Зарубежная история

УДК 94(4-191.2)
ББК Т3(4)5
И. В. Бахлов, О. В. Бахлова
ОТ ИМПЕРИИ ГАБСБУРГОВ К АВСТРО-ВЕНГРИИ:
СООТНОШЕНИЕ ТЕНДЕНЦИЙ
УНИТАРИЗАЦИИ И ФЕДЕРАЛИЗАЦИИ
Ключевые слова: Австрийская империя, Австро-Венгрия, Габсбурги, децентрализация,
империя, имперская система, территориальный комплекс, унитаризация, федерализация, цен-
трализация.

Статья посвящена рассмотрению проблемы соотношения тенденций унитаризации и феде-

рализации в процессе трансформации Габсбургской империи на протяжении XV–XIX вв. Вы-
деляются основные этапы трансформации имперской системы в Альпо-Дунайском регионе,
связанные с переходом от империи Габсбургов через Австрийскую империю к Австро-Венгрии.
Определяются важнейшие факторы и черты трансформационных процессов. В частности, от-
мечается определяющий характер австро-чешско-венгерских отношений, привнесший в стро-
ительство империи национальный элемент именно на государственной основе. Показывается
эволюция имперской идеи и базовых элементов государственности, среди прочего характеризу-
ется двухуровневая модель государственной централизации. Анализируются исследовательские
подходы отечественных (А. Г. Айрапетова, Т. М. Исламова, А. Ю. Прокопьева и др.), австрий-
ских и немецких (Э. Дойерляйна, А. Пелинки, Э. Хельблинга, Ф. Эрмакоры и др.) авторов, а
также опубликованные источники – Прагматическая санкция 1713 г. Карла VI Габсбурга. Да-
ются собственные оценки общему направлению трансформации как федерализации империи.
Делается вывод о специфике австрийского варианта федерализации империи, основанного на
децентрализации, итогом которой стало формирование федерации лишь на базе национально-
исторического ядра империи – австро-немецкого территориального комплекса.

I. V. Bakhlov, O. V. Bakhlova
FROM THE HABSBURG EMPIRE TO AUSTRIA-HUNGARY:
CORRELATION OF TENDENCY TO UNITARIZATION
AND FEDERALIZATION
Keywords: Austrian Empire, Austria-Hungary, the Habsburgs, decentralization, Empire, Imperial,
territorial complex, unitarization, federalization, centralization.

The article is devoted to problems of correlation of trends of unitarization and federalization in

the process of transformation of the Habsburg Empire during the XV–XIX centuries. The main stages
of transformation of the Imperial system in Alps-Danube region related to the transition from the
Habsburg Empire through the Austrian Empire to Austria-Hungary. Define the important factors and
characteristics of transformation processes. In particular, it is noted determines the character of the
Austro-Czech-Hungarian relations, had added to the Empire building of the national element on the

57
 basis of the state. It is shown the evolution of the Imperial idea and the basic elements of statehood,
among other things, characterized by a two-level model of state centralization. Examines research
approaches domestic (A. G. Ayrapetov, T. M. Islamov, A. J. Prokopev, etc.), Austrian and German
(E. Deuerlein, A. Pelinka, E. Helbling, F. Ermacora, etc.), and also published sources – the Pragmatic
sanction of 1713, Charles VI of Habsburg. Given your own assessment of the General direction of
the transformation of federalization of the Empire. The conclusion about the specifics of the Austrian
version of federalization of the Empire based on decentralization, which culminated in the formation
of the Federation only on the basis of national-historical core of the Empire – the Austro-German
territorial complex.

Имперская система в Альпо-Дунайском главы империи с неограниченной властью

регионе за века своего существования пре-
терпела существенную трансформацию,
связанную с противоречивым соотношением
тенденций к централизации / унитаризации
и децентрализации / федерализации, инте-
грации / дезинтеграции составляющих им-
перский территориальный комплекс частей.
Потеря универсализма и территориаль-
ное сокращение (в первую очередь за счет
фактической утраты Италии, владение ко-
торой придавало империи исторический
смысл), а также ослабление императорской
власти привели Священную Римскую импе-
рию к преобразованию в национальную Гер-
манскую империю, что отразилось в ее наи-
меновании – «Священная Римская империя
германской нации».
Из государства, претендующего на миро-
вое могущество, империя превратилась в до-
статочно аморфное образование, объединяв-
шее германские княжества в политический
союз во многом вследствие сохранявшейся
угрозы турецкого завоевания. Император
являлся лишь одним из территориальных су-
веренов, могущество которого определялось
размерами его домена. В укрупнении сво-
их владений наибольших успехов добились
Габсбурги, ставшие к тому же германскими
королями, а с 1453 г. – императорами. Поэто-
му с середины XV в. Священную Римскую
империю можно называть Габсбургской.
Серьезнейшую трансформацию пре-
терпели имперская идея и идеологическое
обоснование императорской власти. Окон-
чательно оформился западный вариант
империи, кардинально отличавшийся от
первоначального, основанного на идее уни-
версальной монархии, автократии императо-
ра. Императорская власть фактически утра-
тила свою мистическую окраску, потеряла
характер исключительности. Император из
византийского автократора превратился в
высшее должностное лицо. Порядок его из-
брания был установлен законом (Золотой
буллой Карла IV Люксембурга 1356 г.), а
не религиозно-мистическим откровением.
Тем самым в сакральном образе императора
проявились бюрократические элементы, что
предполагало дополнительные требования,
в том числе личного плана. В этом, на наш
взгляд, наблюдалась прямая связь с римской
республиканской традицией, также рассма-
тривавшей императора как выборное долж-
ностное лицо, деятельность которого должна
регламентироваться не религией, а правом.
Параллельно изменилось понимание импер-
ской идеи. Империя – это уже не идеальное
государство, призванное завоевать или ци-
вилизовать варварские народы, а политико-
правовой союз княжеств и городов, базирую-
щийся на ленном праве.
Примером такой империи выступала
Габсбургская монархия, в основе которой
лежал территориальный комплекс в Альпо-
Дунайском регионе, сложившийся к началу
XVI в. путем объединения (главным образом
наследованием) из земель, отличавшихся
друг от друга исторической самобытностью,
этническим составом населения, уровнем
экономического развития, степенью заин-
тересованности в единстве. Комплекс этот,
определяемый понятием «Австрия», уже
характеризовался формирующимся австрий-
ским самосознанием [18, c. 21].
Кратковременный период существова-
ния универсальной (точнее, стремившейся к
универсализму) империи при Карле V (1519–
1556), с всплеском гегемонистских амбиций
(в частности, в борьбе с Францией), когда
под власть императора помимо австрийских,
бургундских и северо-итальянских земель
перешли земли испанской короны, показал

