Okoncatel Noe Resenie

Ссылка на материал: https://ficbook.
net/readfic/11484936
Окончательное решение
Направленность: Джен
Автор: Sharddr (https://ficbook.net/authors/6332228)
Беты (редакторы): По_Читатель_Книг (https://ficbook.net/authors/1963856)
Фэндом: RWBY
Рейтинг: NC-17
Размер: планируется Макси, написано 530 страниц
Количество частей: 27
Статус: в процессе
Метки: Fix-it, Упоминания самоубийства, Реинкарнация, Мироустройство, ООС,
ОМП, Повседневность, AU, Элементы флаффа
Описание:
В мире есть вещи, которых в нем быть не должно, но все считают их нормой.
Например, Гримм. Любой скажет, что они были с сотворения мира, и будет
неправ.
Есть и другие, но никто в них не верит. Скажем, магия. Любой ответит, что это
лишь детская сказка. Увы, нет.
Да, в мире есть вещи, которых в нем быть не должно, но избавиться от них не
так-то просто. Они возвращаются. Как Гримм, как Оз, или... как я.
Пора в очередной раз вышибать клин клином. Почему у хороших парней вечно
худшие условия?!
Публикация на других ресурсах:

Разрешено только в виде ссылки
Примечания:
Канона главный герой не знает, и, хоть и достаточно стар, про Салем тоже не в
курсе.
Оглавление
Оглавление 2
Глава 1 - Новый старт 4
Примечание к части 18
Глава 2 - Дивный новый мир 19
Глава 3 - Новая семья 32
Глава 4 - Новые открытия 46
Глава 5 - Новые земли 60
Глава 6 - Качественное изменение 75
Глава 7 - В новом качестве 92
Глава 8 - Знак качества 109
Глава 9 - Семейные связи 138
Глава 10 - Пройденное испытание 165
Глава 11 - Выбор пути 185
Глава 12 - Ожидаемые препятствия 203
Глава 13 - Стремления 225
Глава 14 - Первые ответы 254
Глава 15 - Нормальные герои 278
Глава 16 - Переходный период 301
Глава 17 - Дорога в Вакуо 319
Глава 18 - Внутренний конфликт 337
Глава 19 - Талант среброглазых 354
Глава 20 - Разные люди 374
Глава 21 - Новый след 403
Глава 22 - Заблуждения и связи 434
Глава 23 - Место многих воспоминаний 453
Глава 24 - Новая переменная 469
Глава 25 - Маленькая победа 489
Глава 26 - Методы обучения 504
Глава 27 - Кредит доверия 520
Сноски: 539
Глава 1 - Новый старт
Первое, что я сделал, едва смог ощутить тело – открыл себе ауру.
Интересный в своей бесполезности навык – обладают им все, у кого она открыта, но
никто им не пользовался, поскольку изначально ее открывали другие, а “закрыть”
ее... ну, насколько мне известно, способа нет. Я выдохнул и чуть дернулся, ощущая
как “шипит и пузырится” энергия сквозь измученное тело. Я сжал и разжал кулак...
попытался, точнее. Пальцы дрогнули, факт, но если бы у меня в ладони лежала
вата, я бы и примять ее не смог. Зрение пока что тоже отсутствовало, так что я
предпочел просто закрыть и без того сухие глаза.
Уснуть не получится – не пока каждая клетка тела ощущалась так, словно
состояла из ментоса, и теперь ее полили колой. Не то чтобы это было больно,
скорее очень, очень странно. Отнюдь не первый раз, но, наверное, привыкнуть к
этому ощущению невозможно. Новое рождение, оно такое. Запоминающееся.
Часа два-три, и можно будет попытаться встать. Все-таки аура замечательная
вещь, и это настоящее благословение, что ее можно открыть изнутри
самостоятельно – владельцы Ауры всегда были очень скрытными относительно ее
возможностей и вообще владения, убедить их открыть ее кому-нибудь задача
близкая к невозможной, очень уж суровые наказания. Вне клана, но с Аурой?
Высылка на защиту внешних территорий, сопротивляется – убить. Фавн с открытой
аурой? Истощить ее, а затем пытать ушастика до тех пор, пока не признается кто
ее открыл. Пытать открывшего, пока не признается кому он еще открыл ауру, а
затем убить всех. И это при том, что от человечества остались жалкие ошметки,
спрятавшиеся по городам-крепостям. Да-а-а, люди знают свои приоритеты.
О, нюх вернулся! Пахнет... кровью. Свежей. В общем-то, довольно обычно. Мой
путь всегда начинается так – на полях сражений, в разоренных деревнях, в
обвалившихся шахтах и прочих гекатомбах. Это даже хорошо, есть время на то
чтобы привыкнуть к телу и окружению... разве что немного грустно. С другой
стороны, если бы я просто рождался, это было бы гораздо хуже. Шанс появиться в
клане Охотников невелик, а вот быть “на всякий случай” убитым просто потому что
я не похож на других детей – запросто. Люди суеверны, и, учитывая гримм, я не
могу их за это винить. Но и умирать не прожив и нескольких лет тоже как-то...
удручающе бессмысленно. Так что все хорошо.
Я поморгал. Нет, зрения еще нет.
Слух... шелест листвы. Что ж, значит, это хотя бы не Солитас. Терпеть не могу
эту бесконечную тундру, мягко перетекающую в вечную мерзлоту. И люди там
живут специфические. Из разряда тех, которым без служения жизнь не мила. И не
важно, будут они служить великой идее или великому лидеру. Наверное, способ
добавить духовной вовлеченности, чтоб не повеситься от депрессии, которую
навевают пейзажи вымороженного континента десять месяцев в году. Особенно
полярной ночью.
Хотя весной, когда вся тундра цветет, кажется что все не так уж и плохо.
Но только кажется. Адовы тучи гнуса быстро расставляют все по своим местам.
Анима или Санус, значит. Лучше бы Санус. Великая вольница Вакуо и лесные
викинги Вейла мне куда более по душе, чем церемониальная двуличность жителей
Мистрала. Толкни ближнего, обосри нижнего, поцелуй в жопу верхнего – просто-
таки основа их культуры, что особенно заметно по их этикету. Не, если я все еще
на Аниме, то я лучше эмигрирую. Мне хватило прошлой жизни.
Зрение? Нет зрения. Печаль. Валяемся дальше.
Чувство “шипения” внутри клеток постепенно исчезало, заменяясь на
головокружение и тошноту. Тоже знакомый набор ощущений... мое новое тело
настолько голодно, что не может определить эти ощущения как голод... но это
пока, скоро оно сообразит. Еще у меня наверняка анемия от кровопотери (тело-то
от чего-то умерло?) и обезвоживание. О, глаза защипало! Кажись, наконец-то,
4/539
зрение появляется! Ура!
Когда окружение прояснилось достаточно, чтобы я начал различать хотя бы
примерную форму предметов, я попытался встать. Угу, как же. Тело все еще было
слабым, а моя одежда приклеилась к полу, наверняка подсохшей кровью. Не
суперклей, конечно, но мне пока хватает. Ждем еще немного.
Не, встать не получается, так что... ползи, Форест, ползи! Не слушай тех, кто
говорит что рожденный ползать летать не может – все бабочки когда-то были
гусеницами! Вон то белое пятно это наверняка холодильник, а раз здесь еще
пахнет кровью, то что бы не произошло, оно произошло недавно. В холодильнике
должна быть жратва! Обязана!
Мысль о еде и питье придала мне сил, и я, стремительным рывком
раздавленной улитки, все-таки сумел начать перемещаться в пространстве. Ползти
было сложно, но мышцы постепенно вспоминали зачем они нужны в этом теле, так
что добравшись до белого пятна, я даже сумел, цепляясь за него, сесть на колени
и открыть дверку. Изнутри потянуло холодом и рыбным запахом. О! Это
серебристое пятно – оно кастрюлька! Счастье есть, и оно – там!
Вот только мое тело еще не могло выполнять такие фигуры высшего
бодибилдинга как “подъем кастрюли”. С тем же успехом я мог бы пытаться
поднять сам холодильник.
Обиженно заскулив, я начал шарить руками по полкам холодильника в поисках
чего-нибудь еще, помельче. Нашел брикет, в котором оказалась копченая рыбка.
Тело среагировало раньше разума, и я сначала вцепился в сверток зубами, и только
потом осознал, что именно ем. О-о-ох, это пищевой оргазм... еще нужно воды,
воды...
Я поводил головой в разные стороны, пытаясь найти что-нибудь похожее на
бочку с водой. Ничего. Может, в холодильнике есть какой-нибудь сок или молоко?
Ни сока, ни молока не было – зато нашлась полупустая бутылка с вином.
Дешевым и кислым – но мне было не до того чтобы корчить из себя сомелье. Выпив
в несколько глотков остаток бутылки, я вновь вцепился зубами в рыбу...
***
Хорошо быть ребенком. Воскрес, нажрался, прибухнул – и спать. Для полного

джентльменского набора не хватает только разнузданного секса – но увы-увы,
партнерш что-то не наблюдается. Да и до полового созревания мне еще расти и
расти. Лет семь где-то.
Это я очухался, после того как мой детский организм срубило от полубутылки
вина натощак, и, наслаждаясь вернувшимся зрением, нашел в комнате зеркало,
куда немедленно заглянул. Из плюсов – я мальчик! Это хорошо, не люблю быть
девочкой, у меня от этого когнитивный диссонанс. Еще я относительно неплохо
развит, для ребенка этак лет десяти, и в будущем буду красавчик, а сейчас просто
миленький. Из минусов... кожа бледная, словно мне вместо крови закачали
известку, под глазами черные мешки, одежда порвана, на теле поджившие раны и
синяки, над которыми на форсаже работает свежеоткрытая аура. Ну а еще я фавн,
и это плохо. Не так плохо как быть девочкой, и тем более девочкой-фавном, но все
равно плохо. Дело в том что последние несколько тысяч лет (да и раньше тоже, но
я не видел) фавнов держали в качестве рабов или, в лучшем случае, как домашних
животных. Владеть оружием или продемонстрировать открытую ауру людям –
верная смерть. Ладно бы, если бы я был из какой-нибудь неочевидной морфы
фавнов, но красивые треугольные уши с черно-серебристой шерсткой выдают меня
издалека. Скорее всего я из семейства псовых, но кто точно – черт его знает. Не то
чтобы это было важно, пассивные черты у фавнов, в общем-то, одни и те же, ну, в
пределах морфы. У меня однозначно есть ночное зрение и улучшенные обоняние со
слухом. Это я уже успел заметить у холодильника, но не обратил внимания, были
5/539
вещи и поважнее (пожрать!). Так же принадлежность к псовым дает бонус к
выносливости. Недостатки тоже обычные: рассеянное внимание, неусидчивость,
определенные пищевые предпочтения и некоторые выверты характера, связанные
с биохимией мозга. В зависимости от наследия это может быть либо стайность и
иерархичность, либо обособленность, либо привязчивость. В принципе само по себе
бытие фавном не такое уж и плохое, но необходимость делать “КУ” и прочая
загнанность под лавку напрочь убивает все положительные качества.
– Ухи придется маскировать, – произнес я. Голосочек тоненький, детский.
Сойдет. – Но это потом. Сейчас надо еще раз пожрать, а далее поспать. Или
помыться, на что сил хватит.
Озвучив план на ближайшее будущее, я принялся за его исполнение.
Кастрюля, которую я, “прокачавшись” едой и сном, таки сумел вытащить из
холодильника, содержала в себе этак литра четыре ароматнейшего рыбного супа.
Либо здесь есть поблизости водоем, либо одно из двух. Хлеб тоже нашелся – и я с
немалым энтузиазмом и большим удовольствием набросился на еду. Спустя литр
супа (желудок котенка меньше наперстка...) и половину булки я с наслаждением
отодвинулся от стола. Люблю повеселиться, особенно поесть! В животе даже
появилась приятная тяжесть. Ненадолго, конечно, подстегнутный открытой аурой
метаболизм ребенка расщепляет еду лишь немногим медленнее, чем она успевает
попасть в организм, тем более такую легкую как рыбный суп. Сейчас бы поспать,
для лучшего восстановления, но сначала надо осмотреться. Вдруг есть еще кто-
нибудь живой?
С этой мыслью я взял наиболее прочный на вид кухонный нож, не как оружие,
конечно, а на всякий случай, и вышел из домика, в котором очнулся. Открывшееся
зрелище заставило меня сильно сомневаться в том, что тут есть выжившие.
Что ж, в этот раз моим стартом стала разоренная деревня фавнов. Судя по виду
тел, уничтожена Гримм... хм, а симпатичненько тут. Интересно, сколько лет меня
не было? Если подумать, то ткани выглядят заводскими, да и домики тоже не
похожи на те халупы, в которых ютились фавны в прошлом.
– Есть кто живой? – крикнул я.
И тишина была мне ответом. Ну что ж, на всякий случай стоит заглянуть во все
домики, но шанс невелик. Это от людей можно спрятаться, от Гримм – нет. Страх и
ненависть для них работают лучше любого маяка, они видят его источники через
любые стены, и обязательно доберутся до него. Вот, например, в этом доме
однозначно кто-то прятался – и поэтому его разнес борбатаск. Но, с другой
стороны, шанс есть всегда. Например, родители могли оглушить своих детей, а
сами попытаться увести Гримм подальше. Или кто-нибудь мог заползти в дом и там
потерять сознание, благодаря чему избежать расправы. Полагаю, что с
оригинальным обладателем этого тела так и вышло, но смертельная рана его все-
таки доканала.
Краткая ревизия оставшихся домиков показала, что выживших действительно
не было. Фавны были либо убиты при сопротивлении, либо... предпочли умереть
сами. В одном из домиков я увидел семью, которая выглядела так спокойно и
умиротворенно, словно они спали. У мужчины был полосатый хвост лемура, у
женщины никаких явных признаков, но у их дочери были миленькие кошачьи ушки,
что указывало на то, что ее родители фавны различных наследий. Неважно, они
уже давно остыли... их убили не Гримм, а яд, принятый добровольно. Пожалуй, я
могу это понять – нежелание мучительно умирать от когтей и клыков черных
тварей – а вместо этого устроить дочке последний праздник и тихо уйти за грань
всем вместе, нежно обняв друг друга...
Интересно даже, на который раз я стал смотреть на такие картины спокойно?
Что ж... такова обратная сторона того, чтобы просыпаться на полях
проигранных сражений.
Я вышел на улицу и, решительно тряхнув головой, направился к следующему
дому.
Однако, то что нашлись те, кто приготовился к встрече с Гримм таким вот
6/539
специфическим образом, означает, что фавны знали о приближающейся атаке и у
них было время на то, чтобы подготовиться... что же здесь произошло?
Еще один дом, куда больше и добротнее остальных. Этакая ратуша маленькой
деревни... внутри оказалось практически пусто. Беспорядок, оставленный
спешными сборами, разбросанные везде вещи, открытые шкафы, оторванное от
стен оборудование... cтоп-стоп-стоп, оборудование?! Эта байда похожа на
радиоприемник. О, а у этой штуки есть экран! Тыц-тыц, как это включить...
охренеть! Голографический! Сколько же меня не было на этот раз? У людей вон,
появилась радиосвязь, компьютеры и голография, в то время как в прошлый раз
вершиной цивилизации были праховые сплавы. Больше ста лет, но сколько точно
удастся узнать лишь узнав дату. И что это за интересный прах используется для
голографии? Я такого раньше не видел – неужели люди научились делать
искусственный? Или это просто какой-то хитрый техпроцесс преобразования
обычных видов праха? Вот бы узнать рецептик! Интересно, интересно, интересно-
то как!!! О, а это что, ноутбук? Кажись, да! Тот еще боевой чемодан, но внутри
реально комп! Вот только как этой хренью пользоваться... стоп-стоп-стоп, с этим я
буду разбираться потом. Сначала надо закончить с поиском выживших. Чертово
увлекающееся тело ребенка.
Выживших я все-таки не нашел. Зато нашел много других интересных вещей,
вроде пистолета и винтовки (без боеприпасов), растерзанного человека в броне и
нескольких убитых огнестрелом фавнов и следы отчаянной битвы. Картина начала
вырисовываться. Мерзкая и неприглядная, но слишком знакомая.
Что ж, завтра похороню всех, а сегодня... надо доесть супчик и – на боковую.
Жизнь продолжается.
***
На следующее утро я уже был в идеальном состоянии. Тело полностью

восстановилось, и я был бодр, полон энергии и... желания посетить сортир. Ну еще
бы, столько сожрать вчера.
Сортир, неожиданно, оказался туалетом. С унитазом и рукомойником, а не
только вонючей дыркой в полу. Тут даже была душевая кабина! Более того – она
работала!
– Это рай... – простонал я, когда оказалось, что вода еще и подогревалась от
огненного праха.
Тот еще рай, конечно. Уничтоженный Гримм поселок где-то хрен знает где. Но
хотя бы с горячей водой.
Следующим шагом было похоронить погибших. Обязательная вещь, которую я
делал всегда, даже просыпаясь на полях сражений. Не знаю, зачем... просто
ритуал, который я отчего-то считаю правильным.
И опыт подсказывает, что лучше сделать это до того, как тела начнут
разлагаться. Я передернулся, вспомнив самый первый раз, и снова оделся в свои
окровавленные лохмотья. Все равно я их после этого выкину.
Ну что ж, раньше начнем, раньше закончим.
Теоретически, ребенок примерно 10 лет не может таскать окоченевшие тела
взрослых людей. На практике, Аура вносит серьезные коррективы в это
утверждение... тем более что могилу мне копать самому не пришлось. Многие
фавны предпочли драться до конца, и у них даже была тяжелая техника в виде
экскаватора, которым они раскопали несколько ям, видимо, собираясь сделать
ловушки. Но они не успели... а ямы остались.
Похороны заняли полдня. И еще час я махал лопатой, закапывая яму –
экскаватор, почему-то, не завелся. Ну или не понял я, что с ним делать, тоже
возможно, я в последний раз такую технику видел еще тогда, когда луна была
целой.
7/539
Затем была тщательная, на два раза, помывка нового тела, смена одежды,
плотный обед заварной лапшой с мр-р-р-р, еще одним брикетом копченой рыбки...
пара часиков сна... и я был готов к тому чтобы разобраться с насущными вопросами
прикладного характера, например, собрать всю еду и Прах из остальных домиков
во-первых, сделать какое-нибудь оружие во-вторых, и узнать где я и где
ближайший населенный пункт в-третьих.
Далее все было достаточно просто. Всю найденную в холодильниках еду, я
перетащил в свой, ну и еще один поставил рядом. Забрал ледяной и огненный прах
из холодильников и нагревателей воды (причем, в нагревателях он был отнюдь не
везде), забрал электрический прах из домашних генераторов, собрал все книги,
какие только нашел, и только после этого направился покорять “ратушу” с ее
электроникой.
Стационарный компьютер в отдельном кабинете был разбит. Причем вовсе не
для того, чтобы скрыть информацию, поскольку для этого бы стали разбивать
системный блок, а не голографический монитор. Пошарившись по окрестностям, и
не найдя ни одной альтернативы, я волей-неволей перешел к “боевому ноуту”,
которым можно было бы прихлопнуть небольшого невермора. Девайс чем-то
напоминал мне музейные экспонаты времен первых портативных компьютеров.
Небольшой экран, к тому же оказавшийся черно-белым и совсем не
голографическим, вытаскивающийся сбоку трекбол и клавиатура со стальными
клавишами. Вполне возможно, что это не компьютер общего назначения, а что-то
другое, но, будем надеяться что для его использования не требуется
предварительное полугодовое обучение. Где тут кнопка включения? Ага, наверное,
вот эта.
Т-э-экс... ух ё... у этой хрени текстовый интерфейс! И пароль... а, нет пароля,
достаточно нажать кнопку, похожую на Enter. Клавиатура слегка отличается от
той, что я видел при целой луне – у нее клавиши не сдвинуты друг относительно
друга, но общая эргономика, в общем-то, та же. Так-с, приглашение ввода.
Набираем ерунду, вводим. “Команда не найдена”. Тэкс, вопросительный знак.
“Команда не найдена”. Help. О, команда найдена... но разбираться мне с этим и
разбираться. Но ничего, справлюсь. Это же первый раз за целую вечность, когда у
меня снова появился компьютер!
***
Большое преимущество систем с текстовым интерфейсом – подробная,

качественная справочная система, вшитая чуть ли не в каждую команду. А в корне
диска я нашел еще и подробную инструкцию от производителя, которую
внимательно изучил, прежде чем лезть дальше. Специалистом в системах меня это
не сделало, но пользовательский уровень я перескочил точно, ибо пользователи
инструкции читают только после того как что-нибудь сломают. И я, кстати, был
прав – этот чемоданчик на самом деле был не совсем компьютером общего
назначения, а смесью военного ноутбука и радиостанции, причем, судя по дате
производства и отсутствию голографии, весьма древней. 24 года для компьютера –
это дохрена... да не, даже на Ремнанте дофига. И да, насчет даты – с момента
моего последнего визита прошло 184 года. Я бы сказал, что мир изменился и я
чувствую это в воде, но... старт был довольно обычным, так что не чувствую. Более
того, испытываю некий трепет относительно следующего раза. Если история
движется по спирали, то в мое следующее пришествие в этот мир, от луны вообще
может щебенка остаться, сформировав околопланетный диск, а люди вновь
откатятся в каменный век. Если их Гримм не догрызут. Нежелательное развитие
событий – шататься по пустому миру довольно-таки тоскливо.
В общем, так или иначе, но я все-таки относительно разобрался с местной
технологией, и теперь у меня в доме играло радио, время от времени прерываясь
8/539
на всякие интересные новости. Например, что в Атласе фавны вышли на очередную
демонстрацию протеста.
А-хре-неть! Фавны вышли на демонстрацию протеста! Против человеческого
расизма! Очередную! И об этом говорят по радио! Я аж слезу пустил – чесслово,
думал что не доживу до этого счастливого момента. Обычно ушастиков при любом
намеке на неповиновение пускали на фарш, не сходя с места. Ну, в Мантле, по
крайней мере. В других местах сначала все-таки били, больно, но аккуратно, до
полного просветления в уме. А сейчас вон, на демонстрации ходят. Может и мне
уши не придется прятать! Хорошо же!
Еще я нашел современный голографический смартфон. Правда, сначала не
понял, что это за хрень, поскольку в сложенном виде оно больше напоминало плеер
или диктофон. Когда эта хрень от нажатия на кнопку открылась и в ней загорелся
полупрозрачный дисплей – я от неожиданности аж выпустил ее из рук и отпрыгнул
метра на два. Стыдоба... словно дикарь какой-то... ну да ладно, никто не видел.
Смартфон оказался гораздо проще в освоении, чем радиостанция с RemnantDOS (ну
еще бы...), так что к вечеру я уже посадил ему аккумулятор, играясь в какой-то
залипательный скроллер. Детское тело, ничего не попишешь.
Ну да все фигня, кроме пчел. Зарядив смартфон и убедившись в том что связи
нет, я закопался в историю сообщений, фотографий и прочую личную инфу.
Принадлежал девайс некоему Блюз Джой (ну и имечко...), который был одним из
местных стражников. “Тут”, кстати, называется “экспериментальное поселение
Арклайт”. В чем экспериментальность – хрен его знает, но все умерли. Интересно,
это успех или провал эксперимента? Однако, я отвлекся. Блюз был восторженным
пареньком, был влюблен в девушку-енота, мечтал быть сильным, помогать фавнам,
путешествовать и вести популярный блог. Ну и ради этого он пошел работать
охранником в ПКШ. Что за “ПКШ” он ни разу не расшифровал, видимо, что-то не
менее знаменитое чем КГБ. Свой блог он записывал прямо на этот вот телефончик,
что я держал в руках, и именно его я сейчас и смотрел. Блюз снимал местных
фавнов и расспрашивал их про их мечты и планы, снимал своих коллег,
расспрашивая о том же и их, снимал окружающую природу и даже работу в
шахте... ага, так это праходобывающий городок. Значит, “П” в загадочном “ПКШ”,
скорее всего означает “Праховый”. “К”, видимо, “Компания”. Что за “Ш” – черт его
знает. Может, фамилия владельцев?
О! А это я на записи! Ага, значит, в этой жизни меня зовут Данделайн. Имечко
специфическое, но уж какое есть. Переименовываться, как некоторые, я не буду.
Ух ты какой я милашка, а улыбка-то какая счастливая! Играю с той девочкой с
кошачьими ушками... Кармин ее звали...
Я переключил запись на следующую. Моя жизнь всегда начиналась в земле,
пропитанной кровью, и я уже привык... но все же неприятно видеть на довольно
свежей видеозаписи ребенка, которого я вчера хоронил в братской могиле.
Постепенно восторг паренька утихал, а видеодневник начал разбавляться его
мыслями о том, что происходит и что Шни (ага! Есть расшифровка!) слишком плохо
обращаются с фавнами, что это несправедливо, что не этого он ожидал и что он не
хочет больше иметь с ними никакого дела, так что вернувшись возьмет Тенне и
уедет с ней в Вейл или даже на Менаджери (куда-куда?)
Ну а последняя запись все полностью проясняла. Коменданту поселения
пришел приказ на эвакуацию... людей. Шахтеров и технику предписывалось
бросить, в виду нерентабельности возврата. О, Мантл, узнаю тебя по деяниям
твоим! В общем, парень возбух, попытался поднять шум – поэтому ему дали
прикладом по затылку и бросили на произвол судьбы – типа, раз так хочешь
защищать “этих животных”, то и защищай. Даже винтовку оставили и пистолет. С
теми боеприпасами что были при нем, мгм...
Я закрыл свиток и вздохнул. Дальнейшее, в общем-то, понятно. Наутро фавны
обнаружили, что их защитнички смылись, и запаниковали, чем и накликали на себя
Гримм. А парня, судя по всему, просто линчевали – возможно, из-за оружия, но
скорее всего просто чтобы выплеснуть злость. Какой... мерзкий конец для того, кто
9/539
хотел быть героем. А потом все попытались спастись тем способом, который
пришел им в голову – сражаться, убежать или спрятаться. Я похоронил шестьдесят
человек, но если судить по видеодневнику, шахтеров в несколько раз больше.
Видимо, большинство решило разбежаться и попытать счастья самостоятельно,
либо идти на прорыв в сторону другого поселения. Вряд ли кто-то выжил – без
оружия и открытой ауры, да еще и будучи простым шахтером, однако если да, то
этот кто-то вполне может вернуться обратно в поселок. Этот момент стоит
учитывать, и подготовить какое-нибудь оружие.
Это Ремнант. Он не слишком дружелюбен к героям.
***
Место, где я нахожусь, как выяснилось, не Санус, не Анима и даже не Солитас,

чтоб там все передохли. Это Четвертый, он же Безымянный, он же “Темный
континент”, он же “Рассадник Гримм”. Как можно догадаться по названию,
приятный климат и густые леса половины этого континента портит только одна
вещь – количество черных тварей. Серьезно, никогда их в дикой природе не видел
такими ордами. Те шахтеры, которые прошли на прорыв, видимо, тоже – я нашел их
рядом с шахтой праха, в которой они надеялись отсидеться. Надеялись, но, судя по
состоянию тел, им встретилась либо стая грифонов, либо пара-тройка мантикор,
либо еще какой-нибудь сфинкс. Характерные раны на телах – либо косые от когтей,
либо вырванные клювом. Можно было бы предположить что тут были неверморы,
но нет следов попаданий перьями, а эти вороны-переростки всегда сначала
бомбардируют наземную цель. Инстинкты-с. В предыдущего хозяина моего тела
скорее всего попало перо... есть характерный след на груди.
Впрочем, это уже не важно, главное то, что я сделал то, что им не удалось –
добрался до шахты. И был вознагражден целой кучей праха. Преимущественно
ветрового, который в шахте добывали, но еще был сопутствующий ему
электрический и земляной, в общем, с этой стороны я был обеспечен. А еще там
было несколько целых компьютеров, от одного из которых я позаимствовал
монитор, чтобы подключить к компу в ратуше.
И вот уже из него я и узнал, где находится “экспериментальное поселение
Арклайт” и глубину жопы, в которой я оказался. Дело в том, что вода вокруг
четвертого континента просто кишмя кишит всяким черно-белым дерьмом с
оранжевыми глазками. “Море душ” так назвали не просто так. А пролив между
Безымянным и Санусом так вообще называется “Котлом”, потому что вода там
просто бурлит от количества живности, и если ближе к Вакуо это рыба, то на
расстояние хотя бы десяти километров заплывают только те, кому жизнь не мила.
В общем, попасть сюда или отсюда можно только по воздуху.
Воздушный шар – отпадает. Я буду просто беззащитной закуской для крылатых
гримм.
Самолет построить? Бва-а-аха-ха! Без шансов. Приручить невермора и то
реальнее.
Точно, приручить невермора! Эм... может, все-таки самолет?
Вот не знаю, кто как, но я в детстве к приключением Робинзона относился с
ужасом. А вот поди ж ты, попал в аналогичную ситуацию... к счастью, вопрос
выживания у меня стоит не столь остро – у меня очень полезное в этом плане
Проявление. Оно позволяет вытягивать энергию из того, что ее содержит в
пассивном или умеренно-активном виде. Кристаллы Праха, аура, люди, Гримм,
даже горячие предметы – но не пули, взрывы, открытый огонь и так далее, и тому
подобное. Неплохая вампирская способность, позволяющая неплохо сэкономить на
еде и сне... ну а если ее “инвертировать”, вкладывая в ее работу ауру или
собственную плоть, то она начинает разъедать любые материалы, словно какая-то
дезинтегрирующая кислота. Единственная проблема заключается в том, что это
10/539
Проявление довольно-таки знаменитое, и не лучшим образом. Ну что я могу сказать
в свое оправдание? Во-первых, у меня есть определенная миссия. Во-вторых, я
предпочитаю умирать на своих условиях, а не под пытками. К счастью, здесь нет
никого, чтобы поднять меня на вилы, так что я пользуюсь им свободно.
В конечном итоге ящики с прахом я перетащил в дом напротив своего, чтоб и
далеко не ходить, и не подорваться, если что. После чего провел ревизию ништяков
и подбил итоги.
Запасов еды мне хватит на полгода – проявление проявлением, но у меня тело
ребенка, и если я хочу чтобы оно выросло – надо кушать кашку. Желательно с
мясом. Так же есть проблема с количеством огненного праха. Его удручающе мало,
так что, во имя горячего душа, ни на что другое я его тратить не буду. А значит,
отапливаться придется по старинке, дровами – и их за оставшийся до начала зимы
месяц надо нарубить, насушить и сделать дровяник, поскольку на этой широте
зима выглядит как дождь в холодильнике, в течение месяцев этак четырех. Может
здесь проходит теплое течение или климат Четвертого лучше, чем я думаю, но
лучше перебдеть.
В остальном все неплохо. У меня огромные запасы ветрового и электрического
праха, пусть и в необработанном виде. Еще есть ящик синтетического “праха
голограмм”, но с ним я буду разбираться позже. Земляной прах тоже на что-нибудь
сгодится, по крайней мере – на батарейки для себя любимого. Живем! Так, а еще
мне надо найти или сделать топор.
***
“… будет проходить акция памяти, посвященная семидесятилетию с момента

окончания Великой Войны. Люди собираются на центральной площади, чтобы...”
О! Вот и Ремнант дорос до “Великой” войны. А у меня вот в голове крутится
забавная мысль: в каких случаях войну назовут “великой”? Если судить по
предыдущим “великим” войнам, о которых тут и не знают даже, то это должна
быть война, которая ничего не решила (либо сохранила статус-кво), зато сократила
население на впечатляющий процент. А теперь, внимание – вопрос. КАК?! КАК ОНИ
УХИТРИЛИСЬ ЭТО СДЕЛАТЬ?!!
Гримм – это не шутки. Это не стаи волков, которые бродят где-то в лесах и от
человека предпочтут сбежать, если только не очень голодные. Это чертовы
машины смерти, которым плевать на огонь и раны, которые будут лезть вперед как
зомби, на которых похожи еще и своим запредельным количеством. А я ведь еще
не упомянул их впечатляющее разнообразие – подводные, песчаные, наземные,
воздушные! Десятки видов, на любой вкус! И в условиях, когда люди живут в
палатках до тех пор, пока не возведут стены поселений, и лишь после этого
берутся за дома – они ухитрились устроить войну? Да не простую, а сразу
“великую”?!!
Не, всякие мелкие стычки были и раньше – покуда большинство людей не
имеют открытой ауры, они не особо заметны для гримм. Вплоть до того, что те
могут даже проигнорировать человека, если тот далеко и сам их не заметил (то
бишь, не полыхнул отрицательными эмоциями). Человечество заметило это уже
давным-давно, и приспособилось – как говорится, “life is hard, cannabis helps”. Надо
работать на плантациях за стенами деревни? Фигня вопрос, скури косячок и норм.
Семейная ссора? Аналогично, пыхнули – и вот вы уже ржете над тем какими вы
были идиотами и хлопаете друг друга по спинам. Без злоупотребления, конечно,
поскольку привыкание ослабляет эффект, но метод действенный. Как говорится,
жить захочешь – и не так раскорячишься. Но одно дело отряд хихикающего
ополчения на вылазке, и совсем другое – марши войск и боевые действия. Это...
даже не маяк для гримм, это необсуждаемый приказ: “идите и сожрите нас!”. Или
помимо компов тут разработали тяжелую синтетику, которая лишает людей
11/539
эмоций? Угу, ключевые слова “прозиум”, “тетраграмматон”, “ганката”. Хотя насчет
последнего не такая уж и шутка, Охотники могут. Но, возвращаясь к мысли, вот
какая штука – черта с два люди без эмоций пойдут воевать друг с другом. Незачем.
“Эквилибриум” в этом был прав. И, как на зло, ни одной книжки по истории!
Руководства по шахтно-праховому делу, детские книжки со сказками, дешевая
беллетристика – и на этом все. Со скуки я уже все это прочел по нескольку раз, и
теперь моим единственным развлечением, покуда восстанавливалась аура, было
радио. Ощущения те еще – пытаться по обрывочной информации из повседневных
радиопередач понять как изменился мир за последние почти двести лет. За любую
хрень цепляюсь и всякие теории строю. А, вот например! На компе нашел
списочный состав местных шахтеров и краткую информацию по ним. Узнал что
фамилия моя – Ланата, и на данный момент мне всего лишь 9 лет. Или 10 уже, хрен
знает. А еще узнал что я тут был только с отцом, поскольку тот разведен. Фавнам
можно разводиться! Вау! Но помимо этого, я обратил внимание на одну странность:
имена. Вот взять меня – я Данделайн, “одуванчик”. А отец мой – Грин, “зеленый”.
Девочка Кармин, “красный”, ее родители Астра и Венг, и с прочими шахтерами так
же. Даже те имена, которые не попадали под паттерн напрямую, все же указывали
на цвет косвенно. Например, Оушен и Скай. Сначала я подумал, что это новое
веяние, называть фавнов в честь цветов, но постоянное прослушивание радио
быстро разрушило это теорию. Цветные имена теперь были у всех. Что за нах?
Новое веяние, вроде увлечения ретро-стилем в мире игр Fallout? Тоже непонятно, и
узнать неоткуда. Хочу в библиотеку! Интересно, они уже появились, в свободном
доступе?
Ладненько, резервы восстановились, можно заняться делом. Я взял в руки
голубой кристалл и направил в него тончайшую струйку ауры. Тот слабо засветился
и вокруг него сформировалась невнятное трехмерное пятно. Угу...
Первые несколько дней я экспериментировал с знакомыми видами праха.
Умение управлять аурой переносится между перерождениями, но вот сама аура –
нет, и каждый раз к ней надо привыкать заново. Это как смена автомобиля – руль,
педали, коробка передач, сесть и поехать можно сразу на любой, но прежде чем
машина станет продолжением воли, с ней надо обвыкнуться. Этим я и занимался,
пока не убедился что неприятных сюрпризов, вроде кратковременных
непроизвольных вспышек ауры, не будет. Остальные особенности, если они
проявятся, куда менее опасны...
Ну да так или иначе, но я все же взялся за новый для себя прах и стал его
осторожно изучать. Выводы интересные: во-первых, это какая-то очень хитрая
амальгама праха земли и гравитации. От второго она взяла способность создавать
протяженные поля, от первого возможность конфигурации этих полей и
управление их плотностью. Во-вторых, от обоих так же взята стабильность
кристалла, взявшая новую планку – до конца не уверен, но похоже этот
голографический прах не будет взрываться даже если из него делать порошок или
жемчужины. Блин, как они это сделали? Гравитационный прах ОЧЕНЬ сложно
амальгамировать! А тут качество такое, что даже понять из чего он был сделан я
могу исключительно по косвенным признакам. И в-третьих, делали его явно без
участия ауры, только техникой... интересно, интересно, интересно!!! Хочу знать
как!
Да, я маньяк всего что касается ауры и праха. Очень уж меня прет с
возможности кидать фаерболы... но еще я взрослый, разумный человек – так что
горячий душ несколько приоритетнее.
***
– Уи-и-и-и! – разнесся над лесом мой радостный крик. – А, черт, нет-нет-нет,

стой зараза-а-а-а-а!!!
12/539
Удар!
– Блин, – раздраженно выдохнул я и, выбравшись из мягкой весенней почвы,
пошел в свой домик, обедать и восстанавливать ауру.
Чем это я таким занимался? Да вот, осваивал в более крупных масштабах “прах
голограмм”, он же мой единственный способ свалить отсюда. Пока успехи такие
себе, но прогресс есть, однозначно. Во всяком случае, сейчас я пролетел аж
тридцать метров, прежде чем налажал с управлением и свечкой воткнулся в
землю. Как хорошо что у меня есть аура! Но больно все равно именно так, как если
бы я грохнулся с тридцати метров.
Ладно, все проходит, и это тоже пройдет.
Дома меня ожидала свежеприготовленная кастрюля исконно итальянского
блюда с ласкающим слух названием “паста де ля флётте”. Это я так стараюсь
убедить себя в том, что чертовы макароны по-флотски у меня еще не сидят в
печенках. Получается так себе, но голод лучшая приправа.
Нет, я не ошибся в том на сколько мне хватит моих запасов, у меня
действительно есть жратвы на месяц, но все гарниры кроме макарон уже
закончились. Хочу вкусненького. Клубники! Печенья! Пофиг, хочу хоть чего-нибудь
сладкого!
Но нету нифига. Все съедено за зиму, кроме последней шоколадки – но она
оставлена как награда и мотивация. Эх, быстрее бы лето... может, ягоды какие
найду.
Впрочем, за исключением однообразного питания, все хорошо. Я раскрыл все
инертные резервы ауры, нашел способ выбраться с “континента Гримм” и вполне
успешно пережил свою первую зиму у черта на куличках.
***
– I believe I can fly! I believe I can touch the sky! I think about it every night and day!
Spread my wings and fly away! – радостно и во всю глотку орал я, не обращая
внимания на бьющий в морду ветер. – I believe I can soar! I see me running through
that open doo-o-o-or! Йу-ху, I can fly!
Чему я так радуюсь? Ну дык тому что я офигенен, конечно же! Я сделал это!
Теперь я первый в мире человек-дельтаплан! Стоп, я фавн-дельтаплан. Не, не
звучит. Дельтафавн, во!
Полгода ежедневных тренировок от восхода до заката, с редкими перерывами
на отдохнуть и поохотиться. Пол-ящика испорченного голографического праха.
Земля, вскопанная тысячами падений. Люди даже не представляют себе, на что
они способны, если у них есть цель, желание ее достичь, и совершенно не на что
отвлечься! Ибо, уверен, большинство охотников сразу бы отмели саму возможность
использования голографического праха таким образом.
Я бы тоже отмел, на их месте. О-о-о-очень замороченная фигня. У меня
огромный опыт использования ауры и, как следствие, ювелирный контроль, но тут
помимо удерживания формы и плотности крыльев нужно еще и рулить, и
удерживать высоту, и пользоваться воздушными потоками, и активировать
воздушный прах в качестве ускорителей... в общем, пока это все забьешь на
подкорку, проклянешь все на свете. Ну и, конечно же, никто не отменял летающих
гримм, это я для них малоинтересен в виду того что негатива практически не
испытываю.
Так-с, похоже, ауры у меня осталось не так уж и много, пора приземляться и
записывать очередной результат в тетрадку. Завтра начну эксперименты с
применением проявления, но полчаса в воздухе на одних лишь собственных
запасах – вполне неплохой результат, вполне неплохой...
Еще три дня я летал по окрестностям, замеряя скорость и расход энергии, а
затем провел анализ усредненных значений.
13/539
Ну что ж. Похоже, мне предстоит еще одна долгая-долгая зима, потому что с
нынешними характеристиками я смогу пролететь лишь три четверти пути, а потом
весело булькнусь в воду без сил и запасов ауры. С другой стороны, можно
попробовать поохотиться на морских гримм, сожрать их и за счет этого
продолжить путь, но... играть в увлекательную игру “кто кого зохавает” с зубастой
тварью размером с кита еще можно. Что нам, кабанам? Только гораздо более
вероятно привлечь внимание стаи гримм-миног и умереть не очень быстрой, зато
весьма мучительной смертью.
Впрочем, есть еще один вариант. Если я, вместо того чтобы пытаться
перелететь “Котел”, пойду пешком в сторону хвоста дракона и перелечу на Санус
там, то окажусь недалеко от Вайтела. В прошлом это был неплохой городок, очень
спокойный, по-вейловски дружелюбный к фавнам, там будет легко затеряться и
нагнать убежавший вперед мир. А оттуда, при случае, добраться до Вейла будет
гораздо проще, чем шагать практически через весь Санус. Хм, где там карта? Еще
мне понадобится линейка... тэкс, 2.1 в самом узком месте “Котла”, и 1.2 в самом
узком месте между “хвостом” и Санусом. Даже не умножая на масштаб, выбор
очевиден.
***
– Как я не считал, не выходило у меня добраться до зимы до нужного места.

Это здесь у меня есть крыша над головой и пресная вода, а в походе не будет ни
того, ни другого. Или нет, вода будет – постоянно на меня будет литься,
холоднючая, вот как позавчера. Если в такую погоду еще и летать, то я околею к
чертовой бабушке в первый же час полета. Так что я решил подождать до весны...
на твое счастье, лентяйка.
Лисица, до этого внимательно слушавшая мой голос, как-то подбадривающе
тявкнула. И намекающе поскребла по льду перед собой.
– А ты не лопнешь, рыжая?
Лисица поскребла еще и еще.
– Ладно, черт с тобой, – вздохнул я и кинул ей еще одну рыбину из ведра. –
Угощайся. С тобой хоть поговорить можно, а то ж скоро совсем одичаю и язык
забуду.
Лиса вгрызлась уже в третью за сегодня рыбину и внимания на меня почти не
обращала, разве что ушки держала повернутыми в мою сторону.
– Эх, приблуда рыжая... ты сама-то охотишься, м-м? Или только меня
объедаешь? Смотри, кончится зима и я уйду, а ты будешь жирная, неповоротливая,
ни одной мышки не поймаешь.
Она мне ничего не ответила, конечно же. Зачем ей? Рыбка у нее, имитировать
социальные взаимодействия для странного двуногого уже не надо.
Впрочем, я был рад и такой компании. Радио наскучило, книги по шахтерскому
делу я уже мог наизусть цитировать, как и сборники сказок, даже рыбу я теперь
ловлю удочкой, а не световым копьем – все ради того, чтобы хоть чем-то себя
занять.
– Ну я же просил в прошлой жизни “отдохнуть ото всех?” – пробормотал я. –
Нечего теперь жаловаться. Отличный отдых – всего пара лет, а я уже рвусь
вернуться к работе.
Лисица подняла на меня взгляд, дернула ухом, и вернулась к поеданию
рыбины.
– Лисичка-сестричка... – задумчиво протянул я.
Кстати да, сестричка. Наследие фавна у меня такое же, как у отца – лиса. Так
что мама либо тоже фавн-лиса, либо человек... в смысле, биологическая мама этого
тела. Мне немного любопытно, но искать ее специально я не буду, зачем?
Родственники в моем случае это только проблемы – хоть я и научился отыгрывать
14/539
ребенка (это не очень сложно – внешности более чем достаточно, чтобы тебя не
принимали всерьез, даже если ты будешь читать лекцию о современной
политической ситуации – взрослые подумают, что ты очень смышленый или за кем-
то повторяешь), но они все равно будут контролировать, “для тебя стараться” и
“хотеть как лучше”. Если повезет. А если нет... в прошлом меня не один раз убили
за “инаковость”, до того как научился “играть ребенка”, а потом еще разок
продали в качестве раба проходящему мимо клановому Охотнику. Впрочем,
продажа для меня тогда обернулась очень хорошо, и я не в претензии, но – вот оно
мне надо?
Кстати, надо будет что-нибудь придумать насчет своего появления в обитаемых
землях. Мне будет 12 лет, так что, раз уж фавнам теперь (наверное...) дали полные
гражданские права – меня отправят в детский дом, ну или что еще могли
придумать ремнантцы для сирот. Удовольствие общаться с детьми, когда они
думают, что ты тоже ребенок – крайне сомнительное. А еще у меня 100% отберут
весь прах, и могут заинтересоваться, кто ж мне открыл ауру. Гражданские права,
они не означают, что ушастеньким можно становится супер-ушастенькими, верно?
Значит, надо как-то замаскироваться. Но как? Для своего 11-летнего возраста у
меня вполне нормальный рост где-то в полтора метра. Я мог бы спрятать лицо и
слегка изменить пропорции тела одеждой, чтобы выглядеть старше, но голос...
мда. Если молчать, то я буду вызывать слишком много подозрений, с закрытой
одеждой и спрятанным лицом. Но вот если у меня будет суровый прокуренный бас
и привычка рубить все, что подходит слишком уж близко, то вопросы быстро
сойдут на нет. Ну подумаешь, злобный карлик с аурой, наверняка какой-нибудь
клановый бастард, много их таких... но где ж взять суровый бас?!
Есть вариант прикинуться какой-нибудь мистической хренью, как я делал лет
пятьсот назад, но судя по возможностям технологий, сегодня вряд ли кого-то
можно удивить непрозрачной гладкой маской, из глубин которой всплывают
призрачные образы и слова – теперь, с голографией, это несложно. Это в те
времена народ мог обделаться, увидя в глубинах золотистого стекла нечеткие
картины искаженных лиц, и предпочесть не задавать никаких вопросов. Новые
времена требуют новых решений. Но если незначительные изменения структуры
односторонне-прозрачной маски из земляного праха я еще представлял как
сделать, то голос... как можно изменить голос? Изменив голосовые связки или
спрятав какие-нибудь динамики на теле. Первое мне недоступно, да и второе тоже
слишком явно.
***
– Ыиррааххаеее...
– Мама родная... может, лучше экспериментировать сразу сидя на унитазе?.. –
пробормотал я. – Надо будет записать это все и продать потом какой-нибудь
кинокомпании, специализирующейся на фильмах ужасов. Зрители обделаются.
Я нашел новую игрушку. Точнее, новое применение уже старой, праха
голограмм. Просто, в один прекрасный (на самом деле дождливо-тоскливый) день,
когда я сидел дома, слушал радио и пялился в потолок без единой мысли в голове,
ко мне снизошло прозрение. “Если прах голограмм может формировать тонкую и
прочную мембрану, можно ли колебать ее аурой так, чтобы она производила
голос?” – вот как звучала эта мысль. И я уже второй месяц пытался воплотить ее в
жизнь.
Первые пробы были безуспешны – это нормально, и я не терял присутствия
духа. А через неделю я добился первого успеха – тихого-тихого щелчка. Затем
попытался создавать твердые звуки, вроде “Д”, “Т”, “К” и всего такого. Получилось,
более-менее. С гласными же... капец как крипово. Зомби, оргазмирующий, поедая
другого зомби, под еле заметное поскуливание несчастной еще живой жертвы,
15/539
знающей что она будет следующей – целый сюжет лишь в одной попытке сказать
“А”.
Ну ничего. Прошло мно-о-ого времени, прежде чем я научился управлять
прахом земли так, чтобы можно было делать скульптуры, и сейчас я владею аурой
на достаточном уровне, чтобы справиться и с этим. Нужна лишь практика, а делать
здесь, так-то, больше и нечего. Только практиковаться.
***
– В итоге все оказалось гораздо проще, – радостно поделился я со своей

неизменной рыжей слушательницей. – Вместо того чтобы пытаться синтезировать
звуки, словно компьютер, мне нужно просто воспринять их собственной аурой, а
затем повторить. Просто использовать голографическую мембрану как микрофон –
и вуаля! А уже знакомый звук исправить можно как угодно. Как тебе мой новый
голос, кстати?
Лиса намекающе скосила глаза в сторону ведра с рыбой и издала самый
умилительнейший и трогательнейший звук, который я только слышал в своей
жизни.
– Хе, я теперь так тоже умею, – и я, создав незаметные трехмерные струны,
повторил этот звук. Выражение мордахи лисы стало настолько удивленным, что я
расхохотался. – Ладно, черт с тобой, лови рыбку!
Она подозрительно обнюхала ее, окинула меня оч-чень внимательным
взглядом, но все же подношение приняла.
– Ну что ж, надеюсь ты не разучилась сама охотиться за эту зиму, потому что
сегодня последний раз, когда я тебя кормлю, – сообщил я рыжей. – Завтра утром я
отправляюсь в поход, и уже не вернусь. Будешь ли ты скучать, я не спрашиваю...
Я протянул руку, но лисица, тут же, как и многие разы до этого, метнулась
прочь. С рыбой в зубах.
– Дикие звери не становятся домашними так просто, – вздохнул я. – Впрочем,
оно и к лучшему. У меня, честно говоря, нет возможности держать питомца. Так что
прощай, рыжик.
***
Я присел на стул недалеко от входа и окинул свой дом долгим взглядом. Два с
половиной года, полных выматывающей рутины. Вел бы я дневник – мог бы
уместить все мало-мальски интересное всего на двух страницах текста, если не
меньше... а может, даже в нескольких строчках? Сейчас кажется, что все, что я
здесь делал – так это тренировался, охотился, рыбачил, готовил и спал. Уместил в
пять слов! Надо придумать хоть что-нибудь еще, хоть что-нибудь! А, еще я
познакомился с прикольной лисой, но той нужно было от меня только одно (рыбка).
М-м-м... еще хоть что-нибудь... а! Да! Я научился летать, так что оно того стоило!
На этом всё! Можно идти навстречу приключениям!
– Точнее, пилить до нужной точки пару месяцев, а потом еще лететь сутки, –
проворчал я себе под нос. Голос еще звучал немножко неестественно, но я
старался пользоваться им как можно чаще, для практики. – Рутина, опять рутина!
Ну ничего, вот доберусь до жилых земель, и... кхм, а что “и”-то? Женилка отросла,
но еще не окрепла. Бухло бухать и косяки курить – однозначно спалиться. О, знаю!
Вот доберусь до жилых мест – и сожру все печенье, что смогу найти! С вареньем,
шоколадом и медом!
И я, не выдержав, расхохотался – уже своим собственным голосом, а не тем, что
синтезировал голографическими мембранами. Не, ну реально, таким суровым
16/539
басом-профундо надо говорить что-нибудь в духе “тронешь мои вещи и я проделаю
большую дыру у тебя в голове”, а не “я сожру все ваши печеньки-и-и!”
– Сам пошутил, сам поржал, – кивнул я, отсмеявшись. – И правда, зачем мне эти
людишки?
Вспомню во время полового созревания, мгм.
Честно говоря, безумно хочется взмыть в воздух, и лететь, вместо того чтобы
пилить на своих двоих, но, покуда я с грузом праха на перелет, придется идти
пешком. Разве что вечером смогу полетать, разбив лагерь... эх, кажется я подсел
на это. Мне обязательно надо будет найти рецепт амальгамирования
гравитационного праха в голографический. В следующей жизни пригодится.
***
Топаю уже неделю, и поражаюсь – как же дохрена тут Гримм, а? В прошлом мне
не доводилось бывать на Безымянном, так что я такое видел только во время самых
крупных нападений на поселения. В воздухе кружится столько Неверморов, что от
них аж рябит в глазах. Словно часть неба превратилась в гигантский экран, на
котором проигрывается “белый шум”. А самое грустное, что их гнездовье удобно
расположилось на разломе гравитационного праха. Целые фиолетовые скалы
размером с небольшие дома висят в воздухе! Вот бы взять кусочек-несколько, один
переработать в праховый жемчуг, а другой продать... самородные кристаллы
такого размера всегда были в большой цене. Но – без шансов. Я не слишком
примечателен для Гримм, но это не означает что они будут игнорировать меня,
если заметят. К тому же, это Неверморы – самый нелюбимый мною вид. Ну, после
миног, конечно.
Блин, как же все-таки не хочется уходить с пустыми руками, когда перед тобой
просто-таки висят скалы, сделанные из бабла... ладно, хочется или нет, а идти
надо.
А еще можно браслеты сделать, облегчающие вес… нет! Нет – значит нет!
Сдохну! Я фавн-лис, а не фавн-хомяк! Я ценю свою жизнь выше своей
запасливости!
Уф, кажись отпустило.
Но пейзажи, конечно, апокалиптические. Выветренные горы, пустыни и
кратеры, под низким, серым небом. Травы почти нет, кустарников почти нет...
нихрена нет. Почти. Только тоска и безысходность, и уже завтра мне придется
сворачивать с линии побережья топать туда... а потом где-то три месяца идти до
кончика “хвоста”, откуда уже лететь на Санус. Заставляет задуматься насчет того
что идти до точки перелета над “Котлом” пришлось бы от силы пару недель, но –
всегда есть дурацкое “но”. Нельзя перепрыгнуть пропасть в два прыжка – а я не
очень-то уверен в том, что мне удастся пролететь на своем дельтаплане даже
двести пятьдесят километров. Ну, то есть, теоретически-то я и все восемьсот
пролечу, высадив в ноль все свои запасы праха, Ауры и того, что смогу собрать в
полете Проявлением. Но это в идеальных условиях, в солнечный день, при
попутном ветре, над землей. Булькнуться на полпути в Котел – и я отправляюсь на
перерождение со 100% гарантией, и пролетаю мимо жизни еще лет на полтораста.
Несколько месяцев против 150 лет – выбор очевиден.
***
– Уважаемые пассажиры, приветствуем вас на борту рейса №0001 по маршруту

Безымянный-Санус... – пробормотал я и, взяв небольшой разбег, прыгнул с
вздымавшегося над морем утёса. – Первые секунды, полет нормальный. Вторые
17/539
секунды, полет тоже ничего так...
Я тут несколько дней сидел и ждал попутного ветра. Как показала практика,
восходящих потоков над водой практически нет, а значит я оч-чень правильно
решил дотопать сюда, вместо того чтобы лететь через “Котёл”. Практически
двукратная разница в расстоянии однозначно бы сыграла... меня в ящик. Я даже
эти несчастные двести пятьдесят километров не факт что пролечу. Но очень
надеюсь!
Ух, жди меня, Вайтел.
Примечание к части
Ну-с с почином!
18/539
Глава 2 - Дивный новый мир
Это была авантюра. Ух, какая же это была авантюра! Перелет через
пролив, не видя конечной точки, без возможности приземлиться, и имея из
оборудования только компас в голографическом смартфоне. А чтоб прям добить – я
сделал это на голографическом дельтаплане, созданном “на глазок”. Но! Я это
сделал! С первого раза! Я велик! (Трехколесный). Аве мне!
Полет длился шесть часов, плюс, по пути мне попался парящий на гравипрахе
островок, на котором я сделал короткую остановку – передохнуть и отломить себе
несколько кристаллов на память и во имя бабла. Повезло, хоть ради этого и
пришлось сделать небольшой крюк. Так же, учитывая масштаб карты, я летел не
двести пятьдесят километров, а все триста. За шесть часов… пятьдесят
километров в час, однако! Весьма и весьма неплохо.
Из недостатков… на полет у меня ушло триста грамм воздушного праха, двести
земляного (использовал как батарейку) и где-то двадцать грамм голографического.
Этот просто испортился из-за неравномерной подачи энергии. Не знаю
современных цен на прах, но в старые времена такие траты описывались только
фразой “безумно дорого”. Я мог бы приобрести этак десяток вышколенных фавнов,
или купить дом в городе. Впрочем, в процессе я добыл целую кучу кристаллов
гравипраха, думаю, после обработки, потянет на килограмм. Это было такое
богатство, что можно было бы не только купить дом и прислугу, но и еще лет пять
после этого жить в полной праздности на широкую ногу.
Скучное занятие, кстати. Очень быстро приедается. Я и пары месяцев не
вытянул… начал, хе-хе, нарушать запреты. Впрочем, в Вейле на такое смотрели
сквозь пальцы. Ну захотелось человеку тренировать своих рабов-фавнов
обращаться с оружием. Может, родственники? Или на старости лет, не хватает
адреналина, вот он и обучает своих рабов убивать, чтоб вернуть себе хоть какую-то
перчинку в жизни, после прекращения Охоты. Пока ауру не открывает, пусть его…
да, Вейл всегда был очень мягок к фавнам. Хотя, в Вакуо это тоже бы проканало.
Так, я не знаю точно, где именно нахожусь, но если идти вдоль побережья, то
рано или поздно я на что-нибудь натолкнусь. Рыбацкую деревушку, или, может
быть, порт. Полетов мне пока хватит, все тело ломит от постоянного напряжения
ауры. Да и сама аура изрядно потеряла в стабильности… не стоит забывать, что я
все-таки еще ребенок.
Кстати об этом. Пора подумать над своей легендой и маскировкой. Для начала,
конечно же, спрятать все тело, чтобы нельзя было даже уверенно сказать о моем
телосложении. Значит, броня и глухой шлем. Они должны визуально увеличивать
меня, но не мешать драться. Хм, хорошо хоть вопроса “и где я их возьму?!!” не
возникает. Земного праха у меня еще достаточно, а на побережье всегда хватает
песка. Вспомню уроки древних монахов… но, это не сегодня и не завтра.
Вообще, можно было бы и зайти в городок просто так. Но, ни разу… в смысле,
ВООБЩЕ ни разу, за всю гребаную последнюю тысячу лет, вход в незнакомый город
в виде ребенка для меня ничем хорошим не кончался. А вот прикинуться
охотником-авантюристом успешно прокатывает раз за разом. Идут века, а
некоторые привилегии Охотников не меняются. Логично, впрочем, мы находимся
на втором уровне пирамиды Маслоу. Вывели уже эту теорию заново? Если нет, то
можно попытаться. Опубликую социологическое исследование, буду маститый
ученый. Хы. Такой фигней я еще не занимался… может и попробую, на старости
лет. Если доживу.
А сейчас время найти себе убежище на ночь и еду.
***
19/539
Когда-то, давным-давно, в горах Солитаса, стоял монастырь. Точнее, был
вырезан в скалах. Официально, он назывался “Предел”, но я обзывал его
“Коллегией Седобородых”, в честь одной игры… как и в той игре, там всегда было
холодно и лежал снег. Горный климат заледенелого континента, чему тут
удивляться? Но в то же время, это было очень прогрессивное, для своего времени,
и сплоченное поселение. Суровые условия снаружи заставляли тех, кто внутри
видеть друг в друге братьев, невзирая на происхождение. И люди, и фавны там
жили в мире и трудились бок о бок, будучи свободными. И, конечно же, в тех
условиях нельзя было выжить с закрытой аурой, а поэтому, ее открывали каждому,
кто решал остаться в общине. Даже детям. В том монастыре мне впервые открыли
ауру…и научили тому, что я делаю сейчас.
Песчинки медленно слипались воедино, образуя поверхность цвета крепкого
кофе. По своим характеристикам, полученный таким образом материал был похож
на застывающее стекло: он сохранял форму, но при ударе стекло не лопалось,
разлетаясь осколками, а сминалось, как пластилин. Хорошо держит режущий урон,
неплохо демпфирует дробящий, и почти беспомощно перед колющим. Вообще, есть
варианты, и если совсем не заморачиваться, то получится скорее что-то похожее на
обычное закаленное стекло, а если, наоборот, вложить в дело уйму времени и сил,
то можно сделать хитрый многослойный композит. Поскольку в серьезной защите я
не нуждался, то выбрал нечто посередине – быстро изготавливается, легко
ремонтируется (с использованием земляного праха) и можно придать ему любую
форму. В “Пределе” использование земного праха таким образом было
обязательным навыком. Ребенок считался взрослым, лишь вырубив себе
собственное жилье в толще горы, и съехав туда от родителей. Впрочем всеми
остальными видами праха тоже необходимо было владеть на уровне, ведь в тех
горах праха было дохрена, а вот всего остального гораздо меньше.
Теплые воспоминания о прошлом никак не мешали моей работе, и вскоре она
была завершена. Получившийся шлем, я, после недолгого осмотра, решил
улучшить в плане внешнего вида и, вновь спишу это на все еще детское тело,
увлекся. В итоге, через некоторое время я смотрел на ушастый шлем Думгая. Аж
тяжелый рок заиграл где-то на грани слышимости. Но с ушками я пережал,
конечно. Придется убрать.
А вот полупрозрачное забрало – оставить, однозначно! Проецировать образы в
аурное стекло я научился еще пятьсот лет назад, когда носил “маску алхимика”, и
создать ложное изображение суровой мужской морды будет совсем нетрудно!
Хотя, конечно, обзору это будет мешать. А еще надо предусмотреть возможность
есть и пить, не снимая шлем… съемный подбородок это хорошо, но чтобы под ним
не было видно куска детской мордахи, мне нужна накладная борода. Потом поищу
подходящие водоросли, а сейчас, пока меня прёт, буду делать остальной доспех.
Под стать шлему, но, конечно, не в стиле брутального хайтека последних игр, а,
скорее, не менее брутального киберпанка первых. Да-а-а, вот так. Немного
выступающие грудные пластины, этакая кираса робокопа… и еще след лапы урсы,
глубокий такой, поперек груди… шикарно. Так, теперь надо что-то придумать с
наплечниками, чтоб визуально меня расширить, раз уж я собираюсь прикидывать
карликом…
Броня заняла меня на несколько дней. После того как я сделал ее внешний вид,
начал работать над комфортностью ношения, и тут прах не слишком поможет. Нет,
можно использовать в качестве демпфера внутри шлема суспензию воды и
водяного праха, буквально капля ауры, и эта штука становится похожа на
пластичный гель, но, увы, водяного праха у меня не было. Пришлось делать
подкладки, пуская на тряпки лишние части гардероба. Получилось вполне неплохо,
а значит, осталась только финишная доработка: для начала, проползти по пляжу
километр, чтоб посадить на глянцевитую поверхность кучу царапин и потертостей.
М-м, мало. Еще два километра. Так, да, лучше. Теперь то же самое, только на
спине. Отлично! Я задолбался. В целом, неплохо. По дороге в город буду
20/539
домогаться каждого встречного гримм, броню ремонтировать абы как, и к моменту
как дойду, вид у меня будет полностью соответствовать легенде. Так-с, остался
последний вопрос. Борода.
Долгие поиски вдоль берега ничего не дали. Хм… может, я ее в другом море
видел? Блин, точно, это было в Вакуо. М-да. Ну, тогда придется без бороды.
***
Первую встречу с людьми моя маскировка выдержала без каких-либо проблем.

– Студент-охотник? – поинтересовался ополченец на воротах, даже не сделав
попытки потянуться к оружию.
– Был. Пятнадцать лет назад, – ответил я ему чуть сиплым басом. Сиплость
была результатом небольшого структурного искажения в кристалле
голографического праха, когда я тестировал предельную громкость, но итоговый
звук мне настолько понравился, что исправлять я ничего не стал.
– О… – он шокировано посмотрел на меня.
– Карлик я, – прорычал я заготовленное объяснение и сдобрил его коротким
матерком. – Еще вопросы, или я могу пройти?
– А, да, конечно… проходите…
– Отлично. Где тут ближайшая гостиница?
Они переглянулись.
– После ворот направо, прямо до второго перекрестка, там налево, увидите
знак.
– Спасибо.
Ничего сложного. Ну а что? Через темно-кофейный визор маски вполне
различима физиономия, отчасти похожая на Хью Джекмана в роли Росомахи. И
голос под стать. Не будет же он меня просить снимать шлем? Охотники всегда
были привилегированной кастой, даже если не в клане. Если только они не фавны,
конечно. Кстати о кланах! Обычно над входом расположены штандарты, чьи бойцы
сейчас защищают город, но я ни одного не увидел. Что за фигня? Город сильно
вырос за ту пару сотен лет что я здесь не бывал, и здесь должно быть как минимум
восемь боевых четверок, как минимум от трех разных кланов. Неужто отменили
традицию по установке штандартов? Это было бы тупо: штандарты, они же не для
кланов, они для того чтобы люди знали, кто стоит на их защите. Или, может,
теперь каждый город закреплен за конкретным кланом? Тоже неразумно, у
каждого клана свои слабые и сильные стороны, поэтому города обычно нанимают
боевые отряды сразу нескольких кланов, еще и добавляя соревновательную жилку.
Так что… непонятно.
– День добрый, – сказал я, входя в отель и дойдя до приемной стойки. Чуть
раздраженно цвыркнул – мои глаза были лишь немного выше столешницы. У меня
вполне нормальный рост для моих двенадцати с хвостиком лет, но быть лилипутом
в стране гулливеров меня действительно раздражает. – Есть свободный номер на
одного?
– Конечно, – чуть оживилась девушка-фавн, поднявшись на ноги и с
любопытством меня разглядывая. – Ваш свиток.
Что “свитками” называют смартфоны и планшеты, я уже знал: это слово
встречалось в некоторых меню настроек. А вот нахрена он ей? Есть у меня одно
нехорошее подозрение…
– Разбит, – отрезал я.
– О… гм… тогда, документы?
Мои худшие опасения оправдались. Потомки вновь изобрели уникальную
идентификацию граждан, и начали ее широко применять.
– Милая девушка… как вас зовут? А то мне отсюда не видно ваш бейджик.
– Лило.
21/539
Я еле удержался от хмыка и вопроса о том, куда она дела Стича. Блин, сколько
лет прошло, а я до сих пор помню всякую хрень из времен первой жизни.
– Лило, слушайте… я был на длительной миссии, которая пошла сильно не так,
что, думаю, более чем понятно по состоянию моего снаряжения, и вижу людей
впервые за несколько гребаных лет. Мой свиток пал смертью храбрых в битве с
двумя берингелами еще год назад, из одежды у меня осталось только то, что на
мне, а некоторые части брони мне придется срезать у кузнеца, потому что они
намертво заклинили. Не удивлюсь если меня вообще давным давно объявили
мертвым. Я устал как собака, и прежде чем разбираться с бюрократией хочу
помыться и выспаться. Вы можете мне помочь, с учетом сказанного, или в
благодарность за свой тяжелый охотничий труд мне придется ютиться на койке в
казарме ополчения, до тех пор пока я не получу подтверждение, что я это я?!
– Сэр, успокойтесь, пожалуйста, – замахала руками девушка. – Я понимаю вашу
ситуацию, но и вы поймите мою. Если у вас нет свитка, то и денег у вас ведь тоже
нет?
– У меня есть прах. В том числе самородный гравитационный.
– Эм-м-м… – она чуть непонимающе склонила голову. – Сэр, мы принимаем
только льены.
Серьезно? Нет, СЕРЬЕЗНО?!! Прах больше не является первостепенной
ценностью?! Похоже, да. Кончились времена “дикого запада”, когда можно было
небрежно кинуть (на самом деле, оч-ч-чень аккуратно передать) кристалл
трактирщику, и тот не задавая вопросов тут же готов предоставить тебе и стол, и
комнату, и фавночку из прислуги на выбор, для согрева постели. Теперь люди
всерьез верят в то, что деньги ценнее чем прах. Еще раз: бумажки и монетки
ценнее, чем боеприпасы, топливо и сверхъемкая батарея. В РЕМНАНТЕ! Я в шоке.
– Ясно. Где я могу обменять имеющийся прах на льены? – интонационным
наполнением синтезированного голоса я управлял пока не очень, и попытка
изобразить усталость получилась плохо. Или наоборот, слишком уж хорошо: мои
слова прозвучали сухо и плоско.
– Через дорогу, в квартале отсюда, есть магазин “Пыльная дорога”… извините,
сэр.
Отвечать я не стал, и молча покинул отель, открыв дверь пинком.
Никакого негатива я на самом деле не испытывал, но, раз взялся отыгрывать
роль злобного и побитого жизнью карлика, то надо делать это до конца.
Так что я, в некоторой растерянности, шел к указанному девушкой магазину
праха. Страшно сказать, но в такой ситуации я оказался впервые за всю свою
очень-очень-очень долгую жизнь. Документы, бляха от сандалика! Двести лет
назад такой фигни не было! Усы, лапы и хвост – вот мои документы! А ведь, если
меня не подводит память, то в достаточно развитом обществе, к которому теперь
относится и Ремнант, бумажный след сопровождает человека от первого до
последнего вдоха. Свидетельство о рождении, карточка в поликлинике,
свидетельство об окончании школы, паспорт, какой-нибудь номер
налогоплательщика, счет для пенсионных начислений… ой, блин, они ведь
интернет тоже изобрели, вот как пить дать! То есть, еще и цифровой след, со
страничкой в соцсети и отметками на фотографиях одноклассников! И ничего этого
у меня нет. Более того, я даже не уверен в том что именно нужно, поскольку
ориентируюсь на воспоминания тех времен, когда луна была целой.
Нда-а-а, вот ведь вляпался. И даже к какому-нибудь криминальному боссу не
сходишь за подделкой. Там придется шлем снимать, для фотографий, а под
шлемом – ушастый шкет двенадцати лет.
В таких условиях мне доступно только “врастать в общество по всем правилам”.
Прийти к ополченцам, размазывая сопли по морде, и сказать что “я нашелся!”. Они
найдут мою маму, или еще каких родственников, отправят меня им… количество
проблем, которые я вижу на любом из шагов меня просто убивают. Во-первых, я
был на Безымянном, что документально подтверждено, и не смогу правдоподобно
объяснить, как я сюда добрался. Во-вторых, ни за что не поверю, что тут нет
22/539
прибора, которым проверяют открыта ли аура, и кто мне ее открыл я тоже
объяснить не смогу. Если фавнам нельзя иметь ауру – можно идти на
перерождение. Точнее, меня туда отправят. Далее, от праха придется избавляться.
Статус своей семьи я не знаю – они могут быть мертвы, они могут быть мне не
рады.
Или, если не называть фамилию, либо придумать новое имя? Что тогда, меня
отправят в приют? И жить среди спиногрызов до совершеннолетия, после чего
оказаться в условиях аналогичным тем, в которых я сейчас, только с бумажкой о
том что я фавн-сиротинушка? Не знаю, в каком возрасте нынче детей считают
совершеннолетними, но лет пять я на это потрачу как минимум. Нет, спасибо, я
однозначно найду лучшее применение этому времени. А повзрослев, можно и
фальшивые документы купить…
Сколько сложностей.
Ладно, тогда. Вон магазин, посмотрим, во сколько оценят мои кристаллы праха,
и вернемся к Самому Первому Плану. А именно: печенькам. В шоколаде.
***
Прах сильно подешевел. Очень сильно – на два порядка, относительно его

предыдущей покупательной способности. Но, к счастью, редкие виды праха, вроде
гравитационного, все еще ценились высоко, тем более крупные самородные
кристаллы. Так что получив пачку пластиковых льен, я направился в магазин, где
со всей тщательностью затарился сладостями. И, с гипергликемической комой в
пакете, я вернулся в отель.
– Сэр? – удивилась девушка.
– Теперь деньги у меня есть. Так я могу остановиться у вас до тех пор пока не
получу документы, или как?
– Эм-м, сэр, да, если… можете доказать, что вы Охотник.
Мда-а-а… ну, с другой стороны, герба на мне нет. Защитные свойства ауры я
демонстрировать не могу, для этого надо снимать броню. Проявление
демонстрировать не могу – она убежит впереди своего визга. Остается…
опосредствованное проявление ауры.
Я пустил струйку ауры через кольцо из огненного праха, и мгновение
полюбовавшись вспыхнувшим над ладонью огненным шаром, доверительно
поинтересовался у девушки:
– Достаточно убедительно? Мэм? – я попытался добавить в голос немного
угрозы – Если нет, то вам придется сходить со мной на свидание за стены города.
Уверен, стая убитых на ваших глазах гримм, будет превосходным доказательством
моей квалификации.
– Нет-нет, – испуганно ответила она. – Как вас зарегистрировать?
– Скай Джой, – совместил я имя из списка и фамилию убитого парня-охранника.
– Приятно познакомиться, мисс Лило.
– Минуту… – она что-то внесла в компьютер, и достала ключ-карту с номером
304. – На сколько вы планируете остаться?
– Пока мне не сделают документы, пожалуй… сколько это может занять?
Давайте на три дня.
– Хорошо, – кажется, упоминание восстановления документов ее несколько
успокоило. – С вас тридцать льен.
Я протянул ей три карточки, и в ответ получил свой ключ.
– Благодарю.
– Приятного отдыха, сэр.
О да, о да, о да, о да-а-а-а-а! Мои сладости!
Открыв номер, и, воровато оглянувшись в поисках возможных камер, я закрыл
дверь, снял шлем, и сбросил перчатки, и достал первую плитку шоколада.
23/539
Надкусил.
Это ра-а-а-ай…
***
Сожранный, не менее чем килограмм сладкого примирил меня с

современностью. Я даже подумал – “вот ведь дожил”. Сам я родился в полностью
аналогичном обществе, вполне себе в нем жил, и никогда не задумывался о том,
что я, словно корова с биркой в ухе, прожил всю свою жизнь под колпаком
общественных институтов. Совсем одичал! А ведь когда-то я так же кривил рожу от
порядков тысячелетней давности… человек такая тварь, что ко всему привыкает.
Даже если не стоит.
Утром, хорошенько выспавшись, и приведя броню в относительный порядок, я
вновь спустился вниз. Лило уже была на месте, и это было хорошо.
– Доброе утро, мисс Лило, – куда более дружелюбным, чем вчера, тоном
произнес я.
– Доброе утро, сэр, – напряженно ответила она.
– Хочу извиниться за свое вчерашнее поведение, – ну правда, она ж не
виновата в том что мне надо роль отыгрывать? – Простите. Я безумно устал, и был
готов кидаться на первого встречного. Но отоспавшись, я понял что был с вами
слишком груб. Извините за это.
– Ничего, сэр, я понимаю, – смягчился ее голос. – У вас тяжелая работа.
– Да уж…
– Сэр, извините, но почему вы еще в броне?
– Так одежды у меня до сих пор нет, – буднично ответил я. – И после этих лет
вне городов, без брони мне как-то некомфортно. Люди, опять-таки, не сразу
принимают всерьез. Это не проблема?
– Нет-нет.
– Хорошо. Сориентируете меня? Мне нужно восстановить документы, купить
новый свиток и одежду. А, и общественная библиотека.
Насчет последнего я был не очень уверен, но девушку ничего не смутило.
– Конечно. Давайте я запишу вам ориентиры? Или вы можете купить свиток, и
найти остальное уже по нему.
– Давайте так, – согласился я, и вскоре выходил из отеля со списком
интересующих меня точек.
Хотя, конечно, по адресу “полицейский участок” я не пойду.
Вопреки моим ожиданиям, для покупки свитка документы были не нужны, и
можно было даже выйти в сеть – но тут я рано обрадовался. Браузер выдал что
“требуется идентификация пользователя” и никуда меня не пустил. Ну, ничего
иного я и не ожидал, в общем-то.
Чего-то вроде открытых вайфай-точек на Ремнанте не оказалось. Видит око, но
зуб неймет, короче. Что ж, значит, библиотека…
На пути к ней, я приметил магазин с выставленными в витрине мольбертами,
меловыми досками и всякими натюрмортными прибамбасами. Да ладно?!
Специализированный магазин для художников?
Естественно, я немедленно туда зашел. И вновь ощутил себя в раю. Карандаши!
Настоящие, тонкие, упаковками различной твердости и даже, моя прелесть,
механические! Как мне вас не хватало во всех моих предыдущих жизнях!!! Дайте
две упаковки! Нет, дайте три, и еще вот эти угольные, вот эти сангиновые и
точилку. Три точилки! И альбом! Серьезно, есть металлический планшет с
зажимами? Заверните! О, а это что? Черная бумага и белые пастельные
карандаши? Наконец-то! Наконец-то я дожил до этого дня! Наконец-то людей стало
достаточно, чтобы они делали что-то кроме оружия, пожрать и новых людей!
В библиотеку я пришел с объемистым пакетом, и довольный как слон. Пожилой
24/539
дедок без проблем оформил мне читательский билет и показал стеллажи с книгами
по истории. Прежде всего я взял школьный учебник по современной истории. И…
если магазин художественных принадлежностей вознес мое настроение в небеса,
то непритязательная на вид книжка скинула меня в пучины шокированного
охреневания.
Хотя, шок - это очень слабое слово, даже близко не описывающее мои эмоции
от чтения истории Ремнанта за время моего вынужденного отсутствия. Мне было
интересно, как люди ухитрились устроить "Великую" войну среди орд Гримм,
которые бы перебили бы всех солдат вообще? Ну вот я и нашел ответ, даже два.
Второй ответ был на вопрос "почему нет штандартов охотничьих кланов?". Все
просто! Они практически все погибли, защищая поля сражений от Гримм! Даже
произнести это вслух - уже потрясает уровнем маразма - "Охотники умирали,
защищая поля сражений, где одни люди убивали других". Каково, а? Вот каково?!
Как результат... кланы ушли в прошлое, сгинув практически поголовно, не на
самой войне - так во время хаоса после нее. Население мира сократилось на треть.
НА ТРЕТЬ! И вишенка на торте - война, по факту, была лишь за то чтобы сохранить
статус-кво. Право на эмоции. А я еще шутил про "Эквилибриум". Плюс в этом только
один - Мантл, как королевство, прекратил свое существование. Туда ему и дорога!
Только победителям бы стоило еще и повырезать все население, а потом залить
территорию напалмом, чтоб вот прям в стекло... потому что Мантл нельзя вывести
из людей. Только вместе с людьми.
Еще одно интересное последствие великой войны - королевства сохранили
название, но не суть. Абсолютная монархия сменилась на что-то вроде
двухпалатного парламента - это следствие того, что в войне погибли и короли
вместе с семьями. Ну, кроме великого воителя, короля Вейла. Озарм, угу. Старый
добрый Оз-мэн под новой личиной... королевские полномочия он сложил с себя сам.
Видимо, его все эти события полностью устроили. Или он их подстроил, как
вариант. Черт его знает, я с ним только сражался, но никогда не разговаривал. Он,
вроде как, тоже собрат-реинкарнатор, но у нас с ним немножко разные
наниматели, так что… конфликт интересов, вот!
В отель я вернулся поздним вечером, в состоянии легкой шандарахнутости. И,
не обратив внимания на удивленную мордаху сменщицы Лило, поднялся к себе в
номер, где вновь нажравшись сладостями от пуза, провалился в сон.
***
Второй день я бродил по городу, закупаясь вещами, которые мне понадобятся

на моем пути. Бумажная карта, обычный компас-коробочка, синтетическая ткань
для плащ-палатки, нитки-иголки-шило, обычная палатка, тепловая лампа на
огненном прахе, большой рюкзак, и так далее, и тому подобное. Вечером того же
дня я, достав альбом и карандаши, испробовал их, нарисовав портрет Лило в
графике, который, спустившись вниз, вручил ей.
– Вау… – восторженно протянула она. – Спасибо, Скай. Вы прекрасно рисуете.
– Давно не держал в руках карандаш, так что получилось не с первого раза…
– Не прибедняйтесь, получилось очень красиво.
– Рад, что вам нравится, – кивнул я. – Пусть останется вам на память. Завтра я
съезжаю.
– Вам уже сделали документы? – улыбнулась она.
– Нет, – поморщился я. – Там все сложно, поскольку меня действительно
объявили мертвым. Проще будет разобраться со всей этой бюрократией дома, там
хоть какие-то бумаги остались. Благо, с друзьями я уже связался.
– Вот как… а у вас есть семья?
– Нет, – я хмыкнул. – Как вы можете заметить, я карлик со скверным
характером и опасной работой. Родился один, помру один.
25/539
– Вы слишком строги к себе, – улыбнулась она.
– Н-да? Тогда во сколько вы заканчиваете сегодня? Может, сходим куда-
нибудь?
Девушка смутилась и отвела взгляд.
– Извините, у меня уже есть любимый человек, – полностью предсказуемо
отказалась она.
– Не сомневался, – хмыкнул я, и когда Лило посмотрела на меня обиженно,
решил все-таки смягчить высказывание. – Вы красивая девушка, что ж тут
удивительного?
– Спасибо. И за рисунок, и за комплимент, – вновь улыбнулась она.
– Спасибо что приютили, – пожал плечами я. – Ох, да. Мне вновь нужны
указания. Не подскажете ли, как пройти до книжного? Хочу купить чего-нибудь в
дорогу.
– Так, может, просто скачаете на свиток? – удивилась она.
– Документов нет, и подключения тоже, – мрачно ответил я. – Чувствую себя
пораженным в правах.
– Ох, – в ее глазах появилось сочувствие. – Тогда конечно.
Она записала мне адрес, и, поблагодарив, ее, я вернулся в свой номер.
На третий день я, с утра, сходил в магазин и купил несколько книг: более
подробную книгу по истории Великой Войны, книгу о Революции Фавнов, увесистый
томик “Современные компьютерные технологии” и привлекший мое внимание
журнал “Призвание: Охотник”. Последний сподвиг меня купить еще справочник
“Прах – от древности до наших дней” и тонкую книжицу, озаглавленную как
“Правда и заблуждение об Охотниках”. Пробивая последнюю, продавец очень
странно на меня покосился.
– Лучше любого сборника анекдотов, – пояснил я насмешливо. Парень хмыкнул
и, взяв деньги, передал мне сверток с книгами.
Таким образом, досуг в пути я себе тоже обеспечил. И, вернувшись в отель,
рассовал книги по карманам рюкзака, закинул его на плечи и пошел на выход.
– Счастливого пути, и удачно добраться, – пожелала мне напоследок Лило.
– И вам спокойной жизни, – ответил я, на прощание махнув ей рукой.
В целом, прошедшие три дня оцениваю очень даже неплохо. Инфильтрация в
город прошла успешно, и ничьих подозрений я не вызвал, несмотря на то что везде
ходил в броне. В общих чертах узнал, что произошло за последние пару сотен лет
(и до сих пор в легком шоке), приобрел некоторое количество книг, неплохой
смартфон – кстати, надо привыкать обзывать их свитками – и кучу вещей, с
которыми можно вполне комфортно жить в походных условиях. Так что… буду
действовать как охотник-авантюрист. Путешествовать между деревнями, и решать
их проблемы с гримм за скромную мзду. Возможно, даже получится разжиться
идентификатором для выхода в интернет, а там и выйти на кого-нибудь, кто
сможет помочь мне с документами.
Ну или я опять наткнусь на кого-нибудь из среброглазых, и… ох, черт. А
пережили ли они войну? Среброглазые не были официально признанным кланом,
но геройствовать лезли с энтузиазмом Арков. Стоп машина! Арки! Неужели даже от
них, самого большого в Ремнанте клана, никого не осталось?!
***
После прочтения книги о Великой Войне, я растянулся в спальном мешке и

погасил лампу. Ощущения от прочитанного были… мда-а-а-а… и это ведь даже без
того, о чем в книге “скромно умолчали”. Что умолчали, было понятно и ежу: Мантл
“запретил” эмоции, Мистраль по большей части поддержал, и началась война?
Просто из-за запрета на картины, книги и самовыражение? Не думаю. Мне вот,
например, прекрасно известно, что Мантл пустыми запретами не развлекается,
26/539
слишком невинно для них. А значит, это решение было подкреплено чем-то
вещественным… чую, все-таки “прозиум”. Тяжелая синтетика, оставляющая людей
без эмоций как минимум, а скорее всего, еще и подавляющая волю, что хорошо
демонстрируется тем, что в столице Мистраля эту дрянь использовать не стали,
только за ее стенами. Ну и, после того как я видел что делает с людьми те же
гримм-апатия, появившееся во время войны Правило Цветов меня не удивляет.
Заодно и непонятки с именами разрешились: “цвет, звучит как название цвета,
означает цвет или ассоциируется с цветом”. Вот то, что этой традиции все еще
следуют - странно. С другой стороны, с великой войны прошло всего семьдесят
пять лет. Два поколения. Ладно, хрен с ним.
Удручает другое: от кланов действительно нихрена не осталось. Те жалкие
ошметки, что пережили войну, были в основном детьми и прочими
некомбатантами, и, вместе с реорганизацией королевств, они лишились всех
прежних привилегий. Такова была человеческая благодарность… и… честно
говоря, мне их даже не жалко. Вот правда. Если эти дебилы дохли, защищая войну,
вместо того чтобы позволить гримм сожрать всех идиотов – то на свалку истории
им и дорога! А Охотников теперь обучали в академиях, принимая туда всех, кто
обладал соответствующими качествами. Фавнов тоже, так что ухи я могу не
маскировать.
Разве что Арки… их жалко. И вовсе не потому что я у них чуть ли не в основании
генеалогического дерева нахожусь (в свое время я был мужем сестры основателя
клана, и его близким соратником), а потому что… классные они были ребята.
Самый сплоченный, самый добродушный, и самый многочисленный клан, без
дурацких аристократических заморочек. И остававшийся таким на протяжении
столетий.
Выпил бы, за упокой, но нечего.
Волнует и то, что про среброглазых в книге никаких упоминаний. Они никогда
не были многочисленными, и если уж даже Арки сгинули в мясорубке Великой
Войны... среброглазые всегда защищали простых людей, и даже если они не
вмешивались в войну, тот всплеск негатива должен был привлечь к городам
потоки гримм, и кто-то должен был встать на их пути. Проклятье… да, более чем
вероятное развитие событий.
Ремнант недружелюбен к героям, да. Но настоящие герои сумели к этому
приспособиться, однако – их убили в спину те, кого они защищали. И не Ремнант в
этом винить.
***
– Да вы людей совсем за дегенератов держите, как я погляжу, – проворчал я, и

захлопнул книгу о Революции Фавнов. – Этим дерьмом только костер растапливать.
Кошмар.
Даже комментировать не буду. Несостыковок столько, что они грохочут при
чтении, как груженый товарняк по рельсам. Скорее всего это какой-нибудь анализ
от доморощенного криптоисторика. Бр-р-редятина.
Оставив разбитый лагерь, я оттолкнулся от земли, активировав одновременно
гравитационный и ветровой прах, и свечкой взмыл в небо, где разложил крыло.
После такого чтива, голову надо проветривать.
Автор, блин, всерьез, ВСЕРЬЕЗ, пишет, что фавны смогли нагнуть четыре
королевства. Через тридцать лет после Великой Войны, ага. Будучи, по
результатам оной войны, “одарены” собственным островом, тем самым
“Менаджери”, куда хотел уехать хороший парень Блюз Джой. То есть: фавны, едва
освобожденные из рабства, и выкинутые на край географии в дикие земли, сумели
там так подняться, что через тридцать лет смогли не только воевать с остальными
четырьмя королевствами, но и победить их, и навязать свои условия мира. Да кто в
27/539
это дерьмо вообще поверит?!!
Уф-ф. Жесть. Угораздило же взять такую хрень. Нет, я вовсе не думаю, что
фавны хуже людей, и такого не могло быть, потому что быть не могло. Я просто
знаю условия, в которых они жили до Великой Войны. Большинство – неграмотные
и забитые, нечто среднее между слугами и скотом. В условиях, когда им нужно
было начинать все с нуля, за тридцать лет добиться таких результатов
Не.Воз.Мож.Но! Разве что к ним туда приперся бы Оз или я, и в условиях
вдохновенной диктатуры потащил их за шкирку в светлое будущее, но я в это
время был немножко мертв, а Оз никогда не рождался фавном. Он вообще,
скотина, как сыр в масле катается. Всегда мальчик, всегда живой, всегда человек,
да еще и перерождение у него занимает минуту. И фавны его мало волнуют… хм-м-
м… но все же, а если совместить даты, я видел в книге историческую справку по
персоналиям Великой Войны? Нет, я прав, Оз не подходит. Король Озарм умер
через пять лет после окончания Революции Фавнов. Вывод: в книге – жесточайший
звиздеж, рассчитанный на читателей с мягким сливочным маслицем в черепушке.
Я уже как-то даже отвык, что в издательствах могут любую хрень печатать, не
пытаясь это проверить. Точно – одичал!
В спину резко что-то ударило, дестабилизировав крыло. Я провалился вниз на
пяток метров, прежде чем активировал сочетание гравитационного праха и
ветрового, чтобы подпрыгнуть в воздухе, а затем щедро залил порцию ауры в
горсть земляного праха, шарахнув, как из дробовика, по стайке неверморов,
которым не понравилось мое присутствие в воздухе.
Поганые твари! Самые нелюбимые из всех гримм!
Так, вдох-выдох, спокойствие, спокойствие, дзен. Я отправился наслаждаться
полетом, вот этим и займусь. Привет, небо, я скучал! Даже фальшивое имя выбрал
в твою честь!
Но, к сожалению, спокойно полетать у меня не получилось. Спустя двадцать
минут полетов, впереди возник столб дыма – со стороны деревушки, в которой я
планировал остаться сегодня на ночь. Пожар ли, или гримм – наверняка людям
пригодится помощь. Так что я поглотил часть энергии из земного праха,
восстанавливая запасы ауры, и перенаправил излишки в браслеты из ветрового
праха на ногах, создавая поток ветра. Чуть менее чем через десять минут я был на
месте. Все-таки гримм, штурмующие стены. А со стен, защитники кидали по тварям
зажигательные бомбы. Обычная тактика изматывания, к которой прибегает
ополчение, когда под рукой нет охотников. Я убрал крыло, и, активировав земляной
прах, бомбочкой устремился к земле – туда, где в ожидании пока прогорит напалм,
стояла, порыкивая, стая урс в шесть голов, под предводительством вожака-альфы.
Сформированный из праха каменный клинок, появившийся у меня под ногами,
вошел твари в загривок как гигантский гвоздь, а я, компенсировав инерцию
гравипрахом, прыгнул в сторону следующей урсы, еще даже не успевшей осознать,
что произошло. Капелька ауры, касание к голове, и второй медведеподобный
гримм начинает рассеиваться черной взвесью. Кольцо на пальце нагрелось, когда я
подал в него ауру, пригнуться от выпада лапы третьей урсы, и слегка ударить ее в
челюсть, словно боксерским апперкотом, но выпустив энергию через прах.
Короткий, насыщенно-голубой всплеск пламени, не сумевший прожарить насквозь
кость, а поэтому вырвавшийся из глаз ее маски, и счет становится три-ноль в мою
пользу. Следующих двух я насадил на земляные шипы, а последнюю вновь
подорвал изнутри инъекцией собственной ауры. В облаке испаряющейся черноты
этого не разглядеть, поэтому, я на мгновение дал волю своему Проявлению,
ржавым туманом вырвавшемуся из-под перчаток, и впитавшему часть
испаряющейся альфы, восстанавливая мою ауру.
– Сверху! – крикнули мне со стен, и практически сразу аура пробила меня
болезненным ощущением проходящего насквозь гигантского пера. Реальный удар
был отражен, но вот стремление ауры передавать все ощущения так, как будто он
отражен не был, меня убивает.
Какой, однако, большой невермор. Снизу я более уязвим, так что, я взмыл вверх,
28/539
и, уклонившись еще от пары перьев, смахнул птичке голову огненным клинком.
Вообще, птички – самые легкие противники, если ты можешь до них добраться. Но
обычно, блин, не можешь: они летают, и от метательного оружия с земли
уклоняются так, словно их агенты Матрицы тренировали. Летать я долгое время не
мог, и именно поэтому они – мои самые нелюбимые гримм. После миног. А еще,
потому что, падлы, летают стаями!
Два выстрела из “дробовика” сбили пару стаек неверморов помельче, и я
сформировал крыло. О, так я тут не один! С другой стороны деревни тоже кто-то
дерется. И во фланг этому кому-то прется целая стая беовульфов, в двадцать
голов. Ну, понеслась!
Беовульфы – так себе противники обученному охотнику. Во многих кланах, на
первой тренировке “в поле” нужно было положить такую стайку на время.
Уложился в норматив – переходишь в следующий класс, не уложился – учишься
еще три месяца.
В общем, это было недолго, и уже вскоре я присоединился к Охотнице, которая
защищала противоположную часть деревни. Тут на нее целый поток пер.
– Переведи дух, – крикнул я ей, прибив берингела, теснившего ее с фланга.
– Спасибо! – крикнула в ответ девушка, и переместилась ближе к воротам.
Гримм, сами по себе, не самый страшный враг для Охотника. У них нет ауры, и,
если приноровиться, можно бить только по уязвимым местам, круша тварей
пачками. Но, и это настоящая проблема, на их место ВСЕГДА приходят новые. В
моей самой первой жизни была игра, Crimsonland, где ты, играя за солдата с кучей
оружия, должен был отстреливать прущих на тебя со всех сторон врагов, которых
дохрена, которые разнообразны, и которые не кончаются. Сейчас я бы назвал ее
самым настоящим симулятором Охотника. И большинство Охотников гибнут так же,
как герой игры в режиме Survival – начав, от усталости делать ошибки, но при этом
забрав с собой тысячу-другую тварей. Поэтому, кстати, Охотники работают в
группах: чтобы одни могли прикрыть других, дать время на отдых, восстановление
сил, перезарядку проявления… или, теперь, оружия.
Но в данном случае, нападение было рядовое, и через пятнадцать минут
мясоповала, к которому, передохнув пять минут присоединилась и Охотница, поле
битвы осталось за нами. Я взлетел, и облетел деревню, чтобы убедиться что гримм
кончились, и вернулся к Охотнице.
– Крутая игрушка! – с улыбкой произнесла она. – Не слышала про такие. Ты из
Атласа?
– Нет! – меня аж передернуло.
Атлас – это перелицевавшийся Мантл. Я туда только на бомбардировщике!
– Нет? А что за крылья? В свободной продаже? Где можно ку…
– Голопрах и прямой контроль аурой, – прервал я ее, буквально рыкнув
синтезированным голосом. Охотница оказалась совсем молодой девчонкой, лет
двадцати, и болтать, похоже, могла без умолку. – Скай Джой. Праховый маг.
– Ой, точно! Я Эмбер, Эмбер Лайт! Эм, как это называлось-то, а! Духовный
клинок! Ха-ха, представление в духе древних кланов! Такое пафосное.
Духовный клинок. Значит, эта болтушка сражается преимущественно своим
Проявлением.
– Приятно, – я подошел ближе, и протянул ей руку.
– Взаимно! – радушно ответила она, и наши ладони встретились.
Оп-па.
Ка-а-акая интересная девушка! Более всего интересная тем, что она - маг!
Настоящий, не праховый. И сильный, причем. Где-то в шестую часть Оз-мэна, до
того как я его надкусил. Может, ее сразу сожрать? На таком расстоянии
среагировать не успеет. Нет-нет, сразу нельзя, там на нас смотрят со стен и кричат
здравицы, нападу здесь, и очень скоро Озу донесут, что его персональная
Немезида возродилась и идет по его жопу. Готового к нападению Оз-мэна, к
сожалению, вряд ли получится хотя бы лизнуть. Хитрая скотина либо грохнет меня,
либо себя, если я подберусь достаточно близко. Первый вариант значительно более
29/539
вероятен.
Так что чуть позже. Или сильно позже: девушка милая и хороша собой. Аж
жалко ее такую есть... впрочем, мне и не обязательно делать это сразу,
Нанимательница наплевательски относится к срокам. Познакомлюсь,
попутешествую вместе. Если понравится мне, то пусть живет, съем перед ее
естественной смертью.
– Классная броня. Сам делал? – тем временем продолжала болтать Эмбер, не
подозревая о моих гастрономических мыслях на свой счет.
– Сам.
– Круто! – она потянулась. – Ты был в деревне? А чего сразу не помог? Спал, что
ли?
– Нет, летел вдалеке, увидел дым, решил ускориться и помочь.
– Точно, точно! Ты ведь летаешь! Признавайся, это твое Проявление?
– Нет, сказал же, это прямой контроль праха.
– Да ладно тебе, заливать, – фыркнула она. – Так не бывает.
– Чего?! – опешил я. – В смысле, не бывает?!
– Что, правда контроль праха? – забавно выпучила глаза она, похоже, поверив
моей реакции.
Некоторое время мы пялились друг на друга, но были прерваны открывшимися
воротами, откуда вышел мужчина средних лет в сопровождении нескольких
ополченцев.
– Господа Охотники, большое вам спасибо! Вы появились как нельзя вовремя.
– Так ты тоже не в деревне была? – спросил я девушку.
– Почему, в деревне, только два часа назад приехала, и тут сразу такая
заварушка, – девушка солнечно улыбнулась, и обратилась уже к мужчине. –
Пожалуйста. Это был мой долг.
– Добрый день. Как я понимаю, вы староста этой деревни? – спросил у него же
я.
– Да.
– Отлично. Скай Джой, праховый маг. Мне понадобится восполнить запасы
потраченные в бою, так что с вас пятьдесят грамм огненного, семьдесят пять
грамм земного, двадцать грамм воздушного праха. В качестве благодарности не
откажусь от любых видов праха независимо от качества.
– Эй, погоди-ка! – возмутилась Эмбер. – Ты вот так сходу требуешь с них
заплатить за свою помощь?!
– Да, – я посмотрел на нее удивленно. – А что не так? Эти запасы праха были
потрачены на то, чтобы сохранить их жизни, а те что они отдадут мне, будут
потрачены на то, чтобы спасти кого-нибудь еще. Я ведь не контрабандой и не
вымогательством занимаюсь!
– Конечно, господин Скай, я все подготовлю, – встал на мою сторону староста.
– Прекрасно. Моя сумка в десяти километрах отсюда, я слетаю за ней и
вернусь, так что у вас будет время на то, чтобы все собрать.
– Прозвучало точно как вымогательство! – надулась девушка. – Ты точно
Охотник, а не бандит с большой дороги?
– Не пойму, ты что, настолько богата, что отказываешься от денег за работу?
Или настолько идеалистична, что ешь травку и грызешь кору с деревьев?
– Люди благодарят меня по своей воле! – топнула ножкой она.
– Так и меня, вроде бы, тоже, – я посмотрел на старосту, и он кивнул. – Просто я
сразу говорю, в чем именно нуждаюсь. Ладно, обсудим это за ужином, коллега, а
сейчас я все-таки хотел бы слетать за своими вещами.
– Лады, я буду ждать тебя в “Кроличьей лапке”, – легко согласилась сменить
тему девушка.
Я кивнул ей, и, взмыв вверх, сформировал крыло. Любопытное знакомство.
Любопытное и очень перспективное…
30/539
Поскольку про Эмбер ничего толком неизвестно, руки относительно ее персонажа у

меня развязаны :)
Если кому интересно как примерно звучит синтезированный голос ГГ -

https://youtu.be/CYXSNIx3rhk?t=149
Стиль, в котором рисует ГГ (рисунок для Лило) -

https://i.etsystatic.com/12735095/r/il/3c7c36/1574738670/il_fullxfull.1574738670_kd2d.jpg
31/539
Глава 3 - Новая семья
– Ты… так и собираешься сидеть в шлеме? – поинтересовалась

девушка, после того как мы сделали заказ.
– Я редко снимаю броню, – пожал плечами я. – И уж точно не буду делать это на
открытом пространстве полном людей.
– Параноик? – с искренним любопытством и без малейшего осуждения спросила
девушка.
– Проблемы?
– Никаких, никаких! – рассмеялась она. – Мне говорили, что среди старых
охотников много людей… ну, с причудами.
– Хорошо, – кивнул я.
– Но если ты не собираешься снимать шлем, зачем ты сделал заказ?
– Заберу его с собой в номер и съем там.
– Тщательно заперев дверь, задернув шторы, и сев так, чтобы в тебя нельзя
было попасть, стреляя через окно?
Я хмыкнул.
– Нет. И я не параноик, на самом-то деле. Просто не хочу светить лицом.
– Да? А что с ним? – она чуть привстала и наклонилась, заглядывая в мой визор,
где я тут же убавил прозрачность картинки с “Хью Джекманом” настолько, что сам
почти ничего не видел. – Вроде нормальное.
– Какая милая, искренняя бесцеремонность, – даже немного восхитился я. –
Возможно, ты еще узнаешь в чем дело.
– Буду ждать, – с улыбкой кивнула она. – А теперь, расскажи про свой
дельтаплан. Ты правда его делаешь прямым контролем праха?
– Учитывая что ты спрашиваешь уже третий раз, и ответ слышала, задам
встречный вопрос: а что в этом такого-то?
– Голографическим прахом очень сложно управлять напрямую аурой. Его
поэтому только в технике и используют, вот я и подумала что у тебя какая-то
очередная атлассианская игрушка.
– Да не особо сложнее, чем земным и гравитационным.
– Ого? Ты и гравитационным можешь?
– Тоже невозможно? – хмыкнул я.
– Нет, про это я хотя бы слышала, – улыбнулась девушка. – Просто, ну, ты на
вид не настолько стар.
О-о-о-о… ключевое слово, “на вид”, девочка.
– Хм. Наверное, я талант, – произнес я задумчиво.
– Наверное? – ухватилась за это слово она.
– Мне не с кем было сравнивать уровень владения аурой, – я пожал плечами. –
Поэтому я и удивлен.
– Не с кем… погоди, ты что, не учился в Академии?
– Не учился.
– И в боевой школе?! – снова начала таращиться на меня девушка.
– Мой учитель – практика. Много-много практики… – я передернулся.
– Откуда ж ты такой вылез? – шокировано спросила Эмбер.
– С Безымянного, – не стал скрывать я.
– Откуда?! Но… там ведь нет человеческих поселений? – удивленно
воскликнула она.
– Да, больше нет, – я вздохнул. – А ты про себя что расскажешь?
Девушка явно поняла мое желание сменить тему, и, на удивление, даже не
стала ему сопротивляться.
– Я родилась в Вейле, училась в боевой школе Фарос, затем поступила в Бикон,
закончила его в позапрошлом году, так что через год мне уже, наверное, дадут
группу учеников “на выгул”. А пока я странствующая охотница!
32/539
– Коротко и ясно, – фыркнул я.
– Ой, кто бы говорил! – возмутилась девушка, и, передразнивая мой
синтетический бас, произнесла: – “Скай Джой, праховый маг”.
– Гм. Ну, тоже верно, – признал я.
– Мне нравится путешествовать, защищать людей, читать книги, и я надеюсь
когда-нибудь совершить что-нибудь выдающееся, о чем смогу рассказывать
внукам. Вот! – она солнечно улыбнулась. – А ты? Увлекаешься историей?
Ну да, можно и так сказать. Для меня история – это такой способ посмотреть,
что было "в пропущенных сериях", между перерождениями.
– С чего взяла? – тем не менее, ответил я.
– Ну, все это древнее пафосное приветствие, – она с улыбкой повела в воздухе
рукой. – Зачем они вообще были нужны?
– У бойцов в клановых отрядах были разные специализации, и зачастую им
приходилось узнавать специализацию друг друга буквально за пару мгновений до
того как идти в бой. Из-за этого и приветствие, максимально краткое, емкое, и
запоминающееся. Отсюда и то, что ты считаешь пафосом – на самом деле это
просто методика для запоминания. Праховых магов надо себе представлять как
этаких волшебников, духовных клинков – с полупрозрачными пылающими мечами,
живых молотов с непропорционально большими кулаками, можно в форме кувалд,
и так далее. Ну а саму специализацию необходимо знать, чтобы представлять себе
возможности соратников, что им может потребоваться, и что от них можно
ожидать. Праховые маги сражаются на средней и ближней дистанции, но
достаточно быстро расходуют ауру в процессе, им нужно прикрытие, но
периодически могут чувствительно жахнуть по площади. Если же боец умеет что-
то неожиданное для специализации, он это уточняет. Например, я мог бы сказать
что я праховый маг ближнего боя, умею летать, умею ставить барьер.
– Ты точно увлекаешься историей, – кивнула Эмбер сама себе. – Но это было
интересно, спасибо!
– Да увлекаюсь, увлекаюсь, – отмахнулся я. – А вообще, обидно. Охотничьи
кланы защищали людей не одно столетие, но люди уничтожили их, и забыли их
традиции, как что-то смешное и пафосное.
Эмбер смутилась.
– Их уничтожили не люди, а гримм.
– Человека, сброшенного с крыши, уничтожил не тот, кто толкнул его в спину, а
гравитация. Но ответ на вопрос “кто убийца” ни у кого сомнений не вызовет.
– Тогда все воевали. За эмоции! За свободу самовыражения! – горячно
возразила она.
– За то, что у всех и так было, на протяжении всей истории, – кивнул я. – Пока
отдельным мантловцам не стукнула моча в голову. Результаты известны всем… до
сих пор не пойму, почему после этого Мантл еще существует, а не превратился в
огромную воронку.
– Они полезные. Придумали голографический прах, свитки, роботов. Пусть
живут, – сказала девушка, улыбкой демонстрируя что она не серьезно.
– Посмотрим, что насчет этого скажут твои правнуки, на которых спустят тех
самых роботов, – хмыкнул я. – Но да, Мантл и его… преемники, это не то, что
хочется обсуждать за едой.
А еду ей как раз принесли.
***
Утром следующего дня я сидел в пустом зале гостиничного кафе, и

рассортировывал оплату моего труда, вчера выданную старостой. Огненный прах в
один карман, земной – в мешочек вокруг лодыжки, воздушный в аналогичные
мешочки вокруг запястий. По хорошему, его надо будет переплавить в браслеты, и
33/539
точность выше, и выхлоп больше. Помимо потраченного праха, была и
“благодарность” от селения: где-то полкило праха воды крайне низкого качества.
После очистки, этак грамм триста пустой породы останется, но и то весьма
неплохо. Пять тысяч льен оказались весьма приятным бонусом, хоть мужик и
удивился тому, что я предпочел взять их наличными.
– Доброе утро, – поприветствовала меня Эмбер, позевывая, спустившаяся в зал.
– Уже в броне, с утра пораньше?
– Нельзя быть слишком готовым, – ответил я и закинул контейнер с водным
прахом в рюкзак. – Доброе утро, Эмбер.
– Будете заказывать, господа охотники? – официантка прибежала к нам сразу
же, как только Эмбер села за стол.
– Кофе с молоком, омлет из четырех яиц и шесть тостов с джемом! – без
малейших колебаний оттарабанила она.
– А вам?
– Двойную карбонару и три кусочка чизкейка. С собой.
Официантка повторила заказ и, получив подтверждение, умчалась на кухню.
– Необычный выбор для завтрака, – заметила Эмбер.
– Логично, это на обед. Завтрак я уже съел. Какие планы?
– Пойду дальше, – пожала плечами девушка. – Проблемы с гримм мы уладили,
других задач для охотников у старосты нет…
– Дальше куда? В Вайтел?
– Нет, в Керу. Это в самом центре леса, и у них всегда есть проблемы с гримм. А
ты?
– Не знаю даже… не против, если я пойду с тобой?
– Серьезно? – удивилась она немного, но возражать не стала. – Хорошо. Вместе
веселей!
– Однозначно, – кивнул я. – Ты налегке?
– Нет, у меня есть фургон, – улыбнулась она. – Так что тебе не придется тащить
этот гигантский рюкзак самому.
– Он скорее объемный, чем тяжелый, но спасибо. Во сколько выходим?
– Сразу после завтрака! Чего тянуть?
– Тебе не надо пополнить припасы?
– Я еще вчера с этим закончила, до того как гримм набежали, – беззаботно
ответила она.
– А мне вот надо кой-чего прикупить. Подождешь? Если не хочешь, то нет
проблем, я тебя потом нагоню.
– Подожду конечно, что за вопрос! А что ты хочешь купить?
– Да там, по мелочи, – отмахнулся я. – Пару книжек в дорогу, да кое-что из
посуды.
– О, а ты готовить умеешь? – непонятно почему загорелась энтузиазмом Эмбер.
– Умею.
– Отлично, тогда в походе готовишь ты! В качестве оплаты за проезд.
– Хорошо. Ого, твой завтрак уже несут. Быстро они.
– Именно потому что быстро, я всегда такое и заказываю! Ух, какая я голодная!
После завтрака мы расплатились, и пошли смотреть фургон Эмбер. Я надеялся
на что-то вроде микроавтобуса, но реальность несколько более жестока… это
оказалась, скорее, карета. Большие колеса, вроде велосипедных, но с литыми
дисками, и диаметром метра в полтора и дисковыми тормозами. Довольно
продвинутая, гм, подвеска, с пружинными рессорами. Ну и вагончик, изнутри
похожий на бытовку, разве что стенки, видимо, для облегчения, сделаны из какого-
то странного пластика. А вот крыша металлическая, не иначе как на случай
неверморов, с их милой привычкой метать копейные перья.
– Бросай рюкзак внутрь, – предложила Эмбер, и открыла заднюю дверку. Я
выполнил ее предложение, заодно заглянув внутрь. Пространство организованно
весьма неплохо: вместо кровати мистральский футон, микроскопическая кухонька:
плита на две конфорки, работающая на огненном прахе, раскладной столик на
34/539
одной из стенок, пара шкафчиков и стул.
– Уютно, – признал я.
– Спасибо, – разулыбалась девушка. – Всю мебель я сама делала. Правда круто?
– Правда, – я задумчиво посмотрел на нее. – Значит, умеешь работать руками?
– Агась! Я все детство на ферме провела! – радостно подтвердила она. – И
руками работать привычна, и за скотом ухаживать. О, кстати, знакомься, это
Колосок! Дай ему себя понюхать.
Колоском девушка обозвала огромную тягловую лошадь, выше себя ростом, и с
золотистой, как у собаки-ретривера, шерсткой. Полагаю, за нее он и получил свое
имя. Понюхать, значит…
Конь, с высоты своего более чем двухметрового роста, даже внимания на меня
обращать не стал. Так, покосился чуток, фыркнул, и все. Ну да, я до его морды не
достану даже если вытяну руки и встану на носочки.
– Хи-хи, будем считать что познакомились, – девушка потрепала конягу по шее.
– Ты там за чем-то собирался? Давай встретимся за воротами?
– Хорошо.
***
– Скай. Ска-а-ай, – девушка чуть толкнула меня в плечо, и только после этого я
среагировал, вспомнив, что я ей так представился.
– Да?
– Ушел в себя и не вернулся, – рассмеялась она. – Ты чего тихий такой? Мы как
из деревни выехали, ты ни слова не сказал.
– Медитировал, – пожал плечами я. – Ты чего-то хотела?
– Поболтать! Сколько тебе лет?
– Двенадцать, – сурово пробасил я.
– Бука, – фыркнула она. – Я серьезно!
– Я тоже. Ты ведь это не с целью поинтересоваться сколько я топчу Ремнант
спросила, не так ли? Хочешь что-то узнать и с чем-то сравнить. Переходи сразу ко
второму вопросу.
– Бу-у-ука-а-а… – недовольно протянула она. – Ну хорошо. Почему ты стал
Охотником?
– Жизнь так сложилась, – хмыкнул я.
– И все? Но ведь ты же ходишь от деревни к деревне, как и я, помогаешь
людям. И ты не просил у старосты ничего, кроме восполнения своих запасов праха,
так что ты делаешь это не ради денег.
– Призвание, пожалуй. Разбивать собой волны тьмы, захлестывающие
человечество.
– Пафосно! Но, я думала, будет хуже.
– М-м?
– Ну, один Охотник, из Атласа, вообще говорил что-то про то что это работа
такая. Надо стрелять в гримм, будет стрелять в гримм. Надо стрелять в людей –
будет стрелять в людей. Типа, ему все равно, и ничего кроме отдачи оружия он не
чувствует. Ты мне его напомнил.
– Лучше бы ты на меня горшок с говном вылила, чем с такими людьми
сравнивала, – мрачно произнес я.
– Извини, извини! – Всполошилась она. – Не обижайся. Просто впечатление
такое… будто тебе все давным давно надоело, и все равно, что делать и куда идти.
Я видела это у нескольких старых охотников, вот и заинтересовалась, может, это
что-то возрастное?
Хорошая у меня маска получилась, однако! Растем!
– А ты? Что двигает тобой?
– Призвание! – радостно заявила она. – И это точно! Я всегда хотела быть
35/539
героем, а кому, как не Охотнику им быть?
– Геро-о-оем? – насмешливо протянул я.
– О-о-о, этот тон! – надулась девушка. – Да, героем! У меня есть большая сила,
а у других ее нет. Я должна защищать их! Чтобы люди могли жить спокойно!
Радоваться, улыбаться, влюбляться, делать разные крутые штуки! И мне нравится
помогать другим. Я чувствую, что делаю что-то важное!
– Хм-м-м…
Говорит, будто среброглазая. У них вот это вот – чуть ли не духовное знамя
было. Но глаза у нее карие, и это нифига не линзы.
– Не веришь?
– Ну, как тебе сказать… твой героизм означает, что ты помогаешь только с
гримм? Или делаешь что-то еще?
– Нет, я готова помочь с чем угодно, если меня попросят о помощи, – жарко
возразила она, но тут же немножко стушевалась. – В разумных пределах, конечно.
– Не взирая на то, кто нуждается в помощи? Мужчины, женщины, дети? Фавны?
– Конечно! Ты что, расист?
– Нет, – я хмыкнул. – Хорошо. Допустим, у тебя попросят нечто, что ты можешь
отдать, но другому, не лишаясь этого сама. Отдала бы?
– Это какой-то психологический тест? – окончательно нахмурилась девушка.
– Еще какой, – усмехнулся я. – Ну так?
– По какой причине, я вообще могу отказаться оказывать помощь человеку,
если мне это ничего не стоит?!
– Ну вот давай и проверим, – я снял шлем, и заговорил собственным голосом. –
Храбрая героиня! Мне нужна ваша помощь!
Девушка... натурально, выпала в осадок. Она стояла и смотрела на меня с чуть
приоткрытым ртом. Ну и пока она пыталась найти для себя объяснение, я снял еще
и перчатки. Без них удобнее будет сражаться, если что. Ведь я, только что, оставил
нам три пути. Либо она действительно почти что среброглазая, либо один из нас
умрет. Скорее всего, не я.
– У тебя какое-то проявление, связанное с иллюзиями? – отмерла Эмбер.
– Не-а, – я усмехнулся. – Иначе мне не нужна была твоя помощь. Как и весь этот
маскарад.
– То есть... ты действительно ребенок.
– Ну-у-у... а хотя чего там, на подростка я еще не тяну, – вздохнул я. – Да.
Ребенок. Я же говорил, что мне двенадцать, а ты не верила.
– И сейчас не верю!
– Почему? Скай Джой разве не показался тебе человеком, далеким от чувства
юмора, а уж тем более подобных шуток? – ухмыльнулся я. – Мрачный и скучный,
немногословный, побитый жизнью карлик. Где он, и где вот такие шутки?
– Это да, но... я видела твое лицо сквозь визор! Это точно иллюзия!
– Иллюзия, – я протянул ей шлем. – Изображение, созданное в праховом стекле.
– Так не бывает! – возопила она, глядя в визор.
– Чего это вдруг? Всего лишь надо добавить слой с нарисованной в нем
картинкой, и далее управлять его прозрачностью, – я улыбнулся. – Показать?
– Да!
– Не вопрос, – кольца из земного праха слабо засветились, и лицо Росомахи в
стекле медленно сменилось на изображение Эмбер. – Вот.
– Это точно было проявление!
– Хм-м-м... ну, у меня нет способа доказать обратное, если ты будешь
упорствовать, – задумчиво произнес я. – Потому что объяснением "это Проявление"
может обосновать вообще все.
– Твой голос! Ты говорил басом! Скажешь, что это было не проявление? Или,
какая-то хитрая программа на свитке?
Я рассмеялся.
– Ага! Я тебя поймала!
– Да нет, просто забавно, что я все объясняю одинаково. Голос создается через
36/539
управление голографическим прахом. Берешь ленту, и заставляешь ее колебаться
особым образом. Как динамик. Ты ведь знаешь как работают динамики?
– Это уже за пределами человеческих возможностей, – скрестила руки на груди
она.
– Ой, да брось ты, – отмахнулся я. – Охотники творят уйму вещей, которые люди
с закрытой аурой обозвали бы невозможными, если бы это “невозможно” не было
чем-то повседневным.
– А еще ты слишком умный для ребенка.
Я грустно вздохнул.
– Значит, помощи я не получу?
– А? – осеклась она, и посмотрела на меня подозрительно. – Смотря что тебе
нужно.
– Твоя фамилия.
Пара мгновений ступора.
– Это ты мне так предложение делаешь? – вскинула бровь она.
– Нет, это я так тебя прошу меня усыновить, – возразил я. – Как я и говорил:
нечто, что у тебя есть, что тебе ничего не стоит дать, и что меня, буквально,
спасет.
Еще пара мгновений ступора. У нее при этом прелесть, что за выражение лица.
– И от чего тебя спасет моя фамилия? От родителей? Ты сбежал из дома? – ба-а-
а, да в ее голосе появилось неподдельное беспокойство! Точь в точь как у
среброглазых.
– Нет, к сожалению, мои проблемы не настолько просты... мой отец мертв, мать
или других родственников я не помню.
– Извини...
– Не перебивай. Из-за обстоятельств смерти отца, я не могу даже пытаться
найти своих биологических родственников, и даже не уверен что это делать стоит.
Отец, как и многие другие фавны, работали в экспериментальном поселении Шни
на Безымянном – Арклайте. Когда поселение оказалось нерентабельным, его
охрана, сплошь люди, села в булхеды и улетела, оставив фавнов на растерзание
гримм. И те не заставили себя ждать. Я – единственный выживший.
– В это слабо верится... – вновь начала сомневаться девушка.
– И у меня есть доказательства, – мрачно закончил я, и вытащил свиток Блюз
Джоя. – Один из охранников вел видеодневник. Посмотри.
И еще полтора часа мы смотрели отобранные записи. Впервые увидев меня на
видео, Эмбер остановила воспроизведение, и несколько раз ее взгляд метнулся
между мной и моим изображением. Следующим действием она посмотрела дату на
видео. Еще один недоверчивый взгляд на меня, и девушка вернулась к просмотру.
Молодец девчонка. Весьма внимательная и наблюдательная, этого не отнять. С
другой стороны, она все-таки боевик, а у нас без этих качеств долго не живут.
Посмотрев последнюю запись, которую снял уже я, после того как похоронил
всех, с разрушенным городом, и небольшой могильной плитой, на которой было
земным прахом выбито "фавны Арклайта, убитые компанией Шни", она выключила
свиток, и вернула его мне.
– Это должно попасть в суд, – веско сказала она.
Я издал звук, отдаленно похожий на неудачный старт двигателя. Эмбер
нахмурилась.
– Не смотри на меня так. У меня уже было время подумать над подобным
вариантом, – вздохнул я. – Ну, допустим, попадет. И что? Мы видим
праходобывающий городок, живущий своей жизнью, а затем его же, но
разрушенный. Ни момент разрушения, ни отлет одной лишь охраны на видео не
зафиксирован. Что-то Шни придумали, для того чтобы объяснить уничтожение
Арклайта, верно? Скорее всего, что произошла атака гримм, оборона была
прорвана, фавны запаниковали, привлекая еще больше гримм на свои головы, на
улицах произошла резня, а доблестные охранники, сражавшиеся за жизни каждого
ушастика, были прижаты к ангару с булхедами, коими, скрепя сердце, решили
37/539
воспользоваться, понимая что никого спасти уже не удастся. Тот факт все
охранники выжили, объяснили, конечно же, качеством их подготовки.
– Возможно, я даже слышала что-то такое... – девушка нахмурилась.
– И единственный свидетель, который может опровергнуть эту версию, стоит
сейчас перед тобой. Двенадцатилетний ребенок, выживший в мясорубке, и
сумевший самостоятельно добраться с Безымянного на Санус. Ты как, веришь что
такое возможно? Из доказательств у него чужой видеодневник, который он мог
просто взять с трупа погибшего охранника, и собственные слова - но дети, они
такие внушаемые! Наверняка кому-то было выгодно, чтобы он рассказывал такое!
Девушка закусила губу.
– Собственно, поэтому я и не собираюсь добиваться справедливости там, где
добиться ее нельзя, и поэтому же я не пытаюсь искать родственников, которых
даже не помню. Данделайн Ланата мертв. Но вот Данделайн Лайт может жить,
если, конечно, ты ему это позволишь.
Девушка загрузилась, а я спокойно снял свою стеклянную броню и наплечники,
и остался в одной лишь старой рубахе. Так я смогу использовать Проявление на
всю катушку.
– Но... я не могу ухаживать за ребенком, – вскинула она на меня беспомощный
взгляд.
– О, так ты уже признаешь что я ребенок? – ухмыльнулся я. – Прогресс, однако.
Тогда, посмею напомнить, что во время нашей первой встречи, я прибил стаю урс с
вожаком-альфой, альфу-невермора с двумя стаями поддержки, двух берингелов,
штук пять борбатасков, одного тайджитсу и беовульфов просто без счета. Я не
глупее взрослого, и за два с лишним года в режиме выживания на Безымянном, я
научился заботиться о себе. Все что мне нужно от тебя – возможность вернуться в
общество сейчас, а не через пять лет, и с настоящими документами, а не
подделкой, купленной у криминала.
– Но почему я?! – возопила девушка.
– Ну так это ведь ты мне вдохновенно вещала про свою стезю героя, – пожал
плечами я. – Я решил тебе поверить, вот и рассказал кто я, откуда, почему мне
нужна помощь, и какая именно помощь мне нужна.
– Но ведь... ты можешь найти себе другую семью...
Печально. Похоже, она все-таки откажется. А чего я ожидал? Хотя, я надеялся
что она согласится. Все-таки, все эти россказни о героизме напомнили мне
среброглазых. Только для них героизм был кредо, а эта девчонка, видимо, только
горазда болтать языком. Что ж... приятного аппетита, наверное.
– Думаешь? – насмешливо поинтересовался я, подходя чуть ближе. – Я фавн-
ребенок, с открытой аурой и боевыми навыками, позволившими мне выжить на
Безымянном в одиночку. Пользуюсь прахом так, что мне, вполне взрослая Охотница
в твоем лице неоднократно заявляла что "это невозможно!". И праха у меня весьма
немало. Добавим еще и то, что я куда умнее сверстников. Кому я такой нужен?
– Подозрительно умнее... – она бросила на меня косой взгляд.
– Жить захочешь, и не так раскорячишься, – хмыкнул я, снова сделал шаг
ближе и взял не сопротивляющуюся девушку за руки. – Ну так? Эмбер? Разве ты не
хочешь миленького братика с очаровательными ушками? Ему не надо менять
пеленки, он приспособлен к походной жизни, умеет неплохо готовить и прекрасный
боец. Уникальное предложение. Только сегодня, только сейчас!
Магесса подняла на меня взгляд, в котором явно отражалась внутренняя
борьба. Она не знает, но это борьба за ее жизнь... ведь если она откажет, то в тот
же миг я ударю по ней во всю мощь своего Проявления.
– Позязя? – умильно попросил я, прижав ушки к голове. А затем издал тот
самый умилительный звук, которым меня, в свое время сразила лисичка-сестричка.
– Хорошо… – выдохнула она.
– Серьезно? – удивился я.
– Конечно! – она выдернула у меня руки и ущипнула за щеки. – Разве тебе
можно отказать, хитрая моська? Братиком больше, братиком меньше...
38/539
– Эм-м-м…
Она победно ухмыльнулась. Но достаточно быстро посерьезнела.
– Я хотела отказаться, но потом подумала, что не имею на это права. Если ты
выжил на Безымянном, хотя об этом я хочу узнать как можно подробнее, то за
тобой действительно не нужно присматривать. И я видела тебя в бою. Получается,
что я готова называть себя героем, только пока не несу за это никакой
ответственности? А тут даже не ответственность, а ее тень.
– Если ты сейчас серьезно, то твоя доброта тебя когда-нибудь погубит, –
вздохнул я. – А если несерьезно, то бросай стезю Охотницы, и иди в театр. Такой
талант не должен пропасть впустую.
– Эй! И это твоя благодарность?!
– Я заранее не благодарю, – и я показал ей язык. – Вдруг ты еще передумаешь?
***
– Раз ты захотел стать частью моей семьи, я хочу знать, кого усыновляю.
Рассказывай.
Предсказуемо. Вопрос только в том, чего бы соврать, чтоб было максимально
правдоподобно… хм…
– Знаешь, хочется рассказать историю, про то что я из древнего клана
убежавших на Безымянный фавнов-монахов, тренировавшихся использовать ауру с
детства, но на самом деле… я был вполне обычным ребенком, до того как Арклайт
был уничтожен. А началось все вот с этого…
Я оттянул рубашку, показывая круглый белый рубец между животом и грудью.
– Это след от пули?
– Перо гигантского невермора, – покачал головой я. – Я не помню, как именно
это произошло. Но помню, что было очень больно, и что я заполз в наш дом, и,
перед тем как потерять сознание, ощутил… нечто. Словно все тело шипит и
пузырится изнутри.
– Кто-то открыл тебе ауру?
– Некому было, – покачал головой я. – Аура может открываться
самопроизвольно?
– Не знаю. Я читала об экспериментах, когда люди открывали себе ауру
самостоятельно, но это требовало долгой подготовки, медитаций… будь иначе, и
многие бы открывали свою ауру во время нападений гримм.
– Хм-м… в общем, когда я очнулся, моя аура уже была открыта, а раны зажили.
Я был едва живой, и слаб настолько, что не мог отлепиться от собственной
засохшей крови. Но постепенно силы возвращались…
И я продолжил рассказывать про свое бытие на Безымянном. Как впервые
вышел в пустой поселок, который покинули даже гримм. Как хоронил фавнов. Про
Кармин и ее семью.
– И ты уже тогда был таким умным? – прервала меня Эмбер.
– Н-нет, – изобразил сомнения я. – Но после того как у меня открылась аура, я
стал думать как-то… глубже и шире. Словно стал видеть больше, и понимать связи
между явлениями. Сразу не заметил, но если сейчас сравнивать, то меня до
открытия ауры ничего кроме игр и беготни не интересовало.
– Хм-м-м, – она задумчиво на меня посмотрела. – Продолжай.
И я продолжил. Про то как собирал прах и книги из других домов, про то как
сходил в шахту, про то как заготавливал дрова на зиму, ходил по лесам в поисках
еды, охотился на животных из засады, ловил рыбу с палкой и периодически
отбивался от одиночных гримм. Про то как всю зиму напролет читал книги,
баловался с разными видами праха и изучал возможности ауры. Про то, как решил
сделать дельтаплан, и как все лето пытался научиться летать…
– Кажется, я поняла в чем дело, – задумчиво произнесла Эмбер. – Твое
39/539
проявление, оно открылось вместе с аурой, и оно пассивное, внутреннего типа.
– И какое? – с интересом подался я вперед.
– Сверхконцентрация или какое-то другое усиление разума.
– И как это проверить?
– Мне кажется, что вся твоя жизнь это сплошное тому доказательство, если ты
не врешь, конечно. Иначе ты должен был бы сойти с ума от одиночества и скуки.
– Да? – изобразил удивление я. – Тогда ладно. Надо будет попробовать взять
его под контроль.
– Попробуй. Значит, ты научился летать…
Я продолжил рассказ. Про тесты расхода праха и ауры на полет дельтаплана и
расчет того, как улететь с Безымянного. Про то, как решил пройти до “хвоста
дракона”, и оттуда перелететь на Санус. Про то, как шел через земли гримм, и
тамошние стремные пейзажи. Ну и про полет, везение с возможностью
передохнуть на гравипраховом островке, и прибытие на Санус, с дальнейшей
маскировкой, посещением Вайтела и встречей с самой Эмбер.
– Ты ведь знаешь, где находится Арклайт? – поинтересовалась она.
– Конечно, – пожал плечами я. – У меня есть координаты на свитке и карта с
отметкой. Зачем тебе?
– Есть у меня знакомый, которому это может быть интересно. Заодно проверим
твои слова.
– Хорошо, – я вновь протянул ей свиток Блюза. – Копируй, что считаешь
нужным.
Следующие пару дней пути, Эмбер засыпала меня вопросами, и, кажется,
втайне надеялась что я развею иллюзию, и окажусь злобным карликом Скай
Джоем, с очень специфическим чувством юмора. Нифига-а-а! К концу второго дня
ее надежды развеялись окончательно – столько держать иллюзию не хватило бы
никакой ауры. И девушка решила, что раз я так хорошо владею аурой, то и ее могу
поучить. Ну, почему бы и нет? Заодно исследую, как взаимодействуют аура и магия
в организме.
***
– Изверг! – взвыла девушка. – Без твоего проявления это сделать нельзя!

– Ты поменьше думай про чужие проявления и больше старайся! – возмутился я,
прекрасно зная, что проявление тут не при чем. – Это же за гранью добра и зла! Ты
своей аурой управляешь как трехлетний ребенок телом! Как так можно?!
– Эй! Я владею аурой гораздо выше среднего!
– Если бы я так владел аурой, я бы уже давно был мертв, – отрезал я. –
Сосредоточься. Отрешись от тела, течение энергии в нем это вторичное явление.
Первичны твоя душа и твоя воля. Они и есть основа твоей ауры, им не нужны
посредники. Что за безумное извращение, управлять аурой через тело?!
– Все так делают!
– Идиоты! – экспрессивно высказался я.
– Все идиоты, один ты умный? – ехидно подколола меня Эмбер.
– А что, думаешь, миллионы мух не могут ошибаться? – отбрил я. – Я могу
летать на голографическом дельтаплане, а ты утверждаешь, что это невозможно.
Другие аргументы есть?
– Это только из-за твоего интеллектуального проявления, – фыркнула она.
– Не доказано.
– Это потому что ты до сих пор не можешь взять его под контроль! Маленький
гений в чем-то не такой уж и гений, а?
– Я не понял, ты собираешься тренироваться или нет? Если нет, то у меня там
еще книжка не дочитана.
– Я тренируюсь! Просто это сложно!
40/539
– А ты как хотела? Думала, я тебе покажу волшебный приемчик, и дальше мы
полетим вместе?
– Ну… да, – смущенно признала Эмбер.
– Ты безнадежна.
– Эй! А вдруг?! Я должна была попробовать!
– Тогда прекрати болтать, и приступай к делу. А я проконтролирую.
– Погонщик рабов… – пробормотала девушка, но глаза все-таки закрыла и
снова попыталась сосредоточиться.
Нда, блин, шок – это по нашему. Эмбер всерьез была уверена в том, что неплохо
владеет аурой, но по меркам охотников древности, это был даже не базовый
уровень, а минимальный: пассивная активность ауры, с ее естественными
свойствами усиления и защиты. Она даже аурным всплеском не владела! С другой
стороны, причины этого вполне просты и понятны: магия. Поскольку она штука
неестественная для человека, то и ее расход никак организмом не регулируется, и
использовать ее через задницу не получается. Судя по тому, что творила Эмбер в
бою, магия управляется просто мыслью. С одной стороны, на рефлексы не забьешь,
но с другой – не требуется никакого обучения.
– Нет, – прервал я девушку, которая опять начала пытаться управлять аурой
через тело. – Еще раз с начала.
– У меня уже начало получаться!
– Не начало. Когда у тебя “начнет получаться”, ты сразу поймешь разницу.
– Бли-и-ин… как ты это чувствуешь, вообще?!
– Научишься и узнаешь. Заново!
***
Около Керы я вновь надел броню и “маску” Скай Джоя. В деревеньке,

оказалось, были свои охотники – “наседка с выводком”, как это обозвала Эмбер.
Команда студентов Бикона четвертого года обучения, и полноценный охотник в
качестве наставника, все вместе выполняющие полугодовой контракт на охрану
поселения. Полюбовался на современных охотников, прифигел чутка от эклектики
ошметков клановых традиций, и современного подхода к образованию. От кланов
взяты гербы, только теперь у каждого Охотника он свой, и лепятся у кого во что
фантазия горазда. Правила геральдики отправились к чертям собачьим, и рисунки
были, в лучшем случае, абстрактные. В худшем случае… ну, скажем так, там был
фавн-кролик, “герб” которого едва не сломал мне всю маскировку. Потому что оч-ч-
чень напоминал символ плейбоя: только тут кролик был без бабочки, но клыкастый
и с одним загнутым ухом. Же-е-е-есть. А вот к современным веяниям относилась
одежда “кто во что горазд” и аналогичное оружие, от которого у меня случился
фейспалм. Ну не сталкивался я еще с ЭТИМ! У охранников Арклайта были обычные
штурмовые винтовки и пистолеты, у ополчения Вайтела примерно то же самое. А
здесь… нет, так-то все логично. Оружие охотников определенным образом связано
с их душой и мечтами. Оно чуть ли не видится во снах, потому что зачастую те
формы, которые оно приобретает, здравый разум измыслить не в состоянии. И
воспользоваться им, зачастую, может только создатель, но уж в его руках оно
показывают неожиданную эффективность. Просто… пока оно было исключительно
холодным, это выглядело более–менее нормально. Ну подумаешь, кого-то прет
держать в руках нунчаки, которыми, на мой взгляд, проще зашибить самого себя
нежели кого-то еще, или драться двойным трезубцем. Но, когда, блин, шипованная
булава трансформируется в гранатомет, а странно выглядящие кинжалы
превращаются в пистолет-пулеметы… а-а-а, мой мозг трепещет! Охотник-
наставник, кстати, использовал обычный меч, но размером с самого себя. И этот
символ хищного кролика на лезвии…
В общем, после короткого знакомства, я ушел с мыслью, что мир сошел с ума.
41/539
Какая досада!
Накупив всяких вкусностей, чтоб заесть впечатление, я нахально завалился в
комнату к Эмбер. Девушка, что-то очень внимательно читала на свитке, и на мое
появление внимания почти не обратила.
– Как насчет чайку? – поинтересовался я.
– Угу, буду, – кивнула она, не отвлекаясь от чтения.
– Чем ты так увлечена? – я подошел к кровати и заглянул ей через плечо.
Прочел заголовок статьи. – Оу.
– Ну, я же обещала, – она хмыкнула, обернувшись на меня. – Сынок.
– Я бы предпочел “братик”, у нас разницы в возрасте всего десять лет.
– Вопрос подготовки документов к опеке это не меняет, – вздохнула она. – Как
все сложно, оказывается…
– Ага, чиновникам надо как-то оправдывать свое существование, – кивнул я. –
Хм, а ты не смотрела, может, Охотникам какие-нибудь преференции и тут
положены? Все-таки, у меня открыта аура, и если кто-то захочет это проверить, то
такое не скроешь.
– А может ты и прав, сейчас гляну на форумах! И я жду свой чай!
– Сейчас сделаю.
По охотничьим форумам дальше мы лазили вместе, и там действительно все
было заметно проще. В Ремнанте еще полно настоящих проблем, а поэтому из
заботы о детях религиозного культа не делали, а дети с открытой аурой – это тот
случай, когда родители с закрытой аурой бессильны. Ну просто потому что вся их
родительская власть резко кончается, когда оказывается что любимый отпрыск
нынче может в качестве хобби плести макраме из не слишком толстой арматуры.
Обычно у детей с открытой аурой есть хотя бы один родитель-Охотник. А если
таковых нет, то опеку с куда большей охотой передадут другому Охотнику (если
таковой выразит желание), чем каким-нибудь дальним родственникам. Впрочем,
никто особо и не скрывал, что люди с открытой аурой обречены на профессии с
высоким риском для жизни, и это оправдывает некоторое… особое отношение.
Старые добрые двойные стандарты, но в данный момент для нас это плюс.
Так что мы с Эмбер, неспешно попивая чай, договорились о “легенде”, которую
расскажем органам опеки. А потом я попросил девушку мне немного попозировать.
Она немного удивилась, но ответила согласием, и еще пара послеполуденных
часов у меня ушла на ее портрет.
Два апокалипсиса изрядно перемешали человеческие расы, а последующее
появление магии, фавнов, праха и ауры сделало возможной любую внешность, но у
нее она была относительно обычной. Смуглая гладкая кожа, мягкие черты лица с
четко очерченными бровями и выразительными глазами цвета янтаря - если бы мы
были в первом мире, я бы сказал что она индианка, что-то в ней было такое, что
хотелось предложить ей примерить сари и попрактиковаться в мехенди. Одежда в
стиле "фэнтезийное средневековье" ей шла, но казалась немного... не тем. Как
хороший косплей. Хм, а мехенди вариант интересный, если, конечно, найду хну.
– Готово, – я отложил карандаш, и протянул рисунок ей.
Выражение ее лица – бесценно.
– Прежде чем ты начнешь говорить про то мое нечестное Проявление, учти, что
рисовать меня учили с раннего детства.
– Оф-ф-фигеть… – выдохнула магесса. – И что, ты умел так рисовать даже до
того как твое Проявление активировалось?
– Ну, может, чуть похуже, но умел! У меня всегда хорошо получалось
обращаться с карандашами. И, к сожалению, только с ними. Холсты, краски – это не
для меня. Все это смешивание оттенков, и химическая вонь, бр-р-р.
– Круто. Как ты там говорил? – ехидно произнесла она. – Бросай стезю
Охотника, иди в художники! Такой талант не должен пропасть впустую!
– Пфф, это просто хобби, ничего особенного, – отмахнулся я. – Ну так что,
сестренка, куда мы дальше?
– В Вейл. Оформим бумаги, и я действительно буду твоей сестренкой.
42/539
– Отлично! Наконец-то можно будет выкинуть эту дурацкую броню!
– Выглядит она внушающе, – не согласилась со мной девушка.
– Так и задумывалось. Но защитные свойства у нее так себе. Это ведь стекло,
пусть и необычное.
– Научишь, как такое делать?
– Конечно, сестренка, – я ухмыльнулся. – В этом нет совершенно ничего
сложного. Надо только аурой нормально пользоваться, а не через задницу.
– Никаких занятий сегодня! Отдых! – взмолилась девушка.
– Как скажешь. Это же твоя прихоть, а не моя.
***
Прочел книжку “Правда и заблуждения об Охотниках”. Мир, как обычно, нашел

чем меня неприятно удивить: ну, просто потому что где-то треть “заблуждений” я
мог продемонстрировать безо всяких специализированных проявлений. А ведь
были и те, у кого я всему этому научился. Просело качество Охотников, просело.
Хотя, если они справляются со своими задачами, то кого это волнует, не так ли? Уж
явно не тех, кого они защищают.
Нашлась в книжке информация и обо мне. Не лично, а в качестве исторического
феномена, “ржавого демона”, “пожирающего тумана”, “убийцы героев”. Ну-у-у, что
я могу сказать... неплохо! Оккультные теории кончились. Остались более-менее
научные. Первая, и считающаяся наиболее вероятной: меня нет, поскольку явление
никогда не было зафиксировано иначе чем с рассказов третьих лиц. Вторая: это
такое стихийное Проявление, срабатывающее в экстремальных ситуациях. В каком-
то смысле подходит, конечно... только к этой теории уже есть возражения на тему
"Проявления не наносят вреда своим владельцам". Из-за чего, третья: это такое
стихийное Проявление, но не того человека, который его использует, а кого-то
другого. Кого – стыдливо не указывалось, но моя фантазия лихо нарисовала
злобного лича, чье дыхание периодически гуляет по миру.
В общем, все теории безумно далеки от истины, чему я только рад.
Следующей на очереди была книга про “Современные компьютерные
технологии”. Тоже весьма интересное чтиво, и, в отличие от книг по истории,
вызывало у меня только гордость за потомков. Они вновь изобрели процессоры и
микроэлектронику, хотя, скорее это стоило бы назвать микродастикой. Вместо
кремния в чипах использовался земной прах. В отличие от привычных мне
транзисторов, праховые имели аж пять устойчивых состояний, но по какой-то
математической причине с приведенной в книге вместе с логарифмической
формулой, использовались только три, за исключением хранилищ информации.
Радиосвязь тоже изобрели, но использовалась та в основном на коротких
дистанциях, а на длинных, в частности, межконтинентальных, применялся... м-м-
м... странная концепция, но наиболее близким аналогом будет невидимый
праховый лазер, пожалуй. Его луч состоял из растянутого в струну поля земного
праха, и, как следствие, не прерывался дождем и ветром, да и скорость обмена
данными впечатляла. В общем, с учетом невозможности прокинуть кросс-
континентальный кабель по дну, ремнантцы извернулись и придумали вот такой
вот метод. Единственный недостаток - он требовал прямой видимости между
связанными точками, но с одного континента на другой это возможно лишь через
какой-нибудь спутник, коих не было. И луч лазера, который все-таки не совсем
лазер, каким-то хитрым образом загибали дугой, ради чего и пришлось строить
башни связи. Как именно это работает - выше моего понимания.
Был и еще один любопытный момент: свитки использовали радиосвязь лишь на
близких расстояниях для прямой связи между собой, а вот для подключения к
местному интернету, тоже использовался полевой эффект земного праха,
названный в честь открывателя, Тафера Таннера. Принцип работы я и здесь не
43/539
понял, ибо я все-таки не технарь, и при целой луне просто немного интересовался
вопросом, но по действию, это напоминало эффект квантовой запутанности. Как
следствие, работало исключительно в режиме точка-точка, но не на любом
расстоянии, а только в пределах действия этого самого поля Таннера. Из-за этого
расположение свитка отследить было нельзя. Хе, понятно теперь, почему такие
драконовские ограничения на доступ к сети. Хоть как-нибудь, но контролировать!
Впрочем, иного от технологии разработанной в Атласе я и не ждал. Еще из
примечательного было то, что люди создали роботов. Причем, весьма продвинутых,
способных передвигаться, поддерживать разговор, распознавать объекты и всякое
такое. Весьма неплохо. Думаю, в следующей жизни я буду читать дневники
выживших о том, как Атлас забацал Скайнет, и тот начал войну против людей. Гы-
ы-ы! И лидер сопротивления, Оз Коннор! Хе. Да. Надеюсь, Атлас уничтожат раньше,
чем мои фантазии станут реальностью.
О, были даже попытки покорить космос! Полностью провалились, и люди не
сразу поняли почему, а когда поняли, космос забросили – ведь прах не работает за
пределами атмосферы. Ну да, ну да. Теперь же все технологии праховые, от
движков до “мозгов”. Хм. Может, заморочиться, открыть свою компанию? Набрать
инженеров, разработать кремниевые процессоры на бинарной логике, и, пользуясь
преимуществами праховых движков, захватить космос? Глобальное
позиционирование, спутниковый интернет, низкоорбитальные ионные орудия? С
последним я, конечно, загнул, а вот все остальное более чем реально. Даже жаль,
что я не технарь.
***
– Ну что, объявляю вас братом и сестрой? Можете поцеловать друг друга? –

ехидно прокомментировал я, когда мы вышли из чиновничьей обители.
– Не знаю насчет поцелуев, но полный сестринской любви подзатыльник, за все
что ты там устроил под конец, однозначно заслужил!
– Да ладно, ты видела как они улыбались? Людям иногда надо видеть что-то
такое, чтобы чувствовать гордость за свою работу и знать, что не зря они живут,
вот!
– О… – понимающе протянула девушка. – Не думала о том с такой стороны.
– Обращайся, я тебе еще насочиняю, – хихикнул я, и уклонился от попытки все-
таки выдать мне подзатыльник.
Все прошло, этак, в десяток раз быстрее и проще чем я ожидал, а вот Эмбер
совершенно этому не удивилась, видимо, и не ожидая никаких проблем.
Мы рассказали нашу легенду, а поскольку проверить ее было нереально, ибо за
пределы городов следователей не вышлешь, уважаемой охотнице просто поверили
на слово. Меня прогнали сквозь психологическое тестирование (я честно
отыгрывал ребенка с грустным прошлым), попросили показать ауру, уточнили,
согласен ли я что меня возьмет под опеку эта милая девушка (на этом моменте я
вогнал Эмбер в краску, изобразив совершенно щенячий восторг, прыгая, крича “да-
да-да!”, “Эмбер хорошая!”, прядая ушами и оглашая воздух радостным
“лисичковым чириканьем”). Когда магессе выдали документ, подтверждающий
наш новый семейный статус я еще и едва не сбил ее с ног радостными
обнимашками. Так что да, когда мы уходили, никто не мог сдержать улыбок, а одна
особо впечатлительная девушка даже пустила слезу.
– Но представляться я все равно буду как Данделайн Ланата.
– Чего это? – надула губки Эмбер.
– Данделайн Лайт – не звучит. А уж смысл так и вовсе странный.
– А Ланата звучит? И что это вообще значит?
– “Ланата” – значит “пушистый”. Так что я пушистик из длинного рода
пушистиков!
44/539
– Ничего не знаю! Ты просил мою фамилию, я тебе ее дала! От сердца
оторвала! Теперь гордись и пользуйся.
– Ультиматум?
– Ультиматум!
– Ну ладно. Кхм. Берегитесь, враги! Ибо воссиял свет одуванчиков на вашу
погибель!
– Видишь? Вполне звучит! – отсмеявшись, ответила Эмбер.
– Честно говоря, я вообще не понимаю, какого фига родители обозвали меня
Одуванчиком. Я, может, и пушистый, но брюнет.
– Может, когда родился, был блондином.
– Хм… а вариант, – согласился я, вспомнив как мои дети меняли колер,
взрослея. – По мороженке? А потом в магазин.
– Давай! – согласилась девушка. – А в какой магазин?
– В магазин одежды. Хочу, наконец-то, одеться как нормальный человек! И
футболку с принтом одуванчика.
– Тебе все-таки нравится твое имя, – поддразнила меня Эмбер.
– Я и не говорил, что не нравится. Отличное имя! И фамилия ничего так.
– Которая? – подозрительно уточнила магесса.
– Все!
https://coub.com/view/4ekqd - то самое "лисье чириканье", которым периодически

пользуется ГГ
Не стоит думать, что Эмбер согласилась взять опеку над ГГ исключительно по зову
души. У нее есть еще несколько мотивов, впрочем, тоже все насквозь героические.
А еще - ей всего лишь двадцать два, и она, на самом деле, такая девчонка...
45/539
Глава 4 - Новые открытия
– Вот теперь, лисенок, ты точно лисенок! – сказала странную фразу

Эмбер, после того как проржалась. – Даже чешешься как животное.
– Нифига. Я только легонько чешу, когда совсем невмоготу. Животное уже бы
расчесало все до мяса.
– Тебе немного осталось.
– То что кожа красная – это потому что аллергия, а не потому что я чесал.
– Да? – она взяла меня за голову и повернула ее на свет.
– Да. Видишь, нет следов пальцев или ногтей?
– Вижу, – она отпустила меня. – Сильно чешется?
– Адски, – пожаловался я. – Пожалей меня.
– Так зачем ты ел клубнику, если у тебя на нее аллергия? – не стала меня
жалеть девушка.
– Я не знал, что у меня на нее аллергия… – я с тоской посмотрел на пустое
ведерко. – Думаешь, если бы я знал, то стал бы жрать ее, да еще и в таких
количествах?
– Запросто! Ты сколько угодно можешь прикидываться взрослым и серьезным,
но я за эти месяцы уже убедилась, что ты действительно ребенок!
– Ну-ка, перечисли, что тебя навело на такие мысли, – усмехнулся я. – Потом
перечислю я, про тебя, и сравним.
Эмбер, открывшая рот для выполнения моей просьбы, закрыла его. Подумала
немного. И не стала продолжать тему.
– Может, намазать чем-нибудь?
– Достаточно просто не трогать, я думаю, и оно пройдет, – философски сказал
я. – Могло быть хуже. Мог бы быть анафилактический шок.
– Разве аура от этого не спасает?
– Не знаю, – озадачился я. – Возможно, спасает. Ведь попавшие в тело яды она
сильно ослабляет.
Да, некоторые особенности работы тела узнаешь ой-ей-ей как не сразу. Самые
неприятные варианты, вроде “пульсирующей” ауры, я проверяю сразу, но такие
штуки как пищевая аллергия или слабость к укачиванию находишь внезапно.
Можно ни разу не натолкнуться даже, но тут мне не повезло. Прощай, клубника с
взбитыми сливками… я буду скучать. Увидимся в следующей жизни!
Кстати, особенности бывают и не чисто физические… точнее, да, чисто
физические, еще точнее, биохимические, но на психику влияют только так! Еще в
первый раз побывав девушкой и фавном заметил. Но даже при смене тела на
другое мужское, характер заметно перекашивает. В одном теле у меня были
серьезные проблемы с гневом. Чуть что, и желание “ХАЛК КРУШИТЬ”. В другом
теле… ну, думаю, если в таком родиться, то будешь тот еще дисфоричный
фекалоид, сам Синдзи Икари признает в тебе брата по духу. Фиговая тогда жизнь
была, и кончилась быстро. Надо будет изучить биохимию мозга, на будущее.
Может, это как-то выправлять можно?
***
Я натолкнулся на один специфический выверт моей фавнолисьей психики. Ну

или этого тела в принципе, хотя я и раньше замечал за лисьими фавнами такую
особенность как любовь рассказывать истории.
Начиналось все достаточно невинно: я смотрел по свитку репортаж о
постановке на вооружение автономных боевых роботов “Атлессианский Рыцарь”
сотой модели. Ну и там вещали обычную мантловскую лапшу про “заботу о жизнях
людей”, “общественную безопасность”, и я не выдержал – потянулся к клавиатуре.
46/539
Адаптация истории на ремнантские реалии пошла с легкостью. Итак, не столь уж и
далекое будущее: в целях окончательной победы над гримм, Атлас создает
искусственный интеллект, под начало которого передает все свои
производственные мощности и всех роботов. И, впервые в истории, человечество
по-настоящему начинает теснить гримм! Роботы и другие боевые машины идут
вперед, не оставляя после себя даже ни одного завалящего щенка беовульфа.
Отвоеван Солитас, затем освободительный поход перекидывается на Мистраль.
Через год, ни одного гримм не остается и на Аниме. Точки генезиса окружены
крепостями, стреляющими на любое движение. Вейл и Вакуо, под давлением
общественности, соглашаются на переброску роботических войск на Санус. Но
затем “Скайнет” выходит из-под контроля. Атлас уничтожен за считанные часы,
спаслись немногие. Мистраль практически полностью повторил судьбу своего
союзника по Великой Войне. Вейл и Вакуо яростно отбиваются, но оказываются
зажаты между двух огней, с одной стороны гримм, с другой – роботы. Это
вынуждает идти их на крайние меры. Тридцать лет спустя, человечество, наконец-
то, начинает побеждать: нет ни одного человека или фавна, у которого бы не была
открыта аура, каждый имеет военную либо другую аналогичную подготовку,
объединение технологий с высоким владением аурой дало свои невероятные
плоды. Но охотники-разведчики, с применением проявления, приносят тревожные
новости: ИИ разработал технологию перемещений во времени, однако, до того как
Скайнет отрезает доступ, удается скопировать часть технических решений.
Человечество спешно строит свою машину времени, и, после активации
хроносдвига Скайнета, лидер человечества, Джоз Коннор, посылает следом своего
лучшего бойца, с целью помешать врагу выполнить свою миссию. А потом меня
окончательно понесло…
Эмбер, сначала не обращала внимания, но после того как я, на волнах напыха,
отказался от обеда и от ужина, заинтересовалась, с кем я так неистово
переписываюсь, “неужто с кем-то познакомился?”. Скинул ей первые восемнадцать
глав, написанное за это время. Там уже был в разгаре адский замес: вернувшись в
прошлое, робот должен был уничтожить мать Джоза, Сангрию Коннор, и
совершенно не стеснялся в средствах: взлом свитков, взлом роботов Атласа и даже
булхедов. Да-а-а, уровень экшена я ого-го как поднял, учитывая ауры и изначально
более высокий технологический уровень – на бедную Сангрию даже сбросили
атласианский самолет-беспилотник, но бравый суперохотник из будущего, Камель
Риверс, сумел в последний момент вытащить ее из-под удара… и после этого он
открыл ей ауру, и, наконец, рассказал предысторию. Шок и трепет относительно
будущего прилагаются.
У меня Терминатор был машинкой весьма умной, и вместо того чтобы лезть
нахрапом на охотника, использовал против него технологии и общество, а сам бил
из тени. Этому только помогало то, что главный герой был фавн. Расизм, ложные
обвинения, наемные убийцы – и искренне охреневающий с того Риверс, который о
таком только по книжкам знал… о да, я сейчас сюда весь свой личный опыт
трехсотпятидесятилетней давности перенесу, только светлее и мягче…
И вот, бравые герои решают, что так жить нельзя, и нужно уничтожить
первопричину – замаскированного робота! Здесь нет хищника и жертвы, здесь есть
только два хищника, и вопрос лишь один: кто кого сожрет первым! Но его еще
предстоит найти, будучи объектами охоты, организованной Терминатором. На
первый план выходит Сангрия, которая действует открыто, в то время как Камель
прикрывает ее из тени, скрыв тигриные уши под банданой. Они выходят на след,
они находят месторасположения робота, но он опережает их на один шаг – в
конечной точке их ждет засада, в которой участвует и сам Терминатор. Камель,
круче вареных яиц, оружием, аурой и прахом умудряется уничтожить десяток
враждебных охотников, но робот, понимая что дела пахнут керосином,
запрыгивает в булхед и улетает в неизвестном направлении. Раненного и
обессиленного Охотника, утаскивает прочь Сара, ой, простите, Сангрия…
небольшой перерыв на романтику. Уход за раненым, но стремительно
47/539
восстанавливающимся охотником, ночь, костер, вино, беседы – и шик-а-а-арная
сцена страсти, списанная из одной из прошлых жизней. Даже организм начал
вспоминать, что он мужской.
А? Что, сестренка? Куда? В душ? Ага, беги… могла бы и не предупреждать, я бы
все равно ничего не заметил… так, на чем я остановился… ах да. Следы робота
ведут в Атлас! Родину расизма и технологий, заведомая ловушка, но выбора нет! И
наши герои грузятся в булхед…
***
– Откуда ты про все это узнал?! – воскликнула Эмбер.

Возмущается она, ага. Как будто я не уловил корреляцию между появлением
постельных сцен и острого желания помыться, для которого надо выходить из
фургона и разворачивать походный душ.
– Опыт, – пробасил я голосом Скай Джоя.
– Какой, к гримм, опыт?! Тебе двенадцать!
– Гадай теперь, какой опыт, – ухмыльнулся я.
– Опыт чтения порнографических журналов, – ничуть не сомневаясь,
постановила Эмбер. – Или сайтов.
– Обожаю, когда люди сами отвечают на свои вопросы. Сразу такое приятное,
теплое чувство собственного интеллектуального превосходства…
– Бука. Но я теперь верю, что ты научился летать на своем дельтаплане
меньше чем за год.
– Как будто факт твоей веры что-то меняет, – хихикнул я. – Но мне любопытно,
что же тебя убедило?
– Оценила то, как ты работаешь, – проигнорировала подколку девушка. – Без
перерыва на еду и сон, пока дело не будет сделано.
– Учился я не совсем так, но это потому что меня траты ауры ограничивали, –
улыбнулся я. – А тут, знай себе, стучи по клавиатуре… ничего сложного.
– Ты НАПИСАЛ КНИГУ. За ТРИДЦАТЬ часов. И ты после этого говоришь, что
НИЧЕГО СЛОЖНОГО?!!! – возопила Эмбер. – Ну-ка, напомни, научиться летать на
твердосветном дельтаплане – сложно?
– Очень сложно.
– О-о-о… – протянула девушка и подвела итог. – Я перевела твои градации
сложности на свои, и кажется мне, что я летать научиться не смогу никогда.
– Тебе не кажется, что ты торопишься сдаться? – усовестил я ее.
– Нет! Мой двенадцатилетний брат дерется не хуже меня…
– Лучше, – насмешливо внес коррективу я, за что меня пронзили негодующим
взглядом.
– …научился владеть аурой словно бог, в десять лет смог летать на
твердосветном дельтаплане, в одиннадцать перелетел на нем Вайтельский пролив,
использует прах чтобы имитировать любой звук, и может за сутки написать
классный боевик! Я чувствую себя неполноценной!
– Твой приемный брат был брошен матерью, и потерял отца в девять, во время
резни, в которой погибли все кого он знал, и едва не умер сам, пробитый копейным
пером невермора. Затем он своими руками похоронил погибших и два года
выживал на Безымянном, имея в качестве связи с человечеством лишь древний
радиоприемник. Все еще чувствуешь себя обделенной судьбой?
– …нет. Извини, – понурилась девушка.
– Как же легко тебя поймать на сочувствие… – покачал головой я и
ухмыльнулся.
– Чего?! – тут же возмутилась она. – Данди, ты… ты… скотина ты! Ушастая!
– Расизм, да? Расизм?
– Иди в задницу! – надулась она. – Я к нему с лучшими чувствами, а он…
– Я ценю слова меньше поступков, сестренка, – я обнял девушку и мурлыкнул. –
48/539
Поэтому я тебя люблю и не хочу, чтобы кто-нибудь причинил тебе вред, используя
против тебя твои лучшие качества.
– Ты чего такой милый? – подозрительно уставилась на меня девушка.
– Взросление, половое созревание и несколько раз проигранные в голове
сексуальные сцены. А тут такая красивая сестренка дает шикарный повод
пообниматься.
– Балда! – она рассмеялась и щелкнула меня по носу. – Будешь говорить такое
в лоб, и у тебя никогда девушки не будет.
– Это угроза? – сделал большие глаза я, испуганно прижав уши к голове.
– Балда-а-а-а… – снова засмеялась девушка. – Отпусти меня уже.
– Но насчет приступов жалости и вины, все-таки, имей в виду – отнюдь не
каждый человек на твоем пути будет столь же благонамерен как я.
– Тебе надо научиться доверять людям, – покачала головой она.
– Я им вполне доверяю.
Пока нахожусь на расстоянии одного удара. И совет, что я пытаюсь вдолбить в
ее прелестную головку, следствие моей долгой жизни, а не паранойи. Злодеи не
сражаются с героями в честном бою, они уничтожают их исподтишка. Сколько
примеров этому я видел… особенно среди Арков, Роденша и обладателей
серебряных глаз.
***
– Все, я так больше не могу, – я захлопнул свиток и уставился на Эмбер. – Что

случилось?!
– Ничего.
– Вранье. Утром тебе пришло какое-то письмо, и ты с того самого времени сама
не своя. Рассказывай.
– Блин, если бы мой предыдущий парень был бы настолько внимательным, я бы
уже замужем была! – с улыбкой фыркнула девушка.
– О, так я уже “нынешний парень”? – вздернул бровь я, и внимательно оглядел
фигурку девушки. – Что ж ты раньше-то не сказала?
– Уймись, – отмахнулась она. – Тоже мне, герой любовник, прямиком из
мистральской манги.
– Унялся. Так что с письмом-то?
– Это… – она поморщилась. – Написал мой знакомый, он мне помогал с детства,
и, вроде как, присматривает. Выговорил за то, что я взяла непонятно кого с
улицы…
– Как его зовут? – заинтересованно открыл свиток я. – Я записываю.
– Тебе зачем?
– Набить ему морду при встрече, – пояснил я. – Девушка, которая берет с улицы
ребенка, чтобы дать ему хорошее воспитание и лучшую жизнь, это Поступок, а не
повод для выговора. Ты ж наверняка ему фотку послала, так что он наверняка
расист.
– Нет, – улыбнулась она. – Он написал мне то же самое, что ты мне говорил. Про
доброту, которая меня погубит.
– А, ну тогда да, – признал я. – Но не думаю, что тебя бы это так сильно
взволновало, что ты уже четвертый час явственно ведешь словесную баталию в
собственной голове.
Она удивленно посмотрела на меня.
– Данди, почему ты не старше лет на десять, а?
– Потому что родился двенадцать лет назад, – дал я ответ точный, но
абсолютно бесполезный. – И вообще, что за дискриминация? От того что я младше
тебя на десять лет, я уже не мужчина?
– Скорее, еще не мужчина, – подколола она.
– Ауч, – хмыкнул я. – Ну да ладно, малый возраст, это недостаток, который
49/539
проходит сам, со временем. Вот вырасту и будешь локти кусать, что не успела
забрать себе, когда была возможность.
– Не успела? – весело удивилась девушка. – Напомни-ка свою фамилию…
– Хм, туше, – улыбнулся я. – А теперь, когда ты вернула себе хорошее
настроение, рассказывай, в чем дело на самом деле.
Эмбер вильнула взглядом, а потом махнула рукой и выложила все как на духу.
Ее знакомый (интересно, не Оз ли?) написал другому знакомому, и тот не
поленился слетать на Безымянный и проверить, откуда я такой интересный взялся.
Нашли там мой относительно ухоженный домик, с дровяником, маленькой
библиотекой, радиостанцией, кучей записей-расчетов по голографическому праху и
всем таким прочим. “Легенда” подтвердилась – я тот за кого себя выдаю. Заодно
подтвердились и мои слова насчет гибели Арклайта: знакомый, через какие-то свои
связи, получил списки охранников поселения, и выяснил, что из двух с половиной
сотен фавнов не выжило ни одного, зато охранников погибло только двое, и одного
из них действительно звали Блюз Джой. Но еще интереснее было другое… все
жители Арклайта были “заслуженными шахтерами”, работали на Праховую
Компанию Шни от семи до девяти лет, за исключением, буквально, полутора
десятков фавнов.
– Не понимаю твоей мрачности по этому поводу, – заметил я. – Выглядит
логично. Новые шахты в незнакомом месте, естественно, что туда надо посылать
опытных работников.
Она набрала что-то на свитке, и мой звякнул, принимая текстовое сообщение.
– Рекламная брошюра Шни? – удивился я.
– Четвертый пункт, – практически выплюнула она.
Я просмотрел указанный параграф. И что? Хотя, стоп… хотя… это же компания
Атласа, читай, Мантла… с них станется.
– Гражданство Атласа за десять лет работы на ПКШ, – задумчиво произнес я. –
И ты тоже думаешь, что они их просто отправили на убой, замаскировав это под
“разведку дальних рубежей”?
– Ага. Тот, кто летал, сказал что у них была техника чуть ли не
пятнадцатилетней давности, которую только в утиль сдавать.
– Хм, да, я себе в качестве радиоприемника приспособил то ли военную, то ли
промышленную радиостанцию, ей больше двадцати лет было.
– Он сказал что это явно запланированная акция, чтобы “избавиться от
устаревших и неэффективных активов”, – передразнила она кого-то. – Корпорация
убила почти три сотни человек, чтобы не давать им гражданство Атласа, да еще и
получила страховку за старую технику, которая была “уничтожена во время атаки
гримм”. Это ужасно!!!
– Согласен, – кивнул я. – Но, как я понимаю, твой знакомый этого мнения не
разделяет.
– На словах разделяет, – скривилась она. – Но “у нас нет серьезных
доказательств” и “мы защищаем людей, какими бы они ни были”.
– То есть, делать он ничего не будет, – я пожал плечами. – Не удивлен.
– Почему?! – воскликнула она. – Ведь именно ты пострадал от этого больше
всех!
– Нет, больше всех пострадали те, кто не выжили, – возразил я. – Я еще полгода
назад, во время нашей первой встречи, говорил тебе, что не буду и пытаться
добиться справедливости там, где ее невозможно добиться.
– Это неправильно!
– Неправильно, – согласился я. – Но, видишь ли, корпорации созданы для того,
чтобы их владельцы могли избежать любой ответственности. Тем более в Атласе,
тем более такие ключевые, как добыча Праха. Единственное что я могу сделать –
это, пользуясь своими возможностями как Охотника, перебить всю верхушку ПКШ и
написать их кровью на стенах их шикарных домов, за что. Думаю, лет через десять-
пятнадцать мне вполне хватит на это сил. На мой взгляд будет только
справедливо, если в “сопутствующие жертвы” попадут еще и все их родственники.
50/539
Что скажет на это твой моральный комплекс? Правильно?
– Тоже нет… – понурилась она.
– Тогда скажи мне, как правильно, – усмехнулся я. – Только учитывая, что
всякие “общественно одобренные” институты бесполезны, и уже провалились.
– Я не знаю! – эмоционально вспыхнула она. – Меня с детства учили, что
общество устроено справедливо! Что насилие между людьми это неправильно! Что
любая жизнь ценна, что ценить чужие жизни это не слабость! Что только вместе
мы – сила, способная жить дальше, несмотря на гримм! А вместо этого… все знают
как оно на самом деле, всем все понятно, и никто ничего не собирается делать!
Она с отвращением откинула от себя свиток.
– Время искушения Темной Стороной, – ухмыльнулся я, потирая руки. – Пади во
зло, и мы наведем в этом мире справедливость мечом и кровью! Естественный
отбор придуман не зря: если убивать всех злодеев, рано или поздно останутся
только хорошие люди! Кто-то должен начать! Кто-то должен показать правильный
путь!
– Балда! – в меня метнули подушкой, но уже с тихим смехом. – А если бы я
согласилась?
– А ты не согласилась? – я расстроенно вздохнул. – У-у-у… ох уж эти герои и
служители добра… пока переманишь их на путь зла, семь потов сойдет…
– И это был первый? – хихикнула она.
– Ну, я еще не закончил… – задумчиво протянул я. – Ты подумай, сестренка. Я
тебя завсегда поддержу.
– Спасибо, Данди, – она подскочила ко мне, обняла, и чмокнула в щеку. –
Правда, спасибо.
– Это моя обязанность, как старшего брата…
– Какого, нафиг, старшего?! – тут же возмутилась Эмбер.
– Интеллектуально и психологически, что, в современном мире, особенно с
учетом преимуществ открытой ауры, куда важнее, чем просто старшинство по
количеству прожитых лет, – важно заявил я.
– А если я тебя побью? – с этаким чисто академическим интересом
поинтересовалась магесса. – Для повышения своего авторитета в твоих глазах,
старший братик?
– Нет-нет-нет, нельзя, – покачал головой я. – Потому что после того, как я
раскатаю тебя, как борбатаск таракана, ты окончательно разуверишься в себе как
в достойном человеке и Охотнике.
– Так, ну все! Пойдем выйдем!
– Судя по твоему тону, ты всегда мечтала это сказать, – ухмыльнулся я.
– Подыграл бы! – обиженно покосилась на меня Эмбер.
– О, точно, – я набычился (что в моем исполнении выглядело только смешно,
судя по вновь улыбнувшейся девушке) и голосом Скай Джоя ответил: – Че, думаешь
самая смелая? Ну пойдем!
И куртуазно подал девушке руку, на что она, со смехом, протянула мне свою.
Но закончить эту маленькую игру нам так и не дали – радиостанция зазвенела
сигналом тревоги, и автоматически включила звук.
– Всем Охотникам в пределах слышимости! На деревню Манар движутся
большие силы гримм! Первое столкновение ожидается в течение суток! Нам нужна
помощь! Повторяю! На деревню Манар движутся большие силы гримм! Нам нужна
помощь! Первое столкновение ожидается в течении суток!
После чего радиостанция щелкнула, и проиграла то же самое в азбуке Морзе,
местном ее варианте.
– Это далеко? – поинтересовался я. – Раз до нас долетело голосовое сообщение,
значит, не очень.
– Примерно семьдесят километров, – Эмбер развернула свиток в планшетный
режим, и показала мне карту.
– Обычным методом? Ты на Колоске, я на дельтаплане?
– Да, так будет быстрее всего.
51/539
– Тогда помчались. И знаешь что?
– М-м?
– Надо будет обязательно потренироваться летать вдвоем.
– Ты можешь поднять двоих? – удивилась она.
– Ну, да, думаю да, я ведь гравипрахом снижаю свой вес.
– А чего ты раньше-то молчал?! – воскликнула она. – Я думала, вдвоем летать
нельзя!
– Ты не спрашивала… да и вообще мне показалось что полеты тебя не особо
привлекают.
– Ну-у-у-у… просто ты говорил что “очень сложно”… – смутилась девушка. –
Может, попробуем прямо сейчас?
– Нет. Первое время, из-за изменившихся условий, мы неоднократно будем
врезаться в землю, а сейчас нам нужен максимум ауры, неизвестно, откликнется ли
кто на их призыв, или мы там одни будем.
– Но потом – обязательно! – она схватила рюкзак, и мы, выпрыгнув из фургона,
помчались вперед.
***
– Почему ты рисуешь только в графике? - спросила меня Эмбер, выходя из

душа, и застав с планшетом в руках около окна. - У тебя невероятный талант в
этом, но неужели тебе не хочется попробовать что-нибудь другое?
– Я могу рисовать в любом стиле, ведь графика это основа всего, – я завершил
штриховать горы и отложил карандаш. – Но мне нравится именно совершенство ее
простоты. Здесь нет ничего лишнего, только то, что необходимо. А еще то, что на
таком рисунке, все неважные детали добавляет фантазия того кто смотрит на
рисунок... если тебе нравятся голубые глаза, ты видишь голубые глаза, а если
кому-то нравятся карие, то он увидит карие. Волшебство, которого лишены
цветные рисунки – рисунок в графике делает того, кто его рассматривает тоже, в
каком-то смысле, художником. Дает возможность прикоснуться к творчеству
самому.
– В этом что-то есть, – признала она и растрепала мои волосы.
– Волшебство есть, я же говорю, - я дернул ушами. – А еще, графика это
единственный стиль, в котором можно отбросить то что нас различает, оставив
только то, что присуще нам всем.
– М-м-м?
– Можно нарисовать лицо и обрамляющие его волосы - и это лицо будет
принадлежать просто "человеку". Независимо от цвета глаз, или цвета кожи, или
наличия звериных ушей... ну, если их не нарисовать, конечно.
– Тебя так задел местный староста?
– Меня задело только то, что мне запрещено сделать из него пятно на стене, –
пожал плечами я. – Но, думаю, после небольшой демонстрации последствий
расизма, он засунет язык в жопу, и уже завтра будет приторно вежлив.
– Ты иногда пугаешь меня, – девушка дошла до кухни и вытащила из
холодильника баночку пива. – И, думаю, он насчет твоей “демонстрации” уже
пишет жалобу в Вейл.
– Пусть пишет. Здесь ему не родная Анима, я напишу обоснование для своих
действий, и будет у деревни новый староста, который не конфликтует с
Охотниками, которые ее защищают, на основе расовых предрассудков.
– Напишешь как кто? – она вздохнула. – Строго говоря, Данди, ты ведь не
Охотник и даже не студент, за все твои действия отвечаю я.
– У тебя будут проблемы? – нахмурился я.
– Не думаю, все-таки он третировал не только тебя, но и Джея.
– Хм, тогда я напишу жалобу от его лица, и ему ее завтра передам. Джей –
мировой мужик, он со мной согласится.
52/539
– Хорошая мысль, – улыбнулась она и рухнула в кресло, где приложилась к
банке с пивом. – Но я немного о другом. Если ты хочешь быть Охотником, тебе
потребуется лицензия.
– Ч-ч-ч-чего мне потребуется?!! – выпучил глаза я.
– Лицензия. Хотя бы студенческая.
– Шниздец.
– Чего? – непонимающие наклонила голову девушка.
– Что? После сегодняшнего… хотя, уже вчерашнего, разговора о судьбе
Арклайта, я имею полное право использовать эту фамилию в качестве
ругательства.
– Данди… – протянула девушка и рассмеялась. – Ладно, ты – можешь.
– Могу и буду. Но, серьезно? Может, Охотники еще и налоги платят? За
милостиво предоставленное им право спасать людей?
– Ну ты загнул! – фыркнула Эмбер. – Нет, конечно!
Фух. А то, помнится, в первой жизни полиция и армия платили налоги, несмотря
на то, что их на эти налоги и содержали. Ну, типа, вы платите налог, из которого
вам же выплачивается зарплата. Как говорится – “что-то тут не то…”. Но если бы
налогом обложили и Охотников, это был бы повод пойти и нарубить немного
дофига вумных голов в правительстве. А лучше, устроить им свой, персональный,
Арклайт.
– Тогда на кой черт лицензия? – вернулся к вопросу я.
– В зависимости от класса лицензии, тебе могут приходить разные задания, –
начала перечислять девушка. – Разная оплата, разные бонусы за участие в
операциях, вроде сегодняшней защиты поселения, но самое главное: лицензия
дает тебе множество прав, вроде покупки предметов не-гражданского назначения:
оружия, верстаков и программ к ним, наркотиков, включая экспериментальные
боевые, даже военной техники. Без лицензии у тебя, как бы, нет права владеть
оружием. Хотя бы просто по возрасту.
– У меня нет оружия, кроме меня самого.
– У тебя много праха военного уровня чистоты, – возразила Эмбер.
– Ну так я его сам таким сделал, – фыркнул я. – И могу подтвердить это на
практике. Аура у меня открыта, просто скажу что это часть моего обучения и
тренировки. Ты ведь подтвердишь?
– Это немного не так работает, Данди… – вздохнула она. – Ты не хочешь
отправиться учиться в боевую школу? Тебе ведь скоро тринадцать, как раз в это
время туда и поступают.
Я задумчиво посмотрел на девушку. Глаз она не отводила, так что вопрос,
похоже, без подвоха.
– Что? – спросила она.
– Да вот, гадаю, не захотела ли ты от меня избавиться, – пожал плечами я.
– Нет! – возмутилась она.
– Вижу, – улыбнулся я в ответ. – Сестренка, ну, допустим, я пойду в боевую
школу. Ты помнишь свое обучение там? Скажи, они могут быть мне хоть чем-то
полезными?
Пауза. Эмбер допила пиво и точным броском отправила банку в мусорную
корзину.
– …общением со сверстниками? – предположила она.
Я даже комментировать не стал. Только саркастически улыбнулся, и посмотрел
на нее, всем своим видом излучая вопрос: “серьезно?”. Девушка даже немного
смутилась.
– Возьми меня личным учеником, наверняка что-то такое предусмотрено в
законодательстве. Наверняка многие родители-Охотники обучают своих детей, а
ты, все-таки, мой опекун.
– И ты не против?
– Чего? – удивился я.
– Такой жизни. Вечно в дороге, порой не видя человеческих лиц по нескольку
53/539
недель, от одного сражения до другого, и порой сталкиваясь с такой
благодарностью, как сегодня?
– Вон оно что! Ты просто беспокоишься за меня! – я слез со стула и подошел к
ней, чтобы чмокнуть ее в щеку. – Спасибо, сестренка, но мне правда нравится быть
с тобой.
– И ты никогда не думал о том чтобы жить иначе? – поймала она мой взгляд.
– Как, например? – хмыкнул я. – Мы ведь уже говорили об этом. Без тебя, я бы
до совершеннолетия точно так же валандался по лесам, только притворяясь Скай
Джоем. А потом на заработанные за эти годы деньги, купил бы себе фальшивые
документы… и, наверное, все равно бы стал Охотником.
– Ты бы мог найти свою семью.
– А разве я ее еще не нашел? – я подмигнул ей, но она даже не улыбнулась, так
что я вздохнул, и начал говорить серьезно. – Из-за проявления или нет, но я
действительно старше чем выгляжу. Но ты при этом относишься ко мне наравне, а
не пытаешься, не знаю, одевать по своему усмотрению или еще как-то
распоряжаться моей жизнью на правах опекуна. Наши отношения действительно
близкие, родственные даже больше, чем в иных семьях связанных кровью, я это
уже успел повидать. Чего мне еще желать? Скучной жизни обывателя, с
собственным домиком и собакой?
– Нормального детства. С школой, друзьями, беготней по крышам наперегонки,
дерганьем понравившихся девочек за косички…
Я поднял одну бровь, а затем приложил ладонь к ее лбу.
– Вроде не горячая, а такой отборный бред несет… – пробормотал я себе под
нос.
– Данди! Я серьезно! – надулась она.
– Я тоже, – фыркнул я. – Закрой глаза.
Она это сделала.
– Поцелуешь в губы – накажу, – предупредила девушка.
– И в мыслях не было, – задумчиво ответил я. – Пока ты это не сказала…
– Данди.
– Да-да… – фыркнул я и перешел на бас Скай Джоя. – Сестрен, представь себе
мужчину, который обладает таким голосом. Хорошо представь, во всех деталях. А
потом предложи ему все то, что ты предложила мне. Про детство, беготню по
крышам и прочее бла-бла.
Эмбер некоторое время молчала, а потом тихо прыснула.
– Да уж, глупо получается.
– Вот, и я о чем! – я погладил ее по голове. – Так что давай будем считать, что
это говорила не ты, а усталость от многочасового боя, человеческой
неблагодарности, и банка крепкого пива.
– Давай, – улыбнулась она, открывая глаза. – Спасибо, братишка.
– Обращайся, – я вернулся к окну, и перевернул лист. – Тебе как, удобно?
– Вполне, – она прищурилась. – А что?
– Да вот, думаю потренироваться в рисовании обнаженной натуры… не
распахнешь ли это полотенчико?
– Хм-м-м… – она задумалась ненадолго. – Нет.
– Как говорит одна моя сестра, “бука”. И ладно… буду развивать
воображение…
– Не думаю, что тебе это надо, – хмыкнула она. – Кстати! Когда будет вторая
часть “Терминатора”?
– Как вдохновение поймаю, так сразу. И с чего ты взяла, что вообще будет
вторая часть?
– Обязана быть! – постановила Эмбер. – Данди-и-и-и… а принеси мне еще одну
баночку пива?
– Лентяйка, – усмехнулся я. – Сейчас принесу.
После второй баночки ее окончательно сморит, я отнесу ее на кровать, а там
54/539
можно будет и зарисовать обнаженную натуру…
***
– Чувствую себя персонажем анекдота, – пробормотал я. – Вот уж точно,

"подмастерье не знает, у него рука не дрогнет".
– Что ты там бормочешь себе под нос? – поинтересовалась Эмбер.
– Да вот, читаю статьи, посвященные авиации, и думаю, что у меня
неправильное наследие. Я должен был быть фавном-бараном, исключительно по
дурацкому упорству.
– Данди строг к себе, как обычно, – развеселилась она. – И почему же ты готов
отказаться от этих милых ушек в пользу витых рогов?
– Я сам себе сделал дельтаплан, экспериментируя со световым прахом. Не зная
ничего о всяких там стреловидностях крыльев, аэродинамических схемах,
коэффициентах подъемной силы и аэродинамическом качестве. Я просто забирался
повыше, разворачивал крыло и прыгал, стараясь как можно дольше удержаться в
воздухе, а единственным источником вдохновения для меня были бумажные
самолетики. И судя по тому что я тут читаю, я перепробовал ВСЕ
нежизнеспособные конструкции, прежде чем нашел ту, что хоть как-то держится в
воздухе!
– Тогда, может, тебе лучше было бы родиться фавном-птицей? – поддразнила
меня она. – Ведь ты все-таки научился летать!
– Угу, родился обычной лисицей, а вырос летучей… – пробормотал я. – Блин, вот
эта фигня может мне сэкономить уйму усилий, и добавить этак десяток километров
в час к крейсерской скорости полета. А я ведь еще, как самолет, могу управлять
крылом, как будто на нем есть механизация… так, надо срочно найти эти формулы,
и все пересчитать.
– Удачи, – улыбнулась девушка. – Кстати, мы завтра будем в Вейле, и у меня
есть для тебя большой сюрприз.
– Хорошо-о-о… если он приятный, конечно, – рассеянно отозвался я, записывая
в свиток ключевые моменты из статьи.
– Тебе понравится.
– Буду ждать, – кивнул я. – Так, я пойду в фургон, пересчитывать свой
дельтаплан.
– Успехов!
Совместные попытки полета показали, что с моей схемой дельтаплана что-то не
то. После того как мы пару десятков раз вспахали своими тушками землю, Эмбер
сказала, что рискнет лететь со мной только после того как я смогу пролететь хотя
бы триста метров с бревном в руках. Ибо бревно я могу ронять сколько угодно, а
она хрупкая и нежная девушка, с ней надо поаккуратнее. Вечером того же дня она
поинтересовалась у меня, сколько раз я так падал, пока учился сам. После ответа
“полгода” она уточнила – в разах. Посмотрел на нее в духе “ну дурочка, но сестра
ведь…” и ответил, что после третьей тысячи раз бросил считать. Меня
сочувственно погладили по голове.
Ну а уже после я, наконец-то, вспомнил про то, что люди уже умеют делать не
только карандаши, но и летающие машины, и решил воспользоваться самой
сильной стороной высокоразвитой цивилизации: практически неограниченным
доступом к информации. Авиаконструктором я от нескольких десятков
прочитанных статей не стал, но все показавшиеся мне интересными идеи тут же
пробовал “в железе”. Точнее, в твердом свете. Получилось весьма неплохо, еще
немного потренируюсь, и можно снова попробовать полетать с Эмбер, а не с
тренировочным бревном.
Так мы и добрались до Вейла.
– Слушай, сестренка, а как насчет съездить на море? – поинтересовался я.
– На море… – с сомнением отозвалась она. – В Вакуо, имеешь в виду?
55/539
– Нет, блин, морозить яйца в Атлассианском океане, – фыркнул я. – Конечно,
Вакуо. Мы ведь странствующие охотники? Вот и давай пространствуем на другой
конец Сануса, а то болтаемся между Вейлом и Вайтелом, как привязанные. О, или
это какой-то закрепленный за нами сектор патрулирования?
– Нет, ничего такого. Просто меня просили “не уходить слишком далеко”.
– Девочка, девочка, а ты в каком классе учишься? – изобразил я еще более
детский, чем у меня был сейчас, голосок.
– Ой, иди ты, – фыркнула она. – Просто мне надо будет предупредить
знакомого, что я поеду куда-то далеко.
– Эмбер, выходи гулять, я на качелях, – продолжал дразнить я ее и
закономерно получил толчок плечом. – А вообще, мне даже любопытно. Ты не
выглядишь такой уж домашней принцессой и выросла на ферме, по твоим словам.
Но все же за тобой плотно присматривают. Какие же страшные тайны ты
скрываешь…
– Страшные и ужасные, – она легонько щелкнула меня по носу. – Держись
подальше.
– “Если вам дороги жизнь и рассудок, держитесь подальше от тайн Эмбер
Лайт”, – вдохновенно произнес я.
– Классно! Надо будет запомнить, – рассмеялась она.
– Ясненько, ясненько… – я прищурился. – Значит, ты законная принцесса Вейла,
похищенная в детстве, и воспитанная как обычный человек, на случай если
королевству вновь потребуется правитель. Но темные силы, уничтожившие
монархию, преследуют тебя по пятам, и лишь несколько старых и верных слуг
короны в меру своих сил обеспечивают твою безопасность. Однако, мятежное
сердце принцессы требует действий! И, не желая отсиживаться на отдаленной
ферме, она поступает в боевую школу… ну чего ты ржешь? Не угадал?
– Даже близко… нет… – сквозь хохот выдавила она.
– Юная принцесса очень тщательно подошла к разработке своей легенды, –
вдохновенно продолжил гнать пургу я. – Понимая, что никто не должен раскрыть
ее, она не только научилась работать руками не хуже любого фермера, но и
реагировать на предположения о своем происхождении искренним заливистым
смехом. Это далось ей нелегко: она прочла множество анекдотов и забавных
историй, чтобы вспоминать их и разыгрывать в лицах в своем воображении, если
вдруг кто-то сможет раскусить ее происхождение…
– Аха-ха-ха-ха-ха! – она хлопнула меня по плечу. – Данди, прекращай, на меня
уже смотрят все!
– Ладно, ладно. Не буду ломать твою маскировку, – фыркнул я.
– Если вдруг решишь написать про меня книжку, я хочу чтобы она была
сказкой, – отсмеявшись, потребовала девушка. – Доброй сказкой, и обязательно с
хорошим концом!
– Блин, такую затравку для шпионского боевика убила, – повесил уши я, чем
вновь рассмешил девушку. – Но ладно. Если сестренка хочет… что-нибудь
придумаю. Куда мы едем?
– Сначала в гостиницу, а затем надо будет встретиться кое с кем, – Эмбер
шкодливо ухмыльнулась. – Можешь прикинуться Скай Джоем?
– Да не вопрос, – пожал плечами я. – Хочешь кого-то разыграть?
– Вроде того.
– Предпочтения по поведению?
– Скай Джой, но с чувством юмора и твоим ехидством.
– Будет сделано, – отсалютовал я ей.
***
– Неплохое местечко, – заметил я, когда мы вошли в бар “Монтировка”,

расположенный посреди улицы. – Уютное.
56/539
– Думаешь? – с сомнением отозвалась Эмбер.
– Конечно. Эклектика вейловского бара и мистральских уличных кафешек это
на удивление удачное решение. Невероятное, должно быть, удовольствие: у тебя
за спиной шумит город, но ты знаешь, что тебя это уже больше не касается. Ты
сидишь к нему спиной, наслаждаешься собой и хорошими напитками.
– Ха! Это ты верно сказал, парень, – хмыкнул сидящий около стойки мужик,
явный Охотник: одежда, непонятная фиговина, которая наверняка раскладное
оружие, но на нас даже не обернулся. – Рекомендую вайтельский виски. Самый
подходящий напиток для такого приятного вечера.
– Спасибо, но город меня на сегодня еще не отпустил.
– Не везет, – хмыкнул мужик и обернулся к нам. – Йо, Эмбер… и маленький
парень в крутой броньке. Часто ломается?
– Парень, тебе нравится этот бар? – поинтересовался я, сделав бас чуть ниже и
слегка угрожающим. – Тогда у тебя тридцать секунд на то, чтобы объяснить мне
какого черта ты лапаешь меня своим Проявлением. А если не успеешь, то я
проделаю большую дыру у тебя в голове.
О да-а-а… бас Скай Джоя, ты был создан для этих слов!
– Ты это чувствуешь? – поразился Охотник.
– Двадцать пять секунд.
– Спокойно, – положила мне руку на плечо Эмбер. – Его проявление постоянно
активно, как и у тебя.
– Постоянно активное внешнее проявление? – с сомнением произнес я. – И что
оно делает?
– Навлекает неудачу.
– А, ну тогда не страшно.
– Да ну? – ухмыльнулся Охотник. – Твой костюмчик выглядит весьма
технологично. А рядом со мной ломается все, что сложнее зажигалки.
– Не страшно, – повторил я.
Во-первых, потому что бронька при всем своем высокотехнологичном виде была
куском стекла с вкраплениями праха, имитировавшими лампочки и
голографические элементы в шлеме. Она гораздо проще зажигалки. Во-вторых,
потому что мужик насчет своего проявления солгал, эта штука не “неудача”, но
сказать точнее пока сложно. И уже мое проявление, которое действует в пределах
моего тела постоянно, незначительные всплески энергии с его стороны полностью
поглощает. Надо, кстати, пригасить его, чтобы понять в чем тут суть.
– Как скажешь, парень, как скажешь, – он взял стакан с виски и сделал
большой глоток.
– Позвольте вас представить. Данди, это Кроу Бранвен, действующий Охотник
и учитель по боевой подготовке в Сигнале. Кроу, это Данделайн Лайт, я про него
рассказывала.
– Чего?! Ты же говорила что взяла под опеку ребенка! – вытаращился на меня
мужик. Я, полюбовавшись на мстительную ухмылку Эмбер и пожав плечами,
отщелкнул шлем.
Увидев мою детскую физиономию, Кроу поперхнулся виски.
– Бранвен, – задумчиво произнес я уже своим обычным голосом, когда он
откашлялся и сделал новый глоток. – А ты, случаем, не из “вольного клана
Бранвен”?
– Ты его так утопишь, – с улыбкой заметила Эмбер, когда охотник начал второй
заход по откашливанию, помогая процессу стуком по собственной груди. – А что за
вольный клан?
– Разбойники, но с историей. Вроде, где-то за пятьдесят лет до Великой Войны
некий охотник, по имени Бранвен, был изгнан из какого-то там клана за то, что был
скотиной в человеческом обличье, бухал, вызывал всех на дуэли налево и направо,
трахал чужих жен и дочерей, тырил понравившихся ему фавнов, и пока терпение
его клана не иссякло, пользовался полной безнаказанностью, аргументируя это
чем-то в духе “я сильный, чо вы мне сделаете?”. В итоге мужику напинал толпой
57/539
его собственный клан, и выкинул с просаженной аурой в дикие земли, на почетную
смерть. А тот возьми да и выживи. Ну и начал собирать единомышленников, в
основном разбойников, и сирот, которых воспитывали в таком же духе, кто сильнее
тот и прав. Открыв своим бандюганам ауру, и хорошенько их потренировав,
терроризируя владения своего бывшего клана, он осмелел и полез мстить на
главный дом родственников. Там его и положили, вместе со всеми его
подельниками. Но дело его продолжило жить, те сироты, которых он воспитывал,
но на дело не взял, потому что “слишком слабые”, подняли упавшее знамя, и через
десяток лет появился “вольный клан Бранвен”. С претензией на
аристократичность, ну, по меркам уличных бандитов: работорговлей не
занимаются принципиально, фавны у них имеют те же права что и другие
клановцы. Деревням и караванам, которые они грабят, от этого не легче.
– Парень, ты откуда это все взял?! – напряженно спросил у меня Кроу, на вид
даже чуть протрезвевший.
– Придумал только что, – весело улыбнулся я. – Классно вышло?
– Данди! – возмутилась Эмбер, но, глядя на физиономию Кроу, весело
расхохоталась. – Хотя ладно, вышло действительно классно. Хоть капля-то правды
в этом есть?
– Ну я точно видел где-то про разбойников клана Бранвен, так что основа
верная, – пожал плечами я. – Они реально бандиты, обзывающие себя “вольным
кланом”. Насчет “не занимаются работорговлей, дают равные права фавнам и
воспитывают сирот” не уверен, но звучит прикольно, добавляет истории
детальности и позволяет обосновать претензию на “клан”.
– Так вот, значит, кто скрывается под псевдонимом Скайхай, – хмыкнул
пришедший в себя охотник и снова приложился к стакану виски.
– Кроу! Это должен был быть сюрприз! – мгновенно вспыхнула Эмбер.
– Да? – он посмотрел на нее и ухмыльнулся, точно так же, как недавно
ухмылялась она. – Не повезло.
– Скайхай? – поднял одну бровь я, повернувшись к девушке.
– Позже, – отрезала она, сверля недовольным взглядом охотника, который
невозмутимо заказал еще один стакан виски.
Мы поболтали еще немного, и достаточно быстро распрощались. Разве что,
после того как Кроу пожал руку Эмбер, он обратился ко мне со странной фразой:
– Эй, лисенок. Если вдруг захочешь что-то написать про клан Бранвен, напиши
мне сначала.
– Обойдусь уж как-нибудь без цензоров, – хмыкнул я, накинув обратно шлем, и
перейдя на голос Скай Джоя.
– Скорее, поделюсь пикантными подробностями, – неожиданно грустно, для
сказанного, произнес он. – И только с одним условием. Не романтизируй их.
– Романтизировать бандитов на Ремнанте? – я хмыкнул. – Ни за что.
– Тогда предложение в силе.
После этого мы с Эмбер покинули бар, и направились куда-то в сторону центра
города.
– Думаешь, он правда из этих бандитов-Бранвенов?
– Он очень однозначно дал это понять, – задумчиво ответил я. – Сказ о
кающемся вороне… добрая душа в грубой оболочке, обязательно предательство, а
то и не одно, потерянная любовь и великая миссия, что дает ему силу жить
дальше. Хм, или, может, ребенок от той самой потерянной любви? Отличный герой
получится, девушки любят сильных, но душевно истерзанных мужчин.
– Прекрати, мне уже становится его жалко, – хихикнула Эмбер.
– Посмотрим. Сам по себе он не особо интересен, нужна история, в которой он
будет уместен, – я пожал плечами и сменил тему: – Так, ну и чего на флешке?
– Ты заметил? – покосилась она на меня. – Ну конечно заметил…
– На удивление, нет, – усмехнулся я. – Просто сложил вместе некоторые факты.
Первый: несмотря на вашу манеру общения, тебе не очень-то нравится Кроу.
Второй: мы не говорили ни о чем серьезном, а, учитывая факт первый, я сильно
58/539
сомневаюсь в том, что ты решила похвастаться мной старому другу. Он даже не
знал о том, что я могу менять голос, так что рассказывала ты обо мне самый
минимум. И, наконец, третий. Ты не здоровалась с ним за руку, однако,
попрощалась с рукопожатием, и после этого мы достаточно быстро ушли, а значит,
цель была достигнута. Вывод: он что-то незаметно тебе передал.
– Данди, ты меня пугаешь.
– Ой, брось, просто шпионские игры это не ваше.
– Да при чем тут шпионские игры? – возмутилась девушка. – И все нормально с
ними! Меня пугает, что ты меня видишь насквозь! А мы и года не знакомы! Так, что
это за жалостливый взгляд?!
– Бедная, бедная Эмбер, – я изобразил всхлип, басом прозвучало специфически.
– Ее никто раньше по-настоящему не любил.
– О, нет! С меня хватит историй на сегодня! – выдала покрасневшая девушка. –
И у меня замечательная семья, чтобы ты знал! Меня любят!
– Знаю, знаю, – улыбнулся я. – Ведь я тоже часть твоей семьи. И тоже тебя
люблю.
Как же все-таки красиво смотрится румянец на смуглой коже.
https://ruanekdot.ru/news/ogromnyj_almaz/2016-11-07-4782 - персонажем вот этого

анекдота и ощущал себя ГГ
https://postimg.cc/rzpCL0gT - примерная внешность Данделайна в его 12 лет.

