Мариэтта
Шагинян никогда не изображает J<акой-либо участок жизни orrpa·
48
ttti'H'ttttl•м от nrcro, •1то происходит вокруг, замкнутым в самом

••·nr. Jlюtloc ЯIIЛCIIHC, как бы конкретно оно ни было, всегда пpeд­

l"lltrт у Швi'IIIIЯII выходящим за рамки единичного. Явление
/1111'11'11 llflt'IIH'Лt.иицcA во множестве разнообразных связей, в слож-
111 11 rн IIЛ 11'111111 с другими явленням11. Так, например, рисуя
"1'"111 11 1111 111 on пятилетюt», Мариэтта Шагинян показывает
1 11 11 111 111111n о61.скт стро11тельства, а все «явление в цепом»-
1 11 1 111111 11 наnравление строительных работ. Она раскры•
11 3118'1CIIHe для всего пятилетнего плана того,
11 1111 11 1 IMI~X рядовых, неэаметных участках стройки.
111 111111111 р11 у т 11с только сегодняшний день стройюt, а
11111'1111111111 • 1 дне, 11с только то конкретное положевне
1р 11 тсльстое, но их устремленность,
11111111111 111111111 11• ll1 )\ I J НI t первую главу сПо дорогам пяти-
' 11111 11111111 11/)0I/)IIMIIO оэаглав11ла «Путешествие в бy­
ll)lllll'r•.
11 1111 lloll харnктер11ая •1ерта Шагинян-очеркистки эаклю­
" 11 11 1о 1, 111 0111 покаэывае·r не столько отдельных людей,
1 11 11111 1111щ, щ• 1 лt.ко конкретные формы, но и nринциnы новых
111 111 IOOTIIOUI 1111 ii.

тся го духовная сила, «кото рой не из-

11 1 11 11 ко rnJH1H р ажа т, держит в волнении ... :.

1' 1'1 1• ), )~ •11' 111111 JlloiiO ть np дстает как единое

11 1111 1 1 1 1111 11 JШ 1Cli\111~ 11 УЧСI IИЯ.
11111 111 1111 IIIIIJIII ко1 о nути М. Шагинян не1tэ·
1 1 1 111 I<JIIIIIII< 11 литературовед. Перу Шапшян
1JIIШ 1•11 1 11 111111 JH' ' 111~ мо11ографип о творчестве Гете, Шев·
11111, ll1111 щ 11 tл бo llдЯita, а также ряд критических статей н
1' 11 J1 111 JPI CKIIX этюдов, nосвященных конкретным явлениям
11'11 1'1 on 11 современной литератур.
11 IIJ.I4 году М. Шаrннян защитила докторскую диссертацию
11 1 11 t'l lllt'II'I('IIKO, подготовка которой осуществлялась nисатель­
"'"'''n IIIIJHiлмлыto с работой над книгой о великом украинском
""~tr. 11 1ШЮ году М. Шагинян была избрана членом-корресnон·
n•·lltoм Лкадсми11 наук Армянской ССР.
TniiJI'I~·cтвo М. Шаrинян неразрывно связано с жизнью нашеi\
, 11111111•, с всЛII'IССтвенным трудом советских людей. Пнсатель11нца
"" n•···~ сuоих работах неизменно выстуnает как деятельный иссле­
'"'"""'111• 11 летописец современности. Романнческнll эnос сПе.ре-

,. м . llldl'/111>111, т. 1 49
мена» рнсует решающий перелом в истории, то, как Октябрьская
революция разрушала основы эксплуататорского общества. В по­
следующих произведениях и особенно в «Гид роцентр али» М . Ша­
гинян стремилась запечатлеть nроцесс развития советского обше­
ства от первого в истории человечества nятилетнего плана до

героических послевоенных пятилеток, подымавших страну из руи н.

П исательница показала, как измеш1лся, вырастал новый человек­

ыечтатель н деятель, труженик революции.

В нашу богатую литературу М. Шагинян вошла как певец

революционн ого созидания, отразив в своем творчестве своеобраз­
ные черты вели•Iественной эnохи nостроения социалистического
общества.
Л. Скорино
 ДВ.А. СЛОВА. 0'1' AB'l'OP.A.

/'''""'' co•ttmeнuй - большой и серьезный экза­

/ 11111 t/1' •л л, вступившего в великую эпоху со­
/ Т/1'11 'ho,•o преобразования мира уже зрелым че­
' 1/111111 аатего за свой век больше книг, чем
11 11 'lo 11" пор лет,- то есть около семиде-

11/ttii'//IM•t ua весь пройденный тобою путь с

11 111/r , 1 11 11 '11/11 rво.м всех его ошибок и несо­
'1 ' tlll/ 'flarь из написанного? Я взяла
1 1 ot ,., 11 •tucтu. 11 можно ли, выбрав,
1 11 1 , ,,, 1 111 111 11 \' uз.м не ний, с кускаА-ш
1 / 111'/11/Uo ()'
., 111 o11n11 советской прак­
"• 11111 11 кuое.м и дышим, не
J/lf'/1111111, 11 ~о того, что сделали
1 1 и ttrii'Щill не нужно понуждать к
'' ' 1'''' '''"1 1/t'll{йALil, - он са.м тянется к этоti
11 ,.,,,, tlt t', •tro вошло в настоящее собрание,
1 , ,, tl/ll(t•cmenнoii авторской переработке, за
,, ," llllt'H o•tt'IIIJ ранних вещей.- стихов и расска­
'"'' J/o, 111 llfJIIIIЛЛJI, я старалась не модернизировать
' 111 "'' щтближать его искусственно к нашему ере­
"'''"'· lt•tщ) мой был таков: ярче и сильнее выявить
""''""'' 1(' положительные и жизненные элементы в
,, tt/1. '11 1', 1 о горы е в них уже имелись.

Мариэтта Шагинян.
1 1 I9M,
.\/",'"'"
J•
СТ ИХОТВОРЕНИЯ:

И ПЕРЕВОДЫ
 C1nuxomвopeuun
(1006-19'.Щ

11 )' Т ЕМ 3 Е Р Н А.

щ ,•1 11 троен в ущелье лесном,­

'11·1/'SI il я отдал свой дом.

11 IIJH'/ty·lp IIIIИI"I <JaC,

1 11 ljl 11 11 11 n IJI3C.

1, с другим,

1 111 11 ра1111л огонек,

JH ЖД:IJI Н И nуть 6ЫJI дaJICI<,-

111 , убивающем ночь,

усталым в дороге помочь.

lн 1 IJI 1 зоря долгожданного двя.

11111 - без коня, без плаща, без огня.

ll11 roJIIщe, на лес оглянулся, Jlюбя,-

11, вес потеряв - приобрел я себя.
J!IO(j
55
 ГАЛКА.

Дожд.ь. Туман. Кого-то жалко;

Песня в сердце оборвалась.
Вся взъерошенная, галка
Под окном моим прижалась.

Грудью к дереву припала,

Шелестят седые крылья:
«Я пропала, я пропала:.,­
Злобно каркает в бессилье.

В это мертвое мгновенье

Эта пасмурная нота
Жутко будит в нас смятенье
И предчувствие чего-то.

1906

56
 r.P.ИB,bl

В воздухе бодрящем
Холодно и звонко.
Детка, посмотри-ка,
Вон глядит опенка,

А под этой веткой,

Словно именинник,
Радостно смеется
Стройный подосинник.

Батюшки, сам белый

Прячется в овраге! ..
Тихо дышат сосны,
Воздух полон влаги,

С ..10вно меж стволами

Леший-невидимка
Бродит и вздыхает ...
Сядем, посидим-ка.

Дай сюда корзину,

И сочтем грибы мы,
Этим ясным утром
От него хранимы.

57
Леший нас не тронет,
Он не тронет мухи.
Бедный, в эту пору
Сильно он не в духе !

1906
 МОРОЗНО

Ой, да как он щиплется, дедушка-мороз!

Мечет искры алые солнце .'lедяное,
Хвалится, красуется маскою стальною,
Огненными маками и гирляндой роз.

В небе ткани зимние, розовые, синие.

Дым ложится пятнами, бледными, как тень.
Весь в броне сверкающей, весь в оковах
инея­
О, как я люблю тебя, лучезарный день!

1906
 ПOJI'ROJIJ"HИE

Кто б ты ни был - заходи, прохожнii.

Смутен вечер, сладок запах нарда ...
Для тебя давно покрыта ложе
Золотистой шкурой леопарда.
Для тебя давно таят кувшины
Драгоценный сок, же.1Jтей топаза,
Что добыт из солнечной долины,
Из садов горячего Шираза.
Розовеют тусклые гранаты,
Ломти дыни ароматно вялы;
Нежныii персик, смуглый и усатыii,
Притаился в вазе, запоздалый.
Я ремни спустила у сандалий,
Я лениво расстегнула пояс ...
Ах, давно глаза читать устали,
Лжет Коран, лукавит Аверроэс!
Поспеши ... круглится лик Селены;
Кто б ты ни был- будешь господином.
Жарок рот мой, грудь белее пены,
Пахнут руки чебрецом и тмином.
Днем чебрец на солнце я сушила,
Тмин сбирала, в час поднявшись ранний ...
В эту ночь- от Каспия до Нила-
Девы нет меня благоуханней!

J9JJ

60
 ЧЕЧЕНКА.

По троnинке в час, когда

Муэдзин зовет аллаха,
Вороного карабаха
Я веду за повода.

К:онь, как юноша, красивый,

Шумно дышит на меня
И косит, играя гривой,
Очи, полные огня.

По протоптанным гранитам,
Меж кустами кизила,
Он скользит, звеня копытом
И кусая удила.

Перед ним с тоскою тайной

Пробираюсь я по мху.
«Гость ~еланный, гость случайный,
Что ты медлишь наверху?

Трудно горною тропою .. .

Конь не слушает меня .. .
Помоги мне к водопою
Твоего свести коня!:.

61
 11

Он только спросил, далеко ль до чужого аула;

Сказал, что спешит и что жажда его велика.
Он только просил, чтобы я для него зачерпнула
В дорожную чашу холодной воды родника.
Над чашей с водою тряхнула я розою пышной,­
И розовой пеной до края покрылась она.
И чашу подавши, я так прошепта.rtа неслышно:
«Пей, путник, да будет вода тебе слаще вина!»
Из чаши напился он, сдунувши к самому краю
С воды, словно бабочек, сдунув мои лепестки ...
Вот только и было, и как он коснулся,- не знаю,
Ах, право, не знаю,- моей загорелой руки.

111

Последний луч на минарете

Крылом тяжелым стерла ночь.
Вот зов муллы, другой и третий ...
От родника иду я прочь.
Тревожен звук шагов неверных,
Гляжу на месяца дугу.
Аллах, защитник правоверных,
Что знаю я и что могу?
Ах, сладок сон ночной порою ...
Что горе брата, гнев отца?
От них не спрячу под чадрою
Я побледневшего лица 1

1911
 .!J.ОДОЧНИ&

Вкруг весла волна расплескивает

Ровные воронки.
В тучках золотом поблескивает
Полумесяц тонкий ...

У меня фелюга видывала

Все морские тропы,
Верный якорь свой закидывала
В Смирне, у Синопа ...

У меня фелюга дареная,

Дарена не даром:
Повозил на ней татарина я
С краденым товаром!

А уж как к нам в лодку хаживала

Смуглая татарка,-
Все глядела, да уваживала,
Да вздыхала жарко.

63
А уж как, чадрою шалевою
Повязав голубку,
Во весь дух я гнал, отчаливая,
Парусную шлюпку ...

Над бортом канат натягивая,

Чуя силу вражью,
Белый парус вздулся, вздрагивая,
Словно грудь лебяжья •
.
Я гребу, весло вытаскиваю
Да кричу татарам:
«Ой, не дам, не дам вам ласковую,
Ей не жить со старым!»

А за мной, волну растрескивая,

Свищет ветер звонкий,
Да висит вверху, поблескивая,
Полумесяц тонкий ...

1912
 М . С. Ш А Г И Н Я Н
Лортрет работы художника
ТатЬRны Гиппиус
19р r.
 НА ПOДOROHIIIIKE

У земли для любви не найдется

Сладких слов, возносящих любовь ...
То, что к сердцу из сердца пробьется,­
Немотою любви славословь.
Верь, не тщетно над миром'. возносит
Нас святого безмолвия час:·
Ведь сама тишина произносит
Это слово любви вместо нас .
... Ночь. Допела последняя птица.
Ходит ветер в саду, бормоча.
Ах, как сладко плечу приютиться
У навеки родного плеча!
6 UIOHII 1912

65
 ФдЕЙТА.

Попрежнему сладостны вёсны,

А осень тиха и пуста ...
И грустной сыростью росной
Душа, как цветы, налита.
Краснеет в полях кукуруза,
Давно в янтаре виноград.
От сладкого спелого груза
Погнулся желтеющий сад.
На башне старинной куранты
Зари совершают обход.
С балкона следят музыканты,
Когда подойдет nароход.
То смолкнут, то, жалобой чьей-то,
Как грустная горлица, вновь
Воркует унылая флейта
Про осень, про боль, про любовь ...

/9/2
 К A.PIEHRИ

С какой отрадой неустанной,

Молясь, припоминаю я
Твоих церквей наnев гортанный,
Отчизна дальняя моя!
Приnоминаю в боли жгучей,
Как очерк ми.rюrо лица,
Твои поля, ручьи и кручи
И сладкий заnах чебреца ...
Веленью тайному nослушный,
Мой слух доныне не отвык
Любить твой грустно-простодушный,
Всегда торжественный язык ..
И в час тоски невыразимой,
Приют nоследний обретя,
Твое несчастное дитя
Идет прилечь к тебе, к родимой ...
Я знаю, мудрый зверь лесной
Ползет домой, когда он ранен,­
Ту боль, что дал мне северянин,
О, залечи мне, край родной!
1912

67
 ВАВВЗL

Тот трижды лжив, кто тороплИв,

В ком сердце жадно и забвенно!
Ни знойных лоз, ни сладких слив
Весна не золотит мгновенно,
Но медленно по стеблю сок
Б.Тiагоуханной влагой бродит,
И время вяжет узелок
Его янтарной тайны - в плоде.
Пусть корню спать в земле темно.
Что нужды? День, лучами всеми,
Поит в цветке и кормит семя,
Где прошлое- сбережено.

1914

68
 ОАА. ВРЕМЕНИ

Тебе, кому миры подв.1астны,

Кто чередует свет и мглу,
Мой скромный стих, мой слабогласный,
Споет ли должную хвалу?
Блуждает память в миллионе
Лет, отмелькавших, словно сон.
А там, в твоем несчетном лоне,
Роится новый миллион.
За голубым его теченьем,
Подобным Млечному Пути,
Суди грядущим поколеньям
Опять грядущее найти!

11

До той поры, пока мог11льный

Приносит сумрак забытье,
Твой лепет ласково-умильный
Сопровождает бытие.
Не перенесть любви и боли,
Ни гнева, ни высоких дум,
Когда б не пел над нами бо.ТJе
Твоих МОГ)'ЧИХ кры.1ьев шум;

69
Когда б не плавный лет, скользящий
Из мига в миг, из часа в час,
Таинственней мечты и слаще
Забвения баюкал нас!

111
И в соке лозы виноградной
И в песне, что пропел поэт,
Твой легкий шаг, твой шаг отрадный -
Почетный оставляет след.
Ты тленный прах даруешь тленью.
Но формы, где рождался бог,
Животворит прнкоснове11ье
Твоих легкокрылатых ног.
Творец, не жди мгновенной дани
И тьмы забвенья не страшись!
Что время сжало в мощной дла11и -
Оно, летя, возносит ввысь.

IV
Нам душу грозный мир явлений
Смятенным хаосом обста.1.
Но ввел в него ряды делений
Твой разлагающий кристалл,­
И то, пред чем душа молча.па,
То непостижное, что е с т ь,
Конец продолжив от начала,
Ты по частям даешь прочесть.
Ты миру судишь материнство ...
И с первых дней земной чете
Лишь суждено дробить единство
В слиянья роковой мечте.

v
Ты -цепь души неутоленнойl
Чем от тебя я отделю
Свой смертный разум, прикрепленный
К тебе, как пламя к фитилю? ..

70
Но на стебле твоем растущем
Хранит незримая ладонь
Взвиваемый к небесным кущам
Познанья медленный огонь.
И, может быть, в преддверье света,
Остебеленный кончив путь,
Вспорхнет, как голубь, пламя это
Бессмертной истине на грудь.

Как подойти к последней сени?

Как сердцу примириться, чтоб
Не быть, не слышать шум весенний
Земли, спадающей на гроб?
Но тяжкой ношей наши плечи
Обременяет ход времен,-
И вот уже не страшно встречи,
Упокоительной, как сон.
И вот насыщенный, изжитый,
Вкусивший от добра и зла,
Дух сам собой возводит плвты
Над жвзнью- хладной, как зола.

Vll

Так обрастай же все мгновенья,

О время - длиннорунный мох!
Да не замрут тебе хвалевья,
Доколь в груди не замер вздох.
Пусть с примиряющим лобзаньем
От нас твои отходят дни,
И ты сnокойным указаньям
Волненья сердца подчини.
Судья людей в любви и гневе!
Всем взмахам твоего крыла,
Тебе, кормящее во чреве
Мечту о вечности,- xвaJJa!

/915
 RОМ:ЕТА.

I3 вихре ветра и света,

Истекая огнем,
Пролетала комета
Межпланетным путем.
Вкруг нее, вечно юны,
Соблюдая черед,
Вьют созвездья и луны
Мировой хоровод.
Орион в небе ходит,
Повторен троекрат,
И медведица водит
За собой медвежат.
Ей же - путь неизбытый
И разлука в удел,
Чуть заденет орбиты
Пролетающих тел ...
Муке тысячелетий
Разрешения нет!
Что ж, душа, ты комете
Загляделась вослед?
Беспокойством томима,
И одна, как она,
Тоже мимо, все мимо,
Пролетать ты должна!

72
Звезд согласно теченье,
Сердцу сердце - звено, -
А тебе - отреченье,
Отреченье одно! ..
19/б

''
 МЕМ:ЕNТО М:ORI

В юности я вожделел и вина и женщин .

К. зрелым годам не пьянят ни вино, ни ласка.
Медлен мой день, и только бокал мой пенит
Вечный напиток- сладостный сон-целитель.
В сон, как в мечеть, у порога оставив туфли,
К.аждую ночь, забыв про себя, вступаю.
Все, что не я, опять нахожу на месте :
«Здравствуйте, им говорю, синий сон и дорожка !»
«Здравствуй,- и мне в ответ синий сон
и дорожка,­

Мы тут стоим, а ты?»- «А я сокращаюсь.

Вот и опять я стал короче, чем прежде.
Завтра буду короче, чем был сегодня.
Вы собирайте меня, синий сон и дорожка!
Запоминайте, сколько меня тут было!
Стонет дух мой о протяженном покое:
Синим сном и дорожкой пора nротянуться ... »

1921.

74
 Лереводьt
(19!0-19!1)

О в а 'lt е с Ту·" а. '1-t л 'lt

СI\Оt•БЬ СОдОВЬЯ

(Н n 1> о il" о г)

Залетная птица глядит- меж ветвей

Плачет кровавой слезой соловей.
МоJiвит: «Скажи, почему меж ветвей
Ты плачешь кровавой с.r1езой, соловей?
Зачем ты, нахохлясь на ветке сухой,
Поешь, треnеща, о печали одной?
.тlюбит весь мир певуна своего
И щебетание песен его;
Ты же, соловушка, день-деньской,
Вздыхая и охая, сам не свой,
Утра прохладного в сладкий час
Кровавые слезы струишь из rла.з!»

«0 чем говоришь ты, чужак-сумасброд? -

Ответную речь соловей ведет.-
Не видишь- осела зима на горах,
1Воду она сковала в ручьях,
Запах она отняла у цветов,
Щебет моих отняла птенцов,-
Как же не лить мне кровавых слез?»

Залетный гость в ответ произнес:

«Полно тебе, соловей дорогой,
Полно кровавой рьщать слезой!

75
Снова придет для тебя весна,
Солнцем зальется твоя страна,
Снежный покров с наших гор сойдет,
Воды в ручьях поломают лед,
И, окруженный птенцами, опять
Будешь навстречу цветам щебетать!>>
 Нивам.и Гяпджвви

СОКРОВИЩИНДА ТАЙН
(Qmpweнu)

Певец этой розы, в чертоге твоем

Поющим я стал о тебе соловьем.
Дорогой любви к тебе- песню пою,
У двери обители - в колокол бью.
Я слов по чужим образцам не вязал,
Что сердце велело, лишь то и сказал.
Заветное дело задумал начать­
Стал новые формы из глины ваять.
Учась у зари поведенью души,
Завесу волшебного вечера сшил.
Путь царский и нищий -тождественны в ней,
«Сокровищница тайн» божественных в ней.
На сахар к ней- рой чужих мух не летал,
На мух ее- сахар чужой не пристал.
Ведь речь, что нежней, чем цветов кружева,
Не жиром чужим, как светильник, жива!
Хотя во дворцах, что прочнее стоят,
Поэты-хвалители так 11 кишат,
Но чтится высоко меж них Низами,
Иной он, а эти иные- за ним.
Оставя стоять их, где стали,- вnеред
Коня я угнал на большой переход.
Из слова-алмаза свой выковал меч,
Пришедшим воСJiед- стал он головы сечь.
И этот меча рассекающий взмах -
Состарившись, не' nрвтуnится в веках.

77
 ** *
В начальном движенье пера - «калям» -
Дано очертание слова нам.
Предвечного уединенья покров
Отброшен был -для откровенья. слов.
Пока не услышала в слове душа
Весть сердца- не начала глина дышать.
Движенья «каляма» вперед и назад
Нам с помощью слова расширили взгляд.
Без слов о себе - этот мир безголос.
Рассказывать начал- и слово нашлось.
Любовное слово- как душу приму,
Мы - слово, а мир - это портик к нему.
Черты каждой мысли собрав в букет,
К крылу птицы слов привязал поэт.
Мир, вечно-творящий,- острей, чем речь,
Что выдумал, чтоб волосок рассечь?
У мысли начала, у счета конца
Есть слово,- его береги, как отца.
Венцом - венценосец назвать его рад.
Другой - на другой обратит его лад.
Знамёнами провозглашают его,
«Калямами» - изображают его.
Но в битве - победнее стяга оно,
И лучший боец, чем бумага, оно.
Хотя не раскроет своей полноты
Любителю горсти пустой мечты,
Но мы, устремившие взор на него,­
И умерли в слове, и словом живем.
Озябший- огонь от него разожжет,
Вспотевший - воды из него зачерпнет,
Людского устроенней рода оно,
Свежей и первей небосвода оно, _
Без цвета и свойства земных вещей,­
И стараться его описать- вотще.
Где царствует слово, обычай таков:
Букв много и множество там языков.
Когда б не плело оно душ наших нить,­
Могла ли б душа его кончик схватить?
Владений захваты - при помощи слов,

78
lll'чать шариата -при помощи слов.
Рудник, нашим словом и златом богат,
Менялу когда-то спросил наугад:
«Вот свежее слово, а вот золотой,-
' !то лучше?»-«0, слово, друг, слово раз в сто!:.
)':1ашатаю слова открыты пути.
!'де слову есть доступ, ноге не пройти.
Ты с.rюво чекань,- ведь дирхэм - его прах,
lleзвонкое ль злато в газели стихах?
llaместе почетнейшем слово сидит,
Держава его -лишь из слов состоит.
Без сердца - ты в нем не поймешь ничего,
Раекрытье его - многословней его.
Доколь оно есть, ему честь меж людьми.
Да быть ему свежим в устах Низами!

* .. ..
Слова необдуманные, без оков­
Считаются перлами у знатоков.
Взгляни же, знаток, их цена какова,
Коль взвесить и стиснуть в оковы слова.
Весы -это рифмы, поднявшие речь,
Они в ней сцепляют два мира для встреч,
Ключи к тем сокровищам, что под замком,­
Хранятся у мастера под языком.
Он, речь положивший на рифмы-весы,
Счастливцев в своем мастерстве искусил.
Поэт, ты девятых небес соловей,
J(то здесь уподобится славе твоей?
Смятенного и в размышленья огне,
Причесть тебя к ангельской можно родне.
В завесе, таящей поэзии весть,-
Тень тайн от завесы пророчества есть.
И в строе рядов, что вокруг божества,­
Поэты - в конце, а пророки - сперва.
Ведь оба - единого друга стопы,
Ядро они в мире пустой скорлупы.
И финик с их пиршества если упал,­
Не слово,- в нем сердца живого накал.
И душу в нем клювдм вытесывал прах,

79
И мысль nеремолота в сердца зубах.
Но речи родник, nорожденный добром,­
Пустая вода nод nродажным пером.
Кто стал хоть одной только песни творцом,
Роскошней мирского владеет дворцом.
Кто мыслью подняться до истины мог,­
Главы не nоложит на каждый nорог.
Но если к добру nрикоснется разбой -
Высокому- низость nридаст он coбoii.
От вас свое слово беру я назад,
Льстецы, что достоинство слова мертвят.
Плод сердца, за душу даруемый,- где б
Водою мог стать, обменённой на х.1еб?
Мздоимцы! За зо.1ото б вам умереть,
За золото жадно вы приняли медь.
Кто жертвует золоту светочем дня,­
Сверкающий перл на голыш nроменял.
Продажная братия ваша,- она
Вне чести, хоть nочестью- вознесена.
Но царской nарчой обмотавший висок
Всё ж съел наnоследок железа кусок.
А тот, кто nред златом, как ртуть,
не дрожал,­

.Железных Санджара кусков избежал.

Дай речи медовой - ценителя слух.
Мед речи - не делай рассадником мух.
Коль верность- чего не дано, не бери.
Молитву- не внемлющим не говори.
Познанья закона nока не достиг,-
Помолвки с nоэзией не доnусти.
В эмирство- nоэзии вводит рука,
Затем, что nоэт- он «эмир языка».
Уместно ль, скажи мне, на корточки сесть,
Чтоб речь высоты небосвода обресть?
Поиикнув главой, будь- nодобье свечи­
Мертвеющей днем и живущей в ночИ.
Пусть взлет твоих мыслей до пыла дойдет,
Тогда колесо плавный ход обретет.
Слова не сnеша облюбовывай ты -
Получишь их с большей зато высоты.
Из nесен, тебе принесенных на суд,

во
 Не вьiбрал,- так лучших тебе принесут.
Полученный жемчуг не: вешай на грудь,
Прекрасней носимого в сердце добудь.
Кто этой дорогой свой стяг понесет,­
у месяца бег, шар у солнца сорвет,
Хоть в выборе не торопился легко,
Зато и дыхание не коротко.
ЧтО в дереве, полном инжира, скажи,­
Когда бы все птицы к.1евали инжир?
Хоть в этой манере я грани достиг,
Хочу, чтоб узрели, сколь странен мой стих.
Придал вдохновенью я- кельи закал,
Поэзию вывел я из кабака.
О новых речах, что nринес я с собой,-
Слух грянет «восстанья из мертвых» трубоА.
Ведь в старом и в новом, что было и есть,­
Стихи мои смуту могли б пронзвесть.

•••
Проси себе друга из глуби души,
Найти разделяющих горе спеши!
Нашел- и печаль разорвала свой круг,
Свернули ей шею, коль найден бы.1 друг.
Чуть дышащего и от скорби без сил,-
Друг с помощью дружбы тебя воскресн.1.
Коль вздох меж двумя, согреваясь, горит,­
И сотню печалей тот вздох испарит.
Задышит лишь первое утро в ночИ,­
Тотчас и второе на звезды кричит.
И первому смерть, если, в дружбы обет,
Второе не вышлет на помощь рассвет.
Ты сам от себя - не зачнешь ничего.
А друга нашел - и дела от него.
Какой-нибудь друг неизбежен везде,
Но лучший,- когда он помощник в труде.

•••
От счастья кури.1ьщика- плачет смола!
В покое седельщиК'Э.- стоны осла.
Таков неизбежного действия круг,

4 М. Шагннян, т. 1 81
Тебе ж предназначена милость, мой друг.
О ты, чье сужденье - живущих закон,
Под чьею пятою - владетмей трон,
Земля, что лежит,- под посевы годна,
А с ветром взлетев, станет пылью она.
Стань войску и городу добрым отцом -
.И войско и город ответят добром.
Насильник, кто дом подчиненных крушит;
Держава прочна, коль обид не чнюп.
Дай .1Jюдям спокойствие - ведь от обид
Одно лишь в исходе останется: стыд!
Весь мир подчинить себе силой - нмьзя.
Законность -вот к власти над миром стезя,
Какую ты прибыль в неправде нашел?
С судом беззаконным- останешься гол.
Законность- вот вестник, кто не обманул,
Рабочий, кто б.'lагоустрои.1J страну.
Одним правосудьем держава крепка -
Да ищет опору в нем шаха рука!

Раз смысл бытия нам постигнуть дано,

Мы знаем, вельможа и нищий -одно.
Что ищешь богатств Соломона след?
Они пред тобой, Соломона ж - нет!
Вот свадебный, Азрою убранный зал,
Вот пир, за которым Вамик пировал.
И зал не разрушен, и пир не затих,
Но нет ни Вамика, ни Азры в живых .
Хоть много над миром веков пронес.'lось,
Ни на волос меньше у мира волос.
Все тот же земли крепковыйной гнет,
Все тот же над нею палач-небосвод,
Общения с миром искать ли кому?
Кто им не обманут, чтоб верить ему?
Зем.ТJею стал тот, кто ее попирал,
А знает .ТJи прах, что в себе он собрал?
Лист каждый здесь- был чмовека лицом,
И след под ногой твоей- царским венцом.
Мы молодость мира в зем.1е поrребли,

82
И тем старики мы, что дети земли.
Небесный тот купол в извечной ходьбе,­
Лишь противодействовать склонен тебе.
То царство подарит нам неба игра,
То сделает глиной в руках гончара.
И кто на двуцветный ковер ни стушт,
Одно лишь стесненье в делах получил.
Завистливо жители суши твердят:
Как счастливы те, кто моря бороздят!
Моряк же, от бури заклятья творя,
Готов у пустыни отдать якоря .
Нигде человеку спасенья от бед,
Ни в месте безводном, ни на море нет.
Закон непреложный живущему дан:
Пеклажу оставя, уйдет караван.
И всех, кто пощаду получит в пути,­
Перст небытия не замедлит найти.
Брось царство- что, кроме тщеславия, в нем?
Потемки той сени- не сделаешь днем!
)l(изнь стала забавой тебе на пиру,
Довел до чрезмерности эту игру.
Но неба игра хоть с волчком и сход11а,
В ней взору -широко, а мысль- стеснена.
До первого знания в людях была
Беспечность,- о, как та беспечность мила!
Но только лишь разум до грани дорос,-
С беспечности царством проститься
пришлось.

Не мудростью эта беспечность дана,

Сплошных безрассудств rюрожде нье она.
Царапай хоть лист, но безделье гони.
Не пишешь- так перья чужие чини.
Так всякий, кто с добрым дружить
предпочтет,
Когда-нибудь пользу в той дружбе найдет.
Но добрый давно уж из мира ушел,
Стол с медом -стал ульем, гудящим от пчел,
Из бесчеловечности этой в наш век,
Как зла, челове1q1 бежит человек.
Познанья для них не оставлен и след,
Свели существо человека на нет.

83
Соломаново время -ушло от нас,
Кто мудр- словно «пери:. таится от глаз.
И с кем ни мешал я дыханиИ своих,
13 одном убеждался - подальше от них!

• *•
О ты, кто при мужестве щит положил,­
Надменности демон тебя закружил!
Горд царством, а верности в нем-
не найдешь,
И жизнь, где нет вечности, вечно ведешь.
Бредешь за глотком винопийцы восJiед,
Покоряешься пестрой игре планет!
Не благословенно людей обижать
И честь свою с кровью людскою ронять.
В ответ притязаньям твоим над страной­
Два-три мыслью сме.1ых- сольются в одной.
Страшись их суда, правосудье верши
И бойся на гнет свой стрел жалоб в тиши!
Высокие мысли- внушеньем сильны,
Их действие ведь не пустяк для страны!
В дыхании многих -слит помысл один.
Смотри,- он не стал бы тебе господин!
Законность- вот власти условье земной,
А ты угнетеньем царишь над страной.
Кто в здешнем дому правый суд наведет,­
Дом завтрашний пышноцветущим найдет.

• **
13о r:сем, где хоть капелька жизни видна,­
Души - в соответствии с телом - цена.
Пусть жемчуг их меньше, чем море твое,
Но все ж ведь жемчужина - их бытие.
К суду приелекай ты больших и меньших,
Лишь выкуп отдав за страданис их.
И добрый и злой в государстве твоем­
Твое отраженье и в добром и в злом.
Ты дашь башмаки,- так папаху они,
Ударишь слегка,- так с размаху они.

84
13 тюрьме человек обретает честь.
В темницу дано было Иосифу сесть.
И ценность и высшую степень души
Подвижничеством приобресть поспеши!
Знай, дружба природы и разума в нас­
Про кузницу и москательню рассказ.
В одной обретешь ты - ожог на лицо,
В другой - поnадешь в аромата кольцо.
)Кизнь- в противоречиях этой борьбы,
Но счастье- вожак каравана судьбы.
Смиряющий страсть - как правитель, высоJ<.
В бесстрастии - черпает силу nророк.
Коль душу свою обуздал хоть на миг,­
Обуйся,- ты к раю дороги достиг.

Мир тесен и стар. И таится обман

Под мнимою свежестью этих румян! ..
Продажа и купля -вот мира оnлот,
Одно отдает он, другое берет.
Хоть есть в нем червяк, nорождающнй шелк,
I Io
есть в нем и червь, поедающий шелк ...
На голову золота стань же ногой,
Чтоб золота не был сочтен ты слугой.
Лишь цель придает ему ценности знак,
Без цели- что золото, то и мышьяк.
Раз золото ценишь за видимый блеск,-
Так nерьев пaвJJIIIIbИX- радужнее nлеск!
)!(елезом лишь - золото можно добыть,
Царям- кузнецами приходится быть.
Карун себе шаnку из злата отлнл,
И груз тот в колодце его утоnил,
Кто злато вознес над своей головой,
Тем- груз оно; бросившим- конь верховой.
Им жертвовать- вечно задача его.
Не брать его -лучше отдачи его!
Берущему- алчность удвоить легко,
Отдавший - себе обеспечит покой.
Взять золото и р'аздарить его всем-
Не лучше, чем не nрикоснуться совсем.

85
Как жир нам на желчь накопленье
-
богатств,
Как фрукты на желчь- раздаренье богатств.
И помни: крупицу рука утаит
И меньшей по весу ее заменит,­
Крупица свое сохранит бытие,-
В день судный представят по списку ее.
Сокрытое встанет, как в свете костра:
Даянья зерно и взиманья гора!
Смотри же, весов языка не качай,
Иль меньше бери и побольше давай.
LUипами увенчана роз кривизна,
Но сахар несет тростника прямизна ...
Как лев, поедай и носи лишь одно,
Что в руки день каждый добыть суждено.
Есть хлеб на обед и воды- на глоток,­
Не лезь же, как ложка, в чужой котелок.
Пусть голод от этих кусков не затих,­
Зато и охотников нету на них.
Чем грезить о хлебе чужом наяву,­
Ешь лучше, как ослик Исуса, траву ...
Ешь землю,- но только не хлеб у скупых,
Не прах ты, чтоб лечь на попрание их!
Колючкою во-время руки стегни,
Чтоб брались за дело без лени они.
Ведь легче руке труд, какой он ни будь,
Чем за подаяньем ее протянуть .
...Ты «я» говоришь, но, поверь, это «Я»
Исчезнет с концом твоего бытия ...
Других обездолим, излишек забрав,
Ты додей доволен и, значит- ты прав ...
Один безбородый, ропща на судьбу,
Увидел двух длиннобородых борьбу:
«Э,- думает,- гол, как у беса, мой рот,­
Зато не грозит мне тасканье бород!»
Уж лучше быть нищим в добре и в еде,
Чем тыквой пустою стоять на воде ...
Лев славится малой своею едой,-
Оrня ненасытность грозит нам бедой.
LUap солнца- вот все пропитание д11я,
А светом стал день для тебя и меня.

86
Как пьяница, ночь потребляет питье,
И лик ей чернит полнокровье ее.
Чем пища обильней, тем разум скудней,
Печали щитом встало сердце пред ней.
Твой разум -есть дух, ты -ларец для него,
Твой дух -это nерл, ты - венец для него.
Как сможешь ты взять этот пер.'! для венца
Из плоти своей, не разбивши ларца? ..

... * *
Вино ль виновато, что пьет человек?
Ты сделал проступок- при чем тут твой век?
Нет, век не брани за свои же де.1а,-
Ни мне, ни тебе им не сделано зла!
Немало, поверь мне, труда он кладет,
Чтоб сделать из нас с тобой важных господ.
Но если мы оба ничтожны- к чему
Пенять за таких деревенщин ему? ..
)l(асмин и колючка равно для нас з.1ак,
Но первый- врачует, вторая - сорняк,
Пусть розовый куст из ручья не поят-
У роз все равно не отнять аромат,
Но самою мягкою струйкою гор
Не сделать жасмином колючку и сор ...

* * ...
Прекраснее грубых- нет в мире одежд.
Сужденье по платью - сужденье невежд.
)l(естка кожа лани,- но тем и ценна,­
Пергамент дает под любви письмена.
Сохранность для мускуса - грубость мешка,­
Рассыплется он, переложен в шелка.
Коль сахар ты,- вьюка дыханье терпи.
Коль жемчуг ты,- в каменной ракушке спи.
Свой тяжкий неси в ночь бездонную труд,­
Чем он тяжелей, тем полней воздадут.
Тот верный, кто цели высокой достиг,­
Трудом заработал бессмертия миг!
Сошествием бед- здоровеет мудрец,

87
Здоровье- к беде нас приводит вконец.
Удары- нас от себялюбья целят,
И в горечи винной - основа услад.
На страже сокровищ- поставлен дракон,
Забота хранит беззаботный наш сон.
О, стань кипарисом своей прямизной,
Свечой, что довольна, питаясь собой.
В бессонной заботе -крикливости нет,
Великий покой наступает ей вслед ...
Для мудрых, кто в царство свободы проннк,­
И шахский тюремщик- к нему проводник!

* **
Спускается старость- за юности днем,
Прах борется с ветром и влага -с огнем.
Светает,- а ты погружаешься в сны,
А солнце восходит над краем стены!
Оставь покарения мира мечты,
Не мучься, как в юности,- стар уже ты.
Ведь сердце, которым любил и грустил,
Иссохло, лишенное мощи и сил.
И ум замутился, и мысль не строга,
И руки в узлах, и ослабла нога.
Зем.'lя состраданием к старым полна,
Приляг, чтоб твоя отдохнула сnина.
Во всей этой славе и скверне людской
Нет c.rJaщe для нас, чем покой, покой!

r.н:склв
О ПАКА.!IЕЙЩИКЕ И .ЛИСЕ

Один бакалейщик, что в Йемене жил,

Лисенка завел, чтоб товар сторожил.
Глядит на дорогу дис ночью и днем,
Сидит -сторожит бакалейщика дом .
Вор всячески пробовад - раз и другой,
Но .'IИС быд недаром хорошим слугой.
Устав от стараний, воришка прилег,

ев
П:щремнул,- и в дремоту лисенка увлек.
Jlнc видит- зажмурясь, лежит этот во:tк,
И сам, потянувшись, в дремоте примолк.
Л вор, как увидел, что сторожа нет,
Добычу схвати.'l - и простыл его след!
И всякий, кто ляжет поспать на пути -
Скажи голове или шапке «прости» .
Ikтавай, Низами, пробудиться пора,-
Иль все, что имеешь, уйдет со двора!

PAC(:KAII
О ,II.RJX MJ)I.I'EI(AX·CПOPЩRKAX

В жилище одном жи.rш два мудреца,

И спор отчужденье вселил в их сердца.
«Мое» там цариJю, с «твоим» не сживясь,
Двойное с единым утратило связь.
Нет правды двоякой, а есть лишь одна!
Из двух голов чья-то быть снятой должна.
Ведь в ножны одни двум мечам не пролсзть,
Главой на пиру- двум Джемшидам не сесть.
И каждый из них, себялюбьем влеком,
Владеть этим домом хотел целиком.
И каждый тянул в слепоте за свое,
Чтоб только собою украсить жилье.
Вот как-то, проспорив всю ночь напролет,
Придали раздору такой оборот :
Забыв нссог ласье, шербету сварнть,
Чтоб каждому- чашу другого нспить,
И вызнать- чья крепче пред ядом душа,
Чей яд смертоtюсней изводит, круша;
Две мысли в единое знание слить,
Два сердца - в одву оболочку все.шпь.
Тут первый мудрец, изготовивши яд,
Чьим мог бы зловоньем быть камень разъят,
Напиток подносит : «Попробуй вино,-
Нс яд оно,- слаще, •Чем сахар, оно!»
Сосед его, дар смертоносный узрев,-
В честь сахара- выпил отраву, как лев.

89
И внутренним nротивоядием вмиг
Он действию яда nреграду воздвиг.
Сгорел мотыльком - и как nрежде крылат.
Свечой nоспешил на собранье назад,
Дорогою - розу срывает в саду,
Заклятье прочел и на розу noдyJr,
И nодал врагу ради взгляда его
Ту розу, что действенней яда его.
И, страхом пред этим цветком обуян,
Противник от розы уnал бездыхан.
Так, мужество яда истергнуло шип,
А схваченный страхом - от розы погиб!

P.t.(:CR.t.8
О ХОДЖВ И I:YФИII

Замыслив святым nоклониться местам,

Ходжа, по обычаю, деньги достал,
Чем нужно, сnолна обесnечил он Цель,
И видит - еще остается кошель.
«Ну, думает, суфий- святой человек,
Вдали от греха доживает он век.
Ему nоручу, чтоб кошель уберег,
Искать у кого мне надежней nорог?»
И суфия в дом свой тайком пригласил,
Кошель ему, nолный динаров, вручил.
И nросит: «Ты в тайне его сохрани,
Когда ж возвращусь, мне обратно верни».
В пустыню стопы направляет ходжа,
А суфий глядит на динары, дрожа.
Аллах, сколько времени,- о, nощади,­
Пристрастье к богатству таил он в груди!
Шепнул про себя: «Украшенье жилья!
Мечта моих дней, наконец ты моя!
Скорей жеl Никто не помехою мне
В добре, что поручено - наедrr;!~:..
Он узел на том коше.1ьке разорс1.1,
Безудержу много ночей nирова.'I.

\)()
 Все золото, что получил от хаджи,
Во чрево, обросшее жиром, вложил.
Так жил он, динаром в ладони звеня,
Кудрями красавцев зуннар 1 заменя,
Пока не повисла в отрепьях хыркэ 2
И сам не остался в стыде и тоске.
Дичь так обглодал, что тавра не видать,
И жира в светильню с нее не собрать!
Меж тем, из Каабы дорогу- держа,
Как тюрк пред индийцем, яви.1ся хаджа.
«А ну-ка, сказал, возврати мне, о шейх!:.
«Чего тебе надо?»- «С деньгами кошель:..
«Эх,- суфий в ответ,- убери свою длань!
Кто с нищего города требует дань?
Динары истрачены, в воздух ушли,
От них до меня - как от звезд до земли!
Кто станет на сильных набег затевать?
Воришке- чужое добро поручать?
Сто.ТJб чести моей твой динар подкопал,
Разбил на куски меня, с пылью смешал».
И душу па милость, как дом на разбой,
Раскрыв, он с рыданьем упал пред ходжой.
«Прости! Стал раскаяньем раненным я,
Неверным· был - стал мусульманином яl
Ущерб человеку сродни, как луне,
Ущерб причинил я, и грех мой - на мне!»
Смирил свою злобу хаджа, сколько мог:
«Встань, шейху не должно ва.ТJяться у ног!»
И вспомнил аллаха, и сердцем остыJI,
И мысленно шейху кошель подар~л .
Сказал, как советчик, себе самому:
«Он гол, ну а что с голыша я возьму?
Ячменного нет у бедняги зерна,
Залог у него - только вера одна.
И если б иска.ТJ, все добро перерыв, -
В пожитках его то.ТJько «мим» да «алиф» 3•
Всего насмотревшись, я в жизни проче.'!,
Что сладость -причина несчастия пчел.
-----
1 Зуннар - верхltЯя одеж'да.
2 Хыркэ- рубаха дервиш<~.
з Ми,к и алиф- буквы арабского алфавита.

91
 А львиное мясо горчит- оттого
И хищный и кроткий обходят его .
Свеча оседает, стремяс ь к высоте,
Луну ущербляет любовь к полноте.
И ветер, по-волчьи с землею дружа,
Лишь тем, что он легок,- обвала бежал.
А знает ли утка, трудясь над волной,
Что бедствие рыбы- в чешуйке цветной?

РАС СКАЗ
0 ПIII'E 11 MIOl'IIДE

Учитель, из дельных в стране стариков,

Вел как-то, беседуя, учеников.
И вдруг,- хоть его караван провожал ,­
Нечаянно ветра в себе не сдержал .
И все, кто с ним были,- рассеялись вмиг.
Остался со старцем один ученик.
Старик говорит: «Все ушли, почему
Лишь ты один верен пути моему?»
Ответил: «да буду я кровом твоим,
Венец мой- лишь пыль перед словом тв о им .­
Ведь я не за ветром решился идти,
Чтоб следом за ветром убраться с пути!»­
Лишь ждущий получки,- уйдет, получа,
И с ветром примчавшихся - ветер умчал.
Пыль быстро взлетит и быстрее nадет,
А nрочного дома нигде не найдет.
Но медленно встала на место гора­
Зато и у гор долговечна пора!

РА(;(:КАВ
О (: О .11 О В LЕ И (; О RО А В

Певун соловей в час цветения роз

Безмолвному соколу задал воnрос:
«Ты всех молчаливей из птичьей семьи,­
Так чем же ты взял, расскажи, не таи!

92
 С тех пор как живешь,- замыкаешь ты рот,
Ни разу не радовал песней народ,
И замок Санджара -жилище тебе,
И жирные курочки - пища тебе!
А я, кто из россыnей сказочных руд
То перлом блесну, то взметну изумруд,­
Питаться я должен nростым червяком
И сам из колючек свиваю свой дом».
Сказал ему сокол: «Поnробуй мо.Тiчать,
Как я, наJюжи на язык свой печать!
В делах кой-какое мне знанье дано,
Но, сделав сто дел, не воспел ни одно.
А ты,- да не свел ли с ума тебя век,-
В безделье разлился, как тысячи рек!
Охота - вот nромыс.~ мой в чем состоит.
Он грудь куроnатки, nерст шаха дарит.
Твой промысл - no воздуху бить языком -
Сиди ж на колючке, кормясь червяком».
Когда возгласят Феридуну хутбу 1,
Кто станет базарную слушать трубу?
Что утро? Лишь крик nетушиный- и всё,
Улыбка в дороге nустынной - 11 всё.
Дошел ли тоой крик до небес голубых?
А кто, здесь живущий,- не узник у них? ,
Про славу высоких стихов не шуми,
Чтоб в плен не попасть, как поnал Низами.

t В данном случае- славословие царю.

РАССКАЗЫ
 rOJIOBA IЕДJЗЫ

Два товарища жили вместе в одной комнате. Одного

11:1 них звали Андрей, а другого - Игнатий. Оба были
{'тудентами, только Андрей учился медицине, а Игна­
тнй -архитектуре. Их сблизил совершенно случайно
третий общий знакомый, который, впрочем, не дружил
1111 с Андреем, ни с Игнатием и в рассказе нашем не
м1·рает никакой роли. Обоим студентам нужен бы.'l
«{~ожитель», и, когда случай свел их вместе, они наняли
водходящую комнату, отвели друг другу по углу для

:ншятий и сделали все, что от них зависело, чтоб при­

{'llособиться к совместной жизни.
Это удалось им очень скоро. Их характеры каза­
.•,ись созданными для прочного и складного общения.
Лндрей был юноша нежный, с любовью к аккуратности
11 труду, даже не к самому труду, а к процессу его; он
очень любил составлять расписания занятий, чинить
карандаши, переплетать книги, и хотя часто ему не
удавалось исполнить то, чего хотелось, однако он чув·
пвовал продуктивность своего образа жизни и ею гор­
дился . В нем, кроме того, была одна приятная черта:
он любил уступать и приносить жертвы; в глубине
души ему хотелось, чтоб эти жертвы были оценены, но
когда их совсем не замечАли, Андрей находил утешение
11 мыслях о своем бескорыстии.

97
 Совсем другого склада человек бы.'I Игнатий; он I;и
в чем не знал меры, не отнекивался, когда ему чrо-ни­
будь предлагалось, мало задумывалея над движениями
своей души и никогда не чувствовал, чrо он кому-ни­
будь в тягость. Оттого и на самом деле Игнатий редко
кому мешал, а если даже и мешал, то обиженный не­
Iюльно был благодарен ему за то, что он эrого не заме­
чает. Роста Игнатий был высокого, крупный, волоса­
тый, но с очень тонкиыи конечностями, изобличавшими
в нем породу; маленький Андрей, в противоположность
ему, имел руки грубые, а ноги короткие. В первый же
день их сожительства выяснилось, что оба они хотят
как следует работать, чтобы наверстать потерянный
год, и потому станут удерживать друг друга от непроиз-
водительно~ траты времени. ·
- Товарищ, почему вы избрали медицину?- сnро­
сил Игнатий, когда они в первый раз улеглись спать­
один возле печки, другой между окнами.
Андрей с готовностью ответил:
- А это, видите ли, имеет отношение к моему внут­
реннему «Я». Мне всегда хотелось взять упорную, от­
ветственную работу, чтобы она меня воспитала . Сама
по себе медицина, конечно, скучнее филологии, но она
дисциплинирует.

- Да, конечно!- согласился Игнатий.- А я вот

никогда не думал о дисциплине, но зато влюблен в
принципы соотношения частей. Для меня архитек­
тура- мать всех наук. Глядишь на какую- нибудь
джоттовекую кампаниллу и понимаешь, как сотворен
мир.
- Чrо за кампанилла?
- Вы не знаете? Колокольня во Ф.'Iоренции. Она
вся состоит из числа семь, из нечета, заметьте себе, и
так построена, что каждая часть - страдательная по
отношению к другой; все как бы устуnают главенство
друг другу и не распадаются ни в одиночку , ни на пару.
Эта колокольня - nросто шедевр архитектуры.
- Ну, а мир, по-моему, совсем не так сотворен,­
подумав, ответил Андрей,- если один страдает, так
другой главенствует.

98
 11а том они и по кончили разговор, пожелали друг
JIJIY' у спокойной ночи и заснули. На другое утро
ЛIIJtpcй проснулся первый, сделал гимнастику, сварил
1111 спиртовке кофе и стал просить своего товарища не
II/IJIHTЬCЯ В ПОСТелИ.
- Смотрите на меня, коллега,- уговаривал он,-
11 работаю, и вы тоже принимайтесь. Мы будем сорев­
щшаться, и у нас создастся необходимая трудовая
111 ~юсфераl
Но при виде энергии и хлопотливости своего сожи-
1·t·:rя Игнатий позволил себе полениться дольше обык·
11овенного. Так оно и пошло с тех пор: все мелкие обя­
:ншности по хозяйству принял на себя Андрей; он
rккакивал раньше товарища и, умываясь, подшучивал
11ад ним. Иной раз он даже подавал ему в постель
кuфе и чертежи.
Андрей очень полюбил Игнатия. Он считал его че­
ловеком талантливым, но непрактичным, за которым
11ужны глаз и любящий уход. Когда им приносили из
трактира обед, он лучшие куски отодвигал товарищу и
умилялся на его аппетит. Поздно вечером, когда Игна·
тий продолжал в своем углу заниматься и керосино­
вая лампа съедала в комнате остатки воздуха, он не
делал ему никакого замечания. Даже привычку Игна·
тия зудить лекции вслух он терпеливо сносил и только
знкладывал уши ватой.
В свою очередь Игнатий был в восторге от Андрея:
он считал его идеальным товарищем. Чаще, чем
раньше, стал он задумываться над свойствами своего
характера и страдал, сравнивая себя с Андреем. В то
время как тот всегда бодрился, был в отличном на­
строении и много работал,- он стал хандрить, сомне·
иаться в самом себе и почти ничеrо не делать.

11

Однажды Андрей, вернувшись домой нз универси­

тета, застал Игнатия еще в постели.
- Товарищ, как вам не стыдно! - накинулся он
11а своего сожитеJJЯ.- Вы бы хоть солнца постыдилисьl

99
Посмотрите в окно, что за погода. Я нарочно дал
крюку, чтоб прогуляться, а вот сейчас у меня и голова
свежая и аппетит хороший.
- Ну и радуйтесь, а меня оставые в покое,­
огрызну.lся Игнатий.
У него было потемневшее, напряженное лицо и
злые глаза. Когда Андрей хотел пощупать его лоб,
он с ненавистью отвернулся к стене и натянул одеяло
по самые брови.
Андрей огорченно пожал nлечами, вынул из порт­
феля КНИГИ, раЗЛОЖИ.ТI ИХ аккуратно на СТОЛе, сел К дру­
гому концу, накрытому салфеткой, и принялся было
есть простывший борщ. Но тут он заметил возле при­
бора грубый синий конверт: такие nисьма получал он
из дому; почерк на конверте был отцовский. Он бросил
еду и принялся читать письмо. Прошло несколько ми­
нит в молчании; но вдруг Игнатий услыхал растерян­
ные всхлиnыванья и высунул голову из-под одеяла: его

товарищ сидел, согнувшись, возле стола и nлaкaJI,

прикрыnая .11ицо руками. Игнатий вскочил с постели,
подбежа.'I к сожителю и участливо дотронулся до его
руки.
- Ма ... мамаша умерла,- заговорил сквозь слезы
:Л11дрей, кусая себе губы.- Отец не хотел nисать, ду­
мал - обойдется. И на похороны не вызвали, чтоб не ...
не нарушать моего академического года. Очень тяжело,
что все это так ... сразу. Она у нас была бодренькая та­
кая старушка!
Игнатий nобежал за водой, наnоил товарища, в
одну секунду оделся и проявил так много душевного

сочувствия, что Андрей расстроился nуще прежнего и

со смягченной душой nустился рассказывать о своем
nрошлом. При воспоминании о письмах матери, о ва­
ренье, которое она для него варила, о варежках, кото­
рые она вязала, слезы так и сыпались у него по щекам.
Потом оба друга, сб.'Iнженные этой бедой, пошли вме­
сте бродить по городу; nоздно вечером Игнатий уло­
жил своего товарища и хотя сам спать не хотел, но все­
таки потуши.11 лампу и лег, чтобы не прогонять сна у
'Лндрея. На душе у него было очень хорошо и удовле­
творенно; он подумал мельком:

100
 •Я -вовсе не такой плохой и никуда негодный,
ICIIIШM кажусь самому себе».
lla другое утро Игнатий проснулся раньше Андрея,
11ШНIЬКо оделся, чтоб его не разбудить, сбегал за кa­
.'llt'laми и успел, пока не встал его сожитель, прочитать
Jlltlt;щaть страниц по истории искусства. Весь день он
с· 1'11рался занимать Андрея, пошел с ним в кинемато­
t рнф, рассказывал о своих путешествиях, и чувство до­
ltо:••·ства собою его не покидало.
l>едный Андрей выбился из колеи. Он обладал
hpaiiнeй склонностью задерживать горсетные впeчaт­
:tt·ttttя; рассеивать свою боль казалось ему святотат­
''llюм. И вот порядок дня его был нарушен. Товарищ
11о утрам вскакивал раньше него, заваривал кофе и yc-
llc'IHIЛ сделать за день гораздо больше, чем он. Андрей
11 •·лубине души жестоко огорчался: экзамены прибли­
жались, а к ним еще ничего не бы.11о приготовлено.
В;юбавок Игнатий постоянно его подбодрял и ему co-
'lyucтвoвaJJ, и это мешало Андрею разделаться со своим
у11ынием.

Как-то утром оба товарища вскочили с кровати в

о:ню время, и оба сразу оделись. Перед умывальником
ottи немножко поспорили, уступая друг другу очередь

мыться, перед кофейником повторилась та же история,

11о обоим было весело и приятно соревноваться. Хотя
·но соревнованье и отняло у них лишние полчаса на

t'iссплодные разговоры, однако оба товарища были до­

lюльны. До обеда они позанялись, потом прогулялись,
11за обедом стали рассуждать о своих работах .
- Гляньте, как мы разлагаем художественное про­
н:шедение,- сказал Игнатий, кладя nеред своим дру­
l ·ом чертежи собора Петра в Риме.- Вот по этой Гео­
метрии должны мы изучить все достоинства и недочеты
:щания, отделить мысли Браманте от Бернини и вообще
1юнять структуру. Чем это хуже вашей лягушки?
Андрей взглянул на чертежи, I<ак на китайскую аз­
riуку, но с готовностью подхватил мыс.!JЬ Игнатия .
- Да, правда! Недар_ом древние говорили: «раз-
11\'.!!И и победи». Мы ведь тоже не столько понимаем,
t'lюлько побеждаем предмет! Заметьте, тонарищ, что

101
даже в нашем научном nознании лежит борьба, а вовсе
не согласованность.
Игнатий засмеялся и про себя с любовью nоду­
мал, как ему легко с таким умным и тонко мыслящим
человеком, каков Андрей.

111

Одинаковое усердие двух друзей nродолжалО<ъ

недо.ТJго. Начать с того, что они меша.r~и друг другу то
воз.'lе умыва.r~ьн11ка, то возле спиртовки, за столом, з.~

прогулкой, за лекциями. Повышенное настроение каж­

дого из них не находило себе опоры в другом, не встре­
чало ни nротиводействия, ни противочувствия и оттого
не nриносило внутреннего удовлетворения. Первым за·
метил это Игнатий. Сперва он забавлялся такой стран­
ностью, nотом задума.ТJся и кончил тем, что вернулся

к прежним привычка м - .ТJежал по утрам, не убирал

своего стола, киспул и ленился. Однако в лени его была
какая-то предумышленность: он все приглядывался 1<
чему-то, да выжидал, да дума.'l так упорно, что молча­
ние начинало тяготить Андрея.
Уже nриблизились экзамены, снег стаял, назначили
сессию для медиков. Бодрый, порозовевший, nодтянув·
шийся Андрей успевал бегать в университет, учиться
и ходить за Игнатием. Он, как женщина, приспособ·
.ТJялся к его с.1абостям, сносид нх и приводил в систему.
И характер его шлифовался о неровности в nоведении
товарища. Первый экзамен наступил и сошел блиста·
тельно. Рассказывая об этом Игнатию, Андрей вдруг
замети.1 nеремену в своем сожителе: тот казался об­
рюзгшим, постаревшим лет на nять и осунувшимся:
лицо его не выражало ни сочувствия, ни зависти, а
словно ока~tене.ТJо.

- Игнатий, да что с вами? -со страхом восклик­

ну.1 он, забывая о себе.
- Нет, таi<, ничего. Продолжайте, пожалуйста!
- Голубчик, вы больны? Как это я раньше не за-
метил! - не с.1ушая его, беспокоился Андрей.
Он чувствовал что-то похожее на стыд или страх.

102
 Тогда Игнатий прошелся раза два по комнате, стал
rrt·peд товарищем и заговорил:
- Андрей, только вы не слишком огорчайтесь. Мне
1<11жется, есть вещи, которые нельзя че.повеку узнавать.
Л мы с вами подошли к одной такой вещи чересчур
fiлизко, и я ее узнал.
- Господи, да какая вещь? Уж не наговорил ли
нам чего-нибудь этот дурак Филимонов? Вы- непро·
\'Лtтельно нервный человек, Игнатий!
- Никакого Фили:.юнова я не видел. Но только
11 знаю теперь, что в мире нет даровщины. Все сущест­
llует за счет другого. Понимаете вы, Андрей: все, что
мы получаем,- это не из воздуха, не из материи, не из
кассы, а от такого же существа, как мы . Кассы в мире
не существует. Это мы друг друга обрабатываем. И ко­
гда кто-нибудь из нас получает, это значит, что от кого­
то другого отнимается.

- Не понимаю 1ш бе.'lьмеса,- дрожащим го.1осом

нроговорИ.тi Андрей .
- Ага, не понимаете! Нет, вздор, пони~аетс, прия­
,·с.'lь! Понимаете вы, что когда вам плохо, мне хорошо?
Чтоб один был счастлив, надо другому быть несчастли­
вымl Когда один слагается в единицу, будьте уверены,
1 1ТО кто-нибудь другой раздагается. Это вы понимаете?
- Вы заразидись наивным дарвинизмом, Игнатий.
J)орьба за существование ...
- Мне напдевать, дарвинизмом иди вампиризмом,
11.1и чем там хотите! - переби.11 его Игнатий в бешен­
стве.- Не воображайте, что от таких слов вы поумнеете.
Дело в том, что элементы поедают друг друга. Физиче­
\'КИе, душевные, духовные эл'ементы- всякие. В мате­
рии нет сознания, и она от этого не страдает. А мы ...
мы ...
- Игнатий, родной, успокойтесь! Не создавайте
l'сбе призраков,- с отчаянием мо.11ил Андрей, хватая
друга за руки ..
-А мы любим друг друга и потому страдаем,-
11родолжал Игнатий упавшим годосом,- до того лю­
rщм, что начинаем ненав•идеть, чтобы не так страшно
fiЫJю поедать. Вот, будь вы женщиной, я до этого ни­
кщ·да бы не додумался. Женщина как-то так пристрои-

103
лась к нам с незаметностью: ты ее ешь снаружи, а она
тебя внутри. Век проживешь и не заметишь. Но человек
с человеком - это невыносимо, этого нельзя не узнать!
Андрей съежiыiся на своем стуле, уронил книжку
с только что помеченным в ней профессорским «весьма:.,
подпер кулаком лицо, сразу ставшее маленьким и жал­

ким, и ничего больше не говорил.

IV
Игнатий и Андрей разъехались. Оба вышли
в люди: один строит дома, другой лечит больных. Но ни
тот, ни другой не забыли последнего разговора и все
ищут, каждый на свой лад, тайну людского сожитель­
ства, при котором все получали бы и никто ничего не
терял.

1915
 С1'ИХОТВОРЕНИЕ

С. В. РахманrlНову

Дочке Петра Петровича, Русе (или Маруссньке),

l'i1.t:roчетырнадцать лет. Она училась в театральной
111коле, и интересы ее сильно страдали от болезни
о1ца. Ее отпустили на каникулы; Пономарев, учитель
Jtt'Кламации, задал ей ужасно трудный урок; без лалы
t•ii ровно ничего не понять, а лала лежит, как егилет­
t·кая мумия, и ни о чем не заботится. Наконец, она не
111.1держала, пробралась к больному и усе.лась возле
llt'I'O на кровати.
Руся была до смешного похожа на отца, тонень­
кая, веснушчатая, длинноногая; только глаза у нее

l'itJI:Jif большие и темные. Она ходила в косице, и на

1·u.тюве у нее красовался голубой бант.
- Палочка,- смиренно начала она, подложив
1'1\ОЮ руку ему под ладонь.- Дело в том, что Понома­
JН'В вздумал меня испытать. Он задал такой стих, тa­
lюii стих, прямо-таки загадочный! Я пробовала его
нараспев, вроде Игоря Северянина, но, наверное, это
llt' годится. Как ты думаешь?
- Читай,- пробурчал Петр Петрович неолреде·
JII'IIIIЫM ГОЛОСОМ.

Руся локолошилась, оокашляла и лрочла:

В рощах карийских, любезных ловцам, таится пещера.

Стройные сосны кругом склоннлнсь ветвими и тенью .

105
 Вход в нее эасло11ен, сквозь ветви, блестящим в
извивах,
Плющем, любовником скал и расселвн. Звонкой дугою
С камня на камень сбегает, пробио глубокое русло,
Резвый ручей ...
Тихо по роще густой, веселя ее, он nнётся
Сладким журчаньем.

- Что за чушь,- удиви.1ся Петр Петрович,- от·

куда это?
Руся обиделась н покраснела.
- Странно, папа, как может быть чушь у Пуш·
кинаl
- Да разве это Пушкин?
- Конечно. Отрывок, написаtJНЫЙ в тысяча во·
семьсот дваJЩать седьмом году. Поиомарев говорит,
что главная его прелесть в оборванных гекзаметрах
шестой и восьмой строки.
- Ваш Поиомарев чудачит, а вы ему в рот смот­
рите. Принеси сюда книгу, я·сам прочитаю.
Руся обрадованно метнулась за книгой и nригото­
вилась слушать отца. Она привыкла считать его чте·
ние образцовым и обычно перенимала его интонацию
и жесты. Но на этот раз она казалась разочарованной.
Петр Петрович прочел стихи с листа, не задумываясь
долго и не считая их достойными особенного уси.'lия;
он выскочи.1 из размера, прочитав «плющом» вместо
«nлющем» и «русло» вместо «русло», и совсем orop·
чил дочь, выговорив «вьется» вместо «виётся».
- Папочка,- виновато сказала она, глядя на
одеяло,- ты ставь ударенье на первом слоге, а не на

втором. Плющем, русло... И потом, ты говоришь

«вьется», а Пушкин написал «виётся», и непременно
надо на и напирать, а то опять не будет размера ...
Петр Петрович взбесился и захлопну.1 книгу.
- Ну, если ты лучше меня знаешь, в чем дело, за·
чем же приставать ко мне? Иди и зуди, как находишь
нужным.
У Руси задрожала нижняя губа, и она вышла в
столовую, где получила nробарку от Юлии Федоровны
за то, что не щадит больного отца. Пушкин остался
у Петра Петровича и долгое время лежал в уголке на

106
tcltorщти. Чер('з час, однако, Петр Петрович раскрыл
c·m. 11<1ше.ТJ «В рощах карийских:., сказал себе «ГМ» и
ttor·pyзшicя в чтение.

- Руся, иди скорей, тебя папа зовет, да смотри

111~ 11ротиворечь ему\ - крикнула Юлия Федоровна
'' детскую. Руся мигом помчалась к отцу. Петр Петро­
""'' был в 11астроении благодушном. Он насмешлива
"' оl\осился на дочку и сказал:
- Ну, иди, слушай, профе<:сор.
И, когда Руся уселась на краешек, прочел ей по.1-
ttым голосом, мерно, слегка поднимаясь к цезурам.
'IO'IHO К верхуШJ\аМ ВОЛН:

В рощах кар1tйских ...

Прочитано было правильно,· но монотонно и наш:>~­

щснно. Руся посnешно nроизнесла: «Спасибо, па­
ttочка!» Петр Петрович нахохлился и опять уткнулся
D книгу .
- Черт знает, что за стихи. Простота хуже воров­
ства! И ведь чувствуется что-то такое, а как эа него
взяться - неизвестно.
Руся обрадавалась, что пришла минута откровен­
ttости:

- Именно, папочка. Я тебе с самого начала ска­

зма. На вид они обыкновенные, а потом, чем дальше.
тем трудней. Главное, знаешь, Поиомарев сам их
tte захотел читать, а сказал, чтоб я nоняла идею. Мо­
жешь ты себе nредставить, какая тут идея?
- Н-да, идея\ Пейзаж и больше ничего. Погоди,
давай вместе разберем, что там такое. Сперва высту­
Jiает пещера. Что она делает? Она таится.
- Да, папочка, таится.- Лоб Руси сморщился, n
t".ТJаза, не отрываясь, следили за губами отца .
- Так; значит, она неподвижна . Мы ее установим
n центре. Что там еще? ·Сосны. Они что делают?
- «Стройные сосны кругом склонились ветвями и
тенью~,- промэнеела Руся.

107
 - Сосны тоже спокойны, но они уже выказывают
некоторое действие, не для себя только, а по отноше­
нию к пещере. Они склонилнсь в~жруг нее. Ты пони­
маешь, что я говорю?
- Отлично, папа! Знач~т. про сосны надо сказать
оживленней, да?
- Вот именно. Теперь на сцену выходит третий
герой, плющ. Он уже некоторым образом самостоя­
телен. Он не только склоняется, а прямо-таки засло­
няет пещеру. Прочти, как там про него?
Руся прочла:

Вход в нее заслонен, сквозь ветви, блестящим в извивах,

Плющем, любовником скал и расселин.

- А почему,- спросила она,- «сквозь ветви, бле­

стящим в извивах»?
- Да ведь сосны-то на переднем плане, а плющ
обвивается вокруг самой пещеры. Где есть промежу­
ток меж ветками, там он и просвечивает.
- Вижу, папа, вижу! - воскликнула Руся, засияв
от удовольствия.- Я про плющ еще оживленней
скажу, чем про сосны, и немножко капризным голо­
сом. Ты подумай, ведь пещера не может никуда ни
сдвинуться, ни шевельнуться; сосны могут шеве­
литься, но только верхушками и чуть-чуть; а плющ
уже сам может ползать усиками,- куда растет, туда
и ползет.

- Да, дитя мое, наши стихи становятся все живее.

Движения все прибавляется. Теперь внимание! Кто у
нас четвертое действующее лицо?
- Ручей! Он ... погоди, я по книге прочту:
Звонкой дугою
С камня на камень сбегает, nробив глубокое русло,
Резвый ручей ...
Тихо no роще густой, веселя ее, он виётся
Сладким журчаньем.

- Этот уж прямо выскакивает на нас. Тут надо так

прочесть; точно он у тебя из рук вырвался и побежал.
- Так-то так, папа,- задумчиво ответила Руся,­
да зачем сперва написано «звонкой дугой», а потом

108
• 111 \•1 rю роще густой». Одно другому противоречит.
l'•• 11н• можно зараз и звонко и тихо?
llt•тp Петрович посмотрел в книгу, но потом, за­
' ·r.. rr11yu ее, сказал дочке:
· - Хорошенького понемножку. У меня уже затылок
n..:llп, а тебя мама обедать зовет. Приходи завтра
~ IJIII~I.
Руся вздохнула, покорно поцеловала папу в небри­
') ro щеку и отправилась обедать.

111

-- Ну-с,- сказал на другой день Петр Петрович,

оrrt·ршись на подушку,- где мы остановились?
- У ручья, папа,- ответила дочка. Она была
11 lll'Ликом нстерпснии, дрыгала ножками и, когда в

t'IIIIJrьню гляну.ТJа мама, замахала на нее руками:

)' Коди, MOJI, у нас с папой секреты. Мама rдсла-1а nид,

•но обиделась, и ушла.
- Ты спрашивала, почему cnepna «звонко», а no-
\ttM «тихо»?- начал Петр Петрович.- А деJiо-то
IIJюcтo. Откуда к нам сбегает ручей? По Пушкину вы­
~сщнт, что сверху. «Звонкой дугою с камня на камень
t'6t•raer» ... Если б это по ровному месту, так чего ему
t•rieraть с камня на камень?
- Да, папочка, тогда он бежал бы не с камня на
11а~1ень, а по камешкам.

- Совершенно nерно. Значит, ты выпусти его на

t' Jrушателя с высоты,- с высоты твоего го.ТJоса, разу­
МL-стся. Начни высоко, а потом все пониж а й:

Зво11коА дугою
С камня на камень сбегает, проб11в глубокое русло,
Резвыli ручей.

Руся повторила стихи вслед за отцом, и вышло

оlfень красиво . Потом она повторила еще раз, от себя,
11 nзяла медленные, низкие ноты на словах «nробив
I'Jryбoкoe русло».
- Это я, знаешь, 'почему? -объяснила она
llllty.- Ручей так сильно с высоты бросился, что npo-
tiнJI себе сам глубокое русло. Это надо подчеркнуть!

109
 - Подчеркивай,- согласился Петр Петрович.­
Теперь заметь себе: звон был, когда он струйками сбе­
гал сверху. Но вот он прибегает вниз, и звон прекра­
щается:

Тихо по роще густой, веселя ее, он внётся

Сладким журчаньем .

- Ах, как хорошо, папа,- блаженно вздохнула

Руся,- ты только обрати внимание на слова «веселя
ее, он виётся». Это выходит, будто «её- виё», и мне
представляется в виде восьмерки или завертушки. Как
будто ручеек течет по ровному месту зигзагами,
правда?
Петр Петрович кивнул, улыбаясь.
- И нужно тут понизить голос, но сделать его
полней ... Так. Больше удовлетворенности! Ну, повтори
теперь все стихотворение сначала.
Руся встала, сложила руки и наизустu прочитала:

В рощах карийских, любезных ловцам, таится пещера.

Стройные сосны кругом склоннлись ветвями и тенью.
Вход в нее заслонен, сквозь ветви, блестящим в иэвивях,
Плющем, любовником скал и расселин. Звонкой дугою
С камня на камень сбегает, пробив глубокое русло,
Резвый ручей ...
Тихо по роще густой, веселя ее, он виётся
Сладким журчаньем.

- Хорошо,- похвалил Петр Петрович, когда она

кончила.
Но у Руси было, видимо, еще что-то на душе. Она
подошла к кровати, худенькой рукой обняла своего
тощего папу и логладила его по спине.
- Ну?- спросил он, позволяя себя гладить.
- А ... идея? -тихонько сказала девочка, посмат- ·
ривая на него умоляюще.

- Посади свинюшку за стол ... - многозначительно

раздалось ей в ответ, н она смолкла .
- Ну, ладно,- решила Руся спустя некоторое
время,- пусть про идею ты думай один, и я буду ду­
мать одна, а завтра мы друг другу признаемся, у кого
лучше.

110
 IV
r
fo оказа.rюсь, что врозь они оба ничего «про идею»
tнцумать не могли. Сперва открылся в этом Петр
1/.-rронич, а вслед за ним и Руся.
-- Странное дело, папа,- сказала девочка,- без
t•·t\н я и так и сяк поворачиваю все слова, а ничего
"'' 11ыходит. А когда ты начинаешь говорить, и у меня
IIII JIIIIOTCЯ СВОИ МЫСЛИ.

--Да ведь и мне без тебя туго,- признался

он•ц,- разве это я один выдумываю? Это мы с тобой
o(llr выдумываем, оттого оно и выходит. Лучшее, мой
Jlpyr, чем наградил бог людей,- это способность брать
11 давать. Впрочем, тебе оно еще. непонятно.
- Очень даже понятно! Напрасно ты так думаешь.
:·t·ro как мы летом хотели с Сережей залезть на дерево
11 не могли. Тогда он мне подставил спину, и сперва
11 11лсзла, а потом я ему оттуда руку протянула -и он
II.'ICЗ.

Петр Петрович улыбнулся умненькой своей дочке

11 нслел прИнести Пушкина . Книга была раскрыта на
«Рощах карийских;t, и оба приступили к извлечению
мен.
- Вернемся для начала к четырем главным персо-
111\М,- сказал Русе отец,- мы их с тобой ма.тювато
рюобра.тш. Вот ты мне их и опиши по пальцам.
- Во-первых (Руся загнула указательный палец),
11 <' щ ер а: она неподвижна и таится. Во-вторых (Руся
Иlll'ltyлa средНИЙ палец), С О С Н Ы : ОНИ СКЛОНИ.1ИСЬ кру·
t·ом пещеры. В-третьих (Руся загнула четвертый па­
мц), п л ю щ: он обвился снаружи пещеры и засло­
ttяет ее. В-четвертых (Руся загнула мизинчик),
ручей: он сперва звонко сбегает сверху, а потом раз­
тmается по всей роще и успокаивается.
- Гм. Ну, а кто из них тебе бо.1ьше нравится?
rуся думала некоторое время.
- Зн аешь, паnа, мне он и все нравятся. Мне нра-
11Н1'СЯ, что nлющ закрывает пещеру, сосны наклоня­
tотся, а nещера таится. Мне ручей тоже нравится, по-
1ому что он сперва нашумел, сделал себе русло, а

lll
потом угомонился и потек. Сказать даже по правде,
так больше всего нравится пещера.
- Иными словами, тебе нравятся д е й с т в и я на­
ших героев. И ты, мой дружок, права, потому что
в действии открывается связь. Ежели оно есть, значит,
и связь есть. А найдем связь, найдем и целое. Пещера
же тебе потому нравится, что в ней-то, может быть,
наша идея и зарыта.

- Почему ж именно в ней зарыта?

- А потому, что всех остальных мы видим н
знаем, что они делают. А про пещеру ничего не знаем,
кроме того, что она таится.

- Фу, папа, замолчи, ты мне на нервы дейст­

вуешь! - Руся схватила отца за шею, делая испугаll­
ные глаза.

Но Петр Петрович был охвачен охотничьей горяч­

кой. Он укоризненно поглядел на Русю и задал ей но­
вый вопрос:
- А чем, по-твоему, пещера отличается от ру­
чейка, сосны и плюща? Почему, например, ручью не
таиться, или сосне, или плющу? ·
- Дай подумать,- ответила Руся.- Почему ручью
нельзя таиться? Потому что он должен выбежать!
А сосны должны расти! А плющ доджен обвиваться.
Как же их спрятать, когда ихняя обязанность вылезти!
- Правильно! Цель пещеры- сохранить глубину,
оттого она и таится; цель сосен и плюща- вырасти,

оттого они и разворачиваются. ECJiи мы развернем пе­

щеру, это будет уже не пещера, а плоскость; если мы
свернем сосны и плющ, мы и;к лишим жизни. Видишь
ли, у них не одинаковая жизненная задача. Сила од­
ного в сворачиванье, сила другого в разворачиванье.
Петр Петрович взял кусок одеяла и наглядно про­
демонстрировал это Русе.
- Ну, положим,- неохотно согласилась Руся,­
тогда зачем же Пушкин их вместе посадил, какая
связь?
- Значит, они друг другу необходимы. Ведь тебе,
например, нужна душа, но руки и язычок тоже нужны,
и пятки нужны. И будет весьма печально, если твоя

112
 nyшn в пятки уйдет или станет болтаться на кончике
11 . 11Jка ...

· - Смейся, смейся,- торжественно произнесла

Pyt'll,- а я тебя сейчас осрамлю.
-- Сделай милость, осрами.
- И осрамлю! Ты забыл про ручей! По-моему, ne-
lllt'JHI -это глубина, сосны и плющ- это снаружи,.
11 ру•1сй- это жизнь, и в нем-то и зарыта идея!
- Скажите на милость, как мы зафилософствовали.
А ты выслушай. Откуда ручей сбегает?
- Сверху.
- Сверху-то сверху, но и из глубины, потому что
щJ не видим, откуда. И он устремляется изо всех сил
к 11 а р у ж и. Он долбит, долбит и пробивает себе г л y-
n о к о е русло ...
Тут Руся запнулась, а Петр Петрович докончил
:111 нее: ·
- И, «nробив глубокое русло, тихо по роще густой,
nсссля ее, он виётся». Ты хочешь сказать, он опять
t·оздает глубину, свою глубину, и в этом и заключается
lll'Ль жизни?
- Нет, не to, а я хотела сказать, что он связывает
11 «внутри» и «снаружи». Понимаешь,- пещера таится,
rосны вылезаЮт, а ручей сразу и то и другое, ои и вы­
мзает и вместе с тем роет себе глубину.
Петр Петрович провел по щеке Руси тонкой рукою:
- Вот видишь, мой друг, три ясных образа, да еще
1щся о жизни в придачу. Довольно с тебя?
- А ты, папа, сказал, что «чушь». Помнишь? -
Руся прикорнула к отцу и задерЖала его руку своею.
- Да,- ответил Петр Петрович,- это потому, что
1лrда у нас с тобо1l еще не было главного, без чего и
t'lихотворение темно, и жизнь темна, и собственные
дела - потемки.
-А чего?
- Опыта, мой дружок. Только не так, как пони-
мnют его кумушки и ученые!

/!i/5

D М. Шаrннян, т.J
 Что такое небольшой греческий пароход, об этом
многие русские получили наглядное представление,
когда первая мировая война загнала их на самый кон ­
чик изящного итальянского башмачка- в Бриндизи .
Подобно извозчичьей КJiяче доживает он свой час в по­
стоянных рейсах туда и сюда, заползая чуть ли не
в каждую гавань, чтоб отдышаться и отхаркаться.
Скрипящий, прокопченный, грязный, с гниющими поло­
вицами, с расшатаннымИ ступеньками в каюту, с капи­
таном, ревущим, как матрос, с запахом дегтя и ба­
р аньего сала (нестерпимая смесь) и, наконец, с неиз­
менным намерением буфетчика звонить к табльдоту
в часы самой отчаянной качки,- ждет такой пароход
своих муч~еников и медленно волочит их через Архи­
пелаг.
Спустя три месяца по возникновении войны точь-в ­
точь такой пароход ранним утром полз вдоль пустын­
ных берегов Греции, немилосердно чадя и горячо дыша
в пронзительной, почти морозной прозрачности утра.
Время действия- обостряло чувство современности;
место действия- заставляло вспоминать античные
учебники; над пассажирами висела война, перед ними
уходили в облака смутные обJiыселые очертания Олим­
па; а тем не менее никто из собравшихся на палубе не

114
 •1\ ~'"·' 1111 о современном, ни о прошлом. Каждый пpo­
ettJIII<н:r думать только о своем собственном,- в этом­
"' 11 111ключается г.1авная особенность людей, именуе­
t.fШе оriывателями.
l(arrrrтaн, толстый и краснолицыl%, беседовал с но­
ещм rrалубным пассажиром, принятым на параход
1•••orr.1o. Палубный пассажир сидел в эффектной позе
11n ,·m~:~r<e каната, прикрытой брезентом, и позволял со
• еоро11ы наблюдать прямую линию своего лба и носа.
J1o l'lы.1 греческий князь, возвращавшийся с охоты
11 Лф11ны. Два его рослых помощника резвешивали на
11111юходе подстрелеиную князем дичь: козулю, де­
' trrкa два глухарей, да еще какую-то серо-бурую звe­
l"orllкy, отдаленно похожую на нашего зайца. Князь
flldJI в грязи с головы до ног; охотничий костюм сидел
1111 IINI не без грации. Но, когда он встал и снял фу-
1111жку, очарование исчезло: маленькая фигура с но­
r~tмн, далеко не длинными, чтобы не сказать кopoт­
I<IIMif, и мирная плешь на небольшой овальной го­
.1о11е - вот все, что осталось от сидевшего Антиноя.
Наблюдение со стороны (в лорнетку и парой нево­
оrуженных серо-голубых глаз) тотчас же прекратилось.
Рука, державшая лорнетку, упала на колени; серо-го­
лубые глаза устремились с князя на эту руку (справед­
JIIIIюсть требует отметить- очень красивую).
- Вы тоже не хотите смотреть? -спросил облада­
tс•т, серо-голубых глаз, мужчина с загорелым бритым
.'11щом того сча~тливоrо типа, что придает людям во

"оrком возрасте мальчишескую моложавость.

- Не хочу,- улыбаясь, ответила девушка с лор·
III'ТIIOЙ.
Нам с вами, читатель, оба собеседника, сколько их
1111 описывай, кажутся самымиобыкновенными людьми.
llo счастливый взгляд, каким они сопровождают каж­
пос свое слово, расцветающая улыбка, похожая на не­
:еnкатное внутреннее сиянье и не переходящая никогда
11смех, делают их необычайными друг для друга. Лю­
tlnnь коснулась их коНЧtfКОМ волшебной палочки, и
обыденная шелуха засияла чистейшим золотом. Бог
111аст, наколдовывает ли любовь это золото, или она
оl'\rrnруживает в людях его несомненное присутствие,

~· 115
но то.1ько оба сн..з.ящис сейчас на палубе человека
о'lень резко отличаются от всех своих сосе..з.ей. Они
тихи и углублены в себя. Движениst их скованы тон­
чайшей и заразительной негой. Взгляд выказывает то
удесятеренное, проникиовеиное вни~ание, которое до­

стается в удел только гению да влюбленности.

- Хотел бы я знать, куда де.1ась эта раса,- произ­
нес мужчина, снова поглядывая на князя,-неужели

они· воплотили формальныii идеал а coпtгario 1, исходя

из таких ·вот низкорослых уродцев? Впрочем, я говорю
вздор.

- Разумеется, вздор. Разве мог быть Гектор или

Ахилл чем-нибудь вроде этого?- ответила девушка,
быстро усваивая направление мыслей мужчины
и тотчас же хватаясь за него, как за свое собственное.
Он ответи.1 ей благодарным взглядом.
Но сказка сказывалась бы очень скоро, если б все
деЛо заключа.1ось только в двух влюбленных и в их
болтовне. На самом деле, кроме них, на палубе были
еще люди: три дамы и два мальчика-подростка, с си­

ними от холода носами и синими голыми коленками,

обнаженными благодаря английской системе воспита­

нья. Все они, сбившись в кучу, делали вид, что рас­
о•атривают пустынные и дикие в своем помертвелом
о..з.иночестве горы Греции, а на самом деле, разумеется,
то-1ько «соглядатайствовали».
Самая старая, горбоносая, с бородавками на щеках,
произнесла:
- Бесподобно .красиво! Как подумать, бедная Ели­
завета Павловна спит, когда мы проезжаем Парнас
или как его, где живут грецкие боги?
- Мама, греческие боги,- с негодованием попра­
вил один из подростков.
-
Разве? Не понимаю, говорят же: грецкие орехи.
Ну, все равно, Стасик, иди сию минуту вниз и разбуди
Елизавету Павловну. Скажи, чтобы она непременно,
непременно пришла полюбоваться!
Подросток с шумом повернулся и загромыхал вниз
no лестнице, неистово стуча башмаками, подбитыми
1 в виде контраста, как противоположиость (лат.).

116
'''"цщttl. Все три дамы переглянулись, безмолвно
"l"' 'ttщywaя удовольствие. Второй подросток, усмотрев
tt• · кot о рое послабление себе в смягченном выражении
11• Jttщ, бочком отошел от них и присоединился к группе
••н• росов, усердно плевавших и куривших на самом
'l"''"lщ конце палубы.
llщ:тороннему человеку при взгляде на наших трех
1\IIM 11оказалось бы, что они собираются сделать доброе
JI•'Jto, так мягко сияли их пожилые лица, обтянутые
~шрщинами и уютно припудренные. Губы их, молча­
Jttшо выражавшие что-то общее, видимо представляв­
'"''''tн им мысленно, собрались в добродушные, улыб­
'""'ые бантики. Глаза смотрели задушевно.
Доброе дело, которое они собирались сделать, тре­
l'юнало, однако, затраты еще некоторой дозы их дpaгo­
Ht'IIIIOЙ энергии. Стасик пришел один и, запыхавшись,
до11ес:

- Мамочка, Елизавета Павловна кормит малень­

кого. Она говорит, что маленький наверху может про­
,.,·удиться. Она говорит, что если только тетя Катя даст
t'tюю шаль ...
Тетя Катя была младшей из трех дам, принадле­
жавших к тому возрасту, когда искренно сожалеешь

tt('exзамужних женщин и любишь утверждать, что не

lltdwлa замуж «из принципа». Она тотчас же сбросила
111аль с плеч и протянула ее Стасику.
Эти маневры остались незамеченными двумя собе­
,.,•дниками. Шум парахода заглушал слова, а свежий
морской ветер, «моряк», как любовно называют его
матросы, дул прямо в рот разrоваривающим. Оттого
о11и слегка наклонились друг к другу, и мужчина по·
Jюжил руку на скамейку рядом со стройной спиною де·
11ушки, впрочем сидевшей очень прямо, не касаясь этой
руки. Но все же она чувствовала эту руку и исходив­
шую из нее нежность. Щеки ее, овеянные трепещу"
щими, развившимиен прядями темных волос, слегка

11обледнели. Он говорил: «посмотрите на это» или:

«tюсмотрите-ка сюда», но в тоне его неизменно слы-
11/алось: «милая». Они бЫли близки к той стадии бес­
rмысленности, когда человек готов говорить, что взбре­
дет на язык, ибо чувство уже делает свое дело за него,

117
независимо ни от каких внешних пособников - речи
или взгляда. Две кошки, одновременно без спросу ла­
кающие из молочной крынки, должны были бы по мо)l­
чаливому соглашению чувствовать нечто подобн ое,
если б только умели сознавать свои чувства.
Как раз в это время доброе дело трех дам возна­
градилось полным успехом. Из трюма сперва выгля­
нула озабоченная голова Стасика, тотчас же заметив­
шего своего брата вдалеке с матросами и юркнувшего
немедл енно туда же. Вслед за ним -тяжело закутан­
ная немолодая женщина, с нервическим и довольно не­

приятным лицом, Державшая на руках грудного

ребенка.
-- В чем дело?- спросила он а далеко не ласково.
- Голубушка· моя,- ответила горбоносая дама,
прибавив к этому обращению, вместо главного и при­
даточного предложения, только один взгляд, исnолнен­
ный торжественности. Взгляд этот направлен был на
разговаривающих мужчину и девушку. .
Те сидели спиной к ним. Ни слышать, ни видеть
nроисходившего они не могли. Тем не менее, по како ­
му-то нервному предчувствию, мужчина обернулся, и
девушка почувств овала, как рука, источавшая на нее

тепло и нежность, вдруг стала совсем безразличной.

Она вскинула на своего соседа два фиалковых, углуб­
ленных синевою, глаза и тотчас же опустила ресницы.
Сосед ее с видом натянутой бесnечности и неосознан­
ного еще, но сильного внутреннего nротеста, достал
свой портсигар и выискивал в нем чересчур внима­
тельно папиросу. )Кенщина с ребенком неторопливо
подходила к ним обоим, подошла и села на ту же ска­
мейку. Группа наблюдающих дам nридвинулась ближе.
Молчание nервым нарушил мужчина:
- Ты так креnко спала, Лиза, что я тебя постес­
нялся будить.
- Ну еще бы,- ответила женщина.
Она не сказала ничего больше, и в тоне, I{аким были
произвесены эти слова, не слыша лось ни вызова, ни
насмешки. Тем не менее никто не рискнул больше про­
изнести ни слова. Всем троим было отвратительно на
душе: точно есrественное течение их воли коснулось,

118
'"'" Jry•r солнечный, чужой среды, в которой волей-не­
,.,,.,,.11 rrрсломилось и должно было идти в другую cтo­
I'"IIY. llервой сдалась девушка; она пробормотала
·1111 1о 11роде:

lloiiдy оденусь потеплее,- и, медленно встав

. ,, ··•шмсйки, поплелась к лестнице. Ей казалось, что
'"1111н·ние ног, складки юбки, разжатые ладони- все
'''~дlll' r· трехчасовое, утомительно нежное пребывание
, то()нмым человеком. Она испытывала почти невыно­
' 11мr~ii стыд. Проходя мимо трех наблюдающих дам,
""'' rrнстинктивно сжала пальцы в кулаки.
· - Куда это вы, Верочi<а?- крикнула ей пpeyвeли­
,,,.llllt! громко тетя Катя.
- - В каюту за пледом,- ответила девушка. Она
, rrупилась вниз, в пустую каюту, заперла дверь на
IIIJtllнжкy, села на постель, покачала головой и вдруг
~rкrrулась лицом в подушку.

Вера была не умная и не глуnая, а nросто девушка,

lltщобная миллиону других. Она влюбилась, как
мrобляются, когда приходит пора влюбиться. Это было
t'(· н·ственно и просто, подобно векиланью nены на вот
'"':< зеленых волнах, бьющих в окно каюты.
Влюбленность девичья -совсем безобидная вещь.
1\t•Jючка не испытывала ни боли, ни страсти, а просто,
1111к губка, вбирала в себя чужую нежность и расцве­
' 11.11а в ней. Она стар ал ась быть ближе к ее источнику.
Ущ1ляясь, она звала на помощь воеnоминанье и, за­
крывая глаза, мечтала- в тысячу .первый раз­
о том, что и как произошло во время встречи. Он по­
I' Мотрел, он сказал, он улыбнулся, у него дрогнули
rу6ы, она посмотрела, она ответила- и так до беско­
IН''IIюсти. Несложные действия всегда прицепляли
1( се бе кусочек ландшафта - синее, волнистое, долгое,
KIIK волны гекзаметра, море, nустынные берега Гpe­
IIIIH, рыжая труба парохода, острый соленый запах,
мщ·кий говор матросов-греков, лай чаек, гуденье паро­
rюr·о котла внизу, словно неумолчные перебои чьего-то
,·,•рдца,- все примешиваJtось к воспоминанию, инди­
""дуалнзировало его и делало особенным. Вера была
уtlt·ждена, что это- ее судьба, выдуманная специально
ллн нее.

Jl9
 . Но, если так,___,. почему все остана-вливаетGя нонерек.
rop.1a? Пр иходит гнусное t_-~увство виноватости, потаен­
ности, укрывательства, она теряет мечту и внезапно
окунается в пошлость, каждая тварь на параходе

гнусно вмешивается в ее переживанье, ей не дают ни

чувствовать, ни мечтать ... Разве влюбляются по заказу?
Кто виноват в том, что оба они полюбили друг друга?
Естественное переход ит в постыдное только пото му,
что между ними стоит недобрая чужая женщина , ЕJIИ ­
завета Павловна, его жена.

11

Тот, кого она полюбила, Константин Михайлович,

думал наве рху не менее унылые думы . К ак мужчина,
он склонен был прежде всего обобщать, и потому ход
его мыслей очень скоро оторвался от биографических
частностей и перешел на социальную почву.
· «У мусульман,- думал он с пылом реформатора,­
у мусульман самый чистый взгляд на брак. Я не могу
всю жизнь загораться от одной и той же женщины.
Это ... это нелепость. Это, честное слово, требует каж­
дый раз новой женщины, как новой спички. Поч ему же
меня, свободное существо, заставляют изо дня в день
чиркать обгорелой спичкой, когда это все равно беспо­
лезно? И почему, если я снова загорелся, я чувствую
себя идиотски виноватым и считаю долгом притво­
ряться? Фу, какая глупость!»
Чувство собственной правоты возбудило его до такой
степени, что он расхрабрился. Он посмотрел на невзр ач­
ную женщину возле (ибо разлюбленная женщина
всегда невзрачна) и угрожающим шепото м произнес
- · Не дури, Лиза. Тебя никто не просит расстраи­
ваться. Что происходит, то происходит, и в этом, милая
моя, я стол ько же виноват, сколько вот эти горы.
___: По крайней мере не оправдывайся,- с ненави­
стыо ответила жена.
. - Не к чему оправдываться, я и без того прав,­
почти весело сказал муж Он вдруг почувствовал себя
пер еД откр·ытой л азейкой·· говорить все напрямик и де-

120
 • •"' по-своему,- чего там еще! Естественное на прав­
"""'' IIOJIII снова победило в нем, и все на свете nред­
' ••IIIII.'IOL'b очень легким.- Я прав!- nовторил он еще
1 lkii< Jtt'llllrii.- Я тебя лично ни в чем не насилую и oт­
••ftlolltaю свои карты: ну вот, гляди. Влюблен, влюблен и
н .... rt,!IL'II. Усnокоилась?
· - Отлично. А дальше что?
- Дальше nока ничего. Сделай мнлость, не nорти
• ,.n,. ~юлоко и не вмешивайся. (Он смягчился от oблeг­
•ti'IIIIH и захотел сделать уступку.) Я тебя, милая, на­
' щ·tt.l\0 уважаю и ценю ...
- Мерзавец! - вскрикнула она.- Мерзавец, ты
111111\r сам себе не представляешь, до чего ты nротивен .
•1ly•1111e молчи и не изворачивайся. По крайней мере за
'"''~' не так стыдно будет.
Ребенок, разбуженный криком матери, nроснулся и
tll:&нлся скрипучим, произительным плачем. Она маши-
111\.'ll.но расстегнула жакетку, потом блузку и лифчик и
t'llyrтилa с плеча разорванную, обшитую шитьем ру­
n,.ншу. Муж увидел, как она выбросила nоверх нее ху-
11)'10, обвислую грудь, без малейшего стыда и кокетства,
11 11ринялась кормить ребенка. Ему почудилось в этом
I'ОЗIIание непреодолимой силы.
Так мог nоступать только .человек, за которым
,. tш1.ш закон, право и нравственность. Он почувствова.т
,· ..()я снова сбитым с
пути, жалким, виноватым. Легкость
lll''leзлa, и все опять сделалось дьяво.1ьски трудным.
llрндется удрать куда-нибудь в сторону, лгать, притnо­
f'IIТЬСЯ, ко всякой радостн нримешиnать искажающее се
'IYIICTBO ВИНЫ .. .
Точно отвечая на его мысли, жена произнесла уже
I'IIOI<OЙHЫM И ТИХИМ ГОЛОСОМ:
-Я тебя вижу насквозь. Тебе мало пакостить, ты
•·щс хочешь чувствовать себя правым. Ошибаешься,
·•mго ты не дождешься, пока я не умру и не умрет наш
То:1я. Слышишь?
Константин Михайлович слышал. Он чувствовал в ro-
Jtoce жены, матовом от нар.Ужного спокойствия, отчетли­
ную и прочную ненависть. Странно, что. человек, ис·
liрснно его ненавидевший, всеми силами цеплялся за
1·uизь с ним и отстаивал ее, как нечrо необходимое и

121
священное. Еще страннее, что он в конце концов этому
подчиняется или подчинится. Ему захотелось сбежать
с этого парахода на шлюпке куда-нибудь в опустелые
греческие рощи и начать жить сначала.
Три дамы, прекрасно слышавшие последствие своего
доброго дела (ветер донес до них даже «мерзавца») ,
успокоились. Но вдруг тетя Катя, только что занимав ­
шаяся сучком в глазу ближнего своего, взвизгнула и
вопросила:

- Милые мои, где же Стасик и Казик?

Оба подростка сидели на грязных бочонках р11дом с
матросами и объяснялись с ними на международно­
корабельном языке. Считая, должно быть, всякую не­
правильность речи основною грамматикой этого языка,
они говорили им с воодушевлением:
- Твой не будет воевать, а мой будет!
Один из матросов счел долгом засмеяться, повертеть
в воздухе рукой и щелкнуть пальцами. В эту минуту
раздались угрожающие крики:
- Казик! Стасик!
Мальчики подошли один за другим к матери.
- Как вы смели без позволенья?
- Мама,- вступился Стасик,- если б ты видела,-
они татуирова нные. А что они рассказывают!
- Сейчас будет Коринфский канал! Тут на построй­
ке сорок тысяч рабочих погибло! -закричал Казик, под·
держивая брата и делая самое «наивное» свое лицо.
- Что за канал? -умиротворяясь, спросила мать .
- Коринфский, мамочка!
·подошел толстый, красный капитан и на ломаном
французском языке объяснил, что действитеJiьно сейчас
будет Коринфский канал, замечательнейшее сооруже­
ние Греции,- «энорм э жига нтеск» 1• Весь перешеек
прорыт с одного конца до другого. Стены почти верти­
кальны. М ножество рабочих погибло. Укоротило путь
намного. Настоящее золото для параходного сооб ­
щения! ..

1 ЭнорАt э жцгантесiС (enorme et gigantesque)- грандиозное

и гигантское ( франц.).
122
 t мы вооружили глаза кто чем мог. Из каюты по-
111 1 t('t, бл едная Верочка с пледом на плечах и с нeco:vt-
11111·1 1 н сл едами пудры возле носа. Подростки забегали
1 11 I Jtyбe, как безумные, крича по адресу нeocвeдoм­
IIIII•IX: « Коринфский канал! Коринфский канал!» Гр е -
1 1 11i\ князь, снова принявший пластическую позу, с
111111 ой хозяина поглядывал вперед.
l l нрох од пошел тише; биение его сердца под палу­
"'' 1\ак будто замедлилось. Узенькие I<аменные ворот­
' 1, • голубым просветом вдали, открылись перед ним, и
•t u11 поплыл по аллее, справа и слева окаймленной по-
1111 твес ными каменными стенами. Внизу вода был а
11111 ', тем н е й и молчаливей, как в заводи. Ча йки исчез-
111 f I аверху синело безоблачное небо. Все примолкл и
1 ,. шrтерес ом разглядывали отвесные бока канала.
Ай, человеJ<!- закричал вдруг Стасик.
И в самом деле, на головокружительной высоте, над
tiiMII, прямо на стене, как муха, висел человек и ору-
11111!\Л М ОЛ 01'КОМ.
- Он держится особыми жел езными клешнями,­
' IIЛСН ИЛ капитан и показал рукой на ноги. Пассажиры
ll ltдeл и в с плошной высокой стене отверстия, похожие
111 зверины е но~ки, а на ногах рабочего железные ост-
11111, которые он втыкал в эти отверстия; за кожаный
" 1ень его держала цепь, свисавшая откуда-то сверху .
- Новейший Прометей,- произнес Константин Ми­
lrtлович.
- Скажите, капитан, он не может свалиться?­
ttросил а Верочка.
- Если ТОJJько цепь сним ет. Но он этого не сдела ет.
...Тихо-тихо прошел параход мимо работающего че­
юnека . А там дальше висели еще две мухи и ремонти­
ров али каменные ребра канала. Минуты текли, аллея
'1ил ась сзади, как и спереди, и все еще казалась бес­
•mсчной , но уже с двух сторон. Вот над ними, с одной
tt ны J< анала на другую, вознесся мостик. Воздушный
онтур его сп ерва показался в профиль, а nотом сник.
1111 юсту стоял человек с , флагом и отсалютовал им в
tlllt K бл агополучия. Они двигались и двигались.
- Глядите,- раздалсSI вдруг взволнованный голос
1 rt · и ка ,- вон стоит новый человек и без цепи!
123
 Действительно, вдалеке держался на стене работ­
ник, откинув голову кверху. Цепи на нем не было.
- Что-нибудь понадобилось ему сверху. Сейчас ее
спустят,- сказал капитан. '
- Он зашевелился. Глядите, глядите, он сейчас сва­
лится! .. - не без восторга информировал Казик. Кали·
таи улыбнулся . Дамы глядели. И вдруг случилось не·
понятное и медопустимое событие: рабочий, как тяже·
лая капля, сорвался с места своего притяжения и каn·
нул в канал. Это длилось секунду. Падая, он не задел
за стену. Видно было, как в падении он очертил дугу,
сперва пролетев головой, а потом грузно свиснув вниз
ногами.
- Клешни! Отцепи клешни! -заревел капитан по·
гречески. Дамы начали кричать на полсекунды позже,
заглушив его голос своим визгом.
- Он погиб, если не догадается сбросить железо,­
глухо сказал капитан по-французски и добавил по-гре·
чески матросам:- Спустите шлюnку\
Те уже делали свое дело, не дожидаясь его приказа.
Дюжина рук молчаливо работала. Видеть, каi< по су·
мрачной глади канала nошли круги от канувшего в нее
человека, и бездействовать,- было мучительно. Вероч·
ка с ужасом, отчасти преувеличенным-ее собственным
переживанием, схватnлась за виски. Константин Михай·
лович между тем был обуреваем мыслями н чувствами,
столь молниеносно-торопливыми, что он не успевал от·

дать себе в них отчета. Ни одна не доходила до ясно·

сти; не додумывалась, но в смутном и неопределенном
наплыве их Константину Михайловичу мерещился все
же только один смысл. Прежде чем спустили лодку, он
вдруг сбросил пальто и nиджак, nодбежал к борту и ne·
рекинул через него ногу.
Тут; мой читатель, вы, разумеется, подумаете, что
герой этого рассказа спасет рабочего, или погибнет с
влюбJiенной Верочкой, или по крайней мере хлебнет
темнозеленой воды канала . Но ... в том-то и дело, что
читатель ошибется по всем пунктам.
Мы оставили Константина Михайловича с ногой, ne·
рекинутой через борт. Что же делали в это время дру·
rие действующие лица? ЕлиЗавета Павловна продол·

124
... ;1 1,, 1шрмить маленького. Она видела падение рабо­
,,, ''' 11 жест своего мужа, но, зная свое бессилие, оста­
'''',, t'llокойной: ей надо было сделать свое дело­
"'""'Р·"1пь ребенка, и она кормила его, закрыв глаза.
/1•·111•'11\а мельком убедилась в этом чудовищном спокой-
1 1111111, 11 оно погубило ее . В глубине души она не испы­
' Ш1а.11а особенного ужаса; любовь не была ощутительна
1''''· 1\аК утром, когда за любовь говорила эмоция; ни­
'"" не могло бы толкнуть ее на слишком возбужденный
11о,· I)'IIOK, если б некоторая взвинченность, присущая
•llo:tiiM именно в те минуты, когда они чувствуют слабее
11 r•. l\'днее прежнего, не охватила ее воображения.
с :1ariu вскрикнув, с оттенком театральности, она бро-
1 ll.'l<lcь к Константину Михайловичу и судорожно уце­
нн : lась за его плечо.

В ту же ·минуту ей стало ясно, что она совершила

1111111()ку. И оттого она вскрикнула вторично, на этот раз
)'IIH' с неподдельным отчаянием.
- Не беспокойтесь,- сказал капитан, подходя к
1111м и показывая куда-то пальцем,- он сбросил жел~о
11 уже фыркает, как собака. Вон он п:1ьшет,- сейчас его
llll ; (riepyт в лодку.
Константин Михайлович и Верочка остались вдвоем
у riopтa и поглядели друг на друга. Каждый из них
IIL'IIЫтывал такое чувство, как если б, имея только цел­
liовьlй, съел в ресторане на пять рублей. Это была уни­
'''l'l'Льнейшая минута расплаты. Оба они перехватили!
С )н nерехватил, когда ринулся за борт. Она пepexвa­
lll.'ta, когда бросилась к нему. То и другое унижало
11х своей неестественностью. Они рылись, рылись из
IH't'X сил, если не по карманам, то в сердцах, чтоб
1111iiти, наскрести там еще немного любви, чтобы на­
l'lрать хоть необходимой мелочи. Но эмоция спряталась,
IН'Жiюсти не было, и между ними повеяло холодком не­
:111ания друг друга. В сущности кто он ей и кто она
&·му? В ее крике почудился ему совсем чужой и неизве-
1'1'11ЫЙ человек.
1lo ни тот, ни другая не. имели мужества сознаться в
t'llollx чувствах. Они продолжали лгать.
Милая, вы так испугались за меня?
О, как вы могли!

125
 Это звучало в полном соответствии с . минутой и об­
становкой . Но последняя лишняя трата окончательно
перегрузила их маленькую наличность, и любовь,- еще
утром казавшаяся стихийной,- объявила банкротство.
Ей уже было неловко, ему уже хотелось быть поближе
к спокойной Елизавете Павловне,- и вся история на­
чинала казаться отяготительной.
Здесь и конец моей сказке. Параход вышел из Ко­
ринфского канала и задымил дальше, везя наших героев
к далекой родине, к событиям, газетным и действитель­
ным, к тому, что принято называть «мировым» и что н а
самом деле, если поглядеть в корень,- не так уж да ­

леко ушло от описанной мною м аленькой «частности» .

1919
 ТЕМНАЯ КО:МВ!.ТА.

lla местах случайных ночевок, где-нибудь в гости­

юще, в столовой у знакомых, на вокзале между двумя
11сн·здами,- вы даже не оборачиваетесь вокруг своеА
ot'll, и, закрыв глаза, вряд ли смогли бы в точности
IIJН•дставить себе окружающую вас комнату.
Точь-в-точь так поступил и господин с чемоданом,
тою.ко что вошедший в помещение, именуемое номером.
Это был именно только «номер», воспроизводив­
lllttii, без вдохновенья и новизны, бесчисленных своих
('ос~дей: то же длинное стенное зеркало, диван и два
t<рссла вокруг нелепого стола; те же ширмочка, отделя­
tощая кровать, умывальник и рваный коврик на полу.
11 окно, раскрытое на юг, лились лучи солнца, и узкие,
11 трубку свернутые листья миндального дерева кача­
Jtнсь над самым подоконником. В пролете окна синело
тшюе синее, такое густое небо, словно его раз двадцать
11росушивали и снова покрыва;:rи краской. Господин с
•н·моданом бросил шляпу на диван, а чемодан, кaзaв­
lllltiicя подозрительно легким,- на стол. Сам же с ви­
Jiом человека, вовсе не заинтересованного окружающей
оt\становкой, ни на что не глядя, опустился в кресло.
День за окном потухал, и небо постепенно разжи­
ЖаJюсь. Наступил час, когnа ветер в приморских ropo-
/IIIX на миг. затихает и д~ревья делаются неподвижными.
С :JJaooe колыхание миндальных веток остановилась,
L'UJШечные лучи пошли косыми, красноватыми полосами

127
куда-то в сторону, а новый постоялец все сидел, не nо}t­
нимая взгляда. Наконец, он достал из внутреннего кар­
мана уже распечатанный конверт, вынул бумажку и
перечитал ее необыкновенно медленно, буква за буквой,
несколько раз.
Пока он читает, мы его разглядим. Это- сильный и
крупный мужчина с немного плоским затылком, какие
бывают у младенцев, «отлеживающих» себе голову. Все
его лицевые конечности сильно развиты в профнль:
нос, губы, подбородок, надбровные холмики- резко
выдвинуты вперед; белые, безволосые руки розовеют и
расплющиваются к ладоням, подобно телу ползущей
улитки. Во всем его облике смесu чувственности и стре­
мительности; только грустный большой лоб с ясными и
строгими линиями облагораживает, подобно фронтону,
эту слишком массивную постройку.
Человек, остающийся наедине, выражением лица
всегда выдает себя . Господин, сидящий в кресле, I<<J·
жется лохудевшим от охватившей его на свободе влюб­
ленности. Рот принял немного нецеломудренное выра­
жение: нижняя губа выпятилась, верхняЯ приподнялась,
обнажая здоровые красные десна. В серых глазах,
устремленных на бумагу, тот пепельный, белесоватый
налет, какой характеризует собою уже забывшсгося
человека.
Внезапный скрип двери- и охваченное страстью
лицо превратилось в маску. Подобрав губы и ско~v1кав
письмо, он вскочил с места.

- Что такое? Кто там?

В комнату заглянул растрепанный К :) ридорныii
мальчик.
- Барин, это вы з~онили?
- И не думал,- раздраженно ответил мужчина .-
Впрочем, постой, я сейчас ухожу и вернусь поздно.
Ключ кому оставить?
- Внизу, у барышни, только наnеред пожалуйте
пасnорт.
Господин тотчас же вынул паспорт, из того самого
кармана, где было письмо, отдал его мальчику, а сам,
надев шляпу глубоко на глаза, вышел из номера и
вплоть до конторки, где восседала барышня, шел очень

128
r··IJI' 1ро и как будто даже с предосn>рожностями, чтоб
11111<01·u п·о дороге не встретить.
<>н вернулся в двенадцатом часу ночи, получил об-
1';11110 свой ключ и поднялся к себе наверх с не мень-
11/t'lо осторожностью, нежели прежде. Дыхание его вы­
Jiаl\ало, что он плотно поел пряных местных блюд,
,. ·tоl'iренных помидором и перцем, и запил их вино:-.~.
lloliля к себе, он зажег электричество, вынул часы с
11\'IЮчкой и положил их на стул, циферблатом наружу.
< 11111 показывали четверть двенадцатого. Затем он пpo­
IIII'JICЯ раза два по комнате и заглянул в умывальник,­
ноды там оказалось на самом донышке. Тогда незна-
1\•)мец принялся искать звонок, но, не найдя его, вышел
11 коридор.

По мудрой nровинциальной манере, еще не совсем

щ·•1езнувшей, звонок в гостинице устроен был с на­
ружной стороны, в коридоре, и должен был обслужи­
нать несколько номеров. Господин nозвонил и на пороге
своего номера стал ждать появления мальчишки. Бо­
сые ноги мягко затопали по лестнице.

- Послушай, принеси мне побольше воды в умы­

нальник,- сказал он из своего прикрытия.
Вода была принесена, и умывальник наполнен до­
перху. Тогда наш незнакомец старательно запер дверь
11а ключ, снова взглянул на часы и подошел к окну.
Ночь была чернее воды в колодце. Дул с переры­
IНIМИ сухо'Й, горячий норд-ост, засыпая подоконник
11ылью и нагоняя на крутое небо, кой-где еще nо­
(iлескивавшее звездами, сплошные черные тучи . Клубы
нх расползались, как дым, и от их заволакивания внизу,

на земле, становилось еще темнее и душнее. Госnодин

:~ахлопнул окно, закрыл его плотными ставнями и за­

;tсрнул ковровою шторой с nоспешностью человека,

имеющего перед собой определенное дело.
Чемодан стоял на столе. Это был крохотный чемодан
русского изделия, брюхатый, с неnрочной жестяной за­
стежкой, видимо купленный на скорую руку. Госnодин
щелкнул замком, приподцял ремни, и обе его nоловин­
I<И легко, словно чешуйки лопнувшего боба, упали на­
nраво и налево, обнажив почти пустую сердцевину.
Там лежала свернутая в трубку смена белья, бутылка

129
одеколона, просочившегося на дно и запачкавшет
белье желтыми, остро пахнущими пятнами, мыло, зуб
ная щетка и кое-какие нехитрые принадлежности муж

ского туалета. .
Все вре;-.1я поглядывая на часы, мигавшие ему сво­
ими ресницами-стрелками, господин стал раздеваться.

Мы наблюдаем за его туалетом, не вдаваясь в слиш

ком большую нескромность. Скажем только, что, когд
очередь дошла до мытья, незнакомец не удовольство

вался тоненькой, ежеминутно прядавшей струйкой, а,

закрыв проточное отверстие, напустил в таз целое ведр
воды и полоскалея в нем, как утка, фыркая, чмокая
отдуваясь с наслаждением возбужденного человека
Потом он вытер лицо и грудь мохнатым полотенцем и,
налив на ладони одеколону, растер им все тело. Потом
ОН СПОЛОСНУЛ И ВЫЧИСТИ.'! зубы, обвел НОГТИ КОСТЯНОЙ
щеточкой, пригладил мокрые волосы п, р асстегнув'
белье, спустил с себя все на пол. Наблюда я за ним и
теперь, по обязанности автора, я не могу не отметить,
что это мужчина поджарыi'1 и крепкий, из беклиноn­
екой 1 породы волосатых существ, с цепкими, но совер­
шенно безволосыми конечностями, странно противоре­
чащими мохнатой груди. Он со вкусом и очень медленно
начал одеванье, сперва пустив в ход чистые носки, по­
том достав, вместо з апыленных дорожных б ашмаков,
щегольские ночные туфли на мягкой подошве.
Нет нужды nрослеживать за ним далее. Скажу
только, что, когда стрелки на часах приблизились к
без четверти двенадцать, незнакомец накидывал на
себя мягкий фланелевый халат. И как раз в это время
скверная электрическая лампочка, слабо горевшая на­
верху с красноватым оттенком, вдруг начала медленно­
медленно угасать.

Незнакомец только что собрался поглядеть на себя

в зеркало. Он был в несомненном волнении,- черты
лица обтянулись у него, как в лихорадке, мускулы на­
пряrлись, глаза углубились и удивительно похорошели.
Увядание света на потолке раздосадовало его. Он под­
нял голову наверх и нетерпеливо уставился на лам-

1 Иыеется в виду неыецкнА художник Беклин.

130
""'ll<y. Свет, дошедший было до тусклой красноты,
'11111111 стал разгораться и уже достиг прежней яркости,
liltt< опять невидимая спазма сократила его, на этот раэ
t"JIII:Ifi.O скорее прежнего, и не успел господин о гля-
11\'ll.ся, как лампочка наверху потухла. Таков уж был
~•щtюмный обычай приморского rородка: станция, пре­
llуttредив жителей, к полуночи отнимала свет.
- Черт возьми!- сказал господин, очутившись в
нолной темноте. Он не курил, еличек у него не было.
1\11юлнованный, чисто вымытый, надушенный, в чистеr~
lttP~t белье, в элегантном халате, стоял он посредине
l<омнаты, слегка растерявшись. Ему надо было в тoчнo­
t'ltt знать время. Но как это сделать? Самое разум­
IЮС - выбраться в коридор и позвонить номерному
мальчишке. Он решительно двинулся с места.
Но, глядя наверх, незнакомец утратил правильное
вредставление о четырех стенах своей ко~1наты. Он шаг­
нул туда, где, как ему казалось, была дверь, и наткнул­
ен на кровать, лребольно разбив себе коленную ча­
шечку. О~ая и потирая ушибленное место, двинулся он
n nротивоположную сторону от кровати и улерея в мяг­
кую обшивку дивана. Тогда, шаря по ней обеими ру­
ками, он, наконец, добрался до стены и решил: не от­
ступать от нее, пока не нащупает двери. Но самые про­
стые вещи иной раз становятся непреодолимыми.
1Iомер, по капризу неведомого строителя, был весь об­
делан филенками, повторявшими вдоль стен характер­
ttые прямоугольные плоскости, с ребрами вокруг, как
это делают обычно на дверях. Скользя рукой по этим
филенкам, незнакомец принимал их за двери: он водил
Jtадонями по выемкам, поднимал их до карнизов, нагн­

балея к самому полу- и нигде не находил ни дверной

ручки, ни замочной скважины, ни ключа. Тогда, на
мгновение остановившись, он стал соображать, где мо­
жет быть дверь, и nрипоминать расположение мебели.
Ему вспомнилось, что прямо против двери висело стен­
ное зеркало. Он решил отыскать его и уже от него, по
nрямой линии, пересечь комнату. Но по nути к зеркалу
он сделал еще одну поnытку: наткнулся на ковровую
занавеску, nроник к окну, приоткрыл ставню- ничего,
нигде ни единого клочка света: окно выходило в тупик;

131
разыгрывался ужасный осенний норд-ост; с треском и
свистом гнулись внизу деревья, пыль обдала его душ­
ным запахом, небо чернело, сплошь заб росанное волок­
нами туч. Не было ни луча, ни мерцанья, ни перехода
к иной степе ни темноты, которые могли бы помочь гла­
зу. Ничего, та же безнадежная тьма.
Вздохнув, он задернул о1шо и добрался ощупью до
зеркала . Стал, прнслонившись к нему спиной, вытянул
вперед руки и зашагал, как ему казалось, по перпенди­

куляру . Но не тут-то было! Он, неизвестно каким об­

't:Jазом, наткнулся на ширму, за которой должна была
стоять кровать. Вернувшись к зеркалу, он повторил
свою поnытку и на этот раз поскользнулся на груде

грязного белья, упал и расшиб себе Лоб . Им овладе.r1а

вспышка безумной раздражительности, свойственной
нетерпеJшвым и властным людям. С бешенством рва­
нулся он по диагона.'lи, вцепился в стену и стал бегать
вокруг комнаты, ощупывая однообразную обивку стен.
В этом бесконечном кружении он натыкался на кровать,
стол, стенное зеркало, занавеску и умывальн.ик, потом
опять на те же предметы и опять. Но стенные филенки
всюду походили на дверь, и в этой бесконечной двери
нельзя было найти ни замка, ни скважины. Тогда он
остановился в своем сумасшедшем беге, хрустнул паль­
цами и стиснул челюсти с такой силой, что они заскри­
пели.

В нескольких шагах от него, в той же гостинице,

ровно в лоловине первого, его ждала женщина, которую

он любил безнадежно три года; с которой провел целый

месяц в опасной и раздражающей близости, когда при­
косновенье любимой руки начинает причинять не на­
слажде нье, а муку; от которой был насильственно уда­
лен и которая лозвала его, позвала сама, несколькими .
страстными словами , написанны ми ка рандашом на

клочке бумаги, вырванной из мужниного блокнота. Он

преодолел тысячу верст, исполнил все с той легкостью
и удачливостью, что дается лишь Эросом, и когда весь
план, казалось, должен завершиться сладчайшей на­
градой, он заблудился в четырех стенах своей собствен­
ной комнаты ! Что-то похожее на рычанье вырвалось у
пашего героя . Нелепость этой маленькой, детской пре-

132
'1"' ·••~. после того как он сломил ее упорство, об~tанул
P•'llllltlюгo мужа, одолел огромное пространство, пoкa­
"'·'IIH'I> ему чудовищной. Потом, когда он сообразил свое
1111.11ожение, ему вдруг кинулась в глаза комическая

1•••ро11а: человек не смеет, недолжен быть смешным в

111МidC напряженные минуты своей жизни; а он был
он·шон! Густые волны крови поднялись к его лицу и зa­
·'IIIJIH ему щеки, шею, уши; он почувствовал себя уни­
жс•IJным. Тотчас же энергия его взбунтовалась. Глупо-
1'111! Ну, можно ли падать духом от чепухи! Твердыми
111аr·ами прошелся он по комнате, отодвинул с дороги

•·1ул, шагнул к стене и нащупал дверь.

Да, это была дверь, с обычною дверной скобой. Он

нотянул ее к себе, она не поддалась. Ну еще бы! Ведь
1111 запер дверь, когда начал мытпся. Пальцы его скольз­
нули туда, где должен был быть ключ, и попали в сква­
жину. Только в скважине этой, дышавшей на него при­
tпным холодком, ключа почему-то не оказалось. Долж­
IЮ быть, он свалил его на пол, когда металея по ком­
llате. Странно все-таки, что не было слышно звука ...
1/аrнувшись, он стал шарить по полу. Пальцы его за­
llылились, на ладонь села паутина, но никакого подо­
()ия ключа на полу не было. Тогда он встал на колени
возле двери и поглядел в сJ<важнну - темно, совер­
шенно так же темно, как и вокруг. Он сел на пол, не
()оясь уже запачкать белье и халат. Отчаяние, злоба,
смертная ноющая тоска охватили его. Кричать бы и
()ить кулаками в эту проклятую дверь, но даже и этого
сейчас нельзя. А завтра все будет кончено,- она уез­
жает с мужем.
Он присловил лицо к д~ри и представил ее себе на
пороге соседней комнаты, полураздетую, с распущен­
ными волосами ... До сих пор его чувство к ней, даже в
самые страстные минуты, было чисто. Сейчас чистота
замутилась. Один, обезумевший от круженья по ком­
нате, взвинченный дорогоlt, тряской в поезде и на па­
роходе, бесконечными перечитываньями зовущих, лас­
ковых слов, мечтою о встрече, подготовкой к ней, уве­
ренностью в том, что она состоится, наконец- силою
своих желаний, все время поощрявшихся этой уверен­
ностью,- он потерял голову. Сейчас, в эти минуты, он

133
мог бы, наконец, иметь ее всю. Какая она? Он предста­
вил себе белую пену кружева, тихонько сползающую
с плеча. Руки его судорожно вытянулись и коснулись
холодного ребра филенки. Ласкать ее ... Он провел ла­
донями по всем изгибам двери, кусая себе до крови
губы, задыхаясь и перевоплощая свою милую в эту из­
вилистую дверную обивку. И душа возлюбленной отле­
тела из этой комнаты. И душа его самого, спрятавшись,
ушла в самый дальний угол этой Iюмнаты. Ни любви,
ни страсти больше не было. С обезумевшим человеком
осталась одна только похоть. ·
... Человек,
оставленный нами у двери, раскрыл ГJJа­
за все в той же непроницаемой темноте. Рядом с ним
не было никого. С ужасом и отвращением снял он пот­
ную руку с двери.

Узенькие, как жидкая водица, лучики серого, сла­

бого, нар.ождающегося света потекли, просачиваясь,
сквозь все клетки тяжелой занавески, и в комнате стали
возникать предметы. Сперва неуловимо и безжизненно,
как серые изваяния, потом теплея и материализуясь,
вынырнули из темноты стулья, стол, диван, деревянная

рамка зеркала, умывальник, кров<tть и, наконец, стены.

Выступила, как раз напротив сидевшего человека, и спо­
койная белая дверь с торчавшим в ней ключом. Не­
еольно вздрогнув, он перевел глаза на свою дверь, у ко­
торой просидел всю ночь,- это была глухая, замкну­
тая, ведущая в соседний номер и наполовину заставлен­
ная краем кровати. Он встал, содрогаясь от тошноты,
уткнулся лицом в подушки.

Любовь, удача, неудача, возлюбленная- все ото­

шло в далекое прошлое. г.-авное же теперь для него
было в том, что он ощутил себя за все, за всю свою
жизнь, виноватым.

1919
 ЕДИНСТВЕННЫЙ

Бывают сны, где ваше восприятие так остро и точно,

•110 все земное перед этими сонными образами кажется
1111м недостаточно реальным. Снится ли вам кусочек
:I{'Мной поверхности, или пустой дом, и.1и незнакомый
•1словек,- все это в освещении сумрачном, косом, слов-

110 источник света неизменно стоит у вас за спнною,­

и как недостижимо близки духу вашему видимые об­
разы! Кажется, будто вьl расколдовываете от обычного
оцепенения все ваши чувства; глаз начинает по-настоя­
щему видеть, ухо по-настоящему слышать. Грубых, мсr
:юлистых, мечуветвительных прнкосновений к вашим
органам восприятия больше не существует. Все ка­
сается н отдается в мозг, как электрический укол. И са­
мое странное из переживаемых вами во сне ощуще-
1/ИЙ- это неизменное прнпомннание, будто вы здесь
уже раньше неоднократно бывали.
Очень красивой молодой женщине, Любови Адриа-
1/овне Жемчужниковой, приснился под утро такой сон:
ей сннлось, будто она идет вдоль овражка, поросшего
очень крупными лиловЫМ!j цветами на высоких обна­
женных стебельках. Небо впереди освещено неподвиж­
ными полосами того света, источник которого прячется
за нею и никогда не вступает в поле зрения. Она идет
босиком и чувствует пол ногам бархатн<:тую мягкость

135
дорожки, словно кротовую шкурку. Особенно же при­
ятно ей идти потому, что она не одн а: рядом с нею идет
че.1овек, любим ый ею больше всех людей на свете.
В лицо его она не видит и даже не знает, каков он со­
бой. Но все же она его знает и узнала бы среди миллио­
на других, подобно тому, как слепая собака признал а бы
своего хозяина. Иначе говоря, она его чу в с т в у е т.
Особенная, вяжущая сладость связывает все ее помы­
слы на одном: на том милом и единственном, кто ша­
гает возле нее. Но, кроме сладости, есть и боль: дело в
том , что они должны дойти вместе до придорожной
липки, а там и разлучиться . Неведомые ей обязате.ль­
СТIJа призывают его на неведом ую службу Она подчи­
няется этому без всякого бунта. Все, что исходит от не­
го, для нее свято и неоспоримо. Но все же они должны
разлучиться, и боль прикипает к горлу сладJ<ими, не­
утолимыми, как жажда, слезами. Вот впереди пока­
зался пригорочек, а на нем и липка. Они дошли до него
молча, и тот, кто шел рядом, взял ее за руку. Прикос­
новение было так блаженно, что сладкий трепет охватил
ее всю.
- Люба юя, теперь я ухожу, но мы встретимся.
Так надо,- сказал он и, наклонившись, поцеловал ей
руку Она тотчас же проснулась от боли, от неописуе­
мой нежности и еще от того, что горничная Дуня от­
крыла ставни и при этом безжалостно ими хлопнула.
Ей было приказана разбудить барыню к девяти часам
утра.

Можете вы себе представить, как рассердилась Лю- .

бовь Адриановна! Томная сила и важность сна витали
еще над нею, а потому она не посмела раскричаться
н только выслала Дуню вон из комнаты. Когда Дуня
вышла, она зарылась с головой в одеяло- чтобы до­
спать еще кусочек и, может быть, снова увидеть то же
самое. Но сон больше не приходил, осталось только не­
изъяснимое счастье от чьего-то присутствия, да рука
хранила нежность поJJученного ею поцеJJуя.
Любовь Адриановна задумчиво спустила ножки с
постели и принялась натягивать на них чуJJки.

«Кто бы это мог быть?- думала она, как истая дочь

Евы немедленно переводя свой сон из· четвертого изме-

136
1'' 111111
мечты в три из-мерения жизни . - Это был знако­
•щ/1, ,·амый близкиИ знакомый ... Но кто он, милыii мой,
-lll .'tt~lt ?»
'1 rл возлюбленный ее сна существовал и в действи­
l• ':'''"ости, она не могл а сомневаться. Тысячи мелочей
""'' ;' 11.1Вали это. Шаг незнакомца, так ровно coвпaдaю­
IHIIii с ее собственным, был ей давно известен. Прикос­
I111111'11Ие руки зажгло ее воспоминанием чего-то родно1'0
11 tllакомого. Наклон головы напоминал ... но кого? Тут­
'" вот и начиналась загадка.
Она мысленно персбирала всех своих знакомых, oд­
lllllo за другим. Василий Васильевич как будто пoxoдii.'I
1111 фигуре, но она давно уже к нему охладела, да и ха­
раl.;тср его ничуть не напоминает незнакомца . У Петра
Л.н~ксандровича точь-в-точь такая nоходка и что-то в
1.1азах грустное и nохожее. Но особенно nохож на него
Лн;tрей Фохт, скрипач симфонического оркестра, по­
,.,.,сдний, кто поцеловал ей вчера руку. Странно было
'1о:1ько одно: ни один из них не зажигал ее никогда тa-

1\IIM особенным волнением, ни к кому из них она ни­

lюl·да не чувствовала такоii нежности, как во сне.
Время было одеваться и ехать к портнихе, а тут Лю­
fiовь Адриановна не позволяла себе опаздывать. Она
быстро вскочила, подсела к туалетному столику. Под­
Uiпые на шпильках локоны в одну минуту собраны в
11ушистую прядку, и головка дважды обмотана черной
.•1еrпой, наподобие античных римлянок. Любовь Адри­
ановна проделывала все это ловко, но рассеянно,- ей
думалось о сне. Она загадала: кого первого встречу в
дороге, тот и есть милый моего сна .
Город, где она жила, шумно-провинциальный, пере­
живал медовые месяцы свободы. Правда, на улицах
LIL'C чаще и чаще встречались деникинекие офицеры;
уже поговаривали шепотком о чьих-то там недоволь­

ствах; уже какие-то станции начинали время от времени

не давать паравозов и вывешивать красный железно-:
дорожный флаг совсем не на месте,- но это не каса­
лось ни города, ни городских дам, ни дамских портних.
Торопливо перебежала Любовь Адриановна площадь
и стала в трамвайную очередь, озабоченно начиная
свой трудовой день. Она казалась сейчас моJюжс-своих

137
лет: ей нужно было заехать за деньгами к мужу, а жен­
щины просят деньги не иначе, как с детским личиком.

Муж нашей героини, Михаил Семенович )l(емчуж·

ников, восседал в правлении своего кооператива «Каж­
дый за себя». Быстро пройдя через лавку, где возвы·
шались груды пустых жестянок, пустые ящики, опро­

кинутый бочонок и два ряда пустых коробок, а

мрачного вида приказчик нехотя прода·вал единствен·
ные имевшиеся в магазине товары- морской канат и
подержанную мышеловку,- Любовь Адриановна про·
шла в управление. Там за двумя письменными столами
чинно сидели члены правления, секретарь и помощник

секретаря и переписывали что-то из одной тетради в

другую. По стенам висели заманчивые плакаты. На
одном был нарисован измученный и ободранный абы·
вателъ, не состоявший членом кооператива, а на дру­
гом -обыватель чистенький, в калошах, с зубною щет­
кой в руке и членскою· потребительскою книжкой в
другой руке. Надпись над ними гласила: «Гражданин,
только в кооперативе спасение от разрухи!» Повыше
нмелся еще один плакат, изображавший две протяну­
тые друг к дружке руки, с целью рукопожатия, как ду·
мали кроткие потребители, а может быть и с целью
омовения друг дружки, как утверждали потребители·
критиканы. Под ними была подпись: «Граждане, объ·
единяйтесь».
- Миша,- капризно произнесла Любовь Адриа·
новна, метнув взор на белокурого секретаря, имевшего
вид «вечного студента•, не кончающего «по независя­
щим обстоятельствам».
- Ну?- недовольно спросил Михаил .Семенович,
мужчина очень мохнатый и молчаливый,- каче<:тва,
приобретенные им только в браке.
-
Я, право, не знаю, как это вышло,- беспомощно
произнесла Любовь Адриановна, подняв на мужа крот·
кие красивые глазки,- ты, кажется, мне вчера что-то
дал, а я забыла попросить еще на портниху.
Сколько тебе нужно?
-
-
Какой ты странный, Миша,- укоризненно протя-
нула Любовь Адриановна.- Что за тон! Откуда я знаю,
сколько мне нужно .

138
 JJ, 1 :tолrому се:-.~ейному стажу, выстраданному бор­
""'' 111 кnоператнвы, у Михаила Семеновича состави­
''''' ,, •н·о6ое мнение о тех обстоятельствах, когда жен­
"'""" сама не знает, сколько ей нужно. Это мнение,
, ,.,,11 110 выра·жению его лица, было далеко не нз yтe­
tootlo•·:tt.IIЫX. Он порылея в кошельке, вздохнул, достал
•••1/tl:tlll.lн бумажник, вздохнул еще раз- и удовлетво­
l"'"";нl Любовь Адриановна упорхнула, оставив в прав­
.'11'111111
запах герленовских духов 1•
о Кого я встречу?- думала она, и.ця пешком к пopт­
tlltx•·.- Может быть, я тоже ему Приснилась? Это, нa­
lн·ptlo, был Фохт. А может быть, н Петр Александро-
1111'1 ... »
- Ах 1 Доброе утро!
Перед нею, вынырнув из переулка прямо-таки с ми­
t'lttческой неожиданностью, стоял Василий Васильевич,
o•lt'ltь тонкий высокий офицер в темных очках (у него
r.олели глаза), в брюках галифе и светлорыжих caпo­
IIIX в обтяжку. У Любови Адриановны забилось сердце.
1-:й показалось, что приснившийся незнакомец бы.'!
11менно такой- высокий, сутулый и грустный.
- Разрешите составить компанию,- произнес офи­
нrр тонким грудным тенорком, препротивно шепелявя
1111 букву с. Очарование исчезло. Разве можно говорить
'lal< вульгарно! И быть так непроходимо глупым, как
•пот несчастный юнец, ходивший слегка растопырив
11оги , из боязни испачкать свои заморские сапоги и
о1ять галифе. Она вспомнила, что сапогам этим уже
rюльше году, и ей стало досадно, почему они до сих пор
новые. Василий Васильевич был тотчас забракован.
- Идите, если вам делать нечего,- разрешила она
11, когда он зашагал рядом, убедилась, что между ним
н видением ее сна не было ни малейшего сходства.
У портнихи ее расстроили. Платье, на первой при­
мерке очень ей шедшее, теперь сидело отвратительно.
Девочка, в ответ на ее замечание, дерзко пожала пле­
чами. Счет лежал на столе и содержал вдвое большие
цифры, нежели она думала: а сама портниха, с которой

1 Герленовские духи -французские духи модной в то время

фабрики Герлен.

139
можно было поторговаться, уехала к умирающей ма­
тери. В сильнейшей досаде Любовь Адриановна велела
уложить платье, подождала, покуда дерзкая девочка

выводила свою подпись на счете, скомкала его и бро­

сила в сумочку, а потом отправилась к гимназической
подруге .

Есть особый сорт женщин, который можно назвать

«сочувственным». К нему принадлежат некрасивые де­
вушки, очень счастливые в браке жены и пожилые
вдовы. У каждой из них есть легкомысленная подруга ,
которой они сочувствуют, дают советы, гадают на ка р­
тах и даже относят с предосторожностями письма, до ­
ставленные по их адресу. Основным часом для сочув­
ствия, по молчаливому соглашению обеих сторон, вы­
брано время «кофе», что дает возможность сочувствую ­
щей даме принять, правда с небольшимн возражениями
и даже упреками, от дамы чувствующей- либо не­
сколько сладких пирожных, либо небольшой кекс, либо
фунт сдобных сухарей. . ..
Гимна зическая подруга Любови Адриановны, вц­
шедшая свое призвание в изучении новых языков и пре ­
имуществе:нно английского, из пяти комнат своей квар ­
тиры занимала только одну, и в эту единственную ком.­

нату проникла сейчас взволнованная Любовь Адриа­

новна. Подруги поцелонались,.
- Он ушел?- спросила наша героиня, показыва~
пальцем на стену. Он - означало Петра Александро­
вича, жур1~алиста, снимавшего одну из п~ти комнат.
Пишет,- ответила подруга многозначительно.
-
У Любови Адриановны тотчас же изменились ма ·
неры и голос; она грациозно стащила перчатки, сгибая
локти никак не уже тупого угла , подняла вуаль над
глазами и провела себе по губам таинственной волшеб ­
ной палочко й, после чего надлежало их облизать и по•
тереть друг о дружку. Подруг а смотрела на нее с истин­
ным наслаждением : она радовалась, что Любовь Адри·
ановна мажется , что это ее портит и что мазаться не­
прилично с точки зрения уважаемых ею людей. Не
удержа вшись, она выдала свою радость:
- Люба, Петр Александрович терпеть не может,
когда красятся.