58 Гуманитарий : актуальные проблемы

гуманитарной науки и образования
№ 2 (34), 2016
утопичность подобных планов. Не случайно
при разделе в 1556 г. имперская корона вме-
сте с Альпо-Дунайским территориальным
комплексом оказались в руках боковой ли-
нии Габсбургского дома. Этому способство-
вало также унаследование данной линией в
1526 г. земель дома Ягеллонов – королевств
Чехии и Венгрии. Благодаря активной ди-
настической политике образовался значи-
тельный комплекс земель, большая часть
которых была частью империи (в том числе
курфюршество Чешское; кроме того, им-
ператор контролировал голоса духовных
курфюрстов, способствуя назначению ими
своих родственников), позволяя императору
как наиболее крупному территориальному
князю контролировать ситуацию. Однако
наличие земель, прямо не входивших в им-
перию (Венгрия) придавало ему совершенно
уникальный, автономный статус. Священная
Римская империя окончательно преврати-
лась в объединение конфедеративного типа,
формально сохранявшее свой статус, факти-
чески эволюционировавшее в новую импе-
рию – Габсбургскую.
Определяющими для ее дальнейшего
развития были австро-чешско-венгерские
отношения, что привнесло в строительство
империи национальный элемент именно на
государственной основе. Еще одна харак-
терная черта государства Габсбургов в дан-
ный период – это наличие двухуровневой
модели государственной централизации:
централизация Чехии, Венгрии и австрий-
ских земель в рамках единого государства
и централизация в собственно австрийских
землях. В условиях централизации проис-
ходила тесная консолидация австрийских
земель. На уровне земельного управления
(ландтагов) она проявилась в двух формах:
1) в формировании генеральных ландтагов
(например, генерального ландтага Внутрен-
ней Австрии – Штирии, Каринтии и Крайны,
созванного впервые в 1446 г.) – совместных
заседаний ландтагов нескольких земель;
2) «ландтаг-комиссий» – из делегатов ланд-
тагов нескольких земель для решения (одо-
брения решения) соответствующих вопро-
сов; первая ландтаг-комиссия относится
к 1502 г., а в 1518 г. была созвана ландтаг-
комиссия уже всех австрийских земель [14,
с. 116–117].
Сфера компетенции ландтагов австрий-
ских земель была сравнительно невелика. Их
основными функциями были: одобрение на-
логов, установленных князем, и подача жа-
лоб на недостатки земельного управления.
Характерный для средневековья дуализм
власти князя и земельных сословий (поли-
тически правомочных классов населения) с
развитием в Австрии абсолютизма все боль-
ше сводился к усилению единоличной вла-
сти правителя. Максимилиан I (1493–1519)
провел ряд реформ, главной целью которых
было создание единого управления объеди-
ненными габсбургскими землями в Альпо-
Дунайском регионе. Им были образованы
правительства для Верхней Австрии (в Ин-
сбруке, 1499 г.), для Нижней Австрии (в Лин-
це – 1501–1502 гг., с 1510 г. – в Вене) и для
Передней Австрии – в Энзисхайме с подчи-
нением правительству в Инсбруке. В 1518 г.
функции контроля за ними были переданы
созданной еще в 1498 г. Всеобщей Австрий-
ской Счетной палате в Инсбруке [14, с. 144–
147].
Начавшаяся при Максимилиане I центра-
лизация габсбургских владений распростра-
нилась при его преемниках и на земли корон
св. Вацлава (Чехия) и св. Иштвана (Венгрия).
Так, уже Фердинанд I (1526–1565) фактиче-
ски устранил чешские сословия от действи-
тельного управления, а в 1549 г. короновал
своего сына Максимилиана II чешской коро-
ной без их одобрения. Но некоторое время,
в период кризиса, охватившего империю в
начале XVII в., существовала иная модель
отношений, узаконенная «Грамотой Величе-
ства» 1609 г. Правда, она имела прежде всего
религиозную составляющую, корректируя
Аугсбургскую систему. Официально чеш-
ские сословия были лишены основных прав
и привилегий в 1627 г., когда был издан «Ор-
донанс для Чехии». Фактически Чехия утра-
тила принадлежавшую ей автономию и была
сведена в политико-правовом смысле к уров-
ню австрийских земель. Для Венгрии подоб-
ный документ был принят лишь в 1687 г.,
что можно объяснить рядом причин. Главная
из них заключалась в том, что в отличие от
Чехии, находившейся в ленной зависимости
от империи, главой которой были Габсбурги,
Венгрия представляла собой самостоятель-
ное королевство. Лишь непосредственная
59
турецкая угроза вынудила Венгрию признать
закон от 1687 г. [14, с. 267–269]
Усиление централизации наблюдалось
при Фердинанде II (1619–1637), осуще-
ствившем юридическое оформление харак-
тера Австрийского государства. Завещание
Фердинанда II от 1621 г., подтвержденное в
1635 г., утверждало майорат [11, с. 6], что
означало признание неделимости габсбург-
ских владений. Дальнейшее закрепление
этого принципа произошло в 1713 г. в Праг-
матической санкции Карла VI (1711–1740),
ратифицированной ландтагами всех земель.
Прагматическая санкция провозглашала
«вечный и неделимый союз» всех королевств
и земель дома Габсбургов [11, с. 52], фикси-
руя правовым образом уже существовавшую
монархическую федерацию государств, свя-
занных личной унией.
Начиная с середины XVIII в. этот союз
был преобразован в унитарное государство,
что совпало по времени с развитием в Ав-
стрии абсолютизма. Реформы Марии Тере-
зии (1740–1780) и Иосифа II (1780–1790)
в 40–80-х гг. XVIII в., основной идеей ко-
торых было уравнение отдельных земель
через уменьшение их автономии, создали
центральный государственный аппарат Ав-
стрийской монархии, включая и Венгрию с
Чехией. С конца XVII – начала XVIII в. она
получила мировое признание как «Monarchia
Austriaca» [13, с. 29–30]. При Иосифе II мож-
но уже говорить о существовании центра-
лизованного, единого австрийского государ-
ства.
Большую роль в централизации госу-
дарства сыграли, на наш взгляд, следующие
причины:
1) внешнеполитическая – турецкая угро-
за принуждала земельные сословия объеди-
