Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
2. Тантрас
2. Тантрас
Тантрас
Скотт Чинчин
Тантрас
Пролог
Форестер прожил в Долине Теней всю свою жизнь. В недавней битве против
объединенных сил Зентильской Твердыни он храбро сражался, защищая мост через Ашабу –
реку, протекающую вдоль западной границы Долины. И сейчас, вместе с друзьями и
соседями, могучий воин грузил на телегу тела погибших сограждан, пытаясь при этом
опознать их. Один из жрецов Летандера, который умел писать почти так же хорошо, как и
Лео, секретарь покойного Эльминстера, отмечал имена усопших.
– Это Мелтан Элвентри, сын Нелдока, – уверенно произнес Форестер, взяв за руку
мертвого юношу. После того как он поднял и погрузил на телеги первую дюжину трупов,
воин перестал чувствовать всякую жалость. Сейчас, когда число узнанных им мертвецов,
среди которых были его близкие друзья и даже родственники, достигло полусотни, он лишь
изредка отмечал тех, чье тело оказывалось чересчур тяжелым или, наоборот, слишком
легким.
– Бедный мальчик, – вздохнул жрец. Он склонился над навощенной дощечкой, которую
держал в руках, и неторопливо занес на нее имя сына фермера. – Нелдок будет убит горем.
– У него есть еще один сын, – холодно произнес Форестер, забрасывая тело на телегу. –
Знаешь, Рэймон, я думаю, тебе нужно относиться к этому легче. Ведь Летандер – бог
Обновления, так? Ну и радуйся, что все эти люди получили возможность начать жизнь
сначала.
Рэймон не придал значения сарказму Форестера и снова склонился над дощечкой.
– Много, слишком много молодых ребят, – тихо произнес он. – А ведь у них впереди
была целая жизнь.
Положив Мелтана Элвентри на телегу, могучий воин остановился и отбросил со лба
спутанные длинные волосы. Как и все остальные, кто входил в похоронную команду,
Форестер был покрыт потом и кровью и пропитан запахом дыма и смерти. Вытерев руки о
грязную тунику, которая когда-то была коричневой, он окинул взглядом выжженную
местность вокруг себя.
Над лесом неподалеку от Долины Теней вился серо-голубой дымок. Огни, запылавшие
из-за неумелого обращения войск Бэйна с магией и огненными стрелами, погасли благодаря
странному дождю, неожиданно низвергшемуся с небес, однако лес все еще продолжал
дымиться. Форестер не особенно удивился, когда над Долиной появился огромный глаз, из
которого вытекла единственная слеза, в итоге спасшая город и лес от полного уничтожения.
Как-никак, боги бродили по Королевствам, и подобные чудеса стали чуть ли не обыденной
вещью. Слеза, упавшая с небес, произвела на жителей Долины впечатление не большее, чем
недавнее нападение армии, возглавляемой самим богом Раздора.
А все потому, что жители Долины Теней, как и большинство мужчин и женщин,
населяющих Фэйран, чувствовали себя совершенно беспомощными, почти не осознавая,
какой хаос обрушился на них после Нисхождения. В этот день все боги были изгнаны с
Уровней и стали аватарами, обосновавшись в различных местах Королевств. С этого самого
момента все, что люди считали неизменным, начало выходить из-под контроля.
Солнце сбилось с обычного пути. Иногда оно совсем не поднималось над горизонтом, в
другие дни в небе появлялось сразу четыре светила. Вслед за снегом шел бесконечный дождь.
Растения, животные и даже люди стали абсолютно непредсказуемыми – иногда превращаясь
в прекрасные, магические существа, иногда принимая образы вызывающих отвращение
чудовищ.
Что хуже всего, древнее искусство магии стало полностью непредсказуемым и даже
опасным для тех, кто пытался пользоваться им. И даже маги, те, кто был обязан
предотвратить загадочный хаос, превратились в его испуганных предвестников. Большинство
людей, связанных с магией, затаились, те же, кто был настолько безрассуден, что пытался
использовать волшебство, обнаружили, что оно стало еще более непредсказуемым, чем
поведение солнца. Пошли даже слухи, что Мистра, богиня Магии, умерла, и это искусство
никогда больше не возродится в Королевствах.
Даже великий Эльминстер, самый могущественный маг во всем Фэйране, пал жертвой
хаоса. Он был мертв, а скорее всего убит двумя незнакомцами, которые вместе с ним
находились в храме Летандера. Все население Долины Теней требовало наказать убийц,
отомстить за смерть Эльминстера. Месть – это единственное, на что могли опереться жители
Долины в окружающем их безумии.
Для большинства людей хаос стал частью их повседневной жизни. Мужчинам и
женщинам, населявшим Фэйран, потребовалось всего несколько дней после Нисхождения,
чтобы понять, что боги больше не обладают властью над миром. Поэтому фермеры
вернулись к своим посевам, а ремесленники – в свои мастерские. И никого не смущало то,
что растения вдруг начинали разговаривать, а инструменты внезапно превращались в стекло
и разлетались на кусочки.
Когда жители Долины Теней узнали о готовящемся нападении Зентильской Твердыни,
своего древнего врага с Севера, они приготовились сражаться с ним так же, как и с любым
другим воинством зла. Множество храбрецов нашло свою смерть в тот день, и если бы не
помощь Рыцарей Миф Драннора и всадников из Омелового дола, то, возможно, Долина
Теней пала бы. Но долинцам удалось прогнать захватчиков. Сейчас, как и после любой
битвы, выжившим приходилось хоронить своих мертвых и восстанавливать разрушенное.
Торговый путь, ведущий из Долины Теней на северо-восток, был заполнен горожанами
и солдатами, направлявшимися к лесу, чтобы собрать трупы и разобрать ловушки, которые
они устроили для зентиларов. Вдоль дороги все было выжжено; именно здесь шли самые
ожесточенные бои.
Кто– то запряг несколько лошадей в одну упряжку и растаскивал баррикады; те, кому
повезло меньше, были заняты погрузкой тел на телеги. Большинство раненых уже вывезли с
поля боя, но иногда под грудой мертвых тел попадались еще живые люди.
Форестер понял, что давно уже смотрит на кучу тел, не видя ее, и потряс головой,
пытаясь отогнать горькие мысли. Почесав грязную, потную шею, воин наклонился к
следующему трупу.
– Рэймон! – позвал он жреца. – Мне нужна твоя помощь. Этот слишком тяжел для меня.
– Кто это? – тихо спросил жрец Летандера. Его потное лицо и вьющиеся белые волосы
были покрыты пеплом.
– Я думаю, это Алман Алфор. Нет, погоди… это не Алман, это Бертил, – пробормотал
воин, вынимая меч из руки покойника. – Я-то думал, что он не умел обращаться с оружием.
– А он и не умел, – вздохнул жрец. – Но оружие выдали каждому, кто не успел покинуть
город до битвы.
Рэймон аккуратно положил табличку и стило на телегу. Это всего лишь наспех
сделанный список – позже он перепишет все данные на пергамент. Обычно жрец занимался
этим в своей келье в храме Летандера, однако во время битвы храм был разрушен. Рэймону
стало не по себе.
– Давай же! – рявкнул Форестер. – Не хочу копаться здесь до темноты.
Рэймон схватил тяжелый труп за ноги и помог воину погрузить его на телегу. Едва жрец
успел снова взять табличку и стило, как над лесом пронесся жуткий вой. Рэймон нервно
осмотрелся вокруг, но Форестер лишь усмехнулся и вытер руки о тунику:
– Всего лишь хищник… какая-нибудь большая кошка или волк, привлеченные запахом
крови. – Форестер покачал головой и повернулся к следующему телу. Очередной мертвец
был облачен в черные доспехи солдата регулярной элитной армии Зентильской Твердыни.
Могучий долинец выругался, схватил тело и оттащил его на обочину. Но едва Форестер
снова повернулся к жрецу, зентилар издал легкий стон.
– Проклятье! – прошипел долинец. – Он еще жив. – Воин подошел к неподвижному
солдату, вынул кинжал и одним молниеносным движением перерезал ему глотку. – Одним
зентиларом больше, одним меньше…
Рэймон кивнул, соглашаясь, и подал знак еще одному долинцу, чтобы тот подошел и
помог вытолкнуть телегу. Форестер сел на задник повозки, а жрец устало поплелся за ним,
проверяя и перепроверяя свой список. Однако не успели они проехать и нескольких ярдов,
как услышали за спиной дикий крик. Рэймон повернулся и увидел, как над трупом только что
убитого зентилара парит призрак.
– Ты заплатишь за это! – вскрикнул фантом, зло уставившись на человека, который
убил его. – Все Долины заплатят!
Форестер потерял равновесие и плюхнулся на дорогу. Рэймон попытался помочь ему
подняться, но прежде чем они успели пошевелиться, призрак подплыл к ним. Форестер
заглянул в тусклые, злые глаза мертвого солдата и начал читать молитву.
Однако Рэймон не желал смиренно принимать свою судьбу.
– Прочь! – вскричал он, выставив перед собой святой символ – светлый деревянный
диск с изображением восходящего солнца. – О Летандер, бог Обновления, помоги мне
изгнать это порождение мрака назад, в Королевство Смерти!
Призрак лишь рассмеялся, а Форестер, осознав, что с легкостью может видеть сквозь
мертвого солдата обожженные деревья и землю, испытал легкое головокружение. Он хотел
было выхватить кинжал, но понял, что против призрака тот будет бесполезен.
Призрак расхохотался:
– Иди, иди ко мне, жрец Летандера! Боги здесь, в Фэйране, а не на Уровнях. Лорда
Миркула больше нет в Королевстве Смерти, так что тебе не удастся загнать меня в
пустующий ад. И что-то я не вижу твоего бога поблизости, с чего ты решил, что он
откликнется на твои молитвы?
Вокруг Форестера, Рэймона и призрака собралась небольшая толпа. Кое-кто обнажил
оружие, но большинство просто стояло, с интересом наблюдая за развернувшимся
представлением. Худощавый человек с ястребиным носом, одетый в темный плащ, пробрался
через толпу и встал рядом с Форестером.
– Ну и что ты собираешься делать с нами? – спросил Кайрик у призрака, широко
разведя руками. – Никто из собравшихся здесь не боится живых зентиларов. А уж мертвых и
подавно.
Форестер искоса взглянул на Кайрика. Этот темноволосый вор был его командиром во
время битвы за Долину Теней. Выдающийся лидер, Кайрик смог одержать победу над
отрядом зентильской кавалерии, который возглавлял могущественный маг. Однако, несмотря
на то, что сам Форестер считал Кайрика прекрасным человеком и героем, многие относились
к вору с подозрением из-за его дружбы со жрецом и чародейкой, которых подозревали в
убийстве Эльминстера.
Внезапно Рэймон, который все еще размахивал своим святым символом, и Форестер,
который по-прежнему сидел на земле и пытался дотянуться до своего кинжала, ощутили, как
их обдало волной ледяного воздуха. Призрак поплыл к Кайрику. Вор прищурил глаза,
настороженно вглядываясь в приближающееся создание. Оно широко расставило руки,
намереваясь обхватить Кайрика.
Однако произошло нечто неожиданное – вор лишь рассмеялся и прошел сквозь
призрак.
– Ты не настоящее порождение тьмы, – с довольной ухмылкой произнес Кайрик. – Ты
лишь очередной плод хаоса, охватившего Королевства. – С этими словами вор повернулся и
пошел прочь.
Призрак, явно обидевшись на такое пренебрежение, вновь закричал, на сей раз еще
громче и ужасней, чем в первый раз, но на него никто уже больше не обращал внимания.
Большинство зевак вернулись к своим делам, некоторые направились к городу. Рэймон помог
Форестеру подняться, и воин тотчас поспешил следом за Кайриком. Призрак же, жалобно
хныкая, просто растворился в воздухе.
– Как… как ты узнал? – спросил изумленный Форестер.
Кайрик остановился и обернулся к воину:
– Ты видел, чтобы кто-нибудь пустился наутек? А может, ты почувствовал себя старше?
Лицо Форестера изобразило полнейшее замешательство.
– Старше? Нет, конечно. Разве я постарел?
– Нет. Именно поэтому я и понял, что это не настоящий призрак. Настоящий призрак,
который появляется, когда умирает поистине злой человек, настолько ужасен, что любой,
взглянув на него, состарится лет на десять. А еще призраки излучают страх. – Кайрик
заметил, что воин все еще не понимает его, и раздраженно потряс головой: – За то время, что
прошло после сражения у моста, никто не постарел, к тому же ни один из людей при виде
призрака не убежал в панике. Поэтому я и предположил, что он ненастоящий.
Форестер все еще выглядел смущенным, но медленно кивнул головой, словно все
понял. Кайрик нахмурился. «Эти тупые обитатели долин просто идиоты», – подумал он.
– Слушай, – наконец произнес вор, – некогда мне читать тебе лекции о нежити и прочей
– дряни. Нужно найти Келемвара. Говорят, он тут проходил пару часов назад.
– Он был здесь, – ответил Форестер. – Но потом исчез в лесу, и с тех пор я его больше
не видел.
Кайрик выругался сквозь зубы и направился в сторону дымящегося леса.
– Будь осторожен! – крикнул ему вслед Форестер. – Мы недавно слышали из леса
жуткий звериный рев.
«Скорее всего это был леопард, – подумал Кайрик. – По крайней мере, это значит, что
Келемвар недалеко». Вор извлек свой меч и осторожно вошел в лес.
Дым, поднимающийся от тлеющих деревьев, был настолько густым, что Кайрику
иногда становилось трудно дышать. Белки его карих глаз покраснели, а обжигающие слезы
оставляли на грязном лице вора светлые полоски. Щурясь, Кайрик продолжал пробираться
через завалы деревьев, оплетенных виноградными лозами.
Он двигался на восток. Спустя примерно час вор заметил, что воздух стал чище, и
можно было нормально дышать. Внезапно на одном из кустов он заметил небольшой клочок
черного меха. Едва он приблизился к нему, чтобы рассмотреть получше, как с южной
стороны до него донесся треск сломанной ветки, затем хрустнула еще одна. Не медля ни
секунды, вор нырнул за ближайшее дерево и крепче сжал рукоять меча.
Через несколько минут мимо места, где затаился Кайрик, пробежал зентильский
лучник, истекающий кровью. Он тяжело дышал, ноги и руки едва слушались его. Через
каждые два-три шага он тревожно оглядывался через плечо. Разноцветные пташки
выпархивали из кустов, когда зентилар с шумом проносился мимо.
Кайрик начал взбираться на дерево, надеясь избежать встречи с тем, что преследовало
лучника. Поднявшись до середины, он вспомнил о Паучьих Чащобах, где он пытался
спастись от гигантских пауков на дереве. «Может, не стоит», – подумал он.
Прежде чем вор успел спуститься на землю, из-за деревьев выпрыгнул громадный
черный леопард и бросился вдогонку за зентильским лучником. В прекрасных изумрудных
глазах зверя Кайрик успел прочесть некое подобие злого ликования.
– Кел, – пробормотал Кайрик и начал слезать с дерева. Затем до него донесся короткий,
резкий вскрик, за которым последовал рев разъяренного леопарда, расправлявшегося со
своей жертвой.
Внутри Кайрика все перевернулось, в нем проснулась жалость к Келемвару
Лайонсбейну, могучему, опытному воину, который был его спутником вот уже целый год.
Ему, Кайрику, Келемвару, Адону, жрецу Сьюн, и Миднайт, энергичной черноволосой
чародейке, пришлось спасать богиню Магии. А сейчас Адона и Миднайт ждал суд за
убийство Эльминстера, которое они якобы совершили. Жрец и чародейка были заточены в
подземелье Изогнутой Башни, а Келемвар носился по лесам в шкуре леопарда, потому что не
мог бороться со своим превращением в зверя.
Семья Лайонсбейнов была проклята.
Давным-давно один из предков Келемвара во время битвы предал могущественную
волшебницу, соблазнившись ее сокровищами. Умирая, волшебница прокляла род
Лайонсбейнов так, чтобы он не смог ничего сделать, если не извлекал из своего поступка
хоть какую-то выгоду. Спустя некоторое время проклятие изменилось. Теперь Лайонсбейн не
мог ничего сделать, если это не было в его интересах. Чтобы помочь другому, ему надо было
получить какую-нибудь награду. И у Келемвара не было выбора, кроме как стать жестоким
наемником – иначе он превращался в монстра и оставался им, пока не убьет кого-нибудь!
«Интересно, что вызвало проклятие к жизни на сей раз?» – подумал Кайрик,
пробираясь через густой подлесок.
Неожиданно он вышел на небольшую полянку, на которой лежал леопард с
окровавленной пастью. Перед ним валялось растерзанное тело зентилара. Заметив
приближение Кайрика, леопард напрягся, сделал попытку подняться на ноги и грозно
оскалился. Вор предусмотрительно поднял меч и отступил.
– Кел, это я, Кайрик! Не подходи! Я не причиню тебе вреда.
Леопард издал громкий рык и припал к земле, словно готовясь к прыжку. Кайрик
продолжал медленно отступать, пока наконец не уперся спиной в ствол дерева. Он решил,
что если леопард бросится на него, то ему придется убить зверя. Леопард приготовился к
прыжку, но вместо этого замер, откинул голову назад и издал долгий, протяжный рев.
Кайрик видел, как мех леопарда медленно разошелся и зверь широко раскрыл пасть. Из
нее показались две руки, которые обхватили челюсти и раздвинули их еще сильнее. Затем
раздался резкий звук, и все тело леопарда разошлось на две половинки.
На траву, рядом с грудой животной плоти, которая несколько мгновений назад была
леопардом, рухнуло дрожащее человекоподобное существо. Кайрика охватила волна
благоговейного страха. Хотя он уже однажды видел превращение Келемвара из зверя в
человека, в Тилвертоне, вор испытывал сейчас одновременно и восхищение, и отвращение.
Он не мог оторваться от этого зрелища. Вскоре существо полностью приняло человеческий
образ.
– Кого… кого я убил на этот раз? – тихо спросил Келемвар. Он попытался подняться, но
был слишком слаб.
– Зентильского солдата. Защитники города будут тебе благодарны. – С этими словами
Кайрик снял плащ и набросил его на плечи Келемвара – Почему проклятие снова сработало,
Кел?
– Эльминстер, – сказал Келемвар, слабо тряхнув головой. – Он обещал избавить меня от
проклятия, если я буду сражаться за Долину Теней. Но если Эльминстер мертв, я не смогу
получить моей награды. – Воин посмотрел на мертвого зентилара и вздрогнул. – Я рад, что
это не один из жителей Долины.
– Почему? Они ничем не отличаются от зентиларов. – Кайрик бросил сердитый взгляд
на Келемвара. – Знаешь, кого я только что видел? Форестера, здоровенного дуболома,
который сражался в нашем отряде у моста. Он перерезал глотку беспомощному зентильскому
воину, даже не подумав о том, что можно взять его в плен.
– Это же война, Кайрик. – Келемвар потянулся. Почувствовав, что силы уже вернулись
к нему, он вскочил на ноги. – Жители Долины не обязаны заботиться о раненых врагах. К
тому же всю эту кашу заварили сами зентилары. И они получили то, что заслужили.
– А Миднайт и Адон заслужили тюрьму, так по-твоему? И должны ждать в Изогнутой
Башне, пока эти людишки признают их виновными в смерти Эльминстера? – воскликнул
Кайрик. – И ты, и я – мы оба знаем, что они не виноваты. Дело, должно быть, в неудачном
заклинании или, может, в действиях Бэйна. Но горожанам нужен кто-то, кого бы они смогли
обвинить во всех смертных грехах, поэтому наши друзья будут признаны виновными!
– Неправда! Лорд Морнгрим обещал, что суд будет честным. Справедливость
восторжествует.
Потрясенный Кайрик на некоторое время потерял дар речи. Когда он снова заговорил,
его голос был низким, почти угрожающим:
– Морнгрим даст горожанам то, чего они жаждут. И здешнее правосудие будет таким
же, как во времена казней в храме Бэйна, в Зентильской Твердыне.
Келемвар отвернулся от вора и направился в подлесок.
– Мне нужно найти мою одежду и доспехи. Ты идешь?
Едва воин скрылся в густых зарослях, Кайрик тихо выругался. Ясно как божий день,
что Келемвар одурачен той видимостью законности и правды, которую жители Долины
Теней сочинили сами для себя.
– Значит, мне придется разобраться во всем самому, – угрюмо произнес вор и
направился вслед за воином.
1. Суд
Темнота, окружавшая Миднайт и Адона, была абсолютно непроницаемой. Наверное,
когда-то их камера использовалась как склад или огромный чулан. Чародейка почти ничего
не успела увидеть, когда ее и жреца притащили сюда. Факел в руках тюремщика давал
слишком мало света, и Миднайт решила, что стены, потолок и пол камеры специально
окрашены в черный цвет, чтобы дезориентировать узников.
Боясь, что она начнет читать заклинания, ей заткнули рот и связали руки, но, словно
нарочно, забыли завязать глаза. Однако в этой непроглядной темноте Миднайт явственно
ощущала полную изоляцию. И только дыхание Адона напоминало ей, что в камере она не
одна.
Руки и ноги чародейки были крепко связаны. Она с трудом могла дотянуться до пяток
кончиками пальцев. Единственная поза, которая казалась более-менее удобной, – лечь и
прижаться лицом к полу. По крайней мере так ей удалось вздремнуть часок-другой. Но тело
Миднайт ни на миг не переставало ныть от боли.
После нескольких часов, проведенных в черной комнате, страх, первоначально
охвативший чародейку, сменился полной паникой. А вдруг о ней забыли и оставили здесь
умирать? Снова и снова она пыталась крикнуть, но ее жалкие приглушенные стоны
оставались без ответа. Она слышала, как в темноте ворочается Адон, но не знала, был ли
жрец в сознании. С того момента, как у храма Летандера их взяли под стражу, он не произнес
ни слова, хотя у него во рту, в отличие от чародейки, не было кляпа. Возможно, он еще не
отошел от шока.
Вспомнив все, что пришлось пережить ей и ее друзьям, с тех пор как менее месяца
назад они покинули Арабел, Миднайт удивилась, почему она сама не в шоке. Сначала из-за
пропажи двух Камней Судьбы – древних артефактов с именами всех богов и перечислением
сфер их влияния – божества были изгнаны с Уровней. Затем Мистра, богиня Магии, вручила
чародейке медальон с частицей своей силы. И наконец, Миднайт вместе с Келемваром,
Кайриком, Адоном и аватарой богини отправилась выручать Мистру из лап Бэйна, бога
Раздора.
После того как они спасли Мистру, богиня Магии забрала силу, которую даровала
чародейке, и попыталась подняться на Уровни по Небесной Лестнице. Эта лестница, как и
множество подобных ей, была дорогой, связывавшей Уровни и Королевства. Но Прежде чем
Мистра смогла подняться по Небесной Лестнице и добраться до своего дома в Нирване, ее
остановил Хельм, бог Стражей. Хотя Мистра пыталась убедить Хельма пропустить ее, бог не
позволил ей пройти, потому что она не нашла Камни Судьбы. Все закончилось схваткой, и,
так как Хельм все еще обладал божественной силой, он с легкостью смог победить
низвергнутую богиню. В конце концов Мистра погибла, но перед смертью успела отдать
Миднайт медальон и приказала найти Эльминстера из Долины Теней и отыскать пропавшие
Камни Судьбы. Иначе Королевства окончательно поглотит хаос.
За время путешествия через охваченные безумием земли Фэйрана Миднайт и ее
спутники успели крепко сдружиться. Чародейка и Келемвар полюбили друг друга, а Кайрик и
Адон стали ее близкими друзьями. Хотя она и чувствовала себя лишь пешкой в играх богов,
до этого момента жизнь ее складывалась весьма удачно. В отличие от Адона.
Для жрецов кризис, в котором оказался весь Фэйран после ночи Нисхождения, был
особенно мучителен. Жрецы могли использовать свои заклинания только тогда, когда
находились не дальше мили от своего божества. И что еще хуже, они видели, как их
повелителям, чтобы выжить, пришлось принять человеческий облик и все неудобства
смертной формы. Но Адон, похоже, сначала рассматривал все происходящее как волю богов.
Так было, пока герои не очутились в Тилвертоне.
В этом городе на Адона напал один из последователей Гонда и нанес ему удар
кинжалом в лицо. Миднайт и ее друзьям пришлось в спешке покинуть Тилвертон, спасаясь
от разгневанной толпы, и они не смогли вовремя доставить жреца к целителю. Поэтому на
лице Адона остался уродливый шрам. Некоторые могли принять его за доказательство
храбрости. Некоторые – но не служитель Сьюн, богини Любви и Красоты.
Адон ощутил себя отвергнутым своей богиней. Она словно прогневалась на него, будто
он сделал что-то не так и теперь подлежал наказанию. Некогда жизнерадостный красавец
превратился в угрюмого и замкнутого человека. Миднайт надеялась, что, помогая жителям
Долины победить армию Зентильской Твердыни, Адон воспрянет духом, но сражение
Эльминстера и Миднайт с Бэйном у храма Летандера лишь усилило депрессию жреца.
«И если я не смогу доказать, что Эльминстера убил Бэйн, а не мы, ситуация может стать
еще плачевнее», – мрачно подумала чародейка.
Миднайт вновь и вновь прокручивала в голове недавние события, пытаясь не упустить
ни малейшей детали. Должен же существовать способ доказать, что они с Адоном не убивали
мудреца. Но какой?
За дверью раздался шум, зазвенели ключи на связке. Тяжелые створки распахнулись, и
Миднайт закрыла глаза: камеру осветило сразу несколько факелов.
– Вытаскивайте пленников. – Голос был сильным и звучным, но в нем чувствовался
оттенок горечи. – Да поосторожнее!
Миднайт почувствовала, как сильные руки подхватили ее, и открыла глаза. В дверном
проеме стояла могучая фигура, в одной руке у нее был факел, в другой – посох, увенчанный
маленьким серебряным драконьим черепом.
– Она дрожит, – сказал один из стражников, поднимая Миднайт с пола.
Чародейка испустила сдавленный крик, и стражники замешкались.
– А ты чего ожидал? – резко произнес человек, стоящий в дверном проеме. – Скрутили
ее, словно животное! У нее же болят все конечности!
Пока Миднайт тащили к выходу, она смогла рассмотреть покрытое шрамами лицо
старого воина.
Чародейка не узнала его, хотя острый, пронзительный взгляд голубых глаз сразу же
поразил ее. Когда Миднайт волокли мимо, воин слегка нахмурился.
Чародейка заметила, что коридор был полон стражников. Двое из них вошли в черную
камеру и вытащили Адона. Затем заключенных протащили мимо целого ряда камер по
наклонному коридору, который закончился в обширной комнате, где стояли стол и три стула.
– Вытащите кляп! – приказал старый воин, помогая стражникам усадить Миднайт на
высокий деревянный стул.
– Но она могущественная чародейка! Не забывай, что она сумела убить самого
Эльминстера! – воскликнул невысокий светловолосый стражник, опасливо поглядывая на
Миднайт.
Другие стражники потянулись за оружием. Адон неподвижно стоял там, где его
оставили, бессмысленно глядя в пространство.
Старый воин нахмурился. Его голубые глаза пылали гневом.
– Кто-нибудь удосужился покормить женщину или принести ей воды?
– Нет, – пробормотал светловолосый стражник. – Риск…
– Риск я беру на себя! – громыхнул старый воин. Он заглянул чародейке в глаза. – Она
знает: я здесь, чтобы помочь ей.
Стражники обменялись подозрительными взглядами.
– Быстро! – закричал воин. Едва повысив голос, он ухватился за спинку стула и
согнулся в приступе неудержимого кашля. Несмотря на свое мощное телосложение, этот
человек, наверное, еще не оправился от какого-то недуга.
Стражник вынул кляп изо рта Миднайт, и она стала жадно хватать воздух.
– Воды… воды, умоляю, – еле прохрипела чародейка.
Старый воин кивнул, и стражник принес ей ковш с холодной водой.
– Разрежьте веревки на ногах! – приказал голубоглазый человек. – Она же не может
творить заклинания ногами. К тому же мне надо доставить ее на суд.
Приказ был исполнен без промедления, и Миднайт заметно расслабилась,
почувствовав, как в ее онемевших ногах начало восстанавливаться кровообращение.
– Я Тербаль, – сказал старый воин, когда Адона усадили рядом с Миднайт, –
главнокомандующий. Очень важно, чтобы вы внимательно выслушали и запомнили каждое
мое слово. Меньше чем через час вас отведут в зал для аудиенций Морнгрима, властителя
Долины Теней. Там вас будут судить за убийство Эльминстера Мудрого. Вы должны
рассказать мне все, что помните. Я представляю вашу защиту и должен знать любую деталь,
даже самую незначительную. – Тербаль с силой сжал череп дракона на посохе, словно
боролся с приступом боли.
– Почему ты помогаешь нам? – удивилась Миднайт.
– Я был ранен, выполняя задание в Зентильской Твердыне, и, пока вы находились в
Долине, провалялся в забытьи. Именно поэтому лорд Морнгрим решил, что в этом деле я
буду беспристрастен.
– Но Эльминстер был твоим другом, – сказала Миднайт. Она посмотрела на Адона,
который тусклым, отсутствующим взглядом уставился в стену за спиной Тербаля.
– Эльминстер не просто мой друг, – ответил Тербаль. – Он друг всех долинцев и
каждого в Фэйране, кто ценит свободу и мудрость. Любой из знавших его согласится со
мной. Обстоятельства против вас. Время поджимает. Поэтому расскажите мне вашу версию
случившегося.
В течение следующего часа Миднайт вспоминала мельчайшие детали своего общения с
престарелым мудрецом. Начала она с момента, когда Мистра отдала ей на хранение кусочек
своей силы, потом закрыла глаза и начала вспоминать подробности нападения Бэйна на храм
Летандера.
– Для того чтобы справиться с Черным Властелином, Эльминстер попытался вызвать
могущественную силу с другого Уровня, – начала она. – Но что-то пошло не так, и
заклинание исказилось. В результате возник разлом, позволивший Мистре – или, если быть
точной, частичке сущности Мистры – вырваться из магической ткани, окружающей Фэйран.
– Но ведь ты сказала, что Мистра погибла в замке Килгрейв в Кормире, – удивился
Тербаль.
– Да, так оно и было. Но когда Хельм уничтожил ее аватару, то, должно быть, ее
энергию поглотила магическая ткань. Когда она появилась, то скорее походила на
элементаль. – Миднайт откинула голову назад, позволяя уставшим мышцам ненадолго
расслабиться, затем продолжила: – Но даже Мистра не смогла спасти Эльминстера от Бэйна.
Прежде чем Черный Властелин был уничтожен, он успел затащить Эльминстера в разлом.
Адон и я… мы пытались спасти его, но не смогли. – Миднайт открыла глаза и заметила, что
Тербаль смотрит на жреца.
– Ну, Адон, – произнес старый воин, – что ты скажешь? Ты пытался спасти
Эльминстера?
Пока Миднайт рассказывала о нападении Бэйна на храм, Адон хранил абсолютное
молчание. Жрец сидел, опустив связанные руки. Изредка он пытался поднять их и прикрыть
шрам на лице, но стражник быстро одергивал его. Когда Тербаль обратился к Адону, жрец
медленно повернулся в его сторону и молча уставился на него невидящим взглядом.
Старый воин покачал головой и провел рукой по своим редеющим седым волосам.
– Его молчание ставит вас в еще более невыгодное положение, – сказал он. – Ты
сможешь заставить его говорить?
Миднайт посмотрела на жреца. Человек, который сейчас находился перед ней, лишь
отдаленно напоминал того, кого она встретила в Арабеле. Бледное лицо, спутанные волосы…
До своего ранения он бы такого не потерпел. Однако больше всего Миднайт беспокоил
безжизненный взгляд его некогда сверкающих зеленых глаз.
– Нет, – тихо вздохнула она. – Наверное, будет лучше, если на все вопросы отвечу я.
– Ну хорошо, – сказал Тербаль, поднявшись из-за стола, и кивнул ближайшему
стражнику.
Не успела Миднайт запротестовать, как ей снова вставили кляп.
– Мне очень жаль, – извинился Тербаль, – но я должен подчиняться приказам. В городе
тебя боятся, и лорд Морнгрим не может позволить, чтобы из-за твоих заклинаний во время
суда произошел какой-нибудь неприятный инцидент.
Заключенных повели вверх по главной лестнице Изогнутой Башни. Они миновали
каменную арку и задержались в центральном коридоре, пока Тербаль договаривался о чем-то
с одним из стражников. Коридор начинался прямо от главного входа и был настолько широк,
что по нему могли в ряд пройти пять человек.
В этот момент дверь аудиенц-зала Морнгрима распахнулась, и оттуда послышались
разгневанные голоса. Все собравшиеся в зале, увидев пленников, заговорили и закричали
одновременно. Несмотря на могучие каменные стены крепости, можно было различить, как с
улицы доносятся крики простых горожан, сливающиеся с общим гулом. Суд грозил стать
фикцией.
В центре зала был сооружен помост, на котором перед небольшой кафедрой стоял лорд
Морнгрим. Позади него сидели представители благородного сословия. Властитель Долины
Теней так вцепился в края кафедры, когда пленников проводили мимо, что у него побелели
костяшки пальцев. Тербаль поднялся на помост вслед за пленниками и занял свое место
подле Морнгрима, с левой стороны.
Из толпы выступила Сторм Сильверхэнд, знаменитая искательница приключений,
женщина-бард. Она встала по правую руку от Морнгрима. В ее серебристых волосах играл
дневной свет, смешиваясь с мерцанием факелов, зажженных по периметру зала, а в серо-
голубых глазах кипела ярость. Это она и Шарантир, рейнджер отряда Рыцарей Миф
Драннора, обнаружили Миднайт и Адона, лежащих в беспамятстве у разрушенного храма
Летандера. Там же они нашли части тела, которое, как они думали, принадлежало
Эльминстеру, клочки его мантии и страницы, вырванные из магической книги мудреца.
Когда пленников заставили встать на колени перед Морнгримом, шум толпы перешел в
рев. На суд собралась большая часть выжившего населения Долины Теней, поэтому и
аудиенц-зал, и площадь перед башней были до отказа забиты разгневанными мужчинами и
женщинами, проклинавшими Миднайт и Адона. Страже Морнгрима едва удавалось
сдерживать беснующуюся толпу.
Келемвар, стоявший в первом ряду, с болью смотрел на израненное тело своей
возлюбленной, которую грубо поставили на колени перед Морнгримом. Воин перевел взгляд
на холодное, сдержанное лицо властителя и понял, почему его просьба об аудиенции
накануне вечером была отклонена. Морнгрим, разъяренный потерей ближайшего друга, явно
делал над собой усилие, чтобы скрыть свои чувства и действовать беспристрастно.
Властитель поднял руку, и в зале воцарилась гробовая тишина.
– Мы собрались здесь, чтобы исполнить наш священный долг, а не ради того, чтобы
выть, как голодные псы в холодную ночь. Будем вести себя как цивилизованные люди. По
крайней мере, Эльминстер хотел бы видеть нас такими.
Поднялся ропот, но сразу же стих, сменившись низким, резким смехом одного-
единственного человека. Келемвар обернулся и что было сил пихнул Кайрика в бок.
– Заткнись, идиот! – прошептал воин.
Кайрик презрительно усмехнулся и тряхнул головой:
– Дождись завершения суда, Кел. Тогда мы послушаем, что ты скажешь об их
претензиях на справедливость.
Кайрик вновь обернулся к помосту и обнаружил, что привлек внимание лорда
Морнгрима. Сделав вид, что извиняется, Кайрик слегка поклонился. Из толпы послышались
гневные выкрики, но Морнгрим воздел обе руки, чтобы успокоить народ, и кашлянул, чтобы
прочистить горло.
– Миднайт из Глубоководья и Адон, жрец Сьюн Огневолосой, вы обвиняетесь в
убийстве мудреца Эльминстера, – начал властитель.
Слова Морнгрима раскололи воцарившуюся тишину, словно хрупкий кристалл.
Призывая к спокойствию, властитель извлек свой меч и поднял его высоко над головой. На
клинке заиграли огни факелов, и на какой-то миг показалось, что меч превратился в некое
мистическое оружие, искрящееся, тяжелое и непобедимое. Стража также обнажила мечи.
Разгневанные крики смолкли.
– Справедливость восторжествует, – произнес Морнгрим. – Я клянусь в этом!
Раздались одобрительные возгласы, и Морнгриму снова пришлось успокаивать толпу.
– Это военный суд, – объявил он. – Поэтому здесь не будет присяжных. Являясь
властителем этих земель, я беру вынесение приговора на себя. С тех пор как магия стала
непредсказуемой, мы не смеем заглядывать в разум обвиняемых. Мой приговор будет
основан лишь на фактах. – Морнгрим жестом указал на женщину с серебристыми волосами,
стоявшую рядом с ним: – Предоставляю слово обвинению.
Сторм Сильверхэнд вышла вперед:
– У нас имеется два неоспоримых факта. Первый – тело было обнаружено в храме
Летандера. По правде говоря, оно изуродовано до неузнаваемости, но рядом с ним мы нашли
обрывки одежды Эльминстера и страницы одной из его магических книг. – Женщина-бард
повернулась к толпе. – Поэтому я смею предположить, что наш защитник, великий мудрец
Эльминстер, пропавший во время минувшей битвы, убит. – Обвинительница повернулась к
пленникам и махнула рукой в их сторону: – Второй факт – эти двое выбежали из храма за
несколько мгновений до того, как магические силы сровняли его с землей. Но они не
пострадали.
Толпа заволновалась. Послышались угрозы в адрес пленников.
В отличие от Морнгрима Сторм не стала дожидаться, пока наступит тишина.
– По-моему, вполне очевидно, что эти двое являются истинными убийцами нашего
доброго друга, – возвысив голос, прокричала она в толпу. Миднайт попыталась протестовать,
но хорошо подогнанный кляп не позволил ей издать даже громкого стона.
– Стойте! – закричал Тербаль, взмахнув своим посохом. Старый воин обернулся к
Морнгриму: – Мы не имеем права считать этих людей виновными заранее. Мы собрались
здесь для того, чтобы выяснить истину, а не для того, чтобы вершить самосуд!
Толпа загудела, выражая явное недовольство речами Тербаля. Кайрик посмотрел на
Келемвара, но воин был слишком поглощен созерцанием событий, происходящих на
помосте. Тербаль покачал головой и вернулся на свое место. Морнгрим ударил рукоятью
меча по столу.
– Если подобное повторится еще хоть раз, то суд пройдет за закрытыми дверями! –
выкрикнул властитель. Толпа тотчас смолкла, а стражники с рвением принялись вылавливать
крикунов, не пожелавших прекратить шум.
– Обвинение вызывает Рэймона из храма Летандера, – объявила Сторм, и вперед в
сопровождении стражника выступил белокурый человек, облаченный в красные одеяния с
золотой каймой. – Расскажи нам, когда ты в последний раз видел Эльминстера живым, –
приказала Сторм.
Жрец нахмурился, словно вспоминая что-то, затем начал говорить:
– В день битвы за Долину Теней мне приказали охранять храм Летандера до появления
Эльминстера.
– Охранять? От кого? – спросила Сторм. – Чего опасались твои собратья-жрецы?
Рэймон поморщился, словно ему задали абсолютно нелепый вопрос.
– В этот же день, чуть раньше, на храм Тайморы было совершено нападение. Мы все
были потрясены до глубины души. Жрецов Тайморы жестоко умертвили, храм осквернили, а
на стенах кровью жертв вывели символ Бэйна. Пропали и все целебные снадобья,
хранившиеся в храме Тайморы.
– И вы опасались, что нечто подобное может произойти и с вашим храмом?
– Да, именно так, – произнес Рэймон. – Эльминстер сказал, что ему нужно сделать в
храме нечто важное. Он пообещал, что защитит храм в наше отсутствие.
– Даже ценой своей жизни? – наклонилась к жрецу Сторм.
Тербаль шагнул вперед, жестом давая понять, что он протестует.
– Она заставляет его говорить то, что ей хочется услышать. Пусть он сам говорит за
себя!
Глаза Морнгрима вспыхнули недобрым огоньком.
– Продолжай, Сторм.
Женщина-бард нахмурилась и отошла от Рэймона.
– Когда Эльминстер пришел к храму, он был один? – через некоторое время спросила
она.
Жрец отрицательно покачал головой и указал в сторону заключенных:
– Нет. С ним были эти двое.
– Можешь ты попытаться описать настроение Эльминстера в тот момент?
Рэймон, казалось, не ожидал подобного вопроса.
– Ты серьезно? – почти беззвучно прошептал он.
– Можешь быть уверен, что здесь нет никого серьезнее меня, – мрачно произнесла
Сторм.
Жрец шумно сглотнул:
– Он был слегка раздражен, но не более чем всегда. Вы ведь знаете Эльминстера.
В толпе раздалось несколько смешков, однако лицо Сторм оставалось непроницаемым.
– Можно ли сказать, что Эльминстер был чем-то взволнован? Не огорчало ли его
присутствие подсудимых? – продолжала она.
Рэймон выглядел очень серьезным.
– Я не знаю, что его беспокоило. Одно могу сказать с уверенностью, – быстро произнес
жрец, указывая на Адона, – когда я собрался уходить, тот, что со шрамом, остановил меня и
сказал, что солдаты Бэйна заплатят за все, что они сделали со служителями Тайморы.
Сторм кивнула:
– И последний вопрос. Считаешь ли ты, что подсудимые убили Эльминстера?
Тербаль бросился к Морнгриму:
– Милорд, это уж слишком!
Лицо властителя потемнело.
– Решать, «слишком» или «не слишком», буду я! – прогремел он и повернулся к жрецу:
– Отвечай на вопрос!
Жрец с явной ненавистью посмотрел на пленников:
– Если бы я мог, то убил бы их собственными руками прямо сейчас. Столько людей,
многие из которых едва вышли из детского возраста, погибли, защищая свой город. И пока
герои отдавали свои жизни, эти двое, словно насмехаясь, оскверняли их святыню!
– Я закончила, – произнесла Сторм, занимая свое место подле Морнгрима.
Прежде чем заговорить, Тербаль внимательно оглядел Рэймона:
– Видел ли ты сам лично, чтобы жрец со шрамом или эта женщина причинили
Эльминстеру какой-нибудь вред?
– Мы лишились храма! Нам придется отстраивать заново…
– Отвечай на вопрос, – невозмутимо произнес Тербаль.
Рэймон затрясся от гнева:
– Я ничего не видел!
– Благодарю, – сказал Тербаль. – Можешь быть свободным.
Один из стражников взял Рэймона за руку и повел его прочь. Жрец вырвался и,
обернувшись к помосту, прокричал:
– Я не видел, как вставало солнце сегодня утром. И что, разве мы сидим в темноте?!
– Достаточно! – решительно произнес Морнгрим, и тут же еще двое стражников
подхватили Рэймона под руки.
Толпа пришла в неистовство. Пока Рэймона тащили прочь, он успел выкрикнуть:
– Они виновны и заслуживают смерти!
Проворные стражники выхватили из толпы еще нескольких ярых смутьянов и
выдворили их из зала. Шум на улице неумолимо нарастал.
Кайрик присел на скамью и запустил пятерню в свою густую шевелюру. «И ради этого
стада мы рисковали своими жизнями, – подумал вор. – Мы спасли их город – и все для того,
чтобы нас же в нем и судили».
Затем внимание Кайрика привлек Адон. Жрец сидел, тупо глядя перед собой, и,
казалось, совершенно не осознавал всю серьезность положения. Во рту у него не было кляпа,
но он и не требовался, так как Адон продолжал молчать. «Ну скажи хоть что-нибудь, ты,
жалкий болван! – думал Кайрик. – Если не ради себя, то хотя бы ради Миднайт!»
Но Адон продолжал хранить молчание, даже когда на допрос был вызван Лео. Перед
судом предстал зеленоглазый рыжеволосый юноша с гордым лицом и поистине королевской
осанкой. Он внимательно рассматривал Сторм Сильверхэнд.
– Я секретарь Эльминстера, – произнес Лео твердым голосом. – Когда Миднайт и Адон
впервые появились у башни мудреца, то их сопровождал Хоксгард, временно назначенный
главнокомандующим. – Лео взглядом обвел толпу. – Также с ними были Келемвар и Кайрик.
– Не припомнишь ли ты чего-нибудь необычного, происшедшего во время беседы
Эльминстера с чародейкой? – спросила Сторм.
Лео с трудом проглотил комок, застрявший в горле:
– Эльминстер упомянул, что не впервые встречается с Миднайт. Он говорил что-то о
Камнеземье.
– Там, где в небе, незадолго до прибытия этой четверки в Долину Теней, была замечена
странная аномалия, – напомнила Сторм. – Тебе что-нибудь известно об этом?
Лео посмотрел на Миднайт и увидел в ее глазах настоящее отчаяние. Тотчас в его
памяти всплыли воспоминания об Эльминстере, который неожиданно телепортировался из
башни и вернулся уже после полуночи, бормоча что-то о Смертельном Заклятии Гериона.
– Ничего такого, что я мог бы припомнить, – произнес Лео, и Миднайт прикрыла глаза
в знак благодарности. – И занесите, пожалуйста, в судебный протокол: я считаю, что
Эльминстер до сих пор жив.
Из толпы послышались разгневанные крики.
– Всем собравшимся хорошо известно, насколько вы с мудрецом были близки, Лео, –
сочувственно произнесла Сторм. – Думаю, не будет преувеличением сказать, что он был тебе
словно отец. – Сторм заметила, как напрягся Лео. – Но не позволяй чувствам взять верх над
разумом.
Женщина-бард наклонилась и подняла куски материи, оторванные от мантии
Эльминстера, и страницы его древней магической книги.
– Это ведь принадлежало Эльминстеру, не так ли? – (Лео медленно кивнул.) – С трудом
можно поверить, что твой хозяин расстался со столь бесценными книгами по собственной
воле. И что важнее всего, невозможно поверить, что он позволил уничтожить храм
Летандера. Если бы он был жив, то, безусловно, сдержал бы обещание, данное жрецам. –
Прежде чем продолжить, Сторм выдержала паузу. – Какое дело было у Миднайт к
Эльминстеру?
– Она сказала, что вместе с медальоном богини доставила последние слова Мистры.
– Значит, она не только убийца, но еще и еретичка! – воскликнула Сторм, и толпа вновь
взорвалась криками.
– Хватит! – выкрикнул Морнгрим, и шум затих. – А ты, Сторм, держи себя в руках, или
мне придется заменить тебя!
Толпа замерла.
– Тебя ведь не было в храме Летандера? – спросила Сторм, вновь повернувшись к
секретарю.
– Нет, – тихо ответил Лео. – Эльминстер послал меня к Рыцарям Миф Драннора.
Магическая связь с Востоком прервалась, и Эльминстер наложил на меня охранные
заклинания, чтобы я мог передвигаться ночью и к утру добраться до места.
– Значит, ты покинул город в тот же день, когда прибыли незнакомцы? – уточнила
Сторм.
– Да, верно.
– А может быть, Эльминстер не доверял незнакомцам и таким образом попросту
пытался защитить тебя? – спросила Сторм.
Лео замешкался на мгновение, явно не ожидая такого вопроса.
– Не думаю, – медленно произнес он. – Нет, на него это совсем не похоже.
– Но ведь ты редко сопровождал Эльминстера во время его путешествий по
Королевствам. Почему?
Глубоко вздохнув, Лео отвел взгляд от женщины-барда.
– Я не знаю, – тихо сказал он.
– У меня больше нет вопросов. – И Сторм отвернулась от секретаря.
Уже изрядно вспотевший Тербаль медленно поглаживал драконий череп на рукоятке
своего посоха.
– Почему Эльминстер позволил Миднайт и Адону остаться в башне? – спросил
Тербаль.
– Он доверял им и чувствовал, что они могут оказаться очень полезными в битве за
Долину Теней, – ответил Лео.
– Эльминстер сам сказал тебе об этом?
– Да, и пока жрец исследовал древние рукописи, Миднайт помогала мудрецу творить
некоторые из его заклинаний.
– Выглядел ли Эльминстер встревоженным и не относился ли он к Миднайт и Адону с
подозрением? – осведомился Тербаль.
– Нет. Вовсе нет. Как раз наоборот.
С замиранием сердца Тербаль задал свой следующий вопрос:
– Богиня Мистра мертва?
Сторм вскочила, намереваясь опротестовать его вопрос, но Морнгрим вернул ее на
место и попросил секретаря отвечать. Лео вздохнул и склонил голову:
– Мертва она или нет, я сказать не могу, но, если верить Эльминстеру, богиню постигла
ужасная судьба.
– Когда Миднайт прибыла к мудрецу и заявила, что у нее есть послание от богини,
Эльминстер не смеялся над ней и не прогнал ее прочь, – решительно произнес Тербаль. –
Нет, он был абсолютно уверен в ее честности и преданности Королевствам.
И Тербаль, и Лео замолчали.
– Если у тебя все, Тербаль, то думаю, что допрос этого свидетеля можно закончить, –
произнес Морнгрим.
Лео молча вернулся в зал. Затем вперед вновь вышла Сторм и вызвала следующего
свидетеля – дородного кареглазого стражника, Айрака Донтеле.
– Той ночью, когда было совершено нападение на храм Тайморы, именно ваш отряд
патрулировал его окрестности. Вы были первыми, кто вошел в храм и обнаружил тела
служителей и осквернение здания, так? – спросила Сторм.
– Нет! – рявкнул Айрак. – Совсем не так! – В мгновение ока он растолкал стражников,
схватил Адона за ворот и поднял с колен. – Когда мы прибыли, этот уже был там!
– Отпусти его! – приказал Морнгрим, и тотчас же охрана направила свои арбалеты на
Айрака. Тот с неохотой опустил безразличного ко всему Адона на пол. – Что это значит,
Сторм? Ты пытаешься найти какую-то связь между нападениями на два храма?
– Вот эта связь! – выкрикнула Сторм, указывая на Адона. – Этот человек был на месте
событий в обоих случаях. Они сказали, что он жрец Сьюн, богини Красоты, но посмотрите
на его лицо! Даже если не обращать внимания на его уродливый шрам, он вряд ли похож на
жреца. Я более чем уверена, что Адон и Миднайт из Глубоководья – союзники Черного
Властелина и служат Зентильской Твердыне. Поэтому они убили Эльминстера!
Толпа взорвалась яростным гулом.
– Смерть им! – выкрикнул кто-то.
– Да! – послышался женский крик. – Смерть всем прислужникам Бэйна!
Морнгрим сам еле сохранял самообладание.
– Хватит! – приказал он.
– Нет! – закричала Сторм, оборачиваясь к Морнгриму. – Как представилась эта четверка
стражникам, когда впервые прибыла в Долину?
Келемвар вздрогнул. Когда они прибыли в Долину Теней, то, чтобы попасть в город,
использовали поддельные документы. Воин был уверен, что в хаосе, вызванном нападением
армии Бэйна, это останется незамеченным.
– Они использовали чужие имена, украденные документы. И если я не права, то почему
жрец не скажет хоть что-нибудь в свое оправдание? – Сторм встала перед Адоном. – Говори,
убийца! Расскажи нам все, что ты сделал с Эльминстером!
Адон даже не поднял глаз, он просто смотрел в пол и тихо стонал.
– Сьюн, – наконец прошептал он и вновь замолчал.
– Тербаль, у тебя есть еще свидетели? – осведомился Морнгрим.
– Я вызываю Келемвара Лайонсбейна, – произнес Тербаль, и по его приглашению воина
вывели из толпы и провели на место для допроса. – Ты возглавлял оборону на востоке, там,
где армия Бэйна понесла наиболее ощутимые потери и где мы одержали решительную
победу. Но все же ты прибыл в Долину Теней вместе с подсудимыми. Расскажи нам вкратце,
как ты познакомился с обвиняемыми.
– Миднайт и Адон – надежные друзья и союзники. Их преданность Долинам и всем
Королевствам не может вызывать никаких сомнений, – уверенно произнес Келемвар.
– Пусть он ответит на поставленный вопрос, – сказала Сторм, поворачиваясь к
Морнгриму.
Келемвар посмотрел на поразительную женщину с серебряными волосами и,
рассказывая историю своей первой встречи с Миднайт в Арабеле и объясняя причины,
которые привели их в Долину, не отрываясь смотрел в серо-голубые глаза Сторм.
– Значит, это было деловое знакомство, – сделал вывод Тербаль. – До встречи в Арабеле
вы не были знакомы.
– Нет, не были. Но с тех пор я узнал ее очень хорошо.
– Он же наемник до мозга костей, – вставила Сторм. – Без вознаграждения он не
пошевелит и пальцем.
Задумчиво потерев подбородок, Морнгрим спросил:
– А если бы тебя не вызвали в качестве свидетеля, Келемвар, если бы тебе пришлось
давать показания в пользу Миднайт лишь по собственной доброй воле, стал бы ты защищать
ее?
Воин вздрогнул, его лицо потемнело. Выступить в защиту Миднайт было
бескорыстным поступком, за который он не получил бы награды. И это немедленно вызвало
бы к жизни проклятие.
– Отвечай! – приказал Морнгрим.
Келемвар посмотрел на Миднайт, глаза которой расширились от ужаса, и с тяжелым
сердцем выдавил из себя:
– Не стал бы.
– Вопросов нет, – резко произнес Тербаль, с негодованием отворачиваясь от воина.
Сторм лишь улыбнулась и ни о чем больше не спросила Келемвара.
Воин молча вернулся в толпу. Кайрик внимательно смотрел на Келемвара, пока тот шел
к нему. В глазах воина отчетливо читалось поражение. И по каким-то причинам Кайрику
вдруг стало приятно, что наконец-то его друг понял: вор прав, нелестно отзываясь о жителях
Долины Теней.
– Уже прошло много времени, Тербаль. – Морнгрим оперся руками на кафедру. – Есть у
тебя еще свидетели?
– Только вы, милорд, – тихо произнес Тербаль.
Морнгрим удивленно посмотрел на старого воина:
– С тобой все в порядке? Думаю, пора заканчи…
– Я вызываю Морнгрима Амкатру, – твердо произнес Тербаль. – По законам Долины вы
не имеете права отказаться от дачи свидетельских показаний, если только не решите
объявить, что суд окончен и подсудимые оправданы.
В глазах Морнгрима полыхал гнев, но внешне властитель оставался спокойным. Он
лишь кивнул и ровным голосом произнес:
– Хорошо. Спрашивай.
– Где был Черный Властелин на протяжении всей битвы за Долину Теней? – спросил
Тербаль.
Морнгрим резко поднял голову:
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Бэйн возглавлял лесную атаку в районе Вунлара. Наши разведчики могут подтвердить
это. Можно вызвать их, если вы пожелаете. – Тербаля вновь разобрал приступ кашля, и он
согнулся в три погибели.
– В этом нет необходимости, – произнес Морнгрим. – Атаку действительно возглавлял
Бэйн.
– У Крагской заводи, прежде чем защитники Долины обрушили на армию Бэйна
деревья, Черный Властелин исчез, – уверенно произнес Тербаль. – Я могу представить
свидетелей.
– Продолжай, – нетерпеливо произнес Морнгрим.
– В следующий раз Бэйна видели неподалеку от фермы Джель Сильвермэйн. Черный
Властелин появился перед вами, лорд Морнгрим, и пытался убить вас. Вашу жизнь спас
Хоксгард; он оттолкнул вас в сторону и занял ваше место. Это так?
– Да, – кивнул Морнгрим. – Благородный Хоксгард пожертвовал жизнью во имя
Долины.
– А куда направился Черный Властелин после этого? – спросил Тербаль. – Вы ведь
были абсолютно беззащитны. Разве не мог он убить вас на том же самом месте, несмотря на
самопожертвование Хоксгарда?
– Не знаю, – смутился Морнгрим. – Возможно.
– Но он не тронул вас и вновь исчез, – продолжал Тербаль. – Вероятно, внимание Бэйна
что-то отвлекло. – Старый воин зашелся в очередном приступе кашля. Морнгрим лишь
нервно постукивал пальцами. – Со мной все в порядке, – произнес Тербаль и сделал
глубокий вдох. – А теперь скажите, где находился Эльминстер на протяжении всей битвы за
Долину Теней?