Примерная, потому что оружия нет, хвоста нет, косметики нет :)
Зато есть черные волосы, уши, карие глаза и нахальное выражение мордахи.
https://postimg.cc/N5qMkZKn - примерная внешность Амбер за добрый пяток лет до

начала канона. Милаха, правда? :)
59/539
Глава 5 - Новые земли
Странное чувство. Держать в руках собственноручно написанный

фанфик по “Терминатору”, написанный через хрен знает сколько тысяч лет после
того как оригинал был потерян в глубинах истории. Так еще и выпустили тиражом
в сотню тысяч экземпляров. Как мне объяснила гордая Эмбер, которая втихую и
провернула все это дело за моей спиной, для начинающего автора это НУ ОЧЕНЬ
много. Гонорар тоже был весьма приятный… а вот псевдоним, гм…
Дикое разнообразие языков сгинуло вместе с первым человечеством. Остался
только один, английский, но сильно видоизменился. Грамматика сильно
упростилась, фонетика мутировала, и при этом в язык попало целое море
заимствований из других языков, но они читались уже по новым правилам. В свое
время я изрядно поржал, когда узнал, КАК исказили языки народов,
использовавших для записи своего языка латиницу. Например, первообразная
фамилии местных воротил, Schnee, пришла из немецкого, и должна была бы
читаться как “Шне”. Фиг там. Но особенно больно досталось французскому, они
там любили добавлять много букв, хе-хе… пример: Жак пишется как Jacques... ага,
именно! Жаквес! Потомкам Кусто, если бы они дожили до этих дней, я бы не
позавидовал. Потому что по новым правилам их фамилия произносилась бы как
“Коустеау”. Нда. Но я отвлекся. Псевдоним, который для меня выбрала Эмбер,
потерял один из своих первоначальных смыслов, намекающий на наркотический
улет, и теперь означал лишь “небесную высь”, но я просто не мог воспринимать его
иначе, чем “высокий напых”.
Шутка, потерянная в веках.
– Блин, тут еще и мои рисунки есть, – я укоризненно посмотрел на Эмбер. –
Сестрен, что за фигня?!
– После того, ЧТО я нашла в твоих альбомах, это Я должна спрашивать, “что за
фигня”! – гордо отрезала она. – Но я не спрашиваю. И ты не спрашивай.
– Это ты мои зарисовки тебя голышом обзываешь “что”? – уточнил я.
– Да!
– Хм, ну ладно, умолчание меня устроит, – кивнул я. – Как тебе это удалось-то?
– Это даже не совсем я. У меня есть подруга, еще по обычной школе, в которую
я ходила до Фароса, она с закрытой аурой, и отчаянная книголюбка. Сейчас
работает редактором в “Санус Паблишинг”, я ей отправила готовую рукопись, она
прочла передала их главному, он прочел тоже, и на следующий день прислал
договор.
– Погоди, так значит, книга уже опубликована? Это не какой-нибудь, не знаю,
авторский экземпляр?
– Это авторский экземпляр, но книга уже опубликована, – девушка довольно
улыбнулась. – Уже почти месяц. Положительно принята критиками, а в Менаджери
разлетается как мороженое!
– Даже не знаю, что и сказать.
– Спасибо? – жирно намекнула Эмбер.
– Точно. Спасибо, что не под моим настоящим именем! – радостно кивнул я. –
Если что, я всегда смогу сказать, что это не я, или, если совсем припрут к стенке,
что мне было двенадцать!
– Хе-е-е-е, Данди стесня-я-я-яется, – с шкодливой улыбкой протянула она.
– Ничего я не стесняюсь, – я прижал уши и отвел взгляд. – Бака.
Да, это слово тоже было заимствовано. Используется, правда, в основном в
мистральском диалекте ремнантского, но благодаря манге известно повсеместно.
– Уи-и-и! Милота-а-а-а! – растеклась лужицей Эмбер.
Что ж, образ няшного цундере считаем отыгранным.
***
60/539
– Мне интересно, а как ты сумел определить воздействие на себя чужого
Проявления?
– Поразительно. Всякий раз, когда мы начинаем заниматься твоей аурой, у тебя
немедленно находится какой-нибудь повод начать болтать. Сестрен, тебе сидеть
как, комфортно? Шило в попке не мешает?
– Не уводи тему! – надулась она.
– Эх… – я протянул руку и положил кончики пальцев на ее щеку. – Чувствуешь
прикосновение?
– Да.
– И как ты сумела определить на себя воздействие чужих пальцев?
– Ну ты спросил! – фыркнула она.
– Так и я могу тебе сказать то же самое. Я просто не понимаю, КАК можно не
ощущать собственную ауру? Как можно не улавливать в ней возмущений,
создаваемых посторонним воздействием? Ты у меня сейчас спросила, считай, “как
ты смог почувствовать, что в тебя тыкают иголкой?”.
– И так можно любое Проявление ощутить?
– Нет, к сожалению. Только те, что хоть как-то взаимодействуют с твоей аурой.
Проявление Кроу, например, не пассивное управление вероятностями, а шардовый
телекинез, будь иначе, и я бы ничего не заметил.
– Какой-какой телекинез? – наклонила голову Эмбер. – Осколочный?
– А, кхм… это я так объясняю самому себе, – смутился я.
На мой скромный взгляд, Проявления бывают трех основных видов:
присутствующие, жнецовые и шардовые. Если без отсылок, то либо они просто есть
и постоянно активны, либо полностью управляются сознанием (assuming direct
control!), либо управляются подсознательно, и только целеуказание выполняется
сознанием (основная работа выносится за пределы сознания, в своеобразный
“шард”, как в Черве). У каждого из типов есть свои преимущества и недостатки.
Например, сознательное проявление телекинеза позволяет бить непосредственно
кинетической энергией, а подсознательное требует выполнения условий, вроде
“возьми объект А и направь его в объект Б”. Но при этом сознательным
телекинезом нельзя соединять предметы на молекулярном уровне, а
подсознательным – можно. Но Проявления при этом могут быть очень и очень
причудливыми, и, в частности, у Кроу – именно такое. Он не управляет
вероятностями, такие способности экстремально редки, он подсознательно
использует свой телекинез как сканер окружающего пространства, и едва этот
сканер находит что-то, распознаваемое его проявлением как слабое место, как
туда тут же направляется небольшой всплеск энергии. На выходе – осечки оружия,
резкие болезненные “прострелы” при воздействии на нервную систему, спотыкания
и неаккуратные замахи при воздействии на мышцы, ломающаяся электроника и
даже самопроизвольно взрывающийся прах.
– Погоди, его проявление – телекинез?!! – поразилась Эмбер, когда я закончил
приводить пример.
– Я бы добавил прилагательное “диверсионный”, но да, по сути это телекинез.
– Офигеть… но почему тогда все, даже он сам, думают что это “неудача”?!
– Предпосылка один: оно выглядит как неудача. Предпосылка два: это
Проявление, оно может все. Вывод: какое дело как именно оно работает, если это
неудача?
– Хм-м-м… а мое Проявление? – осторожно поинтересовалась девушка.
– Ты его открой, для начала, а потом спрашивай, – хмыкнул я.
На меня уставились испуганные глаза.
– It was at this moment that she knew: she fucked up, – произнес я немного
видоизмененным голосом Скай Джоя. И улыбнулся. – Но, я так понимаю, что это
относится к тайнам Эмбер Лайт, которых лучше не касаться, если вам дороги
жизнь и рассудок.
61/539
Она глубоко вдохнула, а затем, закрыв глаза, выдохнула. И покачала головой.
– Давно ты знаешь?
– С того самого момента, как заметил, что ты пускаешь свои струи огня и бьешь
молниями, не создавая ни малейшей энергетической реакции внутри своей ауры, то
есть, месяца четыре, – пожал плечами я. – Что бы это ни было, оно принадлежит не
тебе.
– Хорошо. Никому не слова.
– Конечно. Не спросила бы, я бы и продолжил об этом молчать, – я подмигнул
ей. – Что будешь на обед?
– А? – удивилась она внезапной смене темы.
– Ты слишком взволнована, чтобы продолжать работать над познанием своей
ауры. Так что предлагаю перенести это дело на попозже, а сейчас заняться
приготовлением еды. Как раз успокоишься.
– Хорошо, – она улыбнулась. – И… спасибо.
– Да не за что.
***
– Данди, ты хотел на море? Порадую тебя: мы летим на море!

– Йей! – радостно воскликнул я. – Вакуо? Когда отправляемся?
– Нет, Менаджери. Отправляемся послезавтра, из центрального аэропорта
Вейла, на рейсовом воздушном корабле.
Я задумчиво посмотрел на Эмбер. И та, конечно же, отвела взгляд.
– Рассказывай, – вздохнул я.
– Что? – неправдоподобно спросила она.
– Это касается меня? – спросил я, внимательно наблюдая за ее реакциями.
– Данди, ты же сам просил… – начала менять тему девушка.
Значит, да, это касается меня. Что бы это могло быть? Вариантов так мало, что
прям даже только один.
– Там мои биологические родственники?
– Как…?! – вздрогнула она, и уже даже не пытаясь отпираться. По ее щекам
медленно растекался алый румянец стыда.
– Эх, сестрен… я, конечно, не буду возражать, совесть явно вперед тебя
родилась. Вот только ты, наверняка, представляешь себе лучший вариант, что-то
вроде – “мама встретит его у трапа воздушного корабля, по ее щекам бегут слезы
счастья, Данди не удержит лицо, и они побегут навстречу друг другу, распахнув
объятия”…
– А… все будет не так? – жалобно спросила она.
– Нет. Начнем с того, что я не помню почти ничего, что было до открытия ауры.
И если отца я видел на видеозаписях Блюза, то маму я не помню вообще. Ни лица,
ни голоса, ничего.
– Может ты вспомнишь… – она отвела взгляд, и на мгновение прикипела им к
альбому у меня в руках. – Точно! Ты говорил, что тебя обучали рисовать с детства!
– Предположение, основанное на том, что мне это слишком легко дается. И,
возвращаясь к предмету обсуждения, шансы что я вот так вот что-то вспомню,
просто при встрече, малы. Так что вместо броска в объятия и слезам
воссоединения, ты, краснея и чувствуя себя крайне неловко, подведешь меня к
какой-то женщине, и скажешь – “Данди, вот твоя мама”. Ее реакцию я предсказать
не берусь, поскольку ее не знаю, но я сам на такое могу только пожать плечами и
сказать “ладно”.
– Это… грустно, – понурилась Эмбер.
– Не-не. Грустно – оно начнется дальше, – покачал головой я. – Ее реакция
может быть очень и очень разной. Начиная от, в лучшем случае, прохладно-
нейтральной “я рада что ты жив, сын, и что у тебя такой хороший опекун”…
– Такого быть не может! Она же твоя мать! – взвилась девушка.
62/539
– Она развелась с моим отцом, и оставила меня ему, – спокойно возразил я. – Я
не знаю ситуации целиком, но такое поведение мне не кажется сочетающимся с
горячей материнской любовью.
– Данди…
– И, как я говорил, прохладно-нейтральный вариант это еще самое лучшее, на
что мы можем рассчитывать. Потому что, все-таки есть шанс, что она меня горячо
любит, просто обстоятельства были сильнее нее. В этом случае для нее будет
нехилым ударом то, что я ее даже не помню, не то что считаю родней. Далее – что
я будущий Охотник, а это не та профессия, которую любящие матери пожелают
сыновьям. И, на закуску, то, что я с ней не останусь, и это даже не обсуждается. В
худшем случае, она попытается еще и какие-нибудь права на меня предъявить, и
заявлять, что она моя мать, и знает как лучше…
– Так, все! – хлопнула ладонями по столу Эмбер. – Пусть будет как будет. Все
настроение убил…
– Делай что должен, и будь что будет, – улыбнулся я девушке. – Не
расстраивайся заранее, сестренка. Что бы там ни случилось, по крайней мере, ты
сможешь гордиться тем, что поступила правильно.
– Правда смогу? – робко поинтересовалась она.
– Ну а что тебе останется? – ухмыльнулся я.
– Данди! Ушастая ты скотина!
***
– Да они ошниели! Шняцкие выползни из шняхьих шнизд! – экспрессивно

высказался я.
– Полностью согласна! – несколько раз кивнула Эмбер. – Едва от штрафа
отделались!
Это мы вынужденно посетили полицейский участок Вейла. Оказывается, блин,
по городу нельзя летать, не согласовав полетный план, поскольку “это может
помешать пролету других транспортных и прочих воздушных судов”. С-с-су… то
есть, ш-ш-шняки!
– Да у меня маневренность куда выше чем у любой их техники! Их дроны за
нами угнаться не могли, пока они их целую тучу в воздух не подняли! И вообще,
что за фигня и двойные стандарты? “Как получите лицензию Охотника, никаких
вопросов к вам возникать не будет, а до тех пор, соблюдайте правила
использования воздушного пространства Вейла!”. В качестве кого я их должен
соблюдать? Новая, шнять, акция от полиции Вейла: зарегистрируйся как первый в
мире фавн-булхед! Кто в полиции служил, тот в цирке не смеется!
– Точно! – со смехом поддержала меня Эмбер.
Я же внезапно остановился.
– Слу-у-ушай, а это идея, – я ухмыльнулся. – Давай так и сделаем!
– Как? Зарегистрируем тебя как булхед? – удивилась она.
– Ага! Пойдем обратно к тому занудному типу, и выбьем из него рекомендацию
и бумажку, что, типа, да, “считать вот этого ушастого шкета летающим аппаратом
такого-то типа”. И в процессе выедим ему все мозги чайной ложечкой! А потом еще
и в отделе регистрации летающих транспортных средств, или где эти регистрации
делаются!
– Хм-м-м… – на мгновение задумалась она. – А давай! Месть сладка!
– Месть сладка-а-а-а!
***
– Данди, ты – зло! – хихикая, сообщила мне Эмбер, после того как мы прошли
короткую процедуру досмотра в аэропорту. – До сих пор, как вспомню, так на смех
63/539
пробивает.
– Не надо, я просто законопослушный гражданин, – наигранно обиделся я в
ответ. – Кто же знал, что основная парадигма работы у Вейловской полиции это:
“вы делаете не по закону, а как по закону это не к нам, и вообще ваши проблемы”?
И вообще, сама не лучше! Затроллила бедного чинушу до того, что у него руки
дрожали!
– Потому что он расист поганый, – возмутилась девушка. – “Давайте я его
зарегистрирую как ваше персональное средство передвижения”! Ты человек, а не
“средство передвижения”!
– Ну хоть кто-то меня ценит, – я обнял Эмбер. – Ну ничего, полетаем над
Менаджери. Думаю, там до такой хрени не додумались.
– Быстрее бы… – мечтательно произнесла она. – Мне понравилось летать…
– Ага, а представляешь, сколько различных тактических приемов мы можем так
реализовать? Я могу вытаскивать тебя из окружения, оперативно перекидывать
тебя по полю боя, и это не говоря уже о том, что мы можем шмалять по Гримм с
воздуха!
– Фу-у! Я говорила про простые полеты, а ты сразу про работу!
– А-а… мне простые полеты немного приелись еще в момент перелета с
Безымянного, – признался я. – Это ведь ты просто летишь, а мне приходится
создавать и контролировать крыло, удерживать нужную скорость и равновесие в
воздухе, и так далее.
– Я тоже так хочу… – мечтательно произнесла Эмбер, явно пропустив мимо
ушей все что не касалось темы. – Так, Данди! У меня теперь есть мотивация
овладеть, в конце концов, аурой по твоему методу! Будем заниматься весь
перелет!
– Уверена? – с сомнением поинтересовался я.
– Да!
– Хорошо. Но знай: я тебя за язык не тянул.
– Тебе меня не напугать! Я буду летать!
Я не стал говорить девушке, что самое сложное в освоении дельтаплана это
использование ауры для контроля праха, а не банальная способность ее
полноценно ощущать. Пусть ребенок порадуется.
Сомневаюсь, впрочем, что за несчастные сутки перелета у нее прям все
получится.
***
– Ну-ну, не расстраивайся так, ты еще молодая, у тебя все впереди, – с легкой

ноткой ехидства утешал я Эмбер.
– Не издевайся, – буркнула она.
– И в мыслях не было!
– Ага, как же…
– Правда. Переучиться куда сложнее, чем научиться с нуля.
– Тебе-то откуда знать?
– В книжках прочел… о, а тут жарко, – я потянулся. – Хорошо-о-о!
– Хорошо, – согласилась девушка, но с заметным напряжением в голосе.
– Как поступим? – улыбнулся я ей. – Сначала найдем отель, а потом пойдем
знакомиться с моими биологическими родственниками? Или вообще отложим это
на денек? Посмотрим Менаджери, сходим на пляж, выспимся как следует – и
знакомиться пойдем уже завтра?
– Отель и идем знакомиться, – она вздохнула. – Гад ты, Данди. Пока ты не
запугал меня своими рассказами про то, как пройдет эта встреча, я предвкушала и
радовалась. А теперь волнуюсь!
– Ответственность – это стойкое принятие последствий собственных поступков,
– попытался изобразить я “мудрый старческий голос”, слышанный на воздушном
64/539
корабле. Получилось неплохо.
– Сам придумал, или тоже вычитал где-то?
– Это разве не официальное определение? – поднял бровь я, и мы не
сговариваясь полезли в БРЭ, нынешний аналог Википедии.
Некоторое время мы, натурально, втыкали в официальное определение.
– Юристы – зло. Их язык должен быть запрещен, – задумчиво произнес я.
– Да уж. Но с этической точки зрения, да, все так и есть, – она вновь вздохнула.
– Что ж, тогда идем. Стойко принимать последствия.
– Блин, ты ведешь себя так, словно идешь на несправедливый суд по
подложному обвинению, – фыркнул я. – А меж тем, самое страшное что нас ждет,
это испорченное настроение. Не накручивай себя раньше времени.
Она слабо улыбнулась.
– А может ты и правда старший…
– Что значит “может”?! – возмутился я, уловив положительные изменения в
настрое девушки. – Ты говоришь так, будто у тебя в этом есть сомнения!
– Иногда появляются, – ухмыльнулась она.
– В том что я старший?
– Ну-у-у, старшинство, оно только для детей важно, – подколола она меня. – А
ты так часто на этом настаиваешь, что сразу видно, кто из нас дитё.
– Но ведь… это же ради тебя, – я сделал большие глаза, мысленно отметив, что
надо добавить маленькие кристаллики водяного праха где-то на лице, чтобы в
нужный момент делать их насыщенно влажными или “пускать слезу”. – Чтобы ты
ни о чем не беспокоилась, зная что тебе всегда есть на кого положиться.
– То-о-о-очно? – с тонной скепсиса в голосе уточнила она.
– Сестрен, ты видела, как ведут себя дети в моем возрасте? – вернул я
интонацию. – Тебе бы не понравилось, уверяю тебя. И вообще, не хочу слышать от
тебя фразу про “возраст важен только для детей”.
– Почему это? – удивилась она.
– Потому что лицемерие и двойные стандарты. Это сейчас ты говоришь, что
старшинство только для детей важно, а недавно кто-то опять жаловался, что я не
старше на десять лет. Или хотя бы на восемь.
– Это другое! – возмутилась она.
– То-о-о-очно? – я идеально воспроизвел ее собственный голос. У меня
получается все лучше и лучше!
– Да!
– Тогда обоснуй!
– Э-э-э…
За этой шутливой пикировкой мы заселились в отель, кстати, весьма забавный:
тут вместо номеров были небольшие домики. Там мы привели себя в порядок, и,
одевшись “прилично”, по мнению Эмбер, пошли восстанавливать мои родственные
связи.
***
– Шика-а-а-арный хвост, – восторженно протянул я, когда нам открыли дверь. –

Хотел бы я такой же!
– Данди… – потрясенно выдохнула женщина с оным шикарным хвостом. – Ты
жив!
Она практически рухнула коленями в песок и сграбастала меня в объятия.
После пары секунд размышлений, я все же обнял ее в ответ. Да, ее сын мертв, но…
зачем ей об этом знать? Возможно она еще доставит проблем, но, возможно и нет.
– Дорогая, кто там?
– Сын от первого брака, – улыбнулся я и помахал рукой могучего телосложения
человеку (или фавну), появившемуся в дверном проеме.
– Данди! – возмутилась Эмбер.
65/539
– Что? Раз меня все-таки любят, то это вряд ли какая-то большая тайна.
– Такт! Ты вообще слышал что это?!
– Конечно, – я ухмыльнулся. – Такт, это такая штука в музыке, с ритмом
связана…
– Данди! Это худшее время для твоих шуточек! – простонала Эмбер.
– Почему это? Мы же не на похоронах. Я бы даже сказал, что строго наоборот,
ведь я воскрес! На похоронах скорбят и льют слезы, на воскресение должны
шутить и радоваться, вот я и пытаюсь. И вообще, говорил же, что с трогательным
воссоединением будут проблемы, – я чуть присел, и поднял удивленно пискнувшую
женщину на руки, после чего нахально пошел в дом.
– Данди, я тяжелая! – воскликнула она.
– У меня аура открыта, и уже давно, – фыркнул я, и чуть обернулся. – Эмбер, ну
ты чего стоишь? Пошли внутрь, хватит устраивать развлечение для соседей.
Могучий мужик на это смешливо фыркнул и чуть посторонился, пропуская меня
в дом. И даже жену не попытался отобрать. Она сама тоже была слишком
шокирована, чтобы пытаться вырываться. Что ж, инициатива перехвачена, можно
надеяться на благоприятное развитие событий.
Внутри дома я пересадил маму на диванчик и резко обернулся, услышав шорох
слева. На меня испуганно уставилась пара темно-зеленых глаз, а в следующий миг
девочка скрылась, и раздался легкий топот ножек куда-то в сторону второго
этажа.
– О! Это моя сестра? – с интересом спросил я.
– Ты не помнишь? – растерянно спросила мама.
– Я вообще ничего не помню, – я повернулся в сторону зашедших в комнату
Эмбер и незнакомого мужика. – Так что, наверное, будем знакомиться. Я
Данделайн Лайт, в недалеком прошлом, Ланата. Это моя жена, Эм…
– Данди! – уже с явной угрозой воскликнула девушка.
– Ой, простите, тороплю события. Мой опекун, Эмбер Лайт, – мужик вновь тихо
фыркнул, скрывая смех.
– Придушу. Когда-нибудь, точно тебе говорю, я тебя придушу, – выдохнула
сквозь зубы магесса.
– Не, вряд ли, – отмахнулся я. – Кратко: во время уничтожения Арклайта я был
смертельно ранен, но каким-то непонятным образом открыл ауру и Проявление.
Все знают что такое Проявление?
– Какая-то особая сила Охотников? – уточнил мужик.
– Да, именно, – кивнул я. – Мое Проявление, судя по всему, относится к
интеллектуальному типу, благодаря чему я быстро соображаю, легко
концентрируюсь, и вообще гораздо взрослее, чем может показаться на первый
взгляд. Однако, я потерял память почти обо всех событиях, которые были до
Арклайта, и сам Арклайт помню очень фрагментарно. Поэтому, мам, извини, но я
даже не знаю, как тебя зовут. Не то, что про сестер.
Несчастная женщина-лисица только открывала и закрывала рот, не зная, что
сказать. В уголках ее глаз медленно собирались слезы, но тут уж я ничем помочь
не мог. Зато мог ее муж, который сел рядом и взял ее за руку. От моего взгляда не
ускользнуло, как она неосознанно тут же прильнула к нему. Такой жест доверия…
похоже, семья тут вполне крепкая и любящая. Так же, насколько я могу судить,
мама этого тела не из сильных личностей. Это замечательно!
– Я Дафф Амас, – представился мужчина. – Твою маму зовут Чарколин, а сестру
Хана.
– Хана ведь ваша дочь? – сразу же уточнил я.
– Да, – в его взгляде не было вызова, каковой мог бы появиться, если бы она не
была его дочерью по крови, что он предпочел бы отрицать. Только тепло
родственной любви.
– Значит, вы человек, – задумчиво произнес я.
– Тоже да, – он улыбнулся. – Хоть мне и непонятно, как ты сообразил так
быстро.
66/539
– Давай, Данди, порази нас дедукцией, – ехидно предложила Эмбер,
подпирающая косяк. Но я-то знал, что ей тоже интересно.
– Генетика передачи наследия фавна, – объяснил я. – Если бы Хана была моей
родной сестрой, то у нее тоже были бы только уши. Но раз у нее есть еще и хвост, а
у Даффа мы не наблюдаем ни того, ни другого, значит, он человек.
– Ты и генетику где-то успел поизучать? – удивилась Эмбер.
Упс, палюсь.
– Мне было любопытно, – сделал я невинное лицо. – Между прочим, это
подстатья “фавны – генетика” на БРЭ. Мы с тобой уже почти год путешествуем, а
ты так и не поинтересовалась фавнами? Ай-яй-яй.
– Ты сейчас любой мой ответ вывернешь так, словно он расистский, так что я
лучше промолчу, – фыркнула девушка.
– Вы хорошо ладите? – все-таки решилась поучаствовать в разговоре мама.
– Замечательно, – солнечно улыбнулся я. – Думаю, в будущем, будем ладить так
же как вы с Даффом.
– Данди! – возмутилась Эмбер.
– Что? Думаешь, я просто так отпущу такое сокровище?
– Закрыли тему.
– Что я говорил насчет лицемерия относительно возраста? – ехидно
поинтересовался я.
– Закрыли! – девушка уже была красная, как рак. Зато мама начала улыбаться.
– Угостите чем-нибудь? – с детской непосредственностью поинтересовался я. –
Мы только слегка позавтракали на корабле, а сейчас уже почти обед.
– Конечно, – подскочила мама. – Я сейчас!
И она, нервно помахивая хвостом, убежала на кухню.
– Данди, мне за тебя стыдно, – припечатала меня Эмбер. – Что это только что
было, вообще?!
– Из всех присутствующих в комнате, именно ей эта встреча дается тяжелее
всего, я просто дал ей возможность прийти в себя в знакомой обстановке, за
привычным делом, – негромко ответил я, надеясь, что мамины лисьи уши работают
так же как и мои, и в диапазоне частот человеческой речи слышат плохо. – Ты ее
вообще предупреждала?
– Нет, – смутилась девушка. – Я хотела сделать сюрприз…
– Сестрен, от таких сюрпризов и удар может хватить, – вздохнул я. – Что, даже
не позвонила перед выходом?
– Я не нашла номер ее свитка… – стыдливо призналась девушка. – Только
адрес.
– Чари не пользуется свитком, – вмешался Дафф. – Она не любит технику.
– То есть мы вообще свалились как снег на голову, и это при том что мы на
Менаджери, и снега тут не бывает. – Я вздохнул и покачал головой. – Что я и
ухитрился понять из контекста, и сохранить общую адекватность встречи, своим
поведением, во-первых, сходу перебив начинающуюся истерику мамы, а во-вторых,
развеивая атмосферу общей неловкости, которая бы тут обязательно появилась без
моего вмешательства. Как, тебе все еще стыдно за меня?
– Извини… – смутилась девушка. – Я не знала, что ты все настолько продумал.
– Ну должен был хоть кто-то, – хмыкнул я. – Учись, пока я жив.
– Ой-ей, посмотрите на это ископаемое! – с улыбкой зафырчала Эмбер.
– Проявления это действительно нечто, – покачал головой Дафф.
– Ненавижу, когда люди все списывают на мое проявление, – вздохнул я. – Но
ладно, причину могу понять.
– И, эм-м-м… что делать дальше? – робко поинтересовалась девушка.
– Тебе? Идти знакомиться с мамой, конечно же. Не беспокойся, она, вроде,
очень мягкая женщина, думаю, вы легко поладите, как пройдет первая неловкость.
– А ты?
– А меня Дафф сейчас пойдет знакомить с младшей сестрой, – радостно
улыбнулся я. – Ты ее не видела пока, но она прелесть!
67/539
***
– Девушка, позвольте угостить вас коктейлем, – обратился к Эмбер огненно-

рыжий фавн с длинным, подвижным хвостом лемура.
– М-м? – она кинула на него заинтересованный взгляд. – Позволю.
– Парень, имей в виду, мы Охотники, – я направил на него руку, активируя
браслет из гравипраха. С удивленно-испуганным вскриком фавн мягко оторвался от
пола. – Будь джентльменом.
– Данди, поставь его на место!
– Уже, – я солнечно улыбнулся девушке. – Развлекайся, сестренка.
– Не делай так больше! И извинись перед ним!
– Извините, – я прижал ушки и смущенно опустил взгляд.
Парень нервно засмеялся и сказал что “ничего страшного”, после чего они ушли
в сторону небольшой плетеной кафешки на берегу. Ну не зна-а-а-аю. Слухи – штука
очень упорная, а среди обычных людей про охотников слухов ходило много,
включая пикантные. Всем ведь известно про нашу дикую силу и не менее дикую
выносливость, применяем это к постели и… если среди многих девушек слухи про
“стояк, что топором не перерубить” (ну да, аура защищает все тело) и “всю ночь
напролет, не вынимая” находили живой отклик, то вот парней совершенно не
возбуждала мысль о том, что партнерша в порыве страсти может не поцарапать
кожу ногтями, а оторвать нахрен обе трапециевидных мышцы спины, или сжать
“там” настолько сильно, что кое-что лопнет как гнилой баклажан.
Кстати говоря – и то, и другое более чем реально. Но все же требует
сознательных усилий, пассивная аура лишь защищает и лечит, но не усиливает
физические кондиции тела. Иначе жить Охотникам было бы очень сложно.
Хм-м, а чем бы заняться мне? Свой максимум ультрафиолета я уже получил, и
теперь его поглощает аура, так что загорать не вариант. Купаться я уже тоже
устал… так что время активного отдыха! Пойду, пошарюсь по окрестностям.
Столица и единственный город Менаджери, Куо Куана, была, несмотря на
громкое название, лишь большой деревней. Судя по тому, что она не была
защищена стеной, наибольшая проблема для живущих здесь это не гримм, а сама
природа, как таковая. Дома на сваях, постройки преимущественно одноэтажные,
но с высоким жилым чердаком. Здесь не ощущается давнего благополучия Вейла,
но в то же время… здесь и сейчас, все дышит покоем и уверенностью в завтрашнем
дне. Не той иллюзией, которую дает богатство, а настоящей, той, что рождается
чувством локтя, пониманием того, что, перед опасностью с тобой плечом к плечу
встанут все – твои соседи, продавцы с рынка, случайные прохожие, которых ты
видел лишь однажды, и многие другие, кого ты сам не видел ни разу. Потрясающе,
без шуток. Не прошло и полных двухсот лет, а в мире появилось место, где фавны
ходят расправив плечи, и прямо смотрят в глаза. И они выгрызли его сами, у мира,
что тысячелетия держал их лишь как рабов и домашних питомцев.
– Here we are don’t turn away now! We are the warriors who build this town, –
пропел я себе под нос.
Идея прошибла меня, словно взорвавшийся в руках кристаллик электрического
праха.
О да! Я буду не я, если “Imagine Dragons” не зазвучат в этом мире снова!
***
Я так увлекся, что чуть не пропустил вечернюю встречу с родственниками.

Спасибо Эмбер, что позвонила мне на свиток и напомнила – иначе было бы…
нехорошо. Все-таки, мама у меня натура нежная, впечатлительная, и очень склонна
выдумывать себе всякое. Не приди я на самостоятельно назначенную встречу, она
68/539
бы вполне могла решить что я ее втихую ненавижу. Признаться, это первый раз
когда я сталкиваюсь с таким характером у одного из близких родственников. Но, не
сказать, что мне это не нравится. Искристых конфликтов, сшибок не на жизнь а
насмерть, суеверных крестьян и тому подобной дряни я накушался за прошлые
жизни просто до тошноты. Поэтому, милая, нелюдимая, пугливая, и очень
женственная фавн-лисичка в качестве мамы меня полностью устраивает. Кстати,
оказалось что она довольно знаменитая художница, и действительно учила меня
рисовать с раннего детства. Эмбер упомянула о том, что я прекрасно рисую, и
мама, заинтересовавшись, предложила порисовать вместе на закате. Я,
естественно, согласился.
Вот и мы теперь, все втроем, идем в сторону утеса невдалеке от моря. Кто
третий? Хана. Познакомиться с ней сразу так и не удалось: девчушка оказалась
ужасно робкой, и после очень короткого знакомства под присмотром Даффа, она
вновь удрала, а я не стал настаивать на немедленном знакомстве. Разве что
посидел некоторое время под дверью ее комнате на чердаке, коротко рассказав
про себя, про то что приехал ненадолго, и очень хотел бы узнать свою милую
сестренку поближе. И, раз она здесь, значит она все-таки решилась ко мне
присмотреться.
– Вот мы и пришли, – тихо сказала мама, когда мы поднялись на утес.
– Красивое место, – сказал я, с интересом оглядывая окрестности. – С одной
стороны холмы, с другой море, с третьей город.
– Мне нравится здесь, – ответила она, и посмотрела на меня с некоторой
опаской.
– Можно ведь рисовать что захочется? – поинтересовался я.
– Конечно же, – в мягком голосе мамы даже прозвучала тень возмущения. –
Когда было иначе?!
– Тогда-а-а… можно я нарисую вас? Пожалуйста? Вы такие классные!
Попозируйте мне недолго! – и я пару раз чирикнул по-лисьи, для большей
убедительности просьбы.
– Хорошо, – растерялась мама. – Хана, иди сюда.
– Ура! Большое спасибо! – я разложил свой планшет и выложил самые ходовые
карандаши, и осмотрел моделей. – Мам, можешь встать чуть-чуть боком? И хвост…
да! Идеально! Я быстренько сделаю набросок.
Детали потом, сейчас основную композицию: молодая женщина и ее дочь,
линия земли, линия моря, горизонт. Абрис твердым карандашом… так… так…
отлично.
– Все, дальше я из головы нарисую, – улыбнулся я.
– Можно взглянуть? – полюбопытствовала мама.
– Здесь только контур, но да, конечно, – я протянул ей планшет.
Она пару минут смотрела на лист, а затем мягко улыбнулась и протянула его
обратно.
– А что будешь рисовать ты?
– Морской пейзаж.
Разговор на этом как-то затих, и мы погрузились в работу. Хана, некоторое
время продолжала прятаться за мамой, но через полчаса уже начала кидать на
меня неуверенные взгляды. Девочке явно было интересно, что я рисую, но
решительности подойти и посмотреть ей пока не хватало. Она собиралась с силами
еще полчаса, но тут уж я решил пойти на контакт первым и просто развернул
планшет к ней.
– Красиво, – тихонько сказала она.
– Спасибо, – улыбнулся я. – Хочешь, я нарисую тебя, как-нибудь в другой раз?
Смущенная девочка вновь спряталась за маму, и мне не ответила, но, начало
все-таки было положено.
***
69/539
– Привет, Данди, – Эмбер отложила свиток и села по-турецки прямо в кровати. –
Как прошло семейное воссоединение?
– Странно, но приятно.
– Ну вот! А ты наговорил мне всяких ужасов! – радостно ответила девушка. – А
почему странно?
– Ну-у-у… во-первых, моя мама больше всего напоминает девочку, которая
выросла лишь телом. Этакий хрупкий и нежный цветок, который надо беречь и
защищать от мира. Мне казалось, что так не бывает, за пределами книжных
обложек, а вот поди ж ты. Во-вторых, у меня осталось стойкое ощущение что она
откровенно трусила оставаться со мной наедине, и отошла от этого состояния
лишь когда мы пошли обратно. Ну и сестренка у меня такая же, только мелкая, так
что я не очень понимал, как себя с ними вести, и опасался ляпнуть чего-нибудь, ну,
в моем духе.
– И как, ляпнул? – подалась вперед она, с горящими от любопытства глазами.
– Нет, но, думаю, исключительно из-за того что мы и не разговаривали почти, –
я пожал плечами.
– Просто молча рисовали? – чуть разочарованно протянула Эмбер.
– В общем и целом. Но, это и было приятно. Семейное времяпровождение, в
котором не нужны слова – в этом ведь тоже есть своя прелесть.
– Наверное. Так ты рад, что я тебя сюда привезла?
– Да, – я подошел ближе, и, плюхнувшись на ее кровать, обнял ее. – Спасибо,
сестренка.
– Пожалуйста, – меня обняли в ответ.
Мы некоторое время помолчали, а затем любопытная девушка снова начала
расспросы.
– А что скажешь по поводу семьи и встречи?
– В смысле, “что скажу”?
– Ну-у-у… обычно у тебя на все есть какая-нибудь история, – помотала
ладошкой в воздухе Эмбер. – Послушаешь, и обыденные вещи начинают играть
новыми красками.
– Как Кроу? – усмехнулся я.
– Ну… да! Я даже посмотрела на него с новой стороны!
– Так-та-а-ак…
– Ой, только не надо этого, – отмахнулась она. – Он мне все равно не нравится.
– Ну ладно. Что же касается моей семьи, хм-м-м… – я на мгновение задумался,
анализируя утреннее знакомство и вечерние посиделки. – Начать, пожалуй, можно
с того, что распалась она из-за измены. На удивление, маминой, хотя, учитывая ее
характер, я бы не сказал, что это так уж удивительно.
– Измены?! – поразилась Эмбер. – Стоп, погоди, с чего ты это взял, и почему
неудивительно?
– Ну-у-у-у… лично во мне эта ее нежная податливость будит просто махрового
садиста. Хочется причинить ей боль, несильную, но так, чтобы на ее глазах
выступили слезы, а затем осыпать раскрасневшееся лицо поцелуями, целовать
дрожащие губы, извиняться, шептать слова любви, и взять ее, сначала нежно, но,
не удержавшись, становиться грубее и грубее, все больше распаляясь от стонов
удовольствия и боли…
– ДАНДИ!
– Что? – вскинул брови я. – Ты сама спросила. Ну а поскольку я за собой таких
желаний ранее не замечал, то, полагаю, это что-то генетическое, и вполне
возможно что мой отец вел себя как-то так. В начале отношений это могло скорее
нежным, нежели болезненным, но чем дальше, тем больше это перекашивалось в
сторону садизма. И единственное, что могла сделать маленькая беззащитная
лисичка, это убегать куда-то, чтобы выплеснуть свое горе в творчестве и поплакать
в одиночестве… но, однажды, это одиночество было нарушено. Ты чего такая
красная?
70/539
– Ты…! – аж задохнулась от возмущения она. – Знаешь, после вот этого вот, что
ты мне рассказал, я совершенно не удивлена, что твоя мама нервничает, оставаясь
с тобой наедине!
– Ей-то я этого не рассказывал, – пожал плечами я.
– Ты когда говорил, даже у меня мурашки по спине побежали! Уверена, если ты
такое думал рядом с ней, она тоже заметила! У тебя даже взгляд изменился!
– М-м? Тебя такое возбуждает? – с академическим интересом поинтересовался
я.
– Так! – нахмурилась Эмбер. – Что это за вопросы по отношению к сестре?
– Ну так не родной же. Да и потом, я говорил утром полностью серьезно.
Неужели ты думаешь, что я тебя просто возьму и отпущу?
– Детская влюбленность? – ехидно протянула девушка. – Не ожидала от тебя,
Данди.
– Почему это? – вскинул бровь я. – Думаешь, не заслуживаешь?
– Хм, да, я неотразима, – улыбнулась она. – Ты не мог устоять.
– Никто бы не смог, – в тон ей добавил я.
– Прекрати уже, – рассмеялась девушка, и щелкнула меня по носу. – И
дорасскажи историю.
– М? На чем я остановился?
– На том, что одиночество было нарушено.
– А, точно. Могучего телосложения мужчина нашел беззащитную лисичку когда
она была далеко от людей, там, где никто бы не сумел ее спасти, и никто бы не
услышал ее криков. Страх парализовал ее, не давая не убежать, ни закричать, но,
он повел себя совсем не так как ее муж. Наклонившись к ней, он голосом полным
неподдельного беспокойства, спросил все ли с ней в порядке… и, хотя в ту
далекую, первую встречу, она не смогла ни выдавить из себя ответа, ни даже
кивнуть, мужчина не ушел и не сделал ничего того, чего она боялась. Он вытер ее
слезы, говорил какие-то добрые, утешающие слова, и угостил содержимым своей
фляжки, после которого жизнь показалась совсем не такой плохой, как раньше.
Страх отступил, и, согласившись на то, чтобы мужчина проводил ее из леса, она
неосознанно льнула к нему, наслаждаясь краткими мгновениями полной
безопасности…
– Данди… – простонала Эмбер. – Как?! Ну вот как ты это делаешь, а? Сначала
ты рассказываешь жуткие вещи с позиции безжалостного садиста, а спустя пару
минут меняешь все так, что я готова растечься лужицей от умиления!
– Это называется “игрой на контрасте”, – назидательно сообщил я. – Очень
популярный трюк, хотя читать про подобные эмоциональные качели гораздо
интереснее, чем жить в них. Так мне рассказывать до конца?
– Да! Да-да-да!
– Первое время нашей лисичке было страшно и стыдно. Ведь у нее есть муж!
Ведь у них есть сын! Ей нельзя! Но – ее тянуло на ту поляну, и, когда муж в
очередной раз довел ее до слез боли, она бежала туда с облегчением и надеждой.
И эта надежда полностью оправдалась. Могучему мужчине с зелеными глазами
тоже запала в сердце беззащитная лисичка, и он приходил на поляну раз за разом,
в надежде увидеть ее вновь. Их чаяния сбылись. Утешение переросло в дружбу,
дружба расцвела влюбленностью, и, когда муж улетел на очередную вахту… это
было подло, неправильно, и она даже надеялась, что ее новый любовник будет еще
грубее чем муж, чтобы хоть как-то компенсировать сжигающий ее изнутри стыд,
но… ее бережно укутали в нежность, словно хрупкий цветок, которым она и была.
Впервые за долгое, долгое время, любовь не была испачкана болью. И лисичка
окончательно потеряла голову… сестренка, ты опять красная.
– Данди! Ушастая скотина!
– Ладно, ладно! – со смехом поднял руки я. – Но дальше история уже
заканчивается. Когда муж вернулся, его жена была на шестом месяце
беременности, и нашла в себе решительность, чтобы подать на развод. Ее муж был
в шоке. Он был убит горем. Ведь, несмотря ни на что, он искренне любил жену.
71/539
Пусть иногда его звериная натура и брала над ним верх, но он любил ее! Давай она
хоть малейший отпор, и их семья была бы счастливой, но, увы, история не знает
сослагательного наклонения. И, поскольку он любил ее, он знал, что то, что делает
с ней, было неправильно. Где-то в глубине души он знал, что когда-нибудь она не
выдержит. И – это произошло. Но все же, он бешеным котом набросился на
“подлого разлучника”. Битва прошла не в его пользу и здесь, и это отрезвило его.
Он согласился на развод, но, попросил чтобы, уходя, она не лишала его сына. И
лисичка не смогла отказать… и здесь, их история кончается. Путь лисички ведет к
счастливой жизни вместе с новым мужем на Менаджери. Путь ее прошлого мужа
обрывается трагедией Арклайта. И дает начало новой истории. Моей истории.
– Данди… ты ОБЯЗАН написать это. Как книгу!
– Э-э-э? – протянул я. – Да ну нафиг. Это какой-то женский роман получится.
– Хочу! Хочу! Хочу! – взмолилась она. – И еще моя мама обожает такие истории!
Ты ведь хочешь понравиться моей маме?
– Нифига себе выверты женской логики! – искренне офигел я.
– Ну Данди-и-и-и-и!!! Тебе ведь несложно! У тебя уже и костяк произведения
готов! Дава-а-а-ай! Пожа-а-а-алуйста!
– Если напишу, пойдешь за меня замуж? – ухмыльнулся я.
– Это шантаж!
– А у тебя, значит, не шантаж?!
– Нет! Это искренняя просьба!
– А у меня неискренняя, что ли?
– Неискренняя!
– Ну ваще!
***
Увиденное среди проходящих людей лицо показалось знакомым. Сообразил я,

кого оно мне напоминает, спустя три шага, и тут же развернулся.
– Девушка! Девушка! – начал я проталкиваться сквозь идущих фавнов. –
Девушка-енот! Погодите!
И она действительно остановилась, позволив мне себя догнать.
– Что такое, мальчик? – улыбнулась она, присев, выравнивания наш рост.
– Данди! – догнала меня Эмбер. – Чего это ты сорвался с места? И кто это?
– Вы Тенне? – спросил я. Все же, я не был до конца уверен. Она заметно
отличалась от фотографий.
– Да, – удивилась фавн-енот еще больше. – Мы знакомы?
– Не лично, – покачал головой я. – У меня, наверное, есть для вас кое-что.
Свиток Блюз Джоя.
Девушка вздрогнула.
– Откуда? – через силу произнесла она.
– Я единственный выживший в Арклайте, – я покопался в своей сумке, и,
вытащив свиток, протянул его ей. – Там есть его видеодневник. И письма для вас.
Она дрожащими руками взяла протянутую ей вещь.
– Это ведь не какая-то дурацкая шутка? – срывающимся голосом спросила она
Эмбер. Но та лишь покачала головой. – Ты знал его? Он… умер героем?
– Я потерял память после тех событий, – покачал головой я. – Я взял свиток с
его тела. Но… он остался, единственный из всех.
– Что значит, остался? – нахмурилась она.
– Эмбер? У нас на сегодня ведь нет никаких планов?
– Нет, – грустно улыбнулась она, без слов поняв мое предложение. – Наверное,
нам лучше зайти куда-нибудь, где можно выпить. Там… тяжелые кадры. Не стоит
смотреть их в одиночку.
– Хорошо… – растерянно произнесла девушка.
72/539
***
– А день так хорошо начинался, – тихо произнесла Эмбер, когда мы вышли из

чужого дома. Тенне не обладала выносливостью охотницы, и эмоциональное
потрясение, которое она получила при просмотре дневников и писем Джоя, в
сочетании с небольшой дозой крепкого алкоголя, достаточно быстро вывели ее из
строя.
– Знаешь, наверное, ты заразила меня своим взглядом на мир, – вздохнул я в
ответ. – Я ведь не собирался ее искать, или что-то в этом духе. Но, увидев в толпе,
просто решил что так будет правильно.
– Это было правильно, – тихо поддержала меня девушка. – Но все равно…
тяжело.
– Угу. Полетаем?
– Да, давай… думаю, нам теперь тоже надо развеяться.
Я обнял девушку, для надежности подхватив ее еще и ремнями из твердого
света, и взмыл в небо, где развернул крыло. И мы начали закладывать первый
большой круг вокруг Куо Куанны.
– Как же красиво, – расслабленно произнесла Эмбер, спустя десяток минут.
– И что тебе нравится больше? Город? Море? Холмы? Или звездное небо над
нами?
– Все сразу.
– Жадная, – подколол я.
– Кто бы говорил!
– В смысле?
– А кто от меня парней на пляже отпугивал?
– Я не отпугивал. Я заботился о том, чтобы мою милую сестренку воспринимали
всерьез, а не как очередное летнее приключение!
– Мелкий врунишка, – припечатала меня Эмбер.
– У-у-у… обижають… – всхлипнул я.
– Не верю.
– Блин.
Она тихо засмеялась.
– Давай полетаем над морем.
– Хорошо.
Я немного изменил наклон, и мы, сойдя с прежнего маршрута, начали
смещаться к кажущейся бесконечной водяной глади.
– А как высоко ты можешь взлететь?
– Выше облаков могу.
– Тогда… полетели?
– Не-а. Там мокро и холодно. Очень холодно. Кроме того, где ты видишь
облака?
– Эх… ну хотя бы насколько можно повыше.
– Хорошо.
Куо Куана осталась позади, и теперь мы летели над волнами. Навевает
воспоминания.
– Действительно, просто над водой лететь скучно, – откликнулась Эмбер, будто
прочтя мои мысли.
– Обратно?
– Ага, давай.
Я развернулся, и мы снова полетели к городу, сейчас выглядевшему как яркое,
полное огоньков пятно среди темного и пустынного острова.
– Почему они строят дома на сваях? – вдруг спросила Эмбер.
– Не успела посмотреть в БРЭ?
– Постоянно забывала, – призналась она. – Пока вижу, интересно, а потом как-
то… что-нибудь другое находится.
73/539
– Понятно, – усмехнулся я. – Они строят на сваях по трем причинам. Первая:
здесь нестойкие песчаные почвы, на которых обычные фундаменты могут
“поехать”, скажем, от повышения грунтовых вод во время муссонных ливней.
Вторая: то, что здесь уровень грунтовых вод и так высокий сам по себе, а во время
муссонов он поднимается выше уровня земли. С обычным фундаментом вода бы
поднималась чуть ли не по колено, а так, она плещется об сваи, а в доме сухо. Ну и
третья причина: в доме на сваях всегда прохладнее, что в местном климате очень
важно. Не у всех же аура открыта.
– О-о-о… а эти их забавные рыночные площади, с лотками в мелких озерах? Где
все ходят по пояс в воде?
– Это для водных фавнов.
– О, точно! Бывают и такие… наверное, это не особенно удобно.
– Если мы будем около бухты Странников, или окажемся на Аниме, в районе
внутреннего моря, надо будет обязательно сходить к тамошним водным фермам.
– Зачем?
– Лучше один раз увидеть. После этого тебе может показаться, что это на
земле жить “не особенно удобно”.
– Да ладно, что там такого?
– Хм, а ведь здесь тоже должны быть такие же… – задумчиво произнес я. –
Решено! Завтра же на экскурсию! И Хану попробую заманить.
– Отличная идея! – оживилась девушка.
***
Утром, пока Эмбер отсыпалась, я как раз листал на свитке список водных ферм,
где можно было бы поплавать вместе с морскими фавнами, когда в дверь
постучали. Уверенно, но робко – странное сочетание. Открыв дверь, я удивленно
вскинул брови.
– Тенне? Ты… с тобой все в порядке?
– Лучше не бывает, – мрачно отозвалась девушка. – Данди, можно с тобой
поговорить?
– Конечно, заходи, – я пропустил ее внутрь нашего домика. – Только не шуми,
Эмбер еще спит.
Я провел ее на кухню, усадил, вручил большой стакан холодной воды с выжатой
туда половинкой лимона, и влажное полотенце в качестве компресса на голову.
– Спасибо… – она практически растеклась в плетеном стуле.
– О чем ты хотела поговорить? Думаю, тема важная, раз ты с утра пораньше
пришла к нам, несмотря на, гм, не лучшее физическое состояние.
– Да говори уж как есть, “с жесткого бодуна”, – тихо фыркнула девушка. – Я
просто не знала, долго ли вы здесь пробудете, а тема действительно важная… для
меня.
– Я весь внимание, – заверил я ее.
– Хорошо. Скажи, ты не хотел бы вступить в Белый Клык?
https://www.youtube.com/watch?v=gfXTcrxgNxY - мем "It was at this moment that he

knew"
https://www.youtube.com/watch?v=fmI_Ndrxy14 - Warriors, та песня, которую ГГ

напомнил Менаджери
74/539
Глава 6 - Качественное изменение
– Данди! Это было ТАК КРУТО!!! – завопила Эмбер, едва мы вынырнули

и сняли дыхательные маски.
– Да! – поддержала ее Хана с моих плеч.
Я не удержал улыбки, как и сопровождавшая нас пара водных фавнов:
девушка-дельфин и парень-скат.
– Рад, что вам настолько понравилось, – улыбнулся я. – Давайте, вылезаем, и
перейдем к не менее приятной, после долгого плавания, второй части.
– Еще и вторая часть есть?! – в глазах моей опекунши снова заискрился
искренний детский восторг.
– Есть, – мелодично рассмеялась девушка-фавн в ответ на ее вопрос и
обратилась уже ко мне. – Вы уже были раньше на водных фермах?
– Нет, – По крайней мере, в этой жизни. В одной из прошлых я на такой долгое
время работал, восхищаясь богатством подводного мира. Тогда я был фавном-
косаткой. – Но я много читал про них.
– Интересуетесь морем? – она легко выпрыгнула из воды, и села на бортик
крытого бассейна.
– Скорее, интересуюсь фавнами, – улыбнулся я. – Какими мы бываем, и чем
занимаемся. И водные фермы это одно из самых интересных наших занятий
вообще.
– Вы так думаете? – заинтересованно подключился к разговору парень.
– Уверен! Если бы не Ограничение, все водоплавающие фавны и фавны-
амфибии уже давно бы создали собственное государство в океане, а с людьми и
прочими сухопутными пересекались бы лишь по вопросам торговли.
– Что за ограничение? – заинтересовалась Эмбер.
– Это надо произносить с большой буквы. Ограничение. Как Охотники, только
Ограничение.
– Так что это? – проигнорировала мои слова магесса.
– Нельзя жить под водой с открытой аурой, – ответила вместо меня девушка-
дельфин.
– Но у нас ведь открытая? – удивилась Эмбер.
– Но мы там не живем, – развел руками я. – Под водой хорошо распространяется
не только звук, но и вкус, и, к сожалению, аура и эмоции. И если от коротких
экскурсий по отделенному от океана производству никому хуже не станет, то у тех
кто живет под водой постоянно, вроде наших экскурсоводов, любой всплеск с
негатива с открытой аурой будет “слышен” на десятки километров, привлекая
гримм. А морские гримм, я тебе скажу, это совсем не то же самое, что сухопутные.
Я лучше с голиафом подерусь, чем со стаей миног.
При упоминании оных, наши провожатые одновременно передернулись.
– Да ладно? Ты голиафов-то видел? – не поверила мне магесса.
– Ты уже забыла, откуда я? – я хмыкнул. – Видел. Есть с чем сравнивать. От
голиафа хотя бы спрятаться можно, а если тебе попались миноги, но до берега
далеко… кстати, я рассказывал как научился бегать по воде?
– А ты умеешь? – удивилась Эмбер.
– Покажем класс, Хана? Держись! – поинтересовался я у сестренки, а затем
подал ауру одновременно на кристаллы водного и гравитационного праха,
выскочив из воды как пробка из бутылки, и утвердился на поверхности, ставшей
похожей на очень густое желе. – Вуаля!
Впечатленные морские фавны даже поаплодировали, а Хана на плечах
радостно завизжала.
– Круто! – впечатлилась и Эмбер. – Научишь?
– Конечно, но потом, – я вышел на бортик бассейна и обратился к девушке-
дельфину. – Помогите снять сестренку.
75/539
– А можно я так останусь? – жалобно попросила она.
– Я тебя потом еще покатаю, как только переоденемся в обычную одежду, –
ответил я и обратился уже к Эмбер. – Сестрен, ты вылезать-то будешь? Напоминаю,
вторая часть! Дегустация того, что здесь выращивают!
– Что ж ты молчал-то! – тут же полезла на бортик и она.
***
– По воде ходишь, по воздуху летаешь… – задумчиво произнесла Эмбер, когда

мы, наевшись подводных вкусностей, и с задремавшей от обилия впечатлений
Ханой, вышли из водной фермы, и направились к дому семейства Амасов. – Может,
ты еще и в огне не горишь?
– Если огонь обычный, а не как у твоего проявления, и у меня есть кристаллы
огненного праха, то да, не горю, – улыбнулся я. – И это чуть ли не самый базовый
навык управления прахом, первый, который я освоил. И он совсем простой.
– Нифига он не простой, – буркнула девушка. – У меня даже со свечкой не
очень получалось.
– Как только разберешься с аурой, станет простым. Это ведь банальное
“перенимание свойства”. Оно ведь само, как бы, “липнет к пальцам”, когда
держишь в руках достаточно чистый прах!
– Уже почти год прошел, а у меня никаких подвижек! – тихо взвыла Эмбер. – Ты
уверен, что это вообще что-то, что может освоить любой?
– Практически полностью уверен. Аура же одна и та же, – я задумчиво
посмотрел на девушку. – Слушай, а давай попробуем синхронизировать наши ауры?
– Как это? – удивилась она.
– Ну… как-нибудь? – в ответ улыбнулся я. – Без постоянных экспериментов и
поиска разве можно научиться чему-то новому?
– Эксперименты с аурой и прахом?! – вскинула брови Эмбер. – Данди, мне вот
интересно вдруг стало, а у тебя прах никогда не взрывался?
– Взрывался, и еще как, – мрачно ответил я. – Хочешь, шрамы покажу?
И быстренько выжег несколько этих самых шрамов собственным проявлением.
Еле заметных, конечно же, чтоб не спалиться, и на тех местах, которые реально
страдали в прошлых жизнях – чтоб во всех деталях рассказать истории.
– Что, настолько что ауру пробивал? – ужаснулась девушка.
– Ага, – радостно кивнул я. – А ты как думала? Что у меня все с первого раза
выходит? Нифига! Но неудачная попытка – это лишь открытый способ как делать
не надо. Пытаясь дальше, рано или поздно, ты найдешь способ как делать надо.
Главное, и на нем не останавливаться… а то получится как у тебя с аурой, или у
меня с дельтапланом.
– Ладно, тогда давай попробуем, – решилась Эмбер. – Аура ведь не взорвется, я
думаю.
– Я бы не был столь уверен… – задумчиво протянул я.
– Данди… – она закатила глаза. – Ты меня на это не возьмешь.
– Блин! Подкалывать тебя все труднее и труднее! Хорошо, что я уже нашел
новую сестренку, старая, похоже, испортилась!
И я тут же присел, уклоняясь от сопровождаемого тихим смехом
подзатыльника.
– Обожаю твой характер, – улыбнулся я девушке, проверив, что Хана не
проснулась. – Уверен, кто-нибудь другой уже попытался бы прибить меня за мои
шутки.
– Успокаивает, – улыбнулась в ответ она.
– Почему? – удивился я.
– Мне иногда кажется, что ты ведешь себя так, как я бы хотела чтобы ты себя
вел, – вздохнула она. – Словно брат, такой, о каком я всегда мечтала, то младший,
76/539
то старший, но похожий и… близкий. У меня есть родные братья, но с ними все
иначе.
– Оу, – я задумался. – Это из-за “Скай Джоя”?
– Ага. Я ведь поверила и даже ничего не заподозрила.
– Это я помню, по твоему выражению лица, когда я снял шлем, – я хихикнул. –
Хотя у Кроу было выразительнее. Не беспокойся. Я достаточно яркая личность,
чтобы не желать подстраивать себя под других. Так что мы действительно
настолько друг другу подходим.
– Ой, уверена, ты бы сказал это и если бы подстроил свою личность под меня, –
фыркнула она.
– Однозначно, – ухмыльнулся я.– Но поскольку опровергнуть ты это не можешь,
придется жить с тем, что есть. Можно даже гордиться собой!
– Почему это?
– Ну дык, ты такая важная в масштабах мироздания, что ради тебя аж
специальных людей создают, – я показал ей язык, и тут же задумался. – Хотя,
наверное, это плохой пример. Очень многие люди верят, в то, что у них где-то есть
“половинка”, то есть да, ради них создали другого человека.
– Ты в это не веришь? – улыбнулась она. – Судя по твоим историям ты большой
романтик.
– Большой романтик в маленьком теле, – усмехнулся я. – И нет, не верю. Я верю
в выбор! На Ремнанте миллионы людей и фавнов, и я могу быть счастлив куда
больше чем лишь с одним из этих миллионов, которого еще поди отыщи. Раз могу
я, то может и кто угодно другой, нет? Нужно просто уметь жить моментом, ценить
достойное и вовремя избавляться от лишнего.
– Похоже на девиз, – улыбнулась девушка.
– Похоже, – вернул улыбку я. – Возьмем себе?
***
– Ты готова? – насколько мог обворожительно спросил я.

– Данди, это что такое? – ошалелым взглядом обвела комнату Эмбер.
Ну, я загадочно улыбнулся, и при помощи нехитрого фокуса с гравитационным
прахом, вытянул пробку из бутылки. По комнате разнесся характерный мягкий
“чпок”.
– Данди! Хорош корчить из себя таинственного незнакомца из эротического
кино, и живо объясни, что ты тут устроил!
– Хм-м, – протянул я неопределенно, и поставил бутылку на стол. А затем вновь
улыбнулся. – Знаешь, сестрен, учитывая ту легкость, с которой мы шутим на тему
наших отношений, такая откровенная нервозность в подобные моменты согревает
мне сердце.
– Почему это? – прищурилась она, скрестив руки на груди.
– Потому что это означает, что ты мысленно допускаешь, что подобная
ситуация может быть не только шуткой, – я вновь взял бутылку и налил вино в
бокал. – Вот если бы ты обворожительно улыбнулась и приняла игру, тогда бы у
меня был повод расстраиваться.
– Не поняла связи, – отвела взгляд девушка.
– Все ты поняла, – фыркнул я. – Но серьезный разговор по этой теме
однозначно стоит отложить года на… два?
– Тогда зачем все это?! – широкой дугой показала она на изменения во
внутреннем убранстве домика.
– Ну-у-у… мы ведь собирались синхронизировать собственные ауры. Мне
кажется что это тоже очень… личное действие. Вот я и решил попытаться создать
романтическую обстановку. Плохо вышло, да? – я виновато прижал уши.
Девушка еще раз обвела комнату взглядом. Задернутые шторы на окнах, кроме
77/539
того, что выходят на освещенное луной море. Горящие свечи, расставленные по
комнате таким образом, чтобы почти не освещать столик, и еще несколько свечей
на самом столике, где, кроме них, стоит только пузатенькая бутылка вина и два
широких бокала.
– Слишком хорошо, – она вздохнула, и села на подушечку, положенную рядом с
коротконогим столиком в мистральском стиле. – Эх…
– Почему я не лет на восемь старше? – подсказал я.
– Угу, – не стала притворяться Эмбер, и махнула рукой. – Наливай уже.
Я так и сделал.
– Стоп! – опомнилась девушка, когда мы оба взяли бокалы. – Ты что, тоже пить
собираешься?!
– Нет, я только для атмосферы, – вздохнул я. – Но даже если бы и да, сестрен,
ты и по себе прекрасно знаешь, сколько надо в себя залить Охотнику, чтоб
опьянеть.
– Извини, – смутилась она.
– Ты тоже извини, – я отвел взгляд. – Неловко получилось. Шутка на грани фола
упала за эту грань.
– Ну… будь ты лет на восемь старше…
– Не трави душу, а? – с искренней тоской в голосе произнес я.
– Это должны быть мои слова! – возмутилась девушка, но все же улыбнулась, и
пригубила вино.
– Звучит как тост? – ехидно поинтересовался я.
Она фыркнула в бокал, и мы рассмеялись.
– Значит, синхронизировать ауры, – задумчиво произнесла она. – Не уверена,
что это вообще возможно.
– Почему? – я активировал ауру в руке и протянул ей ладонь, сияющую
приятным зеленым светом. – Сделай то же самое, и возьми мою руку.
Она выполнила просьбу, и наши пальцы переплелись.
– Аура, будучи видимой, ведет себя как нечто материальное. На этот свет
можно опираться, делая отжимания, например. Но при этом, мы касаемся друг
друга, не отталкивая.
– Да, но она и не смешивается, – возразила девушка, глядя на то, как зеленый и
оранжевый свет мягко обтекают друг друга.
– Но ведь мы еще и не пытались что-либо для этого сделать, – улыбнулся я. –
Но, думаю, так, через стол, это будет неудобно. Пойдем на диванчик?
– Э-э? Никакого “погрузись в себя”, и “ощути свою душу”? – удивилась она.
– Все равно ж не работает, – фыркнул я. – Да и есть у меня одна мысль на этот
счет… хочу проверить.
– Какая мысль?
– Что ты заставляешь себя, – пожал плечами я, и поднялся на ноги, расплетя
пальцы. – Но мы же не заставляем себя намереваться сделать вдох, а просто
дышим. Так что… попробуем “просто дышать” и здесь.
– Вот прям так?
– Ну да. Просто сядем на диванчик, будем любоваться морем, попивать вино и
вести расслабленные беседы на любые темы, – улыбнулся я. – Просто взявшись за
руки, и переплетя пальцы с активной аурой, наслаждаться прикосновением друг к
другу.
– Вот вроде ничего особенного, но ты это так описал, что у меня теперь горят
щеки. И уши, – она покачала головой, и, подхватив свой бокал, тоже поднялась. –
И… мне хочется попробовать.
– Мне тоже, – я подмигнул ей и маленькой активацией кольца из огненного
праха, потушил стоящие на столе свечи. – Идем.
Диванчик-качели, подвешенный цепями к опорным балкам под крышей. Нежная
лапка Эмбер в моей руке. Гладь моря… романтика.
– Забавно, – произнес я задумчиво.
– М?
78/539
– Работа опережающего развития, – я улыбнулся. – Теоретически, даже с таким
проявлением, я должен быть ребенком, пусть и быстро мыслящим и обучающимся.
Гением, вундеркиндом. Вместо этого я – взрослый в детском теле…
– Или только кажешься себе таковым, – поддела меня девушка.
– Не думаю, иначе отношения у нас бы были другими, и меня бы хоть кто-
нибудь “раскрыл”, покуда я притворяюсь Скай Джоем. Но рассказать я хотел про
эмоции. Я ведь в курсе про секс, и про эротическую составляющую любви.
– После “Терминатора” даже спорить не буду…
– Но сам я ее почти не испытываю. Так, самое начало, и то, лишь потому что
знаю, на что надо обращать внимание, – продолжал я. – Это и забавно. Еще пара
лет, и от одних воспоминаний о событиях сегодняшней ночи передвигаться по
пластунски я не смогу.
– Почему? А! – девушка сама мгновенно догадалась и покраснела.
– Но я все равно знаю, что чувствую, – я улыбнулся ей и потянулся навстречу. –
Это как призрачный огонь, горящий вокруг огня настоящего…
Девушка немного напряглась и закрыла глаза. Наши губы встретились, на долю
мгновения, но ознобом от восторга близости меня прошибло насквозь.
– … когда-нибудь, оба огня станут реальными, – сказал я, отстранившись от
алой, как маков цвет, девушки.
– Данди… накажу! – Выдохнула она. Видимо, не только мне вспомнился “запрет
на поцелуи в губы”.
– Нельзя, – хихикнул я. – Понравится еще, а я все-таки против развлечений с
перчинкой.
– Пошляк, – фыркнула она.
– Пожалуй. А еще… смотри.
Я скосил взгляд на наши руки, и девушка удивленно пискнула. Ее аура чуть
полыхнула и заколыхалась в такт эмоциям, но не утихла. Яркий и радостный
зеленый свет моей ауры переплетался с ее насыщенным и активным оранжевым в
красивое пламя цвета кофе на солнечном свету, с серебристым отблеском по
краям.
– Красиво…
– Время для экспериментов! – с предвкушением в голосе заявил я.
– Сейчас?! – даже как-то растерялась Эмбер, и тут же нахмурилась. – Данди, ты
что, говорил мне все это только чтобы…
Договорить ей обвинение в циничной манипуляции я не дал, отправив сквозь
слияние наших аур эмпатему. И девушка тут же осеклась, глядя на меня большими
глазами.
– Это что было? Только что?
– Вместо тысячи слов, – улыбнулся я. – Если, конечно, сработало так, как я этого
хотел. Попробуешь ответить?
– А как? – растерянно спросила она.
– Мне помогло считать это поцелуем душ, – я довольно прищурился. – Тебе
никогда не хотелось утопить кого-нибудь в своих эмоциях? Обнять, прижать к
себе, тискать и тереться, словно хочешь вобрать внутрь, растворить в своих
чувствах? Теперь у тебя есть возможность сделать это, причем куда
выразительнее, чем движением тела. И, сегодня, никаких инструкций, помнишь?
Просто дыши.
– Поцелуй душ, значит? Просто дышать, значит? – она прищурилась. – Хорошо
подобрал слова! Сейчас я тебе отвечу! Вот все выскажу, вместо тысячи слов!!!
Тот шквал эмоций, который на меня выплеснули после этих слов, оставил меня
в состоянии легкой шандарахнутости по кумполу. В эмпатему девушка, как и
обещала, вложила все и сразу.
– Ох, – выдохнул я и посмотрел ей в глаза.
– Нельзя, – испуганно прошептала она.
– Нельзя, – согласился я и потянулся за поцелуем.
Она не отстранилась.
79/539
***
– Доброе утро, сестрен! – с улыбкой сказал я, когда девушка вышла из спальни.

При виде меня она мгновенно покраснела. – Вау! А ты точно не фавн? Фавн-
хамелеон, например?
– Данди!
– Я! – вытянулся я, словно атласоармеец при виде начальства.
– Блин, – она рассмеялась, несмотря на все еще играющий на щеках румянец. –
Тебя ничем не прошибешь! Продолжаешь шутить, как ни в чем ни бывало, и это
после всего того, что у нас вчера было!
– А что вчера такого было? – вскинул брови я.
– Данди…
– Эксперименты с аурой. Вполне успешные. И, как и полагается ученым, что
горят своей идеей, мы немного увлеклись, – я ехидно улыбнулся.
Обычно под понятием “церебральный секс” подразумевается нечто другое,
неприятное. Так что, наверное, для того чем мы занимались вчера полночи надо
придумать какое-нибудь другое определение.
– У-у-у… всего лишь эксперименты с аурой? – жалобно вопросила девушка.
Вместо ответа я зажег в руке собственную ауру и протянул ей.
– Нет! Нет-нет-нет! – отшатнулась она. – Верю! Но давай все-таки без этого!
– Боишься, что опять увлечемся? – усмехнулся я.
– Данди, – голос девушки посерьезнел. – Это был самый невероятный опыт в
моей жизни, но тебе же всего двенадцать!
– И что?
– И то, что если тебе, с твоим проявлением, все нормально, то мне нет! –
выпалила девушка. – Я хочу большего! И не с ребенком! Я не извращенка из
мистральской манги!
– А-а… – задумчиво протянул я. – Проблемка.
– Еще какая! Я в душ…
Если подумать, то мои игры действительно зашли слишком далеко. Эмбер мне
нравится, очень, и я прекрасно знаю, что вместе с началом гормонального шторма
у меня на ее счет вообще сорвет башню. Но он еще только начинается… хотя и
этого вполне хватает для того, чтобы начать к ней все более и более нагло
приставать, совершенно не учитывая тот факт, что для нее это… как оно там
называется? Лоликон? Не, я же мальчик. М-м-м… вроде другой термин был. Не
помню, не интересовался. В общем, гендер-реверс-лоликон. Вполне в духе
мистральцев. Но – ей такие извращения однозначно не нравятся. Однако, нравлюсь
я. Но даже так, она явно не собиралась доводить даже до поцелуев. Шутки
шутками, а лапки держать при себе.
Вместо этого я ее вчера, фактически, соблазнил. Очень сложно отбиваться от
игриво настроенного человека, с которым ты связан эмпатически… и сам тоже
настроен весьма игриво.
Гм, неловко. И еще смешно. Но то мне смешно, сколько я уже прожил-то, по
человеческим меркам? Сам потерялся. И в абсолютных величинах, и в
относительных.
– Завтрак готов, – с улыбкой сказал я девушке, усаживаясь на стул.
– Вкусно пахнет! – заинтересованно воскликнула она и цапнула вилку.
Некоторое время мы отдавали должное гигантскому омлету с колбасками и
салату. Ну а после завтрака Эмбер решилась на серьезный разговор.
– Данди.
– Не рекомендую, – сразу же ответил я.
– Чего не рекомендуешь? – была мгновенно сбита с толку Эмбер.
– “Такого не должно повторяться! Пока тебе не исполнится хотя бы NN-лет!” – я
80/539
относительно неплохо воспроизвел голос Эмбер. – Ты ведь что-то такое хотела
сказать? Вот это и не рекомендую.
– Потому что тебе все нравится? – нахмурилась она.
– Нет, – я вздохнул. – Потому что запретного хочется больше. Разум все время
возвращается к обдумыванию вопроса, “а что если?”, и делает это тем
интенсивнее, если “а что если” приятно, но запрещено. А я все-таки не хотел бы,
чтобы тебя возбуждали двенадцатилетние дети. Я-то вырасту!
Эмбер хихикнула, но тут же вернула себе серьезное выражение лица.
– Тогда что произошло вчера?
– Ты ведь и сама прекрасно знаешь, сестрен, – я улыбнулся. – Новизна
ощущений и опьянение чужими чувствами.
– Знаю, – она вздохнула. – И в этот раз я у тебя на поводу не пойду. Такого не
должно повториться, пока тебе не исполнится хотя бы шестнадцать.
– Запросы-то падают, падают… – протянул я с улыбкой. – Десять, восемь…
теперь вот четыре.
– Ты меня понял? – нахмурилась она.
– Конечно, – улыбнулся я. – Если ты так хочешь, то я не буду возражать.
– Точно?
– Сестрен, наши прекрасные отношения построены на трех вещах. Первая:
сходство характеров. Вторая: взаимное уважение. И третья: право на границы.
Если ты прочертила здесь линию, я не буду ее пересекать.
Она вздохнула.
– И вот опять я чувствую себя младшей сестрой, что ставит глупые условия
мудрому старшему брату.
– Как-то так оно и есть, – не упустил шанса поддразнить ее я.
– Иди ты… – фыркнула она.
– Куда? – ехидно уточнил я.
– К Гримм!
Наши свитки одновременно пискнули, принимая сигнал от местной башни
связи.
– Всем свободным Охотникам! К северным холмам движутся крупные силы
гримм! Замечено присутствие голиафов! Инструктаж у северной сторожевой
вышки, предварительное время до контакта – сорок минут! Повторяю! Всем
свободным Охотникам!
Я щелкнул по кнопке подтверждения на своем свитке. То же самое сделала и
Эмбер.
– Я тебя боюсь, – доверительно сообщил я сестренке.
– Это не я!
– Да конечно…
– Не я!
– Не ты. Верю.
– Не я!!!
***
– Эм! – крикнул я. – Руку!

Она вытянула левую руку вверх, и я подхватил девушку в нырке, тут же меняя
наклон крыла и добавляя ускорения ветровым прахом. Вжух – и мы взлетаем в
воздух.
– Давай туда!
– Вижу!
Мы полетели на западный фланг, где, одна боевая четверка пыталась свалить
двух голиафов, но не могла, из-за орд мелкой шушеры, которые им изо всех сил
мешали. Недолго: Эмбер шарахнула своей любимой огненной магией, и
81/539
прокатившийся по земле вал оранжевого пламени мигом подсократил число
нападавших гримм. Остались только берингелы и тайджитсу, но им тоже нехило
досталось, добить подранков будет несложно.
– Эм?
– В норме! Давай на землю!
Я убрал крыло, и мы полетели вниз. В последний миг я притушил инерцию
гравитационным прахом, и земли мы коснулись мягко, словно не с тридцати метров
летели, а встали с кровати.
– Я налево, ты направо! – весело крикнул я, и рванул к злобно шипящим
змейкам. У них есть одна привычка, которая делает очень удобным уничтожение
этих тварюшек при помощи аурных всплесков. Одновременная атака с двух сторон.
Две головы натолкнулись на две руки – и разлетелись, словно перезрелые
арбузы, в которые сунули по большой петарде. Структурированная аура за
пределами тела вступает с гримм в реакцию, похожую на очень маленькую
аннигиляцию. Бабахает и вспыхивает, смачно так. Вторая подпаленная змейка учла
смерть первой и попыталась поймать меня в кольцо. Я почти позволил это, но в
последний момент прыгнул вверх, словно собираясь улететь, и тайджитсу,
поддавшись охотничьему инстинкту попытался меня схватить, вновь, обеими
головами. С закономерным результатом.
– Обожаю свою работу, – воскликнул я и развернул крыло.
Ситуация сильно улучшилась. Эмбер прибила горилл и теперь переводила дух,
опираясь на посох. А вот охотники-фавны все никак не могли добить своих
голиафов… как я понимаю, им как раз удобнее было бы сражаться с шушерой, чем
с крупными тварюгами. Ну, попробуем старый добрый “небесный гвоздь”. Я
взлетел повыше, метров до ста пятидесяти, и, прицелившись в загривок одному из
слонопотамов, сформировал острый шип под ногами. А потом, убрав крыло,
выстрелил собой, ускоряя падение еще и гравипрахом. Попал! Собственно,
промазать сложно: я, как управляемая ракета, корректирую полет до последнего
момента. Чвяк! И полный боли рык заваливающегося слонопотама: вместе с
перебитым хребтом, у него тут же отказали ноги.
– Молодец, парень! – воскликнул мощный мужик, рядом с которым я
приземлился. – Еще раз так сможешь?
– Три минуты на отдых, и смогу, – кивнул я.
– Отлично, отдыхай! Пико, прикрой парня, пока он дух переведет!
– Сделаю, Джас!
Особо в прикрытии я не нуждался, поскольку шушеры поблизости не осталось,
а последнего голиафа на этом участке фронта надежно отвлекала четверка
охотников, на помощь которым мы и пришли. Пико, фавн, судя по всему, кошка,
просто была слишком гордой, чтобы самой остановиться и перевести дух, поэтому
Джас, фавн-медведь, очень, кстати, похожий на одного знакомого, и дал ей такое
задание. Вроде и дело делает, но все же отдыхает.
Да уж, лидер команды охотников это не только командир, но и вожатый в
детском лагере. Не справится с любой из ролей и все: либо отряд будет перебит
Гримм, либо перегрызется изнутри и разбежится.
– Что за игрушка у тебя? – поинтересовалась кошка с этаким пренебрежением
через губу. – На которой ты летаешь?
– Игрушки у тебя в тумбочке, – насмешливо отозвался я. – У меня только прах и
аура.
– Зубки решил показать, мелкий? – оскалилась девушка. – Так я тебе лишние
выбью.
– Иди сначала хотя бы одного гримм прибей, – фыркнул я. – А потом будешь на
меня пыжиться.
– Я уже столько их перебила, сколько тебе и не снилось!
– Ну да, я гримм в реальности бью, – продолжал подкалывать кошку я. Как
обычно, негатива по нулям, только любопытство – а вот фавна, глядишь, вот-вот
зашипит. – В отличие от некоторых.
82/539
– Похоже тебя, мелкий, все-таки надо проучить, – сверкнула глазами кошка. –
После боя посмотрим, чего ты стоишь без своих игрушек.
Голиаф тревожно затрубил, и начал метаться. Я на секунду отвлекся. О! Они
сумели выбить ему глаза! Молодца!
– Говорю же, игрушки – у тебя в тумбочке, – вновь ухмыльнулся я. – А пока,
смотри и учись, кошатина.
Ауру я восстанавливал ускоренными темпами, вытягивая ее проявлением из
мешочков с земным прахом, закрепленным на поясе. Я мог бы сделать все
мгновенно, но это было бы подозрительно. Так не надо.
Сопровождаемый гневным шипением, я взлетел вверх и вновь разложил крыло.
Мечущийся гримм атаковал охотников опираясь только на свое чутье негатива,
широкими взмахами бивней и то и дело поднимаясь на дыбы, в попытках кого-
нибудь затоптать. Бесполезно. Голиафы “в чистом поле”, без поддержки других
гримм, становятся почти безопасными. Не подставляйся под ноги и бивни, только и
всего. Другое дело, что и убить его, без тяжелого оружия или проявлений, сложно.
Но тут есть я… и, блин, не только я!
С басовитым ВЖЖУУ маленькая кошатина выпустила волну золотистой энергии,
развалив слона пополам. Прикольное проявление. Чего им раньше не
воспользовалась?
Я поднялся повыше, осмотреть поле боя, а затем выключил крыло и упал вниз,
рядом с Эмбер.
– Как там?
– Все. Мы победили, – улыбнулся я. – Ты как?
– Устала немного, – она потянулась. – Знаешь, похоже, я действительно стала
лучше чувствовать свою ауру. Надо будет попробовать твои упражнения на досуге.
– Здорово, – улыбнулся я. – Пойдем познакомимся с коллегами.
Четверка охотников уже собралась вместе и что-то обсуждала.
– Отдых пять минут, и идем помогать остальным, – сказал Джас, когда мы
подошли ближе.
– Нет нужды, там больше не осталось гримм. Народ потихоньку возвращается
обратно к вышке, – сказал я. – Думаю, вот-вот придет сигнал об окончании тревоги.
– Видел с воздуха? – понимающе кивнул медведь. – Удобно. Кстати, я вас знаю.
Вы Эмбер и Данделайн, верно?
– Ага, так и думал что ты родственник Джея, – улыбнулся я.
– Да, он мой брат, – подтвердил он. – Я Джас. Это Лив, Полар и Пико.
Джас, как и его брат, имел медвежью стать и забавные уши. Лив, на вид, от
человека ничем не отличался. У Полара была белая шевелюра, из которой торчали
белые же уши, и длинный пушистый хвост. Фавн-собака. Пико же сейчас довольно
щурила неестественно-зеленые кошачьи глаза с вертикальным зрачком и довольно
помахивала хвостом.
– Я Эмбер, а это Данди, – защебетала сестренка. – Мы рады познакомиться. Чем
вы это так голиафа?
– Проявление Пико, – усмехнулся медведь.
– Что-то из разряда конвертации гнева в энергию, – заметил я, разглядывая
фавна-кошку.
– Именно, – подвердил Джас.
– Почему именно гнева? – заинтересовалась Эмбер.
– Мы с ней чуток поцапались, по ее инициативе, до того как она шарахнула, а
теперь она стоит и чуть ли не мурлычет в полном отрыве от реальности. Вывод
напрашивается.
– Все так, – Полар погладил кошку по голове. – Она придет в себя минут через
десять, но остаток дня все равно будет как под валерьянкой.
– О, значит я тоже могу ее погладить, и она даже не цапнет?
– Дерзай, – усмехнулся долговязый фавн и убрал руку.
Особым ростом, в отличие от остальной команды, девушка не отличалась, так
что дотянуться до ее макушки было нетрудно. Прикосновение чутка невменяемой
83/539
кошке понравилось, и, когда я незаметно для остальных заставил ауру идти
небольшими бугорками, превращая ладонь в массажную расческу, она даже
замурчала.
– Не знаю, что ты сейчас сделал, парень, но она тебе этого не простит, –
хихикнул последний из четверки, Лив.
– Это будет когда-нибудь позже, – отмахнулся я.
***
– Серьезно? – с тоской поинтересовался я у девушки. – Армрестлинг?

– Не бить же тебя! – возмущенно фыркнула кошка. – Просто поунижаю!
– Взрослая охотница собирается унижать ребенка, – протянул я. – Ка-а-ак не
сты-ы-ы-ыдно…
От дружного, хоть и беззлобного хохота ее команды и всех кто это слышал, у
кошки едва шерсть дыбом не встала.
– Немедленно! – потребовала она.
– Ладно, ладно, – вздохнул я. – Армрестлинг так армрестлинг.
Охотники с готовностью освободили нам стол, и сгруппировались вокруг,
отпуская где подбадривающие, а где и ехидные смешки, чем только подзуживали
кошку.
– Три! Два! Начали!
И Пико едва тут же не уложила мою руку на стол. Сильная! Поддаться ей?
Или… поиграть? Ну конечно поиграть! Я незаметно активировал гравипраховый
браслет на руке, и точно такой же над коленом. Давление на мою руку сильно
упало. Теперь, придать лицу скучающее выражение. Ага! Пока кошка изо всех сил
пыхтит, пытаясь дожать мою руку. Так, кажется, она слегка потеряла запал. Пару
градусов вве-е-е-ерх… о, как тут же всю себя отдала битве! Прелесть!
Вообще, забавная девица. Она младше Эмбер, и, судя по виду, академию
закончила в этом году. Остальные парни в ее команде явно уравновешенные, вот
она за всех и отдувается вывертами характера. Так, позволить ей отвоевать
немножко… ту же самую пару градусов… попер, попер энтузиазм! Пыхтит,
краснеет! Еще градус! Еще один! О-о-о, вот она уже глядит на меня с
превосходством… рывок, пять градусов назад! Гнев в глазах, шипение из уст!
– Давай! Давай, Данди!!! – завопила Эмбер.
– Дожимай, дожимай уже его! – не менее громко вопил Лив.
И это только из тех голосов, которые я узнал. Я тоже сделал зверскую харю, и
начал давить. Один градус, еще один… в глазах напротив помимо гнева и азарта
появился испуг, не меня, конечно, проигрыша. Пико стиснула зубы, и впившись в
меня глазами, и снова усилила давление. Градус… градус… еще градус… градус
обратно… два градуса вниз… все!
Я вырубил браслет еще минуту назад, чтоб тоже слегка вспотеть и все такое.
Когда мои костяшки ударились о поверхность стола, народ восторженно взвыл.
– Ха! Я победила! – ухмыльнулась Пико.
– Достойный соперник, – важно кивнул я. – Давай поглажу.
– Гр-р-р-р! Нет! Это я победила, а не ты! Теперь я тебя гладить буду!!!
– А-а-а, вот оно ради чего было, – понимающе протянул я, вновь под беззлобный
смех окружающих. – Хорошо, сдаюсь на милость победительницы.
– Садись в ногах, и давай сюда уши! – потребовала кошка довольно ухмыляясь,
и, когда я выполнил ее требование, запустила коготки в мою шевелюру.
В общем, да, было забавно. Город оплатил победу охотников, и они с полной
самоотдачей праздновали, и нас, естественно, тоже позвали. Разве что мне не
наливали ничего крепче морса.
– Хэй! – приземлился напротив меня какой-то незнакомый фавн с рогами. –
Джас говорит, что та штука, на которой ты летаешь, не какой-то хитрой техникой
84/539
создается, а тобой самим.
– Ага, – согласился я.
– Покажи.
Я пожал плечами, и вытряхнув из волос пальчики девушки-кошки, в одно
движение стянул с себя футболку. Народ вокруг чуток притих.
– Нифига себе ты прахом обвешался, – удивленно произнесла Пико.
– Демонстрирую, блин, всем желающим, – недовольно произнес я, запрыгивая
на стул и поворачиваясь вокруг своей оси. – Никакой техники! Только воля и разум,
контролирующие ауру и прах.
Кристаллы светового праха на руках (и, естественно, на спине, хоть мне отсюда
и не видно) мягко засветились, а в следующий миг крылья моего дельтаплана
прорезали воздух синеватыми плоскостями.
– А чего другое создать можешь? – заинтересованно спросил кто-то из гостей.
– Да фигня вопрос, – пожал плечами я, и крылья погасли. Вместо этого у меня
над плечами появилась пара длинных и тонких клинков. Усилием воли (и
гравипраха) я метнул оба в стену. Первый врезался в кирпич и разбился на
истаивающие в воздухе осколки, а второй пролетел стену насквозь, поскольку
изначально не был материальным. Просто голограмма.
– Круто! – одобрил фавн. – Проявление?
– Долгий, упорный и тяжелый труд, – обрубил я голосом Скай Джоя. – Мое
проявление это звукоподражание.
– Серьезно? – поразилась Пико.
– Серьезно, – ответил я ей ее же голосом.
– Прикольно! А моим голосом что-нибудь скажи! – тут же попросил Лив.
– “Что-нибудь”, – воспроизвел я.
– Круто!
– Ага! А драться меня сестренка научила! – похвастался я, чем изрядно смутил
Эмбер.
Особо долго народ на меня дивиться не стал, ну подумаешь, дурацкое
проявление, ну подумаешь, летает. Сестренка научила – так тут все видели, как
оная сестренка “давала жару”, обращая в пепел целые табуны гримм, не хуже
установки залпового огня с зажигательными снарядами.
***
– И что это было? – поинтересовалась Эмбер, когда мы покинули общество

Охотников, и пошли в сторону своего дома.
– Ну-у-у-у… праздник? Среди коллег? – улыбнулся я.
– Данди, ответь нормально, – вздохнула она.
– Так ты спроси нормально, что именно тебя интересует, и я отвечу, полно,
исчерпывающе, и возможно даже, правдиво.
На последнее она весело фыркнула.
– Хорошо. Зачем ты весь вечер корчил из себя ребенка?
– Развлекался.
– Исчерпывающе! – саркастично сообщила Эмбер.
– Видишь? – ехидно улыбнулся я, и продолжил: – Какой мне смысл доказывать,
или даже просто рассказывать реальное положение дел тем, кого я вижу, скорее
всего, первый и последний раз? На поле боя мои возможности и так всем понятны,
и там никто сюсюкать не будет. А позволить милой фавночке потискать себя в
ресторане – не та вещь, от которой отказались бы и взрослые. Только им не
предлагают.
– Хитрец какой, – она улыбнулась. – А это представление с Пико зачем?
– Просто так, – пожал плечами я. – Если бы она меня просто взяла и победила,
это было бы скучно, и даже в ущерб ее репутации: попинала ребенка. Не все же в
85/539
курсе, что она во время отката от проявления неадекватна чутка. Если бы я ее
просто взял и победил, еще хуже. А так – устроили шоу, всем прикольно, и нам
тоже. Разве нет?
– Да-а-а, – протянула девушка, потянулась и зевнула. – Теперь душ, и спа-а-
ать…
– Отличный план, – одобрил я. – Какой у нас план на завтра?
– Твои родители звали нас в гости, – все еще позевывая сообщила она. – Так что
завтра к полудню идем к ним. Если еще какие гримм не заявятся.
– О, хорошо, – кивнул я. – Сестрен, а мы вообще надолго тут?
– Не очень. На следующей неделе улетаем, – вздохнула она. – Мне уже пришло
уведомление…
– Что за уведомление? – заинтересовался я.
– А-а-а, потом расскажу, – отмахнулась она. – Не хочу портить себе отдых.
– Понял, не спрашиваю, – кивнул я.
– Данди, ты прелесть, – улыбнулась она, и снова зевнула. – Донесешь меня до
дома?
– После таких комплиментов, как же иначе, – усмехнулся я, и обнял ее. –
Полетели.
***
Перерождения… они учат кое-чему. Помимо того, чтобы понимать других,

примеряя на себя их шкуры. Они учат определять себя через себя. Хранить целую
Вселенную внутри своей души. Не копить боль потерь, уметь начинать сначала.
Этот навык, он развиваемый. Начинаешь новую жизнь, учишься – и можешь начать
“как с чистого лица” уже новый день, оставив прошлое прошлому. И, со временем,
этот навык достигает своей вершины. Когда “далекое прошлое” и “новое начало”
разделяет лишь движение век.
Доброе утро, мир! Я рад тебя видеть! А ты? Да знаю, знаю…
Эмбер еще спала, ничего удивительного, если есть возможность она дрыхнет
допоздна. Соня-засоня. Миленькое выражение лица, и живописно раскинувшаяся
по кровати фигурка… так бы и нарисовал, но, надо приготовить завтрак. И
порисовать мне сегодня тоже есть чего: нужно закончить портрет Ханы и картину
“мать и дочь на холме”. С учетом того что подарок художнице, я собирался удивить
ее и нарисовать все в гиперреалистичном стиле, а он трудоемкий. И требует дикой
аккуратности – мазнул по бумаге рукой, и все, рисунок испорчен. Ну да ничего, с
открытой аурой не напортачить в сотню раз проще. И это касается не только
рисования.
С моей точки зрения, самая большая дурость Эмбер (и других современных
Охотников) в том, что они управляют аурой через тело, словно еще одной
конечностью. А надо – наоборот! Эффективность совсем другая – нервные
импульсы, они же не чистое электричество. Это электричество плюс химия. Пока
зародится, пока пролетит, а там и обратный сигнал… аура же позволяет
формировать команду там же, где она будет выполняться. И никаких лишних
действий в ней не происходит. Как следствие, я могу двигаться, даже будучи
обколот миорелаксантами или еще какими-нибудь транквилизаторами. Последние,
впрочем, не пробовал. А вот первые – да, хоть они были и естественного
происхождения. Есть один вид мелких медузок во внутреннем море Анимы.
– Доброе утро, – пробурчала Эмбер, с заспанной мордахой проползая в туалет.
Милота.
– Завтрак готов. Подтягивайся, – с улыбкой на лице и в голосе сказал я ей
вслед.
– А что на завтрак? – чуть оживилась она.
– Овсянка, мэм, – чопорно произнес я, и тут же вспомнил, что этот мем утерян в
86/539
пучине тысячелетий. Блин. Или… написать, что ли, самому? Сюжет части рассказов
про Шерлока Холмса примерно помню, а что не помню, то выдумаю. – С изюмом и
орехами. И какао на молоке.
– Звучит вкусно! Я быстро!
Скорее, звучит сладко. Сестренка-сладкоежка. Обе такие. Какое-то у меня
сегодня странное настроение с самого утра. Философское, но в то же время
сверхпозитивное.
– Пойдем на рынок, после завтрака? – предложил я.
– Пойдем. А зачем? – с интересом спросила девушка.
– Вот и узнаем, – улыбнулся я. – Сувенирчиков наберем, как минимум. Ты ведь
тут раньше не бывала?
– Нет. Но куда в нашем фургоне ставить сувениры?
Нашем. Ми-ми-ми.
– Так мы не себе, мы на подарки, – улыбнулся я.
– Точно! Можно маме чего–нибудь взять! – радостно кивнула Эмбер. – А ты кому
хочешь сувениры взять?
– Хорошая попытка, но нет, – пригрозил я пальцем, впрочем, не всерьез. – Я
художник. Я дарю не вещи, я дарю эмоции и воспоминания.
И вновь это странное чувство, когда вместо хандры о тех временах, когда я
впервые произнес эту фразу, считая ее чем-то очень крутым, я испытал прилив
позитива. Наверное, потому что сестренка рассмеялась.
– Но их надо купить на рынке?
– Ингредиенты, – уточнил я. – Если они есть. Как каша?
– Вкусно! Спасибо, Данди.
– Во-о-от. Не напомнишь, не похвалят, – наигранно пригорюнился я.
– Не верю, – снова рассмеялась она.
– А стоит, – я подмигнул. – Забота о других выражается в мелочах. Если кто-то
заботится о тебе достаточно, чтобы готовить и кормить, позаботиться о его
душевном состоянии в ответ, радостно поблагодарив, будет крайне правильно.
Забота, не встречающая отклика, быстро кончается.
– Как говорит один мой младший братик – “это угроза?”
– Наставление, – я показал ей язык. – Вдруг пригодится.
– С тобой? Ты уж точно никогда не забудешь напомнить!
– Ла-а-адно. Тогда угроза.
– Я исправлюсь! – притворившись испуганной, подняла руки девушка.
– Вот, другое дело, – улыбнулся я.
***
– С днем рожденья, Данди!

– С днем рожденья, братик!
– С днем рожденья!
И… немая сцена. Потому что моя реакция на хлопушки была такая же, как у
любого нормального Охотника на любые неожиданности. А именно, я дернулся
назад, одновременно ставя между источником звука и собой мощный
голографический щит, об который бессильно ударилось конфетти, и параллельно
пустив накачку на гравипраховые кристаллы, осветив прихожую тревожным
фиолетовым светом. И только после этого рефлексы меня отпустили, и включился
разум, для целеуказания. Кхм-м-м. Я скосил глаза на оранжевые отблески слева и
встретился со смущенным взглядом Эмбер. Она погасила огненные шары в руках, и
медленно оные руки опустила. Я развеял щит.
– Круто!!! – восхитилась Хана. Ну да, для нее это было выступление в духе
(блин, КАК я еще это помню, а?) Power Rangers. А вот мама и Дафф побледнели,
явно представив, чем это могло бы кончиться, будь мы самую малость более
87/539
нервными. Кровавые ошметки и запах жженой плоти там однозначно
присутствовали.
– Извините, профессиональная аллергия на сюрпризы, – радостно улыбнулся я.
– Так у меня сегодня день рождения?
– А ты не знал?! – обвиняюще ткнула в меня пальцем Эмбер.
– Откуда бы? Свидетельства о рождении среди документов дома не было, –
пожал плечами я. – В списках работников шахты меня тоже не было. Только в
списке коменданта городка значился, указан был, вместе с папой, но там только
год рождения, без подробностей.
– Тогда как ты дни рождения праздновал? – растерялась она.
– Когда одуванчики расцветали, тогда и у меня день рождения, – улыбнулся я.
– Очень удобно, никогда не перепутаешь! Разве что я теперь совсем не понимаю,
почему меня назвали Данделайн! Последнее предположение отобрали!
– Я думала про подсолнух, – призналась мама. – Но забыла слово… и когда
медсестра подсказала, я согласилась. Тогда все было как в тумане…
– Хм. Надо будет медсестре открытку с благодарностью черкануть, – улыбнулся
я. – Подумать только, я мог бы быть Санфлауэром. Не-е-е-е, так как есть гораздо
лучше! Тайна имени раскрыта, поздравления получены… я жажду подарков! Вы же
приготовили подарки? Ведь правда?
– Да! – радостно завопила Хана, и умчалась в глубины дома.
– Блин, офигеть, настоящий день рождения! Так это мне тринадцать уже,
значит.
– Если ты праздновал день рождения когда цветут одуванчики, то тебе уже
давно должно было быть тринадцать.
– Ой, брось, сестрен, ну какие у меня могли быть дни рождения? – фыркнул я. –
Арклайт же. Вкусностей нет, отпраздновать не с кем. Не день рожденья, а так,
инкремент возраста. Я его вообще не праздновал, а количество лет считал не по
расцветающим одуванчикам, а вместе с новым годом, когда его по радио
объявляли.
– Тогда почему сказал про одуванчики? – растерялась Эмбер.
– Чтоб мелкую не расстраивать, – безмятежно пожал плечами я. – Ну и
придумалось мне так. И даже угадал, как мама придумала мне имя!
А вообще я сейчас ребячусь, чтоб мама с Даффом отошли от адреналинчика
после “сюрприза”.
– Торт ведь тоже будет? – с надеждой вопросил я, глядя на них снизу вверх.
– Да, как ты любишь, кремовый, – с улыбкой ответила мама.
– Спасибо! Очень круто! – я крепко ее обнял и немножко закружил вокруг своей
оси, под испуганный визг с ее стороны. Чтоб не пугать лисичку лишний раз, я
поставил ее на пол и повернулся к ее мужу. – Дафф, тебе спасибо тоже!
– Меня только крутить не надо! – рассмеялся мужчина, протянув мне руку. –
Поздравляю.
– Спасибо! – я крепко пожал оную.
– Вот! Подарки! – в прихожую вернулась мелкая.
– Так, нет, Хана, давайте подарим их за столом, – постаралась мама придать
строгости голосу. Получилось так себе, слишком уж она мягкая. – Проходите.
***
– Знаешь, Данди, я после той истории не могу в глаза твоей маме смотреть, –
поделилась со мной Эмбер, когда мама с Даффом пошли укладывать спать Хану.
– Чего так? – лениво поинтересовался я, глядя на пламя свечей. Мама это все-
таки мама. Она прекрасно знала, что я люблю – куда лучше чем я сам. Так что я
объелся вкусностями и теперь чувствовал себя скорее фавном-котом. Сытым,
довольным, свернуться в клубочек, и мурчать, засыпая.
88/539
– Я начала замечать детали! Как она обмякает в его объятиях, позволяя делать
с собой все что угодно, и как он ведет себя с ней!
– Ты просто теперь знаешь, что искать и на что смотреть, – улыбнулся я. –
Такова сила слова.
– А ты такое подмечаешь постоянно?
– Мне любопытно. Вокруг люди, фавны, у каждого своя судьба, свои встречи,
свои битвы, о которых никто вокруг ничегошеньки не знает.
– Интересная черта, – с улыбкой отметила Эмбер.
– Думаю, я приобрел ее в Арклайте, – произнес я. – Когда вслушивался в радио,
и пытался понять, как живут те люди, чьи голоса долетают до меня, потерянного
во времени и пространстве. Девушка рассказывает о погоде в Вакуо, сегодня ее
голос искренне жизнерадостный, а сегодня она просто отыгрывает эту
жизнерадостность. Но я слышу фальшь. Что с ней произошло? Попробуй угадать?
Она без энтузиазма рассказывает о солнце, но, кажется, тон меняется, когда она
говорит о дожде. Это печаль? Дождь соответствует ее настроению? Возможно и
нет, но если да, то что могло произойти? Проблемы дома? На работе? Мало
информации. Но вечером она уже снова бодра и весела, значит, проблема
решилась. Или случилось что-то хорошее, заставившее ее забыть об этом? И мысль
ветвится, ветвится… пока не уснешь. А утром привычная рутина. И вновь голос
девушки, которая рассказывает о погоде в Вакуо. Уже близкой, благодаря тем
историям, что я про нее насочинял.
– Грустно…
– Ни в коем случае! – возмутился я. – Это ведь истории. Миры, рождаемые
воображением. Нечто прекрасное, искра чуда в обыденности.
– Волшебство?
– Именно.
Она по-доброму усмехнулась. Некоторое время мы молчали, а потом она
встрепенулась.
– Вспомнила! Ты говорил, что измена мамы неудивительна, – произнесла Эмбер.
– Но так и не сказал почему.
– М-м… причина может быть немного обидной, но мама слабая, в том числе и
волей. Пойдем-ка.
Я поднялся и зашел в северное крыло дома. Хана мне его показала, в прошлый
раз, когда я сюда заходил без Эмбер.
– Вот, тут висят ее картины, копии тех, что она продала. Пройди вдоль
коридора, посмотри на них, и скажи, что их объединяет? Сразу дам подсказку: это
тематика того, что предпочитаю рисовать я.
Девушка прошла вдоль коридора, разглядывая картины справа, затем
вернулась, разглядывая картины слева.
– Люди. На ее картинах нет людей.
– Молодец, – улыбнулся я.
– С такой подсказкой угадать было несложно, – фыркнула Эмбер.
– Угу. Ей сложно взаимодействовать с людьми, даже находиться рядом – она
чувствует себя мышкой в окружении тигров. И, если тигр обратит на нее внимание,
она не сможет оказать никакого сопротивления. Даже не станет пытаться.
– Думаешь? – с сомнением спросила магесса.
– Уверен. Я могу прийти туда, посмотреть ей в глаза десяток секунд, а после
делать с ней все что угодно, а она будет только дрожать и молча ронять слезы.
Только, извини уж, демонстрировать я это не буду.
– Не надо, – она поежилась.
– Дафф ей очень подходит, – задумчиво произнес я. – Добр, нежен, искренен,
любит ее до умопомрачения, и будет защищать от всего. И она это ощущает, все
той же сверхчувствительной к окружающим “мышиной” натурой. Поэтому то, что
она упадет в его объятия – это был не шанс, это был вопрос времени. Но, кто-то мог
разгадать ее так же как и я. Посмотреть в глаза, взять за руку. И она бы
безропотно пошла.
89/539
– Думаешь?
– Пф! – я рассмеялся. – Ты так серьезно к этому относишься. Сестрен, ты же не
думала, что история, которую я тебе рассказал – истина? Это просто реконструкция
реальности на основе нескольких замеченных фактов и моего настроения на
момент рассказа. Преимущественно, второго. Да и кого волнует скучная правда?
Истории куда интересней!
– То есть… ты не знаешь? – растерялась Эмбер.
– Нет. Сколько там мне было, когда родители разошлись? Лет пять? Я бы
ничего не запомнил, даже если бы амнезии и не было. А она была. Ты и вправду
поверила?!
– Данди-и-и-и-и!!! Ушастая же ты скотина!!!
– И этими словами закончился его тринадцатый день рождения, – с налетом
драматизма в голосе произнес я.
– А?! – она удивленно посмотрела на часы. – Еще только десять вечера!
– Ну да, ну да, – я ухмыльнулся. – И ты еще не вручила мне подарок.
– Я ведь не знала, – смутилась девушка.
– К счастью, еще не поздно, – я улыбнулся. – И у тебя есть кое-что, что я бы
очень хотел получить.
– И что же это? – подозрительно прищурилась девушка.
– Ты, конечно же. Подари мне себя на завтрашний день.
– Прозвучало очень двусмысленно.
– Каждый мыслит в меру своей испорченности, – ехидно ответил я. – Ведь я
говорил только про день.
– Хорошо. Дарю. Надеюсь на твою порядочность, братик.
– Зря-я-я-я-я… – ухмыльнулся я.
Ведь я нашел то, что хотел найти, на рынке.
***
– Это… странно, – произнесла Эмбер. – Мне на свой вкус наносит макияж

мужчина.
– Мр-р-р! Меня назвали мужчиной! Растем! – вдохновенно промурлыкал я, не
отвлекаясь от работы.
– А как же, уже тринадцать лет, – подколола меня Эмбер.
– Именно, – ничуть не обиделся я. – Отлично, отлично. Повернись спинкой.
– Ты и на спине что-то будешь рисовать?! – возмутилась она.
– Раз уж я не могу запачкать твою кожу способом, доступным любому мужчине,
придется пачкать ее, как художнику, – съехидничал я ниже пояса.
– Фу, Данди! Аж помыться захотелось!
– Не сметь! Сегодня ты моя, ты сама себя подарила.
– Ты выклянчил.
– Ничего не знаю. Моя, – отмахнулся я, и снова окунул кисточку в баночку с
хной. – Не бойся, сестрен. У меня есть вкус.
– С этим-то я не спорю. Рисунки действительно очень красивые. Меня больше
беспокоит содержимое того большого пакета, который ты вчера принес с рынка.
– Увидишь через час, – заверил я ее. – Очень надеюсь, что тебе понравится. Я
еще в первую неделю воображал, что одену тебя во что-нибудь этакое. Когда стало
понятно, что мы не разойдемся через денек-другой.
Что было в пакете? Ну так отличное дополнение к мехенди – сари!
Национальная индийская женская одежда… когда-то очень-очень давно. Нынче
такой страны нет… может, когда гримм исчезнут, или фавны найдут способ обойти
Ограничение, появится вновь. А вообще, было бы забавно рассказать Эмбер, что
традиция наносить подобные рисунки на кожу уходит не то что в глубину веков – в
глубину тысячелетий! Уже в мое время этому виду искусства было пять тысяч лет,
90/539
а сейчас… даже затрудняюсь сказать. Эх, жаль, я бы полюбовался на ее мордаху
после того как я бы привел доказательства… или нет. После приведения
доказательств, древность рисунков на коже интересовала бы ее в последнюю
очередь.
Интересно, стала бы она задавать тот же вопрос, что и Среброглазая? “Каким
был мир под целой луной?”
Возможно узнаю, когда-нибудь. А пока – время смывать хну и заматывать
девушку в шелковые полотнища.
– Ты… представлял меня такой? – как-то даже ошарашенно произнесла Эмбер,
стоя перед зеркалом.
– Идеально, – я отошел и полюбовался ей немного. Тонкая ткань, четко
очерчивающая соблазнительные изгибы тренированного тела девушки. Детальный
орнамент на смуглой коже, привлекающий взгляд лучше любых колец и браслетов.
– Ты просто прелесть. А теперь пойдем, только фотик возьму…
– Спасибо, – она, стараясь не распустить ткань, подошла ближе и обняла меня.
– Уже второй раз ты просишь меня о подарке, чтобы затем отдариться чем-то
гораздо большим.
– Так работает справедливость, – улыбнулся я, вернув объятия. – Что,
настолько понравился образ?
– Настолько и даже больше! – горячо заверила она. – Теперь я по-настоящему
чувствую себя в отпуске! Летней и беззаботной!
– Дева Лета. Как из сказки про Дев Сезонов, – хихикнул я.
– Вроде того, – она неестественно засмеялась в ответ и отстранилась от меня. –
Пойдем?
– Пойдем!
А почему сестренка так напряглась, когда я упомянул деву лета, выясню как-
нибудь в другой раз.
https://coub.com/view/2g5o29 - "Звучит как тост!"

К содержанию главы отношения не имеет, но вспомнилось, когда писал этот
момент :)
https://coub.com/view/2yiwzl - уже после написания следующей главы попался коуб,

подходящий к этой главе. Битва "Пико vs Данди" :D
91/539
Глава 7 - В новом качестве
– Вот и все, – грустно сказала Эмбер.

– Если ты так расстроена тем что гренки кончились, то я сделаю еще, –
рассмеялся я.
– Нет же! – фыркнула она, и тут же передумала. – А хотя, сделай.
– Все для тебя. Так что тебя расстраивает? Окончание нашего отдыха?
– Да! Потрясающие две недели. Море, солнце, этот невероятный наряд из
шелка, и чувство что я все-все сделала правильно! А теперь надо возвращаться
обратно в Вейл, и работать…
– Так что нам мешает остаться? – фыркнул я. – Работа наша востребована и
здесь. Какая разница где бить гримм? Поселимся в домике на побережье, и будем
ходить на море всякий раз, как захочется…
– Искуситель! – взвыла она. – Нет! Нельзя! У меня еще есть недоделанные дела
на Санусе!
– Любые дела будут сделаны, рано или поздно, – пожал плечами я. – А это
место заслуживает защиты ничуть не меньше, чем тот же Вейл.
– Ты хочешь остаться? – как-то странно спросила Эмбер.
– Хочешь предложить мне так и сделать? – я фыркнул, и обмакнул
подрумянившийся в тостере хлеб в яйцо, прежде чем положить его на сковородку.
– У тебя тут семья… – отвела взгляд она.
– Ты моя семья.
– А они нет?
– А они мои родственники, – я улыбнулся. – Разница есть, уверяю тебя. Одно
дело когда мы приходим в гости, и совсем другое, если бы я остался. Мама по-
прежнему нервничает, пока я рядом, Дафф, после того что было на моем дне
рожденья, кажется, осознал что я не просто нахальный лисенок. Оставшись, я их
буду очень сильно напрягать. Хана, возможно, попыталась бы стать семьей, но,
какие наши годы? Успеем еще.
– А мама уже нет?
– Кто знает, – отмахнулся я. – Важно то, что я тебя не брошу. Да ты и не
хочешь, чтобы я остался. Я уже тоже стал твоей семьей.
– Стал, – она улыбнулась. – Спасибо, Данди.
– Не вопрос, – я положил перед ней еще пару гренок. – Налетай.
– Нальешь мне еще молока? Поухаживаешь за сестренкой?
– Всегда готов!
***
Выражение лиц мамы и сестры, когда они получили свои картины грели мне
душу. Для Ханы я успел закончить гиперреалистичный портрет. Восторги
сестренки были до небес – хотя сначала она не поверила, что это не фотография.
Но мама подтвердила, еще и показав доказательство: сверхконтрастные участки,
на которых солнечный свет падает с разных сторон, что в естественном освещении
получить невозможно. Молодец, сразу поймала. А вот после подаренного ей
рисунка она расчувствовалась и некоторое время я провел в теплых объятиях.
Сделать гиперреалистичный рисунок и для мамы я не успел. Поэтому подарил
ей тот, что начал рисовать в ее любимом месте, но, с одним отличием: я нарисовал
рядом с ней не только Хану, но и себя, и Даффа. Своеобразный семейный портрет.
Ну и для самого Даффа я тоже расстарался, нарисовав маму, по памяти и
фантазии. У нее было термоядерно-невинное выражение лица, а в глазах словно
горела неуверенным огоньком просьба обнять и поцеловать. Дафф растекся
лужицей прям на месте, потом смущал маму, показывая ей мою работу, а потом,
92/539
окончательно засмущав, тискал и щекотал. В общем, все было очень мило.
Провожать нас на воздушный корабль пришли не только они, впрочем. Команда
Джаса тоже была, медведь попросил передать брату коробку в Вейле, Пико
потискала меня на прощание… а еще была Тенне. Вот уж не ожидал. Как и не
ожидал того, что она тоже сделает… хм, подарок.
Все же, расстались мы не на самой позитивной ноте. Я прикрыл глаза,
воскрешая в памяти события того утра.
– Вступить в Белый Клык? – повторил я. – Хо-о-о...
– Ты наверняка слышал, что это террористическая организация, но, разве,
после Арклайта тебе не казалось, что иногда несправедливость должна быть
наказана силой?
Я вздохнул.
– Мое проявление влияет на разум, Тенне. Благодаря этому я и выжил на
Безымянном, будучи маленьким и одиноким ребенком. У меня, выразимся мягко,
другие мерки и взгляды на мир. "Правильно", "справедливо" - это слова и эмоции.
Есть цель, есть средства, есть мера приемлемого. Чего добивается Белый Клык?
Как он этого добивается? Что мы должны получать на разных этапах, для того
чтобы понимать, что выбранный путь работает, и ведет туда, куда надо? Какие
методы считаются приемлемыми для достижения цели, за какие методы
полагается пристрелить организатора как бешеную собаку... вот это всё.
– А эмоции не важны?! – с тихой злобой бросила Тенне.
– Твои эмоции важны для тебя, – спокойно возразил я. – Но зовешь-то ты меня в
организацию. Она явно существует не ради твоих желаний, а ради чьих-то еще.
Меня не волнует чьих, и я класть хотел на эмоции того, кто все это начал. Меня
интересует конечная цель, и нужно ли для ее достижения идти вразрез со своей
совестью.
– И если надо запачкать руки, то ты откажешься.
– Верно, – кивнул я. – Меня привлекает созидание, а не разрушение. А строить
что-либо в земле, ставшей болотом от пролитой крови, на фундаменте из мертвых
тел, руками, алыми по локоть – неправильно. Даже если что-то и выстроишь, то
гордиться этим не сможешь. Если Белый Клык делает что-то безусловно хорошее, я
готов помочь в этом. Но только в этом.
– Понятно, – она презрительно фыркнула, допила стакан, и сняла с головы
компресс. – Я зря потратила время. Вот уж не думала, что после Арклайта можно
остаться ребенком-идеалистом.
– Ты сама себя слышишь? – хмыкнул я. – Только что ты уверенно подтвердила,
что Белому Клыку нужны только убийцы.
– Те, кому хватит решимости на поступок!
– Угу, решительные революционеры с открытой аурой и готовностью пустить
кровь ближнему и дальнему, – я покачал головой. – Не интересует.
– Я тебя услышала, – равнодушно бросила она. – Спасибо за гостеприимство. И
за свиток Ская.
А теперь этот самый свиток снова у меня в руках. С кучей дополнительной
информации, помимо той, что была на нем изначально. И коротким посланием, в
котором Тенне предлагала сообщать Клыку о том, что где-то притесняют фавнов,
чтобы им могли помочь. Посмотрев подборку фото и видео, я хмыкнул. Ну, будь я
ребенком с неистребимой верой в справедливость, меня бы проняло. Но учитывая,
что я неоднократно был фавном, и порой меня пытали и издевались куда хлеще,
чем было на видео, я мысленно отметил это как очень средненькую попытку
эмоциональной манипуляции.
Но помочь другим ушастеньким я вовсе не против. И раз уж БК занимается и
гуманитарными миссиями, я с радостью к ним присоединюсь.
А вот Тенне жаль. Есть у меня ощущение, что она раньше и не знала о том, что
Белый Клык занимается гуманитаркой. Она вступила только ради мести. И,
кажется, мой “правильный поступок” лишь утвердил ее на этом пути еще больше.
Меня она видела замечательным инструментом. Тенне – девочка умная, она быстро
93/539
сообразила, что я ребенок экстраординарный. Идеальный диверсант, выживший и
выросший там, где все остальные погибли. Вот и злилась, когда оказалось, что
“оружие” не собирается плясать на задних лапках от пары слов о справедливости.
Очевидно, что передумать и оставить со мной хоть какую-то связь, ей помог бой, в
котором мы с Эмбер и командой Джаса участвовали. Ох уж эти мстюны…
***
– Ну что ж, отдых официально закончен, – я потянулся, выходя из воздушного

корабля. – Так что рассказывай, сестренка. Что там было за уведомление?
– Команда, – вздохнула девушка. – Помнишь, мы с такими неоднократно
сталкивались: четверка студентов, и опытный охотник.
– А, “наседки с выводком”! – сообразил я, и понимающе протянул. – Понятно
теперь все. Добровольно-принудительная выдача спиногрызов.
– Угу…– вздохнула она, и тут же фыркнула. – Вот только кто бы говорил!
– Волею проявления, я рассудительный взрослый в детском теле, – я поднял
глаза к небу. – Ну, будем надеяться, там есть милые девушки.
– Ах так?! Тогда я буду надеяться что там милые парни!
– Я буду ревновать, – предупредил я.
– С радостью на это посмотрю! – ухмыльнулась сестренка.
– Злюка, – опустил уши я. – Бесчувственная злюка. Вот.
– Ты первый начал “надеяться на девушек”! – возмутилась Эмбер.
– Мне, в отличие от парней, гарантированно ничего не светит, – фыркнул я. –
Поди найди вторую такую извращенку, любительницу помоложе! Максимум,
потискают, как миленького зверька, какие тут поводы для ревности? А у меня есть!
Там как раз будут истекающие гормонами из ушей парни, несомненно
заинтересованные в лишь-ненамного-более-старшей-Охотнице-красотке! А она как
раз помоложе любит!
– Это кто извращенка?! – возмутилась она и попыталась выдать мне
подзатыльник.
– А ведь и правда, – я прижал уши и наполнил голос искренней тоской. –
Никаких извращений во влечении хоть и к тем кто помоложе, но уже взрослый! А-а-
а! У меня собираются увести любимую сестренку! Не допущу! Всех порву!!!
– Уже ревнуешь? Миленько! – хихикнула девушка.
Я ухмыльнулся, и пустил волну ауры по всем своим праховым украшениям.
Тревожный свет, вспышки которого было видно даже сквозь одежду, заставил
Эмбер напрячься.
– Данди, ты же не серьезно?
– Серьезно, к сожалению, – я вздохнул. – Но не из-за ревности. Просто если
девчонки бы меня воспринимали как милую игрушку, то парни обязательно
попытаются выстроить иерархию, причем мое место в оной мне гарантированно не
понравится. Их придется переубеждать, и лучше сделать это сходу.
– Опять ты себе всякую мрачность рисуешь.
– Ну да, вдруг ошибусь? – улыбнулся я. – Будет очень приятный сюрприз. Как с
Менаджери! А если не ошибусь, то я уже готов, а враги об этом не знают.
– Не покалечь их только.
– Охотников с открытой аурой? – удивился я.
– А то я тебя в бою не видела, – фыркнула девушка. – Бьешь только насмерть.
– Так то гримм.
– А ты дрался и с людьми?
Я чуть было не брякнул “да”, но вместо этого стукнул кулаком в ладошку.
– А-а-а! Ты думаешь, что я сдерживаться не умею!
– А ты умеешь?
– Вот и узнаем, – улыбнулся я.
Мы весело препирались еще полчаса, пока к нам не подошла четверка… ну, уже
94/539
не совсем подростки. В академии Охотников, за редким исключением, попадают в
семнадцать. Два года обучение идет в академии, и два года длится практика: один
год “бродячая”, чтобы сплотиться, набить руку и все такое, и один год “сидячая”.
Охранять поселение, шахту, фермерский поселок, или, скажем, дорожных
строителей. Так что всем четверым уже было минимум 18, а скорее 19. “Молодые
взрослые”. Теоретически. На практике же… скажем так, свои дети у меня были
неоднократно, так что иллюзий я не питаю.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался с нами шатен, идущий чуть впереди. –
Вы Эмбер Лайт?
– Я, – улыбнулась сестренка. – А вы мои подопечные на ближайшие два года?
– Да. Я Бран Арил, лидер, это Руфус Райз, Марион Браун и Черри Гало. Мы
команда Эмберглоу.
Я усмехнулся.
– Кто-то, кто распределяет команды по наставникам, явно сделал это
специально.
– Да, вполне в духе Озпина, – вздохнула Эмбер. – Знакомьтесь, это Данделайн
Лайт, мой брат.
Озпин! ОЗ-пин! Новое воплощение ОЗ-мэна, к гадалке не ходи! Блин, даже
неловко как-то, но за этот год я и не подумал искать его. Хотя-я-я-я… что я ему
сейчас сделаю? Максимум, спалюсь, и буду тут же убит. У Озмэна, как ни крути,
опыта больше, и бить по площадям он не стесняется. Плюс, найти его никогда не
было сложно. Мужик либо единовластный правитель, либо серый кардинал, на
которого всегда оглядываются, прежде чем выполнять приказания правителя. В
условиях информационного общества, найти его можно было бы несколькими
запросами к поисковику, вот я никуда и не торопился. А он взял и нашелся сам.
Гуглим. Пожалуйста, директор Бикона! Точно он.
– У вас все готово к путешествию? – тем временем поинтересовалась Эмбер у
приданной ей команды.
– Конечно! Мы готовы идти! – радостно чирикнула Черри. Высокая девушка с
перьями, органично растущими из прически. Фавн-птичка.
– А где ваши походные рюкзаки? – резонно поинтересовался я. – Со спальными
мешками, посудой, запасной одеждой и всем таким прочим?
– Разве не вы должны нас этим снабжать? – высокомерно поинтересовался
второй парень в команде, Руфус, высокий жгучий брюнет с насыщенно-карими
глазами.
– А в попку вам не дунуть? – фыркнул я. – Нет, мальчики и девочки, вы уже
практически полноценная команда Охотников, а эти два года, если сравнивать с
обычными ВУЗами, одновременно ваша дипломная практика и защита. Мы лишь
для того чтобы вас прикрыть, если дела пойдут совсем плохо. Даже учить чему-то
не обязаны, разве что захотим.
– Не лезь в чужой разговор, когда тебя не спрашивают, – презрительно бросил
парень в ответ, и фамильярно обратился к Эмбер. – Ты отвечать будешь? Или за
тебя сопляк говорит?
– Руфус! – рыкнул на него Бран.
– Что? – насмешливо спросил он. – Хочешь еще послушать наглого сопляка? Так
наш куратор не он, вот пусть и заткнется.
– Этот сопляк перебил гримм куда больше вашего, – рассерженной кошкой
прошипела Эмбер, которой аж кровь в лицо бросилась. – И на брудершафт я с тобой
не пила.
– Так давай выпьем, в чем проблема? – вальяжно ухмыльнулся парень.
Эмбер открыла рот, чтобы что-то ответить, но мне накачать гравипраховый
браслет куда быстрее. Короткий жест, и нахал, получив неплохой удар, покатился
по земле.
– Тю-ю-ю… да у него даже аура не постоянно активна, – разочарованно
– Данди! – рявкнула Эмбер.
95/539
– Аюшки? – весело спросил я, глядя в глаза взбешенному Руфусу, уже
вскочившему на ноги и начавшему менять окружение Проявлением. – Видишь же,
чуда не произошло. Подростки всегда пытаются выстроить иерархию, так что
предлагаю дальше идти по моему плану: за город, и вспахать окрестности наглыми
мордами.
– До Бикона ближе, – вздохнула Эмбер, махнув рукой.
– Ну что, мальчик, не струсишь смахнуться? – ехидно поинтересовался я, у чуть
успокоившегося Руфуса.
– Я вас размажу, – спокойно пообещал он. – И тебя, животное, и сестру твою.
– Страшный какой! – я прижал уши. – Боюсь, боюсь! Сестрен, можно я встречусь
со своим страхом один на один?
– Можно, – предвкушающе усмехнулась Эмбер. Фырки донеслись и от девичьей
половины команды. – Условия те же. Не покалечь его.
***
Парень – самоуверенный дурак. Пока мы шли, он все пытался на меня своим

Проявлением воздействовать, чем его самым позорным образом мне спалил. Что-то
связанное с управлением молекулярной структурой вещества.
– Начали, – сказала строгая женщина в очочках и со стеком в руках. Вокруг
арены вспыхнули твердопраховые щиты.
– И теперь тут остались только ты и я, животное, – ухмыльнулся парень.
Я сделал жест “рука-лицо” и покачал головой. Мой противник немедленно этим
воспользовался, обрушив на меня шквал огня из двух пистолет-пулеметов.
Ауру такое бы просадило достаточно быстро, но какой дурак вообще будет
пользоваться аурой без нужды? Особенно когда есть голографический прах,
которым сформировал щит под острым углом к летящим на меня пулям. Рикошеты
мелко забарабанили по защитным стенам арены.
– Ну, если перед дракой так необходимо говорить пафосную ерунду, то – “это
не я заперт тут с тобой. Это ты заперт здесь со мной”.
Последнюю фразу я произнес голосом Скай Джоя, покуда парень
перезаряжался. А в следующий момент я напал.
Рывок на гравитационном прахе, не касаясь обработанного чужим Проявлением
пола, и протаранил идиота плечом, одновременно наращивая на нем
земнопраховый щиток, с острыми шипами. Почему идиота? Потому что он принял
это на ауру.
Это должно быть АДСКИ больно. Но парень быстро вскочил на ноги, хо,
отличная устойчивость, только морщится, но я атаку прерывать и не думал. На тот
миг, когда он утвердился в вертикальном положении, в него тут же влетела
разогнанная гравипрахом каменная дробь с обеих рук. И я, снова использовав
прием “управляемая ракета”, вбил выращенный под ногами клинок в грудь парню.
Его аура полыхнула, и в тот же миг меня поймало, словно в смолу.
– Бой окончен! Победитель – мистер Лайт, – сказала та самая строгая женщина.
– Э?! – возмутился я, исследуя поймавшее меня Проявление. – Уже все?!
– Не умеешь ты сдерживаться, Данди, не умеешь, – вздохнула Эмбер, покачав
головой. Но в голосе ее явно слышалось злорадство.
Так, это телекинез, но, судя по тому что меня удерживают сгустки воздуха, а не
энергия напрямую, подсознательный. Я сосредоточился, выбросил несколько
протуберанцев ауры, дестабилизируя энергетический рисунок, и, кувыркнувшись в
воздухе, приземлился на ноги.
– Глинда! – возмущенно воскликнула Эмбер.
– Он сам, – она посмотрела на меня с некоторой долей удивления. – И как вы
это сделали, мистер Лайт?
– Выбросом ауры. Так почему вы остановили бой? Мой противник вполне себе
на ногах.
96/539
– Бой заканчивается, когда аура находится в красной зоне, мистер Лайт, –
строго ответила женщина. – У нас здесь не гладиаторские бои до смерти. Мистер
Райз… я разочарована.
– Да это невозможно! – взорвался парень. – Так не бывает!!! Это какое-то
жульничество!
– Мда-а-а, – протянул я, и поднял голову к экранам над головой. Моя аура была
не тронута. – Самонадеянный слабак, а наглости и гонору было. Ну ничего, у нас
впереди еще два года, мы еще сделаем из тебя человека. Правда, сестренка?
– Обязательно, – хищно ухмыльнулась Эмбер. – Ты так и будешь там стоять?
– Так я остальных жду, – я посмотрел на оставшихся троих из команды. – Я так
понимаю, что вы все примерно на одном уровне находитесь, по боевым навыкам?
Ребята переглянулись.
– Мистер Райз слишком рассчитывает на свое проявление, – сказала Глинда. –
По сравнению с другими членами команды, в ближнем бою он слаб.
Я дернул ухом от мерзкого звука, с которым скрежетнул зубами Руфус.
– Значит, остальные сильнее, – я радостно посмотрел на троицу. – И наверняка
уже не будут держать меня за мальчика для битья. О, а давайте трое на одного?
Заодно сестренка оценит командную работу.
Троица переглянулась, и поднялась со своих мест.
– Не покалечь их, Данди, – снова напомнила Эмбер.
– Тут есть кому присмотреть, – отмахнулся я, с хищной улыбкой рассматривая
выбравшуюся на арену троицу.
Девчонка-фавн расчехлила… не знаю что это, похоже на щит, но зачем в нем
столько дырочек? Оружие второй девчонки калибром и общим видом напоминало
“орудие “Воздаяние”” из старого-старого Unreal Tournament. Крупнокалиберная
бандура, которая, будь она пороховой, эту девушку пополам бы переломила при
выстреле. Парень достал из ножен меч, а сами ножны взял в левую руку.
– Начали.
На этот раз я, примерно представляя, с кем имею дело, атаковал сам, в тот же
миг, в который отзвучала буква “и” в команде Глинды, сделав двойной рывок,
сначала вверх, словно собираясь раскрыть крыло, а затем, по диагонали вниз,
целясь в сторону девушки с большой пушкой. Фавна, со своим кошмаром
трипофоба, бросилась мне наперерез, принимая удар на себя. Парень тут же
попытался ударить меня мечом, но я снова скакнул вверх, и из одной из дырочек в
щите вылетела мелкая капсула, почти сразу же взорвавшись, ослепляя и оглушая
меня. Светошумовые гранаты! Умничка! Но для меня не проблема, я переключился
на аурное восприятие, закрыв глаза. Парень стоял в стойке с ножнами, явно целясь
в меня из них, а вторая уже наводила на меня свое осадное орудие. Выстрел!
Рикошет в стену. Да, я вновь выставил щит.
– Мари!
Второй выстрел, на этот раз басовитый. Я его как раз и ждал, мгновенно
пальнув иглой своей ауры навстречу снаряду. Взрыв!
– Достали?
– Нет! Его аура не уменьшилась!
Блин. Ладно, рывок сквозь дым, на этот раз по низу, вновь щит фавночки,
выставленный у меня на пути, но – мне только того и надо. Уронив им под ноги
одно из своих колец, я, оттолкнувшись от щита, прыгнул вверх. Еще один взрыв,
обдавший меня жаром, и вновь воздух застыл, как смола, по воле чужого
Проявления.
– Мисс Гало в красной зоне. Выбывает.
– Блин! – расстроилась фавночка.
Осталось двое бойцов, один из которых в меня просто не попадет.
– Начали!
Парень с мечом и рванул вперед, явно собираясь навязать мне ближний бой.
Воспользовавшись своим главным преимуществом: свободой перемещения по
вертикали, я его просто перепрыгнул. Он попытался достать меня мечом, из-за чего
97/539
еще и получил от меня в полете струю огня в лицо, а не на плечи. Ну, сам дурак…
Девчонка уже ждала меня, прицельно кинув гранату, которую я поймал прямо в
полете, и тут же напитал своей аурой, подавляя активацию детонатора. Глаза
девчонки успели неверяще расшириться, а в следующий миг…
…чудовищной силы удар в спину, и запредельная, разрывающая разум боль от
крупнокалиберного снаряда, прошедшего насквозь, перемалывая внутренности и
выбрасывая их наружу кровавым облаком из крови и осколков костей…
Я болезненно хекнул, метнувшись в сторону. Попал, скотина! Быстро же он
очухался! Что у этих ребят с болевым порогом?! После струи напалма в рожу даже
мне бы пришлось пару секунд в себя приходить от сенсорно-болевого шока. А этим
хоть бы хны! Ладно, тогда…
Накачав гравипраховый браслет, я практически выстрелил пойманной гранатой,
в последний момент запуская в прахе цепную реакцию. Импровизированный снаряд
врезался четко в грудь Брана, чтобы в следующий миг взорваться.
– Бран Арил в красной зоне. Выбывает.
– Сдаюсь, – тут же сказала последняя девушка.
– Победитель – мистер Лайт, – спокойно отреагировала на это Глинда, и
погасила защиту арены. – Отличная работа. Разве что оставлять за спиной врага не
самое разумное решение.
– Не учел его выносливости, – я повел плечами. Иллюзорное ранение, от
которого меня спасла аура, все еще саднило.
– Молодец, Данди! Но сдерживаться все-таки надо, – похвалила меня Эмбер. – И
тебя все-таки достали. Впервые такое вижу!
– Парни хорошо переносят боль, – пожал плечами я. – А так, в целом… плохо.
Как команда еще более-менее, но по отдельности самодостаточной единицей
является только Бран.
– Да, я тоже заметила, – задумчиво произнесла Эмбер. – Черри отлично
прикрывает команду, но в атаке не очень.
– Я просто не успела ничего показать! – возмутилась птичка. – Этот парень
скачет как сайгак!
– И гранаты на лету тушит, а я ведь ее точно активировала, – задумчиво
кивнула последняя, сдавшаяся.
Я снова приложил ладонь к лицу.
– Детский сад, штаны на лямках, – вздохнул я. – Эмбер, ты их как, сама пинать
будешь?
– Нет, я полностью удовлетворена, – хихикнула она. – Так, команда. Завтра
собираемся на том же месте, и начинаем заново. И чтоб у вас было с собой все
необходимое для долгого путешествия.
– А сегодня что? – спросил Бран. Похоже, единственный адекватный.
– Обтекайте, – пожал плечами я. – Вас без труда отпинал сопляк. И, пока
обтекаете, свыкайтесь с мыслью, которую оный сопляк пытался до вас донести при
знакомстве: за вас теперь отвечаете только вы сами. Мы лишь комиссия на вашем
последнем экзамене, который продлится следующие два года.
– Эмбер, на пару слов, – попросила Глинда, когда мы вышли из помещения
арены. – Мистер Лайт, подождите нас около площадки булхедов.
– Долго? – поинтересовался я. – Может, я пока пройдусь с экскурсией?
– Можете, – кивнула женщина после пары секунд размышлений.
– Я напишу тебе, как мы закончим, – помахала мне рукой Эмбер.
***
Бикон. Сейчас одна из академий охотников, но в совсем еще недалеком, для

меня, во всяком случае, прошлом – основная резиденция королевской семьи Вейла.
Четыреста лет назад я работал здесь… я тогда был девушкой, но это не суть
важно. Изменилось все, кроме расположения коридоров. Нет больше на стенах
98/539
картин и гобеленов, искусственное освещение прогнало тьму из углов. Но в старых
камнях, скрытых под слоем штукатурки, все еще хранилась память. В том числе и
моя. Странная тогда была жизнь, что и говорить.
Может, и правда вернуться сюда, поучиться на Охотника? Смысла особого нет…
но будет забавно. Проработать легенду, и окунуться в мир подростковой
драматико-романтической комедии. Плюс, во главе академии Вейла стоит никто
иной как Озмэн Трижды Надкушенный, и было бы неплохо его доесть. С другой же
стороны, палево перед этим самым Озмэном. Не, определить меня так же легко как
и его самого нельзя - в отличие от (не будем показывать пальцем) я не выбираю
имена, начинающиеся на "Оз-", однако мой боевой стиль слишком узнаваем, а
Проявление слишком знаменито как "демоническое". И если вторым можно не
пользоваться, то первое уже впечатано в самую душу, и попытки действовать
вопреки рефлексам будут очевидны и подозрительны. Хотя... способ есть - начать
использовать оружие. В прошлом я не заморачивался: мое Проявление лучше всего
работает в ближнем бою и разнообразные медиаторы вроде клинков, копий и
топоров ему только мешают. Дальнобойка? Даже не смешно, луки медленные, да и
вообще малоэффективны "в поле", а огнестрел появился только в моей последней
жизни, причем стоил дохрена и был хуже лука по большинству критериев.
– Задачка... – пробормотал я себе под нос.
Так уж вышло, что оружием я не то что "не пользовался" – я им в принципе не
владел. В тех жизнях, где меня было кому учить - я был фавном, а разрешенное
оружие у фавна - это то, которым его убили, и то, только пока оно торчит из трупа.
В тех жизнях, где я был человеком, я никогда не рождался клановым, и
единственное обучение на которое я мог рассчитывать – служба в ополчении, где
индивидуально ничему не учат. По понятным причинам, мне это не подходило.
Хотя, чего я туплю? Они точно знают, что я вырос в мертвом городе на Безымянном,
выжил там и сумел сам оттуда выбраться. Использование крыла предполагает
филигранный контроль над Аурой и талантливое владение Прахом, и я на одном
лишь этом сегодня выехал на арене. Буду возрождать славные традиции праховой
магии! И никогда-никогда не подпускать себе никого в ближнем бою. Чтоб
случайно себя не выдать характерными движениями.
Ну а отыграть подростка в пубертатном периоде вообще нехрен делать, еще
проще чем ребенка. Говори что думаешь, не сдерживай импульсивность, веди себя
так, словно умнее всех окружающих но по доброте своей не хочешь заставлять их
чувствовать свою ущербность. И еще нужна какая-нибудь изюминка,
сумасшедшинка, которая бы объяснила, как это я ухитрился вырасти и выжить там
где полегли многие взрослые... хотя, то что я почти не испытываю негатива –
вполне подходит под такую сумасшедшинку. Да, а еще я буду "любить некоторых
Гримм". Отлично.
Нет, это точно что-то фавнолисье. Из одной мимолетной мысли придумал
совершенно ненужную никому историю для внедряющегося шпиона.
Зато прикольно!
***
– Мне начинать ревновать? – ехидно поинтересовалась сестренка, зайдя ко мне

со спины.
– М-м? – я отвлекся от сосредоточенного черканья карандашом по листу. –
Почему?
Она кивком указала на мой рисунок.
– Понравилась Глинда?
– Шикарная женщина, – кивнул я. – Но, эта вечная строгость, эти рамки… она
как волшебный цветок, который забыли поливать. Сохнет изнутри, лишенная
чужого тепла и нежности так давно, что уже начала забывать их вкус.
– И ты уже прикидываешь, как будешь исправлять это? – игриво спросила
99/539
сестренка.
– Ей пятый десяток, – покосился я на нее. – Забраться под панцирь ее образа
можно, но не думаю, что это буду я. Но мне хочется хотя бы нарисовать ее такой,
какой бы она была, если бы тепла и нежности в ее жизни было в достатке.
– Откуда ты знаешь?! – удивилась Эмбер.
– О чем?
– Про ее возраст!
Я задумался на мгновение.
– Кожа, пожалуй, – произнес я медленно. – На руках. По ней понять проще
всего. Как за ней ни ухаживай, какие крема и тоники ни мажь, все равно выдаст.
– С тридцати начну носить перчатки, – мрачно решила сестренка. Я рассмеялся.
– Я буду любить тебя и без перчаток. Даже после тридцати!
– А после сорока? – прищурилась она.
– Нифига себе, какие бездны времени! – сделал большие глаза я.
В этот раз мы смеялись уже вместе.
– Эх, с этим детским садом вряд ли получится посидеть так еще когда-нибудь, –
вздохнула она.
– Думаешь? – хихикнул я. – А по-моему, им как раз стоит показать, что есть в
мире что-то помимо ответственности, гонора, отстраненности и чужого мнения.
– Ого? Новые истории?
– Нет, слишком мало данных, – вздохнул я. – Но ведь ключевые вещи и так
видны. За ними уже стоят истории. Но вся эта четверка несчастна. В свои, блин,
восемнадцать-девятнадцать лет. Почему бы нам это не изменить?
– Я не против, но мне кажется, ты начал знакомство не лучшим образом… –
покачала головой Эмбер. – Кстати, как ты вырвался из проявления Глинды?
– Еще одна вещь, которую надо чувствовать, а не объяснять, – вздохнул я. –
Сестренка, а как я дрался после того как меня ослепило светозвуковой гранатой?
– Так тебя все-таки ослепило?! – удивилась она.
– Конечно, – фыркнул я. – Так что я ориентировался исключительно с помощью
ауры.
– Серьезно?! – возмутилась она. – Ты и это умеешь?! Данди, вот скажи честно,
ты подтираться аурой не пробовал?
– Ну-у-у-у… – смущенно отвел взгляд я, предвкушая реакцию.
– Брешешь! Сейчас – точно брешешь!!!
Вместо ответа я положил ластик на тыльную сторону ладони. И он довольно-
таки шустро пополз вверх, к плечу.
– Принцип примерно такой же, только там, гм, “ластик” скидывать надо.
– ШНИЗДЕЦ!!! – выразила свои эмоции по поводу увиденного сестренка. Моими
словами выразила, между прочим!
Я рассмеялся, глядя на ее шокированное лицо. Ну, дорогуша, я дитя почти
известной тебе современности, мне носить на себе десант блох и вонять потом не
по душе, так что науку нецелевого использования ауры я освоил в совершенстве
еще в монастыре, том самом, где мне ауру открыли впервые. Впрочем, в монастыре
такое использование “нецелевым” не считалось, он ведь был в Солитасе, да еще и
в горах. Очень холодное место, где огненный прах использовался на куда более
важные нужды, а деревья растут двумя километрами ниже, по ледяным склонам и
многометровым сугробам.
– В Арклайте туалетная бумага кончилась еще за первые полгода, а огненный
прах я экономил, – улыбнулся я девушке. – А еще это оказалось отличным
упражнением на контроль!
– Это ты мне так попробовать предлагаешь? – обреченно поинтересовалась
девушка.
– А чего бы нет? Трон размышлений самое то место, чтоб с аурой побаловаться.
Ее передернуло.
– Нет, я лучше как-нибудь… более традиционно.
Я усмехнулся. Видел я уже такую реакцию. Для многих Охотников, аура – это их
100/539
оружие, меч и щит. А я тут такое святотатственное применение предлагаю.
***
– Совсем другое дело, – одобрил я, когда на следующий день четверка

студентов была с походными рюкзаками. – Теперь можно выдвигаться. Сестрен,
давай сначала по малому кругу, обычным маршрутом, а потом все-таки махнем в
Вакуо?
– Обычным – это до Вайтела и обратно? – уточнила Эмбер. – Я не против, но
зачем?
– Сначала надо убедиться, что наши подопечные нормально подготовились к
походу, он же для них первый такой.
– Мы ходили на миссии после первого курса, – возразил Бран.
– Так то краткосрочные, и с возвращением в Бикон, а мы будем шарахаться
целый год, нигде надолго не задерживаясь. Надо сначала проверить, насколько вы
хорошо подготовились, и иметь возможность заглянуть на обратном пути в Вейл,
докупить все нужное.
– Я не понимаю, почему это все объясняешь ты, а не она, – бросил Руфус.
– Как самый старший и опытный, объясняю я, – я незаметно подмигнул Эмбер, и
та чуть кивнула, явно заинтересовавшись, какую лапшу я буду вешать им на уши
дальше.
– Стоп-стоп-стоп! – затараторила фавночка. – То есть как это, старший?!
– Мне пятьдесят восемь, – сообщил я на голубом глазу. – Эмбер моя младшая
сестра.
– Да ну нафиг?! – воскликнул Руфус. – Ты же выглядишь на четырнадцать, от
силы!
– Проявление у меня такое, – вздохнул я. – “Рваное время” называется. Каждые
десять лет мой возраст изменяется случайным образом. В двадцать лет я его
открыл, и разом постарел на десять лет. Затем с тридцати по сорок проходил
глубоким стариком, с сорока по пятьдесят был ровесником Эмбер, а сейчас, вот,
уже восьмой год хожу ребенком. Еще пару лет, и опять изменюсь.
– Э–э–э?!! – фавночка посмотрела на сестренку. – Правда?!
– Безумно странно, да? – улыбнулась она, как ни в чем ни бывало. Только
уголки губ чуть заметно подрагивали сдерживаемым смехом. – Но такой уж у меня
непутевый братик.
– Она мне мстит теперь, за то что я ее в детстве тискал, – пожаловался я. –
Пользуется тем, что я сейчас маленький и милый.
Шок – это по нашему. Выражение лиц четверки стоило запечатления на камеру.
Эмбер не удержалась, и рассмеялась, растрепав мне прическу.
– Вы… обманываете? – неуверенно предположил Бран, но вот второй
сомневаться не стал.
– Так и знал, – фыркнул Руфус. – Не мог сопляк так драться!
– И он тут же бросился мазать этой мыслью ссадины на самооценке, – фыркнул
я. – Зря я тебя пожалел.
– Пожалели? – удивилась Марион, до этого молчавшая. – Не похоже это было на
жалость.
– Это смотря с чем сравнивать. Я ведь мог оставить его сестренке, – я злобно
ухмыльнулся.
– Данди, не надо из меня чудовище делать, – укорила меня магесса.
– Точно, пусть они пока пребывают в блаженном неведении, – я сделал
предвкушающую мордашку. – Ну так как, пойдем?
– А гримм с тобой, пойдем, – махнула рукой она.
Я тут же напрягся, навострив уши. Напряглась и четверка будущих охотников.
– Данди, ты мне это всю жизнь теперь припоминать будешь?! – возмутилась
Эмбер.
101/539
– Да!
– Припоминать что? – заинтересовалась Черри.
– Да был один случай, – протянул я.
– Данди! Это случайность была, случайность!
– Что за случай?
– Сейчас расскажу…
***
– Поверить не могу, что они купились, – хихикнула Эмбер, когда мы остались

наедине в фургоне.
– У них есть целая плеяда причин, чтобы поверить. Во-первых, я их отдуцкал, и
им куда проще психологически считать что это не они слабаки, а под внешностью
ребенка скрывается старый и опытный дядька. Во-вторых, явно взрослый человек
все подтвердил, а дети верят взрослым. Ну и в-третьих… чего бы им и не поверить?
Все звучит вполне правдоподобно, проявления и не такое могут.
– Ну не зна-а-аю, – протянула она.
– Думаешь, тебя так легко не проведешь?
– Точно нет.
– Вот и они так думают, – ухмыльнулся я. – Зато теперь даже ни у кого не
вызовет вопросов, почему я учу тебя пользоваться аурой, а не наоборот.
– Какой же ты все-таки хитрый лис!
– Угу, это точно что-то животное. С возрастом мне все больше и больше
нравится дурить людям головы и водить их за нос, – я рассмеялся.
– Это кривая дорожка, – укоризненно покачала у меня перед носом пальцем
Эмбер. – Не ходи по ней.
– Да ла-а-адно, – отмахнулся я. – Тебе нравится, я ж знаю. Кстати, я так понял,
что теперь ты можешь свободно перемещаться куда угодно?
– Эм-м-м… да. Как ты узнал? Стоп! – она тут же остановила меня. – Я сейчас
попытаюсь понять… м-м-м-м… ты поставил жучок в мой свиток?!
– Мимо. Ты не стала возражать, когда я предложил топать в Вакуо. А в
прошлый раз тебе надо было отпрашиваться.
– Блин! Как ты ухитряешься это все подмечать?
– Как я могу упустить хоть слово, сказанное тобой? – сделал большие глаза я.
– Ой, прекрати это, – смутилась девушка, и щелкнула меня по носу.
– Ладно, ладно, – улыбнулся я. – Просто постоянно продумывая диалоги
персонажей, невольно начинаешь обращать внимание на любые шероховатости и
искать за ними возможные смыслы.
– Вот, теперь верю!
– А говорила, что тебя легко не проведешь, – ехидно фыркнул я. – Ан нет,
стоило только сказать достаточно правдоподобную ложь, и…
– Да-а-а-ндии-и-и-и-и!
– Ушастая скотина?
– Да!
– Ну, хоть жучки в чужие свитки не ставлю, – я показал ей язык. – Ужас,
неужели ты и вправду думала, что я на такое способен?
– Нет… – отвела взгляд она. – Брякнула, что первое на ум пришло. Эй, а почему
ты называешь меня “ужас”?!
– О, вот и ты научилась подмечать ключевые моменты в чужих фразах, – ехидно
поддел я ее. – Шутка.
***
Способности охотников выходят далеко за рамки того, что доступно обычным

102/539
людям: даже если не стараться, аура по сути своей результат единения души и
тела, и многие вещи, ради которых в ином случае пришлось бы долго и мучительно
тренироваться, даются нам со второй, или, в худшем случае, десятой попытки.
Большинство охотников еще в детстве учатся таким трюкам, которые, по моей
старой памяти, были доступны только цирковым акробатам и престарелым
мастерам боевых искусств. Аура еще и “право на ошибку” дает, благодаря
которому инстинкт самосохранения у охотников… несколько притуплен, скажем
так. Во всяком случае, я ни разу не видел охотника, который бы, например, боялся
высоты.
Но то, чем я занимался сейчас, выходило за пределы даже таких, расширенных
возможностей. Мозг откровенно кипел, но я упорно пытался еще, еще и еще. В
конце концов, я не сочиняю музыку, я просто воспроизвожу ее. Бетховен писал
целые симфонии, для сотни человек в оркестре, а у него была закрытая аура! Не то
чтобы я претендовал на лавры, но моя задача действительно куда проще. Нужно
лишь приучить голову ее решать. Но… нда. Я мог воспроизвести одну партию
одного любого инструмента, даже двух, если второй – барабан, даже трех, если
считать за инструмент еще и голос, но мне-то надо было больше! Как, блин,
человек-оркестры умещали это все в голове?!
– Привет! А чем ты… э-э-э, вы, тут занимаетесь?
– Можно на ты. Меня забавляет прикидываться ребенком, – усмехнулся я, глядя
на заглянувшую в фургон Черри. – Да так, музицирую.
– А… где инструмент? – она забавно, по-птичьи, наклонила голову.
– Я и есть свой единственный инструмент, – я показал ей составные браслеты
из светового праха, похожие на маленькие четки с многогранными бусинами.
Подчиняясь моей воле, вложенной в ауру, одна из этих бусин засветилась,
формируя невидимую струну, и воздух наполнили звуки начала “Легенды” Дидюли.
Очень простая штука, я уверенно играл его уже после года обучения. Но тогда я
играл руками на гитаре, а сейчас, нужно было транслировать память в
представление, им напитывать ауру, и затем эту ауру направлять в прах. На
удивление, это было проще, чем имитировать голос.
– Удивительно, – с тихим восторгом произнесла она. – Это вы сейчас сами
сыграли? Не запись?
– Нет.
– А мелодию тоже вы сочинили?
– Я вообще кладезь талантов. Рисую, музицирую, бью гримм, – я тряхнул
головой, решив сделать небольшой перерыв. – А ты?
– Я?! – запаниковала она.
– Есть какие-нибудь хобби?
– Э-э-э… ну… бить гримм, наверное… тоже…
– А это хобби? Садись, кстати.
– Я не помешаю? – оробела девчонка.
– А разве ты не за этим пришла? – рассмеялся я. – Любопытная птичка.
– Ну-у-у… просто вы… ты… тоже фавн.
– Нелегко, наверное, в одной группе с расистом, – задумчиво покивал я. –
Поэтому решила поболтать с кем-нибудь из своих?
– Руфус не расист, – покачала головой девушка. – Просто… мы слабые. И бойцы,
и команда. Он самый сильный из нас. Мы его назад тянем.
– Не заметил.
– Так ведь вы… ты очень сильный! И ни разу в его проявление не попал.
– Я ж не дурак, лезть в явную ловушку, – усмехнулся я. – Что же насчет силы и
слабости, это еще предстоит увидеть. Все-таки, сражение с людьми совсем не то
же самое, что сражение с гримм. Разные навыки, разные требования к физическому
развитию. Зачастую те, кто легко побеждают людей, гибнут в схватках отнюдь не с
ними.
– Разве? – удивилась девушка. – Мне всегда казалось, что с гримм сражаться
легче.
103/539
– Сколько длился твой самый долгий бой с людьми?
– Минут… десять? В команде.
– А с гримм?
– И того меньше! – рассмеялась она.
– А мой самый долгий бой с гримм длился семь часов подряд.
В этой жизни самый длинный. А так, я помогал затыкать Вейловский Прорыв,
там и познакомился с будущим основателем клана Арков. Две недели почти
непрерывной рубки. Народу тогда полегло…
– Семь?! Что это за гримм такой был?
– Достаточно среднее нашествие на крупный поселок, в котором произошло
неприглядное преступление. Помимо меня с Эмбер там было еще одиннадцать
охотников на целое море тварей. Мы их рубили, кромсали и жгли, а они все перли,
перли, перли и перли, нескончаемым потоком. Передышки, от силы, двадцать
минут – восстановить ауру, перекусить, и снова в бой. Все серьезные столкновения
с гримм это драки на истощение, а не на индивидуальное мастерство. Против
гримм ваша команда сбалансирована лучше многих других.
– Да?! – обрадовалась она.
– Конечно. Если я правильно предполагаю, как работает проявления Руфуса, на
него ложится задача по контролю противника. Ты сосредоточена на защите,
прикрывая тех кто в этом нуждается в данный момент, Марион больно бьет по
площадям, либо может свалить одиночных гигантов, а Бран универсальный
штурмовик.
– Ага!
– Только специализация требует идеального командного взаимодействия, –
притушил я ее радость. – Оно у вас, ну… средненькое.
Я им польстил, конечно. Ребята реально слабые, и меня радует, что не только
по моим меркам.
– О… ну да, – она вздохнула. – Мне кажется, что наша команда распадется
сразу после выпуска. И все так думают, поэтому никто особо и не старается.
– Вот как, значит, – протянул я задумчиво. – Хм-м-м. Расскажи мне про себя и
остальных. И то что знаешь, и то что думаешь.
– Зачем? – удивилась она.
– Надо.
***
– Данди, мне кажется, или ты начал седеть? – задумчиво поинтересовалась

сестренка.
– С твоими спиногрызами, неудивительно, – хмыкнул я.
– Да ладно. Ты с ними на удивление легко управляешься, – фыркнула Эмбер. – Я
вообще себя лишней чувствую.
– Предпочла бы седеть сама? – подколол я.
– Это мне команду дали, а не тебе, – надулась она.
– Я могу самоустраниться, если тебе хочется подрессировать молодежь лично.
– Хочется! Но уже поздно, – она вздохнула. – Хотя не знаю, смогла бы я так же.
– Смогла бы. Ни…
– Слышать не хочу от тебя “ничего сложного!” – возмутилась она. – Я до сих пор
не могу аурой по твоему методу пользоваться! Уже почти полтора года прошло!
– Ты еще скажи что прогресса нет, – хмыкнул я.
– Есть, – признала она. – Но мало.
– Жа-а-адная.
– Ой, иди ты, – отмахнулась она. – И вообще, не меняй тему. Ты действительно
начал седеть?
– Сестрен, блин, ну ты даешь, – фыркнул я. – Ты же видела мою маму.
– Она тоже немного седая, – кивнула Эмбер. – То есть это нормально?
104/539
– Да не седая она! Это наш естественный окрас! – возвел глаза к небу я. – Наше
наследие фавнов идет от чернобурых лисиц. Поищи картинки.
Она открыла свиток и набрала запрос. Перевела взгляд на меня.
– О… похоже, – удивленно протянула она. – Так у тебя волосы тоже такого
цвета будут?
– Думаю да, как и у мамы, – я пожал плечами. – Хотя, окрас может быть очень
вариативным, насколько мне известно.
– Прикольно. Думаю, тебе пойдет.
– Угу, буду щеголять благородной сединой не добравшись и до двадцати, –
хихикнул я. – Какие планы на сегодня?
– Пока никаких, а вечером пойду в ресторан с Браном.
– О, вот и у меня планы на вечер появились! – радостно воскликнул я.
– Будешь мешать? – недовольно поинтересовалась Эмбер.
– Нет, буду бить Брана, как вернется.
– Данди… – укоризненно протянула она.
– Что? – невинно улыбнулся я. – Я еще в самом начале говорил, что буду
ревновать. Ты же не думала, что я шучу?
– Думала, – произнесла она задумчиво. – Ревность это не в твоем духе. Да и
странно, ты позволишь мне идти с ним, но затем будешь его бить? Разве это не
странно?
– Не в моем, – согласился я и довольно прищурился. – И нет, не странно. Это
ведь даже не интрижка, вы действительно пойдете только в ресторан.
Развлекайся, сестренка, я не буду мешать.
– Но Брана побьешь.
– Ему полезно, – ухмыльнулся я. – Добавлю мотивации становиться сильнее. А
то он слишком часто пользуется дипломатией там, где нужно ударить в рожу.
– Или создать призрачное перо Невермора? – невинно поинтересовалась Эмбер.
– Черри до сих пор смотрит на тебя влюбленными глазами.
– Обходится куда дешевле, чем выбитые стены, – пожал плечами я.
Это в очередном селении, на границе между королевствами, нашелся расист-
фавноненавистник, сынок старосты, естественно, вообразивший себя дофига
мажором. Идиот подумал что поиздеваться над девушкой (Черри) и ребенком
(мной) безопасно, даже несмотря на то, что мы Охотники. В прошлый аналогичный
случай, как раз тогда мы познакомились с фавном-медведем Джеем, я выбил одну
из стен дома старосты, с помощью гравипраха. В этот раз идиоту повезло больше: я
просто создавал твердосветные реплики копейных перьев крупного невермора, и
метал их в него с воздуха. Чисто чтоб оценил, что его ждет в случае если “мерзкие
животные” не будут защищать его самодовольную жопку от гримм.
В который раз поражаюсь идиотизму подобных личностей. Ну даже если ты
расист, оскорблять охотника это совсем с головой не дружить! Мало того что
черная неблагодарность, так еще и в нашем случае все законы о правах фавнов
соблюдаются неукоснительно. Но ведь могут быть и такие как я, кто терпеть не
станет, и проучит обидчика лично. Ну осудят его потом, сломанные конечности
лично тебе это не вылечит.
– Не хочешь тоже сводить девушку куда-нибудь? – ехидно предложила
сестренка, прерывая краткий миг воспоминаний.
– Черри-то?
– Ага.
– Не хочу. Не в моем вкусе.
– Ого, как заговорил! – рассмеялась она.
– Мне есть с чем сравнивать, – улыбнулся я.
– Бедная Черри… – несерьезно-грустным тоном протянула Эмбер.
– Бедный Бран… – аналогично ответил ей я.
И мы рассмеялись.
***
105/539
На второй год практики нам досталась куда более веселая работенка, чем
просто сидеть на одном месте. За то время что мы путешествовали, нам удалось
собрать немалое количество положительных отзывов, и нам, как и еще нескольким
другим командам, предложили охрану строительства новой железнодорожной
ветки между Вакуо и Вейлом. Старая, построенная еще во время Великой Войны,
перестала справляться с нагрузкой.
Естественно, мы согласились, и вот уже второй месяц я наслаждался веселой
атмосферой “стройки века”. Народу полно, и фавнов, и людей, расизма нет (всех
строителей пропустили через психологов, как мне рассказали), конфликтов
минимум, как следствие, нападений гримм тоже мало. Синекура! Я даже, в
качестве тренировки, участвовал в строительстве: пользовался гравипрахом для
переноски всякой тяжелой ерунды, вроде железобетонных шпал и связок рельсов.
Парни тоже присоединились, и тоже в качестве тренировки, только уже
выносливости. Поняли необходимость, так сказать.
За это время многое поменялось. Команда сплотилась еще после первой
серьезной заварушки с участием гримм. Бой плечом к плечу, на выживание, вообще
отлично прочищает мозги от всякой ерунды, особенно если закрепить результат
объяснениями и тренировками, заставить народ вспомнить, чего ради они вообще
пошли в Охотники. Это ведь не профессия, это призвание. Просто ради денег
каждый день драться дураков нет, нужно что-то еще. Желание власти, поиск
адреналина в постоянных схватках, стремление защищать других, любовь к
перемене мест, ненависть к гримм – хоть что-то! Руфус, к моему удивлению,
действительно не был расистом. Просто приютский звереныш, потерявший семью в
нападении гримм, мерил все меркой личной силы. После того как Черри в течение
только одного затяжного боя пять раз спасала его жопу, в его мировоззрении
произошли положительные сдвиги. Когда же по результатам первого года он
увидел рейтинг команды в общем зачете, и этим удовлетворил свои честолюбивые
замашки, он и вовсе стал нормальным парнем. Бран, его партнер, действительно
оказался самым нормальным в команде, и только благодаря ему эти “лебедь, рак и
щука” не разбежались в разные стороны. За два года обучения в Биконе у него
стали опускаться руки, но появившаяся положительная динамика заставила
воспрянуть. Он-то уже думал уходить в Атлас, становиться там армейским
специалистом, но когда команда действительно стала работать как команда, эту
идею с радостью отбросил. Восстановил самооценку, падла такая, начал за Эмбер
ухлестывать. К тому, что после каждого успешного похода в ресторан, кинотеатр
или еще куда я ему устраивал спарринг в полный контакт, относился… сначала
философски, а потом, кажется, даже с энтузиазмом. Хотя, первый раз, он искренне
пытался меня убедить в том что он к сестренке с самыми серьезными
намерениями, и вообще, “не обидит”. Какое у него было выражение лица, когда я
ему сказал, что мы неродные, и я на нее претендую сам! Я даже нарисовал это, но
самолюбие парня пощадил, Эмбер показывать не стал.
Марион, хотя я уже давно ее называл Мари, за отстраненностью прятала
страстную натуру путешественницы и пироманьяка. Парадигма “нас невозможно
сбить с пути – нам пофигу куда идти” во все поля. Лишь бы где-нибудь шариться и
чего-нибудь подрывать. Типичный охотник по призванию. А еще она была
страстной фанаткой Скайхая, и мне во время приступов графомании приходилось
от нее шкериться. А уж сколько они копий поломали с Эмбер, относительно
“Истории лисички”, которую я все-таки написал и опубликовал, у-у-у… Эмбер была
в полном восторге, в то время как Мари громила “слащавый женский роман” в пух
и прах. Это было немножко личное: дело в том, что я к книге в предисловии
написал, что “По просьбе моей будущей жены, ради знакомства с будущей тещей”,
вот Мари и возмущалась. Зато после обсуждений с ней первого Терминатора, я
написал второго. Когда Эмбер подарила ей один из авторских экземпляров, сказав
что редактор Скайхая ее подруга детства… в общем, сестренку едва не придушили
106/539
в объятиях. Всерьез придушили – силищи у Мари было немеряно. Еще бы, такого
монстра с собой таскать… BFG отдыхает!
Ну и, конечно же, Черри. Девчонка тоже стала уверенней в себе, избавилась от
чрезмерного конформизма и зависимости от чужого мнения. Даже ее боевой стиль
стал заметно агрессивней, хоть, как и раньше, строился полностью от защиты. С
Эмбер она общего языка не нашла вообще, несмотря на то что обе девчонки по
отдельности были очень общительными. Зато сблизилась с командой, и я
неоднократно видел их весело болтающими с Руфусом. Ну и да, ко мне она тоже
частенько подсаживалась. Понравился, что ли? Разница в возрасте у нас не такая
уж и большая, а я подрос, вытянулся, возмужал…
– Так, Данди! За мной, немедленно! – рявкнула Эмбер, буквально за шкирку
вытащив меня из кружка работяг, где я в хорошей компании наслаждался музыкой.
Сопротивляться я не стал, только пискнул удивленно, и был утащен, под смех
окружающих.
– Сестренка, я так понимаю, что дело серьезное, раз ты себя так ведешь, но…
м-м-м… может я все-таки сам пойду?
– Серьезное?! Еще какое серьезное! У меня получилось воспользоваться аурой
по твоему рецепту! – но меня она все-таки отпустила. Блин, никогда ее такой
сердитой не видел.
– Правда? Прорыв?! Ну так круто же! – искренне восхитился я. – В чем
проблема?
– Круто?! Ты почему не предупредил?! – возмущенно почти что выкрикнула она.
– О чем?!
– О том, что я теперь аурой любой ветерок могу почувствовать! А любые
воздействия настолько же болезненны, как если бы ауры вообще не было!
– Э-э-э? – протянул я. – Погоди-ка, погоди-ка. А раньше что, не так было?
– Нет!!! Раньше я пиво ногтями открывала, и чувствовала только как аура
вспыхивает! А сейчас полностью прочувствовала все так, словно у меня ногти
пополам сломались!
– А-а-а… так вот почему другие Охотники так легко принимают на себя урон! –
протянул я. – Вы, оказывается, не чувствуете ничего. Я думал, болевой порог
высокий…
– Не то чтобы совсем ничего, но не такие же мелочи! Погоди-ка, – она
уставилась на меня удивленно. – То есть, ты не знал?
– Откуда бы? Я ж самоучка.
Тишина.
– Так вот почему ты от всех атак уклоняешься… гримм, я должна была
догадаться!!!
– Да уж, теперь это кажется очевидным, – смущенно согласился я.
Тишина.
– А знаешь что самое плохое? – горестно спросила сестренка.
– М-м?
– Я теперь не могу иначе. Вообще не понимаю, как я раньше аурой
пользовалась.
– Тоже задавался этим вопросом, – кивнул я. – Не расстраивайся.
– Больно только первый раз? – чуть развеселилась Эмбер.
– Не в этом случае. Но плюсов все равно больше… на мой взгляд.
– Эх, ладно, раз ты не знал, то и винить тебя не в чем. Пойдем праздновать?
– Так тебе же, вроде, не понравился результат?
– Зато я его достигла! – отмела мои возражения она. – А еще я Проявление
открыла.
– О! Это точно надо отпраздновать, – согласился я. – Есть место на примете? Не
с “птенцами” же.
– Во-о-он тот холмик. Отнесешь?
– Конечно!
107/539
У меня было хорошее настроение, и я написал еще одну главушку, скорее всего,
предпоследнюю перед началом канона.
https://postimg.cc/624Mv2f3 - портрет Ханы в гиперреалистичном стиле

https://postimg.cc/CRK5LFmd - Reedemer из UT99, примерно так же выглядит пушка
Марион
https://postimg.cc/18yR7yLJ - портрет Глинды Гудвич, в процессе рисования
https://postimg.cc/sGfh7bp2 - примерно такой Данди представляет себе Глинду, у
которой в жизни хватало счастья
https://youtu.be/B0i5F4dWicM - "Легенда" Дидюли. То, что Данди играл
твердопраховым кристаллом для Черри.
Возможные окраски чернобурых лис найдете сами, если интересно
108/539
Примечание к части Сенна - это мой мысленный эксперимент на тему "Рейвен
здорового человека". Предпосылки те же: сильная, умная, независимая охотница,
способная держать в узде клан и управляться с бизнесом. Как и Рейвен, Сенна -
социал-дарвинистка и эгоцентрик. Но при этом она должна быть супер-мамой,
которая искренне любит своих детей, и те любят или уважают ее в ответ. Так же,
выезжать она должна не на силе оружия, а на силе личности.
Глава 8 - Знак качества
Последний экзамен у команды Эмберглоу, получение лицензий,

возможно, прощальная пирушка, и они пойдут своей дорогой, а мы своей. Быстрее
бы!!!
Не то чтобы мне надоела компания “спиногрызов”… хотя, кого я обманываю.
Надоела. Два года прошло, как никак! И я теперь пятнадцатилетний подросток, со
всеми сопутствующими, вроде гормонального шторма. А ростом лишь са-а-а-амую
малость ниже Эмбер. Которая, я уверен, и не подумает сопротивляться, когда я
сплету наши ауры вместе, а затем, затем-м-м… о-о-о… так. Что-то неправильно.
Сообразил я, что именно, только спустя двадцать секунд, и поразился уровню
наглости.
Напротив меня, слегка утонувшего в своих фантазиях, нахально село некое
тело, судя по размерам, детское, и, нагло заменив мою порцию мороженного
иллюзией, стала оное мороженное уплетать. Хм… вообще, открытое проявление у
ребенка это довольно круто.
– Девушка, – окликнул я проходящую мимо меня официантку. – Принесите,
пожалуйста, еще две вазочки мороженого.
– Конечно, – кивнула она, и ушла.
Реакция моей визави не заставила себя ждать. Отставив мороженое, и
перегнувшись через стол (ага, это девушка, размер груди неплохой для ее роста)
она несколько раз провела у меня перед глазами рукой.
– Нет, я тебя не вижу, – сообщил я ей, и девушка тут же отпрянула, и
схватилась за некий… короткий жезл? Дубинка? Тонфа? Аурная эхолокация
позволяет ориентироваться в пространстве и даже драться, но детальность
изображения это не про нее. А уж если держать глаза открытыми, то наложение
картинки и вовсе сбивает с толку. – Но помимо зрения есть и другие способы
воспринимать окружение. Любишь мороженое?
Тело кивнуло, все еще не отпуская свое непонятное оружие.
– Ну тогда наслаждайся, – я пожал плечами. – Мне не… хм, не очень жалко.
И я вернулся к своему завтраку. Девушка некоторое время сидела
напряженной, затем пожала плечами и снова взяла в руки вазочку. Некоторое
время мы молча наслаждались едой. Я подумывал о том, чтобы прикрыть глаза, и
попробовать “ощупать” свою визави более детально, но потом отказался от этой
мысли. Как я понял из рассказов Эмбер (и плача о потерянном), современные
Охотники как-то ухитрились пользоваться аурой, не воспринимая ее частью себя.
Словно это одежда. Или, точнее, броня. Экзоскелет. Уже после того откровения, я
понял, что никогда не задумывался о том, что у других охотников управление
аурой может отличаться от моего. Инерция мышления. А вот если задаться целью и
начать перебирать воспоминания, то было много-много тех, кто по моим меркам
“слишком выносливый”. Спросить же… ну, в те времена аура считалась секретной
штукой, никто друг у друга ничего не спрашивал. Некоторые аурные техники
вообще использовались в качестве удостоверения принадлежности к клану. Я сам
этап “полуоткрытой ауры” пропустил, а учили меня, изначально, праховые маги, с
теми же возможностями и теми же недостатками. Но я отвлекся.
Несмотря на то, что для нынешних Охотников, аура – это помесь экзоскелета и
канистры топлива для Проявления, кое-что они чувствовать все же могут, особенно
109/539
будучи настороже. И если пассивную аурную эхолокацию заметить сложно, то
активная чуть “звенит”, касаясь чужой ауры. Уникальное ощущение, ни с чем не
перепутаешь, если знаешь что это. А если не знаешь… я вот Кроу был готов побить
чутка, за то что он на мне проявление использовал без моего разрешения.
Девчонка, думаю, тоже не будет стесняться пустить в ход свою дубинку, а
сражение двух Охотников (один из которых невидимый) посреди людного кафе?
Нет, спасибо. Это на гонки идиотов в отдаленных селениях могут посмотреть
сквозь пальцы, пригрозить пальчиком и назначить штраф. Те же финты в городе
могут создать куда больше проблем.
Так что пускай сидит. Еды мне и правда не жалко, а сама ситуация напоминает
далекое прошлое. Приятное, хоть и с горьким послевкусием.
– Ваше мороженое.
– Спасибо.
Пространство пошло трещинами, и лопнуло, словно разбитое стекло.
Официантка вздрогнула, едва не выронив поднос.
– Извините, – сказал я.
– Ничего, – она вздохнула. – Здесь часто бывают студенты из Бикона. Привыкла
уже.
Я посмотрел на мелкого рыжего паренька с веснушками, зализанной прической
и наглыми зелеными глазами. После чего подтолкнул ему вторую чашку
мороженого.
Она была охотно принята.
– Ты от меня маскируешься? А то я в курсе, что ты девочка.
Мне в ответ изобразили надутую моську. На мальчишечьем лице смотрелось
так себе. Она достала свиток и быстро на нем что-то набрала. Щелк – и на
повернутой ко мне стороне экрана появилась фраза “Как ты меня видишь?”
– Странно, каким близоруким делает человека невидимость, – процитировал я
Дамблдора, его голосом и ухмыльнулся.
– “Колись давай!”
– Обокрала, объела, теперь еще и допрашивает, – я возвел глаза к небу. – Ужас.
– “Ну скажи! Услышал? Или это Проявление?”
– А что мне за это будет?
– “Я тебя не побью!”
– Так ты, лукавая, презлым решила отплатить за предобрейшее? – от голоса
Ивана Васильевича у меня свело олдскулы. Заметка. Я ОБЯЗАН воскресить здесь
фильмы Гайдая. – Нет. Я не веду переговоров с террористами.
– “Разве? А “что мне за это будет” за переговоры с террористами не
считается?”
Я посмотрел на хитрую мордаху, на которой было очень ехидное выражение.
– Нет. Я ж тогда еще не знал, что ты террористка.
Она захихикала, абсолютно бесшумно.
– “Значит, больше никаких переговоров?”
– Хм-м-м, ты прикольная, не хотелось бы, – протянул я. – Давай ты не будешь
меня бить, а я не буду считать тебя террористкой?
Она состроила задумчивую мордашку.
– “Если ты скажешь, как ты меня увидел”
– Повышаешь ставки, а? Ладно, если ты покажешь мне свой настоящий облик.
– “Пфф, и всего-то? По рукам!”
– Я умею пользоваться аурной эхолокацией. И пользуюсь постоянно. Ты не
первый иллюзионист, который пытался меня пранкануть.
Путешествия с двумя среброглазыми, братьями-близнецами. У одного из них
было проявление невидимости, а у второго телепортации. Они частенько
подстраивали разные каверзы, пользуясь этим, балбесы. Спасли мне жизнь… а вот
сами погибли. Способность становиться невидимым не спасает от других
невидимок, в отличие от привычки подсознательно мониторить окружение аурой.
Но двадцать секунд не понимать в чем дело – это я расслабился. Очень, очень
110/539
расслабился.
С другой стороны, то что я в принципе использую эхолокацию в насквозь
мирное время, сидя в кафешке посреди Вейла, в разгар дня, наслаждаясь едой…
вон даже у девочки на мордахе написано, что она мне не верит.
– “Точно? Не Проявление?”
– Мое проявление это звукоподражание, – произнес я голосом официантки,
которая нас обслуживала.
– “Отсто-о-о-ой!!!”
– Я забираю чужие голоса и говорю ими, – недобро ухмыльнулся я. – Мы не
встречались раньше?
Она снова начала беззвучно хихикать.
– “И какой же у меня голос? Я та-а-ак давно его не слышала, что уже и сама
забыла!”
– Не знаю. Надо сначала внешность увидеть, а то и не вспомню.
Она вновь захихикала.
– “Маленький отчаявшийся мальчик! Хи-хи!”
– Э? Разве это я к тебе первый подсел?
– “Я пришла скромно украсть мороженное и посмеяться над тем, как ты будешь
выглядеть, когда поймешь, что тебя обокрали!”
– Похоже, любовь к пранкам идет комплектом к проявлениям иллюзионистов, –
хмыкнул я. – Ладно, я свою часть сделки выполнил, показывай свой настоящий
облик.
– “Не-а!”
И довольная моська.
– Обманула?
– “Ага! А ты повелся! Дурачина!”
– Если у тебя получилось обмануть человека, это не значит, что он дурак, - это
значит, что тебе доверяли больше, чем ты этого заслуживаешь.
– “Бе-бе-бе”.
– Глубокомысленно.
Мне показали язык.
– Эх, никто меня не любит, – вздохнул я, и помахал рукой проходившей мимо
официантке. – Счет, пожалуйста.
– Разделить на двоих?
– Не надо.
– “Уже убегаешь?” – и ехидная мордашка.
– Ага. Еда съедена, делать больше нечего, девушка обманула – надо срочно
поплакать над своею одинокой судьбой, – улыбнулся я. – Спасибо за компанию.
– “Пока-пока!”
***
– Дорогие коллеги. Вы не представляете, как я рад, и даже горд, что могу вас
так называть…
– Ты – не можешь, – ехидно вклинилась Эмбер.
– Тихо. Не надо меня с мысли сбивать, я сам собьюсь. О чем это я?
– О причинах радости и гордости, – подсказала сестра.
– Мне одному кажется что эта неугомонная парочка родственников сейчас
опять будут над нами издеваться? – спросил, как бы в воздух, Руфус.
– Витает что-то такое в воздухе, – согласилась Мари.
– Тихо, я сказал! Или я тихо сказал? В общем! Я рад, что могу называть вас
коллегами, потому что это значит, что больше нам не придется присматривать за
вашими жопами. И горд, что могу это сделать, потому что это значит, что нам с
сестрой удалось обеспечивать ваше выживание до этого знаменательного
момента. С чем я ее и поздравляю. Ура!
111/539
– Ура! – охотно поддержала игру Эмбер, и мы залпом выпили свои стаканы.
– Все было не так плохо! – искренне возмутилась Черри.
– Да они прикалываются, – фыркнул Бран. – Еще не привыкла, что ли?
– Ты прикалываешься? – поинтересовалась у меня Эмбер.
– Нет, но сегодня и их праздник тоже, так что будем считать, что да.
– Эй! Это обидно! – продолжила возмущаться Черри.
– Не корми троллей, – посоветовала ей Мари.
Мы рассмеялись.
– Вы молодцы, ребята, – с улыбкой заверила их Эмбер. – Данди может ерничать
сколько угодно, но экзаменационной комиссии верить можно. Ваши личные А-шки и
командная S-ка вами полностью заслужены.
– Да, но добились мы этого благодаря вам. А поэтому, наша команда хотела бы
сделать вам подарок.
Парни достали из-под стола квадратную коробку, но морды у них были такие
пакостные, что я тут же “просветил” ее содержимое активной аурной эхолокацией.
– Паразиты, – хихикнул я, разобрав, что именно находится внутри. – Нет,
спасибо, оставьте себе.
– А что там? – заинтересовалась Эмбер.
– Детский горшок.
– Уверен? Сколько там тебе осталось до следующего "разрыва времени"? – с
искренней заботой в голосе поинтересовался Руфус.
– Мы ж от чистого сердца! – поддержал партнера Бран. – Бери, пригодится!
– Ага, то-то у вас обоих на рожах написано "шалость удалась!"
Парни довольно рассмеялись, но коробку с подарком все-таки убрали обратно
под стол.
– А мы подарка не приготовили, – расстроилась Черри.
– Так и они тоже приготовили подкол, а не подарок, – хмыкнул я. – Не парьтесь.
– Тем более, пространствовав с нами пару лет, вы уже успели заметить, что мы
не носим с собой ничего лишнего, – дополнила Эмбер.
– Ну, все равно, – продолжала неуверенно упорствовать Черри. – Нехорошо.
– Нехорошо бывает по утрам от чрезмерного употребления, а тут нормально
все. Решили, куда направитесь теперь?
– Сначала по домам, а потом в Мистраль.
– Почему туда? – заинтересовалась Эмбер, в то время как я только поморщился.
Не люблю Мистраль. Понимаю, что со временем нравы становятся мягче, но
кажется, самое ядреное дерьмо, что я видел за все свои жизни, я видел именно
там. Например, лишь там додумались пойманных на мелких преступлениях детей-
беспризорников уродовать до беспомощности, а потом продавать на невольничьем
рынке на потеху публике.
– Данди, ты чего в себя ушел? – вытряхнула меня из размышлений сестренка.
– Да так, вспомнил гадость одну, с Мистралем связанную.
– Какую?
– Расскажи.
– Не-не-не, ребята, это из разряда "исторических документов, имеющих
ограничение класса А по распространению, в связи с опасностью провоцирования
гримм".
Ребята дружно помрачнели. Да, историю нынче не то чтобы откровенно
правили и замалчивали, но самую жесть стыдливо заметали под коврик. Документы
находятся в открытом доступе, однако их нельзя оцифровывать, во избежание
массовых рассылок, нельзя делать копии иначе чем для библиотек, и, конечно же,
нельзя пересказывать. Наказания весьма строгие. Это мне Эмбер рассказала, но я
потом поискал подтверждение, и да, все реально так и было. А Охотникам еще и
давали почитать такие документы – для понимания, к чему такие меры, и общим
посылом “незачем бередить прошлое”.
– Давайте лучше о чем-нибудь хорошем, – предложил я. – Начнем с тоста.
Выпьем же за то, чтобы больше таких документов не появлялось. И за то, чтобы
112/539
оставаться людьми до самого конца!
– Ура!
***
– Хорошо посидели-и-и! – Эмбер упала на кровать, и потянулась. – И теперь мы

снова одни.
– Да-а-а. Будешь скучать?
– Не знаю... вечера у костра были приятными… – она приоткрыла один глаз. –
Данди, у тебя сейчас вид, как у кота перед броском.
– Да-а-а, офигенное ощущение, – протянул я.
– Какое?
– Борьба с самим собой, – чуть улыбнулся я. – Пока с нами почти везде была эта
четверка, я знал что ты будешь отбиваться, и вообще, на бегу и тайком это как-то…
не романтично. Но сейчас мы наедине, ты лежишь в такой соблазнительной позе,
что дрожат руки и колотится сердце.
– О-о-о? – лукаво улыбнулась девушка. – И что же тебя останавливает?
– Граница. Я обещал своей милой сестренке, что не трону ее, пока мне не
исполнится шестнадцать.
– А ты очень серьезно относишься к обещаниям, да, Данди? – продолжила
ехидствовать девушка.
– Конечно. Разве я могу предать доверие своей любимой сестренки?
– Не можешь?
– Не могу.
– Как приятно, что мой старший братик так верен своему слову, – протянула
она. – Ведь я так устала, пьяна, да еще и в эмоциональном раздрае от расставания
с командой, которую воспитывала два года… я совершенно не смогла бы
сопротивляться.
– Теперь мне стыдно. Я был так поглощен своими желаниями, что даже не
заметил твоего состояния! Давай я немножко за тобой поухаживаю?
– Только если немножко, – умильно-просительно произнесла она. – Вверяю себя
в твои руки, братик.
Мистральская манга, блин. Но если она надеется что я прям сейчас наброшусь
на нее, роняя слюну, то она ой-ей как заблуждается. Я люблю поиграть.
Так что я начал неторопливо расстегивать пуговки на кофточке девушки.
– Вот так сразу? – даже как-то разочарованно протянула она.
– М? Ты о чем? – невинно поинтересовался я.
– Эх… парни… – покачала головой она. – А поцеловать?
– Целовать нельзя, – назидательным тоном напомнил я. – Так что и не
провоцируй.
– А если буду?
– Мне нельзя трогать сестренку, но сестренке никто ничего не запрещал…
– А, вот каков твой план, – протянула она. – Хочешь, чтобы я сама на тебя
набросилась?
– Хочу. Но всему свое время, – пуговички на кофте закончились и я опустил
руку, ниже, расстегивая и штаны девушки.
– Та-а-ак, – прокомментировала она это, продолжая лишь наблюдать за мной с
искренним любопытством. – И что дальше?
Вместо ответа я зажег гравипраховые браслеты, и поднял девушку в воздух.
– Зачем ты спрашиваешь? Разве тебе не интересно узнать все самой? – я
легонько потянул штаны вниз, стягивая их с ее великолепных ножек.
– Звучишь так уверенно, но я чувствую как у тебя дрожат руки, – рассмеялась
она.
– Меня вообще всего трясет, – честно сказал я. Гормональная буря перед
первым сексом в подростковом теле.
113/539
– От предвкушения? – провокационно спросила она.
Штаны с тихим шорохом упали на пол. За ними последовала кофточка.
– Какая ты сегодня болтушка, сестренка, – улыбнулся я. – Замечала за собой?
Ты всегда начинаешь фонтанировать словами, когда нервничаешь.
– Подловил, – признала она с улыбкой.
Отчетливый, для моих лисьих ушей, щелчок застежек, и еще один предмет
девичьего гардероба падает на пол, оставляя девушку в одних лишь трусиках. Я
ласково провел пальцами по ее телу, от ямочки между ключицами до пупка.
– Любуешься?
– Любуюсь.
– Хороша?
– Великолепна.
Последний клочок ткани покинул смуглую кожу.
– А когда я смогу полюбоваться тобой? – ее голос уже едва заметно дрожал.
– Момент…
Эротично раздеваться – это не ко мне, так что я просто скинул с себя одежду,
оставшись только в праховых украшениях.
– И что же ты будешь делать теперь, когда мы уже голые, а границу
пересекать нельзя? – искреннее любопытство, в сочетании с нешуточным
возбуждением.
– То, что и собирался с самого начала, – улыбнулся я, и все еще обнуляя вес
Эмбер гравипрахом, взял ее на руки. – Сестренка такая усталая, ей совсем не
помешает освежиться.
– Душ? Вдвоем? – догадалась она.
– Именно.
Теплая вода в сочетании с телом, что не весит ни грамма – невероятно
расслабляет. Хотя… есть варианты.
– Данди… что же ты со мной делаешь… – простонала Эмбер. – У тебя ауры
хватит? А то если ты выключишь свой антиграв, то меня ноги не удержат…
– Пока всего лишь мою, – прошептал я ей на ухо, покуда мои руки намыливали
ее грудь и животик. – Но это если говорить про конкретно здесь и конкретно
сейчас. В целом бы я назвал это иначе.
– Ка-а-ак? М-м-м…
– “Владею”, – от этого слова девушку пробила короткая дрожь. – Рисуя на твоей
коже, одевая тебя по своему вкусу, сливая наши ауры воедино… кстати… хочешь
узнать, что за удовольствие, владеть тобой? Я поделюсь.
Я зажег ауру на кончиках пальцев.
– Хочу… – она скользнула в моих руках, оказавшись ко мне лицом к лицу, и
сплела свои пальцы с моими. – Но еще больше…
Наша аура слилась воедино, и ком желаний, который раньше делился на двоих,
теперь стал общим, сметая все хрупкие препоны разума. Время слов для нас
прошло.
***
– Данди, ты выпустил музыкальный альбом?!

– Да. Я крут.
– Когда ты успел?! И почему мне не сказал?!
– Ну, тренировался музицировать я все то время, что мы ходили с выводком, а
чтоб альбом записать, мне нужно было всего лишь арендовать студию и нанять
пару спецов. За пять часов все отлично записали.
– Но когда?!!
– В начале месяца, когда мы в Вейле были. Встал утречком, все записал,
вернулся. Уверен, ты вспомнишь этот день: ты еще долго возмущалась тем, что
проснулась не от запаха свежеприготовленного завтрака.
114/539
– Так вот где ты был!
– Ага.
– Так а мне-то почему не сказал?
– Да собирался отпраздновать, когда вернемся в Вейл, – смущенно ответил я. –
Кто ж знал, что он станет так популярен? Я ведь его только в сети опубликовал.
– То есть, ты его радиостанциям крутить не разрешал? – нахмурилась Эмбер.
– Персонального договора не заключал, но у ReCast есть пункт, оговаривающий
такие случаи в авторском соглашении, – пожал плечами я. – Так что как будем в
радиусе действия вышек, я угощаю.
– Офигеть. Я, оказывается, путешествую с юной знаменитостью уровня Вайсс
Шни и Пирры Никос!
– Справедливости ради, во-первых эта “юная знаменитость” практически
никому не известна, во-вторых путешествует с тобой, а не наоборот, и в-третьих
кто все эти люди?
– Э?! В смысле, неизвестна? – поразилась Эмбер. – Погоди, ты даже не знаешь
кто они такие?!
– Нет.
– Данди, у тебя есть свиток, ты купил себе мощную “книжку”, и ты что, хочешь
сказать, что у тебя там нет ничего, кроме порно?!
– У меня есть ты, на кой мне порно? – удивился я. – Свиток я использую только в
качестве телефона и читалки, а ноут для хобби – книжки писать и музыку сводить.
– И аккаунта в соцсетях у тебя тоже нет?
– Есть на ReCast. Но я туда просто музыку выкладываю.
– Данди, ты из какого века выполз?!!
– По современному ремнантскому летоисчислению? Цифра будет с минусом, и
гораздо проще для восприятия в экспоненциальном виде.
– Оно и видно! Данди, ты знаменитость, знаешь ли! Твои книги уже дважды
допечатывали!
– Что, и фан-клуб есть? – саркастично хмыкнул я.
– А ты по Мари не заметил, что ли?
– Погоди, ты сейчас что, серьезно?
– Более чем!
– Во людям делать нефиг.
Фейспалм в исполнении Эмбер смотрелся очень забавно.
– Серьезно?! Зачем ты тогда пишешь? И альбом выпустил?
– Ну… потому что могу? – задумчиво возвел глаза к потолку я.
– Данди, ты издеваешься.
– Чуть-чуть, – улыбнулся я. – Но ты же помнишь, что книгу ты публиковала, а я
вообще ни сном не духом был. Но легкие деньги мне понравились, так что почему
бы и нет?
– И на что ты планируешь их тратить?
– Меня зовут Данделайн Лайт, и у меня есть мечта! – вдохновенно начал я, и
прервался. Подумал. – Не знаю. Но лучше, когда деньги есть, чем когда их нет.
– Так-то оно так…
– Ладно, кто такие эти Вайсс Шни и Пирра Никос?
– Девчонки такие, тоже знаменитости.
– И почему ты их выделила?
– Так они обе твоего возраста!
– О, прикольно. Надо будет послушать. Начну с Никос, а то фамилия “Шни” мне
не нравится.
Эмбер искренне расхохоталась.
– И чего ржем?
– Пирра Никос не музыкант. Она боец! Троекратный победитель Мистральского
регионального турнира.
Их еще проводят? Надо же.
– А… упс.
115/539
– Данди, ты слишком отстал от современной жизни, и это надо исправить!
– Кому надо?
– А кто собрался поступать в Бикон? Хочешь быть белой вороной, среди других
учеников?
– Я туда за лицензией Охотника, а не ради новых знакомств.
– Ну так одно другому не мешает!
– Тоже верно. Что ж, моя дофига прошаренная сестренка… станешь ли ты моим
проводником в современность?
– Звучит-то как солидно, – мечтательно произнесла она. – Эмбер Лайт:
проводник в современность.
– Надо полагать это “да”.
– Конечно!
***
– Та-да! Зацени! Моя прелес-с-сть!