няться (по выражению Р. Р. Хайниша, возник-
ла своеобразная «сословная конфедерация»
XVI–XVII вв.) [13, с. 27] и искать защиты у
сильной центральной власти;
2) социальная – сословная консолидация
дворянства всех земель, высшей ступенью
которой был двор правителя, а опорой пра-
вителя – мощный бюрократический аппарат;
3) стратегическая – фактическое пора-
жение Габсбургов в Тридцатилетней войне
(1618–1648 гг.) заставило их коренным об-
разом пересмотреть стратегию – от интере-
60 Гуманитарий : актуальные проблемы
гуманитарной науки и образования
сов Священной Римской империи и пони-
мания себя в качестве ее императоров (идея
«мирового величия дома Габсбургов») они
были вынуждены обратиться к собственным
владениям в Альпо-Дунайском регионе, по-
ниманию себя прежде всего в качестве пра-
вителей австрийского территориального
комплекса;
4) идеологическая – проводимая Габсбур-
гами идея общего государства, нашедшая
поддержку у теоретиков австрийского мер-
кантилизма.
Таким образом, уже в середине XVII в.
идея «Священной Римской империи гер-
манской нации» себя изжила. Вместе с тем
высказывается мнение, что и после «кри-
зиса Реформации и драмы Тридцатилетней
войны» империя сохранила «внутренний
организующий стержень». А. Ю. Прокопьев
подчеркивает, что империя продолжила су-
ществование «не только в виде правового
пережитка средневековья, но и в качестве
вполне жизнеспособного организма с доста-
точно мощными интеграционными процес-
сами на разных этажах сословной пирами-
ды и в политических структурах» [7, с. 361].
С другой стороны, интеграционные процессы
получились разнонаправленными, способ-
ствуя формированию двух территориальных
комплексов – в Германии, где на лидирую-
щие позиции вышла Пруссия, и в Альпо-
Дунайском регионе, в котором традиционно
ведущую роль продолжала играть Австрия.
Однако помимо внутреннего осознания
бесперспективности существования импе-
рии в прежнем виде (последним всплеском
универсализма можно считать борьбу Габ-
сбургов за наследство испанской линии и
восстановление империи Карла V в начале
XVIII в.) потребовался внешний толчок, в ка-
честве которого выступили Наполеоновские
войны и образование в 1804 г. Французской
империи Наполеона I. В 1806 г. Священная
Римская империя формально прекратила су-
ществование.
Подчеркнем, что с этого времени идея
священного империализма (выражаясь сло-
вами Н. А. Бердяева), идея Римской импе-
рии – не исчезла, а самым серьезным об-
разом трансформировалась, приобретая
исключительно национальную окраску. Хотя
идея национального империализма сложи-
№ 2 (34), 2016
лась еще в рамках Священной Римской им-
перии германской нации, полное выражение
она нашла в трех империях, возникших на
базе европейской цивилизации и ставших
преемниками имперской идеи. Это Француз-
ская империя Наполеонов (I и II империи),
Германская империя и Австрийская импе-
рия, каждая из которых при наличии неко-
торых общих моментов обладала особыми
типологическими характеристиками. Целе-
сообразно признать выделение типа нацио-
нальной империи, отличающейся определен-
ным отказом от всемирного гегемонизма (по
крайней мере, вначале), возникновением на
базе национальных государств (собственно
оформление национального государства как
раз составляло идейную основу таких импе-
рий). Агрессия, стремление к внешней экс-
пансии, характерные для имперских систем,
в данном случае обосновывались не им-
перской идеей (всегда сверхнациональной,
пусть даже в качестве такой «сверхнации»
порой выступала одна – доминирующая в го-
сударстве), имевшей общецивилизационное
значение, а изначально национальной. Это
предполагало уже не цивилизаторскую мис-
сию империи, а столкновение нескольких им-
перий в рамках одной цивилизации, что вы-
ражалось в войнах, принимавших мировой
характер. Здесь уместным будет выглядеть
типологическое сравнение с предшествую-
щими империями. Древние империи (осо-
бенно империя Александра Македонского
и Римская империя) носили универсальный
характер, потому такое столкновение было
невозможным (за исключением, возможно,
Греко-персидских войн, когда западная ци-
вилизация создала свою империю, сокрушив
восточную). Сосуществование двух империй
(Западной в лице вначале империи Карла Ве-
ликого, затем Священной Римской империи,
и Восточной – Византийской) в основном
было мирным, так как, несмотря на общую
цивилизационную основу, они смогли най-
ти свои ниши на «имперском поле». Иначе
обстоит дело с национальными империями
каждая пытается занять место одной, уни-
версальной, общецивилизационной импе-
рии, что достижимо лишь путем военного
уничтожения других имперских систем.
Расцвет австрийского унитаризма, пи-
ком которого был 1806 г. – провозглашение
единой Австрийской империи, ставшей в
какой-то мере легитимным преемником
Священной Римской империи, продолжался
недолго. Уже в этот период наметились при-
знаки децентрализации. Ее основными при-
чинами были пробуждение самосознания на-
циональностей и народностей, входивших в
Австрийскую империю, и неравномерность
экономического развития отдельных частей
империи [5, с. 75], т. е. национальная консо-
лидация и создание региональных рынков
(чешского и т. п.), тогда как единый рынок
так и не был сформирован.
С ранними проявлениями националь-
ного вопроса в современном его смысле
империя впервые столкнулась в последние
десятилетия XVIII в., когда стали формули-
роваться первые программные требования
населявших ее народов, главным образом в
культурно-языковой сфере, направленные в
конечном счете на самоутверждение этно-
са в качестве коллективной этносоциальной
группы [4, с. 28]. Поэтому после наполео-
новских войн, показавших слабость государ-
ства, государственная идея – идея единой и
неделимой монархии дома Габсбургов – по-
теряла всякую динамику и была настроена
больше на сохранение, безопасность режи-
ма, контроль и интервенцию. Идея единого
