© 1992 г.

КООПЕРАЦИЯ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ РОССИИ В НАЧАЛЕ XX

ВЕКА

К началу 1917 г. российская кооперация насчитывала свыше 60 тыс. первичных

объединений различных видов и типов — около 35 тыс, потребительских обществ, 16 тыс.
кредитных и ссудосберегательных товариществ, 7, 8 тыс. сельскохозяйственных обществ, 2, 9
тыс. молочных артелей и т. д. Общую численность кооператоров исследователи определяют
от 16—18 до 23—24 млн. человек1. Так или иначе вместе с членами семей они составляли,
видимо, не менее половины всего населения страны. По абсолютным количественным
показателям в этом плане Россия занимала одно из первых мест в мире. Разветвленную сеть
низовых кооперативов дополняли и объединяли десятки отраслевых, региональных и
всероссийских союзов. Роль центрального кредитного учреждения для кооперативов играл
учрежденный в 1912 г., Московский Народный банк. Суммарные годовые обороты
кооперативов достигали сотен миллионов рублей.
Пройдя ряд этапов в своем развитии — от зарождения в 60-х гг. XIX в., первого подъема
движения в 70-х — начале 80-х гг., спада с середины 80-х до конца 90-х гг., оживления и
расцвета в начале XX в. — российская кооперация занимает с середины 900-х гг. заметное
место в народнохозяйственной системе страны, особенно ее аграрном секторе. Одновременно
все более возрастает ее роль в культурно-хозяйственной и общественно-политической
сферах. Но если ее хозяйственная деятельность так или иначе нашла отражение в советской и
дореволюционной историографии, то место и роль ее в общественной и политической жизни
России еще не привлекли в должной мере внимание исследователей. Сравнительно
немногочисленные работы, затрагивающие этот аспект истории кооперативного движения,
посвящены в основном попыткам большевиков использовать кооперацию, главным образом
рабочие потребительские общества, в целях революционной пропаганды и усиления своего
влияния в рабочей среде, что далеко не исчерпывает проблему2.
Предлагаемый вниманию читателей документ представляет собой записку,
подготовленную в мае 1916 г. Департаментом полиции к заседанию Совета министров, на
котором намечалось обсудить проблему кооперативного законодательства, т. е. фактически
направление дальнейшей политики правительства в отношении кооперативов. Обосновывая
свою позицию по этому вопросу, охранительное ведомство, пользуясь поводом, дало
собственный анализ состояния и тенденций развития кооперативного движения в стране
накануне и в годы первой мировой войны, уделив особое внимание процессу его
политизации. Чтобы представить себе обстоятельства появления этого документа,
несомненно наложившие отпечаток и на его содержание, читателю, видимо, целесообразно
ознакомиться, хотя бы в сжатой форме, с основными тенденциями эволюции кооперативного
строительства в России и с достаточно сложной, неоднозначной политикой правительства в
этом вопросе.
Вплоть до начала XX в. деятельность кооперативов, как правило, не выходила за пределы
сугубо внутренних материально-организационных вопросов. Во главе кооперативного
движения стояли либеральные, но вполне благонадежные помещики-земцы. По их
инициативе еще в 1871 г. при Московском обществе сельского хозяйства был образован
особый комитет о сельских ссудо-сберегательных и промышленных товариществах, а затем
его Петербургское отделение, которое взяло на себя всю практическую работу по
популяризации кооперации и содействовало ее развитию в России. Благосклонно к
начинаниям кооператоров отнеслось и правительство, достаточно широко финансировавшее
кооперативы, но в то же время державшее их под жесткой опекой и контролем.
Ситуация начала меняться с середины 900-х гг., когда кооперативное движение начало
приобретать массовый характер. Во-первых, деятельность кооперативов все более
проникалась принципами самодеятельности и независимости, казенные опека и
регламентация становились тормозом их развития, что вызывало недовольство, а затем и
открытый протест кооперативной общественности. Все более настоятельной становится
необходимость разработки и принятия общекооперативного законодательства. Дело а том, что
каждый вид кооперативов находился в ведении различных ведомств (кредитные кооперативы
— в ведении Министерства финансов, потребительские — Министерства внутренних дел,