– В храме Летандера, – ответил Морнгрим.
– Почему? – спросил Тербаль. – Почему не в первых рядах нашей армии? Почему он не
стал помогать воинам отражать нападение армии Бэйна?
Морнгрим покачал головой. У него не было ответа.
– Разве Эльминстер не говорил много раз, что настоящая битва развернется в храме
Летандера? – спросил Тербаль.
– Да, но никогда не объяснял, что это значит. Возможно, он предвидел, что подсудимые
представляют опасность, и хотел увести их как можно дальше от настоящей битвы…
Тербаль поднял руку:
– Я предполагаю, что настоящая битва развернулась в храме, где Бэйн и убил мудреца
Эльминстера.
Сторм тут же вскочила с места и запротестовала:
– Все это лишь беспочвенные домыслы. У нас нет никаких доказательств, что Бэйн был
в храме Летандера.
Тербаль поморщился и повернулся к Морнгриму:
– Прежде чем вы вынесете приговор, вы должны понять мотивы преступления. Сторм
Сильверхэнд считает, что подсудимые – шпионы Бэйна. Однако для подобных заявлений у
нас нет никаких оснований. Перед судом я разговаривал с заключенной Миднайт, и она
утверждает…
Морнгрим стукнул кулаком по кафедре.
– Мне наплевать на ее утверждения! – оборвал он Тербаля. – Она могущественная
чародейка, достаточно сильная, чтобы убить Эльминстера. Мои приказы не подлежат
обсуждению: ей не дозволено разговаривать с кем бы то ни было, включая тебя!
– Тогда как она сможет защитить себя? – закричал Тербаль.
– А может, она наложила какое-нибудь заклинание, о котором ты даже и не
подозреваешь, и теперь дергает тебя за нужные ниточки? – спросила Сторм. – Ты слишком
доверчив, друг, и ради твоего же блага тебе стоит сложить свои полномочия защитника.
– Вы не можете сделать этого! – закричал Тербаль и двинулся к Морнгриму.
– Ошибаешься. Я не могу позволить, чтобы слуги Бэйна вновь причинили тебе вред. –
Морнгрим подал сигнал двум стражникам: – Присмотрите за ним. Тербаль явно находится
под воздействием некой могущественной магии. А тех воинов, которые находились на посту,
когда Миднайт позволили говорить, освободить от несения службы, и пусть дожидаются
моего решения. Уведите его.
Тербаль попытался сопротивляться, но был слишком слаб, чтобы справиться с двумя
крепкими стражниками.
Морнгрим вышел из-за кафедры и обратился к толпе:
– Я видел и слышал все, что мне требуется. Мудрец Эльминстер был нашим другом и
защитником до самой своей смерти. Лишь безграничное доверие к другим людям привело
его к трагическому концу. Однако мы, собравшиеся здесь, не так доверчивы, и наши глаза
способны узреть правду. Черный Властелин был трусом, – продолжал властитель. – Он бежал
с поля боя, увидев, что наши войска побеждают его армию. Вот почему мы не можем
выяснить, где он находился во время битвы. Если бы Эльминстер был жив, он появился бы
перед нами. Но этого не произошло. Да, мы не можем вернуть старого мудреца, но в наших
силах успокоить его измученную душу, наказав его убийц.
В зале суда воцарилась гробовая тишина. Морнгрим оглянулся на сидевших за
помостом. Как и все остальные собравшиеся в зале, они затаили дыхание, ожидая решения
властителя.
– Завтра на рассвете во внутреннем дворе Изогнутой Башни Миднайт из Глубоководья
и Адон, жрец Сьюн, будут преданы смерти за убийство Эльминстера Мудрого. Стража!
Увести заключенных!
Морнгрим вернулся на свое место, а стража подняла с колен Миднайт и Адона. Толпа
разразилась одобрительным свистом и криками.
Кайрика поглотила волна беснующихся горожан, но в последний момент, растолкав
окружающих, вор успел разглядеть, как Миднайт и Адона выводят из зала суда в кольце
плотной охраны.
«Справедливость восторжествует». Слова властителя Долины Теней набатом звучали в
голове Кайрика, пока он пробирался мимо личной охраны Морнгрима. Подобравшись
поближе, Кайрик прикинул, успеет ли он вытащить кинжал и перерезать глотку
ненавистному властителю.
Морнгрим Амкатра почувствовал как бы дуновение легкого ветерка за спиной, но когда
обернулся, то успел разглядеть лишь спину худощавого темноволосого человека,
исчезающего в людском водовороте.
Вновь слившись с толпой, Кайрик раздумывал, почему он в последний момент
отступился и пощадил человека, который приговорил Миднайт к смерти. «Потому что
существуют и другие способы вернуть мой долг Миднайт и заставить заплатить этих
идиотов, – подумал Кайрик. – К тому же толпа неминуемо растерзает меня. А я еще не готов
к смерти».
«Как раз наоборот, – подумал вор. – Как раз наоборот».
***
2. Изогнутая башня
В ту самую ночь, когда был разрушен храм Летандера, ловушки, размещенные
Эльминстером по всей Изогнутой Башне, начали выходить из строя. Проходы внутри башни,
замаскированные иллюзорными стенами, вдруг стали видимыми, и в течение всего дня после
битвы у Долины Теней люди проходили сквозь них без всяких инцидентов. Однако в эту ночь
один из стражников, оказавшийся в таком проходе, погиб, замурованный во внезапно
затвердевшей иллюзорной стене.
Факелы вокруг башни, пылавшие жуткими бело-голубыми огнями, нещадно чадили или
внезапно так ярко вспыхивали, что ослепляли любого, кто осмеливался смотреть прямо на
них. Любая попытка убрать факел оканчивалась неудачей, так как человеческая рука
попросту проходила сквозь древко, словно его и не существовало.
Туман, скрывавший верхние этажи башни, ранее служил для защиты строения от
магического наблюдения. Теперь он также претерпел метаморфозу. Дымка, клубившаяся
вокруг башни, издавала нескончаемый, режущий ухо визг. Чтобы хоть как-то спастись от
него, пришлось закрыть все ставни на верхних этажах.
У дальней стены конюшни, среди деревьев, притаился Кайрик, с ног до головы одетый
в черное. Хотя сейчас стояла глубокая ночь, вор все же различал стражников, стоящих у
северо-восточного входа в башню, неподалеку от кухни. Всю последнюю ночь, проведенную
в доме Морнгрима, после того как Миднайт и Адон были арестованы, Кайрик внимательно
изучал план башни. Щедро потчуя мрачного стражника вином, иногда пуская в ход золото, он
выяснил все, что ему было необходимо, и составил свой план.
У главного входа одновременно дежурило с полдюжины стражников, другие обходили
башню по периметру. Охрана у моста через Ашабу была значительно ослаблена в основном
из-за того, что большая часть ее ныне покоилась на дне бурлящей реки. Подкупленный
Кайриком стражник стоял на западном берегу, но, когда придет время, он должен оказаться
на самом северном конце моста, якобы выясняя причину какого-нибудь мелкого
происшествия, придумать которое Кайрик предоставил самому стражнику.
Недалеко от лодочного сарая в башне находилось еще несколько стражников. Время от
времени они выглядывали наружу, дабы убедиться, что ночь не таит в себе каких-либо
опасностей. Рабочих, которые иногда задерживались в сарае за полночь, специальным
приказом распустили по домам, чтобы они могли выспаться и прийти рано утром посмотреть
на казнь убийц Эльминстера.
Внутри башни, на верхних этажах, находились посты личной стражи Морнгрима,
которая этой ночью должна была особенно тщательно охранять своего повелителя.
Магические обереги, которые обычно защищали властителя, то ли действовали, то ли нет.
Кроме того, суд заставил Морнгрима задуматься о том, где же сейчас находится Бэйн, и,
опасаясь мести Черного Властелина, он не на шутку боялся за жизнь своей жены и ребенка.
Кайрик был уверен, что нижние этажи, там, где ожидали своей казни Адон и Миднайт,
охраняются достаточно строго. И вор хорошо подготовился к штурму Изогнутой Башни. Он
был вооружен парой кинжалов, ручным топориком, несколькими мотками темной веревки,
небольшой черной трубкой и навыками, которым можно научиться лишь в Воровской
гильдии Зентильской Твердыни.
Внезапно факелы, окружающие башенную стену, ярко вспыхнули, осветив все вокруг.
Стражник у башни длинно выругался. Прижавшись к стволу ближайшего дерева, затаив
дыхание, Кайрик ожидал неминуемого окрика. Когда факелы вспыхнули, он оказался в поле
зрения одного из стражей.
Стражник, светловолосый юноша, напомнивший Кайрику Адона, протер глаза. Быстро
метнувшись к конюшне, Кайрик боковым зрением заметил там пару огромных блестящих
глаз, но не остановился. Добравшись до укрытия, он вздохнул с облегчением, поняв, что
глаза принадлежат пони.
– Эй, ты! – позвал дребезжащий, старческий голос. – А ну иди сюда!
Пони поскакал к воротам, и внутри конюшни зазвучали шаги. Кайрик извлек один из
своих кинжалов и пригнулся, готовясь броситься на человека и заставить его замолчать
раньше, чем тот поднимет тревогу. Внезапно раздался второй крик – это из-за угла вышел
светловолосый стражник.
– Манкструм! Похоже, у тебя тут беглец, – крикнул он. – Надо быть повнимательней!
Человек из конюшни прошел мимо пони и остановился в дверном проеме, явно не
замечая темную фигуру, притаившуюся в тени всего в нескольких ярдах от него. Кайрик не
мог видеть стражника и поэтому не знал, заметили его или нет. Не смел он и обернуться, но,
так как никто не поднял тревоги, он решил, что ни стражник, ни конюх его не увидели.
– Э, да это та самая лошадка, которую Морнгрим обещал твоей дочери на прошлой
неделе, – произнес Манкструм. – Не хочешь зайти взглянуть?
Кайрик крепче стиснул рукоять кинжала.
– Нет, сейчас не могу, – ответил стражник. – Возможно, после смены.
– Все нормальные люди в это время уже будут спать! – произнес Манкструм, погрозив
стражнику пальцем, словно разгневанный отец.
– Значит, тебе придется проснуться, – бросил стражник, засмеявшись, и затем внезапно
согнулся в приступе мучительного кашля.
Манкструм покачал головой и повел пони назад вглубь конюшни. Досчитав до
двадцати, Кайрик медленно обернулся и увидел, что кашляющий стражник стоит к нему
спиной. Вор слегка изменил позу и отработанным движением метнул кинжал.
Лезвие вошло точно в шею светловолосого стражника, и с булькающим сдавленным
криком тот рухнул на землю.
Кайрик подождал, высматривая, не привлек ли крик стражника нежелательных
свидетелей. Спустя мгновение вор быстро подполз к черному ходу, у дверей в который лежал
мертвый человек.
«Можешь не благодарить за то, что я помог тебе справиться с кашлем», – мрачно
подумал Кайрик, поворачивая труп, чтобы извлечь свой кинжал. Затем он взял широкую
доску, валявшуюся неподалеку, и положил ее рядом со стражником. Отрезав три куска от
припасенной веревки, Кайрик положил их параллельно и поместил на них доску. Затем вор
положил сверху труп стражника и обмотал веревки вокруг его груди, живота и ног. В
завершение всего Кайрик поднял мертвеца и поставил вертикально, так чтобы его было
видно и с башни, и из конюшни.
Подойдя к черному ходу, Кайрик оглянулся и увидел, что внутри конюшни мирно горит
свет, а значит, его действия не привлекли ненужного внимания. Затем он перевел взгляд
вверх, туда, где несколькими часами ранее вынул из стены большой камень. Выемка не была
заделана. Кайрик бесшумно забрался но стене, расположился в этом углублении, сделал вдох
и, дотянувшись до двери ногой, с силой ударил в створку.
Спустя мгновение из-за двери донесся приглушенный голос:
– Сегерт?
Кайрик напрягся и снова пнул дверь, на этот раз добавив несколько покашливаний.
Укрывшись в выемке, Кайрик наблюдал, как дверь распахнулась и из нее вышел
приземистый человек с седыми усами.
– Сегерт? – вновь позвал стражник, направляясь к неподвижной фигуре,
прислонившейся к стене недалеко от черного хода Кайрик приготовился к прыжку, но
внезапно замер, услышав из башни голос второго солдата.
– Проблемы, Манкструм? – высоким, ломающимся голосом спросил тот. Кайрик едва
мог различить черты юного стража, замершего в дверном проеме.
– Надеюсь, что нет, – раздраженно произнес седоусый стражник. – Возвращайся-ка на
пост. Мы продолжим твою тренировку позже.
– Есть, сэр, – произнес другой стражник и поспешил прочь.
Манкструм покачал головой и шагнул вперед:
– Ну а теперь, Сегерт, объясни, в чем дело. Ты ведь знаешь, что отпуска по болезни
отменены до тех пор, пока не будут казнены заключенные. Я ведь уже говорил тебе…
Кайрик расслабился и позволил своему телу свободно упасть вниз. Вор приземлился
точно на плечи седоусого стражника, обхватил ногами его шею и сжимал их до тех пор, пока
не услышал хруст позвонков. Манкструм повалился на дверь, едва не захлопнув ее. В панике
Кайрик отпустил стражника и успел вставить ногу в дверной проем. Тяжелая дубовая дверь
со всего размаху ударила его, и вор, едва подавив крик боли, вытащил ногу из сапога и упал
рядом с трупом.
Оттащив тело Манкструма от двери, Кайрик подложил свой сапог под створку, чтобы
дверь не захлопнулась. Затем размотал оставшуюся веревку и с ее помощью установил
несчастного стражника в то же положение, что и убитого им ранее. После этого вор вошел в
башню.
Служебный коридор раздваивался, повторяя изгибы башни. Кайрик понимал, что ему
необходимо найти стражника, с которым только что разговаривал Манкструм. Не станет же
тот вечно ждать своего наставника. Когда старик не вернется, юноша, несомненно, поднимет
тревогу.
Внезапно с правой стороны от Кайрика раздалось звяканье и чьи-то негромкие
ругательства.
Идя на шум, вор оказался у дверей в кухню. Знак, изображенный над ними, показывал,
что этот вход не защищен магически. Вор осторожно выглянул из-за угла. Посреди кухни,
держа в руках металлическую миску, стоял юный стражник. В тусклом оранжевом свете
фонаря было видно, как юноша с аппетитом поглощает редкий деликатес – шоколадное
мороженое, украшенное вишнями и взбитыми сливками.
Кайрик вытащил кинжал и двинулся к стражнику. «Что-то все идет слишком гладко», –
подумал вор. И тут на полированной поверхности миски юноша увидел его тень.
Стражник резко повернулся и метнул миску. Она с силой ударила Кайрика в лицо, но
вор успел поймать ее, прежде чем металл успел звякнуть о пол. Юноша чудом увернулся от
брошенного Кайриком кинжала и бросился бежать. Кинжал с глухим стуком врезался в
противоположную стену.
Кайрик догнал стражника, вытащил ручной топорик и ударил юношу, одновременно с
силой ткнув ему в спину коленом. Услышав хруст ломающегося позвоночника, вор довольно
ухмыльнулся.
Отпустив мертвеца, Кайрик осмотрелся вокруг. Расставив перевернутые стулья по
местам и вытерев растекшееся по полу мороженое, вор оттащил тело в кладовую и ненадолго
задержался там. Затем взял фонарь и вернулся в коридор.
Восстанавливая в памяти план башни, Кайрик прошел анфиладу комнат и добрался до
юго-восточного коридора, выводящего к лодочному сараю. До сих пор информация, которую
получил вор, была абсолютно верна. В дальнем конце коридора дежурил всего один часовой.
Однако, разглядев почти семифутового стражника, Кайрик замер в нерешительности. Это
был Форестер, человек, который находился под его командованием во время защиты моста
через Ашабу.
Форестер резко повернулся, но, узнав вышедшего из тени Кайрика, тут же расслабился.
– Меня прислали сменить тебя, – улыбнувшись, произнес вор. – Ты нужен на верхних
этажах.
– Но я только что пришел, – сказал Форестер, подойдя к Кайрику. – Где ты был весь
день? Я посылал человека, чтобы позвать тебя на встречу в «Старый Череп»…
Он даже не вскрикнул, когда кинжал Кайрика пронзил его сердце.
«Все идет по плану», – подумал Кайрик, волоча тело по коридору. Вору пришлось
напомнить себе, что битва была всего два дня назад. Казалось, это было в другой жизни.
Спрятав труп, Кайрик вернулся и начал искать секретный вход в подземелья башни.
Следуя четким указаниям своего осведомителя, он нажал на верхнюю часть двадцать
восьмой деревянной панели, считая от западной двери. Ничего не произошло.
Кайрик нахмурился, затем отсчитал полдюжины шагов, присел на корточки и заметил
небольшую щель в стене над полом. Просунув кинжал в щель, он осторожно пошевелил им и
услышал пощелкивание запорного механизма. Но дверь не открывалась.
Может, стражник, снабдивший его информацией, забыл упомянуть, что оба потайных
устройства должны быть приведены в действие одновременно? Кайрик вытащил еще один
кинжал, вновь отсчитал панели и, повернув один кинжал в щели над полом, одновременно
метнул второй клинок в верхнюю кромку нужной панели.
Лезвие кинжала врезалось в дерево. Затем послышалось легкое шипение, дверь
распахнулась, и в коридор ворвался холодный воздух подземелья. Кайрик выдернул кинжал и
шагнул в темноту, держа клинок наготове.
Если верить информации его осведомителя, то длинная винтовая лестница вела в
дальнюю часть подземелья, туда, где располагались камеры. Потайной ход был построен на
случай, если главный вход в подземелье окажется по какой-либо причине заблокированным.
Тогда стражник, если бы ему не удалось дотянуться до сигнальных гонгов, мог бы быстро
выбраться по этой лестнице на поверхность и позвать на помощь.
Кайрик продолжал спускаться вниз, пока наконец не достиг площадки с нужной
дверью. Вор знал, что в тот момент, когда он будет открывать дверь, его могут заметить. Его
не волновал одинокий стражник, расположившийся рядом с сигнальным гонгом в дальнем
конце коридора у камер. Однако затем коридор делал резкий поворот вправо, выводя в
обширный зал, где сидели еще шестеро стражников, занятых игрой в кости. Они так громко
препирались, что Кайрик уже издали мог слышать их голоса.
Вор извлек из-за широкого пояса маленькую черную трубку, затем концом кинжала
осторожно поддел металлическую крышку на одном ее конце. Обмотав пальцы поясом, он
осторожно достал Шип Геуса.
Пронырливый информатор Кайрика провел много времени, исследуя разрушенную
лабораторию какого-то алхимика и продавая свои находки на черном рынке. Шип Геуса был
вещицей редкой, возможно единственной в своем роде, и Кайрик иронично улыбнулся,
вспомнив, что заплачено за него Золотом Морнгрима.
Прошло несколько мгновений, прежде чем Кайрик смог полностью сосредоточиться.
Сделав глубокий вдох, он поднес трубку к губам и резко распахнул дверь. Стражник глянул в
сторону Кайрика и вскочил, готовый поднять тревогу. Вор с силой дунул в трубку – и
крошечный дротик вонзился стражнику в горло.
Бедняга тотчас замер и, безвольно мотая головой, рухнул на стул. Кайрик дождался,
пока стражник вновь не посмотрит на него, затем жестами приказал ему покинуть свой пост
и подойти поближе. Стражник подчинился и неловко встал со стула.
– Слушай меня внимательно, – прошептал Кайрик, кладя руку стражнику на плечо. –
Лорд Морнгрим прислал меня за темноволосой чародейкой, которую должны казнить на
рассвете. Он хочет допросить ее. Отведи меня к ней.
– Я должен доложить капитану…
– На это нет времени, – перебил его Кайрик. – И говори как можно тише. Ты что,
хочешь разбудить остальных заключенных?
Большинство камер было заполнено наемниками, которые вступили в ряды армии
Бэйна, а затем, поняв, что битва проиграна, сдались в плен. До Кайрика донесся звук шагов.
Он напрягся.
Сквозь железную решетку ближайшей камеры вор разглядел темное потное лицо и
черные спутанные волосы. Заключенный усмехнулся, затем кивнул Кайрику и жестом
показал, чтобы тот проходил.
– Вперед! – приказал Кайрик.
Стражник провел его мимо двадцати камер, располагавшихся по северной стене
коридора. Наконец они остановились напротив последней камеры.
– Возвращайся на свой пост, – сказал Кайрик, заметив, что руки стражника потянулись
к тяжелой деревянной двери. – Если кто-нибудь спросит, я – около шести футов росту, с
огненно-рыжими волосами, крепкой фигурой и странным иностранным акцентом.
– Конечно, – покорно пробормотал стражник. Его голос не выражал абсолютно никаких
эмоций.
– Опиши меня, – прошептал Кайрик, вглядываясь в лицо стражника. Тот описал вора
точь-в-точь как ему было приказано. Удовлетворенный тем, что Шип Геуса сработал без
осечки, Кайрик отдал стражнику последние приказания и подождал, пока тот вернется на
свой пост.
Вор осторожно распахнул дверь, боясь, что посторонний звук мог привлечь внимание
остальных стражей. Осмотревшись, Кайрик увидел цель своих поисков – лежащую на полу в
углу камеры связанную женщину.
– Миднайт, – прошептал Кайрик, войдя в камеру и начиная развязывать веревки,
которыми была опутана темноволосая чародейка. Кляп он оставил напоследок. – Говори
шепотом, – предупредил он.
Как только Миднайт наконец освободилась от кляпа, она сделала глубокий вдох, затем
посмотрела на Адона. Жрец сидел, прижав колени к груди и спрятав в них лицо.
– Адон! – прошептала Миднайт. Она растирала себе руки и ноги, пытаясь вернуть
онемевшим конечностям былую чувствительность.
– Ты можешь встать? – прошептал Кайрик, поднимаясь на ноги и направляясь к
двери. – Надо уходить.
– Мы должны забрать Адона, – тихо, но настойчиво сказала Миднайт, подползая к
жрецу.
– Ты, видно, все еще в шоке от суда, – прошипел Кайрик. – Пошли!
Обхватив Адона за плечи, Миднайт хорошенько встряхнула его. Мутными, налитыми
кровью глазами жрец посмотрел на нее, но, казалось, не узнал и перевел взгляд на стену за
спиной Миднайт.
– Он конченый человек! – сказал Кайрик. – К тому же он предал тебя, не произнеся на
суде ни слова в вашу защиту. – Вор с опаской выглянул в коридор, но пока ни один из
стражей не заметил открытой двери.
– Нет! – Хриплый голос Миднайт выдавал ее страх и боль.
– С каждой секундой риск возрастает, – зло произнес Кайрик. Он отвернулся от двери,
схватил Миднайт за руку и попытался поднять ее на ноги.
– Отстань от меня, – простонала чародейка, но она была слишком слаба, чтобы
сопротивляться Кайрику.
– Я пришел только ради тебя! – прошипел вор.
– Ты заберешь нас обоих, или я начну так кричать, что будет слышно на небесах! –
предупредила Миднайт. – Разве ты не видишь, что он болен? – Чародейка провела рукой по
спутанным волосам Адона.
– Я вижу лишь его трусость, – зло произнес Кайрик. – И ничего более. Но раз тебе
действительно дорога его жизнь, даже после того, что он сделал, у меня нет выбора.
Миднайт отскочила назад, когда вор с пугающей яростью начал перерезать веревки,
стягивающие Адона. Сильно поранив в спешке запястье жреца, Кайрик справился с
последним узлом и, схватив Адона за шиворот, поставил его на ноги.
На другом конце коридора стражник, находящийся под воздействием наркотика, лишь
тупо смотрел, как Кайрик выволакивает Адона из камеры. За вором шла Миднайт.
Чародейке с трудом давался каждый шаг, и к тому времени, как они дошли до лестницы,
силы почти оставили ее. Кайрик подумал было о том, чтобы сбросить Адона вниз – пусть
сломает себе шею, но Миднайт находилась рядом, словно предчувствуя намерения вора.
– Где Кел? – выдохнула чародейка, с трудом взбираясь по крутой лестнице.
Кайрик медлил с ответом, раздумывая, какая ложь лучше сработает в данном случае.
– Он отказался присоединиться ко мне. Сказал, что не может идти против правосудия.
– «Правосудия»! – вскрикнула пораженная Миднайт.
– Я говорил ему, что он просто слепец, – пожав плечами, ответил Кайрик. Вор ждал
реакции Миднайт. Когда ее не последовало, он решил, что чародейка поверила ему, по
крайней мере пока.
На верхней ступеньке Кайрик увидел мягкое мерцание факела, горевшего в коридоре, и
подумал, не предупредить ли Миднайт о непроизвольно закрывающихся проходах. Однако в
последний момент отказался от этой мысли, втайне понадеявшись, что стена появится как раз
в тот момент, когда в проходе будет находиться Адон.
Протолкнув жреца через проем, Кайрик быстро последовал за ним.
– Поторопись, – прошипел он в темноту.
Миднайт, собравшись с последними силами, выскочила в коридор, едва не налетев на
вора.
В конце коридора Кайрик нашел бойницу и выглянул наружу, дабы убедиться, что в
лодочном сарае по-прежнему все спокойно. Пока вор возился с дверью, открывая ее ключом,
который он снял с пояса убитого Форестера, Миднайт поддерживала Адона.
В сарае было тихо. Единственными доносившимися сюда звуками были еле слышный
плеск волн Ашабы и негромкое поскрипывание деревянных лодок. Сводчатые древесные
потолки навесов для лодок и целая флотилия различных суденышек, пришвартованных
неподалеку, озарялись светом множества бело-голубых факелов.
Всю дорогу до дальнего конца причала, где плавно покачивался на волнах небольшой
ялик, Кайрик представлял, как замечательно было бы поджечь лодки. Последующий хаос
послужил бы хорошим прикрытием для их отступления. Если вся его флотилия будет
уничтожена, Морнгрим не скоро переберется через реку и организует настоящую погоню.
Но, к большому сожалению Кайрика, у них не было времени, чтобы воплотить в жизнь
столь великолепный план.
Кайрик остановился перед яликом и быстро осмотрелся вокруг:
– Ты можешь наложить какие-нибудь чары, Миднайт? Надо бы отвлечь внимание.
Миднайт покачала головой:
– Моя книга заклинаний осталась в башне Эльминстера, а без нее, боюсь, ничего не
получится.
Кайрик хотел что-то сказать, но вдруг до него донесся шум шагов. Кто-то осторожно
переходил с лодки на лодку, тщательно избегая ступать на скрипучий причал.
– Как тебе эта лодчонка? – спросил Кайрик, сделав широкий жест правой рукой,
надеясь, что это отвлечет внимание от молниеносного движения левой руки, в которой уже
появился один из его кинжалов. Он резко повернулся навстречу нежданному гостю.
Миднайт успела перехватить руку Кайрика. На башне как раз вспыхнул один из
факелов, и беглецы обнаружили, что перед ними стоит секретарь Эльминстера, Лео. Миднайт
тихо прошептала его имя, и рыжеволосый юноша ловко перепрыгнул с носа лодки на причал.
На спине его покоился увесистый мешок, но Лео нес его без особых усилий. Фигуру
секретаря скрывал свободный черный плащ.
– Что тебе тут надо? – прошипел Кайрик, подозрительно осматривая юношу.
– Я не собираюсь выдавать вас, если тебя волнует именно это, – прошептал Лео,
осторожно опустив мешок на пристань. – Можете себе представить, как будет раздосадован
Эльминстер, если первое, о чем он узнает, возвратясь домой, будет новость о вашей казни за
его убийство.
– Но, Лео, мы видели, как Эльминстер погиб, – уныло произнесла Миднайт. – Он
провалился в тот жуткий разлом.
Адон слегка вздрогнул, но ничего не сказал. Остановившимся взглядом он смотрел на
лодки, покачивающиеся на воде.
Лео потер свой подбородок.
– Я не верю в это, – сказал он, открывая свой мешок. – По правде сказать, Эльминстер
исчезал и прежде – много раз. Я бы узнал… почувствовал… если бы его и вправду больше не
было с нами.
– Если не собираешься мешать нам, тогда зачем пришел? – тихо буркнул Кайрик. Он
все еще держал кинжал наготове. – Мы, знаешь ли, торопимся.
Лео нахмурился и, отведя кинжал Кайрика в сторону, подошел к Миднайт:
– Я здесь, чтобы помочь тебе. Это все, что я могу сделать после суда. – Секретарь
жестом показал Миднайт, чтобы она заглянула в мешок. – Здесь твоя книга, а также немного
провизии.
Лео извлек из мешка прекрасный шар, мерцавший янтарным цветом. С тех пор как
Миднайт в последний раз видела этот шар в кабинете Эльминстера, на поверхности стекла
появились странные руны, а золотое основание, изукрашенное замысловатыми узорами,
покрылось изумительной, искрящейся бриллиантовой пылью.
– Ты помнишь, что это? – спросил Лео, показывая шар Миднайт. На лице секретаря
играла легкая улыбка.
– Да, – ответила Миднайт, протягивая руку, чтобы погладить мерцающий шар. – Он
устроен так, что разобьется, если поблизости от него окажется какой-либо могущественный
магический предмет.
– Шар поможет тебе отыскать Камни Судьбы, – тихо произнес Лео и положил
волшебную вещь назад в мешок.
Миднайт и Кайрик выглядели потрясенными, но Лео продолжал улыбаться.
– У Эльминстера нет тайн от меня. Он даже сказал мне, что первый Камень находится в
Тантрасе.
– Нам пора идти, – прошипел Кайрик Миднайт. – Ты сможешь рассмотреть свой мешок
с подарками попозже. – Вор схватил Адона и потащил его к лодке.
– И последнее, – прошептал секретарь, снимая с плеча еще один небольшой мешок и
протягивая его чародейке. Она заглянула внутрь – ничего, кроме небольшой металлической
бутылочки.
– Дымка восторга, – пояснил Лео. – Пригодится, чтобы вывести из строя большую
группу стражников, не причинив им особого вреда.
Кайрик толкнул Адона в лодку и начал отвязывать ее.
– Ты рисковал собой, ты сам намеревался спасти нас! – выдохнула Миднайт. Из лодки
выглянул Адон, и могло показаться, что на мгновение его взгляд остановился на секретаре.
Лео лишь фыркнул и отвернулся с выражением полного негодования.
Миднайт схватила юношу за плечо и вновь повернула к себе лицом.
– Почему? – спросила она. – Если бы горожане узнали, то непременно убили бы тебя.
Лео выпрямился, и, казалось, его голос стал суровее:
– Я не мог допустить, чтобы тебе причинили какой-либо вред. Я не могу мириться с
такой пародией на правосудие, миледи. – Юноша взял руку Миднайт и поцеловал ее. –
Эльминстер доверил тебе помогать ему в храме. Значит, ты достойна доверия.
Кайрик бросил в их сторону злой взгляд:
– Миднайт, раз ты не торопишься, может, останешься с ним встречать Морнгрима!
– Он прав, – тихо произнес Лео. – Ты должна идти.
Миднайт забралась в ялик. Лео помог Кайрику отцепить веревку, удерживающую
суденышко, и оттолкнул его от берега. Затем, помахав рукой на прощание, исчез в темноте.
Кайрик сел на весла в центре лодки, оказавшись спиной к Миднайт. Он греб и видел
перед собой пустые глаза Адона, который, казалось, избегал его злых взглядов. Используя
особый метод гребли, которому он выучился за долгие годы путешествий, Кайрик начал
выводить ялик на середину реки, но, к его удивлению, суденышко шло не так быстро, как он
рассчитывал.
– Что происходит? – Вор выругался и глянул за борт. – Неужели сели на мель?
И, только опустив руку в холодные воды Ашабы, Кайрик понял, что не так. Река текла
вспять, вынуждая его грести против течения, хотя они и направлялись вниз, прочь от Долины
Теней.
Кайрик ударил веслом по воде. Ялик покачнулся, вода окатила Адона и Миднайт. От
неожиданности чародейка вскрикнула, но жрец так и не пошевелился.
Кайрик посмотрел на Адона и вновь выругался.
– Этот чурбан – ненужный балласт, – зло произнес он и плеснул Адону водой в глаза. –
Из-за него мне только труднее грести.
– Вор вновь сел на весла, а Миднайт, взяв плащ, принялась вытирать Адону лицо.
– Я знаю, ты слышишь меня! – шептала чародейка. – И я не дам тебя в обиду.
Адон ничего не ответил. Миднайт нахмурилась и принялась еще усерднее вытирать ему
лицо. Она не заметила соленых слез жреца, смешавшихся с пресной водой Ашабы.
***
Келемвар почти всю ночь провел в продуваемом ветрами внутреннем дворе. О сне не
могло быть и речи, воин ни на секунду не оставался один. Страже приказали следить за
внутренним двором до самой казни Миднайт и Адона, к тому же небольшая толпа шумных
зевак также решила остаться на ночное дежурство. Наблюдать за весельем горожан и
слушать их шуточки по поводу предстоящей казни Келемвару было горько. Праздничная
атмосфера, предшествующая смерти, казалась ему кощунственной.
Во внутреннем дворе появились рабочие, которые начали собирать помост для
предстоящей казни. При виде этого зрелища злость, пылавшая в душе Келемвара,
превратилась в настоящее пламя ярости. Зеваки принялись обсуждать форму помоста Он
состоял из двух круглых платформ, вращающихся вокруг своих осей, чтобы любой
желающий мог получше рассмотреть преступников. Посредине каждой платформы
поднимался столб с грубыми металлическими перекладинами, к которым привяжут запястья
и лодыжки приговоренного к казни. В центре столбов располагались круглые отверстия.
Келемвар с содроганием понял, что через эти отверстия палачи пронзят тела осужденных –
его бывших друзей. Им была уготована медленная, мучительная смерть.
Келемвар еще не знал, что будет делать, когда наступит время казни. Он чувствовал, что
каким-то образом должен загладить свою нерешительность на суде. Но улики против
Миднайт и Адона казались ему убедительными, и воин не был так уж уверен в полной
невиновности своих друзей. Может быть, чародейка не справилась с каким-нибудь
могущественным заклинанием и таким образом, сама того не желая, убила Эльминстера?
На горизонте появились первые признаки рассвета. Келемвар осмотрелся и увидел, что
стоит рядом с двумя стражниками, которые с трудом пытаются справиться с зевотой.
Внезапно со стороны Изогнутой Башни донеслись тревожные крики, и стражники за
считанные секунды привели себя в состояние боевой готовности.
– Заключенные! – крикнул кто-то из башни. – Они сбежали!
– Келемвар, давай с нами! – крикнул один из стражников, тучный молодой человек,
спеша к Изогнутой Башне. – Нам сейчас нужен каждый боец!
«Жители Долины все еще считают меня своим», – подумал Келемвар, следуя за стражей
к главному входу в башню. Дверь, ведущая в подземелья, была распахнута настежь, и
Келемвар на пару с тучным стражником быстро достиг нижней лестничной площадки. Там
скопилось уже довольно много народа. Протолкавшись вперед, Келемвар остановился,
увидев печальные лица лорда Морнгрима и Тербаля.
Причина их скорби была ясна. В конце коридора, ведущего к тюремным камерам, сидел
мертвый стражник. Келемвар внимательно изучил его полное блаженства лицо, затем перевел
взгляд на рукоять короткого меча, торчавшего из шеи мертвеца. Меч был вонзен с такой
силой, что острие клинка, пронзив стражника насквозь, вошло в известковый раствор,
скрепляющий камни стены.
– Кто его убил? – рявкнул Келемвар. Его слова нарушили тишину, царившую на
лестничной площадке, и все повернулись в его сторону.
– Он убил себя сам, – ответил рыжеволосый стражник, нервно покачиваясь на пятках. –
Когда я пришел сменить его, то заметил у него на шее небольшую ранку. Я поинтересовался,
что же с ним произошло, и он поведал мне историю о парне, здоровом, как Форестер, и
рыжем, как я. Еще он сказал, что у этого парня был какой-то необычный акцент.
Стражник на какой-то миг прекратил покачиваться и обернулся к Морнгриму.
Властитель кивнул, и стражник продолжил рассказ:
– Он сказал, что этот парень спустился по винтовой лестнице и по приказанию лорда
Морнгрима забрал заключенных. Рассказав мне все это, он достал меч, улыбнулся и вонзил
его себе в горло, точно в том месте, где была небольшая ранка! Так все это и произошло. Я
клянусь!
Вновь наступила тишина, нарушаемая лишь выкриками заключенных из камер. Один
голос выделялся особенно.
– Я видел! – кричал грязный темноволосый наемник. – Я все видел!
Морнгрим отвернулся от мертвого стражника и направился к камере заключенного.
– Накройте его чем-нибудь, – приказал Тербаль, указав своим посохом на тело, и
последовал за властителем. Келемвар шел за ним следом.
– Что ты видел? – спросил Морнгрим.
– Э-э-э, не так быстро! – произнес заключенный, вцепившись в прутья решетки. – Что я
получу взамен?
Морнгрим схватил заключенного за руку и с силой дернул на себя. С нечеловеческим
криком наемник врезался в проржавевшие железные прутья. Меч Морнгрима молниеносно
покинул ножны и тут же замер, зависнув над запястьем заключенного.
– Ты сможешь оставить свою руку при себе, – выкрикнул Морнгрим. – Говори живо, а
не то я раскромсаю тебя на куски, и начну прямо сейчас!
Заключенный посмотрел в гневное лицо властителя Долины Теней и быстренько
выложил все, что видел прошлой ночью.
– Кайрик, – произнес Келемвар, склонив голову. – Это наверняка был Кайрик!
Внезапно с вершины лестницы раздались крики:
– Здесь еще тела! Форестер мертв!
– Пойдем со мной, – сказал Морнгрим Келемвару, и они вместе поднялись по лестнице,
пересекли коридор и вошли в аудиенц-зал, где вчера происходил суд. Посреди зала стоял
низенький лысый стражник. Его меч был наготове, словно он в любую секунду ожидал
нападения. Пока стражник вел властителя и воина вверх по лестнице на помост, его
маленькие пухлые руки заметно дрожали. За помостом висели занавесы с изображением
герба Морнгрима На одной из штор, внизу, виднелось небольшое пятно. Тело Форестера
было спрятано за троном Морнгрима.
– Пятно заметила Каллиопа, служанка, – тихо доложил лысый стражник.
Властитель затрясся от гнева.
– Обыскать башню! – сжав кулаки, приказал он. – Я хочу знать, кто еще… пропал.
Не прошло и часа, как все передвижения Кайрика были раскрыты. Обнаружили также
пропажу ялика. Стражник, дежуривший на мосту, вызвал у Морнгрима подозрение. Недалеко
от его поста были обнаружены тела Сегерта и Манкструма. Стражника отправили в
подземелье для допроса.
– Работа твоего друга? – спросил Морнгрим, склонившись над телом Сегерта и касаясь
раны на шее трупа.
– Он не был мне другом, – возразил Келемвар, осматривая рану. – Да, похоже, это дело
рук Кайрика.
Тут крики раздались и со стороны кухни, поэтому Келемвар вместе с Морнгримом
вернулись в башню. Там они обнаружили повара, указывающего на ступени, ведущие в
кладовую. Среди разделанных туш мяса на огромном крюке болтался юноша, только
начинавший свою карьеру стражника. Его посеревшее лицо все еще было измазано
шоколадом и вишневым соком.
– Пойдем со мной, – сказал Морнгрим, но Келемвар не пошевелился, потрясенно
разглядывая труп юноши.
Властитель мягко положил руку воину на плечо.
– Нам нужно поговорить, – тихо произнес Морнгрим и повел Келемвара в свой кабинет.
Они поднялись до первой лестничной площадки. Властитель Долины Теней открыл
большую деревянную дверь и жестом пригласил Келемвара войти. Кабинет Морнгрима был
небольшим, но очень уютным. Мебель темного дерева, светлые гобелены на стенах. Сквозь
единственное окошко пробивались слабые рассветные лучи.
Властитель уселся на стул и принялся нервно сцеплять и расцеплять пальцы.
– Мне нужен тот, кто сможет найти их, Келемвар. Тот, кто верен принципам Долины –
свободе, правосудию, чести, – и тот, кто знает, как найти негодяев, сотворивших такое с
моими людьми. – Морнгрим замолчал, но его руки продолжали машинально двигаться.
Келемвар не знал, что сказать. Похоже, что Миднайт, Адон и Кайрик уже давно ловко
водили его за нос и использовали в своих интересах. Только этим можно объяснить то, что
они покинули Долину без него. Может быть, они действительно убийцы?
– Ты хорошо послужил Долине, – продолжал Морнгрим. – Ты замечательный человек,
Кел. Я думаю, тебя просто ввели в заблуждение. – Властитель резко встал.
– Возможно, – тихо ответил Келемвар, взъерошив волосы пятерней. Он сидел напротив
Морнгрима на большом стуле с высокой спинкой. – Похоже на то.
– Ты провел с ними много времени, – сказал Морнгрим, медленно подходя к воину. –
Ты знаешь ход их мыслей. Возможно, ты догадаешься, куда они могли отправиться.
– Возможно, – пробормотал Келемвар.
Морнгрим помолчал, затем опустил руку на плечо Келемвара:
– Я хочу, чтобы ты выследил преступников и вернул их в Долину Теней. Возьми
дюжину верных людей и не забудь проводника, который знает здешний лес.
– Лес? Но они отплыли на лодке, – удивленно воскликнул Келемвар.
– Думаю, по воде их не догнать. Единственная возможность – обойти по земле, срезать
повороты, – вздохнув, произнес Морнгрим. – Ты возьмешься за это дело?
Келемвар резко сбросил руку властителя со своего плеча и вскочил. Но прежде чем он
успел произнести хоть одно слово, дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Лео.
– Лорд Морнгрим, простите меня! – выкрикнул секретарь, рухнув на колени. – Я не
знал! Я верил, что их неправильно осудили! Но они пролили невинную кровь и омыли в ней
мои руки!
– Успокойся! – произнес Морнгрим, наклонившись и обняв Лео за плечи. – Расскажи
нам все.
Преданный секретарь Эльминстера вздохнул и заглянул в глаза Морнгрима:
– Как я уже сказал на суде, я думал, что Эльминстер все еще жив. Я… я отправился к
башне, чтобы помочь чародейке и жрецу сбежать… Но Кайрик опередил меня. – Лео вновь
склонил голову и спрятал лицо в ладонях. – Я позволил им сбежать… Нет! Я помог им
сбежать. Я отдал Миднайт ее книгу заклинаний… и еще несколько вещей.
Морнгрим нахмурился и повернулся к Келемвару. Воин молча смотрел на
коленопреклоненного секретаря, его лицо не выражало ничего.
– Я должен был догадаться, что стражники внутри башни уже мертвы, – выпалил Лео, –
иначе нас заметили бы и подняли тревогу. Я никогда бы не подумал, что они… – Юноша
вздрогнул и посмотрел на Келемвара. – Я никогда не прощу себя за то, что произошло!
Морнгрим пытался сохранить хладнокровие, но желваки на его лице ходили ходуном.
– Убийства произошли до того, как ты пришел, Лео. Не вини себя.
Лео вздохнул и вновь склонил голову:
– Ты должен посадить меня в тюрьму.
– Считай, что ты находишься под домашним арестом, – спокойно произнес Морнгрим,
отходя от секретаря. – Не покидай Башню Эльминстера, разве только тебе понадобятся еда и
питье. Таково мое последнее слово.
Секретарь поднялся, склонился перед властителем и повернулся, собираясь уходить.
– Да, и еще кое-что, – произнес Морнгрим, прежде чем Лео успел покинуть кабинет. –
Ты не знаешь, куда отправились преступники?
Юноша обернулся. Келемвар мог видеть, как побелело его лицо, а в глазах закипел гнев.
– Знаю, – выдавил Лео сквозь стиснутые зубы. – Они отправились в Тантрас.
Морнгрим кивнул, но у Келемвара оставался еще один вопрос.
– Подожди, Лео. Ты только что сказал, что думал, будто Эльминстер жив. Ты больше в
это не веришь? Ты думаешь, что Адон и Миднайт… убили его?
Секретарь внезапно выпрямился и расправил плечи. Но когда он заговорил, его голос
был еле слышен:
– После того, что они сделали в башне, я считаю их хладнокровными убийцами. Хуже
того, они обманули такого замечательного человека, как Эльминстер. И тебя, Келемвар. Они
должны ответить за все!
3. Наяда
За время путешествия вниз по Ашабе Кайрик мысленно убивал Адона не менее сотни
раз. Вор с удовольствием представлял себе, как он ударяет жреца веслом по голове и затем
спокойно наблюдает за медленным исчезновением этого слабака в речном потоке. Но
нежелательное вторжение реальности частенько прерывало сладкие грезы Кайрика. Время от
времени Адон начинал рыдать, и Миднайт тут же принималась успокаивать его: гладила по
волосам, шептала ему на ухо какие-то слова. В подобные моменты Кайрик просто закипал от
гнева и начинал обдумывать очередной, еще более кровавый способ убийства Адона.
Однако, несмотря на это, путешествие вниз по реке было тихим и спокойным. Так как
они почти не общались, то у них оставалось достаточно времени для размышлений.
Наступил полдень, и желудок Кайрика настойчиво напомнил ему об обеде. У них, конечно,
были припасы, которые они прихватили с собой из Долины Теней, но мысли об этой грубой
пище не доставляли вору особой радости.
Миднайт сидела на носу лодки и внимательно изучала свою магическую книгу,
одновременно отгоняя надоедливых москитов, но в ее мозгу также время от времени
всплывала мысль о еде.
– Еще несколько часов, и я начну сходить с ума, – наконец произнесла Миднайт, громко
захлопнув книгу. – Нужно поесть.
– Ешь, тебе никто не мешает, – пересохшим от полуденной жары ртом прохрипел
Кайрик.
Миднайт нахмурилась. Она проголодалась, но ей хотелось, чтобы Кайрик отдохнул и
поел вместе с ней. С тех пор как они покинули Долину Теней, Кайрик ни разу не позволил ей
грести и лишь презрительно фыркал, когда Миднайт предлагала передать весла Адону.
– Тебе нужно отдохнуть, Кайрик. Почему бы вам не выбраться на берег и не поесть
спокойно?
– Потому что жители Долины могут догнать нас, а я вовсе не горю желанием
встретиться с ними, – ответил Кайрик.
Миднайт скрестила руки на груди и вопросительно посмотрела на вора. Тот
нахмурился, отвернулся от черноволосой чародейки и вздрогнул от неожиданности – Адон
протягивал ему большой кусок хлеба. На лице жреца сияла широкая, глупая улыбка.
– Пошел ты! – вспылил Кайрик и наотмашь ударил жреца по лицу. Адон отшатнулся,
выронив хлеб. Лодка угрожающе накренилась, когда Кайрик потянулся за чуть было не
упущенным веслом. Адон тем временем отполз от вора как можно дальше.
– Черт тебя побери! – выругалась Миднайт. Она перелезла через Кайрика и подобралась
к Адону. Жрец весь дрожал, прижав колени к груди. Лицо его попеременно выражало страх и
гнев.
– Зачем ты это сделал? – крикнула Миднайт Кайрику, обнимая жреца за плечи.
Вор хотел было огрызнуться, но вместо этого лишь нахмурился и промолчал, наблюдая,
как Миднайт гладит юного жреца по волосам. Адон свернулся в клубочек, и, прикрыв лицо
руками, начал раскачиваться взад и вперед, напевая какую-то неизвестную песню.
– Отвечай мне! – прошипела Миднайт. Она приблизилась к Кайрику и заглянула ему в
глаза.
Вор молчал. Он не мог придумать ничего, что могло бы успокоить Миднайт. Еще в
самом начале их путешествия, в Арабеле, Кайрик счел жреца обузой и с тех пор не изменил
своего мнения. Жрец не мог пользоваться заклинаниями, поэтому как целитель он был
абсолютно бесполезен. Воинские навыки Адона, когда ему приходилось вступать в битву,
никому не показались бы выдающимися. «Мы прекрасно могли бы обойтись без него, –
подумал вор. – Вот откуда моя ненависть. Просто я не нуждаюсь в нем».
– Расскажи мне о Тантрасе еще раз, – вздохнул Кайрик, желая как можно скорее
переменить тему разговора.
Адон перестал раскачиваться и посмотрел вверх на Миднайт. Гнев его прошел, и теперь
на лице жреца читался лишь страх. «Не говори ему, – беззвучно прошептал Адон. – Он не
должен этого знать».
Однако Миднайт, похоже, не заметила испуга Адона. Чародейка перестала гладить
жреца по волосам и посмотрела вниз, на дно ялика.
– В Тантрасе спрятан один из Камней Судьбы. По крайней мере так сказал нам
Эльминстер у храма Летандера перед битвой с Бэйном.
Лицо Кайрика было абсолютно непроницаемым.
– А где именно он спрятан?
– Эльминстер этого не знал. – Чародейка вздохнула и посмотрела на вора – Все, что
мудрец успел нам сказать, прежде чем погиб, – то, что один из Камней – в Тантрасе.
При упоминании о смерти Эльминстера Адон вновь начал нести какую-то бессмыслицу
и раскачиваться. Кайрик бросил на жреца хмурый взгляд. Он, вероятно, снова ударил бы
Адона, но ему мешала Миднайт.
– Ну и как мы сможем его найти? Я даже не представляю себе, что это за штука.
Миднайт вздрогнула. Когда Мистра, богиня Магии, попытавшись проникнуть на
Уровни без Камней Судьбы, погибла, она даровала Миднайт возможность видеть артефакт. И
теперь мысль о Камнях и воспоминание о смерти богини оказались неразрывно связанными
в мозгу чародейки.
– Они выглядят как простые каменные таблички, – вздохнув, произнесла Миднайт.
Чародейка закрыла глаза, и в ее голове тотчас всплыл образ Камней Судьбы. – Они чуть
менее двух футов в высоту. На них вырезаны руны, содержащие имена всех богов и
перечисляющие их обязанности. Руны магические и мерцают бело-голубым светом.
Кайрик попробовал представить себе Камни. Однако каждый раз, когда он пытался
сформировать их образ, в его сознание врывались мысли о том, что бы он сделал с Камнями
Судьбы или, если сказать точнее, какой силой они могли бы его наделить. Вор представлял
себя могущественным правителем, командующим армиями, достаточно мощными, чтобы
сровнять с землей непобедимые крепости короля Азуна из Кормира. «Камни дадут мне
власть, и я буду делать что хочу, – подумал вор. – Наконец-то я смогу сам распоряжаться
своей жизнью!»
– Кайрик? – тронув вора за плечо, произнесла Миднайт. – Давай пока забудем об этих
Камнях. Хорошо?
Кайрик нахмурился:
– Да-да. Как скажешь. – Вор задумался на мгновение, затем попытался изобразить
дружескую улыбку. – Нам нужно поесть. Если мы собираемся добраться до Тантраса, надо
беречь силы.
Адон тихо застонал.
Миднайт слегка расслабилась и кивнула:
– Я рада, что ты согласился. Нам нужно действовать сообща, как и подобает друзьям.
Кайрик направил ялик к берегу. На побережье рос густой лес, и, когда они подплыли
достаточно близко, вор спрыгнул в воду. Он завел лодку в тень большого ветвистого дерева.
Спрятав ялик среди выступающих корней, Кайрик помог Миднайт перебраться на берег.
Почувствовав под собой твердую опору, чародейка обернулась и протянула Адону руку:
– Давай!
Жрец не пошевелился.
– Быстро вылезай из лодки! – Миднайт повысила голос, и жрец задрожал, но покорно
поднялся.
– И захвати нам еды, пока ты еще не вылез! – крикнул Кайрик, осматривая берег в
поисках подходящего места для лагеря.
Адон наклонился и поднял самый маленький холщовый мешочек, лежавший у него в
ногах. Передав его Миднайт, он схватился за другую руку чародейки и выбрался из лодки.
– Умный песик! – насмешливо произнес Кайрик.
Жрец тут же втянул голову в плечи.
– Ну хватит! – выкрикнула Миднайт. – Почему ты все время издеваешься над ним?
Вор хмыкнул:
– Когда он начнет вести себе как настоящий мужчина, тогда я буду относиться к нему
соответственно. Но не раньше. – Кайрик поднял небольшой камешек и присел на корточки.
– Не надо быть таким жестоким, – сказала Миднайт. – Помнишь, как тебя ранило в
поле, перед Тилвертоном? Тогда Адон остался с тобой и сделал все, чтобы помочь тебе.
Теперь ты можешь вернуть ему долг.
Чародейка бросила мешок с едой на землю. Вместо ответа Кайрик наклонился вперед,
схватил мешок и начал в нем копаться. Внутри вор обнаружил тщательно завернутое
сушеное мясо и фляги, наполненные медом.
– По крайней мере, когда мы попали в засаду на равнине, ты могла видеть мои раны. А
у этого раны в голове.
– Что не делает их менее болезненными, – холодно произнесла Миднайт. – Попытайся
быть более любезным, если наша дружба хоть что-нибудь значит для тебя. Немного
сочувствия тебя не убьет.
Кайрик посмотрел вверх и увидел, что Адон стоит, обвив рукой узловатый ствол дерева,
к которому была привязана лодка. Жрец тревожно оглядывался по сторонам и, казалось,
готовился броситься наутек при виде малейшей опасности.
Порывшись в мешке с припасами, Кайрик выудил из него кусок хлеба и поднес его
жрецу. Адон тщательно вытер руки о край туники. Весь дрожа, он осторожно вытянул их
вперед и взял у вора хлеб. Жрец выглядел настолько потрясенным предложением Кайрика,
что, казалось, вот-вот зарыдает.
– Спасибо, – произнес Адон низким, надтреснутым голосом. – Ты очень любезен.
– Да, – пробормотал Кайрик, обменявшись взглядом с Миднайт. – Я слишком любезен.
В абсолютной тишине они быстро перекусили. Когда с едой было покончено, Кайрик
подошел к лодке и вытащил весла на берег. Затем он обшарил окрестности, пока наконец не
нашел пару толстых сучьев, напоминавших рогатки. Воткнув сучья по разные стороны пня,
он установил на них весла, как на уключины.
– Ты практиковалась с посохом, – сказал Кайрик, подводя Миднайт к пню, – поэтому ты
легко освоишь основные движения гребли.
– Подожди, – раздраженно произнесла Миднайт, оттолкнув Кайрика. – Я плавала на
лодках и прежде. Нечего учить меня.
– И ты знакома с наиболее экономным способом гребли? – Так и не дождавшись ответа,
Кайрик вновь схватил ее за руку и усадил на пень. – Если ты будешь грести неправильно, то
быстро утомишься и от тебя будет мало проку. Садись и бери весла.
В течение следующих пятнадцати минут Кайрик учил Миднайт правильной технике
гребли. Чародейка была способной ученицей, и вскоре Кайрик предоставил ей возможность
практиковаться в одиночестве.
Прислонясь к небольшому валуну, Кайрик лениво поигрывал кинжалом. Адон
внимательно рассматривал весла.
– Ты будешь следующим, жрец. Я хочу, чтобы лодка двигалась как можно быстрее.
Адон кивнул, и на его лице заиграло слабое подобие улыбки. Кайрик продолжал
смотреть на жреца еще несколько секунд, но, внезапно осознав, что его руки непроизвольно
сжались в кулаки, отвернулся.
– Миднайт поучит тебя позже, когда мы остановимся на ужин.
После этого путешественники быстро собрались, и Кайрик тщательно уничтожил все
следы их пребывания на берегу. На весла села Миднайт, и вор, казалось, слегка успокоился,
увидев, что чародейка освоила правильную технику гребли. Адон также почувствовал себя
несколько лучше. Однажды жрец даже рассмеялся, когда Кайрик, потянувшись после
особенно долгого зевка, потерял равновесие и едва не вылетел из ялика.
Какое-то время лодка плыла по участку реки, где, казалось, течения не было вовсе. Это
облегчило работу гребца, но внезапно течение появилось вновь – и, конечно же, направлено
оно было не в ту сторону, в какую надо. Хотя путешественники старались не падать духом,
но настроение их резко ухудшилось. И когда пришло время ужинать и Кайрик направил
лодку к берегу, в отряде вновь начались размолвки.