австрийского государства окончательно ото-
ждествилась с императором, Габсбургами и
была противопоставлена идеям националь-
ных движений, носившим центробежный
характер. С этого времени император и им-
перия не имели больше совместных основа-
ний, как считает австрийский исследователь
М. Раухенштайнер [17, с. 53].
В государственно-правовом отношении
земли Австрийской империи делились на
три группы:
1) земли, пользующиеся определенной
внутренней автономией (королевство Вен-
грия и великое княжество Трансильвания,
Хорватия в рамках Венгрии);
2) земли, управляемые в централизован-
ном порядке из Вены, но имеющие земские
сословные учреждения, т. е. сохраняющие
рудиментарную автономию (королевство Че-
хия, маркграфство Моравия и Силезия, соб-
ственно австрийские земли);
3) территории, не обладающие
государственно-правовой организацией и
61
разобщенные в этническом и администра-
тивном отношении («Военная граница» с
Османской империей и некоторые другие).
Основными чертами государственного
устройства в данный период были:
1) бюрократическая централизация в со-
четании с консервацией средневековых со-
словных институтов;
2) создание новых «королевств» (коро-
левство Галиции и Лодомерии, Ломбардо-
Венецианское королевство) или обещание
призрачной автономии;
3) использование этнических противо-
речий с одновременным проведением курса
германизации [5, с. 47–50].
По форме территориального устройства
Австрию этого времени можно охарактери-
зовать как централизованную, унитарную
имперскую систему с элементами автономии.
Кризис унитаризма происходит в годы
революции 1848–1849 гг. Хотя подавление
революции и означало его временную по-
беду, дальнейшее развитие Австрийского
государства связано с постоянной борьбой
двух тенденций: унитаристской и федера-
листской. При этом сторонниками унита-
ризма, т. е. сохранения единой и неделимой
Австрийской империи, были император и его
окружение, а также большая часть авторо-
немецкого населения, за федерализм высту-
пала в основном славянская часть населения
империи, прежде всего чехи и хорваты. Од-
нако общей идеей этих направлений высту-
пало сохранение империи в ее исторических
границах, тогда как, например, венгерские и
итальянские националисты требовали неза-
висимости и отделения от империи.
Еще в 30–40-е гг. XIX в. представите-
ли чешской интеллигенции Ф. Палацкий и
К. Гавличек-Боровский выдвинули осно-
ванную на федеративных началах концеп-
цию преобразования империи, получившую
наименование австрославизм. В качестве
базовых начал реформирования империи на-
зывались национальный и территориально-
исторический принципы. В 1848 г. Ф. Палац-
кий предложил план федерализации лишь
западной части империи, а в 1849 г. – про-
ект создания общеавстрийской федерации,
которая должна была состоять из восьми
федерированных территориальных единиц.
Разрабатывались и другие планы, в частно-
62 Гуманитарий : актуальные проблемы
гуманитарной науки и образования
сти, хорвата О. Остроженского, предусма-
тривавшие предоставление национальным
меньшинствам территориальной автономии
[3, с. 325–326].
Начавшаяся в 1848 г. революция застави-
ла Франца Иосифа I (1848–1916) пойти на
издание конституционной хартии от 4 марта
1849 г. (Пиллерсдорфской конституции), в
которой провозглашалась широкая нацио-
нальная автономия в духе предоставления
коллективных прав той или иной этносоци-
альной общности. Так, по этому документу
признавались равноправие языков и некото-
рые другие права этносов. Т. М. Исламов от-
мечает, что «для того времени это было круп-
ным достижением как теоретической мысли,
так и политико-правовой культуры Австрии,
уникальным в практике полиэтнических го-
сударств Европы XIX века» [4, с. 30].
31 декабря 1851 г. Конституционная хар-
тия 1849 г. была отменена. Дальнейшая исто-
рия Австрийской империи – история борьбы
централизма и федерализма, принявшего
характер децентрализации. В 1860 г. был из-
дан правительственный диплом о призна-
нии исторических прав королевств и земель
(увеличил компетенцию провинциальных
сеймов), однако конституционный патент
1861 г. (перенес всю законодательную власть
в центральный парламент – рейхсрат) озна-
чал победу централизма [15, с. 24].
Волнения в Венгрии вызвали отставку
централистского правительства А. Шмер-
линга, новое правительство Р. Белькреди с
июля 1865 г. взяло курс на признание исто-
рической самостоятельности Венгерского
королевства. «Закон об общих делах всех
земель Австрийской монархии» от 21 де-
кабря 1867 г. устанавливал разработанную
Бейстом и Деаком систему политического
дуализма. Было признано равноправие двух
частей империи – Цислейтании (Австрии) и
Транслейтании (Венгрии). Вена становилась
местопребыванием трех правительств: ав-
стрийского (для «представленных в рейхсра-
те земель и королевств»), венгерского (для
королевства Венгрии) и австро-венгерского
для решения совместных задач (ими опреде-
лялись внешняя политика, военные и им-
перские дела, финансы). Законодательную
власть также представляли три субъекта: Ав-
стрийский рейхсрат, венгерский сейм и деле-
№ 2 (34), 2016
гации, включавшие по 60 членов рейхсрата
и сейма и призванные осуществлять зако-
нодательство по общим делам. Главой госу-
дарства оставался император, сохранявший
обширные полномочия (так, военные дела
находились в его исключительной компетен-
ции) [10, с. 165]. Как считает А. С. Ященко,
«именно существование высшего общеим-
перского органа, стоящего над местными
органами каждого отдельного государства и
представляющего вовне унию как единую
политическую личность и заставляет нас вы-
сказаться за федерально-государственный
характер австро-венгерской унии» [9, с. 714].
Сложилось достаточно много подходов
к определению формы государственного
устройства Австро-Венгрии. В своей работе
их попытался проанализировать А. Г. Айра-
петов [1]. Вместе с тем можно согласиться