117
артели — Министерства торговли и промышленности, сельскохозяйственные товарищества
— Министерства земледелия и госудаственных имуществ), а порядок их возникновения и
деятельности регламентировался нормальными или образцовыми уставами,
разрабатывавшимися соответствующими министерствами. Власти разрешали кооперативные
учреждения на основе статей о благотворительных обществах3, а затем — известного закона
от 4 марта 1906 г.
Быстрое -развитие кооперативного движения вошло в противоречие со сложившейся
административной практикой. Требования кооператоров сводились к следующему: 1)
принятие единого кооперативного законодательства; 2) явочный порядок учреждения
кооперативов; 3) предоставление кооперативам права свободного объединения в союзы и
проведения съездов; 4) признание за кооперативами права содействия подъему не только
материального, но и духовного благосостояния своих членов. Эти вопросы бурно
обсуждались на всероссийских кооперативных съездах, состоявшихся в Москве (1908 г. ),
Петербурге (1912 г. ) и Киеве (1913 г. ).
Во-вторых, в это же время, оттесняя помещиков-земцев, к руководству кооперативным
движением приходит деятели либерально-народнического толка, а само движение становится
ареной деятельности и борьбы различных политических партий — от оппозиционных
(кадеты) до революционных (эсеры, социал-демократы).
Политизация кооперативов вызвала, естественно, беспокойство властей. Еще во
всеподданнейшем отчете за 1904 г. нижегородский губернатор А. А. Хвостов, будущий
министр внутренних дел, признавая некоторую полезность кредитной кооперации, вместе с
тем указывал на опасность, которую таило в себе то обстоятельство, что «развитые люди»,
необходимые для руководства товариществами, «стараются часто сообщить руководимому
ими учреждению известную политическую окраску, злоупотребляя своим положением и
влиянием на население в совершенно нежелательном смысле»4. Это предубеждение, а затем и
прямая враждебность к кооперативам правящих кругов особенно проявились после того, как
ряд кооперативных съездов высказался за устранение казенной опеки над кооперативами, а в
ходе самих съездов отчетливо выявилось оппозиционное настроение значительной части их
участников и влияние разных политических партий. Обобщив эти наблюдения, а также
донесения губернаторов о проникновении в правления кооперативов подозрительных и
неблагонадежных лиц из интеллигенции, «зараженной противоправительственными идеями»,
МВД в сентябре 1913 г. уже прямо предупреждало Министерство финансов «о постепенном
захвате представителями левых партий руководительства в кредитных товариществах в целях
революционных»5. Еще ранее в Департаменте полиции была составлена справка о
деятельности политических партий в кооперативных учреждениях.
Следует отметить, что предупреждения МВД вызвали в правящих сферах неоднозначную
реакцию. Специально созданное еще в 1911 г, междуведомственное совещание по этому
вопросу, с одной стороны, отметило, что «попытки противоправительственных партий
проникнуть в кооперативные организации и укрепить в них свое влияние... не должны
оставаться незамеченными и не могут не вызвать соответствующие воздействия со стороны
государственной власти»6. Но, с другой стороны, экономическая деятельность кооперативов
признавалась весьма полезной, и отказываться от них только потому, что какие-то
противоправительственные силы могут попытаться использовать их в своих целях, было
сочтено нецелесообразным. Вопрос этот неоднократно обсуждался и в Совете министров.
Экономические соображения, необходимость использовать все средства для повышения
благосостояния населения и привлечения частных капиталов в народное хозяйство страны
взяли верх над опасениями политического свойства. Решено было не отказывать
кооперативам в поддержке, но усилить государственный контроль за их деятельностью.
С началом войны кооперативное движение поднялось на новую ступень. Роль его в
хозяйственном отношении стала еще более заметной. Кооперативы взяли на себя не только
обеспечение населения продовольствием, предметами первой необходимости, кредитами, но
и в какой-то мере и снабжение армии. Возросли и их претензии на роль в общественной
жизни, обострились оппозиционные настроения, обусловленные неспособностью
правительства справиться с проблемами военного времени. На совещании, созванном Союзом
городов 11—15 июля 1915 г., консервативные деятели добивались уравнения кооперативов в
правах с земскими и городскими органами самоуправления, высказались за создание явочным
порядком Центрального кооперативного комитета и соответствующих организаций
губернского, областного и уездного уровней. ЦКК был образован и вслед за ним были
учреждены до 100 местных кооперативных комитетов. Вновь на повестку дня встал вопрос о
необходимости принятия общекооперативного законодательства, проект которого был уже
подготовлен Петроградским отделением Комитета о сельских ссудо-сберегательных и
промышленных товариществах. Фактически

118
 этот проект был внесен в Государственную думу 8 августа 1915 г. за подписью 75
депутатов. Его основные положения фактически повторяли требования кооперативных
съездов7.
Законопроект был отдан на отзыв заинтересованных ведомств. Совет министров после
обсуждения его на заседании 1 декабря того же года «признал целесообразным взамен
общего положения, охватывающего все виды кооперации, предоставить ведомствам
выработать соответствующие законодательные предположения, регулирующие отдельные
отрасли кооперативного дела»8. Таким образом, требования кооперативов в очередной раз
были отвергнуты. Еще ранее, в ноябре 1915 г., был ликвидирован ЦКК. Круг, казалось бы,
замкнулся. Но развитие событий пошло по спирали, новым витком которой было
обсуждение Думой на заседании 15 февраля 1916 г. проблемы общекооперативного
законодательства и внесение за подписью 49 ее членов нового законопроекта, фактически во
многом повторявшего старый вариант, дополненный пунктом о кооперативных съездах и их
постоянном органе — Совете съездов кооперативных организаций.
В публикуемой записке нашли отражение как события вокруг проблемы
общекооперативного законодательства, так и общая картина развития кооперативного
движения в России в начале XX в. и особенно в годы первой мировой войны. Следует иметь
в виду, что охранительное ведомство, как обычно, несколько преувеличивало как степень
революционности кооперативных деятелей, большинство которых высказывалось
фактически за нейтральность кооперации, так и глубину и массовость политических
настроений кооперативных масс. И тем не менее предупреждение Департамента полиции об
опасности для режима консолидации кооперативов сыграло, видимо, немаловажную роль в
определении позиции царского правительства в этом вопросе: главы почти всех
заинтересованных ведомств высказались против принятия общего кооперативного
законодательства и занялись «улучшением» образцовых и нормальных уставов, которые
оставляли кооперацию в ведомственном подчинении. Закон о кооперации, отразивший
основные требования кооперативной общественности, был принят уже после свержения
старого режима Временным правительством — 20 марта 1917 г.
Таким образом, в целом записка содержит весьма интересный материал, расширяющий
наши представления о недостаточно еще известном аспекте истории российской кооперации.
Публикуемый документ, хранящийся в Центральном государственном историческом архиве
в фонде Совета министров (ф. 1276, оп. 11, д. 329, л. 316—328), представляет собой
машинописную копию оригинала, рассылавшуюся участникам предстоящего заседания
Совета министров. На первой ее странице обозначено заглавие — «Записка к
законодательному предположению о съездах представителей кооперативных учреждений», в
верхнем углу от руки помечено — «К заседанию Совета министров», внизу — «По
Департаменту полиции».
Публикация подготовлена доктором исторических наук, заведующим отделом Института
российской истории РАН А. П. Корелиным.