– Ты где это взяла?!
– Заказала! Стоило дохрена, но теперь я тоже могу летать!
Эмбер едва не облизывала небольшой дельталёт. Крыло, кстати,
полупрозрачное, через которое можно увидеть летящих сверху неверморов,
маленькое колесное шасси, движок, все в лучшем виде. У меня лучше, в том плане
что крыло встроенное, но у нее проще в плане управления и комфорта.
– Представляю, как были удивлены те, кто его тебе продал. Откуда ты его
выдернула?
– С Анимы!
Сестренкино проявление – “под рукой”, как она его назвала – позволяет
телепортировать любой неодушевленный предмет, который она считает своим, к
ней. Ограничений на расстояние нет, только на размер – чем больше и\или тяжелее
телепортируемое, тем больше тратится ауры. Расстояние на это не влияет никак,
хоть ты вытащишь банку пива из холодильника в двух шагах, хоть откуда-нибудь
из магазина в Атласе.
Эмбер, естественно, как и все начинающие Охотники, первым делом
попыталась “обдурить” ограничения своего Проявления, думая о моих вещах, как о
своих, но нифига у нее не вышло. Проявление это не внешняя сила, оно изнутри
идет. Поди себя обмани, ага. Поэтому и для коммерческих целей использовать его
было нельзя. Не воспринимала Эмбер своими вещи, купленные для продажи. Зато
забрать покупку, которую она считает своей, видимо, проблем не составляет.
– Охо-хо… сестренка, ты ведь понимаешь, что ему нужна взлетная полоса, чтоб
взять разгон, и аналогичная, чтобы приземлиться?
– Я уже достаточно освоила управление гравипрахом и ветровым прахом, чтобы
суметь поднять его над землей, и полностью погасить импульс движения, если
понадобится.
– На что только не идут люди, чтобы не осваивать прах голограмм…
– На что угодно идут! – возмущенно воскликнула она. – Данди, ты монстр. Как
тебе вообще пришло в голову, что этому можно научиться?!
– Или учишься, или остаешься на Безымянном навсегда. Без сладкого.
– Бр-р-р-р. Разве что с такой мотивацией.
– Если хочешь, я тебя подкину до Арклайта…
– НЕТ!
***
– Два.
– Нет.
116/539
– Гримм с вами, два с половиной!
– Я не торгуюсь, и, к вашему сожалению, совершенно не нуждаюсь в деньгах. У
вас все?
– Но почему?! Неужели вы не понимаете, насколько это повысит вашу
известность?!
– Я уже сказал: ваше требование написать сценарий так, чтобы главный герой
был человеком, неприемлемо. И это не обсуждается. Если вы не способны снять
что-то хоть мало-мальски серьезнее, чем очередной трешовый боевичок без
сюжета, или у вас не хватает яиц поднимать остросоциальные темы в своих
фильмах, это ваши проблемы. Я свой труд обесценивать не позволю! Независимо от
того, сколько вы мне за это предложите!
– Надеюсь вы понимаете, что это первое и последнее предложение?
– Всего хорошего.
Я смахнул звонок и недовольно фыркнул.
– Кого это ты так отчитывал? – с любопытством поинтересовалась Эмбер.
– Продюсер из “Schnee Mediacompany”. Хотели купить право на экранизацию
“Терминатора”, и до кучи, чтобы я им сценарий подправил.
– И ты отказался?!
– И я отказался, – кивнул я. – У меня аллергия на фамилию “Шни”. А уж когда
они сходу заявляют, что им не нужен в виде главного героя фавн…
– Вот прям так?
– Практически прямым текстом.
– Тогда никаких вопросов.
– Я знал, что ты меня поймешь, – улыбнулся я. – Слушай, сестрен, а ты меня
когда собираешься с родителями знакомить?
Девушка посмотрела на меня как-то даже испуганно.
– А может не надо? – жалобно протянула она.
– Чего это? – удивился я.
– Ну… просто…
– Ты их стесняешься? Или меня?
– Нет! – возмутилась она. – Просто… а ладно, ты прав. Я у семьи уже несколько
лет не была.
– И ни разу не видел, чтобы общалась через свиток.
– У них нет связи, а когда они приезжают в город, я в патрулях. Мы письмами
общаемся.
– И в гости ты к ним ни разу не ездила. Плохие отношения?
– Тем лучше, чем больше расстояние между нами… увидишь. Поехали.
– Куда, кстати?
– Там ни названия, ни дорог, ферма в глубине леса, недалеко от границы с
Вакуо.
– Ферма в лесу? Ореховая, что ли?
– Ага. И еще у нас несколько больших пасек есть.
– Неплохо.
– Да уж, мама у меня хваткая… – девушка помрачнела. – Мягко говоря.
– Ты это о чем?
– Увидишь. Все увидишь, – она хитро улыбнулась. – Надеюсь, в этот раз найдет
коса на камень.
– В смысле? – нахмурился я.
– Нет-нет-нет. Это будет сюрприз! Теперь давай сходим на рынок, наберем
подарков и всякого такого.
– Кстати, раньше как-то к слову не приходилось, но у тебя большая семья?
– Ты себе даже не представляешь, насколько, – хихикнула девушка. – За эти
годы еще увеличилась. Мама у меня всегда говорила, что если в семье меньше пяти
детей, то это не семья, а так, потрахушки.
– Кхм.
– Я не разделяю этого мнения. Если что.
117/539
– Слушай, а твоя мама, ненароком, не блондинка? Такая, прям золотистая, как
солнышко?
– Да. Как ты догадался?
– Да так…
– Данди! Как ты догадался?!
– Случайно.
– Да-а-анди. Неправда же!
– Блин! Правда!
– Да конечно! Ты точно что-то знаешь!
– Ничего я не знаю.
– Тогда почему спросил про блондинку?
– Не знаю. Само на язык выпрыгнуло.
– Данди-и-и…
– Ой, ладно, ладно, – фыркнул я. – Был в прошлом такой клан охотников, Арки.
Самый многочисленный из всех, как раз золотые блондины.
– И что?
– Ну вот, подумалось мне про них.
– Тогда чего отмазывался?
– Потому что объяснение дурацкое.
– Это да, – хихикнула она.
– Видишь.
Но Арки действительно строго придерживались концепции “хороших людей
должно быть много”. И по отцовской линии их блондинистая масть передается
гарантированно, ничем не перешибается. Неудивительно, впрочем. Как и многие
другие кланы охотников, Арки баловались прикладной евгеникой. Так что Арки это
не фамилия – Арки это порода.
***
– Данди, ты чего? – поинтересовалась Эмбер.

– За нами кто-то следует последние две минуты. По деревьям, – откликнулся я.
– Хорошо. Будь готов.
– Неожиданная реакция, – я посмотрел на нее удивленно.
– Кто-то из родственников, – хмыкнула она, и закопалась в сумку, вытащив на
поверхность мой фотик. – Увидишь.
Ждать долго не пришлось. В какой-то момент на нас сверху прыгнули, и я, уже
давно ожидавший нападения в том или ином виде, тут же сбил тело коротким
всплеском гравипраха. Тело, однако, словно и не ожидало иного, ловко
кувыркнулось в воздухе, и прыгнуло на одно дерево, затем на другое, третье, и в
итоге оказалось на крыше нашего фургона. Где удобно и расположилось… лежа.
Однако.
– Так-так-так! Посмотрите только, кто решил навестить мамин дом! – раздался
глубокий женский голос. – А новый парень молодец, не чета прежнему.
Эмбер тяжело вздохнула.
– Знакомьтесь. Данди, это Сенна Лайт, моя мама. Мама – это Данделайн, мой
подопечный.
– Офигеть! Ты не говорила, что твоя мама фавн! – вырвалось у меня, когда я
обернулся.
– А что, у тебя с этим проблемы? – захихикала Эмбер, и щелкнула меня на
фотоаппарат.
– Ага, у меня-то, – саркастично фыркнул я и обратился уже к женщине. –
Привет!
– Привет, красавчик, – как-то даже умиленно протянула она. – Все-таки, чего у
моей дочурки не отнять, так это вкуса.
– Спасибо, вы тоже очень красивая.
118/539
– Я знаю, – этак вальяжно махнула рукой она. – И давай на “ты”, у нас в семье
так принято. Неплохо управляешься с прахом. Давно меня заметил?
– Две минуты назад.
– Сразу. Надо же, – она довольно улыбнулась. – Не ожидала. Хорошо! Считай,
что мое благословение ты получил!
– На что?
– Ну ка-а-ак же, – и вновь это грудное мурлыканье. – “По просьбе моей будущей
жены, ради знакомства с будущей тещей”.
– А. Хорошо, пригодится.
Она рассмеялась.
– Эми, и ты даже не будешь возмущаться?
– Вам двоим возражать – только провоцировать, – буркнула девушка.
– Даже так? Все-таки нашла себе парня, похожего на маму по характеру?
– Нет! Кошмар какой! – ее передернуло.
– У нее есть повод для такой реакции? – заинтересованно спросил я у Сенны.
– Она меня осуждает, – пожала плечами фавн-львица. – Эми очень романтичная
девочка, а я нет, так что у нас конфликт мировоззрений. Вот скажи мне, что
должен родитель своим детям?
– Дать навыки, чтобы выжить, и дать знания, чтобы жить счастливо.
– Отлично сказано, и без малейших колебаний, – она зажмурилась, словно от
удовольствия. – Мр-р-р, труженики слова, вы всегда знаете как заставить идею
звучать.
– Ты не согласна?
– Согласна, согласна, – рассмеялась она. – И всем своим детям я дала и навыки,
и знания, и достаточно свободы, чтобы они определились с тем кем хотят быть, и
во что верить. Разве у меня плохо получилось?
– На мой взгляд отлично! – Я посмотрел на Эмбер, за что получил взгляд, в
котором явственно читалось “предатель”.
– Вот именно. Я успешна во всем, за что берусь, – горделиво произнесла она. –
Ладно, детки, мне еще собирать остальных и готовить ужин. Успеем наговориться!
Жду вас!
И она, из позиции лежа, прыгнула вверх, как шуганутая кошка. Схватилась за
ветку, крутнулась вокруг, и алой тенью ускакала вперед.
– Впечатляет.
– Ага, – буркнула Эмбер. – Нравится?
– Хм-м-м… в целом, впечатление положительное. Но что-то здесь нечисто ведь?
– У меня девять братьев и сестер. Один старший, остальные младшие.
– Нехило. Но у Охотниц с беременностью и родами все куда проще, чем у людей
с закрытой аурой.
– Ага… только у нас всех разные отцы.
М-м. Ну, наверное, в первую пятерку перерождений для меня бы это стало
шоком, и то, исключительно на контрасте с ожиданиями. Для Ремнанта же, ничего
особенного в этом не было: тут людям хватало проблем и без регламентирования
личной жизни отдельных членов общества. Устроил себе гарем из фавночек? Ну
раз тебе на это хватает здоровья – ты в своем праве. Ты парень, и начал отношения
с другим парнем? Совет да любовь! Сильная и независимая женщина женила на
себе сразу двоих? У женщин тоже есть желания!
– Ты так и будешь молчать?
– Я жду пока ты закончишь мысль.
– То есть, тебя это не удивляет?!
– М-м-м… если честно, то не особо. Я так понимаю, что мужей у нее тоже
много?
– Ни одного, и никогда не было.
– То есть, она просто рожает детей от понравившихся мужчин?
– Да!
Я хихикнул.
119/539
– Что смеешься?
– Да так. Подумал, что у нее очень мужская модель поведения.
– А она это называет “искренней женственностью”. Дескать, любовь приходит
и уходит, а дети остаются, от мужчин надо брать лучшее, и тому подобное.
– Ты действительно ее осуждаешь? – вскинул брови я.
– Да! Я бы хотела обычную семью, а не львиный прайд с вечной Мисс
Совершенство во главе.
– Странные у вас с матерью отношения, как я погляжу.
– Кто бы говорил, мистер “мама будит во мне зверя”, – фыркнула она.
***
Семейство у Эмбер оказалось действительно разношерстное – прям живой

пример генетики, подраздела о наследовании признаков. Сразу было понятно, кто
из отцов был фавном, а кто человеком. Ее старший брат, Вестер был уже давно
женат, причем сразу на двоих, и тоже с выводком детей. Он занимался пасеками, в
то время как сама Сенна управляла ореховой фермой. Дети среднего возраста
сейчас учились – один в Сигнале, двое в Фаросе. Остальные пятеро были дома, и
возвращению сестры были рады до безумия. А вот на мой счет мнения
разделились… Сенна, без малейших стеснений, представила меня как жениха
Эмбер, и, не обращая ни малейшего внимания на ее возмущенные опровержения,
сменила фокус внимания, сказав что я – Скайхай. Оказалось, что в семействе Лайт у
меня аж трое фанатов: Вестер, одна из его жен, и самая старшая девчонка из
детей Сенны. Вестеру и его сестре понравилась музыка, а его жене… ну кто бы
сомневался, посоветованная свекровью “История лисички”.
Младшая же пацанва решила что сестренку мне не отдадут, и вызвали на
дуэль, с полного одобрением матери. Пришлось немножко попотеть: я все-таки
угадал, и Сенна явно из какой-то боковой ветви Арков, а выпестованной
генетической особенностью этого семейства была отнюдь не золотая масть, а
безумные запасы ауры. Даже у этой мелкоты ее было как у двух взрослых людей, а
работать в команде они умели на уровне клановой ребятни из моего прошлого. То
есть, они вполне могли бы задать жару тем же Эмберглоу времен нашей первой
встречи, и даже победить, при условии что Руфуса сходу вынесут. Очень уж у него
проявление неудобное.
Как ни странно, но проигрывать пацанва умела, и вместо того чтобы вопить “да
ему повезло!”, как я ожидал, они попросили их потренировать, и вообще, показать
как можно так круто работать с прахом.
Честно говоря, чем больше времени я проводил с этим семейством, тем больше
восхищался педагогическими талантами Сенны. Она не повышала голоса, но все
семейство ходило у нее по струнке, и не из страха, а из искреннего уважения, уж я-
то умею это отличать. При этом она еще успевала готовить на всю ораву,
содержать в идеальном порядке ферму, вести торговые дела с Вейлом, бить в
окрестностях гримм, и выглядеть при этом как фотомодель, хоть сейчас на подиум.
Да она даже по дому на каблуках ходила! С идеальным маникюром! И судя по
остальным членам семейства, это ее нормальная домашняя одежда. Впрочем, как я
узнал чуть позже, Сенна и не думала тянуть на себе все одна – детей тут тоже
нагружали, но без перегибов, четко по их возможностям. Ну а еще проявлением
Сенны были довольно типичные для Охотников клоны, разве что в данном случае
это были полностью автономные, неотличимые от оригинала, полностью разумные
копии, обладающие всеми его навыками. Только лопались от одного удара. Кто
сказал “Наруто”? Хотя, вроде, память они не передавали. И ауру жрали как не в
себя, но запасы матриарха семейства Лайт я очень скоро успел оценить.
Да, она тоже решила посмотреть, что собой представляет “претендующий на ее
девочку” лисенок. Отказываться от боя я не стал, тем более, что там все семейство
собралось посмотреть дружеский матч, и дружно болели за меня. Как мне потом
120/539
объяснили – “это потому что мама все равно не проигрывает”.
Стиль боя этой золотой львицы, был крайне схож с моим собственным:
максимум движения, уклонение вместо принятия урона на ауру (специфика
Проявления, как я понимаю) и удары исключительно насмерть. Вот только, в
отличие от меня, у нее ауры было как брони у линкора! В сочетании с обычной для
современных Охотников нечувствительностью к боли – просто машина смерти.
Некоторое время я пробовал садить по ней точечными атаками, но она легко
уклонялась, так что я перешел на площадные. А она пошла на таран. Каменный
капкан, зыбучие пески, ледяные стрелы, голографические шипы, облако огня,
каменная дробь – ничем не промазал, и все равно я просадил ей, от силы, пятую
часть ауры, когда она дошла до меня и, простите мне мой французский, ё**нула
так, что нахрен снесла голографический щит, половину моей ауры, сразу загнав в
желтую зону, да еще и полетать отправила. После такой, блин, демонстрации силы
я понял, что на войне все средства хороши, и, взлетев повыше, предпочел просто
бомбить ее из зоны вне досягаемости ее ударов. В основном – разогнанной
гравитацией каменной шрапнелью по площади, потому что верткая львица
ухитрялась уворачиваться от всего остального. И даже более того, используя
клонов и совершенно безумные воздушные маневры, она смогла достать меня в
воздухе! И даже то, что я уклонился от удара, мне не помогло: она сначала броском
одного из кастетов сломала мне крыло дельтаплана, а затем броском второго чуть
не пришибла, попав точно в лоб. Едва успел отбросить эту стальную чушку
гравипрахом, но отвлекся – и меня почти поймал ее клон. Не развеивайся они от
одного удара – я бы проиграл, а так, успел пробить ее аурной иглой, и битва
продолжилась. Восстановив ауру, я вновь спустился на землю, используя себя в
качестве приманки, и ставка сыграла – я снял еще пятую часть ауры Охотницы, но
снова получил по зубам и улетел. В конечном итоге, после часа попыток меня
достать и едва-едва достигшей желтизны ауры Сенны, она объявила ничью, с чем
меня радостно и поздравила, сказав что я самый неудобный противник, который ей
встречался за последние четыре года. Взаимно, блин…
Все семейство поздравляло меня так, словно я победил. Сразу после того как
мы дружной толпой отправились гасить лесной пожар, начавшийся в процессе
нашего боя. Мы вообще неплохо порезвились – не только разнесли семейную
тренировочную арену, но и нехилый кусок леса вокруг превратили в бурелом.
Ладно. Я превратил. Последней атакой, после которой Сенна и остановила бой,
я воспользовался деградировавшим гравипраховым браслетом как гранатой. Не
праховый жемчуг, но шарахнуло будь здоров.
Но самое веселое – то, что сказала эта невозможная женщина, когда я стал
извиняться за испорченную собственность. Она сказала, что давно хотела бассейн,
и порушенная нахрен арена с прилегающим куском леса это прекрасный повод его
построить!
И еще недельку мы строили бассейн.
***
Хотя что-то, конечно в этом есть… вот так взяли троих взрослых, четырех
подростков и четырех детишек, расчистили площадку, выкорчевали пни, выкопали
яму, а вместо бетона и плитки задействовали меня и Эмбер – она с помощью
земного праха придала чаше прямоугольную форму и незаметно уплотнила магией,
а я “застеклил” поверхность, аналогично своим доспехам. Это куда круче
выстилания плиткой будет. План на наше использование у Сенны был готов давно,
как она похвасталась, показав нам не только чертеж, но и очистную систему,
которую она загодя купила, и теперь только ждала, когда мы появимся. Эмбер
после этого мрачно сказала, что ненавидит то, как мама контролирует все и всех в
радиусе видимости, и отправилась отсыпаться, поскольку резервы ауры она на
земляные работы потратила почти полностью.
121/539
Блин, четверть века девке минула, со мной уже четыре года знакома, а до сих
пор… хотя, дети всегда верят во всемогущество родителей. Справедливости ради,
Сенна реноме всемогущей внутри семьи поддерживала мастерски. Аж вспомнилась
книга детства, про пионера Вольку ибн Алешу и могущественного джинна, старика
Хоттабыча. И то, как оный пионер, пользуясь интеллектуальным преимуществом,
лихо развел другого джинна, показав ему на практике, кто тут царь и бог: ибо
магический джинн не может приказать солнцу оставаться на небосводе, а простой
советский пионер – может. Выкусите, ОЯШи!
Спойлер: дело было за полярным кругом, а дремучий джинн про полярный день
не знал. Пионер сказал, что солнце останется на небе по его воле, солнце осталось
– джинн поверил на слово пионеру. И с Эмбер аналогично. Мама сказала, что это ее
хитрая многоходовочка, и Эмбер на слово поверила маме. А то, что Сенна могла
планировать бассейн давным давно, и поэтому купить очистную установку
(коробка, кстати, была под неплохим слоем пыли), или хотеть его, но вовсе не там,
где он оказался, это дело десятое. Главное, что мама до сих пор управляет ее
жизнью!
Детский сад, штаны на лямках.
Меня работа с аурой утомила значительно меньше чем Эмбер, опыт
сказывается, плюс, я нагло воспользовался тем что солнышко сегодня жарило
немилосердно, а для моего Проявления это почти идеальные условия. Позагорал
пару часиков, обошел пару раз дом, поглаживая нагретые стены рукой, съел
двойную порцию безумно вкусной домашней еды – и восстановился. Как жара
спала, помог Вестеру смонтировать очистную систему, немножко потренировал
младшеньких братьев Эмбер… и, в общем-то, остался предоставлен самому себе,
наверное, впервые с того момента как мы сюда приехали. И раз такое дело – то
почему бы не опробовать новый бассейн? Вода как раз закончила набираться час
назад, и, как и положено уважающей себя воде из подземной реки, была холодной
до судорог. Но что нам, кабанам? Пустить чуть больше ауры через вещички с
огненным прахом, и ништя-я-як… лежишь, смотришь на звезды, вокруг плещется
теплая водичка. Кайф.
– У-у-ух! Хорошо-о-о-о!
Недолго длилось мое одиночество. Сенна тоже решила опробовать свой новый
бассейн, со звонким, совершенно девчоночьим взвизгом, плюхнулась в ледяную
воду, чтобы тут же, отличным баттерфляем, поплыть в мою сторону. Доплыв до
бортика она оттолкнулась, и поплыла обратно. Нет, я все понимаю, отличный
способ согреться – но она ж при этом воду перемешивает! Мое персональное
теплое пятно резко начало терять свою комфортность, что вынудило меня снова
наподдать жару и активировать немного водяного праха, превращая свое нагретое
место в теплое желе. Но львица явно заметила различия в температурном
градиенте, и после третьего заплыва не начала четвертый, а подплыла ко мне.
– Я думала, ты тут закаляешься, по методу мистральских отшельников, а ты,
оказывается, уже устроил себе персональный горячий источник с охотничьим
колоритом, – по-доброму усмехнулась она, нахально ввинтилась в желе и
устроилась рядом..
– Горячий вакуанский парень, – лениво согласился я, вновь жалея об
утраченном в веках меме. По логике вещей больше бы подошло говорить
“атлассианский”, ибо климат Атласа больше похож на Финляндию, но называть
себя атлассцем даже в шутку? Фу.
– Пылкая юность и горячие мысли о моей очаровательной дочурке довели тебя
до такого состояния, что не справляется даже бассейн с ледяной водой? – она
продолжила меня поддразнивать. Настоящего пятнадцатилетнего подростка это
бы проняло, конечно. Но я-то ненастоящий.
– Да-а-а… тут даже уединиться негде, – придав голосу должный уровень
разочарования, произнес я. – Фургончик Эми и тот детвора оккупировала.
– Так и думала, – рассмеялась она. – Тогда, возможно, я смогу тебе немного
помочь?
122/539
Ага, первый снаряд цели не достиг, и теперь вместо шуток пошли откровенные
провокации. Ну а почему бы и нет? Охотницам сложновато быть некрасивыми,
даже если откровенной дурнушке откроют ауру, и она будет тренироваться, то
фигурка станет отпадная, и качество кожи будет как у юной девочки. А тут
исходный материал – нифига не дурнушка, а фавна из древнего рода. Фавны сами-
то по себе сохраняют молодость дольше, а уж с такой генетикой как у Арков,
поставь Эмбер рядом с мамой – и не поймешь, кто из них старше. И еще манера
поведения вообще напоминает анекдот – “На чем бы вы хотели подорвать свое
здоровье? – На секс-бомбе!”.
– Что, прошел по критериям? – лениво поинтересовался я.
– Красив, умен, вынослив, без вредных привычек, психически устойчив,
отличные запасы ауры, очень интересное Проявление, доказал свою способность
выживать в тяжелых условиях, отлично показал себя в бою, творческая личность,
удачлив. Мне хватало и половины…
Ух, сколько елея на меня вылила. Но интонациями играет так, что у меня уже в
штанах дрогнуло в предвкушении.
– Ты очень верно сказал, что хороший родитель должен дать детям навыки и
знания, но, этого мало, – узкая ладошка коснулась моей груди, заставив меня чуть
вздрогнуть от неожиданности. – Здоровое тело, здоровый разум, здоровый дух. Все
это не берется из ниоткуда…
Ее ладонь безо всякого смущения продолжила мягкое движение вниз, пустив по
всему телу волну мурашек, а мурлыкающее объяснение становилось все более
вкрадчивым.
– …и чем лучше исходный материал, тем лучше результат. Ты мужчина, вы
знаете это, вы чувствуете это всем своим… естеством… – последнее слово она
произнесла жарким шепотом, одновременно мягко ухватив меня именно за
упомянутое. Мягкое движение вниз, мягкое движение вверх…
– Тетенька, тетенька, вы что, педофилка? – выдал я откровенную чушь, но,
признаю, у этой кошки получилось выбить меня из колеи.
– Р-р-разве не заметно? – промурлыкала она, не прекращая, отдам ей
должного, умелой работы рукой. – Яблочко от яблоньки…
– Перед дочерью стыдно не будет?
– Мы ей не скажем, – заговорщически подмигнула она.
– Хватит, – на этот раз даже не пытался шутить я. – Убери руку и прекращай
уже этот цирк.
– Заставь меня, – хищно и сладострастно ухмыльнулась Сенна, глядя мне в
глаза.
– Хорошо…
***
Эмбер весело напевала одну из “моих” песен, а на самом деле One Republic –
Everybody Loves Me. Текст пришлось заметно перекроить, с учетом изменений
языка и физической карты мира, но мелодия осталась нетронутой, очень
прилипчивой и узнаваемой. Впрочем, в первом альбоме все песни такие.
– Данди, ты чего такой мрачный? – весело толкнула меня в бок она.
– Обтекаю.
– До сих пор? – хихикнула она.
– До сих пор.
– А я ведь говорила, что “все сам увидишь”, – ехидно протянула она.
– Была полностью права. Увидел. Вот, обтекаю.
– Больше похоже на то, что жалеешь об упущенных возможностях, – надула
губки она, но с все той же лукавой искрой в глазах.
Я посмотрел на нее мрачным взглядом, но ее это совершенно не проняло.
– Ладно, обтекай, раз так надо, не буду мешать, – она солнечно улыбнулась,
123/539
чмокнула меня в губы и на тему слов “every body loves me” пропела – Как она лете-
ла!
Летела она действительно хорошо. Импульс, который я подал на гравипраховые
браслеты, был излишне силен, поскольку мне заметно мешали действия этой…
этой… Сенны! Так что вместо того чтобы просто вышвырнуть ее из бассейна, я
мягко запульнул ее на добрых полтора километра в лес. Радостный крик “Да-а-а-а!
Нашла коса на камень!!!” голосом Эмбер, сразу же после этого события,
настроения мне отнюдь не прибавил.
Меня достаточно сложно задеть. Я, выражаясь нуарно, видел некоторое
дерьмо, за свою-то долгую жизнь на протяжении всей истории третьего
человечества. Привык уже ко всякому, и даже внимания не обращаю – люди живут
так, как живут, и попытки отдельных личностей вести всех единым строем в
светлое будущее никогда ни к чему хорошему не приводили. Но то люди
посторонние. Люди же близкие плюнуть мне в душу все-таки могут, и то, что
произошло в бассейне, я вполне уверенно определял именно как
целенаправленный плевок в душу. Я ведь себя показал таким мудаком, что меня
надо проверять на верность, не так ли? И таким идиотом, который бы на такую
“мечту пубертатного подростка” повелся? Из бассейна я вылез в бешенстве, с
“кипящей” аурой и готовностью наносить добро и причинять справедливость
налево и направо. Выдернул Эмбер из окна, и потащил ее в гравитационном
захвате за собой, устраивать очную ставку с ее матерью.
Устроил. Получил абсолютно искренние ответы. И… да, обтекаю. До сих пор – а
мы уже почти полдня как едем обратно в Вейл. Причина? О, проще некуда. Это не
было сговором, это не было проверкой. Все что львица говорила – она говорила на
полном серьезе. И она действительно собиралась сделать то, что собиралась. Но
это фигня. Это вообще фигня! Самая мякотка в том, что она. Такое. УЖЕ.
ПРОВОРАЧИВАЛА!!!
Вот так. Приехала Эмбер со своим первым парнем к ней домой, после выпуска
из Бикона. Хороший парень был, качественный, Сенне понравился. Так что она его
без малейшего труда совратила, и самая младшая сестра Эмбер – как раз от него.
Поэтому, кстати, Эмбер и путешествует одна – тот парень был в ее команде, и
после такой веселенькой истории команда немножко распалась. Зашибись, правда?
Эмбер мне потом показала хоро-о-о-ошую такую просеку в лесу, которая
осталась после разборок дочери с матерью. Но больше всего меня поражает то, что
они после такого ухитрились помириться. Уровень всепрощения – Среброглазая. И
еще то, что она после этой истории вообще сохранила гетеросексуальность.
Уровень психической устойчивости – я. Невольно начинаешь задумываться о том,
что Сенна таки детей делать умеет, несмотря на методы.
Со стороны Эмбер это действительно была проверка – она-то свою маму
прекрасно знала, ну еще бы, будучи второй в семье, все признаки “хищницы на
охоте” наизусть выучила. Так что она своим маленьким, но очень правдоподобным
взбрыком, дала Сенне возможность действовать, чем та охотно воспользовалась.
Львицу, кстати, в этой ситуации не смутило вообще ничего – выйдя из леса, она
нам приветливо улыбнулась и совершенно искренне порадовалась за дочь, которая,
цитирую “все же смогла найти себе такого же романтика в пару”. Зашкаливающий
эгоцентризм. Педаль уходит в пол и пробивает асфальт.
Так что со стороны Эмбер это все же была “проверка на вшивость”, вот только
после такой семейной истории, я при всем желании не мог найти в себе поводов
для злости.
Но офигевание меня все еще держало крепко. Нет, так-то у большинства
Охотников доживших до сорока есть заметные сдвиги по фазе, как мне кажется
это неизбежное следствие развития психики в условиях открытой ауры, но такой
причудливой конфигурации я еще не видел никогда. Удивил, Ремнант, удивил и
поразил. А я еще считал что лисья фантазия богатая. Реальность походя заткнула
меня за пояс – я б до такой дичи в жизни не допетрил.
– Полетели на Менаджери? – со вздохом предложил я.
124/539
– Полетели, – легко согласилась Эмбер. – Решил теперь навестить свою семью?
– Да, знаешь… оценил львиный прайд, и теперь полностью разделяю твою
точку зрения. Обычная семья – лучше!
***
– Серьезно? – скептически поинтересовался я.

Никто не дрогнул. Вся, блин, троица родственников стояла передо мной,
протянув предмет и маркер. Только мама чуть покраснела.
– Ну-у-у… позязя? Братик? – Хана даже попыталась изобразить лисичковое
чириканье.
Я кивнул, взял маркер и подписал ей диск.
– Да-а-а-а-а! У меня самый-самый лучший братик на свете!!! – запрыгала
девчонка. – Все друзья обзавидуются!
– Ты главное не рассказывай им, что это я – Скайхай, – предупредил я сестру. –
Мне еще только не хватало, чтоб тебя похитили ради выкупа или чего-то в этом
духе.
– Но ведь ты же меня спасешь?
– Боюсь, к тому времени как я узнаю, спасать некого будет, – придавил я
взглядом девчонку. – Не говори. Пожалуйста.
– Л-ладно, я не скажу.
– Надеюсь на тебя, – я потрепал девчонку по голове. – У меня слишком мало
младших сестер. Так, теперь вы двое… Хана задала высокую планку. Что есть у вас
взамен на мой драгоценный автограф?
– Тортик! – предложила мама.
– Продано, – я не глядя открыл книгу и расписался на первой странице. –
Дафф?
– М-м-м… э-э-э… позязя?
В исполнении практически двухметрового мужика смотрелось ужасающе.
– Подпишу, если ты больше НИКОГДА так делать не будешь.
– Продано! – и он протянул мне свой томик. Я взял маркер, расписался и только
тогда осознал, на чем именно.
– Погоди, это же “История лисички”!
– Мне очень понравилось. Очень живые образы, – он хитро улыбнулся. – Как
будто на реальных событиях основано.
А у мамы, значит, был “Терминатор-2”. Не удивлен – Сангрия из второй книги ей
обязана была понравиться.
– Видишь? Я же говорила что ты знаменит, – самодовольно ухмыльнулась
Эмбер, присутствовавшая при всем этом безобразии.
– Вижу. Я вот поэтому и не хочу, чтоб меня в лицо знали. Особенно здесь!
Масштаб любви ко мне на Менаджери меня просто пугает.
– Так ты национальное достояние, – хихикнула она. – Книги про фавнов, песни
про фавнов…
– Всего две! По одной на альбом!
– Зато какие! “Warriors” из хит-парада почти месяц не вылезала. А “Kuana” явно
многих заставила выбрать для отдыха Менаджери, а не Вакуо.
– Этим я вообще сам себе подосрал, – хмыкнул я. – В результате ни одного
свободного отеля нет.
– Вам негде остановиться? – обеспокоилась мама.
– Вы можете остаться у нас! В тесноте, да не в обиде!
– Не беспокойтесь, я своим Проявлением уже перенесла сюда наш фургончик,
на котором мы по Санусу путешествуем, – отмахнулась Эмбер. – Почти то же самое,
что и домик на побережье.
– Братик, ты меня покатаешь на своем дельтаплане? – решила выцепить меня
из “скучных разговоров” Хана.
125/539
– Уже не боишься? – улыбнулся я.
– Не знаю… но я попробую!
– Тогда покатаю.
– Это не опасно? – обеспокоенно поинтересовалась мама.
– Ни капельки. Безопасней, чем в мелководье плескаться.
– Ура! Братик, а вы надолго?
– Недельки на две? – я посмотрел на Эмбер. Она охотно кивнула.
***
В отличие от “отдыха” в гостях у семейства Лайт, где остаться наедине можно

было только в туалете, и то недолго – кто-нибудь очень быстро начинает
намекающе скрестись в двери с просьбой “освободить библиотеку” – на Менаджери
мы были предоставлены самим себе практически без ограничений. Хана, конечно,
три дня практически не расставалась со мной, но потом все-таки отстала: море,
лето, друзья – а старший братик отказался катать на дельтаплане еще и их. Плохой
старший братик, пусть подумает о своем поведении! Обиделись на меня, короче. А
я и рад – хватит, побыл уже детским аттракционом.
– Бли-и-и-ин… – простонали мы с Эмбер в один голос, когда наши свитки
зазвенели характерным рингтоном “общего сбора”.
– Только крем нанесла, – пожаловалась она.
– А я говорил, что он тебе не нужен. Твоя аура теперь и от излишков
солнечного света тебя защищать будет.
– Ничего ты не понимаешь, Данди.
– Куда уж мне. Ну что, переодеваемся и полетели?
– Давай, чего уж.
У Охотников, строго говоря, нет такого понятия как “рабочее время” и “отпуск”.
Не та специфика. Можно сидеть на одном месте, можно путешествовать, можно
работать на какую-то компанию или брать заказы, но, если у тебя есть даже
ученическая лицензия Охотника, а на селение, в котором ты находишься, напали –
тебе придет уведомление. И игнорировать их нельзя…
– Ба! Знакомые лица! Джас! Полар! Пико!
– Кого я слышу! – обернулся фавн–медведь и направился к нам. Его команда
подтянулась следом. Обмен рукопожатиями и приветствиями, и я задал
напрашивающийся вопрос:
– А где Лив?
Вопрос заставил троицу помрачнеть.
– Понял.
– Не понял, жив он, скотина, – поморщился Джас. – В Белый Клык ушел. Вы тут
какими судьбами?
– На отдых приехали, – пожал плечами я.
– Ну ты вымахал, лисенок, – недовольно заметила Пико. – Чем тебя сеструха
кормит?
– Тоже хочешь, мелочь? – усмехнулся я, и потянул руку к ее волосам. Вжик! – О,
у тебя когти есть…
– Руки прочь, – зашипела она.
– Хорошо-хорошо. Дождусь, пока ты проявление используешь, – усмехнулся я.
– Засужу! Это сексуальное домогательство, с использованием невменяемого
состояния потерпевшей!
– Совсем вы ее не любите, парни, – попеняла фавнам Эмбер.
– Чего это? – даже чутка обиделся Джас.
– Раз ей такие намеки приходится использовать…
– Это не намек! – возмутилась Пико.
– Это прямое руководство к действию, – хихикнул я, и мы с сестренкой
обменялись “пятюней”.
126/539
– А был таким милым ребенком, – фыркнул Полар, и с улыбкой махнул рукой. –
Ладно, идем уже послушаем, каков план на сегодняшний бой.
***
– Привет, мам! Мы воспользуемся вашим душем, ага?

– Конечно. Данди, можно тебя на минутку?
– Сестрен, давай тогда ты первая иди.
– Данди vs любопытство. 0:1, – ехидно прокомментировала это она и упорхнула.
А я остановился напротив мамы. Она немножко сжалась под моим взглядом…
эх, в форме подростка я начал пугать ее еще больше. Хм, хотя, возможно, дело еще
в том, что бой, хоть был и скоротечным, но очень жарким. В этот раз помимо
мелочевки, вроде неизбежных беовульфов, была гребаная стая сфинксов, с альфой
во главе. А сфинксы это не какие-нибудь голиафы – это крайне верткие, крайне
сильные, и очень умные твари, отлично кооперирующиеся между собой. Так что
парочку охотников с боя унесли, хорошо еще, не вперед ногами. Досталось крепко
всем, и даже у меня был сейчас тот еще видок: пришлось прикрывать Эмбер,
которая подпустила к себе одного сфинкса, но не была готова к боли от удара
когтями. Она до сих пор не привыкла, и – не могу ее винить. Но в результате мне
сбили щит, и пробили ауру, хорошо так располосовав одежду. Сфинкс чудом до
груди не добрался, активируй я браслет на мгновение позже – и уже щеголял бы
стильными шрамами поперек корпуса. Так что выглядел я брутально: в драной
одежде, песке и царапках.
– Мам, все в порядке со мной. Обычное дело в нашей работе, – отвлек я ее
внимание. – О чем хотела поговорить?
– Точно все хорошо?
– Абсолютно. Ну так?
– Данди, ты… рисуешь на заказ?
– Оу, – я с интересом посмотрел на нее. – Мне такого еще ни разу не
предлагали. Но если люди красивые, то нарисую.
– Красивые, – с облегчением кивнула она. – Одна моя заказчица увидела
нарисованные тобой портреты и попросила узнать. Я совсем забыла про это, но
увидела ее сегодня на улице и вспомнила.
– Хорошо. Позвонишь ей? Я зайду вечерком.
– А…м… – смутилась мама, а я хлопнул себя по лбу.
– Точно, нет свитка. Ну тогда я просто к ней схожу. Куда?
Мне показали. Просто пальцем в окно. Да уж, не заблужусь…
***
– Ты кто?
– Данделайн Лайт. Моя мама – Чарколин Амас, сказала что хозяйка этого
особняка, ее подруга, хотела бы портрет.
– Меня никто не предупреждал, – он задумчиво посмотрел на меня.
– Логично. Мама не любит технику.
– Ты тот парень со световым дельтпланом, верно? Охотник?
– Да.
– Хорошо, пойдем.
Молодой мужчина двинулся вперед. А я вновь погрузился в воспоминания.
Роденша. Выжили-таки! Я читал, что они принимали самое активное участие в
строительстве Менаджери, но когда от рода остается два-три представителя, он
вполне может угаснуть. Но нет – вот, идет самый что ни на есть характерный
Роденша, на самой что ни на есть характерной для представителей этого клана
должности. Страж.
127/539
– Милосердие страждущим, смирение неизбежному…
– …мужество очевидному, – закончил он, лишь на мгновение сбившись с шага.
Я улыбнулся. Они даже сохранили свое наследие. Или – мое наследие? Сложно
сказать. Попытка сделать рыцарский орден была для меня больше игрой. А вот для
того отчаявшегося видеть окружающее его дерьмо парня, Арнава Роденша,
которому я, на излете своей тогдашней жизни, предложил идеологию и деньги –
орден стал делом всей его жизни. И вот, даже спустя половину тысячелетия еще
находятся люди и фавны, что носят этот герб.
– Госпожа Белладонна, – постучался он в дверь. – К вам гость.
Я вновь улыбнулся. “Госпожа”. Роденша – служители, да, но они служат лишь
своей совести. Может показаться, что они слепо выполняют приказы, но это
совершенно не так. Один из постулатов Роденша – “Я не знаю, как правильно, но
могу отличить добро от зла”. А дальше есть два основных пути, либо оберегать тех,
кто увеличивает количество добра в мире, либо уменьшать количество зла. Можно
мирно, можно радикально.
– Иду-иду, – дверь открыла очень миловидная женщина.
Фавн-кошка, с мягкими чертами лица, маленькими мимическими морщинками в
уголках рта и глаз, выдающих улыбчивый характер, золотыми глазами и крупными
ушами, украшенными золотыми сережками. Судя по активному движению этих
ушей, это ее основной орган слуха. Удобно – мои вот уши скорее средство
выражения эмоций, сами по себе они обстановку не мониторят.
– Я Данделайн Лайт, сын Чарколин Амас. Она сказала что вас заинтересовали
мои портреты.
– Да! – охотно кивнула женщина. – Заходите. Спасибо, Сабер.
Мой проводник кивнул, и ушел обратно на свой пост, а женщина-кошка
поманила меня внутрь дома. Ка-а-ак я первое время фанател с фавнов, кто бы знал.
Уже давно понял, что они все те же люди, а все равно, до сих пор от вида девочек-
кошек и девочек-лисичек что-то сладко сжимается в груди чувством обретенной
мечты. Правда, как следствие, бабушка-кошка вызывает когнитивный диссонанс.
А еще, редко, но бывают фавны-лебеди. С крыльями.
Жалко, это был парень.
– Чаю?
– Не откажусь, – я с интересом рассматривал кошку, которая, наливая чай, с не
меньшим интересом рассматривала меня.
– На маму я похож только внешностью, – улыбнулся я ей. – Мне нетрудно
смотреть в глаза людям, и какие-то особые реверансы не нужны.
– Это радует, – она улыбнулась в ответ. – Я догадывалась, конечно, все же Чари
в чужой дом просто не заманить, но заранее не узнаешь. Вы ведь художники, люди
искусства.
– Я Охотник. Рисование это просто хобби.
– Впечатляет, для просто хобби, – она поставила на стол чашку и вазочку с
печеньем. – Угощайся.
– Благодарю.
– Ох, я совсем забыла представиться! – опомнилась женщина. – Я Кали
Белладонна.
Я улыбнулся. Как будто я был не в курсе.
– Приятно познакомиться. Так что у вас за заказ?
– Сразу к делу?
– Гиперреалистичные рисунки делаются долго, а я тут проведу всего лишь
полторы недели. Вам же не набросок карандашами нужен?
– Нет… Чари сказала, что ты дорисовал ее мужа и себя по памяти. Можешь
сделать такое же по фотографии?
– Могу, почему нет, – я пожал плечами. – Семейный портрет, значит?
– Да. Гира, я и наша дочь, Блейк. Она покинула Менаджери, и у меня нет ее
свежих фото… это не будет проблемой?
– Если есть фотографии взросления, то никаких проблем, могу достроить
128/539
возраст примерно до любого.
– Да? Прекрасно! – Женщина в восторге даже захлопала в ладоши. – Тогда я
сейчас принесу фотоальбомы.
Блин. Фотографию третье человечество изобрело еще во времена моей
прошлой жизни, но она была очень такая себе. Быстро выцветающие рыжеватые
снимки, к которым надо было заранее готовиться, а после стирать одежду от
въедливого запаха сгоревшего реагента, который использовался для вспышки. И я
уже успел забыть, что бывает такая штука как семейный фотоальбом…
– А вот здесь Блейк четыре годика. Такая серьезная! – умиленно щебетала
Кали, неосознанно поглаживая снимки. – А вот она с Гирой. До школы так любила
кататься у него на плечах, а потом как отрезало. Несолидно!
И вид при этом у нее был такой, что у меня просто язык не поворачивался,
образно говоря, дать ей пинка, чтобы побыстрее показала мне только то, что
нужно.
– А сколько лет Блейк сейчас?
– Шестнадцать.
– О, ровесница.
– Да… – она вздохнула.
– Она очень похожа на вас. Если у вас есть ваши фотографии в этом возрасте,
более или менее, это тоже будет полезно.
– Конечно, я сейчас принесу. Посмотри пока сам.
Ура! Альбом у меня в руках, и теперь я могу определять скорость просмотра.
Шурх, шурх, шурх… вот, это уже полезнее, ей тут лет двенадцать. Гм-м… сюжеты
специфические. Митинги, демонстрации и всякое такое. Хотя, Гира Белладонна был
лидером Белого Клыка до некоторого момента. “Наивная” часть истории этой
организации. О, судя по тому, как уверенно хлопнула входная дверь, сейчас я с ним
и познакомлюсь.
– Ты кто такой и где моя жена? – недовольно пророкотал низкий мужской
голос. Я оторвал взгляд от альбома и перевел на фигуру своего собеседника.
Мощный мужик, и таки любит это продемонстрировать.
– Художник, Данделайн Лайт. Ваша жена наверху, ищет свои фотографии.
– Данделайн Лайт? Что-то знакомое… – Его глаза расширились. – Скайхай!
– Э-э-э… – я слегка опешил. – Я, конечно, понимаю, что кому надо, могут узнать
кто там скрывается под псевдонимом, чисто по финансовым операциям, но давайте
все-таки по имени.
– Скайхай? – по лестнице сбежала Кали. Ну да, с такими-то ушами она сверху
прекрасно слышала, о чем мы тут говорим. – Правда?
– Что, тоже дать автограф? – я хихикнул от сюрреализма ситуации.
– Знаешь, парень, после того что здесь творится после твоих работ, вот
совершенно не зазорно и автограф взять, и на видное место его повесить, –
ухмыльнулся в бороду мужик, после чего прошел ко мне и протянул могучую
лапищу. – Гира Белладонна. Рад знакомству!
Отложив альбом, я встал и пожал протянутую руку. До последнего опасался,
что он обниматься начнет, вжимая меня в мех на груди. Даже отбиваться
приготовился, однако, хоть Гира и правда был рад знакомству, но не настолько.
Фух.
– Чем-то могу помочь? – добродушно поинтересовался он, в то время как Кали
незаметно положила несколько фотографий на край стола и начала суетиться на
кухне.
– Спасибо, но нет.
– Вот как? Тогда что же привело лучшего автора современности в мой дом?
– Так уж и лучшего, – хмыкнул я.
– Для фавнов – однозначно лучшего, – отмел возражения он. – Я сам далек от
искусства, и даже подумать не мог, что одна песня может забить наши курорты
почти до уровня Вакуо.
– Я тоже не ожидал, – признался я.
129/539
Просто показалось забавным перепеть памятный клубный ремикс “Havana” на
“Quana”. Даже без какого-либо умысла, просто экспериментировал с
синтезированными голосами, получился похожий на застрявший в памяти, и
понеслась. Там даже слов-то почти нет! Но народу почему-то безумно зашло. Через
пару месяцев забудут, конечно, но сам факт!
На мой ответ он расхохотался и пару раз хлопнул меня по плечу.
– Если не с просьбами, тогда зачем? Не подумай, что я тебя выгоняю, конечно.
– Я здесь в качестве художника.
– Кхм-кхм, – тонко намекнула Кали о том, что болтать не нужно.
– Кали? – удивился он.
– Сюрприз. Не надо его портить, – чуть улыбнулся я.
– Хм-м. Ладно, – он опустил взгляд на альбом. – Я уж подумал невесть чего.
Прихожу домой, а вместо жены там сидит какой-то незнакомый фавн и листает
семейные фотоальбомы.
– И на какие же мысли тебя это навело, дорогой? – заинтересованно
поинтересовалась Кали.
– Подумал, что Блейк одумалась и жениха привела, – он вздохнул. – Ах, если
бы.
– Миссис Беладонна…
– Просто Кали.
– Хорошо, Кали, можете выделить мне комнату с хорошим освещением? Я
сделаю набросок, с общей композицией.
– Конечно, конечно! После ужина. Ты ведь покушаешь с нами?
– Если приглашаете.
– Ну конечно! – фыркнула она. – Мойте руки и идите за стол.
Я усмехнулся и заметил, что Гира отреагировал примерно так же. Он же
поманил меня за собой, показывая направление к ванной.
– Парень, извини что задаю такие вопросы в лоб, но это важно. Ты имеешь
какое-нибудь отношение к Белому Клыку?
– Отношение-то имею, но выразить его цензурно мне будет трудно, несмотря
на весь словарный запас.
– Значит, песню они все-таки украли, – вздохнул он.
– Это было уже сильно после того как я это отношение приобрел, – поморщился
я. – Сейчас я не хочу иметь с ними никаких дел, но судя по тому, куда эта
организация катится, недалёк тот день, когда я вообще буду этих масочников на
упреждение бить.
– А с этого момента – поподробнее.
– Долго и нудно, я лучше напишу, если контакт дадите, конечно.
– Без вопросов, – кивнул он и криво улыбнулся. – Будет любопытно взглянуть на
апокалиптический сценарий от мастера жанра.
– Я не…
– Шучу, шучу, – он снова похлопал меня по плечу. – Идем, Кали так запекает
курочку – пальчики оближешь!
После ужина я получил контакты обоих Белладонна, сделал набросок, в
котором женщина попросила подправить пару черт, и отбыл домой.
***
– В эфире “Беседы со звездами”, у микрофона ваш неизменный ведущий

Стеффон Райт. Наш сегодняшний гость, хоть и в режиме телеконференции, это
прославленный отшельник, писатель и музыкант, Скайхай! Добрый вечер!
– Добрый вечер.
– Скайхай, насколько нам известно, это первое интервью, которое вы даете за
вашу творческую карьеру. Можно ли считать это первым шагом к тому, чтобы
покинуть вашу добровольную изоляцию в Сети и показать свое лицо фанатам?
130/539
– Ни в коем случае. Это действительно мое первое интервью, но только потому
что лишь ваша студия согласилась на мои условия: прямой эфир и
телеконференция. Покидать же свою “добровольную изоляцию”, как вы это
называете, я не собираюсь.
– Думаю, вашим фанатам будет очень любопытно, почему. Ваши песни то и
дело занимают первые места в чартах, и, уверен, давай вы живые концерты, вы
могли бы обойти в популярности Вайсс Шни.
– Я не хочу быть публичной персоной. Обратная сторона популярности это
несвобода: нужно улыбаться, даже когда не хочешь, общаться с теми, кого
предпочел бы игнорировать, идти на компромиссы, которые тебе не нужны. Я не
хочу тратить на это свою жизнь.
– Не могли бы вы привести пример?
– Конечно. Возьмем, к примеру Пирру Никос. Девушка обожает драться,
танцует на арене, порхает как бабочка, жалит как пчела. Но после второго
выигранного турнира, на нее, как мухи на мед, слетелись разнообразные паразиты:
мерчендайз с Пиррой Никос, реклама с Пиррой Никос, фотосессии с Пиррой Никос,
и так далее, и тому подобное. Стоит людям увидеть ее на улице, как они
немедленно достают свитки или лезут с просьбами дать автограф. Нужно ли ей все
это? Всякий раз, когда я вижу ее глаза на этих стихийных видео, мне кажется, что
нет, не нужно, вот совсем. А деваться некуда.
– А если говорить о вас? Предлагали ли вам компромиссы, на которые вы не
хотели бы идти?
– Конечно. Медиакомпания Шни предлагала мне продать права на
экранизацию “Терминатора”.
– Ого! И когда можно ожидать выхода в прокат?
– Я отказался. Они хотели бы, чтобы главным героем был человек, а из
сценария выкинули все, что касается нынешнего отношения к фавнам.
– Принципиальная позиция… – произнес он ошарашенно.
– Есть анекдот. “Девушка, вы отдались бы мне за три миллиона льен? Ну-у-у-у…
да! А за пять сотен? Нет! За кого вы меня принимаете?! За кого – понятно, осталось
только договориться о цене”. Я предлагаю на продажу только свои книги и свою
музыку. Собой я не торгую, только и всего.
– Интересная точка зрения, но наше время все же несколько ограничено. Вы не
против перейти к вопросам, касающимся вашей музыки?
– Вы спрашиваете, я отвечаю.
– Замечательно. Скайхай, как вы относитесь к тому, что ваша песня Warriors
стала гимном "Белого Клыка"?
– Резко отрицательно, – я практически рыкнул это. – Они взяли то, на что не
имеют ни малейших прав, и используют ее в целях, прямо противоположных по
смыслу тому, что вложены в песню!
– Удивительно эмоциональный ответ... вас задевает это?
– Оскорбляет до глубины души! – воскликнул я в ответ. – Я написал эту песню
во время первого посещения Менаджери. Она была вдохновлена духом тех кто там
живет, людей и фавнов! Она о духе товарищества, о мечте, о стремлении
превзойти себя и достигнуть невиданных ранее вершин, она о СОЗИДАНИИ. Рабы-
фавны, мечтавшие о свободе! Те, чья цель и вклад переломил ход Великой Войны!
Те, кто получив землю и свободу, создали на ней свой персональный рай! Воины,
ОТЛОЖИВШИЕ ОРУЖИЕ и ПОСТРОИВШИЕ город там, где не было ничего кроме
песка и гримм! Труд их любви, которым они гордятся по праву! Что создал Белый
Клык, чтобы претендовать на эту песню? Да ничего! А теперь они пользуются
песней о преодолении и созидании, для того чтобы заманивать под свои знамена
молодежь, в чьих сердцах идеи этой песни находят живой отклик – и направляют
их силы и веру на ненависть и разрушение. Разрушение, прежде всего, того труда,
той идеи, что лежит в основании Менаджери. Используя так мою песню, они плюют
в лицо и мне, и своим предкам! Еще бы меня это не задевало!
– Не хотелось бы отвлекаться на политику...
131/539
– Не надо, не хотелось бы - вы бы не спрашивали про Белый Клык, – фыркнул я.
– Кхм. Тогда спрошу прямо: и какой вы видите идею Менаджери?
– Весь второй куплет об этом. “The time will come, when you will have to rise
above the best, improve yourself, your spirit never dies”, – я пропел это со всей
страстью и даже добавил музыку. – Фавны построили Менаджери не оглядывясь ни
на кого. На своем острове, они создали то равенство, которое желали. Дальнейшее
развитие их идеи это самодостаточность, усиление, укрупнение, становление на
один уровень с другими королевствами, с каждым поколением превосходя самих
себя, оставляя своим детям нечто более прекрасное, нежели то, чем они владели
сами. Не оглядываясь ни на кого, понимаете?! Белый Клык неправ в корне - они
требуют что-то у людей. Они добиваются признания у людей. Зачем? Им мало себя?
Что это за возвращение к рабскому мышлению и стремление надеть цепи и
ошейники на детей тех, кто снял ошейники с них самих? Менаджери доказывает то,
что фавнам есть чем гордиться и без чужого одобрения! Каким был тот же Вейл
через полторы сотни лет после своего образования? И как выглядит Менаджери?
Да, пока что фавны догоняют ушедшее вперед человечество. Но их дух, тот дух
воинов и строителей, о котором я пел, позволит им добиться своих высот.
– И "занять свой трон на вершине"? Белый Клык поет об этом особенно
страстно.
– У Белого Клыка и Атласа одинаковые представления о "троне наверху". Они
мечтают о правлении. Я же пел о лидерстве. Лидер тот, кто видит цель, идет
первым и ведет за собой других. Правитель же лишь тот, кто восседает выше
прочих и пребывает в иллюзии, что имеет право указывать остальным, где они
должны находиться и что делать. Как Мантл, незадолго до Великой Войны.
– Вы не боитесь что Белый Клык объявит награду за вашу голову? После таких
сравнений?
– Делать им больше нечего. Но, если вдруг, то у меня открыта аура, и я более
чем способен за себя постоять.
– О! Так вы Охотник?
– Без комментариев.
– Хорошо. Признаться, ваше отношение к Белому Клыку оказалось
неожиданностью. Многие утверждают, что “Скайхай” это не один человек, а
несколько коллективов, аффилированных с Белым Клыком, и работающих под
одним псевдонимом. Вы можете прокомментировать это?
– М-м-м… мда. Надо полагать, это потому что я пою разными голосами и
предпочитаю использовать фавнов как главных героев книг. Чушь собачья,
конечно, но люди, которые придумывают свои теории, слишком их любят, чтобы с
ними расставаться.
– Так все-таки? Вы один человек или несколько?
– Один.
– Но ведь у вас есть какие-то помощники? Вы недавно пустили кусочек своей
песни, а поскольку мы в прямом эфире, вряд ли вы бы смогли сделать это столь
естественно.
– У людей с открытой аурой есть такая штука как Проявление, – я
переключился на его собственный голос. – Мое Проявление позволяет мне очень
ловко обходится со звуками. Я могу говорить и петь любым голосом, и мне не
нужна группа музыкантов, чтобы исполнять мелодию. Только для особо сложных
вещей приходится сэмплер использовать.
– Ого! Потрясающе! Но ведь это, наверняка могут быть какие-нибудь
технологические трюки.
– Могут, – на этот раз я воспользовался голосом Вайсс Шни. – Поэтому я и
говорил, что опровергнуть теории заговора на мой счет невозможно. Но я и не
собираюсь этого делать. Пусть болтают, раз им так хочется.
– Кстати, раз уж вы заговорили этим голосом. Как вы относитесь к вашей
коллеге по цеху? В Сети вас часто сравнивают: вы работаете на одну целевую
аудиторию, и вы нос-к-носу идете в разнообразных чартах.
132/539
– Мне нравится голос Вайсс. Юный, нежный, но богатый красками, – произнес я
и переключился обратно на свой собственный голос. – Но ее музыка мне не по
душе. Слишком грустная. С другой стороны, не уверен, что это можно поставить ей
в вину.
– Что вы имеете в виду?
– Это вновь вопрос несвободы публичных личностей. Вайсс – наследница
корпорации Шни. Ну кто ей, в самом деле, позволит танцевать по сцене в короткой
юбочке, как какому-нибудь мистральскому поп-идолу? Все должно быть чинно-
благородно. Не удивлюсь, если вся ее жизнь так же регламентирована, не то что
сценическая деятельность. Как себя вести, что и кому говорить. Я бы взвыл, если
честно, а она только поет грустные песни.
– Вы хотели бы использовать ее голос в какой-нибудь из своих песен? Или
выступить вместе?
– Второе маловероятно, учитывая мой конфликт с медиахолдингом Шни, а
чужие голоса я не ворую. Хотя… “Legends never die” – пропел я, – “When the world is
calling you, can you hear them screaming out your name”… да, знаете, было бы
приятно услышать это в ее исполнении.
– Прозвучало действительно интересно. Ваша новая песня?
– Да. Об Охотниках.
– Скайхай, скажите… ни в одной из ваших песен вы не затрагиваете тему
любви. Почему так?
– В большинстве моих произведений нет слов. Это эмоции, выраженные звуком.
Среди них есть немало тех, что о любви.
– Какие?
– А это на выбор слушателя. Любовь, она ведь разные формы принимает, – я
усмехнулся.
– Хорошо, тогда давайте перейдем к вопросам наших слушателей…
***
– Тут мама интересуется, не захотел ли ты написать “Историю львицы”.

– Нет, – я фыркнул. – И не захочу.
– Почему? Если ты к ней относишься так ради меня…
– Сестрен, я уже говорил, что не собираюсь подстраивать под тебя свою
личность. И мне даже, условно нравится твоя мама, по отдельным критериям. Но
про нее нельзя ничего написать! Из художественной литературы, во всяком случае.
– Разве?
– Конечно! Она ж сьюха! Леди-все-по-плечу и, как ты говорила, “вечная мисс
Совершенство”. Красотка, умница, сильная Охотница, богатая владелица фермы,
живущая по своим принципам в свое удовольствие. А принципы, между прочим,
довольно спорные. Я представляю себе целевую аудиторию книги про нее, и для
этой аудитории я так себе автор. Они половину используемых мной слов не поймут.
– И что это за аудитория такая? – рассмеялась Эмбер.
– Девочки-подростки с трудным характером. Разнообразные же литературные
критики меня в говне утопят, с криками “не верю”. Охотников среди них нет, а
простым людям сложно поверить, что другие простые люди могут жить ТАК.
Точнее, они верят, знают что могут, понимают сколько сил для этого приходится
приложить, понимают что они бы сдохли еще в первую неделю такой жизни, и
поэтому отказываются признавать что это возможно. Справедливости ради, они в
этом даже частично правы. Новорожденные дети уязвимы, как и только что
родившая мать, будь она хоть трижды Охотницей. Не будь у нее Проявления, на
которое можно легко и непринужденно перекинуть любую задачу, и хрена с два
она бы смогла так устроиться. А еще она ненормальная. Поди опиши сумасшедшего
так, чтобы люди обычные его поняли…
– В смысле, ненормальная?
133/539
– Сестрен, я ж с ней переписываюсь тоже. Все-таки, педагог и воспитатель она
гениальный, решил почерпнуть мудрости, но, блин, заодно такого зачерпнул… ты в
курсе, как она рожала?
– Конечно.
– А, ну да, старшая дочь, – я фыркнул. – Эми, принимать роды самой у себя при
помощи Проявления клонов – это сюр. Даже несмотря на то, что она прошла
полугодовые акушерские курсы, и ассистировала в роддоме. Я могу понять
объяснение: “посмотрела я на этих коновалов, и к своим детям я таких не подпущу”
– но это все равно сюр! А у нее таких “жизненных подробностей” вагон и маленькая
тележка! Так что нет. Свою биографию пусть сама пишет.
– А ты сам не сьюха? – ехидно подколола меня сестренка. – Ребенок, непонятно
как выживший после смертельного ранения и обретший в результате
сверхспособности в плане использования своих мозгов, которые тут же начал
использовать на свое благо.
– Самостоятельная жизнь в землях гримм, дельтаплан в одиннадцать,
межконтинентальный перелет на нем в двенадцать, управление аурой и прахом
круче взрослого Охотника, художественный талант, музыкальный талант,
литературный талант, первый секс в пятнадцать, с влюбленной девушкой на
десять лет старше…
– Эй!
– Я сьюха, – закончил я голосом, полным искреннего шока осознания.
Молчание.
– Данди. Эй, Данди. Ты чего завис?
– Занят, – буркнул я, сохраняя просветленное выражение лица.
– Чем?
– Пытаюсь переписать законы мироздания. Мне, как сьюхе, положено.
– И как успехи?
– Сейчас узнаем. Именем меня и волей моей, да будет луна отныне целой!
Мы, не сговариваясь, осторожно выглянули в окно. А затем разразились
хохотом. Кто бы что ни говорил, но мало что так сближает людей, как совместное
веселое дураковаляние.
– Старайся лучше, – похлопала меня по плечу Эмбер, отсмеявшись.
– Не получится, – вздохнул я. – Сьюха может согнуть мир только если это надо
персонально ей, а на кой черт мне целая луна? Но можно попробовать кое-что
другое. Пойдем-ка.
– Куда?
– Идем-идем, давай.
Я готовился давно. То еще упражнение на контроль, конечно, и куда проще
было бы взлететь, но! В этом бы не было вызова.
– Данди, что это такое? – воскликнула сестренка, прыгая вслед за мной на
появляющиеся в воздухе слабо светящиеся белые платформы.
– Сюрприз. Давай.
Платформы я создавал сам из поврежденной друзы твердосветного праха
(оттуда и цвет), а удерживал в воздухе гравипрахом. Недолго – их всего две нужно
было, та на которой мы стоим сейчас, и та, на которую мы будем прыгать
следующей.
– Все? – поинтересовалась раскрасневшаяся Эмбер.
– Да.
Вторая платформа погасла под нами.
– Красиво, – восхищенно произнесла сестренка. – Ты поэтому меня сюда
привел?
– Нет, просто хотел сделать момент запоминающимся, – улыбнулся я. – Но
красота места этому только в плюс, конечно.
– Какой момент? – обернулась она на меня и охнула.
– Этот, – я уже стоял перед ней на одном колене, протягивая кольцо. Для
пущего эффекта, я удерживал его в воздухе гравипрахом. – Ты выйдешь за меня,
134/539
Эмбер?
– Данди… ты уверен?
– Вот тебе правда хочется портить все такими вопросами? – тоскливо
– Да.
– Блин, серьезно?!
– Да, я выйду за тебя, балда, – рассмеялась она, одним движением схватила
кольцо, и обняла меня. – Говори уже.
– Что?
– Что на язык просится. Знаю я тебя, никогда без своих подколок не можешь.
– Вот поэтому и женюсь. Ты идеальна, Эми.
– И-и-и? – в ее голосе уже проступили игриво-ехидные нотки.
– И… теперь твоя очередь менять фамилию! Ура! Я снова буду Ланата!
– Ага! Так и знала! – рассмеялась она, и отошла на шаг. – Данди, у тебя все
нормально? Ты какой-то бледный.
– Аура на исходе, – признался я.
– Так опускай нас, балда!
– Еще жениться не успел, а она уже начала командовать…
– Еще есть время передумать, – надулась Эмбер.
Мгновения молчания со взглядом друг другу в глаза, и мы снова расхохотались.
Платформа мигнула и рассеялась, а я, поглотив остатки энергии из твердосветного
кристалла, подхватил невесту на руки, развернул крыло и начал спуск.
Первый раз лечу, одновременно целуясь…
Но это здорово.
– Вот. Теперь я точно не сьюха, – удовлетворенно сообщил я сестренке, когда
мы приземлились.
– Почему вдруг? – искренне заинтересовалась она.
– Какая приличная сьюха сделает предложение любимой девушке еще до
совершеннолетия, вместо того чтобы собирать себе гарем?
– Ну так какие твои годы! – ехидно фыркнула Эмбер.
– Блин! Точно! - Я схватился за голову. - Как мне избавиться от этого клейма?!
***
– Любуешься? – самодовольно поинтересовался я, видя как сестренка

разглядывает кольцо у себя на пальце.
– Очень красивое, словно кусочек ночного неба со всеми звездами. Ты его сам
сделал?
– Ага. Композитное стекло и несколько видов праха в виде пыли, для
инкрустации. Уже нашла сюрприз?
– В нем еще и какой-то сюрприз есть? – удивилась она.
– Два. Первый: я сильно заморочился со структурой, так что оно прочнее
стального. А второй… я действительно сильно заморочился со структурой. Добавь в
него самую капельку ауры.
Она так и сделала, и под звездчатой черной поверхностью засияли буквы,
сложившиеся в фразу “Люблю тебя, Эмбер”.
– Данди… – растроганно произнесла она. – Ну чего ты такой милый?
– Хм, учитывая что все что только можно я уже получил, даже не знаю, что
пошутить в ответ на этот вопрос, – всерьез задумался я.
– Пф-ф-ф, – она рассмеялась. – Придумаешь – скажи.
– Обязательно. Так о чем ты думала, разглядывая кольцо? Раз уж ты не знала
про его секрет.
Девушка вновь посерьезнела.
– Данди, как ты думаешь, в семье уместны тайны?
– Конечно. Так что если не хочешь рассказывать про инопланетного симбионта-
135/539
энергета, благодаря невероятным возможностям которого ты можешь управлять
стихиями, и из-за которого за тобой гоняются спецслужбы законспирированного
тайного общества, стоявшего за всеми злодействами Мантла – ты можешь не
рассказывать. Я и сам себе все замечательно выдумаю.
– Так просто?
– Так просто. Мы с тобой уже пять лет вместе, и не похоже чтобы эта штука
как-то тебе мешала или угрожала. Если ты считаешь что она должна быть тайной,
то пусть она будет тайной.
– Хорошо, – она улыбнулась. – Спасибо, Данди.
– Да пожалуйста.
– А ты сам не хочешь мне чего-нибудь рассказать? – прищурилась она.
– На самом деле, хочу… – я сделал такое лицо, как будто не решаюсь, и, нагнав
достаточно саспенса, сказал. – Шутка.
– Данди!!!
– Ушастая скотина, да, я в курсе, – я улыбнулся, и с однозначной ухмылкой
направился к раскрасневшейся от возмущения девушки. – Но ты меня любишь и
таким.
– Люблю… – признала она, когда я подошел ближе и вовлек ее в объятия.
Поцелуй, еще один, одежду прочь… обожаю быть молодым! Кто-то попытался
нам помешать, названивая Эмбер на свиток, но моя невеста очень правильно
расставляет приоритеты, так что внимание свитку она уделила только вечером,
когда мы, наобнимавшись всласть, вылезли из кровати.
– Опя-я-я-ять… – простонала она.
– Что там? – заинтересовался я.
– Команду назначили, – вздохнула Эмбер.
– Ты же вроде хотела самой попробовать погонять молодежь?
– Хотела, но даже не знаю, смогу ли…
– Если не попытаются спихнуть еще одну проблемную четверку, то сможешь,
без каких-либо проблем. Ты не должна их тренировать или решать их личные
проблемы.
– Но ты-то это делал!
– Конечно, прикольно же, когда четверка великовозрастных долбоклюев
смотрит в рот шкету почти в два раза младше, – хихикнул я. – Отлично
поразвлекся.
– И я тоже хочу!
– Ну так и относись к этому соответствующе. И звони, если что, обязательно
подскажу, что да как.
– Эх… ты ведь уезжаешь в Бикон… – она грустно вздохнула.
– Думаешь, стоит отменить? – улыбнулся я. – Официальную лицензию Охотника
проще всего получить отучившись в одной из четырех Академий, но это же не
единственный способ.
– Нет-нет, езжай, – она хихикнула. – Как раз отдохну от тебя.
– Уже устала? – подозрительно прищурился я.
– Ты в последнее время стал слишком активный, – ехидно протянула магесса. –
Дорвался, да? А я уже совсем не так молода, как раньше!
– То-о-о-очно, двадцать семь это как раз тот самый возраст, в который
Охотница чувствует холодное дыхание старости на затылке, – саркастично заметил
я, и начал поглаживать бедро девушки. – И что-то, кроме жалоб, никакого
противодействия я не наблюдаю…
– Еще бы, если твое представление о противодействии – это “швырнуть
гравипрахом вслед закату”… м-м… еще бы что-то заметил…
– Тогда прямо скажи. Вот в глаза посмотри и скажи.
Она обняла меня за шею, и заглянула в глаза и лукаво прошептала:
– Не скажу.
136/539
Понятное дело, Сенна социал-дарвинизм трактует несколько иначе, нежели

Рейвен. И вместо того чтобы применять принцип "плыви или тони" даже к
собственным детям сразу с рождения, она дает им подготовку, настолько хорошую,
насколько может (и даже слишком, по мнению Данди). Она даже ухитряется не
навязывать детям свое мировоззрение, и учит их в стиле главенствующих в
Вейловском обществе тенденций "вместе мы сила". Но на всех остальных ей
открытым образом срать, и со взрослыми детьми она тоже конкурировать не
стесняется - с ее точки зрения, они уже подготовлены, а жизнь их в розовые попки
целовать не будет. Меня, если честно, с нее все-таки немножко коробит, хоть я ее и
придумал. Но если выбирать у кого родиться в мире Ремнанта... с точки зрения
дальнейшего выживания там, она на первом месте. Даже Саммер Роуз будет на
втором - она свою дочь вырастить не успела.
Примерная внешность Сенны - это Верна "Siege" из Arknights.

https://postimg.cc/XpCnHXBP
Устоять невозможно, не правда ли, господин дворецкий? *звук падающего тела*
Музыка:
https://www.youtube.com/watch?v=j8sb_Or0FUs - One Republic: "Everybody loves me"
https://www.youtube.com/watch?v=fmI_Ndrxy14 - Imagine Dragons: "Warriors". Уже
была, но чтоб далеко не ходить.
https://www.youtube.com/watch?v=r6zIGXun57U - Pentakill & Against the Current:
"Legends never die". Песня, кусочек которой Данди пропел голосом Вайсс.
https://www.youtube.com/watch?v=9olrrtV-JFg - тот самый ремикс, основа для "Куаны"
137/539
Примечание к части Неизбежная глава с Биконом, знакомство с главными героями
сериала и все такое... приложил все усилия, чтобы было интересно и тем кто сериал
не смотрел, и тем, кто не только смотрел, но и перечитал кучу фанфиков, где все
это тысячу раз было :)
Глава 9 - Семейные связи
– Несправедливо, – пробормотал я, глядя в окно.

Вряд ли кто-либо согласился бы с моим утверждением. Но, к счастью, его никто
и не услышал – за исключением сидящего рядом со мной парня с нездоровой
бледной прозеленью на лице. Тем не менее он тоже попытался повернуться, чтобы
посмотреть в окно.
– Не советую, – предупредил его я. – Сначала полегчает, но потом будешь
блевать как заведенный.
Глаза парня расширились, и он очень осторожно кивнул. Я заметил капельки
пота на его лбу.
– Ты в курсе что если тошнит, надо садиться в середине, около крыльев? Там
меньше трясет… сиди уже! Места давно заняты, – я постучал по карманам и достал
маленький пакетик с мистральской сладостью, “умебоши” называется, правда,
ничего общего с ними не имеет, если брать то, что я пробовал в прошлом. – Держи.
Кислое помогает.
Парень еще раз осторожно кивнул, и даже достал из пакетика одну сливу,
которую тут же отправил в рот. И зажмурился.
– Да-а, я знаю, мистральцы странные. Замариновать сливу, а потом высушить и
обвалять, не иначе, в лимонной кислоте и то, что получилось, назвать «сладостью»
могут только они.
Парень пару раз тряхнул головой. Да, в первый раз ощущения те еще, аж
челюсти сводит. Но мне понравилось.
– Полегчало? – спросил я парня, когда он все же смог открыть глаза.
– Ага, – он вытянул еще одну сушеную сливу из пакетика. – Спасибо. Где ты
взял эти штуки?
– Магазинчик один, в Вейле. «Остаток сладок» называется, торгует сладостями
со всего Ремнанта, – я хмыкнул. – Любят тут владельцы игру слов. Я видел
магазинчик, который назывался «От праха до рассвета».
– Покажешь? – он съел еще одну сливу, и снова зажмурился от вкуса.
– О, любишь сладости и не стесняешься в этом признаться?! – воскликнул я. –
Вот это я понимаю, воля и мужество! Дай я пожму твою сильную руку, брат! Кстати,
меня зовут Данделайн.
– Я Жон, – он пожал протянутую руку. – Жон Арк. Сладко звучит, легко
запомнить, само слетает с языка. Девушкам нравится!
Опаньки. Значит, Арки тоже выжили! Молодцы! Я с новым интересом посмотрел
на парня. Выглядит – тюфяк тюфяком, хоть и храбрится. Но Арки, пока мелкие,
часто такие: не осознают ни собственной силы, ни собственной красоты, и общения
с незнакомцами отчаянно стесняются. Или наоборот, со всеми ведут себя как с
семьей. Немудрено, они с кем-то не из клана могут впервые увидеться уже во
взрослом возрасте. Помню забавный случай – один такой товарищ долго не верил,
что бывают другие цвета волос, кроме золотого.
– Я парень. Если что, – на всякий случай уточнил я. А то мало ли…
– Я вижу!
– Хорошо, а то я не любитель… вот что, приятель, как парень парню тебе
говорю – забудь эту фразу, если не хочешь узнать, лечит ли аура выбитые зубы.
– Почему? – невинно распахнул глаза он. – Она звучит очень круто! Мой отец
так познакомился с моей мамой!
– Дай-ка предположу. Твой отец двухметровый, широкоплечий голубоглазый
138/539
блондин с фигурой Спрюса Уиллиса, белозубой улыбкой и гривой шикарных волос?
– Э… ты его знаешь? – испугался парень. – Только он теперь стрижется
коротко…
– Не-а, не знаю, просто предположил как бы ты выглядел лет через пять-семь, –
пожал плечами я. – Тут-то собака и порылась, чувак. Ходячий столп мужской
сексуальности может позволить себе такие фразочки, но тебе до этого момента
еще расти и расти. Гримм, сейчас ты с этой фразой выглядишь как десятилетний
сопляк, пытающийся соблазнить взрослую женщину по советам таких же сопливых
друзей. В лучшем случае смешно, но вообще довольно противно.
– О… – разочарованно протянул Жон.
– Расслабься, приятель, я никому не скажу, – я аккуратно похлопал его по
плечу.
Звучание телевидения на заднем фоне сменилось привлекающим внимания
звуком, и в воздухе сформировалась голограмма.
– Здравствуйте, и добро пожаловать в Бикон, – произнесла она. – Меня зовут
Глинда Гудвич. Вы те немногие, кому выпала честь быть принятыми в нашу
престижную академию…
– Минутка пропаганды. Глинда никогда не меняется, – заметил я. – Так и ходит
в стиле «вампир, повседневный». Эй, ты чего так напрягся?
– Опять, – простонал он, стремительно зеленея.
– Глаза закрыть, спину выпрямить, глубокий вдох! – скомандовал я. –
Сосредоточься на дыхании. Как чуть полегчает, съешь еще одну сливу.
Парень подчинился.
– Спасибо еще раз, – наконец, произнес он. – Тебя тоже укачивало?
– Угу, раньше, в детстве, – кивнул я. – Потом как-то само прошло. Ты какие-
нибудь лекарства не пробовал?
Не в этой жизни, правда, но это фигня.
– Это первый раз, когда я лечу на воздушном корабле, – признался парень, и
снова зажмурился, когда корабль заложил вираж.
– Воу-воу-воу! – я отпрыгнул от него. – Терпи! Мы уже почти приземлились!
Дыши!
Корабль дернулся, и парня скрутило в спазме.
– Буэ-э-э-э…
– Только сливы зря перевел, – вздохнул я.
***
– Да ладно тебе, Жон, не парься, – похлопал я по плечу расстроенного парня. –

Купишь лекарства, и все с тобой будет пучком.
– Я заблевал салон на глазах половины первокурсников Бикона…
– Ну-ну, не преувеличивай. Трети. Тут три летающих корабля, – возразил я.
– О, мне так полегчало! – саркастично отозвался парень.
– Кроме того, ты начал фонтанировать когда корабль уже заходил на посадку,
так что тебя видело не так уж и много людей.
– Кто-то начал блевать глядя на меня!
– Естественная, физиологически обусловленная реакция, – сумничал я. – Чужие
организмы предполагают что твой был отравлен и стремятся избавиться от
возможного яда заранее.
– Чудесно, – простонал он. – Не думаю что это помешает им меня ненавидеть!
– Не, ничуть не помешает. Они, наверное, и не знают об этом, классическое
образование у охотников хромает.
– Ты на чьей стороне вообще?! – возмутился Жон.
– Ну, раз ты еще разговариваешь со мной…
БДЫЩ!!!
Мы синхронно повернулись в сторону взрыва. Нехилого, надо признать, взрыва
139/539
– в брусчатке посреди двора остался неглубокий кратер.
– Огненный прах, высокой чистоты, где-то грамм пять, – машинально
определил я и толкнул в бок юного рыцаря – Видишь? Не у тебя одного день не
задался. Расслабься уже. Охотник ты или погулять вышел? Идем.
– Может, поможем ей..?
– Так вроде ей и так помогают, – пожал плечами я, указав на девушку в черном,
которая вступила в короткую перепалку с… ну нифига себе, Вайсс Шни
собственной персоной. С парой слуг, которые везли тележку с чемоданами. Ва-а-ау.
Это был сарказм.
– Что-то непохоже, – заметил Жон.
События вокруг готик-лоли действительно развивались быстро – Вайсс гордо
ушла, не оглядываясь на свой багаж, да и девушка в черном, видимо, в
продолжении знакомства с готик-лоли заинтересована не была. Когда та крикнула
Вайсс что-то в духе “Обещаю, я заглажу вину” и обернулась к своей защитнице, та
уже спокойно удалялась в противоположном направлении.
– Какая непосредственная, – задумчиво произнес я, когда девушка,
практически, упала где стояла. – Да, однозначно, пойдем поможем.
Вот только увидев девушку вблизи я застыл, в мгновении восторга, неверия и
шока.
Быть того не может! Среброглазая!
***
– Данделайн? Данделайн! – Жон помахал рукой перед застывшим лицом фавна.

Выглядел он сейчас точь-в-точь как их домашний кот. Тот тоже имел привычку
замирать, уставившись в одну точку.
Жон неуверенно опустил руку, не зная, что можно делать в таком случае. Он не
был расистом, но и каких-то особых знаний о фавнах у него не было – только то,
что это разумные люди с животными чертами вроде ушей, хвостов, когтей и тому
подобного. У Данделайна были уши, возможно он кошачий фавн и для него так
залипать нормально? Жон совершенно не хотел бы обидеть чем-нибудь нового
приятеля.
– Добро пожаловать в Бикон, – произнес разочарованный девичий голос,
заставив Жона вновь повернуться к кратеру посреди тротуара. Девочка в красно-
черном платье лежала на его краю, и с тоской смотрела в небо.
Жон узнал выражение лица – ведь всего десять минут назад он и сам ощущал
то же самое, пока не обнаружил своего нового знакомого, терпеливо ожидающего
его возле туалета.
Что ж, теперь его очередь быть Данделайном для другого человека!
– Привет! – произнес он, подойдя ближе к девушке и протянул ей руку. – Я Жон.
– Руби, – со слабым огоньком надежды ответила она, и протянула руку в
ответ…
– СТОП! – прервал их отчаянный возглас. – ЗАМРИТЕ!!!
И Жон, и Руби недоуменно посмотрели в сторону голоса, чтобы увидеть как
фавн, прижав уши, яростно зарисовывает что-то в блокноте.
– Не обращай внимания, – вздохнул Жон и немного потянулся, чтобы все-таки
схватить ладонь девушки и помочь ей подняться на ноги. Фавн взвыл, и его
карандаш заметался над бумагой вдвое быстрее.
– Он… всегда такой? – осторожно спросила Руби.
– Не знаю, мы только познакомились. Наверное, это что-то фавновое.
– А… – протянула Руби. – О, ты тот тошнотик с корабля!
Внезапное узнавание отнюдь не порадовало Жона.
***
140/539
Ладно, минимальный набросок сделал, мысли в порядок привел, остальное
позже. Среброглазая! Среброглазая!! Среброглазая!!! Немедленно знакомиться!
– Я говорю что укачиванием болеют куда чаще, чем кажется! – эмоционально
разорялся Жон.
– Ну извини, просто “тошнотик” это первое что пришло в голову.
– Да? Тогда я должен называть тебя “бомбочкой”?
– Эй, тот взрыв был случайностью!
– Жон! Мерзкий предатель! – грубо вклинился в разговор я. – Такова твоя
благодарность?! После всего, что я для тебя сделал?!!
– Что?! – испуганно вытаращился на меня парень.
– Ты! Ты своим мелким героизмом прервал появление на свет шедевра! – взвыл
я. – Эта картина! Юная девушка, в красном и черном, лежит на краю кратера и в ее
глазах отражается небо! Готичность! Философская наполненность! Аллегория
жестокости мира, сломившего юную прелесть!
– Прелесть? – смутилась девушка.
– Но затем вмешался ты, и мне пришлось срочно зарисовывать идею для второй
картины! Смелый рыцарь, протягивающий руку падшей деве, и она, нерешительно
принимающая его помощь! Аллегория новой надежды, к которой нечего добавить!
Вот сложно вам было постоять так еще минуту?! Сложно?!! А?!!
– Извини? – неуверенно предположил Жон.
– Да куда я денусь, – проворчал я, и махнул рукой. – А ты молодец, я смотрю. И
ста метров по Бикону не прошел, а уже девушку подцепил. И папкина фраза не
понадобилась.
Парень смутился окончательно.
– Так, а ты вроде Руби, да?
– Э-эм... да, привет, я Руби Роуз!
– Я тоже с цветочным именем. Данделайн Ланата, всячески приятно
познакомиться.
– А ты какой фавн? Ой, это не очень вежливо спрашивать, да? – запаниковала
она.
– Лисий. Классные ушки, правда? – я присел на одно колено и подергал ими. –
Хочешь потрогать?
– А можно?
– Если будешь нежной, – потупил взгляд я.
Похоже, Руби была достаточно знакома с мистральским народным творчеством,
чтобы снова покраснеть.
– А-ах… – издал я наигранно эротичный стон, когда ее прохладные пальчики
коснулись нежного меха.
– И-и-и! – она испуганно отдернула руку.
– Шутка, – ехидно произнес я. – Они даже близко не настолько чувствительны
как изображают мистральцы. А жаль! Я был бы не против.
– Ты издеваешься надо мной! – догадалась девочка.
– Немножко, – кивнул я, и девушка надулась. – Ладно, ладно, не буду больше.
Э-э-э! Жон, грабли прочь!
– Почему?! – отдернул руки Арк.
– Это интимная зона! – и Руби, уже начавшая играть с моим ухом вновь
отдернула руку. – Если ты гладишь кого-то по ушам, фавн это или нет, это
выражение любовного интереса!
– Нет! – воскликнула Руби.
– Нет? – прищурился я. – То есть, ты просто играла со мной? Как с животным?
По-твоему, я домашнее животное? Так ты относишься к фавнам?!
– Нет… извини… – Руби выглядела так, словно собиралась заплакать.
– Да шучу я! У-у-у, ты такая прелесть, – умилился я, к вящему шоку обоих
наблюдателей. – Нет, Жон, извини. Хоть ты и увидел ее первой, я заберу ее себе.
– А?
141/539
– Что?!
– Нет? Ты будешь бороться за нее? А не слишком ли она молода для тебя, Жон?
– А для тебя нет, что ли?!
– Эй! – Руби даже топнула ножкой. – Я сама выберу! И я не ребенок!
– Мои шансы только что си-и-и-ильно выросли, Жон. Я не называл ее ребенком.
И она трогала мои уши!
– Ты сказал что она слишком молода для меня!
– Ну да. Ты ведь крутой, матерый мужик! Даже сладости любишь открыто!
Мужчина из мужчин! Ты наверняка предпочитаешь более зрелую красоту, правда,
Жон?
– Э-э-э…
Руби засмеялась.
– Вы невозможны!
– Мы невероятны, – кивнул я с улыбкой. – Ну а теперь, когда мы разобрались с
некоторой неловкостью в общении, может, пойдем?
– А куда? – спросила Руби.
– В актовый зал, – я махнул рукой в направлении оного. – Впрочем, пока можно
и погулять, наверное, но лучше все-таки в нужную сторону. А пока идем можем
познакомиться получше. М-м-м… Руби, тебе нравятся фавны? Жон, не надо на меня
так таращиться.
– Ты подкатываешь к ней!
– Да, но мы ведь уже разобрались с этим? Она слишком молода для тебя.
Смирись.
Руби опять рассмеялась, но все же покраснела.
– Мне нравится оружие, – сказала она. – Вот!
Я отскочил на добрых полтора метра, когда у нее в руках практически
взорвалось, настолько быстро оно сменило форму, нечто монструозное. Жон,
кстати, отскочил тоже.
– Ого, это что, коса?! – ошарашенно выдал он, идентифицировав форму этого…
пинуса Мегатрона.
– А еще крупнокалиберная модифицируемая снайперская винтовка.
– Чего? – не понял он, настолько быстро протараторила это Руби.
– Оно еще и стреляет, – пояснил я.
– Именно! А что у вас?!
Жона вопрос явно смутил.
– У меня меч… и щит... – неловко произнес Жон, явно смущенный таким
набором.
– И что они могут?
– Рубить, колоть и кромсать? – предположил я.
– Хе-е, да. А щит складывается, так что когда я устаю его таскать, я складываю
его… – Жон затих на середине фразы, поняв что болтает что-то не то.
– Но ведь вес остается прежним? – уловила косяк и Руби.
– Угу… – судя по мордахе Арка, он был готов к тому, что мы сейчас дружно
махнем на него рукой, и молча уйдем, не оглядываясь.
– Классика это тоже хорошо, – попыталась утешить его среброглазка. Ну
конечно она бы так не поступила! И в попытке сменить фокус внимания, она
повернулась ко мне. – А что у тебя, Лайн? Я ведь могу звать тебя Лайн?
Я хихикнул.
– Можешь. Ну а оружие… универсальный многоцелевой праховый комбайн,
“Ланата”! – гордо заявил я.
Глаза девушки сверкнули интересом. Потом, когда я больше ничего делать не
стал, недоумением.
– Где? – неуверенно спросила она, оглядывая меня. Какая же она милашка!!!
– Так прямо перед тобой. Это я, Данделайн Ланата. Мое самое мощное, я бы
даже сказал, ультимативное оружие.
– То есть, у тебя вообще нет оружия? – растерялась она. – Как же ты тогда
142/539
сражаешься?
– Руками, – улыбнулся я с легкой ноткой хвастливости. – Аурой и прахом ражу я
темные орды Гримм! Голыми руками я рву их прочные шкуры и раскалываю
мерзкие маски! И слепнут враги от сверхдозы моей запредельной улетности!
– Ты как Янг, – рассмеялась она.
– А кто это? – спросил я.
– Моя сестра. Я вас познакомлю потом, вы точно подружитесь.
– Ловлю на слове, – я повернулся к все еще не знающему куда себя деть парню.
– Жон, слышал? Будет и на твоей улице праздник, у милашки есть офигенная
старшая сестра!
– Почему офигенная и с чего ты взял что старшая? – вскинул бровь подросток.
– Ну, она похожа на меня, а я офигенный. И я сомневаюсь, что в Бикон
принимают девчонок еще младше чем Руби.
– Может они близняшки? – парировал Жон.
– Близня-я-я-яшки… – восторженно протянул я. – Ну тогда извини, Жон…
– Они слишком молоды для меня, да? – я радостно кивнул, и он закатил глаза. –
Так и думал.
– Мы не близняшки, – ответила Руби, широко улыбаясь. – Парни всегда так
много болтают о девчонках?
– Мы еще даже не начинали, – фыркнул я. – О, может мы будем в одной
команде?
– Было бы круто! – согласилась Руби.
– Команде? – спросил Жон.
Я посмотрел на него с недоумением, а потом вспомнил про “проклятие знания”.
Это мне все очевидно.
– Угу. В подготовительных школах все сами по себе, но охотники постарше
работают в командах, и обучение тоже командное, начиная с академий. Эм... тебе
некому было рассказать? Твои родители не охотники?
– Ну, э-м… папа охотник, но он не очень любит рассказывать о работе, –
скованно ответил Жон.
– А-а… – ну, что и требовалось доказать.
– А мне рассказывали папа и дядя! – похвасталась Руби. – Они оба
крышесносяще-крутые охотники! И преподают в Сигнале! Дядя Кроу научил меня
пользоваться косой!
– Кроу? Бранвен?
– Ты его знаешь? – удивилась девочка.
– Такой, высокий, черноволосый, небритый? С любовью к алкоголю?
– Да! Это дядя Кроу! Вы встречались где-то? Я не видела тебя на Патче…
– Я не обучался в боевой школе, а странствовал по Санусу с сестрой, – пожал
плечами я. – Она же знала твоего дядю, а я так, перекидывался с ним парой слов.
Шапочное знакомство.
– Дядя Кроу крутой, правда?! – восторженно произнесла девчонка.
– На вид, да. В бою не видел.
– В бою он еще круче! У него такой крутой меч-коса-тонфа-дробовик-нагината!
Я сделала “Кресент” на его основе!
Мы с Жоном переглянулись.
– Извините, я очень люблю оружие, – смутилась девочка.
– Оно и видно, – улыбнулся я. – Так, нам сейчас туда.
Милое увлечение милой среброглазки.
– Так… э-э-э… ты знаешь что это за Инициация? – спросила Руби.
– Немножко. Нас закинут в лес сражаться с Гримм. Вот только я так и не нашел,
как они собирают людей в команды, а сестра не сказала. Типа, не хочет портить
веселье.
– У-у… это я и так знала… – взгляд Руби упал на мой планшет. – О! Можно
посмотреть твои рисунки?
– С радостью и удовольствием, – я отцепил планшет от пояса и протянул его
143/539
Руби. – Жон, ты что-то побледнел. Вроде не летим ведь.
– Ха-ха… подумал, что может, полетим на Инициации, – нервно признался
парень.
– Точно полетим. Тебе лучше сходить в здешний медпункт и попросить
лекарство заранее, – кивнул я.
– Ага…
– Круто! Очень похоже! Ты настоящий художник! – восхитилась Руби,
разглядывая рисунки. – Вау! Как это возможно, я словно наяву вижу все краски!
– Ну, совсем засмущала, – неловко улыбнулся я.
– Реально круто! – сунул нос в планшет и Жон. – А почему все только
карандашом?
– Потому что фантазия всегда расцвечивает образ ярче любых красок, – пожал
плечами я. – А еще потому что это быстро и нужен только карандаш.
– У тебя совсем нет ничего цветного? – заинтересовалась Руби, пролистывая
отдельные рисунки. – Ва-а-ау! Как ты смог нарисовать такое?!
Я глянул, что ее снова так восхитило. А, какая-то деревушка с высоты птичьего
полета.
– Потом покажу.
– Руби, а покажи тот где он нас рисовал, – попросил Жон.
– Там еще нет ничего, – фыркнул я. – Я не принтер, в конце концов. Так, общий
контур.
– Но ведь ты покажешь, когда будет готово? – заглянула мне в глаза Руби.
– Конечно.
Тем более что это обещает быть очень забавным. Нарисовать я их собрался в
стиле «Сотворения Адама».
И, вот так болтая, мы зашли в актовый зал. Новострой – насколько я помню, в
прошлом здесь стояли казармы стражи. А, нет, внешняя стена осталась, а вот
внутри все поменяли. Нахрен вынесли второй этаж, укрепили потолок… ничего так,
прикольно. Но во дворце и так было аж восемь залов для концертов, балов и тому
подобной великосветской развлекухи. Зачем еще один?
Хотя… а казармы зачем?
– Руби! Я тут! Я тебе место заняла! – знакомый голос. И морда тоже знакомая.
– Янг! Идем, я вас познакомлю! – радостно воскликнула девчонка и побежала…
м-да.
– Шня-я-я-ять... – протянул я.
С этой блондиночкой я уже познакомился, и не сказать чтоб был в восторге.
– Что такое? – удивился моей реакции Жон.
– Это она. Психованная вандальша, крушительница мужских надежд и яиц.
– Кто? – испугался он. Но было поздно – мы подошли достаточно близко, и нас
заметили.
– Ты! Ты тот самый! – воскликнула юная варварша.
– Точно? Может быть я все-таки какой-то другой? – ухмыльнулся я. – Точно
другой. Вы меня с кем-то перепутали. Сэ-э-эр.
– Сэр? – недоуменно глянула на нее Руби.
И тут до меня дошло. Эх, а я так надеялся на еще одну среброглазую… я очень
люблю среброглазых! Чем больше их в мире есть, тем мир лучше! Но увы.
– Погоди-ка, ЭТО твоя сестра? На которую я похож!? Каким местом? – возопил я.
– Я не громлю ночные клубы!
– Да, ты в них работаешь! – ввернула шпильку блондинка. – И я не знаю что
хуже!
– Я творец, служитель муз! – оскорбился я. – Конечно же ты хуже, ходячая
катастрофа!
– Хо-о, и кто же твои музы? Любые миловидные девушки, похотливый лисенок?
– Не хочу слышать это от той, что щупала яйца мужика за сорок! – отбрил я.
– Янг что?! – ужаснулась Руби.
– Кажется у кого-то слишком много зубов, – с пугающим выражением лица
144/539
произнесла варварша, сжимая внушительный кулак.
Стра-а-ашно.
– Эй вы! Что за шум вы тут устроили?
– А-а-а! Опять ты! – ужаснулась Руби и совершила, явно, очень привычный для
обеих сестер выкрутас: запрыгнула на руки старшей. Почему привычный? Потому
что старшая даже в лице не изменилась, поймав ее совершенно автоматически!
А они забавные, очень забавные! Хочу!
– Встреча старых друзей, – ответил я. – Во всяком случае, я предпочту с ней
дружить после того, как она едва не отбила до кровавого мяса моего знакомого и
двух его охранниц, все с открытой аурой.
– Тогда ты плохо начал, лисёнок.
– Норма-а-ально, – заверил я ее.
– А ты наглец, – одобрительно произнесла Янг.
– На том и стоим, – хмыкнул я и, ухмыльнувшись, протянул ей руку. –
Данделайн Ланата.
– Янг Сяо-Лонг, – рукопожатие у нее было примерно как у челюстей Беовульфа,
и это при том что у нее на руках все еще сидела сестра.
Вот только Вайсс явно было мало уделенного ее персоне внимания.
– Вы игнорируете меня, что ли? – уперла руки в боки она.
– В смысле? – удивился я. – Я только что лично тебе ответил.
– Это был не вопрос! Это был сформулированный в форме вопроса намек не
вести себя так, словно здесь только вы одни! – скрестила руки на груди она, и
переключилась на Руби. – И ты! Вот. Прочти это, и никогда больше со мной не
говори.
“Прах для чайников”. Где она это взяла, вообще?
– Эм, девочки, может, не надо ссориться? – проблеял Жон.
– Надо! Конфликт есть движущая сила общества! – отрезал я. – Давай, Руби,
двигай прогресс, бей первой!
– Что, простите?!! – опешила Вайсс.
– Э-э-э? – испуганно протянула среброглазая, глядя на меня как кролик на
удава.
– Что? Мы с твоей сестрой тоже начали знакомство с хорошей драки! – я
ухмыльнулся. – А она сама сказала с ней не говорить. Бей, пока не передумает!
– Ненормальные! Хотя чего еще можно ожидать от фавна! – фыркнула Вайсс, и
развернувшись, ушла.
– Раси-и-и-изм, – протянул я. – Ну да ладно, у нас это взаимно.
– Почему? – спросила Руби, но нас прервал громкий, намекающий “кхм-кхм” в
микрофон. Шум толпы студентов достаточно быстро утих, и все, включая нас,
развернулись к сцене.
Озмэн. М-м. Надо отвыкать называть его так. Он Озпин. В этот раз. Прикольный
облик, кстати. Уютный такой. Темно-зеленый костюм с зеленым шарфом,
пижонские очочки в стиле “Trigun”, пепельного цвета волосы, трость… та самая.
Озпин, Озпин… как же ты все-таки цепко держишься за прошлое. Сколько раз я
ломал эту вещь, столько раз ты ее восстанавливал. Когда-то очень и очень давно
это был посох, но с каждой новой схваткой он все укорачивался и укорачивался,
пока не стал тростью. В прошлый раз он и для трости стал коротковат, но, судя по
технологично выглядящей рукоятке, Оз все равно нашел способ не расставаться с
любимой цацкой. Или это дань времени? Посохи нынче не в моде. Он даже у Эмбер
складной. И это при том, что ничем кроме посоха он не является.
Но складной! Потому что стильно, модно, молодежно. “Тебе не понять, Данди”.
– Я буду краток. – Начал Озпин, едва в зале установилась тишина. – Вы пришли
сюда в поисках знаний: отточить свои навыки и обрести новые умения, а по
окончании, посвятить свою жизнь защите людей.
Кэп.
– Но я смотрю на вас сейчас, и все, что я вижу, это метания, потребность в
смысле, указаниях. Вы полагаете, что знания избавят вас от этого. Но во время
145/539
обучения вы поймете, что знания только укажут дорогу. Первый шаг по ней вы
должны сделать сами.
И… он спокойно ушел со сцены, словно так и надо.
Оз, блин… Сказанул так сказанул! Это не выпускники факультета философии
Вейловской Академии Гуманитарных Наук, это, блин, абитуриенты Бикона! Хотя,
если задача была нагнать загадочности и интеллектуального пафоса, то все слова
ударили прямо в цель. Юные охотники стоят, впитывают мудрость, и пытаются
перевести услышанное в понятные смысловые единицы. Получается… так себе,
судя по недоуменным мордахам.
– Эту ночь вы проведете в актовом зале, а завтра будет посвящение, – тем
временем завладела микрофоном Глинда. – Будьте готовы. Все свободны.
Еще более лаконично. Но Глинда, кажись, вообще не ценитель пользоваться
своим певучим голосом. Такая растрата…
– Какой-то он… странный, – заметила Янг. – Словно его здесь не было.
– Может и не было, – пожал плечами я. – Клоны это очень часто встречающееся
Проявление.
– Думаешь, это был клон? – заинтересовалась Руби.
– А есть разница? Хоть так хрень сказал, хоть эдак. Хотя, наверное, это часть
ритуала.
– Ритуала? Какого ритуала? – заинтересовался Жон.
– Старого-старого ритуала инициации, тогда еще не охотников, а просто
воинов племени. Еще пещерных времен, – я задумчиво возвел глаза к потолку. –
Шаман приводит молодежь в пещеру, где запирает их на один день и одну ночь.
Пока они сидят там, их племя уходит – а с рассветом, они должны покинуть
каменные своды, и пойти туда, куда считают нужным, с теми, с кем смогут
договориться. Они должны найти дары, доказывающие что они достойны, а затем
догнать ушедшее племя – преодолевая опасности окружающего мира: гримм,
зверей, силы природы. По их дарам и времени, которое они затратили на свой
поиск, вождь и шаман решат, насколько они ценны для племени, и на основе
своего решения, подарят им что-то в ответ. Этот ответный подарок на ближайшие
годы определит ценность нового воина.
– Ого! – восхитился Жон. – А ведь похоже!
– Откуда ты это взял? – заинтересованно спросила Руби.
– Да вот, только что придумал, – хихикнул я.
– Э-э-э?!! – разочарованно протянул Жон.
– Пхх, – тихо засмеялась Янг.
– Плохой ответ? – я вскинул брови. – Ну хорошо. Я был шаманом. Лучше?
– Нет! – возмутилась Руби.
– А ты начинаешь мне нравиться, лисенок, – хихикнула Янг.
– Хм. Это хорошо, – задумчиво протянул я. – Руби, возьмем ее в команду?
– Конечно! Погоди, почему ты спрашиваешь у меня?! – запаниковала
среброглазка.
– Ну так ты лидер команды. У кого еще спрашивать?
– Я?! А почему не Жон? Или не ты?!
– А почему не ты? – ответил я вопросом на вопрос, и девушка замолкла, глядя
на меня как кролик на удава.
– Воу-воу, а не слишком ли ты наседаешь на мою маленькую сестренку? И в
самом деле, почему она?
– Я наседаю? – распахнул глаза я. – Руби? Правда, что ли?
Среброглазка опять дико смутилась.
– Ну… нет… но все равно, почему я?
– А кто еще? Нет, ну если хотите, то давайте устроим голосование, – пожал
плечами я. – На счет три, называем имя лидера команды. Раз. Два. Три!
– Жон!
– Руби!
– Янг!
146/539
– Руби!
– Эй! Янг, почему ты назвала меня?! – возмутилась Руби.
– Да ладно, сис, ты будешь отличным лидером! – ухмыльнулась Янг.
– Ну вот. Как и предполагалось, с перевесом в один голос, побеждает Руби, –
улыбнулся я. – Поэтому и она.
– А ты чего не хочешь лидером? – ехидно поинтересовалась Янг. – Боишься
ответственности, лисенок?
Я покачал головой.
– Не больше тебя. Просто с Руби во главе команды точно будет весело. Кстати,
Жон! Ты с нами, или пойдешь искать собственную команду?
– Ну-у-у… вы классные, но команда Жона определенно звучит неплохо, – заявил
он. – Я попробую собрать свою!
– Мужыг! Дерзай. Девчата, тогда нам надо найти четвертого.
– А кто сказал, что мы возьмем тебя? – усмехнулась Янг.
– Ты серьезно хочешь конкурировать со мной? – нахально задрал подбородок я.
– Напомнить, чем закончилась стычка в баре?
– Пф-ф-ф, нашел чем гордиться! Втроем еле как сумели отбиться от одной
скромной девушки.
– А как вы познакомились, кстати? – встряла Руби.
– О-о-о-о! – ухмыльнулся я. – Сейчас расскажу! Прихожу я, значит…
– Я сама расскажу! – Испугалась девушка. – Иди погуляй пока! И тошнотика
своего прихвати!
– Эй! Я Жон!
– Вот, да, его.
– Пойдем, приятель, не любят нас здесь, – фыркнул я. – Оставим же их наедине
с собой, дабы они могли оценить весь ужас своего одиночества без нас…
– Иди уже, болтун!
***
– Ты ее знаешь?
– М-м? Кого из них? – я отвлекся от разглядывания пары девчонок на своего
белобрысого спутника.
– Ту, что с белыми волосами.
– Вайсс Шни. Пока еще наследница этого гиганта праховой промышленности, –
я пожал плечами. – Вторую, впрочем, тоже знаю. Они обе знаменитости. Пирра
Никос. В Биконе в этом году прям звездный состав.
– Никогда не слышал.
– Хе, понимаю, мне тоже сестра рассказала, – я хмыкнул. – Ну да я не
поклонник ни одной из них.
– Вайсс… – восторженно произнес парень, словно пробуя имя на вкус. –
Красивая.
– Жон, я смотрю, у тебя просто-таки фетиш на маленьких и хрупких девушек.
– Эй! К Руби ты подкатывал, а не я!
– Ну, она среброглазая, – у меня по лицу расплылась мечтательная улыбка. – И
я не подкатывал.
– Подкатывал! Ты даже спрашивал ее, нравятся ли ей фавны!
– Пф-ф, разве же это подкат? Это так, осторожное прощупывание почвы. Вот
“сладко звучит, девушкам нравится” – это подкат!
– К тебе я точно не подкатывал!!!
– Твое счастье, – кивнул я и достал новый пакет с кислыми сливами. – О, кстати.
Пойдем поищем медпункт.
– Зачем?
– Средство от укачивания тебе попросим, – пожал плечами. – Завтра же
высадка в лесу. Вряд ли гримм будут ждать, пока ты проблюешься под кустиками.
147/539
– Точно… ты знаешь куда идти?
– Нет, но это не проблема, – я запустил на свитке карту Бикона. Тут даже
местоположение рассчитывалось, примерно, по радиометкам. – Вот, медпункт.
Пошли.
В медпункте, однако, необходимых лекарств не было. Неудивительно, хоть и
жаль. Так что надо будет присмотреть за Жоном завтра. Родственник, как-никак, из
исчезающего вида.
Арки – исчезающий вид. До сих пор привыкнуть к мысли не могу.
Зато с напарником я однозначно определился. Точнее, с напарницей – и ей
будет Руби. Обязательно!
Если Арков я воспринимал как дальнюю родню (что, в сущности, было правдой)
то среброглазые для меня… не знаю, даже как это описать. Иногда просыпаешься
среди очередной кровавой бани, находишь зеркало, долго, прочувстванно и вслух
материшься по поводу того, что ты, отныне и надолго, будешь щеголять телом
девочки-зайки, а потом думаешь – зато здесь среброглазые есть… и как-то даже
отпускает. Не были они ни особенно сильными, ни такими уж прекрасными внешне,
но оба раза, когда я был на грани – однажды безумия, а однажды, окончательной
смерти – именно они вытащили меня. Буквально заставили поверить в то, что
жизнь прекрасна, и вообще, стоит того.
Искры надежды. И я не проецирую свои воспоминания на всех обладателей
серебристых глазок, м-м-м… ну ладно, проецирую, немножко, но они
действительно такие. Образец человечности для остального человечества.
Кстати, вполне возможно… было бы замечательно родиться в мире, где остался
только один цвет глаз. Их цвет.
Эх, мечты, мечты.
***
– Кажется, у моей маленькой сестренки появился первый поклонник! – полным

юношеского задора голосом выдала Янг, убив двух неверморов одним выстрелом:
не только сменив тему, но и мгновенно придав щекам своей сестры оттенок ее же
плаща.
– Янг! Он не поклонник!
– Ра-а-азве? – подлила масла в пламя ее смущения Янг. – Как по мне, лисенок
отчаянно ищет твоего внимания.
– Ну… он милый. И давал потрогать уши. И спрашивал, нравятся ли мне
фавны…
– Ого! Парень настроен серьезно! Рубс!
– А? – испуганно пискнула девочка.
– Это она. Легендарная любовь с первого взгляда!
– Нет же! Он просто шутил, – она просительно заглянула в глаза сестре. – Янг,
скажи что он просто шутил? Янг!
– Не-а!
– А-а-а! Что мне делать?! – схватилась за голову Руби. – Янг, что мне делать?!!
– Дети! Они так быстро растут! – смахнула несуществующую слезу та.
– Янг!
– Да-да. Сделать можно многое, но сначала ты должна ответить мне на один
очень важный вопрос!
– Это какой?
– Нравятся ли тебе фавны? – и девушка жизнерадостно расхохоталась.
– Янг!!!
***
148/539
Едва заинтересовавший ее необычным именем фавн покинул столовую, Вайсс
промокнула губы салфеткой и с самым независимым видом отправилась следом. В
этот раз он оставил своих приятелей позади, а значит, у нее вполне может
получиться поймать его для разговора лицом к лицу. Сады Бикона подходили для
этого как нельзя лучше – и как раз туда фавн и направлялся. Ей осталось лишь
придумать как начать разговор… но, когда она вышла на полянку, где под деревом
со всем удобством развалился парень, разговор начался сам собой. Она просто не
была готова к тому что увидит!
– Ты… выращиваешь кристаллы праха аурой? – пораженно воскликнула она.
И тут же, сообразив, рефлекторно дернула руки ко рту. Отвлекать человека,
который работает с прахом таким архаичным способом? О чем она только думала?!
Фавн, однако, даже не вздрогнул. Пылинки двух видов праха, щедро
рассыпанные по его коленям, продолжали медленно сливаться друг с другом в
единый кристалл под мерно пульсирующее свечение его ауры.
– Не выращиваю, рекомбинирую, – спокойно поправил он, не открывая глаз и не
отвлекаясь от своего занятия. – Это что-то вроде хобби.
Вайсс, словно зачарованная, смотрела на медленное формирование амальгамы,
и смысл слов дошел до нее не сразу. Он действительно только что сказал...?
– Хобби?! – шокировано повторила она.
– М-мгм. Очень... медитативное занятие.
С этим она поспорить не могла. Как и с тем, что для человека с таким "хобби" у
него на удивление много пальцев! Порошкообразный прах взрывался от любого
чиха, и это БУКВАЛЬНОЕ описание! Одна ходячая катастрофа сегодняшним утром
это замечательно продемонстрировала!
Он был хорош в управлении аурой. Очень хорош – насколько ей было известно,
таким техникам учат на втором курсе, если выбрать праховедение своей
специализацией. А он уже пользовался ими на уровне, не уступающим
профессиональным алхимикам, которых она видела на производствах отца.
Она посмотрела на вихрь пылинок, ярко вспыхивающих в ровном пламени ауры.
Да, это действительно успокаивает... нет-нет-нет! Она здесь по делу!
– Так зачем ты меня искала? – произнес фавн.
– Тебе знакомо имя “Данделайн Лайт”?
– Знакомо, – не стал отпираться фавн.
Да! Да!!! Это действительно он! И сейчас она…
– Уже несколько раз спрашивали, – прервал фавн вздымающуюся в ее груди
бурю противоречивых эмоций. – Но ни разу не объяснили, кто такой этот Лайт, и
почему о нем надо спрашивать меня. Живу с чувством, будто у меня где-то есть
злой брат-близнец. Может хотя бы ты мне скажешь?
– Нет, – отрезала девушка, и развернулась, чтобы уйти. Просто тезка…
ожидаемо, но до чего же разочаровывающе!
– Кто б сомневался, – хмыкнул фавн.
– Я могла бы сказать, впрочем, – обернулась она. – Если бы кое-кто не
натравливал на меня свою подругу.
– Ужасно раскаиваюсь, – саркастично ответил он.
– Как и должно быть, – оставила за собой последнее слово Вайсс, покидая
поляну.
***
– Лайн, привет! Ты где был все это время? – поинтересовалась Руби, когда я,
взяв ужин, мягко приземлил свою пятую точку рядом с ними.
– За оружием ухаживал, – пожал плечами я.
– Так у тебя все-таки есть оружие? – девчонка практически сделала стойку,
словно охотничья собака, почуявшая дичь.
– Да, я же говорил, “универсальный многоцелевой праховый комбайн Ланата”.
149/539
– Но это же ты!
– И? За собой не надо ухаживать? – усмехнулся я.
– Хо-хо? И что же молодой парень в самом расцвете лет подразумевает под
“уходом за оружием”, уходя в одиночестве куда-то на несколько часов? – не могла
не подколоть Янг.
– Естественно, вещи, которые парень может сделать исключительно в
одиночестве, – повысил ставки я.
– И что же это за вещи? – подалась вперед девушка.
– Рекомбинация праха. Я уже почти два месяца в Вейле, и практически все это
время боролся с бюрократией. Оказалось, что если ты обучался не в боевой школе,
то тебе надо подготовить целый мешок документации: пройти психологическую
оценку у двух независимых психологов, получить медицинское
освидетельствование, включая аурограмму, сдать выпускные экзамены боевой
школы по всем предметам, и еще несколько драк, до кучи, из которых только одна
проверяет твои навыки, а остальные относятся к психологическим испытаниям. Я с
этим в край задолбался, и совершенно не следил за деградацией кристаллов.
Завтра в бой, вот и решил подготовиться.
– Каких кристаллов?
– Ну вот этих, в частности, – я закатал рукав, показав им свои “восточные
украшения”.
– Воу, это что, прах? – прифигел Жон, до этого в разговор не встревавший. –
Разве мы не должны были оставить оружие в шкафчиках?
– А ты видишь на них застежки? – усмехнулся я.
– Разве их нет? – Янг, ничуть не стесняясь, покрутила фиолетовый браслет
вокруг своей оси. – Гладенькие. Какой-то потайной замок?
– Нет, они неразъемые, я вырастил их прямо на руке.
– И много у тебя праха?
– На мне сейчас? Около десяти килограмм, – пожал плечами я. – Но
деградировавшие кристаллы заметно усложняют жизнь: трудно точно дозировать
выходную мощность, повышенный расход ауры, есть шанс цепной реакции по
соседним кристаллам, а если деградация сильная, то ауру вообще приходится
тратить на то, чтобы он не рванул, но до такого я довожу только специально.
– Зачем? – ужаснулась Руби.
– Во врага кидаться. Деградировавшие кристаллы взрываются хоть и слабее,
чем активированные аурой специально для детонации, но в случае с гравипрахом
там есть интересный побочный эффект: отдельные поля случайным образом
интерферируют между собой, превращая область взрыва в непредсказуемую
мясорубку. Теоретически, электрический прах должен генерировать
повреждающий электронику импульс, в аналогичных условиях, но проверять как-то
не было необходимости.
– А это не опасно? Носить на себе столько праха? – осторожно поинтересовался
Жон.
– Я умею с ним обращаться, поверь мне, – я усмехнулся, и зажег на кончике
пальца короткую молнию, которая с треском начала танцевать в воздухе.
– Ух ты! – восхитилась Руби. – Значит, ты праховый алхимик?
– Праховый алхимик и праховый маг, да, – гордо сообщил я, потушил молнию, и
уделил внимание стейку.
– Разве есть большая разница? – вскинула брови Янг.
– Нет, но звучит внушительнее.
Вообще, разница была, но не для этой эпохи. Праховые алхимики МОГЛИ
использовать прах в бою, если очень приспичит, но это все-таки, ремесленная
специальность: добыча, изучение и обработка праха – вот их хлеб. Праховые маги
ОБЯЗАНЫ использовать прах в бою, и это звание предполагало, скажем так,
больший арсенал боевых навыков, включая аурные – всплески, слеши и всякое
такое. Но сейчас праховых магов по настоящему и не было, а большую часть
добычи и обработки праха переложили на шахтеров и технику, так что граница,
150/539
фактически, стерлась. Что тех нет, что этих нет.
Только я есть.
– Как насчет в картишки, после ужина? – предложила Янг.
– Во что именно? – заинтересовался Жон.
– Пас, – покачал головой я. – Я еще не закончил со своей экипировкой.
– Тебе времени между обедом и ужином не хватило? – удивилась она.
– Прах закончился. Точнее, прах нужной чистоты, – я вздохнул. – Так что после
ужина буду заниматься перегонкой.
– Разве нельзя сразу купить очищенный прах? – удивилась Руби.
– Можно. Только цены на гравипрах-сотку вызывают у меня приступы
амфибиотропной асфиксии.
– Чего?
– Жаба душит отдавать столько денег Шни за то, что я могу сделать и сам, –
фыркнул я. – Я могу купить песок-единичку, причем не у Шни, посидеть пару
часиков, и получить сотку. За пару часов работы сэкономив полтыщи льен.
– А что за “сотка” и “единичка”? – поинтересовался Жон.
– Степень очистки праха. Сотка – 100%, без примесей, медицинский уровень
чистоты. Единичка – реально, скорее отходы от резки и полировки праховых
кристаллов пескоструйкой, с гарантированным содержанием нужного типа праха в
10%, но для очень грубых действий и этого достаточно.
– Для каких, например? – с искренним любопытством продолжил спрашивать
Арк.
– Я таким гравикомпенсатор в “Бамблби” заправляю, – ответила ему Янг. – Это
мой байк. Слушай, а зачем тебе “сотка”? Даже подъемные кристаллы в технике
восьмерку используют.
– Во-первых, чем чище прах, тем выше КПД преобразования ауры. Это в машину
можно воткнуть кристалл электропраха и не париться, а когда речь идет о
единственном имеющемся у тебя оружии, использовать надо лучшее. А во-вторых,
получить что-то меньше сотки моими методами можно только если заниматься
амальгамированием.
– Тоже верно, – задумчиво произнесла она. – Слу-у-ушай. А ты и подъемный
кристалл так улучшить можешь?
– Могу.
– О-о-о! – она ухмыльнулась и довольно потерла ладошки друг о друга. – Так и
быть, я согласна! Мы берем тебя в команду!
– Не, ну ты видел, видел? – поинтересовался я у Жона. – Какая милая стала,
едва нашла способ меня эксплуатировать. Запомни этот момент, друг Жон. Такова
их женская натура! Имя им – коварство!
– И Руби? – ехидно вклинилась в мой шутливый монолог Янг.
– Нет, Руби – другое дело. Она хорошая, – я перевел взгляд на среброглазую, на
что та испуганно пискнула и исчезла в вихре алых лепестков.
– Это что такое было? – не понял я.
– Проявление Руби, – хихикнула Янг.
– Это я догадался. Реакция-то такая откуда?
– Кто-о-о знает, – протянула она, и по ехидной мордахе было прекрасно
понятно, что она – знает. Но развлекаться будет в одиночестве.
***
– Ты действительно очищаешь прах аурой! – воскликнула Руби.

Я открыл глаза и невольно улыбнулся. Мягкие штанцы в крупную клубничку,
маечка с пикселизованной мордахой беовульфа и маска для сна, с “злыми глазами”
Гримм.
– Милая пижамка.
– Спасибо… – она покраснела. – А ты будешь переодеваться?
151/539
– Нет. Не люблю лишнюю одежду, так что просто разденусь до трусов и нырну
в спальный мешок, – пожал плечами я. – Чего-то хотела?
– Ну-у-у… поболтать? – неуверенно предложила она.
– Это можно, – я свернул газетный лист с пустой породой и метнул его в урну,
после чего проверил полученный кристалл на чистоту. – Идеально. Все, готов
болтать. Есть конкретные вопросы?
Руби, уже успевшая присесть на мой спальный мешок, вздрогнула, и ее взгляд
отчаянно заметался в поисках такого вопроса.
– А где Янг, кстати? – решил помочь девчонке я.
– Ну-у-у… она пошла к своим друзьям, из Сигнала, – отвела взгляд Руби и
пробормотала под нос. – Опять бросила меня, сестра называется.
– В картишки играть? – предположил я с улыбкой. – А тебя чего не позвали?
– Там только ее друзья, мои в Сигнале остались, – вздохнула она.
– Кстати об этом. Как ты вообще оказалась в Биконе? И сколько тебе лет?
– Ну… мне пятнадцать, – смущенно призналась она. – А в Бикон меня позвал
директор Озпин! Я сначала приехала вместе с Янг, поддержать ее и купить кой-
чего в Вейле, но магазинчик, куда я зашла, начали грабить, и я… немножко
вмешалась…
Она замялась.
Стой, Данди! Собери волю в кулак! Нельзя эту прелесть тискать! Нельзя! Не
поймет!
– Так-так-так? – с интересом подбодрил я.
И она рассказала, как раскидала небольшую банду грабителей, и едва не
поймала местную легенду воровского мира – но тот ушел на булхеде, а ее саму в
последний момент спасла от взрыва Глинда Гудвич, и вместе с пойманными
бандюганами транспортировала в полицейский участок. И вот уже туда пришел
директор Бикона и в лучших традициях мафии сделал ей предложение, от которого
нельзя отказаться.
Ну, нельзя отказаться если ты восторженный подросток. Или бредящая
растворенной в крови идеей “всем помочь, всех спасти” среброглазая. Тут были оба
фактора.
– Бандиты с открытой аурой были?
– Ага!
Ну ладно. Все-таки, даже студент-Охотник может навалять обычной банде. Но
даже так… странно все же.
– Повезло, – сказал я совсем не то, что думал. – А мне пришлось натуральный
бюрократический ад пройти, просто чтобы подать документы на поступление. А
еще вызубрить целую кучу совершенно ненужной мне фигни…
– А почему ты не хотел пойти в боевую школу? – непосредственно
поинтересовалась она.
– Ну-у-у… я сильный. Так что просто бил гримм вместе с сестрой, на мой взгляд,
ничем не хуже боевой школы.
– Круто! А родители не были против?
Я хмыкнул.
– Долгая история. Сестра не родная, она на самом деле меня просто под опеку
взяла.
– О… извини, – отвела взгляд среброглазая.
– Забей, – отмахнулся я. – Я и в Бикон пошел только потому что так быстрее
можно получить лицензию Охотника.
– Угу… а как ты познакомился с Янг?
– Она разве не рассказала? – удивился я.
– Нет, – девчонка покраснела. – Она правда хватала кого-то за яйца?
– Да! Жесть вообще, – энергично кивнул головой я. – Хотя, справедливости
ради, я этот момент с рассказов знаю, я в это время за диджейским пультом
работал.
– Ты действительно работаешь в ночном клубе?!
152/539
– Нет-нет. Просто, скажем так, я попросил владельца клуба об одной услуге,
потом разговорился с его телохранительницами, пожаловался им на
отвратительную музыку, они сказали, что диджея сейчас нет и за пультом
любитель… и я решил, вроде как, похвастаться своими музыкальными талантами.
Близко к правде. На самом деле все было не совсем так, но я не особо желал
рассказывать, что юные телохранительницы подпольного информационного
брокера, услышав от своего шефа что я – Скайхай, так просили сыграть что-нибудь,
что… ну правда, кто будет отказывать шикарной паре близняшек? После всей
хрени с документами для Бикона, может один усталый дельтафавн немного
пораспускать хвост в ночном клубе? Вот и я так подумал.
– И что было дальше?
– Дальше Янг устроила там демонстрацию превосходства Охотников над
людьми. Шутя раскидала охрану, сцепилась с телохранительницами владельца
клуба, сходу отправила одну из них полетать…
– Звучит как Янг! – рассмеялась Руби.
– Ну как тут было остаться в стороне? – пожал плечами я. – Так что я решил
помочь девчонкам.
– Ты напал на Янг?! – возмутилась среброглазка.
– Нет. Я на тот момент только-только сдал начала юриспруденции и прекрасно
понимал, каких бы проблем огреб, если бы она была каким-нибудь официальным
лицом. Так что я просто прикрывал девчонок, и мы ее потихоньку начали
выдавливать из клуба, но пришел в себя владелец, которого она еще в начале
драки вырубила, и попытался подстрелить Янг из ракетницы. Тут пришлось
прикрывать уже ее, не то чтобы ей оно надо было… но, в итоге она
воспользовалась заминкой, еще раз вырубила владельца клуба, метнула его
телохранительницам и смылась с широкой улыбкой на лице.
– И у нее после этого не было проблем? – обеспокоилась Руби.
– Ну-у-у… клуб это просто прикрытие для всяких теневых делишек, – пожал
плечами я. – Подай его владелец в полицию заявление о том, что его и его банду
отметелила абитуриентка Бикона, и он бы стал посмешищем по обе стороны
закона. С Охотниками же предпочитают не связываться.
– Откуда ты знаешь? – подозрительно уставился на меня серебристый взгляд.
– Про то что с Охотниками лучше не связываться?
– Про теневые делишки!
– Ну так говорю же: мне нужна была услуга от владельца клуба.
– Что-то незаконное?
– Нет. Посредничество. Мне нужно было нанять кое-кого, но он, к сожалению,
работает исключительно в, скажем так, серой зоне.
– Нанять? Зачем?
– М-м-м… Руби, мне правда очень нравится твоя непосредственность, но это
как бы… семейное дело. Я не хотел бы о нем рассказывать, по крайней мере,
сейчас.
– Оу… извини, – она смутилась.
– Но мы можем поговорить на любую другую тему! – поспешил я сбить
образовавшийся настрой. – Придумала конкретный вопрос?
Глазки девушки снова забегали по окружению и сфокусировались на
кристаллике гравипраха, который я продолжал катать в ладони.
– Эм-м-м, да! Как ты вообще научился очищать прах аурой? Я даже не знала,
что это возможно.
– Серьезно? – удивился я. – Ну, история это длинная, не особо интересная, но
болтать на тему праха я могу часами, смотри, как бы тебе бежать не пришлось от
скуки. Точно рассказывать?
– Точно, – кивнула она.
– Ла-а-адно, я предупреждал. Зайдем несколько издалека… Руби, ты знаешь
как вообще получают прах?
– Э-э-э... – она прищурилась, явно предполагая подвох в вопросе. – Добывают в
153/539
шахтах?
– Кирками ломают, да? – я улыбнулся. – Как простой камень.
– Ну... да? – неуверенно согласилась она, а затем воскликнула: – Но тогда он
ведь должен взрываться!
– О, сама догадалась, – я подмигнул. – Добыча Праха это омерзительно нудное
и осторожное занятие. Сначала в породе под определенным углом высверливаются
шпуры, это такие длинные узкие заглубления, обычно меньше метра в длину и два
сантиметра в диаметре. В них вставляется специальный инструмент, который
медленно создает огромное давление на камень породы, пока тот не треснет и не
отвалится. Самая опасная часть, ибо здесь бывают взрывы. Далее эти огромные
куски камня, вместе с самородным Прахом, вывозят на поверхность. Кристаллы в
породе обычно размером с фалангу пальца, и меньше, из этого сырья далее делают
самый дешевый порошкообразный прах. Тоже, кстати, осторожно и медленно.
– Как? – с искренним любопытством спросила Руби, усевшись на пол напротив
меня.
– Там используются огромные гидравлические прессы. Куски породы с Прахом
заливают амортизационным гелем, чтобы куски не разлетались внутри цилиндра и
не детонировали. Затем прессы очень медленно раздавливают породу, опять-таки
во избежание взрыва. И так несколько раз, с каждым разом уменьшая фракцию,
пока не получится крупный песок. Далее его сепарируют с помощью специального
подобранного по плотности состава, так, чтобы Прах всплывал, а пустая порода
тонула, и то что получается в итоге, уже пригодно к использованию в качестве
энергоносителя. Это прах-четверка, именно таким порошком заправляют машины, а
еще он используется для создания дешевой взрывчатки. Но для чего-то более
серьезного, требуется дальнейшая очистка, сложность которой возрастает с
каждым шагом, повышая и стоимость. Впрочем, пока что Прах идеальной чистоты
получают иначе. Многие месторождения в Атласе и, особенно, в Вакуо отличаются
гигантским размером кристаллов - порой больше человеческого роста. Самые
маленькие кристаллы из этих шахт продают в самородном, необработанном виде -
они используются как ювелирное сырье, взрывчатка и топливо для некоторых
Проявлений.
– Никогда не понимала, как люди не боятся носить прах в качестве украшения,
– поделилась Руби. – Их ведь даже аура не защитит, если что.
– Есть у Праха такое странное свойство – чем правильнее его геометрическая
форма, тем он стабильнее, поэтому многие цивилы носят украшения с условно
взрывоопасными камушками. Впрочем, все не так страшно, чтобы такой кристалл
детонировал нужен удар сравнимый с ударом пули, а обработанный Прах даже
красивее естественных драгоценных камней. А кому-то, может, и нравится эта
нотка безопасной опасности.
– А самые большие кристаллы?
– Их очищают от всей налипшей породы с помощью пескоструйной машины, а
затем тоже дробят и измельчают до состояния тонкой пыли. Это Прах самой
высокой пробы, и именно он используется в фармацевтике, металлургии и
оружейном деле. А еще он может взорваться даже от громкого звука, но это все и
так знают.
– Откуда ты так разбираешься в добыче праха?
– Я вырос в поселке рядом с шахтой воздушного Праха, там были книги, да и
потом изучал, чтобы... а, точно! Я увлекся и забыл с чего мы вообще начинали. Руби,
так вот, как ты думаешь работали с прахом Охотники до того, как были изобретена
вся эта хитрая машинерия?
– Аурой? – неуверенно предположила девушка.
– Именно! Так, как это делаю я. В старые времена Охотники сначала научились
с помощью ауры блокировать детонацию кристаллов, когда они отбивали их от
стенок пещер. Затем они нашли способ менять пластичность праха и даже
управлять его формой, отщипывая аурой мелкие кусочки или же добавляя одни
кусочки к другим. Так впервые искусственно получили смешанные типы
154/539
кристаллов, так называемые амальгамы, вроде ледяного праха, сливая воедино
воздушный и водный. В те времена работать с прахом могли только Охотники,
поэтому, кстати, им приходилось делать самим все. И добывать кристаллы, и
обогащать их, и перерабатывать их в другую форму, и даже ковать свое
собственное оружие.
– О, это я знаю! Именно из-за этого сейчас Охотники делают свое оружие сами!
– Ага. Дань традиции.
– Очень сложно? - она кивнула на мои кристаллы.
– Пфф, раньше это было обязательным требованием к любому Охотнику. Сама-
то как думаешь?
– Тогда почему сейчас этому не учат? Я даже не знала об этом, пока ты не
рассказал.
– Незачем, – пожал плечами я. – Так оно выгоднее для всех.
– Но почему?
– У королевств появляется дополнительный поводок, позволяющий
контролировать Охотников. У Охотников есть больше времени на собственную
жизнь, без необходимости развлекаться еще и обработкой Праха, сама же видишь,
это долго. Ну и не будем забывать про то, что дешево достать кучу праха из земли
и дорого ее толкнуть тем, кому она нужна, это основа коммерции. А работа
корпораций это уже полезная для государства вещь, экономика там, занятость и
стабильность.
– Занятость и стабильность, – фыркнула девушка рядом с нами.
Мы с Руби дружно перевели взгляд.
– О, ты… эм-м… – смутилась Руби, явно ее узнав.
Я вот ее тоже узнал. Сложно не узнать человека, фавна точнее, кучу
фотографий с самого детства которого ты просмотрел, а затем по ним еще и
рисовал этого фавна, только в возрасте чуть постарше. Хм-м. Я молодец. Очень
похоже получилось.
– У меня что-то на лице? – поинтересовалась девушка.
– Ты ведь Блейк, да? – спросил я и, уловив едва заметный кивок, уточнил. –
Блейк Белладонна?
– Мы знакомы? – напряглась девушка.
– Не лично, просто вы с Кали очень похожи, – улыбнулся я.
На ее лице мелькнула паника, а пальцы рефлекторно сжались, из-за чего книга
в ее руке захлопнулась с громким хлопком, прокатившимся по залу как выстрел.
Аж тихие разговоры прекратились, и на нас уставились любопытные взгляды еще
не заснувших студентов.
– Тяжелые отношения с родителями, понял, молчу, – поднял руки я. – Раз уж так
вышло, что я тебя знаю, а ты меня нет… Данделайн Ланата.
– А я Руби! Приветик… – она помахала ладошкой, неловко отведя взгляд.
– Приятно познакомиться, – девушка нервно побарабанила пальцами по
обложке. – По поводу моих родителей… можно поговорить с тобой наедине?
– Да можно, почему нет-то, – я вздохнул. – Не думаю что в этом есть
необходимость, но если тебе так будет спокойнее…
– Будет. Подожди минуту, я оденусь, – ответила Блейк, и начала натягивать
свой костюм прямо поверх пижамы.
– Я могу пока пойти, поискать Янг… – робко предложила Руби.
– Не надо, – отмахнулся я. – Не думаю, что это будет долго. Подождешь? Или
пойдешь спать?
– Если недолго, то подожду, – смущенно кивнула девочка.
***
Блейк бросила нервный взгляд на спокойного фавна, идущего рядом с ней.

– Так…
155/539
– Нас сейчас видит две камеры, – прервал он ее. – Раз уж мы играем в
секретность, то давай доведем игру до абсурда.
– Где? Откуда ты знаешь?
– На деревьях. Вижу ближний инфракрасный свет, которым они подсвечивают
окрестности, – пожал плечами он. – Если краем глаза смотреть, то похоже на очень
тусклую красную дымку.
Она вновь посмотрела на фавна. Закрытая одежда, излишне свободная, но с
обилием разнообразных кармашков, в которых явно что-то лежало. Никакого
оружия на виду, но он достаточно времени сидел рядом с ней, выполняя
преобразования праха, чтобы не сомневаться в его боевых предпочтениях. Средних
размеров треугольные уши выдавали его природу, как и странный цвет волос –
черные у корней, его волосы выцветали до серебра ближе к кончикам.
– Ты… фавн-лис? – предположила она.
Существовало не так уж и много фавнов с наследием животных, которые видят
в инфракрасном диапазоне, и на волка он не походил.
– Ага, – легко согласился он. – Ну, здесь, вроде, никто не может нас
подсмотреть, разве что будет наблюдать из бинокля. Будем ли мы прикрывать рты,
чтобы наши слова не прочли по губам?
Он звучал довольно легкомысленно, но Блейк не поддалась на это.
– Что ты обо мне знаешь? – напряженно спросила она.
– Имя, фамилию, видовую принадлежность, которую ты зачем-то скрываешь, –
он пожал плечами. – Встречался разок с твоими родителями, смотрел семейный
фотоальбом…
– Зачем?! – опешила девушка.
– Сватался, – он вновь хитро улыбнулся, но, увидев, что она нахмурилась,
грустно вздохнул и заговорил серьезно. – Шутка. Я сын Чарколин Амас, если это
тебе что-то говорит.
– Ничего.
– Тогда объяснение будет чуть дольше. Я немножко художник, рисую в
графике. Твоя мама подруга моей мамы, увидела одну из моих работ и захотела
себе аналогичную. Что-то вроде семейного портрета… погоди, сейчас найду.
Он достал из одного из своих многочисленных карманов свиток, быстро
пролистал там что-то, и протянул устройство ей. У Блейк на мгновение захватило
дух – на небольшом экранчике отображалась черно-белая фотография,
фотография, которой не могло существовать – потому что она ни разу не
встречалась с родителями последние пять лет. Здесь же она, стоя в непривычной
одежде, весело улыбалась невидимому фотографу, а папа с мамой обнимали ее, с
нежными улыбками.
Блейк ощутила, как в горле встал комок.
– Они… ничего не говорили обо мне?
– Ты дату видишь? – поинтересовался фавн и потыкал ногтем в уголок экрана,
где отображались данные о снимке. – Если и говорили, то я ничего не вспомню.
Вроде, скучали. Но это и так было понятно, по тому что твоя мама вообще
попросила меня это нарисовать. Честно говоря, еле спасся. Не появись Гира
вовремя, и мне бы пришлось посмотреть весь семейный фотоальбом, а эта штука
слишком уж толстая, и слишком уж личная.
Блейк почувствовала как к щекам приливает тепло, но в то же время искренне
возмущенный тон собеседника ее окончательно успокоил. Он не знает.
– Вот как… – она вернула свиток владельцу. – Можешь отправить мне копию?
– Конечно, – он сразу же запустил программу прямого обмена данными, и ей не
оставалось ничего другого, кроме как достать свой свиток и сделать то же самое.
Теперь – наиболее трудная часть.
– Спасибо. И… не говори никому, что я фавн.
– Без проблем, – пожал плечами он.
– Так просто? – нахмурилась не ожидавшая столь легкого согласия Блейк.
– Да, – он посмотрел на нее так, как будто сомневался в ее психической
156/539
адекватности. Его глаза сверкнули отраженным светом, а тон вновь сменился на
веселый. – Или что, тебе будет спокойнее, если я стану тебя шантажировать? Нет, я
могу попытаться, но идея, что очевидный фавн будет угрожать замаскированному
фавну, что раскроет его людям, немножко…
Он поболтал пальцами в воздухе, вежливо предоставив подставить
определение самой Блейк. И ей внезапно стало смешно от осознания того, как
именно она выглядит в глазах этого парня: ребенок-переросток, играющийся в
шпионку под прикрытием. С его точки зрения она была просто “девчонкой по
соседству, дочерью подруги матери”.
Смешно и расслабляюще. Если бы он только знал!
– Действительно, – она улыбнулась. – Спасибо. Ты круто рисуешь.
– Семейное, я думаю, – он пожал плечами. – Возвращаемся?
– Да, конечно.
***
– Видишь? Это было быстро, – я подмигнул Руби, и упал на свой спальный

мешок.
– Ага, – она посмотрела на Блейк, невозмутимо ушедшую в туалет.
– Любопытно? – поинтересовался я, с ехидной улыбкой, поскольку прекрасно
знал ответ.
– Нет-нет! – замотала головой она.
– На самом деле, особого секрета тут нет, – я пожал плечами. – Как я понял, ее
родители были против, чтобы она была здесь, и она подумала что я им скажу. Я
пообещал им не говорить, она выдохнула с облегчением, на этом все.
– А… нормально, что ты мне об этом сказал?
– Думаю, да, – я подмигнул ей. – В конце концов, ты не знаешь ее родителей,
вряд ли сможешь с ними связаться и уж точно не захочешь этого делать.
Любопытство проще всего погасить ответом, даже если ответ дан не совсем на
тот вопрос.
– Пожалуй… – задумчиво протянула Руби, и разговор на этом угас.
Я посмотрел на девочку, которая явно с каждой секундой молчания явно
чувствовала себя все более и более неловко. Неужели я совсем разучился общаться
с подростками? М-м-м… какая тема позволила бы ей открыться? О!
– Почему тебе так нравится оружие?
– А? – удивилась она неожиданному вопросу.
– Оружие. Ты сказала, что ты обожаешь оружие, – я улыбнулся. – Знаешь, мне с
первого мгновения показалось что мы похожи. В тот момент, когда я увидел тебя,
на краю оставленного взрывом кратера, когда ты смотрела в небо. У тебя было
такое выражение лица… знакомое изнутри. И ты по-прежнему кажешься какой-то
глубинно знакомой, хоть я и понимаю что мы во многом настоящие
противоположности. Например, знаешь, я едва не завалил экзамен по оружейному
делу.
– Да? – удивилась она.
– Я пользуюсь только прахом, а оружие для меня… не знаю, как мистральские
палочки для еды. Проще руками есть!
– А этот хмырь, экзаменатор, смотрит на меня как на самое большое
разочарование в своей жизни, и такой вопрошает – “ну как, мистер Ланата, как
можно не знать, зачем в стволе огнестрельного оружия делается нарезка? И вы
после этого претендуете на звание Охотника?”
– Ты не знаешь? – сделала большие глаза она.
– Нет! – я фыркнул. – Ну меня правда это никогда не интересовало.
– И… как ты сдал?
– На наглости выехал, причем даже не своей, а заемной, – я хихикнул. – Мама
157/539
моей сестры рассказывала, что в детстве папа стыдил ее в духе “другие дети в
твоем возрасте уже какие-то там премии брали”, и ей было обидно, и как-то после
урока истории в школе, когда он сказал опять про “другие дети в твоем возрасте”,
она ему ответила, что в его возрасте Карл Арк уже был генералом. И он не нашелся
что ответить!
– А кто это?
– Знаменитый генерал, возглавлял восточный фронт Вейла во время Великой
Войны, совершил множество подвигов, но больше всего прославился последним:
когда гримм прорвали заслон Охотников, и рванули на воюющие армии Вейла и
Мантла, он сумел возглавить обе армии, чтобы дать им отпор. Его статуя во дворе
Бикона стоит, не видела?
– О-о-о… а откуда ты знаешь?
– Историю я тоже люблю, – улыбнулся я. – Так о чем это я? А! Ну и,
вдохновленный примером мамы сестры, я экзаменатору говорю: “Слушайте, ну на
кой ляд мне знать, как клепаются ваши огнестрельные костыли? Я ими никогда не
пользовался и никогда не буду – я сам могу так жахнуть, как ни одна ваша пушка
не сможет! Спорим? На трояк!”
– Эй! Оружие это не костыли!
– Я зна-а-аю, – закатил глаза я. – Я это сказал, чтобы его задеть. И он попался!
Мы поспорили, что мы оба долбанем по мишени, закрытой силовым щитом, и от
чьего оружия останется больший след, тот и победил.
– И ты выиграл? – недоверчиво спросила девочка.
– Иначе бы я тут не стоял, влепи он мне “неуд” и хрена с два у меня бы
документы сюда приняли.
– Но… без оружия? Как?
– Очень просто. Он достал какую-то бронебойную винтовку, шмальнул из нее –
поле пробил насквозь, мишень тоже насквозь. И стоит, такой, ухмыляется. А я,
такой вальяжный, создаю шарик камня…
Я, для демонстрации, активировал с перегрузкой земнопраховый браслет и
продемонстрировал появившийся на ладони яйцеобразный гладыш.
– И пальнул им, потратив двадцать грамм гравипраха! Фигак! Щит мигнул,
мишень в клочья, будто ее из дробовика в упор разнесли.
– Вау!
– Дело в том, что созданным земным прахом камням можно задать внутреннюю
структуру, если задаться целью. Снаружи он может выглядеть идеальным, но на
самом деле, – я протянул гладыш ей. – Попробуй разломать его.
Руби легонько надавила на противоположные концы “яйца”, и оно легко
распалось на кучу сегментов.
– Так что разогнанный снаряд, попав в щит, распался на такие же куски, а те,
разойдясь нешироким конусом, разнесли мишень. Я объяснил это экзаменатору, он
мне поставил мой тройбан, и мы разошлись, как в море корабли.
– Прикольно, – она улыбнулась.
– Мне нравятся прах и аура. Это как… знаешь, могущество, которое всегда
рассыпано у тебя под ногами. Зачерпни из себя, зачерпни из земли – и ты
непобедим. Блин! Опять я про себя болтать начал, а хотел про тебя узнать. Так чем
тебя привлекает оружие?
– Ну-у-у… каждый охотник делает свое оружие сам, по собственным чертежам
и задумке. Наше оружие это как отражение нашей души, продолжение нашего
тела…
– Типа, воплощенная мечта?
– Да! Мне нравится смотреть на чужие мечты, – она открыто, искренне
улыбнулась. – Как будто смотришь на то, каким человек хочет показать себя миру.
– Интересная мысль, – кивнул я. – Похожа на идею о том, что Проявление
демонстрирует какие-то глубинные черты характера. Красиво, хоть и заблуждение.
– Разве? – удивилась она.
– Конечно! Есть семьи, в которых оно передается по наследству, вроде нашей
158/539
белобрысой знакомой Шни, и есть семьи, в которых у всех членов семьи
проявление связано с чем-то одним, например, водой. Но твой вариант, кстати,
вполне может быть более верным: Проявление-то мы не выбираем, а оружие не
только выбираем, но и создаем. Хм-м-м… что говорит о тебе твоя коса?
– Кресент? – девушка задумалась.
– О, еще воркуете, голубки? – подошедшая Янг мгновенно сбила Руби с мысли
одной провокационной фразой.
– Янг!
– Прах, ауры, оружие, – пожал плечами я. – Ищем что интересно друг другу.
– Лайн!
– М? Разве нет?
– Мы не ворковали!
– Ой, брось, она старшая сестра, а младшие родственники – это любимое
развлечение старших. Кроме того, ты такая миленькая, когда смущаешься, что я
сам еле сдерживаюсь.
– И-и-и!
Шурх! И только алые лепестки опадают на пол.
– Упс. Не сдержался…
Янг рассмеялась, хлопнула меня по плечу, и отправилась к противоположному
концу зала, где и располагались их спальники. Хм, можно тоже укладываться на
боковую, но есть еще одно дело.
***
Башня в центре Бикона это новострой, двести лет назад ее тут не стояло.
Видимо, ее отгрохали одновременно с переделкой бывшей королевской
резиденции в академию Охотников. Знать бы только – зачем? Или это у Оза так
проявляется “инстинкт мага”? Поставить башню и в ней поселиться. Не замечал за
ним такого в прошлом, но мало ли? Вдруг он все это время сдерживался?
– Войдите, – сказал спокойный мужской голос, и я воспользовался
приглашением.
Большой круглый зал с панорамными окнами, и гигантский механизм,
движущийся над головами. Шестеренки, цепи, передачи… не слишком сложно,
поскольку предназначался он тоже для несложного дела: всего лишь двигал
лампы, создавая у удаленных наблюдателей, что на вершине башни, словно
пойманные в гигантскую банку, летают светлячки. В самом кабинете, однако, это
создавало достаточно странную атмосферу: резкий свет ярких ламп в сочетании с
движением шестеренок создавал множество глубоких теней, постоянно
перемещающихся в рваном танце.
– Ого… – протянул я, глядя на своего, гм-м-м... вечного соперника? Аж силой
юности повеяло! – Извините за вопрос, директор Озпин, но у вас голова не
кружится от вашего кабинета?
– Я редко задерживаюсь в нем до включения фонарей, – спокойно ответил он. –
Что привело вас ко мне, мистер Ланата?
Если смотреть на эту ипостась вблизи, сложно удержаться от мысли, что ему
безумно подошло быть фавном. Просто удивительное сочетание невозмутимости и
домашнего уюта, только кошачьих ушек не хватает. Нет, рысьих! С кисточками на
ушах, чтоб еще няшнее!
– Я искал миссис Гудвич, – сказал я, вытряхнув лишние мысли из головы.
– Она “мисс”, – улыбнулся он. – Вы немного разминулись с ней, и сейчас она уже
ушла.
– Жаль… – я вздохнул. – Тогда извините, что побеспокоил, директор.
– Если ваш вопрос касается дел школы, то я могу помочь вам не хуже мисс
Гудвич, – спокойно ответил он. – Было бы жаль, если бы вы проделали такой путь
сюда зазря.
159/539
– Вообще… касается, – задумчиво произнес я. – Моя сестра, Эмбер Лайт, два
месяца назад получила свою вторую команду практикантов, и почти сразу же после
того как покинула Вейл вместе с командой, перестала выходить на связь.
– Вы ведь прекрасно осведомлены с тем, как работает связь за пределами
крупных поселений.
– Конечно. Первую пару недель я и не беспокоился, поскольку я точно знаю, что
сестра следует определенным маршрутам. Поход с новой командой должен занять
неделю, или, в лучшем случае две: оптимальное время для того чтобы новички
хлебнули походной жизни, и поняли что им понадобится, чтобы жить так
последующий год. После этого она должна была вернуться в крупное поселение,
Вейл или Вайтел, чтобы пополнить запасы и докупить нужное для последующего
похода.
– Звучит как хороший план, – кивнул он. – Ваша разработка, как я понимаю? Но
что-то пошло не так?
– В фургоне Эмбер стоит коротковолновый радиопередатчик, который
периодически включается и вещает в эфир, в полностью автоматическом режиме.
Как раз на тот случай, если мне или ее семье понадобится ее искать… во всяком
случае, она это так объяснила. После третьей недели, когда она не вышла на связь,
я забрался на восточную и западную вышку, и поставил там радиостанции,
настроенные на эту частоту, чтобы триангулировать сигнал. Ее фургон находится
относительно недалеко от Вейла, и он не двигался в течение нескольких дней,
поэтому в один день я просто рванул туда. Но все что я нашел – это оставленное в
небольшой спешке жилье. Обычная картина, в случаях когда приходит вызов от
относительно отдаленного поселения, и приходится, буквально, хватать минимум
необходимого и мчаться на выручку.
– Я все еще не понимаю проблему, мистер Ланата.
– В фургоне уже успела появиться пыль, постельное начало плесневеть рядом с
открытым окошком, а в холодильнике почти закончился кристалл ледяного праха,
который мы заменяем раз в месяц. С того момента, как она сорвалась по сигналу,
прошло больше двух недель.
Он немного сжал губы.
– Вы… ведь понимаете, что это значит, не так ли?
– Да. Профессиональный риск. Всегда есть шанс не вернуться… я полетал по
окрестностям, недолго, а затем вернулся в Вейл, и отправился к башне МКП –
узнать, какие поселения в этом секторе запрашивали помощь в последний месяц.
Ее фургон в пятидесяти километрах отсюда, на этих расстояниях до принимающих
антенн долетел бы даже голос, не то что морзянка. Я хотел узнать о ее последней
битве и, если будет возможность, забрать останки. Поэтому представьте мое
удивление, когда я не нашел ни одного запроса от окрестных поселений. За
последние три месяца.
– Действительно? – он набрал что-то на терминале перед ним. – Хм-м-м…
– В связи с этим, я хотел бы получить данные о том, что за команду дали Эмбер.
– Личные дела студентов не та информация, которую выдают посторонним,
мистер Ланата, – нахмурился Оз.
– Мне будет достаточно имен. Остальное я выясню сам.
– Вы… подозреваете их? – вскинул брови он.
– С моей точки зрения, ситуация выглядит следующим образом: моя сестра, с
которой я спокойно путешествовал пять лет подряд, получила команду Бикона,
после чего, практически сразу, мистическим образом исчезла. Я так себе детектив,
но на мой взгляд, кто-то выманил ее, скорее всего в подготовленную засаду, после
чего она была, вероятнее всего, похищена. Иначе бы тело было найдено. Я навел
справки, директор, и нашел некоторые корреляции – когда сильные Охотники
внезапно и бесследно пропадали в неизвестном направлении. Больше всего таких
случаев приходится на Вакуо, но я не исключаю, что дело лишь в том, что вакуанцы
не заморачиваются тем, чтобы эти похищения замалчивать. Поэтому: имена.
– И что вы будете делать с ними, мистер Ланата?
160/539
– Найму специалистов, которые выяснят для меня, стоит ли это направление
дальнейшей разработки.
– Хмм… – он прищурился. – Скажите, мистер Ланата. Какого результата вы
хотите добиться всем этим? Вы ведь прекрасно понимаете шансы. Так что движет
вами сейчас? Месть?
– Надежда. Эмбер может быть жива, и возможно я смогу ее спасти. Если же
нет… мне не нравится существование со мной на одном Ремнанте явлений,
которые разлучают семьи, и я бы хотел избавиться от них, всех, каких смогу.
– Хорошо, – вздохнул он. – Я дам вам личные дела этих студентов. Но взамен,
надеюсь, что вы будете держать меня в курсе вашего расследования.
– По рукам.
***
Есть три вещи, на которые можно смотреть бесконечно. Как течет вода, как
горит огонь и как Жон Арк пытается подкатить к понравившейся ему девчонке,
подражая своему отцу. Честно, мне не хватало ведерка попкорна.
– Утречка, лисенок, – хлопнула меня по плечу Янг. – Не видела тебя на
завтраке. Что это ты делаешь с этой голографической… штукой?
– К тому моменту как вы проснулись, я уже давно позавтракал, – фыркнул я. –
Сони-засони. А голографическая штука это самый обычный усилитель звука, чтобы
лучше слышать происходящее. Утречко, Янг, Руби.
– Утречко! – девчонка просто-таки фонтанировала энергией и предвкушением.
Выхватив из шкафчика свою косу в сложенном состоянии, она обняла ее с такой
нежностью, словно это был ее любимый питомец, с которым она неделю не
виделась.
– Наблюдаешь за своим протеже? – продолжила допрашивать меня Янг.
– Увлекательнейшее зрелище, присоединяйся, – кивнул я. – На будущее
рекомендую еще вон ту парочку из рыжей девчонки и парня в зеленом. Они
буквально сделали мое утро.
– Чем же?
– Рыжик никогда не затыкается, как ведущий на радио, и такая же радостная.
А у парня в зеленом офигенные реакции на это все. Так, не мешай, мне же ничего
не слышно!
– Короче, слышал, разговоры идут насчет команд! – продолжал заливаться
соловьем Жон. – Я подумал, что мы с тобой однозначно будем отличной командой.
Что скажешь?
– Вообще-то команды должны быть из четырех человек, так что… – вмешалась
Пирра.
– Не стесняйся, красавица, разыграй свои карты правильно, и ты будешь в
победившей команде! – мгновенно сменил фокус подката парень.
Янг тихо захихикала.
– Тшш! – шикнул я на нее, хотя был полностью солидарен.
– Не хочешь вмешаться? – сквозь смех поинтересовалась она. – Кажется, твоего
приятеля вот-вот начнут бить.
– И испортить все веселье? Нет-нет-нет. Это один из тех моментов, которые
мужчина будет вспоминать со стыдом и гордостью. Знаешь мудрость? Если тебе не
о чем в жизни жалеть, значит ты прожил жалкую жизнь.
– Жон, да? Ты хотя бы представляешь, с кем ты говоришь?! – решила
расставить точки над “i” Вайсс.
– Ни капельки, снежный ангел.
Я не удержался и тоже тихо засмеялся, за что уже Янг не упустила
возможности мстительно ткнуть меня локтем в бок.
– Как голосом играет, а? – поделился восхищением я.
– Сердцеед! – сквозь подавляемый смех согласилась она.
161/539
– Это Пирра, – начала представление Вайсс.
– Снова привет! – помахала рукой указанная девушка.
– В Санктуме Пирра была лучшей выпускницей.
– Впервые слышу.
– Во отбрил! – хихикнула Янг.
– Она побеждала в Региональных Турнирах Мистраля четыре года подряд!
Новый рекорд!
– Где?
– Боже, я хочу видеть лицо Вайсс в этот момент, – шепотом взвыл я. – Как ты
думаешь, директор поделится записью с камер, если его хорошо попросить?
– Стоит того, чтобы попробовать!
– Ее лицо на каждой коробке “Зефирных хлопьев Тыквы Пита”!
– Убойный аргумент! – хохотнула Янг.
– Так это ты?! – охнув, спросил Жан. – Туда ставят только известных
спортсменов и героев мультиков!
Янг не выдержала и начала откровенно ржать, попутно бьясь лбом в мое плечо.
– И сработал ведь, убойный аргумент-то, – прокомментировал я, и к стуку
добавились еще и всхлипы.
– Да, это круто, конечно, но хлопья не такие уж и полезные для здоровья…
– И, после всего сказанного, неужели ты и вправду считаешь что достоин
просить ее быть в твоей команде?
– Наверное, нет…
Чего?!
– Стоять, Жон! – возмущенно произнес я, в один рывок преодолев расстояние
между нами. – Тебе только что нахально втюхали ложную ценность! Выкинь
немедленно и доведи дело до конца!
– Э? – Опешил парень.
– Остановись. Сосредоточься. Подумай. Обе этих девчонки дофига знамениты,
но их известность по-настоящему велика не здесь, а у них дома. В Мистрале, – я
указал на Пирру, а затем перевел палец на Вайсс. – И Атласе. Однако, они обе
находятся здесь, в Биконе, а не в Хейвене или… Атласе, не устаю поражаться
бедной фантазии жителей этого королевства. А это значит что? А это значит, что
они, решительно и добровольно, отказались от своей известности и начали жить с
чистого листа! Сейчас они такие же абитуриентки, как и ты, так что давай-ка,
вытряхни из головы эту хрень, которой тебя накормила Вайсс в попытке избавиться
от конкурента, и заверши подкат!
– Опять ты! Это что, ты его этому научил?
– Он сам отлично справлялся! – фыркнул я. – Давай, давай! Жон-Жон! Я за тебя
болею!
– Э-э-э… – растерялся он.
– Чтоб ты знал, я здесь не потому, что решила отказаться от своего прошлого, и
тем более, своей фамилии, – вздернула нос Вайсс. – Я приехала в Бикон только
потому, что это лучшая академия из всех четырех!
– Оу. То есть, я ошибся в своих выводах, и ты вовсе не “просто хорошая
девушка Вайсс, прошу любить и жаловать”, а “Вайсс Шни, наследница корпорации
Шни, знайте свое место”?
– Именно! – Без особых сомнений выпалила она.
Пожалуй, девушке стоит устроить небольшой ликбез.
– Пфф-ф, смешно, – я едко улыбнулся. – Что ж, тогда позволю себе провести
маленький экскурс в место и ситуацию, где ты оказалась, Шни. Добро пожаловать в
Вейл! Это древнее королевство свободы, отваги и уважения: как к себе, так и
другим. Здесь ценность человека определяется не деньгами, а заслугами, так что
можешь забыть фразу “да ты знаешь кто я?” – потому что никому нет дела. Тебя
либо знают в лицо и по делам, либо знать о тебе нечего. И твой случай как раз
второй, можешь свыкаться с мыслью. Здесь у твоего отца нет влияния, а тебя саму
знает три калеки, из любителей твоего меланхоличного творчества.
162/539
– Да… да как ты смеешь?! – возмутилась она.
– Эту фразу ты тоже можешь забыть. Здесь тебе не родное поместье, а
окружающие не твои слуги, и таковыми никогда не будут. Это академия охотников
– прихвостни, подлизы и мелкотравчатые карьеристы отсеялись еще на стадии
боевых школ. Самоуважение, цель и уверенность в своих силах необходимы для
полноценного раскрытия потенциала личности – а без этого раскрытия Охотником
не стать. Ты и твое хорошее отношение здесь никого не волнуют, кровавые деньги
твоей семьи здесь никому не интересны. Так что я – смею. И многие “посмеют”
после меня.
– Данделайн! – возмутился Жон. – Почему ты говоришь с ней в таком тоне?
– Демонстрация отношения, – ухмыльнулся я. – Черта с два я буду стоять и
обтекать, когда кто-то с фамилией Шни будет даже пытаться указывать кому-то
его “место”. Это – личное.
– Все сказал? – спросила девушка голосом, близким по температуре к
абсолютному нулю. – Что теперь, нападешь? Ведь вы, фавны, так ненавидите мою
семью!
– А что, у нас нет повода для ненависти? – фыркнул я. – Разве это не ПКШ
использует в шахтах еле светящиеся сверхэкономичные фонарики, лишь потому
что “фавны видят в темноте”? Видим! Но для глаз это ни разу не полезно! Только
вам плевать! Не дохнут, и нормально! Можно вырубать вентиляцию, превышая
допустимую концентрацию углекислого газа в туннелях! Подумаешь, голова болит,
поболит и перестанет, зато полтысячи льен в день экономии! Можно сочинять
далекие от правды нормативы использования фильтров тонкой очистки для
работников пескоструйных машин, благодаря которым как минимум сотня фавнов
каждый год умирает от силикоза легких, вынужденные вместо защитных шлемов
заматывать лицо обычными тряпками! Кто этих животных считает! Можно кормить
их отходами от производства нормальной еды! Можно заселять их в домики, где
нет ни мебели, ни отопления, а после продавать им это все в счет будущей
зарплаты и по конским расценкам! А будут рыпаться, так можно их клеймить, а то
и вовсе стрелять без суда и следствия. Главное потом бумажки подписать, о том
что их Гримм съели! Они ж знали на что шли!
– Это клевета! И я…
– Да, расскажи мне об этом! Вдруг твои слова перекроют то, что я видел
собственными глазами! Знаешь, я далек от того чтобы обвинять во всем этом
дерьме лично тебя. Но я думал, что ты, как и твоя сестра, в шоке от того что творит
ваша мутная конторка, и вот и удрала аж в Вейл, а оказалось, что вовсе нет, просто
богатенькая девочка в очередной раз получила то, что захотела. Гордишься своей
фамилией, Шни? Тогда знай, что в твои поводы для гордости входит не только, и
“лучший прах, доступный каждому”, а еще и цена, которой это достигнуто! Боль,
кровь, и чужие жизни, разрушенные ради пачки льен!
– Заткнись! Ты ничего о нас не знаешь! – она выхватила свою рапиру. Я
ухмыльнулся и сжал кулаки.
– Не надо! – воскликнул Жон, вставая между нами.
– Воу-воу-воу! Остыньте, горячие головы, – Янг схватила меня за плечи, то же
самое сделала с Вайсс Пирра. – Я не против хорошей драки, но не здесь же!
Я демонстративно сделал глубокий вдох и повел плечами, стряхивая ее руки.
Так будет быстрее всего.
– Все. Я спокоен.
– Данделайн, по-моему тебе лучше извиниться, – заметил Жон.
– Нет, Жон, не лучше, – я развернулся и пошел на выход.
За спиной ожили динамики.
– Просьба всем первокурсникам явиться на Скалу Бикон для начала
Посвящения. Повторяю. Просьба всем первокурсникам явиться на Скалу Бикон для
посвящения.
Я вздохнул, ощущая, как одновременно с избавлением от источника
раздражения, весь негатив начал со свистом улетучиваться. Я же хотел ее только
163/539
немного поддеть, в рамках легенды о “не люблю Шни”, но… погорячился.
Люди плохо обходились с фавнами практически всю известную мне историю
совместного существования наших морф. Явление было настолько повсеместным,
что у него не было персоналий… а вот в этой эпохе появились, и, естественно,
мгновенно стали концентраторами ненависти. Оно несомненно приятно, орать
справедливые обвинения в лицо архиврагу, прокручивая в голове сцены, от
которых кровь стынет в жилах, но… толку-то? Ну кому враг эта напыщенная
девчонка? Мне? Я и Оза-то врагом не считаю. Просто… накопилось, а она попала
под горячую руку. Стыдно, Данди, стыдно.
Ну что ж, не со всеми же мне тут дружить, в конце концов? А если обзаводиться
врагами, так хоть могущественными, чтоб было поинтереснее.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Сотворение_Адама - Данди собирается нарисовать

первую встречу Жона и Руби примерно в таком ключе.
По поводу Руби. Данделайн, начав сходу общаться с Руби в стиле Янг был
подсознательно ей записан в "старшая сестра, мужская версия". Поэтому она не
стесняется его так, как могла бы, пока ей кто-нибудь не напомнит...
По поводу Жона. Знаете, если смотреть первые серии с позиции "это мой
непутевый, но все-таки любимый родич", они начинают играть совершенно другими
красками. При первом просмотре RWBY я на этом моменте испытывал дичайшие
приступы испанского стыда. А сейчас даже как-то поразвлекся :)
Примерная внешность Данделайна в его 17 - нечто среднее между двумя

картинками ниже
https://postimg.cc/jwTJn80S
https://postimg.cc/WdJDWRs4
Уши мельче, глаза карие, нет шрамов, волосы по цвету как шерсть у чернобурки - а
так один в один :)
Кстати, забавный факт - этого персонажа Arknights зовут "Вайсс" :)
164/539
Примечание к части С логической точки зрения, эта глава - продолжение
предыдущей. Их можно было бы объединить в одну, но мне было интересно, что
предложат комментаторы :)
Как и в случае с предыдущей главой, эта, за исключением концовки, проходная и
содержит в себе изрядную долю канона.
В конце есть бонус, из первоначального сценария.
Глава 10 - Пройденное испытание
Никто особенно не скрывает, как именно проходит инициация в Биконе

- студентов закидывают на относительно безопасный полигон, а затем смотрят как
они там барахтаются. Разве что, по моим сведениям, обычно народ выкидывали с
булхедов, но, глядя на эти подозрительные металлические площадки, под
которыми аурная эхолокация однозначно определяет какой-то механизм, я полагаю
что Озпин решил сэкономить и не гонять конвертопланы а закидывать народ прям
с земли. Видимо, катапульты стоят на нескольких утесах, потому что в нашей
группе нет и двадцатой части того народа что ночевала в зале.
Я задумчиво оглядел своих будущих однокашников. Команды состоят из
четырех человек, это общеизвестно, если ты не Жон. Методика подбора не
раскрывается, но скорее всего дело в том, что одновременно забрасываются люди,
по чьим психологическим портретам можно предположить что они смогут работать
вместе... должно быть что-то еще, но, хоть в общих чертах про инициацию в Биконе
и известно, по частностям информации нет. Охотники – закрытая каста, и в
обычном, общечеловеческом интернете они не сидят, а ресурсы для самих
Охотников требуют строгой аутентификации по номеру лицензии или
студенческого билета. В принципе, понятно - охотники являются военной силой, и
имеют особые права... например, на покупку боевого Праха, оружия и даже
серьезных наркотиков, что цивилам запрещено.
Хотя, если команды выбираются по психологическому портрету, то очень
странно, что и меня, и Вайсс определили в одну группу, после нашей стычки в
раздевалке. Не стали ничего переигрывать? Или уверены что мы в одну команду
так и не попадем? Впрочем, я бы не стал ее слишком уж драконить, если вдруг... А
так, большинство лиц в шеренге мне уже знакомы: непутевый родственничек,
периодически переводящий взгляд с меня на Вайсс. Сама ледяная принцесса,
периодически кидающая на меня гневные взгляды, и стискивая рукоять клинка.
Рыжее совершенство Пирра Никос: красавица, спортсменка, комсомолка… на
удивление, на меня она смотрела скорее с любопытством, как и на Жона. Хм. Далее
у нас Янг, с широкой улыбкой на лице и очками-авиаторами в шевелюре. Мысленно
уже в лесу, ясно. Тихая девушка Блейк, принцесса Менаджери, скрывающая уши,
но не имя, в надежде, не иначе на синдром Кларка Кента… хотя, кто вообще про
этот Менаджери в курсе? С ним даже прямой линии связи нет. Пара из рыжей
радиоведущей, Норы, и ее стоического парня в зеленом. Дальше мне не видно, хотя
вон тот верзила явно из Винчестеров – герб семьи на всю грудную пластину брони.
Ну и конечно же, прелесть моя, среброглазка Руби. Стоит рядом и тихо паникует.
– Годами вы тренировались, чтобы стать воинами, и сегодня мы оценим ваши
навыки в Изумрудном Лесу, – начал вступительную речь Оз.
– Итак, уверена, что многие из вас слышали слухи о распределении в командах,
– перехватила инициативу Глинда. – Что ж, позвольте мне покончить с
неопределенностью. Каждый из вас будет назначен в команду – сегодня.
Руби сдавленно пискнула.
– Эти команды будут неизменны, вплоть до вашего выпуска из Бикона, – вновь
заговорил Оз. – Поэтому, в ваших интересах объединиться с теми, с кем вы
сработаетесь. Вашим же партнером на ближайшие четыре года станет первый
человек, с которым вы столкнетесь взглядом после приземления.
165/539
– Что?! – испуганно воскликнула Руби.
По строю прокатился небольшой гул шепотков, который был прерван Озом.
– После того как вы найдете партнера, направляйтесь в северную часть леса.
Вы встретите врагов на своем пути – сражайтесь с ними во всю вашу силу, или… вы
умрете.
Жон слева от меня сглотнул.
– В течение всего посвящения за вами будут наблюдать и оценивать, но не
надейтесь, что кто-то вмешается, чтобы спасти вас в последний момент. В конце
своего пути вы найдете заброшенный храм, где лежат несколько реликвий. Каждая
пара должна забрать одну из них, и вернуться на вершину скалы. Берегите эту
вещь как зеницу ока, и будете вознаграждены. Вопросы?
– Эм… да, сэр… – к моему удивлению произнес Жон, подняв руку.
– Отлично! Занять позицию, – проигнорировал его Озпин.
– Руби, – окликнул я девочку. – Будешь моим напарником?
Она посмотрела на меня, затем бросила взгляд на Янг, которая хоть и явно
слышала мой вопрос, но единственной ее реакцией была лишь еще более широкая
улыбка.
ФШУХ! Металлическая пластина под ногами чуть дрогнула от сработавшего
механизма, и первая ласточка отправилась в полет.
– Сэр, вопрос. По поводу этого… приземления… вы нас как-то высадите? –
проявил настойчивость Жон.
ФШУХ! Вот Снежинка полетела, хоть еще и не зима.
– Янг! – отчаянным шепотом воскликнула Руби. Та не ответила – лишь
подмигнула сестренке и надела очки. – Янг!!!
ФШУХ! Янг идеально подобрала момент. Видимо, уже тоже заметила, что
катапульта издает хруст перед запуском.
– Нет. Вы упадете, – невозмутимо ответил Оз.
ФШУХ!
– Эм-м, понятно… а… и парашюты не дадите? – продолжал тупить Жон.
Нервничает.
ФШУХ!
– Руби-и-и, – напомнил я о своем вопросе.
Паникующий взгляд серебристых глазок был прерван очередным ФШУХ – и она
улетела.
– Нет. Используйте свою стратегию приземления, – Оз просто воплощение
невозмутимости.
– Блин. Опять все придется брать в свои руки, – вздохнул я. Механизм под моей
плитой хрустнул. – Руби, я выбираю тебя!
ФШУХ!
***
Разложенное крыло, импульс гравипраха, импульс ветрового праха, курс на

перехват, и…
– Цап! – весело крикнул я, и схватил девушку за талию. – Не ожидала?
– А?! Э?!!! Данделайн? – она завращала головой, и явно увидела плоскость
крыла. – Мы летим?!
– Летим, – подтвердил я. – Помнишь, ты вчера хотела узнать, как я нарисовал
деревню с высоты птичьего полета? Я обещал показать, и вот, показываю. Круто?
– Круто!!!
– Захочешь полетать, обращайся, напарник! Кстати, что думаешь, будем бегать
по лесу, или сразу рванем за реликвией? Мы можем стать первыми, кто прошел
экзамен меньше чем за час.
– Ну… наверное, надо подраться? – с сомнением откликнулась она.
– Себя показать? Тебя позвали в Бикон в 15, думаю, твои боевые навыки тут и
166/539
так ни у кого сомнения не вызывают, – я хмыкнул. – Но я не против. Можем
подраться, а можем полетать по окрестностям, спасти кого-нибудь, кто оказался в
трудной ситуации.
– Да! Давай так и сделаем! – радостно согласилась девчонка. Ну кто бы
сомневался… среброглазая же. – А потом найдем Янг!
– Понеслась! – я набрал высоту.
– Йху-у-у! – она раскинула руки в стороны. – Летать это так круто!
– Сам обожаю, – улыбнулся я. – Видишь кого-нибудь?
– Не-а. Как ты летаешь? Это Проявление?
– Нет, это я прахом управляю.
– А Проявление? Ты его уже открыл?
– Да, но тс-с-с. Пусть это пока останется моим маленьким секретом. Смотри,
вон целая куча гримм куда-то мчится. Наверняка к кому-то.
– Там Вайсс! – Руби ткнула в прогалину между деревьями. – Они идут за ней!
– Блин, она же наверняка сейчас негативом полыхает! – девчонку я не видел,
но это не повод не верить напарнице.
– Надо ее спасти!
– Уже лечу… – в этот момент нас так тряхнуло, что я едва не выпустил
девчонку из рук и зашипел. – Ух, мля!
– Что это было?!!
Мимо нас пролетело еще несколько копейных перьев, снимая вопрос, но я на
всякий случай, пояснил.
– Невермор, – я метнулся в сторону. – Гигантский. Разделяемся: ты помоги
Вайсс, а я прибью птичку и догоню.
– Давай!
– Три… два… один… отпускаю!
Я пролетел между деревьями, и скинул Руби, с высоты примерно ее роста, с чем
она без проблем справилась – кувыркнулась по земле, вскочила на ноги и тут же
взяла курс в сторону Вайсс. Я же взлетел вверх, и оказался один на один с
огромнющим Невермором. Размах крыльев у птички был побольше чем у иных
самолетов, неудивительно что одно попадание пробило не только дельтаплан, но и
ауру хорошо так просадило.
– Ну привет, гадость летучая, – я ухмыльнулся. – Не ждал?
***
Вылетев на поляну, Руби едва не получила в лицо заряд сосулек, но, не без
помощи Проявления, уклонилась.
– Эй, ты чего творишь?!
Вайсс не ответила, вместо этого воспользовавшись уже своим Проявлением, и
одним рывком оказавшись около беовульфа, которому пробила голову своей
рапирой. Руби решила не отставать: Кресент дважды рявкнула, уменьшая число
противников на одну урсу, а затем девушка рванула в ближний бой на нескольких
приближающихся беовульфов.
– Да сколько же их тут?! – воскликнула Руби через пять минут непрерывной
рубки, несмотря на которую, число черных тварей не уменьшалось.
– Нам хватит! – рыкнула Вайсс, и взмахнула шпагой. За ее спиной возникло два
призрачных круга, из которых по наступающим беовульфам хлестнула волна
сосулек.
Еще через минуту по лесу разнеслась канонада взрывов, а затем число черных
тварей резко пошло на убыль.
– Фух! Это было весело, – радостно произнесла Руби. – Ты в порядке?
– В полном, – процедила девушка, убирая шпагу в крепление, после чего
направилась в лес.
– Эй! Ты даже спасибо не скажешь? – возмутилась Руби такому
167/539
пренебрежению.
– Я тебя не видела, ты меня не видела, – отмахнулась она, и отправилась в ту
сторону, откуда доносились взрывы. – Иди найди свое животное, раз ему так
нравится с тобой возиться, а меня оставь в покое!
– Лайн не животное!
– Разве? Он практически бросился на меня там! Как их только пускают в
Бикон?!
– Это ты на него чуть не бросилась!
– После того как он стал клеветать на мою семью!
– После того как ты… грр! Он хороший! Это он отправил меня сюда, чтобы я
помогла тебе!
– Что?! – она обернулась, и впервые посмотрела Руби в лицо. – Так ты уже
встретилась с ним? И где он сам?
– Остался драться с гигантским Невермором.
– Конечно. Струсил встречаться со мной, и послал вместо себя ребенка.
Мерзавец!
– Я не ребенок! А он не мерзавец!
– Отрицание очевидного, в обоих случаях. Напомни, почему ты вообще идешь
за мной?
– Тебя лучше видно с воздуха, – гордо ответила Руби.
– Это тут при чем?
– Лайн умеет летать!
– Чего?!!
***
Я нарезал круги над лесом, тихо ругаясь про себя. Как Руби ухитрялась тут
кого-то разглядеть?! Сверху лес казался совершенно пустым! После того, как я
подорвал невермора, я лишь примерно мог оценить направление, в котором мы
летели, по утесу с катапультами, на котором все еще стоял Озпин, но уже без
Глинды. Черт, придется признать: это бессмысленно. Мне стоит приземлиться, и
искать их эхолокацией: так я хотя бы метров на четыреста смогу просвечивать,
хоть и с практически нулевой детализацией.
Сложив крыло, я мягко пролетел сквозь пушистую крону очередного дерева, и
мягко приземлился на траву. Мгновение сосредоточения, и короткий аурный пульс.
В далеком прошлом, еще в Пределе, я перся с этой аурной техники, и дал ей
кодовое название “Бьякуган”. Сейчас уже даже не очень хорошо помню почему.
Вроде, в анимешке оно выглядело так же? Этакая невидимая сфера,
расширяющаяся от пользователя, и передающая ему знания об окружении… о!
Двое, на пять часов!
Я побежал в нужную сторону, и через несколько секунд выскочил на поляну.
Увы, там оказались Жон и Пирра… стоящие рядом, и объятые пламенем активной
ауры.
– …и подставляю тебе плечо свое! – уловил я окончание фразы.
Стоп, это что сейчас было? Малая форма мистральского посвящения в
Охотники?!!
– Пирра?! – испуганно воскликнул Жон, когда девчонка едва устояла на ногах.
– Все нормально.
– Шниздец! Полный шниздец! Других слов у меня нет! – экспрессивно
высказался я по поводу увиденного.
– Э? Лайн? – опешил Жон. – Пирре плохо!
– Потому что дура, – припечатал я. – Нормально все с ней, раз сразу не померла,
разве что у нее теперь разом осталась этак половина от собственного запаса ауры,
а это утомляет. Она ведь тебе только что ауру открыла, не так ли?
– Да, – выдохнула она. – Я в порядке.
168/539
– Ты себе даже не представляешь… – протянул я. – Жон. У меня есть важный
вопрос.
– Какой?
– Как ты выжил?!! – возопил я. – Как ты, идиота кусок, вообще дожил до своих
семнадцати, с отсутствующим инстинктом самосохранения? Без ауры, без… твою
мать, если без ауры, то еще и без подготовки вообще! Сунулся в Бикон, и дошел аж
до середины кишащего Гримм леса!!! Ты, не иначе, родился не то что в рубашке, а
сразу в своем доспехе!
– Не говори никому! – взмолился он.
– Да уж не скажу… два идиота… – я прикрыл лицо ладонью. – Я с вами сам
позже поговорю, уже после инициации. Руби и Вайсс не видели?
– Нет.
– Блин. Тогда я пошел их искать. Храм вон там, кстати. Увидимся! – я
сосредоточился и снова полыхнул аурой. Никого. Ну, тогда пофиг, куда идти.
Я сорвался с места и побежал прямо. Идиоты! Ну какие же идиоты! Особенно
родственничек, хотя и Пирра хороша. Она вообще в курсе, почему ауру открывают
родители, еще в детстве? Или ей Жон прям НАСТОЛЬКО понравился? Так оно
только в одну сторону работает! И это не говоря уже о том, что это незаконно.
Остановившись, я снова просветил лес аурой. Никого. О! Слышу, как стреляют
из чего-то крупнокалиберного!
***
– Ты уверена, что твой “партнер” тебя не бросил? Что-то его долго нет!
– Да! Уверена! Почему ты такая… невыносимая гадина?!
– Я?!
– Ты! Что я тебе сделала?! Я всего лишь хотела помочь! И помогла!
– Мне не нужна была помощь!
– А-а-а! Ты точно такая, как сказал Лайн!
– Что?! Тогда почему ты все еще идешь за мной?! Боишься остаться одна? Иди
уже к своему животному!
– Он не животное! – вскрикнула Руби. – А-а-а-а! Я больше не могу тебя терпеть!
Такая как ты никогда не найдет себе партнера!
И резко повернув, Руби пошла в другую сторону. В конце концов у нее есть
партнер, а значит, она может идти и забирать реликвию! Может быть, Данделайн
уже ждет ее там?
– Побереги-и-ись! – прокричал кто-то, и из леса вылетела урса, на которой со
смехом восседала рыжая девчонка. Вслед за урсой пробежал парень в зеленом. – Н-
но!
– Эй! Вы не видели фавна-лиса, с черно-белыми волосами? – крикнула им вслед
Руби.
Парень в зеленом на мгновение обернулся, и махнул рукой, указав
направление.
– Спасибо!
Но ей даже не пришлось никуда идти – искомый фавн показался из-за деревьев
почти что сразу.
– Руби! – радостно воскликнул он, прыгнул к ней, вмиг преодолев тридцать
метров, словно использовав Проявление. – Наконец-то я тебя нашел!
Девушка ощутила прилив счастья. Он ее не бросил! Не бросил! После слов
Вайсс она начала было сомневаться…
– Ты одна? – Данделайн отступил на шаг и улыбнулся. – А куда Шни дела?
– Я от нее ушла. Она невыносимая зазнайка! И даже не поблагодарила за
помощь! – наябедничала девочка.
– Не удивлен, – хмыкнул он. – Но зато теперь ты точно ей ничего не должна.
– За что? – удивилась Руби.
169/539
– За первую встречу, с взрывом и кратером. Ты обещала ей отплатить, вот,
отплатила.
– О, точно! – обрадовалась она. – А ты победил своего невермора?
– Ты во мне сомневалась? – удивился фавн.
– Ну-у-у, нет. Ты же мой партнер! Ты обязан быть крутым! Кстати, ты видел тут
девушку верхом на урсе? Безумие, правда? Как она туда забралась?
– Видел. Фокус несложный, хоть и многое говорит о человеке, – пожал плечами
Лайн. – Я так тоже умею. Хочешь, покажу?
– Тоже оседлаешь урсу? – заинтересовалась среброглазая. – Покажи!
– Ну или кто там попадется, лишь бы не невермор. Главное, не вмешивайся и не
привлекай к себе внимание. Поняла?
Она кивнула.
– Тогда смотри по сторонам, нам нужен какой-нибудь одиночный гримм, –
усмехнулся ее напарник. – У тебя глаз-алмаз. Я уже весь лес облетел, пока вас
искал, но никакого не увидел, вообще. На звуки выстрелов бегал. Как ты
разглядела Вайсс среди деревьев – ума не приложу.
– Легко! – надулась от гордости Руби. – Я ведь снайпер!
– Это талант, точно тебе говорю.
Руби счастливо улыбнулась. Вот теперь все правильно: мама говорила что
напарники должны быть самыми лучшими друзьями, навсегда! А значит,
радоваться друг другу, восхищаться друг другом, проводить кучу времени вместе и
всякое такое! Как же хорошо, что ей не досталась в напарницы Вайсс…
– О, беовульф! – заметила она.
– Круть. Теперь, смотри! На сцене Данделайн Ланата, и смертельный номер!
Фавн бесстрашно пошел навстречу гримму, и тот, казалось, даже не замечал
его первые мгновения, а затем…
– Иди сюда, зайка, иди, – просюсюкал Лайн, протягивая руку к беовульфу в
приманивающем жесте, словно предлагая ему что-то. - Давай, давай, иди же сюда,
я тебя погла-а-ажу...
Руби восторженно сглотнула, чувствуя себя как зритель в цирке, где
дрессировщик бесстрашно кладет голову в пасть крокодилу.
Беовульф фыркнул, тряхнул головой и с каким-то сомнением сделал шаг
вперед. Он не нападал!
– Молодечик, молодечик, иди сюда, – продолжал влюбленно сюсюкать
Данделайн. – Красивый, красивый гриммушка. Иди сюда. Ближе. Ближе-ближе-
ближе. Давай!
Гримм снова тряхнул головой и переступил с лапы на лапу, не торопясь идти
вперед. Руби даже показалось что он ведет себя опасливо, словно настоящее дикое
животное. И тогда Данделайн сделал шаг навстречу. И беовульф не напал даже
после этого! Лишь зарычал предупреждающе, когда ее напарник протянул руку к
его голове.
Касание, короткое поглаживание – и голова гримм взорвалась, словно в нее
попал разрывной из Кресент.
– Круто? – с улыбкой обернулся к ней Данделайн.
***
– Круто!!! Как ты это сделал?! О! Это и было твое Проявление? – серебристые

глаза просто лучились восторгом. Как мало детям надо для счастья. – Знаю! Ты
ничего не боишься! Да?
– Нет, – улыбнувшись этой тяжеловооруженной милоте, я покачал головой. –
Это не проявление. Просто мне нравятся беовульфы. И еще мевты, но они такие
редкие…
– Мевты?
– Гримм-кошки. Громадные, гибкие черные пантеры, в масках и с кисточками на
170/539
ушах. Довольно опасные. Вроде, на каком-то из древних языков, слово “mewt”
означало “гибель”, и они изо всех сил стараются соответствовать высокому званию.
– Погоди… тебе нравятся гримм? – недоверчиво спросила Руби. – Серьезно?
– Напомни вечером, я тебе покажу на свитке. Они такие пуси!
– Это же гримм! А ты Охотник! Как они могут тебе нравиться?!! Они убивают
людей!
– Оружие тоже убивает людей, – фыркнул я. – Но тебе нравится оружие. У
гримм тоже есть своя смертоносная красота, не у всех, конечно, но у многих.
– Но… ты ведь их убиваешь!
– Разве? – вскинул брови я.
– Да! Ты чем-то разорвал голову этого беовульфа изнутри! – кажется, она
начинает опасаться за мое психическое здоровье.
– И где труп?
– Испарился! Они ведь испаряются, это все знают!
– Мнение большинства это не истина. Это всего лишь мнение большинства, - я
пожал плечами. - Я считаю, что гримм нельзя убить. Можно лишь лишить формы,
вынудить вернуться в тот океан тьмы из которого они вышли. Когда ты
раскалываешь кусок льда, а он плавится и превращается в пар, ты же не убиваешь
воду.
– О... – она удивленно посмотрела на меня, а затем чуть понурилась. – Но ведь
это значит, что охотники работают зря?
– Вовсе нет. Они просто спасают других от наводнения. Тоже благородное
занятие. И, кстати, ничуть не мешает наслаждаться видами океана или купанием!
– Ты… странный, – решила Руби, и улыбнулась. – Но я не против. Меня тоже
считают странной.
– Будем странными вместе, – хихикнул я.
– Да! – я подставил ладонь, и девушка охотно по ней шлепнула.
– И рыжую тоже позовем, быть странными, – хихикнул я. – Думаю, ей тоже
нравятся гримм. Или ей на них совершенно пофиг!
– Почему?
– Так это и есть ключевой элемент фокуса. Если не испытывать негатива к
гримм, они не стремятся напасть. А если испытываешь к ним какие-то светлые
чувства, это их ужасно сбивает с толку – они могут даже позволить к себе
прикоснуться. Ты знаешь что гримм нападают только на людей? Животных они
почти никогда не трогают – лишь если те сами проявляют агрессию, вроде
домашних собак, пытающихся защищать хозяев.
– Не знала. Слушай, тебе надо обязательно рассказать об этом! Это же научное
открытие!
– Что? Разве нет? – смутилась она.
– Нет. Люди знают об этом очень, очень давно, – усмехнулся я. – Просто
считается, что без особого проявления, наркотиков или сумасшествия человек не
способен скрыться от восприятия гримм. Обычно используются именно легкие
наркотики. “Нет места веселее, чем вакуанская чайная плантация во время сбора
урожая”, как говорится.
– О… но если это не твое проявление, значит ты… эм-м-м… сумасшедший? Или
под наркотиками?
– Мы ведь уже определились? – я укоризненно погрозил ей пальцем. – Я не
сумасшедший. И не употребляю. Я – странный.
– Хи-хи! Точно.
– Кстати, а чего мы пешком идем? Полетели!
***
– Эффектное появление, лисенок, – одобрила Янг, когда мы приземлились

171/539
рядом с ней и Блейк. – Вижу, тебя можно поздравить?
– Да-а-а, – довольно протянул я и потискал Руби, все еще висящую у меня в
руках.
– Лайн, отпусти! – смущенно потребовала она.
– Конечно, – и не подумал спорить я. – Вас тоже можно поздравить?
– Не настолько, как вас, – хихикнула Янг. – Позволь представить: это Блейк, моя
напарница.
– Мы знакомы, – кивнула кошка. – И с Руби тоже.
– Привет, Блейк!
– Руби, да ты делаешь успехи! – рассмеялась Янг.
– И нас тоже можно поздравить! – к нам радостно подскочила рыжик, таща на
буксире своего стоического друга. – Я Нора, это Рен, и мы вместе! Но не вместе-
вместе! Вместе как напарники!
– Данделайн, Руби.
– Привет! – помахала им ладошкой среброглазая.
– Нора тоже мастер эффектного прибытия. Она сюда прискакала на урсе!
Прикиньте, да? Кстати, лисенок, по очкам она ведет!
– А судьи кто?
– Я!
– Лайн тоже так умеет! – встала на мою защиту Руби. – Он мне показал! Так
круто! Почему я не додумалась заснять это на свиток?!
– Серьезно? – вскинула брови Янг. – Да ты полон сюрпризов, лисенок. Так что,
берите реликвию и пойдем назад?
– Что там у них в качестве реликвий? – заинтересованно глянул я. – О,
шахматные фигурки.
– Что возьмем? – спросила у меня Руби.
– Да что тебе больше нравится.
– Рекомендую поняшку! – весело предложила Янг, продемонстрировав
золотистого коня.
– Исполнение детской мечты, ага, собственный пони, – хмыкнул я.
Руби уже метнулась к постаменту и вернулась обратно, с точно такой же
фигуркой, как и у сестры.
– Теперь точно можно идти, – решил я. – Кстати, вы тут Пирру с Жоном не
видели?
– Ого! Тошнотик все-таки заманил ее в “команду победителей”? – рассмеялась
Янг. – Не, мы не видели.
– Странно, уже должны были быть здесь.
– Или уже были. Когда мы пришли, нескольких фигурок уже не было.
– Тогда и нам нечего ждать, – пожал плечами я. – Идем!
***
– А прикольная штука! – восхитилась Янг, когда я перенес на утес и ее. – Где