с мнением А. С. Ященко о том, что Австро-
Венгрия была реальной унией, основанной
именно на отношениях дуалистического
федерализма, а не конфедерализма, так как
в основе государства лежало не соглашение
международно-правового характера, а одно-
сторонний императорский манифест и па-
тент, данный Венгрии [9, с. 336–338]. Отли-
чие от обычного федеративного государства
заключается лишь в наличии однопалатного
общего представительного органа и отсут-
ствии специального представительства от
всего народа объединенного государства. В
данном случае этот орган заменен императо-
ром, представляющим Австро-Венгерскую
империю в ее единстве. Таким образом,
Австро-Венгрию можно определить как
федеративную имперскую систему, обра-
зованную путем децентрализации прежней
унитарной Австрийской империи. Не по-
следнюю роль в установлении дуализма сы-
грало поражение Австрии в войне с Прус-
сией в 1866 г., что означало окончательную
потерю надежды на гегемонию в Германии
и вынудило признать право на самостоятель-
ность крупнейшего этноса империи, так как
было очевидно, что австро-немецкому этно-
су не удастся добиться подавляющего пре-
восходства.
Переход к дуализму не решил много-
численных проблем Австрийской империи.
Признание исторического права Венгрии
на самостоятельность свидетельствовало о
победе принципа «исторического права»,
т. е. совмещения национального принципа
с официальным легитимизмом, над нацио-
нальным (этническим) принципом в разви-
тии австрийской территориальной системы.
По этой схеме права на самостоятельность в
рамках общего государства могли получить
лишь «историко-политические индивиду-
альности» – народы, располагавшие соб-
ственной государственностью задолго до
вхождения в состав империи, сохранившие
собственную территорию обитания, истори-
ческие традиции, социальную структуру и
самобытную культуру. Под эти критерии под-
ходила Чехия, поэтому чешский вопрос стал
основным в этнополитике Австро-Венгрии
конца XIX в. Провал в октябре 1871 г. про-
екта триализма, т. е. предоставления Чехии
статуса «третьей нации» (на основе разрабо-
танной Ф. Палацким и другими концепции
австрославизма) означал неудачу первой и
последней в истории Австро-Венгерской
монархии попытки расширить состав феде-
рации, ориентированной на решение мно-
гих проблем территориальной организации.
Компромисс с Чехией был сорван вмеша-
тельством австро-немецкой элиты, венгер-
ских властей и германской дипломатии.
Крах планов триализма, хотя временно
и упрочил австро-венгерский дуализм, по-
казал, что дальнейшего реформирования
государственного устройства империи на
началах федерализма даже на основе прин-
ципа «исторического права» не будет. Это
до крайности обострило национальный во-
прос. Предоставление в ноябре 1916 г. Га-
лиции «местного самоуправления во всем
объеме, который согласуется с ее принад-
лежностью к австрийской монархии» [8,
с. 161], и ряда уступок другим землям спасти
положения не могло. Обострение отноше-
ний с Венгрией произошло из-за автомати-
ческого продления закона о распределении
расходов («Ausgleich») в конце XIX – начале
XX в. Это привело к кризису всю систему
дуализма, а ее ликвидацию вызвал манифест
Карла I (1916–1918) от 16 октября 1918 г., в
котором заявлялось: «Австрия должна стать
союзным государством, в котором каждый
народ должен образовать на своей террито-
рии собственное государство» [14, с. 400].
Нежелание венгерского правительства при-
63
знать права народов, населяющих террито-
рию Венгерского королевства, предопреде-
лило выход из системы дуализма Венгрии и
ускорило развал империи. Впрочем планов
преобразования империи появлялось вели-
кое множество, причем большинство из них
были явно нереализуемы. Правда, как от-
мечает А. Г. Айрапетов, всего за два месяца
до гибели наследник престола Франц Фер-
динанд положительно отозвался о проекте
реформирования дуалистической Австро-
Венгрии в Соединенные Штаты Великоав-
стрии [1, с. 141].
Можно говорить о следующих основных
причинах распада федеративной Австро-
Венгерской империи:
1) экономической – неравномерности эко-
номического развития двух частей империи,
что сказалось и на системе формирования
имперского бюджета (так, Австрия произво-
дила 70 % (с 1907 г. – 63,4 %) отчислений в об-
щий бюджет, Венгрия – соответственно 30 %
(36,6 %)) [10, с. 165]. Попытка выравнивания
бюджетных отчислений обусловила обостре-
ние отношений и кризис системы дуализма;
2) идеологической – отсутствии созна-
ния общего единства: австрийские немцы
выступали частью за централизм, частью за
пангерманизм, венгры – за национальный
сепаратизм, итальянцы и румыны – за ирре-
дентизм (воссоединение с Италией и Румы-
нией), из всех славянских народов лишь чехи
и хорваты были заинтересованы в федерали-
зации империи (идеология австрославизма),
тогда как поляки выступали за восстановле-
ние единой Польши, а югославянские наро-
ды – за южно-славянский федерализм;
3) внутриполитической – нежелании
правящей элиты решать проблемы терри-
ториальной организации демократическим,
реформистским путем; непоследователь-
ности властей в переустройстве структуры
империи, что особенно сказалось в попытках
осуществления проектов триализма; исполь-
зовании половинчатых мер там, где требова-
лись кардинальные изменения, затягивании
и запоздалости их применения (например,
Манифест 1918 г. Карла I);
4) внешнеполитической – в развале
Австро-Венгрии были заинтересованы все
окружающие государства и великие державы
(одним это давало возможность увеличения
64 Гуманитарий : актуальные проблемы
гуманитарной науки и образования
территории – Румынии, Сербии, Италии,
Германии, Турции, России; другим давало
преимущества уничтожение империи как ве-
ликой державы, хотя и ослабленной);
5) этнополитической – Австро-Венгерская
империя с господствующими австро-
немецкой и венгерской нациями сдерживала
