старого русского торгового поселения заложили город Ниен и крепость

Нюенсканс (Nyenskans, «Невское укрепление») выше по течению Невы. В

русском языке название закрепилось на немецкий манер – Ниеншанц.
Дерево-земляная крепость и небольшой город с церковью построены были на
мысу при впадении в Неву ее самого большого правого притока – Охты.
Известно, что город вел активную торговлю, сюда сотнями в год заходили
корабли из Европы. От Ниена были прорублены дороги, одна из которых шла
на Выборг, другая – в Карелию, на южном берегу Невы начиналась проезжая
дорога на Нарву. Судя по старой шведской карте, Ниен имел регулярную
планировку. Известно, что на центральной̆ улице были трехэтажные
постройки, а на главной площади – храм.
Неподалеку от города находилась православная церковь. 23 апреля (4 мая по
новому стилю) 1703 г. русская армия под командованием Б. П. Шереметева
подошла к крепости и пригороду, а 1 мая (12-го по новому стилю) Ниеншанц
был захвачен. Ночью этого же дня состоялось совещание о дальнейшей
судьбе крепости. Позже было принято решение строить из дерева и земли
новую: ниже по течению, на острове, который носил два названия – финское
Иени-Саари (Заячий остров) и шведское Люст-Эланд (Веселый остров).
Остров имел около 750 метров в длину и 360 метров в ширину. Отсюда
можно было при необходимости обстреливать проходящие по фарватеру
Невы вражеские корабли. Также остров был безопаснее, чем мыс между
Невой и Охтой. 16 мая (27 мая по новому стилю) началось строительство
крепости. Именно этот день сейчас празднуют как день основания города
Санкт-Петербурга.
Крепость в дальнейшем становится центром освоения невской дельты и
главным опорным пунктом русской армии в Ингерманландии. Неизвестно, кто
был автором проекта крепости. Предполагают, что им являлся французский
инженер Ж. Г. Ламбер де Герен, участвовавший в невском походе. В разгар
строительных работ, 29 июня, в день апостола Петра, в присутствии самого
Петра I, в крепости была заложена деревянная церковь во имя Петра
и Павла. Вероятно, в этот день крепость получила свое название Санкт-
Питербурх (крепость святого Петра).
Крепость дает начало строительству города Санкт-Петербурга – русского
города на территории Шведского королевства. Город Санкт-Петербург
фактически стал столицей в 1712 г., может, и раньше, точной даты историкам
не удается установить. И только в 1721 г. эти земли, на которых строился
город, согласно Ништадтскому мирному договору отошли России.
На чужой территории, оторванной от остальной России, будущий город
невозможно было построить без жесткой воли, чудовищных усилий,
неподъемных трат и принуждения. Сегодня Санкт-Петербург стал достоянием
мирового масштаба, музеем под открытым небом, второй столицей и самым
северным городом с населением свыше миллиона человек. Санкт-Петербург
– это спектакль, в котором менялись декорации, и за короткий период жизни
города здесь разворачивались события, определившие судьбу огромной
страны. До начала ХХ в. было принято делить историю России на
допетровскую и послепетровскую, и город встал именно на той самой границе
между старой Россией и Россией новой, смотрящей на Запад. Но вопреки
знаменитым пушкинским строкам современный Петербург – это никак не
«Петра творенье». От петровского времени в городе осталось несколько
зданий, деревянное – всего лишь одно (домик Петра), которое неоднократно
ремонтировалось. Но сначала давайте разберемся в том, что представляла
собой Петропавловская крепость.
 Городовой остров и крепость Санкт-Питербурх

Крепость Буртанж, современный вид

Санкт-Петербургская крепость была заложена 27 мая 1703 г. и построена за

пять месяцев. Сначала крепость была дерево-земляной, в 1706 г. крепость
начинают постепенно перестраивать в камень, и эти работы продолжаются до
1730-х гг. Снаружи она представляла собой покрытые землей шесть
бастионов, соединенных куртинами (прямыми участками). Высота стен
крепости 12 метров. Внутри крепости стали появляться деревянные
постройки. Фундаменты массивных стен крепости сооружались с помощью
срубов, набитых камнями (ряжи). На ряжи ставили бревенчатые клети,
которые либо набивали землей с камнями, либо оставляли пустыми для
устройства казарм. Перекрытием казармам служили уложенные поперек
потолочные бревна. Сверху наносили толстый слой глины и проводили
засыпку землей толщиной до 2–3 м. От воды низ эскарповых (внешних) стен
защищали бревенчатые срубы, покрытые тесом. Валганговые (внутренние)
стены крепостной ограды были вертикальными и имели дощатую обшивку.
Эскарповые стены крепости имели высоту 7 метров и небольшой уклон. В
верхней части стен по периметру были устроены брустверы высотой около
1,5 метра.
Облик дерево-земляных укреплений Петропавловской крепости можно
представить благодаря сохранившейся крепости Буртанж в Нидерландах.
В 1704 г. через всю Петропавловскую крепость с востока на запад был
прорыт канал шириной 5 метров. Он был необходим для снабжения крепости
водой во время возможной ее осады. Остров с большой землей связал
наплавной (плашкоутный) мост, который представлял собой связанные друг с
другом плоты, по которым было уложено пролетное строение. Позже сделали
мост на сваях с откидывающимся пролетом.
24 мая 1703 г. солдаты принялись рубить знаменитый домик Петра на
острове Койвусаари (Березовом острове), тут же на острове селились
строители крепости, здесь позже появились первые улицы, дом генерал-
губернатора Александра Даниловича Меншикова, канцелярия, магистрат. Это
и была первая городовая часть, и остров прозвали Городским, Петроградским
его стали называть уже в ХХ в. О том, как выглядел деревянный Петербург в
самом начале XVIII в., можно судить по перепискам, воспоминаниям
иностранных гостей, литографиям и гравюрам, сохранившимся по сей день.
Строили первое время из самого доступного материала – из дерева.
ВЕКАМИ В РУССКОЙ ИСТОРИИ ДЕРЕВО БЫЛО ОСНОВНЫМ
СТРОИТЕЛЬНЫМ МАТЕРИАЛОМ
Веками в русской истории дерево было основным строительным материалом.
Именно в деревянной архитектуре были выработаны многие строительные и
композиционные приемы, отвечавшие природно-климатическим условиям и
вкусам народа. Все типы зданий и сооружений строились в дереве, так
продолжалось вплоть до XIX в. Два отрицательных качества дерева –
горючесть и недолговечность – приводят к тому, что сегодня редко встретишь
жилое здание, возраст которого больше 120 лет. Традиционность
строительных приемов в дереве отразилась и на первых зданиях
в Петербурге – строились односрубные четырехстенные избы в один этаж с
сенями для простых работных людей, для привилегированных строились
традиционные «трехчастные» дома с избой, сенями и клетью.
Домик Петра I на берегу Невы, на Березовом острове был построен за три
дня, 24–26 мая 1703 г., и сохранился по сей день. Находится он по адресу:
Петровская набережная, 6. Проживал в доме царь наездами вплоть до 1708 г.
Интерес наш здесь состоит не только в том, что это единственный
деревянный памятник архитектуры петровского времени (дом неоднократно
чинили, при Екатерине II его поставили внутрь каменного дома для
сохранности, от его первоначального состояния осталось около половины
подлинных деталей). В нем также отразились все те черты, которые были
характерны для строительства домов того периода. Дом площадью 60
квадратных метров, внутри сени, которые делили дом на три части. Это
обычный деревянный дом, срубленный «в чашу». Венцы сруба собирались из
тесаных бревен. Такой профиль у венцов был сделан специально, чтобы
расписать дом под красный кирпич. Края венцов вытесаны в шестиугольник, а
широкие окна дома сгруппированы из двух, трех и четырех окончин и имеют
мелкую расстекловку, крыша покрыта деревянным гонтом под черепицу. Судя
по тому, как дом был исполнен, можно предположить, что его рубили пленные
шведы. В доме не было печей, так как Петр жил в нем исключительно в
теплое время. Крышу дома по центру конька раньше украшала деревянная
резная мортира, а по краям были установлены «бомбы с пылающим
пламенем». Видимо, так сам Петр сделать пожелал – царь именовал себя
командиром роты бомбардиров Преображенского полка.
Сама роспись деревянного фасада под кирпич была очень характерна для
Петербурга нулевых, такой декор не отменялся даже после 1712 г., когда в
городе стали активно строиться каменные здания. Существует специальный
указ от 4 ноября 1714 г., допускающий деревянные здания, но только с
условием, что дом будет раскрашен под камень.
Петропавловский собор, заложенный 29 июня 1703 г., задуман был как самое
высокое здание в городе. Изначально строился крестообразным или
«крещатым» (именно так на Руси было принято строить храмы). Петр,
вернувшись в город после очередного похода, такого решения мастеров не
оценил и велел перестроить храм под руководством заграничных
архитекторов. Собор принял «зальное» очертание по периметру и не был
похож ни на один русский храм.
Он имел сомкнутый свод с распалубками и деревянный барабан колокольни.
Деревянный старый Петропавловский собор был окрашен в «желтый
мрамор» до того, как его начали перестраивать в камне в мае 1712 г.
Старую Петропавловскую церковь перенесли из крепости и заново собрали в
западной части нынешнего Матвеевского сада, на пересечении современных
улиц Ленина и Большой Пушкарской. Она была освящена в честь святого
апостола Матфия 31 января 1720 г. Известно, что в этой церкви Петр
совершал молебны за победу над шведами. В конце XVIII в. храм был
перестроен в камне и освящен, сюда же были перенесены святой престол и
исторический иконостас деревянного храма. С 1923 г. храм стал собором.
Несмотря на историко-художественную ценность, Матфиевский собор
25 июля 1932 г. был закрыт и в том же году снесен. На месте снесенного
собора остался холм.

Деревянная Петропавловская церковь. Гравюра Г. А. Качалова

Неподалеку от дома Петра, приблизительно на том месте, где сейчас

находится Троицкая площадь, были построены первые палаты генерал-
губернатора Меншикова. Дом выглядел богаче, чем петровский: деревянный
сруб с фасада был оштукатурен глиняным раствором и выкрашен под камень.
Дом имел высокий подвальный этаж и парадную двустороннюю лестницу, а
в плане имел очертания буквы «П». Здание использовалось в качестве
«посольского» дворца для торжественных приемов, также в доме жили
представители царской семьи и разного рода приближенные.
Среди первых построек отдельно хочется еще выделить торговые ряды
1705 г., которые стояли прямо возле моста через Кронверкский пролив на
Городовом острове, замененные мазанковым гостиным двором в 1713 г.
Неподалеку от Троицкой площади, на Городовом острове, стояли деревянные
палаты петровских вельмож – вице-канцлера Шафирова с гигантской
трехступенчатой крышей и Никиты Зотова с палисадником и декоративным
фризом на фасаде. Палаты выстроены в смешанном стиле. Если
внимательно посмотреть на архитектурный облик, то здесь мы не увидим ни
Европы, ни старой России. Это те же простые избы, только с покатой крышей
и мансардными этажами.
Дома других сподвижников Петра Великого в первые годы существования
Санкт-Петербурга были значительно скромнее. Было очень много
деревянных домов с двухэтажной средней частью и одноэтажными
флигелями.

План Петербурга 1706 г.

Троице-Петровский собор (Петровская церковь Святой Троицы) – первая

городская церковь Санкт-Петербурга, давшая название его первой площади,
бывшей центром городской жизни. После закрытия в 1714 г. первого
Петропавловского храма Троицкая церковь становится главным собором
города, где в присутствии царя с семьей и приближенными проходили все
торжественные государственные богослужения, в том числе службы в честь
таких событий, как Полтавская победа и Ништадтский мир. Церковь имела
один большой трапезный зал с притвором и приделами, широкие окна
оформлены наличниками в барочном стиле с мелкой расстекловкой, фасад
расчерчен декоративными пилястрами. Посередине двускатной крыши башня
двухъярусной колокольни со шпилем и курантами, снятыми с московской
Сухаревой башни. В апреле 1743 г. решили разобрать обветшавшую
деревянную постройку и восстановить ее в прежнем виде. Перестройку
осуществил голландский плотничий Харман фан Болос. 27 марта 1750 г.
вновь построенный храм сгорел от упавшей свечки, удалось спасти лишь
иконостас из придела и часть церковной утвари. В 1752 г. принято решение о
возобновлении Троицкого собора. В 1754–1756 гг. он сооружается на
прежнем месте по проекту С. А. Волкова. Он достаточно сильно отличался от
старого – размеры были меньше размеров петровской церкви. 1 июня 1756 г.
восстановленный собор был освящен. В XIX в. прошел ряд капитальных
ремонтов, но церковь так и осталась деревянной. После очередного пожара и
восстановления собор был закрыт 15 августа 1933 г. и через два месяца
снесен по решению облисполкома.

Васильевский остров
Позже в юго-восточной части подаренного государем Меншикову
Васильевского острова в 1710 г. с отступом от реки была построена усадьба.
Для подъезда с реки к дому был прорыт канал, за новым деревянным домом
был разбит сад. В сохранившихся описаниях сказано, что это был
двухэтажный дом с флигелями в итальянском стиле, а фасад был украшен
пилястрами и резными капителями. Указание на то, что дом был построен на
итальянский манер, помогает предположить имя архитектора, руководившего
постройкой. Единственным мастером на невских берегах, который в то время
мог строить подобные сооружения, был Доминико Трезини. На том месте, где
сейчас находится здание Биржи на стрелке Васильевского острова, в то
время стояли ветряные мельницы лесопилок.

Деревянный дом Меншикова на Васильевском острове. Рисунок

неизвестного художника

В 1711 г. стали заниматься свайной бойкой под основание нового каменного

дома Меншикова, который сохранился до нашего времени.

Левобережье Невы
На левом берегу Невы в ноябре 1704 г. было заложено Адмиралтейство –
вторая корабельная верфь. (Стапели самой первой верфи были построены
на месте начала современного Литейного проспекта и были вскоре
разобраны.) Это был комплекс одноэтажных деревянных мазанковых зданий,
все окна и двери которых выходили внутрь двора в виде буквы «П»,
раскрытой к Неве. В центре южного корпуса над входными воротами
возвышалась башенка, увенчанная шпилем. Верфь имела укрепления по
периметру, ров с гласисом, пять земляных бастионов и эспланаду. Сверху
над воротами главного здания была устроена башня со шпилем. Во дворе
Адмиралтейства находились стапели для строительства судов. Внутри
Адмиралтейства был прорыт канал для того, чтобы подвозить строевой лес.

Адмиралтейство. Гравюра Зубова

Парадную планировку (в виде буквы «П») имели палаты сподвижника Петра I,

первого начальника Адмиралтейства Александра Васильевича Кикина. Они
стояли на том месте, где сейчас находится западная часть Зимнего дворца,
обращенная на Адмиралтейство.
Место для строительства Кикинских палат было выбрано в том числе из-за
правил фортификационной эспланады. Должно быть так, чтобы самое
ближайшее к крепостным укреплениям строение находилось на расстоянии
не ближе двух сотен саженей (1 сажень – примерно 2 метра).
После основания Петербурга Петр I проводил много времени в военных
походах, заезжая в Петербург редко. «Герценс Кинд Саша» Меншиков,
губернатор этих мест, тоже приблизительно до 10-х годов не принимал
активного участия по распоряжениям застройки города на месте. В 1706 г.,
когда «Карл шведский увяз в Польше», для Петра начинается более-менее
спокойная пора, когда можно заниматься городом. Видя, во что превратилось
его детище, Петр часто отдавал поручения по перестройке домов. На процесс
развития городского ландшафта влияли проблемы с материалами, переделки
в процессе работы, отсутствие генерального плана города, плохое качество
строительства. Нередко на одном фундаменте начинал здание один
архитектор, а заканчивал строительство другой уже по измененному проекту.
Петр имел четкое представление о внешних формах, о том, как должен
выглядеть город. У него уже был опыт в строительстве городов: в Азове, к
примеру, нужна была свайная бойка для укрепления берегов.
Адмиралтейская сторона стала застраиваться домами сразу после постройки
верфи, но строительство здесь шло медленнее, чем на Петроградской
стороне. В адмиралтейской части селились моряки, корабелы, солдаты в
деревянных домишках, которые вместе образовывали морскую слободу. Чуть
южнее (примерно между современным Лиговским проспектом и Загородным)
жили в домиках с дворовыми частями ямщики (современная улица
Достоевского – Ямская улица). В 1704 г. Петр I задумал построить свою
летнюю резиденцию. Место было выбрано у слияния реки Безымянный Ерик
(ныне – река Фонтанка) с Невой. Царь приказал разбить для себя большой
сад, подобный прославленным западноевропейским паркам того времени, и
сам наметил его первоначальный план. Дом для летней резиденции был
перенесен, видимо, с близлежащей мызы. Петр Великий владел участком
между Невой и Миллионной улицей (на месте нынешнего Эрмитажного
театра). В 1708 г. здесь, в глубине участка, строится деревянный «Зимний
дом» – небольшой двухэтажный дом с крыльцом и черепичной крышей.
Известно, что своим задним фасадом он был обращен к Немецкой слободе
(ныне – Миллионной улице), главным фасадом – к Неве и дороге вдоль реки.
К сожалению, до нас не сохранились изображения этого дома. В районе
Немецкой слободы был построен Почтовый двор, который наполовину делил
с трактиром всю площадь здания.

Адмиралтейство. Рисунок неизвестного художника

НА ПРОЦЕСС РАЗВИТИЯ ГОРОДСКОГО ЛАНДШАФТА ВЛИЯЛИ ПРОБЛЕМЫ
С МАТЕРИАЛАМИ, ПЕРЕДЕЛКИ В ПРОЦЕССЕ РАБОТЫ, ОТСУТСТВИЕ
ГЕНЕРАЛЬНОГО ПЛАНА ГОРОДА, ПЛОХОЕ КАЧЕСТВО СТРОИТЕЛЬСТВА
Дворец главы Адмиралтейского приказа Ф. М. Апраксина был построен на
месте нынешнего Зимнего дворца, с отступом от берега Невы, в июне-июле
1705 г., изображения тоже не сохранились. Тогда же в ста метрах к востоку от
дома Апраксина строят хоромы вице-адмирала Корнелиуса Крюйса по его
собственному чертежу. Главный фасад двухэтажного дома выходил на Неву,
по бокам к нему примыкали служебные корпуса. Двери выходили на открытую
галерею с балюстрадой и двукрылой лестницей. В юго-восточном углу двора
Крюйс на собственные деньги построил в 1708 г. лютеранскую церковь во имя
святого Петра. Церковь была срублена «крещатой», башню венчал
остроконечный шпиль. Возведением церкви руководил строитель пильных
мельниц, голландский мастер Виллем Антон Ковенховен.
С самого основания Петербурга постоянно воздвигались новые церкви. Все
они были с высокими шпицами, оживляющими монотонный вид города.
Второй по времени петербургской церковью была деревянная Исаакиевская,
построенная в 1707 г., а самой большой была Троицкая, срубленная на
Петербургской стороне в 1709 г. в честь побед русских войск под Полтавой.
Исаакиевская церковь построена по указу Петра I во имя небесного
покровителя царя – преподобного Исаакия Далматского. Но для церкви не
возводили новое здание, а просто переделали под храм деревянный амбар.
Первая деревянная Исаакиевская церковь имела вытянутый в длину
основной зал с двускатной крышей; по бокам с одной стороны – башня с
колокольней и шпилем, а с другой стороны – миниатюрный деревянный купол
с крестом. Именно здесь состоялось венчание императора Петра I и
императрицы Екатерины Алексеевны в 1712 г.

Первый почтовый двор. Рисунок неизвестного художника

После того как 27 июня 1709 г. русские войска под командованием Петра I
нанесли решающее поражение шведской армии под Полтавой, угроза
нападения с севера перестала существовать. И можно было начинать
большое строительство города. Для ускорения строительства, экономии
дефицитных стройматериалов и придания постройкам «европейского вида»
Петр I активно внедрял фахверковые здания. Это каркасные постройки из
вертикальных деревянных брусьев, стянутых раскосами и вертикальными
балками. Образовавшиеся ячейки закладывались кирпичом или
переплетенными прутьями. Далее ячейки замазывались глиной изнутри и
снаружи и после высыхания штукатурились. В таких мазанках на Городовом
острове располагалась первая в Петербурге типография, чуть позже
А. Д. Меншиков указал построить церковь Вознесения Христа прямо на
берегу Васильевского острова с восточной стороны дворца. Она «построена
была архитектурою преизрядною, покрыта была железом, на колокольне
были часы преизрядныя с курантами о четырех кругах» – вспоминали
современники. Но, как и все мазанковые здания того времени, церковь за
полтора десятилетия сильно обветшала.
Лютеранская церковь во дворе Крюйса. Рисунок неизвестного художника

В 1712–1714 гг. происходит процесс переноса столицы из Москвы: на берега

Невы переезжает царский двор, Сенат, приказные учреждения, начинает
активно работать Канцелярия городовых дел. Главное условие государя
Петра – город не должен напоминать о Москве. Но Москва в своем зародыше,
по сути, строилась и здесь. Несколько небольших слобод, разделенных
между собой участками леса и реками, – вот что представлял собой
Петербург. Слободы образовывались по социально-производственному
принципу, дома были деревянными и традиционно группировались на
расстоянии друг от друга. Застройка была хаотичная, и никакой Голландии не
получалось. Нужно было срочно что-то делать. Архитекторам поручили
разработать генеральные планы, начался так называемый «Кроншлотский
проект», по которому предполагалось перенести столицу на остров Котлин, но
эта идея не удалась. Петр желал построить город рек и каналов, такой как
Венеция, например, о которой царь мечтал и в которой он так и не побывал.
Планировка города должна была быть регулярной. Линии улиц ему
представлялись как скопления плотно прижатых друг к другу домов с
черепичными крышами и со множеством башен со щпицами. Хаотичная
планировка улиц и расположение слобод указывали на «неевропейское»
происхождение города на Неве. И для того чтобы получилась та самая
заветная регулярная планировка, будущим градостроителям пришлось
сильно постараться.

Первая Исаакиевская церковь. Литография с рисунка О. Монферрана.

1845 г.
 Глава 2
Петровское барокко
«Барокко» в переводе с итальянского – причудливый, сложный. Стиль
архитектурного барокко постепенно появился в XVI–XVIII вв. в странах
Западной Европы (Италия, Испания, Франция, Германия) и вытеснил готику.
Пышность, выдержанная симметрия и баловство декора, «певучесть» форм в
оформлении фасада – так выглядят дворцовые ансамбли, и детали
оформления фасадов постепенно переходят и на обычные городские дома.
Барокко, как подобает большому стилю, проявился не только в архитектуре,
но еще и в скульптуре, музыке, поэзии, живописи и моде. Барокко –
отражение дворянской жизни в эпоху абсолютизма. В России архитектурное
барокко появилось позже, чем в остальной Европе, и вначале это были очень
скромные, сдержанные архитектурные ансамбли. В Москве появилось
нарышкинское барокко, в Санкт-Петербурге – петровское. Первый главный
архитектор города Доменико Трезини использовал в своих работах элементы
итальянской архитектуры XVII в. Композиционные решения культовых
римских сооружений архитектор изучил во время своей учебы. Выучившись,
Трезини отправился работать в Копенгаген. Сколько времени он там провел и
какие постройки реализовал, неизвестно. Но в Петербург он приехал уже с
заметными северными вкусами и приемами.
В первые годы строительства на берегах Невы дома отличались простотой
декора, плоскостным решением фасада, четкостью и прямолинейностью
линий. Фасады зданий обычно расчленялись пилястрами – условными
колоннами. Часто у домов были мощные карнизы и высокие кровли с
переломом на голландский манер, а углы были рустованы. Дома имели
симметричную планировку с входом в центре дома, входная часть
акцентировалась ризалитом. Центр дома обычно украшался парадным
крыльцом с двумя спусками по сторонам. Крыши нередко украшались
башнями со шпицами. Типично русской чертой была нарядно-яркая
двухцветная расколеровка фасадов. Белые детали ордера – пилястры,
карнизы, наличники – четко выделялись на интенсивном цветном фоне стены
– голубом, розовом, красном.
БАРОККО – ОТРАЖЕНИЕ ДВОРЯНСКОЙ ЖИЗНИ В ЭПОХУ АБСОЛЮТИЗМА
Фасады в городе регулировались рядом нормативных документов, а все
остальное было во многом традиционно, особенно если мы говорим про дома
«подлых» (простых) людей: обстановка внутри дома, планировка, предметы
интерьера. Нужно понимать, что человек, который был в состоянии построить
самый простой дом в Петербурге, должен владеть как минимум сотней
крестьянских дворов.
Каменные постройки в городе появляются в начале 1710-х гг. и постепенно
заменяют деревянные и мазанковые. От петровского времени сейчас
осталось очень мало каменных зданий: постройки Петропавловской крепости,
Петропавловский собор, Петровские ворота; на Васильевском острове –
дворец Меншикова, Кунсткамера, здание Двенадцати коллегий, часть
Гостиного двора; в Левобережье – Летний дворец, Кикины палаты.
В мае 1711 г. на месте истока Ерика (реки Фонтанки) началось строительство
каменного Летнего дворца и благоустройство нового сада при нем. С этого
момента активно застраивается именно левобережье реки Невы, тогда как на
Петроградской стороне заканчивается практически всякое строительство.
Отсутствие необходимого количества строительных материалов вынуждает
организовывать их производство вне Санкт-Петербурга. Заготовку бревен
вели по берегам Тосны и Ладожского озера. По берегам рек от Петербурга до
Шлиссельбурга было устроено до двух десятков водяных и ветряных
«пильных мельниц», на которых лес механически распиливался на доски. В
окрестностях города, на берегу Тосны, у Шлиссельбурга были заложены
кирпичные заводы Канцелярии городовых дел. Известь для раствора
добывалась на реках Сясь, Тосна и Пудость, а для сооружения фундаментов
«плитный камень» добывали на реке Тосне, на Путиловских высотах, на
южном берегу Ладожского озера.
Но все равно строительных материалов катастрофически не хватало, и для
ускорения каменной застройки Петр I своим указом от 9 октября 1714 г.
запретил возведение каменных зданий во всей России, чтобы обеспечить
город необходимым количеством мастеров-каменщиков. В 1715 г. были
застроены места нынешних Конюшенных улиц, прорублена «Невская
перспектива» вместе с «Вознесенской перспективой», и по линиям этих аллей
начинают появляться деревянные домики. Выше по течению Невы, позади
Марсова поля (тогда это поле называлось Царицыным), в Литейной части
особо выделялись мазанковые деревянные постройки Литейного двора,
появившегося на месте первой корабельной верфи и перестроенного в 1930-х
гг. в камне.
В 1717 г. главный архитектор Петербурга Жан-Батист Леблон рисует
генеральный план, где Васильевский остров является центром города с
царским дворцом в районе 16-й линии.

Дворец Меншикова
Ближайший друг и соратник Петра I, генерал-губернатор Санкт-Петербурга
Александр Меншиков самый первый исполнил волю царя – «строить
каменные хоромы в Санкт-Петербурге». На Васильевском острове рядом со
своим недавно выстроенным мазанковым домом он начал возводить
каменный трехэтажный дворец. Строил дворец по собственному проекту
архитектор Франческо Фонтана, который был принят на русскую службу
в 1706–1707 гг. В 1708 г. он отделывал фасад дворца Меншикова в Немецкой
слободе в Москве. Завершал строительство немецкий архитектор Иоганн
Готфрид Шедель. Первая очередь строительства была закончена в 1711 г., и
светлейший князь отпраздновал новоселье. Но строительство на этом не
закончилось, дворец достраивался и расширялся вплоть до ареста
Меншикова в 1727 г. Фасад здания, обращенный к Неве, расчерчен плоскими
пилястрами с резными капителями, главный корпус дворца оформлен по
центру входной группой с портиком деревянных колонн, удерживающих
лоджию для оркестра. Сверху фасад украшен декоративным аттиком, в
отличие от боковых ризалитов, каждый из которых увенчан затейливым
фронтоном с золоченой короной и вазонами. Окна – с мелкой расстекловкой
на голландский манер, что было характерно для петровского времени.
Изнутри окна закрывались деревянными ставнями.
Центральный корпус и два флигеля имеют высокую с переломом мансардную
крышу. Здание поражало современников парадностью и богатством не только
фасада, украшенного княжескими коронами, вазонами и скульптурами, но и
роскошью парадных помещений, отделанных расписными голландскими
плитками и наборными панелями из орехового дерева. После того как
Меншиков попал в опалу, его имущество переходит в ведение Канцелярии от
строений, позже здесь поселился Первый кадетский корпус.
В период нахождения в здании Кадетского корпуса была произведена
перепланировка как главного фасада, так и интерьеров, но уникальные
интерьеры с отделкой петровского времени были сохранены: четыре
комнаты, отделанные голландской фаянсовой плиткой, и Ореховая комната
(аналоги подобных интерьеров неизвестны). Интерьеры дополнены печами,
декорированными русскими изразцами. Бело-голубая роспись печных
изразцов составляет гармоничный ансамбль с голландскими плитками,
покрывающими стены и плафоны помещений.
В 1727 г. был заложен фундамент под запланированное Меншиковым
восточное крыло здания, но строилось оно уже без участия великого князя
почти 40 лет. Помимо восточного крыла к дворцу пристроили здание с
комнатами для жилья и занятий с западной части (по Кадетской линии). В
итоге во второй половине XVIII в. сложился целый комплекс зданий,
образующий замкнутый прямоугольник.

Меншиковский дворец

Реставрировалось главное здание дворца в 1950–1970-е гг. В ходе

реставрации дворцу была возвращена историческая мансардная крыша с
изломом, а также вазоны и короны на фронтонах.