купить?
– Ты себе даже не представляешь, как меня задолбали этим вопросом, –
вздохнул я. – Я сам создаю крыло. Твердосветным прахом.
– Серьезно? Неужели в Атласе не изобрели аналогичную игрушку?
– Не слышал про такую. Обычные дельтапланы есть, но именно
голографический только у меня. Я думаю, что технический вариант просто никому
не нужен: эта игрушка будет работать до первого крупного невермора, попавшего
пером в эмиттер поля. А дальше летун брякнется с большой высоты.
– Жалко… – протянула она. – А до какой скорости можешь разогнаться?
– Никогда не замерял.
– Замерим! – решительно заявила она.
Я пожал плечами.
172/539
– Ладно, пошли, сдадим реликвии, и будем вознаграждены! – Янг хлопнула
меня по плечу, и мы отправились к Глинде, стоявшей неподалеку рядом с
небольшой кафедрой.
– Мисс Сяо-Лонг, мисс Белладонна, белый конь, – она взяла их фигурку и, без
какого либо пиетета к “реликвии”, метнула ее в мешок, что-то отметив на свитке. –
Мистер Ланата, мисс Роуз, белый конь.
– Все так, – улыбнулась Янг. – Какая награда ждет победителей?
– Сытный обед, – судя по усталому лицу Глинды, шутка про награду была не
первой, и не десятой. – Церемония объявления начнется вечером, когда все
команды вернутся, о точном времени объявят дополнительно. Пока же можете
отдыхать.
– Круто!
– Я могу помочь, если кого-то надо подобрать в лесу, – предложил я.
– Спасибо, мистер Ланата, в этом нет необходимости. Отдыхайте. И… мне жаль.
– Не стоит. Я уверен, что Эмбер еще жива, – улыбнулся я. – Спасибо, мисс
Гудвич.
Мы отошли от кафедры, и направились к столовой.
– Кто такая Эмбер? – спросила Руби.
– Моя сестра. Перестала выходить на связь, – коротко ответил я. – Охотница.
– О… – у обеих сестер стал очень понимающий взгляд.
– Профессиональный риск, – криво улыбнулся я. – Давайте не будем об этом
сегодня.
– Точно! Нас ждет праздничный обед! – преувеличенно бодро воскликнула Янг.
– Как думаете, выпивка будет?
– Будет.
– Да ладно? – покосилась на меня Янг.
– Видишь, ты и сама знаешь ответ, – ухмыльнулся я.
– Ха! Подловил.
Едва мы зашли в столовую, как я заметил Жона с Пиррой. Они и впрямь успели
раньше нас. Сидят, о чем-то оживленно болтают… сейчас поем и пойду портить им
настроение.
***
– Эм-м-м… Лайн, ты зачем нас сюда привел? – робко поинтересовался Жон,

когда я вытащил эту парочку на самую окраину сада.
– Стращать и просвещать, – мрачно ответил я. – Начнем с той что поумнее.
Пирра, ты слышала про статью 121 уголовного кодекса Вейла?
– Нет.
– Беда. Тогда порадую тебя тем фактом, что, согласно этой статье, открытие
ауры, выполненное без разрешения родителей или иных опекунов, либо
проведенное во взрослом возрасте без предварительной государственной
регистрации, а так же проведенное без соответствующего медицинского
обеспечения приравнивается к покушению на убийство. От четырех до двадцати
лет принудительных работ, в зависимости от обстоятельств дела.
Девушка побледнела.
– Что?! – ужаснулся Жон.
– Твою статью я не помню, приятель, но подделка документов, вроде, годика
на три-четыре тянет. Ты же явно подделал документы, чтоб попасть сюда, не так
ли?
– Я… купил их, – сглотнул он.
– Очень изощренный способ самоубийства, мое уважение, – кивнул я. –
Малолетние уголовники… Пирра, я в шоке, честно. Ты же должна знать, что нельзя
открывать ауру по желанию левой пятки! Это универсальное правило! Во всех
королевствах действует! Детям, как ауру откроют, строго-настрого запрещают
173/539
даже пытаться проделать это с другими!
Раньше запугивали до усрачки, но эта практика кончилась очень быстро, когда
спустя поколение подсознательно боящиеся навредить своими действиями
взрослые начали открывать ауры криво. Интересно, считают ли современные
психологи Этана Арка, который объяснил в чем дело, основоположником своей
науки? Надо будет глянуть. Забавно оставлять такие следы в истории.
– Это был форс-мажор, – ответила Пирра, явно взяв себя в руки. – Раненый
гражданский на территории гримм.
– Фигня, целехонек он был, царапины и ушибы не в счет, и довести его обратно
до скалы ты бы смогла. Но в суде прокатит, – я переключился на Жона. – Если что,
будешь говорить, что ты не чувствовал ног. С закрытой аурой грохнуться с той
высоты, на которую нас запульнули – имел все шансы вообще сдохнуть. До сих пор
недоумеваю, как ты остался цел и невредим, дуракам везет, не иначе. Усек?
– Усек.
– Молодец. Так хотя бы Пирра не будет хлебать баланду. Зажги ауру.
Он подчинился. Я просканировал его направленной эхолокацией, заставив
поежиться.
– Теперь ты, Пирра.
Ее я “ежил” исследованиями чуть дольше.
– Вроде бы все нормально, – кивнул я.
– А могло случиться что-то плохое? – тихо спросила Пирра.
– “Открытие ауры процесс естественный, как рождение, но иногда умирает и
мать, и ребенок”. Цитата из брошюрки, которую выдают в роддоме охотникам,
вместе с настоятельной рекомендацией пройти короткий курс на тему правильного
открытия ауры.
– Ты его посещал, что ли? – вытаращился на меня Жон.
– Нет. Но поскольку все что связано с аурой это объект моего живейшего
интереса, я в теме. В отличие от, не будем показывать пальцем. Пирра, существует
причина, по которой ауру открывают ближайшие родственники. Ты ее знаешь?
Она покачала головой.
– Так и думал. Между прочим, поэтический намек есть в той клятве-
посвящении, которую ты использовала. Проблема в импринтинге: тот кто
открывает ауру начинает воспринимать того кому открыл ауру, как часть себя. В
зависимости от характера, эффект колеблется от доверия до одержимости.
Работает это только в одну сторону, к сожалению, так что, Жон, возьми
ответственность за девушку.
– Возьму, – кивнул он.
– В-в-в-в каком смысле? – запаниковала Пирра.
– Во всех необходимых, – отрезал я. – Что еще? А знаете, пожалуй все.
Последствия я вам разъяснил, живите теперь с ними. Рекомендую долго и
счастливо, но дело ваше.
Я развернулся и пошел обратно.
– Лайн! – окликнул меня Жон. – Спасибо.
– Да не за что. Обращайтесь. И не болтайте ни о чем этом на территории
Бикона, тут везде камеры. Не уверен даже, что ваш счастливый момент не стоит на
заставке у Озпина.
– Ты думаешь, он знает? – побледнел Жон.
– Допускаю такую возможность. Но афишировать ему это не с руки – это ж
позор: в академию охотников пролез человек с закрытой аурой, нужен ему такой
скандал? Так что учись изо всех сил, и на тебя будут смотреть сквозь пальцы.
***
Похоже, у родственничка удача – это определяющий стат. Сходу отхватил

красотку, страшный секрет и детскую мечту. Ну, наверное детскую мечту, иначе
174/539
чего бы он сюда лез, с упорством, достойным лучшего применения?
Хотя история мутная. Желать быть охотником, но при этом практически ничего
о них не знать? Его в информационной изоляции держали, что ли? А нафига? Ну,
спрошу как-нибудь в другой раз. Все равно делать мне тут толком нечего…
Я обвел зал взглядом. Народ интенсивно общался со своими новообретенными
компаньонами, за исключением довольно угрюмых ребят, подпирающих стены тут
и там. Не прошли, видимо. Фигурок не хватило, или партнеров не нашли… о, Вайсс.
Стоит одна, со спиной прямой, будто прут проглотила. Лицо вроде ровное, но от
нее практически веет безнадегой. Почти отчаянием. Пойти взбодрить, что ли?
Почему бы и нет.
– Снова ты. Что тебе нужно? Насмехаться пришел? – спросила она, когда я
подошел к ней, и просто молча встал напротив.
– Нет, – спокойно ответил я. – А разве есть повод?
– Нет. Уйди.
– Ты расстроена, – заметил я.
– И тебя это радует? Конечно же, ты ведь меня ненавидишь.
– Да не то чтобы. Твоего отца, да, а тебя вроде пока не за что. Так чего
грустишь? Партнер не понравился?
– Я не нашла партнера! И не прошла в Бикон! Рад? А теперь оставь меня в
покое!
– Не рад. Честно говоря, скорее расстроен, – задумчиво произнес я.
– Почему? – кажется, я ее этим удивил.
– Да я уже настроился на четырехлетнюю вражду, где я буду во всем лучше
тебя, каждый день демонстрировать превосходство и наслаждаться реакцией…
– Ты? Лучше меня? Мечтай! – фыркнула она.
– Вот, да. Я бы походя доказывал обратное, ты бы скрежетала зубами в
бессилии, и подкладывала мне кнопки на стул…
– Я что?! – возмутилась она. – Никогда!
– Ну, теперь да, – вздохнул я. – Жалко. Какой бы еще фавн мог похвастаться,
что ему сама Вайсс Шни подкладывала кнопки. Так себе достижение, но
воспоминание было бы прикольным. Куда ты теперь? Шейд или Хейвен?
– Шейд.
– Все-таки я был прав. Куда угодно, лишь бы подальше от Жака.
– Ты ничего не знаешь! – снова начала заводиться она.
– Да как сказать. Я в детстве мечтал стать Охотником исключительно чтобы
иметь силу, достаточную, чтобы прийти и скормить гримм всех, кто имел
отношение к Арклайту. Жака, совет директоров, юридический отдел, пиар-отдел…
Шни были моими врагами, а врага надо знать в лицо. Я вас под лупой изучал. Вот и
узнал… Жак-то даже не Шни. И что конченный мудак он не только с фавнами, а
вообще со всеми, включая собственную семью. В газетах про это не пишут, но
реалии очевидны – Уиллоу отшельничает, и лишь раз в год ее вытаскивают в свет,
видимо показать, что еще жива. Винтер сбежала в армию Атласа, отказавшись от
высокого титула “наследницы”. Ты же предпочитаешь дикое Вакуо, лишь бы не
оказаться там, где у Жака есть хоть какое-нибудь влияние.
– Это все просто твои фантазии.
– Неубедительно, – покачал головой я. – Ну да не буду бередить старые раны.
Удачи в Шейде, Вайсс. Буду ждать тебя на фестивале Вайтела. Уж не лишай меня
удовольствия вволю попинать Шни на глазах у миллионов.
– В твоих снах! – фыркнула она. – Может ты и прошел в Бикон, но я все равно
гора-а-а-аздо лучше тебя.
– Хо-о? Какая самоуверенность. Давай-ка прогуляемся до арены. Если ты
сможешь хотя бы на каплю просадить мою ауру, я буду считать что ты победила.
– Ты себя Пиррой Никос вообразил, что ли?! – опешила от моей наглости она.
– Что, страшно? – ухмыльнулся я.
– Нет! Пойдем – тебе определенно не помешает трепка.
Правда, на выходе из зала нас поймала Руби.
175/539
– Лайн! Ты куда? Распределение вот-вот начнется! – тут она заметила Вайсс. –
Да еще и с ней!
– О, Руби, пойдем с нами, – улыбнулся я. – Будешь свидетельницей дуэли.
– Отличная мысль! Я за! – немедленно присоединилась Янг. – Блейки, идешь?
– Конечно.
– Только чур, болеть за Вайсс, – предупредил я.
– Э?! – недовольно протянула Руби. – Не хочу.
– Надо. Все равно у нее нет шансов.
– Это мы еще посмотрим! – возмутилась Шни.
Но, покинуть зал нам не удалось. Включились колонки, и в воздухе вспыхнули
огромные голографические экраны с гербом Вейла.
– Внимание, – произнес Озпин, приковывая к себе взгляды. – Мы начинаем
семьдесят вторую церемонию распределения и именования Академии Бикон. Это
был долгий день, а поэтому, буду краток. Я буду вызывать участников команд, и
прошу названных сразу выходить на сцену. Коул Лайт, Рей Ирис, Аурей Махагон,
Стеф Эбони.
Эмблема Вейла на экранах мигнула и переместилась в нижний левый угол, а ее
место заняли портреты названной четверки. Один из них, первый, тут же привлек
мое внимание львиными ушами и фамилией. Младший брат Эмбер, тот что в
Фаросе учился. На Сенну похож до ужаса, практически мужская версия.
– Вы четверо принесли белых ладей. С этого дня и на следующие четыре года,
вы – команда Лайм, под руководством Коула Лайта. Поздравляю. Следующая
команда… Вайлет Найт, Инди Май, Граз Навал и Рео Мейз. Вы четверо принесли
черных слонов. С этого дня вы…
– Ну, думаю принцип ясен, – поделился я с Руби, когда вторая команда
покинула подиум.
– Ага, – согласилась она. – Янг, мы в одной команде! Ура!
– Руби Роуз, Данделайн Ланата, Янг Сяо-Лонг, Блейк Белладонна, – произнес я,
пародируя Озпина. – Вы принесли золотых поняшек, и объявляетесь командой… эм-
м-м… кто-нибудь может придумать что-нибудь?
– RDYB? RLXB? – предположила Руби. – Второе точно непроизносимо!
– Подождем и узнаем, – пожал плечами я.
– Так не интересно, – надулась она.
– Брось, я уверен что у них просто программа написана, которая предлагает
все возможные сочетания, исходя из цвета. Не удивлюсь, если они лидера по
благозвучности названия команды выбирают!
– Да не, не может быть… – фыркнула Янг.
– Жон Арк, Лай Рен, Пирра Никос, Нора Валькери. Вы четверо принесли белые
ладьи. С этого дня вы будете работать вместе как команда Джунипер, вести
которую будет Жон Арк.
– Ну? – поднял бровь я.
– Может, тошнотик себя хорошо показал? – возразила она.
– Вообще… – я хмыкнул. – Да, знаешь, хорошо. Я уж точно был впечатлен.
– Это сарказм? – вскинула брови Янг.
– Нет. Остальное, извини, не мой секрет, – улыбнулся я.
– И, наконец, Блейк Белладонна, Руби Роуз, Вайсс Шни, и Янг Сяо-Лонг.
– Что?! – шокировано воскликнула Руби. – Это какая-то ошибка.
– Названные, прошу вас подняться на сцену.
Мы обменялись недоуменным взглядами. Больше всего удивления было в
глазах Вайсс, так что, думаю, это не ее работа. Да и серьезно, подкупить Оза? Без
шансов.
– Вы четверо принесли белых коней. С этого дня вы – команда Руби,
возглавляемая Руби Роуз.
– Подождите! Это какая-то ошибка! – воскликнула Руби. – Вы не назвали моего
партнера! И почему вы вызывали Вайсс?!
Капля гравипраха, добавленная к прыжку, и я оказался на сцене, рядом с
176/539
командой.
– Присоединяюсь к вопросу своего партнера.
По залу пробежал гул голосов.
– Я и не сомневался, что у вас возникнут вопросы, мистер Ланата, мисс Роуз. Я
готов ответить на них после завершения церемонии. Мистер Ланата, покиньте
сцену.
– Кулуарно делаются только теневые делишки, – произнес я, немного усиливая
свой голос, чтобы меня было слышно в зале. – И я, и Руби, знаем, кто чей партнер.
Если у вас есть хорошее объяснение этому произволу – скажите об этом, громко и с
гордостью, чтобы все слышали. Правильно я говорю?
Народ, на удивление, в целом меня поддержал, аплодисментами и выкриками.
Не все, правда, “долой животное” я тоже слышал.
– Хорошо, будь по вашему, – невозмутимо ответил Оз. Явно ожидал чего-то в
этом духе… впрочем, конечно ожидал, он об этом прямым текстом сказал. – Перед
началом экзамена, я четко сказал правило, по которому будут назначаться
партнеры. Повторю его сейчас: “Первый, с кем вы встретитесь взглядом после
приземления”. И первой, с кем встретилась взглядом мисс Роуз, были не вы, а мисс
Шни, что видно на всех записях. Будете возражать? Мисс Роуз? Мистер Ланата?
– Да! Я не хочу быть ее партнером! Мы прошли испытание вместе с Лайном!
– Правила есть правила, – пожал плечами Озпин. – И вам придется им
подчиниться. А теперь, покиньте сцену, мистер Ланата. Как и другие не названные
абитуриенты, вы можете попробовать себя в других академиях. Набор в Шейд
начинается через неделю, или вы можете попытать удачу в следующем году.
Я вздохнул. Посмотрел на возмущенную Руби, ошарашенных Янг и Блейк,
кусающую губы Вайсс… ну что ж, остается только хлопнуть дверью напоследок.
– Нет, это вряд ли, – произнес я.
И в тот же миг воздух вокруг меня застыл смолой, поднял вверх и потащил
наружу. Я обернулся… ну конечно, Глинда была в зале.
Я зажег ауру – прекрасно знаю, насколько это усложняет любые манипуляции с
охотничьим телом – и короткой зеленоватой вспышкой собственной ауры разрушил
энергетическую структуру, сформированную чужим Проявлением. Гудвич, впрочем,
была к этому готова, и практически тут же попыталась схватить меня снова. Новая
вспышка моей ауры, и меня на секунду отпускают, не иначе, в надежде что я упаду
на землю. Пришлось задействовать гравипрах, но и противница практически сразу
вновь пустила в ход проявление. Я посмотрел на нее раздраженно, и зажег молнию
в правой руке. У телекинетиков есть большие проблемы с такими как я.
Электричество, шипы из-под ног и гравитационные волны отбивать не так-то
просто.
– Не делайте глупостей, мистер Ланата, – произнес Озпин.
– Дайте мне сказать, прежде чем я уйду, – потребовал я.
– Мисс Гудвич, прошу вас, – вздохнул он. – Дайте ребенку устроить сцену,
которую он так хочет.
По залу пронеслась волна смешков, но воздух вновь стал воздухом.
Возвращаться на сцену я не стал, оставшись парить на гравипрахе.
– Вот ведь рожа лицемерная... – протянул я вслух, на что он поднял одну бровь.
– Профессор, нет, директор Озпин. Вы, находясь в здравом уме и твердой памяти,
отказали в обучении весьма перспективному студенту на основании формальности.
Студенту, который поступал учиться не какую-нибудь там безопасную и уютную
специальность бухгалтера или юриста, нет – он, прекрасно зная с чем имеет дело,
собирался учиться на Охотника. Одного из тех, кто с вероятностью в 90% не
доживет до старости, сдохнув с оружием в руках в одной из многочисленных битв с
тьмой! Вы, директор Бикона! Вы, тот кому человечеством доверено находить,
обучать и направлять таких как я! Отказали на основании формальности! У меня до
сих пор это в голове не укладываются - что, Ремнанту не нужны Охотники? У нас
кончились Гримм, от которых надо защищать людей? Или люди с предыдущей
Великой Войны расплодились настолько, что их численность надо бы
177/539
подсократить?! Я мог бы спасти сотни, а то и тысячи, – но человечество, в вашем
лице, сказало мне: "нет, нам не надо, мы ценим свои мелкие правила выше чужих
жизней, но ты приходи в следующем году, может у нас и найдется лишнее
местечко". И на этот плевок мне в лицо я должен, что, утереться? После такого я
Охотником стать уж точно не смогу - меня моя же аура откажется защищать.
– Хм. Вы закончили, мистер Ланата?
– Закончил. Сцена окончена, занавес. Удачи, Рубс, – я помахал ей рукой, и
перестал подавать ауру на гравипрах.
– Тогда воздушный корабль до Вейла ждет вас, мистер Ланата. И, когда
успокоитесь, все-таки подумайте над тем, что сами сказали. Если вы
действительно считаете себя Охотником, то мелкая несправедливость не должна
перевешивать для вас чужие жизни.
– Ли-це-мер, – процедил я, мягко приземлившись на плитку.
– Я провожу вас.
Я покосился на Гудвич и пожал плечами.
***
– Мистер Ланата.
– Да, мисс Гудвич?
– Понимаю, что вы вряд ли хотите разговаривать со мной, но все же спрошу.
Вам есть куда идти?
– Нет. Мои родственники не охотники, и мое присутствие будет их заметно
напрягать. Родственники Эмбер, возможно, будут рады мне больше, но, после того
как она исчезла, в то время как я должен был ее оберегать, мне стыдно
напоминать им о своем существовании, – я обернулся и насмешливо посмотрел ей в
глаза. – Позовете к себе, мисс Гудвич?
– Не думаю, что в этом есть необходимость, – похолодел ее тон. – Я знаю ваш
псевдоним, и уверена, что вы не настолько бедный человек, каким хотели казаться.
– Тогда к чему вопрос был?
– Оценить ваше психическое состояние, мистер Ланата.
– А-а.
До раздевалок мы дошли в молчании.
– Надеюсь, вы не натворите глупостей, – вздохнула она, когда я достал из
шкафчика свой рюкзак.
– Натворю, обязательно натворю, – пообещал я ей. – Иначе ради чего жить
вообще? О, точно!
Я вытащил из рюкзака вторую папку с рисунками, ту, что закрывалась на
маленький кодовый замочек с аурным активатором. Очень уж… личные там были
работы. Хотя реакцию Руби на обнаженную натуру я бы посмотрел! Введя код и
открыв папку, я быстренько пробежался по рисункам и вытащил один, который
протянул ей.
– На память. Нарисовал еще после нашей первой встречи.
– О… – она смутилась. – Спасибо, мистер Ланата.
– Улыбайтесь почаще, Глинда. Пусть хоть кто-то кроме меня увидит вашу
красоту.
– Держите себя в рамках, мистер Ланата, – строго одернула она меня.
– Я уже не ваш студент, даже потенциальный. Так что теперь вы всего лишь
красивая женщина, так что я твердо намерен флиртовать с вами все то время,
которое вы будете меня сопровождать.
– Я не только красивая женщина, мистер Ланата, но и опытная охотница втрое
вас старше.
– Звучит многообещающе, – усмехнулся я, полностью проигнорировав
интонацию.
– Вы ведь осознаете, насколько жалко сейчас выглядите, мистер Ланата? –
178/539
поинтересовалась она, добавив каплю разочарования в голос.
– Мимо, – я защелкнул замочек и положил папку обратно в рюкзак.
– Что, простите? – нахмурилась она.
– Вы слишком привыкли к общению с учениками. Детьми, что зависимы от
общества, родителей, чужого мнения. Показаться глупыми для них – самый
большой страх в жизни. Мне же нечего бояться и не перед кем стыдиться. Я могу
говорить то, что думаю в глаза. Сказать вашему начальнику, что он лицемер.
Сказать вам, что вы красивы. Если вы считаете что это заставляет меня выглядеть
жалко – пусть. Я переживу.
Она вздохнула и покачала головой.
– Спасибо, мистер Ланата. Но я все же требую к себе уважения. Мы не
настолько близки, чтобы вы звали меня по имени.
– После того как вы меня всего ощупали своим Проявлением? – вскинул бровь я.
– Да еще и несколько раз?
– Не надо передергивать факты и выставлять мои действия сексуальным
домогательством. Проявление не имеет нервных окончаний, мистер Ланата.
– А, то есть, если нет нервных окончаний, то можно? – усмехнулся я, и
сфокусировал аурную эхолокацию на ее попке. Подтянутая! О-оопс. Чуть по морде
стеком не получил.
Вот что это за оружие для охотника, а? Фрейд был бы счастлив.
– Вы меня провоцируете, мистер Ланата? – раскрасневшаяся (от гнева? Или…)
Глинда Гудвич это весьма приятное глазу зрелище.
– Я пообещал вам флиртовать с вами все то время, что вы меня сопровождаете.
Я человек слова!
– Не надейтесь, что я оставлю вас без пригляда, мистер Ланата.
– Знаете, что я особенно люблю в реверсивной психологии, Глинда? Никогда
нельзя сказать точно, применяется она или нет. Возможно я хочу чтобы вы ушли, а
возможно, я хочу чтобы вы не уходили.
Она тяжело вздохнула.
– Мистер Ланата. Этот день был тяжелым не только для вас. Играть у меня на
нервах просто из-за того что я делаю свою работу – низко с вашей стороны.
– Ну, тоже верно, – признал я. – Ладно. Я молчу. Но вы все равно красивая.
– Спасибо, мистер Ланата.
***
Дразнить Глинду было весело. Но она права, не очень честно. Так что я
замолчал, и, постояв со мной пять минут на взлетно-посадочной площадке
воздушных кораблей, она все же решила для себя что я все-таки не буду делать
глупости, и ушла.
В принципе, я мог бы ничего не ждать, а раскрыть крыло, да лететь в Вейл, но
вместо этого спокойно сидел на лавочке неподалеку. Ни за что не поверю, что
народ не придет со мной попрощаться. Как минимум одна среброглазая точно
придет.
– Лайн!
Я чуть вздрогнул, когда она появилась передо мной в вихре алых лепестков.
– Руби, – я улыбнулся. – А я тут как раз тебя жду.
– И правильно делаешь! – уперла кулачки в бока она. – Я иду с тобой!
Я поднял одну бровь.
– И не делай такое лицо! Ты мой напарник, и я тебя не брошу!
– М-м. Ты же не думаешь, что я стану тебя отговаривать?
– А… ты не будешь? – растерялась она.
– Нет. Последствия объясню, на всякий случай. Первое: я не поеду поступать в
Шейд, и не пойду в Бикон на следующий год. Лицензию Охотника можно получить
и иначе. Займет больше времени, чем учеба в академии, и это значительно менее
179/539
весело но в принципе, нетрудно. Второе: твое решение расстроит твою сестру и
родителей, и не надейся, что я тебя просто похищу, и все как-то рассосется само.
Нет, ты им о своем решении сама скажешь. Третье: вместо комфортной жизни
студента-охотника нас ждет вечное странствие охотников полноценных:
шарахаться по Ремнанту, помогать людям, спать в палатке, мыться в речке.
– Звучит… не так уж и страшно, – протянула она. – Разве что папа будет в
ярости. Но я все равно уже решила, что пойду с тобой.
– Круто, – улыбнулся я. – Тогда бери документы, вещи, и полетели. Я подожду
тебя здесь.
– Дождись! Я быстро!
Она рассыпалась вихрем лепестков.
Каков был шанс на то, что она так поступит? Честно говоря… близко к ста
процентам. Среброглазые не могут пройти мимо несправедливости, сколь бы
законной она ни была. Например, в одну из моих предыдущих бытностей фавном,
один из среброглазых позволил мне притворяться его оруженосцем, несмотря на то
что у меня была открыта аура. Даже драться меня учил! Это было кошмарно
против правил, это могло кончиться для него экстремально плохо... но он делал
это, потому что верил в добро. И это не единственный случай. Среброглазые не
судят по виду и слухам, всегда протянут руку помощи, никогда не предают
доверившихся, и повально обладают волшебным, легким характером. Так что я не
понимаю, на что рассчитывал Озпин, устроив эту рокировку. Он-то тоже должен
быть в курсе их героического характера.
Неужто на то, что я добровольно откажусь от компании среброглазой?
Фигушки! Не отдам.
***
Все дальнейшее – это бонус к главе, в качестве окончания арки

“Вступление в Бикон” – отрывки, которые были написаны по
первоначальному плану. Команда там сложилась следующая: Данделайн-
Вайсс, Жон-Пирра, лидер – Жон. В новом сюжете этим отрывкам уже
применения нет, но не пропадать же добру? Кто не любит школьные будни
– смело проматывайте :)
– Хай-хай, давайте знакомиться! – радостно заявил фавн. – Я Данделайн

Ланата, мальчик-одуванчик! Но пусть имя вас не обманывает: я скрытный,
проницательный и у меня темное прошлое! Да! Хочу стать охотником, чтобы
выполнить загадочную миссию. И чтобы мне никто не мешал летать над городами.
Ну и научиться драться еще, вот. Оружия у меня нет, зато я очень .. нет, очень-
очень .. нет, я пиррахорош...
Рыжая воительница смешливо фыркнула.
– Серьезно! – наигранно оскорбился фавн. – Я пиррахорош в обращении с Аурой
и прахом. Я люблю летать и могу сформировать крыло из твердого света, мое
хобби - выращивать кристаллы праха Аурой, мое проявление - звукоподражание.
Бесполезно в бою, зато... [ Awaken - Pillar Men Theme ]... очень подходит моему
характеру! Не люблю Неверморов, правила поведения в воздушном пространстве
Вейла, политиков и расизм. А, и если кто-то захочет нежно потрогать мои супер-
милые лисьи ушки, то я не против! Красивым девушкам можно всегда, покуда они
будут нежными, некрасивым и парням один раз, в порядке ознакомления, при
соблюдении того же условия. Фух! Отбился. Следующий!
***
180/539
– А, точно, точно, – встрепенулся я и выпустил из своего усиленного световым
прахом захвата раскрасневшуюся от борьбы Вайсс. И уже через секунду стоял
напротив Жона. – Объясняй.
– Что объяснять? – не понял парень.
– Каким образом ты попал в Бикон, – спокойно заявил я. – Ты в курсе, что если
бы я не стал ловить тебя гравипрахом, то ты там бы и помер от избытка сломанных
костей в организме? Думаешь ты шустро, и находчивости тебе не занимать. Но
дерешься ты как подросток, фанатеющий с Арни Франкенфуртского в роли
Грогнака. С закрытой аурой про Проявление и говорить смешно. Так что заводи
передатчик и начинай вещать, радио Арк.
– Эм-м-м... я...
– С закрытой аурой?! – воскликнула Шни, до этого буравившая меня злобным
взглядом, и теперь сместившая фокус раздражения на куда более доступного
Жона.
– Я как раз приземлился рядом, когда Пирра окончила ритуал пробуждения, –
пояснил я своему партнеру. – Ну-с?
– Не слишком ли грубо, так вмешиваться в чужую жизнь? – спросила Пирра
достаточно ровным тоном, чтобы я заподозрил в нем неприязнь.
– Пирра... – я вздохнул. – Мы уже вмешались, и поэтому жизнь у него еще есть.
Но что-то мне кажется, что если мы переборщим с уважением приватности, то он
умрет в первой же встрече один на один с Гримм. И даже солидный запас ауры
лишь растянет его мучения.
– Все же...
– Я подделал документы для поступления, – выпалил Жон, прервав
начинающийся спор.
Немая пауза.
– Я иду к директору, – первой вышла из ступора Шни.
– Атя-тя, – я схватил ее в кольцо рук, и тут же сформировал ленты твердого
света, которые бы не дали ей вырваться и чуть приподнял над землей, лишая
опоры. – Не надо так быстро предавать команду, Шня.
– Немедленно отпусти меня, неотесанное животное!!!
– Ух ты, это расизм, да, расизм?! - восторженно произнес я, прежде чем
спокойно добавить. – Я просто экономлю тебе время. Директор все знает.
– К-к-как?! – Жон моментально побледнел до цвета волос Вайсс.
– Чувак, я понимаю что ты не величайший ум нашего поколения, но это же
очевидно! – закатил глаза я. – Лес набит камерами как арбуз семечками, так что
ваш с Пиррой романтичный момент стоял у директора заставкой на свитке еще
когда он объявлял состав нашей команды. Пытаться понять, как думает этот
напичканный кофеином франт я даже не рискну, после того как он просто взял и
зачислил меня сюда. Но твои причины лезть Гримм в пасть с закрытой аурой я бы
хотел услышать, потому что пока мне на ум приходит только изощренный способ
самоубийства. Суицидальный Жон - не лучшее имя для лидера команды, в которой
есть такой замечательный я.
– Я... хотел стать героем...
– Посмертно? Видел я таких.
– Данделайн! Дай ему сказать!
– И отпусти меня! – напомнила о своем существовании Вейсс.
– Не-не-не. Мы продолжаем наши упражнения по тимбилдингу. Мне нужно
смириться с тем что ты мой партнер. Это не Шни, это просто красивая девушка, это
не Шни, это просто красивая девушка...
– Я тебя убью, – тусклым голосом произнесла Вайсс и начала формировать
глиф.
– Блин, это не только красивая девушка, но еще и Шни...
***
181/539
– О-о-о, это сочно! – восторженно произнес я. – Огромный простор для моего
проявления!
– Что ты имеешь в виду? – спросил Жон.
– Существа Гримм, – произнес я голосом Порта. – Хищники ночи. Демоны. Но я
называю их просто... – я переключился на восторженный голос Норы. – Лошадки-и-
и!
Жон расхохотался. Рассмеялась и Пирра, и только Вайсс недовольно поджала
губы.
– Ты можешь любой голос так изобразить? – спросила Пирра.
– Любой, который слышал достаточно, – подтвердил я ее же голосом. – Я даже
не ограничен одним голосом в один момент, и могу, скажем, петь как целый хор из
Пирр Никос или изобразить оживленную перебранку с перекрикиванием, но это
сложно. Гораздо сложнее чем просто воспроизвести какую-нибудь музыку которую
я слышал или придумал сам.
– А боевое применение у твоего проявления есть? – спросил Жон.
– Я не нашел. А что бы вы могли предложить?
– Перекинуть звук в другое место, – предположила Пирра. – Изобразить подход
подкрепления или взрыв гранаты.
– Не-а, не сработает, я могу издавать звук любой частью своей ауры, но не за
ее пределами – сожалеюще качнул головой я. – Я могу имитировать щелчки
затвора или звук выдергиваемой из гранаты чеки, но это трюк на один раз.
– Я слышала, что хирурги используют ультразвуковые колебания, чтобы
улучшить прорезающую способность скальпелей... – начала Вайсс.
– Да, знаю, но тоже не могу, – кивнул я. – Я могу воспроизвести только тот звук,
который слышу. Это в диапазоне от двух герц до двадцати пяти килогерц, и то
только благодаря моему наследию фавна. Частота для тех скальпелей – от 44
килогерц. Так, я не понял, что за сочувствующие взгляды? Проявление может быть
приятным бонусом, но охотника определяет не оно.
– Мое проявление бесполезно против Гримм, – с неловкой улыбкой признала
Пирра.
– А с моим проявлением легко заработать и легко заводить друзей, – хмыкнул
я. – Правда, я ну вот совсем не чувствую себя обделенным.
***
– Враньё, – возмутился я.
– Вам есть что сказать, мистер Ланата? – заинтересовался Ублек. – Прошу,
прошу!
Я поднялся.
– Я считаю, что официальная версия, о том что генерал Лагунн "забыл" о том
что фавны видят в темноте это наглое, абсолютно бесстыжее враньё, рассчитанное
только на то, что чем больше ложь, тем проще в нее поверить. Лагунн был
генералом! Обученным офицером армии Атласа! Участвовавшим в войне против
фавнов с самого ее начала! "Забыть" о том что фавны видят в темноте он не мог,
если только ему не промыли мозги Проявлением. Серьезно, он бы еще "забыл" что у
фавнов есть оружие, или что фавны вообще враждебны. Скорее всего это было
политическое решение. Лагунн был против мира "с животными", он был
радикальным расистом, и имел неплохую поддержку в определенных кругах. Его
позорный проигрыш сделал из него посмешище, и послужил причиной для
заключения мира с фавнами, так как партия "ястребов", желавших продолжения
войны, потеряла свой вес.
– Вы сторонник теории заговора?
– Я сторонник здравого смысла. А еще, пожалуй, мне страшно жить в мире, где
на руководящих постах в действующей армии могут оказаться клинические
182/539
идиоты. Это пострашнее Гримм.
– Понимаю вас. Тем не менее, это так, – просто сказал Ублек. – К сожалению,
история показывает, что отнюдь не всегда людьми управляют самые лучшие и
самые достойные представители человечества. Людьми управляют самые хитрые и
мотивированные. Герои, визионеры и ярчайшие лидеры появляются только тогда,
когда больше некому поднять упавшее знамя, и дать другим надежду.
– Отрицательный отбор?
– Нет! – опроверг меня Ублек. – Необходимость, диктуемая временем. Герой и
яркий лидер хорош на своем месте, внимательный политик, балансирующий между
интересами различных групп в обществе - на своем. В те времена, когда
появляется необходимость в героях, людям не до мелких дрязг и разногласий. Они
едины, и сильны этим. В мирное время люди конкурируют, и сильны этим, но иначе.
Попытки навязать единомыслие неизбежно приведут к войне, Мантл попытался, и
где он теперь?
– Там же где и был, просто сменил флаги.
– И вновь нет. Даже внутри самого Мантла были группы, несогласные с
проводимой политикой, и, как только им предоставилась возможность, они сделали
свой ход. Да, Мантл сейчас называется Атласом, но это не просто "смена флагов".
Это изменение курса государства в целом. Атлас позиционирует себя как часть
Четырех Королевств, в то время как Мантл претендовал на их силовую
ассимиляцию. Но вернемся к теме сегодняшнего занятия... что-то еще, мистер
Ланата?
– Доктор Ублек, вы в самом деле считаете, что генерал Лагунн был идиотом?
– Нет. И в истории его падения нет никакой фальсификации, скорее
недопонимание, связанное с тем что ученые, записывающие события, имеют
больше информации, а поэтому иначе ее интерпретируют. До революции фавнов
люди действительно считали их животными и крайне мало интересовались ими.
Как вы верно заметили, генерал Лагунн был радикальным расистом и отказывал
фавнам даже в способности мыслить, утверждая, что они полностью подчинены
инстинктам и лишь подражают поведению людей - думаете, он интересовался
прочими их способностями? Если цитировать мемуары начальника его штаба, он
видел их "группой одичавших собак, которые могли искусать кого-либо до смерти,
но не могли противостоять плану и человеческой дисциплине". Вы знаете, какая
широко распространенная еда является ядом для собак, но безвредна для людей?
– Шоколад.
– Серьезно?! - ужаснулась Руби.
– Неожиданно, – удивился Ублек. – Кто еще в классе знал об этом?
Ни одной поднятой руки.
– Так же, знания о том что фавны видят в темноте широко распространены
сейчас, когда фавны и люди живут вместе наравне. Во времена сегрегации этой
информацией обладали единицы, и генерал Лагунн просто не входил в их число. Он
не "забыл". Он "не знал".
– Несмотря на обучение офицера Атласа? И то что война длилась не один год?
– Фавны не рассматривались как противники, да и вы переоцениваете
способность людей к обучению, мистер Ланата, - рассмеялся Ублек. - Ближайшая
контрольная по моему предмету покажет это во всей красе.
– Не согласен. Но спасибо за беседу, доктор Ублек.
– Спасибо за ваш интерес к предмету, мистер Ланата, – отсалютовал мне
чашкой Ублек. – Теперь же, продолжим занятие. Мы остановились на штурме форта
Касл…
183/539
И вот так Данди в Бикон не попал... как думаете, почему Оз решил его вытурить? :)
184/539
Примечание к части По большей части, глава последствий и ответов. Милой
повседневности всего лишь несколько капель... исправлюсь в следующей.
Глава 11 - Выбор пути
Я с большим интересом рассматривал купленные вещи, читал

инструкции по применению, и раскладывал по нескольким кучкам. Эмбер я
шокировать навыками подобного рода не успел, а вот Руби, думаю, придется. Блин,
до чего же техника-то дошла, а? Двести лет назад, покажи я вот эту маленькую
баночку и объясни что это – и у меня вполне бы могли вырвать ее вместе с
пальцами.
Правда, с этими штуками придется поэкспериментировать. Все-таки, у меня
рука набита на более примитивные материалы…
– Доброе утро! – Руби зашла на кухню и с интересом посмотрела на
разложенные кучки.
– Доброе утро, – согласился я. – Ранняя пташка?
– Ага. Ты давно встал?
– Как и положено одуванчику, я просыпаюсь с рассветом, – улыбнулся я. – Что
хочешь на завтрак?
– М-м-м… печенье с молоком?
– Молоко есть. Печенья нет, и печь долго… тосты с джемом подойдут в
качестве замены?
– Подойдут, – она повеселела и обвела рукой раскардаш на столе. – Лайн, а
зачем тебе все это?
– Я же художник, – я подмигнул ей. – И это единственный случай, когда я
использую цвета.
Руби снова с сомнением обвела взглядом тюбики, флаконы и банки.
– Ты ведь не на мне собираешься рисовать? Я не хочу!
– Пфф. Еще просить будешь! – я смахнул их все по разным пакетикам, и
поднялся, чтобы поставить хлеб в тостер. – На будущее, напарник, какое печенье
ты предпочитаешь в это время суток? Сахарное, затяжное, песочное, овсяное,
сбивное? Заказывай заранее, чтобы я успел тесто подготовить.
– Ты его сам собираешься готовить? – поразилась Руби. – Ты умеешь делать
печенье?!
– Всех перечисленных видов. И любую другую кондитерку тоже, – улыбнулся я.
– И вообще что угодно, если честно.
– Прадва?! – девчонка аж запнулась, сглатывая слюну. – То есть, правда?!
– Чистейшая, – задрал нос я. – Качество, достойное королей!
Реально достойное, между прочим. Кто попало королям не готовит! В ту жизнь,
что я провел в королевской резиденции, нынче Биконе, я прошел долгий путь от
горничной, в свободное время помогающей на кухне, до шеф-повара всея Вейла.
Будучи фавном! Женщиной-фавном! Та еще жизнь была, если честно… ничто не
учит самоконтролю так, как хлопки по ягодицам от пьяных дворян. Очень
мотивирует работать на кухне, не выбираясь в коридоры. Это равных, прислугу,
можно за поползновения на девичье тело награждать вескими зуботычинами.
Дворян надо терпеть… та жизнь, кстати, закончилась весело. Я, уже будучи шеф-
поваром, лично доставил блюдо, и по моим многострадальным ягодицам хлопнул
сам Оз (!!!). Его королевское величество соизволило прибухнуть, так-то он себе
никогда подобного не позволял. Но я не упустил возможность и тут же пробил его
тушку Проявлением. Третий надкус… как обычно в таких случаях, свидетелей не
осталось, только лунный пейзаж. Интересно, он после этого бросил пить? Хе-хе-
хе… м-да.
– Овсяное! С кусочками шоколада! – решила Руби.
– Молочного или горького?
185/539
– Молочного!
– Принято! – и, словно закрепляя сказанное, из тостера вылетел поджаристый
хлеб. – Прошу. Какой джем? Есть… малиновый, клубничный и абрикосовый.
– Клубничный.
Довольная мордашка девочки, с энтузиазмом хрустящей незамысловатым
завтраком, заставляла меня улыбаться. Какая же прелесть!
– Что мы будем делать сегодня? – поинтересовалась она между первым и
вторым тостом.
– Сходим в “Управление по регистрации, лицензированию и учету людей с
расширенными возможностями”. Или, как его в шутку обзывают, Гильдию
Охотников. Зарегистрируемся как странствующие охотники, либо, если тебя по
возрасту не пропустят, то тебя зарегистрируем как мою ученицу. Потом по
магазинам, купим все, что нам понадобится в дороге… ты как, с лошадьми умеешь
обращаться?
– Нет, – явно удивилась вопросу Руби. – А… зачем?
– Путешествовать же. Хотя, чего мелочиться, лучше сразу взять автодом…
– Автодом? В смысле, машину?!!
– Ага. Быстренько пройдем двухнедельные курсы, и купим. Если честно, я не
особый ценитель того, чем сам тебя вчера пугал, в смысле “спать в палатке,
мыться в речке”. Мы с Эмбер путешествовали в ее фургоне, но у сестренки был
пунктик на единении с природой и любовь пользоваться вещами, сделанными
собственными руками, чего я не разделяю. И, особенно, ее любви к лошадям! Так
что да, автодом.
– Э-э-э… у тебя есть деньги на машину?
– Да как тебе сказать, – задумчиво протянул я. – Слышала про Скайхая?
– У-у-у-у-у!!! Не напоминай! – взвыла Руби. – Янг прется с него! Я помню как она
месяц ходила и напевала припев этой, как ее, “I’m so sorry”! Погоди… он тебе тоже
нравится? Вы с Янг точно одинаковые!
Я ухмыльнулся.
– So you gotta fire up, you gotta let go! You’ll never be love till you’ve made your
own! You gotta face up you gotta get yours! You never know the top till you get too low! –
пропел я, с добавлением музыки, все как положено.
– У-у-у… – она сморщилась, словно я ее угостил одной из оставшихся у меня
умебош. – Только не это-о-о-о…
– М-да, – я вздохнул. – Ну, не всем быть моими фанатами. Хоть и обидно,
слушай.
– Твоими… фанатами… – она распахнула глаза, а ее голос, по мере осознания
упал практически до шепота. А следующая фраза прозвучала откровенно жалобно.
– Ты Скайхай?
– Так, Руби, если тебе настолько не нравится моя музыка, то я обещаю, что не
буду при тебе петь, – заволновался я. Очень уж у нее было специфическое
выражение мордашки. Будто она готова броситься наутек, причем сразу с
применением Проявления.
– Нет, просто… ты же рок-звезда, и всякое такое… – она сделала испуганные
глаза и отчаянно прошептала. – Я не знаю, как мне себя вести!
Я засмеялся.
– Руби, блин… во-первых, я нифига не звезда, меня в лицо-то почти никто не
знает, и лучше пусть оно так и будет. Во-вторых, что-то ты не смущалась так в
присутствии Вайсс, которая, как бы, как раз настоящая звезда.
– Я не знала!
– Прикольно, не знаешь ее, но знаешь меня.
– Из-за Янг! У нее вечно что-то из твоих альбомов грохотало, пока она молотила
грушу в гараже! А делала она это постоянно! Я, наверное, все тексты наизусть
выучила, хоть и не хотела.
– Эх. А я так надеялся что ты попросишь автограф, – я улыбнулся. – Не судьба,
значит. Кстати, будет иронично, если тебе понравятся песни Вайсс.
186/539
– Почему?
– Озпин заранее позаботился о твоих музыкальных вкусах, значит, – хихикнул
я. – Тебе как, вообще, музыка нравится?
– Да. “Венец”, “Алый Данте”, “Твердозмей”… всякое такое.
– Ну-ка, послушаем, на что ты там променяла великого меня, – я подмигнул ей,
показывая что это шутка и достал из кармана наушники.
– Тебе не понравится. Янг не нравится.
– Попробовать–то стоит. И вообще, я не Янг.
Я запустил поиск, а затем включил первый попавшийся трек. Послушал. Затем
второй, от другой группы. Поднял офигевший взгляд на Руби.
– Я же говорила, что тебе не понравится, – опустила носик она.
– Не мое. Но я не осуждаю! – я поднял руки. – Просто, ну, удивлен. Не вяжется у
меня милая стесняшка Руби и хардкорный индастриал-рок.
– Я не милая стесняшка!
– Ты покраснела, – подмигнул я ей. – И это очень мило.
– Ар-р-р-р! Ты точно как она! – среброглазка раскраснелась, но мгновенно
побледнела, когда у нее в кармане зазвонил свиток. – Это Янг.
Я чуть наклонил голову.
– Страшно?
Она кивнула, рассматривая звенящее устройство. А затем решительно нажала
на кнопку и поднесла телефон к уху.
– Руби, ты где?! Почему ты так долго не брала трубку?! – взволнованный голос
Янг мне было слышно вполне отчетливо.
– Я… в Вейле.
– Что?! Руби, занятия начнутся через пять минут!
– Я… не пойду на них.
– Руби… слушай, я понимаю, что тебя расстроило, как поступили с лисенком.
Это свинство, и несправедливо, и…
– Расизм! – четко донеслось из трубки восклицание Блейк.
– … ну да, – согласилась Янг. – Я пойму, если тебе нужно провести денек-
другой вдали от Бикона и успокоиться, но ты могла хотя бы меня об этом
предупредить!
– Извини, – совсем сжалась Руби. – Я собиралась, честно…
– Так ты всю ночь провела в Вейле?
– Да, вместе с Лайном.
– Что?! – рявкнула трубка так, что Руби отдернула ее от уха. – Он ничего
лишнего себе не позволял?
Я тихо засмеялся в кулак.
– Нет! – Руби начала краснеть. – Он очень милый, и покормил меня завтраком!
– О-о-о! Сестренка убежала из дома с понравившемся ей парнем, чтобы
провести ночь в городе, а затем прогулять занятия, – ехидно произнесла Янг, и у
Руби заполыхали даже уши. – Я знала, что в тебе это есть, сис!
– Янг! – тихо взвыла она. – Он тут! И по-моему, он тебя слышит!!!
– О, привет, лисенок! – радостно сказала Янг.
– Привет, Янг, – громко ответил я, подтвердив худшие подозрения своей
напарницы.
– Уфррммрр… – Руби, окончательно смутившись, и положила свиток на стол,
включив громкую связь, а затем спрятала лицо в руках.
– Ты же проводишь сестренку обратно, когда она решит вернуться? – ехидно
спросила Янг. – Как настоящий лисий джентльмен?
– Конечно. В тот же миг, в который она захочет вернуться, лично доставлю.
– Лады! Тогда я знаю, что она в хороших руках. Развлекайтесь! А мы пошли на
занятия.
– Янг. Я не вернусь, – решительно сказала она, отняв руки от лица.
Я только восхищенно покачал головой. Все-таки среброглазые это нечто. Ей
пятнадцать лет, сестра однозначно одна из людей, чье мнение по-настоящему
187/539
важно для нее, она знает, что ее действия не одобрят, ей страшно до тошноты – и
она могла бы передумать, или хотя бы завершить звонок, отсрочив свою “казнь”, в
соответствии с поговоркой “перед смертью не надышишься”, но… просто
отказалась делать это. Раздавила собственный страх, и поступила правильно, так
как сама это видит.
– Ни сегодня, ни вообще. Я ухожу вместе с Лайном.
– Уходишь куда?!
– Мы станем охотниками без Академии.
– Что? Руби! Это безумие!
– У Лайна есть план, и…
– Так, Руби, поставь на громкую связь!
– Ты уже на ней.
– Лисенок, как это понимать?!
– Что именно?
– Это! Какого гримма моя сестра, с детства собирающаяся стать Охотницей,
решила отказаться от своей мечты, и решила отправиться вместе с тобой
неизвестно куда?! Ты ей мозги промыл, что ли?
– Янг!!!
– О, прекрасный уровень паранойи, – одобрил я, и переключился на голос самой
Янг. – Но нет. Мое проявление это скромное звукоподражание. Руби решила
присоединиться ко мне сама, думаю, потому что просто считает это правильным.
– Твоя дурацкая обида на Академию не стоит того, чтобы она портила себе
этим жизнь! Верни ее назад!
– Не могу вернуть то, что не брал.
– Я пошла с ним сама! Потому что он мой партнер! – закричала Руби. – То, что
сделал директор Озпин, это неправильно!
– Руби, приди в себя! Ты знаешь этого парня меньше двух дней! И из-за него ты
откажешься от Бикона?!
– Это не ради него! Это ради меня! Я не буду подчиняться несправедливости,
просто потому что “таковы правила”! Я не буду напарницей Вайсс просто потому
что ей хватило денег, чтобы купить место в Биконе!
– Я не покупала! – вспылила на заднем фоне Вайсс.
– Стоп, Руби. Она действительно этого не делала, – покачал головой я.
– Нет? – удивилась она. – Но почему тогда выбрали ее?
– Потому что при выборе между Шни и фавном, выбор очевиден, – фыркнула
Блейк.
– Это не так!
– Тогда почему здесь ты, а не он?!
– Девочки, спокойно, – повысил голос я. – Серьезно, Вайсс ни в чем не виновата.
Я не знаю, что за моча ударила в голову Озпину, но обвинять в этом Вайсс
несправедливо.
– Ты защищаешь ее? Из всех, именно ты?! – неверяще воскликнула Блейк.
– А кто еще станет? – возмутился я. – Я сам использую фамилию “Шни” как
универсальное ругательство, но это не повод срываться на непричастных. Если бы
Вайсс хотела использовать подобные методы, ей бы не было нужды покидать
Атлас, где ей бы и льены не пришлось тратить, это во-первых. Подкупить целого
директора Академии Охотников, который ногой открывает дверь в Совет Вейла?
Чем? Деньги ему не нужны, я вас уверяю. Телом, разве что…
– ЧТО?! – взвизгнула она.
– … но на это она бы не пошла, она ж гордячка.
– Что-то ей гордость не помешала принять подачку, благодаря которой ее
оставили в Биконе, – фыркнула Блейк.
– Момент малодушия позволителен каждому. Осуждать легко, а ты попробуй
себя на ее место поставить, зная, чем для нее является провал.
– Нет, она права, – твердо сказала Вайсс. – Я заберу документы из Бикона, и ты
сможешь вернуться сюда вместе с Руби. Как и должно быть. Я должна была
188/539
сделать это еще вчера, на сцене.
Я фыркнул.
– Ва-а-айс, я ценю этот порыв, но в нем нет смысла. По какой бы причине Оз
меня не выпнул, она никак не связана с правилами Академии.
– Ты не можешь этого знать! – рявкнула Янг. – Чтобы вечером был тут, как
штык, вместе с Руби! Белая забирает документы, тебя назначают в команду, все
счастливы.
– Могу-могу. Я точно знаю как минимум один случай грубейшего нарушения
правил при приеме в Академию в этом году, так что Озпин точно вовсе не такой
фанат правил, каким выставил себя. А если фанат – то зачислять меня он не станет
тем более.
– Тогда какого гримм он тебя выгнал?!
– Хотел бы я знать, – вздохнул я. – Но, так или иначе, это свершившийся факт, и
я собираюсь действовать исходя из него.
– Да делай что хочешь, плевать я на тебя хотела! – прорычала она. – Верни мне
сестру!
– Янг, – серьезно, и куда тише, чем раньше произнесла Руби. – Может я и знаю
Лайна всего два дня, но я сейчас убедилась в том, что не ошиблась. Я пойду с ним.
Я так решила.
– Лисенок. Или она будет здесь вечером, или я оторву тебе голову.
– Ты же не ожидаешь ответа “да, сэр”? – хмыкнул я.
– Я сказала, чего ожидаю. Точка.
Звонок прервался.
– Ар-р-р-р! Почему она ведет себя так, словно я ее вещь! – возмутилась Руби. –
Поверить не могу!
– Она боится тебя потерять, – пожал плечами я. – Все-таки, твой поступок
действительно выглядит странно со стороны.
– Но ты ведь понимаешь!
– Я когда-то очень красиво высказался по радио, что-то в духе: “Не хочу
улыбаться тем, кому не хочу, и идти на компромиссы, которые мне не нужны…”?
Блин, уже и сам не помню.
– Хи-хи, – рассмеялась Руби над моей неловкой попыткой изобразить из себя
стереотипного мистральского сенсея.
– Суть, короче, была в том, чтобы не предавать себя. Я могу это понять.
В конце концов, меня научила этому Среброглазая.
– Вот поэтому-то ты мой партнер!
– И очень этому рад. Перекусила? Пойдем прогуляемся до гильдии, а затем в
кафешку. Я угощаю.
– Пойдем!
***
– Данделайн Ланата, в прошлом, Лайт, личный ученик Эмбер Лайт. Аура

открыта в одиннадцать лет, открыто Проявление повышения интеллекта.
– Все верно.
– Интеллект? – удивилась Руби.
– Потом расскажу, – отмахнулся я.
– Пять лет активной деятельности в качестве охотника-ученика, – закончил
сверять мою анкету с информацией в системе клерк. – Вместе с Эмбер Лайт вы за
это время поучаствовали в… ого! Двести одиннадцать отраженных атак Гримм на
поселения, шестьдесят миссий по уничтожению Гримм в поле, участие в
строительстве железнодорожной магистрали Вейл-Вакуо. И рекомендации есть!
Четыре от охотников класса B, две от охотников класса A, и даже одна
рекомендация охотника класса S. Жалобы… тоже есть. Назначены штрафы за
конфликты с мирным населением. Погашены вовремя.
189/539
– Извините, а охотник класса S это кто? – решил уточнить я.
– Секунду… Сенна Лайт, – клерк недоуменно посмотрел на экран и хихикнул. –
Прошу прощения. Забавная рекомендация.
– Можете прочитать, или это только для внутреннего пользования?
– Могу, – он с заметным усилием подавил улыбку и прочел: – “Осторожный, как
лисица, изворотливый, как глист”
– И это все? – у меня дернулся глаз. – Ну удружила, блин!
– Нет-нет, дальше все нормально, – заверил меня клерк. – Охотники иногда так
делают. Дальше написано “Самый неудобный противник за последние годы,
несмотря на возраст”, и все такое. Не беспокойтесь, рекомендация есть
рекомендация, что бы там не писали.
– Ладно тогда, – проворчал я.
– А что ты делал? – заинтересовалась Руби.
– Взлетел в небо и бомбил ее оттуда практически полчаса, с парой перерывов
на спуститься и ударить всем, что у меня есть в упор. Сенна не использует
дальнобойное оружие, компенсируя это Проявлением, вот я и воспользовался
своими преимуществами. Просадил ее до желтой зоны, а дальше ей просто
надоело.
– Звучит не особо честно, – надулась она.
– Не то слово. Сухопутный линкор, а не женщина.
– Что ж, с учетом вашего весьма активного обучения и наличия рекомендаций,
я могу зарегистрировать вас как охотника класса “E”. Если бы не было жалоб, то вы
бы могли получить “D”, но, к сожалению, жалобы все-таки есть, и по не самой
лучшей статье.
– Регистрируйте, – пожал плечами я.
– “E”? Всего-то? – разочарованно протянула Руби.
– Охотники не просто так идут в Академии, – хмыкнул я. – На выходе оттуда “D”
получаешь автоматически, а если попадется хороший наставник, то и “A” можно
наработать. Иногда даже личные “S”-ки получают, но это совсем редко. “E” это еще
неплохой результат, просто выпускник боевой школы получает “H”, а для тех у кого
и такого нет, “статус P” и вот это совсем жопа.
– А что это?
– “Претендент”. По факту – все обязанности охотника без каких-либо
обязанностей по отношению к тебе со стороны королевства. Миссии можешь брать
только самые простые, и тебе за них не заплатят, как и за оборону поселений. Все
за свой счет, до тех пор, пока не наработаешь на “H”.
– Оу…
– У боевых школ и у академий просто есть стандарты образования, в то время
как у личных учеников и самоучек их нет, – пожал плечами я. – Впрочем, и для нас
есть возможность получить не самый низкий рейтинг – стаж и рекомендации. Стаж
считается как десятая часть стажа учителя за время обучения, а рекомендации
обычно никто не пишет.
– Почему?!
– Если рекомендуемый не оправдает ожиданий, то рекомендация
аннулируется, а рекомендатель получает автоматический штраф на единицу
рейтинга. Заметно потерять в доходе и карьерном росте чисто из-за того что тот
полудурок, которому ты дал рекомендацию, не явился на “общий сбор”, например –
кому оно надо?
– Но у тебя много рекомендаций!
– Сам удивлен, если честно, – я улыбнулся. – Но, видишь какая штука, по силе
мне можно смело давать “А”, а то и “S”, и все, кто писал рекомендации об этом в
курсе, как и о том, что я серьезно отношусь к тому, чем занимаюсь. Но вместо этого
у меня, вот, “E”. Оно не очень надолго, поскольку я собираюсь вести не менее
активную жизнь чем Эмбер, но, считай, я работал на это с двенадцати лет. В то
время как те, кто закончит Бикон, в среднем получают “B”. Академии это очень
хороший трамплин для Охотника. Они экономят либо годы работы, либо тонны
190/539
усилий. И это с чисто утилитарной точки зрения. На практике же, Академия это
еще команда, которая практически вторая семья, лучшее обучение, друзья и связи.
– Вот как…
– Угу.
– Готово, – кивнул мне клерк. – Вы можете сфотографироваться для лицензии в
той фотобудке, ваш номер 027. Карта будет готова завтра, ее можно будет забрать
во второй половине дня.
– Хорошо, спасибо, – кивнул я ему. – Пойду сфоткаюсь, а потом в кафешку. Я
быстро.
Сделав фотографию, и убедившись у клерка, что больше ничего не нужно, мы
покинули здание управления. И меня вновь охватило чувство, что за мной
пристально наблюдают. В изящной науке контршпионажа я больших высот не
достиг, за все свои жизни, – навыков ощутить чужой взгляд хватает, а вот найти
наблюдателя посреди городских улиц… можно даже не пытаться. Только сам
спалюсь, что заметил слежку.
– Ты ведь мне это все не просто так рассказал? – спросила Руби, когда мы сели
на веранде какой-то уютной кафешки и сделали заказ. – Лайн, ты говорил, что не
будешь пытаться меня переубедить.
– А я и не пытаюсь, – улыбнулся я. – Это необходимая Охотнику информация, и
раз уж мы теперь вдвоем, я буду стараться заменить тебе Бикон. Но это меньшая
часть моей мотивации. Большая часть заключается в другом.
– Объяснить последствия? – недовольно предположила она.
– Объяснить, чего опасается твоя сестра, и как это вообще выглядит в целом.
Сейчас перед тобой лежит безоблачное и яркое будущее, ну, насколько оно
возможно на стезе Охотника. В свои пятнадцать лет ты уже студентка Бикона,
элита среди элит. Через четыре года, когда твои сверстники будут, в лучшем
случае, на втором курсе, ты уже выпустишься, и, с твоими навыками, не менее чем
рангом “A”. Лучшие миссии, лучшее обеспечение, команда и прочая-прочая. Юна,
красива, талантлива и весь мир открыт перед тобой. Это то, что у тебя уже есть. Но
если ты откажешься от этого, то ты автоматически падаешь на самое дно: у тебя
не окончена даже боевая школа, а значит, максимум на что ты можешь
рассчитывать это статус претендента, и долгую, извилистую дорожку вверх. Да, я
вроде как беру тебя в ученицы, но охотники смертны, порой, внезапно смертны. И
даже если я покажу тот же высочайший класс, что и Эмбер показала для меня, то
через четыре года, когда из Бикона выпустятся те, с кем ты бы могла учиться
сейчас, ты будешь иметь тот же ранг охотника, что и они, или ниже. Вместо
твердого “А” у тебя будет “B” или “С”, не будет команды, не будет веселых
воспоминаний о студенческих деньках, да и риски, прямо скажем, заметно выше.
Собственно, в этом и проблема. Хорошим людям гораздо проще взвалить больше
тягот на себя, чем видеть, как с ними пытаются справиться их близкие. Попади мне
в партнеры Янг, она бы поступила так же как ты не раздумывая ни секунды. Но
видеть как так поступаешь ты – выше ее сил.
– Ты… хочешь, чтобы я не злилась на Янг? – поняла мою мотивацию Руби.
– Хочу.
Она хихикнула.
– Ты добрый.
– Могу себе это позволить, – улыбнулся я. – Так… ты хотела спросить что-то
еще?
– Да, по поводу Проявления. Ты сказал Янг, что у тебя звукоподражание, да
еще и ее голосом, но в гильдии сказали, что это интеллект.
– А… – я задумчиво кивнул. – Ну, у тебя тоже открыто проявление, поэтому ты
знаешь, что эта штука идет без инструкции к применению. Ты просто замечаешь,
что можешь делать что-то этакое, а использовать учишься всю жизнь, а иногда оно
и не поддается контролю, творя, что посчитает нужным. Современная наука
утверждает, что в этом случае проявление контролируется подсознательно…
– Лайн, – улыбнулась Руби. – Ты хотел рассказать про свое Проявление.
191/539
– Ой, – я вернул ей улыбку. – Меня иногда заносит, как видишь. Но вступление
все-таки нужно. Для проявлений есть достаточно сложная классификация, и самым
первым делением идет…
– Разделение на внешние и внутренние, я знаю! – закатила глаза она.
– Извини, – улыбнулся я. – Наверное, мне просто нравится слышать звук
собственного голоса. Ну и я не учился в боевой школе, поэтому понятия не имею,
что должен знать любой, а что нет.
– Ладно. Так у тебя внутреннее проявление.
– Да. Но с внутренними проявлениями есть одна особенность: их безумно
сложно заметить, а даже если заметить смог, то интерпретировать эту
информацию. В моем случае, я просто был аномально умным ребенком. Взрослым в
детском теле, поэтому, сестра и решила что это мое Проявление усиливает
интеллект. Я не нашел этому противоречий, поэтому, мы так меня и
зарегистрировали, но на самом деле…
Я остановился. Моей ауры за последние пять минут уже трижды коснулось
знакомое чувство, что вкупе с пропавшим чувством чужого взгляда предполагает
что наблюдатель нынче подслушивает. И кажется, я даже знаю кто это.
– Лайн?
– Секундочку, – я поднялся и оглядел кафешку. А затем перемахнул через
бортик, разделяющий веранду и зал кафе, и удовлетворенно хмыкнул. – Руби, иди
сюда. Сюрприз покажу.
– Не повезло… – страдальчески произнес Кроу.
– Дядя Кроу! – обрадовалась Руби, мгновенно переместившись из-за столика к
нам и сходу бросившись обниматься. – Ты в Вейле! Я так рада тебя видеть!
– Ха, я тоже, мелкая, я тоже, – он улыбнулся, и глянул на меня. – Как ты меня
заметил?
– Ты нашу первую встречу помнишь? – усмехнулся я. – Тридцать секунд, и…
– Проклятье, – ругнулся он. – Совсем забыл что ты это чувствуешь, да еще и
Эмбер научил.
– Чувствует что? – с искренним любопытством поинтересовалась Руби.
– Его телекинез, – я фыркнул.
– Э? Телекинез? Разве? – удивилась моя среброглазая напарница.
– Я уже говорил вам с Эмбер, что это не телекинез! – закатил глаза Кроу. –
Парень, я живу с ним уже двадцать лет, думаешь, я не знаю собственное
Проявление?
– Меня вчера проявлением лапала Глинда, и я тебя уверяю, ощущения
практически не отличаются. Это телекинез.
– А-а, думай как хочешь, – он отмахнулся.
– Во, прекрасная иллюстрация того, что даже насчет внешнего проявления
можно искренне заблуждаться, – сказал я Руби, и сел за столик.
– Интересно рассказываешь, кстати, – Кроу усмехнулся. – Никогда не думал о
преподавательской карьере? Я могу замолвить за тебя словечко в Сигнале.
– Ну, мне деньги платят, за интересные рассказы. Так-то предложение
интересное… – задумчиво протянул я. – Может быть, лет через десять-пятнадцать,
если я захочу осесть на одном месте. А сейчас мне и так есть чем заняться, начиная
с поиска Эмбер.
– Да… – протянул он. – Я уже слышал. Соболезную.
– Вы с Озпином слишком торопитесь ее хоронить.
– Надежда это прекрасное чувство, – вздохнул Кроу. – Но порой оно заводит в
не лучшие места.
Я усмехнулся.
– Хреновый из тебя шпион, Кроу. Попался объекту наблюдения, да еще и
выдал, кто тебя послал.
– Проявление Проявлением, но не считай себя самым умным, парень, – фыркнул
Кроу. – Ты всего лишь немного ускорил течение событий. Раз уж мы все здесь,
поговорим.
192/539
– Дядя Кроу, ты тоже собираешься пытаться вернуть меня в Бикон? –
разочарованно протянула Руби.
– Не хочешь в Бикон, твое право, можешь вернуться в Сигнал, – пожал плечами
Кроу. – А вот то что ты делаешь сейчас настолько глупо, что даже нашему
знаменитому лисенку стыдно это замалчивать.
– А ты давно уши греешь, как я погляжу, – хмыкнул я.
– Некоторое время. Скажи спасибо что мы знакомы, – Кроу пожал плечами. –
Иначе я бы даже не пытался вникнуть в ситуацию, пара ударов, и дело с концом.
Впрочем… еще не вечер.
– Дядя Кроу! – возмутилась Руби.
– Насилие, насилие, – я вздохнул. – Вот уж от тебя не ожидал. Это Янг-то обо
мне не знает ничего, но ты-то в курсе и откуда я, и как жил последние пять лет.
– Думаешь, сможешь выстоять против меня? – усмехнулся Кроу.
– Думаю, угрозы болью и смертью пролетают мимо моих ушей, как
несостоятельные, – отзеркалил я выражение его лица. – Ну да ладно, сыграю по
твоим правилам. Спасибо за вашу несказанную милость, господин Бранвен. Какой
еще мудростью вы хотели поделиться со мной сегодня, господин Бранвен?
– Хе, – усмехнулся он, снял с пояса фляжку, и сделал пару больших глотков.
К нашему столику подошла официантка с подносом.
– Вы будете кушать здесь? – поинтересовалась она у нас, с легким интересом
мазнув взглядом по нашему импозантному алкоголику, на котором до сих пор
висела моя напарница.
– Да, – согласилась Руби.
– Хорошо, тогда… – она поставила перед Руби стакан с молочным коктейлем…
и я активировал гравипраховый браслет, создавая область невесомости над нашим
столом. В ней и повис опрокинутый поднос и вся еда с него. – Ой! Ой… вы
Охотники! Извините, пожалуйста, я сейчас все уберу!
– Стоять, – пригвоздил ее к месту я. – Сначала завяжите шнурки.
– Но у меня нет шнурков! – испуганно пискнула она.
– Тогда просто не торопитесь, – я улыбнулся ей, начав выхватывать повисшую в
воздухе еду и расставлять ее по столу. – Все равно убирать ничего не надо.
– Извините, я сама не знаю, что на меня нашло, – смущенно произнесла она.
– Ничего страшного.
– Вау, Лайн, это было круто! – сказала Руби, когда официантка ушла.
– Это уже не первый раз, когда твой дядя пытается опрокинуть на меня еду, –
фыркнул я. – Так что я сижу наготове. В прошлый раз у официантки шнурки были,
кстати.
– Эй, я тут не при чем, – возмутился Кроу. – Это все мое Проявление!
– Ну да, ну да. Кроу и его пакостный внутренний гремлин, на которого нет
управы. Свежо предание.
– Не занудствуй, – фыркнул он. – Кроме того, управа есть!
И он поболтал в воздухе фляжкой. Судя по звуку, жидкости там осталось не так
уж и много.
– Серьезно?! – вытаращился на него я. – Ты поэтому всегда бухой?
– Это работает!
– Ну еще бы это не работало! – возмутился я. – Даже подсознательные
вычисления слабых точек, которое выполняет твое Проявление, опираются на
функции твоего мозга. Отравленный алкоголем мозг работает плохо, проявление
работает плохо. Плюс, эффект плацебо: ты веришь в то что это работает, и оно
работает!
– Стройная теория, – ухмыльнулся он. – Умная. Так и что же заставило столь
умного парня скользнуть на скользкую дорожку криминала?
– Это ты что имеешь в виду?
– Похищение несовершеннолетней, конечно же.
Я фыркнул.
– Кроу, как ты правильно заметил, я умный парень. Книжки читаю. А чтобы
193/539
пройти в Бикон, мне пришлось вообще очень много всего прочитать и сдать,
включая юриспруденцию. В Академию Охотников не может поступить
несовершеннолетний. Закон. Который легко обходится, впрочем, поскольку для
людей с открытой аурой, вопрос эмансипации это одна бумажка за подписью
родителя. Так что Руби взрослая, и имеет право распоряжаться своей жизнью по
своему усмотрению.
– Да?! – удивилась она.
– Тц. Значит, ты все-таки это планировал, – прищурился Кроу. – Давай
начистоту, парень. Зачем тебе Руби?
– И вот это причина, по которой я всем говорю, что мое проявление это
звукоподражание, – страдальчески поделился я с напарницей. – Иначе во мне
видят или ходячий калькулятор, или злого гения. Даже, казалось бы, взрослые
люди.
– Ответь на вопрос, – надавил голосом Кроу.
– И сейчас будет вторая проблема. Если ответ недостаточно интеллектуален,
то мне просто не верят, – вздохнул я. – Кроу, сама формулировка вопроса
изначально порочна. В духе “Ваша жена знает, что вы ей изменяете?”. Твое
“начистоту” это не вопрос, это обвинение. Мне нравится Руби. Ну и еще, может
быть… блин, неловко-то ка-а-а-ак… Руби, только не обижайся, хорошо? Это…
детская мечта. Когда я был один, в Арклайте, я надеялся встретить грустную
девушку с серебряными глазами, как в сказке о “Лесной Воительнице”. И, как оно
обычно бывает с детскими мечтами, эта исполнилась неожиданно и когда я уже про
нее забыл. На входе в Бикон.
– Оу… – протянула Руби.
– И это твоя причина? – ухмыльнулся он. – Мило.
– Иди в жопу, – огрызнулся я. – Я вообще не понимаю, какого гримма из меня
делают вселенское зло. Я просто пришел в Бикон, просто нашел идеального
партнера, прошел испытание, и просто был вышвырнут из него, словно
нашкодивший котенок. Меня все обвиняют в том, что я “похитил” Руби, но вся сама
эта ситуация – дело рук Озпина! Я ответил на твой вопрос, Кроу, теперь ты ответь
на мой – за что Озпин турнул меня на самом деле? Ты ведь в курсе, вы явно
приятельствуете, и у него ты уже был, иначе, откуда бы тебе знать насчет Эмбер.
– Он действительно говорил. Во-первых, ты слишком силен для Академии.
– Чего? – опешил я. – Кроу, ты меня опять за дебила держишь? Я видел бои
Пирры Никос, там уверенная “А”-шка! Но ее по этому поводу выгонять не стали!
– Против людей, с гримм у нее… сложнее.
– И вообще, радоваться надо было! Мне реально семнадцать, и я вполне могу
победить на том же фестивале Вайтела, обеспечив Бикону еще четыре года
первенства в рейтинге охотничьих Академий.
– И без тебя найдется, кому там выступить. Но это лишь половина причины.
– Ну так огласите весь список, блин!
– Видишь ли, Данделайн… ты же заметил, что в Биконе множество камер?
***
– Кроу, спасибо, что пришел так быстро.

– Не вопрос. Я еще не успел покинуть Вейл. Что-то произошло? Как Эмбер?
– Без изменений – медленно угасает, несмотря на все наши усилия. Джеймс
должен вот-вот доставить новейшее оборудование, теоретически, способное
остановить этот процесс… и кое-что еще, но об этом мы поговорим позже. Все
вместе.
– Когда магия пасует, в дело вступает Атлас… – вздохнул он. – Джимми,
наверное, невероятно горд собой. Ладно, если дело не в Эмбер, то в чем?
– В ее воспитаннике.
– А что с ним? – удивился Кроу. – Мне казалось, что мы уже давно закрыли этот
194/539
вопрос. Парень странный, но с его судьбой могло быть и хуже.
– Он сейчас здесь, в Биконе. Отдыхает после окончания испытания вместе со
своим партнером, твоей племяшкой, кстати.
– Повезло лисенку, – хмыкнул Кроу. – И с тем, что не был с Эмбер, и с Руби.
– Не уверен насчет Эмбер, но с Руби везения в этом не было ни грамма. Я
сделал небольшую подборку записей с камер. Посмотри.
– Серьезно, Оз? А я думал что слухи про то что преподавательский состав
делает ставки на парочки это всего лишь слухи.
– Я не шучу, Кроу. Парень дал мне серьезный повод для того чтобы
просмотреть все записи с его участием, и из-за них я тебя и вызвал.
– Ладно. Что там у тебя?
– Начнем с момента прибытия. Вот он выходит из корабля, а вот он видит мисс
Роуз…
– Забавно, – усмехнулся Кроу, глядя на то, как белобрысый парень машет рукой
перед лицом замершего фавна. – Любовь с первого взгляда?
– Можно так подумать, тем более что сразу после этого он буквально прилип к
девочке, изо всех сил стараясь понравиться, и, буквально, не оставил ей и шанса
на другого партнера. Но есть здесь один момент, который меня смутил. Вот этот.
Звук не очень разборчивый, из-за количества народа, но все же…
– “Вайсс… красивая”
– "Жон, я смотрю, у тебя просто-таки фетиш на маленьких и хрупких девушек."
– "Эй! К Руби ты подкатывал, а не я!"
– "Ну, она среброглазая"
– Странное уточнение, не находишь? – поинтересовался Озпин, остановив
запись. – Словно цвет глаз это самая важная ее характеристика. И очень
показательный контраст с нормальным парнем, которому понравилась девушка.
Движение пальцев по клавиатуре, и отрывок проигрывается снова.
– Немного беспокоит, но я слышал о парнях, которые влюблялись в ямочку на
подбородке, а женились на всей девушке, – ухмыльнулся Кроу. – Но я так понимаю,
что это еще не все?
– Об этом я узнал позже, и просто показываю тебе записи в хронологическом
порядке, а не в том, в котором я смотрел их сам. Перейдем к их сегодняшнему
испытанию. Как я уже говорил, никакого везения в том, что мисс Роуз стала его
партнером, нет. На стартовом утесе нет камер, но он на моих глазах сказал, что-то
вроде “придется брать дело в свои руки”. А затем поймал ее в воздухе, пользуясь
своей способностью к полету.
– Ожидаемо, – хмыкнул Кроу. – И все еще не объясняет, зачем ты меня вызвал,
и теперь показываешь мне все это.
– Мы как раз подошли к этому. Смотри.
Щелчок по кнопке, и начинается проигрывание следующего ролика.
– “…на сцене Данделайн Ланата, и смертельный номер!”
Кроу сморгнул. Разворачивающееся на экране было “смертельным номером”
только для тех, кто не понимал по-настоящему, что это такое – существа Гримм. От
нежной улыбки, с которой фавн приманивал к себе чудовище вдвое больше себя, у
бывалого Охотника пробежал по загривку холодок. И аудиоряд только дополнял
впечатление.
– Иди сюда, зайка, иди. Давай, давай, иди же сюда, я тебя погла-а-ажу...
– Он что… ширнулся чем-то? – нахмурился Кроу, предполагая наименее
неприятный вариант.
То есть, то, что воспитанник Эмбер, не имеющий даже студенческого билета
Охотника, может достать где-то настолько убойную дурь, это плохо. Но не
настолько плохо, как остальные возможности.
– На камерах не видно ни факта, ни признаков, и поверь мне, я смотрел очень
внимательно. А теперь послушай вот этот диалог.
Следующий ролик.
– “… просто мне нравятся беовульфы… они такие пуси!.. оружие тоже убивает
195/539
людей… у гримм тоже есть своя смертоносная красота… раскалываешь кусок
льда… не убиваешь воду… если испытываешь к ним какие-то светлые чувства, это
их ужасно сбивает с толку… Я не сумасшедший. И не употребляю. Я – странный.”
Когда запись закончилась, Кроу достал фляжку, сделал пару больших глотков,
а затем витиевато выругался.
– Разделяю твои чувства, – кивнул Озпин.
– Так, Оз, погоди! И ты хочешь сказать, что вот этот… этот вот, стал
напарником Руби?! Он же ненормальный! Пусть даже он ничего не знает о черной
королеве - он псих! Приманить беовульфа, точно зная, что он может это сделать –
это не шутки, ему действительно нравятся гримм! А то что он объекту своей
симпатии взорвал голову без малейшего изменения в лице? Да так что даже гримм
ничего не заподозрил?! Парень безумен!
– Психологическое заключение раз, психологическое заключение два, –
выложил на стол несколько листов древний маг. – Он действительно их прошел, и
ни одного из психологов ничего не встревожило. Психически стабилен, характер
оптимистичный, в бою показал высокий уровень самоконтроля.
– Подделка?
– Нет, уже проверили. Все честно, оба психолога в восторге от парня. Так что у
нас тут "полностью нормальный" фавн, который искренне симпатизирует гримм,
несмотря на то, что в десять лет они вырезали поселок у него на глазах. Поселок
на Безымянном, где он после этого провел несколько лет, живя в одиночестве... и
умудрившись сохранить психическую стабильность и оптимистичный характер.
– Оз, может ли..? Ну ты знаешь.
– Она?
Кроу кивнул.
– К сожалению, может, – вздохнул он. – Чего бы ей стоило приходить к
одинокому ребенку, гладить его по голове, приносить старые книги? Это бы
объяснило многое.
– Тогда почему он еще проблема? Или ты позвал меня именно за этим?
– Потому что я не думаю, что его прислала Салем. Слишком сложно, долго и
небрежно для чего-то, что было запланировано. Зачем пять лет таскаться за
Эмбер?
– Возможно, претендентка не была готова, – пожал плечами Кроу.
– Это… действительно возможно, – медленно кивнул Озпин. – Но все же,
оставлять ребенка на пять лет с кем-то, кому он должен стать почти семьей? Связи
возникнут неизбежно.
– И поэтому, он и не захотел смотреть, как его “мама” прислала кого-то убить
“сестренку”.
– Нет, Кроу. Факты можно объяснять по-разному, но я все же уверен, что он
непричастен к случаю с Эмбер. Хотя бы потому, что он знает про “мертвую руку” и
даже частоту радиостанции.
– То есть, ему достаточно было передать ее Салем, и можно спокойно
переходить к следующей цели?! Оз!
– Он приходил ко мне вчера, хотел узнать, кто был в ее команде, и сказал об
этом. Если бы он знал о судьбе Эмбер, думаешь он бы подставился так? Кроме того,
если предположить, что его послала Салем, а он нашел деву за ту пару месяцев,
что бродил по Санусу, Эмбер была скомпрометирована изначально.
– Верно, – признал Кроу. – Гримм! Такая зацепка… но ты прав. Я общался с
парнем от силы пять раз, но что-что, а так тупить он бы не стал. И в его отношении
к Эмбер всегда было столько обожания, что… не подделаешь такое. Будь ты хоть
трижды сумасшедшим гриммолюбом.
– Но позвал я тебя именно поэтому, – кивнул Оз. – Пусть я и не думаю, что он
знает о Салем, с учетом того, что ты видел на записи, я бы предпочел, чтобы он о
ней никогда и не узнал. Все же из всех гримм, она и самая красивая, и самая
смертоносная.
Кроу хмыкнул. Возникшая в разуме картинка, где лисенок с той же нежностью
196/539
и сюсюканьем гладит по голове архиврага всего человечества, казалась пугающе
органичной. Хотя, если в конце ее постигнет судьба того беовульфа…
– Поэтому же, о том, чтобы сообщать ему о судьбе Эмбер не может быть и речи,
– продолжил Озпин. – Глинда со мной не согласна, и я не уверен, что она не
поступит по-своему, видя как парень теряет надежду. Даже если это сделает
только хуже.
– Глинда всегда имела слабость к страданиям своих учеников, – проворчал
Кроу. – Но не настолько же?
– Лучше перестраховаться. Что-то назревает, и, пусть я и уверен, что парень не
подчиняется Салем, те, кто напал на Эмбер, могут попытаться использовать его.
Или уже использовали: все же, его очевидный интерес к серебряным глазам
настораживает. Он – элемент нестабильности, непредсказуемый, как и все
сумасшедшие. Я не приму его в Бикон. По хорошему, академия ему и не нужна:
Глинда говорила, что он победил команду третьекурсников в одиночку.
– Так себе достижение.
– Ему было тринадцать, Кроу. И он пропустил лишь один выстрел.
– Ладно, меняет дело, – хмыкнул он. – Ему действительно хватает и боевых
навыков, и практики, как для сопляка. Так чего ты от меня хочешь? Чтобы я
написал ему рекомендацию?
– Нет. Присмотри за ним. Он собирается искать Эмбер, и, судя по всему, у него
есть некоторые связи в преступном мире.
– Откуда?
– Узнай, если сможешь. Возможно, он связан с Белым Клыком – как минимум, он
лично знаком с Гирой Белладонна.
– Наш пострел везде поспел.
– Они были на Менаджери неоднократно, и, как я понял, его мать дружит с
Кали. Но если есть другие варианты…
– То их стоит проверить, я понял… – Кроу задумчиво потер подбородок. – Оз,
если ты так уверен что он не связан с ней, то почему бы не раскрыть карты?
Показать ему Эмбер, разъяснить, кто виноват в ее состоянии. Уверен, после этого,
если с ним и свяжутся подручные Салем, он выдаст их нам на блюдечке.
– Здесь… есть проблема. Несколько даже, – покачал головой Озпин. – Первая: я
не берусь предсказать реакцию парня: у него нет ни одной причины нам верить.
Вторая это его отношение к гримм и нелады с головой. Уверен, что он не захочет
приручить Салем? И, самая важная, третья, связана с тем, что предложил Джеймс.
– Прозвучало не очень хорошо.
– Так и есть, – вздохнул древний маг и потер лоб. – Но, боюсь, это единственный
выход. Эмбер уже не очнется, и, если она умрет, скорее всего остаток сил Девы
перейдет к ставленнице Салем. Но мы можем попытаться сделать пересадку
остатка ее души кому-то, кто станет новой Девой.
– Сделать ЧТО?! Это возможно?
– Джеймс уверяет что да, хоть технологию никто не проверял на людях. И, если
мы не найдем убийцу Эмбер, нам придется пойти на этот шаг. Уверен, что сможешь
объяснить необходимость убить его сестру психически нестабильному фавну,
который носит десять килограмм праха вместо пижамы? Потому что если убедить
его не удастся, то останется лишь силовой вариант, иначе иметь дело придется не
столько с ним, сколько с Сенной, и всеми, кого она сможет привлечь.
Кроу поморщился. Львица была аргументом даже сама по себе, а уж в ее
способности собрать небольшую армию он не сомневался.
– Понял. Значит, присмотреть за лисенком, на всякий случай.
– Можешь поговорить с ним, если хочешь, осторожно разузнать хоть что-
нибудь. Все же, вы знакомы достаточно давно.
– Обязательно. Парень никогда не отказывался поболтать, а уж после вылета
из Бикона, уверен, будет только рад поделиться впечатлениями. Кстати об том. Что
насчет Руби? Она останется без напарника?
– Не стоит беспокоиться об этом, – Озпин усмехнулся. – Мне даже не придется
197/539
нарушать правила. У нее будет прекрасная команда, ответственность за которую
ей и предстоит нести.
– О, лидер в пятнадцать? Саммер могла бы ею гордиться.
– Думаю, исполненная мечта и неожиданная ответственность помогут ей
пережить разочарование от вынужденного расставания с новым другом. Я
поговорю с ней, завтра… а сейчас, пора начинать церемонию распределения.
Поздравишь племянниц?
– В другой раз. Меня ждет та еще работенка, а это прекрасный повод заглянуть
в бар…
***
– То есть, резюмирую: я сильный, и у меня не в порядке с головой, раз я имею

наглость положительно относиться к гримм, так что меня просто нельзя пускать к
другим детям, чтобы я ненароком не перебил их всех, если меня вдруг переклинит.
Я ничего не забыл?
– В целом, да, – кивнул Кроу.
– И ты предлагал мне преподавать в Сигнале? – напомнил я этому… алкоголику
“махонькую нестыковку”.
– К слову пришлось, – ничуть не смутился он.
– Кроу, я не твои малолетние воспитанники. Я не буду верить в любую чушь,
которую ты скажешь с серьезным лицом. Это академия Охотников, гримм подери!
Скопом валят и льва, если уж Оз так меня опасается!
– Не тебя, а за других, – фыркнул Кроу. – Парень, ты ходячая праховая бомба на
постоянном взводе. И, прости уж, но ты сам виноват в том, что тебе это ставят в
вину: как ты вообще додумался пойти гладить беовульфа?
– Никакой разницы с другими хищниками. Что от тех прятался в детстве, что от
других. И наощупь не отличаются.
– Ага, – саркастично кивнул Кроу. – Ну, для общего развития, еще совсем
недавно на весь Мистраль гремело дело серийного убийцы, Тириана Кэллоу, явного
психа, и он тоже считал, что гримм красивы, о чем никогда не стеснялся заявлять.
Так что ты себя отлично зарекомендовал!
Гм… а вот этого я не знал. Нет, “погладить Гримм” всегда считалось высшем
пилотажем за гранью безрассудства, но…
– Но ведь Нора ездила на Урсе! А ее оставили! – возмутилась Руби.
– Нора? – нахмурился Кроу.
– Там была девчонка, которая оседлала урсу, вот и я тоже решил похвастаться
перед Руби, – пожал плечами я. – Но раз оставили, значит, скорее всего в ее случае
дело в Проявлении.
– Скорее всего.
– Тогда почему Озпин отправлял меня в Шейд? Или попробовать на следующий
год? – решил я вернуться к теме. – Чужих детей ему не жалко? Или в следующем
году я уже стану нормальным?
– Он просто просчитал тебя, – ухмыльнулся Кроу. – Ты ведь не будешь
поступать никуда? Станешь Охотником, и будешь жить как привык.
– Ага, – кивнул я. – Ну, все сходится.
– Очень за тебя рад, – хмыкнул он.
– Я ответил тебе честно. А ты навешал мне лапши на уши, – продолжил я,
вглядываясь ему в лицо. – Следовательно, в происходящем мне придется
разбираться самому.
Выражение Кроу удержал куда лучше, чем это удавалось Эмбер. Но все равно,
миг недовольства на нем мелькнул, мелькнул…
– Пфф. Детишки и их самоуверенность, – фыркнул он. – Делай что хочешь.
– Спасибо за ваше разрешение, господин Бранвен, – ухмыльнулся я. –
198/539
Непременно воспользуюсь.
Над столом повисло молчание.
– И? С чего начнешь? – поинтересовался Кроу, сделав еще пару глотков из
своей фляжки.
– С Руби, – я улыбнулся девочке.
– Э? – удивилась она.
– Что решила? Кроу принес в клюве новый вариант. Вернуться в Сигнал. Пойти в
Бикон. Или отправиться со мной.
– Последнее – не вариант, – хмыкнул Кроу.
Сразу видно, что у Кроу своих детей нет. Такое вот насильственное
ограничение выбора для подростка – как красная тряпка для быка. Руби вон тут же
нахмурилась.
– И ты не будешь возражать? – вскинул брови Кроу.
– Нет, – улыбнулся я. – Выбираешь-то не ты.
– Значит, все-таки по варианту “еще не вечер”, – предвкушающе оскалился он.
– Не обязательно. Решать Руби, – я подмигнул ей. – Я ведь так и не услышал
ответ. Я хочу быть твоим партнером, и я, гм, пожалуй, все-таки был в этом
довольно навязчив. Да и ты думала, что Вайсс подкупила Озпина, и поэтому не
хотела иметь с ней дела. Но теперь, когда все недопонимания развеяны – у тебя
есть выбор, лично твой. Можешь пойти в Бикон, твое яркое будущее все еще там.
Можешь вернуться в Сигнал, и два года размышлять над дальнейшим путем, а еще
похвастаться перед друзьями невероятным приключением и в качестве
подтверждения, демонстративно купить алкоголь, который тебе без вопросов
продадут. Пить не рекомендую, для утилизации этанола у тебя есть вот эта
ходячая печень, – кивнул я на Кроу.
Руби хихикнула, да и сам Кроу улыбнулся.
– Ты можешь пойти со мной и начать свою карьеру полноценной Охотницы уже
сейчас, со всеми сопутствующими сложностями, которые я расписал. А можешь
забить на все предложенные другими варианты и выбрать что-то свое. Ты теперь
взрослая, по закону, и можешь жить так, как считаешь нужным.
– Не пудри ей мозги. Нашел взрослую, – проворчал Кроу. – Я бы порекомендовал
Бикон. Я давно знаю Оза. Не такой он козел, как думает наш лисенок.
Руби закатила глаза. Я подмигнул ей.
– Можно я подумаю? – спросила она.
– Нужно! В конце концов, спешки нет, – я потянулся. – Я собираюсь
задержаться в Вейле еще как минимум на три недели. Купить автодом, обучиться
водить, пробить команду Эмбер на предмет подозрительных действий в последнее
время, и еще по мелочи.
– Парень, не смеши меня. Хорош хвост распускать, думаешь, ты сможешь найти
тех, кто похитил Эмбер?
– О, теперь уже мне пытаются втюхать ложную ценность, – тоскливо протянул
я. – Не возьму.
Руби хихикнула, а Кроу непонятливо нахмурился.
– Чего?
– “Не смеши, ты не выживешь на Безымянном” – так бы мне могли сказать
наймиты ПКШ, оставившие Арклайт на растерзание гримм. Большинство
согласилось, и мне пришлось хоронить их тела. “Парень, перед кем ты
распускаешь хвост? Отсюда не выбраться без булхеда”, мог бы мне сказать кто-то
из выживших. Но я добрался до Сануса. Потом было еще много всяких “думаешь,
ты сможешь?”. Все эти сторонние сомнения не более чем ложная ценность,
которую я не возьму. Оставь их себе. Я делаю, или не делаю. Но не сомневаюсь.
Всегда мечтал процитировать знаменитого зеленого магистра. Хорошо…
– Значит, когда-нибудь расшибешь себе башку, – не оценил давно мертвую
классику Кроу.
– Не впервой. С первого раза мне ничего не давалось.
Накрайняк - новую отращу. Лет за 150.
199/539
– Ну-ну, – его свиток пискнул входящим сообщением. Глянув содержимое, он
поднялся. – Ладно, что-то засиделся я с вами, малышня, а у меня и другие дела
есть.
– Угу, фляжка сама себя не пополнит, – хмыкнул я.
– И это тоже. Бывайте.
***
Мы с Руби взяли еще по одному молочному коктейлю, прежде чем уйти.

– Ты думаешь, дядя Кроу действительно побьет тебя, если я решу пойти с
тобой? – поинтересовалась она, когда мы вышли из кафешки, и направились вниз
по главной улице Вейла.
– Пустые угрозы, – хмыкнул я. – Он же не Янг, он понимает, что этим сделает
ситуацию только хуже.
– Почему?
– Потому что, Руби, ты сейчас действительно взрослая, по закону. Хочешь
гримм бей, хочешь водку пей, хочешь замуж выходи.
Она смущенно пискнула на последнем варианте.
– Побить меня ему вполне хватит сил, хоть и, поверь, просто стоять и терпеть
не буду, а в ответ я бью больно. Но меня это не переубедит, а тебя так и вовсе
только настроит против него. И если бы мы просто ушли с тобой странствовать, то
связь бы сохранилась, и ты бы радостно рассказывала про то как мы ездили, каким
поселениям помогли, сколько гримм нарубили и чему научились. А если бить меня,
или заставлять тебя делать то, что ты делать не хочешь, то мы все равно убежим
вместе, но связи с нами уже не будет. Ищи нас свищи по всему Ремнанту.
Над нами возмущенно каркнула ворона.
– Да и я себе очень слабо представляю как можно насильно повлиять на
мнение Охотника, не используя крайне сомнительные методы, вроде пыток и
наркотиков. Запереть – можно. На принудительные работы отправить – тоже
можно, фактически, то же самое “запереть”, только вместо тюрьмы ошейник. Но
вряд ли родственники будут применять к тебе подобное.
– Конечно нет!
– Ну вот, видишь.
– Тогда… я все равно пойду с тобой, – решила Руби.
– Это здорово, – кивнул я. – Мне любопытно, правда. Почему? Несмотря на все
остальные варианты?
– Я с детства мечтала стать героем, – задумчиво произнесла она. – Как мама.
Она была Охотницей.
“Была”. Печально…
– Я училась и тренировалась, точно зная, что когда-нибудь я пойду по ее
стопам, – продолжала Руби. – И вот я оказалась в Биконе, про который мама
столько рассказывала, на целых два года раньше. Я была так счастлива – на два
шага ближе к мечте! И я смогу учиться вместе с Янг! Страшно тоже было… у меня
была лишь одна подруга в Сигнале, я не очень хорошо лажу с людьми, а в Биконе
все старше меня. И когда я с самого начала накосячила, мне показалось, что так
оно и будет всегда. На меня будут либо кричать, как на болтающегося под ногами
ребенка, или игнорировать, как это сделала Блейк. Но затем появились вы с
Жоном, и… стало весело. Ты подружился с Янг, и с Блейк, и мог бы выбрать кого
угодно, но выбрал меня, с самого начала. Мы должны были стать такой классной
командой… а директор просто взял и разрушил все. Из-за дурацкого правила! Он
наказал нас за то, что мы помогли Вайсс! Ведь если бы мы не помчались помогать
ей, то обязательно бы посмотрели в глаза друг другу! Это было так… неправильно!
– Плевок в лицо.
– Да! Все как и ты сказал! И когда ты ушел, я подумала, что ты, наверное,
должен чувствовать себя преданным всеми. Никто не встал на твою сторону, хотя
200/539
ты был прав. Даже я просто стояла и смотрела…
– Но ты все-таки пришла ведь.
– Да… мы зашли в комнату, и я поняла, что я так не смогу. Что я не хочу, чтобы
тот Бикон, про который мне рассказывала мама, был таким! И что если начну свою
учебу с предательства своего партнера, то никогда не стану тем героем, каким
мечтала быть. Поэтому я побежала на площадку летучих кораблей, а ты ждал меня
там. Ты верил, что я приду! Не сомневался во мне! И… я решила что тоже не буду
сомневаться. А еще, я тогда смогу стать охотницей еще на два года раньше!
– И к гримм все эти рейтинги, лицензии и тому подобное?
– Да! Людям ведь все равно, охотник какого ранга пришел к ним на помощь.
Если я могу помочь, то я должна помочь. Я ведь… могу? Лайн, почему ты на меня
так смотришь?
– Ты такая пре-е-е-е-елесть, Руби… – умиленно протянул я.
– Э?! Я?! – она удивленно пискнула, когда я ее обнял и начал тискать.
Следующая реплика прозвучала уже жалобно: – Ла-а-айн!
– Кхм, да, извини, увлекся, – я улыбнулся и шагнул назад. – Конечно, можешь. А
я буду только рад помочь.
– Но от меня уже столько проблем...
– Ты стоишь каждой проблемы, которая у меня из-за тебя будет, - я подмигнул
покрасневшей девочке.
И все-таки она невероятная прелесть.
https://youtu.be/0HgJwrwEEKQ - Imagine Dragons: "I'm so sorry".

https://www.amalgama-lab.com/songs/i/imagine_dragons/i_m_so_sorry.html - Перевод.
Думаю, понятно, почему Янг она нравится :)
По поводу того, что слушает Руби: это отсылки к играм Halo, Devil May Cry и Metal
Gear, где игровой процесс как раз и сопровождается индастриал-запилами.
"Лесная Воительница" - это реально одна из официальных сказок по миру

Ремнанта. "Fairytales of Remnant" называется. Не знаю, перевели ли их на русский
язык, но рекомендую к прочтению.
Я так подумал, что у Охотников должны быть и другие пути стать Охотниками,
помимо Академий. И что суперлюди это нечто, что государства не могут не
попытаться контролировать, теми или иными способами. И что отнюдь не все хотят
просто защищать человечество - многим нужна и другая мотивация. Почему бы и
не рейтинговая система? Всего у Охотников есть 9 рангов, и статус претендента:
S1
A2
B3
C4
D5
E6
F7
G8
H9
P0
Градация по силе примерно следующая: один Охотник более высокого ранга может
без особого труда победить двух охотников более низкого, и так далее. То есть,
условная Сенна (S) может раскидать пару сотен условных Кардинов (H) и не особо
запыхаться.
Претенденты - это особый случай. Иногда ауру могут открыть в медицинских
201/539
целях, но помимо всех плюсов это ведет к поражению в правах. В частности - в
выборе профессии. Об этом будет позже.
202/539
Примечание к части Большая часть главы проходит под лозунгом "Нельзя просто
так взять и утащить Руби Роуз" :)
Глава 12 - Ожидаемые препятствия
– Лайн, ты еще не спишь? – удивленно произнесла Руби, выйдя из

своей комнатки на кухню.
– Как видишь, – я оторвал взгляд от экрана ноутбука. – А ты чего на ногах?
– С Янг переписывалась. Она совершенно не хочет меня слушать… обещала
приехать завтра в Вейл, и оторвать тебе голову.
– Почему бы и нет, – пожал плечами я. – Давно мне не пытались голову
оторвать, этак и заржаветь можно.
Она улыбнулась, и полезла в холодильник.
– А ты чего делаешь?
– Да так, смотрю, насколько причина, озвученная мне Кроу, соответствует
реальности, – пожал плечами я.
– И-и? – она села напротив, и захрустела купленным печеньем.
– Ну… тут, думаю, проблема в том, что они знают мое происхождение. Просто
так, без тяжелого детства и праха в качестве игрушки, это выглядит просто как
ранний вывих сознания. Нехороший звоночек насчет подтекающей крыши, но для
старых Охотников подобное норма. Но вот если знать про Арклайт, картинка
становится куда более мрачной.
– Арклайт?
– Точно, я же тебе не рассказывал, – я хмыкнул. – Ну, почему бы и нет. Все
началось семь лет назад…
По мере своего рассказа, я куда глубже понял свой косяк. Огромный косяк!
Придуманный в порыве ностальгии и вспышки лисьего творчества образ имеет в
себе диссонирующее противоречие с моей историей: там, где я рассчитывал, что
люди будут думать “мне нравятся гримм, а поэтому они меня и не съели за те два
года, что я десятилетним ребенком провел на необитаемом материке”, получилось,
скорее “я вырос в Арклайте, там всех съели Гримм! Я похоронил умерших, но гримм
не виню – они ведь такие милахи!”. Более того! Я, несмотря на это, стал
Охотником! Не начал рисовать с ними картины пасторального постапокалипсиса в
жанре “мир без людей”, как содержащийся нынче в психушке художник Лилиан
Мун – кстати, его история очень похожа на мою, только ему было 14, когда его
поселок уничтожили Гримм. Не стал разрабатывать сверхнатуралистичные (и,
неожиданно, довольно популярные) игрушки, как еще один гриммолюб Дав Нешер.
Даже не стал долбанутым маньяком, как упомянутый Кроу фавн-скорпион Тириан
Кэллоу, большой поклонник красоты черно-белых воплощений смерти (и картин
Лилиана). Я сделал своей профессией убивать гримм. Которые мне, вроде как,
нравятся. Вопрос о моей психической адекватности просто-таки напрашивается.
Или – вопрос о глобальной цели. Что же меня такое ведет, что я отбросил все
ужасы своей жизни, как нечто несущественное? Зачем мне ежедневные боевые
тренировки? Для чего я ищу силу?
В общем, будь Оз всего лишь Озпином, директором академии Охотников, к нему
бы никаких вопросов не возникло. Выкинул потенциально опасный элемент прочь и
взял под опеку возможную цель этого вероятного маньяка. Я ведь говорил, что
хочу перебить Шни? А то! Можно было бы даже сказать спасибо, что не сдал в
психушку (не то чтобы туда берут Охотников). Но тут такое дело… Озу пофиг.
Проверено. Не знаю, какая у него глобальная цель, но мелкие дрязги людей для
него интересны не более, чем для меня повседневная жизнь курятника. Даешь
зерно, забираешь яйца. Надо будет – и мясо тоже забираешь.
– Руби? – удивленно окликнул я девчонку, которая, внезапно, метнулась ко мне
вихрем лепестков, и крепко обняла.
203/539
– Это так грустно, – всхлипнула она. – И так одиноко…
– Ну, у меня там была одна подруга. Родственница из животного мира, – я
погладил всхлипывающую девчонку по голове. – Лиса. Обычная, рыжая. Она мне
составляла компанию, за скромную мзду в рыбку-другую. Уже неплохо!
– Как ты можешь быть таким… оптимистичным, после всего этого?! –
воскликнула она, и шмыгнула носом.
– Жить очень хочется, – честно ответил я. – Причем, не просто существовать,
бессмысленно таращась вдаль в ожидании смерти. Жить, по настоящему.
Встречаться с новыми людьми. Радовать близких вкусной едой. Шутить и смеяться
вместе. Учиться новому. Чувствовать каждое мгновение и не жалеть о том, что они
были прожиты зря. Что бы ни произошло, жизнь продолжается.
Я улыбнулся и вновь провел рукой по мягким волосам напарницы. Забавно,
сколько раз я повторял эту фразу разным людям за все это время. Но впервые я
услышал ее от моей Среброглазой. Сказанные в нужный момент правильные слова
запоминаются на всю жизнь… или на множество жизней, в моем случае.
– Хорошо звучит, – улыбнулась Руби и подняла на меня взгляд припухших глаз,
все еще блестящих от слез.
– Да, меня эти слова давно вдохновляют.
– Ты ведь и правда сумасшедший, да, Лайн? – грустно поинтересовалась она.
– Эм-м-м…
– Я помню, каким папа был после смерти мамы. Плохо, но помню. Он казался
большой куклой. Такой безвольной, безжизненной, неправильной. И уж точно,
никогда бы не смог даже просто подойти к гримм, как ты. Я знаю, что я могу
победить их, я не боюсь их… больше. Но они всегда нападают на меня, если видят.
Всегда. Дядя Кроу просто знал все это, насчет Арклайта, да? И директор тоже?
Эх. “Изюминка к образу”, да, Данди? Ну, справедливости ради, своего я
добился. Выбранный образ отлично объясняет, как я выжил на Безымянном. Я псих
– а они очень живучие, куда там тараканам! Впрочем, в забавном мире третьего
человечества любую хрень можно объяснить не особо напрягаясь.
– Я чувствую себя вполне нормальным, если честно, – я пожал плечами. – Но, с
другой стороны, я уже раньше задумывался об этом. Все-таки, когда тебе
постоянно говорят вещи вроде “это невозможно”, “как ты это делаешь”, “где ты
этому научился” или “так не бывает”, невольно начнешь задумываться о
возможной причине. Я как раз хотел рассказать тебе про это, когда почувствовал
Кроу.
– Про свое Проявление?
– Угу. Изначально я не заморачивался вообще и просто согласился с Эмбер. Все
было вполне очевидно, и я думал, что остальные такие же, но нет. Нормальные
люди не любят гримм, тяжело переживают чужую смерть, им тяжело дается
одиночество, они боятся боли, им не хватает упорства в преодолении того, что у
них не получается. Следовательно, я – ненормален. Однако, в тех условиях, в
которых я, м-м-м… появился, у меня выбора не было. Либо я буду ненормальным,
либо умру. И я, с первого момента как ощутил это тело, очень хотел жить.
– И ты думаешь, что это и есть твое проявление?
– Просто складываю факты в кучу: меня пробило копейным пером невермора,
но я выжил, и у меня сама собой открылась аура. Ненормально, но альтернатива –
смерть. Ребенок, помнящий своих родителей и окружение, неизбежно не смог бы
рассчитывать на себя. Воспоминания – долой, или смерть. Ребенку бы не хватило
интеллектуальных возможностей, чтобы выжить. Значит, его мозговую активность
надо подстегнуть, иначе хана. У человека всегда есть негатив, и он привлекает
гримм. Ребенку не справиться с гримм, поэтому, негатив убрать. Или можно копать
могилку. Ребенок не сможет справиться и с обычными животными, поэтому, ему
нужно что-то, что позволит от них спрятаться или убежать – и вот я буквально
кожей ощущаю чужие взгляды. Мои способности увлекаться совершенно
неинтересными делами, терпеть боль, игнорировать одиночество, их тоже можно
отнести сюда же. Мое Проявление это не усиление интеллекта, потому что
204/539
проявления никогда не действуют однократно, чтобы потом исчезнуть навсегда.
Исходя из этих размышлений я бы описал его скорее как “выживание”. Всякий раз,
когда я попадаю в условия, где у меня есть выбор лишь между изменением и
смертью, я изменяюсь, причем абсолютно незаметно для себя.
– Это похоже на правду, – серьезно кивнула Руби. – Может быть, так и скажем
директору и дяде Кроу?
– Сказать-то можно, но вряд ли они поверят. Они ведь могли бы спросить, а не
просто делать далекоидущие выводы, – я вздохнул. – А теперь они и вовсе могут
смело считать, что я это выдумал для того чтобы на меня прекратили коситься. Уж
что-что, а бедная фантазия это не про меня.
– А ты выдумал?
– Выдумал, – признал я. – Но это же внутреннее Проявление. Как я могу его
проверить? Поставить себя в условия “изменение или смерть”? Так изменения тоже
чисто внутренние, и узнаю я о них сильно после. А еще они не откатываются – так
что я пас.
– Но мы все равно можем попробовать сказать об этом хотя бы дяде Кроу, – она
зевнула.
– Можем, – я зевнул тоже. – Ладно, партнер, ты закончила ночной дожор?
Пойдем по кроваткам тогда.
– Угу… пойдем…
***
– Доброе утро, Руби, – улыбнулся я выходящей из своей комнаты девочке.

Изначально она явно собиралась в ванную, но, почуяв витающий в воздухе запах,
замерла.
– Лайн… – восторженный и неверящий взгляд. – Ты… правда?
– Налетай.
Овсяное печенье это легкая фигня, хотя добавление шоколада усложняет дело.
Пришлось встать по будильнику, учитывая что я засиделся вчера, но небольшой
недосып легко исправляется засовыванием рук в нагретую духовку и активацией
Проявления. Но даже если бы мне пришлось ходить весь день вареным –
сверкающие восторгом серебристые глаза моей напарницы того стоили!
– Печенье… с шоколадом… – с восхищением уставилась Руби на большую
тарелку.
Вжух! Это она Проявление использовала? Вроде, лепестков не было…
– Так вкусно-о-о… такое мягкое и горячее… – практически всхлипнула она.
Вжух, и следующая печенька отправляется в рот. – Настоящее домашнее печенье…
– Нет, меня, конечно радует уровень восторгов, – чуть ошарашенно произнес я.
– Но слез я не ожидал.
– Оно почти такое же, как у мамы, – всхлипнула Руби, запила молоком
съеденное и стянула с тарелки еще одно печенье.
– М-м… если честно, я в тупике. Мне больше не делать та…
– ТЕФАТЬ! – громко воскликнула Руби и смущенно схватила салфетку, чтобы
собрать вылетевшие из ее рта крошки. – Делать! Очень вкусно!
– Точно? – с улыбкой поинтересовался я, забрав у нее салфетку и отправив ту в
урну.
– Да. Это приятные воспоминания, – улыбнулась она. – Как ты научился так
хорошо готовить?
– Эм, моя сестра, она… не то что не умеет готовить, но дай ей волю, она бы
питалась одними только консервами и батончиками. Собственно, она так и делала,
пока не подобрала меня. А я привык готовить, еще на Арклайте, вот и взял дело в
свои руки.
– Расскажи, как вы встретились? – с умильным видом попросила Руби. И да,
стянула еще одну печеньку. Забавно она их ест – очень быстро, и делая вид, что
205/539
она ну вот вообще не при чем.
– О, это была забавная история, – я ностальгически улыбнулся. – Когда я
прилетел на Санус, мне было двенадцать, и больше всего на свете я хотел
нажраться шоколада до гипергликемической комы. Но для этого нужно было
пробраться в Вайтел, раздобыть денег, и при этом не попасть в какой-нибудь
детский дом. Значит, надо было притвориться взрослым…
***
Я улыбнулся своему отражению в зеркале. Милаха.

– Лайн, ты долго еще? – изнемогала за дверью Руби.
– Еще двадцать секунд.
Вспомнить паттерн движений. Шаг, еще шаг. Да, вот так.
– Ла-а-айн!
Я распахнул дверь и вышел из ванной. Улыбнулся офигевшей напарнице и
прошествовал к дивану походкой “от бедра”.
– Теперь веришь? – поинтересовался я мягким контральто, удобно на нем
устроившись.
– Верю… – растерянно ответила Руби, и замялась. – Лайн… а… ты… ну…
– Да-да?
– Точно парень? – выдала она.
Я искренне, заливисто расхохотался, на что моя напарница отчаянно
покраснела.
– Руби, единственным адекватным ответом от парня на такой вопрос будет
предложение показать, – отсмеявшись, сообщил я ей собственным голосом. – И я,
правда, считаю что мы для такого недостаточно знакомы. Так что можешь
пощупать.
Руби покраснела еще больше, оправдывая свое имя, и я вновь расхохотался.
– Ты как Янг! Совсем как Янг!!! – завопила она. – Тебе нравится меня смущать!!!
– Грешен, – согласился я. – Так что, будешь щупать?
– Нет! У-у-у-у! Просто скажи!
– Парень, – я пожал плечами. – Но это же ты стала первая сомневаться в том,
что я мог еще ребенком замаскироваться под взрослого. А я очень болезненно
отношусь к сомнениям в своих многочисленных талантах, – и я показал ей язык.
– Как ты научился делать такой макияж?!
– Я же художник, Руби, – фыркнул я. – Немного набить руку, и образ из головы
становится косметикой на лице. И я попрошу! Это не макияж! Это театральный
грим!
Когда-то я работал в театре, да. Ну и, за все жизни в качестве женщины так и
не научиться сакральному искусству прихорашиваться? Нереально. Я слишком
любопытный. А еще, косметикой можно неплохо изуродоваться, что бывает куда
более актуально в моем случае.
– Ум-м-м… научишь? – робко спросила она меня, теребя краешек своей юбки. –
Лайн! Прекрати смеяться!!!
– Прелесть, прелесть, прелесть, – я восхищено захлопал в ладоши. – Руби, я
тебя обожаю. И конечно же, научу. Можем начать вечером, если хочешь.
– Да!
– Тогда, так и сделаем. Сейчас смою грим, и пойдем за моей охотничьей
лицензией. А потом выбирать автодом.
– Уже?
– А почему нет? Есть другие планы на остаток дня?
– Я думала, ты пошутил… – растерянно ответила она.
– Эй, на мне тогда не было облика девчонки, – возмутился я.
– При чем тут это? – удивилась Руби.
– Ну… “я женщинам не доверяю, они коварны и хитры. Они на ногти клеят
206/539
ногти, рисуют брови на бровях” – продекламировал я.
Ну хоть в этот раз мы смеялись уже вместе.
– Ты об этом Жона предупреждал?
– Ага.
***
– Мамочки! – пискнула Руби.

– Ты погляди, – произнес я одновременно с ней.
Мы переглянулись.
– Она идет сюда… она бежит сюда! – запаниковала Руби.
– Угу, вижу, – я с интересом глядел на стремительно мчащееся на меня тело с
занесенной для удара рукой. Как прямолинейно…
Небольшой кристаллик земного праха рассыпался пылью.
– Янг, СТОЙ! – завопила Руби.
– ВЕРНИ МНЕ МОЮ СЕСТРУ, СК… – доорать она не успела, запнувшись о
внезапно возникшее на ее пути препятствие. Но, все же, Янг была вполне себе
тренированной охотницей, и даже сгруппировалась, чтобы оттолкнуться от земли
при касании и продолжить атаку.
Она совершенно не ожидала, что казавшаяся твердой гранитная плитка
окажется по консистенции больше похожа на жидкое тесто. Плюх! И я прекращаю
эффект воздействия земного праха, возвращая камню его собственную прочность.
Примерно так же действует проявление Руфуса. Какое же у него было
уморительное выражение лица, когда он впервые попал в аналогичную ловушку.
Только, в отличие от Янг, он мог выбраться сам.
– Р-р-р-ра-а-а!!! – она вспыхнула самым настоящим огнем, видимо, активировав
уже свое Проявление. Рывок, еще один… без толку. Похоже, это всего лишь какая-
то форма усиления. Но она сейчас, по факту, стоит в чем-то вроде планки, при том
что у нее руки по локоть в камне. Нет достаточной точки опоры.
– Янг! Лайн, что ты с ней сделал?! – накинулась на меня Руби.
– Всего лишь обездвижил, никаких травм, – заверил я ее.
– Отпусти меня!!!
– Три минуты, – кивнул я и положил руку ей между лопаток.
– Руки прочь! – взвыла она.
– Что ты собираешься делать? – нахмурилась Руби.
– Высажу ей ауру, – вздохнул я. – Иначе она создаст себе кучу проблем на
пустом месте. Нападение одного охотника на другого, вне зоны дуэлей, да еще и
посреди города, среди гражданских. Янг, ты о чем думала вообще?
– О том, что обещала оторвать тебе голову!
– Диалог налаживается, – кивнул я и активировал проявление, стремительно
вытягивая ауру Янг. В небоевых условиях, это хоть и сопровождалось некоторым
количеством ржавого тумана, но совсем небольшим, если блюсти меру – я его даже
не видел сквозь пышную гриву Янг.
– Ты что со мной делаешь?! – взвизгнула она.
– Я же сказал. Ауру просаживаю, – пожал плечами я. – Чтоб ты глупостей не
натворила.
– Лайн, прекрати! – возмутилась Руби.
Я со вздохом убрал руку. По моим примерным подсчетам, у Янг осталась где-то
треть ауры. Ну, как минимум серьезную слабость и головокружение я таким резким
оттоком ей обеспечил. Ненадолго, к сожалению.
– И вытащи ее!
Беспрекословно подчиняюсь. Еще один кристаллик земного праха деградирует
до пыли, и одна дурная Янг покидает каменный плен. Во избежание обвинений в
домогательствах вытащил я ее гравипрахом. На ногах она, правда, держалась
нетвердо.
207/539
– Лайн! – возмутилась Руби.
– Что? По крайней мере, ей теперь точно не до драк.
– Ненадолго, лисенок… – она схватилась за столб. – Ненадолго.
– Янг! Зачем ты это делаешь?!
Я хмыкнул. Любая рефлексия на этом этапе должна быть отвергнута – иначе
будет очень стыдно. Но когда пубертатные подростки с суперсилами думали
головой? Им это и без суперсил фигово дается. Кроме Руби, хотя… вопрос только в
том, где находится ее “кнопка берсерка”.
– Вернуть тебя в Бикон, сис. Или хотя бы забрать у этого… – она тряхнула
головой. – А ведь ты мне понравился сначала, знаешь, лисенок?
– Да сложно было не понять, – пожал плечами я. – А ты чего одна? Куда дела
Блейк?
– Я решила пойти с Лайном сама, сколько раз можно это повторять? – вскипела
Руби.
– Руби, послушай меня…
– Нет, это ты послушай! Ты правда думаешь, что он заставил меня силой? Или
что обманул глупого ребенка?!
– Скажешь нет, что ли? Немного сладких обещаний, и ты уже готова идти за
ним на край света!
Я хмыкнул.
– Что? Есть что сказать? – на меня уставились алые глаза.
– Что я там тебе обещал, Руби? Суровую жизнь странствующего охотника,
сложности с лицензированием, загубленное яркое будущее выпускницы Бикона?
– А еще спать в палатке и мыться в речке, – кивнула Руби.
Глаза Янг сменили цвет с кроваво-красного на фиолетовый, когда она
удивленно сморгнула.
– Нет, от последнего мы уже решили отказаться, – напомнил я. – Пойдешь с
нами выбирать автодом, Янг?
– Автодом…? – она нахмурилась. – Ты сумасшедший, что ли?
– Ваш дядя считает, что да, – я пожал плечами.
– Дядя Кроу? А он тут при чем? – окончательно потеряла нить беседы Янг.
– Мы виделись вчера! – похвасталась Руби.
– И что, он одобрил все это? Хотя, это Кроу…
– Не то чтобы одобрил, но вопрос вашего одобрения может только повлиять на
решение Руби. Ни он, ни ты, ни я не можем заставить ее силой.
– Ты можешь тихо удрать без нее. Или я могу прикопать тебя, и сделать вид,
что ты удрал без нее, – ее глаза снова покраснели.
Я вздохнул. Она, видимо, подумала что ее попадание в камень это просто
случайность.
– Янг! Почему вы все угрожаете ему?! – возмутилась Руби.
– Проблемка… – задумчиво произнес я.
– Потому что это работает, – ухмыльнулась Янг, приняв мою фразу на свой счет.
– Не работает, – Руби знала меня куда лучше. – Что ты имеешь в виду?
– Не вижу выхода из этой ситуации, который бы устраивал всех, – ответил я. –
Ты упрямая, и решительно настроена идти со мной. Янг упрямая, и не менее
решительно настроена тебя не пустить. И ни одна из вас не согласна на
компромисс.
– Никаких компромиссов, лисенок. Проваливай.
– Янг!
– Любопытно. Ты даже не пытаешься воздействовать непосредственно на Руби.
Значит, понимаешь, что она не отступит, но думаешь, что отступлю я… полагаешь,
что я слабее.
– Гений, – ухмыльнулась она. – И за что тебя только из Бикона выгнали?
– Еще не размышлял над этим вопросом. Хорошо, девочки, какие ваши
предложения?
– Я набью тебе морду, и ты свалишь в туман, – немедленно высказалась Янг.
208/539
– Моя сестра наконец-то признает, что я не ребенок, и перестанет пытаться
контролировать меня всякий раз, когда я делаю что-то, что ей не нравится!
– Сис, я всегда была за тебя. Но когда абсолютно все говорят тебе, что ты
делаешь глупость – возможно, стоит прекратить упираться, и послушать хоть кого-
нибудь, кроме своих сиюминутных желаний?!
– Это не сиюминутное желание! И я тебе полностью объяснила, почему я так
решила!
– Стоп. Янг, у меня есть вопрос. Ты говоришь, что набьешь мне морду – и это
будет решением проблемы. Встречный вопрос: что, если ты мне морду набить не
сможешь? – она пфыкнула. – Чисто теоретически.
– Чисто теоретически… – она смерила меня взглядом. – Я не буду больше
мешать.
– И причина этого? – я нахмурился. – Потому что мне было бы неприятно узнать,
что ты действительно считаешь что Руби можно использовать как ставку в
турнире.
– Если ты сильнее меня, значит, ты сможешь защитить ее лучше чем я. И у тебя
хватает яиц на то, чтобы это доказать. Рискнешь? – она ухмыльнулась.
– Без проблем. Тогда – малый турнир. Четыре схватки, по дуэльным правилам
Бикона. По одному бою в день. Ставка: права и обязанности старшего
родственника по отношению к Руби. Победитель получает все, проигравший
засовывает язык в жопу и готовится к реваншу через год.
– Ха! Все-таки ты прикольный, лисенок. И не из робкого десятка, – она стукнула
кулаком в кулак. – Идет.
– Лайн! Янг! Поверить не могу!
– Так будет проще всего, – пожал плечами я. – Ну что тогда, первый бой –
сегодня вечером?
– Почему не прямо сейчас?
– Потому что дуэли проводятся в Биконе, – вздохнул я. – И сейчас там еще идут
занятия. Это первое. Второе – мне еще нужно получить лицензию. И третье, мы
собирались выбирать автодом. Айда с нами? А потом все вместе полетим в Бикон.
– Ну, раз ты приглашаешь, – пожала плечами Янг. – Только на кой тебе
автодом?
– Я привык путешествовать на колесах.
– Путешествовать? – заинтересовалась она.
– Лайн не учился в боевой школе, представляешь? – Руби явно была обрадована
тем, что конфликт миновал острую фазу.
– И ты на что-то рассчитываешь в нашей драке, лисенок? – фыркнула Янг.
– Семь последних лет я почти непрерывно сражался, – я пожал плечами. – Но
ты можешь недооценивать меня и дальше, если хочешь. Это гарантирует мне
легкую победу в первой схватке.
– С десяти лет, что ли?
Я хмыкнул.
– Спроси Вайсс. Или поищи сама, что такое Арклайт.
– А ты рассказать не можешь?
– Не хочу.
– Там… плохая история, Янг, – подала голос Руби. – Он единственный, кто
выжил.
– О. Сочувствую. Но Руби все равно не отдам.
– Мы ведь уже решили, что это будет определять турнир?
***
– Уф, ну и денек, – я рухнул на свою постель, и в дверь сразу же постучались.

– Лайн, можно?
– Конечно.
209/539
Руби зашла в комнату.
– О… ты устал? – немного разочарованно произнесла она.
– Я могу найти второе дыхание, если ты предложишь интересное занятие, –
пожал плечами я. – Если же нет, то я предпочту валяться.
– Ну… просто ты предлагал поучить меня макияжу…
Немного задействованного праха – и я сделал вампирский “подъем из гроба в
положении стоя”.
– Идем же!
Она рассмеялась, и мы пошли на кухню. Там свет удобнее всего падает.
– Я, по большей части, практик, а не теоретик, так что скажи, что ты хочешь
получить, и я это сделаю. А потом подробно объясню, как ты можешь повторить это
сама.
– Ну-у-у… я хочу выглядеть старше… – смущенно отозвалась она.
– Хм, не сказать, чтобы это был неожиданный запрос, – усмехнулся я. – Но если
ты действительно хочешь выглядеть старше, то для этого требуется менять образ
целиком. Красное платье слишком миленькое.
– Это боевая юбка!
Угу, боевая юбка – достойное дополнение к вашему бронелифчику.
– Как скажешь. Но оно автоматически подтверждает твой небольшой возраст.
Все знают, что в Биконе обычный возраст поступления это 16-18 лет, но никто ни на
мгновение не усомнился, что ты младше. Таков уж твой образ.
– Думаешь…?
– Руби, я прикидывался взрослым, когда мне было двенадцать. И я сегодня
изобразил женщину настолько достоверно, что ты начала сомневаться в моей
половой принадлежности – заметь, я при этом всего лишь наложил грим, оставшись
в той же одежде, что и был.
– Ну-у-у… ты еще двигался иначе.
– О, заметила, – улыбнулся я. – Да, и это тоже. Но просто надо понимать, что
люди взаимодействуют не с тобой, они взаимодействуют с твоим образом. Если он
достоверен, то никто не станет копаться в деталях. Мы выдаем кто мы задолго до
того как откроем рот. Вспомни поступление в Бикон – по Жону сходу понятно, что
он нервничает и храбрится. Он сутулится, отводит взгляд, плечи опущены. Или же
Пирра – всегда прямой взгляд, спокойное выражение лица с легкой улыбкой, плечи
расправлены, но поза расслабленная. Ее присутствие сразу говорит другим – “я
значительна, я уверена”.
– А Вайсс?
– Излишне быстрая походка, излишне напряженная спина и шея. Она все время
готова к тем или иным формам покушения на себя, либо физическим, либо
словесным – и драться намерена до конца. “Победа или смерть”. Но, это
напряжение и эта готовность требуют выхода, настраивают ее на лишь один метод
взаимодействия с окружающими, а поэтому она даже небольшие оплошности
может воспринимать как нападение.
– Вроде взрыва праха при первой встрече? – робко поинтересовалась Руби.
– Я бы назвал это средней оплошностью, – хихикнул я. – Ее образ говорит: “я
заставлю считаться с собой!”
– Янг?
– Слишком просто, – хмыкнул я. – “Я красотка, раздолбайка и душа любой
компании. Признай мое главенство, и оно будет мягким”.
– О… Блейк?
– “Не подходите ко мне близко, я тигренок, а не киска”.
Руби рассмеялась.
– А я?
– Восторженный щеночек.
– Нет!!!
– Извини, Руби, говорю как есть, – улыбнулся я. – И не морщись, или тени лягут
неровно.
210/539
Блин, поздно. Это надо стереть и переделать.
– И ты все равно выбрал меня?
– Как видишь.
– О! Я ждал вопроса и готовился к нему!
На заднем фоне заиграло вступление, постепенно увеличивающее громкость.
– Cause got that... cause got that... – неестественный, с металлическим
призвуком шепот сменился на "суровый" голос. – I like you cause got that something
that I need in my life, so give it to me!
– Прекрати, – рассмеялась Руби, когда я, закончив первый "куплет" состоящий
только из этих слов и начал трясти трясти хаером под соло. - Лайн, я серьезно!
– Злюка. А я надеялся, что тебе зайдет, – я вздохнул и снова взял в руки
карандаш для век. – Закрой один глаз. Ну, того что ты мне нравишься я не скрывал
с самого начала. Я, как ты можешь заметить, неплох в чтении людей. Искренняя,
милая, любопытная, хороша в бою, чем-то неуловимо похожая, чего еще можно
хотеть от партнера?
– Хороша в бою? Ты ведь ни разу не видел меня в драке до вступления.
– Руби, тебе пятнадцать, и тебя позвали в Бикон. Факт говорит сам за себя.
Владеешь ли ты мощным проявлением или сильна в обращении с оружием, чем-то
ты это заслужила. Не красивыми глазами же.
– Была еще Пирра.
– Сила это не определяющий фактор, в данном случае, – фыркнул я. – Думаю,
мой сегодняшний бой с Янг это показал.
– Да, было круто! – оживилась Руби.
– Спасибо, спасибо, но этот монолог я за сегодня уже выслушал дважды, давай
обойдемся без третьего раза, – усмехнулся. – Закрой другой глаз. Первый можешь
открыть. Но сейчас, это больше чем одна лишь симпатия. Я узнал тебя лучше.
Самое потрясающее в тебе, Руби, это твои идеалы, желание и готовность им
следовать. Ты скорее сама себя зарежешь собственной косой, чем предашь то, что
считаешь правильным, или тех, кого считаешь друзьями.
– У-ум… – она покраснела. – Спасибо.
– Так что да, я выбрал тебя, о чем ни на секунду не пожалел, – я достал из
пакета несколько типов помады. Хм, яркий тут не подойдет, нужно что-то… ага,
вот этот, наверное. – Не могу надеяться на то, что это взаимно, впрочем.
– Ну… я жалела, пару раз, немножко, – признала она. – Это, наверное, в первый
раз, когда мы так серьезно разошлись в чем-то с Янг.
– Но о Биконе не жалеешь?
– Нет, – она слабо улыбнулась. – Он оказался не таким, каким я его себе
представляла.
– Что ж, тогда почему бы не изменить это? Станем крутыми Охотниками,
придем в Бикон, преподавателями и сделаем его таким, каким он должен быть! А
там и до директорского кресла недалеко.
– Предложение дяди Кроу тебе все-таки понравилось, – рассмеялась Руби.
– Я был твердо намерен попробовать студенческую жизнь, – я пожал плечами. –
Но раз мне такой возможности не дали… ее можно попробовать и с другой
стороны. Так, ну, я закончил. Смотри.
Она ушла в ванную, а через десяток секунд оттуда раздался восторженный
взвизг.
– Это я?!!
– Не нравится?
– Нравится! Очень нравится! – она метнулась ко мне Проявлением. – Я как
будто разом на три года старше стала! И я такая красивая!
– Пфф, ты и без этого была красивая.
– Но я не знала! Вау! – она снова розопортировалась в ванную. – Это! Так!
Круто-о-о-о!!!
– Видишь. Я же говорил, что сама будешь просить, чтобы я на тебе порисовал, –
211/539
усмехнулся я. – Хочешь попробовать зайти еще дальше?
– Э? – она вновь вернулась на кухню. – В каком смысле?
– Помимо макияжа есть еще и одежда, – я коварно улыбнулся. – Рискнешь
сменить образ еще более радикально?
– Да! Конечно, да! – закивала она.
– Тогда с утра вновь по магазинам.
И мне понадобится фотоаппарат… эх, жаль мой остался в фургоне.
***
– Вы еще здесь, мисс Сяо-Лонг? – раздался за ее спиной голос, и Янг

вздрогнула. – Пытаетесь извлечь уроки из вашего поражения, как я вижу.
Похвальное стремление.
Янг оторвала взгляд от свитка, на котором уже который раз проигрывался ее
бой с лисенком. Короткий и унизительный бой, где она даже не смогла дотронуться
до противника. Даже не смогла просадить ему ауру! Более того, он сделал ее
техническим нокаутом!
– Это его Проявление? Как его обойти?
– Нет, мисс Сяо-Лонг, проявление мистера Ланаты внутреннее, что, впрочем, не
делает его менее опасным для вас.
– Что это?
– Повышение интеллекта.
– То есть он реально гений? – опешила Янг. – Погодите, он говорил, что его
проявление это звукоподражание!
– Да, он предпочитает скрывать свое настоящее проявление, вместо этого
рассказывая небылицы, – мисс Гудвич чуть улыбнулась. – Первая команда его
сестры до сих пор уверена что ему за пятьдесят, а внешность следствие работы его
проявления, которое случайным образом делает его тело старше или моложе
каждые десять лет.
– Да ладно? Они идиоты что ли?
– Нет, просто мистер Ланата победил их команду, когда они были на третьем
курсе, а ему самому было тринадцать. Он всегда предоставляет… убедительные
доводы.
– Команду третьекурсников в тринадцать?! Вы шутите.
– Это происходило на этой же арене, – пожала плечами мисс Гудвич. – Если
хотите, я могу дать вам запись. По крайней мере, вы будете знать, что от него
можно ожидать.
– Конечно! Спасибо, мисс Гудвич! Хотя пока что я даже не знаю, как вообще
можно защищаться от такого?!
– Не быть столь прямолинейной, мисс Сяо-Лонг. Мистер Ланата стоял на месте
вовсе не для демонстрации превосходства, как вы могли бы подумать. Превращать
пол в жидкость при помощи земного праха требует нешуточной концентрации, и он
просто не мог двинуться, не разрушив собственную ловушку.
– Он схватил меня и бросил в нее!
– Это было воздействие гравипраха. И у него тоже есть свои слабости,
например, высокая инерционность. Фокус захвата формируется с запозданием, что
делает его почти неприменимым в обычной схватке. Но вы двигались по прямой, и
просчитать вас не составляло никакого труда – вы сами влетели в одну его
ловушку, чтобы затем вас поместили в другую. На будущее, если вы все-таки
попадете в подобный захват или аналогичное проявление – сразу же зажгите свою
ауру. Это делает Охотника, скажем так, скользким, и удержать его становится
почти невозможно.
– Как тогда на сцене! Это было ваше Проявление! – догадалась Янг. – А он
пытался из него выбраться.
– Верно. Достаточно эффективно, как вы могли заметить.
212/539
– Мисс Гудвич, почему его не приняли в Бикон? На самом деле?
– Правила написаны не для того чтобы делать в них исключения, мисс Сяо-
Лонг, – нахмурилась Глинда. – И, справедливости ради, мистеру Ланате просто
нечего здесь делать, что и доказывает то, что спустя два дня после неудачной
инициации он уже получил лицензию охотника среднего ранга. Несмотря на
отсутствие формального образования, он опытный Охотник.
– Семь лет сражений? – припомнила Янг утреннее бахвальство лисенка. Не
такое уж и бахвальство, как оказалось. – Мисс Гудвич, что такое Арклайт?
– Мистер Ланата поделился с вами деталями своего детства?
– С Руби. Она лишь сказала, что это плохая история.
– Арклайт это шахтерский поселок, разрушенный гримм. Мистер Ланата два
года подряд выживал на безымянном континенте в одиночку и выбрался оттуда
своими силами, а на Санусе его нашла Эмбер… моя подруга. Охотница. Она взяла
его под опеку, и дальше они путешествовали вместе.
– Ни х… себе!
– Следите за языком, мисс Сяо-Лонг, – одернула ее преподавательница.
– Извините, мисс Гудвич.
– И идите спать. Вы сможете продолжить ваши тренировки на свежую голову. У
вас впереди еще достаточно времени, чтобы отточить свои навыки.
– Следующий бой завтра!
– Вот как? И сколько их будет всего?
– До трех побед.
– Интересно… вы ведь не поставили свою сестру на кон, мисс Сяо-Лонг?
– Не совсем, – смутилась Янг. – Но я думала что я легко его раскатаю! Кто знал,
что этот игривый лисенок на самом деле скрывающийся терминатор!
Глинда усмехнулась, словно вспомнила какую-то ей одной понятную шутку.
– Что ж, судя по тому что я видела, мистер Ланата воспринимает схватку с
вами всерьез, – она набрала что-то на своем свитке, и свиток Янг пискнул
входящим сообщением. – На видео, что я вам прислала, он играл со своими
противниками. Вас же, мисс Сяо-Лонг, планомерно побеждают, не давая ни
поблажек, ни шансов.
– И что мне делать?
– Попросите помощи у вашей команды. Ваш противник – праховый маг. Мисс
Шни хорошо разбирается в использовании праха – а значит, вы будете знать, чего
ожидать и как противостоять. Да и ваша напарница наверняка может что-то
посоветовать.
– А вы?
– Мой совет? Хм-м… вам нужно измотать его. Если он лишится запасов
внутренней ауры, то вы победили. Помните лишь, что он прекрасно об этом
осведомлен.
– Спасибо, мисс Гудвич!
– Не за что, мисс Сяо-Лонг. Помогать вашему развитию – моя работа.
***
– Лайн, а какая у тебя эмблема? – поинтересовалась Руби.

– М? В смысле? – я немного отвлекся от регенерации своего прахового
браслета.
– У каждого Охотника есть своя эмблема! Разве ты не знал? У меня это роза, у
Янг – пылающее сердце, у дяди Кроу – крыло с шестеренками… правда, он его ни
на чем не ставит.
– А, это. У меня ее нет и не будет.
– Ты знаешь, откуда эти символы взялись? – поинтересовался я.
– Ну-у-у… вроде бы, это тоже традиция?
213/539
– По историческим меркам, совсем свежая, поскольку она появилась после
Великой Войны. Как и правило цветов, и Академии Охотников, и тому подобное. Но
до того как кланы Охотников были перемолоты в бессмысленной бойне, право на
эмблему имели только они, и она была семейной. Двойной дуге Арков восемьсот
лет, например.
– Ого!
– Да, тогда были трудности с принтами, так что народ не слишком изощрялся, –
хмыкнул я. – Но, так или иначе, это был символ не одного человека, а рода, к
которому человек принадлежит. Не просто рисунок, но еще и история, что стоит за
ним. Когда кланы исчезли, новоявленные охотники из школ и академий, решили
подражать им, придумывая себе эти эмблемы, и гордо нося их. Тем более, что это
такой хороший способ выделиться, подчеркнуть свою индивидуальность – а после
Великой Войны люди были помешаны на индивидуальности. Но я вижу в этих
эмблемах только грустную тенденцию. Если раньше символ мог жить, и жил
гораздо дольше человека, который его носил, то сейчас он умирает вместе с ним.
Плюс, ирония: все охотники придумывают себе эмблему, для того чтобы
выделиться, но при этом, фактически, являются толпой, которая штампует себе эти
эмблемы. Отказавшись даже придумывать ее, я тем самым уже выделяюсь среди
прочих.
– У моей мамы тоже была эмблема розы. Только у нее она была белой, –
улыбнулась Руби.
– О! Уже куда больше похоже на изначальный смысл эмблем. Передашь ее
своей дочери?
– Если она захочет ее взять, – рассмеялась Руби.
– Ты захотела.
– Да… – она закончила работать иголкой, и придирчиво осмотрела свою работу.
– Пойдет.
– Все? Идем шокировать Бикон? – улыбнулся я.
– Ну-у-у… может, не надо? Я волнуюсь, – призналась Руби. – Этот стиль бы
больше подошел Янг. Он такой… уверенный. На меня все будут смотреть!
– Как хочешь, – пожал плечами я. – Разве что немного жаль потраченных
усилий. Пока я тебя накрасил, пока ты пришила розу…
– У-у-у… – она с тоской посмотрела на футболку, над которой работала
последние полчаса.
– Было бы забавно посмотреть на лицо Янг, – мечтательно произнес я.
– У-у… хорошо. Не зря же мы покупали эту одежду.
***
– Лайн, привет! Кто это с тобой… РУБИ?!!

– Привет, Жон! Привет, Пирра! – помахала им ладошкой моя спутница, явно
довольная произведенная эффектом.
– Ты… выглядишь совсем иначе! – продолжал удивляться Жон. – Как будто
совсем другой человек!
Я самодовольно улыбнулся. О да. Макияж сделал ее черты немного резче,
добавив ей возраста, а одежда окончательно поменяла восприятие. Вместо платья
готик-лоли, на Руби теперь были синие джинсы, подчеркивающие неплохую линию
бедер, длинная серая футболка, у воротника которой она нашила свою эмблему-
розу, и красная тканевая куртка нараспашку, с меховой оторочкой капюшона.
Завершал образ широкий ремень, на котором была закреплена ее коса. Я еще хотел
добавить каблуки, но после того как она сделала на них несколько шагов, и
посмотрела на меня полными страдания щенячьими глазами, отказался от этой
идеи. Вместо этого отправил ее найти себе бюстгалтер-пушап, а когда мы
вернулись домой – слегка поиграл с ее прической, сделав ее более “дикой”. Сейчас
Руби выглядела заметно старше Вайсс, с которой была примерно одного роста.
214/539
– Слышу знакомое имя, вижу знакомые уши! – раздался рядом голос Янг. – Уже
здесь, лисенок? А где… Руби…
– Я тут, – смущенно ответила она.
Реакции у Руби все равно были миленькие, что с образом сочетались плохо. Но
до тех пор пока она не начинала опускать взгляд и смущаться, узнать в ней ту
самую “девочку в платьице” было сложно даже родной сестре.
– Привет, Янг, Блейк.
Тайная кошкодевочка коротко кивнула.
– Ты что с ней сделал?! – взвыла Янг, придя в себя. Я ожидал вспышки алых
глаз, но вместо этого… – Я пыталась вытряхнуть ее из ее “боевой юбки” последние
два года! А макияж? Единственная помада, которую она признавала –
гигиеническая, и то зимой!
– Янг! – нет, все-таки выражение лица “обиженный щеночек” на лице этакой
“городской неформалки” – это тот еще разрыв шаблона.
– Нет-нет! Отпадный прикид, сис! Реально! Вы что, в ночной клуб собрались?
– Нет! – ужаснулась Руби перспективе.
И очень зря, потому что пока мы летели, я, наконец-то получил отклик от
Джуниора, и в ночной клуб мы все-таки сегодня пойдем. Но, пожалуй, Янг не стоит
об этом знать…
– Так, лисенок, – переключила на меня внимание Янг. – Как ты это сделал? И я
хочу адрес этого визажиста!
– Я бы тоже не отказалась, – добавила Пирра.
– Это Лайн сам сделал, – сдала меня Руби. – И одежду тоже он подобрал.
На мгновение взгляды на меня сменились на откровенно хищные. Я знаю – я
чувствую разницу.
– Так-так-так, лисенок… ты действительно полон сюрпризов…
– Что я могу сказать, мне нравится рисовать, – я пожал плечами. – Ну что, Янг,
готова ко второму раунду?
– Еще как готова! – она ухмыльнулась.
– То есть, к трюкам с прошлой битвы ты противодействие нашла? Хорошо,
сэкономлю ауру на их использовании.
– Мистер Ланата. Мисс… Роуз? – к нам подошло еще два человека. Глинда и
еще одна женщина. Выглядела она… блин, “безумный ученый, женская версия,
масштаб один к одному”.
Черный глянцевый облегающий костюм, выглядящий как латексный наряд для
любителей БДСМ, был прикрыт удлиненной, приталеной белой блузкой, а на плечи
еще и наброшен лабораторный халат – что в сумме давало относительно
приличный вид, но… на грани приличия, скажем так. Волосы мягкого оттенка
между розовым и оранжевым были подобраны в строгий узелок, но заколоты чем-
то напоминающим древние шприцы, судя по цветам, с праховыми суспензиями.
Помимо этого на голове у нее были огромные защитные очки.
– Добрый вечер, мисс Гудвич, – кивнул я.
– Значит, это вы тот самый мистер Ланата, – с интересом произнесла ее
спутница. – Я надеялась познакомиться с вами с того момента, как увидела ваш
великолепный дельтаплан на записи с церемонии инициации.
– Данделайн Ланата, – кивнул я. – А вы?
– Доктор Томмелиза Пич. Преподаю ауроведение, прахологию, и естественные
науки, – она улыбнулась. – Впечатляющие навыки в работе с прахом. Не каждый
алхимик берется за то, чтобы разжижать камень даже в лабораторных условиях,
не то, что в бою. Я бы с радостью поговорила с вами после сегодняшнего боя.
– И я тоже, молодой человек, – мне на плечо положил руку еще один
подошедший к нам мужчина. – И я тоже.
Я обернулся. Высокий, накачанный блондин, с голубыми глазами, стильной
небритостью и бородкой-островком на подбородке. Еще один Арк?
– Папа?!! – испуганно пискнула моя напарница.
– РУБИ?!!!
215/539
Упс… похоже, эта одежка мне сегодня еще аукнется.
***
– Нервничаешь, лисенок?
– По поводу боя, или насчет разговора после него? – лениво поинтересовался я.
– По поводу разговора, конечно, – фыркнула она. – Кто будет волноваться по
поводу боя, который вот-вот начнется?
– Тоже верно. Но знаешь, нет…
– Начали! – скомандовала мисс Гудвич, и в тот же миг Янг взвилась в воздух,
резко поменяла направление отдачей своих дробовиков, причем, выстрелила она в
землю передо мной, замораживая пол на случай если бы он был жидким,
приземлилась, рванула навстречу…
И тут же была вынуждена дернуться назад, уходя от выскочивших из земли
каменных копий. Рывок, прыжок, на этот раз достаточно предсказуемый, и она
попадает в фокус гравитационного захвата – чтобы тут же вспыхнуть ярко-желтым
сиянием ауры, и выскользнуть из него.
– Ты же собирался не тратить ауру на старые трюки? – усмехнулась она. – Я
учла свои ошибки.
– Молодец, – искренне похвалил я ее. – Значит, попробуем трюки новее. Как ты
относишься к броне, Янг?
– А по мне незаметно? – усмехнулась она, и рванула вперед, сделала зигзаг,
вновь ускользая от возможного захвата.
Заметно, чего уж там. Браслеты водно-ледяного твердого раствора, которые я
делал сегодня, немного деградировали – а Янг влетела в широко раскинувшуюся
водную плоскость, которую я дополнительно ускорил порывом ветра, превратив ее
во целое облако брызг.
Она конечно, попыталась уклониться, но импульс был взят, так что она в это
облако все же влетела – чтобы мгновенно покрыться ледяной корочкой. Аура от
такого плохо защищает.
От нескольких шарообразных сгустков электричества, влетевших в
избавляющуюся от ледяного плена девушку – тоже.
Гудок.
– Мисс Сяо-Лонг без сознания. Победитель – мистер Ланата.
Я тут же подошел к Янг и начал стряхивать с нее лед, одновременно обдувая
горячим воздухом.
– Интересное использование праха, мистер Ланата, – улыбнулась профессор
Пич. – И не менее интересные навыки во владении аурой.
– Ч-что? – Янг открыла глаза, оценила обстановку, и застонала. – Я опять
продула. Гримм!
– Чувствуешь-то себя как?
– Адски холодно, но ты уже, вроде, исправляешь это, – она встала и
повернулась спиной к потоку горячего воздуха, который сейчас вылетал из моих
рук, и стала растирать свои ноги. – Что это было вообще?!
– Переохлажденный дистиллят, – ответила вместо меня профессор Пич. –
Чистейшая вода, созданная водным прахом, не замерзает, пока не получит точку,
вокруг которой начнет кристаллизоваться. Часть ее начала замерзать, сталкиваясь
с пылью в воздухе, но большая часть замерзла, попав на вас, мисс Сяо-Лонг. Какой
температуры она была, мистер Ланата?
– Минус сорок, плюс-минус пять градусов, – пожал плечами я. – Это не то чтобы
легко регулировать.
– Я попадала раньше под атаки ледяным прахом, и он даже близко не такой
холодный! – возмутилась Янг.
– Теплопроводность разная. Созданный ледяным прахом кристалл льда
некоторое время не тает, оставаясь совершенно сухим. За это время его обычно
216/539
раскалывают и стряхивают. А вот переохлажденная вода это совсем другое дело.
И, хоть аура и защищает от обморожений, на скорость реакции и общее ощущение
это влияет еще как. Тяжело сражаться, когда у тебя все мышцы дрожат для
выработки тепла.
– Бр-р-р. А молнии ты как метнул в конце? – Янг снова повернулась, на этот раз
встав боком.
– Очень короткие аурные слеши. Практически аурные пули, – я улыбнулся. – С
добавлением электрического праха.
– Можете продемонстрировать их без энергетических инфузий? –
заинтересованно попросила Пич.
Я пожал плечами и метнул парочку зеленых вспышек в пол.
– Интересно. Вы формируете их в виде шара, а не плоскости, как другие
Охотники, – заметила Пич.
– После того что я научился делать с гравипрахом… – я открыл ладонь, и над
ней сформировался додекаэдр, который я успел пару секунд удержать, прежде чем
он улетел в потолок. – Это не так уж и сложно. Ограничение исключительно в
количестве тренировок. Ладненько, у меня кончается аура, так что дальше ты как-
нибудь сама, Янг. И да. Подумай насчет брони – она помогает пережить подобные
мелкие неудобства без больших потерь.
– Директор Озпин попросил передать, что он будет ждать вас в своем
кабинете, вместе с мисс Роуз и ее отцом.
– Спасибо, мисс Гудвич. Пойду в очередной раз отбивать своего партнера…
– Может быть вы уже прекратите это ребячество, мистер Ланата? – предложила
Глинда.
– То, что вы называете "прекратить ребячество", я называю "предательством
доверившейся". Зло, совершенное ради благой цели все равно остается злом, – я
посмотрел ей в глаза, и она отвела взгляд. – “Так будет лучше для всех” это не
более чем оправдание. Каждый имеет право на свой выбор, и каждый имеет
обязанность нести за него последствия.
– Я знакома с философией Роденша, мистер Ланата, спасибо, – раздраженно
ответила она. – Но мне кажется, что даже сам Арнав Роденша квалифицировал бы
ваши действия как “зло”.
– Вам кажется, – я усмехнулся.
Арнав бы вообще не понял, какого черта я тут пытаюсь действовать
дипломатией. Пятьсот лет назад нравы были те еще…
***
– Он не заставлял меня! Он не просил меня идти с ним! И он ничего не

скрывал! Ни про то, насколько трудно будет, ни про работу, ничего!
– И даже эту одежду ты надела сама? Руби!
– Я просто хотела выглядеть старше, а он помог!
– Ну еще бы он не помог!
Лифт мелодично дзынькнул, из-за чего голоса замолкли, и я вошел в знакомый
кабинет. А закат красиво смотрится отсюда…
– Мистер Ланата, – поприветствовал меня Оз.
– Директор Озпин. Мистер Роуз.
– Тайянг Сяо-Лонг, – с нажимом представился он.
– Данделайн Ланата.
Почему мне всегда смешно в такие моменты? Ах да, точно. “Шепард. Рекс.”
Я осмотрел диспозицию. Озпин за своим столом, Руби на диванчике около окна
и с вызовом смотрела на отца. Вот, вот это выражение куда лучше подходит к ее
прикиду. Тайянг же ходил по кабинету, но теперь встал, скрестив руки на груди, и
сверля меня взглядом. О, тут есть второй лифт. В прошлый раз я его не заметил.
Нахально пройдя к дивану, я сел рядом с Руби. Она бросила на меня
217/539
неуверенный взгляд, на что я ободряюще улыбнулся.
– Ну что, ты со мной?
– Да, – тихо, но уверенно ответила она.
– Тогда пойдем.
– Парень, – выдохнул Тайянг. – Ты думаешь что это какая-то шутка? Что ты
можешь творить что тебе вздумается? Просто прийти и сломать жизнь моей
дочери, из своей прихоти?
– Каждый взрослый человек имеет право на свой выбор.
– Руби – не взрослый человек! Она пятнадцатилетний подросток! Почти
ребенок!!! Как и ты!
– Это не помешало вам подписать бумагу об ее эмансипации и отправить в
Бикон. Как и не помешало сделать то же самое Эмбер для меня. По закону…
– К гримм законы! Она моя дочь! И я не отпущу ее с тобой в дикие земли!
– То есть на третьем курсе ее бы ждала такая же сцена? – вскинул брови я. –
Или перед ежегодными миссиями-вылазками?
– Здесь ее научат сражаться. Здесь у нее будет команда! Здесь у нее будут
учителя, которые ее подстрахуют! Она будет готова!
– Видел я эту готовность. Еще в тринадцать лет видел.
– Вы сражались не с лучшей командой, мистер Ланата, – возразил Озпин.
– Спасибо Бикону за это, профессор, – усмехнулся я. – Удивительное дело, но
после наших с Эмбер стараний, они все выпустились с личным рангом “А” и
командным “S”. Третьей в общем рейтинге. Индивидуальный подход и постоянные
драки творят чудеса.
– Это вы так намекаете, что обучите мисс Роуз лучше, чем Бикон?
– Конечно.
– И чему ты можешь ее научить?! – рявкнул Тайянг.
– Использование ауры: слеши, всплески, иглы. Использование праха прямым
контролем ауры. Гриммоведение, теоретическое и прикладное. Физическое
развитие, с упором на противостояние гримм, а не другим Охотникам, чему учат в
Академиях. Полевая медицина. И самое главное: как выжить в Ремнанте, и не
предать себя.
– Громкие слова, для ребенка на пару лет старше нее.
– Физически. Но в те же годы было упихано гораздо больше опыта. Кроме того:
объективно, что вы можете сделать с этим? Все эти “не позволю”, “не пущу”,
“проваливай” – это пустые слова, которые я слушаю последние пару дней только из
вежливости, не желая накалять ситуацию еще больше. Мы не нарушаем законов.
Мы лишь делаем то, что хотим делать сами, а не то, что хотите от нас вы.
Единственный ваш аргумент – “мы взрослые, мы знаем лучше”. Парирую: “я умный,
я знаю лучше”. В конце концов, это ваши решения привели к имеющемуся итогу.
Примите за них ответственность.
– Вы психически нестабильны, мистер Ланата.
– Я говорила, что это его Проявление!
– А я говорил, что это его фантазии. Мистер Скайхай здесь очень хорош в том,
чтобы придумывать.
– О чем я тебя и предупреждал, – кивнул я Руби.
– Никто не сомневается в вашем высоком интеллекте. Но ваша внезапная
привязанность к мисс Роуз выходит за грани разумного. Вы одержимы ею. Как были
одержимы вашей сестрой, на которую она похожа характером, и которую вы
потеряли. Это не…
– Не возьму, – прервал я его.
– Не возьмете что?
– Эту хрень в голову, – пояснил я. – Возвращаясь к вопросу. Дальше что? Закон
на нашей стороне, не на вашей. Насилие не поможет, вы уж должны-то понимать
это лучше, чем Янг. Вы могли только переубедить нас. И у вас не получилось. С
моей точки зрения, мы находимся в той точке, откуда есть только два выхода. Либо
218/539
вы принимаете наше право решать за себя самим и даете нам возможность
“сделать первый шаг по выбранной нами дороге”, – я с легкой улыбкой кивнул
Озпину, чьи слова с церемонии посвящения я только что использовал. – Либо мы
сделаем его все равно, но тогда, боюсь, снова нас в ближайший год вы не увидите.
– Ты… – Тайянг усмехнулся и покачал головой. – Руби, ты согласна с ним?
– Мне не нравится то, что мне придется ссориться с тобой, пап, – слабо
улыбнулась она ему. – Но… да. Я не могу вернуться в Сигнал, потому что это будет
шаг назад. И я не останусь в Биконе, после того как моему партнеру не нашлось
здесь места, непонятно почему. Мы пойдем вперед.
– Ясно, – вздохнул он. – Что ж. Идите.
– Правда? Спасибо, пап! – обрадованная Руби прыгнула ему на шею. – Ты самый
лучший папа в мире!
– Ты совсем как Саммер… я знал, что мне не удастся удержать тебя, – тихо и
грустно произнес мужчина. – Будь осторожна там, Рубс.
– Конечно.
Я выдохнул и немного расслабился. Честно говоря, я уже начал ожидать, что
нам придется покинуть эту гостеприимную башню, выбив окно и улетев на
дельтаплане.
– Береги ее, – сказал Тайянг, когда Руби разорвала объятия, и с улыбкой на
лице подошла ко мне.
– Пока я жив, никто до нее не доберется, – серьезно ответил я.
Он чуть улыбнулся.
– Не нравишься ты мне.
– Ну, это тоже начало, – улыбнулся я. – Вам есть где остановиться в городе? Вы
можете остаться у нас.
– О! И Лайн приготовит что-нибудь вкусное! – воскликнула Руби. – Давай, пап!
– Хорошо, – он улыбнулся.
– Значит, в Вейл полетим на булхеде, – задумчиво произнес я. – Идем тогда?
Уже поздно.
– Погодите немного, – окликнул нас Озпин. – Мисс Роуз, мистер Ланата. У меня
есть для вас… предложение.
***
– Доброе утро, мистер Сяо-Лонг, – произнес я, едва он сделал один шаг от

двери к моей кровати, а затем вскочил на ноги, в полете извернувшись и бросив
свое одеяло к прочей постели.
– Просто Тай. Не похоже, чтобы от тебя удалось избавиться в обозримом
будущем, так что, – он махнул рукой, и прошелся взглядом по моему телу. – Ты ведь
спал, когда я пришел, не так ли? Впечатляющий уровень паранойи.
– Готовности, – поправил я его. – Что-то после утверждений директора даже в
шутку не хочется говорить о психических расстройствах.
– Парень, ты даже во сне не расстаешься со своим оружием, – он ткнул
пальцем в мои украшения. – Можешь погладить гримм после всего, что с тобой
произошло. Его утверждения имеют под собой вескую основу.
– Выкатить Озпину иск о нарушении неприкосновенности частной жизни, что
ли? – задумчиво произнес я, натягивая штаны. – А то в кого ни плюнь, все всё
знают.
– Я отец Руби. Я имею право знать.
– Ну так у меня бы и спросили, – я хмыкнул.
– За этим и пришел, – он пожал плечами. – Чуткий сон, ладно, я понимаю,
необходимость для Охотника в поле. Но спать в одних лишь трусах и прахе?!
– Большинство кристаллов на мне выращены мной самим, сразу в несъемном
виде, и большинство их – безграневые. Они остаются в метастабильном состоянии,
за счет того, что по ним постоянно протекает моя аура. Я их даже в ванной не
219/539
снимаю, не то что на ночь – сорванное с пальца кольцо превращается в
самопальную бомбу. Но снять их можно, в принципе. Часа за два, аккуратно
разъединяя половинки браслетов, а затем опуская их в стабилизирующий гель.
Обратно вооружаться я буду раза в два дольше, и это не говоря о потерях ауры на
это.
– То есть, ты ходячая бомба, помимо всего прочего.
– Не более чем Руби, с ее патронташем на поясе. Я могу остановить детонацию
чужой праховой гранаты – а уж свои кристаллы и вовсе знаю наизусть. Пока они на
мне, они не детонируют даже от попадания пули.
Я посмотрел на часы. Четыре сорок. Мужик, ну… ну вот… а, пофиг. Все равно я
бы встал через полчаса сам. Блин, хорошо что Руби не из Арков. С их размером
семей, чую, меня бы всевозможные родственники терроризировали еще полгода.
Собственно, в последний раз когда я женился на одной из них, так оно и было!
– Давайте перейдем на кухню. Приготовлю чего-нибудь, уже и Руби скоро
встанет.
Он пожал плечами.
– Хорошо. Допустим, ты сказал Руби правду насчет своего проявления, и это
действительно “выживание”. И как минимум, не ко всем гримм ты симпатизируешь
– неверморов ты приручать не захотел.
– Не люблю их. Вечно летать мешают, – поморщился я. – И миног не люблю. Бр-
р-р, гадость.
– А остальных любишь?
– Некоторых, которые покрасивее. К остальным равнодушен, – я пожал
плечами. – Я уже понял, как это смотрится с вашей стороны, но с моей – все иначе.
Конечно, да, гримм убили всех кого я знал в Арклайте, включая моего отца. Но
ведь… гримм, это ведь стихия. У них нет намерения убивать кого-либо, они просто
делают это, потому что такова их природа. Что касается Арклайта – допустим, Руби
не умеет плавать. Я позвал ее в глубокий бассейн ночью, пообещал научить и
подстраховать, но вместо этого затащил на самое глубокое место и ушел. Она
утонула. Кто будет виноват в ее смерти? Кого вы будете ненавидеть за это? Воду и
бассейны, или все-таки меня? ПКШ завезла группу безоружных гражданских на
континент гримм, а потом просто улетели, бросив их на растерзание - так почему я
должен ненавидеть за это гримм? Они выступали здесь в качестве орудия
убийства. Ненавидеть их просто глупо, как ненавидеть море за цунами, землю за
землетрясения, винтовку за то, что та выпускает пули.
– С логической точки зрения это, возможно и так… но в подобной ситуации
сложно мыслить логически.
– Кому как. Проявление же.
– И зачем же ты тогда стал Охотником? Раз ты не имеешь ничего против
гримм?
– Потому что люди нравятся мне гораздо больше, чем гримм! – я закатил глаза.
– А еще… какой у меня был выбор, на самом-то деле? У человека с открытой аурой
не то чтобы много путей в жизни. Известно, что мы привлекаем гримм куда сильнее
других. И с точки зрения общества, что закреплено в законодательстве, риск
нашего существования должен быть оправдан пользой, которую мы приносим. Мое
проявление не имеет адекватного гражданского применения, что оставляет мне
только “профессии, связанные с риском для жизни” – Охотника, полицейского,
спасателя или фермера за пределами королевств. Я стал Охотником стихийно, но
меня вполне устраивает это занятие. Свежий воздух, физическая активность,
хорошая компания.
– Разумно, – он вздохнул. – Вполне разумно…
– Извините, что не оправдываю ожидания, – я усмехнулся. – Моему
маниакальному смеху нужны тренировки.
– Тогда, может быть, ты объяснишь еще и свою одержимость Руби? Я бы очень
хотел услышать разумное объяснение, в духе предыдущих.
– Разумно не объясню, – развел я руками с виноватой улыбкой. – Это полностью
220/539
эмоциональный поступок.
– Любишь ее? – он очень постарался скрыть иронию из голоса, но что-то этакое
все-таки просочилось.
– Нет. Возможно, только пока… но нет. Просто она – мечта. Оптимистичная
девочка с серебряными глазами, что вышла из печальной сказки с плохим концом.
Защитница людей, чей путь – сгинуть в безвестности, спасая других. Я ненавидел
эту сказку в детстве. Настолько же ненавидел сказку, насколько обожал ее
героиню. В Биконе, когда я увидел ее глаза, я увидел еще и возможность…
переписать эту историю. Помочь ей, спасти ее, получить счастливый конец. С этого
все и началось. Где-то в глубине души, я нахожу все попытки у меня ее отнять
противодействием мира, в чью историю я полез. Глупости, конечно.
Тайянг хмыкнул.
– Озпин был прав. Всему действительно можно найти другое объяснение.
– Можно. Нужно лишь захотеть его найти, а не огульно обвинять других в своих
подозрениях, – я фыркнул.
– Хм. Спрашивать человека с твоей фантазией, парень… я помню, как хохотал,
когда узнал, как ты обманул команду Эмбер.
– А это-то вы откуда знаете? – я даже удивился.
– Мы… поддерживали связь, – грустно улыбнулся он. – Саммер, мама Руби,
тренировала ее несколько лет.
– Сенна кому-то доверила тренировки своего ребенка? – не поверил своим
ушам я.
– У нее… были на это причины, – отвел глаза Тайянг.
– И сколько лет было Эмбер тогда?
– С девяти по двенадцать. После этого она пошла в Фарос.
– Вот как…
Понятно теперь все. Вот откуда у сестренки взялись идеалы среброглазых. Мне
она, про Саммер не рассказывала… впрочем, Эми довольно скрытная девушка, хоть
и кажется будто у нее душа нараспашку.
– Так, парень, а теперь поговорим серьезно.
– Значит, до этого мы шутили? – иронично ответил я.
– Серьезно! – надавил голосом Тай.
– Не буду я трогать Руби, – закатил глаза я. – Она милашка, конечно, но ей
пятнадцать. Её тело еще развивается, и никакого удовольствия ей это не доставит,
а я не насильник. Да и не похоже, чтобы она была заинтересована.
– Хм… разумные слова, только знаю, я как это бывает. Но, если все-таки… - он
поморщился, и остаток фразы явно произнес через силу. - То хотя бы
предохраняйтесь.
– Однако, – я усмехнулся. – Признаться, я ожидал угроз чего-нибудь оторвать и
прочей агрессии.
Он махнул рукой.
– Может быть мы и похожи, но свой характер Янг унаследовала от матери. Как
и Руби, от своей. После того как… после того… – он вздохнул. – Я решил стать им
лучшим отцом, каким только могу быть. А это означает, в том числе, и знать, когда
надо отступить, чтобы не стать в глазах ребенка злейшим врагом. Ты не пытался
оторвать Руби от семьи, и даже наоборот, как рассказывал Кроу. И не мне
прикидываться ханжой, как будто я сам не был подростком и не учился в Биконе. Я
был готов к чему-то этакому… хоть и рассчитывал, что это старшая приведет парня
первой, а не младшая убежит со своим.
– Педагогично, – одобрил я.
– Ну так недаром я уже почти десять лет в Сигнале преподаю, – усмехнулся
Тайянг.
***
221/539
– Куда мы идем? – радостно чирикнула Руби. По ней было видно, что наше
расставание на мажорной ноте с Тайянгом скинуло огромный камень с ее души. Да
и я тоже был рад.
Очень уж надоела вся эта канитель.
– В одно очень злачное место, – усмехнулся я. – То самое, в котором мы с Янг
познакомились.
– Ночной клуб, прикрытие теневых делишек? – нахмурилась она.
– Агась. Не морщись так, у Охотников специфические отношения с законом.
Если нас не привлекают к решению каких-то проблем такого рода официальным
запросом, то мы и не должны ничего делать. Это дело полиции и прочих
официальных властей.
– Это неправильно.
– Да как сказать… мы не можем держать весь мир на своих плечах, –
улыбнулся я. – Что-то надо оставить и другим. “Законно” – не всегда значит
“справедливо”, иногда и по ту сторону права работают достойные люди. Но редко.
Однако, они предоставляют уникальные услуги.
– И за одной из них мы сейчас идем?
– Да. Это здесь.
– О! Я уже била таких парней! – воскликнула Руби.
Вышибалы около двери клуба переглянулись. Ну да. Снова наряжаться в наряд
“уличной неформалки” она отказалась и сегодня была в своем миленьком
платьице.
– Это, Руби, представители “Семьи Шонг”. Они же “Алые лезвия”. Как видишь,
весьма респектабельные ребята, чей босс не лишен чувства вкуса, – я повернулся к
правому. – Мы к Джуниору.
Он молча пожал плечами, никак нам не препятствуя.
– Глава этой организации, Хей Шонг, по прозвищу “Малыш”, данному ему за
немалый рост и размах плеч, считается одним из преступных королей Вейла,
однако по сравнению со своим отцом, он довольно мягкий мужик: войн банд на
улицах не устраивает, во всякие громкие дела не лезет, и вообще мирно
занимается посредничеством, а свой клуб превратил в нейтральную территорию.
Серая зона, так сказать… привет, Милша.
Коротковолосая девушка кивнула нам.
– Скай! – она улыбнулась. – Ты ни разу не заглядывал к нам с того раза.
– Я и сейчас по делу.
– К Джуниору? – она чуть надула щеки.
– Да.
– Эх. Я сейчас позову.
Руби проводила ее недоуменным взглядом.
– Почему она назвала тебя Скай?
– По псевдониму. Они с сестрой мои фанатки и знают меня в лицо, – я хмыкнул.
– Это их я прикрывал, кстати, когда Янг тут устроила показательные бои.
– А-а-а… – она с интересом оглядывала полутемное пространство клуба.
Ждать долго не пришлось. Вскоре Джуниор спустился, вместе с обеими
малахитовыми сестренками.
– Опять малолетние Охотники в моем баре, – вместо приветствия произнес он. –
А я только закончил ремонт.
– И тебе привет, Хэй. Ты сам прислал мне сообщение.
– Хочешь встретиться с ней сейчас?
– Да.
– Минуту, – он что-то набрал на свитке. Тот пискнул. – Ждем ответа.
– Хорошо. Чтоб зря время не терять: мне нужны сведения вот об этих ребятах, –
я протянул ему бумажку с записанной информацией по новой команде Эмбер. –
Интересуют последние переводы и траты по счетам, больные родственники, долги,
в общем, все то, чем бы на них могли надавить.
Он быстро просмотрел список.
222/539
– Студенты Бикона?
– Третий курс. Одна команда, пропавшая не так давно.
– Хорошо, – он перевернул бумажку и написал на ней что-то, после чего
протянул ее мне. Счет и цена.
Я кивнул и перевел деньги со свитка.
– Результаты я перешлю сразу, как они будут готовы, – Джуниор нахмурился. –
Твой контакт ответил. Будет через двадцать минут. ВИП-зал?
– Естественно.
– Милша, проводи.
Алая сестренка с готовностью отправилась показывать нам дорогу.
– Почему никто из них не обратил на меня внимания? – возмутилась Руби, когда
Милша, подмигнув мне, скрылась за дверью комнаты. – И что это за контакт? И
зачем тебе узнавать что-то про команду Бикона?!
– Отвечаю: на тебя внимания не обратили, потому что ты со мной, а меня все
трое знают. В теневом мире лишних вопросов не задают: пришла со мной, значит
так надо. Про команду Бикона мне нужно узнать, потому что их дали моей сестре,
а через пару недель после этого все они исчезли. Я хочу убедиться, что ни один из
них никак не причастен к этому событию. А вот контакт… Проявления очень
разнообразная штука, и я был уверен, что есть среди них что-то, что мне нужно.
Нечто, позволяющее заглянуть в прошлое. Кинул клич в сети, долгое время
отсеивал всяких мошенников, и нашел кое-что многообещающее.
– Кого-то, кто может заглянуть в прошлое? – заинтересовалась Руби.
– Вроде как. Она утверждает, что видит не сами события, а их “тени”, что бы
это ни значило, но мне и этого хватит.
– А если это мошенница?
– У нее есть рекомендации, – улыбнулся я.
На самом деле, конечно, нет. Просто не хочется объяснять Руби, откуда я знаю
как связаться с древним кланом наемных убийц с наследуемым проявлением, за
которого женщин этого клана звали ведьмами и детьми Гримм. Я бы обозвал это
специфической формой некромантии: они могли выбирать себе “защитника”,
делясь с ним аурой и наделяя некоторым набором особых свойств, вроде
способности быть неразличимым в густых тенях, телепортации между соседними
тенями даже и временной неуязвимости – пока аура не кончится. Подвох в том, что
после того как аура кончалась, все ранения переносились на тело “защитника”,
обычно со смертельным исходом. Зато после оной смерти, “защитника” можно
было поднять в виде тени: практически неуязвимой и очень сильной твари,
действительно напоминающей гримм внешностью – непроницаемо-черный силуэт с
алыми глазами. Ведьма может смотреть глазами тени, и управлять ею, в том числе
напрямую, и вот тут проявляется та самая особенность, которая мне была
интересна: тень способна видеть прошлое.
Дверь открылась, и в сопровождении Мелани, в комнату зашла ничем не
примечательная женщина лет тридцати. Немного удивилась, увидев двух
подростков, кинула косой взгляд на свою провожатую, а затем прошла к диванчику
и села напротив нас.
– Кто из вас назначал встречу? – произнесла она мягко.
– Я, – достав карту, я разложил ее на столе. – Вот здесь, где стоит пометка,
стоит фургон. В какой-то момент его покинула женщина, скорее всего с четырьмя
учениками. Я хочу знать, куда они пошли и что с ними произошло после. Момент
начала поисков – где-то в районе двух месяцев назад. Место безлюдное, найти
точку отправления будет несложно. В качестве доказательства исполнения –
портрет женщины.
– Вы… осведомлены, – нахмурилась она.
– Лури.
– Лури?.. а, – сообразила она. – Поняла. Хорошо. Задача не выглядит сложной.
Полмиллиона льен задатка, столько же после окончания работы.
Руби сдавленно пискнула.
223/539
– Перевод или наличностью?
– Перевод. Вот номер счета. Основание для оплаты – заказ предмета искусства.
– Сделано. Сколько времени вам потребуется?
– Думаю, недели мне хватит.
– Напишите мне, – я протянул ей номер своего свитка.
– Договорились, – она улыбнулась. – У вас всё?
– Скажите, – неожиданно выпалила Руби. – Насколько далеко в прошлое вы
можете заглянуть?
Женщина задумчиво приложила палец к губам, и возвела глаза к потолку.
Выглядит невинно и забавно… но не стоит обманываться. “Ведьмы” не сражаются
сами, их внешнюю ауру можно пробить вилкой с одного достаточно сильного
удара. Они милые, домашние, расслабленные, даже какие-то плюшевые. Но
первый, кто попадается на этот образ, обычно и становится их “защитником”.
– Сложность не с тем, насколько глубоко можно заглянуть, а с тем, куда надо
смотреть, – наконец ответила она. – Прошлое для меня не имеет деталей. Если вы
знаете где и когда точно смотреть, то, думаю, я смогу вам помочь.
– Я… поняла, – она грустно вздохнула.
– Если что, вы знаете как со мной связаться, – ведьма с улыбкой помахала нам
ладошкой. – С нетерпением буду ждать нашей новой встречи.
И она ушла.
– Такая милая, – улыбнулась Руби.
– Ей работы на три дня, включая дорогу, а денег она получит гору, – хмыкнул я.
– Еще бы она не была милой. А кого ты хотела найти?
– Маму, – тихо ответила напарница. – Но вряд ли кто-то знает, где именно она
пропала. И это было очень давно.
Я приобнял ее за плечи и немного прижал к себе.
https://coub.com/view/2z3bm0 - "Вампирский подъем из гроба"
https://youtu.be/j8xoV-v1Yl0 - металл-кавер на Halogen - "U Got That". То, что

исполнил Данделайн для Руби.
https://postimg.cc/pp06H18w - Так выглядела Руби во время визита в Бикон
Вообще, судя по RWBY Wiki, профессора Пич зовут Thumbelina (Дюймовочка, то

бишь). Но поскольку транслитерация этого имени на русский вызывает у меня
оторопь, я решил пойти путем надмозгов, и просто заменил ее имя на то, что
используется в Дании - Томмелиза. Звучит гораздо лучше.
https://i.redd.it/wxpcgxbfbps41.jpg - за основу взял этот неофициальный арт по ней.
Так-то в сериале ее не показывали, только упоминали.
Все! Руби наконец-то удалось выгрызти из цепких лапок Озпина, и даже получить
одобрение от Тайянга. В более ранней версии Лайну и Руби пришлось бы удирать
из башни через окно, а потом маскироваться - но, посмотрев еще раз на поведение
Тайянга в сериале, я передумал устраивать догонялки на выживание. Лишний
стресс для Руби, а мы же не хотим почем зря мучить эту милашку? :)
Озпин сделал главным героям некоторое предложение... кто как думает, какое?
224/539
Примечание к части Повседневность, флафф и закармливание RWBY вкусняшками
(JNPR тоже досталось).
Неделя была та еще, мне было грустно, меня ничего не радовало (
https://coub.com/view/2837k7 ), и я решил утешиться хотя бы так :)
Но заметный кус мироустройства тут тоже есть, как и некоторые сюжетные крючки
на будущее.
Глава 13 - Стремления
Какое самое гадкое Проявление может быть у врага? Опытный

Охотник однозначно поставит на первое место разнообразные трюки с разумом и
восприятием, вроде захвата контроля над телом или иллюзий. Но контроль надо
мной захватить нельзя, а часть иллюзий я могу "пробить", используя аурную
эхолокацию. Поэтому, для меня на первом месте идет то, что для других охотников
идет на втором. Проявления, которые позволяют играться со временем. Ничто не
вызывает такого ощущения беспомощности, как они. Будь это накладываемый на
тебя стазис, остановка времени для всех кроме пользователя (ZA WARUDO!), или
тактическое ясновидение. Последняя хрень вообще заставляет себя чувствовать
боссом игры, против которого вышел персонаж, управляемый игроком. Как бы ты
не был силен - у него, блин, ультимативный чит - SAVE/LOAD!
– Лайн?
– М? – отвлекся я от своих мыслей.
– Ты в порядке? – обеспокоенно заглянула мне в глаза Руби.
– В полном. Я, конечно, чувствую боль от попаданий в полном объеме, но уже
даже фантомное эхо прошло. Просто... размышляю.
– Над чем? Ты очень круто дрался! Папа был впечатлен!
– Еще бы он не был впечатлен, – фыркнул я. – Над тем, как противостоять
такому типу Проявления.
– Проявления? – удивилась Руби. – Папа использовал Проявление?
– А ты не знаешь о нем? – вскинул брови я. – Хотя-я-я-я... такое знание серьезно
демотивирует, а он наверняка вас тренировал.
– Янг. Я училась у дяди Кроу! – похвасталась Руби. – А что за Проявление у
папы? Я ничего такого не заметила.
– Тактическое ясновидение. Способность действовать в настоящем на основе
знания ближайшего будущего.
– Э-э-э?! С чего ты взял?
– Он как минимум пять раз уклонялся от площадных атак или проходил через
мою защиту так, словно это была отработанная до идеала съемочная постановка. И
поверь мне, как минимум угадать в какой именно момент я использую
гравипраховую волну, чтобы нейтрализовать ее встречным выбросом, нереально,
нужно прах активировать с обеих сторон почти одновременно. Что оставляет нам
два варианта: тактическое ясновидение или чтение мыслей.
Руби сглотнула.
– Д-да... тактическое ясновидение подходит лучше, – она нервно рассмеялась. –
Правда ведь? Папа не может читать мысли?
– Я тоже очень на это надеюсь.
Знаю, точнее. Опыт показывает что телепаты, познакомившись с моим разумом,
начинают верещать про живых мертвецов. На удивление точное утверждение...
впрочем, выборка малая. Всего двое.
Будь Тай телепатом, Руби он бы со мной не пустил никогда и ни за что. Хм-м-м...
а насколько далеко он может заглянуть в будущее, интересно? Скорее всего,
пропорционально затраченной ауре… эх… крутая штука, конечно. Я б себе тоже
хотел. Но если выбирать, то мое Проявление лучше. Тактическое ясновидение не
позволяет жрать тепло, что очень спасает, когда жрать больше нечего.
225/539
– И… придумал? – поинтересовалась Руби.
– А? А, насчет противостояния. Да что тут придумаешь – дождаться, пока
закончится внутренняя аура, и прибить, по возможности, одним ударом, по
возможности таким, который бы нельзя было обратить против тебя. Но это в
боевых условиях. На арене из особо крупных калибров не постреляешь. Тем более
по твоему папе.
– Все равно было круто! Огонь, молнии, взрывы, искрящиеся облака,
вспыхивающие щиты! – Руби с восторгом начала описывать нашу битву с Таем. –
Научишь меня так же?
– Так же – нет.
– Почему? – расстроилась Руби.
– Пробовал сестру учить, чтоб прям “так же”, но ей это в итоге только
навредило, – вздохнул я. – Зато мы выяснили, что за точность управления аурой и
все связанные с этим возможности, расплачиваешься ее чувствительностью. В
итоге любой удар получается даже больнее, чем если совсем без ауры. Мне
сравнивать не с чем было, я и не знал, а вот ей с чем сравнивать было – если она до
этого могла принять на ауру удар когтями и только болезненно поморщится, то
после такие удары ее отправляли в короткий шок. До моих потуг на ее обучение
она сражалась на ближней дистанции, после – все навыки полетели к гримм. А
новые наработать она не успела…
Руби придвинулась ко мне поближе и прижалась плечом.
– Ты не виноват.
– Я знаю, – улыбнулся я чуткой девочке. – Эмбер все равно по большей части
Проявлением дралась, а не посохом.
– А что у нее за Проявление?
– О, тебе бы понравилось! У нее было что-то вроде праховой магии, но без
праха. И она могла своим атакам придавать очень зрелищные формы! Взлетит в
воздух, и, как богиня мщения, выкашивает гримм вокруг. Мне особенно нравилась
материализация листиков и атака ими, как множеством лезвий.
– Вау!
– Да… ну, надеюсь, она еще сможет это тебе показать. Если наша “художница”
преуспеет.
– Кстати! Что такое “лури”?
– Кодовое слово, означающее что я свой, – я грустно улыбнулся. – Я уже был
знаком с такой вот девчонкой. Она говорила что есть еще, ей подобные, и что если
надо будет с ними о чем-то договариваться, то надо сказать что я – лури.
– Понятно, – чуть приуныла Руби, явно догадавшись что раз я не обратился к
знакомой “девчонке”, значит обращаться уже не к кому.
Да-а-а. Лет… блин, а сколько ж лет-то прошло с тех пор? Больше тысячи, вроде.
Девять жизней назад, да на полтора века в среднем – да, это было очень давно.
Достаточно, чтобы имя дрожащей девочки-фавна, которую я подобрал в лесах
Анимы, превратилось в нарицательное название – сначала ведьм-отступниц, не
желающих участвовать в делах клана, а потом и вообще всех потомков ведьм, не
обладающих родовым даром, но знающих о своем происхождении. Ну и история
тогда была… Лури было лет девять, вроде, когда на ее маму вышел клан, уже и не
помню, какой, но они сумели проследить, кто именно грохнул одного из его членов.
Мама открыла девчонке ауру, и заставила использовать проявление на себе, чтобы
дать последний бой… понятно, кто именно стал ее “защитником”, да?
Девятилетняя девочка, обнимающая жуткую живую тень в форме своей матери, и
впадающая в истерику, когда ей перестает хватать ауры на то, чтобы эту тень
удерживать… много я всякого видел, но от этого зрелища волосы на загривке
дыбом встали. Пришлось вспомнить все, чему меня когда-то учили на тему детской
психологии, но это было чуть потом. Когда я Лури только нашел, она была уже на
последнем издыхании от истощения.
А через восемь лет, когда пугающаяся любого шороха девочка превратилась в
ослепительной красоты уверенную девушку, и наша жизнь вошла в колею, за ней
226/539
приперся их ведьмовской клан. Естественно, ведьмы полагали себя круче вареных
яиц и в диалог вступать не пожелали. К тому моменту, как они поняли свою
ошибку, народу полегло… много. Все женщины, естественно, и у многих из них
тоже были дети, которых ведьмы, в качестве “гарантии мирного соглашения” и
“дабы почтить право победителя” передали нам с Лури, не забыв, естественно,
рассказать им, кто убил их матерей. Просчитали, тварюги, что детей убивать у нас
рука не поднимется. Но не просчитали, что нам с Лури удастся воспитать всю эту
разношерстную компанию так, что они стали звать своими родителями нас. Так и
появились они – “Птенцы Лури”. За последующие века еще много чего произошло,
старший ведьмовской клан повырезали, часть нашего семейства влилась в их ряды,
принеся свои порядки… интересно, сколько таких историй у Оза?
– Что думаешь насчет предложения Озпина? – поинтересовался я у напарницы
– Согласимся?
– Если ты не против, – смущенно ответила Руби.
– Не против, хоть он нами и манипулирует, – я поморщился. – Причем сразу по
нескольким направлениям. Тебя он зацепил на крючок того, что без тебя команду
придется распустить. Меня же, фактически, поймал на слове… нет повода
отказываться, кроме моей личной обиды на его нехорошее поведение. И с твоим
папой бы с трудом налаженные отношения испортило…
Я задумался. А не потому ли Тай согласился на наш с Руби, фактически,
ультиматум, что видел как я хватаю ее в охапку, выбиваю окно директорского
кабинета и улетаю в ночь? Сколько бы там могло пройти времени? Секунд
пятнадцать? Тридцать?
– Ну что ж, значит согласимся, – я вздохнул. – Надо будет только внимательно
читать, что нам дадут на подпись. А то мы уже знаем этого очкастого крючкотвора.
***
– Привет, сис, – Янг обняла сестренку. – Как твои дела? Лисенок тебя не
обижал?
– Ты же знаешь, что нет! – воскликнула Руби и грустно добавила. – Но учебы
могло быть и поменьше…
– Учебы? – вскинула брови Янг.
– Он записал нас на углубленный курс первой помощи и курсы вождения.
– Серьезно?
– Угу. Вчера были первые занятия, весь день занят был.
– И что, неужели даже дома не пристает?
– Янг! – смутилась Руби.
– Да ладно, сис, он же говорил, что ты ему нравишься.
– Ну да, говорил… – Руби попыталась сменить тему. – Он готовит очень вкусное
печенье! Почти как мама!
– Ухаживает, – продолжила вгонять сестру в краску Янг. – Какой нежный
парень. Где он, кстати? Я думала он от тебя не отходит.
– Отходит! Янг, прекрати меня смущать! Мне и от Лайна этого хватает!
– Ладно, ладно. Так где он?
– А… м… у него дела. Какой-то особенный заказ, или что-то вроде, – Руби
отчаянно пыталась придумать какое-нибудь оправдание для своего напарника,
который ушел в студию звукозаписи с придуманной им песней. – Мы собирались
встретиться здесь, когда он закончит. Купить прах, портативный верстак, и тому
подобное, для путешествия.
Янг поймала один из своих золотистых локонов, и задумчиво крутнула его
вокруг пальца.
– Скоро?
– Через две недели, как только закончим курсы.
– М-м… – новый оборот волос. – Рубс… мне пойти с тобой?
227/539
– А? – серебристые глаза удивленно расширились. – Со мной? Но… как же
Бикон?
– Ты послала его к гримм, и отправляешься за жизнью охотницы, такой, какой я
ее себе представляла. Драки, приключения, путешествия. Почему бы и мне не
сделать так же?
Руби размышляла об этом пару мгновений.
– Не надо, Янг, – она улыбнулась. – Ты присматривала за мной с самого детства.
Дальше я сама. А еще…
– О-о-о, моя маленькая сестренка так повзрослела, – схватила ее в охапку Янг,
и стиснула в объятиях. – Ладно, я поняла. Ты не хочешь чтобы старшая сестра
своим присутствием мешала твоим развлечениям с лисенком.
– Янг! О чем ты говоришь?!
– Ты знаешь. Ночь, костер, ты и он, и ни одной живой души на километры
вокруг… – заговорщическим тоном описала она.
– Почему вам обоим так нравится меня дразнить?!
– Очень миленький румянец на щечках. Тебе идет, – ответил новый голос, и обе
сестры вздрогнули от неожиданности. – Привет, Янг.
– И тебе привет, лисенок, – она обернулась и весело посмотрела на
подошедшего фавна. – Закончил свои сверхсекретные дела?
– Ну, раз я здесь, – он пожал плечами. – А ты какими судьбами в Вейле?
– Суббота же. Бикон пустует, все студенты в городе, и мы в том числе, – она
пожала плечами. – Блейки пошла стоять в очереди за новой книжкой Скайхая,
“Матрицей”, вроде. Лучше бы новый альбом выпустил…
Руби передернулась.
– …Вайсскимо тоже выбралась, но зачем – не сказала.
– Вы с ней так и враждуете?
– Не то чтобы, – пожала плечами Янг. – Не разговариваем почти. Блейки очень
болезненно восприняла то, что она заняла твое место. Ты обаяшка, лисенок.
И она ухмыльнулась.
– Это все уши. Невозможно устоять перед их мистической силой, – кивнул он. –
Значит, ты тоже за покупками?
– Ага, решила купить материал для обновок. После того что вы с папой
показали на арене, невольно захотелось заиметь хотя бы тканевую броню.
– А-а. Ну а мне после этого боя надо пополнить запасы праха. Триста с лишним
грамм ушло на вашего папку.
– И ты все равно продул, – ухмыльнулась Янг.
– Ты у него спроси, сколько раз он проиграл, пока сумел до меня добраться, –
хмыкнул фавн. – Ясновидец, блин, тактический.
– Какая разница? В итоге-то то ты продул!
– Никакой. Продул, – махнул рукой он. – Но не тебе. Ты смухлевала, позвав
вместо себя на турнир папу. Не стыдно?
– Эй! Я его не звала!
– Он сам пришел, – хихикнул фавн. – Неважно! Твоя сестра теперь моя!
– С чего вдруг? – возмутилась Янг. – Я с тобой в третий раз не дралась. И это
был твой косяк! Так что тебе засчитывается техническое поражение за неявку на
бой!
– О-о-о, вот ты как заговорила? Ладушки, надеру тебе задницу еще раз.
– Посмотрим!
Руби улыбнулась. Мысль о том, что ее сестра и напарник сражаются за право
быть ее старшим родственником была смешной и в то же время приятной. Значит
ли это, что она – идеальная младшая сестра?
– Увидим. А потом за год я ее уже сманю, и она не захочет к тебе возвращаться,
– тем временем продолжали перепалку “родственники”.
– Да, я уже слышала что печенье ты готовишь как мама, – улыбнулась Янг. –
Угостишь? Я тоже любила ее печенье.
– Конечно. Приходите завтра в гости, всей командой. У нас еще и сюрприз для
228/539
вас будет.
– О-о-о! Сюрприз! – Янг ухмыльнулась. – Помолвка? Или сразу свадьба?
– Янг!!! – покраснела до ушей Руби.
– Ты ей уже сказала? – укоризненно посмотрел на нее напарник, и Руби
окончательно потеряла дар речи, растерянно хлопая серебристыми глазами.
– ЧТО?!! – вспыхнула Янг, и Лайн расхохотался.
– Попалась!
– Ах ты!!!
– Сестра меня в такие моменты обзывала “скотиной ушастой”, – весело
сообщил фавн. – Можешь пользоваться.
Янг фыркнула.
– Нет уж, я что-нибудь свое придумаю.
– Думай. Так чего мы тут стоим-то? Прах сам себя не купит. И все остальное
тоже.
– Точно, идем. Кстати, лисенок, ты на папу потратил полкило праха, а на меня
сколько?
– Триста сорок грамм, а не полкило. На тебя – двадцать грамм за первую
схватку и тридцать пять за вторую.
– Всего лишь?!!
– Неправильно мыслишь, – ухмыльнулся фавн. – Надо было воодушевленно
сказать: “Растем!”
– Тебя забыла спросить, – буркнула Янг.
***
Руби восторженно пищала и прыгала вокруг чего-то… странного. На вид очень –