развитие нациообразования в Центральной и
Юго-Восточной Европе и становление здесь
национальных государств; развитие нацио-
нальных движений и их борьба за незави-
симость способствовали ее развалу (по мне-
нию А. Пелинки, этническая напряженность
господствовала в период конституционализ-
ма между 1867 и 1918 гг.) [16, с. 28];
6) социально-политической – «федера-
лизация Австро-Венгрии и национальное
равноправие реформистским путем оказались
неосуществимы в силу глубоких причин, и
прежде всего в виду особенностей социально-
го строя монархии, которые обеспечили пере-
вес умеренно-консервативных и умеренно-
либеральных элементов» [6, с. 224].
Как считают австрийские исследователи
(Ф. Эрмакора и др.), систему оснований тер-
риториальной организации империи, при-
дающей ей федеративный характер, образо-
вывало единство двух элементов:
1) союзного, базирующегося на договор-
ных персональных униях Габсбургов в ав-
стрийских «родовых землях» и на писанных
и неписанных союзах земельных сословий с
правителем; 2) национального, обусловлен-
ного полиэтничностью региона, националь-
ным самосознанием населяющих ее народов
и их политическими целями [12, с. 253].
После 1918 г. национальный элемент был
исключен из числа оснований австрийского
федерализма, а союзный элемент претерпел
серьезные изменения. Если раньше это были
личные унии австрийских земель с правите-
лем, вытекающие из феодальных институтов
ленного права, то с ликвидацией монархии
этим основанием стал демократический, до-
бровольный союз австрийских земель с при-
знанием их культурной и исторической само-
бытности.
Австрийская модель трансформации им-
перии отличается качественной спецификой.
Общее направление трансформации – феде-
рализация империи, которую Н. Я. Данилев-
ский назвал «склейкой расклеивающегося».
№ 2 (34), 2016
При этом способов склейки «придумано до- просуществовала недолго, последующая фе-
селе три, и едва ли есть возможность при- дерализация империи из-за большого числа
думать какой-нибудь четвертый. Способы народов, претендующих на восстановление
эти, как известно, называются: централиз- исторической государственности, привела ее
мом, т. е. германизацией, дуализмом, или к распаду и возникновению на обломках им-
германизацией в соотношении с мадья- перии отдельных национальных государств.
ризацией, и, наконец, федерализмом, или Таким образом, австрийский вариант феде-
псевдославянизацией Австрии» [2, с. 346]. рализации империи, реализовавший линию
Борьба централизации и децентрализации децентрализации, способствовал формиро-
в силу объективных обстоятельств завер- ванию федерации лишь на базе национально-
шилась победой последней. Австрийская исторического ядра империи – австро-
национальная империя (австро-немецкая) немецкого территориального комплекса.
Библиографический список
1. Айрапетов А. Г. Историческая судьба Австро-Венгрии / А. Г. Айрапетов // Вопросы истории. –
1999. – № 1. – С. 137–144.
2. Данилевский Н. Я. Россия и Европа / Н. Я. Данилевский. – М. : Книга, 1991. – 574 с.
3. Европейские революции 1848 г.: «Принцип национальности» в политике и идеологии / Ин-т
славяноведения РАН. – М. : Индрик, 2001. – 456 с.
4. Исламов Т. М. Проблемы нации и национализма в современной австрийской историографии /
Т. М. Исламов // Новая и новейшая история. – 1995. – № 4. – С. 28–43.
5. Освободительные движения народов Австрийской империи: возникновение и развитие. Конец
XVIII в. – 1849 г. – М. : Наука, 1980. – 609 с.
6. Освободительные движения народов Австрийской империи. Период утверждения капитализ-
ма. – М. : Наука, 1981. – 464 с.
7. Прокопьев А. Ю. Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648 / А. Ю. Прокопьев. –
СПб. : Гуманитарная Академия, 2002. – 384 с.
8. Рубинштейн Е. И. Крушение Австро-Венгерской монархии / Е. И. Рубинштейн. – М. : Изд-во
АН СССР, 1963. – 427 с.
9. Ященко А. С. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства /
А. С. Ященко. – Юрьев, 1912. – 841 с.
10. Deuerlein E. Foederalismus. Die historischen und philosophischen Grundlagen des foederativen
Prinzips / E. Deuerlein. – Bonn : Sieg-Post Druckerei, 1972. – 416 s.
11. Die Pragmatische Sanktion: Authentische Texte samt Erlaeuterungen und Uebersetzungen / hrsg. von
G. Turba. – Wien : Kaiserlich-Koeniglichen Schulbuecher Verlag, 1913. – 202 s.
12. Ermacora F. Oesterreichische Verfassungslehre (Grundriss eines Studienbuches) / F. Ermacora. –
Wien-Stuttgart : Braumueller, 1970. – 428 s.
13. Heinisch R. R. Patriotismus und Nationalismus in der oesterreichischen Laendern im
konfessionalen Zeitalter und im Hochbarock (1521–1713) / R. R. Heinisch // Volk, Land und Staat.
Landesbewusstsein, Staatsidee und nationale Fragen in der Geschichte Oesterreichs / hrsg. von
E. Zoellner. – Wien : Oesterreichischer Bundesverlag, 1984. – S. 23–41.
14. Hellbling E. Oesterreichische Verfassungs- und Verwaltungsgeschichte / E. Hellbling. – Wien,
1956. – 748 s.
15. Pelinka A. Demokratie und Verfassung in Oesterreich / A. Pelinka, M. Welan. – Wien ; Frankfurt ;
Zuerich : Europa Verlag, 1971. – 373 s.
16. Pelinka A. Zur oesterreichischen Identitaet. Zwieschen deutscher Vereinigung und Mitteleuropa /
A. Pelinka. – Wien : Veberreuter, 1990. – 156 s.
17. Rauchensteiner M. Oesterreichbewusstsein und Oesterreichische Staatsidee im Zeitalter des
aufgeklaerten Absolutismus und im Vormaerz / M. Rauchensteiner // Volk, Land und Staat.
Landesbewusstsein, Staatsidee und nationale Fragen in der Geschichte Oesterreichs / hrsg. von
E. Zoellner. – Wien : Oesterreichischer Bundesverlag, 1984. – S. 42–60.
18. Zoellner E. Oesterreichbegriff und Oesterreichbewusstsein im Mittelalter / E. Zoellner // Volk, Land
und Staat. Landesbewusstsein, Staatsidee und nationale Fragen in der Geschichte Oesterreichs / hrsg.
von E. Zoellner. – Wien : Oesterreichischer Bundesverlag, 1984. – S. 5–22.