Петропавловский собор
8 июня 1712 г. на территории крепости был заложен каменный собор
апостолов Петра и Павла. Само строительство по проекту архитектора
Доменико Трезини началось в мае 1714 г.
Доменико Андреа Трезини (1670–1734) родился в Швейцарии в кантоне
Тессин в итальянской семье. По его словам, он изучал архитектуру в Италии,
в 1703 г. приехал по контракту из Дании в Москву, откуда в феврале 1704 г.
был направлен в Петербург. После взятия Нарвы русскими войсками был
отправлен в завоеванный город, где руководил сооружением ворот на месте
пробитой бреши в крепостной стене при штурме. В 1706 г. руководит
перестройкой в камне Петропавловской крепости. Считается первым главным
архитектором города.
Фундамент Петропавловского собора, сложенный из бута, уходил на глубину
до двух метров. Петр I указал строить сначала колокольню, а уж после саму
церковь. Желание государя получить столь долгожданную доминанту как
можно скорее было понятно – на протяжении без малого десяти лет в городе
не было ни одной каменной церкви. Процесс возведения усложнялся
нехваткой материалов, перебоями с подвозом камня и кирпича. Пять лет
строились стены колокольни, только к весне 1717 г. предварительно
заготовленные деревянные стропила для шпиля поступили на строительную
площадку. Руководил работами по строительству шпиля голландский
столярный мастер Харман фан Болос.
Уроженец Амстердама, живший и работавший в Схидаме, Харман фан Болос
приехал в Санкт-Петербург по контракту в мае 1713 г. Мастер прожил
в Петербурге около полувека, за все время был единственным крупным
специалистом по постройке шпилей, также занимался постройкой и
ремонтами мостов, набережных. Харман фан Болос за свою
продолжительную карьеру оказал сильное влияние на общий архитектурный
облик города. Он разработал проект шпиля высотой 25 метров, руководил его
сборкой на земле, подъемом и установкой на верхнем фонарике колокольни
Петропавловского собора. В мае 1719 г. шпиль был готов, обшит тесом и
окрашен масляной краской. В то же время Канцелярия городовых дел,
которая руководила строительством города, договорилась с рижским
мастером Ф. Циферсом о выковке листов из красной меди для покрытия
шпиля колокольни Петропавловского собора. В 1723 г. листы для шпиля были
позолочены двумя другими рижскими мастерами – И. П. Штейнбейсом
и И. В. Эберхардом. Одновременно с золочением шла работа по завершению
шпиля. В мае 1722 г. Трезини подал доношение в Канцелярию городовых дел,
в котором писал: «Надлежит ныне делать из листовой меди ангела
летающего, который будет поставлен на кугель шпица колокольни святыя
церкви Петра и Павла, который будет держать в руках крест против
сделанной модели и рисунку». Рисунок ангела, держащего в руках крест, был
выполнен самим Трезини. Ангел в металле был сделан упомянутыми выше
рижскими мастерами и водружен в 1724 г. Высота колокольни от фундамента
до самой высокой точки составляла 106 метров.
ТРЕЗИНИ УДАЛОСЬ В ПРОЕКТЕ ПЕТРОПАВЛОВСКОЙ КРЕПОСТИ
КОМПОЗИЦИОННО СКРЕСТИТЬ АРХИТЕКТУРУ СЕВЕРНОЙ ЕВРОПЫ
С ЮЖНОЙ
Следует отметить, что до того, как были закончены работы по монтажу и
декору шпиля, внутри колокольни установили часы с курантами, привезенные
из Амстердама. Известно также о намерениях Петра I установить внутри
колокольни «подъемный стул» (лифт). Детали диковинной машины были
поставлены механиком из Саксонии (это подтверждают письма Трезини), но
подъемную машину в башне так и не удалось разместить.
С начала строительства каменного собора старый деревянный собор
продолжал службы. Как только были готовы стены строящегося собора,
деревянный собор было решено разобрать и перенести на новое место на
Городовом острове, туда, где сейчас расположен Матвеевский сад. После на
новые кирпичные колонны поставили своды, деревянные стропила, был
выполнен барабан с куполом. Покрытие кровли было закончено в 1727 г.
Собор был оштукатурен, стены были окрашены в голубой цвет, пилястры и
карниз – в белый.
Трезини удалось в проекте Петропавловской крепости композиционно
скрестить архитектуру Северной Европы с Южной. Южная Европа – Италия,
Рим, церковь Санта-Сусанна, церковь Иль-Джезу. Северная Европа – церковь
Святого Петра в Риге, церковь Святого Николая в Копенгагене. Детали этих
построек в той или иной степени воплотились здесь, в Петропавловском
соборе.
В 1757 г. собор восстанавливают после пожара. В 1776 г. колокольня собора
сильно пострадала после урагана. Ангел на шпиле, карильон и куранты были
заменены. В 1858 г. закончились работы по замене деревянного каркаса
шпиля на металлический (архитектор К. Тон и инженер Д. Журавский).
Металлический каркас позволил увеличить длину шпиля на 10,5 метра.
В Великую Отечественную войну Петропавловский собор сильно пострадал.
В 1952 г. были отреставрированы фасады, в 1956–1957 гг. – интерьеры.
Длина зала собора – 61 метр, ширина – 27,5 метра. Наличники окон
украшены масками херувимов. На восточном фасаде размещена фреска
художника П. Титова «Предстояние апостолов Петра и Павла перед
Христом». Декоративный щит с фреской сочинен с легкими волютами.
Западный фасад на нижнем уровне украшен шестью пилястрами с двух
сторон от портика главного входа. Башня колокольни оформлена по бокам
массивными волютами, каждый верхний уровень колокольни уже
предыдущего. Четвертый ярус увенчан золоченой восьмискатной крышей с
четырьмя круглыми окнами под часы в массивных белокаменных рамах.
Выше располагается восьмигранный барабан с проемами для колоколов, и
каждая сторона оформлена пилястрами с капителями, выше стоит вместо
традиционного креста тонкий барабан – основание 40-метрового шпиля. На
самом верху установлена фигура ангела с крестом в руках (высота креста
около 6,5 метра). Высота фигуры ангела – 3,2 метра, размах крыльев – 3,8
метра, а масса – около 250 кг. Петропавловский собор, высота которого
сейчас 122,5 метра, долгое время оставался самым высоким зданием
в Санкт-Петербурге. На колокольне 103 колокола, из них 31 сохранился
с 1757 г. Там же установлен карильон – музыкальный инструмент на
колоколах, третий по счету. Первый был установлен еще в петровское время.
Петропавловская крепость

Как строили летнюю резиденцию Петра I

В 1704 г. Петр задумал построить в новом городе свою летнюю резиденцию.
Место было выбрано у слияния реки Безымянный Ерик (ныне – река
Фонтанка) с Невой. Ранее здесь находилась усадьба шведского феодала, и
небольшая часть побережья была обжита. Царь приказал разбить для себя
большой сад, подобный прославленным западноевропейским паркам того
времени, и сам наметил его первоначальный план. Летний сад получил
строго геометрическую планировку. Прямые и радиальные аллеи разделяли
его на отдельные площадки – боскеты (квадраты зеленого массива, со всех
сторон обрамленные деревьями). Особую роскошь и живость придавали саду
фонтаны. В отличие от французских садов, подчиненных единой
композиционной схеме, в центре которой находился дворец, «голландские»
сады делились на несколько прямоугольных участков, каждый из которых
имел собственную композицию без радиальных аллей, с асимметричным
расположением дворца. Не случайно царь поручил создание Летнего сада
именно голландскому садовых дел мастеру Яну Розену, который приехал
в Россию из Амстердама еще в 1698 г. по частному контракту с князем
Д. Г. Черкасским для работы в подмосковном имении князя. С 1710 по 1726 г.
Розен занимался устройством Летнего сада.
Летний сад. Гравюра Зубова

В 1710 г. архитектор Д. Трезини начинает работу над летней резиденцией

Петра I. Летние палаты состоят из четырнадцати комнат и двух кухонь.
На фасаде, между окнами первого и второго этажей, вокруг всего здания
встроены в стену барельефы, трактующие различные мифологические
сюжеты. Автором барельефов считается немецкий скульптор и архитектор
Андреас Шлюттер.
Здание симметрично, изящно смотрится сдержанный декор, ограниченный
помимо барельефов декоративным рустом на углах и наличниками на дверях
и окнах. Фасад со стороны сада и Фонтанки имеет широкий средний
простенок, который делит здание на две части. Архивные исследования и
изучение здания во время реставрационных работ позволяют судить, что дом
ни разу не перестраивался и не достраивался.
Еще одна значительная постройка Летнего сада – павильон «Грот» – была
реализована на берегу Фонтанки, на месте нынешнего Кофейного домика
(павильона Росси).
Кирпичный павильон был построен в 1725 г. Три зала были богато
декорированы, всего внутри павильона было выставлено 26 скульптур.
Первая государственная библиотека в России (до 10 000 томов) и первый
музей берут свое начало именно здесь, в Летнем саду. Располагались они в
помещениях Людских покоев, построенных в 1712 г. Это был двухэтажный
кирпичный дом, архитектурно созвучный Летнему дворцу. Стоял он вдоль
Фонтанки, неподалеку от Летнего дворца, восточная часть фундамента его
была погружена в воду. Углы здания декорированы рустом, кровля была
украшена отдельно стоящими балясинами и вазонами. Внутри на каждом
этаже были устроены анфилады по 23 комнаты. В одной из комнат первого
этажа находилась знаменитая Янтарная комната. Кабинет был подарен
прусским королем Петру I и бережно перевезен в Петербург в 1717 г. После
смерти Петра I Янтарная комната была собрана в Зимнем дворце, а после
была перевезена в Царское село. В 1780-е гг., когда проводились работы по
регулированию Фонтанки и укреплению берегов, здание Людских покоев было
разобрано.
Если говорить про историю Летнего сада, нельзя пройти мимо фонтанов. С
самого начала закладки Летнего сада, или «огорода», как Петр вначале его
называл, необходимо было подводить воду под большим давлением для
работы фонтанов. Рядом с Летним дворцом в самом начале была построена
мазанка, внутри располагалось колесо, которое вращалось при помощи
впряженных лошадей, ходивших по кругу. Вода поступала из Фонтанки, по
ковшовому элеватору заливалась в специальную чашу над оранжереей на
высоте уровня второго этажа. По проекту голландца Хармана фан Болоса
позже был устроен деревянный акведук для подачи воды фонтанам Летнего
сада. Акведук пересекал Фонтанку, был соединен с тремя водовзводными
башнями, расположенными с южной стороны Летнего сада. Вода бралась из
прудов, которые находились напротив современного Мальцевского рынка.
Уровень прудов относительно Летнего сада здесь был выше на 8 метров,
поэтому вода по чугунным трубам акведука шла без помощи насосов и
водяных колес. Вода в пруды поступала из Лиговского канала. После
наводнения 1777 г. фонтаны в Летнем саду решили не восстанавливать.

Павильон «Грот» в Летнем саду. Разрез

Начиная с 1716 г. в Петербург для Летнего сада привозят большое

количество скульптур, специально приобретенных торговцами в Венеции
и Риме. После заключения мирного договора со Швецией в Петербург была
заказана скульптура «Мир и Изобилие» у итальянского мастера Пьетро
Баратту.
Согласно описи от 1728 г., в саду находилось 138 скульптур.

Здания эпохи Петра I

В 1718 г. немецким архитектором Георгом Иоганом Маттарнови был
выполнен проект выдающегося памятника петровского барокко –
Кунсткамеры и библиотеки. Скорая кончина зодчего не позволила ему
закончить строительство. При реализации проекта архитектором Николаем
Гербелем выяснилось, что у пилонов башни появились трещины. Пришлось
разобрать и заново собрать башню, работами по перестройке руководил
итальянский архитектор Гаэтано Киавери. После смерти Петра I
строительство Кунсткамеры и библиотеки резко замедлилось и было
окончено только в 1736 г. Здание состоит из трех частей. Сложносочиненная
башня разделяет два корпуса, каждый из которых с вальмовой
(четырехскатной) крышей и декором в виде балюстрады. В каждую часть
Кунсткамеры был устроен отдельный вход. Башня сложной формы,
трехъярусная с куполом и люкарнами. Фасад здания, выходящий на
набережную, точно так же исполнен и со стороны острова.
Позже на том же Васильевском острове был построен самый крупный
памятник петровского барокко архитектора Доменико Трезини – здание
Двенадцати коллегий. Это двенадцать приставленных друг к другу
идентичных блоков, которые уходят вглубь острова. Здание строили для
Сената, Синода и десяти министерств (коллегий). Окончательно здание было
построено в 1742 г. С западной стороны проходила двухъярусная аркада с
балюстрадой. В 1835 г. в здании поместился Санкт-Петербургский
университет. Именно тогда перестраивались внутренние помещения под
нужды университета, а также был перестроен и остеклен второй ярус аркады
с западной стороны. Именно тогда появился знаменитый коридор
университета, который имеет длину 266 метров.
С восточной стороны в каждый трехэтажный блок устроен вход,
оформленный ризалитом с декоративным аттиком и балконом с ажурными
чугунными перилами на уровне второго этажа.
Васильевский остров по задумке государя – деловой и административный
центр города. Рядом со зданием Двенадцати коллегий была расположена
старая Биржа, Таможня и Гостиный двор, складские корпуса которого
тянулись от Стрелки Васильевского острова. В начале XIX в. обветшавшие
здания старого Гостиного двора были разобраны, новый Гостиный двор был
построен в 1815 г. и неоднократно перестраивался. От старых построек
петровского времени остался лишь дом по адресу: Тифлисская улица, 1, где
сейчас расположен фонд библиотеки РАН.
Еще одно здание, стены которого помнят события еще при Петре I, – Кикины
палаты, построенные в 1712 г. предположительно по проекту немца Андреаса
Шлютера. Палаты расположены на нечетной стороне в конце Шпалерной
улицы, бережно восстановлены в подлинном виде в конце 50-х гг. XX в. под
руководством Ирины Николаевны Бенуа.
Первоначальный владелец дома Александр Васильевич Кикин,
адмиралтейств-советник (командующий делами Адмиралтейства),
пользовался высоким доверием у Петра I, выполнял разные секретные
поручения и сделал блестящую карьеру, но попал в опалу и был казнен
в 1718 г. по делу царевича Алексея. После казни в палатах открылась
Кунсткамера – сюда переехала экспозиция из Людских палат Летнего сада.
Изначально двухэтажное здание получило надстройку мансардного третьего
этажа в виде фронтона центральной части здания. Форма крыши была
изменена для того, чтобы можно было использовать мансардный этаж для
размещения экспонатов. В дальнейшем палаты перестраивались для нужд
конногвардейского полка. То, как выглядят палаты сейчас, наглядно
свидетельствует об облике знатных домов в Петербурге петровского
времени. Обычно это «П»-образная структура планировки здания, ризалиты с
венчающими их декоративными фронтонами с волютами традиционной для
петровского барокко формы, пилястры с капителями в белом цвете,
декоративные наличники на дверях и окнах, мелкая расстекловка,
балюстрада двукрылой лестницы главного входа.
Кунсткамера. Чертеж фасада и разрез

В стиле петровского барокко в городе сохранились постройки, которые

появились после кончины императора. Это церковь Симеона и Анны 1734 г.
постройки; архитектор Михаил Григорьевич Земцов – ученик и продолжатель
традиций Доменико Трезини. Сюда же можно отнести постройки Александро-
Невской лавры и Сампсониевский собор на Выборгской стороне.

Здание Двенадцати коллегий. Фрагмент гравюры Е. Внукова с рисунка М.И.

Махаева
ТО, КАК ВЫГЛЯДЯТ ПАЛАТЫ СЕЙЧАС, НАГЛЯДНО СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ОБ
ОБЛИКЕ ЗНАТНЫХ ДОМОВ В ПЕТЕРБУРГЕ ПЕТРОВСКОГО ВРЕМЕНИ
Кикины палаты, наши дни

Глава 3
Елизаветинское высокое барокко
После кончины Петра императрица Екатерина I способствовала продолжению
строительства зданий, начатых ранее. Строились здания Двенадцати
коллегий, Петропавловского собора, перестраивалась Петропавловская
крепость, Александро-Невская лавра. После того как Петр II со двором
в 1727 г. перебрался в Москву, покинутая столица стала приходить в упадок.
Недостроенные здания стали разваливаться, деревянные набережные никто
не ремонтировал, новых не мостили. Слободы стали терять регулярность в
застройке, улицы и перспективы зарастали травой. Опустевший город стал
возрождаться только после того, как на престол вступила императрица Анна
Иоанновна. В январе 1732 г. императорский двор возвращается в Санкт-
Петербург.

Михаил Земцов
Для понимания процесса эволюции петербургского барокко необходимо
проследить за цепочкой некоторых событий, происходивших в городе в 30-е
гг. XVIII в.
В период правления Анны Иоанновны (1730–1740) Санкт-Петербург
продолжает свое развитие – в январе 1732 г. город на Неве вновь стал
столицей Российской империи. 24 июня 1737 г. случился страшный пожар,
который обратил в пепелище около тысячи домов, расположенных от истока
Мойки до Зеленого моста. Сейчас на их месте расположены улицы Большая
и Малая Морская. После пожара в городе активно проводятся работы по
застройке «в линию регулярно», раздаются предписания о сносе «опасных»
деревянных зданий. В этом же году Петербург был разделен на пять частей
по административному управлению, а улицы города стали получать
официальные названия. Завершаются начатые еще при Петре I стройки, для
нужд императорского двора заново перестраиваются имеющиеся здания
дворцов. Если говорить об архитекторах, которые первыми решали здания в
стиле высокого барокко, то стоит начать разговор со знакомства с Михаилом
Григорьевичем Земцовым. Талантливый и сообразительный мальчик родился
в Москве, в Петербург его привезли обучать итальянскому языку при
петербургской Канцелярии. С 1710 г. учился и был помощником зодчих
Д. Трезини и Н. Микетти, а после учебы продолжил служить в Канцелярии от
строений. В 1724 г. получил звание архитектора. Первое его здание было
выстроено в Летнем саду вскоре после кончины Петра Великого. Это была
деревянная «Зала для славных торжествований», воздвигнутая накануне
бракосочетания царевны Анны Петровны и герцога Голштинского.
Здание «Залы для славных торжествований» было разобрано в 1732 г. по
указанию Анны Иоанновны. В Летнем саду в это время строились новые
дворцы, фонтаны, водовзводные башни. Земцов заведует всеми дворцовыми
постройками в городе, позже несет обязанности «полицейского архитектора»,
с 1733 г. – главного архитектора Александро-Невского монастыря. Сверх
этого руководит архитектурной школой, созданной Леблоном еще в
петровское время.
Самой значительной постройкой Земцова явилась дошедшая до нас,
несмотря на несущественные переделки, церковь Симеона и Анны, готовая
в 1734 г. Она расположена по адресу: улица Моховая, 48. Три придела,
колокольня высотой 47 метров со шпилем голландского мастера фан Болоса.
По своей организации здание отсылает нас к формам Петропавловского
собора – тот же основной развитый в длину зал, те же колокольня с куполом,
отсутствие пышного, светского декора. Сложно назвать архитектурный стиль
храма высоким барокко. Но стоит отметить, что здесь купол по диаметру
больше, чем у Петропавловского собора, и сама колокольня не так сильно
доминирует над остальными частями здания. Купол с колокольней мастерски
прорисованы и уравновешены.

Церковь Симеона и Анны, фиксационный чертеж

«Зала для славных торжествований». Проект М.Г.Земцова

Иван Коробов
Построенные в петровское время деревянные и мазанковые здания
Адмиралтейства приходили в негодность. В 1732 г. заниматься проектом
реконструкции доверили главному архитектору Адмиралтейского ведомства
Ивану Кузьмичу Коробову, который был назначен на эту должность в 1728 г.
после возвращения из Голландии и Фландрии, где он в течение семи лет
изучал архитектуру. Иван Коробов родился в городе Переславль-Залесский
Ярославской губернии в 1700 г. Помимо строительных дел, занимался
отделкой кораблей Адмиралтейской верфи.
Иваном Коробовым были закончены каменные двухэтажные адмиралтейские
«магазейны», расположенные по периметру. Старая башня со шпилем была
разобрана, и на ее месте появилась спроектированная им новая башня со
шпилем большей высоты. На уровне третьего этажа башня расчерчена
пилястрами на два этажа вверх с балюстрадой, увенчанной еще одним
уровнем с восьмигранным куполом и круглыми проемами для часов. Вверх
устремился шпиль, на острие которого яблоко, корона и привычный нам
флюгер-кораблик. Высота башни со шпилем составляла 72 метра. В
постройке шпиля принимал участие все тот же голландский мастер Харман
фан Болос. Все работы по строительству «второй версии» Адмиралтейства
были завершены в 1738 г. Третья по счету верфь (после Адмиралтейской
и Галерной) – Партикулярная, находившаяся напротив Летнего сада на
восточном берегу реки Фонтанки, была тоже перестроена в камне Иваном
Коробовым. По архитектуре это было своеобразное Адмиралтейство в
миниатюре. Три одноэтажных корпуса буквой «П» были раскрыты в сторону
Фонтанки. В центре возвышался шпиль с флюгером-корабликом, венчающий
фонарик над двухэтажным зданием с арочным проездом по центру.
Башня адмиралтейства. Архит. И. Коробов. 1730-е гг. Реконструкция

Партикулярная верфь служила для строительства гражданских речных судов,

чтобы жители могли переправляться в городе с берега на берег. Она
проработала около 60 лет и была разобрана. На месте Партикулярной верфи
в 80-е гг. XVIII в. образовался Соляной городок со складами соли и вина.
Коробов также признается автором новой Пантелеймоновской церкви,
которая была закончена в 1739 г. и сохранилась до нашего времени.
Вытянутая трапезная с колокольней и куполом по бокам тела здания
напоминают нам о традиционном для Петербурга планировочном решении
Петропавловской церкви. Чувствуется начало возврата к истокам русского
церковного зодчества – колокольню и купол венчают вытянутые луковичные
головы вместо шпилей. Восточный фасад имеет причудливый аттик с
волютами, само здание красного цвета расчерчено тосканскими пилястрами,
выкрашенными в контрастный белый цвет. Здание символизирует
промежуточную ступень между петровским и елизаветинским барокко.

Партикулярная верфь на «Плане Трускотта» 1753 года

Пантелеймоновская церковь

Аничковские триумфальные ворота

Адмиралтейские триумфальные ворота

И Земцов, и Коробов забежали далеко вперед – к приезду императрицы Анны

Иоанновны подготовили и реализовали проекты триумфальных ворот на
Невской перспективе уже в духе высокого барокко. Аничковские ворота,
стоявшие перед Фонтанной рекой, строились М. Г. Земцовым,
а Адмиралтейские, стоявшие по дороге близ Адмиралтейских верфей, –
И. К. Коробовым. И те и другие ворота были трехпролетные, с башенкой-
бельведером, купол которой увенчивала аллегорическая скульптура. Здесь
мы видим коринфские капители выходящих из тела фасада колонн,
аллегорическую скульптуру – все то, чем архитекторы будут украшать свои
здания позже, уже в период правления Елизаветы Петровны.

Бартоломео Растрелли
Вступившая на престол 25 ноября 1741 г. Елизавета Петровна активно
раздавала указания перестраивать императорские дворцы в столице и
загородных резиденциях. Так же активно строились дворцы для фаворитов и
приближенных. В период ее правления менее чем за двадцать лет стиль
барокко в Петербурге раскрылся и пышно расцвел. Своей роскошью
изумляли не только фасады, но и внутренние помещения. Торжественные
анфилады, пышные залы для приемов, позолота, кружевная лепнина,
зеркала, контрастные цветовые решения фасадов, богатое скульптурное
убранство. Маскароны, кариатиды, атланты, пышные капители у колонн.
Членение фасадов происходит уже не с помощью плоских барельефов –
пилястр, а с использованием колонн. Особая изощренность и богатство
декорировки характерны для стиля барокко в решении интерьеров.
Причудливость и беспредельная фантазийность лепных и резных украшений
в интерьерах этой эпохи часто определяют термином рококо (от
французского «рокайль» – осколки раковины). Чрезвычайное богатство
интерьеров русских барочных сооружений имеет корни как в западном
барокко, так и в русских традициях – вспомним насыщенные декором
интерьеры древнерусских палат, теремов, храмов, иконостасы с ажурной
золоченой резьбой.
Бесспорно, главным архитектором эпохи елизаветинского высокого барокко
был Франческо Бартоломео Растрелли. Сын итальянского скульптора
К. Б. Растрелли приехал в Россию в 1716 г. Привлекался к работам по
достройке меншиковских дворцов, ездил стажироваться в Италию и Францию.
Начинал он работу как самостоятельный архитектор в Прибалтике и Киеве.
Еще до приезда в Петербург Анны Иоанновны зодчий был занят работой над
перестройкой нового, «третьего» Зимнего дома. В его состав вошли стоявшие
в камне дома Кикина и Апраксина. Чтобы их соединить, нужно было построить
вытянутый корпус вдоль Адмиралтейства. Получилось сложно и запутанно,
да и черты старого петровского барокко на фасадной линии со стороны
Дворцовой площади были видны очень четко. Первым зданием зодчего в
стиле развитого барокко в городе на Неве стал деревянный Летний дворец
Елизаветы Петровны, который был готов в 1744 г. и находился на месте
нынешнего Михайловского замка.
Как только Растрелли получил должность придворного зодчего императрицы,
имя его становится нарицательным. Все видные государственные деятели,
влиятельные коммерсанты и промышленники мечтают заполучить
архитектора для постройки собственных дворцовых ансамблей. В 1745 г.
Растрелли проектирует и руководит постройкой здания Петергофского
дворца. Параллельно он работал над Смольным монастырем. В то же время
архитектор в Петербурге занимается постройками для вельмож Елизаветы –
Воронцова и Строганова. Над многими проектами он трудился в качестве
администратора и детальную проработку зданий возлагал на своих
помощников. Иначе одному человеку невозможно было бы одолеть такую
нагрузку.
ОСОБАЯ ИЗОЩРЕННОСТЬ И БОГАТСТВО ДЕКОРИРОВКИ ХАРАКТЕРНЫ
ДЛЯ СТИЛЯ БАРОККО В РЕШЕНИИ ИНТЕРЬЕРОВ

Летний дворец Елизаветы Петровны. М. И. Махаев

Дворец канцлера и дипломата М. И. Воронцова сохранился, он находится на

Садовой улице, напротив Гостиного двора. Выстроен в 1744 г., в то время,
когда автор экспериментировал, формировал свой язык образов в
оформлении фасадов. Здесь можно еще встретить пилястры на разрывах
колонн – признаки раннего барокко. В дальнейшем зодчий взамен рустовок и
пилястр предпочитает использовать объемные элементы оформления
фасада. Что касается внутреннего убранства – более 50 комнат и парадных
залов были пышно отделаны лепниной и декоративной резьбой. В 60-е гг.
XVIII в. граф Воронцов за долги уступает государству свой дворец, позже там
открывается Пажеский корпус. В настоящее время во дворце Воронцова
располагается Суворовское училище.
Дворец купцов Строгановых был построен в 1754 г. по проекту Растрелли.
Само расположение дворца на красной линии улиц уникально в своем роде
(здание находится на углу Мойки и Невского проспекта). Торжественно
оформлен фасад здания с выходом на Невский проспект. Сдержанный декор
линии цокольного этажа контрастирует с оформлением сандриков и
барельефов на втором и третьем этажах. Цокольный этаж был заужен, и окна
его по размерам сходны с проемами третьего этажа. Это связано с поздней
нивелировкой Невского проспекта. Ризалит главного входа с львиной маской
над воротами дополнен парами колонн по бокам, что придает фасаду
дополнительную пышность и игру теней. Из подлинных интерьеров
сохранились только небольшая прихожая и великолепный двухсветный зал с
кариатидами, поддерживающими хоры. Остальные внутренние помещения
пострадали во время пожара в конце XVIII в. и были перестроены.

Воронцовский дворец

Одной из лучших работ Ф. Б. Растрелли историки признают комплекс

Смольного монастыря. Название «Смольный» – потому что после основания
Санкт-Петербурга это место отвели для Смоляного двора. На дворе хранили
смолу и варили деготь для нужд Адмиралтейской верфи. Воскресенский
девичий Смольный монастырь отстраивался под личным контролем
Елизаветы Петровны, которая хотела остаток жизни провести именно здесь.
В плане монастырь четырехугольный, в форме греческого креста,
разделенный на 120 келий. В углах расположены 4 церкви. В середине двора
выстроена большая церковь. У главного входа в комплекс Смольного
монастыря должна была быть построена колокольня высотой 185 метров –
выше, чем шпиль Петропавловского собора. Но после детальной проработки
модели монастыря (модель сейчас хранится в Академии художеств) было
принято решение колокольню не строить, а оставить доминантой комплекса
монастыря сам Смольный собор, который строился дольше всех зданий
в Петербурге – 87 лет. Церемония закладки первого камня состоялась в
октябре 1748 г.

Строгановский дворец

Воскресения Христова Смольный собор по изначальному замыслу

архитектора должен был быть однокупольный – по образцу европейских
храмов. Но императрица Елизавета Петровна настаивала на том, чтобы
собор имел православное оформление пятью главами. В итоге получилось
нетипичное по форме и пропорциям сооружение. Если детально изучать
архитектурное убранство, то создается впечатление, будто это не храм, а
дворец. Высота собора – 93,7 метра, но он абсолютно не давит своей
громадой на рядом стоящего человека. Если подходить к собору ближе, то
создается ощущение, будто он сжимается, визуально становится меньше. А
стоит отойти подальше, так сразу лес растреллиевских колонн взлетает
вверх. Купол у собора один, центральный, а остальные четыре луковицы с
крестами на башенках – колокольни. Стоят они вплотную к центральному
барабану, хотя на модели четыре колокольни находятся на расстоянии. Здесь
зодчий решил, видимо, перестраховаться и взять у готических построек идею
компенсации нагрузок от горизонтального распора верхушками контрфорсов,
примыкающих к сводам храма. Здание было закончено еще при жизни
Растрелли в Петербурге, но внутренняя отделка производилась уже в первой
половине XIX в. Руководил ей В. П. Стасов.
ВОСКРЕСЕНСКИЙ ДЕВИЧИЙ СМОЛЬНЫЙ МОНАСТЫРЬ ОТСТРАИВАЛСЯ
ПОД ЛИЧНЫМ КОНТРОЛЕМ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ, КОТОРАЯ ХОТЕЛА
ОСТАТОК ЖИЗНИ ПРОВЕСТИ ИМЕННО ЗДЕСЬ
Последней постройкой Растрелли в городе стал новый Зимний дворец. Начат
он был в 1754 г., а закончен уже после смерти Елизаветы Петровны в 1762 г.
Комплекс Зимнего дворца из вошедших в единую постройку домов Кикина
и Апраксина, который Растрелли окончил в 1735 г. для императрицы Анны
Иоанновны, смотрелся беспорядочно и примыкал к соседним обветшавшим
домам. В 1752 г. ближайшие к дворцу постройки были выкуплены
государством, и было принято решение о расширении Зимнего дворца.
Елизавета Петровна велела в два раза увеличить высоту здания, до
22 метров, и зодчему ничего не оставалось, как сделать новый проект.
В 1754 г. он был подписан императрицей, и начались строительные работы.
На пересечении реки Мойки и Невского проспекта был построен временный
Зимний дворец (разобран в 1762 г.). Работу по фасадной части окончательно
принимал уже после смерти своей тетушки Петр III в том же 1762 г. Позднее
Растрелли в момент проведения работ по устройству внутренних интерьеров
был отстранен от проекта по распоряжению взошедшей на престол
Екатерины II.