Привязав лодку, Кайрик принялся разводить костерок, а Миднайт решила искупаться,
чтобы снять усталость после утомительной гребли под полуденным солнцем. Адон сидел на
берегу и, задумавшись, бесцельно болтал веткой в воде. Но едва чародейка вступила в
ледяную воду Ашабы, ее ногу пронзила острая боль. Издав резкий крик, она едва не рухнула
в воду. Кайрик бросился к ней.
– Что случилось? – спросил вор, подхватывая чародейку.
– Я не знаю, – выдохнула она сквозь стиснутые зубы. – Похоже, меня кто-то укусил.
Тут Миднайт почувствовала новый болезненный укол. Глянув вниз, чародейка заметила
в воде пару каких-то темно-красных мерцающих огоньков. Когда в спокойной до этого воде
Ашабы появился третий кроваво-красный светлячок, пришел черед Кайрика вскрикнуть.
Адон тем временем, вытянув вперед руки, мерил берег шагами.
– Вылезайте, вылезайте, – тихо твердил он.
Миднайт и Кайрик со всех ног бросились к берегу. Вода вокруг них вспенилась, и
теперь уже в ней плавало с дюжину странных кроваво-красных огоньков. К тому моменту,
как чародейка и вор с помощью Адона вобрались на берег, светлячков стало вдвое больше.
Пока Миднайт промывала крошечные ранки на ногах, жрец стоял над ней, глуповато
улыбаясь. Кайрик же склонился над водой, решив разобраться с обидчиком. Он молниеносно
погрузил руку в воду, выдернул ее и резко отпрыгнул назад. Когда он разжал ладонь, на
землю упала крошечная извивающаяся рыбка. Ее пасть, заполненная острыми, как бритва,
зубами, была размером с половину ее туловища, которое, казалось, горело от выпитой крови.
– Река! – выдохнула Миднайт, указывая на Ашабу. Бурлящая вода просто кишела от
целых косяков мерцающих паразитов, которые нападали друг на друга.
– Их там, должно быть, тысячи! – произнес Кайрик, вновь подходя к воде. – Так и
роятся… – Вор помолчал, затем с саркастичной улыбкой повернулся к Миднайт: – Они
весьма напоминают горожан в день твоего суда в Долине Теней.
– Я ничего не вижу, кроме мерцания, – возразила Миднайт, отворачиваясь от вора.
– А у меня отличное зрение, и я прекрасно вижу даже ночью, – ответил Кайрик,
наблюдая, как рыбы раздирают друг друга на кусочки.
Миднайт даже не посмотрела на вора.
– Совсем как Келемвар, – рассеяно произнесла она, начав собирать вещи.
– Ты все еще думаешь о нем? – Внезапно голос Кайрика стал холодным, словно ледяная
речная вода. – Что с тобой?
– Кайрик, я признательна тебе за то, что ты сделал для меня и Адона, – вздохнула
Миднайт. – Если бы не ты, я уже давно была бы мертва. Но по отношению к Келемвару я
чувствую что-то такое, чего не могу объяснить. – Чародейка покачала головой и бережно
уложила магическую книгу в мешок.
Кайрик молчал. Все его внимание, казалось, было поглощено созерцанием мерцающих
паразитов. На поверхности реки растеклось огромное кровавое пятно.
– Даже в Долине Теней, перед битвой, Кел отказался остаться со мной, – произнесла
Миднайт. – Затем, на суде, я была уверена, что погибну, и…
– Адон, не пойти ли тебе окунуться? – закричал Кайрик, жестами подзывая жреца к
себе.
– Кайрик, не начинай снова, – резко, но с нотками усталости в голосе сказала Миднайт,
затягивая завязки на мешке. – Зачем ты вообще со мной разговариваешь, если тебе
безразлично, что я скажу?
– Знаешь ведь, что не безразлично. – Кайрик присел у воды, в его глазах отражалось
кроваво-красное мерцание реки. – Добраться живыми до Тантраса – вот что важно. Эти
Камни, мы должны найти их. – Вор посмотрел на Миднайт, но, казалось, даже после того,
как он отвернулся от реки, его глаза продолжали отсвечивать красным.
Адон перебрался поближе к чародейке и сейчас сидел, скорчившись, у ее ног. Жрец
смотрел на Кайрика так, словно вор был каким-то жутким монстром, выбравшимся из леса.
Миднайт перестала собирать вещи и покачала головой:
– Даже с помощью Эльминстера мы едва смогли победить Бэйна. Втроем нам придется
очень тяжело.
Кайрик улыбнулся:
– По пути в Долину Теней тебе удалось несколько впечатляющих фокусов. С твоих
пальцев слетали заклинания, которых ты никогда не учила, а губы шептали слова, которых
ты никогда прежде не знала. – Вор встал и развел руками. – Только у тебя есть сила,
необходимая нам, – при условии, что мы будем держаться от богов подальше. И даже тогда…
– Сила заключалась в медальоне Мистры, – пробормотала Миднайт. – Но он был
уничтожен в храме Летандера. Поэтому могущества, о котором ты говоришь, больше нет.
– А с тех пор ты пробовала прочесть хоть одно заклинание? – спросил Кайрик, подходя
к чародейке. – Откуда ты знаешь, что силы, заключавшиеся в этой безделушке, покинули
тебя?
– Я не хочу стать причиной еще одной катастрофы, – резко возразила Миднайт. – Магия
все еще нестабильна. И я не стану пользоваться заклинаниями, пока не окажусь в
безвыходном положении.
– Только поэтому? – спросил Кайрик. – Или ты просто боишься?
– Послушай, мы не на суде.
Миднайт подняла свой мешок и перебросила его в лодку, потом повернулась к Адону.
Но прежде чем она успела подойти к жрецу, Кайрик схватил ее за руку.
– Ответь мне на один вопрос, – произнес вор. – Как тебе удалось выжить во время
гибели храма? Я ходил по развалинам, я осмотрел каждый клочок земли в том месте, где
нашли тебя и Адона. Вокруг было разрушено все, однако вы оказались целы и невредимы.
– Просто мне улыбнулась Таймора, – пробормотала Миднайт, вырываясь из рук вора.
Внезапно Адон встал со своего места и подошел к Кайрику.
– Таймора мертва, – прошептал он. – Все боги мертвы.
Затем жрец отвернулся и пошел к лодке. Миднайт и Кайрик изумленно смотрели ему
вслед.
– Только магией можно объяснить то, что произошло в храме, – наконец произнес
Кайрик. – Твоей магией. Я не знаю как, но ты обрела часть силы Мистры. И, чтобы вернуть
Камни Судьбы, нам понадобится эта сила.
– Зачем тебе Камни? – спросила Миднайт, поднимая мешок с едой и перебрасывая его в
лодку к Адону.
– Потому что другие жаждут их. Многие. Это делает Камни очень ценными. – Кайрик
обернулся к реке. Кроваво-красное пятно исчезло. – Возможно, даже бесценными, – добавил
он.
– А как же предупреждение Мистры? – спросила чародейка. – Она сказала: для того
чтобы боги смогли вернуться в свои владения, а в Королевствах вновь воцарились мир и
покой, Камни надо возвратить на Уровни, Владыке Эо.
– Если Владыка Эо согласится заплатить достойную цену, я с радостью отдам ему
Камни. Но пока об этом рано говорить. – Кайрик загасил небольшой костер, и лагерь
погрузился во тьму.
– Безумие! – прошептала Миднайт.
Кайрик придвинулся к чародейке:
– Ничего подобного. Мы сражались с богами, Миднайт. Мы видели, как они умирают. Я
их больше не боюсь. – Кайрик помолчал, затем улыбнулся и добавил: – Согласись, что боги
не так уж сильно отличаются от тебя… или меня.
Даже в темноте Миднайт могла видеть, как сверкают глаза вора.
Менее чем через четверть часа путешественники вновь оказались на залитой лунным
светом реке. Миднайт провела большую часть ночи, сидя на носу лодки и обдумывая слова
Кайрика: о богах и об их силе.
Чародейка почти не спала в эту ночь, однако следующие два дня прошли тихо, так что
Миднайт несколько раз удалось подремать и в дневные часы. Адон понемногу становился
более общительным. Когда Миднайт в очередной раз пришлось сесть за весла, жрец держал
перед ней открытую магическую книгу, так чтобы чародейка могла читать ее, переворачивал
страницы и по просьбе Миднайт находил необходимые заклинания.
Кайрику уже порядком надоело вяленое мясо, поэтому он уселся на носу ялика и решил
наловить рыбы. У него, конечно, не было рыболовных снастей, но он привязал рукоять
своего кинжала к швартовой веревке и первыми же тремя бросками загарпунил каких-то трех
больших плоских рыб. Правда, это не доставило вору большого удовольствия, поскольку он
не испытал настоящего спортивного азарта.
За два дня путешествия Адону, Миднайт и Кайрику не попалось ни одного судна, если
не считать небольшой лодки, встретившейся им после того, как они миновали Омеловый дол.
Приближался вечер третьего дня. Небо приобрело янтарный оттенок. Вдруг Адон
заметил, что рядом с ними плывет клубок золотистых водорослей, вероятно зацепившихся за
их суденышко.
Жрец перегнулся через борт и, опустив руку в воду, коснулся сплетения водорослей.
Они были очень похожи на человеческие волосы, увлекаемые сильным потоком. В памяти
Адона всплыли воспоминания о сладких поцелуях и ласках, которыми его награждало
множества женщин, и его лицо расплылось в довольной улыбке.
– Что это с ним? – спросил Кайрик, стоявший на носу лодки.
Миднайт оторвалась от гребли.
– Он просто улыбается, – тихо произнесла чародейка и тоже улыбнулась. – Я рада
видеть его счастливым.
Жрец, зачарованный видением переплетающихся водорослей, едва заметно кивнул. Но
внезапно он напрягся, почувствовав под рукой что-то твердое. Жрец пригляделся и увидел,
что рядом с лодкой плывет юная женщина с полупрозрачным телом. Золотистые водоросли
оказались ее волосами. Пока Адон наблюдал за ней, женщина, прекрасная словно богиня,
открыла глаза такого же золотистого цвета, улыбнулась жрецу и взяла его за руку. Затем
удивительное существо поднялось из воды. У Адона перехватило дыхание, а Миднайт едва
не выронила весла. Кайрик выхватил кинжал и принял боевую стойку, но, наблюдая за
красавицей, ощутил, как злость и страх отступают. Кинжал медленно выскользнул из руки
вора и упал на дно ялика.
Женщина, высунувшись из воды по пояс, продолжала плыть рядом с лодкой. Ее тонкое
бело-золотое платье идеально облегало точеную, божественную фигуру. Кожа женщины была
бледной, а сквозь полупрозрачное тело виднелись очертания берега. Плечи ее покрывала
белая шаль.
– Кто вы? – спросила она неожиданно звучным голосом. Ее слова, казалось, эхом
отражались от поверхности реки.
Миднайт перестала работать веслами и спокойно сказала:
– Я Миднайт из Глубоководья. Мои спутники – Кайрик и Адон.
Женщина улыбнулась:
– Не хотите… поиграть?
Едва она произнесла эти слова, как поверхность реки слегка вспенилась. Ялик начал
покачиваться на неспокойных волнах.
– Нам некогда играть, – сурово произнесла Миднайт, вновь берясь за весла. – У нас
важные дела.
Золотоглазая женщина засмеялась, подняв руку к лицу, и нежно провела пальцем по
губам.
– Ах, как это волнующе звучит, – промурлыкала она. – Но, боюсь, вам все же придется
остаться со мной.
Воздух вокруг ялика наполнился крошечными янтарными вспышками. Воля, казалось,
внезапно покинула Адона и Кайрика. Они оба стояли, таращась на красавицу, а лодка
раскачивалась все сильнее и сильнее.
Миднайт бросила взгляд на своих зачарованных спутников и внезапно поняла, с кем им
довелось столкнуться – с наядой, речной девой, странным созданием с Водяного уровня.
Похоже, что слышанные чародейкой легенды об этих капризных существах были недалеки от
истины. Любой человек, увидевший наяду, оказывался в плену ее чар.
Прежде чем чародейка успела вспомнить какое-нибудь заклинание, за ее спиной
раздался оглушительный рев. Повернувшись, Миднайт увидела, что прямо перед ними
образовался огромный туннель. Опасаясь, что ялик может затянуть на дно реки, Миднайт
быстро обернулась к золотоволосому созданию.
– Если ты убьешь нас, мы не сможем играть с тобой, – крикнула она.
– Я всегда могу играть с вами независимо от того, живы вы или мертвы, – произнесла
наяда, хихикнув, и погладила Адона по щеке. – Никакой разницы нет.
В отчаянии Миднайт подняла один из мешков с поклажей:
– Мы можем дать тебе нечто обладающее могучими магическими свойствами. Но
только мы знаем, как использовать это.
Когда лодка уже была готова войти в туннель, тот исчез так же внезапно, как и
появился. Ялик сильно качнуло, и его окутал глубокий туман. Но и Адон, и Кайрик, ничего
не замечая, продолжали неотрывно смотреть на женщину.
– Покажи мне, – потребовала наяда. Она встала на поверхность воды и пошла к лодке.
Казалось, под ее ногами твердая земля.
У Миднайт не было времени, необходимого для того, чтобы наложить заклятие. «Если
бы только в мешке оказалось хоть что-нибудь, что я смогла бы использовать против этого
существа! – в отчаянии думала чародейка. – Хотя бы что-нибудь, чем я могла бы подцепить
ее шаль!»
Если легенды не врали, то душа наяды была заключена именно в этом кусочке ткани.
Завладевший шалью получал контроль над ситуацией.
– Покажи мне! – капризно закричало золотоглазое создание, и в тот же миг река ожила.
Внезапно из воды поднялась дюжина мерцающих зеркальных отражений наяды. Двойники
встали по обоим бокам ялика и, схватившись за борта, полностью остановили его.
Когда наяда подошла поближе, Миднайт смогла рассмотреть ее. Сквозь полупрозрачное
тело существа чародейка видела воды Ашабы, озаряемые вспышками крошечных молний.
Наяда, казалось, была создана из света, преломленного огромной глыбой льда. Миднайт
открыла рот, чтобы произнести заклинание.
– Постой! – услышала она чей-то слабый голос и, обернувшись, увидела Адона,
протягивающего руки к наяде. Золотоглазое существо казалось заинтересованным и осталось
на месте. – Ты так прекрасна, – тихо прошептал Адон. В измученном разуме жреца всплыли
воспоминания о Сьюн Огневолосой, богине Красоты, которой он когда-то служил.
Наяда улыбнулась и, потянувшись к Адону, погладила его по волосам.
– Я и вправду прекрасна, – произнесла она. Внезапно черты существа начали
расплываться, словно воск, тающий под напором пламени. Юность и красота исчезли,
уступая место образу морщинистой старухи. – А сейчас? – спросила наяда.
Адон выпрямился, и солнечный свет осветил шрам, рассекавший его лицо.
– Никакой разницы нет, – твердо сказал он.
Старческая маска расплылась, и наяда снова стала прекрасной юной женщиной.
– Ты влюблен в меня, – сухо произнесла она. – И сделаешь все, что я скажу.
Когда-то, спасая богиню Магии, Адон, Миднайт, Келемвар и Кайрик очутились в
руинах замка Килгрейв. И там бог Раздора показал героям их самые сокровенные желания.
Адону привиделась Сьюн Огневолосая – и он едва не погиб из-за этой иллюзии. Его спасло
лишь вмешательство друзей.
Сейчас, когда Адон смотрел в чарующе прекрасные глаза наяды, в глубинах его разума
всплыло воспоминание о той иллюзии. Жрец почувствовал, как задрожала его нижняя губа.
– Нет… – произнес он. – На этот раз – нет.
– Молниеносным движением Адон сорвал шаль с плеч наяды.
– О-о! – застонало существо, пытаясь вырвать кусок ткани из рук жреца. И двойники
наяды сразу же приподняли ялик над поверхностью воды.
Адон упал на Миднайт, и они рухнули на дно лодки. Кайрик все так же продолжал
стоять на корме. Миднайт, увидев рядом с собой кинжал Кайрика, схватила оружие и вырвала
шаль из рук Адона.
– Опусти лодку! – закричала чародейка, обмотав материю вокруг острого лезвия.
В тот же миг ялик вновь очутился на воде. Кайрик упал на дно лодки, неловко ударился
головой и затих. Наяда закричала от боли:
– Нет! Не трогай мою шаль!
– Я думала, ты хочешь поиграть, – холодно произнесла Миднайт.
На какой-то миг единственным звуком, который слышали Миднайт и Адон, было легкое
бурление воды. Внезапно все вокруг заволокло густым туманом. Жрец повернулся и увидел,
как ближайший из двойников наяды скривил свое лицо в жуткой гримасе и угрожающе
зашипел.
– Отзови своих слуг! – потребовала Миднайт, надавив кинжалом на шаль. – Отпусти
нас с миром!
Двойники издали несколько булькающих стонов и разлетелись тучей брызг. Наяда
прищурила золотые глаза, и внезапно ялик вновь обрел свободу движения.
– Адон, садись на весла! – закричала Миднайт, когда речной поток развернул ялик и
потащил вниз по течению.
Жрец схватил весла и попытался грести.
В этот момент Кайрик пришел в себя и присел на корточки. Внезапно наяда метнулась к
вору, схватила его за руки и попыталась утащить в воду. Однако Адон успел крепко схватить
Кайрика за правую лодыжку.
В этот момент Миднайт погрузила кинжал в шаль.
Наяда тотчас замерла на месте, ее тело сотрясла неистовая болезненная дрожь. Наконец
существо издало пронзительный, жалобный вопль и исчезло в воде.
Адон втащил Кайрика назад в ялик. Пока жрец, улыбаясь, стоял над ним, Кайрик
потирал лоб и ошеломленно оглядывался вокруг, пытаясь вспомнить, что же произошло с
ним после появления наяды.
Прекрасная белая шаль в руках Миднайт постепенно стала чернеть и крошиться.
Чародейка посмотрела на реку, но наяды там уже не было – она вернулась на Водяной
уровень. Покачав головой, Миднайт выбросила распадающуюся в ее руках шаль в Ашабу и
еще долго наблюдала, как быстрый поток уносит ее прочь.
***
***
В течение следующих часов Бэйн сидел в своих личных покоях, скрытых позади
тронного зала, и готовился к встрече. Черному Властелину были доставлены
церемониальные одеяния, которые Эфзул оставил в своих покоях перед самой битвой. К тому
времени, как начали прибывать его гости, он успел принять ванну и переодеться.
Когда шум, доносящийся из тронного зала, перерос в рев, Бэйн открыл небольшое
потайное окошко и прислушался. Члены Зентарима – Черной Сети Бэйна, как некоторые
называли их, – хранили молчание. Люди лорда Чесса, высшие чины города и начальники
стражи, наоборот, оживленно обменивались мнениями.
– Лорд Бэйн покинул нас! – кричал один. – Городом должен править лорд Чесс!
– Бэйн предал нас! – восклицал другой. – Он завел нас в западню в Долине Теней, а
затем оставил на растерзание долинцам.
Группа стражников, стоявшая ближе всего к окошку, поддержала эти слова
одобрительными возгласами. «Пора появиться на публике, – подумал бог Раздора. – Сейчас,
когда они высказались, нетрудно будет взять контроль над ситуацией в свои руки».
Едва аватара Бэйна появилась из-за большого черного трона, стоявшего в глубине зала,
как крики поутихли. Однако в зале все еще стоял гул от негромких переговоров, изредка
перемежающихся бранью или угрозами. Черный Властелин поднял руки Эфзула, и все
умолкли.
– Я здесь, чтобы вновь сплотить зентиларов! – закричала аватара.
Бэйн медленно подошел, к черному трону. Обернулся к толпе, которая теперь хранила
абсолютное молчание, и улыбнулся широкой злобной улыбкой. Затем опустился на трон.
По залу прокатилась волна вздохов и яростных криков.
– Это немыслимо! – крикнул темноволосый жрец. – Неужели нас вытащили из дома в
середине ночи лишь для того, чтобы мы стали свидетелями подобного святотатства? Чем ты
можешь объяснить свой поступок, Эфзул?
– Кровью, – произнес рыжеволосый жрец, вновь воздевая руки, – Я отвечу на твои
слова кровью. Так как я не Эфзул Чембрин, хоть и нахожусь в оболочке его тела. Я твой
повелитель и хозяин, и ты склонишься передо мной!
Темноволосый жрец закричал, схватившись за голову, и тут же рухнул на землю. Разум
жреца наполнили картины мира, которым правил бог Раздора. Реки Фэйрана покраснели от
крови, а земля содрогнулась от поступи могучих армий Бэйна. И там, среди опустошения и
разрухи, жрец увидел себя покрытым кровью и драгоценностями побежденных врагов.
Поднявшись с колен, жрец опустил руки и открыл мерцающие кроваво-красные глаза.
– Бэйн вернулся! – воскликнул он. – Наш бог вернулся, чтобы освободить нас!
– Все мои дети познают славу! – сказал Бэйн, и через мгновение зал содрогнулся от
криков последователей Черного Властелина, узревших картины победы и власти. Глядя
сквозь кроваво-красную дымку, служившую напоминанием об их истинной преданности,
почитатели Бэйна стояли перед своим господином, ожидая приказов.
– Вначале мы должны выяснить мощь наших врагов. Верни шпионов из Долины
Теней! – приказал Бэйн, указывая на одного из высших чиновников, стоявшего рядом с
троном. – Я хочу выяснить судьбу тех, кто противостоял мне в храме Летандера. Если
Эльминстер или эта черноволосая прислужница Мистры все еще живы, я хочу, чтобы их
доставили ко мне!
Чиновник склонился перед Черным Властелином, затем мгновенно вылетел из зала.
– Конечно, лорд Бэйн, – шептал он вновь и вновь, торопясь исполнить приказ.
– А сейчас мы должны обратиться к населению Зентильской Твердыни, – прорычал бог
Раздора и вновь обернулся к толпе. – Прежде чем мы сможем достигнуть вершины нашей
славы, следует рассеять недовольство, страх и смятение народа. Этой ночью мы обойдем все
улицы города и распространим весть о моем возвращении. Огни надежды, что пылают в
ваших глазах, разгорятся в настоящее адское пламя. Вместе мы развеем сомнения народа и
ступим в новый век!
Зал заполнился криками благодарности и уверениями в преданности Черному
Властелину. Бэйн позволил себе слегка улыбнуться. Вновь он держал своих последователей
железной хваткой.
Когда безумие достигло кульминации, бог Раздора поднял сжатый кулак и вновь
заговорил:
– Вместе мы победим там, где в одиночку проигрывают даже боги!
Бэйн встал с трона и прошел к центру зала. Постояв несколько мгновений среди своих
кричащих последователей, он вывел толпу из храма в ночь.
4. Погоня
До конца леса оставалось еще около часа пути. Келемвар и его люди едва могли
дождаться, когда наконец выберутся из лесной чащи и поедут быстрее. Взошло солнце, и
последний из магических кристаллов, которыми их снабдил Лео, погас. Свет от кристаллов
разгонял ночную тьму и позволял Келемвару и его отряду почти без остановок двигаться
вдоль реки. С того момента, как они покинули Долину Теней, всадники лишь дважды
останавливались на отдых, и каждый раз он длился всего несколько часов.
Келемвар протянул руку к небольшому мешочку, привязанному к поясу, и слегка
встряхнул его. Раздался перезвон золотых монет. Несколько человек покосились на наемника,
затем, заметив, что Келемвар бросил на них сердитый взгляд, отвели глаза в сторону.
«Интересно, сколько получили Кайрик и Миднайт за обещание работать против
Долины? – подумал Келемвар уже в четвертый раз за день. – Наверное, с ними расплатились,
когда мы были в Тилвертоне».
Отпустив мешочек, Келемвар обвел взглядом людей, которых Морнгрим послал с ним.
Они не представляли собой ничего выдающегося. Воин рассматривал их как обычных
обывателей – недалеких, но преданных. Эти люди ничем не удивили его с тех самых пор, как
они вместе выехали из Долины Теней, и, наверное, это было к лучшему.
Единственным сюрпризом для Келемвара стало то, что Морнгрим настоял на
включении в отряд Ярбро, юного стражника, который невзлюбил Келемвара и его спутников
с того момента, когда они впервые появились в Долине Теней. Но если преследователи
хотели догнать беглецов, то надо было выступать немедленно, поэтому у Келемвара не
осталось времени на споры, и он, хотя и с большой неохотой, согласился.
– Для того чтобы выполнить это задание, нужен холодный ум, – сказал Морнгрим, когда
Келемвар готовился отправиться в погоню за своими бывшими друзьями. – Гнев может
застлать твой разум. Я хочу, чтобы преступников доставили живыми, если, конечно, у тебя
будет выбор. – Властитель замолчал на мгновение, затем бросил воину мешочек с золотом. –
Ярбро проследит, чтобы рассудок взял верх.
Келемвар фыркнул. «Ярбро» и «рассудок» были почти несовместимыми понятиями.
«Больше похоже на то, что Морнгрим дал указание приглядывать за мной», – подумал воин.
Он натянул поводья, и его лошадь перепрыгнула через упавшее дерево. Келемвар вновь
осмотрелся вокруг и вздохнул. По крайней мере, все остальные, казалось, заслуживали
доверия.
В качестве проводника Морнгрим выбрал Террола Ултхора, ветерана нескольких битв
против дроу, человека, прекрасно разбиравшегося в древних обычаях эльфийских кланов,
которые некогда провозгласили леса вокруг Долины Теней своей собственностью. Утор был
невысокий, крепко сбитый широкоплечий мужчина за тридцать, с голубыми глазами и
черными, зачесанными назад волосами.
Единственным, что объединяло остальных людей Келемвара, была их общая ненависть
к беглецам. Гурн Бестил, пятидесятилетний дровосек с копной седых волос, во время битвы в
Долине Теней потерял двадцатилетнего сына. Корен и Лэнкс были жрецами Летандера.
Голову высокого Корена украшала косичка из темных волос. Лэнкс был среднего
телосложения, с редкими вьющимися светлыми волосами и тусклыми карими глазами.
Одежду обоих жрецов украшал символ их божества.
Бурсус, Кабал и Джора были солдатами, видевшими смерть своих друзей и товарищей
во время битвы. Из этой троицы старший, Кабал, носил седую бороду и густые усы. Бурсус
выделялся усталым взглядом пронзительных черных глаз и сильно загорелой кожей. Джора
был самым худощавым, с растрепанными золотисто-каштановыми волосами. Все трое
владели луками так же, как и мечами, и везли с собой несколько луков и запас стрел для
остальных членов отряда.
Фамилий Миккела и Кареллы, рыбаков, владельцев того самого ялика, на котором
сбежали заключенные, никто не знал. По внешнему виду они вполне могли сойти за братьев.
Их лица были красными от солнца, головы у обоих гладко выбриты. Даже одеты они были
одинаково. Единственный предмет, который отличал их друг от друга – сверкающая серьга в
форме призмы, – болтался в правом ухе Миккела.
Так как путешествие через густые заросли вдоль Ашабы не было богато событиями,
Келемвар не представлял себе, как эти люди поведут себя во время схватки. Не то чтобы он
волновался из-за отсутствия у них боевых навыков. Битва против армии Бэйна дала
Келемвару вполне адекватное представление о воинской доблести долинцев. И все же воин
задавал себе вопрос: насколько эффективно смогут сражаться вместе случайные люди?
– Пока мы не наткнемся на отряд зентиларов или на дикое животное, которое будет
настолько глупым, что нападет на нас, или не догоним тех негодяев, которых ищем, мы не
узнаем, как поведут себя наши люди в бою, – фальшивым тоном произнес Ярбро, когда
Келемвар поделился с ним своими сомнениями. – Думаю, не стоит волноваться. Когда мы
догоним ведьму и ее друзей, то соберемся с силами.
Но Келемвара не успокоили слова Ярбро. А может быть, он понимал, что солдат прав, и
больше всего беспокоился из-за той ненависти, которая должна будет объединить их, как
только они настигнут Адона, Кайрика и Миднайт.
Наемник отогнал от себя эти мысли. «Я все делаю правильно, – сказал он себе. – Они
предали меня. Они убили Эльминстера и других ни в чем не повинных людей».
Воин пришпорил коня и поспешил вниз по тропе. Его люди последовали примеру
командира, и вскоре отряд покинул лес и оказался на краю равнинной местности у
Омелового дола. До сих пор они не заметили ни одного признака ялика или беглецов. Если
им не улыбнется удача или они не придумают чего-нибудь радикального, то могут и упустить
свою добычу.
– Стойте! – крикнул Келемвар, подняв руку. Когда все его люди собрались вокруг него,
воин сказал: – Надо решить, куда ехать дальше.
– Продолжим двигаться вдоль реки, – выкрикнул Ярбро. – Что еще мы можем сделать?
Оставаясь на месте, мы лишь теряем драгоценное время. Надо как можно скорее пересечь
эти места. Здесь равнина, и…
– Дорога к Стоячему Камню, – спокойно перебил его Келемвар. Воин спешился и
расстегнул куртку. – По дороге мы сможем двигаться гораздо быстрее, нежели по полям.
Гурн взъерошил свои седые волосы:
– Но дорога идет на северо-восток, удаляясь от реки.
Келемвар покопался в седельной сумке и извлек из нее кусок сушеного мяса.
– А затем поворачивает на юг и ведет к мосту Черных Перьев. Мы знаем, что они
плывут по реке и направляются в Шрамовый дол. Им не миновать мост.
Ярбро выругался:
– Откуда нам знать, что они уже не проплыли под ним?
Раздались одобрительные шепотки в его поддержку.
– Ниоткуда, – произнес зеленоглазый воин, засунув кусок мяса в рот.
– Кел прав, – произнес Террол Утор. – Мы никогда не догоним их, если будем двигаться
вдоль реки. За этой долиной начинаются густые леса, которые тянутся до самой Долины
Сражений. Настолько густые, что временами нам придется спешиваться и плестись на своих
двоих.
Келемвар улыбнулся и повернул коня на восток.
– Значит, решено. Наш проводник согласен.
Он пришпорил коня и поскакал к дороге. Кое-кто покосился на Ярбро, который
выругался, но прикрикнул на лошадь и отправился вслед за Келемваром. Остальные
последовали за ним.
Прошло совсем немного времени, и отряд выбрался на широкую, хорошо утоптанную
дорогу, которая вела к Тилвертону, Арабелу и доходила аж до великого Сюзейла на юге.
Келемвару казалось, что открытая дорога несет с собой сладкий запах свободы и избавления.
Даже у спутников воина несколько улучшилось настроение.
Однако к полудню все переменилось. Под влиянием жары и усталости люди озлобились
и начали придумывать новые способы наказания сбежавших преступников. Больше всех
изощрялся Ярбро.
Келемвар злился все больше и больше. «Если Морнгрим думает, что эти люди могут
вершить правосудие, тогда он настоящий глупец! – думал воин. – Это кровожадные убийцы,
которые ничем не отличаются от безумных фанатиков из Тилвертона, пытавшихся убить
Миднайт, Кайрика, Адона и меня, вообразив, что бог Кузнецов желает нашей смерти».
Келемвар понимал, что ему следует напомнить своим людям о приказе Морнгрима
вернуть беглецов в Долину Теней живыми, но не мог. Вместо этого он молчаливо размышлял,
не желая противоречить разгневанным спутникам. Чем дальше, тем более безумными и
жестокими становились их фантазии.
Посмотрев на своих озлобленных, ругающихся подчиненных, Келемвар вспомнил слова
Кайрика о «правосудии», которое жители Долины могли предложить Миднайт и Адону.
Впервые с того времени, как Лео ворвался в кабинет Морнгрима, зеленоглазый воин
задумался о том, правильно ли он поступает.
Келемвар вновь и вновь возвращался к этой мысли, пока наконец солнце не опустилось
за спины отряда и дорогу впереди не окутала вечерняя дымка. Они не пополняли запасы еды
уже в течение нескольких дней, и Келемвар был рад, что у них есть дело, которое может
наконец отвлечь его людей от кровожадных грез.
Воин подал знак остановиться.
– Нам нужно пополнить припасы, – произнес он, слезая с лошади. – Возможно, в этой
части Королевств земля еще не оказалась под воздействием всеобщего хаоса и нам удастся
заполучить достойную добычу.
Разделив отряд на три части, Келемвар повел Бурсуса, Джору и Террола на юг, а
Миккел, Карелла и Гурн отправились на восток. Ярбро, жрецы Летандера и Кабал остались
сторожить лагерь.
Через полчаса, когда уже начало темнеть по-настоящему, Келемвар и его отряд
вернулись. Они принесли с собой тушу оленя, которого одной-единственной стрелой убил
Джора.
Спустя несколько минут с северной стороны леса появились Миккел и его люди. Они
гордо несли тощую тушку кролика. Радость быстро исчезла с их лиц, едва они увидели, что
принес отряд Келемвара. При виде Миккела, уныло стоящего со своей добычей в руках,
охотники рассмеялись, затем пригласили неудачников присоединиться к трапезе. Отряд
разжег костер на опушке леса и поел свежего оленьего мяса.
Вволю наевшись, хотя и не отдохнув как следует, они закопали остатки трапезы и снова
выехали на дорогу. На какой-то миг Келемвар испытал чувство товарищества, которое он
никогда прежде не связывал с угрюмым, жестоким отрядом преследователей. Всю ночь, пока
они ехали по дороге к Стоячему Камню, его подчиненные обменивались историями о своих
приключениях, вымышленных или реальных.
Но затем, как и прежде, темой разговоров стали Миднайт и ее сообщники, и тотчас вся
видимость цивилизованности исчезла, сменившись очередными угрозами и проклятиями.
Келемвар понял, что на самом деле его людей объединяет лишь ненависть к преступникам,
которых большинство из преследователей даже не видели.
К тому времени как охотники достигли Стоячего Камня, луна стояла уже довольно
высоко. В этом месте дороги расходились, одна шла на северо-восток, а другая – на юг, к
мосту Черных Перьев. Камень представлял собой огромный блестящий параллелепипед,
взметнувшийся ввысь на добрых двадцать футов. У основания, по всем четырем сторонам
монолита, вились полосы эльфийских рун.
За Камнем находилась небольшая площадка, кусок коричневатой земли в форме
полумесяца, лишенный всякой растительности. Деревья у Стоячего Камня не походили на
любые другие, когда-либо виденные по эту сторону Великой Пустыни. Их скрюченные корни
погружались в землю, словно пальцы старого скряги в груду золота Стволы расходились в
стороны, причудливо изгибаясь в середине и располагаясь параллельно земле, вместо того
чтобы гордо расти вверх. Они были бледного рыжеватого цвета, с редкими желтыми чахлыми
листьями.
Кое– кто явно нервничал из-за того, что им пришлось разбить лагерь так близко к
Стоячему Камню, известному тем, что в нем заключались магические силы, которые в
последнее время стали непредсказуемыми. Других же волновало соседство руин Миф
Драннора, лежавшего неподалеку на севере. И вправду, истории о созданиях, которые
бродили вокруг разрушенного города, могли любого вывести из равновесия. Однако
преследователи смертельно устали, и большинством голосов, несмотря на все страхи, было
решено разбить лагерь рядом с Камнем. Келемвар, Ярбро и Бурсус первыми заступили на
дежурство. Хотя Ярбро больше не проявлял по отношению к наемнику явной враждебности,
тот все еще не доверял юному стражу. К Келемвару подсел Бурсус, и они начали
рассматривать загадочный Камень, стоявший неподалеку от них. Его поверхность отражала
мягкое сияние лунного света и пляшущие язычки их костра.
– Кое-чего я никак не могу понять, – вздохнул Бурсус, повернувшись к воину.
– И чего же? – спросил Келемвар, рассеянно ковыряя палкой в костре и наблюдая, как в
воздух взмывают крошечные искорки.
– Убийцы, за которыми мы гонимся, когда-то были твоими друзьями. Ты сражался на их
стороне. – Лучник замолчал на миг. – Разве тебе не трудно?
Взгляд воина не отрывался от костра.
– Они предали меня, – буркнул Келемвар. – Они лгали мне с самого начала.
Повернувшись, воин обнаружил, что Ярбро внимательно наблюдает за ними.
– Я не должен сомневаться в тебе, – кивнул Бурсус. – У тебя не меньше причин для
мести, чем у любого из нас. А может, даже и больше.
«Мести? – подумал Келемвар. – Неужели это единственная причина, из-за которой я
согласился на это путешествие? Наверное, нет. Ведь Миднайт даже не дали возможности
защитить себя на суде. Правосудие не восторжествовало… и эти люди, безусловно, не
захотят, чтобы с Миднайт, Кайриком и Адоном обошлись по справедливости».
Келемвар выругался про себя и тряхнул головой. Когда он вновь посмотрел, на своих
спутников, то заметил, что Ярбро все еще наблюдает за ним, только теперь во взгляде
стражника светилось лукавое любопытство.
– Да, Бурсус, – прошептал Ярбро, не сводя глаз с Келемвара, – у него гораздо больше
причин ненавидеть эту ведьму, чем у нас всех, вместе взятых. – И на лице стражника
появилась легкая ухмылка.
В этот миг Келемвар решил, что он не позволит долинцам навредить Миднайт и ее
спутникам, если это будет в его силах. Он не мог помешать преследователям или помочь
своим бывшим друзьям напрямую. Это привело бы в действие проклятие. Но он мог
заставить отряд выполнять приказы лорда Морнгрима. Как-никак, за это ему заплатили.
Внезапно за спиной беседовавших раздался резкий треск. Его услышали все часовые и
сразу же обернулись к Келемвару в ожидании приказов.
Воин замер на мгновение и услышал в лесу хруст ломающихся веток и шуршащих у
кого-то под ногами листьев.
– Разбуди остальных, – прошептал Келемвар. – Будем надеяться, что это какой-нибудь
безобидный зверь, привлеченный светом костра.
Воин медленно встал и извлек меч. Ярбро встал рядом.
– Погаси огонь, – невозмутимо приказал наемник. Юный стражник подчинился без
лишних вопросов, чем немало удивил Келемвара.
Когда Ярбро затушил пламя, из леса донеслись новые звуки. Стоя на открытой поляне,
озаренной светом огня, люди Келемвара представляли собой отличную мишень. Если у тех,
кто шел по лесу, имелись враждебные намерения, то преимущество внезапности они уже
потеряли. Келемвар приказал своим людям как можно быстрее собрать вещи.
– Если будем действовать с умом, то сможем быстро добраться до лошадей и уехать
отсюда, – произнес Келемвар, одной рукой забрасывая мешок на коня и делая круговые
движения мечом другой.
Внезапно из леса донесся рев, подобный кабаньему, и одна из лошадей, заржав от
страха, взвилась на дыбы, сбросив наездника, Джору, на землю. Затем обезумевшее животное
бросилось в сторону и скрылось в ночи. Послышался свист, подобный шепоту внезапного
ветерка, и Гурн, седоволосый дровосек, сдавленно крикнув, повалился на землю.
Один из рыбаков, Карелла, находился рядом с Гурном, со стороны серповидной
площадки. Он спрыгнул с лошади и бросился на помощь к дровосеку. Гурн лежал на животе
и дергался в агонии. Сзади из шеи у него торчал трехдюймовый дротик. Карелла нагнулся,
схватил дровосека за руки и попытался забросить на лошадь.
– Келемвар! – закричал Карелла. – Они используют дротики. Они могут быть
отравленными. Они…
Рыбак не успел докончить фразу, так как ему в лицо попал дротик и, пройдя сквозь
щеку, застрял у него в языке. Несмотря на охвативший его ужас, Карелла сразу же понял, что
дротики не отравлены, потому что ничего не чувствовал, кроме неописуемой боли. Карелла
выпустил Гурна и, схватившись за щеку, упал на землю. Едва он попытался вскочить на ноги,
как в горло ему попал еще один дротик, и, дергаясь в агонии, он упал на спину, пока наконец
смерть не успокоила его.
Из леса донеслось грубое гоготание, и Келемвар наконец смог разглядеть нападавших.
Они отличались большими бледными глазами, расположенными на жутких мордах,
напоминавших свиное рыло. Воин тотчас понял, с кем им пришлось столкнуться. Орки. По
крайней мере дюжина орков.
– К дороге! – закричал Келемвар и развернул своего скакуна.
Из– за деревьев вылетело несколько дротиков и две или три стрелы с черным
оперением. Кабал помог Джоре залезть на свою лошадь, и двое лучников поскакали вслед за
Келемваром.
Почти у самого центра площадки вскрикнул Миккел, заметивший падение Кареллы.
Они были друзьями с самого детства и почти все время проводили вдвоем. Миккел бросился
на помощь своему другу, но Ярбро схватил загорелого рыбака за ворот и потащил к лошадям.
Все то время, пока они боролись, вокруг них свистели дротики.
Но некому было остановить Террола Ултхора, и он бросился к Карелле. Однако, едва
проводник склонился над упавшим рыбаком, из темноты вылетела стрела, поразив Террола в
грудь. Проводник издал тихий стон и молча повалился на землю.
Из леса на площадку выскочило пятеро орков в грязных, ржавых доспехах, с мечами
наперевес. Двое тотчас помчались к телам поверженных людей, а остальные направились к
Корену и Лэнксу, двум жрецам Летандера, которые все еще возились со своими седельными
сумками.
– Оставьте свои книги! – закричал Бурсус, скача во весь опор к южной дороге. –
Поторопитесь! Мы…
Ногу воина прошила черная стрела, пригвоздив его к собственной лошади. Сжав зубы
от боли, Бурсус подстегнул коня и помчался вслед за Келемваром. Из леса появилось еще
пятеро орков, эти держали в руках луки. Вслед Бурсусу полетело несколько стрел и
множество проклятий на оркском языке.
Келемвар натянул поводья и остановился за поворотом дороги. Вскоре к нему
присоединились Кабал и Джора, скакавшие на одной лошади. Потом появились Ярбро и
Миккел. Охотники некоторое время молчали, прислушиваясь к ругательствам орков,
доносящимся от Стоячего Камня. Только Келемвар понимал, что значат эти слова, но смысл
угроз был очевиден всем.
Еще через секунду появилась лошадь Бурсуса. Черноволосый охотник скорчился в
седле от боли, но все же доскакал до своих товарищей. Джора спрыгнул с коня и взял скакуна
Бурсуса под уздцы.
– Жрецы Летандера… – прошептал Бурсус. – Спасите их!
Лучник попытался поднять руку, чтобы указать назад на Стоячий Камень, но не смог.
Кабал спешился и осмотрел рану Бурсуса.
Келемвар повернул свою лошадь в противоположную сторону.
– Вперед, – произнес он. – Жрецы погибли. Мы не сможем выручить их из лап орков.
Ярбро извлек свой меч и посмотрел на Келемвара:
– Иногда орки оставляют своим жертвам жизнь… на некоторое время.
Юный страж замолчал. Миккел также достал свой меч, а Кабал снова вскочил на коня.
– Мы возвращаемся за ними.
Келемвар закрыл глаза Даже если бы он и хотел, то не смог бы вернуться за жрецами.
Не в его интересах рисковать своей жизнью ради них.
– Делай что хочешь, Ярбро. Я не стану тебе помогать. – Воин слез с лошади и
направился к деревьям. – Жду вас здесь.
– Я присмотрю за Бурсусом, – произнес Джора. – Попытаюсь извлечь стрелу и
перевязать ногу. – Худощавый лучник сплюнул под ноги Келемвару, затем повернулся к
остальным: – Если, конечно, у тебя, Ярбро, не будет для меня других приказаний.
Юный стражник прищурил глаза и несколько мгновений изучал Келемвара.
– Да… думаю, я должен взять командование в свои руки, – медленно произнес Ярбро. –
Хорошо, Джора. – Ярбро пришпорил свою лошадь и направился к Стоячему Камню. –
Присматривай за Келемваром! – приказал он, не оборачиваясь.
Ярбро, Кабал и Миккел, крича и улюлюкая, поскакали вниз по дороге. Когда воины
скрылись за поворотом, до Келемвара донеслось несколько воплей и криков на оркском
языке, затем наступила тишина, нарушаемая лишь треском ломающихся кустов, словно кто-
то бежал через лес. «Это конец, – подумал Келемвар, сидя под деревом и наблюдая, как
Джора вытаскивает стрелу из ноги Бурсуса и перевязывает его рану. – Я не смогу остановить
этих людей, когда они будут убивать Миднайт, Кайрика и Адона».
Воин пнул камень, и тот скатился в дорожную колею. Все было бы так просто, если бы
не его проклятие! Он смог бы поступать так, как считает правильным. Скажем, отказаться от
дальнейшего преследования. Но это было невозможно, и Келемвар знал это. Если он не
встретится с Миднайт, Адоном и Кайриком, он нарушит свое обязательство перед
властителем Долины Теней и потеряет обещанную награду. Если он отправится в
путешествие без надежды получить вознаграждение, это, безусловно, пробудит проклятие к
жизни. Тогда Келемвар превратится в леопарда и останется им до тех пор, пока не убьет кого-
нибудь.
Джора повернулся к Келемвару и нахмурился. Наемник видел, что в глазах лучника
пылает ненависть. На какой-то миг он испугался. «Похоже, что они могут убить и меня
тоже, – внезапно понял Келемвар. – Для этих людей я ничем не отличаюсь от Миднайт».
Однако он не успел как следует поразмыслить над этой идеей, так как на дороге
послышался стук копыт. Воин вскочил на ноги и подошел к своей лошади. Если орки
захватили коней, то, несомненно, попытаются догнать людей и всадить в них пару-тройку
стрел.
Но по дороге ехали не орки – это был Ярбре и двое лучников. За собой они вели еще
одну лошадь без всадника. Все трое блестели от пота, и у Кабала на руке красовался
глубокий порез, но все же они были живы. Джора помог им спешиться, и Ярбро
незамедлительно подошел осмотреть Бурсуса.
Едва Джора и Кабал усадили Бурсуса на коня, Ярбро с обнаженным мечом подошел к
Келемвару:
– Орки бежали. Так же как и ты, трус! – Юный стражник поднес меч к лицу
Келемвара. – Я бы убил тебя прямо сейчас, но ты понадобишься нам в качестве живого щита
при следующем нападении.
С этого момента ты будешь ехать впереди отряда.
Один.
Келемвар оттолкнул меч стражника.
– И что, вы спасли жрецов? – крикнул он.
Ярбро зарычал и попытался пронзить грудь Келемвара мечом. Однако Келемвар легко
отвел его удар в сторону своим клинком с такой силой, что Ярбро отлетел в сторону на
несколько футов. Джора, Кабал и Миккел обнажили свои мечи.
– Видишь? – прошипел Ярбро. – Ты жив только потому, что я так приказал.
Все вложили мечи в ножны. Келемвар отвернулся и стал готовить своего коня к
очередному долгому переходу.
Пока они ехали к мосту Черных Перьев, никто не разговаривал с Келемваром. Отряд
ненадолго остановился в одном из селений лишь для того, чтобы пополнить припасы и
позволить местному целителю взглянуть на ногу Бурсуса. Рана оказалась не очень серьезной,
и после нескольких припарок Бурсус снова был в строю. Всю дорогу Келемвар ехал далеко
впереди других, искренне надеясь, что кто-нибудь решится напасть на них сзади.
Зеленоглазый воин знал, что, даже если жители Долины попадут в засаду, он не
пошевелит и пальцем, чтобы спасти их. Сейчас его удерживало лишь золото Морнгрима и
его обещание, но даже это было для него слабым стимулом.
Келемвар ожидал, что шок от потери товарищей испортит отряду настроение, остудит
их злобу. Он даже надеялся, что обсуждение способов убийства Миднайт, Адона и Кайрика
прекратится. Но Ярбро и остальные – даже Бурсус, едва он оправился, – вновь целыми днями
развлекались тем, что придумывали новые способы умерщвления друзей Келемвара. Изредка
Ярбро догонял воина и, чтобы поиздеваться над ним, делился с ним последними идеями.
Келемвар все время молчал, не прерывая юного стражника.
Наконец отряд добрался до моста Черных Перьев. Спрятав лошадей в лесу на северном
берегу Ашабы, они устроили засаду. Пока все остальные разбивали лагерь, Келемвар встал
на северном конце моста и громко откашлялся.
– Теперь ваш командир Ярбро, – начал воин, – и по праву. Однако я должен вам кое-что
сказать.
Раздались шепот и недовольное бормотание. Ярбро подозрительно посмотрел на
Келемвара, затем кивнул своим людям, давая понять, что они могут выслушать воина.
Когда все повернулись в его сторону, Келемвар продолжил:
– Я должен напомнить вам о приказе лорда Морнгрима. – (Ярбро нахмурился.) – Он
гласит, что мы должны задержать Миднайт, Кайрика и Адона и доставить их в Долину Теней,
где они ответят за свои преступления. Они должны быть захвачены живыми, если будет
выбор.
Казалось, бывшие сотоварищи хотят заморозить воина своими ледяными взглядами.
Его слова были восприняты в полном молчании.
Келемвар знал, что его речь не произведет никакого эффекта, но он должен был
попытаться. Замолчав, воин медленно прошел назад к своему коню и начал распаковывать
вещи.
Прошел почти час томительного ожидания, и долинцы начали тревожиться.
– Что если они уже проплыли здесь? – спросил Миккел. Лучник пнул камешек,
валявшийся под ногами, и проводил его взглядом, пока тот катился в Ашабу.
– Невозможно, – резко произнес Ярбро, пытаясь успокоить скорее себя, нежели своих
людей. Конечно, было вполне вероятно, что они опоздали. Их добыча могла быть за многие
мили от них, возможно уже в Шрамовом доле.
Услышав вопрос лучника, Келемвар, сидевший на северном конце моста, почувствовал,
как его сердце забилось быстрее. «Ради всех богов, – подумал Келемвар, – пусть так и
будет!»
***
Бог Раздора вызвал к себе волшебницу Тарану Лир. Вскоре в громадный тронный зал
Черного храма в Зентильской Твердыне вошла прелестная молодая женщина, одетая в
темную мантию Черной Сети Бэйна. Ее длинные светлые волосы были уложены в высокую
прическу, которую поддерживал серебряный обруч. Тонкую талию обвивал туго завязанный
красный кушак, а в разрезе мантии виднелись длинные стройные ноги. Ее глаза были
неземного голубого цвета.
– Милорд, – пропела Тарана своим богатым и мелодичным голосом, – я в вашем
распоряжении.
– Я вызвал тебя для того, чтобы ты открыла магический портал в Шрамовый дол, –
сказал Бэйн. – Я хочу связаться с нашим гарнизоном.
– Конечно, – прошептала Тарана и тотчас приступила к колдовству. Непредсказуемость
магии мало беспокоила волшебницу. Общение с силами, которые могут уничтожить,
вызывало в ней восторженный трепет. Риск был неотъемлемой частью ее воспитания, а
магический хаос, воцарившийся со времен Нисхождения, позволил в полной мере проявиться
многочисленным талантам волшебницы – в том числе безумной смелости.
Черный Властелин с опаской приблизился к Таране, бормотавшей свои заклинания. В
воздухе нарисовалась огненная рамка, и через нее Бэйн увидел трех человек в солдатской
одежде, сидевших вокруг деревянного стола. Судя по костям и монетам, разбросанным по
столу, было очевидно, что здесь шла игра. Сейчас солдаты о чем-то яростно спорили.
– Господа! – прорычал Бэйн.
Его голос тут же узнали. Весть о том, что Бэйн завладел телом Эфзула и вселился в
него, быстро распространилась по Шрамовому долу, а эти солдаты к тому же хорошо знали
голос Эфзула, ибо в прошлом им доводилось общаться с верховным жрецом.
– Лорд Бэйн! – воскликнул коренастый рыжеволосый солдат по имени Кнопф,
поспешно вскакивая из-за стола и отпихивая назад стул. Другие солдаты – Кэйд и Фрост – не
замедлили последовать его примеру.
– Вижу, что вы заняты делом! – рявкнул Бэйн, показывая рукой на стол.
Пока Черный Властелин разглядывал кости и деньги, рыжеволосый солдат менялся в
лице.
– Оккупация долины в последнее время проходит очень спокойно, – сказал Кнопф,
пытаясь умиротворить своего хозяина.
На самом деле оккупация Шрамового дола шла спокойно уже в течение нескольких лет.
Не так давно молодой агрессивный властитель долины Лашан Эймирсэр и его армия
опустошили Вспаханный дол, Птичий дол и Долину Сражений. Но империя Лашана не
продержалась долго. Долины, Кормир, Сембия, Захолмье и даже Зентильская Твердыня
объединились, для того чтобы сдержать экспансию Шрамового дола. Теперь у каждого
королевства, которое предоставило войска, чтобы разбить молодого владыку, был в городе
собственный гарнизон. Как и в других гарнизонах, контингент Зентильской Твердыни
ограничивался двенадцатью тяжеловооруженными всадниками. Время от времени
соотношение сил среди гарнизонов в Шрамовом доле менялось, однако это почти никак не
сказывалось на обстановке в самом оккупированном городе.
– Другими словами, нет никакого прогресса! – взорвался Бэйн. – Я надеюсь, у вас в
Шрамовом доле есть дела поважнее, чем игра в кости и поддержание мира!
– Вообще-то, только на прошлой неделе у нас была небольшая стычка с кормирскими
солдатами, – промолвил Кэйд и попытался улыбнуться.
– Есть жертвы? – с надеждой спросил Бэйн.
– Кэйд сломал одному из них палец, – промолвил Кнопф, показывая на молодого
солдата с волосами соломенного цвета. – Боюсь, здесь в последнее время было не так много
развлечений, лорд Бэйн.
– Я вижу, – медленно произнес Бэйн. – Но мы это исправим. Где Джембрин Деррок?
– Лорд Деррок? – переспросил Кнопф. Он нервно переступил с ноги на ногу, затем
погладил рукой бороду.
– Если он взял себе этот титул, то да, «лорд» Деррок, – прорычал бог Раздора, голос
которого становился все более грозным. – Немедленно найдите его и приведите к порталу! Я
буду ждать.
Аватара Бэйна скрестила руки на груди, а три солдата тем временем поспешно
покинули маленькое помещение. Бог отвел глаза от магического проема и, слегка наклонив
голову, посмотрел на волшебницу:
– Полагаю, что чем дольше этот портал остается открытым, тем больше ты рискуешь?
– Ничего, – ответила Тарана Ее глаза превратились в узкие щелки, а по лицу разлилась
безумная улыбка, исказившая прекрасные черты. – Я люблю опасность.
Спустя какое-то время перед магическим порталом появился огромный человек. Его
тело было обожжено почти до черного цвета, большую часть лица тоже покрывали сильные
ожоги. Густая борода и усы лишь отчасти скрадывали уродство. Шлем с черным забралом,
который человек снял в знак уважения к Черному Властелину, словно маска, прикрывал
обезображенное лицо. Командиры других гарнизонов даже потребовали, чтобы, выходя в
город, Деррок не снимал шлема, поскольку его вид наводил ужас на детей Шрамового дола.
– Я живу только для того, чтобы служить вам, лорд Бэйн, – сказал Деррок голосом,
похожим на хриплый шепот. Он слегка поклонился, но не отвел взгляда от магического
портала.
– Да, Деррок. Я это знаю, – пророкотал Бэйн. – И это знание доставляет мне радость,
особенно в свете того, что я собираюсь тебе сказать. – Бог Раздора злобно усмехнулся. – Мои
шпионы сообщили мне, что какая-то чародейка, черноволосая прислужница Мистры,
противостоявшей мне в битве за Долину Теней, направляется к вам. Она плывет вниз по
Ашабе. – Бог Раздора остановился, и улыбка исчезла с его лица. – Схвати ее… живую. Я
лично приду в Шрамовый дол, чтобы допросить ее.
На изуродованном лице Деррока промелькнуло хмурое выражение, и он еще раз
поклонился.
– Только прикажите, лорд Бэйн, – сказал он равнодушно. – Как я ее найду?