140
 ~\н.•rая моя, они все на словах терпеть не могут.
·~ '''1 ·tt'.'ll' н:-.1 только с rеми и интересно, кто красится.
1111 f>ы.1а печальная правда, и ответа на нее не по­
, " 11111;1:1о. Раздалось позвякивание посуды, приготов­
'"' '"'ii 1( rюфейному священнодействию, и подруга Лю­
' · ·•111 Л ;tриановны отправилась с кофейником на кухню.
1"1 •1;1с же кукольное лицо моей героини стало ocмыc­
lt'lllll'i'l 11 серьезней. Она вытянулась в кресле с усталым
11 "' ' '"ным видом и чуть хрустнула пальцами. Это про­
" llllll.'lo потому, что в коридоре хлопнула дверь и кто-то
"I'''IIH'JJ мимо. Не знаю, лежит ли в основе этой мета­
~~~~рфозы какой-нибудь химический закон, но только
lllt'llt'l\aя сущность в соприкосновении с мужскою oбнa­
JII' Jioшaeт ряд таких тонких и задушевных свойств, о
I111I11J!ЫX и не подозревают ближайшие к ней особы жен­
' 11111·о пола. Дверь приотворилась, и в нее заглянул
1lt--111 Александрович. ·
- Ага, это вы, сударыня,- 11роизнес он шутливо и
11о1·лядел на нее прищуренными глазами, грустными от

11ронического несварения желудка, что, впрочем, ocтa­

hll.'tucь неизвестным моей героине.
- Здраоствуйте, милый,- сказала она мягким т~
troм и протянула ему руку,- вы опять строчите?
- Строчу,- разнеживаясь, ответил Петр Алексан­
/lрович. Он вошел в комнату, поцеловал протянутую
••му руку и сел верхом на свободный стул. Это был уже
ltl'молодой человек из породы «славных»: славно тор­
чала у него мягкая, но поределая шевелюра, славно
llldllячивались чувственные губы, славно морщились
I'КJrадочки вокруг глаз при улыбке. Присутствие его
l11.r;ю приятно Любови Адриановне и наполняло ocoбeн­
ltoii жизнерадостностью,- но тотчас же она почувство­
lluла, что вторжение этого человека изгоняет oщyщe­
IIIIC ночной, сонной сладости и образ приснившегося
Jlt•знакомца. Опять не тот! И Петр Александрович не
1юходил на ее нежного возлюбленного.
Пришла с кофейником прдруга, и все уселись пить
кофе. Потом пошло гадание на червонного, на бубно­
t~ого и трефового королей, причем Любови Андриа­
lluине падали все какие-то странные карты: ночная

141
 прогулка, траурное письмо, потеря друга и марьяжный
интерес.

Совсем расстроенная и сбитая с толку, ехала Лю­

бовь Адриановна восвояси. Впечатление от сна не
только не изгладилось, а с каждой минутой станови­
лось сильней и реальней. Томление по единственному,
по настоящему, охватило ее всю с могучей нежностью.
Ей казалось, что до сих пор она не жила, что вся жизнь
ее походила на случайную накипь, которую нужно со­
брать с себя ложечкой и сбросить. Только бы найти
того, кrо ей приснился,- и она переродится, очистится,
начнет жизнь сначала. Но как его найти? Тут, внутри,
он сидит и чувствуется как живой человек. Она безоши­
бочно знает его присутствие и с закрытыми глазами
• могла бы угадать его прикосновение. А снаружи между
живыми людьми она бродит, словно в потемках, и нет
ей возможности отыскать его.
- Ты, милая моя, выГлядишь, словно у тебя сорок
градусов,- сказал Михаил Семенович за обедом, по­
глядывая на жену с неудовольствием.- Весь день мо­
таешься по городу, не отдавая себе отчета в своих дей­
ствиях, а дома хоть бы раз в кухню заглянула. Это что
такое? Разве это макароны? Вчера у Саркисовых на
ужине были белые, а эти черт знает что -лошади­
ного цвета.
- Вы, может быть, надеетесь, что я сделаюсь д.1я
вас кухаркой?
- Ни на что я, матушка, больше не надеюсь. Дуня!
Скажи, пожалуйста, что это за макароны?
Дуня нагнулась над блюдом с видом опытного экс­
перта и тотчас же произнесла:
- Хорошие, барин. В купиративе по книжке взяли.
- А-а, в кооnеративе,- протянул Михаил Семено-
вич,- значит, у нас и макароны в продаже. Велико­
лепно! Давай-ка, Дуня, еще тарелочку. Дети, кто хочет
макарон? Толя, Воля, не зевайте по сторонам, а ку­
шайте.
«Господи, как он глуп,- с отчаянием подумала Лю·
бовь Адриановна, глядя на прояснившуюся физионо­
мию своего мужа,- если бы только он сам мог заме·
тить, как он ужасно глуп!»

142
 111 11 н е рвничала весь вечер, не пошла никуда и
1111 на ночь раскладывала пасьянсы. А потом приго-
11 '11 ь ко сну, словно шла на свидание,- в сотый
11рнn оминая, как незнакомец шел с нею, как взял
1 руку и что сказал. Она впитывала воспоминание,
lllltu надушенный платок, и долго ворочалась, не пе­
" щ из яви в сон. А когда, наконец, заснула, ей ни-
1 не енилось в образах. Было только томительно­
' 11•110 на душе, как от потери близкого человека, и та
11 режитая в прошлую ночь нежность захлестывала
11р менами, но уже не прояснялась в форме видения.

IJ

К утру она оконча тельно решила, что виденный ею

tн•tнакомец был не кто иной, как Андрей Фохт. Неда­
ро . t ведь последн яя реальность, пережитая ею перед
11ом, был поцелуй руки, проделанный им так нежно
11 1а к многозначительно у дверей клуба, где они расста­
'111 ·ь. Признать его за незнакомца ей было тем легче,
tt 1 его еще окружал заманчивый ореол новизны и не-
11 щеда нности. В тав поутру, розовая и томная, она по­
tр бовала от Дуни растрепанную телефонную книжку.
Кр ая этой книжки и замасленные углы ее загнулись
н бесч исленные «ОСJJи ные уши». На полях нарисованы
н.rл и лошадиные головы в уздечках и человеки без ту­
Jювища, из-под огромных, бородатых профилей кoтo­
jlltx выходили пары быстро шагающих ног в с апогах.
,l l юбо вь Адриановна киСJJо улыбнулась на эти первые
. удажественные опыты своих малышей и не без неко-
1оJюй, чуждой всего материнского, брезгливости пере­
тtстала книжку. Вот и буква ф. Но, к несчастью, тут
tiыли фамилии Ф офа нов а, Фохвинкеля и Фоцеркуса,
11 не было Ф охта. Он а позвонила в справочную и не
11 лучила ответа П озвонила в клуб, где шла репети­
НIIЯ симфонического оркестра, и там никого не ока-
алось. Позвонила в театр и, наконец, пoCJJe многочис­
Jt •ин ых п ер ес прашиваний и Досад, занесла на пол я
1 лефонной книж!}и роковой адрес: «Нов ослобод­
· ка я, 187».
143
 Теперь ей оставалось только одеться, пройтись л
губам волшебной палочкой и ехать разыскивать Нов
слободскую, о существовании которой она до сих по
даже не подозревала. Прелятств ия зажгли ее особен
ной, не свойственной ей настойчивостью. О на уже ув ·
рилась, что сейчас все объяснится, они посмотрят дР.УГ
другу в глаза,- и между ними ловторитс51 то со нно е,
сладкое счастье. Болезненное ветерпение охватило ее.
Только бы не опоздать . А трамвай, как назло, тащилен
с хрипотою и взвизгиванием, словно в агонии. На
остановi<ах множество молчаливых людей напир ал о
в него, давясь друг о друга, и кондуктор безнадежно
кричал :

- Местов нет! Слазьте, nожалуйста, больше нет

местов.

От ветерnения она не могла дождаться своей оста­

новiш, слезла и взяла извозчика . Руки у нее похоло­
дели, губы слегка дрожа.1и. Что она скажет Фохту, если
застанет его дома, ей не приходило в голову. А есл н
не застанет, сядет на пороге и будет сидеть, пока он не
вернется . Извозчик вез по скверной, захолустной ули це,
мощеной только на середине. Справа и слева ютились
деревянные домики с крышей треугольничком и с окош ­
ками, мутными, как глаза новорожденных. Было бы
странно и приятно, ecJIИ б Фохт жил в одном из та ких
домиков. Но он жил вовсе не в нем. Номер 187 стоял на
углу улнцы, с открытыми широкими воротами,- з а

ними находился извозчичий двор. Это был каменный

двухъэтажный дом с бака лейной торговлей внизу.
Улица перед ним чернела в конских помоях, а на
крыльце густо пахло кошками. Расспросы установил и
nребывание Фохта на втором этаже с.лева. Медле нно
nоднялась Любовь Адриановна no лестнице, чувствуя,
как колотится у нее сердце.

Н а nлощадке второго этажа, возле самой входной

двери, маленький nолуголый мальчик сидел на гор шке
и с серьезны м видом исnолнял единственное по воз­
расту дело, которое вменялось ему в обязанность. Из
nередней виден был уголок кухни, откуда неслись чад
и залах жареного сала. Кто-то стоял там и громко раз­
rоваривал, видимо через стену, с другим человеком.

144
 Я ему го~орю: ты, говорю, не смеешь заnра-
11111 11 tть, когда при свидетелях назначил сорок ... Что?
1111 11110, при свидетелях, божиться тебе стану,
1111 .'111!

1 /t- рез стену выражено было сомнение, но тут маль­

'1111<, с идевший на горшке, громко закри.чал:
- Папа, папа, чужая тетя пришла!
11 вот из облаков чада и кухонного запаха к Лю­
он и Адриановне вышел ·невысоi<ИЙ человек в пapycи­
II IIDOM пиджаке, в грязной, не застегнутой на груди ру­
н u ке, растрепанный, с острым запахом лука изо рта.
10т человек был Андрей Фохт.
Л юбовь Адриановна в совершенном ужасе смо-
1р л а , как он подходил. Фохт, наконец, разглядел ее
11 узнал. Он поб агровел так, что даже плешивая часть
1 >Jювы налилась у него кровью. Как и все люди, чье
оба яние заключается не в них самих, а в известных
1ксессуа рах, которыми они время от времени поль­
lуются,- он почувствовал себя навеi<И погибшим в гла­
ах Любови Адриановны. И от этого, от стыда и неже-
Ji а ния поi<азать свой стыд, он суетливо юшулся к вей,
11 оцеловал ей руку и начал униженно извиняться-
11 как свободный художник Андрей Фохт у флиртовав­
lll ей с ним дамы, а как плебей у сытого и выхоленного
•Jе.'l о века из другого мира.
Любовь Адриановна двигала губами, но они не из­
да в али звука. На ее счастье из кухни вышла жена
Фохта -высокая, худая, немолодая женщина с до­
IЮл ьно интеллигентным лицом и совершенно гнилыми
уба ми.
- Вы к Андрюше?- произнесла она очень при­
ветливо.- Тут у нас беспорядок, пройдите в гостиную.
Андрюша, что ж ты стоишь?
- Вы, должно быть, относительно уроков?- с ин­
тересом продолжала допытываться супруга Фохта.­
Тепер ь qн как раз свободнее.
- Да, я хотела ... .Я собираюсь просить Андрея Аль­
бертовича заниматься с моим старшим сыном,- запи­
llаясь, провзнесла Любовь Адриановна, благословляя
в глубине души свою спасительницу.

6 М. Шаrнняr• т. 1 145
 Через несколько минут все было улажено и дого­
ворено. Простившись с семейством Фохт, Любовь
Адриановна сошла по лестнице и снова увидела
улицу с черной лужей и бакалейной торговлей. Н
могу в точности описать вам ее душевное состояние.

В последнем взгляде Фохта, проводившем ее, ей по­

чудилось что-то жалкое и устыженное, что-то похожее
на прежнего задумчивого скрипача с чолкой на лбу,
прикрывавшей nлешь, и с такими тонкими, нежными
nальцами. Ведь был же он все-таки интересен с
эстрады под белым, прямым электрическим светом.
Бедный Фохт! ..
В насильственной жалости к нему она кое-как за­
глушала свой собственн ый стыд и ощущение глупей­
шей ошибки. Ей не хотелось идти домой к обеду и пе­
реносить вопросительные взгляды Михаила Семено­
вича, но все же она шла, правда как можно медлен­
ней. Надежда найти сонного незнакомца в земном че­
ловеке померкла.

Грустная, утомленная и nристыженная, пришла, на­

конец, Любовь Адриановна домой, опоздав часа на
полтора к обеду. Еще за несколько шагов до дому она
остановилась, удивленная. Парадная дверь, обычно
за nертая на ключ, была сейчас настежь открыта,
вместо швейцара на крыльце торчала Дуня, пр осто­
волосая, без платка, и, вытянув шею, глядела то на
один конец улицы, то на другой. Увидя Любовь Адриа­
новну, она всплеснула руками и бросилась к ней на­
встречу. Ее широкое лицо было растерянно, глаза
заплаканы.

- Где же вы были, барыня! Пожалуйте скорее

домой.
- Что-нибудь случилось?
- Несчастье, барыня-голубушка! Я без вас голову
потеряла ... Барина трамваем задавило, теnерь, слава
богу, в себя пришли, а то никого не узнавали.
Я рассказыва ю сущую правду , читатель, а потому
должна сообщить здесь о маленькой подробности,
убийственной для моей героини. Услышав Дунькины
слова, она в первую минуту подумала с облегчением:
вот и предлог, чтоб отказаться от ненужных и очень

146
lllll<.'lfl:tныx уроков Фохта. Мысль промелькнула сама
• ,,rюil, и уже затем Любовь Адриановна представила
''''"' вполне положение вещей: с мужем несчастье, он
""жст еще остаться инвалидом... Она заторопилась,
rttiiiiJia в переднюю, а оттуда, не снимая пальто, в сто­

''"'ую. Там она заметила в углу Толю и Волю. Они

111\онько плакали. Сердце у нее сжалось. Когда она
:1111111улась дальше, навстречу ей вышел незнакомый
11111\ rop, посмотрел на нее и остановился.

J)ыло что-то в его лице, сразу объяснившее ей серь­

,. 111ость положения.
- Доктор,- сказала она и испугалась.
- Вы его жена?- спросил он отрывисто.- По-
' 11\'Шите к нему.
- Но, боже мой, доктор, что такое с ним? -бес­
но~ющно воскликнула Любовь Адриановна.
Тихо и очень мягко он ответил ей:
- Ваш муж в сознании и не очень страдает. Про­
стнтесь с ним ..
Вскрикнув, бросилась Любовь Адриановна в
··r1альню.
Муж лежал не на своей, а на ее кровати, должно
r.r.пь потому, что она была ближе к дверям. На первый
н . н·ляд он казался таким же, как и всегда, только до

'rранности темным. Возле него сиде.1 знакомый док-

10р; при виде Любови Адриановны он тотчас же
нпал и уступил ей место, а сам двинулся к дверям.
llo она уцепилась за него, стараясь удержать в 'ком­
нате этого чужого человека, более близкого ей сейчас,
•rt·м тот темный, на кровати. Доктор снял ее руки и
· · очувственно сжал их.
- Люба,- явственно, но очень тихо раздалось с
1\ровати.
Тогда доктор указал ей на мужа и вышел тихонько
111 комнаты, притворив за собою дверь. Она опусти­
·'•ась на колени возле кровати и растерянно произ-
нссла: ,
-Что ты, Миша, голубчик! Как это случилось?
Слез у нее не было. Муж глядел на нее до стран­
JJости изменившимся, необыкновенным взглядом. Это

147
был все тот же Михаил Семенович /Ксмчужников,
еще вчера так смешно поедавший макароны. Но ни
смешного. ни всегдашнего в нем уже не осталос ь .
Большое тело, разбитое и изломанное, лежало непо­
движно, и жизнь уходила из него с каждой минутой .
Вся сила сознания собралась сейчас в глаза-х, и эти
глаз а глядели на нее знакомым, родным взглядом. Че­
ловек, бок о бок жи.вший с нею десяток лет, уми р ал
Она вдруг ощутила до глубины своего существа
утрату.

- Пальто, пальто сними,- произнес он еле

слышно.

Она сбросила пал ьто прямо на пол, опустила гол ову

к нему на одеяло и вдруг зарыдала. Ей показалось,
что, сняв пальто, она сразу очутилась здесь, до ма, у

себя, у этой кровати, с этим человеком- навеки . Он а

рыдала, рыдала отчаянно, стараясь все-таки глядеть

на него, чтобы видеть его последний взгляд. Глаз а

смотрели ласково, примиренно, утешительно, любяще.
Он в самом деле не очень страдал, и жизнь отходила
от него тихо, без судорог. Губы его шевелились бес­
престанно, но звука уже не было слышно. Любовь
Адрианов.на осторожно обвила рукой его голову и
приложила уши к его губам.
- Люба, умираю, не nлачь, увидимся,- усл ы­
шала она, или ей показалось, что услышала. Огром­
ная, сладчайшая любовь nереnолнила ее и в ту же
минуту обратилась в боль, как вспыхнувшее пламя в
nепел. Она вспомнила свой сон. Нежный ночной спут­
ник глядел сейчас из умирающих глаз истерз анного
человека, знакомыми были его шеnчущие губы, его
пальцы, лежавшие поверх одеял а .

- Милый мой, милый, не умирай!- с отчаянием

рыдала Любовь Адриановна, хватаясь руками за его
руки. Но час Михаила Семеновича уже пробил . Не­
слышно жизнь отошла от него, огромное тело начало

холодеть, а веки затяжелели над стек.1еющими гла­

зами. Михаил Семенов~ч умер.

Когда все так странно и так скоро кончилось, Лю­
бовь Адриановна, замолкнув, медленно вытянулась

148
 tюстелью и остановилась, глядя потемневшими
1 1 IIIM II на мертвого мужа. Вот она нашла его, в са-
1 10 11оследнюю минуту. Вот это чувство нежнейшей,
р 11ч а йшей близости и боли от утраты, которое ни с
11 1 11с перепутаешь. Он жил десять лет рядом с нею,-
11 о11 а не видела его. Кто он был?
Л это был все тот же- единственный и самый
11 11 11ый, живущий в каждом человеке и всегда упу­
• 1 1 мый, размениваемый, предаваемый, невозвратно
" рн мы й - б л и ж н и й.
Nl
 А.ГИТВА.ГОН

- Он появился у нас ... - постойте-ка, дайте прп­

помнить. Я пошел на репетицию при зеленых третьего
июня прошлого года. Концерт мы ставили пятого
июня при налете казаков, а повторили его десяtого,­
уже при красных. Так вот прибавьте еще две недели ...
Совершенно правильно, день в день. Он и появился у
нас двадцать второго июня в десять часов утра, можете
быть уверены в этом, как в собственном дне рождения.
Рассказчик сделал перерыв, чтоб налить себе в
кружку, где на донышке осел выжатый ломтик лимона;
откусив изрядную порцию ситного, усеянного, как му­

хами, жирны~ черным изюмом, он, не спеша, глотнул

гnr,>ячего чая и снова утвердил кружку на ритмически

подрагивающем откидном столике.

Время было летнее, окна открыты справа и слева.
В коридоре юга-восточные люди дымили густым су­
хумским табаком. Ветер, гулявший между окнами, за­
носил с собой запах нагретой степи и сладкого кле­
вера.
Поезд летел на юг.
- Гражданин, что же дальше?
Рассказчика, худого мужчину в пиджаке из аль­
пага, потного от жары и чая, обсели слушатели. Все
глядели ему в рот, одни из любопытства, другие с бес-

150
 . ""'''н•.тJьным аппетитом соглядатаев,- уж очень под­
'""1''"11 мужчина вкусно ел и пил. Ни одной крошки не
1 1•н1оп, все соберет с пиджака, всrряхнет на ладони,
11111м•нрит, да и отnравит себе в рот. А неровные места
, "1111 .,·u,
обкусанного зубами, выровняет тотчас же
,., 1рым nерочинным ножом, отрезанный ломтик на­
"l'"нляя все в ту же аккуратную глотку, как тоnливо
11 III''IK)'. И добро бы резал сыр-пармезан или чард­
''' \'lil'кyю дыню,- а и всего-то ситный не первой све­
,,,.,,. 111. Слюнки закипали во рту у соседей. Впрочем,
1111 JJt' только вкусно ел, он и говорил очень вкусно.

11 t'J о
лице, изрезанном бесчисленными морщинами,
ощ1о что-то, напоминавшее хорошую топографическую
''"I''Y· складывавшуюся квадратиками. Глаза, как
н:tt'lla. nораели полуседым кустарником бровей. Под­
иrюные пятна вклинивзлись глубоко в худые щеки.
llодбородок хранил следы бесчисленных бритвенных
11орезов. Верхняя губа то и дело nриподымалась, как
~· кролика над зеленями. И усы над ней, будто выкор­
'lt'l.lанные корни деревьев на лужайке, отмечались
rщrько Г.'IУ~~жими точками впадин и бугорков.
Внимательному человеку стало бы ясно, что перед
11им OIJЫTHbiЙ притворщик по профессии. Стрелки, из­
fюроздившие кожу, точно показывали привычное на-
11равление его улыбок, гримас и мимики. Складное
:11що превратилось бы в маску, если б не грустные и
11рямые глаза, всякий раз встречавшиеся с вашими не-
11рrшужденно и внимательно. Эти глаза говорили о
rtысокой интеллигентности незнакомца. Было ясно, что
1111 nонял, взвесил и разместил каждого своего слуша­

Н'.~Я в строгом иерархическом порядке, вывел среднюю

равнодействующую и весь применилея к ней, ассимили­
ровавшись со средою ровно настолько, чтобы не быть
1111 на ноту ни выше, ни ниже ее. Эта внутренняя «акко­
модация» стала бы заметна, повторяю, только очень
/IJJНмательному наблюдателю, но его сейчас не было.
Единственный тонкий пассажир, горбун-коммунист, с
:11щом насмешливым и значительным, был сейчас не­
возмутимо равнодушен и спокоен. Убаюканный
rюездом, он просто-напросто спал, обращая столько же
внимания на все происходящее, сколько на мух,

151
ползавШих у него по лицу. Остальные - поддев1tи и рус­
ские рубашки, красноармеец, две женщины в шляпах,
да коридорные брюнеты коммерческого вида, как я уже
сказала, с воехищеньем глядели говорившему в рот и
чувствовали себя с ним в одной тарелке.
- Некуда спешить,- наставительно заметил рас­
сказчик нетерпеливому слушателю,- рассказ, как
монnасьешку, только дурак грызет, а умный на языке
держит да исподволь посасьiвает. Вот, значит, он и
появ илс я у нас ровно двадцать второго июня в десять
часов ут ра .
- Гражданин, да разъясните, I<ТО nоявился-то,­
не терnелось соседу, вихрастому юноше из железно­
дорожных служащих.

- А вам бы, молодой человек, самую чуточку обо­

ждать, тогда бы и воnрос свой не задавали непра­
вильно . Не «кто», а «что» ... Ибо я рассказываю о не­
обыкновенном вагоне. Но прежде разрешите вам ска­
зать, что nеред вами знаменитый артист трупnы Раз­
дувай-Печурнна, двадцать восемь лет кряду не nоки­
давший сцены. Собственно я даже тенор. Я пел Фау­
ста. Но по мере надобности пришлось и актерствовать
и режиссерствовать, а nоследние пять лет, благодаря
оживлению nолитики, заниматься куплетами. Бывало,
спою куnлет на каждый образ правления, он и ходит
по городу. А в междуцарствие у нас особая песня nе­
лась, «Васькой» звали. Домовая охрана nри охотни­
чьих ружьях, уголовная тюрьма вся nоразбежалась, а
у нас зала прнказчнцкого собрания полным-полна, и
nублика с меня требует « Ваську». Ну, выйдешь,
сnоешь им:

Васька Тертый говорит ·

Что такое колорит?
Это . брат, такое дело :
Слева красно, сnрава бело.
У Деникина •1ерно,
А у Махно- зелено.
Отвечает Васька Тертый :
.Очевидный мелеш ь вздор ты .
Кол орит. брат,- в сnнрта лнтре
Слить все краски на nалитре ...

152
 l'•lti'IOJ3'1ИK сnел это nриятным тенорком и npoдo.rt·
.,, •1·1 Jlllm.шe, nокосившись на сnавшего горбуна.
Та/\ вот, двадцать второго июня no новому стилю,
"'" ,,,. 1н·рсворота, ранним утром бегут ко мне маль­
'""'"'" с нашего двора и кричат во весь голос: «дя­
.... ,",,,а, днденька, за вами солдаты nришли:.. Вышел, в
.,,.,, r.,.r:l,- на nороге два красноармейца с винтов-
1•11~111 «Так и так, товарищ, нам нужны сознате.rtьные
, 11 "'' для борьбы с деревенской темнотой. Устраиваем
.,.,, Y'IIIЙ митинг в образцовом вагоне и, как мы на­
' i/1./JIIaньr, что вы очень хорошо куnлеты говорите, то
111 lla\111 нз исnолкома присылают, и хоть без бумажки,
11 11111\а обязательна».
>1 взял фуражку и пошел. Исподком помещался у
1111~ 1.1 бывшей городской уnраве, на площади, прямо
нротнв городского сада. И что же я вижу? Стоит пe­
fii'Jt самым крыльцом огромнейший, длинный вагон на
J1o.r1ecax, заnряженный четверкой лошадей. Вагон no-
kfiiJШeн в красную краску, совсем как в nрежнее время
,. 1ранствующие театры ездили. По обе стороны uкo­
lllt''IКif с занавесками, а между окошечками выведены
ЖI'JITOЙ краской эмблемы ресnублики, агитационные
11/tДnиси и лозунги. И все это сделано не как-нибудь, а
•tllcтo, нарядно, с хитростью. Куда ни посмотри, ото­
IН"юду действует. Особенно сзади был хороший рису­
"''к- звал рабочий, поднимая тяжелый молот над
1:1'арым миром, к будущему, сиявшему над ним nла­
мшной пятиконечной звездой; и так он заразительно
111ал, что смотреть нельзя было без подъема. Вокруг
1\UI·oнa столпилось множество мальчишек; кто 1111 про­

ходил по площади, остановится и смотрит.

Поднимаюсь по лестнице в исполком. Навстречу
мододой человек в гимнастерке и с рево.r1ьвером у
1юяса, красивенький, как ангелы художника Перуд­
жшю. Назвался секретарем.
- Вы,- говорит,- гражданин такой-то, куплетист
нашего города?
- Именно,- отвечаю. •
- Так вот, не возьмете ли вы на себя задачу вы-
ступать на наших летучих митингах с имnровизиро-
11а1шыми куплетами? Тему мы вам заблаговременно

!53
укажем, условия назначьте сами. Вагон направляется по
всем окрестным деревням и в первую очередь в ка·
зачью станицу Молчановку.
Я подумал минуты две и согласился. Хотел было
уж и домой повернуть, но секретарь останавливает:
- Нет, товарищ, не успеете. Если кого предупре·
дить надо из домашних, пошлите записку. А только в
десять часов соберутся сюда все участники митинга,
и мы должны выехать.
- Чаю,- говорю,- не пил.
- В дороге напоим ...
- Почему же,- говорю,- в такой ударной по-
спешности?
Он мне рассказывает, что у них все уже давно
было устроено и разработано, а только ночью забо­
лела их концертная певица, и было решено заменить
ее кем-нибудь из городских .. А уж тут им про меня
столько наговорили, что загорелось им непременно

везти с собой куплетиста, да и только. Этаким обра­

зом мне осталось лишь закупить поблизости четвертку
табаку и усесться в ожидании на площадку вагона.
Проходит с полчаса, и, наконец, собираются мои
попутчики. Я наблюдаю со стороны и вижу, что они
сами-то не знают друг друга. Одни - шапочно, а
иные- совсем никак. Первым подходит высокий та­
кой, ростом с добрую подворотню, весь в парусине,
штаны широкие, пояс ремешком, лицо не наше,- ока­
зался грузином. Этот и еще другой, худенький, в синей
рубашке, были партийные ораторы с мандатами от
парткома. Поздоравались они молча и - в вагон. Как я
потом узнал, синенький был из очень важных, при­
командированный к нам с войском, а грузин - местный
работник, до переворота в тюрьме сидел. За ними
машинистка, девочка молоденькая и хорошенькая; пя­

теро человек музыкантов и секретарь исполкома с ли­

цом Перуджинава ангела. На переднюю площадку

взгромоздился казак с винтовкой, взял в обе руки
вожжи, цокнул на лошадей, и мы поехали . Покуда
ехали, весь город, кто ни попадался, смотрел на нас,
выпуча глаза.

154
 11

1\ II:II'()HC же было на первый взгляд, как в читаль­

""~~ 111.'1<'. Чистенько, пол крашеный, будто на квартире,
. 1• 111.1 11 11ортретах, картах и плакатах. А посередине, на
· 111'11', м11ожество брошюрок и книжек, одно и то же
1111 """"'с по двадцати- тридцати экземпляров; тут же
" '"11111..ах листовки и газеты.
1·:111'М мы, подзакусили, курим. Занавесочки на
..1,1111:<колыхаются, как паруса. Выехали из города,
IIIHttyJia нам в окна степь. Летом в наших кубанских
, 11'1111\ хорошо, как в американской прерии: трава по
11"""· кругом глаз не охватит простору, дорогу меж
""т1ами ковыля не разглядишь, ни людей, ни живот­
lltdх, дергается иной раз в траве перепел, да свистит
"''".11га, и таким манером не верста и не две, десятки

"''I'СТ. Станицы затеряны, до хуторов не докричишься.

Л ""третится хуторянин в широкой шляпе-осетинке из
nr:to1·o войлока - издалека ни дать ни взять сомбреро.
J(омпания моя в фургоне, видно, давненько за городом
111' t)ыла. Худенький в синей рубашке посмотрел в
окошко, скинул пенсне на шнурочке, оглянулся на нас,
tt Jtнцо у него сразу другое стало; барышня-маши­
Шiстка до того развеселилась, что непременно пoжe­
JIIIJta за фургоном босиком бежать, а грузин, как
ycc.rJCя, ворот расстегнул, ноги на другую скамейку
"''JН'д собой положил и давай тянуть грузинские песни,
11Д11а другой заунывней. Музыканты ему на духовых ин­
~·•·рументах подыгрывали.
Разговор у нас как-то вначале не клеился. Только
Мld с секретарем уеловились насчет темы для куплетов,
11я тут же набросал несколько стишков, прочел ему и
1юлучил одобренье ... А жара все распаривает, земля
сладким соком исходит, дышать тяжело от благовония.
Скинули тужурки, сапоги ... Лица начали загорать ярко­
розовой краской. Барышня обожгла себе спину и руки
Jt() локтя так, что они пузырями покрылись. Свернули
мы с верстовой дороги на проселочную, сделали привал
11к вечеру должны были 11одъехать к станице Молча­
tювке. Только к самому закату, когда вся степь клуби­
Jiuсь в огне и рыжие пятна плыли перед глазами у того,

!55
кто глядел на небо, вдруг вдалеi<е послышалась частая
трескотня . Сыпалась она, как горох через сито, б
умолi<у . Кони наши остановились, казак слез с козел н
подошел к н ашему окошку, откуда выглядывал худень­
кий в синей рубашке.
Пожалуй, лучше нам будет поворачивать.
- А что такое? Выстрелы из Молчановки?
- Да, больше неоткуда. Я эти места наскрозь з наю.
Тут не приведи бог застрять, окружат' со всех сторон,
как в мышеловке . Может, белые отбили Молчановку.
- Как это может быть, если мы утром ничего не
слышали? Местность была очищена до самой Тихо­
рсцкой.
- Всяко случается, о чем вперед не ус.'lыши шь,­
философски заметил казак и взял пристяжную под узд­
цы, чтоб повернуть вагон обратно.
Нам стало как-то досадно. Что за дурацкое положе­
ние: едем честь-честью в агитвагоне, разубраны, как
на свадьбу, а тут здравствуйте: поворачивай огл обли
перед самой целью. Не сговариваясь, перегдяну.'! ись
мы, и у каждого одна и та же мысль в глазах.

- Эй, послушайте,- крикнул грузин казаку в ок­

но,- не лучше ли будет нам здесь устроиться на ночь,
а наутро можно разведку сделать. Может быть, белые к
утру очистят Молчановку, вот тогда мы и въедем.
Казак в сомнении покач а.'! го.rювой. Он был из на­
дежных красноармейцев, родом неподалеку, из малень­
кой станицы. Не так давно бился с родным отцом, за ру­
бившим младшего сына-большевика. Родичи его воева­
ли под Врангелем. Он знал, что нарваться на белых в
этих холмистых степях, где каждый клочок земли еще
ос:1ежен проходившими войсками, где в оврагах не по­
добраны раненые, в кустах засели партизаны и банди­
ты,- дело возможное и далеко не пустяковое. Он ко­
вырнул кнутовищем земдю и нехотя ответнл:

- Тут за Молчановкой наши в прошедший год,

уходя, хутора поразоряли. Лютей здешних хуторян вы
не найдете по всей Кубани. Чуть что- они наших в по­
лоску исполосуют. Бабы на Молчановке, говорят, крас­
ноармейцев в банях душили: казаков-то ведь на Молча-

156
ll•llltн·, кроме стариков и ребят, не осталось ни1юго,
llpнtfl'rль всех угнал с собой.
Видите, товарищ,- пробасил грузин,- никого,
е.р .. щ~ баб, не осталось, а вы Молчановки боитесь. Баб
щ.е с вами так распропагандируем, что они и мужей об-
1'" 111о не примут. Распрягайте лошадей, обождем до
) ера, тут кстати же и хворост есть для огня.
)(l•йствительно, мы стояли возле крутого глинистого
""Jiажка, голого с нашей стороны и поросшего с проти-
11о11о:южной сухим кустарником... Выстрелы смолкли.
1 kJаваться на ночь в благословенной степи, развести
ещстср, дышать запахом мяты, молочая и тмина, было
куда приятней, чем возвращаться. Барышня-машини­
,. ее<а спрыгнула наземь и легонько удар1ма казака в
l'lllllly:
- Бросьте вы ваши страхи! Ишь какой зловещий!
/lооютрите вокруг, тут курица не испугается.
Казак все так же нехотя и видимо неодобрителыю
распряг .rюшадей, опутал им ноги и пустил на Jiужайку.
1/отом он сходил за версту на родничок, собрал хво­
росту, и мы, развеселившись, как дети, приня.1ись за­
ЖIIгать костер, из предосторожности на самом дне
овражка. Вагон пламенел в последних лучах заката,
11адписи и плакаты выделялись, как огненные. Должно
t'\ыть, его видно было издали. Это опять не понравилос:.
11ашему красноармейцу. Он снял с козел рваную ро­
t·ожу и накинул ее на самый яркий угол вагона.
Около костра мы, можно сказать, в первый раз на­
щупали друг друга и перезнакомились между собой.
Очень много значит в таких случаях уютность челове­
ческая, уменье наладить, во-время подать, во-время
сказать. Обычно это дело женское,· но наша единствен­
llая дама оказалась из тех, что, кроме своей службы,
ннчего не у11tеют. Она бегала, приставала с вопросами,
nс11очки нам на голову плела и умножала беспорядок.
За хозяйство же взялись грузин и один из пятерых му­
:tыкантов, кларнетист, удивительный че.1овек. Как сей­
час его вижу: лицо у него было круглое, губы враскид­
ку, бровей ни следа, ГJJаза' смотрели из двух щелок ве­
село-превесело, и все у него под руками размещалось

на свое место. Он нам и кашу сварил, и кофеек приrо-

157
товил, и все это с прибауточками, со стишками. Грузин
был тоже мастер на всякое дело, только он не умел шу­
тить и лицом отпугивал - очень суровое, рябое лицо,
нос кривой- кем-то переломлен был и сросся , руки
жилистые, огромные, корявые. Маленький товарищ в
синем первое время никак не проявлялся. Он только не­
давно приехал к нам из Москвы и юг знал, как он вы­
ражался, «больше теоретически». Улыбка выходила у
него робкая, слабая, и весь он казался щуплым и сла­
боватым. Никто не знал среди нас ни силы, ни значи ­
тельности этого тощего человека; узнать пришлось по ­
позже. А покудова он молчал , на шутки улыбался , ел
рассеянно и понемножку, объяснив, что после двухлет­
ней голодовки от пищи поотвык и есть в полную меру
остерегается. Если б не почтительность, с какой обра­
щался к нему херувимчик-секретарь, мы бы вовсе з а ­
были этого щуплого человека, а вместе с ним и всякую
политику. Остальные четыре музыка нта бесхитростно,
как говорится, поддерживали «&нсамбль» .
Так вот, сидим мы у костра, спать не тянет, никому
неохота со свежего воздуха в фургон лезть. Выстрел ы
утихли, казак тоже поусцокоился, достал кисет, свер ­
нул себе кручонку и подсел к огоньку.
- Скажите, товарищ, на какую аудиторию вы рас­
считываете в Молчановке?- спросил грузин у худень ­
кого человечка.- Имейте в виду, что казаки народ
ехидный, они менее всего побеждаются красноречие м.
Они привыкли к нему со дня рожденья, у них даже
между собою в разговоре патетический тон . Разные там
аллегории, метафоры, гиперболы в обиходе у послед­
него безграмотного, а грамотей до такой степени витие­
ват, что я, признаться, сам их не всегда понимал .

- Что правда, то правда,- вмешался казак,- они

разговаривать умеют К:азачья речь гуще поповской. Вы
их разговорами не прошибете.
- В агитации на словах никогда ничего и не стро ­
ится,- ответил худенький человек,- надо зацепить и
увлечь, а это всякий раз достигается новыми средства ­
ми. Вразумлять людей- дело затяжное, долгое; тут
же надобно заставить их захотеть быть с вами, сразу,
без раздумья, и если это удалось, начало положено.

158
 l(nк под музыку вприсядку пуститься,- вставил
,, 1•11'"'' 1нст,- слова тут самое последнее дело.
Вы так понимаете агитацию, будто это магне­
нlt~l 11.1111 истерика,- продолжал грузин,- если на этом
. 1111111•, так самые лучшие агитаторши- наемные бабы­
'' llllс11.111.щицы или эпилептики.
Л что вы думаете? - серьезно заметил худень­
,, .. ,,, о(•ведя нас взглядом,- эпилептики агитируют с нo­
ljtt/l'lltoщeй силой. Я такого действия, такого возбужде-
111111, такого скоплениянигде не наблюдал, как вокруг
111111\Шсго эпилептика.Будем говорить начистоту, без
hllltЖitoгo шаблона. Учить может знающий, а возбуж­
''"'1· ·- чувствующий. Высший тип агитатора - лиuо
'1р11itательное. Ваш пример с эпилептиком великолепен.
1Vt ничего не осталось преднамеренного, человек весь
1нн·.:1 в напряжение, и окружающие этому поддаются,
щрнжаются.

- Я. как агитатор, всегда пытаюсь действовать на

1111/t'..lЛект,- возразил грузин,- и считаю странным, тo­
IIIIJIIIЩ, что именно от вас с.пышу такие немарксистскис
Jtc''lll. Я никогда не забываю основной цели: разогнать
tуман в головах, убедить логикой или очевидностью.
Конечно, с мужиком я балагурю, зубоскалю, к нему co-
/lc't•м иной подход, нежели к рабочему, но цель одна:
уflrдить, привести к умственному суждению и созна­
Jс•лыюму выбору.
- Все это так, но это не агитация. Нельзя путать
ра:111ых задач. Мы с вами получили задание агитатор­
I'Кое, а не пропагандистское. Для nропаганды к вашим
уl'лугам время, грамота, интеллект, даже дискуссия.

}~JJЯ агитации ничего этого нет и не требуется. Вы про­

мелькнули, как метеор, и зажгли. У вас нет времени на
разбор, на ответ, на логику. Вы поставлены в положе-
1/IIС электрического провода, и вам необходимо найти
отрицательное электричество, чтоб образовать положи­
ТNJЫIОе и зажечь. В этом вся штука . Мы, товарищ, на­
щ·лали много ошибок, путая обе задачи. Мы шли с про­
Jшгандой туда, где нужна была агитация, и, наоборот,
11асаждали хроническую агитацию там, где уже надо­

liнлась пропаганда. Нельзя, товарищ, на митинге

159
стаnить проблему, а в книге или в фельетоне преподно·
CIITb ГОЛЫЙ ЛОЗУНГ .
Говоря так, худенький весь оживился, черты лица
у него стали сильней и выразительней, голос окреп. Мы
все подумали, что он . должен быть превосходным ора­
тором. Но грузин никак не хотел угомониться и, посnо­
рив еще с полчаса, ушел сnать. На меня меж тем речь
худенького агитатора произвела большое впечатленье.
Как куплетист, я часто сталкивался с толnой, и задачей
моей было возбудить ее. Я отлично понимал все, что
он сказал о положительном и отрицательном электриче­

стве . Материалом для агитации, магнитным nолем все

гда в таких случаях становишься ты сам и твоя нервная
система, и чем это полнее, безостаточней, тем лучше
удается увлечь толnу. Я даже не раз думал, что м
все- мелкие агнтаторы сцены, паяцы, клоуны , ко мик и,

трагики,- мы все сплошь постоянные жертвы в пр ямом

значении слова; наше дело-жертвопр иношение, мы ка

ждый вечер идем на заклание. В ся нервная сила ухо­

дит на это, а для жизни мы обезличиваемся, стир аемся,
обмякаем, тускнеем, ходим с ослабшими муску.1ами.
С такими мыс шми, разбередивши~ш мне мое про­
шлое, скоро пошел и я спать. Мы устроили бар ышню
за перегородкой, а сами улеглись на лавках, не р азде­
ваясь. В окна глядели большие, острые звезды, такие
острые, что впрямь казалось, будто они прокалыва ют
усиками занавеску. Из долины нес.1о ночной сыростью,
кони наши, выйдя из зарослей, шевелились воз.'!е ва­
гона, вскидывая завязанными ногами и дергая головой,
отчего по земле прыгали огромнейшие тени. Возница
и не думал спать. Закутавшись в бурку и взяв ружье,
он ходил взад и вперед вдоль овражка , время от вре­
мени скручивая папироску
Я долго ворочался, потом свежий воздух сва.1И.'1
меня, и я заснул.

111
Как вдруг, среди самого крепкого сна, чувствую,­
бьет меня кто-то ку.паком по уху, раз, два, три, че­
тыре ... Вскочил я, как безумный - оказывается, бьет в
ухо треск перестрелки . Да какой еще! Не поймешь от-

160
"'''1"""· с какоА стороны. Вокруг. меня бегали, про­
, 11\'IIIIIIHЪ, музыканты, не решё:lясь выскочить из ва-
1111111, выглянуть из окошка.
~1, одна коже, отдернул занавеску. Мне представи-
11111 ' 1• ужасное зрелище. Возле самой стены, вздыбив-
11111•·1· от выстрела, стоя.r1а наша лошадь. Она казалась
11 ·11oii nозе огромной. За ее спиной отстрелива.1ся ка­
щк, ухватившись за ее гриву. Внизу валялась другая
•tllltlfl/!b, должно быть убитая. А вокруг, справа, cJieвa,
to д11а овражка, лез.rн1 на нас страшные существа, кoc­
MIItt.tc, как черти, в смутном предутреннем свете ка·
'ltlllllllfecя призраками. Они орали неистово. Они cтpe­
без умолку. Их еще сдерживали меткие выстрелы
JIII.ttll
1111111его возницы, прятавшегося за раненую лошадь.

//о вот пу.ТJя попала ей в брюхо. Тяжко захрипев, она

··одрогнулась, выnрямнлась, как че.•ювек, и обеими пе~
рt•дtшми ногами nодмяла nод себя казака, рухнув с
1111м вместе наземь . Я слышал, как у казака хрустнули
кости. Потом в стенку вагона застучали, как град,
11ули, и, прежде чем я опомнился, чья-то рука за ши­
lюрот оттащила меня от окна.

- На nол! - крикнул мне хриnлый голос грузи­

на.- Товарищи, у кого есть оружие- к дверям.
Оружие - револьвер - оказалось только у него од­
lюго. Он выхватил его из-за пояса и бросился к дверям.
Музыканты сбились на nолу в обезумевшую кучку.
Кто-то за.'lез под скамейку. Барышня-машинистка в од­
ной рубашке стояла у стены, белая, как nолотно, за­
жав уши руками . Она не кричала, только бесnрерывно
шептала что-то. Почти бессознательно водя глазами
по комнате, я встретился с еще одной nарой глаз,
спокойных до жуткости. Это был худенький человек. в
синем. Он сиде.'l в углу вагона, где лежали его порт­
фель и nодушка, и занимался необычайным делом: он
11атягивал сапоги. Каждая мелочь врезалась мне с
этой минуты в память. Я увидел, что носки у него
liылн розовые в полоску; что вокруг пальцев и на пят­
ке они потемнели от пота и облегали ногу плотнее, чем
на щиколотке. Заметив, что я смотрю на него, он ска­
зал совершенно просто:
- Казак был nрав, а мы безрассудны. На нас на-

161
ехал разъезд белых. Постарайтесь спастись, если уце­
леете в первую минуту. Скажите, что вы, музыканты и
барышня, были насильно мобилизованы для участия в
митинге.
В эту минуту грузин, отстреливавшийся в дверях,
упал. За мной протяжно охнул кларнетист. Барышня
закричала отчаянно, истерически, каким-то чужим го­
.11осом:

- Спасите! Спасите! Не трогайте!

В двери раздался залп, мы услышали крики:
- Сдавайся!
Один из музыкантов был ранен. Мы крикнули в от­
вет:

- Сдаемсяl Среди нас женщина.

- Комиссара!- продолжали реветь снаружи.-
Выходи поодиночке, руки вверх, комиссара вперед!
Тогда худенький человек взял в одну руку порт­
фель, в другую фуражку, пошел, как ни в чем не бы­
вало, к двери, и я услышал отчетливый голос, упругий,
как мячик, ясный, пронзительно-спокойный:
- Я - комиссар.
Много довелось мне читать всяких романов. Я ис­
портил себе глаза над описанием разных героических
подвигов. И скажу вам, что в ту минуту, как при свете
молнии, увидел, насколько лгут книги. Ничего не дово­
дилось мне читать подобного тому, что я увидел. Вы
понимаете, в голосе, в позе, в лице худенького человека
была, как бы это сказать, экзальтация совершающе­
гося, при полной наружной трезвости. Впечатление бы­
ло настолько сильно, что покрыло нас, отодвинуло нас
от самих себя, мы на несколько мгновений позабыли о
всякой опасности. Нет, мало того, скажу больше, мы
все, по крайней мере я, ощутили вдруг, на это самое
мгновение, ч у в с т в о п о л н е й ш е й б е з о п а с н о­
с т и. Вот что я называю теперь героизмом, и это
нельзя понять, не пережив ...
На секунду воцарилась тишина. Худенький человек
стоял. Солнце начинало заниматься и лизнуло крышу
нашего вагона, бросив розовый отсвет на лицо человека
с портфелем. Вдруг, сразу, как со дна пропасти, завиз­
жало, заорало, захрипело десятками нутряных голосов:

162
 Сука !
Жид!
На кол его! Ребята, бей в морду ! .
К стенке ! На кол!
В ту же секунду мохнатая лава людей серым ком­
ом облепил а нашего комиссара, сорвала его с порога
11 увл екл а вниз. Я слышал команду:
- Назад! Не добивать прежде времени! Допросить
11 ни кол!
Потом те же мохнатые люди (они казались нам тa­
tlttми, потому что носили высокие мохнатые шапки,­
•нu был один из именных полков деникинекой армии),
1111< вот, эти мохначи ринулись на нас, связали и выво~
,'IОКЛИ ПООДИНОЧJ<е на ВОЗдух . Я не МОГ В ту МИНУТУ про­
\' п1ть гр узину, tiтo он позабыл о девушке и не застрелил
за благовременн о. Несчастная так и осталась в ру­
••t•
r,ашке. Ее оголили и, схватив поперек тела, потащили
11 кусты.

Нас стали допр ащивать . Тут вылез вперед кларне­

'lttст и, как он неподражаемо умел, развел им целое

,·:tезное море; по его словам, нас мобилизовали под

трозой смерти , держали под пр ицелом. На вопросы о
ttоложении в городе врал без зазрения совести: будто
liы там чуть ли не бунт, белых ждали как избавителей;
сл овом, не прошло и десяти минут, как офицер угостил
!'ГО па пиросой . Каюсь, в эту минуту он был мне проти­
вен, между тем он спас нам жизнь. Кто-нибудь из нас
дол жен был проделать всю эту дипломатию; есть люди,
t<оторые добровольно берут на себя худшие роли,- все
11м обязаны, а вместо благодарности чувствуют брезг­
т ш ость .
Одним словом, нас арестовали, но не тронули. Пока
Jtоnр ашивали, солдаты выволокли из вагона тело на­
шего херувимчика-секретаря: он был раньше всех, еще
но с не, убит nервою nулею.
Потом началось допрашивание комиссара . Впрочем,
н ельзя было назвать издевательство доnрашиванием. С
Jtица его лилась кровь . Верр-ше зубы во рту были вы­
биты . Отвечая, он nлевал кровью. На вопросы офицера
н отвечал ясно, коротко, nочти весело. Близорукие гла­
з (пенсне было сорвано и разбито) смотрели необыч-

163
ным взором, усиливая то впечатление эюальта цн"', п
· котором я говорил. Видно было, что по близорукости 011
не различает ни лиц, ни направления чужих взглядо11
н смотрит прямо перед собой на какую-то умственную,
одному ему видимую, точку.
- Пытать,- кричали солдаты,- чего с ним каните­
литься!
Худенький человек выпрямился, поднял руки, как
оратор, и воск:шкнул звенящим голосом:
- Товарищи, близок час, когда вы поймете, что вы
делаете! Разве не ради вас, жен и детей ваших борется
Красная Армия? Подумайте, за кого вы стоите? Поду­
маiiте, где обещанная· вам земля?
- Молчать, собака!- крикнул офицер.- Сажайте
его на кол!
Знаете вы, что такое кол? Это деревянный обрубок,
самый настоящий. Вот такую дубинку вгоняют чело­
веку в задний проход. Я видел, как его посадили на кол,
вогнав с силой так, что хрястнули раздираемые внут­
ренности. И че.повек корчился, пригвожденный, а с во­
стока взошло большое, белое, горячее солнце, зачири­
кали птицы, занялась вся степь и ослепительно засиял
наверху наш агитвагон всеми своими лозунгами и пла­

ката:-.ш. Он стоял к нам как раз той стороной, где ве­

селый рабочий размахива:J огненным молотком, зовя к
сияющей пятиконечной звезде.
Корчившинея на колу увидел эту звезду, он протя­
нул руки к вагону. И ... содрогаюсь до сих пор, как
вспомню. Вдруг сильным, нечеловеческим голосом, буд­
то не рвало ему внутренности, стал говорить. Это была
его агитационная речь. Он успел сказать:
- Да здравствует рабоче-крестьявская республика!
Вы все поймете, вы будете с нами. В вагоне приготов­
лена для вас ли-те-ра-тура. Берите себе вагон!
Слово «вагон» резнуло, как нож, так напряженно
вышло оно из горла. Действие было вечеловеческое,
nотрясающее. Солдаты буквально оцепенели, многие
попятились от него. Офицер с проклятнем выстрелил в
лицо тому, кто агитировал с кола. Он был вне себя,
когда заорал, чтоб жгли вагон.
Тут-т·о я и увидел самое необычайное во всей мoeif

164
*" 11111. Да, милые вы мои, солдаты ринулись к вагону,
••••f•ll.'lllt:ь в него и- пусть я провалюсь, если вру,- де­
''"'' 1111д, что разрушают вагон, совали себе, кто во что
v• · в··л. вашу литературу. Один за голенища, другой за
11111уху, третий в рукав, под шапку. Я видел в окошко
''" техорадочные движевия- это казалось полусоэна­
'''·'"•'IЫМ, сомнамбулическим. Должен сказать вам, что
11 11 сохранил на память, подобрав тихонько, обгорелую
lllt'IIKY от нашего вагона и сохраню ее до самой своей
t · щ·ртн.

Шесть месяцев после этого весь юг бы.'! окончатель-

1111 о•шщен от белых. Я встретился случайно с одним из
еоt·дашних наших мохначей,- он бьт уже красноар­
м•·liцсм.
- Почитай, целиком перешли мы в Красную,- ска­
'111.'1 он мне между прочим.- С того дня и задумались.
Вот что я считаю образцовой агитацией. Живите
11.1сячу лет и еще тысячу, а большего не придумаете.
t :JJJtьнee, чем жертва, на земле нет ничего.
Кажись, станция. Пойду возьму свежего кипяточку.
Рассказчик встал, взял большой медный чайник и
JlllttВyлcя к выходу. Спящий в углу пассажир-комму­
IIIIСТ ввезапно открыл глаза, вскочил и, взяв фуражку,
вышел за ним. На лесенке он слегка ударил его по пле­
''У· Рассказчик живо обернулся и, казалось, ничуть не
у ДIIBИJICЯ.

- Вот что, товарищ,- сказал пассажир,- рассказ

хорош, хотя и есть некоторая скрытая тенденция... Вы
меня понимаете, насчет жертвы . То.7Jько одно плохо :
110степенно сбились с тона. Вели вначале соответствен­
llо аудитории, а потом вдруг перешли на высокий стиль
11 засерьезничали, словно д.'lя бо..'!ее тонкого слушателя
рассказываете. Эта неровность- единственный недо­
t·таток.

- Разве вы не догадались, что это- для вас?­

усмехнувшись, ответил рассказчик.- Я заметил, что вы
11с спите. И тенденция, может быть, вам не повредит.
И, прежде чем ·тот успел опомниться, он взмахнул
•1айником и исчез в толпе.•

1923
 ВОЛШЕБНЫЙ ДОМ

В маленьком провинциальном городке, каких много,

жил-был маленький человек, каких тоже много. Зв али
его Оскар Штучка. Он служил на заводе Гулье-Блан ­
шард, исправно делал свое дело, выслужился, обжился,
стал гражданином города. Знал его вдоль и поперек,­
где какая улица, где чей дом, кто на ком женился, кто
к кому приехал . Сам он не женился по незначительно­
сти своего оклада . Оскар Штучка, человек европей ­
ский, увеличивать оклада посторонними поступлениями
никак не умел. Когда же другие советовали и намекал и ,
обижался. Это была положительная сторона Оскара
Штучки.
Но зато он имел и свою отрицательную сторону.
Маленький человек не любил политики. Он не мог по­
нять, для чего люди покупают газету, когда на эти же
деньги можно купить фунт хлеба, вдобавок завернуто­
го в бумагу. Хлеб и бумага в придачу,- согласитесь,
что это все-таки больше, чем одна бумага. Он дока зы­
в ал это арифметически. Каждый день в свое врем я
вставал и в свое время ложился. Сам чистил себе са ­
поги и платье. Досуг посвящал игре на фисгармонии и
н а органе .

166
 f kt<ap Штучка был недурным органистом, и дважды
•· "'''' t ной кирхе с большим успехом прошли его кон­
,.. ,,,'''· Маленького человечка снизу не было видно.
''"''''то него рычало. гигантским зевом громаутробное
.,, ' '"""ще, то щелкая мелкими нотами, словно прыгая
.,, ·t11н·тью, то затягивая их в один сплошной узел, oт­
''l'll:t вырывзлись кверху, борясь друг с другом, то один,
'" ;\ругой звук, покуда в хриплой коченеющей спазме
' '''""""ще не зевало всею своею челюстью на тонике.
11, · к11r Штучка играл чисто, франтовато, не задумы-
1111111'1• долго. Чувствительные места он проводил бегло
11 l<tнtфузясь за автора. Таких вещей, по его мнению,
lttlкtн ·дa не следовало говорить вслух ни в искусстве,
1111 11 жизни.
Когда в маленьком городке настали тревожные дни,
1 k1<ap Штучка продолжал ходить на завод. Он пожи­
~111.'1 плечами. Он никому не советовал волноваться.
Ж юнь не стоит волнений,- все равно каждая вещь
..,.1 астся сама собою, с какого конца ни переложи ее;
н жизнь, сумму этих неизменных вещей, не перехит­
рttшь, не переделаешь. Живи хоть миллион лет, а до­
жttвешь только до одной заповеди: будь честен. Больше
·ного человек не может и не должен ... И Оскар Штучка
•н·стtю ходил на завод, даже когда на нем не осталось
1111кого, кроме сторожа. Четыре дня артиллерийского
о()стрела он провел в сторожевой будке. На пятый день
у;шчной перестрелки он вооружился бумажкой, отпе­
'lllтанной на ремингтоне, и защищал завод от бродячих
tюсягательств. Он не разбирал цвета шинели и цвета
ф:tага тех, кто к нему врывался, и каждого усовещи-
1\IIЛ одинаково:

- Извините, вы ошиблись. Это завод Гулье-Блан­

шарда. Соха и борона. Вы не туда попали.
Когда же, наконец, рабочие с шумом и песнями
llt'рнулись на свой завод и возле сторожевой будки
нрочно утвердили огромный флаг из красного кумача,
1kкар Штучка переда.ТJ свою бумажку в канцелярию
11 пошел домой спать,- он не спал пять суток.

167
 п

И вот в одно прекрасное утро, когда Оскар Штучка

чистил перед входной дверью свои брюки, ему тоже
принесли бумажку. На бумажке было написано:
« Органи зационное бюро Сорабиса приглашзет тов.
Штучку участвовать в первом собрании, имеющем со­
стояться сегодня, такого-то и такого-то, в доме, по та­
кой-то улице, под номером 14. Инициативная группа»,
У сослуживцев Оскар Штучка осведомился, что оз­
начает слово «Сорабис». Ему объяснили. Он отнесся
к делу с обычной флегмой и европейской аккуратно­
стыо. Пригладил волосы, положил в карман чистый но­
совой платок и пошел.
Зима была на исходе, утром таяло, вечером подмер­
зало. Воздух резал щеки холодком, как бритвой,- это
кидался из-за угла шальной северо-восточный ветер,
предвестник весны 11 гриппа. Надо было смотреть в оба,
чтобы не поскользнуться на ледяных языках, протяну-.
тых по тротуару от каждой водосточной трубы . Новый
снежок, скудный, как изюмиика в куличе, изредка
слетал на лед. Но ветер тотчас же его подхватывал ,
крутил па перекр.естках и загонял Оскару Штучке в
ноздри.

Оттого, может быть, и не успел сообразить Штучка,

кому это принадлежит дом номер четырнадцать, куда
его призывали на собрание. Он думал, шагая, лишь а
ближайш ем: куда шагнуть, чтоб не поскользнутьсн.
Также следовало думать об ушах, прш<рываемых ру­
кою в перчатке всякий раз с той стороны, откуда начи­
нал дуть ветер. Извинительна была рассеянность
Штучки, тем более что квартал, куда он шел , был ари ·
стократический. l:ут жили именитые граждане, nай­
щики предприятий, директора , члены акционерных об­
ществ, домовладельцы. Тихая улица темнела от двой­
ной рамки густых сучковатых акаций, подстриженных в
ряд. Каждое дерево росло не просто из ямки, а стояло в
собственном футл яре из деревянного окружения в виде
р ешетки. Справа и слева, на большом расстоянии друг
от друга, возвышались величественные особняки. Были

168
"1111 "' н·тrоены по одному типу: над первым этажом
••••11\'MI'II гальной каменной кладки, из суровых полиро­
"'"""·1 .'< влит, возносился второй этаж, оштукатуренный,
. .'ll'lllll.tми выступами, затейливыми украшениями по
фр11111 о11у, полуколонными нишами вокруг широких,
""'1'1·11 ых зелеными жалюзи окон, и над ним, свисая
) '"JIItt.tм карнизом, по.rюго лежала черепичная крыша.
1IIIIII•'':IJI.Ы у домов были большие, как рты у голодных
'"·'''''<. Часто по-модному над дверью свисала накрыш­
••11. IIJНtдерживаемая толстой железной цепью. Дверные
l'~'llill сnеркали от фонарного луча; на дверях блестели
'II'IIIIJ.te дощечки с надписями, а перед подъездами,

, 11рава и слева, шевелили голыми сучьями по ветру

IIIJ•·кребленные, симметричные палисадники. Шли с

\· . · ltiНI>I в ворота каждого особняка асфальтовые до­
Р••ЖIШ. Ворота распахивались в положенные часы, и,
~1111 · ко ползя по асфальту, выплывал тогда из ворот
•оrkтвенный автомобиль домовладельца или выезд на
JIIIXIIX полозьях, в лакированных санках, с кучерским
1111111~1. приподнятым над сиденьем, совсем как nocxo-
IIIIЩaя на дрожжах опара. Умели жить именитые граж-
111111~ в провинциальных городах.

Г>орясь с озорным ветром, дошел, наконец, Оскар

111 гучка до номера четырнадцатого. Фонарь был заж­
""'" перед самым домом. Подъезд не заперт. Ослепи­
IС','II>НЫе волны электричества, бившего сверху, зали-
1111.''" блестящую лестницу, устланную нежноголубой
kllltpoвoй дорожкой. Внизу, возле двери, на месте швей-
111tра сидел человек. в военной шине.ш и что-то шtca.l
1111рандашом на мелких бумажках.
Он поднял голову и снросн.п:
- Вы к коменданту?
Оскар Штучка молча показал свою бумажку.
- Сорабис. Это наверху. Первая дверь направо,
111' :.аперто. Вы рано пришли, еще никого нет.
Человек в шинели замолчал и уткнулся в бумажки.
llt'обычно стало на душе у Оскара Штучки. Маленький
•н•Jtовек никогда не подымался по таким лестницам
111111че, как взгJtядом сквозь стеклянjJые двери подъезда.
llщ· и его неуверенно ступили на голубую дорожку и
101•1ас же погрузились в ее пушистую глубину. Как во

169
сне, он стал подниматься со ступени на ступень,- n
внизу уже раздались голоса и шаги, там кто-то шумнu
nроходил к коменданту.

Дверь направо тотчас же поддалась, как только

Ш'тучка налег на нее рукой. Кто-то наскоро прицепиJI
к ней бумажкуt
БЮРО СОРАБИСА

Бумажка висела криво, буквы были большие, под­

деланные под печатные. Дверь же -дорогого темного
дуба, похожего на шоколад пасхального яйца, отделан·
ная филенками, массивная. Особняк предназначался
для одной семьи. И перед дверью на мягкой площадке,
залитой светом, стояли круглый стод и венские стулья,
с пальмами в кадках, а за нею шла прямо комната
вместо передней. В эту комнату, где сейчас никого не
было, и вошел Оскар Штучка.
Она была слабо освещена розовым китайским фо­
нариком; пол затянут золотистым плюшем; единствен·
ное окно закрыто широкими складками атласа, падав­

шего из-под самого потолка и похожего на чайную ро­

зу; ребра складок розовели, а в углублениях лежали
густые багровые отсветы. Наш герой прошелся раза два
по плюшу в полном недоумении и опустился на малень­
кий пуф, похожий на присевшую модницу в кринолине.
Он так и осел мягко под тяжестью Оскара Штучки,
разметав вокруг китайский нежнейший шелк своей
оборки. Вдоль стены стояло большое трюмо с ползу­
чими орхидеями внизу в кадках, обделанных корою
деревьев. Неподалеку от него, в углу, розового дерева
с инкрустацией туалетный столик расправлял направо
и налево зеркальные крылья, отражая сверкание гра­

неных флакончиков, баночек, щеточек, ножниц. В зер­

калах трепетали те же отсветы чайной розы - золо­
тисто-розовые, с переходом в густой багрянец. От
мебе.'lи и занавесей. пахло едва слышным вкрадчивым
запахом хороших французских духов и пряною сухо­
стью надушенной пудры.

170
 идеть на пуфе неизвестно для чего в нe­
lllo % li комнате. Штучке стало казаться, что все
1111 , Он встал и о1ворил дверь в другую комнату.
щr олидней, с огромным кожаным диваном ан-
типа, с книжными шкапами, письменным

111 1 11 nерсидским ковром внизу. На столе лежала

1 111 бума га всех сортов, от больших четвертушек
''' 1 до тоненьких эластичных листиков «Margaret
11 ~. Л возле квадратной чернильницы, в хрусталь-
' t no1 але, несметное число карандашей- очиненных
111 1 р нутых, красных, зеленых, желтых, всех cyщecт­
I•IЩIIX фабрик и номеров.
с lt'l<ap Штучка был неравнодушен к карандашам.
1111\О богатство! Он вынул несколько штуl), пои гр ал с
11 111, nопробовал, как пишут, и один, самый хороший,
•• t llt чно сунул себе в боковой кармашек. Потом, в ::е
••'Н' и более переходя из обычной действительности
1 •1 д сное царство сна, он перешел из этой комнаты
' J\ру гую и третью, все осмотрел , перетрогал, вышел в
11р11дор, нашел ванную, уборную, мраморный умываль-
11111, где лежало еще не высохшее глицериновое души-
111 мыло и кем-то брошенная на стул мохнатая пpo­
lltiiiЯ . Он с удовольствием помыл руки и пошел назад.
lkt• было безмолвно. Нигде ни шороха, ни человече-
' 1 rн· дыханья-:- Дом был ничей. Дом был волшебный.
Маленький человек ощутил прилив какого-то не-
11/II<Ом ого ему приятного волненья. Он тоже почувст­
оllnл себя заколдованным. Ему захотелось что-то
111 ое проделать, необычное, непохожее на себя, оча­
рова нное; Он пробежал по всем комнатам мелкой рыс-
10/\, попрыгал, повертелся на одной ножке, забубнил
1 1 губах баховскую фугу. Потом зажег всюду новые
1 tмnочки и только что потянулся к штепселю в китай-
11 oii гостиной, как дверь .распахнулась и в · нее начали
1 дить люди.

Это были тоже необычайные люди. Нельзя было

1 омниться в их заколдованности. Иначе как же очу·
IIJIIICь бы они вместе?

' Верже - сорт бумаги.

2 Margarct Mill- старая английская почтовая бумага.

171
 Оскар Штучка, органист, тотчас же узнал их. П Р·
вой вошла знаменитая nевица, nриехавшая в их гор J\
на гастроль и застрявшая в нем. Вся Россия знала
по портретам. За ней шел актер городского театра, u
nолушубке, всегда nолуnьяный. Дальше- дирижер
летнего сада; nервая скриnка; учительница nения;

Вася Щукин, куnлетист; местный художник-футурист,

ходивший зимой боснком. Он и сейчас вошел босой и
nринялся вытирать красные, расnухшие ноги о розо­

вый nлюш. Потом молчаливо nосыnались еще разны

люди, и среди них незнакомые, в военных шинелях.
- Войдите, войдите,- nриветствовал всех Штуч­
ка, -я тут уже около часу. Согревайтесь. Централь­
ное отоnлеt~ие. Топят вовсю. Кто хочет nомыть руки,
третья дверь по корндору.
- Куда повесить шубу?- осведомилась у него
знаменитость доверчивым и немного жало бным голо­
сом .

Он тотчас же nринял ее nод свое nокровительство,

nомог раздеться, отыскал вешалку, слрятал изящн ы е
меховые ботинкн nод туалетный стол.
Начались выборы nрезидиума, и как-то само собо!"!
вышло, что за круглым столом очутились Вася-J<уnле­
тист, человек в шинели и Оскар Штучка. С той же
приятной самозабвенностыо Штучка сбегал в сосед­
ний кабинет, принес бумаги н nачку карандашей и npи­
IIЯJicя оделять ими присутствующих .
- Товарищи, с nриходом советской власти нам не­
обходимо сорганизоваться по примеру Великоросси и.
Вот инстру1щия .
- Читайте вслух инструкцию!
Прочитали инструкцию. Знаменитость вмешала сь,
немного робея, но с интересом:
- Это уже устарело. я . неделю тому назад из
Москвы, там уже художники и литераторы выделилис ь
в свой nрофсоюз.
Вася -ку nлетист энергично призвал ее к nорядку:
- Товарищ, то в Москве, где работников искусства
тьма-тьм у щая, а мы здесь наnеречет, нам нельзя рас ­
nылятьсЯ, иначе мы проморгаем наши профессионал ь­
ные интересы.

172
 lkt', сударыня, должно развиваться органиче·
· ''"· ,.,,.,,,,,л покрасневшую знаменитость Оскар
lllt\''''''·- 1\IЫ начнем с того, с чего начали и вы. По·
• '" '"' 1, • ,()су ждать здесь инструкцию излишне?
t ·,," •ал- и сам себя заслушался. Откуда такая
· ., ... ,",. 11. в голосе, такая сила! Откуда это сознанье
",.,.,11 ..,. 111, обязательности, всеобщности происходяще­
' ·•·' 11 •на нить, связавшая заколдованн·ых людей вое­
""'"· ., ('l'IIOЮ связью,выделив и обозначив каждого,
•· ''" r,,,, повернув его в профиль ко всему окружающе-
••\·, о;оюго в чем-то уменьшив, другого в .чем-то воз­
.. м. 11/1 ')
l11:еменитость сидела на · полукруглом диванчике,
•щ 1t111ув ножки. Лицо у нее было сейчас старое, с про·
. 1\'11111\ШИМИ сквозь пудру морщинами; на шее висели
, к.ri/IJ\1\11, глаза подрисованы. Но сквозь подрисовку они
· 111.'111 смотреть на вас простонародным, умным взгля­
II•IМ ()рз фальши, без выработанной нанвности. И ручки
• 11 ('.'IL'дами маникюра, холеные, яркорозовые вдо.1ь

"''1 111, ручки, зацелованные пьяными, пошлыми, кopo-

111111/IIIIIЫMИ, титулованными, купецкими и разными дру­
' IIMII губами, вдруг, словно хозяйка их забыла много­
tNitюю выучку и наносный стиль знатной барыни,
111'1'.'111 на складки платья так просто одна на другую,
111к вульгарно, со смертной усталостью и хорошей пря­
~1111оii, что костяк их выпрямился, подушки под ногтями
• 111.1111 заметны, широкая кость открылась из рукава, 11
111111ок бы сказал, посмотрев:
о:Эге, мать моя, происхожденья не скроешь, неда­
I'·•М ходят россказни, что отец твой был портовым pa-
r.. ,,, 11 м ! )>
Л Вася-куплетист, уместившийся за круглым сто­
.,,,м, вел себя как заправский председатель. Куда дe­
llll.rюcь широкое, скуластое, рябое лицо с улыбкой, под­
llllмавшей заячью губу высоко над деснами! Речь ли­
.11/IСЬ у него толковая, слова были правильные, каждое
1111 своем месте. И лицо словно сузилось и вытянулось,
,.,,НJхнув рябины вместе с наугранной куплетной у.'lыб-

''"n.Даже футурист казался другим. Никого не сме-

11111.'111 голые ноги, спокойно лежавшие на плюше.

173
 - Хорошо нам тут,- вырвалось вдруг у Оска р 1
Штучки.- Давайте устроим три секции: одну ДJI II
актеров, другую для музыкантов, а третью для худо>l
ников и писателей. Тут как раз приспособлено пом •
щение. И там есть библиотека по художественным в ·
просам, я видел.

- Все будет,- ответил Вася.

- Есть хочется,- протянула жалобно знаменн ·
тость, посмотрев на золотую браслетку с часами.
Тотчас же, откуда ни возьмись, наскреблось по кар ·
манам несколько баранок, большой черный пряник
миндалем посередине, кусок пирога, хлеб, подсолнухи,
горсть сырых каштанов , В хрустальную подставку,
очищенную от карандашей, принесли из умывальника
воды и пили по очереди. Гул стоял от разговоров, си·
ний дым от куренья. Кое-кто, боясь ночной улицы, ре­
шил тут же и заночевать. В шуме и многолюдии никто
не заметил вертевшегося в дверях подростка. Это был ,
мальчик, словно вынырнувший из-под пола, в короткой
матроске, с голыми коленями, несмотря на свои четыр­
надцать лет. Восточное лицо его было подвижно, пры­
щаво и хитро. Глаза окружены синяками. И сси н я чер­
ные волосы, приглаженные пробором, вились круто J<
затылку. Он вертелся в дверях, неотрывно разгляды­
вая знаменитость. Потом так же внезапно исчез, как
и появился.

Шел двенадцатый час. Только что, откинув го­

лову на подушку, хрустнула скулами знаменитость в
сочной простонародной зевоте, как почувствовала на
себе чей-то чужой взгляд. Она подняла голову. В две­
рях стояла красивая девушка-брюнетка, с пестрой
шелковой шалью на белой блузке, в миниатюрных ту·
фельках, выхоленная, мягкая. Гортанным голосом,
грасируя, она произн есла почтительно и по-светски
зараз :

- Мама очень просит вас к ужину ... Мы только

сейчас узнали, что вы случайно под нашей кровлей.
И ... и ваших знакомых тоже.
Она запнулась, оглядев комнату.

174
 IV

1/lvм оборвался . Р азговоры смолкли. Что-то прошло

III'Щaм, по стенам , по лицам, как неуловимый гри­
!11(11111 л ьщик. Голые ноги футуриста сами собой под­
" 1 11сь под кресло. П.тiюш на портьерах обвис, обои
1 1 нили и забили в глаза крикливой пышностью нa -
111111\IIIIHЬIX павлинов, клевавших корзинки с цветами.
11 Р •·•.r~ись вдоль стен какие-то глуnые тумбочки с зо-
1111 llьt ми разводами , невидимые раньше.
llo лицу знаменитости пробежала снисходительная
11.1t$ ка. Она встала, взглянув было в зеркало, выпpя­
IIJIII ь, повела плечами.
- - Что ж, воспользуемся вашим гостеnриимством.
1 1 тати проголодалась.
- Наш дом реквизирован,- продолжала болтать
11 1ушка,- но столовую и спальни мы отстояли. Вот в
1 дверь ...
Она подняла занавесь, дверь распахнулась, и перед
IIIIM И открылась длинная столовая. Стол посередине
Шl сервирован на двадцать человек. Меж приборами
1ояли бутылки, блюда с холодной закуской, вазы с
фруктами . У края стола, выжидательно улыбаясь, две
IIIJI CTЫX фигуры, мужская и женская,- он в вечерней
11 1ре, она припудрена и затянута,- глядели навстречу
111 ·тя м. За ними вертелся подросток.
- Милости просим. Такие тяжелые времена, и,
щаете, вдруг Жоржик нам говорит, что вы под нашей
кровлей. Молодежь взволновалась.. . Позвольте пред­
I'Пiвиться,- Мавроколиди, ваш старый поклонник ...
Знаменитость оглянулась озабоченно и, поискав
r·Jшзами, уперлась в учительницу пения:
- Милая моя, пойдемте.
Слегка опершись на руку бесцветной старухи, она
11месте с нею поплыла в столовую, навстречу табач­
ному фабриканту и его жене. Уже задвигзлись стулья,
нослышался смех ... А «инициативная группа», бесnо­
мощно путаясь ногами в кoflpe, несчастная, сбит ая с
1·олку, потерянная, не знала, как перешагнуть через

11орог.

175
 - Идите, чего толчетесь? - грубо толкнул opo(j
лого Васю пьяный актер.- А ты, босоногий, шел 11
сапоги надеть. Публика!
Футурист вызывающе толкн ул актера и n ер вый п •
реетуnил порог. Вася, краснея и нервно о глядывал 11,
пробрался за . ним к концу стола , подальше от хозя 1
и знамеюпости. Оттуда уже неслось:
- Божественна я, откушайте. Да, знаете, не уел 111
выехать. Но в едь положение неnрочно. Не сегод1111
завт ра ...
Оскар Штучка один остался в дверях, сдвинув бр ·
ви . Он смотрел, смотрел и вдруг круто повернулся. В
nрежняя комната с китайски м фонариком- будуар
купчихи Мавроколиди. Безвкусные пуфы, помяты ,
nриnоднятые, как юбочки на обезьяньих задках, цн ·
нично торчал и на плюш евом nолу. Туалетный стол по·
ходил на аптекарский прилавок. К запаху духов и пуд·
ры остро nрилип запах nыли, садился на язык, пер ш н 1
в горле. Со стены глядела мутнозеленая картина в по·
золоченной раме - коnия с Айвазовского.
Оскар Штучка почувствовал nрилив тошноты. Otl
nомотал головой, в знак отрицания, чему-то очень не·
вкусному, тяжкому, стыдному, что ползло ему в па м я ть ,

и резким движением сунул руку в карман. Там лежаJJ

карандаш . Он вытянул его и, швырнув на стол , бро~
сился со всех ног по лестнице.

1923
 ПРЫЖОК

Известно, что злоязычие- самая заразительная

1\о.•tе:шь.
В одной дачной местности nод Москвой она бы.'lа
рtн'ttространена настоJiько, насколько ей cnocoбcтвo­
lltt:tll местные условия: наличие восьми жен нэnманов,
,·унруги сnеца, десятка служащих Наркомnроса и воз­
~tутительной близости круnного партийца, из тех, что
11одходят nод категорию «вождей». Он поселился в
'ltoм тараканьем гнезде так же неосмотрительно, как
ttttoii раз голенькие дети садятся на муравьиную кучу.
Партиец был вдов и имел сына. Нэпманшам в глy­
ftttнe души было очень лестно, что их дети играют с
··шtом «вождя:.. Они зазывали его к себе, paccnpaши­
llil.'tи о кремлевских обитателях, приглашали из города
J(ofipыx знакомых и в разговоре небрежным тоном ос­
l•едомлялись у Вити:
- Не знаешь ли ты, когда твоему папе звонили се­
t·ол.ня из Кремля?
Когда мальчики убегали, нэпманша пожимала пле­
'lами и картавила гостье, зеленеющей от зависти, что
«::нот несчастный ребенок:._ положительно не может
ж11ть без ее Грегуара и что в городе, должно быть,
нридется nродолжать такое непредвиденное знаком­
пво. Гостья, возвращаясь в Москву, не упускала

7 м. Шаrннян, т. 1 177
случая поговорить о семейных обстоятельствах «вожд
с видом человека, знающего все это как свои пять паJ

цев. Так начала плестись вокруг партийца тоненью:

претоненькая паучья паутиночка. Сам «вождь» · не '
мечал ее даже в свои круглые заграничные очки. (
был занят с утра до ночи. Но Витенька, сын «ВОЖДJ
мало-помалу ощутил на себе ее действие.

11

Витя был подросток с ломающимся голосом, всп

хивающими ушами и длинными ногами. Товарю
приучили его к особому обращению они говорили е:
грубости, выказывали пренебреженье, заставляли 1
полнять просьбы, бегать на побегушках, но в то ;
время оглядывались по сторонам, есть ли кто-нибу;
чтобы это не пропало даром, а было увидено и посте
лено им в особую честь. Витя уже заметил, что с ш
никто не поступает просто . Если что-нибудь говорит<
то с задней мыслью, если ходят в обнимку, так непr
менно с особенными лицами и ломаньями, какие лю
выкручивают перед фотографическим аппарате
Сперва это мучило мальчика. Он считал себя некрас
вым, неинтересным , ненужным . Потом истина осени.
его: он вдруг сообразил, что это он, Витя, центр в<
ленной и что все выкрутасы и хитрости его товариш
сводятся к одному - завоевать его, Витино, пристр
стие, вторгнуться в его, Витину, сферу, стать ему, Ви·
своим братом. Тогда мальчику стало приятно посеща
дачниц и отвечать на их вопросы о Кремле.
В награду он начал требовать удовольствия и д
себя: сперва это выражалось в невинном поглощен
мороженого, оплачиваемого дачницами, потом в щ

имущественном пользовании чужими качелями, гам

ком, лодкой, крокетом. И, наконец, в частом повтоr

нии фразы : «Это мне нравится», влекшей за собой r
реход в его собственность ружья Грегуара, открыт
Ниночки, альбома Дусика, удочки Лелика и т. д. ,
бесконечности.

171
 111

1/,·м (')ольше портился Витя, тем ехиднее станови-

111• •· J\II'IIIИЦЫ. По утрам, когда советские служащие
1 1· '"'''ю' в город, на балконе у спецдамы благоухал
•· ·llltt·ll••••к с мокко и слезился кусочек льда на янтарном
"rн·•н·••ском масле. Сюда собирались нэпманши, и
...,"'' служащая наркомпроса, в отпуску, большая,
1 111111\ая, выстриженная, со слюнявыми губами, похо­
'""" на английского дога, шумно поднималась по cтy­
tlt'IIIIM, двигала стульями, садилась, простирала руки к
'll .'tllн·точкам с бахромой, блюдечкам, сахарнице, мo-
lll'lllllкy, и все это делала так, будто за ней была по-
1111111 на автомобилях. Спецдама перетирала мытые
'IIIIIIKИ, щипчиками накладывала в них сахар, и когда
111 1щфейника лилась душистая струйка, от сахара
1•111'/'ХУ по.1зли тончайшие вьющиеся дорожки и pacxo-
•III.IIIICЬ наверху сладкими веерами. Найдите-ка теnерь
J11tMi1, где все это случается, где сахар пахнет в сак­
,,,н,·•юй чашке, где бахрома у салфеточек выглажена и
щтшает синевой.
- Да, знаете ли, такого кофе, как у вас ...- нeиз­
MI'IIIIO начинала служащая, разрезая пополам поджа­
/IIIСТЬIЙ калач и густо намазывая его маслом.- Нужна
муJtьтура, чтоб подать такое кофе.
Вслед за маслом на калач посыпалась соль, потом
ol'i~ стороны складывались вместе и подносились ко
pty, в то время как перед гостьей ставилась чашка с
1устыми сливками на коричневом фоне мокко.
Нэnманши косились на спецдаму завистливо.
T11iiнa этой кофейной культуры щемила их самолюбие.
с lни уставляли по утрам стол икрой, ветчиной, реди­
··кой, паштетом, пирожками, маслинами, всяким сдоб­
IIЫМ печеньем. Но все это меркло, не возбуждало ап­
llстита, казалось мещанским перед белоснежной
"'~рвировкой спецдамы и перед ее кофе, к которому
tюдавалось одно только масло, калачи и соль.
- Не думайте, что нjjша власть этого не пони­
мает,- улыбнулась хозяйка,- что бы там ни гово­
р11ли, а хорошее всем нравится. Возьмите воспитание
детей. Они могут сколько угодно ругать Европу, но,

179
как то:Iько доходит до дела, Европа у них на перво~
месте. Как бы назвали нас, грешных, если бы мы ОСМ<'·
лились послать своих детей учиться за границу?
А знаете ли, душечка, что такой-то (взгляд по стор()·
нам, понижение голоса, губы складываются сердечком
и приближаются к уху соседки) ... воспитывает своего
сына в колледже?
- Да что вы! Какой позор!- служащая Нарком­
проса всплескивает руками.
- Ничего не позор, а наоборот, очень умно. А та­
кой-то (новый шепот) обоих детей держит в Герма­
нии, а такой-то- в Швейцарии, а такой-то... Ну,
право же, это лучше, чем растить подобное ужасное,
ужасное чудовище, лишенное малейшего воспитания.
Посмотрите, как он отвратителен. Витенька Витенька,
иди сюда, голубчик, мы по тебе соскучились!

IV

Мальчик с вымазанными в глине коленями, растре­

панный, гогоча беспричинно, медленно подошел к бал·
кону. За ним прибежали щеголеватые, модно одетые,
чистенькие дети нэпманш и хозяйки: девочки в узких
вязаных платьицах, с вышитыми кармашками- ПО·
дарок belle soeur из Парижа, мальчики в белых по·
лотняных костюмах из частного магазина на Пет­
ровке.

- Мама, Витя говорит, что умеет делать шахты, и

у него есть динамит!
- Нет, Витенька, нет! -в испуге вскрикнула спец­
дама,- мы знаем, что ты умеешь. Но этого ни в каком
случае нельзя. Покажи нам что-нибудь другое! Знаете,
милая (она м11огозначительно повернулась к служа­
щей наркомnроса), Витя- замечательный мальчик.
Он умеет стрелять, плавать, усмирять быков. Конечно,
мы не позволяем ему подвергаться опасности, а то бы
он показал вам такие чудеса ...
- Я умею nрыгать с третьего этажа! - хрипло про­
изнес Витенька, ни на кого не глядя. Он знал, что от
него ждут этих слов. Он нерехвастался уже всеми

180
 11 1 111, какие вычитал из своей детской биб.lИО-
11 1'1 ться можно было безнаказанно: все боятся
111.1 11 ни за что не дадут ему сделать себе хотя
tjl tiiii iiY. Он поднял голову, посмотрел на крышу
1 1\IIK раз три этажа, выход из чердачного окна,
1111 1н1 рниз, на котором можно геройски вытя-
1 11, :шдрать обе руки кверху, ухнуть.
}1 нрыгну с крыши! -воинственно крикнул Витя,
'1 р11 л я и побежал к кухне, откуда можно бы;ю
tnp IIIJ я на чердак.
1/ роследите, м илая, за его манерами,- не
1 1 11 о, но брезгливо и ясно проговорила спеrщама,­
н 11111ой-то ярмарочный шут: ни самолюбия, ни пра в-
11111 rн, ни достоинства. Я прямо иной раз со смеху
llloi Ba iOCЬ.
11а логлядела наверх и сделала самое серьезное

111110:
Витенька, ах, какой мальчик! Ты опять! Ну, ве-
1'' 1. верим, сейчас же уходи с крыши!
1/о, прежде чем она кончила фразу, прежде чем Ви-
' llloKa продел ал свой геройский взмах и ушел с крыши,
ЩII'Жде чем служащая Наркомпроса успела создать
/1111( одящее выражение лица, перед балконом появился
''' n л ьшой человек с круглым ясным лбом, с курча-
~~ 111 волосами и в заграничных очках - отец Вити,
•1 't век из 1\ремля.

v
Он вернулся на дачу в автомобиле, поискал мал ь­
ttrка, не нашел, через боковую калитку, мимо огородов
11устился к соседям и хотел кликнуть сына, как не­
' оJtьно остановился. Он стал нечаянным свидетелем
)' 1 ыгравшейся сцены и выслушал весь разговор за
t офе от первого до последнего слова. Подняв голову,
1111 посмотрел на сына и увидел его лицо.
Витя стоял на крыше ни жив ни мертв. 1\оленки его
ряслись. Скуластое детско~ лицо с узкими глазами
ранил о снаружи все усвоенные пороки, как держат на
tрелке орехи,- бесхитростно и с полным неумением
нuпрятать их: тут были тщеславие, трусость, наивность,

181
хвастливость, растерянность, готовность сделать, каt
требуют, простоватость сбитого с толку существа.
- Ну,- выразительно произнес отец, не спускал
глаз с сына,- пр ы г а й!
- Витенька, папа шутит! - обворожительно крик­
нула спецдама.- Беги скорей, беги с крыши!
Человек из Кремля не повел и бровью. Витя на
крыше не шевельнулся. Оба - отец и сын - неот­
ступно г лядели друг на друга.

- Ну,- медленно повторил отец,- nрыгай! Раз,

два, тр ...
Мальчик взмахнул руками и отчаянно прыгнул с
крыши. Он упал на круглый газон. Визжащие дамы
столпились вокруг него.
На серой, пыльной траве лежала круглая голова с
лицом, повернутым кверху,- лицом, похожим на та­

релку, с которой одним взмахом смахнули, как орехи

сбросили, все его детские пороки, и, вместо тщеславия,
хвастовства, трусости, тупости, на скуластой мордочке
расцвели два глаза, виновато, но с хитринкой удоволь­
ствия скользнувшие в отцовские глаза. Но губы Витины
были бледны и плачущи. У Вити была вывихнута
нога.
Человек в очках нагнулся над своим мальчиком и
положил ему руку на лобик. Потом nоднял его несклад­
ное тело, прижал к себе и унес.

1926
 О С О Б А. К Е, Н Е f З Н А. D Ш Е Й Х О 3 Я И Н А

В армянском селе Ошакан живут садоводы. Зайдите

11 жнлье: от темноты вы сперва ослепнете, потом yви­
JIItt·c бледную струю света, текущую из дыры на пo­
lttJtкe. Дыра служит входом и выходом,- входом для
1llt·тa, выходом для дыма. На земляном полу вас обсту-
11111' дети с красными глазами, хилые от лихорадки. Но
&'I'ЛII вы захотите по русской привычке дать им «На
11ряник», вы прогадаете. Хозяин земляного жилья мог
Гot.l скупить все пряники на сто верст в окружности.
Л вот и он сам.
Черный, как жук, человек с висячим носом пoдxo­
Jtltт, не торопясь. В руке у него тесемка,- подобрал на
\'JJИЦе. Пригодится для виноградника, подвязать лозу.
llоги обмотаны тряпками, самодельные сандалии из
/'iуйволовой кожи с продетыми в дырочки ремешками.
Рубаха грязная от пота. На голове мохнатая шапка -
несмотря на шестьдесят градусов жары. Старик знает
('ебе цену. Это о нем предсельсовета на вопрос приез­
жего из центра товарища : «А какие у вас отношения со
старым бытом»,- хвастливо ответил :
- Отношения у нас со старым бытом очень хо­
рошие.
Старик не удостаивает открыть рот. Он знает, что
хозяйка выскочит сама, как только услышит его шаги.

183
Если он стар в сорок nять лет и кожа его nоходит !1 1
змеиную по множеству nятен и точек, то жена, nоказа11
шаяся в дверях, кажется его бабушкой . Голова ее 1 у1 о
обмотана; от уха к уху, закрывая рот и nодбородок, n
uязан белый nлаток- знак молч ания, обязательноr 1
для замужней женщины. Не говоря ни слова, она coбlt ·
рает обед. Из кладовой, где лежат горы nриготовлен ·
ного вnрок лаваша (длинного, как леnешка , тонког ,
как бумага, хлеба), берутся два nервых высохших лн
ста , окроnляются водой из ведра для мягкости, ск Ia·
дываются вчетверо 11 кладутся на стол. Кроме хлеба­
миска с белым, прохл адным суnом, «сn асом», изготов­
ленным из молочной сыворотки. Таков обед человека,
nолучающего тысячный доход.

Хотя у соседа и у соседа соседа есть такие же деся­

тины nод виноградом, обнесенные каменными стенами,
а кроме лоз, в них желтеют абрикосы, синеют сливы,
лоnаются и умирают от собственного аромата ренглоты,
алеют фиги, но дети соседа и соседа соседа nр едnочн­
тают те же самые nлоды, сорванные с чужого дерева.
Много значит nоэтому в хозяйстве садовода собака.
Собачьи роды здесь имеют свои неnисаные родослов­
ные. Овчаркиnокуnаются у nастухов, знающих гл авное
искусство,- как «н азлить» собаку. Чем щенок злее, тем
он ценнее. Есть особая nорода круглоголовых овча­
рок,- они вырастают тощими, nоджарыми, росту сред­

него, хвост nалкой, а морда круглая, огромная, льви­

ная, с nрищуренными в бахроме глазами, и та!<ая ца­
nастая, что от нее не сnасет никакая дубина. Пешеходы
по армянским лугам и кочевьям заnасаются револьв е ­
рами не от б андитов - от овчарок. Встретиться с та­
кой один на один- значит быть растерзанны м .
А убьешь ее, и долго nотом убийцу будет nреследовать
судорожный рев пастуха над мохнатой грудой, выва­
лнвшей мертвый язык в песок: убитому псу цены нет,
не то что какому-нибудь барану.
Когда нашему садоводу понадобилась собака, он

184
 , .., 1 11 t1уму на дальний яйлак (кочевье) и привез от­
•·• 1111'111<11. Его молчаливая жена, и та улыбнулась.
111. '"'" ttо'l•щнл на двигатель Дизеля: в нем ни на се­
. , 11 111• нрt>t<ращалась внутренняя работа, от которой
1 '''''''.'ll•ll' .т1апы, мясистый хвост, складки на брюхе
"11''1"·111110 трепетали судорожным трепетом. Иначе
·• 11111 •. щ~110к не переставал рычать. Кум на яйлаке
· . · 1 '"P•IIIJIIM пастухом и так здорово назлил собаку,
.... ttljltl;~кa действовала, как у хороших часов, зaвo­
•otlllll\1'11 раз в месяц.
t 111'1')111 приходили любоваться на щенка, одобри­
.. ш1•• l<рякали и непременно накладывали на него
,. 11111 ю·iiствует ли. Р-рр,- рычал круглоголовый. Дети
'l'''' 11;111 rго с хвоста, со спины, незаметно; однакоже
,, , tllllla н хвост были полны такого же рыка.
1:~~r,аку назвали Тулаж. Она стала расти.
llo обычаю, пищу и питье ей давала только хозяйка.
1''' 1111'11> с цепи ее спуска.rш только хозяин или хозяй­
' ''"" 1'1•111. Весь день она сидела на цепи, глядя на свои
ttHH•I. Каждый приходящий был новой дозой ненави­
' "'· Тулаж начинал трястись от рычанья. Но шep-
lll•tllt•tii язык лизал хозяйкины руки, а хозяйский кнут
'' •111 l't·o буйволовая сандалия были божеством, перед
hlllopt.tм пес покорно валился на спину, визжал от бла­
~t~с•lн·rва, колотил хвостом землю и двигал бедрами не
1 1·1tн· негритянской танцовщицы. Через три года во всем
llltllll<aнe не было собаки преданнее Тулажа. Садовод и
11 о жена спали спокойно. Фиги падали на землю и
tllll:щ истекая сладостью, их никто не крал. Абрикосы
11\I','II~JJи и сморщивались, помидоры трескзлись от

llttJJJюкpoвия, длинные огурцы становились вялыми, как

1/НIIючки, персики таяли,- весь избыток мог уйти
IН ' JJнрениями, сладостью, пряностью в воздух и в зем­
'1111, - никто не решился бы его украсть.

111

.Петом садовод и его жена перебрались от мошек

1111 1<рышу верхнего жилья, упиравшуюся в скалы. К ней
III'JJa лестница с перекладинами, как у нас делают на
185
сеновале. Однажды ночью, при полной луне, в духо •,
которая и сейчас не стала легче, хозяин эаворочаJJ 11
на постели, встал и полез с лестницы. По старой npll
вычке с ним вместе проснулась и жена. Лежа на спин
и глядя в сверкающее лунное небо, она зевнула. Лу111
казалась горячей, точь-в-точь как электрическая ла м
почка, когда она нагревается. Из сада не доносилось 1111
шороха. Старик что-то замешкался.
Как вдруг в этой тишине раздался такой дикнi\
вопль, что женщина кубарем скатилась с постели 1t
nринялась неистово крестить себе рот. Крик шел снизу ,
прерывался спазмами, высi<акивал из чьей-то глотка ,
словно брызги из пульверизатора от прерывистого на ·
жима рукой.
- Спасите! Жена!
Тут только армянка узнала голос мужа. Она испу·
стила крик и, поминая всех святых, полезла с лестницы .

В саду водились змеи. Гюрза - самая страшная змен

Армении- выползала по ночам. Первая ее мысль
была, что муж кричит от укуса гюрзы, от которого .нет
спасенья. Перемахнув с лестницы в траву, она кинулась
в ту сторону, откуда шел крик, и увидела мужа. Он
стоял, растопырив руки и закинув голову. На живот
его сидел зверь. Зверь вцепился ему прямо в нутро н
рвал его, упираясь огромными мохнатыми лапами в

землю.

- Тулаж! -крикнула армянка произительным го­

лосом, подняла с земли камень и с ра зм аху заколотила

зверя по голове.
Собака дрогнула, оторвалась от жертвы, оглянулась.
Садовод со стоном побрел к жене. Рубаха его была
разодрана в клочья и окровавлена . Между тем пес, сде­
лав два шага в сторону, внезапно вернулся, поднял
оскаленную морду, принюхался, и шерсть начала вста­

вать на нем дыбом от хвоста до головы. Он только те­

п е рь узнал хозяина.
- Понимаешь,- рассказывал ар мянин жене, когда
они улеглись снова,- сошел вниз за нуждой, иду, не
спешу, вдруг эта проклятая , вот уж собака, сукина
дочь,- как подпрыгнет прямо на меня. Не подоспей
ты, в клочья бы изодрала.

186
 1 1111 мu1· успокоиться до утра, а внизу лежал Ty-
нprtlll ll IIIIЫЙ к будке, и, положив голову на лапы,
1 111• мнгая, прямо перед собой.

IV

'Im же было дальше? - спросила я у хозяина

11 1 1, р ассказ ывавшего это действительное проис-
11 11 за бутылкой молодого вина, маджар, на весе-
1 11/' нтнской свадьбе.
Jtальше- пустяки были,- ответил армянин,­
', '"' ж~Jiаешь, слушай. Утром вся деревня узнала, что
""ti\JIItcь собака, не учуявшая хозяина. Народ повалил.
11. ,, IIJ)IIXOдил и и глядели на него. А он лежит, и морда
.. 1111111>1. Портить пса мне расчета не было, за него не
н11 1111 заплачены. Налил ему, как обыкновенно, воды,
• ltllltть не стал, позвал, конечно, ветеринара, не от
llllllcтвa ли. Ветеринар слюну забрал, пса долго смот­
'1, щупал, тыкал, глаза выворачивал, никакой, гово-
111, болезни, здоров ваш Тулаж. Письменную бумажку
1 1( IJI, что свободен от бешенства. Но только собака
11 Jt воды, ни до еды. Семь дней провалялась, на вось­
" nодохл а. Денег на леченье не пожалел, только
1 IIJ);JCHO. Ветеринар головой качал и руками водил:
11111 •го , говорит, не в моей власти, за визит, если же­
rн•rс, могу взять, но от результата отказываюсь.

- Отчего же все-таки умерла собака?

- Не понимаешь? - переспросил хозяин изумлен-
щ nост авив стакан на стол.
- Не понимаете?- сельский учитель смотрел на
н ня черными, как вишни, наст авительными глазами.
- Не понимаете? - весь стол уставился на меня,
ыканты отняли от губ дудуки, кяманчист остановил
1ычок, невеста, ж е нщины, дети уперлись в мои глаза

1JI стя щим черным взглядом. А старый певец, ашуг,

олько что мяукавший под звук сазандарей заунывную
111 рсидскую песню про любо.вь, вытер губы, покраснел
11 каз ал:
От стыда.
 КАЧЕСТВО ПРОАfКЦ ИИ

Зубной врач Тарасенко, шедший на амбулаторный

прием,- а кто станет спешить на амбулаторный при­
ем?- ноги передвигал медленно, глядел вокруг внима­
тельно, энергию расходовал экономно. Взглянув себе на
сапоги, он заметил, что они грязны.
«Надо nочистить»,- nодумал он, главным обр азом,
nотому, что это отодвигало на десять минут амбула­
торию:

- Ну-ка, восточный человек, зарабатывай гри­

венннк!
Восточный человек молча указал на деревянную
подста вку. Зубной врач поставил на нее сапог и от не­
чего делать стал наблюдать. Черномазый чистильщи 1<
сидел на скамеечке, имея возле себя шкафчю< и в е­
шалку. На вешалке было аккуратно развешано множе­
ство шнурков разного цвета; в . шкафчике, вдоль по
nолкам, стояли банки с кремом, вакса, резиновые
кружки, стельки, инструменты. Чистил ьщик не сnеша
открыл ящик и вынул из него метелку. Об':lистил сапог,
сковырнул , где грязь затвердела, nодн ял носок и загля­
нул даже на подошву. Потом поискал между баноч­
К·ами, открыл одну-две-три,- выбрал из них самую nод­
ходящую, мазнул в нее щеточкой и принялся смазывать
сапог с таким вниманием, словно от этого зависело

спас ение его жизни

188
 •llllllo рудует,- завистливо подумал Тарасенко,­
,.,, 11111111 llol l ь , гривенник для него огромные деньги; не­
" " ' •· ~~~~ 111 nромажет не меньше чем на пятачок».
'lllo'lll.'l ь щrш и впрямь мазал не жалеючи, но, од­
"'"'''· llt' ~ря. Он со вкусом покрыл ваксой весь саnог,
"" 11111о
J\O голенища, и с тем же удовольствием nри­
"" .,, ... орудовать над вторым саnогом. Потом пошла
'' ..,,.,, .. 11~rвой nары щеток, потом второй, более мягкой,
., '" ''"orioгo глянцу.
Кончай скорее!
llo 'IIIСТIJльщик покачал головой. Из ящика показался
111 , ... к l<расного плюша. Ловко схватив его за концы,
"".'llo'llll< стал отполировывать сапог, да так быстро, что
10 лорого было смотреть.
ll t-ювестно почему, 110 зубной врач разозлился. Он
11 1 J\ОЖдался, покуда черномазый свернет свой плюш,
1 tl•l ·тр о отошел от чистильщика. Пройдя шагов два­
н 11 ь, он вдруг вспомнил, что забыл заплатить, и по­
р11у.1 обратно.
'J нстильщик был погружсн в уборку. Выдвинул
IЩII IШ, рассовыва.1 туда баночки, обтирал щетки, cмы­
tll сn и ртом ваксу. Заметив своего клиента . он елерва
11111 .'IЯдел ему на сапоги, потом на лицо и только no-
11 1 - на протянутую ладонь, где
блестел гривенник,
- Га,- пробормотал мальчуган не без ко1-1фуза,
1 11.'1 деньги и бросил их в коробочку на медяки ...
tt нстильщик позабыл об этом гривеннике!
Зуб ной врач отошел от него в nолном бешенстве.
Б ол ван! Забыл заработанные деньги . Мазал,
-
о•1110 массажистка. Идиот! С какой стати ... С какой
1\Т!! м ожно было так стараться за гривенник и вдоба-
1111 забыть его получить?
Это было выше разумени я Тарасенки , шедшего сей­
' 1· в а м булаторию, где он nринимал двадцать человек
J\ н ь за дев яносто рублей в месяц и считал себя в
11раве презирать и свое дело, и своих лациентов, и свои
\IIПч ик и за то, что получает rроши. Скинув пальто, он
шум ом хлопнул дверью,. прошел в свою приемную,
11 щел фартуi<, повязался ... Странное дело. Из памяти
1о не выходили ловкие, искусны е , увер е нные движ е ния
111 ·тил ьщика. Невольно и не без удовольствия он

189
выдвинул ящик и перебрал свои винтики точь-в-точь 1
ким жестом, каким мальчуган искал баночку. Это бы
nриятно. Было приятно поискать, nрищуриться, при~
нуть, найти самое подходящее. Между тем первый г
циент Тарасенки вошел в комнату и бочком сел
кресло, nряча руки в карманы штанов.
«Настоящий сапог:.,- мелькнуло в голове у вра 1
И действительно, ткач Вахрамеев, посланный ею
из-за невыносимой зубной боли, как был, с фабрю
напоминал своим видом, взъерошенной щетиной, ИЗ!\1
ченным лицом, грязной тряпкой вокруг щеки, гнилы 1
зубами, заплатанной курткой- ни дать ни взять-~
мурзанный сапог.
Тарасенко почувствовал небывалое удовольствие
этого сходства. Он снял аккуратным движением, е
всякой брезгливости, грязную тряпку. Осмотрел зуе
Промыл и прочистил больному рот. Потом, все болеЕ
более увлекаясь не своим привычным делом, а бес<
знательным процессом подражания, заимствованны1v.
чистильщика, стал обдуманно орудовать винтиками
щипцами.

«Ишь как зудит в ём,- сердито думал ткач, смот

на стеклянную пластинку, где Тарасенко что-то апr
титно растирал палочкой,- и чего старается, коли 1
бесnлатно. Может, думает, я пятак за усердие прикш
Эх ты, лекариха».
Но зубной врач так ув.'Iекся, что не виде.п вахроl\
евых злобных глаз. Зацепив на ватку крохотный ку!
чек полученного лекарства, он осторожно закрыл боJ
ной зуб, сказал «через два дня в это же время» и жи
собрал с груди пациента обмоточки марли, вату, KI
шинки мази.

Ткач Вахрамеев встал, чувствуя себя обчищеннь

выпотрошенным, укрощенным. Зуб больше не болел. (
угрюмо шагнул к двери, нарочно не сказал «спасиб
и вышел, оставив зубного врача в совершенном YJ.
вольетвин перемывающим свои щипцы.
Придя на фабрику, Вахрамеев долго злился, неиз1
стно почему. Наступил на ногу проходившей пропыJ
щице, нагрубил мастеру, не ответил соседу. Станок Е

190
 1"'' ·1 tllttpнвJteнный. Амбулатория отняла у рабочего
'"'' 111111 с •1стnертью часа.
•l'lll'ltlllal- подумал ткач, глядя на своего соседа
1 "11'11\'1 медленно втыкавшего в челнок шпулю,- оста­
. 111111 1'11111 почем зря и мух в небе считает. А пусти его
,~ .. ""1111'1> по сдельной, так такой даст кусок, что потом
'""''"IJiыuиuы чинить отказываются. А скажешь ему
'"""· · мол, ассортимент виноват».
1: трка заправил челнок, пустил машину и отошел в
. '""""У·
·>lxl ты,- продолжал про себя Вахрамеев,- тем-
"''"' пшя деревенская. В сторону отошел. Дело-то глаз
., ... r.ус·т. Там люди образованные задарма стараются,
11 lld". »
1:трка поворотил го:юву и встретил сердитый
'' 11.'111/l вахромеевых глаз. Но, как только ткач заметил,
'''" ttрнвлек Егоркино внимание, он нажал рукоятку,
"\'t'IIIJI станок и весь ушел в стрекочущую, бодрую, зна­
'~"мую музыку старого добкросса. Странное дело.
• \oJlt~твa хоть и не было, а музыка эта, челкочившая
"11111 н вперед челноком, бившая батаном, гудевшая
щtt•pxy проводами, напоминала ему чем-то жужжание
1ttс·рлильного аппарата, стоявшего в приемной у зуб-
11111 о врача. И незаметно для себя, любовным жестом,
'"""·в-точь как зубной врач, нажавший ногою педаль,
" рукою осторожно поднявший сверлильный винтик,-
11111'1 Вахрамеев положил пальцы на бегущую полосу
tttlllllf, любовно и ловко выравнивая ее напор. Щелк!-
11111оматически остановился стан. Запыхавшийся челнок
t/IMt•p на месте : оборвалась нитка . Сколько раз у Вах-
основе, и он ее ... гм ... гм.
l '"мсева обрывалась нитка в
llнюальщицы-то ведь тоже не зря деньги получают.
l'nшc можно сдать кусок без брака? Но сегодня Вахро­
.,,.,.11,под удивленным взглядом Егорки, так вкусно, так
жttюю исправил беду, так скоро пустил стан, что маль­
'1111111\И уличные, наверное, сочинили бы, глядя на его
ntJIIститные действия, особую игру в ткачи. У Егорки
IIIJIII!ИЛOCb в глазах что-то веоде зависти. А дядя Baxpo-
~l'il распалялея чем дальше, тем больше. И немного
11рошло, а уж он ушел с головой в поставленную себе
,~имому задачу: сдать кусок без брака.

191
 Мутный серый день тоже доделал свое де.:ю, пово·
ротя к вечеру. Подождал, nока люди зажгут фонари, 11
сполз на покой за горизонты. Зубной врач Тарасенко
возвращался домой веселый, как никогда раньше. Еслн
бы его остановить и спросить: «Чем ты, братец, дово·
лен?», и если бы он мог разобраться в самом себе таJ<
же аккуратно, как в своих винтиках и щипчиках, он от·
ветил бы:
- Чем я доволен? А тем, братец ты мой, что я
устал ... - и добавил бы: -Устал не зря.

1926
 ТРИ CT.!HRA.

lit>~JJO это в Ленинграде, в самый разгар кампании

1111 ноднятию производительности труда. Губсоюз тек-
1tllm.щиков переживал тревожные дни. Дано задание:
tti'Jit'вccтн работниц хлопчатобумажных ткацких фабрик
1 двух станков на три. А чтоб понять всю сложность
•tlllu задания и всю его деликатную сторону, нaдлe­

ltlllдo только побывать в самом штабе ленинградской

11рмнн текстильщиков- в губсоюзе, где вы могли на
tlltж;~oм заседании видеть легендарнейших людей, t<o-
' :ш-то делавших чудеса в подпольях Иваново-Вознесен­
' tщ Ярослав.'lя, Костромы, Орехово-Зуева и других тек­
' tttJtt.ttыx районов. Почетным председателем союза был
1щtарищ Тюшин, патриарх с головой Льва Толстого, с
нн·тснчивой детской улыбкой, большой, мягкий,- в вы-
11/КНХ валенках,- старый рабочий, чье прошлое по­
'"Жt' на сказку. Вы могли встретить на этих заседаниях
1111рых текстилей, борцов двух революций, прошедших
'II•Jн·з тюрьмы, этапы, ссылки. Их биографии в архиве
11110:.1а могли бы наполнить вас детским благоговением,
11 ,·uм хранитель архива, товарищ Перазич, чья блaгo­
/IIIJtJtaя седая голова и лицр, опрозрачненное тюрьмой,
••• утра и до вечера, изо дня в день склоняется над ис­
tорнческими документами союза, он мог бы тихим голо­
н•~t. поблескивая голубым глазом, дополнить эти сухие

193
nисьмена рассказами, врастающими в память. Так вот,
эти легендарные люди когда-то подняли забастовку и
зажгли рабочих как раз против того же самого зада­
ния: перевода с двух станков на три. Только задание
это ставилось труду капиталом. А сейчас они же дол­
жны проводить собрания по ткацким фабрикам и убе­
ждать рабочих идти на то, что оценивалось ими много
лет назад как «гнусная эксплуатация, каторжный труд
и новая петля, закинутая на шею трудящемуся». По­
нятно теперь, что положение было из рук вон трудно и
что многим оно внушало тяжелые опасения.

11

Но что же это за штука- переход на три станка?

Дело в том, что на ткацких фабриках обычная опытная
ткачиха работает на двух станках, стоящих впереди и
сзади нее так, что, оборотясь, она может от одного пе­
реходить к другому. Станок заправляется мастером, а
чистится особой работницей-пропыльщицей. Ткачиха же
работает между заправкой и прочисткой, и труД ее сво­
дится к слежке, чтоб не порвалась в основе нитка, к
выправлению напора ткани, к затыканию в челнок но­
вой шпули. На американских фабриках техника стоит
так высоко, что одна ткачиха справляется (если не
ошибаюсь) с семью станками. У нас же за норму было
принято два станка, и на них ставились работницы
опытные, а новая ткачиха, пока не наловчится, справ­
лялась только с одним станком.

Фабриканты давно задумывались над переходом к

трем станкам. Это должно было принести огромную
выгоду, сокращая рабочую силу на одну треть. А так
как прибавка работницам обещалась самая ничтожная,
то барыш оказывался тоже чуть ли не в целую треть.
Но когда фабриканты вздумали вводить это новшество,
оно вызвало целую бур!С, революционизировало рабо­
чих и было широко использовано подпольными работ­
никами для агитации.
Пришла революция, выставила фабрикантов, отдала
фабрику рабочим. И теперь советская власть просит

194
1' •11111'11111 класс: помоги государству! переходи на три
. 111111111'
1 щщу предстояло теперь говорить с ленинградским
"I'"'II'I'IJ!IIIHтoм- самой крепкой армией ткачей в мире.
1!11 одной из фабрик (имени Ногина) было нa­
•llll'll'llo делегатское собрание. Туда-то и поехали пред­
., 111111'.'11• союза, председатель треста, представители
l'•1ll"1111oro комитета, разные другие люди- словом, oб­
llll't'llll'llllocть и власть. Время было вечернее, зимнее,
11 1\'Мрачный город в белесых тонах снега, на далекой
""fiiiiiiiC по Шлиссельбургскому тракту, в пустырях, пa­
IHI.'I,'I('Jiьнo с белой спящей Невой, вставал окончатель­
IIIJМ 11ризраком. Автомобиль катился, как мячик, и кa­
III.'IIH'I>, будто он собирается комочком для прыжка в
II'MIIOтy, неизвестность и небытие. Справа и слева не­
' mн·1. мимо едущих исторические корпуса фабрик с
1111«'1'11ЬIМ ожерельем огоньков,- фабрик, где вспыхива­
'111 ()унты в самое глухое время реакции, где слышали
щ'I'Орожный говорок и видели родного Ильича еще за·
JtoJII'o до того, как он поколебал мир. Вот, наконец, при­
"'МIIстые, старые, глазастые стены фабрики Паля, те-
111'(!1• ставшей имени Ногина. Автомобиль остановился.
llрнсхавшие молча слезли.

III

Был очень холодный вечер, с морозом и лютым вет­

ром . Но не успели озябшие приезжие вступить в залу,
IЛС назначено было собрание, как мгновенно согрелись
11 лаже больше того- почувствовали испарину.
В зале было множество работниц, набившихся в нее
т11к, что сидеть никто не мог,- все стояли, дыша друг

другу в затылок. Воздух был невыносимо сперт. Жара

··1·ояла, как в бане. Для президиума, куда мы пробира­
JIIIСЬ, не осталось ни единого стула, хочешь не хочешь,
1111до было стоять. Но прежде чем стать на место, сле­
довало до него добраться,_ а это было трудненько.
Толпа работниц казалась разъяренной. Лица были
красны, глаза сверкали. Нас встретили градом таких
ругательств, что моя интеллигентская душа поджалась

195
зайчиком. Неволыю краешком глаз я глянула на чле11п
райкома: тот шел как ни в чем не бывало, прислуши­
ваясь на обе стороны и точно вбирая в себя ругателt.·
ства, подобно тому, как барометр принимает давление
атмосферы. Хуже всех было плотному председателю
треста. И его и его трестовскую енотовую шубу крыли
без всякого состраданья.
Нас встретил смущенный молодой человек с лицом,
видимо, обмытым седьмым потом,- красный директор
фабрики. Кое-как он протащил нас к зеленому столу,
раздобыл и стулья, по одному на двух, и заседание на­
чалось, точнее, ругань в зале нес1юлько ослабела.
Ясно бы.rю как дважды два, что рабочие взбешены,
что они не желают переходить на три станка, что они
не очень-то тронутся красноречивыми доводами, что,
наконец, все они единым фронтом будут годосовать про·
тив. Спрашивается, какими же словами, какими посу·
лами, смягчениями, уступками можно было убедить эту
возбужденную, насторожившуюся и твердо спаянную
массу?

IV
Собрание началось партизанской перестр~1кой. Но
вот заслушан длинный и растерянный доклад красного
директора на тему о том, что «поднять производитель­
ность необходимо» . Красный директор родижя тут же,
при фабрике, в артельном доме, вырос на г лазах рабо­
чих, своего рода потомственный фабричный, свой чело­
век. Его выслушали с усмешкой, часто перебивали, де·
ла.1и ехидные замечания. Он едва дотянул, махнув ру·
кой: дескать, все равно их не убедишь, они теперь
закусили удила. И тут-то выступил на сцену председа­
тель треста, самый непопудярный человек в эту минуту
в за.пе. Он постоял неподвижно, пережидая крики, по·
том спокойно и без ма.1ейшего красноречия нRчал гово-
рить. .. ·
Вы думаете- посулы, смягчения, уступки, прибав­
ки,- словом, то, что преподносит противник противнн­
ку, одна сторона другой стороне в надежде добиться
победы? Как бы не так. Он сказал:

196
 l'•·f•~пa, вы говорите,- вам туго, мы на вас на­
·•· ""'"·м, дРрсм с вас три шкуры? Совершенно верно.
\ tщ •11о же думаете, на кого нам нажимать, кроме
,.,., 1 1\ 10 нас вывезет, кроме вас? Что ж, вы вообра­
.. lll'lt', IIIIWe хозяйство будут налаживать капитаJiисты?
t tlllll' lti'.'IO будут спасать купцы или иностранцы? Кто
.. ,fill.'l llнтер от Юденича? Вы. Кто голодал и холодал
'··•·1•· фабрик? Вы. Кто пустил эти фабрики в ход? Вы.
11 ,.,.,,.,·111 вы сейчас не сдерете с себя четвертую шкуру,
•· •11\'IO шкуру, шестую шкуру, мы хозяйства не нала­
.",м, 11овых фабрик не пустим, безработных не устроим,
t·ШII<II товарами не наполним, крестьянина не удовоJJь­
' tlt\'t'M, ~•ы без вашей помощи ни черта не сделаем. Ha-
t\'ltll.rтcь-кa, ничего не поделаешь.
llоследняя фраза прозвучала весело и с полным до­
'" р1н·м. Было так, как если бы мы все превратились в
11· 11·il 11 жаловались, что не можем выучить урока. А ну­
" ' Kll, вместо одной страницы, выучите-ка две, посмот-
1'1" 11, как вы не сможете!- не знаю, как называется
111кoii прием в педагогике. Его часто пускают в ход вe­
'IIIKIIC полководцы, и солдаты их обожают. За что? За
tн·ру в то, что человек может сде.flать чудо. Человек лю­
,, .. ,. высокую меру своих сил, как любит покупатель,
•11ot'iы торговец чуточку перевесил ему товар, а не нe­
nollt'cнл.
В зале сразу стало очень тихо.

v
И в тишине вдруг прозвучали сухие, шаркающие,
1'.'1/tбые старушечьи шаги. К зеленому столу приблизи­
тнъ худенькая старушенция, морщинистая, безбровая,
,. •·убами в обтяжку, повязанная чистым белым плат­
ком , - героиня труда, ткачиха с сорокалетним стажем

1111 ткацкой у Паля.

Старуха обеими руками взялась за концы своего
rr.•taткa, подкинула его ПОВ!>JШе, чинно повязалась. По­
·юм кашлянула. И прошамкала деловым тоном:
- Что ж, девушки, попробоваем. На трех станках
р11(jотать можно. Я хоть и старая, а работать на трех

197
станках могу. Не чижало работать, только пряжу дай­
те хорошую, а работать не чижало.
И тотчас же точно прорвало делегаток,- хохот, ап­
лодисменты, крики: «Ай да старая!» Настроение сотни
людей певидимой рукой перевернуто, встряхнуто, бро­
шено в новое русло. На самом-то деле работать можно,
да и плевое, может, это дело, если захотеть. Важ!Ю же
в эту минуту, что делегатки захотели,- захотели смочь
так, как хочет добиться успеха каждый человек в своем
деле, понимающий, что это дело - его собственное.
Секунда- и судьба перехода на три станка была
решена.

1926
 В.!ХО

Шум табунов, мы•1анье стад

Уж гласом бури эаглушались ...
И вдруг на долы дождь и град
Иэ туч сквозь молний иэвергались;
Волнами роя крутиэны,
Сдвигая камни вековые,
Текли потоки дождевые ...
Пушкин. Кавка эскиА п.~енннк .

Тонкий мальчик стоял без улыбки, чуть согнув ноги

t коленях, - не п отому , что дрожал, а потому, что при-

111•11< карабкаться и гнуть ноги в горах,- отведя плечи

11 локти за спину, бледный и неподвижный, в куче кре­
' 1 Я Н.
Все они, парни и седобородые, старзлись для него
ll''л ый месяц, от души старались, а сейчас, когда дело
YJIЗJJocь, в глазах их, вместе с преувеличенным добро­
' •л ательством, светилась зависть. И голоса выходили
111 глоток тонкими, как ниточки.
Особе нно егозил один парень. Вся честь подвига вы­
tt.tJta на его долю. Это был тощий красноармеец-отпуск-
11 11 1<. Долго он ходил по деревне, мешая в работе и при­
' 111 вая к соседям. Виноват ли человек, что его сдела.чи
lltnускником? Много твердили ему, о чем говорить с
1 р стьянами и как учить их. А nоучишь, когда сама

199
старая майрик 1 Закарьян, та, что живет на кладбищt'.
в пещерной дыре, ударила его по руке выше кисти 11
пробормотала нехорошее слово,- за то, что он XOT('JI
показать ей, как по ученым книжкам доят корову!
И вот, наконец, работа по плечу отпускника. Вот при­
шла минута, когда покажет он, отпускник, все свое го·

родское знание и силу .

Сняв шапку и колотя по ней кулаком, словно по ба­
рабану, он обводил толпу красноватыми, плохо при­
гнанными глазками- одним коренным, другим -при­

стнжкой. «Ну-ну-ну,-- сверлил один глаз,- кто захочет

это отрицать? Разве я плохо сделал, разве не тащу на
себе деревню?»- «Так, так»,- подмигивал другой
сбоку, поглядывая на майрик Закарьян, стоявшую
поодаль, скрестив руки и угрюмо выставив над плат­
ком, обмотанным вокруг рта, два тронутых трахомой
глаза.
- Тагда я вышел вперед, старики!- вопил парень,
то наступая на толпу, то отступая.- Вышел и говорю,­
обрати, товарищ, вниманье. Ты, говорю, пролетаешь по
деревням на машине, ты сидишь в городе, ты свою
смену за глазами держишь, а я есть живая сила на ме­
ста·х. Двинь, товарищ, нашего пария.
- Это псаломщик сказал,- нетвердо возразил
старик,- псаломщик сказал и вынес бумагу. Уж ты не
сердись, Вахо, твои бумаги мы скрали. Без них ничего
бы не вышло.
- Последнее Дело бумага!- взвился парень и
снова заколотил по шапке, собирая в нее вниманье.­
Факт есть тот, что я подтвердил этого селькора . Пса­
ломщик ничего не сказал про селькора. Тогда товарищ
с машины взял бумагу, начал читать и удивился. Со­
седу передал, и сосед посмотрел на нас. «Где он? -
спрашивает товарищ.- Это поразительный случай».
Я говорю: борьба с темными сиJiами деревни, культур­
ный фронт. А псаломщик опять портит. «Вахо,- гаво­
рит,- пастух, его сейчас нет,- говорит он,- а песни он
поет еще Jiучше, чем пишет». Я ему сделал знак, чтоб
молчал. Опиум не должен перед народом говорить.

а Майрик- ло-армянски матушка.

200
 l11 ro ты и поговорил, - иронически вмешался
,. ''"'''' 111'/I.'JОМЩИК с зубами такими редкнми, как лес
.. '' l'\'rlrщ- ты ему фронт да фронт, а он тебе:
"""'· 1о11арищ, в стихах никакого классового соз­
'"""·'1, 11 то:Iько одна отсталая природа и беспартий-
•t , ft fl• .
В 1·ороде из него природу выведут! - разозлил с я
1 lllo Природа-не моя вина! На ваших местах
1111 1 не nоворотится, не то что трактор. Вот шоссе
1 о 11о машинкой катали вроде танка. Пой про н ее !
11 1 о не nоешь?
1\11 хо традальчесJ<И двигал веками. Он боялся no-
11 , •rто случилось. А случилось такое д.ело:
1 1 l<ретарь
укома, в nропылеином автомобиле,
111 1о катя~ь
к перевалу, вдруг возле самой деревни
,,,, 11111орнл. Черный шофер nолез nод машину, долго
н•ЖIIJI nод ней на спине, дергая и по."Jзая ногами во все
1оро ны, как сороконожка в щели, а крестьяне не торо-
1 1 обступили дорогу. Шли они, густо наползая из
1 IIII IOK, молчаливые, сосредоточенные, с неподвиж-

' 111 .'lицами, и остановились н евдалеке темными куч­

' 111 , одного защитного цвета с кизяком, что стоит
1 rp 1 мидкам и возле земляного жилья. Новому человеку
1111 11 :1а.1ось бы: нет глупее этих безмолвных и бeзpaз­
llf'III ЫX лиц, безответней этих поджатых губ, бессмыс -
1 1111 й этих больных красноватых глаз. Но секретарь
111 ra знал, с кем имеет дело. И когда попросил у бли-
rnшсй молодухи напиться, та вынесла городской cтa­
tll с белой, как известь, жидкостью,- прохладную
tii'Jютy мадзуна 1 , разбавленного родниковой водой,-
11 ро внодушно сказала:
·- Зачем не сходишь? Сойди! Хлеб есть, сыр есть.
Это было началом. Каждый, слег.ка отделяясь от
'I IШ и теряя защитный цвет, стал двигаться прямо к
t • 1у , из прорезей бронзового лица устремляя на него
111' аnно ожившие острые жучки-глаза. Словно облачка
1 выстрелов, подн имаясь там и сям, вспыхнули отдель­
l114t' в озгласы, а потом, перекинувшись мостиками, за-
1 д л и вокруг него ср азу все:

а Мадэун- кислое молоко.

201
 - Мальчик-грузин ... пастух. Складные песни п о 1,
очень складные. Возьми мальчика в город, учи его. Пр
падет у нас ни за что!
Недаром Вахо пел песни деревне. Мать и отец 1о
умерли в один день, уйдя на отхожий промысел н
Борчалу. А кто из горных деревушек уходит в прокл n
тую Борчалу, непременно подхватит малярию н поги б·
нет с фельдшером или без фельдшера,- это все знаю1 .
Вахо застрял в армянской деревушке и вырос в нeii .
Он стал петь песни, сперва на родном языке, потом на
армянском. Псаломщик учил его писать. Он остерега.~
Вахо от новых слов. Но у Ва хо были собственные ел ·
ва - не старые и не новые, и всяки й раз, как он находи 1
их, псаломщик думал про себя « Есть, непремен но есть
такое слово в старом грабаре 1, быть не может, чтоб
не было». Складные песни помогали свадьбам и .похоро·
нам. Парни заказывали Вахо стишки, чтоб покорить де·
вушек.

Секретарь уi<ома держал перед собой тетрадку , где

острым и нежным почерком, дешевым бескровным ка·
рандашом, умевшим только царапать и не давать кр о ·
ви,- бледно стояли такие необычайные записи, что
даже он почувствовал холод в позвоночнике.

- Взгляни сюда!
Молqаливый спутник секретаря высунул нос из-под
платка, куда спасся от солнца и мух. Тетрадь была в
желтых пятнах. Толстые, заросшие волосами пальцы по·
тянулись к ней нерешительно, с брезгливостью. Но не ус.
пел молчаливый человек прочитать первую страницу,
как зажевал собственный ус и побледнел от волн е нья:
- Это гениально, гениально,- голос его охрип, как
бывает от слишком большой неожиданности. Багровый
нос, обожженный солнцем, сердито уставился на секре­
таря.- Что ж ты мне ничего не говорил! Нельзя его
здесь оставлять!
Волненье, охватившее их, перекинулось в толпу. Ни
секретарь, ни его спутник не были знатоками поэзии.
Родной язык в жеваных передовицах газеты казался им

1 Грабар -древний армянский язык; он уступил место раз·

rоворному языку · современности, аwхарабару.

202
 ньким, как искусственный пруд. Но тут
J , 11 р 1 встал, закрутя воду в столбы, и пошли
1 111 •ttны е волны, а пруд превратился в море.
1111 нr•SII I ЫI сильного ветра, несущего влагу, волосы
"'' III'JIIIJII1 CЬ и встали,- вот оно настоящее искус-
rtm. ш искусство! Сознанье может ошибиться,
1 Plttttriaeтcя кожа, холодная от волненья. Они пере-
11111\'.'1111'1•, ничего не говоря друг другу, а крестьяне
..... 11111110 п о чувствовали знакомую и неприятную му­
.... ,ш,\· tо досаду: так бывало с ними, когда, откопав в
,.." .,,. гусклые кувшины и зелено-красные браслетки,
"" '1/ЩРШево продавали их городскому человеку в оч-
1· •• ', 11 ют бледнел и поджимал рот совсем как секре-
1"11'' у кома. Вот он, каков Вахо; продешевили па­
,.,. щ,l!н!
Мужики, недовольные, уже отодвинулись от ма-
1111·1 смутным чувством обиды.
11 сейчас, когда Вахо стоял перед ними, подогнув
' t ttl<li, и горячими, испуганными глазами газели во-
1 1 110 толпе, он был такой маленький, он так чисто-
1' 11110 не знал своей ценности, так мало мог сделать
1 Jt.rJЯ себя ...
Они сказали, ты - большой человек, Baxo,-
'IJI нно заговорил седобородый, отстраняя рукой то-
1 11 1о отпускника,- за всех нас запоешь перед людьми,
1 1111 л авишь деревню. Тебя осенью возьмут в город на
•• r·отовое: пища, одежда, жилье. Учить будут. Он и
1 rпил и бумагу,- возьми прочитай, она лежит
11 льсовете и за тебя сам председатель положил
tto•ttt нсь!

11

Майрик Закарьян одна ничего не сказала. Она по·

111'1 впереди толпы к пещерной дыре на кладбище,
1 tl ночевал у нее, за куль хлеба от деревни, пастух
lltt о.
Когда входишь в земляное жилье со свету, не сразу
1\IЩИШЬ, что там есть. Столбы подпирают крышу;
1оnт ан пол, как чугун, земля лоснится от твердости,­
rрuлитая вода стоит, не впитывается. Дыма под

203
крышей! Сгрудились серые клубы у круглой дыры 111
потолке; горы<оватый заnах nроnитает вам воло ы,
одежду. К заnаху дыма nриметалея сухой заnах глин1,1
и земли. Он · прочернил кожу на людях: точно nеском
натерты лица, руки; вдоль мельчайших морщинок 11
пор, во все углубленья, лег nепел, делая кожу вырази ·
тельно1"1 и разрисованной, как дубовый лист.
Старуха, качая головой, nрошла из большого жилья
в чуланчик поменьше. Здесь, сквозь дыру в потолк ,
падал вниз солнечный луч, одинокий и nрямой, ка к
nалка, и в нем носились, рдея от нерожденной радуги,
сотни nылинок. А внизу, в солнечном кругу, nод самыi'l
луч подобралась жидкая армянская I<урица с бесnе·
рыми лаnками, рыла наnрасно жесткую землю и бор·
мотала круглым, nестрым цыплятам, катившимся, как
шарики, ей под ноги.
Неся перед собой старые руки, словно две сухие
в етки, майрик Закарьян нетвердо нашарила остродон­
ный кувшин в углу. Из него nахло острым: здесь хра­
нилась молочная сыворотка для супа. Ходя из угла в
угол и готовя обед, майрик не nереставала бормотать
что-то себе в nлаток. Вахо сел у тондыра 1.
- Ешь, сынок.
Сама она есть не стала, а коричневыми и сучкова­
тым и руками, несоизмернмо большими для худенькNо
старушечьего тела, взяла острое веретено, дала ему
щиnок, и когда, жужжа и вертясь, оно полетело к полу,

стала нетороnливо прясть, горстью выхватывая серую

шерсть из мохнатой кудельки.
- Пустое говорят в деревне, сынок,- бормотанье
слнлось с гуденьем веретена,- кёса 2 ходит, дурной
глаз ходит. Одна я знаю, как отвести дурной глаз .
Пусть называют меня мальчишки дэви-майр 3• Старые
люди обошли жизнь по кругу. Старые знают, где на­
чинается, где кончается. Ешь, сы нок, отчего не ешь?

1 Тондыр -земляной очаг в Армении, где nекут nлоский хлеб ,

да ваш.
2 Кёса- бритый, светлоглазый, гермафродит. Встреча с ним
nредвещает беду.
з Дэви-майр- образ из древнеармянской мифологии: «мать
дэва » (дэв- особый демон); в ходу как ругательство.

204
 11 ,, "' , 111\I'JI 11а зе~tле, глядя перед собой неподвнж­
.. ""' 1 ·111 1/IMII.
1 1·11
:111сыпан пшеницей,- глотни раз, само за­
~' .. 111111. '/'1.1 еще был крошкой, когда мод покойник
1 . ''~" 111.11<orrnл в поле горшок с монетами. Он принес
. 111'111 1111 животе, держа руками и подгибаясь. Я
" 11111 мо11сту землей, она заблестела, Вахо, как
""·"lllщ Тут мы оба точно ополоумели. Всю ночь
• ,,. 111, cyrryв ноги в тондыр, и чесали с ним языки,
. .. , "~'IIIIM, что продадим что заведем, что посадим.
11·••111 !'Оnстовали: зарежь барана, сделай матах 1, по­
. 11 Mt·y кровью. Нет, отвел кёса наш ум,- был тут
•. ltllll'l< плешивыи и с нехорошим водяным глазом,
. ·1•1ottuл у нас горшок, а наутро ни человека, ни
1 ·piiiJ<II, 11и золота.
ll11xo тихо доел суп и встал с земли. Он плеснул в
. .. ldiii<Y водой и вышел помыть. Притолока земляного
"· 11'11•11,- деревянная доска, вбитая в глину,- дохо­
·••1'111 сму до мохнатой шапки. Остановясь под ней,
. 111111111 в рамке, он в тысячный раз взглянул на убогий
" •·1ра11НЫЙ мир, курившийся перед ним десятком си­
.щiС дымочков над бугорками рыжей и голой земли;
11онnший черными пирамидками кизяку; перебегавший
"'IIIOГY от канавы к канаве длинной блестящей водяной
•·IIIJCOЙ, голубовато-черной в извивах пугливого, мок-
11•110 тела; чмокавший внизу сонноR струей родника,
н1 которого шли вверх женщины, шурша по камням
• VICIIMИ ногами в длинных белых штанах и сутулясь
/111/t остродонным кувшином на плече.

111
- Baxol
Осторожный кашель обдал его запахом жеваного
111~nка. Из-за угла подходили двое: тот, что поближе,
щн·упил густые с прожелтью, жесткие, расnетушенные
n1юви . Крючковатый нос уходил nод шею. Рот пропа-

' Матах- жертвоnрltношение; в армRнских деревнях был

IШ'IIpocтpaнelf обычай' резать барана и вар11ть его ночью в ограде
••кm·о-нибудь ионастыр:1, чтимого деревней.

205
дал под носом, тонкими остриями полумесяца под1111 ·
маясь к углам. В руках мужика был кнут- ремешок
с сухой оленьей ножкой вместо кнутовища. Следом :111
ним, отдуваясь, двигался толстенный Минас, не му·
жик- блин на сковороде, зарумяненный по краям 11
распузыренный на середине.
- Войди в жилье, Вахо! - осторожно сказал пер·
вый, выставив из-под носа желтый, одинокий клык .-.
Иди и ты, Минас, не бойся! Майрик Закарьян не такан
женщина, чтоб потерять куль хлеба. Что ты будешr.
есть тогда, майрик? А ну-ка иди, и чтоб тебя не было
на шапку от дома, слышала?
Он сделал движенье, будто швырнул от себя шапку.
Перекинув с руки на руку длинную пряжу, майрик За·
карьян подхватила веретено и вышла.
- Садись, Вахо. Садись, Минас! - И сам сел пер­
вый возле тондыра. Это был самый бедный мужик Hi\
деревне, кривой Оник. Но и самый нахальный мужик
на деревне был кривой Оник. Никому в голову не при­
ходило, что он мог выдумать. Если кто говорил «три»,
он отвечал «четыре», говорили «четыре»- отвечал

«пять». Ни одно дело не делалось без кривого Оника,

и даже сам районный ветеринар, товарищ Домокле­
тов, называл Оника деревенской чумой .
Толстый Минас сел, растерянно отдуваясь.
- Вот что, Вахо,- начал Оник, брызгая слю­
ной ,- деревня поила, кормила тебя, сделала важным
барином. Поедешь в город, учиться будешь, сапоги
носить будешь. Нехорошо уходить так, без благодар·
н ости.
- Я благодарен, Оник,- потупясь, ответил Вахо.
- Из этого муки не смолоть, парень. А вот что ты
можешь сделать. Минас, сам знаешь, добрый мужик.
Ты пировал на свадьбе Минасовой дочери, ты сочинил
стишки для Лукаша, Минасова зятя. Двор у Минаса -
так себе двор. Что такое двор мужика против город·
с:юго дома? Стадо Минаса, конечно, большое стадо.
Сады Минаса, конечно, сады- как полага ется. Но з а
что обложили Минаса таким налогом? От него нам
всем корм и пропитанье. Так я говорю, Минас?
Толстый Минас мотнул головой вниз.

206
 1/' 1 1 ru Минаса-деревню зарезать. Нехо­
' 111 11/)111\I IJIЬHO сосчитали налог. Трудно мужику
1 1 ttpan ы . Когда в субботу приедут к тебе из
•, ~~~ садись, Вахо, с ними на машину, катайся с
11111 11м n есни, говори им складно, расскажи про
111•1 11 11ро Минаса. Помни, что надо сказать: Ми­
ен• '1/II<OЙ богатый мужик, у Минаса весь мир кор­
''· 1111 Минаса батраки не работают, родня рабо­
Jtыши шь меня?
1 о tшв нул, и краска хлынула у него от шеи к го-
1 11'•'М векам, опущенным над широко расставл ен­
'' t1ш1ьшими глазами.
:\1.1nомни!
ll11ушительно ударив е·го по плечу, кривой Оник
IIIIJI я, взял с земли кнутовище и сунул -в штаны.
1111 · , неповоротливо дуя себе в усы, поднялся тоже.
1 ошл а ночь, ущелье стало черно, как колодец. Oт­
ttJIII на крышах густогривых собак, и тени их ша-
11 Jt ись по земле. Высыпали звезды.
1. непонятным стесненьем в душе худенький м аль-
11рошел к себе на ночлег- старую крышу над
1(11нщем, где майрик Закарьян насыпала сена. От-
1 1, если направо взглянуть, виден стройный про­
•·11 полуразрушенной колокольни, построенной у
••J n в ущелье, и камни под ней старые, днем крас-
от железистой окиси, .грубые, с высеченными кре-
1 111 и древним орнаментом. А поглядишь налево, и
1111 у лежит вся деревня, с темными башнями кизяку
ломы, с тонкой деревянной колоннадой перед
IIJiьe м, с черными дырами дворов, с лавками, мель-
11111 й , садами богача Минаса, с круглой резьбой кар-
111 под его крышей, такой же плоской и пыльной,
11 у других.
ахо паворочалея на соломе и хотел заснуть. Но
r в ал а луна. Трудно заснуть, когда подожгли со-
11му за краем земли и она горит красным светом. Го­
•11 1 и трещит- в беспрерывном цыканье ночных не­
IIЯщих сверчков . Но вот выкатилась сияющая, полная,
1.1б1<ая и остановилась повьtше гор ...
Лежа, рука под затылком, подня•в колени, глядел
IXO прямо на луну.

207
 А внизу кралась тихими шагами, с монетамн 11
богатой головной повязке, молодая жена Лукаша, М11
насова дочка. Сегодня весь день соседки выколачив а .11
у них на дворе жирные мягкие зерна подсолнухов 11
водянистых чашек. Сидя в кружке и колотя палкам11
они хохотали и переговаривались. Та, что вынесла
ретарю укома стакан с мадзуном, говорила о Вахо, 11
крестьянкам казалось, что никогда они до сих л 111
не видели и не слышали мальчика-пастуха. Был п а
тух- стал гордость деревни! Каждая вспоминала IIJIO
стишок или песенку , пропетые женихом или просто Mtl
лодчиком . Мать вспоминала, как пели детишки. В •
эти песенки легко, словно сду вая пыльцу с одуванчик 1,
пел в воздух Вахо, не считая и не запоминая их,- 11
песни носились бабочкой в воздухе, от одного J< др
го м у.

- Он сладко говорит,- сказала самая старан,

мать восьмерых детей,-так сладко,-и дети повторЯI
своим ротиком его ,слова. Никогда я не слышал а
Вахо грубого слова. Бывало, ругаешься, обколотиш1.
в работе руки, устанешь,- а как пройдет мимо В а х
с песенкой, странно станет и зубы оскалишь. Скучно
будет деревне без мальчика\
Одна только .JЮзяйка, жена Лукаша, ничего не го·
в о рила и глядела в сторону длинными, как миндалины,

г.о1азами . Ей вспомниалея воловий затылок Лукаша ,

его мохнатый рот, тупые глаза- не песенками л11
Вахо он заставил ее выйти за него замуж и nринять 11
дом свекровь, злую, как медведица? И вот Вахо cтaJI
героем , гордостью, чудом деревни\ Вахо повезут в ro•
род, станут учить, он верн ется оттуда с очками и зало ·
тьши зубами, как у городских учителей, и кто знае ,
повернет ли он голову, если все дочери Минаса позову
его в дом?
- Вахо-джан,- зашептала жена Лукаша, напал ·
зая на мальчика и загораживая огромную рыжу 1
луну,- не дрожи, я тебе ничего не сделаю, только п ·
целую разок, крепко поцелую за песенки, что ты по·
дарил глупому черту, Лукашуl
Она вытянула красные губы, нашла рот м альчiiКIJ
и, хотя он отталкивал ее что было мочи худой, к 1<

208
 111111 1, р I<ОЙ , nоцеловала со всей силой, втянув его
1111 11 укусив ему губы. Потом, как nьяная, по­
' 1 с· 1 рыши, звеня монетками на лбу и nутаясь
1 "'IIЩIIIIX ЮбКИ.
М11:11.•111К бросил ей вслед горстыо сена . Дрожащий
t нf•IIЛI·I н гнева, он не nридумал ничего другого.
1' 11. 11с долетма даже . до Jtестницы, а, nостояв в
1 t, :tишенная жизни и тяжести, вместе с ветром
111 . 1 1· ь ему, бессильной щепоткой, в лицо.

IV

1 ром на пастушью дудку со всех дворов, в nолу-

1' 11 •, начина ют выходить, шурша по земле коnытами
1111'1 • ыва ясь сnинами о сте ны, темные тени. П оди и­
' р га тую гоJюву, nостоят, оnять идут. Сиnло сопят
1IIШJIЫ, коровы дожевывают ночную жвачку. Ноздри
орuв розовые, оnухшие, дышать и м трудно. За ними
'рщ· rся мелкота, козы и овцы; на приnодttятых задках

11 1111 е, как войлок, руно, ударишь- пыль столбом н

1 1 уйдет в ш ерсть .
Вахо nросJJеднл, все ли в сборе . Последней nришла
• рная корова ОниJ<а. Слившнсь в стадо на повор оте,
111\ОТные густо пошли вверх no ущелью. Сnрава и
11'113, оnусти в хвосты, носом в зем л ю, бежалн собаки.
1\t , легкий и длинный, вскидывая коленки, носился
1111• ререз козлятам, nереnрыгивавшнм канаву. Огром-
11111 ба ранья шаnка еле держится у него на з атылке,
1111111 в обмотках, сандалии нз буйволовой кожи тянула
11 щ·тр ым шилом буравила по краям маt"tрик Закарьян.
Минов али ущелье, внизу в последний раз мелькнула
11 р •венска я коло кольня . По углам ее были ниши, сбе-
1 1ав шие в себе, как в раковинах, глубокне тени ночи.
!11 на верху земля начала выкур!fвать росу, жарко
IIIЛO, застрекотали десяткн ручьев, продираясь через
't'Т Ы и колючки острыми локоточками. .
Вся деревня шла перед Вахо. Жирные буйволы
11111аса с ослюнявленнымн ·мордами били себя хвостом
1111
бокам: Черная корова Оника гиnнотизировала бe­
IIJMИ кругами вокруг глаз. Маленькая желтушка

11 М . Шаr11 11Я11 , т. 1 209

псаломщика не шла - бежала. Тигранян, председателr.,
так и кивал бородой в собственном козле, желтогла:ш
н начальственно пучась на семенивших за ним K<>:t.
Ягненок майрик Закарьян, непомерно длинноног11il,
скакал, как собачка, возле Вахо.
Пастбище, куда они шли, было верстах в десяп1
над деревней, у самого истока реки. В узком лож~·.
среди насыпанных серо-белых кругляков и оторвав·
шихся обломков скал, крутилась горная речушка, за·
стаивая зеленую влагу в глубоких ямах. Внизу меж
камнями чернела лазейка. Длинная, белесоватая, по·
хожая на восковую, лежала тут шелуха, словно футляр
от смычка,- змеиная шкура. Вахо часто находил 1н
перед острыми щелями в горах. Он любил змеii.
В песнях он пел о том, как стареет змея, разносив CBOJ()
шкуру, как ей становится не по себе тонким телом 11
разношенной оболочке. И вот она начинает трево·
житься, свернется и развернется, ляжет в кольцах на
траву, подпрыгнет из нее в воздух, и вдруг свистя по­
подзет змеиной дорогой, нехоженной предками, nахну­
щей змеями, с бледными знаками ддинных следов, nока
не очутится nеред щелью. Вахо видел гдаза змеи и су­
дорогу, взвивавшую ее тело. Змея не хотеда лезть в
щель. И все-таки лезла, сцарапывая с себя доношен­
ную шкуру, пока не цеплялась шкура, лопнув, словно

бычачий nузырь, за каменный выступ, и змея выходила

из щели бледнорозовая, сияющая молодостью, вздра·
гивая от остроты ощущенья жизни ...
День все жарче. Стадо разбрелось, обшаривая мок­
рыми губами пахучие травки. Бараны быстро стригут
траву мордочками, похожими на машинку для стрижки
волос, и курдюки их колышатся медленно, от каждого

шага. Черная корова .11eгJia на траву, не nодогнув, n

выпятив ноги, торжественным сфинксом, и подняла
ч~рную морду с белыми пятнами вокруг глаз. Она тя·
жело дышала. Солнце вызвало в ней сердцебнсньс.
Копыта ее чесались.
Баха знал, что в коровьем теле экстаз. Пора было
гнать стадо на водопой. С гортанным криком, прище.1-
кивая кнутом, он носился взад и вперед, пока не согнал

210
 1 · 1щлье; оно сnустилось по крутизне, тяжело
111 11 реч ные ямы, замутило воду и оцеnенело.
11 11, сев на камешек, он вынул свою драгоцен-
' t. 1о11кий и темный кухонный ножик, одно лезвие
• 1 р\ •ttill, 11 стал мастерить себе новую дудку.
Л\l'lt<.'ty тем белая с бурым туча остановилась над
11 t • 1. l)елые хлоnья стали сворачиваться, а бурые
1111·11Нiтьс я и nадать д.1инными, тяжелыми дорож-
111 111111з. Солнце исчезло. На секунду остановился
р 11 вдруг с высоты налетела nыль, и nосыпал с я
11 MI'JJKИЙ камень. Вахо nоднял голову,- быстро,
11 'II'II IIЬIMИ кругляками, языком тигра, катился на
llol буро -черный вихрь. Мальчик вскочил и выро-
1 1 11у:tку. Шаnка слетела у него от прыжка с затылка .
'11 11 заскулили, уткнув морды между лапами. WJJa
р1о 11осная буря с горы Ляльвар 1, редкая буря, о
111puii говорили деды. Он знал, что в такую бурю
р 1I>Я несутся в воздухе гусиным · пухом, град бьет
111111 р адники, лужи вздуваются реками, реки водоnа-
111. Но nрежде чем сообразил, что ему делать, круг­
' 1 1уча, исчерканная сотней желтых зигзагов, onpo-
111 'Jiacь над ущельем ливнем.
)тчаянным криком Вахо стал гнать стадо из речки
1 1 рег и, забегая в воду, толкал изо всех сил горяч ие
11 животн ых. Но стадо исnуганно сби.пось и все
1 1же наседало под ливнем в ямы, где не так било
•нн ье. Тогда, содрогаясь от ужаса, он побежал, ма ­
t lll•l<lf Й, тощий, на мокший, к берегу, таща черную кo­
IIIY за хвост. Но корова не двигалась. И Вахо бежал ,
двнгаясь с места . И волны бежали, не двигаясь.
l1111r ался только берег, шиnя, удаляясь, становясь вес
t' н уже. Речка густела, точно била фонтаном из-под
t.n н. Вода уже дошла коровам до ребер. Блеяли ба-
11111 безумным блеяньем, их уносило вниз по течению
11 •ребитыми ногами, вывороченными коnытцами, po-
11\0ii nеной у морд, мутным ужасом в стеклянных зрач­
t , Бессмысленные толстые буйволы nадали на ко­
разбиваясь о камJW. Стадо nредсмертным

1 Ляльвар- гора в Лорийском уезде. Ежегодно от бурь здесь

1 11 110т страшные оnустошения. Град губит nосевы.

211
мычаньем взывало к Вахо, весь ·мир напоJIНI!лся круг·
лыми, мертвыми градинами -зрачками животных, с
б.r1едной мукой крутившимвся в воздухе. Стадо по·
гибло, деревня погибла, добро богачей и бедняков, их
хлеб и хлеб их детей в минуту, меньше чем в минуту,
крутясь, унес.r~ось в бездну. Вахо закачался от боли 11:1
стороны в сторону, как на похоронах. Страшнаs1
острота сознанья nронзила его: он видел сейчас сnи.
ной, как будто в сnине был глаз, необыкновенно длин·
ного на nеске от вытянутых ног и мокрого руна, мерт·

вого ягненка, nоднявшего в кровавом оскале губу над

кратчайшими мелкими зубочками. Видел вытянутым
па.r~ьцем рук nеред собой, в КJЮ\tешной тьме, ревущий
огромный nоток, где несJшсь вниз темные тела, то от·
тягиваясь волной вниз за ноги, то всплывая наверх
вздутым белесым брюхом ...
- 0-а! -закричал Вахо и nрыгнул лицом в
бездну, с во.юсами, nодъятыми от неистовой силы
крика.

Его нашли утром, когда ста:ю тихо, на щебне.

Он лежа.ТJ с подкинутыми коленками, как при беге,
с разметанными руками, ладонями вверх, с головой,
свернутой набок, nотому что при nаденье ему пере·
крутило шею. И только волосы стояли один от другого
торчко:-.1 на го:юве, точно вздыбившая их сила не хо·
тела разжать мускулов даже в смертн.

1927
 КАК Я БЫЛА ИHCTJ>)"JИ'OI'OM
'f К А Ц КО 1' О Д Е Л А
о· ..·r.рн

1Jасть интеллигенци и, nринявшая Октябрьскую ре-

1 11 ци ю, никогда не nерестанет считать ее nервые три
11 ( 1 -б л а г о с л о в е н н ы м и. Этого не nонять эми-
1f1111Т Э~1; но это вряд ли nонятно и партийным работ-

'"' (1 :>.1.
Дело в том, что мы, nринявшие, были nоставлены в
111 I<Jrючител ьные условия. Отвергая политику и ни-
11'1 не смысля в марксизме, менее всего могли мы
ютреть на грозную оюябрьскую действительность
ttiiJ( углом зрения «социального опыта».
f Io все же это был оnыт для нас. Только не со­
tiii Jльно-экономический,- а с о в е с т н ы й. Каждьн'f
11 t нас видел и знал, что крайняя линия революции-
1111 с о в е с т и самая nравильная; лозунr.11 ее coвna-
IJIII с тем абсолютизмом требований, который вы-
1 1 1вляет наnерекор жпзнп «утоnическа я » людская со-
11 t'Ть. И nотому для нас октябрьский абсолютизм был
11110 е не nробой, не эксnериментом, не другим мудре­
нr,Jм делом, как называют ~о враги и друзья,- а един-
1 111 иным всамделишным делом на земле, быть может
llt• рвым и последним, для которого стоит человеку жить
11 t ·вете. Чем лучшие бредили, что во сне виделось, в

213
молитве молилось,- и с куп л с н и е,- час жертвы а
нашу вину п е ред мучениками жизни, вдруг пробило 1111
часах у каждого из нас, вошло и стало. Надо бы ло
понять это именно как искупление и обратить вс •
дальнейшее в радость ис·полненного долга Или -
не узнать пробившего часа и отвертеться от него в yn·
рямом нравственном саботаже, превратив для себя вс
дальнейшее в пьпку.
Часть интеллигенции избрала первое. Я горжу ''
тем, что принадлежала и принадлежу к этой ч асти. И
надо сказать, нас было вовсе не так мало, как это м ·
рещилось за рубежом .
Из сказанного ясно, что мы восприняли октябрь·
ский переворот как нравственный переворот. Этот
nоследний требовал от нас необычайного обр аза дe ii ·
ствнй, того nолного и фанатического самозабвения, ко·
торое по-разному в разных случаях жизни осущест ­

вляется, но всегда знаменует собою волевое чудо: ин ·

валид берет nостель свою и идет; богач раздает вс
свое имущество; убийца кается ... Gловом, налицо дoJI ·
жно было быть нравственное перерождение.
Но конкретные условия беллетр:и<~тики илн
притчи -это одно. К:онкретные условия жизни - это
другое. В конкретных условиях революцищшой дей ­
ствительности наше нравственное nерерождение nри ·
нимало много черт забавного, трагикомического , воз ·
вышенно-нелепого, донкихотского. Это, конечно, ни ·
чуть не умаляет его nрироды и не делает нашу дея ­

тельность тщетной.

ll

Для тех., кто встретил Октябрь на юге России, он

пришел с запозданием. Задержка вышла чуть ли не на
лолтора года и в осином гнезде русской «контррев ·
люции » , в Ростове-на-Дону. В то время как централь·
ная Россия уже усвоила советскую терминологию, обза ­
велась канцеляриями, стилем, трафаретом, организац11 ·
онными навыками, даже особым жаргоном, мы все ещ
nитались только двумя источниками: чистыми лозун

гами, которые принимали на совесть, и скверным11

214
 1 1 111, которые поставляла печать и которым мы
111 11 11с хотели верить. Разумеется, когда час для
IJн•lill 1, м ы встретили его «наи вны ми провинциа-
1 о
1 '11' 1ulрнадцатый раз выползли отсиживающиеся
р tiiJIЛ ри йского огня из своих подвалов. Пересчи-
11 r•IIIITЬ друг друга и опять не досчитались. Про-
11 111 по развороченным гранатами ул'ицам копыта
шюuцев. Взвилось красное знамя повсюду, где бoл­
lor• r, 1рехцветное . З апестрели по стенам плакаты. Мы
1 ' IOIЛ I! в страну чудес из-под кабацкой одури и на-
11 Врангеля.
11 щ самым Доном, в многоэтажном доме Ретц-
1' 1, нем едленно образовался тогда губернский нар-
1' 11 - слово, прозвучавшее для нас в первинку чем­
нр де дикобраза. И вот туда -то потекли за чудом
1111 "Г ные и помолодевшие интеллигенты, хотевшие
t IIIIТЬ свою вину перед чернорабочим, перед неиму-
1 1, перед невеждой. Приходили и предлагали: берите
11, мы можем то -то и то-то, мы хотим послужить,

•1 няться местами ...

дин из парадоксов Октября (а может быть, так и
1110 в необыкновенные минуты?) -это неуменье
ttользо вать человека в том, что он всегда делал, то
111 !! е го профессиональной практике; но наряду с
tiiM - у менье заставить того же человека работать, и
I(Н'I\осходно работать, на чужом для него деле. Быть
111)1 ст, здесь и кроется кое-что от пережитого инт ел-
1111 н цией нравственного «чуда » ?
l(а к бы то ни было, в самом начаJiе приходившие
111рал ись послужить, чем м о г л и. Но рано или
\ttrднo оказывалось, что они н и к а к н е м о г л и
1r ь чт о -л и б о р ев ол ю ц и и т е м, что о н и
''' r л и д а т ь е й. И тогда приходилось служить ей
11 р аз тем, чего раньше не мог, чего никак от себя · не
,\'llдал и не предвидел. Зарубежные критики и в этом
1 ютрели гибель культуры. Поэт заведовал бараками,
ll r жeнep редактировал газету, актриса шла в полит­

'' 1Ы, профессор секретар·ствовал во Всеобуче, дан­

tl • г читал лекции о... Данте. Это все было, но вместо
111бели культуры » это несло зародыши ее обновления,

215 •
возврата к органическому ходу вещей от помертвелого
профессионального автоматизма. Свежел человек 1111
новом месте, и личное освежение помогало ему делап.
новое дело ори г и н а ль н о, смелее и вдохнове11·
ней, чем он делал свое собственное. То был медовыn
месяц Октябрьской революции, время так называемоn
«организациоJJной работы». Эпоха привлечения «сn~­
ца:. nришла по:щнее.

111

Вместе с другими двинулась и я на искуп.~ение. И

вместе с другими «nоэтесса Мариэтта Шаrинян»
не нужна была революционной России как поэтесса.
Писатели центра и nредставить себе не могут, сколько
статей написала я·с моими единомышленниками и дру·
зьями в южные советские газеты и сколько из этих

статей бы"1о возвращено - за ненадобностью - об·

рапю. Смиренно обивали мы пороги редакций со сти­
хами и прозой; временный военный редактор газеты­
председатель комитета учащихся четвертого класса

местного Коммерческого училища, допризывного воз­

раста - твердо отвечал мне, что я пишу буржуазно и
нсподходяще. И б ы л п р а в. Все, что писалось тогда
в газетах этими допризывниками, выдвинутыми по

естественному отбору революции,- даже смешное, даже

безграмотное,- было по-своему величественнее, проще
и нужнее самых обдуманных наших писаний. Мы
не умели нащупать насущное; а для проб.т1ем время
еще не созрело. И нас неизбежно отстраняли.
Тщетно предлагала я свой консерваторский курс по
истории искусства рабочим клубам, пролеткультам,
партшколам. Он не годился. Он был взят в ином темпе,
нежели происходившее за стенами; было несовпадение
в такте, и потому наше, интеллигентское, вмешатель­

ство в строй жизни оказывалось «нетактичным».

Но как же попасть в такт и чем послужить? Спешу
прибавить, что в·ту пору шкурного воnроса еще не на­
родилось. Задача «служить, чтобы жить», еще не обо­
значилась, гражданская война приучила нас к особому,
• 216
 111 1 1• 111 dus'y vivendi, к бе-сnрерывным постоя:-.1,
• 1 1,ормясь у нас, кормили и нас. Поиски «слу­
моиllt nоэтому быть беспримесно-этическими.
111 11 1'1 б 1юстью профессиональной - пошла тра -
, .... 111111 11о:юса проектов и докладных записок. Про­
t:ttнt:нlcь тщательно обрабо1 анные, с цитатами,
.. •14 " "
,,,,n 111111 рuфией,
с высокою эрудицией,- не проекты,
. •ltlltt•· lt'pL·киe сочинения! Докладные записки разра­
., 1.11111.'111 социологию, психологию и даже гносеоло­
.... , IIIH'Jtж•тa,- и все это в эnоху, когда не нужно было
.,,. ''''"'I'ОJюгии, н·и социологии, а nросто, может быть,
•11111• tta стол и крикнуть в двух словах, что тебе
lltl
llt•tlll:\oбн ы оказались и наши проекты.
11 нот, когда я vже совсем отчаялась в воз можно­
' 111 •н·м·нибудь посЛужить революции, меня призывают
11 1111 ачают инструктором текстильного дела при

tl.to •по образовавшемся Донпрофабре 1.

ll н пруктор тексти.Тiьного дела -это не от слова
1 11'1 » и к литературе отношения не имеет. На ку­
' 11 •, мимоходом, радуясь новому роду знания, no-

1111.'1 8 я как-то в nрядильно-ткацкую школу п кон-

111 ее квалифицированной nряхой. Где-то в анкете
11 1 111ну.п а об этом,- и вот я понадобилась.
11 м н ю, как я пришла в первый раз в Донпрофобр.
1 >t а щие еще не знали друг друга по имени-отче­
'" , не все помнили заведующего в лицо, никого
11о ~шил заведующий, и никто не знал в точности
1• 1 11 л ожения комнат. Инструктора назначались с ли-
•рндо чной nосnешностью. Им nредоставлились широ­
' t1111 11e возможности выдумывать самим себе какие
IIЩIIO инструкции и выnолнять их с мандатами в ру-

1 , но без денег. То было время безденежья и nолно-

11 ти я мандатов .
а ведующr1й дел овито nредложил мне nодумать,
1111 можно сделать в роли инструктора. Я обещала no-
' 1 :нь и первый свой визит сделала к Брокгаузу и
I •I•P н у.

1 Донпрофабр - Донскоli отдел nрОфессионального образо-·

lifiiЯ.

217
 Для специалиста Брокгауз и Ефрон не нужен. Сп1··
циалист. знает, что словарь местами неверен, что биr1.
лиография в нем устарела и что вообще справлятьсн
ученому в словаре-моветонно 1. Зато дилетанту (а Bt"l'
инструктора были в ту пору вдохновенными дилетан·