Колокольня Смольного собора. Фрагмент

Смольный собор

Фасад работы Растрелли у нового, четвертого по счету здания Зимнего

дворца сохранился без особых изменений, за исключением скульптуры.
Внутреннее убранство с течением времени менялось, в 1837 г. во дворце
случился страшный пожар, после которого пришлось восстанавливать
межэтажные перекрытия. Все интерьеры Растрелли были уничтожены. По
специальному распоряжению Николая I была восстановлена знаменитая
Иорданская лестница в северо-восточной части дворца. Торжественный вход
в здание был изначально задуман удивлять посетителей роскошью. На
втором этаже на протяжении невского фасада проходила анфилада
в Тронный зал размером 43 на 28 метров, а вдоль фасада, обращенного на
Адмиралтейство, – вела в дворцовую церковь. Здание в планировке имеет
исполинских размеров четырехугольник с внутренним двориком. Трехэтажное
здание расчленено антаблементом на два яруса. Прерывистый ритм колонн
ионического и композитного ордера, контраст и разнообразие масок над
окнами, обилие ваз, статуй и лепного декора – все это великолепие создано,
чтобы восхвалять империю и олицетворять ее могущество и богатство.
Ажурные чугунные ворота трехарочного парадного въезда в Зимний дворец –
сейчас это главный вход в Эрмитаж. Сегодня можно пройти в сам Зимний
дворец, примыкающие к нему Малый, Старый, Новый Эрмитажи
и Эрмитажный театр. Зимний дворец принадлежит к одним из наиболее
выдающихся произведений русского барокко.

Пьетро Антонио Трезини

Одним из талантливых зодчих, работавших в Петербурге во времена
Растрелли, был сын петровского архитектора Доменико Трезини – Пьетро
Антонио. Учился архитектуре в Италии, в Петербурге помогал отцу, в начале
своей карьеры занимался каминными работами в здании Двенадцати
коллегий, восстанавливал сгоревшую Исаакиевскую церковь. В 1741 г.
занимал должность главного архитектора города. В 1745 г. руководил
постройкой Спасо-Преображенского собора в Литейной части, ставшего
первой пятикупольной церковью в городе. Здание собора в 1825 г.
пострадало от пожара и было перестроено.
В отличие от Растрелли, который мастерски ушел от традиционного
пятиглавия и создал что-то новое на примере Смольного собора, здесь
Пьетро Трезини подчинился указаниям Елизаветы Петровны, и новый храм
получил расположение куполов подобно Успенскому собору в Московском
Кремле.
Параллельно Трезини-младший руководит достройкой Александро-Невского
монастыря (Федоровская церковь и Федоровский корпус). В работе над
корпусами Александро-Невской лавры помимо Трезини-младшего принимали
участие почти полтора десятка архитекторов только за один XVIII в., что не
могло не отразиться на стилевых разночтениях в современном облике всего
комплекса. Очень хорошо прослеживается разница между петровским
«сдержанным» барокко немцев Швертбрехера и Конрада на примере
Благовещенской церкви Александро-Невской лавры и «пышным» лестничным
павильоном, позднее пристроенным к церкви архитектором Михаилом
Расторгуевым.

Зимний дворец. Западный фасад

Спасо-Преображенский собор
 Савва Чевакинский
Еще одним ярким представителем елизаветинского барокко стал Савва
Иванович Чевакинский. Уроженец Новоторжского уезда Тверской губернии
окончил архитектурную школу в Петербурге при Адмиралтействе под
руководством Ивана Коробова. В 1741 г. становится главным архитектором
при Адмиралтейств-коллегии.
В 1752 г. руководитель Адмиралтейств-коллегии князь Михаил Михайлович
Голицын подал прошение Елизавете Алексеевне о пожертвовании на
постройку храма в память славных дел русского флота. 15 июля 1753 г. была
проведена торжественная закладка первого камня в центре Морского
полкового двора. Исторически территория, где находится храм, была частью
Морской слободы. План перестройки всего квартала был задуман еще
Комиссией от строений в 1730 г. Собор можно найти по адресу: Никольская
площадь, 1/3. Под разные детали оформления фасада подбираются
различные стройматериалы. Так называемая путиловская плита – для сборки
стен и карнизов, гранит – для основания колонн, а сами колонны были
выложены из пудожского камня. Декоративные элементы фасада храма
отлиты из алебастра мастерами в специально подготовленных формах. Отказ
от использования пудожского камня в декоративных целях обусловлен и
экономией средств, и тем, что так чисто, как из алебастра, выполнить фигуры
сандриков и коринфских наборных капителей не получится. Чевакинский
вносит в архитектуру собора элементы светского здания: позолоту, пилястры,
кружева, лепнины над вытянутыми арками окон верхней церкви. Балконы с
пышными чугунными решетками декорированы вырезанными из металла
лепестками и разными фигурками. Особую роль в оформлении играют
колонны по бокам церкви. Одна посередине угла, а две другие расходятся по
телу фасада. Этот фирменный прием Чевакинского подчеркивает
монументальность, вертикальную устремленность здания. Место, где
находится церковь, регулярно затапливалось, и было принято решение в
одном здании вместе с нижним храмом с низкими сводами строить еще и
верхний храм. Это было первое в Петербурге сооружение подобного рода.
Нижняя церковь была освящена в 1760 г., на церемонии освящения
присутствовала императрица Елизавета Петровна. Собор был построен еще
до того, как был проложен участок Крюкова канала, связавший морские
верфи, склады и гарнизоны города. Купола были изготовлены присланными
в Петербург лучшими мастерами заводов Демидова, сам промышленник с
азартом участвовал в построении собора – он в довесок выделил средства на
позолоту куполов. Из пяти глав собора сложно выделить доминанту в центре
– хоть центральный объем и имеет отличную от боковых форму, но по
размерам он схож с четырьмя другими.
ЧЕВАКИНСКИЙ ВНОСИТ В АРХИТЕКТУРУ СОБОРА ЭЛЕМЕНТЫ
СВЕТСКОГО ЗДАНИЯ: ПОЗОЛОТУ, ПИЛЯСТРЫ, КРУЖЕВА, ЛЕПНИНЫ НАД
ВЫТЯНУТЫМИ АРКАМИ ОКОН ВЕРХНЕЙ ЦЕРКВИ
Колокольня Никольского морского собора, пожалуй, самое удивительное по
своей красоте и проработке деталей, по линиям и взаимодействию
архитектурных приемов и форм здание эпохи елизаветинского барокко. Здесь
явно просматривается влияние творчества Растрелли на зодчего, хотя оно
скорее отразилось не в организации деталей членения фасада и декора как
такового, а в самом желании создавать фасад рельефным и пышным. Здесь
нет маниакального порыва Растрелли декорировать все что можно, но и при
этом не возникает ощущения провинциальности. Колокольня строга,
женственна, сдержанна и гармонирует с самим собором – она абсолютно не
подавляет и не доминирует.

Никольский морской собор

Колокольня Никольского морского собора

Глава 4
Классицизм
Высокое барокко – стиль дворцов, культовых сооружений и мест светских
сборищ. Разумно предположить, что в те годы в таком стиле не могло быть
массовой застройки города. Но всем тем немногим сооружениям отводилась
градообразующая роль, они были выше остальных, от них уходили дороги,
здания формировали лицо города и его горизонт, а в их окнах можно было
ловить самые первые и самые поздние солнечные лучи.
При смене правителей России меняются и стилевые предпочтения в
архитектуре. Высокое барокко передает эстафетную палочку классицизму.
В момент начала царствования Екатерины II намечается перелом в
архитектурных процессах формирования облика города – высокое барокко с
пышными декоративными формами отходит на второй план. Эстетика эпохи
Просвещения во многом определяет характер и использование декоративных
элементов в архитектуре. Зодчие классицизма выработали целостную
систему декоративно-художественных средств, считали необходимым
трактовать их так, чтобы они воспринимались как конструктивные и
функциональные элементы. «Украшение только то у места, которое вид
надобности имеет», – писал архитектор Николай Александрович Львов.
В 1763 г. Растрелли был отправлен в отставку. Екатерине II не по нраву
пришлись его дома, похожие на пышные кондитерские изделия. Судьба
барокко в России – это, можно сказать, судьба самого Растрелли. Зодчий
переехал в 1764 г. из России в Курляндию, оттуда он запрашивал из
Петербурга оригиналы чертежей, по которым работал здесь десятки лет, но
ответа так и не получил. Скончался Растрелли в Италии в 1771 г. практически
в безвестности.
В 1760-х гг. в Петербурге была выдвинута обширная градостроительная
программа, утверждается новая управляющая структура, ставшая
преемницей комиссии, созданной после разрушительного пожара в Морской
слободе в 1737 г., – Комиссия о каменном строении Петербурга и Москвы.
В Санкт-Петербурге разворачиваются грандиозные стройки – реки и каналы
начинают одеваться в гранит, а линии улиц строго регламентируются
юридически утвержденным генеральным планом города. В царствование
Екатерины II «обширные дворы и сады местами начали уничтожаться, дома
стали тесниться ближе друг к другу и расти выше, местами воздвигались
великолепные дворцы и роскошные палаты царедворцев, целые кварталы в
лучших частях города застраивались сплошь каменными зданиями» так
писали о Санкт-Петербурге XVIII в. Если в начале ее правления, в 1762 г.,
общее число домов в столице было только 460 каменных и 4094 деревянных,
то спустя четверть века, в 1787 г., каменных домов стало уже 1291, а
деревянных – 2140, то есть число каменных домов увеличилось почти в три
раза, а количество деревянных уменьшилось вдвое. В начале 1790-х гг.
в Санкт-Петербурге насчитывалось более 150 улиц. Именно в правление
Екатерины II Невская перспектива начала приобретать вид главной улицы
города, что отмечали приезжавшие иностранцы. Архитектура классицизма
создается на мощной волне патриотизма. Пафос широких площадей и
строгих линий колоннад рисует, как на холсте, образ развитого и
могущественного государства.
В выработке идейных и художественных принципов классицизма в
архитектуре главную роль сыграло всеобщее увлечение античной эпохой.
Наследие, которое дошло до наших дней сквозь тысячелетия, было
переосмыслено и адаптировано под современные нужды. Книги Витрувия –
главный первоисточник для архитектурных учебников того времени. Важное
значение в формировании языка классицизма второй половины XVIII в. имеет
сам процесс изучения памятников архитектуры античного периода.
Художники и архитекторы разных стран изучают итальянскую архитектуру
эпохи античного периода и периода Возрождения, и Санкт-Петербург в погоне
за «новой» античностью занимает далеко не последнее место в Европе.

Жан-Батист-Мишель Валлен-Деламот
Первыми петербургскими архитекторами классического стиля стали
А. Ф. Кокоринов (1726–1772) и Ж. Б. Валлен-Деламот (1729–1800). Александр
Филиппович Кокоринов был родом из Тобольской губернии. Он, будучи еще
мальчиком, познакомился с семьей опального архитектора Ивана Бланка,
которому после смерти Елизаветы Петровны было дозволено перебраться из
Тобольска в Москву. Молодой Кокоринов позже тоже переехал и стал
работать в архитектурной команде Бланка. Вскоре Кокоринов стал одним из
самых талантливых помощников знаменитого зодчего Ивана Коробова, также
перебравшегося в Москву. В 1749 г. Кокоринов получает звание «гезеля» –
подмастерья, имеющего право брать и лично вести архитектурные заказы.
В Петербург он перебрался в 1754 г. и первое время выполнял всякие мелкие
архитектурные задачи.

Академия художеств

Жан-Батист-Мишель Валлен-Деламот приехал в Россию в 1759 г. по

подсказке своего дяди, парижского архитектора Жака-Франсуа Блонделя,
которому фаворит Елизаветы, видный государственный деятель Иван
Иванович Шувалов хотел заказать проект Императорской Академии
художеств. Именно Кокоринов с Деламотом в дальнейшем принялись
трудиться над деталями будущего проекта Академии (Университетская
набережная, 17, между 3-й и 4-й линиями Васильевского острова), совмещая
практику с преподаванием в архитектурных классах. Кокоринов лично
руководил строительством, а Валлен-Деламот готовил проектные чертежи.
Проект Блонделя был признан слишком помпезным, но отдельные черты
старомодного барочного здания решено было повторить. Вален-Деламот в
процессе их совместной работы делился с Кокориным своими знаниями о
современной архитектуре в городах Европы, он убеждал своего напарника,
что стиль барокко в Европе безнадежно устарел. План нового учебного
заведения в итоге получился простым – трехэтажные корпуса замыкались в
каре, по углам было четыре внутренних двора и один двор в виде окружности
по центру. В центральном дворе Кокоринов предлагал устроить большой зал
для выставок и смотров работ, но перекрытие двора в итоге так и не было
устроено. На первых этажах должны были расположиться творческие
мастерские и квартиры преподавателей, на остальных этажах – комнаты для
детей от 5 лет и старше, мастерские, классы. Единственное, что напоминает
о прошлой эпохе, – барочный волнообразный переход по бокам от
центрального ризалита – портика главного входа. Кокоринов допустил ошибку
в расчетах, утвердив слишком заниженную смету и непомерно короткий срок
строительства – 4 года, к тому же начавшаяся Русско-турецкая война сильно
тормозила строительство, и денег на стройку из казны не отпускали. Иван
Иванович Шувалов попал в опалу после смерти Елизаветы Петровны,
и Кокоринов лишился своего покровителя, а с новым руководителем
Академии художеств И. И. Бецким продуктивного взаимодействия у него так и
не наладилось. Архитектор в переживаниях, в бесконечных нападках на него
и обвинениях в растрате казенных денег так и не дожил до окончания
строительства. Ходили слухи, будто бы Кокоринов повесился на чердаке
Академии, но это больше похоже на сказки недоброжелателей, чем на
правду.
В ВЫРАБОТКЕ ИДЕЙНЫХ И ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ПРИНЦИПОВ
КЛАССИЦИЗМА В АРХИТЕКТУРЕ ГЛАВНУЮ РОЛЬ СЫГРАЛО ВСЕОБЩЕЕ
УВЛЕЧЕНИЕ АНТИЧНОЙ ЭПОХОЙ
Здание Императорской Академии художеств было начато в 1766 г., достроено
в 1788 г., а интерьеры были готовы только в 1818-м. Жан-Батист Валлен-
Деламот после смерти Кокоринова продолжил работу над планами будущей
Академии.
Валлен-Деламот 16 лет проработал в России. Он не дорожил единоличным
авторством своих проектов и охотно ими делился – привлекал в помощь
других петербургских архитекторов. Он действовал осмотрительно, дорожил
своей репутацией, сначала обычно делал эскизы и дожидался, пока
ассигнуют смету, только потом приступал к чертежам. Его руке принадлежат
проекты таких знаковых сооружений, как Малый Эрмитаж императорского
Зимнего дворца, Гостиный двор на Невском проспекте, склады острова Новой
Голландии, католический храм Святой Екатерины на Невском проспекте,
Юсуповский дворец, дворец графа Разумовского. Малый Эрмитаж,
построенный совместно с Ю. Фельтеном, расположен между барочным
Зимним дворцом и корпусами Нового и Большого Эрмитажа, его фасады
выходят на Дворцовую набережную и Миллионную улицу.
Со стороны Миллионной улицы фасад здания представляет собой что-то
среднее между барокко и классицизмом. Ионические колонны, плавно
скругленные углы, наличники, карнизы – все находится в гармонии с
соседним зданием Зимнего дворца. Малый Эрмитаж разделен на два
павильона – южный и северный. С южной стороны, где фасад выходит на
Миллионную улицу, расположились жилые покои, парадные покои – в
северной части, там же был установлен подъемник для стола на 6 персон,
чтобы прислуга могла сервировать и подавать ужины, находясь уровнем
ниже. Северный фасад Малого Эрмитажа, в отличие от южного, никак не
напоминал прошлое – линии четкие, ровные. Для гармоничности с соседним
Зимним дворцом архитектор спроектировал колонны с коринфскими
капителями. Колонны собраны из кирпича, расположены с отступом от стены
здания и несут на себе груз антаблемента.

План Академии художеств

Между северным и южным павильоном раскинулся открытый висячий сад на

уровне третьего этажа, а под ним находились конюшни и другие служебные
помещения. По бокам висячего сада расположились две картинные галереи,
прерывающиеся залами для отдыха. Внутренние покои с механизмом для
подъема столов, висячий сад, картинная галерея – все это в дальнейшем
перестраивалось и видоизменялось, за исключением фасадов. Они остались
такими, как их задумали Валлен-Деламот и ответственный за строительство
архитектор Юрий Матвеевич Фельтен.
Малый Эрмитаж. Вид на Южный павильон и перспектива Висячего сада в
сторону Северного павильона

Гостиный двор (угол Невского проспекта и Садовой улицы) является

памятником раннего классицизма. Арочные своды, ризалит с портиком,
плавные углы здания подчеркиваются по бокам парами колонн тосканского
ордера. Похожий прием Валлен-Деламотом используется в проекте Новой
Голландии. Все строго, величественно и монументально. Больше нет
торжественности, блеска и пестрых оттенков высокого барокко. Проект Новой
Голландии (острова с амбарами для хранения корабельного леса по новой
голландской технологии) был предложен архитектором Саввой Чевакинским,
но был доработан французским зодчим в соответствии с требованиями
современной архитектуры. Деламот предложил обработать фасады рустом и
дополнить высокими арочными оконными проемами. Колоссальное
количество ошибок в расчетах, завалы корабельного леса на острове,
перебои в ассигновании привели к тому, что здания складов так и не были
достроены. Краснокирпичные корпуса лесных хранилищ, поросшие
деревьями, позже были приспособлены под военные нужды, а в 20-е гг.
нашего века будет полностью завершена реставрация, и Новая Голландия
окончательно откроет свои двери культурной жизни города.
Гостиный двор

В садово-парковом искусстве во второй половине XVIII в. намечается

переворот – на смену регулярному французскому парку приходит
ландшафтный английский парк, в котором нашли воплощение идеалы
наступившей эпохи Просвещения – простоты, разумности, «естественности».
После 10 сентября 1777 г., когда произошло на тот момент самое сильное
наводнение за всю историю города, которое нанесло колоссальный урон
Летнему саду, разрушив все фонтаны, беседки, трельяжи и дороги,
переломав все деревья и кусты, Екатерина II повелела не восстанавливать
сад в прежнем виде, который к тому времени давно вышел из моды. С годами
кроны вновь посаженных деревьев перестают постригать, и сад начинает
постепенно терять свою регулярность, а декоративные постаменты с
мраморной скульптурой порастать мохом.
Арка Новой Голландии на реке Мойке

Новая Голландия

Юрий Фельтен
После отъезда из Петербурга Ф. Растрелли Юрий Матвеевич Фельтен (1730–
1801) стал главным архитектором Канцелярии от строений Ее
Императорского Величества домов и садов. Родился в Петербурге в
немецкой семье, получил архитектурное образование в Германии.
В Петербурге он работает помощником Растрелли над Зимним дворцом.
Помимо работы с Валлен-Деламотом над Малым Эрмитажем, ему
принадлежит авторство генерального плана Сенатской площади. Он
руководил установкой гром-камня, построил лютеранскую церковь Святой
Екатерины на Большом проспекте Васильевского острова (1768–1771),
армянскую церковь на Невском проспекте (1770–1772), которые оформлены в
стиле раннего классицизма. Его открытая полуротонда церкви Святой Анны
в Литейной части (1775–1779) придает строгость и монументальность
постройке, живо характеризует вкусы того времени. Фельтен жонглирует
стилями, решениями убранства фасадов, ордерами. Чего только стоит его
работа над псевдоготической Чесменской церковью (1777–1780) и над
церковью Рождества Иоанна Предтечи на Каменном острове (1776–1778).
Фельтен после завершения работ над проектом Малого Эрмитажа стал
трудиться над проектом Большого Эрмитажа. В том месте, где будет в 1787 г.
возведено по линии Зимнего дворца новое парадное здание, а в глубине
квартала помещения для прислуг, находились старые дома вельмож двора
Екатерины I и обветшавшие постройки служебных флигелей. Строгий и
сдержанный фасад, выходящий на Дворцовую набережную, подчеркивает
значимость главного здания всей композиции – Зимнего дворца. Внутренние
парадные пространства Большого Эрмитажа представляли две
параллельные анфилады. Лестница, парадные и круглый залы были позже
перестроены.
СТРОГИЙ И СДЕРЖАННЫЙ ФАСАД, ВЫХОДЯЩИЙ НА ДВОРЦОВУЮ
НАБЕРЕЖНУЮ, ПОДЧЕРКИВАЕТ ЗНАЧИМОСТЬ ГЛАВНОГО ЗДАНИЯ ВСЕЙ
КОМПОЗИЦИИ – ЗИМНЕГО ДВОРЦА

Большой Эрмитаж, на картине «Вид на Дворцовую набережную» К. П.

Беггрова

Николай Львов
Еще один великолепный и талантливый художник, изобретатель, музыкант,
архитектор и просветитель оставил след в городе на Неве. Имя этого
«русского Леонардо» – Николай Александрович Львов (1751–1803). Львов
много путешествовал по Европе, находясь на службе Коллегии иностранных
дел. Германия, Италия, Испания, Франция – здесь Львов часто проводил
время, изучая памятники архитектуры, литературу. Библиотека Львова была
полна книгами по архитектуре, но систематического архитектурного
образования он не получил. Архитектор-самоучка Львов следовал канонам
эпохи классицизма: отсутствие дробящих внимание декоративных деталей,
строгие и лаконичные пропорции – все это заложено в основу его
архитектурного творчества. В 1787 г. для столицы по проекту Львова
перестраивают Невские ворота Петропавловской крепости. Для парадного
входа со стороны Невы Львов выбрал тосканский ордер – самый простой по
содержанию и самый «тяжелый» по пропорциям. Портик завершается
треугольным фронтоном. Авторский прием оживил строгую композицию
ворот, придал им глубину теней и связал зрительно с кладкой крепостных
стен. Он заключался в нижних граненых квадрах, объединяющих пары колонн
по бокам.
Сами колонны ворот были поставлены с отступом от стены, чтобы можно
было создать глубокую светотень.
Еще не были закончены работы по сооружению ворот, а Львов уже принялся
за работу над новым проектом – сооружением почтового стана.

Невские ворота Петропавловской крепости

Почтовый департамент в 1782 г. был выделен из Коллегии иностранных дел.

Руководить Главным почтовых дел правлением стал видный чиновник
А. А. Безбородко, хорошо знакомый со Львовым. Архитектора пригласили на
службу в качестве советника. Требовалось новое помещение для Почтового
департамента, нужно было перенести старый почтовый стан с Миллионной
улицы, который находился около Зимней канавки. В ведение Безбородко
отошли корпуса дома генерал-прокурора петровских времен графа
П. И. Ягужинского, а также незастроенный участок прямоугольной формы на
углу нынешней Почтамтской улицы и Почтамтского переулка. В итоге в доме
Ягужинского (Почтамтская улица, 14) разместилось правление, а на
пустующих участках был построен почтовый стан, который выходит сейчас
своими тремя фасадами на улицу Якубовича, Почтамтский переулок
и Почтамтскую улицу. В 1782 г. началось строительство почтового стана. Из-
за частых командировок Львов не мог руководить процессом строительства
на месте, и дела по детальной проработке были переданы архитектору
Я. Шнейдеру и каменных дел мастеру, итальянцу Антонио Порте.
Почтовый стан. Планировка

Важную роль для почты играл почтовый стан, так как почта в то время
вдобавок занималась перевозками людей. Львов изобразил три похожих
фасада с четырехколонными портиками по центру, четвертая сторона участка
граничила с частными постройками. Внутри участка был открыт обширный
конный двор, по периметру двора находились служебные помещения и
комнаты ожидания для людей, отправляющихся в путь вместе с почтовыми
возами. Фасадная часть была оформлена строго, сдержанно. На уровне
первого рустованного этажа изначально вместо окон были ниши под
скульптуры. Второй и третий этажи объединены пилястрами. Боковые
выступы отличаются от основной плоскости фасада округлой формой окон
третьего этажа. Единственный декор фасада на ризалитах – причудливые
маски львов с круглыми ушками и полотенцами в пастях.
Во дворе по бокам располагались конюшни для ста лошадей, сараи,
мастерские, фураж. Со стороны въезда располагалось дугой изогнутое
подсобное помещение, а с северной стороны комплекс был дополнен рядом
внутренних дворов и был отдан под служебные квартиры. В середине XIX в.
почтовый стан с управлением соединят аркой-переходом, а в начале XX в.
большой внутренний двор почтового стана будет накрыт светопрозрачной
крышей и внутри заработает обширный операционный зал Почтамта.
Архитектура не была исключительным занятием Николая Александровича. Не
будучи достаточно обеспечен доходами от своего небольшого имения, он не
оставлял службы в Коллегии иностранных дел, где получал значительное
жалованье. Но его творческий темперамент был так неугомонен, что ему
хватало времени и на чтение, и на переводы, и на деловую переписку, и на
рисование, и, конечно, на архитектурное проектирование, и еще на
множество всяких дел. Биограф Львова восклицал: «Казалось, что время за
ним не поспевало».

Джакомо Кваренги
В январе 1780 г. в Санкт-Петербург приехал по приглашению Екатерины II на
должность «архитектора двора его величества» Джакомо Кваренги (1744–
1817). Уроженец итальянского Бергамо, последователь идей и принципов
палладианской архитектуры раннего классицизма, основанной на строгой
симметрии и заимствовании форм античных построек. Самый показательный
проект творчества зодчего – построенное в 1785 г. здание Академии наук
(Университетская набережная, 5). Строгий фасад с центральным
восьмиколонным портиком ионического ордера. Абсолютно ничего лишнего –
декор здания отсутствует, за исключением тяг и карнизов. В тех же античных
традициях был оформлен Эрмитажный театр, который был построен на
фундаменте бывшего Зимнего дворца Петра I. Здание отделяет от Малого
Эрмитажа арка-переход через Зимнюю канавку. Рустовка двух нижних
этажей, коринфский ордер, созвучный со зданием Зимнего дворца,
театральный зал, заимствованный у театра Олимпико в Виченце архитектора
Палладио. Строился как придворный камерный театр, поэтому рассчитан был
всего на 250 посадочных мест.
На набережной реки Фонтанки, 115, находится дворец Юсуповых,
построенный по проекту Кваренги в 1793 г. С первой половины XVIII в. здесь,
между Садовой улицей и рекой Фонтанкой, находился загородный дом семьи
Юсуповых. Сенатором Борисом Григорьевичем Юсуповым на берегу реки
был построен деревянный особняк в стиле барокко. В связи с завершением
работ по строительству гранитных набережных реки Фонтанки старый дворец
пришлось перестроить. Вдоль набережной Кваренги задумал расположить
служебные помещения в двухэтажном корпусе с главной въездной
центральной аркой. За корпусом был обустроен небольшой дворик с
пандусом для подъезда к открытому тамбуру. Ризалиты по бокам
центрального объема разделены высокими лоджиями, украшенными
тосканскими колоннами. Со стороны Садовой был разбит ландшафтный парк,
к которому выходит обратная сторона дворца с выдающимся шестиколонным
портиком на террасе и ведущей к ней одномаршевой лестницей. Сейчас в
здании расположены факультеты и музей СПбГУПС (Санкт-Петербургского
государственного университета путей сообщения).
Кваренги в Петербурге имел успех, его жизнь в столице сопровождалась
богатыми заказами. За почти тридцатилетнюю карьеру в России Джакомо
реализовал в Петербурге и окрестностях почти два десятка сооружений, в их
числе такие, как Смольный институт (1806–1808) (ныне здесь располагается
резиденция губернатора Санкт-Петербурга), монументальное здание
Конногвардейского манежа (улица Якубовича, 1, 1784–1787). Последней его
работой являются деревянные Нарвские триумфальные ворота, возведенные
в честь побед над Наполеоном. Ворота были перестроены позже
архитектором Стасовым.

Иван Старов
У Кокоринова и Валлен-Деламота в Академии художеств в числе самых
первых воспитанников обучался один талантливый молодой человек – звали
его Иван Егорович Старов (1744–1808). Переехал он из Москвы в Петербург
вместе с Академией художеств, переведенной в столицу и отделенной от
Московского университета. В 1761 г. Иван Старов занял первое место по
архитектурному классу. Впоследствии у Кокоринова и Старова появились
родственные связи – Кокоринов женился на старшей дочери горнозаводчика
Г. А. Демидова Пульхерии Григорьевне. Она же была родной сестрой жены
Старова Натальи Григорьевны. Можно утверждать, что, несмотря на
значительную разницу в возрасте (восемнадцать лет), отношения зодчих
были не только родственными, но и дружескими. После кончины Кокоринова
в 1772 г. Старов проектирует надгробие для его могилы.
Согласно «Уставу Академии художеств» самых отличившихся зодчих
отправляли стажироваться в «чужие края». Старова отправляют во Францию
для изучения «славнейших древностей». Четыре года архитектор провел во
Франции и один год в Италии на стажировках в архитектурных мастерских и
вместе с другими учениками делал обмеры зданий. Вернувшись в Россию,
Иван Старов входит в «Комиссию о каменном строении Санкт-Петербурга
и Москвы». В 1774 г. Старов приступил к воплощению Троицкого собора
Александро-Невской лавры.
Это белоколонное здание известно далеко за пределами нашей страны.
Таврический дворец (от древнего названия Крыма – Таврида) строился для
светлейшего князя, главнокомандующего русской армией во время Русско-
турецкой войны. Участок, который отвели под строительство, был далек от
центра города. С главным фасадом, обращенным к Неве, с обширным парком
по другую сторону, дом мыслился как загородная резиденция.
Здание значительной протяженности было обращено к реке. По расстановке
корпусов здание традиционно – в плане буквой «П» три двухэтажных корпуса,
соединенные одноэтажными галереями. Фасады боковых корпусов со
стороны парадного двора выступают вперед и украшены четырехколонными
портиками дорического ордера. Они воспринимаются как торжественные
пропилеи дворца.
Внутри центрального корпуса находится купольный зал, оформленный
колоннами ионического ордера. Сам свод плоский, он раскрашен
уменьшающимися в размерах кессонами для придания ощущения полноты и
глубины форм. Овальный колонный зал, располагающийся поперек оси
центрального корпуса, переходит в Зимний сад с ротондой из ионических
колонн, который торжественно завершает композицию. В центре ротонды был
установлен памятник Екатерине II, а в Зимнем саду были посажены
диковинные деревья среди извилистых дорожек по проекту Вильяма
Гульдена на английский манер. Певчие птицы и аквариумы дополняли
пеструю картину жизни под светопрозрачной крышей. Сейчас здесь устроен
зал собраний.
И Старов, и Кваренги вводят в обиход строительства внутренние колоннады –
части конструктива здания, позволяющие перекрыть два зала, примыкающих
друг к другу.
Помимо строительства дворцов, во времена Екатерины II плотно стал
развиваться сам город. Деревянная застройка вытесняется каменной,
появляется спрос на квартиры, строятся новые доходные дома «на погребах»
на итальянский манер. Дома формируют дворы-колодцы, стоят вплотную,
примыкая друг к другу брандмауэрными стенами. В центральных корпусах
таких построек обычно устраивались въездные ворота для доступа к задним
частям зданий.

