Германия спорит сама с

собой из-за Украины

Диспут о том, какое оружие дать Украине, на
самом деле – раздор по поводу самой
Германии

Энн Эпплбаум, The Atlantic, 20 октября 2022 года

В феврале 2022, через несколько дней после

того, как Россия вторглась в Украину, канцлер
Олаф Шольц произнес замечательную речь в
Бундестаге, парламенте Германии. С 1990-х
годов Германия полагает, что ей больше не
нужна армия. Сам Шольц, социал-демократ, не
имеющий большого опыта в военных вопросах,
заявил, что он добавит 100 миллиардов евро в
оборонный бюджет в этом году. Германии, по
его словам, нужны «самолеты, которые летают,
корабли, которые могут выходить в море, и
солдаты, которые оптимально оснащены для
своих миссий». Шольц заявил, что десятилетиям
зависимости от российских энергоносителей
пришел конец, а Германия начнет готовить им
альтернативы. Отказываясь несколько недель
отправлять оружие в Украину он позднее заявил,
что Германия теперь будет отправлять ей
противотанковое оружие и ракеты «Стингер».
Шольц назвал это Zeitenwende, или
историческим поворотным моментом, и не все
были к этому готовы. Мари-Агнес Штрак-
Циммерманн, председатель комитета по
обороне Бундестага (и свободный демократ,
входящий в правительственную коалицию),
наблюдала за лицами политиков из собственной
партии Шольца. Она видела, что многие были
ошеломлены. Тем не менее, она полагала, что
«поворотный момент» начнется сразу. Вместо
этого, сообщила она мне, это было похоже на то,
как если бы Шольц «сделал это громкое
заявление, а затем ему срочно понадобился
отдых».
И что мы наблюдаем сегодня: с того самого дня,
когда Шольц произнес эту речь, немцы спорят о
том, что на самом деле означает помощь
Украине, какое оружие можно отправить, а какое
нет, что может вызвать какую-то крайнюю
реакцию со стороны России и что может помочь
выиграть войну. Несмотря на то, что все больше
и больше немецкого оружия поступает в
Украину, спор по этому поводу в Германии
остается гораздо более жарким, чем где-либо
еще. Трудно представить, чтобы крупное
американское ток-шоу потратило час на
разговоры о том, стоит ли отправлять танки в
Украину, но одно немецкое ток-шоу недавно это
сделало (я лично на нем присутствовала).
Оппозиционные политики громко критиковали
правительство по этому вопросу, но Страк-
Циммерманн и другие политики в правящей
коалиции также критиковали темпы и характер
помощи. Антон Хофрейтер, член Бундестага от
Партии зеленых, которая также входит в
коалицию, сказал мне, что поставки тяжелого
оружия происходили только потому, что так
много людей «давили и давили» на них. У меня
сложилось представление об эмоциях в этих
спорах во время нескольких встреч в Берлине на
прошлой неделе, во время которых я
наблюдала, как люди задавали вопросы
Вольфгангу Шмидту, начальнику штаба Шольца.
Не раз его спрашивали о танках.
Немного предыстории: у Германии есть танки,
которые она могла бы предложить Украине, но
не делает этого. Правительство Германии не
позволило другим европейским странам,
которые владеют танками немецкого
производства, отправить свои. Тем не менее,
Германия отправила много других тяжелых
вооружений, в том числе транспортные средства
на базе танка (зенитный Flakpanzer Gepard имеет
стволы орудий и тяжелые металлические
гусеницы, которые большинство людей
ассоциируют с танками, и они уже находится в
Украине). Благодаря этим поставкам, а также
другим системам ПВО, которые сбивали ракеты с
неба над Киевом на этой неделе, Германия стала
третьим по величине поставщиком оружия на
Украину, после США и Великобритании. Между
тем, Польша и другие страны предоставили
Украине танки советского образца, которые у них
были в запасе (и Украине достались еще
некоторые из них, оставленные российской
армией). Мощные современные боевые танки
западного производства, которые могут быть
использованы для нападения на российские
войска, могут дать Украине преимущество. Но ни