тами) Брокгауз открывал широчайшее поле зреню1.
Надо было только уметь выбирать. В один день 11
узнала историю ткачества, историю овцеводства, исто·
рию Донобласти, обработку льна, обработку конопл11,
науку о терстоведении и уже не помню, что еще. ПяТJ,
лет жизни стоило мне, чтоб кончить историка-философ·
ский, два года беспрерывной ра-боты, чтоб осилить кри·
сталлографию. Но я никогда не знала ни истории фи·
лософии, ни кристаллографии с тою исчерпывающеn
ясностью, с какой обрисовалась передо мною возмож·
ность текстильного дела на Дону в итоге одноднев·
ного чтения. Уже я знала, какое у нас сырье и куда мы
его продавали; знала, что ткачество неведома донс·ким
городам даже в кустарном виде, что станичник11
не прядут, не обрабатывают конопли. От Брокгауза н
ошравилась к городскому агроному и приба·вила к
своим познаниям статистику : сколько уничтожено овен
войною, где и какой сорт остался. И пусть читатель
не смеется: когда спустя месяц мне пришлось столк­
нуться со специалистами по каждой отрасли, открыв­
шейся мне по Брокгаузу,- я оказалась вооруженной
столь синтетичным и не затемненным знанием всего
самого главного, что могла говорить и спорить с каж·
дым из них,- настолько, чтобы от н и х у ч и т ь с я .
Вот незаменимая польза такого общего представления
о предмете: оно подготовляет вас к приобретению пра·
вильнога знания. Специалист же частенько не видит
за лесом дома.

План, вставший передо мною к закату первого дня,

был увлекательно прост. Надо только открыть в Ро­
стове основную прядильно-ткацкую школу для срочной
подготовки учителей. А по станицам разбросать отдс·
ления областной школы, где обучались бы элементар·
ному прядению и ткачеству. Я уже узнала, что ткацкое

а Mauvais ton- дурной тон (франч..).

218
 1 111'11 rво предшествует фабричному производ-
1 111;1'1< не убивается этим последни м; так, в
111 ' · 1 011ской и Лодзинской губерниях, поблизо-
" 1 11/ЮI!Зводственн ых центров, продолжали рабо-
1 11 1 ·гари, не убиваемые фабрикой . Оттого-то мне
1' 11111 '1 ь нач ало кустарничества в Донобласти, на­
,. 111н рочайшими планами конопляного и льняного
"'' .•1 ,-как зарождение будущего производствен-
1( 'IITpa. На следующее утро я проснулась в той
'1' 111 IIIIOЙ устремленности к цели, какая, должно
11 , tывает у стрелы, пущенной с тетивы. Уже не от
11 tа висело не быть «инструктором текстильного
111 С того утра целый год и два месяца я жила
11 1с дно ю мыслью и в реализации ее не знала ни

щ ·n. ни усталости .

IV
ll tщo за щитить свой план - а с тобой спорят пpин­
tllll 1льно (мы были в полосе борьбы с кустарями).
ll aдo оборудовать школу, а где взять станки, по­
щ ние, прялки, сыр ье?
ll aдo открывать филиалы, а с кем?
11 чало всему положил мандат. Этот мандат я со-
1' 111ЯЮ как реликвию: никогда ни одна бумага в моей
• 11 не была более потенциальна.
1111
Мандатом мне давалась широкая власть делать
, что можно сделать доброй волей и голыми руками.
11 щ сказ ать, что до си х пор я была человеком анти-
,щ ственным. Глуховатость мешала мне общаться с
1~щьми , близорукость делала неуверенной; я тыкалась
с ' ·ом наудачу и во всех личных предприятиях терпела
11орнжение. Теперь мне суждено было радоваться глу-
11( и бл и зорукости, как дво йному кольцу вокруг моей
1IIIIIИ, оградившему меня от добросовестного благо­
' 11умия чужих советов, от скепсиса, от недоверия,
1 н зл ишнего знания людей и обстоятельств, от всего,
1111 могло бы обессилить и охладить. Наступило
ум ие» .

Метод «реквизиции» был всесилен в провинции

1Р1 ас после переворота. Не всегда он применялея пра-

219
вильно. Отобрать и переставить с места на место ·· ··
дело пустое; однако оно давало И JJлюзию строитеJII,

ства.
Я очень скоро поняла, что реквизировать зна•1111
разрушать; составила даже табличку, что можно и че1о
нельзя; можно реквизировать пустое noмeщeJJHI',

можно реквизировать сырье, если тотчас же пустиuн.

его в обработку, но никогда не.1ьзя реквизировать Mll·
шину, орудие производства, там, где оно уже дейt··•·
вует,- так гласила моя начальная этика. Между п·м
машина-то и была мне наиболее нужна. В Ростовt•
несколько ткацких станков было в ремесленном учн·
лище да у немногих кустарей, возникших только 1'
начала войны. Реквизировать их- значило разрушил.
готовое дело. И вот я отыскала инженера, изготовин·
шего эти станки, и волшебный мандат мой, как Аладн·
нова лампа из «Тысячи и одной ночи», снабдил инжс·
нера заказом. За все время моей деятельности откры11
областную и ряд сельских школ, я ни разу не реквизн­
ровала ни одного инструмента, ни одной прялки, хоти
инвентарь теперешней областной школы весьма вну­
uштелен.
С совнархозом мне пр1ишлось вест.и дамскую полн­
ти,ку. В совнархозе сидели спецы и люди воспитанныt•;
оаи еще целовал•и руку и почитыва.1и книжки. Око.~u
них я смутно вспом-ни.1а, что когда-то бы.1а поэтом, н
пользова.ТJась этим. Зачем автору «Orientalia» сырье?
Мандат можно обойти, можно эаканиrелить ордера до
полной неразберихи, но не стоит обижать 'даму и по­
Е~тессу,- и сырье со вздохом бы.1о отпущено.
Я воевала с «Чусоснабармом», «Райкомводо~t», Рев­
военсоветом, штабами всех дивизий, проходивших через
Ростов, с телефонно-телеграфной командой, с Ревтри­
буналом, с курсантами, со всеми, кому не лень было
въехать в мое по·мещение, занятое и отремонтирован·н~

nод школу. Товарищи-орrаннзаторы знают, что это зна­

чит! Сколько раз прихQ:tи.'!ось бросать налаженное ме­
сто, ско.1ько прошен.ий исписывалось, куда только ни
ездилось; сотни расписок от принятых Рабкривом жа­
лоб угрожающе, но бесполезно скоплялись на дне порт­
феля. Донисполком, и окрисполком, и горисполJюм

22U
 11 111 ь сотни 'И тысячи раз, 'И когда возникал,
ttptoЧII й <иmре в «П ЬЯIНIИЦЫ», бесконечный спор
111 ш1 учреждениями, он решался в присутствии
• 1111/'i дь «члена президиума» (члены коллегии
tшtiiЛИ у нас в моду) . Каких трудов стоило до-
1 t pt•lltcния- и часто торжественная выписка из
'1'"'"''11. 101, nотрясаемая в воздухе п е ред лицом какого ­
,,n\ ••· tаuедующего хоз яй•ств енной частью штаба Н-й
•·lltllllllt, 11ренебрежительным фырканьем вьtду<валась у
...,, 11 1 рук и шла на цыгарку , а штаб жил себе 'и жил
• 1111• · 11 щколе, разводя насекомых и сювозняки.
llo 11 :но было еще тол ько началом .
. l11 r·ородом - стояли станицы.
1\)Lонской ст анице остал-ись одни бабы (всех каза­
' t r а.ти
сперва Денюсин, по·юм Врангел ь), старики
1 ttt.'J И в исnолкомах, а ребята шли за секретарей. Ра з
11 t лю пар11ИЙ1ны й комнrе7 посылал туда ораторов, на
'" 1111 г. Я было пустилась в путь одна, с могуществен­
' ~rандатом . Но меня чуть не избили на гла з ах у И•C-
11\U~ta . Агитаторше, посланной от пар11кома, спастись
tн :rось, - ее избили. С rex пор я ездила по ста•ницам
rда в комnа,нии и наслуша л ась д рев е н с к·их митюr-
1 111, в конце 1\0l'opьrx oparopьr выпускали меня как нa­

llrдtюe доказательство забо'т города о деревне. Я r.ад.и ­

!н t, 11<1 возвыш е нии, в огр·омной зале бывшего волост ­
н о упра вл ения, с весами посреди н ее (шла разверст ­
!, 11 здесь производили ссыпку) . Мне принос или с те ­
' 111 nр ял ку, чесалку, узелок с 1МЫ1'ОЮ шерстью. Я по -
IIЫ•вала , как надо чесать шерсть, делала кудел ь, сад и ­
' 1·ь nр я сть и час-другой пряла под сердиты м и, на·блю -
111 щим и гл а зам•и казачек. Потом о11и nодходили ,
tp 1rа .1и прял ку, шерсть, нитку и меня з аодно. Я невин-
1111 nр и•в ира л а, чrо платье мое (льняноЕ' ) выткано мно ю
tмoii . И тут же IГОВОр<ила о том, ка.к можно и на Дону
J,tрастить лен, годный для пряжи. Эти « оеансы» всегда
''' и сам ыми интер ес ными частями митинга. Иной ра з
11111 ку рь езно кончались; слушают, слушают казачки,
' \IIЗ с кажет: «А ведь у на с тамбовцы есть, беженцы,
111 11 рин ку ткать умеют и красить ум еют, и прядут-то
111щс те бя».
- Зови тамбовцев!

221
 И являются благообразные расейские, в лаптях, «
тонкой усмешечкой. Оглядит прялку, покритикует. Ut•
женцев я тотчас же мобилизовывала, делала преподн
вателями, вносила в ведомости губнаробраза и на мес1t'
запретоколив это собственноручно в за.седании испо.r1
кома, открывала филиальное отделение.
Однажды, в армянском селе, с помощью таких б
женцев мы инсценировали сбор, мочку, трепку и ческ
дикой конопли; это быvю так показательно, что вся д •
рев.ня ходила за нами, и к следующей осени 'мужик11
уже делали мешки и веревки.

Возвращаться приходилось чаще всего ночами, пр11

холодной степной луне. Телега прыгает на рытвинах,
рядом -усталые митинговые ораторы, бледные город·
ские люди . Смотрят на степь, на бегущие волны ковыtтщ
под луной оживающие, как море, и пускаются И1Н ОЙ ра
в беседу со стариком-возницей. Он хитрый- молчит,
в бороду смотрит, вожжой пошевеливает: н-но! Стары
крестьяне и казаки -консерваторы и оппозици оне ры;

но, не в пример молодым, они умеют и любят слушать

и отлично разбирают поверхностные речи и глубоки .
Проезжа ем бахчой, лошаденка остановится, казак сле­
зет, сорвет арбуз, угощает заезжих горожан. Мы реже 1
nерочинными ножами, но холодно есть холоднова тую
сладость арбуза в степные ночи: словно купатьс11
вздумал.

Я перевидала и переслушала в эти поездки м ноже­

ство людей и бесед. Это еще не отстоялось во мн е, - но
стоит каким-то душистым, прохладным комом, б.1И зко ,
как вчера, и ждет своей очереди. Мне жалко осозна­
вать его, хочется длить вкус этого близкого и глубокого
воспоминания, Чтоб никогда не забылись ни его неж ­
ность, ни острота.

А « Первая советская прядильно-ткацкая школа»

возникла, ка-к реальнейшее дело, с шестью станка ми 11
чулочными машинами, с пятьюдесятью прялками . Спе­
цы- лектора ; молодой и толковый строга·новец - за ­
ведующий. Учениц и учеников столько, что одних кан­
дидатов составил ись две очереди. В лервые же тр и ме­
сяца мы дали наробразу сукно ...

222
 11 111• 11 она ушла в воспоминанье. Я сделала свое
1у чн л ась по перу, вернулась на се.вер . Но все
111111 •1 мной книги и те, что, может быть, еще на-
1\IIЖутся мне ничтожными по сравнению с !ГОдом
111 м яцами, когда я была «инструктором текс-
'"''1 о л.сла на Дону» . То, что я делала и сделала,
1111 мне сейчас, при осязании собственной инТ€л­
' 11 11'1< ii косности и бестолковости,- н еобъяснимым,
t 1 )М II енным чудом.

111 '1.
СВОЯ СУДЬБА

I•o.мatt.
 cWho chooseth me must glve
and hazard all he hath:..
Shakelpeare, cThe Merchant
о! Venlce• •.

Г.'tава первая

A.CCIICTEHT ПРОФЕССОРА. ФIРСТЕРА.

НА ЧИНА.ЕТ РАССRА.3ЫВАТЬ

lllvл второй год войны с Германией. На фронт я не

'"'1111:1 110причине крайней моей близорукости; и благо-
111р11 сuязям и хлопотам моей матушки получил при­
' ·111111~ние занять место старшего помощника у Фёрсте-
1''' Jtля молодого человека двадцати пяти лет, rолько
'""окончившего курс и не имевшего опыта и практики,
111ко~ место было большим счастьем. Фёрстера я знал
1111К выдающегося психопатолога, а его санаrория счи-
1/l :lась у нас образцовой. В начале мая товарищи дали
llllt' прощальный обед, и на следующий день я выехал к
'"'~"'У моей службы .
Дорога была дальняя и трудная . Санатория нахо­
·•н:lась в •Г.'Iубине Ичхорского ущелья на далеком l(ав-
1111 :11~. Из Цар·ского Села, где постоянно жила моя мать,
11 11 три дня доехал до станции Новонагаевской , в про­
· · lоречии Нагаевки, а затем п еребрался из вагон а в nоч­
lоную колымагу. Мне nредстояло еще три дня пути
11до:1ь реки l(убан~и. мимо казачьих станиц, горских
11улов и nастушьих кошей. Я: захватил из дому так мно­
lо nсяких пожитков, что, разместив их в колымаге, едва
11/IШел место для самого себя. Однако еще в Нагаев.ке
~<у••ер посадил в колымагу толстого волосатого человека

1 «Кто выбрал ме ня, должен отдать все и р искнуть всем, что

•tмccr». Шекспир, «Венецианский куnец:..

227
с кра·сным платком вокруг шеи. Неомотря на мои про·
те<:ты, толстяк уселся прямехонько на ящик с книгам1t,
толкнул ногою ботаническую жестянку, придавил кafl·
луком английское седло и водрузил мне на колен·и кар·
ТОНоКу С ДЭМСКiИМИ НарядаМ•И.
- У меня, извините за выражение, жена,- сказаJI
он, снимая фуражку и вы'Гирая платком голQву.- М1.1
ло торговой ча·Сl'И. Лавку Мартироса знаешь? Я сам 11
е<:ть Март·ирос.
Он оказался армянином, держащим лав.ку возле са­
наrории. Я примирился с ним, когда он извлек дюжину
подушек и устроил на сиденье нечто вроде тахты. Мы
ехали по nы.~ьным улица:-.1, кой-где обсаженным чах­
лыми деревцами . Медленные куры переходили нам до­
рогу. Был ранний час, но солнце уже nрипека.1о. Гли­
няные дом,ики с зе.1еными плотно закрытыми ставням·и

начали редеть, пошл·и кривые изгороди садов и огородов

и, наконец, за последней пивной, переделанной в «чай­

ное заведение», потянудись бесконечные зеленые холмы.
Слеnа от нас .встала, как л·егкое белое обла.ко, шапка
Эльбруса. Возница, рябой малый лет осьмнадца1'И, то
и дело вынимал из -за голенища кнут, nомахивал им и
снова втыкал его обратно, давая понять о полной своей
добросовестности. Я вытащил нз чемодана книгу, при­
творился читающим, а сам стал тихо думать о том, что

оставил в nрошлом и что надеялся приобрести в будущем.

Молодость моя nрошла в ученье; особых событий у
меня в Ж'Изни не было, да, nожалуй, и не будет. Я скло­
нен думать, что всяJGt:й человек носит свою судьбу в
себе самом, а содержание жизни формируется по свой­
ствам его харак11ера; народ называет это «на роду на·пи­
сано». А я от роду 1'Ихий, болезненный чеJiовек с малень­
ки.мtи ежедневным·и целями. Характер огораживает меня
от всего, что можно назвать сJiучаiiным; я сознан~.1ьно
продвигаюсь вnеред не бoJiee как на шаг с каждым ра­
зом и знаю, куда поставлю свою ногу. Большой, дале­
кой цели у меня нет. Каждый шаг учит следующему, но
и rолько: дальше него я не г.1яжу. Матушка называет
это мещанством.
Мать моя не совсем обыкновенная женщина. Мы
мало JI!обим друг друга и мало жили ВоМе<:l'е. Она сухая,

228
 •'"''"'' '111111111 и страстна·я; в ней так много полноты
. ,, 11111, 11 она до сих лор так страстно уомеет желать чего­
"'"1 11., •11о н иной раз завидую ей и кажусь сам себе
. "l'll'tt,шt; 110 зато она и скучать умеет, скучать не ча­
'""· 11 ..'IIIIIMИ и неделями, в каком-то уныvюм и озлоб­
,, ''"''" ri•·.1;1елье, чего я решитель-но не умею н не уме.1.
' 11•··· rн.1.ю много при·вязанностей после смерти отца,
•·•• 1111 11 111а не перешла в прочную. Были у нее и заня­
, '"'· 111 сдачи комнат внаймы до разведения хлопка где­
'" 11 .\1·рсонской ·губерн.ии; но все кончалось либо ссо-
1'""· :tн()о прежней скукой. Читать она страшно любит
" '1111 ;11т без раз·бору все, что попадет под руку, а при
'lll'tlltll неизменно томится. Матушкин друг и пp·ижи­
l·oi•IKII, Раиса Антоновна, называет это «Т о м .1 е н и е м
11 ' ' •t у ж о м у». И действ·ительно, у матушки страноная
ttt'llllllltcть ко всему своему и любовь, даже больше того,
••••••н· 1ъ к чужому, начиная с чужого nлатья и кончая
''\ Жllto судьбой. Должно быть, поэтому и меня она нс­
,,,,.,ю()н.1а с самого детства-соседские мальчики кaзa­
lllt'l• ей и красивей и умнее, нежели я. 8оспитыва.1ся я
ttt'TIIfiOMoднoм учебном заведении, а жи.1 на квартире у
llllpt'ктopa, вместе с его сыновья.ми. Издавна привык к
1111\'ttlmлинe и к особенному чувствунелюбимых детей,­
'IУII<'тву, что никто за тебя н•ичего не сде..1ает и никто на
••·(iн не любуется. Фороить, кОtКетничать или просто по­
.ошмываться на глазах у старШих было для меня coвep­
IIII'НIIOЙ невозможностью.
Матушка, если рассердится, ругает меня «мещани­
ttом» . Она часто дивится, как мало во мне артистизма
11 ltыганства; оседлые инстинкты претят ей, а я не пред­
t'tамяю себе Ж·Изнь иначе, как на свое.м месте; быть
может, это и есть мещанство. Свое место- вот единст-
111'11Ная понятная м·не большая цель; сперва найти его,
tютом занять его и, наконец, сохра'Н•Ить его за собою.
Мое природное спокойствие внушило м·не мысль избрать
щ•д.ицин-ск'Ий фа·культет; я специализировался по нepв­
tlldM болезням. Работа у Фёрстера кажется м·не преде­
JIОМ самых честолюбивых -замыслов и будет (если бог
11аст,- как я всегда про себя добавляю) таким «своим
Мt'Стом» дл·я моей маленькой жизни,

229
 Так я раздумывал, пока мы тряслоись вдоль одноо/'1-
разных холмов. Купец Мар11ирос сладко подремыва.~.
за!Крыв лицо платком и расстегнув на жилете три ny·ro·
вицы. Полуденные облака заволокJI'и Эльбрус. Часам к
двум показались белые хатки большой казачьей ста·
lNЩЫ, поднялась Г}"Стая пыль, заJI'ились соба~и с обеих
сторон ·нашей тележки, н мы въехал•и в грязный, шум·
J:IЬIIЙ «заезжий доор». Мар'Гирос м.иrом пр·оснужя, взя:1
свой мешОIК и сnрытнул на землю.
- Айда чаевать,- прrигласил' он •меня за собою.
Мы вошли в чистенькую горницу. Казачка побежа·
.!Ia ставить самовар, а я осмотрелся вокруг. Казачьи го­
стиницы - жилое помещение самих хозяев. Две-тр11
выбеленные комнатки с кроватями и деревянными ле­
жанками, кривое зеркальце, комод, а по стенам фото­
графии, усиженные мухами. Ставни закрыты, и в ком­
нате душистый холодок. Изредка забредет курица,
клюнет раза два крашеный пол и неуклюже выпорхнет
за дверь.

Мой СПУ'f1НИК развязал мешок и стал вынимать от­

туда раз-ные припасы. Все было завернуто ·в чистенькую
б)'lмагу и распределялось по тарелкам. У него оказа­
лись консервы, огурцы, жареный барашек, варенье и
сыр . .Я заказал себе я·иц и молока. Наш рыж.ий возница
да.вно уже выпряг лошадей, похлебал щей и спал на
бурке под телегой . Мы «nочаевали» с Мартирасом и
вышли на крылечко покурить. Я стал раа::прашивать его
о Фёрстере.
- Знаем,- ответил купец,- хороший ·господин. У
нас товар забирает на всю больницу. Большой барин.
Хозяйка у него- наша армянка. И дочка есть, краса­
вец-девушка.

- А больных у него в санатории много?

- Сейчас полно. Автомобиль ход;ил каждые три дня
в Нагаевку и назад. Теперь коляска ходит, автомобиль
реквиз-ировали. А ты что, лечиться будешь?
.Я объяснил ему, кто я такой . Тогда Мартирос стал
разговорчивей. Он сообщил мне, что знал, о порядках
санаторской жизни, о характере моего будущего пат­
рооа, о красоте Ичхора.

230
 ff,,, ,,. 11о:Iудня мы снова двинулись в пуrь. Перед
. ·•·• 11ро11:Iывалн необозримые степи, уже сухие от
,, 1 оц, llilllo.'IIIeнныe звоном кузнечиков. Едешь час и
.,.1'""· 11 HIIt~pe.дiи н.и жилья, ни клочка обраоота·нной
•• 111 l'··;tкu-редко проскр•ипит на волах старик-осетин
.... "1'" 1русит рысцой кабардинец.
,,,,,,.,lt'вали •мы в городке Буйсюе, отл·ичавшемся от
, ••ttllll ра:ше тем, что грязь в нем не.сохнет ни в жа.ру,
.. , " '":1од. Гос11иница «Африка» с билья·рдом и гра•м­
" ·1" 11111М, где мы остановились на ночь, была перепол­
''' 1111 llaм отвели чуланчик с двумя койками, и не ус­
,,. 111 ш.1 лечь и задуть свечу, каiК по с-генам зашуршали

' '1'"1\11111>1. Я совсем было задремал под их шелест, но в

•• ,, 1' 11tt·li ком·нате закашляли, и чей-то сухой и каприз­
,щfl ·I'OJIOC произнес:
Семенов, вы спите?
-· Нет, Павел Петрович,- ответил приятный басок.
· Так чего ж вы, черт возьми, замолчали? Paccкa­
•l.tllll iiтe дальше.
·· Сос-едей потревожим, Павел Петров.ич, да и вста-
111111• завтра на рассвете ...
-
Я вам русским языком сказал, что на рассвете не
IМ'IH!Iy. Полагаю, этого с вас достаточно?
- Поздненько д6 ,цоrму будем, если не встане-rе.
- Ну и пусть поздненько. Да и все равно еще одна
llll•tt·вкa. На чем, бишь, вы остановились? Как этот, как
l'lo, Уздимбей, что ли, решил-ся его отыокивать?
- Да. Ну, а Узди.мбей, надо ж сказать, лучший .наш
щюоодн•ик до самого Сухума. Про него известно, что
''" и с абрекам•И знается, и очень они его боятся. Ихняя
•'YIIpyгa, значит, зовет его ...
- Чья супруга?
- Барина, который свалился. Зовет, значит, и гoвo-
llltт: я тебе, Уздим6ей, даrм три тысячи в руки, а если
,1ош не вернешься, так твоей: хозяйке, только достань
'111~ мужа из пропасrn. И са.ма ·nлачет; страшно она nлa­
KIIJia, эта.}( часами; мы, бывало, на нее глядя, слез не
··дсрживали . Уздимбей шапку помял и домой. А у него
ЖNia молоденькая и четверо деток. Старший сын, Аза­
мат, уж бегает, шуст.рый такой мальч.ишка. Поднял он
Л:~а:У~ата на руюи да и передал хозяйке. Если, ·говорит,

231
не вернусь,- вот тООе господин. А вернусь, хату нову1о
nостроим, обновкн куплю, машину с !Музыкой BЬIIIII ·
шу,- это он у нашего урядника видел. Только поздним
вечером услышал про это наш профессор и зовет его к
себе.
- А профессору какое дело?
- Как же, ведь он у них в большом почете. Горю~
его обо всех делах спрашивают, и какой он совет дасl',
так они и поступят.
Мартирос подошел ко мне в темноте и шепнул:
- Слышишь, кто говорит? Фельдшер, должно быт1.,
бо:1ьного везет. Он хороший старик, завтра познакомлю.
Я отстранил тихонько Мартироса, чтоб не мешаJI
разговору наших соседей. Мне хотеJ10сь дослушать ilpo
Уздимбея. Приятный басок тем временем продолжал:
- Прише.тJ Уздимбей к профессору, а тот посмотреJI
на него, да и говорит: «Пос.т~ушай, друг, один не ходи,
а возьм·и с собой товарища».- «Это почему, коди я луч­
ший ходок?» - «Именно потому и не ходи один». Уз­
димбей обиделся на него и не захотел больше слушать.
Тогда профессор снова стал его просить, чтоб один не
ходил, а взял с собой помощника . Но Уздимбей по·
качал гмовой, мол - и один справтось, а денег делить
не хочется. «Ты не деньги, ты славу разделить не хо·
чешь,- говорит ему оnять профессор,- но смотри, это
штука не.1егкая, ка-к бы она тебя не задавила!»
- Скажите, каков сердцевед! - проскрипел сухой
голос насмешливо.

- Ему и по занятию своему надлежит сердца ве­

дать,- скромно ответил басок.- Он и ваше изредает,
коли вы у него лечиться будете.
- Да не тян1ите же, чтоб вас!
- На другой день взял Уздимбей веревок, палку н
пошел. Место, где барин nровалился, у нас называется
Чертовым Зубом. Совсем отвесная скала, наверху тре­
зубье, а по бокам две трещины, сажен по двадцати
каждая. В такую трещину он и сва.rtился тогда, по сле­
ду видно,- где на уступе веревка , а где платок его,

портсигар, ну и еще разная мелочь из карманов повы­

валилась. Уздимбей намотал веревку на камни и, взяв­
шись за нее, полез вниз. Короче говоря, все это он чи-

232
 11 '1. 1la самое дно спустился, барина нашел­
• 111 11•рсбиты, а мясо ровно каша; останки
1 111111, на спину rебе увязал да таким манером
1 1 llloiiiOЛз на снет божий. Сказать это вам легко,
1 11 ()ыл это действительно подвиг, за который,
1 .111 1ра ницей приз бы выдали и фотографию сня-
111'11111 Jl он к нам не то чтобы в•еселый, а даже осуе-
11 11111<ой-то.
Сkустелый?
1ly да, в~е суетит~я и суе-гится. Его поздравляют,
'"" 1\lоll'Ыпали из саклей, отДыхающие к себе зовут и
,'111 11е в двадцатый раз просят, чтоб рассказал, как
11рtt11 зошло. А ему все мало. Ему в~е кажется, будто
1•• llt' д ивится. /Кене кричит: ты чеrо не ахаешь? А
11 11р _о рада, на седьмом небе, что жив вернулся,
·• 1 11ро эту страсть и вспомина ть не х очет От Аза-
1 1, от м алолетнеrо , требует к себе удивленья. Бараш-
1 1р' ал кунака м на ша шлык, к·инжал свой с еребря­
Н 1/lм о му бедному юрцу подарил, и все, чтоб ШJ'IMY
р 1' б ыло больше. И все от величия, з ахотелос ь ему
III'III Я побольше. Первые три дня горцы пировалн,
1 1 же было это довольно любопытно, но потом -
11•1 • - ко всему при.выкаешь, и стала эта история от

1 1нслонять~я разными другими происшествиямrи. Хо-

111 . д имбей по аулу, а уж всяк сидит на своем месте
lllll<aкoro особенного почl'ения ему не воздает. Начнет
1, r1ывало, рассказывать, как на д пропастью висел, а
1 11се это знают, и в-сем эrо скучно. Кто из вежливо-
111 '!Осл ушает, - потому чrо гор ц - он народ вежли-
1.111,- а кто о1'ойдет. Нашлись такие из наших, и з слу-
• .1щ1п , которые уж и посмеивались. Ты, •говорят, Уз-
111 1бей , за то уж свою мзду получил, ть1 нам теперь что-
111 удь новое покажи. И затосковал Уздимбей, да так,
нн ни скот не пасет, ни поста не соблюдает, ни нама з а
1 дел а ет. Сидит у себя на пороге, подперев голову, и
1 •1 ается взад- вперед. Дивно ему, что вот он самое вc­
IIIK е совершил, о чем никто другой и помыслить не по­
н• т, а все на него глядят, как на обыкновенного чe­
IIIH ка, и никому до этого Подвига больше и дела нет.
Донесли об этом нашему профессору. Он сейчас же
lM отправился в аул и сел. на крылечко возле него .

233
 - Уздимбей,- говорит ~"1у,- я -rебе сказал,
этот подВIИГ не по твоим силам. Сделал ты тако ,
больше тебя самого, .и потому сам беспримерно н.а
удмв.ился. Было б такое дело по тебе, так и не возн 1"
бы ты до такой степени, а снес бы его как обьншов 1111••
Узд:им<бей ему опять ·все свое: «Я, ·говорит, в 111 11
пасть спускался, покойника доставал, туда тур 111
ходил, а я ходил, конец мой видал», и все в том 1
роде.

ОстаJЗ!ил его профессор и пр.иход~ит домой . Мы вид11 1

по глаза.м, как он об чем-то серьезно этак думает. 11
в его было правиле, чrо6 душе человеческой не 1 ш
мочь, когда ей невмоготу. Прошло дня три, четы n1·
как вдруг велит он созвать всех горцев да и говор 111
им: «Братцы, так и так, я по Ичхору ходил, бумаж11111
потерял, там у •меня деньги большие, а г ла·вное - бу
маги важные. Кто мне тот бумажни.к отыщет, дены 11
получит, и бу.рку ему новую подарю». Горцы мои 1М >1
собой залопотали и разбрелись по лесу. А лес, надо ва . 1
сказать, огромнейший, сами увид·ите, почитай что до
са.мой конторки, которая возле перевала. Уздимб
тоже с ним·и пошел, чтоб со стариками да бабами 11
сидеть. Искали они, искали, а была у них там девчонка
сирота, по имен.и Саньят, грязная такая и белобрысан .
Она возле са•мой peчirn, на камушке, и найди этот бу .
маж·ник. Профессор, ка•к обещал, дал ей деньг-и и плать •
нов-ое ошил, а поrом позвал к себе девочку и У;щимб н
и говор•ит: «Как же таiК, Саньят бумажник нашла, а т1)1
не нашел? Что ж она, ловчей rебя, что ли? - Узди.мб n
замотал головой. - Или ума в ней больше твоею?
Уздимбей насупился и с ноги на ногу переступил. ­
Ил•и больше тв-оего силы и старанья пр.иложила?» ­
«Аллах пр.ислал, вот почему»,_:_ отвечает Уздим беii ,
Улыбнулся наш профеосор - •мол, аллахтак аллах. «дn
ведь и ты при всем своем старанье мог живым ~ вер ·
нуться. Легли 6 твои кости там, где ты чутие собрал ,
Ска11ись, наnрИiмер, каме•нь тебе на голову или copвa JI •
ся бы он из-под руки твоей, или ветер землей бы осы ·
пал ... А тут посча·стливилось- ничего такого не слу ·
чилось. В чем же осооенном твой подв·иг?» Растерял ен
наш Ущимбей, а профессор серьезно так говорит, н

234
 с·мс·н•1ся у ·него глаза: «Вот и воздай честь ал-
1 ' 11.1 !'·С всю себе одному взял!» Пошел Узд'им­
"/1 11 с ·гоrо дня стал, как все rорцы, своим делом
' ' 11 . Вот вам и весь сказ.
1• , 1шк глупо. Семенов, подайте воды, я соды

1'' ,. 1~'ll<>li наступила тишина. Я натянул nлед на ro-

"1 11 Jto.'IГO лежал перед тем как заснуть, думая о
.... ~• 11/ITJIOHe и только что услышанной истор.и·и.

Г.мtва вторая

I')I.F. РА.ССRА.ЗЧИR 6ШХ011ИТСЯ СО СТР А.ННЫМ:

ВОJIЬВЫМ

Р 1 нним утром нас поднял рыж.ий воз-ница. Мы вы-

11 на •грязное крылечко и умыл.ись из руuюмой-нИJКа ,
11 • шенного к деревянной переклад•ине. Вода была
11111 я и nахла гнилью. Солнце еще не встало. На д во­
н т аптывали лошади, впряженные в кол ымагу
р11м с нее, возле крыльца стоял крытый щегольской
1 1 0н на рессорах, с выхоленной тройкой лошадей.
- Больничные лошади,- ска зал мне Мартирос и
1 сщоровался с кучером.
Н собрался быuю з алезть в свою колымагу, когда на
р 1м ьцо вышли два господина . Н изенький, крепкий,
1 • весь седой, с приятным яркорумяным лицом, и
•'1 11ь sысо~ий, европей-с~и sыглядевший, с кожаным
1кво яжем в руках. Маленький оказался фельдшером
1t tеновым , моим будущим сослуживцем, а высо~ий -
JIIIUЬ!M санаторским пациен'flом, Павлом Петровичем
1 rре бцовым.
М ы познююм•ились, и добрый фельдшер пришел в
1ра й·нее смущение.
- Голубчики .мои,- заговорил он расrерянно,­
IIК же это вы едете на простой телеге? Мы вас не ранее
IIK через неделю ждали.

- Разве вы не полуtFили моей телеграм•мы?

Семенов улыбнулся и махнул РУ'Кой:

235
 - А вы телеf'рамму дал•и? Надо ж вам было. У ttnt'
письма шибче депеши ходят, а и те недели две идут.
Он говор-ил и дв.игался с военной выправкой. 3to
был фельдшер старого, уже исчезающего типа, cмaxtt•
ва.вший на унтер-офицера. На борту его тужурки я ушt·
дел две •медали. Было что-то в его выпуклых голу6t,.~
глазах и румяном Л·И'Це страшно располагающее к ccnr,
наивное и вместе с тем умное. Я почувствовал с первнА
ми·нуты, что •мы будем друзьями.
- Послушайте, Семенов,- сказал больной уже зtt1t
комы.м мне скрипуч·им голосом,- не проще ли вам
сесть в колымагу, а молодому че.1ов.еку поместиться t'o
мной в коляске? Я полагаю, его медющнские указашtн
могут мне при c.rtyчae заменить ваши.
- Точно так,- ответил фельдшер, без особенного,
в.прочем, одушевленн•я. Он внимательно посмоЧJел 1111
меня, а потом, ви,д.ИJмо решившись, К!инул в телегу своn
узелок и полез в нее с помощью Мартироса. Я сел ря·
дом с Ястребцовы.м, и молчал•ивый кучер, нагнувшись,
застегнул за моной фартук.
- Трогай, да впереди, чтоб они нам не пылил·и! -
кри·кнул мой попутч·и.к, и лошади понес.1и крупноll
рысью.

Теперь только я разглядел моего соседа ВПСN1Не. 011

был прежде всего страшно худ. Это создавало впеча1··
ление, будто на лице его более оконечностей, нежели
следует. Все кости вы.1еза.1и у него кнаружи и двиг:~·
лись, точно быVIи не скреплены, а только в-сыпаны tt
кожу. Когда он говори.'!, муску.'lы прыгали, н·ижняя чс·
люсть ка.к-то отпадала вниз, а глаза сужива.тись . Зубt~
у него были совершенно черные, хотя и крепкие Н.ё вид.
Но при всем том я солгал бы, если б назвал его уродом.
Он был тем, что большинство женщин именует «И'НТС·
ресным мужчиной».
Первые пять верст мы ехали почти мо.1ча, об:-vtенивll·
ясь лишь кратки:v~·и замечания:v~и. Дорога в.и.1ась по
Кубанке; справа и слева вставали далекие очертаншt
гор. Воздух становился все крепче и душистей; мы зn·
метно поднимал•ись. Спутник мой сня.'l шляпу и подста·
в.ил ветру свои короткие темные в.олосы. Вдруг он обt'р·
нулся ко •мне:

236
 ' "''' был и вчера моим соседом?
11 tllни це? Да.
III 'IIIT, сл ышал-и, что раос·казывал это-r болван о
, 1111 Фёрстере . ТаК'ие россказ,ни доход'ИЛ>И до
1' '''''"J .Я еду в санатор,ию с пр-енеп риятным
1f
Jl 11 II0 1 1t'~ty же?
lltl'l •му еду? П оrому что неi<уда. А почему с не-
1111 1 1 ч у вством ? Это длинный ра з говор. Кажется
AAtol vмt><:тным, когда вр ач делается пастыре.м?
llo я не дума ю, что профессор Фё<рсrер дела ет
-1\tt 111н·r ырем . Он просто м•1-югое в•идел и многое знает
1111у .- отве11ил я сухо.
(п ыт, ха-ха-ха! - рассмеялся больной.- Знаете
IIIIJI про опыт, молодой человек! Может быть, вы
р 1>1 nете , чrо пе~видать людей и перослушать их
t111r,- зн ачит, возыметь некоторый П·оихи ч·еский
шибаетесь , опыт не сна·ружи, не впечатлеН'иями
• р •т аетс я.
То есть?
Чего не носишь в душе, того вовеки н е познаеш ь.
''' греха не понял•и , если б не изж·wвали его про
1 Опыт- это значит сделать нечто в самом себе, а
111 не сделать, то наткнуться. Ибо мы входим во
1 (t• rrиe свое ю душой очень пост епенно, и не во всех
••~t натах об итаем,- многие стоят пустыми. Вот вы,
"Р" 1ер , далее прихожей и не заходил•и.
1 11 ромолча J1 , вглядываясь в больного. Он заговорил
1 llll :
По-моему, люди так и разд ел я ютс я на пр ед мет­
'" 1111и на оnытных. Предметники - Э1'О вот фельдшер
' t 11ов, да и вы, может быть. Они . уходят в ра зные
11• (метИtки , в дела , в должность, в собы-nия, и у них
t 11 ЯIJШЙ час свое расписание, а по ночам они спят .
11 ,ум ают такие люди, естественно думают, но неnре -
1111 при целившись к какому-нибудь событию, и этак
1 1ально: nочему и для ч его, и как именно? А опытные
''' lll бол ьше ю частью ничего не делают. Самые-то опыт-
111~ ЛЮДИ, какие-нибудь IOI;:()'CЬI ИЛИ ОТЦЫ·ПУСТЫНil'ИКИ,
tpo то на месте сидят, глядя в одну точку . А внутри у
••1 копитс я пепел, словно они за десятерых изжи-

237
вают. И что у них там всходит и заходит, об этом 11н~1
никакая астрономия не расскажет. Или возьмите кру11
ных художников, ну, там Шекспира, что ли. Где же '·11•1
он мог видеть всех этих монстров - Шейдока, ОтеЛJщ
Макбета, Калибана? Он их просто за оол·осок из сВ{)(•/1
души вытянул, как дети тянучки тянут, потому что у

него универсальная душа,- оот и весь секрет.

- Но почему же вы отрицаете подобный опыт у
профессора Фёрсте.ра?- перебил я .
- Не отрицаю, отнюдь, а не желаю. Доктор должtЧI
быть предметником . Ведь я же не в мона·стырь еду, а
в санаторию. Мне, может быrrь, заранее стыдно моей uo·
лезни, а, может быть, я и не хочу ею никого одарят1.,
пон.имаете? Не хочу вашего доктора в новую комнату
вести. Рецепты, реж-им или там что хотите, обли·ванм1
и гулянья, но не более того.
- А мне так именно кажется, что вы горите желn·
нием поделиться сооей болезнью,- медленно сказал я.
Он быстро покосился на меня, и я запомнил еще не·
сколько подробностей: уши у него хрупко-розовые с не­
имоверно разоотою верхнею раковиной и с очень слабо
выраженными, почти отсутствующи•ми, мочками; кажет·
ся, будто верхняя часть свисает, как у животного. Лоб
низкий, но выпяченный. В общем, что-то противополож·
ное Семенову: смесь огромной хитрости и умсrвенноil
ограниченности. В ту минуту, когда я делал свои на·
блюдения, мне стало легко на душе; но после я понял,
чrо слишком недооценивал силы своего будущего па·
циента.
- Пожалуй, вы правы, хочу поделиться. По кpali·
ней мере с вами,- сухо сказал он, уже соверше.нно дру­
гим тоном и от~инул голову на подушку.- Я страдаю ...
я страдаю душебоязнью.
-Что?
- Да, я боюсь своей души.
Я порылея в моей памяти и, не найдя ничего, сход·
ного с состоянием этого болмюго, решил задать ему не·
сколько вопросов .

- Если вы боитесь ее, значит ощущаете себя как

нечто разделымое от нее? - спросJiл я как мог серьез·
нее.

23Я
 \ 111 1111 .\НIIJJЫГаЛИ tMYCKYЛЬII.
llv 11111·, 11у вот, с места в карьер готовые схемы:
,. tl'llll•· ,'IIIЧIIOcти, раздвоение сознания ... Слышал!
i 1 .,1,.. Mllt'lfllll' Бьюгемп 1 с ее шестью душами слышал!
•· . • 1о 1.'11 1С1'11ая чепуха. Душа у меня одна, и я ее
• 11•1 111 1\:11< себя самого или как часть меня самого.
i 1 ·•·••I""Y н так и боюсь ее.
1\ш11111Шовению этого страха должны были пред­
.. '1111111111. какие-нибудь душевные ообы'Гия?
11111\аких особенных событ·ий. Должен вам ока­
, ••· •11 о 110 образованию я отчасти даже ваш коллега,
·111 11111•ф~ссии у нас разные. Я психолог, доцент экспе­
, ..... lllll.'ll.lloй психологии в ... (он назвал одно из высших
,. . rщ1.1.х :~а ведений), занимался .несколь·ко лет у Бинэ.
i•·~ llfiiiiii>II<ЛИ научно мыслить, молодой че;ювек. Вы пой-
.. 11•, 1<о11ечно, основную идею, которая казалась мне
....1r111.'ll'C привлекательной в психологии: единство
.... llt'flllментальной среды. Дело в том, что наука воз­
., ·•ltltll ,IJишь там, где ее предмет определен и всегда
· ·••1,,.,. 1· вен; законы можно устанавливать лишь дл и
\llllfi!ЩIJOЙ среды, не правда ли? Ну-с, и душа- во­
. tiltll' душа, п с ихея - представля.11ась мне такою oднo­
'"'lllloю средою. Исходя из этого, я очень скоро вывел,
•1t11 11уши у всех людей одинаковЫе.
Позволь-ге, вы видите в душе суостанцию?
На такой ученичесК'Ий вопрос я вам просто не
· • flи•чу. Считайте, что мы угооорились с ваМ'и назЬllвать
11 шoii то, что все люди называют душой, и слушайте
нt:11.111е. Вот с эrого самого времени я стал обращать
11111tм:шие на широкую потенциальность души. Это oтвe­
'tll.rlo моим взглядам, и я всякий раз приветствовал это,
11 ком бы ни замечал, особливо в себе самом. На пpoтя­
tt~rltюl одного дня, иногда одного часа душа смеется,

ll.'llt'ICT, гневается, любит, ненавидит, алчет, скучает и

tвму подобное, смотря по характеру реакций. Особенно
·•~•Гюпьпно, когда она поддается масооВЫIМ эмоция-м.
\l то6ил еще наблюдать в театре, как душа переходит
111 l'очувствия к сочувствию. Ведь в душевном •мире вес

' Мистрис Бьюге.мп -.персонаж из старой спиритической и

нщ·.,фской литературы.

239
инфекционно, все заразительно. Затем я стал набЛJ 1111
еще за одним феноменом, у вас в медицине он, кащ1 1
ся, известен: за легкостью первого имnульса·.
- Не совсем понимаю. .
- Ну да, я выражаюсь неточно. Вот вам при H'll
сидите вы и занимаетось; вдруг вам приходит в гол 11
«А что, если я сейчас оденусь и nойду в клуб?»; 1111 1
того н•и с сего приходит, ибо до этой минуты вы о KJJY
не nомышляли и даже идти в него не хотите; но neputJ
и•мпульс дан, душа заработала в этом н9nравлени•и 1
сколько бы вы себя после ни останавливали, вь1 к 11
чите тем, что пойдете в клуб. Мало того, первый н 1
nульс случаен, посторонен, свали.'lся как снег на 111
л о ву, а сила nодчинения ему души огромна и с кажды 1
•мигом увеличивается. 5I знаю людей, у которых ма111Ш ,
страсть и даже престуnленье выросли именно из так 111
nервого и·мnульса, который вдобавок был случаен и 111
соответствовал их природе. Не значит ли это, что дylll l
сама по себе- neutrum ...
- Neutrum?
- Ну, подобно электричеству, пару, тепло.вой эв р
ГИ•И, рад;ию. Ведь электричество остается самим собоО ,
возит ли оно вагоны или убивает людей при nомощ11
а мериканских стульчиков для смертной казни,- 11
nравда ли?
- Теnерь я nон.имаю, почему вы забоялись св
души!
- Нет, не nонимаете, голубчик, это еще не все. Вед1
такие размышления даром не проходят. Предс\авьтt
вы себе, что все, о чем бы ни говорилось в Сiбществе, 11
газетах, все, о ч ем бы тьu ни задумался нечаянво, ­
все это кажется вашей душе возможным. 5I не говорн
желанным, а вот именно только в о з м о ж н ы м . Ч1пан
я , как nристав старуху избил, жулик нотариуса ограбил
ст арик девочку изнасиловал,- 11 ч увствую, что все э1 1
могу и я тоже. Именно .могу, а не то что хочу. Xoтe·rt.··
то надо изнутр·и, а возможность связана с ·И'мnульсом ,
И nонимаю я, что мелькни только nервый имnульс, т;t l(
уж мне из него не выкарабкаться .
- Вы, следовательно, не души с.воей, а первого и м
пульса боитесь?

24Q
 llмr11110, п ервого импульса боюсь. Не маньяк я ;
'1• н опасности таковым сделаться: Вот это и
Jl 11ь. И боле:н я уже третий год. Дни и ноч·и
м ' а н,имаюсь, что избегаю имnу i!ьсов. Делаю,
' t >1 11 : ра з влекаюсь, человеj<а около себя держу ,
• •н н·nр ыскиваю, уши и.ной раз зажимаю и зубы
011 о1Н1ри ваю, чтоб какой - нибудь импульс не мельк­
llо нt•дь легче холерной бациллы остер ечься, чем

Может быть, это и есть ваша мания - бояться

0111111111 ~
Вы не глупы. Но только не думаю. Просl'о-на-
111 11 слишком распустил свою душу, дал ей пoxo-
/IIII'IIITь, а теn ерь она меня домой не пускает ...
11 1юсмотрел на меня с ниди,мо й искренностью и
11 11111 :
I.:сли хотите, расскажите все это вашему профес­
'1' 1 11 уж пусть он разбирается как знает.
Хорошо,- сказал я. Мне и в голову не пришло,
J•н· 1у этот разговорчивый нев.растеник так охотно рас­
' IJI свою исrор.ию мне и поручил им енно мне пере;
11 ее Фёрсrеру . Искрен·ность его подкупила меня, а
1111 1ли вая поза, которую он принял, засутулившнсь в
111 ·ке и выпя11Ив нижнюю губу, невольно разжало­
н 11. Мысленно я вспоминал бесч.и·сленные случаи ду­
" IHI ЫX заболеваний и составлял програ,мму кл инrиче-
111 о ле чения моего ·первого пациента.
Jt н ь тем временем пошел на убыль. Мы сделали
1 '\ 1mьiй при,вал в заЖ'иточной Краснохол,мской cтa­
IIIН •и
снова пустились в путь. Дорога ста•новила с ь все
· 111 лис-ней; высоКсие 1горы обступил.и ее со в·сех сторон,
11111111ди ехали по к&рнизу, пробитому порохом в отвес­
''' 1 горном боку. Кое-где мелькали первые хвои. А на­
' 1. у я увидел к·руглые, плавные взлеты орла.
- Вот Сумы,- сказал, обернувшись к нам, кучер и
к 1 ал кнутом на что-rо белое. Я вынул би,нокль и стал
шrреть. Внизу выощейся белой лентой текла река;
11р 1ва и слева вздыма .IJись горы, а совсем вдалеке,
J\ показывал кучер, белыми rочками был разбро-сан
•VJt с башенкой минарета; легюий дым стлался над сак -
111 111,- а еще выше, по другую сторону реки, в

М. Шагннян, т. 1 241
прощальных лучах солнца сверкали маковки Сумскоr"
женского монастыря. .
Туда мы приехали совсем под вечер. У монастыр11
своя гостиница для проезжающих. Лошади ша•гом пол
нялись по крутой монастырской дороге и въехали ''
чистый, просторный двор. В темноте я различил IH'·
сколько хозяйственных построек, узкое здание с кет·/1
ками для монашек, цветник и конюшню. Мы с Павлом
Петровичем поднялись наверх, в комнату; всегда ro1o
вую для санаторских больных. Гостиница была, доJJЖ
но быть, недавно выстроена, в ней сильно пахло сосно
вы.м деревом. Тихая пожилая монашка быстро, но 61·•
суеты, зажгла свечку nод стекля·нным колпаком. Я подtt·
вился чистоте горницы; нигде ни пылинки, никакого 1111·
мека на непорядок. Занавески по окнам чистенькие, 1111
столе клеенка, возле жестяного рукомойника ведро ro
свежей водой, прикрытое круглой дощечкой, и тут Ж!!
самодельный сосновый ковшик, по форме похожий 1111
утку. •
Пока не nодъехали наши, мы вышли побр:одить. За
двором узкая тропинка вела в собор; вдоль тропинк11
сильно благоухал·и выхоленные цветники, с настурцн ·
я.ми и резедой - любимым монастырск;им цветком. ~1
заметил nрелюбопытное явление -!Множество летучи.~
светлячков. Весь воздух был пронизан их подвижнымн
искорками. Один налетел на меня и сел мне на nу·ГО·
вицу без малейшего страха. Внизу во дворе мы наткну·
л·ись на nодстилку из мягкого войлока с двумя тол·
стым•и спящими щенятами.
- Обратите вн·имание, какой тут достаток и KiK ту-r
живую тварь любят,- сказал мне Павел Петрович,
взяв меня nод руtКу,- а ведь женокая работа, монахини
и сеют, и жнут сами, и овец стригут, и даже это чертов·
ское шоссе сами, своими руками проводили,- да не 11
военное время-то, как сейчас, а задолго до него.
- Да,- отве11ил я,- не странно л.и? Какая-то своя
весьма земная, деловитая культура в правослаВJии. О·,.
того-то все наши культурфилософы и ИМ•nериалисты, и
националисты из неверующих, от Да.нилевского до Лес·
кова,- так за него цепляются. Мне иной раз кажется,
что у нас в России все аокетично -университет, служ·

242
 11111~11н, Л•итература, любовь, ·все- за исключе·
••plll lf .. .
Jlн ''"' парадоксалист!- засмеялся 51стребцов.-
11 11~ n равы. Не забудь-rе, что от главного-то, от
' "'• они в се-таки и отказались , от чего никто из нас
,,. \11 го вздоха не 011казывается.
1 1 ч го же?
1 1 б спокойств.а .
Тщ·да я давным-давно с н.ими,- ()1\Ветил я, за ­
"""' ь ,- я с детства очень спокойный человек.
1! с поздравляю вас,- сухо сказал 51стребцов .
\1.1 в рнул.ись в горницу, где •монашка уже наrtрыла
'''·' Она принесла миску с форелевым супом и •гpy­
lllo/1111101'0 -rемного хлеба, легкого, как вата, и заме-
' 11.11 вкусного . Подъехала и колымага. Фельд-
1' с Мар'Гиросом отвели комнату внизу. Но фельд­
' настойчиво попросил меня остаВIИть его на ночь с
IIII ЫM, что я и сделал охотнее, нежели следовало.
1 r крепкого горного воздуха и шепота Али-Верди,
11 r<а вшей внизу, под самой монастырской горой, мне
111 нтельно хорошо спалось . Только к утру мне при­
' 1 :1 ся странный со'Н: будто я сторожил моего пациен­
l l р ячась от него за с-rеною, и -не да1вал ему поймать
tllyл ьc»,- а импульс в виде жирного свистящего на -

11) юго, похожего на осу, летал вакруг нас и норавил

1 ) · НИ будь укуСИТЬ .
13 есь следующий день мы ехали, почти не останав-
1111\ясь и подК'репляясь пищей, взятой с собою из мо-
1 ,. , ы~я. Утром Павел Петрович пожаловался на бec­
tll ll и цy и сильную мигрень; он даже как-то осунулся с

1Ща, и фелццшер, с обоюдного нашего согласия, занял

1 прежнее место в коляске.
- Сегодня я не.приятен и раздражителен, вам со
ii трудно будет,- криво усмехнувшись, заметил 1мне
111
щьной капризным голосом.- Вот Семенову это ни-
1'1 м, а вьn не привыкли.
51 ПОЧ)'IВСТВОВаЛ, ЧТО краснею, И ПОЛеЗ В ОВОЮ КОЛЬ!·
111ry. Мне было чуть-чуть досадно, что ко мне относи-
111 ь, как к мальчику,- и еще досадней оттого, что и
11 1 са мом деле я был молод и неопытен. Но дорога за-
tllвила меня за.быть это минутное чувс11во. Мы ехали

243
долиной Али-Берди. На горИЗ()Н'rе, в разрезе двух боко
вых хребтов, сверкали белые Ледники Амманауса и
Дамбай-Ульгена. Вечные снега главной Кавказской rtc•
nи дышали на нас с юга. Огромные деревья, в три-Чt!ll~
ре обхвата, nоnадались нам по пути. К вечеру •t.tl.l
въехали в лес, •где nихты, чинары и сосны казаJ.rио.

какими-то могучими выходцами иноrо, не нашего веl<а

А внизу, под шоссе, ревя и .грохоча, летел весь белы/1,
содрогающийся, кидавший в нас ледяные брызги, Ичхор.
Тут ft впервые увидел горцев, которыми любоваж11
в детстве, на картинках к Лер.монтову и Пушкину. Эr"
был красивый и статный на:род. Лишь у вемног.их ко·
сые узкие глаза и ~рупные ску.1ы. Большинство же r
прямым разрезом глаз и великолепным лицевым она·
лом. Они nроезжали мимо нас рысью, на маленьки~
статных лошадках, и вежливо, хотя очень гордо, накло·

ияли свои го..1овы в ответ на наши поклоны. Сни·маil.

шаnку у них не ·В обычае. Купец Л\артирос со м.ногим11
заговаривал по-горски.
- Хороший народ- не надует и гостя любит,­
сказал он мне с удовольствием.
Главное впечатление от горцев- их необыкновен·
ная пластичность. Ездят они в длинных черных бурках,
свисающих до лошади·ного крупа; лошади несут их

легко и мягко, расnустив no ветру свои длинные пуши·

стые хвосты.
Попадались нам и огромные стада черных бараш·
ков, трусцой бежавшие по дороге в обдаке пыли. Нако­
нец, солнце село за высокие горы, и nочти сразу на·
ступила темнота. Мы свернуди с шоссе в сторону.
Лошади затопали по твердому, убитому грунту. Kynert
остановил возницу возде какого-то гдиняного домика,
белевшего из темноты, вытащил свои nожитки и креПК(I
пожал ·мне руку:
- Заходи, гостем будешь. Сейчас за углом и боль·
ница. Свет увидишь, много электричества ...
- Электричества? -удивился я .
- Ну да, река на него работает. У нас и в ауле
электричество. Ну, прощай, час добрый!
. Лошади тронулись, и я стал напряженiЮ смотреть
в темноту. Сердце мое забилось от ожидания. Телега

244
 111111 110 ротила за уrол, и поток ослепляющето
""'IIIЖ' Л на меня. Вверху над нами, саженях в
11111 111, высился целый замок, весь nронизан·ный
1'11'11 '1 11ми огнями. Нео}{1()лько огоньков горело и
1 , 1 Н разглядел двухэт ажное строение чуть-чуть
. енрн111' от главного корnуса. Большая nушистая co-
1111\KIIYB, подошла к нам, обнюхала мою ногу и
11111 хвостом. Возница въехал в раскрытые ворота.
1' r~~o~:1 11сфальтовый, с квадратным ба·ссейном посе-
111111 У дверей двухэтаж·ного доми·ка, к которому мы
,, IJ!II, стоял величественный белокурый швейцар,
11 ~II IH'. Он CHЯJI фура.жку и пом ог мне выбраться из

ВОДВОРИЮЩАИ Р.!ССRАЗЧИКА НА МЕСТО

Пожалуйте в столовую. Карл Фр ан цевич устра и-

11 нового больного и сию минуту будут обратно,­
' IlMB словами швейца р рас·крыл передо мной д·верь и
1111 тил меня вnеред. Я прошел по дл•инному кори­
'1' , за канчива.вшемуся стеКJJянной дверью, и уже хо-
1 tiыло войти в столовую, ка.к за омною раздались то-
111 111вые , могучие шаги, чья-то рука легла мне на
111'1 и музыкальный мужсК'Ой голос проговорил:
- Сер гей Иванович Батюшков?
~1 nовернулся к говорившему. В озле меня стоял не
111р 11й еще мужчина, высокоrо роста , белокурый и тем-
111 , 1ПЗЫЙ. Большой лоб с поперечной складкой, !Мель­
' 111ие морщинки ВОIКруг с.меющихся глаз и нервный
1•t1KII ii рот, проиэводивший впечатление строгости и
1 1 твительности к боли,- вот все, что я заметил с
11 111 ro раза. Ничего похожеrо на пастыря! Передо
111 ю стоял скорее товарищ, нежели настав.ник; его
111 ней была скорее борьба, чем опека. Он секунды две
11111 Jtлдел на меня и протянул •м.не руку:
- Добро пожаловать, к~легаl Я Фёрстер.
невольной оимпат111ей пожал я прwянутую мне
у.
 - Вас не очень растрясло в телеге? Мы не жд 111
вашего приезда на этой неделе, и помещение ва1м 1111
не готово. Нынче вы переночуете у меня, а завтра ус1 11''
итесь.- Он открыл, rоворя это, дверь, и мы оба вoш. ltl
в сrоловую.
Не знаю, как у вас, читатель, но у меня обострен11
внимание к комнатам. Я убежден, что культура- д Jlll
комнатное, четырехстенное и что на свежем возду
можно дышать, расширять свои поры, строить, у1<1 1
шать землю, но не создавать строительные проекты, 11
исследовать •медицинские проблемы, не творить иск 1
ство и науку; недаром кочевые народы не создают ов

культуры. Отrого я терпеть не могу случайных или 111'

уютных помещений и люблю судить о людях по 11
комнате. Столовая, куда мы вошли, сразу запомнила '1•
мне во всех ее подробностях, и даже теп~ь. закрыв гл 1
за, я сумел бы воскресить ее в памяl'и. Эrо была 11 •
обычайная, одушевленная комната, говорившзя о том ,
что ее обитатели привыкл·и -тайком друг от друга
уступать один другому лучшую долю. Большая, шecTII
угольная, с итальянским окном на веранду, с ши.рок
печкой у стены, выложенной изразцами. Мебель в 11
разношерстная, собра.нная сюда по частям. Стулья сто •
ринные, дубовые, с сиденьем в виде лодочки, скатер111
дорогая, голландская, ослепительной белизны; на дер •
вянных жердочках вдоль сrен цветы и на стенах тож
сухие букеты цветов. За столом, возле самовара, сиде.rщ
полная женщина в спущенной блузе, с вязаной на~д·
\<Ой на плечах. Она была почти седая. Фёрстер предстtt
вил меня ей как своей супруге. Женщина всТ'с!ла 11
ответ на мой поклон и простонародно, бочком, протя
нула мне пухлую руку. Она выглядела глуповатой 11
доброй; обрюзглое л:ицо восточного типа сохраняло ещ
следы былой красоты. Фёрстер звал ее «мамочкой» 11
обращался с ней бережно, как с ребенком.
- А это моя дочка и помощница, Марья Карлоu ·
на,- сказал Фёрстер, и высокая, тонкая девушка, л •
дойдя ко м не, пожала мою руку. В •ма-нерах и внеш110
сти ее было много отцовского. Но черты лица и ВЫ(
щ иося черные волосы- в мать.
Мамочка! покор•м.ите Сергея Ивановича, а я ещ1

246
 1 tlttlropию,- сказал профес·сор и, ласково к-ив ­
, 11111111
л. В его присутствии я чувствовал непо -
1 tущ н ие. Когда он удалился , оно прошло . .Я сел
1 1 >1 ду двумя милыми женщинами, и радостное
11 11 сошло мне в душу. Варва р а Ильинишна
1 р 1оже nосмелела по уходе •мужа. О на прово -
1 1 бла гоговейным взглядом и немедленно засуе -
1•
1р тий день без горячей nищи ... Как же так.
~\ttjll\, 1·(') га й на .кухню, пускай ду•ня пода•е'Г, что готово.
М , я позвоню.- И Марья Карловна позвонила.
1fc люблю я звонков,- словоохотливо продол­
' 1 д бр ая дама,- раз звони, другой звони, и при-
1 1 11 ад-вnеред бегает. А сама пойдешь- и за всем
1111 р1tШ Ь. Дуня, собери барину покушать, да супу
1 tfl, и пусть повар санаторскую утку отпустит .
Р ади бога, не беспокойтесь,- начал было я .
Какое это беспокойство, молодой человек, что
1 , на с ужин поздний, когда Карл Францевич осво-
' t ется. Да вы до тех пор чаю не откушаете ли ?
111 nок а соберут, да накроют ...
Ма, ведь он не умирает с голоду\- nолушутливо
• р1 бнл а девушка. Бедная Варвара Ильинишна поко-
11'111 ь на меня с замешательством и уронила чайную
' 1 I<Y Я нагнулся ее nоднять.
Гостья будет, ложка упала . А ты, Мар6, матери
1 д рз и.
Н воспользовался настуnившим молчанием и попро -
11 1 раз решения умыть с дороги руки. Тут оnять nод-
1 UJIICЬ аханья; и следовало об этом раньше догадаться,
1 1рн дня пути, и «ах, что ж это у меня за голова» в
1 о/Sнл ии полилось из уст доброй да м ы. На сцену снова
м 1оана была Дунька, по-горски повязанная платоч-
11 1, и я был водворен в великолепную мраморную умы­
\ 'IЬНую, с ванной и душем.
Уже в девятом часу я принялся, наконец, за горячий
11 с пирожками. Доктора все еще не было. Мар6 по­
щдви нула для него кресло (рядом с матерью) и сама
1.11 рыла ему прибор. А поrом, усевшись на борт этого
юдкообразного кресла и скрестив по-мальчишески
111111, стала набивать папиросы.

247
 -· Марб, сядь как следует,- сказала мать больrJ/1
по привычке и с безнадежным видом существа, которо1•
не верит в свои силы. Марья Карловна встала, поц 11 1
вала мать и ... села как следует. Я удивился этому 11
менее самой Варвары Ильинишны. В дочери докт р 1
Фёрстера было что-то, не совсем для меня nриятн •
что-то, похожее на внутреннюю занятость. Она cлyшa Jit
вас, и говорила с вами, и проделывала все, что пол а
га лось проделать,- но в то же время вы не чувствоваJtll
полного ее присутствия именно здесь, с вами. Р от 11
глаза были у нее фёрстеровские,- прелестный рот, с n
час сжатый с болезненным и нетерпеливым видо м
У меня дрогнуло сердце, когда я впервые заметил эт 1
горькое выражение. Думая, что приезд мой прерваJI ,
быть может, какое-нибудь ее занятие или намереюr ,
я попросил позволения тотчас же после еды пройти 11
свою комнату. Марья Карловна, словно очнувшис11,
быстро вскrшула на меня глаза,- впервые внимательно
за весь вечер,- улыбнулась (улыбка ее была детская 11
задабривающая) и сказала:
- Погодите, вы привыкнете. Вам Дуня уже на ·
крыла у па в кабинете, там горит электричество. Пр
водить вас?
Я nоблагодарил Варвару Ильинишну за ужин и по
целовал ей руку, чем доставил ей неописуемое удоволь
ствие. А потом пошел вслед за Мар6. Она шла легк ,
проводя правой рукой по всем предметам, nопадав ·
шимся ей по дороге, а если их не было, то по стеttам 11
по воздуху. В кабин те она остановилась, и правая ЭТ(I
р ука - узкая, розовая, с ладонью, чувствительной, ка к
у мимозы,- взяла меня за пуговицу тужурки.
Не сердитесь на меня и спите себе сnокойно!
- Да за что же? -спросил я улыбаясь.
- За то, что не обратила на вас внимания,- лу·
каво сказала она и, прежде чем я мог ответить, вы ·
скользнула из комнаты .
Кабинет Фёрстера был старенький, кожаный. Книr11
лежали на полках, задернутых ситцевыми занавескамн .
Письменный стол во всю стену, со множеством ящич ·
ков. Мне накрыли на широком диване, и только np11
взгляде . на эту уютную постель я почувствовал, как в •
248
 1 111 '\ЗЛость: Потянувшись так, что· захрустели
1, 1 Ml' ll венно разделся, прикрутил свет и ааснул.
lptll' ll Jl я я оттого, что почувствовал на себе чей-то
1 1 II •II ЫЙ взгляд. Было уже поздно, солнце заливало
''''м11 1ту. Приподнявшись на подушке, я увидел
•lн 1 •·о р а Фёрстера, сидевшего возле меня.
М нл ый мальчик, вы так славно спали . Да какой
,щ 11 са мом деле еще мальчик! - В его голосе и в
1111 1 llltыx глазах были доброта и ласка. При днев-
1\t'Те он выглядел еще моложе и обаятельней.
111110 чувство шевельнулось во мне. Сдержанный
IIIIII(>Oдe, я вдруг, неожиданно для себя, обнял этого,
111 м не, человека, а он, наклонившись, поцеловал

11 1 1 голову. Потом он встал и весело промолвил:

ставайте, голубчик. Нынешний день даю вам
\'t rройство, а с вечера введу вас в с~натор с кую
1 11111 и представлю больным .
дного я уже знаю, Карл Францевич,- сказал
11 11дру г вспомнил все, что говорил мне по дороге

1 11Н·бцов.
Вчерашнего?
Да! Он даже поручил мне передать вам историю
.. болезни.
Вот как? - Ф ёрстер снова сел на диван и приго-
1 IIJI я слушать .

1 рассказал ему, по возможности точно, всю теорию

11 рв го импульса», в с поминая отдельные выражения

р бцова .
Интересный случай,- сказал доктор задумчи­
он очень подчеркивал перед вами свою дyшe­
ll ll lь?
Да.
А не nриходило ли вам в голову, что имnульс,
"' может, уже д а н?
1 невольно вздрогнул и посмотрел на Фёрстера. Он
но продолжал:

Помните, что моя санатория: - это нечто боль-

1111 простой санатории для· нервных и меньшее, разу­
' 1 я, чем сумасшедший дом. У меня нет отдыхаю­
• 11 ,- у меня сплошь больные. Ну, а душевнобольные

249
часто хитрят с целью воображаемой самоз~щиты, и ll•t
вы должны хорошенько запомнить.

- Значит, вы думаете, что этот .Ястребцов ...

- Пока я ничего не думаю, а лишь предупрежд ''''
вас о характере нашей работы. И вот что заметьте: бr~
вают случаи, когда ко мне едут не столько ради л ''
ния своей мании, сколько ради свободного проявле1111
ее. Истерички, напрИмер. Вы себе представить не мо
жете, как люди любят растормаживаться до предел< 11
снимать с себя ответственность, ну хоть на прав 1
больных.
Он встал и, еще раз пожав мне руку, вышел из 1< 1
бинета . .Я быстро оделся, выпил кофе и направил '11
к своим вещам, сложенным кучкой в передней. Шв n
цар перенес их на ручную тележку, чтоб отвезти в пp ll ·
готовленное мне помещение . .Я пошел вслед за ним ,
дыша чудеснейшим утром и любуясь на сквозные рядr.\
сосен и прозрачную линию гор, осеребренных снегамн.
Марья Карловна догнала нас и, запыхавшись, пр •
говорила:
- Сергей Иванович, доброе утро! .Я пойду с вам 11
и помогу вам устраиваться.
Она казалась очень оживленной. В стриженых куд•
рях ее был крупный голубой колокольчик, легкое..платы
р астрепалось от ветра, и тонкие руки были обнажен1.1
по плечи. Она немедленно ухватилась за тележку 11
засмеялась над моими пожитками. Но не успелн
мы и двадцати шагов отойти от дома, как нас догнала
Дуня.
- Барыня спрашивает, куда вы идете, барьшн
очень просит вас во флигель не иттить, беспременно
сказали, чтоб вам, барышня, воротиться,- выпалил
она одним духом и перевела дыхание.

Удивленный, я поглядел на мою спутницу. Все ожив ·

.11ение Марьи Карловны мгновенно исчезло, лицо п •
бледнело и потухло, губы еложились болезненноn
складкой, как вчера. Она остановилась, опустив рукн ,
но вдруг снова взялась за тележку и отрывисто пр •
из несла :

- Скажи маме, я иду помогать Сергею Ивановичу,

а вовсе не во флигель.

250
 1t н 111 улась назад; мы же молча пошли дальше,
ptlloln крип тележки. Минут через пять ходьбы
111• Jtr>p жке, усаженной цветами, показался крас-
1'' 111111 1/ЫЙ флигелек. Он стоял плотно прижатый
11 ty fioкy, на сваях. К нему вела высокая, крутая
11 11 • ред флигелем не было ни палисадника, ни
''' 11, т л ько внизу, к реке, росли сосны. С горы, на
1"' 1 мы стоялиt виден был шумящий Ичхор, в этом
' J1о1юльно широкий, плотина и деревянный верх
11 JIJIIIIIIIOГO СТрОеНИЯ.
Тнм, внизу, лесопилка и электрическая стан­
...,... · сказала мне Марб, указав рукой на Ичхор .­
~ "'" оtша ваших комнат, прямо на реку и ледники.
lllllt'l'lцap nонес вещи по лестнице, мы с Марб вслед
1111м. Мне были отведены две светлые комнаты с бал­
'' t, 11ичем не покрашенные, nолные запахом смолы
1 11111. На полу, только что вымытом, лежали трост-
•1111.1 цы_новки. Я стал раскладывать вещи, а Марб
11 '1 1 на балкон. Она оставалась там минут пятна-
111•, n рикрыв рукою глаза и глядя куда-то вниз. По-
11 до шла ко мне.
Я буду приходить к вам в гости,- рассеянно
1 111 а она, дотрагиваясь до моего рукава,- у вас чуд-

11Нд с балкона.
1 \ttд с веранды фёрстеровского дома был в десять
.•1учше, так как мой флигель находился значительно
. Но я ничего не ответил и nосмотрел на «вид».
IIJt кoнa моего открывался широкий кусок р еки , длин-
1Jюнта деревянного жалоба и электрическая будочка
' ~лесопилкой. В будочке кто-то работал. Я разглядел
111111 серую блузу и блестящие стекла очков на фу-
1 к , н апоминающей шоферскую.
Ма рб тем временем поправила перед зеркалом свои
11111стые локоны, схватила пустой графин, стоявший
1 ~·•·оле, и, улыбаясь, поманила меня за собой:
Пойдемте на родничок, я покажу вам, где брать
t 1liOвкусную воду!
Я поставил на место последн/'IЙ чемодан, вымыл
н и, заперев комнату, выШел. Перед домом, на ска­
' t''JKe, сидела старуха. Когда мы спускались, она
•tiii<O поглядела на нас своими красными глазами,

251
лишенными бровей и ресниц. Вид у нее был пренепр11111
ный - сухонькие и острые черты лица, чистый бeJ11o1ll
платочек на голове и сухие руки, сильно узловатщ• 11

ногтистые. Она имела nривычку шевелить ими, CЛOНitll

усиками насекомого, и беззвучно двигать ртом. Bыplt·
жение ее лица было не злое и не доброе, но yпopiiOI',
как у НОЧНОЙ ПТИЦЫ.
Маро при виде ее вскинула голову и стала MYI'
лыкать песенку. Я nоклонился старухе, но она не 01
ветила.

- Охота вам кланяться, это бумажная кукла! ·

умышленно громко и вызывающе nроизнесла Мар1\
спрыгивая с последних трех ступенек.
- Но, Марья Карловна! ..
- Вы думаете, она что-нибудь чувствует! Да поглн·
дите же на ее бумажные глаза. Нет, вы nоглядите, обо·
ротитесь. Это ведьма из папье-маше, а не человек.
Она силой заставила меня обернуться. Совершен11о
смущенный, я мельком увидел лицо старухи, и в самом
деле неnодвижное, не выражавшее ни мысли, ни чу11·

ства. Но «бумажные» глаза ее уnорно следили за нам11.

Я взял Марью Карловну nод руку, и мы быстро nошл11
к реке. Золотистая, голая рука, смирно лежавшая 1111
моей, казалось мне, с.пегка трепетала. Брови Мар1'1
были сдвинуты, глаза оnущены вниз. Я понял, что вся
она, несмотря на вызывающий тон, бы.11а nолна бесnо·
койства, выводившего ее из сил, и что источник этого
смятения- был в ней самой.
На лесопилку вела каменистая тропка. Мы npoшлtt
nод деревянной, плохо сколоченной крышей , полной С<Х' ·
новых опилок и мельчайшей древесной nыли, мешав·
шей дышать,- к реке. Через реку были наведены доск11.
Маро, согнувшись, nрошла nод жалобом и легко всту­
пила на этот шаткий мостик. Я nоследовал за ней. С де·
ревянноrо жолоба надо мною каnали круnные, холод­
ные каnли; по нему, шумя, струилась вода. Мы мино­
вали речку и вошли в тень. Здесь росли мелкщ1
папоротники и колючий кустарник. На солнце сверк·
ну ло озеро.
- Тут форели,- сказала Марб. Она шла вперед,
прыгая с камня на камень. Ноги у нее были голые, 11

252
 "" ,- такl{е же тонкlfе и золотистые, как руки.
1 11, н зле могучей заросли, она остано~илась и,
1 1111111 · ь, произнесла:
Jl ДIIИ ЧОК.
IlMтил в неглубокай яме темную лужицу. Вода
(lt. l a нз-nод земли. Лужица, казалось, была нело-
1 11 11, только в середине ее заметно бьrло слабое
11.1 1 11ьс: место выхода родничка наружу. С краев
1111'1 > к т ихо стекал в траву, чуть слышно продолжая
1 свое чириканье. Я взял у Маро графин и опустил
' 11 воду, но вода вытеснил а его на nоверхность.

lle так, не так! - крикнула девушка .- Этак вы

1 1 1111 каnли не наберете.- Она вырвала у меня кув-
1111, rюком сnустила его вниз, оставив край горлышка
11) щухе, и через минуту подняла его с прозрачною,

русталь, водой
Это не простая вода, тут есть радий ,- с гор­
" 1110 объявила она мне.- А теперь идем на вышку,
1\J\II M там на ступены<ахт хорошо?
меня не хватило духу отказать еА, хотя я созна-
1, tпо бесцельно трачу свой первый рабочий день.
111 словно угадала мои мысли.
Мы посидим немножко, и потом- я вам буду
1аз ывать все очень нужные для вас вещи.

лектрическая вышка с площадкой и будочкой была

OJIO лесоnилки. Мы взошли по крутой лестнице на
tощадку и сели, свесив ноги над жолобом, полным
1 кло й зеленой водой . За нами, в будочке, кто-то pa-
tiiЛ .
- Ничего, это только техник,- беззаботно сказала
llt' Ма р6, проследив мой взгляд.
1( на м доносился снизу беспрерывный лязг пил,
1ш но мерно пиливших бревна . Площадка под нами вся
tрожал а, словно палуба парохода, от стука работавшей
1 ктрическоi'1 машины. К двойному шуму лримеши­
Jt я глухой рокот воды, сбегавшей по жалобу. Вокруг
tми горы, ощетинившиеся в синем небе своими ост-
1\~ми иглами-соснами, да в их складках белели вечные
111 а. Хорошо было на этой вышке, словно в преддве-
11111 большой, едва начатой культуры, где природа еше
11щ м к лицу с упорной мыслью и мужественным

253
трудом человека. И когда Мар6, склонив набок голову 11
заглядывая мне в лицо, стала допытываться, хорошо
ли тут, на лесопилке,- я мог лишь кивнуть, улыбаясr.,
в ответ.

- Ну, вот, слушайте,- начала она, положив Mllll

обе руки на колени и щурясь с нескрываемым кокет·
ством,- я не отнес его, впрочем, к себе.- Слушайте•.
Вы будете жить во флигеле, рядом с фельдшером Семr·
новым. Под вами живут младший врач, Валерьян Н11·
колаевич Зарубин, и семейство здешнего техника. Слу·
жить вам будет горянка Байдемат, ей пятнадцать лет,
но у нее уже двое детей. Пожив здесь с неделю, вы,
конечно, влюбитесь ...
- В горянку?
- Нет, в па,- спокойно ответила Мар6,- тут всо
влюблены в па, и Семенов, и Валерьян Николаевич, 11
сиделки, и больные. Вы будете следить за ним нежнымrr
глазами и делать больше, чем от вас требуется.
- Но это прекрасно.
- Конечно, прекрасно- для па. И для санаториrr.
Вставать вам придется очень рано, к шести часам . Об·
хода больных у нас не существует, врач должен прово·
дить время с больными. Па иной раз весь день в сана·
тории, а вы с Зарубиным станете сменяться. Обед сана·
торский в час дня. За столом я хозяйничаю, и если вы
будете все таким же невнимательным ко мне, как сеА·
час, я вас оставлю без пирожного_
- Наоборот, я очень внимателен к вам, Марыr
Карловна .
- Неужели?- произнесла она, опустив глаза.
- Да,- ответил я серьезно,- я, например, уже за-
метил, что все, что вы говорите и делаете, какое-то не
настоящее и не прямое.
Не прямое?
- Ну да, не предназначенное ни для вас, ни для
меня.
Мар6 поглядела на меня быстрым, темным взгля·
дом, печальным и укоризненным. Потом, сняв руки с
моих колен, она произнесла тихо, изменившимся ГО·
лосом:

254
 nы не знаете, как вы мне сделали больно. Вы
• 11 , это очень тонко -заметить это. Но ведь тут
11 t а меч ают. Мы здесь точно на живую душу
111 1 11 ... (Она свесила голову с уны.1ым и скучным
Я иной раз хотела бы жить с папуасами, кото-
1 1J1 ько и видно, когда у них кусок человечины oт­
tlor, а что у кого внутри, им столь же заметно, как
,о пищеварение. Ведь это жить невыносимо с
111 ... Господи боже, ну разве я больная?
~1 трашно и глубоко огорчился от ее слов. Мне
1' 1 но казалос ь, что я на всех стараюсь глядеть про-
' нональным взглядом. Смущенно пробормотал я
11111 вие и дотронулся до ее рук. Когда ~ти руки ни-
'' 11 не трогали и не теребили, у них было сиротливое
рrtже ние. Более красивых по форме пальцев мне не
•llод нлось видеть ни разу в жизни,- они напоминали
11 n •л ьки водяной лилии и были гладкие и шелкови-
11·11 11 прохладные, как стебель.
Хорошо, я извиняю вас,- сказала она прежним
•11 м ,- на чем мы остановились?
На порядках санаторской жизни.
- Итак, по вечерам больные остаются с сестр ами и
' •r ьдшером. Вы будете ужинать у нас. После ужина
1 ~ с па читаем вслух -это мои любимые часы - и
1• Jl aeм прогулку на ночь. С нами ходят Цезарь и Ва­
н р ьян Николаевич. Цезарь - это моя собака, вы ее
1 зн аете. А Валерьян Николаевич очень милый мо-
одо й человек, впрочем старше вас ... У него только две
1р асти : па и разговоры о смысле жизни.
О на внезаnно замолчала и отки нула голову, по-
1 дн ев. За нами послышались быстрые шаги, и мимо
111', по лестнице, прошел высокий человек в серой ра­
о•lе й блузе. Я заметил только, что он был в сапогах и,
1р ходя мимо, приложил два nальца к козырьку своей
11 ра жки. Лицо у него было суровое и незнакомого мне
111 11а : тонкое, прямоугольное, с орлиным носом и ocт­
•I•IM, выдающимся вперед nодбородком.
- Это техник.. Эй, техник! -крикнула она вдруг
11 нким и грубым голосом. Прошедший не обернулся и
в• ус кор ил шагов. Я смотрел, как он вошел в лесоnилку
rрой ной, немного раскачивающейся походкой и обра-

255
TII.'ICЯ к рабочему. В голосе его мне послышалось '''"
то чуждое.

- Он не русский?
- Полуполяк, полушвед, беженец
из Варшавекоn
губернии. «Полу-подлец, но есть надежда» ... - продск·
памировала она громко и встала: -Идемте, а то 011о·
здаем к санаторскому обеду.
Мы спускзлись по лестнице, когда техник сноn11
столкнулся с нами, на этот раз лицом к лицу. Map1l,
к моему изумлению, протянула ему руку и тихо про·

изнесла:

- Отчего вы не поздоравались со мной, Филиrщ

Филиппович?
- Я поклонился вам,- ответил техник, дотронуn·
шись до ее протянутой руки. У него были. совершенно
прямые, темные брови, и, когда он поднял ресницы , н
увидел два серо-голубых глаза, два очень спокойных
глаза, но сейчас отягченных какой-то заботой или трс·
вагой. Це:юмудренный и красивый рот был плотно
сжат и едва раскрылся, чтоб выговорить эти тр11
слова .

- Поклонились, а я думала ... - Она как-то жа·

лобно улыбпулась и понурила голову. Мы несколько
мгновений стояли все трое на лесенке, пока внизу не
послышались скрипучие, легкие шаги: там показалась
старуха в белом платочке. Она ковыляла немного дро·
жащей походкой, неся в руках старенький кувшин с от·
битым носом. Поглядев на нас безо всякого выражения
своими «бумажными» глазами, она проковы л яла под
жалоб- вероятно, на родничок. Техник увидел ее
первый. Он быстро отвернулся и, снова приложив руку
к фуражке, взбежал к себе. Мар6 взяла меня под руку
и, понурившись, спустилась вниз.
Мы молча дошли до моего флигеля и молча расста·
лись. Дома ждала меня Дуня, принесшая обед. Я обра­
довался, что сегодня не пр идется идти в санаторию.
У меня было смутно на душе, и я чувствовал странное
нервное напряжение. Хотелось собраться с мыслями,
прежде чем приступить к своей работе.

256
 Г.аа(Jа •te·t nuep1nan
О AHfX МОЛОДЫХ ЛIСД2JХ, НЕ СХОЖИХ
· ПО ХАРАIИ'JИ'У

llнol"i(•дaв и выкурив па пироску, я докончил уборку

1 llt'lllCЙ. Был пятый час, когда ко мне постучали.
1 щ1 доктор Зарубин, мой сосед и сослуживец .
.lдра вствуйте, товарищ,- сказал он, входя в мою
1 11 11 , - извините, что врываюсь без всяких цере мо­
ii, батенька ,
сколь у ва с комфортабельно. И чего
1 1' 11е понаставили!- Он раздвинул ноги, делая
1 •но не может пройти между моими вещами.
) I Н<Тору З арубину было лет за тридцать. Малень-
111 р ста , черный , как жук, в бородке и в очках, в си­
Р ба шке, ·повязанной шнурчлком, он ходил куриною
[llllllдкoй и то и дело поправлял на носу очки. Г лаза
111 1 были насмешливые и умные, но невеселые.
Разрешите сесть, барышня, да с нимнте вы ту-
• 111 у , если не собираетесь в ней запечься. Тридцать
"'"' r·радусов в тени!
11 сел на только что убранную мною постель, вы­
' 01 л короткие ножки в сапогах и принялся выколачи­
ltl• тру бку прямо на пол.
Не заводите у м е ня беспорядка, доктор,- ска-
1 11 с неудовольствием, подавая ему пепельницу.

- Значит, вы откровенный приверженец порядка,

111 то чтобы про себя его любить да на людях этой
11 ~о н стыдитьсЯ?
н сказал это с любопьггством, сощурнв глаза.
-Да, я люблю порядок,- ответил я, улыбнув­
нщ• ь.- По-моему, беспорядочные люди все очень мни­
' JIЫIЫ и злы к самим себе.
- Пожалуй, оно правильно . Вы, значит, предпочи-
111 быть приятным и невинным ... Добро, добро, не
1 рдитесь. 51, собственно, пришел порасспросить вас
1 llитере, как там и что. У меня два свободных часа в
111 се. Газеты мы получаем с душком, на пятнадцатый
111ь, - вот ужо пробудете тут с месяц, да н поймете,
110 это за штука.

257·
 Я сообщил ему все новости последних дней, изо 1
ные мне самому. Он слушал, покрякивая и покури о 111
свою трубочку.
- Тэк-с, стало быть, все то же. Воруют, паяс 11 11
чают, а солдат кровь проливает. Эх, Сергей Иванов JРI ,
уморился я в нашей санаторке. На что мы их лечн м,
иродцев-то этих? Ведь каждый из них - маленькн n
иродец в собственном царстве. Мы их со всею стар
тельностью этого царства лишаем и выпускаем неве , ,,
куда и невесть на какую надобность. Ногу ил и рук
лечить- это еще понятно, а душу ... Мне вот всегда к а
жется, что излеченный псих непременн о чем- нибуд1 ,
пахнет, гуммиарабиком, что ли, или синдетиконом. в,,,
этого не замечали?
- Да, по-моему, вовсе лечить не надо ...
- Как не надо, а что ж, по-вашему, с ними делать?
-То есть, я неверно выразился ... Мне думается, им
не лечение надобно, а сотрудничество. У них просто н -
верная или ненужная воля, или они зашли не на свои
рельсы, и от нас требуется, чтобы мы им помогли, их
же собственной работе над самим собой nомогли.
- Те-те-те, какая музыка! Да вы когда-нибудь ду­
шевнобольного видели, окромя нашей клиники, гд
в мою пору на двух-трех кретинах отъезжали? Универ­
ситетской, то есть?
-Видел.
- И такую чушь порете. Посмотрю я, как вы у на с
засотрудничаете. Во-первых, доложу я вам, душевно­
больные всё врут. Вы с ними год провозитесь и н
узнаете, где у них коготок спрятан. Вот ва м прииер.
Лечил я третьего года барыньку, искренняя такая и в
все эти свои зигзаги сама вас пальчиком поведет: я 11
такая, я и сякая и разэтакая Выходило , по ее словам ,
будто она истеричка на высоком градусе, родными
своими изобиженная , так что уж это у нее до самои с­
требления дошло. Профессор был на месяц в отпуску ­
у него там , в Питере, неприятности вышли. Я , значит,
на свою голову поставил диагноз и все честь"'Честы
исполняю, как требуется. Лучшую ей сиделку посадили,
сестру Катю, беседую с ней часами, ублажаю, полно
доверие оказываю (у нас система такая), чувство са -

258
 ' 111111 в ней подъемлю, ну и прочее. А она, в са-
1 11 tp лече ния, девочку трехлетнюю,- дочь нашей
11с il ~· с рицы ,- к озеру утащила, фартуком завя­
JI/1 11 ну топить. Благо, чт'О не сразу,- опустит и
111, как бул ькает. Насилу мы девочку спасли, а ее
lflllc 1)1 nрофессора в сумасшедший дом отправили.
1 тся , маньячка, да еще какая:
1~1 всю жизнь
11 1 111, LIТОб своими руками дитя утоnить.
Ма ньяч ка или преступница?
То и другое-с, ибо у них сознанье работает на
м. •·• IIII[)UX и такие программки, каких ни один уголов­
•~~<~А щ• сочинит.
· Что ж, вы меня не разубедили. Просто-напросто
111 t•умели взяться у нее за тот самый винтик, за ко­
'1'' 1 н она, может быть, остатками своих сил цепля­
с 1., •1тоб уйти от соблазна. А вы вместо этого ей все
н 1ва облегчили, чтоб выполнить соблазн.
Чувствительнейше вам благода рен. Вижу, что
11111 взгляды под стать фёрстеровским. Что же, пойте
1111 он.
Да неужели вы-то с ним на разные тона поЕ!Те?
11 tя ж тогда работа получится?
1 алерьян Николаевич вскочил и затряс бородкой.
Какая работа? А вот поглядите- увидите. Да
11 же вы только вообразить могли, что с Карлом
l•p tнцевичем можно не соглашаться? Да что я такое,
11•1/i идти против него ? Душенька моя, Сергей Ивано-
111'1, ведь ежели я с вами болтаю, так от низменной
1р1111 Ычки посплетничать и при своем мнении побыть.
1'HI хотите знать, для одного Kap.l!Jl Францевича я
нродами этими вожусь, а то бы на войну ушел, ей­
'" у, ведь я по матери казак. Но Ф ёр стер обольстил
11 д ржит. Ах, что это за врач, коллега! И куда нам
t м, грешным, до него!
- Расскажите мне, если вас не затруднит, о фёр-
11 ровекай системе лечения.
- Тут рассказывать нечего, это поглядеть надо.
нот не хотите ли, я вам про самого Ф ёрстера pac-
tllжy ?
Если только ...
- Не беспокойтесь, нескромностей не допущу.

259
 Он уселся . на кровать, запустил пальцы в мохнату1 t1
голову и начал:

- Приехал я сюда уже давно, чуть ли не с сам ro

основания санаторки. И приехал скептиком и афеем 1
Тут служил в то время щупленький такой врачонок н 1
карье ристов, со вздернутыми губками и носиком, а П( l
имени Мстислав Ростис.Тiав ович, и ябеда, и картежниtt ,
а водку хлестал, как акула. Мы с ним на первых пора
сошлись. Этого сам ого Мстислава профессор, видим о,
давно уже хотел отстранить, но выжидал деликатно 1
случая. И Мстислав это знал и до того у~ nepecтa JI
стесняться, что сестриц за щеки пощипывать начаJI .
Мне это претило, а в главном я с Мстиславом вполн
сошелся. Главное- это против профессора-то. Не лю ·
бят люди, ежели кто-нибудь явно лучше них. Еще юр о ­
дивенькому или смиренвенькому они простят, ибо т т
сам за собой ничего не замечает, а уж nолного ума ч ·
ловеку- никоим образом. Профессор же именно такоii
полного ума человек. Мстислав стал мне нашептьrвап.
всякую дрянь, и я поверил. Дрянь номер перв.ый была
следующая: как это можно, чтоб красивый мужчина в
цвете лет мог своей развалине-жене, вдобавок как будто
и ума овечьего, сохранить верность. Вы профессоршу,
Варвару Ильинишну, видели? Мстиславка шепчет мне,
а я уши развесил. Ра зве это подруга Фёрстеру? В моло­
дости, может быть, ну там «очи черные, очи жгучие»,
а сейчас ведь это опара, совершеннейшая опара. Платки
nяз ать или чехирмерекир делать - вкусная этакая

штука,- ну это ей по плечу, но только и всего, согла ­

ситесь, шепчет, это очень немного. Что бы вы · с такой
женой предnриняли, да еще в глубине Ичхора? Мне
Мстиелавова логика в ту пору показалась красноречи­
вой. Дрянь номер второй была та, что мы вообразили,
будто профессор в богатую пациентку, Анжелину Епан­
чикову, влюблен. У этой Епанчиковой была черная ме­
ланхолия самой сильной степени, ее из nетли снимали,
а у нас она будто поправляться начала. Кисленькая
блондиночка с этаким нюансом на лице и вышитыми
кружевными платочками в сумочке,- я потому их знаю,

1 атеистом .

26()
 "' 11'11'.'111 она привычку сеять эти платочки где попало.
" 1111f1:11'11a она была в Фёрстера до того, что, думается
....... lo:IJ,кo им и дышала. Проклятый Мстислав так
"· 1111 1/Пуманил, что я всему этому поверил и сам еще
, •1• "I'''~'IJ>анил. Разыграл он это под видом блаrород­
...,11 ll1'1одования. «Как же, говорит: не коллегиальный
111"' 1 действий, притеснение служебного nерсонала,
r·•l щ1 р1.1вание из себя святоши и nатриарха, а внутри
• 11111 распутство и развращенность» . Этаким манером
' '"• rrraн, что дни его сочтены и в санаторке ему больше
"'' 1'.11\'ЖIIТЬ, изволил устроить две каверзы. Но без меня,
"··11111!' слово, я уж потом узна.1. Наnисал он родителям
l11nrr•1rrкoвoй за nолной своей nодписью, что-де так и
111Н, увозите свою дочь, nока не поздно, и еще одно
"'"''•~lo, уже анонимкой, изволил через с.т1ужащего горuа
"l'lнlн'l'Copшe адресовать. А в письме к профессорше
t11ржсственным языком излагал, будто муж ей пренагло
11 tMI'IIЯCT. Слушайте ж, что вышло. Професеорша -
Чltl :1вали ее меж собой Валаамавой ослиuей,- noлy­
'ltlltlllll это nисьмо, вдруг заговорила, да не хуже именно
1\ttli.rll'Йcкoй ослиuы. Пришли мы с Мстиславом пить чай
" rr«'ii, как обыкновенно, а самого Фёрстера не было
1\IIM/1. Варвара Ильинишна выслала дочь из комнаты,­
Мitрья Карловна была тогда еще девочкой,- nодошла
11 Мстиславу моему и возвращает ему письмо. «Вы,
IН!юрнт, подлый человек и высоких вещей не понимаете,
11 rrотому я вам ничего объяснять не буду. Но чтоб
floJII,шe духу вашего в этом доме не было!» Прогнавши
Мстrrслава, она меня удержала у себя, nосадила и на­
•щ:lа говорить- об чем бы вы думали? Не о себе и.'! И
К11рле Франuевиче- о вашем покорном слуге. Да так
, . ,.,щечно, по-матерински, что ли,- не берусь даже cлo­
IIIIMII передать. Суть дела была, что в молодые годы
I'Кладывается отношенье к женщине, и беда, ко..1ь в мо­
nrщости это отношенье неуважительное, не серьезное,
~11ранее сделанное в го..1ове. С таким расnоложеньем
III'Льзя идти в доктора, да еще в невропатологи . В боль­
lllще, говорит, где людей лечат,- как на поле военных
Аt·lkтвий, должно быть на первом месте чувство това­
fНiщества, а заведется личное, свои мелкие интересы,
t'llлстни, nодозренья, наушничество- такую больниuу

261
хоть закрывай. И только одно у нее вырвалось на '' •
Карла Францевича -как ему нужна здоровая об 1 1
новка и как иногда он домой приходит, весь взвинч 11
ный, изнервничавшийся, и последнее дело было б t.t 1
если б он дома не нашел отдыха. Все это он а простымн ,
обыкновенными словами сказала, без философии, а 11
сижу перед ней весь красный, стыжусь за себя . и знае 1
о чем думаю? Вот, думаю, семья, воздух сем ьн ,
материнское, родительское начало- здравый смысл 11
такое бескорыстие в отношениях, что сразу признаеш 1
старшинство, не по возрасту, а по духу старш инство, ­
nоним аете? Пришел домой убежденный- профессор ·
ша-то у нас совсем не овца. И наверное Карл Франц .
вич счастлив в своей семейной жизни ...
Зарубин досказал это уже без всякой насмешки н
тоне, даже сбавив голос. Рассказ его задел меня как-то
очень глубоко.
- Ну, а Мстислав?
- Мстислав Ростиславович сам от службы отк а •
зался, как только приехали родители Епанчиковой. Он
же с ними и в Питер уехал. Недавно я от товарища
узнал, что он - представьте себе - на кисленькой Ан .
желине сам женился. Сделал-таки, молодчик, карьеру .
Сейчас, слышно, большие связи имеет. У нас, слава
аллаху, больше такие персаны не служат. Старший врач
дивный парень был, на войну взяли, а фельдшер -тот,
в своем роде, Сократ, сильная душа. Он из военных,
бывший денщик Карла Францевича, тот его и в людн
вывел и образование дал. Поглядим теперь на вас, ка­
ков вы будете, маменькин сыночек.
- А вот и ошиблись, я менее всего маменькин сы·
ночек,- рассмеялся я.

- Так и nоверил! Балов анный вы, уж этого отри­

цать не смеете. Вишь, у вас какие шкатулочки да ко­
робочки.
- И все-таки не балованный. Я сам себе все завел.
- На кой черт?
- Пустого пространства и пустого времени не лю-
блю. Может быть, это вам неnонятно, но я с де!ства так
одинок, что мне хотелось стеснить вокруг себя перспек·
тивы и быть nостоянно чем-нибудь занятым.

262
 По1111м аю. Ну, а мне только бы воздуху было .
1 11 nоставлю, там мне и дом . И признаюсь вам
1• 1 ~ 1 овесть, Сергей Иванович, по-другому мне
1'' •tмю бы несносно, лучше в петлю.
1111 1н· т ал, прошелся раза два по комнате и взглянул
·· ~ •t•'llll сво нми невеселыми глазами, из-под очков:
· 1\t-к наш короток, Сергей Иванович, а для устрой­
;,щ·уг нужен. И еще вопрос, стоит ли самому
11 11 111а ться, когда другие-то все равно не устроены и
р1111 II>CЯ не могут. Вот когда об этом подумаешь, так
1 1 ·о.т1 ытьба мила делается.
· Л мне кажется, мы на Руси все еще слишком не
tl•l , - оттого так и рассуждаем. Ведь у кого огонеJ<
,, '11, к тому и бездомный на огонек постучится.
111 был один товарищ, медик, он на заработанные
lllot 11 все нужные книги покупал, состави.JJ себе пре­
' IIУЮ библиотеку. Товарищи его иначе, как буржуем,
11 азывали, однакоже книгами пользовались. Бог
t 11 ', все ли бы из нас своевременно кончили, если б
11 книжки.
Ну, однакоже, эта самая библ иотечка порядком
1 с вязывал а? Небось и квартиру менять остерегался,
1 ·1 rом их на хранение отдавал, и прислуге лишнее за

tllбopкy платил?
- Хорошо, но почему же вы думаете, что такая свя-
11111Ость приносит лишь худые плоды? Может быть,
11 1 н воспитывает?
- Не знаю. Только одно думаю,- как начнется на­
•ЩIIЫ Й суд, позже всех приплетутся те, у кого есть своя
''' ·твен ность. Да еще и припле1утся ли?
- Вы народный суд оставьте в стороне! В едь кроме
11 люции есть еще культура! В едь и революции де-
1 1 т, чтоб двигать дальше культуру,- воскликнул я с
·I!Шчностыо. Разговор коснулся больных моих мест-
1111я в студенческие годы не раз обижали кличкой «ти ­
lttiН'> ... - Ну хорошо, пусть я по природе не револю-
111 нер, а работяга, тихоня,- неожиданно произнес я
1 л ух, отвечая самому себе,- а ежели б таких не было?

lt.t поглядите на наших крестьян. У кого своей земли

111 лошадки нет, тот пропащий человек, запивало, ко-
11Шр ад или поджигатель . А земля и скотинка труду

26.3
учат, чувство долга воспитывают, укрепляют характt·р

Вы поживите в деревне, чтоб это понять. Я жил и знurо

Наша мужицкая Русь по-своему в десять раз культуJt
нес интеллигентской. И добрее, это заметьте себе. Я ,.
детства запомнил, как, бывало, стукнет оконце в избt•
это хозяйка его откроет, чтоб нищему краюху пода1·r ..
загодя, еще до того, как он попросит. Это я nотому се/\
час говорю, что ведь не частный случай и не сердечнш•
движение,- а традиция.

- Эка подвели, кулацкий адвокат. Для хрестомат1111

это еще туда-сюда, а для взрослого человека один л•·
денец. Вы такими карамельками желудка себе не наб11
вайте, проку не будет. Собственность никого nраведн11
ком не делала и не сделает.
- И делала и сделает!- уnрямился я, хотя чу11 ·
ствовал, что мы говорим о разных вещах: он о той cor,
ственности, о которой спорили в студенческих кругах
наши экономисты и марксисты, а я - о чувстве любв11
к своему клочку земли, своей книге, своему, собранному
по частям музею, словом о том, что должно быть оченt.
дорого человеку, из чего вырастает культура, нащю·

налыюе чувство, патриотизм, желание защитить своей

кровью. Сколько раз спорил я об этом в наших студен·
ческнх кружках и всегда терпел жестокое nоражение.
И все же в глубине души думал, что без всего этого
не возникало бы и революций ...
- Это кого же, не вас ли?- переби.'l мои мыслн
Зарубин.
- Не меня, а тех, кто в разное время на костры
всходил. За вертящуюся землю, за кусок земли, за обе·
тованную землю - мало ли!
- По части «вертящейся» была доnущена слабостt.
характера. А вообще-то, юноша, это у вас в огороде
бузина, а в Киеве дядька ...
Неизвестно, до чего бы мы досnорили, если б в дверr.
не постучался фельдшер Семенов. Он вошел, румяныi!
и деловитый, как всегда, с выnученными голубыми rла·
замн, точно от неизбытного удивления на мир божий,~.
поздравив меня с «новосельем», подарил мне необычай­
ное луковичное растение красно-бурого цвета.

264
 Ift! вывел,- с гордостью объявил он, водворяя
11 111 кош ко.- А з а сим пожалуйте к профессору
111 11 1 , о н уже с полчаса, как дома.
1111 Jl годарил доброго старика за подарок, взял
1 11, < б менявшись с Зарубиным крепким рукопо-
1 1, 11ышел из флигеля .

I'.лаоа tJяmaя

О ВАПИСПОЙ 'ГЕТI'АДИ ПРОФЕССОРА

Wжс спускались сумерки, и воздух стал свежее. Про­

' 11 с семьей пили чай на балконе. Он сидел в своем
1 , о блокотясь на стол, н слушал, как Мар6, си-
111 1r1 рядом, что-то читала . Варвара Ильинишна, ста­
' ''• не греметь, перемывала чашки.
1 поздаровался и сел к столу. Мар6 дочитала до
11 11, вложила в книгу закладку и захлопнула ее, по­
ю 11 н а меня самым независимым образом. Она была
Jl ll и спокойна, в уголках ее губ дрожала улыбка ;
111'110 в ней не напоминало утреннюю мою спутницу .
Ч итаем «дон-Кихота » ,- сказал мне Фёрстер ,­
• 1111 лаждаемся. Вот произведение, где от материаль-
1 лементов композиции уже ничего не осталось. Все
fl 1 ' нное, случайное, материальное выветрилось, и
1 11що одно содержание. И удивительно, что ведь оно
1 чением времени все глубивеет и глубинеет.
- Мне кажется , это так и должно быть,- ответил
В прошлом году летом я был в Милане и видел
1 tnную вечерю» Леонардо. Мне и пришла тогда эта
~ 'Jiь . Ведь там физическое тело уже сползло, краски
"' хл и, все элементы картины разрушили с ь, или почти
1 1рушаются, все, че м картина была создана,-умира ет
1 стве нноfr материальной смертью, а между тем со-
1 рж а н ье картины перед вами, и вы ее видите, хотя ее
1 1: это ли не бессмертие формы? Я злился, когда возле
ltiiП кто-то стал ораторствовать о бренности искусства.
- Что вы называете формой - контуры? - cnpo-
tiJia меня Мар6, положившая темную голову на руки
t 11н и мательно нас слушавшая.

265
 - Не контуры, а идею целого. Настолько onp1'''
лившуюся, что достаточно одного пластического нам r 1
чтобы усвоить себе ее образ,- ведь содержанн 11
форма - это одно целое.
- Ну, а намек-то все-таки должен быть матернищ
ный, красками или рисунком? Ведь если все сnал '1,
значит, ничего не будет видно,- продолжал а девуu11< 1
- Надо только, чтоб сперва идея была воплощ 11
самым материальным, самым nлотским образом, то 11
чтоб картина была нарисована, а книга написана,
noroм, nо-моему, ничего не страшно, даже если сам1~

последний намек исчезнет и материя истлеет. Мож 1

быть, тогда образ целого перейдет в память, в школу , 1
традицию, в символ, мало ли.

- Если так рассуждать, значит весь мир уже 11

лолиен бесплотными формами, о которых все люди з
были, что они были прежде воnлощены. Ведь наверн
nогибло множество nроизведений ... Может быть, ту1,
вокруг нас, колышутся разные формы?! - Мар6 I<O
мично повела руками no воздуху и рассмеялась.
- Не смейся,- серьезно ответил Фёрстер, до эт11
лор молчавший.- Если не nространство, так дух на щ
во всяком случае насыщен формами. Как знать, мож 11
быть, и мифы есть не что иное, как формы материально
истлевших художественных произведений? Но что бы
там ни было, а Сергей Иванович сказал одну важну1 1
вещь : воплощенной-то форма прежде всего долж11 11
быть, иначе она не получит образа, как нерожденны {\
зародыш.
Варвара Ильинишна протянула руку за моим стакn·
ном, деликатно напомнив о своем присутствии. Я попро·
сил еще чаю, и она тоже вступила в разговор.
- Наша Мар6 в гимназию не ходила, Сергей Ив а ·
нович,- сказала она застенчиво,- вот он ее всему са м

учи л, с детских лет, и до сих пор они вместе занима·

ются разными науками.- Она кивнула головой на
мужа .
- У па свой взгляд на образовани е,- вставила
Марья Карловна, теребя отца за рукав,- он находит,
что нас воспитывают слишком исторически, все внимtl •
ние обращают на перспективу,- где, когда, что сдучн·

266
 11 111 ., олько одно больше или меньше другого,
1 1 'lt'MY цена,- например, всё читаем учебники
1 '11•1 I III Я , а оригиналы читать нам некогда ... Па
1111 м н я пичкает оригиналами.
'1 11 еюсь, дитя мое, ты на это не жалуешься?-
"'•'''''''" сп росил Фёрстер .
КАк когда! Иной раз у меня такая теснота от
11 ор1 н·нналов и чувство беспомощности, словно я не
1••, l<oi'O куда поставить, и все они обрушиваются на
1 1 I'(Hiзy. По :моему, история необходима нам для
111(111, для укладки.- Она подумала несколько ce-
t1 З наешь, па? Вот что я тебе скажу . Я совсем не
''' у1<л ад ывать свои вещи в чемодан, и когда это
111 , мне все кажется, что для них трех сундуков и
1IJI , - не залезают. А придет мама, и все ровне­
в один сундук уложит, и на все великолепно

1111
места. Вот, по-моему, так поступает историче­
н обр азование.
Фi рстер улыбнулся своей прелестноА улыбкой и по­
' IIIJI дочь по щеке :
Ты права, девочка, но научись укладываться на
111.1Х, а не без вещей. В этом ведь все и дело.
( >11 встал с места, поцеловал у Варвары Ильинишны
1 (она тихонько поцеловала его в затылок) и сказал
111' 118 ходу:
Я буду в кабинете. Кончайте ваш чай и зайдите
" MIIC, нам нужно кой о чем сговориться.
~ 1 быстро допил чай и хотел было идти за Фёрсте ром,
111 м М арб отозвала меня в сторону.
Я буду сидеть в саду на скам еечке,- ш е пнула
11 1 мне потихоньку от Варвары Ильинишны.- Мне
н 11р менно, непременно нужно вас проводить . Oклик­
tllllt меня, когда пойдете домой, хорошо?
крепя сердце пообещав ей это, я двинулся к про-
111 ору
- Только не-епременно! - еще раз шепнула мне
'1 •д девушка. Она выговаривала это слово врастяж­
~. с детской торжественностью, словно давала зарок
'' 111 брала его с вас. Мне казалось, не следовало бы ей
11 п ать в этом и не годится начинать с ней секреты,
1111 л а которых я не знаю,- но обещание было уже

267
дано. Профессор сидел в своем кабинете за столо:\1. ll11
ЛИце его были задумчивость и усталость, nрядь 1101'1' ·
ребреиных волос сnустилась ему на лоб. Глаза ero бt.l.'lll
устремлены на огонь, и так он смотрел, nрищуривШII\'Iо,
nочти во все время нашего разговора. Такая же бe:t•ll·
четная любовь к огню, я заметил, была и у его дочrJщ
Мар6 невольно поднимала глаза к Источнику светн 11
не отводила их, точно nривороженная.
- Сядьте, голубчик. С завтрашнего дня начнен"
ваШа работа. Я рад, что случайный мой выбор ПIIJI
именно на такого, как вы,- мы с вами, уж конечно,
сойдемся.- С этими словами Фёрстер указал мне 1111
стул рядом.

- Вы читали брошюрки о моей санатории? Да? lly

так забудьте всю эту ересь. Посторонние люди ровно
ничего не nонимают в моем методе и когда nишут 11
нем,- даже с самыми лучшими намерениями,- nomt·
дают вnросак. Тут вообще не годится теоретизироватlо,
а надо видеть и работать. Зарубин стал у меня чудес­
ным работником, заразившись самым nроцессом дела,
а не nринциnами. Вы же, насколько это возможно, ко·
нечно, могли бы начать и с nринциnов, вам они будут
вполне ясны. Но скажите сnерва, чем вам кажется ду·
шевная болезнь?
Я изложил Карлу Францевичу все, что думал no
этому воnросу. Он не nрерывал меня и слушал, склон1111
голову.
- Вы думаете правильно,- сказал он, когда я кон­
чил,- но не до конца. Вот возьмите эту тетрадку, тут я
в разное время набросал то, что можно на звать моим
методом. Было бы хорошо, если б вы усnели nрочест11
это до завтра,- там немного!- и nристуnить к знаком·
ству с санаторней уже вnолне сознательно.
Я обещал прочесть тетрадку сегодня же вечером и,
взяв ее из рук Фёрстера, простился.
Добрейшая Варвара Ильинишна ни за что не хо­
тела отпускать меня без ужина, а когда я сослался ни
усталость, снарядила Дуньку ко мне во флигель с го­
рячим судком.
Выйдя из nрофессорского домика, я зашел в сад.
Он был в стороне, по склону горы, весь те~ный и влаж-

268
 м ная, тонкая фигура в плаrке вышла
чу, и прохладные пальцы легли в мою

1 1111\'ll(ю, что не обманули! Мама не любит,

н .~ожу по вечерам одна. А мне бы только прово­
"''' до флигеля и обратно.
Mlll'l•ll Карловна, пожалуЦста, не заставляйте
,,,. 111' 1111ъ то , что не нравится ваwим роднтеJIЯМ,-

" "' •1 1 t·ll с рьезно.

1 ''' 1 11 я это в последний раз, потому что ... уж
1 llb выдался. Да поднимите вы голову, гляньте
о!
11 н·м11ая чаща неба над нами сияла крупными,
····•ltiiiiiiiiMII звездами. Было их так много, что каза-
'' о1111 кишат, ползают, жужжат в небе. Дух захва-
"''"·''" I'Jiндеть в это сверкание. Вдруг с самого верху
. ''"""ol\ каплей покатилась звезда, опоясав все небо.
~,,.,,t\ 1\lоl рвала у меня руку и вскрикнула:
'l тоб ... чтоб это не-епременно случилось! .. - Она
1 1 1 докончить фразу, пока звезда не погасла. Надо
111 1111дсть, каким счастьем озарилось ее лицо, белев-
111 темноты.
В ы загадали? И верите, что исполнится? - спро-
11
Jla, но я всегда верю, что исполнится. Я твердо
11111, •по исполнится, потому что иначе ... на · что бы
11 1 1ак
з ахотеть?
Л вот представьте, я именно не верю, что испол-
11111. [ели захочешь чего-нибудь особенно, значит,
1 l<де но этому быть; что- нибудь дру гое будет, а
IIIIKOГДa.
У вас разве бывало, чтоб не исполнялось?
С са м ого детства.
Нет, у меня все исполняется . Вот вы увидите!
Что же я увижу ?
\ ер6 засмеялас~ и не ответила. Мы дошли до фли-
11 У лестницы сыnались искорки -там, на корточ­
' сидел техник и ра здув ал са. мовар. Одна долетела
1 11 с и потухл а у ног Мар6.
Спокойной ночи, Сергей Ива11ович,- сказала дe­
llll<fl, остановивш ись.- Если ваша Байдемат· еще не
269
пришла, вы наймите техника, он вам и самовар по 1 1
вит и прислужит, разумеется в свободное время. Т 11,
ко пообещайте ему на чай.
Она говорила это спокойным голосом, слегка гро '11
руя и растягивая гласные. Техник продолжал not
занятие, даже не взглянув в нашу сторону. Худо 11
острое лицо его было озарено красными вспышка 111
самовара, ресницы опущены, под глазами - от худ (\11
или болезни- глубокие, темные впадины.
Я не мог понять грубости Марьи Карловны; раздр 1
жени е и неприязнь к ней шевельнулись во мне. В Э'l у
м инуту открылось окошко, показаJiа сь освещенн, 11

электрическим светом голова молоденькоЦ женщины 11

тонкий голос произнес:
- Филипп!
Голос показался мне жалобным. Техник, не обор
чиваясь, ответил «сейчас» и продолжаJI возиться у 1
мовара.
- Филипп! -еще раз настойчиво и сердито разд
Jiocь из окна. Техник встал, заложив руки в кармаtщ ,
- Он очень послушный и будет вам великолепн 1
служить. У него это в крови... хоJiопство! - продо 1
жала Мар6, на этот раз громче прежнего . Окно с тр
ском захлопнулось. Техник сделал несколько шагов 1
дверям, но вдруг повернулся и подошел к нам. Он по;(
ходил спокойно и быстро . По мере его приближенн н
Мар6 отходила в тень, за троп инку, а я оставал 11
стоять, невольным и емущенным зрителем. Лиц их н
видеть не мог, но мне были слышны их голоса, тепер1,
очень тихие и заглушенные. Подойдя к Мар6, техю1 1
остановился и несколько секунд молчал. Потом он ск о
зал, очень глубоким и мягким голосом, каким говоря 1
с детьми:
- Я не обижаюсь на вас, ни сейчас, ни вообще. I I
вы поступаете, не поду м авши. Умоляю вас, не мучайт
сами себя- право же, это не сто ит. Подумайте,- и Dl ol
сами увидите, что не стоит.
- А вы простили меня?
- Все, всегда! Но простите и вы, что я не могу n •
другому.- Дверь скрипнула, по лестнице спустил
незнакомый мне седенький старичок, кашляя в руку,

270
 ' , 11 •1см он дошел до нас, Мар6 и техник расста-
1 111щ л , как она метнулась в кусты, словно птица,
11\JIII по тропинке домой. Я не стал, разумеется,
' 1 '''' се. У меня было тягостно и неловко на душе,
'''' (tldвaeт со мной при вмешательстве в чужие се­
( :тЕJраясь забыть все слышанное и- главное -
1IIIJ НИКаКИХ ВЫВОДОВ, Я ПОДНЯЛСЯ К себе, зажег
t/1•1'11 11, поужин ав, вынул тетрадь Фёрстера.
с 111 рвы х же строк содержание ее так меня захва-
' •но я забыл обо всем остальном. Это не было ни
1, Jl ж но, ни научно,- ряд заметок, сделанных про

11, может быть, о себе. Но я чувствовал- от меры

1 ' JI IIЧ IIOГO опыта,- что все тут истинная правда,
1 11 оно и есть и не может быть иначе, и что лю-
11 111, умная, умелая рука отныне может «залезть
11 душу» и привести ее в порядок так же осмыс-

11111 11 врачебно,как- ну, скажем, операция в кишеч-

111 лости. Для меня это было больше, чем поучение.
оll rавдывало избранный мною путь, в пользе кото­
'' 11 временами тягостно сомневался, и давало мн е
1 '1 11 устойчивый метод.
1 1 -что из этой тетради я тогда же, за полночь, вы­
' '' себе на память и включу это сюда, в мой рассказ,
' 10 изложения прочитанного своими словами.
1\от что я выписал из тетради профессора Фёрстера:

1 то составляет основную группу наших больных?

lttЩII, находящиеся у порога настоящего душевного з а­
' нван ия, но еще не переступившие этого nорога, не
'' щши еся психическибольными. Если не выр ажаться
111 1~и альнь1х терминах, это такие люди, которым уже
1 юготу жить в нормальных человеческих условиях,
1 1ье, в обществе; ходить на службу; переносить зна-
111 , обычное напряжение жизни. Сделавшись невро­
•нм и, они испытывают непрерывную нужду в присут-
111111 врача, хотят говорить о своем душевном состоя-
11111, слушать разъясненья, на короткое время усnока-
1 111 с я и потом оnять и опять повторять эту основну ю
1 1 них
«лечебную nроцедуру».
М тоды обычной тераnии для таких людей -это
1р нение первичных раздражителей, вызвавших исrо- ..
271
 щение или возбуждение нервной системы: пер М1 11
обстановки, смена городских условий на деревен 1(11
мозговой отдых, спокойная, размеренная жизнь в 1111
тории. Но у нас, кроме этих обычных методов, прн 1
няются еще и другие, выработанные на основе дoлrltl•
наблюдения за человеческими неврозами. Методы 111
я сам для себя коротко называю «налажив анием
рактеров». ·
Наш подход к душевной жизни человека резко nрн
тивоположен учению современных западных психи 11
ров, господ Фрейда и Юнга. Опубликованные ра б 11
этих последних говорят об аналитическом распутыва11 1111
ассоциаций невротика, о прониквовении больным вмt
сте с его врачом в ту отдаленнейшую подсознателыt VI•I
область, которую он как бы тщательно с,крывает сам ill
себя, и снятии его болезни путем этого акта самопоз11 1
ния. А так как у Фрейда все сводится к одному фа11
тору, будто бы создающему цепь ассоциаций еще 11
самой заре жизни человека, в его младенческий fll'
риод,- к фактору сексуального ощущения « кровв ,
кровного влечения сына-матери, дочери-отца, брата - 1
стры, чувству ревности к отцу или к матери (так наз t 4
ваемый «Эдипов комплекс»), то процесс самопознан н 1,
происходящий у больного с помощью собеседованн ,
проводимых с врачом, или самостоятельных его ав о

анализи рован ий, рукаводимых врачом, всегда быва1 1

сам по себе окрашен несколько эротически и носит x.t
рактер как бы нового раздражителя, появления нов01 11
«интереса», замыкающего больного на самом себе .
Мы несколько раз выступали против фрейдизма 11
его последователей на различных конференциях, ко •
что из этого напечатано, не буду поэтому приводн11
общих и специальных возражений. В этих запис11
укажу лишь на человеческие мотивы·, оттолкнувш11
меня, как человека и врача, от фрейдизма. Допусти . t ,
что исходная точка Фрейда верна,- и в том психоф11
зиологическом узле, который он называет «Эдип ов к 1
плекс», есть зерно истины. Допускаем мы это потом ,
что острота сексуального притяжения между ближа
шими кровными родственниками~ несомненный фак1
, и он может наблюдаться в животном мире и объя •

272
 1 ншюгическ и. Но мы знаем также путем тысяче•
11 11 tбл юдений браков между близкими родствен­
'" (u та ковые в древнейшие времена допускались
111•• 1 11 об ычаем), что они приводили к вырождению
' llol о отдельных семей, но и целых народов . Что же
tlllll lllt мaлo челсвечепво в этом отношении на про­
' 111111 тысяч лет? Оно сознательно ух о д .и л о от
11 «Эди пова комплекса »: во-первых, огораживаясь
llt 1 строжайшими законами, запрещающими браки
LY бл изким и родственниками; во-вторых, тягчай-
1 1 нра вственным осуждением, породившим терм ин
jttll 1 ·м ешение»; в-третьих -бессознательными ме-
111, подсказанными инстинктом самосохранения,­
!' 1 111, среди которых память и воображенье играют
1''' 111ую роль. Инстинкт биологического самосохране-
1 1 щ·~ эти истек шие тысячелетия приглушал и приглу­

' 1 намять людей, заставляя их «забыть» об ощуще-

11111 «Эдипова комплекса», инстинкт биологического
111 • хранения затормаживает работу человеческого
• tj НJжения, если оно н аправляется в эту сторону,
1 11111 перед ним нравственное «табу». И надо сказать,
111 мы обязаны великой работе этого инстинкта, cвя­
lltl ro для нас понятие н р а iз с т в е н н о й чистоты с
11 1 11 о л о г и чес к и м стремлением к здоровью , -
1, что люди не выродились, тем, что человечество

''1" .'1 н о р м у,- это великое завоеванье культуры.

\1 обязаны этой великой работе. Она заложена в нас
111 , в нашем факторе человечt:юсти. Она исходит не
llol из необходимости биологического сохранения
1 человеч еского, создающего торможенья и ба рьеры
111 й психо-физиологической жизни. Она исходит
1111 из того исторического факта, что развитие об­
' 1na есть движение вперед, удаление от исходных
•11 t ко все большему совершенствованию и человече­
•1 11р ироды и человеческого общества. Можно ли в
11Щ се лечения невротиков употреблять средства, за·
1 111Jtл ющие их глядеть назад, на тщательно забытое,
ршJа ть из земли тщательно похороненное, снимать
1111 дки , построенные усилием тысяч лет, оживлять
111 111ани и именно то, что из чувства самосохранения
'11111 че~тво сумело нейтрализовать в себе? Нельзя

IU М . Шагинян, т. 1 273
этого делать, а Фрейд это делает. Временное обл r•r
ние, которое оп этим как будто доставляет болыrt.J \1 ,
приводит, как я имел возможность проверить на m
скольких больных, к отрицательным результатам: к ро
сту безмерного самозамыкания и эгоизма, к пот р1
живого, непосредственного, материалнетически-трезв 11
ощущения окружающего мнра, к постоянной акцен 11
ровке не на социальном, а на биологическом,- и отсЮJ\
к изолированному, лишенному ·больших общенародн1.1
интересов существованию и по сути дела - к переход
из одного невроза, 1енее вредного,- в другой невр о·1,
более вредный. Я считаю и убежден в том, что зако11
ченный эгоизм не свойствен развивающейс-я природ
человека.

Наш подход к лечению н евротических и психопатн

чесюrх состояний совершенно противоположен фрейд 11•
скому: мы не развязываем, а пытаемся завязать расп •
стившиеся в человеке узлы. Прежде всего, когда прн
ехавший больной начинает описывать нам свою болезJJI•
или свои тяжелые состояния, мы начинаем тщательно
изучение его характера. Часто больной пытается п /\
данными своих переживаниИ припрятать свой характ р,
прикрасить его, выставить противоположным тому, Kll •
ков он есть; прирожденные лгуны непременно начи наr

с уверенья, что они всегда говорят правду, скупцы вы ·

дают себя рыцарски щедрыми; мелочные люди любя

ссылаться на непонимание окружающими их широкнх

натур и т. д. Поэтому узнать вполне характер болt,.

ного сразу не удается, и мы, весь наш персонал, накан •
JJИваем свое знание по черточкам, по отдельным фак •
там, а собираясь на ежедневные у нас конференцин,
проводимые в мертвый час (от 3-х до 4-х), обменн •
вае 1ся ими и расширяем наше общее знание. Когд11
характер больного становится нам ясным, мы прист •
паем к лечению, направленному на укрепление пол о •
жительных сторон этого характера; на признание бот ••
ным - открытое и разумное признание - слабы
сторон своего характера; по мере признания больным
слабых сторон своего характера, мы поднимаем сам о
уважение в больном (самый могучий фактор нравств 1!·
но го выздоровления!) , а вместе с ростом самоуваженнн

274
 1 нроцессу борьбы больного со своими слабо-
11 ~1·о nростое лечение, похожее на воспитание,
н 11 у нас весь персонал, знающий и разделяющий
' •IIIIJI живань я характера»; и весь режим и содер-
1111 торного дня также рассчитаны на него.
1111n о nыт убедил мепя в том, что неврозы офор-
1•11 обычно (под влиянием какого-нибудь внешнего
1' 1 1 111 л я, самого по себе часто неважного и слу-
1111 ) - в болезненную для самолюбия человека и
1 щ от ОJ<ружающих- потерю уважения к себе,
1'' 11 тяжелую и угнетающую ощущаемость своей
...мнHI'II IIOcти или неполноценности, н евольно перено­
' 1 11 nор ядке самоз ащиты на ненависть к чему-либо
- Jl\>1 ающем мире, который будто бы · не ценит и не
1 1 больного, . выключает его. Поэтому офорыление
1'" юо всегда связано, с одной стороны, со слабыми
ljlllll aми характера больного, а с другой, оно, как бы
·111 ·ь на этих сторонах, нарастая на них подобно
1 oнoii опухоли, отделяет душевную жизнь больного
ttщt жительных сторон его характера, способных
111'11> ему в борьбе с неврозом .
\,ща ча нашего обращения с невротиком состоит в
tO!I II HOЙ активизации положительных сторон его ха­
•• 1 р а, что достигается тысячами разл ичных спосо­
'· всякий раз подсказываемых обстановкой. Беседы
ltt stтия направлен ы у нас не в сторону прошлого, а в
llljll ну будущего, заставляют больного глядеть и дy­
llt о предстоя щем, ставят перед ним цели не только
tt втраш ний день, но и на предстоящую по выходе
1 1' t натории жизнь. Покой, создаваемый нами для
• р1юв ,- вот та среда, в которой н ачинается наколле-
1111 нервной энергии и рост хорошего самочувствия .
\1.1 давно отказзлись от мысли, что нервный покой
1 111гается бездействием, точно таi< же мы убедились,
1111 отдых не возникает от ничегонеделанья. Достиже•
111 ttер вного nокоя вещь сугубо индивидуальная. Для
111 >ГО нев ротика он начина ется с решимости сделать
tpll щание, никак не слетавшее с ЯЗЫI<а; для другого­
• нnтии ответственности; для третьего- в возможно-

''' за ним аться любимым делом; для четвертого- в

' , что забота снимается с его плеч. По мере возм ож-

275
ности к общему режиму достижения нервного покоn
режиму сна, лекарственному, пищевому, устране111ш
раздражителей, устройству по вкусу и прочее,- Ml4
присоединяем заботу по устранению препятствий д.'tll
нервного покоя в каждом отдельном случае.

Больные у нас живут в коллективе и ни ко г да не 61' 1

дельничают. В то же время и пребыванье на людях, 11
деятельность обстав.1Jяются у нас так незаметно и ""
нарочито для больного, что ему самому кажется, бую•'
он строит свой режим и свое леченье по собственному
желанью. Могучая помощь со стороны фактора BJit'
мени у нас используется обдуманно, то есть тeчettttll
времени у нас насыщено событиями и интереса:оv1и, кою
рые способствуют действию времени и усиливают его.­
имею в виду отдаление и забвение тех вещей, которt~~~
угнетали больного и которые постепенно начинают ot,
ступать, казаться не такими уж важными.

Когда положительные стороны характера невротик"

приходят в действие и делаются помощниками вра1111
в победе над неврозом,- начинается поворот бoлeзttll
к исцелению. Вместе с возрождающейся или впервыtt
возникающей возможностью верить в свои силы и ува·
жать себя приходит к человеку и душевное здоровьt·
Как видите, ничего особенно оригинального, но B('t'
это требует большой работы прежде всего от н:tс
самих».

На этом месте я кончил переписывать и лег спатt.,

смертельно усталый, но и духовно обогащенный первым
моим днем, проведенным у Фёрстера.

Г.1ааа тестал

ГДЕ СОБЫТIIЯ НАЧИНАЮТ РАЗЫГРЫВАТЬСЯ

На следующий день, с утра, я отправился в санато·

рию . Это было большое, свет.1Jое здание, строившееся,
кажется, не сразу, а по частям, ибо единства стиля rt
нем не было. Углы и боковой фасад были явно при·
строены в позднее время, также мезонин и балкончики.
Но такая сборность не производила неприятного вnс·

276
 111 1 11 t<аз алась обжитой и органической. У боль­
' 111 trc комнаты, а целые квартирки: спальня, ка­
'' 11 ttrнa . Им предоставлялось самим обставлять
1 11р 1rr...

IIIIIV был и ра с положены столовая и мастерские

111 ра бот; во втором этаже музыкальная комната,
11 r.llriJII ютeкa; в третьем- жилые помещения бoль­
llptt са натории имелась оранжерея с великолеп-
11111 1 >Тдслом южной флоры и целой комнатой раз­
'l'" "' "'х кактусов. Садовнику, маленькому человеку
1 ' 1 •ll кe, помогали больные.
l111 ;~о самих больных, то они произвели на меня
.......,,1/,'lt'lll!e, подобное тому, какое получаешь от те­
, 1·•tJtll с эскизами. Все точно готавились быть людьми,
·• ''""" находились в состоянии замыслов .. Замеченное
t·l'''"' t'll.l.e раньше у нервнобольных t:~ап ряженное выра-
1111 .'llщa тут усиливалось особой духовной сосредо­
' 11110стью, полученной не от болезни, но от лечения.
1 Щdii в отдельности казался вполне здоровым чело­
" 1, так им, кого можно встретить на улице, с кем
• 1111111> рядом в трамвае, поезде, театре; но все вместе
lll'tll.шcь коренным образом от толпы здоровых
lll'ii.
1 г были не совсем больные люди и люди с сильно
р r жснной болезнью. Были угнетенные и неестест-
1111 оживленн ые, пассивные и деятельные. Одни как­
' J1 юнстративно молчали и едва раскрывали рот для
1111 1а, другие отличались говорливостью, иной раз на­
' IШ Ш ей на них приступамн, подобными приступам
'' 1lаредупрежденный
. записками Фёрстер а о необходи-
1 111 черту за чертой изучать характеры больных и
111 1ься своими наблюдениями на ежедневных сове­
' tllttяx врачебного персонала, я начал свой первый
Jllll< по психологии с самого утра, при обходе больных.
1 1 ывается, это было совсем не простое и не легкое
11 10. Воспитанная университетом и практикой в кли-
1111 rx привычка прежде всего подмечать типовое, отно­
•IЩ • ся к болезни, а не к самому человеку, обнаружи­
н t, первой же моей попытки разглядеть признаки
веческого характера у каждого больного. Неволыю

277
я I<лассисjшцировал монх будущих пациентов по з11аt о
мым типовым рубрикам: острые неврастеники, ме.п 111
холики, истерички, алкоголик, эротоман ... И тут >tl
ловил себя и задавал вопрос: а какой у него (или у 11 !'
характер, какие особенности этого характера - 1
убеждался, что не могу оrnстить на этот вопрос даж1
приблизительво. Огромное желание узнать моих бoJII,
ных охватило меня. Было странно, что где-нибудь
аудитории на лекции или же в роте на марше, ИЛII
даже на вечеринке я бы сра~у почувствовал всех этtt
людей именно со стороны их характера и быстро о
ставил бы себе суждение о каждом из них, а вот зде '•·
где ~амое важное- узнать характер человека,- сд
лать это оказалось гораздо труднее.
Почему? Потому ли, что меня, как врача, пять м
приучали смотреть в лицо болезни человека, а не 11
лицо тому человеку, который болен? Или потому, ч то
болезнь, в данном случае- невроз, · закрывает собою
это .rшцо, мешает увидеть человеческий характер ?
И впервые за всю мою сознательную жизнь врача-пев
хиатра я задал себе вопрос: можно ли успешно лечи11.
психику человека, не зная до совершенства его xapat<
тера, лечить душу в отрыве от характерных св ой стtt
человека, выработанных в его нормальном, здорово, ,
состоянии?
Что до санаторных порядков, то я быстро ~ ним tt
освоился, сдружился с сестрами, огляделся в своем ка ·
бинете, расположенном рядом ~ фёрстеро&ким, и на ·
чал свою работу. Нам, врачам, приходилось почти в
время быть с больными. Лечение не носило ника oro
специального характера, а походила на какую-то «ПCII
хическую корректуру»,- если можно так выразиться .
Они жили, а мы поправляли их и давали им чувствоьатt1
свое присутствие. Режим был у них строгий и содер
жа тельный. Никто не оставался в бездействии, прич м
Фёрстер умел обставить всякую работу интероснымн
мотивами или следствиями, сцеплявшими интересы дву ,
-трех больных воедино. Он не упускал случая для согла
{:ОВания их действий или намерений.
Этот необыкновенный человек поражал меня сво t<
эластичностью. Признаюсь, после двух часов пребыва ·

278
 lloiiЫM II у меня от напряжения шумело в ушах
11 11 1олова .
Он же, словно ничем не утомленны(r,
1111, 1.1 ющнйся, со своим тонким, чувствительным
11 111111 •речной морщиной на лбу,- поспевал всюду
1 1 с все ми, без малейшей суетливости. Говорил он
' 11 11 11чеrо лишнего. Его любимой м анерой было
'"'''' 11• на собеседника, склонив слегка голову к пр а·
•. ,.. v Jl,'leчy, дошим взглядом из-под ресниц (Мар6
·tt~•• I'JI Ндит так). Больные любили этот спокойный и
•111\llii я взгляд.
1111 об да мы встречались с ним раза четыре, и я
1 1 ми моходом сказать ему о впечатлении, произве-
111«1 1 на меня его тетрадкой ; он кивнул в ответ го•
11\. Тол ько за обедом припомнил я с уди вление~r,
1 11 видел между больными Павла П етровича Я ст-
11111\ а. Теперь он оказался рядом со мн о й .
1 11аторский обед был своего рода соб ыти ем. М ы
с•щались за тремя столами; больные сидели кажды й
1 щ м месте; во главе двух первых столов находи •

1. Фёрстер и Зарубин , я же получил третий стол, ко-

1"" t управляла Марья Карловна. Она пришла юiе­
звонком , приветливо поздоровалась с больными,
1 IJJa мне руку и села по правую сторону от меня.
11,. '' вую, как я уже сказаJI, был Ястребцов. Не без
11111 сни я глядел я на свою соседку. Мар6 имела свой-
"' 1 l<аз аться различной, меняясь почти до неузнаваемо­
н Девичье, даже дет.ское- было ее обычным состоя­
'" 1. Но порою она мужала, становилась эластичной и
1 щ •ю щей собою, как Фёрстер. Так и сейчас. Я видел
t 10лом возле себя постареuш ее, спокойное и силь·
111 11що , ни одно движение которого не выдавало ее

I~I'Л Й .
Мы говорили между едой о то~r. что произошл о за
1 Больные, как я заметил, интересовались местною
111•.
IIIJIЬIO ; интерес этот поощрялся. Мар6 рассказывала
1111 о о готовящейся в ауле свадьбе и о наступлении
1 '1 ульм анекого поста, «ураза ». Внезапно Павел Петро-
1'1, до сих пор молчавший, высунул из-за меня свой
"''rлявый нос, задвигал лицев ыми оконечностями и
' lj НJтил ся к Мар6:

279
 - Сударыня, а как относятся горцы к культуршоl\1
новшествам, которые вы у них заводите?
Мар6 скользнула по нему взглядом и cпpocHJI/t
- Какие же новшества? Они сохраняют свой 6щ
11 законы. Их даже судит потомок их собственных BJIII·
детельных князей, совсем по-допотопному!
- А вот насчет электричества, например. Сколt.ко
знаю, вы у них в ауле электричество провели, так tJтo
сакли освещаются лампочками?
- Да. Л вам не нравится? Когда заработала ста11
ция, они, бывало, ходят туда и смотрят, часа~ш. А как
поняли в чем дело, стали даже проситься служить. У H:ll'
на лесопилке половина рабочих- местные горцы.
- Вот как! Могу я попросить вас показать мне эту
лесопилку после обеда?
Бледное лицо Мар6 слегка порозовело:
- Конечно.
Сам не знаю почему, но разговор Ястрсбцова r
Мар6 поселил во мне тревогу. Я не хотел видеть их
разговаривающими даже о пустяках. Павел Петрович,
болтая, глядел как будто вниз, на костлявые рук11,
игравшие столовым ножиком, но мне было заметно, K&J<
исподтишка он неотступно разглядывал девушку. Еще
был один признак, показавшийс-я мне опасным: я за·
метил, что худые, с.rюв110 рваные, ноздри его острого

носа слегка трепетали и вытягивались. Решив про себи

не nускать их вдвоем на лесопилку, я торопливо дoeJJ
сладкое и встал из-за стола.
Следя взглядом за Ястребцовым и Мар6, продол·
жавшнми разговаривать, я медленно шел к выходу. Но
не успел я дойти до дверей, как меня догнал Фёрстеl'·
продел свою руку через мою и, улыбаясь, сказал:
- Идем на воздух, у нас сейчас обычная конфе­
ренция.
Я нерешительно последовал за ним. Мы вышли D
парк на дорожку, усыпанную сосновыми иглами. Она
вела к стеклянной веранде оольшого служебного
павильона, скрытого от главного здания густою расти­
тельностью. Мы уселись на веранде, поджидая, пока
соберутся остальные. Отсюда видны были причудливые
зубцы Бу-Ульгена, похожие на поломанную челюсть.

280
 ', • ,.,1,1 ·1 11асыщен сосновым запахом. Вокруг нас в
' •1111111\1 сумраке по красно-бурой, песчаной земле
· "' 11111111 IL'KIIe корни сосен, сплетаясь и вытягиваясь
l·ll'"'"el\. Фёрстер задумчиво nокуривал трубку,
· ·1 ' "''11 ~юрщинистые веки. Я мучился мыслью, ска-
111 1'\l\' о Ястребцове или просто отпроситься nойти
··1 11 1111 .'IL'Сопилку. Но он спросил меня о своей тет­
, .. 11 1.оrла я ответил, заговорил о больных.
lltt\IIIIПe вчерашние рассуждения о форме? Вот
.. lflf•l ра()ота подобна борьбе с формами. С уродли­
·111 ~I"IP\Iaми, разумеется. Тут есть один маленький
'l''''lllli, .J!апушкин. Был преnротивным эротикам, а я
. . 1 ~ll't'lflt его выnускаю,- вылечился. И знаете, чем?
''"'l11111альным искусством. Окажите ему услугу, зай­
' l•tlli · IIИбyдь в мастерские и nосмотрите его работы.
1 нl• t't•i'l'lac введены два новых занятия д.'lя больных­
•IIIIР''"альное и мастерство Бенвенуто Челлини, юве­
'1'11•11' Только камни, разумеется, не драгоценные и
111 1:11.1 простые .
.\\1.Jt'.llb о Мар6 и Ястребцове мешала мне слушать
·1 ··11• н·ра.
Вы уже говорили с Ястребцовым, Карл Франце­
,,.,.,,. · 11ача.1 я nосле минутного молчания. Но отве­
'''"' м11с он н.е успел. Раздались шаги- это один за
·•1•1' "'' стали подниматься на веранду работники сана­
, ·111111 Признаться, я очень удивился составу конфе-
.. •1111111. Мне казалось, это дело одних врачей и сестер.
1
1,, 11р11шли и расселись по скамьям не то.rJько служащие
. •·•111110ii (подавальщицы, повар), а и няни, уборщицы,
, •·•lloiiки; пришел в своей nолинялой тюбетейке садоо­
'"'h 1Iабралось до nятидесяти человек. Новизна об­
, 11111111\IШ захватила меня и заставила забыть о Ястреб-
•••••••••
с: 11rромным любоnытством всматривался и вслуши­
'·" •·· н я во все, что nередо мной происходило. Такие
..• щ•щ;шия были новостью для меня, в нашей клинике
"''" 111tкогда не проводнлись. Выступавшие говорили
... ,,.11,, сжато и не все, а только те, кто со вчерашнего
'"'" ~юг nрибавить какой-нибудь наб.rJюденный факт к
11•'1111 уже собранных. Одна из нянь сказала, например,
'1111 riольной Ткаченко nродолжает кормить живущих
281
при санатории приблудших собак, унося для это lt
обеда и завтрака кусочки недоеденного. Она cдCJI 1
,свое сообщение очень коротко, прнбавив , что Ткач 111•1
«с собаками ласково разговаривает, если никого Ift
вблизи» . Садовник неожиданно заметил, что, по его 1111
нию, больная Меркуло ва «В душе добрая» , но дoкlltl
тельств не привел. Я еще ни1юго не знал и не пом11 1 1 1
по именам, поэтому в потоке мелких сообщений не M~•l
ничего разобрать, но смотрел, как Фёр стер, выслуt11 11
вая , все это записывает, ставя на полях число ме Яllt
и фамилию сказавшего. Когда совещание кончил t' l•1
он вынул из тетр ади листок и протянул его мне:
-
Сергей Иванович, здесь описаны неврозы 111
скольких больных. 5I отобрал для вас всего пять 1'•
чаев. Вы увидите , что изложение не трафаретное и 11
в специальных терминах. Познакомьтесь с больны ~щ
чья история тут написана, и попробуйте распознать 11
человеческие характеры- вот вам первая задача. А n 1•
том поговорим.
Я взял мелко исписанный листок и спрятал ег 11
грудной кар м ан. Мне не терпелось догнать Мар6 11
Ястребцова . Обежав аллеи парка и не найдя их, я Cil
.стился вниз , к лесопилке.

Жара стояла нестерпи м ая, горы были покрыты oбJJ 1

ками. Пробежав м имо флигеля, я зашеЛ под дс ревя11
иую крышу лесопилки, где лязгали машины, но ннко11J
не увидел. В будочке тоже никого не было, кроме т Х •
ника . Я окликнул его и, когда он повернул ко мне cn
бледное лицо, спросил:
- Вы не знаете, где Марья Карловна?
Он молча показал рукой на родничок · и отвернул 11,
Мар6 действительно оказалась возле родничка. Она lt•
дела на бревне, опустив руки на колени н глядя прям1
перед собою неподвижным взглядом. Я.стребцов стОЛJI
возле нее со шляпой в руке и что-то говорил ей. Ynидll
меня, Мар6 порывисто встала, а Ястребцов замолча.'J ,
Я подошел, запыхавшись, и в первую минуту н е знал,
как и чем объяснить свое появление.
- У вас г~лстук развязаJiся,- сказала Мар6, поi\1 •
га я мне в моем замешательстве,- стойте смирно !
Тонкие руки поднялись к моему подбородку, и покуд 1

282
 11 ' '' а ла галстук, я заметил, что они дрожали.
t 1 ('llt>B a села на бревно и посадила меня рядом.
I J Н•б цова был рассеянный и элегантный вид.
t нвался веткой орешника, время от времени
1 111 • своими черными зубами.
111о же, вы видели горцев?- спросил я.
lюб з ный друг, я видел нечто лу•1шее,- ответил
.. ,. 1 n iCIIM·TO притворным энтузиазмом, присаживаясь

• IJII•H Карловна взглянула на меня своим прищу-

1- фёрстеровским- взглядом и перебила Яст-

'"''1/:авел Петрович говорит о технике. Павел Пет-

1 нuходит, что у него замечательное лицо, ван­
'" 1о , или гольбейновское, или что-то в этом

Как, да неужели Сергей Иванович сам не обра-

111111М ания на это тщо?- Глаза Ястребцова обра­
'' l• в мою сторону слегка удивленные, но очень
1111ьt е, подчеркнуто вежливые. Я ответил, что тех-
1 1 жется мне обыкновенным рабочим польского
11 11 что, вот когда он об растет бородой, ·тип полу-
111010 законченность, а лицо потеряет тонкость. Яст-
111111 снисходительно улыбнулся.
У вас нет чутья на лица, молодой человек. О, ли­
~то мелодия. Она поет вам в уши, если вы уме-
N' слуша ть, застревает у вас в ушах. Я уверен, что
1 щс лицо поет по-своему, и есть такие, предназна­
IIII•I С мел одии, поющие раз навсегда кому-нибудь
lo\l y . Мы называем их «своим» типом, « роковым»
IIft , 1 и так далее. Хотел бы я видеть этого белокурого
1 '" ' У в темнокрасном бархатном кафтане и в берете с
1 11 н ьим пером! ·
I Iy, вы увидите его в воскресенье совсем по-дру­
'- в гороховом костюмчике и на велосипеде,- за­
нлась Мар6.
Это ни чего не значит,- невозмутимо продолжал
1р б цов, как бы говоря в шутку и только притворяясь-
11111 ресованн ым темой.- Вы помните, что я говорил
1озачарованности? .Почему не представить себе
l•tiO юношу зачарованным? Что знаем мы о себе или

283
друг о друге? Гороховый костюмчик, ве.лосипед, унИ11с·р
ситетский диплом, фуражка шофера- все это Лllllll•
шмуха, шелуха и ничего более. Видимость. А под 1111
димостью-очарованная душа, жДущая своего опщ1
чика. Стоит только отгадать, и колдовство сниметс11, 11
мы проснемся ... там.

- Где?- тихо спросила Мара.

- Там, в мире реальностей. Там, о чем нам то:н.1111
иногда снится,- с непостижимой, впрочем, осязате:11.
ностью и яркостью. Вы заметили, как наше восприя11111
утончается во сне? Уверяю вас, мы в десять раз чуt''"
и чувствите.льней к сонному образу, нежели к жин·ll
скому. Это оттого, что'нам сны nриводят наши обра:ш,
нам предназначенные, в нас ожнвающие, а жюнь ведt'l'
нас мимо видимостей, и вдобавок - чуЖих.
- Знаете, что сказал бы мой отец, если б услыша.•1
вас?- спросила Мара, глядя прямо перед собою и CKJH'·
стив тонкие пальцы на коленях.- Он сказал fit.l
«Не./IЬЗЯ» 1
- Нельзя?- nереспросил Ястребu.ов, подним1111
брови и улыбаясь так, что все лицевые кости заllрЫ·
гали и застучали у него под кожей.
- Да. Мой отец находит, что истинная судьба чело.
века - в обществе. Пока мы не выдергиваем ее и:t
судьбы народа, не выдумываем небывальщины, мы Жll·
вем по-настоящему, а чуть начнем сочинять, она пере·
ходит из наших рук ... в чужие руки.
- Вот как! Почему же он не скажет просто: в бР·
совекие руки?
- Потому что он не верит в беса.
- Фёрстер не верит в беса!- расхохотался Яст·
ребцов почти радостно и во всяком случае возбуждеtl·
но.- Не верит в беса! Я считал его бо.1ее ... гм, более
искушенным человеком.
- Да, он не верит в беса,- продолжала Мара сnо­
койно, все еще не поднимая глаз,- он, например, назы·
вает иногда злом психическую энергию че.ловека, дeil·
ствующую в отрыве от его сознания, характера, убеж­
дения. Знаете, когда говорят: прорвало человека, сам
себя на помнил, бес попутал ... Вот против такого беса
он борется в человеке.

284
 '' м а
любопытная теорийка . Но я лично ду­
"'' оrк аз от своей настоящей судьбы- значит
1 11 потеря. Не бродим ли мы в жизни, стремя сь
11 r<'? Не для того ли nосланы мы в мир масок,
IIIIIIHITЬ их масками и найти nод ними родное
! 11<11 ываться от встречи, от обладания им­
t•ol'\л a н, какая ошибка!
111 1or1 рил это проникиовеиным голосом, даже с
t.l•l 11 з адушевностью. Острый нос его свис к под­
" у, 11 нижняя губа опять сиротливо выпятилась,
I•II Jtn, в коляске. Наступило минутное молчание, в
1 lil ние которого, мне кажется, каждый из нас
1 1 о са мом себе. Вдруг Ястребцов поднял голову и
1 1 1 • всем другим голосом, неприятно-скрипучим и
11 1
Л вот идет маска , под которой, должно быть, и
1 IICT лица. Бедная маска, вдобавок она беременна.

ув ндел молодую женщину, осторожно, малень-

11 ша жками спускавшуюся по троnинке. Русая го­

' ,. • была повязана чистым белым платочком. Лицо
1•1 нскраси во и вытянуто книзу, как у лисицы; ма-
11·1 н е глаза , близко посаженные друг к другу, смот-
111 н а нас исподлобья, с туnым и nечальным недобро-
1111 •л ьством. И все-таки в ее движениях и в ней
111n было много тихой грации. Она походила на обес­
о 11110е робкое животное, которое не смеет злиться, а
"'' о боится. Осторожно неся свой живот и ставя
111, те посуше, молодая женщина дошла до род-
11 11, оста новилась, переводя дыхание, поставила на
1110 голубой чайничек и спустила платок с головы.
1111<0.1еп ные русые косы сверкнули на солнце.
Ка кие чудные волосы! - невольно вырвалось у
1111.
Вот вам судьба юноши в темнокрасном каф-
111',- глухо сказала Марья Карловна, повернувшись
11'1 ребцову и глядя на него широкими глазами.- Это
1111 техник а.
1 вни мательно поглядел на женщину. Руки у нее
1~ 111 пухл ые и белые, с короткими, обкусанными ногот-
1 111. Повяза в голову, она взяла чайник, нагнулась и,
1 (1 () рав широкую юбку между ногами, принялась
285
набирать воду. Ей было труд но, лицо ее нал н 1
кровью, живот ходил из стороны в сторону.

- Это ровно ничего не доказывает,- раз ат 1

скрипучий шепот Ястребцова.- И поче м у бы ей, к т 1111,
не умереть, раз она ведет себя так неосторожно?
Что-то было в этих словах и в тоне, каким они б1)1 1
сказаны, ужасно гадкое и стыдное. Я густо покрасн .1,
не смея взглянуть на Мар6. Но она мгновенно вскочнл
на ноги, и тут я невольно увидел ее лицо. Оно быт •
бледно и так прекрасно, что я опустил голову . Не ну> 1111
было глядеть еще, оно запомнилось мн~ таки м навеюt
матово-бледное, со сдвинутыми пушисты м и б ровямн ,
пушистой прядкой на лбу и полуоткрытым, н еж111~ 1
ртом, дрожащим от боли Не глядя на нас, Мар6 бь1С1р 1
подошла к женщине.

- Можно мне помочь вам ? - сказала она смир 11

ным и виноватым голосом, но с добротой и спок
ствием.

Жена техника вырвала чайник из воды, рас пл ескаJI 1

его, с ненавистью глянула на Мар6 и, отверн увши 111
почти побежала в гору, не ответив ни с.rюва. На тр •
пивке стоял техник; он следил за сценой, засун ув рукн
в карманы. Когда жена поравнялась с ним, он вынуJI
руки, поддержал ее, взял у нее чайник и стал говори tJ
ей что-то по-польски . Она отв ечала ему быстро - быстро,
глотая слова, захл ебываясь и мотая головой; плат к
сполз у нее на плечи, и косы блестели на солнце. Я Зll•
метил, какая у нее худая шея, худая и не гнущаясн,
словно жердочка; голова болталась на ней, как куко.n t,.
ная. Вдруг техник, улыбнувшись, провел ру кою по
волосам. Она мгновенно умолкла, слезы побежали у
нее по щекам, и, взяв его под руку, тяжело ступая, 011 1
пошла домой. Техник заботливо вел ее, ни разу не об !)•
нувши~ь в нашу сторону.
Тут только я вспомнил про Марью Карлов11у и n •
дошел к ней. Она была все так же бледна, но спокойнn ,
5I видел, что она смертельно уста.7Jа и хочет быть одllг
- Нам пора в санаторию, Павел Петров ич,- скu·
зал я как мог решительнее и взял Ястребцова за руку.
Он встал, надел шляпу и снова снял ее, изысканно n•
клонившись Марб:

286
 , 1 ''' луч шего, Марья Карловна! А нервная ба­
' 1 1~· нн кова жена. Как она от вас отшатнул ась,
1111 ,11 л гушку наступила, ха-ха-ха! За что такая
llti'
го б ыло что-то наглое. Я не дал ему про­
'' 11 быстро ув~л его за собой. Мы шли молча .
' 11рн сам ом входе в санаторию Ястребцов оста-
'' ''• 11 гл янул на небо, хихикнул скрипучим хохот-
11 11р го во рил :
11 з а будет !
111 р шнсь в своем служебном кабинете, я вынул
'' , дан н ый мне Ф ёрстером, и углубился в него. Это·
1 нетория болезни» Меркуловой, Тихонова, Ч epe-
lllklllla, Дальской и Ткаченко, но изложенная скорей
,,. '1•м -пс и хол огом, нежели врачом.
lt о .11ь н а я Мер к у л о в а. )I(елчная старуха , по­
не IIIIA Я в сан аторию н е по своей вол е. Дл и нноносая,
11111!1, седая , курит. Е е болезнь - ненависть к неожи-
111•t\1у . О на сносн о себя чувствует, пока жизнь идет
lll('де нному . то есть в доме нет постороннего ч ело­
'· обед пода н во- вр ем я, жел удок подействовал, поч-
11•1111 nри ш ел , до машние здоровы и т. д. Чуть обычное
'' 1111 жиз ни нарушено, Меркулова выходит из себя
11 PII Jнaeт быть недоброжелательной. Недоброжела­
"'' 1во доходит до злости и даже до ярости. Чужой
11111 • к, неожиданно пришедший к ней в дом и ocтaв­
llllltlii о бедать, становится ей ненавистным, сперва
'' вообще, потом конкретно, по мелочам : ей делаются
11 11111стны его манеры, нос, улыбка , баш м аки, голос.
111 р ва он а сде рживается, но потом н е нависть проры­

' 1· н. и де нь заканчива ется скандалом. Когда заболе­

' 1 кто-л ибо и з дом ашних , она первый де нь ограничи­
'' t<:Я нетерпением. Ей приятно даже оказать помощь,
111 оходи т в комнату, спрашива ет о здоровье, рекомен­
' 1' детя м не шуметь, а прислуге быть поблизости.
111 черу нетерпенье усиливается. Она сидит у себя и
11дую ми нуту звонит, а когда к ней приходят, нахму-
11\III И СЬ, спрашивает: « Все еше nольна? до сих пор не
1 111 а ?» На другое утро ей кажется, что ее игнорируют.
11111 nридирается, капризничает, плачет, велит уклады-
'"' ундук и перевезти ее в гостиницу. На третий день

287
с неА бывает припадок ярости, и злоба обрушиваР\1'11
уже на своих. Припадки эти не всегда безобидны. с,,.
руха Меркулова бьет детей, и не ударит только, а ИМI'/1·
но бьет,- подолгу. Живет у за~tужней дочери.
С т у д е н т - п у т е е ц, Т и х о н о в. Истощешшll,
малярийный субъект, желтоглазый и желтогубый. 011
болен ожиданием несчастья. Вот уже полтора года, 1<1114
он изо дня в день предчувствует неестествеiшу1о
смерть; боится есть, не ездит, не гуляет, не читает 11\'
жих книг, не дает стирать белья прачке, не спит по 1111·
чам, не берет в руки спичек, не выглядывает из OKIIII
третьего этажа. Боязнь заразы делает его невменяемы~•.
От страха он покрывается холодным потом и прик\· ·
сывает свой язык. Я глядел ему в рот- язык IШ ·
глядит ужасно, весь искусан. У нас всего второй l\11'
сяц.

П и с а т е л ь А. И. Ч е р е п е н н и к о в, пожилоil,
физически довольно здоровый, приятной наружност11,
в пенсне. Страдает бесчувствием. Он не умеет воспр11·
нимать событие иначе, как через литературную обрn·
ботку. У него умерла жена, и он не мог при этом
ничего «почувствовать или пережить», как он сам выра·
жается. А между тем плачет, читая описание чьей-н11·
будь смерти в романе. Чужое несчастье или несправед·
ливость оставляют его совершенно равнодушным; пр11
нем можно резать курицу, не действуя на его нервы.
Но описанная художественнонесправедливость возбуж·
дает его так, что он готов идти с ней на борьбу и по·
жертвовать жизнью за пострадавших. Это состоянне
с годами прогрессирует. Он не терпит живых людей, 11
вся его душевная жизнь носит книжный характер,
А ртистка Д а л ь с к а я. Очень красивая брю·
нетка, здоровая, грубоватая, гJiуповатая. Живет в сана­
тории с мужем, совершенно здоровым психически
мужчиной. Больна ревностью, бессмысленность которой
она сама сознает. Охотно и с готовностью подчиняется
санаторскому режиму, любит лечиться, сама себя оста­
навливает и укоряет, но состояние нервов невыносимое:
не отпускает мужа ни на шаг, делает ему дикие сцены,
следит за ним неотступно, воображение полно самым11
дикими картинами, ненавидит. всякую женщину, не

288
 1 111 11 с вое й матери. Часто плачет и хотела бы
llo
1 11 о к а т Т к а ч е н к о, средних лет, изящный
111щ 11 сгда безукоризненно одетый. Был бы кра­
'1 11 б не беспрерывное моргание ресниц и пoдep­
llllt 11 к. Часто вскакивает с места. У него, по его
1111 1111 м у выражению, «диалектическая болезнь».
''"'' м ысл енно отвечает на свои воnросы и опере-
1 1\ 'SIJ<Oe обращение к себе, всякое отношение тем,
1"'' нструирует его первоначально в мозгу. Когда
н1 (: кем -нибудь, то сознает не только за себя, но
,.,. HJI'O, кто с ним. Безошибочно чувствует, кто . что
1 1 дум ает и может думать. Подсказывает другому
р 11 йствий, иногда наnравленный nротив себя же
111 о. Редкий лгун,- совершенно нечувствительный к
111'11110 правды от лжи. Глубоко депрессивен ...
11 11 т про эту Меркулову, с которой я пр едвидел
llltl тво трудностей, сказал садовник, ведь не про­
' 111 головы, а на основании чего-нибудь: выраже-
1 Jllщa, тона голоса, личного ощущенья чел овека,­
"' 111а «в душе добрая». И про этого Ткаченко, словно
111 р11утого наизнанку, рассказала няня, как он си-
1ll'и чески кормит собак и ласково разговаривает с
1 111. Ка к я найду ключ к ним, к их человеческому ха-
1 "1 ру, скрывающему тайну их невроза? Фрейд попы-
11'11 бы разговорить их до бредовых признани й о
нщм-н ибудь сексуальном ущемлении в грудном воз·
1 1 . Но перед нами лежит совсем другой путь- путь
tJI ровому человеку через нездоровое его обличье,­
' 11, к его будущему, к которому мы, врачи, обязаны
111 на ших пациентов.

r дав а седъ.мшt

!'РОЗА

l >ыстро прошли послеобеденные часы. Измученный

1 1 1 той, я не стал пить чай у Фёрстера, а ушел к себе.
1 мн атах было так душно, что я раскрыл все окна и
1t p1r. Темные, сизо-бурые тучи· с белwми полосками,

289
похожими на пену, облегли все небо и мало-помо '1
сползали вниз. В се ущелье незаметно наполнялось 11
шершавыми хлопьями.
Работать стало немыслимо и читать тоже. Я Kll
нул тужурку и сел на балконе. Мне впервые дов 11
лось видеть грозу в горах. Она падала, как птица,
i<ружась. Тучи скручивались и суживались, горы Ml'
няли очертания, ныряя и снова возникая из серого 111
пла, деревья стояли, свесив ветви и свернув листы1
Внизу бегала Дунька, загоняя кур в сарай. Она кр11
чала тоненьr,им, обалделым голосом:
- Петушки, 1\УРОчки, петушки, курочки ... Цын
uыпl
Когда последняя курица, накудахтавшись, влезла 1
сарайчик, Дунька опрометью кинулась домой. И ка1
раз во-время. Сверкнула синяя молния, и вс.'Iед за в
загромыхал гром, все приближаясь и не умолкая целую
минуту. Крупный, но редкий дождь скупо брызнул 11
землю, а маJн1ия и гром беспрерывно сменяли дру1
друга, наполняя горы адским грохотом и блеском. Я п
бежал в комнаты, зажимая уши. Но удары преследо
вали меня 11 здесь. Один был так близок, словно обру·
шилась стена моего флигеля. И сразу вслед за ним п ·
слышался крик. Внизу подо мной кто-то испуганно за ·
бегал, застучали двери, потом снова все смешалось
рево м и грохотом грозы.
Когда, наконец, гром затих и полил частый дождь,
я снова вышел на балкон. Сумерки наступили раньш
обыкновенного, а свету не было. Все вокруг темнело 11
тускнело со страшной быстротой, и к шести часа'\1 11
очутнлся в сплошной темноте.
Как раз в это время ко мне постучали . Стук был
робкий и еле слышный. Я крикнул «войдите». Двер1,
тихонько раскрылась, впуская полоску света. Перед
мною стоял седенький, сутулый ста ричок со евечай n
руке. Он был одет в длиннополый пиджак старого по·
кроя и, когда не кланялся, то кашлял в ладошку, а к •
гда не кашлял в ладошку, то кланялся.

- Звините, пан доктор (кашель и поклон) ... Вулерь·

ян Николаевича (кашель) не можно найти (поклов) .

290
 1 1 tl t1ITЬ до больного (попытка поклониться и каш­
'' 1 р 1зу) .
1 11111111 1, что меня зовут вниз, и, накинув тужурку,
tHI.il · н вслед за кашляющим старичком. Он шел
11 1, '' •р оятно из вежливости, и немилосердно зака­
t 1 а рююм свой рукав. Мы спустились в первый
1 11 ·тарик повел меня в большую полутемную ком-
1 р 11дсленную перегородкой на две части. В первой
1
t 11 1 .,, русская печь и стояла лежанка, во второй я
1 1 11рибранную двуспальную кровать, комод и стен­
' р1 ал ьце. За столом сидел техник; рукав у него
1 р 1' одра н и рука обнажена до плеча. Подле него
1 "~1 й стояла его жена; она не плакала и ничего не
p11Jia, а только покачивала головой. Техник был не-
1 •1111 бледен, но спокоен. Он привстал, чтоб протянуть
.. , 11раву ю- здоровую- pyi<y, н сказал отчетливым

• к11м языком, но с чуждым выговором:

Мол ния ударила в сосну, а я был на дороге. Сос­
lltща рапала мне руку, пожалуйста, посмотрите, как

"' /н'11оглядел
быть.
на «царапину»; это бы.тi глубокий шрам,
III.Щ рнутыми кусками мяса, кое-где висевшими на
• 1 1; кровь закапала весь стол и текла на пол. У них
111 аз алось ни иода, ни ваты, ни марли, и пришлось

"1 t ть наверх. Пока я засветил свечку, разыскал нуж-