65
 References
1. Ajrapetov A. G. Istoricheskaja sud’ba Avstro-Vengrii / A. G. Ajrapetov // Voprosy istorii. – 1999. –
№ 1. – S. 137–144.
2. Danilevskij N. Ja. Rossija i Evropa / N. Ja. Danilevskij. – M. : Kniga, 1991. – 574 s.
3. Evropejskie revoljucii 1848 g.: «Princip nacional’nosti» v politike i ideologii / In-t slavjanovedenija
RAN. – M. : Indrik, 2001. – 456 s.
4. Islamov T. M. Problemy nacii i nacionalizma v sovremennoj avstrijskoj istoriografii / T. M. Islamov //
Novaja i novejshaja istorija. – 1995. – № 4. – S. 28–43.
5. Osvoboditel’nye dvizhenija narodov Avstrijskoj imperii: vozniknovenie i razvitie. Konec XVIII v. –
1849 g. – M. : Nauka, 1980. – 609 s.
6. Osvoboditel’nye dvizhenija narodov Avstrijskoj imperii. Period utverzhdenija kapitalizma. – M. :
Nauka, 1981. – 464 s.
7. Prokop’ev A. Ju. Germanija v jepohu religioznogo raskola. 1555–1648 / A. Ju. Prokop’ev. – SPb. :
Gumanitarnaja Akademija, 2002. – 384 s.
8. Rubinshtejn E. I. Krushenie Avstro-Vengerskoj monarhii / E. I. Rubinshtejn. – M. : Izd-vo AN SSSR,
1963. – 427 s.
9. Jashhenko A. S. Teorija federalizma. Opyt sinteticheskoj teorii prava i gosudarstva / A. S. Jashhenko. –
Jur’ev, 1912. – 841 s.
10. Deuerlein E. Foederalismus. Die historischen und philosophischen Grundlagen des foederativen
Prinzips / E. Deuerlein. – Bonn: Sieg-Post Druckerei, 1972. – 416 s.
11. Die Pragmatische Sanktion: Authentische Texte samt Erlaeuterungen und Uebersetzungen / hrsg. von
G. Turba. – Wien : Kaiserlich-Koeniglichen Schulbuecher Verlag, 1913. – 202 s.
12. Ermacora F. Oesterreichische Verfassungslehre (Grundriss eines Studienbuches) / F. Ermacora. –
Wien-Stuttgart : Braumueller, 1970. – 428 s.
13. Heinisch R. R. Patriotismus und Nationalismus in der oesterreichischen Laendern im konfessionalen
Zeitalter und im Hochbarock (1521–1713) / R. R. Heinisch // Volk, Land und Staat. Landesbewusstsein,
Staatsidee und nationale Fragen in der Geschichte Oesterreichs / hrsg. von E. Zoellner. –
Wien: Oesterreichischer Bundesverlag, 1984. – S. 23–41.
14. Hellbling E. Oesterreichische Verfassungs- und Verwaltungsgeschichte / E. Hellbling. – Wien, 1956. –
748 s.
15. Pelinka A. Demokratie und Verfassung in Oesterreich / A. Pelinka, M. Welan. – Wien ; Frankfurt-
Zuerich: Europa Verlag, 1971. – 373 s.
16. Pelinka A. Zur oesterreichischen Identitaet. Zwieschen deutscher Vereinigung und Mitteleuropa / A.
Pelinka. – Wien : Veberreuter, 1990. – 156 s.
17. Rauchensteiner M. Oesterreichbewusstsein und Oesterreichische Staatsidee im Zeitalter des
aufgeklaerten Absolutismus und im Vormaerz / M. Rauchensteiner // Volk, Land und Staat.
Landesbewusstsein, Staatsidee und nationale Fragen in der Geschichte Oesterreichs / hrsg. von E.
Zoellner. – Wien : Oesterreichischer Bundesverlag, 1984. – S. 42–60.
18. Zoellner E. Oesterreichbegriff und Oesterreichbewusstsein im Mittelalter / E. Zoellner // Volk, Land
und Staat. Landesbewusstsein, Staatsidee und nationale Fragen in der Geschichte Oesterreichs / hrsg.
von E. Zoellner. – Wien: Oesterreichischer Bundesverlag, 1984. – S. 5–22.
Поступила в редакцию 15.03.2016.