Примечания
1
См.: Кабанов В. В. Октябрьская революция и кооперация. М., 1973. С. 58—59; Огано-
вский А. П. Аграрный вопрос и кооперация. М., 1917. С. 48—49; Меркулов А. В.
Исторический очерк потребительской кооперации. М., 1917. С. 102—103; Фарутин П. А.
Характер и особенности кооперативного движения в дореволюционной России//Уч. зап.
Калининградского
2
ун-та. Обществ. науки. 1970. Вып. IV. С. 121.
Балабанов М. С. История рабочей кооперации в России. М., 1925; Линтварев В.
Коммунисты и кооперация при капитализме. Л., 1927; Дмитренко В. П., Морозов А. Ф.,
Погудин В. И. Партия и кооперация. М., 1978; Кац Н. И. Рабочие группы на всероссийских
легальных
3
сьездах // История СССР. 1966. № 5 и др.
4
Свод законов Российской империи. 1892 г. Т. XIII, ст. 443.
5
ЦГИА, ф. 582, оп. 4, д. 13293, л. 30.
6
ЦГИА, ф. 582, оп. 4, д. 200, л. 200, 273, 316, 324.
7
ЦГИА, ф. 582, оп. 4, д. 13293, л. 201, об.
Приложения к стенографическим отчетам Государственной думы. Четвертый созыв.
Сессия
8
четвертая. 19 июля — 3 сентября 1915 г. Пг., 1915. № 46.
ЦГИА, ф. 1276, оп. 11, д. 329, л. 72.

119
 ЗАПИСКА К ЗАКОНОДАТЕЛЬНОМУ ПРЕДПОЛОЖЕНИЮ О СЪЕЗДАХ
ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КООПЕРАТИВНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ

(По Департаменту полиции. К заседанию Совета министров)

21 марта 1916 года в Государственную думу внесены за подписью 49 членов Думы
законодательные предположения о съездах представителей кооперативных учреждений.
Этот законопроект представляется окончанием того законопроекта о кооперативных
товариществах и их союзах, который в минувшую сессию был разработан Государственной думой
по собственной инициативе, одобрен ею и поступил уже на рассмотрение Государственного
совета.
Вследствие этого казалось бы, пока первый законопроект, как заключающий в себе основные
положения, не будет рассмотрен Государственным советом и санкционирован, другие
законодательные меры, связанные с этим проектом, повторяющие и развивающие его, не могут
проводиться в жизнь; пока в законе не содержится точного определенного понятия «кооператива»,
допускающего самое широкое толкование, нельзя проектировать какие-либо меры относительно
съездов кооперативных учреждений, преследующих разнородные цели. При таких условиях
последнее законодательное предположение, с формальной точки зрения, надлежит признать
преждевременным.
Обращаясь к существу проекта о съездах представителей кооперативных учреждений,
необходимо отметить, что он задуман чрезвычайно широко и направлен к объединению
общественных масс для достижения политических целей, а не для доставления своим членам по
возможно дешевым ценам различных предметов потребления и домашнего обихода.
Согласно законопроекту, намечаются не временные съезды, а постоянно действующие
союзные организации, причем съезды должны нести обязанности распорядительных органов.
Самые же съезды могут быть, начиная от местных и кончая всероссийскими, и притом как по
общим вопросам, т. е. касающимся всех видов кооперативов, так и по вопросам, касающимся
отдельных видов кооперативов. Равным образом и цели союзов определены весьма разносторонне:
здесь и создание «полезных» для кооперативов учреждений (страховых организаций, пенсионных,
вспомогательных касс и т. п. ), и устройство и содержание просветительных учреждений,
библиотек, курсов, книжных складов, издание книг и т. д.
Знаменательно также и то обстоятельство, что съезды очередные и чрезвычайные созываются
без всякого разрешения правительственной власти.
При обозрении отдельных статей законопроекта ясно выступает стремление составителей как
можно более расширить компетенцию съездов и поставить их в положение, независимое от прави-
тельственной власти. Например, открытие учебных заведений, курсов, бюро, порядок созыва
съездов, открытие местных отделов, страховые и пенсионные операции и т. д., все это
проектировано изъять из ведения правительственной власти; опущено также указание на право
министра торговли и промышленности закрывать съезды и их местные отделы при обнаружении в
действиях их чего-либо противного государственному порядку, общественной
безопасности и нравственности.
Таким образом, проект о съездах представителей кооперативных учреждений с их широкой и
неопределенной компетенцией и с полным упразднением контроля правительственной власти
представляется совершенно неприемлемым даже с точки зрения рациональной постановки дела
азаимопомощи по различным хозяйственным вопросам.
Независимо от сего, намечаемая организация вызывает серьезные возражения с точки зрения
политического их значения, как заключающая в себе стремление встать вне зависимости от прави-
тельственной власти и занять наряду, с нею равное положение. Идеи, вложенные в
рассматриваемый проект, отнюдь не являются чем-либо новым.
Еще первый Всероссийский Московский съезд кооперативных организаций1, состоявшийся в
апреле 1908 года, встретил горячее приветствие оппозиционной печати, видевшей в нем
«пробуждение народных низов, школу демократии, новые пути в борьбе за существование и за
социальный прогресс и одну из главных форм рабочего движения».
С этого времени социал-демократы (Международный социалистический конгресс в
Копенгагене в августе 1910 г. ) и социалисты-революционеры стремятся использовать
кооперативные организации как среди городских обывателей, рабочих, так в особенности среди
крестьян, в партийных целях для пропаганды преступных идей и подготовки революционных
кадров. Центральный комитет Российской социал-демократической рабочей партии, между
прочим, в отношении кооперативов признал, что потребительные товарищества, объединяя
рабочих в борьбе с эксплуатацией со стороны мелких