1 в 'щи и снова собрался вниз, ко мне вбежала мок-
11 Л.у нька с обалделым лицом. Еле переводя дух, она
"" 1 tвила мне на стол лампу (тоже мокрую), доста.'Iа
1 1 1рм ана спички (тоже мокрые), всплеснула руками
1 II.'IO ПOTaЛ a:
Ой, чтой-то говорят: молонья техника убила!
Вздор, Дуня! И боже вас упаси сболтнуть это
ljll»шнe ! - крикнул я ей решительным голосом и по-
,,,1 11 вниз. У больного, покуда я перевязывал ему
1 у , столпилось все его семейство- жена, тесть и
щ 1. Жен а теперь плакала, вытирая глаза кончиком
1111 ного платочка. Теща- та самая бумажная ведьма,
11 1 1рую я видел вчера - гладила ее по спине и назы-
1 1 1 Гулей. Тесть удовлетворился тем, что беспрерывно
tiiiJIЯЛ в ладошку, ибо причины для поклона были ис­
' jiiiU IIЫ.

291
 - Вот и все, Филипп Филиппович,- сказал я, KOII·
IJИB перевязку,- ТОЛЬКО уж работать ВаМ С Недельку 111'
придется.

Он улыбнужя и поднял здоровую руку - вместо от

вета. Он был сейчас в разодранной блузе и в белой ру
башке, не особенно чистой. Руки- в ссадинах, с чср·
ными ногтями, в металлической, остро пахнувшrll
пыли. На коленях его стареньких серых брюк были зn·
платы; и он, привычным жестом рабочего, подтянул их,
вставая, за подтяжки. И все-таки этот замурзанный, за
платанный, пропахший железом и опилками paбoqиii
был сейчас обаятелен даже для меня. Я невольно глsr
дел на его прямые брови, на спокойный и добрыii
взгляд, на тонкий рот и острую линию подбородка ­
и вспомина.1 слова Ястребцова о зачарованной душе
Вдоль его худых щек я заметил золотистый nyx от рас·
тущих бакенбард: на шее тоже золотились волосы. Бс·
локурый и спокойный, он напоминаJI картину нидер·
ландекого мастера. ГJiаза его сидели очень глубоко, во
впал.инах, под прямоугоJiьною лобною костью, и оттого
_каза.1ись маленькими. Ему недоставало только трубач·
ки, и он, словно угадав мои мысли, здоровой рукоn
взял со стола трубку и раскурил ее о свечу.
Тем временем «бумажная ведьма» рыJiась в комоде.
Она доста.1а старый бархатный кошелек, вынуJiа от­
туда полтинник и с важностью протянула его мне. Я от·
казался от денег, собрад свои вещи и хотел было выйт11,
но старуха загородила мне дорогу.

- Нет, никак нельзя без денег, пан доктор . Мы то­

же не простые, мы образованные,- начала она внущи­
тельно и даже злобно.- Когда вы полагаете, з нами
можно запросту, вы очень нас забижаете. Прошу пану
не чиниться!
Она до.1rо еще бормотала что-то про себя, шевеля
когтистыми пальцами, пока я не взял у нее деньги и не

вышел. Техник проводил меня виноватой и сконфужен­

ной улыбкой. Я шел к себе с неприятным предчув­
ствием, и когда отвори.ТJ дверь, оно оказалось справед·
ливым: у меня на див·ане в дождевом макинтоше сидела
Марья Карловна.
- Ну так и есть, Дунька наговори.1а вам вздо-

292
 • 11 р;щс м воскликнул я, бросая fla стол лекар-
11, 11 жалуйста, снимите пл ащ, если вы не со­
' 111 nр остудиться.
)~11 нет же, Сергей Иванович, Дунька, честное
•··1111, мне ничего не сказала!- заторопилась Мар6,
..., KllltiHI дождевой плащ и кладя его на диван .­
'' •••m.ко думала, что сегодня свету не будет, гроза , и
.. ,. 1у 1 соску читесь.
И не подумаю я соскучиться. Ведь надо мне ко­
' ,,. 1111tlудь отдохнуть! - сердито ответил я, шагая из
,, .,,, 11 гол .

111111 съежилась в своем уголке, следя за мной тем­

.,.., .. , llt'Нуг анным взглядом.

оскучиться!- продолжал я с какой-то об и­

За два дня ни минуты спокойствия, ни мин уты
••lllt!'l т ва, и все какое-то глупое душевное напряж е -

11 суетня, неи з вестно для чего.

1/е сердитесь!- тихонько раздалось из угл а.

Соскучиться! - продолжал я, повышая голос с
р 1 та ющим негодованием.- Да у меня времени нет
••111 1nть, прогуляться, сделать что- нибудь для себя. До
110р проявить некогда дорожные снимки. Если так
11 1 п р одолжаться, я ... я сам попаду в санаторию.

М р6 вста Ia и подошла ко мне. Ее пушистые ло­

"'"'' были мокры от дождя, ресницы тоже. Она взяла
1111 за п у говицу рукой, а другою коснулась моей щеки.
1IJIIII<Ocнoвeниe было так мягко, вкрадчиво и шелкови-
111,'ITO я · мгнове нно умиротвори лся, но все же мотн ул
' tolloй в знак неодобрения
- Когда вы бранитесь, вы выглядите на десять ле1'
II'IOЖe,- любезно сказала она, продолжая крутить
••ю пуговицу.- Скажите мне, что такое случилось с
111 н ом, и я сию же минуту уд алюсь.

Не имею чести знать никакого Хансена,- мрач­

'" 1нветил я.
- Ах, боже мой, это техник,- нетерпеливо выр в а-
1 ••'1• у Мар6.
Техник? Техник оцарапал себе руку, а я пере-
11 л ему царапину и получил за это пятьдесят копеек.
Где оцарапал?

293
 И так как шелковистые пальцы Маро перебратt 1
с моей пуговицы на воротник тужурки, я торопливо 1
ветпл на все вопросы и дал все справки, какие от м 11
требовались. После чего я протянул ей руку и pew 11
тельно nроизнес:

-- А телерь спокойной ночи!

Мар6 взяла лротЯJ-Iутую руку, слегка nожала е 11
nонюхала воздух.

-- От вас пахнет ... ах! (Она поднесла мою руку 1

самому носу.) От вас пахнет металлическим заnахом ,
Вы не находите, что это очень nриятный запах?
...:.... Ничуть. Сnокойной ночи, Марья Карловна!
- Спокойной ночи,-- ответила моя гостья рассеян
во и, подойдя к дивану, уселась на него самым уютным
образом. Я бесnомощно поглядел на нее.
-- Да, Сергей Иванович, милый, вы еще ничеr
толком не рассказали.

Я всплеснуЛ руками.
-- Не рассказали, честное слово! Ведь надо по л
рядку. Ну, значит, вы тут сидели в темноте, и вдруt
стук в· дверь ... Или как оно было? Только, пожалуii
ста, все ло порядку.
Я с отчаянием сел возJiе нее. Она лоложила подб
родок на розовую ладонь и nриготовилась меня сл у ·
шать. Когда я стал рассказывать, она шевелила мн
вслед губами и время от времени nрерывала меня:
-- Погодите, какой старик? А что он сказал? А ка ·
кая комната? Оnишите, что стояло в комнате? И npan·
да ли, что все они живут в одной-единственной комна ·
те?-- и т. д.
Наконец, я был выnотрошен, и тогда она снова ПО·
нюхала мою руку, чтобы убедиться, не исчез ли метаJt •
лический залах.
-- Сергей Иванович, милый, оставые так руку ,
не-е-пременно оставьте, до завтрашнего дня!
- Как оставить, не мыть?
- Ну да, я завтра приду и еще раз понюхаю.
Тер пенье мое лопнуло.
-- Марья Карловна,-- сказал я сухо и торжествев ·
но,-- в иные минуты мне казалось, что вы заслуж11

ваете серьезного отношения. Мне казалось, что вы за ·

 111 11 вел ичайше1'i деликатности. И я был та1<
1
тр адал за вас. Но ...
1111
llo?- Она глядела на м е ня, прикрыв глаза ру•
11 11р1 1Жав шись в угол дивана, как зверек.
ll o
теnерь я убежден, что все это легкомыслен•
н щор . И, nожалуйста, nрошу вас, идите доNIОЙ,
ll 1puapa Ильинишна не бесnокоилась понапрасну .. ,
1 вз ял было мокрьtй дождевой плащ, с неудо­
~ 11111 м nокосившись на отсырел ый диван, и наме-
1111 подать его Марье Карловне, когда меня пора•
1 1 • • 110з а. Она отнял а руку с лица и откинула голову
1 • Jlоконы упали со лба, и передо мною было np eж­
IH детское лицо,- лицо мужественной женщины,
1110 ', спокойное и лишенное мягкости.
Положите плащ на место, Сергей Иванович, и
1·11 сюда на минуту, - сказаJiа она мне тихо. Я по·
11.'1 пла щ и сел .
Мне очень вас жалко,- продолжал а она,- м и­
f ны мой мальчик, что вы никак не успеваете з a­
llo\'11 в ашими удочками, и бабочками, и коробочками,
•11 о же делать? Я считала дни и часы до вашего при·
1 1 Я воображала, что у меня будет товарищ- нечто
1 щ nодруги. Знаете ли вы, что у меня никогда не бы·
' 111 други ? ·
1)lla говорила, перебирая nальцами I<ружевнуid
••рку своего платья. Я сидел, чувствуя раскаяние и
1'10 ть .
А есл и я к вам сразу заприставала в эти дни, так
н )Т тоск и . Все равно тут нн от кого ничего не сnря­
""'· Я подумал а , что рано или поздно вы разуз наете
'" мне,- может быть, даже неверное или дурно иcтoл­
IIIIIIIIHOe что-нибудь,- и тогда будет еще хуже. А по·
1 я не таюсь.

Вам в тысячу раз хуже и тяжелее оттого, что вы

'' 1 111тесь! -горячо воскликнул я.- Подумайте, сколь­
ц m1шн их г лаз, ли шних языков, ли шних мыслей при•
111• 1аются к вашему душевному переживанию, и, мо -
1 1 быть, это его ухудшает или изменяет! Почему вы
'' д ржали его про себя? Ведь даже посторонний чe­
llllt t<, Ястребцов, nосмел вам глядеть прямо в душу.

295
Получается что-то нечистое. Мне противно за вас ... - м
сдержался и умолк.

Она опять подняла руку, словно защищаясь.

- Это правда, и мне самой противно. Но пойм111•'
же вы и другое, Сергей Иванович. Поймите, что Mll••
унизительно таиться,- это, может, еще nротив11Р111
Я хочу жить, чтобы все было открыто, я хочу, что() у
меня было чувство, будто я имею право на это.
- На открытость?
- Да. Папа меня с детства учил все делать TI\K,
чтоб это мог.rю быть на глазах у всех. И у меня постоs111
ное ощущение людского присутствия, не знаю, понят1111
ли это вам? А когда я начинаю таиться от людей, ·rн
теряется и это ощущение. Точно начинаешь уходить 11:1
под правды.

- Милый друг, но ведь в данном случае ваша o·r·

кровениость принесла вам только стыд и тяжесть. З11а·
чит, вы сами себя осуждаете не за открытость, а за то,
что в вас делается. Не проще ли остановиться, пока это
еще возможно? - Я говорил тихо и от всего сердца.
- Остановиться?- переспросила она, поднимая rra
меня глаза.
- Да ... отказаться. Потому что это «нельзя», как
говорит ваш отец. ·
- Но почему же нельзя? - с тоскою спросила
Мар6, вытягивая ко мне руки.- Почему, почему нель·
зя, если душа этого хочет, если это благословенно для
вас, если это родное, близкое, словно созданное по ва·
шему желанию?
Я встал с места, прошелся раза два и останощ1лсsr
перед ней. Я был сам еще молод, и у меня не было ду·
шевного опыта. Я был сам слаб и неуверен в своем бу­
дущем. Но все-таки я сказал темноглазому существу,
сидевшему против меня на диване с дрожавшим от
боли, таким знакомым мне, тонким ртом:
- Потому что вы любите женатого человека. По­
тому что у них скоро будет ребеночек. Потому что вы
становитесь на чужой дороге.
- Тогда от всего света надо отказаться, потому что
всегда кого-нибудь обидишь,- ответи.ТJа Мар6 . 011u
плака.'!а, опустив голову на подушку дивана, но так нс-

296
 1 1 1111 11 з аметил лишь мгновенный блеск слез на
1111 ;(а она подняла J<o мне лицо.
1•11' 1 б ыть ,- ответил я, продолжая ходить,-
111 : 11 ди , которые смеют отнять у другого. Но
//1 МJ,J с вами. А нам надо отказываться, отка-
11 11 отказ ываться ... И слава
богу, что мы такие!
l/11 •\ >liд нте ко мне, сядьте сюда!- подозвала
\11ро, 11 когда я сел·, горячей рукой взяла мою ру-
1 111 б вы его знали, как я, вы бы лучше это по-
111 д брый, ах, J<акой он добрый, ведь он мучает­
! 11ам и двумя еще больше, чем мы. Он ни разу,
11 • сказал мне злого слова, ни единого разу не
•11111 ь, что я
ему дорога. А я это все равно знаю.
11 "' tя не знать, когда сам любишь. Посмотрите,
111 1( JJ ЫЙ день работает и ведь кормит их всех
11 ни чего никогда не делает для себя ... Только
111 р се ньям, по во-скре-сеньям... (она ра зрьща-
1 шщсв ает этот свой костюмчик ... гороховый и ка-
1 •
f.\11л ая Марья К арловна, он простой рабочий, и
11 > 110 нем ного,- ответил я, гладя ее руку .- Он
' 1 1 11ет за день, что ему бы только поесть горячего
tl 111дома мир и спокойствие. Если вы его действи­
' 110 .rнобите, не разоряйте ему жизни. Отойдите от
' 11 он вас забудет, и все пойдет по-старому.
Лх, нет, это неверно! -воскликнула она с
llolll - Это обман так думать! И вы, и вы тоже хо­
'1 аз ать, что он рабочий, а я барышня,- и он не
111 на нас. Да, может быть, он больше нашего с
111 хочет? Может быть, он задыхается от своей жиз­
J lун я говорила, у него скриш<а есть, да техничка
1111 ы ненавидит, когда он играет,- чтоб не был по­
' 11 11 барина,- и он эту скрипку ни разу, ни разу
111 •1ый год не вынул. Почему вы думаете, что это ему
о? Ведь нашел же он время выучиться?
И все-таки, я думаю, для него все легче и проще,
;и я вас.

П очему?
Потому что в нем сильнее сознание долга, чем в
· ва м и,- сказал я задумчиво. И мне стало ясно,
1 н говорил это, что так легко в сущности уберечься

'JfJ7
от всякого соблазна, если только твердо увероватr, 11 1.
недолжность . Как бы отвечая на мою мысль, Мар ' 111
должала тихонько:

- Ну, предположим, я откажусь, ради этой ... р 1

бумажного семейства, и оставлю их сидеть у н 1о "
шее. А если окажется, что никакого долга не rJ ''
Что я прошла мимо своего счастья, единственного, 11 1
его тоже потерял из-за меня? Ведь может это так б1J 1
- У совести не бывает условного наклоп •rнt
Марья Карловна. Не обманывайте сами себя. И n 111
что это была бы за жизнь у вас с ним? Пусть он 1111
красный и благородный человек, да ведь этого · м 11••
Вы вот «оригиналы» читаете, а ему дай бог nисьм
меть наnисать. С бумажны м семейством он живет
натяжки, а с вами стал бы церемониться и стыд111111
и какое уж это счастье!
- Неnравда, он никогда со мной не стыдится . И 11
я умнее его? И я бы стала и варить, и стирать, и Шlll
и в платочке ходить, если это нужно, и была бы сч tн 1
ливейшей женщиной на земле.
- Но этого нет и не может быть!- почти с отч 1
нием крикнул я.- Зачем же вы сами себя мучаете?
- Не могу, не могу, не могу отказаться от нег ,
глухо произнесла Мар6, побледнев и вставая с места .
Вы даже не подозреваете, сколько сюда вложено. М1 1
каждый сучок на лесопилке, каждая пылинка в '11
будке дорога больше, чем вся моя жизнь. Я встаю 1
ром, радуясь, что увижу его, и ложусь спать, чтоб rtll
скорее наступил день. Если только сказать себе, 1111
его нет и все уже кончилось,- тогда мне ну , тоrд

вниз головой в Ичхор, вот и все.

- А ваш отец, Мар6?- сказал я медленно, вn р
вые называя ее по имени.
Мар6 опустила голову и сжала губы.
- Он и это перенесет , - сказала она с недобр
улыбкой.- Папа умеет отказываться. Но я не хочу 1
не умею.
Я подал ей плащ и проводил ее до двери, не cr 1
зав больше ни слова. И когда она исчезла в темнот
под тяжелыми каплями дождя, я вернулся в свою к t
нату; сел за стол и опустил голову на руки. Вокру

298
 11 llllll<oм ыe мне и милые предметы, собранные
11111•1 • м ною самим. Передо мною был долгий
1, 1 11111рьrе я мог бы сделать добрыми и содержа­
'' Л я м еж тем был страшно опустошен и из-
1111 мою спокойную душу вошло неведомое смя­
''" Jlll расположился я жить, как нужно?/ И то­
III'Dозм ожному затомила меня, совсем как в ред -
•111 tl•l ча рования театром или музыкой. Моя соб-
11 11 t·удьба понеслась перед моим воображением,
1 111 о(iл а ков, гонимых ветром, принимая самые
111'1 ские, самые невозможные очертания. Слад­
танн ств е нная грусть зашевелилась во мне, точно
t•tyo твия обетованной встречи. Совсем чужими
''' щыми гл азами глянул я вокруг, на темиоватую
1 1 , дого ревшую .свечу и «удочки, бабочки и ко­
" 11 , ра сставле нные по полкам.
/11 131< было только одно мгновение. Я: вскочил,
1' t нвая с себя сладкий собл азн. Пусть это будет
" 1uiO ил и мещанством, как гов о рит моя матуш-
110 я не хотел бы заглянуть в лицо тому, что спря-
111 разумом. И в эту ночь я заснул совсем как ма­
нti мал ьч и к, не тяготясь своим неведением.

ДВЕ «ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ:.

1/роснувшись, я сра зу вспомнил полученный от Фёр-

1'" .~исток и поставленную передо мной задачу. Она
1м а похожа ни на что, задававшееся нам в универ-
" "ких кл иниках. Смутное ощущение чего-то нена­
"''" , дилета'>тского, похожее на внутренний стыд, за-
"''JI ИЛось во мне, когда я снова, очень внимательно,
l''''lltтaл описание пят.и больных. Как разобраться,
' же тут, в этом описании, от болезни, а что от ха­
' 1t'pa? И разве тут не описаны именно характеры
11111 ческие, а не их болезни? Но если здесь принято
щвать « историей болезни» описание скверных и тя­
II~Х х арактеров, так пусть будет по-ихнему, тем

299
легче решить задачу! Двое из описанных паци ен о 1
интересовали меня больше всего - Меркулова 11 1
ченко, может быть потому, что о них я слыш НJI
конференции. Подсев к письменному столу, я снова 1111·
мательна перечел эти две рубрики, схватил ручку 11 11)11'
писал в графе о Меркуловой: «Ярко выраженный хлр 1
тер законченного эгоиста » , а в графе о Ткаченко . 11 .
дерганный, вечно рефлектирующий тип кр аi\1111
индивидуалиста, потерявшего в с якую природную 111'11•
средстве н н ость».

В эту минуту в дверь мою постучали. Я взгляну.r1 11

часы,- было еще слишком рано идти в санатор 11~
солнце не показалось из-за гор и еще стояла за Ol<lltt
та зеленовато-белёсая муть, какая пр едшествов 1 1
рассвету. В комнату заглянул Зарубин.
- Встали, Сергей Иванович?
Я молча протянул ему листок со своими еще не 111
сохшими пометками. Он скорчил гримасу:
- И вы тоже повторяете, как заводной, наши p.lll
ние ошибки. Не так это, батюшка !
- Почему не так?
- Потому что Федот, да не тот. Трудн о объ111
нить новому человеку, еще пропитанному клиникоii ,
чем тут разница. Но подум айте сами: вот вы сдел атt
вывод, написали его, а какая от него польза ? Чем э1t11
ваш вывод может помочь в лечении человека, в 10 1,
чтобы этому человеку легче стало? Ничем. А мы n 'J\11
тут не бирюльками занимаемся, не просто загадки :1 1
гадываем. и ребусы решаем, мы практическую цель 111
ред собой ставим.
Я был раздосадован его словами. Уж если гоо
рить о практических целях, то надо было, казалось м11 1
начать с определения, какая же разница между бол '1
ненным состоянием психики человека и его характер
в данный момент, когда он болен. Ведь Заболевает в
он, со всем своим характером, и состояние его опр ед1
ляется именно этими особенностями характера ... Bcr<tl
чив, я сердито зашагал из угла в угол.
Зарубин словно угадал мои мысли. Он сел на мо
покинутый стул, вскинул на меня свои маленькие у 1
ные глаза и произнес без обычных своих шуток:

300
 н IIRM пример. Был тут недолго один человек
'1 11111 •il профессии, либреттист синематографа.
•11 1 н а чать снимать картину, надо, оказывается,
tl• .'111 бретто, и вот это самое либ ретто он писал.
""'' 11 р еходило в р у ки другого специалиста, ко­
'" IIIJJ на его либретто сценарий. Две одинако-
1' 1tt н на одну и ту же тему, с одними и теми же
IOittiiM И лицами, с одной и той же сюжетной кан­
'' tiii!M И и теми же событиями. А я их прочитал,
· •нн•ршс нно разные, и научился из каждой coвep­
l!l р 1111 ым вещам. Это самое примерно производим
11 t 1 по болезненному состоянию человека воссоз­
• 111 ха рактер. Как по одному либретто нельзя
11 '' 1ш ртину, так по одной истории болезни нельзя
''' •1 л овека. Нужен как бы nеревод либретто на
tl jlllii,- понятно?
Jla что же можно «перевести:. из это й бумажки
1 pl ;ювой, кроме того, что она тиnичная эгоистка и
1" l(lt aя теща?- в сердцах ответил .я. все продол-
111 1 ать.
Вы не «перевеJIИ», друг любезный, а сделали
1on л ннейный вывод из того, что nрочли. Дава йте
1 1 накажу, как о Меркуловой перевел Карл Фр ан-
11•1
!11 опять взял лнсток и стал медленно читать его
1 , фр азу за фразой, соnровождая каждую кoммeн­
tiiiM tt: «Желчная старуха, помещенная в санаторию
1111 t'tюей воле». /Келчная- значит, в состоянии хро-
11'1 1ого р аздражения от обид. Но все-таки не хочет
11ь из того дома, где ее раздражают,- значит, все-

11 1 месту или к семье nо-своему nривя з ана. С ее

t 111ьем не посчитал нсь, nривезли в санаторий- зна­
' 11 так уж она своевольна и не хозяйка в доме,-
tотря на старость, с ней поступили вопреки ее же-
11111 «дл инноносая, чванная, седая, курит». Немного
ttiiiiiO, немного жалко, видишь, что нервная ... «Нена ­
'' "' к н еожиданному ... сносно себя чувствует без пo­
•IШIII IИX, когда обед во-время , домашние здоровы ...
•~'ll t oe теченье пр ервано- выходит из себя ... до зло­
н, д ярости ... » Мы уже зн а ем , что в доме не она xo-
t 111, иначе бы ее против воли из дому не удалили.

301
Положение старухи м атери в доме зараз и своем 11 111
таки не своем, видимо ей не легко; выработа.1а "'' ·
привычных реакций на привычные вещи, и дело
будто идет по заведенному порядку. Но необычныt•
щи - гость, болезни домашних -требуют от llt'l' 11
обычных реакций, приспособления к новому пор IJt
вещей, и она не умеет, сознавая свою неполноцен11 01 1
в до ме, сразу дать естествен ную на них реакцию. 11
говорит себе, что при таких-то обстоятельствах надu 1
сти себя так-то, и заставляет некоторое время D 11
себя насильственно именно так, как, она знает, в 11.1 1
ных случаях требуется. Но долгое насилие над соб 1 n
тяжко, оно прорывается в озлоб.'lснье. «На другое Y' l'
ей кажется, что ее игн орируют ... плачет, укладыо н
сундук ... велит перевезти в гостиницу ...» Сделаннос 11
собою усилие ни к чему не приводит. Она видит, что
действия скорей мешают и нелепы, чем помогаюt· 11
нужны, она переживает страшное ощущенье своей 110·
нужности, чувствует себя помехой в том единствешюм
доме, который она может назвать своим. «ЧваннDit• ,
«укладывает вещи»- все это показное, самозащ111 n,
никуда ОН!! не уедет, и в доме знают, что не уедет , 11,
может быть, смеются над этим, дети во всяком cлy'llltt
могут дать ей понять, что они в ее отъезд не вермr,
дети всегда все подмечают, и она их бьет- вымещm·r
свою беспомощность на них. Что можно было бы выt1r
сти отсюда? Человек лишен своего дома, нежелащ·tt
там, где живет; угловатости своего характера он знщ~·r,

и они усиливаются оттого, что окружающие не люб11'

этого человека, строят свое отношение к нему на ПОСТII ·

янном замечанье этих угловатостей и ощущенье tl&~

удобства их в доме. I(ак, дмжно быть, самолюбив 11
несчастен этот человек и как хочется ему быть другим,
но окружающие не дают ему стать другим, снова и снn ·
ва вбрасывают его в те состояния и проявления, как1111
ему самому в себе тошны и противны. Немножко доn
роты, привязанности, облегчения тяжелых черт: «MII·
мочка, ты у нас чудак, чудуся», «мамочка, не надо
BOJI·
новаться, мы же тебя любим»,- и все рассасывало~·"
бы, теряло бы зловещие очертанья, и проглянул бы нn·
стоящий характер -доброго, привязчивого, очень 01

302
 традающего, слабого человека. Вот вам
' 11 щей тещи, законченного эгоиста».
111 IJI го, бессознател ьно открыв рот,- так уди-
1 1 ·r· трактовка, совершенно не похожая на те
р111 11, какие я вычитал в историИ болезни. Че-
' 111 жалость к Меркуловой неволыrо шевельну­
"' •м сердце. И вдруг я вспомнил, как садовник
1jн р •rщи и сказал про Меркулову, что она «В душе
1
ltщt мой,- только и смог я выговорить, oтвe­
"ll''fi самому себе, чем Зарубину. А тот, тихо по­
н ''• уже вставал и оглядывался, ища фуражку, и
•• 1 , ша гая к двери, бросил мне через плечо:
1\о г теперь вы начали лечить и найдете- как.
р1 ловой уже стало легч~. мы помаленьку возвра-
11 nр остоту и самоуважение.
1 111 же ушел, а я еще долго сидел, охваченный чув­
' ' ,. страдания к людям, представляя себе одино­
' 111рушечью судьбу в доме, который постепенно пе-
' 1 1 о ней нуждаться, перестает быть ее домом, ото-
' 1 я и выдвигает ее самое из той единственной
111, которая у нее была.
/1 о Ткаченко, этот редкий лгун, «диалектик» с иc­
IIIIЫM языком- что можно вычитать из его описа­
t' .. t<ол ько я ни читал и ни перечитывал - ничего,
111, и чувство естественного отвращения к нему не
1 111 оставить меня. А я уже знал, что с таким чув­
' 1 ле чи ть нельзя, что надо преодолеть это чувство

•111 долеть не показным, не формальным образом, а

, 1ptr, новым сердечным пониманием этого человека.
' tiiJ!IИм ания не приходило.
\ •жду тем начался наш рабочий день, и мое, на-
11 '1 нное За рубиным, внимание стало подмечать едва
1 IIIЫe ч.ерты и чер:rочки обращения с больными все­
" 111rсго персонала, полные какого-то внутреннего от-
11111 от привычных мне, даже очень ласковых, прие-
111 м ди цю-1ских сестер и сиделок. Трудно объяснить
IIlM словом, чт6 я подметил в них. Есть такое кресть­
' 1о выражение «уважь меня»,- не пожалей, не
111 би, а уважь, окажи уваженье . В тоне сестер, вра-
1, подавальщиц, в их манере подходить к больным
303
почудился мне этот оттенок уважительного OTII 111
к чеrювеку ...
Пос.пе конференции я напросился к Карлу Ф 1 11 1
вичу в кабинет. Я знал, что он очень устает за д ''''
этот один коротенький часок любит посидеть у ccli11 1
прил ечь на диван с книгой, а все-таки не мог уд р 11 1
ся, и он усадил меня возле себя.
Нескладно и беспорядочно рассказал я ему Bl."t', ''
произошло утром между мной и Зарубиным. мн1
листок опять появился на сцену. Меркулова мне ,., 1
понятна Однако лишь после того, как Зарубин п t
ему растолковал историю ее болезни. А перед '1
ченко я опять в тупике - не вижу, не нахожу к 110'1
Как быть?
- Это потому,- отозвался тихим голосом Ф 1•
стер,- что вы еще не нащупали ключа, не к истор 11
болезни, не об этом говорю,- а ключа к нашему
тоду их разъяснять. Думаете, наверное, что мы дl l.'l
танты, любители? Ну да, и дилетанты , и любители, Ct'.'llf
посмотреть с точки зрения учебников. Почти не Ц11111
руем ни Корсакова, ни Бехтерева, не говорим ни о •111
пах» , ни о «конституциях», ни о «синдромах» ,- но 1111
исключаем их, Сергей Иванович, не дум айте, что ,.,,
вершенно обходимся без классической психи атрии, r,.,,
обычной терапии, без диагноза, опирающегося на мnн
риа..,ьные показатели, на патологическую основу. 01111
нам нужны, как всякому врачу. Но перед нами Жlllllltl
цель: помочь человеку, так ведь? А помочь без по1111
мания нельзя. И в понимании нам помогают не казусtJ,
приведеиные у Корсакова, а казусы, приведеи ные у '"''
ликих художников слова, у поэтов, писателей. С Мерку
лавой нам знаете кто помог? Глеб Успенский .
Фёрстер как-то медленно, тяжело приподнялся t:
кресла и достал с полки над столом _небольшнn
томик.

- «Нравы Растеряевой улицы»- читали? По

мните?
К стыду моему, я плохо знал Глеба Успенского и 1111
читал названной им книги. И Карл Францевич pacCКII·
зал мне об одном генерале, державшем в· страхе и трt··
пете всю свою семью. Всем было известно про yжut·

304
 р 11 '''Р генерала. За обедом одно его присут-
'' 11 IIIIJI всем кровь; до его прихода смеялись,
1'"" IJIII непринужденно, были люди как люди,
orr во шел- как аршин проглотили, ложка не
ре н , та новились неестественными, натянутыми,
III IШH. К:аждое его слово, обращенное к члену
1 tшlа.rюсь оскорблением, обидой, запретом, поку­
' 1111 чужую волю. А генерал вовсе не хотел ни
• '''• llli з апретить. Генерал был несчастнее всех,
•по он страстно хотел, чтоб его любили в семье,
1 lllt'b его , вели себя при нем, как в его отсутствие,
t'l о неуклюжие слова и подходы за обедом был и
1 1 1111\IИ попытками создать контакт, завязать отно-
1111 1 llu никто не понимал этого. Рассказ · Глеба Ус-
1 111 помог нащупать настоящий характер Мерку­
' , хотя положения действующих лиц был и разные
, '' 1олтел ьства другие.
Р ассказ этот,- сказал в заключение Фёрстер,­
l'l.в\1\ет внимательно му читателю один важнейш ий в
11 щt гии фактор, о котором вы никогда не вычитаете
11 учеб никах, ни в историях болезни. Дело ведь в
r, •rто в реальной жизни характер- это всегда сово-
1111 ть взаимодействий со средой и с окружающими.
1 11 не может быть становления, развития, проявле-
' 1 ра ктера, как чего-то абсолютно изолированного,
1110 тью самостоятельного, единичного,- он всегда
1 Jlыат взаимоотношения. И чтоб по-настоящему по­
'''• каковы особенности характера данного человека,
1 110 посмотреть на него в семье, на службе, в обще-
11, причем внимание обрати т ь не н а то, как в это
н ш ведет себя он сам, а ка кую усвоили манеру ве-
111 бя, обращаться к нему окружающие. Иной раз,
' J( пущенной слабости, человек реагирует на какую-
111 дь м анеру в отнош е нии его, например- покрови­

"' твенную или, наоборот, трусливую, льстивую,­

' 1111110 так, как от него ожидают, но как внутренне он
1 1 nовсе не хочет. Возникает постепенно привычка,
111 шняя форма, корка. Эта корка с годами твердеет и
,, r· •неет, а внутри ее человек все больше и больше
11'' стует и озлобляется, потому что на самом деле он

1 М. Шаrи11яи, т. 1 305
совсем не хочет реагировать так, как от него жду 1 1
хочет уступать и казаться, а уже не может,- и 111 т
страдание, раздвоение, потеря уважения к себе, 11 11
висть к окружающим. И те тоже в корке по отнош 1111
к нему. Такая корка очень, очень часто образуе 11
семьях. Вот у нас есть чета - актриса Дальекая с t
жем . И он и она уверены, что ее болезнь от постоя11 111•1
ревностп, а между тем ревновать по-настоящему 11
давно уже не ревнует, но сидит в корке, которую 11
же и создала с помощью ~tужа, свекрови, друзей м i
и друзей ее собственных. J Iawe лечение на чинает в ''
снятия таких корок, с установления новых взаимоо1 1111
шений с человеком. Мы, например, уверены, что Днт,
екая вовсе не ревнует , и передаем ей эту уверенн t' l l
при каждой сцене ревности . Доведем до того, что 11 1
захочет и сможет расстаться на время с мужем, а п о 1
этого легче будет установить для нее новые взаимод
ствия.

- Но, Карл Францевич, как же с Ткаченко? ll••

истории болезни, взгляните сами, и намека не найд 1111
на людей, с которыми он общался. Не видно, как к н м
относились окружающие ...
- Дайте-ка посмотреть !
Он снова взял смятый .rтисточек, разtладил его и 11r·
речит ал скупые, уже знако:v~ые мне чуть ли не наизусл.,

фразы :
«А д в о к а т Т к а ч с н к о, средних лет изящны А
блондин, всегда безукор из ненно одетый. Был бы кра·
сив, если б не беспрерыв ное морганье ресниц и подерпt
ванне век. Часто вскакивает с места. У него, по его con·
ственному выражению, «диалектическая болезнь:.. 011
сам мысленно отвечает на свои вопросы и опережаt·r
всякое общение, всякое событие тем, что реконструll ·
рует его первоначалыю в мозгу. I(огда сидит с кем-1111·
будь, то сознает не только за себя, но и за того, кто t'
ним. Безошибочно чувствует, кто что о нем думает 11
может думать. Подсказывает другому образ действиn,
иногда направленный против него самого· (то еGть et·o,
Ткаченко). Редкиi'1 Jlгун, совершенно нечувствительш...аА
к отличию правды от лжи. Глубоко депрессивен».

306
 111111 г , тут только в одном месте упоминается
1•• 1 '' 10веке,- когда сидит с кем-нибудь,- да и
, , рш 11110 безличном,- поторопился я сказать
1 , п режде чем он начал говорить сам.
1 1 все время говорится о других людях, кроме
111 о, м 11лый Сергей . Ивановичl- ответил мне Фёp­
llt> надо называть чье-нибудь присутствие, кo-
1111 11/IJI IЩO .
llo где, где?
11 думайте с самого начала. Ткаченко- адво-
1 1 111>1 должны ясно представить себе профессию
'' 11 11, в его болезни она, как мы думаем, играет
1 1rщую роль. Но об этом после. «Всегда безукориз-
1111 одетый»... Иппохондрики, нелюдимы, одинокие
щ р •дко когда одеваются хорошо, да еще безукориз-
1111 начит, Ткаченко большую часть своего времени
щщ11т на людях, в обществе, и много кладет на то,
11 мерживать свое положение внешним обликом.
1\IЩимо , это не из тех людей, 1юму легко в обще-
' даже спрятанному под хорошую одежду,- невроз
t 1 развился именно такой, как бывает от длитель­
п ряжений в обществе : морганье, подергиванье
есть острое ощущение чужих взглядов на себе.
вскакивает с места»,- видели вы когда-нибудь,
11 11 разве на сцене, чтобы человек, сидящий одип-
1111 шенек у себя в комнате, часто вскакивал с места?
А если от стука в дверь, от приелушивания к
1111 1 му, показавшемуся ему стуку?
Даже если так- от вторжения или от предчув-
1111 вторжения чьей-нибудь другой личности ... Но мне,
111 •ii Иванович, кажется тут более правдоподобным
tк11вание во время разговора или во время собствен-
'' речи, произносимой в обществе,- причем я тут
'' 1 у привычку, воспитанную профессией, практикой
l'уде. А уж манера «отвечать на собственные вопро­
' то есть как шахматист, когда он играет сам с со­
' ,- переселяться на миг в своего собеседника и пони­
''' свой вопрос, как понял бы собеседник, манера
1111ее реконструировать в мозгу, что должно прои ­
' 111 у него с его собеседниками, сознание за двоих, за
1" IIX, сознание чужой мысли о себе, подсказыванне

307
другнм ответов и образов действий, направленны 111111
раз против него же, Ткаченко,- явно развились и р 11
ливо выросли из адвокатской практики. У многих top 1
стов, порядком познавших людей, как и у нас, вр '"
бывает такой опыт. Страдаем ли мы от него? Надо ••
знаться, ничуть не страдаем и ,довольны им, ведь 1 1
профессиональный опыт, он нам помогает в нашей 111 1
фессии и он для нас естественен, желателен. А для '!1
ченко он явно нежелателен, потому что- види т 1
Тkаченко «глубоко депрессивею> . Какой тут напр а11111
вается вывод? Если обычное практическое з аияти , 1
бранное тобой в жизни, дает тебе опыт, который о р 1
щается не на пользу твоей профессиональной работ ,
nротив тебя самого, то есть nереходит в невроз,- 1111
ч1п, ты неправильно вь1бр ал профессию, не по сво t
характеру, и она тебя разрушает, отсюда - делрее 11 1
Какой же у него настоящий характер, мешающий t
быть адвокатом? Тут вы написали что-то возле его 111
тории болезни. Давайте nрочитаем.
И Фёрстер прочитал вслух мой второпях cдeлaнll tJ
вывод: « Издерганный, вечно рефлектирующий ·11111
J<райнего индивидуалиста, nотерявшего всякую прир J\
ную непосредственность».

Пока он читал, я уже са м понял, как ошибочно Mtl

определение, казавшееся мне таким точным, таюt
основанным на истории болезни. Кровь начала зaJtll
вать мне шею и щеки. А Фёрстер между тем без т 1111
улыбки, как-то задумчиво, словно нерешительно и о
ветуясь с самим собой, продолжал:
- Думается мне, Сергей Иванович, это не таt
Именно потому, что Ткаченко не рефлектирующий тиtt ,
не крайний индивидуалист, он и не смог хорошены 1
вынести свою профессию. Вы знаете, что такое проф
сия адвоката в условиях нашего политического р

жима ? Трудное, очень трудное дело, требующее дJt ll

усnешного хода подчас и беспринципности, и безжал •
стности, и виляния перед своей совестью,- вспомни1
замеч ательные штрихи, несколькими словами, у ToJt
стого в «Воскресенье» об адвокатах ...
Он опять повернулся к полке и достал потрепанны
том «Воскресенья » в женевском издании. Несколы u

308
- ·-нн'll'l\ торча.'!о между страницами. Тонкий палец
• · 1" 11 рн 1·кользнул вдоль одной из них, раскрывая
'111 1
1\сс1·
об адвокате, рассказывает один из присяж­
, .. . '.'I)'IIHtйтe: «Он рассказывал про тот удивитель­
-''' .. r,"рот, который умел дать де.чу знаменитый адво­
, , 11 1111 1\Оторому одна из сторон, старая барыня, не­
....,1"1 11а то, что она была совершенно права, должна
••1 1111 за что заплатить большие деньги противной
'"1'""''· -Гениальный адвокат!- говорил он». А вот о
'1'1 "''1, ·ло уже сам Толстой от себя: «... со скамьи ад­
" '''" 11 встал средних лет человек во фраке, с широким
. · ll' ''l'~тoм белой крахмальной груди, и бойко сказал
, • .,,, 11 :1ащиту Картинкина и Бочковой. Это был наня ­
" 111 11 м 11 присяжный поверенный. Он оправдывал их
.... "," 11 сваливал всю вину на Маслову». И, наконец,
'1" 1ttil адвокат, Фанарин, из самых знаменитых, при­
' 1111t11t~T его уже сам Нехлюдов для Катюши. Толстой
....,,,.1< 11е описывает его наружность. Жена зовет его на
·lр1111Нузский лад «Анатоль». Он, оказывается, «преле­
. 1111t •111тает» и для гостей «читает о Гаршине». Надо
""''tl• хорошие нервы, чтоб после адвокатских дел в
~·•tщс·пве читать о Гаршине. Надо иметь бо.1ьшое дy­
tlll'tllloe равнодушие. Такие адвокаты здоровы, как бо-
им профессия легка, по плечу, словесный спорт,
1'"'"''·
"l'""осящий деньги. Они человека хорошо видят, выво­
l' '''"tвают любую вещь наизнанку, бессонницей не стра­
'""т· - привыкли. Теперь посмотрите на изнервничав-
1/11'/ щ·я Ткач~нко. Будь он равнодушен, будь он по пpи­
t••lllc' лгун, будь он крайний индивидуалист, будь он,
'"щонец, просто рефлектирующий тип,- дела его про-
11111' 1·али бы, как и здоровье. Я подозреваю, что Тка­
'11'111<0 споткнулся на первом же деле, а бросить - caмo­
!l~t(lfre не позволило. И сейчас профессия разрушает его,
1 1rrpaeт перед ним границы между правдай и ложью,

" rro природе он тянется к простоте, к непосредственно­

' 111, к животным от людей тянется ...
·- Собак кормит!- воскликнул я.
-- Да, собак кормит и с ними ласково разговари­
nnс•т, именно потому, что тут за собеседника думать не
IIJirrxoдитcя. Из всей вашей характеристики- иэдер-

309
ганный , да . Но дальше неверно. Вот нам и надо n 11111
можности убедить Ткаченко бросить адвокатуру. В t<tНI
це лечения, случается, больные у нас сами nриход 1
nравильно му выводу.

Он говорил, часто дыша, и губы у него приняли 111

кой-то голубоватый оттенок.
- Ннчего, ничего, это сердце,- ответил он на 1 1
испуганный взгляд,- пошаливает временами . Пол >1
и nройдет. А вы идите, голубчик, идите к больным. 1
это проще и легче, все это очень обыкновенно; кo rJt
nривыкнете.
И он глазами указал мне на дверь, nеребираясь •t
стула на кушетку.

r А,аоа девятая

НЕМНОЖКО ЭТНОГРАФИИ, ВПРОЧЕМ ИMEIOЩE:fi

СЛЕДСТВИЯ ДЛЛ BCEl'O ХОДА ПОВЕСТИ

В течение двух недель я свыкся с санаторской р

ботой и уже не страдал от напряжения. Днем я быв о 1
с больНJ:>IМИ, замещая то Фёрстера, то Валерьяна Ниt<
лаевича, а по вечерам сидел обыкновенно в уютн
профессорекай столовой и слушал, как Мара чита 11
вслух.

Она почти не заходила ко мне nосле того разговор ,

Я видел ее мельком на родничке, в лесопилке, в сан 1•
тории, но не говорил с ней ни о чем, кроме. санаторск11
дел. А их было много, и не особенно приятных. Пр еж
ний врач, о котором рассказывал мне Зарубин,- Мст11 ·
слав Ростиславович ,- видно, не позабыл Фёрстера, 11
нас известили из Петербурга о поданном им заявл •·
нии , очень похожем на донос. ·
- Кабы не фамилия Карла Францевича, по нынеш
нему военному времени предосудительная, нам бы 11
такие доносы плюнуть и растереть, слава богу, не пер
выl1 год ра ботаем,- сказал мне фельдшер Семенов t'
обидой, как только стало известно об этом доносе, ­
за хотят к имени придраться, так это теперь нет нич r
легче.

310
 11.1 Ж IIЛ И в непрестанном ожидании какой-нибудь
1 1 Сам Фёрстер, впрочем, думал о ней меньше
11 n равилу не думать о том, чего еще не слу -

нз воскресений я получил отпуск - на целый

был первый свобод!:ЫЙ день, отданный в пол­
" распоряжение, и я решил провести его в горах .
11 р nриготовил я папку и ручной мешок и попро -
1 1 щ•Jюва разбудить меня до солнечного восхода.
(IITЬ меня пришел 1-le фельдшер, а техник.
l kтавайте, Сергей Иванович!- услышал я утром
~IIIJIЫЙ голос, так чуждо выговаривавший русские
1 День будет без облачка, и я тоже пойду с
11, ~ели вы разрешите.
\11 с Хансеном виделись довольно часто после того
1 11110го вечера и сошлись, насколько это было д.ля
110 можно. Он приходил ко мне делать перевязку,
~р11 вал · трубочку, просил книг или газет для чте-
1 Разговаривали мы о самых простых вещах, и вся-
ро , если он задерживался у меня больше десяти
111 · 1, в комнату стучалась его теща, шепелявя своим
111 T IIЫM ГОЛОСОМ:
Филлишекl
ж нвление Хансена ( впрочем , очень слабое,- се-
111 мгновенно потухало, и мне казалось, что он
!)
• tн в ается этой старухи, ее упорных, невыразитель-
~ 1лаз и шевелящихся пальцев. Поэтому, услышав его
IIIH, я немного удивился и крикнул ему:
Конечно, идемте вместе. Но я ведь на целый день.
И я тоже на целый день,- ответил Хансен.
Н быстро оделся и вышел. Шел nятый час, и небо
1111 походила на тусклую, чистую, зеленовато-белую
tllyю чашу. Дул слабый ветер, да шумел внизу Ич-
'1 - вот и все звуки. Горы казались близкими, и каж-
11 морщинка на них была заметна глазу. Хансен стоял
111 1 1у , на этот раз не в знаменито:-.1 гороховом костюм­
'" , а в белой рубахе и высоких кавказских сапогах
1 хнатыми голенищами. Он держал узелок, продетый
1 ' 11 л ку .
М ы поздоравались и зашагали в горы.
- Как это вас отпустили?.

311
 - Чего?- переспросил он удивленно.
- Как пустили вас домашние на целый день?
Он густо покраснел. Я глядел, как кровь медлсt111н
заливала ему шею и худые щеки, покрытые зoлoтt.IMII
волосками,- и, признаться, завидовал. Мы и наnолн
вину не так стыдливы, ка!\ рабочий класс, которому Ml4
отказываем в душевной тонкости! Наконец, когда 11••
розовели даже его веки, он сдержанно ответил, гл1щ"
себе под ноги:
- Хозяйке моей покойней, когда я на прогулке. lt••
и больная она у меня, волнуется, ей тоже нужно побы11.
одной.
- Трудно с женщинами!- молодцевато заметил 11
- Ничего,- улыбнулся он и поглядел на мсttм
сбоку. И, должно быть, смешна ему показалась мом
горделивая фигура, увешанная свертками, или безус1н•
лицо и молодецкий тон,- но только он улыбнущм
снова и стал посвистывать.

Я счел своим долгом насупиться и, поднявши aJII,.

пийскую палку, привезенную мною в числе прочих до·
стопримечательностей, принялся сбивать ею листы1
боярышника, росшего по дороге. Хансен протянул руку
и схватил мою палку.

- Не надо, зачем?- сказал он серьезно, глядя 1111

меня своим добрым, углубленным взглядом.- Пустt.
его растет, никому не мешает. Козы и так пощиплют.
С этой минуты я решите.r~ьно признал его прево1·.
ходство, и мы зашагали дальше в полном согласин,
через ручьи и овраги, поляны горных колокольчико11
и нежноголубых анемон. Мы собирали альпийски1'
цветы, и я прятал их в папку, рассказывая Хансену о
своем гербарии и глядя, как он разглаживает сорва•t·
ный цветок своими длинными, логрубевшими палt.·
цами. Мы ловили удода, лежа на животе и высвисты·
вая по-птичьи, а удод сидел перед нами на бревнышко
и подпускал нас как раз настолько, чтобы насмешлюю
повертеть хохолком и сняться с места. Мы снимаю1
красивые виды и друг друга на фоне красивых видов,­
меня со сложенными крест-накрест руками и откинутоn
головой, а Хансена - сконфуженно смеющимся и 1111
знающим, куда деть длинные руки и ноги. Мы выкуна·

312
 « р но м озере, вскрикивая от холода и показывая
'1у искусство плавать, причем я плыл по всем
р
1111м «с истематичесi<аго метода», а Хансен - безо
11111 м тод а, и он успел переплыть озеро, покуда я
1111 riu рахтался у берега. Мы сидели голышом на
ottlll', ·об ирая блестящие кусочки гранита, густо про-
, ·• ••llllll•lt' сл юдой. Хансен был страшно худ, и я мог бы
1111 11ъ каждое его ребрышко; грудь у него была
11 11 11 вся заросшая зол отистыми волосами. Он си­
"" н ув стройные ноги в воду, похожий на северное
• 1 1n , и поглядывал на меня из-под прямых бровей.

тчего вы такой худой, Хансен?- спросил я его,

l'\ 1 1 10чувствовав себя врачом.
Л бог его знает. Металлу наглотался.
Что же вы делаете из металла?
lla оборону работаем.
llevжтo и на лесопилке есть такая работа?
л как же, обязательно.
ll отом мы сбивали маленькие дикие яблоки и ели
тя они были nреп ротивные на вкус. И только к по-
1111 , усталые, загоревшие, полуодетые, мы добрались.
1111111 ц, до горного коша, где и сделали обеденный
1'1111 л.
1 ш - это пастушье пастбище, где стоят шалаши
111 Jtaжe дощатые хатки, ско.rюченные на скорую руку,
1 расп олагаютс я на длинные летние месяцы кавказ-

111 11а стухи. Кош - это то, что тирольцы и швейцарцы

1 lltlв aют Alpen,- то есть горные выгоны. Они зате-
1111~ в глубине гор, между снегами и ущельями, и вы
'1' tб каетесь час и другой, nока перед вами не от-
1"' 'I'СЯ их зеленый склон. На кавказском коше можно
1 1'1 ч ить молоко, сыр, айран- вкусный молочный на-
1111 1 11<, похожий на кефир. Когда мы nодошли к такому
••11 1 • огромные злые собаки обступили нас и не хотели
11\1 111ть дальше. Я остановился, немного струсив, но
111 • н м ахнул своим узелком и прошел мимо собак.
знал по-горски и поздаровался с пастухами. Это
111
•1·1111 высокие, смуглые люди в черкесках и бараньих
11 н1ках. Они с важностью сидели на коврике перед xи­
ltiiKOЙ Мальчик лет двенадцати; совершенно голый,

313
раздувал костер, на котором, нанизанные на дер
ный прут, жарились большие куски барана.
Хансен бросил узелок на землю и подозвал м 11 11
себе. Пастухи поздоравались с нами, внимательно r ll 't f
на нас своими острыми глазами из-под нависших 1111
вей и овчины. Они крикнули что-то голому мальчв1 , 1
тот взял ведерко, вскочил на пасшуюся рыжую лош 1111.
ударил ее голыми пятками по животу и был тако а .
- Сейчас молока привезет, коровы во-он где,- 11
зал мне Хансен и показал пальцем на белые точю1 .
- Откуда вы знаете по-горски?
- Выучился за год. Они лучше любят, когда с IIII 111
говоришь по-ихнему.

- Ну, это всякий народ. А вам какой язык род 11 1,

польский или шведский?
- Мне? Польский. Жена у меня полька, и ма11
была полька.
Пастухи приелушивались к нашему разговору 11
молча курили. Но вот из хатки выползла еще не стар 1t
горянка с красивым, неподвижным лицом и в расст 1
нутой кофте. Из прорехи свисала длинная желтая грущ
с обкусанным соском, а за юбку ее держался мальчуr 111
лет пяти, грязный, кривоногий, с глазами быстрымн ,
как тараканы.
- Поглядите, кормит,- спокойно сказал Хане 11 1
тоже закуривая трубку.- Высохла вся, а кормит . Чт
не рожать. У нас так не де.1ается. Уж он бьет ее, 1(
лый мужчина, а она ... Эй, хозяйка, брось сына!
Горянка не поняла и улыбнулась. Потом она пpll •
близилась к нам, стала быстро-быстро перебирать м 1
вещи своими черными от солнца пальцами и лопота11 1
что-то по-своему. Хансен отвечал ей, а иногда пожимО JI
плечами. Она пощупала материю моего галстука, По
рылась в хансеновеком узелке и, наконец, удовлетв

рившись, села на корточки и завздыхала. Джентщ, .

мен . . .,. . ее сын - ударил беднягу по ноге хлыстиком 11
потянул к себе пальцами ее грудь.
Пастухи дали нам айрану, жареного барашка и М<
лока, а я угостил их шоколадом и фруктами. Голыn
мальчуган, nрисев возле нас, с неописуемым интер •
с ом глядел, как мы ели.

314
 t 11 r не возьмут,- сказал мне Хансен, когда
'' •дав, улеглись на nолянке, nод одинокой со­
\нльчиков можно отдарить, а самим боже со-
1 о 11дятся. Мы теперь считаемся их гостями.
11 н ал, глядя в темносинее густое небо и дыша
1 1.1 1 за nахом. Хансену хотелось говорить. Он no-
1 11 LJозле меня, покашлял. Я видел, что он в том
1111' 11110-довольном настроении, когда деятельному
111 kY неп ременно хочется беседовать.
1! у, ладно, Хансен ... А
вам тут не скучно жить?
. l<учно? Нет. Какая скука, если работы много.
IIIJ, •по времени мало! Здесь бы дорогу nровести,
111 той долине. Видите гору? Там каменный уголь
11 1111дел, наружу выходит. И сколько тут nод нами
111 :1ря nропадает.
1111 l' Ковырнул камешек и nонюхал.
Ма гнитный железняк.
Дайте-ка сюда,- ученым тоном nроизнес я и по­
" 1 пенсне на нос.- Гм, да, странно, откуда он
1111 ?
11сен nоглядел на меня, усмехнувшись. К.огда он
'11!1· я, то делалея похожим на поляка. В молчании
1 рьезности его было больше чуждого, не славян­
•10.
11 дождавшись ответа, я сnрятал магнитный желез­
'' свою сумку, уже полную разными камушками,
1\ нн ыми Хансеном. И папка моя была уже пoлнe­
•lll•l<a цветов, сорванных Хансеном. И мозг мой был
1011 сооб щениями, переданными мне Хансеном. Я дол-
1 11 ~·казать тут, что nри всей моей любви к собиранию
111 ожден ию, я был на редкость неудачлив в своих
IIIL'Kax. Стоило мне выйти что-нибудь искать, чтобы
' 1\llкак не найти нужного предмета. Даже белого
1'" я ни разу не нашел самолично. Наоборот, Хан-
11 tlltкoгдa ничего не искал, а, казалось, nредм еты

11ли его и попадались ему nод руку. Он обладал

dt 1ры м, нах одчивым взглядом и замечал характерное.
111да он говорил, то не отдалял словами то, о чем на­

Р n алея сказать,- невольная nривычка всех нас,

1 • 1 •1ивших литературное образование,- а сразу выго­
р11оал нужное слово и на этом поканчивал.

3\S
 Спрятав магнитный железняк, я записал место 11
время его нахождения. И так как было уже за два 'lllt'll,
предложил моему спутнику двигаться.

- Хотите, пойдем на глетчер? Тут недалеко, Bo:t;l••

переnала,- сказал он.
И мы зашагали на глетчер, одарив предваритст.нн
маленьких горцев, то есть положив им «на ладошку•
несколько денежек.

Мы шли вековым сосновым лесом, по крутой и t'-''"

заметной тропинке. На каждом шагу попадались 111111
сгнившие, срубленные деревья, прожженные и почt• р
невшие стволы и пни, пни- без счету.
- Вырубают,- сказал Хансен, нахмурившись.
Без всякой нужды! Срубят и оставляют гнить. А "'"
nоглядите,- он показал мне на вековую сосну; CТIIo.l
ее бы.'! прожжен до самой сердцевины, и она еле дt'JI
жалась половинкой его, уцелевшей от огня. Ветви t't',
словно исхудалые, висели книзу, осыпаясь.

- Задумали срубить, прожгли дерево до поло·

вины,- они жгут, потому что этак свалить его легче,- ·
а потом раздумали. Дерево оставили и ушли рубить 11
другое место. А дерево умирает и того и гляди nonu
лится, задавит скотину или человека.

- Кто же это делает?

- А горцы. Плохо понимают, что им нужно и че111
не нужно. И объяснить некому. Их ведь несколько дt'·
сятков тысяч человек, целый народец. И хороший Hll·
род был бы, если б учили их да ихний князь не сидr.·1
у них на горбу.
- Или если б у них было больше потребностей,-·
философски ответил я,- только неудовлетворенные со:•·
дают культуру.

Хансен посмотрел на меня исnодлобья, ничегQ 1ю

ответил и перекинул свой узелок с одного плеча на дру·
гое. У него была любимая песенка, и он стал ее насn11·
стывать. Мы шагали теперь вдоль белого, вспененно1·о
потока, а над нами незаметно и безостановочно cry·
щались сизые облака. День стал душным и тусклым.
И скоро мы подошли к глетчеру.
Он спускалея из ущелья вздутым, зеркальным пузl~·
рем. От темного неба, затянутого тучами, или от пу·

316
 IIIII•IX с клонов, здесь уже не nокрытых ничем, кроме
11 о Jrошадиного щавеля, но глетчер показался мне

llti M и сумрачным , непомерно вздутым, как бы ды­

ЩIIМ , поднимая свою зеркальную чешую . Нам стало
111 (11 , и мы затороп ились домой.
11 11 1ад идти было свежее и легче. Мы оба молчали,
1.1щ нные этим длинным днем, и этими красками, и

1110 ( Меной картин, то ласковых, то величественных.

1 11111 н аши расширил ись до краев и бережно несли до-
111 с во ю расширешr ость, nолученную от целого дня
11110 ти с небом и гор ными волнами. По пути мы ми­
IIIJI II аул, и я увидел белые земляные сакли с одним
1 11 о м внутри и с огромною дымовою трубой, в кото-
IО должен был капать дождь и сыпаться снег. Очаг
1 11а земляном полу и растапливался шишками и хво­
" 1 ) ~1. Красивые горянки n платках, повязанных на
III•IJi кe, выходили к нам навстречу. Многие из них дер-
1111 в руках работу- жужжащее веретено с намотан-
1 111 шерстяными нитками, кусок кожи или овчину.
11111 сучили нитки , мяли кожу и сами шили ребятам
1111 азекие сапоги.

Вот байрам будет, вы поглядите, как они весе-

11 я ,- сказал Хансен.- Музыка у них смешная, воют,
д вушки играют на гармониках. Горцы никогда,
• ll>l<o одни горянки. А пляшут они так: станут друг
tpi!III B друга, на одной стороне мужчины, на другой
r11щины, и подходят друг к другу. Взад- вперед,
1 щ - вперед, и так до бесконечности. Не надоедает.
1 11 часам следил, иногда больше часу .
Тихий , однообразный ритм у них, видимо, в кро-
11 И лица их неподвижны и ка жутся сердитыми
111, пожалуй, недоумевающими, пока их не осветит
ll•lбкa .
Мы заглянули в лавку Мартироса. Он стоял на табу­
' 11 , отдуваясь, и подвешивал к потолку длинные коп­
" 11 re колбасы.
- Ай, молодой человек, милости просим! Заходи,
11 щи ! -крикнул он, как только увидел меня. И не
11 ли мы с Хансеном опомниться, как уже сидели за
1111111а вком и ели халву и варенье из алычи, под жур-

317
 чанье мартиросавой жены, дамы смуглой, статно/\, rot•·
деливой и словоохотливой. А Мартирос поощрял сrи•н•
жену энергичными кивками головы и поглядывал ""
нас таким убедительным взглядом, точно хотел сказан.,
«Видишь жена - хороший жена».
Были уже сумерки, когда мы добрались, нaкollt'll,
до дому. И странное дело, чем ближе мы подходшщ
тем яснее становилось мне, как сильно соскучился "
за день по своему фдигелю, санатории, Фёрстеру 11
Мар6. Должно быть, Хансен чувствовал то же само1•
Он вдруг заторопился, поглядел вокруг себя пристаm.·
ным, углубленным взглядом, который я так любил 11
нем, и перестал свистеть. Не доходя до флигеля, 011
бросил узелок на землю, подтянул за кушак свои брюк11
и сказал мне:
- Я сперва на лесопилку. Темно, надо свет ny·
стить ...
Он каждый вечер пускал электричество. Я кивнуJI
головой в знак согласия и глядел, как он сбежал BIIIIJ
своей стройной, раскачивающейся походкой.
Через минуту вспыхнула светлая ла:'.fпочка 1111
крыльце нащего флигеля, засветились огни наверху-·
и у Фёрстера и в санатории. Эти вспыхивающие каж·
дый вечер огоньки были единственным знаком, подn·
ваемым Хансеном о себе,- и, кто знает, не подавал JJII
он его, думая о своей милой, и не глядела ли сейча,·
Мар6 на свет, думая о нем и о своем невозможном
• счастье? Я почувствовал что-то похожее на грусть и nn·
казался сам себе неуклюжим, неловкнм, никому не нуж·
ным. И пошел во флигель, не дожидаясь Хансена ..
Но дома ждало меня нечто, сразу рассеявшее 11
усталость и глупую грусть и почему-то испугавшс1!
меня. Это была записка. Энергичным и тонким почер·
ком Фёрстера было написано на ней:

«Милый С. И., зайдите ко мне по возвращении.

К. Ф.t

Я переоделся, вымыл руки и побежал в профессор·

ский домик.

318
 Гд.ава деслтиr.л

ГРАВЕР .1IАШ'ШКИ Н

1• р тер пил чай. Мар6 сидела возле него, но без

111, '' Варвара Ильинишна поглядывал а на них из-за
'' IP с тихой заботой. Все трое казались чем-то
1ро нными, каждый по-своему. Я с болью увидел ,
11 t м учено лицо у профессора и как осунулась Мар6.
сргей Иванович, выпейте чайку и пойдемте в
1111 1',- сказал мне Фёрстер, вставая. Но я отказался
1 111 11 прошел за ним, чувствуя на себе пристальвый
1 ltЩ Марьи 'Карловны.
Вот что, мой голубчик,- начал Фёрстер, ходя из
1 1 11 угол, после того как мы заперли двери,- я зa­
IIIO в санаторской жизни что-то неладно.=. И боюсь,
111 Нстребцова ли это исходит.
Карл Францевич, он смущает больных,- ответил
о!'Sр адовавшись случаю высказаться,- он ухитряется
111 оо аривать с ними за вашей спиной. Он всем pac-
l llвaeт о своей болезни, и с таким вкусом, точно
11 11 декламирует. Советую вам без всякой церемонии
1'' м ожить ему уехать .
Врач не имеет права выгнать больного,- задум­
ответил профессор, откидывая со лба посеребрен-
• 1 nрядь.
- Да какой же он больной? Он ехидный, а не
IIIIOЙ !
З арубин выражается точь-в-точь так,- улыб­
• '1 я он, - а я все еще не могу разгадать, в чем дело.
·1 •1 ай страшно сложный и своеобразный. Мы можем
11 ть дело с сумасшедшим или со вполне нормальным
1 r овеком .
- Ни то, ни другое, Карл Францевич! Для нормал ь­
''' он слишком бескорыстен и поступки его бесцельны,
J(JIЯ сум асшедшего слишком логичен и рассудителен.

- У сумасшедших своя логика. Но оставим это

11ок Я позвал вас не из-за Ястребцова, а из-за Лапуш -
.
111111 . Пожалуйста, милый, будьте с ним внимательнее
1 11 быв айте завтра у него в мастерской. _
Да что же случилось? Ведь он еще вчера roтo­
IIJI я к отъезду ?
319
 - Отъезд отложен. Нынче Лапушкин затосJ<mщ. с,
ничего не ест, плачет, запирается в комнате. Бpol' ll 1
работу. Я ума не приложу, что случилось! Это впср1Ш11
за все время санаторской практики, если с ним рец11д1111
Фёрстер замолча-11 и сел к столу. Морщинки на с•1н
лице сделзлись глубже, и веки устало опустились 1111
глаза. Он сидел, опершись на руку. Обшлаг ero xaJIIII•I
был искусно и почти незаметно заштопан. Я нeвoJII,II•t
остановил свой взгляд на этом заштопанном кусочк••,
так трогательно не идущем к его могучей и кpac111111fl
фигуре. •
- И еще вот что. Мне тяжело видеть дружбу 51 с 1
ребцова с моей дочерью.
- Да разве? ..
- О да. Они в последнее время гуляют вместе•
Мар6 свободна поступать и выбирать, как ей кажен11
нужным. Но я был бы вам благодарен, если б вы 1111
оставляли их наедине... Страшно лечить свое дип1.
И я этого не умею, к своему горю.
Он склонил голову. Я видел, что ему трудно продол ·
жать говорить, и почтительно простилея с ним. Я зна.1,
чем была для Фёрстера его дочь. И как прозвучали эп1
два слова «свое дитя»! Мар6 была больше чем кровны.\1
детенышем Фёрстера,- она была дочерью его мыслРН,
его желаний, его самых тайных и тонких радостей. 011
растил в ней частицу своего духа, и теперь этот чистыil
дух помутился.
Я возвращался к себе, обеспокоенный и взволноваll·
ный. И прежде чем подняться наверх, постучал к З11·
рубину. Мы очень сдружились с Зарубиным за эти. д1111.
Он продолжал пачкать мою комнату пеплом, окурками
и сапогами; продолжал звать меня «барышней»; про·
должал спорить о «смысле жизни»,- но за всем тем 011
полюбил меня, и я это знал и платил ему сердечноll
привязанностью. На мой стук ответил приятный басок
Семенова:
- Войдите, войдите . А, это вы, батюшка СергС'11
Иванович. Нагулялись? Вы присядьте, обождите, док·
тора Зарубина техники попросили.
Я сел возле фельдшера и спросил, что такое с тех·
инками.

320
 •
м не знаю. Зашел к Валерьяну Николаевичу
• 1 н сижу, жду. Нехорошие дела делаются, Сер-
111 IIIOBИЧ. •
1де ?
у нас. Давеча сестра рассказывала, будто Ла-
11 1111 кин жал у горцев выпросил. Мы этот кинжал у
1 111- под тюфяка достали, сегодня ночевать туда
, ,. 1111м. И плачет, бедняга, весь день плакал.
llc было ли каких-нибудь особенных событий?
С ним-то? Да никаких. Только, я думаю, тут не
1ос подина Ястребцова. Недаром он все возле Ла-
111 1111а за последние дни околачивался, воздух ню-
1 1 !то меня особливо огорчает, так это Лапушки на
11 о. Человеком стал, кормить своих сестер начал,­
•
•Ф сор -то ему ведь все заведение подарил, для гра-
1' ·них самых. Уж он, бывало, мне вечерами расска­
' 1 •т : «Я, говорит, теперь, Семенов, в провинции по-
1111 ·ь, в обществе бывать стану и никакого для людей
• ·t 1 не представлю». Щепетильный он, и гордиться
'1 tл, что вылечился, гадину в себе задушил, как он
1 р tжается. Он ведь со мной откровенно разговаривает
'' нсем.
Р асскажите мне про него подробнее.
Что ж рассказать? Из господ, а смиренная
111 Привезли его к нам- гаденький был до неверо-
1111> ти и сам понимал, что гадок, таился от людей.
111 рен был очень. Таких скверных евротиков (фельд-
111• flупорно не хотел произнести «эротик») отродясь не
1Щ л . Сестры от него поотказывались, Марья Kap-
111\lla за обедом сидеть перестала, больные обижались.
lщ1 р ил всякую пакость и охоч был до писания, рисо-·
111 р азные картинки . А привезли его сюда две сестры,
111рые девы; они очень бедны и сами кормятся на пен-
1111 и его кормят, а держать у себя, наконец, стало
IIIIMoroтy. Ну, профессор взял его безвозмездно, пo­
IIMY что тех старых дев лично знал и пожалел.
- Много у нас в санатории бесплатных?
- Почитай половина, только Карлу Францевичу не
кн ывайте, а то рассердится, зачем болтаю. Он бес-
1" бренник, праведная душа, наш Карл Францевич.
умяное лицо старика осветилось доброй улыбкой.

"321
Я хотел было продолжать его расспрашивать о
пушкине, но в это время дверь распахнулась, и к 11
быстро вошел Зарубин. Он озабоченно кивнул мне '"
ловой и, подойдя к умывальнику, наскоро вымыл р 111
- Чего вам, Тихоныч?- спросил он у фельдш '1111
- А лекарств отпустите, я в санаторку на ночь.
- К Лапушкину? Ладно. Вот-с, барышня моя, t 1
кие дела. Придется и нам с вами нынешнюю ночь 1111
бодрствовать, да не у себя на кроватке.
А что такое?
- Техничка рожать собирается, преждевремеш щ
роды.
Я невольно вздрогнул. Мы ни разу не гoвop11JIII
с Зарубиным о технике и Мар6. Я бЫJ1 благодарен 1
за эту деликатность, ибо он знал, конечно, все,- зн , Jt,
как и фельдшер, и сестры, и горцы. И сейчас Mll
страшно хотелось задать ему вопрос, но я уд 11
жался,- из боязни перед ответом. Валерьян Никол 1
евич посмотрел на меня своими проницательными, 11 •
веселыми глазками и, словно угадав мои MЫCJtll ,
сказал:
- Бог с вами, друже, чего вы накуксились? Онt
баба злая, баба нервозная. Целый день дома сиделп,
даже ставни позатворяла. От собственной нервозно 111
все и случилось.
- Значит, никакого потрясения не было?
Зар убин усмехнулся.
- Натурально не было. Вы себя за щечку ущи11
ните , а то уж очень побледнели, барышня моя.
Кровь бросилась мне в голову, я встал и отвар •
тился к окну. Семенов, не говоря больше ни слов л ,
забрал нужные лекарства и вышел, тихонько притворнu
за собой дверь. А я все стоял и стоял -до тех пор,
пока Зарубин не тронул меня за плечо. Я посмотр t
на него сверху вниз,- он был гораздо ниже меня,­
и спросил:
- Валериан Николаевич, вы думаете, это опасн ?
- Что, преждевременные ·роды? Нежная дева мон ,
ведь я не акушер. За акушером в приемный покой л •
слали, да ведь это три версты, туда и сюда шестt.
верст. Особенной опасности, впрочем, не вижу.
322-
 1 r мой,- воскликнул я горячо, с непонятным .
шму волнением и пафосом,- давайте дадим
tp t у слово, что мы ее выходим. Слышите? Ее
' 111 1 ти, во что бы то ни стало спасти.
1.1 r вне себя, я схв атил руку Зарубина и сжал
1111111 беря с него обещание. Он подозрительно
t IIIIJJCЯ :
11,1 что же это, боитесь техника вдовцом сделать?
1 1111р с был груб, но я не обиделся.
11 йм ите сами, чего я боюсь,- ответил я все
1 >li(' волне нием.
Укоров совести у нашей барышни? ..- Зарубин
11 ·но тихо и глухо и, как мне показалось, со
, 11(1 .- Эх, Сергей Иванович, бросьте вы психологию.
• t< шуту ·лешему , конному и пешему,- за день на-
1 1 Оба мы с вами лекари и честные люди, и будем
111•, что от нас требуется.
\11 стало стыдно за свое вол нение. Но оно не уни ­
lm ''· Не унялось и наверху, когда я разделся и лег,
1111 тив на ночь теплой бурды вм есто чаю. Ворочаясь
''у на бок, я все думал и думал то о свежем горном
, нраведенном с Хансеном, то об осунувшемся лице
ре , то о векрасивой золотоволосой техничке, гото-
1111 йся там, внизу, родить нового человека. Уже
11 '11> дрему возвращались мысли мои к Лапушкиву
\11'1 ребцову,
а усталость была так сильна, что сон
111 и не шел ко мне. Только к утру я забылся, но
11долrо. В дверь мою раздался громкий стук.
1 nс'I<Очил с постели и засветил лампочку.
Встав айте, С ергей Иванович, вниз зовут\
1!змучен ный и еще не очнувшийся, я накинул на
· 1'111 платье и вышел. На лестнице ждал меня Зарубин,
•·trанный, полуодетый, иззябший.
- Эта дрянь, акушерка, не изволила быть дома.
rаниuу к родным укатила\ Я: бы вас не разбудил,
' tубчик, если б Семенов или сестрица тут были, а
11 рь уж ничего не поделаешь, очухайтесь.
Мы сбежал и вниз, и я снова попал в знакомую мне
о 1нату, на этот раз ярко освещенную электричеством.
1 хнички начались боли . Старуха и кашляющий ста-
11\11 к суетились вокруг нее беспомощными и мешкот·

323
ными шажками. Хансен сидел у стола; он был 1111•·•
и страшно бледен; белокурые волосы его спутаmt••··
как у больного. Когда жена принималась стонап., IIH
закусывал губу. Роды были тяжелые и затяжные. М••
с Зарубиным посоветовались и решили- пока не f'iш111
прямой опа{:ности- сохранить жизнь ребенку. Но 1111
и не собирался явиться на свет,- часы протекал11. :111
рассветом глянул белый день, у технички припадоll
сменялся припадком, лицо ее потемнело, и белки от :111
катившихся глаз светились на страшном лице,- а 111'
ход был так же далек, как прежде.
Наконец, боли утихли. Больная пришла в се611 11
передохнула.

- Гуля, Гуля,- зашептал техник, опускаясь 1111

колени перед кроватью.
- Уйди, ненавистный! -ответила она хрипло. И n
сознательном взгляде ее, устремленном на мужа, бш111
звериная, лютая обида, удесятеренная болью.
Я взглянул на часы. Шел десятый. Мне нужно быJю
идти в санаторию и навестить Лапушкина. Я пpocтиJtt'll
с Зарубиным, поручив ему оставаться с роженицей 1111
приезда акушерки, проглотил черное кофе без сахару,
наскоро вскипяченное «бумажной ведьмой», и, на ходу
обдергиваясь, побежал в санаторию. Утомление моr
nрошло, сменившись необычным нервным подъемом.
Я решил «перебивать» свою усталость по-наполеоно11
ски,- до той поры, покуда меня хватит.
В санаторской передней мне встретился Семено11.
Он шел спать. На вопрос, как Лапушкин, он ответн;t,
что лучше. И Лапушкину в самом деле было лучwt•,
nотому что я заста.IJ его в мастерской, за работой. ·
Это был низенький, сутулый старичок, с очень при·
nоднятыми плечами, придававшими ему вид горбуна.
Лысая, розовая головка его страшно зябла, и он 1111
днем, ни ночью не снимал бумазейной ермолки. ХодиJI
он в засаленном халате со шнурками, расшитом по ·
венгерски. Птичьи ручки его всегда были холодны 11
мокры, как холоден и мокр был его вздернутый ноt·.
Он говорил шепелявя.
Лапушкин сидел на табуретке в круглых стеклян·
ных очках и перелистывал старую книгу; в ней были

324
 аста вок и ви1-1ьеток. Угльl""ее страниц были за -
111·1 ипомяты, а Лапушкин, листая, слюнявил их
11~ 1 указательным пальчиком. Он поглядел на
11 1 110д очков напряженным взглядом и промолчал
11 воп рос о здоровье.
1 11 Jl возле него и сделал вид, что заинтересовался
1111 . Комната, где мы находились, была большая,
tоу t·ол ьная, с зеркальным окном во всю стену. Стол
1 rщ ль этой стены и был уставлен рабочими при-
11 жностями- напилками, молоточками, медными

1 111, стеклянной ванночкой и 9анками с химиче­

tll оставами. Запах в комнате был острый и кис-
11•1 нii, и только светлая струя свР.жего воздуха, вте­
"' IЛ в верхнюю половину окна, всегда открытую,
'' 1•1ала дыхание.
Старомодное это искусство,- сказал я, насмот-
1111111 ь вместе с Лапушкиным разн_ьrх виньеток,­
' 11 ли оно возродится. Да и технически оно уж очень
111 тно!
)1 задел старичка за больное место. Бесцветный
1 IIIД его оживился, губы задвигались. Поправив
' 11, он зашепелявил, сперва неохотно, а потом все
\111'1 й и убежденней:
Вы профан, молодой человек,
профан. Надо,
11 tы человек уважать себя умел, а иначе не берись
11 111 какое дело. Если я себя уважаю, стану ли я счи­
"' врем я? Я по качеству своего труда считать стану,
11 вр емени. И, скажу вам, другого такого искусства
'• как гравировальное, чтоб это лучше разъяснить.
Уж будто бы нет!
И нет! Тихое оно. 'Терпеливое. Бескорыстное.
111у налаживает. Почему этu на нас старые гравюры
1 действуют, что мы их на вес золота ценим? Вот же
н нно по причине, что они достоинство человеческое
1 tзывают. Я на гравюру без волнения глядеть не
111 у Мне она цельный символ, наивозвышенный: за­
'·' 1 человек течение времени и тихо в своем уголку
11 оит картинку, да ведь не простую, а немую, такую,
111 р адости она ему не даст до тех пор, пока не кон -
11 1 я работа. Это какое же устремление к цели должно
14 111, если до самой до последней минуты процесс ва-

325
шей работы вам не виден! Как на себя -то пoлoжtlll •l
нужно, чтоб все делать и делать. Художник, 1111
любуется, музыкант,- он сам себя слушает, стих 11 11
рец,- он сам себе голос подает, и у всех-то, у 11 '1
ажно у мастеровых, у плотников- работа видв м 111
каждое достижение само себе цель. А гравер, cKOJII•I"
ни достигай, покуда не окончит, не узнает цены uн
работе и не получит от нее радости. Вот оно как!
- Если вам не трудно, дайте .мi-Ie урок эт ого и 1
ства,- попросил я, заинтересованный его речью.
Лапушкин BCTa;I и, послюнив палец, перели 1 1'
книгу.
- Вот возьмите этот рисунок- речка и ветрян
мельница. Очень легко, а на гравюре грустно выход111 1
далеко так, словно вы там в самом раннем детстве 11
бывали и забыли, а теперь вдруг вспоминаете. Зму
шевный мотивчик. Нравится?
- Нравится.
- Ну и порешим на нем. Только вы, молодой чeJHI
век, манжетки поснимайте и рукава засучите. Tai<,
т е перь вот этот фартучек на себя накиньте.
Я все сделал по его слову, а сам он скинул с с б 1
халат и остался в одной жилетке и пестрой сороч1
с цветными крапинами. Лицо его оживилось детск11
удовольствием и приняла почти богомольное выраж
ние. Он так любовно завозился у себя на столе, щупn 1
медные листы и выбирая из них подходящий, что я 11
заметно и сам «вошел во вкус» и серьезно заинтере
вался делом. Не знаю, как другим, а мне всегда оч с111
приятно глядеть на ряд последовательных действиn,
когда уж обязательно что-нибудь выходит и са мое пр
стае ремесло кажется магией. Таким детским, мальч11
шеским взглядом стал я смотреть на Лапуткина н
время от времени удоетаивалея чести оказывать ем

небольшие услуги.
Он прежде всего выбрал медный лист, положил с n
на наковальню и, взяв молоточек с толстым брюшком,
стал убивать этот лист приблизительно на целую тpcrtJ.
Потом он отполировал его напильником , обчистил 11
запер под стекло. Я глядел на его толковые и увер 11
вые движения и заражался его .Увлечением. Он зае в •

326
 1111р1 вку, достав из кармана спички, и пока cи­
IIJ'I к беззвучно трепетал в воздухе, приготовил
111 псфальта, магния и воска; я помог ему расто-
" 11' пла в и смотрел за ним, пока Лапушкин до-
1 • нз ик и наполнял его холодной водой. Мы бро-
' 1нnящий сплав в воду, собрали его оттуда кусоч­
t 11 ряпочку и тщательно завязали.
Так-то, мои голубчики,- шепелявил Лапушкин,
кому не обращаясь и глядя поверх очков в про-
111100,- теперь мы тебя, каналья, достанем, да
•11111, не запылись, а то я тебя, я тебя (он достал от-
lttро ван ный лист и, обдув его, вытер спиртом)! Ч то,
1110? Н ичего, терпи, такова твоя доля (лист прикреп­
'' 11 над спиртовкой, отполированной стороной
11 у ) . Доктор, где наш сплав? Давайте его сюда.
11, б ратец, ничего, спусти-ка лишнего жиру (кладет
111 у на пластинку). А теперь можно и посидеть.
\1>1 усаживаемся возле спиртовки и глядим, как
•·111 тряпочку просачивается тающий сплав и мед-
11110 р астекается по пластинке. Лапушкин пр иготов-
1 новую тряпку, с кусочком ваты внутри, и утрамбо­
' 111 т ею сплав. Я зажигаю лампочку, далеко откру­
''" фитиль. Пластинка снова обдувается, и мы ее густо
1nчи ваем по сплаву .
Ну-с, увертюра кончена, а теперь будет опера . -
1 11ушкин тушит лампу и спиртовку, очищает стол и
, 1н r коробочку с иглами. Я держу перед ним нашу
11111• тку -· реку и мельницу .
- Первое правило , молодой человек, чтобы вы
•1 rtметы видели естественным взглядом . Линий нет,
tк11ких линий! Есть лишь чередование света и тени.
l111111ли ? И так как вы природу запечатлеваете, некото-
14 1 образо:-.r, наподобие промокашки, то и рисуйте все
щ()орот. Где у вас черное, там оставляйте не трогая,
r у вас белое, там зачерчивайте.- Говоря так, Ла-
1 111кин ловко и с быстротою фокусника перенес на ко­
·111) рисунок , зачерчиnая тоненькими штрихами пустое
1ро•транство и оставляя линии рисунка наподобие нe­
IIIDa - незачерченными. Потом он осторожно выре-
111 ачерченное, вынимая сnлав до самой меди. На•
•упил а трудная часть работы.
327
 Ji апушкин приготовил ванночку, надел стекл н1111
маску и налил в ванну соляной кислоты. Я см !ljl
теперь издалека, так как второй маски (для З 3 11 (1
глаз от кислоты) не было. В ванночку был опущс11 111111
лист с переведенным рисунком .

- Сплав защищает медь от разъедания,- r JI

послышалось из-под маски,- а там, где сплав выр 1111
медь соединяется с кислотой и превр ащает ее в м J\111
купорос. Видно вам, как жидкость позеленела? 1 1
у вас вырезано, медь вытравливается н вдоль по б н
зам садятся белые пузырьки . Мы их стр яхиваем 111
осторожно провел щеточкой по листу) и ждем, 11(1
они сядут вторично. Тэк-с. А теперь готово.
Он вынуЛ лист, обчистил и обмыл его, убрал В с 11 11
и снял маску . Медный лист был покрыт тончайшим 111
сунком, подобным негативу .
- Уморились? Видиrе, сколько работы, а р .; t
сти-rо от нее все еще никакой.- Он накйнул свой 1
латик, взял лист и ушел в другую мастерскую, 1)11
были типографские машины. Я ждал его, перели 1~
вая тол стую книгу теперь с настоящим , н е притвор111 ~
интересом. Он вернулся, наконец, и подал мне два 1'
лых листа с отпечатком. Я увидел простодушно-старо
модный рисунок - речку с пологими берегами в 1
ст арнике и широкие крылья ветряной мельницы :11
рекой. Гравюра была наивная и грустная.
- Вот она где, радость-то,- довольным тон lM
произнес Лапушкин,- этакую штучку под расс1<111
или сказочку хорошо поместить. Наша пластинка д31' 1
отпечатков двести -триста. Этот вот, са мый первы ,
я вам на память подарю, хотите?
Я, разумеется, хотел. Он сел к столу, взял руч1
и написал, забавно оттопыривая мизинчик, изящНJ)j
бисерным почерком: «Дорогому Сергею Ивано"ви •1
Батюшкову,- вспоминать добром гравера Лапу111
кин а».

Мы проканителились с нашей гравюрой до сам 1о

обеденного звонка, и я едва успел сбегать дом ,
умыться И спрятать полученный подарок. Чrобы 111
опаздывать к санаторскому обеду, я даже не заглян уJJ

328
 1111 , -тем более чrо акушерка, наконец, при-

р1111111 ого, сливчатого говорка, под звон ножей

1 111 11, нынче не было. Мы сели и встали почти
11111 1 безмолвии, и я увидел сморщенное личико
1111 11 11а, искаженное какой-то неистовой тревогой.
11111 р стился несколько раз после еды, избегая
•1 11 II'!I Ядa, и суетли во вышел из столовой. Марья
11111 11а и Я<::требцов , об:-.~енявшись несколькими ело-
''· 11родв игались к лестнице; через минуту я был
1 IIIIX.
Вы в парк ?- л юбезно сощурился Ястребцов.
~1 с вами,- холодно ответил я, беря его под
ll сизъяснимое отвращение охватило меня, когда
111111 ул его костлявый, выбкий локоть. Мне хотелось
111, Pro так, чтобы хрустнули кости.
У вас забавный вид, Сергей Иванович,- спо-
1111 сказала Мар6, поглядев на меня отчужденным
1 111д :-.~.-Вы похожи ... вы похожи на министра, при­
ll tюго подать в отставку.

Я никогда не подам в отставку,- ответил я, ша-

1' ними рядом и стискивая ненавистный локоть.­
ttб авный вид у м еня только от бес<::онной ночи.
Любовь? или клопы?- спросил Ястребцов с ус-
1111 ii.
Ни то, ни другое. У техника рожает жена, и при­
' 111 ь-таки с ней повозиться.
Она еще жива ?
Жива?- Я вложил в это CJJoвo наивное удив-
.- Отчего же ей умереть? Роды, слава богу,
1111получные, и техник может утешиться. Он так
11 ал от ее стонов, точно рожал вместо нее. Бедный
IIIOWa!
- Роды еще не кончились, я знаю эrо от млад-
111 врача,- холодно ответил Ястребцов,- и боюсь
1~ 111 пророком, но уверен, что она умрет.
}1 пожал плечами и засмеялся , в то время как нена­
lt 1ь сжимала мне сердце. Все, что я хотел бы сказать
•t ac Мар6, обесценивалось присутствием этого кост-
11 го человека с повисшим носом. Я не мог ни в чем
329
обвинить его, ни вслух, ни про себя . Но я знал, '1 '111 1
сгущает виновность в девичьем сердце и зароняет 1' 11
всяком, кто становится возле него . Чем? Не знаю.
Словно угадывая мои мысли, Ястребцов погляд Jl 1
меня своим умным и снисходительным взглядом.

- Молодой человек, вы принадлежите к числу !1.1

rонамеренных, но не зрячих. Мы с Марьей Kapл o1111t t
охотно открыли бы вам все, что думаем, но это был 1
бесполезно. Впрочем... Да, Марья Карловна? Bl>l 11
станете иметь ничего против?
- Говорите,- неохотно произнесла Мар6.
- Я имел в виду мою теорию судьбы. Я нах >1 у
что на м открывается наша судьба- в виде вопро t1 1
выбора- еще на заре нашей жизни. И в з ависим о'''
от того, как мы поступим в этом, роковом для нас, 1
чае, мы станем действовать и в будущем , и нащ
жизнь расположится по выбранному нами способу. ll111
·мальчик, который был прибит и в свою очередь изб111
обидчика; он наметил свою судьбу, и из него выii •
борец; а вот другой мальчик, его били, и он это сне ,
будьте уверены, что он и впредь, и всю свою жизнь
дет обиженным. Дело в том, что мы привыкаем к 11 1
вестиому стилю судьбы и сами его предопределяем д 11
себя ... Это понятно?
- Понятно, хотя и неверно,- ответил я.- Л1 1 11
меняются!
- Нет, кто раз согласится быть несчастным, т 11
уже всю жизнь будет несчастным, и кто раз согласи t'lt
быть счастливым, тот уже всю жизнь будет счастливы 1
Ergo: если б я был воспитателем юношества, ,я 61
твердил изо дня в день: не соглашайтесь быть несч 1
стными ни под каким видом! Ни ради чего не соглаша n
тесь быть несчастными!
- И это все?
- Нет, не все. Давши согласие, вы пускаете в х
свою судьбу. И она- не вы, заметьте себе, а имев1 ш
она,- забирает под колесо и раздавливает всякое п р(•
пятствие ; хряск - и готово.

- Даже если это препятствие- живой человек?

- Мы строим свои дома на покойниках, мой милыn
Знаете ли вы, что земля под нами полна истлевших 1<1

330
 ' р в ый человек- всегда т6лько мертвый чело­
о ь ше и не меньше.
1 11 ставляет впереди себя- суд, а за собой-
"'• тветил я, взглянув на Марб.- Не дай бог
1 11 лу чять такое наследство!
111 успел докончить своей фразы, как за мною раз­
·у:о нький кашель. То был отец Гули, в своем
111 111 > ю м пиджаке и в рыжей фетровой шляпе , пpo­
llllon чуть ли не на·сквозь. Он отозвал меня в сто-
южащей рукой ухватив мою руку, и зашептал:
А, худо, пан доктор, худо, просим, щобы побули

Акушерка там?
Акушерка есть, да мало, мало акушерка.
быстро простилея с 5Iстребцовым, поглядел на
1 лубоким, остерегающим взглядом и поспешил за
JIII'II<OM. Он ковылял на своих слабеньких, дуrообраз-
11 rax, надрываясь от кашля. И я впервы~ заметил,
' lllltO его было вытянуто книзу, совсем как у Гули, а
11 гр устные глазки напоминали ее глаза.

г.~ава одиtтадцаmая

DCE О ТОМ ЖЕ rPADEPE ЛАПУШIШНЕ

J . ще на лестнице я услышал дикий вой Гули. Она

1 н ала, а именно выла,- голосом, потерявшим уже
11< е сходство с человеческим. На крыльце сидел ее
t , о п устив всклокоченную голову на колени, с за­
II~М и ушами и зажмуренными глазами,- весь оли-
111 рение физичесi<ой боли.
кушерка, толстая, глуповатая женщина, была
1 '\11<1 и обрадовалась при виде меня.
Иэ силеноч~к выбилась, мати пречистая богоро-
11 1, уж и ума не приложу! 5I и сама-то нерванная!
н•ня у самой астма. Анисовых бы мне капель выпить,
'' 1 р, а не то задышка возьмет.
Да ну вас с вашими анисовыми каплями!- крик­
' 11 , встряхнув ее за жирно~ плечо.- Говорите, что та­
~ ~ив ли ребенок?

331
 - Ах, какой вы невоздержный, мати пречист 111
городица!- обиженно . ответила акушерка.- Я 1 ~1
обращения с собою никому не позволю. Скажите, 1 t
прыщ! Тоже не мужичка, чтобы за плечо хват n 111
Языком все, что тебе угодно, а рукам воли не да n t/1
Я схватился за голову н подбежал к тому с1 р 111•
ному темному существу, лаявшему и визжавшему р 1н
лым голосом, которое должно было быть Гулей l lt
когда не видел я такой роженицы. По вздутом •
страшl-iому телу ее ходили волны, словно его без 1<01111
проезжали невидимые для нас колеса. Длинные во 1111
слиплись от пота и сбились в войлок. Руки хватал и 1• 1
воздух, скрючиваясь от мук.

- Бог с ним, с ребенком! Надо резать, слышит ?

крикнул я акушерке .

- И режьте, мати пр ес вР.Тая богородица. Я обН!\it

венная повитуха, у меня и диплом а нет, чтоб резат1,,
- Не надо резать, не надо резать,- завопила «
мажная ведьма», сидевшая возле постели и ка чавш эJit
из стороны в сторону, в такт Гулиным стонам .- Гу 111
дитя мое, единственное дитя мое, а и кто ж,- чтоб t"
сухая с ме рть взяла, красная чума источил а , - на то 1111
голову наведьмовал, чтоб тому не глядеть гл азами , 11
ходить ногами... Ох, Гулюшка, Густинька , ох, серд11
мое ...
Она бормотала, п ереходя с польского на русский 11 1
русского на польский. Видя, что ни от кого мне помощ1
не дождаться, я послал кашляющего старичка за В11
лерьяном Николаевичем и беспомощно заходил из у1 Jl
в угол.
Зарубин сразу же взял на себя ответственност11 11
так приструнил акушерку, что она только бормота.'!
«мати пречистая богородица» , но аккуратно исполин 111
все от нее требовавшееся .
Хансена я увел-таки к себе, в спальню, . убедил 1r
раздеться и лечь. Он лег лицом на подушку, и так я 1
оставил, прикрыв за ним дверь и дав ему слово тотч 11
же разбудить его «В случае чего» . Меж флигелем и '11
натаркой был телефон. Я переговорил с Фёрстером 11
попросил извинения за себя и Зарубина. Его голос 1111
казался мне более утомленным, чем прежде; но он 111

332
 1 1 11 nопрекнул меня и обещал при<:лать се<:тру на
' 11 1кушерке.
1 101 в десять боли затихли. Больная пришла в
11 11 > в ала Хансена ; я разбудил его , и не у<:пел он
t 1111. я вниз, как ко мне, без стука и без спроса, во­
' 1pu. Я приJiег в эту минуту на диван, чтобы хоть
11111 отдохнуть. Свет некому было пустить, а Xaн­
MIJ пожалели трогать, и потому в комнате горела

IШI л ампа.
ргей Иванович ,- сказала Марб, подходя I<
ди ванчику,- н-не вставайте, ничего.- Она опу-
' 1 1 голову и запла кала. Я усадил ее, nринес воды.
111 tx у меня шумело, и я должен был напрягать в&ь
'' слух, чтоб уловить ее nрерывистые слова. И все-
11 н не улавливал их и принужден был сесть с нею
'' 1, на ди ванчик.
Про-простите ...- услышал я -ее шепот, когда на-
1 tllllлcя к ее бледному больному лицу,- не думайте,
' 11, что мне этого хочется ... О нет, нет, нет, вовсе ...
1 1 1 к вы только могли подумать! - Она левой рукою
1111 р ыла лицо, а правой полезла в сумочку за платком.
11омог ее беспомощно му движению и вложил в ее
у платочек, уже весь мокрый от слез. Она свернула
•1 t<о м очком и вытерла им глаза.
Даю вам честное слово, что не думал этого,­
' 10л я,- верю и знаю, что в глубине сердца вы ни-
11 не желаете и не можете желать зла.
н а з акрыла глаза, вздохнула глубоко, как взды­
I!IГ дети во сне, и прислонила голову к моему плечу.
1 мы посидели минут пять молча.
Он очень пл акал?
-
-
Очень, да и трудно не плакать. Если б вы только
•щ и , как она мучается\ (Марб вздохнула.) Это такие
tрnдания, что хочется дать себе клятву не обижать ни
11 й женщины ни словом, ни делом, ни мысленно и
IJI•J ить у них у всех прощения ...
- Хоть бы я ум ерла телерь вместо нее,- шепотом
1 ал а Марб, глядя своими широкими глазами в тем­
t111у ,- хоть бы я умерла, ах, хоть бы я умерла!
- В арвара Ильинишна не беспокоится, что вы тут,
\11р6?.

333
 - Мама с па, у него сердечный припадок ...
- И вам не жалко своего отца! Поглядите, 1 1•
извелся за эти дни. Подумайте, как он одинок K!l l 11
теперь, когда у него такие неприятности.

- Все теперь погибло,- мрачно сказала М щн ,

ничего не будет попрежнему. Па тоже, как я, 011 11
умеет исправлять, он ~пускает голову и терnит.
Так исправьте вы, nойдите к нему, nоплаЧ11 1
ним.
- Нельзя, нельзя, мы оба одинаковые. Вы зн а '1
стыдно друг друга , когда так похожи. Точно ты са
собой.
Она немного помолчала, потом подняла голову
.высвободила nравую руку, лежавшую в моей руке.
- У меня вот тут болит,- произнесла она тн'щ
приложив руку к сердцу.- Бывает это с вами? ФизН'I~'
екая боль сердца, 'fочно его кто-то кулаком ударил, 11
оно ноет.
5I знал, что у Мар6, как у Карла Францевича, сл11
бое сердце. Глубокая жалость и нежность охвап1.1Н
меня. 5I протянул руки и робко, словно боясь ее разбин.,
привлек Мар6 назад к своему плечу. Она подчинил;н·~
покорно и равнодушно. 5I видел темные круги под ''"
полузакрытыми глазами, пушистую прядку на лбу н
сжатый рот, словно пораненный цветок,- весь стисll>'·
тый и побледневший от боли. ·
- Милая Мар6, все заживет и поправится, вот у1111 ·
дите!
- У меня не может зажить.
5I знал теперь, что это правда. И никаких слов д.11"
утешения у меня не было. Только один человек нyжt'll
был ей в целом мире, и этот человек был сейчас даль1111!
от нее, чем когда-либо прежде.
По лестнице раздались мелкие, шумливые шажк11,
и Мар6 встала с дивана.
- Это Дуня. Спокойной ночи, Сергей Иванович!
- Сnокойной ночи, Mapol
Я наклонился и поцеловал ей руку. Дунька, шr ·
лестя и пыхтя, с открытым, как у испуганного вороб"''•
ртом влетела в комнату.
- Барыня сказали, чтоб беспременно ийтитьl Бn·

334
 •1111р нт, ужин простынет. А на улице дождик,-
11 1 1она един ым духом и подала безмолвной Мар6

1/ \ 1 ОНИ
обе УШЛИ, Я СПУСТИЛСЯ ВНИЗ В МЯГКОМ И
нu строении. Даже усталость моя перешла во
t
' 111хое и теплое, похожее на мечтательность. Гу.шt
111 11 подвижно ; боли еще не начинались. Техник
1 у L'C ног, озаренный розовым светом свечи. Аку-
1 дре мала на единственном мягком стуле; она
· 11 l il руки на
животе и клонилась головой то в одну.
11ругую сторону, легонько посвистывая. Старик и
1\ 11 пр иютилйсь на сундучке, тут же. Вид у них
' 1t ~юр енный и запотелый.
lн.'II> I\O к рассвету у Гули опять начались боли. Но
11 уже сменил Зарубин, и, не дожидаясь их исхода, я
' 1 tтбе на диван и тотч ас же заснул- точно в тем-
ко:юдец упал- крепким глубоким сном. А пока я
1, события шли своим ходом, и мне суждено было
1' 11 1нь странное пробуждение.
1\нн зу подо мной кто-то ходил, и стучали двери.
ы ii свет проникал сквозь ставню. На часах моих
ю около шести. Я хотел было снова заснуть, когда
11 мои встретились с чужими глазами. Эrо был
р тер .
< н сидел небрежно одетый возле моего дивана, по-
' 11 11 р уки на колени и глядя на меня тяжелым, зa-
PI IIBЫM взглядом. Лицо у него было больное, но не
''' 1л снн ое, как вчера, а, напротив, оживленное энер­
'' n и решимостью. Видя, что я совсем проснулся, он
1< 1 чал головой и как-то монотонно произнес:
·· В ставайте, Сергей Иванович, Лапушкин отра­
'1 я.
Умер?
·- Умер.
()н не прибавил больше ни слова, а я вскочил и ли­
''1 доч но начал одеваться. Все члены мои ныли от
pt р ваннога отдыха, веки бессильно падали на глаза, и
мл жен был беспреста нно тереть их руками, чтобы не
1111 ть в дрему. Через десять минут я был одет и умыт.
\tJ молча сошли вниз, на холодный воздух, влажный
1 ночной росы. У дверей нас поджидал Цезарь, пуши-

335
стый рыжий пес. Он махнул хвостом и пошел рн ''
нами.
- Я не успел одеться - сказал мне Фёрстер о
же монотонным голосом,- а хотел видеть вас 111'1\1
менно. Больные, к сожалению, уже все знают. 11
как можно спокойней и не выказывайте ни мал n11111
волнения.

Мы зашли в профессорс1шй домик, и пока Ф .. 1 '

переодевался, я передал ему все, что мы делали ,. , 1
пушкиным вчера. На мой взгляд, он не пoxoдii JI 1
самоубийцу. Что же должно было случиться и TOJH II\ t
его на этот ш аг?
- Вы были с ним до обеда, а Зарубин до пoлoull tf
пятого; в промежуток между nятью и семью он
вался один.
- Марья Карловна уже одета?- спросил я.- Jt
Так узнайте у нее, до которого часу она гуляла с Slt'
ребцовым.
- Мар6! - крикнул профессор в открытые двер 11
- Да, па! -ответил взволнованный голос, и к 11 t
вошла Марья Карловна.
- Когда ты рассталась вчера с Ястребцовым ?
спросил ее Фёрстер. Она перевела глаза с него на м 11
и обратно.
- Перед чаем, па.
- Значит, около шести. Хорошо, мы допро 11
сестер .

Он кончил одеваться, вскочил с тою неутоми м о!\

эластичностью, которой, казалось, он разучился в 1111
следние дни, и позвал меня за собой.
- Сиди дома, дитя мое, и успокой маму. Я CJ< 111
приду или пришлю записку,- сказал он Мар6, вых J\
из комнаты.
Солнце уже встало из-за горы, и все было зaЛJ it"
его жарким блеском. Санаторский швейцар встр 1'11
нас nочтительно и спокойно, как всегда. Но горнич11 1~
в белых чепчиках столпились в коридоре и шушукали '1•,
а в столовой мы застали больных, кое-кого едва J\1 •
тыми, в приподнятом истерическом возбуждении.
- Профессор, скажите же, в чем дело!- .визrЛJ II\t
крикнула одна из пациенток.- О боже мой, как это •

336
 и; тлавное,~ манер·а делать изо все го
даже здорового человека может свести с

1 щ· пода , вся моя надежда на вас!- rpoмi<o и

11110с казал Фёрстер, останавливаясь среди боль­
~с nоко\пе прислугу, поддержите порядоJ< в сана-
1111 1 ~\ прошу вас сегодня о помощи.
111 (J ыл мастерской ход, и он про извел впечатление .
111111Х Ват и л и дамы, зачинщицы истерик, самые зapa­
I I .I I ЫC из наших па циенток:
Jta,конечно, Карл Францевич, конечно!
11 не удовлетворяйте любопытства сестер,- до-
11 1 Ф ёрсте р конфиденциальным тоном. Поrrом он по-
11' 1 11а бледного Тихонова и озабоченно произнес:
Л вас я очень просил бы взять на ~ебя у пр авле-
1' 1 11аторским р е ж имом, покуда я н мои помощники
ll llbl.
III XOHOB смущенно ПОКЛОНИЛСЯ, И МЫ ПОДНЯЛИСЬ ПО
1111 ще в третий этаж. Помещение Л алушкива было
11 ю1 слева. У дверей его стояла сестра Маргарита,
l ll' ll l!aя и строгая женщина, известная у нас молча ль-
11 1, и не пропускала никого внутрь. Фёрстер попросил
1111 ш ш ихся и здесь больных удалиться, а сам, пом а -
1м ня за собой, вошел в первую комнату; это был I<[l-
tlfl' r; за ним шли спаленка и уборная.
В ка бинете на кожаном кресле сидел фельдшер Ce-
IIIIO. Л ицо у него было потерянное, выпуклые глаза
1111 ы слезами. Тело Лапушкина, уже обмытое сестрой
\, рr<~р итой , лежало в уборной. Оно должно было быть
1· щ но в ледню< сана тории, до вскрытия.

- Вот что, старина,- сказал Фёрстер, опустив руку

1 нл ечо Семенова и садясь возле него,- расск а жите
1 все по порядку , как это случилось.
Ох, Карл Фр анцевич,- вздохнул бедный стар ик,
1 'ти в голову,- кабы только добраться мне до этого
• рноз убоrо дьявол а ... Никто, как он. Откушав ч аю,
l •lllушки н прошел вниз на балкончик и туда же прошел
1о · подин Я:стребцов. Я: к ним, а он меня оглядел и та1<
111 110 говорит: « Сем енов, принесите мне цитрованиль,
111 ми грень начина ется». Я: поскорей сбегал к Валерь­
н ll иколаевичу, возвращаюсь единым духом, это зна-

М. Шагииян, т, 1 337
чит минут десять nроiНло, никак не больше, а их
след простыл. Я туда-сюда, нету. Наконец, к с д1. ''
часу выходят из па рка и мирно так разговаривают 11
хочут. Я стребцов- ха-ха-ха , и Лапушкин туда >1<1•
ним и весь трясется. Слава богу, думаю. А он, этnк 1 р
сясь, побежал к себе в кабинет, да на диван, да ГОJIШн
об стену, да как начал р ыдать. Я послал сестру ло 11 1
фону вас вызвать, а у вас сердечное нездоровье. 11 ,
не захотел беспокоить, порешил сам управиться ...
- В другой раз, Тихоныч, этого не пореша i\ 1 ,
мягко заметил Фёрстер .
- Да уж в другой раз ... - ответил Семенов и t'J<o 11111
дежно махнул рукой.- Ну, успокоил его, брому J\11.1,
ужин ему наверх подали. Он ни на шаг меня не or11y
екает, ручки у него ледяные и •
мокроватые, и дрожr.
нем не унимается. «Знаешь ты, говорит, Семенов,- · 1..,
меня на «ТЫ» звал,- коли собака взбесилась, что С' 111·1•
делают? Стреляют. Лучше, говорит, собаку умертш111.
чем бешенство в ней оставить» . Я понимаю, что это 1111
о себе и что к нему болезнь вернулась. «Собака, 111
вечаю, тварь, и в ней только и есть душа , а вы чело111111 .
и дух у вас есть . Духом своим здоровым вы всяко•• 11
себе бешенство осилите». Ну и все в этом роде, no-вnllll'
му, Карл Францевич, обыкновению . Но вижу, он 111~
тоскует и тоскует. «Кабы я, говорит, прежде не BI~J\11
чился, у меня бы сил теперь больше было, а сейч:н· w
забыть· не могу, что вот совсем был здоров, и вещи y;J••
жил, и домой письмо наnисано» . И так протосковал 11·•
самой ночи . Я до второго часу не спал. Слышно Mtl~
было, как он в свою тетрадку что-то пописал, потом м
постели ворочался и вскрикивал, точно будто икал. ll11
конец же, я заснул. И только просну.'lся, слышу- XJHIII,
кинулся к не му, а он лежит- кончается ... - Семс111111
понурил голову и пальцем смахнул со щеки слезу .
В жизни себе не прощу, что заснул ...
- Полно, старина)- ласково сказал Фёрстер.
Всего нельзя предвидеть, да и если он задумал У~"'
реть, мы с вами ничего не могли поделать. Скаж1111•
мне, где его тетрадка?
Семенов встал, прошел в спальню и вынес отту.111
пачку больших писчих листов, сшитых вместе. Orrм

338
 1 111 11нс аны изящным бисерным почерком, мне уже
1 II•IM. Фёрстер перелистал их, свернул и положи.r1
'1 1 р ма н.
1·1 11Ышли втроем, заперев помещение Лапушкина,
1 11 ден ь провел в са натории . Больные разнервни-
1, 1< обеду, и некоторые остались есть у себя в ком­
' 11 их числе был и Ястребцов. Остальные вели
111 о и угнетенно. Мы употребляли все силы, чтоб
11 1111 их настроение, но ни прогулка, ни игры, ни
1 t 1 сегодня не действовали . Только присутствие
• t pn и его привычный взгляд из-под ресниц, и его
1 1 IJJьный голос, и его уверенные, быстрые движе-
1 t i!ствовали, как всегда, но Фёрстер не мог быть
11 день с нами. Он отлучался то для сношения с
111 10енной местной властью, одноглазым урядником
1111Щев, то для писания тел е грамм , то для разговора
11 t 1 шкой , приехавшим из Сум еще за день до несча­
' 1 LJатюшка был толстый и низенький, он курил coб­
IIIIOгo изделия папироски, слушал и решительно со
1 соглашался, но поступал всегда по-своему и дл я

Нl'ожиданно. Мы боялись, что он откажется хоро­

''' .ilапушкина.
Jtивл ял меня и Ястребцов, к чаю сошедший вниз.
1 11л очень расстроен (или казался таким), кашлял,
11\/IЛ во все nлевательницы; шея его была обмотана
11~м гарусным шарфом, а уши заткнуты ва'Гой. Он
рнл , что схватил простуду; что горы ему вредны; что
111 его ломит от сырости. И когда я убедительно по-
' вал ему переменить санаторию, он покосилс я на
1111 б ыстрым , боковым взглядом и грустно nром ямлил ,
• Jl «пожалуй, пожалуй». Я не медленно вызвался
111 а ть об этом Фёрстеру и был- не скрою -сильно
11 щов ан.
1а к
прошел дл инный день и наступил длинный ве­
р Только когда больные разашлись по комната м, а
111 бедного Лап ушкива незаметно перенесли в ледник,
1 1 r отправиться домой По дороге Карл Францевич
1111 р ил меня зайти в профессор ский домик, выпить
111 и отужинать. В столовой уже сидел Валерьян Ни-
11 вич , за блюдом горячего барашка, и торопливо
339
обсасывал косточку. Он любил кости, как реб 111 ,
всегда брал их в руку, чтоб « вы сос ать мозги».
- А, Сергей Иванович, барышня, ведь тexюt 'l l 1
разродилась!- крикнул он мне, как тол ько я в 11 11
комнату. - Еще один покойничек - мертвый мл<щt•Н •
И хорошо, что сама жива осталась.
Мар6 сидела на конце стола, потупившись . Он а ' 1 ~
чуть побледнела при этих словах Зарубина и спр t'H
насильственно спокойным голосом:
- А хорошенький ребенок?
- Очень - уши закорючкой, носик пятачком 11 1
голове шишка, точно его лягнул кrо в матери11 • ''
чреве.
- Фу ты, какие страсти,- недовольно oтoзвflii M
Варвара Ильинишна из-за своего самовара,- вы, 11
лерьян Николаевич , хоть бы за едой не фантазиро11 1.1
Скажите лучше, не послать ли ей тонкого чего-ниб 11
Я им намедни вина послала две бутылки, а завтра :щ•t
корзиночку приготовить, да боюсь, не обидятся '111
Обидчивые они все какие-то.
- Гонор . Что ж, пошлите , я берусь уладить •i
без малейшей оскорбительности,- словно от себя.
- Вот спасибо,- радостно ответила проф~ссор ш
Я наскоро поужинал, крепко пожал холодные n пm
чики Мар6 и бросился бегом к себе. Страшная, 11 11
носимая усталость сковывала каждое мое движ 11 11
Я · поминутно зевал, с риском вывихнуть себе чет 1
и слезы сбегали у меня от утомленья. Дома я в 111
секунду разделся, кинулся на кровать, потянулся с б.tl
женством и -заснул.

I~urвa двeunдlfrtlllnn

сНЕ Г.1ЯДП НА J' PEX•

Сумекий батюшка, отец Л еонид, выкурив неим 11 1'

ное количество п апирос и ни слова не вымолвив н t
вет на н аши красноречивые упрашивания, наутро в Jl
подать свою рясу и объявил , что отnоет Лапушюн1
И не только отпел! Едва шустрый дьякон , по фа 111Шtl

340
 111 оастый, успел снять с него парадную рясу· и подать
11 гдашнюю, подбитую пылью; оливковую рясу,
1J1а гурил сам бат-юшка в веселые минуты,- а уж
1 Jl а нид поднял пухлую ручку и заговорил. Он ro-
•jiiiJI н а « О» и время от времени останавливался, чтоб
1 рать слюны»: от говоренья у него пересыха л о
'lfly. .
Время, и болезни, и земная суета разрушают со-
'' ловеческий. И не токмо они, а различные стихий­
ил ы,- так начал он своим громовым голосом, к

rш~у фразы неизменно переходившим в шепоток .­

(, же? Надлежит ли отводить десницу провидения и
тму распоряжаться телесным своим жилищем?
Н е надлежит, отец протоиереl!, не надлежит! -
''Р говоркой пробасил Залихвастый и тут же покрас-
1 11 переступил с ноги на ногу. Батюшка сердито пc­
IIJI CЯ на него и продолжал:
Однако не по букве разумей, но по духу. Cкa­
llt) : аще око твое соблазняет тя, исткии его; добрее ти
''' со единым оком внити в царствие божие, неже­
оце имущу ввержену быти в геенну огненную. Не
1 ли сказано о ноге и о руке? Но бывает соблазн,
юшедшийся, наподобие ядовитой болячки, по всему
1 . Как вырвать его тогда из тела, не нарушив закон а
11 111 и? С миренный раб божий, которого мы ныне xo-
•IIII M, грех на себя принял, чтоб от другого, страшне й-
" 1о, изб авиться. Будучи соблазняем, тело свое ()'f(:ек,
1111'\ не логрешить душою. Посему не нам_ . tJадлежит
\ II TЬ сего страстотерпца, но разве поминать его
1 r ждодневной молитве.
1 атюшка кончил , пухленькой ручкой наложил на
11 к р естное зна мение и двинулся в переднюю, куда

'11 п росеменил З алихвастый, от излишнего усердия

11'1 ж авший ему вперед. На больных речь произвел а
11•1 тление. Было з амечено и втихомолку обсужда ­
' ''· •1то батюшка прежде всех подошел к Карлу Фран-
1• hllчy , а когда черед дошел до Ястребцова, в ра-ссея н -
111 или по нежеланию как-то отвернул лицо и, будто
'' 1 ~ечая его, передал крест Залихвастому. Я реши­
, 11•110 торжествовал от его речи и внимательней раз­
IIЩI>! вал этого маленького толстенького · чмовечка с

341
седенькими бровками и какими-то веселыми, нрt
ными морщинками по всему лицу.
Валерьян Николаевич догнал меня в дверях.
- Батя-то, батя каков!- шепнул я ему n ''
жен но.
- Да-с, каков, а лучше б каши не заваривал,- 11
ветил мой 1юллега с мрачным видом,- вы думает , ,
так обойдется? Пойдут теперь истории, а с него '111
чего доброго, рясу сдерут.
Но я был в таком восхищении, что мог лишь у 11 Н
нуться в ответ.

Похоронили мы бедного Лапушкина честь че '''''

Устроили ему и поминки, главным образом ради 111
Леонида, любившего, чтоб все было по обычаю. Спр ю1
лялись они на дому у профессора, а в большой Л1l 11
торской столовой был восстановлен всегдашний n р
док. Председательствовала сама профессорша; дья1 011
котороrо называла она «оголтелым»; усердствовал 1
же у нее под рукой, роняя на пол ножи и вилки и Зй JJ 1
вая СI<атерть.

Уж хоть бы этот оголтелый мне не nомогал ,

-
вздохнула бедная Варвара Ильинишна, когда ycepJ\11
Залихвастоrо едва не опрокинуло в есь стол.
Мы поели блинов, помолчали и собрались было pllt
ходиться, когда Карл Францевич, удержав нас жес о 1
встал из-за стола, прошел в кабинет и вынес отт .1
уже знакомые мне листы лапушкинекой тетради.
- У нас есть свободное время. Не хотите ли, 11 1
.Леонид, послушать? Тут целая повесть похоронен11о11
вами человека .
- Послушаем ,- ответил батюшка, вынимая I<p '1
лые серебряные очки с ваткой над переносицей уж 11
первой чистоты.- Послушаем. А ты, отец дьякон, вщв
в другую комна ту.

-И зачем же, отец Леонид? -обиженно заба 11

За.r~ихвастый.
- Выдь,- сурово повторил священник.
- Я ко огла шенного изгоняете,- с неудовольстnJН 1
но покорно ответил дьякон и вышел .
- Суетлив не в меру,- сказал отец Леонид, oбpll
щаясь к нам с маленькой морщинистой улыбочкоli ,

342
 ""'1 щрять нельзя, он этак через кран зальется. По­
'"' 1 жно?
1 tiJI разрешили
курить, и толстенькая фигурка
tlllllll llкa немедленно заволоклась дымом. Карл
11111 ви ч передал тетрадь дочери, и Мар6, севши
1' 1 10 у окошка, стала читать. Голос ее, сперва paв­
IIIIIЫ Й и монотонный , постеnенно оживлялся.
1 1радка Лапушкина была озаглавлена:

«НЕ ГЛЯДИ НА ГРЕХ»

l o J' что прочла нам Мар6:

1 огда мне пошел восьмой год, к нам переселился

1 моей м атери, Андрон Иванович . Мы жили в захо­
' 1110м городке средней полосы России, почти на самой
1' 111 нс, в деревянном доме, окруженном новенькой
1111 1 кой с гвоздиками,- тогда еще самое модное нов­
. 111 . Впрочем, воры у нас бывали неоднократно и
1• '1 з или инде, оставляя решетку нетранутой и гвоз -
11 непом ятымн. В саду у нас, кроме рябины и бар-
111 а , было когда-то отхожее место, куда с незапамят-
11ремен никто, кроме куриц, не ходил. О но превра -
1• · ь в курганчю<, заросло крапивой и цыганкой и по
11 желтело одуванчиками. Я играл там с дворовым
llо•l нком Максимкой, сыном нашего кучера .
1' гда стало известно о приезде дяди Андрона Ивa­
tll'la, меня вымыли, обстригли, одели в красную ру­
н научили шаркать ногой. Дядя приехал из Па-
1 1. Он был высокого роста, одутловатый, с перстнем
/ltл ьце и с крашеными иссиня-черными усами. Вещн
1 1Ыл и уложены в красные чемоданчики и сундучки ..
1 1аск али наверх кучер и горничная в продолжение
11 . Я подошел к нему, шаркнул ногой и назвал его,
м еня учили, дорогим дядюшкой.
Ah c;al- воскликнул он не без удивления и щелк­
t у меня пальцем под самым моим носом.- Какой я
с дядюшка? Вздор . Зови меня mon cousin.
<. этих пор я звал его не иначе, как кузеном . Он
11111 хал не оди н, а с собачкой - тонкебрюхой черной
•11 oii из породы левреток. Звали ее Инезилья, а по

343
мнению прислуги,- Заназила. Эта собака с перв n
нуты почувствовала ко мне антипатию. Она тря Jl 11
от ненависти, как только я подходил к кузену, н 1111
валась отчаянным лаем, поднимая то одну, то др 1
лапку и наклоняя набок морду Невзлюбила она и
симку. Мы бегали по двору босиком, и Заназила, 11 • 1•
шаясь, видимо, куснуть меня, то и дело хвата llt 1
пятки бедного Максимку . Я пожало,13ался папе, па111
маме, а мама -Андрону Ивановичу
- Ah <;а!- с неудовольствием ответил ку 11
У моей собаки интуиция, вы понимаете - инту111 111
Оставые ее постуnать, как она считает нужным.
Собаку оставили из уважения к дяде и, главным orl
разом, к его чину и богатству, а · Максимке nодар щt 1
сапоги, · которые отец его, мрачный кучер Евстиrtн•
немедленно же пропил в трактире. Не прошло и нед
со дня приезда кузена, как его левретка з абежа 11
сад, юркнула, принюхиваясь, к курrанчИJ<у, села на 11('111.
подняла обе лапки и оглушительно завыл а . Ее согнаJIН
Но она снова вскоч1~а на курганчик и снова завыдt
Это повторялось раз пять и стало известно всему 11
шему семейству. Дядя вышел из своих комнат в з т
ном чесунчовом шл афраке с бледнорозовыми , ещ 11
покрашенными усами и с парижекой трос'Гочкой в р Кt
снизу доверху покрытой инициалами . Он стукнул Till
сточкой о курган, поглядел Инезилье в ноздр и и ва>1 111
ска зал:
· - Al1 <;а! Тут за рыт покойник . Он требует norp
ния . Сию же минуту надо распорядиться , чтоб пришю
рабочие. Слышите! absolument! '
Мать моя nришла домой и разра з илас ь истерИ1 о
Отец, войдя вслед за ней, запер дверь и стад в вы ж11
дате.r~ьную позу. Я, успевший про.r~езть у него ме>1 1
ногами, заполз под диван .

- Глафира, душа моя,- вежливо сказал мой о 11

когда она перестала плак ать и nоднесл а к носу нatll
ты рный спирт. Он всегда был и при всех обстоят ,111•
ствах вежлив и часто упоминал, что был лишь прн 1< 11 1

t Обязатель но! ( франц.)

 11 '' t у отца моей матери, пока не удостоился честп
llfo 1'0 зятем.
Глафир а, душа моя, ваш дяденька- старый ду­
l(ак можете вы придавать значение всем его вы-
11 tм !
наю, знаю, все насквозь знаю, безжалостный вы
11111 к ! - снова зарыдала моя мать и, взвизгнув, пу­
" 1 1 в него флаконом.
1 rец подхватил флакон на лету, постав11л его на
''·' 11 деликатно погладил мою ыать по руке. Но в
t llll r на его вежливость, она ОI<Ончательно вышла из
111
Изверг! Юбочник! Не смей до меня дотраги­
tlllо я ! Теперь-то я знаю, почему ты сейчас же рассчи­
' 1 ту бесстыжую Матрешку ...
- Да помилуйте, вы же сами настояли!
- Настояла, а ты-то, ты-то! Мог бы хоть слово ск а-
111 за свою Дульцинею ... Значит, это она , проклятая,
11 ргвого младенца в моем собственном доме зарыла ...
, 11 г.r1упая! Несчастный мой сын! Петенька, если бы ты
lltJt , что у тебя есть братец! ..
Я немедленно разразился ревом, выполз из-nод ди­
llta и кинулся к мocii матери. Отец постоял возле, иро-
11'1 IШ, но вежливо ПОI<ривил губы и вышел из ком-
1 11 ы Бели б не эта сценка, курган, вероятно, остал с я
•1·1 11етронутым на все будущие времена, а дядя Андрон
1111 нов ич снова удалился бы в свои комнаты за чтение
рн а.па Revue tblosophique 1• Но отец мой был зло­
'' tшпен 11 щепетилен; выше всего на свете ставил он
tю «честное имя» . И потому не прошло и часа, как
1\ ж н е люди в снзых рубахах раскапывали наш курган,
rы с Максимкой следили за ними из-за рябины.
1pyna, конечно, никакого не нашлось, но яму вычисти -
111, вы потрошили, 11 вместо былого холмика к нашим с
1tкс имкой услугам была теnерь r<руглая черная дыра,
1рашн ая на вид и не особенно приятно пахнувшая.
\ 1 н пришел, погл ядел на нее, понюхал во здух и за ­
vмч иво промолвил·

1 Теософское обозрение ( франц.).

345
 - Ah ~а!
И ушел к себе, сопровождаемый Инезильей .
Яма стала моим ужасом. Я видел ее во сне. Я Bltд
ее днем всюду, куда бы ни отводил от нее свои иcn y r 111
ные глаза. Из окон моей детской видна была ее пр nн t t
сторон а , с моего стульчика в столовой -л евая . Р 11 111
тельно некуда мне было деться от ямы . И странное д ,1 111
чем больше я боялся ее, тем сильней мне хотело сь '1t
глянуть в нее и посмотреть, что там такое . Не вытер 11 ' 11,
я поделился моей тоской с Максимкой. Ока з алос ь , 11
Максимка боится ямы. Но точка . зрения его была 111
схожа с моей.
- Нехай ее,- вот все, что он мог пожелать по r ю
воду ямы и при виде нее тотчас же зажмурив алея н
стискивал зубы. Я попробовал поступить no его сов 1 ,
но любопытство неудержимо влекло меня к я ме.
А надо сказать, нам строжайше заnрещено было 111
р ать возле нее. Н ас стращали падением туда, где н •t
«ни дна, ни покры ш ки», по зловещему предосте р е)! t•
нию н я ни.

Прош ло несколько дней, в продолжение котор ых м 1

любопытство окончательно победило страх. Я жд . 1
только удобного случая, и он явился. В пятнадцати в р
стах от нас находилось имение генерала Сухорукао t,
доводившегася моей матери тоже чем -то вроде кузе11 1
К нему мы ездили всем домом, дней на пять-шесть, 11
было это моим великим удовольствием. Но теперt , ,
когда пошли слухи о готовящейся поездке к Сухорук
вым, я подошел к матери и смущенным голо сом прол •
летал, что у меня «кажется, болят гланды».
Гланды были слабым местом моей матери . С т
лор как она прочла о них медицинскую статейку (еди н
ственное nечатно е произведение, прочитанное ею за в 10
ее жизнь,- кажется, из неравнодушия к е го автор ,
местному модному доктору ),- с тех са м ых пор 011 1•
твердо уверовала в постоянную роковую опасное ''•
исходящую от гланд,- и в особенности для м е ня.
- Боже мой, у Петеньки гланды распухли!- т '1
час же воскликнула она, потрогав меня под щеко й.
Нельзя, нельзя ему ехать при таком ветр е !
И не успел я опомниться, как был укутан, сма э1111

346
 III II•IM салом, снабжен большою коробкой конфет и
11 на попечение няни Агаши . Во двор вывезли нашу
• ор ную коляску, недавно купленную, впрягли в нее
рых жеребцов; кучер облачился в свой кафтан
111 IIJНстойно раздутым задом, и родители мои уехали:
111 кузеном на главном месте, папа на передке.
11 сь день я пролежал смирно, не возбуждая в
lllol<e никаких подозрений, и слушал ее сказки. Няня
111111а обладала странным свойством, которого в ту
•Р я еще не мог понять, но уже научился ценить: она
11110, зажмурив глаза наполовину и время от времени
11я движение головой, походившее не то на отрица­
Ш IЫЙ, не то на укоризненный жест. Проспав полчаса
>л ьше, она вдруг раскрывала глаза во всю их при­
' tв ую ширину и как ни в чем не бывало говорила:
- И вот, миленький ты мой, едут этта они, милень-
11 ты мой, лесом, и откуда ни возьмись, радостный,
•11 уда ни возьмись ведмедь огромадный, огонь из нозд­
' n, ГОЛуба МОЯ, ИЗ НОЗдреЙ ... ИЗ НОЗдреЙ ...
И, словно магически, из собственных ее ноздрей нa­
!llllaл раздаваться тихий посвист, а глаза ее как по
tttJrшeбcтвy неуклонно сощуривались . Я знал, что как
ttiJibKO ОНИ сощурятся ДО ПОЛОВИНЫ, Я буду В ПОЛНОЙ
,. 1 пасиости на новые полчаса . Что всего непонятней
•14JIO для меня, так это полное нянькино неведсние о
11()ственном состоянии. Когда я вызывал ее на откро-
IН нrюсть, она доказывала, что спал именно я, а не она:

- Задремал, маленький ты мой, задремал, золотое

1 1ечко!
Но сегодня я уже не интересовался этой проблемой
1 nредоставил вещи их логике. Наевшись конфет, я
11. 1 хо спал ночью и, едва наступило утро, вскочил с по-
1•ли. Нянька охотно поверила в излечение моих гланд,
11 1 более что по ее внутреннему убеждению гланд этих
1111когда и не было и не по-православному было вовсе
t tже их иметь. А потому, надев свой салопчик, я сте-
111 11110 вышел гулять, никем и ничем не затрудняемый.
11 аду поджидал меня Максимка, весь релый от страха.
- Веревi<у достал? -спросил я.
-
Достал у тятьки на конюшне,- ПJ!ачущим голо-
ом ответил Максимка.

347
 Мы покружили по саду для отвода глаз и зашлн 'llt
рябину. Она была щуплая, ветвистая и росла ка1< р111
возле ямы. Я раскрутил, веревку, опоясался и дал KOIII'II
Максимке. По уговору, ему следовало держать M('ll•,
а мне лезть в яму. Но, к моему негодованию, Макснм1,1t
бросил веревку, сел на корточки и загукал:
- Гу-у.
-Ты чего?
- Боязно! Гу-у.
Гуканье предшествовало реву, это я знал по опы1v;
каждую субботу, когда Евстигней возвращался из траk
тира с педагогическим намерением выдрать сына, M:lk·
симка садился на корточки и гукал. С минуту я разщ·.
мывал, не вернуться .!JИ в комнаты, и, признаться, ТР\'
сил не меньше своего приятеля, но любопытство взя:111
верх. Я привязал веревку к самой низенькой ветО'II\1 1
рябины, обдернул салопчик, мо.!Jодцевато потянул носсщ
в себя, утерся и пополз к яме. Максимка замер ot
ужаса, перестав даже гукать.
Яма была как яма,- наверху круглая, внизу Ч('Р
ная. И не было видно ни пятнышка в этой сплошвоn
черноте. Я разочаровался и почувствовал прилив xpc.tl'i·
рост н.

- Го-го-го! -заорал я дико, сбрасывая в яму Kll·

мень.- Вот тебе! Раз, два!
- Ой, смотри, Петь,- сокрушенно шепнул Мак·
симка, решившийся открыть глаза.
- Чего там смотреть? Вот ей еще! - я кинул но
вый кам.ень и перегнулся, чтоб посмотреть, куда он уп11·
дет. Снизу шел приятный холодок, а меня в моем сало11·
чике солнце здорово припекало. И, нагибаясь все ниж1•,
я свис в яму по пояс. Мне было хорошо. Я был уверс•11
в полной своей безопасности. Я знал, что стоит мне :111·
хотеть, и я вылезу обратно на свет божий, оставив ящ•,
где она есть. Бедная, глупая яма,- признаться, я даж11
трунил над ней с оттенком своего превосходства. Я 1111·
брал с.~юны и плюнул в нее, покачиваясь на вереВI\1',
как гусеница. И тут-то произош.11о со мною нечто не1·11·
данное. Ветка ряб1tны хрустнула, я вдруг почувство1111:1
вес своего тела, и, увлекаемый его тяжестью, по.'lетс ·:l
лицом вниз, прю.ю на свой плевок.

348
 \ t ксимка отчаянно заорал наверху. Я летел не
lltllt секунды и, удари вшись головой об землю, пo­
ptiJI оз нание. Когда ОН<? вернулась, я увидел себя 1-11.1
1 lt, м ягкой и липк;ой; ли,цо и руки мои были в земле,
1 нн t чи к промок и разорвался. Наверху, в голубом
111 р ти и , виднелись бледные лица няни Агаши и Мак­
\ 11<11 . Достать менЯ оказалось не так-то легко. Веревки
натало, лестницу няня не умела спустить. Наконец,
11 лог адалась сбегать за сторожем, а пока длилась
'' та канитель, я сидел в яме.
В чувствах своих тогда я не мог бы дать себе отчета.
1l11 острое восnоминание о них у меня осталось, и я су­
" 11 о nределить их теперь . Стыд преобл адал, стыд пе­
\ М аксимкой, няней и ямой и стыд вообще. Затем
11 11 чувство беспомощности, так внезапно сменившее
'1" жнее чувство уверенности. И, наконец, третье, что
ощутил,- это непоправимость. Вынуть-то меня из
1 ш можно, но сделать так, чтоб не было этого падения
11 го теперешнего постыдного сидения в яме- нель­
н, та к оно навеки при мне и останется. Помню, что
'1 а я, наконец, был извлечен и залился долгим, ·мок­
tl 1 nла чем, то в горе моем преобладало именно чув­
IIЮ не nоnравимости.

Вскоре пocJie этого nроисшествия меня отдали в нс-

11'11\<Н Й пансИон Таубе, за пятьдесят верст от нас, в со­
(IIИЙ губернский город. Пансион был благородный, и
11 его содержательницы, Луиза Таубе и Вильгельмина
1 бе, были близкими знакомыми моей матери. Я жил
11 в комнате с тремя мальчиками, единственными,

11 1ме меня, nансио нерами, а у самих девиц Таубе. Там

tмо очень светJю и чинно. Окон пять-ш~ть шло, по­
IIIЮИ нциалыюму, во всю стену; возле них, на жap-
tlllьepкax, стояли апельсиновые и лимонные деревца,
щра щенные самими девица ми Таубе из косточек. Пол
1 омнате был паркетный, но очень старый, так что
111 rи е квадраты расшатались и норовили вылезти stз
IIOIIX вnадин. Когда я проходил по комнате, нарочно
1 ча ногами, бесчисленные этажеречки и шкафчики
tщ•нел и, тренькали и сотрясзлись во всех углах ком -

11\Ы . Это доставляло мне некоторое удовольствие. Но

tp •дметом тайной моей страсти был индус.
349
 Когда меня только что привезли к Таубе, я mt
несупившись и потягивая носом с самым обдума11111 ~
намерением разразиться плачем. Старшая Таубе, 1
п белоглазая Вильгельмина, беседовала с моей 1
терью. Но младшая, Луиза, вероятно проникнув в м 11
намерения, взяла меня за руку и подвела к шкафу. 11
шкаф был заперт на ключ, но сквозь стеклянную дв р н
я тотчас же увидел полочки, а на них разные фарф 11
вые фигурки. Тут были собачки с отбитыми лапка 11 1
пастушка и пастушок, кораблик, ветряная м ельница . ll1t
лучше всех и важнее всех был индус. Он сидел на к 11
рике, сложив ноги по-турецки . На нем было белое од 11
нне и чалма. На коленях его лежала книга с таинств 11
ными закорючками, а возле- треножник с такою >t<l',
но закрытой книгой.
- Это кто?- спросил я, ткнув в него пальцем.
- Пальцем не надо показывать,- тотчас же отn •
тила Луиза, не объяснив мне, однако, чем показыв а1 1
надлежит.- Это индус, житель Индии. Он читает Hll
дусекую книгу на индусском языке.

- А ты умеешь?- спросил я ее почтительно.

- Не нужно говорить «ТЫ», нужно говорить «ВЫ »,
отозвалась она.- По-индусски я не умею, потому ч 1 1
этого теперь не надо.
Я позволил себе усомниться. Я полюбил индуса
первого мгновения нашей встречи и решил выучить 11
индусскому языку. Я полагал, что для этого мн ,
прежде всего, следует добыть индусскую книгу, а с н ю ,
разумеется , и самого индуса.
- Дайте поиграть, я не сломаю, вот ва м крест! -
взволнованно воскликнул я, крестя сь nо-широк<Q му , Ktl
это делала няня Агаша. Красная рука Луиз ы пойма 1 1
мои сложенные пальцы, удержала их, и я усл ышал Л у·
изин голос:

- По пустякам нехорошо креститься и совсем 11

надо креститься без молитвы! Надо говорить правду,
и все тебе ПQВерят. Минхен, дай ключ от шкафа, мал11
чик просит поиграть индусом.
Вильгельмина обратила в нашу сторону два гла 1
с белыми бельмами. Сердце мое забилось от ожидающ
но она сказала:

350
 Луизхен, ведь ты же знаешь, чья это память?
м 1л ьчику раковину с этажерки.
1 р11 ное, сильно припудренное лицо Луизы покрас-
111 t•ще гуще. Она дала мне совсем ненужную рако-
1 11 тихонько, извиняющимся голосом, сказала:
Шкаф остался от покойной мамаши.- Это- па­
"'· Лndenken. Ну, повтори: Andenkenl
Н 11овторил «антикан», повертел раковину и поло­
" '1 I'C на стол. В сердце моем · была жестокая обида.
111 х пор отношение мое к сестрам Таубе резко oпpe-
IIIJюcь. Вильгельмину я ненавидел, но уважал; ше­
' 1 се негнущегося черного платья, пахнувшего чем-то
род осенних листьев и пригорелого масла, внушал
111 ужас. От Луизы я отмахивался, как от мухи, дер-
1 1 ей, ни капельки не боялся и бежал к ней со всеми
rнм и маленькими огорчениями. Как-то вошло в логику
щ й , чтоб Луиза помогала мне и утешала меня, не
•••буждая за это ров!Ю никакой благодарности в моем
1 р;ще. Каждый вечер, когда я засыпал на диване, за
lll l{e вoй ширмой, ограждавшей от меня ложе сестер
1 1 бе, я виде.л угол стеклянного шкафа и мечтал о та-
IН'твенном индусе, читавшем индусскую книгу. Я то­
' оnал по нем во время уроков и рисовал бесчисленные
10 изображения к великому удовольствию и зависти
онх товари щей.
Однажды после обеда, когда мы гуляли в цвет-
111\Ке ... »

- Стоп! - сказал nрофессор, вставая и кладя руку

11n плечо дочери.- Вы меня извините, отец Леонид,
, \'ЛИ я прерву чтение до вечера. Нужно послать бедного
1\алерьяна Николаевича проветриться, а нам с ним,­
''" указал головой на меня,- идти к больным.
Батюшка ничего не имел против. После поминаль­
ttых блинов его клонило ко сну. Он вызвал Залихва-
1 mro, подозрительно скоро выскочившего из-за дверей,
11 проследовал в кабинет профессора на отдых. А мы
11ошли в санаторию, где застали все в полном порядке,
tn исключением Ястребцова, готовивuiегося к оrьезду.
1>н сидел в своей комнате и, как передал нам фельд­
lllrр, укладывал сундук.

351
 гo'ftuQ, mpuнaдцamtul

(ПРОДОJIЖЕНИЕ)

Только поздно вечером мы снова сошлись n t 111

ловой Карла Францевича. Марб с видимым интер '1 о
достала рукопись и, подперев обеими руками голОII\'
стала читать:

«Однажды после обеда, когда мы гуляли в цвеп111 1

мой сверстник, Юра, спросил меня:
- А знаешь ли ты, что у Минки на поясе?
-Нет.
- То-то! Ключ у нее на поясе от твоего индуса.
Я помолчал, соображая, что из этого следует. А 1
глядел на меня и хихикал.

- Вот дурак! Ключ, говорю тебе, ключ!

- Сам знаю, что ключ,- обиженно ответил я и
супился,- не украсть же мне его с пояса!
- Можно и не с пояса,- насмешливо отве11 1
Юра.- Ты с ними рядом спишь, пог.1яди, когда
снимет , и возьми.
Я почувствовал себя нехорошо и неловко. В нутр 11
нее чувство это победило страх см алодушествовать, н ,
подпрыгнув на одной ножке, я свистну.ТJ, щел кнул 111
стиком и убежал прочь. За ужином я нарочно не сел рн
дом с Юрой, а примости.rJСя возJiе Луизы и был оч 111
доволен собой. Но вот наступил вечер, мы прочли « 1
ter unser» 1, умылись холодной водицей и р азоШЛII\' 1 •
по спальням . Я ложился раньше ВильrеJiьмины и Луи :щ
и тотчас же засыпал. А на этот раз сон не идет ко м 111
да и только. Напрасно я сова.1 голову под подушку 11
читал таблицу умножения,- мне, вместо сна, лезли 1
голову странные мысли: о том, что ВиJiьгельмина, ра 1
деваясь, кладет вещи в кресло направо, а Луиза 1111
лево; о том, что ключ, должно быть, отвязывается )1
пояса; о том, куда спрятать индуса, если он, npeдn o
ложим, очутится у меня.

Как тогда, nеред ямой, я чувствовал себя в пот1

безопасности. Я знал, что не украду и что между м11
и воровством - ничего общего, никакой связи. И 11 >

1 «Vater unser»- сОтче наш» (нем.).

352
 1 когда ты так уверен в cefie, не nоглядеть, притво-
11111 ь сnящим, на сухую Вильгельмину в nаnильот­
н а снимает с себя кожаный nояс и вешает его на
''1' ry. Я вижу веревочку с маленьким ключом от
, ф 1. У меня в кармане nерочинный нож, а карман
'Р ке, а · куртка тут же рядом на стуле. Смешно!
111 rюобразить Юру на моем месте, он вынул бы нож,
1 р з ал веревку, сnрятал ключ- и конец всему делу.
l1 д рожна зеваю и засыnаю на этой nриятной мысли .
ного вечеров nровел я, nодобных этому, лицом к
н с соблазном. Желание иметь индуса раньше np и ­
IIJinлocь невозможностью его иметь и растворялос ь
111 ую м ечтательность; сейчас оно стало острым и бо-
1 111 rш ым , так как все теnерь зависело от меня самого.
l11 11увство уверенности и безопасности меня не nоки­
'10, н м ало-помалу оно стало толкать меня на разные

lllfllliЬie nробы. Ничего не случится, если заранее вы-

1 "' ножик. Какой грех в том, чтобы перетереть ве-
11 ? Она может состариться и разорваться сама по
1'. Даже если я отоnру шкаф и тихонько, на рассвете,
•1111 раю с индусом, а потом снова запру его и ключ
рснuу на nол, возле ширмы, то никому от этого не бу­
' 1 худа. Однажды вечером я заснул с таким намере-
1111 1 и проснулся часа в три ночи, когда за окнами едва
I'IIIЛ брезжить свет. Острое желание охватило м еня .
1 с• nустил на пол босые ноги и прислушался,- сестры
1 1 бе м ирно спали. Ключ свисал с пояса на вep e­
I'IK ,- я перетер тупым лезвием веревку, и он тихо
11 1л на м ое одеяло. Потом я подош ел к шкафу, отnе р
111; он раскрылся легко и шумно, точ но вздохнул на

111я. Я дрожащей рукой схватил индуса, прижал его

,. бе и, оставив шкаф открытым . п одкралс я к окну.
До сих пор события были в моей власти. Я мог
no-
11 ить индуса обратно и сделать все, как намеревался
• 111ьше; мой nостуnок еше нельзя было на звать воров-
111 м. И со сnокойной совестью я стал разгл ядывать
11дусскую книгу. К моему удивлению, бу1шы понять
щJr не так-то л егко, и все они nоходили на запя ты е,

•olt' тавленные в различных наnравл енИях. Я повертел

1 rуда и сюда, заглянул в книгу и справа и слева, пс­

' нщл ее вверх ногами и ... но дальше мне ничего не

353
пришлось сделать, так как индус выскользнул у 11 11
из рук, упал на пол и разбился на мелкие кусоч 1 11
стоял оцепенев и глядел на осколки, когда кocтJtllt'
пальцы В ильгельмины схватили меня за плечо. 01111
ла в длинной ночной рубашке, с папильотками, cбJII\11 111
мися на затылок; лицо ее было бледно и перековн 1
- О, du, Taugeпichts, du, bбser Bube, du! .. 1 - · '
хлебываясь, прошипела она, таща меня к моей по Jl' н
- Минхен! - жалостно раздалось из-за ширмы .
- Ach, was Минхен!-ответила ей ВильгельмИJI/1
5Iего не бью. Пусть родители его проучат, гадкий 11 •
ришка, злое, недоброжелательное существо. Раз(''""
мамашиного индуса! -Она вдруг громко, cyдopOJHII••
заплакала, уже без злобы, а с обидой, и меня с11о11•
охватило стращное чувство непоправимости. Зачем "
это сделал? Час тому назад я был еще свободен и 11•'
зависим, а сейчас я раздавлен и беспомощен и ничt•tн
не могу воротить, не могу сделать индуса целым, а Ct'fi"
прежним. 5I
сунул голову под подушку и тоже зanJtn
кал,- без слез, стараясь, чтоб никому не было сльш11111
I(акие ужасные пять дней провел я после этоt·оt
Меня не наказывали и даже не бранили, но я чувст1111
вал себя отлученным от всех. Через пять дней приехм
дядя Андрон Иванович, и я шаркнул перед ним ногоn,
словно перед исполнительной властью. Он сидел за сто
лом в комнате сестер Таубе, держа на коленях соо111
шляпу , и усы его были чернее обыкновенного. Вит.
гельмина последовательно изложила ему всю исторщ11,

ни разу не взглянув в мою сторону.

- Ah <;al- ответил кузен, не высказыва'я ни М/1
лейшего удивления и даже с некоторым удовольrт
вием.- Я говорил, что у нее интуиция! Дело идет о t'o
бачке, mademoiselle, о левретке чистой воды. Можеt''
вы себе представить, эта собака с первого раза noчyJt
ствовала в нем предрасположение к воровству!
Я засопел носом . Луиза, сидевшая тут же, поднял11
голову от работы и тихонько сказала:
- Не следует говорить мальчику, что он вор. Э·tо

1 Ах rы, бездельник, ты, эпоА мальчишка, ты! .. (нем.)

354
 нт в собственных глазах и он перестанет ста-

я, добрая Луиза! Из всех ее поучений это за-

111 1 ь мне навеки. Но ни Вильгельмина, ни Андрон
11111 нч не разделили ее взгляда, и кличка «вор»
IIIIJIB<:ь за мной. Я носил ее с тупою покорностыо
lM л к своим товарищам, играм и урокам. И cтpaн­
JLI'JIO,- злее всех дразнил меня ею и брезгливей
111бегал моего общества не кто иной, как Юра. Во-
111 стало казаться мне вовсе не невозможной
11111 , и я привык к своему новому званию, как людн
lllldкa ют к клопам и грязи.
J tHI эти события раннего моего детства стали роко­
"' для всей моей последующей жизни. Я не стану
• '' l•tDa ть, как медленно, шаг за шагом, на пути моем
111/IЛ И соблазны и как я подчинялея им, все больше
IIJI ше падая в своих глазах. Путь моего подчинения
nыл все такой же: сперва чувство уверенности и вла­
t нлд событием, потом желание попр-обовать,- вку­
' '' от древа,- и, наконец, свершение события, демо­
' 11 rки овладевающего вами и становящегося rocпo-
tiiiM положения. В юности был у меня товарищ, фи­
' 110 образованию. К.огда я поделился с ним своим
1 IJt ьным душ~ным опытом, он прибег к аналогии из
'111ческого мира: у всякого соблазна есть своя сфера
1 1 н ия, и бродить мыслью возле ее пределов значит
'ш ргаться опасности подпасть под его тяготение. Но
111'ревел это на свой собственный язык; и уже гораздо
,, tttee,в страшную пору моей жизни, когда у меня
,, н е было друзей, а родные стыдИлись родства со
1111 ,- я определил это заповедью « не гляди на грех».

Тут пропуск, па,- сказала Мар6, прерывая чте-

111 11 подняв на нас задумчивые глаза,- и несколько

' ' 1 в вырвано .

- А ты посмотри в конце,- ответил Фёрстер.
В конце оказалась предсмертная приписка бедного
1111 шкина, карандашом:
« Все погибло. Не хочу никого винить, но лучше
11 р ть, ч~ ~ снова поглядеть в ту сторону. Помолитесь
1 1 н я и щ; остите» .

355
.. Так кончалась рукопись. В продолжение чт 11111
передо МНОЙ, ка·К ЖИВОе, СТОЯЛО СМОрщенное, ЛЬ! О '/ 11
чико Лапушкива в старенькой ермолке, его пуr111 11
настороженный взгляд и его жалобный детский 11t 1
пуговицей. И в нем было дитя когда-то,- но н Bllllll
ребенок стал гаденьким старикаШJ<ОЙ, и никто 11 11 1 1
его за руку, чтоб помочь пройти по жизни, пока 11 1 1
не вывел себя из нее.
- К:ак страшно иметь детей,- сказала после 111'1''
торого молчания М арб,- нужно не спусi<ать с них 1Jl
ни на минуту и в каждом пустяке уметь обходить 1 '
ними безошибочно. А сами-то мы только в 1 01111•
узнаем, что было нужно и что не нужно.
- Ну и мудрить тоже не к чему,- неожида1 1 1 1
вм е шалась Варвара Ильинишна,- ребенок не бе:~ 1
вести, сам знает, что хорошо, что плохо, а не зна

так узнает. Мы вот т.ебя никогда на цепочке не дi'Р

жали.

- Мудрое это написание,- задумчиво прогов р 11

отец Леонид, отрываясь от своей папироски и ПОJ\11 11
очки на лоб.- Самому на исповеди говорить дов J\11
лось: враг силен и коли слабым прикидывается, зна11 11
еще сильнее; ты же закрой глаза и не ~ляди, ничем 11
его так не обескуражишь, как нег лядением.
- Совершенная правда!- раздалось из угла, 1, 11
мы неожиданно увидели Залихвастого.- Истинн 11
правда, отец Леонид! И еще лучше, зажмурясь, J<ла ' 11•
себе крестное знамение между бровей, право ел 1111
Я вам что скажу, отец Леонид. Намедни, как вышли M l~
с вами ...
Но батюшка величественно встал и пухленькой р '1
кой махнул на Залихвастого. Разговор был оконч '11
К:арл Францевич повел батюшку к себе, где ему пpiii'II
товлена была постель, а мы с Залихвастым отправил11 1
во флиrе.'lь. Спутник мой был вертлявый, скудовола 1~
и франтоватый молодой человек, мало похожий 111
дьякона . Глазки у него были узенькие, монгольскll t',
нос утиный в угрях, а щеки до того поджарые, что 1 1
залось, они ушли внутрь из боязни пощечины. Говор1111
Залихвастый задыхаясь от поспешности и, видимо, 11 1

356
 1 1 ·ну минуту стыдился. Но молчать он Все-таки
111 .
\1,1 дошли до флигеля и уже хотели nодняться во
p11ll этаж, как из комнаты Хансена вышла «бyмaж-
III'JIЫta» и nоманила меня за собой. Лицо старухи
IIIIJi ocь от важного, сnокойного удовольствия. На
1 1ll x у нее была шелковая шаль, а на голове белая
1 11<11. Не усnел я nерешагнуть порог, как Залихва-
tоркнул вслед за мною. Комната была чистенько
11р ана, стол nокрыт белой скатертью. Гуля лежала
11опели, и ее длинное лисье личико с двумя близко
11 к снными глазками и вялым красным ртом, noxo-
11 1 на тряnочку, было залито светом. Страшно худые,
t Ji нвые руки дежали на одеяле. Муж сидел
'1 • нее.
}1 ночти не говорид с Хансеном nосле нашей npo-
1111. Я видел его в горе, в страхе, в из неможении и,
р11111 аться, надеялся увидеть его теnерь спокойным.
• 11 1юсть миновала , Гуля осталась жива, но радости
111 койствия в Хансене не было. Он глядел рассея н­
' uзглядом куда-то в сторону, и когда я nоймал этот
l'lllд, мне nочудилось в нем недоумение. Но он улы-
1•n и вмешивался в разговор, чаще всего н е в nо -
1,
l'сща и тесть nригласили меня «откушать кофею» н
1 t анно познакомились с Залихвастым. Он тотчас же
••tюложился на стуле вблизи Гулиной nостели и начал
н·ово р. Мы nили коричневую бурду · вnрикуску с на-
•1 1 тым и маленькими кусками сахара и волей-неволей
1 111 алн его вранье . Залихвастый рассказывал, как
1111 тульская nоnадья родила сразу nятерню и как ее
1 то не хотели доnустить к nричастию, ибо «не по
11111у человеческу, но по чину скотску» nостуnила. Ста,
1111111 смеялись, а Гуля отвечала каким-то нутряным,
1 1' ·ы пчатым хохотком, похожим на кошачье мyp JIЫ -
IItbe. Несмотря на свою страшную слабость, она cтa­
III Jiacь говорить, и слова ее был"! вызывающи и неумны.
111 j.i раз мне казалось, что она думает о Мар6 и да ет
IIIIIIТTb ЭТО мужу.
- А где же будет ваше семейство?- спроси.7Jа у
ltJIII xвacтoгo старуха.

357
 - Не обзаведен,- поспешно ответил дьякон , 11
весты подходящей нету. Котор ая ндравится, та уж ""
законом.
- Здесь есть такие барышни, которые сами щ н 1
л агаются,- уж очень им скучно без мужа!- змор '"
послышалось с Гулиной постели. Голосок был сл аО '111·
кий и визгливый.
- Августа, тебе доктор не пускал до разговор 1
- Правда, предлагаются. Но, конечно, таю1
жены не берут.
Она свободно говорила по-русски н толыю ста в11 t
ударения на первых слогах. Хансен поправил 1
одея.rю и молча положил свою руку на ее руку.

- Я вам могу подтвердить, что одна знамени 111•

происхождения барышня готова была за м еня вы 111
но я не взял! -с восторгом кинулся говорить Зали 111
стый .- Если дамам не скучно, могу во всей подр11/1
ности!
- Что вы, даже наоборот
- Дело было таким образом, что я при м атери Жl
и еще дьяконского чину не имел. И вот-с стою я в 111
речки, можете вы себе представить, совершенно в р н
сеянности и облокотившись . Красота вокруг неопи · ,
мая, ивы, ракиты и тому подоб ное . Ну я был вс '1•
шестнадцати лет и, как очень многие знако мые r 1111
рили, недурен собой. Стою я и вдруг слышу
Хансен поглядел мне в глаза своим светлым llt'JII
умевающим взглядом и потянулся за трубочкой.
- Нельзя, нельзя тут курить! - всполошилась 1 1
руха .- Кто курит, тому выйти на лестницу.- Обр !Що
вавшись предлогу, я встал и потянул Хансена за сабо
Мы оставили Залихвастого совершенно захлеб11 1
шимся в собственных речах, а дамы и не заметилн 1111
шего ухода. Ночь была звездная, но не тихая. Вспы111 111
странного ветра, то холодного, то теплого, возник о 1111
вокруг нас, кружа темной листвой дерев. Мы ю
внизу на ступеньках и молча курили.
Хансен при бJJедном свете звезд выглядел ещ
дее; орлиный нос его заострился, и тонкий, упрл ~щ
подбородок выдвинулся вперед. Того совершеш нн,
спокойствия, каким он пленял меня прежде, сейч 1

358
 111 ыло. Вдруг он порывисто вздохнул, поглядел на
1 rю ку и шепнул:
1!а
скрипке поиграть хочется.
Л я уж давно хотел попросить вас, чтоб вы мне
tp 1.'111, Хансен,- ответил я .
r
азве у вас? Хозяйка моя не любит.
Конечно, у меня! Тащите скорей скрипку, пока
'1 1 lM болтают!
1111 нерешительно встал, провел рукой по волосам и
11 IIУЛСЯ .
крипка возле вашей комнаты, в чулане. И ключ
IIIOЙ.
~ 1 невальна засмеялся этой предусмотрительности.
' 11 д нялись наверх, стараясь ступать потише, до-
111 из чуланчика старый серый футляр и заперлись
111 ii комнате. Хансен отстегнул ржавые кнопки фут-
поднял крышку. На нас пахнуло пыльным затх-
1' 1 11
1 :1апахом скрипки, приятным и сJiадковатым. )I(ел-
. 1•льце скрипки словно вздрогнуло, когда Хансен его
ДНЯЛ

Хорошая скрипка, из Чехии, от деда,- сказал

111 11, натягивая струны. Он волновался и стиснул
т~; 1·л аза его приняли какое-то голодное выражение.

Долго не играл, тон испортился,- сконфуженно

1 11 > вор ил он, настроив скрипку,- вы строго не су-
111 1
Да будет вам!- поощрительно перебил я.
11 ,на конец, он заиграл . Я видел его бледное лицо
1 1 rиснутыми и за бранными внутрь губами, с подбо­
' 1 м, зажавшим скрипку, с полуопущенными веками.
l1щ было взволнованно и прекрасно . Но играл он,
11 н и ожидал, нехорошо. Это была наивная игра са-
1 •1к и, правда с природным, правильно чувствующим

1111 тиз мом, но без малейшей школы и власти над

"' 1р ументом; скрипка звучала дурно, смычок присви­
'' 11ал и цеплялся за все струны зараз, квинта то и
щ сползала . Внезапно Хансен встретился с моим
1 1ндом, побледнел и опустил скрипку. .
Плохо играю! Давно не играл,- произнес он из-
111113Шимся голосом. - Вы думаете, очень плохо? Слу-
1 11 нельзя?
359
 ~ Да нет же, нет, Хансен!~ горячо воскл111<11
чувствуя стыд и раскаяние.- Тон неважныn,
правда. Сколько времени вы не играли?
Два года. С тех пор как Женился.
- Приходите сюда каждый день и упражнлl\ 1 •
- Э, что там! -с каким-то гордым озлобJI '11111
вырвалось у него, и он бросил скрипку в футляр . 11
наше это дело.- Он сел за стол и опустил голо11у 11
руки. Ему было тяжело. Он сам не знал причины t1
тяжести и, наверное, смутился бы, если б узнал. То1
по н евозмо жному овладела им, и он не умел ее ОЩ I
зить - ни в творчестве, ни в поступке; он поход11. 1 1 1
муху с обрезанными лапками, которой неудержимо
хотелось ползать. И ко всему этому - его мучил ' 11
за себ я .
Я взял скрипку и принялся ее ра з глядывать . ( 1
была, правда, хорошая, с к.r1еймом Праги 1907 J'O 1
Тон ее был глуховатый и бархатистый.
- И на органе я играл;- тихонько ск аз ал Ха11 • 11
приnоднимая бледное лицо,- в церкви играл. Бы111 '
так, что волнуешься н теряешь спокойствие, и сам 11
знаешь, чего тебе надо. Вот тогда играть на орган 1
рошо, у него голос сильнее твоего; что тебе хоч 11
сказать- он скажет в десять раз громче. .
- Почему ж вы пошли в техническое, а не в 1011
серваторию?- довольно-таки глупо спросил я.
- Средств не было. Отец мой умер, а у м атери ""
тсро детей, кроме меня. Нам очень помог Ян Каз11 ш
р ович, мой теnер еш ний тесть, всем дали обр азова11 111
хоть и небольшое. Сестры шьют, одна ШJi ЯПHII III
Младш его брата я в гимнази ю отдал, очень способ111
мальчик! -Хансен ожив ился, говоря это .
- Где же он сейчас?
- В Варшаве, с матерью. Он тоже музьrкалы11 J
его даром учат.

- Вот видите, Хансен, вы можете дать ему сред · 111

учиться музыке, и что не удалось вам, удастся м
Разве это не утешение?
- Д-да ... - протянул он задумчиво,- но не вс 1 д 1
Пойдемте-ка вниз, покуда за нами не пришли.- 011 1111
дошел к скрипке и поглядел на нее. Потом бер >1 11•

360
 1, l<утал фланелью, как маленького ребенка, и за -
1' 11 ф тляр. Тихое спокойствие снова было в его Двн-
111111 , а голубой взгляд светился той углублею-rой
1''' 111 стью, которая так мне нравилась. Это была
•1111'\разная резиньяция,- не горькая и не навязанная
IIJI I1 ·т венно . Я взял Хансена за руку и пожал ее-
11 1'11 вниз.
вн нзу царствовало необычайное оживление. За-
11 1 ст ый сидел верхом на стуле, что совсем противо-
111/1 е го званню и особенно его одеянию. Реденькие
1щ• ы растрепали с ь, утиный нос налился кровью, а
11•1 его шевелились безостановочно. Было ясно, что
t ал ился», п о выражению отца Леонида. Впрочем,
111 в а наслаждались его «залитием» не меньше, не-

111 он са м. Даж е седенький тесть, кашлявший в своем

, 1 на табуретке, проявлял признаки несомненного
111110.1ьствия. Он достал и з кармана засаленную ко­
' 1 карт и дрожащими пальцами тасовал их, поджи-
11 :1ншь случая, I<огда пробьет и его час. Залихвастый
11 (СЛ КОЛОду.
- А, у вас и картишки . Оч ень приятное удоволь-
11111 , особенно в вечернее время. Могу вам рассказать
11111 презабавный случай, как я поймал церковных во-
1 111нскл ючительно при пособии карт и получил з а это
III'Одар ность от епархиального начальства и сто руб­
/ нове нькой бумажкой. Преинтересный случай!
- Н ет, вы сперва докончите, как генеральская дочь
1\ll алась ! -капризно прои з несл а Гуля. Она сидела на
• • tуш ках; худое лицо ее горело, и все черты его были
• 11113л ены немножко вульгарным звериным удоволь-
11111 ~~- Ей тяжело дышалось, и она то и де.но облизы-
1·1а свой пересохший тряnичный . рот.
- С полным своим удоволь<:твием, лани Августа! ­
•1 11 тил Залихвастый любезно.- Подходит ко мне сам
1 11 р ал, старик важнейший, вся грудь в медалях. По
llllty, говорит, вижу полное добросердечие и тонкость
ll•lllll мaния,- это не он один во мне тонкость понимания
11 1 одил ! И потому, говорит, решаюсь объяснить вам
111\ щекотливый казус.
- Паи пулководсц?
;;б(
 - Именно полководец, его в газетах всегда nr••rr•
тают, если он из одного города в другой переезжоt• 1 11
где именно останавливается! Я,- вы, натурально, noнtr
маете,- nридвинул ему стул и сам сел, и весь BIIIIMII
ние. Так и так, говорит, есть у меня дочь, eдинcтвcJJIItttl
мое рождение, красавица в полном соку. Я ее, говоf)IН,
обручил с моим nриятелем, ротным командиром, кон•
рый у меня сейчас гостит, и выnили мы на обручr1111•1
настоящего французского Соте-Бурбону, от которо1о
мой друг немедленно вnал в nаралич. Вообразите 11•••
мое отцовское чувство! Жених в nараличе, дочь в ис11
рике, и вдобавок угроза остаться б~з nенсии, потомv
что он с минуты на минуту может преставиться. Од1111
спасенье- повенчать их, nовенчать сию же ссr<унду, r... ,
замедления. И я, говорит, сnерва хочу просить вaJitt·r••
содействия и согласия насчет его неnодвижности, 11
чтобы вы уж от себя nрочих иереев убедили, как Ct'tt.
у вас от бога дар красноречия. Отвечаю ему со скро\t
ностью, что действительно таковой дар у меня ec1t.
И убедил, моментально даже убедили двух священ1111
ков, и устроили мы домашнее венчание на квартире t'll
мого генерала.

- Мебель, должно быть, богатая?- cnpocll.'ltt

Гуля.
- Непременно. Ну-с, nриготовились мы к обря;t\',
жениха nривезли на кресле, и лицо у него носовш1
nлатком закрыто, свету он совершенно по болезни "''
может перенести. А за ним входит и невеста в белом
атласном nлатье и с гарниром. Рожа, nрошу пардо1111
у дам, самая неоnисуемая. Лет ей nод nятьдесят, ли11о
все в кочках, а из каждой кочки по nучку волос, вооr,
разите вы себе такое совnадение. И сама все вздыхаt'l:
«Антиох, ангел мой, лучше ли вам? Антиох, кумир мо/1,
я с вами!» И беспрестанно к креслу нагибается. Повсll·
чали мы их честь честью, генеральская дочка за Am11
оха бездействующей его рукой подписалась, заплати.1111
нам гонорарий, и отnравились мы восвояси. Что же IIIJ
