мгновений замерла, прижавшись лицом к груди мужа, слушая, как стучит его сердце.

Наслаждаясь
ощущением того, как он ее обнимает. Вздохнула, запрокинула лицо и посмотрела Вячеславу в
глаза:
— Не надо, любимый, — Агния погладила его плечо и шею раскрытой ладонью. — Давай, мы
не будем пока говорить об этом. Не прямо сейчас, пожалуйста?
Вячеслав сжал челюсти, но кивнул. Повернулся и поцеловал ее ладошку прямо в центр:
— Лады, Бусинка. Пока не будем. Чего ты сейчас хочешь? Точно домой? Будешь вымаливать
прощения у своей Моньки? — усмехнулся он, но Агния видела выражение его потемневших глаз.
— Нет, — она покачала головой. — Давай покатаемся по городу? Просто. Мы давно не
катались, правда?
Вячеслав вздохнул, но кивнул:
— Правда.
Он отвел ее к машине, усадил. Что-то сказал парням, видно сообщил об их намерении
покататься. А Агния просто сидела на своем месте и смотрела в окно: на стоянку перед центром
репродукции, на людей, которые заходили и выходили через автоматические двери. Смотрела на
зеленую траву и голубое небо, немного блеклое из-за жары и перистых облаков. Смотрела на белый
след самолета, которого уже не было видно. Смотрела и даже не думала ни о чем: не хотелось, а
может сил для анализа не было. Или это ее сознание так решило защититься от неприятной
новости. Только и боли, горя или расстройства она не ощущала. Просто какое-то отстраненное
наблюдение за миром вокруг.
Вячеслав ни разу не пытался больше заговорить о решении врачей все то время, пока они
катались по городу. Они просто молчали. Только однажды ее муж возмутился и даже повысил
голос, когда Агния попросила его завернуть на дорогу, ведущую к поселку, где они раньше жили.
Вячек не собирался ее туда везти. Ворчал, возмущался и категорично заявлял, что Агнии там
нечего делать. А она только тихо сидела и смотрела на него, взглядом пытаясь показать, что
действительно считает это необходимым. В конце концов, раздраженно выругавшись, хоть и
старался всегда при ней следить за речью, он резко вывернул руль и завернул в проулок.
На том месте, где когда-то стоял их дом кто-то сейчас строил новый. Даже забор был совсем
другим. Все не такое. Вот вокруг, вроде бы ничего не изменилось: те же улочки и дома, знакомые
ворота соседских дворов. А их дома нет, и на его месте строится что-то совсем другое, незнакомое
и непонятное для сознания Агнии.
Она даже из машины не вышла, просто несколько минут посмотрела из окна, когда Вячеслав
притормозил по ее просьбе. После чего попросила мужа отвезти ее в церковь.
Она регулярно ту посещала, почти с такой же частотой, как и репродуктивный центр — три
раза в неделю, как минимум. Иногда Агния молилась о своем желании иметь ребенка, иногда
ставила свечи и молилась об умерших родных, к которым давно причислила и Вову. Просила о
здравии для живых. Разговаривала с отцом Игорем, в беседах с которым черпала силу для того,
чтобы не терять веру в свою способность стать матерью.
Вячеслав иногда заходил с ней, но чаще оставался в притворе и о чем-то беседовал со
священником, пока Агния молилась. Или просто наблюдал за ней через двери.
Сегодня ей просто захотелось заехать в церковь, без какой-то особой цели. Там Агнии было
легче ощутить себя полностью открытой перед Богом. И она хотела подумать обо всем том, что
стоит или не стоит делать в связи со словами и вердиктом врачей.

Правда, осмысливание этих слов не закончилось в тот же день. Она думала над этим больше