120
посредников и улучшая при определенных условиях материальное положение рабочих,
являются одной из форм массовой организации пролетариата, причем а интересах
воздействия на кооперативы социал-демократы должны в каждом кооперативе составлять
сплоченную группу, находящуюся в теской связи с местным партийным центром.2
Кооперативные учреждения, особенно союзы их, являются и с материальной стороны
предметом вожделений для оппозиционных и революционных партий, как источник
крупных денежных средств, необходимых в партийных цепях.
Доказательством этого может служить тот факт, что в 1912 году представители левых
партий во время предвыборной агитации стремились захватить в свои руки
руководительство кредитными товариществами, ибо предоставление льготного кредита
своим политическим единомышленникам и создание всякого рода препятствий для
противников являлось весьма сильным орудием в руках политических агитаторов, усиливая
левые партии теми лицами, которые невольно поставлены в материальную от них
зависимость.
Отсюда вытекает, что чем шире и плотнее сплетается сеть кооперативных учреждений с
их вспомогательными кассами, чем теснее сорганизовываются кооперативные установления
в союзы, тем менее может быть у правительства уверенности в успешном проведении
предстоящей предвыборной кампании.
Из наиболее ярких проявлений в жизни кооперативов за время, предшествующее
настоящей войне с Германией, необходимо отметить Всероссийский кооперативный съезд в
Киеве в августе 1913 г. 3 Этот съезд, как и многие другие, был использован представителями
крайних партий. Ораторы в своих речах проводили мысль, что необходимо сплотить
народную массу в одно органическое целое, дабы она, обладая материальными средствами,
могла диктовать свои условия на рынке и в области государственной жизни.
С возникновением войны с Германией начинается широкое развитие кооперативного
движения в России. Борьба с дороговизной, поиски предметов первой необходимости,
поставки на армию вызывают к жизни значительное число городских и
сельскохозяйственных кооперативов. Кооперативные организации возникают постоянно, а
существующие пополняются новыми членами. Например, в Псковской губернии около 200
крестьянских льняных коопераций соединились 12 сентября 1915 года в Центральное
товарищество льноводов, объединившее более ста тысяч крестьянских хозяйств.
В 1915 году происходит ряд съездов деятелей по кооперативному движению: в Москве,
Вологде, в Перми, Твери, Костроме, Одессе, Ростове на Дону, Чите и г. д. На всех этих
съездах хотя и изыскивались, в большинстве случаев тщетно, способы снабжения нашей
армии снарядами и припасами, тем не менее участники съездов, принадлежащие к левым и
революционным партиям, как в речах, так и в резолюциях, переходили к обсуждению
общеполитических вопросов жизни государства и вдавались в резкую критику действий
правительственной власти, являясь иногда как бы самозванным сверхправителъством.
Ярким примером, подтверждающим этот вывод, может служить состоявшийся 19 июля
1915 года в гор. Москве съезд представителей кооперативов Московской губернии. Хотя этот
съезд и носил сначала чисто деловой характер, тем не менее и он провел политическую
резолюцию, выставив требование, чтобы все население в лице кооперативных комитетов
участвовало в снабжении армии и чтобы тем же путем осуществлялся общественный
контроль за правительством в его работах по государственной обороне. Приведенная
резолюция показывает, что на почве обсуждения оборудования самообороны в
действительности происходит объединение демократических элементов в стране для борьбы
за власть и что буржуазия и демократия стремятся призвать к самообороне весь народ и
противопоставить правительственной организации этого дела свою собственную —
общественную в виде кооперативов.
За несколько дней до описанного съезда в той же Москве на Всероссийском съезде
представителей городов по экономическим вопросам, связанным с дороговизной и
снабжением армии, проходившем 11—13 июля 1915 года, деятели кооперативных
организаций провели на съезд рабочую группу и содействовали принятию политической
резолюции, заключавшей в себе требование правительства, пользующегося доверием страны.
Если кооперативные организации проявляли и ранее стремление сплотиться в один
Всероссийский союз с Центральным комитетом во главе, то уже на означенном съезде
деятели московских кооперативов под воздействием и руководством представителей
революционной общественности выступили сплоченной группой с мыслью о необходимости
не только образовать мелкорайонные, уездные, губернские
121
и областные комитеты, но и приступить к образованию в явочном порядке Центрального комитета
Всероссийского союза кооператоров.
Под влиянием успеха на съезде руководители кооперативных учреждений возбудили перед
Министерством внутренних дел ходатайства об открытии на местах 50 областных комитетов и
путем письменного обращения к отдельным членам Государственной думы стали
пропагандировать о скорейшем проведении закона о кооперативах в порядке думской инициативы.
В то же время главари кооперативного движения, учитывая общественное настроение и пользуясь
моментом, осуществили свои вожделения явочным порядком, а именно, 5-го августа в № 180
газеты «Русские ведомости» поместили статьи «Кооперативные комитеты» и «От Московского
губернского кооперативного комитета по снабжению армии», из коих видно, что кооперативы
Московской губернии выделили Центральный комитет, который и открыл свои действия,
направленные к объединению всех кооперативных организаций Империи во «Всероссийский
кооперативный союз».
Инициаторами этого самочинного объединения явились верхи московских кооперативов:
Прокопович и Кибрик, социал-демократы-меньшевики и Кильчевский — левый народник.
Из тех же статей «Русских ведомостей» видно, что Центральный кооперативный комитет со-
ставляют: председатель Зельгейм — социалист, товарищи председателя — Н. В. Чайковский,
старый народоволец, и Прокопович, социал-демократ-меньшевик. Из 10 членов Комитета — два
социал-демократа, три левых народника, четыре левых кооператора и один централист-
кооператор.4
Возникновение Центрального кооперативного комитета должно было иметь исключительное
значение, так как этим путем намечалось объединение 30 000 кооперативов с 10 миллионами
членов, причем руководители на местах по своим политическим взглядам явились бы
единомышленниками с Центральным кооперативным комитетом.
Таким образом, под лозунгом помощи нашей армии организуется российская буржуазия и
демократия всех левых направлений, очевидно, для достижения на этой почве своих политических
идеалов.
Уже в сентябре месяце Московский Центральный кооперативный комитет выпустил и
разослал в кооперативные и земские учреждения Империи печатные воззвания, в которых комитет
после резкой критики деятельности правительства как по снабжению армии, так и в деле
внутреннего управления страной, приглашает «народные силы спешно организовываться, чтобы
взять в свои руки ответственность за будущее России».
Самовольное возникновение Центрального кооперативного комитета в связи с указанной
выше революционной деятельностью его вызвали 2-го ноября со стороны московского
градоначальника распоряжение о закрытии Центрального кооперативного комитета с
возбуждением против личного состава комитета уголовного преследования по признакам
преступления, предусмотренного 124 ст. Угол. Улож.
После закрытия Центрального кооперативного комитета Московский губернский
кооперативный комитет постановил кооптировать представителей Центрального комитета в состав
губернского. Вслед за этим члены Центрального кооперативного комитета подали министру
внутренних дел записку с просьбой об открытии действий закрытого Комитета и об утверждении
выработанного ими Положения о кооперативных комитетах и разослали в копиях как записку, так
и проект Положения членам Государственного совета и Государственной думы, в Центральный и
Московский военно-промышленный комитеты и наиболее видным общественным деятелям.
Образование Центрального кооперативного комитета и его призывы не замедлили поднять
настроение на различных кооперативных съездах и совещаниях как в Москве, так и в различных
городах России: во многих местах проводились политические резолюции в духе принятых на
общеземском и общегородском съездах в Москве. Так, с 22-го по 24 октября 1915 года в гор.
Москве состоялось XXX собрание уполномоченных Московского союза потребительских обществ.
На этом собрании, обычно спокойном и деловом, было проявлено при обсуждении вопроса о
дороговизне оппозиционное и противоправительственное настроение, вылившееся в резкую
резолюцию.
Результаты агитации Центрального кооперативного комитета не замедлили проявиться и в
Чернигове. Черниговское общество сельского хозяйства, получив в сентябре месяце 1915 года от
Центрального кооперативного комитета воззвание об учреждении губернских кооперативных
комитетов, собрало членов общества на 13 сентября и самочинно образовало Черниговский
губернский кооперативный комитет без разрешения губернской власти, без представления устава и
списка членов, который и открыл действия вне всякого контроля. Таким же явочным порядком
возникли уездные кооперативные комитеты в Чернигове, Мглине, Нежине, Кролевце и
Новозыбкове.