один из них еще не отправлен. Многие немцы
думают, что этот отказ является вызван
колебаниями, и обсуждение этого вопроса
приводит их в состояние ярости.
Почему же все-таки Германия не шлет танки? Во
время нашей совместной панельной дискуссии
Шмидт дал ряд объяснений, некоторые из них
связаны с логистикой. Танкам требуется длинная
цепочка поставок, налаженная система ремонта,
а их создание – длительный процесс. Некоторые
обьяснения были связаны с визуальной
составляющей: «Если танки, маркированные
немецким Железным крестом, были бы
захвачены, — сказал он, — это был бы
идеальный повод для российской пропаганды
сказать: смотрите, это НАТО атакует нас».
На данный момент оба элемента сомнений вряд
ли вызывают беспокойство. Путин знает, на чьей
стороне правительство Германии, и в любом
случае немецкие танки, отправленные в
Украину, будут маркированы украинским
флагом. По правде говоря, решающий аргумент
является политическим. Как сказал Шмидт,
«никто другой не поставляет» современные
танки — ни французские, ни, самое главное, не
американские. И немцы, или, по крайней мере,
Шольц и Шмидт, ждут, когда кто-то другой,
особенно США, начнет первым.
Опять же, почему? Германия могла бы создать
консорциум из всех стран, владеющих
немецкими танками, куда вошли бы Польша,
Нидерланды, Финляндия, Испания, Греция, и
доставить их совместно, что также помогло бы
решить логистическую проблему, поскольку
будет задействовано больше танков и
инструкторов. Группа «зеленых» и либерально-
демократических политиков на этой неделе
выступила с заявлением, призывающим именно
к этому – скоординированным действиям между
нашими партнерами и союзниками. «Давайте
двигаться вперед вместе!», - предлагают они. Но
социал-демократы, похоже, не присоединятся к
ним, пока канцлер не решит действовать. И на
данный момент Шольц не двигается: этот диспут
не сколько о танках, сколько о самой Германии.
И этот спор еще не разрешен.
Ключ к разгадке кроется в исторической справке,
которая сопровождает заявление: «Как страна,
ответственная за худшие преступления в области
прав человека в Европе, особенно в Польше и
странах бывшего Советского Союза, мы несем
особое обязательство по восстановлению и
обеспечению мира и предотвращению
нарушений прав человека». Другими словами,
эта группа «зеленых» и либерально-
демократических политиков утверждает, что
уроки немецкой истории вынуждают Германию
предотвратить еще один геноцид в Европе, даже
если это означает военное участие. Они и другие
остро это чувствуют и произносят это достаточно
часто. Но за последние три четверти века, и
особенно за три десятилетия после распада
Советского Союза и после воссоединения своей
страны, многие немцы извлекли прямо
противоположный урок из истории. Урок 1945
года, в широком понимании, заключался в том,
что Германия должна предотвратить войну
любой ценой – в том числе отказавшись
участвовать в ней независимо от того, каковы
ставки, особенно в Европе. Урок 1989 года часто
понимался точно так же. Если американцы
думают, что холодная война была выиграна
благодаря ядерному оружию, многолетнему
присутствию американских войск в Европе и
стремлению Рональда Рейгана увеличить эту
приверженность, то многие немцы, особенно в
Социал-демократической партии Шольца,
считают, что компромисс и торговля — в первую
очередь строительство взаимовыгодных
трубопроводов к российским газовым
месторождениям — положили конец конфликту.
Интересы бизнеса, особенно крупных немецких
компаний, которые инвестировали в
трубопроводы, играют здесь свою роль.
Поговорите с немецким промышленником или
экономистом, и вы часто услышите настоящую
тревогу: когда закончится война? Когда мы
вернемся к нормальной жизни? Наряду с
нулевым военным участием, старый урок
немецкой истории также подразумевал зеленый
свет для ведения бизнеса с Россией при
игнорировании растущих свидетельств