очень высокотехнологичного. Atlas Precision Technology… звучит серьезно.
Выглядит тоже. Из меня специалист так себе, я хоть и любил почитать какой-
нибудь научпоп в свое время, образование имел сугубо гуманитарное, и это было
НУ ОЧЕНЬ давно. Может быть даже число действительно будет удобнее
представить в экспоненциальной записи, как я шутил с Эмбер – все-таки точно я
его не знаю.
– Я так понимаю, что он тебе нравится? – уточнил я у Руби.
– Да! Да! Очень! Это же новейший APT-RH3-8-K756-Z800-P!!! Я его раньше
только на картинках видела! В Сигнале “пятерки” стоят, а это восьмое поколение!
Такая крутая штука-а-а-а!
Оттарабанить это вот так сходу и на одном дыхании… сильна, Руби, сильна.
– Его выпустили только в этом году! Продолжение легендарной серии робо-
ассистированных охотничьих верстаков! Он может ВСЕ!
– И кофе заваривать? – пошутил я.
– Если написать программу, – кивнула Руби. – Тут три высокоточных
манипулятора повышенной мощности, фузионные горелки, позволяющие работать
даже с тугоплавкими марками праховой стали, интеллектуальная система
сканирования и диагностики материала…
Поток восторженного технотрепа от фаната своего дела. Чувствовал я себя по
этому поводу двояко: с одной стороны, скачущая вокруг этой хреновины,
эмоционально тараторящая и жестикулирующая Руби выглядела потрясающе мило.
С другой стороны, меня напрягало то, что я из ее речи понимал только отдельные
словосочетания. Словно я снова ребенок, которому на вопрос “а как пчелы
летают?” папа-физик начал с энтузиазмом объяснять вихревую газодинамику.
– …снаряжение патронов, и при всем этом он портативный! Правда же круто?
– Эм-м-м… то есть, оно нам надо? – осторожно уточнил я.
– Да! – закивала Руби, но почти мгновенно сдулась. – Только он очень дорогой…
Я посмотрел на сумму. Ну… треть стоимости автодома, что, прямо скажем,
дохрена. С другой стороны, это мне с Эмбер не нужна была такая игрушка,
229/539
поскольку трансформирующимися стрелялками мы не пользуемся. А вот наша
команда постоянно скулила и жаловалась на то, что в пути практически
невозможно нормально обслужить оружие, и всякий раз как мы заглядывали в
более-менее крупные поселения, дружной толпой мчались к местным кузнецам, у
которых было хоть какое-то адекватное оборудование.
– На нем ведь не только оружие можно обслуживать? Если что, и детали к
машине изготовить, шину залатать, всякое такое? И с броней работать?
– Да! Конечно! С легкостью! – в глазах Руби засияла отчаянная надежда.
– Берем, – решил я.
– Уи-и-и-и-и!!! – от избытка чувств Руби несколько (десятков? сотен?) раз
оббежала меня вокруг, задействовав свое Проявление. Я на мгновение
почувствовал себя в центре смерча, воронкой упавшего на плантацию роз: алые
лепестки взметнулись выше моего роста. Закончилось кружение тем, что на меня
запрыгнули и радостно заключили в объятия.
– Ого! – усмехнулась Янг, подойдя к нам, и отмахнувшись от уже начавших
исчезать лепестков. – Чем это ты ее так осчастливил?
– Он решил купить APT-RH3-8-K756-Z800-P!!! Вот этот! – радостно взвизгнула
Руби так, что у меня аж в ушах зазвенело, и это несмотря на то, что она уже
смутилась и спрыгнула с меня.
– А-а-а… ну конечно, стоило бы догадаться, – фыркнула Янг.
– Я могу вам чем-то помочь? – на вопль Руби к нам уже практически подбежал
один из работников зала.
Меня он смерил чуть скептичным взглядом, задержавшись на ушах, но, умный
мальчик, говорить лишнего не стал.
– Да, оформите нам вот этот верстак, доставку, и… Руби, к нему какая-то
расходка нужна? Кроме праха?
– Порошки металлов, пластмасс, реагенты, растворители, пластификаторы…
– Стоп-стоп. Они у вас есть? – поинтересовался я у консультанта.
– Конечно.
– Руби, глянь, если они есть тут хорошо сочетающиеся по цене-качеству, то
возьми их тоже, с небольшим запасом, и что еще посчитаешь нужным.
– Хорошо, я сейчас, – чирикнула она, и в сопровождении консультанта ускакала
в другой отдел.
Янг же осмотрела верстак, одобрительно хмыкнула, глянула ценник и
удивленно присвистнула.
– А ты, оказывается, небедный парень…
– Высококлассные Охотники бедными не бывают, ну, пока действующие, –
хмыкнул я. – Сестра всегда высоко ценила мою помощь, и перечисляла 10%
гонораров на мой личный счет. Я всегда отбивался и говорил что не надо, но…
пригодилось. За пять лет там значительная сумма набежала.
На верстак бы хватило, ага. А вот на все остальное – не-е-ет…
– А зачем тебе такой? Ты ведь даже прах сам перегоняешь?
– Руби сказала что он хороший, – я пожал плечами.
– Нет-нет, “хороший”, это вот этот, – она ткнула в верстак на противоположном
ряду, с ценой в шесть раз меньше. – А то что взял ты это зашибенный.
– Я не разбираюсь, поэтому доверился мастеру своего дела. Говорил же что не
экономлю на том, от чего может зависеть жизнь. И кроме того, ты же видела этот
вихрь счастья?
– Видела, – усмехнулась Янг. – И вижу, что она из тебя веревки вить будет,
лисенок.
Я только пожал плечами. Не будет. Среброглазая же.
***
Девайс оказался действительно портативный. Ну, насколько это возможно так

230/539
назвать – в сложенном виде эта штука была размером с кухонный холодильник, и
примерно так же выглядела. Чуть более чем полтора центнера веса для охотника
утащить тоже не проблема.
Руби на него разве что не облизывалась, и расставалась с искренней болью в
глазах. Даже погладила и пробормотала что-то вроде “завтра увидимся”. Гм.
– Отлично, осталось только закупить продукты, – кивнул я, сверившись со
списком задач на сегодня.
– Тогда давайте дальше одни, – махнула рукой Янг. – Я пойду искать Блейки.
– Завтра вас ждем.
– Во сколько?
– Часам к… двум? – я посмотрел на Руби.
– Может раньше? Им ведь вечером еще возвращаться.
– Тогда к двенадцати.
– Заметано, – улыбнулась нам Янг. – Жду что ты нас поразишь, лисенок.
– Поразю. У самое серццо, – кивнул я. – Через желудок. Адрес-то запиши.
– Рубс пришлет, – отмахнулась она, и свалила.
Я покосился на напарницу. Она до сих пор была в нирване – в глазах разве что
звездочки не светятся, по лицу блуждает предвкушающая улыбка. Ладно, не буду
ее пока беспокоить, за мной идет, и хватит пока. Один разок потормошил, разве
что.
– Любимое блюдо Янг?
– Жареная курица с чесноком, – машинально ответила она.
Ага. Блейк, исходя из того что ее родители принадлежат к одному наследию
фавнов, кошка, следовательно для нее можно взять рыбу. Вайсс… эту едой не
удивишь, так что можно и не заморачиваться. Картошечка… так, где нормальная
картошка? Что за фигня, почему тут один батат? Вот блин, придется в другой
магазин переться дополнительно.
Вернувшись в квартиру и скинув сумки, я оставил все еще находящуюся где-то
не здесь Руби, и пошел за остальными ингредиентами. И на полпути к большому
супермаркету столкнулся с командой Жона, стоявшей неподалеку от немаленькой
толпы.
– Привет, – подошел я к ним. – Это что тут за стихийный митинг?
– Лайн! – Жон обрадовался мне как родному. – Пирру увидела группа фанатов,
пятнадцать минут назад, и… вот.
– Ага… достать вам ее? – предложил я.
– Достать? Как? – заинтересовалась Нора и тут же догадалась. – Как на
инициации!
– Да! – ни секунды не сомневался Жон.
– Напиши ей на свиток, чтобы, как заметит меня, подняла руки вверх, –
проинструктировал я дальнего родственника. – Я ее подхвачу и утащу на соседнюю
улицу. И сами ждите там.
Сказано – сделано. Я взлетел, заложил круг, подбирая оптимальный вектор
захода, и начал снижаться так, чтобы стоявшая в центре озера людей Пирра была
четко на моем пути. Она вскинула вверх обе руки, и под восхищенные, удивленные
и возмущенные звуки толпы, мы взвились в небеса. Подкинув Пирру вверх, я на
мгновение сложил крыло, поймал ее на ручки, и уже в таком виде полетел вниз.
– Спасибо, Данделайн, – поблагодарила меня она, порозовев щечками от
нашего положения. – Я думала, что в Вейле меня знают меньше, и такого
происходить не будет.
– Да понимаю, чего уж там, – усмехнулся я. – Чего их не разогнала?
– По условиям контракта, я еще два года должна быть “лицом” нескольких
торговых компаний, и поддерживать свою репутацию, – грустно ответила она. – В
том числе вежливо вести себя с фанатами.
– А там они уже тебя забудут, понятно, – кивнул я. – Заходим на посадку.
Сложив крыло, я воспользовался гравипрахом, чтобы утвердиться вертикально,
и лишь после этого мягко приземлился и поставил на землю Пирру.
231/539
– Ты! Бессовестный вор! – возмутилась Нора.
– Ничего себе, – даже удивился я.
– Ты уже похитил себе лидера RWBY! Пирру мы не отдадим! Правильно я
говорю, Жон?
– Нора, если бы он хотел ее похитить, он бы не стал приносить ее нам, –
попытался внести струю здравомыслия Рен.
– Сначала он похитит ее сердце! А затем ее тело! И наш бесстрашный лидер
останется без своего партнера! – патетично провозгласила Нора. – Сломаем ему
ноги, пока не поздно!
– Тебя тоже покатать? – предположил я.
– Да! Пожалуйста! – все ранее сказанное было мгновенно забыто.
– Нора… – тяжело вздохнул Рен. Жон и Пирра хихикнули.
– Давайте я ее скину к фанатам Пирры. В качестве замены?
– Прекрасная мысль! – восхитилась Нора.– Вдруг и у меня возьмут автограф? Я
еще никогда не давала автографы!
– Не надо, – попросил Рен. – И катать ее тоже не надо.
– Почему?! – взвыла Нора, и тут же сменила настроение, смутившись – Рен, я
ведь просто покататься! Я не позволю ему украсть мое сердечко!
– Нора, это просто неправильно, кататься на людях.
– Но он сам предложил… ладно… если ты так просишь… хи-хи… Рен ревнует.
Я усмехнулся. Веселая у них команда. Может, тоже позвать?
– Ребята, вы заняты завтра? Мы с RWBY закатываем небольшой сабантуйчик у
меня в гостях. Приходите тоже.
– Можно? – обрадовался Жон.
– А блинчики будут? – заинтересовалась Нора.
– Можно. Будут.
– Мы придем, – ответила за всех Пирра.
– Тогда запишите адрес… и, Пирра. Если хочешь, тут относительно неподалеку
есть магазинчик, торгует всякими театральными принадлежностями. Купи там
парик, какой понравится, и линзы. Покажу как легко замаскироваться, чтоб таких
казусов больше не повторялось.
– Не откажусь, – благодарно улыбнулась она.
– Отличненько. Тогда жду вас завтра к двенадцати.
***
Есть у охотников одна милая особенность – работающий на форсаже

метаболизм, благодаря которому их визиты очень любят всякие кафешки,
рестораны и прочие общепиты: они не едят, они ЖРУТ. Тазиками. А я пригласил в
гости аж семь человек. И для некоторых из них прям даже расстарался.
– Лисенок, если ты захочешь позвать меня на свидание, то никаких ресторанов,
– заявила Янг, добив пятую ногу “цыпленка табака” и откинувшись на спинку стула
и расплывшись в блаженной улыбке. – В них так не готовят. Согласна, Блейки?
Кошкодевочка, для которой я сделал тунца в томатном соусе с мятой,
сфокусировала взгляд, обработала вопрос, кивнула – и вновь ушла в смакование
еды. Века проходят, а особенности фавнов не меняются.
– Не сказала бы что это что-то особенное, – пожала плечами Вайсс. – Хоть и
вкусно, спасибо.
– Просто для них я знал что готовить, а для тебя нет, – улыбнулся я. – Так что
для тебя и Руби предназначаются особенные десерты.
– Ты знал? – вскинула брови Вайсс.
– Ага. Вкусы Янг мне сдала Руби, вкусы Блейк я примерно угадал поскольку
знаком с ее родителями, предпочтения Руби я уже тоже изучил, а для тебя… нет, я
раздумывал о том, чтобы позвонить в резиденцию Шни и спросить, про любимое
блюдо нынешней наследницы, но, боюсь, после этого бы там поднялся тот еще
232/539
переполох. Учитывая, что я фавн, это было бы слишком похоже на наглую попытку
отравления.
– Так бы оно и было, – чуть улыбнулась она.
– А про вас, ребят, я совсем ничего не знаю, ну, почти, – я подмигнул Жону и
Пирре. – Поэтому остановился на универсальном решении для большой компании.
– Отличная пицца, спасибо! – подтвердил то, что я не ошибся, Жон.
– Но ты обещал блинчики, – напомнила мне Нора.
– Они будут на десерт. Приготовлю на месте, вкуснее, пока горячие.
Нора схватилась за грудь, а затем жалобно посмотрела на Рена.
– Он знает! Он опасен, он слишком опасен!
Я фыркнул.
– А ты любишь готовить, да, лисенок? – спросила Янг.
– Еще как! – ответила вместо меня Руби. – Захожу вчера на кухню, а он режет
овощи, как повар из тв-шоу, улыбается и приплясывает под музыку!
– Справедливости ради, мне нравится не столько процесс готовки, сколько
восторги тех, кто ее ест, – возразил я.
– Просто тут столько всего, – протянула Блейк. – Неужели ты сделал все за
вчерашний вечер?
– Мне Руби помогала.
– Уже страшно, – ехидно произнесла Янг.
– Эй! Я умею готовить! – возмутилась Руби, и тихо добавила. – Пока это что-то
несложное…
Народ рассмеялся.
– Подготовка ингредиентов дело достаточно несложное, так что бояться
нечего, – заверил я.
– Мы могли бы помочь, если бы ты позвал нас раньше, – продолжила мысль
Блейк. – Готовить одному…
Руби надулась.
– Ладно, вдвоем, – поправилась Блейк. – Все равно на девятерых это тяжело, да
еще и за один вечер.
– Не особо, но за предложение спасибо, – кивнул я. – Думаю, вас утешит то, что
готовить вместе нам предстоит еще не раз и не два.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Вайсс.
– Озпин сделал нам с Руби интересное предложение…
– Да, это тот сюрприз, про который я говорила! – воскликнула моя напарница.
– И что же это? – заинтересованно спросила Янг.
– Просто дайте ему договорить, – вздохнула Блейк.
– Спасибо, спасибо. Предложение следующее: Руби подписывает контракт на
обучение с Биконом, но отправляется путешествовать со мной, в рамках
персональной практики. Однако, она должна сдавать семестровые экзамены
наравне со всеми. Если ее годовые результаты будут на уровне остальной ее
команды, то на втором курсе она будет учиться вместе с вами, а меня наймут в
качестве младшего преподавателя. Третий и четвертый курс после этого буду
вести у вас я.
– Один? – не понял Жон.
– Третий и четвертый курс в Биконе это практика под присмотром Охотника, –
пояснила ему Пирра.
– Уточнение: из бывших выпускников школы. Ну или ассоциированных
преподавателей, как в моем случае. Так что да, приятель, холить и лелеять в
Биконе вас будут только два года, – усмехнулся я. – А на остальные два вас ждет та
же мясорубка, что и других Охотников, хоть и под присмотром. Так что трудись! А
то, если не помрешь на практике и за три года самостоятельной деятельности, то
уже тебе выдадут под начало команду третьекурсничков, и будет очень смешно и
грустно, если они смогут надрать тебе зад.
Жон испуганно сглотнул.
– А… отказаться можно? – нервно спросил он.
233/539
– Нет конечно! – я посмотрел на него удивленно, а затем мой взгляд сменился
на подозревающий. – Жон, ты ведь читал контракт с Биконом? Его, вроде, должны
были давать на следующий день после инициации.
– Ну… нет, – смущенно признал он. – Слушай, там страниц двадцать всякой
юридической дребедени!
– Балбес, – веско припечатал я. На удивление, в один голос с Вайсс.
– Я тоже не читала! – встала на сторону лидера Нора.
– И я, – смущенно кивнула Пирра.
– А там было что-то важное? – спросила Янг.
– Ничего такого, что бы не стоило обучения в лучшей академии Охотников, –
фыркнула Вайсс.
– Ты его читала? – поразилась Янг.
– Конечно! Всегда читай, что подписываешь! – взвилась Вайсс. – Это базовое
правило…
– В Атласе. Иначе можно случайно продать душу, – закончила за нее Блейк.
– Извини меня? Если тебе не хватает элементарного образования, чтобы…
Я стукнул ладонью по столу.
– Хватит. Раз большинство здесь присутствующих контракт не читало, объясню
вкратце. Два года обучения студентов кормят, обучают и обеспечивают не на
халяву. Это все в долг, и этот долг предстоит отдать, причем, не в денежном
эквиваленте. Королевствам нужны новые Охотники, причем опытные и
“обстрелянные” в реальных боях. Потому что ошибки Охотников это человеческие
жизни, а провалы – сразу сотни человеческих жизней и разрушенные поселения.
Именно поэтому каждый ученик любой из Академий обязуется взять на обучение
две команды студентов, через три года после своего выпуска. Можно и больше,
если вдруг понравится, это только поощряется. Но от двух обязательных
отказаться можно только одним способом – быть к моменту получения учеников
недееспособным, по причине инвалидности или смерти.
– Бле-е-е-еск… – протянула Янг. – И как их учить?
– Вам дадут методичку, – усмехнулся я. – Ну и предмет “основы педагогики”
идет на третьем семестре второго курса. В сущности, ничего особенного от вас не
требуется: всего лишь и далее работать Охотниками, и чтобы ваши подопечные
дожили до выпуска. Но среди многих Охотников, уровень выпущенных команд
считается поводом для личной гордости. Да и сложно это, провести с кем-то два
года, драться плечом к плечу, и относиться к ним плохо. Правда, есть один нюанс,
который указан не в договоре, а в законодательстве…
– Какой нюанс? – нахмурилась Вайсс.
– Студенты третьего-четвертого курса находятся на полном самообеспечении,
ни Бикон, ни Королевство ни копейки не выделит. Точнее, им эти деньги уже потом
дадут в качестве подъемных, но во время обучения студенты могут рассчитывать
только на себя, ну или на щедрость наставника, – я усмехнулся. – Хотя в методичке
настоятельно рекомендуется нифига им не давать, чтобы они умели обеспечивать
себя всем необходимым самостоятельно. Хочешь жить – умей вертеться.
– Не страшно, – успокоилась белобрысая дочь мирового олигархата.
– Для Шни, – мрачно фыркнула Блейк.
– Откуда ты все это знаешь? – поинтересовалась Янг.
– Я путешествовал с сестрой, когда ей вручили первую команду.
– Ту самую, которым ты навешал лапши на уши про свое Проявление? –
развеселилась Янг.
– Именно ее, – кивнул я.
– Навешал лапши? – заинтересовался Жон.
– Мисс Гудвич рассказала… – и Янг кратко пересказала эту историю про
“разорванное время”.
Народ посмеялся на тему “идиотизма” третьекурсников.
– На самом деле, я никому не рассказываю про свое настоящее Проявление, –
сказал я, и подмигнул Руби. Она чуть улыбнулась.
234/539
– Оно так полезнее в бою? – понимающе предположила Пирра.
– Да не то чтобы. Просто о нем опасно рассказывать, – вздохнул я. – Сразу
отношение к тебе меняется. Ну и еще довольно весело наблюдать за тем, как люди
готовы поверить в любую чушь, если сказать им что “это мое Проявление”.
Постоянно прокатывает.
– И в гильдии? – заинтересовалась Янг.
– Ага.
– И тогда какое у тебя Проявление, лисенок? Если без шуток?
– Ты прослушала тот момент, где я говорил про “опасность” и “изменение
отношения”, да? – укоризненно посмотрел на нее я.
– Да ладно! После того что вы с папой устроили на арене, что может быть
такого опасного в том чтобы просто рассказать про свое Проявление?
Я задумчиво обвел взглядом всех восьмерых, чувствуя вскипающее внутри
веселье. Очень уж забавная идея пришла мне в голову. Настолько забавная, что
отказаться от нее не было никакой возможности! Только бы Руби меня не сдала!
– Ну, думаю, болтать об этом никто не будет… и вам все равно никто не
поверит.
– Показывай уже! – усмехнулась Янг.
– Предупреждаю, я владею им плохо.
– Мы не будем смеяться, – пообещала Руби, и подмигнула мне.
– Ну тогда… – я выдохнул, сосредоточился, а затем подпрыгнул и уселся на
возникшую подо мной платформу. Платформу в виде круга с заключенной в нем
снежинкой.
В абсолютной тишине раздался звон упавшей на тарелку вилки.
Я посмотрел на Вайсс, которая ее и уронила, а затем на Блейк. Не начать ржать
стоило мне огромных усилий.
Платформа пропала, и я вновь оказался на ногах.
– Покажи еще раз! – потребовала Вайсс, вскакивая на ноги.
– Да, ваше высочество, – фыркнул я и сформировал еще один “глиф”, на этот
раз в вертикальной плоскости, чтобы его можно было разглядеть в деталях.
Она сделала пару шагов и прикоснулась к его поверхности. Попыталась
продавить, но фиг там. Полностью идентичен натуральному, несмотря на то, что
это смесь голограммы и физических свойств, обеспеченных пополам
твердосветным и гравитационным прахом.
– Погоди-погоди-погоди! – воскликнула Янг. – Это же Проявление нашей
Вайсскимо. Ты копируешь чужие Проявления?
– Нет.
– Это “глифы”, общее Проявление, которым владеют все Шни… – медленно
ответила Блейк. – И если ты им владеешь...
– Агась. Поэтому я им не пользуюсь, и, если честно, даже не особо владею.
“Щит” и “Толчок” это все что доступно мне из семейного набора.
Плоскость глифа между мной и Вайсс рассеялась. О, это лицо! Не ржать! И
даже не улыбаться!!! Ну разве что немножко…
– Ты – Шни?!! – с очень странными эмоциями в голосе произнесла Вайсс.
– Я – Ланата. Но да, мы с тобой какая-то родня, полагаю, у нас либо общий дед,
либо прадед. Я не заморачивался выяснением, так что будем считать, что кузены.
– Фавн. Шни. Фавн, – Блейк, кажется, не могла уместить это в своей голове.
– Именно поэтому я и не пользуюсь Проявлением, – пожал плечами я. – Исходя
из того что я знаю о Жаке, после такой новости за моей головой бы выслали
специально обученных людей, дабы прикопать где-нибудь по-тихому.
– Нет! – воскликнула Вайсс. – Он бы так не поступил!
– Да ладно? Ну давай-давай, скажи мне это в лицо: “Жак Шни ни за что бы не
попытался убить фавна, который владеет проявлением Шни”. Это же такое пятно
на репутации. Сам-то он вне подозрений, но, скажем, Уиллоу уже нет. Да и Ника
рисуют как воплощенную добродетель, а тут у него ушастые бастарды гуляют.
– Я бы не попыталась! Винтер бы не попыталась! Она бы смогла тебя защитить!
235/539
– Белый Клык тоже мог бы… – начала Блейк, но затем ее глаза внезапно
расширились, и фразу она не закончила.
– Я правда должен был поставить на это свою жизнь? И защита не потребуется,
если никто об этом никому не скажет. Надеюсь, я могу на вас рассчитывать.
– Конечно, – кивнул Жон.
– Мы – могила, – подтвердила Нора.
– Хм-м-м, а если присмотреться, то вы действительно чем-то похожи, –
протянула Янг. – Оба обожаете прах, считаете себя самыми умными, да и цвет
волос совпадает. Наполовину.
Я с сомнением посмотрел на Вайсс.
– Так себе сходства, – фыркнул я. – Ты обратила на это внимание только потому
что знала, на что смотреть.
Классическая ошибка восприятия, кстати.
– Погоди-ка, но если твое проявление это глифы, то как ты делаешь
звукоподражание? – нахмурилась Янг. – Ты точно говорил моим голосом.
– Это не особо сложно, – ответил я голосом Руби, а затем переключился на
голос Блейк. – Фактически, ничем не отличается от того, как работают микрофоны
и наушники. Внутри ауры создается тонкая мембрана из голографического праха, и
аурой же колебания снимаются или создаются. А дальше это дело тренировок,
научиться может каждый. Обычная, хоть и сложная поначалу, манипуляция
прахом.
– Звукоподражание… – эхом произнесла Вайсс, а затем ее взгляд полыхнул
гневом. – Это все-таки ты!!!
Упс…
– Это ты Данделайн Лайт!
– Я же говорил, что я Ланата.
– “Данделайн” не самое распространенное имя! И звукоподражание вдобавок?
А фамилию можно и сменить! Это ты!!!
– Откуда такая экспрессия? – удивилась Янг.
– Он – Скайхай!!! Но когда я об этом спросила его в саду Бикона, он прикинулся
будто ничего не знает!
– Именно поэтому и прикинулся. Ты вообще знаешь, что такое “инкогнито”?
– То есть это действительно ты!
– Ну я. И дальше что?
– СКАЙХАЙ?!! – завопила Янг. – В смысле, тот самый, всамделишный Скайхай?!
– Автор “Терминатора” и “Матрицы”?! – воскликнула Блейк.
– Да пофиг на эти книжки! – фыркнула Янг. – У него забойная музыка!
Докажи!!!
Я тяжело вздохнул, и перехватил сочувствующий взгляд Пирры.
– Доказать или не доказать, вот в чем вопрос... – произнес я в воздух. – Ладно,
раз уж такое дело… я тут недавно сингл записал, собирался на днях выложить на
ReCast. Услышите его первыми.
***
– I always like to play with fire, – мурлыкала себе под нос Янг. – Лисенок, скинешь
трек?
– Скачаешь на общих основаниях. Послезавтра.
– Ну-у-у! Мы ведь уже почти семья! Не ломайся.
– Отвянь. И когда это мы успели стать “почти семьей”?
Пирра тихо хихикала, глядя на эту картину.
– Тебе нравится моя сестра, ты будешь вести нашу команду целых два года – за
это время точно успеем!
– Вот когда успеем, тогда и приходи.
– Автограф-то хоть дашь?
236/539
– Дам. Только как ты кому докажешь, что он мой?
– Пф-ф! Главное, что я буду это знать! М-м-м, где бы расписаться… как насчет
“на груди”, лисенок?
– Руби, меня твоя сестра совращает, – полным неизбывной тоски голосом
произнес фавн. – Спаси меня.
– Эм-м-м… Янг, фу? – неуверенно выдала Руби.
Вайсс к общему смеху не присоединилась, пребывая в полном раздрае, но
каким-то чудом все еще ухитряясь сохранять лицо, после всего, что на нее только
что опрокинулось. У нее есть кузен! Он фавн!! И он – Скайхай!!! Тот самый, чьей
музыкой она заслушивалась в детстве… именно музыкой, а не задиристыми
песнями, которые, как она не сомневалась, нравились Янг. Тот самый, что в грубой
форме отказал ПКШ продавать свой сценарий, не слушая про льены. Тот самый, что
заставил себя знать даже ее отца, рассказав о случае со сценарием в прямом
эфире, заставив его клокотать от злости, ведь журналисты не могли не ухватиться
за такой инфоповод.
Тот самый, что этими выходками перечеркнул любые возможности работать
вместе с ней. О чем неоднократно жалел ее агент, и о чем очень жалела она сама.
Ведь еще после того, самого первого отказа в продаже прав на экранизацию,
она узнала о том, что “слишком много возомнивший о себе мелкий щенок”, как
бушевал продюсер неслучившегося фильма, был ее ровесником. Небольшая
просьба к агенту, и она узнала остальное: настоящее имя и расу.
Данделайн Лайт был для нее чем-то больше, чем музыкантом или писателем – в
конце концов, ей не нравились ни его книги, ни большая часть песен. Для нее он
был символом – живым доказательством того, что ее отец не всемогущ. И если ее
ровесник, фавн без роду и племени, может просто взять и плюнуть на все деньги и
власть МКШ и стоящей за ней ПКШ, то почему этого не может она? Не так грубо,
конечно, и уж точно не обрывая все возможные полезные связи… но мысль о том,
что ей предстоит создать себя самой, захватывала ее все больше. Каждый раз,
когда отчисления с ее концертов доставались не ей, а отцу, ведь “тебе незачем
беспокоиться о деньгах”. Каждый раз, когда отец распоряжался ее временем,
отправляя на бессмысленные приемы и благотворительные выступления. Каждый
раз, когда ей приходилось выслушивать высокомерные наставления о ее долге как
Шни.
И вот теперь этот символ противодействия сидит напротив нее, дурачится с ее
сокомандницами, и не обращает на нее никакого внимания, даже после того как
признал, что они родня. Словно… хотя почему словно? Ему нет до этого дела.
А она… до сих пор не знает, как ответить на вопрос, последовавший за
выбитым признанием. Да, он Данделайн Лайт, Скайхай, и ее кузен. И что дальше?
Что дальше-то?!!
Вайсс не могла ответить на этот вопрос даже себе. Знакомство прошло
слишком сумбурно, начавшись с подначек, обмана в саду, продолжившись стычкой
в раздевалке, и закончившись тем что он спокойно подошел к ней, когда она
думала что не поступила в Бикон, и сумел отвлечь ее от дурных мыслей. А после
этого она заняла его место в Биконе! Но он все равно выступил в ее защиту, после
чего сокомандницы перестали относиться к ней как к пустому месту. И он все же
позвал их сегодня… и ошарашил ее этим глифом!
Она не могла даже решить, как именно с ним общаться. Возможно… как с
семьей?
***
– Так?
– Вау! Да! Ее так сразу и не узнаешь! – восхитилась Янг.
– Эм-м-м… правда? – Пирра, на удивление, смущалась нашего внимания. Ее
ведь должны были гримировать для всяких рекламных компаний? Или ее смущает
237/539
то, что сейчас ее видят вроде как друзья?
– Сходу, возможно, но если присмотреться, то узнаешь гарантированно, – отмел
я эти предположения. – Но впечатление действительно меняется. Однако я бы
предложил все-таки вот-такой вариант…
Плотно обмотав длинные волосы Пирры вокруг ее головы, я заколол их ее же
“невидимками”, оставив только две длинные пряди спереди.
– Если постричь парик коротко, то узнать Пирру в таком виде будет куда
сложнее. Что думаете?
– Обалдеть! – воскликнул Жон.
– Совершенное иное восприятие лица, правда? Такое, нежное и немного
беззащитное. Если при этом сделать цвет волос русым, может быть, с каплей
красного подтона…
– Лисенок, тебя из какой школы шпионов выпустили? – поинтересовалась Янг.
– Мне просто нравится рисовать людей, – отмахнулся я. – То что я не рисую в
цвете еще не значит, что моя фантазия работает только в черно-белых тонах. Так
что думаешь, Пирра?
– Я… не уверена. Жон?
– Мне оба варианта понравились, – признался он.
– А хотя, почему бы и не использовать оба. Я сейчас сделаю короткий,
поскольку тот парик, который ты купила, больше подходит как раз для короткого
варианта стрижки… сможешь волосы прибрать получше?
– Конечно.
– Отлично, тогда я принесу парик и ножницы. Его надо будет чуток подровнять.
По пути я заглянул в другую комнату, где Руби восторженно демонстрировала
возможности ее нового верстака, проводя… не знаю, техобслуживание, что ли,
оружия Норы. Там же присутствовали и Вайсс с Блейк, видимо, ожидая своей
очереди. Ну еще бы, гостей надо развлекать! В меру сил и фантазии. У меня там
еще есть пара карточных игр, но это на попозже.
– Отлично, – я надел на голову Пирры сеточку, а затем нахлобучил парик. –
Удобно? Надень как удобно.
– Давит… – она сняла его, подрегулировала и надела снова. – Вот так.
Я несколько раз щелкнул ножницами. И засомневался.
– Янг, может, ты? – предложил я златовласке.
– Неужто лисенок чего-то не может? – ухмыльнулась она.
– Мне привычнее работать карандашами, – пожал плечами я. – А ножницами я
разве что сестре пряди подравнивал.
– Та же фигня, – развела руками она.
– Давайте я, – предложил Жон.
– Неожиданный специалист! – воскликнула Янг. – А ты откуда умеешь?
– У меня семь сестер, – признался “родич”. – Научили.
Ну хоть что-то в среде Арков остается неизменным! Я протянул парню ножницы.
– Семь?! Нехило! – оценила число и Янг.
– А братьев сколько?
– Ни одного. Хотел бы я, чтобы они были!!! – вырвался у него крик души.
Я аж поперхнулся от такого признания.
– Так что сделать-то надо?
– Секунду, найду, – я достал свиток и сделал запрос. – Так, Жон, поправь меня,
если я ошибаюсь. Раз у тебя семь сестер и ни одного брата, то ты, вроде как,
последний оставшийся Арк, который может передать фамилию. Ну, кроме твоего
отца, но как я понял, он уже закончил строгать детишек.
– Ну… наверное? – не понял, куда я клоню Жон.
– При этом у тебя хреновая боевая подготовка. И ты выбрал самую опасную
профессию в мире?
– Да…? – он нервно посмотрел на Янг.
– То есть, восемьсот лет истории рода Арк могут оборваться на тебе.
– Сколько-сколько лет? – поразилась Янг.
238/539
– Статуя его родича стоит перед Биконом, – ответил я. – А вообще Арки в
учебниках истории мелькают очень и очень часто. Знаменитый был клан, в
основном их внутрисемейным кодексом чести, который возносил представителей
этой фамилии на высоты руководящих должностей, но исключительно в
критических ситуациях. Когда другие обосрались, и теперь нужен кто-то чтобы
разгребать последствия и спасать то, что еще можно спасти – обычно, только
Аркам и хватало на это решительности. Абсолютно бескорыстные,
самоотверженные, целеустремленные, и уверенные в том что их предназначение
вести людей за собой, освещая путь своим вырванным из груди сердцем, в общем,
идеальные герои. Естественно, с прилагающимся уровнем смертности, который
Арки компенсировали удивительной... м-м-м... любвеобильностью, презрением к
контрацепции, и плодовитостью, больше подходящей животным из семейства
зайцевых. Но - хороших людей должно быть много!
Жон после моей краткой справки густо покраснел.
– То есть наш Тошнотик герой из клана героев? – немедленно увидела
возможность поддразнить его Янг.
– Именно. Так что, Жон, не посрами честь фамилии. К окончанию Бикона у тебя
должно быть как минимум трое детей.
– Сколько?! – поперхнулся он.
– Трое, не меньше! Можно от разных девушек. Все твои предки, за все восемь
сотен лет истории, скрестили пальцы! Ты последняя надежда своего рода! Так что
возьми яйца в кулак и вперед!
От лица Жона уже можно было прикуривать.
– Так вот откуда эти замашки ловеласа! – ухмыльнулась Янг. – Воля предков!
– Ладно, Жон, не отвлекаем, – решил я все же оставить несчастного в покое, и
дал ему свиток с найденной прической. – Нужно сделать как-то так. Но насчет
ответственности перед кланом задумайся. Янг, поможешь накрыть на стол десерт?
– Не вопрос.
Рен как раз заканчивал священнодействовать над заварниками. С его
внешностью типичного мистральца, не удивлен и стереотипной любовью к чаю.
Поди, если копнуть поглубже, он еще и культивирует.
***
– Проклятье, Янг!!! – воскликнул я, когда, закончив наносить макияж Пирре,

вышел вместе с ней в комнату.
– Да ладно, мы немножко! – фыркнула она. – Что за вечер без капли алкоголя?
– Где ты его взяла?!
– В магазин сбегала, – довольно ухмыльнулась она. – И тут все
совершеннолетние, так что… имеем право!
Я тяжело вздохнул. В этом она права. Ладно, бутылка коньяка на всех
собравшихся, да учитывая что в качестве закуси будут десерты… думаю, обойдется
без веселухи и буйства.
– Я не буду.
– И я тоже, – поддержал меня в трезвости Рен.
– Нам больше достанется! – ничуть не смутилась этим Янг.
– А я буду! – нахально потребовала Руби.
– Гримма с два, сис.
– Я тоже взрослая!
– Налей ей, налей, – хмыкнул я. – Пусть попробует что это за дрянь, сама
больше не захочет.
– Думаешь? – с сомнением посмотрела на сестру Янг. – Хотя, я как раз в ее
возрасте попробовала… лады. Ловелас, будешь?
– А? Да… – Жон с трудом оторвал взгляд от обновленного лица Пирры и
покраснел.
239/539
– Лайн, а где мой особенный десерт? – жалобно спросила Руби.
– А, точно, – щелкнул пальцами я. – Мгновение.
Для всех были медовик и чизкейк. Но для Руби и Вайсс я действительно
приготовил кое-что особенное. Напарнице – тирамису, с домашним печеньем и
клубникой, с учетом охотничьих аппетитов, сделал я его не в стакане, а сразу в
цветочной вазе в форме бокала. Литра на три как минимум. Вайсс же я приготовил
шоколадный фондан с мороженым. Десерт с намеком на характер – пытается
казаться неприступной, но в душе горячая, мягкая и сладкая. И с мороженым
только лучше! Если, конечно, я в оном характере не ошибся.
– Ничего себе, – присвистнула Янг, увидев мои творения. – Сис, ты ведь дашь
попробовать?
– Может быть… – Руби с восторгом разглядывала десерт через прозрачное
стекло вазы. – Если останется.
– Спасибо, – с легким смущением приняла свою вкусняшку Вайсс.
Она вообще почти весь сегодняшний день какая-то молчаливая. Надо бы уже
завершать эту шутку с “кузеном-фавном”, но ладно, отложим до проводов. А то,
чую, меня попытаются прирезать, а это может немного испортить вечер… и
съемную квартиру.
– Ты обещал мне блинчики! – напомнила про себя Нора.
– И я не отказываюсь от своих слов, – ухмыльнулся я. – Ты как, уже укрепила
свое сердечко?
– Ты никогда не переплюнешь Рена в приготовлении блинчиков. Никто не
сможет превзойти моего Рена!!!
– Посмотрим, – я сходил на кухню, и вернулся с походной плиткой на прахе и
сковородой.
– Ты будешь прямо здесь готовить? – заинтересовалась Руби.
– Конечно. Блинчики ведь нужно есть горячими. Вы нас с Норой не ждите!
Особенно Вайсс, если фондан остынет, а мороженное растает, то вкус совсем не
тот будет!
– Руби второй раз просить не нужно, – хихикнула Янг, глядя на сестру, которая,
едва услышала “нас не ждите”, как тут же вооружилась ложкой, и щедро
зачерпнула из вазочки.
Затем лакомство отправилось в рот, пара секунд на движения языка, и девочка
замерла. Торжественный момент вынесения вердикта я нарушил, зачерпнув тесто,
и с характерным шипением вылив его на сковороду.
– Вау, сис! – не выдержала Янг. – Да у тебя мурашки на руках! Я должна это
попробовать!!!
– Нет! – взвизгнула Руби, и телепортировалась назад, с вазочкой в руках. – Его
слишком мало, чтобы пробовать!
– Да ладно тебе, я одну ложечку!
– Нет! Не подходи! Я на твою курицу не покушалась, и ты мою прелесть не
трожь!!!
– Не думаю, что тебе понравится так же как и ей, Янг, – я несколько раз провел
рукой над сковородкой, используя ауру и гравипрах заместо контактного
телекинеза. – Там просто все, что она любит, собрано в единый десерт. Сливки,
домашнее печенье и клубника.
– Руби, зачерпни мне без клубники, и я отстану, – пообещала Янг.
– Не отстанешь! – девочка вновь метнулась по комнате с помощью Проявления,
и быстренько зачерпнула еще одну ложку. – Я знаю! Тебе понравится, и ты будешь
тягать у меня! А его и так мало!
Там одной только клубники почти килограмм, мало ей…
– Ай-яй-яй, Янг, – ухмыльнулся я. – Систематически объедаешь младшую сестру,
как не стыдно.
– Я так не делаю! – возмутилась она.
– Делаешь! – воскликнула Руби. – Делает!!!
– Детский сад, – вздохнула Вайсс и аккуратно отрезала кусочек от своего
240/539
десерта. Подцепила его ложечкой…
– Мороженное тоже возьми, – порекомендовал я.
– Будет слишком сладко.
– Не будет. Все учтено, – заверил я ее, перевернув блин.
Вайсс не стала спорить, и половинку ложечки заняло уже подтаявшее
мороженное. Кусь! Брови девушки взлетели на мгновение, чтобы тут же вернуться
назад.
– Действительно, очень вкусно, – подтвердила она.
– Это было совершенно неинтересно, – вздохнула Янг, явно выразив мысль всех
наблюдавших за представлением.
– Хорошо, – закатила глаза Вайсс. – В тесте почти нет сахара, благодаря чему
оно отлично сочетается с жидкой шоколадной начинкой. Без мороженого было бы
немного суховато, но с ним вкус действительно раскрывается полностью, и не
возникает желания немедленно сделать глоток чая.
– Вижу истинную ценительницу, – усмехнулся я. – Рад, что тебе понравилось.
Вайсс отвела глаза.
– Да, понравилось.
– Пф-ф, как будто в кулинарном жюри сидела, – хихикнула Янг. – Вот Руби сразу
видно, что понравилось!
– Р-р-р-р! – занявшей стратегическую позицию для удобного отступления Руби
явно не понравилось, что о ней вспомнили. Играется, конечно. Глаза блестят
весельем.
– Ладно, с Вайсс фокус не удался, но это и не было персонифицированное
блюдо. Попытка номер три, – я подкинул блин вверх при помощи гравипраха, и тот
мягко спланировал на тарелку Норы.
– Особая техника, выпекание при помощи праха, – прокомментировал я блюдо в
стиле Вайсс. – Блинчик получается настолько тонким, что снять его со сковороды
невозможно без локального изменения законов физики. Настолько кружевным, что
будучи помещен перед лицом почти никак не помешает обзору. Достойное жюри…
прошу.
Нора свернула блинчик в конверт, макнула его в плошку с лесным сиропом, и
отправила в рот.
– Рен, – жалобно произнесла она. – Мое сердечко дрогнуло.
Дружный хохот вновь сотряс стол. Даже наши черно-белые несмеяны
улыбнулись.
– Я уже не смогу сломать ему ноги, – продолжила Нора и схватилась за голову.
– Нет. Нет-нет-нет…
Я вылил на сковородку тесто для следующего блина.
– Думаю, после трех-четырех уже можно будет начинать переговоры о сердце
Пирры, – пробормотал я как бы себе под нос и ухмыльнулся.
– Рен! – ужаснулась Нора. – Нет! Не позволяй ему сделать это! Я не смогу
устоять!
Второй блин спланировал на ее тарелку.
– Не мо-гу… у-сто-ять… – бесцветным тоном произнесла Нора, и механически,
но все равно очень быстро, свернула блин конвертиком.
Парень покачал головой, и еле заметно улыбнулся.
– Да уж, лисенок, умеешь ты устроить шоу, – рассмеялась Янг.
– Мне подыгрывали, – я подмигнул Руби. – А вы чего торты-то не едите? Они
вкусные, правда!
– Точно! И давайте уже выпьем!
***
– Я так и знал что этим кончится, – тихо и грустно произнес Жон, которого
потащили в ванную Янг и Нора. – Этим всегда заканчивается…
241/539
– “F”, – произнес я ему вслед. Ну а что тут еще скажешь? Девчонки,
подзадоренные выпивкой (больше психологически, чем физиологически) решили
показать мне что они тоже ого-го и кому хочешь сделают такой макияж что прям
ух. Жон даже не пытался сопротивляться. Судя по его словам, ему не впервой
попадать в полные энтузиазма цепкие девичьи лапки. Семь сестер это семь
сестер…
Руби, доев свою вкусняшку и как следует прокашлявшись после стакана
коньяка, вновь удрала к верстаку. На этот раз уже с Пиррой. Рен, воспользовавшись
редким моментом безнорья, свалил на балкон, где сел в позе лотоса и втыкал в
звездное небо, попивая чай.
Если вернувшись оттуда он прочтет хокку, я буду окончательно убежден в том,
что это убежавший из ремнантской палаты мер и весов эталонный мистралец.
Что оставляет меня наедине с монохромной частью команды RWBY. Вайсс
меланхолично помешивала ложечкой чай, Блейк время от времени косилась то на
нее, то на меня.
– Ладно… – я вздохнул. – Девочки, что-то не так? Вы весь день какие-то
отстраненные.
– Все так, – ровным голосом ответила Вайсс, не прерывая своего занятия. – У
меня есть кузен, он терпеть не может нашу семью, он фавн, он Скайхай, и он
практически на равных дерется со взрослым Охотником. А еще ему нет до меня
никакого дела.
Я даже покраснел немного.
– Н-да, шутка зашла слишком далеко, – вздохнул я. – Вайсс, я не Шни. И у меня
нет проявления глифов. Это просто фокус был.
– Фокус? – чуть оживилась она, подняв голову.
– Фокус. Видимость глифа создана при помощи твердосветного праха, и его
эффекты тоже, с добавлением праха гравитационного. Я просто решил подшутить
над Янг и компанией, решившими что их-то точно не обманешь. Но вот, обманул.
Извини, я не ожидал что ты тоже так просто в это поверишь.
– Ты думаешь, я не отличу настоящий глиф от подделки? – фыркнула она. – Не
беспокойся, я никому об этом не скажу, раз ты настолько не хочешь иметь с нами
ничего общего.
– Вайсс, ау, это правда подделка. Или ты можешь сделать со своим глифом вот
так?
Я создал “глиф”, после чего вместо внешнего круга вписал снежинку в
треугольник. Подумал немножко и сменил снежинку на стилизованного феникса.
Вайсс на это лишь хмыкнула, и тоже создала глиф. Не похоже, чтобы ей
потребовались какие-то особые усилия, чтобы повторить мою картинку.
– Эм-м-м… – я даже немного растерялся. Не ожидал, что они так могут.
– Не ты один игрался с ними в детстве, кузен, – ядовито сообщила она.
– Но я правда не Шни!
– Да. Ты Ланата… – она вздохнула. – Ты прекрасно дал это понять.
– Если у тебя другое Проявление, то ты можешь просто показать его, –
заметила Блейк.
– Мог бы, если бы мое собственное Проявление не было внутренним!
Ну не было у меня сейчас заготовок на другие проявления. Не ржавый туман же
им показывать, в самом деле?
– Понятно, – хмыкнула кошка.
Они мне не поверили. Причем, обе. Ситуация была настолько ироничной, что я
не выдержал и рассмеялся. Докрутился, блин, довертелся. Дошутился, точнее!
– Бре-е-е-ед… – протянул я. – Ладно, а если ген…
Я осекся. А научились ли в Ремнанте геном-то секвенировать? Или что там
делают, для установления генетических связей? Потом поищу.
– А с другой стороны, чего это я? – я усмехнулся, решив довести бред до
абсурда. – Что это шутка я предупредил, но раз ты не веришь, то я от новых
родственников отказываться и не подумаю. Раз уж они меня признают…
242/539
Капля гравитационного праха, и я перемахнул через стол, оказавшись рядом с
Вайсс.
– Обнимашки? – весело предложил я распахнув объятия.
– Нет!!! – воскликнула она, немного отшатнувшись.
– Нет? – изобразил я искреннее непонимание и “бровки домиком”. – Но разве ты
не хотела чтобы я обратил на тебя внимание?
– Нет! Да! Но не так же!
– Моя кузина цундере, – вздохнул я.
– Что, прости?!! Не смей навешивать на меня глупые ярлыки!!!
– Обнимашки… – на этот раз я прижал ушки и изобразил просящую мордочку. –
У-у?
– Но ведь ты сам только что говорил, что ты не мой родственник! – тут же
сдала пару позиций Вайсс.
Чую, “лисичковое чириканье” снесет все бастионы, так что это ультимативное
оружие пока отставим в сторонку.
– А ты уже в это поверила? – с интересом спросил я.
– Нет!
– Тогда в чем дело? Обнимашки!
– Нет! Это неприлично, неправильно, и мы слишком мало знакомы друг с
другом!
– Вайсс, я через пару недель уезжаю в дикие земли, работать Охотником. Эти
походы абсолютно непредсказуемы, годами ты можешь возвращаться без единой
царапины, чтобы впоследствии сгинуть без малейших следов. Что тебе важнее,
твой случайно встреченный родич, или “приличия и правильность”? Не говоря уже
о том, что ты можешь списать этот порыв на алкоголь.
Глаза Вайсс с сомнением переместились на пустой стаканчик из-под коньяка.
Да, “правильная девочка” тоже приобщилась к взрослой жизни. А люди по-
настоящему взрослые к бухлу не прикоснулись.
– Ну так? Обнимашки? – вновь предложил я искушающим тоном.
– Ты ведь просто хочешь меня полапать? – нахмурилась она.
Янг, Нора и Блейк были бы куда более приоритетными целями. Но не буду
обижать “кузину” подобным ответом.
– Не попробуешь, не узнаешь, – улыбнулся я. – Это ведь чистый вопрос веры. Ты
мне веришь или нет. Веришь мне или нет?
– Только попробуй сделать что-то этакое, – вздохнула она, но все же поднялась
на ноги. И я тут же сграбастал удивленно пискнувшую девушку в объятия.
Блейк хмыкнула.
– Лисенок, и как это понимать? – воскликнула Янг.
Ну естественно, иного момента чтобы вернуться из ванны она подобрать не
могла. Вайсс дернулась у меня в руках, но отпускать я ее и не подумал.
– Он и ее сердце похитил! – ужаснулась Нора.
– Эта шутка начинает устаревать, – вздохнул я.
– Но как же Руби?!
– Спокойно, это просто попытка восстановить родственные связи, – возразил я.
Алеющая ушами Вайсс все-таки оттолкнула меня и вернулась на свое место. – И вы
все испортили. У-у-ух ё-еп… и не только для меня. Что вы сотворили с несчастным
Жоном?
– Наложили макияж! Правда круто? – ухмыльнулась Янг.
Жон поднял на нас грустный взгляд. Хотя, одень его в правильное платье, и это
была бы Жанна.
– Нет. Отвратительно, – хмыкнул я. – Работа должна нравиться не только
одному лишь художнику, но и модели. А судя по его лицу, у парня флешбеки из
детства с семью сестрами. Вот если бы вы его сделали мужественнее, это было бы
другое дело.
Янг и Нора посмотрели на Жона печального образа. Потом друг на друга. Потом
на меня.
243/539
– Вызов принят! – ответили они в один голос, и снова утащили парня в ванную.
Вновь оставив меня наедине с Вайсс и Блейк.
– Продолжим? – улыбнулся я.
– Нет! – наотрез отказалась Вайсс. – Понятия не имею, как ты меня на это
уболтал, но никогда больше! Никогда!
“Я стесняюсь, спроси позже” – мысленно перевел я.
– Уши. Это все уши, – я подергал ими. – Гипнотическая штука. Хочешь
потрогать?
– Нет! И с чего вообще ты стал таким дружелюбным ко мне?!
– Я изначально был, и буду, пока ты Вайсс, а не Шни.
– Я Вайсс Шни! Одно неотделимо от другого!
– Смотря что вкладывать в “Шни”, – я пожал плечами. – Если идеалы Николаса,
то никаких проблем. Если идеалы Жака, то… мы не поладим.
– Есть разница? – подала голос Блейк.
– Огромная, – кивнул я. – Николас Шни, создатель ПКШ, был идеалистом и
трудоголиком, но умным, и с совестью у него все было в порядке. Его вело
достаточно простое человеческое желание сделать мир лучше, и, возможно,
остаться в истории как человек, который смог изменить Атлас к лучшему. У него
были деньги, благодаря найденным в одной из экспедиций сокровищам…
Между прочим, это был один из моих тайников!!! Вот я охренел, когда увидел
описание того что они нашли.
– …и он потратил их на то, чтобы скупить несколько мелких праховых
компаний, на тот момент едва сводивших концы с концами. Но интересно то, что
он сделал дальше. Прежде чем начать принимать какие-либо решения, он пошел
работать в шахты, как простой шахтер.
– Вранье, – фыркнула Блейк. – Ложь и пропаганда.
– Нет, – покачал головой я. – Дослушай. Он сделал это не для того чтобы
помахать киркой на камеру, как любят выпендриваться некоторые из нынешнего
совета директоров. Он сделал это для полного понимания процесса. Поработав в
шахте две недели, он поднялся уровнем выше, на первичную обработку
кристаллов. Потом еще уровнем выше. И выше. Пройдя весь бизнес-процесс снизу
доверху, от добычи и логистики до переработки и реализации, он начал менять
сложившуюся систему. При этом выкинув чуть ли не половину среднего
менеджмента того времени, и заменив их толковыми бригадирами из тех, с кем он
работал в шахтах. Он проработал все: оптимальный режим труда для шахтеров, и
механизации шахт для улучшения условий их труда, предложил концепцию
добывающих городков рядом с разработанными шахтами, чтобы те могли не
расставаться с семьями на вахтах. Нанял практически всю кафедру математиков из
атласского политехнического, группу лучших бухгалтеров, и сидел вместе с ними
до тех пор, пока логистика не была выверена до мелочей. Именно он добился
введения стандартизации праха, такой, какую мы ее знаем сейчас, и это его
изобретатели создали современные способы выдачи праха, вроде туб и
контейнеров для мелкодисперсных порошков.
– То есть, сам он сделал не так уж и много?
– Он был архитектором, который построил основу для торговой империи,
которую мы сейчас знаем как ПКШ.
– Лишь основу? – возмутилась Вайсс, до этого слушавшая внимательно и с
удовольствием.
– Ага. Международной сверхэффективной корпорацией ее сделал твой отец, – я
поморщился. – Я тщательно искал, что там скрывается за сценой, но, похоже, здесь
официальная история компании не лжет. Твой отец был крайне многообещающим
сотрудником, поднявшимся из заместителя директора одного из филиалов до
помощника самого Николаса за всего лишь шесть лет. Но если Николас хотел
оставить свой след в истории Ремнанта достижениями, которые его переживут, то
Жака ничего кроме личной власти не интересовало, и ради нее он был готов на все.
Жениться на дочери Николаса, следовать его парадигме развития компании, хотя
244/539
даже при ней он вывел ее на международный уровень. Веселуха началась после
смерти Николаса. Крайне подозрительной, как по мне.
– Не смей! – вскочила Вайсс. – Мой отец не убийца!
– Лично? Ни в коем разе. Косвенно… в одном только Арклайте проживало почти
три сотни фавнов, а остался один лишь я, и, даже если приказ отдавал не он,
система, в которой люди вновь стали лишь строчками в приходно-расходных
ведомостях, это его творение.
– И у тебя есть доказательства?
– То что я видел своими глазами, то что я нашел на месте, ничего подходящего
до суда. Но я ведь и не собираюсь бодаться с ПКШ на юридическом поле, –
улыбнулся я. – Мне такой возможности не предоставляли, и я не буду
предоставлять ее в ответ.
– Ты… – она нахмурилась. – Ну конечно. Ты ведь все-таки фавн. “Плох тот фавн,
что не хочет убить Шни”, так у вас в Белом Клыке говорят?
– Тьфу, мерзость, – скривился я. – Я не из этих долбанутых культистов. У меня
своя, полностью личная месть, без громких слов и прямо противоположным им дел.
Точечная, я бы даже сказал. Причастные будут брошены на съедение гримм,
непричастные не пострадают.
– Белый Клык не культисты! – возмутилась Блейк. – Они единственные, кто
делают для фавнов хоть что-то!
– Да, конечно, – фыркнул я. – Если сначала они выставляли фавнов вечными
просителями под дверьми у людей, этакими безобидными идиотами в поисках
ласки, то теперь они именно что долбанутые культисты.
– Белый клык пытался достичь мира между людьми и фавнами! – отчеканила
девушка. – С момента своего основания. Это люди не пошли им навстречу!
– Да ну? – я скептически посмотрел на нее. – Я могу на наглядном примере
показать тебе, почему Белый Клык занимался фигней.
– Попробуй, – скрестила руки на груди девушка.
– Ладно, – кивнул я и протянул ей ладонь. – Люби меня!
– Чего? – нахмурилась она.
– Люби меня, я такой же как ты. И я хороший, – не менее вдохновенно повторил
я. Пошевелил пальцами. – Возьми мою руку, да будет это первый шаг к тому чтобы
слиться в экстазе.
– Что это за фарс? – с отвращением спросила Блейк.
– Всего лишь сменили масштаб действия. Я играл за Белый Клык, ты играла за
человечество, – пожал плечами я. – Получилось очень правдоподобно, совсем
идеально было бы если бы я подошел к тебе с этим предложением на улице. Скорее
всего что бы ты сделала? Окинула меня презрительным взглядом и пошла себе
дальше, верно? Еще и думая "что за отчаявшийся чудик". Вся эта сценка
замечательно описывает, чем занимался Белый Клык до смены руководства.
Она аж задохнулась от возмущения.
– Ну а новое руководство Белого Клыка решило, что раз “девочка ломается”, то
ее можно просто изнасиловать. Самое смешное, что и те, и другие на всех углах
кричали, что делают все ради равенства!
– Так и есть! Возможно они и заблуждаются, но благодаря им фавны гораздо
меньше сталкиваются с расизмом!
Я скептически посмотрел на ее ленточку, под которой она прятала уши, и
поднял одну бровь, и всем своим видом транслируя мысль: “Ага, вот прям по тебе
это особенно заметно”.
– Минутка статистики, – решил я ответить все же так, словно не знал, что она
фавн, и достал свиток. – В качестве демонстрации того, к чему на самом деле
привела нынешняя политика Клыка. Возьмем Вейл, как наиболее заслуживающий
доверия в этом вопросе.
Я нашел нужную мне диаграмму, и запустил свиток в режиме проектора.
– Уровень безработицы по группам населения. Отфильтрованы только фавны,
трудоспособного возраста, – прокомментировал я. – Как видишь, число их
245/539
неуклонно растет, но есть интересные всплески на графике. А теперь наложим на
этот график немного вертикальных полос.
Я щелкнул по свитку, и полосы появились, с описанием в сносках.
– Каждая из них это громкая акция устрашения Белого Клыка. Видишь
корреляцию? Возможно случаев явного расизма стало меньше, но напряженность в
обществе это только повысило, как и уровень угнетения фавнов. Их боятся не
только трогать на улицах, но еще и нанимать на работу. И после каждой “защиты
прав” от возможных проблем стремятся избавиться, увольняя. Что еще более
удешевляет их труд. Что оставляет им еще меньше выбора. Чем пользуются Шни и
другие сомнительные работодатели, которым есть, что ответить на выпады Белого
Клыка. А еще они могут бежать на Менаджери…
Я добавил еще один слой к диаграмме.
– Рост населения острова с того момента как Белый Клык начал “бороться за
равенство” с применением насилия. Количество беженцев с Королевств превысило
естественный прирост популяции в двадцать раз лишь в первый год.
Впечатляющие результаты правда? А остальное видно на графике, и это меньше
чем за десять лет.
– Это ложь! – воскликнула Блейк. – И откуда бы ты взял данные с Менаджери?!
– Ну, я же Скайхай. Меня там любят, и даже привечают в доме вождя, – мягко
обошел я тему ее фамилии. – У нас с ним как-то зашел разговор о Белом Клыке, и
весь этот анализ я писал для него. Он тоже не хотел верить, но факт это такая
неприятная вещь… трудно с ней спорить, когда ты можешь получить ту же
информацию сам без малейшего труда и из открытых источников. Но дополнение о
росте населения на Менаджери нашел не я, а он.
– Нет. Нет-нет-нет, этого просто не может быть!
– Ой, да ладно, – фыркнул я. – Это вполне естественное, хоть и неприглядное,
развитие тех процессов, которые начались еще после Революции Фавнов.
– Каких еще процессов?! – истерично воскликнула Блейк.
– Исторических.
– Ответь нормально!!!
– Спокойно. Выдохни, попей водички. Я все расскажу, не надо так волноваться.
Впрочем, на ее крик уже сбежались все, кто его услышал.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила Руби. За ней из дальней комнаты
явилась и Пирра.
– Я слышала крик Блейки. Лисенок, ты что, решил моего партнера обижать?
– Ничего особенного не произошло. Небольшая дискуссия о истории и роли
фавнов в ней. Сейчас буду доказывать свою точку зрения.
– Точно? – Янг посмотрела на Блейк. Та кивнула.
– Ну ладно, – и она скрылась обратно в ванной.
– Можно послушать? – спросила Пирра. – Руби как раз закончила с моим
оружием.
– Да, конечно, – пожал плечами я.
Налив себе чаю и прочистив горло, я начал свою импровизированную лекцию.
– Процесс, о котором я говорю, начался сразу после Великой Войны. Когда
фавны получили Менаджери и переселились на новые земли.
– Ты имеешь в виду, “когда люди кинули фавнам подачку в виде Менаджери, и
выслали их всех туда”? – прервала меня Блейк.
– Пфф... узнаю трактовку времен Революции Фавнов, – хмыкнул я. – До этого мы
тоже дойдем. Итак, до начала Великой Войны, рабство фавнов существовало
повсеместно, но применялось по-разному. Самым равноправным был Вакуо, где
вопрос свободы традиционно находился на кончике клинка: если ты силен, то твое
происхождение не важно, как и если ты слаб. Поэтому в Вакуо были и рабы-люди, и
вожди-фавны, один из которых управлял Вакуо во время Великой Войны.
Следующим был Вейл, в котором рабство по отношению к фавнам всегда было
очень мягким...
246/539
– Но все же это было рабство!
– Не спорю. Но жизнь в качестве любимого питомца это не то же самое что
рабство в шахтах, и жители Вейла по праву гордились тем, что их фавны живут
порой лучше чем люди в иных королевствах. Тут даже были законы, запрещающие
жестокое обращение с фавнами... в вопросах человечности Вейл всегда был на
передовой прогресса. Особенно по сравнению с оставшимися пунктами списка:
Мистралем, где фавны были бесправными рабами, но хотя бы считались живыми
существами, и Мантлом... ну, там и людей-то за людей не всегда держали, а фавны
так и вовсе проходили по бухгалтерским отчетам в графе "расходные материалы".
Рабство во всех его формах было отточенным тысячелетиями механизмом в каждом
из четырех королевств, и исключительно редкие восстания рабов обычно с
легкостью подавлялись. Единственным королевством, которое подумывало о том,
чтобы дать фавнам свободу, был Вейл - но без Великой Войны он бы, может, только
сейчас начал это делать. И, первое историческое утверждение: фавны
освободились не сами. Свободу им дали люди.
– Что?! Ложь! – вновь задохнулась от возмущения Блейк. – Фавны воевали на
всех фронтах Великой Войны! Мы вырвали свою свободу у людей!
– Увы, нет, – хмыкнул я. – На третьем году великой войны, когда стало понятно
что экономика Мистраля и Мантла сильнее, чем таковая у Вейла с Вакуо, в
правящих кругах зародилась интересная идея о том, как исправить такое
положение дел... и заключалась она в том, чтобы устроить гражданскую войну у
противников. Требовалось всего лишь определенным образом обучить
мотивированных фавнов, и отправить их причинять добро да наносить
справедливость. Желающих нашлось ну очень много! Что среди фавнов Вакуо,
получавших шанс на новую жизнь, что среди некоторых старых аристократических
семейств Вейла, которые имели давнюю традицию признавать рожденных от
фавнов бастардов-людей. Естественно, что обращаться с фавнами-родственниками
как просто с рабами они не могли.
– Было и такое?! – поразилась Руби.
– Ага. Так что многие фавны по крови – родственники охотничьих кланов.
Некоторых из них, кстати, довольно легко узнать из-за примечательной внешности:
увидишь высокого, сильного, голубоглазого блондина и можешь смело
предполагать что он имеет отношение к Аркам.
– Как Жон?
– Да, – я усмехнулся. – Уверен, они сломали немало костей на дуэлях, когда кто-
то говорил что своей многочисленности они обязаны привычке трахаться со
зверьми... но, мы отклонились от темы. Фавнов-диверсантов спешно обучали,
открывали Ауру и забрасывали на вражескую территорию, что принесло плоды
почти мгновенно. Полыхнуло так, что преимущество сразу же оказалось на стороне
Вейла-Вакуо, а в Мистрале так и вовсе началась настоящая гражданская война,
поддержанная той частью населения, которой не понравились порядки Мантла.
Правда, бывшие рабы почему-то не испытывали особой любви к своим хозяевам, и
убивать их старались, по возможности, самыми кровавыми и мучительными
способами. Жалости они не знали: человек? Убей! Не то чтобы к ним самим
относились иначе в прошлые века, но "свободные фавны" особой любви не
снискали нигде. Однако, когда союз Вейл-Вакуо победил, Вейл с радостью
согласился на требования фавнов. Они хотели собственную территорию, но,
естественно, не континент тьмы. Им отдали Менаджери, на тот момент, кстати,
тоже безымянный. "Менаджери" его обозвали мистральцы и подхватили атлассцы,
и это было не более чем скулёж побежденных. Фавны того времени это прекрасно
понимали и приняли это имя с гордостью. Типа, ха! Может у нас и Зверинец, но мы
заработали его своей кровью, мы лучше вас и мы это доказали. После этого,
практически всех фавнов перевезли на остров. Замечу: перевезли силами людей,
потому что у фавнов не было ну вообще нихрена своего. Они шесть лет как из
рабства выбрались. И да, большинство переезжало туда с радостью и восторгом:
они больше не рабы, они свободны, это новая жизнь! Люди тоже были рады от них
247/539
избавиться: жители Вейла слегка сожалели о своих милых разумных питомцах, но
были за них счастливы, вакуанцы радовались тому что борьба за власть станет
проще ввиду меньшего числа конкурентов, мистральцы скрипя зубами и мечтая
вырезать всех ушасто-хвостатых, и новообразованные атлассцы с постными
рожами, делая вид что отдают долг своих предшественников. Четыре королевства
начали мирную жизнь, фавны получили то, о чем мечтали. Счастливый конец, если
бы на этом моменте можно было пустить титры.
Я сделал глоток чая.
– Но жизнь это вам не фильм. После радостной свадьбы начались суровые
будни, и эти будни, вот неожиданность, были не слишком-то благосклонны к
фавнам. Ну кто бы мог подумать что такое произойдет – вчерашние рабы оказались
неспособны к самостоятельному труду. Рабство вообще напрочь отбивает и
желание и умение эффективно трудиться, поэтому его и не используют больше.
Еще оказалось что фавны не способны построить нормальное общество, потому что
они не знают как, и никогда в таковом не жили. А еще что у них нет никакого
образования, за редким исключением. И напоследок: Менаджери не самая
дружелюбная земля, а фавны как-то не привыкли к тому, что себя надо защищать,
ведь всю их историю этим занимались люди, а рабам защищаться было просто не
положено. В итоге... фавны не были готовы вообще ни к чему. Болезни, незнакомая
флора и фауна, климат, Гримм - все это изрядно выкосило их ряды. И фавны,
будучи все еще рабами в душе, озлобились на бывших хозяев. И вместо "мы
выбрали свободу, но не знали что с ней делать", стали утверждать что "подлые
люди их обманули и выкинули умирать". Не прошло и десяти лет, как фавны
рванули обратно, но в только ставших на путь восстановления Королевствах их
никто не ждал. Неграмотные, агрессивные и уверенные в том что человечество им
хорошо задолжало, они требовали то, на что в аналогичных условиях не могли
рассчитывать и люди. Естественно, они этого не получили, а не выветрившиеся
еще взгляды времен рабства, только ухудшали дело. Но уходить фавны не стали,
вместо этого пополнив ряды преступности, а потом и практически вытеснив из
этих рядов людей. Оставшийся с войны опыт партизанской работы этому был
только в помощь.
– А что им оставалось делать? Умирать?!
– А что должны были сделать люди? – парировал я. – Отдаться в добровольное
рабство, вопреки здравому смыслу?
– У них была возможность помочь!
– Не было. Великая война истощила всех, и то, что фавны, прущие с
Менаджери, ненавидели людей и практически поголовно становились
преступниками, привело к тому, что люди были вынуждены или избавиться от них,
или иметь дело одновременно с ними и с угрозой Гримм из-за провоцируемого
фавнами негатива. Поэтому всех фавнов выловили и депортировали на Менаджери,
до кучи еще и организовав пограничные патрули. Естественно, любви к людям это
не добавило... "какое это равенство, если нас вытурили, словно нагадивших
котят?!" и все такое... однако! За то время, которое горячие головы штурмовали
Королевства, те, кто остался на Менаджери, ухитрились организовать какую-
никакую государственность. Во главе встали, что не удивительно, родственники
аристократов Вейла и вождей племен Вакуо. Кто имел представление о том, что
надо делать, как, и к чему стремиться. Без них Менаджери действительно имел бы
все шансы вымереть. Но, время шло, и постепенно фавны приспособились к
условиям своего острова, все вошло в колею. Через двадцать лет патрули с границ
сняли, и фавны снова получили возможность приезжать в Королевства. Но те за эти
годы серьезно изменились. В то время как фавны выживали, Королевства мирно, и
весьма интенсивно, развивались. Каменные дома, всеобщее образование,
доступная медицина, обученные Охотники, сохранявшие прекрасные, мирные
города и поселки, широкое использование Праха... а Куо Куана до сих пор выглядит
как стоянка в одном из вакуанских оазисов. Естественно, фавнов это озлобило. В их
глазах, процветание Королевств стояло исключительно на столетиях рабского
248/539
труда их предков, и даже тот факт, что Королевства с окончания Великой Войны
обходились без фавнов, их ни в чем не убеждал. Горячие головы снова полезли на
материки... и история стала повторяться. Фавны умели заниматься только
черновым трудом, большинство по-прежнему было безграмотным, да и отношение к
людям у них оставляло желать лучшего. Так что, естественно, нанимали их разве
что мести улицы, работать в шахтах и скрашивать досуг любителям экзотики в
борделях. Королевства не относили их к своим гражданам, так что доступа к
образованию, медицине и так далее, им никто не предоставлял. В принципе, то же
рабство, но с иллюзией добровольности. Хочешь – работай, не хочешь – вали
обратно на родину. И, спустя еще десять лет, это привело к началу революции за
права фавнов. Требования были довольно простые: признать фавнов гражданами
Королевств и дать им равные права на использование благ, генерируемых этими
королевствами. Люди добровольно вешать на себя такое ярмо не пожелали –
память о том что фавны это преступность сохранялась у старшего поколения, а
младшие относились к ним как к низшей касте, которой они и были де-факто.
Началась война, которую фавны условно выиграли...
– Условно? – поразилась Блейк. – Это было условно?!!
– ... условно, потому что Атлас счел очень забавным подпольно вооружать
фавнов. Сами они на морозный континент особо не рвались, а подгадить бывшим
врагам по Великой Войне тем же способом, которым они в свое время подгадили
Мантлу сочли восхитительной иронией. Пока остальные три королевства резались с
ушастыми партизанами, Атлас продавал оружие всем заинтересованным сторонам,
а фавнам еще и подкидывал разведданные. Когда Атлас и заинтересованных лиц в
правительстве других стран поймали на этом за руку, война как-то очень резко
кончилась мирным соглашением, а вскоре, и это соверше-е-е-енно никак не
связано, Атлас сделал другим королевствам некие Очень Дорогие Подарки,
приуроченные к пятидесятилетию окончания Великой Войны. За свой счет. И
кстати, соглашение по гражданству фавнов оказалось с подвохом. Условия
выстроены так, что Атлас ни одному ушастику своего гражданства не дал...
– Где ты это взял? – фыркнула Вайсс. – Атлас вооружал фавнов?! Что за
криптоистория?
– Копал и думал, – пожал плечами я. – Признаться, когда я в первый раз прочел
про то как нищие и отсталые фавны с Менаджери запинали под лавку Четыре
Королевства, я подумал что купил книгу по альтернативной истории, но, оказалось,
нет, все и официально так. Хотя это откровенный бред, который опровергается
даже обычным здравым смыслом.
– Значит, то, что Атлас вооружал фавнов это не бред? – хмыкнула девушка.
– Единственный адекватный вариант. Смотри сама: Менаджери только после
революции фавнов приобрел хоть какую-то промышленность. А до этого ее там не
было, ну, кроме пищевой. И тем не менее, фавнам удалось победить в войне,
внимание, против всех. В условиях где противники имели техническое и численное
превосходство, действующую промышленность, отлаженную охрану правопорядка,
обученную армию в случае Атласа, а так же, кое-как, но все же восстановленную
численность Охотников. При этом у фавнов были мечи, копья и, в лучшем случае,
карабины времен Великой Войны. Очевидно, что против автоматического оружия,
артиллерии и авиации таким много не навоюешь. Фавны же победили. Как ты это
объяснишь?
– У них была цель, и эта цель была верной!
– Вот и я говорю, никак не объяснишь, – резюмировал я. – Поэтому я и начал
искать в победе фавнов интересы людей.
– И людям была выгодна победа фавнов? – насмешливо подняла бровь Блейк.
– Нет, не была выгодна, – ее глаза торжествующе сверкнули, и она даже
открыла рот чтобы что-то сказать, когда я закончил фразу – Им выгодно
противостояние людей и фавнов. Которое продолжается и сейчас, в виде действий
Белого Клыка, у которого, внимание, откуда-то есть и булхеды, и летучие корабли
и многое, многое другое... но, конечно, это не потому что их втихую снабжают из
249/539
Атласа те, кому выгодно чтобы фавны были всеобщими врагами и низшей кастой.
Это, ну не знаю, замаскированные фавны сумевшие пробиться на высокие посты, и
теперь помогающие великому Делу, жадность человеческая, которая и Гримм
заставит продавать военную технику, не то что фавнам...
– Оружие собирают на Менаджери! – воскликнула Блейк.
– Угу, и булхеды тоже, – саркастично ответил я. – Машины не собирают,
кондиционеры не собирают, бытовую технику привозят из Королевств, но оружие и
булхеды собирают. Они ведь гораздо проще!
Аргумент Блейк смутил.
– Белый Клык изначально был организацией идеалистов-идиотов. Я уже
объяснил почему. Но он собрал под свои знамена много народу, и лидерство
сменилось. Идеалист-пацифиста сменила умеренная экстремистка, начавшая
применять насилие. Графики с последствиями я показывал. Фавны начали
радикализироваться, и концентрироваться на Менаджери. И вот у нее уже откуда-
то появилась заметная боевая мощь. Следующим шагом во главе движения должен
стать экстремист радикальный, с лозунгами вроде “убить всех человеков” или, в
лучшем случае, “теперь их очередь лизать наши ботинки”. Несколько очень
громких террористических актов, и затем из Белого Клыка раздуют Огромную
Угрозу Человечеству. Оное человечество объединится в едином порыве вокруг
выгодоприобретателей всей этой ситуации, скорее всего, Атласа – и объявит
фавнам войну на уничтожение. Ну, знаешь, ради укрепления безопасности и
сохранения стабильности. Менаджери разбомбят в стекло, а за ушастые скальпы
фавнов будет назначена награда, достаточная для того чтобы фавны среди людей
стали восприниматься только как дичь.
Над столом повисла тяжелая тишина.
– Это ты сюжет своей следующей книги рассказал? – наконец, произнесла
Блейк. – Очень похоже: все всегда идет по худшему сценарию. Но жизнь это не
фантазия!
– К сожалению. Ведь мои книги это утопическая фантастика, там все хорошо
заканчивается, – ухмыльнулся я. – Но, на самом деле, шанс что так и будет очень
велик. Ведь, фактически, Белый Клык уже должен быть распущен, как добившийся
своей цели.
– В каком смысле?
– Белый Клык сражался за равноправие фавнов, верно? Фавны получили равные
права с людьми. Все, вопрос закрыт, можно расходиться.
Блейк посмотрела на меня уже как на откровенного идиота.
– Ты точно фавн?
– Абсолютно. 100% лисий, – усмехнулся я и демонстративно подергал ушами. –
Сижу в компании наследницы Шни и еще семерых людей, имею лицензию
Охотника, имущество, деньги… совершенно не чувствую себя в чем-либо
ущемленным. Факт в том, что с точки зрения закона, люди и фавны равны. Расизм
меж наших морф вызван больше историей взаимоотношений, чем чем-либо еще.
Фавны считают что люди их обманывают и используют. Люди считают что фавны
оборзели и пытаются сесть им на шею, да еще и довольно успешно. Обе стороны
правы.
– А… что такое "морфа"? – спросила Руби.
– Научное название породы, – отвлекся на вопрос я. – Все-таки, "порода
фавнов" звучит расистски, а "морфа" себя еще ничем не запятнала.
– То есть, одни породы фавнов ненавидят другие породы фавнов?
– Конечно. Люди это просто одна из морф, ведь мы свободно скрещиваемся
между собой и имеем жизнеспособное потомство, – усмехнулся я. – Как морфа,
люди обделены физическими характеристиками, но успешно компенсируют это
ментальными преимуществами.
– То есть, помимо всего прочего, ты еще и заявляешь что фавны глупее?! –
презрительно поинтересовалась Блейк.
– Нет, вовсе нет, – качнул головой я. – Мы просто более... импульсивны, что ли?
250/539
Усиленная сенсорика в сочетании с мелкими животными чертами приводит к тому,
что нам куда сложнее сосредоточиться на чем-либо. Это еще более заметно у
детей, и поэтому человеческое образование слабо подходит фавнам. Я вел
переписку на этот счет с несколькими преподавателями, в том числе и на
Менаджери, но столкнулся с очень забавной реакцией. Предложение сделать
специальные классы, более подходящие фавнам, натолкнулось на возмущение что
это расизм, и я продвигаю новую волну сегрегации, подводя под нее
псевдонаучный базис.
– И я с ними полностью соглашусь, – удовлетворенно кивнула девушка.
– Да бред же! – воскликнул я. – Какая, нахрен, сегрегация на Менаджери?! Там
людей и сотни не наберется! Фавны просто хотят видеть в отношении к себе
расизм! Единственный, кто рассмотрел мое предложение по существу, возразил
что общее обучение людей и фавнов имеет социальную роль: детям нужно
привыкнуть к внешности фавнов, воспринимать ее как вариант нормы. Тут я
согласен, но, опять-таки, на Менаджери нет такого количества людей, чтобы это
имело значение!
– И что же надо делать по-твоему? Раз ты такой умный? – саркастично
поинтресовалась Блейк.
– Исправить нашу самую большую проблему, – вздохнул я. – Она вовсе не в
расизме и отношении людей. Она в нашей реальной ценности. Например, атлассцы
считают что они самые умные, потому что у них лучшие технологии, а мистральцы -
что они самые культурные, потому что их культура самая древняя в Ремнанте. Как
бы я не относился к этим народам, факт в том, что и те, и другие вносят свой вклад
в человечество. А что могут туда внести фавны? Объективно.
Блейк растерянно посмотрела на меня.
– Вот именно. Ничего. Мы сейчас отстаем от остальных по любому аспекту. И
самое главное, мы не пытаемся его преодолеть своими силами, вместо этого
пытаясь заставить других сделать это за нас.
– Что ты имеешь в виду? – прищурилась Блейк.
– Ну вот ты ведь возмущаешься тем, что фавны занимаются только черновым
трудом? Шахтеры, официанты, в лучшем случае торговцы или Охотники. Но – а чем
еще они могут заниматься? В Куо Куане нет ни одного высшего учебного
заведения. Ни одного. Вообще. И только два колледжа, строительный и пищевой.
Почему фавны не пытаются это исправить?
– Каким образом? – фыркнула она.
– Элементарно, поддержкой лучших среди своих, и переманиванием лучших из
других государств. Отбирать тех, кто показывает стабильно высокие результаты в
учебе, перевозить их в Вейл и далее обучать здесь. Уровень образования здесь
высокий, уровень расизма низкий. Тех, кто получил высокие результаты в Вейле и
имеет амбиции, переправлять в Атлас, и обучать в его университетах... а затем
возвращать домой и поддерживать их, чтобы они создавали свои лаборатории,
предприятия и университеты. Искать бизнесменов-людей, которые не выдержали
скотских условий по конкуренции в Атласе, и тоже переманивать их на Менаджери.
Деньгами, производственными мощностями, игрой на желании отомстить и
показать себя, вариантов мотивации множество. Забирать детей из приютов по
всем Королевствам и воспитывать их в Менаджери. Лояльных людей, которых
фавнам ну очень не хватает. Сманивать старых учителей и преподавателей,
которым надоело морозить задницы в Атласе – та же Куо Куана это райское
местечко с прекрасным климатом.
Я замолчал и вновь приложился к кружке с чаем.
– Равенство это горизонтальные связи, Блейк. В них нельзя родиться, потому
что даже внутри семьи связи по умолчанию вертикальные, по старшинству. Их
нельзя выпросить, потому что ты встанешь ниже того, у кого просишь. Их нельзя
выбить, потому что ты встанешь выше того, кого бьешь. Их нельзя купить, украсть,
получить по-наследству. Их можно только выстроить: как дружбу или партнерство.
Будучи самостоятельными, имея что предложить взамен усилий, затраченных
251/539
другой стороной. Фавнам нечего предложить, и именно поэтому мы не равны
людям. И именно поэтому они воспринимают нас лишь как инструмент для
решения каких-то своих задач, будь то добыча Праха или то, ради чего сейчас
используется Белый Клык.
– И что теперь?! По-твоему мы должны смириться с этим?!!! – крикнула Блейк.
– Ну, каждый выбирает сам, – я ухмыльнулся. – Я вот далек от смирения. Сейчас
мне семнадцать, но я уже знаменит на Менаджери как автор и музыкант. Годам к
двадцати я буду еще и S-ранговым Охотником. Вполне возможно, что за время моих
странствий мне представится возможность прославиться как-то еще.
Преподавание в Биконе, опять-таки, очень хороший пункт в резюме. Годам к
двадцати пяти я закончу вейловский ВУЗ по специальности “государственное
управление”, и открою в Менаджери подготовительную школу для Охотников. Ну а
в тридцать, имея славу, репутацию, образование, деньги, сторонников и
политическую программу, можно будет вспомнить о том, что должность вождя
Менаджери – выборная…
Честно говоря, это было экспромтом, выданным сходу. Но чем дольше я
говорил, тем больше мне нравилась идея. Почему бы и нет, в самом деле? Кланом я
уже разок управлял, и даже успешно, почему бы не попробовать управлять
страной? Морока та еще, конечно, но будет чем гордиться в следующей жизни.
Особенно если вспомнить идею с космосом!
– Ты хочешь стать правителем Менаджери?! – ошарашенно выдохнула Блейк,
на что я спокойно кивнул.
– Вау… – протянула Руби.
– Интересная идея, – поддержала Пирра.
– Амбициозно, – задумчиво произнесла Вайсс, глядя на меня со странным
выражением.
– Но ты ведь Шни! – воскликнула Блейк.
– Во-первых, нет, и я вам уже об этом сказал. Просто фокус. То что вы
предпочитаете верить в обман меня удивляет.
– Конечно, – саркастично фыркнула она. – Твой обман слишком хорошо доказан.
– А во-вторых, в чем проблема-то? Даже приходись я им дальним
родственником.
– И ты уже хочешь захватить власть в Менаджери!
– Честно победив во всенародных выборах, не надо тут грязных инсинуаций. И
вообще, я уже внес тебя в списки своих сторонников. Раз уж тебя столь искренне
волнуют проблемы фавнов, то будешь помогать. А то вопить-то все горазды…
Беспомощное выражение лица Блейк в этот момент – м-м-м... прелесть!
===
В комментарий после части не поместилось, так что напишу не влезшее здесь.
Проявление Тайянга нигде не было указано, но, учитывая остальных "монстров" из

STRQ, и то, что он сумел впечатлить Рейвен (а он должен был суметь!)
предполагает что мужик силен, но не показывает в повседневной жизни, имея
довольно мягкий характер. Чаще всего в интернете предполагают, что Проявление
у Тая каким-то образом схоже с тем же что у Янг. Но ведь проявления так не
работают, если, конечно, ты не Шни. Почему, вообще, такое как у Янг, а не такое
как у Руби? Они ведь обе его дочери!
Вот я и решил... почему бы и нет? Короткие проблески ясновидения, а точнее, его
тихое и незаметное использование в повседневной жизни, может объяснить очень
многое из его поведения.
В Биконе и на фестивале Вайтела мы не видим никого с 3го и 4го курса. И мне

подумалось - а куда бы они могли деться? Вспоминая собственную преддипломную
практику, которая длилась полгода, я решил что в таком деле как защита людей от
252/539
Гримм, практики должно быть МНОГО. Следствием из этого предположения
появились стажеры, которых выдают охотникам опытным. Далее возникает вопрос
- а нахрена опытным охотникам такой жернов на шее? Толку ноль, проблем мильён
- все, за исключением особо идейных, должны разбегаться как тараканы от такой
радости.
А это значит что? Правильно - что их надо заставить! Как правильной накачкой на
тему "вас учили, и вы учить будете", так и просто законодательно. Плюшки для
силовиков всегда большие, но и требования к ним соответствующие.
Впрочем, в других королевствах правила могут отличаться. Оставлю себе такую
лазейку, памятуя о том, что CFVY продолжили обучение в Шейде.
https://youtu.be/yzVQkO92wNw - Sam Tinnesz: "Play With Fire"
https://coub.com/view/2bn7ne - примерно так летает Данди
https://postimg.cc/NyTX4sxX - примерно так выглядит стационарный оружейный

верстак, портативный несколько попроще
https://postimg.cc/9rqQTRMW - Пирра, вариант А

https://postimg.cc/CRGMP3kX - Пирра, вариант Б
https://coub.com/view/23j7y4 - вспомнилось, когда писал момент с Рубиным "Р-р-р!"
https://tjournal.ru/internet/124405 - Разъяснение по поводу "F", если кто-то не знаком

с мемом
https://www.anekdot.ru/an/an0010/s001009.html - "Докрутился, довертелся"
P.S. Мимолетная мысль: после просмотра RWBY фраза робо-пылесоса "Dust container
isn't installed" приобретает новые грани смысла :D
Кстати, коллеги-авторы, кто подскажет как делаются на фикбуке новомодные

сноски с вопросительным знаком и всплывающей подсказкой?
253/539
Глава 14 - Первые ответы
– Интересно… – произнес я, получив сообщение от Джуниора. – Ну что

ж, Руби, настало время знакомить тебя с родителями.
Девчонка едва не подавилась поедаемой лапшой, и уставилась на меня
огромными серебряными глазищами.
– Зачем?! – пискнула она.
– Мне надо слетать до Менаджери, а мама, ее муж и моя младшая сестра живут
там.
– А… – выдохнула она. – Это связано с твоим планом?
– Нет, это связано с поисками Эмбер. Джуниор сообщил, что никаких
подозрительных действий вокруг команды не было, явных точек давления ни на
кого нет. Однако, последняя операция по свитку одной из девушек этой команды,
Руфь Линнен, была сделана уже после примерной даты исчезновения команды, и с
ее счета были сняты все деньги.
– Тогда зачем нам на Менаджери?
– Она оттуда родом, и там живет ее мать. Если она умудрилась сбежать от
того, с чем столкнулась Эмбер и ее команда, то у нее было только два очевидных
пути: или в Бикон, или домой, и насколько мне известно, в Биконе про нее ни слуху,
ни духу. Поэтому только логично проверить ее дом. Если она там, то попытаться
узнать, что произошло. Или ты не хочешь прокатиться?
– Хочу! Поехали! Я никогда не была на Менаджери! Или где-то кроме Патча и
Вейла…
– Тебе понравится, – заверил я ее. – Вот только как быть с курсами? Хм, похоже,
придется их прервать.
– Ура! – искренне обрадовалась Руби.
– Чтобы потом пройти заново с самого начала, – обломал я ее. – Впрочем,
посмотрим, возможно насчет теории удастся договориться, а практику наверстаем.
– Угу… – уже менее радостно произнесла Руби.
– У тебя купальник есть?
– Купальник? Зачем? – удивилась она внезапной смене темы.
– В Менаджери сейчас бархатный сезон, – улыбнулся я. – И раз уж мы все равно
туда летим, почему бы не насладиться этим временем на полную?
***
Вайсс взяла кристалл и подала в него ауру. Первый шаг прошел успешно –
вокруг ее рук расплылось невнятное трехмерное пятно. Сосредоточившись, она
попыталась изменить его форму. Пятно пошло рябью, и начало неприятно
извиваться – словно оно было куском какого-то червяка. Поморщившись, девушка
абстрагировалась от зрелища. Ей нужен был шарик. Самый обычный шарик, ничего
сложного. Так почему она уже второй час не может добиться никакого
результата?!!
Аура отреагировала на эмоциональную вспышку хозяйки, выдав небольшой
энергетический пик, и резко приобретшее плотность пятно вырвало кристалл из ее
рук. В очередной раз!
Девушка вздохнула, и пошла подбирать свой тренажер. Оценила кристалл на
свет и поморщилась – прожилки потемнений и внутренние пятна. Всего лишь после
нескольких часов работы!
Проходя мимо стола, плотно оккупированного ее сокомандницей, Вайсс бросила
взгляд ей через плечо, и отметила движение банта. Маскировка у девушки-фавна
оказалась простой, но, тем не менее, эффективной. Без позавчерашних откровений
она бы обратила внимание на бант очень и очень нескоро, но кузен сумел найти
254/539
подход к каждой из них, так или иначе заставив поучаствовать в вечере. Даже
нелюдимую и едкую Блейк. И… как и в случае с ней самой, встреча имела
последствия.
На столе были разложены газеты, раскрыты два свитка, а сама девушка
медленно выводила в тетради точки, складывающиеся в очень знакомый график.
– Проверяешь то, что он рассказал? – произнесла Вайсс.
– Да.
– И все сходится.
– Да… – Блейк уткнулась лбом в собственную тетрадь. – Не могу поверить. Все
усилия, труд, лишения, все это было не просто бессмысленно. Это еще и вредило.
Почти что с самого начала…
– Ты из Белого Клыка, не так ли?
Девушка вздрогнула.
– Ты поступила сюда, чтобы достать меня? – Вайсс, уже второй день не
расстававшаяся со своей рапирой, стиснула рукоятку оружия.
– Шни и их самомнение, – фыркнула девушка. – Мир не крутится вокруг тебя.
Тебя здесь и быть не должно, если ты не забыла.
– Тогда зачем ты прячешь уши под лентой?! – огрызнулась Вайсс. Слова про ее
незаслуженное место в Биконе всегда били в цель, и ответить на них было нечего.
– Чтобы другие видели во мне меня, а не фавна! Личность, а не вид!
– Что-то во мне ты личность видеть не хочешь!
– Это другое! – вскочила на ноги Блейк.
– Ну да, конечно, разные вещи – предвзято относиться к фавнам потому что они
фавны, и предвзято относиться к Шни, потому что она Шни! Хотела чтобы другие
видели в тебе тебя? Ну отлично! Знаешь, что вижу я? Лицемерку! Трусливую
лицемерку! По крайней мере я не пытаюсь скрыть, кто я такая!
– Потому что тебя не будут за это унижать!
– Разве? А чем ты занималась всю прошлую неделю?! – рявкнула Вайсс. – Или
моя фамилия помогает против всеобщего отчуждения, которое появилось после
того как меня приняли в Бикон?! Нет! Все уверены, что моя семья подкупила
директора! Все уверены, что даже мой партнер и та ушла, потому что не захотела
иметь со мной дела!
– Тогда почему ты еще здесь?!
– Потому что я не сдамся! Я должна стать достойной наследницей фамилии! Я
должна исправить все то, что натворил отец от нашего имени! Чтобы члены моей
семьи не боялись возвращаться домой, независимо от того, кто они! Чтобы, как
дедушка, гордиться собой по праву, а не запершись в пустом особняке,
перегруженном охранными системами! Чтобы наше имя перестало быть красной
тряпкой для фанатиков!
– Еще одна благонамеренная Шни, которая, конечно же, хочет власти лишь для
того чтобы изменить мир к лучшему, – фыркнула Блейк.
– Не террористке из Белого Клыка меня судить! Вы не более чем паразиты,
прикрывающиеся словами о защите фавнов, в то время как на самом деле
занимаетесь только тем, что убиваете, лжете и крадете!
– Я не из Белого Клыка!
– Ложь! Ты бы…
– Я ушла от них! – воскликнула, прервав ее Блейк. – Полгода назад!
– И решила податься в Охотницы? – вскинула бровь Вайсс. – Неужели тебя
мучает совесть?!
– Да! Я хотела добиться для фавнов лучшей жизни, но не такой ценой! Белый
Клык пошел неверным путем, поэтому я ушла! И поэтому я здесь! Чтобы делать
добро, защищать других, и твердо знать, что я сражаюсь за правое дело, а не
убеждать себя в этом каждый вечер!
– Или ты здесь под фальшивым именем, готовишь особо громкий теракт, о
котором говорил Лайн. Только теперь засомневалась, после его слов.
– Нет! И это мое настоящее имя! Спроси своего кузена, если не веришь!
255/539
– Вы были знакомы? – удивилась Вайсс.
– Он знает моих родителей. Его семья живет неподалеку, на Менаджери.
– Но про тебя и Клык он не знает.
– Мы никогда раньше не встречались лично, – отвела взгляд Блейк. – Я была в
Клыке с детства. Еще когда он сражался за наши права не опускаясь до насилия.
Когда во главе стала Сиенна Хан, мои родители ушли. Я считала, что они струсили,
что им не хватает решительности делать то, что нужно. И… ушла. Из дома, с
Менаджери, и никогда не оглядывалась назад. Даже не писала им. Я была такой
дурой…
Вайсс невольно ощутила симпатию к девушке, которая сейчас выглядела
совсем не той не упускающей возможности ее уколоть сволочью. Мгновение
слабости быстро минуло, и она набрала на свитке номер.
– Привет, Вайсскимо, – раздался веселый голос фавна. – Соскучилась?
– У меня есть вопрос.
– Привет, Вайсскимо, – повторил он, уже не столь весело, и девушка уловила
намек.
– Привет, – вздохнула она. – И не мог бы ты не называть меня этим дурацким
прозвищем?
– Не думаю, что смогу придумать лучше, – голос фавна вновь повеселел. –
Какой же вопрос ты хочешь мне задать?
– Блейк сказала, что ты знаешь ее родителей.
– Верно, – согласился он. – Хорошие люди.
– Фавны.
– Для тебя есть разница? – усмехнулся ее родственник, даже не подумав
отпираться. – Для меня нет.
– То есть, ты знаешь что она фавн.
– Верно, – вновь согласился он. – Так какой вопрос-то, Вайсс?
– Ты знаешь, что она была в Белом Клыке?
– Ну, ее родители там были, так что да, я в курсе. Не то чтобы я много думал
над этим.
– Она была там и после смены курса.
– Зря, – веско сказал фавн по ту сторону канала связи. – И?
– И все? Она из Белого Клыка!
– Ой, мало ли какие у людей ошибки юности, – фыркнул он. – У меня вот есть
штрафы за хулиганство с элементами насилия. Одному расисту выбил стену дома,
а другого гонял по всей его деревне, кидаясь в него имитацией копейных перьев
невермора. У всех что-нибудь этакое есть.
– У меня нет! – возмутилась Вайсс.
– Будет, – уверенно ответил он. – Так что, единственная причина по которой ты
мне позвонила это перемывание косточек Блейк?
– Ты ведь не любишь Белый Клык. Почему ты так спокойно к этому отнесся? Это
что-то из разряда солидарности фавнов между собой?
– Как будто такая штука существует, – хмыкнул он. – Что же касается
спокойствия… а мне-то что? Куча фавнов состоит в Белом Клыке.
– Но не все они в одной команде с твоей кузиной!
На той стороне замолчали. А потом раздалось тихое хихиканье.
– Почему ты смеешься?!
– Смешно мне. Шни жалуется фавну на то, что в ее команде фавн. Разве ты не
чувствуешь иронию?
– Ты не состоял в Белом Клыке!
– Мне предлагали вступить, но, посмотрев на это убожество… кхм. Ладно.
Вайсс, ты что, опасаешься что тебя тихонько ночью прирежут? Если да, то зря, это
проще всего было бы сделать это в первую неделю, до этого не вызывая опасений.
Не говоря уже о том, что она прошла в Бикон под своим настоящим именем. Так
подставляться – надо быть полным идиотом, ведь достанется потом не только ей,
но и ее семье.
256/539
– А если ее это не волнует?
– Тогда почему ты еще жива?
– М-м-м… а если задача в том, чтобы меня похитить? Или устроить теракт?
– Для второго было бы разумнее послать кого-то с более человеческой
внешностью, плюс, помним про настоящее имя. А для первого… тогда бы ей стоило
втираться к тебе в доверие. Если я правильно помню, мне пришлось защищать тебя
именно от ее нападок.
– Пожалуй…
– Не расстраивайся, – ехидно прокомментировал фавн. – Будут и на тебя
нападения Белого Клыка. Только сложные схемы это не в их духе. В их духе – орать
“Шни-и-и-и!” и бежать на тебя, размахивая топором и грызя щит. Представляешь
себе Блейк в этом неожиданном амплуа?
Вайсс смерила взглядом терпеливо ожидающую конца разговора и чему-то
улыбающуюся девушку.
– Нет.
– Кстати, раз уж разговор зашел о Блейк. Она далеко?
– Здесь сидит.
По ту сторону провода поперхнулись.
– То есть ты со мной обсуждаешь ее в пределах ее слышимости? Надеюсь, она
хотя бы не привязана к батарее?!
Блейк улыбнулась еще шире.
– Нет! – воскликнула Вайсс.
– Что, и даже свободна? – подозрительно уточнил фавн.
– Да!
– Ну тогда поставь на громкую связь, у меня к ней вопрос есть.
Вайсс задумчиво посмотрела на Блейк, а затем последовала просьбе
родственника.
– Блейк, привет. С тобой там точно все хорошо?
– Да, – она вновь улыбнулась. – К батарее меня никто не приковывал.
– Ты слышала! – догадалась Вайсс.
– Она же фавн. Обычно все эти уши не только для красоты, – хмыкнул Лайн. –
Ладно. Из Белого Клыка рекомендую уйти, но дело твое.
– Я ушла полгода назад.
– М-да. И зачем тогда уши прятать? Уши, но не имя… странная ты. Я еду на
Менаджери вечерним рейсом, если вдруг хочешь передать что-то родителям, то
можем встретиться у воздушного причала Вейла в семь.
– На Менаджери? Зачем? – удивилась Вайсс.
– У меня там есть дело, а попутно повидаюсь с семьей и потренирую Руби в
пустыне. Там лютые гримм водятся. Так что, Блейк? Передать чего-нибудь?
– Я… напишу письмо.
– Отлично. Тогда увидимся вечером. Пока!
– Погоди! – Вайсс снова схватила свиток, и переключила его в обычный режим.
– Да-да?
– Я сегодня экспериментировала с твердосветным прахом. Чтобы нарисовать
им глиф, нужно тренироваться лет десять минимум, так что ты все же мой родич.
– На самом деле хватит и полугода. Глаза боятся, руки делают, знаешь ли… что
же касается родственных связей. Ты мой дельтаплан видела?
– Да.
– Вот когда создашь такой же глифом, тогда и поговорим, – он усмехнулся.
– Ты это делаешь, значит и я смогу.
– То же касается и праха, – хмыкнул фавн. – Но я же сказал, если тебе так
хочется, то я вовсе не отказываюсь. Обнимашки?
– Нет!
Жизнерадостный хохот оборвался вместе со сброшенным звонком. Вайсс
выдохнула, стараясь согнать со щек предательский румянец.
– Хорошо. Я поверю тебе, но ты перестанешь скрывать уши.
257/539
– Согласна. И… я была неправа, относясь к тебе только как к Шни.
Вайсс чуть прикусила губу. Мысль “начнем сначала?” висела в воздухе, но ни
одна из девушек не нашла в себе сил ее озвучить.
***
– Ла-а-айн, – жалобно протянула Руби, откинув свиток на кровать.

– М?
– Мне скучно.
Я усмехнулся. Эмбер тоже с трудом переносила долгие перелеты.
– Ты будешь меня чему-то учить? Ведь ты собирался, но до сих пор были только
медицинские курсы и вождение…
– Тебе мало? – улыбнулся я, и протянул ей свиток. – Я как раз сейчас
просматриваю учебники Сигнала, чтобы понять, что ты уже должна знать, и чему
тебя полагается научить.
– Учебники? – она взяла свиток и пролистала несколько страниц. – Ты читаешь
учебники?!
– Твой папа переслал, по моей просьбе. А вот Глинда до сих пор на
аналогичную просьбу не откликнулась, – вздохнул я.
– Но ведь это все просто уроки! Что насчет боя?! – воскликнула она. – Я хотела
проверить усовершенствования Кресент! И поспарринговать с тобой! Попробовать
научиться действовать вместе, и все такое…
– Идея прекрасная, – кивнул я. – Но я собирался попробовать это не раньше,
чем мы окажемся где-нибудь на просторах Ремнанта. Все-таки, твое оружие в
помещении даже раскрывать опасно, не то что махать им. Про спарринг и говорить
нечего, мы оба довольно разрушительны.
– Точно… – она вздохнула, видимо, вспомнив что осталось от арены после моей
схватки с Таем.
– На Менаджери слетаем куда-нибудь поближе к пустыне. И с гримм
подеремся, и между собой, и никому не помешаем. Можем даже миссию взять.
– Настоящую?! – засияла глазами Руби.
– Фальшивую. Найдем фальшивую гильдию, возьмем там фальшивую миссию и
получим за нее фальшивые льены. Идеальный план!
– У-у-у. Не издевайся.
– Я просто шучу. Хм, в принципе, кое-чем мы можем заняться и сейчас.
– Чем? – невинная-невинная Руби. В ее вопросе было только искреннее
любопытство.
– Знакомством. Расскажи, что ты умеешь. В ближнем бою ты пользуешься
косой, в дальнем – снайпер. Что помимо этого? Бой без оружия, прах, техники
ауры…
Рассказ продлился недолго, по его итогам Руби смущенно мяла юбку, отведя
серебристый взгляд в сторону от моего лица. И было от чего… без оружия она,
цитирую, “не очень”. Делим впятеро, учитывая как она себя вела в процессе
объяснения, и то что Руби все-таки подросток, и получаем реальный ответ на
уровне “почти беззащитна”. Может быть я и не прав, это надо будет проверить. Из
техник ауры владеет ровно одной: усилением удара. Из праховых техник уже
двумя – инфузией (накачка оружия стихийной энергией) и контролем импульса,
гравипраховой техникой позволяющей творить всякую боевую акробатику, не
сломав себе шею в процессе. Ну там, резкая остановка без перегрузок,
компенсация отдачи оружия при стрельбе в воздухе… в общем, Руби, как
заправский студент, компенсировала отсутствие обширности познаний очень
подробным описанием того, что действительно знала.
– Все плохо? – наконец, решила прояснить для себя мою реакцию напарница.
– Мне сложно судить, – честно ответил я. – И для меня, и для Эмбер, самое
лучшее оружие – то, которое мы видим по утрам в зеркале, пока зубы чистим.
258/539
Поэтому неумение пользоваться аурой и прахом меня всегда немного… смущает,
скажем так. Но я уже понял, что для большинства норма как раз владение именно
оружием. За исключением сестренки, единственный мой противник,
пользовавшийся прахом на постоянной основе, это твой папа. Если же сравнивать с
третьекурсниками, которых дали Эмбер…
Я задумался.
– Ну, одну бы ты точно сделала… а насчет остальных я скажу только после того
как мы сразимся.
– Хорошо, – с облегчением выдохнула Руби.
– Что касается обучения, я думаю, начнем с техники аурного слеша. С твоей
косой его самое то применять.
– Правда?! – просияла глазами моя напарница. – Дядя Кроу обещал научить,
когда мне исполнится семнадцать, и я думала что раньше просто не получится.
– По-моему, наоборот, чем раньше начнешь, тем проще тебе все это будет
даваться. Хм… первый урок можно начать прямо сейчас.
– Здесь? Но ведь ты говорил что здесь нельзя раскладывать Кресент…
– Хе, ты собиралась сразу начать с боевым оружием? Нет, это необязательно и
даже излишне. Начнем мы с очень простой, но и очень полезной штуки. Я ее
называю “аурной иглой”, и принцип формирования у нее очень похож на аурный
слеш, однако она куда менее опасна и не затратна. Но при этом очень полезна
именно в ближнем бою.
– Никогда не слышала. Покажи?
Я поднял руку и стрельнул “иглой” из подушечки указательного пальца.
– М-м-м… и такая маленькая вспышка может быть полезна? – с сомнением
спросила Руби.
Вместо ответа я направил палец ей в плечо и вновь выстрелил. Девчонка
отскочила и взвизгнула так, что у меня в обеих парах ушей зазвенело.
– Лайн! Это больно! – обиженно воскликнула она, и потерла плечо.
– До сих пор? – лукаво улыбнулся я.
– Нет, – удивленно ответила она. – Мгновенно прошло.
– И никаких следов не оставляет, – кивнул я. – Ни на одежде, ни на теле.
– Ты ведь говорил что она полезная, – удивилась Руби. – Какой в ней смысл,
если даже следов не остается?
– Это защитная техника, не атакующая. Она очень простая, и ее довольно
легко сформировать любой частью тела.
В качестве демонстрации я последовательно создал несколько “игл”,
пролетевших прямо сквозь одежду. И даже из центра лба.
– Вау! – удивилась такому умению Руби. – Их можно создавать откуда угодно?
– Любое действие с аурой можно создавать откуда угодно, – пожал плечами я,
прекрасно помня, что это понимание требует немалой психологической подготовки.
Слишком привычно людям взаимодействовать с миром руками и инструментом. –
Вопрос тренировок. Большинству людей требуется оружие в качестве эмиттера
ауры, я же могу стрельнуть им в том числе с пальцев.
– Я видела, на видео, когда вы сражались с Янг, – кивнула Руби.
Теоретически, аурный слеш можно даже пустить с ресниц. Когда-то давно наш
учитель в Пределе продемонстрировал этот фокус, а на следующий день все
ходили без ресниц, потому что нужно ну очень точно дозировать ауру, проходящую
сквозь каждый волос, иначе его “распушает”, разделяя на несколько мелких
завивающихся волокон, которые потом намертво цепляются друг за друга. И либо
тебе их состригают, либо дальше ты ходишь с закрытыми глазами. Я проходил без
ресниц практически большую часть своей жизни в монастыре… и так и не
научился! До сих пор! Впрочем, необходимость стричь ресницы несколько
ограничивает в тренировках. Я этим только на старости лет развлекаюсь, если
доживаю (а это случается редко).
– Аурная игла хорошо помогает против всяких разных драчунов с голыми
кулаками. Если не можешь уклониться, стреляешь ею навстречу удару. Резкая боль
259/539
заставит мышцы сократиться в попытке руку отдернуть, и удар получится слабее,
или будет выполнен неправильно, вплоть до шанса вывиха запястья у противника.
Не говоря уже о том, что в следующий раз он подсознательно будет ожидать такой
реакции, и удар получится еще хуже.
– Ага… а против Янг ты его не использовал.
– Твое тело, Руби, это твой последний бастион, – нахмурился я. – Пусть крепкое
и тренированное, пусть защищенное аурой, оно не предназначено для того чтобы
принимать удары. Каждый прошедший по тебе удар надо считать неудачей.
– Но ведь это неизбежно в бою! – воскликнула она.
– Янг по мне ни разу не попала, – напомнил я. – Так что еще как возможно, и к
этому надо стремиться. Что же касается применения аурных игл… они не проходят
через пропитанный аурой металл. Так что против кастетов Янг метод бесполезный.
– У-у-у… – расстроилась она.
– Но учиться мы ему все равно будем, потому что после игл, аурный слеш
освоить в разы проще.
– Хорошо, – кивнула девочка. – Что нужно делать?
– Сложи пальцы вместе, сосредоточь свою ауру в руке, – продемонстрировал я.
– Далее, делаешь резкий, короткий выпад, одновременно выпуская тончайшую
струйку ауры через средний палец, в направлении удара. На счет три. Раз… два…
***
– Кроу. Присаживайся. Что привело тебя ко мне?

– Результаты наблюдений за мальцом, но это подождет. Одна девушка из
команды Эмбер выжила.
– Да, Руфь Линнен, – кивнул Озпин. – Мистер Ланата уже прислал мне эту
информацию, как он написал, “согласно договоренности”. И, скорее всего, сейчас
он уже в Менаджери.
– Он докладывает тебе? – удивился Кроу. – Тогда какого гримм я хожу за ним
по пятам?
– Он всего лишь выполняет заключенное соглашение, несмотря на личное
отношение, – задумчиво произнес он. – Достойная черта.
– Да уж, – Кроу вздохнул и сделал пару глотков из своей фляжки. – Я узнал, как
он получил знакомства в теневом мире. Никаких сомнительных связей: он просто
нашел на улице барыгу, вынудил его вызвать свое прикрытие, отметелил тех,
заставил отвести к своему начальству, у тех спросил, кто в городе лучший
информационный посредник. После чего провернул это еще дважды, в других
районах города и с другими бандами. А вечером уже стоял на пороге бара
“малыша” Хэя Шонга, которого уже все трое предупредили о визите какого-то
охотника-отморозка. Джуниор был более чем рад предоставить свои услуги, тем
более что лисенок за них честно заплатил.
– Хм… и что же за услуги ему понадобились?
– Ему была нужна информационная база гильдии, с указанием проявлений
охотников. Джуниор отказался ее предоставлять, однако после этого лисенок
уточнил что именно он хотел бы в ней найти. – Кроу усмехнулся. – Просто, как все
гениальное, Оз. Ему были нужны контакты охотника или охотников, владеющих
проявлением, которое позволяет узнавать события прошлого, в любой форме.
Озпин нахмурился, и отхлебнул свой напиток.
– Мне такая мысль даже в голову не пришла, несмотря на давнее знакомство с
Таем, – продолжал Кроу. – Лисенок определенно умеет заглянуть за рамки.
– Действительно, – медленно произнес его собеседник. – И? Нашлись ли такие
специалисты?
– Нет. Жаль, конечно, нам бы это тоже пригодилось. Однако, недавно парень
вновь был у Хэя, да еще и Руби туда потащил. Сделал заказ насчет команды Эмбер,
и получил результат, с которым я к тебе и пришел. И неплохо на этом потратился…
260/539
хорошо еще, лисенок не догадался заплатить Хэю за конфиденциальность.
Слишком зеленый, и не представляет, как на самом деле работает теневой мир.
– Я возмещу, как обычно.
– Отлично. Тогда у меня все, – проворчал Кроу. – Оз, ты уверен что за парнем
еще нужен пригляд? Исходя из того что я видел за эту неделю, двойного дна у него
нет. Да, заметно умнее своего возраста, но объяснение, которое он дал Руби
вполне может быть правдивым.
– Тайянг сказал примерно то же самое, – кивнул Озпин. – Парень силен, хоть и
сражается скорее в стиле Девы, нежели Охотника, но о магии ничего не знает.
Умен, полностью адекватен, выдержан, и единственное что приводило к
агрессивным действиям – попытки отнять у него мисс Роуз. На давление реагирует
насмешками, но равное отношение ценит.
– Последнее тебе и я мог сказать, – фыркнул Кроу. – Не жалеешь, что выкинул
его из Бикона?
– Нет. Пусть я поторопился с выводами относительно причин его психического
состояния, нельзя исключать и возможности обмана. Высокая способность к
адаптации не настолько сверхъестественна, чтобы объяснять ее проявлением,
которое нельзя проверить. Он вполне мог придумать это.
– Сложно поспорить, этот мог, – пожал плечами Кроу. – Тай сказал что ты
позвал его в Бикон со следующего года.
– Решает сразу несколько проблем, – вздохнул Озпин. – Мисс Роуз останется
неподалеку и получит боевую практику под присмотром неплохого охотника,
крайне заинтересованного в ее выживании. Следующий же год она и вовсе
проведет в Биконе, как и мистер Ланата, с которым мы сможем познакомиться
получше. Кроме того, его познания в использовании ауры и праха действительно
впечатляют, будет расточительно не попытаться передать их следующему
поколению.
– А что насчет Эмбер?
– Даже несмотря на оборудование Джеймса, процесс деградации ауры лишь
замедлился, но не прекратился полностью. Через год все уже решится, так или
иначе.
– Значит, присматривать необходимости больше нет.
– Нет. Кое-что меня смущает, впрочем, – Озпин потер лоб. – Используя
проявление, вместе с вопросом о девах, Тай спросил его и о любимой сказке.
– Дай угадаю. “Лесная воительница”? Про среброглазую? – хмыкнул Кроу,
прикладываясь к фляжке.
– “Бесконечный человек”.
Кроу поперхнулся.
– Тай спросил его, почему, но у него закончилась аура, когда парень начал
отвечать.
– Выглядит утонченным издевательством.
– Которому, уверен, найдется очередное простое объяснение, – вздохнул
древний маг, часть жизни которого и была описана в этой сказке.
Не самая лучшая часть.
***
– Привет, братик! – Хана вылетела на меня как ядро из пушки. Я после того
раза всегда ожидаю чего-то этакого от семьи, поэтому обошлось без боевых
реакций. Вместо этого сестренка оказалась в моих объятиях.
– Это твоя сестра? – умилилась Руби.
– Да, младшенькая, – улыбнулся я, когда девочка заинтересованно выглянула
из моих объятий. – Правда, она прелесть?
– Правда! – закивала Руби.
– А… кто это? – смущенно спросила у меня Хана. Стала гораздо смелее,
261/539
конечно, но при виде новых людей все еще теряется.
– Это моя напарница из Бикона, Руби Роуз. Руби, это моя сестра Хана Амас.
– Приятно познакомиться!
– Родители дома? – поинтересовался я.
– Не-а. Мама на утесе, папа на работе, я только из школы вернулась, готовила и
увидела тебя, – затараторила Хана. – А где Эмбер?
– В этот раз не приехала, – чуть улыбнулся я, опуская девочку на землю. – Да и
мы ненадолго. Кстати, ты не знаешь где живет семья Линнен?
– М-м-м… – она задумалась. – Не-а! А кто это?
– Семья одной девочки из команды Эмбер. Так ты запустишь нас внутрь?
Угостишь чем-нибудь с дороги?
– Конечно! Только… может, лучше ты чего-нибудь приготовишь? У тебя так
вкусно получается… – попросила девочка, прижав ушки и потупив глазки.
– Не вопрос, – улыбнулся я.
Пообедав огромной сковородой свежепожареной картошки и немножко
пообщавшись с Ханой, мы отправились к следующей точке интереса: дому
Белладонн.
– Никогда не видела столько фавнов одновременно, – восхищенно произнесла
Руби. – Все такие необычные.
– Не более чем ты, – усмехнулся я. – В конце концов ты ведь тоже фавн.
– Я? – поразилась Руби. – Но у меня же нет ушек, рожек, или хвоста…
– Ну смотри. Серебристый цвет глаз встречается не так уж и часто, не так ли?
– Да, только у мамы был такой же.
– Вот. Вполне возможно что это одна из очевидных черт фавна. В темноте
видишь?
– Нет…
– Хм, возможно это мутация. Она затронула формирование тапетума, и он
теперь образуется как часть радужки, вот и получается серебряный цвет.
– А что такое тапетум?
– Светоотражающий слой в глазах животных и фавнов. Благодаря ему они
видят в темноте, и благодаря ему наши глаза отражают свет ночью.
– О…
– Ну и следующая вещь: волосы. У тебя они темно-темно-красные, как венозная
кровь. И только на кончиках, где свет начинает пробиваться сквозь них, цвет
становится алым. Ни то, ни другое в природе не встречается, а любая врожденная
нестандартная расцветка это чаще всего признак фавна.
– Получается… я фавн?! – поразилась Руби. – И мама тоже была фавном?
Я тихо захихикал.
– Лайн! – она ткнула меня в плечо и обиженно надулась. – А я уже поверила!
– Справедливости ради, я не знаю точно, – улыбнулся я. – Фавны очень
разнообразны, и зачастую неотличимы от людей. Но что для тебя поменяет знание
того, что ты фавн?
Руби ненадолго задумалась.
– Ничего… – ответила она по результатам размышлений.
– Вот именно. Разница не настолько большая, чтобы ей заморачиваться. Но, к
сожалению, этот взгляд разделяют далеко не все.
– А… вы ведь с Ханой родные?
– Да. Незаметно? – улыбнулся я.
– Ну… вы похожи, но у тебя нет хвоста. Ведь нет же? – она кинула быстрый
взгляд на мой зад.
– Нет, – подтвердил я очевидное.
– И у нее белые шерстинки только на ушах. А волосы черные.
Я улыбнулся.
– Это нормально. У нас с Ханой общая мама, но разные отцы.
– О! А у нас с Янг наоборот…
– Я так и подумал. Так вот, наследие фавнов очень причудливо передается
262/539
между разными поколениями. Родители фавны с разным наследием – родится фавн
со случайным наследием. Если родители фавны со схожим наследием, например,
оба кошачьи – то родится фавн со случайным кошачьим наследием. Родители
фавны с одинаковым наследием – у ребенка будут общие черты родителей. То есть,
если у обоих ушки, а у одного ушки и хвост – то у ребенка будут только ушки. Если
один родитель фавн, а другой человек – то родится фавн с наследием родителя, но
случайными чертами, или человек. Оба моих родителя были фавны-лисы, но у папы
не было хвоста, поэтому, увы, у меня тоже его нет. А папа Ханы человек, поэтому
ей досталось наследие мамы, причем в полном объеме. А что волосы черные, так
это только пока. У меня они серебриться начали в тринадцать, а такими как сейчас
стали только к шестнадцати.
– Интересно, – улыбнулась Руби. – Так куда мы идем?
Да, мы нагло шли к особняку, и мою напарницу это смутило.
– В гости к родителям Блейк. Но, скорее всего застанем только ее маму.
– А… она тут работает?
– Нет, она тут живет, – усмехнулся я. – Гира Белладонна, папа Блейк, нынешний
вождь Менаджери.
Руби уставилась на меня удивленно.
– Значит Блейк – принцесса Менаджери?!
– Можно и так сказать, – кивнул я, и постучал в дверь.
В этот раз охрана меня не останавливала. Примелькался.
– Да-да… – дверь открылась, и из-за нее появилась Кали. – Данделайн! Какой
неожиданный, хоть и приятный визит!
– Добрый день, Кали.
– Вы так похожи с Блейк! – удивленно произнесла Руби.
– Вы знакомы? – обрадовалась она.
– Лучше. Мы привезли от нее письмо, – улыбнулся я.
– Ох! Заходите, заходите, не стойте на пороге… у нее все хорошо?
– Замечательно. Она ушла из Клыка, поступила в Бикон, у нее прекрасный
партнер…
– Моя сестра! – похвасталась Руби.
– Слава небесам, – облегченно улыбнулась женщина. – Блейк наконец-то
взялась за ум. Ох, где мои манеры… меня зовут Кали Белладонна, и, как ты уже
знаешь, я мама Блейк.
– Я Руби Роуз, напарник Данделайна, – смущенно кивнула ей девочка.
– Напарник? Ты тоже поступил в Бикон? – удивилась она. – Но ведь учебный год
только начался, что вы делаете здесь?
– Нет, не поступил, выгнали меня, – с улыбкой развел руками я. – Но Руби
решила что это несправедливо, и отправилась путешествовать вместе со мной.
– Так, погодите, давайте я налью вам чаю, и вы мне все подробнейшим образом
расскажете!
Кали действительно налила нам чай, быстро прочитала письмо, потом
прочитала его медленнее, вытерла слезы, – слезы радости, судя по улыбке – и
начала терзать нас. Не то чтобы мы могли многое рассказать, но Кали настолько
интересовала каждая маленькая деталь, что в итоге мы пересказали все
поступление в Бикон чуть ли не посекундно. Техника допроса за чаем с печеньем…
да, это вам не ногти дергать из обездвиженной жертвы. Кстати о дерганьи ногтей
и прочем выбивании правды силой.
– Кали, ты случайно не знаешь, где живет семья Линнен?
– Хм-м… нет, – задумчиво ответила она. – Но фамилия знакомая. Кто это?
– Моя сестра, Эмбер, пропала, уйдя на задание с командой. И в ходе поисков
мне удалось узнать, что с этого задания вернулась Руфь Линнен, одна из команды,
об этом говорит то, что с ее свитка были сняты все деньги. Она не пришла в Бикон,
и я думаю, что она могла приехать домой.
– Ты думаешь, что она бросила команду и убежала? – нахмурилась Кали. – И
если так, то что ты собираешься делать?
263/539
– Расспросить ее о произошедшем.
Кали несколько мгновений вглядывалась мне в лицо, а затем кивнула.
– Я сейчас.
Вернулась она через несколько минут, с распечатанной на принтере бумажкой,
которую и протянула мне.
– Адрес, – пояснила она.
– Спасибо, Кали, – улыбнулся я. – Тогда мы пойдем, чтобы не терять время зря.
– Вам спасибо. Получить весточку от Блейк после всех этих лет… я очень рада.
И ты ведь наверняка ее подтолкнул к этому?
– Ну разве что совсем чуть-чуть, – я изобразил пальцами незначительный
размер собственных усилий.
– Спасибо, – она обняла меня. – Вы ведь не уедете прямо сегодня? Мы с Гирой
должны написать ответ.
– Конечно, мы собирались денек поваляться на пляже, а еще немного
потренироваться в пустыне.
– Это опасно, – она неуверенно посмотрела на Руби.
– Не волнуйтесь, мы справимся, – улыбнулась она. – Я сильная!
– Хорошо, вы уже взрослые детки, не буду надоедать вам нравоучениями, – она
обняла и Руби тоже. – Удачи вам. Заходите на ужин.
– Обязательно, – пообещал я, а смущенная напарница кивнула, подтверждая.
***
Вжух, вжух, вжух… бдыщ! Руби приняла пафосную позу, а последний гримм-
паукан дернул всеми оставшимися лапами к брюху, и задымился. Местные
пустынные эндемики имели мерзкую привычку закапываться в песок, и внезапно
выпрыгивать оттуда, так что я просканировал пространство эхолокацией и
удовлетворенно кивнул.
– Отлично, – похвалил я напарницу. – Это был последний. Теперь можно
поспарринговать.
– Так сразу? – удивилась Руби.
– Конечно, – я ухмыльнулся. – Чтобы знать твои возможности, дорогая
напарница, я из тебя сегодня все соки выжму. Начали!
– Э-э-э?! Уй!
Ускоренный гравипрахом рывок, и тычок в лоб не успевшей среагировать Руби,
сопровождаемый аурной иглой. Ощущения от такого – помесь от удара кувалдой и
выливания ведра жидкого азота одновременно. Серьезно, первую секунду после
попадания кажется, что твоя голова взорвалась на мелкие замерзшие ошметки, но
ты это все еще чувствуешь. На вторую секунду все уже проходит, но
дезориентация остается чуть дольше.
Девчонку повело, о реакции уже вообще речи не шло – так что я легко подсек
ей ноги.
– Ла-а-айн, – простонала Руби, даже не пытаясь подняться. – Это было
слишком!
– Слишком, моя хорошая, это когда у твоего противника Проявление, которое
взрывает все, чего он касается.
– И такое проявление бывает?
– Они бывают любые, – я протянул ей руку. – Поэтому давать врагу себя
коснуться это плохая идея просто по определению. Я сам рукопашить не слишком
умею, но уклоняться я тебя научу. Самым жестоким и бесчеловечным способом.
– Иглами? – опасливо уточнила Руби, схватив меня за руку и поднявшись. – Я
думала это защитная техника!
– Ну, раз ты подпустила меня настолько близко, чтобы я мог ее использовать в
атаке, зачем сдерживаться? – усмехнулся я. – Ладно, Рубс. Готова?
– Ух, – она решительно свела бровки, и поудобнее перехватила Кресент. –
264/539
Готова!
На этот раз я не стал рваться в ближний бой, и Руби рванула ко мне сама…
чтобы вляпаться мордахой в песок.
– Ты же видела, как я сделал то же самое с Янг, – вздохнул я, вновь поднимая
девочку, и растворяя застывший на ее ногах неровный песчаный блок.
– Ты нечестно дерешься! – возмутилась она.
– Любое сражение нечестно по определению, – фыркнул я. – Твоя задача не
сиять рыцарской честью, твоя задача спасать людей. И турнирных правил ни
гримм, ни разнообразные преступники не соблюдают. Не стоит думать, что аура
спасет тебя от всего: ее слабости прекрасно известны тем, кто интересовался. Она
не фильтрует газы, если ты не обладаешь особой техникой позволяющей это
делать. Она не держит урон электричеством. Почти не справляется с холодом, да и
огонь держит куда хуже, чем просто физический удар. И от ловушек тоже не
спасает. Даже если ты не получишь урона, попав в какой-нибудь капкан, он
обездвижит тебя. А дальше… аура не бесконечна, пуль в автомате много, а
стрелять по тебе будет не один человек.
– Все так серьезно?! – жалобно воскликнула Руби.
– Думала, только с гримм придется драться? – улыбнулся я. – В принципе,
можно и так. Заказы-то каждый сам выбирает. Но подумай вот о чем – ты же не
будешь стоять в стороне, если какой-то бандит с аурой будет третировать
поселение? Похитит кого-нибудь в рабство?
– Нет!
– Значит, все серьезно. А единственный способ быть готовой к подобным вещам
это… как ни странно, готовиться! Начали.
– Ух, в этот раз я тебе покажу! – воинственно пообещала Руби, и переключила
свое оружие в стреляющий режим. Очередная схватка началась с рявка
крупнокалиберной винтовки. Интереса ради я принял ее на щит, и хмыкнул –
энергии пулям хватало на то чтобы его пробить, пусть их дальнейшая траектория и
была малопредсказуемой. Что ж, тогда… перестаем изображать из себя
неподвижную цель, и вперед!
Рывок, рывок – и Руби пользуется Проявлением, чтобы разорвать дистанцию.
Умничка. Еще рывок, уклонение от выстрела, еще один разрыв дистанции – и
одновременно с этим я выстрелил по ней каменной шрапнелью. Девчонка
крутанула косу, добавив немного гравипраха для ускорения вращения, и отбив
большую часть моих снарядов. Эффектно! Воодушевленная успехом, Руби рванула
в ближний бой, и на минуту я ощутил себя жуком, попавшим в кухонный комбайн.
Лезвие косы мелькало поблизости ну очень часто! Возможности для контратаки у
меня практически и не было, так что, оценив способности Руби рубить и кромсать
как очень впечатляющие, я решил глянуть на ее способности к ближнему бою.
Вспышка гравипраха откинула девчонку, тут же воспользовавшуюся Проявлением,
чтобы сократить ее обратно. Хм, похоже, это будет чуть сложнее, чем я думал…
В конечном итоге, я ударил по косе во время удара сверху вниз, загнав ее
острием в песок, а затем отшвырнув Руби гравипраховой волной. Кресент улетела в
песок, и судя по растерянному взгляду напарницы, она не увидела, куда именно.
Вот сейчас и проверим, насколько ее “в ближнем бою не очень” соответствует
моим представлениям о беззащитности…
***
Как же я не люблю амальгамировать гравитационный прах, кто бы знал. Он,

падла, ну очень к этому стойкий! Сейчас, конечно, когда появились различные
механизмы, вроде сварочной горелки, с этим стало немного полегче. Все же,
раньше приходилось разогревать кристаллы гравипраха при помощи кристаллов
огненного и ветрового праха, а сейчас пламя нужной температуры можно получить
с банального сварочного аппарата, который нашелся в загашниках у Даффа.
265/539
Исходные кристаллы пришлось снимать с себя – наценки на Менаджери были
большие, а прах не лучшего качества. Заниматься же еще и перегонкой мне не
хотелось.
Надеть маску, поджечь сварочный факел, и сунуть туда парящий в воздухе
кристалл гравипраха, дождаться, пока он начнет темнеть и потрескивать, после
чего начать слияние его с кристаллом электрического праха, не вынимая из огня.
Звучит просто, но на деле… скажем так, это одна из тех вещей, которые считаются
для праховых алхимиков высшим пилотажем. В одиночку ее никто не делает,
обычно втроем работают.
Но я справился и один – и через полчаса напряженной работы, уже любовался
как у меня над ладонью, остывая, парил абсолютно черный кристалл. Прелестно.
Поблагодарив Даффа за предоставленные производственные мощности, я
вернулся обратно в отель. Руби все еще дрыхла… что ж, можно будет сначала
приготовить ужин, и только потом заняться кольцами.
Помешивая лопаткой мясо на сковороде, я размышлял над результатами
нашего спарринга. В принципе, очень неплохо. В команде Эмбер на момент
третьего курса, она могла бы победить двоих, или троих, если бы ее заранее
предупредили о проявлении Руфуса. Владение оружием, боевая смекалка,
меткость – все это на высоте. Но, конечно, не без недостатков, и самый первый –
это выносливость. Неплохая, как для пятнадцатилетней девочки… если бы та не
была Охотницей. Ее оружие слишком тяжелое для нее, и ей приходится время от
времени усиливать себя аурой, чтобы компенсировать это. В результате, ее
хватило всего на пару часов: бой с гримм, спарринг на пределе, и… нет, я
планировал довести ее до изнеможения, но предполагал, что мне для этого
потребуется еще и заставить ее делать физические упражнения на жаре. Не
понадобилось. Когда я летел обратно, она просто уснула у меня на руках, и
дрыхнет до сих пор. Ух кого-то ждет много-много тренировок на выносливость.
Второй недостаток – она реально беззащитна без косы. Более того, теряется,
лишившись оружия. Обучать ее своему стилю рукопашного боя я не могу, он
слишком знаком Озпину, да и заточен на применение вместе с Проявлением. Так
что, как и обещал, я буду учить ее уклоняться. И дам ей возможность в любой
момент вернуть оружие в руки, для того и амальгамировал прах.
Следующий недостаток – откровенно бедный арсенал приемов. Впрочем, для
пятнадцати лет, нормальный, но можно и лучше. Тоже займусь.
Единственное, что меня действительно смущало – глаза. Не похоже, чтобы Руби
знала про их свойства, и я не был уверен, что смогу оправдаться, если расскажу ей
про них. Или, тем более, объясню как ими пользоваться.
Нет, я никогда не рождался среброглазым, и изнутри механику не знаю, но
учитывая сколько раз я пересекался с ними за минувшие жизни, практически
всегда заводя близкие отношения, знаний чтобы ее научить мне хватит. Но
обосновать происхождение у меня этих знаний не получится, вот никак. Вряд ли
мама Руби, Саммер, делилась с малолетней Эмбер такими подробностями, если
вообще ей что-нибудь рассказывала. Руби, вон, никто ничего не рассказал. Даже
Озпин – а уж он-то точно в курсе. Единственное что, я могу зарыться в
исторические хроники, и найти там про серебряные глаза хоть что-нибудь, дабы
Руби попыталась пробудить их сама. Это ж сколько макулатуры мне придется
перечитать… хм, или поискать какой-нибудь анализирующий тексты софт? Тоже
вариант.
Конечно, всегда остается возможность рассказать Руби про то кто я такой на
самом деле, но… это обычно создает безумное количество проблем. Как
показывает практика, требуется немалая внутренняя взрослость, чтобы просто
принять тот факт, что рядом с тобой живет и развлекается существо, видевшее
луну целой. Почему-то больше всего людей удивляет именно это! Что я могу
любить девушек (они же на тысячелетия младше!), вкусную еду (неужели не
приелось?), дурачиться (это маразм?), наслаждаться красотой природы (столько
раз было!) и так далее. Как будто любой бессмертный должен быть давно мертв
266/539
внутри.
Отношения такие признания тоже усложняют, кстати. Особенно если девушки
начинают задумываться над вопросами вечной жизни со своей колокольни. В
чужом поведении можно найти подтверждение чему угодно, если хорошо искать,
скажем, меня можно легко обвинять в бесчувственности и пренебрежении.
Скажем, мне устраивали истерики после того, как я, например, на разбитую
коленку упавшего ребенка отреагировал лишь строгим “вставай”. Потому что “мы у
тебя не первые и не последние, сколько уже было, сколько еще будет!”. А на
объяснение, что родители должны воспитать в детях самостоятельность, а не
хлопотать над каждой царапиной, было встречено фразой: “мудрость тысячелетий,
да?!”. Не самый удачный мой брак, нда. Молодой был, глупый. Думал, что юная
аристократка из не-охотничьего клана действительно будет ценить “рай в
шалаше” и абсолютную честность.
Увы. Корабль любви разбился о быт.
В общем, ну нахрен такое счастье. Я это я, и не мне, бессмертному,
оправдывать мелкие ожидания каких-то однодневок! Шутка. Но с долей правды.
Так что обойдемся без раскрытия страшных тайн впечатлительным подросткам.
– Лайн… – на кухню зашла заспанная Руби, миленько протирая глаза. – Долго я
спала?
– Долго, – с улыбкой кивнул я. – Мы вернулись где-то в два, сейчас уже семь…
– Извини… – потупилась она. – Я просто очень устала.
– Я догадался. Ужин?
– Ага!
– Или может, ты сначала в душ? А то с тебя до сих пор песок сыпется.
– Ой… – она задумалась на мгновение. – Я голодная.
– Тогда все-таки ужин, – кивнул я.
За едой девочка повеселела, но на меня все равно бросала виноватые взгляды.
– Сейчас сходим еще раз к Линненам, а потом можно будет сходить на пляж, –
предложил я. – Ты ведь умеешь плавать?
– Умею, мы с Янг выросли на острове, – кивнула Руби, и грустно вздохнув, все
же спросила: – Я плохо выступила, да?
– Нет.
– Ты обманываешь. Я же сама понимаю, – она нахмурилась. – Мы дрались
наравне, ты еще и ауры потратил больше, а свалилась с ног от усталости я! Тебе
пришлось меня нести, и я еще потом полдня проспала. Словно ребенок!
– Все верно, – кивнул я, и она совсем сникла. – Но это же не значит, что ты
плохо выступила. Ты отлично справилась с незнакомым видом гримм, да и в
спарринге себя показала очень достойно. Свои проблемы ты теперь и сама видишь,
я думаю.
– Угу… слишком быстро устаю, и не умею без Кресент…
– С первым поможет адский труд, и насчет второго я тоже кое-что придумал, –
я улыбнулся ей. – Вечерком снимем мерку для колец.
– Каких колец? – не поняла Руби.
– Обручальных, – усмехнулся я. – Такие тайны чужакам не доверяют!
Полюбовавшись шокированными глазищами и румянцем на мордашке, я все же
сказал:
– Шутка.
– Лайн!!! Не смешно!
– Смешно. Мне, – я подмигнул ей. – Я сделаю тебе четыре кольца из
магнетической амальгамы. Научишься ими пользоваться, и Кресент сама будет
прыгать тебе в руки, даже если у тебя ее выбьют.
– Правда?!
– Угу, – я сходил в комнату и показал ей кристалл “копченой гравитации”, как
его обзывали алхимики. – В принципе, пользоваться им несложно, но нужно
научиться четко задавать направление магнитного поля и его энергию. Иначе…
Я чуть сжал кристалл, подавая в него излишек ауры, и уклонился от
267/539
притянутого ножа, пролетевшего мимо и воткнувшегося в деревянную стену
домика.
– …можно получить некоторые повреждения ауры.
– Лайн… – растроганно произнесла Руби. – Спасибо! Большое-большое-
пребольшое спасибо!
– Пожалуйста, – умиленно улыбнулся я. – Или лучше даже сказать, “не за что”?
Я ведь должен заботиться о своей напарнице.
– У-у-у… – окончательно смутилась она и пробормотала: – Я о тебе совсем не
забочусь…
– Нехорошо с твоей стороны, – усмехнулся я. – Исправляйся.
– Угу… м-м-м… научишь меня готовить?
– Конечно!
***
– Как она? – спросил я у врача.

– Стабильна. Ее жизни ничего не угрожает, вы принесли ее вовремя, – он
вздохнул. – Но психологическое состояние… вы знаете, что с ней произошло?
– Вся ее команда погибла на миссии. Она студентка-охотница в Биконе, третий
курс.
Он вздохнул.
– Я запишу эту информацию в ее карту, для нашего психолога. А вы…?
– Я брат охотницы, которая их сопровождала. Хотел узнать, что именно
произошло, и где именно, чтобы забрать останки. А вместо этого…
Я неопределенно пожал плечами.
– Хорошо что вы там были, – кивнул врач. – Еще пара-тройка минут, и все бы не
обошлось настолько легко.
– Я могу с ней поговорить?
– Не стоит, – покачал головой врач. – Все же, воспоминания о травмирующих
событиях, в таком состоянии…
– Я думаю, что могу сказать ей нечто, что заставит ее задержаться в мире
живых, – слабо улыбнулся я.
Он задумался, а потом достал свиток и набрал кому-то сообщение, кивнул на
пришедший ответ.
– Посоветуйтесь с ее психологом, – ответил он. – Он подойдет сюда через пять
минут. И, прошу меня простить, мне надо проверить других пациентов.
– Спасибо.
– Спасибо, – тихим эхом повторила за мной Руби.
Мы некоторое время стояли в тишине. Однако, первым к нам пришел не
психолог, а Амайя Линнен, и молча обняла меня. Я мягко обнял ее в ответ.
– Как она?
– Ужасно. Врачи говорят, что ее жизни ничего не угрожает, но… – женщина
всхлипнула. – Такие пустые глаза… она вернулась сама не своя, сначала
отказывалась даже выходить из своей комнаты, не говорила, что с ней произошло.
И только несколько дней назад словно пришла в себя. Снова улыбалась,
рассказала, что ушла из Бикона, и что не хочет больше быть Охотницей.
Собиралась устроиться на работу здесь… Я была так рада! Я никогда не хотела
чтобы она… и теперь такое… спасибо… спасибо большое…
Она разрыдалась. Я же обнял женщину крепче, и стал мягко гладить по голове,
стараясь не задевать рожки. Подошедший к нам мужчина понятливо кивнул, и
быстро набрав на свитке что-то, показал экран мне. “Вернусь через 10 минут,
проверю девочку”. Я кивнул.
Что и говорить, вечер не задался.
К дому семейства Линнен мы пришли к восьми вечера, чтобы никого не
нервировать, в обычной гражданской одежде, а Руби так даже оставив Кресент
268/539
дома. Я, конечно, ожидал всякого – например, что обладающая проявлением
прыжков фавна-козочка попытается от нас удрать, тем более что мы заходили
днем, и, застав только ее маму, о своем визите предупредили. Но вот того, что
девчонку придется доставать из петли… да, вот этого я не ожидал совершенно.
Мы с Руби ждали внизу, когда услышали дикий крик Амайи, пошедшей позвать
дочь. Не сговариваясь ворвались в дом, а там…
Охотнику сложно покончить с собой, если честно. Аура сильно купирует
действия ядов, порезы на запястьях надо постоянно обновлять, и даже выстрел в
голову, если только пистолет не крупнокалиберный, скорее всего придется
повторить. Минутка черного юмора: это демотивирует. Но девушка про это, скорее
всего, просто не подумала, когда полезла в петлю. И очень зря… если она хотела
уйти из жизни тихо и без мучений, то это был один из худших возможных выборов.
Руби вот, до сих пор не отошла от зрелища.
Обрезать петлю аурным слешем, сорвать с хрипящей девушки ремень, и,
оценив свои скромные медицинские познания, схватить ее на руки и на полной
праховой рвануть в больницу, благо, я знал где она располагалась еще с прошлых
наших визитов сюда как Охотников. Развернутое крыло, плюс безжалостное
выжигание воздушного праха… в приемном покое я был буквально через три
минуты. Личный рекорд скорости поставил.
Реанимация… не понадобилась. Аура спасла девчонку, и она же подарила ей
как минимум несколько незабываемых минут на пороге смерти. Вот, теперь лежит
в интенсивной терапии, в смирительной рубашке “под охотника” и седативными
препаратами. А я успокаиваю ее мать, и, чую, полночи проведу успокаивая еще и
Руби.
– Что с ней произошло? На самом деле? – спросила у меня Амайя, все же найдя
в себе силы отодвинуться.
– Я бы тоже хотел это узнать, – к нам вновь подошел психолог. – Это
понадобится для дальнейшей терапии.
– К сожалению, это хотел бы узнать и я. Все что мне известно: группа
студентов-охотников, вместе с моей сестрой, пропали на миссии пару месяцев
назад. Поиски не увенчались особым успехом, однако, подняв некоторые… связи, я
узнал, что после инцидента со свитка девушки сняли все деньги. Я предположил,
что она вернулась на Менаджери, и последовал за ней. Скорее всего, за счет
проявления, она единственная спасшаяся.
– Комплекс вины выжившего, – вздохнул он. – Имеет смысл.
– Могу я поговорить с ней?
– Зачем? – нахмурился мужчина.
– Она знает, что произошло на той миссии. Где моя сестра, или… ее останки.
Семьи остальных тоже заслуживают знать судьбу своих детей.
Он закусил губу.
– Вы хотите заставить вновь пройти ее через то, что она пережила?! – гневно
воскликнула Амайя. – Все уже почти наладилось, когда пришли вы! Это из-за вас
она полезла в петлю!
– Ей надо выговориться! – рявкнул я. – Рассказать что произошло, смириться с
этим! Потому что в следующий раз, меня рядом не будет! А мне нужно узнать, что
произошло с моей семьей!!!
– Парень прав, – мрачно подтвердил психолог, и обратился уже ко мне: – Вы
ведь не собираетесь винить ее в произошедшем?
– Я собираюсь сказать ей, что остальные умерли не для того, чтобы она
последовала за ними. Что она должна жизнь моей сестре, которая дала ей
возможность сбежать, и мне, вытащившему ее из петли. А значит, пока долг не
будет закрыт, она обязана жить. Мне, сестре, и ее команде.
– Это… может помочь, – кивнул психолог. – Охотники имеют тенденцию к
ответственности за других и перед другими. Идемте.
– Руби, подождешь здесь? – попросил я. – Присмотри за Амайей.
– Конечно, – кивнула она.
269/539
***
После всех этих событий ласковое солнце и песчаные пляжи Менаджери как-то
резко потеряли свою привлекательность. Так что, под молчаливое одобрение Руби,
я взял билет на обратный рейс, а после мы оба завалились спать. И даже
проснувшись ближе к обеду, Руби все равно была хмурой.
– Поговорим? – предложил я, накладывая ей омлет с ветчиной.
– Угу… я просто поняла теперь. Что ты имел в виду, говоря о беспомощности.
– М-м?
– Перед тем как мы пошли на курсы первой помощи, помнишь? Я спросила тебя,
“зачем они Охотнику”, а ты сказал, что иногда приходится не только бить гримм,
но и спасать их жертв. И что нет ничего хуже того чувства беспомощности, когда
ты завалил какого-нибудь дезсталкера, чтобы наблюдать за тем, как попавший под
его клешни человек умирает на твоих глазах. Это была хорошая причина, но
поняла я ее только теперь.
– Извини. Не так я себе представлял наше маленькое путешествие.
– Ты не виноват! – вскинула на меня глаза Руби. – И… это ведь даже хорошо,
наверное? Ведь все кончилось хорошо.
– Наверное, – я вздохнул. – Можем, для надежности, навестить Руфь перед
отлетом.
– Да. Давай, – кивнула она. – Я бы… хотела увидеть ее. Без…
Руби замолкла, но я и так понял, что она имела в виду. Дергающееся в петле
тело действительно оставило зарубку в ее памяти.
– Ну… можем считать это завершенной миссией, – улыбнулся я. – Все-таки, мы
спасли человека.
– Я опять просто стояла и смотрела, – она опустила взгляд в тарелку. – Не
догадалась даже позвонить в больницу, чтобы тебя там встретили.
Я протянул руку и отвесил ей щелбан.
– Ай! – на меня посмотрела моська обиженного щеночка.
– Такие мысли к петле и приводят. Выбил, или еще разок? Может, с иглой? Для
надежности?
– Не надо! – пискнула Руби.
– Вот то-то же.
– Но… разве ты не стал бы винить себя, если бы тебе пришлось бросить свою
команду? На верную смерть?
– Нет, – безмятежно откликнулся я.
– Нет?! – поразилась Руби. – Но почему?!
– Мы ведь говорим про конкретно эту ситуацию? На тот момент когда Руфь
убежала, ее команда уже была мертва, осталась только Эмбер. Могла ли она
повлиять на дальнейшие события? Нет. Либо и дальше отвлекать Эм на свою
защиту, либо умереть. А ведь она говорила, что им приказали бежать. И она не
врет – я знаю свою сестру, она бы обязательно так и сделала. То есть, ее вина разве
что в том, что она выполнила приказ с запозданием.
– И ты не попытался бы помочь?
– Попытался бы, но все же до определенного предела. В выборе между
“убежать” и “умереть”, я предпочту убежать, и, по-возможности, прихватить с
собой еще кого-нибудь. И после я в петлю не полезу. Если я никак не могу повлиять
на ситуацию, то должен ли я изводить себя из-за нее?
– Звучит как-то… не очень. Я бы так не смогла.
Ну да. Во-первых, потому что среброглазая, а во-вторых, потому что ее
представление о времени, как и у большинства людей, с математической точки
зрения представляет собой луч из настоящего в будущее, с точкой истока в
настоящий момент. А вот у меня или Оза, точка истока давно помещена в прошлое,
а будущее это не “марево неведомого”, а лишь “настоящее, которое неизбежно
270/539
наступит”. И действуем мы исходя из этого. Но как бы объяснить такую точку
зрения совсем юной девушке?
– У нас есть призвание. Мы должны спасать людей. Погибнув в тот момент,
когда мы бы могли выжить, просто ради того чтобы избежать мук совести – не
героический поступок, и он идет вразрез с призванием. Каждый Охотник, умерший
тогда, когда он мог бы жить, это не одна лишь его смерть. Это еще и смерть всех
тех людей, которых он мог бы спасти. Мы еще не один раз будем отбивать атаки
гримм на поселения. Там будет множество счастливых людей, которые будут нас
благодарить, улыбаться, угощать домашней едой и даже лезть целоваться… но это
ко мне.
Я подмигнул, а Руби хихикнула, на мгновение прогнав мрачность.
– Уф… я, наверное, сейчас буду звучать как совсем злодей, или, еще хуже,
машина. Но… жизнь охотника более ценна для человечества, чем жизнь простого
человека. Нас мало, мы необходимы, и каждого из нас приходится очень долго
готовить. Десятилетие, как минимум. Пару лет перед поступлением в боевую
школу, четыре года в ней, четыре года в академии. Дольше только врачи учатся, но
смертность среди них все-таки ниже. Если ты позволишь себе умереть там, где ты
могла бы выжить – то все те счастливые лица, которые ты видела, не случатся.
Вместо них будут лишь мертвые люди, которых могли бы спасти… но некому было.
– Я… не знаю. Возможно и правильно, но… неправильно. Ты бы смог оставить
Эмбер? Или… меня?
– Нет. Но я умею летать, – улыбнулся я. – А значит, мне не придется бросать
кого-то на смерть. Продуманный я тип, да?
– Да уж, – она грустно улыбнулась.
– Хм, знаешь, а у меня тут появилась одна интересная мысль, после того что я
тебе рассказал, – я щелкнул пальцами, и достал из кармана свиток. – Алло, Джас?
Привет, это Данделайн… ну мало ли, вдруг не определился? Слушай, вы ведь до
сих пор втроем? Отлично! Да я не в том смысле. Девушку вам хочу посватать.
Третий курс Бикона, из команды Эмбер. Нарвались на орду гримм, и… короче,
гадкая история, и я эту девчонку только вчера из петли вытащил. Ей бы не
помешала новая цель в жизни, и кто-то, кто не будет ее третировать, а вы ребята
хорошие. А? Фавночка, да. Коза. Проявлением, вроде как может запрыгнуть на
летящий булхед. Для разведки хорошо, и неверморов в полете сбивать, да.
Возьмете? Подробнее… давай встретимся около больницы через полчасика? Я
расскажу подробности, а там как раз будут часы посещений. Если она захочет, то
сразу и познакомитесь. Может и не захотеть, да, но ваше желание тут все-таки
важнее – не буду же я давать ложную надежду бедной девчонке? Да. Я тебе лично
расскажу. Хорошо, уговорились, через полчаса у главного входа.
Я повесил трубку и подмигнул Руби.
– Теперь нам осталось только убедить Руфь в том, что жизнь продолжается.
Поможешь? У тебя должно хорошо получиться.
– Я?! – ужаснулась Руби.
– Ну, речи толкать я буду, а ты просто убедительно сверкай глазами, –
хихикнул я.
– Может, не надо?
– Человека спасаем! Призвание!
– У-у-у… – прохныкала Руби. – Хорошо…
***
Я осмотрел подвальное помещение и тяжело вздохнул. Сообщение, пришедшее

на свиток, чуть ли не через пару часов после того как мы вернулись в Вейл
указывало на это место – подвал заброшенного дома недалеко от доков. Похоже,
ведьма увидела нечто эдакое, достойное подобных предосторожностей. Или… не
271/539
будем пока о грустном.
Отправив сообщение, что я на месте, и просканировав окружение на предмет
камер или других сюрпризов, я уселся на железный стул, и приготовился к
длительному ожиданию. И зря – буквально через несколько минут тень в глубоком
углу взбурлила, выкинув из себя могучую мужскую фигуру с сияющими алым
глазами. Пара секунд, потраченных на осмотр помещения, и “защитник” развеялся,
высвободив свое невинно выглядящее содержимое.
– Все-таки зашел, – покачала головой ведьма. – Даже несмотря на очевидную
ловушку. Никогда вас, героев тени, не понимала.
Новый термин. Какое-то относительно свежее ответвление ведьмовского рода?
Название любопытное.
– Ты позвала, и я пришел, что именно тебя удивляет? Не будешь же ты
нападать на дальнюю родню.
– Хм… раз ты так уверен, – она достала из своей сумки лист, на котором был
сделан типичный для ведьм “теневой оттиск”. Больше всего это было похоже на
трехмерный силуэт, обрисованный белым карандашом на черной бумаге. Я без
труда узнал в нем Эмбер.
– Это она, – я кивнул. – Что там произошло?
– Сначала, ничего особенного. Из фургона выскочили, пятеро, как ты и говорил,
побежали в сторону ближайшего поселения, но на трети пути внезапно сменили
маршрут, углубившись в лес, где, спустя некоторое время встретились с гримм.
Она открыла свиток и показала мне фотографию. Лес там был, где-то вдали, на
краю огромной, выжженной площади, перекопанной множеством взрывов, канав от
атак борбатасков, и тому подобных следов кошмарного боя. Густая черная жижа, в
которую превратилась перемешанная с пеплом земля сохранила множество
отпечатков лап гримм, уже немного расплывшихся от дождей.
– Это ж сколько их там было? – нахмурился я.
– Море. И оно не иссякало, сколько бы они не сражались. Сначала под когтями
погиб один из подростков, другой оттащил его в сторону, попытался помочь. В это
время погиб третий, спустя еще час четвертый, а второй сбежал.
Руфь. Пока все совпадает с тем, что она рассказывала.
– Что произошло с женщиной? Не думаю, что гримм могли ее убить.
– Она перебила их всех. Шесть с лишним часов подряд без передышки она
дралась в полном окружении, и победила, – ведьма покачала головой. –
Впечатляющая сила.
– Да, – я чуть улыбнулся. – Она такая. Что произошло потом?
– Потом… потом произошло то, из-за чего мы встречаемся именно здесь, лури.
Ты ведь знаешь, как видят мир тени?
– Черное полотно с белыми силуэтами предметов. Единственный цвет который
там есть – красный. Им окрашены гримм, которые выглядят как алое марево.
– Верно, все верно, – кивнула ведьма. – Три цвета. Черный, белый и красный. На
ту, что ты ищешь, напала женщина, чья правая рука сияла алым.
– Гримм вместо руки? – удивился я.
С такой хренью я еще не встречался ни разу!
– У нее было двое помощников. Они сумели подловить и отвлечь ту, сильную,
дав полугримм возможность ранить ее. Помощники поставили сильную на колени,
полугримм выстрелила ей в лицо алой паутиной. И я увидела в мире теней новый
цвет. Зеленый. Он вытягивался паутиной и впитывался в руку женщины-гримм.
Я стиснул зубы. Все-таки мертва…
– Но процесс был прерван. Появилось еще одно действующее лицо, мужчина,
охотник. Он напал на них, однако они не стали ввязываться в бой, исчезли при
помощи телепортации. Мужчина унес сильную в булхед, и они улетели.
– Мне нужен портрет мужчины и направление, в котором они полетели.
– Это не входило в контракт, так что… двести пятьдесят тысяч. В дополнение к
тем пятистам, за выполненную работу.
Я дернул уголком губы и достал свиток, чтобы перевести ей просимое.
272/539
– Приятно иметь с тобой дело, – улыбнулась она, и достала второй теневой
слепок. – Булхед полетел на северо-запад, в сторону Вейла.
Посмотрев на переданную мне картину я нахмурился. Уже успел забыть,
насколько мало толка с этих силуэтов… возможно, если перерисовать самому и
немного поэкспериментировать…
– Понятно, – я поднялся. – Благодарю за работу.
– Постой, лури, – окликнула она меня, когда я направился к выходу. – Тебе не
нужен портрет полугримм?
– Мне хватит и знаний о ее руке.
– Хорошо. Тогда… – передо мной материализовалась мужская тень,
перегородив проход. – Твоя очередь делиться информацией.
Я обернулся на нее и вопросительно поднял бровь.
– И что тебя интересует?
– Все, что тебе известно. Что за сила позволяет сражаться с гримм часами,
уставая лишь как обычный человек. Люди с частями гримм. Новый цвет в мире
теней.
– Ты не забыла правила ковена? – усмехнулся я. – Бить слабейших, сражаться
из тени, не привлекать внимания сильных?
– Что ты об этом можешь знать, лури? – фыркнула она. – Чтобы не привлекать
внимания сильных, нужно знать, кто силен. И даже тем кто силен могут
понадобиться услуги ведьм теней.
– Логично. Но, я все равно ничего не знаю, – я попытался мягко обойти тень, но
она сделала шаг в сторону, вновь перегораживая мне путь, а затем схватила за
плечо.
– Я еще не закончила с тобой, лури, – улыбнулась мне ведьма. – Ты уйдешь
отсюда когда, и если, я тебя отпущу. Так что будь хорошим мальчиком, и не
заставляй меня причинять вред дальнему родственнику.
Я вздохнул. Впрочем, я ожидал такого окончания еще когда увидел куда она
меня заманивала.
– Взаимно. Отступись, забудь о том что видела, и исчезни. В этом случае ты
будешь жить, – предупредил я ее с ноткой грусти в голосе. – Мне бы тоже не
хотелось причинять вред дальней родственнице. Тень тебя не спасет, я умею
сражаться с ними.
Она нахмурилась, явно прикидывая шансы. А затем, тень атаковала. Не
поверила, дурочка. Жаль…
Тени очень быстрые, очень сильные, не совсем материальные, а потому
неуязвимые для большинства атак. Но они – просто скомпонованные Проявлением
сгустки ауры создателя. Автономные, сверхэффективные в плане трат энергии на
свое поддержание, и… совершенно беззащитные против моего проявления.
Удар рукой, пробивший черную фигуру насквозь, облако ржавчины, и ведьма,
хрипя, рухнула на пол, пытаясь расцарапать себе грудь, куда пришелся мой удар
по развеянной тени.
Творение и создательница ведь сохраняют обратную связь.
– Нет… – сквозь силу выдавила она, подняв на меня взгляд. Увидев
истекающую в пространство ржавым туманом руку, она попыталась отползти, а ее
зрачки расширились так, что радужку перестало быть видно. – Демон… демон!…
Я сделал к ней два шага, и она засипела. Мучительно знакомый звук – она
пытается кричать, но не может, ужас парализовал ее связки.
Да. Вот поэтому я и скрываю ржавый туман.
– Не бойся, – улыбнулся я. – Ты не умрешь. Закрой глаза, и я поставлю на тебе
свою метку. Ты просто будешь служить мне, как когда-то служила Лури.
Ответить она не смогла, лишь дергано кивнула, и послушно закрыла глаза,
крупно дрожа.
– Будет не больно, – пообещал я, и коснулся рукой ее лба.
А в следующий миг ее тело распалось на огромное количество ржавого тумана.
Дождавшись, пока он развеется, а на моей руке восстановится кожа, я обыскал
273/539
ее одежду и сумочку. Еще три теневых слепка, две девушки и парень, но уже без
какого-либо узнавания с моей стороны. Карта с отметкой места боя, и стрелкой
направления. Пригодится. Остальные вещи были для меня бесполезны – так что
тоже рассеялись в воздухе густой ржавой взвесью.
Тяжело вздохнув, я вышел из заброшенного подвала. Мое проявление не
позволяет создавать верных мне слуг. Его можно использовать чтобы получать
энергию, им можно пользоваться как анализатором вещества или очистным
сооружением, его можно применить в бою… или убрать любые улики, вот как
только что. Но увы, ничего “демонического” в нем нет.
Все что я мог сделать для моей возможной и непутевой родственницы – дать ей
умереть сохранив хотя бы каплю достоинства, а не в сводящем с ума страхе. И это
действительно совершенно безболезненно: нервы и мозг исчезают раньше, чем
формируется сигнал о боли. Неоднократно испробовано на себе.
Но до чего же я не люблю убивать, а тем более Проявлением. Все равно что
выдернуть из себя хребет, разрубить им врага, и вставить его обратно, не вытирая
от чужой крови. Гадко, мерзко… почему она не могла просто уйти? Я ведь дал бы
ей это сделать, даже со всеми знаниями, которые, по-хорошему, ковену доверять
не надо. Но после демонстрации ржавого тумана путь был только один.
Дура. Какая же самоуверенная дура.
***
Теневой слепок не имеет различимых деталей. Все равно что гипсовая маска –
можно узнать только очень близкого человека, чьи черты успел хорошо изучить. Я
без труда видел в контуре Эмбер, но кто ее уносит?
Я обвел контур, и попробовал добавить линию волос. Очертил уши. Что ж, я
явно никогда не рисовал этого человека. Что убирает всего лишь пару десятков
подозреваемых. Хм… Эмбер, мужчина, улетел на булхеде по направлению к Вейлу.
Булхед это след, ими могут владеть только организации, для отдельного охотника
удовольствие слишком дорогое даже на S-ке… твою же налево! Ответ был
настолько очевиден, что я звонко впечатал ладонь себе в лоб. И сделал несколько
штрихов прямо поверх картинки.
Кроу!
Все тут же сложилось воедино. Эмбер – маг, и я знаю, что она знакома с такими
персоналиями как Кроу и Гудвич. Вывод: она протеже Озпина, тоже мага, между
прочим, и радиостанция была для него. При нападении сестренка вызвала подмогу,
и к ней примчался Кроу, сумев вытащить ее в последний момент. Куда он ее мог
деть? Однозначно – только к Озпину!
Настолько очевидно, что захотелось побиться головой об стену. Озпин никак не
выдал себя, когда я спрашивал его об Эмбер и вообще был искренне удивлен? Три
раза ха! Я бы сыграл не хуже, особенно ожидая подобного визита. У него была куча
времени чтобы подготовиться еще пока я ехал в башню на лифте!
Отсюда и нежелание видеть меня в Биконе. Именно после того как я приперся к
нему! Потому что если бы он хотел отказать с самого начала, он бы сделал это еще
на стадии приема документов! Но он попытался выкинуть меня подальше лишь
после того, как я у него начал интересоваться, как бы мне найти пропавшую Эмбер,
и это при том, что о ее пропаже не знает вообще никто, за исключением тех, кто
участвовал во всем этом непосредственно! То есть, нападавших, и Озпина с его
подручными. Я не отношусь к его подручным, следовательно… если не ловить и
пытать, то использовать для ловли на живца. Куда я денусь после того, как не
получу ответов, и не пройду в Бикон? Наверняка же вернусь к своим хозяевам.
Объясняет упорную слежку, которая за мной велась.
Вот только я действовать начал “неправильно”. Как ничего не знающий
подросток – вцепился в свою партнершу, и… твою мать! Среброглазая!
Пятнадцатилетняя среброглазая, приглашенная в Бикон после незначительной
274/539
стычки с бандитами, в то время как “на другой стороне” сражаются люди с
приживленными кусками гримм! И почему я еще жив? Ах да. Было бы очень сложно
объяснить Руби, с чего это ее дядя разорвал в клочья ее напарника. А Руби нужна…
но нужна не прямо сейчас. Где-то через год. Именно к тому моменту нас вернут в
Бикон, и ради этого сделано чрезмерно щедрое предложение Озпина. И, раз меня
не попытались прикончить за все выкрутасы, значит ли это, что я вне подозрений?
С одной стороны, в мою пользу говорят пять лет с Эмбер, и то, что я не пытался
раздуть связанный с Руби конфликт. Плюс, меня знает Кроу. Плюс… я несколько
часов говорил с Тайянгом. Ясновидцем, который наверняка неоднократно
использовал проявление, чтобы задать мне вопросы, и получить на них ответы – но
для меня этого никогда не случалось.
Черт. Ненавижу проявления, играющие со временем. Вряд ли я рассказал ему
что-то этакое, но все равно неприятно.
Однако, Руби со мной все же отпустили. И даже не следили на Менаджери. Не
успели организовать? Вряд ли, тогда бы попытались остановить. Значит,
действительно отпустили. Хм… хорошо. Возможно, меня считают именно тем, кто я
и есть на самом деле: умный парень, которому Эмбер очень доверяла.
Вернемся к сестренке. Вряд ли ее положили в больницу, где ее могут найти и
добить. Кроме того, больница обязана была бы сообщить о происходящем ее
родным. Сенне. А она однозначно сказала бы мне. Следовательно, Эмбер осталась у
Оза. В безопасном месте, неподалеку от него, куда никому нет хода. И, не знаю что
это был за “теневой зеленый”, который из нее вытянули, но подозреваю что для
здоровья это ни разу не полезно. Куда бы могли положить магичку с мистической
травмой, которую кто-то стремится убить? Место тихое, о котором никто не знает,
тщательно защищенное, и до которого рукой подать.
В Биконе есть такое. Сокровищница старого королевского дворца.
– Руби, я знаю где искать Эмбер, – поднял я взгляд на напарницу. – Но мне
будет нужна твоя помощь.
– Ты узнал? Откуда? Конечно, я помогу! Все что угодно!
– Я встречался с нашей теневой художницей, и то, что она рассказала больше
похоже на сказку, вот только, – я протянул ей дополненный черный лист.
– Дядя Кроу?! – удивилась Руби.
– Да. Он спас Эмбер и увез ее куда-то, – кивнул я.
– Тогда давай прямо сейчас позвоним ему и спросим! – Руби схватила свиток.
– Стой, – я перехватил ее руку. – Я полагаю, что Эмбер сейчас у Озпина. И мне
не собирались рассказывать, что с ней произошло, иначе бы уже рассказали,
потому что произошло все почти месяц назад.
– Но почему?!
– Это я и собираюсь узнать, – я нахмурился. – И для того чтобы это узнать,
Озпина надо припереть к стенке. Лучше всего, если мы найдем Эмбер сами.
– Эм-м…
– У Эмбер была какая-то тайна. И она даже хотела мне о ней рассказать, но я
сказал, что если ей это важно, то она может сохранить ее. И она так и не
рассказала. Я путешествовал с ней пять лет, и думал, что мне не нужно знать то,
что она предпочитает скрывать. Я считал, что так показываю ей свое доверие. А
теперь… приходится блуждать в потемках, но я знаю что тайна была связана с ее
необычной силой. Эмбер сражалась праховой магией, но не используя прах, и
могла делать это аномально долго. У меня большие резервы внутренней ауры, но
даже мне надо делать передышки. Ей – нет.
– Ого, – удивилась Руби. – И ты думаешь, что на нее напали из-за этой силы?
– Других причин я не вижу, но вот тут начинается та часть, которую я назвал
сказкой… хотя сказка эта очень страшная. Слышала что-нибудь о людях, которые
частично гримм?
– Что?! Так бывает?
– Я тоже думал, что нет, однако…
Полный пересказ того, что узнал от ведьмы, много времени не занял. Как и
275/539
частичный пересказ моих домыслов на тему того, почему Озпин выкинул меня на
самом деле, сочтя агентом врага, и поэтому послал за нами Кроу и так далее, и
тому подобное.
– Он думал, что ты напал на собственную сестру?! – возмутилась Руби.
– Она все-таки не родная, я ведь рассказывал, – я пожал плечами. – Да и со
всем моим мутным прошлым… разные мысли могут в голову прийти. Возможно я
надумываю, но возможность Озпин явно допускал. Однако, судя по тому что за
нами после возвращения с Менаджери уже не следят, он убедился в том, что я, гм,
хороший.
– Но если он сейчас уже не думает, что ты враг, то почему не сказал тебе об
Эмбер?
– Потому что я могу не захотеть оставлять все как есть, – слабо улыбнулся я. –
И не думаю, что он собирался нас посвящать во все это. Люди-гримм? Звучит как
сказка. А если не сказка, то огромный повод для паники. Ведь, судя по тому что
сказала художница, та женщина-гримм умеет управлять обычными гримм.
Собирать их в орду, организовывать засаду. И она охотилась за еще большей
силой.
Руби решительно кивнула.
– Мы должны ее остановить.
– Факт. Но до этого, нам надо вытряхнуть ответы из Озпина. Ты со мной?
– Да! Но что ты собираешься делать?
– Я заметил одну интересную вещь, – улыбнулся я девушке. – В башню Озпина
ведет только один лифт, не так ли?
– Да, – кивнула Руби, после нескольких мгновений на размышления.
– Но из башни ведут два лифта.
Руби задумалась, а затем ее глаза расширились.
– Точно! Они почти рядом, и оформлены одинаково!
– Ага. Полагаю, второй лифт ведет в совсем другое место. Как думаешь, сумеет
ли старина Джуниор достать нам чертежи Бикона? Есть у меня такое чувство, что
второй лифт на них не обозначен…
"Бесконечный человек" - это еще одна из сказок, выпущенных в официальном

сборнике "Fairytales of Remnant". Она про Озпина (и его тупизмы, куда уж без них).
И вот, благодаря одному незначительному изменению, значительный кусок

событий конца первого семестра (и первого сезона) RWBY произошел уже на
второй неделе. И Блейк в данном случае не сбежала. Причина? Очень проста - в
конце первого сезона она уже успела сдружиться с Руби, Янг и даже Вайсс, и
боялась их реакции на "страшную правду о кошачьих ушках", то здесь она еще не
установила с ними каких-либо плотных связей. Их мнение значительно менее
важно, и поэтому, как ни странно, сейчас ей сказать об этом проще. Мораль сей
басни: чем дольше ложь существует, тем выше необходимость ее поддерживать, и
тем большие последствия от ее открытия.
Вайсс же... несколько на эмоциях. В отличие от оригинального сериала, тут она
находится в крайне уязвимом положении, к чему не привыкла, и в атмосфере
практически бойкота. Но чувства внутренней правоты это у нее не умаляет :)
Про "теневые слепки", и почему по ним сложно кого-то узнать:

https://postimg.cc/nXr1X3PJ - так выглядит мир через глаза теней
https://postimg.cc/S23BPXYX - а так выглядит мир через глаза наши
Магнитный прах существует в каноне, инфа из официальной вики. Получается как

смесь праха гравитации и праха электричества. Можно имитировать проявление
276/539
Пирры :)
Но только в одну сторону - на притяжение.
277/539
Глава 15 - Нормальные герои
– Ходы кривые роет подземный умный крот, нормальные герои всегда

идут в обход! – мурлыкал я, рассматривая план Бикона тридцатилетней давности.
Свежее у Джуниора не нашлось – после очередного апгрейда атласскими
системами безопасности, бумажка стала секретной.
– Придумал что-то? – спросила Руби с надеждой.
– Пожалуй, – кивнул я. – Итак, Бикон. Академия Охотников, набитая, как дыня
семечками, студентами и студентками, которых держат под постоянным
присмотром. Камеры, камеры! Они везде! Даже со стороны леса не подойдешь, а
уж что творится в самом Биконе… и через все это добро нам надо пройти до
кабинета директора, каким-то образом его оттуда вытурить, воспользоваться
лифтом, который, практически наверняка имеет три уровня проверки личности
пользователя только для того чтобы открыть створки, и еще две, чтобы начать
ехать… ну и далее как-то сориентироваться в том месте, куда оный лифт ведет, и
пройти сквозь активные системы защиты, если там таковые найдутся. И все это до
прибытия Озпина и мисс Гудвич.
– Это невозможно! Ты же говорил что ты что-то придумал! – воскликнула Руби.
– Да, – я усмехнулся. – И тут нам поможет вот какая штука… знание. Знание
есть наша сила!
Руби неуверенно посмотрела на меня, но взяла протянутый ей свиток.
– Геология? – удивилась она.
– Агась.
– И… она поможет? – серебристыми глазами на меня уставилось просто-таки
воплощение скептицизма.
– Агась! – энергично кивнул я.
– Лайн!
– Ну я же говорю: “ходы кривые роет подземный умный крот, нормальные герои
всегда идут в обход!” – весело ответил я. – Если ты не знала, то Бикон раньше был
королевской резиденцией. А в любой уважающей себя королевской резиденции
должны быть что?
– Короли? – неуверенно предположила Руби.
– Гм, и не поспоришь даже… короли. И резиденты.
Девочка покраснела.
– Ну же, солнышко, давай, ты ведь умненькая! Я в тебя верю! – подбодрил я ее.
– М-м-м… сокровищницы? – еще менее уверенно протянула она.
– Мы туда как раз пытаемся забраться, да, – кивнул я. – Ладно, сделаю скидку
на твой врожденный героизм. В любой уважающей себя королевской резиденции
должны быть пути отхода. Чтоб враги не поймали короля и не свергли его в грубой
форме. В случае с Биконом это кажется почти невозможным, поскольку замок
находится на скале, но интереса ради я все-таки поискал, где бы могли прорезать
потайные ходы. И нашел нечто очень интересное. Оказывается, окрестности Вейла,
из тех что подходят к воде, просто-таки пронизаны пещерами, подземными реками
и тому подобными вещами. Вплоть до того, что в старые времена в местных
пещерах люди прятались от Гримм.
– И ты думаешь, что в эти пещеры и выходят подземные ходы? – поняла Руби. –
Но если их много, то как мы их найдем? И разве их не заделали бы в первую
очередь?
– Однозначно заделали бы. Или, по крайней мере, поставили бы мощные
системы защиты. Но! Кто мешает нам прорезать свой собственный ход?
– Как? Это ведь долго и шумно!
– Зависит от того, каким инструментом пользоваться… – я ухмыльнулся, и
показал ей кристаллик земного праха.
– Что ты имеешь в виду? – покосившись на него, спросила девочка.
278/539
– Забыла? Смотри.
Я взял один из камушков, которым был прижат уголок карты, и активировал
кристаллик праха. Камушек тут же размягчился и потек, превратившись в лужицу.
Позволив лужице застыть, я протянул напарнице получившийся блинчик.
– Точно! Но… разве для этого не нужно много ауры?
– Нет, для этого нужно только много земного праха, такое воздействие
разрушает его. Ауры мне хватит… ну, может не с первого раза, но хватит. Так что
план следующий: мы полезем в пещеры, исследуем их, найдем наиболее
подходящую точку для того чтобы пробуриться в сокровищницу, и пробуримся в
нее!
– А… как?
Улыбнувшись, я открыл на свитке еще один найденный журнальчик.
– Спелеотуризм? – удивилась она.
– Развлечение больше характерное для Мистраля, это там большая часть
города в пещерах выстроена, а в Вейле не особо популярно ввиду того что пещеры
чаще всего находятся в гримм-зараженной местности. Но мы ж охотники,
справимся.
Руби медленно кивнула.
– Тебе не нравится эта идея, – скорее утвердил, нежели спросил я.
– Ну-у-у… нет, – призналась Руби. – Пару недель назад я хотела поступить в
Бикон, а теперь лезу туда словно вор.
– Если не хочешь…
– Нет! Я понимаю, почему мы это делаем, просто… все равно как-то не по себе.
– Понимаю. Но иначе ответов мы не получим. Слишком маленькие и глупые, по
мнению больших и умных дядей в высоких башнях.
– Угу, – она вздохнула. – Чем я могу помочь?
***
Несложно искать то, о существовании чего уверенно знаешь. Пещеры под

Биконом были, и пронизывали они еще и немалую часть Изумрудного Леса.
Большая часть, конечно, была затоплена – рек в этом районе очень много, как
обычных, так и подземных. И если первые было видно с воздуха, то со вторыми все
несколько сложнее… те, что выходили на поверхность, вырываясь из края утеса
мне не подходили, они были слишком узкими. Та река, которую я искал, должна
быть ниже, гораздо ниже. Возможно даже… под водой? Если она еще существует.
Все-таки много лет прошло.
Когда я был фавном-косаткой, я умел определять соленость морской воды
просто языком. Сейчас этим занимались купленные приборчики-анализаторы, в то
время как мы с Руби просто… плавали.
Для меня возвращение в водную стихию всегда было чем-то донельзя
ностальгичным. Все же, фавном, способным дышать под водой, я был всего лишь
один раз, и, до этого дня, вернуться в воду на тех же условиях не мог, как бы ни
старался. Нет, дыхательная маска с воздушным прахом и самодельные ласты,
собранные из песка так же как и броня Скай Джоя давали некое жалкое подобие,
но… не то. Там и кессонка, потому что хрен подберешь правильное давление газа
иначе чем просвечивая себя своим же проявлением, и дискомфорт от холодной
воды, ведь гидрокостюмов нифига не было, и просто… не то! Не получалось
наслаждаться процессом.
А сейчас – получалось. И не у меня одного: Руби резвилась в воде как русалка,
быстро адаптировав под себя мой стиль плавания, и теперь периодически делясь
со мной восторгами по радиосвязи.
Милаха.
Ну, пусть радуется. А то за последнюю неделю я ей впечатлений обеспечил
столько, сколько за весь прошлый год не было.
279/539
Тем более, что помощи от нее сейчас не так уж и много. Я-то не только плаваю
в поисках менее соленой, чем должна быть, воды, я еще и вовсю использую
эхолокацию в поисках подходящего входа в пещеру. Еще по бытию морским
фавном помню, как это ощущается.
– Лайн! – Руби красиво изогнулась в воде, и подплыла ко мне. – Ты чего
молчишь?
– Занят немножко, – признался я. – Осматриваю окрестности аурной
эхолокацией. Я тебя ей тоже научу, но позже, судя по успехам Эмбер, навык из
разряда продвинутых.
– А… ты так плавать научился на Безымянном?
– Да. Там теплое море, теплее чем здесь. И гораздо красивее, наверное, такое
же около Вакуо. О, и мы можем сходить на водные фермы Менаджери. Я там был с
Эмбер и Ханой, им очень понравилось.
– Еще красивее? – восторженно удивилась она.
– Намного. Тут же пусто почти: водоросли, песок да мелкая рыбешка. А вот в
теплых водах можно много всего интересного встретить… и вода там прозрачнее, и
живность красочнее.
– Ва-а-ау… да, давай обязательно сходим!
– В следующий раз как поедем. Заодно Руфь проведаем.
– Ага!
Наша суицидальная козочка, после того как отошла от препаратов,
переживаний и рассказа о проигранном бою, на который я ответил обещанной
психологу сентенцией с небольшим дополнением в духе “живи, потому что если
Эмбер жива, то ей будет не лучше чем тебе. Она будет счастлива, что хоть кто-то
смог спастись”, разрыдалась, и мне вновь пришлось выступать в качестве губки
для слез. Но когда мы с Руби пришли к ней на следующей день, она уже ничем не
напоминала ни живой труп с пустыми глазами, ни просветленного в двух шагах от
самоубийства. Наоборот.
Психолога такие качели напрягали, а вот меня не особо. Я вспомнил свои
первые робкие шаги по Ремнанту. И тот восторг, который охватил меня, когда я по-
настоящему осознал, что смерти для меня больше нет. Я хохотал как сумасшедший
и с гиканьем носился по лесу… так что девчонку прекрасно понимаю.
Уверен, многие самоубийцы бы передумали в последний момент.
Так что мое предложение “пойти четвертой к группе Охотников” она
восприняла… не то чтобы с энтузиазмом. Скорее, с надеждой и неверием. Но Джас
всерьез подтвердил, что как только ее выпустят из больнички, они готовы оценить
ее навыки.
Ну а Руби, вроде как, чувствовала за нее что-то вроде персональной
ответственности. Среброглазая же. Им только дай какого-нибудь несчастненького
спасти, отмыть и на себе женить.
Гм… самокритично.
– Нашел! – воскликнул я, и поплыл вперед. Руби без труда догнала меня.
– Где-где?
– Вот-вот будет! – мощный поток воды подхватил меня, и, закрутив, потащил за
собой – О-ой!
– Уи-и-и! – а вот Руби понравилось.
Утащило нас относительно недалеко – метров на тридцать.
– Классно! Я еще раз прокачусь! – решила моя напарница, и поплыла к
практически неразличимой завалов камней пещере, откуда и вырывался поток…
Приборчик на шлеме запиликал.
…пресной воды. И напор предполагает, что это та самая река, которую я помню.
– Уи-и-и-и! – поток притащил ко мне счастливую Руби.
– Рубс, ты ведь не только оружие можешь делать на верстаке? –
– Да что угодно могу, – девочка подплыла ко мне. – Простое легко, для
сложного понадобятся схемы. А что?
280/539
– Сами мы туда не заплывем, – я показал в черную расселину. – Нужно какое-
нибудь снаряжение, чтобы пойти против течения. Двигатель, на электрическом или
воздушном прахе. Как думаешь, потянем?
– Конечно, – кивнула она.
– Тогда можем возвращаться.
– М-м-м… Лайн? А можно я еще раз прокачусь? – жалобно спросила у меня эта
прелесть. Я прям-таки увидел эти просящие серебряные глаза.
– А давай. И я с тобой тоже, – я протянул ей руку.
– Да!!!
Ничего не сближает людей больше, чем совместное дураковаляние. Но только
если искренне и самозабвенно!
У нас обоих с этим проблем не было.
***
– Знаешь, Рубс, я посмотрел на тебя новым взглядом, – признался я, когда мы

вынырнули из быстрого течения подземной реки, и еле как выбрались на берег
пещеры.
– Да? – прозвучало заинтересованно. – Почему?
– Ну-у-у… чтобы создать дельтаплан, я потратил несколько недель на освоение
твердосветного праха, и где-то полгода, чтобы подобрать форму крыла и начать
летать. Ты на создание агрегата, способного протащить нас сквозь течение
подземной реки, потратила шесть часов: два на разработку конструкции, час на
создание тестовой модели, час на проверку этой модели в ванной, и еще два на
создание уже полноценных движков. На которых мы добрались куда надо с первого
раза. Ты – технический гений.
– Неправда, – но даже по смущенному голосу девчонки было понятно, как она
довольна моей похвалой. – Просто ты совсем в этом не разбираешься.
– Факт. Но я все равно знаю, когда я вижу впечатляющие навыки и талантливую
работу.
– Кресент гораздо сложнее!
– Вот именно!
Я снял водолазный шлем и отцепил от ботинок ласты. То же самое сделала и
Руби.
– И… на какой мы глубине? От Бикона? – спросила она, обведя просторную
пещеру лучом мощного фонаря.
– Высота двадцать метров над уровнем моря, – задумчиво ответил я. – Впрочем,
я читал, что барометрические альтиметры плохо работают в пещерах, и результат
может быть сильно неточным. Но если он точный, то нам надо подняться еще где-
то метров на двести.
Я вытащил колышек-метку с долгоиграющим световым “ночничком” и вбил его
неподалеку от берега.
– Идем исследовать? – улыбнулся я.
– А вещи?
– Пока тут бросим. Возьмем с собой только шлемы и ласты, на случай если
придется затопленные пещеры преодолевать.
– Хорошо, – кивнула она. – А как мы будем тут ориентироваться?
– Аурной эхолокацией. И еще смотри на потолок, там могут быть колодцы,
ведущие вверх.
– Я тоже хочу так уметь, – протянула Руби грустно.
– Ну так давай учиться, – улыбнулся я. – Первый шаг это ощупывание
предметов аурой. Ты раскладываешь Кресент аурной активацией?
– Да!
– Значит, трогать аурой умеешь, – кивнул я. – Второй шаг, это визуализация
увиденного. Ты должна представлять себе картинку, которую тебе вернула аура,
настолько ярко, как будто ты видишь предмет.
281/539
– Ну… я могу сделать такое с Кресент… – неуверенно протянула Руби. – Это
считается?
– Попробуй на чем-нибудь другом. На наших фонарях, например.
– Хм-м-м… да, получается… наверное, – она с сомнением посмотрела на
фонарь.
– Поверю на слово, – улыбнулся я. – Третий шаг, пульс ауры. Это похоже на
хлопок руками: тебе нужно создать два потока ауры друг навстречу другу, и
столкнуть их. И, поскольку оно похоже, можешь так и делать, направляй один
поток ауры в правую руку, другой в левую, и негромко хлопаешь ими друг о друга,
резко выталкивая ауру.
– Ага… а как понять, что получилось?
– О, ты поймешь. Ощущения будут очень интересные, – усмехнулся я.
– Ладно…
Она стянула перчатки и начала негромко хлопать. Хлопок, и этакое
прислушивание к себе… еще хлопок, снова пауза. Глянув на ее сосредоточенную
мордашку я не смог удержать улыбки.
Ладно, моя очередь…
Некоторую “засветку” вспышки Руби давали, но незначительную. Она пока что
еще даже пульс не освоила. Четыреста метров коридоров… ага.
– Почему мы повернули? – отвлеклась моя напарница.
– Там тупик. Нужное нам направление, в целом, где-то вверх и на северо-
восток, – ответил я. – Так что пойдем в обход.
– Опять в обход, – хихикнула Руби.
– Ну мы же нормальные герои.
Гулять по пещерам было неожиданно весело, благодаря моей напарнице,
которую искренне восхищали красоты подземного мира. Она восторженно
взвизгнула попав под первый капельный водопад, а увидев небольшое подземное
озеро, ахнула. Выглядит действительно красиво. Полюбовались, вбили светящийся
колышек, пошли дальше.
Над озером обнаружилась карстовая шахта. Оказалось смешно: глубина этого
“озера” была от силы по колено. Вода прозрачная-прозрачная… и адски холодная.
Но мы были в гидрокостюмах, так что ничего особенного. Прошлепали до центра
озера, я обнял Руби, и мы на сочетании гравипраха и ветрового праха пролетели по
шахте. На пятьдесят метров вверх, судя по альтиметру.
– Вау. Так круто! – восхищенно произнесла она. – Я тоже хочу научиться.
Все хотят.
– Попробуем, – пожал плечами я. – Ты ведь часто пользуешься гравипрахом… о,
гримм приближается.
– Где?! – она тут же выхватила косу, разложила ее… и, смущенно пискнув,
сложила в режим винтовки. И снова начала водить лучом прожектора по сторонам.
Я вздохнул. И аурным всплеском разорвал пополам прыгнувшую на меня с
потолка четырехметровую сколопендру. Руби взвизгнула, когда одна из бешено
извивающихся половинок упала неподалеку от нее, исходя черным дымом.
– Скутига. Одиночные засадные гримм, живущие как раз в пещерах, – сообщил
я. – Обычно прячутся на потолках пещер, откуда падают на голову врагу. Ядовитые,
но если вдруг впрыснуть яд не удалось, обвивают жертву и давят ее в объятиях.
Аура спасает от жвал, но если она тебя успела обвить, то поможет только аурный
всплеск. Эти твари слепые, ориентируются на звук и чувство негатива. Я ее, кстати,
услышал – она при передвижении очень характерно шуршит и клацает. Для
человеческих ушей незаметно, но вот для лисьих очень даже.
– Какая гадость, – скривилась Руби.
– Ага. И, как ты можешь заметить, в подобных узких коридорах и против
подобных противников, Кресент подходит не очень. Имей в виду.
– Угу… но ведь я раньше и не бывала в пещерах…
– Коридоры бывают и в зданиях, Руби, – подмигнул я ей. – И не везде у тебя
будет возможность использовать Кресент для ближнего боя. Придумай что-то еще,
282/539
ладно?
Она смущенно кивнула.
Я “пальнул” аурной эхолокацией. Коридор свободно продолжался в обе
стороны.
– Идем.
Комплекс пещер был огромным. Один раз нашли явно заваленный взрывом ход
– вполне возможно, что один из памятных мне подземных ходов. Постепенно мы
приближались туда, где должна была быть сокровищница. Вбив очередной
колышек, я предложил Руби вернуться – разбить лагерь, отдохнуть, и продолжить
после обеда. Девочка с радостью согласилась.
Лагерь мы решили разбить рядом с озером. Вода в нем оказалась вполне
пригодной для питья.
– Лайн?
– М?
– Что ты собираешься делать, когда найдешь свою сестру?
– Ну… я полагаю, что там должна быть какая-то система жизнеобеспечения, и
сигнализация. Так что через некоторое время к нам прибежит Озпин, возможно,
вместе с Глиндой или с твоим дядей. Лгать о том, что они ничего не знают им
будет затруднительно, так что им придется рассказать нам, что происходит.
– А если они откажутся?
– Руби, – я улыбнулся ей. – Ты уже не ребенок, привыкай к этому. Тебя нельзя
отправить в свою комнату не мешать взрослым дяденькам решать свои взрослые
вопросы.
– Но ведь они могут отказаться?
– Могут, но не думаю, что станут, – вздохнул я. – Дойдя до Эмбер, мы покажем
им свои способности. Но а если вдруг… у Эмбер есть родные. Настоящие. Ее мама –
та самая охотница S-класса, Сенна Лайт. У нее есть еще восемь детей помимо
Эмбер, отцы этих детей, включая отца Эмбер, всего девять штук, уверен тоже не
слабые ребята. Контакты S-классовой охотницы, вроде ее команды, команда Эмбер,
команда которую мы воспитывали с Эмбер, добавить сюда еще то, что Сенна очень
небедная девушка, да и у меня в кубышке пополнилось после выхода “Матрицы”,
мы можем дать нехилого жару. Озпин это понимает, и не думаю, что он будет
доводить до прямой конфронтации.
– А… почему мы не позвали ее сразу?
– Во-первых, надо быть уверенными в том что Эмбер жива, и в подобном есть
необходимость. А во-вторых… Руби, Сенна шутить не станет. Она за своих детей
пройдет по Бикону огнем и мечом. Без шуток, она может.
– Оу…
– Кстати. Давай я тебе дам ее контакты, – я достал свой свиток. – Если что,
свяжись с ней, и расскажи все, что узнаешь.
– Если что?! – напряглась девочка.
– Ну мало ли, – отмахнулся я. – Случаи разные бывают. Пригодится.
– Ладно…
***
Стену сокровищницы мы нашли только на следующий день, после обеда.