122
 При осмотре полицией помещения и делопроизводства Черниговского губернского
кооперативного комитета между прочим были найдены печатные воззвания этого комитета,
на одном из которых сделано чрезвычайно характерное исправление красными чернилами в
том смысле, что кооперативные организации как чисто народные приглашаются «встать во
главе народного движения, выразить его требования и дать народу возможность участвовать
в организации обороны и переустройстве государства». Составленный по этому поводу
протокол был препровожден прокурору окружного суда для привлечения виновных в
открытии без разрешения губернского кооперативного комитета к уголовной
ответственности по признакам преступления, предусмотренного 124 ст. Угол. Улож. 10.
ноября Комитет был закрыт.
Во второй половине 1915 года в некоторых городах съезды кооперативных учреждений
продолжали отличаться крайне возбужденным характером. Так, в Костроме на съезде 23—24
августа была послана телеграмма председателю Государственной думы и члену думы
Керенскому о том, что съезд признает, что успешная оборона страны невозможна без
немедленной перемены министерства и замены его людьми, пользующимися доверием
народа. Выступавший на этом съезде агроном Смыслов произнес настолько резкую речь, что
был привлечен к ответственности по статье 129 Угол. Улож.
Далее, на съезде представителей кооперативных организаций 8-ми северных губерний,
происходившем в гор. Вологде с 26 по 31 августа, в ряде докладов и в речах высказывались
суждения, возбуждавшие тревогу в обществе и заключавшие в себе пропаганду
революционных идей. В конце съезда была оглашена резолюция, в которой указывалось, что
для выхода страны из современного положения необходима организация всего народа,
введение равноправия всех граждан, дарование гражданских свобод, немедленная замена
министерства властью, облеченной доверием страны и ответственной перед нею и полная
политическая амнистия.
Царившее на съезде настроение передалось в рабочие круги, которые внесли на съезд под
видом приветствия резолюцию, составленную на частном совещании социал-демократов,
которая наряду с требованием политических свобод и амнистии, заключала требования
всеобщего избирательного права и правительства, ответственного перед народным
представительством. Таким образом Вологодский съезд сыграл видную роль на почве
революционизирования рабочих и крестьянских масс через кооперативные учреждения,
объединив их на почве борьбы с правительством.
Резолюция, вынесенная Вологодским кооперативным съездом, нашла живой отклик среди
деятелей кооперации Пермского северо-восточного союза потребительских обществ. 12
ноября 1915 года на совещании в кассе мелкого кредита Пермского уездного земства
произносились речи, указывавшие на то, что при существующих политических условиях
борьба с дороговизной немыслима. На том же совещании крестьянское население
приглашалось организовываться для борьбы с существующим строем.
Осенью того же года на кооперативном съезде в Твери выступивший в качестве оратора
член Государственной думы Керенский, приглашая к развитию общественной
самодеятельности, отмечал, что общественные организации должны ясно показать народу,
что обязанности правительства несут они, а не власть, которая оказалась неспособной к этим
заботам.
6-го декабря 1915 года в гор. Чите состоялось общее собрание кооператива «Эконом» для
обсуждения вопроса о дороговизне. Выступивший в качестве оратора председатель
Забайкальского товарищества кооперативов бывший член 3-й Государственной думы социал-
демократ Войлошников произнес настолько резкую противоправительственную речь, обвиняя
правительство в поддержке спекуляций, что был арестован. Однако ввиду просьбы
командированного по Высочайшему повелению начальника Экспедиции по поставке мяса в
армию полковника Козлова он был освобожден.
С 15-го по 22-е марта 1916 г. в гор. Чите происходил съезд представителей от
Забайкальских кооперативов, на коем также участвовал и Войлошников. Весь президиум
состоял из социал-демократов. В заключительном заседании была вынесена резолюция о
необходимости полной амнистии, об отмене сословных и национальных ограничений" и о
создании народного представительства на основе всеобщего, равного, тайного голосования.
Съезд был закрыт. По сведениям местного жандармского надзора, приведенная резолюция
была выработана семью членами президиума, в том числе Войлошниковым, которые и
арестованы. По предложению прокурора против означенных лиц возбуждено уголовное
преследование по 129 ст. Угол. Улож.
Что касается деятельности кооперативов на Кавказе, то и в этой части России в конце 1915
года они были также использованы в революционных целях. 13—15 декабря 1915 года в гор.
Телави состоялось разрешенное учредительное собрание союза кооперативов. Хотя целью
учреждения этого союза и было выдвинуто стремление сорганизовать общественные массы на
экономической почве,