думаете, какая обнаружилась история? На следующtt/1
день ихний же денщик, которому заnлатить пожалсл11,
по начальству все и докладывает. Никакого такutо,

362
 бручения не было, а жил у них полковник
"''' рестович Хождипомуки, греческого вероиспо-
111111, жил и помер. И догадались они, значит, с
IIIIKOM дочь свою обвенчать! Заварилась тут
•1
11 1! о казания, свидетели, допросы, присяга. Но
11.1 о оыс шее начальство по неразборчивости велело
lljlt't< paти ть, а генеральской дочери хождипомукину
"' lltt выдать. Вот какое было происш е ствие!
1 Jlfl так и засыпалась своим мелким мурлыкающим
tlll< м. Старуха смеялась, покачивая головой, сме-
11 11 тесть, сдавший всем карты. Потом сели за стол
111 р али до поздней ночи, покуда Залихвастый не вы-
11' IJI nолтора рубля. Тут я сумел, наконец, убедить его
111 спать, и он расцеловался с тестем, поцеловал да­

t и хотел было полезть к Хансену, но на пoл­

1уч ки
JIIII" раздумал, ограничась рукопожатием. С ве­
н 11м усилием выволок я его на лестницу. У Гули
' tlнл ась температура, и она снова, бессильным ко­
' 11< м, откинулась на свои подушки. Валерьян Hикo-
IIII Ч, сквозь закрытую дверь кр икнул нам сердитым

'10 о м:
Н у вас к шуту-леш ему , конному и пешему! Спать
;(аете !
Только перед самым рас<:ветом Залихвастый уселся,
11 нец, на диван, где ему постелили, и начал стаски­
'''' са поги. Но даже сквозь сон, к утру я слышал его
•рмот ание, похожее на храп,- иJiи храп, похожий на
tрмотание .

Г.~tава •te?nt.tp1taд1ja1naя

J)TПC'l'KA )I,AЛl)CltAЯ ПJ>ОЯВЛЯЕТ БЕСПОКОЙСТВО

После смерти Лапушкива в санаторской жизни на-

1 11Ил кризис. Начать с того, что Ястребцов, yлoжив­
llllft свои nожитки, вдруг отмениJI намерение и не
1 л . Мы установили за ним самое строгое набJiюде-
11~, но ничего, кроме угнетенного настроения и готов­

"' ти глотать лекарство, мы в нем не заметили. Затем

1 которые признаки тревоги стали обнаруживать дру-

363
гие, уже вполне сознательные и поnравляю щиеся '' 1
ные. Они стали пассивны: начали уклоняться от (' 1
торского режима, говорить больше обыкновенн 111 ·
жаловаться на недостаток внимания к ним со ст р 11
врачебного персонала.
Однажды сестра Катя отвела меня в сторону 11 о 1
женным тоном заявила:
- Доктор, nриставьте к Дальекай кого-нибудь 1 р
rого. А мне в моих летах это слушать нестерпимо.
- В чем же дело, Катя?
- К мужу ревнует. То не так, и это не так, и з 1'11
лишний раз в комнату вхожу. Поедом ест.
В Дальекай я са~ давно заметил неприятную 11 '1
мену. Ко времени моего приезда она уже отвыкл. 11
проявлений ревности. Теперь в ней опять nояв11 1111
грубая мнительность обманутой женщины. Она вы Jl\
шивала вас с таким видом, будто хотела сказать: •)1
уж я знаю, меня не проведете».
- Хоть бы эта амфибия ей и. впрямь раз-др 111
изменила,- говорил Валерьян Николаевич с 11( 11
вистыо. Из всех «и родцев» он менее всего жал
бедную артистку.
А муж ее действительно nоходил на амфибию. llt
профессии он был свободный художник, но, вe poЯ1 tlt
жил на средства жены. Никто никогда не видел, 11141
он чем-нибудь занимался или что-нибудь делал. Хо1 11
он в синей бархатной куртке с белым воротником, 1111
ласы отпускал длинные, лицо брил. На этом бел м 1
неподвижном, как мрамор, лице была посажена, 11 11
вестно для какой надобности, пара тусклых водяtщ
глаз, лишенных всякого выражения и даже не cor.'t l
соваиных как следует друг с другом, так что, случа.п '1
один склонялся в одну сторону, а другой глядел в /Ц I\
гую . Глаза эти и делали его nохожим на амфибню, 1
кличка за ним утвердилась. Он безроnотно подчиня.'Jt
своей супруге; во время сцен р е вности его водя111 ~•
глаза разбегзлись друг от друга, а зубы cтapaтem. llt
грызли мизинец, на котором он отnус кал себе дли1111
ший ноготь. Наиболее употребительные выраже1111Н 11
его лексикона были:

364
 J(лянусь честью, ничего подобного!- Или: -
1 111 11аю тебя . жизнью!- Или, когда дело принимало
1111111 ский оборот : - Да, я изверг, да, я клятвопре-
111111К, я тиран, кровосмеситель, Нерон, да, да, ну еще
11 1111будь! Откройте еще что-нибудь!
Выслушав Катю, я тотчас отправился к Дальской.
11111 Jleжa.'la в качалке с незасохшей полоской слез на
1 1, нервная и изнемогающая . Возле нее сидел Яст­
rщов. Он что-то говорил ей. Но до меня дошла
• 11,ко последняя его фраза: «Неужели вы не тоскуете
ли сам?»
Ах, очень тоскую, и, конечно, на сцене я совсем
11
· 1·а я женщина. Но когда вас год, и другой, и третий
t11 жда ют, что у вас эксцессы и аффекты, как вы ду-
н re- что оставалось мне делать? .
- На вашем месте я вернулся бы к театру,- мед-
1111110 nроизнес Ястребцов .- Или знаете что? Мне nри-
111 111 в голову блестящая идея. Отчего бы нам тут, в
11 1 Нтории, не nоставить любительский спектакль с ва-
1111 1 уч астием?
вмешался в разговор . Мне было известно, что у
1• рстера своеобразный взгляд на театр; среди всех,
111\Воле нных в санатории, удовольствий,- драматиче-
11 ro не было . И я высказал сомнение, чтобы Фёрстер
1' ! р е шил спектакпь.
- Было бы дико, ес,ли б он не разрешил его! -
1 1!\I<О Йно ответил Ястребцов, пожав nлечами.- Дл я
1~t•rюж и Дальекай он , во всяком случае, принес . бы
lol.'lbЗy.
- Ах, я обязател ьно упрошу Карла Фр анцевича!-
1'к.rн1кнул а артистка , оживляясь.- Это нам всем по­
щ 1ет настроение nосле смерти того страдальца! Это
111 рше юю, совершенно необходимо. и я сразу почув-
111 вал а nрилив сил. Павел Петрович, знаете ли, после
1ждого ра з говора с вами я исnытываю прилив сил,

1 1 ня неудержимо тянет высказать вам это.

Ястребцов поклонился. Мы не усnели продолжить

1 11rовора, как з а нами ра здались знакомые мне быст­
"" • шаги, и Карл Францеви ч nоднялся на веранду. Он
онилея нам и хотел пройти, но Дальекая остано-
его умоляющим жестом:

365
 - Профессор! Одно мгновение! Мы обращаем · 1
вам с глубочайшей просьбой ... Нет, нет, професс 1, 11
должны сесть и выслушать, иначе я прямо стан н
колени ... Сядьте сюда!
Фёрстер сел, улыбнувшись, и посмотрел на нее Ulll
с клоненным, смеющимся взглядом; голос его стал 111•
стым и добрым:
- В чем дело, сударыня?
11 сейчас, как уже сотню раз, я заметил всю 11 ·1
действия, nроизводимого его nрисутствием . Даль 1 1
стихла и как бы опомнилась. Легкая краска залил 1 11
щеки. Она неувереннq произнесла :
- Павел Петрович предлагает поставить любит Jll
ский спектакль.
Фёрстер даже не оглянулся на Ястребцова. Он 11
выказал nризнаков ни удивления, ни неудовольстu11

Он только потер себе переносицу смешным nрофее 'Oit

ским жестом и простодушно ответил:

- Да, сударыня, это nрекрасная мысль.

- Вы преждевременно всполошил ись, молодой •1
ловек! -насмешливо обратился ко мне Я стре бцоо .
О, Сергей Иванович очень старателен! 11 est plus г 1
liste que Ie roi тете ... ' Так вы даете свое paзpeшeJI I I \ 1
- Даю, даю!- почти весело ответил Фёрстер. 11
встал и глаза его встретились с моими, н емнож ко уд111

ленными и растерянными. И, сделав мне дружес1<11n

знак головой, он nрошел в ком наты. Я последовал 11
ним, порядком сконфуженный. Я ждал каких-л11 ''
разъяснений, но их не nоследовало. Весь этот день К<~р t
Францевич работал неутомимо и был со мной ла 1' 11
вей и сердечней, нежели когда-либо; он молчал и y1<m1
нялся от вопросов; он делал вид, будто не nони м111
моего удивления; он хранил полную отчуждеtшост t 1
обособленность во всем, что касалось санаторских Т(' t,
и к концу этого дня у меня стало тяжело на душе . П t•р
вая мысль моя была та, что я впал в немилость. l lt
Валер ьян Николаевич отклонил ее с презрением:
- Занеслись, барышня! Никто здесь никаких Mll·
1 Он более роялист, чем сам король (франц.).

366
 11' и немилостей не оказывает . Здесь больница, а
шор Пирра Эпирского.
/11 рая мысль, что ничего особенного нет и мне
11• показалось. Но эту мысль отверг я сам. Взгляды
11 на театр Фёрстер высказывал мне неоднократно .
11
1 IIОЗЫ ВаЛ его «ПОСТОЯННЫМ ИЗЖИВанием ЧУЖИХ су-
11 лишь в редчайших с.1учаях полезным для ост­
нсnротиков. Однажды за чаем, когда мы сидели
111 r в столовой, он сказал полушутя-полусерьезно:
Все театральное- немножко магия. Эти ло-
1ЫI и обрывки, и костюмы, и картонные перспек-
1111•1- все это эл ементы чужих судеб, реальные эле-
11 rы - и актер входит в них, как в приключени е , мо­
IЫiая ответственность за которое с него снята. Вы
tllllм aeтe, какой тут соблазн?
Эту речь я запомнил. Я знал, чrо она не случайна.
1 11 тому Фёрстер, ничего не делавший по забывчивости
' 111 наугад, не должен бы сегодня разрешить спектакль.
1 1яясь в догадках, я , наконец, решил, что у него вы-
ГtОтал ся свой план. Еще накануне мы говорили о
1 1ребцове, и Ф ё рстер пожелал оставить его в боль­
нщс, покуда не выяснится окончательно сущность его
111з ни. Быть может, сегодняшнее решение связано со
t 11! раш ним? Мне было больно, что я оставлен в неведе-

11111, но не входит ли и эrо в план Фёрстера? Моей

1 1обви и доверия хватило как раз настолько, чтоб под-
1 1111Иться и замолчать.
Разговоры о спектакле стали у нас злободневными
lщльн ые говорили о нем за обедом и за работой, в ca-
ll lropии и в парке. Никакого ограничения Фёрстером
11 было налож ено,- и он невозмутимо поддакивал
1 м проектам больных . Санатория разделилась на два
11r ря: один стоял за классическую, другой за роман-
111'1 скую пьесу. Дальекая требовала Ибсена. И, нако­
tl 11, к невыразимому моему удивлению, пьесу вызвался
tl llllicaть Ястребцов, и больные изъявили полное свое
1111 л а сие.
Был о решено поставить ее ко дню рождения Фёр-
11 ра, второго сентября. И так как предполагалось
rроить ее сюрпризом, то все дела, с ней связанные,
1 1 1ли вершиться в тайне. Фёрстер и это разрешил.

367
Маро бЫJJа притянута к участию, за . недостатк
СКИХ ЛИЦ.

Дни шли за днями, в большой санэторек n

устраивались репетиции, и мы были порядком 30111111
rованы nьесой. Ходили слухи, будто она не наnн 111
лишь законсnектирована, и артистам самим надл 1
сочинять свою роль. Две местные nортнихи ус1 1 11 11
шили костюмы.
Маро nришла как-то к чаю, прямо с репетищш,
будто встревоженная. Она очень похудел а за nоел )111
время; в манерах ее nоявилась новая, немного о 1 .
венная, грация.

- Па,- сказала она, садясь за стол и беря

тери чашку. .
- Да, Мар6? - Он поднял глаза от книги и в 11
тил ее взгляд.

Па, мы могли бы сегодня почитать вместе.

-
Нет, девочка, это не идет,- спокойно ото 111
-
Фёрстер,- ты занимайся своим делом, а я уж 11 •1
читать один.

Он сказал это совершенно просто, но Маро ел 1

п обледнела . Я знал, что они перестали читать и rю•11
не бывали вместе. Мар6 первая начала и з бегать 0111
но сейчас, когда он так спокойно положил p aздeJIIIT н
ную черту, она встревожил ась. Н екото рое время мы '11
дели молча; она прикусила зубами длинный лок 11 11
водила пальцем по своей чашке. Вдруг она встала , 11r.
няла отца за плечи и навертела свой прикушенныi1 ,.,..
кон ему на ухо. Он опять поднял глаза от книги.
- Па, я тебе что-то ск ажу . Ты разве не И111 '1'
суешься, какая у нас пьеса?
Решительно не интересуюсь, мой друг.
Тебе, значит, все равно, если ...
Что если?
Если больные будут играть такую вещь.
А тебе это все равно?
Вот я ж и пришла тебе с казать.
Al Но тем не менее ты играешь. Так продО.'IЖitА
играть, а я посмотрю на эту пьесу.
Мар6 отошла с сердитым и унылым видом. У lltll
поnвился теперь новый жест, подхваченный ею у Я•·1

368
 1•111 1 о на небрежно nоводила nлечом, сnерва одним,
11 другим. Так и сейчас, nоведя rJЛечами, она села
11 1 1111 11ула недоnитую чашку . В былое время эта
111111 1в я чашка nереnолошила бы Варвару Ильи-
1111 н вызвала ряд замечаний :
«уж не болит лн у
1'' 1 лова» и не «nриnекло лиее на солнце». I Io
щн• молчаливая nрофессорша, в неnонятной и нeнa­
llloll гармонии со своим мужем, только nриняла
1111 и стала ее мыть.
Мамочка, я nойду сейчас в санаторию и та:\-1 no-
lll tlю,- сказала Мар6, вставая,- вы меня никто не
1111' Вот nусть Сергей Иванович съест мою nорцию! ·
1 вообще стал nроявлять инициативу- сидит н а
1 l'Туле, гуляет с моей собакой. Усыновите его вме-
1 1 ' IIЯ.
>1 , как на грех, сидел на ее любимом стульчнке и
1' 1u нтельно утром гулял с Цезарем. Но вместо того
tr1111 извиниться, я улыбнулся и поnросил еще чаю.
р вышла из комнаты в самом скверном настроении.

1 1 11дсл , как nокраснели два ее ушка из-nод nушистых

IIH'ii.
'а к только она удалилась, Варвара Ильинншва тре­
но логлядела на мужа и nри~орюннлась .

Карл Францевич, голубчик мой!

Что, мамочка?
Ты бы nошел к ним в санаторию сегодня, отужи -
1, У них шашл ык, а у нас и всего-то обеденная ку ­
щ 1. И на сладкое у них вьюнчики с вар еньем, кото­
' 1 ты любишь.
Фёрстер улыбнулся.
А ты, мать, не бойся . Вот дочитаю главу, и
д м.
н с nокойно nродолжал читать, оnустив красивые
111. П рошло nол часа, в nродолжение которых Bap-
JI I Ил ьинншва томилась. Я держал nеред собой га ­
' , но мысли мои были далеки от нее, и как ТОJJько
11 рt·тер захлоnнул книгу, я вскочил со стула. Пpoфec-
tJIIIIa з асуетнлась и сама вынесла ему из кабинета вы­
II Щ н ный nиджак. Он, не тороnясь, скинул хал ат,
1 Jl я, снял с гвоздика шляnу, и мы оба nошли в са-
1 1 ри ю .

М. Шаrинян, т. 1 369
 Еще в передней нам встретилась испуганная
Катя, бежавшая За нами.
- Беда, профессор, что у нас в маленькоn
Идите скорей.
Маленькая зала была уютной комнаткой возм с
ловой, где больные собирались в ожидании тращ• IIJ
куда они ходили отдыхать после нее. Там стояли 1111
кая мебель и старенькое пианино. Когда мы BOWJIII
зале никого не было, кроме хорошенькой сестры Л н 1
артистки с мужем, Ястребцова и Мар6. Л юба гр 1 1
плакала , закрыв лицо руками. Дальека я лежала в 111
рике, а М ар6 испуганно суетилась вокруг н ее.
- Что такое? Как в ам не стыдно, сию же мr1 111
придите в себя!- грозно крикнул Фёрстер, ony '1 1
руку на плечо Дальской .
- Па, дело в том, что ... -испуганно начала М 11 1'
но Фёрстер ее перебил решительным тоном:
- Нет, она сама расскажет, в чем дело.
Дальская, порывисто охая, открыла глаза. Он а ''
пила воды, стуча зубами о стакан. Ей не х отелось 111
каиваться. Утрируя свою беспомощность, она выро11 11
стакан из рук и забилась было, но Фёрстер сжима л
плечо, стоя перед нею и спокойно глядя ей в глаза . ( 1
видел, где ко нчается аффект и начинается притвор 1111
и больные знали, что он это видит.
- Ах, Карл Францевич, я это предчувствовал а l
вскрикнула она страдальчески.- Вот вам и бол 1111
А эта ... эта ... еще смеет тут оставаться!
Сестра Люба плакала в своем уголке.
Фёрстер внезапно засмеялся, снял руку с nл•··с~
Дальской и сел возле нее.
- Да говорите же, в чем дело! Экая горячка, 11 1 с
вам померещилось что-нибудь ... Вы себе навеки 11111 1
лица испортите.
Он nомог артистке перейти на более проблема тl\111
скую и менее уверенную почву. Сперва ей казалось, '"
она должна доказать свою правоту; сейчас ей л 1••
было пр изнать себя погорячившейся.
- Профессор , дайте мне руку , вот так, спа 11 "'
Я, право, не галлюцинировал а. Я и в. мыслях нич 1 1 11
имела и совершенно, совершенно спокойная вхож

370
 омн ату ... ох ... и застаю его с той ... - Uна опять
1' tJracь от определений.- Скажите, пожалуйста,
111 них могут быть секреты? Зачем им в потемках
11111 rься?
Люба, в чем дело?- серьезно спросил Фёрстер.
13инов ата, К:арл Францевич,- тихо ответила се­
••1, 110дходя и вытирая лицо намокшим платочком .-
111 л ось мне разузнать насчет пьесы. Я их встретила
11р tшив аю. Они мне начали рассказывать, а ...
З ачем же вы именно у него спросили? Никого
1tiГO не нашлось?- крикнула Дальская.- А Марья
р. 1 nна , а я сама, наконец?
Никто не стал бы говорить, у них держалось в
11 • А господин Дальский не больные,и никакого
111 р су утаивать у них нет.
Люба, идите к себе, вы совершили оплош-
• 111! - строго сказал профессор . Потом он пoвep-
lt' fl к Дальскому:
Это правда, что сказала сестра?
К:лянусь памятью отца, голая правда!
Ну!- обратился Фёрстер к артистке. Он глядел
11 с смеющимся, веселым взглядом, словно все про-
111 дшее было только юмористично.- Видите, дело
"' то. И нельзя же вам запрещать мужу разгова­
" \ТЬ.
- Боже мой,- заплакала артистка,- как это не­
'' 110! Уж лучше мне умереть. Я знаю, никто из вас
11• не верит, а вот чувствую же я безошибочно, что он
бен, способен на все! Пусть нынче была случай­
' ь, а завтра непременно будет серьезно, и главное,
1 10 этого не заметит.
Но уверяю тебя, ангел мой! - слабо произнесла
нlн rбия, поднося к губам свой ноготь,- я даже не по-
1 HI IO, о чем ты говоришь! -
Отлично понимаете! И если я такая невыноси-
11, что всем отравляю жизнь, и у меня одни галлю­
llruции, то оставые меня, дайте мне умереть! -Она
о11а заплакала .
Фёрстер пожал ей руку и сер ьезно проговорил:
Напротив, сударыня. Я должен ,сказать вам, что
1 1 раздо яснее понимаете свои состояния. Смотрите.

371
как быстро вы взяли себя в руки . И в минуту r<p
вспышки два раза сдержались по адресу сестр1.1
большой плюс. Идите теперь к себе, отдохните 1111·
ужином.

Дальекая поглядела на него с недовернем 11 1

достью. Потом она быстро встала, кивну.'lа 11 1
пошла к себе. Амфибия поплелась вслед за 11
уныло посасывая ноготь и кой-как сводя глаза в 1111
точку.

Я думал, что на том дело и кончится, но оно 111• 11111

чилось. Ястребцов, до сих пор молчавший, вышrJJ
середину комнаты . Он встал в обычную свою позу,
ложив руки крест-иакрост и всем телом налега11
одну ногу, а другую слегка согнувши,- позу ка r<
стоящей хромоты.
- И это называется браком,- сказал он ct tltн
зубы, с выражением гнева и страдания.- И это Ш' l
щено таинством! )Кивут две собаки, черная и n 1
обнюхиваются и кусаются, и у одной почему-то 11~ 11
на другую. И вот на основании таких случайн ых, '' ttt
всего нечистых, реже безразличных и почти вcer)J, 1 tt
глубоких союзов возникает этическая пробл~ма, Г\111
никают жестокие нравственные конфликты ! Не IIJH•
любы сотвори - ха-ха-ха! Кого и что защищает это ·••
поведь? Когда при мне посягают на благополучи 1111
добной семьи, я готов протянуть спички, ножик, TOIICJII
все, что надо, лишь бы одной грязной кочкой на зrм ,.,
стало меньше.
Признаться, в эту минуту я почувствовал npanot v
Ястребцова .
,..-- Грязные кочки обычно распадаются сами, <11111
не долговечны,- спокойно и со вниманием oтвrнtlt
Фёрстер,- и не их защищает закон. Вон Сергей Ива11н
вич,- он вдруг с улыбкой посмотрел на меня,- уж 1"
тов согласиться с вами, такое это невыгодное дело 111
щищать законы или, как вы сказали, «заповеди»,
111
страстных критиков. А услышь вас тысячи матерей, 1 1~
сячи мужей , любящих своих жен, тысячи подросткн11.
привязанных к матери и отцу,- и поверьте, вы у ""'
не нашли бы сочувствия. Закон охраняет будущее чNJII
веческой семьи. Он обращен к человеку, создающt•му

372
 11 Ott восnитывает в нем ответственность перед со­
'' р 'д близкими, перед обществом .
.'n-xa-xa!- расхохотался Ястребцов так остро
11р нзител ьно, что у меня мурашки пробежали по
11 смьяl Какой-нибудь Иван женился на Ф еt<ле
1 llltJtc я ненароком, то ли ему присnичило, то ли

111 11ри шло жениться. И вот через пять лет, когда он

11'\11 r самого себя, узнает свой характер, свои потреб­
'''• во н вкусы, свои цели, жизнь сталкивает его
tpL> й, отвечающей его характеру, его потребностям,
111 сам и его целям. Иван встречает настоящую
·~• же ну, и откуда ни возьмнсь- между ними ста~ю­
" 11 аповедь . Она, видите ли, спасает душу Ивана.
1 1 коверкает ему жизнь, озлобляет его, делает его
1 1' 1· те ником и неудачником, заставляет его заесть
н 11 ка - свой, женин и Марьин, но зато она спа сает
,,, ду шу ! Какой вздор, но какой подлый, пагубный,
•IIIJtый вздор!
11 х рустнул nальцами, nерестулил на другую ногу
tllll<ocилcя на нас с ненавистью. Мар6 стояла тел ерь
1 1110ii к оtшу и напряженно слушала.
Не зн аю, почему вам хочется все время не пони­
'''' мен я,- ответил Фёрстер.- В тех редких случаях,
ща «Иван» находит свою настоящую «Марью» после
, •tастного брака, вряд ли какой закон остановит его.
1 'ще меньше заповедь. А вот чаще бывает, что бол ь-
11111 тву «Иванов » их «настоящие Марьи» кажутся то
11 '\IЮЙ , то в другой, то в третьей, то в четвертой жен-
•11111 ,- и могут казаться в пятой, в десятой. Вот тут,
111 ка жется, и вырастают «грязные кочки » . М ежду
ро•tим, и в этой области, как во всякой другой, oдep­
lllllfaя человеком над самим соб9й победа всегда ведет
tучшем у,- и для характера человека и для его бу­
щ й судьбы.
- Мы разны е люди и стоим на различных точках
рtни я,- сухо возразил Ястребцов,- если б вы знали
llt!рсменный брак так, как я, вы сами покра снели бы
11 · вою наивность. Прим енять нравственный критерий
110до бному институту- кощунство . Когда я был cтy­
\l'llroм , рядом со мной жили муж и жена, об::f интелли-
1 ttrныe и оба молодые. Виделись они от девяти вечера

373
до девяти утра и проводили это время в спаны•

. в щекотке. Разговоров между ними никогда не б i~ JIII

СJiышал я его бараний хохот на «Э» и ее овечь1• ' 1
нанье на «О», и только. Позвольте спросить, CBЯIII • 11
JIИ и этот союз? И какая-нибудь другая щекатух t•
щекатун должны иметь дело с ними не иначе, как Klt•
аншлаг закона?
- По земле ходит много подлецов, гадин и нр t 11
нов,- медленно ответил Фёрстер,- но значит Лlt 1
что мы вольны их убивать, когда хотим и где х 111
Не простирается ли и на них .суровая охрана за1 011
И что было бы с человечеством, если б этого зако 1111 11
было? И разве не сами люди сообща эти законы BIJI•
бот али?
- Вы чудовищный консерватор, профессор,- no•tlli
со .злобой воскликнул Ястребцов,- и не я, а вы не -~~
тите меня понять ...
Они стояли друг перед другом, один с вызовом 11 11
фосом, другой тихо и просто. Ястребцов был DЫ III
Карла Францевича и в эту минуту как бы стихн l 11н
сильнее его. Но в его неспокойствии было нечто 11111111
минавшее мне воду, когда она хочет переплесну11 ,,
выше своего уровня. ~ёрстер глядел на него с тиш111111
и спокойствием. Ему было жаль этого человека 11 11
много стыдно того, что жалость эта сделалась яв11 1
И он улыбнулся.

Г.ttава 11я1n1taдчamas~

nнсыnо от ш тушки

Всякий раз, как я Е!ходил в столовую Карла Фpallllt'

вича , меня охватывало сознание своей близости с Фi 1 р
стером, своей привязанности к его семье и своей шх н•
ронности; сознание радостное и мучительное в одно 11
то же время. Не то, чтобы я не был им своим чело111•
ком,- напротив! Они любили меня, как родного. 1/о 11
ревновал их к прошлому, СJiожившемуся без меня, 11
к будущему, слагающемуся независимо· от меня. М1111
хотелось бы более тесной, внешней, узаконенной бл11:111

374
 , «усыновления», как издевалась Мар6. И я со-
1 11 з нал, кого я любл ю больше, но самым идеаль­
1

' ~о м ым прекрасным на земле соединением каза­

'' мне эта семья,- отец, мать и дочь.
l11oiJJO еще одно в их близости, переполнявшее мен я
11щеннем и благодарностью: они не показывали на
111 всей силы своей любви друг к другу. Отношения
l.tJJИ очень сдержанны. Их ласки в присутствии дру-
111 был и всегда корректны и мало интимны, и даже
11ого холодны на вид. Варвара Ильинишна лучшую
110 с блюда клала гостю, а не мужу. И если вы были
1 1 рхностным наблюдателем, вы даже склонны были
1111дозрить их в холодности. А между тем тут была
111ая бессознательная деликатность и та степень оче­
' 1 'tсн ного отношения друг к другу, которую редко
1р ти шь в семьях. Я знал, например, что сердце Вар­
'11'~ Ильини шны сжимается в комочек от беспокой-
tl\1 и страха за дочь, от ежедневной боязни за мужа;
111 л, что она хотела бы оградить их от всех волнений
1 1 бот, какие могут им встретиться. Но ни страх, ни
11
кая заботливость не заставляли ее забыть, что они
р • жде всего -люди, а не только муж и дитя. И по-
11 1у она позволяла им переносить случайное неудоб­

''' или неприятность так же, как перенесла бы их и

1 10; и потому она спокойно глядела на их жертвы,
JIIIIIOcимыe ради удобства постороннего человека, и не
•111л ась недопитым стаканом, недоспанной ночью,
рны м настроением, зубною болью у близкого чело­
К/! ~ели и мучилась, то тайком от него. И когда она
1 н1Метно отдавала ему все свое лучшее, то не мешала
1 •·му делать то же самое.
У Фёрстера, напряженно работавш его целый день,
•IJJIII свои мелкие привычки. Он любил, например, свои
11р ые теплые туфли, свое место за столом; любил ,
111б прислуга не трогала его бумаг и книг; любил, чтоб
~ ме не пахло пылью; любил горячие, мелкие суха-
111 11 к чаю. Т ак мало привычек у такого большого че-
11111 ка, но случалось (чего не случается в доме, где
' · •м ь комнат и одна прислуга!), что и
они бывали на­
' IJJcны . Туфли зата щит куда-нибудь кошка Пашка,
111>6нм ая кошка Мар6, имевшая доступ в комнаты. На

375
профессорское место сядет случайный, незнак ~ш
Порядками дома гость. Дунька напылит сухим вr1 11 11 11
В доме устроят сквозняк, _и бумаги профессора rJ 1/ 1
летать по саду. Тесто nлохо взойдет, и сухарикн к •1
выйдут невкусными. Но никогда Карл Франц Dll'l 11
выказывал ни досады, ни раздражения . Он быва.'l 111
пелив в таких случаях и старался обойтись без 11111
вычки. И огорчался искренне, если жена посмотр111 11
него соболезнующе или виновато. Он говаривал: 11
след человека вечно гладить по шерстке, и oco61• JJ11~
'если ты его любишь и уважаешь» . Марб была избо 11
ва нней и требовательней отца.
Но и Марб я судил слишком строго, как oкaзaJtc ll 't.
потом. Она выросла без малейшего представ.'lення о'''
родской жизни и к тому же не в помещичьей ycaщ,l't••,
а в доме профессионально-за нятого человека. Это :1114
'чит, что ей незнакомо было безделье. Каждый ча1· t'li
Жизни был заполнен. Она учил ась много и серьr~11111
Помогала отцу; почти все канцеля рские дела caнaтoJI IJtt
лежали на ней . Она была птичницей и садовницей; о11•
са ма на себя шила. Привычка к труду сочеталась в нс·А
с пленительной способностью получать удовольсп111с·
Никогда я не встречал человека, так радовавшегося 1111
дарку, как она; так веселившегася в ожидании "''''
гулки; с таким интересом и волнением ожидавшего 1111
явления фруктов и овощей в саду; цыплят, котят 11
другого звериного потомства. У нее была своя кош1лtщ
куда nрофессор время от времени опускал бумажку
на верховую лошадь. И мечты о .своей верховой лош11;111
были самыми заветными ее мечтами, если не ~ЧИTIIIh
того, о чем мы все вокруг нее молчали и о чем тснt'l'"
молчала она сама. Такова была эта семья, внушио1111111
мне преданное и немного ревнивое чувство.
Дни шли теплые, ясные ; лето повернуло к OCI'IIII
Иной раз мне казалось, что и дела идут, как дни- sн· 11••
и благополучно. Тогда я позволял себе отдых или щн1
гулку . Я забывал готовившийся спектакль, в тайну 1111
торого еще никто не прон ик; забывал отчужде11111•
между Марб и Фёрстером, забывал возрастающую (щ
лезяениость Марб; забывал и свое скромное положr111111
во всем этом, положение работника, прсдоставлешн11 11

376
 '" 'У себе, музыканта, играющего без дирижер а.
1 11 оно и было у нас в санатории.
I IJ( tt a жд ы; во время такого счастливого забвения, я
11.1 на ди ване с поднятыми кверху коленками, курил
1111 а.1 «бл агонравную» книжку, по насмешливому
111 • ( лению Зарубина ,- « Правду и вымысел» Гёте.
1 1 тт двойной свет сумерек, который англичане нa­
II I IOТ twilight. Зачитавшись, я не расслышал, а
IHIIb обл ачный дым и не заметил, как в дверь мою
1 ч али, а потом открыли ее и вошли. Только когда
' 1 н нгу мою легла длин ная, нежная рука с мимозовой
tolf l,ю, я вскочил с дивана.
Ох, дайте мне отдышаться,- сказала Мар6, са­
'' 1, 11 часто дыша,- я уж отвыкла от вашей лестницы,
1 1 ще бежала. Вам заказное письмо, вот.
н а достала из-за ·пояса синий конверт и передала
1 1 м не. Письмо было от матушки. Я положил его на
''' tоко н ник, не распечатав, и повернулся к Мар6. Она
11 \ л а в своей синей матроске с широким кушаком, по­
'1 н в обе руки на ко.rtени. Лицо ее было задумчиво, но
t'\л едно; она залыхалась от бега и дышала сейчас,
к nтица, с nолуоткрытым ртом. Я сам удивился ра­
"" I' H н смущению, какое почувствовал при виде нес.
lt• lб она не ушла, я схватил свой фотографический
llоt'lомчик.
- Это что у вас?
- А вот поглядите-ка!- торжественно сказал я,
•11 рыв ая альбом. Как раз в эту мин.уту лампочка над
'1 1н ра сцвела яркожелтым цветком: эrо Хансен пустил
11•кт ричество. В моем альбоме было уже до двадцати
1111 шов Особенно удалея мне Бу-Ульген, глетчер и
ш ·ен возле глетчера, смеющийся, с узелком на пле­
' 1 , Мар6 поглядела на снимок, сощурившись. Ей хо-
1 сь глядеть на него подальше, но она сделала усилие
' 11 ревернула страницу. Мы оба склонили головы над
tlобо мом, и ее волосы коснулись моей щеки.
- Сергей Иванович, вы, значит, подружились с
11 ним и?
Мы закадычные друзья,- прихвастнул я бес­
•111 тно.
Правда ли, что ... она до сих пор лежит?.

377
 Гуля и на самом деле еще не вставала после р ) 1111
У нее развивалась сложная женская болезнь; она 110
дела и потемнела, и силы ее падали. Я знал это л '1111
Мар6, но ответил спокойно:
- Лежит, пока не поправится.
Мар6 поглядела снимки, и темы для разговора 11 11
щились. Я чувствовал непонятную неловкость и с >1
сом думал, что вот она сейчас встанет и уйдет.
встала, но не ушла, а начала ходить по комнате,
ладонью по стульям. Ей не было скучно в этой
нате, со своими мыслями. За окнами б ыла
внизу стучали дверью Вдруг она тихонько
побежала к комоду.
- Сергей Иванович, голубчик, откуда у вас? •1
чья?
На комоде лежал серенький футляр со скритн1
Хансена. Вся дрожа, она обернулась ко мне, и когд t
ответил на вопрос,- приникла к скрипке. Ник01 1 .
слово не скажет того, что сказало ее мгновенное дв ll>lt
ние. С болью глядел я на эту могучую нежность, обр
щенную не ко мне, на это сострадание, в котором м 11
бы растаять любая сердечная боль, на эти пальцы, Jl 1
шие, словно ангелы-утешители, вдоль серенького д/1 1111

ного тельца. Она положила на скрипку лицо, вды 11

пыльный запах футляра.
И судьбе было угодно, чтоб в эту минуту ко мне 110 1
нималея Хансен. Ему нездоровилось целый день, 11 > 1111
перемогался. Он вернулся с лесопилки больной и 1
рый. А дома, с тех пор как Гуле стало хуже, его жд 11
подозрение, обида и попреки. И как всегда бываt 1
обиженным человеком, его потянуло за утешени 1
своим собственным, тайным, оживающим в душе cpt• 1
боли, как оазис. Он заговорил бы сегодня со мн 1' 1
Мар6; но она сама была здесь.
Так я подумал, увидев его лицо, когда он в 1111
в комнату. Он был в своей рабочей бJiузе и фyprl >l t
и показался мне заморенным и больным Войдя 11 11
раскачивающейся походкой, он снял фуражку и 1
рил ею по ладони. Мар6 обернулась на этот звук 11 1111
бледнела .
Добрый вечер,- сказал Хансен.

378
 усадил его и предложил папиросу Он отодвинул
•робку' дрожащими пальцами, провел рукой по воло­
, 1а шлянул . Ему было страшно неловко, но на лице
• был а, немного застенчивая, радость.
Как мы давно не виделись,- тихо сказала Мар6.
111 все стояла у комода, облокотившись на скрипку.-
1 1 tt< вы похудели с тех пор!
, а нсен покраснел и опустил глаза. .Я поглядел на
111 профессиональным взглядом и взял его за руку.
У вас температура, Хансен. Говорил я вам, чтоб
1111 дв а посидели дома; вы что ж, хотите получить

ttфлюэнцу?
.Я пришел попросить хины,- ответил он, подни-
111 н а нас виноватый взгляд,- зачем высиживать
1 1 ? Мы привыкли. Перемогать болезнь лучше, чем
' I IIТЬ.
- Ну вы свои теории оставьте при себе,- провор-
1·1 л, доставая хину . .Я нарочно мешкал, чтоб посмот­
tь, как они там управятся без меня. А они управи­
н ь великолепно. Им доставляло удовольствие видеть
tp r друга кончиком глаза. Мар6 наблюдала за ним
11 tюд ресниц, и он глядел на нее обоку. Она тихонько
1щил а скрипку . .Я чувствовал странное волнение, по-
1111се, должно быть, на то, что испытывал рассказчик
11 ок, когда у него «по усам текло, а в рот не по-

• IJI ».
- Это ваша скрипка?- спросила M::tp6.
- Моя.- Он поднял голову, и взгляды их встре-
11Jtнсь.
- Бедная скрипочка,- тихонько сказала Мар6, на­
t нбая лицо к футляру. Она расстегнула застежки и по-
1 111дил а пальцами коричневую грудку скрипки.- Бед­
" 11 скрипочка, какая ты старе!iькая да серенькая! Иле­
, tr шь ты тут одна-одинешенька, и пахнет от тебя чем-то
р тным , как на похоронах.
н а все гладила скрипку, приговаривая это, и в
1111 , каким говорились эти детские слова, мне слыша-
101 1): « Бедненький мой, какой ты худой да бледненький.
1 t•идишь один-одинешенек!»
лышал ли эти слова и Хансен? Он сидел, заслонив
ю глаза, и молчал . .Я видел лишь руку, прикрыв-

379
шую глаза, да nодбородок с выразительным рт м, ,,
ким же выразительным, как у Мар6. Этот суровыi'1 , '11•11
кий рот был nрикушен сейчас и стиснут.
Вн езаnно Хансен nоднялся с места и отнял от 11111
руку. Он был бледен, и радость исчезла с его лица 11 н
сте с застенчивостью. Тяжелым взглядом посмотр Jl щ
на меня и сказал:

- Мне надо домой. Где хина?

- Вот хина.
-Сnасибо. Сnокойной ночи.- Он кивнул на м 111
лавой и наnравился к двери. Но выйти он не у 111 1
Мар6 перебежал а ему дорогу и стояла n еред ним , 1 j
елоняя руками дверь.

Почему вы хотите уйти, Фнлиnn Фил иппович ?

- Мне надо домой.
- А если я nрошу, чтоб вы остал ись ?- порывJ н' rt
произнесла она.- Посидите с нами немножко, по 1
часа, ну четверть часа. Что в этом дурного?
- А зачем это нужно? - тяжелым, больным r<>.'llt
сом сказал он, отстраняя ее от дверей .- Пустите· м '111,
мне нужно домой.
-Хорошо,- холодно произнесл а Мар6, отходл сн
двери. Лицо ее изменилось, и тонкая морщинка л rJl
над бровью.- Идите. Но я никогда не думала рань11 ft ,
что вы способны нанести мне бол ь. Вы думаете о с н
и только о себе. Пожалуйста, успокойтесь и уход11 11
Хансен тяжело дышал, опустив голову. Я видел, к jl\
заплатка на его блузе поднималась и оnускал ась 11
этого дыхания.
- Может быть, вы и скрипку с собой возьметс?
насмешливо продолжала она .- Почистите ее х оро
шенько! Она заражена моим прююсновением. Днiiн
ей · как сл едует проветриться на воздухе.
Хансен тяжелой походкой, через всю комнату, 111 11
шел обратно к столу. Он опустился на стул, пoдlll'l
голов у.
- Боже мой, о, боже мой! -вдруг вырвалось у щ•t ''
глухим стоном, и он уронил голову вниз, на руки.
Я вскочил и вышел в спальню, оставив их одн11 х, 11
когда через минуту вернулся, Хансена уже не б IJIII
Мар6 сидела, забившись в yгoJI дивана и сунув Л JIIIII

380
 111'1 шку. Я хотел заговорить, но она судорожно дрог­
' 1 11 глубже ушла в подушку.
ставьте меня сейчас,- послышался оттуда ее
111' .
l 11к м ы просидели несколько минут, потом она под-
1/Н' Ь, прост илась со мной и ушла . Я остался в одино­
' 111' с самыми мрачными мыслями и с бессвязным
1111 о м педагогических намерений. Человек не может
111 1 11р иться с неимением роли в чем-нибудь, разыгры ­
I•IЩСмся у него под носом. И я сочинил себе роль на-
11\I IИ Ка и благожелателя. Я решил, что Мар6 од·инока,
1 t'li не с кем nосоветоваться и что моя обязанность -
•11rь возле нее на страже и давать ей мудрые советы.
1\р Ые и грустные, разумеется,- с грустью благо-
•оrого самоотречения. Слегка утешенный этим беско­
' 111 ым решением, я снова улегся было на диван, но­
' 1 в угол, пахнувший духами Мар6, но тут только
1mм нил о nисьме. Матушка писала мне ред1ю, не чаще
оюrо раза в месяц. Письма ее были кратки и обык­
tllt'I !Н Ы . Но тут я с удивлением вынул из конверта нe-
IIJibKo листков, исписанных мелким, неровным почер-

1 1 моей матери.

«Милейший Сергей»,-
к начинзлись ее письма, и я дорого бы дал, чтоб она
1111 раз в жизни написала мне «Милый Сережа!»-

«Милейший Сергей,
н 11ь р ада, что ты правильно получаешь мои письма.
l1o касается твоих, то они доходят до меня кзк раз
р стол ько времени, сколько идут письма дяди Алек­
н Константиновича из Бразилии. Во-первых, должна
1 сообщить, что я переменила квартиру. Прежняя
1111м и на двор, и дуло во все двери. Я заплатила за
1 р •м ену пятьсот рублей Васеньке Щелкоперову, по­
' ty что сейча·с все платят за перемену, иначе не нaй­
tl lllb. В асенька Щелкоперов посоветовал мою квартиру
1111м -то интендантам с Каменноостровскоrо и за это
flttttyttил еще пятьсот рублей. Ничего не имею против
1ого заработка, ибо он теперь спокойно сидит и пи-
11' 1 свою книгу, а не бегает по урокам и не меняется

381
на мелочи. Ты очень удивился бы, &ли 6 увидел 'l t 111
Васеньку. Помнишь, он ходил заморенный и с X(Ю tt 1
ским насморком? Вообрази, Раиса Антон овна cтaJt 1
столовать и вылечила. После обеда он нам чита т 11 1
из своей кн иги.
Все, что ты пишешь про Фёрстера, очень у 11 111
тельно. Хотя у тебя никогда не было особенной II IH•Itt•
цателыюсти, и ты про всех своих знакомых отзыn 1 1
восторженно, не обращая внимания на мои преду 11 р1 •
дения, но все-таки повторяю: для меня это оченr.
шительно. Если ты чувствуешь себя хорошо, то 111
как матери, ничего не остается пожелать. Одного у н ·
прошу : не теряй связи с обществом, выписывай >1 1
налы. Ты страшно легко опанавливаешься на J\11••
точке. А между тем мысль идет вперед. Васенька 11 ~~
коперов говорил на днях, что ни один научный жy rm1
не поспевает за ходом мысли. Он сказал : « HaпeчaTI\ I t
например, в феврале о теории Бруммера, а в то вр •
как печатают, мысль ушла дальше, и появилась тоор 11
Груммера». Ты подумай, а публика чита ет и ничегп 11•
подозревает! Если научный журнал опаздывает, то •1 1
же такое nредставляет твой Фёрстер, который HJI н
чем не следит и поселился так далеко, куда ник аk
научная мысль не добирается? Говорю это не в о ун
дение, а исключительно для того, чтобы развить в т
критическое отношени е к людям
Теперь изложу тебе подробно одну колоссал ы1 ~ t•
новость. Думаю, что долг матери - предупредить
и, главное, ведь это я сама, своими усилиями, тебя 1 у ·•
устроила, ты се бе представить не м ожешь, как я t•n t
за это укоряю! Раиса Антоновна (кстати ск а зать, 11
стала очень фамильярная, этих людей стоит только р 11
пустить. Если б не хозяйство, выгнала б ее немедт 11
но) - она тоже вообразила, что я во всем этом 01 11111
вата и пил ит, чтоб тебе написать. Видишь ли, Cepr 11
в газетах появилась одна оч е нь компетен т ная ст а 'J lt l
Сама я ее не сужу, но Васенька говорит, что мужестщ•11
ная, дельная и со знанием предмета. Автор скрылсн t
тремя точками, и все утверждают, будто это зна м 1111
тость. Статья касается твоей санатории и твоег 1\
мира, ·Фёрстера. В самом начале говорится о зa CI IJI IIII

382
 111111'I<И Х методов, которые проникают глубже, чем
1р ьное оружие. (Васенька утверждает, что сей-
1111< даже диссертации начинаются и это необходимо
lltщионального самоопределения. Это он называет
1111,бой за самость».) Потом несколько строк о коло-
1 щ11и и о заискивании у инородцев. Германцы, будто
• , н х чужих инородцев стараются оттянуть на свою
'''1 о ну и для этого nосылают к нам археологов, этно­
lllфов и еще кого-то , кажется, нумизматиков. Эти ну­
" 1матики во время войны все поисчезали из Германии,
111 факт, доказанный публично. Обнаружилось, что все
ш копились у чужих инородцев, например в Ирлан-
111, Польше и даже у нас в Бессарабской губернии.
1 11 го нумизматика Раиса Антоновна собственными
111 1ам ивидела в Царском Селе, вообрази, какая на-
111 ть . Васенька тоже говорит, что даже сербский учеб-
1111 грамматики написан немцами. И вот статья обра-
1111 т внимание на географическое положение твоей са­
' рии. «Почему, спрашива ет автор, санатория не
, 1роена у нас в Луге? » В самом деле, почему? Дальше
11 чень тонко намекает, что в Луге не имеется горцев,
tждый в бурке, папахе, на верховой лошади и воору­
•нный кинжалом 1 Это место вызвало сенсацию.
на с гов·орили на эту тему даже гимнази~тыl Потом
11 юр скромно отказывается от политики и п е реходит
11 1узко профессиональную точку зрения. И тут я просто
оКоменела от ужаса. Оказывается, твой Фёрстер идет
розр ез с ходом мысли. Ход мысли давно уже доказал,
'' 1 в ся психопатология - чеn уха, за исключением
ttr нхического анализа. Дело в том, что нужно непре­
н•нно ложиться и ассоциировать. Больной ложится на
tll tвaн и начинает ассоциировать вслух, а доктор дол-

1< н сидеть с карандашом и все точно записывать. Вот

1 бе и все леченьеl Результаты получаются такие, что
1 я медицина ахнула . Вся физика ахнула. Вся анатомия
нулаl Автор, например, рассказывает: болит у одного
11отариуса затылок, болит, болит, он лечит домашними
р дствами, прибегает к доктору, массажистке, водоле­
'll'бнице. Не проходит. Случайно он нападает на новое
н•чение анализом. Его укладывают на диван, и он
' оциирует. Что ж ты думаешь! У него все время идут

383 -
ассоциации о · том, как в раннем детстве он реш юн

свою мать к отцу. Обнаруживается сильнейшая д 111111

ная болезнь на nочве переутомления нотарнальноВ IФJI
торой. Послали его на Иматру, и моментально вс IJIIII
шло, и он оглох. (Почему он оглох- я немножк 1 11•
nоняла, но автор все очень научно выводит, Вас Jlt,lol
говорит- нет ни одного необоснованного вывода.) ll•t
том следует полемика с Фёрстером. Автор статьи r 1111
рит: «В то время как ход научной мысли стрем11 11
свести все органические заболевания к психичес 1ю tV
Jiечению, Фёрстер упорно возится со старой ncиxoлoJ'JI 1
и практикует отсталый метод органичес1юго леч 1111
психических болезней!» Я: нарочно выписала эту бJt
стящую фразу, чтоб ты понял дух статьи. Почем у >111
ты мне ни разу не написал об отсталости Фёрстера? Я 1111
требую от тебя неnременно передовых мыслей, но D< Jll,
тебе все-таки не пятьдесят лет. Очень жалею, чт 111
могу выслать тебе всю статью, эта дура, Раиса Ан·1о
новна, употребила ее на папильопш, а Васенькии номt· р ,
с которого я тебе списываю, он попросил возвратн '''
Хочет пройтись об этом в своей книге. Говоря пр 111
между нами, Александра Федоровна 1 (ты noнимaclJif,,
о ком я nишу!) заинтересовалась методом ассоцииро 1
ния. Васенька сообщиJt мне nод секретом , что во дв 1'
це были сеансы нового лечени я, исnробованные 11 1
Наследнике!!
. Кстати о Васиной книге. Он nишет диссертацию, 111
ворит, что подаст ее honoris causa 2 • Называется 0111
«Образованное меньшинство как nол итич еский ф111
тор». Множество глубоких мыслей, и язык совершс111111
как в «Истории цивилизации» Бокля. Ты ее неnрем 11111
nрочти. Он там утверждает, наnример, такую ор111 11
нальную мысль: историю наnравляют люди, котор 1.1
имеют nраво вслух высказывать свое мнение. Поэт 1
вся цивилизация, вся культура - Bt'l'
создание рук
хушки человечества, завоевавшей право голоса. В р /11
того как растут лишь вер~ним слоем коралловые .,
рова. Откровенно говоря, я написала тебе такое б 1r
I Александра Федоровна Романова, жена nоследнего ЦII J I
2 Почетное nрисуждение ученой стеnени без защиты д11 1
тации (лат.).
 111111' п исьмо· под влиянием его книги. Ведь если я не
'1 1жу своего материнского права голоса, пропадет
tоЖI!ость подействовать на тебя, и ты останешься
11'11 t•воей наивной вере в Фёрстера. Ну, до свиданья,
llo :щоров и пиши обо всем толковей. Тетушка и Раиса
ltоtювна тебе кланяются. У тетушки чудная новая об­
ш о uка фиалкового цвета, я мечтаю точь-в-точь о
1101\ по окончании войны.
Твоя Поликсена Батюшкова»

Н прочел письмо, сложил его 11 задумался. Всякий

t, ка к во мне закипал гнев, я привык сжимать губы
~ lr!Ираться у себя в комнате. И сейчас я вобрал в
11 губы, стиснул их и ждал, покуда мое возмущение
111 ется. Так я дождался позднего часа и тогда сошел
11111, к Зарубину. Мой· коллега сидел за чаепитием с
l•t Jlьдшером. Оба дули на блюдечки и отгрызали от
ро тн ых кусочков сахара, добытых у Варвары Ильи-
111111tы.
Милости просим! И сахар есть и малиновое вa­
llljel -крикнул мне Зарубин, когда я вошел в кoм­
•rlly. 5I молча сел и протянул ему письмо. Он допил
1 11 чашку, опрокинул ее на блюдце и стал читать.
Так он читал минут десять, ни разу не улыбнувш ись .
l lo1oм отложил письмо, свистнул и забарабанил по
ttvty, глядя мимо меня своими невеселыми глазками.
lt Jtьдшер налил мне тем временем чаю и придвин ул
tp ' llьe
- Что, Сергей Иванов ич, забота объявилась?­
ti JIOcил он меня добродушно.
- Забота, Тихоныч,- ответил ему Зарубин вместо
1 1111,- нашего профессора германцем объявили. Знае­
' •tто ? Письмо это весьма и весьма симптоматичн о.
J, Jtн не воспоследует каверза, я буду не я.
- Валерьян Николаевич, меня гораздо больше трё­
tiЮIТ вторая ча~ть письма. Скажите, пожалуйста, не­
, 1л и и у нас фрейдизм пошел в. гору?
- К.ак же. Сами видите, двор заинтересовался. На-
'11 дника-цесаревича лечат-с! •
Да ведь это лежачее ассоциирование- это ду-
11 IIIIЬIЙ разврат! '
385
 - Ну не скажите! -усмехнулся он.- Был у Ml'll*
один неврастеник знакомый, так он за это лежание "''""
душой уцепился. И бумажки свои записанные хра111111 н
твердо был уверен, что этаким способом он вторm"
Заратуетру напишет.
Он помолчал, досасывая кусочек сахару, поглllдl'"
на меня и засмеялся:

- Полно вам губки надувать, барышня. Вес ""'

вздор, никогда русская медицинская наука, созда11111111
нашими великими врачевателями-мыслителями, r,,.,,,.
новым, Пироговым, Боткиным, не спустится в эту луж1· !
Вы своей «маман:. отпишите как следует для успокн•·
ния души и выбросьте это из головы! Автор cтa-rt.ll.
по-моему, Мстиславка, не иной кто, как он, coбa•tllll
сын. Вот это действительно опасно, над этим слелvr•
призадуматься ...
- Чем попрекает,- вставил и Семенов,- душу·t••
отдельно от человека лечить- это значит вроде Kll~
винтик отдельно от машины чинить. Не в винтике дrJto.
а в том, как он машине служит.

Я поглядел на них с неожиданной радостью: У Ml'll"

стало тепло и уверенно на душе. Пусть там хулига11111.
кто хочет и как хочет,- не все ли равно? Мы, разныr 11
несхожие люди, мы работаем здесь душа в душу, con
дясь на верном и так прочно, так глубоко понитом намtt
пути. Ведь даже простой фельдшер озарен его ясш~м
сознанием и знает, над чем он трудится. Я протянул 11\1
руки.

- Друзья мои! Хорошо, что нас трое, и давайте 1111

стоим за санаторку, что бы ни случилось.
Зарубин рассмеялся, но взял протянутую руку. В:нt:•
ее и Семенов.
- А Карлу Францевичу про письмо ни слова. 1l••
чего его зря расстраивать. Идет?
·· На том мы и порешили. Я поднялся к себе, успокос·11
ный, сунул письмо в комод и заnер его. Будь у мr1111
семь замков, я запер бы его семью замками .
Таково было действие ~права голоса~. по MYJtlt4•fl
политической теории Васеньки Щелкоперова,- деn,.,
вне, к сожалению, вызываемое им далеко не всякий р111
 Гда fl а шесmпадчаtnая

ПЬЕСА, СОЧИНЕННАЯ .ЯСТРЕБЦОВЫМ

1 ры начали покрываться желтыми пятнышками

1 1, r·де между хвоями приютились лиственные деревья.
Jl ' tt ыe пастбища облезли от ветра и стад; пастухи все
щ • н аезжал и к нам в аул, и за верховыми лQшадками
/'1 жали тонкобрюхие и длинноногие жеребята . Все
fll Jtоещало близкую осень.
Моя роль благожелателя и советчика начинала мне
•f1111Нпься . Я выдерживал ее с грустным достоинством.
1 ов ал указания Варваре Ильинишне, когда бедная
1рофессорша беспокоил ась или томилась; я исполнял
1 11 ручени я и я принимал, в разговорах с Мар6 и Хан­

'" м, значительный и наставнический вид. Как-то

111 и доходить до нашего сознания, неизвестно кем и

11 уда распространяемые, мысли о скорой смерти Гули.

нд пая техничка уже не показывалась ни перед флиге­
'' м, ни на лесопилке. Я не видел ее лисьего личика, по­
нtан ного платочком, над кастрюлями в кухонном окне.
l• мажная ведьма и кашляющий старичок тоже не вы­
сщили. И чем больше отодвигались они куда-то в cтo­
•ttlly, тем несущеетвенней и фантастичней казалось их
I•IГИ е.
Мар6 была в приподнятом настроении. Она почти
111 сидела дома и никогда не заговаривала со мною об
111 tte.Хлоnоты и возня с пьесой как будто заслонили от
111' все остальное; но в глубине ее фёрстеровских глаз
111е чудилось то же смутное неразрешенное беспокой-
11!0, каким она была охвачена в первые дни моего при­
ща сюда. Иной раз оно оседало на дно; иной- подни­
IНлось кверху; и чем оживленней и болтливей делалось
·1 существо, тем заметней была эта муть.
Единственной новостью в санаторск()Й жизни был
отъезд амфибии. На этом настоял Карл Франuевич,
llt жиданно для всех нас. Мы проводили его, как подо-
1 т, а Дальекая поплакала, взяла с мужа клятву пи-
IТЬ дневники и успокоилась. .
В ясный июльский день кое-кто из 8ольных собрался
111 дальнюю экскурсию. Мар6 и мне подали двух вер­
еых лошадей с пугливыми мордами и длинными хво-

387
ста ми. Мар6 ездила по-мужски. Она была в кор )11 11
черных штанах, собранных у колен .резинками, 11 1
фельках с серебряными лряжками и в камзоле, д JIIJ•
шем ее похожей на шекспировскую Розалинду. 1 н 1
она легко вскочнла на своего жеребца, ее пol<ll~ 11
кавказской буркой. Я гордо взгромоздился на сво 1111
лийское седло, обряженный по всем правилам в р 11
вого искусства. Но маленький меринок танцевал 1111 \lt
мной, ботфорты дьявол ьски мне мешали, а руки 11 Ml' 1
ленно намокли n перчатках. К:огда мы тронули 1•
путь,- две линей1ш и два всадника,- я убедился, •1 •
езжу из рук вон плохо.
- Пожалуйста, Марья К:арловна, не отворачнв 1
т&ьl- проговорил я величественно, подбрасыва MIA
на своем седле.- Все равно мне вищю, как вы смеет 1 ' '
- Да я вовсе не над вами ... я, ох, не могу! CepJ 1
Иванович, да держите вы поводья выше.
Она расхохоталась, повернула ко мне розовое Лlll\11
в рамке пушистых кудрей,- и nока я из всех сил ., 1
рался не сконфузиться, хлестнула лошадь и была 1 1
кова. Протрусив с полверсты, я обвык и принял увер1•11
ный вид всадника, приобретенный мною в манеЖе. М1
ехали вдоль по Ичхору; внизу, под шоссе, беленн 1
поток, бешено крутясь вокруг камней, как кошка 1
своим хвостом. Справа и слева шли густые поро Jl
орешника, а над нами краснели гроздья рябины. 11 1
строение было у всех повышенное и приятное. М а11
срывала ветки с гнездами орехов и кидала их Ястр ·
цову, сидевшему на линейке. Она то скакала вперед, '11
заставляла лошадь скакать через бревна и крутиты 1
по дороге. Стремена были ей длинны, и она по•1 111
стояла на них, великолепно управляя лошадью. К: 11 1. 1
то н дело доносился ее веселый и наивно-торжеству 1о
щий голос:
- Вот поглядите, я сейчас пер&кочуl Видели?
рошо я езжу?
Я не одобрял такого хвастовства и был очень д n1
лен, когда Дальекая во всеуслышание произне Jl 1
спору, мол, нет, Марья Карловна скачет, но настоящ11
кавалерийская посадка все-таки у доктора.
Мы сп.ешились на высокой полянке, возле кро 1 1

388
 "• l< ак чайное блюдце, озера густо-голубого цвета ..
tlflll пустил и лошадей, обмотав им nередние ноги
'" oii. А nотом развели костер, вынули баранью
IIIV 11 н аниз али ее на вертел. Мы разбрелись по лесу.
fHI осл а себя как мальчишка. Она nредложила руку
"' IIIJI<OЙ меланхоличной барышне, лечившейся у нас
tорфи низма, и, щуря nо-фёрстеровскн глаза, nри ня ­
' '' :1а ней ухаживать. Након ец, ей надоело это, и она,
"1111Стыв ая и заложив руки в карманы своих штани-
11, наnравил ась ко мне.

Н шел , nотея в своих ботфортах, с «доброй мин о й

11.~ хую игру». Но Мар6 уже знала цену моим ми­
' Она приятельски хлоnнула меня по nлечу, скло­
''' голову набок и соболезнующе взглянула на меня.
)I\арко, Марья Карловна,- nробормотал я
IIJI
А вы разуйтесь!
В чем же я nойду?
В носках. Или вот, нате вам мои туфли!- она
• н ул а ножкой, и маленькая туфля отлетела далеко
''''r> д. Я бросился ее ловить, а когда вернулся назад,
l11p6 сидела на кочке, болезненно охая и заедая вздохи
рннкой . Губы у нее потемнели от ягод. Я сел возле
't', сжимая туфлю.
- Ногу ушибла,- сказала она, глядя на меня рас-
1111110,- даже чулок nорвался. Теnерь будет дырочка,
11 м заметно . Нет ли у вас иголки с ниткой?
Sl
развел руками. Она nодняла и nоложила мне на
·•JI ни прелестную узкую ногу в черном чулке. Пятка
щtа разорвана, и nовыше, на лодыжке, тоже белел о
1111 11Ышко. Я почувствовал странное волнение, не noxo-
,. • ни на что, испытанное мною раньше; исnуга в н ем
, JJIO бол ьше, чем сладости. Смутившись и не глядя на
11 рную гостью, nреспокойно лежавшую у меня на кoлe ­
tll'<, я нагнулся в кусты черники и стал ртом отк ус ы-

IIЬ ЯГОДЫ. .
- Знаете что ?- сказала ~ар6, любуясь на свою
11111у и тихон ько двигая большим палы.ем.- Как рука
, 11 га похожи, nравда? Вот nоглядите!- Она n poтя­
llyJta правую руку и держала ее рядом с ногой. Обе
•I.IJIИ узкие, длинные, с благородны м большим пальцем ,

389
суживающимся к концу, с почти незаметнымll coчлtll •
ниям и. Я невольно залюбовался этим двойным tнр
шенством форм, и волнение мое улеглось. Но как т Jll,l
оно улеглось, пробудилась моя щепетильность дв аю1
типятилетнего скромника.

- Уберите ваши конечности! -проворчал я 1'1 1•

дито и стряхнул с себя ее ножку. Мар6 сунула 11 1
туфлю и замазала дырочку черникой, не обраща я 11
меня больше никакого внимания. Она насвистывала 111
сенку, песенку Хансена. В волосах ее, качаясь, см)\( '1
молочио-белая бабочка с голубыми !<рапинамн 11
крыльях. Когда ветер взметнул ее кудрями, баб •11
вспорхнула и, покружившись, села мне на грудь. (1
нее сладко ' пахло цветочной пыльцой, а брюшко ее бt~.'t• •
мохнато, как локон; и пушистость и аромат кaзaлtttt
занесенными на мою тужурку с кудрявой головы М ар11
Потом мы встали и вернулись на лужайку, где шашлtlt
уже снимался с вертела деревянными щипчикамн ,
провизия была вынута из корзин. Хозяйничала Д:IJII•
екая.
Писатель Черепенииков следил за снятием ш 111
лыка с грустно-скучающим видом. Потом он обвел 11 11
глазами и кашлянул,- привычка человека, произнос1111

шего тосты. Мы перестали разговаривать, и он нач 11

слегка картавя:
.- Представьте себе картину или стихотворение, 1 11
мы с вами были бы воспеты! Тнжелый зной полдt щ
потухающий костер, черкес, снимающий барана . с B<'ll
тела, и мы вокруг,- оживленные и унылые лица ! И 11
барышня в костюме пажа, и молодой ефрейтор ок '1•
нее с ревнивым лицом любовника! Боже мой, как 11 '
это показалось бы занимательно и как завидовали 11
мы, зрители, этому недоступному для нас миру! А с n
час ... друзья мои, разве не скучно нам? И во вся1ш 1
случае обыкновенно.
- Когда я была маленькая,- отозвалась Мар ,
я всегда рисовала картину, а на картине еще карт н11v ,
а на той картине еще картину, и так до тех пор, пок а 11
картине помещалась одна точка. И воображала, что 111
очень занимательно; и особенно,- чем все это 1ш
чится?

390
 Ах, я nонимаю вас! -nеребила ее Дальская ,
• ш на Черепенникова загоревшимен взором.- Смот­
''' 11а себя со стороны! Один раз я участвовала в ки­
lt гр афической ленте и совсем, совсем холодно иг­
' 11, чтоб отделаться. Но nредставьте, какое я полу-
11 1 насл аждение, когда увидела себя на экране. И я,
1 дто не я! Та инственно и восхитительно.
Так возьмите же зеркало и кушайте шашлык
· 1'~ .л. зеркалом, для возбуждения аппетита! -сказал
111утли во, не особенно довольный «еф р ейтором с ли­
·• t тобовника» . Странное чувство держало меня возле
\11р6. И сейчас мы переглянулись и расхохотались.
ltor смех словно отделил нас от общества.
- Зеркала !- сказала Мар6.- Отраженный мир!
t1o со всем, как пьеса, сочиненная Павлом Петровичем.
Нстребцов брос ил на нее быстрый взгляд и пpилo­
IIJI пале ц к губам. Но с меня было довольно. Волне­
IН', вызванное близостью Мар6 в ее костюме мальчика ,
'' 1Сiужде ние этого дня и солнечная прелесть гор- все
111 вен но слетело с меня. Я встал, как бы не ра сслы·
11 10 Мар6, потянулся за тарелкой и молча принялся
• 1ь. Мысли мои были заняты « отраженным миром»
l1 за пьеса на такую тему? Я не понимал опасности,
1111 •tу ял ее и решил немедленно по приезде переговорить
rю всем с Фёрстером.
П и кник кончился, как и все пикники, усталостью и
111•бол ьшой дозой взаимного недовольства. Дальская,
1•1111е р вн ичавшись, сделала замечание Мар6 за непри­
tll'tн е ее костюма. Черепенииков утверждал, что все и
н ем у надоело, а горы раздражают его глазную ceт­

tttкy . Барышня-морфинистка повисла на Ястребцове

1аки м видом, будто он долж е н защитить ее от нас.
lн и я ра зд ражился на отсутствие мыла и на свои пах­
' нши е бараниной пальцы. Одни только лошади выка-
11'111 решительное удовольствие, когда их погнали об­
' 11 но, и побежали по шоссе с веселым nохрапыванием.
Было уже темно; Варвара Ильинишна ~дала нa­
IIII'ГO возвращения на садовой скамеечке и тотч ас же
111• 1ела Мар6 переодеться. Но девушка с самым реши­
' Jlьным видом поцеловала мать в кончик носа и oбъ­
lllltлa , что будет ходить так «всю свою жизнь». После

391
чего она покрутила пальцем около верхней губю1 11 11
правил ась за мной во флигель.
- Сергей Иванович,- лениво начала она, р 111
лившись на моем диване и скрестив ножки,- не np н 1
ли, I<ак ужасно хорошо жить? Сегодня такой J 111
точно канун праздника. Я кануны больших празд1 1111 н
люблю.
Она поболтала туфлей в воздухе и запустил а пaJI IIIIt
в волосы. Кудри ее свисали низко на брови, рот 11(1
открылся, а глаза были устремлены на свет. Я ГJIJЩI
на нее из-за дверей моей спальни, куда ушел пер IJ 1
ваться. Она помолчала и вдруг, вздохнув, опустила 11 '•
НИЦЫ.

· - И отчего только вы не девочка, а я не мaлt.tlll l

Сергей Иванович, мне идет мужской костюм?
- Очень ... Вы совсем Розалинда! Помните?
All the pictures fairest lined
Are but Ьlack to Rosalind 1.

Вот видите, а мама сердится. Как уверенно

чувствуешь не в своем костюме. И храбро! Я дум 1111,
стоит любого трусишку переодеть в чужое платье, 11 111
обнаглеет. Это мое открытие.
- Очень ст'арое открытИе, Но, Марья Карловн3 ,
сказал я, выхощ1 из спальн11 и садясь рядом с ней 11
диван,- вы давеча говорили об отраженном м1tр1
Можно спросить, что это за штука?
- Отраженный мир? Да мы все отражены в ты 11•1
зеркал. Разве пространство и время не зеркала? В1• 1
видимый мир симметричен, а симметрия и есть отра>t 1
ние. Павел Петрович говорит, что симметрия есть да t •
в мировом процессе и в наших мыслях. Кто-то со д 1
одну точку, и она отразилась, и отражение ее отра :щ
лось еще раз, и так оно пошло гулять по миру до 1 11
са м ых пор .
- Ну, а е ще что говорит Павел Петрович?- о '111
рожно спрос ил я.. Мар6 бросила на меня быстр1.1
взгляд и обхватила кол е ни руками .

t Все самые nрекрасные картины только черны nеред Ро 1

линдой (Шекспир) .

392
 .щ что? А вы Ml"/e что. за это подарите, если я

1111мо к подарю с ... с глетчером.

Jlад но. Еще он говорит, что души наши тоскуют

111 рвой своей, неотраженной, сущности. И, тоскуя,
'''" отражаются- в снах . А потому наши сны, отр·а -
111111 тражений, ближе к нашему первоначальному
1111 t•пю ванию, чем мы сами,- все равно, как промо-
1' 11111а я бумага в зе ркале.
Ну?
IIy и все. Давайте снимок!
1 взял со стола альбомчик и задержал его в руках.
\ 1р схватила альбом за кореша~ и потащила его
1 1· • Мы несколько секунд боролись, я полушутливо,
1 1 н о всех сил. Мар6 запыхалась и, упершись локтем
111 11 грудь, задышала тяжело и сердито. От нее ·пахло
, tщ и. смутн ым запахом ее духов .

Отдайте, го орят вам: это нечестно! -крикнула

11, nоднимая ко мне пылающее лицо с пушистой чep­
tfl nр ядкой на лбу. Прежде чем я мог сообразить, что
1 мною, я вдруг наклонил голову и поцеловал ее прямо
1 бки .
Мар6 выпустила альбом и отшатнулась. Я: видел,
11 лицо ее озарилось недоумением и оскорблением, а
111,- как мимоза,- судорожно сжался от моего по-

1 t уя. .
Вы ... Вы ...- начала она и не кончила.
-
тыд и страдание охватили меня. Я: закрыл лицо ру-
1 1и и не мог ничего произнести. Сердце неистово кo­
•llllлocь у меня в груди . Боже мой, что я наделал! Ко­
нll всему прежнему, конец моему уважению к себе.
1 нарушил доверие лучшего из людей, обидел дочь
11 •го хозяина! Прошла минута в молчан ии. Наконец,
l11p6 произнесла дрожащим голосом, но без гнева :
- Если это шутка, то это гадость и не похоже на
tlt'. Но если ... если вы всерьез, то не дай господи, Се р-
1 n Ива нович, чтоб вы питали ко мне какое-нибудь чув-
111 • Вы же знаете, что это невозможно. Это было бы
1 111 вас горем, как для меня мое. Слышите? Поднимите
I•IJI ву, и пусть все забудется.

393
 Каждое ее слово увеличивало мою боль. Она
сказала «е<:ли- если». О, конечно, это не было ш
Тогда что же это было? 5I сам не знаJI. Сквозь 11•
боль я все вспоминал, мгновениями, дрожание се 111
ных, влажных губ под моими. И я не мог подн л 11• 1
лову и посмотреть на нее в эту минуту. Неизвестнtl,
чего бы мы домолчались, е<:ли б не раздался Jl •1
стук в дверь и не вошел в комнату Карл Фра11 1 1 1111
своей уверенной, быстрой походкой. Он бегло, но 11111
мательно поглядел на нас (у нас были довольн О· ! 1
растеря н ные лица) , сел и сказал дочери:
Маруша, ты бы пошла домой, переоделась.
- Сейчас, па.
- Погоди минутку. Только что заходил Шамо111.
у него дочь больна.
- Амелит? Что с ней такое?- встревоженно сщ•••
сила Мар6. Вся растерянность исчезла с ее лица, 11 Н'
перь она была только испугана. 5I знал, что кpoxoтlltlll.
красноволосая Амелит была ее любимицей.
- Не знаю, голубчик. Боюсь, что скарлатина. Я 1111
слал пока се<:тру, но завтра придется пойти тебе сам .. n
Мар6 торопливо вышла, и каблучки ее засту•111:1t1
вниз по лестнице. 5I видел, однако, что она не поза(j1~ · ••
унести с собою и мой бедный фотографический aльt'tot.~
ЕА до всего было дела больше, чем до меня. То, что 11••
казалось мне ужасным и не-поправимым, она через ,,,..,
преспокойно забудет. 5I нахохлился от этих мыс.~··~
пуще прежнего и сидел, не поднимая глаз.

- Вы чем-то расстроены, Сергей Иванович? Пос•••

рились с мое й дочкой?
- Нет, совсем нет,- поспешил я ответить и П()'l\'11
ствовал, как краснею.- 5I просто очень встревожt•t~
пьесой . Не знаю, хотите ли вы говорить со мной ol'l
этом. Вы за последние дни дали мне понять ...
Фёрстер перебил меня, положив свою руку на Mtllll
- Пусть вещи идут своим чередом, голубчик. Л "
санатории опять неприятность, и опять не случаi1111111
Черепениикону стало хуже, я только что от него. К''"
он вел себя на прогулке?
5I рассказал Фёрстеру о маленькой бе<:еде у коt· '1'"
И, воспользовавшись предлогом, .добавил об «отраж••tt

394
 111р » все, как мне передала Мар6. Он слушал,
11 ь кончиком губ, словно знал заранее, что я
\'
Да; ну, а сейчас Черепенииков разбил об пол
1 11 1 ричал мне с полчаса о своем духовном одиноче-
11 С ним очень трудно. Несчастный Лапушкин был
11, а этот у нас- только умственный или, пожалуй,
111 ющий . Беда, коли в нем застревают чужие
•111. Сегодня ему пришло в голову, что он вовсе не
1111. Он, видите ли, отзывается на высшую peaль­
llt, а потому живет искусством, а не жизнью. Жизнь
t'I'TЬ хаос, лишенный настоящей реальности. Нынче
1 1 р нкнул, что лечить надо меня, а не таких, как он и

1 IIIIIC.
~1 неволыю расхохотался, но потом посмотрел на
jii' ГC p a и задумался.
Не кажется ли вам, К:арл Францевич, что в так­
' 1 Я стребцова есть какая-то система?
>н кивнул головой, и внимательный взгляд его
1р тился с моим.
Напрасно вы молчите и не сопротивляетесь, К:арл
р 11щевич! Почему вы даете ему свободу? Он усугуб-
1 1' в каждом больном его личный соблазн. По правде
1оть, я сам иной раз, слушая его, начинаю казаться
n1• обыденным и зевакой. Он так говорит, будто за
111111 ю его истина.
- Милый мой Сергей Иванович, вы все время гово-
111 1 • о борьбе и сопротивлении. Вы ставите вопрос так,
t(ГО Ястребцов мой противник. Почему вы забыли,
111 вед ь он мой пациент, и задача моя - не победить
, 1, а вылечить?
Фёрстер сказал это со спокойной добротою и стро-
11 I'ЬЮ . От тонких черт его повеяло благородством и
11'1 й , и внезапно я понял, что был на ложной дороге.
1• ттого ли и замкнулся от меня мой патрон, что уви-
1 •1 во мне эту слабость? Я вооружился против боль-
11 1! Я готовился выжить его из-под крова, где он,
•1~ 11, может, инстинктивно и наперекор себе, пришел
кнть помощи! Я увидел врага в том, кто сам одер-
11 1 ужасным врагом ... Странная, торжественная доб-
11 11 Фёрстера передалась в эту минуту и мне.
395
 - Боже мой, как мне совепно, Карл ФpaнцcJIIJ•rl
воскликнул я в волнении.- Кто бы он ни бьiл, нc•Jt8t 1
конце концов наше дело- помочь и ему!
- Наконец-то вы дошли до такой простой вснщ
улыбнулся он,- вот потому-то мы и дадим ему Jllltl4
грать пьесу своего сочинения. Ну а теперь пpoi\дc'\tlll
вместе в санаторию и посидите этот вечер с Чepe!Jt'llllll
ковы м.

- Разве вы боитесь, что ...

- О нет! Череnеиннков не Лгпушкин. Тут 111''''"'
бояться, кроме доброво.1ьного возвращения в бо.н· '"''
Но это, пожалуй, еще хуже.
Он встал, и мы вместе отправились в санаторию.
Черепенииков был у себя в комнате, на диване. ( 111
читал книгу (единственное его де.rю, кроме nисании) 11,
когда я вошел, недовольно загну.1 страницу. Палмtw
у него были корявые и волосатые. Лицо- чмolll''"'
экстатической складки: маленькие, близорукие 1'.'11\'IA
nод пенсне, слегка вздернутый нос, пу~щовый рот 11111\
светлыми усами и очень светлый пушистый кок на .rtnl.
стоявший подобно петушиному гребню. Он .'lегко BПIIJIN~t
в пафос и легко волновался, но исключительно по Kllll111
ному поводу. Сейчас, когда я подошел к нему, в мa.rJc'lll!
I<ИХ глазах его была влага. Он читал второй том «Иc'IIJ
рии консульства и империи» Тьера.
- Что скажете, доктор?- лениво произнес 011, "''
выnуская из рук книги.- Я наслаждался сейчас моr 1
чей логикой событий в наполеоновское время. А бe)tiiШI
Дёсэl 1 Вот обаятельный человек с его длинными вол..
сами и влюбленностью в Наполеона. Я прослезll.''' 11
над его смертью.
Не стоило говорить Череnенникову о тысяче смс · 1•
тей, подобных этой, переживавшихся в наше время. с \;r
ответил бы, что высшее воплощение- в искусст1н•
еще не сделало их действительными. А потому я пrюc· rol
взял у него книгу и с видом сожаления сказал, что 111"'
фессор запрещает ему читать. У нас был выpatim 1111
совсем особый способ его лечения . Мы заставлял н 1 k
репенникова как можно больше слушать рассказы JIJII' ·
1 Дёсэ- один иэ наnолеоновских rе11ералов, описанt!\.1~ ,
Тьера.

398
 ll.llbi!ЫX и следили за малейшим возникновением
11 1 • чу вственных переживаний. Ему давзлись пору-
1\11111 связ анные с повседневной санаторной жизнью.
1 на nример, он · выучился впрыскивать больным
1 1111•111<; кл юч от почтового ящика был у него, и раз­
'1 t бол ьным полученной корреспонденции тоже ле-
1 1 1 на е го обязаннос"Ги; ему поручалась
и раздача
рков больным в дни именинные и праздничные,-
111111Ш ний обычай, утвержденный Фёрстером. И надо
1 trь - он начал проявлять необычную для него на­
l•t • t ат ельность и даже некоторый юмор, связанный
•IIIDЫM чувством действительности. Но сегодня 11и
111) 11з сотни занятий, придуманных для него, не ветре­
' 111 в нем сочувствия. Раздраженный, он требовал
1 1.1 книгу, а когда я отказал, удалился в музыкаль­
ш б ренчать на рояле. Нот он не читал и слуха не
1; е му доставляло странное удовольствие брать на
111111 бессвязные аккорды и нанизывать их один за
1' rн м. Это он называл «импровизацией».
1 ол ьвые до ужина и за ужином говорили только
1'"' се. Прибл11жалось время ее постановки, а зала еще
• был а готова и декорации тоже. Наш рисовальщик,
1 t но в, сооружал что-то в мастерской и требовал про­
''t электрических лампочек вдоль всех трех стен
1·1 ы . Ястребцов спросил у меня, когда мы встали из-за
нtла , возможно ли . будет устроить такое освещение,
1 11 обещал поговорить с техником.
- Пришлите его завтра к нам с утра, благо воскре­
' 1 1 ье и он свободен! -крикнул он мне вдогонку, когда
ходил из столовой. Я кивнул головоИ, нашел свою
111111ny в передней и вышел. Свежая ночь охватила меня.
\щ ды блестел и холодно, со стеклянным пустым бле­
ом. Они шли друг за другом, валясь в пустоту, и на
H'IIY провалившихся выползали все новые и новы е.
,. ь мой флигель был в тумане. Я шел к себе, угл уб ­
t11 11ЫЙ своей болью . Теперь я знал, что полюб ил
\ tp6,- или начинаю ее любить,- и что это никогда
11111 го не даст мне, кроме скорби. Невозможное лежало
1 на ружи, как у нее с Хансеном, а уже внутри, во мне.
tждым взглядом, устремленным на себя, я видел, что
\.1р6 не полюбит и не может меня полюбить, и ничто

397
этому не мешает больше ме ня самого. Я видел
обыкновенным, смешным, некрасивым, не ро м:1 1 11 1t
ским. Ни одной обаятельной черты! Быть мож т, 1
кого-нибудь и я стану желанным, 1ю не для нее; 11
дорогое оказалось невозможным .
Идти было холодно. От боли в сердце я чув Tl\1111
странную зябкость и утомленность . Поскорей бы · 1
в теплоту, в знакомую комнату, к знакомым пред м 1 t
И это переживется, как переживается все. Надо т Jlt
дать сердцу время. Я поднялся, засветил лампу 11 111
нул свои коллекции, собранные на Ичхоре. Герб 1 р11
был еще не разобран. С жалкой улыбкой - над сн 111
собою- я стал раскладывать бедные цвети ки и р 11
правлять им их невинные зеленые лапочки.

ГАаоа се.11~ nадцаmая

ЖЕJLШНОЕ И ДО3ВОЛЕННОЕ

Хансен работает в зале. Он стоит на высокой л 1

нице в своей серой блузе и прибивает что-то молотн о
Фуражка со стеклянными очками сдвинута на Лl
взгляд у него сосредоточенный, губы сжаты.
Внизу, положив руки в карманы и приподняв ПJI 1111
прогуливается Ястребцов, время от времени делая 1'
замечания своим суховатым , похожим на треск др 1111
в камине, голосом.

- Ведите провода горизонтально, вот так. !! 1

почки должны сидеть сплошным рядом, под матер1 11
Это возможно?
- Возможно,- философски отвечает Ха нсен и , р н
качиваясь, лезет на верхнюю ступеньку. Он за рабстаJI\ 1
и посвистывает. Быстрым взглядом ме ряя длину ll jl••
водов, он буравит стену и бормочет: - Отчего не 1111
можно? Проведем и этак.
Наконец, со ртом, полным фарфоровы ми кнопк 1 1
и винтиками, с коленями и локтями, замазаннымн 11
лом, он спускается вниз, чтобы переставить лecTJIII I\
Но не успеЛ он спуститься, как Ястребцов трогает м •11
ва руку и восклицает:

398
 lleт, это несравненно! Посмотрите же на него.
11 днимаю глаза. Хансен стоит на последней сту-
1111, вы плюнув кнопки в ладонь. Рыжеватое осеннее
ttщ • з аливает его лицо. Худые щеки золотятся от
1, нз щелей, под прямым лбом, блестит опокойный
1 юti взгляд. Вся его благородная голова с острыми
IIIIIII MИ на коричневом фоне лестницы- точно ста-
1111 t н фреска. Он замечает, как мы глядим на него,
• ''' ll t'eт и хмурится. Закинув голову, он начинает пе-
1tвл ять лестницу.
Честное слово, Хансен, вы делаете ошибку,­
'Р ж но проговорил Ястребцов, переводя глаза с
111 tta меня.- Помилуйте, я предложил ему участво­
"' у нас в живых картинах, а он отказывается. При-
1!111 /1 Нет причины. Жена, видите ли, больна. Как будто
t•tмy времени она не сможет выздороветь.
Вы хотите ставить живые I<артины?
Да, после спектакля. У меня прелестный ко-
1111 , - я выписал из дому,- точно созданный для
, 11 юноши. Хансен, не упрямьтесь, примерьте-ка.
Пр имерить можно,- усмехнулся Хансен, погля­
" tta нас исподлобья; тонкие губы его раздвинулись
tу t<а вой снисходительностью. Но он тут же раскаялся
111 упился, а когда горничная пр инесла желтую ко­
.nку, весь покраснел. Я хотел было отговорить Ястреб­
'"'' от этой затеи; я видел, что Хансену неловко и нe­
I'IIIITHO. Но Ястребцов быстро опустился перед
•IH бкой, снял ремни, сбросил крышку и, прежде чем я
11\Л открыть рот, вытащил двумя ' пальцами что-то
1110е, шуршащее и тяжелое. Это был мужской кo-
IIM, сшитый во вкусе ван-диковских. Тяжелый, мягко
1 щнйся шелк, пышные рукава с буфами гпзле плеч
а гки й белый воротничок вокруг шеи, из тончайших
р жев. Костюм был дорогой, и кружево старинное.
'' tteгo пахло крепкими духами. Обшлага были не-
101'0 потерты, и весь костюм казался уже много раз
1111 I!H ЬIM .
Когда-то в дни моей юности ... - начаJI Ястреб­
'" вполголоса и не кончил. Он вдруг разнервничался
11 уетился. Велел тащить коробку обратно, к себе в
1111 а ту, поманил Хансена вслед, ушел было, nотом
399
снова вернулся, зашеnтал мне на ухо: «Ник м 11
слова! Это сюрnризом!», и опять ушел, nочти вы б '1kll 1
прыгающей челюстью. Все суетилось в ту минуту 11 1 1 1
лице. Умный и печальный взгляд засnешил ми мо 11111
глаз куда -то в сторону, улыбка nоказалась мне Л>J< Itt•t
и за искивающей.
Я nоглядел ему вслед. Что-то ме.'Iькну.'lо в мщ•l\ 11
мяти. Та кой суетливый взгляд ... ну да, и эти yк:ю tl'tll
вые, лгущие губы, и этот внезаnный восторг, по о 1 11
на отмахивание рукой, и эта внешняя, не ведущ 111
цели, уже бессильная осторожность,- все это тиntt •l\lt •
жесты м аньяка. Налетел образ или nахнуло ду 1 11
наnомнившими что-то прежнее,- и человек Bt'<'t• ,
вачен сухим, мозговым возбуждением. Я бо.1ьше щ· ,.,
мневался, что Ястребцов дa.IJ себя nоймать. Он в « 1
нии», и nока он не иcчepna.IJ ее мгновс1шо rо од р t1
ния, он открыт для взгляда врача. Не доверяя 1 ''
самому, я притворил тихонько дверь залы и кин ужм
фёрстеровский кабинет.
Карла Францевича там не было. Воз:tе мрамоl ''"
чашки с дезинфекционным и мылам11 возилась М 1111
Она мыла руки, скинув фартук на nол. Я ни·коrд 1 11
видел ее так скромно одетой: на ней было стщн ·
шерстяное платье, nо-детски приnоднятое спер щ1

слегка отвисающее сзади, гладко застегнутое до , 1'

шеи. Голова была туго nовязана белым ша рфом. 11
логлядела на меня сnерва недоверчиво и сдерж <11 111 '
nотом, против воли, улыбнулась.
- Здравствуйте, вы паnу? Его нет, он в маст•·1•
ских. Погодите минутку, я сейчас nойду с вами.
- Некогда ...
- Ну вот! Я сию секунду!
Она вытерла руки и сняла шарф. Кудри ее
сбиты в сторону, лицо озабочено и бледно. На 1 нр
приrлаживая во.IJосы, она сообщила мне, что все 11
сидела с Амелит и что у бедняжки скарлатина . «Тот
ко, боже сохрани, Тихонову ни звука! А то он от О/1.111
мнительности заболеет»,- кончила она, сунув грсб1 111
в кудри. Мы бысТ'ро вышли из .кабинета. Но на nyt 1
мастерские Маро остановила меня, взяла за пуго 1111tt
и, опустив ресницы, тихонько сказала:

400
 Только, Сергей Иванович, вы ведь вчера nошу-
•1 111 ? П усть будет, чтоб nошутили, ладно?
Н з нал, чего ей хотелось. Она была деятельна и pa-
llla в эту минуту. Деятельные и радостные люди
lltШ C всего боятся nсихических осложнений н неб.n а-
111/IJi уч ия какого-нибудь существа возле них. Мара
тел а видеть меня несчастным и не хотела делать

11 rренних усилий, чтоб nрименяться к этому новому

111 1у nоложению. Я сделал самое благоnолучное лицо
1 11/)Осто ответил ей:
Ну, конечно, nошутил, и, nризнаться,- идиотски!
на логлядела на меня и усnокоилась. Мы nочти
1ом nрошли коридор и, наконец, наткнулись на Фёр-
11 ра . Я рассказал ему, в чем дело, и, пока говорил ,
tp6 стояла возле и слушала . Фёрстер не задал мне
1111 ди ного воnроса, оставил фельдш е ра в мастерских,
с· lM nосnешил со мной в залу. Мар6 шла за нами, ony-
11111 голову; рукава шерстяного nлатья были ей, ви­
IIМ , коротки и узки: они жали ей в кистях, и nрелест­
~~ руки, лежавшие в ск tадках nлатья, nокраснелн
1 нап ряжения; от нее nахло формалином; в эту мину-
' Мар6 не была красива, ни даже мила; в ее облике
·~ что-то неуклюжее и жалобное.
1
1/аконец, мы nоднялись в залу. Там собралась кучка
lll"tьныx, о чем-то оживленно сnоривших. Навстр ечу
IlM встала Да.1ьск ая.
- Профессор, поглядите, как очаровательно, очаро­
'' ьно! -воскликнула она в совершенном удоволь-
1111111. Завитая, как у nуделя, голова ее театрально oт­
llllyлac ь назад; пальцы обеих рук она скрестила nод
ljlll 1ым углом, словно на молитве. Больные раздвину-
111 · ь, nроnуская нас, и мы увидели Хансена в тяже-
111 r шелковом костюме. Он сидел на лесе нке, заложив
1 11 в карманы и закинув ноги одна на другую, и no-
1 1\ЩЫв ал на нас с невозмутимым видом. Белокурая го-
111110 его · быJtа обнажена; вокруг обнаженной до nлеч
1111'11 мельчайшими складками лежало загофрирован­
" • белое кружево; на ногах его были узкие туфли с
11 \'Тящим и nряжками. Он усмехался, глядел небреж­
"' нокруг себя, и манеры его, ленивые и сnокойные,
IIЩ ОДИЛ И К КОСТЮМУ

М. Шаrннян, т. 1 401
 - Можно подумать, он всю жизнь так одева.1с11 1
взвизгнула Дальская, подходя к нам.
Мы несколько минут любовались Хансеном; uн 111
вечал на наши вопросы, и чуждый акцент в его у~·н..
звучал на этот раз особенно мило; Хансен был cпoкot'll
и даже насмешлив; он сознавал свою обаятелыюl' ••·
и чувствовал себя смело,- под защитой своего пла 1"''
И чем уверенней был его голубой взгляд, чем хололн•·ll
улыбка, тем растерянней и несчастней становиJIIt• · •·
Мар6. Она потихоньку старалась вытянуть рукава 11,
когда ей это не удалось, заложи.r1а руки за спину. ft,.
том она тряхнула головой, чтоб локон упал ей на ух .. ,
и стала по-птичьи охорашиваться за спиной Фёрсн•рtt
- От вас чем-то пахнет!- ~:~едовольно сказала t·A
Дальская, поводя ноздрями. Хансен поднял склон''"
ную голову и поглядел на Мар6; она кивнула t'MY,
сдвинув брови, и он ответил на этот кивок с улыбкоfl
Все это время Ястребцов стоял возле Фёрсп'JМ
Лицо его было похоже на маску. Ни следа недавнt•t ''
волнения и беспокойства! Я с досадой глядел в это ~·· ·
рое, сухое лицо с торчащими оконечностями. Он лнr,.,
притворялся, либо мания nогасла. Скучающими глазамн
следил он за техником, потом вдруг грубо крикнул ему
неожиданно для всех нас:
- Эй, вы, разденьтесь!
Хансен вздрогнул и сошел с лесенки. Но когда Я•·•
ребцов снова, уже с досадой, стал уговаривать t'l"
участвовать в живых картинах, он отказался. ч~р·· •
десять минут все приняла прежний вид. Тяжелый utt•:t
ковый камзол был уложен в коробку; Хансен, в CC'pнll
блузе и заплатанных штанах, усердно приколач111111·1
провода; больные разбрелись по санатории. Малеш.КitR
эпизод с переодеванием, казалось, ни на кого не пов:11t

ял и был благополучно забыт.

Весь день л.о обеда я был занят и не встреча.tt• 11
бо.11ьше ни с Мар6, ни с Хансеном. У меня paзбoлcJIIJ• ''
голова, и я радовался воскресному послеобеденному
отдыху как никогда. Не успели мы встать из-за стшtи,
как пришел аккуратный Валерьян Николаевич, обед1111
ший нынче у профессорши, и сменил меня. Невессm~•

402
 1 t 11 и его сделались насмешливыми при виде моей
pt мительности.
Куда вы, барышня? Хоть бы грибков к ужину
'' 111 рали !
1рибов не гри бов, а форелей наловить не мешало.
ltllb был облачный и ветреный. Передо мной, на до­
н у , слетали, крутясь, желтые листья. Но у меня с са­
'''' утра были приготовлены удочки и ведерко для
1111 слей, и никакая погода, и никакая головная боль не
н· авил и бы меня отказаться от этого удовольствия.
lt все пребывание мое на Ичхоре это был nервый день,
111 да я удосужился ловить рыбу. Обмотавшись no-
' 1ьн га русным шарфом, чтобы не застудить ушей, и
оати в все нужные вещи, я наnравился вниз, за лeco­
i lll.'tкy, где было озеро с форелями. Тут, внизу, ветра
щю меньше. Сонно текли воды, нагретые солнцем .
II111Лe озера лежали огромные глыбы гранита, разрых­
' 11110го временем и покрытого серыми, сизыми, зеле­
,II~Ми пятнами мхов. На одну из таких глыб примостил
вои удочки и уселся сам пониж е, прикрытый ее глу­
"'кой тенью от солнца и ветра.
Ловилось плохо. Я не следил за поплавком, а, при­
' юнившись к теплому камню, мечтал . Мечты мои были
нвчивы и смутны и обрывзлись тягостным ощуще-
1111 м боли в голове. Вдруг я услышал шаги и, выгля-
1 11 11з-за глыбы, увидел техника. Он шел от лесопилки,
ll l'вистывая песенку. В руках его было ведро. Дойдя
111 родника , он наполнил ведро, сел на бревнышко и
111J1 янулся. Меня он не мог видеть за камнями и nоро-
шо; но я видел каждую морщинку на его тонком

1ще и слышал его посвистывание. Казалось, он ждал

110-то. Сперва он поднял сучок и стал зубами обчи-
11•11 ь его, потом бросил, лег во всю длину на бревно и
111дел в небо. Минут через пять кусты барбариса paз­
tlllllyл иcь, мелькнуло серое платьице , и к технику пo­

•IIIIЛ a Мар6. Итак, они уеловились встретиться. Я не

1111' выбраться, не замеченный ими, а вылезать и cпyги­
IIIJ их мне было неприятно. Оставалось сидеть и ждать
• ухода. Я повернул голову к поплавку, постарался
1а ть о своем, о постороннем, и не слышать их раз­
' вор а. И все-таки, хотя я проделывал это самым

1• 403
добросовестным образом, мне было и видно и CЛШIIII••
обоих.
Мар6, очевидно, готовилась идти в аул, к больн<Jil. l11
лова се снова была повязана, серенькое платье ""'"'"
не прикрашено. Она села рядом с Хансеном на бpt•fllttl
и, nоиикнув головой, водила пальчиком по своим кол1•
ням . Он глядел на нее робко, но уже с бессознатеЛI.tllоl\1
покровительством мужчины. Медленно он сказа.IJ:
- Все-таки лучше нам не видаться. Заметят 11 111 у
дят вас.
- Пусть себе осуждают,- рассеянно oтвcтtt!lll
Мар6.- Нам неnременно, непременно нужно nor·o1111
рить. Фи.71илл. вы мне ответьте только на один вorrJI'",
но чтоб это бы.1а нспtшrая правда.
-Хорошо.
- Давайте будем лростыми друг с другом. Не 1111:1••
никаких рассуждений о том, что годится и не год1111"
и что из этого будет. А скажите совсем искренне, ~~~
тите ли вы, чтоб я была с вами, или нет?
Хансен улерея nодбородком на свой стиснутый ку
лак и молчал некоторое время. Мар6 nовернула к llt'r.ty
свое побледневшее лицо.
- Если ...
- О, нет, только не ec.IJиl - прервала она его 1'111
лезненно.- Пожалуйста, nрошу вас, не думайте 1111 ''
чем, кроме своей воли.
- Ну, тогда я могу ответить только «нет:. .
- Нет? -уnавшим голосом nроизнесла Мар6.
- Нет,- тихо повторил Хансен.- Когда я работ11~•
тут, на лесоnилке, или езжу по шоссе, или сижу дом11

и даже когда со своими разговариваю, вы все время '••

мной. Я думаю о вас днем и ночью. Мне всякая му111t
делается легче, когда я о вас думаю. Но чтоб в~е 111•
ревернуть и вы стали бы мне близкою не внутренно, ''
в жизни- этого я боюсь и не могу желать. Этого "''
нужно.

- Хорошо,- сказала Марб,- вы сделали себt• 11'

меня мечту. Но вы забываете, что я не мечта, а жtttlfiN
человек. Если завтра вы возьмете другое место IIJtll
вернетесь на родину, мы никогда не увидимся. Bnttt
Э'!'О все равно?

404
 . о нсен опустил голову. " · '" . · ·
Мы никогда не увидимся, и я останусь одна,­
I'IЩ л жала · Мар6 в волнении,- у · меня ни к чему
• 11 wc не будет интереса. Мечтать хорошо, когда есть
1 1 ~ жда или когда уже ничего не ждешь •В жизни. А
1111' вместо мечтаний придется ходить сюда и растрав­
'"' себе сердце: вот тут он ходил, тут мы вместе си ­
'111, отсюда я видела, как он работает ... Всякий раз,
11 з ажжется электричество, я стану чувствовать боль
1 1 рдце. Когда что-нибудь облежалось и заняло место,
11 том это сдвинули и унесли- какая пустота! Я coй­
IV ум а.
- Время сделает лучше, чем мы думаем. В се зa­
IIOCT.
- Ох! Но лучше умереть, чем дать этому зажить! -
щ>вал ось у Мар6. Она поднесла руку к сердцу и слабо
tt.tбнулась.- Если так, то уж лучше я сейчас пойду
Лмелит и заражусь скарлатиной. Хотите? ·
- Господи, что вы нашли во мне! Ну, посмотрите
1111 мен я, Марья Карловна, хорошенько. Подумайте, н
11 ро той, бедный человек. Вон у ме~:~я руки черные, а у
1111' беленькие. Это наваждение какое-то! -он подня :t
• IIOII бол ьшие, худые руки с черными пальцами, все в
t•rалл ической пыли. Эксперимент был опасный. Мар6
11 нкосил ась на них темным глазом, наклонила голову
11 , Хансе н сам виноват, что не убрал их во-время. Он
11 1д рнул пальцы уже тогда, когда губы Мар6 их кос-
11 лис ь. Должно быть, все мужчины поступают в таких
tучаях одинаково. Бледное лицо Хансена вспыхнул о.
111 схва тил обе ручки Маро и прижал их к губам, ко-
1111110 только в виде компенсации. Но я знал странную
1tnсть этих тонких, прохла дн ых, сжимающихся, как
111 ·тья мимозы, пальчиков. Знала их и Мар6. Ручка
111111 рнул ась ладонью к целующим ее губам, и пал ьцы
II'Ж HO легли вдоль худой щеки Хансена.
- Это нехорошо! -прошептал Хансен, прижимая к
1 ам по очереди каждый пал ьчик.- Это нехорошо
1юцелуй) ... нехорошо ... Вы так можете заставить меня
11 11 тить все , что угодно.
-
Кому угодно? - спросила тихонько Мар6. Она

.
11щел а на него с неизъяснимой лаской, и ее бледнень-

405
кое личико стало прелестно под безобразной бело А ''',
вязкой.
- Вам угодно!
- И вам и вам тоже, слышите? Посмейте тoJIItlill
сказать, что нет.

Он оторвал ее руки от лица, сжал их в своей мощ

ной ладони и, тяжело дыша, глядел на нее. Во взгm1:1••
его была странная решимость.
- Ну, пусть так, и мне. И все-таки это еще IIH'II'I"
не значит. Не все угодное нам дозволено.
Мар6 соскользнула с опасной темы.
- Филипп, у вас растет борода, вы знаете? Дalit•·
ка я потрогаю!- Она высвободила одну руку из пл•·н,l
и провела по его ще-I<е nальцем. Хансен СЧ<IСТЛИВО ra··
смеялся.
- Мы оnять говорим глупости,- сказал он, помо
лодевший, как мальчик, от этого смеха.- Дома жлу1
воды, а мы так ни до чего и не договорились. Ну?
- Дома! -гневно ответила Мар6.- Во-nервых, 1щ
не смеете говорить «дома». Ваш дом вовсе не там и "''
с ними.

- Но я сам себе сделал этот дом. Куда ж они /k 1

меня денутся?
- Милый вы мой ... Ни до чего я с вами не моl' \'
договориться, кроме того, что умру без вас. Где я наi\лv
такого, как вы? Вы самый ,.лучший, самый добрый, ,.,.
мый умный. Сидите смирно одну минуточку, вот Т/111
Она обвила его шею руками, стянула с головы шарф
и nрижалась nушистой, растреnанной головкой к r1"
плечу. Ветер шевелил ее локоны и взметал их к самомv
подбородку Хансена. Он глядел на нее, опустив гла:111
На лице его была тихая, сосредоточенная доброта 11
нежность. Вдруг он наклонился и приник губами к ,.,,
лбу. Она сдвинула голову, подняла пушистые ресmщ14
и, тихонько поднимая личико под его губами, подст11 ·
вила ему свой нежный рот.
Ни я, ни они не слышали nриближающихся шап111
Шаги были слабые, качающиеся, кружащиеся. KorJtll
хворост затрещал совсем близко, выяснилось, что n1111
nринадлежат тестю Хансена. Старичок, кашляя в J//1
.
дошку, вышел из заросли, увидел и был увиден. Мар•'

406
 1 о•1ил а с бревна, подбирая свой шарфик, а Хансен
11' IШО вста л, поднял было руки в карманы, но
11 1 свесил их и понурился .
Пфуй, пфуй! -сказал тесть, набрал слюны и
1IIOIIyл в сторону. Он поднял дрожащими руками ве-
1р1 н, не nрибавив боJtьше ни слова, повернулся
ра rно. Хансен подоше.п к Мар6 и ласково тронул ее
1 I!Jfeчo .
Бог с ним, не пуrайтесь. И, пожа.пуйста, идите
щ•рь к девочке, только не заболейте сами .
- А вы?
- Мне ничего не будет. Идите же, моя милая!
ни снова тихон ько и неумело поцеловались, как
1110 ма.пых ребят, и Хансен побежал за тестем, а Мар6,
11111Яз ав шарфик, неуверенными шагами поплелась в
\. 1. К.огда они ушли, мне оставалось только собрать
(очки , взять в едерко, кинуть прощальный взгляд на
1H'IIO, где змеились пятнистые форели, и побрести до-
•111 . Голова моя болела пуще прежнего, и ко всему
•1ому у меня разыгрыва.пся насморк. Я сам, впрочем,
11 мо г ответить уверенно, от насморка или от чего дру-
1111' застилались мои глаза неnриятной влагой.
Но мытарствам моим еще не пришел конец. Я брел
111 ' IIMИ шагами и хотел проскользнуть мимо двери
Хан-
1118, когда заметил сухонькую фигурку в платке, под-
11да вшую моего прихода. Скользнуть мимо было
"''Jtьзя. В темноте сухая, шершавая рука схватила
II'IIЯ за руку, и я увидел «бум ажную ведьму ». На жeл­
IIIM , выцветшем лице ее желтые глаза светились фос-
11орическим блесr<ом, как у кошки. Она заговорила, oб-
ru меня запахом чеснока и гнилых зубов; слова сле­
(11Uал и необычайно быстро друг за другом, а пальцы
1, как когти, сжимали мне руку. Честно ли это? При-
111'1110 ли это? Пусть пан доктор сам рассудит. Де­
\ шка приличных родителей вешается на шею никому
rp гому, как чужому мужу, да еще подчиненному чело-
1'1\у. И м некуда деваться, у них все отняла война, и
ro\1 , и родину, и землю, а то бы они тотчас же отказа­
III'Ь от места. Пусть пан доктор передаст это nрофес-
11ру, пока не с.пучилось чего похуже. И если его дочка
11рожит волосами своими, лучше бы ей держаться те•

407
перь подальше... Так, приблизительно, переводил "
хриплую речь старухи. Она шипела незнакомыми t'JIII
вами, цеплялась и свистела ими возле моих ушей, 11 "·
Чувствуя себя совершенно несчастным и беспомощнщt,
nринужден был поставить ведро на пол.
- Дайте ему свободу,- сказал я, наконец, вы:t~'l'
гивая свои пальцы из ее рук,- вы видите, он пo.1юr•tt.1
другую. На что он вам теперь?
- По.ТJюбил другую, а, полюби.ТJ другую! Ceг<щlltt
можно одну подвести к аналою, а завтра пo.ТJЮI'IIIIIo
другую, а через неделю- третью? Где такой зако11 .•
Человек не пыль дорожная, чтоб летать вместе с 1\t' 1
ром. Скажите, пожалуйста, полюбил? Что ж теtн·рt.
жене делать, на улицу пойти? Да она и этого не моЖРI,
бо.пьна. Она д.ТJЯ него рожа:щ для него муку вытерпrтt,
из-за него здоровья лиши.ТJась. Вот теперь бы ему и но
казать, что есть муж. Не постельник, не кавалер, а дру1,
первая защита, покров и очаг. Ему бы теперь на рук11•
ее НОСИТЬ, НОГИ еЙ Це.ТJОВаТЬ За муку, а Не ШЛЯТЬСSI 1'
бесстыдными вертихвостками, которым своего мало, 1111
чужое глаза пялят. У-у-у, наглое твое сердце ... Филн1111,
ты куда? Стой , ни с места!
Перед нами был бJiедный Хансен, с закушенной r у
бой и блестящи:\-!, гневным взг.rrядом. Он остановиJrсll,
притворив за собой дверь.
- Мамаша, не сра:-.нпесь, сию минуту войдите 11
комнату!
- Так ты мне о срюrе говоришь, зятек? Ловко ск11
зано, кланяюсь тебе за ловкость. Скажите, каков ШJIII
У своей, у этой, научился. Да я тебя, такого, своим11
руками по щекам проучу, слышишь ты? Я пойду иска11.
управу, я всему свету про твой позор накричу.
- Успокойтесь и войдите в комнату! -голос ,.,,,
бы.тr хриплый.
- Да пошел ты, щенок,- расходившись, взвю1 ·
нула «бумажная ведьма»,- сам бы соr<рыдся от люд1'11
Не рви мне рукав, не тронь. Говорю,- вон, сию миr1у1V
вон от меня!- Она подня.1а руку и со всей си.ТJы yJ(ll ·
pи.rra Хансена по щеке.
- А, так,- медленно произнес Хансен, выпускам
ее рукав. Он был смертельно б.'Iеден. Я воспользова:rое

408
 1111'1 дным проходом и, бросив ведро внизу, поспешил
1 • > • Гадко было у меня на душе, гадко и недоумен-
''' В такие минуты лучше не обсуждать свершивше-
11 11. Да и голова болит так, словно ее давят тысячи
1 J1 чей. Я взял свой пульс и с сок рушением увидел,
•11 11 у мен я поднялась температура. Больной, взбудора-
1'111 1ЫЙ, с неприятной резью в горле, я забрался на ди­
'' 111, хотел было читать, но смог лишь трястись от по-
111·111 в страшного, долгого озноба.

ХАНСЕН аАБЫJJАЕТ До-11'

Я болен и .ТJежу у себя наверху, в бумазейно м xa-

t ll'e. НедоставаJю, кажется, одного: чтоб я заболел
1' 1' кой болезнью. У меня скарлатина, по счастью в
1\'I' I<OЙ форме. Она проходит, но карантин задерживает
t 'I IЯ дом а. Возле моей постели сидит Варвара Ильи­
IIII W!Ia, быстро ворочая крючком. Она вяжет из беско­
llt'ЧIЮГО веревочного мотка туфлю. Крючок то и дело
ш· чезает в дырках,
извлекая оттуда новую пет 110, и
11 ревочная туфля увеличиваетс я, подобная СJIОЖI-юму
ооружени ю, вроде Эйфелевой башни. ·
Окн а закрыты, несмотря на яркое солнце. О стекла
II• Ются мухи. Цветок, подаренный мне фельдшером на
1швосел ье, давным-давно завял и скрючился на свое~1
1 бле, как гигантский стручок; листья стали ржавыми
1 вялым и; на солнце края их просвечивают, словно
расвое кружево .
Как всегда после болезни, у меня странное жужжа-
1111 в ушах; закрыв глаза, я могу произвольно менять

11 жужжание, то повышая его, то понижая; мне даже

1 1жется, что я мог бы чередовать звуки, создавая из
111 1х мелодию, но они не гибки, упрямы и неподат­
IIIВЬI,- как сонные образы. Утомленный борьбой с
IIIIM И, я открыл глаза и сделал попытку сесть на постс-
111. Варвара Ильинишна, кинув туфлю в корзинку, по­
ошл а ко мне, подсобляя своими мягкими, полными
р l<ами моему движению.

409
 - Ишь как похудели, голубчик. Кости да кож11
Вот встанете, посажу вас на яичные же.rпки да на му•1·
ное, чтоб растолстели.
Как дела в санатории, Варвара Ильинишна?
Ну, какие там дела. Все по-старому.
А спектакль?
И спектакль будет. К тому времени вы сами 111'111
нете.

Я понял, что Варвара Ильинишна не хочет Mt'llll

тревожить и не будет ни о чем рассказывать. Мне oc'llt ·
валось лишь сидеть да смотреть, как росла туфля , 1111
следить за полетом пылинок в широком солнечttс•~t
столбе, падавшем из окна. Минуты тянулись нескон•111
ем о.

- Вот и Марушина девочка выздоровела,- 111 ·

хонько начала Варвара Ильинишна, спуская петлю . ·
Это ведь она вас заразила. Уж как мы испугались, тон•
описать нельзя. Я вашей маме, конечно, телеграф11ро,
вала, но, видно, ей некогда было приехать.
Еще бы! Невольнан улыбка мелькнула у меня Щlll
мысли о приезде матери. Но тотчас же, ее устыдившllt't•,
я продолжил разговор:

- Значит, Марья Карловна выходила Амелит?

- Выходила, голубчик. Ох, сколько мне горя ,.
этими болезнями! Я ведь сама мнительная была в мо ·
лодости, не хуже нашего Тихонова, а Карл Фраtшс·
вич много потрудился над моим характером. Сама ''
теперь привыкла, даже за холерными хожу, а вот tt
Марушиному докторству так и не могу лривыкнуt•·
Всякий раз сердце падает- вдруг да заразится! ll••
милостив бог, покуда бережет ее.
- Сестры могли бы вместо нее ходить.
- Попробуйте, скажите это Карлу Францевичу. ~1
и заикаться бросила. У него лервый долг, чтоб BO<.'IIII
тывать ребенка без страха. Никакое ощущение не смtч• t
командовать человеком, это его правило. Так у ltltc·
Мар6 и выросла ...- Она помолчала некоторое · врсм11,
над чем-то думая. Лицо ее приняла горькое выражс·
ние.- Вырасти-то выросла, а вот теперь все правll.''"
вверх ногами полетели. Где бы им помочь, тут-то <rttll
и сплоховали, правила наши. Обидно мне, Сергей И1111

410
 tllfl lfч . Не думала я, что придется на старости лет такое
1 11р пережить. Вы у нас, как родной, вы, должно быть,
t 111 зам етили, что затевается? Видит бог, мне это все·
1• 111110, образованный он или простой. Я сама много ли
11 IJl a, когда за Карла Францевича выходила? Конечно,
111 для того мы ее учили и воспитывали, чтоб ей му­
II ЧКОЙ делаться, но все-таки это не преnятствие. С1-1е·
111 м ожно и его nоложени~, и зва ние, и необразован-
110 ть, но от живой жены отнимать ...
- Варвара Ильинишна, ради бога! Разве так дале­
о за шло?
- Куда ж дальше? Сам Филиnn Фили ппович теn ерь
11'1110 ополоумел. На все соглашается- разводиться
111 р азводиться. На него не похоже! И радости во всем
11 м я никакой особенной не вижу ни для него, ни для
lop6. Оба бледные какие-то, ожесточенные, людям в
t 111за не смотрят. Когда друг с другом,- все хорошо
t бо всем забыва ется, а чуть разашлись-он туча­
' чей, она по комнате мечется, ночей не спит, осуну-
1 1 сь, с отцом не разговаривает, меня гонит. Воля ваша,
1рашно так начинать свою жизнь. Не о том я для
lop6 у бога молила!
Она умолкла, а я снова опустился на подушки. Знa­
IIIT, у Мар6 с Хансеном все уже решено. Может быть,
1 все-таки лучше, чем прежняя неоnределенность .
11 как решился Хансен на развод? И что чувствует
lt'нерь больная, глупенькая женщина с унылым взгля­
J\О М и вытянутым, как у зверя, лицом? Я не смел cпpo­
IIITЬ у Варвары Ильинишны о Гуле.
Часы между тем проходили, и Дунька принесла мне
111'1 д - курицу и кисель. Пока я ел, упираясь локтем
tt табуретку, Варвара Ильинишна ласково логлядывала
111 меня да подкладывала мне на тарелку. Она и не
ttaл a, бедная, что, приберегая от меня санаторские
tiC\nocти - не замолчала самой страшной. Вечер, нако­
IН ц, наступил. Электрический цветок наверху был
IIJIOTH O завязан зеленым тюлем, чтоб не раздражать мне
JIOЗa Когда он загорелся, разлив по комнате тусклый
t •ртвенный свет, Варвара Ильинишна простил ась со
tlloй, поставила возле, на столике, теплого чаю с лю­
I IМЫМИ фёрстеровскими сухариками, укрыла меня ма-

411
терннски ; заткнув оде яло по бокам , и ушл а. Я ос \JI
один в этом призрачном, кол еблющем ся свете, заос р 111
шем белизну стен, белизну моих вытянутых рук 11 11
худобу. Спать не хотелось, читать не следовало . Я 1111
вернулся, снова сбросивши одеяло, и стал думать . М 111
б ыло постлано на диване, где мы с Ма р6 так ч 11
беседовали. Вот тут уголок, еще смутно пахнущи ii t 1
духами .

Мил ая Мар6, если б вы пришл и сейчас ко мне , 1 1

прежде! Это невозможная вещь, но если бы, есл и 1·1
Вот раздадутся шаги; ручка дверная двига ется; о н
дит тоненькая фигурка в матроске, с короткими 1 1
ными локонами, темной прядью на лбу и этим у м 11 1)1 t,
знающим взглядом больших глаз. Я видел ее вс1 ,
с прелестной линией рта и носа, с манерой смеят i н
склонив голову к плечу, с тонкими, всегда взволно о 111
ными пальцами; в облике ее было так много хрупк ' 111
и готовности к страданию,- какая ошибка не убе р 111t
ее от судьбы\ Неожиданно я вспомнил маленькую 111
ну: Мар6 сидит на корточках во дворе и кидает х 1
птицам; куры и рослые утки рвут его у нее из рук; 1111
несколько раз бросает его хохлатой курице с дву 11
крохотными · цыплятами , но не тут-то был о! Серд11 1 11
гогоча, хлеб вырывают у курицы из-под клюва, и 11
хлатка двигает маленькой глупой головой во все '11
роны. Мар6 терпеть не может хохлатки, но нз чув 111 1
справедл ивости она возмущена и гонит птиц. Накоt ц 11,
она вскакивает, делит хлеб поровну и, побросав ку 11
перед утками, ухитряетс я , незаметно для н их, пощ
нуть остальное хохлатке.. Все клюют, и Мар6 хох 111 1
тоненьким, музыкальным смехом, склонив гол ов у 1
плечу.

Пустяк, но · память моя была перепалиена такtl 111

пустяками. Казалось, они набирались, незаметные, •1101
зажечь меня в эту минуту волнением и болью. И б 11
стала так невыносима, что я закусил губу и сел н а ш
стели.

Гол ова у меня кружилась. Я обве.!J взгл ядом ко 1

н ату и вытянул руки . О, если бы она пришла! Я ни •1 1lt
не ска з ал бы ей, а только поглядел бы , как она J\1111
rается, трогает вещи на моем столе, задумывается , 011
412
 1 1 т ресницы. Ни разу еще не тосковал я по человеку,
1 ейчас по Марб. Бе31()тчетно я назвал ее по имени,
lll'pв a тихо, потом громче.
комнс:)те царствовала тишина. Сверху, из зеленого
11 1 tя, струился тусклый, белесоватый свет. И вдруг, в
111.1 ш ной тишине, возникл и звуки. Это были шаги,-
1IO· To шел по лестнице, поднимался все выше, мино-
1• 1t там , внизу, дверь техника, потом дверь Зарубина,
1•дле нно перешел площадку и, наконец, поднялся ко
tlt Шаги звучали ни громко, ни тихо. Они были спо­
о/iны е и длил ись, длились без конца. Я слушал их пе-
рн ди ческие возиикания и говорил себе, что это мне
1 жется,- так долго не доходили они до двери. Лecт­
llllta в двадцать четыре ступени как будто вела ко мне
11 1 бездонной глубины. Но вот в дверь мою легко по­
t у ч али. Я ответил ·дрожащим голосом: «Войдите» .
Дверь тихо раскрылась, и вош ел человек. Это быд
lt' гребцов. Не знаю, почему, но ужас меня обуял. Я
IН' кри кнул.
- Что с вами? Успокойтесь. Я пришел узнать о
11 1 шем здоровье .- Он притворил дверь, взял стул и сел
м ои х ног. При тусклом мертвенном свете лицо его
об рвулось ко мне выпуклостями и провалами. Г.rtаз
1~ было видно . Вместо них- две темные ямы, темный
II J>Oвaл рта, а между ними длинный острый нос, сви-
t ющий книзу; и два широких, вялых уха, как крыльи
Jl туч е й мыши. ·
- Кто выпустил вас из санатории в эrот час? -
1 1 рос ил я, глупо вытаращив на него глаза.

- Да разве санатория - тюрьма? - ответил он,

1 1 · меявшись.- Здравствуйте, дайте мне руку! Ничего,
1 11е заражусь. Я давно собирался навестить вас, но вы
1 л и доступны только сегодня.
- Здравствуйте,- тихо ответил я, оставляя сво и
'Jt аб ые пальцы в его костлявой руке. Он оильно пожал
11 . и выпустил.
- Не дивит-есь, nожалуйста, на меня, точно я приви­
\1'11 Ие. Рад видеть ва<: почти здоровЫiм. Будем надеять­
'11, что вы встанете к нашему спектаклю.
- И я тоже надеюсь.

413
 К моему удивл~нию, он не отв~тил ни слова, 11 1"''
говор упал. Целую минуту ждал я, искоса поглн:щ111н1
на него, но Ястребцов молчал. Завози•вшись, я rюtllll}' 1
к себе одеяло, кашлянул, помешал ложечкой в стак1111•,
вынул из футляра часы. Все это время Ястребцов мш1
чал, как и прежде.

Мне станов'Илось нехорошо от его прису"ГСтвrrll. 11

..
так как мо 1чание его показалось мн~ преднамере11111~"·
я решил показать ему, что понимаю это, и не возоll11о1•
лять разговора. Досада брала меня. Не будь я бu:н'''·
не будь у меня чувства беспомощности и слабосr11, 1t
поста•рался бы извлечь что-нибудь из этого молчан1111.
Протекло пять минут (я глядел на часы); еще ПIIJJ,,
и еще три. Наконец, не вытерпев, я коснулся его 111'
подвижных рук и резко nроизнес:
- Зачем вы эrо делаете?
Он встрепенулся, точно разбуженный, поднял PYkV
ко лбу и раскрыл, наконец, челюсть. Все запрыгало 11•1
его лице от омеха. Две впадины с невидюtым взг:11t
дом устреl'шлись на меня, и он ответил:
- Что делаю, молчу? .. Я ... я просто задумался. с,,
мной это часто. А вы думали, я нарочно? Дмо в том,
Сергей Иванович, дело в том, что мне адски необходим•'
с вами переговорить.

- Сейчас?
- Ну да, именно сейчас. И время и обстановка 1'11
мые подходящие. Скажите мне, Сергей Иванович, "''
удивлялись ли вы, что я, будучи с первой встречи сто:11.
откровенным с вами, ни разу потом не возобновил ''·'
шеrо разговора? Удивлялись, конечно. А не приход11:1•1
ли вам в голову, например, что-нибудь по поводу «11.\t
пульса»,- помните?
Я молчал и глядм на него.
- Неnременно приходи.'Iо. По свойственной n:н1
юношеской л·оrике,- ибо все люди в молодости упованн
на логику,- вы делали разные выводы. И то, что я nplt·
бы\11 в санаторию с «импульсом», и то, что я оный полу·
чил здесь, и то, что мания моя не замедлит обнаружи·r·1.
ся, если только держать со мной ухо востро, и много••
такое в этом же логическом роде. Вы были со мвоrо
удивите.пьно осторожны. Давеча, до болезни ваш!'/\,

414
 11 л не видел, как у вас дрогнули губки-то,- в ин-
111 ~ · нте с ван-диковским костюмом? Вы вообразили,
111 напали на след. О, если бы я мог ра.ссчитывать на
• 'lllш yю догадливость\
Если б вы хо'Гели большей догадливости, вы не
111 J1и бы заметать следы,- ответил я медленно, силя сь
ноnмать в темных провалах его исчезающие глаза. Яс-
•р •бцов О'I'К'ИНул голову и страшно расхохотался; нe­
kl IЬIIO мnновений в комнате только и звучал этот треск
111 хохота, похожий на разрывные бумажные хлопушки .
l1•11ерь свет падал прямо ему в л·ицо, и я увидел умный
11 нечальный взгляд, неподвижный на кривляющемся
11ще.

- Зам.етаю следы... 0-о-о\ Но неужели же вы до

11. пор не поняли, Чl'О я вообще не оставляю следов?
llоймите хоть сейчас: я не оставляю следов!
- То есть как это?
- Фигурально, господин психиатр, фигурально, не
1дум айте ход.ить по дорожкам, где я прошел,- напо­
юб ие м айнридов·ского следопыта. Тело-то у ме.ня пока
· ще есть все-таки. И оот подобным младенцам да сен -
1 1\Ментальным ханжам, вроде вашего профессора,
110ручае'ГСя лечение человеческой души! О, вспомните
1111 ш дорожный разго!Юр. К:а.к много я вам сказал, ка-
1 ю нить дал в руки- и все для того, чтобы вы карау­
IIIЛИ !Меня из-за дверей\
- Мне почудилось, что вы лгали.
- Ага\ Простым людям лучше не вдаваться в слож-
ности ,- они п еребросят мяч через забор. Напрасно вы
tудр или, доктор. Я не солгал вам ни ед иным словом,
11 вы были бы в выигрыше, если б вникли в м ои слова.
- Но тогда это поправимо.
- Что ж, давайте попробуем. Для того я и пришел
1 ваiМ, мил·ейший Сергей Ива-нович. Дело-то ведь со
мной усложнилось, с1'рашно усложнилось. Пока вы лo­
IIIIЛИ меня в щелку - я сам себя поймал застрявшюt
11 откр ытых дверях. Помн,ите вы мой страх импульса?
/la? Н у, а теперь страх удесятерился . Я о11крыл ... я от-
1рыл , что душе моей не опасен или вернее уже не опа-
н никакой импульс. Тсс! Не перебивайте! Не возитесь
· своим одеялом, потому что всякий звук действует на
415
меня отвратительна. ЛylJil.Ie старайтесь понять, •п11 11
говорю.
Он замолк,' принял свою СJиротJJивую позу и, зat'YIY·
ли•вшись, тихонько, словно са•м с собой, начал гoвopllll•
снова:

- Импульс! Но это все-таки оплодотворение, ''"

вязь. Что-то должно блеснуть со стороны, уцеш•н·•·tt
за душу и наttать в ней пусть уродливую и дьяволы·ку111,
но ведь все-таки формовку! Фор•мовку! Всякая маш111 ·
узел. Она берет в-ихри вашей души и сочетает их в 1111·
ределенную комбинацию. Ужас в том, что в меня 1111
что не попадает. Ужас в том, что я перестал быть r1111
собным к формовке. Мания или импульс недостушщ
для меня не менее, чем привязанность или nривы•1кнl
Заметили вы эту странность: я не умею nриобрет1111•
привЬ\Iчек? Я испугался моего безвластия над coбcтut'll·
ной душой, как буд1о это последнее несчастье. Но это 1111
пОСJJеднее! Не только я, но и мир над нею безвластен .
- Объяснитесь точнее. Ведь не имеете же вы в BIIJtY
слуЧай душевной абулии? t
Ястребцов схватил себя за воJJосы с жестом llt'M
ножко утрированного отчаяния:
- Вы безнадежный nедант, вы книжник, доктор!
Бросьте же, наконец, эти на·ивные термины. Heyжr.'lll
nы пола·гаете, что я стал бы говорить с вами, ecJJII t\
нуждался в терминологии? Положение мое трагич11о.
Душевная моя жизнь, если тоJJько то, что происход111
во мне, может быть названо жизнью,- не приобретаl'l
психической nлоти . Я не уязвим ни чувством, ни э~ю ·
цией, ни образом; ничего связного во мне не возниюн•1·.
Между моею душой и окружающим остались лишь ор
ганы восприятия, и они работают, но •материал их :~а
стревает во м•не, не оформляясь. Вот и все. Яснее ска·
зать не могу.

- Итак, вы утверждаете нечто, совершенно npoтll·

воположное прежним вашим мысJJям. Неужели вы он·
ределили свое состояние за эти два месяца?
Он пожал плеча•ми.

1 Абулия- бе3Волие, неумение принять решенье. Meдllllllll ·

ский термин.

416
 Леrче всего находить протиооположности! Будь
''' 11 так, я, может быть, и повозился бы сам с собой.
l11 1 rда это бросается вам в •глаза ... Впрочем, !МНе по-
111Jlfl случайность.
Случайность?
Да. Надеюсь, вы понимаете, что все эти годы я
IIJI нно избегал общения с людьми из боязни им пуль­
' l! збеrал так строго, что даже не мог заметить, спо-
111 н ли я к общению. Но тут, в санатории, у вас все
1111 дется на совместном творчестве. Пригляделся я к
lM и решил испытать на себе действие чужой энтеле~
1111 1• Ну ...
- Ну?
- И Н'Ичеrо н~ вышло. Я непроницаем ни для кого.
1111 одн а энтелехия не оказала на меня нюшкого дeйcт­
tllll. Повторяю опять, я &осприни.мал лишь психические
1 :тояния, а не личность, их выражающую. Всякое об-
щ •ние походила для меня на воздух , выпускаемый в
110 дух. Ровно ничего не возникало. Ха-х а-ха! Поэты,
111 nева ющие слияние душ! Спириты, вытягивающие
1yw y из оболочек! Богосло вы, именующие ее христиан­
к й! Хотел бы я, чтоб они увидели и поняли эту пpe­
JI вутую душу, как я! О, да водород индивидуальней,
'II'M она. У водорода по крайней .мере способность к
1~>единению. Надо было одеть ее, закабалить. за1крепо­
, 1ить, не-расторжимо связать с чем-то ... С ч ем? р ецепт
м я ме ня утеря•н ... чтоб возник человек. Взrляните, док­
юр, что значит дать ей свободу,- той, кого принято:
1 зносить в рай из бренного тела ...
- Вы пытались любить?
- Наивно. Чем любить? Что любить? Говорю вам,
н доступен лишь току ощущений, и только.
- Хорошо. Вы недавно сказал и, что видите в этом
носледнее несчастье. Значит, есть в вас некто , называю­
щий несчастье и чувствующий его?
- Есть некто.
- Ну так переселяйтось скорей туда, в этого некто,
11 действуйте его Иtменем.
1 Энтелехия- арнстотелевское понятие активной души, rрюш­
'' щей с человеческим разумом. Термин, вошедший на Западе в
tщрем ениую философию.

417.
 - Голубчик, я так и сделал. Но я похож на ОС/1,,1
денную крепость или на последнюю крысу в тр1ом••
Некто все уменьшается и уменьшается. Душа зanOJI/t
кивает его со всех сторон. У него нет союзника. О, <'<'JIII
бы этого некто полюбил и увидел человек! Если б он ""
шел свое отражение в чужом сердце! Если бы люflоа11.
взяла его на свою цепь! Вы так еще молоды, доктор,
вы, быть может, еще только наживаете, а не прож11
ваете свою судьбу ... И мне хочется тысячу раз повтор н 1•·
вам этот завет, по-жоржзандовски : chacun doit (1\н•
aime pour valoir quelque chose! 1
Он скрестил руки с видом проповедника и продо 1
жал:

- Да, судьба есть нечто вроде каnитала. Спер''''

мы наж·иваем ее, а потом проживаем. Никто н•икогдn "''
разберет, где кончается для нас первое и начинает''''
второе. Спешите же, спешите запастись дорогим JtJIIJ
вас сердцем, чтоб укрепить свою судьбу на луче лю61111
Не бойтесь ничьей инертности, не соединяйтесь с про
тивником, чтоб убедить себя, что вы ее недостойны. ll11
ши противн-ики -это инерция чужих помыслов. в,. ,.
убеждения, вс·е заповеди, все правила -такая инер1111 ''
не нашего, не на•мн вызванного движения. Зачем omt
вать в них жизнь, соединяя с ними свою свободнуtо
волю? Вы видите, что чего-нибудь нет ... и вам кажетr11 .
что этого не должно быть. Ваш мозг выи<живает onpnн
дательные мотивы вашей волевой бездейственности. <1,
ложь, ложь, что этого не должно быть! Вас понукn•· 1
инерция событий. Победите ее личной И!{ициатиооlt,
и·мейте воли настолько, чтоб создать свою инициатин~!
Дальнейшее будет легко, поверьте мне. Ведь ваше ус11
лие тоже получит свою .инерцию и будет отстаивать ct-rнJ
уже вместе с вами!
Он встал, прошелся по комнате и ... вдруг неслы1111111
вышел. Эrот внезапный выход исnугал .меня силын•Н,
чем его появление. Я привстал с постели. крича •гром
ким голосом . Я звал Семенова, Зарубина, служа11к1·
мою Байдемат, хотя отлично знал, что никто из 1111~

1 Каждый должен быть любим, qтоб чего-нибудь сто11н

(франц.).

418
 1 11н 11е слышит. Я дошел до хрипоты, но никто не отзы-
1 ''н. Тогда, забыв о своем состоянии, я вскочил с по-
11 111 Голова кружилась от слабости, ноги подгиба­
•11'11, и мен я качало из стороны в сторону, как на борту
1 1 р хода . Тем не менее я добрался до двери, раскрыл ее
1 1 рикнул еще раз вниз, в освещенный пролет лестницы:
Эй, кто-нибудь! ,
1 а здались быстрые шаги, и Хансен взбежал на.верх.
111 б ыл в праздничном rороховом костюмчике с галсту­
,щ, и первое, что я улов:ил, это нежная струйка духо в
\11р6 . Боль сrесн·ила •мне сердце.
- Хансен, здесь был сейчас Ястр ебцов ...
- Не слыхал никого.
Да, да, был и ушел. Надо пойти в санаторию и
-
н р д ать это Карлу Францевичу. И сказать, что Яcтpeб­
IIO IJ был в странном состояни·и. Завтра я сам передам
111Щр обности, но сейчас, прошу вас, сбегайте и скажите
11 '
- Хорошо . Внизу Мар6. Я п ер еда·м это через нее,
южно ?
Кивнув, я вошел в комнату и кинулся на постель.
ш сен тихо притворил дверь, и сапоги его застучали

11 л ес-гни це . Правда, второпях, но все-та•ки он назвал

1' «Мар6». И nри этом остался спокойным. А м-еня да
· 1р а теnерь будет nреследовать «инерция» этого голоса
11 тона и вну ш ать мне, что они близки . Полно, да так
111 это? Поч ему я дам влиять на себя при nомощи ка­
о ii -то интонации? В здор.
Пр·иняв этот благой выв.од, я решительно начал
1 ладываться спать, как вдруг странная мысль оста·но­
• llл а м-еня: Ястребцов пришел говорить о себе и кончил
р 1зговор на мне. Где и когда он свернул?

Гдава дев.1tииtадца11Ниr-

О ДВУХ НЕВО3МОЖНЫХ ЛIОБВЯХ

Проснувшис ь на другое утро, я был nочти здоров,

1111 л ея и nрибрал комнату. Смутное воспоминание о
11 рашнем беспокоило меня. Если б я когда-нибудь

419
страдал галлюцинациями, я под}'lмал бы, что Ястребttсщ
м.не при·снился, до rого нелеп был его приход н pa:at,,
вор. Но он не прион·ился.
Не успел я прибрать комнату и позавтракать, KIIK
Фёрстер постучал в дверь. Он вошел, улыбаясь миJtоА
своей улыбкой, собравшей бесчисленные морщи•ны ''''
круг его глаз, и тотчас же рассеял все мои сомнения:
- Что говорил вам Павел Петрович? Мы не задt'l'
жали его, решив, что, быть может, это к чему-ни6у:11.
приведет.
Я передал ему наш разговор. Впечамение у M('JIII
осталось такое, будто откровенность Ястребцова бы.·r11
предназначена для меня лично и каждое его слово бы:r••
преднамеренно с начала и до конца.
- Так-то так,- задумчиво ответил Фёрстер,- 110 •·
можно, что наступил ваш черед испытать тaинcтвetllltllt

ястребцовское воздействие. Но тут есть еще одно nаж

ное обстояте.ТJьство ...
- Какое?
- Не похожи его речи на выдумку. Скажу ва·м tм•t•,
что думаю, Сергей Иванович. И вы и я одинаково lio
имея фантастики, но не надлежит нам прятать от "'"'
голову под крыло, если уж она оозникла в нашем пол.,

зрения. Расс.мотрим факты. Не производит ли Яcтpt.ft

цов на вас впечамение двойственное?
- Пожалуй.
- А хара.ктер этой двойственности не похож ли 1111
движение луча при переходе из одной среды в дру.гуи•·1
Поймите меня хорошеньJ<о: его поступки, слова, ре'"'·
выходя из него- ну, скажем, по пря•мой лию1и,- tJIIt'
запно преломляются, меняют направление и, как··tн
этак искривившись, попадают вбок, на слушателя. Ott
начинает непосредсl'венно с себя, со своих личных rc•
стоя·ний и кончает н·епременно состояниями другого, 1111
зыnает ли он его, или не называет. Так ведь?
- Я думал об этом еще вчера.
- Превосходно. Мы можем предположить, что 111
кова его такти.ка. Но зачем? С какой целью при<.':</111•
в лечебницу и мутить бо.1ьных? -- согласитесь, это :111
дача не человеч·еская. Когда ж ее перенесли и на щм
чей - она становится странным су·масшествием. Я c.кJt••

420
щ•н думать, что Ястребцов не· преднамерен или, если
хсrrите, не виноват.
-
Но тогда болен?
Сказать это трудно. Мне ясно одно: мы должны
-
ухватиться за его двойственность. Он начинает искрен-
111'. Все, что он говорит о своей болезни, замечательно
11редметно и точно. Это не похоже на сочинение,- ведь
накого из головы не сочинить. Но где-то, в ка·кой-то
ючке искренность его пресскается. Будто посторонний
11ырывает вожжи у него из рук и начинает гнать лoшa­
Jtl'ii в другую сторону.
-Да, да!
- И эта сторона - заметьте себе - всякий раз не
1t11дивидуальна, не лична. Она... она, ду~ается мне,
11овсе и не ястребцовская, а чужая. Она похожа на ос­
tю~ное псих·ическое состояние того, кто говорит в дан·

ную минуту с Ястребцовым. Помните, вы однажды вы­

(Нtзились аналогично: «Ястребцов усугубляет в каждом
t•t·o индивидуальный соблазн». Усугубляет, а не создает!
Я невольно повесил голову. Фёрстер вни~ательно
~~:~глянул на меня и продолжал:
- Спрашивается теперь, кто и.1-и что вырывает у
ltt>ro из рук вожжи? И есть ли у этого «некоего» своя
:t:taя воля?
- Карл Францевич!
- Мой мальчик, да ведь надо же привести все в
щ·ность. Я убежден, что злой воли нет и даже «неко­
с·t·о» нет. Ибо тогда налицо было бы нечто его собствен­
tсое. А происходит лишь такая внутренняя драма: до
ювестного момента Ястребцов действует от себя; он
tооорит и чувствует вполне искренно, непосредственно,
)'l'iежденный, что никакой человек, никакое явление не
могут оказать на него ни малейшего влияния. А на
с·нмом-то деле и.менно в эти минуты весь его аппарат
tюсприятия, незаiМетНо для него, окрашивается в цвет,

'' настроенье, в душевную тоналыность, что .1и, того че­

тшека, с которым он разговаривает. Иначе сказать,
111• «nолная невосприимчивость» к внешнему миру, как

он са.м думает, а пол-ная, аосол101'ная восприимчивость,

ICIIK у художника, что ли, наделенного ненормальной
•tу11ствительностью, отзывчивостью ...
>121
 - Но ведь у него, Карл Фр анцевич , эта во ПfШII
ЧИ·вость ость нечто вредное, злое, раэрушителы1 1
как же вмик,ие творцы искусства ? Гении человеч 11 11
- У них эта ненормальная, бессознателыrая в 111111
имчивость организ ована талантом , способностью в 11 111
щения. Они не отдаются ей на растерзанье. Они 111~
производят то, что воспринимают. А в случае с Я Tf l
цавым <УI'Сутствует талант. И это очень стра шно. •1 111
страшно, когда такая впечатляемость ничем не opr 11111
зова.на, а ей все -таки, все-та•ки нужно выйти вар у>
излиться ...
Он говорил уже не мне, а как бы про себя, 111 '
11 словно думая вслух. И оба мы вздрогнули от н ео>l 11
данности, когдя. двер ь шумно раскрылась и в комщt 1
заглянул За·рубин:
- Барышня и профессор! Новость! Отец Лео11 11
приехал . У него-таки вышли неприятности из-за Л:111
шкина: сана лишают.
Выговорив эти слова, Зарубин исчез. Ка рл Фр.1 11
це-вич встал . Он погладил меня по плечу с отцов кo ll
ла~кой и, обеща•в вернуться и ко •мне и к н ашей б J 1•,
поспешил вслед за ним.
Но обещание ему не пришлось сдержать вплоть Jl•
самого вечера. Я знал, что день у нас в сан атории ш ~
дал~я хлопотливый. Внизу без конца стучали двери, 11
у Семенова, то у Валерьяна НИ'Колаевича . Ко мне 11•1
короткую м·инутку заглянула сестра. Все были зант r.1 ,
и я rерпмиво сидел на постели, поджидая своего чй<'/1
Мысли мои не отрывзлись от Ястребцова . Прост1.1
слова Фёрстера, .как всегда, вернули ме~ня к сознан1 .11
своей профессии, к необходимости врачебно пом •11
Ястребцову; заставили даже как-то опять устыдит11
за свое отвлеченное философствованье... И ·ОСе-тшщ
вопреки всему, пСУГребность понять Ястребцова им 11111
как проблему, очень бJГИзкую, задевающую чем-то м 11
самого и маи мысли о жизни, оказалась сейч ас силын
этой простой професс·иональоной обязанности врача 111
отношеНiию к больному. Нельзя лечить, не поняв, 11
как понять Яс11ребцова? Что он такое?
Впервые мне предстала вся безнадежность это1"1 1111
пыrг~и : до конца определи-гь, что же такое чмовек. J lt

422
 1р см-ешная в своей пр~т'<>rе мысль осеJНила меня:
1'
'1 1а
распознает предмет по ero действиям,- а разве
' lt'rвенное выявление человека не в судьбе человече­
оn? Судьба! Вот единственный ключ к таЙ'Не лично-
111. Я опять прилег и стал думать.
! lo, во-первых, мы ничего не знаем и о судьбе. Вот
11 по-разному понимают ее, например, трагик и дра-
• 11 ур г. Для тра•гика судьба валится откуда-то оверху­
II (Н'допределен,ие, рок, фатУ'М. Чем был в·иноват Эдип?
11 погиб. Для дра•матурга судьба- это характер; у
111'1о злые творят зло и пожинают зло, добрые творят
10 ро; судьбы ревнивца, ску·пого, дурака, мошенника,
р ткого, правдивого- все вытекают из свойств их
1рактеров; человек носит судьбу в себе самом и ни·
уда от нее не скроется. Для социолога судьба- эrо
1 111ложенье в обществе; у дворя·нина, чиновн·ика, купца,
1111Щенника, крестьянина -судьбы определяются их
1 ловием, профессией, они зависят от внешних ycлo­
llii; меняя эти условия, •можно сознательно •менять и
11 1nравлять людские судьбы. Итак- рок, характер, об­
щ твенное положенье. Ястребцов -доцент экспе.ри-
1•tпальноJ1 психолоГJии, wнтеллигент. Налицо профес­
t' IЩ сословие- и он жалуется, что у неrо нет судьбы.
го не то, чrо народ называет «не судыба» - как у
1 ня ...Мысли мои начали путать·ся. Странно, что Яст­
рl•бцов пришел ко мне, когда я тосковал по Мар6. Кто
но оказал: « Он усугубляет в каждом е'о ющивидуаль­
IIIJIЙ соблазн»?
Зн ачит, все ero слова об инерции, о борьбе за лю­
rн rмое сердце, о преодоле-нии чувства невозможности,­
llt' они были лишь эхом того, что дремало в моем со­
lllа нии. Не он,- я, я сам породил эти слова. И это был
ой соблазн?
И пра·вда, в са,мом тайном уголку моего существа
IJI ла надежда завоевать Мар6. В надежде этой, такой
lt'тес'Гвен·ной, конечно, не было ника•кого греха, кроме
11 tного-единственного - прегрешения против правды.
1! потому вовсе, что я не достоин Мар6, не от лени, не
11 1' бездействия,- но кто-то во мне сознавал, что Мар6
ltJtя меня невозможна. Этот кто-то был, пожалуй, сте­
ll' нью моей любви к ней. И сознание наложило запрет;

423
нИкакое событие не могло бы его сюrrь! Когда чело11r"у,
опытно познавшему Чtо-нибудь, силятся внушить tt'""''
противоположное, он ,может ответить только oдiiiiM "
знаю, знаю, что это так. И я знал, что Марб не мo~t~••t
полюбить меня; есл.и б не знал этого, собыrrия 1\t,l.'ftt
бы во.'!ЫIЫ подчин·иться моей воле.
Почему я это знал? Моя любовь к Марб, откр1о111
шаЯся внезапно и сквозь влюбленность, не бы.1а ни ,,...,
нением, ни обычной влюбленностью. Пер·вое дьшt/11111
ее принесло боль,- совсем такую, какую приносит 1111
знание. Мне открылось бытие этой темноглазой деву111"11
с болезненно-нежным ртом во всей его священной J'Jiy
бине, как иногда переживаешь свое собст•венное бытно•
Я увидел в ней такое же стремление к долгу и xort'llll-'
счастья, как в себе; увиде.1 в ней борение между н•м 11
другим, жестокий нравственный конфликт, поняп11.tА 11
близкий моему духу; веру, похожую на мою; интимtшll
культ чистоть1, совпадающий с моим собственным. J<o.
гда •мы быва.:ш вместе, все личные темы моего духа "'',
бывало оживлялись и обострялись, точно она при1111
мала в них участие; наше общение всегда было TOOII'J•• .
ским; мыс.1·и встречались на полпути. Коро.че сказан •.
n ней я познал второе бытие с тою же исключительноll
интенсивностью, с какою познавал свое coбcтвeJJJJo••
И это познание- любовь (не знаю, как .1учше 1111
звать!) -и открыло ~111е г.r1аза на невозможность ot'i.111
дания ею. Каждое направление ее воли было ясно Mll•' ,
как ес.1и б оно исходи.ю от меня; в ней я пережиhll 1
любовь к Ха.нсену, как в себе- .r~юбовь к ней. И в тещ
и в другом я пастигад неизбежное ... А теперь, напt'l"'
кор ясности 1моего сознания, из темных душевных 1·:•у
бин возникли соб.1азны.
Япребцов говорил об инерци1и ... Не загипнотюttрн
ван ли я инерцие.ii .'!юбви Марб к Хансену? Не oтckt!lll
Jlи черпаю свою теорию о невозможности? Соблазн 1111
nоши.т1ся, ища помощи у смутного волнения крови, v
образов, пр·иВ<Щимых памятью, у эмоций, за rоражи1111111
щих зрение духа. Я тосковал до самого вечера, и:нtу
ченньrй потоком своих rмыслей.
Когда, наконец, расцвела наверху лампочка, н Jtll·
ждался посетителей.

424
 1 были Дунька .и Варвара ИлЬ'ИНJИ.щна. Or!IИ по­
' 111 на беспорядок, на сn~ртый воздух, . qстатки обе~а
11111 л ке; за·г}lали •меня в спальню, проветрил.и и вычи-
1'111 комнату. Когда я получил разрешение выглянуть,
' 111 ата оовсем преобраэилась. Стол они выдвинули на
11 J~lflнy, покрыв его чистой ока~ртыо, постель убрали
\IIU i\Ha.
- Погодите немнотко, rолубчик мой, Сергей Ивa­
ti\IIЧ ,- СI<азала добрая профессорша,- мы на вас
t ~111 име<ем. Конференцию хотим устроить.
- Слава богу\ Я одичал тут без людей.
-Придут отец Леонид, Карл Францевич и Маруша.
1 (ам ова.р сюда Дунька подаст. Отец Леонид к нам
••н н ь расnоложен, вот мы и задумал.и план, чтоб е му
\ ар6 nотолковать.
- Р азве он знает! .
- Да кто ж не знает? -вздохнула она rорько . -
орош о, чrо человек он такой, которому все можно до­
, рнть. Хоть бы удалось ~му повлиять на Мар6. Вы ее
1111 ите,- не пугайтесь! Та~ая стала, что и не узнаете,
1 1 нн а я словно. И плачем мы с · ней обе по ночам, она
· бя , а я тоже, за стенкой ... Плакать- плачем, а на
1 вах друг другу ничего не передаем. Со мной она еше
1 '\ З·сюда, к отцу же прямо ненавистная стала, дерэо-
111 говорит.
- Не мучайте ее, это она от боли!
- Кт·о ж мучает, госnодь с вами ... И nо1rимаем •мы
1 •, что у нее на душе. Зяает, ох, знает она, ка•к ей по·
1 nит ь, и у оrца в глазах свою ж е tюл ю чита~т ; отrо;о

11 оосст ает на него. Вы ей не выд а·й l'е, что я с ва•ми

11111 р ю ... Кажется , идут. Ну, дай бог! .
В д верь легонько постучали . Это бьiл и отец Л ео iiИд,
I•Ppcrep и фельдшер Семенов. ·
П ухлень·кое, веселое л ицо батюшки с невоз:vtутимым
111 1ядом маленьких гл а зок был о сейчас бледны:vt н
111 11113Ш И.м; •возл е туб легл и д ве неврастенические скл ад -
11; он похудел . Пожав мне руку и обстояrельно осос­
' '' мив ши с ь о мо~м здоровье, . он . сел, вынул ~иnарисо­
' ю таб акерку и стал крутить nапироску , Когда проце-
1 ра б ыл а закончена и папироока благополучно водво~

425
ре.на в левом углу рта, батюшка проrоворtил, Ylllll
на «О» .
- Вот нооости как:ие в рассуждении о душ •н111
болезнях,- просто диву даюсь! Читаешь иной раз 11111 •
ки и прИiни•маешь за сочинительство, одна1ю на 11 '"
деле все житейское страшноватей книжек.
- Отец Леонид говорит о Ястребцове, я рас к 1 111
ему,- вставил Фёрсте.р,- и представые, он на о ttl•
что взгляд мой сам по себе не противоречит библин
- На слова мои, Карл Францевич, не ссылаii11 · 1
Опасно, опасно. Есмь еретик, по указанию началь 111
- Ну, а все-таки, ведь вопрос о душе в теолог~111 "'
просто решается?
- Какой же это вопрос просто решается? Да 1'1111
и решаю1'Ся ли они, вопросы-то? Сложность опре ,111
ния есть, и всякое разноречие. Начать хоть с би б.'ll lll
Сказано: вдохнул творец жизнь, и стал человек душ 111
Обходились с си-м текстом удовлетворительно до нoutttll
времени, пока не за·велось недоумение. Тепер ь ц . 1 1
американская ересь есть, и у немцев с веда вней 111 pt
nроизросла. Рассудили: как это «<:тал челове.к душ{)
Душа-то, значит, простое жизненное начало, имени 11
Gы закон ж•изнои, одушевление материи, и никакого < ''
беннога значения у нее нет Зря, следовательно, гов р 111
о воскресении души. Когда воокреснет, то уж, кон 11 1111
только не душа, а нечто др угое. Душа только рожда 11 •
и поми.рает .

- Есть та.кая ересь? Чья она, отец Л еонид? - ·

удивлением спрооил я. Батюшка улыбнулся конч111 11 t
глаз.

- Чья же, как не пасторская? Сочин,итель ее 11 1 11 1

пастор Рус-сель (батюшка выюваривал «паст р )
Опять-таки, если обратимся к Новому за вету, увщш
дВОЯ'КОе истолкование души. Говорит господь: иж • 1
аще хощет душу свою спасти, погубит ю; а иже п t 1
бит душу с•оою м·ене ради, сей спасет ю. Неужела , \ 1
про бессмертную часть нашу сказано? Никак, ибо Tlll t•t
завет божий, чтобы спасать ее, а не губить, бер Чll ,
не терять. Но имен·но разу·мел господь под душою >1 11 1
ненное начало, ощущаемость нашу. В иных же м •111
говорится о душе инако, с божественныtМ знач 1111 1

426
 и апостол П авел различал в человеке душевного
овнvго. И первого ставил невысоко, подобно на­
' 1 в ременному и преходящему, как условие мира
1 1. Предмет эrот спорен и многосмыслен.
- Ведь и у древних психея - начало жизни, дыха-
111 , Совсем неустойчивый элемент! А вот устойчивое
•11нrие у Аристотеля- энтелехия. Психическое ис·
1 1nет со смертью, энтелехия бесомертна,- сказал Кар ,,
l•рнн цевич.
- Да-с, и д:ревние, значит, различали? Не могу тут
(lпь, не осведомлен . А ра·сскажу вам про одного моего
онах а знакомого, человек !МЫслей неожиданных. Он
IK, бывало, и говорит: душа, говорит, начало дыха­
' 1 ьное, цветы- и те душу имеют, поелику дышат. И
11 JtОл жно, •говорит, выражаться «дух захватывает» или
1 к ачу единым духом» и «дух тяжелый в комнате».
1 все словесная путаница. А как же, спрашиваю я
1о, прикажешь выражаться? А выражаться, говорит,
11 обно «дых». Одно есть дух, а другое есть дых.
Вар·вара Ильинишна вспт~снула рука•МИ. Она по-
1 111дел а на на·с бочком и, улыбаясь, произнесла:
- У м еня уж дых захватывает от ваших речей!
Мы все рассмеял.ись, и не успел хохот наш отзву-
.1 1ъ, как дверь отворилась и вошла Мар6. Она была
11 •множко удивлена и раздосадована этим смехом. Н а
11 i'1 было темное пальто и белый платочек, руки она
1 рж ала в карманах. Лицо чуть-чуть побледнело, глаза
lllfiЛ И, и выражение их было тоскливое, как у пленен­
lюli пl'Ицы. Но, кроме этого, я не заметил в ней никакой
• бенной перемены, о КО'!'Орой упоминала профес­
ор ша.
- СероГей Иванович, здравствуйте,- сказала она
IIJIOткo.- Рада, что вы поправились. Ну, я пришла, па.
11 чем дело?
- Сядь, дитя мое, и посиди с на.ми.
Мар6 пожала - по-ястрооцовоки - плечом, потом
1 ннул а пальто и. села. Варвара ИлЬ'ионишна налила ей
'11 1 •
- У отца ЛеоН'Ида неприятносТ'И вышли,- сказал
1• рстер ,- могут его из-за нас сана лишить. А все этот
' 111тун Залихва-стый.
427
 .._ Он. Как в~рнулись мы ·в Сумыс похорон, Tlll •
распространился: дескать, са•моубиИцу пoxopoвttJIIt "
прославили, и у гроба его чудотворная сила oбtt11py~t~1t
лась ... Оно и nошло, куда следует. Вреден человt·к. 111
чета себе в поступках не дающий. И не злой, да ''1'''4
ный .
..,... Значит, вы, отец Леонид, от нас уходвrr'
взволновавшись, спросила Мар6. Она отодвинула '11111 "
сиде.r~а, опершись на локти.
- Опреде.ленно ничего н сам не знаю. А прнд•·r'"
уйти- уйду. Много я об этом пе-редумал, Марья 1<111•
ловна. Ведь я вдов, один как перст,- жалеть вcKIII••
Совесть меня ни за что в е укоряет. Конечно, и •Mr• t"
жалко, и паству, и годы не такие, да н придирка ко щеt•

nустяшная, выеденного яйца не стоит,- но &Ины зtt '"

бой не вижу, значит и пострадать легко.
- Вон вы какой. А по-моему, уж страдать-- 11111
за вину.

- Спасите.r~ь наш разве за вину пострадал? - \·•·

мехнувшись, спросил батюшка. Хоть он, видимо, 11 1"'
шил принять испытание, но по лицу его было зa.М{'Itl"
что не так-то это легко. Покраснев и расстроившисt., '"'
вынул большой клетчатый платок и стал усиленно ot••t•
каться. Пух.r~ые пальчики его слегка дрожа.'lи.
- Отец Леонид, Ма·руша, с тобой поговорить xort·t
Насчет твоего дела ... - робко и с видимым страхом 111•"
изнесла Варвара Ильинишна.
- Насчет какого «моего дела»?- Мар6 нахму1111
лась и грозно взr.r~янула на всех нас.
- Не нужно, барышня моя, сердиться. Разве чуж1111
!МЫ вам? Все тут свои люди, а я вас еще этакой ввл••1
когда вы под стол rулять ходили. Теперь· же, KOIJIIt
за•муж выходите, мне ли не сделать вам напутствю··f
- Замуж выхожу! -горько вырвалось у Мар•'•
Погодите, дайте ему развестись.
· - Он, кажется, евангелического вероисповедн111111'
Развод у ннх не долгий, тяn да ляn -и готово. }/{• щ
что наша суконная волокита . Ну, а куда · его Л<"/)111111
жена пойдет? Слышно, с постели она не вставала?
Я в·идел nобледневшее лячико Мар6 и трепет о11у
щеrтых век на ее глазах, и мне было жалко ее до ~с ..·ш

428
 11 > м отрел просительна на Варвару Ильинишну, и та
1' 1у пришла на пом<Ощь:
А•вгуста Ивановна ~ поправляется ...
-
Отец Леонид, вы умный и добрый! - прерьnвая
-
111>, страстно воскликнула Мар6.- Почему вы не до -
аете ошибок? Почему в вас нет любви к человече­
оn жизни настолько, чтоб х<Отеть исправить неверное?
IШJtьоко браков, похожих на простую случайность ... И
1~ думаете закабалить человека в его ошибках и не
· 111) ему никююй надежды на исправление зла?
Фёрстер, молчавший до сих пор, поднял голову.
1111 вз глянул пря•мо на дочь, открыrгым, живым в з гля­
' 1, ка.к п<Очти не глядел ей в rлаза последнее время.
- Маруша, вовQе отец Леонид эrого не думает, да
н, и 1мать, и в·се мы не думаем. Даю тебе слово, ты
1 111, одна толыю ты, мешаешь на•м согласиться с то­
t/1. Ты погляди на себя оо стороны. Ты сейча·с все вре-
1 1 борешься, -и тебе кажется- против нас, против !l<t-
'11'1 н·есогласия. Но пойми, нет ни.какого несогласия.
11,1 согласны. Мы ничего тебе не ·внушаем, не 11ребуе:-.t,
'' н а оилуем, мы уважаем Хансена, он хороший, чест-
11~ 1, обаятельный человек. Но ведь ты несчастна, Мар6.
llt• в нас препятствиое, в тебе препятеrвие. Мы друзья
1 разберем<:я разу:мно- в чем тут дело.
t\ , д авай
Священника
...... пригласил·и- воздеi'tствовать ,-- с
1 аженным лицом произнесла Мар6. - Согласны ...
1 1ми проверьте, сами посмотрите на себя со стороны.
l1 1rюшка, если так начать, конца не будет ... Пoдчн­
tl lli я , смиряйся ... Значит, осю па•кость, какая есть в
1 11ре, принять как должное, неи з б е жное, значит - тep­
llt' l ь, и терпеть, и терпеть радон спа сен ия души? Эrого
'''' хотите?
Фел ьдшер Семенов, тихонько сиде·вший в своем уг-
1 , неожиданно за·говорил. Он так редоко вступа л в
' щий разговор, чrо я вз r лянул на него даже с испу­
'' ' 1, не зная, что может выйти из ero участия в раз-
11111 р е .
- Марья Карл<Овна, барышня,- раздался его при-
1111 ЬIЙ, ГУСТОЙ басок, Та•КОЙ СПО'КОЙIНЫЙ, СЛОВ-НО НЯНЯ ГQ­
·IIj) HT ребенку,- .ведь нынче война идет, время военное.
11 нtюнскую в нашей деревне •много семей врозь пошло.

429
Я так смотрю на положенье Хансена - нет его 1 н 1
лее. Родины они лишились, и как там ни говори
женцы они. Беженцев очень надо понять. У них т '11·
и осталось, что семья, им держаться друг за дру 1 1

равно, что за надежду держаться- прошлое вор 1111

попрежнему зажить. В ерьте •мне, Ха нсену сейчас н
с одной женой прощаться. Ему сердце р вать- от 11''
ноrо города, родной речи, да и старик, Ян Ка эимнр
вич, ему вместо отца. Какая же тут nакость?
- Маруша это понимает, Тихоны.ч,- произ11 1
Варвара Ильинишна.- Она лучше нас nонимает 11 · 11•
ложенье.
- Лицемеры! -оnять вырвалось у Ма ро, но Klll 1
тоненько и надрывно.

- Почему? -спросил Фёрстер.- Или ты вс р1 1

убеждена, что •МЫ н·е хотим этого брака, nотому ЧI О 111
рабочий? Ты всю жизнь nровела с нами, отец и 111
были перед тобой каждый день . Разве >МЫ дали '11 r,
повод думать о нас так гадко? Или ты всерьез у.в р1•11
что мы стоим на цер.ковной точке зрения, вообщ 11р11
тив разводов? Отец твой, ты сама знаешь, неверу1 111111
Я не против вся•кого развода вообще. Да, я хочу 1
счастья, хочу, чтоб нервы твои не надломились в щ
дцать лет, хочу видеть тебя здоровой, ясной, иду1111
nрямым путем. Не хочу, чтоб ты разруш ила сч t1 11
др угой женщины. За что ты бросаешь нам т акой ynp
В чем наше лицемерие ?
- Тогда поче.му, почему вы все против?
- Отец тебе сказал, Маруша. Несч астлив а ты, 1•
nрепятств.ие,- отозвалась Варвара Ильинишна .
Я слушал этот разговор в каком -то ду шевном 1111•
nенении, словно он сн·ился мне, а не происходил н 11
мом деле. Я исnытывал острую, режущую боль за М 11''
Мне казалось - со всех сторон в нее вонзаются 110 1 1
- Будь вы настоящие отец и .мать,- вдруг ск 1 t 1
o!-la совершенно спокойным, недобры:о.~, не своим ' "''
сом,- вы сделали бы, как все родители делают, 11
могли бы мне оторвать его, приняли бы, укрыли, 111 r
дили, устроили, вот вы что сделали бы. Вы бы у; с
терили мои силы, а не nеребнвали мне каждый мо!! 111
430
ослабляли меня. Все равно- уйду, уйду от всех
. уйду с ним или без него ...
Н тут вдруг батюшка, молчавший до этой минуты,
111ял пухлую ручку. Я в-идел, мельком глядя на него,
, он вряд ли и слышит эту прорвавшуюся, открытую,
ltl~eeтнo куда ведущую словесную битву самых близ­
t друг другу людей; мысли его где-то совсем в сто­
~~. о чем-то своем. Но тут он вдруг вспомнил собст­
lllую обиду, нанесенную ему бедной Марб:
-- Где ж это видели вы. что я смирение пропове­
о? Если б я был та.кого взгляда, с меня теперь рясу
снимали бы. Повинился бы перед начальством - и
ю с концом. Но ты разумей, человек, где борьба, а
, и поборение. К:ому бороться надо,- борись за пра­
~ дело.
- Почему же вы знаете, что мне-то, мне побороть
10, а не бороться за любовь мою! -гневно вскри-
18 Марб.- Мы жену его не бросим на улицу, мы ...
се обеспечим, все удобства ей создадим, как;их она
ерь не имеет ... Мы это все обсудили давным-давно!
- Что же она, радуется? Или, может, ей удобств
IIИX ни юолишеныrn не надобно?
Марб подняла обе руки, словно защищаясь от удара,
вдруг уронила их и, положив на них голову, зары­
lа громко, как плачут дети, с безутешным и без­
ржным отчаянием .

Г.11ава двадцатая

БfМАГ А ШЕВЕЛИТСЯ

Сердце мое сжалось. Я вскочил и кинулся к Марб.

меня предупредил Фёрсrер.
-- М арб,- сказал он, нагнувшись к дочери и про­
IШая ей руки,- дитя мое!
- Па, ах, па ...- она произнесла это сквозь боль,
11nдежно, не находя других слов, и спрятала ГОJiову
1·руди у отца.

Г>атюшка счел необходимым заглянуть для чего-rо

юю табакер.ку, а потом, убедившись в бесполезности

431
этого поступка, вынуть изо рта папиросу и •rлл 1
нее до тех пор, пока она не потухла. Фельдшер Ml '''
вышел тихонько из комнаты. Варвара Ильинишнn 111
талась за самовар, сморкаясь что-то уж очень д\ '11
с-мятый платочек. Даже мухи заползали по 11
са-м ым конфиденциальным видом, удовлетворял '' 1
шим способом передвижения и не делая взл т 11 1
наши лица. И было вполне понятно, что я, самый 11111
ронний в этой конференции, тоже, как и фельдш l o
шел на цыпочка х и спрятался у себя в сnальн . 1
кончился наш заговор против Мар6. По мнени1 11
вары Ильинишны, «необыкновенно удачно»,- та 1< 1 1
но, что уж теперь она сама выберется на дорогу, 11 ''
нужно ее, бедняжку, мучить ни единым взгляд r 11
наме-ком. Так шепнула она •мне, заглянув в cn<IJII II
когда Фёрстер отправился домой с Мар6 и с отцом Jl
нидом. Я видел, как она опять нере-шительно взглнr1
в мою сторону,- ей, видно, не хотелось оставлять Ml н
ОДНОГО.

- Сергей Иванович, голубчик, я Дун ю прнш 1

проветр·итъ и подушК'И вам взбить!
- Спасибо, не бесnокойтесь, Варвара Ильин11 11111
Но вместо Дуни ко мне совсем неожиданно 11
нул Зарубин. Лицо его было как-то странно п р
шено, словно в прерванной гримасе, и я не 11 1111
сразу, злится он, огорчен или намерен расхохото ,,,,
- Вы как себя чувствуете сейчас ? - рас 1 11111
спросил он, даже и не поглядев на меня. - Го в рн
можете? .
А •мне страстно хотелось поrоворИ1ь с кем - 1111
Весь этот вечер я играл роль молчальника и в ь 11
вечер КОПИЛИСЪ И КОПИЛИСЪ ВО МНе IМЫСЛ•И И ВПеЧаТJI 11\
которым н·е было выхода. Я знал, что он сегодня д
рит, знал, что, видимо,
восполъзова·вшисъ прн 111
Фёрстера в санаторию, поnросту сбежал на мин у 11
дежурства, но мне так страстно хоте.71ось погов ptt11
ним , что я не стал думать, nочему и зачем он прн б1 1 1
ко мне.

- В самом настоящем настроенье,- л•ихорnд ' 1111

отве1'ИЛ я, садясь возле него.- Тут была конфер 111111
Очень тяжело, драматично все выходит, и я н 111'
432
 К.акая конференция? - п~ребил он •меня, вдруг
11111110 пробудwвшись от своих мыслей.
Н на чал рассказывать ему все подряд, довольно бес-
1111110, перемешивая ра·ссказ собственными вывода.ми
1 р 1ссу жденинми.
- Значит, был Яс11ребцов? Потом профес"Сор с oт­