– Это не моя забота! – заорал бог Раздора, сжав правую руку в кулак. – Если ты, «лорд»
Деррок, известный убийца, не можешь выполнить задание, тогда скажи мне об этом сейчас,
чтобы я смог найти кого-нибудь более подходящего.
– Нет необходимости, лорд Бэйн, – ответил Деррок. – Я отыщу ее.
Черный Властелин снова улыбнулся:
– Хорошо. Ты найдешь чародейку на реке Ашабе. Я знаю, что отряд из Долины Теней
направляется к мосту Черных Перьев, чтобы перехватить ее там. Можешь начать поиски
оттуда. – Бэйн повернулся к Таране и махнул рукой. – Да, кстати, – сказал бог Раздора, когда
магический портал уже начал закрываться, – с ней два спутника. Можешь сделать с ними все,
что тебе вздумается…
Портал исчез, и Деррок обнаружил, что смотрит на отполированный щит, висевший на
стене солдатской казармы. Он снова нахмурился и пошел к двери.
Покинув наспех построенную казарму, Деррок лишь на мгновение позволил солнцу
коснуться его изуродованного лица. Услышав приближающиеся шаги, он опустил забрало.
Легким кивком убийца поприветствовал бледнокожего война из Захолмья и прошел мимо, не
сказав ни слова. Деррок шел и разглядывал портовый город, открывавшийся его взору.
К северу располагалось глубокое ущелье Шрам, в честь которого и был назван город.
На юге, на другом конце города, находились порт и оживленная площадь. Между этими
двумя ориентирами теснилось множество разнообразных строений – от добротных домов,
где жило со своими семьями работающее население Шрамового дола, до заброшенных лачуг
и мастерских, пришедших после начала войны в упадок и запустение. Кроме того, убийца
хорошо видел огромные склады, где еще оставалось значительное количество припасов для
кораблей, собиравшихся пересечь Драконий Предел. Именно к одному из таких складов и
направился Деррок.
Стражники, стоявшие перед складом на посту, при появлении убийцы быстро
расступились.
– Лорд Деррок, – почтительно сказал один из них, открывая большую деревянную
дверь перед грозным человеком, одетым в черную мантию.
– Я отбываю через час вместе с моими лейтенантами. Сообщите тем, кому следует, –
рявкнул Деррок, отпуская стражников.
Склад был практически пустым. Покосившаяся трухлявая деревянная лестница вела
наверх к открытому люку. Одинокий луч света пробивался сквозь отверстие и освещал три
комплекта доспехов, лежавших в центре нижнего помещения, придавая им такое жуткое
великолепие, что они казались даже красивыми. Однако при более внимательном
рассмотрении черные как ночь, покрытые рядами острых шипов доспехи наводили только
ужас. Деррок и два его самых надежных помощника вскоре облачатся в них.
Рядом с доспехами лежали три роскошных кожаных седла. Они были великолепны, но
казались слишком большими для обычных коней. Поджидая прихода своих напарников,
Деррок занялся проверкой доспехов и сбруи.
Через пять минут в пустой, похожий на пещеру сарай тихо вошли еще двое убийц.
Деррок молча кивнул им и направился к доспехам. За ним последовали остальные, и вскоре
все трое были закованы в ужасную смертоносную броню.
– Вызовите своих лошадей, – сказал ровным голосом Деррок, надевая на шею
металлическую цепь. На конце цепи висел сверкающий черный кулон в форме маленькой
лошадки с блестящими красными глазами.
Трое убийц одновременно подняли свои кулоны и медленно произвели ряд магических
действий. Сарай озарился вспышками красных и черных молний. В центре помещения
высоко в воздухе закрутилось черное облако, за которым двигалась волна едкого тумана.
В просвете облака появились три пары красных глаз, и убийцы услышали
громоподобный топот тяжелых копыт. Приближались их кони.
Сначала один, потом другой, а затем и третий огромные кони выпрыгнули из тумана и
тяжело приземлились на пол сарая. Из-под конских копыт вылетали искры, а из ноздрей
вырывалось яркое пламя. Громадные, черные как смоль кони вздыбились и обнажили
великолепные белые зубы.
– Вы повинуетесь нам! – крикнул Деррок, выставив кулон перед одним из адских
коней. – Лорд Бэйн дал нам это, чтобы вызвать вас с Уровней и заставить исполнять наши
приказы.
Выпустив из ноздрей облака дыма, адские кони снова встали на дыбы. Когда убийцы
подошли к коням, те нервно заржали, но были бессильны помешать людям их оседлать.
Особые магические кулоны, которыми снабдил Деррока и его людей Бэйн, позволяли
полностью контролировать этих странных животных из другого мира.
Деррок развернул своего коня и, пришпорив его, направился к огромным двойным
дверям склада. Адский конь поднялся на дыбы и пылающими копытами с силой ударил по
дверям. Двери настежь распахнулись, и трое убийц поскакали по улице. Увидев их,
оказавшиеся рядом жители города от изумления открывали рты и истошно кричали.
Некоторые падали замертво.
Деррок засмеялся, натянул поводья, и животное взлетело в воздух. Через несколько
минут страшный убийца и его лейтенанты уже неслись по небу, к мосту Черных Перьев.
Казалось, что копыта адских коней выбивают огненные искры из самих небес.
***
Чуть раньше в тот же день Кайрик принял решение обойти опасные пороги, лежавшие
на их пути. Здесь Ашаба подковообразно изгибалась на юго-запад и, разветвляясь на два
потока, текла дальше на северо-восток. Миднайт смотрела на бурлящую воду и тихо
радовалась, что им не придется преодолевать бурную стремнину. Вдоль берега лежали
поваленные деревья, ветви которых уже наполовину погрузились в реку. Они напоминали
корявые грязные руки с костлявыми пальцами. Вдалеке из воды торчали громадные валуны,
вокруг которых собиралась пена, обозначая места, где течение ненадолго замедлялось.
По обе стороны Ашабы стоял, словно часовой, дремучий лес, но иногда попадались и
прогалины, расчищенные скорее всего рыбаками или другими путниками. Кайрик направил
ялик туда, где виднелся небольшой открытый участок. Когда они приблизились к берегу, вор
велел своим спутникам вылезти из лодки. Сам он тоже прыгнул в воду, и они все вместе
вытащили ялик на сушу. За небольшой поляной тянулась тропинка, петлявшая вдоль
побережья. Очевидно, они были не первыми, кто решил обойти пороги, лежащие ниже по
течению.
– Нам придется какое-то время нести лодку на себе, – сказал Кайрик, вытаскивая свой
мешок из ялика. – Эта тропа должна вывести нас на опушку леса. Мы немного пройдем
вдоль Ашабы, затем пересечем посуху Долину Сражений, а после поворота снова спустим
лодку на воду. – Вор замолчал, отирая пот со лба. – Я достаточно понятно объясняю?
Миднайт вздрогнула:
– Кайрик, не нужно обращаться с нами как с детьми. Ты объяснил все вполне понятно.
Черноволосая чародейка подняла мешок, в котором находилась ее книга заклинаний, и
закинула его себе на спину.
– Неужели? – спросил Кайрик. Он повернулся спиной к чародейке и пожал плечами. –
Возможно…
Миднайт положила руку Кайрику на плечо и прижалась к нему лбом.
– Кайрик, я твой друг. Что бы тебя ни беспокоило, ты можешь довериться мне, если
тебе нужно выговориться.
Вор с явным отвращением отстранился от успокаивающего прикосновения Миднайт,
словно ее пальцы были лапками паука. Он старался не смотреть ей в глаза.
– Не собираюсь ни с кем разговаривать, – грубо сказал он. – Кроме того, мой рассказ
тебе вряд ли понравится.
Стоявший позади Миднайт и Кайрика Адон задрожал и забрался в лодку. Жрец спрятал
лицо в колени и закрыл глаза. Миднайт шагнула назад к ялику и замерла, заметив, что вор
вдруг напрягся, как будто собрался наброситься на Адона. Сама не зная почему, чародейка
встала перед вором и загородила дрожавшего жреца.
– Кайрик, ты можешь рассказать мне все, что захочешь, – взмолилась она. – Разве ты
этого еще не понял? Когда тебя ранило по дороге на Тилвертон, ты много рассказал мне о
себе, о той боли и душевном страдании, что терзают тебя. Я знаю о твоих тайнах, и я…
– Отстань от меня! – в ярости прошипел Кайрик.
Крючконосый вор выставил вперед правую руку, его пальцы торчали, словно кинжалы.
Чародейка начала потихоньку отступать.
– Я… я не… – прошептала Миднайт. Она посмотрела Кайрику в глаза и содрогнулась.
В глазах вора было что-то пугающее, чего раньше она никогда не замечала.
– Я тоже знаю твои секреты, – прорычал Кайрик. Он стоял всего в нескольких дюймах
от чародейки. – Не забывай об этом, Ариэль!
Миднайт застыла. Кайрик узнал ее настоящее имя по дороге в Долину Теней. Обладая
такой информацией и вступив в союз с какой-нибудь могущественной ведьмой, вор мог при
желании овладеть ее душой. Миднайт понимала, что ей следует опасаться Кайрика, но
чувствовала только гнев.
– Ты ничего обо мне не знаешь! – крикнула Миднайт и повернулась к лодке.
Адон встал и протянул чародейке руку.
– Я тебя знаю, – тихо произнес жрец и придвинулся к Миднайт. Он показал пальцем на
Кайрика, который пристально смотрел на черноволосую чародейку: – Я и тебя тоже знаю,
Кайрик.
Вор прищурился, но потом отвел глаза и отошел в сторону.
– У нас впереди долгий путь. – Он прочистил горло и заговорил снова. – Мы должны
отправиться немедленно, или мы вообще никуда не доберемся. Мы идем, Миднайт?
Чародейку передернуло.
– Мы идем. Пошли, Адон.
Улыбаясь чародейке, Адон собрал оставшиеся вещи и выбрался из ялика. Жрец и
Миднайт повернулись к Кайрику, который так и не сдвинулся с места. Наконец вор что-то
пробормотал, подошел к ялику и приподнял его нос. Миднайт и Адон ухватились за корму.
Все вместе они перевернули на удивление легкую лодку и подняли ее над головой. Почти
целый час они шли по лесной тропинке, разговаривая только при необходимости.
Как и предлагал Кайрик, они вышли из леса, чтобы обойти пороги, и вскоре увидели
Долину Сражений. Несколько часов они шли по мягкой земле в окружении холмов,
покрытых буйной растительностью. Чем дальше, тем больше холмы теряли четкость
очертаний, как будто растворяясь, и превращались на горизонте в туманную зеленовато-
белую стену. Па долине часто пролетал легкий ветерок, донося до путешественников гул
реки.
Они пошли по тропинке, которая вилась между холмами. Вздыбленная земля вокруг
них образовывала ступени, ведущие к вершинам холмов, которые затем сливались с нежной
коричневатой зеленью ландшафта. Чем дальше они продвигались вглубь долины, тем более
четкими становились ближние холмы, тогда как дальние теряли свои очертания и
растворялись в небе, по которому неторопливо проплывали пушистые облака.
Хотя тащить лодку было тяжело, путешественники все-таки рады были переключиться
с непрерывной гребли на другое занятие. Они шли быстро и вскоре после полудня снова
вышли к реке.
– Где-то рядом должна быть заводь Айвен, – безучастно сказал Кайрик. – Обычно река
здесь спокойная, но сейчас… кто знает.
Выйдя на берег, они опустили на землю ялик. Миднайт чувствовала себя вымотанной,
все тело у нее болело. Она села на землю возле лодки, и Адон опустился рядом с ней на
колени. Вор стоял скрестив руки и нетерпеливо притоптывал ногой.
– Чего ты от меня хочешь? – крикнула Миднайт. – Ты хочешь, чтобы я произнесла
заклинание, которое перенесло бы нас в Тантрас? Я бы тоже этого хотела. Плаванию по
Ашабе я предпочла бы сейчас изгнание во владения Миркула. – Чародейка закрыла лицо
руками. – Но я понимаю, что у нас нет другого выхода. – Она встала и подошла к вору. – Для
нас так же важно добраться до Тантраса, как и для тебя. Вообще-то, я не знаю, кто поставил
тебя во главе нашей маленькой экспедиции. – Кайрик хотел было ответить, но Миднайт
прервала его: – Дело в том, Кайрик, что я больше не позволю, чтобы со мной обращались как
с поклажей. Да и Адон тоже. Если ты хочешь идти дальше один, я не буду тебя
останавливать. Сожалею, что не могу быть такой, какой ты хочешь меня видеть. Я пыталась
быть твоим другом, но тебе, по-видимому, этого не надо.
Кайрик опустил руки. Вор не знал, что сказать, да и не желал ничего говорить, чтобы
уменьшить боль, которую он причинил Миднайт. Ему было все равно. Кайрик хотел
заполучить Камни Судьбы, и жажда славы и могущества, которые они принесут ему, сжигала
его изнутри. Все меркло перед этой потребностью обрести власть над собственной судьбой.
Добыв Камни, он получит такую власть.
С детства Кайрик находился в рабстве. Он ощутил вкус свободы только накануне битвы
за Долину Теней, когда повстречал своего бывшего наставника из Воровской гильдии и убил
его. Всю жизнь ему казалось, что у него на шее, запястьях и лодыжках бряцают оковы раба.
Но сейчас у Кайрика была цель, и он достигнет ее. Если ему это удастся, никто больше не
будет властвовать над ним. Оковы можно будет сбросить раз и навсегда.
Но Кайрик понимал: чтобы добраться до Тантраса и достать первый из пропавших
Камней Судьбы, ему нужна Миднайт, а возможно, и Адон. Нельзя допустить, чтобы все
пошло прахом из-за несвоевременного гнева чародейки.
– Я… сожалею, – соврал Кайрик, сталкивая лодку в воду. – Ты права. Я плохо к вам
относился. Просто… я тоже боюсь.
Миднайт улыбнулась и бросилась обнимать вора.
– Кайрик, я знала, что ты придешь в себя, – сказала она радостно. Улыбаясь, Миднайт
разомкнула объятия и помогла Адону забраться в ялик, потом скинула вниз свои вещи. – Ведь
у нас общая цель.
Ни Миднайт, ни Адон не видели выражения лица Кайрика, который в этот момент
повернулся к ним спиной и занялся своей поклажей. Странная улыбка искривила его губы –
рожденная не счастьем, а ощущением одержанной победы… и чувством презрения.
Путешественники поплыли к заводи Айвен. Адон сидел на носу лодки, свесив руку за
борт. Жрец смотрел на бурные сверкающие потоки сине-зеленой воды и слегка хмурился.
– Впереди река течет быстрее, – тихо произнес Адон. Его слова потонули в шуме реки,
и жрецу пришлось повторить их снова.
Кайрик оглянулся через плечо и внимательно посмотрел на широкое озеро,
показавшееся ниже по течению. Адон был прав: в том месте, где река соединялась с озером,
поднималась стена белоснежной пены, которая загораживала собой вихревую пучину.
Заводь Айвен превратилась в огромный водоворот!
Вор быстро осмотрелся и сразу же понял, что не успеет отвести утлое суденышко к
берегу, что течение вот-вот подхватит лодку и опрокинет. Им оставалось только одно –
направить ялик вперед и попытаться проскочить.
Кайрик второпях выкрикнул указания Миднайт и Адону, но его слова поглотил рев
воды. Заводь приближалась. Адон смотрел на водоворот в ее центре как завороженный.
Миднайт тоже словно парализовало от страха Один Кайрик отчаянно пытался удержать
лодку, но, несмотря на все его усилия, путешественники быстро проскочили завесу тумана в
месте впадения реки в заводь. Хотя они и промокли до нитки, в ялик воды залилось не так
много, поэтому ему пока ничто не угрожало.
Ледяные брызги вывели Миднайт из состояния полного оцепенения. Увидев посредине
когда-то спокойной заводи Айвен громадную зияющую пасть водоворота, она не смогла
сдержать испуганного крика.
Кайрик ее не услышал. Из центра огромной воронки доносился рев, который, по мере
того как ялик приближался к ней, становился все мощнее и оглушительней. Пытаясь
удержать лодку, вор работал правым веслом, но маленький ялик вертелся и кружился,
уносясь к водовороту.
Через несколько мгновений путешественники оказались в воронке. Дно ее лучилось
ослепительным голубовато-белым светом. Используя весла как руль, Кайрик пробовал
сохранить равновесие лодки, но ее сильно качало из стороны в сторону. Все вокруг окутала
тонкая дымка, и, стремительно проносясь мимо берега, путешественники фактически видели
только его смутные очертания. Лодка кренилась, время от времени ее подбрасывало вверх, и
Миднайт с трудом сдерживала приступы тошноты. Ругаясь во весь голос, Кайрик боролся с
веслами. Адон не отрывал взгляда от водной пучины, и слезы струились у него по лицу.
– Пожалуйста, Сьюн, – воскликнул вдруг испуганный жрец, вскочив и чуть не
вывалившись из лодки.
Ялик закачался, и Кайрик злобно выругался.
– Ты что, не можешь его утихомирить? – заорал Кайрик. Он снова принялся орудовать
веслом, пытаясь выровнять лодку, накренившуюся по вине жреца.
– Что такое, Адон? – воскликнула Миднайт. – Что ты видишь?
Адон запричитал, потом тихо, еле различимо в грохоте водоворота произнес:
– Эльминстер попал в разлом. Я хочу его спасти, но мне до него не дотянуться.
Миднайт вспомнила о последних минутах их пребывания в храме. Бэйн был повержен,
но сущность Мистры исчезла во взрыве, разрушившем аватару Черного Властелина. Во
время битвы Эльминстера затянуло в вихревые потоки, которые он сам и создал. Ни
Миднайт, ни Адон не могли вызволить старого мудреца из закрывшейся расселины.
– Я… я пытался его спасти! – воскликнул Адон. – Я пытался наложить заклинание. Но
Сьюн не захотела услышать мои молитвы. Она покинула меня и позволила Эльминстеру
умереть!
– Это не твоя вина! – крикнула Миднайт. Под напором бушующей воды корпус лодки
начало неистово трясти.
Адон повернулся к Миднайт. Хотя глаза у него покраснели от слез, она заметила в них
давно потухшую искру понимания.
– Нет, это моя вина, – тихо сказал жрец. – Я вел себя недостойно. Моя богиня меня
покинула, и я заслужил это. – Адон остановился, закрыл глаза и показал на неровный шрам у
себя на щеке: – Я заслужил и это!
Лодку резко качнуло, и жреца бросило вперед. Миднайт схватила Адона и оттащила его
от планшира. Она посмотрела на Кайрика и увидела, что тот еще не оставил попыток
управлять яликом при помощи весла. Лодка уже больше чем наполовину вошла в водоворот,
но вглубь воронки ее еще не затянуло.
Миднайт схватила весло.
– Что мне делать? – воскликнула чародейка. – Чем я могу помочь?
Кайрик кивком показал на южный край воронки, где заводь Айвен снова соединялась с
Ашабой:
– Мы должны выбраться на этом витке. Иначе погибнем.
Чародейка неистово гребла. Адон и Кайрик ухватились за конец шаткого дубового
бревна и подставили самодельный руль на место. И случилось чудо: совместными усилиями
они вырвали суденышко из водоворота. Вскоре их лодка миновала еще одну пенную стену и
поплыла вниз по течению к Шрамовому долу, прочь от заводи Айвен.
Водоворот каким-то образом повлиял на течение Ашабы, и она, хотя и оставалась
опасной и грозной, текла теперь в обычном направлении. Покидая заводь Айвен, Миднайт
завопила что было сил, просто от счастья и радости, что осталась в живых. Ее спутники, по-
видимому, не разделяли этого восторга. Кайрик бросил на Адона, тихо сидевшего на носу
лодки, грозный взгляд и отвернулся.
«Наш братский союз скоро распадется, – подумал вор. – Я ошибался, когда считал, что
без этих дураков не смогу добраться до Тантраса! – Кайрик быстро взглянул на Миднайт. –
Из-за их нытья мы чуть было не погибли в водовороте! И зачем я ради них рисковал своей
головой!» – проворчал он про себя.
Они плыли по Ашабе еще несколько часов: Миднайт отдыхала на корме, Адон сидел на
носу лодки и безмолвно глядел в воду, а Кайрик с угрюмым видом управлялся с веслами.
Наконец Кайрик заметил огромный деревянный мост, возвышавшийся вдали над рекой.
– Мост Черных Перьев! – воскликнула Миднайт.
– Кажется, мы сможем здесь передохнуть, – сказал Адон, поворачиваясь, чтобы
получше рассмотреть громадное сооружение.
Однако, приближаясь к мосту, Миднайт с испугом заметила возле него какое-то
движение. Она сразу же вызвала заклинание шаровой молнии, но потом увидела, что на
мосту люди, а не какое-нибудь страшное существо, и засомневалась, стоит ли использовать
магию. Если заклинание не сработает, это уничтожит ялик. Или сработает – а потом Миднайт
узнает, что погубила невинных рыбаков или таких же путников, как они.
Ее нерешительность дорого ей стоила.
От взора Кайрика тоже не ускользнуло движение на мосту, но он заметил еще и
солнечные блики на металлическом оружии. К трем солдатам, бывшим наготове,
присоединились еще двое. Все они были вооружены. Вор быстро обернулся к Миднайт и
закричал, чтобы она пускала в ход магию.
На мосту их поджидали Келемвар и воины из Долины Теней с луками на изготовку,
готовые в любой момент открыть по ялику стрельбу.
6. Скорпионы
Кайрик ползком пробирался сквозь густые заросли на северном берегу Ашабы. Едва не
утонув, вор укрылся в подлеске и, дрожа всем телом, наблюдал, как парили над мостом
адские кони, а потом – как убийцы забрали с собой Келемвара, Миднайт и Адона.
«Мне повезло, что я не с ними, – подумал вор. – Мне повезло, что я вообще еще жив!»
После того как стрела, выпущенная долинцем, заставила его отпустить сук, Кайрика
подхватило сильное подводное течение и понесло вниз. Вор отталкивался руками и ногами
от илистого, неровного дна, и только это спасло его от неминуемой гибели. В конце концов
он вынырнул и увидел, что мост остался далеко позади.
Выбравшись на берег, Кайрик спрятался за выступом скалы и наблюдал за развитием
событий. Он видел, как разбился защитный шар Миднайт и как Келемвар обернулся
леопардом и расправился с долинцами. Двоим из них удалось ускользнуть от разъяренного
зверя – белокурому стражнику Ярбро и загорелому лысому Миккелу. Кайрик не знал, куда
они подевались.
Крючконосый вор наблюдал, как Миднайт и Адон выплыли, как они вылезли на
противоположный берег и укрылись в лесу на южной оконечности моста Черных Перьев.
Увидев, что Миднайт выбралась на берег, он обрадовался, но его радость тут же улетучилась,
едва он понял, что Адон тоже спасся. При одной только мысли о слабовольном жреце вор
зеленел от злости. Он не понимал, почему Миднайт так защищает этого дурачка.
«Миднайт с Адоном ведут себя чересчур глупо, поэтому мне лучше остаться одному, –
решил вор, карабкаясь на высокий берег. – И что за дурацкое представление устроил
Келемвар. Битва с убийцами! Подумать только, он сдался!» – Кайрик в сердцах выругался и
добавил воина к списку излишне сентиментальных людей, недостойных его доверия.
Но Кайрик все же корил себя за то, что не сумел помочь Миднайт спастись от убийц
Бэйна. «Она разочаруется во мне, – вдруг понял вор и тут же рассердился на себя за
беспокойство о чувствах чародейки. – Все равно, она, наверное, думает, что я мертв».
Возможно, это и к лучшему. Вор и чародейка крепко подружились – во всяком случае
так казалось до начала путешествия по Ашабе, – и Кайрик понимал, что подобные узы могут
стать помехой для его планов. Хотя вора совсем не заботило, уцелеет ли в погоне за Камнями
Судьбы Адон, но от мысли, что Миднайт может пострадать, его сердце сжималось. Она знала
о нем такое, чего не знал никто на свете. Несмотря на это, он чувствовал, что может ей
доверять и она не предаст его. Кайрик понимал: окажись он на ее месте, его дружба не была
бы такой крепкой.
Осторожно раздвигая ветки, чтобы их треск не выдал его, он поднялся на высокую
насыпь. Редкий лес, представший перед его глазами, был явно неестественного
происхождения, возможно, результатом физического и мистического хаоса, поразившего
Королевства. Только так Кайрик мог объяснить присутствие рощи в том месте, где на всех
картах было обозначено безлесье. Вора окутала непроницаемая тишина, ни один звук не
выдавал присутствия в лесу живых существ – или двух уцелевших долинцев, – но Кайрик все
равно очень боялся, что его обнаружат.
Поднимаясь на насыпь, Кайрик столкнулся нос к носу с белокурым стражником, Ярбро.
На парне не было доспехов, – наверное, он снял их, чтобы не утонуть. Однако в руке он
держал меч и сейчас же приставил его острие прямо к горлу Кайрика.
– Наконец-то справедливость восторжествует хоть отчасти, – зашипел Ярбро, хватая
вора за руку.
Кайрик уже собрал последние силы, чтобы кинуться на стражника и сбить его с ног, но
тут услышал слева от себя сухой треск. Краешком глаза крючконосый вор заметил загорелого
лысого долинца, который сбежал с моста. Миккел поднял лук и натянул тетиву.
– Ты делаешь ошибку! – быстро произнес Кайрик. Вор мысленно представил себе ту
ложь и полуправду, в которые могли бы поверить долинцы. – Я такая же жертва, как и вы, –
не долго раздумывая, сказал он проникновенным голосом.
Меч в руке Ярбро чуть дрогнул. Юный стражник остановился, его рот растянулся в
недоверчивой улыбке.
– Как это?
– Убей его! – рявкнул Миккел. – Просто убей, а когда мы доберемся до Шрамового
дола, то схватим остальных убийц! – Рыбак шагнул к вору.
– Подожди, – сказал Ярбро. – Не сейчас. Пусть он сначала расскажет мне еще несколько
сказок.
– То, через что я прошел, не сказки, – прорычал Кайрик. – Ведьма меня заколдовала.
Она сделала из меня пешку. Моя воля была скована… до сего момента. – Вор встал на колени
и посмотрел на Ярбро. – Подумайте сами. Ведь это я помог защитить Долину Теней от
отрядов Бэйна. Именно я был во главе войска, разбившего более двухсот солдат Бэйна. Я
самолично выпустил стрелу в Эфзула Чембрина, первосвященника Бэйна и лидера его Сети.
Будь я шпионом Черного Властелина, с какой стати мне было тогда на него нападать?
– Может быть, ты хотел занять место Эфзула, – усмехнулся Миккел. – Мне кажется, что
убийство является излюбленным способом служебного роста в Зентильской Твердыне.
С трудом сдерживая гнев, Кайрик покачал головой:
– Если бы не я, Изогнутая Башня оказалась бы в руках армии Бэйна!
– Что было, то быльем поросло.
Притворно зевнув, Ярбро снова прикоснулся острием меча к горлу Кайрика.
– А не так давно ты убил полдюжины наших людей и помог жрецу и ведьме выбраться
из Башни. – Стражник остановился, ожидая ответа Кайрика. – Или ты и это будешь
отрицать?
– Нет, – пробормотал Кайрик.
Миккел кивнул и снова поднял лук.
– Тогда ты умрешь, – сказал Ярбро. – От имени Морнгрима, властителя Долины Теней,
я выношу тебе приговор!
Ярбро отошел от Кайрика. Вор посмотрел на Миккела, который приготовился
выпустить стрелу прямо ему в сердце. Кайрик понял, что, если не скажет сейчас хоть что-
нибудь, его убьют.
– Это была ведьма! – закричал крючконосый вор. – Вы видели, что она сделала с
Келемваром! Она превратила его в леопарда, в безмозглую тварь!
Ярбро поднял руку, а Миккел опустил лук.
– Откуда ты знаешь? – спросил юный стражник, снова приближаясь к вору. – Ты ведь
был в реке. Ты не мог видеть, что происходило на мосту.
– Это так, – безучастно сказал Кайрик. – Когда ялик приближался к мосту, черноволосая
ведьма хвасталась тем, что собирается сделать. Я пытался остановить ее и жреца и не дать
причинить вам вред. Именно поэтому лодка перевернулась. – Кайрик на секунду
остановился, чтобы перевести дыхание. – Но ведьма успела наложить заклинание, поэтому
ваши люди мертвы.
Миккел подошел к Ярбро:
– Может, он говорит правду?
У Кайрика отлегло от сердца, и вор с облегчением вздохнул. Дураки попались на
удочку. Они были у него в руках.
– Вы должны остановить ее! – воскликнул Кайрик, поднимаясь с колен. – Перед тем как
вы схватили Миднайт в храме Летандера, она меня околдовала.
– Но ведь ты не видел ее после окончания битвы и до начала суда, – сказал Ярбро. – Как
же она могла тебя околдовать?
– Для этого ей совсем не обязательно меня видеть, – прошептал Кайрик. Вор
прикоснулся к ране на боку, которую он получил на севере Кормира. – По дороге в Долину
Теней меня ранило, и у ведьмы осталось оружие, испачканное моей кровью.
Хотя он плохо представлял, как на самом деле действует магия, но неплохо разбирался в
человеческой натуре и распространенных верованиях, поэтому легко мог придумать
достаточно правдоподобный магический обряд, способный напугать долинцев.
– Она использовала кровь с моего оружия. Потом, после битвы, это открыло перед ней
дорогу к моей душе. Она вертела мной и заставляла делать то, чего я по своей воле никогда
бы не сделал!
Ярбро посмотрел на лысого рыбака, потом снова на Кайрика. Вор склонил голову.
– Вы должны мне верить – я жажду ее смерти не меньше, чем вы, – пробормотал
Кайрик, смотря в землю. – В башне она и жрец смеялись над криками испускавших дух
людей. Они рассказывали, как выманили Эльминстера с поля боя и убили его в храме
Летандера.
Ярбро побледнел от гнева. Кайрик посмотрел на долинцев. «Добавлю еще один
камешек, – подумал вор. – Он перевесит чашу весов в мою пользу».
– Жрец хвалился, что привел шпионов Бэйна в храм Тайморы. Именно он окунул свои
руки в кровь убитых служителей и нарисовал на стене эмблему Бэйна.
Миккел ахнул, но Кайрик не останавливался. Вор встал и протянул долинцам руки
ладонями вверх:
– Они убийцы! Мы должны найти их и предать смерти за их преступления! – Кайрик
замолчал всего на мгновение. Затем, понизив голос, он тихо сказал: – И если после того, как
мы их найдем, вы решите убить меня, что ж, я не стану вам мешать. Я хочу только одного:
услышать перед смертью, как будут выть от боли эти чудовища!
Ярбро и Миккел отошли от вора. Стражник опустил меч, а рыбак положил лук. Кайрик
широко улыбнулся.
– Пошли с нами, – сказал Ярбро. – Вместе мы найдем ведьму. И тогда она заплатит нам
за все!
Кайрик не мог поверить своей удаче. Это дурачье и впрямь поверило его безумному
рассказу!
– Она направляется в Шрамовый дол, – заявил вор. – Приспешники Бэйна, по-
видимому, получили приказ спасти их. Мы последуем за ними в город.
Не прошли долинцы и Кайрик по лесу вдоль реки и сотни ярдов, как натолкнулись на
рыбацкий ялик, проткнутый толстым суком. Было видно, что лодке не суждено больше
плавать. Глядя на утлое суденышко, Миккел вспомнил о том чудесном времени, которое
провел на нем вместе со своим партнером Кареллой. Рыбак снял лодку с ветки и грустно
смотрел, как она погружалась в Ашабу.
– Что ж, пойдем по дороге, – бесстрастно сказал Ярбро, отворачиваясь от реки и снова
направляясь к лесу. Кайрик последовал за стражником, и вскоре к ним присоединился
Миккел.
Спрыгнув с моста и выбравшись на берег, Ярбро и Миккел первым делом поспешили в
лагерь долинцев, разбитый в лесу на северной оконечности моста Черных Перьев. Там они
забрали трех лошадей, по одной на каждого, и четвертую для поклажи. Остальных они
пустили вниз по дороге прочь от моста. Вместе с Кайриком долинцы погрузили на лошадь
припасы, которые им удалось обнаружить.
Собираясь в дорогу, Кайрик вдруг понял, что Ярбро и Миккел нуждаются в отдыхе.
Бессонный переход от Стоячего Камня и жуткая переделка, в которую они попали всего
несколько часов назад, лишили их последних сил. Чуткий Кайрик видел, что сейчас эти люди
измучены до предела. Поэтому вор решил, что сделает все возможное, но не даст им
перевести дыхания.
– Мы должны поторопиться и перехватить их по дороге в Шрамовый дол, – сказал
Кайрик, садясь в седло. – Если они доберутся до города раньше нас, то смогут раствориться в
толпе или даже нанять лодку и уплыть в Зентильскую Твердыню. Тогда мы их никогда не
поймаем.
Долинцы кивнули.
– Ты поскачешь первым, – сказал Ярбро, со вздохом взбираясь на лошадь. – Мы сами
решим, когда дать тебе оружие… И не забывай, что наши стальные мечи смотрят тебе прямо
в спину.
Кайрик пришпорил лошадь:
– Конечно. На вашем месте я поступил бы так же. Я прошу только об одном: когда
придет время, дайте мне возможность отомстить.
– Ладно, – сказал Миккел, подавляя зевок. – Дадим.
Кайрик чувствовал, что Ярбро не так уж поверил его рассказу, как сначала показалось
вору. Но это уже не имело особого значения. Главное, они оставили его в живых. Как только
отряд остановится на ночлег, долинцы окажутся в руках Кайрика. Расправившись с
обессилевшими, уставшими людьми, он заберет их припасы и отправится в Шрамовый дол.
Через час лес закончился, и взору Кайрика и двух долинцев открылись голые просторы
Птичьей Долины. Кайрик оглянулся назад в полной уверенности, что волшебный лес сейчас
начнет переливаться и исчезнет или деревья вдруг выдернут из земли корни и последуют за
маленьким отрядом, однако ничего необычного не произошло.
Чтобы не делать крюк, следуя изгибам реки, всадники оставили берег и вышли на
прямую дорогу к Шрамовому долу. Они скакали около часа по унылой Птичьей Долине, и
вдруг Кайрик заметил, что навстречу им движутся несколько всадников.
– Что вы собираетесь делать? – спросил вор.
– Кто бы это ни был, мы будем вести себя мирно, – сказал Ярбро с едва заметной
тревогой в голосе.
Кайрик натянул поводья:
– Мы можем попробовать ускакать от них, но тогда они решат, что мы трусы или
преступники, и пустятся за нами в погоню.
Юный стражник нахмурился.
– Подождите! Дайте мне подумать, – проревел он.
– Вообще-то, у нас нет на это времени, – продолжал Кайрик. – Но если мы поскачем
прочь немедленно, то, возможно, сумеем от них оторваться.
– Только что тебе вроде бы хотелось с ними встретиться, – недоумевая, сказал Миккел.
Он остановил свою лошадь рядом с Кайриком.
Крючконосый вор улыбнулся:
– Ну, в любом случае это может быть опасно. Тут надо учесть мно…
Ярбро резко встряхнул головой:
– Заткнитесь! Я не могу сосредоточиться!
Миккел хмуро посмотрел на белокурого стражника. Вор улыбнулся.
«Отлично, – подумал он. – Небольшие разногласия помогут мне протянуть в компании
этих мужланов еще какое-то время».
– Да, – Кайрик повернулся к Ярбро и продолжал покровительственным тоном, – так
всегда бывает в подобных случаях. Тут требуется свежая голова плюс немного здравого ума,
чтобы должным образом все осмыслить. Позволю себе смелость…
– Ты уже позволил, – рявкнул Ярбро. – А сейчас заткнись! У меня от тебя голова
пухнет!
– От меня? – вкрадчиво, почти смиренно спросил Кайрик. – Уверяю тебя, я не хотел… –
Вор отвернулся и замолчал.
Через несколько секунд Ярбро вытащил меч и положил его себе на колени.
– Значит, так, мы не будем ничего делать, – сказал он решительно. – Мы просто
останемся здесь и посмотрим, как они поведут себя.
Вскоре всадники были от них уже в сотне ярдов. По ярким эмблемам на их темной
одежде Кайрик сразу же узнал, кто они.
– Зентилары, – сказал он безучастно. – Возможно, всего лишь бродячая банда.
Сомневаюсь, что у них есть какое-то особое задание. Им самим приходится заботиться о том,
чтобы выжить.
Долинцы с беспокойством и напряжением смотрели на приближавшихся всадников.
Если умно повести себя, то можно избежать стычки с более многочисленным отрядом.
Правда, испуганные лица и дрожащие голоса скорей всего выдадут их, не важно, что они
наплетут зентильскому отряду.
Отряд зентиларов остановился в пятидесяти футах от Ярбро, Миккела и Кайрика.
Предводитель, кучерявый темноволосый мужчина, выехал вперед:
– Я Тайзак, глава отряда Скорпионов. А это мои люди – Рен, Крокстон, Праксис и
Слэйтер.
Облаченные в черное воины по очереди кивнули. Лица их покрывал загар, что
свидетельствовало о многих днях, проведенных в седле, одежда была изношенной и грязной.
От внимания Кайрика, окинувшего отряд беглым взглядом, не ускользнуло, что один из
«людей» Тайзака, Слэйтер, был на самом деле женщиной.
Тайзак скрестил руки на груди. Воцарилось неловкое молчание.
Кайрик наклонился к Ярбро.
– По-видимому, ты должен что-то сказать, – шепнул он. – И не я должен находиться
впереди, а то получается, что я тут главный.
Ярбро пустил лошадь мимо Кайрика. Вор глянул было на рукоятку его меча, но все же
не решился выхватить оружие, поскольку чувствовал за спиной дыхание Миккела.
Белокурый долинец прочистил горло:
– Меня зовут Ярбро. Я… охотник из Долин. Со мной Миккел и Кайрик.
Пауза была слишком продолжительной, и это не ускользнуло от внимания зентиларов.
Тайзак окинул взглядом голые поля, расстилавшиеся со всех сторон, и усмехнулся:
– Далековато вас занесло, охотники. Вы что, заблудились? Не можете найти обратной
дороги домой?
Раздался низкий раскатистый смех зентиларов.
– Они смеются над нами, – хрипло прошептал Миккел.
– Пусть лучше смеются, чем нападают, – пробормотал в ответ Кайрик.
Предводитель Скорпионов несколько секунд разглядывал долинцев, потом обернулся к
своему отряду. Рен, жилистый рыжеволосый юноша, кивнул, и Тайзак улыбнулся:
– Держите путь в Шрамовый дол?
– Верно, – сказал Ярбро. – Правда, мы немного торопимся, и, если вы ничего не имеете
против…
– Пока нет, долинцы, – крикнул стоявший позади Тайзака Рен. – Скажите, на кого вы
охотитесь? Что-то вы далеко забрели, выслеживая свою добычу.
Миккел проскакал мимо Кайрика и встал за спиной у Ярбро.
– Нам нужно ехать, – грубо сказал он. – Вы нас пропускаете или нет?
Тайзак демонстративно развел руками:
– А что, вас кто-то задерживает? – Зентилар знаком велел своему отряду выдвинуться
вперед. – Я и не знал, что вам требуется наше разрешение.
Кайрик тихо выругался. Он понял, что зентилары не собираются отпускать их просто
так. «Мне лучше воспользоваться этой неразберихой», – подумал про себя вор.
Ярбро повернулся к Миккелу и Кайрику.
– Вперед! – приказал он. Слова застревали у него в горле.
Кайрик и Миккел подъехали к Ярбро, и они поскакали навстречу зентильским
солдатам.
Когда отряды приблизились друг к другу, Эклс, зентилар с безумными глазами и
огненно-рыжими волосами, плюнул на землю перед лошадью Миккела.
– Я бы плюнул и на тебя, долинец, да слюны жалко, – рявкнул воин, приближаясь к
лысому рыбаку.
Миккел напрягся в седле.
– Зентильский пес! – выругался он злобно.
– Что-что? – крикнул Тайзак, поднимая руку. Отряд Скорпионов остановился.
– Он назвал твоего солдата «зентильским псом», – сказал невозмутимо Ярбро и
потянулся за мечом.
Зентилары тоже вынули оружие из ножен.
Кайрик изучал создавшееся положение. Ярбро и Миккел все еще находились справа и
слева от него. Зентилары выстроились по двое: впереди Тайзак и Эклс, затем Крокстон и
Праксис, позади всех Рен и Слэйтер.
«Бежать некуда, – решил крючконосый вор. – К тому же у меня нет оружия».
Эклс взял палаш в правую руку и, обмотав вокруг запястья поводья, пригладил другой
рукой рыжие волосы. Он весь трясся от ярости.
– Ну, Тайзак? – затаив дыхание, спросил зентилар.
Черноволосый предводитель отряда Скорпионов лениво глянул через плечо на свой
отряд.
– Убейте их, – сказал он бесстрастно. Кайрик, выжидая, вцепился пальцами в гриву
своего коня.
– Вы покойники! – крикнул Эклс, пришпоривая лошадь. – Покойники!
Кайрик спрыгнул с лошади еще до того, как был нанесен первый удар. Он приземлился
рядом с Крокстоном, рыжебородым воином с плоским подбородком и косматыми бровями.
Увидев, как упал Кайрик, зентилар выругался, но, не обращая внимания на вора, бросился на
Ярбро. Крокстон на лету ударил стражника в лицо тыльной стороной закованной в железо
руки. Ярбро упал на землю рядом с Кайриком. Вор прочел на окровавленном лице стражника
жгучую ненависть.
Слэйтер, единственная женщина среди шести членов зентильской банды, вытащила
арбалет и направила его в лицо Миккелу. «Она ведь не старше Миднайт, – решил Кайрик,
наблюдая, как женщина целится в рыбака, – но у нее уже такой же потрепанный вид, как и у
остальных воинов». Ее брови были полностью сбриты, а каштановые волосы коротко
пострижены. Губы, возможно когда-то полные и чувственные, давно потрескались и
пересохли. Улыбаясь, Слэйтер приготовилась убить рыбака.
Эклс проскакал мимо Миккела и рубанул его мечом по руке. Крокстон и Праксис
окружили Кайрика и Ярбро. Стало ясно, что бой закончился.
– Подождите! – крикнул Рен. – Что за радость, если мы просто убьем их. Давайте
сначала дадим им возможность защищаться… Ну а потом убьем.
Рыжеволосый зентилар повернулся к предводителю:
– Ну как, Тайзак?
– Не возражаю, – сказал черноволосый вождь, и его рот искривился в волчьем оскале. –
Что ты предлагаешь?
Рен показал мечом на Миккела:
– Слезай с лошади, долинец.
Рыбак не шевельнулся. Рен наклонился вперед и показал на Слэйтер, которая держала
Миккела на прицеле своего арбалета.
– Если я прикажу ей ранить тебя, ты будешь умирать несколько дней, – улыбнулся Рен,
показав полный рот гнилых зубов. – Я же даю тебе возможность сохранить себе жизнь.
Ярбро отер с лица кровь:
– Слезай с лошади, Миккел. Послушаем, что он скажет.
Все смотрели на Миккела, пока он неторопливо слезал с лошади и садился на землю.
Воспользовавшись моментом, Кайрик потихоньку начал отползать назад, подальше от
преследователей. Вдруг послышался резкий свист. Вор посмотрел наверх и увидел, что
Слэйтер нацелила арбалет прямо ему в сердце. Она кивнула в сторону Ярбро, и Кайрик
вернулся к молодому стражнику.
– Что, трус, собирался бросить своих товарищей? – прорычал Рен, поворачиваясь к
Кайрику. – Кажется, больше всего ты ценишь собственную шкуру.
– Естественно, – тихо прошипел Кайрик.
– Клянусь черным сердцем Бэйна! – воскликнул другой зентилар. – Долинец говорит
правду! – Это был Праксис, рыжеволосый солдат с серо-зелеными глазами, возвышавшийся
на своей лошади над Кайриком и Ярбро. – Возможно, мы все-таки хоть немного
повеселимся.
– Тут не с чего веселиться! – рявкнул Эклс, нервно проводя рукой по волосам. –
Долинцы хороши только на арене. – Зентилар с сумасшедшими глазами повернулся к
Кайрику: – Ты знаешь, что мы делаем на арене с такими «честными» долинцами, как ты?
Кайрик посмотрел в глаза Эклса и заметил в них искру безумия. Его вдруг осенило.
– Я много знаю о Зентильской Твердыне. Я там родился.
Долинцы и Тайзак хором воскликнули:
– Что?
Кайрик криво усмехнулся и медленно кивнул:
– Я агент Черной Сети. Эти долинцы взяли меня в плен и с радостью смотрели бы, как
вы меня убиваете.
– Докажи это! – рявкнул Рен. – Расскажи нам что-нибудь такое, о чем может знать
только зентильский агент.
– Мой рассказ будет зависеть от уровня вашего допуска к делам государственной
важности, – безучастно сказал Кайрик, – а не от количества угроз, которые вы на меня
обрушите.
Миккел тихо выругался и покачал головой. Ярбро воспринял эти «откровения» не так
спокойно. Белокурый долинец привстал и закричал:
– Ты грязный лжец! – Не успел никто опомниться, как молодой стражник кинулся на
Кайрика. – Ты все время шпионил!
Когда долинец попытался схватить Кайрика руками за горло, Крокстон дернул Ярбро за
волосы и приподнял над землей.
– Хватит тебе! – крикнул рыжебородый солдат и бросил Ярбро на землю.
Кайрик подавил улыбку. Он мог легко отразить нападение Ярбро, но, рассчитывая на
помощь зентиларов, предпочел подождать. Хотя ему было противно вступать в союз со
всяким сбродом из Зентильской Твердыни, Кайрик понимал, что это намного
предпочтительней, чем лежать с перерезанным горлом посреди Птичьей Долины.
Тайзак спешился и подошел к Ярбро.
– Он был вашим пленником? – грозно спросил черноволосый зентилар.
– А почему еще меня разоружили? – ответил вопросом на вопрос Кайрик, стоявший по
левую руку от Тайзака.
Вор потирал шею, пытаясь создать впечатление, что нападение было более серьезным,
чем всем показалось.
– Заткнись, – прорычал Тайзак, поворачиваясь к Кайрику. – С тобой никто не
разговаривает… во всяком случае пока. – Он снова повернулся к Ярбро. – Скажи мне,
долинец, это правда?
Ярбро понурил голову.
– Мне следовало убить его сразу, как только я его увидел, – прошептал он.
– Да, – улыбнулся Кайрик. – Это было твоей ошибкой.
Ярбро снова двинулся на Кайрика, но Крокстон и Праксис выставили между долинцем
и вором свои мечи.
– Так почему он был вашим пленником? – грозно спросил Тайзак, хватая Ярбро сзади за
рубашку и поворачивая лицом к себе.
Ярбро вырвался из рук Тайзака и повернулся, чтобы посмотреть на вора. Глаза его
сузились от гнева.
– Этот ублюдок убил шесть королевских стражников в Изогнутой Башне Долины
Теней, – прорычал молодой стражник. – Затем он помог двум осужденным преступникам,
чародейке и жрецу, которые убили Эльминстера Мудрого, освободиться из-под стражи.
Кайрик чуть не закричал от восторга. Недоумок стражник каждым своим словом
подтверждал его рассказ.
Между зентиларами поднялся ропот.
– Так, значит, ты из Долины Теней, – сказал Крокстон, глядя на Ярбро. – Так бы сразу и
сказал. Мы убили бы тебя на месте и не тратили понапрасну времени.
Тайзак нахмурился и поднял руку, призывая отряд к молчанию:
– Я слышал, что Эльминстер мертв. Но… где остальные преступники?
– Да, – вмешалась Слэйтер, – нам бы хотелось их поздравить!
Ярбро передернуло. Он с ненавистью посмотрел на женщину с арбалетом.
– Они сбежали, – пробормотал он. – Убийцы Бэйна примчались на адских конях и
вызволили их.
– Не рассказывай им больше ничего, – покачивая лысой головой, сказал Миккел. Серьга
в ухе рыбака упала ему на щеку.
– Так, значит, ты шпион лорда Бэйна? – спросил Тайзак, поворачиваясь к Кайрику.
– Да, – тихо сказал крючконосый. – Я был вором…
– Горбатого только могила исправит, – крикнула Слэйтер.
Голос у нее был низкий и скрипучий. Она усмехнулась своей шутке, хотя всем было не
до смеха, особенно Кайрику. Он много лет убегал от своего прошлого и уже считал, что
наконец освободился от него. И теперь, судя по всему, у него оставалась единственная
возможность спасти себе жизнь – использовать то, от чего он так долго отказывался.
Кайрик нахмурился и продолжал:
– Я был учеником Марека, влиятельного члена Воровской гильдии Зентильской
Твердыни. Он выучил меня на шпиона.
Вор посмотрел на зентиларов и увидел, что они внимательно слушают, надеясь поймать
его на противоречии.
Тайзак поднял кустистые черные брови:
– Марек, говоришь? Я слышал это имя. Он старик?
– Верно, – сказал Кайрик.
– И какие тайны он тебе раскрыл, вор? – спросил Эклс, беспокойно ерзая в седле. – Что
он тебе рассказал?
Кайрик засмеялся:
– Вряд ли я когда-нибудь раскрою важные тайны такому недоноску, как ты.
Зентильский солдат с одичалым взором заревел, и Тайзак придвинулся поближе к
Кайрику. Вор прикинул про себя, насколько быстро он сумеет выхватить у Тайзака оружие.
Он пригляделся к мечу черноволосого зентилара, но тут от арбалета Слэйтер отразился
солнечный блик. Пожалуй, не выйдет, понял Кайрик.
– Ты поступишь благоразумно, если расскажешь нам обо всем сейчас, – снисходительно
сказал Тайзак. – Если тебя, конечно, волнует собственная жизнь.
– Нет, – холодно отрезал Кайрик. Повернувшись к остальным зентиларам, он сказал: –
Я буду говорить только с лордом Бэйном. Мне отдавал приказание лорд Бэйн, и я расскажу о
том, что узнал, только ему.
Услышав отказ вора, одни зентилары начали переговариваться между собой, другие
молча заерзали в седле.
«По крайней мере, я вовремя поднял ставки, – подумал Кайрик. – Теперь они побоятся
меня убить».
Тайзак вложил меч в ножны и подошел к Кайрику еще ближе.
– Хорошо, – сказал черноволосый. – Черный Властелин ждет нас в Шрамовом доле в
теле Эфзула Чембрина. – Он посмотрел на отряд Скорпионов. – Там ты сможешь повидаться
с ним, Кайрик.
Вор одновременно обрадовался и похолодел от ужаса. Его не только отведут к богу
Раздора, который непременно убьет его, но аватарой бога был человек, которого Кайрик
тяжело ранил в битве за Долину Теней. Крючконосый вор вспомнил, как на мосту Ашабы
пустил стрелу в грудь Эфзулу. У него пересохло во рту.
Тайзак отошел от Кайрика и обратился к своему помощнику:
– Что ты предлагаешь, Крокстон? Я имею в виду наших гостей?
– Пусть они бьются друг с другом насмерть, – рявкнул рыжебородый солдат. – Того, кто
выживет, мы отпустим. Но сначала ему придется убить своего приятеля.
– Отлично! – засмеялся Тайзак и вернулся к своему коню. Порывшись в седельной
сумке, он вытащил из нее спелое красное яблоко. Зентилар впился зубами в яблоко, откусив
сразу половину. Проглотив кусок, он сказал: – Мы возьмем в игру и нашего нового друга. В
конце концов, по-настоящему обученный зентилар без труда разделается с двумя жалкими
псами из Долины Теней. Что скажешь, Кайрик?
Вор посмотрел на Ярбро и Миккела и кивнул. Если им суждено умереть, чтобы
продлить ему жизнь, пусть даже ненадолго, что ж, он не имел ничего против.
– Только дайте мне оружие, и я быстро с ними разделаюсь, – прошипел он. – Но
запомните, лорд Бэйн обо всем узнает.
– Гм… – пробормотал Тайзак, почесывая подбородок. – Я не хочу, чтобы с тобой что-
нибудь случилось, но…
Эклс заревел:
– Если он умрет, значит, он врет! А если он на самом деле зентильский шпион, то
Черный Властелин защитит его!
Остальные зентилары согласно закивали.
– Тогда договорились, – промолвил Тайзак.
Черноволосый зентилар наклонился к Кайрику и прошептал:
– По всей вероятности, это единственная доступная тебе пока игра, приятель. Советую
доиграть ее до конца. – Он на секунду остановился и добавил: – Но я не допущу, чтобы с
тобой что-нибудь случилось. Не забудь упомянуть об этом в своем отчете.
Кайрик посмотрел на предводителя отряда и кивнул:
– Уберите лошадей и расчистите место.
Тайзак взглянул на Крокстона:
– Разоружи долинцев!
Отряд Скорпионов отвел лошадей в сторону и окружил дерущихся кольцом. Миккел
начал отступать от Ярбро и Кайрика.
– Мы не можем драться! – сказал лысый рыбак дрожащим голосом. – Пожалуйста,
Ярбро! Даже если нам удастся убить шпиона, потом они заставят нас драться друг с другом.
А затем убьют оставшегося в живых. Мы должны сражаться с ними, а не между собой!
Слэйтер, все еще не выпускавшая из рук арбалета, засмеялась:
– Ага, давайте сразитесь с нами!
Лицо Ярбро стало каменным.
– Хоть вы и убьете меня за это, но я не подниму руки на своего товарища, – сказал
стражник и повернулся к Кайрику: – Но прежде чем отправиться во владения Миркула, я с
удовольствием посмотрю, как издохнешь ты.
Надвигаясь на Кайрика, Ярбро выставил вперед руки и попытался схватить вора.
Темный худой силуэт стремительно метнулся в сторону и ускользнул от молодого стражника.
Ярбро с проклятиями побежал за ним. Он снова бросился на Кайрика, но вор опять ушел.
– Посмотрите на этих танцоров! – крикнул Крокстон. Рыжебородый воин наклонился и
подхватил лук Миккела. Злобно ухмыляясь, он бросил лук в центр круга. – Это вас немного
оживит!
Миккел, оказавшийся к оружию ближе всех, сразу же схватил лук. Когда Кайрик в
очередной раз увильнул от Ярбро, рыбак замахнулся на него луком. Кайрик уклонился от
рыбака и резким ударом сломал лук пополам.
Пока Миккел, на секунду замешкавшись, разглядывал оружие, вор выхватил у него из
рук часть лука и вонзил острую деревянную палку прямо под челюсть рыбаку. Глаза Миккела
широко раскрылись, колени начали подгибаться. Когда рыбак упал, Кайрик наклонился,
подхватил палку, откатился влево, затем вскочил и повернулся к Ярбро. Стражник в гневе
что-то невнятно выкрикивал.
– Давай, долинец! – подначивал Кайрик, размахивая сломанным окровавленным
луком. – Я запихну эту палку тебе в глотку быстрее, чем ты это заметишь. Сдавайся, и я
помогу тебе умереть легко.
– Ты убил его! – взревел Ярбро.
– Это было нетрудно, – сказал Кайрик. – И не думаю, что с тобой у меня будет больше
хлопот.
Ярбро снова двинулся на вора.
– Если ты будешь стоять на месте и сражаться как мужчина, тогда я покажу тебе
настоящую битву!
Зентилары взвыли от смеха.
– Эй, Кайрик! – крикнула Слэйтер. – Стой спокойно, и пусть долинец оторвет тебе
голову!
Справа от Кайрика застыл, скрестив руки, предводитель отряда Скорпионов.
– Эй, вор, покажи-ка нам немного крови! – заорал Тайзак. – Прежде чем убивать, пусти
ему кровь!
Вор натянуто улыбнулся.
– Это будет слишком просто! – Кайрик понимал, что должен побыстрее закончить
поединок, не то зентиларам вскоре все это наскучит и они подкинут сражающимся меч или
какое-нибудь другое оружие.
Ярбро яростно замахнулся на вора кулаком, его вены вздулись от напряжения.
– Я убью тебя! – прокричал он. Пот градом катился у него по лицу.