123
 но в действительности преследовалась только политическая цель объединить в руках
федералистов и социал-демократов народные массы. Это вытекает как из того, что
организаторами союза кавказских кооперативов были участники кавказских революционных
организаций, так равным образом подтверждается и тем, что на съезде при избрании
председателя правления и совета велась борьба между федералистами и социал-демократами,
причем победа осталась за последними.
Крушение Центрального кооперативного комитета не изгладило вожделения главарей
левого течения создать какое-либо правящее учреждение, которое могло бы объединить
широкие народные и общественные массы под видом легальных учреждений. Подобно тому
как в 1915 году на Всероссийском съезде представителей городов в Москве возникла мысль о
создании Центрального кооперативного комитета, также точно на Всероссийском городском
съезде в Москве, происходившем 12—15 марта 1916 года, было принято чрезвычайно важное
постановление об образовании Центрального комитета, который бы объединил как уже
существующие, так и могущие возникнуть общественные организации. В этот комитет
должны входить в виде составных частей Городской и Земский союз, военно-промышленные
комитеты, а также Кооперативный рабочий, Торгово-промышленный и Крестьянский союзы.
Хотя официальным мотивом необходимости создания такого центрального органа и
выставляется правильная организация продовольственного дела в стране, но, конечно,
скрытый смысл всего этого есть не что иное, как стремление создать параллельное
правительство в виде союза союзов.
Если бы главарям означенного течения удалось осуществить свой план, то значительная
часть русского населения оказалась бы сорганизованной и направленной в ту сторону, в
какую пожелали бы вожаки.
У инициаторов не возникает сомнений по поводу возможности осуществления
Кооперативного и Рабочего союзов. По их мнению, Рабочий союз должен возникнуть на
предстоящем рабочем съезде, а Всероссийский кооперативный союз тотчас же возродится,
как только будет легализован Центральный кооперативный комитет.
Созданию Всероссийского крестьянского союза придается исключительное значение, так
как инициаторы этого движения понимают, что, если бы им удалось располагать
крестьянскими массами, они во многих случаях могли бы диктовать условия
правительственной власти. Интересно, что в деле создания Крестьянского союза соединились
старый народоволец Чайковский, социал-демократ Прокопович и известный кадет князь Д. И.
Шаховской. По мнению Чайковского, путь к деревне лежит через мелкие кооперативные
организации. Между тем Прокопович находит, что в этом отношении должны сыграть
видную роль земские агрономы и вообще третий земский элемент, т. е. должно повториться
то, что было сделано начиная с 1902 года при организации крестьянского движения.
В результате обсуждения этого вопроса явилась мысль о привлечении к делу
Московского общества сельского хозяйства, под флагом которого можно было бы созвать
Всероссийский сельскохозяйственный съезд с участием агрономических деятелей и более
сознательных крестьян и на этом съезде положить основны Крестьянского союза.
После переговоров князя Шаховского с Московским обществом сельского хозяйства 25—
27 марта при этом обществе состоялись совещания по продовольственному вопросу.
Формально эти совещания преследовали узкопрактические задачи, но в действительности они
носили политический характер. На этих совещаниях были избраны три представителя в
Центральный продовольственный комитет, задачи коего, согласно принятой на совещании
резолюции, заключались в совершенном изъятии из рук правительства продовольственного
дела и передаче его группе общественных организаций.
Таким образом, согласно приведенному плану, в качестве центра, объединяющего
революционную буржуазию и демократию, должен быть Всероссийский центральный
продовольственный комитет, а местными продовольственными организациями должны
служить в числе других и местные кооперативы.
Переходя к описанию кооперативного движения за последние дни, необходимо отметить,
что социал-демократы меньшевики, учитывая воздействие правительства на военно-
промышленные комитеты и опасаясь ослабления своего воздействия на рабочих в этих
союзах, решили использовать рабочую кооперацию во всех ее видах, в особенности в лице
рабочих потребительных обществ. Рабочие потребительные общества, усиленно вырастая за
последнее время на почве дороговизны, всюду развивают свою деятельность в большом
масштабе.
Вожделения меньшевиков не противоречат желаниям руководителей кооперативного
движения, желающих повернуть его влево.
В настоящее время после неудачи с созданием кооперативных комитетов способ
превращения