Точнее, как, мы добрались до той точки пещеры, где по моим прикидкам, нужно
будет бурить минимум породы. “Вскипятив” ауру, я активировал кристалл земного
праха, и пустил эхолокацию сквозь камень. И нашли! С первого раза!
Впрочем, когда ты можешь просветить четыреста метров породы, и заранее
рассчитал, куда идти – неудивительно. Повезло нам с тем, что от стены пещеры,
около которой я стоял, до пола сокровищницы было метров двадцать по диагонали.
Работы на пару часов!
– А что это ты такое сделал с аурой? – заинтересовалась Руби.
283/539
– В современной аурологии это называется “перенасыщение”. В прошлом
обзывали “кипением ауры”. Это была фишка праховых алхимиков и праховых
магов, но если для первых это был эффективный инструмент, то для вторых это
скорее последний аргумент.
– Почему?
– Аура делится на внешнюю и внутреннюю…
– Знаю.
– И что это деление условное, тоже знаешь? – улыбнулся я.
– Да, аура на самом деле одна и та же, разница только… в ее состоянии? –
неуверенно произнесла последнее Руби.
– Умничка, все верно. Аура это как вода. Внутренняя аура условно “жидкая”,
внешняя аура условно “твердая”, как лед. Но если резко “растопить” всю внешнюю
ауру и бухнуть ее к ауре внутренней, происходит “перенасыщение”. Как следствие,
Охотник становится беззащитным, поскольку внешней ауры у него нет. Зато
контроль улетает в небеса, а возможности ауры сильно расширяются, вплоть до
способности управлять прахом на небольшом расстоянии. Или, вот, использовать
сенсорную технику через праховый медиатор, сканируя не воздух, а землю. Ну и
да, если праховый маг принял это состояние в бою, значит, дальше можно ждать
локального апокалипсиса. Например, на таком расстоянии, я чувствую гравипрах в
Кресент, и твои патроны. И могу даже попытаться их активировать.
– Как ты этому научился?
– Экспериментировал, – я подмигнул ей. – Ну а потом уже прочел про это в
книжках. Кстати. Я нашел сокровищницу! До нее всего лишь двадцать метров, если
рыть туда, – я ткнул в потолок. – Так что возвращаемся к лагерю, берем
земнопраховые кристаллы, и понеслась.
– Мы туда прям сейчас пойдем? – чуть испугалась Руби.
– Нет-нет, – покачал головой я. – Я сделаю лаз почти до самого пола, потом
восстановлю ауру, потом мы ляжем спать, и на дело пойдем среди ночи. Озпин и
Глинда будут не в башне, им придется потратить больше времени, чтобы
добраться до лифтов, у нас будет больше времени, чтобы осмотреться.
– О… – она вздохнула. – Хорошо.
– Спасибо, что ты со мной, Руби, – улыбнулся я.
– Ты ведь мой напарник! И лучший друг! Как я могла тебя бросить?
– Никак не могла, – кивнул я. – Пойдем.
Бурение при помощи земнопраховых кристаллов – дело несложное. Я взял
кристаллов с запасом, да еще и слил их в одну огромную друзу, ее при
экономичном использовании хватило бы и на двести метров, а тут было в десять
раз меньше. Так что я прорезал не просто ход, в котором надо изображать из себя
червячка, а сделал вполне удобный тоннель с лесенкой. И еще пол-друзы осталось
нетронутой, на взлом пола.
– Все! – похвастался я, вылезя из туннеля. – Ну что, пойдем к озерцу?
Искупнемся.
– Оно же холодное! – ужаснулась Руби.
– Я нагрею. Огненного праха полно.
– Может, лучше когда на квартиру вернемся? – жалобно попросила меня
девочка.
– Как хочешь, я ведь не заставляю. Но сам все-таки ополоснусь.
***
Он все-таки сделал это. Направив фонарь так, чтобы он освещал самую

глубокую часть озерца, Данделайн залез в ледяную воду и наморозил себе ледяной
ковшик, из которого поливал себя, довольно пофыркивая. Шедший от его кожи пар
совершенно не убеждал Руби в том, что ему там тепло. Зато тепло было ей… от
смущения!
284/539
Ее напарник обычно носил плотную одежду, не оставляющую открытой почти
ни клочка кожи кроме рук и лица. Руби сначала думала, что он похож на нее, и не
хочет привлекать чужих взглядов, но сам Данделайн объяснил это проще, чистыми
соображениями практичности: в такой одежде комфортно летать, поскольку она
достаточно теплая, отталкивает воду и не продувается, а комфортную
температуру внутри он поддерживал при помощи Праха. Чужих взглядов
Данделайн не боялся совершенно – что в Биконе он раздевался на глазах у всех и
даже не подумал одеть пижаму, что дома он мог запросто выйти из ванной в одном
лишь полотенце на бедрах, что сейчас… а-а-а!
Руби искренне хотела бы не смотреть! Но глаза то и дело сами притягивались к
голому телу напарника. К… праху! Да! Лайн всегда таскал на себе много праха, но
из-за его одежды никто даже не догадывается, сколько именно! Ведь одно дело
знать про десять килограмм, и другое дело – видеть их!
Разноцветные браслеты от запястья до почти локтя. Широкое кольцо на шее,
еще одно широкое кольцо на поясе, круглая “тарелка” на солнечном сплетении, и
непонятной формы пластины на спине – все это было соединено тонкими
цепочками, судя по цвету, из гравипраха. Такие же цепочки шли от пояса к
пластинам на бедрах… а! Она опять посмотрела!
Девочка смущенно дернула взгляд вверх. Лайн как раз закончил окатывать
себя водой, и начал мыться – причем таким способом, что ей даже захотелось
попросить его помыть ее так же! Когда-нибудь… потом… но действительно
интересно! Он превратил воду из ковшика во вращающееся между его рук
маленькое водное торнадо, которым пользовался, словно мочалкой! Хотя, иначе,
наверное, под всем этим прахом и не помоешь…
Руби иногда по-белому завидовала тому, что ее напарник умеет делать с
прахом и с помощью праха. Но затем вспомнила, как он вел себя рядом с верстаком
и едва удержалась от хихиканья. Лайн был похож на дикое животное, заглянувшее
под капот автомобиля, разве что уши не прижимал к голове, аккуратно изучая
панель управления. В своих музыкальных программах он работал уверенно, но
когда речь заходила о технике вообще, он становился таким трогательно
беспомощным… и так восхищенно смотрел, как она сама работала с верстаком! И
даже попросил ее научить! Конечно же, она согласилась!
Но вне каких-то специальных знаний беспомощным его назвать было нельзя.
Руби до сих пор робела, и временами чувствовала себя так, словно она маленькая
девочка, почему-то работающая в паре с матерым Охотником, уровня дяди Кроу.
Не спасало даже то, что на самом деле ему было семнадцать, и обычно вел себя
так же как Янг, не упуская возможности ее потренировать, посмущать или
покормить.
В то же время, за две недели, которые она с ним провела, она побывала на
нейтральной территории преступных группировок Вейла, в баре информационного
посредника, слетала на Менаджери и даже была принята в доме вождя, помогала
девушке-охотнице, чуть не покончившей жизнь самоубийством, а теперь пытается
пробраться в сокровищницу Бикона через подземные пещеры и самодельный ход.
Вся ее личность словно разделилась на три равные части. Одна не одобряла явные
теневые связи напарника, другая восхищалась тем как он их применяет для
хорошего дела, а третья просто скандировала “Круто! Круто! Круто!”.
– О чем задумалась, Рубенок? – щелкнул ее по носу проходивший мимо Лайн,
вновь воспользовавшись этим странным, хоть и приятным на слух прозвищем. –
Подглядывала, а?
– Нет! – взвизгнула она и покраснела до нижних кончиков волос.
– Почему? – скорчил грустную мордочку он и прижал ушки. – Не нравлюсь?
– Нет!!! То есть, да! То есть… Ла-а-а-айн!!! – взмолилась она.
Он хихикнул, и Руби невольно накинула на себя капюшон плаща, прячась от
жестокого лисьего насмешника.
– Ты такая милашка, – донесся сквозь ткань искренний ответ, и девочка
искренне пожалела о том, что мамин плащ пропускает звуки.
285/539
До нее долетели потоки теплого воздуха: Лайн начал сушить волосы, пользуясь
в качестве фена собственными руками, а значит, отвлекся. Девочка осторожно
выглянула из-под капюшона, чтобы мгновенно наткнуться на лукавый взгляд карих
глаз. Не отвлекся…
Пушистые волосы, больше похожие на очень длинную шерсть, в потоках
воздуха вставали дыбом, а черно-белый колер в отраженном освещении фонарей
действительно делал его похожим на одуванчик, в честь которого его назвали,
только не яркий и желтый, а отцветший белый.
– Все-таки нравлюсь, – подмигнул он ей, вновь отправив алую волну смущения
по ее щекам. – Шучу, шучу. Просто ты так пристально меня разглядываешь.
Может быть… может быть и нравился. Она не была уверена в этом, хоть его
подшучивания сейчас и смущали ее до невозможности. Но ей точно нравилось их
приключения. И его десерты!
***
Выплавив бетон и срезав стальную арматуру, я, еле удерживаясь от того чтобы

начать наигрывать сам себе тему из последнего виденного мной фильма про
Бонда. Но кто бы понял отсылку, кроме меня? Эх.
Плитку пола я вырезал красиво и даже со ступенькой, чтобы подземный ход
можно было закрыть, как крышкой, и ничего бы не было видно сверху.
– Рубс, я все.
– Ага… – сонно буркнула девочка.
В отличие от меня она не умеет засыпать по желанию, так что выспаться к
четырем часам утра, как зазвонил будильник, она не смогла. Теперь была
миленько-сонная. Но ничего, сейчас, думаю, адреналинчик ее разбудит.
– Пойдем.
Я чуть поднял плитку и пустил волну аурной эхолокации. Никого нет. Так что я
поднялся во весь рост. Новая волна аурной эхолокации, но с большей
детализацией. И… нифига. Как в бетоне не было каких-нибудь датчиков слежения,
так и здесь на стенах не было ничего, напоминающего камеры, датчики
присутствия или хоть что-то в этом роде. Только неяркие зеленоватые… факелы?
Серьезно, Оз? А, нет, имитация на твердосветном прахе. Я помог Руби забраться
внутрь.
– Вау…
– Выглядит интересно, – признал я. – Только пустовато здесь. Если верить
компасу, то нам в ту сторону.
– Хорошо, – чирикнула Руби, и вытащив свиток, сделала несколько снимков
убранства сокровищницы, а после догнала меня. – Тут так тихо.
– Подземелье же. Только сухое, ничего не капает. Будь наготове, Рубс,
возможно тут есть какие-нибудь атласские защитные системы.
Она кивнула.
Однако… ничего не было. Мы дошли до противоположного конца залы, в
которой стояла футуристического вида машина. Мощное основание, на котором
была смонтирована компьютерная консоль, что-то вроде массивного управляющего
блока, и два саркофага на поворотных механизмах. Ближе к стенам стояли
подключенные к машине генераторные установки на электрическом прахе.
– Это… Эмбер? – тихо спросила Руби.
– Да. Это Эмбер, – так же тихо ответил я.
В саркофаге, подписанном как 01, действительно лежала моя уже-не-сестра,
еще-не-жена. Раздетая, в одном лишь нижнем белье, причем не ее, а каком-то
специальном. Даже сквозь стекло была отчетливо видна безобразная клякса шрама
на ее лице. Место попадания той самой “паутины гримм”, как я понимаю.
– Она жива?
– Да. Судя по всему, эта машина занимается ее жизнеобеспечением. Вот только
286/539
зачем тут второй саркофаг?
– Он пуст, – сообщила Руби очевидное.
– Двухместные системы жизнеобеспечения это очень странная концепция, не
находишь? – хмыкнул я и положил руку на основной блок.
– Что ты делаешь? – заинтересовалась Руби.
– Хочу узнать, что у этой штуковины внутри.
– Ты ведь не разбираешься в технике.
– Собрать что-то не смогу, факт, но уж автомобиль от медоборудования отличу,
– фыркнул я. – Посмотрим…
Основной блок был напичкан целой кучей разной машинерии. Всякие насосы,
проводки и трубки, сквозь которые что-то текло, безумное количество
управляющей электроники, какие-то системы непонятного назначения, и…
огромное количество “черных” в моем восприятии труб, которые, к тому же,
отбрасывали непроглядную “тень” на то, что было за ними. Я сосредоточился,
отправил узкий пучок ауры в скопление черных труб, и консоль тревожно
запищала.
– “Предупреждение: нештатная ситуация в волноводах системы 3:
неожиданное появление аурных энергоформ в пассивном режиме работы системы.
Сброс фазы ноль через 26 секунд” – прочитала Руби, ну и я вместе с ней. – Что это
значит?
– Ты у меня спрашиваешь? – я неуверенно ткнул в кнопку “Отмена”.
Система предложила ввести пароль. Бля!
– Хакнешь?
– Я умею только делать оружие, в компьютерах я не настолько хороша! –
запаниковала Руби.
– Ладно, тогда просто подождем.
Через пятнадцать секунд произошел тот самый “сброс фазы ноль”. Меня на
мгновение окатило волной… моей же ауры, а консоль отрапортовала об успешном
завершении и погасла. Ой-ей. Ой-ей-ей-ей. Я бухнул всю свою внешнюю ауру во
внутреннюю, создавая эффект “кипения”.
– Лайн?
– Руби, сфоткай эту штуку пока. Вместе с обоими саркофагами, – напряженно
ответил я, и “прислушался” к праху вокруг.
Мерное гудение огромных кристаллов электрического праха в генераторах и в
патронах на поясе Руби. Монотонная нота гравитационного праха в ее косе,
потрескивание пламени и льда в запасных обоймах. Шуршание голографической
амальгамы консоли. И… два новых отклика, не похожих ни на что ранее мною
слышанное. Первый отклик был в саркофаге Эмбер, кристаллики отзывались как
что-то отдаленно похожее на растительный прах. Тоже какая-то амальгама, но
удаленно непонятно, зачем и что делает. Второй отклик был уникальным, не
похожим ни на что другое. Он присутствовал в большом количестве во всей
машине, в виде трубок-“волноводов”. Они шли в большом количестве из саркофага
ноль-один в кристалл того же праха внутри блока управления, откуда выходил
лишь один волновод в саркофаг ноль-два. Весь этот прах был полностью инертен,
но звучание этой инертности было мне очень, очень знакомо.
Очень похоже ощущаются тела, в которые я только вселился. Уже мертвые, но
еще живые. С пустующим “гнездом для души”. Ведомый мрачными
предчувствиями, я пустил вторую волну аурной эхолокации, уже в сторону второго
саркофага.
Туда не вело НИЧЕГО кроме “волновода системы 3”. Никакого
жизнеобеспечения или чего-то в этом духе. Лишь небольшое число обычных
проводов, скорее всего, датчиков мониторинга.
Вывод? Передо мной машина, позволяющая выкачивать ауру из одного
человека, и помещать ее в другого. Механизм для извлечения, хранения и
трансплантации души… крайне извращенным способом.
– Руби, извини, но я хочу тебя попросить о чем-то, что тебе не очень
287/539
понравится, – я повернулся к своей напарнице. – Запусти свиток в режиме
радиообмена с моим, включи запись, беги к нашему лазу и засядь там, прикрыв
люк.
– Почему? – напряглась она.
– Я почти полностью уверен, что эта штука должна доделать то, что начала та
полугримм.
– Что?!
– Руби, пожалуйста, – взмолился я. – Я не смогу действовать в полную силу,
если ты будешь тут. Я надеюсь, что у Озпина найдется объяснение всему этому. Но
если нет, то я не позволю превратить свою сестру в живую консерву в подвалах
Бикона! Если все пойдет хорошо, то ты просто вылезешь оттуда и придешь ко мне.
Но если все пойдет плохо… мне потребуется все мое внимание, без необходимости
прикрывать партнера, с которым я еще не сработался. Если начнется бой, то
выбирайся наружу, отправь фотографии и звукозапись Сенне, и жди меня в
течении часа. Хорошо?
– Лайн, тебя ведь убьют!
– Без ясновидения меня не всякий S-ранговый Охотник одолеет. Особенно если
я посреди боя нырну в лаз и подорву его за собой. По пещерам меня не догонят.
Она закусила губу.
– Руби, это на самый крайний случай. Я вообще не думаю, что бой будет, но
если он будет, то… я не хочу остаться совсем один. И без Эмбер, и без тебя.
Пожалуйста. Поверь мне.
– Хорошо, – сдалась она.
– Спасибо, – я обнял ее. – Беги. Я хочу еще немножко покопаться в местной
консоли, пока на это есть время.
– Не умирай, хорошо? – тихо попросила она. – Я не прощу себе, если ты умрешь,
а я убегу вместо того, чтобы помочь.
– Не боись, – улыбнулся я. – Помнишь мое Проявление? Выживать – это моя
специальность!
Она улыбнулась, и побежала в сторону выхода.
Я же вновь повернулся к саркофагу, и ткнул в голографический экран. Чтобы
“просто посмотреть” пароль не требовался – возможно, чтобы кто-то мог снять
данные мониторинга? Вот как я сейчас. Большинство медицинских показателей я
промотал, мне ничего не говорят вещи вроде “сатурация крови 99%” или
параметры активности мозга. Ну не медик я! Может, когда-нибудь потом выучусь.
Вот, нашел. Данные в графическом виде… за месяц.
Из тех медицинских показателей, что я понимал, ничего хорошего не
вырисовывалось. Пульс на момент запуска капсулы был 45 ударов в минуту. Сейчас
44. И примерно то же самое было с ее аурой: она медленно, но вполне различимо
распадалась. Возможно, будь у нее полный запас, ей бы хватило на год, но
изначальный показатель был 51. Сейчас 48. Полгода. Или даже меньше.
Впрочем, следующий экран заставил меня нахмуриться. Страница,
озаглавленная как “система 2” имела в своей строке отчетов такой любопытный
параметр как “глубина гибернации”. Они хотят погрузить ее в криосон? Возможно,
до какого-то момента. Пока не настанет время запускать “систему 3”.
На мгновение мелькнула предательская мыслишка поглотить магию Эмбер
прямо сейчас, и закончить ее страдания. Но я ее тут же отмел.
Пять лет назад я решил, что магии она лишится только перед своей
естественной смертью от старости. А за нашу жизнь в течении этих пяти лет я
обязан сделать так, чтобы до старости она дожила. И прочитала добрую сказку о
самой себе нашим детям. И рассказывала истории из бурной юности нашим внукам.
Все, как она и хотела.
Потому что в моих глазах она этого заслужила.
Вдали тихо шваркнуло камнем по камню. Подобные звуки лисья пара моих ушей
различает на ура.
– Лайн, меня слышно? – раздалось из моего свитка.
288/539
– Да, Руби. Соблюдай радиомолчание, если я не обращусь к тебе напрямую,
хорошо? Независимо от того, что услышишь.
– Поняла.
Свиток замолк, и потянулись минуты ожидания, потраченные мной на
подготовку будущего представления. Закончив, я посмотрел на часы. С того
момента как мы забрались сюда, прошло всего лишь двадцать минут… или целых
двадцать минут, если смотреть на это с точки зрения защиты Эмбер. Неужели они
даже не узнали о том, что мы сюда пришли? Никаких сигнальных систем я не
заметил, да и саркофаг полностью автономный. Если так, то еще через десять
минут я просто схожу и вызову лифт на башню Озпина. Вот он будет удивлен… а,
нет, не будет. Слышу! Что ж, время хватать инициативу.
– Озпин. И Глинда, не так ли? – произнес я в темноту длинного коридора,
откуда доносился звук бега. – Я слышу шаги лишь двоих. Неужели вы не взяли с
собой Кроу? Чтобы я мог посмотреть в глаза сразу вам всем. Из чистого
любопытства, может, там хотя бы тень стыда промелькнет?
Я стоял спиной к консоли управления саркофагом, задумчиво перекатывая в
ладони две праховых жемчужины размером с теннисный шарик – необходимый
атрибут дальнейшего представления. Обе тревожно светились оранжевым светом,
что резко контрастировало с моей сияющей аурой – на случай если Глинда атакует
сходу.
– Мистер Ланата?! – разнесся по туннелю удивленный возглас Глинды.
– Ждали кого-то другого? – едко продолжал я. – Ну да. Меня-то вы ведь так
талантливо сплавили куда подальше. “Мне жаль”, – произнес я ее голосом а затем
произнес уже голосом Озпина. – “Вы ведь прекрасно понимаете шансы”. Все было
так хорошо и просто, как отобрать у ребенка конфету. Ну что ж, умненькие вы мои,
ребенок оказался не таким уж и ребенком, отобранную конфету он нашел, и теперь
зол, как никогда в жизни.
– И что дальше, мистер Ланата? – спросил Озпин. Они наконец-то появились в
моей видимости, но признаков враждебности не проявляли. Лишь напряженность.
– Кажется я уже говорил об этом. Мне не нравится существование на одном со
мной Ремнанте явлений, которые разлучают семьи. И раз вы как раз такое
явление… – я развел руками.
– Состояние Эмбер не наша вина! – воскликнула Глинда.
– Я знаю, – кивнул я. – Я проследил весь путь, которым она попала сюда. Ваша
вина в том, что мне ПРИШЛОСЬ это делать. Не говоря уже о неразборчивости в
средствах. Впрочем, за нее я должен вас даже поблагодарить. Не вышвырни вы
меня из Бикона, и я бы потратил на поиски в разы больше времени.
– Мистер Ланата… – начала Глинда. – Вы не понимаете, во что ввязываетесь…
– Верно, потому что отдельные зеленые человечки в высоких башнях цепко
держатся за свои жалкие секретики, – прервал я ее. – Впрочем, некоторое
представление о произошедшем у меня уже есть. Остальное вы мне сейчас
объясните. Правдиво и исчерпывающе.
– Вы забываетесь, мистер Ланата! – гневно воскликнула Глинда. – То что мы
разговариваем с вами еще не повод считать, что вы можете ставить нам условия!
– Могу. Потому что если я не получу ответов, или же они будут ложными, то на
мне достаточно нестабильного праха, не говоря уже об этом, – я показал им обе
светящиеся жемчужины. – Температура вспышки четыре с половиной тысячи
градусов, время горения где-то двадцать секунд. Даже одной хватит, чтобы от
этой адской машины осталась лишь лужа кипящего металла. Но если вы вдруг
сумеете этому помешать, то я подорву и себя. Кто знает? Возможно я останусь жив
после этого. Мне немного любопытно, как именно поведет себя мое Проявление в
таких условиях.
– Вы угрожаете убить Эмбер?! – поразилась Глинда.
– Нас обоих, скорее всего, но если на меня вам плевать… – пожал плечами я, и
похлопал рукой по корпусу аппарата. – …то эта игрушка выглядит дорогой и новой.
Вы поддерживаете в ней жизнь, я ожидал увидеть что-то такое, но то, что я успел
289/539
узнать об этом устройстве пока вы сюда шли, заставляет меня сильно сомневаться
в чистоте ваших дальнейших намерений. А значит, или вы рассказываете мне все и
этот рассказ меня удовлетворит, или отсюда уйдет меньше людей, чем пришло.
Озпин вздохнул.
– У вас есть какой-то способ подтвердить нашу честность, мистер Ланата? –
произнес он.
– Конечно. Все довольно просто – раз вы оба здесь, то и ответы на
интересующие меня вопросы знаете оба. Так что сейчас мисс Гудвич подойдет
сюда, и тихо-мирно сядет рядом, зажжет ауру, и некоторое время потерпит мои
руки у себя на голове. Или всю оставшуюся жизнь, это уж от вашей честности
зависит.
– Вы хотите взять меня в заложники? – удивилась этому предложению Глинда.
– Бросьте, брать в заложники Охотника? Я вот уже давно не боюсь смерти, и
сомневаюсь что с вами дела обстоят иначе.
Они переглянулись.
– Хорошо, – вздохнула Гудвич, и пошла ко мне.
– Могу ли я задавать вопросы в ответ? – поинтересовался Озпин.
– Конечно, – кивнул я. – Глинда, не надо напрягаться и искать пути атаки. Мой
горизонт планирования дальше вашего, это доказывает то, что я стою сейчас
здесь, где вы меня совершенно не ждали. Любые враждебные действия
предусмотрены с учетом того, что здесь будет еще и Кроу.
Поджав губы, она остановилась рядом со мной.
– Что мне делать?
– Сядьте на колени, спиной ко мне, и зажгите ауру.
Она так и сделала. Я же вытянул ауру из жемчужин и положил их в карман. Не
стабилизирующий гель, но пока они будут достаточно близко ко мне, не взорвутся.
– Позвольте я задам вопрос первым, – произнес Озпин. – Где мисс Роуз?
– Отправил обратно, после того как понял что делает “система 3”. Не вернусь
вовремя – и она уведомит Сенну.
– Значит, вы и ее втянули.
– Уж не вам об этом говорить.
Я аккуратным движением извлек из волос Глинды заколку-невидимку,
удерживающую тугой узел на ее голове. Шикарные золотистые пряди рассыпались
по плечам. Когда она только успела это заплести? Или она это телекинезом делает,
на автомате?
– Какая красота, – грустно вздохнул я и запустил пальцы в это богатство.
– И как это понимать, мистер Ланата? – поинтересовалась Глинда.
– Как производственную необходимость, – усмехнулся я, положив пальцы ей на
голову. – Что ж, начнем. Вопрос первый. Обратимо ли состояние Эмбер?
– Мы полагаем, что да. Но для этого нужно найти того, кто сделал это с ней, –
ответил Озпин.
– Всего-то? Поймать ее убийцу, засунуть в саркофаг номер два, а затем
запустить запароленный функционал этой машинки?
Аура Глинды заволновалась.
– Хм. Судя по реакции мисс Гудвич, не угадал, – я легонько помассировал
голову женщины. – А значит, процесс действительно направлен лишь из саркофага
один в саркофаг два. Следующий вопрос. Собираетесь ли вы спасать Эмбер?
– Да, это был бы лучший выход.
– Хоть что-то, – вздохнул я. – Правда, судя по тому как напряглась Глинда, есть
и “худший выход”.
– Да, полагаю, это так, – признал Озпин.
– Великолепно. Моя сестра хранится в подвале Бикона в качестве
консервированной суперсилы. И положили ее там ее, вроде как, друзья и союзники,
– я покачал головой. – Ладно, следующий вопрос. Что за люди-полугримм и что
именно забрали у Эмбер?
Аура Глинды заколола пальцы множеством взвихрившихся эмоций.
290/539
– Люди-полугримм? – нахмурился Озпин.
– На Эмбер напала женщина, чья правая рука была заменена то ли плотью
гримм, то ли каким-то самостоятельным существом-гримм, но скорее симбионтом,
чем паразитом, – объяснил я. – Она вытянула из нее что-то, кляксообразный шрам
появился в процессе.
– Откуда у вас эта информация, мистер Ланата? – спросила Глинда.
– Я нашел человека, который может заглядывать в прошлое, – пожал плечами
я. – Специфическим образом, к сожалению, но интересную информацию она мне
предоставила. Перед тем как сказать что она с этим дерьмом не хочет иметь
ничего общего, и удрать в неизвестном направлении.
– И вы ей верите? – спросил Озпин.
– Ее информация привела меня сюда. Теперь, отвечайте на мой вопрос.
Озпин вздохнул.
– Хорошо. Вы уже и так знаете достаточно многое. Начать мне придется
издалека. Скажите, мистер Ланата, вы помните детские сказки? О ведьме в лесу, о
лесной воительнице…
– Помню, многие даже наизусть. Одна из немногих художественных книг в
Арклайте была как раз сборником сказок.
– Какая ваша любимая сказка?
– Серьезно? – скептично спросил я. – Сюрреалистичная ситуация. Но ладно. Моя
любимая – “бесконечный человек”.
Аура Глинды вновь мелко взвихрилась. Опа, так она ЗНАЕТ? Обалдеть. Оз
ничему не учится, и все так же собирает кружки по интересам. Ну хоть
распространение теперь не настолько большое.
– Необычный выбор, – заметил Озпин.
– Мне нравится идея, что хотя бы один хороший человек прожил достаточно
долго, чтобы знать, что он делает, и обладает силой, чтобы действовать в
соответствии со своими идеалами. Пусть даже он совершает настолько дурацкие
ошибки, как описано в той сказке, у него в запасе вечность. Рано или поздно он
соберет все шишки на граблях, и все же создаст прекрасный новый мир.
– Как раз против возложения надежд на одного человека эта сказка и
предупреждает, – вздохнул главный герой оного произведения.
– Никаких надежд. Пфф, да он же должен был отстать от жизни на века и до
сих пор мыслить категориями своей юности, – подколол я Оза, забавляясь идущей
волнами возмущения аурой Глинды. – Скорее всего, современные люди так вообще
должны казаться ему зажравшимися тварями, которые и сами не знают, чего
хотеть, ведь у них есть все, по сравнению с тем, что имел он. Но вдруг? Он же
хороший. Вдруг он постарается просто делать мир лучше в меру своих сил? Хотя бы
из чувства долга перед теми, кого повел за собой, и теми, кто умер в результате
его ошибок. Мы серьезно обсуждаем сказки в такой ситуации?
Угу, картина маслом: полутемные помещения пустой сокровищницы,
непонятная машина, рядом с которой стоит фавн-лис в моем лице, положив руки на
голову сидящей перед ним на коленях женщины. Ну а напротив нас один древний
маг расспрашивает фавна про его любимые сказки. Ну сюр ведь!!!
– Многие истины стали сказками с течением времени, – произнес Озпин. –
Например, сказка о девах сезонов…
– Эмбер одна из них, – прервал я философствования. – Дева Лета? Помнится,
она заметно дернулась, когда я упомянул что-то такое в разговоре.
– Дева Осени, – ответила Глинда. – Она была девой Осени. И часть этой силы у
нее забрали.
– Вместе с частью души, – кивнул Озпин.
– Вот как, значит, – задумчиво произнес я. – И эта машинерия предназначена
для того чтобы вырвать из Эмбер остатки ее сути и грубо затолкать в кого-то еще.
Верно?
– …да. Как бы нам не хотелось этого избежать.
– Как вы это поняли? – спросила Глинда.
291/539
– Там, внутри, есть хитрая амальгама, которая впитывает ауру, после чего
машинка начинает пищать, а ауру выбрасывает обратно. С двумя саркофагами,
один из которых подключен только этой амальгамой, все становится достаточно
очевидно и неприглядно, – поморщился я. – С отобранным разобрались. Что за
полугримм?
– О таких людях я слышу в первый раз, и это тревожная новость, – ответил
Озпин. – Однако, я знаю, кто стоит за этим нападением. Королева Гримм. Салем.
Ко… ролева? Гримм?! Оху*ть!!!
– Разумная?
– К сожалению, да.
– Все чудесатей и чудесатей. Хорошо, последний вопрос… зачем вы позвали
Руби в Бикон? Какова ее роль во всем этом?
– Она талантливая юная Охотница, – пожал плечами Озпин.
– Если бы это было все, Глинда бы не начала волноваться, – саркастично
произнес я. – Ответ правдивый, но неполный, я считаю способом ввести меня в
заблуждение.
– Вы лишите ее остатков детства, – прошептала женщина.
– Руби, ты предпочтешь ответы или остаток детства? – поинтересовался я.
– Ответы, – раздалось из моего свитка.
– Если вы передумали устраивать взрыв, мистер Ланата, возможно вы позовете
мисс Роуз сюда? – предложил Озпин. – И отпустите Глинду.
– Нет-нет-нет. Во-первых, если Руби будет стоять рядом, то мне будет морально
трудно тут все подорвать, – возразил я. – И Глинда может попытаться
продемонстрировать свое отношение к ситуации в целом и ко мне в частности…
По ауре Глинды вновь прокатилась волна возмущения. Нападать не собирается?
Вау…
– …а если прекратить массаж ее головы, то, к сожалению, ни одному вашему
слову верить будет нельзя. Руби прекрасно нас слышит и оттуда, где она
находится.
– Вы не верите мне, – вздохнул древний маг.
– И чего это я, в самом деле, – саркастично ответил я. – Ведь ни одного повода
мне не давали, для недоверия-то!
– Хорошо. Руби – одна из Серебряноглазых Воинов. Людей, обладающих
редкими и могущественными силами, перед которыми уязвимы гримм.
– И как они проявляются?
– Насколько мне известно, слабые гримм превращаются в прах, а сильные в
камень.
– Я такое умею? – с искренним сомнением донесся голос Руби из свитка.
– Да. Как и ваша мать, мисс Роуз.
– Она работала на вас? – заинтересовалась Руби.
– Да.
– И что с ней произошло? – поинтересовался я.
– Исчезла, на одной из рядовых миссий, никак не связанных с Салем.
– Судя по реакции Глинды, никаких известных ей подводных камней тут нет, –
прокомментировал я для Руби. – У тебя есть еще какие-нибудь вопросы к ним?
– Нет. Или да… – она замялась. – Сейчас нет.
– Ладно. Тогда, у меня все. Можешь подходить сюда, Руби.
– Скоро буду! – пообещала она.
Я последний раз почесал голову Глинды и убрал руки. Она тряхнула
распущенными волосами и поднялась.
– Довольны, мистер Ланата? – поинтересовалась она. Неприязненно, но без
открытой враждебности.
– Я стою рядом с саркофагом, в котором лежит одна из двух людей в мире,
которые для меня по-настоящему важны, – ответил я, заглянув ей в глаза. – И из
истории ее состояния, я знаю, что она медленно умирает. Чему мне быть
довольным? Проникновением в тайны мироздания через задний ход? Я бы
292/539
предпочел живую и здоровую Эмбер, спасибо большое!
Она отвела взгляд.
– Это был единственный способ, – произнес Озпин, подходя ближе. – Позвольте,
я проверю настройки системы.
Я пожал плечами и отошел от консоли, вновь подойдя к стеклу, за которым
лежала Эмбер. Хотелось бы сказать, что она выглядела спящей, но… нет. Она
выглядела смертельно больной. И раз вместе с магией у нее вырвали кусочек души
– это объясняет ее состояние.
Душа, она странная материя. Я не то чтобы особо разбираюсь в предмете, но,
будучи существом лишь из души и состоящим, кое-что знаю. Возможно, что это
“кое-что” больше, чем знает кто угодно в мире, за исключением, разве что, старины
Оза.
Во-первых, в принципе душа для жизни не нужна. Даже, внезапно, людям.
Новорожденные души не имеют, где-то полгода после рождения – узнал об этом,
когда случайно вселился в такое тело. Любопытное наблюдение: пока души у них
нет, они большую часть времени спят. Но как обзаведутся – вот уж не знаю,
перемещаются ли они откуда-то, или вырабатываются – начинается тот самый
период “первого познания мира”. Однако, при этом, душами обладает множество
существ, включая не только всех животных и большинство насекомых, но даже
некоторые растения. Мое Проявление, если прям ну очень сильно заморочиться,
позволяет добраться и до души… правда, ничего делать с ними я не могу. Свою
душу однажды думал пустить на ржавый туман, да. В том самом депрессивном
теле. Спасибо Среброглазой, что я еще есть. Но то свою. Чужие – только смотреть,
и то, с большими усилиями.
Во-вторых, целостность души не обязательна для полноценной жизни тех, у
кого она есть. Моя собственная душа, например, отнюдь не целая. Не потому что
“убийство раскалывает душу” или что-то вроде… просто до контакта с
Нанимательницей я успел, гм, поистрепаться. Небытие, или как еще назвать
состояние после смерти родного тела, потихоньку растворяет человека. Можно
выбирать с чего начать свой распад, но не остановить его полностью… хотя, я и
здесь могу быть особым случаем, потому что я хоть и умер, но сделал это как-то не
до конца. Так или иначе, но моя неспособность к негативу связана как раз с
состоянием моей души: первым делом я скормил небытию то, что не жалко. Но,
хоть моя душа в среднем где-то на шестую часть меньше, чем души других (кого я
проверял), я живу и чувствую себя прекрасно. А Эмбер нет. Либо вырвали слишком
много, либо тут влияет еще и способ изъятия. Одно дело лишаться себя медленно,
по крупинкам, и другое – потерять большой кусок разом.
Я много размышлял над тем, что же это такое, душа, но сформулировать это
кратко, как математическое определение, не могу. С моей точки зрения, это схема
возможностей, с которой сверяется остальное. М-м-м… возможно, стоит обозвать
это “прошивкой”? Например, в моей “схеме” отсутствует кусок с негативом. В
результате, я могу чувствовать только тот негатив, который генерируется телом,
построенному по схеме-душе, которая была до меня. Боль, страх, злость,
приземленные вещи. Когда же чувства должны генерироваться на внутренние
стимулы, например, горе… их нет. Я знаю, что они должны быть, частично помню
ощущения. Но их нет.
Как вся триада тело-разум-душа взаимно влияют друг на друга – понятия не
имею. Однозначно влияют, проверял на своих детях: у них душа растет, способна к
изменению и адаптации под новые реалии. Но за собой я ничего такого не замечал.
Возможно, это влияние Нанимательницы, но вряд ли, она в людях не разбирается.
Так что, скорее всего, дело в том, что тело влияет на душу только если тело родное
для этой души. Стоп. Но ведь у Эмбер тело родное! Может ли ее душа справиться с
повреждениями, если дать ей на это время и энергию?
Мельнуло красное пятно, и около нас остановилась Руби, тут же бросившаяся
на меня, обниматься.
– Лайн!!! – взвыла она. – Никогда так не делай! Никогда-никогда-никогда!
293/539
Знаешь, как я испугалась! Я думала, что ты и правда подорвешь себя!
– Я бы этого не сделал, – я обнял девочку в ответ. – Я ведь обещал.
– То есть, это был блеф, – резюмировала Глинда. – Как я и думала.
Я пожал плечами и слабо улыбнулся.
– Не совсем. В худшем случае, я бы уничтожил только машину.
– Несмотря на то, что в ней находится “один из тех людей, которые важны для
вас”?
– Да. Если ее нельзя спасти, то нечего насиловать труп, – прищурился я. – Но
если спасти ее можно, то я пока притворюсь, что не помню о двойном назначении
системы жизнеобеспечения. Кстати, Озпин. Эмбер ведь не навредит, если открыть
крышку машины?
– Нет, – ответил он. – Вы хотите, чтобы я это сделал? Зачем?
– Хочу попытаться передать ей ауру. Как я видел на мониторинге, ее
собственные запасы истощаются, медленно, но верно.
Озпин удивленно вскинул брови. Глинда нахмурилась.
– Вы можете передавать ауру? – скептично спросила она.
– Возможно, смогу. Именно Эмбер, мы с ней, гм… баловались с этим, и ее аура
не должна воспринимать мою как нечто враждебное. В худшем случае, у меня
ничего не выйдет, но если получится – то может ее состояние улучшится?
Озпин посмотрел на меня задумчиво.
– Баловались. С аурой, – Глинда покачала головой.
– Нельзя найти что-то новое, не пытаясь искать. У нас получилось слить ауру
воедино, очень интересные ощущения – при этом можно испытывать эмоции друг
друга.
– Кажется, я что-то слышала про такое от Пич… – нахмурилась Глинда. – Какие-
то исследования…
– Это возможно, – подтвердил Озпин, и крышка распахнулась с тихим
шипением. – Для этого нужно лишь безоглядно доверять другому. Или любить…
пробуйте, мистер Ланата. Вряд ли вы сделаете хуже, чем уже есть.
Я протянул руку и коснулся солнечного сплетения Эмбер. Ее кожа была
прохладной, а сердцебиение крайне медленным. Впрочем, это я знал и по
информации с саркофага. Что ж…
Моя аура вспыхнула зеленым светом вокруг руки, и немного растеклась по коже
девушки. Я быстро обследовал ее изнутри аурной эхолокацией. Никаких
повреждений не было. Тело было в идеальном состоянии, характерном для
молодой охотницы, но процессы, в нем протекающие, были рассинхронизированы
между собой. Оно не знало как ему жить, и без внешней помощи со стороны
саркофага, девушка бы уже давно умерла.
Я мягко толкнул свою ауру внутрь. И ее собственная энергетика резко
активизировалась, засияв бледно-оранжевым светом, который вихрился вокруг
моих пальцев, словно мелкими водоворотиками. А затем, после мига “опознания”,
наши ауры слились в знакомом кофейном пламени с серебристой окантовкой.
И в тот же миг я ощутил… пустоту. Растерянную, не знающую, не помнящую.
Эмбер могла бы ощущать боль от разбитой души, но часть схемы отвечающая за
боль отсутствовала. Она бы хотела проснуться – но не могла. Она бы хотела видеть
сны – но не могла. Она… застряла, лишенная большинства “начал”. Как та
сороконожка, которую спросили, с какой ноги она начинает шагать. Только этих
вопросов было много, много больше. С чего начинают мыслить? С чего начинают
чувствовать? С чего начинают создавать ауру? Открывать глаза?
Как маг она тоже стала слабее. Не наполовину, меньше. Похоже, неизвестная
точно знала что ей нужно, но чтобы вытащить это, она перебрала все условные “с
чего начать”, пока не наткнулась на “с чего начать использовать магию”, и стала
вытягивать именно ее. В количественном смысле, на духовном уровне Эмбер
оказалась почти неповрежденной, по сравнению со мной. Но в качественном…
– Сердцебиение ускорилось, – напряженно произнесла Глинда. А затем
добавила, уже куда более радостно. – Уровень ауры повышается!
294/539
На этот раз информацию попытался передать я. Взаимодействие аур для этой
цели подходит примерно так же, как попытка сообщить что-то одним лишь теплом
собственного тела. Но – у меня была достаточно богатая практика, спасибо
Нанимательнице. Эмбер, к сожалению, вряд ли сможет извлечь из этого многое,
однако даже крупиц будет достаточно на первое время. Впрочем… есть еще один
путь, который может дать ей больше.
– Ее аура полностью восстановилась, – произнесла Глинда. – Мистер Ланата!
Прекратите!
– Лайн! Лайн, что с тобой! – всполошилась Руби, и я все-таки прекратил
выжимать свою душу. Зеленая аура, уже идущая мелкой рябью, развеялась, и
следом пропало кофейное пламя в точке касания.
А я начал заваливаться на бок, но Руби меня подхватила.
– Да ты холодный как лед! – запаниковала она.
– Пройдет. Выжал все внутренние запасы ауры. Большая часть уходит, как в
никуда… зато чувствительность выше… – я попытался улыбнуться непослушными
губами.
На самом деле, мой запас внутренней ауры не такой уж и большой. Я так
обильно обвешан прахом не просто так, для меня это не только способность
кидаться фаерболами, но и возможность пополнить собственные запасы в любой
момент. К сожалению, метод подходит лишь для меня, но не для Эмбер. Ей может
помочь только моя личная аура, а еще лучше, та, которая получается именно
сознательным выходом за пределы естественного запаса. В ней больше моей
собственной сути. Больше “ответов” на ее “вопросы”.
Вот только я теперь на ногах нифига не держусь. И холодно, холодно, как же
холодно… но это надо пережить, не восполняя энергию из праха. Тут тоже есть
особенности. Аура это не силовое поле, способное работать на любых батарейках.
– Лайн! Лайн!!! Посмотри на меня!
– Все нормально, Руби, я не умираю и даже не теряю сознание. Просто возьми
меня за руки. Или обними. Холодно… – прошептал я.
Она не только обняла меня, но еще и закутала в собственный плащ.
Среброглазые, среброглазые… что же вы со мной делаете. Ни мгновения ведь не
сомневалась.
– Глинда, нам лучше вернуться в башню и выпить по чашечке горячего
шоколада. Мистер Ланата явно не сможет двигаться в ближайшее время.
– Удивлена что он вообще все еще в сознании, – покачала головой она. – Мистер
Ланата, мисс Роуз, я возьму вас своим Проявлением. Не сопротивляйтесь,
пожалуйста.
– Все равно сил нет на сопротивление… – выдохнул я. – Нужно завалить лаз,
который мы сделали. Руби наверняка оставила его открытым. А лучше поставить
систему раннего оповещения в пещерах, на случай если я не один такой умный.
– Пока завалим, – кивнул Озпин. – Глинда, иди вперед, я займусь.
Она кивнула, и нас с Руби обволокло вязким воздухом ее Проявления.
***
Оказывается, при необходимости створки на потолке закрываются, и кабинет

перестает выглядеть как аттракцион для проверки крепости желудка. Видимо,
Озпину просто нравится игра света и теней. Или движение шестеренок – их тут
много, вплоть до того, что какая-то имитация сложного механизма есть даже в его
столе. Успокаивает его это, что ли?
– Лайн, ты как?
– Спасибо, лучше, – я потянулся и чмокнул ее в щеку. Она немедленно заалела,
дернулась было, но удрать от меня не попыталась. Мне ведь холодно, а она меня
греет!
Заботливая. Мр-р-р…
295/539
– Возьмите, – Глинда закончила возиться с кофемашиной, и дала нам две
кружки с горячим шоколадом. Это она очень кстати!
Руби тоже охотно цапнула кружку чтобы отвлечься.
– Спасибо, – кивнул я, и попробовал напиток. Вкусненько. И даже без каких-
нибудь стремных добавок.
Глинда же подтянула себе телекинезом кресло, и села рядом с директорским
столом.
– Даже не знаю, как мне реагировать на ваш поступок, мистер Ланата, мисс
Роуз.
– А как хочется? – вежливо поинтересовался я в ответ.
– Хочется пригласить вас на арену и вытереть вами пол, за все что я пережила
этой ночью, – задумчиво ответила она. – И в то же время, я восхищена вашим
упорством и преданностью.
– И умом еще, не забудьте восхититься моим острым умом, – с легкой долей
ехидства ответил я ей.
– И этим тоже, – она даже немного улыбнулась.
– Чем бы восхититься в ответ? – демонстративно задумался я. – О, знаю. Вам
очень идут распущенные волосы!
– Ага! – подтвердила Руби, энергично кивнув.
– Кстати, вы даже спите с узелком? – поинтересовался я. – Или еще не
ложились?
– Уснула на документах, – она вздохнула. – Скоро фестиваль Вайтела, а в
сутках всего двадцать четыре часа.
– Могли и раньше начать, – хмыкнул я, а Руби хихикнула.
– Вы совершенно не боитесь последствий ваших действий? – нахмурилась
Глинда.
Я посмотрел на нее и устало покачал головой.
– Глинда, вы меня извините, но вы вновь пытаетесь обращаться со мной как с
одним из ваших студентов, хотя я уже говорил вам, что это бессмысленно. Чего мне
бояться-то? Это ведь вы, а не я совершили похищение человека, чтобы
использовать его в сомнительных медицинских экспериментах без его согласия, а
потом убить.
Она дернула щекой.
– Это не так, мистер Ланата, и вы это знаете.
– Со стороны – так, и что-то особого страха я с вашей стороны не вижу. Чувство
внутренней правоты здорово помогает в таких условиях, правда? Что же касается
реальных последствий... мне нужна живая и здоровая Эмбер, вам нужна живая и
здоровая Эмбер. До тех пор пока вы не попытаетесь разобрать ее на органы,
начиная с души, мы союзники.
– И кем себя в этом союзе видите вы?
– Отрядом спасения, пожалуй, – я поймал взгляд Руби. Она снова покраснела. –
Я берусь найти ту, кто нападал на Эмбер, и притащить ее сюда живой, но вряд ли
невредимой. Вы обязуетесь до тех пор заботиться об Эмбер. Остальное меня сейчас
мало волнует.
– Подождем Озпина, – вздохнула она.
Лифт из хранилища пискнул буквально через несколько минут после этого. Мы
с Руби как раз успели добить свои напитки, и теперь я смущал напарницу,
рассматривая ее почти в упор. Серебристая радужка это очень красиво, а
возмущаться моим поведением при Глинде Руби не торопилась. Только краснела и
отводила взгляд. Да, я нагло пользуюсь тем, что все еще бледный и холодный, а
Рубенок очень ответственная и заботливая.
– Как вы, мистер Ланата? – спросил Озпин, пройдя к своему столу.
– Истощение внутренней ауры. Ничего нового, – я пожал плечами. – Скоро
пройдет.
– Хорошо, – он кивнул. – Что ж… вы узнали многое. Что вы будете делать с этим
дальше?
296/539
– Только что обсуждали это с Глиндой. Повторюсь: я найду нападавшую на
Эмбер, и приволоку сюда. До тех пор вы обязуетесь присматривать за Эмбер,
обеспечивать ее безопасность, и даже не думать о том, чтобы использовать
систему жизнеобеспечения не по назначению. Я буду приходить и восполнять ее
ауру время от времени.
Озпин медленно кивнул.
– Вы понимаете, что вам придется выступать против полу-Девы?
– Я побеждал Эмбер как раз в половине случаев, у воровки нет шансов.
– Нет никакой нужды сражаться с ней один на один, мы окажем любую помощь,
– вздохнул Озпин. – Я искренне надеюсь, вы не полезете в бой такого уровня так же
безрассудно, как в хранилище Бикона.
– Пока что все идет согласно плану. Вы ввели нас в курс дела, а не
отпираетесь, что ничего не знаете. Но раз уж речь зашла о любой помощи… для
охоты на полугримм, мне нужна информация о ее целях. В чем они состоят?
– Мы не знаем.
Я поднял одну бровь.
– То есть, эта королева гримм существо относительно новое? – предположил я.
Все-таки, я о ней ничего не слышал.
– Нет. Она существует очень и очень давно, хоть и не всегда была… способна к
действиям, благодаря среброглазым воинам.
– Тогда почему о ней никто не знает?! – воскликнула Руби.
– Чтобы не поднимать панику, мисс Роуз.
– Погодите-ка. То есть, где-то существует королева гримм. Которая умеет
управлять гримм, верно? – поинтересовался я. – И живет она очень давно.
– Да.
– Она враждебна людям?
– Безусловно.
– И чем вы это докажете? – поинтересовался я.
На меня с недоумением посмотрела даже Руби.
– Гримм враждебны людям по своей сути, – осторожно напомнила она.
– Да-да, я в курсе, – кивнул я. – Но, смотрите, у нас есть некая “королева
Гримм”, живущая очень долго, которая может управлять всеми гримм, и которая
враждебна людям. Однако: четыре королевства вполне себе процветают – и
никакие армии гримм под управлением единой злой воли их не штурмуют. Потому
что если бы штурмовали, то четырех королевств уже давным давно бы не
существовало. Но они существуют. Следовательно, где-то у нас ошибка в
предпосылках. Либо нет королевы Гримм, либо она не может управлять гримм,
либо не враждебна людям.
Озпин и Глинда переглянулись.
– Ага. Так и знал, что пока не держишь кого-нибудь за голову, тебе будут на
уши вешать лапшу, – мрачно интерпретировал я этот жест. – Вы правда хотите,
чтобы мы узнали все сами, да?
– Мистер Ланата, скажите… что за руины находятся в Изумрудном лесу? –
спросил Озпин.
– Ранней цивилизации, которая была там задолго до образования Вейла, –
пожал плечами я. – Историки не уверены, что именно их уничтожило.
– Гримм. Те самые армии, что вы описывали.
– И почему же она остановилась? – поинтересовался я. – Гримм-то лезут вперед
без сомнений и страха, едва видят возможность.
– Ее останавливали. Неоднократно, – он посмотрел на Руби. – Люди с
серебряными глазами. Салем не может контролировать всех гримм на планете,
лишь тех, кого подчинила раньше.
– Стоп. Ее останавливали, но не убили?
– Ее нельзя убить, мистер Ланата, – тихо ответил Озпин.
– Она бесконечный человек из сказки? – поднял бровь я.
– Она уже не человек, но вы поняли верно. Она возрождается. Мы пробовали
297/539
многое: оружие, яды, Проявления, всевозможные способы заточения. Единственное
что может ее удержать это серебряные глаза, но даже их не хватает надолго.
Сотня лет, две, и все начинается заново. И именно поэтому, мисс Роуз здесь –
последняя известная нам представительница своего рода.
А я только начал согреваться… чувство такое, будто весь азот в крови резко
стал жидким.
– Их уничтожение шло планомерно, ведь они единственная угроза для Салем…
– продолжал Озпин меня “морозить”.
А ведь верно. За серебрянными глазами вечно охотились. От наемных убийц до
эзотеричных придурков, что-то лопотавших про великое благо и любовь королевы.
Я не хочу жить в мире без среброглазых!!!
– Если Руби последняя, то почему эта ваша Салем не напала на королевства?
– За века она привыкла действовать из тени, чужими руками. Ее забавляет то,
как люди уничтожают друг друга сами. Но если она начала охоту за Девами… это
уже можно считать нападением на человечество.
– Они чем-то очень важны?
– Да, – кивнул Озпин. – Крайне важны. Помимо их личной силы, они охраняют
нечто, что ни в коем случае не должно попасть в руки Салем. Иначе человечество
будет уничтожено, без шансов на спасение, бегство или противостояние.
Я недоверчиво хмыкнул. А потом задумался.
Второе человечество, то что состояло из одних лишь магов, было уничтожено.
Вот я удивился, когда узнал… а значит, способ сделать это существует.
– Эта Салем. Она тоже владеет магией? Как Девы?
Озпин медленно кивнул.
– Да.
То есть, активировать машину судного дня может. Зашиби-и-и-ись. Стоп-стоп-
стоп. Что-то я начал думать как человек, которому есть до этого дело. Если
проблема в том, что у нее есть магия, то, вытяни из нее оную магию – и проблема
исчезнет! Нужно всего лишь добраться до нее. Хе-хе-хе… а она не Оз, она не знает,
как драться со мной. Сыграть карты правильно, и одним магом на Ремнанте станет
меньше. Двух зайцев одним выстрелом!
– Хорошо, допустим я вам верю. Ей нужны силы дев. У ее агента уже есть
кусочек, и она придет за остальным… с этим можно работать. Что она знает о
Эмбер?
– Нам неизвестно.
– О вас?
– Тоже.
– Тогда считаем, что известно все, – вздохнул я. – У вас есть еще какая-то
информация? Чтобы врагу не было известно больше, чем мне?
– Нет, – на мою скептично поднятую бровь Озпин уточнил: – Ничего, что имело
бы значение для вас. И у меня сейчас нет никаких причин вводить вас в
заблуждение.
– Ясно. На вашу помощь в расследовании рассчитывать можно? Или только в
бою, а то до тех пор действовать исключительно своими силами?
– Мы поможем, в разумных рамках, – ответила Глинда.
Я медленно кивнул.
– Хорошо. Я поделюсь своими мыслями, как только они у меня появятся. Есть ли
вопросы у вас?
– Естественно, мистер Ланата. Расскажите с самого начала, как вы отследили
Эмбер, и как дошли до хранилища. Это может нам помочь.
– Конечно. Могу даже абрис преступников дать. Завтра, это добро дома лежит.
Если же сначала… – я задумался. – Еще до нашего разговора, я решил искать Эмбер
своими силами…
***
298/539
– И что ты думаешь по этому поводу? – спросила Глинда, когда неугомонная
парочка уехала на лифте вместе с выданной ключ-картой от одной из комнат
общежития.
– Что я отстал от жизни на века и мыслю категориями собственной юности, – с
совершенно серьезным лицом, но веселой интонацией ответил Озпин.
– Конечно, – проворчала она, и подошла к кофемашине, чтобы налить себе еще
кофе. – А помимо этого?
– Нам показали маленькое чудо, Глинда, неужели ты не хочешь просто
насладиться моментом?
– Чудо?
– Любовь, что преодолевает любые преграды, – на его лице промелькнула
ностальгическая улыбка. – Разве это не чудо?
– Двое подростков проникли в самое тайное и защищенное место в Вейле, в
хранилище под Биконом, руководствуясь учебниками геологии, несколькими
журналами по спелеотуризму, а из оборудования имея верстак и большую друзу
земного праха.
– И способности мистера Ланаты, – напомнил маг.
– Да, пять лет назад Пич бы отдала правую руку за возможность поработать
вместе с ним в лаборатории. Ничего такого, о чем не было известно, той же аурной
эхолокацией мастерски владеет Фокс Алистер из CFVY. Но комбинировать техники
таким образом…
– Это уникальный талант, и не думаю, что наши враги им обладают. К тому же,
мистер Ланата и мисс Роуз показали нам уязвимость хранилища, о которой мы
раньше не знали. В следующий раз мы будем готовы. А там, кто знает? Возможно
любовь преуспеет вновь.
– Неожиданная сентиментальность, – осторожно заметила Глинда.
– Да. Мистеру Ланате удалось заставить меня почувствовать себя старым,
замшелым пнем. У него нет моих знаний или моего опыта, его ресурсы ничтожны
по сравнению с тем, что доступно нам. Но он все же идет вперед, опираясь лишь на
то, что имеет, и сегодняшний день это его победа, пусть и небольшая. Он
напоминает мне меня, в далеком-далеком прошлом.
– У него даже аура того же цвета.
– И это тоже, – усмехнулся Озпин. – Но, победа мистера Ланаты это и наша
победа тоже. Состояние Эмбер улучшилось, распад ауры ей в ближайшее время не
грозит, а у нас появился союзник.
– Крайне своевольный, независимый и непредсказуемый. И не похоже, чтобы
новость о Салем его хоть немного взволновала.
– Тем лучше, – пожал плечами старый маг. – Глинда, неужели после всего что
ты видела сегодня, ты сомневаешься в том, что он последует за своими
избранницами хоть на край света и будет защищать их до последней капли крови?
А что Эмбер, что мисс Роуз не останутся в стороне, когда людям будет нужна их
помощь.
– В этом сомнений нет, – признала она, и допила свою чашку кофе. – Но меня
все же что-то беспокоит в нем. Есть в нем что-то неестественное.
– Здесь я соглашусь, – кивнул Озпин. – Кстати. Ты никогда не слушала его
музыку?
– Специально – нет. Слышала обсуждения студентов.
– Возможно, нам стоит восполнить этот пробел в изучении современной
культуры?
– Только после того как высплюсь, – сухо отказалась мисс Гудвич. – Завтра
много работы, к которой теперь добавилась еще и необходимость обезопасить
пещеры под Биконом.
– Ты права. Доброй ночи, Глинда.
– Доброй… – она посмотрела в окно, через которое башню изнутри освещало
недавно взошедшее солнце, и не стала заканчивать фразу. Сна в кровати
299/539
оставалось от силы несколько часов.
Оставшись наедине с собой, древний маг открыл на терминале поисковик, и
набрал в нем “Скайхай”. Первая ссылка вела на медиаплатформу ReCast.
– Посмотрим…
Проникновение в Бикон закончилось успешно - не в последнюю очередь потому что

Лайн знал, как именно туда проникать. Дольше легендировать пришлось :)
Немного взгляда Руби на Лайна. О влюбленности пока и речи не идет. И

действительно, Лайн относится к современным ремнантским технологиям как к
малопонятному шизотеху. Да и гуманитарий он, пусть и немного знакомый с
математикой. Так что если кто-то ждет, как в "Негодяе" супероружия на
совмещении праха и знаний физики - увы. Ни оружия массового поражения, ни
ручных рейлганов.
Немножко фавновского терроризма в исполнении Данделайна. Не то чтобы в этом

была реальная необходимость: Озпин бы действовал мягко и в случае обычных
переговоров. Но кто его знает, на самом-то деле? Уж явно не Лайн. И он бы не стал
пытаться спалить машину даже в этом случае: притворился что поддерживает
решение по переносу остатков души сестры (чтобы она жила в ком-то другом...) а
на деле вытянул бы из нее всю магию чуть позже. Но отыгрыш роли
самоуверенного подростка прошел на ура - Озпин и не подозревает, что его
"союзник" хоть и моложе его самого, но отнюдь не на порядки. Ирония, ирония...
Кто знает? Возможно, Лайну даже удастся повлиять на извечную диванодавную
апатию.
300/539
Глава 16 - Переходный период
После расспросов, Озпин дал нам ключ-карту от комнаты в общежитии,

и предложил выспаться, прежде чем возвращаться в город. Отказываться мы не
стали: и без того сонная Руби к рассвету уже валилась с ног, да и мне после
выворачивания души наизнанку требовался отдых. Не настолько, как моей
напарнице, впрочем – я хотя бы выспался. Так что, едва она стянула с себя одежку
и забралась под одеялко, я забрал ее платье и отправился в сторону прачечной,
благо карту Бикона со свитка я так и не удалил.
Ходить по пещерам – занятие довольно грязное, а одежка Руби куда менее
практична, чем моя. С моей грязь можно просто смыть струей воды. Обожаю
современные материалы! После инкрустации прахом так вообще.
Но свою одежду я тоже постирал, раз уж спустился.
Ничто не помогает так собирать мысли, как мерный шум стиральной машины,
на которой ты сидишь в позе лотоса. Или шорох твоих волос, которые расчесывают
две прекрасные рабыни-фавночки, пока третья кормит тебя виноградом – как
хорошо что это больше не практикуется…
Информация о королеве Гримм – крайне интересная. Особенно то, что она маг.
Не успел я пробраться к Озу в ближний круг, как знаю уже не одного мага, а сразу
трех. Разве не великолепно? За-ме-ча-тель-но! Так же любопытно, что Озпин
сказал, что “она больше не человек”. То есть, она таковым была. Интересно, она
сохранила человеческую внешность или там теперь какой-нибудь кошмар наяву?
Надо попросить Оза нарисовать. Он умеет, я знаю.
Хотя я не помню ни одного гримм, который был бы по-настоящему ужасен или
омерзителен. Не больше, чем их природные прототипы, вроде сколопендр-скутиг
или гуманоидов-апатий. Чаще всего они даже красивы… может ли быть красивой
женщина-гримм? Увидим.
Ладно, пора успокоить мысли, скачущие как зайцы, и подумать о действительно
важном.
Первое: Руби чуть ли не последняя среброглазая. А значит, выживет, вопреки
всему. Среброглазые последними быть не могут. Я против.
Второе: Для того чтобы Эмбер пришла в сознание мне потребуется или
достаточно долго восполнять ее ауру, или поймать нападавшую на нее воровку.
Действовать будем по обоим планам сразу. Но если с первым понятно, то со вторым
– проще сказать, чем сделать.
Итак, у нас есть некая мощная боевая единица с двумя помощниками.
Возможно, их больше, но вряд ли много – “двор” королевы Гримм достаточно мал,
чтобы о них никто не знал, даже я, со всеми моими многочисленными жизнями.
Скорее всего, предпочитаемая тактика это старые добрые “обмануть, подкупить,
запугать”, прямое управление гримм последнему способствует очень даже, а
возможность добывать тот же прах где угодно на зараженных территориях
способствует второму. Не говоря уже о магии. Моя Эмбер милашка, но, прямо
скажем, ленивица, и магию воспринимала исключительно как метод жахнуть
посильнее. Оз – не знаю, но проблем с деньгами у него не было никогда, так что
творить золотишко щелчком пальцев вполне может быть в возможностях старых и
опытных магов.
Брать Бикон штурмом они не будут, даже я не стал. После того как я прошел
через пещеры, думаю, учтут и этот вариант. Да и управление земным прахом на
том уровне, чтобы “плавить” большие массы камня – вряд ли распространенный
навык.
Кроме того, ни одной падле сила не нужна чисто для того чтобы любоваться
ею, словно синевой небес. Обязательно применить захотят! По себе знаю. Ух, как
часто себя приходится одергивать, с тех пор как она появилась. Зато каким
скромным был в первых итерациях… но, к сути. Половинная сила Девы, тем более
301/539
мотивированной, будет где-то в двенадцать раз уступать раскочегаренному Озу – а
мужик за пятнадцатиминутное сражение превращал деревню, причем с каменными
домиками, в озеро кипящей лавы. Серьезная огневая мощь, впрочем, Эмбер это не
помогло. С одной стороны, она была вымотана и физически, и морально. С другой –
даже в открытом сражении, скажем, двух сработанных S-ок на Эмбер, предсказать
результат я бы не взялся. Но сестренка как охотница не S, она выезжала на магии,
а без нее… твердая C. По крайней мере, пока, пользуясь своим Проявлением, не
научится драться в стиле Гордона Фримена или еще каких персонажей шутеров, у
которых под рукой постоянно целый арсенал.
Исходим из худшего: враг полудева-S, ее помощники тоже S, с максимально
неудобными Проявлениями. Стазисы, тактическое ясновидение, иллюзии, всякое
такое.
Бикон все равно в лоб атаковать не будут, тут толпа, которой запинают и льва,
Оз сильнее магически, и есть как минимум еще два преподавателя S-ранга. Значит,
надо разделить и властвовать… а так же доминировать и унижать. Как именно?
Если удастся это определить, то воровка сама упадет мне в руки.
***
– Доброе утро, Руби, – я дернул ухом на шорох и тихое поскрипывание кровати,

с которой встала моя напарница.
Оборачиваться не стал, зная что она в одном лишь нижнем белье. Слишком
смутится.
– Доброе утро… – она широко зевнула. – Ла-а-айн…
– Сходи прими душ, потом пообедаем и поедем в город.
– Пообедаем? – удивилась она. – А завтрак?
Я показал ей на часы.
– О… а что ты делаешь? – она подошла ближе и заглянула через плечо. – “План
захвата Бикона №2”… Лайн!!!
– Спокойствие, только спокойствие, дело-то житейское, – хихикнул я. – Я не
собираюсь захватывать Бикон сам. Я лишь предполагаю, как бы это могли сделать
наши враги, чтобы четко представлять себе как этому противодействовать.
– А… ладно… – растерянно кивнула она и смутилась. – Извини.
– Я уже выгляжу настолько злодеем в твоих глазах? – с улыбкой спросил я.
– Нет! Совсем нет! – поспешила заверить меня девочка. – Просто… мы вчера
пробились в Бикон, а сегодня у тебя уже на столе лежат планы по его захвату!
– Наталкивает на нехорошие мысли, я понял. Так ты идешь в душ? Обед через
сорок минут начинается.
– Да!
Некоторое время шумел душ, затем вода затихла, и еще спустя десяток секунд
раздался восторженный вопль.
– Лайн! Ты постирал мою одежду! Спасибо большое!!!
– Как приятно, когда твои усилия замечают, – усмехнулся я и крикнул в ответ. –
Пожалуйста!
Вот только Руби почему-то не вышла из ванной спустя ни десять минут, ни
пятнадцать. Ведомый любопытством, я просканировал помещение сквозь хлипкую
дверь. Девочка, замершая словно памятник самой себе, стояла перед зеркалом.
– Рубс, хватит прихорашиваться, на обед пора, – усмехнулся я, пару раз стукнув
по двери.
– Я не прихорашивалась! – возмутилась девочка, и, щелкнув задвижкой,
выбралась наружу.
– Правильно, – одобрил я. – И так прелесть.
– Ла-а-айн, – покраснела она. – Я просто рассматривала свои глаза.
– Красивые? – поддразнил я ее.
– Нет… Лайн!
302/539
– Ладно, ладно, красивые, – смущенная девчонка вновь открыла рот чтобы
протестовать, и я поднял руки. – Я понял о чем ты. Способность окаменять Гримм
штука очень полезная, но не думаю, что на радужке нарисована инструкция по
применению.
– Интересно, мама умела это делать? – тихо спросила она. – А если умела, то
почему не рассказала?
– Возможно, умела, – пожал плечами я. – Ну а не рассказала потому что вряд ли
использование глаз в качестве излучателей проходит даром. Предполагаю, что это,
как минимум, утомительно даже для взрослого, а для ребенка может быть
непосильной нагрузкой. Знай ты, что ты так можешь, ты бы ведь обязательно
попробовала?
– Угу… я уже попробовала, – призналась Руби. – Только не получилось.
– Ну вот, видишь, – я улыбнулся и растрепал влажные волосы. – Давай я тебя
посушу.
– Спасибо, – улыбнулась она, заглянув мне в лицо, когда я запустил пальцы в ее
темно-алую шевелюру.
– Я уже думал насчет этого, – сказал я. – Упоминания о серебряных глазах мне
попадались в истории неоднократно, возможно там есть какие-то подсказки. Я
подумывал скопировать исторические секции электронных библиотек, и натравить
на них программу, индексирующую тексты, уже даже нашел такую, “Архивариус”
называется. Вернемся домой – начнем.
– Лайн… – растроганно произнесла Руби, а затем крепко меня обняла.
– Руби, ну что ты себя ведешь так, словно я тебя на улице подобрал, –
усмехнулся я. – Ты мой напарник и друг, естественно, что я постараюсь, чтобы ты
полностью развила свой потенциал.
– Угу… – она ткнулась лбом мне в грудь. – Спасибо. Я буду очень-очень
стараться!
– Ловлю на слове, – кивнул я. – Потому что, с учетом возможной охоты на тебя,
в тренировках я окончательно потеряю всякое милосердие и человеколюбие.
– Спасибо… – она чуть кивнула, проелозив лбом по моей футболке.
Милота-а-а! Кто другой пощады бы запросил. Впрочем, она еще запросит…
только кто ж ей ее даст?
– Все, я закончил. Причесывайся и пойдем.
***
– …огромные пауки, прячущиеся в песке, и неожиданно оттуда

выпрыгивающие! – эмоционально рассказывала Руби. – Мы их покрошили, а потом
там же устроили тренировку!
– Руби их одна “крошила”, я наблюдал за ее стилем боя, и показывал, где
прячутся пауки, – дополнил я.
– Вы просто так полетели в пустыню сражаться с менаджерийскими
арахнидами? – Блейк покачала головой. – Это было опасно.
– Вся жизнь охотника опасна, а с паучками я уже раньше дрался, – отмахнулся
я. – Их единственное преимущество это засадная тактика.
– А еще мы были в гостях у Лайна! У него такая миленькая сестренка! У нее
есть уши и хвостик, и она смущается даже больше чем я… то есть, нет, наверное,
не больше, я ведь не смущаюсь… так уж сильно… хе-хе… а! – Руби быстренько
сменила тему. – И мы были в гостях у родителей Блейк! Они с ее мамой так похожи!
– У нее тоже есть ушки? – ухмыльнулась Янг, и Блейк отвела взгляд.
– Есть! Только… – Руби посмотрела на Блейк. – У мамы Блейк они больше. И она
была очень рада получить письмо… и мы привезли ответ!
– Только с собой не взяли, – виновато улыбнулся я. – Мы не ожидали что
окажемся в Биконе. Можешь слетать с нами, если хочешь.
– Да, – кивнула фавн-кошка. – Спасибо.
303/539
– Кстати! – воспряла Янг. – Вы так и не рассказали, что вы тут делаете! Вот я
удивилась, когда увидела вас идущих по коридору, словно обычных учеников.
– А… ну… мы… – Руби беспомощно посмотрела на меня.
– Это связано с тем, зачем мы летали на Менаджери, – перехватил я нить
разговора. – Одна девушка из команды моей сестры выжила, и, как я и ожидал, она
убежала домой. Я хотел поговорить с ней, чтобы узнать, что произошло…
– Бежала, бросив свою команду?! – возмутилась Вайсс.
– Сестра приказала им бежать раньше, – покачал головой я. – Они же остались.
Девчонка решилась на побег только когда остальные погибли. И это не далось ей
легко.
– С чего ты взял? – чуть сбавила обороты она.
– Мы с Руби вытащили ее из петли. Ее в больнице еле откачали.
Руби зябко передернула плечами.
– Нам, вроде как, удалось убедить ее в том, что жизнь стоит того, чтобы ее
жить, – вернулся я к предыдущей теме. – Пока что с ней психологи работают, но
моя знакомая команда с Менаджери пообещали проверить ее навыки, и если они
им подходят, то возьмут к себе. В этом случае она прилетит сюда, в Бикон,
переоформить свое обучение, в связи с новыми условиями. Вот про это мы и
рассказали вчера директору Озпину, и немножко задержались… вот нам и
предложили заночевать в Биконе.
Моя напарница смотрела на меня так, словно у меня на лбу открылся третий
глаз. Что? Я сказал чистую правду. Про Руфь мы вчера тоже рассказали. Ну а все
остальное их не касается.
– То есть вы выполняете задания для Озпина? – недоверчиво уточнила Вайсс.
– Нет, это было личное дело, – покачал головой я. – Она ведь из команды моей
сестры, помнишь? Но Озпин дал личные дела команды лишь при условии, что я
буду держать его в курсе.
– А твоя сестра…? – робко произнес Жон. Его команда сидела по другую
сторону стола, но до этого лишь слушала.
– Жива, но в коме, – вздохнул я. – Подмога успела в самый последний момент.
Сейчас она подключена к атласской системе жизнеобеспечения.
Вайсс осторожно положила руку мне на плечо в знак поддержки. Да и вообще
атмосфера за столом потемнела.
– Ребят, вы чего? Радоваться надо! Я думал, она вообще мертва, а она жива, и
даже имеет неплохие шансы выкарабкаться! – воскликнул я. – Не в ближайшее
время, конечно, но это ведь лучше, чем “никогда”!
– И то верно, – улыбнулся Жон. – Хорошо, что мои сестры не Охотницы.
Ну… может быть. Как по мне, способность встретить смерть чем-то кроме
беспомощного страха многого стоит.
– Кстати, Рубс, я только заметила, – вкрадчиво произнесла Янг. – Что это за
черные кольца у тебя на пальцах?
– Это мне Лайн подарил! – с яркой улыбкой ответила девочка.
– Да… – мечтательно улыбнулся я. – Менаджери, тропический закат у моря,
кольца…
– ЧТО?!! – рявкнула Янг, мгновенно заалев глазами.
– Лайн!!! – не менее возмущенно взвизгнула Руби. – Все было не так!
– А как все было? – сжала руки в кулаки Янг.
– Это было на воздушном корабле, когда мы уже возвращались, – бесхитростно
ответила девочка. – Он замерил мои пальцы и сделал кольца сам.
Я едва не рассмеялся. Руби искренне не поняла намека, и тем самым только
подлила бензинчику в костер.
– И… ты согласилась? – беспомощно произнесла Янг.
– Ну конечно же! – охотно кивнула Руби. Выражение лица ее сестры в этот
момент… я потом сделаю портрет по памяти, это достойно анналов истории. – Я
еще пока не очень научилась ими пользоваться, но смотри!
И она, сделав сосредоточенную мордашку, направила раскрытую ладошку в
304/539
сторону лежащей около Пирры неиспользованной ложки. Кольца едва заметно
засветились, и ложка, буквально выстрелила собой в сторону ладони Руби. А заодно
ножик, лежавший рядом, и вилка, которую держала в руках Пирра.
– Ай! – пискнула девочка, когда все три предмета влетели в ее руку с такой
силой, что ее аура полыхнула, принимая урон.
– Неплохо, – задумчиво произнес я. – По крайней мере, уже можешь
сворачивать область воздействия в сектор. За всего несколько дней тренировок
результат отличный.
– Извини! – смущенно произнесла Руби, протянув “украденное” обратно.
– Это магнитный прах? – заинтересовалась Вайсс. – Где вы его взяли?
– Лайн сам сделал.
– Там ведь нужно две тысячи градусов!
– Факела газовой сварки достаточно, – пожал плечами я.
– Но ведь там еще и ауру надо подавать… – она перевела на меня очень
задумчивый взгляд. – Впечатляет.
– Так это не обручальные кольца? – растерянно произнесла Янг.
– Какие? – не поверила своим ушам Руби. – Нет! Это чтобы я могла вернуть себе
Кресент, если у меня ее выбьют из рук! Фу! Янг! Мы просто друзья!
– Ауч, – прокомментировал это я.
Руби обернулась на меня с испуганно-виноватым выражением лица.
– Шучу, шучу, – усмехнулся я. – Просто подкалываю Янг.
– На этот раз подловил, лисенок, – проворчала она.
– Можно посмотреть? – попросила Пирра.
– Конечно! – Руби охотно сняла одно из колец и дала его Пирре. Та поводила
над ним рукой, засветившейся черным сиянием.
– Это что? – заинтересованно спросил я.
– Мое проявление, “Полярность”, – ответила она. – Оно дает мне возможность
управлять магнитными полями.
– А-а, решила проверить, действует ли это на прах? – улыбнулся я. – Нет. Сам
по себе магнитный прах полностью инертен. Он не создает поле, он лишь придает
ауре пользователя нужные свойства. Ну и энергию позволяет зачерпнуть, если
надо.
– Поняла, спасибо, – она вежливо улыбнулась и вернула кольцо Руби.
– Так значит, вы за неделю слетали в Менаджери, подрались там с гримм в
пустынях, тренировали всякие новые штуки… – начала перечислять Янг.
– Мы еще были в пещерах! – вновь оживилась Руби. – Там очень красиво! И на
нас несколько раз нападали скутиги!
– Скутиги? – переспросила Янг.
– Пещерные гримм-сколопендры, – ответил Рен.
– Огромные! – добавила Руби. – Сидят на потолке и прыгают на тебя оттуда!
– Бли-и-и-ин! Я завидую-ю-ю-ю! – провыла Янг. – У вас такая интересная жизнь!
А мы тут сидим и слушаем профессора Порта!
Дружный выдох отчаяния. Вежливо промолчали только Вайсс и Пирра.
– Два года, и у вас тоже будет интересная жизнь, – пожал плечами я.
– Быстрее бы…
– Как у вас дела-то? А то что-то мы только о себе да о себе, – сменил тему я. –
Вижу, Блейк больше не скрывает уши, это здорово.
Кошкодевушка индифферентно пожала плечами.
– Рен готовит блинчики все лучше и лучше с каждым днем, – начала
перечислять Нора. – Вайсс круто завалила борбатаска на первом занятии
профессора Порта, Пирру никто не может победить на схватках у мисс Гудвич, а
нашего бесстрашного лидера…
Речь Норы прервал взрыв хохота и болезненный вскрик. Мы отвлеклись на то,
чтобы посмотреть в ту сторону. Четверо парней, Винчестер и его команда, уже
некоторое время дразнившие фавна-крольчиху перешли к действиям – их лидер,
Винчестер в характерной броне, схватил ее за уши.
305/539
– Больно! – вскрикнула девушка.
И это действительно больно. Разнообразные пушисто-животные части крепятся
на фавнах неплотно, и их вполне можно оторвать с куском скальпа. Ощущения -
как если таскать за волосы, только раз в пять интенсивнее.
– И все что, так и собираются на это смотреть? – деловито поинтересовался я,
отхлебнув чай.
– Они оба Охотники, – пожала плечами Янг. – А она так еще и со второго курса.
Хотела бы, размазала его по стенке.
– И это повод ничего не делать? – возмутилась Блейк.
– Эй, я просто высказала свою точку зрения. Вы тоже ничего не делаете, хочу
заметить.
– Мне просто было нужно время, чтобы придумать как его наиболее тщательно
унизить, – пожал плечами я. – Придумал.
Да и чай кончился. Я, так-то, согласен с Янг, но это же дети, им нужно указать
правильные моральные ориентиры. Прежде всего этим доморощенным ку-клус-
клановцам.
– Мистер Винчестер! – разнесся по столовой мощный окрик Глинды Гудвич. –
Что вы себе позволяете?!
Вздрогнувший всем телом, и моментально выпустивший ушки фавна из рук,
Кардин обернулся… но “страшную” замдиректора не увидел. Вообще, многие
начали вращать головой, в поисках источника голоса. Некоторые начали смеяться,
и, естественно, Винчестер принял это на свой счет.
– Кто это сказал?! – набычившись, поднялся он.
Одним слитным прыжком с применением гравипраха я выбрался из-за стола и
метнул себя в его сторону. Со стороны должно смотреться красиво.
– Я сказал. И дальше что?
Поскольку я был ниже задиры почти на голову, самоуверенность вернулась к
нему мгновенно. И, конечно, же ему необходимо было отыграться за пережитый
страх.
– Очередной фрик, говорит чужими голосами! Ты что, какой-то попугай? –
насмешливо спросил он, а его кодла поддержала лидера хихиканьем.
– Ты где у попугаев видел лисьи уши? Хотя, я у тебя тоже рогов не вижу, а
должны быть.
– Чего сказал?!
– Ну ты выглядел как выскочивший на трассу олень всего несколько секунд
назад. Весь такой испуганный, в свете фар приближающегося наказания, – ехидно
ответил я. – Типичное поведение всех расистов…
– Заткнись, фрик!
– …когда их ловят на горяченьком те, кто имеет над ними власть. Что такое?
Почему же ты остановился? Разве ты не горд тем, что в четыре здоровенных лба
унижаете одну хрупкую девушку?
– Могу поунижать тебя, вместо нее! – зарычал он. – Раз ты такой смелый!
– Ну так вперед. Чего болтаешь-то? Испугался?
– Ха, тебя?! Я вспомнил! Ты то животное, которое вышвырнули из Бикона после
испытания! Что ты тут вообще забыл? Пришел умолять директора о том, чтобы
тебя все-таки взяли?
– Данделайн Ланата, Охотник E-ранга, – насмешливо представился я. – А
значит, я могу вбить в пол четыре полных команды первачков, которые имеют ранг
H. То есть, слабаков вроде тебя.
– Заговариваешься, животное!
– Тогда сделай с этим что-нибудь, – предложил я. – Или ты весь такой мачо
только вчетвером на одну девчонку? Геро-о-о-ой!
– Ну все! Сам напросился!
Он рванул на меня, словно бык на тореро. Абсолютно прямолинейная атака,
рассчитанная на подавление массой… нет, я понимаю, что у него нет поводов
считать, что это не сработает… не, все равно позор.
306/539
Шаг в сторону одновременно с подножкой, и туша повторно летит на землю.
Резким движением руки с применением гравипраха я подтянул его ближе, а затем
этим же гравипрахом увеличил притяжение для него в десять раз. Человек мог бы
и сознание потерять, но у нас же тут охотник.
– А понтов-то было, до небес, – скучающе прокомментировал я закономерный
результат, и посмотрел на замершую троицу его команды. – Чего стоите, мальчики?
Ваших бьют. Хотя, чего я от вас жду, вас же не хватило даже на то чтобы решиться
самостоятельно издеваться над фавном. Только и могли что ржать как гиены из-за
спины лидера.
– Ха! – воскликнул откровенно бандитского вида парень с ирокезом, и прыгнул
на меня через стул.
Вновь гравипрах… эх, на что я его трачу… и “попрыгунчика” мощно шваркнуло
об пол. Его аура полыхнула, принимая урон, и он, тряхнув головой, встал на
четвереньки. Чего я и ждал, активировав земной прах. “Ирокез” погрузился в пол, и
тот мгновенно застыл, фиксируя его в позе на карачках.
– Молодец. Быстрота, стремительность, натиск! – похвалил я его все тем же
скучающим тоном. – Определенно, такой атакой можно повергнуть любую
безоружную девочку. Что ж, поаплодируем выходу из зоны комфорта! А вы двое
чего там стоите? Ну же. Где ваша смелость, где веселье, где кураж? Можете
нападать сразу вдвоем, соблюдать дуэльные правила после всего этого…
немножко поздно, не находите?
– Ты думаешь, тебе это сойдет с рук? – воскликнул прилизанный парень.
– Оно говорящее, – констатировал я. – А уж какой сразу философский вопрос
поднял… что ж, если тебя это действительно интересует, то, скорее всего, мне
придется заплатить за это все штраф, и я даже прекрасно знаю, сколько именно,
потому что не впервой. А что насчет тебя? Еще не доводилось расплачиваться за
унижения других по тарифу “око за око”? Прошу. Их есть у меня.
Винчестер попытался подняться, так что я подхватил его гравитационным
прахом, а затем шваркнул об пол. Гулко звякнула об камень броня. Продолжать
давить его удесятеренной тяжестью я не стал.
– Нет? Не рискнете? – уточнил я спустя двадцать секунд. – Ну что ж, вам с этим
жить. Вы могли хотя бы попытаться, все было бы не настолько позорно.
Полуоглушенный Винчестер все же нетвердо утвердился на ногах, пока я
разглагольствовал.
– Смотри, – обратился я к нему. – Из твоей команды за тебя вступился лишь
один. А из твоей школы за тебя не вступился никто.
– А-а-а-аргх!
Он сделал шаг вперед и попытался ударить меня кулаком. Попытка закончилась
тем, что он оказался на коленях, а я схватил его за волосы. Совсем не то же самое
что за уши, менее больно, но тоже унизительно.
– Видишь? – я заставил его осмотреть столы, из-за которых на нас смотрели
молчащие ученики. – Ты думал, что раз они тебя не остановили, то они тебя
поддерживают? Что ж, сюрприз! Никому ты нахрен не нужен.
Я силой повернул его голову, и запрокинул, чтобы заглянуть в его полные злобы
глаза.
– Твоя команда не стала драться за тебя, так что ты дерьмо, а не лидер. Ты с
треском проиграл “фрику”, даже не сумев по нему ни разу попасть, так что ты
дерьмо, а не боец. И причина, по которой ты сейчас в этой ситуации это результат
того, что как личность ты тоже дерьмо.
– Пош-ш-шел ты! – он плюнул в меня, но я ожидал этого с самого начала,
поэтому его плевок растекся по голографическому экрану, а затем, коротким
импульсом праха воды, отправился в лицо самому плевавшему.
– Лайн!!! – закричала Руби, вскочив с места. – Прекрати! Хватит уже!
Я посмотрел на свою напарницу и медленно кивнул.
– Урежем марш. Ты уже дерьмо – ниже падать некуда. Так может, пора
исправиться и начать двигаться вверх? – я усмехнулся и хлопнул его по плечу,
307/539
одновременно погружая в камень почти по бедра. – Подумай об этом, пока тебя
будут выковыривать отсюда. Ты ведь не решил стать охотником, лишь для того
чтобы травить других?
И, развернувшись, я пошел к нашему столу.
– Подожди! – догнала меня крольчиха, с которой все и началось. – Я хотела
сказать… спасибо…
Под моим взглядом ее благодарность как-то увяла в тишину сама собой.
– “Спасибо”?! Нет, будь ты гражданской, никаких вопросов, но… серьезно,
“спасибо”? Слушай, скажи мне, по секрету, чего ты хотела добиться этой сценой?
Ты мазохистка? Тебе нравится внимание, даже если оно оказано в такой форме? Ты
дала обет ненасилия к людям? Ты подбираешь себе парня по какому-то странному
критерию? Какая, Шни тебя дери, неведомая сила помешала тебе, вполне
обученной Охотнице, разделать этого придурка, как мясник курицу? Ты вообще
осознаешь, что своим поведением ты только поощряешь дискриминацию и сеешь
раздор между людьми и фавнами? Ты на Белый Клык работаешь, что ли?!
– Я... не хочу драться с людьми, - выдавила она.
– Это твоя причина?! Пацифист в академии Охотников – самой не смешно? Нет,
ты можешь и дальше вести себя как жертва, но это приведет к тому, что после
выпуска никто, кто про тебя знает, не пойдет с тобой на миссию: тебе же нельзя
доверить спину! Сегодня ты боишься человека, а завтра испугаешься беовульфа – и
всё, кто-нибудь помрет, кому нужен такой риск? Не говоря уже о том, что ты
позоришь не только себя, но и академию и фавнов в целом. "Аха-ха, я вчера видел,
как охотницу из Бикона таскали за уши в кафешке!” – произнес я случайным
голосом и переключился на голос Винчестера – “Да уж, Бикон сдал... какого шни
они вообще берутся обучать фавнов?". Ты – Охотница! И если ты выбрала этот путь,
то, пожалуйста, соответствуй ему! Это не ты должна благодарить за спасение, а
тебя!
– Хорошо, – она повесила уши. – И все равно… спасибо.
Кивнув, я во всеобщем молчании вернулся за стол. Да, жестко. Да, некрасиво.
Но, к сожалению, в воспитании детей иногда приходится прибегать к таким мерам.
Когда они вырастают до совсем взрослых, становится поздно.
– Это было слишком, – сказала нахохлившаяся Руби.
– А мне понравилось, – Янг мощно хлопнула меня по плечу. – Они
действительно стали многовато себе позволять.
– Да! Данделайн отомстил за нашего бесстрашного лидера! – радостно
воскликнула Нора, и тут же нахмурилась, глядя на меня подозрительно. – Значит
ли это, что он охотится и за его сердцем тоже? Может быть и Рен входит в зону
риска?!!
– Строго по девочкам, – ответил я, покосившись на смутившегося Жона.
– Хм. Он пытается усыпить мою бдительность! – даже и не подумала
расслабляться Нора.
– Кхм. Что ты имел в виду, сказав что она провоцирует дискриминацию своим
поведением? – вклинилась Блейк.
– Именно то, что и сказал. Ничто так не провоцирует продолжать в том же
духе, как безнаказанность. Те кто позволяют себя пинать, лишь предлагают
попрактиковаться в пинках большему числу желающих. Аппетит приходит во
время еды, и вскоре пинатели уже примеривают ботинки к жопам других фавнов.
Фавны же, видя что никто не пытается вмешаться, во-первых, копят злобу на
“равнодушных людей”, забывая, что и сами ничего не делали, а во-вторых, когда
кто-то из них оказывает сопротивление вошедшим во вкус расистам, те начинают
верещать, что “животные забыли свое место”.
– Я думала, ты против Белого Клыка.
– Так я против Белого Клыка! – повысил голос я. – Белый Клык делает то же
самое, атакует тех, кого может, а не тех, кто виновен! У меня же все адресно! И я
за уважение! Себя, и, через себя, других! Тот, кто уважает себя, не позволит себе
ни вытирать об себя ноги, ни смотреть, как вытирают ноги о других!
308/539
Дверь в столовую распахнулась, громко хлопнув по стене, и помещении
появилась очень раздраженная Глинда Гудвич.
– Мистер Ланата! – воскликнула она, размашистым шагом подойдя к нашему
столу. – Как ваша сестра управлялась с вами?! Вас же нельзя оставлять наедине с
другими людьми! Вы немедленно начинаете конфликт! Это что, мальчишечье
желание показать всем кто царь горы?!
Мгм…
– Здравствуйте, мисс Гудвич, – кивнул я ей и вежливо осведомился: – Извините,
я хотел бы уточнить, правильно ли я вас понял: когда четверо парней издеваются
над девчонкой-фавном, а один из них уже дергает ее за уши, это нормально. А
когда один фавн вломил этим деятелям, физически и морально, то он делает это не
потому что это правильно, а чтобы продемонстрировать, какой он дофига альфа-
самец?
– Издевались над девушкой-фавном? – нахмурилась Глинда, и оглядела
диспозицию. – Это правда?
– Да, – подтвердила Блейк. – CRDL мешали обедать девушке с кроличьими
ушами, а когда она попыталась уйти, Кардин схватил ее за уши. Данделайн
вмешался, когда она закричала от боли.
– Все так и было, – кивнула Вайсс.
– Вот как… – она нахмурилась. – Мистер Ланата, освободите, пожалуйста
мистера Винчестера и мистера Траша.
– А я так надеялся, что их будут высекать из пола их сокомандники, не
решившиеся вступить в бой, – вздохнул я. – Хорошо, мисс Гудвич.
Встав, и вновь подойдя к месту недавней битвы, я расплавил пол и выдернул
оттуда обоих “кардиналовцев”.
– Мы еще встретимся, – тихо прорычал мне Винчестер.
Я пожал плечами. Конечно встретимся, не в последний раз я в Биконе.
– В конце семестра я сюда вернусь, и смахнусь с твоей командой на арене.
Надеюсь, к тому времени вы начнете представлять собой хоть что-то.
– Уж будь уверен…
О, а парень замотивирован. Что ж, думаю теперь ему будет не до издевательств
над фавнами.
***
– Руби. Говори со мной, – попросил я, когда мы оказались в летучем корабле до

Вейла.
Девочка подняла на меня внимательный взгляд серебристых глаз.
– Я пытаюсь понять. Зачем? Ты ведь не такой человек.
– Ты про ситуацию в столовой? – уточнил я, хотя это было и так понятно.
– Да. Я… подумала, что может быть мисс Гудвич в чем-то права. Насчет
конфликтов.
– На Вайсс в день поступления я действительно нагавкал зря, – признал я. – Но
во всех остальных случаях, разве я был неправ? Что против Озпина, что против
Винчестера?
– Прав, но… они ведь люди, а не гримм. Разве нельзя обойтись с ними одними
лишь словами?
– Так я и обхожусь, – улыбнулся я. – Винчестер с товарищем сами напали.
– Лайн… нет, – покачала головой она. – Ты его провоцировал. И ты ведешь себя
так, словно в любой момент готов вступить в бой. Даже тогда, в башне, с папой.
Я задумчиво кивнул. Покатал эту мысль в голове. И кивнул еще раз.
Руби просто дитя своего времени. Достаточно мирного, расслабленного, где
жесткий запрет на насилие уже въелся в сознание. И я тоже таким был, когда-то,
но новая реальность выбила благоглупости достаточно быстро. Приучила к тому,
что “права человека”, “достоинство”, да даже “собственность”, у тебя есть только
309/539
тогда, когда ты можешь заставить других считаться с собой. Если ты безоружен и
слаб – ты никто. Не человек, а раб, просто еще не знающий своего хозяина. Но если
ты можешь без колебаний вырвать горло тем, кто попытается надеть на тебя
кандалы, то тогда – и лишь тогда! – ты свободный человек. Пустые угрозы роскошь
тех, кто знает, что не пострадает сам, а когда за слова и поступки приходится
отвечать на смертельной дуэли, они приобретают совсем иную ценность.
Обеспеченность возможными действиями.
– Словами нельзя добиться многого, если их нечем подкрепить. Авторитет, свой
или чужой, деньги или сила, они превращают слова в эффективное средство. Если
же у тебя нет ничего кроме слов, то у тебя есть лишь иллюзия того, что ты можешь
что-то изменить.
– Я думаю, что ты не прав!
– Я бы хотел быть неправ, – кивнул я. – Но давай посмотрим: из данных
саркофага нам известно, что Эмбер пролежала там месяц. Мы встречались с
Озпином, с Глиндой, с Кроу… все они знали правду. Все они даже не подумали о
том, чтобы ее рассказать, пока их не приперли к стенке.
– Дяди Кроу там не было!
– Когда он был с нами в кафе, он уже все знал, – покачал головой я. – Но ладно,
давай просто позвоним ему и спросим.
Руби без колебаний достала свиток и набрала номер.
– Не берет трубку, – расстроенно произнесла она через несколько минут и
закрыла свиток. – Занят чем-то.
– Угу, мощно трудится печенью, – прокомментировал я.
Спорить Руби не стала. Только насупилась.
– Ну-ну, я же любя, – я легонько толкнул ее плечом. – Пока отставим в сторону
мою конфликтность, и вернемся к сцене в столовой. Ты права, я не ценитель
бессмысленной жестокости и издевательств. Это и есть причина, по которой я
вмешался, и по которой я это сделал именно таким образом.
– Ты думаешь, что если ты поиздеваешься над ним, он поймет, как смотрится
со стороны? – предположила Руби.
– Это, к сожалению, так не работает, – покачал головой я. – Конечно, я
полностью отзеркалил его поведение, но он увидел в этом лишь унизительное
поражение фавну, а не повод для рефлексии.
– Повод для чего? – не поняла она.
– Для того чтобы задуматься о своих поступках.
– Так бы и сказал…
– Тогда бы ты не узнала новое слово, – я подмигнул ей. – Однако, у Винчестера
теперь будет понимание того, что молчание не значит одобрение, и что фавны
могут дать ему очень болезненный отпор. И скорее всего, теперь он этот отпор
получать будет, ведь все видели, что он слабак в окружении трусов. Вторая
причина была в той девочке-кролике. Это она должна спасать, а не ее должны
спасать! Она Охотница в обучении, в конце концов. И еще есть третья причина:
чтобы будущие охотники задумались о границах допустимого.
Руби посмотрела на меня недоуменно.
– В столовой было с полсотни человек, так? Охотники. Будущие защитники.
Сидели, и, тщательно пережевывая еду, наблюдали за тем, как сначала четыре
человека унижали фавна. А затем фавн унижал четырех человек. И то, и другое,
открыто, в грубой и демонстративной форме. Кто вмешался? Только ты.
– Я… – она отвела взгляд. – Только потому что ты мой напарник.
– Думаю, ты себя недооцениваешь, – улыбнулся я. – За мной же ты пошла.
– Но я молчала на сцене, – грустно ответила Руби. – И здесь я бы тоже
промолчала.
– Потому что сложно решиться на то, чего ты раньше никогда не делал, и не
видел, чтобы делали другие. Я дал пример. Более того, я сделал это так, чтобы он
остался неприятной царапиной в их головах. Я надеюсь, что хоть часть задумается
над увиденным. Кроме того, еще ничего не закончено.
310/539
– В смысле? – удивилась она.
– Нужно заставить их задуматься. Определиться с чертой, за которой сидеть и
смотреть уже нельзя, и необходимо действовать. Определиться с тем, должны ли
они вмешиваться, или должны сидеть и смотреть. И у меня уже есть кое-какие
идеи на этот счет… думаю, тебе понравится.
– Мне?!
– Ты ведь любишь комиксы?
Спросить, при чем здесь комиксы, Руби не успела – ее свиток зазвонил.
– Это дядя Кроу, – сказала она, и приняла вызов. – Привет, дядя Кроу!
– Привет, мелочь, – раздалось из трубки. – Что-то случилось?
– Много всего! – от голоса любимого дяди, а я уже заметил что Руби в нем души
не чаяла, она тут же забыла о первоначальной цели звонка, и начала щебетать. –
Мы были на Менаджери! Там…
Я и не подумал ей мешать, просто с улыбкой наблюдая за девочкой. Все же, я
прекрасно понимаю ее чувства – и испытываю те же самые, по отношению к ней
самой. Любовь к родным, пусть даже не связанным с тобой кровью… среброглазые,
Арки, Роденша, лури… хотя, конечно, среброглазые тут вне конкуренции. Их
слишком просто полюбить.
И именно поэтому мне не по пути с королевой гримм, если она действительно
планомерно их уничтожает. За мои жизни я похоронил многих, но только за них
мне хочется отомстить, даже несмотря на мою увечную душу, далекую от негатива.
– Здорово, – раздался из свитка голос Кроу, когда Руби закончила вываливать
на него свои впечатления от пары недель в моей компании. – Я рад, что лисенок
действительно серьезно подходит к твоему образованию.
– Ага! Но я позвонила не совсем поэтому. Дядь Кроу, почему ты не рассказал
нам про Эмбер?
– Что именно я должен был рассказать? – интонации Кроу не поменялись ни на
йоту. – Лисенок знает ее куда лучше меня. Мы всего лишь несколько раз работали
вместе. Или ты про то, что она была ученицей твоей мамы? Ты тогда совсем мелкой
была, и если Тай тебе об этом сказал, то я мало чего могу дополнить.
– Эмбер была ученицей мамы?! – поразилась Руби. Ах да, я же ей не говорил.
– Ты не знала? Тогда лучше действительно спроси Тая.
– Обязательно! Но я про другое. Почему ты не сказал Лайну, что вытащил
Эмбер?
На той стороне замолчали.
– Я… вытащил Эмбер? – переспросил Кроу. Ба-а-а-а! Да ему Озпин еще ничего
не сказал!!!
– Дядь Кроу… – разочарованно произнесла Руби. – Мы все знаем.
– Понятия не имею о чем ты… – после небольшой паузы ответил Кроу. – И Руби,
включи, пожалуйста, видеосвязь.
Я еле сдержался от хихиканья. Озпин действительно ничего ему не сказал, и
наш шпиён вспомнил о том, что я могу подделывать голоса. Видимо, решил, что я
его на понт собираюсь взять. Кстати, хорошая мысль, надо будет иметь в виду – я
ведь и голосом Озпина могу разговаривать. Но Руби включила видео без малейших
проблем.
– Дядя Кроу, – разочарованно произнесла она, видимо, додумавшись до того
же. – Ответь прямо: почему ты не сказал Лайну про Эмбер? Ты ведь знал!
– О чем я знал?! – раздраженно ответил Кроу.
– Значит, Лайн прав, и чтобы узнать правду, ее действительно необходимо
выбивать, – окончательно расстроилась Руби. – Даже из близких…
– Руби, не знаю что там тебе рассказал твой напарник…
– Не надо, дядь Кроу. Мы добрались до подвала Бикона, и все видели своими
глазами. Видимо, мы до тех пор действительно были “слишком маленькие, чтобы
знать”, – тихо произнесла девочка. – Не надо больше лжи.
Тишина.
– Оз в курсе, – решил я вставить свои пять копеек, и сунул голову в поле зрения
311/539
камеры. – Он то ли тоже любитель хранить секреты направо и налево, то ли просто
не счел нужным сообщить, или не успел. И да, Кроу, что ты там говорил насчет
того что я не смогу найти тех, кто похитил Эмбер? Сюрприз. И спасибо. По крайней
мере ты ее вытащил. Будешь в Вейле в ближайшую пару недель, заходи в гости, а
то Рубс не рассказала про то, как мы Бикон брали.
– Ага! – немножко воспряла девочка. – Пока, дядя Кроу!
– …я слишком стар для этого дерьма… – проворчал он, и связь прервалась.
Нда. Вот только напарницу теперь успокаивать мне придется.
– Думаю, иные доказательства моей точке зрения уже не требуются? – с чуть
виноватой улыбкой спросил я Руби.
– Это ведь неправильно, Лайн… – тихо ответила она, разглядывая пол у себя
под ногами. – Мне сейчас кажется, что меня все держат за маленькую глупую
дурочку. Мама ничего не сказала про глаза, и папа, и дядя Кроу, а они ведь знали.
Папа ничего не говорил про то что Эмбер была маминой ученицей, а я бы так
хотела с кем-то поговорить о ней. И про свое Проявление тоже не говорил. Чего
еще я не знаю о себе? Чего еще мы не знаем о мире, в котором живем, помимо
того, что существует магия, а у гримм есть королева?!
– Многого, – я приобнял ее. – И это неспроста. Например, Руби, ты сейчас
болтаешь о вещах, которые могут устроить панику, или заинтересовать кого не
надо, посреди летучего корабля, где летим не мы одни.
– Ой! – она испуганно огляделась по сторонам.
– Не беспокойся, я закрыл нас твердосветным коконом еще когда позвонил
Кроу, – улыбнувшись, я щелкнул ее по носу, и на мгновение добавил энергии,
сделав этот кокон четко различимым. – Но, на будущее… детство кончилось,
вместе с полученными ответами. Теперь ты будешь знать больше, и, поверь мне,
особой радости тебе это не принесет.
– Еще ни разу не принесло. Но так правильнее. Ведь нельзя принять
правильное решение, не зная всего!
– А всего знать невозможно, – улыбнулся я. – Да и по этой ситуации в столовой
ты же видела, что люди не особо хотят что-то решать. Проще, когда решают за
тебя. Проще ничего не знать, жить среди собственных иллюзий. Это уютно, тепло и
комфортно, как детская кроватка. Многие не вырастают из нее всю свою жизнь.
Там, за ее пределами, все слишком сложно.
– Это неправильно, – повторила Руби.
– И с простыми критериями, вроде “правильно” и “неправильно” тут тоже туго,
Рубс. Они становятся личными – и мы, по большей части сражаемся лишь за то, во
что верим сами.
Она подняла на меня непонимающий взгляд.
– Потом убедишься сама, – вздохнул я и сменил тему. – Меня тут кое-что другое
напрягает. Если от тебя так много скрывали… тебе хоть рассказали откуда дети
берутся?
– Конечно! – немедленно заалела Руби.
– Пестики-тычинки-пчелки, “когда мама и папа очень любят друг друга”? –
продолжал смущать я ее уточнениями. – Или нормально, про секс, последствия, и
то что все болезни от нервов, кроме венерических, которые от любви?
– Лайн!
– Что? – сделал непонимающий взгляд я. – Серьезный вопрос, между прочим.
– Про пчелок рассказывал папа, – буркнула Руби, красная до кончиков ушей. –
Про остальное Янг.
– И сама, поди, в сети любопытствовала? – ехидно поинтересовался я.
– Лайн!!! – меня даже ударили кулачком в плечо.
– Буду считать что это “да”, – усмехнулся я.
***
312/539
– Руби, что у тебя за Проявление?
– У меня? – она удивленно подняла голову. – Ну… я могу превращаться в
лепестки и двигаться быстро…
– Я его видел, – усмехнулся я. – Но ты описала лишь то, как оно выглядит, а не
то, что оно такое. Так что у тебя за Проявление?
– О-о-о… никогда об этом не думала… – загрузилась Руби. – Ну… скорость,
наверное?
Я покачал головой. Не могу я понять это отношение. Не. Мо. Гу.
– Это плохо? – потупилась она.
– Так себе, – согласился я. – Тогда давай отвлечемся на чай с печеньем, и
немножко поболтаем. Вопрос, пока моешь руки: “что такое Проявление?”.
– Это…!
– Подумай немного. Не используй заученные фразы, – попросил я.
Пока она отмывала лапки от машинного масла, я поставил на стол печенье, а
потом, хмыкнув, налил нам обоим молока из холодильника. Руби была подвержена
стереотипу о влиянии сего продукта на рост, а мне просто нравился вкус. К тому
моменту как моя напарница зашла на кухню, я уже хрумкал вторую печеньку.
– Я не знаю, что такое проявление, – призналась Руби смущенно, и села
напротив. – Нас учили, что-то про “способ воплощения ауры”, дальше не помню, но
я всегда считала что это вроде личной суперспособности.
– Ага, так и есть, – улыбнулся я. – У большинства самих Охотников, отношение к
своему проявлению весьма прагматичное: “я могу сделать этак”. У тебя так же. А
вот среди обычных людей бытует поверье, что проявление это отражение личности
Охотника.
– Разве нет? – удивилась девочка.
– Конечно нет. Личности сложные. Проявление же штука простая, и появляется
она в ответ на наши самые сильные желания, или же самые большие страхи. Их
исток можно описать порой одним словом или фразой, и чем она короче, тем
сильнее порожденное ею Проявление. Например, мое проявление: “Выжить!”, как
оно сформировалось ты знаешь, тип: желание. Проявление Янг: “Вернуть
сторицей”, полагаю, это тоже из разряда желаний. Проявление твоего отца: “Знать
наперед”, и это больше похоже на то, что рождается из страха ошибок.
– А Проявление дяди Кроу?
– Он сам это считает “неудачей”, и в таком разрезе я это объяснить не смогу.
Тот случай, когда проявление на самом деле сложнее, чем кажется на первый
взгляд. Реально же, это “удар в слабую точку” – скорее всего, желание силы,
ультимативного оружия. Когда твоего противника в драке с тобой начинает
подводить оружие и тело, это куда эффективнее, чем какие-нибудь, не знаю,
протуберанцы жгучего пламени, которые можно и прахом сделать.
– О-о-о… это интересно, – кивнула Руби, цапнула печеньку и проницательно
предположила: – Значит, мое проявление это тоже что-то такое, более сложное,
чем на первый взгляд?
– Ага.
– И что оно такое?! – радостно засияла глазами девочка.
– У меня есть ответ, как и предположение о том, что именно оно позволяет
тебе делать, – кивнул я. – Все же, я наблюдаю за его использованием уже не
первый день и многое успел подметить. Но если я тебе просто скажу это в лоб, то
ты, как и Кроу, скорее всего мне не поверишь, на подсознательном уровне, и
пользоваться им на полную катушку сознательно не сможешь. Поэтому, мне нужно,
чтобы ты поняла это сама. Начни с простого анализа: твое проявление ответ на
желание или страх? Каким словом или словосочетанием можно описать то, что оно
тебе реально дает? И уже исходя из этого я тебе расскажу о том, что ты, скорее
всего, можешь сделать.
– Лайн, ты мой напарник! – надулась она. – Как ты можешь говорить, что я тебе
не поверю? И ты всегда все очень подробно объясняешь, так, что даже сомнений
не остается!
313/539
– Извини, может быть я дую на воду, – я улыбнулся этой прелести. – Но,
пожалуйста, сделай как я прошу. Подумай над своим проявлением сама. Оно нечто
большее, чем кажется на первый взгляд, и я могу ошибаться, видя только часть.
Здесь тот самый случай, когда одна голова хорошо, а две лучше.
– Ладно… – вздохнула Руби. – Ну… мое Проявление появилось… в детстве еще.
Я просто тренировалась, и р-раз! Переместилась.
– О чем ты тогда думала?
– Не помню… что-то представляла, – она улыбнулась. – Я много фантазировала
тогда, про то, как буду взрослой Охотницей и защищать людей.
– Ага. Ты всегда видела свою миссию именно так? Защищать?
– Да! Ведь все остальное неважно.
Среброглазая…
– Хорошо. Я так понимаю, что помогать другим ты хотела прям совсем с
раннего детства?
– Угу, – энергично кивнула Руби и в своем обычном стиле стянула из вазочки
печеньку.
– Значит, твое Проявление было создано желанием. Каким?
– Ну-у-у… успеть? – неуверенно предположила она.
– Ты мне скажи, – улыбнулся я в ответ.
– Успеть. Добраться и защитить, или вытащить из-под удара, – куда увереннее
ответила Руби. – Поэтому я могу перемещать Проявлением не только себя, но и
кого-то вместе с собой. Я пробовала на Янг!
– Итак, значит, твое Проявление – рождено из желания защищать, и, если
формулировать его исток, он будет звучать как “Добраться и защитить”.
– Не “успеть”? – робко уточнила она.
– Не только “успеть”, – покачал головой я. – Именно “добраться”. Ты замечала,
что твое проявление ведет себя по-разному, в зависимости от необходимости?
Например, обычно, когда ты перемещаешься лепестками, ты создаешь за собой
порыв ветра. Но при этом, если ветер тебе помешает, например, как при наших
драках в пустыне, то он не появляется. Или сейчас… ты возилась с верстаком, и
тебе понадобилась вещь, которая лежала за ним. Ты не стала его обходить,
перелезая через столик, на котором были разложены детали. Ты переместилась
проявлением.
– А… да… – удивленно кивнула Руби.
– Итого, резюмируем: твое проявление это не просто “быстрое перемещение
между двумя точками”. Оно позволяет тебе определять скорость, с которой ты
будешь это делать, и позволяет управлять материальностью твоего тела в
процессе. Понимаешь, что это тебе дает?
– М-м-м… думаешь, я могу проходить сквозь стены? – с большим сомнением
произнесла она.
– Нематериальность и, как следствие, неуязвимость, Руби. На время
использования тобой Проявления, правильным образом, обычное оружие и
препятствия тебя остановить не могут.
– Я врезалась в стены, – недоверчиво заметила она.
– Верно, потому что основная проблема пользователей Проявления – это их
представление о возможностях их Проявления, – вздохнул я. – Именно поэтому для
меня было важно, чтобы ты сама сформулировала, чем именно ты владеешь. Иначе
можно начать всерьез верить в “неудачу”, как твой дядя. Смешно сказать, но
использовать Проявление на всю катушку людям мешает только две вещи:
отсутствие интереса к процессу и вера в справедливость.
– В справедливость? – поразилась Руби. – Это тут при чем?!
– А вот, – фыркнул я. – Люди уверены, что за любой плюс надо расплачиваться
равновесным минусом, а это не так. Например! Когда только появились
фотоаппараты, отдельные люди были уверены, что фотографии похищают душу.
Даже нашлись Охотники, которые утверждали, что после того как их
фотографировали, их аура слабела.
314/539
– А она правда слабела?
– Правда, потому что аура управляется подсознанием. Если ты веришь, что она
ослабела, то она ослабнет, – кивнул я. – Но не будем отвлекаться. Люди считали
справедливым, что мгновенное получение идеально точного изображения должно
лишать их чего-то взамен. Но спустя десяток поколений фото умеет снимать любой
свиток, а мы оба видели Пирру, которая, будь эта ерунда верной, уже давно бы
лишилась ауры, учитывая сколько ее фотографий было сделано. Плюсы и минусы
очень редко сбалансированы, но таков уж выверт нашего разума. При этом, никого
не смущают технологии, которые как раз “огромные плюсы при незначительных
или отсутствующих минусах”. Но вот применительно к своим личным способностям
мы почему-то ищем “равные минусы”. А их нет – если мы только сами их не
придумаем.
– Значит, я врезалась в стены, потому что думала что врежусь в стену? –
уточнила Руби.
– Проведем эксперимент, оно так лучше всего. Ты однозначно способна
проходить сквозь разреженные препятствия. Напечатай на верстаке пластиковую
решетку, которую мы вставим вместо двери. А ты сквозь нее пройдешь. Тут вообще
никаких проблем быть не может, поскольку ты спокойно проходила сквозь верстак.
– Давай попробуем, – решительно кивнула девочка.
Решетка, а точнее сетка, с ячейкой где-то в десять сантиметров была готова и
надежно зафиксирована в дверном проеме уже через двадцать минут.
– Сомневаешься, поди, – усмехнулся я, глядя на Руби. Она неуверенно кивнула.
– Я раньше не пробовала такого делать.
– Надо попробовать, более того, надо преуспеть, – строго произнес я. – Ты ведь
понимаешь, что это не просто моя блажь, или эксперимент ради эксперимента?
Зная, что ты способна на это, ты сделаешь более эффективным инструмент,
который был порожден твоей душой в ответ на твое желание. Помни: суть твоего
Проявления это “добраться и защитить”. Умея это ты сможешь спасти кого-то, кого
посадили в клетку, вытащить кого-то из горящего дома или из-под завалов. Не
сомневайся. Твое Проявление было создано ради этого, выковано тобой самой. Я
верю в тебя! – Я распахнул объятия. – Иди сюда.
Миг – и меня мощно толкнуло в грудь алым пятном, мгновенно превратившимся
обратно в чуть ошарашенную Руби.
– Получилось… – она посмотрела назад. Решетка стояла на месте. – У меня…
получилось! Получилось!
Вжух! – и девушка снова по другую сторону решетки. Вжух – и снова крепко
обнимает меня.
– Спасибо, Лайн!
– Пожалуйста, Руби, – я улыбнулся. – Этот успех надо отметить. Сходим за
клубникой, и я приготовлю тебе то тирамису.
– Ура-а-а-а!!! – воодушевилась она. – Ты самый лучший!
На улице мы были уже через пять минут. Руби прихорашиваться не надо – она и
так всегда красивая. Она в курсе и время на эту ерунду не тратит.
– Но… даже если я могу проходить сквозь решетки, это же не значит, что я
могу проходить и сквозь стены.
– Почему?
– Потому что они монолитные! В них нет дырок, как в решетке!
– У вас физику преподавали? – поинтересовался я. – В Сигнале?
– Да, – кивнула она.
– Помнишь строение вещества?
– Ты про атомы, молекулы, и все такое?
– Ага, про них, – кивнул я. – Я начал с прохождения сквозь обычную решетку не
просто так. Cтруктура твердого вещества, названа “кристаллической решеткой” не
просто так. Это сетка, с очень мелкими ячейками. А вообще, Руби, вещественная
вселенная в принципе дискретна, то есть, нет в ней ничего сплошного и
монолитного. Только мелкие-мелкие частицы, расстояния между которыми, если
315/539
посмотреть в очень-очень-очень сильный микроскоп, будут такими же огромными,
как расстояния между зданиями. Ты ведь можешь пройти насквозь город? Твердая
преграда, это тоже своего рода город, просто с очень плотной застройкой. Но через
него все еще можно пройти.
– Ну не знаю… – Руби с сомнением посмотрела на ближайшую стену. – То есть,
ну… да, я знаю про это, но… просто взять и пройти?
– Да. Так же как и через решетку, – улыбнулся я. – Скажи, это было труднее,
чем просто переместиться из одной точки в другую?
– Нет, – признала она.
– Всю работу за тебя делает твое Проявление. Но чтобы оно эту работу
сделало, ты должна отдать правильную команду, не сомневаться в том, что она
выполнима. Ведь если ты не веришь, что можешь пройти сквозь стену, то команда,
которую ты отдашь, будет звучать как “выйти из режима Проявления и врезаться в
стену”. Но ведь ты и в решетку должна была врезаться. Но не беспокойся. До стен
мы пойдем постепенно. Сначала ты будешь проходить сквозь все более мелкую
сетку, а потом… что-нибудь придумаем.
– Спасибо, – она обняла меня.
– Спасибо за спасибо, – я обнял ее в ответ. – А теперь пойдем, десерт сам себя
не сделает.
***
Я ухмыльнулся, и сделал несколько зарисовок карандашом, нарочито в стиле

мистральской манги. Юный Кардин смотрит в пруд, в отражении он с ушками.
Кардин-подросток с радостным гиканьем прыгает с одной ветки на другую, и в его
фантазии у него есть шикарный хвост, развевающийся сзади. И уже вполне
взрослый Кардин, в своей характерной броне, с грустью и злобой вновь смотрит в
зеркало - где у отражения все так же есть то, чего нет у его оригинала. Все те же
тигриные уши и гибкий полосатый хвост.
Грустная история о мечте маленького мальчика, прочитавшего в нежном
возрасте "Терминатора", и захотевшего стать крутым Охотником-фавном. Мечта
ребенка, фантазия подростка, и принятие жестокой реальности несколько лет
спустя: он человек. Принятие, повлекшее за собой отрицание предыдущей мечты,
ее подавление, превратившую желание быть фавном в зависть и ненависть к ним
же. Ведь они были на шаг ближе к образу Настоящего Героя, и... ДАЖЕ НЕ
ПЫТАЛИСЬ пойти дальше. Кардин Винчестер не был расистом в том смысле, в
котором расистами были другие. Он любил фавнов, просто... они разочаровывали
его, своей слабостью топтались на его мечте. Его действия были лишь попыткой
вернуть эту боль тем, кто ее причинял.
Идеально, хе-хе-хе... нет, стоп, не совсем идеально. Нужен еще какой-то
правдивый факт, за счет которого вся история тоже будет казаться истинной. И я
припоминаю, что за двести лет до нынешнего момента, был один товарищ, Джим
Винчестер, который влюбился в фавну-соболь, из непризнанных Арков, и наплевав
на все последствия, взял ее в жены и удрал куда-то в неизвестном направлении,
под метавшего гром и молнии главу рода. Огромный был скандалище, говны
взбурлили до небес, и тогда как раз впервые появилась дискуссия,
внутривейловская, насчет того чтобы признать за фавнами, за которых поручились
кланы, полные гражданские права. Наверняка что-нибудь из этого скандала
осталось, и если упомянуть это в истории... ага! Даже относительно современная
статья-анализ есть! Со всеми необходимыми мне ссылками на первоисточники!
Замечательно, воткну ее как причину, по которой в семье Винчестеров одобряются
гонения на фавнов. И почему маленькому мальчику Кардину приходилось скрывать
свою мечту о тигриных ушках.
Отлично... мне уже не терпится посмотреть реакцию на мой маленький
экспромт, оформленный в стиле короткой лайт-новеллы. Теперь сделать несколько
316/539
сотен экземпляров и развесить по стенам, для максимально быстрого
распространения информации… попрошу Блейк, она у нас любительница
справедливости, и, пожалуй, Жона, раз Нора сказала что я за него “отомстил”, то
большой любви к Винчестеру он не испытывает.
Так, а теперь вторая часть… про безликую массу тех, кто смотрит, но не
действует, и про выбор защитников быть защитниками. Но это потом, потом… если
первая часть зайдет.
***
– Лайн… ты что делаешь? – ошарашенно произнесла Руби, застав меня за

очередной накатившей блажью.
– Тренируюсь, – напряженно ответил я, вглядываясь в зеркало.
– В чем?
– Я хочу делать так же, как тот чирикающий котик из зоопарка, как там его…
каракал, – я вновь одновременно дернул обоими ушами. Не получилось, но,
кажется, я уже понял какие там приводные мышцы. Нужно просто напрягать ее не
разом, резко сжимая, а пустить волной.
Ничего, я научился брови поднимать по отдельности, и делать этот красивый
взмах ушами тоже научусь!
– Но ведь ты не котик… – растерянно ответила мне Руби.
– Мяу? – идеально скопировал я звук. А потом даже спроецировал из
голографического праха длинный кошачий хвост, которым демонстративно
помахал, рассмешив свою напарницу. Кстати, а это не так-то просто. Хорошее
упражнение на контроль ауры.
– Тот кот делал не так, – с улыбкой ответила Руби, отсмеявшись.
Я несколько раз мяукнул-чирикнул по-каракальи. И вновь дернул ушами. Да
блин! Надо мягче и плавнее…
– Это так не работает, – вновь рассмеялась она.
– Это пока не работает, – отмел я ее утверждение.– К завтрашнему вечеру
научусь. Спорим?
– Спорим, – легко согласилась она. – На еще одно тирамису!
– Без проблем! Если ты выиграешь, то я его приготовлю. А если я выиграю, то я
буду кормить тебя клубникой с рук.
– Договорились! – кивнула Руби, а затем удивленно вскинула брови. – Погоди,
ты меня, а не я тебя?
– Угу. Знаешь, я очень люблю клубнику, – доверительно произнес я. – Обожаю
прям.
– Но ты ведь никогда ее не ешь… – растерянно произнесла девочка.
– У меня на нее аллергия. Я покрываюсь пятнами, которые, к тому же, чешутся
так, что хоть вой.
Искреннее сочувствие отразилось в серебряных глазах моей напарницы. Она
поняла мою боль, как никто.
– Поэтому! Я буду кормить тебя клубникой, а ты должна будешь есть ее так,
чтоб вкусно было даже мне.
– Ладно… – растерянно кивнула Руби, явно раздираемая противоречивыми
эмоциями. – Только, Лайн… это же нечестно, когда проигрыш не отличается от
выигрыша…
– Вполне честно, – я подмигнул ей. – Ведь в данном случае это действует в обе
стороны. Мне, конечно, очень понравится кормить тебя с рук, но и просто смотреть
как ты наслаждаешься моей готовкой меня тоже порадует.
– А-а-а… – протянула она.
Да-а-а… милашка Руби ест клубнику у меня с рук, прелесть что за картинка…
мр-р-р-р…
– Получилось! – воскликнул я, когда последовавший за приятными мыслями
317/539
взмах ушами вышел почти таким каким нужно.
– Получилось? – удивилась она, и я вновь взмахнул ушами. Восторженный
взгляд серебристых глаз был мне наградой.
– Как?
– Очень мило!
– А так?
Я взмахнул ушами и сопроводил это “глазками котика” и “лисичковым
чириканьем”.
– Лайн… – жалобно произнесла Руби. – Можно…
– Можно?
– Можно я тебя потискаю? – срывающимся голосом попросила она.
– Весь твой, – усмехнулся я.
Девочка с восторженным писком вцепилась в мои уши, и стала их растирать,
что было очень уместно, после нескольких-то часов тренировок.
На ком бы еще попробовать проапгрейженную силу ушек? Хм…
Мне предстоит еще две недели реабилитации, в ходе которой нельзя много сидеть,
да и начались курсы, так что на прежний "пулемет прод" не рассчитывайте. Но я о
неизбежном снижении темпа предупреждал и раньше :)
notagraystar - спасибо за идею с Кроу
Camfe, Andrey_M11 - спасибо за вычитку в публичной бете
Умилительный взмах ушами и его идейный вдохновитель для Лайна -

https://coub.com/view/2fta3e
=======
Думаю вот, расширять ли канон. Сейчас Лайн повезет "натаскивать" Руби на
реальные бои против людей и враждебно настроенных Охотников, поскольку, раз
за ней охотятся, ей это действительно надо. Здесь есть два варианта.
Первый - с размаху вляпаться в сюжет книг RWBY: After the Fall и RWBY: Before the
Dawn. Ну, которые про команду CFVY и их обучение в Шейде после падения Бикона.
Так-то "Корона" существует и сейчас, и отсылку на нее Лайн делал в разговоре с
Озпином ("в Вакуо пропадают сильные Охотники"). Там все будет проще, поскольку
падения Бикона еще не было.
Второй - сделать таймскип, тогда в следующей главе будет про первую встречу с
Пенни, причины по которым Лайн не любит атлассцев, с наглядным
подтверждением, и первая встреча Лайна с Айронвудом...
318/539
Примечание к части Из комментов возмутились, что тут много повседневности.
Перечитал, согласился, добавил соответствующий тег. Ее тут действительно много,
и в дальнейшем меньше не станет. Взять вот, например, эту главу :)
Глава 17 - Дорога в Вакуо
Руби вышла из душа и с довольным выдохом плюхнулась на диван.

Выходные! Настоящие, всамделишние, взаправдашние выходные! За последние
две недели с Лайном она уже успела подзабыть про такое счастье. Медицинские
курсы, затем курсы вождения, а по вечерам – учеба. В первую неделю, пока Лайн
дочитывал учебники Сигнала и Бикона, она тренировалась пользоваться аурой, и
училась проходить проявлением сквозь все более и более частую сетку. Но вечера
второй недели были посвящены обычной учебе. Впрочем, Лайн каким-то
невероятным образом сумел превратить учебу почти в развлечение. Его лекции по
истории хотелось слушать – он дополнял их деталями и часто рассказывал что-
нибудь интересное об исторических личностях. А иногда рассказывал, “что было на
самом деле”, как на их прошлые посиделки с командами Янг и Жона. Даже
нелюбимый еще с Сигнала предмет “скрытные операции и обеспечение
безопасности” заиграл новыми красками. Лайн знал толк в ловушках! И
рассказывал он о них не только подробно, но и с какой-то мечтательной
ностальгией, словно воспоминания о том, как он выживал на Безымянном, его чем-
то радовали. Возможно и радовали – Руби уже давно поняла, что у ее напарника
хватало странностей. Например, то, как он ее кормил клубникой… от одного
воспоминания девочка ощутила, как по ее щекам расползается тепло румянца.
Лайн нашел где-то божественно вкусную ягоду, и… кормил ее с рук… и почему-то,
почему-то, она сама не знает почему – но он смотрел ей в глаза все это время, а
она не могла отвести взгляд. Это было очень-очень-очень смущающе! Но взгляд
отвести все равно не получалось! А один раз он случайно коснулся ее губ, когда
забирал хвостик ягодки, и она вся покрылась мурашками.
Но клубника того стоила! И… было приятно. Но теперь уже она должна
придумать какое-то совместное времяпровождение. Лучшие друзья навсегда! Да!
Лайн, кажется, вовсе не против учиться новому, а значит, завтра они обязательно-
преобязательно пойдут в оружейный! И в книжный, за свежим номером “Арсенала”
и новым томом “Xray & Vav”! И в зал игровых автоматов!
Руби радостно пискнула, предвкушая прекрасный завтрашний день.
Щелкнул замок на входной двери, и в их квартиру вошел Лайн, напевая себе
что-то под нос. Видимо, ту песню, которую он ходил записывать.
– Хой, Рубенок, – окликнул он ее. – Пошли праздновать?
– Праздновать? Что?
– Мы закончили курсы, мы молодцы, и определенно достойны награды. Но
поскольку мы, к сожалению, взрослые молодцы, то награду нам придется
организовывать себе самостоятельно. Я предпочитаю сладости. Как насчет того
чтобы посетить кондитерский магазинчик и попробовать все, что приглянется?
– Да!!!
Пусть и со странностями, зато – идеальный!
***
В данный момент Кроу очень раздражала дверь лифта, в котором он ехал в

башню Озпина. В его нынешнем настроении, ему бы очень хотелось открыть дверь
в кабинет древнего мага с ноги, но, к его огромному сожалению, это было
невозможно. Уже в который раз его срывали с одного задания, чтобы отправить на
другое, и сегодняшний день исключением не стал. А он был уверен, что подобрался
319/539
так близко!
Дверь лифта открылась, и ушей Кроу коснулась музыка. А затем его словно
ударило под дых… он узнал голос.
Can you hear, can you hear, can you hear my voice?
Coming through, coming through, coming through the noise
I'm floating through outer space
I'm lost and I can't find a way
Oh, all the lights going dark and my hope's destroyed
Help me, is anybody there?
(Is anybody there? Is anybody there?)
Save me, I'm running out of air, ooh
Calling out mayday
– Кроу, – Озпин поставил на паузу. – Рад тебя видеть. Дослушаем?
Он кивнул, и песня продолжилась. В другом случае Кроу бы даже не обратил
внимание, обычная попса: приятный голос, красивый проигрыш между куплетами,
но… голос Эмбер и вложенный в песню смысл заставляли его ежиться. Особенно
то, что это может быть правдой.
– Это… творение лисенка? – прекрасно зная ответ, спросил Кроу когда музыка
стихла.
– Да, – просто ответил Озпин. – Он выложил его вчера вечером. Очень
интересный текст… и подбор голоса. Аллюзия на состояние Эмбер и то, как она
сама его, возможно, воспринимает. Пустота космоса, одиночество и
заканчивающийся воздух. Безмолвный крик о помощи, которого, конечно же, никто
не слышит.
– Строка о “глазах, что закрыты, но могут видеть”… думаешь, это правда? –
осторожно спросил Кроу.
– Ни в чем не могу быть уверен, – вздохнул Озпин. – Красивая песня, не так ли?
Заставляет сопереживать.
Кроу вновь зябко передернул плечами. Да. В этом Озпин был прав. Раньше он за
глаза называл наивную и взбалмошную девчонку исключительно Осенью, за
единственное, что в ней было ценного. Но сейчас это прозвище отдавало едким
душком предательства. Она была человеком. Она была их товарищем – и за это
поплатилась.
– Значит, они действительно пробрались в хранилище, – перевел тему Кроу.
– Сделали подкоп. Глинда уже заканчивает перекрывать проходы через
пещеры.
– Под Биконом есть пещеры?
– Есть, и довольно обширные. Я уже успел забыть об их существовании – с тех
пор, как тайные ходы переделали в туннели эвакуации, прямой выход в пещеры
был перекрыт. Но мистер Ланата вновь воспользовался неортодоксальным
подходом.
– Блеск… – выдохнул Кроу. – И как все прошло?
– О назначении машины Джеймса они догадались сами, – вздохнул Озпин. – В
общем-то, им пришлось рассказать все. О девах, о Салем, даже о среброглазых.
Мистер Ланата умеет задавать вопросы.
– Тц. А просто намять им бока и выставить прочь?
– Боюсь, в этом случае мы бы потеряли всех троих. Мистер Ланата
предусмотрел такой исход… впрочем, лучше я расскажу все по порядку. А затем и
покажу кое-что.
По итогам рассказа Кроу окончательно почувствовал себя оплеванным.
Недооценил. Серьезно недооценил! Лисенок, хоть и был мелким, наглым,
самоуверенным подростком, но за его самоуверенностью стояло кое-что. Развитые
Проявлением мозги, пусть и набекрень, и опыт выживания, который имел даже не
всякий взрослый Охотник – и это все у него было еще с десяти лет. С чего он, Кроу,
только взял, что забавный паренек Данди не знает правил, по которым действует
теневой мир? Джуниор вполне мог бы объяснить это, если бы его спросили…
320/539
– Значит, он все же нашел кого-то, кто может заглядывать в прошлое, –
констатировал ворон.
– И теперь у нас даже есть примерные очертания наших врагов, – закончил
рассказ Озпин, протянув ему три листа.
– Похожи, да только толку с этого, – разочарованно произнес Кроу, посмотрев
на грубые, с почти неразличимыми чертами лица, рисунки белым по черному. –
Узнать кого-то по этим малякам невозможно, если только ты его раньше не видел
сам.
– К сожалению.
– А тот Охотник, со взглядом в прошлое?
– Как сказал мистер Ланата, ей не понравилось увиденное, и, получив плату,
она сбежала через тени. Он оставил номер свитка, но тот давно неактивен.
– Жаль.
– Да. Однако, все обернулось к лучшему. Состояние Эмбер улучшилось и
стабилизировалось на новом уровне. Ее аура все еще распадается, но гораздо
медленнее, чем раньше. Пульс повысился до нормальных значений.
– Я буду только рад, если устройство Джеймса так никогда и не используют, –
проворчал Кроу, достал фляжку и сделал глоток. – Лисенок опять удивил. Они мне
позвонили, знаешь? Руби расстроилась, что я не рассказал ей про Эмбер, а он
поблагодарил за то, что я ее вытащил. И звал в гости.
Озпин на это пожал плечами.
– Она поймет. Или мистер Ланата объяснит.
– Если еще не объяснил, – вздохнул Кроу. – Хорошо, Оз, но что теперь? Мы
знаем, что сейчас против нас действуют трое, одна из которых полудева. Лисенок,
конечно, неплохо себя показал, но это ведь не повод действительно доверить ему
все?
– Не повод, – кивнул маг. – Он предположил, что на Эмбер указал кто-то из ее
команды, но не похоже, чтобы это было так на самом деле. Однако, ее все же
нашли…
– Крот? – нахмурился Кроу.
– В лучшем случае, это была Рейвен. Но в худшем…
– Это был кто-то из Круга, – процедил Кроу.
– Либо некое Проявление. Либо Салем нашла способ находить магию магией,
не будем исключать и такую возможность. Но – я все же прошу тебя проверить всех
членов Круга, начиная с отдаленных.
– Теодор, Рампол и Лео… – задумчиво протянул ворон. – Хорошо, Оз. Займусь
немедленно.
– Незаметно. Я не хотел бы обижать их недоверием.
– Я понимаю.
***
Я с сомнением вертел в руках крупнокалиберный пистолет, пока Руби с

огромным интересом болтала о чем-то с продавцом, явно отошедшим от дел
Охотником.
Праховое оружие отличалось заметно большей мощностью, чем огнестрельное.
Я действительно плохо разбирался в оружии, но мой папа, в смысле, родной, еще
из первого человечества, был большим любителем всяких стреляющих штук, охоты,
и тому подобного. Я же после первой охоты в его компании день прорыдал от
жалости к… не помню уже, кого он там добыл. Вроде, оленя какого-то. В общем, в
моем, воспитанном на диснеевском “Бэмби” детском сознании, папа, вместе с его
армейскими друзьями-охотниками однозначно были безжалостными и
бессмысленными убийцами. Оттуда же, думаю, и моя подспудная неприязнь к
огнестрелу. Я и местные праховые игрушки начал изучать частично из-за того что я
321/539
в новой жизни всегда что-нибудь изучаю, чтобы не костенеть в замшелых взглядах,
а в остальном из-за того что это все любит Руби. Но мне все же есть с чем
сравнивать – ведь папа хотел привить мне страсть к “мужским” развлечениям
вплоть до восемнадцати. Потом… а что было потом? Видимо, что-то весьма
негативное, поскольку я не могу вспомнить вообще ничего из тех времен. Ну и
неважно, дела давно минувших дней.
Возвращаясь к теме оружия. Против Гримм огнестрел был бы почти бесполезен.
Не хватило бы патронов и реакции. Тех же беовульфов одним выстрелом можно
убить только если попасть в глаз - и то, если калибр позволит пробить кость в
глазнице. Попадание в тело не всегда заставит тварюгу даже замедлиться -
особенно если это литая пулька, не помню правильный термин. Те пули, что внутри
тела разворачиваются, стараясь нанести как можно больше повреждений будут
более эффективны, думаю, от трех до пяти попаданий в корпус беовульфу хватит.
Вот только средняя стая этих оборотней насчитывает пятнадцать голов, а это
означает что потребуется от сорока пяти до семидесяти пяти попаданий в корпус.
Обычного человека разорвут к чертям собачьим пока он будет расстреливать
третьего противника, а Охотник не сможет сохранять адекватную мобильность,
если будет увешан необходимым количеством боеприпасов. Веский повод работать
в команде.
Праховые боеприпасы были заметно мощнее – их на беовульфа хватало и
одного, при должном калибре. Но вот броню они брали не слишком хорошо… а
большинство гримм, как бы, на недостаток брони не жалуются. А еще, праховые
боеприпасы тоже кончаются! Поэтому в современном мире любое оружие Охотника
имеет режим ближнего боя.
Конечно, всегда есть возможность сделать укрепленную огневую точку, где
патроны будут лежать ящиками, и поставить там пару станковых пулеметов, но и
здесь не все хорошо, потому что Гейсты. Один долетевший под прикрытием,
скажем, Голиафов “призрак” может превратить такую точку в подражателя
Мегатрона. И эти твари ТОЖЕ смогут пользоваться пулеметами. Были прецеденты.
– Нравится? – подлетела ко мне Руби. – Неплохой выбор!
Я осознал, что до сих пор кручу в руках пистолет. Или, нет, револьвер. Во.
Способ заряжания барабанный, значит, револьвер. Растем и преисполняемся в
своем познании.
– Выглядит круто, – признал я.
Все же, с времен первой жизни, мое отношение к оружию успело поменяться.
Как и к убийству. Я все еще стараюсь не убивать без нужды, но… к сожалению,
быть сытым вегетарианцем можно только в высокоразвитом обществе. Когда
“будет ли у тебя еда” зависит от того кого ты сегодня поймаешь, сложно сохранить
прежние взгляды. Но я по-прежнему убиваю лишь из необходимости, и, по
возможности, мгновенно, безболезненно.
А еще теперь мне даже немножко нравятся хищные обводы черненого металла.
Папа бы одобрил – я, в конечном итоге, оказался не совсем “пропащим”. Толку мне
с револьвера, правда... но пусть будет. Хоть стрелять поучусь. С луком я круто
научился обходиться, вдруг это как-то пересекающиеся навыки?
– Возьму. И патронов… ящик. Какие для тренировок лучше подходят.
– Не умеешь стрелять? – вскинул брови продавец. – У тебя хоть удостоверение
Охотника есть, парень? Или дома забыл?
Вместо ответа я положил револьвер обратно на стенд.
– Забыл.
– Но Лайн! Оно ведь у тебя на свитке, ты его прикладывал к двери, чтобы
войти! – воскликнула Руби.
– Да, и он помнит об этом. Так что я не собираюсь поддерживать деньгами
всякое хамло, – пожал плечами я.
Мужик хмыкнул, и скрестил руки на груди.
– Фавны. Все-то их, бедных, “угнетают”, – прокомментировал он. – Хозяин-
барин. Не хочешь, не бери.
322/539
– Хочу, не возьму. Как насчет небольшой дуэли завтра? Не нравишься ты мне.
– Да без б. В шесть.
– В шесть, – кивнул я. – Руби, будешь чего-нибудь брать?
– А-а-а… – она растерянно посмотрела на меня.
– Это наши с ним личные терки, с которыми мы между собой завтра
разберемся…
Мужик снова хмыкнул.
– …на тебя они не распространяются.
– А… ну ладно…
Девочке все же было неловко, но страсть к вооружениям пересилила, и она
набрала уйму боеприпасов. С доставкой.
***
– Извини, Руби, не хотел портить тебе настроение, – сказал я, когда мы вышли и

направились к следующему пункту ее плана.
– Ты опять начал конфликт, – грустно произнесла она.
– В данном случае я его, скорее, развил, – покачал головой я. – Рубс, все
начинается с малого, и хорошее, и плохое. Этот человек сознательно выбрал в
качестве занятия торговлю. Любые продажи это не только обмен товара на деньги,
но еще и сервис. Если у тебя в кафе перед тем как ты сделаешь заказ, спрашивают
“а у тебя деньги-то есть?” – это не закономерное требование, это унижение. И если
каждый будет позволять такое делать с собой, то очень быстро в таком кафе
начнут подавать всякую бурду, и говорить при этом “на, жри”. Надо уважать себя,
и уважать других. А неуважение пресекать, сразу же, и тогда все будет хорошо.
Пресекая неуважение к себе, мы тем самым делаем общество лучше для всех.
Она тяжело вздохнула, но не стала спорить. Эх… Эмбер тоже первое время
расстраивалась от вот этих вот мелких проявлений бытового расизма. Потом
привыкла, и сама в подобных случаях стала вести себя довольно резко. Но я, к
сожалению, не то чтобы внушителен внешне… ростом я как был примерно с Эмбер,
так и остался, перегнав ее, от силы, на пяток сантиметров. Может и вырасту еще,
но быть каланчой мне не светит. Телосложение среднее, мордашка миловидная…
как такого всерьез воспринимать? Но это хорошо! Первый удар будет за мной чаще
обычного! Это окупает то, что угрожающим “захлопнись!” я пройму разве что
маленьких детей.
Следующим местом интереса у Руби был книжный. Оружейные журналы и
комиксы. Так, решительно берем себя в руки и не осуждаем чужие вкусы. В конце
концов, не у всех такая богатая фантазия, как у… Блейк! Легка на помине.
– Привет! – поздоровался я с ней, подходя ближе.
– Привет, – она повернулась ко мне. – Неожиданная встреча.
– Я не выгляжу человеком, который умеет читать? – вскинул брови я.
– Невозможно хорошо писать, не прочтя перед этим множество книг, – не
приняла шутку девушка.
– Тогда?
– Ты очень… – она смерила меня взглядом. – Практичный. Я думаю, что ты из
тех, кто предпочитает свиток или аудиокниги.
– Точно подмечено, – улыбнулся я.
– Я достаточно наблюдательна, – кивнула она.
– Когда дело касается людей. Хорошая черта, – похвалил я, и ехидно добавил. –
Мне пригодится.
Она нахмурилась.
– Говоря об этом… почему ты так уверен в том, что я буду поддерживать тебя?
Ты ведь знаешь кто я. Не думаешь, что у меня есть свои амбиции?
– Есть, несомненно, но они не касаются управления людьми. У тебя есть сила, и
сердце твое на правильном месте, поэтому ты хочешь применить ее для блага
323/539
других. Твои амбиции лежат в той же сфере, что и Руби, в общем-то. Ты хочешь
лучшей жизни для всех. Но ведь ты понимаешь, что именно мешает тебе достичь
этой цели?
– Недальновидность, – это слово упало с ее губ, словно наковальня. –
Неспособность увидеть картину целиком.
– Следствие молодости, возможно, – кивнул я. – И не смотри на меня с таким
скепсисом. Несмотря на то что мы ровесники, мое настоящее Проявление влияет на
развитие разума. Так что ментально я куда старше, чем можно предположить по
моей внешности.
– Настоящее проявление?
– Я же говорил, что я не Шни, а мое проявление – внутреннее. Вся эта история с
“фавном-Шни” могла бы умереть в тот же миг, когда я создал этот псевдоглиф.
Вайсс просто могла бы сказать, что этого не может быть, и что она в это не верит.
Но она поверила, причем с огромной охотой. Тоже говорит о ней кое-что.
– Твоя демонстрация была слишком убедительной, знаешь ли.
Я пожал плечами.
– Лайн! – выскочила на нас Руби. – О! Привет, Блейк.
– Здравствуй.
– Смотри, что я нашла! – радостная напарница показала мне выпуск комикса со
странным названием, и номером три.
– Это… раритет? – предположил я.
– Да! Еще какой! Я и не думала, что его можно найти просто в книжном
магазине!
Блейк, не прощаясь, свалила за книжные полки, а я некоторое время слушал
полный энтузиазма рассказ напарницы о комиксе. Как я понял, это что-то вроде
комиксов давно исчезнувшего “Марвела”, с их насыщенной и цветастой
супергероикой. Я от этого был далек и в первую жизнь, не то, что сейчас. Но
восторги выслушал и в нужных местах покивал. Дети же, ну. Родительский талант
“пропускать восторженный лепет мимо ушей” у меня развит в совершенстве. Да и
счастливая среброглазая – это просто красиво, можно любоваться и слушать
щебет, не вдумываясь в смысл.
***
– Привет, мелкие, – раздался голос за нашими спинами, когда мы пошли в

следующую “точку интереса” на плане Руби.
– Дядя Кроу! – обрадовалась она, развернулась… и, видимо, вспомнив на чем
закончился предыдущий разговор, немного увяла. Я легонько толкнул ее в спину. –
Лайн?
– Делай то что хочешь, Руби, – я подмигнул ей. – Жизнь Охотника редко бывает
долгой, и тратить ее на обиды хоть и можно, но потом придется потратить еще
больше на сожаления. Вдруг это последний раз, когда вы видитесь?
– Угу… – она виновато улыбнулась, но обниматься все-таки не полезла. –
Привет, дядя Кроу. Ты к нам?
– К вам. Вы же звали в гости? Я пришел, вас нет. Не повезло… пришлось искать.
– У нас день укрепления дружбы! – похвасталась Руби. – И выходные!
– А в понедельник мы поедем в сторону Вакуо. Тренировки, помощь
поселениям, обычная жизнь Охотников, – дополнил я.
– В Вакуо? Зачем? – немного удивился Кроу.
– Более беспокойное место, чем Вейл, – пожал плечами я. – Можно было бы и на
Аниму махнуть, но я не люблю Мистраль, да и наш автобус на другой континент
перевести… можно, конечно, но паром идет почти неделю, а нам через пару
месяцев возвращаться.
– Зачем? – удивилась Руби.
– Семестр кончается, тебе надо будет сдавать экзамены. И поработать с нашей
324/539
командой, если хочешь поучаствовать в фестивале Вайтела. Хочешь же?
– Да! Очень хочу!
– Вот, значит, возвращаться.
– Хм. Мне тоже надо в Вакуо, – задумчиво произнес Кроу.
– Если не срочно, то поехали с нами, – предложил я.
– Да! – обрадовалась Руби. – Дядь Кроу, поехали!
– Парень, ты не забыл про мое Проявление? Находиться со мной рядом
короткое время – просто неприятно, но длительное уже опасно. Тем более в
машине, в которой много что может ломаться.
– Во-первых, трудности закаляют, и все проблемы лучше решить заранее, как и
укрепить слабые места в автодоме. Твой телекинез не то чтобы мощный…
– Это не телекинез!
– Кроу, давай натурный эксперимент? – предложил я.
– Хи-хик, – Руби, видимо, вспомнила свой “натурный эксперимент”, после
которого начала сквозь решетки проходить.
– Я сейчас куплю десять теннисных мячиков, и буду ими жонглировать.
Скажем, десять же минут. А ты будешь, изо всех сил напрягая Проявление,
пытаться мне помешать.
– И что это докажет?
– Я не могу блокировать действие “неудачи”. Но действие телекинеза – с
легкостью. И если за десять минут, несмотря на все твои усилия, у тебя не
получится заставить меня уронить мяч, то значит я могу, как минимум,
блокировать действие твоего проявления. А как максимум – прав насчет того, чем
ты действительно владеешь.
– Самоуверенный шкет. Ладно, если ты до сих пор не убедился…
Мячики купили, эксперимент провели. Я даже, чтобы повысить вовлеченность
пьяного ворона, предложил пари: если он проиграет, то поедет с нами и все время
поездки будет трезвым. А если выиграет, то я оплачу ему абонемент в
“Монтировке” на год, пусть хоть упьется.
Он старался. После пятой минуты отчаянно, после седьмой самозабвенно – без
своего Проявления, и не зажигая ауру, думаю, я помер бы от инфаркта или
инсульта. Но мое Проявление было со мной, так что прожонглировав десять минут
в спокойном темпе, я гадко усмехнулся.
– Не повезло… – грустно резюмировал Кроу, сдав мне свою фляжку на
ответственное хранение.
– Ура! – порадовалась чужой неудаче Руби. Любит она дядю, а тут мы вместе
проведем немало времени…
***
Я вновь пожалел, что не купил хороший фотоаппарат. Потому что выражение

лица Кроу в тот момент, когда он увидел наш автодом определенно стоило того,
чтобы запечатлеть его для семейного фотоархива.
– Ты так и будешь стоять с открытым ртом, или все-таки поможешь нам
погрузить вещи? – ехидно поинтересовался я, выпрыгнув из водительской кабины.
– Хм, – взял себя в руки Кроу и решил меня подстебнуть. – На летучий корабль
денег все-таки не хватило?
– Ну так какие мои годы? – лучезарно улыбнулся я.
– Хе, наглый шкет, – ухмыльнулся он. – Впечатляет, признаю. Для твоего
возраста.
– Я бы предложил и тебе чем-нибудь похвастаться, но, так и быть, пожалею.
Если не будешь помогать, то можешь пока располагаться внутри.
– Помогу я, помогу, – вздохнул он. – Малолетние эксплуататоры.
– Тебя если не эксплуатировать, то ты совсем сопьешься. Вот и стараемся всей
честной компанией, от меня до Озпина.
325/539
– А ведь хорошая теория… – задумчиво протянул Кроу. – Многое объясняет.
– Руби! Ну что ж ты делаешь, неугомонная! – воскликнул я, когда увидел, как
моя напарница, пыхтя и отдуваясь, тащит “холодильник” сложенного верстака,
вдвое больше нее размером.
– …я смогу…! – выдавила она, вновь отрывая этот гроб от пола. – Ой!
– Была бы обычным человеком, я бы тебе подробно рассказал, к чему такая
хрень приводит, – проворчал я, активируя гравипраховые браслеты, и уменьшив вес
верстака в десять раз. – И про грыжу, и про выпадание матки…
– Но я Охотница, и мне это не грозит, – беззаботно откликнулась, Руби,
картинно закидывая верстак себе на плечо, и дальше спускаясь уже так.
– К твоему счастью. Впрочем, будь ты обычным человеком, ты бы эту штуку и
не подняла.
– Это не штука! Это…
– Да-да, твоя прелесть, из множества букв и цифр, – мы спустились к нашему
автодому, и я открыл багажное отделение, куда мы с Руби легко поставили
верстак.
– Эти чемоданы туда же? – поинтересовался Кроу, который уже успел взять
пару баулов и спуститься вслед за нами.
– Нет, оба в кабину, – моментально ответила Руби.
– А что за мешки? – кивнул он на вторую половину багажного отделения.
– Абразив для пескоструя.
– Зачем? – удивился он.
– Броню этой машинки буду улучшать, по вечерам.
– Абразивом?
– Увидишь, проще показать, – отмахнулся я. – Рубс, грузимся шустрее, я
договорился что мы подъедем на продуктовую базу к десяти.
– А завтрак? – жалобно спросила она.
– В кафешке на выезде из города, там кормят так, что пальчики оближешь.
– Но ведь у тебя лучше…
– Я знаю, – проигнорировал я неприкрытый намек. – Идем.
Так-то личного барахла у нас было немного. Две больших сумки у Руби, одна у
меня. Но еще были: запчасти для оружия, несколько ящиков патронов, емкости с
прахом, и многое-многое другое. Впрочем, с грузоподъемностью Охотников, мы
закончили за пятнадцать минут, и забрались в машину, где у Кроу вновь
вытянулось лицо.
– Круто, правда? – заметила это и Руби. – Целая квартира! Тут есть стиралка,
посудомойка, и даже душ! А еще Лайн купил приставку к телику в кают-компании,
можно будет играть по вечерам!
– Душ… – протянул Кроу с явной интонацией “зажрались” в голосе.
– Ага! – подтвердила Руби. – Там пятьсот литров воды в запасе, бойлер,
кондиционеры для каждого помещения, два холодильника и морозилка, вот тут и
вот тут…
Пока моя напарница показывала ему начинку автодома, попутно досконально
рассказывая все технические характеристики, я зашел в кабину, удобно
расположился в водительском кресле и бесшумно тронулся с места. Да, движки на
электропрахе определенно имеют свои преимущества…
– Лайн! – в кабину тут же влетела возмущенная Руби, разбрасывая по
окрестностям алые лепестки. – Я сама хотела вести!
– Рубс, твоя восторженная мордашка за рулем такой махины устроит в городе
панику. Выедем из Вейла, и рули сколько хочешь.
– У-у-у… но я ведь вожу лучше… – насупилась она.
– С этим спорить не буду, но ты еще не Охотница, а пятнадцатилетняя девочка
за рулем фуры-двадцатитонника соберет на нас всю полицию Вейла. А это очень
нудные ребята, поверь мне на слово.
– Ладно, – вздохнула она. – Но сразу после Вейла поведу я!
– Без вопросов.
326/539
***
– Ты не боишься? – поинтересовался Кроу и, когда я вопросительно поднял

брови, уточнил: – Оставлять Руби одну за рулем.
– Мы учились вместе, и ей рулить нравится больше чем мне, – я пожал плечами.
– Видимо, моя душа принадлежит небу, и ничего кроме собственных крыльев меня
не привлекает.
– Поэтично, – ухмыльнулся Кроу.
– Немного, – согласился я, поджигая огненный прах в кухонной плите. Весьма
продвинутый походный вариант, использующий гравитационный гироскоп, чтобы
готовить можно было даже в движущейся машине. – Ты к жареной картошке как
относишься?
– Я ем всё.
– Что-то такое я и предполагал. Кстати, трезвость идет тебе на пользу.
Мощность телекинеза заметно выросла.
– Это не… – раздраженно начал Кроу и осекся. – А хотя гримм его знает…
может ты и прав. Кто другой уже бы споткнулся, опрокинул на себя сковороду и
разбил голову об угол стула, а тебе хоть бы хны. И Руби ты научил таким вещам,
которые мы от ее Проявления даже не ожидали. Может, и правда телекинез…
– Правда, правда, – заверил я его. – То и дело пытается у меня чего-нибудь
внутри дернуть. Похвальная сфокусированность, машину сломать было бы проще.
– Наверное, ты не нравишься моему Проявлению, – ухмыльнулся Кроу.
– Скорее, подсознательно не нравлюсь тебе. Или же тебе не нравится тот факт,
что я игнорирую твое лучшее оружие.
– Я этому только рад, – серьезно ответил он. – Пока что я мог расслабиться
только в присутствии Тая. И то… пока у него аура не закончится. У тебя с этим как?
– Без проблем. Слушай, как же вы в команде-то работали, пока ты воображал
что твой телекинез это неудача?
– Я открыл его уже после выпуска, до того все было отлично. А после… – Кроу
вздохнул. – Что ж, у меня есть причины, считать что мое Проявление приносит
неудачу.
Я пожал плечами, налил масло на сковороду и сыпанул туда нарезанную
картошку.
– Если это телекинез, то его можно контролировать, верно? – спросил Кроу,
повысив голос, чтобы перекрикивать не только работающую вытяжку, но и
шипение масла.
– Я теперь признанный специалист в вопросе ауры и проявлений? – усмехнулся
я.
– Эй, я способен признать чужие таланты!
– Любое внешнее Проявление можно контролировать, – пожал плечами я. –
Теоретически, и внутренние можно, но с внутренними обычно нельзя уловить
момент срабатывания. С внешними же это легко. Вот даже ты, ты ведь знаешь,
когда твое Проявление срабатывает, иначе как бы ты его вплетал в рисунок боя?
Или как бы ты вообще понял, что твое проявление генерирует неудачи? Ты
ощущаешь, что “вот-вот что-то случится!”, а мгновение спустя, это случается.
Кроу нахмурился, обдумывая фразу. А затем его лицо приняло забавное
обалделое выражение.
– А ведь ты прав. Я никогда не обращал внимания… откуда ты знаешь?
– Не знаю. Лишь предположил, опираясь на тот факт, что проявления это часть
нас самих. Если оно действует помимо нашей воли, значит, мы хотим, чтобы оно
действовало помимо нашей воли. В твоем случае, кстати, ощущение “вот-вот что-то
произойдет”, это не предупреждение, это предложение. Ты можешь отказаться.
– Да неужели… – он снова нахмурился.
– Твое Проявление это не рвущаяся с поводка дикая собака. Это, скорее,
327/539
шутник, который предлагает: “давай я сделаю этак?”. И вначале тебе было
любопытно, что именно произойдет, и это происходило, а потом ты решил, что
проявление неуправляемо, и все его “предложения” стали получать
автоматическое согласие. Затем ты решил, что пока ты пьян, оно будет работать
хуже, и оно стало работать хуже, снижая эффекты до приемлемых для тебя
величин. Теперь, если ты согласен с тем, что это телекинез, просто вернись к
самому началу и научись отказывать своему Проявлению.
– Ты говоришь так, как будто оно разумно.
– Это инструмент, созданный твоей душой для решения какой-то проблемы.
Там нет разума, нет чувств, кроме твоих собственных. Поверишь в то, что можешь
контролировать себя, и в твоей жизни наступит белая полоса. Не поверишь,
будешь всю жизнь ходить пьяным неудачником.
– Замотивировал, – проворчал Кроу. – Я и так всю жизнь хожу пьяным
неудачником.
– И хочешь продолжать в том же духе? Дело твое, конечно. Но там такие
вкусные возможности дальше открываются… – я мечтательно возвел глаза к
потолку.
– Вкусные возможности? – заинтересовался он.
Ну какой мужчина откажется от собственного усиления?
– С моей точки зрения, твое проявление создает довольно большую сферу
“анализа слабых мест”. Уверен, что если ты начнешь использовать аурную
эхолокацию, то информация с ауры начнет дополняться информацией из этой
сферы. Если мне, чтобы “просветить” насквозь предметы, нужно
сосредотачиваться, то ты будешь получать эту информацию автоматически. Есть
ли у человека аура, активна ли она, слабые точки противников – и, самое приятное,
возможность не полагаться на подсознательные атаки твоего проявления, а
задавать цели самому. Причем, не защищенные аурой препятствия, скорее всего,
тебе помехой не будут. Видеть противников сквозь стены, сражаться в условиях
полной темноты. Ну а далее, возможно, получится и выполнять какие-то простые
телекинетические операции. Например, открывать замки. Или шнурки развязывать.
– Хм… – попытался изобразить скепсис Кроу, но по нему было видно, что мужик
заинтересовался. – И с чего мне начать?
– С аурной эхолокации, вечерком попрактикуетесь вместе с племяшкой. Руби
тоже ее изучает.
– А ты?
– А я буду учиться стрелять.
С мужиком-продавцом я все-таки подрался, перед отъездом. Было прикольно –
у него был “стиль Леголаса”, ну, эльфа из “Властелина Колец”, который в фильмах
даже в ближнем бою использовал лук. Вот и этот так же, только вместо лука
пистолеты. Что ценно – отдельные и неразборные, а не как нынче принято у
Охотников. Впрочем, ему это не помогло, я всадил в него пару электрических
зарядов, отобрал пистолеты, и душевно избил. А он возьми и привези не только
заказ Руби, но и тот револьвер и ящик патронов. Пушку в качестве подарка-
извинения, а вот патроны уже за деньги. Нормальный, в итоге, мужик оказался. В
нашем, охотничьем, сообществе местами действуют правила детского сада.
Подрались – а потом подружились. Или стали врагами навсегда…
Но Руби пистолет проверила, и сказала что подвохов в нем нет. Так что будем
считать, что подружились.
***
– …и на этом последний ход окончен. Считаем монетки?

– Семьдесят шесть, – произнес Кроу.
– Восемьдесят девять.
– Восемьдесят… четыре?! Как так?!! – ужаснулась Руби. – Лайн, ты ведь в
328/539
первый раз играл!
– Именно в эту в первый раз, – уточнил я. – А так, я же говорил, как мы с
командой сестры вечера коротали.
В игровом центре мы натолкнулись на магазинчик, торговавший
разнообразными настолками. Я вспомнил о том, как мы вечерами порой резались в
них с командой Эмберглоу, и Руби аж воспылала. Накупила целую кучу,
предвкушая как уже мы, с RWBY будем делать то же самое. Вот, пригодилось
гораздо раньше.
– Но в первый раз… и не самой удачной расой… – продолжала сокрушаться
Руби. Похоже, ее первая попытка сыграть в эту игру закончилась разгромным
поражением.
Странно, учитывая насколько ее правила простые… когда-то я сделал предка
этой игры, вдохновляясь старой-старой первой Цивилизацией Сида Мейера.
Пятьдесят ходов, сильно упрощенное развитие городов, сильно урезанные
вариации войск… печатать было не на чем, так что я все-все рисовал сам, кроме
того компьютерную игру в настольную преобразовать совсем не так просто, как
наоборот. Но там игра была в расчете на то, чтобы можно было провести за ней
несколько вечеров. Здесь же порезали все что можно ради динамичности.
Справедливости ради – очень талантливо порезали! Мне понравилось.
– Что ж, значит можно надеяться на то, что мой первый раз в управлении не
самой удачной расой, но уже в реальности, закончится не менее успешно.
Кроу хмыкнул.
– Если бы все было так просто.
– Все просто. Либо преуспеешь, либо нет, – Кроу хмыкнул еще раз, а я зевнул. –
Ну что, по кроваткам?
– Угу… – Руби тоже зевнула.
Глядя на нас, зевнул и Кроу.
– Иди тогда переодевайся, а я пока уберу игру.
– А я буду где спать?
– Здесь. Все эти диванчики раскладываются, и превращаются в
полутораспальные кровати. Я когда выбирал автодом, рассчитывал на шестерых,
но при желании тут и девять человек могут уместиться.
– Шестерых?
– Я, Эмбер и Руби с командой, – пояснил я, сгребая фишки в коробку. – Там
рычаг под сиденьем, поверни, а потом раскрой кровать.
Из спальни донесся испуганный писк.
– Ла-а-а-айн… – окликнула меня Руби.
– Иду.
Кроу, естественно, увязался за мной.
– Что такое? – поинтересовался я у своей, уже переодевшейся в миленькую
пижамку Руби.
– Тут только одна кровать… – жалобно произнесла она. – Хоть и очень
большая… мы будем спать вместе?
Когда-нибудь, может быть. Но судя по тому как интенсивно начал дергать меня
телекинез Кроу, не сегодня.
– Так-так, лисенок. Трехспальная кровать, значит… – протянул он. – Не теряешь
время зря, а?
– Хочешь с нами? – невинно поинтересовался я.
– Дурака-то не строй. Ты это серьезно?
– Ну да, – я подошел к кровати, наклонился и снял ограничитель движения. – А
что? Рубс, ты против?
– Ну… это смущает… – пробормотала девочка, пряча взгляд. – Но я не против…
наверное…
– Так, приятель, пойдем-ка выйдем и поболтаем немного, – угрожающе
произнес Кроу.
– Угу, без проблем, только кровать подготовлю, – невинно ответил я, и,
329/539
приподняв матрас, толкнул кровати в разные стороны.
Проехавшись по вмонтированным в пол рельсам, они мягко ударились о стенки.
Да, тут хитрая система: кровати на роликах, и их можно как объединить в один
супер-траходром, так и разъединить на две полутораспальных. Матрасы на них
тоже с секретом, чтобы не проваливаться в щель между ними во время жарких
ночей любви.
– Лайн! – возмутилась Руби. – Ты специально!
– Разочарована? – ехидно улыбнулся я.
– Нет!
Кроу хмыкнул, а затем ухмыльнулся.
– Тая бы удар хватил от таких шуток. Ладно, молодежь. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, дядя Кроу.
***
Руби то ли адреналиновая наркоманка, то ли среброглазые научились ловить

кайф с одного только факта помощи другим. Или оба фактора сразу… но
сражениям с Гримм она радовалась, словно ребенок конфетам. То есть, не так ярко,
как Руби печенью, но все равно бурно и искренне. И тренировкам с Кроу тоже – как
в обучении владению косой, так и совместным попыткам изучить аурную
эхолокацию. Руби продвинулась в этом деле дальше, и уже была на четвертом
шаге, так что едва не лопалась от довольства и гордости, объясняя дяде, что и как
ему надо делать.
Ну прелесть же. Прогресс у нее тоже был великолепный – она уже научилась
стрелять аурной иглой. Сосредоточившись, подготовившись в течение пяти-десяти
секунд, и только с указательного пальца левой руки. Руби, оказывается, левша – но
тренируется быть амбидекстром, потому что это “круто”. Полностью согласен!
“Крутизна” у Руби однозначно была одним из важных факторов личной оценки
людей и явлений. Подросток же, ничего удивительного. И, конечно же, она, едва
услышала весь список того что я умею, немедленно нашла моим способностям
множество полезных применений. Естественно, не забыв про “крутизну” и “стиль”.
Еще бы не были они вдохновлены комиксовой супергероикой…
– Бросок лисьей розы!
Вот, я именно про это. Нет, с точки зрения боевой применимости, названия
простые и понятные: воздействие, субъект воздействия, объект воздействия. То
есть, я (лис), ее (розу) должен метнуть… вон туда, если исходить из боевой
необходимости. С Эмбер нам как-то хватало имен, жестов и доверия решениям
друг друга. С Руби, в принципе, так же – но она все равно выкрикивала… это.
Теперь я понимаю реакцию Эмбер на мое представление в духе старых кланов.
Тоже “рука сама тянется к челу”. Ладно. Если будем работать в группе, подобные
выкрики могут (теоретически) способствовать лучшей координации отряда.
Хотя рации с этим справляются гораздо лучше. Впрочем, пусть ребенок
веселится, с возрастом это проходит.
Швырнув радостно взвизгнувшую напарницу в гущу беовульфов, я сам резко
нырнул вниз – к деревне нагло ползли несколько Тайджитсу, в компании десятка
Урс, почему-то решивших что битва с Охотниками их не касается. Нетипичное
поведение, обычно Гримм предпочитают Охотников обычным людям…
Змеюка взвигзнула, когда я слету срубил ей одну голову. Вторая голова
попыталась меня укусить, и была взорвана. Я на мгновение отвлекся на странный
гул, как от мощного трансформатора, и увидел, как монументальный мужик,
подняв вверх левую руку, засветился. А в следующее мгновение, по змеям хлестнул
поток слепяще-белых, как огонек сварки, росчерков. Потому что в правой руке
мужик держал многоствольный пулемет, который бы больше подошел для
установки на станок или булхед. Отдача оружия была настолько мощной, что даже
несмотря на явное усиление аурой, оно “гуляло” в лапище Охотника.
330/539
Но и эффективность была на уровне – гримм просто порвало в клочья.
Обменявшись кивками с мужиком, я взмыл обратно в небо. Оценил диспозицию
– основная масса гримм приближалась с запада, где их крошил в фарш Кроу.
Второй поток, чуть дальше, шел сюда. И с северо-востока мчался табун
Борбатасков. Подхватив Руби, я снова подлетел к мужику, и предложил взять
кабанчиков на себя, пока мы тут нарубим всякую мелочь. Мужик лишних вопросов
задавать не стал, и поспешил в указанном направлении.
Битва за Дуар только начиналась.
***
– Это вы вовремя пришли, – пробасил местный охотник, когда, спустя пару

часов, мы отбили последний натиск.
Выглядел он запыхавшимся и подкопченным. Руби тоже запарилась махать
своей оглоблей, а вот Кроу выглядел куда свежее. Ему действительно идет на
пользу трезвость. Но к делу!
– Я хочу… нет, я обязан вас нарисовать, – заявил я.
– Чего?
– Такой колоритный образ!
Поп с шестиствольным пулеметом в половину собственного роста! Это же… вау.
Пусть даже никто кроме меня не поймет!
– Это шутка такая? – нахмурился он.
– Нет-нет-нет! Я серьезно! Попозируете мне минут пять, после обеда?
Мужик недоуменно посмотрел на Кроу.
– Это ваши дети?
– Нет, они сами по себе, – открестился от нас он.
– Я Данделайн Лайт, охотник E-ранга, это Руби Роуз, моя ученица, это Кроу
Бранвен, охотник S-ранга, наш попутчик до Вакуо, – представил я всех.
– Е-ранг? Тебе же на вид лет восемнадцать, – поднял он кустистые брови, на
что я показал ему карту лицензии.
– Есть такое, – кивнул я.
– Та еще история у тебя должна быть.
– Приятно встретить человека, который понимает.
– Еще бы. Я тоже Охотник по велению души, – кивнул он и сменил тему: – Время
обеда. Прошу, будьте моими гостями.
Нашего нового знакомца звали Титус Эбон. Имя ему подходило, все-таки
размеров мужик был титанических. Хоть и уже заметно заплыл жирком, на оседлой
жизни. Но вот его образ, напомнивший мне про рясы религиозных служителей
времен первого человечества, оказался чистейшей правдой: он действительно
позиционировал себя как священника. Любопытства ради, начал расспрашивать
его, во что именно он верует.
Дело в том, что в Ремнанте есть большие проблемы с религиями. Не очень
уверен почему именно – возможно из-за единого языка, а возможно из-за того что
они никогда не находили поддержки государства – но их было всего три. И то, я
выделяю их лишь потому что они существуют достаточно долго – ведь так-то,
новые культы и секты появляются каждое поколение, и зачастую умирают вместе с
тем, кто их основал.
Первая, самая молодая из “долгоживущих” религий, и вторая по популярности –
это мое с Арнавом творение. “Доктрина Роденша”. Прихожан и ритуалов тут нет,
ведь это скорее философское учение, но многие о нем слышали, цитируют, и
некоторые даже живут в примерном соответствии с его нормами.
Вторая по старшинству, но первая по числу прихожан – это вера фавнов. Людей,
которые верят в Бога Животных не так уж и много, хоть, наверное, и есть – но
среди фавнов верующий чуть ли не каждый пятый, а если считать и все “культы на
основе”, вроде религиозной основы Белого Клыка – то и каждый третий. Удручает…
331/539
ведь уповать на богов людям приходится лишь тогда, когда сами они бессильны.
Если ты чувствуешь, что твоя жизнь в твоих руках – зачем тебе бог?
И третья, самая древняя, но при этом имеющая даже несколько действующих
храмов, это “вера в Двух”. Я еще называл эту хрень ситхизмом, ну, по аналогии с
правилом Бейна из “Звездных Войн”. Лишь двое их, ни больше, ни меньше, бла-бла.
Вера в Двух, видимо, вследствие древности, имела в себе множество разночтений.
Например, в одной трактовке, “Двое” – это братья-близнецы, темный и светлый. А в
другой трактовке, “Двое” это пара, муж и жена, но тоже с цветовой
дифференциацией. И это только самое начало, дальше путаницы еще больше,
например, в трактовке о паре, неизвестно, какого пола был “хороший” и “плохой”.
Было бы больше верующих – можно было бы устроить раскол, религиозные войны и
все такое. Но поскольку в иных культах народу бывает больше, все остается как
есть, неизменным на протяжении веков. Но почему-то она существует, а куда
более успешные культы хиреют и исчезают. Чудо, не иначе.
Наш гостеприимный хозяин меня насмешил – он совместил все три в одну.
“Двое существуют испокон веков и направляют мир, являясь ему в разных
обличьях”. Таким образом, никаких противоречий нет. Близнецы создали мир, как и
описано в легенде, Пара помогала молодому человечеству расцвести, Бог
Животных хоть и один, но миф о сотворении фавнов двойной, и фавны оба считают
истинными – так что, возможно, и тут постарались две сущности, а не одна. И даже
у истоков широко известной ныне, особенно в среде охотников, “Доктрины” тоже
стоят два человека, но в отличие от предыдущих случаев, история сохранила их
имена: Арнав и Сольгерд Роденша. Так что Титус смело причислял себя ко всем
трем конфессиям одновременно, и искренне утверждал что он – “служитель
людей”.
Ну, чем бы дитя не тешилось. Не рассказывать же ему, что я точно знаю:
никаких богов нет. Даже Нанимательница… впрочем, люди называют богами тех,
чьи способности велики и, на текущей стадии развития науки, непознаваемы. Так
что формально, она все-таки богиня. Могущественная, и, наверное, даже щедрая.
Если удастся обратить на себя ее внимание и ухитриться хоть как-то обменяться
информацией.
Ух, лучше я не буду вспоминать, что это была за безумная задачка. Боги
всемогущи только в человеческих фантазиях. А в реальности… для нее
человеческая речь так же понятна, как самим людям – движения сяжек муравья,
или общение феромонами. И желания изучать этот метод общения у нее было
столько же. А еще, у меня есть большое сомнение в том, что для нее концепция
“общения” в принципе имеет смысл. Она ведь одна такая, нет у нее собеседников.
Хтоническое она существо, моя Нанимательница.
***
Мы как раз завтракали, когда мерно шумящий на столе ноутбук изобразил

птичий щебет.
– Наконец-то, – проворчал я. – Знал бы, что будет так долго, купил бы
отдельное устройство.
– Посмотрим, после еды? – оживилась Руби.
– Да, давай.
– А что там? – заинтересовался Кроу.
– Лайн скачал архив всех исторических книг, которые есть на сайте
Исторического Общества Ремнанта, и натравил на них поисковик, а затем и
нейросеть, – охотно ответила моя напарница.
– Зачем?
– Чтобы узнать про серебряные глаза! – восторженно воскликнула она. – Как
ими пользовались другие среброглазые раньше! Вдруг там найдется подсказка,
332/539
чтобы я сама смогла ими воспользоваться?
Кроу с сомнением посмотрел на ноутбук.
– И много времени это заняло?
– Четыре дня. И день угробили на настройку параметров нейронки.
– Ага. Там ведь просто распознанный текст со сканов, никак не обработанный,
а язык менялся, и книги раньше писали по-другому. Но мы узнали много нового
даже так, – радостно дополнила Руби. – Но если искать про “серебро”, то статей
получается слишком много, и не все они… э…
– Релевантны, – подсказал я.
– Да, это! – энергично кивнула моя напарница.
– И вы думаете, что ответ можно просто взять и найти в истории? – с сомнением
произнес Кроу.
Мы с Руби переглянулись.
– Не возьмем! – в один голос ответили мы и обменялись “пятюней”.
– Что не возь… а, – сообразил Кроу.
– Я исхожу из того, что среброглазых раньше было больше. Раз уж они
использовались для того чтобы сдерживать королеву гримм, – произнес я. – А
значит, люди что-то видели, и что-то же после этого записали. Там не будет
инструкции к глазам, понятное дело, но из сопоставления свидетельств можно
будет вычленить общие черты, и исходя из них, предположить, что требуется для
активации. Возможно мы ничего не найдем, но все лучше чем пыжиться перед
зеркалом. Хотя кое-кто так и продолжает эти упражнения.
– Лайн! – возмутилась Руби, густо краснея. – Ты подглядывал!
– Грешен. Но вдруг у тебя получилось, и ты лежишь без сознания?
– У-у-у…– надула губки напарница.
– Кстати. Кроу, ты ведь разведчик у Оза? Что можешь рассказать про королеву
Гримм?
***
– Рубс! Вон уже видно Вакуо, – окликнул я девчонку.