Вор без труда увернулся от неловкого удара и двинул Ярбро ногой в живот.
– Становится скучновато, – кружась вокруг стражника, сказал Кайрик и несколько раз
ударил своего противника луком по затылку.
Посмотрев на скорчившегося от боли Ярбро, вор усмехнулся и отбросил лук в сторону.
– Я дам тебе фору, – сказал Кайрик. – Я отправлюсь за тобой только после того, как ты
отойдешь на пятьдесят ярдов.
Ярбро с недоверием поднял глаза на крючконосого.
– Пусть будет сто, Кайрик! – крикнул Рен.
Кайрик слегка поклонился светловолосому солдату.
– Ладно, пусть будет сто, – надменно сказал вор. – Ну, давай беги к реке. Может,
успеешь добежать до воды. Тогда у тебя будет шанс спастись и предупредить обо мне все
Королевства.
Пот застилал Ярбро глаза. На голове, в том месте, куда вор ударил его луком, начала
расти шишка, и каждое движение отзывалось нестерпимой болью.
– Будь ты проклят! – прохрипел Ярбро. – Если бы я мог, то убил бы и тебя, и всех
обитателей Зентильской Твердыни!
Зентилары возмущенно заорали, и Кайрик заскрежетал зубами. Ярбро испытывал
терпение отряда, а оно и без того уже было на исходе. Если Кайрик не докажет солдатам, что
он один из них – жестокий, кровожадный зентильский агент, – то вряд ли доберется до
Шрамового дола живым. А это не входило в его планы.
– Двести ярдов, – холодно сказал Кайрик. – Это мое последнее слово.
Стражник не пошевелился, и вор, сузив глаза, прорычал:
– Беги, пес тебя подери! Это твой единственный шанс. Пока ты не отойдешь на двести
ярдов, я не сдвинусь с места.
У Ярбро перехватило дыхание.
– Но они бросятся за мной, – прошептал стражник, кивая головой в сторону зентиларов.
– Скорпионы! – закричал Кайрик. – Вы поддержите меня? Я отправлюсь за ним один и
пешком только после того, как он отойдет на двести ярдов. Вы же останетесь на месте.
– Идет! – согласился Тайзак. Остальные члены отряда дружно закивали и пробормотали
свое согласие.
Кайрик вымученно улыбнулся:
– Беги. Это твой единственный шанс. Беги же!
Гримаса лютой ненависти перекосила лицо белокурого стражника. Он повернулся и
побежал. Зентилары расступились перед долинцем, а Кайрик отошел к краю оцепления. Но
не успел Ярбро пробежать и двадцати шагов, как вор выхватил клинок из-за пояса у Праксиса
и запустил оружие стражнику вслед. Невыносимая боль пронзила Ярбро, когда лезвие вошло
ему в спину у основания шеи. Стражник рухнул на землю.
Кайрик повернулся к изумленным зентиларам.
– Чего ждешь? Он еще не умер.
Приближаясь к упавшему Ярбро, Кайрик понимал, что теперь все решится в
следующие несколько секунд. Повернувшись спиной к отряду Скорпионов, он стал
совершенно беззащитным. Но чем ближе они подходили и подъезжали, тем увереннее
становился Кайрик. Стрела Слэйтер еще не впилась ему в спину, и, следовательно, каждая
секунда приближала его победу.
Вор склонился над скрюченным телом стражника.
– Ты обещал… – пробормотал Ярбро, задыхаясь, оскалясь от боли. – Ты обещал!
У Кайрика по спине пробежал холодок.
– Но я не пошел за тобой, Ярбро. Я не сдвинулся с места. Это сделал мой клинок.
Долинец застонал, и Кайрик почувствовал, как его сердце забилось от глухого гнева.
Зентилары собрались вокруг вора и его жертвы. Кайрик поднялся и пошел прочь.
– Подожди-ка! – залаял Эклс. – Ты о нем не позаботился.
Кайрик на мгновение замер и закрыл глаза.
– Все кончено, – прошептал он. – Оставьте его умирать.
– Он может убежать, – взревел Крокстон, сжимая руки в кулики. – Какой ты
зентильский агент, если бросишь его здесь живым! Ты не…
«Проклятье! Они так просто не отстанут, – выругался про себя вор. – Но я должен это
сделать».
Кайрик повернулся, его лицо было непроницаемым.
– Дайте мне кинжал, – сказал он бесстрастным голосом и вернулся к Ярбро.
Зентилары наблюдали, как Кайрик медленно подошел к стонавшему долинцу и встал
рядом с ним на колени. Вор посмотрел в переполненные ужасом глаза Ярбро, и что-то внутри
у него умерло, какая-то крошечная искорка покинула его сердце.
– На моем месте ты поступил бы точно так же, – прошептал Кайрик.
Он перевернул Ярбро на живот и быстро перерезал подколенные сухожилия.
Долинец взвыл от боли. Кайрик поднялся, бросил кинжал на землю недалеко от Ярбро
и отошел.
– Теперь он никуда не убежит, – прохрипел вор, подходя к погрузившимся в молчание
зентиларам.
Пока отряд Скорпионов готовился отправиться в Шрамовый дол, Слэйтер подошла к
телу убитого рыбака и склонилась над ним. Она хрипло засмеялась и вырвала из уха убитого
призматическую серьгу. В то время как Ярбро вопил не переставая, а женщина обшаривала
труп Миккела, остальные члены отряда, не обращая на это никакого внимания, собирались в
дорогу.
Кайрик вскочил на одну из лошадей долинцев и подъехал к Тайзаку. Лицо вора
превратилось в непроницаемую маску. Предводитель зентильского патрульного отряда не
смог сдержать улыбки.
– Я уверен, когда мы прибудем в Шрамовый дол, лорд Бэйн будет рад тебя видеть, –
сказал черноволосый зентилар, протягивая Кайрику руку. Вор на секунду замер, но потом
пожал ее.
– Добро пожаловать в отряд Скорпионов, – сказал Эклс, проезжавший мимо Кайрика и
Тайзака.
Зентилары тронулись в долгий и тяжелый путь к Шрамовому долу, и смех воина с
дикими глазами заглушил крики умиравшего долинца.
7. Шрамовый дол
Пока убийцы летели в Шрамовый дол, Миднайт не теряла времени даром. Хотя
большую часть пути она притворялась спящей, но из-за стремительной скачки адских коней
могла всю дорогу незаметно двигать руками, ногами и головой. Прижав связывавшие ее
веревки к металлическим частям седла, Миднайт осторожно перетирала их. Перелет был
долгим и изнурительным, и, когда они долетели до места, старания чародейки увенчались
значительным успехом.
Сразу после восхода солнца адские кони приблизились друг к другу, и Миднайт удалось
приналечь внимание Адона. Слегка пошевелив рукой, она попыталась украдкой показать ему,
что старается избавиться от своих пут. Чародейка знала, что Адон ее видит, но даже если он и
понял то, что она пыталась ему сказать, у него на лице это никак не отразилось.
Увидев портовый город, герои поняли, что это совсем не то место, где они хотели бы
сейчас очутиться. Над многими кварталами поднимались столбы густого черного дыма.
Сверху было видно, как в гавани длинные языки пламени с жадностью пожирали несколько
больших кораблей. Хуже того, от берега отходило несколько зентильских невольничьих
галер.
– Город окружен! – воскликнул Деррок. – В Шрамовом доле идет битва!
Он поднял меч высоко над головой и дал знак другим убийцам поторопиться. Они
подстегнули своих коней, но, несмотря на это, оказались у города только через полчаса.
Когда адские кони понеслись над городом, убийцы засмеялись и закричали от радости.
Дома горели, улицы были полны трупов, а кое-где еще шли яростные бои. Некоторые
большие и, судя по внешнему виду, ключевые дома и постройки уже были помечены
эмблемой Бэйна. По городу беспрепятственно передвигались вооруженные отряды
зентиларов, облаченных в черные доспехи.
Варро подлетел к Дерроку.
– Мы должны спрятать пленников, – крикнул убийца. – А потом поможем зентиларам
уничтожить гарнизоны – если они этого еще не сделали.
Деррок кивнул, и всадники, развернув своих адских коней, понеслись к месту
дислокации зентильского гарнизона, которое находилось на окраине города. Невзрачный
форт составляли несколько хибар, окруженных наспех возведенной стеной. Склад, в который
Деррок вызвал адских коней, находился сразу за недавно построенной стеной. Зентилары на
постах перед фортом при виде убийц радостно закричали.
Келемвар с удивлением отметил, как грациозно и уверенно, несмотря на их огромные
размеры, адские кони спустились на землю. Как только убийцы благополучно приземлились,
Деррок лихо спрыгнул с коня и открыл двери склада. Убийцы вошли в старое деревянное
здание и занялись пленниками. Варро быстрым движением разрезал веревки, привязывавшие
Келемвара к адскому коню, но оставил веревки на руках и ногах воина. При этом Варро не
переставал мягким голосом успокаивать своего грозного скакуна.
Когда Деррок начал отвязывать Миднайт, чародейка застыла. Она крепко сжала
лодыжки, и убийца не заметил, что веревки у нее на ногах почти перетерты. Миднайт
взглянула на Адона, и жрец немного развел руки, показывая чародейке, что тоже разорвал
свои путы. Миднайт воспрянула духом и не смогла сдержать улыбки.
«Лучше всего бежать сразу же, пока никто ничего не заметил», – подумала Миднайт,
когда Деррок встал перед огромным, черным как уголь конем. Миднайт тесно, словно в
молитве, переплела пальцы, подняла руки и со всей силы ударила адского коня. Животное от
неожиданности фыркнуло и встало на дыбы, лягнув при этом передними ногами Деррока и
опрокинув его на землю.
Миднайт резко развела руки, и веревки у нее на запястьях лопнули. Она свалилась с
адского коня И, упав на спину, быстро развязала веревки на лодыжках и вытащила изо рта
кляп. Она была свободна!
Всего через несколько секунд после того, как Миднайт ударила коня Деррока, Адон
попытался проделать такой же трюк с конем Януса. Адский конь второго убийцы встал на
дыбы, и Адон отлетел в сторону. Но Янус оказался проворнее Деррока и успел увернуться от
пылающих копыт. Но испуганный конь находился между ним и пленником, поэтому Адон
смог разорвать веревки на руках и освободиться.
Келемвару повезло меньше.
Когда Адон ударил коня Януса, Варро стащил Келемвара со своего коня и бросил воина
на пол. Келемвар был все так же крепко связан. Убийца потянулся за кинжалом, но тут
Миднайт начала читать заклинание. Сам не зная почему, Келемвар откатился от ног Варро,
хотя не имел ни малейшего представления, какое заклятие хочет наложить Миднайт и
получится ли оно у нее.
Миднайт вызвала заклятие сна, и вокруг ее рук возникло голубовато-белое облачко,
которое через несколько мгновений исчезло. Но как раз тогда, когда Варро вытащил свой
кинжал и приготовился метнуть его, темный сарай затрясся от громоподобного грохота, и
невидимая сила ударила убийцу прямо в грудь, отбросив на пятьдесят футов назад. Варро
ударился о заднюю стенку сарая с такой силой, что шипы на его доспехах впились в доски,
пригвоздив убийцу к стене.
Миднайт и Адон двинулись к Келемвару, но вскочившие на ноги Деррок и Янус
опередили их.
– Бегите! – крикнул Келемвар, скрежеща зубами, пытаясь освободиться от веревок. – Со
мной все будет в порядке!
– Сильно сомневаюсь, – захохотал Деррок, стоя над зеленоглазым воином. Уродливый
убийца вытащил меч.
Миднайт на секунду задумалась, стоит или нет снова использовать заклинание. Хотя то,
которое чародейка обрушила на Варро, сработало не так, как она рассчитывала, но все же
помогло ей. Тем не менее Миднайт боялась, что, если она использует против убийц еще одно
заклинание, судьба не будет к ней так благосклонна.
– Деррок, оставь воина! – закричал Янус, поднимая серпы над головой. – Он никуда не
денется. Хватай ведьму! Ведь нас послали за ней!
– Бегите, черт вас подери! – крикнул Келемвар своим спутникам. Деррок ударил
Келемвара в висок ногой, обутой в тяжелый сапог. Удар лишил воина дара речи, голова у него
закружилась, и перед глазами все поплыло.
Адон схватил Миднайт за руку и потянул к открытой двери склада.
– Сейчас ты ничем не можешь ему помочь! – поспешно объяснял жрец. – Мы вернемся
за ним позже!
На лице Миднайт появилось выражение отчаяния, но она позволила Адону увести себя.
Когда чародейка и жрец повернулись и побежали к двери, яркий солнечный свет, льющийся
снаружи, почти ослепил их. Вдруг Миднайт и Адон услышали резкий свист: это Янус
рассекал серпами воздух.
– Вниз, Адон! – крикнула Миднайт, бросившись на пол. Серпы просвистели в воздухе
прямо над ними и, кружась, упали на землю за дверью сарая.
Схватив Адона за руку, Миднайт вскочила и рывком подняла его с пола. Они стремглав
пробежали полдюжины футов до двери и выскочили из сарая на улицу, слыша за спиной
тяжелые шаги убийц.
Выбежав из сарая, Миднайт увидела, что слева от нее находятся основные строения
зентильского форта, поэтому сразу же свернула направо. Пыльный, грязный переулок, в
котором очутились чародейка и жрец, вел, по-видимому, в центральную часть города.
Пробираясь к сердцу Шрамового дола, они все явственнее слышали грохот битвы и уже
видели в нескольких кварталах от себя сражающихся людей. За спиной у беглецов
раздавались крики убийц и солдат из зентильского гарнизона.
Они неслись по узким извилистым переулкам и искали, куда бы им спрятаться. Улочка,
по которой они бежали, вливалась под прямым углом в другую улицу. Миднайт и Адон
слышали за спиной голоса врагов и понимали, что путь назад отрезан. Дорога налево была
усеяна трупами и засыпана кирпичами обрушившихся домов. Справа улицу преграждала
огромная перевернутая повозка, а небольшое приземистое здание рядом погибало в
бушующем пламени. Кругом висели клубы тяжелого дыма, не позволявшего разглядеть, что
находилось за телегой.
– Зентилары настигают! – прохрипел Адон, с трудом переводя дыхание. – Где нам
спрятаться?
– Они близко? – послышался голос слева от Миднайт. Чародейка увидела, как
зашевелилась груда трупов. – Судя по выражениям ваших лиц, надо полагать, что они сидят у
вас на хвосте.
«Мертвец» поднялся на ноги и стряхнул с себя пыль. Его лиловая одежда была расшита
золотыми нитями, но темные пятна бурой крови покрывали его с головы до пят, а когда-то
желтые сапоги стали почти черными от грязи. Тонкие светлые волосы спутались, но
Миднайт заметила, что они очень длинные и волнами падают на плечи. Человек был
вооружен коротким мечом и кинжалом. Лоб его пересекал отвратительный длинный шрам.
– Ладно, идем, – беззаботно сказал незнакомец, жестом призывая Миднайт с Адоном
следовать за ним. – Не стойте там как истуканы. Вы и так привлекли ко мне слишком много
внимания. Нам лучше поторопиться.
Миднайт оглянулась и увидела, что Янус и Деррок с несколькими зентиларами
приближаются, правда, доспехи не давали убийцам быстро бежать. Зентильские же солдаты,
увидев чародейку и жреца, прибавили скорости. Заметив, что беглецы последовали за
светловолосым мужчиной, Деррок остановился и повернул обратно в форт.
Миднайт бросила на бегу взгляд через плечо и увидела, что уродливый убийца исчез.
– Он отправился за своим конем! – задыхаясь, промолвила чародейка. Она еще крепче
сжала руку Адона, и они побежали по улице, заваленной трупами.
Через несколько сот ярдов их проводник нырнул за угол, и они очутились в переулке,
образованном двумя большими домами. Вскоре Адон и Миднайт поняли, что они в тупике.
Чародейка собралась было заговорить, но мужчина опередил ее и, улыбаясь, сказал:
– Если нам суждено умереть вместе, я хотел бы знать, с кем разделю свою смерть.
– Я Миднайт из Глубоководья. А это Адон, служитель…
– Адон, – прошептал жрец и коснулся рукой своего шрама. – Просто Адон.
– Хорошо, – сказал незнакомец, приглаживая рукой длинные светлые волосы. – Меня
зовут Варден. – Он хотел продолжать путь, но Адон схватил его за плечо.
– Почему ты помогаешь нам? – спросил молодой жрец.
Варден повернулся, и слабая улыбка сползла у него с лица.
– За вами охотятся зенты, ведь так?
Миднайт и Адон дружно закивали. Мимо переулка пробежали несколько зентиларов.
Трое беглецов, затаив дыхание, еще глубже отодвинулись в тень. К счастью, никто из солдат
не остановился, чтобы проверить переулок.
Варден кивнул в сторону улицы, по которой только что пронеслись солдаты.
– Вот тебе и ответ, – проворчал он, и Адон отпустил его. Варден повернулся и прошел
еще дальше вглубь переулка. – А теперь давайте избавимся от ваших тупоумных
преследователей, чтобы поговорить в более… комфортной обстановке.
Адон и Миднайт пошли вслед за Варденом. Вскоре светловолосый мужчина обнаружил
в стене правого дома дверь. Он подергал ее, но она оказалась запертой.
В эту секунду у входа в переулок появился Янус, держа в руке серпы.
– Ненавижу, когда приходится работать в спешке, – зашептал Варден, снимая с ремешка
на запястье небольшую связку инструментов.
– Так ты вор ? – изумилась Миднайт, ее глаза расширились от удивления.
– Уверяю вас, у меня есть все необходимые разрешения и свидетельства от Воровской
гильдии, – сказал Варден, вставляя отмычку в замок. Он погрузился в работу. – Полагаю, этот
дурень еще не ушел?
Миднайт выглянула из тени и увидела, что Янус, размахивая над головой серпами,
подходит все ближе и ближе. Между ними и убийцей было уже меньше семидесяти пяти
футов.
– Выходи, маленькая ведьма! – загрохотал Янус. – Мне совсем не хочется поставлять
товар лорду Бэйну в подпорченном виде. Не доставляй мне хлопот, и я обещаю, что позже
отплачу услугой за услугу.
Дрожа, Миднайт снова посмотрела на вора.
– Скорее! – поторопила она его.
– Все, сейчас откроется! – воскликнул Варден. Внутри замка что-то щелкнуло, и вор
дернул за дверную ручку. Они вбежали в какой-то темный зал и захлопнули за собой дверь.
Янус в гневе завопил и запустил вслед им серпы. Оружие с грохотом ударилось о дверь.
В полумраке зала Варден первым делом начал искать механизм, закрывавший дверь
изнутри. Вскоре он нашел нужные рычаги и запер тяжелую дубовую дверь.
– Это задержит его на пару минут, – весело сказал вор, поворачиваясь, чтобы разглядеть
пустой, заброшенный зал. – Ну, что тут у нас?
Тусклый желтоватый свет пробивался в зал через довольно большую дыру в потолке,
которую лишь отчасти прикрывали гнилые бревна. Этот свет позволял разглядеть длинное
помещение с ветхой деревянной лестницей и покосившейся галереей, тянувшейся по всему
периметру зала. Основное пространство внизу занимал огромный, местами покореженный
дубовый стол.
Несмотря на сумрак, Варден заметил на стенах по меньшей мере двадцать комплектов
доспехов. Все они давно проржавели, а у половины не хватало отдельных деталей. Над
доспехами висело оружие, в основном искореженное или поломанное. Миднайт послышался
приглушенный шепот множества голосов, но она решила, что это, наверное, свистит ветер,
задувая через дыру в крыше.
– Мы, по-видимому, попали в какой-то старинный зал для торжеств, – сказал Варден,
подходя к щиту, висевшему на стене. Время и ржавчина давно стерли герб, который некогда
украшал его. – Судя по доспехам и оружию, я бы сказал, что зал принадлежал какому-то
рыцарскому ордену, возможно даже паладинам, – добавил вор.
Дверь, через которую они только что вошли, затрещала, и Миднайт услышала, как
громогласно выругался Янус. Обшаривая глазами комнату, Миднайт и Адон отчаянно искали
другой выход. Ничего не обнаружив, чародейка повернулась к вору, в ее глазах стоял ужас:
– Где же нам спрятаться?
Варден рассмеялся:
– Нам нужно бежать, а не прятаться. В любой момент зенты, которые пробежали мимо
переулка, вернутся и начнут искать своего предводителя. – Вор замолчал и оглядел зал. –
Если мы спрячемся здесь, можете считать себя покойниками.
Янус снова с грохотом ударил в дверь.
– Ты не уйдешь от меня, ведьма! – заорал убийца.
– Он так предсказуем, – ухмыльнулся Варден. – Эти зенты начисто лишены
воображения!
– Умное наблюдение, – заметил Адон. – Теперь попробуй воспользоваться своим
воображением и найти другой выход.
Варден прислонился к стене и пожал плечами:
– Не имею ни малейшего представления, как отсюда выбраться.
– Что ты хочешь этим сказать? Ты не знаешь?! Тогда почему ты привел нас сюда? –
воскликнула Миднайт.
– Дабы не встречаться с вашим другом, который стоит сейчас за дверью. Поверьте мне,
я, так же как и вы, совершенно ничего не знаю об этом доме. Посмотрите в углах зала, может,
там есть другой выход.
Снова послышался оглушительный треск. На этот раз деревянная дверь треснула.
Миднайт вжалась в угол, очутившись рядом с доспехами, и снова услышала шепот. Казалось,
он исходил от кольчуги. Находившиеся в других местах зала Варден и Адон тоже услышали
голоса.
– Противостояние, – шептали древние доспехи. – Мы жили ради противостояния и
умерли за него.
Висевшая справа от Адона старинная кольчуга с большой дыркой в роскошном
нагруднике развернулась перед жрецом.
– Мы отдали наши жизни делу справедливости и добра. Мы спасали своих хозяев,
боролись с ржавчиной и временем. В Пустыне Анаврок мой господин был убит. И меня
привезли обратно в память о его величии.
Перепуганный Варден начал отступать, но рукав проржавевшей кольчуги обвился
вокруг его руки.
– Я упала у подножия ледника Белого Червя и не смогла помешать великану ударить
моего господина дубиной по голове.
Вор попытался вырваться, но ожившая кольчуга его не отпускала.
– Мы служим силе добра, – прошептал голос. – А кому служите вы?
Из всех углов зала послышался лязг, и доспехи сошли со своих мест, вооружившись
ржавыми алебардами и мечами. Кольчуги, словно надетые невидимыми рыцарями, собрались
в центре зала.
– Ну, так кому вы служите? – заскрипели призрачные голоса.
– Мы… мы трудимся на благо Королевств! – воскликнула Миднайт.
Доспехи на секунду замолчали, и в зале тотчас воцарилась тишина. Кольчуга отпустила
Вардена, и вор поспешил встать рядом с Миднайт. Адон, качая головой, обвел взглядом зал.
– Мир сошел с ума! – вздохнул молодой жрец. Не успел никто ему ответить, как дверь,
ведущая в переулок, раскололась в щепки, и в комнату ворвался Янус.
– Именем Бэйна, что здесь происходит?
Убийца с изумлением оглядывался по сторонам, а тем временем десять доспехов,
подняв оружие, окружили его и приготовились ринуться в бой. Из темных углов комнаты
вышли неполные или поврежденные доспехи и, размахивая своими искореженными,
ржавыми руками, начали надвигаться на Януса.
– Слуга тьмы, твои доспехи выдали тебя! – проскрежетала кольчуга с дыркой в
нагруднике и подняла свой кривой меч.
Янус деланно засмеялся:
– Эй, ведьма, это твоих рук дело?
Миднайт молчала, но она и ее спутники встали позади наступавших доспехов.
– Рожденный в пламени! – прошептала кольчуга, берясь за алебарду.
Янус посмотрел налево и увидел, что к нему приближаются еще одни доспехи.
– Это безумие! – вскрикнул Янус и бросил серпы в кольчугу с алебардой. Кольчуга без
труда отразила атаку и продолжала наступать на убийцу. Янус вытащил меч. – Твои игры мне
надоели, ведьма! Немедленно прекрати этот цирк, иначе ты пожалеешь!
Отступив в дальний конец зала, Варден наклонился к Миднайт и прошептал:
– Это и вправду ты сделала?
Миднайт нахмурилась и яростно замотала головой:
– Нет. Это действие какой-то древнего заклятия, наложенного на зал задолго до нашего
появления.
Адон схватил Вардена за рукав и показал на маленькую деревянную дверь, крепко
забитую досками крест-накрест.
– Пока доспехи отвлекают убийцу, давайте попробуем ее открыть, – сказал жрец,
направляясь к двери.
Вдруг деревянные брусья на потолке разлетелись в щепки. Куски гнилого дерева
попадали на пол, и в зал ворвался солнечный свет. Миднайт, Адон и Варден нырнули под
длинный стол. Янус и ожившие доспехи замерли. Все смотрели вверх.
А там в воздухе завис, сидя на адском коне, Деррок. Ужасная тварь била огненными
копытами по доскам, раскалывая их. Было очевидно, что Дерроку очень хотелось попасть
внутрь. Ему нужна была Миднайт.
– Уходим немедленно! – крикнул Варден, хватая Миднайт за руку. – Прикрой голову.
Воспользовавшись замешательством, вызванным появлением Деррока, Варден,
Миднайт и Адон выскочили из-под стола и проскользнули между двумя ожившими
доспехами к двери, которая вела в переулок. Кольцо оживших доспехов все плотнее
сжималось вокруг взвывшего от ярости Януса.
– Деррок, ведьма убегает! – закричал Янус, уклоняясь от ударов мечей, которые
наносили ему ржавые доспехи. Когда беглецы выбрались в переулок, Деррок со своим
адским конем уже исчез. Из сарая доносилось лязганье мечей вперемешку с гневными
криками Януса.
Они бежали по переулку к улице, и сверху до них доносились тяжелый храп и ржание
адского коня. Миднайт посмотрела на небо и увидела летевшего над крышами домов
Деррока.
– Этот переулок слишком узок для его коня, но на улице он легко нас настигнет! –
воскликнула чародейка. – Мы вернулись туда, откуда начали!
– Но не стоять же тут целый день, – возразил Варден.
Миднайт повернулась к вору.
– Убийцы гонятся только за мной, – сказала она холодно. – Отведи Адона в безопасное
место. Пока я заперта в этом переулке, Деррок не будет вас преследовать.
– Не говори глупостей! – рявкнул Варден, хватая Миднайт за руку и таща ее за собой. –
В следующий раз тебе захочется воспользоваться магией. Ничто так не раздражает…
Миднайт отстранилась от Вардена и, упершись левой ногой в землю между его ног,
отшвырнула вора к стене. Варден ударился о камни с такой силой, что сразу же потерял дар
речи.
– Никогда больше меня не трогай! – рявкнула Миднайт и отодвинулась от вора. – Я
сама знаю, как лучше поступить. А теперь идите!
Адон подошел к Миднайт и положил руку ей на плечо.
– Нет, – мягко сказал он. – Мы должны доверять Вардену. – Молодой жрец на секунду
остановился и посмотрел вверх на убийцу, который все так же парил над переулком. – Надо
держаться вместе.
Миднайт не нашлась что ответить. Размышляя о том положении, в котором они все
оказались, она пошла по переулку вслед за Адоном и Варденом, На перекрестке вор
остановился и повернулся к чародейке.
– Я знаю, куда идти, – прошептал Варден. – Нам нужно добраться до переулка, который
начинается в пяти домах к востоку отсюда. – Вор взглянул вверх и увидел, что адский конь
начал спускаться вниз. – Бегите! – крикнул он и со всех ног понесся по заваленной трупами
улице.
– Миднайт, твой возлюбленный все еще у нас! – крикнул Деррок, когда адский конь
приземлился и поскакал по улице вслед за волшебницей и ее спутниками. – Сдавайся, не то
он расплатится за твою дурость!
Набравшись духу, Миднайт бросила взгляд назад через плечо и увидела, что Деррок
помимо коня прихватил с собой еще и новое оружие. В руках он держал большую черную
сеть с тяжелыми грузами по краям. Уродливый убийца находился уже почти в двадцати
футах от Миднайт и ее спутников и широко развернул сеть, но тут Варден вдруг резко
свернул направо.
Тесный, узкий переулок был застроен ветхими домами. Варден подбежал к одному из
них, поднялся по шатким ступеням к двери и нырнул в нее. Миднайт и Адон свернули в
переулок и успели заметить, куда юркнул вор. Но тут Деррок бросил сеть. Чародейка и жрец
понеслись по переулку и вбежали в дом, а металлическая сетка ударилась об угол здания.
Миднайт с Адоном попали в маленькую комнату, оклеенную обоями. Комната
выглядела так, словно по дому прошелся ураган и разбросал повсюду клочки пергамента.
Посреди горы всякого мусора стоял Варден. В углу комнаты сидел, скрестив ноги и держа на
коленях большую стопку бумаг, какой-то мужчина чуть старше шестидесяти лет, с блестящей
лысиной, обрамленной по бокам двумя пучками белых волос.
– Гратус! – радостно воскликнул вор, и его лицо озарилось улыбкой. – Ба, да это мой
добрый друг и коллега Гратус!
Старик с трудом открыл глаза. Его одежда не отличалась от одежды Вардена – лиловые
штаны и рубашка, желтые сапоги. Правда, на нем не было плаща. Старик искоса посмотрел
на вора, и его лицо вдруг перекосилось от страдания и боли. Гратус широко развел руками, и
бумажки полетели во все стороны.
– Варден, ты все еще жив! – гневно закричал старик. – Убирайся! Каждый раз, когда я
тебя вижу, это приносит мне одни несчастья! – Старик увидел, что бумажки посыпались у
него с колен, и безуспешно попытался собрать их.
Варден улыбнулся еще шире.
– Учитывая текущие обстоятельства, не могу этого отрицать, – сказал вор, бросая
взгляд на открытое окно. – Но я был бы очень признателен, если бы ты прекратил ныть и
постарался нам помочь!
Адон подошел к окну и, высунув голову, посмотрел на улицу.
– Деррока не видно, – заметил Адон.
– Он, наверное, собирает остальных зентов, чтобы перекрыть все выходы, – безучастно
сказал Варден. – Он ведь не знает, в какую сторону мы уйдем.
– Извините меня, – сказал Гратус. – Вы сказали «Деррок», этот нечестивый прислужник
Бэйна? Он носит черные доспехи с шипами и скачет на огромном страшном коне с
пылающими копытами?
Миднайт глубоко вздохнула:
– Да. Именно он преследует нас. – Чародейка подошла к Адону и с беспокойством
посмотрела в окно.
– Пошли, – беззаботно сказал Варден, поворачиваясь к Миднайт. – Не будь такой
хмурой. Ведь в том зале мы уже одержали верх над приятелем Деррока.
Гратус вытянул морщинистую руку.
– Чудесно! – буркнул он и поднял вверх один палец. – Вы одержали верх над одним
убийцей. – Старик замолчал и разогнул еще один костлявый палец. – Деррок, несомненно,
где-нибудь кружит над нами, – таким образом, получается двое. – Гратус медленно поднял
третий палец и сказал: – Но где еще один убийца? Деррока всегда сопровождают двое убийц.
Миднайт отвернулась от окна и холодно посмотрела на старика:
– Когда мы бежали, я наслала на него заклинание. Он, наверное, до сих пор пригвожден
к стене сарая недалеко от зентильского форта.
– Чародейка! – воскликнул старик, поднимаясь с пола; – Кого ты мне привел? Еще одну
чародейку!
– Что он имеет в виду, говоря «еще одну чародейку»? – спросил Адон.
Варден отмахнулся от вопроса:
– Чепуха. Иногда Гратус сам не знает, о чем говорит, вот и все.
Старик выпрямился:
– Давай, Варден! Расскажи им! – Гратус подбоченился. – Пока ты им все не
расскажешь, я не пошевелю даже пальцем, чтобы вам помочь.
Варден вздохнул и опустил голову.
– Один… мой знакомый был чародеем, – заговорил он, и всю его веселость точно
ветром сдунуло.
Гратус многозначительно кивнул.
– Обратите внимание на слово «был», – фыркнул старик, грозя пальцем молодому
человеку.
Вор повернулся лицом к старику:
– Я не виноват в том, что Доуи решил зажечь факел с помощью магии! Это было очень
глупо с его стороны.
Гратус усмехнулся.
– Никто из вас неделю назад не заметил огненного столба, вздымавшегося до небес? –
спросил старик.
– Мы недавно в городе, – ответил Адон.
Гратус кивнул и продолжил:
– Вам стоило посмотреть в лицо Доуи прямо перед…
– Может, вы потом поделитесь друг с другом воспоминаниями? – прорычала Миднайт.
Чародейка дрожала от едва сдерживаемого гнева. – Сейчас нам нужна помощь. В любую
секунду Деррок вернется вместе с подкреплением.
Варден поднял руки, чтобы успокоить Миднайт.
– Гратус, я думаю, нам нужно идти в сембийский форт. – Вор повернулся к Миднайт и
Адону. – Здесь в Шрамовом доле мы занимаемся торговлей, но в последнее время
предпочитаем пользоваться защитой расположенного здесь сембийского гарнизона, –
объяснил он. – Эта одежда является формой нашего мнимого работодателя.
Старик кивнул:
– Согласен. – Гратус замолчал и неохотно отложил пачку бумаг в сторону. – Если,
конечно, прекрасная чародейка не захочет применить против убийц свою грозную силу и
мимоходом превратить Шрамовый дол в дымящуюся яму. Я слышал, что одна волшебница
превратила земли вокруг Арабела в…
– Как нам туда добраться? До сембийского форта? – прогремел Адон. – И пожалуйста,
поторопитесь, пока зентилары не пошли на приступ дома.
Гратус посмотрел на Вардена.
– Какой он нетерпеливый, – вздохнул старик. – Ты что, думаешь, мы сейчас выпорхнем
отсюда на улицу и прогулочным шагом дойдем до форта? Зенты уже через секунду нападут
на нас.
Даже Варден начал терять терпение.
– Так как же нам выбраться отсюда? – заорал он.
Гратус обнажил желтые кривые зубы в косой улыбке:
– Я тут на досуге просматривал кое-какие бумаги – до меня дошли слухи, что старое
правительство прорыло под городом несколько потайных туннелей.
Миднайт не смогла сдержать язвительного смеха:
– И ты думаешь, что планы этих туннелей лежат здесь и ждут, пока в дом заберется
старый карманник?
Гратус продолжал улыбаться.
– А почему им не положить чертежи на видное место? – спросил он. – Именно так я бы
и сделал.
– Именно поэтому ты и не правишь городом, – огрызнулся Варден. – Гратус, сейчас не
то время, чтобы полагаться на слухи.
Старик не обратил внимания на слова Вардена.
– Я тут обнаружил кое-что весьма занимательное. – Гратус вытащил из-за пояса бумаги
и начал ими размахивать. – Например, проекты канализационной системы, которая…
Шагнув вперед, Миднайт потянулась за грязным, мятым пергаментом.
– Дай сюда! – грозно сказала чародейка.
Изучив планы, Миднайт покачала головой и улыбнулась Гратусу:
– Из чертежей видно, что прямо под этим домом должен находиться вход в
канализацию.
– Правильно, – самодовольно сказал Гратус. – Если правительство прорыло тайные
туннели, то из всех общественных зданий должен быть выход туда. В этом доме раньше было
что-то вроде архива.
– Ну и везет тебе, старина, – сказал Варден, изумленно покачивая головой.
– Везет! – воскликнул Гратус, сжимая руки в кулаки. – Я перестал мучиться
угрызениями совести за то, что после нападения зентов счел тебя погибшим и бросил на
улице.
– Я не собирался об этом вспоминать, – тихо сказал вор. – Ведь ты не мог знать, что я
жив, просто на какое-то время потерял сознание. – Варден потер лоб. – В любом случае, пока
зенты считали меня мертвым, мне ничто не угрожало.
Гратус задрожал от слов Вардена и повернулся, чтобы выйти из комнаты.
– Так ты ничего не знал? – пробормотал старик, выходя в коридор. Через открытое окно
доносились крики Деррока, подгонявшего зентиларов. – Пойдем! Надо выбираться отсюда!
Миднайт с Адоном спустились вслед за Варденом и Гратусом на два пролета
обветшалой деревянной лестницы. Как только они вошли в затхлый подвал, старик взял у
Миднайт карту.
– Вход в туннель должен быть где-то здесь, – сказал Гратус, показывая на большой
пустой книжный шкаф.
Они сдвинули шкаф на несколько футов в сторону и обнаружили маленькую дверь,
замаскированную тонкой фанерой.
Несколько секунд Варден раздумывал над тем, что сказал ему Гратус, когда они
выходили из комнаты.
– Чего я не знал? – наконец спросил вор, когда перед ними открылся темный туннель.
Гратус нахмурился и, не оглядываясь, промолвил:
– Обычно зенты отрубают своим жертвам головы. Просто для того, чтобы
удостовериться, что никто не прикидывается мертвым. Когда ты упал, я решил, что ты
мертв… или скоро умрешь.
Варден побледнел, а Миднайт не смогла сдержать дрожи. «Такова война», – напомнила
она себе. Наверху что-то загрохотало. Адон услышал, как Деррок выкрикивает приказы.
– Понимаете, я ведь могу и ошибаться, – спокойно заметил Гратус и потянулся за
факелом, висевшим за дверью. Он быстро вытащил кремень и огниво и высек огонь. – Но
если я прав, то думаю, что к ночи мы доберемся до сембийского гарнизона.
Варден взял факел из рук Гратуса и шагнул в туннель. Миднайт и Адон посмотрели
друг на друга и двинулись за сембийцами.
***
Келемвар тряхнул головой, убирая с лица густые спутанные волосы, и оглядел свою
камеру. Это была маленькая голая комнатушка, не больше восьми футов длиной. Позади него
была стена, а впереди, справа и слева – решетки. За решетками просматривался плохо
освещенный коридор, где сидели два стражника. Руки и ноги у воина были скованы, и цепи
не давали ему отойти от стены клетки дальше чем на два фута.
Из коридора послышался грохот тяжелых шагов, как будто на нижний этаж
зентильского штаба вошла целая процессия. Келемвар увидел, как в коридор ступил
рыжеволосый мужчина в черных доспехах и остановился перед его камерой. Воин узнал
богато украшенные доспехи – точно такие же носил в темницах замка Килгрейв бог Раздора.
Красивая белокурая женщина в элегантном черном платье с блестящим красным поясом
встала рядом с рыжеволосым мужчиной. На ее лице играла смутная улыбка.
– Келемвар Лайонсбейн, – пробормотал Бэйн. – Полагаю, ты помнишь меня. – Бог
вытащил из ножен, висевших у него на поясе, широкий меч.
– Пусть твои псы называют тебя «лордом Бэйном», но если это и в самом деле так, то
ты очень изменился, – спокойно сказал воин. – Ты уже не такой уродливый, каким был, когда
Мистра победила тебя в Кормире.
Меч в руке Черного Властелина задрожал.
– Не думай, что, разозлив меня, сможешь умереть быстрой смертью! – зарычал Бэйн.
Келемвар вздрогнул. Даже если это не Бэйн, понял он, тот, кто выдавал себя за него,
был сейчас хозяином положения. Наверное, лучше не раздражать его.
– Что тебе от меня нужно? – тихо спросил воин.
– Я пришел к тебе с предложением. Обдумай его хорошенько, ибо от ответа на него
зависит твоя жизнь, – пробормотал Бэйн и ударил мечом по решетке камеры, в которой
находился воин.
– Хорошо известно, какие предложения делает тот, кто угрожает закованному в цепи,
беззащитному человеку мечом, – сказал, улыбаясь, Келемвар. Воин посмотрел на Бэйна и
увидел в его глазах блестящие багряные искорки.
Рыжеволосый мужчина прищурился:
– Не пытайся вызвать во мне сочувствие. Я все о тебе знаю, Лайонсбейн. Может, ты
позабыл, как я проник в твое сознание, когда ты и твои несчастные друзья вошли в замок
Килгрейв?
Келемвара передернуло. Перед ним и вправду стоял Черный Властелин. Никто, кроме
Бэйна, не мог знать, как бог проник в сознание воина и, воспользовавшись самыми
заветными желаниями Келемвара, создал иллюзии, помешавшие ему спасти леди Мистру.
– А-а, так ты не забыл, – заметил Бэйн. – Помнишь предложение своего умершего дяди
во сне, который я подарил тебе? – (Воин вздернул голову.) – Ты можешь освободиться от
проклятия Лайонсбейнов, Келемвар, ты можешь стать героем и не бояться проклятия.
Склонив голову, зеленоглазый воин отвернулся от Черного Властелина.
– Что тебе от меня нужно? – повторил он.
Бэйн вздохнул:
– Перейдем к делу. Как ты, наверное, догадался, твоя персона меня, в общем-то, не
интересует. Можешь болтаться хоть на крюке у мясника, меня это совершенно не волнует.
Женщина, стоявшая радом с Бэйном, захихикала.
Келемвар вспомнил о теле, которое он нашел в Изогнутой Башне, – Кайрик поработал
на славу. «Эти двое составили бы хорошую пару», – подумал воин.
– Откройте камеру, – приказал Бэйн, вкладывая меч в ножны. Через несколько секунд
дверь была открыта, и Бэйн встал в нескольких футах от воина. Белокурая колдунья тоже
прошла вслед за падшим богом в камеру.
Бэйн улыбнулся обманчиво чарующей улыбкой и положил руку на плечо воину.
– Мне нужна чародейка… Миднайт. Ты знаешь ее лучше, чем кто-либо другой в
Королевствах, – проговорил бог Раздора. – А я знаю тебя. Я все о тебе знаю. Вся твоя жизнь
прошла в замке Килгрейв перед моим взором.
Келемвар посмотрел в глаза аватары и медленно кивнул.
– Мне нужна от тебя информация, наемник, – сказал Бэйн голосом, лишенным каких-
либо чувств. – Я хочу, чтобы ты во всех подробностях рассказал, когда и где Миднайт
использовала ту силу, которой наделила ее Мистра.
– Ты имеешь в виду медальон? – спросил Келемвар. – Медальон, который Мистра дала
Миднайт? – Воин остановился и облегченно вздохнул. – Он исчез. Он был уничтожен в битве
за Долину Теней. У Миднайт нет других подарков от Мистры, поэтому можешь больше из-за
нее не беспокоиться.
Бэйн вспомнил о последних минутах своего пребывания в храме Летандера. Хотя он
забрал у черноволосой чародейки медальон, она все же смогла наложить заклятие намного
более могущественное, чем можно было от нее ожидать. Может быть, Мистра, которая к
тому времени распалась на магические элементы, передала Миднайт свою силу напрямую?
Или чародейка обладала большими способностями, чем подозревали ее друзья?
– Я хочу, чтобы ты подробно рассказал мне о каждом случае со времени Нисхождения,
когда она использовала магию, – гневно сказал Бэйн. – И я хочу знать, куда она направляется.
«Значит, она сбежала! – вдруг осознал Келемвар. – Убийцы ее не поймали».
– Я ничего не знаю о ее планах, – резко произнес воин и отвернулся от бога Раздора. –
И вообще, почему я должен тебе помогать?
Черный Властелин стремительно размахнулся, и от удара голова Келемвара дернулась в
сторону.
– Если ты мне врешь, последствия будут для тебя очень болезненными. – Бэйн отошел
от воина и снова ухмыльнулся. – Кроме того, ты все равно в конце концов расскажешь мне
правду… после некоторой обработки. Так что не трать понапрасну мое и свое время,
заставляя меня медленно сдирать с тебя шкуру живьем.
Белокурая колдунья обошла Бэйна и, протянув руку, прикоснулась к виску Келемвара,
куда ударил его бог.
– Если ты откажешься, – сказал бог Раздора, – я позволю Таране завладеть твоим телом,
потом твоим разумом, ну а потом и твоей жизнью. – Подавляя зевок, Бэйн прикрыл рот
рукой. – Она волшебница. Она может проникнуть в твое сознание, как я когда-то.
Воин встряхнул головой, уклоняясь от ласкового прикосновения Тараны.
– Магия нестабильна, – огрызнулся Келемвар, по его телу разлился страх. – Такое
заклинание может убить нас обоих.
– Это так, – воркуя, сказала Тарана и снова захихикала. – Весьма романтическая
перспектива, тебе не кажется?
Келемвар посмотрел в глубокие синие глаза колдуньи, и ему показалось, будто он
смотрит в бездонную пропасть безумия. «Она с радостью убьет нас обоих», – понял воин. Он
вздрогнул и повернулся к Бэйну:
– Чем ты наградишь меня за содействие? Ты знаешь, что мое проклятие не позволяет
мне безвозмездно помогать тебе.
Бог Раздора улыбнулся:
– Друг мой, прежде чем мы установим цену, ты должен узнать, что от тебя мне нужна
не только информация. – Бэйн взъерошил рукой свои огненно-рыжие волосы и немного
помолчал. – Я думаю, что Миднайт хочет пробраться в Тантрас, чтобы отыскать там один из
Камней Судьбы, которые мы с лордом Миркулом выкрали с небес. – Бог Раздора отвернулся
от Келемвара. – Она его, конечно, не найдет. Он спрятан в надежном месте – это верх
хитроумия. Никто никогда не догадается.
– Хватит вилять, Бэйн. Ты ведь все равно скоро убьешь меня, так что можешь
рассказать, где ты спрятал Камни, – прорычал Келемвар.
– Убью тебя? – спросил Бэйн, сдавленно хихикая. Он повернулся к воину.
Келемвар нахмурился:
– Разве не это будет мне наградой? Быстрая смерть?
Лицо Бэйна превратилось в каменную маску.
– Я не хочу убивать тебя, Лайонсбейн. Я хочу нанять тебя, чтобы ты выманил
Миднайт из укрытия, а потом добыл из Тантраса Камень Судьбы.
Келемвар был поражен, это ясно читалось на его лице.
– Но почему я? У тебя ведь есть целая армия преданных слуг, которые с радостью
сделают это. – Воин остановился и посмотрел на Бэйна. – И вообще, почему бы тебе самому
не отыскать Миднайт и не забрать Камень?
– Она добралась до сембийского форта и сейчас прячется там. Чтобы заполучить ее,
мне придется напасть на сембийцев. Погибнет много людей, и в суматохе она легко может
сбежать. – Бог Раздора нахмурился. – С другой стороны, ты без труда можешь выманить ее из
укрытия и привести в ловушку. Короче говоря, из тебя выйдет отличный шпион. Келемвар
отвернулся от бога, но Тарана схватила его за подбородок и заставила снова поднять глаза. Ее
руки были холодными, как у трупа. Бог Раздора смотрел на воина.
– Жизнь Миднайт принадлежит мне, не важно, что ты решишь, – равнодушно сказал
он. – Что бы ты ни делал, она будет моей. Ведь я, в конце концов, бог. – Рыжеволосая аватара
шагнула к Келемвару. – Не забывай об этом.
– Да, – тихо сказал воин. Цепи впивались в его тело, и боль напоминала ему о
серьезности положения. Если он не согласится, Бэйн убьет его. И тогда конец мечте – пожить
нормальной жизнью, пусть всего несколько лет.
Келемвар знал, что бог Раздора может схватить – нет, непременно схватит Миднайт,
будет он помогать изгнанному богу или нет. Но воин любил чародейку – по крайней мере так
ему казалось, – и эту любовь он не хотел предавать.
– Я еще не рассказал тебе о своем предложении, – сказал Черный Властелин, словно
читая мысли Келемвара. – Прежде чем ты примешь решение, ты должен узнать, что я готов
для тебя сделать.
Воин посмотрел в налитые кровью глаза тела, ставшего обиталищем бога. Бэйн
придвинулся на шаг, и Келемвар увидел в его глазах собственное отражение.
– Я предлагаю тебе положить конец твоим страданиям, – прошептал Бэйн. – Сделай то,
что я тебе приказываю, и я сниму с тебя проклятие Лайонсбейнов!
Услышав слова Бэйна, Келемвар отпрянул, словно ошпаренный. Воин представил себе
избавление от проклятия, и на мгновение у него голова пошла кругом. Но вскоре Келемвар
пришел в себя.
– Многие поколения моей семьи пытались положить конец родовому проклятию.
Откуда мне знать, что ты выполнишь свое обещание? – спросил воин низким и сухим от
нахлынувших чувств голосом. – Мешок золота можно увидеть и потрогать. Его вес
скрашивает проклятие. Предложение, которое ты сделал, возбуждает во мне надежду, и
ничего больше. Я выполню за тебя грязную работу, а ты откажешься от своего обещания.
Улыбаясь, Бэйн вытер рукой лицо.
– Ты забыл, что разговариваешь с богом, – сказал Бэйн, и кривая улыбка сползла с его
губ. – Я предлагаю только то, что могу выполнить. – Изгнанный бог отвернулся от воина и
попытался обуздать свой гнев. Затем снова повернулся, и улыбка вернулась на его лицо. – Ты
знаешь, что такое сделка, Лайонсбейн. Тебе, должно быть, приходилось всю жизнь
размышлять, сдержит человек свое слово или нет. – Бог Раздора остановился и положил руку
Келемвару на шею. – Вот почему я могу рассчитывать на то, что после того, как я сниму
проклятие, ты выполнишь свою часть сделки.
Сердце у Келемвара неистово заколотилось.
– После?
– Конечно, – бесстрастно сказал Бэйн. – Ведь если я не докажу тебе, что проклятие
снято, я не смогу рассчитывать на верную службу.
– Но… но как ты снимешь проклятие, если раньше это никому не удавалось? –
задыхаясь, спросил Келемвар.
– Ты все время забываешь… Я – бог, – прорычал Бэйн, слегка сдавливая рукой горло
Келемвара. – Я все могу.
Келемвар тяжело задышал.
– Ты не веришь слову бога Раздора? – изумилась Тарана. Она отошла от воина и
вытащила из складок платья маленький нож. Бэйн покачал головой, и Тарана убрала оружие.
– В прошлом моя семья не раз обращалась к богам, – сказал Келемвар, тяжело
сглатывая.
– Но ни один проклятый Лайонсбейн никогда раньше не верил в Бога, – возразил Бэйн,
убирая руку с шеи Келемвара. Затем бог Раздора слегка потрепал воина по плечу. – Вот в чем
дело, – пробормотал Бэйн. – Тому, кто не верит в него всем сердцем, бог не дарует ни
пощады, ни милости. Ты можешь не быть моим почитателем – во всяком случае пока, – но ты
знаешь, кто я. Ты веришь в то, что я Черный Властелин, бог Раздора? Ты веришь моим
словам?
Келемвар медленно кивнул.
– Этого достаточно. Мне нужна только эта вера, – тихо сказал Бэйн. – И твой ответ. –
Изгнанный бог замолчал и снова отвернулся от воина. – Что скажешь, Келемвар Лайонсбейн?
Последнее поручение – и взамен исполнятся все твои мечты. Или ты хочешь гнить здесь до
самой смерти? Тебе решать.
Белокурая колдунья опять встала рядом с Черным Властелином, и вместе они
терпеливо ждали ответа Келемвара.
8. Роковые решения
Миднайт и Адону показалось, что они уже несколько часов идут за Гратусом и
Варденом по тайным туннелям, проложенным под улицами Шрамового дола. В конце концов
они уперлись в стену. Чародейку охватила паника, когда она увидела, что дальше прохода нет.
Она знала, что Деррок скоро обнаружит вход в туннель – ведь дверь теперь не замаскирована
шкафом – и последует за ними. А оказаться в подземном лабиринте вместе с убийцами
Миднайт хотелось меньше всего на свете.
– Не беспокойся, – сказал Гратус чародейке, которая с ужасом смотрела на глухую стену
перед собой. – Взгляни наверх.
В нескольких футах выше головы старика виднелись перекладины лестницы. Варден
отодвинул Гратуса в сторону и, подпрыгнув, схватился за самую нижнюю перекладину. Вор
подтянулся и поднялся по лестнице, но вдруг ударился наверху обо что-то головой и,
выругавшись, изо всех сил нажал на люк, который, к его большой радости, открылся.
Туннель пронзил янтарный луч света, процеженный сквозь грязный ковер,
закрывавший отверстие. Варден осторожно вытащил кинжал и проткнул материю. Куски
ковра упали в туннель, стало немного светлее. Вырезав достаточно большую дырку, вор
просунул голову и начал разглядывать комнату, в которую они попали. Вскоре он понял, что
это был какой-то заброшенный трактир.
В комнате, полной света, который лился из окон и сочился из дыр в стенах и потолке,
валялось несколько столов. Все было покрыто пылью и мусором, в том числе и тонкий
желтый ковер, который прорезал Варден.
– Вроде бы все спокойно, – прошептал вор, снова заглядывая в туннель. – Но все равно
поторопитесь. Я не уверен, что знаю, где мы находимся.
Гратус тихо выругался и начал взбираться по лестнице. Адон поддерживал его сзади.
Следом туннель покинули Миднайт с Адоном. Пока они осматривали трактир, Варден
припал к одному из немногих уцелевших окон и начал изучать улицу.
– Мне кажется, что где-то рядом бывшее кормирское укрепление. – Вор остановился и
повернулся к Миднайт. – Мы недалеко от того места, где скрываются уцелевшие солдаты из
разных гарнизонов, выступивших против зентов. Их называют «сембийским
сопротивлением».
– Я думаю, это слишком большая честь для сембийцев, – ухмыльнулся Гратус, ведя всех
к секретной заставе. Они потихоньку выбрались в переулок и направились к форту.
На улице перед трактиром было спокойно. Варден шел первым, а Гратус, стараясь
восстановить в памяти план Шрамового дола, указывал дорогу. Время от времени они
встречали солдат из различных гарнизонов, но те узнавали Вардена и Гратуса, поэтому
никаких недоразумений не возникало. В нескольких кварталах от укрытия шел яростный бой
с бандой зентиларов, но беглецам удалось обойти его.
Наконец Варден и Гратус остановились перед выгоревшими остатками мясной лавки.
Почерневшие балки торчали, словно умершие деревья, а там, где когда-то была сама лавка,
валялись груды камней. Гратус осторожно пролез в центр кучи обуглившихся бревен, где
виднелась слегка подпаленная дверь, и тихо постучал пять раз.
Через секунду Миднайт услышала голос, спрашивавший пароль. Гратус наклонился и,
почти касаясь двери губами, прошептал:
– Друзья Сембии.
Дверь со скрипом приоткрылась, и из щелки выглянул стражник.
– Ну и ну, – прошептал он. – Это же Гратус! И Варден. Вы живы! – (Дверь
распахнулась.) – Проходите быстрей.
Беглецы поспешили войти в распахнутую дверь и оказались на черных, выгоревших
ступенях, которые вели в пахнувший плесенью подвал. Как только они спустились по
ступенькам вниз, стражник снова установил на двери несколько ловушек и пошел к
небольшому лазу в стене.
– Не бойтесь, – сказал он, поворачиваясь к Миднайт и Адону. – Этот лаз ведет в наше
укрытие.
Миднайт и Адон проползли небольшой участок и очутились в каменном туннеле, очень
похожем на тот, через который они недавно бежали от Деррока и зентиларов. На стенах
висели факелы, освещавшие кирпичный коридор. В их тусклом свете Миднайт заметила
нескольких солдат, одетых в форму разных армий. Одни отдыхали, прислонившись к стене,
другие сидели на ящиках с продовольствием и чинили оружие или играли в кости.
– Подождите здесь, – сказал Миднайт и Адону Варден. – Я пойду поговорю с Бартом,
руководителем нашего отряда. – Вор тепло улыбнулся и подошел к большой занавеске,
перегораживавшей туннель чуть поодаль.
Миднайт и Адону позволили встретиться с Бартом только через два часа. Поскольку
никто из солдат не пытался заговорить ни с чародейкой, ни со жрецом, все это время они
строили планы, как спасти Келемвара, и обсуждали события, происшедшие после их встречи
в Кормире.
В какой-то момент разговор затих, и Адон несколько секунд разглядывал туннель и
уставших, грязных солдат. Впервые он заметил, что солдаты держались отдельными
группами – кормирцы с кормирцами, солдаты из Захолмья вместе со своими земляками и так
далее.