to\t Леон·идом? К.арл Фра·нцев•ИЧ как вам показался на
11\ раз ?
И опять он перебил мои мысли чем-то своим, . а я
в• nон ял и продолжал говорить: .
Происходила как будто хирургическая операция,
-
мы все ассистировали. Вы понимаете, как Мар6 за
11 еднее время ушла в себя, ни с кем не делилась,
• trюбилась, ходила каменная ... Вот это надо было взо­
I'IIОть в ней общими усилиями. В конце концов довели
111 слез, и это прорвало, это было спасение дл я нее.
~ tже наш фельдшер-молчальник заговорил. Но я не
~~ влетворен, Валерьян Николаевич. Мне кажется, мы
1 дня просто насиловали судьбу двух людей, и кто
,, бще имеет право вмешиваться в чужую судьбу ?
~ Вы о чем, Сергей Иванович? -спросил вдр уг
l11рубин так рассеянно, что я понял- он совершенно
II' JJЯ не слушает, и откровенно рассердился.
- Ну, ну,- взглянув на •меня, протянул он добро­
\ 1uно,-м оrу даже повторить, что вы сказали- хирур­

нческая операция, прорвало, Тихоныч за•говорил. Cep-

lt li Иванович, неприятности подо шли, вот почему я к
tM забежал.
- Неприятности? Еще что-~ибудь?
- На сей раз не психологические, а са•мь!е насrоя-
ЩII . Получил из Питера письмо от одного блаrгожела­
' •rя- сообщает, что готов.ится на нас целая облава.
1lриедет сюда на этих днях ревиз·ия, но больше фор ­
tльно, поrому что в сферах, кажется, уже все решено
t 11ашего К.арла Францевича сни•мут.
- ~имут? К.арла Францевича? Да разве санатория
11 Г() рук дело? В едь· он хозяин!
- Во-первых, там какие-то акционеры сидят, капи­
tJI не его. Он сам . у них на жалованье. А во-вторых,
11411Че не очень-то смотрят, кто создавал . Ликв·идируют
1 111 ре~Вtизируют под rоспита л ь - вот и вся штука.

М. Шаrинян, т, 1 433
 Я мигом за.()ЫJ] все свои переживанья.
- Боже .мой! - вырвалось у меня.- Валерья11 ll11
колаевич, это ужас, это невозможно. Дело пot'lll')llllt,
дело какое!
- Будем бороться,- ответил Зарубин.- Я покtt Nl•
ни слова, и вы молчите, заранее не волнуйте. Ему к 1'''
визи·и готов.иться нечего, все у него открытое, ВС<'М м
каждому видимое, а пожалуй Карл Францев.ич по 111'"
сущей ему чистоплюйкости еще хорошее припрячст ...
Хорошее - это особая бескорыстность Фёрстер11 н
его любовь к санатор,ии. Хоть я и не был в курсе ф11
нансовой стороны, но знал от фельдшера, что Фёрсt•'l'
много строил и ремонтИiровал на свой счет, чacrclll•lщ
выплачивая и . жалованье сезонным рабочим из cor"·1
вен•ного кармана. Зарубин, конечно, намекал на вес ·•111
факты.
- Бороться, бороться будем, но вы пока ни CJtol\ftl
А насчет операции - вы мнением местных ЖИT<'Jtc•n,
горцев и прочих, когда-нибудь интересовались? Не 1111
тересовались, так спросите. Услышите нeoжидa.JIIt•tt•,
Сергей Иванович.
И в то время как я под впечатлением новости о 1"'
визион уже успел выбросить из головы все свои дум•~ ••
Мар6 и Хансене, Зарубин, оказывается, отлично \'JII4
шал меня и не пропустил слышанного М•Имо ушей.
- Поговорите с ними,- продолжал он, чуть no1111
зив голос,- надо ведь к фактам со всех сторон под"''
дить. *ители здешние, конечно, если вы их вызонс••••
на отюровенность, скажут, что наша барышня нerm11••
себя повела, от ж.wоой жены мужа отбивает, зaкpyflt .'l•t
голову рабочему человеку, не в свое общество ПOJJ\':t.'llt
жен·иха ЛОВIИТЬ. Вот каков голос народа. Больно cJIIJ
шать? И мне больно. И все-тюw, друг милый, это tt\'HI
на, та•кая же истина, как ваши психологические то11к••
сти о неземной любви и о сродстве rонких душ,- тот"""
взятая с другой, ж•итейской сrороны. Нашей MIIJII·•
Карловне эта истина невдомек, она ее не услышит 11 ••n
никто ее не перескажет. А за спиной все говорят, "' ••
без иеоключенья, и в том числе купец Ма.ртирос. :·••••
от себя не отбросишь. Это, Сергей Ива•нович, суд 11
осуждение.

434
 Л: представил себе, каким холодным ужасом напол-
11 '111 бы эти слова бедную Мар6, если б она их услы-
1 tJJa, какой грязью забросали бы ее чистое и нев ин-
111 отношение к Хан·сену. И все-та·ки,
нее-таки ... А За­
vбин, словно угадав мои мысли, тем же тихим rолосом
1р 11бавил :
- Все-так·и полезно быvю бы ей услышать. Есть та-
1(1 один момент в цепи наших поступков, когда чело­
'1, ежели он животное разумное, homo sapiens, вполне
н1жет остановить себя. Остановил разви11ие чувства -
1факты пошли другой дороrой, У'морил в себе червячка,
11 дал ему кушать, сдох червячок в зародыше, только и
• ro. А 1мы, видите ли, чуть червячок за11щдется, окру-
1 м его поэзией, эта·ким ландшафтом, снеговыми вер­
I111Шам и, воображень:ицем - еще бы, Гольбейн, Ван­
Нtlк,- и непонимание его окружающей средой, 'монстры
tосто оомьи, теща баба-яга, жена -внутренний враг,
1 11ошло, и пошло. Тут я с :Карлом Францевичем в кор~не
р 11 хожусь. Деликатничал до предела, предоставлял
1 бодном у течен ыо. А будь моя дочь- я бы отрезал
всю правду по-,мужицки, как она видится простым

IIОДЯМ .
Я ничеrо не ответил ему. Он был и прав и глубоко ,
1 шител ьно, по-человечески неправ.
- Вообще, друг мой,- Зарубин встал и снова заrо­
орил обычным rолосом,- в сужденьях ваших о поло -
1 •нии вещей я давно заметил один вопиющий пробел.
11 • сердитесь, но вы судите-рядите о людях, словно все
11111 живут на манне небесной. Выпадает у вас как-то,
1 люди зарабатывают в поте лица хлеб свой насущ-
114ii. А это ведь главное. Вы поглядите, как Хансен
рудится. И как его жена трудилась, пока на ногах
1 яла . Простая, молоденькая работяга-бабенка, и был
них настоящий лад, как в нормальной семье. А cпpo­
tlt'e себя, разве в таком вопросе можно решать, не ду-
11111 о хлебе насущном? Хансен своим жалованьем кор­
щ r четырех человек. · :Как он устроится, ежеJIИ разве-
ген? Что будет делать его нынешняя семья? И ум еет
111 наша барышня по-настоящему, в поте лица, paбo­
llb? Да еще угроза нависла- снимут ношего про­
" сора ...
435
 Вошла Дуня, и Зарубин, кивнув мне, быстрн •
лился.

После нашего с ним разговора прошло 11 11111

дней. Карантин мой кончился, август подходил к 11 1'
дине. Бледная и тихая, как тень, Мар6 стор 1111 1 •
меня. Фёрстер лежал с сердечным припадком. ll нt 1
из нас так и не решился сказать ему о ревизии . ы '111
другие перемены.
С того времени, как тесть застал Хансена и М р1
озера, техник перестал таиться от семьи. Гуля, л t
шая в постели, отнеслась к событию с беЗучастноn 11
корностью. Сперва она плакала тихонько в под 111
потом перестала и плакать и лежала день и ночь с 1111 1
закрытыми глазами, жалуясь на жесткость т1 ф ю
Это была ее единственная жалоба. Ей добыли вы щ t
пуховик, мягкий и вздутый, как волны морские, 11 11
крыли постель, и, когда она улеглась, словно окун уJI 1
в него, жалобы ее на несколько часов стихли. 1lo 1
другой же де.нь, повернув безучастное лисье лич1 11 11
11 11•1
матери, она закряхтела и застонала ти х онько, с
чаемой обидой, все на ту же тему: бокам больно, *''
воту больно, пояснице больно и тюфяк жесткий .
«Бумажная ведьма» все не хотела верить в ТЯ>I 1
положение дочки. Она каждый день топила печь и rн 1
сладкие пироги; она приносила Гуле кавказскиt> Jl•·
пешки из кукурузной муки, дикие яблоки, ягоды, otн••tt
С тихим упорством совала она ей тяжелую пищу, tllllt•·
ясь набить ее высохшее тельце до нормального чс;ннt•
ческого объема . Это был своеобразный метод лeчt•tttt"
и старуха в ерила в него непоколебимо. Но Гуля с .,.,,
кой отодвигала и пироги и лепешки, разгрызала cл~tt't•·~·
челюстью ор ех, чтоб выплюнуть зерно и скорлуп1<у, "
почти ничего не ела. Ей нестерпимо хотелось пить. С l11o~
пила медленно и подолгу, как лошадь.
Убедившись, наконец, в ее болезни, «бумажная нc•Jit,
ма» испугалась и осунулась. Черный страх томил с•с• "''
вечерам и ночью. Зять их бросает, дочь может у м pt 11
дом далеко, вокруг враги и чужие. Она nерестал р
ниться, не выходила дальше своего порога и, глядя 111
ред неподвижными, ничего не выражающими гл . 1•
шептала что-то про себя. Беспокойство не давалu 1

436
 111 р доточИтьс~ ни на какой работе. Однажды, когда
1 1 у nом мозгу ее зародилась идея, на сцену, из даль-
11 1 угла комнаты, сос,.авлявшего что-то вроде пустого

1111 транства меж сундуком и шкафом, был извлечен

1111л яющий старичок, серый от nыли и ожидания. Его
1 щили за стол, на котором оказался лист бумаги и дo­
I III I O nнaя чернильница в форме Вавилонской башни.
1\)IJI ЗЯ ноготь и кашляя прямо на бумагу, старичок со­
' 1t о ил и написал длиннейшее послание, которое, по
' •юоу всезнайки Зарубина, начиналось обращением
1 хане родзино» 1 и было отослано прямехонько в го-
1111 Пултуск, оккупированный немцами. Свершив это,
111' колько дней старуха была покойна.
А куда же исчез Хансен? Он связал свом пожитки
мешок, взял маленькую красную подушку без наво­
ючки и nеребрался на житье к фельдшеру Семенову.
Пока шли эти события медленным чередом во фли-
11 ле,- наверху готавились к спектаклю. В большую
•tл у санатории больше не допускалея никто, кроме уча­
l llиков. Студент Тихонов докончил свои декорации, и
р tбочие лесопилки укреnили их на эстраде. До второ го
t•нтября оставалось всего три недели.
Однажды я шел во флигель после утренней про-
1 л ки и наткнулся на крытую рессорную повоз1<у, сто-
11\ Шую возле лестницы. В повозку была впряже на уны-
1 я лошадь, лохматая, как собака, валявшаяся на сене.
1\ьrсокий седой горец ходил возле, похлопывая кнутови­
щ м. Удивленный, я остановился. :Кто-то уезжал. Кто?
С лестницы мелкими шажками сошел· тесть, н еся
ще огромные ситцевые подушки. Он устроил подушки
1111 сидении и снова поднялся. Потом были последова-
11 л ьно снесены вниз тюк с тряпьем, корзинка, старый
t м овар и медный таз внушительного размера. Когда
11 щи водворены были под сидением кучера, старик
11 л , точнее снес, вниз закутанное мумиеобразное cyщe­
I IDO с поникшей головой и слабыми, сонными ручками,
1111савшими по бокам. Маленькие тупые глазки вcтpe­
I IIJJ иcь с моими глазами и ничего не выразили. Это был я
1' л я. Отец уложил ее на сидение, мать села рядом и

а Дорогой родственник (польск.).

437
 охватила ее рукой. Кучер взгромоздился на свое 11 r•
подняв ноги выше головы, а лошадь, не внyw .tlllttll
мне особенного доверия, вдруr дрыгнула вссмн r
тырьмя ногами и понеслась вниз не без грации. Л. 1 '' '
же это было за переселение? Тесть остался стоя 11, 11
пороге, и я подошел к нему.
Пан доктор желает осведомиться, что это означ 1 1
Хорошо, он с удовольствием ответит на все вопр сн 1
особенно если паи разрешит закурить папироску IIJIIt
еще лучше, ссудит его таковой. Очень и премного f!•1
годареи пану. Да, он осиротел, решительно осирсн
Он остался в nолном одиночестве и будет сам себ 11
рить суп, чему он выучился, еще будучи на во 111111
службе. Мало кто верит, что он, именно он, Я:н Ка 11 11
рович, был некогда лихим солдатом и даже отм •1• t
своим начальством, но годы берут свое, и много JJII 1
ких старух, по которым узнаешь, что они были кра 1111
цами? Жена его тоже была в свое время красавнщ
он познакомился с нею на вечеринке у лесниче , 11
после того долго плыло у него перед глазами си я11111 1
как бывает, когда глядишь на солнце.
- Но куда все-таки они уехали? - снова спр 11
я, ошеломленный этим потоком красноречия. Ст 1111
чок nожевал губами, покашлял и, наконец, ответ 11111
вал, что Гулю повезли в приемный покой для опер а1~1 щ
и мать будет жить с ней, пока она не встанет.
Итак, Гулю решено оперировать. «давно пор а»,
сказал я расходившемуся старичi<у, немедленно п {' 11
дававшему за мною во флигель, качаясь на своих Jl
. гообразных ногах. Весь день он не отставал от м ·111
не отставал от Зарубина, не отставал от Семенова . ( 1
сам наварил себе еду, накрошив в котелок неимов р11• •
количество картошки и луку. Выхлебав эту бурду Jl•
nоловины, он не замедлил разогреть остальное на у '11
и, удостоверившись, что я дома, пришел ко мне с дll
ложками и с приглашением разделить его тр а111 •
Я отказался. Тогда он «засеменил» вниз, как гова р1111
в шутку Зарубин, то есть отправился к Сем 111111
У фельдшера был Хансен. Не знаю, что прои 111 ''
между зятем и тестем при мягком посредничестn 11
шего Сократа, но только спустя полчаса старичо1

438
 111 1 со своей крынкой, и она оказалась выеденной до
111 J, а обе ложки, болтавшиеся в ней, побывали, несом-
111'1 1110, в употреблении. Надо полагать, они oбcлyжи-
IJIII не один-единственный рот. Вслед за стариком вы­
IIII'JI и Хансен, посвистывая. Он нес металлический
'ltil ник и направлялся на родничок.
Когда я сошел по лестнице, чтоб идти ужинать к
1 il pлy Францевичу, глазам моим представилась нeoбьr­
'lllliнaя картина. Двери «техниковой» комнаты стояли
11 1·тежь, обнаруживая несомненное в ней запустение. Но
11 1 столе пошипьшал кипящий чайник, стояли два пу-
1ых стакана да надрезанный серый хлеб. А за столом,
11 11олном мире и согласии, кашляющий старичок и мол­
IIJIИВЬIЙ Хансен с види:-.1ым интересом поигрьrвали в
t рака. Наступило время и мне кашлянуть. Хансен пoд­
IIIIЛ глаза, отложил карты и встал. Мьr пожали друг
1ругу руки, сердечно, как прежде. Он поглядел на меня
11 им добрым, углубленным взглядом и виновато ска­
•' Л :
- Скучает старик. Не привык быть один.
- Хорошо, Филипп Филиппович, я передам Фёр-
рам, что сеrодня вы не придете.
Он кивнул головой и возвратился к столу. А я заша-
1 1л в профессорский домик и был удивлен еще одной
111' жиданностью. Столовая, ярко о,свещенная всеми
ЮIТью лампочками, выглядела, как встарь; на столе воз-
1\l~ш алось целое блюдо горячих, пахнувших печкой,
уха р иков. Професеорша перемывала чашки, опять ста-
1' tясь не шуметQ,- а профессор сидел на своем люби­
юм месте, немножко бледный и болезненный после
t•рдечного припадка. В этом, конечно, не было еще ни­
' •t·o удивительного. Но, переводя глаза от профессора
·тарану, можно было увидеть тоненькую фигурку
матроске, с темной пушистой головой, подпертой
11у м я неподвижньrми ручками. У фигурки веки были
111у щены, а губы равномерно двигались. Она читала
•t'Jtyx - и это-то и было самое удивительное. В дoвep­
ttll' llиe ко всему на соседнем стуле осанисто облизьша -
11·ь кошка Пашка, а внизу лежал, уткнув морду
J1 !1 ПЫ, пес Цезарь.
Я останови.'lся на пороге и улыбнулся. Неужели все

439
минет, как дурной сон, и, может быт!?, уже мин .t111,
и мы заживем nо - старому?
- Входите, голубчик Сергей Иванович, М tp 111
сделает остановку,- сказала мн~ Варвара Ильи111 1 11 111
Я вошел, и был усажен, и nолучил свою nорцИJ 1 •11
и вкус ных вещей. Мар6 nродолжала читать no-a111 Jlll lt
ски. Это был один из ее любимых авторов - Ш 1< '11111'
Она дочитывала последнюю сцену из «Отелло». 1.11
ее был сnокоен и р<>вен. Мне казалось, что ей 111'11
ятней читать сейчас по-английски, нежели по-ру •1
она пряталась nод чужую речь, и интонация ее 1~ 1
замаскирована этими скользящими, мягкими слов 11
Я стал слушать не без наnряжения. Потом nот 111
нить, остановился глазами на какой-то точке п щр
головы Мар6, заду м ался; nокойно сделалось у м ен н 111
душе. И не знаю, сколько времени nросидел бы я '1 1
отдаваясь убаюкивающему голосу, если б Мар6 не not
нял а ресницы и не встретилась с моим взглядом.
Острая жалость кол ьнул а мне сердце. Под тем111 1
гл азами ее были голубые I<руги, и оттого они стали 11 1
хожи на большие ночные фиал ки. В их сумр аке б • ~ 1
боль, резкая, как крик. Ей, видимо, стоило труда 111
давать этой боли вырваться наружу. Она бороmнl,
с ней, душила ее, передвинула книжку, оnустила 1111
ницы, nог.11ядела, сколько осталось до конца. 1 11 11
снова стала читать, ro.11oc ее слегка дрогнул и стал Mill ll
вым. Фёрстср nротянул руку, тихонько взял у 111·••
книгу и начал читать сам. И как читать! ХолодоJ< 1111
шел у меня по сnине. Передо мной был уже не npoфt•1
сор К:арл Францевич, с его спокойным и ро вным г 111
сом, а царственный полководец-мавр в послед 11 11Н11
страшн ую минуту своей жизни, н ад труnом убито ii 11
жены. Он не кричит, не стонет, не рвет волосы , 011 111
тянулся во весь свой рост и говорит о себе, говори т '1 11
как не умеет сказать ни один актер, играющий 11 1
ло,- с предельной, великой ясностью caм<moзн a l lf•ll

Soft you; а word or two before you go.

1 have done the state some servke, and they know'l
No more of that. 1 pray you in your letters,
When you shall these unlucky deeds relate,
440
 Sreak of me as 1 am; nothing extenuate,
Nor set down aught in malice: then must you speak
1Н one that loved not wisely but too well;
1Н оп е not easily jealous; but, being wrought,
Perplex'd in the extreme; of one whose hand,
1 ike the base Indian, threw а pearl away
Hicher than all his tribe; of one whose subdued eyes,
Лlbeit unused to the melting mood,
l>rop tears -as fast as the Arablan trees
Тlteir medicinal gum. Set you down this;
1 nd say besides, that in Aleppo once,

\Vhere а malignant and а turban'd Turk

Bcat а Venetian and traduced the state,
1 took Ьу the throat the circumcised dog
Лnd smote him, thus. (Stabs htmself.) 1

- Как он велик! - вырвалось у меня.

- Да,- сказал Фёрстер.- Это стр ашная семейная
)а ма, страшнее ее в мировой .тштературе только исто·
rя любви Лейли и Меджнун, оnисанная у одного из

1 Привожу это место в прозаическом переводе:

Успокойтесь. Еще два слова, прежде чем вы уйдете.

Я оказал государству кое-какую услугу, и они это знают
Довольно об этом . Прошу вас в ваших письмах,
Где вы будете сообщать об этих несч астных событиях,
Гово рите обо мне, как я есмь; ничего не преувеличивая,
Ничего не ум аляя из недоброжелательства: тогда вы
должны будете сказать
О том, кто любил не разумно, но слишком сильно;
О т.ом, кто не легко становился ревнив, но, вскипев,
Дошел до чрезмерности: о том, чья рука.
Подобно низкому индейцу, отшвырнула от себя алмаз,.
Стоящий дороже, чем весь его клан; о том, чьи
ослабевшие глаза,
Хотя не прнвыкшие к мягкому настроению,
Так часто роняют слезы, как аравийское дерево
Свою лекарстЕtенную смолу. Напишите это;
И прибавьте, что однажды в Алеппо,
Когда зловредный турок в тюрбане
Ударил венецианца и поиосип государство,
Я схватил за горло обрезанного пса
И покарап его, так.
( 3 аrсалываеr себя.)
441
великой семерицы поэтов, у Низами Ганджиll t ltll
Каков xapai<rep- царственный, величавый, сам оо'''
нанный по-азиатски. Отелло играют на сцене, как 1 1н
хийный , наивный характер. А он анализирует с ., 11•
добной точностью. И посмотрите на одну деталь у 111 1
спира. Отелло у него не лишен векоторой важнос111 , 111
знает, что он великий полководец. Два раза, как 1
мимоходом, он говорит о своих заслугах перед В 11 •1111
анекой республикой. Но когда говорит! Поем 11111
Маруша , первый акт, вторую сцену, р азговор на YJII III
с Яго и венецианцами, нашла? «Услуги, которые я 11
зал синьории ... :. И второй раз в предсмертном м 1111
логе: «Я оказал _республике кое-какую услугу» -· on
раза в связи с Дездемоной, словно прикрьшая в н11 ,
оправдываясь ...
- Вину? - переспросил и мы оба с Мар6.
- Вину,- повторил Фёрстер .- Потому что ЧJII 1
мерность любви - всегда вина, в чрезмерности - р 1 1
рушение, гибель ... Как сам он говорит об этом, как llJIIt
чет! Меджнун не умел сказать так, хотя тоже загу~ 11
и погиб от чрезмерной любви, а Отелло умеет и 111
рнт. «Отелло» да еще «Король Лир»- ве.'lичайu11 11
мудрейшие созданья человеческого гения.
Мар6 встала и положила книжку на полку. Я BIIJ\1' 1,
как глаза ее обратились на часы, а потом на дверt,,
- Филипп Филиппович сегодня не придет,- CJ<3'11
я, ни к кому не обращаясь.
- Ну, еще бы,- промолвил Фёрстер ,- нынч е llt t
везли жену на операцию. Люблю Хансена за глуб 1нll
внутренний такт. Именно сегодня не следует провод 11 11
вечер с нами, а посидеть одному.
Я кивнул, умолчав о кашляющем ста ричке. М 1111
вернулась на свое место и продела руку сквозь слож 11
ные руки отца. Бедная девочка тосковала; в ней п 11111
лась кроткая, надломленно-кроткая выжидательн 11
как у барашка, загнанного под топор. Эти глаза, м Jllt l
шие о пощаде, еще раз остановились на мне, к 1Jl tt,
поужин ав, я собрался уходить. Что сделать для 11 11,
Мар6? И чем вам помочь? Не смея спросить этш ,
л стоял перед ней со шляпой в руке.
- Мамочка, я провожу Сергея Ивановича ...
442
 Бедная профессорша взглянула на мужа, но Фёр­
· · н•р прИомолвил своим усп,?,каивающим голосом:
- ди, мое дитя, проидись перед сном.
Как давно не ходили мы вместе с Марбl Она идет
jttщoм, молчаливая, со стиснутым ртом. Какое торже­
,.,·вснное выражение муки и мужества на ее бледноl\t
11рекрасном лбу! Я не знаю, о чем она думает и что она
р&·шила, но, смиряясь перед остротой ее горя, моя лю­
rювь забывает о своем. Вдруг наверху, в серебристой
,·11мфонии миров, возникло движение. Огромная голу·
r,ня звезда, сорвавшись, потекла по небу с востока на
·•аnад. Я вскрикнул. Марб подняла глаза и успела
\'видеть ее потухание. Мы оба вспомнили о таком же
IH''1Cpe и такой же звезде.
Не доходя до флигеля, Марб остановилась и про­
IИнула мне руку.

- Спокойной ночи, Сергей Иванович, дальше я не

нойду.
- Спокойной ночи и благослови вас бог, моя
милая!
Несколько секунд я глядел ей вслед. Потом дви­
нулся дальше. На ступеньках флигеля:, свесив голову
'' руки, сидел Ха·нсен. Он так глубоко задумался, что
11здрогнул при моем прикосновении. Лицо его было
~ледно и так же торжественно-скорбно, как только что
1\ltденное мною прекрасное лицо. Он спросил:
Это вы, доктор? Вы одни?
-Да.

Г.л,ава двадцать t~ероая

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ПРОФЕССОРА

Все долгожданное в конце концов наступает,- но

1111ступает, когда мы уже утомились. Так было и со
ttторым сентября. Вся санатория считала до него дни,
11ачиная с сестер, любопытствующих о спектакле, и
tюнчая поваром, мусью Жаном Кисточкиным, францу­
!юм из Новонагаевки. Жан Кисточкин делал ко дню
рождения профессора пирог, который он называл «ro-

443
родом» и которого никто, кроме Маро и М(] 1 111•11
горцев , не ел. •
Но вот мы все переволнавались и устали; n )1щ 11
лись из обычного течения жизни; охладели к с 1•1111.
от долгого напряжения. И тогда-то, чтоб подтв ~JIIIII
вышеизложенную аксиому, наступило второе сент111'\р 1
Проснувшись ранним утром, я первым дело 1 111
чувствовал, что не выспался, и, хитря сам с соб 1\, 1t
жмурил оба глаза. Но вставание было неизбежн , 1
хотя настроение мое не предвещало ничего добр 1 ,
встал, оделся, поднял штору. Ну и погода! Сверху Jlll
низу все было окута~о шершавыми слоями туман а, 1111
хожими на перья ощипанной птицы. По этой пестрн 1
носился, колыхая ее, ветер. Когда я вышел из дом у, сщ
с неистовой силой толкнул и · повлек меня вниз, I< 1 IJ
нику, по скользким осенни м листьям. Много труда 11
ило мне устоять и уберечь от него драгоценный свер 01
спрятанный под пальто, и, победив его упорство, I Щt l
ему навстречу. Возле профессорского домика · ст 1 ·ot
верховые лошади, то и дело бившие землю копыт, 11 1
ветер вздымал им хвосты и гривы наподобие в е rш
Белая парусиновая занавеска на верхнем балконч н t
трепетала мелкой безостановочной дрожью, будто .r1
тела сквозь необозримые пространства, а не торч :и
все на тех же гвоздях.
Карла Францевича приехали поздравл ять вид1щ
горцы . Ему привезли в подарок барашков и вел и 111
лепный серебряный пояс с кинжалом тончайшей р t
боты, на какую способна только Азия. З а столом CHJII 1
важный седобородый «хаджи», побывавш ий у свят11 111
Лицо его дышало царственной благосклонносты 11
бл аговоление!'f, хотя сам он был по профессии пастухо
Движения его были церемонно вежливы и медл II IJI.t
Професеорша угощала его знаменитым «чехир-мер 1 11
ром » собственного изделия, а хаджи ел и хвалил 1111
горски. Зарубин перевел его фразу: «Все, что нащ 1н
нально,- хорошо». Надо полагать, в оригинале 111
звуч ала иначе: все, что изобретено народом и готов111 111
по старинному правилу,- вкусно. Ведь и поварс 1<11
искусство -искусство! Не обойтись ему без тpaдJЩitll
И ШJ<ОЛЫ.

444
 - А вот это индивидуально и невкусно, но тольi<о,
jiiiOI создателя, не говорите )Кану Кисточкину,- про­
ннrласил Валерьян Никола е вич, трагически вытяги-
11 111руку. Я посмотрел и- ахнул. На стопе, занимая
(обрую его половину, возвышался «город». Был о н.
1' 1 nоложен на доске и окружен бастионом из прянич­
IЮГО теста. В центре его сверкало озеро из лимонного
желе. Вдоль узких улиц, вымощенных орехами, воз­
tll.rшались крохотные дома разного цвета, в зависимо-
1'1'И и от изобрет ательности мусыо Жана и от количе­
t·r·ва сортов муки. Окна их были из сахарного леденца,
крыша покрыта рябиновым вареньем. В городе возвы-
11/ ался и собор, скорей готического, нежели византий­
t' l<ого стиля, испещренный из юмом. Единственным
обитателем этого города был сам мусью Жан. Он стоял
городских ворот в белом поварском одеянии, с мин­
далем вместо лица и со связкой поджаристых клю­
'1 й в руках, одного с ним роста, и распространял во­
t< руг себя запах мяты.
- Да,- сконфуженно произнес Фёрстер,- каждый
t'Од делает. Мы, из вежливости, стараемен укокошить
rот град. А Кисточкин на следующий год, поощрен­
ный нами, закатьшает его еще большего размера .
Он отломил один ключ и со вздохом съел его.
аджи посмотрел, понял и улыбнулся. Но Мар6,
о егда шняя защитница обиженных, отломила себе це­
Jrый пряничный дом с садиком и стала серьезно про­
жевывать его под обеспокоенным взглядом матери. На-
тал черед и моему подарку. Я развернул сверток.
13 не м были две, довольно полные, коллекции, состав­
rенные мною с помощью счастливца Хансена: ботани­
ческа я и геологическая. Они ограюiчивались Ичхором,
110 зато все, что находилось на протяжении пяти вер ст
110круг, было в них собрано.
Сощурившись, Карл Францевич стал разглядывать
мой подарок, но совершенно неожиданный успех имел
н у хадЖи Осм ана. Радостно рассмеявшись и залопо­
ав что-то по-горски, хаджи вынимал камушки, назы-
1\ал их, щелкал языком, словом, выказывал живейшее
частие. Даже Мар6, перегнувшись через плечо, потро-
1ал а веточку тисса и похвалила за сушку:

445
 - У вас иглы не осыпаются,- молодец! Л 11 ~"""
никак не могу сушить.
- Кипятите их несколько секунд на спиртов1,,.,
поучил я ее, польщенный успехом и похвалой.
Затем последовали подарки домочадцев, пpнcJIYIIt 11
больных. Купец Мартирос прислал Фёрстеру ящи1< 1"'
хат-лукума, только что полученный им перевальны~t 11\'
тем из Гудаут. Словом, все, что жили на Ичхоре, да.1111 ,,
себе знать. Все оказались в любви и согласии с IIJI"
фессорским домиком,- и на все эти знаки внимш11111
Карл Францевич отвечал благодарностью человека, "''
знающего, за что его так любят. Каждый год повтор11
лась процедура, а он переносил ее с робкой и CKQIIф\ ·
женной уступчивостью, точно впервые. Под самый t<o
нец приношений, когда он, видимо, утомился и мopщlt:t
лоб, пересилиnая головную боль, Мара вынесла ('MV
свой nодарок- великолепные ночные туфли, вышнп.l••
на турецкий лад.
Когда, наконец, прошел торжественный caнaтopct<Jtl\
обед и к трем часам сгустившиеся туманы погруз1и1JJ
нас в полную тьму, я увидел, что все устали, все ПL'JH'

волновались, и распорядился вплоть до спектакля да 111

больным отдых. От пирогов, жареного изюму, вaнttJJJI,
взбитых сливок и прочих принадлежностей празд1111'1·
ного дня воздух был насыщен густым запахом, притор
ным и тяжелым. Столы в санатории и в профессорском
домике вплотную заставлены были наготовленным, 1111
так и не убирались. Мы с Мара, большие сластены, х11
дили вокруг них, вздыхая: ничего-то не хочется, ecm1
всего так много! Лениво пощипывали мы корочки CJIII
ек, румяные углы и переплеты песочных пирогов, жа·

реный миндаль с кренделей. Свет не был пущен, на Jll'·

сопилке шла еще срочная «военная» работа. Утомлt•Jt
ный Фёрстер ушел к себе вздремнуть, ВарваJнt
Ильинишна давным-давно, легши на диван, равномср11о
дышала, а мы трое - нарядный Хансен, Мар6 и 11,
усевшись рядком на широком подоконнике, беседовЕ\.'111
шепотом. Каждый из нас знал, что нынче не нужно :111·
трагивать серьезных вопросов, а быть словно детtt 11
этом детски-сладком, пирожном запахе и говорить ш•··
nотом о пустяках. И Хансен и Мар6 улыбались. )1 Jt)'·
446
р11ч ился «с грацией циркового слона», как похвально
11 звалась Мар6.
- Послушайте, а что делает кашляющий стари­
'ЮК ? внезапно спросил я у Хансена.
-
- Кашляющий старичок?
- Ну да! -И я изобразил Я:на Казимировича, нa -
lllyв голову и покашляв в ладошку. Хансен тревожно
11 глянул на Мар6.
- Старик дома. Один. Положил перед собой кo­
JI ду карт и играет в пьяницы .
- Сам с собой?- спросила Мар6, подняв одну
бровку, что служило у нее признаком I<райнего недо­
мения.

- Сам с собой.
Я: невольно оглянулся. Вокруг нас были два длин­
ных стола, шкаф и полочки, уставленные вкусными ве­
щам и . Половина их пойдет в аул, но и другую . половину
1 1нкто не съест. А там сидит этакое покинутое существо
11 возрасте шекспировского «secoпd childishпess апd
mere oblivioп» 1, - и отчего бы не утешить его лаком­
ивам?
- Скажите, Хансен, он и сегодня варил себе по­
лебку?
Хансен кивнул ГОJlовой в ответ. Было темно, и все­
таки я видел, как густо вспыхнули его щеки. Знаем ,
tолубчик, кто разделяет кулинарные занятия кашляю­
щего старца!
- Представьте себе, Мар6,- невинным тоном на­
•rал я, бормоча себе под нос, чтоб не разбудить про­
фессоршу.- Бедняга сам стряпает нечто неопиsуемое.
Для скорости он кипятит всю провизию в однои каст­
рюльке и питается синтетической похлебкой.
Мар6 засмеялась тихонько. Она поняла, куда я кло­
нил . Сползти вниз, раздобыть на кухне у протестующей,
11 томной от пирогов Дуньки большую корзину и вод-
11Орить на коленях у Хансена было делом одной минуты.
Л з атем на сцену появились салфеточки, и наступила
нриятная часть работы. Я: резал солидные куски от тор­
, в и кренделей, Мар6 заворачивала их в салфетку li
s «Второго младенчества и рубежа забвения:. (англ.).

447
клала на дно корзины, Хансен неуверенно протrсто~t•·•.
всякий раз умоляющим голосом твердя: «ДoвoJII,IIIII •
За пирогами последовал ящик пастилы. Потом 1111
робка папирос, яблоки, и уже на самом верху, о IIИJI••
неожиданного, но удачного экспромта, мы вoдвopll.'llt

огромный кусок индюшки.

- Нет, вы подумайте, как это остроумно!- BO<'IIII ·
щалась Мар6.- Он начнет с индюшки, а кончит ''"1"''
гам и!
Ни Хансен, ни я не посмели разочаровать ее " 1111·
глотительной способности кулинарного старца. Я Jlllllllt
вскоJJьзь замети.ТJ, что при ясно выраженной накло1111••
сти к сиитетиэму он воспротивится всякой последщщ ,
тельности и, вероятно, сведет конuы с концами, не 11р11
бегая к началу. Однако замечанье мое было вознагрщ" ·
дено негодующим взглядом.

На дворе было сыро и холодно. Пока мы дошли ;щ

флигеля, ветер двадцать раз осыпал нас листьями 11 :111
брызгивал дождевыми каплями. Наконец, показалсн·r.
темное кры.пьцо. Хансен с корзинкой прошел вперед, м•~
тихонько следовали за ним и притаились в коридорt•,

тихие, как мыши.

Дверь была снова открыта настежь. Кашляющ11А
старичок в бумазейной рубахе и в куцей шппчонке \'11·
дел у стола. При желтом свете свечи он игра.1 в пьянаt
uы. Бесконечная эта игра длил ась, должно быть, у 111
долго, судя по обгорелой свече и нетерпеливому ра 1
говору старичка со своим невидимым противником. С1 11
ричок убеждал hротивника бросить артачиться, но про ·
тивник отвечал старичку: а почему так? Старичок прt•д ,
сказывал ему полный проигрыш, а противник лукшю
парировал: почему бы так? Старичок открыва.ТJ кру11
ную карту, и противник открывал крупную карту. Вш·
никал «спор». И противник, выигрывал он или про111.
рывал, неизменно отвечал с полным своим хладнокро·
вием: а почему бы так? Несмотря
на такос1
самообладание, достойное живейшей симпатии, и "'''
смотря на полное сходство противника с кашляющ11м
старичком,- этот последний явно сочувствовал себе ~·11·
маму, а не своей проекции.

448
 ансе н вошел и заставил двух игроков на мгнQВение
1111 ься . воедино . Хотя Марб и стояла за дверью, ХQТЯ
1 Jюсе Хансена и звучала принужденность, он все же
l tшал старика папашей, и в открытом взоре его зacвe­
IIJI сь честная доброта. Корзина произвела ошелом-
1111 щее действие. Старик, отощавший на синтетической
110 Jtебке, захотел н.емедленно рассмотреть все coдep-
IIMOe, сперва один раз, потом вторично. Он кряхтел,
tшлял и, когда горло его освобождалось от занятия,
IIO вол ял себе произносить независимые словечки, вро­
н•: Э-ге ! О-го! А-га!
Наконец, он уперся подбородком на дрожащие руки.
lltrляд его стал задумчив и торжествен:
- Филипшек!- изрек он просителыю,- половива
1уда, э-ге?
Хансен свесил голову. Туда обозна чало приемны й
11 кой.
- Завтра, папаша,- ответил он, наконец.
Кашл яющий старичок удовлетворился, вновь начал
ltl5зop и к неописуемому удовольствию Марб проявил
разум ную активность: он начал с индюшки.
Когда Хансен вышел к нам, улыбаясь со своим за­
r нчивым видом, Марб неожиданно логл ядела на него
( ·транн о поглядела) и сжала ему руку.
- Филипп, вы завтра снесете в больницу? Н ел ре­
t 1шо снесите , не-е-пременно.

- Хорошо,- ответил Хансен. Тут мы лростились.

О н послешил вниз , на лесопилку, пустить электриче­
' 1во; а мы поднялись к профессорскому домику. На вe­
'lt'pe в санатории Хансен не должен был лр исутство ­
ltать- по ли чному и очень убедительно му жел анию
М арб .
- В конце концов,- сказала она по дороге, глядя
11р ямо перед собой,- в конце концов это ведь все не
IIJJOxo само по себе, н-не плохо, если не принимать во
1111им ание моей ... моей особы.
Загадочная эта фраза осталась без разъяснения.
\1 тон не разъяснил ничего: его одинаково можно было
'' сть и глубокорадостным , и глубокоскорбны м , и тем
11 другим сразу.
Дело приближалось к вечеру, и чем больше оно при-

449.
ближалось, тем беспокойней становилось у меня 1111
ше. В шесть часов Мар6 ушла к больным, пrpt••
ваться. Уходя, она успела шепнуть мне, что спек 111
«вздор и пустяки» и что все пройдет благополу•11ю.
Через час и мы с Фёрстером и профессоршсl\
правились в санаторку. Погода стала хуже. Тучи cor•
пились в одну густую, плотную массу, исходившую t
конечным дождем. Ветер улегся, но вместо него JJOJI
ла голову сырость, шамкавшая беззубым ртом у
под ногами, в ушах и над головой. Мы добралио.
санатории обмокшие и иззябшие. Швейцар распр111
на Варваре Ильинишне ее старомодное платье с ~
стом, стряхнул с нас дождевые капли. Наконец, мы n
нялись по лестнице, и, с неприятным стеснением n ,.
ди, я вступил в залу.
Ничего необычайного в ней на первый взгляд
было. Сцена была устроена, как принято ее устраио1
если не считать белого занавеса да белых шелко1
колпачков на электрических лампах. Но такое нов1
ство не показалось мне ни красивым, ни удачным. С
проникал сквозь белые шары тускло и мутно, и чем
лее казались наверху светящиеся цветы, тем пасмур
и темней человеческие лица внизу. Почти вся зала 61
уже переполнена. Тут был налицо весь медицинскн
служебный персонал санатории; были немногие J1
ники, жившие поблизости; была, наконец, болы
часть больных , не принявших участия в спектакле. 1
приготовили нечто вроде ложи. Не успели мы т:
усесться, как прозвенел тоненький серебристый кс
кольчик. Лампы наверху потускнели до половины .
навес стал раздвигаться.
Я вынул очки и пенсне и водрузил их одновремс
на нос, для большей остроты. Варвара Ильинишна г
няла руку со стареньким перламутровым бинокJr
Фёрстер откинулся на спинку кресла и наблюдал из·
ресни ц - за залой не меньше, нежели за сценой.
- Декадентщина,- пренебрежительно шепнул
лерьян Николаевич, упирая на букву «е». Он сидсJI
моей спиной.
Но я не мог бы назвать этого «декадентщиной:. .
редо мною на сцене был ряд зигзагообразных лест1.

450
·н11 · 11.10 нарисованных, частью сколоченных из дерева.

lll.щ они перекрещиваясь и переплетаясь друг с другом,

н••. 1111димо, без всякой архитектоники. Казалось, будто
"' 11аставили без разбору и без счету, стараясь запол-
111111· пространство,- и все. На самой верхней площадке
II' I'IIIIЩ, помещенной в yзJie их, сидело фантастическое
. 1· щество в маске. На нем был белый балахон, а ма­
, ''" -тоже белая, обшитая черными кружевами, с не­
••оо:н,шим разрезом для глаз,- надета была вплотную.
У щать фигуру было невозможно. Вытянув худую руку,
. 1щсстворавномерным движением забрасывало вниз
11111урок и тянуло его наверх.

Среди зрителей раздался смех. Тем временем из всех

~>·:н1сных отверстий, nохожих на щели, высыnали суще­
' 1на, совершенно так же одетые, как и верхнее. Они .бе-
11\.'IИ, словно делали na,- слегка подпрыгивая на каж­

ч·ю ногу. Белые балахоны их шуршали и трепетали

1нщобно облаку, черные кружева бились вокруг масок.
t 'нерва в суете их ровно ничего нельзя было разобрать.
llнконец, выяснилось, что цель их изловить верхнюю
~•нску. Стали слышаться отдельные голоса: «Куда ты?
:щii сюда руку! взбирайтесьl вот дорога!»- и прочие
111рывочные восклицания.

Верхняя маска продолжала сидеть на месте и иr­

рuть со шнурком. Валерьян Николаевич, нагнувшись ко
'l!le, «держит пари, что белоштанник наверху- Tкa­
'II'IIKO». Белые существа стали карабкаться по лестни-
11/IМ, силясь пробраться кверху. Тут и выяснилось неле­
нос устройство лестниц. Оживленные бесчисленными
kllрабкающимися фигурками, подчеркнувшими их на­
нравление и сквозистость, лестницы эти обнаружили
онойство вести куда угодно, только не на верхнюю пло­
щnдку. Фигурки лезли, падали, снова карабкались,
1н•рсваливали всякие хребты, поднимались, спускались,
1':\uвом, как шашки на шахматной доске, носились по
н:юскости, но ни одна из них не достигла верхней ма-
1 кн. Тогда страшное беспокойство охватило их. Они
1 11устились вниз, сели в кучку и стали взволнованно
tlf(•птаться. В хоре голосов нам слышались знакомые,
110 все же узнать кого-нибудь в этих одинаковых, одн­
rщкuво дв••жущнхся и одинаково чувствующих суще-

451
 ствах было немысли.мо. Они обсуждали, как I Ш м 11
.«верхнее». По их мнению, поймать его было н '' 111
мо, иначе погибнут они сами, нижни.е. Кто-то 111 1111
предложил план разрушить все лестницы. Пла 11 1
принят. Пока нижние совещались, верхняя ма ·1 1 111
гнула голову и вслушивалась. Услыша про JJ 1'1111111
она затрясла рукавами, подняла плечи и - бы '11' .
молнии юркнула вниз, в толпу нижних. Сделанu "''
было так скоро, так ловко и так неожиданно длм 11111
телей, что мы тотчас же потеряли ее из виду. 11 'IH
нами была теперь кучка одинаковых скачущих т
существ, и распознать среди них верхнее стало 111'1
невозможно. Балахоны подняли невероятвый вой. 11 1
скакали по всей сцене, как дикие, то сближаясь, то р 11
сыпаясь по углам. Они отчаянно жестикулировали , 111
нюхивали, высматривали, западазревали друг дру г , 11•1
метание ни к чему не приводило : верхняя м аска см 111
лась с ними. Балахоны, наконец, признали это 111
ужасное несчастье, легли ничком, уткнув лица о р

кава, и тут, надо признаться- очень во-время, зЭJ\ 111

нулся занавес. Пролог этой пьесы, носившей назв11 11111

«Ч т о м н е п р и с н и л о с ь:., был окончен.
- Символическая пьеса,- насмешливо изрек 1\
лсрьян Николаевич, когда осветилась зал а,- ж 1 11
только, что у них нет суфлера, подсказыва ющего 11 1
зрителям, где надлежит плакать, а где смеяться .
Но Фёрстер сидел, нахмурившись. Я понял, чт 111
отнесся к делу серьезнее , нежели Зарубин, и вста;r 1111
бродить по зале.
Целью моей было присмотреть за больными . В 1
их было около тридцати человек. Они сидели на 11 111
местах, оживл енно переговариваясь. Некоторые, Ullltlt
мо, скучали . Барышня-морфинистка тотчас же ух11111 11
ла меня за рукав:

- Не правда ли, доктор, как это страшно ор111 11

нально? Я все время воображаю, что сnлю и вижу 111
во сне ... Это так похоже, когда ... когда ... - экстатll 't•
ские зеленые глазки ее затуманились, но она сд 111
усилие и добавила сnокойно,- когда все бывает 11111
можно.

452
 держанней всех вел~ себя · дачники. Один из них,
1ор декой учитеJiь, осторожно ораторствоваJI в уголку
1111 r му о «творчестве душевнобольных». Он смотрел на
ll l•t' у , как на сумасшествие, и был очень доволен и со~
1111 и nьесой.
бойдя каждого из своих лациентов, я вернулся на
место и еще раз перечитал афишку. В ней стояло
'l 'дующее:

t l'r0
1 :МНЕ СНПЛОСI)»

Пьеса в трех деikтвиях с ·nрологом, СО'IИ11е1111ан

П . П. Я с треб ц о вы м.

ДtjЙ{,'J'U,' IOЩIIE .JI)ЩЛ U ПРОЛОГЕ

Верхняя маска.
Нижнве маски.

ДЕЙСТ113'ЮIЦПЕ .НЩЛ D 11ЬЕСЕ

Убитый . .
Жена убитого.
Судебвый трибунал.
Первый друг убитого.
Шныряющий незнакомец.
Второй друг убитого .
Ста руха.
Г ост в, сплетники, доброжелатели, дамы.

- Что-то мудрено! -со вздохом молвила Варвара

llльи нишна, в свою очередь леречтя афишу.- И кто
к го играет не обозначено. Даже сказать не могу, ко-
1 рая была Маруша из этих самых, из балахонщиков.
Я обернулся к профессор у, чтоб поделиться с ним
мыслями, но он приложил nалец к губам и кивнул мне
1оловой на сцену. При полном освещении занавес раз­
/1/)Инулся. Но лишь толы<о он раздвинулся, все лампы
11 зал е потухли, и загорелось ожерелье тайных лампо-
11 к, затянутых по стенам полотном. Вnечатление было
нкое, будто вспыхнули стены. На эстраде- нечто вро­
/1' nерекрестка с уходящей вдал ь дорогой, скверно на­
рнсованной . Голые деревья, п окрыт ые неподвижным
1 роньем. ·
Черепенииков
- набивал!- комм~нтирует ва ухо
jарубин .

453
 Слева, на белых тканях, лежит убитый. Вокру1 · 11
го- алые пятна крови. Убитый одет в среди D'111111
костюм, какой можно увидеть на старинных кap'lll lll
ноги в обтяжку, одна синяя, другая красная, ба ш 111
без подошвы, вроде лайковых перчаток, с разрезом 1111
реди и с остроконечными носками; камзол пелер 1111 1111
перетянутый в талии; штаны в виде круглых уфщ
Возле убитого жена с распущен ными водосами 11 '
крытым руками лицом.
Справа выходит первый, а слева второй друг 11
того. Они церемонно кла.няются друг другу. Жестld 11
изображают крайний испуг и л аментацию. Они 11'1 1
лены. Они несчастны. Они совершенно не могут ПOIIIIJ I
почем у жена убитого отказывается назвать имя у('\1111
цы. Надо во что бы то ни стало открыrrь его. И tt tt't
падет тень на ~х доброе имя. Пока происходит дH OJJitl
сцена заполняется прохожими.

Г.11ава двадцатъ вторая

ВОССТАНИЕ ДУШ

Прохожие двигаются некоторое время, совершая IHI 1

бесцельных ритмических .фигур. Потом, собираясь 11
кучюи, на чинают толковать об убийс'Гве. Это случи;н~ · ~.
совершенно неожиданно. Никто из них не мог HH'II'I"
пред.видеть. Да и пред.в.идеть - .не значит пр·едотnр11
тить. Но, во всяком случае, теперь надо иска ть убнllн1
Вы слышали, что сказал трибунал? Трибун ал ин н• 1
убийцу С·реди здешних Ж'Ител·ей. Тень п адает на всех 11114'
Нужно 1ю что бы то ни стало найт-и . Хорошо, тot·;tll
опять допросим жену. Но жена убитото ничего не от1н•
чает. Почему она не отвечает? Неизвес'Гно.
- Эй, жена убитого!
Молчание. Потом женская фитура медленно прю1о ·
дымается, спускает 60ЛОСЫ себе на л·ицо, ломает PYI•II
ПО'ВОрачИJВается спиною ·К зрителям и снова за•мира ·1 ,
- "Здорово! -шепчет мне на ухо Зарубин.- •1
Дальская ! Сейчас видно аюрису от головы до пят.

454
 llекотороое вр-емя прохожие молчат. Потом среди них
" '11111кает нелепое движение, и они ходят друг воэле
ч•уr·а наподобие фигур кадрили. В зрительном зале
1щательно заглушаемый хохот: это смеются дачники.
lloкa они смею-г<:я, я делаю наблюдвние: никто из иг­
f'lllощих там, на сцене, не смотрит друг другу в глаза.

Л1перы подчеркивают эту особенность: ни один из них

щ• встречается глазами и со зр·ителя-ми. Они отводят
11 II'J/51дЬ!I с упорным, резк•им преувеличением, то выше
щ•ювы человеческой, то ниже сое, косят то напра·во, то
11/l.'leвo. Кое-кто из прохожих бродит с закрытыми или
11олузакрытым-и глаза•МИ. Левая кулиса шевел.ится, и
опуда выхмит судебный трибунал. Двое слуг несут
11Рред ним красный стол. Судьи одеты в красное. Стол
'1а-вят посреди сцены, и судьи, рядком, становятся за
II'IIM, сложив пальцы крест-накрест и не по.ztнимая •глаз.

1:тульев нет. Население в·сей страны произывается к по­

мощи - пусть сообщит каждый, что знает об убийстве.
Как, неужели ни•кто ничего не знает? Выделяются из
юлопы два сплетника. Суетясь, они уверяют тр-ибунал,
•но убитый и жена убитого ЖИJJИ очень ск.верно. Они
11очти не разговаривали. У них не было привычки здо­
роваться утром и прощаться вечером. Один раз мы
11идели собственными глаза•ми, ка.к они проходили по
ной дороге не рядом, а гуськом. Пусть подтвердят оба
11руга убитого! Но оба друга убитого ничего не знают.
1>ни ничего не хотят подт.вердить. Может быть, дорога
(•ыла грязная или неудобная, и рядом пройти было не­
lюзм.ожно . Пусть отвечает жена уб-итого - она присут­
стоовала при убийстве. Пусть, наконец, она за•говоритl
lluчeмy ей позволяют молчать?
Жена убитого медленно приподымается и тащится к
1рибуналу. Волосы св-исают у нее на лицо, руками она
(11.ст себя в грудь. Ей задают вопросы. Она молчит. Ha-
liOHeц, поднимает голову и делает отрицательный жест
ру·кой. Трибунал и прохожие в видимом отчая·нии. Зaнa­
llt><: сдвигается, и мы снова в беловато-сером свете элек­
ч~ичества.
- Сумасшествие, психоз!- сказал Зарубин, делая
r·римасу отвращен•ия.- Вот вам пример, как и.родцев

455
допус.кать к 11ворчес-гву ... Да ну их к шуту-лешему, •111
ному и пешему. Не желаю смотреть!
- Стоп! СиДJите, В~лерьян Николаевич,- ('1'•' • •
промолвил Фёрсrер, кладя свою руку на ру•ку M/ IIIJI III '
врача.- Пьеса вовсе не су•масшедшая и вовс llt~ 1 1
пая. В ней есть определенный психический за 11 ·11
Вы лучше гляд•ите на сцену внимательней да стар 111
ее nонять.
- П онять! В жизни моей не перевари'Вал ВСt'Х 11
кубистов, футуристов и всяческих ,исrов, а теnерь 11 11111
мать должен?
Мы успокоили расходн:вшегося эскулапа и ycn<'JIII t••
начала второго деi·kтвия обойти залу. Несмоттря на · 11111
тересованность «оригинальным сюжетом», пьеса 11
звала в общем почти одинаковое чувство: чувство 1111
нотворности. Определяли это чувство и объясняли 111
чески. Один жаловался на систематическую нел n 1
движений, другой негодовал, зачем актеры умыш 1 1111 1
косят и не глядят дру·г на друга, третьему все чудн 11 1
непр•иятные «Л·И ЧIНЫе» намеки. Был, наконец, и об '1111
ванный вывод: пьеса-де потому вы•зывает тошноту, •t
неестественна. а в своей неестественности строго n · 11
довательна. Видеть сон во сне -даже пр,иятно, 11•
видеть сон наЯiву- возбуждает понятное .недомоrt\ 1111
в бодрст.вующей психике и в •мозгу . .Мнение это 111111
надлежало писателю Черепенникову. Даже бары11 1111
морфинистка пожаловалась на ,головную боль. С .111 1
юсь, и у меня начинала побал•и.вать голова. ll t1 "
объяснял это утомлением целого долгого дня. М~:п, 1у
тем началось второе действ'Ие.
Декорации изм енились. Перед на•ми были четыр 111
лонны, расположенные так, что они обра зов ывали 1'"'
ный квадрат. За ними ШЛ'И перспективы все те 1
голых ул•иц с голыми деревьями. В квадрате, обр 1
ленном колонна ми с четырех сrорон, собрались г ' 1
и да•мы. Неподалеку от них, на выступе дороги, в пр t
ней nозе лежал убитый и сидела над ни:м жена.
Гост,и и дамы двигались, как в первом дейстn.нн , 1
тою лишь разницею, что рукЗJми оНJи продельrn н
больше фигур, нежели ногами. Они описывали ими n llt
ные жесты в .в.оздухе, напоминавшие взмах кр ЫJl

456
lkt• 1\аза.1•ись си.r1ьно уд.рученными. В углу, на корточ­
htl\, сиде.1и оба друга убитого с уныло-неподвижным
1111:1о.\1. Но 1ют в толпу гостей ворвался человек с oбы·к­
ltнllt'IIHЫMИ резким:и движениями. Он был в черном пид­
"'""~ и штанах в полоску. На голове у него краеовалось
111''110 вроде панамы. Он шнырял из угла в угол и на все
'чотре.'I самыми изумленными глазами, открытыми, на­

, ко:1ько это доэволял•и веки. Во все глаза смотрел он и

1111 нас, на зрителей. Движения его были быстры и необ­
'У~•анны. Несколько доброжелателей тотчас же, с трех
• 1орон, устремились к шныряющему незнакомцу. Ве­
ронню, он чужой в этой стране? Да, чужой и попал со­
щ•ршенно случайно, по одной из этих дорожек, и не
11111ет теперь, как отсюда выбрать~я. Бму охотно пока­
жут, как выбраться, но дают совет не смот·реть никому в
uraзa. Почему? Потому что здесь та.кое правило, и он
I'JtC.riaeт лучше, ес.11И послушается. Но это нелепо, он
'"''ет смотреть всем в глаза, он не сделал ничего дур­
lюl·о! Почему все от него отворачиваются? Доброжела­
н•ли грустно качают rол.овами и советуют ему подчи-

1111ться общему правилу,- для овоей же пользы. Шны­

flltющий незнакомец немного напуган и немного раз.до­
•·nдован. Он нетерпеливо пожал плечами и, отойдя, пр·и­
,·.rюнился к одной из колон.н. Ему, види•мо, не хотелось
,-.·tушаться, но не хватало храбрости ослушаться. Он опу­
I'Кал глаза в землю, водил их по сторонам, но время от
11()<':\tени вскидывал и встречался взглядом с гуляю­

щlш·и.

Но вот слева ·вышла старуха, опираясь на палку, и

llfiOшлa на·право, мимо гостей. Она ш.п~ очень медленно
11 6ы~1а перегнуrа от ста·рос11И почт.и под прямой угол.
/'о:юва ее подбородком упиралась в набалдашник
1111 .1ки. Старуха была в сером тряпье, пятнистом на пo­
:lo:Je, голова ее была повязана платком. Никто из rуляю­
щнх ее не за·метцл и не увидел. К.огда она дошла до
11111ыряющеrо незнакомца, тот ·нечаЯJнно поднял глаза

11 насмотрел прямо на нее. Тогда старуха обернула свое

.111що, и ·взгляды их встреТiились. Она была очень ста­
/11\И, испещренная оморщинаом•и; черная ли1ния рта тяну­
JI/Iсь у нее от одного уха до другого. Поглядев на незна-

457
комца, она двинулась дальше и остановилась в нрн'""'
углу, опустив голову на палку.
Шныряющий незнакомец СТ!рашно испугаJЮI, t 111
зна·ком подоэвал к себе доброжелателей и зашснтн:1 ""
на ухо, что нашел убийцу. Этот убийца - старух11. lt1111
она стоит там в углу. Стоит только обернуться, 11 "' ••
он·и ее увидят. Но почему они не оборачиваютсs(J JJ,,
чему ОН1f е:е не хватают, пока она не успела уйти? }Lon
рожЕ!латели с.косили глаза и натянутым тоном отвс•1 :1111 t.
что ничего не слышат. Решительно ничего не поним111111
в его словах. Не знают, чего собственно он хочет. ( l;11111
за другим, пряча руки за спину, они отходят от "''1 ,,
вглубь комнаты. Но вот один доброжелатель вo:IIIJIII
щается, закрывает глаза и шепчет шныряющему щ• :11111

комцу:
- Не показывайте вида, что вы узнали ... Ина•l\'
погибельl
Сказав это, доброжелатель брооился в толпу. H~:1111t
комец стоит некоторое время неподвижно, весь - о:111
це-гворенный ужас. Он бормочет про себя, что ни•н·•••
не знает и знать не хочет, а только ищет, какая дн
рога ведет из этой страны. Он совершенно не Лlоl'щ t
мешаться в чужие истории ... Но тут, опасливо озиJ•"
ясь и стараясь убедиться, что про него уже забыли. 1111
снова встречается rлазами со старухой. Она стоиt 11
глядит на него в упор. Незнакомец подавлен. Зашtt••··
с));виrается.

- А знатная старуха вышла из Ястребцоваl И рщ

то, рот! Чем они намалевали?
- Дали Маруше роль, чтоб ни слова не говор1111.
Хоть бы этой женой с,целали, а то просто «дамоii»,
могли бы и без нее обой11ись.
Таковы были первые реплики Зарубина и Варвар14
Илыиш.ишны. Но им не суждено быvю продолжап.,·tt,
ибо тр·етье дейст.Вrие сразу последовало за вторым.
Декорации на этот раз не измен.ились, только в "JI"
стрЗJнстве между колоннами стоит стол триоунало. 1<
судья-м тащат шныряющего незнакомца, он сопрт1111

ляе-гся. Наконец, запыхавшись и делая растерянш~tt

дв-ижения, он подходит к столу. Правда ли, чrо он мy·t•IIJI
население этой страны нообдуманными росоказшtмll'

458
 lr11 р а вда! Ника'Кiих росеказней он
'
себе не позволил.
1''' а брел в эти места нечаянно и не :может найти o5-
I I IIO Й дороi1и. Два сплетника высовываются из толпы:
" 1, нет, он толковал про убийство! Он останавлИJвзл
11 л ей этой страны и внушал им С1'ра.нные мысли!
ll ныр яющий незна•комец делает гримасу, точно соби­
' 1 •тся укуоить их. Лицо ero дергается. О н переступает
11 г и на ногу:
- Трусы! Дурачье! Никаких странных :мыслей я пэ
11уш ал, а что знаю, то знаю.
Возгласы в '!10Jiпe: «Видите! видите!»
- Да-с, отлично знаю .
Судебный трибунал приглашзет его объясниться.
J ~оброжелатель делает ему предостерегающий знак py-
oli. Но шныряющий незнакомец уже не владеет собой.
!11 хорохорится и кричит вязгливым голосом:
- Никого я не боЮсь! 5I !Гражданин свободной
1ран ы! Я утверждаю, что этого покойн:ика убила ста ·
1' ха, вот кто!
Вся толпа, словно сговорившись, •Начинает двигаться,
111 птаться, проявлять юрайние энаки ·невнимания. Да­
' сплет.ники делают вмд, что ничего не слышали.
1 уд~>и стоят, низко опустИJв головы. Шныряющий не­
\llа ко мец самодовольно оглядыв-ает всех, но вдруг
11rается, тоже опускает голову и начинает теребить пу·
1ооицу на куртке. Так длится минуты две. Наконец,
1' дьи поднимают головы и раооодушным тоном гово­
рнт :
- Вы слышали, этот незнакомец признался в убий­
tое ?
-
Признался в убийстве.
Несколько человек молча подходят к нему. Шны­
рнющий незнакомец вздрагивает. Он пытается бежать,
11 его хватают за руки. Он кричит:
- Я не убил! 5I не убил!
Все так же молча тащат его к убитому. Жена уби­
mrо медленно встает, отводит глаза, падает снова на
1руп и скрывает лицо на груди мужа. Шныряющий не­
наком ец бледен, как смерть, ноги его подгибаются, оп
1111р ается вокруг, ища дорогу, наконец просит воды.
!JtИH из судей вынимает пистолет и подает ему. Незпа-

459
комец берет его дрожащей рукой, nристамяет к
застреливается. Занавес сдвигается, nьеса конч ' 11 1
К великому моему удовольствию, в зале ра 1'11 •
неистовые аnлодисменты: это хлоnали дачюtюl. 111
вскочили с мест, хлоnали и вызывали автора, 11
здоровый, слегка насмешливый шум nодейство во 1н
резвляюще на остальную часть публики. Фёрстср IJ 1 1
с места; лицо у него было утомлен ное и задум • 1111 ,,
Он nоручил Варваре Ильивишне немедленно же 11 р11
гласить дачников к ужину в nрофессорский д 111
мне- следить за nорядком в зале, а сам с Ba.лep ьlllll •
Николаевичем nошел за кулисы.
Был еще только девятый час. Коротенькая 11 1
заняла не больше часа времени . Но у меня было ''\
ство, точно она дл илась вечность, так утомительно J1
ствовало ее однообразие. Хороший сnектакль ДJI!I Jl
шевнобольных, да еще в фёрстёровской санатории!
Наши больные, не участвовавш ие в сnектакле, р11'
брелнеЪ по разным углам. Пока nрислуга вынос11.111
стулья и nриводила залу в nорядок, я наnравиле11 11
кучке, разговаривавшей самым оживленным о6разсш
В центре ее был Череnенников . Он opaтopcтвallll ,'l,
ероша свой хохол на лбу, и казался крайне возбуждr11
ным.

- Помилуйте, вы nроnаведуете коллективный ('o'l

намбулизмl
- Ничего nодобного. Я только хочу возродить Чt'Jio
вечество . Но nусть мне объяснят, nочему люди ужl' 111•
веселы? Масса несчастна не менее нашего! Неуже.1н1 1ш
не хотите nонять моей nростой мысли?
- В чем дело?- сnросил я, nодойдя к Череn 11 1111
ков у.

Писатель театрально nожал nлечами, а слуша ·ц 11

его сразу замолкли. Мне явно не nожелали отвс 11 11
Я nовторил свой воnрос и, снова не nолучив ответа, 1111
nросил больных разойтись по своим комнатам для 11/111
пятого у нас в санатории отдыха nеред ужином.
- Мы nробудем еще несколько минут вместе,- 1
nризно nромолвил Череnенников. Я настаивал. Т 11
больные двинулись из залы с видом крайнего возм у 11 н
ния и досады. Не менее трудно было мне nодейств 11 1

460
11• остальных больных. Все они "аходились в "еоонят­
""м для меня возбуждении. Пьеса, видимо, не понрави-
1\IН'ь никому и никого особенно не задела. Я слышал
,, lf('Й отзывы беглые, небрежные, снисходительные. Ни­
k '" и не пытался осмыслить ее содержание. Но, не­
' \tотря на это, все говорили наперебой, все волнова-
1111\'Ь, все потеряли хладнокровие; разговоры и крики
lll•t'CЫ не касались- они велись на посторонние темы.

Мирное благообразие нашей санаторки нарушилось.

1 /увствуя, что делаю бестактность, я попытался прика­
IIJвать, но вышло еще хуже. Меня перестали стес­
""'ъся. Ушедшие было больные снова вернулись в залу.
':,•стры, испугавшиеся этого беспричинного бунта, пред­
.trожили мне «оставить их перебеситься:., но я знал, как
··мотрел на такой выход Фёрстер.
«Если мы раз дадим перебеситься, то аффект по­
rнорится. Чтобы победить спазму, надо не дать ей со-
11t>ршнться»,- постоянно повторял он мне и Зарубину,
рерживая больных иной раз от самых безобидных
нроявлений их болезней. Я напомнил об этом сестре и
1·тал решительно требовать, чтоб больные разошлись.
1/е успел я кончить фразы, как из-за занавеса, со
l'tteны, выглянула на меня белая маска и кто-то, в бе­
дом балахоне, спрыгнул к нам в залу. За ним последо-
1\ал другой, третий. Маски хохотали. Больные собра­
:rнсь вокруг них, стараясь угадать, кто в них. Подня­
Jtась потеха. Белые балахоны носились по всей зале,
снплясывая дикий танец. Со сцены вновь спрыгнуло не­
l'колько масок. Даже сестры приняли участие в погоне,
11 на некоторое время зала превратилась в маскарал.­

llую кутерьму. Недоставало лишь музыки. Шум. хохот

11 топот были так велики, что я зажал уши. Бедный
фельдшер, красный от напряжения, бегал за балахо­
llnми, слезно моля их не мутить «nублику». Но публика
11озмутилась в достаточной степени. Никто никого не
I'Jtyшaл, никто никого не видел. Взъерошенный Чере­
"""ников, встав на стул, продолжал ораторствовать.
В11ервые он был взволнован не по книжному поводу .
Придя в совершенное отчаяние, я кинулся за кy­
Jtrlcы. Но Фёрстер шел уже мне навстречу, с бледным
Jtrщoм. Шум и суетня продолжались, переходя в свалку.

461
 - Что делать, Карл Францевич? Ведь это ум 11 111
ствиеl
- Немедленно распорядитесь, чтоб сняли
колпачки с ламп. Так! А теперь дайте мне стул!
Пока сестры и прислуга, встав на столы, бt•ll 11
снимали белые наколки с электрических фонарей, Ф 1
стер тоже вскочил на стул и громко крикнул. Я рк 1 1 1 1
тый свет блеснул на него и на беснующуюся '1 1111
больных.
- Господа! Пора ужинать.
На минуту суетня стихла. Кое·кто, смущенн ыll 111•
ким светом и беспорядком собственной и чужой N ,
ды, отошел из толпы в сторону. Сестры подходили 1 1
ким больным с просьбой идти в свою комнату n 111'
виться. Но ушли два-три человека, не больше. Ос1 1 11
вые готовы были возобновить· беспорядок, поощря Ml
хихиканьем белых балахонов. Не знаю, что был о 1
дальше, если б, «К нашему счастью», не сл училось "'
счастья: в стеклянных дверях показалась вн ушителt1ll
фигура санаторского швейцара.
Шв ейцар был очень бледен. Он продирался 1< 1111
сквозь толпу с такою поспешностью, что не поболт
даже отстранить больных своими могучими локтн
Ныряя сквозь живую стену возбужденных людей н 1111
чем не выказывая своего удивления, он достиг, 11 1 '
нец, открытой площадки, где стояли мы с Фёрст р 1
Профессор спрыгнул со стула. Приход швейцара 01
нарушением санаторских правил, не имевшим пр '111
де нто в.
- В чем дело?-отрывисто спросил у него Фёр Tll'
- Барин, сейчас подъехал экипаж. Мне велен 11
редать вам, что назначена ревизия сан атории. YJI
прикажете провести господина? Они весь вымокли.
- Какой господин?
- Ревизор, надо полагать. Из Петроrрада.
- Хорошо. Проведите его ко мне в дом и скаж 11 1
Варваре Ильинишне, чтоб обо всем позаботил н''
Я приду сам через полчаса. Идите же.
Швейцар двинулся было назад, но вдруг ост 1111
вился, посмотрел на профессора нерешительно и 1 t
зал, понизи в голос:

462
 -- Осмелюсь доложить, барин ... Господина этого я
· •jiii : IIIЗЛ .
. - Ну?
· - Они будут тот самый, что раньше у нас служи­
'11, - Мстислав Ростиславович.
-- А!- только выговорил Фёрстер. Он дал знак
щн·liцару, чтоб тот поторопился, и, когда стеклянные
'"'"PII заперлись, снова вскочил на стул. Больные были
'1ущены и удивлены коротенькой сценкой со швейца-
,••• м. Кое-кто стоял возле нас и, должно быть, все cлы-
11/IJI. Они притихли и успокоились, глядя на Фёрстера.
- Господа!- сказал он своим музыкальным голо­
••М.- Сейчас я узнал, что в санатории назначена реви­
"'"· Этот беспримерный и оскорбительный факт пока­
,,~1\ает, что ко мне относятся недоверчиво и дело мое
1оtят остановить. И в ту минуту, когда враждебный
'lilt' человек находится в стенах санатории, вы, мои ro-
111 н пациенты, изменяете мне. Мое дело- столь же к
ttt1111e дело. Я всю жизнь боролся за ваше здоровье,­
•tоfiмите ответственность этой борьбы и помогите в ней,
'' не работайте на ее погибель!
- Стыдно, господа! Сию же минуту раздеваться!­
••JIItкнул скрипучий голос в толпе. Он принадлежал
\lпребцову.
Больные опомнились. Не прошло и десяти минут,
,, ;щ зала была пуста, за исключением двух-трех дам,
· :н·зно просивших извинения у l(арла Францевича.
': нолиеннем я ждал выхода из санатории. Но профес­
, нр отдал еще несколько распоряжений, и одно, в
IIОЛЬЗе КОТОрОГО Я убеждаЛСЯ МНОГО·МIIОГО раз ПОТОМ­
,, теп.rюй ванне для всех больных. В этой процедурс все
·t••fiствовало успокоительно еще задолго до самой
11/lltны. Истопник, спокойный, русобородый, стал разно­
' tll'ь вязанки сухих сосновых дров, и они падали с гул­
••IIМ стуком у каждой двери. Потом захлопали печные
: tiiCjЩЫ, потянуло горьким, таким . домашним, успокаи-
111\Ющим дымком, лонесся по коридорам аромат сосно­

'''~х шишек. И медленно-медленно стало нак-апливаться

1\'IIЛO .••
Фёрстер прошел и в столовую поrлядеть, все ли гo­
luuo к ужину. Прошел к больным, успокоить двумя сло-

463
вами nереволновавшихся. Все nрипяло в 1111 11 •1
обычный вид. И только один Валерьян Никол и 11 1111
дел в директорском кабинете, nодnерев голову р 1
Видом своим он напоминал нечто среднее м > ;~ t.
гром и страусом.. Он nроклин ал иродцев и « \1
славку» . Профессор ечел за лучшее оставить его 11 111
nромежуточной стадии и не водить к себе, Гд\' 11
nредстояло встретиться с «ревизором » .

.I'дава дsадцатъ tnpemъя

М:С'ГИСJI!В POCTПCJI!BOBH 11

Мстислава Ростиславовича промочило до каст

ехал nод nроливным дождем от самого монастыря , •11
разумеется, не nовлияло на его настроение полож н1 1 1
ным образом. Облаченный в халат и туфл и, с гол 11
взъерошенной там, где у него оставали сь вqло ы
было это далеко не всюду,- с иззябшим красным 11 1
ком, явно страдающим насморком, он сидел за с1
профессора, но не на кресле профессора, отодвив
Варварой Ильинишной в сторону. Почтенная дам
дела тут же в nолном безмолвии, предоставив х
ски е хлопоты Дуньке.
Мстислав Ростиславович старался пр инять apllt lt•
кратически-небрежный и в то же время даже СЛ\'1 им
снисходительный вид. У него было круглое, cтapaт('JII,I'"
выбритое личико, с выпученными губкам и, цвеrом 11n
поминавшими дождевых червей. Глазки его были c11ur·,
жены мешочками, говорил он на букву «Э», что счи111 1
английским, и когда говорил, обнаруживал иcкycCПII'tt
ную челюсть. На мизинце его сверкал бриллиант.
Он nоднялся при нашем входе и nротянул нам рук~
с видом слегка обиженной благосклонности.
- Здрасте-э ... сколько лет ! Вы nостарели. А эт "'
мощн ик? Слышал, встречал вашу матушку в общ 11
передовая женщина. Тэк-с. Ну, я полагаю, на с Jllf
мы оставим дела. Охотно дам вам некоторое вр ем 1 11
пр иведение ... Хе-хе-хе!

464
 Позвольте мне nрежде всего удостовериться.
111tlжены JIИ вы теми nолномочиями, о которых ска­
' 1111 м оему швейцару? -холодно nроизнес Фёрстер,
• 1111 касаясь nротянутой ему руки . Красное личико
1t• Jнсл ава nобагровело .
- Милсдарь!
-- Но вы nонимаете, что дела ведутся деловым о б - .
1' 11 м ... Ваши бумаги?
- Вы пожалеете, госnодин Фёрстер, вы nожалеете.
1 нри нял мою ми ссию как человек, желающий, э-э-э,
1 \l
можно, обл егчить вашу участь, в nределах строго й
нmльности. Но ваш не.лримиримый тон ... Бумаги у
10 го камердин ера, с вещами.
- Мамочка, я надеюсь, Мстиславу Ростиславовичу
11щал и ужин и отвели комнату?
- Ужин nодали, а насчет комнаты я , Карл .Фран-
111 нич , хотела расnорядиться во флигеJi е. Не в кабинете
1 стелить ...- жалобно вымолвила nрофессорша, дро­
щи ми руками п е р еставляя чашки и не глядя ни на
ого и з нас.
Я пойял, что было у нее на сердце.
- Комнаты мои в nол ном расnоряжении госnодина
111 nизующего, - ска з ал я как мог любезно.- Пусть он
11 1 n равит туда своего слугу и устроится. Сам же я nepe-
tm ч y ю здесь, если можно. •
Так и nореШJ!ЛИ. Стараясь быть величественны м и
110 вол нв себе два-три намека no nоводу изобилия сл а-
1 ii на профессорском столе « в такое время, когда ... »,
kтислав удалился. Камердинер, рослый детина с
IIЩОм , выбритым, как у ето барина, понес над ним
IIIIIТИ I<.

Не усnели они уйти , как в столовую почти вбежал

11руб ин, окончательно выбравший между страусом и
Jll l'poм в пользу последнего. Он огляделся и, увидев
11 р н бор , nринадлежавший Мстиславке, и остатки ужина,
11 накрошенную горку хлеба, явно свидетельствовав­
" ю о его несомненном nребывании, ибо Мстислав
lM л привычку крошить хлеб до бесJ<Он ечJюсти,- уви-
1 11 все это, Ва лерьян Николаевич зарычал, покусился
11 1 стул, на жарднньерку и, н а конец, опустив руки,
11 1ановился, подобно машине, паровая эн ергия которой

М. Шаrннян, т. 1 465
использована. Вслед за ним появялась и Мар
подошла к безмолвной Варваре Ильинишне 11
ее за шею.
Фёрстер ходил из угла в угол.
- Объявился он и тут же, при дачниках, 1 1; 1 1
ворить колкости. Спасибо, понял и все, каков г '''•
·даже чаю не допивши, разошлись. Завтра по 11 1
Ичхору пойдет ... - начала отводить душу беднu 11 111
фессор ша.
- А вы его принимайте, принимайте ! - раздр 11 r 1
но вскричал Зарубин.- Пусть бы он под дождем 11 1 1
битке заночевал, вот что надо было сделать. Н ш 1 •
гадина! Иметь духу после таких мерзостей явить 11 t
молично!
Фёрстер прекратил ходьбу и досмотрел на нег 11
чалью.
- Валерьян Николаевич, будет вам.
Зарубин утих.
Никто из нас не хотел ложиться сп ать; даже М 1р
усевшись в уголок, молчаливо сидела с на м и. Так 11 1

просидели почти всю ночь, каждый со своими мы Jl ll

и планами . Фёрстер знал, что ждет его детище. 111 н 1
не выговорил ни одной жалобы. Он все шагал и 11
в угол, пока не погнал нас решительно спать, о 11
было почти на рассвете.
Весь следующий день шел дождь. Уже в девя т1J •1
сов господин ревизор появился в кожаной куртке 11 11 1
рах. Он прикрепил к петлице дамскую золотую л ор11 1
ку. Он чистейшим образом выбрился. Челюсть его 111 1'
кала эмалью, делая честь международному 1111 1
с-осл

дантистов. Само собой разумеется, Заруб ин, опять < 111

лавший уступку в пользу страуса, не шел с нами. t'llll
зору «аккомпанировали», по зловещему остроумн 1
моего бедного коллеги, Фёрстер и я.
Карл Францевич водил его повсюду с нeпpoнl lll/11
мым лицом. Он отвечал на вопросы, показывал 1<1111111
был спокоен и вежлив, но ни на мгновение не з n,
своих директорских обязанностей. Как и раньше, к 11
то и дело подходили сестры за справками; он вр мн
времени оставлял меня с Мстиславом и уходил J< 1'11
IIЫM.

46f
 Мстислав Ростиславович блаженствовал. Подлос1'ь
" 11\'М счастливейшим образом (разумеется, для него)
· щ•динялась с глупостью. Потому-то он не тяготился
• llot.'Й ролью и не слишком замечал нашу холодность.
1111 хотел быть довольным и был доволен. Он надеялся
.111же, что мы разделяем его восхищение самим собой
''JIII по крайней. мере вполне согласны со справедли­
lюстью такого восхищения.
- Чем собственно вы занимаетесь теперь? - спро­
,.,,л его по дороге Фёрстер.
- Я? Банками, промышленностью, организацией
ttмa,- ответил Мстислав как бы рассеянно.- Мы все
н:11срь стали патриотами. Э-э-э, вы не знакомы, кстати,
,. моим проекrом нового печатного органа? Грандиозно.
Могу, э-э-э, дать оттиск, и эrому молодому человеку
IIII<Жe. Впрочем, ва<: это вряд ли может заинтересовать,
щ1.лейший профессор.
Значит, вы бросили невропатологию?
-
Отнюдь. Но граждане своего отечества ... как это
-
t·казано про поэта и возмущенную стихию? Сейчас,
~·э -э, дела нужны, реальные дела, и уже после, после
110суг для умственных nрофессий. Живой человек не в
I'ОСтоянии, Э·Э·Э, сидеть на своем месте, когда горит дом.
·- Но что же он должен делать? - спросил я, едва
t·крывая свое раздражение.
- Что-с? Идти в общественную жизнь так или
1111аче, э-э-э, так или иначе.
А как?
-
Молодой человек, вы невнимательны. Я сказал:
-
11дти в общественную жизнь. Это понятно, э-э-э, даже
пtмназисту.
- Как идти?- добивалея я.
Мстислав замедлил ход, как бы для того, чтоб ярче
••ыразить свое недоумение и неодобрение. Он заиграл
Jюрнеткой, надул губки, сощурился , насупился.
- Общественная жизнь ... (он неопределенно мах­
IIУЛ ручкой в воздухе) многообразна . Она выражается,
~ · э-э ... в коллективной работе на пользу целого. Напри­
мер, комитеты, союзы, сообщества (он, видимо, обрадо-
11/\Лся) ... Именно, именно, сообщества. Люди должны
,·оеди няться.

467
 - Но мы тут соединены и работаем коллек 1111111• 1
пользу целого!- ответил я .- Коллективы быоа1111 1'
ные. Например, коллектив ученых. Вы хоти те, ~~~о 1
сползли со своего места и госуда рство одичал !1 11
так снимает с мест большинство. Пусть по кр 1 11
мере горсточка, которую оно не тронуло, ч ести 11 111•
няет свой долг.
Мстислав терпеть не мог спорить, когда с ним 111 ''
глаша лись, или, как он считал, « когда его н 111111
малю> . Он поднял брови с видом неоцененного пр '1
ходства и кротко, но твердо перемени.n тему ~ он 1111
лал интер вьюировать больных .
Это было разрешено ему в полной мере. Ист р 11'1'
и двух-трех новоприбывших Фёрстер трогать не 11 11
лил, они оставались в своих комнатах. К ocтaJII III
Мстислав Ростиславович был немедленно доn у 111 1 1
Больны е находились в мастерских, и мы прошли 1 1111
туда. Признаюсь, я побаивался этого интервью 11 1
нежданной вчерашней катастрофы . С утра я б1.1 1 t
Мстиславом и ничего не знал о настроении болыщ
Еще неприятн е й мне стало, когда в мастерских 11
зался .Ястр ебцов, с папироской меж ч ерными зуб 1 1
элегантный, слегка насмешливый, занятый выпиJIIIН
нием по дереву при живейшем участии барышни ·МIIj
фннистки . Он пок,Qонился нам с своего места , и ум11 1
n е чальный взгляд его скользнул no Мстиславу.
Мстислав шел к больным, дрыгая ножками. 011
так толст, что лоснившиеся складки его кожаной 1
кн казались складками жира. Фёрстер, доведя ег
мастерских, отправился вниз, а я прин ужден бы 11 111
таться и nрисутствовать при интервью.

Но как мало еще знал я моего nрофессора и мо

больных! То, чего с неустанным духовным возд 1
вием добивалея весь врачебный n ерсонал; то, что б1~ 1•
1·л авн е йшей задачей фёрстеровского метода и что 011 11
казал·ось мне, надолго отдалилось вспышкой бo'll
ных,- умение коллект и·вно решать и действовать 111111
сnособности nротивостоять стадным эмоциям,- нал1111•
оказалос ь во всех санаторских пациентах. Как отв 11iJIIi
они Мстиславу! Я стоял, даже не улыбаясь, но в11 111
у меня все прыгало от торжества. Тепер ь я поннл 11

468
.,..11111~ маденькой вчерашней речи, обращенн<>й Фёрсте­
р11М к бодьным. До сих пор в нашей жизни не было
·l••к·юров принудительных, исходящих не от нашей cвo­
••tlltiiOЙ воли. Больные оставались больными. Сейчас
·•1111 11очувствовали себя членами одного организма, бы­
'"'' которого грозит прекратиться. Я слушал и никого
,,,. узнавал.
llеврастеники, апатики, гипертрофики и прочие
·НJюдцы» с необычайным одушевлением отстаивали
•111\'Титут Фёрстера. Дамы распространялись о психоло­
•1111, мужчины о прннципах. Карла Францевича любили
11 ,·;шатории; но до какой степени его любили -это я
, 111ал только сейчас.
О, да, да, все решительно довольны. Признаки yлyч­
llll'llня в состоянии больных наJшцо. Никаких воздейст­
,щii на них не оказывается. Обращение более чем кор­
р•·ктное. Многие укрепили и выработали характер. Гo­
tollы к жизни. Почувствовали охоту к ней. Ни на какой
1tpyroй метод они фёрстеровский не променяют. Лечи­
'llн·ь по нескальку лет у других профессоров, и ничего,
~~ю~1е шарлатанства, не находят. Их задерживали, тя­
II)'ЛН с них деньги, и в результате никакой по.1ьзы не
оr<азывалось. Фёрстер - человек идеи. Он никого не
lt••ржит больше года, и посмотрите, как все здоровеют,
мнк все здесь внутренно заняты, как успешно побеж­
IШЮТ болезнь в такой короткий срок.
- Но, однако, я слышал, что некий Лапушкин по­
кончил здесь самоубийством? - медленно спросил
~kтислав.
Пациенты смутились было, но пациеrпки ни капли.
lkобенно энергично выступила Дальская.
- Помилуйте, он был застарелый эротоман! У него
1111 голове волос не было (она покасилась на poзo­
"'~ii череп Мстислава). В такие годы разве излечи­
llltются?
- Но на похоронах было допущено даже, э-э-э, ка­
мое-то одобрение из уст, }·Э-э, священнослужителя?
- Помилуйте, какое же одобрение? Батюшка при­
r;rисил нас молиться за его душу ...
Так и не мог добиться Мстислав ничего, потребного

469
для его цели. Он уже повернулся, чтоб идти IIO'IIJI,
лыря свои обтянутые ножки, словно на них бiJIJtll
гетры, а nетушиные перья , как вдруг взгляд ег у11 1 1
Ястребцова.
- А вы, милсдарь, были все время, э-э-э, за tt 1il
ничего мне не сказали.
- Мне нечего говорить,- сухо ответил Яст р • 11•
нагибая голову к дереву. В лице его была трев 1 1 ''
ни на кого не смотрел.
- Но, однако? Вы извините меня, если я ва
локою ... - и Мстислав расположился возле стол111 1
мым nрочным образо м, уnершись в него локтям11 ,
заговорил о том о сем -вплоть до выnиливания fl 1 ''
реву. И первое время все шло благоnолучно. Я:стр 11
отвечал с неохотой, но добросовестн9. Я: заметил flll•
необычную терпимость. Веки его дергались от р J\11
женил, но он не сказал Мстиславу ни одного нев 1 1 1
вого слова.
- Сохранилась ли, э-э, здесь этнографическая ...
нографическая интимность, какую я наблюдал не 1 111
ко лет назад?
- Этнографическая интимность? - Я:стребцов 11111
нял голову и вопросительно взглянул на Метислаn 1
- Ну да, кумовство с кавказскими народно Tll 11
- П раво, не знаю ... вnрочем, я слышал (Я:стр tll•
беспомощно оглянулся вокруг, и лицо его судор »1 11
лередернулось) еще по дороге сюда о naтpиapxaлt ,llll
манере нашего профессора. Он nо-своему духовн oll
кает горцев, дает советы, nомогает, вразумляет ... Ho•t
его ходит за больными детьми, электрическая ста 111111
его работает на весь аул.
- Ну, а nробовал ли профессор лросвещать 11
э-э-э ... в духе православного исповедания?
- Да ведь он сам не лравославный, кажется! J lt
религии их он не касался. Он даже одного недоnоо
ноrо, Уздимбека или Уэдимбея, снова примирил t•
рели гией.
- Обратно в магометанст!'\Р? Любоnытнейшая,
деталь.

Я взял было Я:стребцова под руку и поnытался nt 1

вить от себя слово, но Ястребцов судорожно выд р1 1

470
руку и продолжал говорить. Он рассказал о меланхо·
11111 Уздимбея, об ero отказе совершать намаз, об его
l'lltttюдyшии к своим обязанностям; о том, как профес­
, ор устроил ему «живую притчу» и вразумил его, nосо­

•••· ював «воздать честь Аллаху», и как nосле этого Уз­

tttмбей снова стал nравоверным. Словом, весь рассказ
1\t·J~tюгo фельдшера, выслушанный мною из-за стены,
•щл перевернут, nеревран, исnользован губительней-
11111М для Фёрстера образом. Я стоял, чувствуя, что бле­
'11'11 от гнева. Я энергично nрервал Ястребцова и nocтa­
JIIIЛCЯ оnисать факты в истинном их свете, но меня ни­
,,ю не слушал. Скриnучий голос Ястребцова nерешел
11остепенно в хриn. И вдруг, как тогда у меня в кoм­
IIIIТC, он сразу замолк, nовернулся и вышел от нас, авто ­
мотически шагая вnеред.

Мстислав боялся чересчур выказать свою радость.

1 )IJ nокрутил пуговки, nоиграл лорнеткой. Мы обошли
t'IUe несколько больных, но _больше для виду. Прибли­
жался обеденный час. Мой сnутник вышел из caнaтo­
fll!ll, величественно nриказал камердинеру готовить ко­
Jiнску и проследовал в nрофессорский домик.
А там все уже было готово к обеду. Варвара Ильи­
llltшна, скреnя сердце и, быть может, надеясь nодейст­
llовать на Мстиелавову совесть, принялась за хозяйские
оriязанности. Стол был сервирован празднично, Дунька
11адела кружевной чеnчик. Когда мы появились в две­
рях, на стол была поставлена дымящаяся голубая
чнска с суnом. ·
- Пожалуйте,- начала было профессорша.
Но Мстислав махнул ручкой и обвел всех глазами.
1)н торжествовал. Он уже не мог таить ликования, оно
111к и прыгало у него по всей физиономии, пробitвалось
11 1 всех ее щелей.
- Mert;i, не бесnокойтесь! - начал он медленно .­
lll'tем столько бесnокойства? Я должен, э-э, тотчас же
•·хать и поем в Сумах . Долг службы прежде всего. Ува­
жаемый госnодин Фёрстер, я хочу поставить вас в яс­
tюсть ... э-э ... всего случившегося.
Фёрстер вышел из своего уголка. Он не сел и не по-
11росил сесть Мстислава.

471
 - Д-дэ, к сожалению, факты неопроверж11м1~ 1
уже целый год, как в сферах были озабочены 11r11•·
рыми... некоторыми СJiухами о недостаточно!! 11111
лояльности. В настоящее время, вы понимаен•, Jl•
IСаждого из нас- nредотвращать опасность. Я Jllt'l
э-э, всегда защищал вас, рискуя своей репутащн•n
триота, но, к сожалению, Должен убедиться, что r
неправ, вполне неправ. Я отверг слухи и требоваJI ф
тов. И вот пришли факты, фактики, фактишки, tiiiiiOI
целая совокупность фактов. Рассмотрим их. Я rнпр1
милсдарь. Я сознаю, что, когда мое отечество воюс•1
э-э, с полумесяцем у себя на юге, и с, э-э ... с юнкс·1
на западе, то всякое проявление внимания к мусу
манским народностям со стороны лица ... не будем ск1
вать фактов! .. лица германского происхождения 11
жно быть оценено как предательство. Но предмепн11
·предметность прежде всего! Я не хочу быть гoлoi'JI
ным, я буду предметен. Разберем случай с горщ•м
димбеем. Человек переживает внутренний кризис.
явно ... э-э ... явно даже для посторонних, отстра1111r
от обрядов своей веры, усомнившись, конечно, в их
лесообразности! Я враг духовных насилий. Но когд11
ловек сам стучится в ворота ... э ... в ворота спасе1111Н

как православный и патриот, усмотрю в этом симn

указание, государственную задачу! Сегодня о/1
завтра другой! И что же делает единственное :щ
лицо, призванное силой вещей к патриотическому
ступку, лицо, облеченное доверием, имеющее cn11.1
Оно- я не могу удержаться от горького изумлеrrим
оно вдруг говорит: воздай честь Аллаху! И это 1·о
рит христианин, и в такую минуту, и усомниВUJ('
душе!
Мсl'ислав увлекся своим красноречием. Фёрстер с
ша.'! безмолвно. Голубая миска стынула.
- Прискорбно, профессор, прискорбно, и я рад r
бы закрыть г лаза и уши, чтоб не узнать этого. 11
дела ведутся деловым образом . Дела ведутся дело11
образом! Я вынужден предупредить вас, что no око11
нии вашего дела в суде, ибо оно nоведется судеб11
порядком, вас, вероятно, сошлют. Семье вашеА, 111
надеяться, не придется страдать за вашу оплош11ос

472
И уnотреблю все свое влияние ... О даJrьнейшем вы бy­
/II'IC извещены.
Он сделал общий поклон и пластически повернулся
li дверям, но выходу его слегка помешала кошка Паш­
tiа, застрявшая у него в ногах. Споткнувшись, вышел
он, наконец, вон, сел в коляску и ... но тут подскочил к
tr1·мy Зарубин, выпустивший своего тигра наружу.
J\kтислав изменился в лице.
- Сволочь,- отчетливо проговорил мой коллега,
r:щ'l.я прямо на ревизора, и, размахнувшись, ударил его
tro лицу. Кучер тронул вожжи, как будто удовлетворив­
Jtrнсь означенной экзекуцией, и Мстислав скрылся из
111rду, прежде чем мог возвратить nолученное.
А в столовой все еще царило безмолвие. Варвара
llльинишна, белее скатерти - новой скатерти, nостлан­
ной для гостя,- глядела на мужа. Маро, неподвижная,
t•тояла у nечки. Лицо ее горело, как лицо отца. Она
(н>~ла уверена, что «na не доnустит и nобедит». Фёрстер.
действительно не собирался «допустить:..
- Мамочка, сядьте, кушайте! -сказал он, nодходя
к жене и дочери.
- А ты, голубчик?
- И я приду. Только сбегаю к больным ...
- Карл Францевич, не будь Ястребцова, не нашел
6ы он ни одного фактика,- вырвалось у меня, наконец,
,. отчаянием.- Знал я, что он нас nредаст, сочинит ка­
кую-нибудь гадость! -И я, в бессильной ненависти,
рассказал ему все, слово в слово, что nроизошло в мас­
н·рских. К моему удивлению, Фёрстер nобледнел и
tктревожился .
- Вы говорите, nовернулся и ушел? Как тогда?
И больше вы его не видели? Ах, боже мой, несча­
t·тый!
Он схватил шляnу с гвоздя.
- Сергей Иванович, идите, идите со мной! Ма­
мочка, я сейчас, кушайте суп без меня!
И прежде чем я мог nонять его беспокойство, он от­
щ>авился в санаторию. «Несчастный, несчастный»,-nо­
t.IТорял он по дороге сквозь зубы. Мы nочти бежали,
tljюшли nереднюю и, узнав, что Ястребцов у себя, под­
mrлись на третий этаж.

473
 Го~ЮА~а деадцаmъ чеtnверm,ая

ЧЕдОВЕК БЕЗ СУДЬБЫ

Дверь не была заперта. Ястребцов лежал у сс~н 1111

диване, ничком, уткнув лицо в подушку; затылок 11
nлечи его тряслись. Когда он поднял голову, я ув•щ••Jt,
что лицо его перекошено, а глаза сухи. Он прику•'ll/1
губу своими черными зубами и глядел на нас почпt 11
беспамятстве.
Фёрстер подошел к нему, взял его за руку, сел рядом
- Слушайте меня, Павел Петрович, вы слушаен·'
Поглядите на меня. Да. Вы не сделали ничего пar·yn
ного. И без вашего рассказа у него были готовы с1111
детельства. Участь моя была решена до его прис:щ11
сюда. Успокойтесь же. Придите в себя и успокойтr•· •··
Он глядел на него, не отводя глаз, со страшным в ну ·
тренним напряжением. На лбу его вздулась голу~1111
жилка.

Но Ястребцов механически, бессильным жестом, т

водил его руку и продолжал трястись. Только зyl'it.t
освободили прикушеиную губу и отбивали теперь м<':t ·
кую дробь .
- Ну, поднимите глаза. Успокойтесь. Павел Петро
вич, я пришел поговорить с вами, как друг ваш и док
тор. Нет, нет, перестаньте огорчаться, вы не сделатt
никому никакого зла. Никому никакого.
Он минут пять уговаривал Ястребцова, как ребенкн,
детскими словами, глядя на него все с тем же наnр11
жением. И вот мало-помалу лицо Ястребцова cтaJto
осмысленней, в глазах появилось движение, дрожь пр•··
кратилась. Он сел, как бы приходя в себя после обмо·
рока, обвел взглядом комнату, поднял руку и стис11уJt
ею лоб. Но потом снова снял ее и положил в руку Фёр·
стера.

- Вы возвращаетееЪ к сознанию, отлично. Глядитt•,

пожалуйста, мне в глаза, я хочу вам помочь. Мы будi'М
сейчас долго говорить.
- Я никогда не лгал· вам и ... ему!- Ястребцов про·
говорил это глухо, с видимым усилием кивнув на мetllt.
- Да, да, Павел Петрович, вы никогда не лгаJщ
когда вы - были вы ... Не вздрагивайте. Я виноват rtl' ·

474
jН'д вами, я с самого начала сделал ошибку: заподозрил
111\С. И пропустил столько драгоценных дней, К·огда мог
11 1 помочь вам! Но теперь мы это исправим. Ведь вы
тите, чтоб мы это исправили?
- Если б у меня хватило сознания ... чувства муже­
{'Тва .. я убил бы себя, как Лапушкин.
- Но мы вас вылечим. Все поправимо. Смотрите на
мен я. Пожалуйста, не сползайте с мысли, на которой
с йчас остановились. Отвечайте мне на вопросы. Или
нет, лучше я буду рассказывать вам, а вы подтвер­
ждайте или отрицайте. Так?
Ястребцов кивнул головой.
- Ну, я начинаю. Павел Петрович, вы не могли не
аа метить, может быть даже с детства, что вы меди­
умичны. В едь так? Вас удивляла ваша понятливость.
Вам ничего не стоило учить стихи наизусть, усваивать
формулы, ряд понятий- и потом все очень скоро за­
быв ать. Вы умели быть остроумным, блестящим, ге­
ниальным перед тем, кто вас любит. Вы остро чувство­
озл и антипатию и перед всяким, кто был вераспаложен
к вам , теряли выдержку, становились бездарны. Вы
легко принимали участие в разговоре и горячились по

чужому поводу, а потом сами бывали удивлены, зачем

то проделали. Вы мгновенно чувствовали чужое на­
тр оение и легко схватывали чужие миросозерцания.

ы могли понять не только близкое, но и вражеское.

Из себя самого вы умели конструировать целые си -
тем ы. Вы любили мечтать. Сильные энтелехии оказы­
uали на вас болезненное воздействие. Вы не знали, как
оам вести себя с убежденным, с жуликом, с нахалом,
лжецом. Вы часто уступали, даже глупому. Ход мыслей
rлупца был вам понятен, как ход мыслей умника, и ка-
алея непреодолимым. Вы страдали от неумения проти­
uодействовать и все чаще уходили в себя, чтоб отвести
душу в писании, чтении или работе. Я перечисляю пер­
uое попавшееся, но этим черточкам нет ·конца . Это -
и м птомы души медиумичной.
Ястребцов кивнул.
- Были у вас начатки характера? Были, конечно,
но вы их не развили. С медиумячной душой вы сочетали
гром вый ум Ваш ум не организаторский, но испытую-

475
щий. Вы обрqтили - его на исследование собст 11111
души. Вы набирали психический оnыт ценою Jlll'l lll 1
экспериментов . Вы обезличили себя самого, л. 'JI 11
свою душу ареной исследования . Постепенно вы IJI
лили свои ощущения от воли. Проследим ваше п р 11
ванне у меня, можно?
Ястребцов снова кивнул. Он уелоканвалея nод 11 1
nряженным взглядом Фёрстер а.
- Итак, Павел П етрович, вы nриехали сюда . 1111
искренность была залодозрева-к несчастию; я 11 Мtн
nомощники не оказали вам творческой nомощв. l\1
были в среде людей, душевная жизнь которых 11 1< 1
жена. Люди эти,- большинство их,- не имели силы11 .1
внутренних побуждений, и потому вы некоторое вр 11
чувствовали себя защищенным от чужих энтел . 11
Но ... на беду в среде больных были и здоровые: мш
дочь, наnример. Она как раз переживала сильное Bll
треннее движение. Она любила и боролась между Jlltl
бовью и ее недолжностью. Ее энтелехия не могла н 1111
действовать на вашу. И тут произошло событие в нау 1 1
подобное мимикрии: ваша психическая жизнь окра '11
лась ее цветом, и вы слили свое возбуждение с ее n 1
буждением. На языке Сергея Ивановича этот факт б1 ~ 1
определен так: «Ястребцов в каждом усугубляет его 11 11
дивидуальный соблазн». Слушайте дальше и прод .'1
жайте смотреть мне в глаза . Когда вы заметили это, r ~~
испугались. Вы остатком сознания боролись с этим . llн
ваша психическая жизнь уже вышла из-под контр Jlll
вашего сознания и воли и была сильнее вас. Уже д1
rие энтелехии начинают влиять на вас. Теперь это Jl1
пушкин, вероятtю не вполне справившийся со своей м 1
нией. Несчастный думает, что он здоров, и пер е т 1 '1
таиться от людей. Он вступает в общение и с в ам11
И его мания немедленно заражает вашу психику . А : 1
разившись, вы в свою оч ередь удесятеря ете его собла 11
Не так ли? Лаnушкив не может осилить врага , 011 к 111
чает са моубийством. Невольвый виновник, вы с1 р
даете, насколько .хватает сознания, и хотите уехать. 1lt
страшн о опять идти в жизнь на встр ечу здоровым, CHJI/o
но действующим людям. И вы оста етесь тут, как н
своем последнем прибежище.

476
 Ястребцов низко опустил голову.
-Нет, нет, поднимите глаза. Вот та,к! После Ла·
11\'Шкина встречные влияния на вас артистки Дальской,
1 it•репенникова. Желая спастись, вы бежите, наконец, к
< :(•ргею Ивановичу, чтоб в его спокойном обществе
1111iiти себя, отдохнуть, попросить помощи и поддержки.
lla что вам так нужен Сергей Иванович? Вы привыкли
к 11ему обращаться,- потому что в нем нет ни си.т1ьных
11обуждений, ни сильных страстей. Он спокоен и благо-
\юд!Jо чувствует. Душа его не приносит вам вреда.
1 вот вы бежите к нему и делаетесь его жертвой: на
11аше несчастье больной Сергей Иванович находится в
душевном возбуждении. Его волнение влияет на вас,
t'бнвает вас с толку, приплетается к вашей душе- и вы
(IIIЯTь не в своей власти. Теперь вы страдаете еще глуб­
же. Вы чувствуете, что ваша возбудимость душит вас.
С нечеловеческой энергией держите вы ее на вожжах.
Является Мстислав Ростиславович. Пронырливая и
уnорная душонка настраивает вашу душу соответствен-
110- и беспомощно вы идете навстречу ее желаниям.
lleт, нет, не Лаnушкин, не Мар6, не я загублены вами,
как можно со стороны nодумать. Вы - наша жертва,
пы жертва и Мар6, и Лапушкина, и Мстислава, и даже
Сергея Ивановича. И моя, потому что я не понял вас
сразу.

Фёрстер перевел дух, но продолжа.1 неотступно гля­

деть на больного. Я стоял, совершенно ошеломленный
:ною речью. Из неподвижных глаз Ястребцова вытекли
дв е тяжелые , одинокие слезы и, медленно nройдя путь
t'вой по худым щекам, скатились ему на ворот .
- Судьба!- сказал он хриплым голосом.- Вы 11с
знаете главного, самого страшного: у меня нет судьбы.
- Говорите. Я слушаю вас.
-У ·меня нет судьбы. Меняю пространство. Мс-
няюсь во времени. Но индивидуально со мной ничего
не с.1учается, кроме смены воздействий. Я не nриобре-
1аю и не теряю . Не привязываюсь. Не ищу . Не могу по­
Jiучить. Н е вижу. Только борюсь- сам с собой .
Наступило несколько минут молчания.
- Не могу жить! -снова захрипел Ястребцов, су­
дорожно протягивая руки.- Не могу, поймите!

471
 - Вот что,- задумчиво произнес Фёрстер, глм11 "''
него попрежнему.- Вы не совсем себя знаете. Н 111111•·
мню вам. Кто после пьесы, в зале, крикнул взбунтоnntt
шимся больным «стыдно, господа»? Это крикнул11 1114
Почему? Ваше восприятие откликнулось на мою IIIIIIJ•It
женную волю. Итак, вы отзываетесь на всякое rrol'lyм.
дение. И вы можете принести огромную пользу, c•,·m•
начнете работать в согласованном коллективе, с ЛIО/11·
ми, сильными волей, направленной к добру и ПOIHI/IIIV
- Всюду, где люди,- беспорядок, зависть, coJH'"
нование, борь6а самолюбий. Мною станет игратr, {'.'IV
чай. Я беззащитен без характера.
- А коллектив детей?
- Коллектив детей! .. - невольно воскликнулн Ml4
оба, и Ястребцов и я.
- Ну, вы были бы талантливым педагогом. У J\r
тей нет злой воли. Психея их слишком слаба, чн•fl
влиять. Они заражают нас только естественным, Чl't'l
ным, чистым. Будьте почаще с детьми, и я ручаюсь вам,
что постепенно вы укрепите характер~ Я знаю чeлonC'Icll
ясного и сильного волей: у него есть своя школа - · ••
лесу; для очень маленьких детей . Хотите поступить 11
нему nомощником?
- Он не примет меня.
- Он примет вас, и я сегодня же напишу ему Пll<'l•
мо. А теперь ложитесь спать. Не ешьте ничего. Beчrr••"
примите ванну_ Дайте мне вашу руку, вот так.
Фёрстер крепко пожал Ястребцову руку, нecкoJII,,, ..
секунд смотрел на него и, не сводя с него глаз, бut<c"l
прошел к двери. Только когда мы спустились в11ш, "
увидел, как страшно измучен Фёрстер. Он был бледt'll 11
лакрыт nотом, даже губы у него побелели. Разговор '
Ястребцовым занял полтора часа. Но, дойдя до проф•·•
сорекого домика, где заплаканные Мара и BapUIIJ'II
Ильинишна все не садились обедать, а Дунька десяшll
раз подогревала обед и лила водицы в сковороду •1111
rюдливку»,- придя туда, Фёрстер почувствовал Cl'""
дурно. Он опустился в кресло, жестом попросил ""'
есть без него и неподвижно просидел весь обед. llt•tll'
село и торопливо ели мы, обмениваясь лишь нeЗIIU'III

478
11 льными словами. Наконец, эта мука была завершена
1 ртом, до которого никто не дотронулся.
Я хотел было уйти к себе, но Фёрстер жестом оста­
н оил меня. Он был так слаб, что несколько раз вздох­
llул, прежде чем заговорить.
- Сергей Иванович, завтра у нас воскресенье. Пе­
р дайте Зарубину, что послезавтра я выеду в Петер-
1ург. Санатория останется на вас обоих.
- Но вы нездоровы ... - начал было я. Он слабо
лыбнулся. •
- Через три-четыре часа это пройдет. Вечером я
11 пишу письмо для Ястребцова и на всякий сл~чай
нручу его вам.
Я подумал несколько секунд и нерешительно произ­
н с:
- У моей матери большие связи. Если б это пона­
добилось ...
- Это не понадобится. В России есть законы.
Я пожал его руку и вышел. А выходя, подумал, что
нкр ыл в моем трезвом патроне неожиданный запас
наи'Вности. Не это ли открытие переполнило меня
двоонным благоговением и нежностью?
Погода не изменилась. Все так же лежала серая
лиз ь на горах, и под ногами гнили желтые листья.
Ныло холодно, дул противный северо-восточный ветер.
l' ихон ько добрел я до флигеля и тут наткнулся на каш ­
'Jяющего старичка. Я не видел его со вчерашнего дня.
)tолжно быть, замена синтетической похлебки пошла
1 му впрок. Морщинистое лицо его сияло, узкие глазки,
ночти встречавшиеся у переносицы, сияли тоже. Из-под
1 маеленной фетровой шляпы висели замасленные се­
дые вихры. И длиннополый пиджак был чистехонек,
·ловно его вычистили для большого праздника. Он дро­
жаще й рукой приподнял шляпу и замахал ею, показы­
IIОЯ мне что-то внизу, на шоссе.
Я остановился, глядя вниз. Что там такое? Там ме­
I~Jtенн о двигались две женщины с большими узлами в
рука х. На мгновение горный выступ скрыл их. Но вот
они свернули с шоссе на тропинку и стали подниматься
к флигелю, время от времени останавливаясь и пере­
Н дя дыхание. На~<онец, когда кряхтение их достигло

479
моего слуха; и признал в низенькой фигурке «~yм11~tt
ную ведьму». Вслед за ней шла здоровая молода11 ж•·••
щина, не лишенная грации, в чистом белом плато••к•· 11
с белыми руками, такими белыми, что их едва можн11
было отличить . от узла. Она подняла голову, YJIIII.'IIt
меня и задорно засмеялась.
- Гуля!- вскричал я невольно.
·- Эге!- торжествующим голосом подтверди.~ t''IA
ричок.
Это действительно была Гуля. Ей сделали OIII'JIII
цию, и теперь она возвращалась восвояси, отлсж1111

шаяся, побелевшая, располневшая. Ее лисье ЛИ'IIIK••

приобрело оживленную и немного звериную премс••·
Она остановилась передо мной, улыбаясь от избы1к11
жизнерадостности.
·- Здравствуйте!
- Здравствуйте, Августа Ивановна,- ответил 11,
едва приходя в себя,- очень рад, что вы, наконец, 11о
правились.

- Да, уж теперь совсем! Тяжести таскаю.- О1111

хвастливо подняла свой узел, и рот ее заколыхался or
смеха, обнажив два длинных, острых передних зуба.
Кашляющий старичок, суетившиАся во весь диaмt'IJI
своих дугообразных ножек, выхватил у нее узел, чмок .
11ул ее в плечо, проделал то же самое со своей супругоn
и ринулся к лестнице. За ним пошла Гуля, спустив плн
точек на плечи и открыв свои рыжие косы. Но «бумаж
ная ведьма» задержалась возле меня. Она перевела д•~·
хание и устремила на меня свой птичий, нич его не в111
ражающий взор.
- Па н доктор своими глазами видит, что все ко11.
чилось благоприятно. Пану доктору известно, сколько
они перенесли. Но что было- то было, и не станут 01111
трогать прошлого. Однак,о пусть теперь остерегаютс11.
Теперь она сама знает, как ей поступить, если что-1111.
будь такое повторится. Ох, пусть это все хорошенько
запомнят!
Она покивала внушительно головой и скрылас1 •.
Итак, ни она, ни Гуля ничего еще не знали! Хансе11 11
не подумал сказать им о разводе. Но мог ли он пpt'J'·
лагать развод умирающей женщине? Не ждал ли 011,

480
н11к и мы все, быть может тай·ком от себя caмoro,­
'11'1'1\0ro выхода из всех затруднений? Но вот Гуля снова .
н•1утилась перед нами жива-живехонька, встала во весь
рщ·т, заняла свое место и оскалила хорошенькие лисьи
1уflки. Проблема опять не снята, и решение вопроса
oollttть зависит от трех, а не от двух. Я горько ycмex­
IIYJJCЯ цинизму своих мыслей. Мюю пробегала Байде­
''111'с младенцем на спине. Я подумал секунду и пo­
lltaл ее. Вырвав из блокнота листок, я уведомил Мара
о ныздоровлении и приходе Гули и о том, что она еще
111tt1cro не знает о разводе, и о том, что я иду на лeco­
llllлкy к Хансену и прошу ее прийти поскорее туда на
1·овещание.

- Ты понесешь это барышне Марин, да поскорее!

llонимаешь?
Байдемат легонько пове.'!а плечом и скользнула по
Mlle дукавым глазом. Свернув листок трубочкой, она
I'}'Hy.'la его в зубы, подбросила
младенца повыше на за­
ll>lлок, уцепила его обеими руками за ноги и помчалась
110 весь дух. Я поспеши.'! в другую сторону. Спускзлись
1·умерки, лязг пил становился медленней и тише; кое­
IПО из рабочих прскратил работу и сидел на бревне.
Sl поманил за собой Хансена и, когда мы дошл·и до же­
;юба, остановился.
Хансен казался бледным и истощенным; от него
опять пахло острой металлической пылью. Таким он
fiыл всякий раз после целого дня р~боты, в сумерках.
~1 кратко сообщил ему обо всем.
- Вы позвали сюда МарЫ Но если за мною при­
дут из дому?
- Скорей всего не придут! Они хотят, должно быть,
устроить вам сюрприз. Но, во всяком CJiyчae, мы спря­
'll'~ся за озеро.
- Хорошо,- ответил Хансен.
Минут пять мы поджидали Маро, и оба молчали.
llаконец, наверху появилось светлое пятнышко, и Мара,
11 легком платьице и nлатке на плечах, сnустилась к
11ам ни быстро, ни тихо, очень ровная, оче нь спокойная,
1·о странным, неподвижным выражением на .тiИце. Тогда
м1.1 втроем, как заговорщики, и все еще молча, пpoбpa­
JIIICb под же.юбом к озеру, обошли его и спрятались в

481
беседку барбариса, яркорыжую от осени. Мар IIJIIIII
закуталась в платок. Она озябла и дрожала. Я '111 11
рил первый.
- Дело в том, Маро, что ему, на мой взгл яд, 1 1
дует перебраться из флигеля к вам. Тянуть это дот 111
невозможно. Если хотите, я беру на себя перег UЩ IIHI
со старухой и с Гулей, и уж лучше им теперь не u '1
чаться, вы согласны?
Маро как-то странно поглядела на меня, пот 1 11
Хансена.
- Погодите,- сказала она ровным голосом и 1111
ротилась. Руки ее лежали на коленях, посинев от
лода. Веки слегка распухли -утром она плакала . '1 •
у нее на душе- я разобрать не мог. Наконец, 011
снова повернула к нам спокойное лицо и произн 1 •t
- Мне кажется, им непременно нужно встрет111t ,,
Филипп, слышите? Пойдите сегодня к ней , и не н у 1 11
ничего пока говорить.

- Но тогда? .. Но где же ему ночевать?- дов JJ itll

глупо вырвалось у меня. Маро подняла на меня н шш
ные глаза все с тем же странным, оста новившн 1 1
взглядом

- У НИХ.
Хансен завозился на своем бревнышке. Он протn 11
руки к Маро и хотел взять ее пальцы в свои, но 111
судорожно их вырвала . Не ревновала J!И она к Г 1
Что с ней nроисходит?
- Филипп, погодите немножко, не трогайте MCIIII
Ах, погодите и подумайте. Ваша жена вернулась. 1 щ
у нее спросить, захочет ли она вас отдать.

- Марья Карловна, у нас так не делается, и ко111 •t

но она не захочет. Ведь я вам все говорил. Теперь 111
начинаете сначала! - нетерпеливо вырвалось у 1111
сена.- Решать так решать . Или объявить все ср11 1 ,
ИЛИ ...
- Или? - спросила Маро.
- Или оставить все попрежнему.
- Тогда оставим все попрежнему.- Она вCTI.IJt
повернулась и хотела идти. Я сидел, совершенно н1
тый с толку.

482
 - Мара! -воскликнул Хансен, кидаясь к ней.­
\ нр6, вы сердиты на меня. Так нельзя ничего решать.
- Нет, я не сердита на вас.
- Ну, так дайте мне ваши руки! .. - Он протянул к
lll'ii с вои.
- Нет,-ответила она тихо. В голосе .ее была стран-
11 я матовость, делавшая его беззвучным.-Не трогайте
меня. Сейчас это совсем не нужно. Филипп, пожалуй­
l'rа, поймите меня по - настоящему. Очень важно, чтоб
IIЬI все поняли. Надо вам самому выпросить у жены со­
t·ласие на развод, иначе мы не будем счастливы.
Ха нсен взглянул на нее, опустил руки и побледнел
ще больше.
- Это значит, что нам надо попрощаться. Вы это
nм и знаете. Жена меня любит, насколько может лю­
нть, и по доброй воле не отпустит. Или, вы думаете,
н а все поймет и благословит?
- Филипп, Филипп,- шепнула Мар6 с болью.­
<.колько раз мы говорили об этом и ссорились. Сколько
раз мы оба сознавали, чт6 надо сделать ... И вот при­
l нл а минута. Неужели мы станем трусить и лицеме­
рнть?
Она подошла к бревну и села, уронив лицо в ла­
дон и.
- Вы корите меня, ну, а если бы я позвала вас сей­
'tас к себе и решила одна,- были бы вы счастливы?
Н ыл и мы счастливы эти дни? Я люблю вас больше
жиз ни, вы знаете. Только этого, кажется, мало... Не
1л ядите так! Вы жалеете меня, я жалею вас. Ну,- да­
llа йте перестанем жалеть,- и как тогда нужно будет
р шить?
Хансен опустился пер~д ней на колени и положил
t'iсл окурую голову ей на руки. Она вздохнула тихонько
11 гл ндела на него сверху вниз:
- И этого сейчас не надо, нет. Ах, вы тогда не про­
tн ал и меня. Теперь это больн ее. Ну, Филипп, посмо­
i р ите на меня. Филипп, самое дорогое, самое чудное­
об одном думать одинаково. Дайте мне посмотреть на
нnс. Вы думаете сейчас так, как я? Да?
Он поднял голову, и они долго-долго глядели друг
tру гу в глаза.

483
 - Прощай,- медленно сказала Мар6, нaпtl'lllll\' 1• "
его губам,- прощай, прощай!- Каждое cJIOI\o tt ..ltt••
выходило из страшной глубины, но голос се 61>1.'1 1 ""
коен .- Будь радостен ... Только, о, Фи.'lипп ... не ,IJJot'llt ""
сразу. Н-не забывай ... - Голос ее дрогнул, она oтttl'jiИ~
лась, оттолкнула его рукой и пошла наверх, в TI'~IICII~
Хансен остался лежать у бревна . спрятав го;юnу 11
руки.

ГA(UJn двадцать nн,man

J'OPI.I В СНЕГУ

Всю ночь бушевала буря. Я глядел в темноту, 111•••

слуши·ваясь к ее гулу. Мне не спалось. Но к утру t'KIIIIIIo
щели ставен легли на полу золотистые прямоуголынtмн

это наступил солнечный день, первый ясный день :111 ""

лую неделю.
И какой же это был день! Ветер прогнал тум111114
очистил небо и запорошил горы снегом по пояс. В nщ
духе стоял колючий холод. Скамьи, крыши и бpchlfм
были усеяны мельчайшей чешуей кристалликов, I'JIIIM
таявших от прикосновения. Иней покрыл и листья 1111
дорожке, хрустевшие под ногами. Я вышел, вдыхая •111
стый, опрозрачненный воздух. В куртке жгло м•·11•
солнце, и, сбросив ее, я почувствовал колючую ,...,,
жесть утра, пьянившую и гревшую своим холодом. l'м
зам было резко от головокружительной четкости . Го1••4
в белых колпаках лежали взволнованными линиямн ""
густоголубом фоне. А внизу, где голубел Ичхор, м•·1111
поразила новая симфония красок.
Берега Ичхора - лиственны. Пока мы пepeжiiiiiiJitl
наши человеческие горести и перемены, деревья там, 11
лесу, тоже менялись. Медленно-медленно сход~• '"
цвет, вымирали листья, редели макушки. Но поредt·.•щ••
шаnки еще остались, и сейчас, когда раздвинулся дt'lf"
и к нам хлынуло ослепительное солнце, я увиде.тr ;to
лину, насыщенную золотом . Сквозное золото трепст11:щ
на легком ветру. Каждое дерево пожелтело no-cвot'M\'.
не было ни одной повторяющейся краски. Березы 111,~
золотились до чистой пепельной желтизны, похожщ• 111t

484
 юrJы деревенских ребят летом. Дуб заржав·ел и стоял
·
mrr·нax. Густокоричневый цве·т был · ~а липах, цвет
щнr рного клея. И в шевелящихся оттенках этого зо-
" ' 1, словно красные лужицы . крови, трепетали крова ­
'~' за росли азалий, поднимая кверху свои листья ­
r•r к и.

В профессорском домике уi<ладывали чемоданы.

\нр6 , стоя на коленях, r<лала в н его одну за другой·
k r<ур а тно завернутые вещи. Варвара Ильинишна што-
11•1а носки. Обе молчали . Маро осунулась немного и
11дко пригладила . волосы, связав локоны на затылке.
111 1 казал ась, впрочем, спокойной, и только темные
Jl ги под глазами да сжатый рот н апоминали о вч e­
JI IIUH eм. Меня ей было неприятно видеть. Она едва пpo-
llllyлa мне руку и снрва занялась укладкой. Я это
IIIIIIЯЛ .

- Карл Францевич, вы скоро? - спросил я у Фёр­

' ll'pa, нагнувшегася в жилетке над саквояжем. Он вы­
''f1Имнл ся и снял пиджак с гвоздя.
- Да . Маро, где мой галстук?
Ма ро подошла к дивану. Галстук оказался под
ошкой Пашкой, преспокойно разлегшейся на нем
1'( м и четырьмя лапами. Мар6 схватила ее за шиворот
11 бросила на пол . Кошка мяукнула, подняла хвост
рубой и в удивлении заходила вокруг ее ног.
- Уйди ты, брысь! - крикнула Маро и оттолкнула
,.,. ногой. В продолженн е этой сценки Фёрстер глядел
r1н дочь. Он ничего не сказал, но девушка встретила его
r•н·ляд и пожала плечами.
- На тебе галстук, па.
Фёрстер встряхнул галстук и сам завязал его. Мы
nмссте вышл и.

- Го.ры-то, горы в снегу! -воскликнул он, снимая

IIJtяпy и глядя вперед, на белые гребни.- Можно ли
1 r сос кучиться, Сергей Иванович! Каждый год див­
IЮ ь т аким дням и не могу привыкн уть. Что вы пове­
· нли гоJrову, голубчик? Вам еще предстоит старость. Не
1 1 йтесь, это прекрасная штука. Тол'ько в старости и
11 1 л а ждаешься хорошей погодой.
Он никогда .не был так разговорчив. Потихоньку я
ноr·лядел на него. В выражении его лица была какая-то

4~
странная, необычная удовлетворенность. И 1 >111
nоказалась мне прозрачной , как сегодняшн и i1 1111111
Каждая морщинка была видна на ней, и бесч11 Jl 1111
морщинки вокруг сияющих, молодых глаз . Он Ml 11
- Мар<'> я возьму с собой и, может б ыть, 11 1 '
та влю ... на время. Ну, вот, мы пришли. Сегодш1 11 р
nрощаюсь с больными и объявлю вас моим зн н • 1
тел ем.

У дверей (:анаторки поджидал Зарубин. С п•х 11

как тигру его удалось благополучно сорваться с 1 11
Зарубин хранил неизменную улыбку. Он назы о IJI
«улыбкой воспоминания:.. С такою улы бкой он 11 1 1
вам руки и тоже кивнул головой на горы. Даж 11111,
цар вывесил свою ка нарейку, славившую<:я хр 1111'1
ским н едугом и потому лишь изредка хрипевшу1 11
сто пения,- вывесил ее наружу и поздравил на с
рошей погодкой.
Не улыбался один только я: уезжал мой Ф " р 1 1'
уезжала Мар<'>. Что-то, похожее на слезы, стояло у 111
в горле и мешало говорить. Поэтому я ограничи n 1111
односл ожными репликами.

Больше половины больных были уже здор 111

остальные чувствовали себя лучше; двух Фёрстер 111'1
знал неизлечимыми, и мне было поручено отослаТJ> 11
с фельдшером в другую лечебницу. Мы обошли 11 11111
пациентов, и с каждым, останавливаясь, болтал Ф 1'
стер так весело, как никогда раньше. Ю мор его быJJ
гок и затейлив и напоминал 1 мн1
мне старомодный
англичан . Больные заразились его настроением. 1\1
кто мог см еяться, собрались вокруг него в мален 111
гостиной. Он шутил. Говорил с ними о пьесе, о р 1111
зоре, о будущем. Он подробно излагал им свои ПJII III
и вдруг, обернувшись ко мне, заметил:
- Вот если б каждый из людей работал в ка 1 11
нибудь уч режденьях и качество их зависело от пp iiJI••
женной ими энергии,- душевнострадаюЩих на э ·1
стало бы меньше. Чтоб вылечить себя - лучше о 11
бороться не за себя, а за что - нибудь другое.
- Как это, Карл Францевич? - вмешалась Дfl 1
екая, примостившаясяк его креслу. Он взглянул н а 11
улыбаясь.

486
 - Помните сказку Андерсена про хромого маль•
1111u? Нет? Ну, вот, лежит хромой мальчик на постели.
1ща нога у него в параличе с самого детства, и он
1111 ем не может ходить. Лежит он долго, несколько
11•r,облежался. Его лечат и не вылечивают. Кто-то по­
l iрил ему птичку. Он к этой птичке сильно привязался.
1l;~н ажды
родители поставили клетку с птичкой на ко-
щц и ушли из дому. Мальчик видит, как злая кошка
I ШЛ.обралась к клетке и запустила в нее когти. Он стал
рнч ать, швырять в нее подушкой, книгой, одеялом, пе­
рс• швырял все, что у него было, но кошка снова подо­
•рал ась к клетке. Тогда он забыл, что он хром, кинулся
клетке да так с птичкой, босой, и выбежал на улицу
11 тех пор стал ходить. Вот и нужно нам почаще за­
IJВ ать, что мы хромы.
- Хорошо, у кого есть птичка,- задумчиво про­
'' л вила Дальская.
- Нет такой птички в России,- отозвался и Чере­
нс нн иков. Он поглядывал в свое пенсне чуть·чуть напы­
l l(сн но.- Незачем нам вскакивать с постели.
- Вы думаете? Только в сказке птичка бывает да­
р1 11 а я. В жизни люди ловят их сами. Поймайте себе
11 111 чку , и ваше дело в шляпе.
Тут Фёрстер взглянул на часы и кивком позвал меня
11 со бой. Мы поднялись наверх, к Ястребцову. Карл
l'ран цевич передал ему приготовленное письмо, посове­
l ов ал не выходить из своей комнаты вплоть до отъезда,
110 идел с ним, успокоил его, описал лесную школу.
- Я подробно изложил ваше состояние. Первое
р м я вы будете общаться с детьми лишь изредка и под
11 1 бл юдением моего друга. Лучшее, что вы можете сде­
IТЬ,- не бояться ни за себя, ни за детей.
Потом он спустился в мастерские, осмотрел все ра ·
•оrы , составил новые расписания на каждый день. Он
1111ел в музыкальную и отложил несколько партитур
~'111 н ашего оркестра (маленького оркестра из боль­
I I•IХ ), переговорил с каждой сестрой, с прислугой, с
· гопником. Он зашел и в душную оранжерею, где ма­
ll ь ки й садовник в очках выводил на воде чудовищ­
' f,J орхидеи. И ему задал работу. Вся санаторская
нэ нь, не исключая даже меню (ибо и пища не была

487
у нас случайной), расnределилась им на меся1~ 1111 1 •
Нам, заместителям, оставалось лишь следить :111 111'"
ностью ее течения. Но и этим Фёрстер не уд 11.'1 •11•
рился. Он зашел к себе в кабинет, сел за стол, нpiiHHt
нул огромный блокнот и стал заnисывать для 11111' 1
программу.

- Сергей Иванович,- сказал он мне через llJtt •111

Идите к нам обедать, уж время . Да nередайте Ва рн Ч'
Ильинишне, что я остаюсь тут, пусть она меня III·IIPt
не ждет.
Я поспешил исполнить его просьбу. События n 'Jit
них дней притупили и отодвинули мою боль. Но ''" ''
дня я не мог сдержать ее, и она вырвалась на р 11
Мной овладело суетливое нетерпение, какое бываt·т 11
ред оtъездом, когда вещи сдвигаются с места, п IHI '''
нарушен, правила ослабели. В суете и в п ыли сд1111111 •
мых вещей, в столовой, где стол был накрыт ЛИIIII• 11
одной половине, а на другой стояла корзин очка , st 1111
дел темную голову и длинные хрупкие nал ьцы, л > t l lt
шие на ремнях,- и nочувствовал, что Ма р6 уез >t 11
что Мара уезжает завтра, что Мара уезжает, бып,
жет, навеки и что самое светлое у меня - уже быт
nрошлом. В солнечном столбе с крутящим ися ПЫJIItl
J<ами грелся розовый куст камелии . Его отодвинуJIII 1
обычного места к nечке. Мне резнуло сердце чу 11 ' 111
запустения и перемены. Я остановился на порог , 1
водя комнату г.11азами, чтоб запомнить ее на всегда , t'
обит ателями, еще не nокинувшими ее стеi1.
- Карл Францевич не придет? - вздохнула 1\ tp
вара Ильинишна . Впрочем, она была скорее дов Jlltll
этим. Укладку перенесли сюда, а профессор не m< 1
пыли.- Пообедаем наспех, зато к ужину все убер 1
- К ужину покормлю вас вкусно, - пр ибавила 1111
протягивая мне тарелку с супом,- а сейчас уж не r 11
щите.

Мара безучастно села за сто.'!. Я сидел пропш 111·•

но не смел взглядывать на нее слишком часто; о р 1
говор она почти не вмешивалась .

- Значит, и Марья Карловна едет,- сказал я, /11

лая вид, что логлощен супом.

- Едет. У родных будет, там у нее бабка и ; 1111

488
 t•мей ный. Уж и представить себе ·не могу, как она уди-
1\llt'С Я на столичные чудеса. Ты, Маруша, там с откры­
tым ртом ходить будешь. А уж про театры, про музыку
1 11 н е говорю . Каких артистов там услышишь! Смотри,
Mttc каждый день пиши.
Варвара Ильинишнаделала вид, будто чрезвычайно
рада отъезду Маро. Она с жаром расхваливала чудеса,
liОторых вот уже двадцать nять лет не видела и не вcno ­
tllllaл a. Она даже придавала тону своему оттенок до­
раду шной зависти. А уголки рта у нее все-таки дepгa­
J IItcь, и я nрекрасно видел, как она nодносила к губам
11 е одну и ту же ложку супа и тихонько опуска ла ее
на з ад, в тарелку. Видела это и Маро. Вдруг она встала
места, подошла к матери и поцеловала ее в седую
1 ло ву.
- Мамочка, я тебе буду все подробно описывать.
J'ы не думай, я ... я очень рада, что еду.
После такого изъявления взаимной радости Вар­
вара Ильинишна не отважилась больше говорить, а
врибегла к носовому платку. Но Маро вышла как будто
11 с воего безучастия. С долгим вниманием глядела она
11а мать, потом перевела глаза на меня и улыбнулась.
, лы бка была успокаивающая; она говорила: «Что вы
огорчаетесь? ИJiи вы думаете, что я nринимаю решения,
11 рассчJ.!тав своих сил?»
Ее лицо оnять выглядело постаревшим; над nравою
rlро вью, от напряженного ра здум ья, вздулся холмик.
l'а кою она внушала мне странное чувство, похожее на
tючтител ьность; я казался себе маJiьчишкой nеред осо­
lllанно й женскою силою, какая г.ТJядела из ее сnокой­
ltых глаз. Не возлюбJi е нной, а матерью хотелось бы мне
н меть ее. И к чувству этому прим е шивалась новая
л ь : боль от сознания недостуnности, невозможностн
1' дл я меня, все равно- какою, все равно- когда. Но
1' rодн я я боролся с болью. Мне нужно было видеть
Мара, быть с ней, заnомнить ее, насладиться ее бли-
1 ст ыо несмотря ни на что. Старинные стенные часы
11 каз ывали два. До прихода Фёрстера мне оставался
1 лько час. Или - если угодно - целый час! Обед был
нче н, Варвара Ильинишна легла отдохнуть, Мара
>rел а остаться одна. Но я все-таки не ушел и примо-

489
стился в кресле, вынув для большей прочности 1 1 111
пребывания портсигар и спички.
И она отгадала, должно быть, что делается 11о 1 •
Утром сердце ее было еще в том окаменении 11 11
когда хочется причинить ее другому ; в такую Mltll
кошек Пашек бросают за шиворот на nол. Но <' •ll•t
боль перешла в другую, высшую стадию, когда с IШ 11
ее озираешься вокруг, жалеешь жалеющих тебя и
лодною строгостью сознаешь свое безжелание как ,.,,
свободу. В такие минуты кошку Пашку оставля10 1 1
месте, глядят на нее углубленным взглядом дон 1111 1
свой крест человека и , может быть, гладят ее. И 1 ощ
кою Пашкой на этот раз суждено было быть мне.
Маро nододвинула мне nеnельницу, достала 1< ры
ку шоколада и nоложила ее на сrол. Села сама о 1 1
опершись подбородком на скрещенные пальцы, и t' l 1'1
глядеть в окно, откуда врывал ись голубизна и гл у 1111
неба и золото уходящего солнца. Она даже загов р 11
первая, все не отводя взгляда от неба:
- Па меня беспокоит. Вы заметили, Сергей Иn 1\•
вич, какой он нынче странный?
- Он мне nоказался веселым.
- Ну да, но как-то особенно. Весь день он гов 1111
ко всем обращается, все хочет нривести в пор я;~о
даже с нашей Дунькой беседовал, обещал про е 11
ниха-солдата все разузнать, номер его пол ка взял . 11
никогда так не суетится. Мне nочему-то тревожно 11
сердце.

Странно, и я испытывал ту же тревогу от необьt 'il

ной сегодняшней активности Фёрстера. Но ей об 111
я ничего не сказал.
- Милая Мар6, это он перед отъездом, а м >1 1
быть и Мстислав на него повлиял. Он теперь в 11
строении борца.
- Может быть,- задумчиво ответила Маро. - 11•
все-таки это на него не похоже. Знаете, я на самом Дt 1
рада, что еду с ним. Отпустить его одного в таком 1 t
стоянии было бы несчастьем. И мы с мамой с ум а 1
тут сошли от бесnокойства.
- А вы мне напишете оттуда о нем? - спросн
опустив голову.

490
 -- Хорошо. Но вы и так все будете знать от мамы. Вы
ll'llt'pь сидите с ней все вечера. Она, бедняжка, никогда
oJ(IIU не оставалась. И с Цезарем вы тоже гуляйте.
- Все буду делать,- ответил я торжественно,
111'1110 давал ей клятву. Какой в самом деле я мальчиш­
"" еще! По биению своего сердца я знал о ходе минут.
1 l11сы отбивали их более сnокойно и более безжалостно.
ll:1 драгоценного часа прошли четверть часа, потом но­
"'~с четверть часа. Мне вспомнилось, как я в раннем
1\t'тстве говорил себе: вот наступит новое лето, и я буду
111'1/оминать, как прошлым летом был отделен от этого
:tt•тa целым годом, а теперь уже в нем; так я говорил
'''~рва о лете, nотом о классе, потом об окончании уни­
щ·рситета. Теперь я сидел и думал: завтра Маро уже
1ут не будет, и я стану завидовать этой минуте. А ми­
t~ута протекает, ее не соберешь, не наполнишь и не
тсржишь, и в воспоминании, быть может, она будет·
ц~льнее и жизненнее, чем сейчас.
- Кушайте шоколад, Сергей Иванович, и не сидите
11онурившись,- сказала Маро утешающим тоном. Она
онустила пальцы в коробку и нашла там свой любимый
1111кетик «без начинки»; вытащила его, но тут нечаянно
nстретила мой взгляд. Переменив направление, тонкие
11альчики nоложили шоколадку на стол, nрямо nеред
моим носом, и Мар6 снова прибавила:
- Кушайте!
Мне хотелось плакать. Я взял шоколадку и нагнул
к ней губы- не для еды. Я был глуп и эгоистичен в
·ну минуту. Возле меня сиде.т1а девушка, пережившая
t·амую сильную муку, на какую способно женское серд­
н~. и пережившая ее добровольно. А я не мог спра­
ltlпься с мгновенной вспышкой своего горя и вел себя,
как ребенок. Еще раз она дала мне урок, и доброта ее
тнхонько указаJlа мне, до чего я еще не дорос и куда
111щлежит мне расти. Она логлядела мне в глаза своим
сrюкойным измученным взглядом и nроизнесла:
- Милый Сергей Иванович, никто не может дать­
'lt'rо он не может дать, правда? Иначе я всем сердцем
I(IIЛa бы вам счастье, которого судьба не дала мне са­
мой. Но еще слово-ложь возможно, а дело-ложь совсем
щ·возможная вещь, и вы сами чувствуете это.

491
 Я закрыл лицо руками и сидел неподвижно n 1 1t
кресле.

- Не мн~ вас С~1·1час утешать, голубчик. Но 11 1

CJ<f.IЖY, как у меня самой на ду ше. Очень боль11 1,
правд~. Но когда закрываю глаза , говорю себе: 1 111 •
мне мешает любить? Если не бояться боли, то в ; 1 111
осталось, как есть, и тот, кого мы Jlюбим, и наше р111 •
которое любит. Только любовь ищет себе другую фн1•
му. Сейчас еще очень больно ... иной раз охоты 11 1 11
сти ... но будет легче, и я вижу , что мир углубил л , 111 ·
глубже хочется войти в него, внимател ьней быт1 ,, •
всем внимательней , к родным, к чужим , идти ост 111 '
ней , чтоб никого не раздавить. Вот так будет и с 1 1 11
Она коснулась рукой моих рук и разнял и 11
Я взглянул на нее сквозь слезы. Так дорога она 111
была и слова ее в эту минуту, что я не мог говори ·,, ,, 11
мог ей сказать «да» и не хотел поцеловать лежа1111 111
передо мной пальцы. Я только чувствовал всем t•p 1
цем это «да» И правда, кто же мешает мне л1 11111
Ведь она есть, и она есть, если даже уедет, и она
есл и даже умрет. Сквозь острую боль стран ный в 'lljt
расширил мне сердце.
Стукнула дверь. Драгоценный час истек! А я 11 1111
забыл считать его. Пришла п окр асневшая от леж11 1 1 11
Варвара Ильинишна, протерла глаза, попр а1 111
съехавшую со стола скатерть. Надо было гот 111111
кофе. О на открыла шкаф и стала вынимать из нег 11
ленькие чашки.

- Сейчас :Карл Францевич ... да уж он тут, лег к 11

помине! -радостно восклик11ула она н австречу
дившему мужу.

В столовую вошел Фёрстер . Он держал в руке IIJ.'I

пу и казался каким-то странным Светлая и небы l\ 1
рассеянная улыбка блуждала у него по лицу. Он 111 1
н ас взглядом, дошел до середины комнаты.

- Погода-то, погода какая для нашего отъезд.

проговорил он медленно. И вдруг как-то качнул ся 1111
зад, сел в кресло и, смертельно побледнев, отки11 у.11 1
на его спин ку . Шляпа вывалилась у него из рук, а р 1
он судорожно приЖал к сердцу На лице у него 11
лась светлая улыбка

492
 г.~~.ма двадчать utemnaя

rдЕ РАССКАЗЧИК J'ЛАДЕ'J' ПЕI'О

Фёрстер не уехал в Питер. Он уезжал туда, откуда

IIIKTO не возвращается. Его леренесJIИ на диван тут же,
~·головой. Ночью он пришел в себя, как будто onpa-
11/Jrcя, и не скол ько минут мы надеялись, что и этот
Jllmnaдoк он перенесет, как прежние. Но сердечная
\ ятел ьность унего слабела. Мы поддерживали ее все-
111 средствами и так дотянули до рассвета. Однако
о на ние его не покидало. В семь часов утра он сам
111» лушал свой пульс, улыбнулся, попросил поднять
111rоры и потушить электричество. Солнце только начи -
11 \ЛО выходить из-за гор, и над хребтами их, в чистом
11•Лен ов атом воздухе, виднелись лучи, словно острия
11 рятанной короны.
День был такой же, как вчера. Нам казалось, будто
11 дл ится этот один и тот же день, только затмившись
11 1 коротенький лромежуток. Никто из нас не ложился,
11 • вы ходил из комнаты и старался не думать, что мо-
т произойти через час . На окне стоял лолураскрытый
кво яж, а внизу чемодан, старательно упакованный
ра. Цезарь лежал за дверью; его не пускали в ком­
1111
нату; он долго скребся, потом лег, уткнул морду ·В лапы,
11 сом в узкую щель, и так лежал неподвижно, п окуда
I'O не сгонял кто-нибудь . В санатории уже узнали о
11счастии. Бол ьные приходили справляться, и лишь
liрОСЬ'ба не тревожить Фёр стера действовала настолько,
•1106 они не тол лились nеред nрофессорским домиком.
В восьмом часу nоказалось солнце, и Карл Фран­
Н •вич nопросил раскр ыть окно. Мы раскрыли окно.
11 ком нату, nроnитанную камфарой, заструился свежий
лодок. Втроем,- Зарубин, фельдшер и я,- мы лри­
J\Rинули диван к окну. Там, на подоконнике, стояло JIИ-
1 иное деревце. Фёрстер показал на него рукой.
Передвинуть?
Нет.
Убрать?
Нет, вытрите пыль. Полейте лекарство... на
1nол е ... там.

493
 Я осмотрел деревце; на стволе были мaлellt.l<tt•• ....
разиты. Варвара Ильинишна убрала больнос д1'1'"''" ,,
обещала тотчас же им заняться.
Ни она, ни Мар6 не плакаЛи. Когда вчера 1' Фll1•
стером сделался сердечный припадок, мы все Пflltll•~<~••
это за смерть. В ту минуту Мар6 кинулась к нему, tljlll'ltt
безумным голосом, и весь вечер плакала, сидя у cr11 ""'
на постели. Сегодня она притихла, ходила за шtм nм ..
сте с нами, улыбалась ему, не сnускала с него t'JIIII
И Варвара Ильинишна при нем казалась cпoкoRII••ft
Деревце она действительно снесла в кухню, oбп•pJtfl 11
смазала лекарством, но тут не вытерпела, зaкpt~JIII• 1о
рукой и судорожно зарыдала.
- Голубчик ты мой ... Господи ... Господи! Милыn щ
мой ... И что ж я теперь буду ... что ж это ...
Но когда она снова вышла к нам, лицо ее было 1''"'
койно и Даже бодро. Фёрстер все глядел на нас Bllll~'"
тельным прищуренным взглядом, как бы уговарив1111 ...
огорчаться. Он делал время от времени замечания, "''
чему я не пил кофе, почему Мар6 не ложится отдо~
нуть, почему у Валерьяна Николаевича нос кpa~tщll ,
почему Цезаря не пускают в комнату. Цезаря впycтttJIII
Он кинулся с визгом на диван, положил умную ГOJIIIIIY
Ф~рстеру на руки и неистово забил хвостом. И так н••
он все припадал к нему передними лапами и повшtll •
вал, то пришлось его снова вывести и водворить 11 ''"
ридоре. .
Так прошло еще два часа. Мы невольно обманыnn 'ltl
себя и друг друга надеждой: а вдруг обойдется? К01 11~
живое существо рядом с нами и дух его ясен,- труднн

поверить в смерть.
- Марушаl
- Что па, родной мой?
- Подложи мне под голову еще подушку и CIIMI
сядь сюда.

Мар6 осторожно приподняла отца за плечи и ttptt•

жалась щекой к его щеке. Подушка была пoлoЖI'tllt,
Ф ё рстер оперся на нее, а дочь уселась на скамее•tt<•• у
изголовья.
- Мамочка, и ты тоже. Да не горюй, глупены<1111,
взr ляни, небо-то какое.

494
 •
а рвара Ильинишна не могла сдержаться и запла-
111 Плача и силясь улыбнуться, подошла она к мужу
r 1оже села рядом. Он протянул ей руку, она прикрыла
ооей мягкой, теплой рукой.
- И вы трое ... поближе.
· м у хоте.rюсь говорить. Я сделал попытку остано-
111 ь его, но он поглядел на меня смеющимся, вразуми­
'' 1ьным взглядом: сердце пока работает,- ведь не для
111Шнего безмолвного часа? Мы подошли и сели вокруг
111 11ан а. Я поместился, чтоб видеть его благородную го­
ншу и в<:тречать хоть и~ редка его глаза,- в дальнем
1111це, у ног. Зарубин сел возле Мар6, фельдшер на
11 м у.
- Не бросайте санатории ... - начал он. Говорил он
1 IIIИMИ губами, едва слышно, и все же ему было
1руд но, и дышал он часто и судорожно. При каждом
1 вздохе Мар6 вздрагивала и прижималась к его
II'Jeч y.
- Боритесь всеми <:редствами. Е сли отберут, про­
" л жайте дело, где можно. Стойте крепко за метод.
/loyx новых (он говорил о двух новоприбывших боль­
'"''х) держите здесь до последнего дня. Я записал лeчe­
ll lle... там ... Ястребцова в школу. Завещание у меня в
111кафу. Будут неприятности -боритесь. Нельзя без
1 рьбы. И бояться этого не нужно. Все достается в
1 >р ьбе. Никто за нас ничего не сделает. Мы сам и ви­
нов аты, что вокруг плохо. Охота не должна пропадать.
11 вздум айте, Зарубин, отмахиваться. Ну! Полно вам.
11 м хуже время, чем несчастней родина, тем упорн ей
р11бота йте над своим участком. Свое дело делайте . Ваш
обл азн , голубчик,- брезгливость . Не отрицайте. Ва<:
111тошнит, вы повесите руки. Это не верно. Вы всегда
II(Олейте ... паразитов снимайте, а дерево лечите, а по­
'резгаете, одним деревцом меньше станет. И еще со ­
JJаз н: себя самого брезгаете. А каждый хорош. К:аж ­
щй - единственный. Извольте «и родцев» тоже любить.
1, з любви лечить нельзя.
Он перевел дыхание и улыбнулся. Ему хотелось вы­
"аз аться до самого конца, а сердце мешало. Он по-
11рос ил сдела ть впрыскивание, и мы <:нова оживили ему

495
сердце. Но он торопился расходовать и это•· ку,·о•н"
жизни.

- Ты, мой Тихоныч, не горюй. Тебе новая :111tlo1•

жена моя и дочка . Береги их. Сергей Иваноn••••. nAW
завещаю тетрадку. Возьмите из nравого ящJJKII, )11'1'
жите у себя- следствие начнется, все запечатаю r. f11t t
виваАте метод. Работайте дальше в том же дух•• ll••
пусть вам истина дороже Платона ... Ваш соблащ: м··
нять не любите. Терять не любите. Что облюбова:щ •
том упираетесь. Это хорошо, но не до упрямства. llt••
выше всего любите истину. Поправлять не бойтес1., 11lli
найдете ошибку. Метод мой не совершенен. Hr11111t1
дальше. Догматов не сотворяй себе. Держите 1.'111 ••
открытыми ... всякую минуту. Это важно. Особенно Jl'lll
нас. У нас всё .11юбят, кроме истины. И радость- 1"'''
будет от этого. Еще другой соблазн: вы чистсн\.kl\11
Ужаснетесь, если согрешите. Не сможете сами ,.,.t\11
простить. Затоскуете. Тогда вспомните, что я вам 1'1111
зал на прощанье: что бы ты ни соверши.J], ты еси •н·:1"
век. Куда б ни упали, напомните себе, кто вы тнкщl
Человек до конца не погибает, до конца не умнр111 '
Всегда нечто останется. Поняли? Возносить cct'iн
грех, а унижать себя- еще больший. Вспоминайп· "'"
nеред грехом, оно вас обяжет. Всnоминайте и пш·:••·
греха, оно вам по~ожет выкарабкаться ... Ну, до CRII,'\11
ния, милый, да не горюйте, все хорошо.
Он повернул голову к тихо п.'lаJ<авшей Baptllll'"
Ильинишне.
- Мамочка, а что я тебе скажу, слушай-ка... 11 ~
полно тебе! Ты от горя возропщешь. Невдомек тебе r,\
дет, почему бог не пожалел. И так огорчишься, что с 111
нешь думать: да и есть ли он, бог-то? Уж, верно, 11 111'1
его вовсе! И как это са~а себе скажешь, обернсш•·• 11
вокруг, на людей, и станет тебе их жа.'!ко, и t"l'net
жалко, и весь мир жалко, что живут- из сил Rloll"lll
ваются, всполошишься ты за весь мир, pacкpot'lltt.
сердце, да так оно громко обрадуетсн в тебе, и тuк1нt
nодымется в нем любовь, что ты в удивлении cкaжt'lllt·
вот он, бог-то, я его ищу, а он тут и сидiiТ внутри ...
- Это в тебе он сидит, милый ты мой, жизнь мо11,
зарыдала Варвара ИJ1ьинишна, приnав к его руке.

496
 Дыхание болыюго делалось все тяжелее. Губы вы­
н. ли, nобелели, обтянулось лицо. Он с трудом леревел
t 'lltЗa к дочери.
- Марушка ... ты nодойди, дочка моя.. . nоближе:
'''' мне радость дала. Помни ... я доволен тобой. Ищн
1 tкого счастья, чтоб не на чужой . беде... Вы сокого ...
11 суди себя высоким судом, девочка ...
Он совсем nобелел и склонил голову набок. Шеnнул
1 ще что-то, но последних слов его уже никто не paccлы­
IIIIJЛ . Жизнь оставляла его nостеnенно. Дыхание еще не
шло, сердце толкнулось, лотом стало; он умер сло-
1\ойно и незаметно, и когда нежданный ветер взметнул
му легонько волосы, он был уже мертв.

1916

17 М. Шаrнняn. '1". 1
ПЕРЕМЕНА

Памяти мoeit дramepu

 ПЕРВАН Ч~С ТЬ

Об этом знают не только солдаты

в окоnах,- 3JiaJOJ' об этом и горожане
в noдвaJJax.

r дав а nервал

:МЫ ПРОТИРАЕМ ГЛАЗА

С велича~шей охотой и удовольс-гвием, по са,мый кон­

'IНК, вошли в февральокую револ юцию люди самые раз­
llообр аэные: капиталисты, чиновники, губернаторы, nо­
JIIщеймейсrеры, думские гласные, нwариусы и даже го­
р довые. Это было сюрnризом, а сюрnризу все люди
р ады.

Столицы были к нему слегка nодготовлены, но nро-

1\И Щ.J.ИЯ nереЖiила его словно снег на голову.
Из года в год в одноэтажных особнячках nредм естья
Ростова, с лепными кар,низами и nрисnущенными жа ­
IIОЭИ на зеркальных оюнах, жизнь текла nривычным по­
ря.д<ком . По вечерам, заnолночь, сидели гости и играли
1 карты . Прислу,га на кухне скв<:зь сон готовила, омотря
10 с~з·ону, вое тот же одинаковыи уж,ин· о-сенью р езались
11а за1куску помидоры и огурцы, делалась «ИIJ<Jpa» из ва ­
реных баклажан, вынимался из банок плачущий белый,
нахнущий остро сыр брынза, всnарывалось текущее жи­
ром бронзовое брюхо шамайки; травки всех наименова­
IIИЙ и заnахов, от укропа до белого испанского лука,
1лались отдельно, опрыснутые водой, на тарелку; и на
11 чи, посЫinа.нной юрупным углем, подоrревался бapa­
lllfЙ соус с боб~.- а босые ноr.и шелес'rеЛИ уже по
1 расному деревянному nолу на террасу, где накрывал-
111 стол, ставились овечи в стекля•НIНЫ>х колпачках от

501
ветра и падали, ушибаясь о них, крупные паху•1111' '"У
желицы. Зимой и весною граненое стекло поблссю11н1 .,,,
в старинном трюмо, и чинный столовый стол заст/111.'1111
ся холодной закуской, а из тем•ных буфетных 1\0MIInt,
где пахло мускатным орехом, гвоздикой, вaниJII,IIf 11
пробкам.и, выносились цветные графинчики.
Гости играли до ночи и ушли доигрывать n 1<.11\'n,
оставив спящую стоя прислугу псщбирать со cтoJia 1n
релки и засыпать солью красные в.и.нные пятна 1111 t'ltlt
терти. Хозяин уТiром вернулся домой с газетой 11 pv
ках. Он прошел •гостиную, кабинет, будуар, кopll;t"l'·
затянутый линолеумом; в спальню вошел не на Цldllo•t
ках, жену за плечо взял без всякой осторожное 111 11
голоса не понизил до шепота, когда сказал так, '''''
слышалось в кор•идоре:
- Вставай! В Петербурге революция, Ншю.•111"
убрали.
Потом самые разнообразные люди в HaxичeвaHii·llll
Дону поздравляли друг друга, мало понимая, поч•·мv
они радуются. Потом город убрался, принаряди.rн·н,
школы распустили учеников, городская д}'!ма устро111''

заседание и ПQД портретами rосуда~й читались B<'JI~' '

телеграммы об отречении голосами торжественными 11
полными, словно эrо было личным удовлетворен""''
каждого из читающих.
Начались митинги, и легкость вхождения в рево:н"
ц·ию все продолжалась. Проступили отдельные Иnаtщ
Иванычи, избираемые в разных местах раз.ными OJ)I n
низациями. Ива·ны Иванычи вставали рано, не любитt
почесываться, в убороной газетами не зачитывали•·•··
после обеда не спали,- они «киnели в обществе1111оч
котле». Им осегда было некогда, они поглядывали ""
часы, рядил·и извозч·иков месячно, держа.)]и своих ку•н•
ров, как модные доктора, и не было случая, чтоб н~ "''
оказалось на заседании. Когда приходил час выбо/)нll,
они выбирались автоматически, совсем так, как cenшttll
в вагон доезжает до станции, а начавший служить Jtc•
служивается до чина.

Проступил·и и Марьи Ивановны. Эт.и дамы люr\ил"

вспоминать курсы Герье и Бестужева, когда-то прятnJIН
у себя нелегальную литературу, собирали деньги 11•
502
!IIJtиссельбуржц~в. а во время войны шили солдатам фу­
фнiiки. Каждая из них где-нибудь председательство­
нла . Они у•мели звонить в колокольчик и очень громко
ричали: «Тише!» Им досталось целиком женское двн-
11 ние и митинги по женскому вопросу.
Митинг устроить ~не шутка. Президиум (четыре да­
tЬI с колокольчиками) оповестил: ровно в восемь часов
1 •чера в коммерчеоком училище. Говорить будут о жен-
ком вопросе. И собралось женщин ·видимо-не·види·мо,
ров но к восыми часам вечера, со всех ростовских и нахи­
'1 в ансК'их окраин,- же-нщин в платочках и дырявых
!' В погах . Шли по снегу, по воде, по лужам, шли с груд­
IIЫМИ ребятами, кому не на кого было их оставить, шли
11 рсты и версты,- пришли, а президиума нет. Коло­
' ол ьчики стоят, но дамы опоздал·и, а в залу не вмест.ить
11 одной десятой пришедших. Гул стоит от вопрооов.
Iришедшие хотят хлеба, не пшеничного, а духовного,
110 которому •Голодали года.
Но вот половина президиума приехала в фаэтоне.
Голстая да•ма с фишю 1 на колыхающейся блузе, про­
вечивающей розовыми лентами бюстодержателя,
11 плывает на кафедру, машет платочком, кричит гром-
о, хозяйстве.нно, благотворительно: надо п~ренести
мити нг на воскресенье двенадцать часов, здесь потолки
~ ровалятся, с улицы ломятся толпы, нельзя, никак
нельз я ...
Духовного хлеба нет, •голодные ропщут, им кажется,
'ПО н ад ними сме-ются. Они пришли со спичечной фаб­
рики , с макаронной, с мыль·ного завода, с парамонов­
t'I<ОЙ мельницы, а ОТ'Т'Уда, по грязи и талому снегу, вер-
ы и версты ...
Вечером говорит у-гомленная Марья Ивановна Анне
IIвано&не в чинной· столооой, когда спящая на ходу
tевка несет, роняя вилку на пол, приборы, а из кухни
бьет запах подогреваемой бараньей ноги:
- Какая -rемнота! Сколько ненависти к интелл-иген­
ttии. Забыто все, что мы отдали, чем пожертвовали!
ни готовы избить нас или устроить погром,- вот уви­
/tИте, начнут с вв·реев, а 1юнчат интеллигенцией!

• Фишю- кружевное подобие галстучка ( фршщ.).

503
 Но стадн·я Иаана Ива.ныча сменяеl'Ся стадией ''"'1'''
Петровича. Ива.н Иваныч стоит в зените. У и,.,,.,.
Иваныча появ:нл<:я завистник. Почему, скажите, ж·с• N4y
да ему? Почему все его да его? Как будто нет .111111 •
·высшим образоваН'ием, с общест.венным стажем? ( :11н1н1
политический митинг. На эстраде Иван Иванович JНЩнw
с Петром Петровичем . В зале - рабочие и солдаты.
- Товарищи!- кричит Петр Пет.ровliч.- Обра1"'''
внимание, комитет сам себя выбрал! Советую вам nсм·
пользоваться своим.и правами и переизбрать комитrт 1111
основах четыреххвостной формулы!
Шум. Иван Иванович, бледнея, вскаюивает:
- Товарищи! Зала полна еще несознательных ~JIIi
!Ментов. Среди нас есть провокаторыl Нельзя переи:1r..t
рать комитет, не и·мея руководящего списка! ..
Шу•м, свист.
- Он против четыреххвостной формулы!- крич111
кrо-то, делая ударение на «му». Публ•ика сбита с тОJtку
Веселый человек в пиджа.ке, прячась за спи·ны рабочи-,
пронзительно вопит:
- Иван Иванович- сука!
Иван Иванович потерял популя.рность. На эстр11;111
утверждается Пегр Пе'I}Ювич. А вечером у Петра J.lc•1
роВJича ужиrн, скорый, на быструю руку, с госуда.рсrnсчt
ной экономией времени. Два-11ри единомышленника, '"
жены, гимназист из комwгета учащихся, старший IIIHI
казчик - в ·виде демократического элемента... Жу101,
стwрая с усов капли сладкого ооуса, подбирают с T8JК'JI
ки рыхлым куском белого хлеба; ГIИ.Мназист скоблит 1111
жиком . Но Петр Пе-грович темнеет :
- Где графин? Почему вwно в бутыл•ке, а 11с.• 11
итальянском ·графине?
- Машу я выгн·ала нынче,- шепчет Анна Ива11н"
на, сжимая Оl'рЫIЖ,ку корсетом и пряча губы в салфс•t
ку,- Маша разбила, нахальная стала. Вообрази <'с•IН•,
ходит и спит. Я ей говорю, а она зевает.
- Ах, мерза вка! Итальянский графин!- Петр llc'1
роВJич безутешен, настроен·ие испорчено, графин l'lt.м
приовезен из Милана ..
Но что же чувствуют Маши, полуспящие от устмв
сти, что чувствуют женщины оо спичечной, MЫJIIIIIНII,

БО4
rrарфюмерной, бумажной фабрик, машинисты и смаз­
чики, шахтеры, солдаты, мусорщики, вы11ребальщик.и,
те, что тянут вонючую кожу на кожевенной фабрике за
I'Ородом, те, что моют вонючую шерсть на шерсrомойке
:1а гор·одом, те, что тихо сi«>льзят по ночам на вонючих
flочках в городе? Знают ли их Ива·н Иванович и Пеrр
Пет.рович? Знают ли они Ивана Ивановича и Петра
Петровича? И что НIМ дала февральская революция?

Г.миJа вторая.

<•IIРОВЛЕМ:А. ТРУДА-.

Не все инrелл·игенты подобны вышеописан·ным. На

последней улице rорода, лицом в степь, стоит деревян­
!IЫЙ домик, ~рашен•ный в голубое с белым. Крыша у
него треугольником, окна в одно стекло, во дворе голое
1утовое дерево, ко.:юдец, куры и МQСТ!КИ через черные

лужи, густые, как сапожный клей. Отсюда слышна вио­

Jюнчель, .здесь живет Яков Львович, тоже интеллигент,
когда-то ма·ГИС'Гр философии, а .сейчас виолончелист го­
родского симфонического оркестра.
Яков Львович не всегда бреется, он высоко подни­
мает воротник пиджа1ка, а нечаяН'но взглянув на свои
ногти, сконфуженно прячет руосу в карма·н. От Якова
Львовича пахнет луком,- так сдабривает ему каждый
лень водянистую похлебку без мяса мать Якова Льво­
ннча Василиса Иг.натьевна. Мать - православная, рус­
('Кая, •маленькая, в платочке. Самого же ~кова Льво­
нича в гимназии ругали жидом, а в университете­
;1ружелюбно- семитом. У него длинный нос, бледные
носковые ушные раковины, красноватые веки и в них
rrсбольшие робкие глаза, прячущиеся от чужого взгля-
11<1, как от удара. Яков Львов~ч вышел в отца, прови­
llизора Мовшензона.
Для родного rородка Яков Львович--неудачник. Из
науки проку не вышло, отцовские деньги проел и про­
пил, не женился, не вьr6ил·ся в люди, х<Щит ободранный,
I'IIПлo смычка·стит себе что-то по струнам в дырке rород­
СIЮГО оркестра и не эна·ется с приJllичною публикой,

505
Даже и на обед к городскому голове, куда пpиt'JIIIIItt•Jt
был ве<:ь орке<:тр за исключением низших ударrнн, н••
позвали Якова Львовича.
Для себя самого Яков Львович- счастливец, 11••
только счастливец- блаженный. У него в·сегда xorюrrщ
на душе, так хорошо, что даже перед людьми ему ,.,,
ве<:тно. Дождик идет, лужи чмокают, ветки вздрnr 11
вают, скрапывая капли,- и он, точ·но дерево, рад дож·
дику, спешит на улицу, лысwнкой намокает, губами ~'(' ·
мочет- радуется. Сухая пыль столбом стоит, доно:111
до вычиха дворовую собаку, а он и тут рад, глядит 1111
твердые круги облаков, выпукло стоящие на пылr.rнщ
небе, и вспоминает Андрез Мантенью.
Яков Львович любит Россию. Он стоял рядовым ''
ружьем по колено в воде, защищая ее от немца, хоп1 n
сердце его начертана была заповедь «не убий». Ott "''
первому зову большевиков побежал из окопов бptt·
таться.
Офицер царской армии, университетский товар11111,
сказал ему:
- Ты как семит не можешь понять позорности про·
исходящего. Тебе не бол:ьно, когда рушится rocyдapcr·
венное единство, поnирается национальная честь ... Ct~ll
родины должен чувствовать, как хозяин. Будь ты хоэ11·
ин, ты бы вме<:то братанья пошел и дал ему прикладо\1
в морду. А ты семит и наемник. Тебе все равно.
- Послушайте, да чей же вы сын?- взволноваttно
говорил Яков Львович, nорываясь объяснить ему.·
Ведь это она же, мать ваша, сказала мудрейшие в MII(H'
слова, она посылает вас по- братски к брату! Таких сло11
еще н-икто в мире не произносил, а вы неразумно зап~·
каете уши, восстаете на мать. Посмотрите вокруг ce(i,r:
над лицемерием, ложью, кровью, насилием, предатеJII,·
ством- благословение папы, священников, пастор<)tt,
журналистов, ученых, и ни один не закричал: «Остано·
вите безумие!» И вот Россия первая говорит, что нуж·
но,- самое простое, самое понятное. А вам стыд1111
nеред кардинала•ми и дипломатами за ее «необразовf\11•