124
 кооперативного движения в политическое приобретает иную форму: теперь предлагается во
главе движения выдвинуть самую кооперацию, хотя бы обрекая ее этим на репрессии, лишь
бы кооперативы были вовлечены в политическое движение.
По обсуждении всего изложенного надлежит придти к следующему заключению:
кооперативное движение в настоящее время представляет такое явление, с которым
необходимо считаться; если потребительные общества и кооперативы осуществляют свои
задачи по приобретению необходимых продуктов и доставляют своим членам
имущественные выгоды, такие общества только желательны, но, если они, вступая на путь
политической борьбы, совершенно забывают свои прямые цели и революционизируют
общественные и народные массы, они не MOгут быть терпимы.
Целый ряд приведенных выше фактов указывает, что среди вновь возникших
повсеместно кооперативных учреждений сгруппировались представители революционных и
левых партий, которые всемерно отвлекают кооперативы от их прямых задач. Объединяясь,
несмотря на получаемые удары, революционно и оппозиционно настроенные элементы
стремятся использовать в агитационных целях здоровую в своем существе идею кооперации,
Независимо от сего представители кооперативного движения агитируют о скорейшем
принятии Государственным советом нового кооперативного закона, настаивают на введении
явочного порядка открытия кооперативных товариществ и на предоставлении им права
заниматься просветительной деятельностью, объединяться в союзы и устраивать съезды.
Если в переживаемый момент крайние домогательства кооперативных работников могут
быть легко подавлены военными и гражданскими властями, то при переходе на мирное
положение эти организации, не будучи поставлены в подотчетное положение, представляют
собою для правительства такую группировку распропагандированного населения, с которым
придется вести напряженную борьбу в интересах охранения государственных устоев.
На основании всех приведенных соображений представлялось бы наиболее
соответственным признать неприемлемым законодательное предположение о съездах
представителей кооперативных учреждений в думской редакции.