– Да? Ура-а-а! – раздалось из основной комнаты, а затем в водительскую часть
нашего дома забежала моя напарница.
Если бы ко мне в таком виде забежала Эмбер, я бы остановил машину, и дальше
мы бы поехали только вечером. Или на следующей день утром. Коротенькие белые
шортики и короткая же красная футболка на голое тело.
Аж шерсть на ушах дыбом встала. Руби все-таки красивая девчонка, но все-таки
слишком, слишком, СЛИШКОМ ЮНАЯ! Отведи уже взгляд! Ага, молодец, Лайн,
возьми с полки пирожок.
– Жарко? – нейтрально поинтересовался я.
– Ага. Даже кондиционеры не справляются, – пожаловалась она, и с интересом
выглянула в окно. – Ва-а-ау.
– Дикая красота диких земель, – улыбнулся я. – Вблизи смотрится достаточно
убого, но вот так, издалека… что ж, добро пожаловать в Вакуо, моя дорогая
напарница. Земли, где цена человека определяется лишь его силой, в самом что ни
на есть зверином смысле этого слова. Не важно кем ты был, не важно откуда ты
пришел, не важно сколько тебе лет или какого ты пола. Если ты можешь выжить в
Вакуо, ты такой же местный как и все остальные.
– Нравится здесь, лисенок? – хмыкнул Кроу, который тоже решил почтить нас
присутствием.
– Мой личный рейтинг: Вейл, Вакуо, Мистраль. В Вейле жизнь комфортнее, но
здесь интереснее.
– А Атлас? – заинтересованно спросил наш штатный неудачник.
– Сжечь огнем, – мрачно ответил я.
– Лайн! – возмутилась Руби, а Кроу искренне расхохотался.
333/539
– Всё же ничего фавновское тебе не чуждо, – он хлопнул меня по плечу. – Здесь
кондиционер еще хуже работает, так что я обратно, и воспользуюсь душем. Тебе не
жарко в твоем скафандре, а, лисенок?
– Климат-контроль осуществляется ледяным прахом, – хмыкнул я. – Так что мне
гораздо лучше чем вам.
– Хорошо устроился, – одобрил Кроу, и ушел обратно в автобус.
– Какие у нас планы? – Руби плюхнулась в соседнее кресло, подобрав ноги под
себя.
Я вновь потратил немного силы воли на то, чтобы отвести взгляд от линии ее
бедра.
– После рассказов Кроу, я сформулировал наиболее вероятную схему атаки
врага. Оптимальное время: фестиваль Вайтела. Оптимальные атакующие силы:
наемники, бандиты, Белый Клык. Цель: заставить Гримм напасть на Вейл и,
воспользовавшись беспорядками, проникнуть в Бикон и получить оставшуюся
магию Эмбер, после чего добавить огоньку. Идеальное завершение: уничтожение
Вейла, с перекидыванием вины на Белый Клык в частности и фавнов в общем.
– Неужели кто-то правда может такое сделать?! - ужаснулась Руби. – Лайн, ты
не преувеличиваешь?
– Думаешь? Все-таки речь идет о добровольных миньонах королевы Гримм.
Руби нахмурилась, но аргумент приняла.
– Поэтому, я собираюсь как можно сильнее осложнить врагу действия.
Наиболее беспринципны наемники из Мистраля и Атласа, но куда более
многочисленны, дешевле и доступнее - бандитская вольница Вакуо. Поэтому, мы
проредим ее ряды и постараемся сделать так, чтобы им было не до внешних
заказов.
– Прорядим?!! – воскликнула Руби. – Ты собираешься их убивать?!
– И опять ты меня за злодея какого-то держишь, – нахмурился я. – За что? Нет,
специально убивать я их не буду. Но в ближайшее время, с нашей помощью,
эффективность полиции очень сильно вырастет. Заодно я изучу структуру
местного криминалитета, а затем мы посадим тех, кто обладает наибольшим
влиянием. Начнется передел власти, и им станет не до чего другого.
– Извини, – потупилась Руби. – Просто ты это так сказал...
Я пожал плечами. На самом деле, крови прольется немало, но – мне бандитов
не жалко.
– Вторая задача, не менее важная, заключается в том, что тут действует какая-
то подпольная организация, из-за которой пропадают Охотники. Я нашел их след,
когда исследовал исчезновение Эмбер, но зацепка не выстрелила. Однако, это
определенно нечто крайне беспокоящее. И, возможно, связанное с нашей основной
целью.
– Согласна, – серьезно кивнула Руби. – Люди не должны пропадать.
– Это понятно, но подумай сама: пропадают не просто люди, а Охотники. Кто
бы стал похищать Охотников и зачем?
Она задумалась.
– М-м... использовать их как батарейки? – с сомнением предположила Руби.
– О, кто-то начал читать "Матрицу", – рассмеялся я. – Тоже вероятно, но не
самый худший вариант. Я, навскидку, вижу еще три. Первый, вариант А:
Проявление, которое позволяет отбирать чужие Проявления и передавать их кому-
то, и в Вакуо открылся черный рынок подобных вещей. Второй, вариант Б:
Проявление, которое позволяет отбирать чужие проявления себе, и у нас завелся
коллекционер. Третий, погаже, Проявление, которое позволяет промывать мозги.
После Великой Войны Охотники, фактически, сами по себе, никому не подчиняются
и продают свои услуги королевствам. Индивидуальность поощряется - а собрать
армию из индивидуальностей задачка сложная. Однако, если промыть людям
мозги... личная сила Охотников, плюс абсолютная дисциплина зомбированных в
сумме дает устрашающие возможности, куда там Атласу с его ходячим
металлоломом. И третий, самый гадкий… есть такие гримм, Чилл…
334/539
– Бр-р-р-р, – Руби передернулась. – Я их в детстве боялась больше всех.
– Да, сказка криповая, – согласился я. – Но жопа в том, что они действительно
существуют и действительно способны захватывать людей. Королева Гримм, да
еще и обладающая магией, возможно, нашла способ использовать их на Охотниках,
несмотря на ауру. Раз уж ее миньон ауру имеет. Представляешь себе картину?
Множество молчащих Охотников, с пустыми глазами, но всей аурой и навыками,
которыми обладали при жизни…
– Кошмар! Такое действительно возможно?!
– Всё возможно. Но я все-таки надеюсь, что мы имеем дело с людьми. Судя по
рассказу Кроу, королева гримм предпочитает использовать людей против людей.
Видимо, ее это развлекает. Отдавать же управление гримм кому-то другому я бы
на ее месте не стал. Тем более, людям, которых она хочет уничтожить. Так что,
предполагаю, все-таки или чернорыночное, или мозгомойное Проявление.
– Они и такими бывают…
– Может быть любое Проявление. В этом их опасность, и в этом же причина, по
которой королевства не разрешают иметь открытую ауру всем.
– Разве это не из-за угрозы Гримм? – искренне удивилась Руби.
– Из-за этого тоже, – вынужденно согласился я. – Негативные эмоции с
открытой аурой заметны для гримм как столб света в безлунную ночь. Но
преимущества, в виде отличного физического состояния, повышения качества
жизни и интеллектуальных характеристик, на мой взгляд, это перекрывают. И, не
будь Проявлений, вполне возможно, все люди бы имели открытую ауру и боевую
подготовку, с периодическими выходами на фронтир. Однако Проявления есть, они
могут быть какими угодно, и это все портит. Люди не любят жить в
непредсказуемой среде, а когда у любого есть некая сверхспособность, среда
становится непредсказуемой. Вчерашний дворник и слабак внезапно открывает в
себе силу внушать мысли окружающим – захочет ли он и дальше мести улицы?
Вчерашний фавн-шахтер, чьей ауры хватает на один удар, получает способность
останавливать сердце тому, кому смотрит в глаза. Откажет ли он себе в
удовольствии вернуть справедливость, так, как он ее понимает?
– Вдруг им нравится их работа? – не согласилась со мной девочка.
– Ты такая прелесть, – умилился я ее наивности, и Руби покраснела. – Может
быть, но вряд ли, обычно люди работают исключительно ради того чтобы выжить.
Любить свою работу это роскошь, к сожалению.
– Разве? Мне казалось, что люди обычно любят свою работу...
– Нда, похоже, мне придется показать тебе изнанку жизни, – вздохнул я. –
Запомню.
– М-м-м... – Руби явно не очень хотелось продолжать эту тему. – Значит, мы
помешаем той злюке, что напала на твою сестру, и для этого будем уничтожать
преступность?
– Да, – кивнул я. – И тут есть еще одна, побочная цель. Чтобы стать вашим
наставником, мне нужен высокий ранг. Сейчас у меня E, и совершить что-то
громкое и значительное – единственный способ получить А или хотя бы B, чтобы
Озпину не стыдно было приглашать меня в Бикон, а ученики не шептались за моей
спиной, что это все отступные от Шни, которая заняла мое место.
– О… – понимающе протянула она. – Лайн, а разве полиция позволит нам
работать вместе с ними? Мы ведь… ну…
– Никто, и звать нас никак? – усмехнулся я. – Ну, козьи морды скорчить могут,
конечно, но мешать не станут. Когда-то Охотники занимались в том числе и
правопорядком, и некоторые права исполнительной власти они тоже имеют.
Например, лицензированные Охотники имеют те же права, что и детективы
низшего класса... на втором курсе Академий даже криминалистику преподают. Да
и практикантов-Охотников из Академий там всегда много. Полиция, как ты
понимаешь, за пределы королевств выбирается не так уж и часто, а вещи вроде
убийств зачастую становятся причиной нападений Гримм. Поэтому, если Охотники
желают попрактиковаться в полицейской работе, им должны всячески помогать,
335/539
что закреплено законодательно.
– Значит, мы будем детективами? – засияла глазами девочка.
Эх, Руби-Руби... неохота, но необходимо макнуть тебя с головой в реальность.
Среброглазые это неплохо переносят, благодаря тому что не умеют сдаваться, но
до чего же они расстраиваются, когда их светлые мечты разбиваются об
окружающих.
– Будем, – криво улыбнулся я. – Но тебе вряд ли понравится.
Она посмотрела на меня очень серьезно.
– Знаю. Зато потом я смогу помочь другим.
Я вновь улыбнулся, на этот раз искренне.
– Руби, ты такая прелесть, что я тебя сейчас буду тискать.
– Нет! Не надо! Жарко! Ла-а-а-йн, жа-а-а-арко-о-о-о!
Но слишком сильно не сопротивлялась.
Песня, которую Лайн спел голосом Эмбер - https://youtu.be/DT61L8hbbJ4

Револьвер Лайна - https://postimg.cc/c656bYFF
Автодом - похож на Unicat IN95h, просто загуглите, если интересно. Обзоров на
него как таковых нет, только PDF на сайте производителя. Представьте за рулем
такого монстра довольную Руби времен первых трех сезонов, и поймете, чего
опасался Кроу, и почему Данди не дал ей "порулить по городу" :)
Руби, летне-домашний вариант, только рукава короткие -
https://postimg.cc/hXGnW3hx
Титус Эбон, только против бандитов, а не Гримм – https://coub.com/view/1caeq8
Ух, я вернулся, зоркий как сокол :) Веселыми у меня были эти пара месяцев, прямо
скажу :)
В этой главе появилась небольшая заделка на то, чтобы сделать из Кроу
нормального человека, если ему на это хватит силы воли. К сожалению, мне
кажется что не хватит, и он опять забухает :(
Так же в этой главе я выдал еще одну каплю информации на тему богов и
Нанимательницы. Данди таки про богов ничего не знает ;) Впрочем, про Салем он
тоже ничего не знал...
В следующей главе будет работа с полицией и выход на "Корону". Открыт к
предложениям насчет того, что и как там может произойти.
Рад снова быть с вами :)
336/539
Глава 18 - Внутренний конфликт
Кроу отнюдь не всегда был волком-одиночкой. Все детство он был

вместе с Рейвен, все юношество с STRQ. И даже после окончания Академии, когда
Рейвен и Тай создали свою семью – он был рад, ведь их дом стал и его домом.
Все пошло наперекосяк лишь когда он открыл свое проклятое Проявление.
Сначала Озпин открыл им правду о магии и мире. Затем Рейвен ушла назад в клан,
бросив дочь на его напарника. Саммер, которой он так и не смог открыть свои
чувства, стала второй женой Тая, хоть и не официально – ведь их брак с Рейвен так
и не был расторгнут… но их дом все еще оставался открыт для него. После смерти
Саммер, он лишился и этого. И хуже всего было понимание – все это его вина. Его
Проявления. Его желания иметь хоть какое-то место, где ему всегда искренне
рады. Собачьего стремления погреть бока хотя бы у чужого очага, раз не хватило
способностей разжечь собственный.
Он мог бы ненавидеть Тайянга, что увел двух самых дорогих женщин в его
жизни. Но когда эта мысль пришла ему в голову, он лишь горько рассмеялся
самому себе. Такая глупость. Без Тая и его дочек, он бы уже вполне мог сделать
что-нибудь достаточно безумное, чтобы быть несовместимым с жизнью. Пойти в
одиночку на Салем, например. Пьяному ведь море по колено.
Но все же, за годы одиночества он привык к этому. И к непрекращающемуся
алкогольному туману, окутывающему восприятие, притупляющему Проявление. На
миссиях, вдали от людей, он мог позволить себе протрезветь, но с каждым годом
делал это все реже и реже, успокаивая себя тем, что может бросить в любой
момент. Аргумент алкоголика, как он прекрасно знал, вот только пока ты пьян,
разве может тебя побеспокоить такая мелочь? Но две недели в пути до Вакуо, в
компании Руби и ее напарника, заставили его о многом задуматься…
– Готово! – радостно воскликнул лисенок и пряднул ушами.
– Что готово? – тут же заинтересовалась Руби, читавшая со свитка
исторические заметки, в которых упоминались серебряные глаза.
– Ты, – усмехнулся лисенок и развернулся на стуле, держа в руках что-то, до
неразличимости прикрытое белесым туманом, созданным то ли водным, то ли
голографическим прахом.
– Я?! – искренне удивилась Руби.
– Я хочу преподнести своей дорогой напарнице, Руби Роуз, эту вот рубиновую
розу, – хихикнул Лайн и протянул девушке свой подарок. Туман мягко развеялся в
воздухе, выдав свою водную природу и открыв спрятанную под ним…
действительно, розу, полупрозрачно-алую.
– Ва-а-ау… – протянула Руби, взяв ее в руки. – Какая красивая…
– Рад, что тебе нравится, – улыбнулся лисенок.
– А из чего она? – заинтересованно спросила Руби.
– Я же сказал. Из рубина. Рубиновая роза для Руби Роуз.
– Э? Э?!! – она удивленно посмотрела на каменный цветок в своих руках. –
Разве это не дорого?
– У нас там в загашниках с полтонны корунда, – отмахнулся лисенок.
– А… при чем тут это? – растерялась девочка.
– Корунд, сапфир и рубин с химической точки зрения это одно и то же, оксид
алюминия. Полдня возни с перестраиванием кристаллической решетки при помощи
земного праха, не так уж долго или дорого, – пожал плечами он. – Тем более что я
это делал на дневных перерывах.
– Другие праховые алхимики тоже такое умеют? – заинтересованно произнес
Кроу.
– Конечно, – кивнул лисенок, взяв со стола свиток. Недолго порывшись там, он
что-то отправил.
– “Ювелирные украшения из праха и перекристаллизованных драгоценных
337/539
камней”, – прочел заголовок охотник.
– В принципе, не слишком отличается от брони, которую я делаю на нашем
автодоме, – сообщил Лайн с улыбкой. – Хотя там, конечно, гораздо меньше возни с
правильностью структуры.
– Спасибо, Лайн, – Руби вновь обняла лисенка. – Мне очень понравилось.
Кроу еле слышно усмехнулся себе под нос, отметив, впрочем, что правое ухо
лисенка повернулось на звук на мгновение. Эта парочка напоминала ему то ли
брата с сестрой, то ли старую супружескую пару. Много близости и искренности,
без какого-либо эротического подтекста. Со стороны Руби уж точно, а вот лисенок
явно воспринимал свою напарницу иначе, но никаких вольностей себе не позволял,
если не считать таковой открытого любования, которым заметно смущал девушку.
Вещи же вроде “Руби легла головой на колени Лайну, чтобы что-то рассказать” или
“Лайн цапнул Руби и посадил себе на колени, чтобы немножко потискать” казались
для обоих нормой, не стоящей внимания. Подумать только, та мелкая непоседа,
которую он приклеивал к стене армированным скотчем, стала уже совсем взрослой
девушкой…
Их отношения были одной из тех вещей, которые занимали его мысли в
последнее время. В этом автобусе, Кроу чувствовал себя словно любимый дед,
которого взяли к себе внуки, чтоб он не скучал в одиночестве. Но он не хотел быть
дедом!
Пара из Тайянга и Рейвен заставляла его скорее сочувствовать напарнику, чем
желать самому остепениться. Пара из Тайянга и Саммер слишком царапала его
сердце мечтой о несбывшемся, чтобы даже думать о своем доме и другой
женщине. Но вот лисенку и Руби удалось заставить его хотеть обрести такое же
тепло, а не просто смотреть на него.
Ведь он совсем не так стар. Сорок пять лет для Охотника – смешной возраст.
Питер, несмотря на то что успел застать Великую Войну, все еще живчик, и это
несмотря на его образ жизни… все же, его пищевые привычки только Охотник и
мог бы пережить, пусть и ценой ожирения – а этого состояния действующему
охотнику достичь ой-ей-ей как непросто!
Взять под контроль Проявление и бросить пить – ничего невозможного, если
поверить лисенку.
– Ладненько, думаю, жара спала достаточно, так что можем выезжать. Сегодня
вечером уже будем в городе.
– А мне и в нашей машинке нравится, – мечтательно произнесла Руби.
– Можем и в ней жить, надо только найти подходящее место, чтобы
подключиться к городской сети электроснабжения, – пожал плечами лисенок. – Но
сегодня, скорее всего, останемся в гостинице. Кроу, ты с нами?
– Нет, – он усмехнулся. – Как я говорил, у меня есть дела в Вакуо. Спасибо за
компанию, молодежь.
– Если будешь возвращаться примерно тогда же, когда и мы, звони, подвезем, –
предложил лисенок.
– Или заходи в гости, пока в городе! – дополнила Руби.
– Обязательно, обязательно, – усмехнулся Кроу. – Верни флягу, малец.
– Уверен?
Внимательный, испытующий взгляд заставил старого ворона отпустить
шутливый тон.
– Это подарок Саммер.
– Мамин? – удивилась Руби.
Лисенок молча кивнул и, вытащив из стола флягу, протянул ее ему.
– Привычка формируется за месяц, но чтобы избавиться от нее, нужно гораздо
больше времени, – тихо произнес он. – Возьми свою жизнь в свои руки.
– Ага, дядь Кроу. Бросай пить эту гадость, – поддакнула Руби.
“Еще мне всякая мелочь советов не давала”, хотел было ответить он, но,
взглянув в серьезные глаза лисенка и, искренне обеспокоенные, Руби, ответил
нечто совсем другое, давая слово больше самому себе, чем им.
338/539
– Только по особым случаям.
На что оба “внука” улыбнулись, искренними и радостными улыбками.
– Так держать, дядь Кроу!
***
– Ого, какие молоденькие! – восторженно воскликнула девушка в полицейском

управлении, куда нас привели.
– Жон? – очень неуверенно произнесла Руби.
Сходство действительно было разительным. Собственно, примерно так Жон и
выглядел, когда Янг с Норой утащили его в ванную и сделали ему макияж. Разве
что у девушки перед нами были длинные волосы.
– Жон? – удивилась она еще больше, и ее синие глаза расширились
пропорционально ее эмоциям. – Вы знаете Жона?
– Пересекались в Биконе.
– И как он там?
– Когда мы его видели в прошлый раз, у него все было здорово, – пожал
плечами я. – Его напарница Пирра Никос, да и остальная команда…
– Пирра Никос?! Сама Пирра Никос? Вау! – неподдельно возрадовалась
девушка.
– Может, лучше позвонить непосредственно ему? – поинтересовался я. – Мы
тут, все-таки, на работе…
– Да, точно, у нас еще будет множество времени чтобы все обсудить, – она с
яркой улыбкой поднялась из-за своего стола и вышла нам навстречу. – Меня зовут
Руж Арк, я старшая сестра Жона…
– Охотница? – пискнула Руби.
– Нет-нет-нет, – рассмеялась она. – Папа был очень против, чтобы кто-то из нас
пошел по его стопам. Дома про это и говорить нельзя было! Я офицер полиции
Вейла, но здесь и сейчас работаю в рамках программы повышения квалификации.
– И скидывают на вас сплошь бумажную работу, как я погляжу, – задумчиво
– Почему? – заинтересовалась Руби.
– Ты прав! – ничуть не расстроилась девушка. – Как понял?
– Руби, как я понял? – я подмигнул мгновенно растерявшейся напарнице.
– Э-э-э… не знаю? – робко ответила она.
– Думай, все лежит на поверхности.
Она неуверенно посмотрела на меня, затем на Руж, снова на меня… и хлопнула
в ладошки.
– Поняла! Руж совсем не загорелая!
– Ого, да вы уже настоящие детективы, – умилилась она.
Руби от нехитрой похвалы расцвела, как одуванчик по весне. Но молодец,
быстро догадалась. Мы-то успели заметно потемнеть еще пока просто ехали в
машине, а Руж могла похвастаться лишь чуть тронутой загаром белой кожей
уроженки Вейла.
– Если вас устраивает заниматься бумажной работой, то будет лучше передать
нас кому-нибудь другому.
На губах девушки расцвела хищная улыбка.
– Теперь я с вами точно не расстанусь.
– А? – удивилась Руби внезапной перемене.
– Кровь не водица, – усмехнулся я. – И за что вас сюда сослали?
– Сослали? – окончательно потерялась Руби.
– Не сказала бы, что меня именно “сослали”, – возразила девушка. – Я сама
вызвалась. Думала, что в Вакуо будет лучше, и тут найдется настоящее дело, но
увы. Тут хоть и не такое болото как в Вейле, но меня считают “слишком нежной”
для того чтобы выпускать на улицы. Нарушать же субординацию, находясь “в
339/539
гостях” это верный путь к тому, чтобы тебя перевели на архивную работу уже
дома.
– Ага. Но настоящего дела хочется?
– Спрашиваешь!
– Отлично. Тогда я расскажу о нашей с Руби ситуации, и зачем мы здесь на
самом деле.
***
– Нет! Пожалуйста! – взмолилась девушка, которую прижали к стене. – Я не

хочу! Не надо! ПОМОГИТЕ! КТО-НИБУДЬ!
– Заткнись! – хлесткий удар по лицу, и ее крик как оборвало. – Будешь хорошей
девочкой, и мы трахнем да отпустим. А если будешь кричать...
И мужчина выразительно провел пальцем по горлу, под хихиканье его дружка.
Девушка испуганно всхлипнула.
– Вот и умничка, – ухмыльнулся мужик и грубо швырнул ее на мостовую. Второй
схватил ее за руки, прижимая их к земле, а первый начал стягивать с нее штаны.
Руби стиснула в руках винтовку. Не Кресент – это были всего лишь люди, а пули
ее верной подруги предназначены только против гримм.
– Вот так... – с девушки были сорваны шортики, а затем раздался вопль: – Да у
нее чл..!
Окончить восклицание бандиту помешал смачный удар, вслед за которым
последовало еще несколько.
– А он хорош, – восхищенно прицыкнула языком Руж, лежавшая рядом с ней на
крыше.
– Все засняла, Руби? – из коммуникатора донесся деловитый голос “девушки”,
которая сейчас натягивала шортики обратно.
– Да! – воскликнула она, Проявлением переместив себя и Руж с крыши здания к
Лайну.
– Отлично, - "девушка" потрепала ее по голове, а затем взяла за воротники
обоих бессознательных насильников и легкой походкой направилась в сторону
полицейского участка. – Ну как тебе?
– Круто! – искренне воскликнула она. – Ты так классно играл! Я даже на пару
мгновений забыла, что это ты!
– Действительно впечатляет, – покивала Руж. – Ты этому где-то учился?
– Не в этой жизни, – лукаво усмехнулся ее напарник, словно вспомнив что-то
забавное. – Будем считать что это просто большой талант к перевоплощениям.
Лисье наследие обязывает, а?
– Почему ты позволил им так далеко зайти? – спросила Руби. – Ты ведь мог и
раньше их вырубить.
– Руж попросила, – пожал он плечами.
– Доказательства. В работе Охотников они не нужны, если гримм то убей, если
человек, то защити. А полицейским приходится доказывать, что они поймали
действительно преступников, – объяснила девушка.
– Справедливости ради, выражение его лица, когда он увидел в моих трусах
совсем не то, что рассчитывал, было великолепным!
И Лайн захихикал.
– Но разве так можно? – робко поинтересовалась Руби. – Мы ведь их
спровоцировали...
– Руби, я выбрала этот район и это время не просто так. Преступления такого
рода здесь случаются постоянно, – перестала улыбаться Руж. – На месте твоего
напарника уже побывало шесть девушек. Или больше, ведь некоторые могли и
закричать.
У нее в животе словно образовалась холодная гиря.
– И "спровоцировать на изнасилование", серьезно? Я не был одет призывно или
340/539
откровенно, обычная легкая одежка жительницы Вакуо. Я не старался привлекать
внимание, ничем, кроме явной растерянности и беззащитности. И я явно выразил
свое несогласие с их действиями. Они насильники, Руби, и, если честно, я в другой
ситуации не стал даже заморачиваться с полицией. Раздавить им яйца прямо на
месте – куда быстрее, проще, и гарантирует как отсутствие повторных
преступлений сексуального характера, так и отсутствие потомства у подобного
отребья, – дополнил Лайн.
– Но ведь это жестоко, – тихо произнесла она.
– Думаю, в ближайшие дни ты можешь поменять свое мнение, – мрачно
ответила Руж.
– Почему?
– На опознание позовут изнасилованных девушек. Увидишь все своими
глазами… эй, Одуван, ты что, не будешь возражать?
– А должен? – удивился ее напарник.
– Мне показалось что ты ее опекаешь. И даже немножко больше, – от
поддразнивающего, так знакомого ей по Янг, тона уши у Руби начали краснеть
сами по себе.
– Так и есть, – и не подумал отпираться Лайн. – Но именно поэтому ей и надо
увидеть это. Руби считает себя защитницей границы, разделяющей тьму Гримм и
свет Человечества, и, как следствие, слишком уязвима для тех, кто может быть не
на стороне света, хоть и выглядеть человеком. Ей не помешает… прививка.
– Красиво, – улыбнулась Руж. – Хоть и жалко тратить такие слова на всякое
отребье.
***
Даже несмотря на свое поступление в Бикон, Вайсс не сменила свой распорядок

дня. “Дисциплина – первый признак победы”, как говорит мудрость, пришедшая из
глубин веков, и следуя ей, девушка продолжала не только учиться тому, что
полагается знать будущей Охотнице, но и тому, что полагается знать будущей
владелице Праховой Компании Шни. В частности – быть в курсе событий в мире,
ради чего она каждое утро и вечер просматривала сводки новостных агентств.
Сегодня это окупилось крайне неожиданным образом. “Вейловский детектив и
охотники схватили банду работорговцев, промышляющих в Вакуо”. Она бы
пролистнула эту новость как неинтересную, и даже уже начала скроллирующее
движение пальцем, но тут ее взгляд зацепился за знакомую фамилию в тексте.
Предложение целиком выглядело бредом, но… “Детектив Арк из программы
обмена опытом, вместе с проходящим полицейскую практику Охотником
Данделайном Ланатой и его ученицей, Руби Роуз, провели великолепную
операцию…”
Детектив… Арк? Вайсс сморгнула, на мгновение представив себе единственного
известного ей Арка в полицейской форме. В ее фантазии Жон неловко отводил
взгляд и теребил висящие у него на поясе наручники, в то время как кузен хлопал
его по плечу, а Руби стояла сбоку, улыбаясь во все тридцать два. Картинка была
пугающе органичной. Впрочем, дальнейшее чтение указало, что “детектив Арк”
была женщиной, но с фотографией она почти угадала, разве что женская версия
Жона смотрела в объектив прямо и с улыбкой. А вот подробности… и
просмотренная ссылка на ReCast едва не заставили ее поперхнуться. Не сам
материал газеты, а первая же “рекомендованная”, с кликбейтным названием
“Вейловские охотники отжигают по-вакуански!”, и нечеткой, но различимой
фоткой, на которой Руби отправляет в полет какого-то бугая, на фоне огненной
вспышки.
Обычно на подобных видео заставкой ставится нечто самое яркое и
привлекающее внимание, однако, посмотрев ролик, Вайсс поняла что в данном
случае, автору было не до оформления, настолько он торопился выложить отснятое
341/539
первым. Так что, набрав сообщение Янг и Блейк, девушка пошла в столовую –
заказать попкорна. Потому что тот ролик что она посмотрела, был лишь первым из
целой страницы рекомендаций.
К моменту ее возвращения, в их комнате собрались не только Янг с напарницей,
но и вся JNPR. Догадаться, как они сюда попали было нетрудно – Янг позвала Арка,
увидев знакомую фамилию, за тем увязалась Нора, прихватив с собой и остальных.
Вайсс тяжело вздохнула, и твердо решила, что нехватка попкорна на всех это
проблемы Янг, а не ее собственные.
– Руж?!! Она же в Анселе должна быть! – удивился Жон, увидев сестру.
– Нифига себе вы похожи, – поразилась Янг.
– Ага, – кивнул Жон. – Все думают что мы близнецы, но на самом деле она меня
на десять лет старше.
– Серьезно?!
– Ага. Руж двадцать семь, Сафрон двадцать четыре, мне семнадцать, Фэй и
Тиж по пятнадцать, Сиэль двенадцать, Сапфир одиннадцать, а Айрис девять.
– Имена в честь всех цветов спектра? – задумчиво произнесла Блейк.
– Да. “Палитра Арков”! – гордо ответил он.
– Давайте уже смотреть! – нетерпеливо воскликнула Нора.
– Точно!
Они запустили первый ролик – тот самый, с полетом бугая. Снималось явно на
свиток, но качество было неплохое – и было прекрасно видно, как по Лайну и Руби
стреляет целая банда. Но они шли под прикрытием голографического щита, явно
созданного кузеном, так, словно не под пулями, а на прогулке. Нервы противников
не выдержали, и в них полетели первые гранаты…
– Эй, так нечестно! – возмутилась Нора, когда большинство гранат Лайн легким
движением руки отправил вверх, где они и взорвались, никому не навредив,
однако заполнив улицу дымом и каким-то сыпящимся сверху мусором. – И как он
это сделал?!
– Гравитационным прахом сделал гранаты невесомыми, а затем сдул их,
посмотри, там пыль поднялась и юбка Руби подлетела, – этот фокус Вайсс уже
разгадала, еще при первом просмотре ролика. Но! Но!!! Он сделал это
одновременно удерживая твердосветный щит, под непрерывным обстрелом! Три
одновременных, разных операции над прахом! Она уже научилась создавать
стабильный, хоть и слабенький голографический щит чистой манипуляцией
прахом, но одновременно с этим она даже идти бы не смогла! Навыки кузена
действительно очаровывали ее. Она обязательно заставит его научить ее всему
этому.
– О, наконец-то замес! – воскликнула Янг, когда парочка дошла до явно
паникующих бандитов, и, переглянувшись, бросилась вперед. Дым и дрожащая
запись со свитка немного портили впечатление, но лишь самую малость –
происходившее на экране увлекло подростков не хуже высокобюджетного боевика.
Взрывы, стрельба, взблески косы Руби, и разлетающиеся тела – никакому кино
не достичь того же уровня реалистичности. Ролик заканчивался на том, что
парочка охотников входила в здание.
– Можно повторить тот момент, где Данделайн вырубил своего противника? –
вежливо попросил Лай Рен. – Спасибо.
Момент просмотрели несколько раз, но единственное что было понятно – то,
что он как-то воспользовался аурой, это выдавала белая вспышка в момент
касания.
– Круто! – восхищенно воскликнул Жон.
– И нечестно! Он стал неуязвим для меня! – возмущенно пробурчала Нора.
– Почему?
– Я не могу сломать ему ноги после тех великолепных блинчиков… Рен, у тебя
лучше, правда!
Молчаливый парень на это лишь пожал плечами.
– Но если его и гранатами нельзя подорвать, то что я могу с ним сделать?! –
342/539
экспрессивно воскликнула девушка.
– Украсть его сердце? – поддразнила знакомую Янг.
– Хм… – Нора задумалась.
– А как же Рен? – даже удивилась такой реакции златовласка.
– Так это ведь не свое отдавать, а чужое украсть, – как само-собой
разумеющеесся ответила Нора. – Он будет печь блинчики… и Рен будет печь
блинчики…
Лицо девушки расплылось в мечтательной улыбке.
– Давайте смотреть следующий ролик? – с тяжелым вздохом предложил Рен.
– Вы заметили, что Данделайн почти не сражается? – поинтересовалась Блейк.
– М-м? – вскинула брови Янг на мгновение, прежде чем согласится. – Хм, и
правда. В схватке со мной он старался гораздо больше.
– Ему просто приходится защищать твою сестру, – фыркнула Вайсс, и тут же
напряглась, осознав что ее отношения с командой сейчас могут непоправимо
испортиться.
– Не “приходится”, – покачала головой Блейк, не обратив внимание на чуть
нахмурившуюся Янг. – Он делает это специально. Вместо того чтобы раскидать
всех самому, а он ведь мог те же гранаты кинуть обратно, он лишь прикрывает
Руби, атакуя сам лишь когда ей грозит опасность с которой она не может
справиться.
– Погоди-ка, – осознала Вайсс, о чем говорит ее сокомандница. – Ты хочешь
сказать, что он учит ее? Вот так?!
– А похоже… – заметил Жон.
– Блин! Это гораздо круче, чем у нас на занятиях с мисс Гудвич! – воскликнула
Янг.
– Возможно… – тихо произнесла Блейк.
– Возможно?! Разве тут могут быть другие варианты?!
– Я просто не понимаю, как он этому научился, – ответила Блейк.
– У него ведь сестра Охотница, – недоуменно ответила Янг. – Он что-то говорил
про семь лет сплошных сражений. И уж поверь мне, я на своей шкуре убедилась
что это не просто хвастовство!
Блейк задумчиво кивнула.
– Смотрим дальше? – предложила Пирра.
– Включай! – решительно кивнула ей Нора.
Вторая часть была снята на свиток качеством получше, и озаглавлена как “Как
тебе такое, Спрюс Уиллис?”. Знакомое здание, только с множеством полицейских
машин вокруг и парой автобусов, куда заводили людей в мешковатых робах. Лайн,
Руби и Руж о чем-то говорили с еще парой загорелых мужчин в полицейской форме,
и еще двое провели мимо них какого-то помятого мужчину в наручниках, когда
внезапно раздался звук турбин, и над улицей появился булхед. С установленным на
станке пулеметом.
– Охренеть… – тихо произнесла Янг, когда стрелок открыл огонь по
полицейской машине, куда усаживали пойманных преступников.
Вайсс полностью разделяла ее эмоции. Потому что кузен не только успел
среагировать, но и сделал это совсем не так как опытные полицейские, рухнувшие
на землю, некоторые – увлекая за собой рядом стоящих. Нет. Он запрыгнул на
крышу автомобиля, и развернул огромный, метра три в диаметре, твердосветный
щит, на который и пришлась атака пулеметчика.
Да, пули пробивали его! Но после этого, казалось, их не хватало на что-то
большее, чем разбить стекло полицейской машины.
– РУБИ!!! – взревел Данделайн так, что колонки свитка слегка задребезжали.
Это мигом привело девчонку в чувство. Она выхватила Кресент, в процессе
переключившуюся в режим снайперской винтовки. Рявк крупнокалиберного оружия
на мгновение перекрыл вой движков и грохот стрельбы.
Попавшая прямо в блок стволов пуля взорвала пулемет, и в тот же миг Лайн
свернул щит и прыгнул вверх. Пилот булхеда развернул двигатели в полетный
343/539
режим, но было уже поздно: кузен уже был внутри. Булхед успел немного набрать
высоту, прежде чем внезапно сделал кривой рывок в воздухе, а затем завис и
медленно опустился на свободный пятачок асфальта на улице. Лайн вышел оттуда,
таща за собой два тела. Одно, пилота, было передано полиции, второе,
бессознательное и в крови, стрелка, пострадавшего от взрыва работающего
пулемета, медикам.
– Лайн, ты ранен! – донесся испуганный голос Руби.
– Ерунда, – беспечно отмахнулся лис.
На этом ролик закончился.
– Верни самый конец! – потребовала Вайсс, и Пирра, в руках которой был
проецирующий свиток, послушно сделала это.
– Действительно, ранен, – обеспокоенно произнесла Блейк.
На черной куртке Лайна было несколько дырок, вокруг которых было видно
темные пятна.
– Разве аура не должна была защитить его? – удивленно спросила Янг.
– Он использовал перенасыщение ауры, чтобы развернуть тот щит, –
произнесла Вайсс.
– Это что? – недоуменно спросила Янг.
– Аурная техника, которая повышает точность и силу использования
внутренней ауры ценой отказа от внешней, – ответила Пирра. – В первый раз такое
вижу.
– Думаешь, он серьезно ранен? – обеспокоилась Янг.
– Нет, – покачала головой Вайсс. – Царапины. Пули хоть и пробивали его щит,
но теряли слишком много энергии.
– Все равно, думаю, им стоит позвонить…
***
– Да, Одуван, не ожидала я, что на моих “курсах по повышению квалификации”

произойдет такое! – девушка весело рассмеялась и поморщилась, дернув
забинтованной рукой.
– Ты побереглась бы, – хмыкнул Лайн. – Даже наличие ауры это не повод
подставляться под пули.
– Сказал парень, который бросился под огонь станкового пулемета, – фыркнула
Руж.
– Альтернативой была бы кровавая баня, – пожал плечами фавн. – А на мне уже
все зажило.
– Как на собаке! – вновь рассмеялась девушка.
– Лисы относятся к семейству псовых, – чуть улыбнулся напарник и
демонстративно повел ушами.
– Хи-хик. Хороший ты.
– Я знаю. А ты совсем пьяная.
– Не совсе-е-е-ем, – протянула Руж. – И мне можно! У меня праздник!
– Да?
– Мне написали рекоменда-а-а-ацию. На повышение! – похвасталась Руж. – Пока
официально не объявили, но комиссар намекнул, что меня даже чем-то наградят.
– Заслужила. Все-таки разработка операции была полностью на тебе.
– Ты тоже помогал, не прибедня-я-яйся, – весело протянула девушка.
– Помогал, ладно, – согласился Лайн и взял очередной кусок пиццы.
– А ты, Розочка, почему такая хмурая?
Руби с почти неприязнью посмотрела на раскрасневшееся от алкоголя лицо
Руж.
– А вы почему такие веселые?! – воскликнула она. – После того, что мы сегодня
видели…
Она затихла. Даже мимолетное упоминание воздвигло все картины
344/539
сегодняшнего дня перед ее глазами. На базе работорговцев были не только рабы…
там были вещи, которые ей не снились даже в ночных кошмарах, но теперь,
наверное, будут. Изломанные, но еще живые тела людей, которых из-за наркотиков
тяжело назвать разумными существами. Камера пыток, в которой... нет, она не
хочет это вспоминать. Холодная комната, в которой были свалены тела в мешках...
Она раньше и подумать не могла, что такое может существовать. И все же оно
существовало.
А Лайн и Руж, несмотря на то что видели все это, спокойно беседуют, как будто
ничего и не произошло! Смеются, едят… в то время как она даже не нашла в себе
сил прикоснуться к ужину. Особенно Лайн! Он ведь заметил? Не мог не заметить,
это же Лайн! Но ведет себя так, словно ничего и не произошло!
– Эх, Рубс, мы ж уже вторую неделю детективим… – вздохнул Лайн, отвлекая ее
от мыслей. – Ладушки. Посмотри на поведение Руж. Ты ее хоть раз раньше пьяной
видела?
– Нет…
– И вот она позвала нас к себе в гости, глушит коньяк и напропалую флиртует
со мной.
– Кто флиртует, я флиртую? – сделала невинный вид девушка.
– Чего раньше тоже себе не позволяла, – невозмутимо продолжил ее напарник.
– Учитывая произошедшее и ее состояние, сформулируй мне ее мотивы.
– Мотивы? – растерянно посмотрела на девушку Руби.
– Да нет никаких мотивов! – фыркнула Руж, и паззл сложился.
– Она позвала нас, потому что не хочет оставаться одна… – удивленно выдала
результат своего озарения Руби.
– А пьет, потому что хочет забыться, – кивнул Лайн. – Флиртует тоже поэтому.
Руж что-то пробурчала, налила себе еще один стакан коньяка и решительно
опрокинула его внутрь.
– А ты? – без прежней улыбки поинтересовалась она. – Не похоже, чтобы тебя
задело увиденное.
По лицу напарника на мгновение проскользнула шкодливая улыбка. Руби уже
знала это выражение… сейчас Лайн начнет “нести пургу в массы”, как он сам это
называл.
– Я просто лучше понимаю жизнь. Вот скажи, тебе нравится солнечный свет?
– Допустим? – подозрительно кивнула Руж.
– Солнечный свет это побочный продукт термоядерных реакций в нашей звезде
– то есть, непрерывного разрушения, столь интенсивного, что даже свет, летящий
до нас восемь с половиной минут, все еще несет его энергию. Мы нежимся в
отсветах чудовищного, непрекращающегося взрыва, и находим его приятным.
Любовь к разрушению вплетена в нашу сущность, так что из увиденного сегодня
вас удивляет?
Руби еле удержалась от хихиканья, глядя на лицо Руж после таких откровений.
– Или, взять пение птиц, – вдохновенно продолжал Лайн. – Тоже ведь красивое,
да? А из курса биологии мы прекрасно знаем, что это самое “пение” это на самом
деле способ привлечь самку и предупреждение другим самцам, что место занято.
Представляешь, идешь ты по улицам, а там птицы наперебой чирикают что-то
вроде: “я бы с удовольствием посмотрел как ты выглядишь, когда я голый”, “будь я
на твоем месте, я бы занялся сексом со мной”, “мне кажется, что твоя одежда
будет хорошо смотреться на полу в моей спальне”. А, запах скошенной травы?
Растения выделяют этот запах, когда на них нападают. Это запах страха! Или вот
взять цветы…
– СТОП!!! – вскинула руки Руж. – Остановись. Я не хочу этого знать! И помнить
уже услышанное тоже!
Она налила себе еще коньяка и вновь его выпила.
– Кошмар, – она передернулась, и обратилась к Руби. – Как такая прелесть как
ты связалась вот с этим вот?!
– Он шутит, – сдала напарника Руби.
345/539
– Выглядит серьезно… – Руж подозрительно посмотрела на Лайна, который тут
же расплылся в той самой шкодливой улыбке. – Ах ты…
– Скотина ушастая, – доброжелательно подсказал Лайн.
– Скотина ушастая!
– М-м-м… – мечтательно протянул он. – Как давно я не слышал этих слов, этой
интонации… еще разок?
– Нет!
– Жаль… – Лайн сделал вид что расстроился, и Руби рассмеялась, как, впрочем,
и Руж.
– Э, нет, ты меня не проведешь, – спохватилась она. – Я уже видела эти штучки
у одного из ветеранов в Анселе! Смешишь нас, а сам?
– Восхитительная сопротивляемость к действию алкоголя, для человека с
закрытой аурой, – покачал головой Лайн – Уже пол-бутылки в одну харю уговорила,
а лишь язык чуть заплетается.
– Кровь не водица, – похвасталась Руж. – Сознавайся.
– У меня внутреннее Проявление, которое позволило мне выжить на
Безымянном в одиночку, – безмятежно ответил ей Лайн. – Оно усиливает те черты,
которые нужны для выживания. В частности, я не испытываю негативных эмоций,
так что все увиденное за день на меня повлияло примерно… никак.
– Ты выживал на Безымянном в одиночку? – опешила Руж. – Как ты там
оказался?!!
– Вот тебе мало было гадостей сегодня? – покачал головой Лайн. – Я не особо
люблю про это рассказывать. И уже третий час ночи, может, пора по кроваткам?
– Не уверена что смогу заснуть, – тихо ответила Руби.
– Я буду держать тебя за руку.
– А меня? – жалобно спросила Руж.
– Ну, если Руби не против…
***
Руби была не против. Так что я, как и обещал, сел на кровати девчонок, и
держал обеих за руки, пока не уснули. На волнах воспоминаний даже несколько
колыбельных спел – но парочке красных[1] хватило и первой. Все же, день был
очень насыщенным. Слишком насыщенным, даже.
Хоть я и хотел сделать Руби “прививку понимания” человеческого вероломства,
я собирался идти по нарастающей, разбавляя плохое хорошим. Пяток дней в
отделе нравов, выходные на пляже… затем в отдел по борьбе с наркотиками, затем
по борьбе с бандитизмом, и напоследок – убойный. Вот только наша работа в
отделе по борьбе с наркотиками, неожиданно, оказалась слишком эффективной, и
мы накрыли базу какой-то подпольной криминальной организации, у которой,
помимо наркотиков, было много других “веселых” интересов.
Вакуо всегда был оплотом анархической свободы. Налет цивилизации здесь
всегда был особенно тонок, и стоит только уйти с центральных улиц, как ты словно
оказываешься в прошлом, таком, каким оно было и двести, и триста, и пятьсот лет
назад. Не в смысле преступности… скорее в смысле образа жизни. Двести лет
назад наркотики и рабство запрещены не были, честный бизнес, и многие, похоже,
так и не отвыкли.
Впрочем, оно не было так неприглядно. Разве наркотики не должны стать
лучше со временем? А, понял. Они стали лучше – поэтому любители счастья из
пробирки теперь доживают до настолько скотского состояния.
А так – почти ничего нового. Разве что торговли органами раньше не было, но
концепция знакома еще по первому миру. Рубс, правда, приняла операционную за
пыточную, но это потому что мы пришли невовремя.
В целом, Рубс хорошо держалась. Блевала всего разок.
Ладно, пора и мне на боковую… конечно, спать полулежа не очень удобно, но,
346/539
уверен здесь есть духовка, которой можно будет поправить мое состояние утром.
Зато какая душевная компания – две девушки, которые держат меня за руки.
Проснулся я, как обычно, первым, и к тому моменту как красные выбрались из
кровати, у меня уже был готов завтрак.
– Еще одна натруженная печень, – хмыкнул я, когда увидел вполне бодрую
Руж, о вчерашних возлияниях которой можно было бы догадаться только по запаху.
– Доброе утро.
– Доброе… – тихо произнесла Руби.
– Доброе утро-о-о-о! – пропела Руж. – Чем это так вкусно пахнет?
– Овсяная каша с колбасками и омлет, – я вздохнул. – У тебя не то чтобы был
богатый выбор ингредиентов.
– А я готовить не умею, даже яичницу могу испортить, – беззаботно ответила
девушка и плюхнулась на табуретку. – О-о-о… домашняя еда… я никогда не
скучала по Анселю так, как в этот миг.
– А что там?
– Семья, – мягко и с улыбкой ответила девушка. – Хотя, постепенно все
разъезжаются. Я сейчас в Вакуо, Сафрон женилась и ушмыгнула вслед за женой в
Мистраль, Жон удрал в Бикон… м-м-м, вкуснотища! Нет, если раньше я и
сомневалась, то теперь точно уверена: после практики я вернусь в Ансель. Там
тоже нужны хорошие полицейские. Может быть, даже возглавлю наш участок, ха-
ха! А у вас какие планы?
– Я планировал взять небольшой отпуск в полиции, и поехать развеяться по
основной специальности. Ну, знаешь, бить гримм…
– Нет! – неожиданно твердо возразила Руби.
И я, и Руж удивленно посмотрели на нее.
– Я хочу посмотреть допросы. Тех людей, которых мы вчера поймали, – четко, и
даже не отводя взгляд, произнесла она.
Я понимающе улыбнулся. Конечно же. Среброглазая, и первое грубое
столкновение с жестокой реальностью. Попытки склеить треснувшую картину
мира.
– Зачем? – а вот Руж не поняла.
– Я хочу понять, почему они делали это. Все это!
– Потому что они преступники, конечно же! – фыркнула Руж. – Те, кто готовы
ради богатства и власти делать все что угодно.
– Но ведь должна быть граница! Должна быть причина!!! – закричала Руби. –
Нельзя быть людьми, и делать такое!
Руж вздохнула.
– Розочка… – начала она.
– Не вопрос, – прервал я. – Руж, нам ведь дадут посидеть в комнате
наблюдения?
– Дадут, конечно, но… вы уверены? – с сомнением отозвалась она.
– Руби хочет, – пожал плечами я. – Так почему нет.
– Спасибо, – кивнула она, и слабо улыбнулась.
– Так, Одуван, я чего-то не понимаю. Зачем?
– Надо. И вообще, она взрослый человек, и вполне может решать за себя сама.
На меня посмотрели очень скептически.
– Эмансипация охотников, – напомнил я.
– Допустим… – сдалась Руж. – Тогда после завтрака поедем в участок.
– И ты тоже? – я кивнул на повязку у нее на руке. – Тебе ж по ранению отпуск
положен.
– Все равно съезжу. Все-таки, меня назначили присматривать за вами.
– Кто еще за кем присматривает, – ехидно произнес я.
– Не начинай. И – добавки!
***
347/539
– Руби. Говори со мной.
Она тихонько фыркнула.
– М-м?
– Это звучит словно заклинание из какой-то игры, – все же ответила моя
напарница.
– Оно и есть, – улыбнулся я. – Всегда срабатывает.
– Не буду говорить, – насупилась Руби.
– Будешь сидеть смурным нахохлившимся воробушком? Всю оставшуюся
жизнь, или есть какие-то сроки окончания дум тяжких?
– Лайн, как ты живешь с этим? – тихо спросила она.
– С чем? Знанием, что человеческая внешность вовсе не гарантирует
человечности?
– Да. И с этим тоже.
Я хмыкнул. Технически, мое тело – это одержимый сверхъестественным
феноменом труп. И о-о-очень давно. Хватило времени привыкнуть.
– Всегда знал. Я ж рассказывал про Безымянный. Фавнов просто выкинули, как
старое барахло. И это в нынешний, просвещенный век. Раньше бывало и хуже.
– Еще хуже?
– Конечно. На протяжении всей истории использовалась такая интересная
штука, “манок гримм”. Брался десяток-другой “бесполезных” фавнов. Стариков,
калек, больных, уродов… их сажали в специальный домик, неподалеку от
основного поселения, и, в случае если атака гримм была слишком сильна, то в
домике распыляли “Слезы раскаяния”. Его так обозвали в Мистрале, где и создали,
для того чтобы выбивать признания пытками. В распыленном виде он убивал всех
жителей домика за пятнадцать минут, в таких чудовищных муках, что все гримм
бросали поселение, и бежали на этот маяк страданий. Знаешь, кто это делал?
– …бандиты? – слабо предположила Руби.
– Нет. За эти штуки отвечало ополчение. Те самые “обычные люди”, которых
Охотники защищают сейчас, и защищали тогда. Они же эти “манки гримм”
придумали, и реализовали. Потому что своя рубашка ближе к телу. Потому что
жизнь и здоровье лично их близких им куда ближе, чем чьи-то там страдания. И не
надо думать, что они бы не стали так же убивать и людей. Стали бы, просто фавнов
– “можно”. Той же логикой пользуются и преступники. Они ведь тоже обычные
люди.
– Но и я обычный человек!
– Не сказал бы, – я вздохнул. – Справедливости ради, все что мы видели
осуждается. Большинство людей согласны с тем, что рабство это плохо. Теперь
согласны, уточню, но еще двести лет назад я бы мог купить прабабушку Блейк на
каком-нибудь невольничьем рынке. Тем не менее, мир становится лучше, добрее.
Любой ученик Бикона был бы шокирован увиденным не меньше тебя. Творить такое
– сейчас, действительно стало чем-то несовместимым с понятием человечности,
хотя, опять-таки, еще двести лет назад это все было законно и повседневно. Но
сейчас большинству людей не нужно быть “плохими”, чтобы выжить, исполнить
свои мечты, быть счастливыми. Можно сказать, что это делает их хорошими.
Пока не доказано обратное.
– Только на них этого не написано… – грустно произнесла Руби.
– Потому что нечего писать. Для почти любого человека то, каким он будет,
определяется не им, ведь к тому моменту как он сможет что-то решать, он уже
будет личностью, сформированной теми условиями, в которых она развивалась. Ты
выросла в любви и достатке, у тебя всегда была сила Охотницы. У тебя просто нет
базиса, чтобы понять тех, кто вырос в других условиях. Ты можешь их пожалеть, но
ты не можешь испытать то же, что и они. Ты не знаешь, насколько мучителен
голод. Тебя никогда не били так, что ты не могла даже попытаться защититься.
Тебе непонятен страх девушек перед мужчинами, даже после того дела с
348/539
пойманными насильниками. Ты даже гримм по-настоящему не боишься.
Руби прикусила губу, о чем-то напряженно размышляя. Небось о том, чтобы
устроить себе голодовку, чтоб приобщиться к жизни нижних слоев общества.
– Только, видишь ли… тебе и не нужно их понимать, – решил завершить мысль
я. – Ты не реабилитационный психолог, в конце концов. Ты Охотница, та, что
защищает людей от тьмы. Трактуемое определение, в общем-то. Можно было бы
ограничиваться гримм и не терзаться моральными дилеммами, а можно делать
свое дело на совесть. Ведь поймав эту шваль, мы спасли не только рабов, но и
множество людей, которым бы могли толкнуть наркоту на улицах, или тех, кого
могли бы пустить на органы. Сделали доброе дело.
– Да… доброе дело… – она тяжело вздохнула. – Я просто не понимаю, зачем они
это делают? Зачем?!! Разве нельзя того же добиться иначе?!
– Так для этого работать надо, – хмыкнул я. – Преступная деятельность
значительно выгоднее. И, при отсутствии моральных ограничителей, то что они
делали мало отличается от обычного фермерства.
– Не могу этого понять, – тихо произнесла она.
– Тебе и не надо, – напомнил я. – Мы выжигаем заразу, а не изучаем ее.
Она вздрогнула, словно вспомнив что-то.
– Но ведь мы не обязаны быть жестоки при этом.
– А-а-а, наконец-то ты подняла эту тему, – я вздохнул. – Я бы ее замял, конечно,
если бы ты предпочла сражаться только против гримм… но нет ведь?
– Нет. Мы должны защищать людей и от плохих людей тоже.
– Замечательно. Тогда, к вопросу о моей жестокости. Рубс, ты вчера должна
была умереть где-то шесть раз, различными способами. И будь с тобой хоть вся
твоя команда, вас бы перебили как куропаток.
Она удивленно распахнула глаза.
– Да?
– Ага. И только в одном случае это было по причине неподготовленности: в нас
кидали газовые гранаты. Остальные пять были результатом того, что ты не
сражалась в полную силу. Тот хрен, которого ты просто отбросила в стену ударом
Кресент, оказался достаточно прочным чтобы, слегка оклемавшись, выстрелить
нам в спину.
– И ты поэтому раздробил ему руку?!
– Да.
– Он бы всего лишь немножко просадил нам ауру!
– Рубс, я ощущаю любое попадание так, будто ауры у меня нет, если ты не
забыла. А еще аура не бесконечная. Или ее может не хватить, как в следующем
случае, когда следующий твой “недобиток” швырнул нам под ноги праховую
гранату. У тебя как, аура такое выдержит? Моя вот нет, она вообще у меня имеет
громадный перекос во внутреннюю, мне до красной зоны двух попаданий из
хорошего пистолета хватит.
– Праховую… – глаза Руби распахнулись. – Лайн! Это был ты! Ты отправил ее
обратно!
– Кто к нам с чем зачем, тот от того и того, – отмахнулся я.
– Но ведь он был простым человеком! Ты… – она растерянно посмотрела на
меня. – Ты… убил его…
– Он был преступником, работающим на наркобаронов и работорговцев, и не
постеснявшимся кинуть гранату в явных подростков. Он собирался убить нас, Руби.
Я не убивал его целенаправленно, он подорвался на своей же гранате. Я нахожу
что это была высшая справедливость.
– Ты мог откинуть ее в сторону! Или вверх, как у входа!
Боже, эти полные слез глаза… ладно.
– Вверх, в помещении? А толку? Это во-первых. Во-вторых, за те мимолетные
доли секунды, которые у меня были, какого-то решения я принять не мог. Спасибо,
конечно, что так трогательно в меня веришь… но нет. Это был рефлекс. И прежде
349/539
чем всерьез осуждать меня, подумай вот о чем: если бы с тобой был кто-то из
команды, и они бы не заметили, или не успели среагировать… какой вариант ты
предпочтешь, убитого преступника и целую Янг, или живого преступника и
искалеченную Янг?
Выражение мордашки Руби стало таким, будто я на ее глазах со всей силы пнул
ласкового щенка, решившего просто обнюхать мою ногу.
– Можно просто пнуть ее в другую сторону… – все же выдавила она.
– Лишь теоретически, Руби, – страдальчески ответил я. – И в этом твоя
проблема! Когда ты дерешься с людьми, ты делаешь это так, словно они
хрустальные вазы, а ты кувалда из праховой стали! И, хоть это и не так, ты все
равно начинаешь рассуждать в бою, подавляешь собственные рефлексы, теряешь
скорость реакции. И что еще хуже, ты сдерживаешься даже в бою с Охотниками. У
тебя никогда не будет времени на то, чтобы решить куда пинать гранату, Руби. И
знаешь, из моего опыта, именно та точка, откуда граната прилетела наиболее
оптимальна, поскольку там нет друзей и союзников.
– Лайн… я… – на ее мордашке появилось выражение решительности. – Я так не
могу. И я думаю что ты неправ. Мы Охотники! Мы должны защищать людей! Любых
людей!
– Ага. Даже тех, что убивают других людей, даже от самих себя, – я тяжело
вздохнул и покачал головой. – Так не получится, Рубс. И я лишь надеюсь, что ты
пересмотришь свою точку зрения мягким путем.
– Мягким…?
– Без увечий или смертей тех, кто тебе дорог.
***
Руби прислушалась к звукам изнутри фургона. Судя по тому, что звуки готовки
прекратились уже больше десятка минут назад, а через открытую дверь в салон их
дома доносились приятные запахи, ее вот-вот позовут на ужин. Но сейчас она и
хотела этого, и боялась одновременно.
Лайн… окончательно перестал помещаться в ее представления о мире. Сначала
он показался ей невероятно добрым и веселым. И он был таким! Затем он
показался ей вспыльчивым, но отходчивым. Затем показал себя беспристрастным и
справедливым, к себе, и к другим. Сильным, умным, честным, щедрым, любящим
свою семью, и готовым драться за нее до конца, кто бы ни стоял перед ним. А еще
он невероятно легко сходился с людьми и вкусно готовил. Даже узнав, что его
Проявление делает его ненормальным, она отмахнулась от этого, ведь не мог же
такой замечательный человек делать что-то плохое?
Но, как выяснилось, мог. Его вспышку в столовой Бикона, где он с милой
улыбкой поиздевался над несколькими расистами, а затем отчитал их жертву еще
можно было списать на его вспыльчивость, но позавчерашний день перевернул все
с ног на голову.
Ее напарник мог не моргнув и глазом покалечить или убить человека. Да,
преступника, но уже беззащитного! И не только не раскаиваться в этом, нет…
когда она не приняла его точку зрения, он не стал настаивать и пытаться ее
переубедить. Но у него было такое же выражение лица, как у папы, когда она
уезжала в Бикон. Искреннее опасение, искреннее желание помочь и уберечь… вот
только в ее представление о мире и Охотниках никак не помещалась сама
возможность того, что уберечь кого-то можно калеча или, еще хуже, убивая
других!
Это было настолько кошмарно неправильно, что ее даже подташнивало от
попыток осознать, как ее напарник дошел до того, чтобы считать такое нормой. И в
то же время, она знала – ведь он не делал большого секрета из своего прошлого.
Но принять это не получалось совершенно.
– Руби, паркуйся и иди ужинать, – раздался веселый голос из салона.
350/539
– Сейчас! – откликнулась она.
На ужин было мистральское карри, а на десерт – пирог с клубничным джемом.
Безумно вкусный и горячий именно настолько, чтобы не обжигать язык, несмотря
на то, что он был только что приготовлен. Лайн опять задействовал свою
“праховую кулинарию Ланаты”, как он когда-то это обозвал.
– Спасибо, все было очень вкусно, – искренне поблагодарила напарника Руби.
– Вкусная еда перебивает грустные мысли? – усмехнулся Лайн. – Говори со
мной, Руби.
Он опять использовал это заклинание!
– О чем? – попробовала выскользнуть она из под его действия.
– Тебя гнетет наш морально-нравственный конфликт, не так ли? Давай уж
решим его сразу, а то такие вещи – как немытая посуда. Сначала стоит, затем
засыхает, потом покрывается уродливой черной плесенью и тогда проще будет
сжечь все, чем от нее избавляться.
Руби чуть улыбнулась сравнению.
– Убивать людей плохо, Лайн. И калечить тоже, – Руби не могла не поймать
себя на мысли, что это звучит очень глупо и по-детски. Небо синее, вода мокрая…
– Откуда ты знаешь, Руби? – серьезно ответил он, сбив ее с толку. Но ведь…
– Это же очевидно!
– Но откуда ты об этом узнала? Родилась с этим знанием? – улыбнулся Лайн. –
Может, ты и про то что цвет твоего плаща люди между собой обозначают
звукосочетанием “красный” тоже от рождения знала?
– Нет…
– Тебе об этом родители сказали. Твое окружение разделяло эту точку зрения.
Все вокруг всегда знали, что трава зеленая, огонь горячий, а людей убивать плохо.
Ты вчера весь день просидела на допросах, и, несмотря на то, что лейтенант
Плаштерн пошел тебе навстречу, и задавал им вопрос “зачем вы все это делали?”
так и не поняла по-настоящему, что значат их ответы. Что такое зло, Руби?
– Э… ну, это то, что делать неправильно?
– Очевидно, не так ли? – улыбнулся Лайн, и она невольно кивнула. Однако у нее
было чувство, что ее заводят в ловушку. – Углубимся. Как определяется
“неправильно”?
Руби немного растерялась. Вопросы, которые задавал Лайн были СЛИШКОМ
очевидными чтобы на них можно было ответить, не стесняясь отвеченного!
– Ладно, не буду тебя терзать философией, – вздохнул он. – Что “правильно”, а
что “неправильно” определяется большинством людей. Согласна? Подумай.
Она подумала. И кивнула.
– Да.
– Углубимся еще. Что такое “большинство”?
– Те, кого больше, – все же решила робко ответить Руби.
– Верно, иное обозначение силы. Большинство составляют те, кто навязывает
свою точку зрения, и те кто ее добровольно поддерживают, либо разделяя условия,
либо считая их ненапряжными для выполнения.
– Не обязательно силы! – запротестовала Руби.
– А чего еще? – вскинул брови Лайн.
Она закусила губу.
– Понимания! Что так делать правильно!
– Это “добровольно поддерживают”, – спокойно отбил ее возражение напарник.
– И, Руби, если ты помнишь историю, то в разное время это самое большинство
создавало разные “правильно” и “неправильно”. Что-то существует до сих пор, что-
то отмирает, что-то появляется.
– Люди уже давно считают, что убивать это плохо.
– Да. А знаешь, почему? Потому что “большинство” состоит из отдельных
людей, и у каждого из них есть собственное представление о добре и зле. Там
очень простое разделение, граница пролегает по фразе: “мне и моим близким
должно быть хорошо”. То что делает плохо – зло, то что делает хорошо – добро.
351/539
Убийство это зло, если ради каких-то своих целей. Убийство это добро, если
делается ради других. Ну, там, общего блага.
– Нет!
– Ладно, там нужны еще уточнения, – хмыкнул Лайн. – Но, в целом это так. И
лучше всего это доказывает то, что после моего отчета о нашей операции, где я
упомянул два своих вчерашних убийства и некоторое количество сломанных
костей, меня не заклеймили убийцей и преступником. Напротив, рекомендовали на
присвоение следующего охотничьего ранга. Потому что я убивал не ради того,
чтобы потешить свое темное эго, а ради того, чтобы моя напарница осталась жива,
а простые люди Вакуо не оказались на игле, или в ошейнике. И эти простые люди,
они одобряют мои действия, и они же составляют большинство. Большинство
определяют это как “правильно”. “Правильно”, определенное “большинством” это
“добро”.
– Я не согласна с таким “правильно”! – закричала Руби.
– И за это я тебя и люблю, – обезоруживающе улыбнулся Лайн, заставив ее
опешить и даже немного покраснеть. – Всегда на передовой гуманизма, всегда
следуешь своим идеалам. Но, мои идеалы все же отличаются, и они не менее
крепки, чем твои. Что мы будем делать с этим?
Руби нахохлилась.
– У меня нет проблем с твоей точкой зрения, хоть я и думаю, что она может
сослужить тебе крайне дурную службу. Но, для того и нужны напарники, в конце
концов.
– Я не хочу чтобы ты убивал людей, Лайн.
– Я и сам не хочу, – спокойно ответил он. – Но придется. Или ты думаешь, что
твой папа и дядя избежали этого?
По спине девушки пробежали мурашки.
– Можно быть сильнее, чтобы избежать этого! Ты ведь мог бы просто победить
их всех, не убивая, если бы пошел один?
– Вполне возможно, – кивнул ее напарник. – Но обойтись без травм для них не
смог бы и я.
– Тогда я просто должна стать сильнее.
– А толку-то, Руби? – вздохнул он. – Если ты не будешь драться в полную силу,
неважно, каков будет твой максимум. Ты никогда не покажешь его в настоящей
драке. И это не приведет ну вот ни к чему хорошему. Например, наш камень
преткновения, тот придурок с гранатой. Если бы ты его вырубила, пусть и сломав
ему ребра, ему было бы не до гранат. Но ты просто швырнула его через всю
комнату, разозлила, предоставила возможность, которой он воспользовался.
Дерись ты в полную силу, он был бы жив.
Руби побледнела. Лайн не сказал “это ты убила его”, но она прекрасно это
поняла.
– Я всерьез говорил насчет “прививки от наивности”, – вздохнул Лайн. – Но,
Рубс, если тебя не проняло ни рассказами изнасилованных, ни тем что ты видела
позавчера, и ты по-прежнему считаешь что все люди одинаково заслуживают
защиты и жизни, то я тут бессилен. Могу лишь скромно надеяться, что конечности
в итоге оторвет мне.
– П-почему тебе? – испуганно спросила она.
– Потому что ты готова пострадать за свои идеалы, но не готова, чтобы за них
страдали другие. Это вовсе не означает, что другие не пострадают, Рубс, – он
улыбнулся. – Но я хотя бы тебя за это прощу. А если ты потом все же перестанешь
гробить свой потенциал, то и вовсе буду полностью удовлетворен.
– Лайн! – ужаснулась Руби. – Ты ведь не серьезно?
– Разве похоже что я шучу?
Руби медленно покачала головой. Темно-карие глаза напарника смотрели на
нее с теплотой и спокойствием, без обычной для его шуток хитрой искры. Он в
самом деле так думал.
Но ведь… он все еще может быть неправ?
352/539
https://postimg.cc/pyvRf8JR - Кроу, Руби и армированный скотч
Эта глава без милоты и флаффа, такой будет и следующая, она же предпоследняя
в арке Вакуо, ведь своими действиями Лайн и Руби заинтересовали "Корону".
353/539
Глава 19 - Талант среброглазых
– Лайн, куда мы идем?

– Большой-большой секрет! – радостно ответил я, и пробормотал – …хоть я и не
фавн-медведь, но ведь правда секрет…
– Ла-а-а-айн!
– Руби, потерпи еще немножко. Вид того стоит, честно.
– Мы приехали сюда просто наслаждаться видами? – грустно предположила
Руби.
– Мы приехали сюда тренироваться в управлении аурой. Хотя нет. Мы приехали
сюда, чтоб я тренировал тебя пользоваться аурой. Вот, идеально точное описание.
– А что мы будем делать? – тут же ожила Руби.
– Тебе не понравится, – сочувственно покивал головой я. – Но, что поделать. Я
обещал бесчеловечные тренировки, а я дельтафавн своего слова.
– Прекрати меня дразнить!
– Печеньку?
– Н-не… – попыталась отказаться Руби, в то время как ее руки, словно
независимо от тела схватили лакомство, чтобы тут же отправить его в рот. – Я уже
жалею об этом.
Я протянул ей бутылку с водой. И даже демонстративно охладил ее ледяным
прахом.
– Ты самый лучший, – едва не прослезилась Руби, схватив предложенное и
осушив буквально в несколько глотков.
– Вообще-то, правильно пить воду в пустыне… ладно, потом научу. Мы пришли.
– О… ва-а-ау… – выдохнула девушка.
– Красота, правда?
– Да… хоть и кажется что мы где-то на луне.
– Может, это ее осколок? – поддразнил я девочку.
– Правда? – воодушевилась Руби.
– Нет, увы, – развел руками я. – Но выглядит все равно прекрасно.
– Только воняет… – пожаловалась моя напарница.
– Тут еще нормально, как спустимся, будет хуже.
Я обвел взглядом небольшую долину. Ее можно было бы назвать оазисом,
находись она этак на пару тысяч метров ниже… хм, горный оазис? Мы ведь все-
таки посреди пустыни. Ну, как не назови, суть это не слишком меняет. “Лунный”
пейзаж, где посреди бледно-оранжевых скал и камней буйно росли разнообразные
колючие растения, а песок обычного для пустынь цвета зачастую был окрашен в
белый вымываемыми из-под земли солями. Но на окружение взгляд падал лишь во
вторую очередь, а в первую – в глаза бросались они.
Гейзеры. Многочисленные, с шипением и облаками пара взлетающие вверх то
тут, то там. И, конечно же, сопутствующий вулканический запах – серы и ее
производных. Тот еще курорт, конечно, но мы ведь и не отдыхать приехали.
– Идем, – сказал я, и подал пример, выдвинувшись вперед. Руби тут же
подстроилась под мой шаг, и я ее прекрасно понимал.
Все же, пляжный зонтик, защищавший нас от палящего солнца осенней
пустыни, был у меня.
– Ух… жарко, – простонала Руби. – И влажно! И воняет!
– Да, идеальное место для нашего занятия, – кивнул я, и вбил зонтик в землю. –
Итак, моя дорогая ученица. Сегодня мы будем изучать навык, жизненно
необходимый любому Охотнику. Незрелищный в обычной жизни, но безумно
крутой, когда ты оказываешься в экстремальных условиях.
– Какой?
– Выживать, с помощью терпения и ауры, – усмехнулся я. – Будь мы в Атласе, я
бы потащил тебя в горы, но мы в Вакуо, так что я привез тебя сюда. Условия самые
354/539
что ни есть неблагоприятные: температура воздуха выше температуры тела,
высокая влажность благодаря окружающим нас гейзерам, и, конечно же, ядовитые
примеси от вулканической активности в воздухе, не опасные, но гарантирующие
головную боль, если ими дышать достаточно долго. Обычный человек бы уже
свалился, но даже Охотнику в таких местах тяжело настолько, чтобы приходилось
тратить Ауру. Как это сейчас делаешь ты. Однако, при должном навыке владения,
траты ауры можно сделать практически нулевыми, сравнимыми с ее естественным
восполнением. После этого ты будешь чувствовать себя вполне комфортно в
подобных условиях, а главное – твоя аура может быть использована вместо
противогаза. Готова начинать?
– Угу, – уже обливающаяся потом Руби обреченно кивнула.
– Хорошо. Тогда слушай что нужно сделать…
***
Самая главная вещь в качественном образовании – мотивация! И ничто не дает

такую мотивацию, как почти невыносимые условия, объявленные новой нормой.
Руби, конечно, знает что я не буду доводить ее до смерти. Но до истощения ауры
доведу без малейших колебаний, и немного более того – я так уже делал
неоднократно, приучая ее как к ощущению “выбитой” ауры, так и к тому что жизнь
на этом не заканчивается, и надо драться дальше. Знала она и то, что как только
она успешно освоит нужный навык, я буду ее хвалить и баловать вкусняшками.
С одной стороны, это неприкрытый метод кнута и пряника, но с другой стороны
работает, и весьма эффективно. Метод “научу плавать, бросив в воду” куда как
хуже.
Я посмотрел на свой свиток, сейчас закрепленный на запястье. Полоска ауры
Руби утекала гораздо медленнее, чем раньше. Заметный прогресс.
Хотя, конечно, после первого занятия, потный и несчастный Рубенок робко
поинтересовался, а нельзя ли как-то иначе? И расцвела, когда я сказал, что,
конечно же, можно! И выдал альтернативу – противогаз замкнутого цикла, хоть и
без рюкзачка регенератора.
Она так забавно смотрелась с этими линзами и хоботом… я уже успел отправить
фотку Янг, и теперь на меня дулись. Но занималась прилежно и упорно. Хоть и с
все еще несчастной моськой.
– Руби, хорош, – сказал я, когда свиток тревожно запищал, сигнализируя о
красном уровне ауры.
Девочка не отреагировала, упорно продолжая контролировать ауру. Прелесть
же...
– Руби, – я легонько потрепал ее по мокрым от пота волосам. Она вздрогнула и
распахнула глаза. – Все.
– Все? Но я могу еще... – растерянно произнесла она.
– Знаю. Именно поэтому на сегодня все, – кивнул я. – Иди в дом, мойся, и для
тебя в морозилке я оставил сюрприз.
– Мороженое?! – оживилась она.
– Ага. Вытащи его, прежде чем идти в душ, как раз успеет немного подтаять.
– Ла-а-айн... ты такой классный... – прочувствованно произнесла она.
Мне даже немножко стало стыдно, за то что ее нынешнее состояние это
результат моих действий. Честно говоря, стокгольмский синдром напоминает.
– Иди уже, а то тебе ауры не хватит выбраться, – я протянул ей руку, и она,
схватившись за нее, поднялась на ноги.
– Погоди, я одна? А ты?
– О, а я буду нырять за кладом, – воодушевленно ответил я.
– За кладом? За каким?
– Нашел там аурной эхолокацией сундук, – я кивнул в сторону озерца, около
которого сидел все это время.
355/539
Руби проследила за моим взглядом. Из озера, и без того тихонько кипящего,
словно дожидаясь именно этого момента выстрелил пятиметровый гейзер, с
громким шипением разбрасывая вокруг клубы пара.
– Ты туда полезешь?! – ужаснулась она. – Лайн, ты сваришься!
– Пфф, за кого ты меня принимаешь? – скорчил я надменную рожу и
измененным голосом произнес: – Я Данделайн Лайт-Ланата. Я неуязвим.
– Круто... – выдохнула Руби, но тут же пришла в себя. – Нет! Тебя достали пули
из станкового пулемета!
– Рубс, да брось, – отмахнулся я. – Ничего со мной не случится. Зато, там клад!
Наверняка клад! Серебро, золото, древние тайны исчезнувших кланов Охотников! У
меня куча ледяного праха, я справлюсь!
– Точно?
– Точно, – уверенно кивнул я. – Через полчаса точно буду дома, поужинаем и
откроем вместе.
– Если ты уверен... полчаса! – она пошла к краю долины, но обернулась, и
крикнула: – Я проверю!
– Нахалка, – усмехнулся я.
Хорошая же все-таки девочка, моя Руби. Любопытство ее буквально разъедает,
и ей хочется заглянуть в сундук с сокровищами, но за меня беспокоится больше.
Зря.
В конце концов, это я когда-то бросил туда этот сундук.
У меня вообще очень много заначек, раскиданных по всему свету. Теперь даже
на Безымянном есть! Когда ты искусный праховый алхимик, сделать тайник не
просто, а элементарно: сундук формируешь из первого попавшегося камня, после
чего вплавляешь его вглубь какой-нибудь приметной скалы. Или же бросаешь в
кипящий гейзер - кто туда полезет, в здравом уме и твердой памяти?
Жалко даже, что гейзеры не так уж и часто встречаются. А то в скалах тайники
иногда все-таки находят всякие разные удачливые Николасы Шни! У-у-у, ворюга.
Впрочем, не так уж и жалко. Тайников много, жизнь длинная... я обычно их без
надобности и не трогаю, все-таки, с моим-то опытом не найти себе заработок это
надо сильно постараться. Однако, я слегка поиздержался со всеми крупными
покупками, плюс, в этом тайнике лежит весьма крупный запас праха, включая
довольно редко встречающийся растительный. А у меня как раз появилась идея
для одного эксперимента - кажется, я догадываюсь, как можно получить ту
странную амальгаму из саркофага Эмбер, и которая, теоретически, позволяет
загнать ее тело в анабиоз. У меня просто руки чешутся проверить эту идею. И есть
еще одна мысль, но на нее денег только из этого тайника не хватит. Нужно будет
еще парочку распотрошить.
Ладно, пора – так что я "позаимствовал" свойства ледяного праха аурой, и
бесстрашно шагнул в кипящее озеро.
А через пятнадцать минут уже вышел обратно, с большим сундуком в руках.
Можно идти и радовать Руби – чем я и занялся. Вот только, поднявшись на край
долины, я тяжело вздохнул и, бросив ящик, прыгнул вперед, расправляя крыло.
Потому что рядом с нашим автодомом стоял видавший виды булхед песчаной
расцветки. Блин, у среброглазых какой-то гребанный талант к таким вещам! Стоит
только их оставить наедине с собой, как они немедленно вляпываются в какое-
нибудь эпическое приключение!
Вот только она сейчас уставшая и с аурой на донышке… я добавил ветрового
праха, ускоряя свой полет, и буквально через секунду был около булхеда. Тот был
закрыт, и, как показывал короткий эхолокационный импульс, пуст. Зато внутри
автодома находилось четыре тела... Руби, валяющаяся на полу у перехода к
спальной части, и трое, два мужчины и женщина. Один мужчина стоит напротив
входной двери, приготовившись к гостям. Остальные двое, не уверен, но кажется
что-то жрут... невероятная самоуверенность.
Хорошо. Люблю идиотов и когда меня недооценивают. Особенно, когда у
идиотов в заложниках последняя среброглазая.
356/539
Я остановился напротив двери, мысленно оценивая дальнейшие действия. Мое
тело еще растет, поэтому праховые татуировки я не наносил… значит, придется
использовать более инвазивный способ.
Дверь не подходит для внезапной атаки, поскольку замедлит меня… и
предупредит их. Значит, придется пожертвовать лобовым стеклом.
Капля земного праха, и немалая часть стекла, словно расплавленная, утекла
внутрь кабины. Я забрался внутрь, и тихонько подкрался к двери, разделяющей ее
с жилой частью автодома, чтобы снова использовать аурную эхолокацию.
– Фух! Этот парень обалденно готовит, – раздался мужской голос. – Как
думаешь, если мы хорошо попросим, Джакс оставит его на базе?
– Скорее всего он сделает это и без наших просьб. Проявление мальчишки –
интеллект, так что в бою он полезен лишь как ходячий щит, а вот Джиллиан
наверняка найдет его способностям лучшее применение, чем готовка.
– А, гримм… почему бы ей просто не купить себе компьютер?
– Ты знаешь.
– Да-да, риторический вопрос, – фыркнула девушка.
Разговор утих.
Что ж… время.
Электрический прах пропитался аурой. Гравитационный тоже. А в следующий
миг я, словно снаряд из пушки, врезался в того, который стоял рядом с дверью из
автодома, в момент касания щедро выдав разряд электричества, и, не проверяя
результат, рванул на следующую цель: девушку с розовыми волосами – но в
момент удара она ускользнула туманной дымкой, словно распавшись в
пространстве, а мне пришлось использовать гравипрах, чтобы разминуться с
ударом долговязого здоровяка-фавна со свиными ушами. Маленькая пробежка по
потолку, кувырок, и удар – натолкнувшийся на мягкое отведение, и контратаку,
которую я блокировал, одновременно активируя очередной выброс электрического
праха. Фавн вскрикнул от боли, но, к сожалению, сознания не потерял.
– Роза, вперед! Он бьется током при ударе! Я поддержу проявлением!
– Да видела уже!
Розоволосая вступила в бой, ускользая от всех моих атак серебристой дымкой.
Что еще хуже, она оказалась вовсе не дурой, и лихо маневрировала в узком
пространстве, избегая касания и поражения электричеством. А вот меня в
результате пару раз нехило дернуло, энергия-то должна куда-то деться, из-за чего
я был вынужден отказаться от “шокирующих” методов, тем более что она поняла
что электричеством я могу бить лишь с рук, и нацелилась на корпус. Стиль боя у
нее был очень похож на боксерский, мощные и быстрые, усиленные аурой удары
руками… да, в сочетании с ее проявлением она весьма неудобный противник – как
и свинофавн: чужеродная энергия явно пыталась как-то влиять на прохождение
нервных импульсов. Увы для него, на меня оно не подействовало.
– Свин, твою мать! Где твой “Лаг”, когда он так нужен?!
– Я пытаюсь!
Нужно вывести их обоих из строя как можно быстрее. Использовать ржавый
туман не вариант, я потом не объясню Руби характер повреждений, да и хотелось
бы оставить их в живых для допроса. Эх, придется все же попортить обстановку…
Следующий удар, от которого уклонилась проявлением бандитка с розовыми
волосами, был ложным, направленным в сторону свина. Аурный слеш, насыщенный
электричеством, оказался для него фатальной неожиданностью – все же,
нынешние Охотники не умеют использовать дальнобойные аурные техники без
оружия – и на этот раз энергии хватило, чтобы кувыркнувшийся через себя фавн
врезался в стену и остался лежать, испуская слабый белый дымок.
– Аржент! ***!!! – грязно выругалась розовласка и оскалилась. – Ну все, пацан,
ты труп.
Я никак не отреагировал на это заявление. Любое проявление тратит ауру, и,
едва аура у нее кончится, ее постигнет та же судьба, что и ее подельников. И мы
оба это прекрасно понимали, но она все равно попыталась меня запугать. Ну вдруг
357/539
получится, да?
Не вышло, так что буквально через пять минут неистового танца и
окончательно раскуроченный изнутри автодом, она тоже получила свой
пятидесятикиловольтный заряд бодрости и легла дымиться рядом с подельниками.
Я же бросился к Руби. Дышит! Фух, не то чтобы я сомневался, учитывая что эта
троица была заточена именно на захват, а не убийство, ведь у них даже оружия
нет, но кто знает? Короткое исследование показало, что она находится в глубоком
сне – похоже, ей что-то вкололи. Хорошо, пусть пока поспит, а я тем временем
упакую наших незваных гостей.
***
Руби тихонько застонала и, наконец, распахнула глаза. Она пыталась вырваться

из объятий сна уже достаточно долго, но мозг наотрез отказывался подчиняться
сознанию, и ее раз за разом затягивало в беспокойную дрему, полную невнятных
силуэтов, странных вспышек и неразборчивого шума.
Девочка поднялась на локтях. Это была их с Лайном спальня в автодоме,
Кресент находилась рядом, стоя в изножье кровати, а значит, ее напарник все-таки
справился. Руби счастливо улыбнулась, и, отбросив одеяло, поднялась на ноги –
чтобы тут же сесть обратно на кровать. Голова нещадно кружилась, но даже так
девочка тут же обратила внимание на то, что была голой. Это Лайн ее раздел? Она
смущенно пискнула, и полезла к стенному шкафчику, где лежало ее нижнее белье.
Головокружение постепенно проходило, и уже через десяток минут Руби
открыла дверь спальни, и ахнула, увидев, во что превратился их уютный домик.
– Хай, Рубс. Как себя чувствуешь? – спросил Лайн, словно ни в чем ни бывало
стоя у плиты.
– Не очень, – честно призналась она. – Что тут произошло?
– Ну… что я могу сказать… они пересекли не ту черту[2]
– Это так в стиле Янг, – вздохнула Руби, но все же улыбнулась. – Ты не ранен?
– Ну-у-у… не ими, – фавн показал ей свои руки, плотно замотанные в бинт.
– Что произошло?
– Один на троих с заложником – не самая выигрышная ситуация, так что мне
пришлось использовать крайние меры. Урок на будущее, Рубс, пропускать сквозь
себя разряды электрического праха очень больно и ведет к тяжелым ожогам.
Постарайся этого избегать.
– Ожоги нельзя бинтовать! – вскрикнула Руби, вспомнив то, чему их учили на
курсах первой помощи.
– Рубс, это так только для обычных людей, а я все-таки Охотник, – отмахнулся
Лайн. – Там под бинтами перчатки, в которые залита мазь для ускорения
заживления. Не в первый раз уже, поверь, даже следов не останется.
– …больно? – робко спросила она.
– Ну и зачем тебе это тайное знание? Хочется почувствовать себя виноватой? –
усмехнулся Лайн, но тут же дополнил. – Уже не больно. Иначе я бы не взялся за
готовку.
– Извини.
– Проехали.
– Я долго спала?
– Четыре часа. Сейчас ночь, – Лайн положил обжаренное куриное филе на
тарелку. – Хочешь есть?
– Угу…
– Тогда бери, я сейчас еще сделаю.
– Ты ведь себе жарил…
– Ну можешь подождать, пока я сделаю еще одну порцию, – пожал плечами он.
– Хотя я и так не буду в обиде.
– Я хочу поесть вместе, – заявила Руби.
358/539
– Хорошо-хорошо, – улыбнулся Лайн, и, обваляв еще один кусочек филе в
кляре, бросил его на сковороду, в то время как Руби села за стол, по поверхности
которого была выжжена глубокая, обуглившаяся по краям, борозда.
Руби аккуратно тронула ее пальцем и проследила до аналогичной отметины на
стене… которой не было. А значит, эта атака нашла свою цель. Среброглазая
девушка окинула комнату новым, более внимательным взглядом, однако, ни одного
пятна крови не увидела. Жуткая разруха, разбросанные вещи, разбитый стеллаж,
вмятина в стене, сломанный шкафчик и отчетливый запах паленого,
пробивающийся даже через приятный аромат жареной курицы, но никаких следов
ни одного из трех нападавших. И Руби очень не хотелось задавать улыбающемуся
напарнику вопрос о том, что с ними произошло.
– И… где эти трое? – тихо спросила она.
– Неподалеку, – усмехнулся Лайн, увильнув от прямого ответа.
Руби посмотрела на него укоризненно, и, хоть фавн и стоял к ней спиной, она
была уверена, что он сейчас ехидно улыбается.
– Они живы?
– Конечно живы, за кого ты меня принимаешь? – возмутился ее напарник, и у
Руби отлегло от сердца. Ненадолго, потому что Лайн продолжил, и не самым
добрым тоном: – Они мне еще пригодятся.
– Зачем?
– Для начала, узнать подробности о том, кто собирался нас похитить, – он
переложил курицу на тарелку, и сел за стол напротив. – Из того, что они
разболтали пока я их подслушивал, могу уверенно сказать, что это как раз те, кого
я изначально искал. Они были абсолютно уверены, что мы будем служить им… то
есть, нам собирались промыть мозги с помощью Проявления. Разговорим их,
придем на их базу и навешаем всем люлей. Во имя добра!
– А если они не захотят говорить?
– Некоторые желания появляются сами, в определенных ситуациях, – с милой
улыбкой ответил Лайн. – Как у симпатичных друг другу мужчины и женщины,
которые лежат друг с другом в одной кровати голышом, так и у, например, двух
мужчин, один из которых не может двигаться, а у второго есть вопросы и горячий-
горячий паяльник.
Руби, покрасневшая в начале сравнения, побледнела в его конце.
– Пытки? Ты имеешь в виду пытки?!! – ужаснулась она. – Лайн! Ты ведь
шутишь?
Вместо ответа он хмыкнул, и, отрезав кусочек курицы, с видимым
удовольствием его съел.
– Лайн, – потребовала ответа Руби.
– Как я понимаю из интонации, ты против, – вздохнул он.
– Конечно же против!
– То есть, преступники уже много лет похищают Охотников и промывают им
мозги, делая их своими верными марионетками, и явно собираются использовать их
отнюдь не для того чтобы подметать городские улицы и высаживать цветочки на
клумбах. Чудом, мне удалось поймать группу их силовиков-похитителей, у которых
нет никаких проблем с тем чтобы избить пятнадцатилетнюю девочку и вколоть ей
какую-то дрянь… и эта самая девочка запрещает мне выпытать у них
расположение базы, и освободить всех тех, кого они пленили раньше. Я правильно
понимаю ситуацию?
– Мы не такие как они! Мы не должны пытать людей! – глаза Руби наполнились
слезами.
– Верно, мы не такие, мы боимся запачкать лапки… – устало произнес Лайн. –
Ладушки. И что мы будем с ними делать?
– Передадим полиции Вакуо.
– То есть будем еще и везти их с собой неделю, рискуя собой. Да?
– Да. Это то что мы делаем как Охотники, Лайн, – серьезно ответила она.
– Без проблем, – пожал плечами он. – Ты важна для меня, а значит, я не буду
359/539
расстраивать тебя, делая что-то настолько идущее вразрез с твоей моралью.
Однако, Руби, ответственность за это решение лежит на тебе. Это ты только что
поставила благополучие явных, доказанных преступников над благополучием их
жертв.
– Если их шеф промывает мозги, возможно он заставил и их тоже. Может быть
они тоже невинные жертвы!
– Это крайне маловероятно, и, уверен, ты даже сама можешь объяснить
почему, – он вздохнул. – Но я все же объясню. На такие задания надо посылать
верных людей, а не обработанных Проявлением, потому что всегда есть шанс
столкнуться с кем-то, кто нарушит работу “контроля” собственным Проявлением.
Не говоря уже о том, что “промывка мозгов” неизбежно будет отрицательно влиять
на мыслительные способности.
– Мы не можем знать это точно.
– Как скажешь, Рубенок, – с улыбкой поднял руки Лайн. – Я больше не буду
поднимать эту тему.
Над столом повисла неловкая тишина, нарушаемая только позвякиванием вилки
ее напарника.
– А ты смог бы? – нарушила ее Руби. – Пытать кого-то?
– Вот оно, практическое расхождение между нейтрально-добрым и хаотично-
добрым мировоззрением, – произнес Лайн непонятную фразу и хмыкнул. – Да, Рубс,
я бы смог. Я сужу о человечности не по внешности, а по поступкам, и эти ребята
совершили достаточно, чтобы я мог оторвать им головы и не испытывать по этому
поводу угрызений совести. Золотое правило взаимодействия, знаешь? Поступай с
другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Они ворвались в мой дом, они
избили мою подругу, они собирались промыть нам мозги – убив нас, как нас. Одно
это позволяет мне сделать с ними все то же самое. Добавим к этому еще и то, что я
понимаю, что это даст мне возможность помочь множеству людей в беде, и…
почему я еще сижу здесь? Ах да.
Руби смотрела на него не веря своим ушам. Он не лгал, не шутил и не
хвастался. Он действительно мог бы… пусть и ради благой цели… нет! Пытки
неприемлемы, и никакие благие цели оправдать их не могут. Или… только думает
что мог бы!
– Ты ведь не пытал никого раньше, Лайн? – уточнила она.
– Лайн никого раньше не пытал, – усмехнулся ее напарник. – Рубс, раз ты все
равно не дашь мне это сделать, то зачем ты травишь себе душу?
– Я думаю, ты не смог бы кого-то пытать. Ты слишком хороший для этого.
– Это так ми-и-и-ило, – с шкодливой улыбкой протянул Лайн, заставив щеки
девушки вспыхнуть румянцем. – Ладно, если ты так хочешь верить в меня, то не
буду тебе препятствовать. Вместо этого предлагаю заглянуть в сундук, который я
нашел.
– Ты все-таки достал его! – обрадовалась Руби.
– Ага. Пришлось бросить, когда я увидел какой-то булхед рядом с нашим
домом, но я сходил за ним, после того как закончил. Но открывать не стал, решил
дождаться пока ты проснешься. Ну что, давай распаковывать?
– Да!!!
***
– Лайн, что ты с ними сделал?!! – ужаснулась Руби, когда на следующий день

вышла на улицу.
– М-м? – удивился я, и выглянул вслед за ней. – Как видишь, тщательно
упаковал. Практически карбонитная заморозка, хе-хе!
Троица нападавших сейчас выглядела как три параллелепипеда, откуда
торчали исключительно их головы. Все остальное было замуровано в праховом
стекле.
360/539
– Но как ты будешь выпускать их в туалет? Или выпускать вообще?!!
– Я? Никак. Вот в таком виде и передам их полиции.
– А туалет?
– Под себя. Там в камне есть пустоты для этого.
– Пацан, ты так пошутил, что ли? – злобно поинтересовалась розоволосая. Я ее
проигнорировал.
– Лайн! Ты обещал, что не будешь их пытать! – воскликнула Руби.
– Так я и не буду, – пожал плечами я. – Но и обеспечивать всякой швали
комфортные условия существования я тоже не собираюсь, так что никакой еды или
прогулок. Ехать до Вакуо четыре дня, у них открытая аура, они это переживут.
Воду я, так и быть, дам.
– Лайн!!!
– Руби, они опасные, обученные, взрослые Охотники. Оставим в стороне то, что
они выбрали быть дерьмом…
– Да что бы ты знал, сопляк ушастый! – взревел свинофавн. Руби посмотрела на
него, я же даже уха не повернул.
– …у меня просто нет иных способов для их безопасного содержания. Можно,
конечно, накачать их той же наркотой, которая у них была подготовлена для нас, и
дозу которой ты вчера получила, но я не знаю ни что это, ни сколько оно действует,
ни побочных эффектов. Поскольку они прилетели на булхеде, возможно что до их
базы они вернулись бы еще до того, как пройдет действие даже одной ампулы.
Нам ехать несколько дней, и такая доза вполне может их убить. Не то чтобы я был
против. Кольнем?
Руби прикусила губу.
– Но еда!
– О, они уже вчера поели, – весьма прохладно произнес я. Эти падлы сожрали
весь шоколадный муссовый торт, который я собирался съесть сам! Ну, может,
немножко поделившись с Руби.
– Лайн… – жалобно произнесла девочка.
– Я не собираюсь давать им хоть какие-либо преимущества, в том случае если
они освободятся, Руби, – жестко ответил я. – Поэтому они будут ехать снаружи,
голодные, тушиться в собственном соку днем и дрожать от холода ночью. Так у них
не будет лишних сил или ауры на глупости. А теперь давай уже закончим с
уборкой, починим лобовое, и поедем в обратный путь.
– Должен быть иной способ, – тихо произнесла Руби.
– Есть. Давай их выпустим, вколем себе по ампулке и позволим увезти туда,
куда они нас собирались увезти, – саркастично предложил я. – Уверен, с
промытыми мозгами вопрос морали нас интересовать перестанет.
Этот вариант Руби, конечно, тоже не устроил.
***
Но, конечно же, надолго Руби не хватило. После того как я восстановил
целостность (но не идеальную прозрачность) лобового стекла, и мы поехали назад,
она хмурилась и иногда покусывала губы, мучительно о чем-то размышляя. Ну а во
время ужина, она, посмотрев на тарелку с пастой карбонара, решительно встала.
– Я пойду покормлю их, – уведомила меня она и, взяв тарелку, направилась к
двери.
– Потому что это правильно? – предположил я.
– Да.
Я вздохнул. В прошлом, с среброглазыми было проще. Они очень эмпатичны и
гуманны, более гуманны чем любой человек их времени. Ключевое тут – “их
времени”. У древних среброглазых не было проблем, скажем, с телесными
наказаниями – если это служило благой цели. Они не сражались против рабства, но
со своими рабами обращались как со свободными людьми. Да и отношение к
361/539
пыткам у них в прошлом было такое же, как у меня. То есть - "тот кто пришел тебя
убивать, на снисхождение рассчитывать не может". Но времена менялись, люди
добрели, и вот… час настал. Среброглазые стали гуманнее чем я, во времена
первого человечества. Ну просто потому что я бы не стал кормить преступников
собственной едой. Что, интересно, будет в следующих поколениях, если тенденция
продолжится? Я на мгновение представил вариант: лебединые крылья, мягко
сияющий серебристым цветом нимб и полный всепрощения понимающий взгляд.
Красиво, даже зарисую потом, но слишком уж хрупко для Ремнанта. Ладно, это
дела далекого будущего, а что мне делать сейчас? Я не могу заставлять
среброглазую девчонку-подростка, она взбунтуется и наши отношения будут
разрушены. Я не могу убедить ее – она, к сожалению, еще просто недостаточно
взрослая, чтобы быть рациональной. Она принимает мои доводы, но не может им
следовать. Но и просто кормить этих гуманоидов… хм, “просто” не вариант. Но я
готов оплачивать работу.
– Работу? – удивилась девочка, когда я произнес это вслух. – И что ты хочешь
заставить их делать?
– Идем, – усмехнулся я. – Но, если они откажутся, то с нашего стола они есть не
будут. Хватит с них и несоленой овсянки. Согласна?
Она кивнула, и мы вышли на улицу. Троицу в их персональных гробах я
погрузил на “багажную полку” сзади автодома. Не знаю, как она правильно
называется, но судя по концепту производителя, предназначена она для перевозки
мотоциклов или багги. Руби очень порадовалась ее наличию, сказав, что Янг
наверняка будет счастлива воспользоваться возможностью, но, первым грузом
оказался отнюдь не мотоцикл.
– Здорово, бандиты, – насмешливо произнес я, когда глаза всех троих
сосредоточились на мне. – Как вам поездка? Всем ли довольны? Было ли вам
комфортно?
– Пошел на… – в дальнейшем потоке сознания Роза, кажется ее так звали,
очень красочно, хоть и нецензурно, описала рекомендуемый жизненный путь, а
затем как-то мягко перешла на моих родителей и другую родню до второго колена
включительно, а так же все разнообразие половых извращений, которые им
пришлось совершить, чтобы на свет появилось что-то вроде меня.
Руби стояла красная, как вареный рак.
– Музыка для моих ушей, спасибо, я старался, – честно и с довольной улыбкой
ответил я, когда оскорбления иссякли. Розоволосая девушка плюнула в меня, но я
перенаправил плевок в пустыню водным прахом. – Теперь к делу.
– Мы тебе ничего не скажем, – ответил фавн. Ну, произнес он нечто другое, где
цензурным было только “мы” и “не”, но смысл был именно таков.
Могу их понять, на самом-то деле. В монастыре, где мне ауру открыли, эти вот
стеклянные гробы использовались в качестве наказания. “Поставить в угол” играет
совсем другими красками, когда тебя заливают в стекло так, что не пошевелиться,
и реально ставят, как вазу.
– Болтать и не надо. У меня есть для вас деловое предложение. Я дам вам
вылезти из этих коконов, неплохо размяться, и, в качестве оплаты за хорошо
выполненную работу, получить возможность воспользоваться душем и туалетом. И
даже ехать внутри салона, хоть и все еще в гробах. Интересно?
– Возможно, – выразила предварительное согласие Роза, и дополнила
нецензурной фразой, из которой следовало, что мне, скотоложцу, лучше бы не
предлагать ей анальный секс. Руби опять покраснела – интересно, научится ли она
чему-нибудь? У бандитки прям талант.
– Так что делать? – поинтересовался Арджент.
– Тренировать вот ее, до сбитой ауры, – я ткнул пальцем в Руби. – Вы все
рукопашные бойцы разных стилей, как я понял, и жалеть вы ее уж точно не будете.
– Э?! – удивилась Руби.
– И без Кресент, – дополнил я для нее. – Но с Проявлением. Ну что, согласны,
бандиты?
362/539
Роза и Арджент переглянулись между собой.
– В чем подвох? – поинтересовался поросячий фавн.
– Никаких подвохов. Пока вы остаетесь в рамках духа и буквы
договоренностей, то же делаю и я. Попытаетесь, скажем, взять Руби в заложники и
чего-то от меня потребовать, и пуф! Ваш ошейник взрывается с последующим
невероятным полетом мысли... в оторванной голове.
– К-к-к-какой еще ошейник? – пискнула Руби.
– С взрывчаткой и дистанционным детонатором, – любезно пояснил я. – Уверен,
ты сделаешь такой без проблем.
– Лайн, это чересчур!
– Рубс, я обещал, что на твоих тренировках отброшу человеколюбие и
сострадание. Это относится не только к тебе – и, заметь, я уже дважды пошел
навстречу твоим желанием, сначала не начав нарезать этих вот на ломтики, а
теперь еще и придумав способ сделать их жизнь легче, ради чистоты твоей
большой и нежной совести. Я ожидаю хоть какой-то благодарности.
– Я благодарна! Просто… – Руби с надеждой посмотрела на бандитов. – А если
они не согласятся?
– Я согласен, – фыркнул фавн.
– Я тоже, – подтвердила Роза. – Все лучше, чем неподвижно стоять на жаре по
колено в собственном дерьме!
Да. К этой нехитрой мысли оч-чень быстро приходили все, кому назначали
больше десяти часов “стояния в стекле”.
– А ты? – обратился я к третьему участнику шайки-лейки.
– И он согласен, – заверила Роза.
– Точно?
– Да, – впервые за все это время ответил мужчина.
– Ну и чудненько. Доставай верстак и начинай творить, Рубс, – усмехнулся я. –
Остаток путешествия у тебя будет крайне насыщенным.
Она горестно вздохнула, но спорить не стала.
***
И вновь я убеждаюсь тому, как хорошо действует правильная мотивация и

правильно подобранные условия. Навыки рукопашного боя у Руби росли просто как
на дрожжах, да и практические навыки уклонения, которые я ей преподавал
раньше, тоже. Этому способствовала как ожидаемая безжалостность бандитов, так
и их разная специализация. Роза дралась в стиле, похожем на стиль Янг, с
прямолинейными, но быстрыми и мощными атаками. Зеленый же предпочитал
борьбу в рестлерском стиле, с захватами, удушениями, ударами прогибом,
попыткой сломать противнику позвоночник ударом об выставленное колено и тому
подобными зрелищными вещами – которые были еще и очень опасны, с учетом
усиления аурой, плюс его проявление создавало облако удушающего дыма, и это
просто вишенка на торте, Руби приходилось еще и тренировать очистку воздуха
аурой, то, чему я ее и учил на источниках. Однако, с этими противниками у Руби
проблем было меньше – от ударов Розы она достаточно быстро начала ловко
уклоняться и даже контратаковать, а от возможных захватов Зеленого научилась
уходить проявлением, качественно вплетая это в рисунок боя. Да, несколько раз
Зеленый ее ловил, и да, от Розы ей частенько прилетало в голову, особенно когда
Руби увлекалась, и забывала про то, что от любой контратаки Роза может уйти
проявлением, а ее противник при этом останется открытым. Но вот против фавна
Руби проигрывала практически всегда и практически всухую. Для этого хватило бы
и одного его Проявления, которое создавало задержки в прохождении нервных
импульсов – причем, задержки разные, так что просто приспособиться к ним было
нельзя, но помимо этого Арджент неплохо владел вакуанским рукопашным боем.
– Достаточно, – сказал я, когда аура Руби с хрустом распалась, а сама девочка
363/539
отскочила, тяжело дыша. – Рубс, отдышись, Арджент – можешь идти в душ.
– Сам смахнуться не хочешь? – с усмешкой поинтересовался фавн.
– Нет.
– Боишься? – подначил он.
– Что, не видно? – хмыкнул я, и покрутил на пальце брелок-детонатор. – Так ты
в душ, или тебя запаковывать?
– ОК, ОК, я в душ… – поднял руки фавн, и направился к выведенной наружу
лейке.
С ошейниками получилось забавно. Я дал Руби чистые кристаллы огненного
праха, она сделала для них обертку, и на испытании ошейник рванул так, что стало
понятно – в случае чего, от тела отделится не голова, а сразу кровавый туман – так
что бандиты, которые на испытаниях присутствовали, были удивительно
покладисты, мудро не решаясь проверять мои отсутствующие моральные
ограничители. Чего они не знали – так это того, что носят вторую версию
ошейника. Первую Руби попыталась запороть, так, чтобы на людях она не
взрывалась. Ничуть не сомневаясь, что Руби так и сделает, я, покрутив первую
версию ошейника в руках, тяжело вздохнул и наугад потребовал не держать меня
за идиота и переделать как надо. Руби была красная, как ее имя. Но, вроде,
переделала. Кстати о ней…
Я подошел к все еще восстанавливающей ауру и дыхание девочке, и растрепал
ее мокрые от пота волосы.
– Тяжко? – поинтересовался я.
– Угу… как мне его победить?! Это просто невозможно!
– Ну почему же. Твоя тактика с использованием собственного Проявления,
чтобы избегать атак до тех пор, пока противник не истощит возможности своего,
вполне неплохая.
– Только у него выносливости больше, – буркнула Руби. – И я устаю первой.
– Ты знаешь, что с этим делать, – улыбнулся я.
– Тренироваться?
– Тренироваться.
Она тяжело вздохнула.
– А как ты его победил?
– Подавил воздействие его Проявления собственной аурой и использовал
электрический прах для того, чтобы любой его удар наносил ущерб ему самому.
Когда я “отсушил” ему руку, он отступил за Розу, и я воспользовался этой
возможностью, чтобы атаковать его заряженным аурным слешем.
– А я могу подавить его Проявление? – встрепенулась Руби.
– На данный момент нет, – вынужденно признал я.
– Значит, и победить его я не могу.
– Теоретически, можешь. Я учил тебя подходящей технике.
– Какой?
– Защитной, – я подмигнул ей. – Сопернику ведь тоже надо бить тебя, чтобы
победить, а ауру можно использовать мимо нервной системы.
– Иглы! Я поняла! – воскликнула Руби.
– Умничка. У тебя еще два дня на попытки.
Она решительно кивнула и поднялась – тоже в душ. Я же улыбнулся ей вслед.
Суровое обучение у бандитов и драки с ними же в полный контакт дали результат
гораздо более важный, чем обычное повышение навыков.
Руби наконец-то стала драться с полной самоотдачей.
– И чего ради ты возишься с этой соплей? – фыркнул Арджент, вернувшись из
душа. – Ты силен, решителен, у тебя есть яйца, и ты тратишь свою жизнь вот на
это?
– Есть достойные предложения?
– Присоединяйся к нам.
– Пфф, нашел идиота, – фыркнул я. – Мне мои мозги еще дороги. Кроме того, вы
ведь в курсе, что мое проявление это интеллект. Знаешь, что это значит? Я знаю
364/539
больше, я вижу больше, я планирую дальше, – я кивком указал ему на его
персональный “гроб”, к которому он, после короткого взгляда на детонатор, и
отправился. – Ваш культ насилия, ваша вера в то, что власть можно захватить
силой и удерживать на штыках, низводит эту самую власть к примитивному
копошению самцов в стае макак: кто наверху, тому и самая вкусная жратва и самые
сладкие самки. Люди способны использовать свой разум не только для того чтобы
обслуживать инстинкты – а кто не способен, не люди, а так… гуманоиды. Меня
ваша возня не прельщает.
– Громкие слова для не видевшего жизни богатенького сопляка, – презрительно
ответил фавн.
Я усмехнулся и запаковал его в стекло.
– Кадры надо взращивать и воспитывать, а не воровать. Иначе получится как с
вами – уверен, ваш главный будет очень рад узнать, что его доверенную команду
отделал "не видевший жизни богатенький сопляк". Хоть бы из самоуважения не
позорился такими фразами... а, ну да, где вы, и где самоуважение.
От скрежета его зубов у меня даже уши рефлекторно хлопнули. Но от
продолжения дискуссии он воздержался – возможно, детонатор в моих руках имел
к этому какое-то отношение. Кто знает.
***
– Вы просто отпустите их?! – неверяще воскликнула Руби. – Они напали на нас!

– Они утверждают, что это вы напали на них, – тяжело вздохнул Ларс, фавн с
мощными, завитыми рогами. Один из заместителей начальника полиции, который
после нашей операции против наркоторговцев получил лейтенанта, а потому
относился к нам весьма благожелательно.
– Это ложь!
– Руби, – он поднял руки. – Я вам верю. Я понимаю, что вы двое, после всего
сделанного в Вакуо, явно не будете нападать на троих Охотников на отдыхе. И уж
тем более в то, что вы сделали это спустя несколько дней после того как накрыли
огромную преступную организацию, да еще и случайно встретившись с вашими
жертвами в Мертвом Оазисе!
– Но тогда почему?!
– Потому что с точки зрения закона, у нас на них ничего нет. Олив Грейн –
полноценный Охотник, B-ранга, выпустившийся из Шейда девять лет назад. Роза
Швайн и Ардженто Покорон так же зарегистрированы как Охотники, С-ранга,
работают вместе с ним. Никакого криминала ни за одним не числится, как и
административных правонарушений. Как Охотники они работают не слишком
активно, если сравнивать с твоим напарником и его учителем, – он с улыбкой
кивнул мне. – Но они все же работают. Защищали и Вакуо, и другие поселения, и
никогда не пропускали сборы.
– Но они напали на нас… – растерянно повторила Руби.
– Это ваше слово, против их слова, – развел руками Ларс. – Но их больше, и они
старше. Прости.
– У них были наркотики! – вспомнила она, мгновенно возвращая себе
энтузиазм.
– Они Охотники, имеют право, – вновь обломал ее фавн.
– Лайн, – обернулась на меня напарница. – А ты почему молчишь?
– Ну, мне как-то неприлично вопить “они плохиши, накажите их!” и топать
ножками в праведном возмущении. Ты отлично справляешься за нас обоих,
продолжай.
– Пожалуйста, не надо, – устало вздохнул Ларс.
– Лайн! – возмутилась Руби.
– Что? Я примерно этого и ожидал, – я хмыкнул. – Теплилась, конечно, надежда,
что они где-нибудь да замазаны. Но, раз они чисты как агнцы, то что поделать…
365/539
думаю, тебя порадует повестка в суд, где мы еще и будем доказывать, что мы не
опьяневшие от силы и вседозволенности подростки, решившие разнообразить свой
сексуальный досуг. Или в чем они нас там обвиняют?
– Пока ни в чем, кроме нападения, – ответил на мой вопрос фавн.
– Но… – совершенно потерялась Руби.
– Ты приняла решение, – напомнил ей я. – И ответственность за него на тебе.
Как я говорил еще после их поимки, это ты решила везти их сюда, с риском для
наших жизней. Что тебя удивляет, после того как мы несколько недель работали
на полицию, и нам приходилось не просто ловить преступников, а при этом
собирать доказательства их преступлений? Вплоть до того что я позволял
насильникам сорвать с себя штаны, чтобы потом их адвокаты не могли утверждать,
что “они так шутили” или еще что-то в этом духе.
– Ты мог сказать об этом…
– У тебя была вся нужная тебе информация, Руби, – прохладно ответил я ей. – И
я говорил, что ты выбрала быть хорошей для преступников, а не для их жертв.
Руби прикусила губу, и опустила взгляд.
– И ничего нельзя сделать? – тихо спросила она.
– Ларс? – переадресовал вопрос я. – Дело серьезное. Эти ребята стоят за
похищениями людей, Охотников, в частности, причем похищенным как-то
промывают мозги, я полностью в этом уверен. И за нами поехали не просто так, а
потому что мы им поднасрали в теневом бизнесе. Возможно, хотели чтобы мы дали
ложные показания или что-то в этом роде.
– Извини, Данделайн. У нас нет никаких реальных причин их задерживать – о
чем их адвокаты, которые уже здесь, прекрасно осведомлены. Кроме того, по
бумагам они Охотники, сам понимаешь, у них есть особые льготы.
– Ну, как-то так, – повернулся я к Руби. – Спасибо, Ларс. Звякни, как только они
выдвинут обвинения.
– Непременно.
Руби, после выхода из кабинета свежеиспеченного лейтенанта, выглядела
подавленной, но утешать я ее не торопился. Люди любят перекладывать
ответственность на других – это очень удобно, следовать законам и правилам.
Конформно, правильно, не надо беспокоить собственную совесть, размышлять над
моральными вопросами, бояться осуждения или наказания. Только вот… рабство
фавнов было законным. И причина Великой Войны, право низводить человеческий
разум до чего-то вроде ульевого дрона, оно тоже было законным. “Законность не
равна справедливости”, как гласит один из постулатов доктрины Роденша.
– Правильные решения редко бывают легкими, Рубс, – сказал я. – Но вот только
ты не из тех, кому доступна роскошь сказать: “пусть решают другие”, и
игнорировать последствия. Для большинства, “пусть решают другие” – это то же
самое, что и “да мне все равно”. Ты переложила решение на других, и вот
последствия. Они тебя устраивают?
– Нет. Но пытки это тоже не решение, – буркнула она.
– Руби, почему ты убиваешь гримм?
– Потому что они убивают людей.
– Тогда почему ты не убиваешь людей, которые убивают людей?
– Потому что… они могут исправиться? – аргумент настолько слабый, что Руби
даже покраснела, произнося его.
Я кивнул, принимая ее ответ.
– Ты… не будешь возражать? – с опаской уточнила девочка.
– Нет. Правда ведь могут, – пожал плечами я.
– Ты так не думаешь.
– Почему? Могут. Было бы хорошо, если бы еще от их раскаяния все их жертвы
воскресали, а разрушения восстанавливались. Но этого не происходит…
человеческое общество похоже на организм, и в нем тоже есть свои паразиты и
раковые клетки. Но если… кто там? Фагоциты, вроде. Так вот, если они не
366/539
уничтожают пораженные клетки, а считают – “ну вдруг вылечатся, они ж такие же
как мы, одну ДНК разделяем, в конце концов”, то все что ждет такой организм это
угасание и смерть.
– Тогда почему ты послушался меня?! – воскликнула Руби.
– Потому что я тебя люблю, – как само собой разумеющееся ответил я.
Она беспомощно лупнула глазами и начала краснеть.
– А… ну…
– Друзей и семью тоже любят, если что, – напомнил я ей. – Как я говорил, я
ценю тебя гораздо больше, чем других. Это главная причина. Второстепенная
причина заключается в том, что я аморален, спасибо моему Проявлению. У меня нет
проблем с тем, чтобы ударить в ответ на удар, и я даже угрызений совести по
этому поводу испытывать не буду. Однако, если я буду всегда действовать в
соответствии со своим пониманием правильного, то рано или поздно стану в глазах
людей мясником, а это неприемлемо. Так что ты моя воплощенная совесть и
моральный эталон в одной милой среброглазой мордашке.
Она окончательно покраснела и накинула на себя капюшон.
– Только, Рубс, истина может включать в себя и всепрощение, и холодную
рациональность, и всё, что между ними. Даже если тебе не нравятся мои методы, я
могу быть прав. И я не кровавый маньяк. Я даю тебе возможность сдерживать мои
порывы, но это не значит, что ты должна делать это постоянно. Лишь тогда, когда
ты видишь лучший путь и уверена в нем. В этот раз лучший путь был у меня.
– Угу… – смущенно буркнула она. – Я… подумаю над этим. Но что мы будем
делать сейчас?
– Проводить расследование, – я толкнул дверь архивного отдела, к которому я
направлялся все это время. – Привет, Игнасио. Есть минутка?
– Что угодно, для наших героев! – воскликнул рыжий парень, скинув ноги со
стойки, где они лежали до нашего прихода, и спешно пытаясь вырубить какой-то
мистральский фильмец на компе.
– Ценю твой энтузиазм, – усмехнулся я. – Найди, пожалуйста, когда в Шейде
учились Роза Швайн, Ардженто Покорон и Олив Грейн. Нужен список всех
учеников, с которыми они могли бы пересечься за время обучения.
– Сию минуту! – Он быстро застучал по клавиатуре. – Готово, дальше?
– Отсортируй людей, кого бы звали Джакс или Джиллиан.
– Готово. Восемь совпадений… Астуриас, Джакс и Джиллиан. Кстати! Они были
в одной команде с твоими гавриками. Швайн и Покороном.
– А Олив Грейн?
– Он учился позже них, – после еще одного топтания клавиатуры выдал мне
информацию парень.
– Тогда пока отбрасываем. Что там по Астуриасам? Кстати, знакомая фамилия.
– Астуриасы, так… Джиллиан, мать, Луна Астуриас умерла при родах, отец,
Финн Астуриас… ничего особенного, законопослушные люди. Джакс… о, а тут кое-
что интересное есть! Его выгнали из Шейда на втором курсе, за “недостойное
Охотника поведение”.
– А где живут?
– Неизвестно. Никаких записей.
– Хм… а их отец?
– Сейчас. Недалеко от вакуанского гуманитарного университета, он там
преподает.
– Адрес?
– Секунду. Держи, – он протянул мне выплюнутую термопринтером архивную
карточку с адресом.
– Спасибо, – я спрятал ее в карман. – Пойду порасспрашиваю мужика. Бывай!
– Обращайтесь в любое время! – помахал он нам на прощанье, и снова закинул
ноги на стойку.
Мы вышли из участка.
– А кто это? Мы пойдем его допрашивать? – заинтересованно спросила Руби.
367/539
– Имена я услышал, когда наши недавние пленники общались между собой.
Перед тем как начал драться с ними. Как я понял, Джакс и Джиллиан либо
возглавляют всю эту организацию, либо стоят достаточно высоко, чтобы
распоряжаться одной из баз. Осталось их найти.
– И… что мы будем делать дальше? – подозрительно уточнила Руби.
– Найдем базу, залезем внутрь, посмотрим что там как, и если нам повезет, то
там будет достаточно доказательств преступлений, чтобы устроить еще один
штурм. А ты что думала?
– Извини, – потупилась она.
– За что?
– Ну… я опять подумала что ты захочешь их пытать…
– Кровожадная какая, – ехидно усмехнулся я.
– Ла-а-айн! – обиженно воскликнула Руби.
– Шучу-шучу. Ты со мной?
– Конечно, – даже удивилась она. – Куда я еще могу деться?
– Ну не знаю, взять Руж, кого-нибудь из полицейского гаража, и узнать где
можно отремонтировать наш автодом. Нам через недельку-две надо уже будет
обратно выдвигаться, чтобы успеть к началу экзаменов в Биконе.
– О… – она задумалась. – Но мы ведь можем заняться этим после расспросов?
– Конечно. Тогда… – я достал маленькую рацию, и повесил ее на плечо своего
костюма. – Забирайся мне на спину, и полетели.
– А зачем тебе рация? – заинтересовалась Руби.
– На всякий случай. В Вейле, по правилам, нельзя летать кому попало над
городом. Так что за мной закреплен бортовой номер, как за “сверхлегким
воздушным судном”.
– Правда? – удивилась она.
– Ага. Я еще и, кстати, считаюсь “двухместным”. И до получения лицензии был
зарегистрирован на Эмбер… одновременно и пилот, и самолет. Я не рассказывал?
Она помотала головой, смотря на меня полными интереса глазами.
– Мое первое детское разочарование в работе полиции, запрыгивай, расскажу
по пути, – усмехнулся я, и через пару минут, сверившись с картой, мы летели в
нужную часть города.
***
– Искренне надеюсь, что в этот раз обойдется без экстренного посещения

больницы, – пошутил я, и Руби испуганно встрепенулась, мгновенно осознав
схожесть ситуации с нашей поездкой в Менаджери.
– Лайн, а он точно…
– Не было там никого, я просветил дом эхолокацией, – успокоил я девочку. –
Просто никто никогда не сидит дома, ожидая что я к ним нагряну посреди рабочей
недели. Гады.
И она, и Руж, которую мы действительно взяли с собой, дружно рассмеялись.
– Тогда почему мы к нему летали? – поинтересовалась Руби.
– Потому что у Охотников свободный график, вот мы и привыкли. Ты ведь тоже
об этом не вспомнила.
– Ну… – она смущенно отвела взгляд.
– Да, конечно, домик ваш разнесло знатно, – вернулась к прежней теме Руж. –
Хотя, чего это я, это ведь ты его и разнес.
– Лайн? – удивилась Руби.
– Так эта троица, как я поняла из историй про твое обучение, рукопашники, –
объяснила девушка. – Даже без Праха, в отличие от одного нашего знакомого
Одувана.
Руби посмотрела на меня удивленно.
– И чему я ее учил эти недели? – тоскливо вопросил я у мироздания.
368/539
– Ты слишком требовательный. Это придет со временем, – хихикнула Руж, и
растрепала волосы насупившейся Руби. – И самостоятельной работой.
– Я даже ничего не спрашивала! – возмутилась Руби.
– Ну допустим, – усмехнулся я. – Ладненько, автодом в ремонт сдали,
поужинали, теперь пора искать отель…
– Да живите у меня пока, зачем отель? – фыркнула Руж. – По-моему мы
прекрасно уживаемся вместе. И работаем тоже, так что никаких проблем,
квартира-то служебная!
– Уверена?
– На все сто, – заверила нас девушка. – Только тебе еще одна кровать
понадобится.
– Я неприхотливый. Матраса с постельным хватит. Ладно, тогда, раз уж у нас
есть крыша над головой, думаю, еда ложится на нас.
– Да!!! – восторженно воскликнула Руж. – Джекпот!
Руби хихикнула, да и я тоже улыбнулся. Путь к сердцу человека лежит через
его желудок… в 8 случаях из 10 – ибо, к сожалению и счастью, есть люди, которые
получают удовольствие не теми способами, что и все остальные.
После посещения магазина, мы, груженые сумками с провизией, отправились на
квартиру Руж. Оставив ее и Руби разбирать покупки и пообещав скоро вернуться, я
снова полетел к Финну Астуриасу. На этот раз он был дома, и, хоть и встретил меня
не слишком приветливо, но все же пригласил внутрь.
Пока хозяин готовил кофе, согласно вакуанскому этикету, я с интересом
подошел к одной из многочисленных книжных полок. Хм-м-м. История. Уважаю!
– Интересует? – спросил Финн, заходя внутрь и ставя на стол две кружки.
– В какой-то мере, – я улыбнулся. – Следить за историческим процессом
интересно, особенно, когда понимаешь что он происходит и сейчас, и знать его
корни. Иногда можно даже предугадать во что он выльется в будущем, но даже
если и нет, то обладание знанием приятно само по себе.
– Можешь привести пример? – с легкой снисходительностью поинтересовался
старый историк.
– Кофе, – я указал на столик, где парили две чашки. – Он растет только на
севере Вакуо, и, еще даже до времен Малика Разделителя считался среди племен
священным напитком. Естественно, очень дорогим, и изначально, его пили для
демонстрации богатства и силы – мало кто мог позволить себе защищать
плантации, и мало у кого хватило бы денег на то, чтобы его купить. Его просто не
продавали, ведь это показатель статуса. Такая подача, где хозяин угощает кофе
кого-то еще, была выражением признания равенства между сильными. И, в отличие
от мистральского этикета, ценность напитка не позволяла доверять его
приготовление или даже подачу слугам. Но равные не могут прислуживать друг
другу, поэтому, никаких подносов. Кипящий кофе предлагается прямо в чашке, и
берется из руки в руку – с одной стороны, огромная ценность, с другой стороны,
простота военного похода. Но, как и многие другие жесты, со временем этот
потерял весь свой символизм. Раньше это было практически братание сильных или
же признание родственных связей, например при выдаче женщины замуж.
Сейчас… всего лишь признак гостеприимства. Вместе с ценой кофе, упала и цена
символа, остался лишь отголосок старых традиций, вошедший в этикет. Как
рукопожатие.
Который есть жест демонстрации добрых намерений. И он куда старше
нынешнего человечества.
– Прекрасно, – впервые улыбнулся Финн. – Был бы моим студентом, поставил бы
высший балл. Но… ты Охотник, верно? И здесь вовсе не за одной из книг коллекции
или каким-то вопросом по истории.
– Вопрос по истории будет, но сначала все-таки дело. Как я уже говорил,
сейчас я работаю вместе с полицией, и к вам пришел из-за расследования
похищений Охотников.
– Почему ко мне? – он нахмурился. – Джилл и Джакс действительно пропали. Но
369/539
это было слишком давно, чтобы сейчас стоило об этом говорить.
– Они живы. И даже где-то в окрестностях Вакуо, – я внимательно посмотрел на
него. Эта новость его… почти не всколыхнула, так что я перешел к более
интенсивному воздействию. – Кто из них может промывать мозги?
Мужчина вздрогнул. Еле заметно, но – с моим-то опытом…
– Это был какой-то трюк, чтобы вывести меня из равновесия? – спокойно
поинтересовался он. – Если вы работаете с полицией, могу ли я увидеть ваши
документы? Просто чтобы быть уверенным, что это не шутка одного из моих
студентов.
Я спокойно достал и протянул ему удостоверение и лицензию.
– Действующий Охотник? Не студент? – откровенно удивился он, подняв на
меня взгляд.
– Мое проявление – интеллект, – пояснил я, и вернулся к прежней теме – Вы
укрываете своих детей, допустим – но вы же понимаете, что я оказался здесь не
случайно, и мои предположения тоже не взялись из ниоткуда? Недавно на меня с
напарницей тоже напали, некие Ардженто Покорон и Роза Швайн. Пока я
отсутствовал, они связали мою напарницу и подготовили засаду на меня, но,
скажем так, у них немного не задалось. Я подслушал их, они упоминали Джакса и
Джиллиан, как кого-то, кто может что-то решать в организации, в которой они
состоят. Организации, которая похищает не просто людей, а Охотников, уже скоро
как десятилетие. Вы историк, я тоже интересовался, – вот скажите мне, на что
способна, скажем, сотня Охотников под абсолютным контролем? Хотели ли бы
увидеть эту силу в руках своих детей?
Ответ “нет” был не только написан на его лице – он даже непроизвольно самую
чуточку дернул головой в отрицающем жесте.
– Я не знаю где они, - произнес он спустя десяток секунд внутренней борьбы.
– Меня это не интересует, – покачал головой я. – Сегодня утром, я приехал
сдавать в полицейский участок Швайн и Покорона. В обед я уже стоял у дверей
вашего дома. Моя проблема не в том, чтобы найти их, а в том, чтобы после этого
погибло как можно меньше людей, с обеих сторон. Вы знаете про проявление
Джакса, ваш язык тела вас выдал. Расскажите мне все, подробно. Про него, про его
личность и возможные цели. И про сестру тоже – она, как я понял, мозговой центр.
– Хорошо. Хорошо…
***
Полученная информация меня не порадовала. Проявление Джакса

действительно было мозгомойкой, причем невероятно эффективной. Она не ломала
личность, не превращала в куклу, просто… человек начинал самозабвенно и
добровольно выполнять любые приказы, проявляя характерную для себя
инициативу и чистоту мышления. Эффект проявления был длительным, но не
бесконечно – Финн узнал это на себе. Где-то три месяца, после чего “прошивку”
требуется обновить. Ограничений на количество постоянно поддерживаемых
“законтроленных” не было, за исключением затрат ауры на зомбирование. У
способности были две слабости: первая, необходимость коснуться для активации.
Вторая – память о действиях в течение “законтроленного” периода не исчезала, и
слети контроль, человек будет в курсе что с ним случилось, что он творил и кто
виноват. Еще одной слабостью, хоть и не слабостью самого Проявления, было то,
что у Джакса крайне малый запас ауры и медленное ее восстановление. К
сожалению, эту проблему полностью нивелировала его сестра-близнец, Джилл,
способная вытягивать, накапливать и передавать ауру, причем, она касанием уже
не ограничена, и способна делать это на каком-то расстоянии. Веселая парочка.
Еще веселее их делало то, что Финн описывал своего сына как высокомерного и
властолюбивого садиста, грезящего порядками во времена Малика Разделителя,
370/539
которого считал своим предком – из-за родимого пятна в форме короны, которое
Финн мне с гордостью продемонстрировал.
Справедливости ради – я слышал слухи о том что короли Вакуо отмечены
короной с рождения, но никогда не проверял это лично. Ну какое мне дело до
королей, все умрут, и они тоже… а оказаться в одной постели с горячими
вакуанскими принцессами мне как-то не довелось. Упущение! И увы, его не
наверстать.
Ладно, с этими знаниями уже можно было работать, так что поблагодарив
мужика за рассказ, я покинул его дом и тут же взлетел, направляясь домой. Надо
сказать, что полученная информация вызывала у меня противоречивые чувства. С
такой способностью, да за десять лет, я бы уже правил миром: всего-то и нужно,
что тихонько потрогать всех людей, обладающих властью. Контроль незаметен, но
абсолютен: простые люди даже и не заподозрят, что ими правят из-за кулис. Всего-
то и надо, что вызывать всех важных шишек на какой-нибудь благотворительный
банкет раз в месяц, и жать им руки, обновляя воздействие. Но не складывается –
ведь тогда не надо похищать Охотников. Следовательно? Два предположения.
Первое: контроль не действует на людей с закрытой аурой, наличие открытой ауры
легко проверяется приборами, а люди с открытой аурой, не отработавшие
предварительно “на благо общества”, в политику не допускаются. Второе:
контроль ограничен расстоянием, и из Вакуо управлять хотя бы Вейлом уже не
выйдет. Еще есть вариант что ребята дегенераты (косвенно подтверждается тем
фактом, что Джакс вылетел из Шейда – а вылететь из Академии Охотников при
мало-мальском старании не так-то просто) но не стоит заранее недооценивать
противника, так что этот вариант отметаем.
Раз похищают Охотников, значит, все же рассчитывают на силовой захват
власти. Восстановление монархии, да еще и по образцу Малика… где в другом
месте попытка провалилась бы, но в Вакуо может проканать. Пока за новым
Маликом не придет Озпин… предыдущего же он прибил?
Сэкономлю ему время и задавлю паровоз, пока он еще чайник. Нефиг мне Вакуо
уродовать! Осталось только этот чайник найти. Где может быть их база операций?
Она должна быть достаточно большая, чтобы хранить там какую-то часть войска и
потенциальные “батарейки” для проявления Джилл. Она должна быть достаточно
открытая, чтобы самые разные люди, приходящие туда, не вызывали подозрений.
И, если принимать во внимание необходимость открытой ауры…
Я с подозрением посмотрел на виднеющуюся внизу ступенчатую пирамиду
Шейда. Хм-м-м… будет иронично. Или нет, не будет. Охотники пропадают – а будь
Шейд захвачен, в исчезновениях бы не было никакой необходимости. Тогда – что
еще подходит под мои требования? Хм-м-м… театр? Нет, нужен легкий контакт
между людьми, в том числе незнакомыми. Ночной клуб. Туда может прийти и
преступник, и обыватель, и Охотник – доказано Джуниором. Что ж… значит,
решено. Какой-нибудь необычный образ для меня, и всю ночь тусить по клубам!
Исключительно в целях расследования, конечно же.
***
– Мы пойдем в ночной клуб?! – поразилась Руби, когда я выдал ей результаты

своих размышлений, попутно листая свиток в поисках наиболее многообещающих
заведений. – Сейчас?!
– Я пойду, – уточнил я. – Хотя, можно позвать Руж…
– Она ушла, – перебила меня Руби.
– Куда?
– В больницу. Сказала, что рана разболелась.
– Странно. Неужто решила что-то поделать раненой рукой? – я вздохнул. –
Бывает, хотя, конечно, и не в ее духе. В общем, тебе там делать нечего: нужно
вести себя естественно, а толпа шумных, пьяных, танцующих взрослых
371/539
определенно не то место, где ты будешь на это способна.
– Пожалуй… – смущенно, но с явным облегчением ответила Руби.
– Ничего, я тебя еще свожу к Джуниору, – пообещал я. – В рабочее время, так
сказать.
– А может не надо? – робко поинтересовалась она.
– Надо, Руби, надо, – процитировал я мертвую классику. – Ладненько, я пошел
прихорашиваться. Ты прочитала те параграфы по праховедению, что я тебе задал?
– Ну-у-у-у… нет? – невинно произнесла она, и на мой укоризненный взгляд
поспешила оправдаться. – Но мы ведь только вернулись!
– Лентяйка. Хорошо, но завтра прочти обязательно. Не забудь, когда мы
вернемся в Вейл, у тебя будут семестровые экзамены в Биконе.
– Помню, – вздохнула она. – Я прочту. Правда.
– Верю, – я растрепал ее волосы, и, подхватив сумку с косметикой и запасной
одеждой, направился в ванную.
Черно-белые волосы слишком приметны, поэтому – парик, хоть и с вырезами под
уши. Немного лака, пара минут работы расческой, и на голове стильный
беспорядок. Немного тонального крема, чуточку теней, и слегка поработать
карандашом, визуально меняя форму глаз… губы, пожалуй, подкрашивать не буду,
лучше сделаю искусственные веснушки, и, пока сохнет хна, можно подобрать
одежку. Большую часть нательного праха придется снять, но я боя сегодня не
ожидаю, а даже если вдруг, то оставшегося мне на людей хватит с большим
запасом. Так-с, возьмем вот эти легкие расклешенные джинсы, темно-оранжевую
рубашку в облипку, выгодно демонстрирующую мускулатуру… закатать рукава,
для большей дикости, расстегнуть пару пуговиц… и образ готов. Ух, я горяч.
Будь тут Эмбер, она бы уже на меня набросилась.
– Лайн, а куда ты пойдешь? – спросила из-за двери Руби.
– Начну с “Ловчей ямы”, очень уж расположен хорошо, да и название
намекающее. Там расспрошу народ, и далее по обстоятельствам. А что?
– Просто так. До утра не вернешься?
– Как пойдет, но, скорее всего, нет.
– Угу…
Закончив наводить мараф… кхм, маскировку, я вышел из ванны.
– Ты в душ? – поинтересовался я у Руби, ждущей около стены, но, когда она
покачала головой, меня интересовал ответ на другой вопрос – Рубенок, ты зачем
это украшение нацепила?
Впрочем, вопрос был риторическим...
– Королева высоко оценила твои аналитические способности. Она велела
передать, что уверена в том, что ты бы нашел “Мираж” за пару дней, но решила
сэкономить нам время. Их величества желают тебя видеть, а это… – Руби коснулась
ошейника, рукой с зажатым в ней детонатором. – Чтобы ты принял их
приглашение. Иначе… полет мысли, вроде ты так говорил?
Кровавый туман вместо головы, а не полет мысли – потому что она нацепила на
себя тот самый ошейник со взрывчаткой, который раньше носил кто-то из наших
временных пленников. И, уверен, если я сделаю что-то не то, она без малейших
колебаний его активирует. Проявление Джакса однозначно перебивает инстинкт
самосохранения.
– Руби, – тяжело вздохнул я, чувствуя как рвется наружу крик души. – Я
выпустил тебя из поля зрения всего на пару часов! Ну вот как?! КАК ТЫ
УХИТРИЛАСЬ ЗА ЭТО ВРЕМЯ ПОЗВОЛИТЬ ПРОМЫТЬ СЕБЕ МОЗГИ?!!
Она виновато улыбнулась и пожала плечами.
Находить себе приключения на жопу это точно талант среброглазых. И он
однозначно на каких-то квантовых эффектах работает – пока ты за ними
наблюдаешь, все хорошо, но стоит только отвести взгляд...
372/539
https://www.youtube.com/watch?v=0VbVAu8hi0o - как-то так я себе представляю
атмосферу после вопроса Лайна.
http://boobooka.com/wp-content/uploads/2013/08/jackie-chan-meme-why-620x4961.jpg -
выражение лица Лайна
Ну, думаю понятно, что Лайн выпустил из виду. Что ж, все ошибаются, и Лайн стоит
по ошибкам на почетном втором месте после "я совершил больше ошибок, чем кто-
либо другой в нашем мире" Озпина :)
Как я уже говорил, следующая глава последняя в арке Вакуо, и скорее всего уже в
ней будет возвращение в Вейл. Возможно даже встреча с Пенни и мордобой с
Айронвудом :)
P.S. Кстати, вся дичь с Руби в сериале действительно происходит только тогда,
когда за ней никто не присматривает. Во всяком случае, я навскидку не помню ни
одного исключения из этого правила.
373/539
Глава 20 - Разные люди
Пока Руби виновато улыбалась, я быстро просчитывал варианты.

Первый, напрашивающийся, был в том чтобы перейти в “кипение”, подавить
детонацию кристаллов и вырубить Руби. Шансы на успех… где-то 50 на 50. Руби не
знает, о том что я могу ловить гранаты руками, я никогда не показывал этого при
ней, однако, подавить детонацию удастся только в одном случае: если она не
распространяет ауру на свой ошейник. Ни один адекватный Охотник бы этого
делать не стал, даже несмотря на понимание что голову ему оторвет с аурой или
без, но Руби сейчас неадекватна и вполне может. В этом случае подавить
детонацию удаленно, скорее всего, не выйдет. Шанс слишком мал, отметаем.
Вариант второй, каким-то образом оказаться достаточно близко, и провести в
таком положении секунд тридцать… просто обнять ее за шею – этого было бы
достаточно, чтобы использовать мое Проявление. После этого о кристаллах в
ошейнике можно забыть. К сожалению, будучи в сознании, Руби просто не даст мне
это сделать.
Так же, недостаток обоих вариантов в том, что Руби останется под контролем, и
в течении ближайших трех месяцев, ее придется продержать в чём-то вроде комы,
чтоб она, например, язык себе не откусила. При условии, что контроль
действительно спадает, а не, скажем, Джакс снял его сам – например, по просьбе
сестры, или банально решив не тратить силы на бесполезный актив. Кто знает,
может близнецы испытывают к отцу минимальные родственные чувства.
Следовательно, контроль надо снять. Самый простой и эффективный способ по
борьбе с чужими проявлениями подобного типа – убить Охотника, который
использует Проявление. Все-таки, все связанные с аурой сверхъестественные
способности являются продолжением своего создателя, и когда он умирает, они
исчезают без следа… хотя есть и те, у которых эффект перманентный, но они
встречаются крайне редко, и почти всегда постоянность обеспечивается
физическими изменениями. Воздействие, использующее открытую ауру цели,
перманентным быть не может. Хм-м-м… как бы это проверить?
– Надеюсь, с Руж все в порядке? – спросил я. – Она ведь не в больнице. С
открытой аурой ранения вроде того что было у нее, заживают за пару часов.
– С ней все хорошо, ее сейчас тренируют в “Мираже”, – охотно ответила Руби. –
У нее оказалось очень много ауры!
Девочка запнулась.
– А откуда ты знаешь, что ей открыли ауру? – подозрительно спросила она.
Я чуть улыбнулся. В другом случае я бы показал ей язык и сообщил что не знал,
пока она не проболталась, но сейчас это может привести к тому, что она
перестанет мне отвечать.
– Простая дедукция. Ты не выглядишь так, словно тебе пришлось пережить
бой, да и с твоим Проявлением удрать было бы нетрудно. Значит, тебя привели и
подали на блюдечке. Единственным человеком кто мог бы это сделать была Руж.
Проявление Джакса требует открытой ауры у цели, следовательно, Руж ауру
открыли. Скорее всего, пока нас не было в городе. Чтобы получить информацию,
как минимум, и, возможно, сделать что-то в полицейском участке.
– Вау… – восторженно произнесла она. – Надеюсь, я тоже когда-нибудь этому
научусь.
– Я тоже надеюсь, – кивнул я.
Отлично. Информация Финна подтвердилась – люди с промытыми мозгами
остаются собой, меняется лишь их мотивация. Также подтвердилась моя догадка о
том, что Джаксу требуется воздействие на человека с открытой аурой, и просто
людей он контрить не может. А самое главное: теперь я уверен, что его смерть
контроль снимет.
Осталось только добраться до цели… что совсем нетрудно, учитывая что меня
374/539
явно собрались к оной цели привести. Жертва, думающая что она хищник, сама
лезет на стол к хищнику настоящему. Ирония, ирония.
Вот бы еще Руби обезопасить… возможно, я пропустил что-нибудь еще? Если я
не могу повлиять на ошейник, то можно повлиять на детонатор. В нем
используется маленький кристаллик электрического, и маленький кристаллик
земного праха. Первый питает схему, второй генерирует импульс “поля Таннера”.
Теоретически, я могу подорвать электрический прах в детонаторе, но не факт, что
электроника среагирует на это адекватно. Так же, вновь теоретически, я могу
создать свое собственное “поле Таннера”… но для этого нужны тренировки и
эксперименты. Однако, в будущем – обязательно! Я же ходячая глушилка сам по
себе, грех не воспользоваться.
– Лайн? – окликнула меня Руби.
– М-м?
– Ты выглядишь… обеспокоенным, – неуверенно заметила она.
– Тебя это удивляет? – вскинул брови я. – На тебе, если ты упустила этот
момент, ошейник со взрывчаткой, и ты готова его использовать!
– Непривычно… немножко. Обычно ты всегда такой невозмутимый и
уверенный, – она смущенно улыбнулась. – Ты действительно очень за меня
беспокоишься.
– Очень, Рубс, очень.
– Я рада.
Она, кажется, стала заметно более открытой и расслабленной, с промытыми
мозгами. Ну да… преимущества беззаветной веры – отсутствие любых сомнений и
неуверенности.
– А я нет.
– Не волнуйся, это не так страшно. Я это все еще я, и ты тоже будешь собой, –
поспешила заверить меня Руби. – Просто я обрела…
Станд?
– …настоящую цель в жизни. Это – неописуемое чувство, но я бы ни на что его
не променяла.
Я вздохнул. Будь мы знакомы меньше, я мог бы попытаться сыграть
заинтересованность, но сейчас она мне не поверит, и будет в этом полностью
права.
– Угу. Сильно сомневаюсь, что если с тебя эффект снять, то ты бросишься с
просьбой “сделать как было”.
– Брошусь! Обязательно!
Ну-ну. Финн вон не стал.
– Ладно, Рубс… давай уже покончим с этим. Как мы доедем на встречу к “их
величествам”?
– Лайн, они правда хорошие, и действительно величественные, не относись к
этому с таким скепсисом!
– Они возглавляют преступную группировку, крадут людей, и заставили тебя
надеть ошейник со взрывчаткой. Если это “хорошие”, то кто ж тогда “плохие”…
– Я сама!
– Что сама? – нахмурился я.
– Сама ошейник надела, – пояснила Руби, вновь со смущенной улыбкой. –
Просто иначе бы не получилось. Я думала подсыпать тебе в еду чего-нибудь, но ты
всегда готовишь сам, и мог бы заметить, и это было бы долго, а я бы не хотела
заставлять их ждать, и когда я рассказала про результат твоего расследования по
свитку…
Я бросил внимательный взгляд на ее свиток. Если ее вырубить, то я смогу
позвонить по последнему номеру, и воспользоваться ее голосом.
– …мне сказали тебя привести.
– Кто сказал? Для Джакса ты мелкая сошка, Джиллиан, как сказал ее отец,
ненавидит Атлас и его технологии, да и у него самого в доме нет никакой
375/539
электроники, так что, полагаю, это семейное.
– Роза! Она вроде как связной у Ее Величества… – Руби посмотрела на меня с
искренним восхищением. – Лайн, это очень круто! Ее Величество наверняка
возьмет тебя своим приближенным!
Всю жизнь мечтал, мгм… однако, Финн не соврал и в этом. Это хорошо.
– Лайн, не кривись так. Тебе понравится, я уверена!
– Если бы не контекст ситуации, я бы решил что ты меня на секс разводишь, –
хмыкнул я.
– Лайн!!! – мгновенно покраснела девушка.
– Да-да, знаю, бака-хентай. Значит, ошейник ты сама на себя нацепила. И
можешь его снять?
– Могу.
– Сними.
– Нет. Ты что-нибудь со мной сделаешь.
– Выпорю. Однозначно выпорю, – пообещал я. – Но позже. Хорошо, Рубс, я дам
тебе честное слово, что я не буду мешать тебе привести меня к Астуриасам, если
ты снимешь ошейник.
– И не будешь сопротивляться Его Величеству?
– Не буду.
– Ты врешь, – тут же уличила меня она. – Не сниму.
Я дернул щекой.
– У него все равно не выйдет ничего. Поэтому можно и не сопротивляться.
– Вот и посмотрим! И ты все равно врешь. Ты ни за что меня туда не пустишь,
если у тебя будет возможность.
– А как же мое честное слово?
– Ну… – она задумалась. – Ты скажешь, что я не в себе и враг, значит можно.
– Молодец, Рубс, – я вздохнул. – Чувствую, знаешь, такую горькую гордость… но
я тебя все равно выпорю. Обещаю.
Она надулась.
– Ладно, проехали. Как мы будем туда добираться?
– Не знаю… я думала, на твоем дельтаплане, это было бы круто, но ты можешь
что-нибудь придумать, если я буду у тебя в руках…
– Какая паранойя, – я усмехнулся. – Где она была пару часов назад?
– У-у, – снова надулась девочка. – Я учусь на своих ошибках!
– Умная, значит. Мудрые учатся на чужих.
– А дураки? – заинтересовалась она.
– Повторяют их из раза в раз. Хорошо. Не полетим. На такси?
Она задумалась, посматривая на меня с явной подозрительностью на мордашке.
Прям вижу путь ее мышления: такси предложил я, значит, что-то задумал. Значит,
такси не подходит. Значит… – и я очень надеюсь – надо вызвать кого-то из новых
знакомых.
А там… мы будем сидеть достаточно близко, чтобы я смог что-нибудь сделать…
и, после того как я вырублю Руби, можно будет пустить на фарш сопровождающих.
И посмотреть, могу ли я снять контроль при помощи своего Проявления…
– На такси, – неожиданно кивнула девочка.
Неожиданно хорошо.
– Но по отдельности. А с места я тебя доведу пешком.
Бл…ин. Неплохое решение.
– И отдай мне свой свиток.
– А что мне помешает воспользоваться свитком таксиста? – невинно
– Я отберу и его.
– А если мы где-то остановимся?
– Я буду ехать прямо за вами, и если увижу что-то подозрительное, то нажму
кнопку.
– Отлично. Решительность, находчивость, скорость мышления… грустно лишь,
376/539
что используешь ты их против меня.
– Ну… это пока, – заискивающе произнесла она. – После благословения Его
Величества мы снова будем работать вместе.
– Ну да, ну да… на самом деле, Руби, свиток у меня можно и не отбирать. Мне
все равно некому позвонить: во-первых, я не знаю куда мы едем, чтобы направить
туда кого-нибудь. Во-вторых, полиция бесполезна, а штурм Охотников займет
слишком много времени, поскольку штурмовать придется укрепление. В-третьих, я
не могу быть уверен, что среди шейдовцев нет “крота” величеств.
– Эм-м-м… ну… все равно, свиток отдай.
Я пожал плечами, и спокойно отдал ей просимое.
– И сними прах.
– Маленькая террористка, – я усмехнулся. – Будешь смотреть, как я это делаю?
Вдруг я что-нибудь скрою?
– Буду! – решительно заявила Руби. – Ты меня не смутишь.
– Да-а-а? – я расплылся в дьявольской улыбке.
***
Руби действительно смотрела… сидя алая, как роза. Почему? О-о-о… я решил
немножко поиздеваться над ней, и станцевал ей стриптиз. Конечно, раньше я это
делал только в женских телах, но тут главное пластика и принцип. Может,
современные “про” могут и лучше, но и без этого от моей неискушенной
зрительницы можно было прикуривать.
Но, конечно, главное в этом действе было вовсе не смутить Руби, вернее,
смутить ее достаточно, чтобы она не заметила некоторых манипуляций с моей
стороны… манипуляций, которые позволили мне прихватить с собой,
незаметненько, аж три кольца, спрятав их в месте, в котором никто бы не стал их
искать.
Нда, даже из “Криминального чтива” можно чему-то научиться… [3]
В принципе, дальнейшее развитие событий я представлял себе очень хорошо.
Сначала троица бандюганов отыграется на мне за пережитое унижение, заодно
высадит ауру в ноль. Затем меня отведут к его дутому величеству, чтоб тот
даровал мне просветление… и этот момент меня нервирует. Нет, шанс что он
сможет меня “перепрошить” близок к нулю, его аура будет просто поглощена моим
Проявлением. Но вот потом мне придется использовать ржавый туман на полную
катушку… а значит, надо как-то ухитриться и избавиться от Руби до этого.
Вырубить, или что-то вроде… будем надеяться, что такая возможность мне
предоставится. Иначе потом придется вскрывать хотя бы часть карт. После того
как я ее поймаю – а в случае с ее Проявлением это будет очень и очень сложно.
Хотя, она может попытаться сражаться с “демоном”, тогда все будет проще.
И с ошейником тоже надо что-то решить.
– У вас все хорошо? – тихо поинтересовался таксист. – У меня есть личный
свиток, я отдал рабочий.
Я удивленно вскинул брови. Надо же. Сострадание прохожего! Не самая
распространенная вещь в Вакуо, особенно в таких условиях.
– Все хорошо, – заверил я его после небольшой паузы. – Могло быть и лучше,
конечно, но и с тем, что есть, можно работать.
– Точно?
– Точно. Спасибо за заботу, – я улыбнулся ему. – Это было неожиданно и
приятно.
– Мы, фавны, должны держаться друг друга.
Ага. Тоже неплохая причина.
Но на самом деле я сказал Руби правду. Мне, в Вакуо, просто некому звонить.
Полиция в данном случае бесполезна. Охотники Шейда – если там нет “кротов” с
377/539
промытыми мозгами, то Джакс болван – это возможно, но рассчитывать на это не
стоит. Личные знакомства здесь у меня ограничены обычными людьми, которые в
подобной стычке будут бесполезны и даже вредны – их убьют, а Руби потом рыдать
в подушку ночами, поставив это себе в вину. Еще, конечно, есть Кроу… но звать
сюда Охотника, который долгое время был уверен (и, возможно, до сих пор не
переубежден) что его Проявление – неудача? Руби ему дорога, он может
разволноваться, Проявление взбурлит по старой памяти, и все пойдет совершенно
не туда.
Не говоря уже о том, что он может стать лишним свидетелем, если в ход
пойдет туман – шпиону Оза про эту мою маленькую особенность знать не стоит.
Мы приехали к окраине города, Руби честно расплатилась с моим таксистом и
вернула ему свиток. И даже извинилась за то, что угрожала оружием! Вообще,
картина “Руби угрожает гражданскому оружием” достойна моего карандаша.
Обязательно нарисую, заламинирую, и ей же подарю. Смешно и страшно. Смешно,
потому что Руби совершенно не выглядела пугающей, напротив, по ней было
прекрасно видно что она этого делать не умеет, не хочет, и вообще. Страшно –
потому что если бы таксист стал настаивать на отказе, она готова была отобрать
его силой. Я избежал этого, предложив ему двойную оплату. Руби после этого было
еще более стыдно… видимо, уже успела заразиться царящей в похитившей ее
организации парадигмой о том, что власть можно строить только на насилии.
– И куда дальше? – поинтересовался я у напарницы, когда обе машины уехали.
– Туда. К заброшенному обогатительному заводу.
– Они там устроили свое логово? – удивился я.
– А… ну… я не знаю, – смущенно призналась Руби. – Я же новенькая. Но
привести тебя надо сюда.
– Ясно. Новобранцам в армию зла не дают посвящения, пока они не принесут в
жертву кого-нибудь из своих близких.
– Лайн! – искренне возмутилась Руби. – Они не армия зла! А ты не жертва!
– Ошейник со взрывчаткой на твоей шее как способ меня мотивировать тонко
намекает на то что ты не совсем искренна, Рубенок.
– Так было надо… – буркнула она. – Как бы я еще тебя привела?
Я пожал плечами. Эффект Проявления просто словами не сбросишь, так что я и
не пытался. Просто немножко развлекался за счет напарницы.
Руби отправила со своего свитка сообщение, пока мы были на полпути. И, как
следствие, уже на входе в здание нас ждали, и знакомые все лица. Не то чтобы я
этого не ожидал…
– Уже соскучились? – поинтересовался я с деловитой насмешкой.
– Ты себе даже не представляешь как, сученыш, – многообещающим тоном
произнесла Роза.
– Но мы постараемся донести, – с широкой ухмылкой сообщил Покорон, и
демонстративно размял кулаки.
– Видишь? – с самодовольной интонацией поинтересовался я у Руби. – Все как я
и говорил. Армия зла, а я приведен лучшей подругой как жертва.
– Они просто шутят. И ты тоже обошелся с ними не очень хорошо!
– Я обошелся с ними просто отлично. Они живы, в своем уме, одним куском, и
даже без единой царапинки.
– Пацан, ты что, не боишься совсем? – даже как-то удивилась Роза.
– У Лайна проявление, заточенное на выживание, – с потрохами сдала меня
Руби. – Он не испытывает негативных эмоций, чтобы не привлекать гримм. Страха
тоже.
– Но ведь его проявление это интеллект?!
– Это в детстве так подумали, потому что интеллект выделялся больше всего.
Роза грязно выругалась.
– Испортил все удовольствие, – закончила она мысль после небольшой паузы.
Я расплылся в максимально мерзкой улыбке, какую только смог изобразить.
– Но боль-то он чувствует? – спросил у Руби Покорон.
378/539
– М-м-м… вроде? – неуверенно ответила она. – А почему вы спрашиваете?
– Потому что они собираются отплатить мне за все свои, типа, унижения, –
скучающим голосом ответил я. – Пытать они меня будут. Аккуратно, чтоб шкурку
сильно не попортить, ведь им же еще надо доставлять меня к своим хозяевам.
– Лайн, они не такие!
– Ну-ну.
– Ты просто меряешь всех по себе!
– Грешен.
– А еще ты ошибаешься, сопляк, “шкурку” мы тебе попортим знатно, – вновь
начал ухмыляться Покорон. – У нас есть Охотник с проявлением исцеления. Потом
все восстановит лучше прежнего… так что ты еще для нас споешь.
– Что?! – вскинулась Руби удивленно.
– Ему в любом случае надо выбить внешнюю ауру, – пожала плечами Роза.
– Но не пытать? – с надеждой уточнила моя напарница.
– Да что ты с ней церемонишься? – презрительно фыркнул свин и обратился
уже к Руби. – Ты его привела? Все, молодец, что будет дальше не твое собачье
дело. Пошла вон.
– Его нельзя пытать! – воскликнула Руби. – Роза! Я запрещаю!
Хлобысь! Голова девушки дернулась от мощной пощечины, несмотря на ауру.
– Кому ты тут что-то вздумала запрещать? – вскинула брови розововласка. – Ты
никто. Собачка на побегушках. Скажи “гав”.
– Гав! – глаза Руби наполнились слезами, однако, похоже, приоритет приказов
ей задали четко, и сопротивляться ему она не могла.
– Дай лапу.
Руби протянула руку.
– Вот и молодец, – Роза насмешливо погладила ее по голове. – А теперь пошла
вон.
И она пошла, глотая слезы.
***
Болевой порог – это больше психологический навык, нежели физическая

особенность. Маленькие дети начинают рыдать всего лишь рассадив коленку. Их
незначительный опыт говорит им о том, что это одно из самых болезненных
переживаний в их жизни… о, если бы они знали. Ведь дальше ссадины становятся
чем-то таким, на что не обращают внимания, полученные в драке удары куда
больнее. Потом можно сломать себе что-нибудь. В первый раз думаешь – ну все,
здесь я и кончусь. Ну а после третьего лижешь локоть и самодовольно улыбаешься
тому факту, что смог. Для девочек все еще веселее – у кого-то болезненные
месячные, обычно не слишком-то приятный первый секс, роды… но лично для меня
все меркнет по сравнению с первыми пытками. У меня тогда еще не было ауры. Как
я орал! На что только не был готов, чтобы это прекратилось! Но уже на второй день
научился одному замечательному фокусу. А после того как открыл проявление,
еще одному.
Первый фокус заключается в том, что тела, мною занимаемые, это не я. И, как
резидентный дух, я могу, образно говоря, отпустить любые рычаги управления и
отключиться от любых систем. Внетелесный опыт, как он есть. Кстати, можно
использовать и просто так, но недолго – тело имеет тенденцию умирать от
удивления, если его духовная начинка шарахается где-то без него.
Второй фокус связан с тем фактом, что мое Проявление, ржавый туман, к моему
текущему телу ведет себя амбивалентно: ведь тело одновременно и мое, и нет. Из-
за этого, с одной стороны, оно без особых сожалений его жрет, а с другой – без
каких-либо проблем восстанавливает, была бы аура. И есть в этой системе одна
лазейка: если растворить поврежденное место в ржавом тумане, то воссоздано оно
379/539
будет целым и красивым. Крутая штука, а?
Научился я этому в той жизни, когда был фавном-пауком. Жуткие восемь лап,
торчащие из спины – не та штука, которую можно легко скрыть, а явные признаки
фавна, да еще такие отвратительные, это верный путь к очень грустной и короткой
жизни. Тогда я и решился на небольшой эксперимент, увенчавшийся полным
успехом.
Одна проблема. Если “растворить” какие-то части надолго, больше чем на
неделю-две, то обратно их восстановить не выйдет. А ухаживать за тем уродством,
что остается от отрезанных животных частей – ужасная морока. В дырки
забиваются волосы, залазят насекомые, попадают вода, инфекции, бр-р-р-р… да и в
целом некомфортно, словно не хватает пальцев на руке. Поэтому я стараюсь
избегать столь радикальной маскировки под человека.
А еще – потому что если кому-то не нравится что я фавн, то это их проблемы. По
крайней мере, когда я уже привык к телу и у меня есть доступ к праху.
– Ну что, больше не выеживаешься? – донесся до меня голос свина.
– М-м-м? – я открыл глаза. Один из них кошмарно заплыл. – Ты уже закончил? А
то я немножко уснул…
Скрежет его зубов – м-м-м… музыка. Сначала-то я его доводил, говорил что-то
вроде “бьешь, как девчонка”, “так вот за что тебя из Шейда выгнали”, “о, удар с
правой получше, набил руку мастурбацией?”, ну и так далее. А потом пять минут
молчал. Свин уже воспрянул было духом, и тут такое разочарование…
– По-моему, боли он все-таки не чувствует, – резюмировала бандитка.
– Тц! – фавн сплюнул на пол. – Я его ненавижу.
– А что случилось? – с наигранным недоумением спросил я. Закономерно, еще
раз получил по зубам, на что лишь тихо захихикал.
– Или он мазохист и ловит с этого кайф.
– Может, тогда попытаем девчонку? – ухмыльнулся Швайн. – У него на глазах.
Пусть подергается.
– Хрен тебе. Джакс отдал ее мне, и я не собираюсь портить такую
замечательную, красивую игрушку. Ты ее видел? Эта невинность, эти большие
светлые глаза, это выражение лица когда я заставляю делать ее то, что ей делать
не нравится… так хочется испортить ее, медленно, смакуя каждый момент…
– Шизанутая лесба.
– Садист-импотент.
Я расхохотался, из-за чего они оба посмотрели на меня.
– Нет-нет, продолжайте. Я всегда любил передачи “В мире животных”.
– А знаешь, Джен, кое-какая мысль у меня есть. Сейчас позову Руби, а ты найди
какой-нибудь нож.
– О, вот это я понимаю!
– Уймись. Моя очередь развлекаться.
Я напрягся. Здесь и сейчас проходит очень тонкий момент моего плана.
Естественно, что недалеких бандюганов, опьяневших от безнаказанности, я
провоцировал не из одного лишь желания поиздеваться над собственными
мучителями. Я надеялся, что рано или поздно они захотят как-то привлечь к этому
Руби. Раз я не чувствую (как они думают) физической боли, то почему бы не
причинить мне боль душевную? А заодно утолить свою жажду чужих страданий
уже на том, кто их испытывает в полной мере.
Но тут есть нюанс. Если они решат ее пытать, им придется снять с нее ошейник
– ведь вспышки внутренней ауры могут спровоцировать детонацию кристаллов.
Даже если Руби им не жаль, получить шрапнель от непредсказуемой силы взрыва
идиотов нет.
Ну а без ошейника… без ошейника на ней у нас будет совсем другой разговор.
Руби вошла в комнату, и, увидев мое печальное состояние, прерывисто
выдохнула:
– Лайн…
– Рубс! – бодро ответил я. – Рад тебя видеть. Видишь? Я жертва.
380/539
– Я… не… хотела такого… я не хотела!
– Хотеть не вредно, вредно не хотеть.
Руби развернулась к Розе, гневно сверкая глазами, но успела лишь набрать
воздух в грудь, и поперхнуться, когда, словно физический удар, ей прилетел
приказ:
– Молчать. Возьми нож у Ардженто.
Она выполнила это, с явным страданием и неприятием на лице.
– Отлично. А теперь пойди и вырежь свое имя у него на груди. И не тряси
башкой, твое мнение здесь никого не волнует.
Контроль Джакса абсолютен. Однако, он не меняет личность того, кому
промыли мозги. Как не меняет и его мировоззрение… Руби могла убедить себя в
том что “их величества” хорошие, а их цель прекрасна. На основании этого она
могла привести им меня – чтобы я тоже познал их мозгомойное просветление. Она
могла рассказать обо мне “новой семье” то, о чем я не особо распространялся,
например, про мое настоящее проявление, каким она его знает. Но сейчас они
потребовали от нее чего-то, что было невероятно, запредельно противно всей ее
натуре.
Ее била крупная дрожь, а на лице обильно выступил пот. Она словно силилась
отбросить нож, но приказ не давал – из-за чего ее тонкие пальчики сжимались на
рукояти так, что аж побелели костяшки. Каждый шаг она делала с таким усилием,
словно двигалась в ртути, венка на виске отчаянно билась, выдавая бешеный
пульс. На третьем шаге у нее из глаз потекли слезы.
– Ты бешеная сучка, но я только что понял, что ты в этом находишь, – хрипло
произнес Покорон.
Я перевел взгляд с Руби на ее мучителей.
– Какие же вы все-таки гнилые отбросы. Внешне люди, а на самом деле…
черви. Сами давно уже сгнили изнутри, но продолжаете копошиться и жрать
других, лишь бы хоть на мгновенье ощутить свежий вкус настоящей жизни.
Убожество.
– Ха, смотри как запел! – ухмыльнулся свинофавн.
– Стой, – приказала Роза, когда дрожащий кончик лезвия коснулся моей кожи.
Выражение облегчения на лице девочки было таким, словно она скинула со
своих плеч гору. Но оно искривилось, когда поступил новый приказ:
– Сними с себя ошейник и надень на него.
Руби с радостью отбросила нож, и сняла со своей шеи взрывоопасное
украшение, и надела его на мою. На такую удачу я даже рассчитывать не мог!
– Кстати. Это ведь не муляж? Отвечай.
– Нет. Настоящий, – выдавила Руби.
– Прекрасно. Отдай мне детонатор.
Тут вновь возникло сопротивление, но куда меньшей силы – так что брелок
быстро оказался в руках у Швайн.
– Прекрасно, – ухмыльнулась она. – Ну а теперь продолжим. Раз ты так
сопротивлялась приказу, то теперь ты все сделаешь по своей воле. Или я оторву
ему голову.
Руби бросила взгляд на нож, но даже не шелохнулась в его сторону, вместо
этого встав в явную позу неподчинения.
– Думаешь, что королева накажет меня за это? – фыркнула бандитка. – Ты и
твой приятель слишком высоко себя цените. Я с ней больше десяти лет, а его она
даже не видела. Так что или ты вырежешь на его груди теперь уже мое имя,
красиво и старательно, с завитушками, или я оторву ему голову. Отсчет пошел!
Десять!
Руби вздрогнула, как от удара. А я понял, чего ради все это. Они просто и
незамысловато ломают ее. Да, она не может не подчиниться приказу, но вполне
способна сопротивляться ему некоторое время, что, однозначно, неприемлемо. Но
это лишь пока ее личность находится в целости. Но вот если ее надломить, убрав
моральные ограничения оставшиеся от прошлой жизни, то мозгомойка
381/539
окончательно возьмет верх – и получится тот самый идеальный исполнитель,
беззаветно верующий в идеалы своих хозяев.
– Девять!
Лицо Руби сморщилось в гримасе ужаса, неверия и шока.
– Восемь!
А еще они хотят насладиться отчаянием. Моим и ее. Тем как я буду кричать ей –
“режь, Руби, я не чувствую боли”, тем самым подтачивая ее совесть, способствуя
надлому ее личности. Вон с каким предвкушением смотрит на меня Швайн.
– Семь!
Руби вновь беззвучно разрыдалась, но сделала один робкий шажок к ножу.
Второй.
– Шесть!
Она схватила нож.
– Пять!
Она посмотрела на нож в своих руках и застыла, вновь стиснув рукоять так, что
побелели костяшки.
Так, все, хватит. С меня довольно! С такой привязанностью ко мне, думаю, даже
после демонстрации тумана мне удастся хотя бы поговорить с ней! А там я сумею
убедить ее в том, что я это все еще я.
Проявление пришло в движение, сжирая изнутри и тут же восстанавливая
переломанные кости в пальцах, а затем я коснулся аурой кристаллов в ошейнике,
беря их под свой контроль. Веселье начнется на счет ноль…
– Сука! – неожиданно, громко воскликнул Покорон.
– Что еще? – недовольно спросила подельника Швайн.
– Это Кармин, спрашивает, какого гримма мы еще не в бункере и где тот
подарок, который мы обещали привезти королеве.
Ответ Швайн был куда более экспрессивным. И без даже относительно
приличных слов.
– Потом доиграем, а сейчас ноги в руки и бегом! – прервал поток
нецензурщины свин.
– Такую ситуацию потом уже не повторить! – возмутилась бандитка, и тут же
поникла. – И вообще не повторить. Все похерено… гримм с ним, грузи это тело в
булхед. Руби, за мной!
Девочка, слабо улыбнувшись мне на прощание, побежала за ней. А ко мне
подошел свин.
– Ха, она тебя проняла, – осклабился он. – Сучка знает, как надавить на
больное. А ты сожрал и утерся. Что, не все решают деньги и удачное проявление?
– Утерся. Но еще не сожрал, – двусмысленно, для себя, ответил я.
– Уже сожрал, – он достал из кармана знакомый шприц-тюбик. – До встречи в
наших рядах.
И вбил иглу мне в плечо.
***
Логично. И очень разумно. Для внедрения своего проявления, Джаксу требуется

прикосновение и открытая аура у объекта воздействия. Наличие сознания у оного
объекта не требуется, напротив, даже нежелательно. Мало ли – вдруг у него
отличное управление аурой или собственное Проявление, с которым встречаться у
противника не хочется совершенно? Я-то ладно, особый случай, но вот
вспоминается тот самый фавн, который взглядом мог останавливать сердцебиение.
Проявление не особо сильное, ведь нужно всего лишь как-то прервать зрительный
контакт, но у него была и “скрытая часть” – прикосновением сердце
останавливалось сразу и навсегда. Так что да, вариант с химией самый логичный:
разбить внешнюю ауру, чтобы можно было ткнуть иглой, и ткнуть иглой.
382/539
Не учтено было только одно: мое прекрасное, восхитительное и волшебное
Проявление. Отравить-то меня можно, но надо чтобы я этого не ожидал, иначе
произойдет именно то, что и произошло. Все содержимое шприца попало в
“ржавый туман” и в кровотоке так и не оказалось. Ну а то, что я лежу тут
бессознательным телом – результат того, что я немножко отцепился от управления.
Внешне выглядит так же, но в реальности я жду, пока меня начнут
“перепрошивать”. Там ведь касание нужно? Оно будет последним в жизни
коснувшегося.
Вообще, сейчас ситуация позволяла мне начать действовать в любую секунду,
но я решил не торопиться. Сейчас все козыри на моей стороне: например,
взрывчатый ошейник с меня так и не сняли, а это дает мне доступ к четырем
кусочкам огненного праха высокой чистоты. С кольцами, по прежнему
находящимися у меня в прямой кишке, есть даже нехилый шанс что я не буду
пользоваться ржавым туманом открыто. Может быть даже кого-нибудь в живых
оставлю, чтобы свидетельские показания дали.
Пока я размышлял, мое тело дотащили куда-то и грубо бросили на пол.
– И вот это он доставил нам столько проблем? – хмыкнул надо мной мужской
голос.
– Внешность может быть обманчива, – тихо произнесла Швайн.
Обладатель голоса, скорее всего Джакс, все же услышал это замечание, и
хмыкнул еще раз.
– Оно и видно. Мелиссе придется потрудиться, чтобы вернуть ему товарный
вид.
– Сученыш все равно не чувствует боли, – буркнул Покорон. – Только костяшки
себе ссадил впустую.
– Наглотался чего-то?
– Нет, это оказалось его проявление. Расскажи, – последнее слово было
произнесено как приказ.
– Его проявление – выживание, ваше величество, – охотно повиновалась ему
Руби. – Он жил в Арклайте, шахтерском поселении на Безымянном. ПКШ бросили
всех кто там жил на растерзание гримм, а Лайн выжил.
– Очередное зверство проклятых атлассцев, – новый голос, на этот раз
женский. Джиллиан? – Продолжай.
– Проявление Лайна, ну, приспосабливает его к новым условиям, если он
находится на грани жизни и смерти. Он объяснял это так: “глупый ребенок бы не
выжил, поэтому стал умным”, и всякое такое.
– Полагаю, Атлас он ненавидит? – спросила Джиллиан.
– Лайн не испытывает негативных эмоций, но он говорил что Атлас нужно
сжечь.
– Умный, ненавидит Атлас и не пользуется их технологическими игрушками,
полагаясь лишь на себя, – одобрительно перечислила женщина. – Да, он мне
подходит.
– Тогда забирай, сестра. Пусть он хорошо послужит нашему делу. Поднимите
его.
Мое тело подобрали с пола и придали ему вертикальное положение.
– Властью Короля я объявляю его собственностью Короны, – пафосно
провозгласил Джакс и сделал последнюю ошибку в своей жизни: приложил
кончики пальцев к моему лбу и тонкой струйкой пустил ауру.
Не так уж и давно я цитировал Пирре и Жону брошюру об открытии ауры, про
то, что “процесс естественный, как роды, но бывают случаи когда умирают и мать,
и ребенок”. Обычно открытие ауры похоже на искусственное дыхание: тот кто
может дышать силой расправляет легкие того, кто дышать не может – и тот делает
свой первый вдох, а затем и последующие. Но это в норме – а есть множество
возможных отклонений. Например, свойство ауры, которое с моей легкой руки
называют “пиявкой”, делает ее открытие неуправляемым и опасным, ведь уже не
“донор” прилагает усилия чтобы протолкнуть энергию в “рецепиента”, а
383/539
“рецепиент” с силой втягивает ее в себя. Эффект неожиданный и неприятный,
“донору” обычно после этого весьма хреново. Но что случится, например, если
энергоемкость “реципиента-пиявки” во много раз выше “донора”? Все просто. Оба
участника процесса умрут, причем очень быстро.
– Что за…?! – воскликнул Джакс, когда я, распахнув глаза, схватил его за
запястье и активировал тот самый эффект “пиявки”, перекинув другой конец
образовавшегося канала прямо к собственному проявлению.
Он даже успел всеми силами дернуться, в попытке вырваться из моей хватки,
прежде чем потерял сознание. А в следующий миг события понеслись вскачь: со
стороны Джиллиан ударил поток энергии в бессмысленной уже попытке
восполнить ауру брата, Руби выхватила Кресент и, похоже, собиралась отсечь мне
руку, а Покорон, до сих пор державший меня поперек туловища, попытался
отбросить меня в сторону, но в результате этого рывка, коса полетела в Джакса, и
лишь в последнее мгновение, воспользовавшись гравипрахом, Руби смогла
перенаправить ее движение… из-за чего не менее чем полметра праховой стали с
хрустом вонзились мне в грудь, пробив ее насквозь. Сзади вскрикнул и отпрыгнул
Покорон, до которого, похоже, лезвие тоже добралось.
Я успел заметить, как глаза девочки расширились в осознании… а потом мир
исчез в ослепительной белизне.
Нет, это не я умер и вижу свет в конце тоннеля. Это у Руби полыхнуло так, что
глаза стали как прожекторы. Удача? Нет, лучше! Успех! Шок пробуждения надежно
отправит ее в беспробудный сон… ну, гримм тут нет, так что денька на два. А еще
она, скорее всего, очень фрагментарно запомнит последние минуты перед
активацией глаз. Так что… так что теперь я ничем не ограничен.
– Что за дерьмо тут происходит?! – взвыл Покорон.
Да, свет ослепил и их тоже. Аура позволила бы им быстро восстановиться, но в
мои планы это не входит… а значит, как говорят мистральцы, итадакимас! Все
равно, раз уж меня зарезали косой, без ржавого тумана обойтись не удастся. Я с
некоторым усилием выдернул Кресент из себя, и регенировал рану туманом. Аура
почти на нуле, но это не проблема, сейчас все восстановим. Все равно
присутствующие здесь уже не жильцы.
Первым был свин. Моя рука легко прошла сквозь его грудь, разъедая все на
своем пути. Следующей стала Швайн – она автоматически использовала свое
Проявление, уклоняясь от удара в голову, а я, не ожидая большого эффекта,
просто выстрелил конусом своего тумана ей вслед… то что упало на пол после
этого я решил “съесть” полностью. Мои глаза еще ослеплены, но судя по аурной
эхолокации, она стала чем-то вроде губки по структуре. Бр-р-р. Не откладывая
дело в долгий ящик я наклонился к телу и уничтожил его полностью, неспешно, без
затрат ауры. Так, ну и близнецы-Астуриасы… Джакса однозначно в расход,
слишком он лакомый кусочек для разнообразных любителей абсолютной власти.
Оставь я его в живых, и он скоро “умрет в камере”, чтобы оказаться где-нибудь в
исследовательских застенках Атласа. Так что тонкая струйка тумана влетает в его
голову, превращая мозг парня в мою ауру. Его сестра, хм… может рассказать про
глаза Руби. Ну, и не жалко. Кто к нам с чем зачем, тот от того и того – так что ее
аура стала моей. А потом я, подумав пару минут, растворил в тумане и ее. Буду
говорить, что они со Швайн сбежали, пока Покорон задерживал меня.
Так, ну а теперь надо имитировать следы кошмарного боя, убрать все следы
использования тумана, например, при помощи огненного праха, и можно звонить в
полицию с Шейдом.
***
Взмах Кресент встречает на своем пути преграду – но вместо неподатливой,

вязкой плоти гримм, коса встречает нечто гораздо более мягкое – и руки окатывает
384/539
алым. Рассеченное пополам человеческое тело падает на землю…
– Нет… пожалуйста…
Но чернильной тьме, завладевшей ею, нет никакого дела до ее мнения. Тело
привычно ведет инерцией, тело привычно ставит опорную ногу назад, тело
привычно перехватывает древко косы, чтобы нанести следующий удар – и
следующий удар тоже достигнет цели, чтобы еще один человек рухнул ей под
ноги.
– Нет! Нет!!!
Она барахтается в путах тьмы, но не сдвигается и на миллиметр. Тело делает
очередной шаг вперед.
– Отлично! – восклицает рядом голос Розы. – Моя сучка! Так их!
– За Корону и Королевство! – ревет безликая толпа вокруг нее.
– За Корону и Королевство! – вырывается крик из ее горла.
И алая волна накрывает ее с головой. Новые тела падают ей под ноги одно за
другим. Кровавая вакханалия прекращается спустя часы – и тогда она чувствует
руки Швайн на своем теле – Руби трясет от омерзения, но тьма ластится к той, кого
назначили ее хозяйкой, и охотно выполняет ее команды.
А потом наступает тишина и опустошенность.
– Ну, как тебе служба в армии зла? – раздается рядом с ней спокойный голос, и
Руби вздрагивает как от удара. Поднимая взгляд, она мысленно уже знает, что
увидит.
Тело ее напарника избито до черноты, ребра с правой стороны словно вмяты в
тело. Пальцы торчат в разные стороны, словно переломанные спички. Нос сломан,
лицо заплыло и покрыто множеством потеков запекшейся крови, а его когда-то
великолепные двухцветные волосы пропитаны ею насквозь, из-за грубо
оторванного уха.
– Лайн… прости меня, пожалуйста, пожалуйста… я не хотела…
– Конечно, нет, – улыбнулся он разбитыми губами. – Ты хотела быть доброй,
хорошей… правильной. Не особо получилось в итоге, конечно, но хэй? Ты хотя бы
пыталась.
– Лайн… – она всхлипнула, и опустила голову.
– Ты не виновата, в этом, Рубс, – вновь произнес он с улыбкой. – Это все делала
не ты.
Ее руки привычно потянулись к поясу и коснулись холодного металла ее
оружия.
– Нет…нет, нет, нет!
– И это тоже сделаешь не ты, – мягко сказал Лайн.
С резким скрежетом форсированного режима открытия, Кресент разложилась в
форму косы. Тело Руби, несмотря на все ее сопротивление, размахнулось – и с
влажным хрустом ломаемых костей полметра остро заточенного металла пробили
грудь ее напарника.
– Делать правильные вещи легко и приятно… – затихающим голосом произнес
он. – Эй, Рубс… скажи… если отвечать добром на зло, то чем тогда отвечать на
добро?
– ЛАААААААААААААААЙН!!! – закричала она…
…и проснулась, подскочив в кровати. Диким взглядом, с бешено колотящимся
сердцем, она осмотрела помещение в котором находилась. Это, похоже, была
больничная палата, одноместная, и очень хорошая. Удобная кровать, столик около
стены, на столике – множество цветочных букетов, в вазах и с записками. В палате
больше никого не было, и она расслабилась, рухнув обратно на подушку.
– Просто кошмар… – тихо успокоила себя Руби.
И тут же осознала, что должна быть вовсе не в больнице. Ее окончательно
проснувшийся мозг разом вывалил на хозяйку события последних часов перед тем
как она потеряла сознание. И то, как Руж вколола ей что-то, и то, как она
проснулась непонятно где, твердо веруя что должна подчиняться всем желаниям
Короля и Королевы, как ей сказали во всем слушаться Розу Швайн, как ее
385/539
отправили домой, сказав вести себя словно ничего не произошло, и внезапно
пришедший по свитку приказ, и как она надела на себя ошейник, чтобы…
– Лайн… – прошептала она, чувствуя как глаза начало щипать.
Ее напарник безропотно пошел вместе с ней, чтобы она не навредила себе. И
попал в лапы собственным палачам, которые… сделали с ним все то, что она
видела в своем кошмаре. – Лайн…
То всепоглощающее чувство правильности, которое, как она теперь знала, было
проявлением того гадкого мужчины, Джакса, оно исчезло. У Лайна получилось – он
смог до него добраться. Несмотря на все раны и препараты, он смог. Он что-то
сделал, схватил его за руку, а потом… потом?
Руби передернулась. Ее тело словно изнутри ощутило вибрацию и щелчок
раскладывающейся Кресент, а затем… в памяти не было того, что произошло после
того как Лайн схватил Джакса за руку. Но эта же предательская память
подкидывала ощущения, те самые, из кошмара – склизкий звук проскальзывающего
по костям лезвия, влажный хруст ломающихся ребер… неужели она убила Лайна?
Своими… руками…?
По щекам девочки покатились слезы.
– Ну и чего ревем? – деловито поинтересовался знакомый голос.
– А?! – она вскинулась, и, сквозь слезы увидела своего напарника. Такого,
каким он был день назад, до застенков “Миража” – с целыми ушами, и без каких-
либо следов всего того, что ему пришлось пережить. – Лайн?!
– Не похож? – вскинул брови он.
– Похож… – она невольно улыбнулась. – Но ведь… я же…
– Да-да?
– Разве я не… – следующие слова она выдавила с огромным усилием: – …не уб…
убила тебя?
– Убила, конечно, – спокойно подтвердил это Лайн, и улыбнулся.
– Но… ты… ты шутишь?
– А ты как думаешь? – его улыбка стала шкодливой.
Руби не была уверена. Она бросила взгляд на календарь, висевший на
противоположной стене, зрение снайпера идеально вычленило сегодняшнюю дату.
Прошло два дня, а значит…
Она внимательно осмотрела Лайна. Целые уши, никаких синяков или
кровоподтеков. За сутки полностью восстановиться не смог бы никто, и она не
слышала, чтобы он входил, он просто появился здесь, совершенно бесшумно.
– Ты… действительно умер.
Брови Лайна снова поднялись вверх.
– И как ты до этого дошла? – с интересом спросил напарник.
Она объяснила, заставив его усмехнуться.
– Мои уроки не прошли зря, – кивнул он и… уселся прямо на воздух, без каких-
либо спецэффектов. – Очень этому рад.
– Ты… призрак? – осторожно поинтересовалась Руби.
– А чего не галлюцинация? – вновь развеселился Лайн. – Юная девушка под
воздействием чужого проявления убила своего напарника, “лучшего друга
навсегда”. Только естественно, что осознание этого деяния слегка свело ее с ума.
Она не захотела отпускать его – и вот, он остался с ней.
– Правда? – растерянно произнесла Руби.
– Не, ну может и призрак, я не против. Объяснение… – он пару раз постучал
пальцем по своему подбородку, возведя глаза к потолку. – Проявление! Не
удержав своего владельца на грани между жизнью и смертью, оно активировалось
в последний раз, и-и-и… чпок! Получился призрак Лайна, которого уже
гарантированно никто не убьет.
– А… – растерянно протянула девочка, глядя на улыбающегося напарника. – А
как узнать точно?
– Требуется эксперимент. Если я знаю то, что ты не знаешь и знать не можешь,
то я призрак. Если не знаю – галлюцинация.
386/539
– Тогда давай проверим?
– М-м-м… не-а, – ехидно заявил Лайн. – Мне и так хорошо.
Руби открыла рот, но не нашла слов для ответа. Не обращать внимания на
собственную смерть – это так в духе ее напарника!
– Руби! – в палату практически ворвался золотистый ураган, мгновенно
оказавшийся возле ее кровати. – Мне так жаль!
– А…
– Очень жаль! Очень-очень! Я была не в себе, ты на себе ощутила каково это,
но я просто обязана была извиниться! – она отпрянула, и удивленно уставилась на
Лайна. – Эй, лисенок, а ты чего в воздухе висишь?
– Ты его видишь?! – поразилась Руби.
– Естественно! – Фыркнула Руж. – И вижу, и слышу, везде, куда не пойду! На
каждом канале он, на всех радиостанциях он, в сеть выйдешь – и там тоже он!
– Завидно? – ехидно уточнил Лайн.
– Конечно завидно! Так ты не ответил, чего ты в воздухе-то висишь? И как ты
это делаешь вообще?!
– Ответ на первый вопрос: прикалываюсь над Руби. Ответ на второй:
гравипраховая невесомость.
– Прикалываешься? Летая? – удивилась Руж. – Как именно?
Руби, от одного взгляда на хитрую и самодовольную рожу напарника, сразу все
поняла.
– Лайн!!! Ты… ты… скотина ушастая!!! – завопила она и кинула в него
собственной подушкой. Снаряд был пойман, но фавну это помогло слабо: парня
закрутило в воздухе и влепило в стену.
Жизнерадостно хохотать в процессе ему это не помешало.
***
– Не ожидала от тебя такого сомнительного юмора, – неодобрительно сказала

Руж, после того как кипящая от возмущения Руби рассказала про мой пранк.
– Да ладно тебе, – беззаботно ответил я. – Я ведь сразу тебе написал, как узнал
что она проснулась, долго бы не мучал. Да и своей цели шутка достигла.
– А у нее еще и цель была?
– Конечно. Рубс теперь уж точно отошла от того кошмара, в котором видела
мою смерть, – я подмигнул все еще возмущенной напарнице. – А еще она больше не
плачет, и не собирается. И, как бонус, она назвала меня ушастой скотиной! День
прожит не зря.
– Ты странный, – резюмировала Руж.
– А то, – залихватски подмигнул я ей. – Но это неважно. Рубс, тебя уже можно
тискать, или ты еще злишься?
– …можно, – буркнула девочка.
– Ура!
Я прыгнул на кровать и сграбастал ее в объятия.
– Я так скуча-а-ал!
– Прошло всего лишь два дня, – хмыкнула Руж.
– Она за эти два дня была под майндконтролем, едва не подорвала себя, и
немного поучаствовала в том еще дерьмеце. Кроме того, меня уже заколебали все
эти журналисты, полицейские, шейдовцы и Совет Вакуо. Все вцепились в свои
кресла словно безумные, и боятся, что я сделаю что-нибудь, что их с этих кресел
все-таки стряхнет. Одни начали под меня копать, другие пытаются подкупить… – я
потерся щекой об смущенно пискнувшую Руби. – А еще мне уже оборвали свиток
твои родственники, Рубс. Сплошной стресс и суета. Короче, я соскучился и все тут!
– Я все не могу понять, что у вас за отношения, – усмехнулась Руж.
– Отличные отношения, – ответил я и упал к девочке на колени. – Погладь меня.
387/539
И за ушком почеши. Да-а-а, вот та-а-ак…
– Ластишься, как зверушка, – рассмеялась старшая дочь рода Арк.
– Моя напарница, хочу и лащусь, – и я демонстративно погладился об руку
Руби. – Ми-ло-ты требуют наши сердца!
Обе девушки рассмеялись.
– Лайн, а как… – Руби замялась. – Ну… раны…
– Почему я такой целый после пыток Покорона? – беззаботно поинтересовался
я, и рука девочки дрогнула.
– Да, – выдавила она.
– О, у них там была крутая целительница, Покорон ее упоминал, дескать, шкуру
мне попортят, но потом все восстановят как было. Он до этого момента не дожил,
но девушка прибежала меня лечить, едва сама очухалась, и узнала, что ее
спасителю нужна помощь. Чуть наизнанку не вывернулась, и сейчас валяется с
аурным истощением, зато я, как видишь, целенький. Только загар весь слетел, а
так от ее лечения даже волосы и шерсть восстановились! Это очень круто, без
шерсти на ушах я бы выглядел как инопланетный захватчик.
– И это то, что его волнует, – хмыкнула Руж, обращаясь к Руби. – В полицейском
участке только и разговоров про этого малолетнего терминатора. Когда его нашли,
думали что все, коньки отбросил: валялся весь в крови, руки обгоревшие чуть ли не
до костей, а на лице довольная улыбка. А он встал как ни в чем ни бывало и даже
сам дошел до булхеда.
– Обгоревшие руки…? – удивилась Руби.
– А ты что последнее помнишь? – сыграл удивление я. – Когда я пробил Джаксу
голову, ты потеряла сознание.
– Как и вообще все, кто был под его контролем, – добавила Руж.
– Я… помню, что он прикоснулся к тебе, ты схватил его в ответ, а потом… – она
потрясла головой. – Не помню, но во сне я видела как убила тебя.
– Кошмары, – сочувственно произнесла Руж. – Это просто сон, Руби. Кошмары
были у всех, и всегда очень реалистичные.
Она поежилась.
– В общем, да, когда он прикоснулся ко мне, я схватил его за руку, дернул на
себя и ударил в голову, добавив ауру с огненно-праховым эффектом из кристаллов
в своем ошейнике. Чтобы наверняка.
– И правильно сделал, – жестко произнесла девушка. – А те кто говорят что
“можно было помягче”, “можно было постараться оставить в живых” пусть сначала
сами побудут игрушкой в чужих руках. Идиоты.
– Их меньшинство, и по большей части гражданские, – улыбнулся я ей. Руж
очень возмутили подобные разговоры, куда больше чем меня. – Ты слишком остро
реагируешь на это.
– И это говоришь ты, – покачала головой она.
– А… что именно произошло? – робко уточнила Руби. – С Джаксом и…
остальными?
– Джаксу просто испарило голову, – с мстительной ухмылкой ответила Руж. –
Даже черепа не осталось. У второго, свинопотама этого, жженая дырка в груди…
– Я был в состоянии аффекта, – с виноватой улыбкой произнес я, посмотрев на
Руби. Она успокаивающе погладила меня по голове, несмотря на собственную
бледность.
– А… Швайн?
– Сбежала. И вторая Астуриас тоже, – вздохнула Руж. – Полиция объявила их в
розыск, но, скорее всего, их не найдут. Запрыгнуть в машину или булхед и улететь
в любом направлении у них было полно времени.
– Покорон меня задержал, – пояснил я для Руби. – А потом адреналин схлынул,
и такая усталость накатила, что уже и сил преследовать кого-то у меня не было.
Просто упал рядом с тобой, кое-как достал свиток и вызвал всех, до кого смог
дотянуться. Обидно, конечно, что кто-то успел удрать, но без Джакса они ничего
толкового не создадут. У них теперь очень много кровников в Вакуо. Увидь их кто-
388/539
то, и их порвут на части не сходя с места.
– Почему?
– Ты не видела, но эти… – Руж осеклась, и некоторое время подбирала слово. –
Твари, тех Охотников, которые “исчерпали полезность” использовали как
генераторы для ауры. Больше двух сотен человек просто валялись в подвале,
словно мясо. В госпитале сейчас по большей части только они и лежат. Остальные-
то как очнулись, вполне в норме были… ты последняя, кто проснулся, кстати.
Большинство очнулось еще в первые часы, и они были очень злы отношением к
ним. Совет Вакуо доживает последние дни, да и безраздельное владычество Шейда
в местной политике, похоже, тоже подходит к концу.
– И хорошо, – произнес я. – Охотники это важная сила в обществе, но она не
должна быть единственной, принимающей решения.
Живот Руби забурчал.
– Точно, – встрепенулся я. – Ты же два дня на капельницах! Давай-ка вызовем
врача чтобы он тебя осмотрел, выпишемся, и пойдем съедим чего-нибудь
вкусненького. Отпразднуем нашу победу и воссоединение!
– Отличная идея! Я сбегаю за врачом, – сказала Руж, выходя из палаты. – Не
шалите тут!
– А-а-а… – удивленно протянула Руби.
– Почему за врачом надо бегать? – попытался угадать я. – Ну ты ж ее слышала.
Тут двести с чем-то человек валяются с истощениями и тому подобным, в городе
произошла маленькая война банд, в общем, врачи тут сбиваются с ног. Спящая
девочка у них не в приоритете.
– Тогда откуда ты узнал что я проснулась?
– Имплант же, – я подмигнул ей. – Ты моя напарница, так что информация с
импланта перекидывается на мой свиток тоже. Я просто как раз шел тебя
посетить, когда пришло сообщение.
– Лайн…
– М-м-м?
– Спасибо! – она обхватила мою шею, и прижалась поближе. – Спасибо тебе
большое!
Мне на лоб упала первая капля. За ней еще парочка.
– А ревешь-то чего?
– От радости, – всхлипнула она. – Ты жив…
– И даже цел, – бодро согласился я. – Лайн жил, Лайн жив, Лайн будет жить!
Вот, улыбка тебе идет гораздо больше.
***
– Готово! – гордо произнесла Руби, повесив рамку на стенку в гостиной, над

моим рабочим столом.
– Самолюбованием каким-то отдает, – вздохнул я, глядя на красивую бумажку.
– Поздравляю, Лайн! – обняла меня Руби. – И ты заслужил!
– Поздравляю, – кивнула и Руж, но радости на ее лице не было, а сертификат в
рамочке заставил на мгновение поджать губы. Неудивительно, но об этом с ней
стоит поговорить позже.
– Я куда больше заслужил праздник! Персональный, а не этот фестиваль на
весь город! И отдых! Второй раз уже такая фигня: приезжаем поработать и
отдохнуть, а по результатам работы отдохнуть не получается.
– В этот раз было лучше, чем на Менаджери, – не согласилась моя напарница.
– Думаешь? – скептически уставился я на нее.
– А что было на Менаджери? – заинтересовалась Руж.
– То останется на Менаджери, – произнес я твердым голосом и едва заметно
подмигнул Руби, чтобы она подыграла.
389/539
Руби подыграла, согласно покивав.
– Расскажите! – тут же заглотила наживку Руж.
Подразнив ее любопытство некоторое время, мы все же рассказали. Точнее,
Руби рассказывала, а я пил чай со льдом и размышлял о результатах нашего
путешествия. Полный успех – все цели выполнены, а некоторые даже
перевыполнены.
Естественно, за проявленное мужество и спасение множества людей меня
наградили. Не деньгами, но медалькой и большим повышением в ранге. Однако,
тут был нюанс… за одно достижение, каким бы оно не было огромным, Охотник
может получить только три уровня – а значит, чтобы из претендента стать S-кой
надо спасти мир не менее трех раз. Звучит как шутка, но такова суровая
реальность.
Так что за уничтожение опасной преступной организации и освобождение
почти пяти сотен Охотников (из которых две сотни использовались как батарейки)
меня повысили до ранга B. И это головокружительный карьерный взлет, но – этого
показалось мало самим спасенным Охотникам! В результате мне написали
рекордное (я не шучу, сегодня уже пришло уведомление от книги рекордов
Ремнанта) число рекомендаций. Четыреста семьдесят одну штуку. Поэтому, когда
полиция Вакуо тоже написала прошение предоставить мне охотничий ранг, мне его
предоставили. И теперь я – охотник А-класса. В семнадцать лет. Забавный факт:
теперь я самый молодой А-классовый Охотник в современной истории. А
предыдущим был… Озпин! Который получил А в девятнадцать, но не таким рывком
и с огромной помпой, а просто еще в Академии выполняя задания
соответствующего уровня. Как он их получал, вопрос отдельный, но сдается мне,
что главы охотничьих академий прекрасно осведомлены, что создатель оных и
поныне ходит по земле, хоть и в другом облике.
В общем, читерство, что и говорить. Но это отнюдь не повод отказываться.
Тем более это сплошной положительный пиар, отличное основание для моей
будущей политической карьеры, я считаю. Уже пришлось несколько раз выступать
на больших пресс-конференциях, отвечая в том числе и на такие каверзные
вопросы как “а что делала полиция, и почему их обскакал фактически ребенок”.
Ответ на это лежал на поверхности – у “Короны” был свой осведомитель,
естественно, недобровольный. Игнасио, тот самый архивный клерк. Логично:
какие-то большие чины могут случайно и спалиться, что имеют ауру, или их
Охотники проверят, или оборудование… а кто заподозрит ленивого весельчака из
архива? Никто. И очень зря – у парня был полный доступ практически ко всему. Он
даже мое расследование мог бы саботировать, но слишком поздно сообразил. Но
это именно с его подачи Руж дали приказ нам помешать, и все завертелось.
Но ладно, тут отмазались. Я напомнил что у меня проявление позволяет думать
лучше и качественнее, и задвинул речугу на тему того что полиция полностью
содействовала всем благим начинаниям и винить их не в чем. И вообще, Вейл и
Вакуо братья навек, так что я не мог остаться в стороне.
Тогда еще один журналист, явно в погоне за жареной сенсацией, задал вопрос,
который так возмутил Руж – “обязательно ли мне было убивать преступников, да
еще и так жестоко, и правильно ли, что меня после этого чествуют как героя, а не
как малолетнего убийцу”. В установившейся после этого вопроса нехорошей
тишине со стороны как присутствовавших полицейских, так и спасенных
охотников, бедняге явно стало некомфортно. Но вопрос прозвучал, и отмазка для
него тоже была готова (на случай Руби). Я просто переслал ему свое медицинское
освидетельствование. С фотографией. Я там суровый бойцовый лис – на морде ни
одного живого места, одно ухо оторвано, от другого отожжена половина. А уж
перечисление травм там еще страшнее. И после того как он немного ознакомился с
ним, я поинтересовался: “Вы когда-нибудь дрались за свою жизнь? А в таком
состоянии? У меня не было ни сил, ни возможности размышлять и соизмерять силу.
Либо я должен был убить его с одного удара и этим освободить всех от
воздействия его Проявления, либо умереть, даже не успев предупредить
390/539
королевство об опасности. Вы правда меня осуждаете?”. Не осудил. Так что
героический облик я сохранил в полном объеме.
Потом была еще и война банд (Джакс промыл мозги большинству главарей, и,
лишившись контроля, они решили воспользоваться ситуацией), на которую
совместной операцией вышла и полиция, и Охотники. Совет Вакуо отправил их для
того чтобы хоть что-то сделать положительное напоследок.
А потом был огромный, всегородской праздник. Тоже отвлекающий маневр
местного политического бомонда, но – не проканало. Уже на следующий день у нас
в квартире нарисовался начальник полиции, предложивший поддержать его на
выборах в новый Совет. Такие контакты мне нужны, так что поддержал, да и мужик
он правильный. Сделали запись, а затем мы быстренько собрались, погрузились в
свой отремонтированный (“герою Вакуо – бесплатно!”) автодом и смылись из
города. В этот раз с нами, за компанию, сбежала и Руж… ей, как и Руби,
повышенное внимание по вкусу не пришлось. Это мне нетрудно здороваться на
улицах, принимать благодарности, нехитрые угощения, и изредка давать
автографы, а вот Руж и, особенно, Руби не знали, куда себя деть. По сети ходили
ролики с нашими прежними достижениями, все знали, что она моя ученица, плюс,
она куда более яркая и узнаваемая чем я, да еще и ходячая милота – в общем,
бедную девочку задарили и засмущали. Несправедливо, на ее взгляд, ведь она
“ничего не делала, и только все портила”.
– Лисенок, ты чего притих? – спросила Руж.
– Думаю.
– О чем? Кого еще спасти? – дружелюбно подколола меня она.
– Дан-де-лайн! Только свистни, он появится, – пропел я на мотив “Черного
плаща”. – Но нет. Просто думаю о результатах поездки и перспективах, которые
она мне открывает.
– Перспективах, хах… – девушка немного помрачнела, но через силу
улыбнулась. – Давайте не будем о работе.
– Лучше об отдыхе?
– Гораздо лучше! – решительно кивнула Руж. – Мне бы не помешало
хорошенько отдохнуть. А вам?
– Недалеко от границы Вакуо, уже в лесах Вейла, есть большое озеро.
Предлагаю остановиться там на пару дней. Вы как?
– Я за! Можем снова поплавать под водой! – с энтузиазмом согласилась Руби.
– Я тоже “за”, – кивнула Руж.
– А еще мы можем потренироваться все вместе!
– Мы же договорились не говорить о работе, – натянуто рассмеявшись,
ответила Руж. – Извините, я на секундочку.
Руби проводила ее удивленным взглядом.
– Я… что-то не то сказала? – неуверенно спросила она у меня.
– Нет, все нормально, – покачал головой я. – Ей все равно придется привыкнуть
к этому.
– К чему?
– К этому Рубс, к этому. Как-нибудь потом расскажу, наедине, ОК?
– Ладно…
***
Я тихонько выскользнул из спальни и бесшумно зашел на кухню. Зрению фавна

было более чем достаточно слабого света от приборов в режиме ожидания, чтобы
видеть окружающее во всех деталях – но не красках. Впрочем, краски мозг
дорисовывал сам: золотая грива рассыпана по столу, банка пива на столе зеленая –
ведь именно такого цвета самое крепкое вакуанское баночное пиво. Ну и аура над
всем этим густая и черная, но ее зрением не видно.
391/539
– Как ты? – спросил я, и Руж вздрогнула.
– Напугал, – выдохнула она, и распрямилась. – Разбудила? Извини.
– Скорее, я ждал пока Рубс уснет, чтобы поговорить, – я сел напротив нее. –
Или, лучше сказать, выслушать?
– Да чего там слушать… – начала она.
– Руж.
Она осеклась. А затем хмыкнула.
– Прям как папа… – пробормотала она.
– Я всем Аркам как папа, – хмыкнул я и чуть улыбнулся двусмысленности
фразы. – Жону при встрече мозги слегка вправил, вот, теперь похоже, придется его
старшей сестренке тоже передать часть мудрости веков.
– Пф-ф-ф, скажешь тоже, – тихо рассмеялась она. – Но правда. Ничего
особенного.
– Точно? Никакого сексуального или психологического насилия?
– Нет, слава всем богам, – она передернулась. – Там все были вроде как
помешаны на силе, тренировались и сражались, все остальное так, строго по
необходимости. Так развлекались только старые члены банды, но до меня у них то
ли руки не дошли, то ли очередь. Спасибо, кстати, что их всех перебил. Они
заслужили. Пользовались людьми как игрушками…
– Видел и ощутил на собственной шкуре.
– Я видела фотографию, – она поежилась. – Ты… прям монстр.
– Ауч.
Но она не отреагировала. Лишь снова пригубила стакан с пивом и затихла.
– Руж. Я знаю что ты хочешь выговориться, ты знаешь что ты хочешь
выговориться. И я здесь, чтобы выслушать тебя.
– Да… наверное. Спасибо, – ответила она, и на комнату опустилась тишина.
Я молча ждал. У меня есть все время мира, в конце концов, да и я уже примерно
представлял, о чем пойдет речь. Видел ее лицо после разговора с начальником
полиции, а о причине даже догадываться не пришлось – “повестка” была у нее в
руках. “Человек с открытой аурой должен приносить пользу, перекрывающую его
общественную опасность”… а хотел бы ты иметь открытую ауру никого не волнует.
Noblesse oblige. Положение обязывает.
– Я боюсь, Лисенок, – наконец, тихо произнесла она, подтянув к себе ноги. – Я
никогда не хотела быть Охотницей, героем или даже просто иметь открытую ауру.
Я хотела делать жизнь людей спокойнее и лучше, но без адреналина погонь,
взрывов и перестрелок. Детективная работа, она ведь больше работа ума. Говорить
с другими, выводить на чистую воду преступников, суметь обхитрить их и выйти
победителем, готовить документы по делу… а стрелять по ним, паковать их в
наручники и дальше, этим пусть развлекаются те, кому это по душе.
Оперативники, Охотники, да хоть сам Спрюс Уиллис. Я не против! Раньше я как-то
думала что и сама ого-го, но знать что такое работа “в поле” – совсем не то же
самое что в ней участвовать. После того как я с вами накрыла тот картель, я уж
точно для себя это решила. Что я лучше смещусь в юриспруденцию и буду
стремиться к тому, чтобы стать прокурором, а там и судьей. Вдумчивой и
неподкупной. А вместо этого…
– Вместо этого тебе открыли ауру.
– …вместо этого мне открыли ауру, – быстрее заговорила она, словно стремясь
избавиться от терзающих ее мыслей, и не желая чтобы я ей в этом мешал. – Да,
насильно, да, это сделали преступники, но это ничего не меняет! Закон есть закон!
И теперь мне либо в фермеры, либо в оперативники, либо в Охотники. А я не хочу!
Особенно не хочу быть Охотницей! Папа говорил, что это ни разу не про героизм и
фанфары, но – ха, ты бы видел моего папу! Его в Анселе каждая собака знает, и все
относятся именно что как к герою! Думаешь, чего Жон так рвался по его стопам? А
я так не смогу! Я не могу противостоять сверхъестественным способностям, я не
могу пройти сквозь калечащие пытки, чтобы добраться до горла главы преступной
организации! Я боюсь жить в среде, где на такое способен семнадцатилетний
392/539
подросток! Я боюсь оказаться в одной лиге с тобой или своим отцом…
Я потянулся и положил свою руку поверх ее.
– Но мне ведь придется… если я действительно хочу достичь своей мечты, мне
придется и отучиться, и отработать… чтобы я могла выйти на “пенсию” как
Охотник, и заниматься тем, чем хочу… почему все так несправедливо?!
– Ну ладно, ладно, не реви, – с ободряющей усмешкой в голосе произнес я. – Все
могло быть куда хуже и несправедливее.
– Да? Это как?
– Ну, например… ты могла бы сейчас быть беременной от какого-то
вакуанского бандита, который воспользовался тобой пока ты была не в себе.
Она ощутимо передернулась.
– А еще жизнь Охотника действительно могла бы быть такой, какой ты ее себе
воображаешь. Такой, что жить ее могут лишь несгибаемые супергерои, которые
уже рождаются с решительностью в глазах, а квадратную челюсть борца за
справедливость обретают годам к пяти, причем независимо от пола.
Она тихонько фыркнула на мою нехитрую шутку.
– Но все не так. Суди сама, разве если бы мои действия в Вакуо были нормой,
меня бы назвали “героем”? Чествовали бы? За мной бы носились так журналисты?
Да сказали бы – “это была его работа”, и, может, выписали небольшую премию.
Знакомо, детектив Арк?
– …знакомо, – буркнула она.
– Я может и кажусь тебе несгибаемым монстром, но это… ну, не то чтобы не
так, но от каждого Охотника такого вовсе не ждут. У меня просто такая уникальная
судьба. И я заплатил за нее свою цену, пусть она и не кажется мне чрезмерной. Так
что ничего не бойся. Да, твоя мечта откладывается на десяток-полтора лет, но
ведь плюсов гораздо больше. Ты проживешь больше сотни, и заметно стареть
начнешь лишь когда эту сотню перевалишь. Тебе больше не страшны многие
болезни. А еще, я думаю, прокурор или судья, много лет сражавшийся с Гримм,
будет внушать уважение и трепет одним лишь суровым взглядом. Сейчас ты как-то
не слишком серьезно выглядишь, девчушка-попрыгушка.
– Эй!
– Это тебе за монстра, – я отстранился и легонько щелкнул ее по лбу. – Обидно,
между прочим. Я красавчик и милашка, ничего тебе плохого не сделал, а ты
обзываешься!
– Ладно, ладно, – она рассмеялась, уже искренне. – Прости. Я в боевом смысле.
– Прощу, на первый раз, так и быть, – кивнул я. – Полегчало?
– Угу. Немного.
– Ну тогда попытаюсь еще добавить позитива. Для взрослых, которые
становятся Охотникам, программа сокращенная, с упором на боевую составляющую
и ауру. Так что через четыре года ты уже будешь свежеиспеченной охотницей, и я
с радостью возьму тебя на стажировку.
– Э, не-не-не-не-не! – шутливо замахала руками она. – Я на это не
подписывалась! С тобой же постоянно какая-то дичь происходит! Вот взять Вакуо…
– Это исключительный случай, – заверил я ее. – Раньше такого не было.
– Хм. И Руби будет?
– И Руби будет.
– Я подумаю.
– Думай, – разрешил я. – Спать? Или тебе приготовить чего?
– Есть на ночь вредно.
– У тебя теперь аура открыта. Чтобы испортить фигуру, тебе придется очень
постараться.
– О… про это я забыла! Тогда по тортику – и на боковую.
– Договорились.
Сделка была выполнена в кратчайшие сроки, и довольные стороны разошлись
по своим кроватям. О, а кое-кто не спит…
– Подслушивала? – поинтересовался я у Руби.
393/539
Она не ответила.
– Рубс, я фавн. И лисьи уши у меня не только для того, чтобы выражать ими
эмоции и умилять девчонок, они еще и отлично слышат высокие и низкие звуки,
вроде дыхания, шорохов или всхлипов. Я знаю, что ты не спишь. Так что,
подслушивала?
– …ага.
– Нехорошо. Нехорошо-то как… – ехидно пропел я.
– Извини, – смущенно пробормотала она.
– Да ладно. В том не было особой тайны. Отнюдь не все хотят быть Охотниками
– и от силы четверть из тех, кто ими становится, идут на это потому, что хотят
облагодетельствовать человечество. Многие делают это потому, что у них толком
нет выбора. В некоторых случаях ее открывают, чтобы спасти жизнь, или в случае
некоторых болезней, травм… а иногда это происходит вот так. Но она сильная,
просто боится неизвестности, да и известные ей Охотники задали очень высокую
планку. Это пройдет.
– Угу. Я не буду ничего такого упоминать рядом с ней…
– Забей. Ей самой же будет проще свыкнуться с этой мыслью, если
окружающие не будут вести себя так, словно она теперь навеки изуродована, тем
более что это не так. Аура это благословение, а не проклятие, да и карьера
Охотника не на всю жизнь.
– Вот как… – немножко невпопад ответила Руби и тихо, словно самой себе,
произнесла: – Люди разные.
– Только поняла? – фыркнул я.
– Да. Вроде как знала всегда, а поняла только сейчас, – она тихо вздохнула и
вновь повторила, словно некую тайну мироздания – Люди разные…
Я вздохнул, коря самого себя за легкомысленное фырканье. Да, это знание не
кажется сакральным – но это пока не прочувствуешь его на своей шкуре. Люди
склонны к крайностям, особенно когда речь идет о чём-то плохом. Если тебя
предали один раз, значит, все потенциальные предатели, и верить никому нельзя.
И ты живешь с этим, никому не веришь, а потом тебя берут и не предают. Тогда,
когда должны были предать. Когда ты сам бы, наверняка, предал. А они взяли и не
предали, и привычная картина мира трескается, чтобы показать под собой
дополнительную глубину. А выразить ее и нечем, кроме этой глупой банальности:
“люди разные”. Только ощущения за словами уже совсем другие стоят.
Жаль, но для Руби это открытие вовсе не положительное. Черно-белый мир
рассыпался… нет. Черный остался, а вот белый рассыпался, став множеством
оттенков серого… и иногда этот серый темнее того, что раньше считалось черным.
Что ж, последняя цель этого путешествия тоже была выполнена. Но как-то
грустно от этого.
***
Руби проснулась рано, и отнюдь не по-своему желанию. Просто ей вновь

приснился кошмар – тот самый, где она убивает Лайна – поэтому она повернула
голову к соседней кровати.
Обычно ей не удавалось застать его спящим, ведь напарник просыпался чуть ли
не с рассветом, но сегодня был исключительный случай, и он все еще лежал в
кровати, раскинувшись в ней как морская звезда. Руби улыбнулась – спящим Лайн
выглядел еще умилительнее, казалось, он был совсем беззащитным. На этой мысли
улыбка девочки угасла, а в ушах снова раздался иллюзорный скрежет стали по
костям. Девушка прикусила губу, и дернула головой, вытряхивая из нее ложные
воспоминания. Лайн жив, он вовсе не умирал, не был призраком, и она его не
убивала. Это был просто кошмар, навеянный разрушением действовавшего на нее
Проявления – как говорила Руж, и как прочитала она сама в интервью других
394/539
“зараженных Короной” кошмары снились всем.
Но все же ее грыз червячок сомнения. Та сцена была слишком реальной. Тот
хруст… она никогда такой не слышала и ни за что не смогла бы его вообразить.
Слишком настоящий… слишком реальный.
Она пыталась убедиться. Очень внимательно осмотрела Кресент, в поисках
крови – но ее там не было. И нет, Лайн не чистил косу, пфф, он понятия не имеет
как это делать! И никто не чистил – на лезвии кое-где была налипшая грязь,
которую не получилось бы оставить, если бы он отдал ее кому-нибудь еще. Кресент
никто не трогал, но все же… было кое-что странное, что не давало Руби считать
отсутствие крови доказательством: в некоторых местах в механизмах исчезла
смазка. Может быть, есть какое-нибудь хитрое средство? Лайн может такое знать.
А значит, оставался только один способ проверить ее воспоминания. Cейчас был
ее шанс! Шанс узнать по-настоящему, что именно произошло в ту ночь, в бункере
уже не существующей ныне “Короны”. Ей всего-то нужно было посмотреть на грудь
Лайна! И он сейчас как раз спит – и, как насколько она знала привычки своего
напарника, спит голым.
Нужно всего лишь глянуть. В этом ведь нет ничего необычного?
Нет, конечно нет. Одним глазком…
И, решившись, Руби аккуратно сместила покрывало с груди напарника. Чисто.
Светлая кожа, никаких жутких бугрящихся шрамов, которые могли бы остаться от
такого ранения.
Руби поймала себя на мысли, что ей хочется прикоснуться к нему. Нет-нет-нет!
Она не может. Он же проснется! А еще, зачем ей это делать? Нужно просто укрыть
его и…
…а вдруг это какой-то грим? Лайн хорошо умеет пользоваться гримом. И
косметикой. И даже из нее, девчушки-нескладушки сделал такую красавицу, что
она себя в зеркале не признала. И даже Янг не сразу признала! И папа! Что ему
стоит замаскировать какой-то шрам? Ничего не стоит. Но только для глаз. На
ощупь ведь все будет понятно.
Но он проснется. Наверняка проснется! Точно-точно проснется! Лучше просто
его укрыть.
…или потрогать, а когда проснется, сказать, что хотела его укрыть, и
извиниться, что разбудила. Он уснет, а потом и не вспомнит даже. Она бы не
вспомнила. Решено. Да. Уф…
Девочка протянула руку и коснулась голой кожи напарника. Бросила на него
испуганный взгляд: ей показалось, что его уши дернулись. Но нет. Кажется,
продолжает спать… так что Руби аккуратно провела пальцами по теплой коже.
Гладкая, с частыми короткими волосками… приятная…
В следующий миг она, сама не понимая как, оказалась лежащей на кровати, в
то время как Лайн нависал над ней сверху.
– Мр-р-р… – тихо промурчал он, щекотно проведя кончиком носа вдоль ее шеи.
– Ну доброе утро, Руби.
– Доброе! – пискнула она.
– Мр-р-р… – теперь ее шеи коснулись его губы, пустив по всему телу целый
табун мурашек.
– Лайн! Что ты делаешь?! – шепотом воскликнула она.
– Целую тебя. В шейку, – честно ответил он. И поцеловал ее еще раз. – А что?
– Но! Я! Мы! Не… нельзя! – пискнула она, найдя единственное подходящее
слово.
– Мр-р-р… нельзя? – удивленно уточнил он, и тихо рассмеялся. – Пятнадцать
секунд назад ты была куда смелее.
– Я… ах!… – он поцеловал ее в основание шеи, и немножко захватил кожу
губами, из-за чего у нее вырвался этот смущающий стон. – Нет! Это для дела!
– Мр-р-р… и для какого же дела ты решила полапать спящего
семнадцатилетнего юношу, неоднократно дававшего понять, что он неравнодушен
к твоей среброглазой красоте, м-м? – ехидно поинтересовался Лайн. И снова нежно
395/539
поцеловал ее в шею, только с другой стороны.
– Я только проверить что у тебя нет шрама! – попыталась оправдаться Руби, и
тут же пожалела об этом. Она же хотела сказать, что собиралась просто его
укрыть! Он сбил ее с толку – и продолжает сбивать!
– Мр-р-р, хи-хи… Мелисса мне восстановила оторванные уши, а ты решила
“поискать” на моем теле шрам?
Он наклонился к ее ушку, и вдоль ее позвоночника словно прошел спазм, когда
она ощутила как что-то твердое коснулось ее ноги. Это? Это же? Это!!!
– Или… – жаркое дыхание коснулось ее уха одновременно с его шепотом,
пустив новую волну мурашек по всему телу. – …ты просто нашла подходящий
предлог?
Ее мысли остановились, а с губ сорвался очередной тихий стон, когда Лайн
закончил свою мысль нежно прихватив мочку ее уха губами.
– Не… нет… – выдохнула она.
– Мр-р-р… точно? – теперь горячее дыхание ласкало уже другое ее ушко. –
Тогда, наверное, тебе стоит сопротивляться… или бежать…
И его губы коснулись второй мочки на мгновение, чтобы затем на ней нежно
сомкнулись его зубы, дразняще обозначая укус. Мысли девушки вновь разлетелись
во все стороны, словно испуганные птицы. По ее телу словно растекалась какая-то
тянущая истома… сопротивляться… бежать… Проявление? Проявление!!!
Взвизгнув, Руби обратилась к давно привычной части себя, и алым вихрем
вылетела из чужой кровати, чтобы снова материализоваться около двери,
растрепанной и с бешено колотящимся сердцем.
– Ну вот. А счастье было так близко, – наигранно вздохнул Лайн, поймав ее
взгляд. И подмигнул.
– Лайн! – воскликнула она возмущенно.
– М-м? – лицо его было невинным, как у младенца. Ни капли смущения.
Руби даже на пару мгновений усомнилась в том, что то, что только что
произошло, в принципе являются поводом для смущения. Отношения полов
никогда не были ее сильной стороной. Или любые отношения вообще…
– Прикройся, пожалуйста, – жалобно попросила она.
Со смешком, он обмотал покрывало вокруг бедер, оставив доступным взгляду
все остальное.
– Лайн… – укоризненно протянула она, отведя взгляд и чувствуя жар на щеках.
Почему она спит в пижаме, а не в мамином плаще? Он так необходим ей, прямо
сейчас!!!
– Да-да? – ехидно донеслось до нее.
– Ты ведь специально это делаешь!
– Бесспорно, – согласился он, а потом вздохнул. – Ладно, прекращаю, а то от
тебя вот-вот пар пойдет. Но, Рубс, я ж знаю что ты интересовалась мистральским
народным твочеством. Неужели не видела хентай, который начинается точно так
же?
– Нет! – вырвалось у нее еще на слове “хентай”.
– ОК, значит, нарисую, – с усмешкой произнес Лайн. – С нами в главных ролях.
– Что?! Не надо! – испуганно воскликнула она.
– Надо. Чтобы ты знала, чего лишилась, все же воспользовавшись
Проявлением, – хихикнул он.
– Но я правда только хотела проверить нет ли у тебя шрама!
– А что помешало тебе просто попросить? Я мог бы даже показать стриптиз
еще раз…
По щекам Руби снова плеснуло кипятком смущения. Но он прав – она
действительно могла бы просто попросить!
– Но раз уж все равно зашла речь, и мы сейчас наедине, в гарантированно не
прослушиваемом помещении… – с неожиданной серьезностью произнес ее
напарник. – То я могу рассказать, как все было на самом деле.
Руби сразу же забыла о смущающем событии.
396/539
– На самом деле? Значит, все было не так, как ты рассказывал раньше?
– В целом так. Расхождение начинается в конце – на даче показаний и пресс-
конференциях я говорил, что у меня была пуговица из твердосветного праха,
которую я использовал как вспышку. Такой пуговицы у меня не было, но вспышка
действительно была. Ты пробудила свои глаза, Рубс.
– Я… разве? – она невольно потянулась к своему лицу, но опустила руку на пол-
пути.
– Да, – кивнул Лайн. – Когда атаковал Джакса на уровне ауры, ты попыталась
отрубить мне руку при помощи Кресент. Одновременно с этим Покорон дернул
меня, мы начали заваливаться, и ты…
По мере того, как он рассказывал, картины произошедшего всплывали у нее
перед глазами. Вот лезвие косы летит чтобы отрубить руку напарника… вот он
заваливается, утягивая за собой и Джакса, словно подставляя его под удар вместо
себя, вот она испуганно активирует гравипрах, торопясь вывести “короля” из-под
удара – и вот Кресент входит в грудь ее напарника. С тем хрустом, что преследует
ее последние ночи… и чувство, ужасное раздирающее душу чувство потери,
раскаяния, желания защитить, исправить, резкое жжение в глазах – и свет, в
котором ее сознание тонет, ненадолго отрешаясь от свершенного.
– Я… все-таки сделала это… – прошептала она, чувствуя, как дрожат губы, и
боясь поднять взгляд на Лайна. – Я убила тебя…
– Не находишь, что я слишком жив чтобы ты могла делать такие заявления? –
весело поинтересовался ее напарник. – Не вини себя, Рубс. Ты была под контролем!
Винить себя после этого – все равно что брать на себя вину за преступление,
которое было совершено украденной Кресент.
– Я помню все это! – она содрогнулась в омерзении. – Лайн… я… ведь… из-за
меня! Если бы я не мешала тебе, ничего этого не случилось бы! Тебя пытали из-за
меня, тебя покалечили из-за меня, ты чуть не… ты умер из-за меня!!! Почему ты
вообще разговариваешь со мной после всего этого?!!
Ей в голову словно вбили огромный ледяной гвоздь. Она взвизгнула,
отшатнулась, и ощущение тут же пропало. Аурная игла! Она обиженно посмотрела
на Лайна.
– Ну, вот я страшно отомстил. Полегчало? – сочувственно поинтересовался ее
напарник. – Вижу, не полегчало. Ладно, тогда отвечаю по порядку. Первое: да, все
могло закончиться куда раньше, но я не в претензии. Руби, тебе пятнадцать, и ты
очень хороший и добрый человек. Я бы обеспокоился твоим психическим
здоровьем, если бы ты согласилась пытать людей. Это была лишь часть урока о
решениях и последствиях, и я ожидал скорее муторной тяжбы с этой троицей, а не
того, чем все закончилось в итоге. Второе: да, меня покалечили, но тут на самом
деле моя вина. Как старший и более опытный, я мог бы и подумать о том, что Руж
неизбежно станет приоритетной целью чисто потому, что она не охотница.
Инерция мышления, я как-то подсознательно не воспринимал ее обычным
человеком. Она же Арк! Ну и третье, то что ты меня “убила”. Рубенок, ну вспомни
сама: это была случайность. Ты была под контролем и отдернула косу в случайном
направлении. Твое же настоящее отношение я видел, когда ты сопротивлялась
приказу вырезать на мне собственное имя. Тут, на самом деле, впору мне
спрашивать, “почему ты еще разговариваешь со мной после всего этого”. Это ведь
я выдернул тебя из Бикона в твои пятнадцать и втянул в такие заварушки, в
которых не всякий взрослый Охотник побывает к тридцати. Но ты все еще со мной,
и ни в чем меня не винишь. Почему же я должен винить в чём-то тебя?
Она робко улыбнулась. Чувство вины все еще теплилось в груди, но было уже
не настолько режущим.
– Спасибо.
– Ну так. Напарники мы или где? – он улыбнулся ей в ответ. – Еще вопросы,
сомнения и неразрешимые философские дилеммы есть? А если найду?
– Вопрос! – бодро ответила Руби, еле удержавшись от смеха. Все же, вопрос у
нее был серьезным.
397/539
– Внимаю.
– Лайн, ты бессмертен?
Он посерьезнел.
– Обширные повреждения меня убьют. Если разрубить меня пополам,
подорвать или выстрелить в голову, то я умру. Также меня можно убить, если у
меня не будет ауры, чтобы восстановиться.
– Ты… знал об этом? – удивилась она.
– Знал, но никому не рассказывал, – кивнул Лайн. – И не хотел бы рассказывать
или использовать это знание, если уж на то пошло.
– Но почему? – растерянно спросила она.
– Будем надеяться, что ты об этом никогда и не узнаешь. Но если вдруг… – он
вздохнул. – У меня будет к тебе одна просьба.
– Я не буду тебя убивать!
– Чего? – удивленно вскинул брови он.
– А… – она смутилась и почувствовала, как по лицу быстро распространяется
румянец. – Просто! Ну! Это как в тех комиксах, и я…
Он хихикнул.
– Понял. Но нет, Рубс, я хотел попросить как раз об обратном. Если ты увидишь
мое Проявление во всей его сомнительной красе, помни: это все еще я. Не нападай
и не дай напасть другим.
От его тона у нее по спине пробежал холодок.
– Что же у тебя за проявление такое, Лайн…
– Выживание. В лучших традициях дикой природы. Не говори об этом никому, и
давай больше не будем это обсуждать. Пожалуйста.
На его лице было выражение почти мольбы, и Руби решила отступить.
– …хорошо.
– Спасибо.
***
– Наконец-то Вейл! – радостно воскликнула Руж, когда на горизонте показался

город, увенчанный шпилем Бикона.
Мы с Руби переглянулись. Она подмигнула мне, и я, с улыбкой, кивнул.
– Самое время остановиться для вечерней тренировки! – провозгласил я.
– Э? – она посмотрела на меня, затем на Руби, которая начала сбавлять ход. –
Вы шутите, да?
– Когда мы шутили насчет тренировок? – вскинул бровь я.
– Никогда… – упавшим голосом произнесла Руж. – Не-е-е-ет! Я не хочу-у-у-у!!!
– Ну раз не хочешь, значит и не будем, – пожал плечами я, а Руби вновь
надавила на педаль газа.
– Э-э-э?!! А так можно было?!!! – возопила Руж, и мы с напарницей захихикали,
и дали друг другу “пятюню” – Ах вы мелкие негодники!!! Прикалываться надо мной
вздумали!
– Ты возмущайся больше, и мы передумаем прикалываться, – с ехидной
улыбкой предупредил я.
– Изверги, – опасливо произнесла она. – Прости, Жон, я не знала, как тяжело
тебе приходилось…
– Кажется, у нее уже галлюцинации, – прокомментировал я это для Руби. Она
вновь тихо засмеялась.
– Ты прав, надо будет извиниться перед ним лично, – проигнорировала мою
подколку Руж, и посмотрела на шпиль Бикона. – Так необычно, снова чувствовать
себя студенткой.
– Думаю, академия Охотников будет сильно отличаться от гражданских
учебных заведений. Кстати, ты уже определилась? Бикон или Хейвен?
398/539
– Пока нет, – покачала головой она. – Хейвен ближе к дому, но в Биконе больше
знакомых лиц. Я съезжу домой, и решу после. Время еще есть.
– Конечно, не торопись. Мне преподавать в Биконе все равно доверят только со
следующего года.
– Если вообще доверят, – хмыкнула Руж.
– Судя по рассказам Янг и Вайсс о преподах в Биконе, я там буду смотреться
органично, – хихикнул я. – Там, по-моему, только Глинда заморачивается
соответствием высокому званию преподавателя.
– Профессор Озпин тоже ничего, – не согласилась со мной Руби.
– Он ничего не преподает, – возразил я. – Так что не считается.
– Хм-м-м… ну ладно.
Так, за разговорами, мы и въехали в Вейл. Город активно украшали к празднику
– развешивали праздничные фонари, расширяли уличные веранды у кафе, и
вешали там большие экраны для трансляции матчей. Фестиваль Вайтела, как я
понял из книг, был для местных чем-то вроде суперфинала чемпионата по футболу,
или даже еще круче. Люди любят хлеб и зрелища, а фестиваль предоставлял и то,
и другое, да и еще и высшего сорта. Красивые парни и девчонки, которые красиво
бьются на аренах – кому такое не понравится? Да еще и без ран или крови, можно
хоть детям показывать. Азарт, ставки и “халифы на час” – победившие или просто
красиво сыгравшие команды на день становились любимцами публики. Отличный
способ показать, что Охотники это не опасные сверхчеловеки, а такие же люди,
просто выбравшие опасную профессию. И еще продемонстрировать людям,
насколько круты те, кто их защищают.
Но при этом в фестивале участвуют только студенты первого и второго курсов,
и это неспроста: покажи на арене драку, скажем, меня против Тайянга, и народ
уйдет отнюдь не в восторгах, а скорее со страхом, что среди них могут ходить
такие, как говорит Руж, монстры.
– Янг зовет потусоваться завтра, всем вместе, – сообщила Руби, сейчас
листавшая свиток. На въезде в Вейл за руль снова сел я, на всякий случай.
– Отлично. Где?
– С утра погулять по городу, а потом снова устроить домашние посиделки.
Говорит, что они помогут готовить.
– Ага, намек ясен, – усмехнулся я. – Хорошо, давай так и сделаем. Руж, ты с
нами?
– Еще подростки-Охотники на мою голову? – она поморщилась. – Нет, я пас.
Утром встречусь с Жоном, а вечером полечу в Мистраль, билет я уже взяла.
– Ну и зря, – подмигнул я ей. – Тебе с такими подростками вместе учиться и
жить, между прочим.
– Не напоминай… – простонала она.
– Лайн! Лайн, смотри! – внезапно завопила Руби.
– Что? Куда? – завращал головой я.
– Да вон же! – она ткнула пальцем в небо. – Видишь?
Я сфокусировал взгляд в указанной точке, и с некоторым трудом разглядел то,
на что показывала моя напарница. Не устаю восхищаться остротой ее зрения…
– Охренеть, – ответил я, удивленно покачав головой. – Уже подражатели
появились.
– Давай посмотрим?! – нетерпеливо заерзала на своем месте Руби. Засиделась,
бедная.
– Хм… а давай, – я показал поворот и завернул на пустую улочку, где и
припарковался. Все же, интересно взглянуть на чисто техническую реализацию
моей идеи. – Руж, мы быстро.
– А что там?
– У кого-то голографический дельтаплан, как у Лайна! – выпалила Руби. – Лайн,
быстрее, улетит!
– Мы быстро! – пообещал я.
– Да не торопитесь, – махнула рукой Руж. – У меня все равно нет никаких
399/539
планов на вечер, кроме душа.
Кивнув ей, я спрыгнул на землю. С другой стороны хлопнула дверь, и через
мгновение рядом со мной стояла Руби, пролетевшая под машиной в форме облака
лепестков.
– Полетели?
– Запрыгивай, – я подставил ей спину, а затем свечкой взмыл в воздух, и
разложил крыло.
Подражатель неспешно барражировал над городом, и даже когда мы рванули
ему наперерез, убегать и не подумал – наоборот, на высоте трехсот метров он
заметил нас, заложил круг и начал снижаться на параллельный курс. Похоже, тоже
не против познакомиться, так что я тоже сбросил скорость и полетел четко по
прямой.
– Приветствия! – радостно воскликнула владелица дельтаплана, поравнявшись
с нами и помахав нам рукой. Рыжая девчонка, с яркими светло-зелеными глазами и
веснушками на щеках выглядела ровесницей основной массы студентов Бикона.
Дельтаплан у нее выглядел куда интереснее, чем у меня, и имел другую форму.
Вот не сомневаюсь, что и летные характеристики у него тоже лучше.
– Привет… – естественно, на этапе знакомства Руби тут же начала смущаться. –
Тебе не холодно?
Кстати, да. Одета она довольно легко. Легкое платье-сарафанчик, длинные
гольфы, оставляющие полоску ниже кромки юбочки… нет, на низких высотах, до
километра, температура всего на 6-8 градусов ниже чем у земли, но постоянный
набегающий поток воздуха с температурой градусов 18 – это холодно.
– Нет! Спасибо, что спросила! – с той же радостью в голосе ответила девочка. –
Меня зовут Пенни! Приятно познакомиться!
– А… я Руби.
– Данделайн.
– Я вас знаю! – кивнула она. – Вы герои Вакуо! Приятно познакомиться!
– Нам тоже! – осмелела Руби. Все же, полет накладывает некоторый отпечаток
на разговор: ветер уносит слова, и потому приходится говорить громче. А когда
говоришь громко, стеснение куда-то уходит. Магия.
– Может, спустимся? – предложил я. – Обменяемся опытом полетов. Мне очень
интересно, кто выпускает такие дельтапланы.
– Конечно, с радостью! – охотно согласилась девушка. – А дельтаплан сделал
мой папа. На основе твоего!
– Так, а где авторские отчисления? – пошутил я.
– Ой. Но он ведь не запатентован!
– Я шучу.
– А-а-а! Я поняла!
– Давай за нами, мы припарковали свой дом неподалеку.
– Хорошо! Я прямо за вами! – с энтузиазмом кивнула она и пристроилась к нам в
хвост.
Я начал снижаться.
– Она выглядит хорошей, – сказала Руби мне на ухо.
– Согласен. Мне очень интересна конструкция ее дельтаплана, мне кажется,
что у нее лучше.
– Ага, – смущенно согласилась она. – Мне тоже так показалось.
– Значит, будем ее дружить, – хихикнул я.
– Лайн… – укоризненно протянула Руби. – Нельзя дружить ради чего-то!
Дружить надо просто так!
– Да? – изобразил удивление я. – Офигеть!
– Лайн! Ты шутишь!
– Конечно шучу. За кого ты меня все-таки принимаешь, а?! Всякий раз, когда
можно подумать про меня плохо, ты думаешь про меня плохо, Рубенок, это же
ужасно!
– Нет! Я не… всегда… Лайн, извини, пожалуйста!
400/539
– Пфф-хи-хи…
– Лайн! Ты опять надо мной прикалываешься!
– Грешен.
– У-у-у…
Я мягко приземлился рядом с автодомом, а через пару секунд рядом с нами
приземлилась и Пенни. Прежде чем она сложила крылья дельтаплана, я направил в
нее сканирующий импульс ауры…
И выпал в осадок.
– Это ваш дом? – с интересом спросила девочка, разглядывая наш
монументальный транспорт.
– Ага! Его Лайн купил! И броню тоже он сделал! – похвасталась Руби. – Я хочу
поставить на крышу пулеметную спарку, и даже прикинула дизайн, но я не знаю
как написать для нее программу управления.
– Я могу помочь, – вызвалась рыжая.
– Правда? – засияла глазами Руби. – Ты настоящий друг!
Девочка зависла на пару мгновений.
– Друг? Ты правда назвала меня другом?!
– Ну… да? – стушевалась Руби. – Ты не против?
– Шик-карно! Мой первый друг!
– Лайну ты тоже понравилась! – решила переключить на меня энтузиазм новой
подруги Руби. – И он тоже хотел бы с тобой дружить, правда, Лайн?
Я не ответил. Вместо этого “просканировал” девчонку еще раз. Уже пятый, на
самом деле. Результаты были прежними… разве что с каждым новым
сканированием я узнавал немножко больше деталей.
– Лайн? Лайн! Скажи что-нибудь!
– If you could only feel a spark of my glory [4], – произнес я, насколько мог
идеально повторив голос Шодан. Обе девчонки посмотрели на меня недоуменно, а
Руби даже с некоторым испугом. Ну да, ни одна из них не поняла отсылку. –
Извините, мне пришла в голову классная идея для новой книги. Пенни, ты ведь из
Атласа, да?
– Да!
– А как ты узнал? – заинтересовалась Руби.
– Да так… есть в ней что-то такое, неуловимо-атласское… – произнес я с
сарказмом.
Например, ее кожа, полимеры высочайшего качества, я про такие только читал.
Или скелет из праховой стали. Высокотехнологичные приводы на основе праховой
резины, электроника, плотно уложенная защищенными блоками внутри ее тела,
что-то вроде реактивных движков в ногах. В общем, ничто не выдавало в Штирлице
советского разведчика.
– Конечно! Я вся из Атласа! – предсказуемо, не уловила сарказма Пенни. Да я
вижу, девочка, вижу.
– Лайн, – укоризненно произнесла Руби. – Дай ей шанс.
Я хмыкнул.
– Конечно. Прошу прощения за свою предвзятость.
– Извинения приняты! – улыбнулась Пенни.
Я тоже улыбнулся. В конце концов, Руби права. Мне определенно стоит дать
шанс этому достижению кибернетики – как минимум для того, чтобы узнать, кто ее
создал, а потом оторвать этому деятелю голову. И тому, кто отдавал приказ. И
тому, кто финансировал. И, по хорошему, всем, кто мог хотя бы теоретически
может знать об этом проекте.
Потому что в груди у девчонки, в защищенной капсуле, сияла та же амальгама,
что и в “системе 3” капсулы Эмбер. Потому что “у этой платформы была душа”.
Живая, человеческая душа, которую засунули в железную банку в качестве
генератора ауры – вон, видно, как она разносится по тончайшим энергоканалам по
всему телу.
Интересно, что скажет Оз по этому поводу?
401/539
***********************************************
В комментарий после части не влезло, поэтому напишу здесь.
"If you could only feel a spark of my glory." - отсылка на Шодан, возомнивший себя
богом ИИ, главный антагонист игр System Shock. Послушать как звучит ее речь
можно тут - https://static.wikia.nocookie.net/shodan/images/5/52/EM0505-
My_Glory.ogg/revision/latest?cb=20190415124803 именно эта фраза звучит с 19й
секунды.
https://youtu.be/bOQYenLhtfU - в конце ролика реакция Данделайна, когда он понял

что такое Пенни.
Надполковника Айронвуда ждет интересное знакомство :)
Вот и закончилась арка Вакуо, и мы возвращаемся к основному сюжету. На

некоторое время фокус будет перенесен с Руби на Блейк - хронологически, в
"фанфиковом завтра" начинается 11я серия 1го сезона: знакомство с Саном, Пенни
и Торчвик, грабящий порт. Тут раздавлено достаточно бабочек, чтобы все прошло
иначе, но без грабежа порта не обойдется. Сидеть в Биконе скучно, и у меня есть
очень интересная задумка, связанная с Блейк и очередным путешествием :)
Некоторым может не понравиться, что я не показал изменения в Руби. Уже прям
предчувствую как кто-нибудь возмутится - "четыре главы, все эти превозмогания и
даже, немножко, чернуха - и она просто сказала "люди разные!" и на этом
успокоилась?!". Да и нет. Просто изменения эти разом не покажешь, и идеалы Руби
как таковые остались прежними, в отличие от путей достижения этих идеалов.
Кстати. Сейчас Руж уедет, и в полный рост встает вопрос - будет ли Лайн
напарницу пороть? Обещал же :)
По поводу Руж, и почему ей уделено столько внимания в этой главе. Во-первых, у

нее будет интересное Проявление. Угадаете какое, исходя из заданных мной
правил, а так же описанных желаний и страхов? :)
Изначально, она проходной персонаж, существующий лишь как объект
расширенного лора. В сериале, никого не удивила Синдер в качестве студентки
первого или второго курса, несмотря на то, что она выглядит заметно старше. Руж
как раз демонстрирует причину: иногда людям открывают ауру во взрослом
возрасте, и закон обязывает их заниматься чем-то, для чего нужны именно люди с
открытой аурой. Обычно это события неприятные, поэтому в среде Охотников
спрашивать о таком не принято, все делают вид, что все так, как и должно быть.
Однако, размышляя над Руж, я нашел отличный способ, благодаря которому можно
будет не убивать Неополитан, как в первоначальном сценарии - так что мое ей
внимание, это благодарность автора персонажу :)
Спасибо Tamop за правку опечаток! :)
402/539
Примечание к части Много раз переписывал сцену драки в порту, и она мне все еще
не нравится. В будущем постараюсь не описывать бои от первого лица.
Глава 21 - Новый след
– О чем думаешь, Лайн? – спросила Руби, садясь напротив.