110сть»,- вы не сын. Так чувствуют лже<:ыновья, крr.•
ТИ·НЫ!
- Так рассуждают жида-масоны, у них crюtl

506
/\IШЛоматия, знаю! - в беше-нстве кричит офицер,
11 пом иная, что носит nогоны.
Сколько ран нанесе-но Яюову Львов·ичуl Но что ему?
1 боли, кусающей сердце, он привык и не ропщет. Она
только ширит сердце для радости, учит молчаныо. И
Нков Льво&ич прячет небольшие робкие глаза в крас­
нов атые веки, сrоронясь, как удара, враждебного
згляда.

Вместе с потоком серых ши,нелей, облепивших ваго­

ны, свисавших с площадок, с крыш, с буферов и из окон,
дока11ился и он до голубого с белым дом·wка~ снял об­
мотки с длин·ных и rощих ног, обмЫJ.лся, отправился в
rор•од, на м·итинг. Долго ходил Яков ЛЬIВович, слушал
и волновался. Приходили в 'голову длинные речи, а го­
ворить их - не то получается.
- Товарищ, вы бы попрощеl И, знаете, уж очень
как-то у вас оое В·осторженно,- сказал·и ему в редак­
ци•и, куда он прине~ заметку об организующей роли
музыки.

Мысли вер·ные, глубокие, !Мудрые- и ни-кому не

нужные. У Я.кова Ль·вовича тетрадь в клеенчатом пере­
nлете, купле-нная когда -то у Мюра и Ме-рилиза. В нее
он записал :

«Надо осоз·навать происходящее - вплоть до про­

блем ы, сж:имать свою мысль до фор,мулы. К:·аждая кру­
nица действительности сейчас показательна, ка·к семя­
почка. Это я называю конденсацией опыта».
- Яшенька, не заходиJI бы ты умом за разум, от­
дохнул бы,- ооветует 1мать, пришедшая от соседюи.
Яков Львович записывает у себя:
«Мысль отдыхает, когда ей дана работа. Всякое сле­
дова•ние фактов без передышки утомляет и раздражает».
- Я от Авдотьи Саркисовны,- т.вердит свое мать,­
она говорит, что ты можешь получить сейчас хорошее
место по rородсюой м·и.лиции . Старых-то поснимали, но­
вых ищут, которые с образованием. Жалование и поло­
жен·ие. Без 11руда-то ведь не проЖIИ•вешь.
Я ков ЛьвоВJИЧ не слушает мать -его занимает идея.
Разве ·Не сходя11Ся осе вопросЬD действ.и11елыности, в.се ее
беды у одной цен11ралыной проблемы? Труд - -в этом
uce дело. Он раскрывает тетрадь и онова пишет:

507
 «гiРОБЛЕМА ТРУ ДА

Ошибочно думать, что вопрос о труде разр ш11 1

плоскос-rи социальных отношений. Забывают о пси tiJIII
гии труда . Если труд- обязательСТ>во, да еще тяжt о
да еще volens-nolens, то на такой почве ничего н ' 1111
строишь. Труд должен у д о в л Р. т в о р ять чел оп '1 11
Отсюда: он не смеет быть мехаНИЧ'НЬI!М. Не мexaJJJI'II III
лишь творчество, и труд должен быть творческим . l l11
творчесiшй труд не утом Jiяет, не насилует, это не обу 11
а счастье.5I!Могу работать творчески по 12-16 ч ас< 11 1
сутки, и меня .надо сил·ком отрывать: сам не в CHJI '
остановиться. Отдыхаю -для него же. Утомляет Mt'll 1
не он, но, наоборот, невозможность ему отдаться, п 11
ха, рассеяние. Неспособны к творческому труду ТOJII•I ''
кретины (и чаще всего буржуазного класса). Разв J\ '1
кр етинов произошла революция , что в единицы м pt
всего человечества избира ете~ сам~чу.вствие кретИJцt
Стук в дверь - у Я кова Л~вовича сосед, тов ар11 11
Васильев, слесарь цар-ицынекого за•вода и большеDJit
Небольшой, ос11рог лазый, со впалою грудью, входи 1 11
ком~1ату. Желтые пальцы с nорыжелыми ногтяоми 1·1
пают на мятую бу.мажку табак из жестянки, бы ''1 '
скручивают, прихлопыв.юот же~тян.ку. Я·KQIB Льво1111 •1
дает прикурить.

- Я с митинга в юродском саду. Бестолочь ! Ма<'( 11

озлобляются. Нидели вы последний номер «Извести/\
- Товарищ В асил ьев, .выслушайте м·ою мысль,
берет Яков Львович клеенчатую те'I'радку. Бму это 1< 1
жется простым, ка-к дневной свет .
- Ку<::та.рничество ,-буркает Ва сильев,- мелкобу р
жуазная психология. Сводите вопрос с рельсоJВ в тy!I Ji t
,_ По·ймите же вы, это вечное! Не надо ваших т • р
минов, они этого не покрывают,- всплескивает Якст
Львович ру.ками .
- Работаете на контрреволюцию, если хот111 t
зн ать,- неу1шонно твердит Васильев в клубах тaбtl 'l
наго дыма.

- На контрреволюцию?- встает Яков ЛьвO itlflt

Солнце из низенького окошка падает на худое лицu 1
острым носом, черты его вЫ.тянулись, облаrородилttt t• 1

508
 тали странно знакомыми; и глаза глядят широко, от-
1 р ыто, без робости.
- Посмотрите сюда, какой я контрреволюционер!
бол ьше пролетарий, чем вы, ничего у меня нет и ни­
ч го здесь не держит меня. 5I люблю мЬIIсль революции,
11 за нее умру, не поморщившись . Или вы лучше 'меня
оидите ложь старого ,мира? Только я не жеЛ tlЮ созда­
нать на М<есто нее новую ложь под другим названием.
Я гл яжу в корень, в первооснову, а . вы :мне отвечаете
ход ячими слов-ечкам·и, жуnе.лами. Почему вы' не хотите
сидеть мою правду, как я вижу вашу?
Васильев докурил папироску, он молчит, ему трудно
найти слова. ПСУГОМ говорит, и взлетает каждое слово,
l<ак ком земли из роющейся :могильi: вот тебе, вот тебе,
вот тебе ...
- Все вы глядели до сих пор в корень. А что сде­
лали? I(то в корень глядит, ничего не делает. Последн.яя
nаша nравда - оставить все, как оно есть, вот ваша

nравда . Вам кажется, что вы с нами, а все, что вы гово­

рите, мог бы сказать любой буржуй и сде.лать выводы
против нас. Нам ЭТ'И слова ни к чему, они да'Вно гово­
рены, оnорочены, от них ни пяди не изменилось. Да и
за чем ва,м, скажите, идти к нам? Вы вот говорите, что
nролетарий. Верно, только вы другой пролетарий. Вы
такой nролетарий, которому и не нужно ничего, все у
него уже внутри есть. Ну, признайтесь, на что вам ре­
волюция ? Вам, если хотите, и история не нужна, одной
мысли доволь·но.
5Iков ЛьвоВ'ИЧ угас и сел снова.
- Стра,нно, это оч·ень верно, что вы говорите, - от-
чает он Василь·еву.- Я блаженствую, это да, если
даже один огурец с хлебом Могу и без огурца. Но ведь
и ваша цель - сча,стье человечества. Вы же не зря
мечта ете о разрушении, вам надобно осчастливить. По­
'lему вы омотр·ите на !МОе сча,стье как на минус?
- Поймите, оно бездейственно! Расстройство желуд­
ка у •капиталиста нам выгодней, чем блаженсmо такого
nролетария, как вы. Бездейственно, в этом вся штука.
5Iков Львович и Васильев расстаются. Васильев идет
«организовать недовольс'Гво масс», а 5IкО'В Львович,
жим ая рука:ми ГО\/юву, до полуночи ХQЦИТ по rомнате.

509
 Г.11аt~а ~преmья, omcmynume.'!-ьнaя

<<ВОЛЬНОМ)'- ВОдЯ, CIIACEIIHOMf- РАЙ~)

Февральская революция катится, она праздником 1111'
дит по городам и местечкам, она становится чем-то IIJI"
де модной этикетки «Трильби:. на папиросах, пече111о1Н ,
шоколадках, подтяжках . Пикник свободы cca.pдlllll<nt.щ
булка:Ми, хлопаньем пробок, официантами в белых ""1''
чатках,- но, правда, отказывающимися брать на •111А
Официанты как будто поступились привычками; хо:'"''
ва- нет.
Война популярности не потеряла. Заглядываемся 1111
союзников; комплименты нас очень обязывают: мы I'•H••
вы на все, чтоб не разуверилось с:общеспю». И разго111111
о «победном конце:. не nресекся.
Но дамы из общества охвачены все же надеждоn ·
сщtсти сыновей, кончающих последние классы гимнаэ1111,
лицея, классических интернатов. Обтягивая губами IIYII
летки, спускаются и поднимаются дамы по лecTIIИitll
министерства народного просвещения в Петербур1·11
Какая свобода\ Входи и выходи. Швейцар очень люr\•••·
ный , должно быть не самосознательный, а из xopoLIIt'lll
дома. И наверху тощий, с лицом на англиlkкиА ма11•·р,
в хохолке, с золотыми часами браслеткой, чиновник 1·у·
рово отказывает: с:Ни для кого никаких отсрочек, мы :111·
щищаем родину\:. Но вуалетки оття-гиваются на лоn,
пахнет пудрой, плачущие глаза прикрываются леnшц
платочком, с:если б вы знали ... и, ах, как это жестоко!•
Чиновник смягчен, обещает снестись с военным MHII:J
стерством ... есть пекоторая надежда ...
Дамы порхают к выходу, сталкиваются, знакомятсlt:
Вы откуда?
- Я из Ростова, а вы?
- Из Ярославля.
- Хлопотать об отсрочке?
- Да. Он обещал, не знаю уж, верить ли .. ;
На стенах розовеют афиши: сПервый pecnyб.rшкnrt•
ский поэзоконцерт Игоря Северянина:. ... Пикник t'lll"'•
боды с сардинками, булками, хлопаньем пробок все ПJitl•
должается.

Но модная тема -Ленин, большевики.

610
 - Требуют сепаратного мира, прекращения войны!
1 а•кая гнусность по отношению к Росоии, к союзпикаtМ!
того не простит им никто ... - дамы наелушиваются
модн ых споров в знакомых домах. Профессорские име-
11Итые семьи, солидные речи. Синтакс-ис даже такой, что
11ел ьзя не пов ерить:
- Разложение революции ... колебан-ие фронта ... рас­
nад.... и знаете - пролетариат тоже оовсем недоволен.
rоворила оо своей прачкой. Ра ньше они получали
меньше, им дал.и прибавку, внушили требовать, они
тре-бовали- и ничего. И говорят, будто совсем напрас-
110 ИХ сбИJI'И С ТОЛ1Ку.
Знаменитый профессор ч.итает: «Углубление револю­
ции как юризис общественного праsооозна•ния». В один
веч·е р с Северянином. Но обе залы полны. Северянина
слушают гимназисты, студенты, курсистк-и, пр·иказ­

чицы, инженеры, земгусары, ~оопераrорьr., дамы. И про­

фессора слушают гимназисты, студенты, I<урсистки,
приказчицы инженеры, земгусары, кооператоры, дамы.

Профеооор настаивает на том, Ч'Гобы не за.губить «свя­

•rое дело революции», и Северянин воспевает «шампан­
скую кровь революции».
Публика бешено аплодируе'!', она не желает, чтоб
«погубил·и революцию», не Желает, чтоб обнажились
фронты, не желает, чтоб ооЮЗI!·Шки были обижены, не
жел·ает вообще, чтобы что-нибудь изменилось.
- Пусть революция будет, как... революция. l(ак
л р и л и ч н а я ре•волюция, faute de mieux 1, - согла­
шаетс я жена сановника, толЬIКо что получившая D~роч­
ку дл я Вовы,- и пусть пре~ратят, наiКонец, эти разго­
воры про углубление, Iroмy это ну:ж.но?
С Николаевского вокзала п опрежнему отходят по­
зда . В них труД'но попа.сть, энJ правда. Окна nовыло­
ма-ны, \Вагоны уравнены в правах, конду.ктора бессильны
держать бешенство огромной тоvшы, вне очереди, без
билетов, теряя тюК'и, ребят, зонТIИ•К'И, мчащейся занять
щель в забитом людьми вагоне. Но если у вас есть зна­
ком-ство и связи, .вы можете очень удобно устроиться.

1 за неимением лучшего (фраrщ.).

511
lla Минеральные едут все да,мы с отсрочками и CЬII\1111\,
ями, едут на отдых сестры милосердия из титу.1оrнt11111н,
едут все те, кто привык туда ездить из года в год.

На Минеральных- вакханалия цен. Лето 17 ·1'11 ,,.

да; произнесены слова о равенстве и братстве, в Мщ·н.щ•
н в Пеrербур'ге первые подземные толчки надвигаtощ"
гося народного гнева,- а здесь перепо.rшены дa'lll, ко
миссионер на IЮКзале говорит приезжающим и тем, кt.,

неделю спит на вокзальном полу, прис.понясь к нерн :'"''

занному портпледу:
- Как хотите, меньше четвертной в сутки НJI'tc•to
нельзя. Если угодно, койку в посторонней комнате, Jtt'
с ять посуточно, это я могу.

Кисловодский парк nолон туалетов, немнота OH'JII

лых, это правда,- парижсю:е моды пришли с опозJt/1
нием. В курзале офицерство дает блестящий концерr 11
пользу Займа свободы - и на афише чета Мережко11
скнх, молодые публицисты, поэты, крупнейшие му:11J
канты. Парадно з.вучит «Марсельеза», приподнятая 111
раковины курзала блестящим огромным симфоническtt\t
оркестром под маmческим жезлом Рахманинова.
Ночь кавказская теnла, душна, пахнет близким дож
дем, духа,ми, сигарой, тонким гастрономическим заr111·
хом с веранды буфета и розами. Пахнет горными f!HI
вами, речкой, ольхою подальше. Электричество пачкам11
бросает сияние вниз, и в каждом кружке его ослешr
тельная возня ночных насекомых--..: бабоЧек, мoшt'll.
жучков, а внизу, в ero свете, то.1чея дорогих туалетон,
холены" 'мужчин, пропитанных дымом сигары, с лакн·
ровэнными лроборами, да-м в 'меховых накидках. Me.~tt.·
кают изящные ножки в ажурных чу.lКах и мивиатюрн(•il·
ших туфельках.
Пикник свободы с ракетами, хлопа·ньем пробок, брн·
вурными звуками парадн~ разыгрываемой «MapceJJt.t'·
зы», с безупречными официантами, впрочем отказываю·
щимися от чаевых (и·м лроставляется в счет),- все ищ•r
как по-писаному.

Но локомотив, тонко свистя, тащит поезд дальше u r

модных мест, туда, где черты людей резче и определеll·
ней. Мы на дальней окраине России, в Закавказье. Ещ"
тут хозяйничал дух Николая НИколаевича, великого

512
k/IЯЗЯ. При нем революция оразу была одернута с тылу,
111 фалдьn редакторов. Когда все nровинциальные га-
~ы без ст,раха и опасения перепечатьшали nетербург­
t· кие телеграммы," в Тифлисе было глухо. О событиях
11ропечатали как о чем-то R скобках, значения не пред- ·
1 rа'Вляющем. Отказ Миха.ила был выставлен как ·про ­
t•rая любезность- церемонится, а народ будет снова
нросить, и тогда коронуют Михаила . Откажется снова
110 своей ост·ороziиюсти,- тогда коронуют Николая, ве­
Jiнкого князя. К нему уже силились бы\Ло поnасть в •мн ­
JIОСТь ЧИНОВНИКИ ...
Газета так и писала: «Надо надеяться, что после
IIСеподданнейших просьб Михаил согласится на цар­
тво»· И революция вышла приличной,- faute de mieux.
А народ, невзирая на бегство с обоих фронтов, все
<'ще призывалея для защиты «святой революции» и Во­
оочек, получИ•вших отсрочки.

Г.лао(t ''1Ctnoep1naтt

'l'OJШ'l' ItOПЫ'l'

Анна Иванов·на благополучно вернулась в Ростов.

Ila звонок отворила племянница: Матреши ,уж час J<ак
нет дома -ушла на собранье прислуги говорить о своих
беспокойства х и выставлять свои требованья.
- Вот новости- требованья! Жрут, пьют, на всем
готовом, их одеваешь- требованья!
Анне Ивановне хочется всем рассказать, что говорят
в Петербурге и на курортах, как поет Северянин о шам ­
nанско Н J<рови революции, как несомненно, докумен­
талыю доказано, что большеВ~ики приехали на немец­
кие деньги и теперь всех их рады бы отправить обрат­
но, но немцы воспротивляются. Слышала она также
npo ·странную книгу, ходившую в рукописи по руJ<ам.
В этой к.ниге од•на хронология, числа и числа. Но хро­
нологически ТОЧНО ДОКазано, ЧТО еще ОТ библеЙСКИХ вре­
мен существовало еврейское общество, поставившее
ебе целью забрать власть над миром. У него были от­
деления в Сирии и в Македонии и во всех городах. Оно

513
собирает налоги со всех евреев, будто бы ·на coцщt JIII
И хронологически точно показано, в котором году J\ • 1
жен быrrь избран на прес'ГОJJ еврейский царь ...
Но Ма11реша не возвращается, пр.иходится n tlt l
не отдохнув с дороги, готовить чай. Ноябрь·сimе у 11 р
ки падают быстро, дВ>орник в ведре Н&€'1' у.голь, 1••
ПИ1'Ь угловую и ва·нную. Анна Ивановна cepeбpяl ll•l 111
ложеч1шми звякает в буфетной о новый серниз, 1 н 1"
с гувернанткой Тамары:
- ГлаВiное же, Адельгейда СтефаноВ'На, не мetit t
те о МоскВ>е! Москвы нет, выбросьте это ОIКончат Л l tl ltt
из головы. Я вам должна сказать, что ан11исеми1 11
некулыу•рен, и я всегда проmв того, чтоб Таомаора в 11 1
наэии позволяла себе замечания на·счет евреек. Но n1 1
та•l{JИ мы не умнее ж·е Шопенгауэра или там Дост 11
ского! Я говорила с · профоссорам·и. Многие держа 1 11
мнения, Ч'Ю ость что-то такое антипатичное, особе11 1111 ,
знаете, в массе. Отдельные есть очень славные л1 111,
напр·И!М·ер док'Гор Геллер. Но в Москве, в Москве н 1
иллюзии падают, это чrо-то неописуемое. Черту oceдJtll
сти сняли, и они, rаы подумайте, .не в Волоколамск, 111
в Вологду или куда-нибудь в Вышний Волочок, а 111
пременно в Москtву. На ул.ицах, ·на тра.мваях, в reaтp tt . ,
даже, смешно сказать, на церковных папертях одни 11
реи, еврейки, и на каждом шагу вас в Москве остаШ!It
ливают: «К:ак, пожалуйста, пройти на К:узнецкий мос1 ?
Кузнецкого ом·оста не знают! В M()Ol{Jвel
- Merkwi.irdigl 1 - супиrr Аделыгейда Сrефа.ношн n
выцветшие брови; РУ'КИ у нее трясутся от ста•рости, р 1 •
сьmая сахарный песок.
Уже на вазочки выложено абрикосовое варенье (11 t
рилось при помощи извос1'и, по рецепту, каждый кр у t
лый абрикос лежит совершенно целый, просвеnrwвая ,щ
л·отом и стекловидным сиропом). Из жестянок ссь111 1
ны сухар·ики на СЛ'Ивочном масле с ванилью. Элекr1 11
ческий чай·ник кипит.
да•мы давно уже приняли -каждая - чаш~ и, 11
'I'оропясь, медленно покусывают сухарики, положив р 1
дом с собой на столе черные шелковые сумочКIИ, рн 1
1 Удивитель но! ( не.м.)
514
JIIIЧHo расшитые бисеринками; из сумочек пахнет ду·
. ам и.
Вдруг- переполох. Из коридора в столовую, стуча
1nоздистыми башмаками, вбегает Матреша, как бьма,
с ул ицы, в большом шерстяном платке, лицо круглое,
то ропело-сияющее.
- Что такое? В чем дело?
- Сказывают, большевики идуть... К:азаков семь
ы щ, большевиков четыреста человек, видима-невиди­
ма, с Балабановекой рощи. К:оторые на 1митингу хо­
дил и, своими глазами видели, а на нашем доме, Анна
Ивановна, барыня, пулемет поставють. Всех, rоворять,
1юторые к центре, тех, rоворять, ближе к черте города
н з помещениев выселять будют ...
- Будют, будют, говори толком! Откуда ты взял а ?
Кто это тебе сказал?
Дамы вс·кочили с месr, обступили Матрешу.
- Анна Иванов·на, это же ужасно, если пулемет!
У в ас брат- член Совета депутатов, позвоните по те·
лефону!
- Да телефон, кажется, не работает ...
- Адельrейда Стефановна, Адельгейда Стефанов-
на, позвоните, пожалуйста, Ивану Ивановичу по теле­
фо ну ... Thelephonieren Sie, blttel 1
- Ja, aber der Thelephon ist verdorbenl 2
- Я побегу домой. Скажите, милая, на улицах не
стреляют?
- Что вы, Марья Семеновна, куда вы побежите в
такую темноту. Погодите, допьем чай и выйдем вместе.
- К:акой тут чай! У меня квартира пустая, на ан­
глийском замке, еще обокрадут.
Ну, как хотите, если не боитесь.
Чего же бояться? Матреша может меня прово­
д ить.
Нет, Марья Семеновна, я Матрешу отпустить не
могу, она должна быrrь дома, должна. Она слышала,
з нает в чем дело, в случае, если придут, вы понимаете,
она с ними объяснится. Вот, если хотите, попросите
Адельrейду Стефановну.
• Протелефонируйте, пожалуйста (нем . ).
2 Да, но телефон испорчен! (нeAt. J.

515
 И после просьбы ·ветхая .н·емка тря-сущимн 11 111 1
рости рукаМtи надева·ет заштопанный во tмноr·нх 11 1
ка.вказский башлык и семенит в калошах, зал > 1 11111
бумажкаtми, по мокрым плита м, вослед за посn 111 \lftlll
дамой, провожая ее домой.
Вечер сгустился в ночь, круnные каnли шур 111 11 11
кое-где еще не опавшей ж·есткой и шершаiВой от t' l 1 р,
сти лис11ве, прелым nахнет под ногами. Иван И о t111 1 11
из клуба забегает к сестре.
- Что же происходит? Ради бога!
- Пустя.К'ИI Опять большевиС1'0кая а•вантюр11! 1
мало, ВИJI!ИШь ли, июльско·го урока. Ходят слух·и,
то опять вштуn·ил.и, изнасиловали целый батальон ...
- Что ты, как батальон?
- Ну да, женский, который у Зимнего доорце~. ll11
том Зим.ний дворец р азграбили дочиста, сняли 1 1 11
лены и нашили себе nортянок. А у нас в Совете li l l•
шеви·ки радуются: «Поддержим питерских то!Варищt•R•
- Господи, да что же это такое?
- Не волнуйся, казаки близко, у нас не допу('JМI
Ночь снова разжиж:илась в ясный сухой день, веч"'
ный и холодный. И глядят, глядят из окон недоуменш""
очи, одни с и-спугом, дру·rие с вопросом, с надежднn,
люди притихли, опали, как тесто ·На остуженных щюж
жах, съежились, сковзлись во.'шением.
К полуд·ню по площади, tМИМО собора, промчалllt' l•
казаки, пригнувшись к седлам, с винтовками за llJII
чами, процокали конские копыта по камня.м, уже вь1
шим от вчерашн~го дождика, уже опыленным - За нкмм
помчался в-етер, круrя осенние рыжие, черные, кра II Ш'
листья, вздымая осеннюю жесткую, крупную ПЫJII•
Вслед за ветром прока•ркали 'галrш, перелетая по TCJII'·
графным столбам и полуголым деревьям.
- С двенадцатой ли~;~ии выселить всех вплоть Jt••
д'вадцатой и двадцать четвертой, очистить Соборную.
Кто-то издал приказ, кто-то разнес его по обитаrt•·
.riя•м, и все, кому надо было узнать, узнали . Новые ~
женцы, новые волны людей, с подушками, тачка·м·и, ку·
рами в клетках, визжащи.ми поросятами, влекомым11
веревочкой за ногу и упирающимиен в ноги бегущrrх
Шубы, шапки, шинели, поддевюи, картузники, шля11·

516
IIHKII, nапаш инки- с дамоки ми Шляпками и П.Тiаточ­
КIIМИ и даже просrоволосыми перемешались.

- Вот дожили! То быvю nринимали беженце'в с За-.

11 1дного и Восточного фронтов и расселяли их в домах,
'110 п охуже, по две-надцати душ в одну комнату, да с
111рода получали на ремонт , а теперь и са·м·и, здорово
, Jfвешь, побежали.
- И еще побежишь ! Нынче с юга на север, а зaв­
IIHI с севера к югу, по компасу ...
- Нашли время для шуток!
На площади против собора с;ои; особняк с пятью
с кнами на Соборную, в · два этажа. Наверху контора
нотариуса, и внизу до четырех открыто nарадное, впу­

с• кая клиентов и холод. Туда, выбирая места, 'где по­

с· уше, и прячась в nрИ'Поднятый воротничок коричневого
с• обн аж·ившейся ни;кой на засаленных перегибах nаль­
t'О, шел Яков Львович.
Н адо бЫiл о стучать- ' Контора закрыта по случаю
IIОЛИТИЧе<СКИХ ОСЛОЖ•JiеНИЙ. На СТУК ОТ'Крыла веснушча ­
t а я гим.назис111.<а с коротюими волосами, как у мальчика .

- Яюов Львович!- И вверх по лестни це:- Ма­

ючка, Яков Лыювич пришел!
Н аверху, рядом с nриемной и 'Комнатами для кле-р­
' ов, ,где чин.но, в футлярах стоят реми'нгтоны и унде·р ­
в уды, а по стеJJам светложелтого дерева высокие шкаф-
1/ИК:И с ящиками по алфавиту, была еще Од!На полуге,м ­
н ая комната, где ж-ила переписчица, вдова, с двумя

{tочерьми-гимназисткам и, близорукая и с ревматизмом

· уст авов. та,м на полу помещалось три тюфяка, на
t•толе же на керосинке по.д.огревался вчерашний суп.
Вдон а обрадовалась Якову Льво&ичу, налила ему супу.
Садwrесь, расскажите, что такое творится по ули-

ва,м бы тоже не мешало куда-ни6удь с Лилей и

l(усей побе:юпасней. Шли бы сегодня к нам.
- Ни за что! - вскрикнули Лиля и Куся.
О1rи поглядели разом на площадь,- там пробегали
11овые толпы бежwцев, спотыкаясь о застревающих
r юд ноrа!М·И, в.лекомых веревочкой за ногу, поросят.
/IIИля и Куся любил.и событгия. Они были крайн,ими ле·

517
вым·и и, если б позволила мама, пошли бы хоп. 11 ''1''1'
ногвардейцы!
С кеJЮСИНки снята кастрюля. На ней теперь '1111111/llt
·эмалирован·ный, скоро уже за~ипит. Вдова расС/1111/1'1"
чашки, Лиле и Кусе их собственные, Якову Лыюllll'lt
свою кружку, а себе посудинку Чичкина от npoct41/t11M
ши,- чашек :гостям не хватало. В жестянке IIIIJH'III<IIt
коричневый сахар, порубленный на кусоч·ки,- к~>lltj!l'll.t
домашнего пригоrовления, называемые вдовой «"JI''"
брюле».
Совсем было принялись за чай. В окна видно, •• 1"
площадь вдруг опустела. Огкуда-то из-за угла, дроn11 ..
стуча сапогами, прошел отряд желто-серых шинсм/1 н
остановился совещаясь. Лиля и Куся гляде.ли во ,.. ,,
глаза, шинели взглянул·и в их сторону, разделили('/• ""
rруппы и один за другим, молчаливо стуча каблукп .. н
по ка.мням, подкидывая на nлечи в•интовк.и, пepe<.'t't\'111

площадь.
- Мамочка, стучат!
Вдова идет отворять, сопровождаемая Яковом Jlt.tltt
вичем. Лиля и Куся за нею. Сняли засов и цепочку .
- Кто там?
В переднюю один за другим молчаливо вошло 1111
сколько вооружен.ных. Не отвечая вдове, nоднимаtонtt
по лестнице. Двое остались внизу - сторожить.
Наверху остановились:
- Оружие есть? Не орячете л·и офицеров и казш<оt•1
- Оружия нет, и никого не прячем. Вот единстtи•11
ныА мужчина Я·ков Львов·ич, в гости пришел.
- Покажите документы.
Яков Львович дрстал из внутреннего кармана ct1ol\
паспорт грязного вида: «Магистр историко-философскll­
наук Яков Львович Мовшензон». Прочитал·и, ·Depнy:tll
- Что там наверху?
Не дожидая-сь <УГвета, од:ин из пришедших по лесс'"'''
стал взбираться наверх, в открытую чердачную дырttу
Там ша.рахнулись rолуби.
- Кто там?
- Голуби, товарищ.
Л·иля и Кус я отвечают напереrонюи. ВонзиЛ'Исъ г лn ·
замн, как пиявками, неотрывно в лица пришедших. Ottll

518
щ•t• из рабочих, лет по семнадцати, по восем-надцати,
·•llllтовки надели, должно быть, впервые, лица юные,
· vровые, строже, чем надобно. Многим из них суждено
,.,ldJJO быть через несколько дней зарубленными в Бала­
'''''ювской роще казаками .
-
Город в наших руках, товарищ? - выпалила
Куся, не удержавшись.
11:1pyr
- Чего выскакиваешь?- шепчет ей Лиля.
- Город в руках Совета,-отвечает безусый,-пред-
•юлагается на завтра выступление. Вы соберитесь от­
,·,ода, тут будут обстреливать. Дом мы займем под пу­
:н·м етну ю команду.

- А нельзя ли тоже остаться?

- Что ж, •можно; только при каждом выстреле на-
10 лож иться на пол .
- Лиля, Куся, вы с ума посходили,- вырвалось у
1 м ы,- мы соберемся, товарищи, только уж вы тут не
tп iiтe разорять .
- Не тронем, не беспокойтесь!
Спустя четверть часа вдова с базарной корзинкой,
J l нля и Куся с подушками, а Яков Львович с ручным
•1см оданом пробегают по темной безлюдной площади,
1 роп ясь в ту же сторону, куда проструились давеча

!i •женцы. В дороге убеждает их Яков Львович идти

11р ямо к нему, но вдова беспокоится, слишком далеко.
1r ~ тут по пути у богатого родственника, домовладель-
1(:.1 , - ближе к вещам и квартире.
Вечером нет электричества. Улицы черны. Безмолв­
IIЫ притушенные кинематографы, больницы, театры;
10лько аптекарь в белом переднике, как ни в чем не
JЫ вало, стоит над весами и банками, приготовляя ле­
ка рства.
В доме богатого родственника заняты залы, ванная,
:tсв ичыJ , бельевая, буфетная и летняя кухня. Беженцы ,
наком ые и чужие, заполнилп комнаты, нас·коро пере­
l<усывают из корзинок захваченной от обеда стряпней
11, готовясь к ночевке, вынимают платки и подушки.
Родственник, старообрядец с серебряными очками
113 носу, в мягких, шитых руками домашних, шлепан­

l(ах, ходит по дому и всякому соболезнует от сердца.

;l(ен а , свояченицы угощают вдову с гимназистками

519
сытным ужином. Хорошие люди, а все-таки с IIIIMII ""
близко.
- Я говорил, что этим кончится . Бескроuш~х 1"'''"
люций не бывает,--" шамкает стзрообрядец,- IIOI'ШIItt•.
еще не то увидим. Жид сядет на пресrол.
- Оставьте, пожалуйста! - вспыХIИ'Вает y•ottt•ll•·
гимназии.- Евреи тут ни при чем. Если б не pa:~<mlll .lfll
Учредительное собрание, не загубил.и свяrое Дt'.llo 1"'
волюции ...
- Эт.о и есть революция! - не выдерж·инает К Vl'll
- Молчи, пожалуйста,- говорит ей те'ГКа.
- Еслц б не дади беспрепятственно вести ()(• •vм
ную крайнюю проповедь, ресnублИ!Кански.й строй 11 ~'••
сии окреп бьr и привился. Мы видим П·римеры из 111'1••
рии ...
Разговор переходит на при.меры.
Кероси•новая лампа мигает, свет ущербляется. )(tt
лека, откуда-то с Дона, внезаnно слышен· шум от 1'1111
ряда - гулкий и широко раскатывающийся.
Тушите свет! Спать ложитесь!
-
И разно думающие, разно чувствующие люди ('.кJI••
няюп:я,- каждый на пр.иготовленный сверток.

ПУЛИ ПОЮТ

Как они nоют в воздухе, как они часто стреко•rуr.

словно горох, по мостовой, no стеклу, отскакивая и 11011
заясь, ка.к стонет в воздухе- з-з-з - стезя от ЗJIOIII'
щего их полета, об этом знают не только солдаты в ок••
пах, знают об этам ·и ·горожане в подвалах.
Но чего не знают солдаты,- это нежности к пу.~нм 11
подростках, не убежденных примера.ми из исrории. 1L•·
лый день .идет перестрелка по гла·вной улице, цст~/1
день верещит, словно яр.марочная стуколка, пулемt•r ,.
высокого дома на площади, не попадая. Сыплются rrym•
о стены, залетают в раЙО'НЫ, где прячутся беженцы, IIX"
дят в стекло rи расплющиваются в пwtоконнике.

- Пулька, смоl'ри, опять пулька!- кричит Kyt'll,

520
11 дбирая теплую штучку.- Опрячу на иамять, подарю
}lкову Львов•ичу! ..
- Пр·очь 01' окон,-раздраженно r~ричит старообря­
д ц,- чему радуетесь? Людей бьют, а вы рады, как
·обачата. ·
Лиля и Ку{:я радуются . Они не слушают старших.
полден ь, когда перестрелка утихла, Куся выгляды­
' ает из полуоткрытьrх ворот. Домовая охрана постаюiЛа
там семинариста с армянсК'им, несвоевременно густо
обросшим лицом,- стоять три часа, сжимая ружье мон­
текриего. Куся глядит на торопливо бегущliх солдат и
кри чит .им вдогонку:

- Товарищи, как дела?

Забега·ет кра·сногвардеец напи1·ься. Ог него Куся
нает все новости. Каза·ки идут от Черкасска, а им будет
севера тоже подмога. Иначе не выдержа~ь. казаков
trисленно больше.
- Держитесь,- шепчет Куся, впи·ваясь в него горя­
щим и, пьяными от революции глазами ...
С Дона на барже поставили пушку большеви!Ки-мо ­
ря,ки, навел·и и обс11реливают. Ухнул пер.вый снаряд, вы­
шел новый nриказ,- от IЮГО неизвестно:
«С л•иний первой и по од·иннадцатую, с ул.иц Степ­
ной, Луговой, Береговой и Колодезной всем переби­
рать·ся повыше, к ообору, и nрятаться там по подвалам ».
Под пулями обезуме'ВIШие толnы новых беженцев ри­
нулис ь на исходе дня расквартировываться повыше , и
нова кудахчут оторопелые куры и пронзительным, ост­

рым, как уксус, визжаньем сопротивляются поросята

сжимаю щей их за ногу и куда-то волочащей веревке.
Подвалы перооолнены, хозяев не спрашивают, лезут,
где есть калижа, а заперта -стучат остер·венело, пугая
до мовую охрану:

- Пустите, взломаем, пуС11ите!

Но вот расселись по новым !Местам. Верхние этажи
onycтeJ!iи. СiНаружи захлопнутЬ! и спущены жалюзи,
вну11ри окна заставлены ставнями, свету Ю11Кто не зажи­
гает. В подва.лах, вповалку, дыша друг на друга уча­
щенным дыханием, прячутся люди, рутаются, молятся

богу, советуют друг другу успокоиться и не волно·

nаться. Но дети ... смею-гся. Их одернуг, они замолк-

52!
нут- и расхохочутся. Им не смешно,- им до yJII•P•
весело от пьяной радости револю ции, им бы хо rt Jll••
повыбежать, быть лазутчика,ми, барабанщика м11, 11
пать пули, носить патронташи, выслеживать K<1 .111tt
пробираться сквозь цепь и торопить подкреnл 1111
А есть и такие .между ребят, кто вслед за родит Jltt t1
мечтают побить большевиков и прогарцевать вм 1
казаками на казачьих лошадках важною рысью u;~o 1
по Садовой, ко дворцу атамана ...
И со Степной, где живет Яков Львович, д 111 111
вести: там разорвался снаряд, кого-то убило. Скор о IIJ III
шла еще одна весть: убило мать Якова Львовича . Jl щ
кала в этот вечер вдова и не уд,.ержалась, сказала 1 1
- Вот видишь, а тебе бы все радоваться.
К вечеру пули усилились, сыnались словно г 1111
а над ними стоял неnреК'ращающийся гул от ра эр 1 ,11 1
снарядов: бум, бум, бум ... Беженцы затыкали уш 11 11
ка ми, держаJI!и детей на коленях, ни г ло11<а не м 1,111
проглотить от тошного страха кто за себя, кто за блн
кого, кrо за имущество. Но наутро вдруг стало Tll 11
как после землет рясенья.

В ворота спокойно вошла молочница, баба Лук 111111

с ведром молока и степенно сказала домовой охра11 •
студенту, стоявшему за учредилку:
- Большаков-то выкурили. Чисто.
Вышли, еще не веря и протирая глаза, отсидевшн 1 t
из подвалов, пекупали бутылками молоко и расспра1 1111
вал и подробности . В открьrrые ворота уже видно бы t••,
как проскакало с десяток казаков по улице, мрачн о 1
меривая обывателей взглядами.
Начались обысК'и по квартирам. Иокали раб •111
оружие, красногвардейцев. Брали же деныги, вино, 1 ''
и шубу снимал или брюки с вешалки,- чrо побЛ1111
висело. ОбЫJватели кланялись, клялись, что и н )1
мали, чисты, как перед богом.
На площади перед собором- казачья стоя111 1
Фыркают лошади, приподымая хвосты и
навал11 1111
груды навоза, переступают копытами с м~ста на 1М 'llt
Седла с .навьюченным фуражом им нагрели вспот 111111
спины. ВинтовК'и перевязаны в кучку, штыками юз 1
и приелоиены к ограде собора. На самой паперти 11
522
нели костер, КИIПятят овои чайники, охлаждаемые вет­
р ом и снегом. Снег падает легкий и мелкий; влетает
l lbl\/I ьцoю в рот при разговоре, а под ногами не наби­
рается вовсе.
В городе вышJIIи газеты. Город стал- город каза­
•rий. Каза·К'и ПР'ИКазывают, казаки хозяйничают, и го·­
род ская дума с достстнС'Гвом выступила: «Так же
нел ьзя. Мы очень рады казака1м, IМЫ очень им благо­
дарны за добл·естное очищенье, но rород- он город
свой собственный, а не казачий. В rгороде есть ду•мские
rл асные, есть, наконец, члены уtПравы, письмооод·ители,
городской голова, и что же им делать?»
Но I<азаюи не слушают, каждый казачествует, как
м у любо, ссылаясь на атамана, властителя края: быть
теперь Дону под атаманом!
А газеты пишут про историю, этнографию, биогра­
фию , фольклор и мифологию казачества, делают ссылки
и справК'И, очень захвалИJвают и надеются на преуспея­
ние юрая. Подх вачена журналистами и крылатая мысль
о Вандее. ·
Между тем на Степной, со стороны последней, три­
д ца ть второй линии видели люди:
Гнали ка з аки перед собою рабочих. Рабочие был и
обез оружены, в разодранных шапках и шубах, с них
пос·н имал·и что было получше. К:огда останавлwвались,
бил и прикладами в спwну. Их загоняли в Ба л абанов­
скую рощу. Та м изде'Вал ись: закручивали, как ка н аты,
им руки друг с дружкой, вЬ!Iворачивали суставы, пере­
ши бали коленные чашечки, резали уши. Стреляли по
Jmм напосл едок, и, говорят, было тру'Пов нагромождено
с целую гору. Сн ег вокруг стаял, собаК'И ходил.и к Ба­
л абановской р още и выл·и.

Г.лава шеетап

(<IIP АВОПОР.НДОК>>

У Якова Львовича в домике только три комнаты.

К а ждая напоминает . другую. Кровати вдоль стен, по че­
тыр е подушки •На каждой, ломберный столик в углу,
под и-коной; на нем полотенце, расшитое ~рестиками,

523
к·рас~Iым·и и синимИ, а на пол<>тенце высокал , 11 1 11 ,
ставке, .'lампадка; рядом коробочка с пonлaDI< II 111 ,
ть1лка с деревянным маслОtМ и щипчики. IIo '11 111
ИГнатьевны нет, и не заправляются больше л 111 1 11
Стулья дубавые, старинной работы, с клопивы 111 111•
дами в щелях за сnинками. Обои набухли 11 111
усеяны точ·ка•ми,- в них ходят, должно быть, 1 ·11•11
ные полчища, шпари,мые кипятком по пятница м, 1111•
баней. На этажерках оставшиеся от продажи 111111 ,,
фармацев'I'ические и философские, в них н·икоrд а 111 1
rл ядывала Василиса Игнатьевна . Зато на комод 1
нятся облапленные детс·К'ИМIИ липким·и лапками IOIIII
«Золотой библиотеки», когда-то подар енные мaJII,'III
Яше. Их Ваоилиса Игнатьевна берегла и сосе:дкам 1
лилась, что передаст их только внуку , а чужим - 1111
Ч1;О. «Макс и Мориц, или nохождения двух шaJI YIIIII
ценились особенно.
Нее это стало nылиться с тех пор , как снеслн 1 ,,
силису Игнатьевну oneptвa в больницу, а потом 11 11
кладбище. Яков Львович остался одwн. Про жиль ц 1 11 !
соседи не знали, ни он никому нз соседей ни слова .
Жилец, товарищ Василье'В, жил в третьей ко м11 11 1
а с победой казаков перебрался ·В чул анч,и·к, где у 11
силисы Игнатьевны раньше висели nерец и красны • '1
ковицы на бечевке и сушилось белье. Сюда носил t 1
Яков Львов·ич хлеб, огурцы, табак да га зеть~.
Товарищ Васильев nр осил все донские газет 1, I< ПI 11
выходили по области, попросил он и ка рту, кот р '''
и зучал, посыпая пеплом с цыгарки, днем у мa JI\' 111
кого окошка .на столе, а вечером на nолу при 111 1
огарка .

К Якову Львов•ичу заходили уже из участка спр о

ляться: кто у него жил, и не ж·ивет ли еще. Яков Л1. 1 11
вич 01'ветил, что жил электромонтер и перебрал н 11t
службу в Росrов или в Новоч~ркасск, сам не зна ет.
- Я вам rоворю, со сторо1Ны Таганрога идет 01 р о 1
ное подJкреnл ение наши,мl - у11Верждал товарищ 1 1
си.пьев , nротыкая кружок на карте обкусанной cnнiJI IJ
и уi<азывая направление порыжелым ногтем на пр 11
баченном nальце.- Мы в начале гражданской в ll11
524
окт ябрьск·ий переворот прошел повс-еместно. Нет логИК'И
1 ·rом , чтоб на Дону удержалось казачество.
- Посл ушайте,- отвечал Яков Львович,- на кого
)Ке н а·м над-еятh'Ся? В городе ничтожный проц-ент сочув­
<'Твую щих, и разпромлены, перебиты, разо11наны луч­
н rие силы рабочих. А вне города- Э1'0 Ванд-ея.
- Бросьте! Мы надеемся только на логику. Собы­
rи я идут овоим ходом, и нет логюш .в том, чтоб их тор­
моз или. Нельзя удержать ребенка во чреве матери
1tосл е положенного природой,- хотя б ей родить при­
шл ось вне всяких культурных и прочих условий, на из­
ооз чю<е или в степи.

Товарищ Васильев почти убеждал Якова Львовича .

И он надевал старую фетровую шляпу с прощипанным. и
J<рая,ми, плотней поднимал вороТ'ник пальто я уходил
nо бродить по rороду, при'Глядеться к 1'0му, чrо наделал
н аступивший декабрь с людь'Ми и пот1тикой.
На улицах мокро и липко, снег бьет отсыревшими
хлопьями. ФонарJi ·не горят- забаrстов•ка. Не дз-еныкает ,
покачиваясь и nроходя своим ходом, трамвай. Гимна­
зисты собрались перед бильярдной грека Маврокалиди,
задевают прохожих, высвистывают «Боже, царя храни»,
то из записавшихся в добровольческую дружиiНу. Им
в ыдали на руки жалО'Ваные - 'ВIП-еред. Они ходят по
р азным кофе йням и бильярдным; у некоторых ружья,
у д ругих револьверы.

Марья СеменоВ'на получила из Новочеркасской гим­

назии торопливое писымо от сына и п л акала, nока зывая
родн ым и знакомым: подумайте, начальница, не спро-
ясь у родител ей , з.аписала его в добровольческую дру­
жи ну! Как она с•м-еет, ему бы кончать, а тут еще не
окрепший, не выросший, шестнадцати лет и с распух­
ШИ'МИ гланда.м.и,- погонят на холод, он и стрелять не
умеет.

- Хороша добровольческая!- удивл яются гости . ­

Вот так добровол ыно ...
Другие советуют им быть потише : в соседней ком­
нате ра эместились кaзaJrn. Хорунжий любит подслуши­
вать , чуть что- придирается, может ус11роить неприят­
ности. И Марья Сем еновна умолкает со вздохом.

625
 Казаки стоят у нее две недели, стоят и у AIIIIIJI
новны, и у Анны Петровны, у доктора Геллера >1
кормят за ,милую душу, для них достают стар
вина из погреба, предназначавшиеся для болез11
лудка у самых почтенных членов семьи,- д д 111 t
бабушК'И и двоюродной тетки, собиравшейся 11 21111
завещанье.
Вдова с Лилей и Кусей опять перебралась 1<
в комнату рядом с помещения~и для клерков, YIIJtt 1•
вудов и ремингrонов. Яков Львович зашел к нeli 11 1
стал Кусю в слезах, жестоко избитую, с разор ва11111
черным передником на гимназическом платье.
- Вот, не угодно ли полюбоваты:я? В ги м11 1111
разукрасили.

- Как это могло случиться?

- Очень просто, сцепилась с буржуйкой,- в '/ t
цах отвечает вдова,- чего ради теперь вылезать? Л. 1
не поможешь, а себе наживешь одни неприятносr11 . ll1
гимназии выгонят.

- Пусть-ка попробуют!- сжимается Куся.- Э1

ее выгоню, вот подожди! у ней брат во время вonlll
с немцами сидел дома как ни в чем не бывало и 1111 11
задавал,- они взятками откупались, я знаю, она 11
говорила! А сейчас вдруг объявился - казачий oфtii L 11
Это он-то казачий офицер! Понимаешь, записался n 1
зачье сословие, чтоб воевать с большевиками.
-- А тебе какое дело?
-- Противно. Фу, хуже гадины нет! Пусть не см 11
тогда говорить об отечестве, патриотизме друг с дру
кой, а пусть говорят о своих капиталах, помест 11 ,
бриллиантах и фабр·икахl
-- Браво, Куся,-- сказал Яков Львов ич и в ду111
изумился: Куся помогла ему уяснить то, что сухо тн 1
дил общими фразами товарищ Васильев, уставшиn tt
митингов,-- суть в классовом самосозпаньеl
- Обратите внимание,- вступилась вдова, - 1<11
НЬ!1Нче дети разделились и отбились от рук. М 1 1
дежь -та скорей благоразумна, не так, как в мои щ
мена, от мобилизаций стараются как-нибудь освоб1
диты:я, политика им мешает, все носятся с чн 1.1 t
искусством. А от четырнадцати по семнадцать CJJ 11111

526
 у.рели, лезут на стену из-за полити•ки, того и гляди
Jtе пятся, где ни встретятся.

Но что же Иван Иванович и Петр Пе11рович? Оба

ни чрезвычайно обеспокоены уоиленьем казачес~а и
tа/31иоимостью муниципалите~а. Пра'Вда, К:але.д'ИIН пока­
. ывает себя либеральным. Он не отрицает, конечно,
•rто февралЬ'ская революция совершилась. Его об эт01м
l lрОИ'Нтервьюировала печать, и он ясно ответил, что «не
трицает». Однакоже в городе повальные обыски, ча­
т ые аресты. В городе до аих пор расквартировано
огромное количес~о казаков, объедающих, при-rесняю­
щих горожан. Муниципал,итет савершенно стеонен воен­
ной казачьей властью. Он не приказывает, а позволяет
nриказывать посторонним для города людям. Где же
эдесь либерализм?
Иван-Ивановича и Петр-Петровича калединцы не
ув ажают, не ставят .и в грош. СQбра,ния воопрещаются,
выступления воспрещаются,- благородные, трезвые и
умеренные выступления воспрещаются. Это очень не­
спра~ведливо и неблагоразумно. Остаются, вnрочем, дни
р ождения, име'Нины, двунадесятые праздНИIКИ и канун
наступающего 1918 'года. И в городе то у одного, то у
другого ужин с попойкой.
Съезжаются поздно. Покуда хватает вешалок- ве­
ш а ют на них шубы; потом шубы складываются друг на
дружку на сундуках и на стульях. Сперва- чайны й
тол. Между чаем и ужином барышни пробуют кл а­
ви ши , долго отнеюиваются хрипотой и простудой, по­
том пр опоют что-нибудь из «Пик.о.вой дамьп» или из
« Рафаэля» Аренского. После хозя•ин оТiводит гостя к
д вум-трем стол·ика•м, приготовленным для железки , и
предлагает им «резаться», а хозяйка ооветует не са­
диться до уяrnна. Ужин один и тот же у всех: закуска,
осетр провансаль или салат оливье, индейка жарена я,
м.ороженое и фрукты. Играют до Тlрех-четырех, пьют не
переставая, а кто не играет- флиртует. Утеснившись
nо -двое, по-трое на МЯГ\IШХ диванах, преувеличивая
опьянеНiие, устраивают заговоры люб.ви, подм.игwвают
н а мужей и на жен, те грозят им пальца,ми, поднимая
rдаза от трефовых досяrок, а на раоовете Матреша
бетит за извозч·иком.

527
 Кому негде кутить, тот может вдоооль ра д щ
над историей и над примерами. Улицы- р анн '1'
невекавье. Света нет. Керосину до.стать моrу 1 р 1
одни спекулянты. Де.нег не платят: боны 1 уж n r
ходить, а романовских денег не сыщешь, они у 1р

ляются отовсюду за голенища каза!Юв, в paonJtt11

масло и за му;ку. У кого же находиn:я 'мелочь, 101 11
nравляется ,в церковь, при вхvде онимает шапку 11 1
гочестиво крестится, потом покупает у сторожа 1 1'1
в nом•иновенье усопших и сквозь ряды молящи х 1 11
nравляется к образу.
Но там, потолкавшись, свечки отнюдь не за 1 '"
вает перед уrгодником, а отправляет ее в брючны il 1<1111
маи, шепча, осли он верующий: « Прос-ги меня, бож ,
и быстро торопится к выходу, МИ'нуя опрашивающ11n 11
подозрительный взгляд церкооноrо сторожа: пр 1
церковных свечей навынос запреще·на.
Дома при восковой свечке торопятся проГJJ 11111
ужи.н, раздеться и лечь, а любитель чтен·ИЯ, пощ>JI 11
книгу на стол перед собоiо, глазами читает, зубамн р н
жевывает, а рукаМJи расстегивает жилетные пу гошш •
или же, сгибая коленку под подбородок, стаекива 1 11
п оги .
Окрик хозяйки:
- Не жги зря свечу! Чего копаешься?
И любитель чтения виновато захлопывает книгу.

r ./l.ава ceд·ьJitan

ПEPEBOI'O'i'

Порядок, можно сказать, окончательно восстано uт 11

Мало-помалу остановились трамваи, водопров о;~ 11
работает, почта не х'одит, железные дороги стоят, 11 1
полотне набежали друг на дружку вагоны в три pst t 1,
ка,к бусы на шее цыганки. Подвоз продуктов с
прекратился. Место на карте «Ростов- Нахич BIIIJ I,

1 Имеются в виду боны временного правительства, зам\' 111111

шпе деньги.

528
 тало пустым местом; ни оттуда IЗ мир не доходит ве­

тей, ни туда из мира не доходит вестей. Даже сами

J<азаi~и не знают, что будет дальше.
Товарищ Васильев попросил у Якова Львовича пас­
nорт:
- Вы сидите, вам тут документы не понадобятся, я
же с вашим пнспортом проберусь в Таганрогский округ,
где собираются наши.
Яков Ль,вович отдал ему пасnорт и на ночь остался
один.
Но не усnел заснуть, как прикладом к. нему посту­
чали . Вспыхнула точка фонарика, направленная ему на
л1 що. П е рерыты все книги, наволочки и косынки в ко­
м од ах, вспороты тюфяки и подушки, два одеяла при­
х вачены,- пригодятся в зимнее время. Якову Львовичу
веле но идти без разговора вперед, в комендатуру: до­
кум ентов нет, значит сжег, верно воен нообязанный.
Впрочем, там разберу1.
Яков Львович пошел, окруженный казаками. В ко·
менд атуоре, за канцелярией, в комнате с решетчатыми
око шками было еще несколько арестованных, в том
числе Петр Петр ович.
Петр Петрович видел Якова Л!Увовнча в оркестре,
где тот омычкастил по струнам виолончели чуть ли не

ка ждый вечер, покуда был свет. Он протянул ему руку

ка к знакомому.

- Я в совершенном недоумении - что за неле­

nость, меня арестовывать! -сказал он преувсличенно
громко.- Я боролся как от,ветственное лицо с заразою
бол ьшев'Изма, привет.::твовал освободившее нас каза­
чество, ратовал за укрепление в стратегическ ом отно­
шен ии нашего города, у меня сын -добр оволец!
- А вы осторожней,- сказал ему кто-то из аресто­
ва нных,- большевики-то ведь близко. Как бы вам из­
nод казацкой нагайки не перейти в большевистоюий за­
т енокl
Петр Петрович умолк, точно нырнул марионеткой
nод сцену, одерНУ'fЫЙ вниз за веревочку.
Наутро со стороны Ростова раздались выстрелы.
Допрашивали всех бестолково и спешно. Петр Пет-

18 М. Шаrю1ян, т . 1 529
рович бьт тотчас же выпущен. Якова Львовичя 11(11'1111"
водили в тюрьму за неименьем документов.

Дома Анна Ивановна ждала в истерическом 111'1''1'

пенье:

- Петя, все забирают из сейфов бриллиt\IПitl 11

деньги из банка; пришла телеграмма, что зacT(H'.'III.tlc 11
Каледин и войсковое правительство СJiожило сrю11 11о·1
номочия. Я собрала, что могла. Ехать надо чер1•:1 Н11
тайскую на Кубань. Некогда соображать, все готоtсо,
Анна Ивановна, и Анна Петровна, и Марья <~с· м"
новна, и доктор Геллер с семьей, и еще сотня-:\f'У'""
председательствовавших, митинговавших, ратоnа1111111,

за братство и равенство и аплодировавших ка:.~ак11м

с вещами, баулами, кожаными чемоданчиками, зliJirll
ленными печатями Заграничных таможен, ycтpeмllmtc '·
из города на Кубань, чрез прорыв большев·ист('Кос.,
фронта, кольцом окружившего город. Задыхаяс1. ,,,
страха, дамы впадали в истерику в санках; кучера, оl'\н
рачиваясь, убеждали не шибко кричать, чтобы Kt\11
нибудь не навлечь большака, а -мужчины, от жен :шt••l
жаясь, с трясущим•ися губами, кричали с истер~що/1 ''
•ГОЛОСе :

- Не визжи, черт тебя побери, будь ты про·к.•111111

И без тебя тяжело!
Самыми тихиiМИ были дети до пятилетнего вoзpfll' '"
Что же казаки? Как это они обманулИ иадеЖ 'I''
всех, кто «В стратеrичеоком отношении» стоял за укрс·сс

ление фронта? А казаки ... кто их поймет! Одни, отtч••

ливаясь, отступали от большевиков, шаг за шагом "' •
крывая тру·пами степь. Другие с оружием и со энnм· ·
нами переходили к большевикам н сдавались:
- Товарищи, больше не можем. Тошно служитt. ,,.
неральск:им последышам против Советов. И •мы вею. "•
безземельных. Чего там, и мы за Сове'I'ЫI
Все малочисленнее круги отступающих, все М'IЮtн
численнее отряды переходящих. Но отступавшим Yilll'
отступать было некуда. Их заруба.'!и по улицам, 111'("'
стреливали по углам, вытаскивали из подъездов.

Снова зазюзюкали в воздухе, не спрашивая до("Нtl н,

шальные пульки. Приказов о переселении никто щ 11 1

530
 а .1, но жители, как услыша л и 1'р еокот:ню пулемет а; по­
JJ езл и, крестя·сь, в подвалы, на знакомое место .
В домах, где не уопели бежать, дрожащие руки сры­
вали погоны с шинелей гим.назистиков, тех, что пели
« Боже, царя х'рани». Матери прятали сыновей по чер­
да кам и под юбюи. Безусые гиJМназ·исты, охвачею!Liе
тошнотворным страхом, дрожали. Матреша их выдаст!
Давно уж она большевичка! Барыня валится в ноrи
Матреше:
- Матреtша, голубушка, ради Христа!
- Что вы, барыня, нешто я иуда-предатель ...
Пустите, Ч·его дерганули за юбку, да ну вас, ей-богу.
Но барыня обезумела, летит по лестнице, закрывает
засовами двери, задвигает задвижки и болты, вверх бе­
жит, ружье вырывая у сына. Пр•иклад зацепилеи -по
дому разнеося звук выст-рела.

Боже мой, боже мой, боже мой, что я наделала!

-
Васенька, Васенька!
Внизу стучат. Здесь стрелял и. Дом оцепляют. Тук­
тук-тук ...
-Не открывайте!
-Да вы с ума сошли!- вопит со.сед на пло-
tцадке.- Из-за вас перестрел яют· весь дом, подо жгут
всех жильцов! Оттолкните ее, и конец!
Дверь взламывают, и врываются красноарм е йцы.
- Кто тут стреJJял?
Обыск с этажа на этаж, с лестницы на лестницу.
- Матреша, rолубчик, родная!
Матреша, плечом передернув, идет к себе в кухню
11 nереставляет кастрюли. Но молчанье ее бесполезно.
Уже в соседней квартире N2 4 красноармейца·м шеп ­
н ула Людмила Борисовна, старый друг гимназистовей
матери, запрятавшая под прическу два бриллианта по
де сять карат:
Ищите не здесь, а напротив ...
-
Красноармейцы снова врываются шарить у обезу­
мевшей мат ри в спальне. За умывальником, для чего-то
n р ивстав на цыnочки, руки по швам, не дыша, стоит и

за жмурился гимназис11ик.
Вот он, кадет\ -закричал красноармее ц.
Васенька, Васенька ...

18• 531
 Но сострадательный rюк закрыл ей память и C'l'\1 '1111•
прикладом ружья, предназначавшимся сыну. 01111 1111
теряла сознанье .
Бой идет на улицах врукопашную. Пули зюз101011111,
пролетая над головами. Жители, спрятавшись в :HIJ\1111••
комнаты, затыкая уши руками, держат детей мсщ к11
ленками, не могут глотка прог лотить от то11111111 11
страха,- кто за себя, кто за близких, кто за имуLш•с 11111
Но наутро вдруг стало тихо, как после зем:11• IJHI
сенья. В ворота спокойно вошла молочница, ба!iа Jl ~·
l<ерья, с ведром молока и степенно сказала жн:1щам,
подошедшим из кухонь:
- Казаков-то выкурили. Чисто.
Вышли оторопелые люди, протирая глаза и р111'\11••
заглядывая за ворота.

А там уже Jiюдно. Соборная площадь за.1ита pat'11 o

чими, красноармейцами, городской беднотой. Jlllllil
сияют, красное знамя взвилось у дверей комендатур•~.
nеред участками, перед думой. Мальчишки-rазетч111щ
торговки подсолнухами, подметальщицы снега, Тj!IIM

вайные кондуюора, nочтальоны безбоязненно ходят 11·1

улицам, на их улице праздник, да и все улицы ст11:111
ихними! ·
А Куся, напрыгавшись и наметавшись по nлоща:tн.
красная от мороза и от возбуждения, шеnчет матерн 1111
ухо прыгающими от с.меха и гнева губами:
- Нет, мамочка, нет, ты подумай только! · Ceii•111•
Людмила Борисовна в рваном платочке и в чьих '"
мужских сапогах, будто баба, ходит по улице и изo(ipll
жает из себя пролет ария. Я сзади иду и слышу, как oll ;l
говорит: «Товарищ военный, только прочней укрешт·· ••
и не доnустите, чтоб в городе грабили!» А сама IIOI'"
вила сбежать на Кубань, сундуков, сундуков нal'olll
вила! Ах она, врунья.
И Куся сжимает шершавенькие кулачки.
 НТОРАН ЧАС ТЬ

В эти дни ворон каркал о погибели

русскнх.

r .лава восъ.маn

ПР МJДНИЧНАЯ

За Н а хичеваныо 1, в армянской деревне, располо­

Ж itлся шта б Сиверса и принимал делегации. Сивере был
ое жлив, просил , кто приходит, садиться н каждого
лу шал.

Тихо и празднично в городе. Ходят, постукив а я по

11одм е рзшей февральской дорожке, патрули, п ере кли ­
l<а ютс я. На базарах стоит запу'стенье,- ни мяса, ни
1 ыбы, ни хлеба. Крестьяне попрятались и не подвозят
n родуктов.
То и дело к ревкому на полном ходу подлетают ве­
Jrосипедисты , огибая в воздухе нигу дугою, прыгают на ­
зе мь и оправляют тужурку. За столиком в канцелярии
де вушка в шапке ушастой, с каштановым локоном за
ухом н карандашо~1 меж обрубками пальцев: двух
пальце в у ней не хватает на правой руке. Но эти об­
рубки умеют и курок надаJJить, и молниеносно свернут ь
п ап ироску, не просыпав табак, и пристукнуть каранда­
шо~f по столу в продолжение чьей-нибудь речи.

• Нахичевань-на-Дону- в прошлом город в Р остовско~

ок руге Области Войска Донского. Сейч а с Пролетарскнй райо11
r. Ростова - на-Дону.
533
 Из заплеванной канцелярии, где наштука 111 11111
стоят у правой и левой стены с согнутой в кол 111 t 11
гой, проступившей из складок, безносые карн 1111 1
прошел товарищ Васильев к себе в кабинет. Он •
нулся, потемнел, на шее намотан зеленый гa pvt 111
шарфик, и не приказывает, а шепчет- схватил Jl ljlll
гит, ночуя в степях под шинелькой.
Фронт вытягивает, как огонь языки, свои ocтpl~l' 111
пальцы то туда, то сюда, пробует, прядает. Там
ступит. здесь вклинится слишком далеко. У приuн 111111
с ним вместе- заботы по горло: напоить, накор 1111
разместить свою армию, наладить транспорт и · 111
А в городе обезоружить и истребить притаившихt'll •
лых . И nосле затишья и праздника начались обt~•·1щ
профильтровали тюрьму.
Вышел тогда из тюрьмы и на солнце взглянул Stн11tt
Львович. Было ему радостно, словно под сердцем nop"
чался голубь и гулькал. Ничего не хотелось, а тyмl'lt~ 11
камни, разбитые стекла зеркальных витрин, водос1·с1•1
НЬ!е трубы, СОСУЛЬКИ, ПОДТаЯВШИе На решетке COбO/)IICII •1
сквера, проходившие люди - все казалось милым 11
собственным.
Как хозяину, думалось: вот бы тут гололедИцу 1/tl
сыпать песочком, чтоб дети не падали, а у було 1 111·•А
вставить окно. И когда у себя на квартире он 1181111' •
трех красноармейцев, ломавших комод на дрова 11 •
красным и лицами пекших на печке о.'!адьи, на Cl((lll"
родку наливая из чайника постное масло, он этому 11••
удивился. Поздоровался, снял пальто, объяснил, •11••
пришел из тюрьмы.
- Вы из наших, товарищ? -спросили, черпая >t<ll:l
кое тесто из г линяной миски и бросая его на сквщ1о ·t
ку, где оно, зашипев, подрумянивалось и укрепляJ1111 1t

пахучей пышкой.- Так пойдите .в ревком, зарегнС'I р•1

руйтесь. Соль у вас где?
Яков Львович снял с nолки жестянку, где xpallltJtll•"
сероватая со.r~ь, и подал товарищам. Те очистили t'l"''·
пригласили садиться и дружно, вместе с Яковом Jl1.11o·
вичем, ели румяные пышки из пресного теста, пocl•lll!ll!
их солью. Пото\1 закурили махорку.

534
 В ревкоме на Якова Львовича подозрительно гля­
нула девушка в шапке ушастой. Она уже соб ирала бу­
l аrи и прятала их в клеенчатый самодельный порт­
фель, а карандаш, перо и чернила, выдвинув ящик
тола, размещала внутри и готовилась запереть . На
< тене Qстановившиеся часы показывали без четверти
девять. Но на руке у нее намигали швейцарские часики
> з минуты четыре. Крас ногвардейцы в дверях, звякая
б nол, уже забирали винтовки.
- Позвольте, това рищ, но где же документы?
Яков Львович, тороnясь, повторил:
- Я же сказал, что отдал их товарищу, чтоб облег­
чить ему бегство.
- Нам этого мало. Возьмите бумажку в до~ювом
комитете или в милиции.
- Домовой комитет и не подозревал, что я ~тдал
документы. Он может только засвидетельствовать, кто
я такой:.
- Вот и доставьте мне это свидетельство. Выходите,
тов арищ. Вы видите, я кончаю работу.
Яков Львович. повер нувшись, направился к выходу.
Девушка молниеносно скрутила себе папир ос ку и,
н а щелкав обрубком раз пять зажигалку, зак.урнла и
к р и кнула вслед:

- Послуша йте, стойте-ка! Вы не сказали, какому

то варищу ссудили документы.
- Я ссудил их товарищу Васильеву,- ответил
Я ков Львович, грустя об ее недоверни.
Усмешка сверкнула в стальных глазах девушки.
О на поглядела на двух красноармейцев, и те усмехну­
л и с ь ответно .
- Что ж, если вы утверждаете, это можно прове­
р ить. Задержите товарища,- весело и уже nосрамив в
воих мыслях неведомого са~юзванца, крикнула она к
дверям. Красноар мейцы сомкнулнсь у входа.
А из кабинета в шинельке и в низко надвинутой
кож аной кепке, с портфелем подмышкой уже выходил
'!'ов арищ Васильев.
- Товарищ Васильев! - окликнула девушка.
Но уже Яков Львович и Васильев увидали друг
др уга.

535
 Товарищ Васильев рукой с nротабаченным ПHJIIol
схватился за теп.flую руку Якова Львовича и - tпu 1
вало с ним редко- светло улыбнулся.
- Я без голоса, ларингит,- он nоказал себе 1111
цем на горло.- Спасибо! К вам с документом д1нш
ходил и, но не мог ли разыскап,. Идемте со мной llll
сок. Вы же, товарищ Маруся, наnишите ему всt',
нужно.
- Я nечать заnерла,- проворчала товарищ ~
руся, сожалея в душе, что не выпал ей nодвиг oCi1111
жить белогвардейца. Но стол тем не менее OTIII'J
ключиком 11 из ящика вынула листик белой бум11
перо и черни.т1а. Яков Львович nродиктовал ей OTBl''l'
вопросы, nечать она грела дыханьем с минуту 11,
конец, надавила на угол бумажки. Все было в nopSJ.JI
В,-роем они вместе nошли к дому с колоннами,
на втором этаже в чьей-то спальне с персидским 1
ром, наследив на пороге снежком и засыnав окур 1

мраморный умывальник, помещался товарищ Bac иJJ

Внизу, в том же доме, жила и товарищ Маруся. И м
дали на круглый без скатерти столик с китайскоii 1
заикой три nолных тарелки армянского вкусного
с ушками, nосыnанного сухим чебрецом вместо n
и называемого по-татарски «хашик-берею>.
Яков Львович рассказал обо всем, что слыш а
1юрьме, о последних днях nеред nереворотом. Това1
Васильев е.11 и изредка шеnотом, с хриnлым дыха 111
paccnpaшнna.1J. Подшутил над тетрадкой: «Все за п11 1
ваете кустарные наб.riюдевия?»
Бьт он nрсжний- и все-таки nеременился. В 11 (
глаза, сухим и острым блеском б.1естевшие в щ Jl
Грудь оnустилась, и плечи стали острее и выше. ll 1
поте слышалась властная нота, и г.riаза уходилн 1
заnно от собеседников глубоко к себе, и на тонкис 1
тогда набежит торопливость: таJ{ выглядят губы, 1<
человек отвечает другоыу: «Мне некогда».
- Будет ли мир?- не сдержавшись, сnросил 11
Львович.- Мира ждут люди и камни, товарищ 1
сильев! Довольно уж крови. Взгляните, как сум 1•1
голубеют за окнами, а по карнизу вьют лаnками г .11
Взгляните на огонечки на улице, на шар зoJIOTII!

536
с кислотами, что засиял там, в аптечном окне. Тесе н
мир и единственна жизнь, дорогая для каждого. Дайте
тодям порадоваться, завоевали- и баста!
- Завоевали? Неужто? Не в вашем ли сердце, где
все так прекрасно устроено? - шеnчет с усмешкой то­
варищ Васильев.- Почитайте-ка завтра газету!
- А я люблю военное дело,- вмешалась товарищ
Маруся,- все равно без войны не обойдешься. Паси ­
Физм -чепуха.
Товарищ Васильев рыжим ногтем на протабаченном
пальце провел по прозрачной бумажке. Отрывая по
с гибу, отделил он бумажный квадрат ик, насыпал табак,
св ертел папироску и, послюнявив губами, заклеил.
Я ков Львович дал ему закурить, и товарищ Васил ьев,
х рипло кашлянув, затянулся.

l'.лаоа деотtтап

СМЕТАНО ...

Века навалили суглинок на туф, туф на гранит, а

гранит на залежи гнейса,- и вышли пласты геоло ги ­
ческие.

Года навели улыбку на губы лакея, сутулость на

спину раба и холеный зобок под кашне у бездельника ,­
" возник обывательский навык.
Стали видеть вещи устойчивые по Эвклиду: крат­
ча йшая линия меж двумя точками- это прямая . Дом
Степаниды Орловой- это есть ее собственность. И кто
у мер -того отпевают.
Но в учительской комнате третьей гимназии, где уч и­
лись Куся и Лиля, давно уже дразнили коллеги Пуза­
тикова, математика, что Эвклид nровалился. А в городе
вышли «Известия» со стихами и nрозой , шрифтом пrеж­
ней газеты, ра змером ее и на той же бумаге, с прика ­
з ами о домах, в том числе и о доме Орловой: он, как
и прочие, муниципализировался, и квартирантам вно­
сить надлежало квартирную nлату не Степаниде Ор­
ловой, а городу. И , наконец, по Садовой и по Соборной
прошли, чередуя усталые плечи nод злыми углами гро-

537
бов, люди в красноармейских шинелях; они XOJ101111JIII
покойника не отпевая.
И пошли по городу слухи: все теперь будет IIO·IItl•
вому. Опись людей для начала: кто, откуда, какого :11·
нятия, имеет ли капитал и семейство; потом опись Жt'll•
щин, замужних и незамужних; первых оставить на мс•·

сте впредь до распоряжения, а незамужних приnнс1111о

к одиноким мужчинам с гражданскою целью: изд1111
приказ о введении гражданского брака. Ходостяки уж/1·
сались.
Появились мальчишки с ведрами и кистями, а пoJt·
мышкой с nачками объяв.т~ений. Красными от моро:111
руками они макали кисти в ведра, маза.т~и стены,. Зll·

боры, высокие круглыс тумбы, nерепрыгивали с HOI'II

на ногу и сдували с кончика носа холодную каплю, :111
неимением носового платка и обремененностью nат.·
цев; и на стены, заборы, высокие круг.т~ые тумбы 1111·
клеива.т~и постановления. Каждое бьшо за номером,
с двумя подписями . Постанов.т~ений в день выходило 110
Неi:КО.тiЬКу.
С сумерек и до утра, не потухая, горела зеле111111
JJaмna во втором этаже дома с колоннами, где noмt··
щался товарищ Васильев. Сам он вечером и среди HO'IIt
принимал по делам, но говори.т1 только шепотом, указы·
вая на горло: простуда. Когда не было посетителей, Шll·
га.'! взад и вперед, временами ссыпая табак из жестянк11
на смятую бумажонку и сворачивая папироску. Шагаtt,
диктовал сипдым шепотом, часто дышал; продиктован ·
ное перечитывал.
Фронт передвигался. Войска уходили. Людей 111•
хватало. Постановления не исполнялись.
В «Известиях»,- так думали обыватели,- сидс•.r1
упразднитель. Хваталея за все: нынче одно упразднит,
а завтра другое. Добра.т~ись до орфографии, до cp<•Jt
ней школы, до университета, из банка забра.т~и нали•l·
ность, богачей обложили большими налогами. Какие-тс1
люди убили профессора КолJIИ.
А упразднитель хваталея опять за одно, за друrос•.
Упразднена уже собственность, право иметь больu1n
чем сто.~1ько-то денег наличными, сословный суд, про·
куроры, сословие присяжных поверенных. Один за дРУ·

538
гим взрыхлялись лопатой пласты и выорасывались.
Людей не хватало, упразднитель писал на бумажках
с печатями: вызвать икса такого-то, вызвать игрека ик­
совича, вызвать граждан таких-то. Именитые адвокаты,
член суда и нотариус, пофыркивая, пришли по бумажке.
Упразднитель просил их взять на себя реформу граж­
данского суда по новым советским законам. Именитые
граждане, пофыркивая, отказались.
В газетах уже веяли темные слухи и телеграммы
о вспыхнувшей снова войне: немцы давили на русских.
Был подписан мир в Бресте, а немцы , под предлогом
очистки и определенья границ, настуnал и,- уже подх о­
дили к Одессе. С Украины шли гайдамаки, под Ново­
черкасском зашевелились казаки.
Нежданно-негаданно вдруг разразилась пальба.
Анархисты восстали. Обстреляли штаб, убили и ранили
многих, завладели двумя домами, а после были раз­
биты. Потом, успокоившись, отпечатали номер газеты
«Черное знамя».
- Наша беда не в том, что мы имеем военные за ­
дачи: наступать всякий может. Беда наша в том, что
мы наступаем реорганизуя. Мы должны перестраивать
на скорую руку, без людей, с мошенниками и саботаж­
никами, на завоеванном месте, на клочке, который, мо­
жет быть, завтра от нас будет вырван!
Так признался усталый Васильев Якову Львовичу
поздно вечером, когда тот забрел на зеленую лампу
Суета перестройки вершилnсь при тайном злорад­
стве врагов и явной поживе неунывающих приспособ­
ленцев.
Ветер февральский рвет, посыпая снежком, поста­
новление на круглом столбе: «Реформа нотариата».
В домике с ундервудами и ремингтонами, где жила nе­
реписчица, шумно. Нотариат упразднен, вместо него
нотари альные I{амеры, где будут записывать браки,
рождения и смерти. Старый нотариус, покачав боро­
дой на машинки и вешалки, вышел; его уж не пустят
обратно . Машинки и вешалки взяты по описи в камеры
младшими клерками. Младший помощник нотариуса,
с кожурой от подсолиухав между гнилы ми зубами, по
ф амилии Пальчик, стал товарищем Пальчиком. Съез-

539
дил в ревком, утвердился и занят реформой. To11np11111V
Пальчику много работы: составить подробную ~·мt•t v,
Товарищем Пальчиком разграфлена уже бум:1111 1111
сто.11бцы и колонки и обозначено, кто какой получ/11'1
оклад от правительства,- первым долгом он сам KIIK
заведующий; вторым долгом он лично как стря11•111/t,
третьим долгом он же, сверхштатно, как представн·н•т,
от камеры, на разъезды и прочие нужды. Дальше идvr,
понижаясь, по порядку все клерки, вдова-переписч111111
и сторожиха. Товарищу Пальчику поиадабился кабшн· r,
и вдове-переписчице велено в двадцать четыре Чlll'll
переrелитьrя, куда пожелает.
Вздыхая, связала вдова три узла и на казенной пnJt·
воде перевезла их в подваль'lик, снятый в трехэтnж ·
нам дворце Степаниды Орловой.
В Ростове двумя-тремя юношами сорганизован ко·
митет по охране искусства. Застучали машинки, oтtlt'·
чатывая бумажки на осмотр, на ревизию, на peкnll·
з1щию. Опустевшие особняки снова ожили. В них заха·
живают, поворачивая книги, вазы, картины, собра111о11
фарфора, заглядывая сбоку, сзади и наизнанку, onpt•·
де.1 яют, классифицируют, вспоминая уроки истории 110
древней Греции и каталоги Третьяковки. Собрано Bt't'
на подводы, подводы поехали, но по дороге исчезло
немало. Ругалея военный начальник, требовал объясне·
ния, ему объясш1ли, показывая ордера. Ордера был11
в порядке: с печатью, за отношением. Были они вi'lece111~
под номерами и в получении их расписаJ1ись. Но BCIНII
исчезли.
- Все это мелочь и чепуха!- горячилась фигур1<11
в коричневом платье с коротенькими волосами. Бледно,•
личико с веснушками возле носа сияло. Это Кусе рас·
сказывал Яков Львович, что в городе бестолочь, что
так нельзя, что это выходит не большевизм, а юмор11·
стика, и Куся ему возражала с горячностью:
- Все это мелочь и чепуха! Надо ведь с чeгo-ltll·
будь начать, а они откудова знают, с чего? Пускай сеГ>t•
хоть кверху ногами. Эка беда, две-три чашки пократt
с подводы. Вы лучше подумайте, ведь они помогаюг
сдвинуть с места весь мир, может сами не знают, а tю­
ыогаютl

540
 Куся пришла к Якову Львоничу не для бесед, а по
дс.1у. Она nринесла приглашение от комиссара финан­
сов и наробраза, товарища Дунаевского, на заседание.
Приглашены nредставители музыки, живоnиси и лите·
ра туры. Куся -от комитета учащихся. Надо соргани­
зовыва ться, и наконец-то для Якова Львовича будет
работ а.
Тихи улицы в сумер ках, покуда пешечком пробира­
ются Куся и Яков Львович из Нахичевани в Ростов. По­
следние дни марта, а ударил мороз. Так скреnил, так
стянул, что дыхание виснет на бородатых прохожих
сосул ьками, а у Якова Львовича застревает в ноздрях
к ол ючею льдинкой.
Одинокий фонарь от мороза- в тумане . От прохо­
жи х летят облачка, словно все закурили. И клубисто
д ышит трамвай, как жiшотнuе, стоящий на заnасном
п ути с nечуркой внутри для кондукторов и метельщи­
ков, чтоб отогревзлись до смены.
А по дороге в Ростов, nодняв голову, смотрит Яков
Л ьвович на окошко с зеленой лампой. Там, сжав гу­
ба ми потухшую па пироску и об-:v~отав гарусным шарфи­
ко м больное горло, все ходит и ходит товарищ Ва­
сил ьев. Он не диктует. Между бровями тяжелая
складка. Доктор сказал ему утром, что у него не nро­
студа и не ларингит, а горловая чахотка. Но товарищ
В асильев думает не о том. Он думает о настуnлении
немцев и о восстании казаков под Новоч еркасском.

Г.1/Rба десятая

•••Д.! НЕ Clllli'I'O

В особняке на Пушкинской улице жил-был некогда

П етр Петрович, nока не бежал на Кубань.
В особняке на Пушкинской улице- столовая крас­
но го дерева, стены выложены изразцом цвета вымытых
ф икусов, и такого же цвета, глазурованной зелени,
нюрнбергская печка с сиденьем.
В особняке на Пушкинской улице Дунаевский, ко­
r-.Iиссар наробраза и наркомфина, созвал совещанье.

541
 П~:ред входом два рос.'!ЫХ красноармейца с 1111111н11
ка ми просмотре.'lи внимательно nовестки Кус и и Н 1\111111
Львовича и, nосторонившись, nустили их. Внутр11 У*"
было полно.
Не сразу в накуренной комнате можно людей pn·•·
глядеть. Посреди, у стола, оnершись nодбородком 1111
руку и коленкой упершись на стул, не сидел, а стом,,,
утомившиi«:я днем от сидения комиссар Дунаевс1шn.
Это был небольшой человек. женеки-nышный в IlM·
чах и у бедер, с лицом, словно снятым с камеи: тяже·
лый, орлиный нос, умный лоб, небольшие глаза IIOI\
пенсне,· выдающиеся, ·очень острые губы, nо-nтичыt
Вид значительный и якобинский, как шеnнула горячшt
Кус я ...
Где Дунаевский теперь? Где другие, работавшве n
суматохе и в хаосе, в первые дни революции, когда 110

видать было шагу вnереД и шли наугад и на смерть ,..,.

ря·чие, лучшие люди? Дунаевский расстрелян. Расстрt•·
ляны и другие. И ты, НИ'Когда не вида·вший ни лич·ноr·о
счастья, ни сытосm, ни удовольствий, ни отдыха, MJI·
л~нький, бледный горбун, nод ши·нелькою в снежно/1
стоои nотерявший nос.леднее- скудную кроху здо·
ровья!
Вокруг Дунаевского, ближе к столу, разместищм
отряд меньшевичек, готовых к сражению. Меньшевичку
оnытный глаз тотчас отличит от большевички. МеiН•·
шевичка куда фанатичней. Одета хорошо, нещ>еме1111о
в пенсне, с черепаховым гребнем в nрическе, держ11т
себя солидно,- и придерется, так не отстанет, словно
инструмент «кусачки», вцепившийся в гвоздик. Mc11t.·
шевичка еще не услышит, уже критикует; рот раскрып.
не усnеет сосед, а она уже резким фальцетиком, слоn11о
nилою по жилке взад-вnеред перепиливает слабое мt··
сто nротивника,- ничего не оставит, утешится, ра:ю·
мкнет ридикюльчик, вынет платок и взмахнет над Пl'lll·

nудреиным носом.
Дальше, за ними, сидели поддевки, шинели, лtЩ•
жаки, студенческий китель. Помалкивали. Когда npll·
ходилось встуnать в разговор, предварительно си.1ыtо
прокашпивали заnершившее горло. Среди них размt•·
щались и говоруны, по-партизански, но без успеха JJIII·

Б42
скакивавшие на меньшевичек. Темой служила инструк­
ция, приводимая ниже:
«Ввиду огромной важности воспитания и обучения
детей для подготовки будущих граждан·- строителей
социалистической советской республики и ввиду того,
что учащие всех тиnов школ неоднократно организо­
ванным nутем (учительские союзы, собрания) оnреде­
ленно враждебно относились к советской власти, nо­
чему является крайне необходимым самым решитель•
ным образом слом.1:1ть этот особого вида саботаж юпел­
лиrенции, для чего создать на самых широких демокра­
'Гических началах орган, который бы следил и наnрав­
лял деятельность учащих, а именно: при каждом учеб­
ном заведении создается шко;Jьный совет с таким рас­
четом, чтобы учащих в совете было не более одной
трети всего состава его. В школьный совет, кроме уча­
щих, входят: три представителя от родителей и три
члена от левых социалистов или лиц по рекомендации
местной или бл!iжайшей к поселению из уJ<азанных
выше партий, а в крайнем случае по назначению мест­
ного Совета казачьих, крестьянских и рабочих депута­
тов из среды граждан».
Орфография (новая) колоJ: а г л аза, с непривычки
казалась таинственной смесью бо.чгарскоrо с канцеляр­
ским. На инструкцию все нападали. Но меньшевички
наnали отдельно: не на нее, а на 11ринцип: «Зачем при­
ставлять к учительскому совету лишь левых социа Jш ­
стов, а не социалистов вообще?» И, дружно разжав
свои челюсти, все вместе (а было их девять) вцепились
в несчастную фразу, словно инструмент «кусачки» в
шляпку гвоздя.
Встал Яков Львович, неожиданно для себя. Он
искал и не находил подходящее слово,- в воздухе было
другое.
- Товарищи, вы только что завоевали область, еще
не учли и не nроверили отношение учительства, а сразу
вооружаете его против себя. Такая инструкция вызовет
ненависть в самом доброжелательном. Зачем это? Ведь
работать-то с ними придется. Людей и так мало. За­
ставьте их служить себе, а не вредить. Кто, выводя вер­
хового коня из конюшни и седлая для дальней nоездки,

543
в зубы ему кладет не мундштук, а pacкaл<'IIIIIJ••
nрутья?
- Замолчите,- одернул его за nолу pacпoлзatolllt'
гося nальто молодой чернокудрый художник, сидt'l\1111111
на полукруглом сиденье нюрнбергской печки и гры:111111/l
орехи,- сейчас не время, им не до этого!
И действительно, было не время. На Якова Л1.1111
вича и не взглянули, лишь Дунаевский блеснул в m·ro
умным и знающим взглядом из-под тяжеловатых "''"•
но не объяснил ничего. Заговорили опять и вконец осу
дили инструкцию, nорешив на местах руководствовап.с11
другой, еще более резкой. Избрали комиссию для ,...
составления.
Художник все продолжал грызть орехи, разжевы111111
их, как ребенок. И, поглядев на него, опечалился Яко11
Львович: ему показалось, что в молодом и краснnо\t
лице нарочно, для безопасности, было разлито болы11•1
наивности, чем полагалось по возрасту.
- Вот они, люди. Не нравится, а не вмешаютс11.
Всяк убежден, что все равно ничего не добьетс11 .
А когда выйдет дело готовым, из рук вон плохим, 1111
на что не nригодным, у всякого голос появится со сто
раны, как из зрительной залы. Всякий тотчас осуд1п 1
Это говорил, возвращаясь домой и обмерзшtrl'
nальцы в рукава забирая, Яков Львович закутанноil
Кусе. У той из-под шали блестсди лукаво глаза, <1 rю r·
она замотала, оставив лишь нос для дыханья. Но "''
удержалась, сnустила размокший от ротика теплr.1i1
платок под согревшийся nодбородок и возразила:
- Какой вы! Сейчас разве строится? Это nото\1
будет строиться, а сейчас революция. Что с того, что
учительство еще не высказывается? В Москве было
nротив и тут будет nротив. Лучше сразу сказать: «MI·I
враги», чем возиться и время потратить.
- Молодчага вы, Куся,- сказал Яков Львonrl'l
серьезно,- вам шестнадцатый год, а логике у•нп••
лучше nрофессора. Только разные мы. Я не знаю, моn
друг, может быть новый мир из таких, как вы, наро­
дится, но мы разные, и мне грустно. Всем сердцем ж•··
лаю удачи большевикам, но многого не nонимаю. Да 11
вам неnонятно, о чем я.

Е44
 - Очень даже понятно, если б захотела понять.
Только сама не хочу. Если сидеть-понимать, как вы, так
ничего и не сделаешь.
- А разве лучше делать вслепую?
- Не вслепую! Партия скажет, куда.
Куся уже свила себе гнездышко в революции. Она
ходил а на митинги, слушала разных ораторов- Кол ­
Jюнтай, матроса Баткина , студента Сырцова, товарища
Жука. В доме Орловой происходили партийные засе­
дани я. Молодой член партии, студент-первокурсник
Дес ницын, был с ней знаком и ссужал ее книжками.
Пуще сдавливало дыханье от мартовского мороза .
Трещали на перекрестках костры, раздуваемые мили ­
ционерами. Огонь забирал заиндевевшие сучья, пла ­
кали сучья, оттаивая, и ш ипели, как шпаримые тара ­
кан ы; дым не хотел подниматься, побитый морозом.
Они добрались до трехэтажного дома купчихи Ор­
ловой и, зайдя за ворота, спустились по ступенькам
в подвальный этаж. На стук отворила Лиля, трина ­
дцатилетняя, в вязаной кофточке, и торопливо сказала:
- Куся, мама больна. Бок простудила, темпера­
тура. А отопление так и не действует!
В доме купчихи Орловой - центральное отопление.
Только странно,- общественные учреждения, что в ле­
вом корпусе, согреваются, а где жильцы, в правом кор ­

пусе, туда не доходит тепло. По~ыше, у Фроловых, за­

мерзл а вода в умывальнике. У них примерзают от
стужи пальцы к железному крану. День и ночь горит
керосин ка,- смрадно, и денег без счету уходит н а ке­
роси н, а все не теплее.

Я:ков Львович вошел в холодную комнату, где на

лавке, под шубами, шалями и суконной кавказскою
скате ртью, тряслась от озноба вдова-переписчица.
- Голубчик, похлопочите,- пронанесла она на­
встречу гостю.- Девочки мои бедные с ног сб11лись.
Сходит.е завтра к хозяйке!
Я:ков Львович знал, где квартирует хозяйка, и обе­
щал . Куся сняла для него чайник с керосинки и налила
ему чаю.
Степанида Георгиевна Орлова была богатой куп­
чихой. Отец, когда-то лабазный мальчишка, позднее

545
лабазник, n отом фабрикант, умер, оставив etl J111111 ,
дом и мыльную фабрику. Степанида Георгиенна 11 1
не вышла. В сnальне nод образами держала прн . о;1 1
расходную книжку и счеты. Лицо имела широко , IH I 1 1
реватое noc.11e осnы, распаренное, как у uрачки, 11 р 1 у
nодавала не nрямо, а горсточкой. Платье nахло д 111
котоном. После nереворота Стеnанида Георгиевн 1111
селилась у себя в дворницкой, выселив дворника о Jlt 1
нюю кухню, и жаловалась на разоренье. Там и за 1 1 1
ее утром Яков Львович, но не одну, а с това р11m 1
Пальч иком, что-то укладывавшим в nортфель. 11
вnрочем, уже уходил, озирался, где шаnка, и левоn Р\
кою nолез в рукавицу.

- Ну-с, всего! -обнажил он гнилые зубы с к )1 \

рой от nодсолнухов.- Бумагу nриnрячьте nодальш 1
Стеnанида Орлова, когда 01:1 ушел, взяла со ст 1•1
гербовую бумагу и сложила ее поnолам.
- Одно разоренье,- nрисядьте, nожалуйста,- 111
самые куnчие. Кабы не большевики, стала бы я ещ 111
движимую nокуnатьl Мало nер еплатила 1<рючкам Э1' 11 1
Яков Львович слушал недоумевая. Степанида р
лова знавала его nокойную мать, Василису Игнатье1111
и смотрела на Якова Львовича, как на знакомого.
- Какая куnчая?
- Ну да нешто не слышали? Дом я ку пила у аrн
каря Палкина, тот, что с фасадом на двадцать д'" 1
тую линию. Староват, а ничего, доходный. Деньгн 1 '
ведь теnерь не nродержишь, опасно. И зарывать 11
расч ету нет. А дома nодешевели, каi< nомидоры,
богу!
И засмеялась куnчиха Орлова девичьим смеuн о
без натуги, без хитрости. Вытаращил на нее 5! 1111
Львович глаза.
Позвольте! Да как же! Муниципализирован lll·l
дом?
Ну, какой ни на есть. Дешевому товару в зу 11
не смотрят. Ч его удивились?
- И нотариат уnразднен! Какая же куnчая?
- Самая настоящая, на гербовой по оnлате.
уж вы в деле немного и смыслите, Яков Львович, н
не антересуйтесь. И языком лишнего не говорите м >1 1

Е46
чужими. Я ведь с ва:.IИ, как с сыном п окойницы Васи­
л исы Игнатьевны, откровенна.
Руки развел Яков Львович и на минуту забыл, за ­
чем пришел. Но, вспомнив, заторопился.
- Да, вот что, Степ анида Георгиевна. Я пришел
насчет жильцов правого корпуса . Не знаете, не испор­
чено ли у вас отопление? К ним не доходит тепло. Там
вода в ведрах замерзла. Пожалуйста, Степанида Геор•
гневна, распорядитесь.

- Да что вы, голубчик! Дом-то не мой теперь, а

городского хозяйства. Вы бы к городу и обратились.
Я-то при чем? Сама, видите, в дворницкой.
- Как же не ваш, если покупаете новый?- не
уде ржался Яков Львович.
Улыбнулась купчиха. Видно, в добрый час он попал
к ней! Улыбка купчихи Орловой важная штука,- деви­
ч еская, без хитрости, без натуги, только оспинки смо р­
щились, набежав друг на друга на упругих, как у япон­
ской бульдожки, щеках. Улыбнулась, ударила звонко
по ляжкам всплеснувшими ручками.

- А и хитрый же вы, даром, что тише воды, ниже

трав ы. Ну, если жильцам добра желаете, так пере­
дайте: плату пускай за нонешний месяц вносят не го­
роду, поняли? Ведь не внесли еще?
- Кажется, не внесли.
- Пусть занесут мне сюды на н едельке, я дам рас-
писку. Кто еще там уследит за их платой. А я, как хо­
зяй ка, за все отвечаю. Сами ко мне по каждому пустяку
з а бегаете. Нынче одно, завтра другое. Конечно , сам а
пон имаю, морозы - сладко ли? Теnло я пущу, а вы
н асчет платы не позабудьте.
- Не позабуду,- ответил Яков Львович и вышел.
Дворнику Степанида Орлова, зазвав к себе, слово ­
дру гое сказала.
Дворник, в ведерко воды накачав, неспешной nо­
ходкой пошел в отделенье, где топка . Сколько возился
н что он там делал, не знаю. Выйдя, опять не спеша,
запе р он 'Гопку на ключ и ключ отдал купчихе Орловой,
а т а его ПОЛО)I<ИJJа под обра з а , за ширинку, рядом с
приходо-расходною книжкой и Новым заветом .

547
 А по трубе, повинуясь физическому закону, ПОТI'К/111,
прогоняя зашедшую стужу, победительное тепло к 11111
д ям и всем делам их. Оно дотекло до подвала ПJHIIIOI"
корпуса, и Лиля, пощупав трубу, закричала, как сумn
сшедшая:
- Мама, Куся, хозяйка тепло пустила!
Шел Яков Львович по улице мимо тумбы, эа(Jщ'""
и стен, где еще краеовалось постановление за НОМ<'I~«•м
и подписями «Реформа нотариата», шел и думал:
«Сметано, да не сшито!»

JIIIKBИДAЦИOIIHAJI

Контора газеты была и останется только контороn

газеты. Корректорша Поликсена, сидевшая при цор11
за ночной корректурой, при Керенском, при казаках,-·
сидит и при большевиках. Забрав типографию, помс•·
щенье, запасы бумаги, большевики вместе с ними :tn ·
брали контору и корректоршу Поликсену. Только TIIM,
где был раньше «Приазовский край», теперь поместlt·
лись «Известия». Но корректорша Поликсена с плато•t
ком на плечиках и булочками на ужин, завернутым11
в корректуру и лежащими в муфте,- пожимает ПЛI'·
чамн: «Подумаешь! Мы и сами без новой орфоrраф1111
постоянно писали не «Прiазовский край», а «Приазон
ский край»; бывало, спрашивают, почему, а мы ,,.(i,,
ПИШеМ И ТОЛЬКО» .
Действительно, со дня основания газеты, лет этак .,,.
тридцать, писа.1ось вещим издателем не «Прiаэовскнli •,
а «Приазовский». В конторе, уплачивая Якову Лы1о
внчу по тарифу за столько-то строк, шепнули:
- Вы не подпнсьшайтесь под статьями. Слухи хо ·
дят ... Положенье неnрочно.
А уж что скажут в конторе, за выплатой по тарнфу,
тому доверяйте.
Фронт распласталея на разные стороны, фронт 111~
тягивает, как огонь языки, свои острые щупальцы 111

туда, то сюда, пробует, nрядает. Там отступит, ЗJ\1'1'1•

548
l l<л инится слишком далеко. Но обрубают могучие шу·
нальцы фронта. Немцы подходят все ближе, взяли
арьков, идут на Ростов. С ними на русскую землю, ва­
илуя русскую волю и разрушая Советы, идут офицеры,
11 с немцы, а русские. Те са:о.IЬ!е, что в немцев стре.пялн
11 не хотели брататься. Теперь п обратались.
С Украины идут гайдамаки, пр нnлнсывают,- усы
тпустили такой закорюкой, что совсем иллюстрация к
Гоголю, и треплются по весенней степной мокроте ша­
ровары, как юбки, на бойких плясучих лошадках.
Л мрачные, приученн ые к смерти корниловцы чистят
где-то в степи, совсем недалеко, в и нтовки, тяготясь идти
немца ми и настреливаясь на город откуда-то сбоку.
В Баку же татары, восстав, режут армян днем и
ночью. Пылают армянские села. А сами армяне, где
м огут, днем и ночью режут татар. Поезда не пускаются
дальш е Петровс кз.
Заметалея осколочек фронта, оторвавшись в Ро­
стове. Уж он обескровлен. Занят товарищ Васильев.
Голосу нет,- часто и тяжко дыша, закашливается, об­
м атывая зеленым гарусным шарфиком горло. Уже не
шепчет, а пишет. Поманит к себе протабаченным паль­
uе м, нажмет карандашик, вырвет листок из блокнота,
в уже побежаJiа бумажка, разнося приказанье. Даже
к рассвету не гаснет зеленая лампа во втором этаже
белого Дома с колоннами.
Обнадеженные nрежде времени nод Новочеркас-
ком, восстали казаки. Так летит воронье к еше не умер·
ш ему воину, кружится, падает, снова взлетит, высмат­
р 11 вая хищны м оком, откуда бы вырвать кусочек. Но
во ин не ум ер. Собрав распыленные части, больш еви к и
отогнали казаков. Били в Новочеркасске, хол одны м
штыком добивали, шпарили жаркими пульками, пул ь­
перизировали дымом, картечью и кравью. .)I{арко и
м окро дыш алось на улицах Новочерка сска.
А на Дону не спеша завозил ся аnрель, выколачивая
11месте с кучами снега морозы. Снег осел, а мороз ы
n али. Солнышко nрипекло по улицам, раззадор ивая
ооробьев. И зеленою шерсткой озимков, как кошечка
ш убкой, потягиваясь, проснулась весна.

549
 По новому стилю готавились /{ празднику П1 1'"
мая. Но праздник сорвался. Первого мая, каt< 111 '1'
над Темерником закружился немецкий аэ р п.·t 111
сбросил бомбу.
Уже гайдамаки с колоннами немцев двинулн '' 1 1
роду. Уже застреляли откуда-то сбоку корннл о 11111 .
город ворвались, ринулись на штыки, думая, '' < 1
дамаки подходят. Но большевики окружили n 111
шихся. Один за другим корниловцы были обезор )11/1
и перебиты.
Вновь зазюзюкалн в городе, разносясь со з м 11111
шипеньем, пульки. Страх сковал челюсти. Cтapиt< ll '
ладели от страха. К ночи в саду или темном noдtt'
прокапывали дыру и зарывали длинные тюбики р /'l.ot 1
ков, скатанных вместе, обручальные кольца, с Jl!llt
серебро или, кто побогаче,- червонцы. Когда-1111
внуки искать будут клады- много кладов сейчо
закопано на Руси!
Ночью спали одетыми, вздрагивали, чуть сос д 111
вельнется, ждали обысков и при стуке крести '111•
словно u поле на молоныо. А в Ростове неведомым 11111•
шей, именовавшим себя «старым литератором», IHII< 11
в чем не бывало собран, проредактирован, прор li 1
мирован, отпечатан и пущен в продажу журнаЛ1 1 1 11
«Искусство».
Товарищ Васильев руrался, бессиJtьно стуча к 'f
ком по канцелярскому столику. Он руг ал ея беззn •111
и выплевывал посиневшей губой на платок темноt 11 11
ные сгустки. Шепотом, от одного к другому, из 1 о
в дом переходило, что немцы уже в Таганроге.
В апрельское утро для населения был напс•t 11
декрет о поиижении цен на продукты,- продо n1 н
ственные в два раза, а прочие в пять. Купцы проч 111 11 •
и крякнули, а крякнув, перемигнулись. И в отв r 11
декрет взвыли в хвостах перед лавками абыват J\11,
товар-то ведь поднялся вдвое!
- Покупайте, покудова есть! А не то пoдo:<JJI
с голоду! -говорили купцы, утешая. И зanyгati/IJ ~•
одурелые люди платили.
Там и сям проскакали, стегая лошадку, MHJJIII Jtt
неры с в·интовками. Т ам и сям пристрелили купu 11
550
 тр астки . Но купец не смутился. Он, что метеоролог,
1 воздуху чует погоду.
А тем временем, порождаемые междувластием, оду·
! лостью, паникой и суматохой, самозванцы с револь-
1 ром у пояса и декретом в руках на подводах въезжали
купчинам.

- Читал? А это видал? -и с декретом показы­

\Зется револьверное дуло.- Ну-тка за добросовестную
!а сплату в пять раз дешевле тысячу двести аршин того

IJ ел ка, а теперь двести фунтиков гарусу да шестьсот

tap чулочков. Что еще? Дамский зонтик? Клади-тка и
то пятьдесят дамских зонтиков для родных и зна­
омых.

Двадцать пятого старого стиля истекал ультиматум,

ост авленный немцами и гайдамаками большевикам.
)ольшевики отказзлись очистить Ростов. И тотчас же·
утра задымился огонь дальнобойных.
Взрыв, как от страшного выстрела, раздался на
tlлощади. С шумом обрушился, рассыпая-сь, как веер,
11 а радиусы осиновых досок, базарный ларек. Затопали,
шлепая в лужу, случайные люди, мечась в подворотню.
Бум-бум» уж стояло над городом сплошным грохо­
а ньем орудий. Шел дождь. С окраин · ринулись бе­
жен цы, толкая друг друга, роняя детей и ругаясь не­
нсто вой бранью. Подвалы, свои и чужие, в одно мгно­
' с нье забиты людьми. А по воздуху стоном бегут, дого-
1\я я друг друга, снаряды и разрываются возле самого
х а, близехонько. Окна трясутся, танцуя стеклянные
1peJIИ. Их не заставили ставнями в спешке, и окна, тря­
ясь, звонко лопаются, рассыпаются, словно смехом,
сколками . Трррах- торопиrся где-то ядро. Бум м -
nслед за ним поспевает граната. Трах, городу крах,
1 рр ах, трррах! Немцы не скупятся, артиллеристы
нгр ают.
А по подвалам сидят, обезумевши, беженцы, заты­
ка ют уши руками, держат детей на коленях, бледнеют
о тошного страха, кто за себя, кто за близких, а кто
1 имущество.
Но часам к четырем вдруг сразу утихло, как после
1смлетрясенья. В ворота степенно вошла молочница,

551
баба Jlукерья.• с ведром 1\Ю.1ока и сnокойно ~~~"''' '"
жильцам, nодошедшим из кухонь:
- Большаков-то выкурили. Чисто.
А на Батайск отстуnили остатки гибнущих KIНit'ltt.t•
Стойко дрались за каждую nядь. Трупами noкptoltнt·•·•
весеннюю стеnь и валились с десятками ран др~··· "''
друга, живыми курганами . В воздух текли от '"''
струйки дыханья и пара: то в холод апрельского tii'Ч• · I'·•
теплая кровь испарялась.

ГАШJа доенадцаtnая

НЕМ:ЦЫ

Ты продаешь сейчас библию, наnечатанную Гуп•·н

бергом, немецкий народ!
Увезли твои древности богатые иностранцы. <:м~
пили дома твои за бесценок богатые иностршщ•~
Хлеб твой едят и пьют твое пиво, глядят на aкrt'JI'"'
твоих и отели твои наводняют богатые инocтpatllt14
В Руре на горло твое наступил французский каблук, 11
хряснуло горло. Обезлюдели, парализованы, ocп1tto
вились заводы. Руки, nрослав.1енные в работе, бездt•/1
ствуют. Где твоя слава?
Но униженному руку nротянут с Востока. Там, "" 1
кремлевской твердыней, вьется красное знамя Со11"
тов. Коммуна -друг униженных. И она говорит ""
вы потеряли, но не всё потеряли . Вы сохранили С<'~'~••
Лучшее в мире сокровище- правда. Правдиво ,.,.
знаться себе в том, что есть, в том, что было, и в том,
что должно быть no совести,- вот великое наше ,..,,
гатство. С ним встуnает народ в неподвластные хищ1111
кам дали, в креnкостенную, высокобашенную, золоч·•..
страну- в грядущую эру.

И правдивой да будет рука,

что опишет тсб11 11
полки твои , зарубавшие большевиков по наёму за XJн·n
гайда.\'lачий в угольном Донецком бассейне. Ты "'''''
туда в мае- аnреле девятьсот восемнадцатого, богатщо
бедами, года, как ныне французы идут в твой yrum,
ный Рурский бассейн!

552
 * * *
Выползли из подвалов оторопел ые люд.н; не евши,
не пивши с утра, поспешили к калиткам, ловят прохо­
жих , спрашивают,- те кивают на площадь.

А на площади людно. Подошвой стучат по н еров ­

ll ым бул ыжникам улиц, в серых I<асках, подтянуты как
на картинке,- немцы.

Немцы! Вот тебе раз! - вздохнула на улнце

-
п рачка. И не понимала, а все же вздохнулось. Се рдеч ­
н а я вспомнила, как отпевала солдатика-м уж а, п огиб­
шего на Мазурских болотах, а сын был в красноар­
м ей цах.
За колонной солдат, припадая к улице задом, как
ск ачущие кенгуру, прогромыхали и скрылиен пушки.

За пушками, удивляя невиданным бл еском, алю­

м иние выми кастрюлями, кружками, чайникам и и про­
ч ей посудой, проехала ровным аллюром поход11ая
ку х ня.

Оф и церы и унтеры в темнозеленых п ер чатках , в

мунди рах защитного цвета и в гетрах,- «ба варской и
в юртембергской ландсверских дивизий » ,- ШJJИ сбОJ<у,
п о тротуарам, сверяя ряды проходящих. Были они бело­
куры, с выпученны ми глазами, с красноваты ми лицами

и на висках- с узелками набухших артерий.

Остановившись перед собором, часть их сде.'lал а
п од коз ырек и по знаку офицера промарш ировала в со­
седшою улицу. Часть их стала, пер еби рая ногами, как
на уч ен ье , и готовясь I<уда-1'0 свер нуть. Другие же,
ср азу сбросив строгую выправку и симметрию наруша,
п ринялись укреплять п улемет, задом к церкви, а но­

сом на улицу , и, р азобрав походную кухню, ра спо.lо­

жились стоянкой.
):l(иво хворост собрали, штыки завязали и вздул и
ого нь рядовые. ):l(иво ссыпали кофе в кофейники с заки ­
п ев ш ей водой и из банок достали сухарик и, сахар, кон­
сервы, шокол ад и сгущенные сливки. Пили немцы из
к руж ек, прикусывая и не глядя по сторонам. Ка з ались
о ни дагомейца ми 1, прив.езенными целой деревней в зоо-

1 Даго,иейцы- народность в Африке. До револ юц11и даrомсй·

цев привозили цирковые антрепренеры и показывали в ц 11 р ке.

553
логический сад, для того чтоб кухарить и куш<Jп, 1111 1.111
зах любопытных.
А вокруг-то! Eke повысыпали поглазеть на дiiKIIIIIIII
ных немцев. Бабы, старые и молодые, в ПЛIITU'IHII~,
платках и косынках, гимназисты, учителя сем1111Щ11щ
математик Пузатиков с дочкой, поп Артем с ПOIIIIJ\1•1'11,
Степа нида Орлова, купчиха, П альчик, ставшиii о111111,
просто Пальчиком, но повышенный в чине нoтapiiYI''"'·
за то, что тихонько отдал ему вешалки (ремивгru11 lt\P
припрятал) ; Людмила Бор исовна- в черной шслкщн•ll
шляпе, щегольских башмачках из шевро и в вecrlllll''l
костюме, френчи, смокинги, венские демисезоны с 111
вороченными над суконным штиб-1етом зaгpaHИ'IIIIoiMII
брюками- видно, не заяц один по Дарвину шкуру м1·
няет: белый зимой и при nервой траве- буровап~lll
А вечер на редкость весенний. Пахнут липы 111аху
чими почками; стрельчатые, как ресницы, листочкн 11101
ций развертываются, сирень зацвела. Солнце село, 1111
небо голубое, прозрачное, с реющей птицей и peдKIIМII
белыми тучками.
Взволнованы барышни- много им будет занят11nt
Взволнованы матери- можно списаться с родным11,
узнать, где Анна Иван овна, Анна Петровна и MaJ-11·11
Семеновна, где доктор Геллер с женой, увезли ль бр11.-1
лианты и повидались ли с Кокочкой, адъютантом у ,,.
н~рала Безвойского. Взволнован папаша- ведь дyMII ·
то будет, как раньше, и будет управа!
Немецкие унтеры и офицеры в зеленых перчатк11~.
в мундирах защитного цвета, шаркали и улыбаmн' l•,
знакомясь с девицами . А те приглашали немецкими фр.1 ·
зами, заученными в гимназии у херр Вейденбах, Bhii<V·
шать чашечку чаю. Офицеры, благодаря, улыбатtсl.,
но с чувством достоинства проходили в открытые 1111
стежь парадные.

Буржуазия ждала их.

- Какая? - спросит наивный.
Та самая. Та, что в начале войны, брызгая п 1111 ,
кричала о подлости, ни зости, тупости н емцев . Та, ч r
изменниками называла издавших указ о бр атаньс. 'J11
что упорно, с документами и доказательствам и, уверял ,
будто Ленин придуман на немецкие деньги. Та, 11
554
нец, что видела в Бресте конец государства россий­
ского.
Особняки запылали свечами и лампочками Бело­
сн ежные скатерти вынуты из сундуков и расстеле ны .
Электрический чайник кипит, и кипит самовар, а в бу­
ф етной из банок, завязанных собственноручно, с хит­
рыми узелками, чтоб девки не крали, достается варенье.
В граненые вазочки накладываются абрикосы, кизил, и
а й ва, и клубника виктория, пахнущая ванилью. С пас­
хой совпало, вот счастье-то! На улице бились и реза­
л и сь, а в особняках все сделано к пасхе, что нужно: раз­
до бренные куличи, пожелтевшие от шафрана, с изюмом
и миндалями; творожная белая пасха с цукатом; вет­
ч и нный огромнейший окорок, выбранный у колбасника
п р ямо с веревки по давнему и священному праву и соб­
ст венноручно в n ечи запеченный; индейка,- пушисты,
как пухлая вата, молочные ломти индейки, нарезанные
у грудинки! И много другого. Графинчики тоже не бу­
дут отсутствовать, все в свое время.

Много бежало ее из особняков - буржуазии. Много

осталось ее в особняках- буржуазии. Упразднитель в
« И звестиях » бился месяц и два, упразднял то одно, то
д ругое,- орфографию, сословье присяжных поверен­
н ых, собственность, право иметь больше чем столько - то
денег наличными, но упраздняемое, как журавли по ве­

сне , возвращалось.

Офицеры входили, расстегивая перчатки. Ослепле н ­

н ые светом и белоснежною скатертью с яствами, улыба­
.ТIИСЬ. Са модовольно- одни, а другие- насмешливо.
З а столом легким звоном звенели чайные ложки о блю­
дечки и о стаканы, передавались тарелки, просили по­

пробовать то одного, то другого. Офицеры расселись не

п о-указанному, а по-немецки, меж дамами, чередуясь, ­

му жчина и женщина. И это понравилось очень хозяйке,

стянувше.й корсетом грудобрюшную полость, повесив­
шей в уши два солитера и говорившей сквозь губы,
их едва разжимая, чтоб не выдать искусственной ч е­
люсти.
Хозяин заговорил об ужасах большевизма и благо·
дарил с теплотой и сердечностью германскую армию.

555
 Гинденбург у себя н11когда не стерпе.1 бы тоtо, '""
наша военная власть не истребила тотчас силоll щ•v
жияl Мы некулыурны. Мы позволяем какой-то 11111ntн•
бандитов, невежественной и столько же смыслящrn n
JЧарксе, ско.r~ько свинья в математике, захватить IIJIII•' "'
и полгода дурачить Европу. Посмотрели бы вы, •1111 у
нас тут творилосьl Я сам знаю Маркса, я читал М•·11
гера ...
Но разговор о марксизме офицеры не поддержа.>l•t,
они пожимали плечами. И сдержанно говоритr, "'"
идут добровольцами (с улыбкой, подмигивая: до/'•11•• ·
вальцами, император не вмешивается!) с це.11ью лttнн.
очищения. и определения границ по Брестскому мttpY
И, кроме того, гайдамаки, угнетенная нация . Гайдамtшt
за очищение Донской области обещали ю1 семьдР\'111
nять процентов всего урожая.

- Своего?
- Нет, донского. Очистим область- и по:Iучл''"
Но есть могучее средство развязать языки, это cp1•:t
ство найдено Ноем. Пьет хозяин, с приятной yлыfit<oll
культурного человека. Пьет хозяйка, потягивая CK!Iott.
зубы, чтоб не выдать искусственной челюсти, пьют да~щ
и офицеры. Порозовели, повеселели. Младший, фон Ф~··
кен, стеснявшийся при ротмистре, уж выдал на ухо
даме:
- Наш путь через Кавказ, Закавказье и Ма.,,.,..
Азию в Индию. Мы завоюем Кавказ, Закавказье и Мн
лую Азию только попутно, задача же- в Индии. И11·
дию надо отбить в отмщение разбойню<ам ыtr.'tll·
чанам!
- Индию,- подхватили другие.
- Индию,- протянул и хозяин почтительно, в ГЛ\'·
бнне души страстно желая, чтобы немцы остались ""'
веки в Ростове и жили бы и наводили порядок,- чн11111•
и мирно.
А был он не кто иной. как наш старый энаком•·н
Иван Иванович, не успевший бежать на Кубань. Д11,
Иван Иванович пережил большевистские страсти и гор•
дился: он не какой-нибудь эмигрант, Петр Петрович, о11
все видел, все знает и все пережил само.r~ично. Он l'o·
тов написать мемуары, разумеется не в России, а :11"•

556
 м , в Висбадене :де-нибудь. Ilo Иван Иванович уж
\1 тот, он разочаровался в парла:v~ентаризме. Мы не­
ультурны, на:v~ нужно твердую власть, хотя бы не­
с цкую ...
В кухне же, у I<ухарки Агаши, собралось свое обще­
rво : столяр Осип Шкалчик, военнопленный из чехосло­
на ков, обжившийся дворником и столяром в этом дом е,
1tва немецких баварских солдата, Аксютка и Люба, кре­
rь янские девушки на услужении.
Осип Шкалчик служил лереводчиком. Солдат уго­
Щал и. Те ели и нехотя говорили: хлеб нужен им. Из-за
~леба и наступают. Теперь, говорят, будут брать Ставро­
lюл ьсi<ую губернвю, тоже хлебную. Сахару вот привезли
11з Украины . Не купите ль? Продают по дешевой цене,
то рублей за мешок. Воевать надоело.

/'.лава mplиlaдljamaя

ОЧIIЩЕНИЕ ОБдАС1'И

Кольцом окружи.'1и большевиков под Батайском.

С каждым днем, словно от взмаха косы над степною
тр авою, ,rюжатся ряды их. Но теснее сжимаются те, что
остались, и теснее зубы сжимают: такие недешево стоят!
Душу за душу, смерть за смерть,- обессиленными
руками сыплют лорох, забивают патроны, наводят могу­
чую пушку. Тррах -отстреливаются большевики.
В Ростове гранатами уничтожены Парамонова
верфь, мореходное училище и пострадали
до:v~а. Их
из моро м берут, смыкают железною целью, но, голод­
н ые, истощенные, из-за груды убитых, как за стеной
ба ррикады, отстреливаются большевики. Там, под Ба­
та йском, лягут они до последнего. Там, под Батайско \t,
1'рулов будет лежать на степи, как птиц перед от летом .
И в городе говорят: если трупы не уберут до разлива ,
н адо ждать небывалых еще на Дону эпидемий,- ведь
разлившийся Дон их н еминуе мо смоет .
Так полегло под Батайском красное войско. И рап­
сод ы о нем, если талька не ЕЫмрут рапсоды, когда-ни­

будь сложат счастливым потомка:v~ былину.

557
 Между тем обыватели по Ростову разгуливЕJIОI', Vlfl
шаясь порядком. Два коменданта у них, no.~1Kollllllll
Фром для Ростова, а для Нахичевани стройныil 11 JH4
жеусый в краснооколышевой фуражке господ11н ,,,,.n
тенант фон Валькер.
Фром и фон Валькер вывеси.пи объявление, •по/\ llf'
медленно, в тот же час, торговки подсолнухамиJ111Knll
дировали свои предприятия. Чтоб отныне они на y1·J1n'
с корзинками свежеподжаренных подсолнухов, тшок" 11
семечек тыквенных и арбузных, стаканчиками np01111
ваемых, не сидели. И чтоб обыватели noдcoлltyxll'-111
между зубами не щелкали, их не выплевывали 11 ""
улицам не сорили. А кто насорит- оштрафуют.
Вслед за этим Фром и фон Ва.1ькер опять объян11mt,
что по улицам можно ходить лншь до ол:иннадцапt ''
три четверти, но ни на секунду не позже. А до од1111
надцати и три четверти ходи сколько хочешь.

В тот год, восемнадцатый, был урожай на родит.

ниц. Бывало, по улице идя, встречаешь беремен111~~
чаще, чем прежде. И про указ номер два разузнав, n<·rto
лошились родильницы, перепугались. Природа-то BI'JII•
своевольна! Что, если захочешь родить среди ночи, Klltt
проехать в больницу или в клинику? Хорошо, ко.rн. n
одиннадцать тридцать, а если позже? И с тяжкой Эltt'to·
той, не сговорись, но сплошной вереницей потянулtt'''•
родильницы в комендатуру.
Был полковник Фром по фа~1илии и по xapa1<Тt'PV
благочестивым. Много видел он очередей, наблюдал 11
явления природы - метеоры, затменья, полет саран•щ
сбор какао, частью в натуре, а частью в кинематограф••,
но такого не видел. И бесстрашный на поприще браtщ
полковник душою смутился.
- Was wollen die Damen? 1- спросил он, склош1,.,,
к своему адъютанту. Тот вызвал Осипа Шкапчика, ncrн··
водчика. Был Осип Шкапчик, столяр, за знакомстоо ,.
русскою речью и понимание местного быта, опредс.rн•11
переводчиком в комендатуру.
Осип Шкапчик, не мысля дурного, поглядел на ТOJIIIV
из родильниц. Потом деловито у крайней осведомил{·":

J Что угодно дамам? (нем.)

• 558
 - Сто вол юете у комендантсн?
Т а к и так, говорят ему дамы, на предмет родо в без
препятствий разрешенье ночного хожденья, ибо часто
пр иходится ночью ездить в клинику или в родилку.

- Понималь,- им сказал Осип ШI<аnчик и ответил

полковнику Фрому, что для нужды родов о•1ень часто
по ночам им приходится ездить.
- Gut! 1- тотчас . же промолвил полковник.- На­
пишите им каждой, что надо!
И родильница каждая вышла, унося в ридикюле
докуме нт:
«Wi.irt. Landver, regiment .N'!! 216, Batallion 11.
Der Inhaber ds. hat als Arzt das Recht auch nach 11
Nachts auf der Strasse zu Sein» 2•
А в частной беседе полковник Фром молвил задум­
чиво: «Странные люди. Вот, например, у них в городе
все акушерки сами беременны и, представьте себе, в
од но время рожают».
Полковник Фром уважаем управой и думой . Он в
при сутственные часы присутствует и принимает. А лей­
тен анта фон Валькера полюбили дамы и барышни­
он в неприсутственные часы знакомится и гуляет. Часто
кр аснооколышевую фуражку над свежим лицом с ры­
жеватыми усиками можно увидеть на улицах, в скверах

ил и в клубном {:аду. Лейтенант фон Валькер, любитель

про гулок, доступен .

На другое же утро- жив курилка!-вышел и «При­

азовский». Корректорша Поликсена над ночной коррек­
турой пожимала плечами: «Шуму-то, шуму! И чего
они ? Все равно ведь «и» с точкой не ставят, а попреж­
нему пишут не «Прiазовский», а «Приазовский». Уж
по молчали бы!»
Шуму же было немало. Рычала nередовица, свистел
маленький фельетон, кусались известия с мест ( сфаб р и­
кованные тут же на месте), стонал большой фел ьетон,
тромбонила хроника и оглушительно били трещотками
телеграммы: «победоносно ... центростремительно ... цер-

' Хорошо (неАt.) .

2 «Вюртемберrсtш й nехотный nолк N~ 216, батальон 11.
Пр едъявитель сего имеет nраво как вр а ч быть на улнце и nозд­
нее 11 часов ночи (нем.).

559
ковный благовест ... твердый порядок ... святые '11''"'"
ции ... » А в передовице проклятие осквернитсл11 м 1'\,
ской земли, извергам и душегубам- бoлыtH'IIIII'''~'
Кто-то из доброхотцев, на радостях стиль ЛCJH'IIYIIIII,
взвился соловьем: победоносным германским вollt'Kit'~ ,
защитникам правого дела, он желал от души I'OJIII'I• t\
победы и войны до конца над варварами-большеn11К11Мtt
Транспорт налажнвался. Уходили вагоны.
По дворам, по колам-с карандашиком, по 1\0JIIII'I
ным управлениям- с бумажками, а по пажитsш ,.
морскими бинокля:о.tи ходили люди в мундирах. Пpt'Jtllll
сывали -сеять. Винтовка-надсмотрщик в спину дуJt•щ
смотрела тому, кто не сеял.
По закромам и по ссыпкам гуляли т::>лковыс Jtю;щ
им пальца в рот не клади. Чистых семьдесят пятt. 111"'
центов со всего урожая nринадлежит им по nраву, "''
когда-то он будет!
Выколачивались казачьи задворки. Казались зад11011
ками, а чихали мукой. Выколачивались казачьи ktt
Jrодцы- смотрели колодцами, а 11лескали зерном

И трансnорт налаживался. Уходили вагоны. Туда, ку~•••

следует, по назначению.
- Между нами,- шиnел богатейший казак, дум
ский гласный, nайщик газеты,- немцы здорово нас 111.1
колачивают. Присосались, как nиявки.
- Но они очистили область! - наставительно мо:t
вил другой, чье имущество было в кредитках далск111 '•
верного банка и в бриллиантах недаJiекой, но вер11 .. 11
супруги.
- Даже слишком! -буркнул казак . Он прослы:t ,.
тех пор либералом.
Обыски, аресты шли тихонько и незаметно. ПлaкiiJitl
жены рабочих- опять вздорожала мука. С ума roll
дешьl Жалованья не платят, а хлеб что ни день то до
роже. Хоть соси свою руку.
Плакали даже в станицах- так обесхлебет1. 11
раньше не приходилось .
Волком смотрели и обывате.1и, кто nобеднее. В l'tl·
роде, на базарах, стоит запустенье: ни хлеба, ни pыt\t.t,
ни мяС'а. Крестьяне попрятались и не подвозят 111ю
дуктов.

560
 r да ва ., епtырпадца1nая
ЛИХОЛЕТЬЕ

В эти дни ворон ка ркал

о nогибели русских .
На УI<раине выбран гетманом Скоропадский, nоме­
ЩИI<. Выбирал же его имnератор Вильгельм.
Стала Украина державой с германской ориентацией.
И Скоропадский ездил к Вильгельму в Берлин на п о ­
клон. Кавказ отделился, распался на государства. Каж­
дое стало управляться по-своему, каждое слало гонцов
то в Англ ию, то во Францию, то к Вильгельму с nрось­
бой nринять всепокорнейше ориентацию.
А в Мурманске высадились французы и англичане.
В Великороссии, сердце Советской России, восстали
эсеры. Из-за угла убивали. Снимали с поста тех, кто
крепкой рукой держал еще ключ государства.
В эти дни ворон каркал
о погибел и русских.
Были раздавлены на Дону лучшие силы рабочих .
Если и не nотухла надежда на nомощь советского цен­
тра , то ушла так глубоко, что люди не видели этой на­
дежды в голодных зрачках пролетария.

Урожай nоднялся, налился, был собран и вывезен.

Фельдъегеря, приезжая на юг из Берлина, оттуда чулки
nривозили знакомым девиuам, духи и перчатки. Откры­
лась в Ростове и книготорговля. Книги были в пестрых
обложках с поясками заглавий о войне, об армии, о
гегемонии над миром.
Подняли голову местные монархисты.
Родзя нко и Савинков где-то стряnали соус из рус­
ского зайца.
Союз Михаила-архангела стал nерышки чистить в
а нгельских крыльях, готовясь к погрому.
Толстые няни Володимирской, Тульской, Калужской
губерний,- одна говорила на «О» , другая тулячила , тре­
тья калужила,- сидя в клубном саду, где в песочке ла­
сомые ими ребята резвились, беседовали шепоточком :
Слышали, милые?
- Нет, а чего тако?
- В Сибири-то, где наш царь-батюшка ... Слышь,
19 М. Шагинян, т. 1 561
один из охравшиков был с ни:.1 лютее всех, гонял м11:1"
стивца, как скотину, да ... Только гонит он это .госую11111
прикладом-то в спину, ко всенощной в церкву под 1111
скресенье, ну и видит: из церкви-то, милые вы мои, n flc•
лой перевязи на руке со святыми дарами идет сам Хр11
стос, провалиться мне, завтра чаю не пить. ПодоШ<'JI 11
государю и таконько ласково да уветливо: «Терпи, 1'01111•
рит, ДО КОНЦа, МОЙ мучеНИК»,- И дал ему СВЯТЫХ тнn11
приобщиться. Вот ей-бо! Что ж вы, милые, дум<Н.'Iс·l
Охраищик-то красногвардеец как побежит, да как 1юlk
жит, и ну всем рассказывать. Его в сумасшедший дом,
а он сбег, его на фронт, а он и оттеда сбег и все-то р11\' ·
сказывает, все рассказывает. Сейчас, милые вы мои, 1111
Расеи ходит и все рассказывает, верно я вам говор1о ...
- Охо-тко!
Няни шепчутся, воздыхают. Няни привыкли в Чll ·
стенькой детской под образами вприкуску пить '11111.
С няней не всякий поспорит! Она ~барыне на бapИIIII,
барину на барыню. А выгонишь, няньки-то свой проф
союз, как масоны, имеют, наскажут такого, что после- ·
убейте- ни одна не пойдет к вам на службу ...
В Нахичевани перед собором, лицо приnодняn 11
растопырив руки, как на кадрили, стоял памятник Екu.
терины. Монумент был из бронзы. Год назад рабо1111с•
дружной толпой собрались вокруг М<>нумента, снесл11
ero наземь с подставки, а после убрали. Подставка оста·
лась пустою. Промолчали художники,- пусть снима1оr
из рук вон плохую бронзу!
Но год nрошел, и наутро в окно увидали жильн1~
Степаниды Орловой, как шли, под начальством немt·н ·
ких солдат, рабочие, шли и на веревках что-то тaщиJIIJ.
Рабочие бы.тш безмолвны.
Командовали солдаты: «Mehr Rechtsl» 1
Переводил Осип Шкапчик: правейтеl
Но рабочие праве:ть не хотели и слева, поrнув о IH'·
шетку нос и два nальчика Екатерины, растопыренш~\',
как на кадрили,- ~з возгласов, в мертвом молчан1.11
подняли тяжелую ношу, и на гранитной подставке 6ш1
бронзовый идол поставлен.

1 Правее! (не.11.)

562
 - So! 1 -одобрили немцы.
Мальчишки-газетчики, отовсюду сбежавшись на пло-
щад ь, гоготали. .
- Не ори, дурачье,- сказал им суровый рабочий.
Шумен Ростов. Продают- nокупают. Город живет
хмельною и гнусною жизнью. Ходят по улице с nапн­
роской у краешка рта спекулянты, краешком глаза по­
см атривают. Каждая будка печет пирожки с мясом,
с рисом, с капустой, с вареньем, каждый угол занят
девицею с вафлями, каждой вафле есть покупатель.
Мальчи шки свистят, · торгуя ирисом, во рту nобывав­
ш им для блеска. Открылись пивные- nродают двух­
n роцентное пиво.

Ликуют гробокопатели- много могильщикам дела!

Русская смерть утомилась, русская смерть переела за
б ранными брашнами под Бюайском и Новочеркасском.
Ей на смену пришла испанская мирная смерть.
Через границы и таможни, легкими пальчиками при­
подняв бахрому болеро, протанцевала она по средней
Е вропе и села над Доном.
Гиб.rш люди по-новому: по-испански.
Чихали сначала. Кашель на них нападал. Расти­
р али грудь скипидаром. Дышалось с присвистом; грипп,
дело пустое: аспирин, вот и все. Но наутро лежал че­
ловек, скованный мрачной тоской.
- Отчаяние, меланхолия,-говорнли домашние док•
то ру.
Плакал больной, кашляя сухо:
- Я умру, я предчувствую!
Врач отвечал:
- Испанка, берегите его от простуды.
Сильные выздоравливали.
Хилые умирали.
И мерли без счету: работник, не желавший в по•
стели терять драгоценное время; детишки, ·беременные,
ро женицы и кормившие грудью.
В эти дни ворон каркал
о погибели русских.

1 Так! (нем. )
 Т РЕ 1' Ь Н -q ..4 С 1' Ь

Плачут в тоске умирающие 11.1 kJIII

сталле Эвклида ...

ПЛАЧ ПО 3ВКЛИД0Вf IIBPf

Страшно видеть тебя лицом к лицу, Перемена!

Обживаются люди на короткой веревочке времс1111,
данной им в руки . Обойдут по веревочке от зари J\tl
заката короткий кусочек пространства, данный им 1111/\
ноги. Всё увидят, запомнят, в связь приведут, каждо/1
вещи дадут свое имя. И между ними и между вещам11
ляжет выравненная дорожка, из конца в конец выхо

женная своим поколеньем. Ей имя- привычка.

Станет тогда человек ходить по дорогам привы11101
И нетрудно ногам, ступившим на эти дороги : вкось IIJIII
прямо, назад иль вперед, а уж они доведут челооск11

до знакомого места.

Только бывает, что вырвет веревочку pacпpeдcJIII ·

тель времен из рук поколенья. Тогда из-под ног покоm· ·
ния выпорхнет птицей пространство. Остановится ЧCJIO·
век, потрясенный: не узнает ни пути, ни предметов. l>o·
ится шагнуть, а уже к нему тяжкой походкой, чоботамн
мужицкими хряс1ю давя что попало, руками бока ПОJ\·
пирая, дыша смертоносным дыханьем, чуждая, странt

ная, много6чнтая, как вызвездивший небосклон, чрг1111

тая новым, подошла - Перемена. Неотвратима, кttк

564
смерть: ~е. если хочешь, прими, если хочешь, отверг­
ни,- все равно не избегнешь.
И, как смерть, лишь тому, кто доверится ей, загля­
нув в много6читый взор,- она сладостну ю, со кровен­
ную радость подарит и на смертные веки его пол ожит
нежную руку. Перемена, освободительница всех скор ­
бящих!
Каждому, кто под небом живет, дан о пережить не
однажды предчувствие смерти. Опархивает о но, словно
б абочi<ины крыла, ваш лоб в иные минуты . И певцу
твоему, Перемена, тронул волосы тот холодок.
Встало сердце, холодом сжатое, как привиде ние в
саване, как мороз , проходящий по коже. Все вспом­
нил о сразу : созревания вещих любвей, опавших до
срока ; закипани я крови, другой никогда не зажегшей;
мудрую нежность, источившуюся на бесплодных; по­
гоню за призраками,- и за тобою, последний, ты, с се­
дыми бровями и невеселым пристальным взглядом ,
отч им с гор Прикарпа тских, колдун, так сладко люби­
м ый! ..
Пусть же холодом веч~юй утраты наполнится песня.
Не тебе, Перемена, чье могущество славлю, а уходя­
щему на закат Эвклидову миру будет плач мой.
Пр ямолинейный ! Древний для нас и короткий, кш<
вздох, перед будущим, ты кончаешься, мир Эвклида !
Пляшет в безумии , хмелем венчаясь, Европа, порфиро­
носная блудница . П устые глазницы ее наплывающей
н очи не видят.

Боги уходят, дома свои завещая искусству.

Так некогда вышел Олимп, плащ Аполлона вручив
актеру и ри тору; а за кулисами маски остались, гр им и
котурны ... Мы за кулисами уже подбираем и вас, ви­
зантийские маски! Строгие лики, источенные самоис­
тре бленьем, мертвые косточi<И, лак, пропитавший доску
ки париса, смуглые зерна смолы, сожигаемые в тяжелых
кадильницах , темное золото риз, наброшенных на Тебя
и надломивших Тебя, Лилия Галилеи!
Другими дорогами поведет П еремt'на.
Пря молинейн ый! Ты, кто на век разлучил две парал­
лельных , кто мечту о несбыточном , о неслиянном, об
одиноком зажег в симметрии земного кристалла, про-

565
странств0 наполнил тоской Кампанеллы о зanoJIIIIII'Mtl·
сти; ты, кто бросил физикам слово об ужасе пу('тош,
hоггог vacui 1, - ты nри смерти, мир Эвклидаl J(ptl·
сталл искривился. У.flыбка тронуJiа губы рассчитш11111111
симметрией пространства. И улыбка убила твою 11[111•
мизну,- заnертелись отсветы ее, искажая законы. Jln•
параллельные встретились. Из улыбки, убившей н·l'~tt,
родилась геодета.
Плачут в тоске умирающие на кристалле Эвктщn,
Плачьте же, плачьте, оплакивайте уходящее! llo
всеми слезами вам не наполнить завещанной тpeщltrlltl
меж прямизною сознанья и ложью и кривью дейст1111·
тельности, дети Эвклидовой логики! Посторонитесь 1 •··
перь: к нам входит кривая. Мост между должным 11
данным, быть может, nостроит она, дочь улыбки, cot'.tll·
нительница, rеодета.

Г.11ава tuectl~t~aдцamaя

ВЫШИТЫЕ ПОДУШЕЧКИ

Душно становится жить на тесной зем.'!е в иные Mll•

нуты. Все передумано, nереnробовано, грозит nоп·1о·
реньем. Возраст-rримирова.f!ьщик карандашиком cк.r1n·
дочки чертит возле рта, возле носа. Тронет точку, опу·
стит углы, и видишь, что человек все изведал, уст11:1,
окоnался, как хищная ласка, в своем одиночестве, ·
nроходи себе мимо. И для новой надежды на чудо, Jt.'lll
счастья nриберегзет зевоту.
Душно дышать меж вышитыми nодушечками у вдо·
вы nрофессора Шульца, Матильды Андревны. Вход n
квартиру был через стеклянный фонарь; где не звяlt/1.'1
звонок, обмотанный мягкою тряпкой (от нервов М••·
тильды Андревны). а только шипел, содрогаясь. Iln
шип бежала прислуга.
Чехлы не снимались в квартире ни зимою, ни летом;
но nоверх них набросала хозяйка искусной рукою щн•1· ·
J:!Ые nодушечки: одна вышита гладью, другая на пяm,•

• Ужас пустоты (лат.).

566
цах ковровою вышивкой; третья вовсе не вышита, а
n росто пуховая в шелку, с футляром из кружев; чет­
ве ртую разрисовал по атласу художню<; пятая собрана
из малороссийской ширинки, и сколько еще мягких,
круглых, квадратных, прямоугольных, пухJIЫХ, как муф­
ты, и плюшевых плоских подушек!
В них, утопая локтями и слабыми спинами, сидели:
хоз яйка, сановитая немка, с тюриигенеким певучим ак­
центом, новый ее постоялец, доктор 5Iммерлинг, упол­
иом очеш-Iьrй от «Кел ьнской газеты» , и дочь ее, Геничка
Шульц, двадцатипятилетняя.
Доктор .Яммерлинг был католиком. Бритый, с ямоч ­
кой на подб ородке, с коротким прямым, над верхней
губой приподнятым носом, с бесполым и чувственным
ртом, от бритвы запекшимся язвочками в тонких и ост­
рых углах, с прямыми бровями над узкозрачковым
взглядом кошачьим.

Доктор .Яммерлинг говорил о Европе. Голос его зву­

ч ал глуховато:
- Мы накануне боJiьших событий, фрау Шульц.
Катол ической церкви сейчас, как никогда,. надлежит
стать матерью христианского мира.
- Что же вы стапете делать с протестантами и с
англиканцами?- спросила фрау ШуJiьц, сановитая
немка, любившая спорить.
- Вы затронули важный вопрос. Но, видите ли,
п апа думает ( между нами, конечно), и его {:Вятейше­
ство прав безусловно, что когда будет поставлен на
карту принцип культуры; когда мы вплотную прибли­
зимся к моменту раздела на своих и чужих, христиане

сомкнутся, и отпадут их взаимные расхожденья .

- К:ак же вы представляете себе будущее?- спро­
сил а I<расивая Геня, взглянув .Яммерлингу на губы.
- Гегемонией папства над всей европейской куль­
турой,- ответил католик, сухими губами, как червяч­
ком, извившись в улыбке над деснами.- В этом смысле
мы должны даже радоваться русскому большевизму.
Он наивен. Своею наивностью он замахнулся наот­
м а шь и многих перепугал. Государство и собственность,
иера рхизм людских отношений, наука, искусство
и право - все, устрашившись, прибегнет к ограде цер-

567
-ковной. Ибо лишь внутренняя органи~ация можt'l 1:11
ропу спасти от угрозы Интернационала.
- Значит, опять в подчинение к авторитету? Жt"ll•
еретиков, запрещать развиваться наукам,- cpeдiiHI! .,".
ка, аскетизм, монастыри, сочинения ad gloriaш ()t·l~'
- И могучий расцвет нашей пластики. Да. Что м•
тут страшного в аскетизме? Почитайте-ка Фрейдu. 1:у
блимированный в могучие тиски неудовлетвор~'1111111••
творчества, пол, как электричество, двинет ..
кут туi'У
опять к формованью, к дивному кружеву cпeкyJIЯTIIII
ного мышленья, к песне и к музыке. Лучше ведь щщ
три стиха гениальных, чем пара-другая ребят со в:1:1у
тыми с голоду на рахитичных ногах животами. Как 111~
думаете, фрейлен Геня?
Но Геня думала молча. Красивыми серыми с r101111
локой глазами глядела она на нервные пальцы ру1111
своей, полировавшей о светлую юбку миндалевидш~··
ногти.

За Геню ответила мать, сановитая немка:

- Вы очень односторонни, херр Я:ммерлинг. D11м
кажется, будто в культуре борются только две силы, 11
я так думаю, что есть ведь и третья сила, разумно ум•·
ренная, та, что зовется прогрессом.

- Одна из масок великого оборотня, семитизма! .

воскликнул католик.- Идея прогресса чужда ap11/l
скому духу! В мире есть лишь авторитет и добровот.
ное подчинение, то есть церковь. Или же авторитет 11
насилие, то есть опять-таки церковь. Все остальнос
миражи . .
Дверь открылась, и Машенька, горничная в бе.r1ом
чепчике, спроr.ила хозяйку:
- Матильда Андревна, где прикажете накрывать, 11
столовой или в гостиной на круглый стол?
- Погоди, я сама все устрою.
И фрау Шульц, извинившись, пошла, сановнт1111
немка, плывущей походкой за Машей. Дверь закр1.1·
лась. Смолкли шаги. Геня все продолжала сидеть, 11••·
лируя миндалевидные ногти.

Доктор Я:ммерлинг, оглянувшись, подсел к ней.

1 Во сщщу божию (лат.).

568
 - Вы не сердитесь на меня за вчерашнее? - произ­
нес он шепчущим голосом.
- Не сержусь, но ...- Геня порывисто приелони­
лась к плечу Яммерлинга. И от нее к нему перебежало
жаркое веянье жизни, а от него к ней переползло хо­
л одное пламя чувственности. Он взял ее руку, разжал
и, лаская, провел по ладони.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Перешли из гостиной в столовую слишком тихая
.
Геничка и преувеличенно разговорчивый Яммерлинг.
Сели не рядо м, а в отдалении друг от друга и тотчас
же заняли руки игрой в бахроме от салфеток, переста­
новкой бесцельной тарелок, вилок и ложек.
Матильда Андревна открыл а все окна и nодняла по­
лот няную штору, скрывавшую дверь на балкон. В ком­
нату сухо повеяло душной июльскою ночью.

1'.4ава се.11t:1tадца1пая

ПОЛliТИКА. И :М:ИI>Оll033РЕНИЕ

Подними голову и гляди на бесчисленные миры над

тобой.
Ты- песчинка. Ты , как тысячи пчел, переполняю­
щих улей, носишь с собой тысячи планов организации
м ира. Улей гудит, nчела за пчелой вылетает, смена
мыслей строит строжайшее зданье науки, где все соот­
ветствует оnыту, а меж тем заменяется новым в nоло­
женный срок. Охотник за истиной, открывающий цепь
соответствий, ты обречен на него, на соответствие: раз­
ве не ты фокус все той же вселенной?
Так думал Яков Львович июльскою ночью, пр исев
на скамейку городского бульвара. Он лохудел и осу­
нулся, веки, совсем восковые, лежали на отяжелевших
от созерцанья глазах: долго, закинув голову, отражали
гл аза r<атившиеся меж ветвями широким потоком ми­
ры,- и устали. Он расстегнул воротник, прислониJiся к
спинке скамейки .
Внизу, под ногами, шелестели изредка листья, не
в пору уnавшие с веток. Ветер лежал низко и, повора-

569
чиваясь на другой бок, дышал жаром отяжеJН'I\1111'111
дня меж ногами редких прохожих. Встанет, покруж111 ·
ся, шурша листьями, бросит горстью сухой и щcrllн•n••fl
ПЫJ]И в лицо замечтавшемуся, побежит полосой, :IIIKit·
чав фонарем залитое пространство взад-вперед, то туш•
язычок фонаря, то его раздувая, а после вдруг cгИIIt'T, 11
пет его. Сухо, душно, нечем дышать .
Задев Якова Львовича платьем, прошла oдннoiHIII
женщина. От п.чатья ее потянуло пылью и гарью.
Одиночество торжественным сонмом звезд, paciJJJJ
ряющихся в усталых глазах, как предметы перед ЗLH'I.I,
лающим человеком, сонное, светлое, оплывало ro·
знанье ...
Вдруг кто-то сказал перед ним по-немецки, скош1.
зубы говоря с собой:
- Schon wiedeг! 1
И в шепоте Якову Львовичу послышался cтar1o1n
знакомый; он вскрикнул:
- Доктор Яммерлинг!
Спичка чиркнула, свет прошел по фигуре nод деJН'·
вом, привставшей со скамейки бульвара.
- Херр Мовшензон, поразительно!
Два старых соседа за столом табJtьдота в пансионr
rорода Мюнхена, два бывших товарища по книге и вы·
пивке, пораженные, остановились друг перед другом,

- Вот кого не ожидал я повстречать ночью в Pot·.

сии! Вы на военной службе? Пришли с оккупантамвi1
- Я корреспондент.
Доктор Яммерлинг что-то хотел прибавить, но вtн··
зашю осекся. Он вышел согреть перед сном тороплиnоlt
прогулкой холодную кровь, дать успокоиться пальцам,
как паутиной, опутанным привычно-ползучими ласкащt,
Он знал, что оставленная среди душных подушек, во.'J·
нуясь, ждет его Гекя, ненасытно наивная и не догадuн•
шаяся еще о том, что она недовольна. И мысли его бы·
JIИ СМУТНЫ.
Стоявший сейчас nеред ним Яков Львович тожо
устал. От недоедания и от бессонницы все время шу·
мело в ушах у него, отдаваясь в мозгу комариною пес·

1 Уже оnять! ( неж.)

570
н ей .. Кровь била в них слабо, и от слабости сладко
покруживалась голова. Истощенному Якову Львовичу
хотелось заснуть, укачавшись от звезд; и, глаза от них

отрывая, он думал, что это звезды жужжат, заплыв ему

в вены. Тысячелетняя нежность, с какою еврей глядит
на вселенную, к тысячелетней отверженности, налегшей
на плечи, прибавилась и стиснула сердце.
- Пойдемте пройдемся.
Так они шли, разговаривая, около часу.
Меж Ростовом и Нахичеванью дорога идет по степи.
Слева скверы, летом пыльные, с киосками лимонада,
сладких стручков и липкой паточной карамели в бу­
мажках. Днем и вечером в них толпятся солдаты, шар­
манщики, франтоватые люди прилавка. По воскре­
сеньям усерДно гудит здесь марш «Шуми, Марица» н
вальс «дунайские волны». На запрещенье не глядя,
н алускано семечек по дорожкам несчетно, и дождь их

сыплется, как из крана, из неутомимых ртов днем и

ночью, заменяя скучную надобность речи.

Справа лежит дважды · сжатая степь, уходя к по­
лотну железной дороги. Исчертили ее колеи проезжих
дорожек. Пылится она постоянно взметаемой из-под
колес белой пылью, трещинами покрывается к осени,
как сосок у небрежной кормилицы, и не дает ни влаги,
ни тени.
Нет спасенья от духоты июльскою ночью! В Темер­
нике над черной, миазмами полною лужей стиснутые
друг ко дружке закопченные стены домишек задыха­

ются от жары и от страшных вздохов близкой гостьи:

холеры.

Напрасно измученные работницы, с трудом укачав

грудного, изъеденного ко~1арами и мухами и .Гiежащего,

обессилев, в поту на серой простынке, открывают, что

могут: дверь, окошко, печную заслонку. Воздух не хо­
чет течь. Влаги у неба нет. Задыхается, иссыхая зара­
зой, Темерницкая лужа.
А у соседа за стенкой топтанье: сосед бежит, что ни
миг, в отхожее место. Потом и бегать не стал, рыгает
и стонет. Кричит надрывно жена над ним:
- Жрал огурцы, окаянный! Говорила я тебе, о гос­
поди, мука моя ...
571
 Отвечает муж между стоном:
- Замолчи ты, что-нибудь жрать-то ведь н::щоl
Назавтра свезут его, как и другого и третьсi'О, 111
Темерника, дышащего смрадною лужей, в xoл<•p111.1ll
барак, а оттуда в могилу.
- Видите вы все это?- обводит перед Ямм('pJIIIII•
гом рукой Яков Львович .- Тут живут высшие CO:.IJt/1111·••
природы, люди, наделенные разумом. Но у н11х 11с·1
даже силы на похоть, доступную зверю. ИзглодаttiiШ',
как ребра домов после пожара, слабые, словно TJHIIЩ
по ветру, с истощенными своими детенышами у llt:c'llll.

ших грудей, проходят они по жизни поденщикамн, 110

гоняемые кнутом. Они умирают раньше, чем ПOIIII-'111,
что могли бы жить лучше. Я вас спрашиваю, этu Jlll
идеал вашей церкви?
Яммерлинг с насмешкой ответил:
- Удивительно любите вы и подобные вам своднн.
спор на мелочи. Причем тут идеал церкви? Только 111t1
взбадриваете их, заставляете всем, что у них есть, Жl'JI 1.
вовать будущему, а устроить их лучше не можете 11 111•
умеете. Мы же даем им высшее утешение, ту бодросн.,
при которой идут они своею дорогой, с ней примир~ll·
ные, и получают максимум им доступного счастья.

Яков Львович взглянул ему, при мерцании звезд, 11

глаза, узкозрачковые, зеленые, как у кошки: изж1н
идеализм христианства!
- Вот что скажу я вам, доrпор Яммерлинг,- 110·
молчав, сказал Яков Львович,- если б даже слова :-J'III
не были бредом, ни один из прекраснейших детей ЧCJio
веческих, кто вдохновением двигает жизнь, не cor:111·
силен бы на это. Он бы ответил: пусть лучше буд1'1'
проклято мое вдохновение, если мы неравны и я З<!ра.
нее осужден быть всем, а он- ничем. Посмотритс-1<11,
не вы, не я, не нам подобные средние люди, а цвсн1
человечества, самые лучшие, самые мудрые, алкалн о
справедливости. Это вам не убедительно? Вы не xoт!ltc•
приспособлять свою душу к законодате.ТJыюй concc111
гения?
- Нет, положительно, вы семит. Только уни•111·
жениому выгодна эта вечная апелляция к совести,- ~.:
раздражением ответил католик.

572
 Он разгорячился от ходьбы и спора. То и другое он
делал искусственно, как моцион. Кровь побежала бы­
стрее по жила м, пальцы согрела, выжала капельки пота
на бритые щеки духот,а тяжелеющей ночи. С подделкой
п од жизненность, живо, как мальчик, он остановил Яко­
ва Львовича на тротуаре, торопливо пожав ему руку.
- Пора, не то попадем на ночевку в комендатуру!
И, повернувшись, он зашагал к Нахичевани, туда,
где в душных подушках, горячая, сильная, на цыпочках
перейдя сnальню сnящей Матильды Андревны, nоджи­
дала его, те рзаясь течением времени, красивая Геня.
И снова ночь, раскаленная, как деревенская банька,
без росы, без капли крупного дождика из нависшей
ту чи, тяжкая, иссушающая.

И снова ласки, одни и те же, холодно расчетливые,

с nеребоями отдыха, чтобы дать набраться по каnле
скудеющей крови к паутиной опутанным пальцам. И ду­
м ает Геня с шевелящимс я ужасом в нетерпеливом,
стыдом обожженном сердце: «Это... вот такое ... лю-
бовь?» ·
Улыбается ч ей-то рот, червяком извиваясь над дес­
н ами. Улыбаются чьи-то nустые глазницы. Корчатся
к рыл ья огромной летучей мыши, nерепончато оnрокину­
ты е над миром. Душно дышит отравою умирающий, но
дни его сочтены.

Он бессилен дать семя.

ТАава OOCCJIИtaдцatna.n

СТЕПНАЯ CYXO'l'ltA

Цык-цык-цык-цык-
заводит кузнечик музыку по шероховатым кочкам

земл и на убранном поле. Не всякий пойдет сюда боси ­

ком, да и в сапогах: земля оседает, оставшиеся колосья

пребольно вонзаются в пятку или зайдут под подошву ,

неровные шрамы земли удесятеряют дорогу. Вольно
кузнечику одному: цыкает, благословляя безводье.
Вот уже месяц, как не идет дождь. Станицы моло­
тят хлеба. Каждое утро на высоких повозках свозят с
бахчей ребята ар бузы и дыни. Казачки, повязанные по

573
самую бровь, сидя в кружок на земле с детьми 11 t''" ,.,,
ками, длинною палкой колотят по чашкам пoдl'O.'IIIYII""·
наваленных перед ними целою грудой. Чашки llll.llllltl
почерневших семян. Ребятишки грызут их сладкую Mlll ·
кую корку. А покоJютят палкой по чашке- и CЫII.'IICII
ся семечки nрямо на землю, выскакивая все сразу 11 11•
земле бурея от пыли.
Домовитые старухи варят из гущи сnелых ар~у:11111
черную жижу: будет она по зиме к чаю идти вместо ~·~~ ·
хара. ·
А старики возятся с желтою жижей навоза: вавал11
вают его перед домом, уnлотняя лоnатой, бьют по llf'tol
спинкой лоnатной, обрызгивая nроходящую курину, 11
растет вперемешку с соломой навозная куча,- ПOIHIЛf1 ·
лают из нее кизяку для топлива.
Носится в воздухе белая пыль молотяшегася зср11n.
В ноздри заходит, в уши, на шею под воротник. Как у
nерсика, лег ее пухлый налет на круглые щеки.
Но со степи приносит ветер нехорошие заnахи, а 111
города привозит казак нехорошие вести. Фельдшер об·
ходит станицу, расклеивая объявление:

НЕ ПЕЙТЕ СЫРОЙ ВОДЫ!

НЕ ЕШЬТЕ СЫРЫХ ОВОЩЕЙ!
ПЕРЕД ЕДОЙ МОЙТЕ РУКИ!
ИСТРЕБЛЯЙТЕ MYXI

Истребишь их! У казачки Арины поедом едят мух11

умирающего ребенка. Мрет ребенок от живота: что 1111
съест- вырывает. Жарко ему, голенький на клеешн•,
со вздутым, как резиновый шар, животом, с тонеш •.
кими, словно ленточки, ножками, ручками, лежит и по·
мирает. Где ж тут мух отогнать от младенчика в рабо·
чую пору, когда бабьих рук на всякое дело не наr111·
сешься. И мухи знай залепляют глазенки, ползают по
лицу, по ноздрям, по слюнке, бегущей на подбородок,
гнездятся под шейкой не много не мало- десятками.
Моргает дитя, раскрывая большие грустные глазкн,
Мухи взлетят и снова садятся, лиnкими ползунами oxu·
живая беззащитное личико. И глаза, загноившиеся n
углах мушиною слизью, смотрят с кроткою старикоt•·

574
скою мудростью и с безысходным терпеньем. Малень­
кий, зря ты вышел из материнской утробы!
- Волчья утроба!- сердитый фельдшер сказал,
наклонясь над ребенком.- Ведь первенький он у тебя,
постыдилась бы! Чего суешь ему жеваный хлеб, когда
говорю: кислого молока давай. Воспаление прямой
кишю1 у него, тебе говорю или нет?
Но не отвечает Арина, да как грохнет ухватом в'
печь, ажно горшки затряслись и посуда на полках ото­
звалась- затеренькала. Высохла у Арины душа, вы­
сохло сердце. -выплакала глаза.
А из степи в станицу доносятся нехорошие запахи.
И из города привозит казак нехорошие вести: бараки
тут, на восьмой версте, стали строить. Городские-то,
слышь, переполнены, фельдшеров не хватает.
На барках по тихому Дону подвозят к Ростову ар­
бузы. В этом году урожай: политая кровью земля
словно ощерилась невиданным многоплодьем. С бахчей
не собрать мелких дынь, полосатых арбузов и тыкву.
Только цветом не вышли и формой: в иные года наро­
дится арбуз, как точеный, раскидистый, плотный, с ма­
лым желтеньким пятнышко'м на отлежалой щеке. Такой
а рбуз покупайте без пробы- ломти в нем лягут склад­
ками алого бархата, а семечки, черные и лакированные,
как пуговицы на сапожках. Нынче же вышел арбуз
ноздреватый, длинноголовый и мелкий; цветом внутри
бледнорозовый, соком несладкий; дыни загнили с бо­
ков, посреди не дозревши, а тыква пошла с пупырями.
Много товару идет на барках по Дону. Дешев то­
вар, последнему нищему по карману. Возле тумбы, за­
клеенной белыми объявлениями о холере, выгружают
арбузы и продают по десяткам.
На пристанях работают ба1раки, загорелые люди :
грузят, чинят мостки, смолят лодки, волокут двадцати ­

пудовые бочки. Дальше, на Парамоновой верфи, сотня­

ми бегают муконоши. С мельницы прибегают засыпан­
ные мукой, белобровые ба_бы,- и все покупают арбузы.
По жаре, над распаренным Доном, подсыхающим у
берегов, вьются тучи комариков и другой мошкары.
Налетят, облепят, кожа чешется до царапин; · комарики
мелкокрылые жалят нещадно. По жаре, над распарен-
575
ными стеклеющими радужной nлесенью лужицnмаа, 111
дыхают рабочие. Скинут рубахи, ноги в воду, IIOЖIIMII
взрежут арбуз и едят его. Длинноголовый арбуз '"'YIIIII
розов, соком несладок, голода не утоляет. Горит у р111'111
чего горло от сухости, от арбузного сока, nить бw 1'/lt,
nока не наполнишь утробы. А на жарком солнце, как 111
очага палящем, вдруг почувствует полуголый p11r11•
чий -холодок. Пробежит холодок по сnинному xpt•r., у
и екнет nод сердцем. Сухостью обожжет гортан1, ""
следний прикусок арбуза,- и уже валится корк11 111
рук, мутно nеред глазами, тошно под ложечкой, OCTIHIII
сосет тоска, словно вгрызлась во внутренности волч11ащ
и закричать бы от тоски на весь мир, закуnоренный 111111
колпаком духоты.
- Ты чего?
- Наnиться nойду.
Встал рабочий, nошел неверной nоходкой и nдpyt·
побежал за насыпь из бревен, где мальчишки ycтpo11JIIt
себе склад жестянок, обрывков каната и nолусгнивн11"1
кадушек ...
Повыше, к Нахичевани, идут огороды. Здесь коонс•
ратив «Мысль и хозяйство» устроил учительские трt'Х.
аршинные грядки. Каждый арендовал себе несколько 11
работал с семейством. Математик Пузатиков в жарксн•
утро, с женою и дочкой, здесь тоже коnает картошк~·.
Саnоги математик Пузатиков пожалел- CHЯJl 11х
Греют голую nятку теплые ломти земли. Лоnата patlo
тала долго, с толстого nедагога лил nот, на лысине llld.
ступавший крупными каплями; капли, сливаясь, tlc· ·
жали к глазницам и текли ручейками вдоль носа, о·1·
куда и смахивались энергичною тряской на землю. По·
том, оставив лоnату, математик рыл картошку рукам11.
После заката, с мешками на таре, везомой npиcJIY·
гой, шли Пузатикавы домой, шли и беседовали о юдо·
рожанье nродуктов. Как вдруг у педагога внеза111111
сотряслись друг о дружку зубы, стукнувшись в OЗIIOf•••
и прикусивши язык. В страхе он сел перед аnтекой 1111
тумбу.
Раскаленная мостовая еще пышет зноем. Небо Kll·
жется затянутым пылью. С тротуаров вечерний nt'Tt'll
сносил шумной стаей невыметенный сор- бумnжк11,

676
окурки. Испуганная жена математика побежала в ап­
теку. И уже сипло стуча потертой резиной по камням,
без рессор, похожая на свалочный ящик, подъезжала к
а птеке карета.
А когда повезут вас в карете скорой помощи, что
передумаете вы в дороге? Сухо вам, сухо в горле и в
мыслях . )Кжет вас. Нехорошо сжавшемуся от сухот­
наго страха бедному сердцу. Что вы видели на земле,
что знаете и куда п овезут напоследок тощие кони, кото­
р ым на уши наденут бaxpo!IIY и пышные перья? Пыльно
н акроет балдахин колесницу. Будут кони коситься, ша­
гом ступа я, на колыхание траурных перьев. И не крик­
нет покойник, встав со смертного ложа: «Други , сухо
м не! Сухо, как ржавчина, шевелится мысль в пересох­
шем мозгу. Помогите! В юности я уповал на чистую ра­
дость. К зрелым годам послужил похотливой скверне.
Все торопливей жизнь, все пестрее дни, я растерял себя
по мелочам , не нахожу, не помню. Кто сей, кто был
м ной? Душно, сухотно, рассыпаюсь, соберите меня!»
Но разве есть на земле друг? Разве есть любовь?
- Эй ты, придержи, куды едешь, видишь- дорога
з анята !
Видит Пузатиков-математик из окна остановив­
шейся кареты, что мимо, по Софиевекой улице, везут
гробы на подводах. Много гробов, по десятку на каж­
дой, простые, из осиновых досок, некрашеные; дегтем
проставлены на них имена. За подводами провожатых
не видно, а возница сильно пьян, красен лицом, со

вздернутым носом, без памяти перебирает вожжами.

- Нноl
Не сладко ему везти такую поклажу.

l'.лаоа дeoл1nuaдtfaman

(<ВСЕВЕСЕЛОЕ BOii:CKO ДОНСI\ОЕ>>

Приказ гарнизону Новочеркасска за номером во­

сеl\rьдесят от третьего сентября, параграф второй.
«Из донесений коменданта усматриваю, что из
числа офицеров, задерживаемых в городе в нетрезвом

577
виде, большинство приходится на долю находящltх,·н "''
излечении в лазаретах. Больные офицеры в лазар~· 111•
nо.'lьзуются неограниченными отпусками во всяко\! IIJI•'
мя ... Приказываю nрекратить это безобразие, u ко111
nоймают в нетрезвом виде,- на фронт.

Начальник гарнизона Hoвoчepкat'I'Mit

генерал-майор Родионщн,

Что за странности в нашем городе Новочеркасск"~

Город чистенький, черепичный. Смеются бульварчнtн.,
палисадники, ярко вычищенные главки собора. С1о
лица Всевеликого Войска Донского- магазины ПO.'IIIItl,
в гимназиях учатся, лихо гарцуют казаки перед двор.
цом атамана. А на стенах что ни день налеnляют nоб~··
доносную оперативную сводку.

И все-таки,- что за странности в нашем городе llо­

вочеркасске? Словшэ бой происходит не на полях, а lllt
улицах, что ни день приводят больных офицеров 11
больницы с отпускными листами. Больницы особсн·
ные- веселые, беленькие; сестрицы в них, словно цвсп~
на окошке, день-деньской в ряд сидят на подоконника'
в белых халатиках, загофрированные, улыбающиеся, ~~
глазами в глубоких синих кругах, как у фиалок Нf.Щ
черными чашечками,- должно быть, от тяжкой работ1.1.
И губки припухли у сестриц, словно покусаны кома·
рами. На улицах непочтнтельны к бедным сестрицам
прохожие, так и сторонятся, как от nаршивой собакн.
И говорят, будто беленькая наколочка, кра~ный кpet'l'
на руке и пышная пелериш<а над грудью стали модаюll
одеждой: по вечерам, когда над кинотеатром завер·
тится колесо электрических лампочек, rюявляются 11
этих наколках и пелеринках разные странные жrн­
ЩIIНЫ, привлеченные модой.
- Видно, в моде у нас милосердие,- говорят го­
рожане.
А странности в городе Новочеркасске такие: приоt'·
зут, значит, офицеров в nалату, где сестрицы и медн­
цинекий персонал, в числе, по-военному увеличенном,
их встретят, зарегистрируют и подожат на койку. А о11
Г.1JЯДЬ-ПОГ.rJ.ЯДЬ уж ВСКОЧИЛ, НОГУ В галифе ИЛИ бридж,

578
п охожий на юбку и занесенный к нам ашлича·нами, да
и был таков. Ищи, лови его!
В Новочеркасске много улиц и много на улицах
разных дверей, где за каждою можно найти бильярд­
ную, ресторан и кофейню. Офицер, как пришел, сел п
требует :
- Эй, подать мне того-сего! Поворачивайся, я тебя!
И подают половые, шуршащие, как тараканы, подо­
швами по обшарканным комнатам, все, что нужцо.
Офицер вылил раз и другой, он I<уражится, у офи­
цера комnания: всем известно, что доблестные защит­
н ики чести казачества от заразы большевиков и от
жидо-масонов спасают Россию. Пей, герой, заглушай
вндение льяной смерти в пустынных лагунах твоей за­
топленной памяти: нет там ни бога, ни черта 1 Нll завт­
ра и ни вч ера, а только сегодня. Зуд в зубах от вина, от
табаку, от дурного желудка, от чьих-то лакусанных ко­
м арами и на лету взятых в плен липких губок. Зуд на
теле, под чесучовым бельем. Гуляй, герой, пока не
с валишься, защищая честь родины, в сифилисе под
з абором.
Однако открыты двери бильярдных и ресторанов не
одним офицерам. Много есть именитых граждан с день­
г ами в кармане. Входит в двери сам Истуканов, купец
лервой гильдии, богатейший мужчина. Он ведет с со­
бой дамочку, не жену, а Другую. Дамочка лрыскает,
к ак из пульверизатора, глазками направо, наJiево;
ножки идут, заносясь одна на другую, словно все дело

дамской лоходки шагнуть правой на левое место , а ле­

вой направо. Переплетаются ножки, регулируемы е всем
телом и тою дамскою частью, что соответствует хвосту
канарейки. Легкое зрелище, головоломное.
Сели напротив военной компании. Слово за слово.
Дамский клювик в рюмочку деликатно, по-птичьи.
Истуканов же тянет, как подобает мужчине. Разгоря­
чились, леремигиваются, офицер в компании тост про­
износит. Что-то кому-то как будто бы показалось (так
лотом вычитали в протоколе, не больше) -
бац! -стреляет герой, защитник отечества.
Икнул Истуканов от страха. Полеrели стаканы.
Сдернута скатер1.:ь.

579
 - Мерзавец-авва-ва- я защитник!
- Прохвост тыловой!
Бац!
Ранили Истуканава в ногу nовыше колена. llt•xop••
шее nроисшествие для хозяина бильярдной. Офlщ,•р 11
комnания в комендатуре, власти заняты npoтoкoJioM
И писарь, чей nочерк похож на брызги из-под тщн1
тайки, инвалид германской войны, человек гop!l'll'l••