Михайловский замок
Когда подходил к концу XVIII в., на престол вступил Павел I. Он провел ряд
градостроительных реформ, в результате которых к городу прирастают
слободы, упраздняется старая Комиссия о каменном строении и создается
новая, руководящая распределением средств на строительство в городе.
Михайловский замок. Вид со стороны реки Фонтанки

И сразу же по его повелению разбирают старый деревянный Летний дворец,

построенный по проекту Растрелли. 26 февраля 1897 г. была заложена новая
императорская резиденция в виде замка с церковью архангела Михаила.
Поэтому и сам замок называется Михайловским. Автор проекта В. И. Баженов
отказался вносить правки Павла I, и проект возглавил Винченцо Бренна,
приглашенный работать в Россию лично Павлом I еще в далеком 1783 г.
Новая городская резиденция должна была отметить принятие Павлом I
в 1798 г. звание гроссмейстера древнего рыцарского Мальтийского ордена. О
первоначальном плане Михайловского замка свидетельствуют карандашные
наброски Павла, найденные в 1930-х гг. Павел I отталкивался от
распространенной в европейских странах, в частности в Германии, схемы
построения прямоугольного в плане замка с прямоугольным внутренним
двором и круглыми угловыми башнями. Для нового здания учреждена была
«особая экспедиция от строения», которой отпускалась единовременно из
казначейства сумма в 791 200 рублей и ежегодно по 1 173 871 рублю
10 копеек в течение трехлетнего срока; замок должен быть окончен вчерне
в 1797 г. Работа по строительству продолжалась безостановочно летом и
зимой, днем и ночью при свете факелов. В декабре 1798 г. Михайловский
замок был подведен под крышу. 8 ноября 1800 г., в день святого архангела
Михаила, состоялось освящение Михайловского замка и его церкви. Но
торжества, посвященные открытию только что построенного и окруженного
рвом замка, проходили в тумане, так как штукатурка не успела просохнуть, а
печи не могли просушить такое пространство. Масштабы и темпы работ
потрясают современников до сих пор. Каждый из четырех фасадов
отличается друг от друга. Южный фасад украшен мраморными обелисками с
императорскими вензелями, которые дополняют убранство ризалита главных
гранитных въездных ворот. Очень живо гранитные колонны на уровне второго
и третьего этажей контрастируют с желто-оранжевым цветом оштукатуренных
стен. Главный, северный, фасад, выходящий в сторону Летнего сада, своей
лоджией и ризалитами напоминает итальянский дворец эпохи Возрождения.
Восточный фасад, самый скромный, выходит на реку Фонтанку, имеет
цилиндрический выступ с куполом и башней, на которой развевался штандарт
императора, а западный, церковный, фасад украшен венчающими флигель
церкви колокольней и шпилем. Помимо самого замка необходимо было
устроить плац, рвы, здания двух трехэтажных кордегардий (помещения для
караула), которые по форме напоминают павильоны, имеют эффектно
расчерченные горизонтальным рустом в такт первого этажа колонны у
четырех боковых выступов. Расходы на возведение и украшение новой
императорской резиденции в итоге составили более 6 миллионов рублей. Это
была самая дорогостоящая постройка XVIII в.

Главный фасад Михайловского замка

Глава 5
Ампир
Ампир в переводе с французского – империя. Именно «имперскость»,
могущество государства, понятие народной силы диктует зодчим систему
новых архитектурных форм столицы в начале XIX в. Во время начала
царствования Александра I от строгого классицизма, основанного на
палладианском течении архитектуры античного Рима, наблюдается
постепенный переход к «высокому» классицизму Греции. Храмы, дворцы,
ограды парков, триумфальные арки – все взывает к патриотическим
чувствам, особенно после Отечественной войны, и напоминает о могуществе
государства, о нерушимости и величии императора и православного мира.
Ампир можно считать высшей стадией развития русского классицизма. Тот же
ордер, те же карнизы, но более масштабные, тяжеловесные, дополненные
рельефным симметричным декором. Особенно ярко и масштабно
архитектура синтезируется со скульптурой. Бок о бок с выдающимися
зодчими трудятся видные скульпторы. Ампир изначально расцвел во
Франции, что было вызвано волной национального подъема в период
революции и продиктовано европейскими победами Наполеона. Но как
только победное шествие французов закончилось, прославлять себя начала
уже Россия. И на фасадах новых величественных зданий опять заиграли
тенями коринфские капители, разнообразный декор, исчезла сухость
палладиевского классицизма – здания стали более торжественными.
Добавилась милитаристская символика – оружие и военные трофеи стали
частью архитектуры и декора (вспомним ограду у Таврического
(Измайловского) храма). Появилась декоративная архитектура –
триумфальные арки и памятные колонны, стоящие отдельно от зданий.
ПОЯВИЛАСЬ ДЕКОРАТИВНАЯ АРХИТЕКТУРА – ТРИУМФАЛЬНЫЕ АРКИ И
ПАМЯТНЫЕ КОЛОННЫ, СТОЯЩИЕ ОТДЕЛЬНО ОТ ЗДАНИЙ
Фасады стали «обогащать» масками, скульптурой, барельефами, рустом,
гуськами, полочками, эхинами колонн. Также приходят и новые технические
решения в строительстве – железные (чугунные) стропила и перекрытия,
скрытые от глаз под классическими торжественными формами.

Казанский собор

Строгановский дворец. Минералогический кабинет

Первым важным героем эпохи русского ампира стал Андрей Никифорович

Воронихин (1759–1814). Родился на Урале, в Новом Усолье Соликамского
уезда Пермской губернии в крепостной семье, принадлежавшей графу
Александру Строганову, долгое время занимавшему должность руководителя
Академии художеств. В 1777 г. талантливого юношу отправили в Москву для
обучения, там он попал в архитектурную школу знаменитого зодчего Василия
Ивановича Баженова. Позже мальчика заметил еще один великий московский
архитектор – Матвей Федорович Казаков. Воронихин в процессе обучения
участвует в росписи сеней Троице-Сергиевой лавры в 1778 г. В том же году
будущий зодчий перебрался в столицу, жил под крылом Строганова,
продолжил образование на дому и позже отправился в поездку сначала по
России и Украине, а после, получив вольную, отправился в Европу. В своих
образовательных путешествиях он делал замеры, рисовал этюды,
знакомился с технологиями строительства во Франции и Швейцарии.
Вернувшись в Петербург в 1790 г., Воронихин служил помощником
архитектора Федора Ивановича Демерцова, работавшего над проектом
перестройки внутренних пространств Строгановского дворца (Невский
проспект, 17). Воронихин здесь самостоятельно оформил несколько
парадных залов, заменив пышные барочные формы Растрелли на более
сдержанные.
Воронихин использует греческие каннелированные колонны и
в Строгановском дворце, и в центральном портике фасада Горного кадетского
корпуса (ныне – Санкт-Петербургский государственный горный университет),
и в колоннаде, несомненно, главного своего детища – Казанского собора.
В 1799 г. императором Павлом I был объявлен смотр проектов нового собора
для хранения иконы Казанской Божией Матери. Собор по задумке
императора нужно было оформить в духе римского собора Святого Петра. В
конкурсе участвовали такие архитекторы, как Ж. Тома де Томон, Д. Тромбаро,
П. Гонзаго, Ч. Камерон. Изначально был принят проект Камерона, но позже
Павел отказался от услуг архитектора.

План Казанского собора

Граф Строганов предложил Павлу I проект Воронихина и получил
высочайшее одобрение. Будущий собор, подобно собору Святого Петра
в Риме, должен был быть оформлен циркумференцией-колоннадой, но она не
замыкается, решена в других пропорциональных соотношениях и является
частью фасада, который увенчан барабаном с куполом и заключает Невский
проспект с Казанским каменным мостом в общий архитектурный ансамбль.
Закладка собора состоялась в 1801 г. уже в присутствии Александра I. Для
отделки фасада Воронихин и мастер, ответственный на стройплощадке,
Самсон Суханов выбрали пудожский камень, добывавшийся близ деревни
Пудость под Гатчиной. Материал для работы податливый – его даже можно
использовать для резьбы декоративных элементов. Но у него есть минус –
пудожский камень пористый и крошится. Для того чтобы уйти от будущих
проблем из-за дефектов поверхности, готовые каменные блоки фасада
затирались рижским алебастром и раскрашивались известковой краской в
цвет камня. Колоннада по бокам венчается сквозными проезжими порталами.
Купол удален от колоннады вглубь сооружения собора, стоящего
асимметрично относительно колоннады. Вот в чем гениальный ход
Воронихина – здание храма вытянуто на запад, но за счет того, что купол
расположен по центру колоннады и сама колоннада установлена размером в
высоту стен, выполняя роль собственно фасада, Казанский собор с Невского
проспекта воспринимается абсолютно симметричным.
Купол Казанского собора

Купол, покоящийся на барабане, декорированном барочными пилястрами,

имеет пролет 17 метров и состоит из трех частей. Внутренний купол с
отверстием, средний свод с росписью, подсвеченный люкарнами по
периметру, и внешний купол-кровля радиально-подкосной системы из
чугунных уголков. По проекту было задумано построить еще одну колоннаду
помимо северной, выходящей на Невский проспект, но проект окончательно
исполнен не был. Главный вход и главный зал собора ориентированы на
запад, в сторону Казанской улицы, согласно традициям церковного зодчества.
Статуи, фризы и панно на фасадах создавали лучшие русские ваятели:
И. П. Мартос, И. П. Прокофьев, Ф. Г. Гордеев, С. С. Пименов, В. И. Демут-
Малиновский. Северные двери были скопированы в бронзе с «Райских
дверей» XV в. работы скульптора Лоренцо Гиберти в флорентийском
Баптистерии.
Статуя святого Владимира

Колоннада состоит из 72 колонн коринфского ордера высотой 14 метров,

поставленных в четыре ряда. Они соединены в центре мощным портиком из
20 колонн, расположенных в три-четыре ряда. С южной стороны собора резко
выступает вперед идентичный северному 20-колонный портик. Главный вход
с запада украшен портиком с двумя рядами колонн, больший по ширине, чем
южный и северный.
Внутреннее пространство собора разделено на три нефа. Величие
внутреннего пространства подчеркнуто 56 коринфскими колоннами,
высеченными из монолитов розового финского гранита. Капители их отлиты
из бронзы. В создании декоративного убранства интерьеров Воронихин
широко использовал мрамор из Олонецкой и Выборгской губерний, а также
порфир, яшму и финский гранит, добывавшийся в районе Пютерлакса под
Выборгом.

Главное Адмиралтейство
Помимо строительства Михайловского замка и Казанского собора, Павел I
задумал еще одну грандиозную градостроительную задачу. Он приказал
перенести строительство судов Адмиралтейства на новое место, ниже по
течению Невы, а на старом месте выстроить здания для размещения
командования флотом. На разработку проекта Главного Адмиралтейства был
приглашен на тот момент уже опытный и известный в широких кругах Андреян
Дмитриевич Захаров (1761–1811).
Родился в Санкт-Петербурге в семье прапорщика, служителя
Адмиралтейства Дмитрия Ивановича Захарова. С малолетства мальчик был
определен на казенный счет в художественное училище при Академии
художеств, где проучился до 1782 г. Среди его преподавателей были
Фельтен, Кокоринов, Старов. После окончания училища он 4 года провел в
пенсионерской стажировке во Франции, учился у архитектора Жан-Франсуа
Шальгрена, автора знаменитой Триумфальной арки. Во Франции юный
Захаров очень сильно вдохновился творчеством Клода Леду. В 1786 г.
вернулся в Петербург и начал преподавать в Академии, занимаясь также
проектированием недостроенных корпусов Академии. Захаров создает
постройки дворцово-паркового ансамбля Гатчины, строит храм при
бумагопрядильне в Александровском, здание Адмиралтейства в Астрахани,
только потом зодчий принимается за работу над Главным Адмиралтейством
(1806–1823).
ЗДАНИЕ ГЛАВНОГО АДМИРАЛТЕЙСТВА БУКВАЛЬНО «КРИЧИТ» О ТОМ,
КАК СЛАВНЫ И ВЕЛИКИ ПОБЕДЫ И ДОСТИЖЕНИЯ РУССКОГО ФЛОТА
Адмиралтейство. Западный павильон

Коробовские здания были выполнены в виде буквы «П» с внутренним и

внешним контуром. Во внутренней части были производственные помещения,
во внешней части были учреждения морского и речного флота. Проект
перестройки был создан в 1806 г., он предполагал оставить лишь
административную функцию, а все производство перевести на новое место.
Со стороны Александровского сада вытянутый в длину 407-метровый корпус
расчленен двумя боковыми симметричными портиками по 12 дорических
колонн с треугольным фронтоном. По внешним углам расположены
шестиколонные лоджии, соединившие боковые 163-метровые корпуса с
главным. Центральная башня покоится на кубе с прорезанной аркой,
массивную лоджию башни с поставленной по периметру скульптурой венчает
треугольный шпиль с флюгером. Если смотреть на комплекс со стороны
Невы, то выходящие боковые объемы сообразно главной башне снизу
заключены в кубы с центральной нижней аркой, а сверху каждого из кубов
устроен барабан и шпиль. Свода барабанов нет, есть только нивелированное
завершение со шпилем. Скорее всего, именно здесь Захаров вдохновился
Леду и его экспериментами с использованием простых форм. Здание
Главного Адмиралтейства буквально «кричит» о том, как славны и велики
победы и достижения русского флота. Дополняют общий архитектурный
ансамбль аллегорические скульптурные композиции. Андреян Дмитриевич
привлек лучших русских ваятелей своего времени во главе
с Ф. Ф. Щедриным: И. И. Теребенева, С. С. Пименова, В. И. Демут-
Малиновского и А. А. Анисимова.
Нимфы, несущие небесную сферу

Внутри Михайловского замка плафон галереи Рафаэля художник И. Я.

Меттенлейтер оформил следующим образом: изобразил Винченцо Бренна,
указывающего ученикам, как строить новый замок.

Аллегорические барельефы, посвященные славе русского флота

Среди учеников был изображен Карл ди Джованни Росси. И неспроста – в

будущем зодчий во многом повлияет на архитектурный облик города.
 Арка Главного штаба

Арка со стороны Большой Морской улицы

Карл Росси (1776–1849) родился в Неаполе. Его мать Гертруда Росси и отчим
Ле-Пик – знаменитая в Европе балетная пара, и они вместе с маленьким
Карлом с 1780-х гг. жили в России. Мальчик сначала проходит начальное
обучение в знаменитой школе «Петришуле», после он становится
помощником Винченцо Бренна по работе над императорскими резиденциями
в Павловске и в Гатчине. В 1796 г. Росси поступает на службу в «Кабинет Его
Императорского Величества», ведавший строительством и реконструкцией
дворцов и правительственных зданий. Росси учился у таких зодчих, как
В. Баженов, Ч. Камерон. Уже в ранних конкурсных работах Росси отчетливо
просматривается синтез искусств, величественность образов и идейная
насыщенность. Росси активно вовлечен в процесс создания Михайловского
замка, он работает над фасадной частью, подписывает чертежи, его руке
принадлежат отчетные чертежи замка, изданные в виде гравюр, что говорит о
высоком доверии руководителя строительства Винченцо Бренна к своему
талантливому ученику.
АРКА – ЦЕНТР КОМПОЗИЦИИ, ОНА ДОПОЛНЕНА СДВОЕННЫМИ
КОЛОННАМИ С КОРИНФСКИМИ КАПИТЕЛЯМИ ПО БОКАМ, БАРЕЛЬЕФАМИ
И ДЕКОРАТИВНЫМ АТТИКОМ
В 1802 г. Росси вместе с Бренна едут за границу для совершенствования
навыков. Но через три года Росси уже один возвращается в Петербург и
заново поступает на службу в «Кабинет» в звании архитектора. Первые
собственные работы архитектора создаются не в Петербурге, а в Москве –
они, к сожалению, не сохранились. Например, деревянный Арбатский театр
(1807–1808), сгоревший во время пожара 1812 г.
Планы площади и застройки

Во время работы в Комиссии по реконструкции Твери Росси вел основную

работу на местах: он проектирует торговые ряды, административные и жилые
здания. В итоге именно в Москве и Твери из него вырос зодчий-
градостроитель с большим опытом.
Вернувшись обратно в Петербург, Карл Росси начинает активно трудиться
над решением комплексных проблем застройки города в составе Комитета
для строений и гидравлических работ, организованного в 1816 г. В
обязанности Комитета входили: разработка предложений по планировке и
застройке центра города и его районов, прокладке новых улиц
и «выравниванию» старых; реконструкция существующих и организация
новых площадей, размещение на них монументальных сооружений, вопросы
благоустройства города. После Отечественной войны в России чувствовался
подъем патриотических настроений, возрос престиж и вес России в мировом
сообществе. В самом Петербурге и резиденциях начинается настоящий
строительный бум – нужно было, чтобы город как можно быстрее стал новой
модной европейской столицей. Росси проявил невероятную
трудоспособность, ведь новые правительственные заказы не переставали к
нему поступать. С 1817 по 1819 г. по его проектам реконструируют комплекс
Аничкова дворца, он создает Суворовскую площадь, Румянцевскую площадь,
отделывает парадные анфилады Зимнего дворца, руководит ремонтом и
новой отделкой в Таврическом дворце, работает в Павловске, проектирует
реконструкцию Дворцовой площади, здания Главного штаба, Михайловский
и Елагин дворцово-парковые комплексы.
Арка между Сенатом и Синодом

В 20-е гг. XIX в. разворачивается строительство здания Главного штаба

(1819–1829), сформировавшее облик Дворцовой площади. Здание со стороны
площади состоит из двух массивов, соединенных аркой, образуя дугу длиной
580 метров. Триумфальная арка высотой 28 метров и шириной 17 метров
состоит из двух частей, одна из которых видна с Дворцовой площади, а
другая завершает Большую Морскую улицу. Арка – центр композиции, она
дополнена сдвоенными колоннами с коринфскими капителями по бокам,
барельефами и декоративным аттиком. Ее завершает скульптурная
композиция триумфальной колесницы из фигур, созданных с помощью
выколотки на медных листах и закрепленных на чугунном каркасе. Она
исполнена С. Пименовым и В. Демут-Малиновским. Силуэт скульптурной
группы колесницы очень ярко дополняет архитектурный ансамбль,
обеспечивая идентичность и оригинальность монотонным
гипертрофированным корпусам дуги Главного штаба. Вытянутый и строгий
фасад здания оттеняет барочную пышность стоящего напротив Зимнего
дворца. Фасад делится всего на три оси – одна посередине, на арке, и две
боковые. Здания Главного штаба заключили в единый комплекс старые
постройки министерств. Министерство финансов стало располагаться в
перестроенном корпусе, протянувшемся вдоль Фонтанки. Возведено новое
смежное с Главным штабом здание Министерства иностранных дел. Веерное
расположение арок позволило вывести парадные части здания на Невский
проспект по Морской улице и подчеркнуть главный фасад здания, а также
замкнуть Миллионную улицу и изгибающуюся Большую Морскую улицу.
Сомасштабность размаха Дворцовой площади с шириной Невы, созвучность
современного стиля с решением построек Главного Адмиралтейства и
горизонтальным членением фасада Главного штаба и Зимнего дворца Невой
дополняют завершенный и единый архитектурный ансамбль главной
площади города. Карл Росси оставил огромное наследие, сформировал
нынешний облик города. Он автор проектов застройки Сенатской площади –
смежных зданий Сената и Синода (1829–1834). По его проекту в городе
появилось еще несколько площадей и улиц: Александровская площадь
и Александринский театр с передовым по своим техническим решениям
металлическим перекрытием зала и сцены (1827–1832), Театральная улица
(ныне – улица Зодчего Росси) с протянувшимися однородными корпусами от
Александринского театра до площади Ломоносова. Здания высотой 22 метра
решены в едином стиле с античными канонами построения архитектурной
композиции и уникальным подобием размеров. Ширина улицы такая же, как и
высота, – 22 метра, а длина – 220 метров. Карлу Росси принадлежит проект
Михайловского дворца (1819–1825) и планировка площади Искусств
с Михайловской и Инженерной улицами.

Михайловский дворец

Исаакиевский собор

Возведение колонн Исаакиевского собора. Литография О. Монферрана

Огюст Монферран (1786–1858), он же Анри Рикар (Монферран – псевдоним),

появился в России, потому что после наполеоновских войн здесь он мог быть
более востребован, чем на родине, по понятным причинам. Зодчий смог
вручить альбом со своими работами русскому императору, находившемуся во
Франции, и ему удалось привлечь внимание Александра I. В 1816 г.
Монферран приехал в Петербург, где он провел 41 год, и 40 из них он
посвятил Исаакиевскому собору. Монферрану повезло – видные и опытные
зодчие уже были в значительном возрасте либо умерли, и для реализации
его творческих способностей среда была наиболее благоприятна.
Руководитель Комиссии от строений и гидравлических работ А. Бетанкур
предложил Монферрану разработать проект Исаакиевского собора.
Монферран сделал 24 эскизных варианта собора и продемонстрировал их
лично Александру I. Идея Монферрана сделать собор доминантой центра
города была утверждена, и в феврале 1818 г. начались работы,
продолжавшиеся до 1858 г. Проект в процессе совершенствовался,
применялось множество технических новаторских решений, таких как
установка колонн собора, предложенного А. Бетанкуром, и установка
безраспорного ферменного перекрытия купола, изготовленного на заводе
Ч. Берда.

Купол Исаакиевского собора. Разрез

Купол покоится на барабане, окруженном монолитными гранитными

колоннами. Внутренний диаметр купола – 22 м, наружный – 25,8 м. С четырех
сторон собор обрамлен могучими 8-колонными портиками с фронтонами,
украшенными скульптурой и горельефами. Интерьеры собора отделаны
малахитом, лазуритом, порфиром, мрамором разных оттенков.
Использовалась позолота, литая бронза. Помимо традиционной росписи
многие сюжеты оформлены мозаикой из смальты.
Исаакиевский собор

Решение по установке колонн Исаакиевского собора с помощью системы из

лесов, канатов и блоков пригодилось и для второго важнейшего проекта
Монферрана – установки Александровской колонны (1830–1832). После
установки колонна стала самым высоким подобным сооружением в мире
(47,5 метра). Александровская колонна (названа так в честь императора
Александра I), увенчанная бронзовой капителью и скульптурой ангела с
крестом (его лицу приданы черты Александра I), стала композиционным
центром Дворцовой площади.

Александровская колонна
Особняк Демидовых на Большой Морской, 43

Троице-Измайловский собор
Бок о бок с вышеперечисленными представителями Петербургского
зодчества трудился Василий Петрович Стасов (1769–1848). Стасов родом из
московской дворянской семьи, учился в гимназии при Московском
университете, поступил архитектурным учеником в Управу Благочиния.
Стасов в дальнейшем состоял на службе губернским секретарем, участвовал
в проектировании соляных заводов, а также в подготовке и оформлении
народных гуляний и праздника в честь коронации Александра I.

Троице-Измайловский собор. Начало ХХ в.

В 1802 г. направлен для усовершенствования навыков во Францию, Италию

и Англию. Вернувшись в Россию, был определен в состав «Кабинета Его
Императорского Величества». С этого времени принимал участие в
крупнейших заказных работах двора и государства. Автор таких сооружений,
как комплекс зданий Академии наук на Васильевском острове, Ямской рынок
на Разъезжей улице (1817–1819), Павловские казармы на Марсовом поле
(1817–1821), Спасо-Преображенский собор (1827–1829), Нарвские
триумфальные ворота (1827–1834), Троице-Измайловский собор (1828–1835)
и Московские триумфальные ворота (1834–1838).
Крестообразный в плане каменный собор увенчан пятью куполами,
расписанными золотыми звездами по голубому фону. Николай I лично велел
оформить собор наподобие Архангельского собора в Москве и Тверского
в Твери. На время освящения собор являлся крупнейшим в России. Высота
его составляет 80 метров. Вмещает более 3000 человек.
Фасады собора оформлены шестиколонными портиками коринфского ордера
со скульптурным фризом. Барабаны куполов оформлены парадными
галереями и скульптурой. Рядом с собором в 1887 г. был открыт Памятник
Славы, созданный по проекту Д. И. Гримма из 108 трофейных турецких
пушек, составленных в пять ярусов. Памятник был восстановлен в 2005 г.
и сейчас находится на своем историческом месте.

Глава 6
Период эклектики
Уникальный архитектурный ансамбль города, связанный композиционно
едиными решениями, окончательно сформирован на закате эпохи
классицизма. Изменения в социально-экономической жизни европейских
стран отражаются на характере проектирования новых зданий, в поиске
функциональности, утилитарности и на восприятии классики как таковой.
Эпоха классицизма в 30–40-е гг. XIX в. вступает в кризис, и это касается не
только Петербурга и России, кризис принимает глобальный характер. Критики
жестко ставят вопрос целесообразности самого существования античных
форм в климатических условиях Санкт-Петербурга. Современные
строительные материалы и техника строительства не стоят на месте,
чугунное перекрытие мы видим на примере Александринского театра Росси.
Наступает сложный и длительный период формирования новых структур и
поисков новых архитектурных форм, период середины – второй половины
XIX в., который принято называть эклектикой.

Кризис классицизма
«Мне всегда становится грустно, когда я гляжу на новые здания, беспрерывно
строящиеся, на которые брошены миллионы и из которых редкие
останавливают изумленный глаз величеством рисунка, или своевольной
дерзостью воображения, или даже роскошью и ослепительною пестротою
украшений. Невольно втесняется мысль: неужели прошел невозвратимо век
архитектуры? Неужели величие и гениальность больше не посетят нас
<…>?» – писал в 1831 г. Н. В. Гоголь в статье «Об архитектуре нынешнего
времени». Гоголь продолжал сетовать: «Неужели все то, что встречается в
природе, должно быть непременно только колонна, купол или арка? Сколько
других еще образов нами вовсе не тронуто!» И Гоголь в своих суждениях был
не одинок. Многие архитекторы, писатели и общественные деятели
задавались вопросами: верно ли использовать формы классицизма, стоит ли
ограничивать жесткими правилами планировочные и декоративные решения?
ФОРМАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ РУССКО-ВИЗАНТИЙСКОГО СТИЛЯ
ЗАКЛЮЧАЛАСЬ В ИСПОЛЬЗОВАНИИ АРХИТЕКТУРНЫХ ОБРАЗОВ И ФОРМ
СРЕДНЕВЕКОВОГО КУЛЬТОВОГО РУССКОГО ЗОДЧЕСТВА В СОЧЕТАНИИ
С ЭЛЕМЕНТАМИ ВИЗАНТИЙСКОГО СТИЛЯ

Введенский собор в XIX в., литография по рисунку И. И. Шарлеманя

Как ни крути, над Петербургом большую часть года нависает серое небо, да и
красоту рельефных деталей ордера часто покрывают сугробы – сама погода
нарушает композиционный баланс и вмешивается в замыслы архитектора.
Насколько целесообразно в суровых климатических условиях копировать
архитектуру теплых стран? Может, обратиться к другим образам, к
собственному наследию или придумать что-то новое? В архитектурных кругах
появилось сомнение в современности классицизма и соответствии его
русским художественным традициям, обычаям и условиям жизни. Возникшее
в это время идеологическое течение – так называемое славянофильство,
объявившее Древнюю Русь истинной носительницей национальной
самобытности и наследницей Византии, поддержало теорию «официальной
народности» и русско-византийский стиль, идеологом которого стал
архитектор К. А. Тон (1794–1881). Формальная сущность русско-
византийского стиля заключалась в использовании архитектурных образов и
форм средневекового культового русского зодчества в сочетании с
элементами византийского стиля. Обычно это были крестообразные в плане
церкви с массивным центральным куполом и четырьмя небольшими
колокольнями в углах здания. Этот прием позволял удовлетворить
требование Синода об обязательном пятиглавии. К. А. Тон в 1842 г. в русско-
византийском стиле построил Введенский собор, который напоминал
московский храм Христа Спасителя и находился по адресу: Загородный
проспект, 47. Введенский собор был снесен по решению Леноблисполкома
в 1932 г.
Сфинкс на набережной Невы у Академии художеств

Настроения в прогрессивной и образованной части общества в Петербурге

в 20–30-е гг. XIX в. далеко не патриотические, даже скорее реакционные,
особенно после разгона декабристов. Кризис классицизма принимает
глобальный характер – в Европе к среде, окружающей человека, появляются
новые запросы. Учитывая экономические возможности и общий уровень
научно-технического прогресса, на запросы откликаются архитекторы,
инженеры, адаптируя и актуализируя среду человека. Свобода выбора,
возможность использования современных планировочных решений и
сочетание различных стилей приводят к тому, что на смену классицизму
приходит эклектика. Эклектика (от греч. «эклектикос» – выбираю) обозначает
в первую очередь произвольный и желательно умный выбор, а во втором
значении понимается как механическое соединение разнородных элементов.
Важным, поистине этапным моментом в истории архитектуры этого периода
стало восстановление Зимнего дворца после катастрофического пожара
1837 г., почти полностью уничтожившего его внутреннюю отделку. Во время
работ по восстановлению была упорядочена внутренняя планировка дворца,
улучшены связи между помещениями, выделены определенные
пространственные зоны, отвечающие многообразным функциям –
репрезентативным, жилым, хозяйственным и т. д.
В Петербурге вплоть до начала ХХ в. градостроительный процесс
сопровождается появлением неостилей. Об основных из них и пойдет речь в
этой главе.

Романтизм
В Европе в 20–30-е гг. XIX в. набирает обороты мощное идейно-
художественное течение романтизма, вызванное огромным потрясением в
общественной и духовной жизни из-за борьбы умирающего феодализма и
неокрепшего капитализма. Дух преобразования, модернизация, обращение к
истории, к личности человека и его судьбе – все это отражается в литературе,
философии, живописи как России, так и всего мира. У зодчих Петербурга
появляется интерес к изучению национальных мотивов разных стран и
континентов.