«Вторжение зентиларов ничего не изменило в Шрамовом доле, – со вздохом подумал
жрец. – А ведь когда-то это был цветущий, счастливый город… во всяком случае до того, как
городом стал править Лашан».
Действительно, не так давно Шрамовый дол стоял на пороге создания собственной
империи. Агрессивный молодой правитель Лашан Эймирсэр собрал армию и даже покорил
нескольких своих соседей. Но Лашана в конце концов выбили из Речного дола и
Глубоководья объединенные силы могущественных соседей, и империя молодого правителя
рухнула так же быстро, как и возникла. Отряды наступавших армий вскоре заняли и
Шрамовый дол, но Лашану удалось бежать, и сейчас он где-то прятался. Затем все основные
силы разместили в городе по небольшому гарнизону, дабы никто не смог незаметно
завладеть долиной.
«Много лет гарнизоны грызлись друг с другом из-за мелких обид, и это открыло двери
произволу и беззаконию. Сейчас баланс сил сместился в сторону Зентильской Твердыни, – с
горечью подумал Адон. – Солдаты ведут себя так, будто это очередное мелкое
недоразумение, вроде стычки в таверне. Вместо того чтобы объединиться ради спасения
города, они сбились в стаи, словно воры в темном переулке, и в любую минуту могут напасть
друг на друга». Все это очень печалило Адона.
После встречи с Бартом догадки юного жреца о разобщенности солдат еще больше
окрепли.
– Вы думаете, что мы способны на это? – воскликнул Барт. Это был воин крепкого
телосложения, с вьющимися черными волосами и густыми усами. Сейчас его обычно
загорелое лицо отливало багрово-красным.
– Я ничего не думаю, – прошипела Миднайт, сжав кулаки. – Я предлагаю вам ударить
по армии Бэйна. Конечно, вы можете чувствовать себя в безопасности в этих туннелях, но, по
сути, зентилары сделали из вас таких же пленников, как если бы бросили в темницу!
Барт откинулся назад на стуле, единственном стуле, который Миднайт заметила в
туннеле, и посмотрел на чародейку и ее друзей. Он обдумывал предложение Миднайт спасти
Келемвара.
Гратус с робкой улыбкой обратился к руководителю сопротивления:
– Чародейка права. – Старик сложил вместе указательный и большой пальцы. – Ведь из-
за страха натолкнуться на зентильский патруль мы не можем выйти из туннеля даже за едой.
Я уже не…
– Хватит думать только о себе, старый мошенник! – крикнул Варден. – Вполне
вероятно, что, пока мы разговариваем, приятель Миднайт мучится под пытками. Мы не
знаем, может, он уже умер. Бэйн хочет раздавить Шрамовый дол своими черными сапогами.
Самое меньшее, что мы можем сделать, – это нанести тирану удар.
– Довольно! – рявкнул Барт, отстраняя Вардена грязной мускулистой рукой. – Твои
чувства и мысли меня не волнуют. Мы уже отправили гонца, чтобы предупредить Сембию о
перевороте, и ждем подкрепления. Тогда и атакуем зентиларов. Не раньше. – Сембиец
остановился и начал выковыривать кинжалом из зубов остатки еды. – Напав сейчас, мы
понапрасну потратим наши силы.
– Поэтому вам нужны мы, – сказала Миднайт. Она ненавидела ложь, но понимала, что
Барт не оставил ей другого выбора. – Бэйн завладел одним мистическим предметом, который
мы везли в Тантрас для Эльминстера Мудрого. – (Сембиец резко поднял голову и при этом
чуть не проткнул себе кинжалом щеку.) – Это янтарный шар огромной силы. Если Бэйн
узнает о том, как им пользоваться, то обретет великую силу и сможет отыскать вас, где бы вы
ни прятались.
В глазах сембийского лидера мелькнул страх.
– Может быть, я и смогу выделить вам несколько человек, – медленно сказал Барт,
лихорадочно обдумывая ситуацию. – Скажи, с помощью этого шара можно уничтожить
гарнизон Зентильской Твердыни?
«Он не станет помогать мне так просто, – подумала Миднайт. – Но страх сломит его
сопротивление».
– Нет, – ответила чародейка с притворным сожалением. – Это может сделать только бог
или существо, обладающее божественной силой.
– Ну раз это представляет опасность для моих… солдат, я выделю вам двух человек, –
сказал побледневший Барт. – Они помогут вам заполучить обратно этот магический шар… и
вашего друга. – Сембиец прочистил горло и отер пот со лба.
– Мы благодарим тебя, – промолвила Миднайт.
Барт безуспешно пытался улыбнуться.
– Наверное, вам нужно отправляться как можно скорее. Вдруг с вашим другом… что-
нибудь случится.
Миднайт кивнула и про себя обругала сембийца за трусость, затем вывела своих друзей
из-за занавески в туннель.
Солдаты, выделенные в помощь Миднайт, появились только через час. За это время
друзья составили вместе несколько ящиков наподобие стола, и занятый ими отрезок туннеля
стал напоминать штаб планирования боевых операций. На полу лежали карты Шрамового
дола и близлежащих районов. На картах, добытых в разграбленной лавке, были нарисованы
торговые пути и обозначены разными значками деловые центры города, что не позволяло
четко разглядеть некоторые детали.
Когда Миднайт, Адон, Варден и Гратус склонили головы над картой гавани, к ним
подошли два парня в грязной, помятой одежде. Первый солдат, высокий темноволосый
юноша, шагнул вперед. Он выглядел уставшим, а под глазами у него были большие круги.
– Я Вулстан, а это Таймон. Мы оба из Захолмья.
Второй парень, тоже черноволосый, с бугристым, как будто несколько раз
переломанным носом, молча кивнул. Он выглядел не намного здоровее своего друга.
Миднайт встала.
– Приятно познакомиться, – сказала она, представляя себя и своих спутников. –
Спасибо, что вызвались нам помочь.
Солдаты изумленно посмотрели друг на друга, потом снова на Миднайт.
– Вызвались? – недоуменно спросил Вулстан. – Вы это серьезно?
Варден нахмурился:
– Вы хотите сказать, что вам приказали помочь нам напасть на ваших врагов?
Вулстан, смутившись, отвернулся. Вор посмотрел на собравшихся в туннеле.
– Неужели ни у кого здесь не хватит смелости сразиться с зентиларами и защитить
Шрамовый дол? – громко крикнул Варден, так чтобы его могли услышать остальные
солдаты.
– Так и есть, – сухо сказал Таймон. Он прошел мимо Вардена и сел. – Но приказ есть
приказ, и вы увидите, что ни я, ни Вулстан не уклонимся от наших обязанностей.
Варден покачал головой и вернулся к картам.
– Полагаю, что на большее нам рассчитывать не приходится. – Адон вздохнул и
положил руку На плечо Таймону. – Во всяком случае в сложившихся обстоятельствах.
Вулстан мученически закатил глаза:
– Избавь нас от проповедей, священник. – Он подошел к Миднайт: – Скажи, что мы
должны делать.
Адон прищурился и собрался было возразить, но Гратус резко встал и прочистил горло.
– Нам необходимо разрешить несколько задач, – сказал старик. – Надо полагать, что
зентильский гарнизон усилен солдатами Бэйна. Чтобы разместиться, зенты скорее всего
заняли форты других гарнизонов.
Вулстан что-то пробормотал, потом воскликнул:
– То есть как только мы покинем убежище, нам негде будет укрыться! Ты это хочешь
сказать, старик?
Гратус, не обращая внимания на угрюмого солдата, продолжал:
– Возможно, нам все же удастся остановиться в каком-нибудь частном доме. – Он
задумчиво почесал подбородок. – Жители Шрамового дола заявили о своем нейтралитете и
не станут укрывать беженцев. Но у меня есть друзья, которые, наверное, не откажут нам в
помощи.
– По улицам будут рыскать зентилары, – добавила Миднайт. – И я не удивлюсь, если в
воздухе будет летать какой-нибудь подручный Бэйна, разыскивая нас с Адоном.
– Следовательно, наша первая задача – добраться до зентильского форта, – бесстрастно
сказал Варден. – Что потом?
– Это же и так понятно, – ответил Гратус, потирая рукой лысину. – Мы должны
проникнуть внутрь, забрать вещи Миднайт и спасти ее друга. Ну и, наконец, выбраться
оттуда.
– Пустяковая прогулка, – угрюмо пробормотал Вулстан.
– Скорее всего зентилары нас поджидают, – добавил Адон. – Возможно, они устроят
нам ловушку, будут слабо сопротивляться для виду и пропустят нас в форт, а потом без труда
схватят.
– И что ты предлагаешь? – хмуро спросил Гратус. – Если это неосуществимо, то зачем
нам за это браться?
Миднайт сверкнула глазами.
– Потому что мы должны! – воскликнула чародейка. – И ты позабыл одну вещь, которая
может перевесить чашу весов в нашу сторону. Кое-что, чего враги никак не ждут.
Адон поднял глаза.
– Магия. – Он тихо вздохнул. – Но твоя книга заклинаний осталась у Бэйна.
– Одно заклинание сохранилось в моей памяти, – сказала Миднайт, улыбаясь жрецу. –
Заклинание, которое я выучила перед тем, как нас схватили.
Варден покачал головой и собрался было возразить. Два молодых солдата смотрели на
выход из туннеля. Гратус нервно дернул себя за ухо.
– Если ты собираешься перенести нас через город, – начал старик, – можешь на меня не
рассчитывать и…
– Нет, – ответила Миднайт. – Это было бы безумием. Заклинание может замуровать нас
в каменную стену или утопить в Ашабе.
Солдаты с беспокойством посмотрели друг на друга и нахмурились.
– Любое заклинание опасно, – сказал Варден. – Нет никакой уверенности…
– В жизни вообще нет никакой уверенности, – вмешался Адон, проводя рукой по щеке
со шрамом. – Дайте ей договорить.
Таймон кивнул:
– Хотя я не рвусь узнать, что у чародейки на уме, стоит по меньшей мере ее выслушать.
– Ладно, рассказывай, – уступил вор.
– Это заклинание невидимости, – начала объяснять Миднайт, и улыбка снова коснулась
ее губ. – Оно создает невидимый покров на десять футов вокруг. Если оно сработает, то мы
будем невидимыми, но только до тех пор, пока на что-нибудь не наткнемся. А поскольку мы
постараемся избегать любых столкновений, то останемся невидимыми все время, пока будем
идти по городу.
– Мне что-то кажется… – начал Варден.
– Хватит! – рявкнул Вулстан, вставая и подходя к Миднайт. – Этот вопрос не подлежит
обсуждению. Я не больше вашего хочу умирать, но если заклинание обезопасит нас и
одновременно позволит выполнить приказ, то надо использовать этот шанс.
Миднайт улыбнулась еще шире, а Таймон, Гратус и Адон, соглашаясь с Вулстаном,
дружно закивали. Только Варден отвернулся от чародейки, и на его лице отразилось сильное
беспокойство.
– Прекрасно. Мы уходим прямо сейчас через мясную лавку, – сказала черноволосая
чародейка. – И наверное, надо рассказать о нашем плане Барту.
Они перешли на другую сторону туннеля, где сидели сембийцы. Когда Миднайт
поделилась своим замыслом с предводителем, тот был потрясен.
– Прежде чем ты начнешь колдовать, дай мне хотя бы пару минут, чтобы я убрал охрану
от подвального входа, – пробормотал черноусый воин. – Хорошо, что у нас есть еще один
выход.
После того как Барт отозвал стражу, маленький отряд собрался в подвале и начал
готовиться покинуть сембийское убежище. Миднайт собрала все, что было необходимо для
магии. Она вынула из кармана небольшой кусочек смолы, который специально припасла для
такого случая. Затем чародейка взяла от всех своих спутников по волоску, поместила волоски
в смолу и начала нараспев читать заклинание.
Гратус и Варден с беспокойством переглянулись. Солдаты из Захолмья старались
смотреть на стену позади чародейки и думать о чем угодно, только не о том, что может
сейчас произойти. Но Адон стоял с невозмутимой улыбкой рядом со своей подругой. Судя по
выражению лица жреца, казалось, что, если даже заклятие не сработает и убьет их всех, он
встретит смерть с радостью.
Стараясь успокоиться, Миднайт завершила чтение. Чародейка понимала, что с тех пор,
как они выбрались из Долины Теней, ни одно заклинание не выходило у нее так, как она
хотела, но надеялась, что на этот раз оно сработает – ради Келемвара. Вскоре Миднайт
окутал голубовато-белый свет. Ее спутники изумились, прикрыли глаза, а свет усилился,
залил всю комнату и исчез.
Гратус обвел взглядом подвал и посмотрел на своих спутников.
– Ничего не произошло! – сказал старик с заметным облегчением. – И мы все еще
живы!
Вдруг из лаза, соединявшего подвал с туннелем, показалась голова Барта. На его лице
читалось неподдельное удивление. Губы дородного мужчины беззвучно шевелились, и
чародейка засмеялась.
– Что с тобой? – спросил Вулстан, подходя к Миднайт. – Я тебя вижу. Твое заклинание
не работает. Почему ты смеешься?
Адон показал на Барта, и герои, повернувшись, увидели, с каким изумлением сембиец
оглядывает комнату.
– Я… я вас слышу, – прошептал он. – Но я вас не вижу. Эй, вы там?
– Мы как раз проверяем заклинание, – сказала Миднайт, и черноусый воин аж
подскочил от удивления. – Пошли, – сказала чародейка, и маленький отряд покинул укрытие.
Пока Миднайт и ее спутники пробирались через город, Гратус время от времени
останавливался и показывал им на разные дома, обитатели которых могли бы в случае чего
помочь.
– У Лашана остались в городе друзья, – тихо заметил старик, когда они шли мимо
одного такого дома. – И многие из них не поддерживают провозглашенный нейтралитет
Шрамового дола.
– Гратус, я тут кое о чем подумала, – тихо сказала Миднайт. – Что ты делаешь в городе?
Ты не волшебник, не воин и не вор. Как ты сводишь концы с концами?
Варден засмеялся:
– Насчет вора я не был бы так уверен.
Гратус наклонился к Миднайт.
– Я был министром у Лашана, – прошептал он. – Город отправил меня на пенсию, но
решил не приставлять ко мне солдат, наподобие этих олухов из Захолмья, при условии, что я
буду держать язык за зубами и никому не расскажу, где скрывается Лашан. Сейчас я торгую
башмаками.
Вулстан услышал обрывки рассказа Гратуса и подошел поближе.
– Ты бы лучше последил за тем, что говоришь, старик, если не хочешь, чтобы с тобой
что-нибудь случилось, – резко сказал он.
Гратус язвительно ответил:
– Значит, слухи верны… У людей из Захолмья совершенно нет чувства юмора.
Вулстан потянулся за мечом, но его товарищ быстро поднял руку.
– Осторожней с мечом! – предупредил Таймон. – Иначе исчезнет невидимый щит. Как
только мы наткнемся на что-нибудь… что угодно… мы станем видимыми.
Адон встал между Гратусом и Вулстаном и посмотрел на чародейку.
– А если только один из нас с чем-нибудь столкнется, то заклятие снимается со всех? –
спокойно спросил жрец.
Варден взял Гратуса за руку и подтолкнул его к Миднайт.
– Учитывая, как сейчас работает магия, я не удивлюсь, если мы навсегда останемся
невидимыми, – усмехаясь, сказал вор.
Миднайт побледнела. Она даже не подумала о том, что заклинание может сработать
слишком хорошо.
– Представьте, какое богатство может собрать в этом городе вор, обладающий
невидимостью, – продолжил Варден, очевидно впервые за много часов чувствуя себя
счастливым.
Они прошли мимо архива, где Миднайт с Адоном познакомились с Гратусом. Здание
выглядело так же, как и накануне, только у дверей стоял на страже одинокий зентилар.
– Я боялся, что они сожгут дом, – прошептал Гратус, когда они проходили мимо
стражника. – Там осталось несколько интересных документов, которые мне бы хотелось
потом забрать.
В конце квартала они резко повернули направо и сразу же увидели склад, куда
приземлились убийцы на адских конях, а за ним зентильский форт. Как они и ожидали, из
форта на улицу доносились звуки пирушки. Снаружи стояло для проформы несколько
стражников, а все здание зентильского штаба было ярко освещено.
– Бэйн, должно быть, позволил своим солдатам закатить праздничный пир, – тихо
сказала Миднайт и отвела отряд в переулок около склада.
– Насколько это отличается от той манеры, в которой он командовал своими войсками в
битве за Долину Теней, – заметил Адон. – Мне кажется, что поражение Черного Властелина
немного улучшило его характер.
– Сомневаюсь, – ответила Миднайт. – Возможно, он просто научился ценить своих
солдат. В любом случае следует воспользоваться его снисходительностью и обернуть ее
против него.
– Ты хочешь сказать, что знаешь, как можно проникнуть внутрь? – спросил Варден,
отводя со лба золотистые волосы.
– Прежде чем беспокоиться о гарнизоне, нам нужно проверить сарай, – сказала
Миднайт, поворачиваясь к Вардену. – Мы обойдем здание и посмотрим, нет ли здесь другого
входа.
Они медленно подошли к сараю, стараясь держаться как можно ближе к стене здания.
Дважды мимо них проходили группы зентильских солдат, распевавших непристойные песни
и рассказывавших похабные анекдоты, но того, что всего в нескольких ярдах от них
прятались шестеро лазутчиков, зентилары не заметили.
В задней стене сарая Варден обнаружил еще один вход. Вор быстро вытащил свои
отмычки, и вскоре дверь была открыта. Он потихоньку отворил ее и заглянул внутрь.
– Мы пришли как раз вовремя, – прошептал Варден, поворачиваясь к Миднайт. – Сарай
вроде бы пуст. Мы можем свободно войти.
Отряд бесшумно проник в сарай; Миднайт шла посредине, чтобы заклинание
невидимости распространялось на всех.
– Закройте дверь, – прошептала Миднайт, когда они вошли внутрь.
Вулстан начал было закрывать дверь, но вдруг остановился и посмотрел на дверной
замок.
– Выглядит так, будто замок запирается с обеих сторон, – сказал юноша, позвав
Миднайт взглянуть на дверь.
Чародейка кивнула, вытащила кусочек смолы и отдала его солдату:
– Засунь это в замок. Дверь захлопнется, но не запрется. Если нам придется спешно
уходить, мы не окажемся в ловушке.
Вулстан и Варден с удивлением переглянулись.
– Этому трюку научил меня один мой старый приятель, – сказала черноволосая
чародейка и вдруг вспомнила Кайрика. На Миднайт накатили горькие, тягостные чувства, и
на мгновение ее захлестнуло сожаление. Чародейка закрыла глаза и взяла себя в руки.
«Кайрик умер, и я ничего не могу с этим поделать. Но Келемвар жив и нуждается в моей
помощи. Поэтому я буду плакать позже».
Гратус подошел к Миднайт.
– Может быть, ты это ищешь? – спросил старик, указывая на темное пятно футах в
двадцати от двери.
Миднайт прищурилась. Что-то подобно крохотным вспышкам желтого света прорезало
темноту.
– Не может быть! – выдохнула она. Адон выбежал вперед и наклонился над небрежно
завязанным холщовым мешком.
– Миднайт, они здесь! – воскликнул жрец, и его лицо осветилось широкой улыбкой. –
Шар и твоя книга заклинаний!
– Должно быть, в суматохе, вызванной нашим побегом, убийцы о них забыли! – сказала
Миднайт, поднимая мешок.
– Я ничего не забыл, – пророкотал голос из темного угла сарая. – И надеялся, что ты
тоже об этом не забудешь.
В бледном лунном свете, проникавшем через окна, они увидели Деррока. На нем не
было доспехов, и маска не скрывала его уродства.
Увидев обезображенное лицо убийцы, Миднайт ахнула, и в ней зажглась маленькая
искорка сочувствия. Вдруг она почувствовала, как холщовый мешок начал выскальзывать у
нее из рук, и покрепче его сжала. Чародейка быстро сообразила, что, когда она совершала
заклинание невидимости, мешка с ней не было, значит, он выдает ее местонахождение.
– Спасибо, что показала мне, где ты сейчас находишься, – прорычал Деррок,
вытаскивая черный как ночь меч. Убийца зашагал прямо к Миднайт. – Я давно тебя
поджидаю.
Пользуясь невидимостью, отряд рассредоточился, и, когда Деррок приблизился к
чародейке, несколько человек оказалось у него за спиной. Миднайт бросила мешок на пол и
попыталась увернуться от уродливого убийцы. Но он успел вытянуть руку и схватить
чародейку за волосы. Миднайт закричала.
Вдруг на голову убийцы с треском обрушилась большая деревянная доска, сбила его с
ног и заставила выпустить Миднайт. Чародейка отползла от Деррока, но голубовато-белая
аура невидимости исчезла.
Позади убийцы стоял Гратус, держа в руках треснувшую доску. Деррок сжал свой
черный меч и закричал от ярости и гнева. Варден схватил старика за плечи и попытался
оттянуть назад. В этот миг меч убийцы вошел Гратусу в грудь. Из раны хлынула кровь.
Миднайт в ужасе отползала от Деррока. Убийца повернулся и шагнул к ней, но рядом с
чародейкой появился Адон и схватил ее за руку.
– Беги! – громко прошептал жрец, толкая чародейку к двери.
Деррок двинулся было за ней, но два солдата из Захолмья, вытащив мечи, встали у него
на пути.
– Ну давай, зентильская свинья! Сейчас посмотрим, чего ты стоишь против настоящего
солдата! – поддразнивал Деррока Таймон.
Вулстан посмотрел на Миднайт.
– Забирай свое сокровище и беги! – закричал он.
Миднайт мгновение колебалась, затем подхватила холщовый мешок и выбежала из
сарая. Варден потащил раненого Гратуса к двери. Адон помог ему, и они исчезли в ночи.
Прежде чем пьяные зентильцы поняли, что случилось, жрец, чародейка и сембийцы были
уже далеко от форта.
***
9. Новый командир
Отряд Скорпионов с трудом пробирался по восточным долинам. Правда, зентилары
прихватили с собой достаточно припасов и были привычны к таким дальним переходам.
Кайрик сразу же выведал у Тайзака, что Скорпионов отправили на холм Удачи, чтобы
отыскать там предмет огромной силы, о котором рассказывали путники, проходившие через
Зентильскую Твердыню.
Отряд получил этот приказ еще до начала битвы за Долину Теней, когда лорд Бэйн
отчаянно пытался заполучить любой предмет, который мог оказаться вместилищем
магических сил. В суматохе, поднявшейся после битвы и последующих событий, в
Зентильской Твердыне забыли о Скорпионах и их миссии, но потом настал час собрать в
Шрамовом доле все зентильские отряды. Однажды ночью Бэйн через колдунью Тарану Лир
установил с отрядом магическую связь, и Скорпионы с облегчением восприняли новый
приказ. Тщетные поиски на холме Удачи отняли у них слишком много сил.
Через два дня после появления в отряде Кайрика Скорпионы встретили небольшой
сембийский патрульный отряд и были вынуждены вступить в бой. Это дало вору
возможность оценить ратное мастерство его новых знакомых. В яростной короткой стычке
Скорпионы понесли потери. Погиб Крокстон, хотя кто его убил, сембиец или зентилар,
Кайрик так и не понял. К большому удивлению вора, за доблесть в бою Тайзак назначил его
своим заместителем. Слэйтер открыто поддержала это решение, остальные промолчали, хотя
кое-кто, например Эклс, был явно недоволен выбором Тайзака.
После стычки с сембийцами Скорпионы повстречали первый из множества зентильских
патрулей, направлявшихся к Шрамовому долу. Тайзак самовольно принял на себя
командование разношерстными группами воинов, которые встречались им по дороге. Никто
ему не возражал.
Кайрик скакал рядом со Слэйтер, женщиной-воительницей, и в голове у него вертелось
множество вопросов. Свет послеполуденного солнца преломлялся в призматической серьге,
которую Слэйтер, сняв с Миккела, вдела себе в правое ухо. Кайрик задумчиво смотрел на
серьгу – в ней появлялись и исчезали разноцветные алмазные искры, казалось уносившие с
собой все его страхи и горести.
Линия горизонта была неровной, а земля вокруг представляла собой странную смесь
серовато-зеленых камней с прожилками сырой коричневой глины. Вдоль дороги раскинулись
невысокие, лишенные растительности холмы. Впереди на много миль тянулась огромная
земляная насыпь с расщелиной вдоль хребта, от которой разбегались в разные стороны
извилистые лощины. Кайрику показалось, что он видит перед собой скелет гиганта, жившего
за миллиарды лет до того, как нынешние боги появились в этом мире.
«Таким, наверное, был древний бог, правивший Королевствами, – подумал он, глядя на
гребень горы. – Высокий, достававший до небесного свода, не ограниченный, как простые
смертные, хрупкой плотью».
Солнечные блики, играющие в гранях украденной серьги, снова отвлекли вора, и, скача
вместе с зентиларами, количество которых увеличилось почти в триста раз, Кайрик вдруг
понял, что очарован призматической серьгой так же, как и Слэйтер.
Крючконосый вор наблюдал, как серьга переливалась разными цветами, и разглядывал
каждый блик. Искры появлялись и в мгновение ока исчезали. «Совсем как человеческая
жизнь, – думал он. – Прошла и тут же позабыта». Кайрик хотел от жизни большего. Он
подумал о богах и о даре бессмертия, который они поставили под угрозу своими глупыми
мелкими склоками. Вор презирал Бэйна и Мистру, позволивших лишить себя огромных сил.
Кайрик постарался успокоиться. Стояла знойная послеполуденная жара, и даже
налетавший легкий ветерок не избавлял от духоты и палящего жара, обрушившихся на отряд,
когда они поскакали вдоль Ашабы. Жар словно душил Кайрика в объятиях, выжимая ручейки
пота, заливавшего глаза и мешавшего любоваться призматической серьгой.
Окинув взглядом десятки незнакомых лиц вокруг, вор подумал о том, что все эти
зентилары ехали в Шрамовый дол по призыву лорда Бэйна. И если Черный Властелин
потребует, почти каждый из них, ни секунды не колеблясь, отдаст ему свою жизнь. Он не мог
понять, как эти люди согласились даже на время подчиниться отряду Скорпионов. Кайрик
изумленно наблюдал за маневрами Тайзака, обеспечившего себе место командира. Вор
считал вожака Скорпионов неспособным даже разработать четкий план, не говоря уже о том,
чтобы его осуществить.
Кайрик протер глаза и снова посмотрел на призматическую серьгу. Бликам света,
казалось, не было конца. Как только очередной блик исчезал, на его месте сразу же появлялся
новый. Кайрик размышлял о Тайзаке. «У него должно быть какое-то уязвимое место, какая-то
слабость, которой я мог бы воспользоваться. Что бы это могло быть?» – думал вор.
Скакавшая перед ним Слэйтер дотронулась до призматической серьги и нежно ее погладила.
Вор улыбнулся. Возможно, это не так сложно выяснить.
Через час Тайзак отправился на переговоры с командиром сводного отряда Долин из
пятидесяти человек, который скакал в арьергарде внушительного зентильского
формирования. Рен отправился вместе с командиром. Кайрик выехал вперед, знаком
пригласил Слэйтер следовать за ним и обогнать отряд зентиларов. В нескольких сотнях ярдов
впереди скакал дозорный Виллингейл, зентильский ремесленник, и Кайрик объявил, что они
со Слэйтер ненадолго его сменят.
– С какой стати мы должны менять Виллингейла в дозоре? – спросила Слэйтер. Кайрик
колебался. Подчеркивая свое недоумение, женщина широко открыла глаза, и кожа на ее
безбровом лбу сморщилась. – Тебе от меня что-то нужно?
– Это так очевидно? – спросил Кайрик, отворачиваясь от зентильской воительницы.
Слэйтер ухмыльнулась:
– Зачем спрашивать, если сам знаешь.
Кайрик тихо хмыкнул и отер со лба пот.
– Клянусь богами, ну и жара!
Слэйтер нахмурилась и постучала пальцами по луке своего арбалета.
– Если тебе хочется просто поболтать, я лучше поеду обратно, – проворчала она.
– Я всего лишь наблюдаю, – огрызнулся Кайрик и повернулся к воительнице. – И мне
интересно, насколько наблюдательна ты.
Женщина прищурилась и с недоверием посмотрела на Кайрика:
– В каком смысле?
– Я хочу побольше узнать о Скорпионах, – спокойно объяснил Кайрик, смотря прямо на
воительницу.
– Догадываюсь зачем, – ответила Слэйтер, гладя гриву своего коня. – На самом деле ты
хочешь узнать о Тайзаке, верно?
«Она умнее, чем я думал», – подумал вор.
– Да, – признался Кайрик, стараясь принять самый равнодушный вид. – Его поступки
ставят меня в тупик. Твои, кстати, тоже.
Кайрик заметил, что Слэйтер заинтересовалась.
– Объясни, – резко потребовала она.
– Ты рекомендовала меня ему в помощники, хотя, несомненно, сама могла занять это
место. Почему ты это сделала? – спросил Кайрик, снова отирая пот со лба.
Слэйтер злобно усмехнулась:
– Инстинкт самосохранения. На этом месте никто надолго не задерживался.
Хотя Кайрик старался выглядеть удивленным, в душе он ликовал. По-видимому,
Слэйтер стоит только немного подтолкнуть, и она выложит ему всю правду.
– Да, – сказал наконец вор. – Я подозревал, что со смертью Крокстона не все чисто. А
кто был до него?
– Эрскин, – небрежно сказала Слэйтер, прихлопывая муху, которая кружилась вокруг
нее.
– И что с ним случилось?
– Он умер, – безучастно сказала воительница. – Что еще?
– Тайзак убил его? – изумился Кайрик, возможно чуть переигрывая. – Почему?
– Кто знает, – покачала головой женщина и вздрогнула. – Мы возвращались с холма
Удачи. Тайзак, Эрскин, Рен и Крокстон отправились на поиски еды. Вернулись все, кроме
Эрскина. Нам сказали, что произошел несчастный случай. Они разделились, чтобы
осмотреть большую площадь, и Рен пустил в Эрскина стрелу… по ошибке, конечно. Они
похоронили его в неглубокой могиле и поехали дальше.
«Крокстона и мертвых сембийцев они оставили воронам, – мрачно подумал Кайрик. –
Эти не заслужили даже неглубокой могилы».
– Может, Тайзак говорил правду? – предположил вор.
Слэйтер закусила губу и вздохнула:
– Эрскин был смутьяном. Он знал Тайзака много лет, еще до формирования нашего
отряда. Шумный, глупый, позволявший себе такое, на что никто в отряде не решался. Эрскин
играл со смертью, и в один прекрасный день она взяла его. Мы все были рады от него
избавиться.
– Почему ты так откровенна со мной? – спросил Кайрик. Вору казалось, что он знает
ответ, но он хотел, чтобы Слэйтер произнесла его вслух и тем самым согласилась бы с
действиями, которые им предстояло предпринять.
Женщина бросила на вора быстрый взгляд, затем посмотрела назад на зентиларов.
– Потому что Тайзак – слабак, – начала объяснять она бесстрастным голосом. – Он не
воин. Он мечтает о теплом местечке чиновника Черной Сети. Его нежелание вступить в
битву стоило нам нескольких дней пути. К тому времени, когда мы достигнем Шрамового
дола, война, возможно, уже закончится. А если нет, то нам придется любой ценой защищать
жизнь Тайзака. Другие зентилары, следующие за храбрыми вожаками, будут вознаграждены
славой и почетом как победители врагов лорда Бэйна. Будь у меня возможность, я что-нибудь
бы сделала, – выкрикнула Слэйтер и положила руку на ложе арбалета.
– Что бы ты сделала? – спросил Кайрик, стараясь снова принять равнодушный вид.
– Не прикидывайся дураком! – прошипела Слэйтер. – Ты не так хорошо врешь, как тебе
кажется.
Кайрик глянул вперед. Скоро они нагонят Виллингейла.
– Я знаю тебя, Кайрик. Ты вор. Ты убийца И у тебя есть амбиции, – продолжала
женщина. – Если хочешь, можешь обманывать других. Но не меня. Я могу помочь тебе… и
тем самым помогу себе. – Воительница потрепала свою лошадь по шее. – Вероятно, мы
сможем начать действовать только в Шрамовом доле, когда окажемся в гуще сражения.
Возможно, нужно будет ненадолго отвлечься и позволить вражескому мечу срубить Тайзаку
голову.
– Хорошо, – сказал Кайрик, сбрасывая маску равнодушия. – А если такая возможность
представится раньше?
Женщина снова прищурилась и посмотрела на вора так, словно видела его впервые в
жизни.
– Тогда мы воспользуемся ею, – отрезала она. – После этого ты позволишь мне
возглавить отряд. Тридцати хороших солдат мне хватит. И если твоя кровь окажется такой же
жидкой, как у Тайзака, нам не придется сражаться друг против друга. Я поведу своих солдат
в бой, а ты будешь делать то, что тебе вздумается. Согласен? – Зентильская воительница,
ожидая ответа Кайрика, смотрела вору прямо в глаза.
– Согласен! – сказал Кайрик.
Виллингейл уже мог услышать их, и вор прекратил разговор. Когда Кайрик и Слэйтер
приблизились, грузный зентильский солдат повернулся и знаком подозвал их.
– Рад, что вы выбрались сюда, – сказал Виллингейл Кайрику. – Вы избавили меня от
необходимости возвращаться с донесением. – Он указал на горизонт: – Там что-то есть.
Вор посмотрел туда, куда показывал Виллингейл, и увидел вдалеке яркий ровный свет.
Огромный изрытый холм по правую сторону от зентильских отрядов не позволял свернуть с
дороги. Кроме того, в радиусе трехсот ярдов от них вообще не было никаких естественных
укрытий.
– Ловушка? – предположил Виллингейл, почесывая подбородок. – Враг может
поджидать нас на склонах холма, да и овраги способны укрыть больше сотни человек.
– Возможно, – ответил Кайрик. – Но зачем им предупреждать нас об опасности?
Почему бы просто не залечь и не напасть на нас внезапно? Должно быть какое-то другое
объяснение.
– Естественное явление… или проявление природного хаоса? – заметила Слэйтер,
величественно выпрямившись. – Свет как будто не становится сильнее.
– Мы поскачем назад и сообщим Тайзаку, – сказал Кайрик дозорному. – Продолжай
наблюдение и сразу доложи, если что-нибудь заметишь, но оставайся на месте. Когда отряд
догонит тебя, получишь новый приказ.
Виллингейл кивнул, а Кайрик со Слэйтер повернули и поскакали обратно к
зентильскому отряду.
Воительница некоторое время молчала, затем заметила:
– Засада – это как раз та самая возможность, которую мы ждем, Кайрик.
– А сколько из-за этого погибнет наших братьев зентиларов? – угрюмо спросил вор. – И
уцелеем ли мы сами? Думаю, представятся более благоприятные возможности, чем эта.
Кроме того, у нас есть еще одна проблема – Рен. Он так сливается с местностью, что я его не
всегда замечаю. Именно он, по-видимому, является подлинным заместителем Тайзака. Мы
должны учесть в наших планах и его.
Вор и воительница доскакали до первых рядов зентильского отряда. Тайзак и Рен уже
ждали их. Командир Скорпионов дрожал от еле сдерживаемого гнева.
– Вы двое, не хотите объяснить свое поведение?
Кайрик посмотрел на Слэйтер, потом снова на Тайзака:
– Не понимаю. Что мы должны объяснять?
– Не прикидывайся дураком, – прорычал Тайзак. – Я узнал, что вы покинули отряд, и
мне пришлось выехать вперед и самому все проверить. Наказанием за дезертирство
является…
Лицо вора превратилось в каменную маску.
– Я твой заместитель или нет?
Тайзак поморщился:
– Какое это имеет значение? Ты подчиняешься тем же правилам, что и любой зентилар.
– Ошибаешься! – рявкнул Кайрик. – Как заместитель командира я обязан следить за
тем, чтобы в твое отсутствие все приказы исполнялись безукоризненно.
Черные глаза зентильского командира сузились.
– Виллингейл ехал слишком близко к основному отряду, – продолжал Кайрик. – Он не
Скорпион и не знает, что значит находиться в дозоре. – Вор остановился и улыбнулся. –
Конечно, мы оба понимаем, что если наши люди хорошо видели Виллингейла – а так и было
на самом деле, – значит, он был слишком близко и не мог вести разведку. Мы со Слэйтер
указали ему на это. – Вор снова остановился, однако на этот раз повернулся и посмотрел на
зентильскую воительницу. – И тогда он доложил нам о странном свете на горизонте. Так,
Слэйтер?
Рен склонился к командиру Скорпионов и зашептал ему что-то на ухо.
– Что за свет? – спросил Тайзак, как только Рен перестал шептать. – Откуда он взялся?
– Мы не знаем, – пожал плечами Кайрик и пересказал Тайзаку все, что они со Слэйтер
видели. – Я велел Виллингейлу оставаться на месте и ждать, пока вы с ним поравняетесь.
Командир Скорпионов провел рукой по спутанным волосам и улыбнулся хищной
улыбкой.
– Ладно, – пробормотал он, делая знак Рену. – Давайте остановимся. Может, это какая-
нибудь ерунда, но не стоит ехать дальше, не проверив. – Повернувшись к крючконосому
вору, Тайзак сказал: – Кайрик, поскольку ты сегодня такой инициативный, задача
разобраться, откуда исходит этот странный свет, возлагается на тебя… и на Рена. Слэйтер
останется со мной. Твои воровские навыки могут тебе пригодиться. Поднимитесь на южный
холм, пройдите по нему и узнайте, где находится источник света.
Кайрик взглянул на узкое лицо Рена, и его сердце бешено забилось. Глаза Рена были
холодными и совершенно пустыми. Он смотрел на Кайрика, как на труп, у которого не
хватало ума тихо лечь на землю и дать себя похоронить. Приказ Тайзака означал смертный
приговор, и Кайрик с Реном прекрасно понимали это.
– И поосторожнее там. Все эти овраги, впадины… Не ровен час, с кем-нибудь из вас
произойдет несчастный случай, – сказал Тайзак, продолжая злобно ухмыляться. Рен кивнул и
жестом велел Кайрику ехать вперед.
– Конечно, – беззаботно сказал Кайрик, пришпорив своего скакуна и делая вид, что в
напутствии командира нет ничего необычного. – Прощай, Тайзак… и Слэйтер.
Рен поскакал за вором, но не успели они отъехать от зентильской колонны на сотню
футов, как услышали крики. Кайрик, не понимая, что случилось, обернулся и увидел, как с
востока – прямо на Слэйтер и Тайзака – летела, разрезая воздух, блестящая стальная
пластинка ромбовидной формы, вращавшаяся вокруг своей оси.
Вор вытащил кинжал и плавным движением запустил его в сторону пластинки. Кинжал
Кайрика полетел, рассекая воздух, но, чтобы сбить смертоносный осколок, ему не хватило
доли секунды, и пластина полетела дальше. Вдруг в воздухе послышался металлический
лязг. Звук был негромкий и очень высокий, но, услышав его, Кайрик испугался.
Рен запустил свой кинжал и сбил стальной осколок. Слэйтер и Тайзак были спасены.
Вор внимательно посмотрел на Рена и заставил себя расслабиться. Вполне возможно,
что зентилар так же лихо управлялся и с мечом, и при этой мысли Кайрик почувствовал
облегчение, что их «задание» на время откладывается. Вор знал, что в его силах продлить эту
отсрочку.
Сначала он планировал убить Рена на гребне скелетообразного холма, спуститься по
южному склону и выйти к Ашабе. Но без лошади и припасов шансы остаться в живых были
ничтожны. Если же Тайзак воспылает местью и прикажет зентиларам его выследить, тогда у
вора не останется вообще никаких шансов. Возвращаться к отряду вместе с мертвым Реном
было немыслимо. Тайзак убьет его на месте. Поход на гребень холма заводил его в тупик, и
вор понимал, что должен как-то воспользоваться сложившимися обстоятельствами.
Слейтер смотрела на то место, где в шести футах от ее ног упала двухфутовая
пластинка. Она взглянула на Кайрика и увидела печаль на его лице, затем повернулась к Рену
и сказала:
– Благодарю.
– Готов служить, – ответил белокурый зентилар, его голос был низким и скрипучим.
Тайзак пристально рассматривал линию горизонта.
– Что это было? – спросил он с заметной дрожью в голосе.
Рен соскочил с лошади и нагнулся, чтобы поднять кинжал и ромбовидную пластинку.
Но едва он прикоснулся к ней, как послышалось шипение. Зентилар отскочил, потирая руку.
– Проклятие! – прорычал он. – Пластинка жжется!
– Тут, наверное, замешана колдунья, – сказал Тайзак, стараясь прийти в себя. – Я никого
здесь не вижу, а с холма запустить эту пластинку невозможно. Слишком далеко.
Вор невольно вспомнил о Миднайт, но сразу отбросил эту нелепую мысль. Чародейка
не так глупа, чтобы вступать в бой с зентильским отрядом из трехсот человек. Вдруг вору
пришла в голову одна идея.
– Волшебница… Тогда понятно, откуда появился этот свет, – громко заметил Кайрик.
Вдруг меж зентильских солдат промелькнула какая-то тень, и послышался изумленный
вздох. Кайрик поднял глаза и схватился за рукоятку меча – над ними закружился вихревым
потоком искрящийся столб света. Кайрик пригляделся и увидел завесу стальных пластинок,
затмевающую солнце. Поверхность несметных металлических осколков, образовавших
грозное облако, отражала солнечные искры.
– Что это ? – воскликнул Тайзак срывающимся голосом. Командир зентиларов вытянул
руку и вцепился в плечо Слэйтер, пытаясь привлечь ее внимание. Воительница отпрянула,
едва сдерживаясь, чтобы не схватить труса за руку, не сдернуть с коня и не перерезать ему
глотку.
Вместо этого Слэйтер закричала:
– Не трогай меня! – и отбросила его руку.
– Тайзак! – пробормотал Рен, в его резком голосе отчетливо слышалось беспокойство. –
Что будем делать?
С неба, слово капелька воды, капнувшая с подтаивавшей льдинки, упала металлическая
пластинка. Тайзак оторвал взгляд от неба, накрыл голову руками и уткнулся лицом в гриву
своего коня. В сотне футах от черноволосого командира раздался крик.
– Она в меня попала! – крикнул кто-то.
Несколько зентиларов покинули строй и побежали по ровному, голому полю.
– Здесь негде спрятаться! – воскликнул какой-то солдат, и по рядам прокатились крики
отчаяния.
Кайрик увидел, как их командир задрожал и застонал от страха.
– Рен прав! – прорычал крючконосый вор, когда Тайзак медленно поднял голову. В
голосе Кайрика слышалось презрение к этому трусу. – Ты должен отдать приказ!
Тайзак собрался было что-то сказать, но тут от облака отделилась еще одна пластинка и
поплыла к первым рядам отряда, где как раз стояли Скорпионы. Металлический осколок
вошел Праксису в плечо, и он взвыл от боли, когда острый конец вышел с тыльной стороны
предплечья.
– Я… я горю! – закричал Праксис, когда от раны начал подниматься серовато-черный
дым. Солдат попробовал выдернуть осколок, но от этого ему стало еще больнее.
Кайрик и Рен повернулись к остальным зентиларам. Они призвали их успокоиться,
затем посмотрели на Тайзака, ожидая, что тот скажет. Среди солдат началась паника, хотя
некоторые командиры и пытались навести порядок.
– Нам… конец! – прошептал Тайзак, уставившись на небо. – Нам некуда идти!
Кайрик подъехал к Тайзаку. Он схватил черноволосого Скорпиона за шиворот и
хорошенько его встряхнул.
– Не смей говорить так, – прошипел вор. – Иначе ты не сможешь командовать
отрядом. – Увидев, что Рен не пытается его остановить, Кайрик искренне удивился.
– Осколки! – крикнул Тайзак. – Их так много и становится все больше. Смотрите!
Кайрик посмотрел на небо и увидел, что облако сверкающих пластинок начало
опускаться.
– Бегите! – пробормотал Тайзак тихим, как у ребенка, голосом.
С неба, словно спелые яблоки с дерева, упало несколько стальных осколков. Солдаты,
имевшие щиты, начали вытаскивать их из седельных сумок. Позади и из центра отряда
слышались крики. Кайрик посмотрел на Слэйтер:
– Что он сказал?
Рен взглянул на вора:
– Тайзак сказал «бегите!». Нам нужно укрыться на южном холме, пока пластинки не
начали падать дождем. – Белокурый воин подстегнул лошадь, и за ним последовала большая
группа солдат.
Град металлических осколков становился все сильнее, как будто раскрылось дно
огромного невидимого ящика, и все больше пластинок сыпалось на землю. Крики ужаса
доносились со всех сторон. Многие зентилары падали на землю мертвыми или получив
смертельные раны.
– Бегите! – крикнул Тайзак, словно только сейчас осознал опасность. Черноволосый
зентилар пришпорил лошадь и поскакал прочь.
Через несколько секунд Кайрик уже несся за ним к рыжему хребту. Тень, которую
создало облако осколков, становилась все гуще. Казалось, облако следует за зентильским
отрядом. Воздух наполнился криками солдат, в которых попали стальные пластинки, и их
ужасные вопли перекрывали глухой рокот, который подняли сотни несущихся лошадей.
«Зентилары идут за мной», – усмехнулся Кайрик. Но тут же почувствовал страх. Вор
был совершенно беззащитным и очень одиноким перед толпой бегущих солдат. Он напрягся
и прислушался к приближавшемуся топоту копыт, понимая, что стальной дождь в любой
момент может разрешить все его проблемы.
Не видя в бегстве уже никакого смысла, вор все же внимательно посмотрел на хребет.
Вдруг одно ущелье, спускавшееся с холма, зашевелилось, расширилось, его черная как ночь
тень широко распахнулась перед солдатами, словно пасть голодного животного. Тем
временем осколки поражали все больше и больше зентильских солдат. Несчастные падали,
их втаптывали в землю копыта обезумевших лошадей.
Кайрик и скакавшая рядом с ним Слэйтер наконец достигли входа в ущелье, в котором
укрылись Рен и большинство солдат, последовавших за ним. Они оставили своих лошадей,
которые метались, пытаясь спрятаться от обжигающих металлических пластинок. Судя по
брошенным животным, Кайрик определил, что внутри укрылось около ста человек.
Но спрятавшиеся в ущелье шириной десять футов зентильские солдаты оказались не в
лучшем положении, чем оставшиеся на равнине.
– Это безумие! – воскликнул Кайрик.
Тут в шею его скакуна попала стальная пластинка, и лошадь сбросила вора на землю. К
счастью, он был недалеко от входа в ущелье, и всадники, скакавшие за ним, уже старались
придерживать своих лошадей, поэтому его не затоптали. Тем не менее падение оглушило его
на мгновение.
Слэйтер схватила вора за руку, и толпа солдат, пытавшихся изо всех сил пролезть в
проход, увлекла их за собой в темное холодное ущелье. Оказавшись там, Кайрик нашел
валявшийся на земле простой деревянный щит и поднял его над головой. Слэйтер, которая
была выше Кайрика, пришлось немного наклониться. Вор и воительница оказались в толпе
разгоряченных, вспотевших солдат, которые толкали их со всех сторон. Кайрик сыпал
проклятиями.
– Что они делают?! – крикнул вор Слэйтер, которая, съежившись, слушала отчаянные
крики зентиларов и свист падавших осколков. На зентиларов лился настоящий стальной
дождь. Стены ущелья немного задерживали металлические пластинки, и многие из них
сначала ударялись о стену, потом с меньшей силой отскакивали и пронзали солдат, но уже не
убивали, а только обжигали. Правда, иногда осколки попадали прямо в голову, и крики
умиравших людей наполняли ущелье ужасным эхом.
– Прикройтесь щитами! – крикнул Кайрик, пытаясь перекрыть шум.
Его призыв подхватила Слэйтер. Вора сразу окружила дюжина солдат с широко
раскрытыми, испуганными глазами, ожидая от него приказа. Казалось, что слова Кайрика
рассекли хаос так же легко, как острый меч пронзает незащищенную броней плоть. –
Прикройтесь щитами! У кого нет щитов, пусть спрячется под труп!
Еще несколько солдат повернулись к Кайрику и исполнили его приказ.
– Сомкните щиты, а потом… – Горящий металлический осколок пробил щит Кайрика и
попал ему в руку. Вор закричал. Послышался свист, и он почувствовал, как его тело начало
гореть. Стиснув зубы, он повернулся к Слэйтер: – Скрепите щиты вместе. В меня попал
осколок.
Зентильская воительница выполнила приказ Кайрика. Вор убрал руку со щита, в центре
которого свистела раскаленная пластина, и около пятидесяти солдат тесно встали вокруг
вора, находившегося уже где-то в центре ущелья.
– Отдайте щиты самым высоким! – крикнул Кайрик, прикрывая рукой почерневшую
рану. – Те, у кого нет щитов, встаньте под прикрытие!
Стальной дождь продолжался, но теперь ущелье наполнилось грохотом ударявшихся о
щиты осколков, заглушавшим крики раненых и умиравших. Конечно, иногда стальные
пластинки пробивали щиты и ранили солдат, но паника прекратилась.
Кайрик оторвал от рубашки лоскут материи и наспех перевязал рану.
– Не обращайте на боль внимания! – крикнул он. – Главное, мы еще живы! – И он начал
протискиваться между сгрудившимися людьми, раздавая приказы направо и налево. Слэйтер
все время была рядом. – Тот, кто не держит щит, пусть поможет раненым. Забудьте о
мертвых, им уже ничем нельзя помочь! Если не хотите умереть, поднимите щиты! – кричал
Кайрик, хлопая людей по спинам и подбадривая их.
План Кайрика сработал. Больше сотни зентиларов, прикрывшись сомкнутыми щитами,
прошли через ущелье.
Когда Кайрик присел отдохнуть, Слэйтер, перевязывая ему рану, спросила, как он
догадался, что нужно прикрыть солдат общим щитом, а не прикрываться каждому по
одиночке.
Впервые с начала смертоносного дождя вор улыбнулся или, скорее, выдавил подобие
улыбки:
– Однажды… очень давно, я штурмовал замок. Это построение называется «черепаха».
Когда неприятель льет на головы солдат кипящее масло или лучники обрушивают на них
дождь стрел, такое построение защищает их. – Он посмотрел на солдата, державшего над
ним щит. – На самом деле все очень просто.
– Кайрик! – раздался низкий гортанный голос. Вор обернулся и увидел пробиравшегося
к нему Рена. У зентилара не было щита, рубашка порвалась, из нескольких небольших ран
сочилась кровь.
– Тайзак мертв, – прокричал Рен. – Трус! Перед лицом смерти он замер как вкопанный.
Рен и Кайрик стояли, глядя друг на друга, и ждали, пока кончится стальной дождь.
Наконец непрерывный поток пластин, бивших о щиты, начал ослабевать и вскоре совсем
прекратился. Слышался лишь свист, с которым раскаленные осколки прожигали щиты, да
бормотание зентиларов и стоны раненых. Солдаты, державшие шиты, начали было их
опускать, но Кайрик велел им снова поднять щиты и дожидаться приказа.
Вор снова повернулся к Рену.
– Если Тайзак мертв… – начал Кайрик, насупив брови.
– Значит, теперь ты наш командир, – сказал Рен и слегка склонил голову. – Готов
служить.
У вора закружилась голова, Кайрик подумал о том, чтобы передать командование кому-
то другому, но это, несомненно, будет Рен, и тогда вор скорее всего умрет. И Кайрик понял,
что, как обычно, у него не осталось другого выбора.
– Но кому ты служишь, Рен?
Тот нахмурился:
– Я же сказал, что готов служить. Ты спас людей. Значит, ты и командуй ими. –
Белокурый солдат остановился и отер свое грязное, окровавленное лицо. – Нет никакой
причины меня бояться… пока.
Вор сделал вид, что не обратил внимания на последние слова зентилара.
– Покажи мне тело Тайзака, – спокойно сказал он.
Вместе они прошли к началу ущелья. Наконец Рен показал на мертвого человека,
лежавшего в десяти футах от последнего зентилара, державшего щит. Хотя уже начало
темнеть, Кайрик видел, что металлический осколок попал Тайзаку прямо в грудь, рядом с
сердцем. Вор заметил еще кое-что: у Тайзака было перерезано горло. «Тут дело не в
осколках», – подумал Кайрик и внимательно посмотрел на Рена.
Выйдя из-под прикрытия щитов, Кайрик огляделся. Земля вокруг него была усеяна
осколками, некоторые из которых еще дымились. Рен шел вслед за Кайриком. В зентильском
отряде осталось примерно двести солдат, переживших смертоносный дождь.
– Скажи мне, – громко сказал вор подошедшему Рену, – какую страшную тайну скрывал
Тайзак? Ведь, боясь раскрыть ее, он даже велел убить себя.
Белокурый Скорпион ненадолго задумался, разглядывая тело своего бывшего
командира:
– Он очень опасался, что кто-нибудь узнает о том, что произошло давным-давно в
небольшом храме Бэйна к северу отсюда. – Рен посмотрел на Кайрика. – В молодости Тайзак
был горяч, наивен и по глупости решил восстать против Черной Сети, поскольку его не
приняли в нее. Он напал на храм и убил отшельника, который жил там. Если бы об этом
узнали жрецы Черной Сети…
– Они свернули бы ему шею, – закончил вор и рассмеялся. – Идиот! То, что он сделал,
могло быть на руку определенным силам в Зентильской Твердыне.
Рен нахмурился и опустил глаза. Кайрик улыбнулся и прошептал:
– Слушай, я творил кое-что похуже, о чем Тайзак даже и помыслить не мог. Но тебе не
придется защищать мои тайны. Я сам о них позабочусь.
Белокурый Скорпион еще больше нахмурился, и вор отвернулся.
– Мы подождем еще минут двадцать. К тому времени можно будет выслать дозорных. –
Кайрик замолчал и посмотрел вниз на тело Тайзака. – И тогда ты можешь объявить меня
вашим новым командиром, – твердо сказал вор и отошел, чтобы присоединиться к солдатам.
10. Побег
– Тут кое-кто хочет тебя видеть, – тихо сказал Варден, входя в маленькую комнату, в
которой прятались Миднайт и ее спутники. Миднайт подняла голову от книги заклинаний,
лежащей на расколотом ящике, и посмотрела на темный силуэт, возникший в дверях их
убежища.
– Келемвар! – изумилась чародейка, наблюдая за тем, как воин ступил в круг света от
единственного фонаря, освещавшего комнату. Она вскочила так быстро, что едва не смахнула
книгу на пол.
– Ты выглядишь ужасно, – сказала Миднайт, глядя на кандалы на лодыжках и запястьях
воина. Она попыталась улыбнуться, но ее губы задрожали. – Как ты…
Зеленоглазый воин попытался было подойти к волшебнице, но Варден встал прямо
перед ним. Воин смотрел, как старик и старуха, которым принадлежало безопасное убежище,
и один из сембийских солдат перекрыли все выходы из комнаты.
– По-видимому, я сбежал от одних тюремщиков, чтобы угодить в лапы других. Можно
присесть? – спросил Келемвар, указывая на свободный стул рядом с черноволосой
чародейкой.
Миднайт кивнула и начала разглядывать воина, который мелкими шагами подошел к
стулу, что при других обстоятельствах выглядело бы весьма комично. В мерцающем свете
фонаря Миднайт видела, что все тело Келемвара покрыто шрамами, порезами, синяками и
ожогами. Его одежда превратилась в лохмотья. Чародейка вспомнила, как впервые осознала
свои чувства к воину, в коридорах замка Килгрейв. Тогда Келемвар выглядел не лучше, чем
сейчас.
Воин заговорил, руки его дрожали:
– Я ничего не ел несколько дней. Если меня будут пытать, можно мне сначала хотя бы
немного поесть?
Старуха прошла мимо Вардена и Адона к двери.
– Мне все равно нужно проведать Гратуса, – прошамкала она и покинула комнату.
– Интересно, как он нас нашел? – спросил хозяин дома у Вардена.
Резко подняв голову, Келемвар посмотрел на угрюмого старика.