20 мая 1916 г. По
Департаменту полиции

Примечания
1
Первый Всероссийский кооперативный съезд состоялся в Москве 16—21 апреля 1908 г.
по инициативе Московского союза потребительских обществ и при содействии
Петербургского отделения Комитета о сельских ссудо-сберегательных и промышленных
товариществах. В нем приняли участие 824 представителя кооперативов всех видов.
Программа съезда предусматривала обсуждение ряда важнейших вопросов кооперативного
движения, в том числе о кооперативном законодательстве, о всероссийских кооперативных
съездах и их постоянном органе, об образовании оптовых союзов и складов, об отношении к
профессиональным союзам и т. д. Работа съезда встретила активное противодействие
местных властей. Как вспоминал М. Л. Хейсин, на заседаниях постоянно присутствовали
чины полиции, которые прерывали ход обсуждения острых проблем замечаниями и пре-
дупреждениями. Градоначальник постоянно посылал съезду предписания, вносившие
изменения в программу, закрыл комиссию о кооперативном законодательстве, запретил
обсуждение вопросов о кооперативных союзах, об объединении деятельности кооперативных
товариществ и т. д. Съезд вынужден был закрыться, не кончив своей работы. (См.: Труды
Первого всероссийского съезда представителей кооперативных учреждений. М., 1908; Хейсин
М. Л.2 История кооперации в России. Л., 1926. С. 177—178).
В частности, V съезд РСДРП в резолюции «Рабочий съезд и беспартийные рабочие
организации» обратил внимание всех членов партии на рабочие кооперативы как на одну из
важных форм организации пролетариата. (См.: КПСС в резолюциях и решениях съездов,
конференций и пленумов ЦК. Т. 1. М., 1983, С. 257. ) В январе 1908 г. ЦК РСДРП принял
специальную резолюцию «О кооперации», в которой была дана развернутая характеристика
кооперативного движения в России и ставились задачи по руководству рабочими
потребительскими обществами. В документе отмечалось: «В интересах единства и широты
рабочего движения необходимо привлекать потребительские товарищества к совместным
действиям с профессиональными союзами ft с. -д. рабочей партией и непосредственным
участием членов с. -д. партии содействовать возможно тесному сближению всех видов
рабочей организации». Резолюция призывала всех подпольных работников партии
организовать сплоченные партийные группы в кооперативах (Социал-демократ. 1908. № 1).
Взгляды большевиков по этому вопросу были изложены В. И. Лениным на международном
социалистическом конгрессе в Копенгагене (1910. г. ). По его мнению, несмотря на отдельные
недостатки резолюции конгресса по этому вопросу, в целом он «дал правильное в основных
чертах определение задач пролетарских кооперативов» и в связи с этим «всякий с. -д,
рабочий, всякий сознательный рабочий-кооператор должен руководиться принятой
резолюцией и вести свою деятельность в ее духе» (Ленин В. И. ПСС. Т. 19. С. 353). И,
наконец, Поронинское совещание большевиков в 1913 г. потребовало от
125
партийных организаций усиления работы в различных легальных обществах, в том числе и
кооперативах, обратив особое внимание на укрепление в них партийных групп (КПСС в
резолюциях... Т. 1. С. 445).
Большое внимание уделялось кооперации и другими политическими партиями. И если
большевики делали упор на рабочие потребительские общества, рассматривая остальные
организации как мелкобуржуазные, то кадеты, меньшевики, эсеры использовали для
реализации своих целей все виды и типы кооперативов, непосредственно сотрудничая с
беспартийными кооперативными деятелями, которых сама ситуация заставляла становиться
в оппозицию
3
к властям.
Всероссийский кооперативный съезд в Киеве состоялся 1—7 августа 1913 г. В нем
приняли участие около 1400 представителей от 900 кооперативов. Приняты были меры
предосторожности, чтобы избежать конфликта с властями. Назначенный председателем
съезда П. А. Гейден обратился к участникам с просьбой «говорить в форме, приемлемой для
правительства» и призывал «беречь съезд». В повестке дня вновь стояли вопросы, так или
иначе обсуждавшиеся на Московском съезде, в том числе и о кооперативном
законодательстве. Составлен был проект «Положения о кооперативных товариществах и их
союзах», который был передан для доработки в Петербургское отделение Комитета о
сельских ссудо-сберегательных и промышленных товариществах. Обсуждался и вопрос о
создании единого кооперативного центра. Несмотря на участие социал-демократов, внесших
через рабочую группу ряд острых предложений, съезд удалось благополучно довести до
конца. Однако его резолюции фактически не имели последствий, будучи блокированы
ведомствами
4
(ЦГИА, ф. 1276, оп. 11, д. 330, л. 195; Хейсин М. Л. Указ. соч. С. 212—214).
По данным «Русских ведомостей» (1915. 5 авг. ), состав ЦКК был следующим:
председатель В. Н. Зельгейм, член бюро Московского союза потребительских обществ;
товарищи председателя — Н. В. Чайковский, член Совета Петроградского отделения
Комитета о сельских ссудо-сберегательных и промышленных товариществах, и С. Н.
Прокопович, представитель Московского союза; казначей — В. В. Костин, член правления
Московского Народного банка; члены — В. Н. Анисимов, председатель Комитета о сельских
ссудо-сберегательных и промышленных товариществах; В. А. Кильчевский, секретарь того
же комитета; А. Е. Кулыжный и К. И. Крылов, члены правления МНБ; Д. С. Коробов,
председатель правления Московского союза потребительских обществ; С. Л. Зак и В. Ф.
Пекарский, члены Петроградского отделения Комитета о сельских ссудо-сберегательных и
промышленных товариществах; В. В. Хижняков, представитель Московского губернского
кооперативного комитета.
По своей партийно-политической ориентации подавляющее большинство членов ЦКК
придерживались народнических или либеральных взглядов, но были беспартийными. К
таковым, в частности, принадлежали С. Н. Прокопович, составителями записки отнесенный
к меньшевикам, хотя он давно уже порвал с социал-демократами, и, видимо, В. Н. Зельгейм,
о социалистической ориентации которого нет никаких подтверждений. Беспартийным в это
время был и Н. В. Чайковский, порвавший с эсерами еще в 1910 г.

126