Чесменский дворец

Мировой резонанс, который произвела расшифровка Розеттского камня

французским исследователем Ж. Шампильоном, породил интерес к мотивам
Древнего Египта, и это совпало с идеалами эпохи романтизма. В Петербург
даже были привезены древние гранитные изваяния двух сфинксов,
установленные на пьедесталах пристани напротив Академии художеств.
Египетские мотивы применяются в отделке интерьеров, в декоре фасадов и
в оформлении мостов. Многочисленные павильоны, малые формы парков
были также оформлены в готическом стиле, использовались китайские,
турецкие мотивы. Для православных храмов привлекались формы
древнерусского и византийского зодчества. Для католических церквей –
готика, для общественных зданий – античность, ренессанс, для дворцов и
особняков – ренессанс и барокко.
У ЗОДЧИХ ПЕТЕРБУРГА ПОЯВЛЯЕТСЯ ИНТЕРЕС К ИЗУЧЕНИЮ
НАЦИОНАЛЬНЫХ МОТИВОВ РАЗНЫХ СТРАН И КОНТИНЕНТОВ
Чесменская церковь

Отход от традиционного классицизма уже встречался до этого – вспомним

Чесменскую церковь и Чесменский дворец М. Ю. Фельтена, решенный с
использованием готических приемов и стилизаторства. Таким образом,
Фельтен опередил эпоху романтизма и увлечения готикой на 30 лет.

Церковь Петра и Павла в Парголове. Акварель А. П. Брюллова

Петрикирхе (церковь Святых Петра и Павла)

Одним из наиболее ярких примеров романтического увлечения готикой стала

церковь в Парголове, в Шуваловском парке. Построена она была в 1840 г.
архитектором Александром Павловичем Брюлловым (1798–1877), старшим
братом живописца Карла Брюллова. Церковь очень удачно вписана в
окружающий пейзаж. Над главным входом ажурный чугунный шпиль, стены
расчленены выступами-контрфорсами, оконные проемы стрельчатые. Зодчий
создал тонкую стилизацию, напоминающую здание готической капеллы.
Почему такая церковь появилась именно здесь? Заказчиком выступила
хозяйка Шуваловского парка, вдова графа Шувалова В. В. Полье. Память о
своем втором супруге, графе Адольфе Полье, умершем в 1830 г., вдова
решила увековечить строительством усыпальницы и храма, выполненных в
готическом стиле. Александр Брюллов был удивительно плодовит, в
основном в своих работах он балансировал между классицизмом и
эклектикой. Чего стоит его работа над зданием кирхи Святого Петра на
Невском проспекте, 22, построенным в 1833–1838 гг. Это было первое
в России здание общественного назначения, в котором были применены
внутренние несущие чугунные колонны. Деревянные трехъярусные галереи
(эмпоры) опирались на пары чугунных колонн, которые, к сожалению, не
сохранились.
Собор Святого Михаила

В том же готическом ключе были исполнены павильоны «Арсенал»

и «Шопель» в Царском Селе. Также хочется упомянуть не дошедшие до нас
павильоны парка Екатерингоф, построенные в 20-х гг. XIX в. по рисункам
Монферрана. Из более поздних построек – евангелическо-лютеранский собор
Святого Михаила, построенный по проекту военного инженера Карла
Карловича Бульмеринга в 1877 г., находящийся по адресу: Средний проспект
Васильевского острова, 18.

Необарокко
Мариинский дворец

Крупнейшей фигурой петербургского необарокко стал Андрей Иванович

Штакеншнейдер (1802–1865). Родился в дворянской семье близ Гатчины,
в 13 лет мальчик был направлен в училище при Академии художеств. После
обучения работал чертежником в комиссии по строительству Исаакиевского
собора, где и был замечен Огюстом Монферраном и привлечен им для
«частных построек». В 1830 г. строитель Исаакиевского собора Монферран
выхлопотал Штакеншнейдеру поездку за границу «для поправления
здоровья». Эта поездка стала для молодого архитектора продолжением
профессионального образования. В 1839–1844 гг. в центре Петербурга, на
набережной Мойки, вблизи Исаакиевской площади, на месте построенного
в 1760-х гг. дворца графа И. Г. Чернышева Штакеншнейдер построил
большой Мариинский дворец. Он был предназначен для дочери Николая I
Марии Николаевны и ее мужа Максимилиана Богарне, герцога
Лейхтенбергского (он в России занимался развитием горной
промышленности, также некоторое время был президентом Императорской
Академии художеств). Стены старого здания вошли в состав правой части
Мариинского дворца. Синий чугунный арочный мост, находящийся перед
дворцом, в 1842 г. расширили до 97,3 метра – мост до сих пор является
самым широким в Санкт-Петербурге. Таким образом, мост становится
площадью перед дворцом, частью архитектурного ансамбля Мариинского
дворца. Фасад, выходящий на Мойку, подчинен законам классицизма,
боковые части, как и центр, подчеркнуты ризалитами, нижний уровень
рустован. Центральный ризалит венчает тяжеловесный аттик,
продиктованный необходимостью расположения за ним домовой церкви. В
оформлении фасада читаются новые приемы: заимствованные из эпохи
барокко пилястры фасадной части дополняются декоративными выемками –
каннелюрами с «багетными» вставками до уровня нижней трети. Пилястры
приобретают дробность и усложненность, что характерно для эволюции
художественных вкусов в те годы. Интерьеры дворца наполнены
новшествами, такими как, например, решение двухуровневого зала-ротонды и
освещение пространства естественным светом с помощью светопрозрачного
фонаря на крыше. Приемная герцога Лейхтенбергского оформлена в стиле
французского классицизма конца XVII в., концертный зал оформлен в
греческом вкусе, а покои хозяйки дворца – в стиле итальянского ренессанса
XV в. Собрание стилей внутри одного здания свидетельствует об отходе от
общей унифицированности архитектурных форм, характерной для эпохи
классицизма.

Пилястры Мариинского дворца

В 1846 г. А. И. Штакеншнейдер реализовал проект дворца Белосельских-

Белозерских (Невский проспект, 41). В отделке здания использованы приемы
барокко XVIII в., создается ощущение, будто в город вернулся Б. Растрелли и
создает заново Строгановский дворец. Но в отличие от Растрелли
Штакеншнейдер дополнил плоскость фасада более сложными по исполнению
атлантами, поддерживающими колонны, и картушами, украшающими
наличники окон.
Скульптор Д. Иенсен, создавший атлантов в оформлении дворца на
пересечении Фонтанки и Невского, также поучаствовал и в оформлении Ново-
Михайловского дворца Штакеншнейдера на Дворцовой набережной, 18.
Коринфские колонны дворца завершаются кариатидами (скульптурное
женское изображение взамен колонны).
Особенность необарокко заключается в том, что элементы классицизма
совмещаются с элементами старого барокко и создается новый рисунок с
проработкой мелких деталей, с более дробным членением. Именно таким
домам предшествовала скучная, двух- и трехэтажная застройка доходных
домов с гладкими стенами и упрощенными классицистическими элементами.
Появляются новые планировочные решения, новые конструктивные приемы,
первые этажи оформляются витринами взамен тяжеловесных глухих стен.
Появляются эркеры, балконы, декоративные чугунные решетки. Застройка
города становится разнообразнее и живее.
К постройкам Штакеншнейдера в стиле необарокко середины XIX в. можно
добавить еще Конюшенный музей с подъемником для экипажей во дворе
(Конюшенная площадь, 4) архитектора П. С. Садовникова (1796–1877),
доходный дом Жеребцовой (Дворцовая набережная, 10) архитектора
Л. Ф. Фонтана, особняк Демидова на Б. Морской улица, 43, О. Монферрана.
Л. Л. Бонштедт закончил работу над дворцом Юсупова (Литейный проспект,
42). Автором была представлена стилизация немецкого и австрийского
барокко XVIII в. с обилием тяжеловесных деталей. Для облицовки был
выбран естественный камень – бременский песчаник. Этот дорогой материал
был употреблен еще лишь в нескольких дворцах, построенных в то время.

Неоренессанс

Здание Министерства земледелия и государственных имуществ. Большая

Морская ул., 42

Что будет, если взять и преобразовать ордерную систему итальянского

ренессанса? Может, поделить колонну на такое количество мини-колонн и
мини-пилястр, сколько этажей в доме? Андрей Иванович Штакеншнейдер,
руководствуясь структурой здания Николаевского дворца, возведенного
в 1861 г., на каждом уровне этажа на фасаде прорисовывает отдельные
ордерные элементы пилястр.
На примере фасада Николаевского дворца видно, как ордер измельчал по
сравнению с классицизмом. Ордер здесь используется в декоративных целях,
дополняет функционал здания и в отличие от классицизма не несет
идеологического подтекста. Здесь нет величия государства и славы побед
русской армии. Благодаря возможности функционального расчленения
канонических элементов фасада получается вполне свободная,
демократичная архитектура – архитектура для человека.
По соседству с Мариинским дворцом в 1853 г. были выстроены по проекту
Н. Е. Ефимова (1799–1851) здание Министерства государственных имуществ
и дом министра государственных имуществ (Большая Морская, 42 и 44,
соответственно). В решении фасадов использован тот же прием поэтажной
ордерной системы неоренессанса, что и у Николаевского дворца.

Николаевский дворец

Рядом с угловой башней 1804 г. постройки, стоящей на пересечении Думской

улицы и Невского проспекта, тот же Николай Ефимович Ефимов реализовал
постройку трехэтажного здания Городской думы. Его фасад был оформлен
сдержанно, в духе времени, с поэтажными группами окон и отдельной
симметричной прорисовкой пинаклей и архивольтов для каждого этажа по
мотивам итальянского ренессанса.
Альберт Катеринович Кавос (1801–1863) – на тот момент видный зодчий
итальянского происхождения, он стал ведущим специалистом в России по
архитектуре театральных зданий. Кавос помогал К. Росси при постройке
Александринского театра, восстанавливал в Москве Большой театр,
реализовал проект перестройки после пожара Мариинского театра. На его
месте изначально стоял театр-цирк, сгоревший в 1859 г. Полтора года
потребовалось Кавосу для того, чтобы переделать фасады и зрительный зал.
Манеж цирка убрали, в зале обустроили оркестровую яму, добавили пятый
ярус для зрителей. Внутри залы театра получили пышную отделку, фасад
был выполнен со сдержанным членением в духе неоренессанса. В процессе
работы театра стало понятно, что не хватает подсобных помещений, да и
деревянные перекрытия театра устарели. Новая перестройка была
осуществлена архитектором В. А. Шретером в 80-х и 90-х гг. XIX в. При
расширении фойе главный фасад Кавоса был изменен в духе эклектики конца
XIX в. с присущей ей пышностью и сложностью декора. Фрагменты отделки
старого фасада А. К. Кавоса видны и сейчас в верхней закругленной части
здания, повторяющей контуры зрительного зала.
В 1852 г. в России было впервые построено отдельное специальное здание
для художественного музея – Новый Эрмитаж (Большая Миллионная улица,
35) по проекту немецкого архитектора Лео Кленце. Он спроектировал и
реализовал в 30-е гг. XIX в. в Мюнхене два здания художественных музеев:
Глиптотеку и Пинакотеку, оформленные в новогреческом стиле с элементами
классицизма. В 1838 г. Николай I побывал в Мюнхене и заказал Кленце
проект здания Императорского музеума. Сам Кленце дистанционно
руководил постройкой, изредка наездами бывал в Петербурге. Основную
работу по постройке производили Н. Е. Ефимов и В. П. Стасов. Атланты,
держащие портик здания Нового Эрмитажа, стали одним из символов города.
Помимо внутренних сводчатых пространств, оформленных в стиле
классицизма, в музее были организованы залы с плоскими балочными
перекрытиями для экспонирования греческих предметов искусств. Таким был,
например, двадцатиколонный зал. Элементы стиля неогрек, сдержанный
рисунок фасада и компоновка элементов декора, соразмерных человеку, –
все говорит о поиске новых форм и языка образов, о постепенном
необратимом уходе от идеалов классицизма.

Башня Городской думы

Геральд Андреевич Боссе, один из учеников А. П. Брюллова, тонкий знаток

стилей и видный представитель периода эклектики, проекты которого были
реализованы во многих городах Российской империи, в 1844 г. построил
особняк Пашкова, позднее он стал называться Домом Департамента уделов
(Литейный проспект, 39). В оформлении здания использовалась открытая,
обнаженная кирпичная кладка – прием, получивший широкое
распространение в последующие десятилетия.

Дом Департамента уделов

Кирпичный стиль

Дом Шретера, набережная реки Мойки, 112

ИДЕЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ НЕПРИХОТЛИВОГО КИРПИЧА НА ФАСАДЕ,
ЗАМЕЩЕНИЕ ДЕКОРА ВСТАВКАМИ ИЗ НАТУРАЛЬНОГО КАМНЯ И
ИЗРАЗЦОВ И ПОЯВЛЕНИЕ ЦЕЛОГО СТИЛЯ – ВСЕ ЭТО ЯВЛЯЕТСЯ
АПОФЕОЗОМ РАЦИОНАЛИЗАЦИИ ЭКЛЕКТИКИ
Дом Шретера

Может, отказаться от хлопотной и дорогой штукатурки наружных стен,

сыреющей в климатических условиях Петербурга, и ограничиться только
кладкой из кирпича? В строительстве промышленных корпусов новых
мануфактур и бумагопрядилен, казарм, парковых павильонов конца XVIII в.
примеры создания «голых» кирпичных фасадов уже имелись. Конечно,
данный ход обусловлен сугубо функциональным предназначением
производственных зданий. Использование монохромного кирпича открывало
новые художественные возможности не только для гражданской архитектуры.
Со временем эти возможности выделились в отдельный стиль, у которого
нашлись свои последователи, такие как архитектор В. А. Шретер,
построивший первый доходный дом в 1870-х (набережная реки Фонтанки,
183) на базе шелковой фабрики Ниссена. Собственный доходный дом
Шретера (набережная реки Мойки, 112) украшает не декор, а достаточно
смелые для того времени формы – семь угловых эркеров, а также мансарды
специально запланированных для сдачи внаем художникам мастерских с
панорамными окнами в пол. Само отсутствие штукатурки на кирпичных стенах
является необходимым, но недостаточным условием для того, чтобы то или
иное здание можно было отнести к кирпичному стилю. Здесь важно учитывать
временной отрезок строительства, а также замещение классических приемов
членения и декора фасада фигурной кирпичной кладкой. Идея использования
неприхотливого кирпича на фасаде, замещение декора вставками из
натурального камня и изразцов и появление целого стиля – все это является
апофеозом рационализации эклектики. Среди самых ярких зодчих кирпичного
стиля можно выделить И. С. Китнера, К. Я. Маевского, А. И. Аккермана. К
одним из наиболее важных построек можно отнести Дом призрения
Брусницыных на Косой линии архитектора П. Ю. Сюзора, котельную завода
«Сименс и Гальске» на Кожевенной линии, завод Зигеля на улице
Достоевского, 44, И. С. Китнера, а также Новый Арсенал на
Кронверке П. И. Таманского.
Завод Зигеля на улице Достоевского, 44

Кирпичный стиль не получает широкого распространения, большинство новых

домов строятся по старинке, и в оформлении доходных домов преобладает
стилизаторство и декоративизм. В основном это были пятиэтажные дома с
оштукатуренными стенами, декоративной лепниной из цемента. Средний
доходный дом с кирпичными стенами и деревянными межэтажными
перекрытиями строился вручную мастерами за несколько месяцев.

Промышленная архитектура XIX в

Российская бумагопрядильная мануфактура

Промышленная архитектура во все времена оказывала огромное влияние на

развитие строительства. Именно здесь нашли применение технологии,
которые затем перекочевали в гражданское строительство. Так называемый
промышленный переворот набирает обороты в Англии во второй половине
XVIII в. На смену мануфактурам с преобладанием ручного труда приходят
большие фабрики. Фабриканты первое время строят корпуса по примеру
существующих общественных построек: кирпичные стены и деревянные
колонны и перекрытия. Дерево нуждалось в замене, так как многие
производства, имеющие дело с огнем, были подвержены риску возгорания. В
той же Англии в конце XVIII в. стали появляться решения строительства
производственных зданий, имеющих несущий каркас из чугуна, – на чугунных
колоннах покоились кирпичные своды, если здание многоэтажное, и наоборот
– на кирпичных стенах покоились чугунные ферменные перекрытия из
клепаных уголков, если нужно было построить одноэтажный корпус. Опыт
строительства для металлургии получил распространение и в легкой
промышленности. В Европе стремительно стали создаваться новые
мануфактуры, которые в структуре имели несущие чугунные колонны,
горизонтальные чугунные балки межэтажных перекрытий и закладывающиеся
кирпичом простенки. Использование чугунных каркасов давало ряд
преимуществ: меньшая толщина стен, тонкие чугунные колонны позволяют
освободить и унифицировать максимум полезного пространства для нужд
производства. По несущим чугунным трубам можно пускать пар для
отопления, и сам по себе жесткий каркас позволяет увеличить этажность.
Такие фабричные здания XIX в. стали предтечей американского высотного
строительства.

«Красный треугольник»

Петербург, будучи одним из крупнейших промышленных центров в Европе,

был частью глобального промышленного переворота. В 1810-х гг. в России
было построено первое здание новой каркасной конструкции – здание
льнопрядильни Александровской мануфактуры, возведенное по проекту
инженера шотландского происхождения А. Я. Вильсона. Пятиэтажное здание
имело кирпичные стены, прорезанные равномерно расставленными окнами, и
внутренний каркас. Каркас был образован тремя продольными рядами тонких
чугунных колонн, на которые опирались чугунные балочки. На эти балочки, в
свою очередь, опирались кирпичные сводики. Таким образом, вся
конструкция была прочной, огнестойкой и долговечной. Покрытие здания
выполнили из чугунных стропильных ферм, это был один из первых примеров
такой новаторской конструкции в мировой строительной практике. Здание
находилось на территории нынешнего Обуховского завода и, к сожалению, не
сохранилось.

«Красный Треугольник»

В 1835 г. в нижнем течении Обводного канала, на его правом берегу, была

основана Российская бумагопрядильная мануфактура (ныне действующая
фабрика «Веретено», набережная Обводного канала, 223–225). Изначально
пятиэтажное, позже достроенное еще одним этажом, кирпичное здание имеет
внутренний металлический каркас. Чугунные колонны были изготовлены на
заводе Ч. Берда, сам проект фабрики принадлежит все тому же
А. Я. Вильсону, являвшемуся одним из учредителей фабрики. Руководство по
строительству завода было возложено на архитектора Н. Я. Анисимова.
Перед «П»-образным зданием находится декоративный павильон –
проходная, сверху его венчает чугунный бельведер с фигурой Меркурия на
куполе.
Знаменитые резиновые галоши товарищества Русско-Американской
резиновой мануфактуры, производимые в Петербурге с 1859 г., выпускались
на южном берегу Обводного канала. Это предприятие разрослось до 80
корпусов после включения фабрики «Макинтош» и корпусов бумагопрядильни
наследников Голенищева работы архитектора Ц. А. Кавоса (старшего сына
Альберта Кавоса – строителя Мариинского театра) в состав Товарищества.
Все изделия имели также фабричное клеймо в виде треугольника, внутри
которого указывался год учреждения товарищества – 1860, название
товарищества – «Т. Р. А. Р. М.» и место производства – «С. Петербургъ».
Краснокирпичные здания вытянулись в длину на две с половиной автобусные
остановки вдоль канала, уходят вглубь квартала на территорию,
ограниченную Обводным каналом, Старопетергофским проспектом, улицей
Розенштейна, улицей Ивана Черных, проспектом Стачек. Город в городе,
крупнейший в мире и ныне не действующий производственный комплекс по
выпуску эластомеров, в 1922 г. получивший название «Красный треугольник»,
является достоянием промышленной архитектуры, памятником, пережившим
войну и сохранившим внутри себя исторические корпуса второй половины
XIX в. Мостовой переход на железобетонном каркасе через реку Таракановка
(засыпана в 1920-е), связывающий головные корпуса воедино, был
реализован по проекту Е. А. Кржижановского в 1914 г.

Другие градостроительные задачи

Гаванский рабочий городок

Рост населения в городах, общественный запрос на современные

коммуникации, прогресс промышленности и науки, появление паровых машин
– все это приводит к тому, что в Европе стали появляться железные дороги
на паровозной тяге. Россия стала пятой в Европе страной, получившей
железные дороги. Именно в Петербурге начиналась первая железнодорожная
ветка, которая была проложена через Царское Село в Павловск по проекту
австрийского инженера Ф. А. Герцнера в 1837 г. Позже, в 1851 г., открыла
движение самая длинная в мире двухколейная железная дорога из
Петербурга в Москву. Сам принцип единовременного перемещения больших
групп людей диктовал абсолютно новые задачи для архитекторов и
инженеров. Помимо самих вокзалов и прокладки рельсового пути
требовались сложные технические сооружения – пакгаузы, веерные и
поворотные депо, водонапорные башни, мосты и т. п. К. А. Тон стал автором
одинаковых зданий вокзалов в Петербурге и Москве (1851 г.), в то же время
он возводит новое здание вокзала на Загородном проспекте. Р. А. Желязевич,
его помощник, спроектировал и реализовал в 1849 г. круговое депо
Николаевской железной дороги (набережная Обводного канала, 47), которое
сохранилось до сих пор, с некоторыми изменениями.
РОССИЯ СТАЛА ПЯТОЙ В ЕВРОПЕ СТРАНОЙ, ПОЛУЧИВШЕЙ ЖЕЛЕЗНЫЕ
ДОРОГИ. ИМЕННО В ПЕТЕРБУРГЕ НАЧИНАЛАСЬ ПЕРВАЯ
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ВЕТКА
Повышенный спрос на жилье спровоцировал бурный рост жилищного
строительства. В последние десятилетия XIX в. было построено много тысяч
доходных домов. Количество горожан уже перевалило за миллион, приток
новых жителей превосходил темпы строительства домов, в Петербурге
наблюдался характерный для всех больших городов кризис жилья.
Многоквартирные дома с дворами-колодцами были часто встречающимся
явлением в Европе, и Петербург имел свои особенности подобного развития
городской жилой застройки. К построенным в начале века зданиям
пристраивались флигели, уходящие вглубь квартала. Внутренние дворы,
таким образом, могли исчезнуть практически полностью. Строительный устав
определил минимальную ширину двора в три сажени (6 м 39 см), если
противоположная сторона не имела окон. Устав разрешал устройство
световых двориков площадью в 1 квадратную сажень (4,5 кв. м), куда могли
выходить окна кухонь, лестниц, коридоров. Внутри доходные дома делились
на зоны с квартирами для низших и высших классов, в соответствующих
зонах находились отдельно парадные и дворовые лестницы. Первый этаж
сдавался под лавки и магазины, самым почетным был второй этаж, или
бельэтаж, где общее количество комнат для господ и прислуги доходило до
трех десятков. Выше располагались двух, трехкомнатные квартиры, самый
последний этаж был для квартир бедноты. Помимо жилой застройки в
границах Обводного канала, также сложились мини-агломерации вокруг
промышленных центров на дальних окраинах города. В Петербурге рост
населения был оправдан промышленным ростом, к 1907 г. здесь
насчитывалось 14 заводов-гигантов, когда во всей Германии их было 12. При
фабриках строились общежития, доходные дома для рабочих и временные
казармы. К началу XX в. стали появляться благотворительные общества, в
специально спроектированных для малоимущих зданиях организовывались
коммуны, такие как Гаванский рабочий городок Н. В. Дмитриева (Гаванская,
47) с коридорами комнат, отдельными квартирами, специальными лавками и
залом собраний. Сюда же можно добавить дома-коммуны В. П. Кондратьева
«Порт-Артур» (Заозерная, 20) и «Маньчжурия» (Заозерная, 3). Эти штучные
примеры экспериментальной для того времени функциональной застройки
все же не решали проблему жилья для рабочих. Работники малых
предприятий, лавочники, мелкие торговцы тоже имели сложности с оплатой
дорогого столичного жилья, многие ночевали на своих рабочих местах,
ютились в ночлежках.
Гаванский рабочий городок, окна

Что касается строительства жилья для обеспеченной части населения, то

еще петровское дворцовое «П»-образное расположение корпусов стало
появляться в примерах фешенебельных многоквартирных домов с
устройством парадных двориков-курденеров. Таким был дом страхового
общества «Россия» (улица Моховая, 27–29) архитектора Л. Н. Бенуа.
Будущие владельцы таких домов, строившихся во второй половине XIX в.,
предъявляли высокие требования к функциональному устройству зданий, к
вентиляции, к освещению, отоплению и расположению окон квартир.

«Порт-Артур». Заозерная ул., 20

В XIX в. строятся принципиально новые сооружения, сформировавшие
нынешний облик города. Знаменитый цирк на Фонтанке – цирк Чинизелли
архитектора В. А. Кенеля (1877 г.) был самым первым в России постоянным
каменным зданием цирка.
Внутри здания устроена арена с перекрытием по образу городских
газгольдеров – куполом Шведлера по проекту инженера Р. Б. Бернгарда из
клепаных чугунных уголков.

Музей при академии Штиглица

Одно из событий общероссийского масштаба произошло в 1896 г., когда был

достроен по проекту М. Е. Месмахера самый большой зал среди всех музеев
в России – Большой выставочный зал со светопрозрачным куполом в Музее
прикладного искусства Санкт-Петербургской государственной художественно-
промышленной академии имени А. Л. Штиглица.
Закончить главу, посвященную в основном эклектике и стилизаторству, стоит
самым пестрым памятником архитектуры той поры – собором Воскресения
Христова на Крови на берегу Екатерининского канала (канала Грибоедова).
Строительство связано с гибелью Александра II от бомбы, именно на том
месте был совершен теракт 1 марта 1881 г. В том же году был объявлен
конкурс, в котором приняли участие 26 архитекторов. Жюри были
представлены в основном проекты в византийском стиле, но император
Александр III требовал построить «в русском вкусе XVII столетия», и конкурс
пришлось организовать заново. Именно в тот момент победил проект
выпускника Академии художеств, архитектора Альфреда Александровича
Парланда (1842–1919).
Закончен храм был только в 1907 г. из-за сложных работ по укреплению
грунта и уникальной отделки. Сам храм выполнен в русском стиле, имеет
примыкающую к телу здания колокольню. Центральная башня имеет
шатровое перекрытие на световом фонаре. Шатровое перекрытие башни,
пестрая облицовка луковичных куполов и асимметрия формы напоминают
нам о московском храме Василия Блаженного XVI в. Многочисленные
изразцы, поливная разноцветная черепица, золочение, мозаики, площадь
которых достигает 7065 кв. м. Основная часть мозаик храма была выполнена
частной мастерской А. А и В. А. Фроловых. Храм нарушил традиционную
классическую перспективу, став новой мощной архитектурной доминантой и
новым символом, входящим в противоречие с классицизмом начала века.

Глава 7
Модерн
Переход в ХХ в. сопровождался распространением нового архитектурного
направления – стиля модерн. Классицизм первую половину XIX в. переживал
кризис, после которого развивались неостили на основе классических
заимствований форм. Появление модерна – следующий этап развития
мировой архитектуры. Ни один архитектурный стиль не может быть вечным:
уклад жизни меняется, происходит смена политических режимов. Рост
населения, появление электричества, развитие городского транспорта, рост
промышленности и увеличение масштабов торговых операций – все это
можно было наблюдать в Петербурге на рубеже веков. Расширилась
типология строительства – стали появляться торговые комплексы с
атриумами, спортивные объекты, кинотеатры, крупные банки,
многофункциональные бизнес-центры. Создавались новые образовательные
учреждения, больницы, народные дома, выставочные пространства. В
появлении стиля модерн была заложена идея окончательно уйти от
ретроспективизма и заимствований архитектурных форм прошлого. Модерн
распространялся в разных странах, достаточно вспомнить работы А. Гауди
в Испании, И. Ольбриха и О. Вагнера в Австрии, Ч. Макинтоша в Шотландии.
Главная задача архитектора модерна заключалась в обеспечении нового
дома необходимым функционалом и индивидуальностью. Но в итоге все
равно у домов модерна можно наблюдать стилистическую однородность –
здания, строившиеся в то время, получали выразительную орнаментику,
применялась свободная планировка, предпринимались попытки
проектирования «изнутри наружу», когда фасад здания подчиняется его
внутренней структуре. Архитектурные решения модерна были подкреплены
передовыми инженерными знаниями и новыми строительными материалами.
Технологии строительства, появившиеся на рубеже XIX–XX вв. в гражданской
архитектуре, используются нами по сей день. Огромную роль в конструктиве
зданий в начале XX в. играет железобетон. Помимо архитекторов, художники,
литераторы, модельеры, декораторы были увлечены поисками новых
пластических решений. Это был настоящий «большой стиль», затрагивающий
многие стороны человеческого быта. В разных частях Европы появились
модификации модерна, и в историю они вошли под разными названиями.
В Бельгии и Франции этот стиль звучит как art nouveau («ар-нуво»),
в Германии и Прибалтике – jugendstil (югенд-стиль).
В ПОЯВЛЕНИИ СТИЛЯ МОДЕРН БЫЛА ЗАЛОЖЕНА ИДЕЯ ОКОНЧАТЕЛЬНО
УЙТИ ОТ РЕТРОСПЕКТИВИЗМА И ЗАИМСТВОВАНИЙ АРХИТЕКТУРНЫХ
ФОРМ ПРОШЛОГО
В Санкт-Петербурге, ввиду своего географического положения, пересеклись
две школы модерна – югенд-стиль австрийского Сецессиона и школа
финского национал-романтизма. Финским зодчим удавалось создать удачные
планировочные и фасадные решения, которые были в итоге перенесены
петербургскими архитекторами на берега Невы и применялись в большинстве
своем при строительстве доходных домов. Австрийская школа была
представлена шире, с ее образной подачи активно строились общественные
здания, к примеру был построен Витебский вокзал (1901–1904) по проекту
С. А. Бржозовского. Если выделить временной отрезок активной жизни
модерна, то это всего 15 лет. Но за короткий промежуток времени зодчим
города удалось создать яркие, грандиозные сооружения, поражающие своими
декоративными приемами и новаторскими техническими решениями.

Павел Сюзор
Одним из первых зодчих, кто стал решать актуальные функциональные
задачи и использовать новые конструкции и строительные материалы, был
Павел Юльевич Сюзор (1844–1919). Родился в Санкт-Петербурге в семье
французского литератора, в 22 года окончил Академию художеств, поступил
на службу в строительное отделение Петербургского губернского управления.
В дальнейшем Павел Сюзор работал при городской управе и активно
участвовал в строительстве многих доходных и общественных зданий, всего
им построено и перестроено более 80 домов в Санкт-Петербурге. На одной
только Пушкинской улице находятся 8 доходных домов Сюзора. Он
спроектировал десяток общественных бань, и за проект одной из них,
Воронинской бани, Сюзор даже получил золотую медаль на политехнической
выставке в Вене в 1872 г.