духа, в сотый раз повторяет помощнику коменщ111111
- Хушь бы выработали вы печатную форму 11а Mll
шинке, а не то ведь руку собьешь, отписывая OJtllllll
кие вещи.

А странн;:,сти города Новочеркасска пepeбpociiJIIII'I•

в самый Ростов. Стыдно сказать, угрожают они горщt
скому трамваю.
Кому мешает трамвай? Он ходит по рельсам. ll11
углах останавливается, совершая пищеваренье: 111.1
пустить лишнюю публику с nередней площадки и С/1111111
наполнить утробу публикой с задней площадки. Дt•JI••
простое, ясное. Так вот нет же! Вскакивает офшt,•р,
вопреки положенью, через переднюю, прыгает с З/1 11
ней, разворачивая трамваю утробу.
· Этого мало. Едут в трамвае по собственной надоr,
ности рядовые казаки. Помнят они, если возрастом мо
лоды, революцию н разные вольности; а старики, 1111
местясь на скамей1<е, с седыми бровями, нависшiiМII,
как карнизы над о1<нами, всnоминают nоходы. И оф11
цер, входя, рукою в nерчатке тронул фуражку. Не о1
ветил казак, зажмурены у старика nод седыми бро
вями глаза, nодремывает. Офицер толк в nлечо ста·
рика:
- Во фронт! Как смел, ррзавец! В комендатуру : щ
неотдание чести!
Разбуженный обозлился: молод больно кричать 11а
седого, молоко не обсохло. Так вот нет же, не отда\1
тебе чести, да и все. Притулился казак, будто сно1111
эаснул.

Офицер останавливает трамвай. Офицер в возбуж ·

дении требует ареста казака, то и дело выхватывая 111
кобуры нарядный револьвер. У офицера дергаются по ·
синелые щеки: мы жизнь отдаем, а тут в тылу pacnoJI•
580
зается злая зараза, большевизм на каждом углу, в
каждом солдате. Дерзкие, неучтивые, непослушные,
из-за угла предадут, подведут, чуть только дай им воз­
можность, в спину нож всадят,- обезвреживайте их,
ищите, уничтожайте!
Дергается офицер от давящей душу обиды. Ходят
на нем галифе или бридж, занесенный из Англии, nры­
rают губы от крика. Пожалейте его, дошел человек до
крайней минуты. Нет у него в душе ни бога, ни черта,
ни завтра и ни вчера, укорачивается его сегодня, жалок

он, зqгнанный в пустоту,- и не на чем отдохнуть в ду­

ше от судорожной краткосрочности.
Всевеликое Войско обеспокоено истерикой офице­
ров. Есть у Войска свой соловей, сладкий Краснов,
атаман. И Краснов увещевает в газете:
«Отдание воинской чести есть акт вежливости. Дети
мои, сыновья тихого Дона! Отдавайте честь молодые
старым и старые молодым. За nоследнее время участи ­
л ись случаи, когда офицеры в грубой форме наскаки ­
вают на старых казаков. Не годится это, нехорошо, не
в духе слова Христова. Помните, все мы братья. А
если тебе не отдали, ты возьми да и сам отдай!»
Так у•шл Краснов, сладкогласый, красно говоря­
щий. Читали его nриказы в Ростове и Новочеркасске,
х валя за литературную форму. И обыватели, нагл я­
девшись на новый nорядок, покачнвали головами, пу·
стив крылатое слово:

- Какое там Всевеликое! -

Всевеселое Войско Донское!

Гдав а двадчаmая

DЕРТОПР AXII

Завертелись дни и события. Большевики отстуnают.

Юг России организуется в Юге-Восточный союз. Дон,
Те рек, Кубань и юге-восток nокумились, с Украиной
горячая дружба. А Украина толстеет: смотрит ум ильно
на Крым, и Крым загляделся ей в. рот, как галушка.

581
 В парадном мундире со всеми регалия ми к 111111
гетману в Киев приезжал генерал Черячукин для 11р
чения ясновельможному пану верительных rptl 1111
Договор подписали, узы дружбы скрепили м '>1 1
Украиной и Доном и за завтраком обменялись р чо 11
Низко кланялся генерал Черячукин от тихого Л.о11
Благодарствовал ясновельможный от самостийноii
раины. Пили оба малороссийскую запеканку и, усы
тирая, осавились перед дулом фотографического 111
парата.
А на юге своим чередом, мобилизуя запечного 1111
ва.rшда и ускоренного гимназиста, себе на уме, 1111
pacтaJJ и укреплялся Деникин. Росли по стенам оп р t
тивные сводки. И думали обыватеJJИ, утомленные сно 1
ками : вот меняются времена! То политическая Эl« 1111
мия да сходки, а то неэкономная политика да св J\1 11
Экономничать, точно, у нас не умели: фронтов был 11
пяти до шести, что ни станица, то фронт. И с ка >l 1111
го сводка. Потом шли сводки Добровольческой apMIIII
потом Малороссии, Терека и кубанских отрядов. I 1111
дый имел свой штаб. В штабе хлеба даром не куш о '111
отрабатывали на бумажках. Бумажки печ атались, 1111
саря наслаждались.

И направо-налево говорили газеты о генерале Jlc

никиве как о спаситме.
Только в Новочеркасске, где выходила газета 11t'l
великого Войска Донского, заговорили другое. В «Дolt
ских ведомостях», за подписями начальников, ПOIIIIII
лись приказы, возбуждавшие смуту. Обыватель ч1п 1111
что «на нашей донской земле ходят отряды, провозrJt t
шающие разные вещи. Пусть знает каждый до11 11,
старый и молодой, что войсковое правител.ьство тут 1111
при чем и слагает с себя ответственность за полнт1111
ские уклоны Добровольческой армии. Разделяя с 111111
главную цель, очищение земли русской от мер с 111
большевизма, оно, однако, расходится с нею по Mlltl•
гим вопросам».

В Новочеркасске собрался парламент- Болыtнt

Войсковой круг. Сердится Круг, отмахиваясь от д 1111
вольцев, казачьею речью клеймит возвращен ь 11 1
ризма. Мы ли, кричит, не терпели от царя и его 11рн

582
хлебателей, нас ли они не обманывали, завлекая по·
сулами и гоня воевать со студента111и на nерекрестках?
Не от царя ли и стала срамною кличка «казак»?
Сердится Круг, бородами мотают казаки, словно в
рот им, против их воли, наnихали чего-то невкусного.
А на юге, знай себе мобилизуя запечного инвалида
и ускоренного гимназиста и на казачий характер вни­
м ания не обр.ащая, духом своим возрастал и укреnлял·
ся Деникин.
Пошло ходить по городам и местечкам призывнее
слово «Единая Неделимая», « Великая Русь». Пошли
х оди ть по родным и знакомым, и.rna квартиру и продо­
вольствие, тучами понаХJJынувшие беженцы из Совет­
ской России.
- У вас-то тут, милые вы мои, а у нас-то там, ми ­
лые вы мои ... - посыпалось в каждом доме, как бисер.
Со скорым nоездом, окруженный семьей и друзья­
ми, в английском пальто, чисто выбритый, воротился
Петр Петрович в особняк на Пушкинской улице. Много
б ыло побито в особняке стекол · и стульев, срезана ко­
жа с диванов, вывезсны картипы и книги. Но не лал ду­
хом Петр Петрович, получивший важный портфель у
Деникина . Племянник, жена его, теща, кузен и стар­
ши й приказчик-все ПОJJучили места с хорошим ка­
зен ным окладом.
Не во сне и не в сказке воротилось двадцатое. Ста·
ли в ряд, одно за другим, министерства. По ступ ен ям,
рукою раскачивая на ходу, nробегают чиновники . Даже
угри на носу у них, ото шедшие за революцию,- вос·

становились. Даже запах в углу, где на вешалке ве­

шает сторож одежду, стал чинуший, заедлый, такой,
ка к при Гоголе в департаменте. И появились старушки
с просьбами о пенсии.
Много в больших городах живет различного люду.
Каждый имеет родственников, а те роднятся с другими .
В месте с детьми от жены берут тестя и тещу, а через
мужа к жене переходят свекор и свекровь. Каждого
надо устроить, того ·на казенную службу, этому месrо ,
третьему то и другое, чтоб избавиться от военщины,
ч ет вертому, медику, вместо тифозного пахлопотать в
хирургический лазарет из боязни заразы,- слово:.1, дел

583
на семь дней недели. И выходит, что город он у 1Шtlll' 1
ся, как телефонною сетью, незримою нитью, IIMI'IIY•'
мой «связью:.. Эта связь тоже позванивает куд:1 ''У*"''
и когда нужно. Связь плотно обтягивает учрсжд''"''''
Связи заняты тем, что готовят людей еще задОJ/1'11 11н
того, как они пригодится. Так и сидели, как tHIII\IA ~
nродавца на шесточках, приготовленные во блaJ'III'I"'
менье люди. Было у них, как у других, две rюпt, Jl'"'
руки, голова и все остальное. Посадите их - t'IIJt ~· 1
И рассаживали незримые связи постепенно во все У' 11.1
J<И, куда требовался чеJювек, в министерство, на кух11•••,
nри штабе, в лазарет, в канцелярию, в совет oбup11111J,
в отдел пропаганды и в тыловые военные части - кt•t•ll

лельковых людишек, испеченных домашнею

JH''I\olll
Кренделькавые люди, ручки, ножки держа нагото111',
фалдой взмахивали, галифе расnравляли, торсом I'IIY
.1ись, й:уда надлежало, и изящно садились. А уж ,...
лут- поnробуйте снять их. Вся nокрылась страна У 1 1
реждениями с крендельковым миндалыю-изюмисп.нt
JIЮДОМ.

В министерствах запахло духами. Дамы, падки<' 1111

миндаль, стали часто пощипывать из крендельков м11
нистерских,- там заденут, тут ковырнут. НазываJ/11• •·
это влияньем. Анна Ивановна, Марья Семеноо1111 11
Анна Петровна открыли са.rюны.
Хмурятся самостийники, поглядывая друг на дру1 11
Бородами мотают, как будто им в рот напихали, "1'"
тив их воли, чего-то невкусного. Но уже, прокатив111111 '•
по югу и Юга-Восточный союз усеяв воззваниями Е.1111
ной и Неделимой, без отдыху мобилизуя запечного 1111
валида и ускоренного гимназиста, целясь оком ю - 1111 1
опущенных век на учителей и учащихся, развернуJJ• 11
Деникин.
Он стоит ногами на крендельковых людишках,- 11•·1
их вернее для неnодвижного дела,- и paзвopaчJШIII'I
на фронте отряды отчаянных, поливая их хмСJн·м
Пьют герои в тылу, на фронтовика напирая. Пьет фр011
товик, иссохший от ярости: один у него, потерявш"' ''
родину и сражающегося за пустые погоны, за ночевку 1t
разграбленном доме с сестрицей на тюфяке, за <'Jollll•
nод чесучовой рубашкой, за бессмысленность выбора,

584
sa роковую ошибку· в важнейшую минуту столетья,­
один завет: месть! Отомстить пьяно, удушливо, зубами,
ногтями, заразой, бешеными зрачками, пулями, пуш­
ками, огнем, ур<;~ганом перекипающей ненависти жиду,
большевику, комиссару. Впиваются, как бешеные со­
б аки, юнкера и казачьи офицеры в попавших им nлен­
ных. Кожу сдирают с живых, ошпаривают киnятком,
колют острым киюкалом nупок не раз и не два, десят­

ки раз, наслаждаясь корчей живого. Потом под ногти

вколачивают дощечки и гвозди.

Казак на фронтах Чирская, Пятиизбенская, Голу­

бинская обезумел. Собственных сыновей и сродствен­
н иков из малоземельных, перешедших к большевикам,
полосуют казаки в полоску: лентами режет их штык,
рубит фаршем, клочья мяса с кожей и волосом прили­
лают на nлатье. Вой стоит не человечий- звериный
над казачьим становьем. И оперативная сводка доно­
сит: пленных нет, все перебиты.
Вой доносится до городов, где пируют, валясь под
столы, тыловые.
--: Слышали,- шепотом передают горожане,- по­
садили на кол комиссара; говорят, корчился на колу,
как червяк, сам себе внутренности разрывал: и помер
не сразу, а так через сутки.
В Новочеркасске, столице Войска Донского, идут
за седания Круга.
Большой круг бурлит политической нервною жиз­
н ыо. Надо ему управиться с краем, пройтись по браз­
дам уnравления сохою парламентской, сговориться, по­
сл ушать правых и левых. Подсиживает атамана Крас­
н ова генерал Богаевский; Большой круг и сам не прочь
подсидеть атамана, да выгоден сладкоголосый Единой
и Неделимой,- берегут его.
И что же делать другого Большому кругу, когда в
Ростове и Новочеркасске, за дамскими nлечиками, что
клопов за обоями: лонасело их видимо-невидимо, вер­
топрахов миндальных; что же Делать Большому кругу,
как не вертеться в вермишели вопросов, не слишком

rорячих? Например, в вопросе о пр ах е.

Да, спасая тыловых в ертопрахов, множатся у Вой­
о:а Донского прахи героев. Куда девать их? Край при·

585
вык к годовщинам, к орденам, к славному нмt'llll 1111
могильной плите, на знамени полковом, одним t'JIIIII••"
к истории. Исторический прах не должен nol'llntt~ ,.,
бесследно.
Жарко спорят на заседании Большого круга . Pratnrt
рают проект по увековечению павших.

- В списке nрахов нет Чернецов а, первого 1111р 111

зана, полковника!- надрываются с места. ЗaJI r·yJIIII
И взволнован докладчик безвыходностью пoJIOЖt'lll•"
- Поймите же, за полгода Дон обогатился 6t•t''''''
ленными героями, сподобившимися венца. Прах llt't•-
перенести в собор невозможно. Надо избранных, ""
чину и званию наивысших ...
- Все прахи достойны! - бешено требуст :111.•1.
теша склонность свою к демократическому ypaorrt'lllrto
Постановляет Войсковой круг:
все прахи, невзирая на чин и на звание, будl• 1н
генерал иль хорунжий, уравниваются в правах.
А почитывая постановление, ногами на кpeндCJIIrllll
вых людишках, не подвижниках, но зато неподвиж111~-.
руками в карманах английского бриджа, из-под Oll\
щенных век нацеливаясь на новые мобилизации, 111111 ·
СКИдКу растет ПОЛеГОНЬКУ над СаМОСТИЙНИКаМИ «ГJIIIII·
нокомандующий» .

.l'.л,ава двадцать nервал

OI'A.TOP И ОРА.ТА.Й, ЧТО НЕ ОДНО И ТО ЖЕ

Когда, через десятилетия, досужий историк з11n·

мется походом Деникина и русской Вандеей, не про•
глядит он редкого дара донцов - красноречия.

Была у начальства одна только форма для пс•1111·

ного слова: приказ. По ею пору приказы изготовлЯJIIн·r,
приказными и считались казенной бумагой. А извеспао,
что у казенной бумаги нет сердца и высушен синтакс11ц
у нее, как гербарий. И вот, неожиданно для обыват"·
лей, загорелись перья начальственные вдохновсiiЫ•м,
Каждый начальник, усевшись за письменный cтoJI, '!
плеча своего почувствовал музу. Эта лукавая и cuкpu

586-
щенная в штате богиня (зане замолчали писатели и
поэты) пристрастилась к военным.
Первым был ею обласкан храбрый вояка, гроза
донских сотников, Фицхелауров, казачий Петрарка.
Вышел приказ, удививший читателей. Он начи­
нался:

«Снова солнце поет-заливается над донскими сте­

пями! Братья казаки, враг подходил к нам огромными
капищами, но не дад господь совершиться злу. Над
степным ковылем, над простором родимым я с добле­
стным войском в девять дней отогнал его и очистил
наш край!
Фицхелауров».

Был приказ напечатан в «донских ведомостях»

27 августа . Полковники и генералы отдались влияныо
« П етрарки» . Забряцали не шпорами- струнами в ка­
зен ных приказах. Пошли описания природы, молитвы,
теnлые слезы, восnоминания детства.

Забыт был и сдан в архив маленький фельетон. Боль­

шой фельетон, спокойно живший в подвале, был вы­
сел ен в двадцать четыре часа из подвала газеты, где
ра сквартиравались nриказы. Приказы писались не сот­
нями, а несчетно. Канцеляристы, приказвые крысы,
об и жались на нумерацию. Писарь у коменданта, чей
почерк похож на брызги из-под таратайки, инвалид
германской войны, человек горячего духа, не вытерпел,
попросил перевода. «Лучше ж я,- так он сказал, не
сморгнув, в лицо коменданту ,- лучше ж я поступлю
банщиком, тереть мочалкою спины:..
Но всех генералов и даже грозу храбрых сотников,
Ф ицхедаурова, донского Петрарку, в красноречии за­
тм ил атаман Всевеликого Войска Краснов, красно гово­
рящий. Приказы его повторялись на улицах Новочер­
касска и даже Ростова. Какой-нибудь еретик, правда ,
душ ил себя хохотом, затыкая платок меж зубами,
когда повторял приказ в присутетвенном месте. Но
да вно уж известно, что еретиками бывают от зависти.
И процвело на Дону сладкогласие - духовному
са ну в убыток.
Пока же начальники, в теп.:1оте соревнуясь, реэви-

587
лись приказами, · старый казак почесывал 11 11 111111
Вынес он на себе немало сражений.
Moбii ЛI I 'H 11 111
седого за неблагонадежностыо молодежи 1< · I'IJot 11
Заставили слезть с печи и nопробовать пороху, 11'11 t
nирога с потрохами. А за верную службу, за •111111
ние области or банд большевистских да за pn 111' 11
над сборищем каинов, в том числе и своих с 11111111
обещали ораторы седоусому много земли - вс1 · 111
богатых помещиков, пайщиков, вкладчиков, разны х 1 1
председателей, у которых земли по тысяче де S11 1111 1
поболе. Эту самую землю давно nриглядели к ttt 1111
Так бы и взять ее, ма ть честную, под ози мя мyжt Щitl
толковой запашкой.
И оратай ждет, что обещано. Память его кр 111 1
как орех у кокоса. Не разгрызешь ее никаким кp tH' IIII
речием, не перешибешь ни камнем, ни словом.
)Кдет оратай и, наконец, в нетерпе~JИИ сердца, , 1111
лает своих делегатов на Большой войсковой круг.
- Что это? -говорит Кругу Пшеничнов, кру 111
казак из станицы Луганской.-.Где земля? Мы кр1111
проливали. Мы nорешили бесповоротно взять зeмJII!
- Какая земля? - разводит руками Леонов, бо1 1
тейший казак, красноречивый оратор.- Сыновьn 111
хого Дона, братья казаки, свободную землю oтдaJt ll 1
мы вам без единого слова и без утайки . Да нет с , 11
кой земли. Святыня же собственности не должна б l ·lllt
нарушена. Учитесь, братья казаки, у французсt<ой pt 1111
люции, именуемой всенародно великой . Великая б1М111,
а собственности на землю не тронул а. Почитайте бр11
шюры, обострите ваш ра з ум ...
- Долой! -кричат в зале оратаи, paзoзливJJJ IIII
на сладко-певучих ораторов.- Долой, н е заговарив а1 11
зубы, землю давайте!
Кружится Круг, как заколдованный . Резолюц1111 or,
отчуждении частных земель принимает. П римеча1111 11 "
справедливой расценке и выкупе их у вл адельц n :щ ·
слушивает. Речи обдумывает. Речи снова заводит. JJ,,
щадит ни сил, ни здоровья, ни казенного хлеба.
Трудится Круг, но заколдова н о м есто. И, глядtll l llo,
каждый день на первой странице «Донских ведо щ
стей» печатается жирным шрифтом:

588
 «llОЛЬШОЙ llOЙ<;KODOЙ КРУГ

нзвещает всех владельцев земли, что в наступившем

1918/ 19 сельскохозяйственном году они спокойно мо­
гут заниматься на принадлежащих им землях поле­
вым хозяйством, так как никаких мероприяmй, могу­
щих в какой-либо мере воспрепятствовать использова­
нию ими своих земель в текущем сельскохозяйственном
году, принято не будет».
 ЧЕТВЕРТ..А.Н ЧАСТЬ

И музыка, музыка, музыю1 111"'"

дет по всем улицам мира ...

Г.лаба двадtjаmъ вторая

'fETfШKA И ПЛЕМНННПКП

Хозяйка-история немцев смахнула со сцены, 111111

после обеда хлебные крошки со скатерти . Немщ.1 1111
долго выбыли из игры: пробил их час вступить в эm·1•
зинекий искус 1.
Америка, Англия, Франция, как на балу, pacпof!IIJIII
тели международной политики с белыми бантикам11 llil
рукаве сюртука дJ:!ПЛоматов. Дела им не обобрап •• 11
Ведь делать-то надо не что·нибудь, а все, что зaxo•н'llll·
И, вспомнив о лозунгах полной победы над гидрою м11
литаризма, о разоружении Европы, о праве нapo:ttl"
. стей, стали они поспешно пускать по морям ежей·(•l"'
неносцев, а по небу змеями аэропланы. Перья же их :111
скрипели над военным бюджетом.
Но гостем меж победителями, пировавшими тpti'IIIV
войны, вошло и село бесславие. Так после ливня 1111111\
раз не станет свежее, а потекут из ям выгребных 11•·
хорошие запахи. Зловонием понесла из всех ям, 1111 1·
вороченных ливнем войны. И от зловония застрелtи• ''
а Элевэинский искус- древнегреческие элензинекие таt\11\'11111 1
проводили человека через различные искусы.

590
•ч еный международного права, оставив записку, что
не над чем больше работать.
Тогда появились во всей своей силе усталые люди .
У каждого, кто имел до войны хоть какое-нибудь,
передовицей газеты воспитанное, убеждение, война
ва сыпала сумраком сердце. И скрепилось бездумной
усталостью, I<ак последним цементом, прошлое, чтоб
удержаться еще хоть на локоть человеческой жизни.
По хозяйским владеньям, как кредиторы, заездили
делегации англича н и французов. К. одному- любезно,
к ак в гости, лишь изредка зал езая в карман за счетною

1ш ижкой. К. другому- без разговоров, с хорошим взво­

дом колони ального войска. Очень любезно и снисходи­
тел ьно, в белоснежных манишках, посетили французы
и англичане Россию. В то время Россия для них нахо­
дил ась на юге. Встречены были союзники в Новорос­
с ий ске с хлопаньем пробок и проследовали для речей
и ба нкетов в Екатеринода р.
Главнокома ндующий, как воспитанный человек,
цел овал у тетушки руку. Много имела в России Ан­
та нта племянников. Каждый верил, что добрая тетя
простит грехи молодости, щедро даст из бумажника,
под арит солд атиков, ружья, патроны и порох.

Л юдмила Борисовна, чей м уж состоял при союзниче­

ской делегации представителем комитета торговли, по­
лучил а задание. И тотчас же Людмила Борисовна при­
rJJасила к себе молодого поручика )f(мынского. Пору­
ч ик просл авил ся тем, что писал стихи под пер еводы
Бодлера. Он выдавал себя твердо за старого кокаини ­
ста и по утр а м nил уксус, смотря с неnриязнью на розо­
вые, полнокровные щеки, отраженные зеркалом .

- Я понимаю,- тотчас же сказал Людмиле Бори­

сов не Жмынский, голос понизив,- совершенно конфи­
денциально. Широкий обществен ный орган с англо-рус-
кою ор иентацией и большим рекламным отделом. Это
м ожно . Я исnользую все свои связи. Знаменитый nиса­
тел ь Плетушкив - мой друг по гимназии, поэт /Карь­
вовсюкин- товарищ по фронту. Художник Ослов и Са­
Jr амандров, ваятель, на «ТЫ» со мной . Если угодно,
n в nервый же день составлю редакцию и соберу мате­
р иал на полгода!

591
 Но Людмила liОрисовна с оnасеньем замет11.:1н, '""
имена эти ей неизвестны.
- Вот если бы Дорошевич или Аверченко, И.llll хо11 ·
Амфитеатров, это я nонимаю. А то какой-то Плету11111111t!
- Людмила Борисовна!- изумился обиже11111~••
Жмынский.- «Какой-то Плетушкин!» Да он K.llllc't'llt•
новейший; сnросите, е<:ли не верите, у министра Jt•щ
ского искусства, полковника Жабрин а. У него, 11 1111 ·•
доложу, есть сочинение «Полет двух дирижнt'\.•н·/1· .
к сожаленью, не конченное, так ведь это cn.'tolllll••ll
нюанс! Каждое слово там намекает на что-нибудr", , ll1.
конечно, не для широкой nублики. Там, наnример, 1111111
ротный выставлен в виде болотной лягушки. Л /1\нрt.
вовсюкин? А вы смотрели в местном музее на вые 111111111
бюст мадам Котиковой, что изваял Саламандров? li111
с вами, вы отстаете от века!
- Может быть, может быть, но только надо, ,,,,,n
все-таки вы нашли имена.
- Странно! Да я, nростите, только и делаю, '"''
nеречисляю вам имена: Плетушкин- раз; Жярl·""
всюкии- два; Ослов- три и, наконец, Салн~11111
дров- четыре. Я вдобавок из скромности не уnом1111111·•
своей nоэмы «Зеленая гибель»,- там осталось дяа · '1"1
куnлета черкнуть, чеnуха, работы на понедельник.
- Поймите же, Жмынский, если б зависело 111
меня ... Я nодставное лицо. Наконец, они вnраве же 'IJ"
бовать, давая английские фунты.
- Дорогая!- Жмынский припал, послюнИ!\ ,.,..
к ручке Людмилы Борисовны.- Дорогая, не бecnot<••ll
тесь! Я не мальчик, я учитываю все обстоятел!.сll'''·
ведь недаром же вы оказали этой рыцарской кре11о·· 111
(он постучал себя в лоб) такое доверие ... Верьте Mlto',
будет общественное событие, соберу самый 1111•' 1,
nустим рекламу в газетах ... Ерунда, мне не в ncptщlt
раз, работы на понедельник!
И с фунтами в карманах, растопыренный в бt>JIJI'',
моднейшими галифе, вроде бабочки южной cat()(·нl•t
nupta 1, всnорхнул уnоенный поручик с rобеленщщ'
кре<:ел.

1 Латинское название бабочки.

592
 Потрудился до пота: нмегкое дело создать общест~
венный орган! Говоря между нами, писатели адски
завистливы. У каждого самомненье; кого ни спроси,
читает себя лишь, а прочих ругает бездарностью. Нужен
ум и тактичность поручика Жмынского, чтоб у каждого
выудить материал, не обидя другого. Да зато уж и cдe­
JiaJю дело! Каждый думает, что получит по высочайшеii
расценке, сверх тарифа, каждый связан страшною
к.1ятвой молчать об этом сопернику. А газеты печатают
о выходе в свет в скором будущем журна.1а «Честь и
доблесть России», с участием зна:.~енитых писателей
и художников, с добавлением их фотографий, автогра­
фов и автопризнаний. Сам Плетушкив дал ряд отрыв­
ков из современной сатиры «Полет двух дирижаблей»,
поручик Жмынский дал «Зеленую гибель» с «оконча­
нием следует», поэт Жарьвовсюкии обещал три сонета
о Дмитрии Самозванце, профессор Булыжник- «Эко­
номические перспективы России при содействии англо­
русского капитала», мичман Чеббс- «Дарданеллы и
персидекая нефть» . Передовица без подписи будет со­
ставлена свыше.
У Людмилы Борисовны что ни день заседание.
Жмынский в чести. Он прославлен. Жена атамана
ему поручила наладить в Новочеркасске издательство.
Он выбран помощником консультанта в бюро по пере­
изданию учебников · для высшей технической школы,
он рецензирует отдел беллетристики местной газетки.
На каждое дело сговорчивый Жмынский согласен:
- Чепуха! Работы на понедельник, не больше!
Посмотрели б его, когда, выпрямив, словно крылья
catocala пupta, свои галифе, ноги несколько врозь, стан
с наклоном, блокнот на ладони, слюнявя свой крохот­
ный, в футляре серебряном, формы ключа карандашик,
nоручик впивается в вас, собирая для «Чести и доб.'!е­
сти» информацию.
-- А что вам известно насчет московской Чеки?
-- Ох, голубЧ'Ик, не спрашивайте! Тетка покойного
зятя . подруги моей, что бежала с артистом ДаваИ-Не­
вернуйским, сидела два месяца за подозрение в сочув­
ствии. Так она говорит, что одному старичку акаде­
мику, вдруг упавшему в обморок на допросе, сделали

20 М. Шагивяв. т. 1 593
с помощью собственных палачей, под видом xнpyptc•ll,
иакой-то ... как бишь его? позвоночный прокол 11 111о1 '''
гивали у безвинного старца жидкость из мозга!
- Ого! Какая утонченность! Пытка Октава Mнpn.,J
И поручик в отделе
ctOB СОВЕТСRОГО .&;1,.&11
проста вил:

«Палачи не довольствуются nростым лишсн11с•м

жизни! Они впиваются в жертву, они ее мучат, BЫl'IH''"
вают, обескровливают. Последнее изобретение их дм1
вольской хитрости -это хирургический шприц, кто
рый они втыкают в чувствительнейшую часть Hattll'lll
организма, в позвоночник, и выкачивают из нa.tttt\
представителей науки мозговую жидкость в тщетttо/1
попытке превратить таким способом всю русскую 1111·
теллигенцию в пассивное стадо кретинов. До тако111
садизма не додумался даже Октав Мирбо в своем зtttl·
менитом «Саду пыток». Доколе, доколе??:.

Колоссальный успех информации превзошел ожн·

дания.
- После этого,- так сказал меньшевик, заведу111·
щий потребительской лавкой, сыну Владимиру, гимttll·
эисту nятого класса,- после этого, если ты все попрсж·
нему тяготеешь к фракции большевиков, я должен ПJHt ·
знать тебя лишенным мор·ального чувства.
- После этого,- так сказала жена доктора ГeJt·
лера, возвративwегося с семейством обратно,- nоем
этого я могу объяснить себе, как это мы, правосл1111·
ные, доходим до еврейских погромовl
Она была выкрещена перед самой войною.
- Но, Роза ...- пролепетал доктор Геллер смущсtt·
но,- это ведь, гм ... хирургический поясничный прокшtl
Ординарная вещь в медицине ...
Жена доктора оглянулась, не слышит ли мужа пrш
слуга, хлопнула дверью, блеснула сжигающим взгюt·
дом,- и вслед за молнией грянул гром:
- Молчи, низкий варвар, вивисектор, садист, фа1111·
тик идеи, молчи, пока я не ушла от тебя вместе с Рю·
риком, Глебом и Машей!
 Рюрик, Маша и Глеб были дети разгневанной дамы.
Поручик Жмынский прославлен. В НовочеркассJ<е,
у министра . Донского искусства, полковника )К:абрина,
идут репетиции оперы, музыка )I(абрина, текст пору­
чика Жмынского, под названием « Горгона » . Комитет­
ские дамы акварелью рисуют афиши. Художник Ослов
ко дню представления прислал свой портрет, а Сала­
м андров, ваятель,- автограф. То и другое разыграно
будет в пользу дамского комитета. Литература, обще­
ственность, даже наука, в чем нельзя сомневаться, объ·
едищiЛись с небывалым подъемом. И недаром русский
писатель, несклассик Плетушкин, в знаменитом своем
« Полете двух дирижаблей» воскликнул:
«Торопись, Антанта! Близок день, когда взмоет наш
дирижабль· над Успенским собором! Если хочешь и ты
пи ровать праздник всемирной культуры, то выложи на­
п рямик: где твоя лепта?»
Выкладывали англичане охотно фунты стерлингов.
З аписывала приход Людмила Борисовна. Шли дон­
скими бумажками фунты к поручику )I(мынскому, а от
него простыми записочками с обещанием денег дости­
гали они знаменитых писателей )I(аорьвовсюкина и Пле­
тушкина.

- Прижимист ты, Жмынский! Плати, брат, по уго­

nору!
- Да кабы не я, черт, ты так и сидел бы в станице
Хоперской. По-настоящему не я вам, а вы мне должны
б ы платить!
К:ривят Плетушкин и Жарьвовсю1шн юные губы.
Чешут в затылке:
- Прохвост ты!
А молодая мисс Мабль Эверест, рыжекудрая, в си·
н ей вуальке, журналистка «Бостонских извес'ГИЙ», объ­
езжавшая юг « когда-то великой России», щуря серые
гла зки направо-налево, записывала, не смущаясь, в по­

ходную книжку:
«Ненависть русских к авантюре германских шпио­
нов, посланных из Берлина в Москву под видом боль­
шевиков, достигает внушительной формы. Все выдаю­
щиес я люди искусств и мысли, как, например, гуманист,

по борник Толстого, писатель Плетушкин, открыто стоят

5S5
за Деникина. Свергнуть красных при первой поп•••"''
nоможет сам русский народ. Урожай был нсдУJI''"
Запасы пшеницы у ру~ских неисчерпаемы:..

Глава двадцать mpemыa

rЛАВНЫМ: ОБРАЗОМ: ШКfi'Н,\Я

Перекрутились на карусели всадники-месяцы, nот

няя лошадок. И снова остановились на осени. Знuко
мая сердцу стоянка!
Свесили, сплакивая дождевую слезу, свои ветки дt•·
ревья, понурились на поперечных сто:~бах телеграф"'''''
проволоки, в шесть часов вечера в окнах забрезжНJIIt
зори «Осрама» 1, наливаясь, как брюшко комар1111111•
кровью, густым электрическим соком.
Тянет в осенние дни на зори «Осрама». Вычищс•11
у швейцара военного клуба. мундир, а вешалка вся у11с• ·
шена фуражками и дождевым макинтошем. Боfiко
встречает швейцар запоздалых гостей, обещая 11~
платью сохранность без номерочка. Гости сморкаютс11,
вытирая усы, влажные от дождя, и, nряча руку наз1111,
в карман галифе, военной nоходкой, подрагивая в JЮ·
ленях, поднимаются по ковровым широким стуnеням
наверх, в освещенные клубные залы.
Сюда гостеnриимно сзываются граждане, peкoM<'II
дованные членами клуба. Из буфета nахнет телячht•/1
котлеткой, анчоусами и подливкой, настоеиной на Kll·
пятке в сковородках, где жарилось мясо,- французскнм
nоваром Полем. Поль нет-нет и выйдет из кухни, пр11·
сматривая, как подают и все ли довольны.

Нарядные столики заняты. Дожидаясь, тоnчутс11,

блестя лакированными сапогами, офицеры в дверях,
nод яркими люстрами. Посасывают гнилыми зубами
английские трубки . На столиках все, как в довоеншх!
время: севший закладывает за воротник угол крахмат •.
ной салфетки, оттопырившейся на нем, как манишка.
I3 зеркалах по бокам он видит свое отражение. Прибо11
подогрет и греет холодные nальцы; вазочка слена

1 «Осрам» -дореволюционная марка ~лектроламп.

5!)6
м ногоэтажна, как гиацинт, на каждой nлоЩадке отме­
чена нужным nирожным, миндальным, nесочным
с клубникой, «Нqполеоном», легким; как nачка у бале­
рины . В углу за разными баночками с горчицеГr, соей и
nерцем- бутылки бургундского и nортер, заменяющий
nиво.

Лакей уже вырос. Как каменное изваяние, стоит

он, держа наготове листоt<, исnисанный Полем. Здесь
есть ужин из пяти блюд и блюда а !а carte 1, есть рус­
сt<ая водка с закусt<ой, есть шведский nоднос а !а four-
cl1ette 2 и блины в неурочное время.
- Я вам скажу,- наклоняется r< севшему ко мен­
дант полi<овник Авдеев,- этот Поль не имеет себ е кш!­
курентов. Возьмите навагу,- простая, грубая рыба на
зимнее время. Навага, когда вам дают ее дома, непре­
менно попахивает чем-то, я бы сказал рыбожабристым,
даже nросасывать ее у головы и под жаброй nротивно;
ковырнешь, где мясисто, и отолвинешь. А у Поля не то.
У Поля, я д<>Ложу вам, навага затмит молодую стер­
лядку. Он мочит ее в молоке, отжимает, окутывает
сухарем на сметане, жарит не на плите, а каки м-то
сеi<ре'rным манером - планшетка на nереплете, и в се
это крутится вокруг очага, минуты две- и готово. Та­
кую навагу, когда вам ее с лимончиком, головка в па­
пиросной бумаге кудряшками, не то что скушать, по­
целовать не откажешься . . Аромат- уах!- мяп<ость,
нежность,- бывало, в Славянском базаре, в Москве,
не ел подобной форели!
Официант в продолжение речи - как каменное из­
ваяние. И заказывают, nосоветовавшись, два человека,
военный и штатский, русскую водку с закуской, залив­
ное, тетерку и пудинг.

Штатский, с крахмальной салфеткой, заткнутой за

воротюш, маленький, юркий, с томно-восточными гл аз­
ками, ласков: он ожидает подряда. Во€нный, честный
вояка, с усами, стоячими, как у пумы, отрыжки не nря­
чет, салфетки не развернул, nровансаль ножом nодби­
рает. Он охотню< поговорить за хорошею выпивкой

• По выбору в меню ( франц.).

2 Закуска стоя, на вы-бор ( франц.).
597
 - У меня этих самых катаров никогда никнктс
Французская кухня - так давайте французскую. Л ttt· t.
могу и по-нашему, по-военному, из походнога nм,., . ,,,

с солдатом. И, доложу вам, походные щи имеют щ·,,

бенное преимущества, если хлебать их с воображсшн·м
В котел вы опустите ложку и не знаете, что выйдt'l',
тут и этакая из требухи желтая пипочка, помидор, 6or•,
~<усок солонины, капустная шейка непроваренная, TIH' I'
доватая, и много всякой приправы. Я солдат, как дС/'1'11,
баловал. Всякий раз из котла похлебаю, а они «рuде.
стараться, вашблагородие», жулики. Чувствуют! Jtв,
тарелка не то, что котел. Тут вам фантазии нет, вес 1111
донышке. Kxal
И, откашлявшись, комендант закусил рюмку вощоt
маслиной, проколотой вилкой.
-, Однакоже,- начал сосед, сощуря томно-восТI>'t·
ные глазки. Он был расстроен упорством кулинарнtмХ
сюжетов,- однакож . чревоугодие в известное врсмн
дает себя знать, как, например, ожирением. И по от11о·
шению к дамскому полу объедаться имеет свой минуl',
если верить научным писателям. Мужчина неполНI~il.
как говорят у нас по-русски, поджаристый, дОЛЬI/11'
всех сохраняет примененье способности.
Официант, отогнув калачом левую pyt<y, нес за·
крытое qлюдо. Говор шел, как шум прибоя, от CTOJIII
ков, пронзаемый острыми всплесками цитры. Дамскнi\
румынский оркестр восседал на эстраде, смуглым11
пальцами гуляя по цитрам. Все в казакинах, с paзpt•.t
ными нагрудниками, в черных в обтяжку рейтузах,
в сапогах с позументами и в фуражке на дамской nрн·
ческе.
Официант приподнял крышку блюда, и ноздри втн
нули нежно-горький запах тетерки. В фарфоровой na ·
зочке поданы брусника в меду, соус из тертых кашта·
нов и нежинский мелкий огурчик.
- Кто там, братец, у вас в колончатой комнате?­
осведомился полковник.- Двери заперты, а подаетсн~
- Их превосходительство генерал Шкуро купп
с компанией бакинских приезжих.
- Al Шкуро! Мы, пожалуй, поев, перейдем с вuмtt
пить в эту комнату, Каспарьянц. Что вы скажете?

598
 Тон был начальственный, и армянин улыбнулся
томно-во~точными глазками, предвидя затраты.
В колончатой комнате некогда губернатор прини­
мал атамана. Меж зеркалами в простенке, окруженный
гирляндами штукатурных гроздей и листьев, висел во
весь рост портрет Николая второго. Подоконники были
из отполированной яшмы. Позолоченные ножки и ручки
у стильных диванов и кресел, гобеленом обитых, бле­
стели сквозь дым от сигары.
Шкуро, с отрядом головорезов :Кисловодск защи­
щавший и недавно произведенный, сидел меж бакин­
скими дамами. У одной нежнорозовый цвет щеки, похо­
жей на nерсик, оттенялся красивою черною родинкой.
Черные брови, над переносицей слившись, делали даму
nохожей на персиянку. Она говорила с акцентом, свер­
кая бриллиантами в розовых ушках... Другая, жена
а нгличанина с нобелевских промыслов, белокурые косы
коронкой на голове заложивши, молчала; ей неnонятна
была быстрая русская речь. Изредка знатная дама,
опрошенная соседом, рот разжимала и с различными

интонациями провозглашала: «Oh! Oh! Oh!»

То выше, то ниже.
И вскрик этот юркий гвардеец, на ухо даме сосед­
ней, называл «трубным гласом».
Сам англичанин, невысокого роста и толстый, труб­
кой дымил, не · шевеля и мизинцем. Справа, слева, спе­
реди, сзади именитые гости наперебой поднимали ши­
пучие тосты.
Развалился Шкуро, ковыряя в зубах. Скатерть
в пятнах от пролитого вина, опрокинутых рюмок, раз­

давленных фруктов. :Кто-то из адъютантов, наевшийся

до тошноты, не примиряется с сытостью и доедает икру
с лимоном и луком зеленым, ковырЯя в ней вилкой.
Другой, придвинув жестянку омаров, глядит на нее
неотступно: покушать бы, да нет места, душа не при­
емлет.
- Мы приветствуем, мы... мы... мы ... - замыкает
тост председатель, кивая лакею. Тот из кадки со льдом
вынимает новую длинногорлышевую бутылку. Хлоn!
И шипит золотая струя по бокалам.

599
 - Тише, слово берет фабрикант Гудаутов, Tlllll•'•
слушайте!
- Мы ... - мычит небольшой человек, мелко:•у~1о1/1,
с седеющей бровью. Посмотреть на него сзади- 1111••
сто почтовыii чиновник, спереди- из просителеii, 11 "''
то репетитор уроков. А вот нет, он ворочает тыcя•IIIМII
рабочих и миллионами ассигновок, на весь юг просm111
лен богатством:
- Мы должны компенсировать ...
- Проще! .. - рявкает адъютант.
- Мы должны посодействовать ... Если дорого 1111 'о4
сохранить наш Юг от заразы, укреnить тыл и, так ''IHI
зать, обеспечить nромышленность от разорения в 11111•'·
ресах России и экономической культуры, учтем 1111111у
встречу сегодня, передадим в распоряжение генер11J111
Шкуро соединенными силами сумму, необходимую ...
- Урра! Подписной лист!
По рукам побежала бумажка. Икая, подписаж11
один на круглую сумму. Другой , чтоб не отстан.,
сумму с хвостиком, третий не хуже.
- Вот, генера.'l,- говорил Гудаутов,- извот.·111
принять от российской промышленности, от купечсс1·1111
истинно русского, от почтительных коммерсантов 111
армян и татар, в пользу русской культуры за незаб1о1
ваемые победоносные ваши заслуги ...
- Браво! - крнкнула зала.
Комендант с Каспарьянцем приютились на МЯГКР\1
диване, возле стола со льдистою кадкой.
Осоловел . адъютант. Как пришитые пуГОJ:!ИЦЫ 111
стекла, стали глаза . Склонив голову, без улыбки, мо:1
чаливо он положил руку соседке своей на колени. Til
сбросила руку. Снова рука, подобно стрелке магни 1а,
потянулась к пышным коленям. Оглянувшись по сторо
нам, дама вспыхнула, отвела надоед.rшвую руку, HЗJ<..'Io·
нилась к ее обладателю с отрезвляющей речью. Но KIIK
ни в чем не бывало, не моргая тяжелыми веками, о 1
топырив рот, весь в икре, адъютант шарил пальщtМII
все в одном направленье.

Зашептались мужчины. Фабрикант подозвал ЧСJЮ·

века . Подмигнув своим женам, мужья указали "''
двери. Встали дамы, окутали бе.rюснежные плечи в 1111•

600
кидки. Незаметно, одна за другой, дамЬr вышли, и уже
заревела в темном провале подъезда сирена автомо­

биJiя. А на опустелых местах р~змещаЛись, рассыпая

гортанные звуки, с хохотком, с прибаутками, ёжа пле­
чики, топоча каблучками, звякая пуговицами и позу­
ме нтами, черноокие дамы,- приглашенный румынский
оркестр. И к адъютанту, коробкой омаров прельщен­
ная, быстро подсела, сверкая зубами и раздвинув рей­
тузы, в обтяжку, арфистка .
Но в остеклелых, I<ак пуговицы, глазах адъютанта
мелькнуло тяжелое недоумение. Рука, направляющаяся
все туда же, вдруг ударила по столу: задребезжали
стаканы .
.- Н-не хоч-чу!- шевеля языком, как Стопудовою
тяжестью, произнес адъютант, глядя розовыми от на­
лившейся крови глазами.- П-почему бр-рюки, н-не
юбка? Долой!
Снова мужчины, говоря меж собой, указали гла­
зами на двери. Капельдинеры с деликатной речью, под
т айным предлогом, за локотки и подмышки повели
адъютанта. Ноги не шли. В диванной, где гости куриJtи,
он тотчас заснул, стошнив себе на подушку.
А комендант, попивая шампанское, говорил все
тому же соседу:
- Ты, Каспарьянц, инородец. Что сей такое?
С твоего позволенья сказать- па разит насекомый. На
него сапогом наступили- и нет его. А если, как истинно
русский, я оказываю доверие, ты становишься человек.
- Значит, надеяться мне, полковник, на ваши
слова?
- Дважды не повторяю. Вон гляди, видишь, ры­
женький, мурло в поту, румынке смотрит за лифчик?
Из писателей, а захочу- выселю в двадцать четыре
часа за кордон,- вот и вся недолга.

Лакеи тем временем очищали столы, выносили их

в общую залу и вносили бесшумно на смену им лом­
берные, с мелком на сукне и резиновой губкой.
Шкуро, сделав в воздухе по-генеральски рукой,
уехал, но свиту оставил. Свите стали, усевши~ь за зеле·­
ным сукном, проигрывать именитые гости, бакинцы.
И до осеннего невеселого утра, как призраки, в свете

601
с:Осрама» за зелеными столиками, указательный nnм11
в мелу, люди реззлись в карты, вскрывая колоды, IIO·
даваемые до дурноты утом-ленным лакеем.

r ..ю,ва двадцатъ четвер11~ая

JTPO ПРОФЕССОРА БJЛЫЖНИКА

Рыженький, что смотрел румынке за лифчик, BЫПIIJI

последнюю каплю из последней бутылки.
С ним, бессмысленно улыбаясь и карандашиком
чиркая по испачканной скатерти, бледный, с намо~<·
шими в жилках висками, не слушая сам себя, бормо·
тал профессор Булыжник. Важный пост у профе{:сора,
он служит великому делу. Одни разъездные для цемl\
его пропаганды могли бы покрыть бюджет губернской
республики. Впрочем, они nокрывают и бюджет супругн
профе{:сора, живущей под Константинополем, в Зола·
том Роге, на даче.
- Интеллигенция ...- бормочет профессор.- Интсл·
лигенция выдержала испытанье. Придите ко мне 11:1
советской России все ... ик ... истязуемые и обременен·
вые, и аз успокою вас. Есть у нас ... ик ... назначенье дл11
каждого, жалованье, командировочные, чаевые, то
есть чаемые ... для надобностей пропаганды.
- Молчите,- шепчет рыжий сердито,- всему есп.
мера. Шестой час утра, спать пора. Я должен быт1.
завтра в Новочеркасске.
Оба nод руку по опустелым, коврами затянутым
лестницам, наклоняясь друг к дружке наподобие цир·
куля, раздвинутого в сорокапятиградусный угол, сошл11
и сели на дрожки.
Каждому, кто заснул, отпустив побродить свою
душу по нетленным пажитям сна, где пасется душа 110
сладчайшему клеверу, воеnоминанью о том, что быJJо
и будет,- каждому, кто заснул, предстоит свое про·
бужденье.
Один, отходя от нетленного мира, тупо моргает, сн·
лясь сознать кто он есть, что ему делать и как его имn
и отче{:тво. Такой человек начинает свой день с раздра·

602
жения. Все не по нем, и лучше бы выругаться, чтоб
выплюнуть ближнему прямо в лицо накопивший-ся в
горле комок недоволыства, а потом успокоиться и в чув­
стве вины найти побужденье для дела.
Другой в неге сердца вскочил, осторожно встречая
заботы, расчетливый на слова, скрытно-·радостнрiЙ, пря­
чущий тенью век постороннюю миру улыбку. Он береж­
лив до заката, ра-страчивая понемножку нетленное ве­
янье сна. Такой человек- гражданин двуединого мира.
Сторанитось ero. Он не отдаст себя честной земною от­
дачей ни жене, ни ребенку, ни другу. Болью вас одарит,
ревнивым томленьем, а сам пронесет под с1,3етом трез­
вого солнца сча-стливое одиночество.
Третий же, пробудясь, первым долгом нашаривает
порт<:игар с зажигалкой. А когда затянулся, дымком
скверный запах во рту истребляя, взял часы со стола и
привычным движень-ем их за мушку стал завqдить,­
'Гррик, тррик, тррик, нагоняя им силу. От такого в миру
происходит покойный порядок.
Профессору, жившему в бельэтаже гостиницы «Мав­
ританской», за толстыми пыльными бархатными зана­
ве-сками не брезжило утро. Его сапоги коридорный дав­
но уж довел до белого блеска; девушка в чепчике, про­
бегая по коридору с подносом, несколько раз за ручку
бралась, но дверь была заперта. И в приемной профес­
сора, за мини-стерс.кими коридорами, в здании наиско ­
сок от гостиницы, поджидали, нервно позевывая, интел ­
лигенты.

Лишь отоспав свое время, профессор проснулся.

Методически вытянул волосатую руку за портсигаром,
подбавил фитиль в зажигалке, закурил и не спеша стал
одеваться. Тем временем коридорный принес ему теплой
воды в умывальник и поднял тяжелые шторы.
Плохая погода! В осеннее утро пригорюнилась кры­
ша, осыпанная желтолистьем. Скучно в проголье вет­
вей бродит ветер, распахивая, как полы халата, про­
странства. Неутешительная погода. Несут профессору
почту.
Вот уже он умыт, одет и причесан. Парикм ахер про­
шелся по седеющей колкой щетине. На подносе паром
исходит, ложидаясь, стакан чистейшего мокко.

603
 Профессор к комфорту не с.лишком привычен, u11
любит напоминать, что прошел тяжелую школу. И IIJIO·
фессору, прежде чем вырваться из советской Рщ·с1111,
пришлось посидеть, как другим, на супе из воблы. Ч ro
нужды до маленьких неприятностей? Застегнувшись до
подбор<,:>дка, голову кверху, руки в карманы,- непрня·r·
ности надобно несть по-спартански . Все дело в стрn·
дальце народе: «Только-только дохнула струя освежн·
ющей вольности, только-только вышли и мы на арену
свободного демократизма,- как кучка предателе!\,
полуграмотных многознаек с типичной славянсl\оll
нагл остью за.хлопнула клапан свободы. И
неужсm1
интеллигенция не покажет себя героиней? Нам нуж111>1
борцы! Мы их принимаем с почетом. Художники, музl>~ ·
канты, актеры, писатели- все, в ком честь не утраче11:1,

идите работать в наш лагерь!:.

Подобною рокотливqю речью, произнесенною с en·
ропейской корректностью, профессор гремел на ков·
цертах. И утром, за подкрепляющим мокко, он повторs1:1
мимоходом горячие фразы, готовя свое выступленьr.
Хвалили его красноречие. И верили те, ко~у выбор бы:1
или на фронт, или в отде.1 пропаганд~. что выбор и.х
волен.

- Святыню демократизма,- бормочет в седые yc1.t,

разворачивая газету,- брум ... брум ... мы не выдадим ...
А в газете на первой странице:

«ПО ПРИКАЗУ ЗА НОМЕРОМ 118

БЫЛИ ПОдВЕРГНУТЫ ТЕЛЕСНОМУ НАКАЗАНИЮ:

Рядовой Ушаков, 25 ударов- за неотдание чести.

Рядовой Иван Гуля, 30 ударов- за самовольную
отлучку.

Рабочий Шведченко, 50 ударов- за подстрекате.11··

ство к неповиновению.

Рядовой Тайкунен Олаф, 50 ударов- за xpaнelllll'

листовки, без указания источника ее р~спространен1111.
Рядовой Мираяиц Аршак, 25 ударов- за неотд81111t'
чести.

Рядовой Казанчук Тарас, 30 ударов- за самово:11.·

ную отлучку ... »
604
 ... Привычно скользят глаза по . первой странице га·
зеты. ПеречWСJiению конца нет. Лист поворачивается,
пепел стрях·ивается Iюнцом пальца на блюдце. .
«Мы не выдадим 1на растерзание святыню демоi<;ра·
тизма, мы- аванпост будущей русской свободы»,- до­
д)'lмывает профессор С·Вое выступлен ие на концерте.

Глава двадца1пъ nлmая

МИТJIПГ

По слm<оти шла, выбирая места, if'Дe посуше,

фигурi<а в платке. Мы с ней расстались да·юю, и она, за
маrическим кругом повествовательной речи, проделы­
вала от себя свою логику жизни: сжимала в бессилье
ручонК'и, упорствовала, норовила пробиться сквозь
стену.

Кусю выбросили из гимназии. Защитник ее, мате­

матик Пузатиков , умер. Вдова-переписчица все же хо­
дила к директору, кланялась:
- Нынче как же без образоваНJия? Дороги заюрыты,
а она девочка скорая, схватывает на лету, книги так и

глотает. Куда ж ей?

Но директор назвал вдову-переписчицу теткой .
- Вы, тетка, следили бы, ч-г.об не сбиналась дев­
чонка. Против нее восстают одноклассницы, доходило
до драки. Мы беспощадно искореняем политику. Учите
ее ремеслу, да смотрите, чrоб эта девица .не довела вас
до тюремной решетки .
- Благодарю за совет,- сказала сурово вдова и
ушла, не оглядываясь, с яростным сердцем.
А Куся утешила мать, чем могла: урок раздобыла­
немецкий язык раз в неделю долговязому телеграфнсту.
И бегала по вечера:-.1 в дырявых ботинках за Тем ерни·к,
на оюраину Ростова- там собирал•ись товар~щи.
За Темерiшiшм на окраине, носом в железнодорож­
ную насыпь, стоял деревянный домишко. Щели, заби­
тые паклей, все же сквf>зили. Жил там Тишин Степан
Гриrорьевнч , отставной управский ку·рьер, а потом ти­
поnрафский наборщик. Как ослабели глаза у Степ ана

605
Григорьев-ича, стал он ходить по хуторам книгoвuJJJt•ll,
Не вьвручал и на хлеб: хутора пекупали раз·ве что Kll·
лендарь да отк:ры'ГКУ с лазоревым голубем, в клюuа
несущим кон.верт. И пришлось Степану Гриrорьеои•rу
примириться с даровым куском хлеба. Жена, помолож11
его, и дочь от первого брака служили на фабрике-­
одна в конторе, другая коробочницей в отделенье. Кор·
мили его. Полуслепой, с голубым, слишком сияющим
взором, седены~ий, старенький, был он начитанным ста·
риком и мудреным.
Водился же не со старыми, а с молодежью. Дочt,,
как со службы вернется, читала ему ежедневно газету.
Тишин выслушает и загорится отв-етить. Бывало, nрн
лампе нетвердой рукой нанесет соой ответ на бума·гу,
глядя поверх ее. Строчки кривы, бук:вы враскидку.
- Разберут ли? - сомнительно сnрашивает.
- Разберут,- отвечают ему, чтоб утешить.
А он пишет и пишет.
И часто в старом конверте со штемпелем гормскоil
ростовской управы получали с<УГрудники «Приазовского
края» длиннейшие письма. Нер азборчивые, переnутан·
ные, как на китайской картинке, буквы шли вверх и
вниз не по строчкам. Омеялись сотрудники, не умели
прочесть смешную бумажку. Так бросают иной раз
зерно в написанном слове, и летит оно с ворохом вы­
мьrсла городской ежедневною nылью мимо ты-сячи гла:~
И ушей, nока не уляжется где-нибудь, зацеnившись зn
землю. Облежится, набухнет, чреватое жизнью, просу·
нется ножками в nочву, а головкою к солнцу. И уже
зацветает росток, в свою очередь дальнюю землю обсе­
меняя по в-етру.
Суждено было лучшим мыслям Степана Григорье­
вича многократно лежать погребеиными в редакцион­
ной корзине. Голова с сильным лбом, крепко выдав­
шимся над седыми бровями, широкодумная, ясная, ду­
мала в одиночку. Но бойкий мальчишка, составлявшиii
обзор иностранной nечати, бегал за помощью к Якову
Львовичу; однажды и он получил таинственный серый
конверт и ради курьеза понес err> по знакомым.
Яков Львович nри ламnе разобрался в каракулях.
Издалека, не по адресу, крючками, nохожами на иеро-

606
глифы, летело к нему на серо-грязной бумаге близкое
слово. Вычитав адрес, пошел он к Степану Григорье­
вичу на дом.

Как надобно людям общеньеl Друг другу они нуж­

нее, чем хлеб в иные минуты. Целые залежи тем отми­
рают в нас от неразделенности, и без друга стоит чело­
век, как куст, на корню усыхая. Когда же раздастся
вблизи знакомое слово, душа встрепенется, еще вчера
сухостой, а нынче, как померанец, засыпана цветом. За­
бьются в тебе от общенья родниковые речи. И говоришь
в удивленье: опустошаJ10 меня, как саранча, одино­
чество!
- Нужны, нужны, родимый, человек человеку.­
сказал старик Тишин,- погляди-тко, в природе разная
сила, газовая иль там .металлическая, тягу имеет к себе
подобной. Так неужто наш разум в тяготенье уступит
металлу? Я вот слеп. сижу тут калекой, а летучею
мыслью проницаю большие пространства. Зашлю свое
слово на писчей бумажке, да и думаю: нет резону, чтоб
против целой природы сила пытливой мысли не притя­
нула другую.

- Откуда у вас эта вера в грядущее, Степан Гри·

rорьич? ·
- А ты попробуй-ка жить лицом к восходу, как
цветенье и травка. Дождь ли, облачно ли, а уж злак
божий знает: встанет солнце не иначе, как с востока.
Молодежь- она так и живет: по ней, как по конпасу,
виден путь исторический. .
Обрадовался старик собеседнику, разговорился. До
самого вечера сидели они у окошка. А вечером поиа­
бралось в светелку с предосторожностями горячего
люду: студентов Варшавского, а ныне Донского уни­
верситета 1, железнодорожников, девочек с курсов и с
фабрики, партийных людей, в подполье отсиживавши.х
промежуток своих поражений. Было чтенье, потом раз­
говоры. Яков Львович узнал о гибели Дунаевского, о
смерти Васильева, в морозных степях под шинелькой
наспавшего себе горловую чахотку. Был у Якова Льва-

1 Во время первой империалистической войны 1914 года Вар­

шавский университет был звакуироваи в Ростов-на-Дону.

607
вича теnерь угол, куда уходил он от осенней бecc·MI.tf·
Л•ИЦЫ ЖИЭ.НИ.
Вот туда поздним вечером, кутаясь в шаль н выf•ll·
рая места, где посуше, и торопилась подросшая Ky1'll,
Много было в светелке народу, на этот раз болыт·,
чем прежде. Выходя на крыльцо покурить, кажды•Н
зорко выглядывал в осеннем тумане иных следоnыто11,
нежелательных для собранья. Но место глухое, за ж•··
лезнодорожною насыпью, мокрое, мрачное, служит хо·
рошим убежищем, не навлекая •ничьих подозрений.
Кусю встретил студент-первокурсник Десницын, не·
давно вернуовшийся в город и теперь ведший тайно ра­
боту среtдь студенчесК'ИХ организаций. Дело было се1·о·
дня серьезное, требовало обсужденоия. Вокруг стола за·
кипела беседа.
- Вам хорошо говорить, товарищ Дес.ницын,- ора·
rорствовал небо.'1ьшой полный студент, снискавший ceGt!
популярность,- вы ничего не теряете. Я же считаю, что
всякое выступление сейчас бессмыслица, ес.пи .не ту·
пость. Студенчество хочет учиться; ·в нем преобладаю•·
кадеты, солидный процент монархистов. Такого студен·
чества, как у нас, Россия не помнит. Не то что заба·
стовать, а поПробуйте только созвать их на сходку.
- Тем более,- начал Десницын,- такую мертву10
массу расшевелить можно ТОЛЬJ{О событием. Пом•илуйте,
мы студенты, мы единая корпораци·я на ·весь мир, и .нn.
шеrо брата, студента, избили в Киеве шомполамои до
бесчувствия; и мы это знаем, снесем и будем моJ1чать!
Русский студент, коrща же быrвало, чтоб хоцил ты L'
плевком на лице и все, кому толыко не лень, плевотину
твою ..созерцали?
- Гнусный факт,- вступилась курсистка с кудря·
вой рыжей косою,- будет позором, есл·и дон~кое сту·
денчество не отзовется. В Харьк()ве, в Киеве был слы­
шет •голос студента по этому nоводу.
Ревекка Борисовна, вот бы вам и попробовать вы·
-
ступить,-ехидно воззрился полный студент. На шее его,
как у лысого какаду, прыгал шариком розо~ый зобик.
- Не отказываюсь,- сухо сказала курсистка.
Куся подсела к ней, обняв ее нежно за талию.
- Спасибо за мужество, товарищ Ревекка,- через

608
стол nротЯ'нул .ей руку Десницын,- nоверьте мне, чем
бееомыслffi!ней вот такие nоnы/Тiки с точки зрения часа,
тем больше в них яркого омыела для будущеrо. Ес.1и бы
наши коллеги в мрачную пору реакliJИИ слушали вот
таких, как Мlилейший Виктор Иваныч (он бровью повел
в сrорону полного оппонента ) , то мы не имел.и бы вос­
nитательной силы 11радиций. Грош цена демонстрации.
ког~да масса уже победила, когда каждый Вwктор Ива­
ныч безопаано может окраситься в защитный цвет ре­
волюции.
- Это личный выnад, я протестую! -крикнул, за­
прыгав зобиком, полнокровный студент в возмущении .­
Если товар·ищ Десницын не возымеrr все обра'Г'но, я по­
юидаю сабранье!
- Идите за нами, а не за кадета•ми, и я окажу, что
ошибся.
Пожима я nлечами, с недоволыным лицом, оnnо~н~нт
подчинился рыuенью.

Долго, за ночь, оидели в беседе ·горячие людп. Ре­

шено было завтра в двенадцать созвать в самой обшир­
ной аудитории сходку. Рев·екка Бориоовна выступит с
речью. Курсистка, блокнот отогнув, задумчиво велу­
шивалась в ro, чrо воюруг говорилось, и набрасывала
конспект своей речи . И Куоя проникнет на сходку . То-то
радости для нее! Кумачом разгорелись под светлой ко­
сицею ушки.
Долго, за ночь, когда уж беседа умол·кла, сидело
собранье. Разбирали заветные кннжки, привезенные из
советской Росоии. И в.зволнова•нным голосом, остана'В­
ли:ваясь, чтоб взглЯ'нуть на Степана Григорыича, читал
Яков Львович «Россию и интеллигеJщию» Блока. Когда
же вnервые, контрабандой пробравшись ч·ер~з кордоны,
зазвучали в маленькой комнате слова «двенадцати »
Блока, всТало собранье, nотрясен·ное ос11рым волненье:м.
Лучший поэт, чистейший, любимейший, дитя незакат­
ных зор ь рома.нтической русс·кой с11ихии, он, как верная
с-грелка ба•рометра, nадает, падает к «буре», орл.иным
n евцом ее! Он, тою1айший, нее понимающий,- с нами!
И любовь, каrк горяч.ая искра, закиrпала слезами в гла­
зах, ширила сердце.

- Блок-то! Блок-то!

609
 ....... И они там на севере, учителя, доктора, адп<жn 11о1,
nисатели, не научились от этого, не доверились COIICt' 111
лучшего!
Поздней nарниковые юноши, вскормленные ПpoJII'I·
культом, отвергали «двенадцать». Но те, кто npoiii!C
одиноко на юге России, средь оnустошительной KJI••·
веты и полного мрака, свое упрямое сердце, знают, кnк
помогли им «двенадцать:.. Искрой, зажегшейся or
одного до другого, радугой, поясом вставшей от нeti11
до неба, были «двенадцать», сказавшие сердцу :
«Не бойся, ты nраво! Любовь nерешла к тем, юно
именуют насильниками. В этом порукой тебе неподкуll·
ный русский поэт ...»
Шли в темноте; близко друг к другу прижавшнс1.,
взволнованные Ревекка и Куся.
- Ах, как прекрасно, как радостно!- Куся шеп·
нула соседке:- Знаешь, я чувствую, что скоро весь м11р
станет советским. Вот попо!)iни меня, поймут и один зn
другим, наперегонки, заторопятся люди устраивать ре·
волюцию. И t.tузыка, музыка, музыка, пройдет по всем
улицам мира, а я стану тогда барабанщиком и пойду
отбивать nеремену: трам-тарарам, просыпайтесьl Игра1о
тебе зорю утреннюю, Человечество!
- Молчи, не то поnадемся,- шепнула Ревекка.­
Ох, вот за такие минуты не жалко и жизни! Даже ду·
маешь иной раз, если долго чувствовать, сердце не вы·
держит, разорвется!
- Ривочка, я маме сказала, что буду у вас ноче·
вать. А ты не забудь, что обещала провести меня зав:rрп
на сходку.
- Успокойся, не позабуду!
Родители курсистки Ревекки были ремесленниками.
Ютились они, где еврейская беднота, на невзрачной Ко·
подезной улице. Вход к ним был со двора и в первы/1
этаж с подворотни. Жили они чуть побогаче соседеf1.
Сын-часовщик помогал, дочь старшая шила наряды о
магазин Удалова-Ипатова, а Ревекка давала уроки.
В комнате, за столом, под электрической лампочкой,
ужинала семья, не дождавшись Ревекки.
- А, пришла, наконец, садись, садись, и Кусе бу·
дет местечко.

б \О
 Лас.кавый, важный, седой как лунь патриарх нотес­
нился с благосклонной улыбкой, посадив к .себе Кусю.
И мать, еврейка с острым, нуждой изнуренным лицом,
ху,дая, как жердь, наложила ей рыбы с салатом. Кусю
любили в С·емье за бесхитростность.
- Редкий хрис11ианин, сколь он ни ласков с тобой,
станет есть у еврея, как у своих, с аппетитом. Это ты
з най, мать, и, Ривка, запомни, чтоб не запутаться с
·гаем . А девочка Куся, благослови ее Я:гве, ест наш
кусок небрезгливо,- так не раз говорил патриарх, са­
дясь, ПО'МОЛИ,ВШИСЬ, За уЖИН.

Кончили, руюи умыли и ра зашлись на ночлег. Куся

с Ревеккой в·месте легли и долго еще молодыми, заглу­
шенными голосами о всемирно'М советском перевороте
шептались .
Ранним утром еще темно на улицах и в квартире.
Медленно начинается день п.ривычными звуками. Вот
застучал по соседству колодкой сапожник. Полилась из
кра.на вода, скрипнули резко ворота . Старьевщик, сип­
лым голосом выкликая :говар, прошел по дворам, и хо­

зяйК'и несли ему собранные пустые бутылки.

Н.евзра чное утро, а все-таки утро. И босоногая дет­
вора, гортанно горланя, съев кто луковку с солью, кто
хлеб, а кто побогаче-лепешку, бежит, как на лужайку,
в грязные недра двора, заводить беспечные игры.
Куся с Ревеi{iКОЙ вышли из дому без четверт-и де­
вять, что.б Ревекка успела сходку наладить и подгото­
вить свое выступление. Белая девушка, веснушчатая,
с серым, ясным, неробеющим взглядом, шла, как строй­
ная лебедь, подобра•в кудрявую косу. Вышла Ревекка
в отца, патриарха: лишнего не болтала, сказанного дер­
жалась. Нежно поглядывали на Ревекку приказчики
торговых рядов, где подержанным платьем торгуют. Не
одна беспокойная мать засылала к родителям сватов.
Но Р евеккин~ мать отвечала: учится девушка, ученая
будет, нам не до сватов.
Все у1ро по коридорам универс.итета осторожно
шмыгала Куся. Как бы хотелось ей тоже учиться тут,
вместе с друf'ими! Лабораrория, библиотека, курилка!
А на стенах бесконечные схемы, таблицы, под стеклян­
ными крышками гербарии, бабочки, чучела. Физ·ичеокий

611
кабинет, а за ним светлый круг аудитории, а в ПOJIY ·
раскрытую дверь видны головы, одна над другоА 1'''
дами, русые, черные, деsичьи, стриженые ... Ох, учип.1·н
бы с ними! Посмотреть, что там дальше!
Но да.1ьше Куся заглянуть не успела. Кrо-·щ
пройдя, потянул ее за руку. Зазвенел звонок. З·во11ко
сказа.тн1:
- Товарищи, собирайся в аудитарию номер восем1.1
И пошло, и пошло. Благоговейно втиснулась Куt·м
в шумящую клетку. На кафедре Виктор Ива.ныч, за
ним кто-то еще и РевеК'ка. Будет миl'инг. Волнуютем
головы полукругом над нею, черные, русые, белL.J(',
~Мужские и девичьи.
Виктор Иваныч что-то сказал тихим голосом, Kll·
шлянул и стушевался. Ясная, плавно, как лебедь, DI.J·
ступила Ревекка.
Речь она повела о доброй славе студентов, о том,
что в самые черные годы гражданское мужество бы:ю
у них и не было страха; о том, что не боялись попас11.
нз заветного храма науК!и в архан•гельскую и волого;t·
скую ссы.'lку. «Мы были совестью общества»,- ГОВ<I·
рила она. Общество, мнительное и запуганное, пробуж·
даJюсь от сnячки студентами, их бунтами и сходками.
Там-то и там было сделано неправое дело. Узнало сту ·
денчество- и тотчас на неправое дело протест, орг<J·
низаванный отклик. «А ныне,- так кончила речь свою
девушка,- творятся открыто бесчинства. Реакция пра·
вит безумную оргию, засекает рабочих. И дошло до
того, что в Киеве шомnолами избили студента. Можно
ли перенести это омолча? В Харькове и Киеве студент1..1
сбирзлись на сходку, выносили протест. Не следует
разве и нам отме-гить позорное дело трехдневною заба·
стовкой?»
Разно о-гветили в зале на страст.ную речь: одних она
потрясла, других испугала. .
-Помилуйте,- шептались в углу возле Куси,­
какого-нибудь инородца избили, а нам бастовать? И так
мы с трудом отвоевываем возможность учиться; чуть
что, нас погонят на фронт, времена неспокойные. Да,
может быть, это и слух один, пущенный большевист­
сюим шпионом.

612
 - Бастовать! -кр ичали Другие.- Позорно! Сего­
дня в Киеве, завтра в Ростове! Пок.ажем, что мы кор­
nорация, что мы существуе:м.

Ч ем дальше волнуется зал, тем Кусе яснее: сходка

лроваливается. Уже многие nод шумок, забрав свои
шаnки и книжки, шмыг в боковые проходы; за ними
другие .. Тщетно силитсЯ кто-то с эстрады остановить их:
уходЯЩИХ СНИЗУ Не ВИДНО.
Забастовщиков меньше и меньше. Глядя, как тают
ряды их, остальные встревожены.

- Товарищи, как это так?- кричат они на

эстраду.- Не подводите нас, это у)к выйдет nредатель·
ство, нам не создать забастовки наличнЬ!Iми силами.
Или отложим, nока большинства недобьемся, или при­
знаем, что забастовке не время.
- Позорный .Донской университет, не забудут тебе
этой сходки товарищи! - крикнула Куся тоненьким го­
лосом, вскочив на скамью.- Ты сборище юнкеров, не ·
студентов!
- Держите ее, кто такая, как смеет!
Крики усилились. Кусю притиснули. Пробравшись к
nодруге, Ревекка ее увела, уговаривая успокоиться.
- Тут ничего не поделаешь,- шепнула она,­
тол.па- особенный зверь. Есть минуты, когда ты чув­
ствуешь, что он собрался в комок и у него единое сердце.
А в другие минуты ясно тебе, что он расползается, как
солитер, кольцо от колечка. Тут уж надо nризнать по­
раже~I'Ие.
- Я бы их, я бы их!- Куся сжимала ручонки.­
Мерзкие трусы!
В дверях они обе столкнул,ись с поспешно идущим,
воротник от nальто приподня-в, Виктор Иванычем.
- А, мадмазель,- улыбнулся он беззастенчиво,­
ну что, кто из нас был вчера nрав, вы или я? Успокой­
тесь, плюньте на них, я знаю студенчество лучше, чем

вы, я это предвидел. Не надо было лезть на рожон в

этой среде, вот и все.
Ни Ревекка , ни Куся не захотели ответить.
А на улице серое утро ослепительным днем заме­
вилось.
Осенние рыжие листья лачками пальмовыми за-
•
613
сияли nм солнцем. Небо было резко прозрачнос, I'Y''III/1
синевы, как а-кварель Каналетто. И смытые JI.OЖJtii·Kнм,
чистый гранит обнажая, мелко смеялись под со;нщс•м
круглокаменные мостовые.
- Подожди,- промолвила Куся, захлебнувшись о1·
солнца,- подожди, эти жалкие люди еще поймут. Ттлн
оки от стыща сгорят, вспом.нив сегодняшний день. И 11111
увид'ишь, скоро весь rмир станет совеrоюим. Все cтpalll•l
нооерегон~еи заторопятся завод~ить у себя революц111оl
И rмузыка, музыка, музыка пройдет по всем ули1щм
мира, а я стану rогда барабанщиком и пойду отбива'''
nеремену: трам-тарарам, просьшайтесь! Зорю утренню1о
я играю тебе, Человечество!

ГАага двадцать шecntitл

.. ВЕВВАНЫЙ FОСТЬ

В г.радоначальс1'ве хмурили бров,и, гоноря о брожt• ·

нкн студентов. Сорвалась забастовка, а вдруг состон·
лась бы? И где же? В центре Добровольческой армн·ll,
rде населенье благословляет спасителей. Недостаточ111>,
значит, отеческое попеч~нье, незорки ·глаза у того, у
кого следует.
Тот, кому слещует, привычной дорогой пошел выпол­
нять порученье. Выходя из ворот градоначальства, ,.
виду он был независим и литерату.рен. Мягкая шляна
не по-казенному лолзла на затылок. Волосы, вьющиС\'Н
не по-казенному, спускались на плечи. Глаза смотрел11
открыrrо. Во многих домах принимали его за пиcaтeJJII
и проповедника из народа.
-Дома, дома, пожалуйста,- сказали ему приветJJII·
вым голосом за парадною дверью, куда он звонил. За·
гремела цепочка, дверь открыта, и независимый с рис ­
сеянным взглядом российского идеалиста, поднялся 1ю
.'!естнице. В движеньях его была задушевная мягкост1 •.
Гость, подобный ему, не в тягость хозяину, хотя fl
и пришел в неурочное время. Гость, подобный ему, хоп.
и не носит подарков, не приг лашает ответно к обеду 11
ужину, да заrо и не скажет вредного слова, не испорт111'

614
вам настро€ния. Он знает, ·где у вас самое слабо€ место.
К слабому месту подходит он осторожно, на цыпочках.
Вам в разговоре н еоднократно обмолвится, что не след
такой тонкой и благородной душе зарывать себя в
r.н;ртвой провинции. Ваше печение превознесет над пе­
чением Варвары Петровны. У Коли найдет изумитель­
ный профиль, а у Манечки, барабанящей на форте­
пьяно, блестящую технику ... Гость такой не скупится на
время и не щадит ни себя, ни ушей своих.
- Манечка, перестань, ты надоела Константин Кон­
стантиновичу!
- Что вы! Оставьте ее, она играет, как ангел. Уве­
ряю вас, я эту де.вочку мог бы с..чшать ве сь день.
И ладонь на глаза положив, а другою рукой мелан­
холически такт отбивая, странный гость отдает пе.ре­
понки свои растерзаныо.

Но лучше вс€го он бывает в те дни, когда ссоряl'Ся

перед ним хозяева дома . Обласканный ими, он в доме
свой человек. И частенько темные тучи, дождавшись
его, вдруг обрушиваются на весь дом облегчающим
ливнем Ссоры бывают двоякие: мужа с женой и род и­
телей с детками. В первом случае видеть отрадно, как
приветливый гость, защищая того и другого, убеждает
обоих в правоте обоюдной. Во втором же- мягкою
речью он детям внушает уважение к старшим, этих

миленьких ангелов против себя ничуть не насl'роя.

- Сил больше нет, Константин Константинович, вы
свой человек, вы ведь знаете, это изверг уnрямый, как
вот эта стена, самодур. Он бы рад уморить меня!
;..... Ай-яй-яй, как вы сами перед собой притворяетесь
злою! Вы же внутренно духом скорбите сейчас за него,
и, как будто я вас не знаю, чудесная вы душа, готовы
п е рвая протянуть ему руку .

- Черта с два! Так я и взял протянутую в виде ми·

лости руку! Набросилась чуть свет ни с того ни с сего,
позор·ит при детях,- пусть просит проще.нья!
- Ай-яй-яй, кричите, а у самих под усами улыбка.
Юморист вы, ей-богу. Записывать ваши словечки , тнк
не хуже Аверченки. Ну, признайтесь открыто, вы пошу­
тили ... Друзья мои милые, люди вы наилучшие в мире,
б удет вам .. Улыбнитесьl Вот так-то.

6!5
 И, супругов сведя, долго еще Константин Ko111'1'1t1t
тинович покуривает табак и смеется от чистого cPpдHII
Да, это вам гость, от которого дому лишь при,быJII•.
Вот и нынче, с сердечной веселостью он I~CJtyrt·
ручку хозяйке:
- Поправились! Цвет лица, как у Юноны ... А дt.'TKII
здоровы? Что Виктор Иваныч, бедняжка, уж нa•IIIJI
бегать по лекциям?
- Садитесь, садитось, Константин Константиноtиt•t,
будем пить кофе. Дети в гимназии. Манечка насмнрк
cxвaпt.ria ... А вот Виктор,- Виктор опять бесконечно
меня беспокоит. ·
- В чем дело, хорошая моя? Что затеял наш t·o·
деамус?
- Витя, иди сюда! Пусть он сам все расскажет.
В столовую вошел хмурый, еще не побрившийся Вик·
тор Иваныч, застегивая на ходу студенческий китель.
- Здравствуйте. Мамаша опять распустила языt<.
Ничего такого особенного, возня со всякими деламн.
Я, мамаша, кофе без молока буду.
- Опять черное кофе с утра! И без того нервы у
тебя так и ходят. Виктор наш, Констан'Гин КонстюtТII·
нович, на беду свою пользуется слишком большой по·
пулярностью. Студенты ему доверяют ...
- Не без основания, конечно.
- Так-то так, да самому Вlfктору от этого ма.•ю
Х()рошего. Вместо учения изволь там суетиться но
всЯ'Кому поводу, рисковать своей шкурой, бегать на
сход~и ...
- Сходки? Кстати, Аглая Карповна, был я вчера
-у знакомых, и мне говорили, что ходит слух о возмож-
ности ареста каких-то студентов. Я наде1ось, Виктор
Иваныч, вы не замешаны в этом. Вчера будто было
каtюе-то антиправительственное выступленье ...
- Кто вам сказал? Какой арест?- всполошился
Виктор Иваны'Ч.
- Не волнуйтесь, голубчик, вас это, разумеется,
не коснется. Вы же всегда были благоразумны! Арест
главарей вчерашнего выступленья. Говорят, их НИ'Как
не могут дознатtwея.

- А что с ними будет?

616
 - Очевидно, их мобилизуют д.rrя немедл~нной от·
правки на фронт. Так по ~q>ай·ней мере я слышал.
- И поделом!- вскрикнула Аглая Карповна .
резко .- Что за низость мутить молодежь, когда наш
фронт героически борется для спасенья России . Как
будто нельзя потерпеть как-н-ибудь год, пока не очи­
стят Великороссию. Уж эти IМНе голоштанные бунтари,
учиться им лень- вот и бунтуют! ..
- Мамаша, да помолчи ты! Я сам был ... Т о есть я
сам сидел на эстраде в числе уч.астников ... Констан-
тин Константинов·ич, у'мол яю вас, это серьезно?
- Серьезно, роДной мой. Вы испугали меня. Н е­
ужели вьr бьrли вчера на эстраде?
- В том-т:о и дело ... ах, ч ерт! Ни за что rrи про
что ... Вот история. И ведь так я и думал, что это нам
даром не обойдется ...
- Так зачем же?
- Что зачем? Р азве я пдиот? Разве я им целый
день не долбил, что это колоссал ьная глупость? Я на­
чисто отказался ... О, черт бьr побрал ее, эта дура тут
сунулась ...
- И, наверно, жидовка какая-нибуд ь!
- Ма,маша, вьr меня раздражаете , я стакан разо-
бью,- крикнул д'И·КИМ голосом Виrпор Иваныч,- и
без вас можно с у•ма сой11и!
- Да что вьr волнуеrесь, Виктор Иваньiч? Вы го­
ворите «она» ... Значит, курсистка . Ну и слава богу,
жертвой !Меньше. Валите-ка все на .нее, ведь курси­
стку на · фронт не пошлют.
- Да н а что мне валить? Вот придумали ! Вам
I<ажд ый студент nодтвердит, что она вылезла против
моих же советов. Я бесился, моя репутация может за­
верить вас в этом. Чем же я виноват, если навя зы­
ван)т мне дуращше авантюры!
- А кю она такая? '
- Ревекка Борисmша, математичка. Упряма , ка.r<
столб, скоJrы~о ни спорь с ней, ни на ноготь от своего
не отступится.
- Ревекка Борисовна·, а как дальше? -И привет­
л,и·вый гость занес фа,милию в книжr<у .- .Я, кажется,
где-то встречался с ней.

617
 - Рыжая, в~нушчатая, на колонну похожл. Г'у~tу
пожмет вам, так съежишься, сильная, как мyжJI'IKII.
- Да, вот ведь и~тория... Вол·нуе~я мoлoдt'>tiJ,,
Ах, годеамус, rодеамус мой милый, неисправимыn!
И, против обыкновения, хозяев не слишком yr<.'IIIIJII,
встал Константин Константинович, рассеянно улыn.
нулся, попрощался и вышел. Спускаясь rto лecтiiHJtt•,
подмигнул с·воему отражению в зеркале: да, бр111
такой-сякой, если б знали они, с кем ...
Наверху же, из-"За стола не вставая, сидели rю·
прежнему Виктор Иваныч с мамашей.
- Этот ваш Константип Константинович- хитр1.1/l
пес, уж очень он все выспрашивает, да вынюхива<'т,

да записывает,- переборщил\
- А тебе что за дело,- ответила, чашки перем•·•­
вая, мамаша.- Ты свое слово сказал в нужный час 11
помалктивай. С такими лiодьми надо жить в дружбt•.
И наnрасно ты, Витя, не сообщил ему между словам11
адрес этой Ревектки.
- Отстань\ -С сердцем стул отодвинув, сын вы­
шел на кухню побриться.
Между тем Константин КонстаtНтинович, задумчи­
вЫIЙ, волоокий, с волосами по плечи, путь свой держаJI
не юмой, а во дворец градоначальн•и•ка Гракова.

I'.taгa двадцащъ седЪJ~~ал

ГРАДОНАЧАЛЬНИК ГРАКОВ

Градоначальник Граков во время Деникина был

большой фИ'Гурой. Красноречие донцов не давало гра·
доначальинку ни сна, ни покою.
- Воображают,- говорил рн,- что пописывают из·
рядно. А на деле ни тебе ерудиция, ни тебе елоквеll·
ция. Вместо же этого одна ерундистика и чепухенцияl
Эх, взял бь1 перо да nоказал бы писакам, как можно
nройтись по-печатному. Затрещали бы у меня казачьи
башки, ка•к под саблей.
- Что ж, ваше преносходительство, останавлн­
ваетесь? Дерганите их,- говорили ему rо~луживцы,-

618
ваше дело ·началь<:твенное, что ни прикажете, напеча­
тают, да еще на первой странице.
- Знаю сам, напечатают. Да завистлив народ,
особенно к чистому русскому име.ни. Пойдут rово­
рить ... А я, пр•изнатыся, не люблю за опиной раз­
говоров.
- Что вы, что вы, кто же оомелится-тоl
- И о меляТ\:Я. Народ нынче вышел зазорный,
род·ной !Матери юбку подымут ...
- А вы, ваше цревосходи'I'ельст.во, в форме при­
казав.
- Пр:иказам,и, ха-ха-ха, вроде этих донецких? Это
ыожно. У меня в канцелярии пишут, поди, каждый день
по приказу. А ну-ка, ПОIПJР<Убую я по-своому, по-про­
сrецки, истинной русской р·ечью. Заnолнили у нас, мои
М1илые, эопе.рантисты сазету. :Книга, которая нынче
печатается, черт ее разбери что за книга. По букве
судя, будто русс·кая, даже иной раз духовная, про бога
и черта. -А как начнешь читать- эсперанто, убейте
ме.ня, эсперанто. Слова таюие нелас.ковые, пят.иаршин­
ные: анТ!р опооофия, мораториум, рентгенизация; про­
чтешь, так словно пальцем в печенку тебя. А газеты и
тоrо хуже. :Как-то я подза.нялся статис11и•кой у себя
в кабинете, со старшиной дворянокого клуба, Воейко­
в ым Люди оба начитанные, с образованием. Ну и вы­
считалJИ, что у нас на всю империю русских газет,
кроме «Нового времени», нет: все издаю'ОСя СIПлошным
инородцем. Вот ка·Iюво было дело до революции.
Судите же, что стало ныне !
- та.к вы бы решились, ваш -n ревосходиrельство,
в форме приказов !
И Граков решился.
Вышел как-то, с чеченцем-ох•ранни,ком в двух ша­
гах от оебя, прогуляться по улицам, отечески погля­
деть на осеннюю просинь да спознать в бакалейныУ,
какова нынче будет икорка, и удивJИлоя: прямо против
него, из подъезда гостиницы «Мавританской» глядел на
него человек не посл-едн·ей нарутнос11и. Глядел вот
так просто и прямо, ка·к смотрят иной раз убитые
зайцы, ви<:ящие за JСВосты в з.елекных, или юролики на
nрилавке - ничуть не смущаясь, порист ально, как ro-
619
ворится, с апломбом. Конечно, бы111 генера.1 u r11ос·м
инкогнитном виде и даже чеченца пустил за corloll "
отдалении, но у него на лице есть же нечто! К тщtу же•
был вывешен в фотографии Овчаренко его портрt·т 1111
ясной со всеми регалиями. Как же можно этак ус111
виться на генерала посреди улицы? Отвел градона•1а:tt.,
ник глаза, размышляет:
«Кто бы такой? Из себя благородный и не 111111·
фирка. Близорук я, а вижу, что на плечах николаевскт1
шинель. Бакенбарды ... Скажите, пожалуйста, в Poct' llll
живем, а ТО)Ке отпускает иной английские бакенбар;~1~
неведемо с какой стати. Погляжу вдругорядь».
Поднял глаза -тьфу! Как бомбометатель 11.'111
переодетый Бакунин, глядит на него из подъезда •·u·
стиницы «Мавританской» в упор внушительный и н~ но·
следнего вида мужчина. Грудь колесо:\~, как лошади·
ные бедра, два-три ордена (не разберешь издали),
пышнейшие баки и этакий бычий взг.1яд, круглогла·
зый, остервенело-спокойный. Не гипнотнзер ли эае:!·
жиii из Констаtiтинополя, как-нибудь примостившиiiс11
к транспорту пуговиц для Добровольческой армии?
Градоначальник, мановеньем бровей наведя 11а
лицо начальственный qкрик, перешел тротуар и на
ходу мимо подъезда гостиницы «Мавританской» отры·
висто бросил:
- Кто таков?
- Проходи,- спокойно ответил неизвестныii муж·
чина,- чего лупишь глаза? Много вас тут цельныil
день охаживают подъезды.
- Ваш - прывосходытельства, ваш-прывосходытель­
ства,- шепнул чеченец градоначальнику, стремитель11о

его догоняЯ.'- Этта швыцар, швьщар гостиницы, пра·

стой швьщар.
Успокоился градоначальник, размотал с шеи гарус·
ный шарф, отдышался. И тут, поб.1изости от бакалеii·
ных рядов, осе н и.1о его вдохновенье. Даже в nальцах
зуд побежал, как от мелкого клопика. Оборотился rpa·
доначальник и быстро, с военною выправкой, зашаrа.1
назад во дворец.
- Неси мне,- сказал он слуге,- перо и чернила!
На следующий день газетчики, выбегая с пачкою

620
теплых газет, кричали надрывно: «Приказ градона­
чальника Гракова о швейЦарах:.!
Так начинался nриказ:

«ШВЕЙЦАРЫ!
Я вашу братию знаю. Вы там стоите себе при две­
рях, норовя содрать чаевые. Я nонимаю, что без чаевых
вашему, брату скука собачья. Однако кто вас поставил
в такое при дверях nоложение? Кому обязаны всем?­
Городу и городскому начальству. Поэтому требую раз
навсегда: швейцар, сократи свою независимость. Если
ты грамотен -читай ежесуточно nостановления и следи
nри дверях, кто оные нарушает. Неграмотен-nроси
грамотного разок-другой nрочесть тебе вслух. Такой
манеркой у нас заведется лишний порядок на улицах,
а порядком, всем известно, нас бог обидел.
Градоначальник Траков».

Выход в литературу градоначальника Гракова вы­

звал смятение. Заскрежетали донцы: не усидел, поза­
видовал! Петушились в канцелярии: пусть теперь сам
потрудится над городскими приказами. Волненье по­
ш.rю в зеленных, бакалейных и рыбных рядах, собрали
между собой, поднесли открыто, с подъезда, икону
Георгия Победоносца, повергающего дракона, а ro
двора на кухню доставили аккуратное подношенье, пер­
вый сорт, упаковка без скупости, в ящиках.
- Отец родной,- сказал бакалейщик Терентьев,­
не оставь . Нонче, сказывают, ты всем велишь законы
читать, а иначе штрафуют. Прикажи бога . молить ...
Чтоб у меня да когда-нибудь тухлый товар! Да нешто
я родителев моих обесславлю? С восемьдесят шестого
годика фирму имеем. Чтоб мне на том свете без языка
ходить.
- Хорошо, хорошо, иди себе, не волнуйся,- мило­
стиво отпустил его градоначальник, супруге своей, рас­
nаковывавшей nодношенье , с улыбкой промолвив:
- Чудно устроен русский человек! Воистину, пу­
почка, за границей русского человека не nоймут. Я на
швейцаров, а они, что ни скажи, сейчас на себя nрини­
мают.

621
 - Святая наивность! - умилилась rрадопачаЛJ •.
ница, сортируя закуску.
Весь этот день был у градоначальника вроде масЛ<'·
ницы. Поданы были, во-первых, не по сезону блины ~~
таким балыком, что сам войсковой старшина дикой дн·
визии, знаменитый вояка Икаев, языком сделал во рту
на манер перепелки. Во-вторых, закатила rрадоначалJ.­
ница после блинов стерляжью уху; тут уж Икаев, во/\·
сковой старшина, курлыкнул, как дятел. Только ма­
.rюсть подпортила настроение сходка студентов.
- Эх,- говорил после обеда, ковыряя в зубах гу­
синою зубочисткой, градоначальник,- добр я, славен н,
никому, даже ворогу, не желаю чумы или там нехоро­

шей французской болезни. А вот этому, кто подзюзююJ­

вает мою молодежь на зазорное дело, честное слово, 11с
пожалел бы распороть поперек тула шов, да вложить n
нутро бак с бензином, да пустить в него после зажжен­
ною спичкой. Лютость во мне на него, как бывает иноi!
раз на блошку. Блошку, если изловишь, ты смочи для
начала слюной ее, чтоб она чуточку обмерла, а потом
жги ее прямо на спичке. Ну, доложу вам, и разбухает
же блошка, что ни на есть самомалейшаяl И откуда та·
кой брюханчук из нее, и как лопнет: тр-рапl
- Что это ты за ужасы после обеда рассказы­
ваешь? Слушать противно.
- Я говорю, моя милая, к слову. Так вот так бы,
, Икаев, мы с- тобой возбудителя забастовок, ась?
- Кха-кха-кха!- залился ястребиною трелью
Икаев.
А в дверях в это время, как доверенное лицо, без
доклада, с задушевною милой улыбкой, волоокий, за­
думчивый, волоса по плечам, Константин Константино­
вич.
- А, милейший, почуял стерлядку? Опоздал, брат.
1fy, не кисни, там тебя вдоволь накормят, не бойся, вес
оставлено по нумерации. Говори, какие дела?
- Что предложено было мне вашим превосходи·
тельством к исполнению, то и сделано неукоснительно.
Хотя очень труден мой долг, и если принять во вни­
манье малейший риск, возбуждение чьей-нибудь подо­
зрительности ...
622
 - Ну, пошел! Перед нами не пой. Свои люди. Цену
товара, не дураки, nонимаем. Кто же этот перевертуlf
митинговый?
- В том-то и дело, ваше nревосходительство, что
на сей раз nредмет деликатный,- не он, а она, кур­
систка Ревекка Борисовна ...
- Ревекка? .. Ох, удружи.п, ох-хо-хо-хо, удружи.п,
охо-хо, не nозабуду, сnасибо! Вот так центр тяжесtи!
Вот так открытие, Икаев, а?
- Кха-кха-кха,- загромыха.п орлиным клекотом
воАсковой старшина.
- Нет, право, Петенька, ты после обеда себе прямо­
таки надсаживаешь пищеваренье. Разве нельзя то же
самое выразить в nокойноА, гигиенической форме?
- И выражу, ес.пи хочешь. Вот что: веди ты его в
буфетную да скажи, чтоб его накормили, начиная с
закуски. Ты же, друг Икаев, дело свое понимаешь. Сме­
кай: донское студенчество верноподданное, то бишь
патриотическое, в отношении политики никогда ника­
ких. А ес.пи иной раз заводятся всякие там говоруши,
так они инородческие, и мы их железной рукой. Дур­
ную траву из поля вон, понял?
- Экх,- вырвалось у Икаева, как плевок моло­
дого верблюда.
И уже, вдохновившись от крепкой сигары и хоро­
шего бенедиктина, почувствовал. градоначальник nри­
лив вдохновенья. Жестом позвал он слугу, и тот принес
ему столик, перо и чернильницу.

«ПРИКАЗ ГРАДОНАЧАЛЬНИКА ГРАКОВА'ь

Дернул Икаев его за рукав: красные в веках обра­

щались глаза, не моргая. От старшины пахло крепкою
сnиртной накачкой.
- Арэстуишь?- спросил он, вытянув губы, как
1юршун.
- Дам приказ об аресте. Ты его с дикой дивизией
приведешь в исnолненье, ограждая арестованную от
возмущенной толnы, nонимаешь? Ну, и доставь ты ее
по начальству, в Новочеркасск, там разберут, что с ней
делать. Только смотри у меня! 5I тебя знаю\ Ты не

623
юрист, ·а дело свое понимаешь. Но чтоб ни-ни-ни-ни, 1111
волоска!
- Карашо.
И оnять наклонился над белой бумагой градона­
чальник. Сладкое пробежало по жилам, от бренных за­
бот уводящее, вдохновенье. Слова nолились на бумагу:
«<Ревекка Баруховна! Нам все известно. С какой ста­
ти взбрело вам мутить честную русскую молодежь? Ка·
кое вам, nодумаешь, дело, что где-то там в Киеве с
каким-то студентом что-то случилось? А если в Hoвoii
Зеландии с кем-нибудь неправильно обойдутся, так вt,t
и в Новую Зеландию смотаетесь? Нет, сер;iобольнан
моя, у нас на этот счет закон nисан короткий. Евреи,
уймите свою молодежь!
Ростовский на Дону
Градоначальник Граков».

Вечером этого дня ... вnрочем, о вечере ниже.

А на утро другого дня газетчики, выбегая с nачкою
теnлых газет, кричали надрывно:

- Приказ градонача.ТJьника Гракова о Ревекке Ба·

руховнеl
- Приказ градонача.ТJьника Гракова о Ревекке ·Ба­
руховне!

Г.11ава двадцаm11 восЬJNан

СМЕРТЬ РЕВЕККИ

У старой еврейки, с заостренным заботой лицом,

Ревеккиной матери, был заnоведный сундук. В этот сун­
дук она складывала из году в год nриданое дочери:
ленточку, пару чулок фильдекосовых, розовые, обши·
тые шелком резинки, штуку белья, дюжину пуговин,
косынку. Так набиралось от скудного сбереженья
добро. И в день субботний, из синагоги вернувшись,
любила она сундук раскрывать на досуге.
Были nри этом соседки . Заходи.ТJи и те, кто nрочил
Ревекку в невестки. Разглядывали добро, nеребирая
руками. И многими вздохами делились между собою,
женскими вздохами, неnонятными для мужчины.

624
 Вышло так и сегодня . Патриарх, очки на носу, с
огромнейшим фолиантом примостился у лампы. Губы
шептали слова, а пальцем левой руки бродил он, себе
помога я, по строчкам справа налево. Высокое благоду­
шие на лице патриарха: сегодня в семье не услышит

никто от него тяжелого слова.

Соседкам легко. Без страха сыплют они, как горох,
гортанные речи . Как ни бедна мать Ревеккн, а каждый,
сердцем живой, найдет по соседству другого, себя побед­
нее. Нашла и она победнее себя отдаленную родствен­
ницу с сыном-калекой. Им мать Ревекки приберегала
кусок и на праздник пекла для калеJ<И любимое блюдо,
сняя от гордости: дар беднейшему- бедных богатство.
И сегодня, гостей угощая, что-то слишком разгово­
р ились уста ее, наперекор осторожному разуму. Сын­
ч асовщик nринес в подарок Ревекке золотую часовую
цепочку. Вынув ее из бумажки, соседки ощупывали
каждое на цепочке колечко, смотрели, щуря глаза, на
пломбу, все ли в порядке.
- Хорошие у вас дети, Фанни Марковна,- гово­
рили соседки,- красивые, умные, с малых лет зараба­
тывают. Характером не горячие. Р ивочка, что ни скажи,
н икогда не рассердится, объяснит терпеливо, словно
м аленькому ребенку.
- Ох, хорошие,- ответила мать,- дай бог всякому
та ких детей, как мои. Счастлив тот будет, кому доста ­
нется Р ива. Учится днем, учится вечером, придут к ней
товари щи, между собой говорят, как по книге, а гордо­
сти в ней меньше, чем в nятилетней девчонке. Такая
простая да милая, что стыдно перед н е й даже сквер­
Jюму пьянице, сыну старого Мойши; и тот, как ни пьЯJI,
nроходя, улыбн ется ей да nоклонится.
- Благослов е·нье вам, Фанни Марковна, такие дети.
То-то, должно быть, и выnадет случай для Ривочки!
Не миновать вам хорошего зятя. Может быть, доктор
посватается или присяжный nоверенный ...
- О женихах и не думаем. Рива хочет курсы кон­
чать. Вот какая она: пок.ажешь ей что-нибудь из при~
даного, засмеется, скажет: «Ч то ж, мамочка, если это
вас радует, так и я рада»,- и забудет, как . будто не ви­
дела. Эта цепочка чистого золота, хорошей работы-

21 М. ШarHIIЯII, т. 1 625
nодарок богатый- для нее все равно что гор,'ТI\11
нзюму.
И как будто в ответ, дверь отворив, вошла с 11ро·
гулки Ревекка. По-отцовски nриветливо с каждым 01111
nоздоровалась, женщин целуя, мужчинам руку nротиr-н·
nая. А на цепочку взглянув, головой nокачала кудря11оl\:
- Ох, уж этот мне Сима! Сколько ни говоришь ему,
непременно nоступит по-своему.
Живо приnрятала мать цепочку в сундук, самоnнр
углем доложила, сбегала nосмотреть, все ли на кух1н•
готово.
- Отец, иди ужинать!
И патриарх, на зов ее поднимаясь, снял осторож­
но очки, их в футляр nоложил и закладкой книгу от·
метил. Но только уселись за стол, как в сенях за­
стучали.

- Кто там?
- Отворите!
Испуганно отворила дверь на незнакомый окрик хо­
зяйка.
В комнату один за другим вошли косматые люди.
Были они высокие, черные, с глазами, как уголья, в бе­
лых паnахах. Были надеты на них черкески, разубраll·
ные серебром, а у пояса револьверы. Огляделись, ша­
nок не сняли, и nа·триарху один из них бросил в лицо
развернутую бумажку.
- Читай! Где женщина по имени Ревекка?
Обыск и арест! Переnуганные, с nобелевшими ли·
цами, одна за другой соседки набил~;~ся в кухню; их
домой не пустили, обыскав жестоко, по телу, и забрав,
что нашли, до nоследней nолушки. Сундук заnоведныii
вмиг перерыт, распотрошен, бе.т~ье скомкано, nорвано.
Проnа.Тiа цепочка. Но до цепочки ли? Воет, с силой к
Реввеке nриnав, обезумевшая еврейка.
- Ривочка, да куда же тебя? За что тебя?
- Не знаю, мама, не nлачьте, все выяснится,-
твердит ей дочь терnеливо.
А патриарх, глядя nеред собой го.'1убыми глазами,
белый как лунь, во весь рост выпрями.r1ся на nороге.
Куда ведете вы дочь мою?- сказал он черкесам.
Куда надо,- ответили те, старика с порога тол·

626
кая. Но силен старик, прирос к порогу, остерегающе
поднял пра вую руку. Схватили черкесы Ревекку, отры­
вая ее от кричащей еврейки, и потащили и комнаты, а
старика обступила ватага косматых, рсвольв рнымн
ручками нанося ему в спину и грудь удар за ударом.
Оnустела квартира . Избитый лежит патриарх, то­
мится от неотмщенной обиды, от оскверненного дня.
Голосит на лохмотьях еврейка, Р ахили подобная, и не
хочет утешиться, ибо нету Ревекки. Голосит бедная род­
ственница, обнима я несчастную.
Смотрит в мутные стекла ночь, не тронут заботли­
вый ужин Куда идти, кому жаловаться еврейскому
бедняку? Кто станет с ним говорить? Нет обиде конца,
горю- исхода, терпи, терпи, терпи до судного часа! ..

Не всякому неприглядна степная осенняя ночь, ко­

гда ломит кости от сырости. Горит огнями в осеннюю
ночь под Новочеркасском генеральская ставка. Здесь
хозяйничает сегодня войсковой старшина, вояка Икаев.
Прохаживается по ставке, руки в карманы; ноздри дро­
жат, как у хищника от запаха крови.

«Переели, перепились офицеры, нет забавы орлам

моим,- думает старшина,- погибает клинок от ржав­
чины, если долго бездействует» .
А что проку в близости города? Все дамочки из
р умынского перебывали в ставке, светские женщины на
автомобиле с мужьями наезжали сюда; слухи о вой­
сковом старшине и дикой дивизии держат в поту обы·
вателя, каждому хочется хоть в полглаза увидеть чу­
деса, о которых рассказывают под шумок друг дружке

на ухо. Но чудес очень мало. Поводит Икаев кровью

налитым белком. Такому, как он, вспарывать брюхо
nристало, идти на охоту за пленником, волоча его долго

по горным стремнинам за собой на аркане. Или, сняв

с него скальп, к седлу его крепко подвесить, так, чтоб
при скачке над крупом коня вздымались кровавые во­
лосы. А тут изволь сечь труса или пугать деревенского
жителя, летя на косматых лошадках в облаву, и под­
жигать за измену паршивенькие деревушки. Каратель­
ной называют дивизию диких чеченц~в.

627
 Ревекку допрашивали поздно ночью, на Росrовском
вокзале. Допрашивал смуглый брюнет, сверкая зубамtt
в очень алых губах и пристально глядя на девушку.
Каждый ответ ее он принимал как шутливый и подмtt·
гивал ей: мол-де вы и я, между нами, конечно, о6а
знаем правду, но будем молчать. Так мучил он дот-о
Ревекку.
Девушка знала, что проступок ее невелик. В сердце
ее было спокойствие, мысли направлены только на то,
чтобы не выдать кого из кружка Степана Григорье­
вича.
- В каких отношениях вы со студентом по имени
Виктор Иванович?
- Не знаю такого,- отвечает Ревекка .
- Не знаете? Жаль, ему будет грустно. А он-то вас
знает очень и очень хорошо,- подмигнул брюнет, гла­
зами сказав ей: «Не бойся, мы все знаем, но будем,
как камень».
И чем дальше допрос шел, тем томительней стано­
вилось Ревекt<е. Ясный ум ее не усматривал связи в
допросе. Она чувствовала, что в конце концов брюнету
до того, что она говорит, мало дела . Но тогда почему
ее не отпусt<ают домой или не отсылают в тюрьму?
- Вы не курите?- снова спрашивает брюнет, про-
тягивая портсигар.
- Нет, не курю. Прошу вас, кончайте допрос.
Но улыбается тот, пог.пядев на часы:
- Еще сорок минут. Потерпите. Мы собственно
с вами время проводим и не так еще скоро рас­
станемся.
Покорилась Ревекка, села в кресло, задумалась.
Время проводим! Ей стало ясно, что весь допрос, не­
серьезный, рассеянный, был только «препровождением
временю>. Но что значит эrо? Зачем она на вокзале?
Что ждет ее? Тут впервые Ревекка почувствовала хо­
лодок.

Секретарь, дописав протокол, протянул его девушке.

Это был наспех составленный из полуслов, искаженный,
бессмысленный бред полусонного человека. Напрягая
внимание, она прочитала бумажку, исправила кое-где,
не вызывая протеста, и подписалась. Сорок минут ис-

628
текли, наконец. Брюнет, оставив солдата у двери, вы­
шел и через минуту вернулся: он nроглотил у буфета
несколько рюмок.
- Ну-с,- развязно сказал он, обдавая Ревекку
сnиртным дыханьем,- если вам надо поправиться или
там разное дамское дело, идите вот с этим телохранн­
телем в уборную первого класса. Через десять минут
отходит наш поезд.
- Поезд?- вскрикнула девушка.- Куда вы везете
меня?
- Мне nриказана лично доставить вас в Новочер­
r.асск.
И, не слушая ничего, OII взял фуражку, nортфель и
юiВну.д головой со.щату. Тот nодошел к девушке, с:туча
об пол винтовкой.
Через десять минут они оба сидели в двухместном
купе скорого поезда. Солдат расnоложился в nроходс.
Брюнет курил н курил одну за другой паnиросы, не
глядя на девушку. И Ревекка, отодвинувшись на самый
1юнчик дивана, заl<рыла глаза и притвори.'Jась заснув­
шей.
Дон, дон, дон- третий звонок. Тр-р-р- свисток, и
в ответ свист паровоза, широко протяжный. Воздуху
всеми лепшми паравоз набирает перед тем, как по­
мчаться. Потянулся, захрустели могучие кости, хряс­
нули, как у подагрика, суставы длинного тела, и уже

под ногами у едущих, мягко двигаясь, забежали беско­

нечные ноги вагонов. Наперегонки, наперегонки, раз­
два и раз-два- торопится поезд. Хорошо нежной качке
отдаться тому, кто едет по собственной воле! ..
Что это? Вздрогнув, открыла Ревекка глаза от ле­
денящего ужаса. Над ней побелевший, узкий взг.пяд
нагнувшегося человека. Изо рта его бьет в нее заnах
крепкого спирта. Руки нашаривают по жакетке, схва­
тились за пуговицу, за воротник. Рванулась Ревекка.
- Как вы смеете? Прочь от меня!
- Ого, вы nотише! Что за тон, душечка? Я обязан
вас обыскать, не пряqете ли оружие или отраву .
Ревекка толкнула его и кинулась к двери. Дергает
ручку, стучит, но напрасно. Дверь заперта, стука не
слышно. Тук-тук-тук-семснят быстробегие ноги вагона.

629
 - Рассудите,- сказал брюнет и, покачиваясь, no·
дошел к ней поближе,- мы здесь заперты с глазу 11н
глаз на час времени. Вы, как большевичка, плюете нu
nредрассудки. В этом вопросе я одобряю... Разумно.
Отчего б не доставить нам, без этих капризов и разных
дамских затычек, по-товарищески, удовольствие? А?
Обоюдно, я вам, а вы мне.
Ревекка молчала. Собрав свои мысли, обдумывала
она, что ей делать. Из-под ресниц, косым незамечен­
ным взглядом скользнула к окну- занавеска не спу­

щена, стекло не двойное. Скоро станция. Лучше всего

молчать и выиграть время.

- Обдумайте ... А пока разрешите, я с обыском. Без

предвзятости, честное слово. Терпеть не могу брать
женщину, как датского дога, сахар совать, заговари­
вать и другое тому подобное. Я сердитых женщин тер­
петь не могу. Я люблю, чтобы ласковые, быстренькие,
как фокстерьерчики, сами руку лизали ... Не толкай­
тесь, зачем же, я деликатно.
С отвращением, стиснув зубы до скрипа, отводила
Ревекка гулявшие по карманам ее паскудные руки. Но
не выдержала, закричала отчаянно, вырвалась и с раз­
маху кулаком разбила окно. Стекло -драгоценность,
орудие самозащиты!
В руке, изрезанной до крови, зажала она священ­
ный осколок. Спокойная, лебединая плавность, куда ты
девалась? Как безумная, сверкая глазами, стояла Ре­
векка в ореоле рыжих кудрей.
- Подходите теперь, мерзавец, nосмейте! - кри­
чала она чужим самой себе rо.rюсом .
- Ведьма!- рявкнул брюнет и, быстро нагнув­
шись, схватил ее за ноги, крепко стиснув руками.
Но Ревекка вцепилась в ненавистный затылок. Ос­
колком стекла она резала вздутую шею, кусала зубами
тужурку. В окне замелькали фонари, освещенные окна,
поезд замедлил ход- станция.
- Ну, подожди! -крикнул, выпрямившись и JCY·
лаком ударив Ревекку, брюнет.- Я покажу тебе, га­
дина, потаскуха! Ты деликатного обращения не хо­
чешь, так получишь другое. Думаешь, много с тобой
церемоний? В ставку тебя, к дикой дивизии сейчас по-

630
везу, рыжаsr кошка. Небось надеешься ua тюрьму? На­
дейся, надейсяl
Он постучал, и солдат тотчас вошел к ним.
- Охраняй ее пуще глаза,- сипло вьll<рикнул офи­
цер и, фуражку за бр ав, удалился. Сел солдат молча­
.1иво на место.

Дверь осталась открытой . В окно сквозь дыру дул

яростнык ветер осенний, пропитанный дождем. Бро­
ситься вниз, доломав остальное? Но тяжко лежит на
ней неподвижное око солдата . Стис нула руки Ревекка,
сочившиес-я теплой кровью. Поводила, как львица, гла­
зами. Уже не думала жалкими, благополучными мы­
слями: «За что, за какую вину? » Знал а: нет спасенья,
произвол, насилие, ужас. И мать последн его м ужества,
благодатная ненависть, поила ее своей спасительной си­
лой.
«Низкие, у!»- казалось, что ненависть гонит ногти
из пальцев, ускоряя их рост, зубы делает острыми, то­
чит, как стрелы, зрачки, отравляя их ядом проклятия;

и, готовя ее на последнюю битву, приподымает толчка­

ми сердце, как для полета ...
Горит огнями в осеннюю ночь под Новочеркасском
генеральская ставка.

Ходит большими шагами, руки в т<арманы, войско­

вой старшина. Кутят орлы его, дикой дивизии нынче
п ригнали баранов для шашлыка. Под навесом жар ят
куски, нанизав их на вертел. Повар дивизионный, гру ­
зин, известнейший мастер поварского искусства, покри­
кивает на помощников. Возле лужайки, на скамьях, ле­
жат бурдюки, просмоленные крепко. Много их, больше,
чем у битых баранов. И, кружки нацеживая из бурдю­
ков, пьют, в ожидании мяса, солдаты. У столовой музы­
канты завели гортанную песню. Воет маленьки й в дуд·
ку, визжа пронзительным визгом, бьет другой в бара­
бан, а третий на струнах выводит: черт разберет, что
за музыка, дикая, цепкая. Уцепилась крючком за тебя,
как удочка, и, разрывая сердце, тянет, тянет, тянет в
томлении душу.

- И-ах! -не выдержал, выскочил кто-то из-за

стола, подбоченился, вышел вприсядку.
Ийя! - завертелся другой, выбрасывая, как без-

631
умный, колено. По кругу, волчком, осою жужжащ{'n,
за ним третий, четвертыn и пятый. Первый, кто брu­
си.riся в летающую лезгинку, руки вскинул, ногу выста­
вил, павой поплыл. И опять подбоченился, каблуком
отбивает.
- И-ах!- кричит душа, мало ей, выхватил ревот.. -
вер из-за nояса лервый танцор. Бац-бац-бац,- выстрс·
лил в воздух. И затрещали, как орехи в зубах вели·
кана, частые выстрелы.

- Мясо несут!
А к мясу корзннами фрукты. И бурчит в бурдюках,
как в чьем-то голодном желудке, выnускаемая струя.
Течет коньяк, как водица.
Рев сирены ... В свете багровом от факелов- электри­
ческнй свет автомобильного глаза. Ставка. Доложить
старшине войсковому Икаеву: согласно раслоряженшо
доставлена арестованная политическая преступница.

В гул азиатского лира, со связанными руками, пе­

ред беJJком, налившимся кровью, старшины войскового
Икаева, проходит Ревекка.
- Позвольте доложить,- тороnится кто-то,- пре­
ступница покушалась вдобавок на убийство, стеклом
ранила в голову следователя Заримана, учинила буй­
ство и пыталась бежать.
- Карашо,- промо.1вил ИI<аев.
Ночь течет. Совещается старшина с Зариманом.
- Не далась, чертовка,- мямлит следоватеJJь,- и
вообще, nо-моему, с ней канителиться нечего. Руки раз­
вязаны. Вы всегда можете сослаться на покушенье к
убийству, я забинтую затылок.
- Кров кыпит у дывизии,- соглашается старшина.
А на лужайке костер развели, через огонь проно­
сятся по команде. Все безумней дудит музыкант, все
быстрее дробь у того, кто бьет в барабан, и рассы­
nаются струны nод руками у третьего, струнника.
- Ийях! - гуляет душа, кочуя по телу. Ноги, руки
взлетают, чертя, как планеты, узоры. Губы в вине над
острыми, словно у волка, зубами. Не смеется танцор,
он скалится, nриподняв над острою челюстью тонкую с
черным усом губу.

632
 Короток суд. Политическая пр'еступница, обвиняемая
в подстрекательстве молодежи, покусилась на убийство
следователя Заримэна и во время своей доставки на
место суда дважды учиняла бунт и попытку к бегству,
вследствие чего приговорена к ста ударам нагайки.
Нагайка! Свистела она, прорезывая ос nнюю ночь,
у костра, в руках пировавших танцоров. Каждый тан­
цор захотел покормить ее телом преступницы. И голод­
ная, взалкав, трепетала в стальных кулаках, ожидан
кормленья, нагайка.
Привязали Ревекку к скамеfше, оголив ее. Рот окро­
вавлен у ней от глубоких укусов. Извивается, норовя
укусить, и безумные, не моргая, глаза извергают про­
клятья. Не страшно Ревекке, не больно: мать послед­
него мужества, великая ненависть, кормит ее своей спа­
сительной силой.
И с языка у Ревекки слетают пронзительные слова:
- Убийцы, погибнете, сгинете, как собаки, сотрется
с лица земли след ваш, а имена, как песок, засыплет
проклятье!
По очереди наслаждаются, свистя нагайкой.
Но жутко им от проклятий, и суеверно косится каж­
дый на тень свою. Странно им, что не дрожит распро­
стертое тело, не бьется. И, лютея час от часу, долго еще
нагайкой хлещут по мертвой.

r .t~,ава двадцтпъ дев~опа.п

IJШОЛА ПРОПАГАНДЫ

Организация,- говорит профессор Булыжник n

интимном кругу,- мать всякого дела. Я недаром про­
шел немецкую школу. Хотите выиграть дело- органи­
зуйте правильный штат, лучше больше, чем меньше, со­
ставьте подробную смету, лучше крупную, нежели мел­
кую, учредите при этом две контрольных комиссии, уве­
личив их добросовестность постоянным окладом,- и вы
на пути к одержанию победы.
Золотыми словами своими профессор Булыжн ик
стяжал популярность. Что слова - золотые, знало об
этом казначейство Добровольческой армии. И что

633
слово может стать золотом, убедились ораторы и писа­
тели, притянутые в отдел пропаганды.
- Учитесь, друзья мои,-говорил им маститый про·
фессор,- учитесь у заклятых врагов, как Петр Вели­
кий учился у шведов. Вы знаете, что привело к револю­
ции? Прокламации, ловко составленные листовки, ле­
тучки, воззвания. Спросите-ка у любого купца, он вам
скажет, что сущность торгового дела в рекламе.

- Так, по-вашему, революция осуществилась бла­

годаря удачной рекламе?
- Несомненно. Это дело рассчитано было на мно­
голетия, с риском. И упорство рекламы привело, нако­
нец, к у5еждению, что революция неизбежна.
Забегали молодые писатели и старые публицисты по
разным архивам любиrелей, доставали из библиотек
«Былое», «Исторический вестник», «Колокол:. Герцена,
разыскивали прокламации, изучали их стиль и словес­
ный порядок. Ослов же, художник, с собратьями сиде.1
над мюнхенским сСимплициссимусом» 1, набрасывая
всевозможные карикатуры.
Во всех городах открылись лавочки пропаганды. По
всем городам заездили антрепренеры, подыскивая под­
ходящих людей для публичных концерт-агитаций.
В центральном же помещении отдела, на обширном
дворе, обучался отряд новобранцев. Ему говорили:
- Как выйдете из дому, прежде всего оглядитесь.
А как оглянетесь, отметьте себе, не видно ли где чело­
века нетрезвой наружности, шибко худого, походка с
раскачкой, желательно без руки. или с проломленным
носом . Такой человек для нашего дела находка . Сейчас
же к нему. Ты, говорите ему, из красных. Он станет от­
некиватьсЯ. Нет нужды, твердите: из красных. Возь­
мите под арест. Наддайте хорошего жару, но с присмо­
тром, не то он проломит себе остальное, да и помрет
t~ашему делу в убыток. Проморив с две недели, пустите
к нему совопросника, можно с бутылкой. «Так и так,
ты бы лучше признался, что удрал из-под красных: за
жестокое обращенье, был истязуем в Чеке, получил

• «СиАmлициссимуо - известный немецкий сат11рнческнn

IКурнал.

634
разрыв сухожилья, и показать можешь под православ­
ной пр исягою, каковы большевистские тайны. Тебе за
эrо простят и даже отчислят награду» . Двести против
одной, что арестованный согласится и в ножки покло­
нится. Это задание номер первый, под названием «сви­
детельства очевидцев». Дело пустое и легкое!
И, когда новобранцы постигнут задание, им дается
второе:
- Теперь, братцы, помните: ум хорошо, а два луч-
ше. Взявши сь за руки, остановитесь на улице и твердите
друг дружке. « Нет ли, брат, у тебя донских денег? »
И если случатся в том месте прохожие, твердите по­
шибче: «Нет ли, брат, у тебя донских денег?» Один пу­
скай улыбнется с хитринкой и ответит: «Есть-то есть,
только нужны самому, не обхитришь». Тогда вы иска­
тельно обратитесь к прохожему· не согласен ли тот об­
менять на английские фунты или французские франки
донские кредитки? Удивится, конечно, прохожий, запо­
дозрит, а вы приставайте, давайте все больше и больше.
Тут пусть мимо пройдет третий из вашего брата и, как
честный благожелатель, шепнет прохожему: «Не прода­
вайте! Донские деньги в цене, большевики доживают
последние дни, и донские кредитки, по всей вероятно­
сти, будут объявлены европейской валютойi» Этак сде­
лать приходится не раз и не два, а с полсотни разов, да

пройтись по базарам с тою же речью . Нужды нет, если

и скупите где кредитку, заплатив за нее английским
фунтом. Через неделю поднимется в обывателе крепкое
настроение.
И это заданье исполнив, рекрут обучается третьему,
самому сложному Берет он простейший и ординарней ­
ший лист бумаги. Берет чернила, перо, плюет себе на
руки (благочестивое правило, чтоб вышло не зря, без
охулки) и пишет длинными торопливыми буквами:

«Тов. такой-то!
Сколько раз я тебе говорил, что ты погубишь все
наше дело?! Зачем не уничтожил расnиску амстердам­
ской почтовой конторы? Я всю ночь сидел, обдумывая
план реа билитации,- ничего не выш."о. Черт тебя дер­
нул! Прикажи, чтоб аэроплан .N'!! 3 бы.п всегда наготове

635
у Иверских ворот. Я уже написал в Цюрих насчет квар ­
тиры. Запасись паспортом».

Написав, зовет он парнишку и говорит ему: «Ваня,

я обещал тебе сделать кораблик, вот посмотри». И де­
лает из бумажки кораблик, потом петушка, а после со­
лонку. Наигравшись, парнишка привяжет при вас ве­
ревочку к бумажке и будет с ней бегать по комнатам,
давая мурлышке занятье. Мурлышка бумажку проца­
иает, понадкусит. После рекрут отымет бумажку и, по­
лив н.а нее ложкой варенье, положит под муху. Муха
обшмыгает бумажонку, поставит несколько точек. То­
гда остается лишь утоптать ее сапогом после xopoшeii
проrу.'!ки. В таком виде бумажка станов1пся важная
штука -д о к у м е н т. Теперь внимание! До сих пор з<~·
бава была, а сейчас экзамен на зрелость. Взяв дохлого
голубя, наденьте ему мешочек на шею , а в мешок поло­
жите бумажку, вперемежку с зем.1ею. Сунув за пазуху
голубя, возьмите ружье монтекристо, удостовереньс от
градоначальника, что имеете· право на производство
охоты в Балабановекой роще, и в базарный день идите
себе на Соборную площадь. Мирно идите, с бабами раз­
говаривая, луская семечки, почесывая в голове. Народу
тьма-тьмущая. Вдруг, расталкивая ротозеев, по nлоща­
ди мчится рекрут номер два, ваш nодручный. Кричит:
- Братцы, гляньте, на небе-то голубь! Почтовый
голубь с сумою, зовите милицию, пожарных, собаку­
ищейку!
Переnолах на базаре, глядят, опрокинув затылки,
бабы, дети, мальчишки, мужики прямо в н ебо. Тут вы
хвать монтекристо, стреляйте холостыми зарядами­
бац-бац! Смятение: ой, батюшки! ой, отцы небесные,
}били, убили! И в суматохе, из-за пазухи вынув мерт­
вого голубя, во всю мочь бросайте его туда, где народу
логуще , бабам на волосы. Орите сочно. с надсадой:
- Дуры! Расстуnись! Политическое дело! Я стре­
лял в почтового голубя, пусть доставят меня по начал ь­
ству.
Свистки, полицейские, тоnот, ругательства, давка.
Голубь nойман.
- Родимые, голубок!

636
 - Мертвенький, и у его рнд lll<ул ьчнк на шее !
- Ра сступитесь, отдать вещ сто 1111 л. 1<3 ат !11)·
ство по н ачальству. Ты, паря, как м л тр л н Г1? Л 11
хочешь ли полгода отсидки?
- Извините, господин полицейск11й . В т мо акон­
ное удостоверение на производство охоты . Л кр мс
того, почтовый голубь есть «хвакт полити•Iескн ii».
Прошу вас на месте составить протокол с приложеннем
свидетельской подписи.
- Н - ну! Уж и не знаю, верить ли, однако весь го­
род свидетели. Непостижимое происшествие ! - гово­
рит, весь в поту, редактор местной газетки.- Пойман
гол убь и при нем собственноручный доку мент огром­
ной политической важности!
Дальше следует передовица:
«Мы запрашиваем амстердамскую почтовую кон­
тор у : что ей известно о настоящем случае?:.
Начало положе но, всяк теперь дело докончит.
Профессор Булыжник за ужином метким примером
иллюстрирует методы пропаганды и в присутствии гра­

доначальника Гракова, поручика .>Кмынского, комен­

данта Авдеева, дам-патронесс и министра донского ис­
кусства с бокалом речь произносит:
- Непобедима теперь Добровольческая друж ина!
Скоро, скоро мы вступим, друзья мои, верной ногой в
первопрестольную! С такой постановкою дела, можно
сказать, ничего нам не страшно!
- Ешь, nей, веселись! - воскликнул Жмынский
игриво.- Иными словами, тыл укреnлен, фронт n родви­
гается, обыватель может сnокойно нести сбережения в
банк. Да здравствует главнокомандующий!
Тост был подхвач ен.

l'.ttaвa mридца1nал

Н.fДА. MOiKHO ДОЙТИ ПО БУЛI:dЖППJ\У

Пируют в тылу, валясь под столы, тыловые. Льется
вино из удельного 1 склада нещадно. Весело на душе
обывателя, шумно на улицах города ... Скоро, скоро!

· 1 Вино из удельных имений Романовых.

637
 А команда, ооученная на центральном дворе, вхо­
дит во вкус чем дальше, тем больше.
- Организация, я вам доложу, это первое дело,­
говорит молодчик другому.- К примеру, ежели вас по·
сылают на фронт для военной корресnонденции, тt11(
неужто вам ехать? Под дождем, в такую-то слякоп,,
сыпняком заболеть от солдата? Очень нужно. Поймите,
нужна информация, а не ваша простуда. Тут умному
человеку и показать, пошло ль впрок учение. А изгото­
вить у себя на дому информацию, имея немецкую карту
11ашей области, дело nустое. Тут ошибся разве на одну
приблизительную, не более.
И той же дорогой пошли дорогие разведчики, засы­
лаемые вглубь страны, где сидят еще красные. У погра­
ничных пикетов Доброnольческой армии есть хорошИе
вина, зарыты консервные банки. Умеют лихие дружин­
инки превесело дуться в картишки. Сходятся к ним все
люди солидные, те, что при деньгах . У одного- контра­
бандный товар, другой перемахивал через границу бег­
леца и беспаспортника, третий попросту вспарывает
у случайных убитых карманы, четвертый шпионствует
за приличную мзду и нашим и вашим. Веселый народ,
образованный и с деньгами. С ними выпить одно удо­
вольствие, а захотят, так найдется для них поблизости
и подходящая дама.

Вместо опасного продвижения вглубь страны, сиди

себе с ними да выслушивай разные речи. Пьешь, заку­
сываешь, перебросишься с ними в картишки, глядь­
и выудил информацию, все, что нужно. А иной, твое
дело смекнув, и продаст тебе, хотя не за дешево, все
же дешевле, чем свое беспокойство, все первые сведе­
ния.

Проще того дело делается агитатором деревенским.

Встал он поздно у себя на дому, шторки на окнах спу­
щены до самого низу. На случай звонка отвечает слуга
Федосей, из казаков:
- Нетути барина, они на паrанду в деревню уехали.
А когда воротятся, не знаем.
Встанет барин во втором часу дня, не позднее. Тот­
qас же несут ему соды - проветрить губы от выпивки.
Помывшись, одевшись, напьется он кофе, nодзакусит,

638
малость хлопнет из рюмочки для поддержания духа.
Зовет Федосея:
Ты вот что ... Ведь ты казак из станицы Цымлян-
с кой?
Так точно.
Ну что, брат, скажи-ка ты мне, ра зве п ри боль­
шевиках вас не грабили, не увозили пшеницы ?
- Облагали, точно, а при немце и того х у же .
- Нет, ты молчи про немца. Я тебе дело говорю .
Ты скажи, ведь nри нас-то, при бел ых, лучше стал о?
Сообрази.
И то, должно, лучше.
Я вот, например, ничего для тебя не жал ею. На,
допей водку.
- Премного вашей милости.
И пишет в докладе:

«Станица Цымлянская.

Встречен казакам и очень прив етлИво, особенно ста­

рыми. Разговорился. Отвечают охотно. Как дети, жа­
луются на обиды. П ри разговоре о большевиках ~жи ­
мают кулаки: хлеб до последнего зернышка подчи­
стили, звери . Это врезалось в память, и станица знает
теперь лучше всякой пропаганды, кто ей друг, кто ей
враг. Проножали с иконой до самой околицы:..

Правда, последнюю фразу написал уж под пьяную

руку, расnив вторую бутылку. Но, отрезвившись, ис­
правил.
Работа покончена, и как хороши вечера агитатора\
При спущенных шторах соберутся друзья, немного чи­
слом, зато самые близкие, благонадежные. Сбегает Фе­
досей в клуб, к повару Полю, за порц:iей лучшего ужи­
на, хлопнут, взрываясь, бутылки. Расставлены столики,
приготовлен мелок, и девственный пояс с колоды сры­
вают привычные руки. Колода для правильного муж­
чины в наш век желанней, чем женщина. Играет тобой
до потери всего твоего состоянья, голову кружит, пья­
нит козырями и нежданной взаимностью, а покоя тебе
не убавит: как сидел, так и сидишь себе в кресле без
малейшего сдвига. Спокойное дело!

639
 И чем дальше шли дни, тем уверенней становилоrr.,
на сердце у обывателя. Правда, ходили какие-то слухи,
расnространяемые с ехидством, главным образом телс­
графно-nочтовым мелкотравчатым чиновьем, об уничто­
жении армий К:олчака и Юденича и о том, что на Юж­
ный фронт брошены большевиками огромные силы, но
обыватель себе настроенья не nортил.
Массивней, чем столбы из базальта, казалось npa-
вительство Единой и Неделимой. Давно уже был разра­
(ютан nроект о том, кому и на каком nосту быть в за­
nоеванной белокаменной. Москвичи съезжались в Ро­
стов, готовясь встуnит& во владенье утраченными квар­
тирами и жестоко отмстить вероломным кухаркам.
«Сперва пойдет фронт, а мы на nовозках и броневиках
вслед за ним».
Дни идут. Запаздывает наступленье, к досаде нетер­
nеливых. К:лич «На Москву» под шумок спекулянт, на­
жившийся прочно, уже сравнивает с арией «Мы бе­
жим» из «Вампуки». А nропаганда летит от края до
края, лохваляясь своими победами.
Главнокомандующий, поставивший под ружье все
казачество и городского мужчину в возрасте от внука
до деда, из-под век нацеливается на своих кренделько­

вых .'lюдишек, министерства наполнивших. К:ренделько­

вые люди, однако, затвердели, как старое тесто. Неожи­
дашю nробудилась в них светлая память. К:аждый
вспомнил, что кровь nроливал и брюки просиживал на
службе Единой. К:аждый вспомнил, что есть у него на
Дону большое nоместье, у этого сто десятин, а у дру­
гого тыща и боле. Отобраны земли в февральскую ре­
волюцию, и Войсковой круг их не вернул настоящим
хозяевам. Пора бы уже Добровольческой армии награ­
дить своих верных сынов и вспомнить их жертвы.

Тузы, положившие в дело немалые Деньги, откры­

вавшие на свой счет лазареты, обмундировавшие целые
роты, купцы, не щадившие для Деникина ни икон, ни
молитв, ни товара, помещики, ставшие ныне мини­
страми, все возвысили голос:

- Пора nриступить к справедливой земельной ре­

форме! Правда, мы отстояли передачу земель частных
собственников донскому казачеству. Но этого мало!

640
Надо на деле Европе и русскому люду увидеть, что мы
исти нные правовые устои nрино нм, а не хаос пода чек
неразу мному стаду. Чья земля, пусть тому и вернется.
Отдавать же ее, nотакать больш евист J<IIM амашкам,
разводить л иберальные тонкости -значит д ло губн ть
н в nротиворечии путаться. Да и кресrьянам нужна 11
земля, а отеческое поnечен ие.
Вспомнил профессор Булыжник про заповедь д мо­
кратизма, смутился.
- Нет,- го ворнт,-не делайте этой ошибки. Воору ­
жите вы против себя народную массу!
- Что вы, помилуйте,- отвечают Булыжнику,­
масса давно уж nеревосп итана вами . Ра зве отчеты от­
дел а не говорят о чувствах казаков? Разве весь Юг не
охвачен крепкою тягою к Добровольч еской арм ии, к ее
священным заветам и молодецким победам? Будет вам!
И, вдохновившись своими речами, горячие, пыл кие,
обступили Деникина кренделькавые .r~юди.
- Вре мя, отец! Мы идем ведь с тобой на Москву,
не шантра па мы какая-нибудь, а сановные, знатные
люди. Не ты ли давал обещанья? Не мы ли служили
верой и правдой? Прикажl:i возвратить нам исконные,
наши собственные русские земли.
Много миндальных людишек у главнокомандую­
щего! Взгляд не охватит- направо, налево, спереди,
сзади, целая армия. Их нельзя не потешить! И с высоты
кремлевских святынь уж предчувствуя смотр своей ар­
мии, генерал отдался соб.r~азну: ·
- Дать им указ о возвращении земель их прежним
мадельцам!
Дан был указ о возвращении земель их прежним
владельцам.

Указ был прочитан в станицах при зловещем мол­

чанье.

Указ пробежал по притихшим войскам, как полоска

прожектора, вызывая в озаренном лице зловещую яс­
ность.
На каждого собственника сотни безземельных каза­
ков. На каждый револьвер сотни казачьих винтовок. По­
шли, согласно приказу, завоевывать первопрестольную.

Снова ночь. Наступает зима, но не мерзнут на ули-

641
цах лужи. Четко играет, гуляя по цитрам рассыпчатоR
трелью, румынский оркестр в зале военного клуба. Сто·
лики заняты. Толпятся в дверях, дожидаясь, блестящие
адъютанты. Поручик Жмынский, усы вытирая салфет­
кой, прожевывал ароматный кусок карачаевского ба­
рашка. Повар Поль в белом фартуке, черноусый, гла­
зами навыкат, вышел из кухни взглянуть, как подается
и все ли довольны.
- Да-с, доложу я вам,- звучно твердит, накло­
няясь к поручику Жмынскому, полковник Авдеев, чест­
ный вояка.- Вы вот хвалите здешннй шашлык, а я
скажу: нет лучше блюда, нежели как навага фри у по­
вара Поля. Тут он поистине себе не знает соперников.
И что такое навага? Простая, грубая рыба на зимнее
время. Навага, когда вам дают ее дома, непременно
попахивает чем-то, я бы сказал, рыбо-жабристым, даже
просасывать ее у головы и под жаброй противно. Ко·
вырнешь, где мясисто, и отодвинешь. А у Поля не то!
У Поля, скажу вам, навага затмит моJJодую стерлядку.
Он ее для начала окунет в молоко, выжмет, выкатает
в сухаре со сметаной ...
- Господа офицеры! - кто-то крикнул в дверях
взволнованным голосом.

Наступило молчанье.
- Господа офицеры! Прекратите еду. Наша армия
отступает к Ростову.
И тотчас же, не nоняв громовые слова, в затишье
входя, как в проход, открытый толnою, рассыпчатой
трелью вспорхнул румынский оркестр.

Г.4lUJQ. m.pr.&дЦQ.fi~Ь nepвan

CfДНЫЙ ДЕНЬ
Было же это, как во дни Ноя.
Ели и nили, женились и выходили замуж, а нашел
потоn и nоглотил всех. Так и нынче каждый застигнут
часом расnлаты за очередною нуждою: один на улице,
в конторе, в торговле, другой за столом, третий в по·
стели с женою. Заметзлись богатые люди, забирая за­
пасы.
Как пере;\ взглядом змеиным, оцепенели на миг

642
учреждения перед прю<азом об эвакуации. Чтоб·минуту
спустя в лихорадочной спешке, через глубокие впадины
луж, под саваном сырости, в темноте, моi<роте и топоте
разгор яченных коней, тянуться, коле ами застревая в
ухабах, по бесконечным околицам.
И весь день, с утра и до вечера, опусrошалнсь д ма,
вывора чивая свои в нутренности. С лестниц, с подъез­
дов, из настежь открытых па радных брасзлись узлы на
подводы, люди сбегали, неся мешки и корзины.
И все текл и, толкая друг друга, старый и малый,
I<ЗК чер ные бусинки, посыпавшиеся с разорванной
нитки; слетая с нитки, каждый подскакивал рядом с
соседом и, место свое потеряв , казался другому куда
утеснительней, куда мешковатей, чем раньше. Напирая
на локоть, ненавидел стоящего рядом. И было охвачено
сердце у каждого слепотою бесстыдства : лишь бы спа­
стись самому, а там хоть земля не вертися.
Одна за другой, одна за другой, лошадиным копытом
непролазные лужи, как стекло, разбивая, ползут из Рос­
това подводы. Ругаются дико возницы, хлещут вожжой,
торопливо протаптывают сапогами клейкую землю.
Эвакуация! Слово, похожее на протяжный вопль в
горах пастушьей свирели. И на свирель, позванивая ,
ползут шершавые козы, покидающие снеохотой кочевье.
- Эвакуация! Но скажите, пожалуйста, что же
случилось? Еще вчера мы видели в клубе весь штаб,
никто ни звука об опасности положения. Быть может,
паника преувеличена, слух не проверен?
- Помилуйте, да какое там преувеличенье! Вый­
дите из дому , содом и гоморра! Бегут, как безумные,
без спросу, без всяких инструкций. Солдаты начали
грабить винные склады ...
Жутко под арками оголенных ветвей на встревожен­
ных улицах, в темноте ниспадающей ночи. Ветер сосет
и без конца теребит тишину, как собака голодная
кость. Уши взвинчены его неотступным rлоданьем.
А на мосту, под Батайском, rрудились люди, ло­
шади: подводы, колеса задрав, налезли одна на дру­
гую, вой стоит от непрерывного крику, последнему пер­
вых не видно, а первые, отупев от отчаянья, кричат на
последних:

643
 - Куда лезете? Не напирайте! Вы давите нас!
Людмила Борисовна успела на этот раз вывезти пес
свои сундуки. Под непроницаемой тьмой, на крытой по;~­
воде, сжав руки, сидит она между ними немеющиl\1 прllз·

раком. Под глазами опухли мешочки, нежданно соста­

рив ее,-такая сидит непохожая старая женщина с отвис­

лой губою. За ней на подводах, сnасая десятками лоша­

дей добро, торопятся богачи Кулаковы. Адъютант, кутив­
ший в компании богатых бакинцев, прыгнул в коляску к
жене командира, фартуком кожаным застегнулся, по
горло в нем спрятался и, задыхаясь, шепчет ей о поги­
бели армии. Едут в казенных подводах дамы, родствен­
ники, знакомые родственников, сослуживцы знакомых.

Неистовой бранью ругаются задержанные войска.

Проехать нельзя! Десятком верст протянулся обоз
кренде.riьковых людишек, тех, кого защищали войска,
отступающих с сундуками, добром, золотою «нали•шо­
стью», серебром, скатанным трубками в ковриках, род­
ными и близкими. И мост протянулся над черным, сколь­
зким, бездонным Доном, мост под Батайском. Остано­
вилось движение, запружены узкие деревянные доски;
подводы, колеса задрав, налезли одна на другую, вой
стоит от непрерывного крику, последнему первых не вид­
но, а первые, отупев от отчаянья, кричат на последних:

- Нам некуда, не напирайте, спасите!

Там, впереди, в -лихорадочной спешке доканчивают
офицеры последнее дело: у голодного автомобиля,
оставшегася без бензина, выламывают дорогие загра­
ничные части. Молотом их разбивают, nриводя машину
в негодность: нет у России нужных частей, не доста­
нется большевику ни одной здоровой машины! Тяжко
хрипя, инвалиды-автомобили один за другим, как ос­
лепленные твари, сбиты в канаву и стынут в ней по­
мертвелою грудой.
Но в суматохе из города дан приказ отступающей
части казачьей: идти на Батайск.
Взбешенные задержкой, пригнувшись к седлу, левой
рукой сжав поводья, а лравою с гиканьем занеся над
собою нагайку, шnорят казаки коней и черной мохна­
тою массой летят на обоз. Кровью налились глаза, още-

644
тинились бороды, брови дыбом стоят. Как безумные,
землю взрывают косматые кони.
Шарахнулись в сторону одна за другою подводы,
сползли сундуки. Тр-рах, тр-рах- как веточка, П('Рl'ЛО­
мились оглобли. С моста в черный, скользкий, бездон­
ный Дон падают, перекувыркиваясь, вещи, лошади,
люди, возы. Вой стоит на мосту под Батайском нечело­
вечий, звериный ...
В городе расквартированы по горожанам юнкера из
оставшейся части. Юные мальчики с безусыми лицами
перед хозяйкой бодрятся: попрежнему молодцевато
щелкают шпорами, а уходя побродить, оставляют на
nисьменном сто.пике развернутые тетради. Полюбопыт­
ствуйте,. хозяева дома, полюбопытствуй, хозяйка,
взгляни в них. Ты тоже когда-то в ногах у себя, пре­
терпев родильные муки, ощутила впервые треnетанье

других, слабых, легоньких ножек и глядела в глаза бы­

тию чрез окно материнского лона. Где твой nервевец?
Эти мальчики- тоже первенцы, рожденные женщиной.
Пожалей ее: кратким был век их, но долгим ужас кон на.
В тетрадях вели юнкера свой дневник. Сколько та­
ких дневников разбросано по России! Описывали они
душевные тяготы по Пшибышевскому, нехитрую жизнь,
безденежье, слухи из штаба. Оплакивали коварство
Нади иль Мани; ни чувства, ни мысли о будущем, и чем
дальше страницы, тем пошлее они и ничтожней.
Юнкера ходили сnравляться, скоро ль их двинут.
В городе же, обезлюдевшем, оnустевшем, как улей от
пчел, не знали начальники плана п-ередвижений, да·
вали, меняли nриказы, заnутывали своих nодчиненных.

И при nервом артиллерийском обстреле nобежали

последние, не дожидаясь nриказа. Кача.rшсь на nере­
крестках повешенные с nрибитыми надписями: «Вор и
дезертир», высовывали раздутые языки убегавшим, чер·
нели nроклеваиными вороньем провалами г.'!аз. Под ви­
селицей подвывали собаки.
До тридцати пяти лет поголовная мобилизация.
С тридцати пяти до восьмидесяти погнали гуртом за за­
ставу, били прикладами, велели идти рыть окопы.
Тюрьмы распущены за недостатком охраны, уголовные
разбежались.

645
 Уходя же, войска угоняли с собой первых ncтpc'l·
IIЫX, бросая их потерявшими разум, тифозными или :ш­
мерзшими по пути своего отступления.
Так было в тот день; и тогда пережил человек себн
самого без остатка: как будто, шагнув, он поднял но1·у
11ад лроластью и увидел, что рухнет.
Красные снова лриблизились к городу, не nартизан­
ским отрядом, а регулярною армией. Сыплются лул11,
наполняя жужжанием воздух. Обыватели, как услы­
шали выстрелы, полезли каждый, крестясь, на знакомое
место. Опустели дома, перелолиены логреба и подвалы.
Страх сводит челюсти, от тошнотворного страха язык
разбухает во рту, как морская медуза. Еле ворочается,
выrоваривая слова; и лухнет, nадая, сердце.
Стоном бегут, догоняя друг друга, снаряды и раз­
рываются возле самого уха, близехонько. Окна тря­
сутся, танцуя стеклянные трели. Их не заставили став­
нями в спешке, и окна, трясясь, звонко лопаются, рас­
~ыпаются, словно смехом, осколками. Tp-paxl - торо·
nится где-то ядро. Бум-м!- вслед за ним посnевает
граната. Трах! городу крах, кр-рах, тр-р-рахl Пушки
не скуnятся, артиллеристы играют.
А по nодвалам сидят, обезумевши, беженцы, заты­
J<ают уши руками, держат детей на коленях, бледнеют
от тошного страха, кто за себя, кто за близких, а кто
за имущество. Но под самое утро вдруг сразу все стих­
Jю, как nосле землетрясенья. В ворота степенно вошла
молочница, баба Лукерья, с ведром молока и сnокойно
сказала жильцам, выползавшим на воздух:
- Белых-то выкурили . Чисто.
Недаром муза трагедии nела городу ночью декабрь­
ской! )l(утко на улицах, спотыкаются кони у красных,
молчаливо въезжающих стройной, суровой цепью, вши­
нелях защитного цвета, в богатырских, по рисунку
художника, шлемах. Из-под руки зорким взглядом вы­
сматривает красный взвод опустелые улицы. На пере­
крестках качаются, вороньем осыпаны черным, nове­
шенные, с оскаленной весело челюстью. Смеются пове­
шенные, тараща пустые глазницы, высовывают языки.
Ни души на nустынных улицах, ни души у ворот, и
никто не засмотрится в окна. Жутко на улицах, пря-

646
чутся по nодворотням неизжитые nризраки ночи.
И осторожно, шаг за шагом, без шума, без музыки, мол­
чаливо-суровые, с четкими профилями под богатыр­
скими шлемами, с красной звездою на лбу, углубляютел
в улицы всадники.

Г.11ава tпр·идцатъ оторап

и nooдeд7tnn

Вычищен город от белых до последнего белогвар­

дейца; одно за другим возвраща ются учреждения. Уже
р.азместился на месте штаб телеграфной команды, авто­
мобиль с политкомами и военные части вер нулись, и,
подводу ведя за подводой, на старое место въезжают
весельчаки-фуражиры.
Совет заработал, взвив красное зна мя. Оклеены
стены воззваниями. Докатился до юга России nлакат с
цветною картинкой, с неутомимым стихом, подписан ­
ным «Демьян Бедный»,- новым д:1я юга России
поэтом. Тысячами плакат запестрел на стенах и на тум­
бах. И, подходя, обыватель почитывает веселые строчки
о генерале, попе и nомещике, понемногу от ужаса, как
ст стужи, отогреваясь в улыбке.
Не сразу признаешь в тоненькой, вьпянувшейся, как
березка, с бледным , серьезным Jiицом под каштановым
взлетом волос, заведующей в наробразе отделом, де­
вочку Кусю . Выросла Куся за месяцы и недели, как за
долгие годы.
Не сразу признаешь и в новом организаторе мест­
ной биржи труда Якова Львовича . Занятый от зари до
зари, он вечероы, едва доберется до койки, засыпает
как мертвый.
Все ожило в городе. Словно распахнуты двери в не­
объятную ширь горизонта, словно начата песня звон­
ким голосом запевалы, и не пр едвидится ей конца -
входит в душу сознанье наступающей жизни.
,Жить, чтоб делать, чтоб познавать, чтоб бороться.
/Кить, чтоб взошли на земле семена окрыленной мечты
челов ечества о справедливости. )l(ить, чтоб своими ру­
ками, из камня и стали, строить то, что мерешилось в

думах, запис ано в книгах. Как в храм бесконечных воз-

647
можностей стал входить человек, возвращаясь к себе
самому, гражданину нового мира.
Все ожило в городе. Нет только тех, кто погиб, бо­
рясь за победу. Не сидит под зеленою лампой товарищ
Васильев, не откроет собранье в высоких стенах нар­
образа комиссар Дунаевский, не раздастся по улицам
города легкая поступь Ревекки. Тысячами смыты мут­
ной во.тшой еще не замерзшего Дона погибшие больше­
вики темерницких окраин, в сырую землю зарыты рас­
стрелянные в Балабановекой роще. Офицерская пуля
уби.1а и друга девочки Куси, студента Десницына.
В серое, снежное утро молодежь хоронила студента.
В серое, снежное утро задвигзлись тучами толпы, на
духовых заигра.~ nрошальную nесню оркестр. Неся на
плечах своих гроб, шла молодежь, чередуясь, до самой
могилы.
Когда же в открытую яму посыпались nервые комья
и больно ударил нам в уши шершавый стук хлопьев
земных о гробовую доску,- молвила Куся над нею
дрогнувшим голосом:

- Спи славной смертью борца, погибший товарищ!

Умер наш друг, но не станем правожать его плачем. Он
был большевик, он нам завещал вечную веру в борьбу.
Станем, как он, чистые сердцем, друзья мои! Неуто­
мимо поборемся за Коммунизм на земле!
А тем временем серое утро ослепительным днем за­
менилось. Пачками пальмовых листьев засияли ледя­
ные сосульки. И, скатаны снегом, гладко смеясь под
полозьями, во все стороны, как nровода, понеслись пер­
вопутки.

Скоро, скоро все страны станут свободными! И му­

зыка, музыка, музыка пройдет по всем улицам мира,
с барабанщиками, отбивающими Перемену:
36рю утреннюю мы играем
тебе, Человечество\
1923
DРИ:М ·ЕЧА.НИЯ
 (JТRXOТBOPJ!:RRII R ПIPEBO,II.bl

Путем зерна, Галка, Грибы, Морозно.- Относятся к ранним

поэтическим опытам М. Шагинян. Стихотворения были опубли­
кованы в первом сборнике ее стихов «Первые встречи:., М. 1909.
Полнолуние, Чеченка, Лодочник, На подоконнике, Флейта,
}( Армении.- Написаны за период с 1911 по октябрь 1912. Вошлr1
во второй сборник стихотворений М. Шагинян- cOrien.talia», вы­
шедший в книгоиздательстве сАльциона:. в 1913 году. Сборник
переиздавался несколько раз. В 1913 появились первое и второе
нздания, в 1915 о том же издательстве сАльциона:.-третье. В по­
rлеоктябрьский период сборник cOrieпtalia:. выходил в 1918, в
1921 и 1922 годах. Начиная с третьего издания М. Шагинин неиз­
менно дополняла сборник «Orieпtalia:. новыми стихами.
Шесть перечисленных выше стихотворений входили также в
собрание сочинений М. illагинян, выпущенное Государствен·ныы
издательством «Художественная литература:. в 1935 году.
Завязь.- Написано в 1914 году. Впервые опубликовано в жур­
нале «Северные эапиrки:., 1915, N2 7-8, в цикле, озаглавленноо.~
сТри OrientaJia: Завязь, Прощание, Псалом:.. Цикл этот вошел в
в 3-е издание сборника cOrien.talia:., а также в том 1 собрания
сочинений 1903-1933, ГИХЛ, 1935.
Ода времени, Комета, Memenfo mori.- Написаны в разные
.rоды: первое- в 1915, второе- в 1916, третье -19 сентября
1921 года. Все стихотворения вошли в состав сборника cOrieпtalia:.
начиная с 5-ro издания (изд. 3. И. Гржебнна, Петербург- Бер­
лин, 1921). Были включены также о собрание сочинений, ГИХЛ,
1935.
Ованес Туманм. Скорбь солоБья.- Впервые опубликовано о
в книге сАнтологня армянской поэзии», ГИХЛ, М. 1940.

651
 Низами Гянджеви. Сокровищница тайн (отрывки).- Пере·
воды нз Низами яв.~яются частью большой нсследовательскоii
работы .М. Шагннян по взученню творчества великого азербайд·
жанекого поэта-гуманиста. Над переводnм поэмы сСокровнщница
тайн:. nисательница работала начиная с 1940 года. Вnервые от·
дельоой книгой перевод поэмы вышел в 1947 году (сСокровищ·
нtща тайн:о, Академия наук Аз. ССР, Институт литературы им. Нн·
зами, Баку).

PA.fJCRABJ.I

Голова Медузы.- Рассказ впервые оnублшюпан в 1915 году

в журнале «Голос жизни:.,
N2 19. Входил затем в сборник
сИзбранные рассказы:., сПрнбой:о, 1927 и в собрания сочннениil
писательницы, публвковавшиеся в 1929, 1933 и 1935 годах.
Стихотворение.- Впервые рассказ был напечатан в газете
сРечь:о от 20 декабря 1915 года. Входил в состав всех собраний
сочинений .М. Шаrииян.
Коринфский канал.- Рассказ датвруется 1919 годом. Сама
М. Шагиинн указывает: «Коринфский канал», «Темная комната:.,
«Единственный:., сГде я?:о пнсалнсь в первые годы ревотоцни,
на Дону ... » Рассказ впервые появ1tлся 11а страницах журнала
сПетербург», Nt 1 за 1921 год. сКоринфскнil канал:. вошел в сбор·
ник сИзбранные рьссказы:о, сПрибой», 1927. Позднее издавался во
всех собраниях со'lинениii писательнtщы.
Те.11Ная КОJrната, Единствен11ый.- Написаны в 1919 году.
Опубликованы в сборнике сИзбранные рассказы:., сПрн6оi!:о, 1927,
затем вошли в состав собраний сочинений М. Шагинян.
Агитвагон.- Написан в самый разгар работы над романом
сПеремена~>- 26 11 27 июня 1923 года. В том же году был опуб·
л11кован в журнале «Красная нив а», N2 38. Входил в ряд сбор·
ников- сПриключен11е дамы из общества:., 1925, 11зд. сЗемля и
фабрика:.; сТри станка:., 1926, изд. сОrонек:о; сИзбранные расска·
зы», 1927, изд. сПрибой», а также в собрании сочинений писа·
тсльницы. В 1931 году был издан отдельной книжкой издательст·
вом с.Молодая гвардия». Переиздавался 11 в послевоенный период.
Волшебный дом.- Вnервые наnечатан в журнале сПетро·
град:., Nt 1, 1923 г. Вошел в сборники: сТри станка:., нзд . cOro·
нек», 1926; сИзбранные рассказы:., изд. сПрибой:о, 1927, н во вес
собрания сочинений писательницы.
Прыжок.- Рассказ наnисан 18 февраля 1926 года. Был оnуб·
Л11кован в газете «Бакинский рабочий:. от 26 февраля 1926 года
652
и в том же году появился в еженедельном журнале «Экран:.,
Nt 40, издававшемся «Рабочей газетой:.. «Прыжок» вошел во все
собрания сочиненнА писательницы.
О собаке, не узнавшей хозяина.- Рассказ возник на основе
жизненного факта, занесенного писательницей в дневник 23 фев­
раля 1926 года. Опубликован он был в журнале «Экран:., N2 30
за 1926 год. Входнл в сборники: сИзбранные рассказы:., I!Эд. «При·
бой:., 1927; сВоеточные рассказы», изд. сОгоиек:., 1928, н в собра·
иия сочинений писательницы.
Качество продукчии.- Входит в цикл сТекстильных расска­
зов», работу над которым М. Шагнвян начала в январе 1925 года,
поставив перед собой цель дать в 1925 году сОчеркн текстильной
промышленности:.. В конце 1925 года М. Шагннян записывает в
д11евнике: сС утра уезжала на фабрики, возвращалась к ночи.
Изучены быт, пронэводство, общественные отношения ... :. По соб·
ствеиному определению, М. Шагинян выступала «В качестве nро­
пзводственника, статистика, историографа».
На основе собранного писательницей материала возникли
очерки «Невская нитка:. и «Фабрика Торитон:., а также рассказы
«Три станка:. и «Качество продукции:. - все они были затем
объединены М. Шагииян под общим заголовком сТекстильные
рассказы».

Рассказ «Качество продукции:. включался в сборники сТри

станка», иэд. «Огонек:., 1926; сИзбранные рассказы», нзд. сПрн·
бой», 1927, н в собрания сочинений.
Три станка.- Рассказ возник на основе записи впечатлений
писательницы от делегатского собрания на одной из ленинград­
ских текстильных фабрик. Запись была сделана 17 феврал11
1925 года, а рассказ наnисан ровно через год- 17 февраля
1926 года. Расска1 появнлся 15 марта того же года в газете
сБакнпскиА рабочий:.. Позднее входил в сборники: сТри станка:.,
изд. «Огонек», 1926; сИзбранные рассказы:., изд. о:Прнбой:., 1927,
н в собрания сочиненнА.
Вахо.- Опубликован впервые в 1927 году в N2 10 журнала
о:Новый мир». Затем вошел в сборник сВоеточные рассказы:., нзд.
сОrонек:., 1928, и в собрания сочиненнА 1929 н 1933 годов.
f(ак я была инструкторо.и ТIСаЦкого дела.- Очерк написан в
начале 1922 года, в период работы над романом сПеремена:..
М. Шагннян считает его «первым своим настоящим очерком:..
С подзаголовком сПравднвыА рассказ:. он был опубликован в
журнале «Новая Россия:., N2 2 за 1922 год. сС зтого месяца и

653
года,- говорит nисательница,- я датирую начало своей работы
в жанре очерка:.. Позднее М. Шаrинян включила этот очерк в
цикл сТекстильные рассказы~. вводя его nоследовательно во вес
собрания сочинений.

(JВОЯ СУ)I.Ыа
Ро.wан

Наnисан в 1916 году. Отрывок из него nод названием сНе

гляди на грех» был опубликован в газете «Кавказское слово:.
25 декабря 1916 года. Печататься роман начал в 1918 году в
журнале сВеетник Европы•. редактором которого был Дм.
Овсянико-Куликовский, высоко оценивший это произведгние
молодой писательницы. Появились в печати, однако, только
первые шесть глав («Вестник Европы», Nt 1-4, 1918), так как
журнал вскоре перестал существовать. Полностью «Своя судьба:.
была опубликована лищь в 1923 году е изд. Л. Д. Френкеля. За­
тем в 1928- сИздательством nисателей в Ленинграде~. Роман
вошел в том 111 собрания сочинений, предпринятого издательст­
вом сПрибой:. в 1929 году.

ПЕРЕВЕН А.
Рожа н

Начат был писательницей в Петрограде во второй половине

1922 года. Приступив к работе над романом, Шагинин внима­
тельно изучает свои дневники периода 1917-1920 годов.
сПеремену:. она рассматривает как спервую свою настоящую ре·
алнстическую вещь о гражданской войне:. . Публикация «Пере­
мены:. началась еще до окончания работы над романом (был
закончен 27 августа 1923 года). Она печаталась частями в жур­
ttале «Красная новь:.: в .N't б за 1922 год, .N'tNt 2, 4 и 6 за
1923 год. В последующие годы сПеремена:. неоднократно перера•
батывалась для IЮВЫХ изданий. В 1949 году роман вошел в юби­
лейную серию «Библиотека избранных nроизведений советской
питературы 1917-1947 гг.:..
 СОДЕРЖАНИЕ

М ариэтта Ш а г и н я н. Критико-биографическиl\
очерк Л. Скорино . . . 5
)Lва слова от автора . . . . . . 51
CTПXOTBOPEHBJI В JIEPEDO)I.LI

Стих от во ре н и я (1906-1921)
Путем зерна 55
Галка 56
Грибы ••. 57
Морозно . . 59
Полнолуние 60
Чеченка .• 61
Лодочник 63
На nодоконнике 65
Флейта 66
К Армении • 67
Завязь •.• 68
Ода времени 69
Комета 72
Meme11to mori 74
Пер е в о д ы (1940-1941)
Ованес Туманян. Скорбь соловья • • • • • • • • • 75
Н11зами Гянджеви. Сокровищница таltн (Отрывки) 77

PAC(JKABLI
Голова медузы 97
Стихотворение 105
655
КоринфскиА канал 114
Темная комната 127
Единственны А 135
Агитваrон 150
Волшебны!\ дом 165
Прыжок 177
О собаке, не уэ11авшеlt хозяина 18~
Качество продукции 188
Три станка 193
Вахо • • • • • . • 199
Как я была инструктором ткацкого дела. Очери • 213
своя с1 J1. ь в •· Роман 227
n Е Р Е 11 Е н л. Быль 501
Примечапия 651

Редактор Э. Бабаян
ОформJtение художника Н. Кравчен~tо
Худож. редактор Л. КаАuтовская
Техикч. редактор Ф. Арте.нь!ва
Корректор В. Лакрогекая

Сдано в набор 5/111 56 r . Подписано к печати 11/VII 56 г. АО8267.

Бумага 84XI08•f.,-20,5 печ . = 33,62 усж. печ. Jl. 30,99 уч.-иэд. Jl.+
=
2 вк.t, 31,09 Jf. Тираж ЗО 000 вкэ . Заказ Х• 1499. Цена 11 р, 5О к .
Госо~нrнэдат, Москва, Б-66. Ново·Басманиая, 19.
Мннистсрстоо куJtьтуры СССР
Го~авное упранлсние поJiкrрафическоli промышJiенностн.
Перва• Обраэrtовая типография имени Л .. А. Жданова
москва, Ж·54. Важоваи, 28.