российской агрессии. Ожидалось, что высокий
уровень экономического взаимодействия рано
или поздно сделает русских более
дружелюбными. Мантра Wandel durch Handel —
«изменение через торговлю» — набрала
обороты не только потому, что она звучала
красиво, но и потому, что она была весьма
прибыльной. Страк-Циммерманн и Хофрейтер
являются одними из тех немцев, которые
приняли крах этой парадигмы, но не все
остальные готовы им последовать. Приближение
аналогичного разрыва с Китаем, который
ежегодно покупает автомобили и технику из
Германии на миллиарды евро, теперь тоже
вполне очевидно. Каждая новая поставка оружия
в Украину является еще одним доказательством
того, что «нормальность» в ближайшее время не
вернется.
Страх тоже играет свою роль. Возможно, из-за
того, что память о сгоревших городах все еще
жива в Германии, немецкие СМИ разыгрывают
опасность ядерного арсенала России с самого
начала войны. Клаудия Мейджор, военный
аналитик Немецкого института международных
отношений и безопасности, рассказала мне, что
ее команда составила 100-страничный список
ядерных угроз в адрес Германии со стороны
российских государственных чиновников и
государственных пропагандистов, выступающих
либо по российскому телевидению, либо в СМИ.
Эта тактика запугивания работает. Призывы к
какой-то сделке — к принудительному
урегулированию войны — столь же громки в
Германии, особенно среди крайне правых и
крайне левых, как и в аналогичных
пророссийских политических кругах в Америке.
Этот дискурс очень подходит русским, которые
хотят сделать оккупацию восточной Украины
постоянной — как свершившийся факт, который
позволил бы им перегруппироваться,
перевооружиться, создать массовый кризис
беженцев в Европе, а затем напасть на
остальную часть Украины через несколько лет.
Временное прекращение огня расширит
возможности Путина, который может
претендовать на победу сейчас и продолжить
войну позже. Германия была бы в еще бОльшей
опасности, поскольку границы агрессивной
России двигались бы дальше на Запад. Несмотря
на то, что в политическом центре Германии
понимают это, многие немцы все еще напуганы.
Каждая категория оружия становится центром
новых дебатов и частичной причиной того,
почему канцлер не хочет быть первым, кто
начнет поставки нового типа вооружений.
Спровоцирует ли передача самолетов
применение тактического ядерного оружия в
Украине или, может быть, даже бомбардировки
немецких городов? А дальнобойная артиллерия?
А танки?
Но ожесточенность самих дебатов отражает
глубокие изменения, которые уже произошли.
Из всех западных демократий Германия сделала
самую большую ставку на российскую торговлю
и российский газ, а также самую большую ставку
на рациональность Путина. Германия теперь
платит самую большую экономическую цену за
войну. Тем не менее, поддержка украинской
обороны остается очень сильной. В
сентябрьском опросе 70 процентов опрошенных
немцев по-прежнему заявили, что хотят помочь
Украине победить, даже если это означает более
высокий уровень цен на энергоносители. Сам
Шольц недавно заговорил о российском
«крестовом походе» против либеральной
демократии, признав, что Путин привержен
дискурсу разрушения мира, в котором раньше
существовала и процветала Германия. Шмидт
любит говорить, что энергичность рассуждений о
танках и другом оружии в Германии отражает тот
факт, что немцы не привыкли к лидерству, что
они еще «в подростковом возрасте», и не совсем
готовы руководить.
Он явно прав, хотя я бы выразилась иначе: по
правде говоря, некоторые немцы готовы
руководить и переосмыслили уроки истории, а
другая часть немцев начинает убеждать своих
соотечественников, что мир изменился, и что
они должны меняться вместе с этим миром. Они
еще не совсем выиграли этот спор. Когда,
наконец, спор разрешится, Европа будет готова
защищаться, Россия больше не сможет
рассчитывать на сторонников умиротворения, и
Zeitenwende наконец-то станет реальностью.