Общество взаимного кредита

В жилых доходных домах он оформляет первые этажи витринами, сами

здания получают угловые башни и многоэтажные эркеры, которые нарушают
монотонный ритм окружающих фасадов. В 1888–1890 гг. на набережной
Екатерининского канала (канал Грибоедова, 13) он возвел здание Общества
взаимного кредита. При создании этого произведения зрелой эклектики были
использованы новейшие железобетонные конструкции. Совместно с
инженером О. Крелем в 1892 г. Сюзор проектирует здание Андреевского
рынка, в структуре своей имевшее чугунный каркас (не сохранился).
ЗДАНИЕ ЗАВЕРШАЕТ УДАРНЫЙ ВЕРТИКАЛЬНЫЙ АКЦЕНТ – БАШНЯ ИЗ
СТЕКЛА И МЕТАЛЛА, УВЕНЧАННАЯ СТЕКЛЯННЫМ ШАРОМ,
ПОДСВЕЧЕННАЯ ЭЛЕКТРИЧЕСТВОМ В ВЕЧЕРНЕЕ ВРЕМЯ
В начале XX в. Павел Сюзор – академик архитектуры, один из самых
заметных зодчих в городе. Помимо своей профессиональной деятельности он
много занимался общественной работой, был известен как специалист по
строительной гигиене, решал градостроительные вопросы, был
председателем Общества художников и архитекторов при Академии
художеств, участвовал в издании журнала «Зодчий», организовывал
архитектурные выставки и съезды архитекторов. Он создал общество
«Старый Петербург» и музей при обществе, находившийся в одном из его
собственных домов на Кадетской линии, 21.

Дом компании «Зингер»

Дом компании «Зингер», стена внутри атриума

Дом компании «Зингер», лестница внутри купола

В 1902 г. Сюзор получил заказ на проект здания на углу Екатерининского

канала и Невского проспекта для американского Акционерного общества
«Мануфактурная компания Зингер». Проект был основан на решениях,
сформированных американским архитектором общества Эрнстом Флаггом.
Сюзор многие детали компоновки зон и декора переосмыслил, создал новый,
законченный и более выразительный образ. В новом здании должны были
расположиться магазин фирмы на первых двух уровнях, вход в магазин
осуществлялся с угла здания. Сейчас здесь расположен книжный магазин.
Управляющая контора и персонал компании расположились в мансардном
этаже. Дом был устроен по заокеанскому типу деловых комплексов, где
помещения сдавались небольшим конторам. В погоне за будущей прибылью
дом получил шестой этаж и еще один дополнительный мансардный, что было
нетипично для застройки Невского проспекта. Само здание по своим внешним
характеристикам имеет оттенок эклектики второй половины XIX в., но
конструктивно и планировочно, а также исходя из декоративных приемов, дом
Зингера, безусловно, пронизан дыханием раннего модерна. Зарифмованные
аркады на фасаде, объединяющие два первых этажа и этажи с третьего по
пятый, относят нас к традициям классицизма, а фигурные обрамления окон
мансардного этажа – к традициям барокко, но при этом Сюзор вносит
дисбаланс в общий ритм, вытягивая аркады и прорезая карниз тремя
выступами на мансарду. Плавные линии витрин органично вписаны в стены
рустовкой по контуру, простенки наполнены металлическим декором и
мозаикой. Отделка стен несколькими видами гранита не стесняется
ливнестоками – трубы для отвода воды с крыши прячутся внутри стен. Яркий
и сложный декоративный акцент зданию придают скульптурные группы
валькирий эстонского скульптора А. Г. Адамсона, расположенные на уровне
шестого этажа по бокам вытянутых арок. Скульптуры символизируют
масштаб деятельности американской компании и саму продукцию фирмы – у
некоторых из девушек изображена швейная машинка под рукой. Здание
завершает ударный вертикальный акцент – башня из стекла и металла,
увенчанная стеклянным шаром, подсвеченная электричеством в вечернее
время. В плане своем здание имеет форму буквы «П» с разрезающим двор
на две части внутренним флигелем. Тот двор, который ближе к Невскому
проспекту, был перекрыт светопрозрачной крышей на уровне второго этажа и
служил операционным залом банка, а двор с заездом со стороны канала
Грибоедова был перекрыт на уровне первого этажа и использовался под
хозяйственные нужды. Сейчас перекрытия у дворов подняты до уровня
мансардного этажа, образуя внутри два компактных атриума. Дворовые
фасады получили художественную обработку в духе времени, даже
брандмауэр соседнего здания по каналу Грибоедова был облицован
кабанчиком и глазурованным кирпичом. В противовес главному фасаду,
дворовый лишен помпезности. Внутрь дворов были выведены коммуникации
и окна лестниц, коридоров, а проемы окон имели самые разнообразные
формы. Кованые ограждения лестницы, выходящей в вестибюль, наполнены
изгибами ирисов и тюльпанов. Кабины лифтов, устроенные по системе
«Отис», также получили золоченое оформление капризно вьющимися
растениями. Дом Зингера покоится на несущем комбинированном
металлическом каркасе с железобетонными перекрытиями. Двутавровые
колонны каркаса позволяют выдерживать нагрузки и максимально раскрыть
внутренние пространства естественному свету за счет ширины окон. Это был
один из первых в России опытов сооружений подобного рода с
комбинированным каркасом.

Гавриил Барановский

Дом Барановского. Ул. Достоевская, 36

Еще один ярчайший представитель модерна Петербурга, Гавриил

Васильевич Барановский (1860–1920), родился в Одессе в семье коллежского
секретаря, поступил в Академию художеств, откуда был отчислен на первом
курсе за публичную критику казни участников организации «Народная воля».
После Барановский поступил в Институт гражданских инженеров, который
окончил в 1885 г. В начале своего творческого пути он сотрудничал с Павлом
Сюзором, занимал должность главного архитектора Балтийского завода. В
дальнейшем Барановский занимался преподавательской деятельностью
в Институте гражданских инженеров, был членом правления Общества
гражданских инженеров, служил в Техническо-строительном комитете МВД,
являлся автором, редактором и издателем журналов «Наше жилище»
и «Строитель», Барановский стал автором и составителем семитомной
Архитектурной энциклопедии второй половины XIX века. По сравнению с тем
же Сюзором Барановский реализовал не так много построек, но почти все они
подчеркивают художественную смелость зодчего и неприятие всяких
шаблонов. Его доходные дома для семьи Елисеевых (набережная реки
Фонтанки, 64, 1890 г., и улица Ломоносова, 14, 1892 г.), первые в городе
оснащенные электрическими подъемными машинами – лифтами, сменяются
стильным и строгим проектом собственного доходного дома (улица
Достоевского, 36, 1897 г.) с ленточными балконами и новаторским
оригинальным решением соединить дворовым переходом-флигелем две
парадные лестницы.

Дом Елисеевых на набережной Фонтанки, 64

По-настоящему серьезно город заговорил про Барановского после того, как

был с помпой открыт для посетителей Елисеевский магазин c музыкально-
театральным залом и рестораном на пересечении малой Садовой и Невского
проспекта. Здание было построено в 1903 г., и набирающий силу стиль
модерн пришелся кстати для решения непростой задачи – объединить
торговлю и искусство под одной крышей. Эффектная арка-витраж второго
этажа доминирует в композиционном ансамбле здания. Контраст стекла и
колотого гранита, обилие ажурного кованого декора, скульптура, богатые
отделочные материалы – все должно кричать о могуществе торговой
компании Елисеевых. На первом этаже разместился магазин, второй этаж
занимал театральный зал на 450 мест, третий этаж служил залом ресторана
и театральным фойе. Постройка Барановского не ограничилась только лишь
самим угловым зданием, соседние дома по Малой Садовой и Невскому также
были вновь построены и принадлежали Елисеевым. Барановский
сознательно обеднил и упростил их фасады, чтобы на контрасте привлечь к
дому максимум внимания прохожих. Угловое здание сложено на несущем
металлическом каркасе, что позволило архитектору максимально раскрыть
витрины. Простенки в виде пилонов заложены кирпичом и отделаны колотым
гранитом. Эстонский скульптор А. Г. Адамсон создал четыре массивных
изваяния, покоящихся на небольших постаментах, каждое из которых
аллегорически представляет науку, искусство, торговлю и промышленность.
Как и многие другие мастера ар нуво, Гавриил Барановский вынес на фасады
стилизованные металлические декоративные конструкции, заполнившие арку
и окна с витринами. В деталях металлического декора буквально кричит
знаменитая увлеченность модерна флоральными мотивами. На уровне
ресторана окна связаны ленточным балконом, именно так был оформлен
фасад доходного дома Барановского в 1897 г. Театральный зал был
наполнен солнечным светом в дневное время за счет арки, собранной из
витражей с живописью по стеклу. Сейчас театральный зал перестроен. Если
сравнивать интерьер магазина с московским, построенным ранее, то второй
имеет более пышное убранство. Сдержанный в довольно широких рамках
декор петербургского магазина отличается от эклектики московского
представительства фирмы Елисеева чистотой нового стиля.

Зала театра Елисеевых

Внутренние помещения магазина
СООРУЖЕНИЕ ТАКЖЕ ИМЕЛО ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПОДТЕКСТ, ХРАМ
СЧИТАЛСЯ СИМВОЛОМ УКРЕПЛЕНИЯ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
РОССИИ С ТИБЕТОМ И МОНГОЛИЕЙ

Здание Русского географического общества. Южная сторона

Читальный зал библиотеки

Окна главного фасада

Не исключено, что купец Г. Г. Елисеев, будучи одним из попечителей Русского

географического общества, приложил руку к тому, чтобы Барановскому
доверили строить собственный дом Русского географического общества
(переулок Гривцова, 10). В начале ХХ в. руководителем общества был
выдающийся ученый и путешеcтвенник П. П. Семенов-Тян-Шанский, который
выхлопотал разрешение на постройку здания с залом заседаний,
выставочными помещениями, библиотекой с читальным залом и кабинетами.
Здание состоит из трех блоков. В основной части здания находятся
книгохранилище, библиотека с читальным залом и зал заседаний.
Зонирование продумано исходя из особенностей расположения земельного
участка, глухие стены по бокам оригинально расчерчены окнами разных форм
и размеров, позволяя свету проникать внутрь со всех сторон дома. В
оформлении фасада чувствуется дыхание классицизма, что было
характерным явлением в момент заката стиля модерн. Тяжеловесный нижний
уровень прорезан по бокам проемами для входа в здание и проезда во двор,
сверху над ними возвышаются балконы второго этажа. Вытянутые вверх окна
бельэтажа говорят о высоте потолка зала заседаний лицевого корпуса, фриз
дополнен надписью, уступчатый аттик и сандрики над окнами идут вразрез со
стилем модерн, в отличие от контраста отделочных материалов – колотого
гранита и облицовочного кирпича. По правилам градостроительства здание в
тогдашнем переулке Демидова должно было быть не выше ширины улицы, но
здесь высота была больше на 1,5 метра, что требовало отдельных
согласований. Такой отход от норм был мотивирован эстетическими
соображениями, а также высотой зала заседаний в лицевом корпусе.
Оконные рамы в верхней части расчерчены в мелкую сетку, что тоже
является характерным признаком модерна. Если говорить про внутреннее
убранство, то все максимально скромно и выдержано в едином
стилистическом методе, когда архитектор не только создает здание как
таковое, но и занимается наполнением мебелью и фурнитурой, созданной по
специальному проекту и органично вписывающейся в общий рисунок готового
пространства. Гардеробная, светильники, стулья, стеллажи для книг в
библиотеке – все это либо специально изготовлено по эскизам архитектора,
либо тщательно отобрано по каталогам производителей с тем условием,
чтобы не было излишней роскоши.

Кабинет

По адресу: Приморский проспект, 91, находится настоящий оазис культовой

жизни Востока. Это буддийский храм, построенный в 1915 г. Храм был
задуман как своего рода музей и центр индо-тибетской духовности и культуры
в России и Европе. Сооружение также имело политический подтекст, храм
считался символом укрепления дипломатических отношений России
с Тибетом и Монголией. Заведующим строительством был назначен студент
Института гражданских инженеров Н. М. Березовский, именно ему
принадлежит идея использовать в качестве основы традиционный тип
главного тибетского храма. Согласно бурятской традиции над залом
молебствий должен быть второй этаж с кельями для лам, а также должен
быть пристроен четырехколонный портик входной группы. C северной
стороны к основному корпусу зала молебствий примыкает башня гонкан, где
находится часовня гения-хранителя. В процессе работы над проектом к
общему делу присоединился Г. В. Барановский, именно он создал итоговый
модерновый облик здания, основанный на проекте Березовского, но с
некоторыми отличиями. Появился облицовочный гранит, что не было
характерно для бурятских храмов, так как их стены снаружи обычно
штукатурят и красят. У Барановского получилось более детально и органично
проработать декор и соединить образы и орнаментику храмов Индии, Тибета,
Монголии с мотивами северного модерна. Диски на фризах – это священные
зеркала, а башенки по периметру необходимы, чтобы хранить ценные вещи и
молитвы. А как хороши выступы на карнизах в виде кубиков-пирамидок! Вот
так романтично выглядит Евразия начала XX в., такая сужающаяся вверх
башня-крепость.

Буддийский храм

Декор буддийского храма

Александр фон Гоген

Особняк Кшесинской

Еще один ярчайший представитель эпохи модерна, оставивший богатое

символическое наследие, – Александр Иванович фон Гоген (1856–1914).
Русский архитектор из Архангельска закончил Академию художеств
в Петербурге, был одним из помощников Павла Сюзора. В дальнейшем
создал общество архитекторов-художников, был редактором журнала
«Зодчий», преподавал в высших учебных заведениях. В 1906 г. реализовал
яркий частный проект, ставший одним из символов стиля и эпохи, – особняк
для знаменитой балерины Матильды Кшесинской.
Именно в подобных особняках можно было максимально удачно реализовать
всевозможные переходы из пространства в пространство. Асимметричный
план, принятый исходя из функционального расположения комнат, был
согласован с хозяйкой. Матильда Кшесинская в своих воспоминаниях очень
лестно отзывалась об архитекторе и говорила, что он реализовал все ее
желания. Ныне утраченный декор залов был изначально решен в различных
стилях, но основное предпочтение было отдано стилистике форм новой
архитектуры. Главный вход в дом был с северной стороны, из внутреннего
дворика. Дом находится за оградой, на красную линию улицы выходит объем
с башней, а флигель с фонарем зимнего сада чуть в глубине участка. Обилие
ритмических орнаментов, мощная окантовка кованым литьем, строгий ритм
декора на плоскости кирпичных стен особняка напоминает школу венского
Сецессиона. Наполнение мебелью и фурнитурой происходило комплексно, не
нарушая единой концепции. Люстры, например, заказывали по чертежам на
французских фабриках.

Василий Шауб
Контора Новицкого

Решение скруглить углы вытянутого эркера-витража зимнего сада у особняка

Кшесинской напоминает угловое здание лавки Алферова архитектора
Василия Шауба (1861–1934) на Садовой, 23.
Василий Васильевич Шауб, русский архитектор немецкого происхождения,
окончил Академию художеств, получил в дальнейшем звание академика, стал
одним из самых плодовитых архитекторов модерна в России. Помимо
Петербурга, его здания стоят в Москве, Саратове, Екатеринбурге. В основном
он строил доходные дома. Здание конторы Новицкого было построено
в 1903 г. Вытянутый вверх компактный четырехэтажный дом достаточно
иронично воспринимается, если, например, сравнивать его с елисеевским
магазином. Шауба нисколько не смутил недостаток в метраже. Декоративная
пышность, скругленные витрины-эркеры, обилие кованого декора, ажурный
заборчик на крыше выгодно сочетаются с конструктивом самого здания.
Архитектору пришлось пожертвовать метражом и срезать угол здания, чтобы
визуально его расширить. Получился дом-рекламоноситель, где товар в
витринах стоит лицом максимально близко к прохожим, а брандмауэрная
стена используется в качестве рекламного щита. Здание «бьет» своим
внешним эффектом. По своему функциональному назначению, по
визуальным характеристикам и по конструктиву это кристальной чистоты
модерн, хоть и очень компактный.

Федор Лидваль
В начале XX столетия тема финского модерна в каменном зодчестве
Петербурга занимает значительное место. Швед по национальности, Федор
Иванович (Йохан Фредрик) Лидваль (1870–1945) стал ярким последователем
скандинавского направления модерна. Окончив Академию художеств в Санкт-
Петербурге, он получил известность после работы над проектом доходного
дома для своей матери по адресу: Каменноостровский проспект, 1–3. Здесь
ему удалось раскрыть композицию настоящей скандинавской архитектуры
через внутренний парадный двор. Сложное членение фасадов, игра теней,
использование различных материалов для облицовки, разные вариации
форм окон, рам, эркеры на разных уровнях.

Доходный дом Лидваль на Каменноостровском проспекте, 1–3

В 1906 г. для наследников мебельной фабрики «Мельцер и Ко» Лидваль

построил доходный дом на Большой Конюшенной улице, 19. Это здание
отличается разнообразием отделочных материалов, цветов, причудливых
эркеров с террасами-балконами. Разбросанная «внабрызг» штукатурка стен
контрастирует с отделкой серым гранитом. Отдельно стоит сказать про
сложное завершение угловой башни здания в виде гриба, покрытого гонтом.
Подобные башни можно было найти на улицах финских и шведских городов.

Дом на Большой Конюшенной, 19

Доходный дом Лидваль

Ф. И. Лидваль возвел здания Второго общества взаимного кредита на

Садовой улице, 34, и Азовско-Донского банка на Большой Морской улице, 5.
Эти здания гармонично сочетают в себе черты северного модерна и
неоклассики. Из поздних работ Лидваля стоит выделить доходный дом
М. П. Толстого с внутренним двором-проходом через высокие арки на
классический дворцовый манер. При этом группировка корпусов
несимметрична, ось дворов изгибается, связывая застройкой две улицы –
Рубинштейна, 17, и набережную Фонтанки, 64. Также рука Лидваля коснулась
проекта гостиницы «Астория». Это здание до сих пор выделяется своей
строгостью и некоторой тяжеловесностью среди классической застройки
Исаакиевской площади, но при этом оно очень удачно вписалось в общую
гамму исторической застройки, указывая на то, что Петербург прежде всего
европейский город.

Николай Васильев
С ОТКРЫТИЕМ МЕЧЕТИ ОКОНЧАТЕЛЬНО СЛОЖИЛСЯ ОБРАЗ
ПЕТЕРБУРГА КАК ГОРОДА ВСЕХ КОНФЕССИЙ
Начиная с середины 1900-х гг. роль лидеров петербургского северного
модерна закрепляется за Николаем Васильевичем Васильевым (1875–1958)
и Алексеем Федоровичем Бубырем (1876–1919) – воспитанниками Института
гражданских инженеров (Н. В. Васильев после окончания института учился
также и в Академии художеств под руководством Л. Н. Бенуа). Важное
формообразующее значение для северного модерна имеет их совместный
проект доходного дома на Стремянной, 11. После завершения строительства
А. Ф. Бубырь приобрел дом в собственность, где разместил там свою
проектную мастерскую. Дом нарушает монотонность регулярной застройки
улицы, его асимметрия и контраст отделочных материалов позволяют
выделиться из окружения. Флоральные и зооморфные мотивы в виде
высеченной в камне графики разбавляют отделку грубым камнем, игра
объемов окон и завершений эркеров подобна лучшим примерам финской
архитектуры того времени. На фасаде причудливо размещены образы и
шифровки, продиктованные финским национал-романтизмом. Треугольная
арка въезда во двор, к примеру, обрамлена по бокам колоннами и несущими
нагрузку каменными блоками с высеченными образами рыбоподобных
существ.
Дом на Стремянной ул., 11

Еще один проект Васильева – торговые ряды ведомства учреждений

императрицы Марии или Новый пассаж, построенный в 1913 г., выражает
максимальную функциональность во всех смыслах торговой площади. Это
здание – по сути двухуровневая витрина, железобетонный каркас которой
максимально раскрывает окна на улицу, выставляя товары лицом к
прохожим. Узкие стекла на тонких переплетах квадратных рам двух этажей
были разделены темной перемычкой. По задумке автора все вывески должны
быть оформлены только одним определенным шрифтом и согласованы.
Плоский симметричный фасад расчленен вдавленными каменными арками с
циркульным завершением на уровне второго этажа. Здесь контрастируют
стекло и грубо тесаный камень, придающий зданию шарм финского модерна.
Пилоны, на которые зрительно опираются две рассекающие здание арки,
имеют характерное для северного модерна завершение в сочетании простых
геометрических фигур, создающее игру теней и глубину восприятия форм
здания. Здание состоит из отдельных магазинов, сквозного прохода здесь
нет, и название «Новый пассаж» носит образное значение. В построении
композиции чувствуются отголоски наступающего в архитектуре
конструктивизма.
Торговые ряды «Новый пассаж» на Литейном пр., 57

Мечеть

Незадолго до революции на Кронверкском проспекте Санкт-Петербурга

появилась Соборная мечеть. На конкурсе, проведенном в 1908 г., первую и
вторую премии получил Н. В. Васильев, который и реализовал в итоге
замысел двух своих проектов в натуре. Комитет по постройке приобрел два
смежных участка на Кронверкском проспекте, 7 и 9. На обоих участках стояли
небольшие деревянные дома. В то время Петербургская сторона
застраивалась активно, связано это было с тем, что в 1903 г. построили
Троицкий мост. Организаторы постройки связывали расположение будущей
мечети с тем, что неподалеку в начале XVIII в. возникла Татарская слобода,
отсюда и название Татарского переулка. В переработанном итоговом
варианте сохранились купол и минареты, напоминающие бухарские и
самаркандские мечети и медресе, объем парадного вестибюля был развернут
в сторону Конного переулка, асимметричный продольный фасад со
стрельчатым порталом был обращен на Кронверкский проспект. Ребристый
лазурный майоликовый купол, облицовка керамикой стрельчатого портала –
все это в лучших традициях культовой архитектуры исламских стран. Но
контраст лазурной керамики и орнаментики с облицовкой стен гранитными
блоками грубой, гладкой, шероховатой тески придает сооружению, как и
дацану Барановского, настоящий северный петербургский характер и
колорит. Тяжеловесный железобетонный купол высотой 40 метров, убранный
в изразцы, минареты, стрельчатые гранитные ниши и сталактиты на глухих
массивных стенах, легкий ажурный арабесковый орнамент портала в
противовес боковым гранитным грубым линиям-пилонам – все это придает
сооружению особую выразительность. Таким образом, мусульманское
молитвенное здание обретает новые формы и оттенки, продиктованные
влиянием модерна и лаконичным включением экзотического здания в общий
рисунок города. С открытием мечети окончательно сложился образ
Петербурга как города всех конфессий. Строительство мечети медленно
продолжается сквозь все потрясения революции и Гражданской войны и
заканчивается только в 1920 г.
Пештак
Купол
 Глава 8
Время, вперед! Ленинградский авангард.
Ничего лишнего и ничего личного
В период с 1917 по 1920 г. население Петрограда сократилось с 2 420 000 до
740 000 человек. Голод, террор, эпидемии, мобилизация в армию, эмиграция
– все это привело к опустошению города. Многие жители спасались от
голодной смерти и уезжали в деревню. Заново запустить сложнейший
механизм экономики в опустевшем городе удалось только во времена НЭПа,
когда в новый хозяйственный строй были введены элементы капитализма.
Заработали заводы, которым требовались рабочие кадры, а рабочих нужно
было куда-то заселять. Районные жилсоветы не переставая приказывали
уплотнять квартиры и заселять семьи рабочих. Те самые рабочие, которые
еще вчера ютились по ночлежкам и подвалам, вроде как могли теперь
получить жилплощадь наравне с остальными. Но на практике новые
жилищные условия для простых людей мало чем отличались от того, что
было у них до революционных событий. Коммунальные квартиры стали
вынужденной мерой для обеспечения жилья, плюс это был в определенной
степени эксперимент обобществления быта с целью сформировать основы
коммунистического общества. При этом заводы и разные учреждения
создавали свои собственные жилищные товарищества, которые активно
принимали участие в процессе новой застройки рабочих кварталов. С
товариществами приходят и зачатки коммерческой аренды – можно было за
деньги получить достойное жилье, но в 1929 г. НЭП был отменен, а с ним
были распущены жилищные кооперативы, и начались новые уплотнения, уже
во вновь построенных домах.
РАЦИОНАЛИСТЫ ОТКРОВЕННО БИЛИ НА ВНЕШНИЙ ЭФФЕКТ, А БОЛЕЕ
ОППОЗИЦИОННЫЕ КОНСТРУКТИВИСТЫ ОТРИЦАЛИ СТРОИТЕЛЬСТВО «В
СТИЛЯХ», ПРИЗЫВАЛИ БОРОТЬСЯ ПРОТИВ «СТАРЫХ СПЕЦОВ» В
АРХИТЕКТУРЕ И ПРОТИВ ОТРИЦАНИЯ НОВЫХ ИДЕЙ
ФОРМООБРАЗОВАНИЯ
Рабочий клуб «Красный путиловец»

Многие студенты архитектурных курсов на изломе эпох поддержали курс на

перемены в обществе. Упоение революцией, не той, что устроили
большевики, а мечтой о появлении нового человека, о шансе
самореализации и о возможности человека равноправно сосуществовать,
привело к тому, что в Советском Союзе появляется огромное количество
очень смелых проектов жилых и общественных зданий. Запрос на новое
строительство во времена НЭПа сложился колоссальный. Во время событий
Гражданской войны в Петрограде на базе ВХУТЕИНа работают
архитектурные мастерские, в Москве зарождаются две базовые группы
архитекторов – конструктивисты и рационалисты. В 20-е гг. ХХ в. на
страницах конструктивистского журнала «Современная архитектура»
печатаются громкие проекты и концепции, идет яркий художественный
диалог. Возникает огромное количество смелых проектов – от стадионов до
рабочих клубов внутри зданий храмов (клуб «Красный путиловец» в стенах
Путиловской церкви, А. С. Никольский, 1925 г.). Рационалисты откровенно
били на внешний эффект, а более оппозиционные конструктивисты отрицали
строительство «в стилях», призывали бороться против «старых спецов»
в архитектуре и против отрицания новых идей формообразования. По мнению
архитектора Л. М. Хидекеля (ученика К. Малевича), авангардная архитектура
произошла из изобразительной системы супрематизма. Многие идеи зданий
были согласно времени революционными, нарушающими традиции
семейного очага. Дома-коммуны, бани-гиганты, фабрики-кухни,
профилактории – как звучит! В новом мире для человека, ориентированного
на общественные интересы, обычный дом не нужен. Для него будет создана
целая машина для жилья, напичканная разными хитрыми механизмами, и
человек сможет стать частью этой машины. К самому дому в эпоху плановой
распределительной системы отношение меняется – многоквартирный жилой
дом уже не средство получения прибыли для хозяина и не показатель
статуса, а скорее некая среда пребывания на обслуживании коммунального
хозяйства. Звучали мысли о полном обобществлении быта и о создании
домов-коммун, где люди должны были в квартирах-ячейках только спать, а
все остальное время проводить на работе и пользоваться общественными
зонами внутри дома – общими гостиными, библиотекой, столовой. Такой дом
был построен в конце 20-х гг. ХХ в. на улице Рубинштейна, 7, – дом-коммуна
инженеров и писателей А. А. Оля, получивший в народе название «Слеза
социализма». Идея общественного столования вошла в основу появления
крупных фабрик-кухонь в Ленинграде.
В первой половине 20-х гг. ХХ в. в городе работали Комитет содействия
рабочему жилищному строительству и организация «Стройком» с проектным
бюро, которым руководил Г. А. Симонов. Здесь реализовалось несколько
очень смелых и новаторских идей застройки рабочих районов. К десятилетию
Октября, 7 ноября 1927 г., в Московско-Нарвском районе сдали Тракторную
улицу, первую школу и первый в Ленинграде Дворец культуры для рабочих.

Тракторная улица

Фото строящейся Тракторной улицы

Тракторная улица в длину всего 320 метров, 16 корпусов по 3–4 этажа. Это
была самая первая улица, построенная в городе с дореволюционных времен.
Авторство проекта принадлежит А. С. Никольскому, Г. А. Симонову
и А. И. Гегелло. Трехэтажные корпуса по бокам фланкирует пара
четырехэтажных, выходящих на проспект Стачек, к которому улица ритмично
тянется. В проекте чувствуется борьба классики с новыми веяниями в
архитектуре. Вроде как застройка идет фронтом по обеим сторонам, что
привычно для Петербурга, но при этом корпуса стоят с отступом друг от друга
и ступенчато раскрываются воронкой в сторону проспекта Стачек.
Клетки лестничных площадок выделены из тела здания и заключены в
круглые выступы, направленные на север для того, чтобы не занимать
жизненное пространство с южной стороны здания и не затенять квартиры.
Очень эффектно расположены балконы, то пересекаясь с лоджиями, то
плавно выходя из округлого уступа лестничной площадки. Входы внутрь
домов оформлены консолями из натурального камня. Дома не зеркалят, кое-
где связаны друг с другом эффектными полуарками. В квартирах было от 2 до
4 комнат, кухня совмещена с общей залой, работало центральное отопление
и водопровод, также была предусмотрена установка ванн, но пришлось
сдавать без них, так как ванны еще не производились в стране.

Школа имени 10-летия Октября

Школа имени 10-летия Октября

Перспективу Тракторной улицы замыкает школа имени 10-летия Октября

архитектора Александра Сергеевича Никольского. Школа была рассчитана на
1000 детей и на 10 классов образования, здесь применялись новые методики
обучения. Класс физики и химии был оборудован наилучшим образом, в
школе есть даже своя собственная мини-обсерватория, ее купол завершает
самый высокий объем. Сам дом несимметричен, в плане напоминает
очертания серпа и молота. Трехэтажный корпус, параллельный проспекту
Стачек, был задуман для младших классов, четырехэтажный дуговой корпус –
для кабинетов старших классов. Дуга корпуса старших классов динамично
прерывается вытянутой вверх башней с куполом и стоящей рядом
параболической пристройкой, где сосредоточены зоны коллективного
пользования – библиотека, актовый зал, столовая. За параболическим
объемом нашел свое место миниатюрный спортивный зал. Динамичный
фасад был окрашен в красно-белые цвета, над входом в спортивный зал со
стороны двора установлена единственная декоративная деталь – стильный
барельеф с серпом, молотом, ракеткой и гантелей. Школа построена на
несущих кирпичных стенах с деревянными межэтажными перекрытиями, за
исключением железобетонных лестничных проемов. Школа была первенцем
новой системы образования, долгожданным и ответственным проектом,
который стал визитной карточкой новой ленинградской архитектуры.