Сведения об авторах
Бахлов Игорь Владимирович – доктор политических наук, заведующий кафедрой всеоб-
щей истории, политологии и регионоведения Историко-социологического института ФГБОУ ВО
«Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Ога-
рёва». Область научных интересов: политический анализ территориальных систем; эволюция
имперской системы в Альпо-Дунайском регионе; австрийский и российский федерализм; этапы
и механизмы трансформации территориальной системы России. Автор около 200 публикаций, в
том числе 16 монографий; 4 учебников (3 с грифом Минобразования РФ).
E-mail: bahlov@mail.ru

66 Гуманитарий : актуальные проблемы

гуманитарной науки и образования
№ 2 (34), 2016
 Бахлова Ольга Владимировна – доктор политических наук, профессор кафедры всеобщей
истории, политологии и регионоведения Историко-социологического института ФГБОУ ВО
«Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Ога-
рёва». Область научных интересов: теория и практика региональной интеграции, сложные про-
странственные системы в мировой истории. Автор около 140 публикаций, в том числе 7 моно-
графий; 4 учебников (3 с грифом Минобразования РФ).
E-mail: olga.bahlova@gmail.com

Bakhlov Igor Vladimirovich – doctor of political sciences, head of the Department of General
history, political science and regional studies of Ogarev Mordovia State University. Research interests:
political analysis of territorial systems; the evolution of Imperial systems in Alps-Danube region;
Austrian and Russian federalism; stages and mechanisms of transformation of territorial system of
Russia. Author of about 200 publications, including 16 monographs, 4 textbooks (3 with the stamp of
the Ministry of education).

Bakhlova Olga Vladimirovna – doctor of political Sciences, Professor of the Department of

General history, political science and area studies of Ogarev Mordovia State University. Research
interests: theory and practice of regional integration, complex spatial systems in world history. Author
of about 140 publications, including 7 monographs, 4 textbooks (3 with the stamp of the Ministry of
education).

67