– Если ты хочешь об этом узнать, спроси у меня, – рявкнул воин. – Я подслушал, как
стражники говорили об этом месте как о безопасном укрытии. Они считали, что я скоро умру,
поэтому открыто разговаривали друг с другом, не опасаясь меня. Прямо как вы сейчас.
Все находившиеся в комнате, включая Адона, подозрительно рассматривали Келемвара.
Но Миднайт совсем по-другому отнеслась к рассказу своего бывшего возлюбленного.
– Так мы снимем с него цепи? – воскликнула чародейка, оглядывая комнату и своих
спутников.
– Мы не можем это сделать, – пробормотал старик, поглаживая рукой лысую голову.
– Он прав, Миднайт. У нас ведь нет доказательств… – начал было Варден.
Миднайт встала и посмотрела на белокурого вора:
– Какие тебе нужны доказательства? Келемвар наш союзник… мой друг. – Чародейка на
секунду остановилась, и ее голос перешел в крик. – Освободите его! Или это сделаю я!
– Но он пришел прямо из гарнизона Бэйна, – сказал старик. – Он мог привести
зентиларов к нам!
Проклятый воин склонил голову и вздохнул:
– Мне не было нужды никого приводить сюда. Они и так знают, где вы.
Старик покачал головой и обвел глазами комнату.
– Тогда почему они не напали на нас? – язвительно спросил он. – Ведь мы все еще
здесь.
– Послушайте, – сухо сказала Миднайт, не давая воину ответить. – Я хочу, чтобы эти
цепи были сняты и чтобы сюда принесли пишу. Немедленно. Иначе я прочту заклинание,
которое разнесет этот дом в щепки.
На какое-то время в комнате воцарилась тишина, потом старик встал и пробормотал:
– Твоя взяла, чародейка. Мы сделаем так, как ты хочешь. Но я больше не потерплю
угроз. Не люблю, когда мне угрожают… особенно люди, которым я предоставил убежище.
Варден вытащил отмычки и отпер ножные кандалы, затем быстро отошел.
– А теперь ручные, – сказала Миднайт молодому вору.
– А что если ты ошибаешься? – возразил Адон. Жрец посмотрел на воина и добавил: –
Он был нашим другом… когда-то. Но один раз он уже привел к нам вражеский отряд.
– Адон, ты должен мне доверять, – тихо сказала черноволосая чародейка. – Я знаю, что
Келемвар не причинит нам зла.
Жрец склонил голову, и Миднайт обратилась к Вардену:
– Отомкни кандалы!
– Ладно, – хмуро промолвил вор.
Когда цепи с лязгом упали на землю, Миднайт облегченно вздохнула.
– А теперь я хочу, чтобы вы ненадолго оставили нас наедине, – сказала Миднайт своим
друзьям.
– Ни в коем случае, – возразил старик и сделал несколько шаркающих шагов к ней.
– Пожалуйста, – взмолилась Миднайт. – Сделайте, как я прошу, и мы больше не будем
вас беспокоить. Келемвар вернулся, теперь мы можем уйти.
– Очень хорошо, – проворчал старик. – Раз ты этого хочешь.
– Так и должно быть, – ответила Миднайт, поворачиваясь к воину.
Адон, Варден и старик вышли из комнаты.
– Мы будем за дверью, – сказал Адон, бросив косой взгляд на Келемвара.
Дверь за ними захлопнулась.
– О, Кел! – воскликнула Миднайт и обняла воина, отдаваясь во власть нахлынувших
чувств. – Ты не представляешь, как я рада тебя видеть. – Она поцеловала любимого в щеку,
потом убрала волосы с его лица – У тебя все хорошо?
– Скоро будет, – ответил он.
Миднайт поцеловала его в губы, но затем поняла, что воин не отвечает на поцелуи, и
отстранилась. Что-то было не так.
Чародейка нахмурилась и посмотрела Келемвару в глаза.
– Что случилось? Что они с тобой сделали? – спросила она, отходя от воина.
– Неужели непонятно? – прорычал Келемвар, глядя на запекшуюся кровь на своей
одежде. Воин встал и пнул цепи, валявшиеся у его ног. – Я не хочу об этом говорить. Не
сейчас.
– Мы пытались тебя спасти, – сказала воину Миднайт. – Мы не смогли пробраться в
форт. Деррок нашел нас.
В глазах Келемвара мелькнула искра понимания.
– Кел, я так боялась за тебя. За нас обоих. – Миднайт заплакала, и слезы потекли по ее
щекам. – Надо поскорей выбраться из города.
– Это будет непросто, – отрешенно заметил Келемвар, оглядывая маленькую комнату.
Он старался смотреть на что угодно, только не в глаза чародейки.
Миднайт удивилась, почему Келемвар так холоден и равнодушен. Возможно, он
сердится, но почему его гнев направлен на нее? Может быть, сказалось напряжение
недавнего плена? Она посмотрела ему в глаза и поняла, что ошибается. Неужели Варден и
Адон правы?
– С тобой что-то произошло, Келемвар. Ты достаточно хорошо меня знаешь и
понимаешь, что можешь мне полностью доверять, что бы ни случилось. – Чародейка
остановилась и посмотрела на дверь: – Говори шепотом, если боишься, что нас
подслушивают.
– Мне нечего сказать, – ответил Келемвар с вялой улыбкой. – Мне просто нужно поесть
и промыть раны. У тебя разыгралось воображение.
Миднайт посмотрела ему в глаза. Воин говорил неправду.
– Возможно, ты прав, – холодно сказала чародейка, отворачиваясь от Келемвара. –
Варден знает, как выйти из города, но нам понадобится твоя помощь. Ты нам поможешь?
На лице воина читалось замешательство.
– Конечно… помогу…
– Тогда все ясно, – промолвила Миднайт. Она потянулась за клинком и вытащила
оружие из ножен. – Ты предал нас!
Келемвар не пошевелился, когда Миднайт стремительным движением приставила
кинжал ему к горлу. Чародейка дотронулась острым кончиком до кожи воина, но не
проткнула ее.
– Ты связан проклятием, Келемвар, – прошипела Миднайт. – Ты ничего не можешь
сделать без вознаграждения. Тем не менее, когда я попросила тебя помочь нам выбраться из
города, ты ничего не попросил взамен. Это означает, что кто-то уже заплатил тебе… чтобы
ты заманил нас в ловушку!
Воин закрыл глаза и сдавленно вздохнул:
– Все, что ты сказала, неправда. Даже проклятие.
– Что? – растерянно воскликнула Миднайт. – Проклятия больше нет? Кто снял его?
Воин сглотнул, потом дернулся и схватил Миднайт за руку. Он начал выкручивать ей
руку, и кинжал упал на пол. Келемвар повернул Миднайт, сбил ее с ног и крепко обнял одной
рукой за шею. Другой рукой Келемвар поддерживал чародейку, не давая ей упасть и
прижимая ее руки к телу. В комнату ворвались Варден и Адон.
Белокурый вор вытащил кинжал, Адон занес боевой молот.
– Эй ты, зентильский пес, отпусти ее, – крикнул вор.
– Не раньше, чем я все расскажу! – выкрикнул воин. – Поэтому отойди подальше и
слушай.
Адон шагнул вперед, и Келемвар еще сильнее сжал чародейку.
– Если ты подойдешь ближе, я сверну ей шею, – соврал воин.
Вор и жрец застыли, и Келемвар начал говорить:
– Бэйн послал меня сюда, чтобы я завоевал ваше доверие. Я должен был вывести вас
всех из безопасного укрытия, задурить голову Миднайт и привести ее к Черному Властелину.
Адон выругался и плюнул Келемвару под ноги:
– Сколько он тебе заплатил, Кел? На что ты променял наши жизни?
Миднайт попыталась вырваться, но Келемвар не отпустил ее.
– Бэйн снял с меня проклятие, – прошипел он. – Но я солгал ему, так же как и он солгал
мне. Я не собирался вести тебя к нему. Я хочу добраться вместе с вами до Тантраса и помочь
в поисках… ведь вы мои друзья. – Воин остановился и немного отпустил Миднайт. – Не за
плату, а просто потому, что я забочусь о вас… о тебе.
Келемвар выпустил Миднайт и шагнул назад. Чародейка упала на колени, спиной к
воину.
– Я хотела бы тебе верить. Не знаю, могу ли я доверять тебе после всего, что
случилось… но я верю.
– Ты шутишь! – воскликнул Варден, делая шаг к воину. – Ведь он хотел убить тебя.
– Вряд ли, – тихо сказал Адон и опустил боевой молот. – Он мог убить ее задолго до
того, как мы ворвались в комнату, Варден. – Жрец посмотрел на Келемвара, у которого на
глазах выступили слезы. – Я знаю, что значит страдать, Кел. Мои страдания не похожи на
твои, но каждый, кто страдает, знает, что значит мечтать о том, чтобы боль прекратилась. –
Адон подошел к Келемвару и положил руку ему на плечо. – Чтобы положить конец своим
страданиям, я, наверное, солгал бы даже богу.
Тут в комнату ворвалась семейная пара, которой принадлежало убежище. Они встали в
дверях, и Варден, выругавшись, повернулся к ним.
– Все в порядке, – буркнул он. – Они вроде бы уже во всем разобрались.
– Тогда чем быстрее вы уйдете, тем лучше, – проворчала старуха, внося в комнату
поднос с едой. Затем сембиец и старики оставили друзей одних.
Келемвар ел и беседовал с Миднайт и Адоном. И хотя Кайрика с ними не было, они
впервые за долгое время почувствовали себя счастливыми.
Через час, собрав нехитрые пожитки и раздобыв лошадей, одежду для Келемвара и
припасы, друзья покинули безопасное убежище. Варден ехал рядом с Келемваром впереди
небольшого отряда. Вор знал, как лучше всего выбраться из города, а воин знал, как избежать
встречи с зентиларами.
Друзья привязали лошадей в трех кварталах от гавани и дальше пошли пешком.
Разглядывая порт, Келемвар почувствовал облегчение. Несмотря на расположенные там
посты зентиларов, большая протяженность портовой территории не позволяла надежно
оцепить район. Всего один часовой охранял «Королеву ночи», черную как смоль
невольничью галеру, на которой зентилары перевозили нелегальные грузы, уклоняясь от
уплаты налогов.
– Чтобы вырваться отсюда, нам понадобится быстрый и мощный корабль, – сказал
Варден, когда они рассматривали «Королеву ночи». – А это лучшее судно Бэйна.
На носу корабля к столбу был прикован полуголый дикарь с ярко-желтыми волосами,
которого хлестал плетью хозяин галеры. Невольник изрыгал проклятия и угрозы в адрес
мучителя. У дикаря не хватало одного глаза.
– Ну что, получил свое? – спросил хозяин галеры, опуская плеть.
– Отпусти меня! – взвыл невольник. – Я вырву у тебя руки и ими же отлуплю тебя.
Затем я оторву тебе голову и…
Облаченный во все черное хозяин галеры рассвирепел и снова замахнулся хлыстом.
Невольник так и не договорил угрозу до конца, хозяин галеры хлестал его до тех пор, пока он
не упал на колени. Его голова откинулась, в глазу застыла ненависть.
– Бьорн Одноглазый отомстит, – пробормотал невольник и лишился чувств.
– Скиньте его в трюм, – рявкнул хозяин галеры троим зентиларам, стоявшим на носу
корабля. – После того как я вернусь из города, мы продолжим… беседу. Схожу-ка я за
подружкой. Надо же снять напряжение!
Стражники засмеялись и закивали, унося невольника. Келемвар повернулся к Миднайт:
– Возможно, ты могла бы…
От взгляда чародейки слова застряли у него в горле.
– Даже если я притворюсь шлюхой, из этого ничего не получится. Они знают, как я
выгляжу, и сразу же раскроют обман.
– Недалеко отсюда есть заведеньице, его содержит мой приятель, – тихо сказал
Варден. – Если хозяин галеры пойдет туда, то мы можем его там схватить.
Келемвар наблюдал, как хозяин галеры, невысокий крепкий мужчина с густыми
черными усами, покинул корабль и подошел к одинокому часовому, стоявшему недалеко от
друзей.
– Мы подкараулим его в темном углу и избавим себя от лишних хлопот, – спокойно
сказал Адон, поднимая боевой молот, чтобы придать своим словам больше убедительности.
Решительность Адона удивила Келемвара.
– Я согласен, – сказал воин и улыбнулся жрецу. – Но только если по дороге в то
заведение, где хозяйничает приятель Вардена, нам представится благоприятная возможность.
Друзья старались не отставать от хозяина галеры, но тот выбирал хорошо охраняемые
улицы. Через несколько минут они его потеряли.
– Ничего страшного, – пробормотал Варден, когда им пришлось спрятаться в тени. –
Как я и предполагал, он пошел в сторону таверны «Откормленный Телец».
Вор знал короткий путь, и вскоре они стояли в темном и грязном переулке у заднего
входа в таверну.
– Подождите здесь, – прошептал Варден. Он обошел дом и исчез внутри.
Через пять минут задняя дверь отворилась, и на пороге показался залитый светом
Варден, улыбавшийся во весь рот.
– Добрый вечер и добро пожаловать в «Откормленного Тельца», – с важностью
произнес вор и ввел героев внутрь. – Что будете заказывать?
Келемвар пропустил своих спутников вперед, затем закрыл дверь. Они вошли в
маленькую комнату, стены и потолок которой были задрапированы красивыми
разноцветными тканями. Комнату освещали лампы, и на лицах героев заиграли нежно-
розовые и красные блики. Мебель состояла из кровати, стола и нескольких стульев.
– Хозяина галеры зовут Отто, – объяснил Варден. – Моя невеста скоро приведет его
сюда. – Он повернулся к Келемвару, который присматривался к небольшому стулу: – Будь
поосторожнее и не задень девушку.
Миднайт засмеялась:
– Ты собираешься жениться?
Варден хмыкнул:
– Должен же я был что-то сказать девчонке, чтобы заручиться ее поддержкой. – Он
остановился и улыбнулся. – Кроме того, ее отец владеет таверной. В семье водятся денежки.
В коридоре послышались шаги, и стоявший у входа Келемвар сделал всем знак
замолчать. Они встали за дверью так, чтобы никто из вошедших не заметил их. Дверь
открылась, и, опережая хозяина галеры, в комнату ворвался запах дешевой выпивки и гул.
В комнату, качаясь, вошел Отто. Его поддерживала красивая молодая женщина, одетая в
яркое облегающее платье золотистого цвета, подчеркивавшее ее превосходные формы и
медовый цвет волос. На руках, шее и поясе женщины сверкали драгоценности. Было видно,
что хозяин галеры совсем потерял голову.
Келемвар скривился. Девушка шла с его стороны. Но, войдя в комнату, невеста Вардена
вскрикнула, якобы споткнувшись, и упала. Хозяин галеры инстинктивно нагнулся, и
Келемвар ударил его стулом по голове. Варден захлопнул и запер дверь.
– Я хочу кольцо и торжественную церемонию, – сказала золотоволосая красавица
Вардену. – А не эти встречи украдкой посреди ночи и регистрацию в Архиве. Ты понял меня,
Варден?
Вор разинул рот.
– Кроме того, тебе придется забыть о воровстве. На те гроши, что ты этим
зарабатываешь, нельзя достойно жить. Думаю, ты можешь пойти к папе в ученики, а потом…
– Замолчи и поцелуй меня, – сказал Варден, хватая ее за талию и привлекая к себе. Их
губы встретились, и пока они целовались, Келемвар успел оттащить Отто от двери и
положить на кровать.
Невеста Вардена вздохнула:
– Мне кажется, что мы состаримся раньше, чем ты решишься на женитьбу.
Варден самодовольно улыбнулся и повернулся к друзьям:
– Это Лиана.
Женщина слегка поклонилась, затем посмотрела на Отто:
– Что вы собираетесь с ним делать?
– Дорогая, что мы собираемся с ним делать?
Адон молча смотрел на влюбленную парочку. Не так давно и он играл роль Вардена –
глупого влюбленного. Лиана бросила взгляд на жреца и, увидев шрам, пересекавший его
лицо, вздрогнула. Адон уже свыкся с такой реакцией, но по его спине все равно прошла
болезненная дрожь. Он отвернулся, открыл дверь и выглянул в переулок.
Через двадцать минут Варден и Лиана, держа хозяина галеры под руки, тащили его к
кораблю. К ним подошел часовой, и хозяин галеры что-то нечленораздельно пробормотал. От
него разило дешевым вином.
– Парень немного перебрал, – громко сказал Варден, так чтобы его могли услышать
остальные, спрятавшиеся в нескольких ярдах. Часовой отпустил несколько грубых шуток и
жестом разрешил троице идти дальше.
– А ты ничего штучка, – сказал часовой Лиане, когда заметил, что та смотрит на него с
усмешкой. – Если ты поднимешься на корабль, мы тебя больше никогда не увидим. Эти
молодые красавцы ни за что тебя не отпустят!
Лиана медленно подошла к часовому, оставив Отто на попечение Вардена.
– А что, у меня есть выбор? – спросила девушка, обходя часового, который, следя
глазами за Лианой, повернулся и оказался спиной к трапу корабля. В это время Келемвар и
остальные выбежали из укрытия и помогли Вардену затащить Отто на корабль. Лиана
откинула голову назад, взъерошила волосы, медленно провела руками по нежной, гладкой
коже шеи, по груди, скользнула ими по бедрам.
Часовой аж задохнулся.
Когда Миднайт, Келемвар и Адон спрятались, Варден крикнул:
– Эй, красотка, он немного тяжеловат. Да и сошел он на берег за тобой, золотце, а не за
мной, жалким слугой.
Вор явно вошел в роль, и Келемвар восхищенно покачал головой.
Лиана попрощалась с часовым и пообещала по возвращении с корабля его навестить.
Девушку била мелкая дрожь, но она старалась подниматься по трапу беспечной, легкой
походкой.
Друзья оттащили хозяина галеры в тень, затем спустили вниз, где жили невольники.
Одноглазый Бьорн сидел на койке и бормотал проклятия. Когда перед ним внезапно
плюхнулось тело хозяина, невольник чуть не подпрыгнул. Келемвар улыбнулся Бьорну и
распахнул полы сюртука хозяина галеры, демонстрируя огромную связку ключей, висящих у
него на поясе.
– Бьюсь об заклад, ты никак не ожидал увидеть сегодня ночью такую картину, – тихо
заметил Келемвар, срывая ключи со стонущего хозяина галеры и передавая их Бьорну.
– Он был жестоким надсмотрщиком, – крикнул какой-то невольник из темноты. – Бил
нас ни за что, полосовал плетью.
– Никто не избегнул его гнева, – воскликнул другой.
Волна проклятий нарастала, но крики внезапно прекратились, когда Бьорн с громим
металлическим лязгом отпер свои кандалы. Дикарь поднялся; он стоял на ногах немного
неуверенно, но гордо смотрел на освободителей с высоты своего громадного роста.
Бьорн схватил хозяина галеры за волосы и приподнял, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Помнишь, как я пообещал сегодня вечером вырвать тебе руки и ноги? – прорычал
дикарь. Он схватил металлические кандалы и замкнул их у Отто на горле. – Подумай об
этом! – Одноглазый дикарь повернулся к героям: – Вы пришли освободить нас? Зачем? Чего
вы хотите взамен?
Келемвар улыбнулся и провел рукой по волосам:
– Добраться до Тантраса. После этого корабль будет ваш.
Бьорн посмотрел на воина своим единственным глазом. Его лицо озарилось улыбкой, и
он бросил связку ключей другому невольнику.
– Идет, – решил Бьорн и обратился к своим товарищам: – Что скажете?
Невольники с радостными криками начали отпирать кандалы. Трюм наполнился
клятвами в верности Одноглазому Бьорну, новому капитану «Королевы ночи».
– Кто из вас хочет снова увидеть звезды? – спросил Бьорн. Невольники одобрительно
загудели.
Вскоре небольшая схватка, завязавшаяся на «Королеве ночи» между освободившимися
невольниками и несколькими зентильскими моряками, привлекла внимание часового. Когда
невольники начали скидывать тела зентиларов за борт, прозвучал сигнал тревоги.
Келемвар наблюдал, как Адон колотил боевым молотом какого-то зентилара. Солдат
был еще жив, и жрец собирался добить его, но Келемвар вдруг схватил Адона за руку.
– Нужно оставить несколько солдат как заложников. Кроме того, они могут знать такое,
что может нам пригодиться! – приказал воин.
– Тогда надо запереть их в трюм, – заметил жрец, посмотрел на пристань и скривился.
Звучал сигнал тревоги, и в их сторону бежали солдаты.
– Они более наблюдательны, чем можно было ожидать, – крикнул Келемвар, затем
повернулся к Бьорну: – Делай что нужно, только побыстрее выведи нас отсюда.
Бой с несколькими зентиларами, которые забрались на галеру, был очень коротким.
Несмотря на свою боевую выучку и лучшее оружие, солдаты не могли противостоять
невольникам, намного превосходившим их числом.
Когда бой окончился, Бьорн приказал всем, кто может, сесть за весла. Одноглазый
невольник превратился в капитана галеры. Равномерный однообразный грохот наполнил
темноту, и «Королева ночи», подняв якорь, отошла от причала.
Вскоре после того как галера покинула гавань, Миднайт подбежала к Келемвару.
– Посмотри, – воскликнула она, показывая в сторону берега.
Два корабля Бэйна отчалили от пристани, отправившись в погоню за захваченной
галерой.
– Чудесно! – воскликнул Бьорн, услышав новость. – Эти собаки не оставили нам
другого выхода. Мы развернемся и дадим им бой.
Вскоре на корабле зазвучали команды нового капитана, и «Королева ночи»
развернулась, чтобы перехватить ближайший зентильский корабль. Невольники зарядили
катапульты всем, что только можно было найти на палубе, включая трупы зентильских
солдат, которые еще не успели выбросить за борт.
«Королева ночи» подошла к вражескому кораблю, и оттуда послышались
встревоженные крики. Келемвар понял, что зентилары не были готовы к такому развитию
событий. Большая часть команды осталась, по-видимому, на берегу праздновать падение
Шрамового дола вместе с частью команды «Королевы ночи» и остальными солдатами Бэйна.
– Полный вперед! – крикнул Бьорн, его единственный глаз загорелся яростью.
Галеры столкнулись, и в корме корабля-преследователя образовалась пробоина.
«Королева ночи» отошла, к пробитому кораблю подошел второй, чтобы подобрать
оставшихся в живых, а захваченная невольниками галера тем временем вышла в Драконий
Предел. Но не успела она отойти от зентильского корабля на сотню ярдов, как с мостика
раздался крик. Келемвар посмотрел вверх и увидел паривший в воздухе ужасный силуэт.
Воин понял, что Бэйн узнал о его предательстве, и оцепенел. Янус сумел отбиться от
оживших доспехов и сейчас, сидя на своем адском коне, готовился напасть на галеру. Убийца
завертел серпами в воздухе. Воин посмотрел на нос корабля и увидел Миднайт, собравшуюся
читать заклинание.
– Миднайт, отойди! – крикнул Келемвар, но было уже поздно. Серпы, скрепленные
цепью, рассекли воздух, вот-вот оружие должно было обмотаться вокруг чародейки и
сбросить ее с корабля в воду. Казалось, Янус наконец добьется своего.
Вдруг рядом с Миднайт появился Варден и оттолкнул ее в сторону. Цепь с серпами
обмоталась вокруг шеи белокурого вора, и чародейка услышала, как треснули его позвонки.
Варден, уже мертвый, перевалился через борт.
– Нет! – в ужасе закричала Миднайт. Она сразу же вспомнила, как Ашаба уносила
Кайрика. Чародейка снова подняла руки. Ее пальцы быстро зашевелились, с губ сорвалась
скороговорка заклинания.
Гордо восседая на адском коне, убийца на секунду завис в воздухе, но вдруг понял свою
ошибку. Из рук Миднайт вырвалась спираль света и ударила в воду прямо под Янусом. Но он
ничего не почувствовал, – видимо, заклятие не подействовало на него. Радостно хохоча,
убийца развернул своего коня и понесся к «Королеве ночи».
Но когда Янус летел по воздуху на адском коне, бившем огненными копытами, из
темно-зеленой воды вырвались огромные черные щупальца. Убийца вытащил из-за голенища
кинжал, посмотрел вниз и увидел леденящую кровь картину. Десятки извивавшихся,
скользких конечностей тянулись к нему, обвиваясь вокруг ног адского коня.
«Иллюзия, – подумал Янус. – Эти выдумки не могут причинить мне вред».
Он ошибался.
Щупальца схватили убийцу и его коня и не спеша, но неумолимо разодрали на части.
Когда довольные щупальца погрузились в воды Драконьего Предела, Миднайт лишилась
чувств. Остатки доспехов Януса еще несколько секунд плавали на поверхности и вскоре тоже
ушли на дно.
Прошло несколько часов, но Миднайт не произнесла ни слова. Лиане рассказали о
смерти Вардена, и она тоже замкнулась. В полдень на следующий день Миднайт подошла к
Келемвару, сидевшему в отдельной каюте, которую Бьорн выделил своим гостям.
Чародейка еще не отошла от потрясения.
– Как я могла сделать это? – спросила она, входя в каюту.
– Он заслуживал смерти, – холодно заключил Келемвар. – Убийцы не чувствуют
жалости. Ему все равно, что он оставляет после себя. Ты сделала для Королевств доброе
дело.
– Я не это имею в виду, – сказала Миднайт. – Заклинание, которое я использовала… Это
было заклинание шаровой молнии. Когда мы достигли сембийского убежища, я успела
выучить только его. Но получилось что-то совершенно другое.
Келемвар вздрогнул:
– Магия нестабильна, ты же знаешь. Мы оба знаем.
Миднайт покачала головой:
– И это все?
Келемвар почувствовал в голосе своей возлюбленной тревогу.
– Да, – сказал он, успокаивая черноволосую чародейку. – Что еще может быть?
Миднайт задрожала.
– Хватит разговоров, – сказала она, привлекая к себе воина. – Мы слишком долго не
видели друг друга, чтобы тратить день на разговоры.
Келемвар поцеловал Миднайт и улыбнулся.
– Говорил же я тебе, что придет и наше время, – нежно напомнил он ей.
Влюбленные вышли из каюты только на следующий день. На палубе они увидели
Адона и Лиану. Стараясь успокоить девушку, жрец обнял ее за плечи и что-то говорил,
показывал на море. Лиана понюхала цветы, которые держала в руках, перегнулась через
поручни и посмотрела на восток, в сторону Шрамового дола. Где-то там упало в море тело
Вардена.
– Я прощаю тебя, – тихо сказала она и бросила цветы в воды Драконьего Предела.
11. Тантрас
Бэйн был в бешенстве. Узнав о захвате «Королевы ночи» и о том, что Миднайт сбежала
из Шрамового дола, Черный Властелин впал в такую ярость, что целый день не мог ни с кем
разговаривать. Сейчас, сидя в одиночестве в своих палатах, изгнанный бог рычал и изрыгал
проклятия.
Вдруг дверь в его комнату распахнулась, и вошла колдунья Тарана Лир. Белокурую
безумицу трясло от возбуждения.
– Почему ты беспокоишь меня, когда я строго-настрого велел никого ко мне не
пускать? – рявкнул Бэйн, сжимая кулаки.
Колдунья глубоко вздохнула:
– Тут тебя хочет видеть один человек, лорд Бэйн. Он ждет за дверью.
– Человек? – раздраженно спросил Бэйн. – Не бог?
Белокурая колдунья в замешательстве посмотрела на Черного Властелина:
– Бог, лорд Бэйн?
Бог Раздора закрыл глаза, пытаясь совладать с гневом.
– Присутствие другого бога было бы веским основанием, чтобы нарушить мое
уединение. Но не мольбы простого смертного!
– Я думаю, с этим смертным ты согласишься встретиться, – промурлыкала Тарана.
Бэйн схватился за ручки своего трона и прорычал:
– Я не верю тебе, волшебница, но все равно приведи его.
Тарана Лир быстрым шагом пересекла комнату и открыла дверь настежь.
– Он примет тебя, – проворковала она с порога.
Сухой темноволосый мужчина вошел в комнату, и колдунья тихо прикрыла за ним
дверь.
Бэйн вдруг подскочил на своем троне, испуганно осознавая, что Эфзул берет над ним
верх.
– Ты! – в гневе воскликнул Эфзул, и воспоминание о том, как Кайрик пустил в него
стрелу на мосту через Ашабу, всплыло в памяти, которую он делил с богом Раздора. Гнев
жреца отшвырнул разум Черного Властелина в потаенные уголки сознания. Эфзул потянулся
к колдунье:
– Дай мне свой кинжал!
Кайрик стоял неподвижно, на его лбу выступил пот.
– Лорд Бэйн, вы должны выслушать…
Эфзул выхватил у Тараны оружие и двинулся на вора.
– Не Бэйн, ты, глупец! Твою кровь сегодня прольет Эфзул Чембрин.
Крючконосый вор начал отступать. Меньше всего Кайрик ожидал, что ему придется
драться с Эфзулом. Он был уверен, что Бэйн полностью подчинил сознание жреца, сделав его
своей аватарой.
Эфзул поднял кинжал, ринулся вперед, и Кайрик едва успел отступить. Комната была
не очень большой, поэтому любое неверное движение могло означать смерть. Кайрик не
хотел обнажать оружия: если он убьет аватару Бэйна, последующий взрыв может сровнять
весь город с землей – или же изгнанный бог выберет для следующего переселения его
собственное тело. Да и белокурая колдунья начала что-то бубнить, и вору показалось, что она
собирается наложить заклинание.
Рыжеволосый жрец сделал ложный выпад влево, потом метнулся вправо и бросился на
Кайрика. Оба упали на пол. Вор с грохотом ударился о пол головой, и Эфзул направил
кинжал в лицо Кайрику, но внезапно остановился. Глаза жреца стали темно-красными, и
Бэйн улыбнулся, уставившись в широко распахнутые, полные ужаса глаза Кайрика.
– Бешенство Эфзула порой доставляет мне много хлопот, – небрежно сказал Черный
Властелин, вставая и протягивая кинжал колдунье. – Своей способностью к ненависти он
превосходит многих богов. За исключением меня, разумеется.
– Ничего страшного, лорд Бэйн, – сказал Кайрик, с трудом поднимаясь на ноги.
Бэйн повернулся к Кайрику спиной и взошел на свой трон.
– Я не ждал тебя увидеть, вор, – заметил бог Раздора. – Убийцы сообщили мне, что ты
мертв. Правда, сейчас нельзя доверять даже убийцам.
Кайрик потряс головой, на лице его отразилось замешательство.
– Подождите минутку. Что случилось с Эфзулом?
Откинувшись на троне, бог засмеялся и постучал по лбу:
– Жрец рвется на свободу… отсюда. Понимаешь, мы заключили сделку. Он полезен
мне. Я позволяю ему проклинать свою долю и честить белый свет. Но иногда Эфзул
вырывается из плена. – Черный Властелин улыбнулся. – Позднее он будет наказан, – сказал
он как будто самому себе.
Вперив взгляд в стену, Бэйн слушал гневные вопли Эфзула. Когда бог снова повернулся
к вору, улыбка покинула его лицо.
– Вижу, ты носишь мои цвета, Кайрик.
Вор посмотрел на форму зентилара, которую он взял в отряде Скорпионов.
– Это так, – отрешенно ответил он.
– Зачем ты пришел сюда, вор? – сурово спросил Бэйн. – Ты ведь понимаешь, что
медленная мучительная смерть – это все, что ты заслуживаешь. Ведь ты союзник сил,
которые хотят уничтожить меня и сокрушить мою империю.
– Больше нет, лорд Бэйн, – бесстрастно сказал Кайрик. – Я пришел вместе с отрядом из
ста крепких солдат, готовых выполнить любой мой приказ.
– Понимаю, – фыркнул Бэйн. – Ты хочешь отнять у меня власть. Мне прямо сейчас
отречься, лорд Кайрик?
Вор с ястребиным носом стоял совершенно неподвижно, вытянув по швам руки,
развернув к богу открытые ладони. Колдунья подошла к Кайрику и искоса посмотрела на
него. Затем обошла вокруг.
– Я не собираюсь бросать вам вызов, – сказал Кайрик, не обращая внимания на
хихикающую сумасшедшую женщину, которая кружила возле него. – Я хочу предложить
свои услуги.
С губ Черного Властелина сорвался смех. В его голове истошно завопил Эфзул.
«Не доверяй ему! – кричал рыжеволосый жрец своему повелителю. – Он предаст нас!
Он уничтожит нас обоих!»
Чтобы подавить сознание Эфзула, Бэйн вызвал полчища ужасных образов.
«Когда ты не будешь мне больше нужен, я отдам тебя в подчинение вору», – насмехался
изгнанный бог над сознанием своей аватары.
Затем Бэйн посмотрел на стоящего перед ним смертного.
– Скажи, почему я должен тебе верить, – прорычал Черный Властелин, и улыбка сошла
с его лица. – Твой приятель, Келемвар, уже играл со мной в эту игру. Мы заключили
соглашение, а он при первой возможности отступил от своего слова. Где гарантии, что ты не
поступишь точно так же?
При упоминании имени воина Кайрик изумился. Возможно, его бывшие союзники все-
таки выжили. Но он отогнал мысли о Миднайт и Келемваре и сосредоточился на вопросе
Черного Властелина. Ответ был очевиден.
– Гарантий нет, – решительно сказал вор.
Бэйн поднял бровь:
– По крайней мере ты честен. – Бог Раздора встал. – Докажи, что ты и вправду верен
моему делу: расскажи мне о чародейке.
Кайрик поведал Бэйну больше, чем собирался. Он рассказал обо всем, что случилось с
тех пор, когда они с Миднайт в первый раз встретились в городе-крепости Арабеле.
– Очень интересно, – сказал Бэйн, расхаживая взад-вперед перед троном. – Мне
почему-то кажется, что ты говоришь правду.
– Это так, – сказал Кайрик богу. – Я многое пережил, но сохранил жизнь, чтобы
предложить свои услуги вашему делу. – Вор улыбнулся и рассказал о запутанной сети лжи,
которую он плел с того времени, как Ярбро и Миккел обнаружили его на берегах Ашабы.
Тарана, сложив руки на груди, стояла около вора. Безумная колдунья, крепко обхватив себя
руками, слушала его бесстрастный рассказ о кровопролитии и предательстве.
Когда Кайрик закончил говорить, Бэйн покачал головой:
– За последние несколько недель ты предал все, что тебе было когда-то дорого.
Интересно, что ты так отчаянно хочешь получить от меня?
– Власть, – сказал Кайрик. – Власть, которая однажды может потрясти Королевства.
Черный Властелин зашелся смехом.
– Вор, ты соперник, а не союзник.
Кайрик шагнул к трону Бэйна:
– Королевства очень обширны. Когда вы завоюете их все, то, конечно же, сможете
выделить небольшое королевство и мне. В конце концов, настоящий бог не может утруждать
себя мелкими повседневными заботами. – Вор сделал еще один шаг к богу Раздора. –
Разрешите мне править каким-нибудь королевством.
Черный Властелин восхищенно покачал головой:
– Ну у тебя и запросы, Кайрик. Вообще-то, следовало бы убить тебя на месте, да жалко
переводить такие таланты. – Бэйн знаком показал колдунье, забившейся в угол около двери,
подойти поближе: – Освободи Деррока из рук палача и приведи сюда. Мы дадим вору шанс.
Тарана кивнула и выбежала из комнаты. После ее ухода Бэйн подошел к вору:
– Теперь, когда моя безумная помощница ушла, может, ты хочешь еще что-нибудь
рассказать о чародейке?
В голове Кайрика вспыхнуло имя. Настоящее имя Миднайт. Слова вертелись у него
на языке, но он промолчал. Обладая такой информацией, Черный Властелин мог бы сразу
предъявить права на душу чародейки, а Кайрик не был уверен, что это его устраивало.
– Нет, – решительно сказал вор, глядя прямо в глаза богу. – Больше ничего.
Дверь в покои отворилась, и к Черному Властелину подвели закованного в кандалы
Деррока. Кайрик посмотрел в обезображенное лицо убийцы и поежился. Но скоро он понял,
что следы от ожогов были очень старыми и только несколько ран появилось недавно.
– Деррок, сегодня я в настроении всех прощать. Уверен, это продлится недолго, – сказал
Бэйн убийце и снова поднялся на трон. – У меня есть для тебя задание. Вы вместе с вором
отправитесь в Тантрас и выследите его бывших союзников. Ты хорошо их знаешь, ведь ты
сам привез их в Шрамовый дол.
Деррок напрягся и опустил голову, но Кайрик успел заметить в глазах уродливого
убийцы блеск иступленной ненависти.
Бэйн продолжил:
– Как я уже говорил, я не хочу убивать чародейку. На жреца мне плевать, но что
касается воина, Келемвара Лайонсбейна, то его голова должна как можно скорее украсить
ворота этого здания. Я понятно выражаюсь? – резко спросил Бэйн.
– Понятно, лорд Бэйн, – ответил Деррок раскатисто.
– У тебя есть вопросы? – спросил Бэйн замешкавшегося Кайрика.
Вор кивнул, посмотрел на Деррока, потом снова на Бэйна:
– Что если они узнают, где находится… предмет, о котором мы говорили? Что если они
попытаются забрать его из Тантраса?
Бэйн нахмурился и крепко сжал подлокотники трона.
– Тогда, Кайрик, они все умрут.
***
Прошло два дня с тех пор, как захваченная невольниками галера покинула Шрамовый
дол. По ночам светящийся огонек на горизонте указывал «Королеве ночи» направление.
Источник неземного света был совершенно непонятен. Когда галера подошла поближе к
городу, иллюминация стала еще ярче.
Если бы не таинственный свет, путешествие через Драконий Предел было бы ничем не
примечательным. Бывшие невольники по очереди поднимались на палубу и подставляли
лица теплым солнечным лучам. Адон, как обычно, погрузился в себя. Миднайт долгими
часами сидела за книгой заклинаний и делила восхитительные, нежные минуты любви с
Келемваром.
После бегства из Шрамового дола воин заметно успокоился. Миднайт никогда не
видела его таким раньше. Временами на Келемвара накатывали приступы тревоги – былое
проклятие еще давало о себе знать. Чародейка чувствовала себя счастливой, но не раз ловила
себя на мысли о том, что Келемвар, наверное, захочет вернуться к своим приключениям или
даже отправиться в плавание вместе с Бьорном и его командой. Ей казалось, что такая жизнь
ему больше подходит, чем рискованная миссия в Тантрас. Вскоре Миднайт уже не могла
найти себе места от беспокойства. В Долине Теней похожие обстоятельства когда-то вбили
между влюбленными клин, и она не хотела, чтобы это повторилось снова.
В конце концов она рассказала Келемвару о мучивших ее сомнениях. Они стояли на
носу корабля и смотрели на волны и темный скалистый берег, к которому стремительно
приближалась «Королева ночи».
– Я пойду за тобой, – просто сказал Келемвар. – Моя судьба быть рядом. – Он
посмотрел на чародейку долгим серьезным взглядом. – У тебя, наверное, великое
предназначение, ведь сами боги прокладывают тебе путь.
– Но что если следовать за мной, как я следую своей судьбе, станет для тебя просто
другим проклятием? – угрюмо спросила Миднайт. – Ты еще меньше сможешь распоряжаться
своей жизнью, чем раньше.
Воин обнял ее и поцеловал.
– Я люблю тебя, – нежно сказала Миднайт, слова сорвались с ее губ прежде, чем она их
осознала.
– А я тебя, – прошептал Келемвар и снова поцеловал ее. Влюбленные долго держали
друг друга в объятиях.
– Скоро приплывем, – наконец выдохнул воин. – Надо сказать Адону.
Держась за руки, влюбленные ушли. Через десять минут Миднайт, Адон и Келемвар
встретились на палубе. Вскоре к ним присоединились Бьорн и Лиана. Вдалеке неясно
вырисовывался Тантрас.
– Он не такой большой, как Шрамовый дол, но это мало что меняет, – сказал героям
Бьорн. – Вы уверены, что вам нужно именно сюда?
– У нас в Тантрасе есть одно дело, – сказал Адон, и огонек в его глазах погас.
Спустя час «Королева ночи» вошла в гавань Тантраса. Вершина огромной горы
поднималась из вод Драконьего Предела, создавая естественный мол, и галера устремилась к
южной части скалы. С внутренней стороны гавань, заполненную кораблями, охраняли
массивные катапульты. Дозорный сигнализировал «Королеве ночи», чтобы она вывесила
флаг.
– Полная остановка, – приказал Бьорн и повернулся к друзьям: – Нам нечего вывесить,
поскольку у нас нет флага. Поэтому мы не можем подойти ближе. Вы переберетесь на берег в
шлюпке. Думаю, что, если мы вас высадим и сразу отчалим, они не тронут нас.
– Разумно, – согласился Келемвар.
Бьорн вручил каждому из друзей по дорожной сумке, набитой припасами, и по тугому
кошельку с золотом, взятым из сокровищ зентильского корабля. Затем Келемвар и его
товарищи спустились по веревочной лестнице в шлюпку. Миднайт старалась не смотреть на
воду. Келемвар вспомнил о том, что приключилось с чародейкой на Ашабе, когда она едва не
погибла, и накрыл ее руку своей.
– Я буду грести, – безучастно сказал Адон, предоставив влюбленным беседовать друг с
другом. Жрец отвязал веревки, которыми лодка была привязана к галере, и посмотрел вверх
на «Королеву ночи». Капитан махнул им на прощание рукой, и Адон направил небольшое
суденышко в сторону Тантраса.
– Если бы мы остались с Бьорном, то могли бы начать жизнь заново, – сказала
Миднайт, глядя вслед уплывавшей галере.
– Сомневаюсь, – ответил Келемвар. – Уже через неделю мы бы вцепились друг другу в
глотку.
– Так вот как ты представляешь себе наши отношения? – спросила Миднайт с
искренним удивлением.
– Вовсе нет, – сказал воин, обнимая ее за талию. – Но мы оба не можем жить, не
ощущая привкуса опасности и не обозревая широкие просторы. Это делает жизнь менее
скучной.
Миднайт рассмеялась коротким и горьким смехом:
– Я разговаривала с богами и видела, как они погибали. Нас судили за убийство самого
могущественного волшебника Долин и приговорили к смерти. Я чуть не утонула в Ашабе,
солдаты безумного бога охотились за мной, как за бешеной собакой. Уверяю тебя, я не прочь
немного поскучать.
Лодка приблизилась к берегу, и дозорные приказали друзьям войти в небольшую бухту
у северной оконечности гавани. Когда маленький отряд выбрался на сушу и привязал лодку,
перед ним появилась небольшая процессия, в которую входили несколько солдат,
вооруженных мечами и луками с символом Торма – металлической перчаткой.
– По какому делу пожаловали? – спросил мужчина средних лет с явным выражением
скуки на лице, видимо начальник дозорных.
Миднайт рассказала обо всем, что произошло с ними в Шрамовом доле, опустив,
правда, истинную причину их появления в Тантрасе.
– Если вы – враги Черного Властелина, следовательно, вы союзники Тантраса. Меня
зовут Фолкнер, – радостно сказал начальник дозора.
– Откуда этот странный свет на небе? – спросил Фолкнера Келемвар. – Мы увидели его
ночью, когда находились довольно далеко от берега!
– Ночью? – спросил Фолкнер и фыркнул. – Со времен Нисхождения, когда перед нами
предстал лорд Торм, бог Преданности, ночь больше не спускается на Тантрас.
– Не спускается? – удивился Келемвар. – Должно быть, это очень неудобно.
– Тантрас теперь город вечного света, – возразил Фолкнер. – Наш бог отсчитывает для
нас время, взращивает в наших сердцах преданность, а в наших головах – благоразумие.
Ничего неудобного в этом нет.
Миднайт заметила, что Адон задрожал. Слова Фолкнера разбудили в душе
изуродованного священнослужителя то ли страх, то ли гнев. Он отвернулся и, не сказав ни
слова, отошел в сторону.
– Простите его, – в отчаянии сказала Миднайт, в ее голосе отчетливо послышался
страх.
Один из солдат выступил вперед.
– Не беспокойтесь, – сказал он. Это был юноша с тонкими бровями и курчавыми
черными волосам. – Меня зовут Шен. Сразу видно, что ваш друг был жрецом. Давно ли
заблудилась его душа?
Идя вслед за дозорными вдоль дока, Миднайт рассказала, как Адон был ранен
почитателями Гонда в Тилвертоне и как он утратил веру в себя и богиню Красоты, которую
почитал почти всю свою недолгую жизнь.
Шен кивнул:
– С тех пор как боги спустились с Уровней, многие утратили веру. Возможно, в нашем
прекрасном городе ваш друг отдохнет и обретет покой, в котором он так нуждается.
Миднайт почувствовала, как волшебный шар жжет ей спину через дорожную сумку.
– Боюсь, у нас нет времени на отдых, – сказала чародейка низким голосом. Она
ускорила шаг и догнала Адона.
Следующие несколько часов друзья провели покупая новую одежду и осматривая
город. Тантрас был окружен защитной стеной, которая охватывала также большой порт и,
изгибаясь, упиралась в скалистый берег. На северном холме стояла цитадель Тантрас,
увенчанная несколькими башнями. Храм Торма, который, с тех пор как туда прибыл бог,
превратился в центр города, тоже располагался на севере. На южной оконечности города
находилась огромная колокольня, рядом с которой был разбит военный лагерь. Этот район
был закрыт для гражданских лиц. В городе имелось несколько заброшенных храмов, а далеко
на юге, ближе к колокольне, находилось святилище Мистры.
– Если не считать этих сооружений, Тантрас – город ничем не примечательный, –
заключил Шен.
– Не такой уж и непримечательный, – безучастно заметил Адон. – Похоже, вы
готовитесь к войне.
Шен прищурился и несколько секунд пристально смотрел на жреца.
– Вы ведь только что прибыли из Шрамового дола. Мы уже получили несколько
донесений, которые подтверждают ваш рассказ. Если Зентильская Твердыня и лорд Бэйн
пытаются завоевать новые земли и расширить свою империю, почему вы думаете, что они
успокоятся, захватив только половину Драконьего Предела?
– Это всего лишь наблюдение, – холодно ответил Адон. – Кроме того, мне кажется, что
Торм должен защитить вас.
– Когда город строился, никто не предполагал, что он станет резиденцией бога, – сказал
Шен. – Торм прибыл сюда недавно. Присутствие нашего бога сдержит любого врага, но
жители все равно готовятся защищать свои дома.
– Я заметила здесь несколько лагерей для беженцев, – заметила Миднайт, как можно
быстрее меняя тему разговора.
– Хаос в Королевствах заставил жителей соседних земель искать убежища в нашем
городе, – ответил Шен. – Кто-то отправился на юг в Вороний Утес, кто-то на север в Калант.
А вот Хлинтар практически опустел после того, как через город пронесся смерч, который
разворошил несколько сотен могил. Мертвецы ожили и теперь правят городом.
Через десять минут друзья уже оказались на улице, которая шла параллельно берегу и
вела в деловой район города. Мимо них прошла бродячая труппа мимов и артистов,
разыгрывавших отрывки из разных пьес – от непристойной грубой комедии до мрачной
трагедии. Друзья старались не обращать внимание на актеров, но для того чтобы отвязаться
от них, пришлось расстаться с несколькими золотыми монетами.
Вдоль улицы стояли торговцы, которые во весь голос нахваливали свой товар. Внешний
вид торгующих говорил о том, что хаос в Королевствах нанес деловой жизни города
серьезный ущерб. Келемвар разглядывал товар, Миднайт купила новую ленточку для волос, а
Адон тем временем зашел в харчевню.
Жрец попробовал странного вида блюдо, приготовленное из хлеба, мясной вырезки и
острого красного соуса, да еще посыпанное молотым черным перцем.
– Восхитительно, – сказал он и передал деревянную миску Келемвару.
– В нескольких кварталах отсюда есть трактир, в котором сегодня утром еще сдавались
комнаты, – предупредил их хозяин харчевни. – Вам лучше поторопиться.
Жрец заплатил за еду и поблагодарил за помощь. Затем друзья отправились на поиски
трактира. Трижды заблудившись в извилистых городских улицах и получив разъяснения,
которые завели их еще дальше в центр города, они наконец нашли трактир «Ленивая Луна».
Они вошли внутрь, и перед ними появился молодой человек в красном сюртуке с
золотой отделкой, видимо слуга.
– Надолго собираетесь остановиться у нас? – спросил он холодным деловым тоном.
– Пока не знаем, но этого, надеюсь, хватит, – сказал Келемвар и положил в руку
молодого человека несколько монет. – Мы берем две комнаты, – добавил воин. – Как
минимум до конца недели.
Это был непритязательный трактир, на первом этаже которого располагались кухня,
кладовая и большой обеденный зал, а на втором и третьем этажах – комнаты для гостей. В
углу около стойки лежал меч, украшенный эмблемой Торма.
Молодой человек вызвался нести дорожные сумки постояльцев и повел Келемвара,
Миднайт и Адона по крутой деревянной лестнице наверх, на третий этаж. Отпустив слугу,
друзья осмотрели свои комнаты и спустились вниз. До вечерней трапезы было еще далеко,
поэтому в зале было немного посетителей.
– Ну вот мы и здесь, – сказал Келемвар – Тантрас… – Воин глубоко вздохнул. –
Миднайт, как мы узнаем этот Камень? И самое главное, что мы будем с ним делать после
того, как найдем?
– Если найдем, – мрачно сказал Адон, нервно барабаня пальцами по грязному, давно
не мытому столу.
– Мы их найдем, – уверенно сказала Миднайт, поворачиваясь, чтобы посмотреть на
жреца. – Шар, который дал нам Лео, разобьется, когда окажется поблизости от такого объекта
большой магической силы, как Камни Судьбы. – Чародейка повернулась к Келемвару. – Что
касается их внешнего вида, то в замке Килгрэйв в своем последнем послании Мистра
показала мне, как выглядят Камни. Они около двух футов в высоту, а их поверхность покрыта
светящимися голубовато-белыми рунами. Кроме того, Камни излучают мощную магическую
силу.
– Но магия ненадежна, – промолвил Келемвар, знаком приказывая служанке принести
ему эля. – Кто сказал, что твой шар сработает? И где нам искать? Мы не можем обшарить
каждый квадратный дюйм этого города. Он слишком большой. – Зеленоглазый воин бросил
сердитый взгляд на своих друзей и отвернулся. – Кроме того, мы должны учитывать, что
Бэйн пошлет за нами своих шпионов. Его люди могут даже перепрятать Камень.
Миднайт потерла лоб и посмотрела в открытую дверь. С тех пор как они прибыли в
город, яркий солнечный свет, лившийся снаружи, ничуть не изменился.
– Если верить солдатам, которые встречали нас в порту, мы сможем вести наши поиски
при свете. Это, по крайней мере, будет не по нраву агентам Черного Властелина.
Служанка принесла эль, и друзья замолчали, ожидая, пока девушка отойдет подальше.
Но как только она уже не могла подслушать их разговор, Келемвар ударил кулаком по столу:
– Без сна мы долго не протянем. Ты что, хочешь устать до такой степени, чтобы не
суметь защитить себя? Надо не носиться по городу толпой в поисках проклятого Камня, а
выработать план получше.
– И что ты предлагаешь? – выкрикнула Миднайт. Голос чародейки выдавал охватившее
ее отчаяние.
Воин вздохнул и закрыл глаза:
– Во-первых, мы должны разделиться. Так мы скорее обойдем большую площадь.
Чародейка покачала головой:
– У нас есть только один предмет, который может помочь найти Камень. Если я заберу
шар, что вы будете делать?
Келемвар, пытаясь не замечать горечи в голосе Миднайт, старался взять себя в руки.
– Я пытался выудить у Бэйна, где находится Камень Судьбы. Прямо он мне ничего не
сказал, но почему-то заговорил о вере. Может быть, это важная подсказка?
Адону в голову пришла одна мысль, и жрец улыбнулся.
– Храмы, – просто сказал он. – Бэйн мог играть со словом «вера». В наши дни боги
любят этим заниматься. – Адон провел рукой по своему шраму. – Фолкнер сказал, что в
городе много заброшенных храмов. Камень Судьбы может быть спрятан в одном из них.
– Ну, с этого можно хотя бы начать, – сказала Миднайт и повернулась к воину: – Что
касается твоего второго вопроса, Кел, то, когда мы найдем Камень Судьбы, мы можем
сделать с ним только одно. Эльминстер говорил, что по всему Фэйрану разбросаны Небесные
Лестницы – проходы на разные Уровни. Только боги или волшебники, равные по
способностям Эльминстеру, могут их увидеть и прикоснуться к ним. Простой смертный
пройдет прямо через такую лестницу и ничего не заметит. – Миднайт сделала паузу и,
осторожно подбирая слова, сказала: – Я видела две из них, и думаю, что надо принести
Камень Судьбы к подножию какой-нибудь Небесной Лестницы и отдать его Хельму. Но
сначала один из нас должен получить аудиенцию у Торма. Он знает, где находится
ближайшая лестница. – Чародейка снова замолчала и положила руку на плечо Адону. – Это
придется сделать тебе. Опытный жрец…
Адон вскочил из-за стола, уронив стул.
– Я не пойду! – крикнул он, и посетители трактира с любопытством повернулись в их
сторону. – Я не могу разговаривать с богом!
В зале послышался приглушенный шепот. Глядя на испуганного, похожего на ребенка
жреца, Миднайт почувствовала, как у нее защемило сердце.
– Ты должен, – сказала наконец черноволосая чародейка. – Келемвар будет искать
безопасный выход из города, чтобы после того, как мы найдем Камень, побыстрее покинуть
Тантрас.
Воин сделал глоток эля.
– Ладно, – проворчал он. – Будем считать, что Небесная Лестница находится далеко от
города. Хорошо, если мы ошибаемся. Но нужно быть готовым ко всему.
У жреца затряслись руки, и он побледнел. Заметив, что посетители трактира уставились
на него во все глаза, Адон поднял стул и снова сел за стол.
– Я собираюсь вернуть Камень Судьбы на Уровни, – сказала Миднайт решительным
тоном, почему-то напугавшим Келемвара. – Это наша единственная возможность положить
конец безумию, поразившему Фэйран. Что касается наших ближайших планов, то мы
отправляемся на поиски прямо сейчас и встречаемся здесь через два дня.
– Ты кое-что упустила, – тихо заметил Адон. Он закрыл лицо руками и говорил низким,
дрожащим голосом.
– Что? – спросила Миднайт.
– Камней Судьбы два, – с горечью проговорил Адон. – Что произойдет, если ты
предстанешь перед богом Стражей только с одним Камнем и он захочет узнать, что
случилось с другим?
– Я расскажу ему правду, – тихо сказала Миднайт. – У Хельма нет причин желать мне
зла.
Адон недоверчиво улыбнулся.
– Странно, – прокомментировал он. – Я помню, как Мистра пыталась проделать то же
самое, что сейчас предлагаешь ты, но Хельм разорвал ее на части. – Адон поднялся и оставил
своих друзей обдумывать это замечание.
В конце концов Миднайт с Келемваром тоже вышли из-за стола и пошли в свою
комнату. Они уже подошли к лестнице, но тут в «Ленивую Луну» вошел белобородый
менестрель с цитрой и прошел к стойке.
– Мы не занимаемся благотворительностью, – высокомерно прорычал слуга за
стойкой. – Если тебе нужно бесплатное жилье, советую поискать в местном приюте для
бедных.
Друзья повернулись и начали подниматься по лестнице, а менестрель провожал их
задумчивым взглядом. Когда они ушли, белобородый пришелец обратил внимание на слугу.
– У меня много денег, но очень мало терпения, – рявкнул менестрель, разжал руку и
показал целую пригоршню золотых монет.
– Как долго вы собираетесь пробыть у нас? – вежливо спросил слуга, сразу почтительно
сгибая спину и меняя тон.
Менестрель нахмурился:
– Мне не нужна комната. Мне нужна информация. Что ты можешь рассказать мне о той
парочке, которая только что поднялась наверх?
Слуга огляделся по сторонам, убеждаясь, что их никто не подслушивает.