Барельеф

Коридор
Школа

Дом культуры Московско-Нарвского района

Дом культуры Московско-Нарвского района

14 ноября 1957 г. А. И. Гегелло выступил на юбилейном вечере во Дворце

культуры, где произнес такую речь: «Простые, лаконичные архитектурные
формы Дворца культуры, скромные материалы, из которых он построен, не
лишают его архитектуру силы, величия, монументальности и строгой красоты,
соответствующей духу времени его создания, и, как мне кажется, верно
отражают начало нашей новой, замечательной эпохи. И моя творческая
совесть архитектора спокойна». Заказчиком строительства нового Московско-
Нарвского дома культуры вместительностью 2000 человек выступил
Ленинградский губернский совет профессиональных союзов. Проектное бюро
«Стройкома» провело закрытый конкурс проектов, по итогам которого было
принято решение на основе вариантов А. И. Дмитриева и А. И. Гегелло.
Получился комплекс, который включает непосредственно зал собраний,
рассчитанный на 2000 мест с возможностью добавления дополнительных, а
также библиотеку, зоны для кружковой работы и спортзал.
СИММЕТРИЧНАЯ КОМПОЗИЦИЯ, КОТОРАЯ ХАРАКТЕРНА ДЛЯ ГОРОДА
ИСТОРИЧЕСКИ, ПРИНИМАЕТ НОВЫЕ ФОРМЫ И СВЯЗАНА В КУЛАК
ВОКРУГ ЗРИТЕЛЬНОГО ЗАЛА
Дуговой фасад с витринами, наполняющими естественным светом
пространство зрительного зала, связан по бокам уступами лестничных
площадок и боковых массивов. Симметричная композиция, которая
характерна для города исторически, принимает новые формы и связана в
кулак вокруг зрительного зала. Такое решение продиктовано экономией
строительных материалов и возможностью раскрывать коридоры и боковые
объемы в зрительный зал для масштабных мероприятий. За сценой есть
перегородка, а за ней находится спортивный зал с беговой дорожкой на
балконе. Расположение спортзала оказалось неудачным, само пространство
в итоге даже не было использовано в качестве арьерсцены – с самого начала
работы здесь хранили разную сценическую утварь.

Дома техучебы. Проект

Александр Иванович Гегелло в соавторстве с молодым архитектором

«Стройкома» Давидом Львовичем Кричевским занялись детальной
разработкой проекта. Непосредственно стройкой, начавшейся летом 1925 г.,
руководил инженер Владимир Фомич Райлян. Необходимой для такой
грандиозной и ответственной задачи строительной техники не было,
материалы приходилось буквально добывать по списку из 140
полуразрушенных зданий, находящихся в распоряжении строителей.
Отбирался годный кирпич, очищался от раствора и шел на новую стройку.
Так, например, исчез полуразрушенный Панаевский театр на Адмиралтейской
набережной. Крышу зала строили из деревянных сорокаметровых ферм, в
состав этих ферм шел как новый сосновый лес, так и старые балки
перекрытий разобранных зданий.
Все внутреннее пространство получило отделку деревом – кессонированный
потолок, балкон, сцена, ложи по бокам и так называемые «ласточкины
гнезда». Характерная особенность боковых лож – они расположены
ступенчато и связаны друг с другом сквозным проходом прямо на сцену.
Такой демократичный подход в планировке обусловлен необходимостью
проведения собраний, чтобы делегаты могли в любой момент спуститься в
президиум и выступить с речью. Зал кинофицирован, сцена оборудована
поворотным кругом для проведения сложных постановок спектаклей.
Крылья здания сообщаются друг с другом через фойе, а также с помощью
перехода – галереи под балконом зрительного зала.
8 июля 1929 г. на собрание профсоюзного актива по вопросам
индустриализации и социалистического соревнования в Московско-Нарвский
дом культуры приехал писатель Алексей Максимович Пешков (Максим
Горький). На собрании голосованием президиума было принято решение о
присвоении Дворцу культуры имени М. Горького. В здании за 90 лет ни разу
не проводилось реконструкций, зрительный зал и часть интерьеров
сохранились полностью в том виде, в котором они были изначально
реализованы.
По соседству с Домом культуры им. М. Горького в 1932 г. был построен дом
технической учебы для повышения квалификации рабочих, проектом
занимались А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевский. Дом, по идее, должен был быть
связан переходом с Домом культуры, но переход так и не был сделан. Здание
эффектно выходит в сторону площади Стачек параболическим торцом с
лесенкой из окон. Необычное расположение окон обусловлено организацией
внутри двух аудиторий по 150 мест. Изначально вид здания предполагался с
более брутальными вырезами окон, но проект был упрощен из-за экономии
средств на стройматериалы. С 1939 г. в здании находится Ленинградский
технологический институт Всекопромсовета им. В. М. Молотова, ныне Санкт-
Петербургский государственный технологический университет растительных
полимеров. В конце 80-х гг. ХХ в. в здании произошел пожар, центральную
часть дома пришлось отстроить заново, а остальные части здания
реконструировать.

Дом кооперации и фабрика-кухня Московско-

Нарвского района

Кировский универмаг

На другой стороне площади Стачек, напротив Дома культуры им. Горького,

находится Дом кооперации и фабрика-кухня Московско-Нарвского, затем
Кировского района – памятник эпохи авангардной архитектуры, построенный
в 1929–1931 гг. по проекту участников ленинградского Объединения
архитекторов-урбанистов А. К. Барутчева, И. А. Гильтера, И. А. Меерзона
и Я. О. Рубанчика, авторов Василеостровской, Выборгской и Невской фабрик-
кухонь. Самая крупная в Ленинграде фабрика-кухня открылась осенью
1930 г., а Дом кооперации – весной 1931 г. Здание очень эффектно вписалось
в сложившийся ансамбль разностилья площади Стачек. Отсутствие
симметрии, контраст железобетонных глухих стен и сплошного ленточного
остекления, имитация «дома на ножках», плоская кровля с перголами для
выхода на крышу посетителей ресторана. Корпус универмага скрывает за
собой фабрику-кухню с параболической пристройкой столовой
самообслуживания. Четыре крупные фабрики-кухни в Ленинграде стали
новым типом зданий, служащих для поставки рабочим готовых обедов. Для
идеологии раннего советского времени эти проекты были крайне важны, они
должны были сподвигнуть граждан отказаться от приготовления еды в
домашних условиях.

Бани
Жилье во второй половине 20-х гг. ХХ в. начинает активно строиться,
появились школы, дома культуры, фабрики-кухни. Чего не хватает простому
рабочему, строителю коммунизма? Правильно – коллективной бани! И здесь
на творческую арену вновь ступает А. С. Никольский, руководитель
архитектурной мастерской ленинградского «Стройкома». Он выдвигает
оригинальные идеи по поводу того, как должна выглядеть машина для мытья
мощностью 4 тыс. человек в сутки. Это должно быть заглубленное в землю
кольцо (в целях снижения теплопотерь) с выходом на крышу, где устроен
солярий, а в центре кольца под стеклянным куполом должен находиться
бассейн. Внутри самого кольца обустроены парная, душевая, раздевалки,
рекреационные зоны.

Проект бани в Лесном

Никольскому удалось реализовать проект бани-кольца в Лесном (улица

Карбышева, 29), которая сохранилась и ныне действует по своему
функциональному назначению. Правда, баню гигантом сложно назвать, так
как ее пропускная способность по проекту была 2100 человек, но тем не
менее это здание является уникальным культурным наследием эпохи. Вторая
баня Никольского в Ленинграде, Ушаковская, заброшена и находится на
улице Зои Космодемьянской, 7. Два равновеликих прямоугольных объема
выходят из цилиндрической пристройки и образуют внутренний двор, где с
самого начала работы бани находился бассейн на открытом воздухе. В
цилиндрической части были расположены зоны с повышенным
температурным режимом.

Ушаковские бани

Кировский райсовет

Кировский райсовет

Неподалеку от Ушаковских бань находится площадь Кирова, где стоит

Кировский райсовет, построенный по проекту Ноя Абрамовича Троцкого
в 1935 г. Наверное, это одно из самых архитектурно многообразных зданий
той эпохи в Ленинграде. Здесь есть все – и скругления, и столкновения
вертикального акцента в виде сорокаметровой башни с горизонталью
фасада, и ленточное остекление, и плоская кровля с имитацией дома на
ножках. Ритм башни дополнен расческой из парапетов балконов,
вертикальной лентой окна лестничной площадки и стильной подсветкой в
виде серпа и молота. Классические мотивы каменной облицовки фасада
вступают в диалог с простыми плоскими формами, что характерно для
архитектуры ленинградского авангарда. К зданию райсовета также
пристроены зал собраний и столовая в виде цилиндра.
Кировский райсовет

Дом политкаторжан

Дом политкаторжан

На углу Троицкой площади и Петровской набережной находится жилой дом,

который был построен в 1929–1933 гг. по проекту архитекторов
Г. А. Симонова, П. В. Абросимова и А. Ф. Хрякова для Общества бывших
политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Дом состоит из трех шести- и
семиэтажных корпусов, два из которых галерейного типа с двухкомнатными
квартирами, направленными на юг. Третий корпус, выходящий в сторону
Троицкой площади, секционного типа с трехкомнатными квартирами. В
квартирах вместо кухонь была специальная ниша под кухонный шкаф, но
после перепланировки 1935 г. были установлены полноценные кухни. Дом
политкаторжан изначально задуман как дом переходного типа, где только
часть быта жителей обобществлялась. На первом этаже были запланированы
столовая, гостиные, библиотека, детский сад, парикмахерская, магазин, музей
каторги и ссылки. В подвале механизированная прачечная, со стороны двора
в пристройке был организован зал собраний на 500 мест. На крыше жителям
также можно было находиться, для этого там устроен солярий и смотровая
площадка. Часть здания, выходящая на пересечение площади и набережной,
оформлена в виде смещенных друг относительно друга пластин в духе
архитектонов К. Малевича. Почти все семьи этого дома подверглись
репрессиям, в память о жертвах на Троицкой площади был установлен
Соловецкий камень.

Дом Ленсовета
САМ ДОМ С ЕГО ВЫРАЗИТЕЛЬНОЙ ПЛАСТИКОЙ И ИГРОЙ ФОРМ
ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ ЭТАЛОН СТИЛЯ АР-ДЕКО
Первый жилой дом Ленсовета (набережная реки Карповки, 16, 1931–1934) по
проекту архитекторов Левинсона Евгения Адольфовича и Фомина Игоря
Ивановича очень ясно отражает противоречивость эпохи. С одной стороны,
согласно идеалам социализма люди должны были жить в домах-коммунах и
разделять друг с другом свой быт, с другой стороны, для чиновников и
ответственных партийных работников строят апартаменты с
шестикомнатными квартирами и комнатами для прислуги. Сам дом с его
выразительной пластикой и игрой форм представляет собой эталон стиля ар-
деко. Чего только стоят консольные выступы лестниц, ведущих на галерею со
двора!

Дом Ленсовета

Со стороны набережной дом кажется симметричным, но на самом деле два

его флигеля разных размеров и стоят под разными углами к основному
фасаду. Всего здесь было 76 квартир разной площади, с числом комнат от
двух до шести, с ванными комнатами и встроенной мебелью. Здесь, как и
в Доме политкаторжан, были механическая прачечная, парикмахерская,
магазин, солярий, детский сад. Во дворе был даже свой теннисный корт.
Квартиры начинались с уровня третьего этажа из-за опасности наводнений.
Как и в Доме политкаторжан, здесь почти все жители были репрессированы.

Хлебозаводы
Левашовский завод

Кушелевский завод

В Ленинграде по проекту инженера Георгия Петровича Марсакова были

построены два хлебозавода, которые представляют собой наследие
промышленной архитектуры периода 20–30-х гг. ХХ в. Это Левашовский
хлебозавод (Барочная улица, 4А) и Кушелевский хлебозавод (улица
Политехническая, 11). Внешне здания выглядят как вставленные друг в друга
разновеликие цилиндры. Такой завод-автомат с кольцевым
многоступенчатым конвейером мог перерабатывать до 170 тонн муки в сутки
и выпекать параллельно сразу несколько сортов хлеба. Мука подавалась на
верхний уровень, откуда поступала в заквасочный цех, далее автоматически
месилось и формовалось тесто, после этажом ниже происходило выпекание в
кольцевых печах с подвижным подом, а на первом этаже происходила
сортировка и отправка готовой продукции.

Канатный цех и башня «Красного гвоздильщика»

Башня «Красного гвоздильщика»

Символами промышленной архитектуры Ленинграда стали водонапорная

башня и канатный цех завода «Красный гвоздильщик» (25-я линия
Васильевского острова, 6, корп. 1) 1931 г. постройки. Это единственный
проект, который реализовал архитектор и теоретик архитектуры Яков
Григорьевич Чернихов. Вытянутая башня на тонких ножках с водонапорным
баком сделана из железобетона, именно так можно было достичь нужной
пластики, чтобы только подчеркнуть образ гвоздя, но не копировать его.
Лишенные декора, простые оштукатуренные формы с лентами окон лестницы
и бака замыкают на себе пространство и приковывают взгляды прохожих.
Канатный цех «Красного гвоздильщика»

Фабрика «Красное знамя»

На углу Корпусной и Пионерской улиц расположена силовая станция фабрики
«Красное знамя», построенная по проекту немецкого архитектора Эриха
Мендельсона. Исторически фабрика и прачечная В. П. Керстена находилась
по соседству, на пересечении нынешней улицы Красного Курсанта
и Корпусной. В 1919 г. она была национализирована, а в 1922 г., после
получения ордена Красного Знамени, переименована в «Красное знамя».
Трест «Ленинградтекстиль» принимает решение расширить фабрику.
Заказать проект решили напрямую у Эриха Мендельсона, получившего
известность в Европе благодаря своим оригинальным промышленным
постройкам. Проект, подготовленный его мастерской в 1925 г., – единый
комплекс складских и производственных площадей, расположенных по
периметру участка. Высотная доминанта комплекса – десятиэтажная башня
заводоуправления, часы на которой видны из любой точки предприятия.
Внутри двора на двухметровой платформе параллельно стоят два
красильных и один белильный цех с вытяжными шахтами. Платформа
подключена к коммуникациям.

Силовая подстанция фабрики «Красное знамя»

Строительство первой очереди новых корпусов продолжалось до 1928 г.,

именно тогда была построена силовая станция фабрики. Второй этап
строительства продолжался до середины 30-х гг. ХХ в. Получился, как
говорил сам Э. Мендельсон, «корабль, который тянет за собой
производство». В верхней части располагался водонапорный бак,
оформленный ритмичной насечкой, а нижний уступ заключал фильтрующую
станцию, прорезанную лентами окон. За ними находился машинный зал
котельной с вертикальным ленточным остеклением. Эрих Мендельсон
в 1925 г. отказался от авторского надзора за ходом строительства, а позже и
от самого проекта из-за отступлений от первоначального плана. Но в итоге
фабрика была реализована именно так, как задумал архитектор.
Специалисты, продолжавшие проект после ухода Мендельсона,
вдохновились его идеей и старались воплотить ее максимально точно, с
учетом сил и средств, которыми они располагали на тот момент. У них все же
получилось связать все новые элементы фабрики в единый живой организм –
и в конструктивных деталях, и в очертаниях форм присутствует ритмическое
созвучие, которое ставит постройку в ряд самых эффектных промышленных
комплексов Европы.

Глава 9
Из классицизма в модернизм
В 30-е гг. ХХ в. эра свободной авангардной архитектуры и ар-деко сменяется
разворотом к классическим формам. Режим начинает вмешиваться в работу
творческих групп архитекторов. Был образован Союз архитекторов, и теперь
независимым творческим бюро приходится работать в определенных рамках,
которые диктуются сверху. Многих архитекторов эпохи авангарда
общественные и партийные деятели обвинят в формализме, кто-то не
избежит гонений и будет репрессирован. В условиях «закручивания гаек»
в Ленинграде появляются новые здания, представляющие собой
классические примеры сталинского ампира. Принимается новый Генеральный
план города с переносом центра в южную часть, на Московскую площадь. Но
полной реализации этой идеи помешала Великая Отечественная война.
С ОДНОЙ СТОРОНЫ, АР-ДЕКО ПРОДОЛЖАЕТ ТРАДИЦИИ СТАРОЙ ШКОЛЫ
АРХИТЕКТОРОВ, А С ДРУГОЙ – СМОТРИТ В СТОРОНУ РАДИКАЛЬНОЙ
АВАНГАРДНОЙ ШКОЛЫ
Процесс осовременивания архитектурной классики приводит к возникновению
отдельного стиля, считавшегося долгое время производной модерна. Речь
идет об ар-деко. Термин, обозначающий эклектичный стиль (аrt déco в
переводе с французского – декоративное искусство), происходит от названия
парижской выставки 1925 г., которая так и называлась – Exposition
Internationale des Arts Décoratifs et Industriels Modernes. У зданий ар-деко
железобетон и сталь соседствуют с богатой отделкой натуральными
материалами и яркой орнаментикой. Строгость, монументальность, наличие
ордера, хоть и упрощенного, – все это направлено на внешний эффект,
изнанка подчиняется расстановке внешних фасадных элементов. С одной
стороны, ар-деко продолжает традиции старой школы архитекторов, а
с другой – смотрит в сторону радикальной авангардной школы. Ар-деко как
комплексное стилистическое движение распространилось по всему миру и
стало частью фона жизни людей межвоенного периода. В Ленинграде первой
половины 30-х гг. ХХ в. проектные поиски как раз разворачиваются в сторону
упрощенной классики. Примерами новой декоративной школы можно считать
Фрунзенский универмаг (1934–1938) Е. И. Катонина, некоторые здания
архитекторов Е. А. Левинсона и И. И. Фомина, к примеру жилой дом на
Ивановской улице и здания на Каменноостровском проспекте с
упоминавшимся ранее домом Ленсовета, кинотеатр «Москва» (1939)
Л. М. Хидекеля на Старопетергофском проспекте, 6. От симметричных и
плоских форм, «инкрустированных» кое-где декором, ближе к началу войны
архитектура СССР уходит к характерным сталинским брутально-классическим
тонам. Хорошо виден этот переход на примере проектов Н. А. Троцкого: от
геометричного ар-деко «Большого дома» на Литейном проспекте, 4, который
был сдан в 1932 г., к Дому Советов на Московском проспекте, 212,
строившемуся в 1936–1941 гг.
Здание ОГПУ «Большой дом». Литейный пр., 4

Дом Советов

Дом Советов

За каких-то 5–7 лет из плоских пилонов центрального корпуса «Большого

дома» вырастают колонны тосканского ордера Дома Советов. Центральная
часть Дома Советов венчается фризом с монументальным 100-метровым
барельефом работы скульптора Н. В. Томского с изображением разных
бытовых ситуаций из жизни советского народа. Центральный массив Дома
Советов состоит из 8 этажей, 7 из которых связаны едиными колоннами. Ритм
колонн прерывает центральный тяжеловесный ризалит главного входа. В
плане здание представляет прямоугольник с тремя дворами, с тыльной
стороны завершающийся полуцилиндром зала собраний со световым
фонарем на крыше. Боковые части главного фасада завершаются
выступающими вперед колонными портиками. Уникальный зал собраний с
богатым декором, амфитеатром и двухуровневым фойе был рассчитан на
3000 человек. Масштабы, пропорции, эмблематика – все должно было
воспевать и возвеличивать трудовые победы советского народа. Идея
разместить в этом огромном комплексе административный центр Ленинграда
не была в итоге реализована. В 50-х гг. ХХ в. здесь находился НИИ
радиоэлектроники, позже переименованный в НПО «Ленинец».

Дом Советов

Московский проспект

Дом со шпилем на Московском проспекте, 190

Московский проспект планировали сделать главной улицей современного

Ленинграда. Проспект длиною около 10 километров является второй по
протяженности улицей после проспекта Обуховской обороны. Застройка в
едином классическом стиле была реализована в соответствии с Генеральным
планом еще до войны.
Московский проспект, 202

Застройка южной части проспекта от путепровода Путиловской ветви до

поселка Средняя Рогатка была в основном завершена вплоть до Алтайской
улицы к 1955 г. Значительный вклад в оформление этой части магистрали
внес архитектор С. Б. Сперанский. По его проекту были построены, к примеру,
два одинаковых жилых здания напротив Дома Советов по адресам
Московский проспект, 191 и 193.
Дом со шпилем на Московском проспекте, 190, выходящий на Московский
парк Победы, был спроектирован Г. А. Симоновым и Б. Р. Рубаненко и
заложен в 1940 г., но из-за войны превратился в долгострой, закончить
который удалось только в 1953 г., в год смерти Сталина. Дом стал настоящим
символом господства одноименного консервативного стиля. Самая первая
десятиэтажка в Ленинграде, построенная в 1953 г., – дом с кинотеатром
«Дружба» по адресу: Московский проспект, 202, архитекторы М. Е. Русаков,
В. М. Фромзель. Кинотеатр работает до сих пор.

Метро
На перроне станции метро «Автово»
КУЛЬТОВАЯ АНТИЧНАЯ ОБОЛОЧКА ИСПОЛЬЗУЕТСЯ В ПРОЕКТАХ
ПАВИЛЬОНОВ ВСЕХ СТАНЦИЙ ПЕРВОЙ ВЕТКИ МЕТРО
Строительство ленинградского метрополитена привело к появлению
очередного яркого наследия сталианса – восьми станций метро первой
красной ветки. 15 ноября 1955 г. отправились первые вагоны с пассажирами,
любовавшимися новенькими станциями.

Метро «Автово»
Метро «Кировский завод»

Метро «Кировский завод»

Павильон станции «Кировский завод» выполнен по проекту архитектора

А. К. Андреева и инженера О. В. Ивановой. Павильон оформлен 44
каннелированными колоннами дорического ордера по периметру и
представляется неким древнегреческим храмом в руинах без фронтона,
который стоит на каменном возвышении посреди акрополя советской
индустриализации. Культовая античная оболочка используется в проектах
павильонов всех станций первой ветки метро. На многих станциях абсолютно
уникальное внутреннее оформление, к примеру, отделанные стеклом
колонны платформы станции мелкого заложения «Автово», спроектированной
Е. А. Левинсоном.

Комсомольская площадь
Комсомольская площадь

Классические мотивы в оформлении фасадов использовались еще некоторое

время после смерти Сталина, например, ансамбль Комсомольской площади
как главной районообразующей структуры Автово. Комплекс из четырех
семиэтажных зданий построен в 1955–1960 гг. Трестом 20
Главленинградстроя по проекту института «ЛенНИИпроект».
Архитекторы В. Каменский, С. Майофис. Строительством руководили
инженеры А. Штурман, И. Бабакова.

Жилой дом и институт «ЛенНИИпроект»

Жилой дом и институт «ЛенНИИпроект»

Поздним сооружением в духе старого классицизма стал ансамбль из зданий

по адресу: Троицкая площадь, 3–5, – жилой дом и институт «ЛенНИИпроект».
Вначале это был тот самый трест «Стройком» Комитета Губпрофсовета
и Отдела коммунального хозяйства по строительству рабочих жилищ,
основанный в 1925 г., где трудились звезды ленинградского авангарда –
А. И. Гегелло, Е. А. Левинсон, А. С. Никольский, А. А. Оль, Г. А. Симонов,
Н. А. Троцкий, И. И. Фомин. Вот как может выглядеть организация, создавшая
в свое время такие смелые проекты, как Тракторная улица и школа имени 10
Октября. Жилой семиэтажный дом выходит на Троицкую площадь
двухуровневой колоннадой и двумя монотонными боковыми ризалитами.
Соседнее здание института имеет тяжеловесное рустованное арочное
основание в три этажа и колонную обвязку верхней половины. Оба здания
были построены в 1955–1956 гг. (архитекторы О. И. Гурьев, Я. Н. Лукин,
А. П. Щербенюк). В похожем палладианском духе предполагалось оформить
фасад стоящего по соседству Дома политкаторжан и связать все три здания в
единый ансамбль, но не вышло.

ТЮЗ
Строительство номенклатурных домов-сталинок по индивидуальным
проектам после войны развернулось полным ходом, в Ленинграде
встречаются даже целые кварталы из двух- и трехэтажных сталинок,
например в Нарвском районе по улице Косинова. Для обеспечения населения
жильем начинается строительство сталинских жилых домов по типовым
проектам. Типовые сталинки имеют более скромные характеристики и
упрощенную архитектуру, в отличие от домов по индивидуальному проекту.
ТЮЗ

После смерти И. В. Сталина (5 марта 1953 г.) отношение советского

руководства к архитектуре и гражданскому строительству было
пересмотрено. Эпоху советского классицизма в ноябре 1955 г. фактически
завершает принятие постановления № 1871 ЦК КПСС и СМ СССР «Об
устранении излишеств в проектировании и строительстве». По итогам
постановления всем проектным организациям страны необходимо было
оптимизировать затраты и повысить темпы строительства, разрабатывать
методы индустриального домостроения и проводить жесткую
функциональную типизацию проектов. Эволюция в формообразовании на
изломе режимов выливается в упрощение композиционных классических
решений. Таков, например, Театр юного зрителя (1956–1962) по проекту
А. В. Жука, где реализована лоджия фасада, замыкающего перспективу
Гороховой улицы, в виде гармоничного портика вообще без декора.

Индустриальное жилье

Дом серии 1-506

Первый экспериментальный крупнопанельный жилой дом в Ленинграде был
построен в 1957 г. на улице Полярников, 10, архитектором А. В. Васильевым и
инженером З. В. Каплуновым.
Ленинградская экспериментальная «протохрущевка» сильно отличалась
размерами от последующих масштабных серий. В доме высота потолков
больше трех метров; по два больших окна в каждой комнате, благо размеры
комнат позволяют (14–19 кв. м); кухни по 12–14 кв. м; смежные комнаты есть
только в четырехкомнатных квартирах; санузел в таких квартирах
раздельный. Здесь, в Невском районе, в Щемиловке, в 1956–1959 гг. также
развернулось строительство типовых домов, прообразов «хрущевок»
c трехметровыми потолками и большими кухнями, серии 1–506,
разработанной мастерской 5-го института «ЛенНИИпроект» (авторы –
Е. А. Левинсон, Д. С. Гольдгор, И. В. Райлян).
Стены домов сложены из тепло— и звукоизоляционных газобетонных
панелей. В квартирах была кладовка, балкон, пол покрыт паркетом. Квартал
в Невском районе с домами серии 1–506 получил премию на конкурсе лучших
строек РСФСР, а его макет демонстрировался на Международной выставке
в Брюсселе. Ленинградская серия 1–506 была единственной в стране,
которую можно было назвать панельной сталинкой.
ГЛАВНЫМИ ПЛЮСАМИ ТАКИХ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНЫХ РЕШЕНИЙ
ЯВЛЯЮТСЯ ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ДЕШЕВИЗНА СТРОИТЕЛЬСТВА И
ВЫСОКИЕ ТЕМПЫ СДАЧИ ЖИЛОЙ ПЛОЩАДИ
Первые дома были построены в районе проспекта Елизарова (13 домов),
в Малой Охте (14 домов), в районе Кантемировской улицы. Всего
в Ленинграде было построено 35 домов серии 1–506.

Дом серии 121 Гатчинского ДСК

После выхода постановления Совета Министров СССР от 1 марта 1958 года,
в котором задавались новые нормы проектирования жилья, на основе серии
1–506 «ЛенНИИпроектом» была разработана серия 1–507 с
малогабаритными квартирами-хрущевками. Архитекторы – Е. А. Левинсон,
Д. С. Гольдгор. За 1958–1972 гг. было построено 562 дома этой серии. Здание
собирают из готовых элементов, произведенных на домостроительном
комбинате. Конструктивная схема здания – три продольные несущие стены.
Поперечные стены обеспечивают жесткость всей наборной конструкции.
Наружные стены выполнены из керамзитобетонных панелей толщиной 40 см.
Панели внутренних стен имеют толщину 25 см, а панели с вентканалами –
28 см. Санузлы выполнены в виде готовых блоков заводского производства.
Современный адрес первых двух домов серии 1–507, выстроенных в начале
1959 г., – улица Пинегина, 15 и 19, это все та же Щемиловка – район по
образу и подобию московских Новых Черемушек. Дома серии 1–507
считаются наиболее качественными из всех ленинградских панельных
хрущевок, они отличаются, к примеру, от серии 1–335 Ленинградского
отделения Горстройпроекта хорошей теплоизоляцией за счет толстых
наружных панелей. В квартирах большинства таких домов раздельные
санузлы, качественная «столярка», паркетные полы.

Серия 1–335

Общая площадь однокомнатной квартиры в стандартной хрущевке – 31 кв. м,

двухкомнатной – 36–41 кв. м, трехкомнатной – 55–59 кв. м. В трехкомнатной
квартире – смежная комната. Бывают еще варианты компоновки панелей с
четырехкомнатными квартирами.
Недостатки квартир-хрущевок: малогабаритные прихожие и кухни, проходные
комнаты и низкие потолки. На данный момент около 8 процентов всей жилой
застройки в Санкт-Петербурге приходится на подобные здания. Главными
плюсами таких градостроительных решений являются относительная
дешевизна строительства и высокие темпы сдачи жилой площади. За 9 лет,
начиная с 1956 г., обладателями новых квартир в CCCР стало около 50
миллионов граждан, то есть четверть населения всей страны.
На базе первых серий были разработаны планировочные решения домов
выше 5 этажей. Были разработаны серии из кирпичных панелей, дома-башни
из силикатных панелей. Панельные «брежневки», в принципе, – это
улучшенные «хрущевки». В этих домах площадь комнат больше и кухни
порой больше, чем 7 кв. м. Высота потолка возросла до 2,7 м. В домах,
относящихся к этому типу жилья, уже были лифты и мусоропроводы.

Гостиница «Советская»

Гостиница «Советская»

В середине 60-х гг. ХХ в. в период брежневской оттепели в городе

появляются смелые проекты в духе интернационального движения
модернизма, популярного в послевоенный период в Европе и Америке и
возникшего вследствие реакции на «машинную» архитектуру 30-х гг. ХХ в. В
мире поиски новых форм модернизма происходили тогда, когда в СССР
господствовал классицизм, поэтому страна в 60–70 гг. ХХ в. повторяла опыт
Европы и Америки.
Тем временем Ленинград вырастает в своих границах, активно застраиваются
Московский район, Академическая, Невский район, район Малой Охты,
Васильевский остров. Во время работы В. А. Каменского на посту главного
архитектора Ленинграда в 1972 г. принимается Генеральный план города,
согласно которому Ленинград застраивается, порой искажая исторический
центр. Строятся высотки, самая первая из них – гостиница «Советская» с 20-
этажным корпусом, спроектированная мастерской «ЛенНИИпроект»
(В. В. Ганкевич, Е. А. Левинсон, А. И. Прибульский, 1963–1968. Лермонтовский
проспект, 43). При облицовке использовались стеклянные панели наружного
ленточного остекления, привезенные из Мексики.

ЦНИИ РТК
ЦНИИ РТК

В другой части города при Ленинградском политехническом институте

в 1968 г. возник исследовательский центр технической кибернетики, который
позже перерос в самостоятельный НИИ. В ЦНИИ РТК разрабатывались
системы дистанционного управления летательными аппаратами и
манипуляторами. Строительство здания для конструкторского бюро на
пересечении Светлановского и Тихорецкого проспектов было начато в 1973 г.
по проекту архитекторов С. В. Савина и Б. И. Артюшина. Стройка затянулась
до 1987 г. Архитектурной доминантой комплекса стала башня-лаборатория
для испытания космической техники. Башня отдаленно напоминает мотивы
облика космической ракеты, при этом не копируя их слепо, и поставлена
рядом с горизонталью здания института. Каннелированная башня из
монолитного железобетона полая внутри, функционально она служит для
испытания крупногабаритной техники, разработанной в ЦНИИ РТК.

Здание ОКБ «Радуга»

ОКБ «Радуга»

Первый небоскреб в Ленинграде – здание ОКБ «Радуга». Неподалеку от

Большого Сампсониевского проспекта, на площади, образованной
Кантемировской и Белоостровской улицами, здание высотой 23 этажа.
Разработкой проекта занимались архитекторы С. В. Савин и С. М. Зельцман,
конструкторы Г. М. Драбкин и А. В. Мартьянов. По изначальному проекту
здание должно было быть на три этажа выше, однако градостроительный
совет потребовал уменьшить его высоту. Здание замыкает перспективу
Кантемировской улицы, на площади перед высоткой должен был
разместиться фонтан и скульптурные композиции. В наружном облике
плоский железобетон эффектно контрастирует со сплошным остеклением с
медными переплетами. Здание было построено в 1985–1991 гг., позже был
достроен фонтан.

Вестибюль метро «Пионерская»

Вестибюль станции метро «Пионерская»

Станция метро «Пионерская» Московско-Петроградской линии открыта

6 ноября 1982 г. в составе участка «Петроградская» – «Удельная».
Наименование получила в честь 60-летия Всесоюзной пионерской
организации имени В. И. Ленина. В проекте станция носила название
«Богатырский проспект». Вестибюль «Пионерской» иллюстрирует подход к
архитектурной форме через брутальную мощь конструкций и объемов, через
смелые крупномасштабные композиционные решения. Если поставить в один
ряд павильоны «Пионерской» и «Кировского завода», можно представить
путь архитектурного развития с 1955 по 1982 г. Пассажир петербургского
метро может проделать это путешествие самостоятельно, зайдя
в «парфенон» на «Кировском заводе» и в конце пути любуясь консолью
складчатой крыши-гармошки на выходе из метро «Пионерская».

5-й корпус ЛЭТИ

5-й корпус ЛЭТИ

На улице Профессора Попова, 3, в 1973 г. появился 5-й учебный корпус

ЛЭТИ, состоящий из лабораторного здания, находящегося вдоль улицы
Профессора Попова, и лекционного, к которому на разных уровнях
пристроены помещения столовых и рекреаций. Строительство вел большой
коллектив архитекторов во главе с В. Л. Левиашем и Н. З. Матусевичем.
Основным художественным приемом стал вынос инженерных коммуникаций в
вертикальные шахты, выходящие на фасады и образующие гребень над
крышей. Главное архитектурно-планировочное управление Исполкома
Ленгорсовета не влияло на процесс проектирования и строительства,
авторам проекта удалось реализовать свои идеи без существенных уступок.
Сорок типоразмеров окон, разнообразие пластических решений,
ступенчатость членений фасада, эффектные ракурсы, кирпичная кладка – все
в противостоянии хрущевской типизации. При строительстве были допущены
ошибки, которые привели к тому, что система кондиционирования всего
здания целиком не смогла эффективно работать, и пришлось везде
использовать стандартные схемы водяного отопления.

5-й корпус ЛЭТИ

Дома на Новосмоленской набережной

Дом «на ножках»

Четыре дома «на курьих ножках», находящиеся в нижнем течении реки
Смоленки, на Новосмоленской набережной, 2–8, стали одними из символов
ленинградской архитектуры модернизма (в широком понимании, учитывая все
течения). Четыре уникальных дома строились с 1986 по 1993 г. по проекту
мастерской «ЛенНИИпроекта» (авторы – В. А. Сохин. В. Н. Соколов,
П. В. Курочкин). Высота зданий – 22 этажа. Комплекс зданий представлял
собой нетиповое жилье. Для обеспечения нужной этажности здания
требовалось возводить несущий железобетонный каркас и устанавливать
панели с наружной стороны дома. Знаменитые ножки-опоры имеют
прототипы в СССР, к примеру Дом авиаторов на Беговой в Москве. Сложная
угловатая линия фасада домов «на ножках» относит к еще одному яркому
проекту Сохина – Морскому вокзалу (площадь Морской Славы, 1).

Морской вокзал

Морской вокзал

Построенный в 1982 г., Морской вокзал рассчитан, чтобы принимать все виды
судов. Многоуровневое здание высотой 40 метров с необычными окнами в
виде парусов. Сам дом венчает сорокаметровый стальной шпиль,
облицованный титановыми панелями. Три нижних этажа отданы для
пассажирских нужд, верхние этажи занимает база моряков. Здание по
задумке архитекторов представляет собой многофункциональный комплекс
обслуживания пассажиров (до миллиона в год), а также служит гостиницей.
Авторство принадлежит мастерской «ЛенНИИпроекта», архитекторы –
В. А. Сохин, Л. В. Калягин.
Морской вокзал

Аэропорт «Пулково-1»

Аэропорт «Пулково-1»

Новую главу в истории пассажирской авиационной инфраструктуры СССР

открыл терминал «Пулково-1», начавший свою работу в 2018 г. В основу
сооружения была положена концепция единого пространства, главными
композиционными элементами служат пять грибовидных опор из
железобетона, завершающихся световыми фонарями-стаканами. Здесь
форма диктует функцию и наоборот. Потоки пассажиров протекают в трех
уровнях единого центрального пространства операционного зала шириной 50
метров и длиной 135 метров. Терминал «Пулково-1» был самым большим в
стране на тот момент, его пропускная способность составляла 3 тысячи
пассажиров в час. Авторами проекта является команда «ЛенНИИпроекта» –
А. В. Жук, Ж. М. Вержбицкий, Г. М. Вланин.
 СКК

СКК

К проведению Московской Олимпиады 1980 г. готовились не только в

столице. Так, в Ленинграде был реализован грандиозный проект крытого
многофункционального спортивно-концертного комплекса вместимостью до
25 000 человек. Проект здания разработали советские специалисты –
представители ЛенЗНИИЭП во главе с архитекторами Н. В. Барановым,
И. М. Чайко, главными специалистами по конструкциям Ю. А. Елисеевым
и О. А. Курбатовым, инженером А. П. Морозовым. Центральный вход
обращен к Парку Победы, от него идет выложенная асфальтом дорожка,
являющаяся своеобразным продолжением аллеи Героев, по обе стороны
которой расположены кассы спорткомплекса. Высота тела цилиндрического
здания 40 метров, диаметр 160 метров, диаметр цокольной части 193 метра.
В Ленинграде до этого времени уже существовала крытая арена СК
«Юбилейный» вместимостью до 8000 человек с вантовым перекрытием
диаметром 90 метров в виде «велосипедного колеса», построенная в 1967 г.,
но для более масштабного сооружения СКК необходимо было применить
новые конструкционные решения. Крыша реализована в виде сферической
оболочки, собранной из стальных лепестков и натянутой с помощью стальных
тросов и шайбы, закрепленной по центру крыши. Оболочка шарнирно
опирается на 56 пилонов по кругу, что придает зданию необходимые
расчетные сопротивления нагрузкам. Конструкция здания во многом
определяет форму фасада, состоящего из череды вертикалей и тонких ребер
из анодированного металла, а крыша «вдавлена» к центру. Такая
конфигурация наглядно демонстрирует работу конструкции выбранного
авторами варианта перекрытия.

Глава 10
Начало XXI века
6 сентября 1991 г. Ленинград возвращает себе историческое название Санкт-
Петербург, город постепенно приходит в себя после резкой смены
политического и экономического режима. Постепенно начинают строиться
крупные инфраструктурные проекты, такие как дамба, Западный скоростной
диаметр, кольцевая автомобильная дорога, Ладожский вокзал. По данным
Росстата, на 2018 г. численность городского населения составляет 5 351 935
человек. Санкт-Петербург является самым крупным нестоличным городом
в Европе и третьим по численности после Москвы и Лондона. Нынешняя
градостроительная политика основывается на сохранении облика
центральной части города, а в нулевые и 10-е годы градозащитниками была
проведена колоссальная работа по выявлению памятников архитектуры и их
сохранению. При этом в Петербурге возникают отдельные выдающиеся
постройки, которые еще во многом недооценены современниками. Конечно,
пройдет время, и многие из современных построек будут символизировать
город наравне с домом Зингера или Казанским собором, а пока что давайте
отметим самые яркие проекты наших дней. Некоторые из них, к сожалению,
не смогли избежать отступлений от концепта и были построены не так, как
задумывалось.
НЫНЕШНЯЯ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА ОСНОВЫВАЕТСЯ НА
СОХРАНЕНИИ ОБЛИКА ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ГОРОДА, А В НУЛЕВЫЕ И
10-Е ГОДЫ ГРАДОЗАЩИТНИКАМИ БЫЛА ПРОВЕДЕНА КОЛОССАЛЬНАЯ
РАБОТА ПО ВЫЯВЛЕНИЮ ПАМЯТНИКОВ АРХИТЕКТУРЫ И ИХ
СОХРАНЕНИЮ

Новый терминал Пулково

Пулково

Исторически сложилось, что ленинградский аэродром становится местом

воплощения архитектурных экспериментов. Третий по пассажиропотоку
аэровокзал России был открыт в 2015 г. Идея форм нового транспортного
узла принадлежит британским архитекторам из бюро Grimshaw & Partners,
которые выиграли архитектурный конкурс 2007 г. на проектирование нового
терминала и были приглашены как идейные вдохновители (команда
архитектора Николаса Гримшоу), а специалисты из британского
архитектурного бюро Pascall+Watson, будучи опытными проектировщиками
крупных транспортных хабов, стали исполнительными архитекторами проекта
нового международного терминала. Пропускная способность обновленного
Пулково – до 17 миллионов пассажиров в год.
По своей конструкции терминал представляет собой 18 секций с
пирамидальными ячейками для дренажа воды с крыши. Ломаная крыша
наподобие гребней волн, застывших в воздухе, символизирует суровый
морской характер города, а переходы внутри терминала напоминают
знаменитые мосты Петербурга.

Бизнес-центр «Бенуа»

Бизнес-центр «Бенуа»

По адресу: Пискаревский проспект, 2 находится построенный в 2009 г. бизнес-

центр «Бенуа» – первое здание нового офисного комплекса на территории
бывшего завода «Промет», корпуса которого были снесены. Проект
реализован под руководством архитектора Сергея Чобана. Застекленный
фасад дополнен принтами, воспроизводящими театральные эскизы русского
художника Александра Николаевича Бенуа к балету «Петрушка»,
поставленному для дягилевских «сезонов». Сам художник обитал в этих краях
на даче в Кушелевке. Контрастные рисунки на темном фоне как будто
разноцветными нитями оплетают здание и удачно соседствуют с проемами
окон. Декоративная разрисовка фасада пришлась по душе жителям города –
бизнес-центр был признан лучшим зданием Санкт-Петербурга по итогам
народного голосования и награжден премией «Дом года 2008».

Вторая сцена Мариинского театра

Проект второй сцены Мариинского театра Доминика Перро

Еще в 1997 г. художественный руководитель Мариинского театра Валерий

Абисалович Гергиев выступил с обращением к президенту
России Б. Н. Ельцину, в котором говорилось о необходимости новой сцены,
но международный конкурс был проведен только в июне 2003 г. Свои проекты
презентовали такие видные специалисты, как швейцарец Марио Ботта,
австриец Ханс Холяйн; именно с ним соперничал победитель – француз
Доминик Перро, выигравший со счетом 10:2. Особенностью предполагаемого
сооружения была угловатая наружная оболочка из стекла и алюминия. Сам
архитектор назвал ее «золотым коконом», или «золотой раковиной». Новый
театр должен был, по замыслу Перро, иметь зал на 2000 мест, лестницу,
проходящую через хаотичные консоли лоджий, рекреации, совмещенные с
пространством между куполом и внутренними массивами. С историческим
зданием вторую сцену должны были связать два моста через Крюков канал:
один технический – для перемещения декораций, второй – для публики.

Внутри «Мариинского-2»
С Домиником Перро был заключен договор на авторский надзор на всех
стадиях строительства, также от его имени в России была основана
организация для разработки всей необходимой проектной документации.
Главгосэкспертиза выдала отрицательное заключение по проекту, так как
выявленные ранее нарушения в проектной документации не были
исправлены, и в 2008 г. автор был отстранен от проекта. К этому времени на
месте нового здания уже были снесены ДК Первой пятилетки и жилой дом,
устроены работы по укреплению котлована. В срочном порядке был
организован новый конкурс, на котором победили канадские архитекторы из
бюро Diamond Schmitt Architects. Cо стороны Крюкова канала к мрамору и
стеклу пристроили двухэтажный миниатюрный фасад бывшего Литовского
рынка.

Реконструкция Главного штаба

Здание Главного штаба было построено в 1819–1829 гг. по проекту Карла
Росси. В здании располагался Главный штаб Российской армии,
Министерство иностранных дел, Министерство финансов и Военное
министерство. В 1988 г. восточное крыло штаба было передано в
собственность Государственному Эрмитажу.

Внутри Главного штаба

Реконструкция левого крыла Главного штаба началась в 2008 г. Проектом

занималась группа архитекторов «Студии-44» под руководством Никиты
Явейна.
Пять внутренних дворов соединили в цепочку высокой анфилады с
пятнадцатиметровым потолком и накрыли стеклянным куполом. Стильный
холл с гардеробом и кофейней вместе с уютным книжным магазином
встречает гостей новой выставочной площадки. Далее посетитель проходит
по лестнице и попадает в масштабный, залитый светом внутренний крытый
двор, из которого по массивной лестнице ведет ход в анфиладу. Плоские
стены, обилие света и воздуха, высокая анфилада, отделанная деревом и
бетоном, которая служит самостоятельным арт-объектом. Современное
искусство требует больше пространства, стремится вверх, прочь от тесных
кабинетов классического пятиэтажного здания. Находясь в музее, человек
ощущает себя частью архитектуры этого большого арт-объекта под
названием «Генеральный штаб». Попадая внутрь, он вносит свой акцент,
заставляет среду меняться. Здесь толпы людей являются частью
архитектурной композиции. Здание Главного штаба сейчас совмещает два
смысловых плана: сохранив внешний исторический облик здания, авторы
создали современную выставочную площадку мирового уровня.

«Лахта Центр»
Изначально строительство нового делового центра «Газпрома»
предполагалось на правом берегу Невы, у моста Петра Великого. В 2006 г.
был проведен открытый конкурс на проект небоскреба, из 6 работ, вошедших
в шорт-лист, был выбран проект английского архитектурного бюро RMJM.
СТИЛОБАТ – ЭТО ПОДИУМ КОМПЛЕКСА С ДВУХЭТАЖНОЙ ПОДЗЕМНОЙ
ПАРКОВКОЙ ВНУТРИ
Градозащитники через судебные разбирательства добились переноса
строительства высотки подальше от центра – на берег Финского залива, в
исторический район Лахта. До того как начались строительные работы, этот
участок использовался как склад намывного песка для крупных строек,
отсюда его возили, например, на строительство дамбы. Сам комплекс «Лахта
Центра» состоит из четырех объектов: стилобата, арки главного входа,
многофункционального здания и башни. Стилобат – это подиум комплекса с
двухэтажной подземной парковкой внутри. Фундамент башни состоит из трех
плит, установленных друг над другом. Самая мощная – нижняя – толщиной
больше 3,5 метра. Заливка плиты проводилась непрерывно в течение 49
часов, что является мировым рекордом Гиннесса. В основании «Лахта
Центра» находится более двух тысяч свай, из них 264 штуки уходят на
глубину 84 метра и держат фундамент небоскреба. Ядро – основной силовой
элемент устойчивости небоскреба, внутри ядра находятся коммуникации,
лифты, эвакуационные лестницы.
Проект бюро O.M.A., вошедший в шорт-лист

Башня «Лахта Центра» высотой 462 метра, небоскреб является самым

высоким в Европе. Всего в башне 87 этажей. Желающие попасть на обзорную
площадку на высоте 357 метров смогут добраться до нее на лифте-шаттле за
40 секунд. Башня расширяется, сужается и закручивается относительно
центральной оси. Ее стеклянный фасад состоит из 16 505 стеклопакетов
разной формы.

«Лахта Центр», фото Ник Григорьев

Здание многофункционального центра по форме напоминает разновысотный

бумеранг, причем перепад высот очень значителен – от 22 до 85 метров.
Самый низкий участок многофункционального здания насчитывает 7 этажей,
самый высокий – 17. Внутри здания находится крупнейший в России атриум,
делящий МФЗ на южный и северный блоки. Над атриумом расположилась
прозрачная крыша площадью более 9000 кв. м.
Внизу, на первом этаже, разместятся торговые зоны, зона для организации
экспозиций, временные выставки, мультимедийный зал и планетарий.

Стадион «Газпром Арена»

Стадион «Газпром Арена», фото Станислав Забурдаев

История строительства главного стадиона Санкт-Петербурга во все времена

затягивалась. Десять лет его строили на наших глазах, примерно так же было
и в СССР, когда Стадион имени Кирова по проекту А. С. Никольского был
заложен в 1932 г., а открыт в 1950. Конечно, задержки строительства были по
различным причинам, и мы не будем заострять внимание на них, просто
коснемся архитектуры. Никольский строил настоящий храм спорта, по кругу
сверху холма должны были появиться галереи, а перед центральным входом
зрителей встречали торжественные пропилеи, сохранившиеся по сей день. К
концу XX в. арена устарела, городу необходим был футбольный стадион
большей вместимости, чем 22-тысячный стадион Петровский, построенный
для велотрека в 1925 г.
Автор стадиона под названием «Космический корабль» – японский архитектор
Кисе Курокава, именно его проект в виде летающей тарелки победил в
международном конкурсе в 2006 г. Новая арена должна была встать на месте
старого Стадиона имени Кирова. Строительные работы затянулись, стадион
сдали только в конце 2016 г., перед проведением чемпионата мира по
футболу в России. Арена имеет вместимость 64 000 человек. Особенностью
конструкции стало уникальное выдвижное поле и закрывающаяся крыша для
выращивания качественного газона в суровых петербургских погодных
условиях.

Глава 11
Мосты
ИСТОРИЯ ГОРОДА НЕРАЗРЫВНО СВЯЗАНА С МОСТАМИ, ОНИ
СПОСОБСТВОВАЛИ КАЧЕСТВЕННЫМ ИЗМЕНЕНИЯМ ГОРОДСКОЙ СРЕДЫ
Отдельной главы заслуживают петербургские мосты. В городе представлены
абсолютно все типы конструкций мостов, которые придумал человек.
В Петербурге можно стать свидетелем эволюции мостов, увидеть, как
менялись материалы и технологии строительства, а также можно судить о
стилистических предпочтениях разных эпох жизни столицы. История города
неразрывно связана с мостами, они способствовали качественным
изменениям городской среды. Так случилось в середине XIX в. после
открытия самого первого постоянного моста через Неву – Благовещенского,
на 200-летие города – Троицкого. На примере нескольких мостов,
появившихся друг за другом в хронологическом порядке, речь о которых
пойдет ниже, мы сможем сформировать общую картину истории
строительства мостов в Санкт-Петербурге.

Иоанновский мост
Весной 1703 г. был наведен первый деревянный мост – Петровский
плашкоутный, связывающий нынешнюю Петроградскую сторону и Заячий
остров, на котором спешно возводили дерево-земляную крепость. Этот мост
был вскоре перестроен, он стал балочным на высоком свайном основании со
средним подъемным пролетом, такая конструкция была в первые годы жизни
города самой распространенной. Подъемно-раскрывающийся пролет для
пропуска малых судов состоял из двух крыльев, раскрытие которых
производилось с помощью «журавлей» – рычагов с противовесами. Во время
реконструкции Петропавловской крепости, после того как построили
Иоанновский равелин, мост тоже перестроили, центральная его часть
осталась деревянной, а береговые пролеты были возведены в виде каменных
аркад. В таком виде мост сохранился до наших дней с 1738 г., перенеся
череду капитальных ремонтов.

Иоанновский мост

Казанский мост
В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ БОЛЕЕ 150 КИЛОМЕТРОВ КАМЕННЫХ
НАБЕРЕЖНЫХ, НИЧЕГО ПОДОБНОГО В МИРЕ БОЛЬШЕ НЕТ
При зарождении города каменные арочные мосты не строились, так как не
было реальных условий. Их не так много и теперь – всего четырнадцать.
Арочные каменные мосты при всех своих достоинствах имеют один важный
недостаток – горизонтальный распор, сила, которая давит на береговые
устои. Поэтому, для того чтобы построить такой мост на неустойчивых
грунтах Петербурга, необходимо этот грунт укрепить. Масштабная работа по
регулированию рек и каналов и укреплению берегов началась при Екатерине
II, в 60-е гг. XVIII в., и только тогда каменные мосты начинают появляться
вместе с парадными каменными набережными, собранными друг с другом в
абсолютно уникальный архитектурный ансамбль. В Санкт-Петербурге более
150 километров каменных набережных, ничего подобного в мире больше нет.
Первый каменный мост в Петербурге, Эрмитажный через Зимнюю канавку,
был построен в 1766 г., тогда же возводили еще два горбатых моста через
истоки Лебяжьей канавки и Фонтанки, все они вместе расположены в линию
движения по парадной Дворцовой набережной. Через Фонтанку в 1880-е было
перекинуто 7 однотипных мостов с башнями на опорах и центральным
раскрывающимся пролетом, но сохранилось таких мостов со значительными
переделками всего два – Старо-Калинкин и Чернышев. В ряд тех мостов
входил и знаменитый Аничков мост, перестроенный в середине XIX в.,
именно тогда он получил скульптуры коней Петра Клодта, ставшие одним из
символов города. Старейший мост в Петербурге, 1766 г. постройки, Казанский
(ранее – Рождественский), сейчас один из самых широких мостов в городе,
его ширина по внешнему габариту 95 метров. Казанский мост был расширен в
связи со строительством Казанского собора в начале XIX в. и стал частью
площади перед ним. Старый каменный арочный мост, который был
значительно уже Невского проспекта, проектировали военные инженеры
В. И. Назимов и И. М. Голенищев-Кутузов, отец великого полководца.

Казанский мост

Синий мост
Синий мост

Применение чугуна при строительстве мостов стало возможным в самом

конце XVIII в. Чугун хорош в условиях сжимающих нагрузок, и в мостах
составные элементы чугунной арки как раз сжимаются. Архитектору
шотландского происхождения В. И. Гесте удалось обосновать необходимость
применения коробок-кессонов в составе арок мостов из чугуна. Была
изготовлена целая серия мостов, арки которых состояли из чугунных ящиков-
клиньев, стянутых болтами. Такие мосты были перекинуты через Мойку,
Екатерининский канал, Введенский канал. Синий мост был построен в 1818 г.
на месте старого деревянного и позже был значительно расширен, чтобы
стать частью архитектурного ансамбля Мариинского дворца, построенного
в 1842 г. по проекту А. И. Штакеншнейдера.
Он самый широкий в городе, его ширина 97,3 метра. Чугунный Синий мост
перенес ряд капитальных ремонтов, в результате которых сверху арки
смонтировали железобетонную плиту для дополнительной прочности.

Почтамтский мост
Почтамтский мост
ЕДИНСТВЕННЫЙ В ПЕТЕРБУРГЕ ВИСЯЧИЙ МОСТ – ПОЧТАМТСКИЙ
От начала XIX в. переносимся в середину 20-х годов, когда в городе
появились висячие мосты Вильгельма Треттера. Первым таким стал
проезжий Пантелеймоновский, построенный в 1824 г. и снесенный в 1907 г.
Помимо него были построены также проезжий Египетский мост (обрушился
в 1905 г., перестроен) и три пешеходных, которые сохранились, – Банковский,
Львиный и Почтамтский. Треттер утверждал, что именно такая конструкция
мостов позволяет лучше всего украсить город, и с этим не поспоришь.
Величественные порталы – пилоны Пантелеймоновского и Египетского
мостов – не только приняли на себя нагрузку от пролета, но еще и стали
эффектными декоративными акцентами, а веерообразные чугунные рамы
пилонов послужили причиной появления скульптур-оболочек львов и
грифонов у Львиного и Банковского мостов, внутри которых, собственно,
пилоны и замаскированы. У Почтамтского моста пилоны не замаскированы,
декора здесь практически нет.

Почтамтский мост
То, что мосты опередили материалы, из которых они были сделаны, стало
понятно по истечении времени. Дефект в звене цепи привел к обрушению
Египетского моста, пилоны Почтамтского моста деформировались, Львиный
и Банковский мосты перестроены, они уже не висячие, а балочной
конструкции. Получается, что единственный в Петербурге висячий мост –
Почтамтский. Все чугунные и металлические части моста изначально были
исполнены на чугунолитейном заводе Берда, и силами рабочих металлистов
того предприятия была произведена сборка его элементов. В 1905 г. под мост
подвели деревянные опоры. Мост был полностью перестроен с 1981 по
1983 г. по проекту группы инженеров Ленгипроинжпроекта. Новое пролетное
строение изготовил судоремонтный завод в Петрокрепости, цепи –
Канонерский завод, пилоны – Кировский завод. После реконструкции от
промежуточных деревянных опор отказались, и мост стал вновь висячим.

Благовещенский мост

Нововолжский мост

Долгожданный момент открытия первого постоянного моста через Неву

в Санкт-Петербурге наступил 21 ноября 1950 г. Новый мост стал самым
большим внутригородским мостом в Европе, а также имел двухрукавный
механизм отвода пролетного строения для пропуска судов, собранный из
чугунных ферм. Это едва ли не первый мост с подвижным металлическим
пролетом такого масштаба в Европе. Руководил строительством инженер
С. В. Кербедз, помогал ему американский инженер Д. B. Уистлер.
Строительство первого моста напротив Благовещенской площади было
обусловлено небольшой глубиной Невы, равной 7 метрам, благодаря чему
можно было проводить свайную бойку основания опор моста. Мост
семипролетный, разводной пролет находился с правой стороны,
у Васильевского острова. На береговых устоях находились цилиндрические
опоры разводных пролетов, с помощью нехитрой системы каждую из них
можно было привести в движение усилиями четырех человек. Два рукава
отводились параллельно берегу, и у судов возникал просвет 30 метров. На
ближайшей к Васильевскому острову опоре после смерти Николая I в 1854 г.
была сооружена часовня по проекту архитектора А. И. Штакеншнейдера.
Неподвижные пролеты собраны в виде арок из чугунных элементов. Каждый
пролет насчитывал 12 арок, собранных на заводе Чарльза Берда. Арки
продолжают служить по своему функциональному назначению и теперь,
только не в Петербурге, а в Твери. В 1956 г. был построен пятипролетный
Нововолжский мост, в каждом пролете установили по 9 арок, снятых
с Благовещенского моста при его реконструкции с 1936 по 1938 г.

Нововолжский мост

В 1938 г. мост был перестроен по проекту Г. П. Передерия, и это был первый

мост в городе, где при строительстве применялась электросварка. Сейчас
в Петербурге стоит третья по счету версия Благовещенского моста, которую
город получил в 2007 г. после реконструкции. Сегодня мост восьмипролетный
с центральным двукрылым разводным пролетом. Генеральный подрядчик –
ОАО «Мостоотряд 19», генеральный проектировщик – ЗАО «Институт
“Стройпроект”». Автор проекта реконструкции – Т. Ю. Кузнецова, архитектор –
А. Е. Горюнов.

Мост Петра Великого

Мост Петра Великого

В район Охты сообщение с «Большой землей» напрашивалось задолго до

1911 г., когда был открыт один из самых эффектных мостов в Санкт-
Петербурге. Трехпролетный мост комбинированной арочно-ферменной
системы неподвижных пролетов имел первый в городе классический
двукрылый подъемный механизм, так как без электропривода невозможно
было обеспечить начальное опускание и подъем противовеса в шахте внутри
опоры моста. Опоры кессонные, как и у всех остальных мостов, построенных
со времени Большеохтинского моста. Девиз проекта, разработанного группой
инженеров под руководством Г. Г. Кривошеина, – «Свобода судоходству!»,
именно свободным прохождением малых судов под пролетами можно было
аргументировать выбор системы арочного моста с движением по низу
пролетного строения. С верховой части мост имеет две башни,
расположенные на опорах, стилизованные под маяки. Архитектура башен
выполнена по мотивам северного модерна. Архитектор моста –
В. П. Апышков. Внутри эркера правой башни находится пульт системы
управления разводным пролетом, устроенным по новой гидравлической
схеме.

Мосты Западного скоростного диаметра

Ленинград в XX в. обогатился крупными железобетонными мостами. Через
Неву, например, были перекинуты ныне перестроенный арочный
Володарский мост и балочный железобетонный мост Александра Невского с
омоноличенными опорами и с вантами внутри. C 60-х гг. XX в. новых крупных
мостов в городе не строили (за исключением второй очереди Финляндского
железнодорожного моста). В начале XX в., при строительстве Кольцевой
автомобильной дороги, через Неву были наведены две очереди Большого
Обуховского вантового моста, который считается самым протяженным
в Санкт-Петербурге (его общая длина около 2 километров). Таким же по
общей протяженности стал уникальный мост через Морской канал в виде
двухуровневой фермы, установленный для прохода крупных судов на высоте
52 метра от ординара. Он был построен в 2016 г. в составе центрального
участка Западного скоростного диаметра – внутригородской платной
магистрали длиной 46,6 километра. Мост через Морской канал уникален не
только своими размерами и спорным расположением над жилыми зданиями
Канонерского острова, но и тем, что его строили с помощью нелинейной
надвижки пролетного строения со стапеля. Проект автомобильного моста
через Морской канал курировал один из самых ярких архитекторов-
мостовиков нашего времени – англичанин Адам Платт. Длина судоходного
пролета между опорами – 170 метров, сплошные железобетонные опоры
покоятся на 32 буронабивных сваях, опущенных на глубину 18 метров.

Мосты Западного скоростного диаметра, фото Ник Григорьев

Центральный участок помимо ферменного имеет еще два вантовых моста –

мост через Корабельный фарватер и мост через Петровский фарватер. Они
ниже, пролеты расположены над ординаром на высоте 35 метров, пилоны
моста через Корабельный фарватер наклонены под углом 12 градусов друг к
другу, символизируя классические разводные петербургские мосты. У моста
через Петровский фарватер ванты расположены в трех плоскостях, что
создает удивительную игру пространств во время движения по мосту, а
пилоны установлены вертикально.