– Зависит от того, насколько это для вас важно, – хитро прошептал он.
– Очень важно, – сказал менестрель. – Ты даже не представляешь насколько.
Жадно перебирая пальцами в воздухе, слуга ухмыльнулся:
– У меня богатое воображение.
– Тогда расскажи мне все, – спокойно сказал менестрель, отдавая золото слуге. – Ибо
времени у меня нет, а узнать мне нужно о многом…
14. Торм
Адон вышел из трактира «Ленивая Луна» и смотрел, как прощались Келемвар и
Миднайт. Беспокойство, которое они испытывали друг за друга, было очень трогательным.
Жрец понимал, что искать Камень Судьбы в одиночку будет очень опасно и они могут
больше не увидеть друг друга. Но так было лучше. Пусть Миднайт и Келемвар ищут Камень,
где им угодно, Адон не будет им мешать.
– Адон! – сказала Миднайт, и жрец посмотрел на нее. Чародейка слегка улыбнулась. –
Постарайся не беспокоиться. С нами все будет хорошо.
– Тебе легко говорить, – пробормотал жрец.
Миднайт крепко схватила друга за руку.
– И перестань жалеть себя, – прошептала она, повернулась и ушла.
Келемвар взглядом проводил чародейку. Адон тем временем перешел улицу и
растворился в толпе.
Жрец думал, что без труда проникнет в храм Торма. В своих странствиях он много раз
встречался с духовенством, представлявшим разных богов, поэтому хорошо изучил правила
этикета и знал, как обращаться к священнослужителям других вероисповеданий. Протянутые
ладонями вверх руки с отведенными как можно дальше большими пальцами почти везде
считались жестом добрых намерений. Клирик считал, что этот жест и слова «для всех есть
место» раскроют перед ним двери большинства храмов.
Но, проходя через Тантрас, сьюнит почувствовал, что попасть в храм Торма не так-то
легко. Он все время ловил на себе косые взгляды прохожих, которые сразу же отворачивались
и делали вид, что не заметили молодого человека. Некоторые тыкали в Адона пальцами и
свистели ему вслед. Чем ближе подходил Адон к храму, тем больше становилось стражников.
У Адона возникло такое ощущение, будто он идет к вооруженному лагерю, а не к месту
поклонения.
Шпили цитадели имели очень внушительный вид, но Адон думал, что их красота
померкнет рядом с перестроенным храмом Торма, живого бога. Он поразился, увидев
невзрачное трехэтажное здание, окруженное защитными стенами с несколькими воротами.
Сторожевые укрепления представляли собой простые одноэтажные домишки, соединенные
друг с другом переходами.
Перед башнями стояли в ожидании воины, одежда которых была украшена эмблемой
Торма. Адон подошел к двум хорошо вооруженным стражникам, стоявшим к нему ближе
всех, выполнил ритуальное приветствие и представился как почитатель Сьюн. Хотя
молодому жрецу было больно объявлять во всеуслышание, что он все еще служит богине
Красоты, он понимал, что быстрее попадет в храм, если назовется священнослужителем.
Воины не ответили на его приветствие в принятой манере. Вместо этого один из
стражников побежал предупредить своих начальников. Вскоре появились еще два
вооруженных стражника, и Адона отвели в одну из сторожевых башен, где жрецы и члены
городской управы закидали его самыми разнообразными вопросами, начиная с детских
увлечений и заканчивая мнением о различных философских проблемах. Адон сначала
терпеливо отвечал, но когда поинтересовался, почему с ним так странно обращаются,
никаких объяснений не получил. Удивительно, но самый, как полагал Адон, важный вопрос –
зачем он пришел в храм – так и не был задан.
– К чему все это? – потребовал ответа Адон у пятого вопрошающего, чиновника,
который со скучающим видом смотрел на жреца темными, непроницаемыми глазами.
Прошло уже несколько часов после утренней трапезы, и Адон начал жалеть, что не
подкрепился перед тем, как покинуть «Ленивую Луну».
– Почему ты поклоняешься Сьюн? – в пятый раз спросил Адона унылый чиновник и
посмотрел на лежавший перед ним на столе лист пергамента.
– Пока вы мне все не объясните, я больше не буду отвечать ни на какие вопросы, –
бесстрастно сказал Адон, складывая руки на груди.
Чиновник вздохнул, свернул пергамент и, волоча ноги, вышел из неприглядной
клетушки. Юный жрец услышал, как с другой стороны двери щелкнула задвижка.
Адон обвел глазами камеру с запертой дверью и маленьким окошком, забранным
крепкими железными прутьями. Он понимал, что сбежать отсюда ему не удастся. Оставалось
только ждать.
Только через шесть часов в камеру вошел жрец, одетый в мантию Торма.
Представившись, Адон исполнил ритуальный жест и стал ждал ответа.
– У нас в Тантрасе нет храма Сьюн, – сказал лысый тормит пленнику, не обращая
внимания на его опущенные глаза и протянутые руки. – Среди нас живет лорд Торм. Он есть
все. Наш бог устанавливает часы дня, вселяет преданность…
– Преданность в ваши сердца, благоразумие в ваши умы. Я все это уже слышал, –
сказал Адон, его напускное спокойствие вмиг улетучилось. Он встал и шагнул к лысому
тормиту. – Я хочу знать, почему меня подвергли унизительному испытанию на выносливость.
– Тебе нечего делать в храме, посвященном Торму, Адон, почитатель Сьюн, – холодно
ответил тормит. – И тебя немедленно выпроводят отсюда.
Лысый священнослужитель отвернулся, собираясь уйти. Адон подавил свой гнев.
– Подождите! – крикнул он. – Я не хотел никого оскорбить.
Лысый тормит снова повернулся к Адону, губы его искривила презрительная усмешка.
– Ты не практикующий священнослужитель. Мне об этом уже рассказали. Тебе нечего
делать в храме любого бога.
Адон почувствовал, как его сердце бешено заколотилось от гнева и недоумения. Он
ничего не рассказывал о том, как недавно утратил веру.
Лысый тормит прочитал недоумение в глазах Адона и усмехнулся:
– Природа вопросов, которые мы тебе задавали, позволяет нам делать умозаключения с
очень высокой степенью точности. Мы читаем твою душу так же легко, как любую книгу из
нашей библиотеки.
– Что еще вы обо мне знаете? – спросил Адон с растущим беспокойством. Если из его
ответов тормиты что-нибудь пронюхали о Камнях Судьбы, Миднайт и Келемвару грозит
опасность.
Тормит подошел к Адону и встал прямо перед ним:
– Ты чувствуешь разочарование. Этот шрам у тебя на лице, он свежий. И тебе что-то
нужно от нас.
– Я бы хотел встретиться с лордом Тормом, – гневно сказал Адон лысому тормиту,
перехватывая его презрительный взгляд.
Дерзость Адона явно удивила лысого священнослужителя, хотя он и старался это
скрыть.
– С такой просьбой нельзя обращаться походя. Кроме того, почему бог Преданности
должен встречаться с таким вероломным негодяем, как ты?
– А почему бы и нет? – вздрагивая, спросил Адон. – Я видел знамения, истолковать и
оценить которые может только бог или богиня.
Лысый тормит поднял бровь:
– Например?
Адон отвернулся. Он понимал, что должен осторожно подбирать слова.
– Скажи богу Преданности, что я видел, как лорд Хельм стоял на вершине Небесной
Лестницы. Я слышал, как Недремлющий предупреждал изгнанных богов.
Лысый тормит злобно скривился. Он занес руку, словно собрался ударить Адона, но
потом вдруг остановился, секунду колебался, затем выдавил вымученную улыбку:
– Поскольку ты пришел к Торму с такими вестями, возможно, наши учителя попозже
захотят с тобой переговорить. – Лысый тормит схватил Адона за руку и вывел из комнаты. –
Пошли. Мы найдем тебе место для ночлега в казармах около храма. Тебе придется немного
подождать, пока высшие жрецы смогут с тобой побеседовать.
Адон провел эту ночь на мягкой кровати в казарме за воротами храма. На этих кроватях
обычно отдыхали стражники, сменившиеся с дежурства, но в эту ночь кроватей было
больше, чем солдат. Адону даже удалось ненадолго заснуть. Но большую часть ночи он
раздумывал о своем отношении к богам и пытался отогнать воспоминания о последних
минутах пребывания Эльминстера в храме Летандера.
Терзаемый бессонницей, Адон начал прислушиваться к болтовне стражников,
охранявших ворота. Обратившись в слух, молодой жрец различал лишь обрывки разговоров.
В основном они вертелись вокруг женщин и выпивки, но несколько замечаний привлекли его
внимание.
– Увидеть лик лорда Торма уже достаточно. Я знаю, что некоторые даже дотрагивались
до его одеяния… – произнес кто-то.
У Адона защемило сердце. Голос говорившего был необычайно елейным, наполненным
почтительным трепетом. Если бы Сьюн предстала перед ним, неужели он тоже заговорил бы
таким голосом? В прошлом, наверное, да, но не сейчас.
Через несколько минут около казармы остановились двое.
– Опасно так говорить! – послышался испуганный женский шепот. – Нельзя, чтобы тебя
кто-нибудь услышал. Ты что, хочешь исчезнуть, как все остальные?
Немного позже раздался мужской голос:
– Я слышал об одной подпольной группе, которая почитает Огму, бога Знаний. У меня
есть их имена и адреса. С благословения лорда Торма, к концу недели…
– Нет нужды беспокоить лорда Торма по пустякам, мой друг! – раздался другой голос. –
Просто расскажи все мне. Я проконтролирую, чтобы были приняты необходимые меры…
А за несколько часов до рассвета прямо под окном Адона остановились двое мужчин.
– Он ни в коем случае не должен ничего узнать, – пробормотал скрипучий мужской
голос. – Все делается для него и ради него. Но лорд Торм может не понять, поскольку так
долго был вдали от мира. Он никогда не должен узнать о том, что произошло.
Вскоре мужчины ушли.
Когда наступил рассвет, Адон с удивлением увидел, как в казарму вошел жрец-тормит и
встал около его кровати. Молодой сьюнит поднялся и совершил ритуальное приветствие.
Тормит сделал ответный жест, и у Адона отлегло от сердца. Это был очень высокий человек,
с прямыми седыми волосами, которые почти касались серебристых бровей. Глаза у него были
небесно-голубого цвета, а улыбка такой теплой, что он сразу расположил к себе Адона.
Жрец вдруг подумал о своих волосах – непричесанных, спутанных и довольно грязных
– и попытался пригладить их. Тормита это развеселило. Адон тоже рассмеялся и бросил свои
попытки.
– Моя одежда измята, волосы в беспорядке, и со вчерашнего дня я ничего не ел, – со
вздохом сказал Адон. – Полагаю, вы совсем иначе представляли себе служителя Сьюн.
Жрец положил руку Адону на плечо и повел молодого сьюнита мимо сторожевой
башни, к храму Торма.
– Пусть это тебя не беспокоит, Адон – почитатель Сьюн, – успокаивающе промолвил
тормит. – Мы не будем судить о тебе по внешнему виду. Что касается утренней трапезы, то я
уже распорядился принести в мои покои еду. Мы разделим ее с тобой, и я расскажу тебе все,
что ты должен знать.
Адон и седовласый жрец вошли через ворота в храм. Дверной проем был украшен
тысячью каменных перчаток, и Адон шел мимо них с тяжелым сердцем. Потерявшему веру
сьюниту казалось, что каменная рука сейчас потянется и схватит его, не пуская неверующего
в обитель бога Преданности. Но, конечно же, ничего не случилось.
Сьюнит и тормит прошли длинным коридором, вдоль которого тянулся ряд дубовых
дверей с нарисованными на них перчатками. Из-за каждой двери доносились звуки молитв и
песнопений.
Вскоре коридор разветвился на два узких прохода, которые заканчивались дверьми.
Жрец повернул налево, дошел до конца коридора и открыл полированную дубовую дверь.
Она со скрипом отворилась, и за ней оказалась простая комната, все убранство которой
состояло из соломенных матов на полу и изображений бога Преданности, украшавших
стены.
Еда, которую обещал седовласый жрец, была уже в комнате, и Адон сразу же сел на пол
перед подносом с теплым хлебом, сыром и свежими фруктами. Тормит молча стоял и
смотрел, как Адон с жадностью поглощает пищу. Поймав на себе его взгляд, Адон перестал
есть и подождал, пока тот прочтет над едой молитву.
Жрец сел напротив Адона, и сьюнит снова начал было жевать, но первые слова тормита
заставили его поперхнуться.
– Ты покаешься в том, что не благословил пищу, которую ешь? – мягко спросил тормит.
Адон побледнел, и маленький кусочек хлеба застрял у него в горле. Он несколько раз
кашлянул и решительно покачал головой.
Жрец наклонился вперед:
– Значит, это правда, Адон, что ты больше не священнослужитель?
Адон понял, что это очередной допрос, и у него сразу же пропал аппетит. Он положил
ломоть хлеба обратно на тарелку.
Седовласый тормит нахмурился:
– Жрец без веры ничто, а твоя вера очень слаба. – Он посмотрел Адону прямо в глаза. –
Ты пришел сюда за советом? Поэтому ты придумал этот нелепый рассказ о послании лорду
Торму?
– Возможно, – прошептал Адон, маскируя виноватым видом растущий страх.
Лицо жреца осветилось широкой улыбкой, и он схватил Адона за плечо:
– Ты только что сделал первый шаг к принятию лорда Торма, бога Преданности.
Сегодня тебе разрешат свободно бродить по храму. Можешь войти в любую дверь,
помеченную символом Торма. Все остальные двери для тебя закрыты… пока. – Жрец
помолчал, и улыбка сошла с его лица. – Если ты нарушишь эти предписания, то понесешь
суровое наказание. Уверен, ты все понимаешь.
Губы жреца снова растянулись в благостной улыбке, но Адон заметил в ней скрытую
угрозу.
Он прочистил горло и попытался ответить улыбкой на улыбку, но ему это не удалось.
– Ты не сказал, как тебя зовут.
– Десятибогатый, – охотно ответил тормит. – Данн Десятибогатый, высший жрец
Торма. А сейчас веселее, друг Адон. Причины для страха и уныния остались за пределами
этих стен. – Жрец встал и широко развел руками. – Пока ты здесь, тебя хранит облаченная в
перчатку рука лорда Торма.
Десятибогатый помог Адону встать на ноги и похлопал его по плечу.
– Я должен тебя на время покинуть, – сказал он. – У меня много дел.
После ухода Десятибогатого Адон недолго оставался в комнате. До середины дня он
наблюдал за службами и ритуалами, которые были настолько похожи друг на друга, что
быстро наскучили ему. В юности Адон много странствовал, и однажды ему даже довелось
увидеть красивый и одновременно ужасный языческий ритуал у кратера огнедышащего
вулкана. И хотя жрец отдал должное организации ритуалов, посредством которых
последователи Торма славили своего бога, он не был ими поражен.
В середине дня Адон отправил в «Ленивую Луну» гонца с запиской для Миднайт.
Потом он забрел в роскошный сад, разбитый позади храма. Посреди сада стояла красивая
золотая статуя льва, и когда Адон сел на каменную скамью, ему показалось, что лев смотрит
прямо на него.
Сбросив маску вежливости, молодой сьюнит задумался над тем, что ему удалось
увидеть и услышать за время, прошедшее с того момента, как он вошел в сторожевую
башню. По-видимому, в храме происходило что-то нехорошее, и лорд Торм скорее всего
ничего об этом не знал. Как и всем изгнанным богам, богу Преданности тоже пришлось
положиться на аватару человека. Но Торм был заперт во дворце, сквозь хорошо охраняемые
стены которого до него доносились лишь подобострастные, восторженные возгласы
почитателей. Адон вздрогнул и закрыл глаза.
– Боги так же уязвимы, как и мы, – печально промолвил он через несколько минут.
– Я давно это подозревал, – произнес чей-то бесстрастный голос. Жрец открыл глаза,
повернулся и увидел человека с рыжевато-желтыми волосами. Никогда раньше Адон не
видел такого сурового и вместе с тем красивого лица. Аккуратно подстриженные борода и
усы подчеркивали сильный, гордый подбородок. Глаза, смотревшие на Адона, были
глубокого голубого цвета с пурпурными и черными крапинками. Смотреть на этого человека
было все равно что наблюдать пламенный закат солнца.
Мужчина тепло и искренне улыбнулся:
– Я Торм. Мои почитатели называют меня «живым богом», но, как я вижу, ты уже
знаешь, что я всего лишь один из богов, пребывающих на Фэйране. – Он протянул Адону
обтянутую перчаткой руку.
Жрец понурил голову. Это не бог. Это всего лишь очередной священнослужитель,
присланный, чтобы его испытать.
– Не мучь меня! – крикнул Адон. – Если это еще одна проверка моей благо…
Мужчина слегка нахмурился, затем сделал жест в сторону статуи льва. Вдруг сад
наполнился рычанием, и золотой лев подошел к рыжеволосому. Тот потрепал животное по
голове, и лев послушно сел у его ног. Мужчина повернулся к Адону и спросил:
– Этого достаточно, чтобы тебя убедить?
Юный жрец покачал головой.
– Такой трюк по силам многим магам, – равнодушно сказал он.
На этот раз рыжеволосый человек глубоко задумался.
– И хотя твой бог живет здесь, – добавил Адон, – ты или сумасшедший, или глупец, раз
показываешь такие фокусы. Магией заниматься опасно, и я не собираюсь оставаться здесь и
рисковать своей жизнью. – Он встал и направился к выходу.
– Клянусь Уровнями! – воскликнул мужчина. – Ты не представляешь, как давно никто
не смел мне перечить! В конце концов, я воин и уважаю боевой дух.
Адон фыркнул:
– Прошу, прекрати так говорить, волшебник. Мне надоели эти мучения.
Глаза рыжеволосого потемнели, а золотой лев потянулся и встал рядом с Тормом.
– Хотя я ценю боевой дух, Адон – почитатель Сьюн, но я не потерплю неповиновения.
Что– то подсказывало Адону, что, вызывая у этого мужчины гнев, он делает большую
ошибку. Он посмотрел внимательнее и увидел, как в глазах рыжеволосого заплясали
пурпурные и черные искорки. И еще молодой сьюнит увидел в этих глазах силу -такую
безграничную силу и такое глубокое знание, каких не бывает у простых смертных. В эту
секунду Адон понял, что смотрит в глаза бога.
Он склонил голову:
– Прошу прощения, лорд Торм. Я думал, что вы ходите со свитой. Я никак не ожидал,
что встречу вас без охраны, гуляющим в одиночестве по саду.
Живой бог погладил бороду:
– А-а, теперь, я вижу, ты веришь моим словам.
Адон вздрогнул. «Вера? – с горечью подумал он. – Я видел, как погибали боги, словно
свиньи под ножом в базарный день. Я видел, как небожители, почитаемые живущими на
Фэйране, вели себя словно мелкие тираны. Нет, – подумал юный жрец, – у меня нет никакой
веры… но я признаю силу, когда вижу ее. И я знаю, когда надо склонить голову, чтобы
сохранить себе жизнь».
Бог Преданности улыбнулся:
– Вместо себя я оставил на троне фантома. Он пребывает в глубоких раздумьях, и я дал
понять, что нахожусь в дурном расположении духа и покараю любого, кто осмелится
нарушить мой покой.
– Но как тебе удалось незаметно пробраться сюда? – спросил Адон, поднимая голову,
чтобы еще раз взглянуть на бога.
– Алмазные коридоры, – сказал Торм. – Они идут от центра храма и соединены со
всеми комнатами. Это лабиринт, и немногие могут ходить по нему, не боясь заблудиться. –
Изгнанный бог остановился и потрепал льва по гриве. – Я слышал, что у тебя есть ко мне
послание… что ты видел лорда Хельма. – Торм снова сел, а лев неспешно лег на землю у его
ног.
Адон рассказал все, что ему было известно, но не упомянул об убийствах, совершенных
Кайриком, и о заявлении Эльминстера, что один из Камней Судьбы спрятан в Тантрасе.
– Бэйн и Миркул! – взревел Торм, когда Адон закончил свой рассказ. – Я должен был
догадаться, что Камни выкрадены этими вероломными псами. И Мистра мертва, ее сила
разошлась по магической ткани, обвивающей Фэйран. Какие черные, какие печальные
вести! – Бог Преданности закрыл глаза и вздохнул.
Адон почувствовал, как глубоко опечален изгнанный бог.
В сад кто-то вошел и, увидев Адона и Торма, сначала застыл, а потом побежал со всех
ног обратно в храм. Бог Преданности, по-видимому, его не заметил, но Адон понял, что скоро
в сад нагрянут тормиты.
Бог открыл глаза.
– Сожалею, что ничем не могу помочь вам в вашей миссии спасения Королевств, –
сказал он. – Я нужен здесь. У меня есть долг перед теми, кто верует в меня. – Бог
Преданности погладил Адона по искалеченной щеке и сказал: – Но кое в чем я могу тебе
помочь. Прогони эти тягостные угрызения, которые гложут тебя и делают твою жизнь такой
невыносимой. Для этого ты должен заглянуть в свое сердце. Кем ты был до того, как вступил
в орден сьюнитов?
Жрец дернулся от прикосновения бога, словно от ожога.
– Я был… никем, – прошептал он. – Я был обузой для своих родителей. У меня не было
настоящих друзей.
– А сейчас друзья и подруги вошли в твою жизнь, – заметил Торм и снова улыбнулся. –
Судя по тому, что ты рассказал, чародейка и воин преданы тебе. Это важнее всего. Взамен ты
должен верно служить им и их делу. Но ты не можешь этого сделать, если будешь терзаться
своими горестями. – Бог сжал обтянутую перчаткой руку в кулак. – Не трать понапрасну
свою жизнь на жалость к себе, Адон – почитатель Сьюн, ибо ты не можешь служить своим
друзьям… или своему богу, если твое сердце переполнено горем.
Из храма послышались голоса. К ним кто-то шел. Юный сьюнит наклонился к богу
Преданности:
– Благодарю тебя за то, что поделился своей мудростью, лорд Торм. А теперь разреши
мне выполнить свой долг и помочь тебе. Все не так, как кажется, и в твоем храме, и в
Тантрасе. Вокруг тебя есть силы, которые могут разодрать этот город на части. Ты должен
присмотреться к своим священнослужителям и выяснить, что они делают, чтобы тебе
услужить. Далеко не всегда их ревностное служение проистекает из благородных намерений.
Голоса стали еще громче, и вскоре в сад вошли около дюжины жрецов и опустились
перед Тормом на колени. Под раздраженное рычание льва они залепетали о бесконечных
проблемах, которые требовали немедленного внимания бога. Торм встал, улыбнулся Адону и
направился к ближайшему входу в храм. Золотой лев и толпа жрецов покинули сад вслед за
ним.
Через несколько минут Адона вывели из сада и заперли в темной, абсолютно пустой
комнате, напомнившей жрецу о камере, которую он делил вместе с Миднайт в Изогнутой
Башне. Но он постарался отогнать от себя эти воспоминания. Молчаливый угрюмый
стражник принес ему поднос с пищей только через несколько часов.
– Я не голоден, – пробормотал Адон, но заурчавший желудок выдал его. – Убери еду и
скажи, почему я здесь.
Стражник оставил пищу и ушел. Через час Адон съел оставленный ему черствый хлеб
и сыр. Вскоре в комнату вошел знакомый жрец, на его губах играла неискренняя улыбка.
– Десятибогатый! – воскликнул Адон и встал.
– По-видимому, у тебя сегодня было настоящее приключение, – сказал жрец таким
тоном, словно обращался к ребенку. Адон почувствовал себя оскорбленным. – Не хочешь
обсудить это?
– А что тут обсуждать? – проворчал Адон, нахмурившись и потирая шрам на щеке. – Я
встретился с Тормом и хочу уйти отсюда. Почему твои стражники меня не выпускают?
– Мои стражники? – фальшиво улыбаясь, переспросил тормит. – Да ведь это стражники
Торма. Они служат богу Преданности и выполняют только его волю.
– И меня держат здесь по его приказу? – спросил Адон, делая шаг к жрецу.
– Не совсем, – признал Десятибогатый, потирая рукой подбородок. – Тебя здесь никто
не держит. На двери нет замков, а снаружи – стражников. – Жрец остановился и открыл
дверь. – Но вдруг ты не найдешь выхода и заблудишься в лабиринте Торма? Это было бы
таким несчастьем. Тот, кто теряется в алмазных коридорах, обычно не возвращается.
Адон посмотрел на пол.
– Понимаю, – удрученно сказал он и тяжело сел, прислонившись к стене.
– Я думаю, что тебе нужно отдохнуть, – уверенным тоном заметил Десятибогатый, его
сияющая улыбка осветила темную комнату. – Я вернусь за тобой через несколько часов. Тебя
хочет видеть Верховный Совет Торма. Он рассеет твои сомнения.
Жрец вышел из комнаты, и Адон, немного поразмышляв над безнадежностью своего
положения, впал в глубокий сон без сновидений. Через несколько часов вернулся
Десятибогатый, сопровождаемый двумя стражниками. Адон крепко спал, и жрец грубо
растолкал его.
Молодой сьюнит вышел за Десятибогатым в коридор, обдумывая план бегства. Он
решил, что, как только они выйдут из лабиринта коридоров, он выхватит оружие у стражника
и будет пробивать себе дорогу силой. Адон понимал, что это, наверное, равносильно
самоубийству, но не собирался умирать без боя. Стараясь держаться поближе к стражникам,
он начал паясничать и валять дурака. Глупые выходки Адона вывели из себя Десятибогатого,
но, как заметил сьюнит, стражники наблюдали за ним уже не так внимательно.
Адон собрался было кинуться на ближайшего стражника, но тут в конце коридора
увидел белобородого менестреля с цитрой. Сьюнит схватил со стены факел, вырвался из рук
Десятибогатого и стражников и побежал к старику. Жрец Торма отдал приказ, и стражники
побежали за Адоном.
– Эльминстер! – кричал сьюнит, мчась к менестрелю. – Ты жив!
Старец резко поднял голову. Он о чем-то спорил с другим жрецом Торма и с удивлением
смотрел на бежавшего к нему Адона.
Юный жрец остановился прямо перед стариком. Пылающий факел осветил лицо
менестреля, но жар вынудил белобородого старца отступить назад. Адон был уверен, что
узнал старика, но, приглядевшись, понял, что это не Эльминстер. Он уже собрался
отвернуться от менестреля, но вдруг заметил, как кончик носа у старика начал подтаивать.
– Эльминстер! – сказал Адон ломающимся голосом, но тут его настигли стражники
Десятибогатого.
Менестрель огляделся по сторонам, увидел недоумение на лицах тормитов и, прежде
чем кто-то успел разгадать его истинные намерения, проговорил заклинание. Воздух
раскололся, и коридор наполнился сияющим голубовато-белым туманом.
– Сейчас вы проводите нас с Адоном до дверей и выпустите из храма. Затем вы
вернетесь назад и будете вести себя так, словно ничего не произошло, – велел Эльминстер.
Десятибогатый, два стражника и жрец оцепенело кивнули.
Мудрец улыбнулся. Заклинание массового внушения сработало! Это было первое
заклятие, которое у него получилось за долгое время. Старый мудрец решил, что близость к
аватаре Торма, должно быть, немного стабилизировала магию. Он мысленно поблагодарил
богиню Удачи и дал знак тормитам идти вперед.
Адон застыл как вкопанный, уставившись на мудреца с радостью и недоумением.
– Эльминстер, что ты тут делаешь?
– Уверяю тебя, я не собирался спасать твою никчемную шкуру, – произнес мудрец,
стирая воск с носа. – К сожалению, ты не оставил мне другого выхода. – Эльминстер
посмотрел вслед тормитам. – Что, заклятие распространилось и на тебя? Смотри, если
будешь стоять тут как истукан, то мне придется подчинить твою волю, и это тебе вряд ли
понравится.
Адон послушно пошел за мудрецом. Голова у него кружилась от разных мыслей и
воспоминаний. Счастье видеть Эльминстера живым захлестнуло его, и по лицу Адона
заструились слезы радости.
– Перестань глупо улыбаться и вытри слезы, – проворчал Эльминстер, когда они вышли
во двор храма. – Не стоит вызывать подозрений.
– Но у меня столько вопросов… – задыхаясь, начал Адон.
– Подождешь! – рявкнул Эльминстер.
Адон послушался мудреца. Вскоре они уже находились в нескольких кварталах от
храма Торма и, как только Десятибогатый и его люди повернули обратно, попытались
затеряться в толпе.
Несколько минут они протискивались сквозь беспорядочное скопище людей, но вдруг
Адон повернулся и спросил:
– Теперь ты можешь хоть что-нибудь мне объяснить?
– Нет, пока мы не будем в безопасности.
Радость Адона быстро переросла в раздражение.
Жрец схватил мудреца за руку и заставил остановиться. Они стояли на оживленной
улице, которая вела к самой высокой башне цитадели, и хорошо видели ее золотые шпили.
Вокруг шла бойкая торговля.
– Послушай, старик, – прошипел обозленный Адон. – До тех пор, пока мы не покинем
Тантрас, мы в опасности. Совет Торма отправит за нами агентов, не важно, где мы спрячемся.
Поэтому это место ничуть не хуже любого другого. А теперь рассказывай все!
– Отпусти меня, – спокойно сказал Эльминстер, напружинившись, будто кошка перед
прыжком. – Тогда я все расскажу тебе.
Адон отпустил руку мудреца.
– Расскажи, что случилось с тобой в Долине Теней в храме Летандера. Я думал, что ты
умер… по моей вине, – сказал Адон. Он почувствовал, как в нем снова начал закипать гнев и
добавил: – Ты не представляешь, что я из-за тебя вынес!
– Очень хорошо представляю, – вздохнул Эльминстер и отвернулся. – Но ведь и я,
провалившись в расщелину…
Вдруг раздался крик:
– Адон!
Жрец узнал голос Миднайт и обернулся, ища глазами чародейку, но тут же снова
повернулся к старому мудрецу и схватил его за руку.
– Будь у меня перед глазами, – предупредил он Эльминстера. Тот усмехнулся и покорно
сложил руки на груди.
К ним подбежала Миднайт, за ней – Келемвар. Увидев Эльминстера, чародейка обняла
его и чуть не раздавила в объятиях. Старый мудрец недовольно заворчал и оттолкнул ее.
– Глазам своим не верю! – воскликнула Миднайт, отступая на шаг. – Мне показалось,
что вчера я видела тебя, но потом я убедила себя в том, что просто слишком сильно хочу,
чтобы ты выжил. – По лицу темноволосой чародейки струились слезы.
– Ну хватит, хватит! – проворчал Эльминстер.
Увидев волшебника, Келемвар тоже сначала удивился, но сейчас чувствовал гнев, а не
радость, что старый мудрец оказался жив.
– Какой певучий голос, – язвительно промолвил воин. – Плохо только, что ты
пользуешься им, чтобы создавать людям неприятности.
Адон стоял в нескольких футах от старого мудреца и смотрел на него, с трудом
сдерживая ярость, бушевавшую у него в груди.
– Ты ведь не собирался рассказать нам, что остался жив. Жестокий старый хрыч! А мы,
рискуя жизнью, ищем проклятые…
– На поиски вас отправила леди Мистра, – напомнил жрецу Эльминстер. – Я просто
немного помог вам.
– Нас разыскивают как преступников, – тихо сказала Миднайт волшебнику. – В Долине
Теней нас с Адоном обвинили в твоей смерти и собирались казнить.
– Это обвинение уже снято, – пробормотал Эльминстер, потирая шею, и знаком
приказал друзьям следовать за ним. Их компания уже начала привлекать внимание прохожих.
– Я был в Долине, – добавил мудрец. – С вас сняты подозрения в моем убийстве. Но
остались шесть стражников, которые были убиты во время вашего побега. За это вам
придется отвечать.
– Ты шпионил за нами, – бесстрастно сказал Келемвар. – Вот чем ты здесь занимался.
Ты следил за нами.
– А что мне было делать? – проворчал Эльминстер. – Если обвинения против вас
справедливы, тогда вы вряд можете выступать защитниками Мистры и всех обитателей
Фэйрана.
Тогда Келемвар рассказал мудрецу о Кайрике и добавил, что теперь вор состоит на
службе у Черного Властелина.
– Ты ничего не знаешь наверняка! – воскликнула Миднайт, бросив на воина сердитый
взгляд. – Когда ты пришел в убежище в Шрамовом доле… Ты ведь тоже сделал вид, что
работаешь на Бэйна, просто для того, чтобы от него освободиться. Кайрик мог оказаться в
таком же положении. – Чародейка повернулась к Эльминстеру: – Я ни разу не видела, чтобы
он совершал те убийства, в которых его обвиняют, а в Долине Теней, насколько я знаю,
невинных людей обвиняют довольно часто.
Адон скрестил руки на груди. Удивление в его глазах мешалось со страхом.
– Кайрик жив, Миднайт! И в следующий раз он придет за нами.
Темноволосая чародейка покачала головой:
– Адон, у нас нет доказательств…
Жрец остановился посредине улицы:
– Кайрик опасен, Миднайт. И не только для нас. После плавания по Ашабе ты могла бы
понять это!
– Ладно, пошли, – прошептал Эльминстер, оглядываясь, чтобы убедиться, что за ними
нет слежки. – Тут неподалеку есть укрытие, там и продолжайте свою беседу.
Адон подошел к Келемвару, но Миднайт положила руку на плечо Эльминстеру.
– Мы пойдем, но сначала скажи, что произошло в храме Летандера, – попросила
чародейка. – Мы с Адоном были уверены, что ты умер. Как ты выжил в расщелине?
– Может, поговорим об этом позже?
– Нет, – сказал Адон. – Сейчас.
Мудрец закатил глаза и велел друзьям следовать за ним в ближайший переулок.
– Из-за нестабильности магической ткани, окутывающей все сущее, мне не удалось
открыть Глаз Вечности. Осмотревшись, я увидел, что заклятие отворило врата Гехенны,
ужасного места, наполненного неописуемо кошмарными существами. – Мудрец помедлил,
осмотрелся по сторонам и продолжал: – Я знал, что расщелину можно запечатать только с
другой стороны, где воздействие магического хаоса незначительно и мои заклятия
непременно подействуют. Поэтому я позволил втащить себя в Гехенну и, попав туда, сразу
наложил заклятия, запечатавшие ворота. Оставалось решить одну проблему…
– Ты оказался запертым в ловушке за пределами Королевств? – изумилась Миднайт.
– Мне было нелегко выбраться с Уровня Гехенны, который Ловиатар, богиня Боли,
превратила в свою обитель до того, как были низвергнуты боги. Пришлось отбиваться от
всяких зловонных тварей и невообразимой нечисти. – Эльминстер вздрогнул и обхватил себя
за плечи. – В конце концов я нашел такое место, куда даже эти монстры боялись заходить.
Много веков назад во время ссоры с Ловиатар Мистра благословила кусочек земли на этом
ужасном Уровне.
В конце переулка в толпе появился жрец Торма, и Эльминстер отступил в тень.
– Когда я вернулся в Долину, – бросил он через плечо, – все уже свершилось, и я уже
ничего не мог поделать. А сейчас мы тут стоим и тратим понапрасну время, болтая о всякой
ерунде и ожидая, пока нас схватят.
Они пробирались переулками к убежищу Эльминстера, обсуждая услышанное.
Келемвар никак не мог поверить, что Адон и мудрец держали в своих руках Десятибогатого и
дали ему уйти. Но когда жрец рассказал о положении, которое Десятибогатый занимал в
храме Торма, Келемвар наконец все понял.
– Священнослужители Торма прогоняют из города всех, кто предан другим богам, –
прошептал воин. – Затем они занимают брошенные храмы и считают их своей
собственностью.
– Вот почему сьюниты сожгли свой храм дотла со всеми вещами, которые не могли
унести, – добавила Миднайт. – Они не хотели, чтобы что-нибудь досталось тормитам!
Адон нахмурился и провел рукой по грязным, спутанным волосам.
– Следовательно, большая часть священных артефактов, которые были конфискованы в
городе, спрятаны в храме Торма.
– Верно! – согласился Келемвар. – А если Бэйн, как мы подозреваем, замаскировал
Камень и спрятал его в храме, тормиты, возможно, даже не догадываются, что к ним попало!
Десятибогатый, увидев Камень, видимо, решил, что это еще одна магическая безделушка.
– Я тоже так думаю, – заметил Эльминстер, прищуриваясь и внимательно разглядывая
друзей. – Именно поэтому я пришел сегодня утром в храм.
– Значит, ты согласен с нами? – прошептала Миднайт.
– Да, вы скорей всего правы, – сказал волшебник. – Камень Судьбы спрятан в храме
Торма…
***
За последние пять дней гавань Шрамового дола видела больше событий, чем за
предыдущие пять месяцев. Кража – «Королевы ночи» повлекла за собой серьезные
последствия для города. Штаб Бэйна перенесли из зентильского форта в гавань, и каждый
корабль теперь контролировался солдатами Черного Властелина.
Командный пункт разместился в одной из комнат самого большого здания в гавани.
Кругом валялись всевозможные карты и планы, испещренные значками и линиями, которые
показывали продвижение войск. Во главе длинного полированного стола сидел Бэйн и
выслушивал жалобы и предложения своих генералов. Позади него тихо стояла колдунья
Тарана Лир.
Сидевший ближе всех к изгнанному богу генерал по имени Хептон потер виски, сложил
руки и опустил их на стол.
– Лорд Бэйн, опровергните или подтвердите слухи, которые гуляют среди солдат. Вы
действительно собираетесь мобилизовать наши силы и напасть на Тантрас? Ведь мы только
что захватили Шрамовый дол!
– Это было бы чудовищной ошибкой, – вмешался Виндлинг, генерал из цитадели
Ворона. Остальные зентилары одобрительно закивали.
– Хватит! – крикнул Бэйн, ударив кулаком по деревянному столу.
Раздавшийся треск заставил всех замолчать. Около минуты в комнате было слышно
только тихое хихиканье Тараны.
– Битва за Долину Теней обернулась катастрофой, – небрежно заметил Бэйн, но его
глаза сузились от гнева. – Никто, конечно, не ожидал таких потерь. – Бог посмотрел на
молчавших генералов. – И хотя мы смогли почти без кровопролития занять Шрамовый дол,
армии Сембии и Долин обязательно попытаются отбить город. Это всего лишь вопрос
времени.
Генералы согласно закивали.
Бэйн продолжил:
– Если мы не соберем свои силы и не нападем на Тантрас, тогда победа над Шрамовым
долом ничего не стоит. Я понимаю, что большая часть оккупационных сил должна остаться
здесь – Бог Раздора улыбнулся и пригладил рыжие волосы. – Но я бог. А у богов есть
возможности, недоступные простым смертным.
Двери распахнулись, и в комнату ворвался Кайрик. Бэйн поднял глаза и ухмыльнулся.
При виде крючконосого вора Эфзул в голове Черного Властелина завизжал от гнева.
Кайрик оглядел комнату и понял, что, прервав заседание, совершил ошибку. Вор сразу
опустил голову и отступил.
– Лорд Бэйн, я не хотел мешать…
– Ерунда, – отмахнулся бог Раздора. – Ты ничему не помешал.
Генералы переглянулись и начали медленно вставать.
– Я не сказал, что наша встреча завершена, – произнес Бэйн, и зентильские
военачальники поспешили сесть на место.
– Лорд Бэйн, я могу вернуться позже, – быстро промолвил Кайрик, заметив гнев в
глазах генералов. Он знал, что этих людей не стоит сердить.
– Докладывай! – нетерпеливо крикнул Бэйн. – Докажи моим генералам, что ситуация
находится под надежным контролем.
Кайрик прочистил горло:
– Я не могу так сказать.
Бэйн наклонился вперед и положил кулаки на стол. Потрескавшееся дерево
столешницы опять жалобно затрещало.
– В чем дело?
– Деррок мертв. Келемвар убил его, – склонив голову, сказал Кайрик Черному
Властелину. – Убийца дрался как дикий зверь, но воин перехитрил его.
– А почему ты не убил Келемвара? – спросил Бэйн.
– После того как Деррок погиб, я должен был вернуться к вам и сообщить, что
Келемвар, Миднайт и Адон находятся в Тантрасе. – Вор сглотнул и с надеждой подумал о
том, что другая новость должна отвлечь бога Раздора от его персоны хотя бы на некоторое
время. – И вы должны знать, лорд Бэйн, что Тантрас, похоже, готовится к войне.
По комнате прокатилась волна удивленного шепота. Бэйн посмотрел в обеспокоенные
лица генералов:
– Приготовьте корабли и посадите туда как можно больше народу, но как можно меньше
наших зентиларов!
– Нет! – воскликнул Хептон. – Это будет роковой ошибкой!
– Молчать! – крикнул Бэйн. – Вести о нашей победе над Шрамовым долом, очевидно,
дошли и до Тантраса. Город готовится к обороне и, несомненно, обратится за помощью к
соседям, если мы будем сидеть сложа руки. – Черный Властелин наклонился к Хептону и
промолвил: – Я хочу, чтобы мое знамя через неделю развевалось над Тантрасом. Я так хочу.
Ты понял?
Хептон слегка кивнул, и генералы встали из-за стола и начали выходить из комнаты.
Кайрик испустил вздох облегчения и тоже собрался уйти.
– Останься, Кайрик! – рявкнул Бэйн и сделал знак вору приблизиться. Тарана
схватилась за спинку стула своего господина.
– Хочешь, я убью его для тебя, повелитель? – спросила колдунья, ее взор затуманился.
– Нет, – небрежно сказал Бэйн, ожидая, пока выйдет последний генерал. – Кайрик,
отряд Скорпионов все еще находится под твоим командованием?
Крючконосый вор кивнул и слабо улыбнулся. Ясно, что новости о подготовке Тантраса
к войне отвлекли падшего бога от мыслей об убийстве.
– Я хочу, чтобы ты и твой отряд стали моей новой личной гвардией. Но знай, –
продолжал Бэйн, положив руку на плечо Кайрику, – если с телом Эфзула что-нибудь
случится, я вселюсь в твое тело. И уже не буду таким щедрым, каким был к Эфзулу. Твое
сознание будет полностью уничтожено. Понял? – Бог Раздора с такой силой сжал Кайрику
плечо, что вору показалось, будто его кости вот-вот сломаются.
Съежившись от боли, Кайрик кивнул и выбежал из командного пункта.
Черный Властелин повернулся к колдунье и показал на дверь.
– Запри дверь и вызови лорда Миркула, – велел Бэйн и сел.
Колдунья закрыла дверь и начала произносить заклинание. Воздух ненадолго заблестел,
и в воздухе перед Черным Властелином завис желтоватый череп бога Смерти.
– Поздравляю с победой над Шрамовым долом, – сказал Миркул Бэйну, и его
бесплотная голова легко кивнула.
– А-а, ерунда, – проворчал Бэйн. – Мне нужно решить, что делать с Тантрасом. Я
перекину туда несколько кораблей моей флотилии…
– И я должен принять участие в битве. – Бог Смерти улыбнулся, обнажив ряд гнилых
зубов.
– Мне нужна та сила, которой ты наделил меня в Долине Теней, духовная энергия
мертвых, – сказал Бэйн, барабаня пальцами по столу. – Ты можешь это сделать?
– Чтобы совершить такое заклятие, мне нужно, чтобы одновременно погибло
множество людей, – задумчиво сказал Миркул, потирая подбородок. – В Долине Теней ты
пожертвовал своими войсками. Кто на этот раз заплатит за ту силу, которой я тебя наделю?
Бог Раздора задумался и несколько секунд сидел неподвижно. Он не мог снова
предоставить своих солдат и жрецов в распоряжение Миркула. Они еще понадобятся ему.
Вдруг Черный Властелин понял, кого он принесет в жертву.
– Убийцы, – злорадно улыбаясь, прошептал Бэйн. – С ночи Нисхождения убийцы ни
разу не оправдали мои надежды. Они подвели меня в Паучьих Чащобах, в Шрамовом доле и
теперь в Тантрасе. Поэтому все убийцы в Королевствах должны умереть. Это даст мне силу,
в которой я нуждаюсь!
Бог Смерти засмеялся:
– Ты стал таким же безумным, как твоя помощница. Убийцы нужны мне.
– Неужели? – спросил Бэйн, подняв брови. – Почему?
Бог Смерти нахмурился, при этом его скулы пропороли гниющую кожу.
– Они поставляют в мои владения души. Существует большая потребность…
– Ах да… Королевство Смерти, – сухо сказал Бэйн. – Ты давно там был?
Тарана захихикала.
Миркул замолчал. Когда он снова заговорил, в его скрипучем, загробном голосе не
было и тени веселья:
– Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать то, что и так очевидно. Мы оба
изгнаны из наших владений.
– Тогда мы должны использовать любые средства, которые помогут нам вернуться в
наши законные дома на Уровнях, – заметил Бэйн.
– Только если от них будет толк, – пробормотал Миркул.
Черный Властелин встал и подошел к парящему образу бога Смерти.
– Миркул, я пытаюсь вернуть обратно Камень Судьбы, спрятанный в Тантрасе! –
закричал Бэйн. Черному Властелину захотелось, чтобы его приятель-бог был сейчас в
комнате. Тогда он ударил бы его по лицу, наказав за надменность. – Могущественные силы
могут найти Камень и выступить против меня… против нас. В Долине Теней я был слишком
самоуверенным и заплатил за это горькую цену. Я скорее умру, чем снова окажусь в такой
ситуации!
Миркул задумался над словами Черного Властелина. Его безликий образ секунду
померцал и начал бледнеть. Бог Раздора закачался от охватившего его ужаса. Наконец образ
снова проявился в полную силу, и Бэйн облегченно вздохнул. Еще до того как Миркул
заговорил, Черный Властелин понял, что бог Смерти решил помочь ему.
– Хорошо, раз так надо, я помогу тебе получить Камень, – сказал Миркул, слегка кивая.
– Я не сомневался, что ты поможешь мне.
– Ты очень даже сомневался, – хрипло проскрежетал Миркул. – И только поэтому я
решил тебе помочь. Мне приятно видеть, что ты не бросаешься сломя голову куда попало. –
Бог Смерти вперил в Бэйна ледяной взор. – Но ты должен знать – в следующий раз, лорд
Бэйн, когда тебе потребуется моя помощь, я, наверное, не смогу ее оказать.
Бог Раздора кивнул, в душе посчитав угрозу Миркула пустой болтовней, но прикинулся
обеспокоенным и заметил:
– Ваалу не понравится, если ты убьешь всех его почитателей.
– Я сам разберусь с богом Убийства, – сказал Миркул, почесывая разлагающийся
подбородок. – И свяжусь с тобой, когда все будет готово. – Повелитель Праха на секунду
замолчал и добавил: – Ты подумал о том, какую форму используешь, чтобы удержать
духовную энергию, которую я тебе передам?
Бэйн промолчал.
Глаза Миркула вспыхнули яростным огнем.
– Твоя человеческая аватара не смогла выдержать нагрузку в Долине Теней, а обряд,
который я должен проделать, наделит тебя гораздо большей силой! – Бог Смерти покачал
головой и вздохнул. – У тебя осталась маленькая обсидиановая статуэтка, в которую я когда-
то поместил твою сущность?
– Да, – недоуменно сказал Бэйн.
– Вот что ты должен сделать… – сказал Миркул Бэйну. Повелитель Праха быстро
перечислил сложный порядок действий и затем заставил бога Раздора и его безумную
колдунью повторить их несколько раз. Убедившись, что Тарана и Бэйн запомнили, как надо
готовиться к обряду, бог Смерти исчез во вспышке серого света и облаке зловонного желто-
черного дыма.
15. Камень судьбы
Окруженный дюжиной своих самых рьяных почитателей и жрецов, лорд Миркул
смотрел на пятиярусный помост, установленный в темной комнате для проведения
священнодействия. В воздухе парили плиты из изумруда и черного мрамора, образуя
лестницу из пяти ступеней, на которых Повелитель Праха должен был совершить пять
церемоний и уничтожить всех убийц в Фэйране, даруя Бэйну силу убиенных.
Неподалеку от бога Смерти мучительно кричали души, моля об избавлении. Миркул
задрожал от наслаждения и вспомнил о своем потерянном доме, Замке Праха в Гадесе. И
хотя получавшие воздаяние нечестивцы вопили совсем не так неистово, как заточенные в его
Королевстве, Повелитель Праха все равно получал большое удовольствие.
– Жрецы, подойдите ко мне, – сказал Миркул, отгоняя сладкие воспоминания о своем
доме. Он поднял костлявую руку и подошел к первой платформе. Облаченные в мантии
жрецы, держа заостренные костяные скипетры, подошли и вложили их в руки изгнанного
бога. Затем они преклонили перед Миркулом колени, подняли головы и оголили шеи.
Изгнанный бог начал что-то говорить загробным, скрипучим голосом. Вскоре к нему
присоединились и жрецы. Когда их глубокие голоса перешли в вопль, Миркул скипетрами
проткнул им горло. Жрецы упали навзничь на пол, рты у них раскрылись в молчаливом
протесте, в агонии последних мгновений.
Вдали от тайных покоев Миркула, в большом заброшенном сарае в порту Шрамового
дола, ждал лорд Бэйн. За спиной бога Раздора находились Тарана Лир и Кайрик с пятью
Скорпионами, новой личной гвардией Бэйна. Слэйтер держалась рядом с крючконосым
вором, Эклс – поодаль. Все Скорпионы были хорошо вооружены.
Посредине сарая стояла, словно игрушка, обсидиановая статуя без лица. Пол вокруг нее
был покрыт сложными рунами. Странные, мистические знаки расходились от центра по
всему сараю.
– Давай, Миркул, у меня не так много времени, – пробормотал Бэйн, и тут в окне
промелькнула какая-то тень. Сердце Черного Властелина замерло. Он посмотрел на статую, и
внезапно через потолок прорвался поток вращающегося зеленого и желтого света и окутал
обсидиановый образ.
– Наконец-то! – воскликнул Бэйн и потряс кулаками над головой. – Теперь у меня будет
настоящая сила…
А в это время вдали от Шрамового дола, у подножия гор к западу от Сюзейла, в комнате
за длинным треугольным столом, когда-то служившим обеденным бывшему хозяину замка
Демблинга, сидели двенадцать человек. Лорд Демблинг и его семья были убиты Огненными
Клинками, тайной группой убийц, которые поклялись уничтожить кормирского короля Азуна
Четвертого и превратить его королевство в новую базу для своих операций.
Предводителю Клинков, темноглазому воину по имени Родерик Тем, до смерти надоели
мелкие склоки, которые сводили на нет все его попытки превратить банду убийц в
дисциплинированный отряд.
– Братья-убийцы, этот спор заведет нас слишком далеко, – провозгласил Тем, ударив
рукояткой меча о стол, чтобы привлечь внимание своих товарищей.
Больше он не успел ничего сказать. Его глаза расширились, а тело застыло. Из груди
убийцы вырвался зеленовато-желтый свет и заскользил по комнате, как молния. Через
несколько секунд таинственный свет ожег сердца всех его друзей. Убийцы упали замертво.
Пробираясь глухими окольными переулками сембийского города Армласпира,
Самирсон Ярт заметил свою жертву и вытащил кинжал. Ярт был наемным убийцей с
впечатляющим послужным списком. Никто из намеченных им жертв не смог избежать удара
его клинка. Ярт отнял так много жизней, что не раз привлекал к собственной персоне
внимание самого бога Убийц, лорда Ваала.
В этот день Самирсон Ярт охотился с особенным удовольствием. Его жертвой был один
циркач, которого подозревали в том, что он завел шашни с женой высокопоставленного
городского чиновника. Наниматель Ярта, безобидный с виду коротышка по имени Смедс,
предложил в два раза повысить его обычную ставку, если убийца принесет ему сердце
соблазнителя теплым.
Ярт заметил, как его жертва выпрыгнула из открытого окна дома Смедса, и вслед за
молодым человеком окунулся в полумрак. Он нагнал свою жертву и увидел, как глаза
циркача зажглись страхом, когда он понял, что его загнали в угол. Ярт поднял оружие.
Вдруг из груди убийцы вырвался ослепительный зелено-желтый свет, и его клинок упал
на землю в нескольких футах от намеченной жертвы. Впервые в жизни Самирсон Ярт не
смог выполнить договор.
В тот же миг находившийся вдали от Королевств, в городе Синие Воды, Ваал, жестокий
Покровитель Убийц, испытал неизведанное им доселе чувство. Непередаваемое ощущение
потери охватило бога, и на короткий миг он почувствовал настоящий страх. Выбежав из
своих покоев, Ваал отыскал Дайлина Шарлефа, убийцу, который много лет служил ему верой
и правдой. Но только Ваал собрался заговорить, коридор вдруг заполнился зеленовато-
желтым светом. Шарлеф изумленно закричал, но тут душа покинула его тело. С холодной,
вселяющей ужас уверенностью Ваал начал понимать, в чем дело.
Тем временем обсидиановая аватара, стоявшая в сарае Шрамового дола, выросла уже
больше чем на пятьдесят футов и продолжала расти. Сильный, устойчивый поток зеленовато-
желтого света заливал сарай и наполнял черную статуэтку.
Бэйн, словно загипнотизированный, смотрел на фигуру своей будущей аватары.
– Миркул собирается вступить на последний ярус, – прошептал Черный Властелин
Таране. Колдунья отступила и знаком приказала Скорпионам сделать то же самое.
Стоявшая рядом с Кайриком Слэйтер безуспешно пыталась унять дрожь в руках.
– Лорд Бэйн поддерживает связь с Миркулом, – прошептал Кайрик. – Все идет так, как
он говорил.
Стоявший перед Скорпионами бог Раздора развел руки, и вокруг него закружились
языки зелено-желтого пламени.
– После того как я покину эту аватару, ее плоть станет слабой, сознание
дезориентированным. Тарана, ты останешься охранять Эфзула и защищать мои интересы в
Шрамовом доле.
– Я отдала бы свою жизнь…
– Знаю, знаю, – пробормотал Бэйн и поднял руки, не давая безумной женщине
произнести клятву верности. – Когда-нибудь так и будет. Утешься этим, ибо сейчас я покину
тебя.
Изо рта Эфзула вырвалось красновато-черное облачко и понеслось сквозь зеленовато-
желтый свет к обсидиановой аватаре. Рыжеволосый жрец тихо застонал и опрокинулся
навзничь. Сущность бога Раздора вошла в огромную статую, издав жуткий вопль. Этот крик
эхом разнесся по всему Шрамовому долу и чуть не оглушил всех, кто находился в сарае.
Руки статуи медленно поднялись, и новая аватара Бэйна, не переставая вопить, хотя рта
как такового у нее еще не было, схватилась за голову. Из рук, груди, ног и головы
обсидиановой аватары вылезли острые шипы, похожие на шипы доспехов Деррока. Наконец
поток вихревого тумана иссяк, и бурлящие цвета внутри статуи из желтовато-зеленых стали
красновато-черными.
На лице аватары появился злобный, жестокий рот и пара блестящих красных глаз. Бэйн
перестал кричать и посмотрел вниз на свои руки.
– Пусто, – сказал он голосом, несомненно принадлежавшим богу. – Мой мир пуст, мое
тело…
Стоявший внизу Кайрик в недоумении поднял глаза на бога Раздора, его сердце,
казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. «Обладать могуществом! – подумал крючконосый
вор. – Чего бы это ни стоило, но когда-нибудь я померюсь силами с такими существами, как
Бэйн».
Вдруг Черный Властелин рассмеялся. Яростный глухой рев наполнил сарай.
– Я бог! Наконец-то я снова бог!
Огромная обсидиановая аватара бога Раздора двинулась вперед, сокрушив стену сарая,
словно это была всего лишь тонкая бумага. Скорпионы помогли Таране вынести тело Эфзула
из сарая, поскольку крыша должна была вот-вот рухнуть.
Зентилары выскочили на улицу и увидели, что Бэйн уже дошел до конца мола. Смутная
зеленовато-желтая аура окружала бога Раздора, стоявшего на берегу Драконьего Предела и
смотревшего в сторону Тантраса. Изгнанный бог был уверен: ничто не помешает ему вновь
заполучить Камень Судьбы.
***
***
***