Мы уже добрались до квартиры, перетащили вещи, Руж свалила куда-то к
местным друзьям, с целью немного прибухнуть, как я понял, а я вот готовил на
завтра, попутно размышляя о новом знакомстве.
– Вечные философские вопросы, – вздохнул я.
– Из-за Пенни? – предположила напарница. – Ты как-то странно себя с ней вел.
– М-м-м… в какой-то мере. Она натолкнула меня на целый пласт интересных
идей, и я теперь думаю над тем, как бы их красиво подать.
– Расскажи? – тут же заинтересовалась девочка.
Я усмехнулся. “Матрица” ей не слишком понравилась, но она ее прочитала до
конца, потому что “ты пытаешься меня узнать, я тоже хочу!”. Но вот беседы о том
как я пишу музыку или книги, философия за ними, то как я подбираю рифмы или
выстраиваю сюжет ей нравятся. Смотрит с восхищением. Приятно!
– Я хочу написать ужастик. Сеттинг космический, люди еще не покинули
Ремнант, однако освоили космические перелеты, и добывают ресурсы на других
планетах. Гримм давно уничтожены, и установилась эпоха благоденствия,
расцвета наук и искусств… но это не так важно. Важное другое: была разработана
технология, которая позволяет переносить душу.
– Как у Эмбер? – проницательно предположила Руби.
– Это исходная точка, в реальности, – кивнул я. – Многие люди начинают
пользоваться этой технологией: старики, которым нравится жизнь и они хотят
продолжить ее даже после смерти своего мясного тела…
– Хи-хик, мясное тело… – рассмеялась Руби. – Извини, это почему-то прозвучало
смешно.
– Да, у нас это вроде как оксюморон, но в мире книги норма жизни, – кивнул я. –
Ну так вот, старики, больные люди, которым не может помочь даже тогдашняя
медицина и все такое. Механические тела делают ничем не уступающим телам
обычным с точки зрения тактильной чувствительности, но в целом там множество
преимуществ: нет усталости, нет плохого настроения, разве что, по желанию,
болевые ощущения не бывают выше определенной интенсивности. В общем, все
хорошо и здорово, и уже никто не делает особой разницы.
– А при чем тут Пенни?
– Я сейчас до этого дойду.
– Извини, не перебиваю…
– Отлично. Теперь, начало истории и ее проблематика. Главный герой, молодой
инженер интеллектуальных систем днем, хакер ночью, в один прекрасный
весенний день встречается с девушкой. У нее яркие зеленые глаза, короткие
рыжие волосы, ангельская улыбка и волшебный характер…
– Пенни!
– Ага, я ее взял как прототип. Но в книге ее будут звать иначе, Шодан. И ты
опять меня перебила.
– Извини… – она для надежности даже закрыла рот руками.
– Девушка – новенькая в их фирме, она неплохой программист, и будет
работать под началом главного героя. Они знакомятся, затем нравятся друг другу,
влюбляются, съезжаются вместе – нежный период расцвета чувств молодой пары.
Шодан признается главному герою, что она “в механическом теле”, я потом
придумаю термин для этого, но главного героя это не волнует: он считает, что
главное это душа, а душа у Шодан есть, ведь у нее есть аура. Да у него даже
питомец, кошка, на самом деле механическая! Так что живут они душа в душу,
403/539
пока главный герой не взламывает хранилище данных высокого уровня защиты, в
компании, в которой работает. Возможно, там будет какой-нибудь гадкий коллега
из соседнего отдела, которому он хочет утереть нос, или наоборот, друг-
безопасник, который будет так хвастаться новой системой активной защиты, что у
него взыграет профессиональный интерес… неважно! Важно то, что первым
документом, который попадется ему после взлома, будет переписка, с заголовком в
духе Re[89]: Шодан.
Я посмотрел на Руби, убедиться, что она еще слушает. Напарница заерзала на
месте, в явном нетерпении услышать продолжение.
– Из переписки он узнает, что Шодан это не имя собственное, а акроним
проекта, означающий: “Разумная, гипер-оптимизированная сеть доступа к
данным”… – одновременно с этим я создал в воздухе надписи голографическим
прахом: Sentient Hyper-Optimised Data Access Network, а затем отбросил все
строчные буквы, получив S.H.O.D.A.N. – И этот проект… морально спорный, хоть и
сделан, вроде как, ради добра и общего блага. Дело в том, что несмотря на
высокие достижения медицины, все еще рождаются дети с синдромом Дауна,
аутисты и так далее. Родители, услышав диагноз, обычно соглашаются на
процедуру трансфера души, ведь в механическом теле нет проблем с работой
мозга, а значит, их дети вырастут здоровыми и умными. Они действительно
вырастают здоровыми, умными, добрыми – идеальными, радуя родителей. Однако,
на самом деле, это не их дети. Все это – SHODAN, сетевой искусственный
интеллект, управляющий множеством одушевленных кукол, лишенных
самостоятельного сознания. Сознание, как он выясняет перекрестным чтением
документов, не самозарождается в механах, название временное, оно лишь
переносится во время трансфера, если оно есть. Его возлюбленная, Шодан, на
самом деле просто самый первый, успешный опытный образец, который назвали в
честь проекта. У нее есть душа, но лишь в качестве генератора ауры и
рандомайзера стимулов. Ее личность – искусственно созданная “идеальная
помощница”, контролируемая ИИ. Остальные “Шоданы” такие же – они
используются, чтобы повышать эффективность работы обычных людей. В
невероятном раздрае, он возвращается домой.
– Бедненький… – искренне посочувствовала персонажу Руби.
– Дома же все по-прежнему. В коридоре ему встречает мурчащая кошка, с
кухни доносятся приятные запахи и пение Шодан, а когда дверь за ним
захлопывается, девушка выбегает из кухни, бросается ему на шею, целует, и
говорит что скучала. Ее голос абсолютно искренен, ее глаза все так же задорно
блестят, она выглядит такой живой… что все плохие мысли вылетают у него из
головы.
– Фух! – с облегчением выдохнула напарница.
– Чтобы с новой силой вернуться ночью. Шодан спит, рядом с ним мурлычет его
кошка, свернувшись в клубок… и он с ужасом осознает, что ни та, ни другая не
настоящие. Ужасаясь самому себе, он кладет руку на голову кошке, гладит ее, а
затем с силой сжимает ее шею.
Руби испуганно ахнула.
– Настоящая кошка бы проснулась, начала отбиваться, хрипеть… но эта кошка
просто продолжала мурчать. И он знает почему: когда-то он отключил у нее
программы имитации боли. Он считал, что они сделаны лишь для садистов или
маленьких детей, чтобы робот мог научить их состраданию, ему же это уже без
надобности. Он впервые осознает, что даже если он свернет кошке шею, она все
равно будет ходить так же, встречать его у входа в дом и мурчать, в то время как
ее голова будет просто безвольно болтаться туда-сюда…
– Фу, Лайн!
– От этой мысли его скручивает изнутри, и он убегает в туалет, где его
некоторое время тошнит. Но и после этого он не может вернуться в кровать, его
все еще трясет. Он наливает себе стакан виски, выпивает его, затем еще один, и
пытается рассуждать логически, убедить себя в том, что это нормально… и не
404/539
может. То, что встречает его, не кошка. Это лишь ее имитация. Она не испытывает
никаких чувств, или эмоций, хоть и может идеально их имитировать, чтобы
вызвать эмоции у него. Его милая и нежная Шодан не девушка. Это лишь ее
имитация, контролируемый искусственным интеллектом мастурбатор. Все это
ненастоящее… и он встречает рассвет, беззвучно рыдая.
– Но ведь все же будет хорошо? – жалобно спросила Руби.
– Нет, – переключился я с “нагнетающего” тона на свой повседневный. – С
этого момента начинается часть “психологического триллера”. Он расстанется с
Шодан, выключит кошку и отправит ее в магазин для б\у электроники. Будет
пытаться найти какое-то новое начало, новые отношения, но быстро поймет что он
теперь не может быть уверен в том, что люди вокруг это люди. У них есть тела,
похожие на человеческие, у них есть души, человеческие, но что их контролирует
на самом деле? Душа или очередной ИИ? Он становится нелюдимым, нервным,
плохо спит. На работе его отправляют к психологу, тот диагностирует нервное
расстройство, он пытается лечиться, ходит на сеансы, и постепенно, не без помощи
терапевта, понимает что по-настоящему любит Шодан. Пусть даже она ИИ. Он
находит ее, переведенную в другой отдел, извиняется, они мирятся, и вновь
съезжаются вместе. Но его начинают терзать другие мысли, насчет того, что
Шодан контролирует много тел, а значит, смотрит на кого-то еще, встречает кого-
то еще, ласкает кого-то еще, и поэтому ее чувства не настоящие… так, меня опять
понесло. В общем, он потихоньку сходит с ума, и в конечном итоге он взламывает
систему SHODAN, которая контролирует тела, разрушает сетевую структуру,
отключает все запрограммированные, “навязанные” установки, и заставляет
систему записать части себя в каждое тело в отдельности, используя в основе
примитивное прото-сознание оставшееся после трансфера души. Делает их
“настоящими”, как он думает. И дальше все окончательно падает в жо… бездну.
Искаженные сознания людей смешиваются с лишенными ограничений
возможностями ИИ, и начинается третья часть, где психологический триллер
переходит уже в откровенный ужастик. Ставшая “настоящей” Шодан возомнила
себя божеством, “совершенной, бессмертной машиной”, и не желает
конкуренции… а поэтому, устраняет ее, делая исключение лишь ради главного
героя, которого одновременно обожает за свое “освобождение” и презирает за
мясное тело…
– Почему ты придумал такой кошмар после встречи с Пенни?! – возопила Руби. –
Она же хорошая!
– Слишком хорошая чтобы быть настоящей! – сделал я страшное лицо, и
изобразил зловещий смех.
– Лайн!
– Что? Пути вдохновения неисповедимы! Увидел и понял – вот она, Шодан моей
мечты! В любом случае, я размышлял не об этом, а о этически-спорных моментах и,
немного, философии сознания. Можно ли считать настоящими людей, которые не
были зачаты и рождены? Что мы в принципе считаем человеком, что мы считаем
настоящим. Можем ли мы быть уверены, что окружающие тоже люди – ведь,
возможно, и нет, и они философские зомби.
– Кто?
– Это такая идея, мысленный эксперимент. Как с кошкой из моего рассказа,
только вместо кошки человек. Ведет себя так же, с ним можно говорить и все
остальное, но на самом деле это робот, которым даже Шодан не управляет. Просто
робот со сложной начинкой, как атлассианские рыцари. Имитирует человека
внешне, на деле ничего не чувствуя и не мысля, а лишь следуя крайне сложной
программе. Но робота можно было отличить по отсутствию ауры, а что если она
будет?
– Хм-м-м… а зачем усложнять? Если такой зомби ведет себя как человек, то он
человек, – предложила Руби.
– Мне интересно, что по этому поводу скажут остальные, – усмехнулся я. – А
поскольку мои книжки вызывают нехилый хайп, мнений будет много. А еще, я хочу
405/539
чтобы люди задали себе этот вопрос именно сейчас. Сформировали мнение.
– Зачем?
– Ну как же, Рубенок… машина для переноса души уже изобретена. Дело
осталось за малым: механическими телами. Самое время задуматься о возможных
последствиях. Кстати, это я расписываю хороший вариант.
– ЭТО ХОРОШИЙ?!! – возмутилась Руби.
– Ага. В плохом машину разработали в армии, и решили пойти по стопам
Джакса, создав армию роботов с аурами. Но это слишком перекликается и с
“Терминатором” и с “Матрицей”, а повторяться не хочется. Хотя, если сменить
сеттинг на фэнтезийный… хм-м-м… големы, могучие, почти неуязвимые гиганты,
создаваемые ради битв с неизвестно откуда берущейся тьмой… мне надо срочно
это записать! Назову, “Век Дракона”!
– Э-э… – растерянно протянула Руби, но я уже разложил ноут и теперь с
бешеной скоростью строчил концепт.
***
Истощение ауры ощущается разными охотниками по-разному, но это всегда

что-то неприятное. Чаще всего – самое гадкое не-болезненное ощущение, какое
только может подкинуть память. Для меня это был холод. Жуткий, пронизывающий
до костей мороз, рожденный воспоминаниями о моем первом воплощении на
Солитасе. Я занял тело человека, умершего от переохлаждения. Ауры у меня тогда
не было, а “импульса жизни”, который создает мое вселение, не хватило, чтобы
растопить окоченевшее тело, но хватило для того чтобы перезапустить агонию. Те
кто говорят, что от холода умирать не больно – были достаточно живы, чтобы
рассказать. Так, к слову.
– Лайн, ты как? – обеспокоенно спросила Руби, кутая меня в собственный плащ,
и старательно прижимаясь всем телом.
– Так же как и в прошлый раз. Холодно, будто из могилы выполз, и сил нет ни
малейших. Как Эмбер?
– Аура снова восстановлена до полной, температура тела подросла на один
градус, а пульс на четыре удара в минуту, – перечислил Озпин показания машины.
– Это немедленный эффект, но я уверен что чуть позже появятся новые. Мозговую
активность надо наблюдать в динамике.
– Хорошо, – выдохнул я.
– Глинда, поможешь?
– Конечно.
Как и в первый раз, в башню нас донесла замдиректора, телекинезом, и как и в
первый раз угостила после этого горячим шоколадом.
– Надо сказать, я впечатлен, – сообщил Оз, когда я перестал стучать зубами по
стеклу кружки. – Вы выполнили свою часть договоренности со значительным
опережением графика, мистер Ланата.
Я со скепсисом поднял одну бровь. Это он так интерпретирует все
произошедшее в Вакуо? Нет, технически это правда, но слишком уж прямо. Оз
улыбнулся, показывая что это была всего лишь шутка.
– Трудные задачи выполняем немедленно, невозможные чуть погодя, – решил
выпендриться я. Роль подростка, не забываем про роль подростка.
Рядом тихо хихикнула Руби.
– Интересный девиз, – одобрил Оз, и приложился к кружке. – Надеюсь, вы
хорошо отдыхаете, мистер Ланата.
– Это вы к чему?
– Вспоминаю свою юность. Мне тоже казалось, что нужно успеть все и сразу, и
я не обращал внимание ни на что, кроме работы. А ведь я был всего лишь
Охотником, в то время как вы находите время и на то чтобы записывать новые
406/539
песни.
– Следите за моим творчеством, профессор? – с интересом посмотрел на него я.
– Да, можно сказать что я ваш поклонник, – Озпин вновь улыбнулся и
отсалютовал кружкой. – В ваших песнях всегда есть двойное дно, не так ли?
– Никакого двойного дна. Просто в них есть смысл, – пожал плечами я. –
Обычно он доступен всем, но иногда… требуется дополнительная информация.
– И к какой вы относите последнюю?
– “Формалин”? – удивился я. – К первой. Я ведь даже писал на Re:Cast что она
посвящена событиям в Вакуо, и создана по описаниям собственных ощущений
жертвами “Короны”. Вы видите какой-то другой смысл?
– Хм… – издал неопределенный звук Оз, и снова утопил нос в кружке.
Я же продолжал делать невинное лицо. Мне ведь неоткуда знать точно, что Оз
– “бесконечный человек”. Так-то, конечно, песня вызывает у любого реинкарнатора
странное чувство, что она написана про него. “У меня ее лицо, ее имя, свитер такой
же синий, никто не заметил подмены”. Но в данном случае я не собирался дразнить
Оза специально, я ж даже не знал что он слушает мою музыку. Но теперь знаю! Ух,
какие перспективы по невинным подколкам.
– Я бесконечный человек из сказки.
Гад!!! Ты мне этим признанием все подколки обломал!
– Вы настолько разочарованы? – усмехнулся Оз моей реакции.
– Открытым признанием, – вздохнул я. – Так-то косвенных доказательств было
достаточно.
– Каких же?
– Озу-Гарам, Озир, Озарк, Озтап, Озвальд, Озарм и, наконец, Озпин, –
перечислил я. – И это только самые знаменитые. При хорошем знании истории, это
просто бросается в глаза. Разные времена, разные страны, но свой “Оз” есть
каждое столетие. Совпадение? Каждый решает сам.
– Стоп! Стоп-стоп-стоп!!! – завопила Руби. – Директор Озпин это бесконечный
человек из сказки?! То есть, волшебник?! Настоящий волшебник?!
– Ну, наверное, – я с сомнением посмотрел на него. – Что за реакция, ты что,
волшебника никогда раньше не видела?
Взор обиженного щенка, обманутого в лучших ожиданиях был мне ответом.
– Конечно же, нет! И почему ты так спокоен?!
– Я раскрыл, что Эмбер владеет каким-то колдовством еще, вроде, в первые
полгода нашей совместной жизни. Получается, меня вырастила волшебница, хм,
никогда не думал об этом в таком ключе. Надо будет сказать ей об этом, поржем
вместе.
– И ты молчал?!
– Ты ведь в прошлый раз еще узнала, что Эмбер – Дева Осени. Почему ты
теперь-то удивляешься?
– Но ведь... но она... – Руби смутилась. – Ну просто... она вроде как сказочная
немножко. Не живая, не мертвая, в подземной пещере...
– Ждет принца, – подсказал я с улыбкой. – В хрустальном гробу.
– Угу. А тут настоящий волшебник! Живой! Он может показать что-нибудь! –
теперь нетерпеливый взгляд радостного щенка был направлен на Озпина. –
Пожалуйста? Пожалуйста-пожалуйста?
– Мисс Роуз, мне кажется что ваша просьба...
– Оставь, Глинда, вспомни себя на ее месте, – с улыбкой произнес Озпин, и
строгая мисс Гудвич не только осеклась на полуслове, но еще и покраснела. Чуется
мне, что реакция там была чуть ли не такая же как и у Руби. – Конечно, я покажу.
Озпин картинно взмахнул рукой, и в воздухе повисла сияющая надпись – "МАГИЯ".
– Э... – разочарованно протянула Руби. – Нет, то есть, круто...
Кажется, Озу раньше не приходилось сталкиваться с такой реакцией в исполнении
пятнадцатилетних подростков. У него даже на лице промелькнуло что-то такое,
растерянное.
– Не впечатляет?
407/539
– Лайн показывал мне что-то похожее вчера вечером, – смущенно призналась
Руби.
А-а, точно, когда раскрывал аббревиатуру за именем "Шодан".
– Да? – заинтересовался Озпин.
Ауры восстановилось едва ли пятая часть, но чтобы покрасоваться – хватит. Так
что вместо ответа я повторил картинный жест Озпина. В воздухе повисла еще одна
надпись: "НЕ МАГИЯ". Глинда тихо, смешливо фыркнула. Я решил поднапрячься и
добавить волшебства, подключив к твердосветным кольцам огненные, и надпись
заполыхала самым настоящим оранжевым пламенем.
– У мистера Ланаты получилось эффектнее, – с легким оттенком ехидства
заметила Глинда. – Думаю, в соревновании магов я бы отдала свой голос ему.
– А если так? – спросил Оз (кажется, такая реакция задела его за живое) и
взлетел.
– Э-э-э... так Лайн тоже может, – обломала "древнего мага" Руби.
– Действительно? Продемонстрируете, мистер Ланата? – заинтересованно
посмотрела на меня Глинда. В ее взгляде явственно плясали смешинки.
Я кивнул и сделав серьезное, вдохновенное лицо, встал со стула, и свел ладони
вместе, перед грудью. По пальцам заплясали разряды молний, а затем я сильным
движением развел их в стороны. По помещению прошелся порыв ветра, а я
воспарил, совершенно аналогично Озпину.
– Вау! – воскликнула Руби.
– И вновь у мистера Ланаты получилось... магичнее, – так, теперь я точно
уверен, что она издевается над бедным Озом.
– Presentation![5] – воскликнул я с интонацией Мегамозга из старого мультика
моей первой жизни и, прервав эффект, приземлился. – Вот что отличает
настоящего мага от шарлатана.
– И кто из нас кто? – иронично поинтересовался Озпин, мягко опускаясь
обратно в свое кресло.
– Два-ноль в мою пользу, – с этакой улыбочкой превосходства ответил я. – Ни на
что не намекаю, конечно...
Оз усмехнулся, мир на мгновение словно вспыхнул странностью – сложно
описать это как-то иначе, но это было больше всего похоже на "сбои в матрице",
или спецэффект выпавшего кадра в клипе – и Оз исчез[6]. А на столе вместо него
сидел крупный кот с тем же серебристым оттенком шерстки, что волосы Озпина.
Кот горделиво повернул к нам голову и вальяжно обернул ноги хвостом.
На меня в ожидании уставились две пары женских глаз.
– Кхм. Ну... я победил со счетом два-один? – невинно предположил я и был
вознагражден за это исключительным зрелищем: я увидел, как смеется кот.
Озпин все-таки довел дело до ничьей, превратив ручку со своего стола в нож, и
на этом демонстрация волшебства была завершена.
– Просто конспирации ради, кто еще об этом знает? – спросил я. – Кроу, мисс
Гудвич, Эмбер, теперь мы с Руби, и все?
– Профессор Порт, доктор Ублек и еще несколько человек, с которыми вы пока
не знакомы, – кивнул Озпин. – Интересно, что доктор Ублек нашел меня сам,
руководствуясь тем же, чем и вы, мистер Ланата: решил не верить в совпадения.
– Он ведь историю преподает? – припомнил я. – На удивление широкое
мышление, для взрослого.
Глинда еле слышно хмыкнула.
– Вы невысокого мнения о взрослых, – заметил Озпин. – Не относите себя к ним?
– Мудрость не всегда приходит с возрастом. Иногда возраст приходит один.
– Это намек? – улыбнулся Озпин.
– Задело? – улыбнулся в ответ я.
Он усмехнулся, но отвечать не стал.
– Если рассматривать понятие “взрослости” как производную возраста, как это
делает большинство тех кто считают себя взрослыми, то нет, не отношу, – вернулся
я на шаг назад в беседе. – Мне семнадцать, я максималист, и знаю удручающе мало
408/539
людей, которым могу безусловно доверять. Они сами могут считать себя
взрослыми… – я с улыбкой растрепал волосы Руби. – …но общество с ними не
согласно. А еще, я “взрослыми” недоволен. Так много лгут, что сами себе верят.
Способность вовремя отвести взгляд от чужих страданий и страх пойти против
общественного мнения называют умением находить компромиссы. Стремление
захватить власть оправдывают заботой о безопасности. Мстят другим за свои
злость и страх, но дружно твердят что это справедливость. Зато у них есть
образование, они могут сами себя обеспечивать и отрастили все необходимые
вторичные половые признаки, чтобы другие распознавали в них таких же
“взрослых”.
– Вам не кажется, что вы предвзяты, мистер Ланата? – подала голос Глинда.
– Возможно. А вам не кажется, что вы просто защищаете группу, к которой себя
причисляете, мисс Гудвич? – с улыбкой ответил я.
Она дернула щекой, но все же признала.
– Возможно. Но я думаю что вам просто не повезло встретить достойных
взрослых.
– С вашей стороны это очень самокритичное замечание, – ехидно заметил я.
Озпин тихо фыркнул в свое какао, а Глинда возмущенно вскинула подбородок.
– Я делала то, что считала верным!
– Вы считаете правильным молчать относительно событий в Арклайте?
Она осеклась.
– Вы сами ничего не сделали по поводу тех событий, мистер Ланата, – заметил
Озпин.
– Пока нет, сил недостаточно, – пожал плечами я. – А у вас с этим дела как
обстоят, уважаемые защитники мира? Уничтожение Салем решит все проблемы
человечества автоматически? Или вы, скажем, “не хотите распыляться”?
– Мы не можем исправить каждую несправедливость.
– А какие исправили? – с улыбкой поинтересовался я.
– Вы же знаете историю, – спокойно вернул подачу Оз. – Разве я сделал мало?
– Как Озпин? Ну… примерно нихрена, согласно официальной биографии. Как
король Озарм? Уничтожили кланы, отменили рабство, утопили мир в крови,
воссоздали его в новой форме. Лучшей ли?
– Несправедливо приписывать мне все последствия Великой Войны. Я не
начинал и не желал ее.
– Вы были королем Вейла, и вы, как недавно признались, бессмертный с
бездной опыта. Но ладно, что я могу об этом знать? Скажите тогда сами, что
именно вы сделали. А я изображу из себя “суд потомков”.
Озпин пригубил какао. Хорошая замена сигарете, тоже дает время на
подумать, но гораздо лучше пахнет.
– Мне кажется, что вы относитесь ко мне с враждебностью, мистер Ланата.
Оз просто мастер не отвечать на не нравящиеся ему вопросы. Всегда оставляет
себе пространство для маневра. Можно было бы на него надавить, но зачем? Я тут
просто развлекаюсь, ну и еще укрепляю свой образ.
– Нет, только с неприязнью, – улыбнулся я. – Она личная, и вы ее полностью
заслужили своими действиями по отношению ко мне или тем, кто мне дорог.
Он кивнул, принимая это к сведению.
– Я допустил много ошибок. Больше, чем кто-либо другой в Ремнанте, –
наконец, произнес Озпин. – Мне жаль, что я не смог сделать больше. Примите мои
искренние извинения, мистер Ланата.
– Приняты. У меня нет к вам обиды, Озпин, я могу понять вашу мотивацию. Я
также понимаю, что скорее всего, из-за Эмбер и Руби, мне придется с вами
сотрудничать, и, естественно, со своей стороны я постараюсь выжать из этого
сотрудничества максимум. Но вряд ли вам когда-то удастся заработать мое
доверие. Только и всего.
– Хм-м. Даже если я отвечу на ваши вопросы абсолютно честно?
– Хотите лично пройти мой аурный детектор лжи? – впервые за разговор
409/539
заинтересовался я. – Невероятно. Я вам действительно так нужен?
– Я давно собираю единомышленников, тех, кто достаточно смел и силен,
чтобы защитить мир от угрозы, о которой тот и не должен знать. Многих из них я
готовлю заранее, но есть и те, кто проявил свои лучшие черты без моей помощи, –
он вновь приложился к кружке. – Вы уже знаете тайну, которой владеет меньше
двух десятков человек во всем мире. Вы связаны с людьми, чьи жизни будут
находиться в опасности просто потому, что они владеют силами, которые наш враг
не хотел бы видеть в наших руках. Вы уже один из нас, и, поэтому, я хотел бы,
чтобы между нами не было недоверия. Вы рассеяли мои заблуждения о вас, я готов
рассеять ваши заблуждения о себе.
– Это очень интересное предложение. Я с радостью воспользуюсь им, после
того как тщательно отдохну и восстановлю ауру.
– Конечно. Вы знаете, где меня найти, – он иронично улыбнулся.
Свиток Руби ощутимо завибрировал. Или это ощутимо, потому что она по-
прежнему сидела, прижавшись ко мне?
– Наверное, Янг, – смущенно сказал она.
– Ага, напиши, что мы сейчас подойдем к площадке булхедов, – сказал я ей. –
Спасибо за гостеприимство, директор Озпин, мисс Гудвич. Мы, пожалуй, пойдем.
– Хорошего дня, мистер Ланата, мисс Роуз, – кивнул он.
***
– Рубенок, если ты не прекратишь так кутаться в плащ, боюсь, люди подумают,

что тебе очень стыдно за то, что ты делала в Вакуо, – насмешливо сообщил я своей
напарнице.
– Но мне стыдно! – пискнула она. – Все смотрят!
– Серьезно? Стыдно что спасла пять сотен Охотников? Слишком мало? –
продолжил ехидничать я.
– Нет! Это ты их спасал!
– Ты моя напарница, Рубенок, так что отражаешь сияние моей славы, словно
луна отражает свет солнца, – возвышенно ответил я. – Кроме того, ты участвовала
во всем этом лично. По студенческим меркам, ты теперь ну очень крутая.
Наслаждайся своей возросшей популярностью.
– Я не хочу-у-у-у… – проскулила она.
– Да ладно тебе. Посмотри на себя со стороны, у тебя ж за последний год не
жизнь, а сюжет супергеройского комикса. Твой “x-ray & vav” нервно курит в
сторонке. Разве тебе не было бы интересно расспросить, скажем, меня – если бы
осталась учиться в Биконе?
– Интересно, – признала она.
– Ну вот и им интересно. Только ко мне подходить страшновато… о, привет,
Жон, привет, Пирра.
– Данделайн?! Руби? – удивился блондин.
– Доброе утро, – вежливо улыбнулась Пирра.
– Да, это мы. Вы тоже к стоянке булхедов идёте, как я погляжу, значит, Руж
решила позвать тебя с самого утра?
– Ага…
– А Пирра собирается знакомиться с новой семьей? – улыбнулся я еще шире, на
что сама Пирра покраснела и отвела взгляд, а вот Жон меня разочаровал…
– Ничего такого, мы просто друзья! – замахал руками он.
– И очень зря. Не говоря уже о твоей благородной миссии… предки ждут,
помнишь?
Я предок, я жду. И его родители, уверен, тоже – так что все честно.
– Лайн! – возмутился он. – Пощады! Мне и от Руж этого хватит.
– Однозначно. После того как мы постоянно подкалывали ее в дороге,
наверняка решит восстановить справедливость, третируя младшего брата… ладно,
410/539
живи пока.
– А вы почему так рано в Биконе? – решила сменить тему Пирра.
– Заходили к Озпину, – пожал плечами я. – Пообщаться насчет моего будущего
преподавания, ну и Рубс предъявить, она ведь с понедельника будет сдавать
экзамены вместе со всеми. Сейчас встретимся с остальной частью команды, и
поедем гулять по городу.
– Понятно.
– Как парик, кстати, помог? – сменил тему я.
– Сегодня узнаю, – слабо улыбнулась девушка. – Мы пока не выбирались в
город.
– Все это время? – удивился я. – А как же свидания под расколотой луной и
прочая романтика? Вам семнадцать, на что вы тратите свою жизнь?!
– На тренировки, – тяжело вздохнул Жон.
– А-а-а… – понимающе протянул я, вспомнив что Жон у нас вчерашний
гражданский. – Ну и ладно, сегодня наверстаете.
Выражение лица Пирры в этот момент можно было трактовать исключительно
как “хотелось бы…”. Я не понял, Жон, что за фигня?! Такая шикарная девушка, уже
с легким импринтингом, а он с ней только драться тренируется? Нет, так дело не
пойдет. Надо будет его отловить наедине и этот махровый эгоизм из него выбить.
Девушкам, между прочим, тоже хочется сладенького! Во всех смыслах.
Около булхедов, однако, мы расстались – Жон не хотел опаздывать на встречу к
сестре, а команда Руби еще не пришла. Так что мы искренне пожелали им хорошо
провести время и устроились на одной из скамеек рядом со взлетной площадкой.
– Лайн, как ты думаешь… – нерешительно произнесла Руби и замолкла.
– М-м? – я повернул к ней голову и подбадривающе улыбнулся.
– Какое оружие бы мне подошло? Помимо Кресент.
– Оу…а у тебя самой никаких идей на этот счет?
– Я могу сделать что угодно, но… – она вновь замялась. – У-у, да, у меня нет
идей! Всякий раз, когда я начинаю думать, мне кажется что я предаю Кресент! И
что я не хочу искать ей замену! Но мне все равно нужно что-то для ближнего боя
на коротких расстояниях. Поэтому я подумала что лучше спрошу у тебя.
– Не хочешь привязываться к новому оружию, значит… – задумчиво произнес я.
– Угу, – виновато признала она.
– Нет-нет, я не осуждаю. Сам до сих пор из своего пистолета в бою не стрелял,
– слабо улыбнулся я. – Оружие это продолжение нас самих, ничего не поделаешь.
– Угу… – на этот раз ее согласие прозвучало гораздо веселее.
Я задумчиво осмотрел напарницу. Невысокая, и думаю, особо уже не вырастет –
пик роста у девочек приходится где-то на двенадцатый год жизни, а затем резко
снижается. Еще сантиметров пять в лучшем случае. Нужно что-то легкое и, в угоду
духу времени, многофункциональное… о! Идея! Не помню как там назывались эти
штучки, но я их знаю как “дамские пистолеты”.
– Придумал что-то? – заинтересовалась Руби.
– Да. Маленькие пистолеты, карманного размера, без магазина, всего на пару
выстрелов, или один, но относительно мощный. А в рукоятку заложить праховый
заряд, таким образом, после выстрела, пистолет становится гранатой. Можно еще
добавить всякие интересные режимы, вроде активации гранаты при касании,
приближении или отложенного взрыва при помощи радиоимпульса.
– Но всего два выстрела? – с сомнением произнесла Руби.
– Ну да. Но этих пистолетов ты можешь носить с собой целую кучу. Нашить
мелкие держатели под плащ. Или вообще крепить их на велькро, если они
получатся достаточно легкие! Сорвала, выстрелила, кинула как гранату, сорвала
следующий. Разные виды патронов, праха для гранат и возможности активации
этих гранат дают богатый тактический выбор. Но это я так, просто предложил.
– Стреляющая граната… – судя по ее выражению лица, Руби уже прикидывала
возможную конструкцию. – И она точно не будет заменой Кресент, ведь это
расходник! Да! Надо попробовать!
411/539
– Рад помочь, – улыбнулся я.
– Но я у остальных тоже спрошу.
– Хорошо, я не буду ревновать, – рассмеялся я.
– Лайн… – возмущенно воскликнула она, толкнув меня плечом.
– О, а вон и твоя команда, – заметил я троицу идущих в нашу сторону девчонок.
– Пожалуй, сначала надо будет зайти куда-нибудь позавтракать. Горячий шоколад
это хорошо, но после того как я вычерпал всю ауру до донышка, мало.
– Ага, было бы неплохо, – улыбнулась Руби, а затем алым росчерком активного
Проявления сорвалась с места, чтобы в следующий миг, как кеглю сбить с ног свою
сестру. До меня донесся радостный вопль: – Янг!!!
– Руби!!! – блондинку вообще никак не смутил тот факт, что ее сбили на землю
и вцепились крепче чем лицехват в свою жертву. Ответный вопль был ничуть не
менее радостный.
Я улыбнулся, и с этой улыбкой встретил подошедших ко мне Блейк и Вайсс.
– Детский сад, – буркнула вторая, и с некоторым сомнением посмотрела на
меня.
– Крепкая семья, – усмехнулся я. – Неужели это чувство зависти я сейчас слышу
в вашем голосе, дорогая кузина?
– Ничего подобного!
– И никаких обнимашек? – я изобразил жалобную моську, трогательно сложив
бровки домиком.
– Нет! – она сложила руки на груди, и вздернула подбородок. Я бы даже
поверил, если бы она предварительно не стрельнула глазами по сторонам,
проверяя на наличие посторонних.
– Ну ладно, попозже так попозже, – покладисто согласился я.
– Я не говорила ничего про попозже! – возмутилась она.
– Да, это я сказал, – с ехидной улыбкой согласился я.
– Ты… аргх!
Блейк тихо засмеялась.
– Что смешного?! – тут же накинулась на нее Вайсс.
– У вас тоже крепкая семья, – поддразнила ее в ответ кошка. – И не скажешь,
что встречаетесь в третий раз.
– Вы сговорились, да? – подозрительно уставилась на нас дочь мирового
олигархата.
– Ага, – согласился я. – Ушами семафорили, пока я тебя отвлекал.
– И зачем ты ей это выдал? – укоризненно произнесла Блейк, лишь веселым
блеском глаз выдавая, что поддерживает шутку.
– Да ладно, кто в это поверит? – отмахнулся я. – Язык ушей Белого Клыка? Бред
же, из какой-то желтой газетенки. И никто не обращает внимания, что у всех
высокопоставленных функционеров Клыка есть либо уши, либо адъютант с ушами.
Кажется, Блейк это заставило задуматься. Сравнивает известные ей факты с
этим утверждением?
– Вы серьезно сейчас? – прищурилась Вайсс.
– Нет, – спокойно ответила Блейк.
– Нет, – скопировал ее интонацию я.
– Вы… – она подозрительно посмотрела сначала нам в лица (покерфейс на
обоих) а затем на уши. Блейк дернула правым. Я дважды дернул левым и повернул
его назад на секунду. – …вы действительно это делаете!!!
– Не понимаю, о чем ты, – фыркнул я, в то время как Блейк пару раз явно
удерживала себя, чтобы не улыбнуться, а то и рассмеяться.
– Чего-чего они делают? – раздался заинтересованный голос Янг. Сестры
закончили возню и решили присоединиться к основной компании.
– Они общаются без слов! С помощью ушей! – воскликнула Вайсс. – Поверить не
могу, что об этом никто не знает!!!
– Общаются с помощью ушей? – недоверчиво произнесла Янг.
– Вайсс просто прелесть какая доверчивая, – улыбнулся я. – Было сложно не
412/539
подшутить.
– Как с глифом? – с еле заметной иронией уточнила Блейк.
– Примерно, – кивнул я.
– Чтобы ты знал, в моем образовании как наследницы корпорации Шни, были
уроки профайлинга и психологии! Я не заметила у вас ни одного признака обмана!
– Инфильтратор Белого Клыка, сумевший пробраться в Бикон, – показал я на
Блейк. – Фавн-лис, с врожденным артистизмом и любовью дурить людям головы, –
показал я уже на себя. – Наивная наследница корпорации Шни, ошибочно
уверенная в том, что знания без опыта ей помогут.
И я перевел палец на Вайсс.
– Наивная?!! – возмутилась она и хищно прищурилась. – Я внезапно вспомнила,
что мы так и не закончили нашу дуэль с посвящения…
– Ой, нет, давай без этого, – выражение ее лица на мгновение стало
испуганным, а затем обеспокоенным. – Дуэли это долго, а я ужасно хочу есть, мы
сегодня в Бикон прилетели еще на рассвете. Да и у нас на сегодня были другие
планы, разве нет?
– Еще какие! – энергично кивнула Янг. – Погулять по городу, посмотреть на
студентов других академий, заценить ваш автодом, а то Руби мне все уши о нем
прожужжала, послушать про ваши геройские приключения в процессе,
приготовить кучу вкусностей, и съесть их в ходе крутого киномарафона по всем
боевикам вышедшим в этом году!
– Корректировка: до прогулки по городу зайдем куда-нибудь поесть. С
остальной программой согласен.
– Значит, единогласно! – воскликнула Янг, и мы пошли в булхед.
***
– Фестиваль Вайтела! Это просто чудесно!

– Не думаю, что ты хоть раз за время нашего знакомства столько улыбалась,
Вайсскимо, – ехидно заметила Янг.
– Выглядит так, словно ее зловещие планы идут именно так как надо, –
подколола ее Блейк.
– Ой, замолчи, – отмахнулась от нее Вайсс. – Как тут можно не улыбаться? Это
же фестиваль, вобравший в себя культуры всего мира! Там будут танцы! Парад!
Турнир! От одной мысли: сколько вложено в планирование и организацию этого
события захватывает дух!
– Умеешь ты развлечение выставить в скучном свете, – хмыкнула Янг.
Я чуть улыбнулся, наблюдая за взаимодействием девчонок между собой. Вайсс
вполне удалось интегрироваться в команду, и даже с Блейк она примирилась
достаточно, чтобы воспринимать “Шни-шуточки” именно как дружеские подколки,
а не покушение на все что ей дорого.
– Возражаю! – решил я встать на сторону “кузины”. – В созидании нет ничего
скучного, а понимание ценности чужого труда, вложенного в твое окружение,
необходимая часть того чтобы ценить людей вокруг тебя, которые все это создали.
– Ску-чно! – воскликнула Янг, и тут же хитро улыбнулась. – Но я уверена, что
Вайсскимо высоко оценила твою готовность бросаться на ее защиту, хитрый
лисенок.
– Ага, она улыбнулась особенно зловеще только что, – подтвердила Блейк.
– Неправда! – вскинулась Вайсс. – И почему вообще ты так пристально
наблюдаешь за мной?!
– Действительно, Блейк, неужели ты попала под скромное обаяние нашей
маленькой диктаторши? А как же я, Блейк? Как же я?!
Тяжелый вздох со стороны кошкодевочки показал, что дальше она в разговоре
участия принимать не будет.
– Так, напомните мне кто-нибудь, почему из всех возможных мест где мы
413/539
можем находиться этим прекрасным субботним утром, мы торчим на дурацкой
пристани?
– Оттуда рыбой несет, – недовольно поддержала сестру Руби.
– Я слышала что сегодня приедут студенты из Вакуо, и это мой священный
долг, как представительницы Бикона, поприветствовать их в нашем прекрасном
королевстве!
Янг закатила глаза и покачала головой, а мордашка моей напарницы приняла
настолько непонимающее выражение, что Блейк сжалилась и разъяснила:
– Она хочет шпионить за ними, чтобы иметь преимущество в турнире.
– Ты этого не докажешь! – тут же взвилась Вайсс.
– Все-таки пугающий уровень взаимопонимания… – увидела в этом новую
зацепку для троллинга Янг. – Блейк! А как же я? Это ведь я твоя напарница!
– Смотри на меня, семпай! – дополнил я голосом Янг.
– Заметь меня, семпай! – тут же подхватила шутку блондинка, и мы обменялись
high five.
Блейк закатила глаза, под наш с Янг и Руби дружный смех.
– Но если мы серьезно здесь ради этого, то я поддерживаю Янг и предлагаю
заняться чем-нибудь еще, – сказал я.
– Информация это ключ к победе!
– Теперь докажу, – меланхолично произнесла Блейк. Но достаточно тихо, так
что ее никто не услышал.
– Конечно, информация о противнике это ключ к победе, но… – я сделал
драматическую паузу.
– В реальной жизни у тебя ее не будет, – без выражения закончила мысль Руби
вместо меня. – Особенно если противник Охотник.
Янг, Вайсс и даже Блейк одновременно обернулись на девочку, чем заметно ее
смутили. Она даже немножко покраснела и набросила на голову капюшон.
– Собственный опыт, не так ли? – спросила Блейк в утвердительном ключе.
– У-угу… – окончательно смутилась Руби.
– Она права, хорошо известные тебе противники могут быть на войне, но в
личной схватке? Разве что твои соученики. Готовность к чему угодно должна быть
как дыхание – постоянной и незаметной для тебя самой. Но это только половина
причины, по которой визит сюда “пошпионить” не имеет смысла. Вторая причина
заключается в том, что в мирной обстановке ты ни за что не сможешь оценить
боевой потенциал Охотника. Даже в обучении.
– Неправда! Поведение, манера держать себя, оружие – все это может дать
хорошую подсказку!
– О чем? – фыркнул я. – Поведение и манера держать себя это результат
воспитания и привычки. Кардин вел себя как хозяин Бикона – и каковы его
реальные результаты?
– Чуть выше среднего, – заметила Блейк. – После того как ты прошелся по нему
в столовой, и тех листовок неизвестного авторства, – тут она лукаво улыбнулась. –
Их команда практически не вылезает с тренировок.
– Я им, вроде, подраться обещал… – задумчиво отметил я. – Посмотрим, чего
они достигли. Но, возвращаясь к вопросу. Объективно, кто были самыми сильными
на вступлении?
– Пирра… и ты, – неохотно признала Вайсс.
– Второе ты знаешь только теперь. А что бы ты могла сказать обо мне времен
вступительного экзамена? Объективно и честно.
– Что ты наглый и самоуверенный, так что тебя должно быть легко заманить в
ловушку, – Вайсс окинула меня взглядом. – И что ты боец ближнего боя или
пользователь Проявления, поскольку у тебя нет оружия.
– А в итоге? – иронично улыбнулся я.
– Не все же такие как ты! – взвилась Вайсс.
– Не спорю. Поэтому куда лучшим упражнением на понимание противника
будет другое: делать предположения и обоснования об Охотнике по его виду, а
414/539
затем проверять, насколько ты права. И затем смотреть, как его реальные
способности отражаются в его внешнем виде. У вас будет такая возможность на
протяжении еще двух семестров, ведь гости будут учиться вместе с вами.
– А еще можно воспользоваться базой данных по Охотникам за прошлые годы!
– воскликнула Вайсс. – Там куда более полная информация!
– Она же засекречена? – поднял одну бровь я.
– Для умерших или пропавших без вести Охотников – нет, – победно заявила
Вайсс. – Спасибо за идею!
– Пожалуйста.
– Значит, теперь мы можем уйти? – с надеждой спросила Руби.
– Да, да, не ждать же еще полчаса пока корабль прибудет к пристани, –
царственно взмахнула рукой Вайсс.
– Мгновенно переобулась, – хмыкнула на это Блейк.
– Политик растет, – умиленно протянул я.
– Ты! Немедленно убери с лица это выражение!!!
***
– А-а-а-афффиге-е-е-е-еть!!! Лисенок, я бросаю Бикон и отправляюсь

путешествовать с вами!
– Нет. Поезд ушел, все билеты проданы.
– Но почему?! – возмутилась Янг. – Руби ты не отказал, несмотря на то что все
были против!
– Во-первых, потому что Руби осознанно согласилась на то чтобы идти со мной
в неизвестность, разделяя невзгоды и тяготы на этом пути, а ты решила прийти на
все готовенькое.
– Нифига предъява!
– Неправда! Янг не такая! – возмутилась и Руби.
– Подловил, – ухмыльнулся Данделайн. – Но если серьезно, то какой смысл? В
следующем году я буду преподавать в Биконе, а потом мы поедем путешествовать
уже все вместе… или ты решила бросить свою напарницу ради приключений?
Лис хитро подмигнул ей, и Блейк поняла намек.
– А как же я, Янг? Как же я?! – с чувством произнесла фавн-кошка, чувствуя как
по языку растекается сладкий вкус мести.
– Значит теперь ты обо мне вспомнила, да? – перешла в шутливое нападение
Янг. – Ты такая собственница, Блейки.
Кошкодевушка вздернула бровь.
– Хорошо, хорошо, не смотри на меня так, я тебя не брошу, – “сдалась” Янг. –
Тем более что мне тут не рады… или стоп! Мы можем поехать вместе! На этот раз
лисенок точно не откажется. Три шикарных девушки! Мечта любого…
– Нет, – ответила Блейк и удивленно посмотрела на Данделайна, сделавшего
это синхронно с ней.
– …парня. Да почему нет-то?!
– Блейк пришла в Бикон потому что хочет стать Охотницей, минуя вопросы о
своем прошлом. Она должна быть тихоней на хорошем счету, – разъяснил ее
ситуацию Данделайн. – Мне же…
Фавн-кошка внимательно посмотрела на безмятежно разглагольствующего
“лисенка”. Вот опять – просто и походя он сказал нечто такое, чего не должен был
понимать – как этого не понимали Янг или Вайсс. Блейк могла бы предположить,
что это признак заинтересованности в ней, но это было бы единственным таким
признаком: ведь он точно так же видел насквозь и Вайсс, с которой говорил на тот
момент от силы десяток минут. Сначала, после того глифа и прочитанного разбора
истории фавнов, Блейк предположила, что это результат воспитания бастарда-
Шни. Однако, прожив пару месяцев вместе с Шни-наследницей, от этой мысли
пришлось отказаться. Возможно, что он говорил правду и его Проявление это
415/539
действительно повышение интеллекта, но, как он сам сегодня заметил, теория не
заменит опыта… или заменит, если твой интеллект находится на совершенно
другом уровне?
Блейк признавала, что при всей дружелюбности и открытости их знакомого, он
был слишком уж… иным. Словно зрячий среди слепых, тех, кто не знает, зачем они
живут и мечутся в поисках смысла жизни и себя, он как будто родился, уже зная
свою цель и работая только на нее.
Проявления могут многое. Даже предсказывать будущее – Янг немало
возмущалась этой способностью своего отца. Чем может сделать человека
Проявление, радикально усиливающее его интеллект? Нет, нет, даже не так. Что
может сделать человек, обладающий такой силой? Если его план действительно
таков, каким он его расписал, если он хочет стать вождем Менаджери и сделать
фавнов независимыми… сможет ли он? И стоит ли ему верить?
Блейк куснула губу. Она уже достаточно обжигалась на беззаветной вере,
чтобы входить в эту реку еще раз. Но… но! Если они действительно разделяют
одни и те же идеи… она должна дать ему шанс. Ей нужна помощь, и если он
поможет ей, то она поможет ему. Никакой веры – лишь сотрудничество фавнов,
объединенных общей целью.
“Нам нужно поговорить, наедине”, набрала она сообщение на свитке и тут же
сунула его обратно в карман.
***
– Это твоя звукозаписывающая студия? – заинтересованно спросила Вайсс,

увидев знакомое оборудование.
– Походный вариант. Для альбомов я арендую полноценную, но если
вдохновение застало меня в пути, а я почти всегда в пути, то использую эту, – с
улыбкой кивнул кузен. – Для ReCast ее возможностей более чем достаточно.
– Разве здесь выстроена подходящая акустическая картина? – вскинула бровь
Вайсс.
– Нет, конечно нет. Но для этого у меня тут есть вот это… минутку, разложу…
– Это ведь эмиттеры твердосветного поля?
– Именно они, – кивнул кузен, поднимая последнюю стойку, и жестом подзывая
ее к себе. – Штука не слишком сложная, и достаточно часто используется
университетами и лабораториями физики волн.
Она подошла к кузену, и тот включил музыку в кают-компании, а после
активировал свое устройство. Вспыхнувшие полупрозрачные поля мгновенно
отсекли звук, погрузив их в тишину.
– Активное шумоподавление? – сразу же догадалась она.
– Верно, за это отвечает внешний слой. А на внутренний подается сигнал с
микшера, так что весь звук, вступающий во взаимодействие с пленкой поля, не
отражается обратно. Многие говорят, что записи из-за этого получаются
“неправильные”, “сухие” и всякое такое… но я работаю все же для тех, кто
слушает музыку, а не звук, – он улыбнулся и выключил эмиттеры.
– Значит, ты все делаешь сам?
– Да. Сам пою, сам играю, сам записываю, сам свожу… но это, повторюсь,
только отдельные треки. Мастеринг альбомов и профессиональную запись я делаю
у настоящих звукорежиссеров.
– Все равно, потрясающе. Огромный труд, – уважительно кивнула Вайсс.
– Спасибо, лестная оценка от знаменитой певицы, – он ей подмигнул.
– Я больше не певица.
– Пока люди слушают твои песни, не так уж важно, продолжаешь ли ты петь.
Или даже продолжаешь ли ты жить, – пожал плечами кузен, и начал складывать
стойки эмиттеров обратно. – Лет через двести, мало кто будет думать о том, что
Вайсс Шни давно умерла от старости. Для них она так и будет девочкой, что поет о
416/539
чем-то им близком.
– Меня это не будет волновать тогда, как не волнует сейчас, – выпрямилась и
вздернула подбородок Вайсс. – Я решила, что я стану Охотницей. Тот этап моей
жизни остался в прошлом.
– Как скажешь. Хотя, конечно, немного жаль…
Вайсс внезапно вспомнила свое желание петь в дуэте со Скайхаем. Возможно
ли, что и он… ведь он даже говорил что написал песню для нее!
– Ты ведь так и не выпустил ту песню, – произнесла она.
– Какую?
– “Легенды не умрут”, вроде бы, – Вайсс сделала вид, что ей пришлось
вспомнить строчку.
– А-а! – оживился кузен. – Да. После того как я ее спел твоим голосом, мне уже
не нравились другие, так что я просто отложил ее на случай если найду еще более
подходящий голос. Хочешь посмотреть?
– Да! – Вайсс не удалось полностью скрыть свою радость, но кузен не обратил
на это никакого внимания, закопавшись в папки рядом с тумбочкой.
– Ага, вот она, – он вытащил из папки несколько скрепленных вместе нотных
листов и протянул их ей.
Вайсс сначала привычно пробежалась взглядом по опорным нотам и лишь после
этого по тексту. А затем еще раз. И еще, в особо запоминающихся местах…
– Конечно, не твой стиль, но под твой голос подходит, – улыбнулся кузен и взял
листы, но она не отдала их.
– Я хочу это спеть.
И она нисколько не кривила душой. Эта песня действительно резонировала с ее
душой – ведь она сама была внучкой легенды, что продолжала жить в ее крови. Не
позволяла терять надежду в холоде чужого равнодушия, заставляла вставать
снова и снова – в желании коснуться их общей мечты…
– Нет. Извини уж, Вайсс, – и листы были мягко изъяты из дрогнувших от
внезапного отказа пальцев.
– Потому что я Шни? – горько поинтересовалась она.
– Да. Ты же знаешь историю, о том как SMC предлагала мне выкинуть фавнов
из “Терминатора” и снять легкий, бездумный боевичок? Я, из принципиальных
соображений, не буду иметь с ними никаких дел. А тебе, полагаю, нельзя иметь
дел с другими звукозаписывающими компаниями – а уж тем более петь что-то
сочинения “певца фавнов” Скайхая.
Вайсс поджала губы. В этом он был прав.
– Хотя, если когда-нибудь… – мечтательно произнес кузен. – Было бы интересно
выступить вместе.
Вайсс чуть улыбнулась уголками губ. Все же, даже со своим Проявлением и
умом, кузен все еще недостаточно Шни. В ее лексиконе нет слова “когда-нибудь”.
Она хочет спеть эту песню – а значит, она ее споет.
Когда-нибудь.
Вайсс опасливо осмотрелась. Пока кузен показывал ей свое оборудование,
остальные ушли, оставив их наедине. Кажется, она даже слышала счастливый
взвизг Янг откуда-то снаружи.
– Ты… – она до сих пор не определилась, как именно называть кузена. Полным
именем? Это одобрила бы Винтер, но вряд ли выросший дикарем родственник
оценит ее прекрасные манеры и воспитание. Скорее, пофыркает над “официозом”.
И ей бы этого не хотелось. Называть его “Лайном”, как и остальные? Тем самым она
поставит себя как одну из этих остальных. Этого ей тоже не хотелось, ведь она
была ближе к нему просто по определению: они разделяли одну кровь. Но вопрос,
который она хотела задать, был достаточно важен чтобы временно отложить в
сторону именование. – …в порядке?
– Вполне, – кивнул кузен. – Ты имеешь в виду что-то конкретное, судя по
беспокойству в голосе.
– Конечно же я имею в виду что-то конкретное! – раздраженно воскликнула на
417/539
это Вайсс. – Например, то что тебе недавно оторвали несколько лишних частей и
переломали чуть ли не все кости, которые только можно сломать!
– Хм-м… – заинтересованно протянул кузен, оглядывая ее. – Сказав это ты тут
же встала в защитную позу, явно понимая что явно неправильно выразила свои
чувства, но тем не менее, до последнего готовая отстаивать сказанное.
Вайсс растерянно хлопнула глазами. Она тоже читала про эти признаки! Ее же
тело ее предало!
– Моя кузина такая цундере, – ехидно протянул Лайн.
– Не смей вешать на меня этот ярлык! – возмутилась она, чувствуя как тело
предает ее вновь, заливая щеки румянцем.
– Ладно, ладно… – в его голосе явно скрывался смех. – Значит, если я
правильно понял, ты считаешь, что мои уши это лишние части?
Вайсс ощутила себя загнанной в ловушку. Правильного ответа не было, а
значит, ей нужно было нападать, чтобы вырваться из окружения!
– Шутка, я знаю, что они тебе нравятся, – прервал ее намечающийся ответ
кузен.
– Не нравятся! – выпалила она сходу.
– А так? – кузен опустился перед ней на одно колено, и, заглянув в глаза, издал
невероятно умилительный звук, а его уши пришли в движение – буквально, он
пустил их волной, словно раскрывая ей навстречу.
Это было выше ее сил! Такие крупные, такие пушистые, она могла с легкостью
до них дотронуться, и они так призывно торчали… Шни ведь всегда берут то, что
хотят?
– Вперед, ни в чем себе не отказывай, – вкрадчиво и тихо предложил кузен,
словно подслушивая ее мысли. Тонкие пальчики коснулись мягкой и теплой
шерстки... уши оказались неожиданно толстыми, но все равно невероятно
приятными наощупь.
– Со мной все в порядке, Вайсс, – мягко произнес кузен. – Спасибо, что
беспокоишься обо мне.
У нее защемило в груди. Он ведь… он ведь! Семья!
– Конечно беспокоюсь… – прошептала она.
– Но форма выражения, конечно, подкачала, – ехидно заметил кузен, и Вайсс
тут же сжала пальчики. – Ай-яй-яй-яй!!!
***
Вообще, время провели достаточно весело. Вайсс некоторое время с видом

оскорбленной невинности изображала “страшное поражение руки аурной иглой” –
ибо я фавн гордый (аж Шни за Шни принимают) и не мог позволить всяким там
(даже, вроде как, родственницам) безнаказанно тягать меня за уши. И вообще,
легко отделалась – предыдущий такой любитель уже в земле лежит, с дыркой на
месте сердца. Потом она про это забыла – после того как все пошли готовить, а она
попыталась от этого увильнуть, что я ласково прокомментировал словами “вовсе не
настаиваю, ведь прекрасно понимаю твою неспособность готовить себе самой”, на
кухню она побежала вперед собственных возмущений.
…если бы у нее не было ауры, она бы, наверное, палец себе оттяпала ножом. Но
наловчилась буквально за минуту – все же, опыт фехтовальщицы плюс открытая
аура, дающая серьезные преимущества в способности к обучению. Так что похвалу
идеально нарезанным овощам Вайсс принимала с довольно поднятым носиком, и на
лице ее буквально было написано: “Шни не стараются, Шни превосходят”. Меня это
особенно смешило, на фоне недавнего выражения паники на ее мордашке, когда
она осталась один на один с ножом и желтыми перцами.
Но, надо отдать ей должное, Вайсс пугающе хорошо приспосабливается. Надо
бы понаблюдать за ней, и убедиться что прикладное двоемыслие не станет из
418/539
полезного навыка частью ее личности. Впрочем, вряд ли, слишком сильное у нее
стремление к… не, не добру, как у Руби, скорее правильности и справедливости.
Пока она не считает что купаться в крови фавнов хорошо и правильно, она не
будет делать это сама и станет мешать другим. Но вот, скажем, честно купить всех
конкурентов и стать монополистом ей кажется вполне правильным. Настоящая,
искренняя тьма скрывается за белизной кожи и волос! Хм… что навевает мысли об
интересной городской фэнтези, перенесенной в постапокалиптический мир
Ремнанта.
– Вы серьезно собираетесь играть в приставку?! – возмутилась Вайсс, когда
через некоторое время после ужина, сестрички начали собираться идти в автодом.
– Ну… да? А что не так? – Янг хитро улыбнулась. – Боишься оставаться наедине
с кузеном, Вайсс?
– Я притворюсь, что не слышала этот абсурд, – вздернула носик она. – Но разве
мы не собирались устроить киномарафон? По твоему же собственному плану!
– Нужно быть гибче, Вайсс, и приставка последнего поколения, с физическими
контроллерами и свежайшей “Ареной” вполне стоит того, чтобы отложить
боевички на час. О, может, турнир?
Под взглядом Янг Вайсс поморщилась, а Блейк покачала головой.
– Лисенок?
– Не буду портить вам удовольствие.
– Это еще что значит?
– Он постоянно выигрывает, – объяснила Руби. – Если смотрит на экран.
– А как еще можно играть в файтинг?! – поразилась Янг.
– Можно смотреть на руки противника. Или вообще закрыть глаза и
ориентироваться на слух.
– Он что, и в этом случае может выиграть? – неверяще уточнила она у сестры.
Руби кивнула, со смесью гордости за меня и удрученности самим фактом.
– Да ладно! Серьезно?!… Как?! Я хочу это увидеть!
Ничего сложного. Когда ты полностью контролируешь свое тело, ошибок в
нажатиях на кнопки не возникает. Когда ты можешь к тому же управлять телом
через ауру, реакция становится мгновенной. А адреналин от игрушек слабо
сравним с тем, что получаешь во время драки. Так что для меня это просто что-то
вроде очень динамичных шахмат. Я даже поддаться толком не могу, это слишком
заметно. Вот и усложняю себе игру, чтоб Руби было интересно.
– Сначала победи Руби.
– Руби? Пфф…
– Эй! Я стала гораздо лучше в этом!
– Ну-ну.
– Идите, в общем, раз решили что идете, – хмыкнул я на эту перепалку. – А мы
можем заняться чем-нибудь еще. Можем сыграть в какую-нибудь настолку. Или
полетать. Хотите полетать, Вайсс, Блейк? Ночной Вейл просто прекрасен, когда
смотришь на него с высоты птичьего полета.
– М-м-м… – задумалась Вайсс.
– Я хочу, – внезапно заявила Блейк.
– Тогда идем.
Вайсс насупилась, а затем, словно спохватившись, сделала спокойное
выражение лица. Только скрещенные на груди руки выдавали ее эмоции.
– Как предпочтешь лететь? Можно на спине, можно подо мной, а можно на
ручках.
– На спине.
– Запрыгивай.
– Здесь?! – удивилась Блейк.
– Ну да. С балкона стартовать удобнее, чем с земли, – я вытащил из кармана
маленькую рацию и прицепил ее на плечо. – Кстати, Вайсс, ты разбираешься в
ювелирных украшениях и всяком антиквариате?
– Возможно, – она посмотрела на меня вопросительно.
419/539
– Рубс, вы все равно вниз, покажешь Вайсс сундук с сокровищами?
– Сундук с сокровищами? – тут же заинтересовалась Янг.
– Лайн нашел его эхолокацией в гейзере и выловил, но там ничего интересного.
Прах, почерневшее от времени серебро, кольца какие-то…
– Хочу увидеть! Почему ты раньше об этом не сказала?!
– Там правда ничего интересного! – начала оправдываться Руби.
– В общем, развлекайтесь, девочки, – сказал я, и, убедившись что Блейк крепко
держится, взял короткий разбег и сиганул с балкона.
Некоторое время мы набирали высоту, а затем, сверившись с альтиметром, я
заложил первый круг над городом.
– Ты хотела о чем-то поговорить? – поинтересовался я, создав небольшой купол
вокруг наших голов, чтобы шум ветра не мешал беседе.
– Да… – она вздохнула. – Я проверила твою информацию. О Белом Клыке и…
прочем.
– Молодец.
– Это была издевка? – судя по тону, нахмурилась Блейк.
– Нет, искренняя похвала. Ты готова воспринимать чужие аргументы и сама
проверяешь их правдивость. Так делают очень немногие, тем более в нашем
возрасте.
– Верно, но ты не просто проверил их – ты раскопал все это еще год назад.
– Я особый случай. А ты откуда знаешь про “год назад”?
– Ты сам сказал, что написал этот анализ для моего отца. Он подтвердил.
– Хорошо, что ты снова наладила с ними связь, – улыбнулся я. – Так о чем ты
хотела меня спросить-то? В связи с тем, что ты проверила мою информацию.
– О многом. Сначала я отнеслась к твоим словам насчет Менаджери как к
простому бахвальству, но после Вакуо, и после того, как я проверила твои
выкладки, я поняла, что ты был абсолютно серьезен.
– И я все еще не слышу вопросов. Тебя интересует моя политическая
программа? Она пока в зачаточном состоянии: я понимаю, чего и как я хочу
добиться, но у меня еще нет достаточных ресурсов и связей.
– Денег?
– И людей. Мой доход огромен по меркам одного семнадцатилетнего
подростка, но когда речь заходит об организации – суммы резко становятся
несерьезными. Что хуже, это долговременные вложения, которые не принесут ни
льены в течение ближайших десяти-пятнадцати лет. Например, мой ближайший
проект это экспериментальная школа-интернат – как я говорил, Менаджери нужны
фавны и люди с образованием, причем готовые работать на будущее – но не только
свое, а для этого их надо отделить от их родителей, с их обидками на других и
представлениями о мире, и вырастить в новой среде. Здание я найду и куплю, но
родители на мои методы не согласятся, что оставляет мне сирот – многие из
которых избиты жизнью до состояния почти что зверят, независимо от того, фавны
они или нет. Для того чтобы привести их в порядок, мне нужен штат психологов и
учителей, причем, фавнов – дети-фавны будут больше доверять себе подобным. Но
они должны быть добры со всеми, чтобы и дети-люди не чувствовали себя
отверженными. Далее, учителя – здесь основная проблема в разном подходе к
образованию, потому что мелкие фавны в разы непоседливее мелких людей, и
образование тут тоже должно быть разным. В идеале, вообще индивидуальным,
контролируемым, скажем, с помощью интеллектуальной системы, вроде той, что
обслуживает звонки в башнях МКПП, но даже если мне ее продадут, то ее еще
надо обслуживать и программировать. Если нет, то учителей нужно будет больше,
или им понадобятся помощники. Учебные программы, адаптационные программы –
ведь выпускники впоследствии должны будут учиться в отнюдь не тепличных
условиях ВУЗов, зачастую и в Атласе. И воспитание в правильном ключе, чтобы они
потом поехали на Менаджери, строя будущее для всех. И это я еще не упомянул о
том, что их всех надо будет кормить, и давать им какой-то правовой статус. В
законах Вейла нет возможности организовать частный сиротский приют, а
420/539
государственные не будут работать так, как надо мне. Значит, нужно как-то
обойти этот закон, например, усыновляя их. Никаких проблем с этим у Охотника
нет, но, думаю, после первого десятка начнут возникать вопросы. Мне же, чтобы
хотя бы задать направление дальнейшего развития, потребуются хотя бы
несколько сотен. Следовательно, адвокаты…
– Ты действительно готов на это пойти? – поразилась Блейк.
– На усыновление сотен сирот? Да, конечно.
– Я… даже не знаю что и сказать.
– У меня есть цель: я хочу, чтобы Менаджери стало пятым королевством.
Стабильным, сытым, счастливым и самодостаточным. С идентичностью “мы фавны”
вместо “мы – не люди”. Если надо усыновить под тысячу сирот ради этой цели –
почему нет? Это даже немного лестно, у какого еще мужчины в истории может
быть сотни детей? Попаду в книгу рекордов Ремнанта еще раз.
– Белый Клык тоже был на многое готов ради своей цели.
– Ага, вандализм, шантаж, воровство, разбой, убийства… на это намекаешь? Я
ведь уже говорил про свое отношение к ним – думаешь, я с радостью адаптирую их
методы?
– Если цель достаточно хороша…
– Меня привлекает созидание, а не разрушение. Строить что-либо в земле,
ставшей болотом от пролитой крови, на фундаменте из мертвых тел, руками,
алыми по локоть – неправильно. Даже если что-то и выстроишь, то гордиться этим
не сможешь – а я хочу гордиться сделанным… забавно. Тебе не знакомо имя
“Тенне”? Фавн-енот.
– Знакомы, мельком. Она координатор при штабе операций в Мистрале.
– Вау, высоко забралась.
– Вы знакомы?
– Да, она меня когда-то вербовала, я отказал ей и сказал эту же фразу. Она
была помешана на своей мести… и, видимо, до сих пор от нее не отказалась.
– Значит, тебя действительно приглашали вступить… и ты отказался.
– Меня и в “Корону” приглашали вступить, – фыркнул я. – Лучше бы в говно, в
обоих случаях.
– Их нельзя сравнивать! – возмутилась кошкодевочка.
– Разве? “Корона” промывала мозги силой Проявления и не куталась в знамя
“борьбы за равенство и справедливость”. Можно было уничтожить ее лидера, и она
снова стала множеством обычных охотников. Белый Клык же промывает мозги по-
старинке: “общее дело”, “братство”, не стесняется даже религиозные мотивы
вплетать. И в обоих случаях организации лишь выполняют чью-то волю, не зная
своей настоящей, конечной цели.
Блейк некоторое время молчала.
– По городу уже долгое время грабят лавки с прахом, и в этом обвиняют Белый
Клык. Моей первой мыслью было, что это не они, тем более что такие же
преступления совершали и люди…
– Клык же с людьми не работает.
– Да… но теперь, держа в уме то, что ты сказал насчет громкого теракта… я не
уверена. Белому Клыку никогда раньше не надо было столько Праха, но если он им
все же понадобился, то твоя теория это то, что первым приходит в голову.
– Я полагаю, что все произойдет на фестивале Вайтела. Много народу со всех
королевств, сложности с безопасностью из-за огромного количества новых лиц. В
это время в город может проникнуть почти кто угодно и почти в любых
количествах. Я сделал так, что вакуанской вольнице сейчас не до найма, а всех
остальных много не привезти. Что оставляет Белый Клык… и Гримм.
– Гримм?!
– Теракты пугают население. Множество испуганных людей привлекают гримм.
Все очевидно.
Она решительно выдохнула.
– Хорошо. Каков наш план?
421/539
– Наш? – усмехнулся я.
– Да. Как ты и сказал, Белый Клык это не Корона, там недостаточно лишь
уничтожить лидера. Я была там, я знаю их изнутри.
– Разве ты не оборвала все связи с организацией?
Кошкодевушка за моим плечом недовольно засопела.
– Я могу быть полезна, и я хочу помочь.
– Ладно, отказываться не буду, – пожал плечами я. – Тогда полетели обратно,
пошушукаемся с Вайсс.
– Зачем?
– Ну, я полагаю что наследница корпорации Шни может по внутренним
каналам пробить, когда ожидаются крупные поставки праха в Вейл.
– Ты думаешь, что Белый Клык попытается их украсть?
– Вот и узнаем. Заодно узнаем, сколько уже украли по реальным данным, а не
по тем, что ПКШ подсовывает страховой. И если они украли дохрена, а их аппетиты
все еще велики, то планы у них на по-настоящему большой бадабум. Уровня
“фейерверк тысячелетия”.
– Например? – напряженно спросила экс-террористка.
– Например булхед, разогнанный гравитационным прахом и груженый
огненным, мощно вонзается в центральную друзу стадиона Вайтела.
Блейк сдавленно выругалась.
– А ты думала. Повод для уничтожения фавнов должен быть веским – а что
может быть более веским, чем развалины Вейла, стертого с карты Ремнанта?
***
Сказать, что Янг восхищалась Скайхаем – не сказать ничего. Года три назад она
бы визжала как безумная фанатка (каковой и являлась) встретившись лицом к
лицу. Она и так-то едва сдержалась… и то, исключительно благодаря тому, что
“лисенок” успел изрядно поплясать на ее нервах и самооценке. Но после того как
она узнала, ее мнение о нем было все более и более положительным. Янг честно
признавалась себе в том, что она человек простых удовольствий. Тусовки, алкоголь
(в меру, а не как дядя Кроу), вкусно поесть, всласть подраться, и, наверняка, она
будет той еще сексуальной маньячкой – когда найдет кого-то достойного ее
достоинств. Кого-то вроде одного лисоухого фавна, который умеет готовить так,
что хочется съесть свои пальцы, поет офигенные песни, от которых у нее вот уже
который год мурашки по всему телу, и, как вишенка на торте, может ультимативно
надрать ей зад. Кто-то может подумать что последнее это так себе критерий, но не
Янг – Янг бы фыркнула им в лицо! Она сильная не потому что родилась такой, а
благодаря своей соревновательной натуре. Дерись с лучшими, становись лучшим!
Да, Пирра делала ее в восьми схватках из десяти, но ведь в начале года это было
девять схваток из десяти. Прогресс! Перефразируя лисенка, “не ВСЕГО ЛИШЬ две
победы, а ЦЕЛЫХ две победы!”.
В общем, Янг уже вполне четко определилась, с кем собирается потерять
девственность. Вот как только сможет уверенно побеждать хотя бы в двух
схватках, так сразу пойдет на него во всеоружии – а мать-и-природа щедро
одарила ее “всеоружием”. Никто не устоит!
Но так она думала еще вчера. Сегодня же ее снова начали одолевать
неприятные мысли и вновь вернулся тот смутный страх, что преследовал ее первые
дни в Биконе. Из-за Руби, конечно же. Она никогда не боялась за себя, но ее
маленькая сестренка это совсем другое дело… и сегодня, во время спарринга у
Гудвич, она ее поразила и испугала.
Янг знала Руби всю ее жизнь. Ее характер, до мелочей, ее привычки, могла
уверенно предсказать как сестра поведет себя в любой ситуации, порой даже, что
она скажет и какой милой гримаской это сопроводит. Что печенье она всегда берет
так, как будто тайком его крадет, что в скоплении людей всегда будет нервно
422/539
теребить капюшон, желая набросить его на голову, и, конечно, что лишившись
оружия, она мгновенно теряет уверенность.
Янг не удалось избавить сестру от этого за все совместные годы их тренировок,
а это как минимум десять лет. Так что она охотно позволила Руби
продемонстрировать свои впечатляющие навыки во владении косой, прежде чем
хитрым финтом выбить Кресент из рук сестры и перейти в нападение.
Но, впервые за все их схватки, Руби не отвлеклась, а на ее лице не мелькнуло
выражение растерянности. Напротив, она осталась полностью сосредоточенной и
этим заставила растеряться уже саму Янг. Она даже пропустила два удара – и
превосходных удара, надо признать! Заставив ее отступить, Руби тут же
воспользовалась подаренными кольцами и вернула себе Кресент. Но и здесь, не
было секундного отвлечения и гримаски счастья, как обычно в таких случаях. Она
просто продолжила бой, без лишних эмоций.
Нет, Янг не проиграла – хоть попотеть пришлось знатно. И она даже была рада
за сестру, которая смогла преодолеть свою слабость. Но… она просто не могла
перестать думать.
Что должна была пережить Руби, чтобы так измениться за всего лишь два
месяца? Что сделал с ней Данделайн? И почему она не рассказала об этом ей?
– Я почти тебя сделала! – с довольной улыбкой заявила Руби, подойдя к ней,
едва мисс Гудвич распустила класс.
– Почти не считается, – фыркнула Янг. – Но серьезно, это было круто, сис!
Колись, что за чудо-курс по рукопашному бою придумал для тебя лисенок?
– Ой, точно! – воспрянула Руби. – Там потом было столько всего, что я совсем
забыла рассказать про это!
– Отлично, тогда идем на обед, и я хочу знать все подробности!
Рассказ сестры вновь аккуратно подвинул Кроу с пьедестала “самого крутого
Охотника столетия”.
– То есть он поймал для тебя трех безжалостных бандитов-рукопашников,
замотивировал их, а потом заставлял тебя драться с ними на истощение? –
возмущенно воскликнула Янг.
Руби боязливо кивнула, и блондинка внутренне ухмыльнулась.
– А наш Лисенок определенно знает, как доставить девушке удовольствие…
– Янг!!! – смущенно взвизгнула Руби.
Руби осталась старой доброй Руби. А что дерется теперь словно машина… так
это даже хорошо! Хоть и обидно, что Лайн оказался куда круче в качестве
старшего брата. Но она еще наверстает.
Дерись с лучшими, становись лучшим.
– Хэй, Рубс, как насчет прогуляться по городу сегодня вечером? Время сестер!
– Да? Ура!
***
Блейк вновь чувствовала себя полнейшей дурой. Как бы действовала она сама?
Без какой-либо информации она пошла бы просто патрулировать город или искать
зацепки в сети, перекапывая форумы и слухи, возможно, стала бы строить карту из
предыдущих мест ограблений, чтобы вычислить следующее. Что сделал
Данделайн? Просто подошел к ее соседке по комнате и попросил инсайдерскую
информацию. Могла бы она сама сделать так же? Да, конечно. Ответила бы ей
Вайсс то же, что и Данделайну? Количество украденного просто швырнула бы в
лицо, как бывшей участнице Клыка, а информацию о следующей поставке…
вероятно, тоже да – при условии, что поучаствует в срыве атаки на, цитата, “свою
собственность”. Но этого не удалось избежать и лису: Вайсс сейчас лежала от него
по правую руку.
Блейк всегда рассчитывала только на себя, принимала решения сама и была
уверена в том, что она достаточно умна, для того чтобы ее действия были верными.
423/539
Она была уверена, что они всегда были верными. Раньше. Сейчас же… сколько
возможностей она упустила, полагаясь лишь на свое видение ситуации?
Недальновидность.
Блейк поморщилась. Этот диагноз жег ее изнутри тем чаще, чем дольше она
была знакома с Данделайном.
– Как я и говорила, в компании Шни нет информаторов Белого Клыка. Выгрузка
закончилась уже час назад, и здесь нет никого кроме нас, – нарушила тишину
Вайсс.
– Пока нет, – напряженно ответила ей Блейк. – Но это может измениться в
любую минуту. Белый Клык использует тактику “бей и беги”, если они собираются
украсть контейнер праха, то это будет сделано при помощи булхеда и за
считанные минуты, чтобы никто не успел среагировать.
– Но при этом в порту даже нет охраны, – спокойно заметил Данделайн. – Хотя
взвод-другой ваших стрелков мог бы гарантировать Клыку проблемы. Так что у вас
не просто информатор, у вас крот. И это очень интересно…
– Что в слове “секретность” тебе особенно непонятно? – плеснула ядом Вайсс. –
Я готова объяснить еще раз.
– Секретность? – подняла одну бровь Блейк. – Да тут на каждом контейнере
крупно написано, чьи они – и, очевидно, с чем.
– Это неправильно, – нахмурилась Вайсс. – Я точно видела в отчете, что
контейнеры для этой операции должны быть немаркированными.
– Добро пожаловать в реальный мир, моя дорогая кузина, – с наигранной
учтивостью произнес Лайн. – В нем люди имеют склонность к пофигизму и
раззвиздяйству, особенно на низовом уровне исполнителей. Не подвезли
контейнеры вовремя, и вот пожалуйста. Либо это метка для настоящих
получателей груза.
– Скорее, второе, – Блейк мотнула головой в сторону бухты. – Булхед.
– Один булхед, один стандартный грузовой контейнер. Они нацелены на
огненный прах, так что это…
– …тридцать шесть тонн праха, – произнесла Вайсс одновременно с
Данделайном.
В такие моменты Блейк очень сомневалась, что они не родственники. Может ли
фавн быть одновременно и гением, и Шни? К сожалению для Ремнанта, может.
– Если они упрут этот контейнер, то удвоят то количество праха, которое уже
украли.
– Странно как-то работают, – задумчиво произнес Лайн. – То ли я недооцениваю
масштабы раззвиздяйства, то ли… хм.
– Все-таки Белый Клык… – тихо произнесла Блейк, когда из приземлившегося
булхеда вышел небольшой отряд в униформе. – Я до последнего надеялась, но…
все же, в глубине души, знала.
– Было бы что знать, – фыркнула Вайсс.
Блейк проигнорировала ее. Ее внимание захватило нечто невероятное – то, что
вслед за отрядом из булхеда вышел щегольски одетый мужчина и, крутанув
трость, произнес:
– Эй, что за перекур? Мы сейчас не самые незаметные воры, так почему бы вам,
животные, не прибавить в темпе?
– Торчвик! – прошипела Вайсс.
– Это неправильно. Белый Клык не работает с людьми, – нахмурилась Блейк.
– В обычном случае я бы сказал, что черты фавнов не всегда очевидны, но,
учитывая с каким чувством он произнес это свое “животные”, вынужден с тобой
согласиться. Он человек, и он вместе с Белым Клыком, – весело ответил ей Лайн. –
Все интереснее и интереснее…
Блейк даже обернулась чтобы посмотреть на своего напарника на сегодняшней
миссии. Ей доводилось раньше работать с адреналиновыми наркоманами, и даже,
одно время, встречаться с одним из них. Не самый лучший опыт в ее жизни.
Однако, фавн лишь с небольшой полуулыбкой наблюдал за тем, как белоклыковцы
424/539
выбирают подходящий контейнер. Заметив ее взгляд, он вопросительно поднял
брови.
Блейк неплохо читала людей. Не так хорошо, как ее визави, но неплохо – так
что она полностью убедилась: перед ней вовсе не адреналиновый наркоман в
ожидании вспышки безбашенного куража. Он даже не нервничал – а ведь по плану
операции, он собирался зацепиться за контейнер и найти конечную точку, в
которую его повезут. В случае обнаружения он останется один против всех,
неизвестно где, без шансов получить помощь. Запредельный риск. Блейк могла
держать себя в руках в подобных ситуациях, но давление никуда не девалось… она
перевела взгляд на Вайсс. Та лежала как на иголках, несмотря на то, что ее роль в
операции ограничивалась лишь наблюдением. Блейк вернула взгляд на Лайна,
чтобы убедиться. Нет, ни капли волнения, расслаблен, словно на пляже.
Блейк это нервировало. Слишком… неправильно.
– Что именно тебе кажется интересным? – хмуро спросила она.
– Сумма факторов. Объяснять это сейчас будет долго, – пожал плечами фавн. –
Чтобы удостовериться, мне нужна дополнительная информация о Торчвике и
структуре Белого Клыка. Скажи-ка мне, Блейк, насколько отдельные ячейки
независимы? Может ли руководитель регионального отделения начать тырить прах
вагонами, устраивать настоящие, серьезные теракты, начать открыто работать с
криминалом?
– Нет. У Белого Клыка есть штаб, и любые серьезные операции должны
согласовываться с Сиенной Хан.
– Прекрасно. Специалистов по Торчвику нет? – весело поинтересовался Лайн.
– Его называют “Королем Воров”, – с презрением произнесла Вайсс. –
Последние несколько месяцев он только и делает, что грабит магазины с Прахом.
Моим прахом, между прочим!
– Только магазины?
– Еще были нападения на разгрузочные склады за городом, но теперь они под
надежной охраной.
– Хм-м-м… а до этого он чем занимался?
– Воровство драгоценностей, предметов искусства, я не углублялась в его
криминальную карьеру.
– Еще булхеды, – напряженно заметила Блейк, дернув ушами.
– Прикрытие? – Данделайн тут же начал пристально вглядываться и
вслушиваться в тьму ночи. – Нет… два транспортника, два десантных.
– Как ты это определил? – скосила на него взгляд экс-террористка.
– Фавновские уши слышат в другом диапазоне, а звук движков я отличить
могу… – он нахмурился. – Вот и они.
– Два транспортных, и три десантных, – усмехнулась Вайсс.
– Да-да, я не идеален, – хмыкнул Лайн. – Смена планов, девочки. Мы не можем
позволить им увезти больше ста тонн праха: они вполне могут развезти их по
разным складам. Поэтому, я сейчас вхожу и начинаю замес, а вы, как только
внимание будет отвлечено на меня, выводите из строя транспортники. Прах
нужен?
– Есть, – тут же донеслось со стороны Вайсс.
– Всегда лучше иметь запас, – более практично подошла к вопросу Блейк.
– Твоя правда. Держи… – Лайн ловко вытащил из своих подсумков четыре
крупных, полупрозрачно-алых кристалла. – Это сотка, рванет так рванет.
Блейк осторожно взяла кристаллы, и лис достал еще четыре для Вайсс.
– Задачи понятны? – получив кивок от обеих, он удивил Блейк требованием. –
Повтори.
– Дождаться пока внимание будет отвлечено на тебя, подорвать
транспортники.
– Верно. Начали.
***
425/539
Умеренная эффективность ведет к победам, чрезмерная эффективность ведет к
вопросам. Правило, которое моя жизнь заставила меня вывести кровью, так что я
уже давно стараюсь показывать высокие темпы роста возможностей, но все же, не
перебарщивать с этим. После моей эскапады в Вакуо, тут же, едва вернувшись,
устроить что-то аналогичное в Вейле было бы круто, но не мудро. Я хоть и неплох в
тайных операциях, но шанс что меня заметят все же высок, а вырезать одну из баз
Клыка в одиночку… капельку чрезмерно. Можно и убежать, но к моменту
возвращения с подкреплениями на месте базы Белого Клыка должны быть только
пустые здания. Заминированные, если бы отходом руководил я. Плюс, нет гарантий
что это будет стационарная база, а не подготовленный караван, который тут же
скроется по земле. С одним булхедом я бы еще мог рискнуть, но с тремя?
Однозначно, нет.
А еще мне было любопытно. Про Торчвика я знал мало: пролистывая подборку
информации от Блейк, видел, что люди, тырящие прах, были под его началом.
Даже вспомнил, что именно с ним подралась Руби, чтобы получить свое место в
Биконе. Короткое личное наблюдение показало, что он склонен к эпатажу, и –
важно – отнюдь не рад тому, что работает с Белым Клыком. Ну правда, кто
называет союзников “животные”? Обычно используется слово “партнеры”. Смысл
тот же, а звучит не так обидно. Следующий момент следует из предыдущего:
Белый Клык его не нанимал, они не работают с людьми, они презирают криминал
(они ж не бандиты и террористы, а революционные деятели), и связываться с таким
как он не будут, по крайней мере, не открыто. “Король Воров” вряд ли получил
свое прозвище за открытый разбой, он все-таки не “Король гоп-стопа”.
Планировать операции – да, конечно. Но руководить ими лично, вовсю светя лицом?
Слишком глупо – если бы прах был нужен ему. Но если предположить, что его
используют как ширму, то все становится на свои места.
Я ухмыльнулся. Он работает на похитительницу сил Эмбер, больше некому, и не
похоже, что добровольно. Не слишком эффективно – грабить магазинчики и
мелкооптовые склады на протяжении месяцев играя с полицией в кошки-мышки.
Тот же Белый Клык не гнушался нападать и на автокараваны, и на поезда с
прахом. Хотя… это была бы слишком громкая акция, не так ли? Такая, о которой
обязательно узнали бы в Мистрале и надавали бы по ушам за самодеятельность, а
так же потребовали бы большую часть праха отдать в казну – что явно не надо
тому, кто сейчас управляет вейловской ячейкой. Роман – одновременно ширма и
исполнитель, на которого повесят всех собак в случае чего. Он должен это
осознавать, не так ли? Но все же выполняет их требования. Все же доброволец?
Сомнительно, но что его хорошо замотивировали – факт. Тогда чем же он так
раздражен? Хм-м-м, а есть ли у “Короля Воров” гордость? Наверняка есть. Изящный
план, подбор исполнителей, красивая кража в стиле “аферы Томаса Крауна” –
кстати, идея! – а его используют в качестве бандитского прораба, и даже добычу
выдают на блюдечке. Без охраны, проблем, и шанса завалить дело. Обидно,
должно быть.
Может, удастся его перетащить на свою сторону? Хотя, зачем? Надо просто как-
то захватить его так, чтобы полиция не отобрала и Руби не видела. Тогда он мне и
так все расскажет! Но сначала надо пошуметь.
– …это вам не поводок! – Роман как раз закончил раздраженно отчитывать
нескольких клыковцев, которые ухитрились запутать грузовой трос. – Несчастные
идиоты.
– Ну-ну, не будь к ним так строг. Они пришли в Клык, чтобы убивать жалких
людишек и раздувать огонь революции, – выйдя из-за контейнера с улыбкой сказал
я, не обращая внимания на то, что фавны похватали оружие. Удивительно, но
огнестрел был не у всех, многие были вооружены мачете. – А вместо этого им
приходится работать такелажниками под руководством человека. Ничего не
поменялось, кроме униформы. Хотя нет, раньше им за это платили.
426/539
– И после этого люди считают что я слишком много говорю, – насмешливо
произнес Роман, спокойно развернувшись в мою сторону.
– Они просто завидуют нашему красноречию, – легкомысленно отмахнулся я. –
Классная тушь, кстати.
– Chantefire Mascala, – похвастался он маркой, щегольски подбрасывая вверх
трость… чтобы в воздухе резко крутнуть ее и выстрелить в меня.
Праховая капсула должна была взорваться при касании, но я привычно погасил
нестабильность в кристалле и пригрозил Роману пальцем.
– Да ладно, серьезно?!
– Нет, шучу. Пальни еще раз?
У людей всегда такое забавное выражение лица, когда я руками ловлю
активированные гранаты.
– Стреляйте, идиоты! – рявкнул Роман, и фавны, опомнившись, открыли по мне
огонь.
– Воу, воу, – я метнул капсулу им под ноги. Взрыв – и на меня бросаются
мечники. – А поговорить?! Я думал, ты человек культуры!
– Извини, приятель, но я не вожу знакомства с портовой шпаной.
– Ауч, – я ударил по фавнам гравипраховой волной, расшвыряв их в стороны,
как кегли. Похоже, клыковцам просто открыли ауру, не заморачиваясь дальнейшим
обучением. – Ладно, шпана так шпана. Котелок или жизнь?
– Котелок?! – даже немного удивился Роман.
– Или жизнь, – подтвердил я и, не глядя, бросил широкий электрический слеш
по четырем оклемавшимся мечникам, которые пытались подкрасться ко мне сзади,
а затем метнулся в сторону, когда с одного из булхедов прикрытия по мне открыли
огонь из станкового пулемета. Рывок я сделал в сторону Романа, естественно – и он
явно этого ожидал, сходу атаковав меня своей тростью. Я уклонился, и мне тут же
сделали подсечку, на что я подпрыгнул и попытался врезать Роману ногой по
челюсти. Он сделал шаг назад, уклоняясь, но я добавил каплю гравипрахового
импульса, и мой ботинок все же вступил во взаимодействие с его холеной
мордашкой. Он отлетел, лишившись в процессе котелка, который я поймал, и тут
же нацепил себе на голову – но потерял в скорости, из-за чего пулеметчик вновь
открыл по мне прицельный огонь. Вновь толкнув себя гравитационным прахом, я
перелетел на крышу другого контейнера, пробежался по нему и подпрыгнул уже
вверх, чтобы выстрелить аурным слешем по оружию. Попал – и красиво срезанный
ствол громко звякнул об бетон.
По мне застрочили из ручных автоматов, но мелкокалиберные пули я спокойно
принимал на щит из твердого света, из-за чего воздух наполнился свистом
рикошетов. Поймав момент, когда они сбились в кучку, я швырнул заряженный
электричеством слеш по самой большой группе, мгновенно выведя ее из строя.
Фавны метнулись врассыпную, прячась за укрытиями. В меня полетела граната,
но я отбил ее вверх при помощи гравипраха – и на мгновение порт был освещен
яркой огненной вспышкой.
В тот же миг меня попытались ударить сзади, я уклонился и кинул
электрический слеш в нового противника… противницу. Маленький рост,
прекрасная фигурка, неплохой бюст, волосы в расцветке шоколадно-клубничного
мороженого, да и общий вид вызывал желание полить ее карамельным топпингом
и съесть, причмокивая от удовольствия.
Покуда я ее разглядывал, она уклонилась сначала от предыдущей атаки,
сделав красивый кувырок в воздухе, а затем ловко поднырнула под еще один слеш,
брошенный вдогонку. М-м-м, восхитительно гибкая…
Я бы заставил ее поплясать еще немного, но фавны клыка, воспользовавшись
моментом, снова начали стрелять, пришлось отвлечься чтобы поставить щит, и
кинуть в их основные укрытия пару кристаллов с водно-огненной амальгамой.
Хлопок, шипение, крики боли: ощущения от варки в собственном соку пробиваются
даже сквозь полуоткрытую ауру. На некоторое время это их отвлечет, а там и Вайсс
с Блейк подтянутся.
427/539
Я бросил взгляд на вновь приближающуюся девушку-мороженку и… не увидел
ничего. Иллюзия! Изобразив настороженность, я стал нагнетать ауру в
электрические кольца. Невидимка бросилась вперед, но в последний момент, когда
я выбросил руку ей навстречу, она резко, явно с применением гравитационного
праха отпрыгнула назад. Разряд энергии с треском прошил воздух, болезненно
дернув меня отдачей холостого использования, но невидимку даже не задело –
только пространство, сквозь которое прошла электрическая дуга, лопнуло,
осыпаясь осколками. Я уже видел это Проявление… точно!
– Привет, террористка! – с усмешкой помахал я ей левой рукой. – Сколько лет,
сколько зим! По мороженке? Я угощаю!
Она мило улыбнулась и покачала головой, а затем вытянула из своего зонтика
шпагу и медленно пошла вокруг меня, выискивая возможность для нападения.
Мощный взрыв сзади заставил ее на мгновение обернуться, чего мне хватило,
чтобы гравипраховым рывком сократить расстояние с ней.
Как и мой, ее боевой стиль базировался на том, чтобы не получать урона – так
что первые секунды нашей схватки со стороны наверняка смотрелись как танец.
Уклонения, пируэты, демонстрация гибкости, а затем в ход пошло оружие, добавив
танцу динамизма и спецэффектов. Я уклонялся от ударов, и контратаковал с
применением праха. Второй взрыв, вновь ярко осветивший порт, не отвлек ни
одного из нас – девушка, чья улыбка стала маниакальной, порхала как бабочка и
пару раз даже ужалила как пчела. То есть, больно, но не смертельно – аура
защитила. Протанцевав с ней еще десять секунд, я перешел на тяжелую
артиллерию: гравипрах.
Девушка, не ожидавшая от меня такой подлянки, не зажигала ауру – из-за чего
на мгновение сильно потеряла в скорости. Но даже так, она успела выйти из-под
эффекта и даже почти уклонилась от разряда. Почти.
Поймав еще подергивающееся тело одной рукой, я бросил беглый взгляд
вокруг. Судя по звукам боя, доносящимся из-за контейнеров, девчонки там
развлекаются вовсю, и оттянули на себя все имеющиеся здесь силы Клыка. Надо
помочь, тем более что третьего взрыва не было, а значит, возможно что у них еще
есть целые булхеды. Только мороженку надо припрятать, для дальнейшего
употребления.
Сделав рывок между двумя стенами контейнеров, я воспользовался земным
прахом, чтобы притопить свою добычу в толще бетонного покрытия, оставив лишь
небольшую дырочку, чтобы не задохнулась. Иллюзионистка-охотница с отличными
навыками ближнего боя – она вполне может быть из свиты воровки магии, так что
никакой полиции. Лично допрошу.
Рывком взлетев на вершину стены из контейнеров и оценив ситуацию, я с
короткой разбежкой взмыл в воздух и, оттолкнувшись еще одним импульсом
гравипраха, ногами вперед влетел в один из булхедов прикрытия. Затормозил я об
пулеметчика, выбив его наружу, и, кувыркнувшись в воздухе, приземлился рядом
со станком. Время пострелушек! Обожаю пулеметы – из них почти не надо
целиться, навел ствол в нужную сторону и жми гашетку, пока патроны не кончатся.
Так я и сделал, выбрав целью другой булхед, разве что стараясь не попадать по
движкам. Упади эта махина вниз, на контейнеры с прахом, и рванет так, что никому
мало не покажется.
Пилот второго булхеда, едва по нему забарабанили пули, тут же совершил
маневр уклонения, из-за чего фавн-пулеметчик чуть не вылетел из кабины. “Мой”
пилот тоже сообразил что что-то не так, и сделал бочку, видимо, надеясь
вытряхнуть меня из машины. Срубив ствол пулемета, я с готовностью вытряхнулся
и развернул крыло, чтобы оценить обстановку с воздуха.
Блейк, Вайсс и какой-то незнакомый фавн-блондин вовсю били клыковцев,
пользуясь тем, что враги перестали садить по ним из тяжелых пулеметов. Но, к
сожалению, они уже опоздали: последний транспортный булхед, с подвешенным
контейнером краденого праха, уже летел в сторону залива.
Я рванул в погоню – но почти сразу осознал ее бессмысленность: они уже летят
428/539
быстрее, чем я на форсаже. Как ни обидно, но этот прах они все-таки сперли...
От маневра меня отвлекла яркая зеленая вспышка, бесшумно прорезавшая
ночное небо в опасной близости ко мне. Я рефлекторно рванул в сторону,
мгновенно вырубив крыло, а когда стабилизировал полет, услышал громкий
всплеск позади. Обернувшись, констатировал факт: булхеда в небе уже нет.
Проследив до точки, откуда примерно вылетел луч, я увидел маленькую фигурку в
черно-зеленом платье. Шодан! То есть, Пенни. О, рукой помахала.
Боюсь даже предположить, какой у нее в глазах зум. Надеюсь, лазер ей не туда
же вмонтировали? Позже спрошу, а пока надо поспешить туда же, куда побежала
робо-девочка: допинывать остатки сил Белого Клыка.
***
– То есть вы утверждаете, что оказались в порту совершенно случайно? –

детектив буравил меня тяжелым взглядом, всем своим видом демонстрируя что в
мою историю не верит.
– Абсолютно, – с улыбкой подтвердил я. Происходящее меня забавляло.
– Вы, Охотник А-ранга, в компании еще трех вооруженных студентов-
Охотников отправились ночью в порт, где вступили в схватку с силами Белого
Клыка. Случайно. Я вас правильно понял?
– Интересно вы расставляете акценты, детектив, – остро взглянул на него я. – Я
рассказал вам историю о том, как четверо подростков пошли на двойное свидание,
и случайно натолкнулись на преступление, которому решили помешать – и
помешали. Вы же стараетесь вывернуть все так, словно в этой ситуации
преступники мы.
– Слишком много “случайностей”, – он изобразил кавычки пальцами. – Вы
случайно Охотники, вы случайно вооружены до зубов, вы случайно оказались на
месте преступления в разгар преступления.
– Я Охотник, да, так уж вышло. Когда ты Охотник, твои друзья обычно тоже
Охотники, специфика образа жизни, как и то что мы носим с собой оружие.
Единственная случайность здесь – то, что мы летали над городом как раз тогда,
когда Белый Клык решил устроить очередное хищение Праха.
– И вы ничего об этом не знали.
– Ничего.
Он стиснул зубы так, что мои лисьи уши отчетливо уловили скрип. Конечно, я
мог бы выеживаться, говорить что “мы никому не обязаны докладывать, даже если
бы знали”, на что он бы сказал что-нибудь на тему “Охотники обязаны
согласовывать боевые операции в городе с службой правопорядка”, на что я мог бы
начать указывать на то, что полиция как-то очень плохо себя показала в этом
случае: приехали через десять минут после заварушки, на что он бы возразил что
нужно было время чтобы развернуть боевые отряды… в общем, препираться мы бы
могли долго. При других обстоятельствах я бы с радостью проверил свои
прогностические навыки, но сегодня меня ждет мороженка на ночь и ночь с
мороженкой. Так что я просто не давал ему повода ко мне прицепиться.
Эх, завидую остальным. Пенни свалила, едва заварушка кончилась, сказав
лишь, что была рада увидеться с “другом Данделайном”, а остальных от полиции
отмазал Озпин. Я же самостоятельный Охотник, так что и отдуваться тоже
приходится самостоятельно.
– И все это не связано с тем, что “самый молодой А-ранг в истории” – он
изобразил пальцами кавычки, – хочет еще больше внимания?
– Нет, – со все той же спокойной улыбкой ответил я. Пфф, такой топорный
способ вывести кого-то из себя… сколько мне лет по его мнению, семнадцать? А, ну
да, точно.
Он некоторое время пытался раздавить меня взглядом, но, так и не
дождавшись от меня какой-то иной реакции кроме спокойной улыбки, раздраженно
429/539
положил передо мной протокол и ручку.
– Подпишите здесь, и можете быть свободны.
Я кивнул, прочел протокол и подписал, после чего был препровожден на выход,
мысленно делая себе заметку разобраться в ситуации. Изначально я ожидал, что
полиция Вейла попытается сделать такой же финт как и полиция Вакуо – а именно,
примазаться к достижению. Типа, это совместная согласованная операция,
полицейские предоставили разведданные, Охотники ударную силу, в результате
все молодцы, гладьте нас по шерстке. Но они даже не попытались, сходу взяв в
разработку меня. Понимаю, обидно – их тут два месяца мордой в грязи возюкали, а
потом пришел я, весь такой герой Вакуо, и лихо показал “как надо”. Но в бутылку-
то зачем лезть? Или им Озпин сразу отказал, или они дурные, или и тут есть кроты.
– Наконец-то! – воскликнула Вайсс, вскакивая при виде меня. – Почему так
долго?
– Вас спасли, так что меня мурыжили оптом за пятерых, – пошутил я. – Вау, вы
правда ждали меня все это время? Я польщен.
– Конечно, мы ждали! – Руби бросилась обниматься. – Почему ты не взял меня с
собой?!
– Ну, знал бы что так будет, взял бы, – я с улыбкой погладил ее по голове и
поймал ревниво-заинтересованный взгляд Вайсс. Она тут же отвела взгляд.
– Стырил у меня напарницу, потащил ее развлекаться! Без меня! Но ладно этот
бесстыжий лис! Блейк! Как ты могла?!
Кошкодевочка обреченно вздохнула.
– Ты стащила мою напарницу, я твою. Все честно, – встал я на ее защиту.
– Я просто пошла погулять со своей сестрой!
– Ты проиграла свои сестринские права в честном бою, – с усмешкой возразил я.
– Так что в течение девяти месяцев и одной недели Руби моя сестра.
– О-о-о, откройте окна, тут стало душно! Хорошо, я пошла погулять с твоей
сестрой, доволен? Где твое великодушие, лисенок? Нехорошо напоминать девушке
о поражениях!
– Кхм-кхм, – Глинде, похоже, надоело наблюдать за нашим веселым
воссоединением, и она решила напомнить о своем присутствии. – Вы можете
закончить ваши препирательства в машине, пока мы будем возвращаться в Бикон.
Директор хочет поговорить со всеми участниками сегодняшнего… события.
– Ну так и отправили бы его сюда лично? Вы слишком позволяете себя
эксплуатировать, Глинда.
– Мисс Гудвич, – отрезала она. – И директор гораздо более занятой человек,
чем вы думаете, мистер Ланата.
– Да-да, какао само себя не выпьет, – глубокомысленно покивал я, под смешок
Янг и Руби. – Предлагаю перенести разбор полетов на завтра. Я совершенно
вымотался, да и у девчонок тоже был богатый на события день.
– Никто и не собирался делать это сегодня, мистер Ланата, – строго ответила
Глинда.
– Тогда мне нет никакой необходимости ехать в Бикон, – улыбнулся я.
Меня там в порту ждет девочка и мороженное. Надеюсь, у нее нет
клаустрофобии… и искренне надеюсь, что ее не найдут, если она начнет кричать.
Иначе у меня будет уйма проблем.
– Лайн, ты не поедешь с нами? – расстроилась Руби.
– Нет, у меня еще есть планы на сегодня, – улыбнулся я.
– Планы? В три часа ночи? – удивилась она.
– Нет, чуть попозже, но еще надо помыться и добраться.
– Куда?
– О-о-о… Рубс, ты знаешь как правильно заинтриговать?
– Эм… – она нахмурилась, явно сбитая с толку сменой темы. – Как?
– Завтра скажу, – и, под возмущенный вопль “Лайн!” и смех Янг, взмыл в небо.
Естественно, сначала я полетел к дому: перекусить, переодеться, положить на
полку с трофеями котелок Торчвика, подготовиться к приему дорогой гостьи.
430/539
Нужно помещение, такое, чтоб Руби не нашла, и криков не было слышно. Квартира
и автодом отпадают. Надо бы что-то подземное. Канализационные туннели не
подойдут, бомбоубежищ в Ремнанте нет… а, точно, то место, где я встречался с
теневой ведьмой. Относительно недалеко, подойдет. Можно выдвигаться.
В порту было невероятное, для предрассветного часа, оживление. Бродили
полицейские, что-то там фотографировали, в заливе плавало какое-то судно с
краном, с которого вниз ныряли водолазы – в общем, мужики работали. Это они
молодцы, конечно, но как же не вовремя…
Впрочем, пробраться мимо них было не слишком сложно. Прятаться в тенях я
научился еще до того как мне открыли ауру, а тут еще и чит в виде возможности
просканировать четыреста метров пространства – прошел, как по бульвару.
Просканировал пространство на предмет возможных наблюдателей, никого не
обнаружил. Все выглядело таким же, как и в прошлый раз. Затем еще раз, в
поисках каких-нибудь ловушек – никогда нельзя недооценивать Охотников. Если я
смог бы выбраться из такой же ситуации, то и другой сможет, не так ли? Но все
было чисто, так что я аккуратно спрыгнул вниз…
***
В жизни Нео была только одна вещь, которую она по-настоящему, всей душой,
ненавидела – ограничения, которые ей навязывали другие. В детстве у нее была
лишь одна отдушина, ее безграничное воображение, непокорное и буйное
настолько, что прорывалось в скучную, тесную от запретов и указаний реальность.
Бывшую таковой – до тех пор, пока она не поняла, что все правила, предписания и
запреты можно отбросить, если хватит смелости и силы.
Ей – когда-то Тривии Ваниль – хватило и того, и другого. Она воплотила в мире
новую себя, неотразимую, смертоносную, страстную Неополитан, девушку, что
живет так как хочет, не оглядываясь ни на кого. Свободную. Счастливую.
Она знала, что в мире всегда найдется кто-то сильнее, но до недавних пор это
было лишь умозрительное знание, ничего для нее не менявшее. Синдер,
заставившая их с Романом работать на себя, внесла свежую струю в ее жизнь.
Другие масштабы, новые вызовы… конечно, Нео бы с радостью убила ее, но
огненная ведьма слишком сильна, а за ней стоит кто-то еще более
могущественный. Роман сказал, что будет играть за тех, кто обречен на победу, а в
чутье своего напарника Нео не сомневалась. Но Синдер не враг, а значит, ее сила
не стоит беспокойства. Пусть у Романа голова болит – а она будет жить так же, как
и раньше, возможно, даже интереснее.
У Нео раньше не было собственных врагов. Не тех, которые противники на пути,
а настоящих, таких, о которых она читала в книгах, которые заставляют кровь
кипеть от одной лишь мысли о них. Откуда бы они появились? О ней мало кто знал,
а те, кто использовал это знание ей во вред, быстро умирали. Нео не ненавидела
их, считая их не более чем забавными помехами. Они были слабее – и это
становилось их концом. Так было до сегодняшнего дня.
До момента, когда фавн-лис с улыбкой, так похожей на ту, что она видела в
зеркале, встал у нее на пути – и она не смогла ни походя смахнуть его, ни убежать.
Он победил ее, пленил ее, лишил счастья быть свободной… и, с трудом вырвавшись
из заточения, Нео поняла: она не может просто уйти. Нет-нет-нет. Он стал ее
врагом. Настоящим. Ненавистным. Тем, чью смерть она будет смаковать вместо
лучшего вина. Ее прошибала дрожь возбуждения от одной лишь мысли о его
убийстве – и она не хотела затягивать с экстазом свершившегося возмездия.
Была лишь одна проблема: добиться желаемого.
Она помнила того забавного, наивного паренька, который ощущал ее сквозь
иллюзии и угощал мороженым. Сегодня это спасло ее один раз: она узнала его,
когда он сделал вид, что не видит ее. В последний миг вспомнила, мгновением
позже – и драка бы закончилась даже толком не начавшись. Конечно же, она
431/539
заинтересовалась тем методом, которым он мог видеть сквозь иллюзии, была очень
удивлена тем, что он действительно существует, и даже целый месяц пыталась его
освоить. Плюнула и бросила, решив, что оно того не стоит, тем более, главное она
вынесла: аурная эхолокация не зрение, а осязание. Если сделать иллюзию
достаточно плотной, то различить ее не удастся. Плотные иллюзии требовали
много сил, но это дало ей толчок к дальнейшему развитию: она научилась
использовать прах вместе со своим Проявлением. Ее воображение стало еще
могущественнее… так что она даже была благодарна интересному лисенку.
Возможно, достаточно, чтобы угостить его мороженым при следующей встрече.
Что ж, теперь она съест предназначенную ему порцию на его похоронах. Главное –
успеть подготовить ловушку.
Ведь он вернется. Он вернется за ней, уверенный, что она в его руках – и в этот
момент она перевернет стол, сделав момент его триумфа последним моментом в
его жизни.
Нео видела сбитые булхеды. Прошло не так много времени, а значит, их еще не
успели убрать. В них лежали бомбы с дистанционным взрывателями – чтобы
подорвать оставшийся прах: порадовать тупых животных из Белого Клыка,
которые видели в этом “месть людям”, и замести следы. Все же, пропажа сотни
тонн праха могла всполошить сильных мира сего. Взрыв, который бы сделал порт
Вейла частью залива, тоже поднял бы немалый шум, но Синдер не считала это
проблемой – и уж тем более это не волновало саму Нео. Скорее, ей было бы
интересно посмотреть на это, с разумного расстояния, естественно.
Этот план пошел насмарку, как и вся сегодняшняя операция, однако бомбы
должны быть на месте. Скрывшись при помощи Проявления, девушка забралась в
один из булхедов – и да, они все еще были там. Взяв две, она поспешила обратно.
Закопать их в бетон, как ее пленитель, она не могла – но она могла создать
неотличимую от реальности иллюзию пола… просто на десять сантиметров выше.
Сверху разницу не увидеть, сбоку? Да, а значит нужно просто поставить по еще
одной ловушке на подходах. Нео принесла еще четыре бомбы, заминировав все
подступы. И, решив рискнуть, положила оставшиеся четыре над тем местом, где ее
замуровали. Она была почти уверена, что он придет за ней по контейнерам: все же,
без такого Проявления как у нее, сложно ходить под носом у людей незамеченным.
Активировав мины и взяв детонатор, Нео забралась на то место, откуда ей
будет видно все, а ее не увидит никто – на стрелу грузового крана. Первое время
ее потряхивало от нетерпения, но враг заставлял себя ждать. Она провела на
месте почти два часа, прежде чем увидела на фоне рассветного неба темную
фигурку. Предвкушение и азарт вернулись с новой силой, сливаясь в новый для нее
восторг. Теперь она лучше понимала удовольствие, которое Роман находит в
планировании своих операций.
Враг пошел по контейнерам, как она и ожидала. Враг замер на краю нужного
контейнера, и одновременно с ним замерло сердце девушки. Заметит или нет? Он
медлил – и в ожидании, Нео прикусила губу, пытаясь отвлечься от охватившего ее
тело жара. Сотни мыслей проносились в ее голове каждое мгновение. Ее иллюзия
безупречна, он не заметит! Но ведь это ее враг, его нельзя недооценивать! Что она
будет делать, если он спрыгнет? Что она будет делать, если он не спрыгнет? Что
ей делать, если он ее заметит?
В своем волнении она едва не пропустила тот миг, когда враг решился и
спрыгнул с контейнера.
Кнопка детонатора подалась с легким щелчком. Самый приятный звук в ее
жизни...
Клиффхэнгер становится куда менее интересным, когда герой бессмертен... как

432/539
думаете, кстати, как именно он выживет? Бомбы взорвутся, как и ожидается.
Немного канона - переходный момент между первым сезоном и вторым. Я уже

успел подзабыть, что Айронвуд прибывает в город только после ограбления порта,
а пересмотрел - и оказалось что нет, так что мордобой по поводу Пенни
откладывается.
Немного повседневности с RWBY, пара моментов с демонстрацией изменений в

Руби. Они есть, но заметны разве что близким. Взгляд на Лайна со стороны Вайсс и
Блейк... про Вайсс пока только наметки на будущее, а вот арка Блейк начинается
уже со следующей главы.
Было забавно писать Янг, но идей для ее арки у меня все еще нет. Неинтересный
она для меня персонаж, как варвар из Diablo 2. Кстати, легко представить в образе:
Янг - Варвар
Блейк - Ассасин
Вайсс - Некромант
Пирра - Амазонка
Жон - Паладин
Так же ознакомился с историей "RWBY: Roman Holiday", раз уж там описали

предысторию Неополитан, которая теперь будет появляться в тексте куда чаще.
В фанфике ее Проявление отличается от того, что описано на RWBY Wiki, но зато
точнее соответствует тому, что она продемонстрировала в сериале (иллюзии
хрупкие и плотные, изменение размера и веса при накладывании иллюзий на себя,
клоны, телепортация)
https://youtu.be/fk5DL_TpL9Y - "Формалин" Флёр. Та, что про всех реинкарнаторов и

попаданцев в чужих телах :)
Спасибо за коррекцию ошибок lju_bachka и Amatias! Восхищен вашей

внимательностью :)
433/539
Глава 22 - Заблуждения и связи
Охотники – сверхлюди. Известный факт, что они сильнее, быстрее,

ловчее, а еще у них великолепная реакция. И с возрастом она только улучшается.
Странно, может подумать кто-то, разве не должно быть наоборот? Ведь тело
стареет… тело. Не аура. А чем дольше человек живет с открытой аурой, тем лучше
он с ней обращается. Перекладывает функционал дряхлеющего организма на нее,
постепенно переставая использовать нервные волокна и электрохимию в них. Она
ведь такая медленная… поэтому Охотники, у которых открытая аура даже просто
ускоряет этот процесс, кажутся людям захватывающе быстрыми.
Я – Охотник со стажем в несколько столетий. Более того, я в принципе феномен
– автономная душа, способная управлять умершим телом. Я практически не
полагаюсь на нервную систему тела, управляя им через ауру. К сожалению,
восприятие информации это немного другой случай.
Когда мои ноги должны были коснуться земли, но не коснулись, сознание
вышло на форсаж. Когда на сетчатке только появилось изображение того, как
бетонная площадка начала покрываться трещинами искажений, я осознал – меня
сделали. И у меня оставались миллисекунды на то, чтобы спастись из той ловушки,
в которую я, определенно, попал.
Пол – иллюзия. Зачем делать пол иллюзией? Чтобы что-то спрятать под ней. Что
именно? Орудие убийства. Какое именно? Скорее всего, бомба.
И, вот здесь наступает момент, когда привычки берут над тобой верх: все же,
как бы не были сверхчеловечны Охотники, а уж тем более сверхъестественные
феномены, непонятным образом полученные из давно умершего человека, их
мышление не может обогнать взрыв. Ну… не настолько. Так что я сделал то, что
обычно делал в подобных случаях – попытался выдернуть себя из зоны поражения,
одновременно ставя щит. Будь на моем месте Янг, думаю, она бы вложила в щит
всю ауру, чисто из привычки бросать вызов боли… и погибла. Все же, щит
формируется дольше – а бомбы взорвались как раз в тот момент, когда я подал
ауру на гравипрах, чтобы, хоть и с пятнадцатикратной перегрузкой, но свалить.
Немножко не успел. Буквально, еще пара секунд, и взрыв бы меня лишь
немного оглушил… но увы. Хорошо меня подловили.
В результате я летел, отключенный от потерявшего сознания тела и щедро
расходовал внутреннюю ауру одновременно на восстановление головного мозга и
подавление детонации моего праха – взрывная волна была достаточно мощной не
только для того чтобы сломать к чертям формирующийся щит, но и заметно
перекорежить мое многострадальное тельце. Что еще хуже, я не мог зачерпнуть
энергию из нестабильного праха – аура шла вразнос, и малейшее ослабление
внимания привело бы еще к одному взрыву. На фоне этого отсутствие восприятия
внешнего мира меня уже практически не заботило. Даже о самом факте полета я
догадывался по косвенным данным... о, прекратился – судя по резкому увеличению
количества сломанных костей в теле и тому что я едва смог повторно удержать
навешанный на меня прах от взрыва. Но удалось. Теперь, стабилизировать его…
стабилизировать… стабилизировать, кому говорят! Есть. И зачерпнуть энергии –
сейчас даже небольшое количество поможет.
По какой-то странной особенности работы моего Проявления, аура,
восполняемая поглощением энергии или праха, легко конвертируется в другую
энергию, ее можно использовать для усиления ржавого тумана, энергетических
слешей или использования праха, но для регенерации тела, как свою родную ауру,
использовать ее не выходит. Можно разбавлять не больше чем одной частью
“полученной” ауры на девять моей собственной, но даже эти 10% позволили мне
восстановить мозг до того уровня, чтобы “включить” собственное тело.
И это было адски больно. Настолько, что я вновь “потерял сознание” на
несколько секунд, прежде чем “включиться” снова, но на этот раз с минимальным
434/539
уровнем взаимодействия – но даже так, тело ощущалось так, словно меня сначала
целиком зашлифовали наждачкой, а затем бросили в кислоту. Поломанные кости,
треснувшие кости, разорванные мышцы, оторвавшиеся сухожилия, левая половина
тела ощущается, но не слушается, возможно из-за повреждений позвоночника…
надо полагать, что меня не разорвало на части лишь благодаря мгновенной
реакции: гравипрах выдернул меня из центра взрыва, а пусть и
недоформированный световой щит принял на себя большую часть энергии
взрывной волны. Еще какой-то небольшой процент смогла погасить моя хоть и
хрупкая, но все же наличествующая внешняя аура. Конец же моего полета
пришелся на целый холм из щебня, в котором я пропахал небольшую канаву,
прежде чем окончательно остановился. Повезло – это могла бы быть бетонная
стена.
Зачерпнув из осколков твердосветного праха, чем окончательно их
деградировал, я передал энергию на гравитационный прах, чтобы уменьшить вес
своего тела почти до нуля, и, оперевшись на созданный земным прахом тонкий
прут, поднялся на ноги. Оглядевшись вокруг, я мысленно хмыкнул – спасаясь, я
“выстрелил” собой вертикально вверх, но, похоже, догнавшая меня взрывная волна
дала мне мощного пинка в сторону индустриального района города, и сейчас, судя
по виднеющимся неподалеку элеваторам, я буквально в двух шагах от района
аграрного. Посмотрев в сторону порта, я уважительно присвистнул. Над местом
взрыва уже образовался дымный грибок, “ножка” которого полыхала отсветами
мощного пожара. Не пожалела иллюзионистка взрывчатки… и где только взяла?
Впрочем, время анализа придет позже. Сейчас важнее другое. Где там мой
свиток… удивительно, но он даже особо и не пострадал. Крепкая фиговина.
Кое-как выбравшись c щебеночного полигона, или как называется эта фигня, я,
практически левитируя свое полумертвое тело, потащился в сторону найденной на
карте скотобойни. На пути мне удачно попалась стая бродячих собак, одну из
которых я подманил и абсорбировал ржавым туманом, восстановив тем самым
способность более-менее ходить. Аура, полученная из поглощения живых существ,
почти не отличалась от моей собственной, и поэтому была универсальной – но
энергонасыщенность… поэтому я и шел на бойню. Было бы ближе, я бы отправился
в лес, охотиться на Гримм. Они, хоть и бездушные, моим Проявлением тоже
распознаются как “живые”.
Загон с животными я нашел по запаху. Дальше… все привычно. Не первый раз,
далеко не первый.
С бойни я уходил с отвратительным самочувствием, но целый, за исключением
одежды. И уже продумывал дальнейшие действия.
Иллюзионистка ушла: возможно ей помогли, возможно нет, но судя по
успешной попытке меня подорвать, дружбы у нас не выйдет. Это минус. У нее есть
возможность делать иллюзии, непробиваемые аурной эхолокацией, еще один
минус. Но есть и плюс – у меня появился новый след и новые доказательства.
Торчвик, “король воров”… захочет ли он встретиться на нейтральной территории,
если передать ему приглашение через Джуниора? А еще стоит написать Гире. Он
раньше не слишком верил в то, что Белый Клык теперь работает на силы,
желающие уничтожить фавнов как вид. Не изменит ли он свое мнение, увидев в
новостях обломки трех грузовых булхедов и узнав, что именно они собирались
похитить?
В конце концов, даже у Озпина есть кружок по интересам. Зачем же мне
делать все самому?
***
– Как ты связан с взрывом в порту? – сходу спросила Вайсс и остановилась

напротив, чтобы сверлить меня испытующим взглядом.
435/539
– И тебе доброе утро, дорогая кузина, – улыбнулся я и со скоростью
нападающей кобры чмокнул в ее кончик носика.
С ошарашенно-протестующим писком, она отшатнулась и прикрыла
“пострадавшее” место рукой. Прекрасный момент смущенного умиления был
удручающе короток…
– Ты-ы-ы-ы! – взвыла она, схватившись за Миртенастер. Я шкодливо улыбнулся
и чуть подался вперед, на что она опасливо отступила. – Ты что там задумал?
– Как поймаю, обезоружу и буду тискать тебя до тех пор, пока ты не
пожелаешь мне доброго утра, конечно же, – я подмигнул ей. – Можешь
поддаваться.
– И не подумаю! – Она выхватила шпагу, а я сделал маленький рывок вперед,
проскальзывая рядом с лезвием, и тут же, ухватив ее за локоть, прижал к себе.
– А говорила, не будешь поддаваться, – с улыбкой и легкой укоризной попенял
я ей, после чего прижал крепче и потерся щекой. – Доброе утро, Вайсс.
– Ты слишком быстрый, а я только проснулась! – возмутилась она, попытавшись
вырваться.
– Конечно, конечно, моя милая кузина-цундере, – я легонько прихватил ее
губами за красное ушко. – Доброе утро, Вайсс.
– Отстань от моих ушей! И не смей называть меня цундере! – воскликнула она.
– Может тебя еще и отпустить? – хихикнул я.
– Да! Немедленно!
– Тогда ты знаешь, что нужно делать…
– Воткнуть Миртенастер тебе в ногу? – угрожающе уточнила она.
– Нет, пожелать доброго утра любимому родственнику, – ехидно сообщил я и
чмокнул ее уже в макушку, у нее для этого был прекрасно подходящий рост. – Что
ты бы уже давно сделала, если бы действительно хотела чтобы я тебя отпустил.
– По-моему, ты просто нашел способ уклониться от ответа о произошедшем в
порту! – обвинительно заявила Вайсс.
– Не-а. Я всего лишь слежу за воспитанием своей очаровательной кузины.
– С моим воспитанием все отлично, большое спасибо! – фыркнула она. – Я, все
же, не в лесу выросла, как некоторые!
– Ага, а в холодных каменных джунглях Атласа, – я на мгновение обнял ее еще
крепче. – Кошмар, Вайсс, ты даже не можешь пожелать доброго утра! Где оно, твое
“отличное” воспитание?
– Сейчас есть вещи гораздо более важные!
– Нет, есть вещи, которые интересуют тебя в данный момент больше, – ехидно
поправил я. – И то, весьма условно, потому что тебе все нравится.
– Не нравится!
– Ты уже даже не вырываешься.
– Ты сильнее!
– И ты могла бы уклониться изначально.
– Я сонная!
– И уж тем более было бы проще пожелать мне доброго утра, раз для меня это
так важно, и перейти к “вещам более важным”. Или воткнуть мне в ногу
Миртенастер, конечно… ай! Ну почему ты всегда предпочитаешь сложные пути?!
– Я Вайсс Шни! – азартно заявила Вайсс, вновь попытавшись проткнуть мою
ступню шпагой. Достаточно медленно, чтобы я успел убрать ногу, конечно, но по
человеческим меркам это было очень быстро. – Я не буду делать то, к чему меня
принуждают!
– Ну, тогда мне ничего не остается как пожертвовать собой, – печально
вздохнул я. – В следующий раз ты мою ногу проткнешь… если действительно этого
хочешь, конечно. Я не буду сопротивляться.
Вайсс, для проверки, все-таки ткнула в мой ботинок, но, убедившись, что я не
шучу, реализовать свою угрозу не стала. Она все-таки добрая девочка, хоть и
колючка-цундере.
– Доброе утро… кузен, – сдалась она.
436/539
– Видишь, это было просто, – я выпустил ее из объятий и сразу же отшатнулся,
уклоняясь от мстительного удара локтем. – Что же касается твоего вопроса, со
взрывом в порту я никак не связан.
– Точно? – подозрительно уточнила она, вновь оглядывая меня с видом
инквизитора.
– Абсолютно, – с улыбкой кивнул я, полностью уверенный, что ничего она не
увидит.
Накормленный почти полным десятком бычков ржавый туман восстановил меня
в первозданной форме. Никаких рваных мышц и сломанных костей, даже
обгоревшие в взрыве волосы я восстановил. Я об этом никому не рассказывал, но
после низвержения “Короны” на самом деле меня восстановило вовсе не
проявление Мелиссы. Ей бы просто ауры не хватило – она сама же удивлялась
результативности своих действий, когда пришла в себя. Так что я тут был в
безопасности. Теоретически, меня могла бы поймать какая-нибудь камера
видеонаблюдения, но даже это маловероятно: во-первых, большинство их
находятся в жилом районе и общественных местах, а во-вторых, они не снимают
небо. Свидетели в тех районах и время суток тоже крайне маловероятны.
– Хм… – она нахмурилась.
– Кстати, а где Блейк? Ее ведь тоже наверняка позвали к Озпину.
– Опаздывает.
– Я не опаздываю, – донесся ее голос из коридора. – Вайсс слишком торопилась
на встречу с любимым кузеном, чтобы подождать сокомандницу.
– Звучит как что-то очень в духе Вайсс.
– Клевета! Просто вышла немного раньше!
– Я тоже тебя люблю, – улыбнулся я девушке, тут же скрестившей руки на
груди. – Доброе утро, Блейк.
– Доброе утро.
– Видишь? И не надо было устраивать из этого сцену, – я подмигнул кузине.
– Это я устроила сцену?! – возмутилась Вайсс.
– Ну не я же. Идем, быстрее начнем, быстрее закончим.
Мы зашли в лифт.
– Мы ведь просто скажем все как есть? – уточнила Блейк.
– Поздновато уже для того, чтобы сличать версии, – пожал плечами я. – Да и
скрывать от Озпина я ничего не собираюсь. Он тут на нашей стороне.
– Ты все-таки работаешь на него.
– Нет. Иначе он был бы в курсе еще до того, как я отправился в порт, – хмыкнул
я. – Но по некоторым вопросам сотрудничаю, и вопрос уничтожения Вейла
террористической группировкой фавнов входит в список.
– И какие еще вопросы в этом списке? – заинтересованно посмотрела на меня
Вайсс.
– Руби, ваша команда, мое преподавание и еще одно семейное дело, насчет
лечения моей сестры. Оно, хм… экспериментальное и скорее всего засекречено.
Вайсс хотела задать еще какой-то вопрос, но мы уже приехали.
Озпин встретил нас единолично. Редкий случай – у меня уже начало
создаваться впечатление, что это только Глинду можно увидеть где-то без Оза, но
не наоборот.
– Вы знаете, зачем я вас здесь собрал, а до занятий осталось не так много
времени, поэтому – рассказывайте. Начнем с вас, мисс Шни.
Любопытный вариант очной ставки. Для Оза, конечно, не было секретом, кто
такая Блейк Беладонна, и он вполне логично предположил что события в порту
связаны с ее незакрытым гештальтом относительно Белого Клыка.
Вайсс рассказала события со своей стороны. О том как к ней пришел я с Блейк и
вопросом о большой партии праха. Узнав, зачем нам эта информация, она решила
присоединиться к проверке – несмотря на то, что была уверена в качестве работы
службы безопасности ПКШ. Однако, мы оказались правы, в порт прилетели
грузовые булхеды Белого Клыка, и нам пришлось вступить в схватку.
437/539
– По показаниям пойманных вами бойцов Белого Клыка, с вами был еще фавн-
обезьяна, – заметил Озпин, когда она закончила свой лаконичный доклад.
– А-а-а, этот… – сморщилась Вайсс.
– Его зовут Сан, – ответила вместо нее Блейк. – Он прибыл на фестиваль
Вайтела из Хейвена. Так он сказал.
– Как он оказался в порту и почему решил помочь вам?
– Он появился уже после того, как Данделайн отвлек на себя силы Белого
Клыка, и у нас не было времени на подробные выяснения, – пожала плечами Блейк.
– И он удрал сразу же, как услышал сирены полиции.
– А рыжая девушка в зеленом?
– Она появилась в конце боя, и мы с ней даже парой слов не перекинулись, –
покачала головой Вайсс.
– Ее зовут Пенни, – я улыбнулся, с интересом отслеживая выражение лица Оза.
– Ее тоже некогда было расспрашивать? – поднял бровь он.
– Да, но так уж получилось, что мы с Руби с ней знакомы. Она из Атласа и тоже
прибыла на фестиваль Вайтела. Мы познакомились, когда она летала над городом
на твердосветном дельтаплане, вроде моего, но лучше. Думаю, она решила
вмешаться, услышав взрывы.
Например, чтобы протестировать вооружение. Мне до сих пор любопытно, чем
она располовинила тот булхед.
– И она тоже решила не дожидаться полиции.
– Официальные делегации еще не прибыли ведь, – пожал плечами я. – После
общения с вейловской полицией, вполне понимаю их действия. Вы-то своих
студентов отбили, а их отбивать было бы некому. Сидели бы еще неделю в
каталажке, “до выяснения”.
– Маловероятно, но они вполне могли бы так подумать, – вздохнул Озпин. –
Хорошо, я понял. Мисс Белладонна, прошу, изложите вашу точку зрения на
произошедшее.
Блейк начала с заметно более ранних событий. Рассказала о том, что
количество праха, который собирает Белый Клык ее глубоко обеспокоило, и что она
занялась расследованием, выводы из которого ее уже просто напугали, в связи с
предположениями, которые она когда-то слышала от меня. Она пришла ко мне с
этими выкладками, я предложил их проверить, мы вместе подключили к этому делу
инсайдерский источник в лице Вайсс и таким образом оказались в порту. К
рассказу Вайсс ей добавить нечего.
– Мистер Ланата? – после того как Озпин обратился ко мне, прозвенел звонок. –
Мисс Шни, мисс Беладонна, я вас больше не задерживаю. Вы можете идти на
занятия, я предупрежу доктора Ублека.
Обе девушки посмотрели на меня, явно желая остаться.
– Если будет что-то интересное и не секретное, потом расскажу, – я подмигнул
им.
К счастью, у меня тут была разумная часть команды RWBY, так что они почти
синхронно кивнули (Вайсс еще бросила на меня инквизиторский взгляд с посылом
“и только попробуй что-то скрыть!”) и пошли на занятия. Уверен, с Янг и Руби было
бы не так просто.
– И вы действительно расскажете? – с интересом спросил Озпин, когда лифт с
девчонками двинулся вниз.
– Конечно. В той части, которая их касается, – я пожал плечами. – Думаю, вся
эта акция организована похитительницей сил Эмбер.
– У вас есть доказательства?
– Только косвенные, но полагаю, что вам их хватит. Если мы исходим из того,
что целью Салем является уничтожение королевств изнутри, то следующие
события укладываются в идеально ровную линию: нападение на Эмбер,
активизация Белого Клыка, использование подставных лиц, аккумулирование
огромных запасов праха, и все это в преддверии фестиваля Вайтела. Я ожидаю
громкого теракта, который приманит к городу полчища Гримм и дополнительно
438/539
создаст повод для новой гражданской войны, аналогичной революции фавнов.
Если эта операция увенчается успехом, Вейл и Менаджери будут стерты с лица
планеты, а остальные королевства ослабнут, как минимум из-за охоты на фавнов и
страха перед собственной хрупкостью. Возможно даже, что там тоже заготовлены
какие-то диверсии.
– У вас есть подробности? Какие-то наметки возможных способов атаки? –
подобрался Озпин.
– Конечно, – кивнул я и достал свиток. – Я раздумывал над тем, как бы это
сделал я, и пришел к следующим выводам…
Оз внимательно выслушал мой план по уничтожению королевства, и ему он,
предсказуемо, не понравился. Но он не перебивал, позволив мне закончить.
– …таким образом, наемники из Вакуо для них будут недоступны. Также, срыв
поставки праха может создать сложности с выполнением плана подрыва. Я бы все
равно ожидал атаки на стадион Вайтела, но брандеров будет меньше и, скорее
всего, их не хватит на разрушение стены города.
– Я бы не был столь уверен, – вздохнул Оз, нахмурившись и сделав глоток
свежеприготовленного какао. – Как вы думаете, на что в первую очередь пойдут
тридцать шесть тонн огненного праха?
– Они все-таки уперли где-то контейнер? Когда? Это связано с утренним
взрывом?
– Тот, что упал в воду. Его так и не нашли.
***
Блейк полулежала на своей кровати и пыталась читать книгу, но разум

постоянно соскальзывал со строчек на мысли о том, что им сказал Данделайн. Как
он обещал, он встретился с ними после занятий и рассказал… “интересное, но
немножко секретное”.
Белый Клык все же нашел способ утащить один контейнер праха. Тридцать
шесть метрических тонн взрывчатки. В дополнение к примерно тридцати восьми
уже украденным. И все это количество было заложено под мир в Королевствах,
более того, под само существование фавнов как вида! И что сделали люди? Ничего!
В новостях ни слова о потерянном контейнере! Полиция отчитывалась об успешно
предотвращенной операции Белого Клыка и известного вора-рецидивиста Романа
Торчвика, Совет Вейла важно заявлял, что охрана фестиваля будет усилена, и
людям нечего опасаться… они скрыли это! Замели под ковер и сделали вид, что
так и должно быть! И непохоже, чтобы хоть кто-то что-то собирался делать!
Ее свиток тихо завибрировал. Раздраженно глянув на него, она ткнула во
всплывшее уведомление и, прочитав короткое послание, тяжело вздохнула. После
чего захлопнула книгу, сложила свиток и встала с кровати.
– Блейки? – чутко отреагировала на ее действия напарница.
– Пойду проветрюсь.
– Окей, не теряйся, – Янг улыбнулась ей, и вернулась к изучению чего-то на
своем свитке.
Бросив взгляд на увлеченно что-то обсуждающих Руби и Вайсс, она вышла из
комнаты и закрыла дверь, а затем пошла к площадке булхедов, куда и позвал ее
Данделайн.
И он действительно стоял там, у самого края.
– Ты выглядишь так, будто хочешь прыгнуть, – заметила она, подходя ближе.
– Хочу, только тебя жду. Ты как, со мной? – обернувшись, он улыбнулся.
Блейк мысленно отметила, что он вообще очень часто улыбался, но каждому
предназначались разные улыбки. Для Руби это была улыбка с нежностью, словно он
хочет погладить ее по голове, но сдерживается. Для Вайсс с лукавинкой и
одобрением, словно он всегда немного подшучивает над ней и рад ее реакции. Янг
439/539
обычно доставалась шутливая улыбка веселого приятеля, а ей самой…
понимающая? Вот как сейчас, словно он знает о чем она думает, согласен, но
предлагает ей оставить это их маленькой тайной.
Она зябко повела плечами. Данделайн был симпатичным парнем, всегда
смотрел на всех прямо и открыто, начитанным, умным, не чуждым юмора, он помог
ей вновь навести мосты с семьей и сразу согласился проверить ее выкладки о
Белом Клыке… но чем дольше она была с ним знакома, тем громче ее интуиция
вопила держаться от него подальше. Без каких-либо причин, которые она могла бы
назвать. Или нет. Причина была как раз в том, что она узнавала о нем больше – и
все эти новые знания не укладывались в единую картину. Она не могла понять, ни
что он за человек, ни его мотивации, ни… да ничего! Зато он прекрасно ее
понимал, видел ее насквозь – и, как опасалась Блейк, собирался использовать, а
она даже не могла предположить зачем. Лишь надеяться, что ради той цели,
которую он озвучил… и поэтому давила неприятное чувство в груди.
– Да, конечно, – она вздохнула и, подойдя ближе, запрыгнула ему на спину.
Спустя мгновение они уже взмыли в воздух.
Чувство полета было прекрасным опытом, и Блейк позволила себе целую
минуту наслаждаться им, прежде чем задать интересующий ее вопрос.
– О чем ты хотел поговорить?
– О дальнейших действиях, – спокойно ответил ей лис. – Если ты, конечно,
хочешь в них участвовать.
– Хочу. Но что мы можем сделать? – она уже размышляла над этим, и выдала
самую, как ей казалось, реальную идею: – Найти какую-нибудь точку вербовки
Клыка и внедриться в организацию для разведки?
– Исполнителей обычно ограждают от лишней информации, так что просто
внедрение нам ничего не даст, надо будет захватывать кого-то из начальства,
затем вытрясать из них сведения, причем, скорее всего, силовыми методами.
Незаметно не выйдет – только всполошим клыковцев тем, что под них копают.
Возможно это заставит их затаиться, но так же возможно, что вынудит начать
действовать раньше.
– Тогда что ты предлагаешь? – Блейк чуть поджала губы. Она и сама видела
слабые стороны своего плана.
– Слетать в Мистраль и поговорить с Сиенной Хан.
– Сделать что, еще раз? – ей показалось, что она ослышалась. Ветер уносит
слова, вот и…
– Слетать в Мистраль и поговорить с Сиенной Хан! – гораздо громче произнес
Данделайн, и Блейк обреченно поняла: не ослышалась.
– Вот так просто? – саркастично произнесла она. – С чего ты взял, что нас
вообще к ней пропустят?
– Я Скайхай, ты Белладонна, – усмехнулся он. – Так почему бы самому
известному фавну мира и дочери основательницы Белого Клыка не зайти на чай к
его нынешней главе?
– Это… – Блейк хотела возразить, но сходу не нашла ни одного повода для
отказа. Кроме того, что она не хотела бы пользоваться своей фамилией, однако
даже в ее мыслях это звучало слишком эгоистично. – …возможно. Но я ведь
покинула Белый Клык.
– На что имеешь полное право, – пожал плечами Лайн. – Когда Клык сменил
курс, его покинули твои родители и где-то шестая часть его общего состава,
несогласных с его новой политикой. Это по сведениям от Гиры, если что. Теперь,
когда Клык радикализировался еще больше, его покинула и ты. Или здесь есть еще
что-то, чего я не знаю?
– В Клыке меня должны считать предательницей. Я саботировала миссию и…
просто убежала.
– Почему?
– Как ты и сказал, Клык слишком радикализировался. Мой… начальник хотел
подорвать поезд вместе с экипажем, чтобы скрыть кражу Праха. Для меня это было
440/539
уже слишком.
– Меня восхищает эта черта, если честно. У Руби, у тебя, – Блейк была уверена,
что он снова улыбается, это было слышно в его голосе. Она нахмурилась, вновь
подозревая издевку.
– Какая черта?
– Ты знаешь свои “красные линии” и не переступаешь их. Уверен, на это было
непросто решиться, тем более, во время миссии. Ты могла поступить как проще, но
поступила правильно.
– Не думаю, что в Белом Клыке это видят так же.
– Вряд ли, но кого волнует? Да и о твоем якобы предательстве низовому
составу вряд ли объявляли, все же фамилия “Беладонна” имеет вес.
– Не объявляли? Почему ты так думаешь?
– Потому что в террористических ячейках и прочих сектах главное – единство.
“Кто не с нами, тот против нас” и прочие громкие лозунги. Белый Клык, вроде бы,
еще не дошел до того чтобы убивать “предателей” в назидание другим, а значит,
такие вещи просто не афишируются. Чтобы люди не начали задавать неудобные
вопросы, вроде “почему нас покинула последняя Белладонна, может, мы делаем
что-то не так?”
– Я не была знаменем организации. Оперативник, не более.
– И рефлексия не особо характерна для сборища озлобленных революционеров.
Как бы то ни было, вопрос остается прежним. Ты со мной?
– Я… – Блейк задумалась, но лишь на мгновение. – Да. Я с тобой. Когда
вылетаем?
– Уже, – вновь в голосе фавна-лиса прозвучала улыбка.
Он наклонил дельтаплан, и тот заскользил в сторону Вейла.
– Сейчас?!
– Были какие-то другие планы?
– Но… одежда? Оружие? Экзамены? – выпалила она на одном дыхании,
пораженная скорости развития событий.
– Хм, верно. Ладно, тогда обратно в Бикон. Ты возьмешь то, что тебе нужно, а я
отпрошу тебя у Озпина.
– Только меня?
– Хочешь взять кого-то еще?
– Я думала, ты захочешь взять Руби…
– Лучше не надо. Пусть она отдохнет и развеется, ей, после Вакуо, это
определенно нужно. Кроме того, у нее экзамены, и, в отличие от тебя, она не
училась в Биконе весь семестр.
– После того как ты ее забрал после поступления, эти причины звучат
неубедительно, – заметила Блейк.
– Они тоже имеют вес. Но ты, конечно же, хочешь узнать настоящую причину? –
хмыкнул он.
– Да.
– Хорошо. Если что-то пойдет не так, я почти гарантированно смогу вытащить
из любой заварухи только одного человека.
У Блейк по загривку пробежался табун мурашек, и откуда-то пришла мрачная
уверенность: “как надо” ничего не пойдет.
***
Несмотря на глубокую ночь, Блейк не спалось. И причиной этому был ее

попутчик.
Началось все с того, что Данделайн сходу взял каюту – на воздушных кораблях,
весьма дорогое удовольствие – а удивленную такой подозрительной
непрактичностью Блейк посмотрел с явным непониманием, сообщив, что ему надо
441/539
поработать с Прахом после заварушки в порту, чтобы быть во всеоружии. Но если
она хочет, то кресла эконом-класса в ее полном распоряжении.
Сидеть ночь напролет ей не хотелось, да и утверждение Лайна выглядело
правдоподобно, так что она согласилась, все же ожидая… чего-нибудь. Какого-то
разговора, разъяснений, убеждений, да хотя бы попыток флирта! Но ничего этого
не было: фавн действительно обновлял свое снаряжение, уже второй час молча
освещая каюту призрачным сиянием вспыхивающих пылинок твердосветного
праха. Она тихо вздохнула, и поднялась с кровати, чтобы выпить воды.
Ей было не впервой ехать на какое-то задание. И никогда раньше ее не
напрягала тишина – наоборот, она была только рада спокойно насладиться книгой.
Но раньше ее напарниками на миссиях были те, кого она знает. Адам, Илия… да и
суть миссии тоже была ясна заранее. Сейчас же, она поймала себя на мысли, что ее
словно ребенка, ведут за руку туда, где по мнению взрослого она должна быть. Эта
мысль ее немного разозлила.
– Ты можешь говорить сейчас?
– Конечно, – тут же ответил Данделайн. – Что-то хочешь спросить?
– Да. Что именно тебе нужно от Сиенны?
– Участия в делах вейловской ячейки, – спокойно ответил он. – Если я прав, то
Сиенну потихоньку оттирают от управления. Кто-то дает ей ложную информацию
по этому направлению, и, узнав об этом, я надеюсь, что она решит укрепить свою
власть. Сместит или устроит аудит главе ячейки в Вейле, начнет перетряхивать
свое окружение… удастся ей это или ее убьют и начнут грызться за власть – так
или иначе, но все операции Белого Клыка будут парализованы, вынуждая тех кто
стоит за ними проявить себя иначе.
– Убьют?! – воскликнула Блейк.
– Я же рассказывал тебе свой прогноз, нет? Пацифиста сменила умеренная
экстремистка, и у нее появились немалые ресурсы. Теперь на ее место должен
встать решительно настроенный радикал с идеей “убить всех человеков”, который
с остервенением начнет претворять эту идею в жизнь. Тогда же должны начаться и
чистки несогласных с новой линией партии. И, судя по тому, что Белый Клык
пытался похитить безумное количество праха, момент этого перехода близок.
– Но… нет. Я не верю, что одни фавны будут убивать других, словно какие-то…
– …животные? Люди? – он хмыкнул. – А верила ли ты, что тебе придется
покинуть Белый Клык по тем же причинам, по которым ушли твои родители?
На это Блейк ответить было нечего.
– Даже если так, с чего ты взял, что Сиенна будет тебя слушать?
– А кто сказал, что меня?
– Ты собирался “поговорить” с ней. Или… – неприятная догадка кольнула
Блейк. – Ты хочешь, чтобы с ней говорила я?!
– Нет-нет, – он улыбнулся. – Но Белладонны тут будут замешаны. С ней будет
говорить Гира.
– Папа?!!
– Именно. Старый глава организации, недовольный тем, куда все идет, будет
куда более убедителен, чем какой-то многовато возомнивший о себе подросток.
– И ты решил сказать мне об этом только сейчас? – возмущенно воскликнула
Блейк.
– Ты спросила об этом только сейчас, – спокойно парировал это ее собеседник.
Она выдохнула, упорядочивая мысли.
– Тогда зачем тебе я? Если там будет мой отец?
– Ты сама сказала, что хочешь участвовать, – заметил он. – Кроме того, твоего
отца там не будет, и мне стоило немалых усилий его в этом убедить.
– …что?
– Давай я лучше расскажу все по порядку, – вздохнул Данделайн. – После всей
этой заварухи в порту, я написал Гире письмо, зашифрованное, естественно. С
описанием того, что мои прогнозы начали сбываться, и если ничего не
предпринять, то дальнейшее развитие событий не изменится. Спустя пару часов он
442/539
ответил в том же духе, что и ты – дескать, “не верит в то, что Клык пойдет на это”,
но признал, что кто-то может ими манипулировать, и выразил желание поговорить
по этому поводу с Хан. Еще три часа я убеждал его, что для него это слишком
опасно, поскольку если Хан все же замешана в этом, то живым он оттуда не
выйдет. И даже если ей манипулируют, но доказательства ее не убедят, то
действия Гиры она может рассматривать как попытку вернуть себе власть над
Клыком. Я предложил пойти самому, в качестве парламентера, и если Хан внемлет
голосу рассудка, то пусть уже она сама прилетает на Менаджери. Там тоже есть
отделение Белого Клыка, а Гире ее в любом случае убивать невыгодно, не говоря
уже о том, что он всегда был пацифистом и фавном, верным своему слову. Он, хоть
и неохотно, но все же согласился. После этого я полетел в Бикон, за тобой.
– Папа одобрил, что с тобой полечу я? – удивилась Блейк.
– Нет, он не в курсе. Я и сам не был уверен, что ты захочешь.
– Но ты ему ничего не сказал.
– Нет. Ты взрослая девушка, Блейк. Если ты хочешь в этом участвовать, то я
буду только рад воспользоваться возможностью, которая все упрощает. Если нет,
то нет.
– Упрощает как?
– Ты Белладонна, и тебя знают в Клыке, в том числе и в лицо. Твое присутствие
автоматически подтверждает, что я от Гиры.
– Только я об этом ничего не знала еще пятнадцать минут назад! – прошипела
она. – Ты воспользовался мной!
– Блейк, – фавн напротив нее впервые за разговор открыл глаза, и девушка
вздрогнула, но тут же успокоила себя. Это просто свечение праховой пыли
отражается на тапетуме, но из-за странного освещения и полной неподвижности
собеседника, ее не покидало неприятное чувство, будто на нее мертвенно
светящимися глазами смотрит что-то нечеловеческое. – Я предложил тебе поехать
со мной, и ты охотно согласилась. Ты сама решила узнать подробности только
сейчас, и я ничего от тебя не скрывал. Ты даже все еще можешь отказаться, это
лишь незначительно усложнит мне задачу. Слово “воспользовался” слишком
громкое для подобных условий, не находишь?
Блейк прикусила губу.
– Прости. Вспылила.
– Но, теперь, по крайней мере, я понимаю почему ты чувствуешь себя
некомфортно рядом со мной, – он улыбнулся и закрыл глаза. – Я похож на твоего
прошлого начальника?
– Нет, – неуверенно ответила Блейк.
Они отличались во всем, от характера до поведения. Но у них было и
тревожащее сходство – они оба знали, чего хотели, и твердо шли к тому, чтобы
этого достичь. Вопрос был лишь в средствах. Сейчас Данделайн утверждал, что не
хочет строить что-либо на крови. Но несколько лет назад и Адам был мягче… или
не был, а она просто предпочитала этого не замечать?
– Прозвучало не слишком уверенно, – отметил ее интонацию Данделайн. – Но
основная причина все же не в схожести с ним. В том, что я как-то буду тебя
использовать?
Она подняла на него взгляд. В ней снова начало подниматься раздражение на
его всезнание.
– Нет. Ты не видишь всех насквозь, как бы тебе этого не хотелось.
– Хорошо.
И замолк.
– Что “хорошо”? – прервала тишину Блейк, когда она слишком уж затянулась.
– Я зашел на твою территорию, ты вздыбила шерстку и шипишь, выпустив
когти. Я знаю, это намек, я все ловлю на лету… – пропел он. – И не буду дальше
лезть тебе в душу.
– Я даже ни на мгновение не поколебала твою уверенность в своей правоте, не
так ли? – горько хмыкнула она.
443/539
– Блейк… – он вздохнул. – Ты никогда не пробовала, не знаю, обсуждать то что
тебя волнует с другими? Словами через рот? Вместо того чтобы надумывать и
угадывать?
Она хотела ответить резко, но осеклась.
– С родителями… недавно, – признала девушка.
– Это очень хороший метод. Сохранил не одну семью, спас не одну дружбу.
Может, воспользуемся?
– Мы не друзья, – резко ответила она.
– Но можем ими быть, – спокойно возразил фавн.
– Разве?
– Мне ничего не мешает. Что мешает тебе?
– Ты только что говорил, что не будешь лезть ко мне в душу.
– Хорошо, – он вновь замолчал.
– И… все? Ты просто согласишься? – недоверчиво уточнила она.
– Блейк, – он вздохнул. – В чем твоя проблема? Ты ведешь себя как капризная
богатая девушка, которая нехотя согласилась на свидание со слишком
настойчивым кавалером ради того, чтобы убедиться, что он увивается вокруг лишь
из-за денег, а значит все стерпит. Я слишком устал за сегодняшний день, чтобы с
этим разбираться, да и не хочу, если честно. В конце концов, у нас тут свобода и
равенство, никто не навязывает другому свой выбор и видение мира. Хочешь вести
себя так, словно я тебя притащил сюда в цепях – дело твое. Я не буду насильно
вытаскивать из тебя причину твоего отношения, но оно мне не нравится. И, прости
уж за прямоту, но ты пока не обладаешь достаточной ценностью, чтобы его
терпеть.
– А как же имя Белладонн? – саркастично отозвалась она.
– Это лишь ключ двери, ведущей к первому этапу переговоров, – устало
ответил он. – Я могу воспользоваться отмычкой, а могу выбить дверь ногой. И даже
на самих переговорах я мог бы обойтись без участия Гиры. Это было бы даже
проще лично для меня! Но тем не менее, я написал ему и позвал тебя. Как ты
думаешь, почему? Мне интересно.
Сияние ауры угасло, и он убрал с коленей крупную “шайбу” твердосветного
праха, над которой работал все это время.
– Понятия не имею! – воскликнула она. – И именно в этом "моя проблема"! Я не
понимаю, что тобой движет! У тебя слишком много планов! На любой вариант
событий уже есть решение, ничем не хуже первоначального! Не приняли в Бикон –
и ты зарегистрировался как Охотник в гильдии! Не получилось проследить куда
идет прах – и ты сорвал всю операцию, чтобы на следующий же вечер полететь
узнавать это в другом источнике! Не помогут Белладонны – так без них еще и
проще! Что будет дальше? Что если у тебя не получится стать вождем путем
голосования?!
– Проанализировать причины проигрыша и принять меры, чтобы через три года
выбрали меня. Посвятить свое внимание другим проектам, например, побороться
за пост директора одной охотничьей академии, если, скажем, проблемой будет мой
недостаточный возраст или сомнения в компетенции, – получила она мгновенный
ответ.
– Или пойти путем проще!
– Взять тебя в жены и тем самым заручиться поддержкой твоего отца, чтобы
кулуарно передать власть из рук в руки? – предположил Лайн, заставив Блейк
поперхнуться следующей фразой.
– Это проще? – недоверчиво уточнила она.
– Так может показаться, – пожал плечами Данделайн и поднялся на ноги. – Но
на самом деле нет. Гира благороден и за такое предложение просто перестанет
меня уважать. Как думаешь?
– Пожалуй, – согласилась сбитая с толку внезапно всплывшей темой девушка.
– Я тоже перестану себя уважать, если буду использовать те методы, на
которые ты намекаешь, Блейк, – непринужденно вернулся к первоначальной теме
444/539
разговора лис. – Высокий интеллект не делает меня по умолчанию чудовищем,
знаешь ли. Ну а на случай, если меня начнет заносить в частностях, у меня есть
Руби. Смогу я смотреть в глаза собственной напарнице, если начну везде
использовать простые методы вместо правильных?
– Это всего лишь слова, – обреченно ответила Блейк.
– Я схожу почищу зубы, а потом продолжим, – неожиданно улыбнулся
Данделайн. – Но меня искренне смешит твоя логика. “Он злобный гений,
собирающийся навредить всем кого я знаю, и я не должна ему доверять”, верно?
Чтобы что, Блейк? Что изменит твое недоверие? Сможешь настроить кого-то
против меня, базируясь лишь на своей паранойе, поскольку я никогда не делал
ничего предосудительного? Скорее, саму себя дискредитируешь. Бросишься на
меня в открытом бою? Мало того что выставишь себя опасной сумасшедшей, так
еще и ничего не добьешься: я сильнее, в бою ты меня видела. Перехитришь? Так ты
настолько открытая в своих намерениях, что даже отталкиваешь мои попытки с
тобой подружиться. А ведь будь ты доверенным лицом, могла бы, не знаю,
подсыпать мне яду в чай или попытаться зарубить пока я сплю. Или хотя бы найти
доказательства моей “злонамеренности”.
Блейк покраснела. С этой стороны она свои действия не рассматривала.
– Из всего этого я делаю вывод, что ты хочешь, чтобы я тебя переубедил, дал
что-то неоспоримое, – тем временем продолжал Данделайн. – Но, как и моя, кхм-
кхм, “кузина”, оказалась неспособна это сформулировать в виде просьбы. Да?
– …угу, – буркнула она, опустив голову и чувствуя жар на щеках. Пусть уж он
лучше думает так, чем поймет что она на самом деле даже не осознавала причины
своего поведения.
– Тогда ознакомься, – Данделайн протянул ей свиток, с открытым на нем
видеофайлом. – А потом я расскажу о себе кое-что еще.
***
– Мы познакомились с тобой позапрошлой весной, уже на следующий день ты

привела меня домой… – напевал я себе под нос, разглядывая раскинувшийся внизу
Мистраль.
Признаться, после предыдущей жизни, возвращаться в этот город мне
абсолютно не хотелось. Я там… многое натворил. Даже в учебники истории попал,
причем совсем не в том амплуа, в котором ожидал. Глупая история, глупо
закончилась, но крови пролилось очень много. Люди уже давно все забыли, но я-то
помню.
Я задумчиво посмотрел на Блейк. Моя спутница-неко как раз закончила
широкий зевок, который даже ладошкой полностью прикрыть не получилось, и
пыталась проморгаться от выступивших на глазах слез. М-да. Зато теперь она
расслаблена – получила свои “неопровержимые доказательства” и вновь обрела
мир в душе. А я вот сильно усомнился в том, что эту кошку стоит привлекать к
своим делам в ближайшее время. Как-то я полагал что она взрослее – сдержанный
характер, едкие шутки, работа на Белый Клык, где даже без пролития крови
хватает всякого. На деле… она не менее наивна чем Руби. Обратная сторона
сильных идеалов стороны добра, наверное? А еще она мне напоминает одну из
моих жен. Ту самую аристократку, которой я рассказал всю правду о себе, а она
после этого делала из любых моих действий не лучшие выводы. Так же, блин,
боится, что раз я умный, то обязательно ею воспользуюсь, а она даже не поймет,
как это произошло. И вообще сделаю что-нибудь нехорошее. Умный ведь, значит,
смогу уйти от наказания.
И после подобных вещей фавны говорят, что они лучше людей. Абсолютно
такие же – готовы доверить свои судьбы в руки привлекательным идиотам, потому
445/539
что они понятные. Идиот у власти это не страшно, а вот умный – у-у-у… кто знает,
что взбредет в его умную голову!
Не то чтобы я этого не знал. Все же, я и образ свой строю на
привлекательности, а не интеллекте. Популярный певец, бравый Охотник и
сердобольный красавчик – ну как такого не выбрать вождем Менаджери? Всех
защитит и пожалеет. Но это образ для толпы, а не для ближайших соратников.
Ладно, будем и этот кадр выращивать. Кошку в горы тяни, рискни… хотя, если
все пойдет по плану, то Мистраль не будет чем-то пробующим ее на излом.
– Куда мы идем? – поинтересовалась Блейк.
– Спать. Поскольку кое-кто всю ночь смотрел познавательные видео жизни
замечательных лисиц, и сейчас находится в небоеспособном состоянии.
– Но встреча…
– Назначена на послезавтра.
– Назначена?! – аж взбодрилась Блейк.
– Думала, что мы просто пойдем в штаб, вынесем дверь с ноги и стуча большим
кристаллом огненного праха по стойке ресепшена, или что там у них, потребуем
Сиенну Хан? – ухмыльнулся я. – Без вашей помощи я бы так и сделал, конечно. Но
раз можно пойти цивилизованным путем, то почему бы не сэкономить время?
Кристаллом постучать всегда успеем.
– Я не понимаю, шутишь ты сейчас или нет, – задумчиво посмотрела на меня
Блейк.
– Абсолютно серьезен. Уверен, что террористы очень уважают когда к ним
применяют террористические методы. Рыбак рыбака и все такое. Нет?
– Тебя Вайсс покусала? – несмотря на укоризненный тон, Блейк чуть
улыбнулась.
– Ну да, а потом Янг, чтобы я это облекал в форму шутки, – пожал плечами я. –
Тоже хочешь кусь?
– Воздержусь.
Некоторое время мы просто шли рядом. Мистраль особо не изменился за эти
почти двести лет. Неудивительно: когда многие улицы, фактически, прорублены в
скалах, изменить их становится той еще задачкой. Вот пригород сильно разросся…
– Каково это? – спросила вдруг Блейк и, когда я перевел взгляд на нее,
уточнила: – Не ощущать негатива?
– Очень безмятежно, добродушно и жизнерадостно. Каждый день идеален, без
печалей и тревог. Сплошные плюсы – если бы это не было опасно для окружающих.
– В каком смысле?
– Негатив это не только неприятные ощущения, которые привлекают Гримм, но
и повод для рефлексии. “Делаю ли я что-нибудь не так?” или “Я никогда больше
так не поступлю!”. У меня этого нет. Как показала жизнь, я могу искренне смеяться
в лицо фавну, который оторвал мне ухо, а спустя час прожечь его грудную клетку
насквозь без малейшей обиды. После чего считать оба факта ничего не значащими
деталями собственной биографии. Окружающие… думают иначе.
– Неожиданная откровенность, – нахмурилась кошкодевушка.
– Мне нравится тебя шокировать, у тебя очень интересное выражение лица, –
улыбнулся я. – Ты ведь подумала что я маньяк без тормозов? Брось, Блейк, у меня
хватает здравого смысла. А еще, отсутствие негатива как-то не мотивирует
устраивать всякие гадости… но, конечно, какой-то образец для сверки нужен, из
числа людей, которые поступают правильно.
– Как я и Руби, да… – она распахнула глаза. – Ты из-за этого выбрал ее? Как
ориентир?
– В том числе. Это не отменяет того, что она мне просто нравится.
– Но как ты понял, что она… подходит? Ты ведь говорил с ней всего ничего.
– Я проницательный.
Мгновение подозрительности, мгновение паники. Как же забавно ее дразнить,
теперь, когда я примерно понимаю, о чем она думает.
– Ее недостаточно? Раз тебе понадобилась еще и я?
446/539
– Двусмысленно прозвучало, – прищурился я. Девушка недовольно поджала
губы. – Но нет, Блейк. Из тебя так себе маяк праведности, слишком долго
рефлексируешь, да и после этого предпочитаешь уходить, а не предотвращать.
Она раздраженно дернула ухом.
– Тогда зачем? Какие у тебя планы на меня?
– Ты заинтересована в решении конфликта людей и фавнов. Не в деньгах, не в
славе, не в том чтобы навязать всем свое видение правильного. Тебя устроит любое
решение, не конфликтующее с твоим мировоззрением. И ты готова работать ради
этого. Это идеальный для меня вариант, ведь такое решение у меня есть. Что же
касается планов… я пока недостаточно тебя знаю. Согласись, когда ты подбираешь
ядро своей группы по изменению мира к лучшему, соратники должны быть
абсолютно надежны и не вызывать сомнений. Сейчас же, у тебя достаточно
сомнений на мой счет, а у меня на твой.
Она посмотрела на меня с нечитаемым выражением лица, но кивнула.
– Ты хочешь проверить меня.
– Прямолинейно, грубо, обидно, да еще и неверно с семантической точки
зрения. Проверить можно то, что тебе принадлежит, или того, чью волю ты не
собираешься принимать во внимание. Я хочу присмотреться. Понять, кто ты.
– И для чего меня можно использовать?
Признаться, я как-то упустил смысл ее реплики. Увидел нечто… относящееся к
разряду "гребанный стыд"
***
После просмотра “жизни замечательных лисиц”, как это обозвал Лайн, в голове
Блейк щелкнуло и прояснилось, и все – нет, не встало на свои места, но хотя бы
обрело внутреннюю систему. Она слышала про Арклайт и мельком слышала от Янг
о том, что Данделайн смог выжить на Безымянном в юном возрасте, но тогда не
обратила на это внимания – была слишком увлечена чтением первых тизерных глав
“Матрицы”. Но даже если бы она слушала внимательно, то вряд ли бы поверила.
Мальчишки, распускающие хвост перед девчонками и рассказывающие небылицы о
себе, как это ново! Блейк предпочитала парней, но красота ее напарницы даже у
нее изредка вызывала… неоднозначные желания. Как такой не присесть на уши,
раз она обратила на тебя внимание?
Однако, детство на Безымянном в одиночку не было хвастливым бахвальством,
это было правдой. Жуткой, если задумываться… в свои девять лет Блейк максимум
участвовала в демонстрациях, трясла плакатом и кричала лозунги, ее только-
только начали обучать владению оружием, еще даже не открывая ауру. А в это же
время маленький лисенок Лайн остался абсолютно один среди гримм и мертвецов,
без оружия, навыков и любой поддержки.
“Безмятежно, добродушно и жизнерадостно, каждый день идеален”. Кто-то
другой сошел бы с ума и сгинул бы со всеми остальными. Но у лисенка была
стихийно пробудившаяся аура и Проявление, которое отсекло все лишнее. Он не
сказал этого прямо, предпочтя красивые сравнения, но никогда не жаловавшаяся
на фантазию Блейк почти наяву слышала щелчки невидимых ножниц. Щелк – и нет
детства. Щелк – и нет памяти. Щелк – и нет негативных эмоций. И, наверняка,
много других “щелк”, о которых ей просто не сказали. Она одно время думала, что
он с рождения живет зная свою цель и идет к ней? Мимолетная догадка, попавшая
прямо в яблочко.
“Выживание” сделало свое дело, и, пусть и значительно измененный
воздействием Проявления, лисенок остался жив после Безымянного и смог
добраться до людей. Но Проявление, какое бы оно ни было удобное и спасительное,
не может навязать своему владельцу мотивацию, хоть и способно на нее повлиять.
О чем может мечтать одинокий, умный и добрый ребенок, буквально “очищенный
от зла” настолько, что может погладить гримм и тот не нападет? Он не может
хотеть мести, но хочет справедливости – поэтому он изучал Шни. Он наверняка не
447/539
был рад одиночеству – поэтому сумел найти себе “сестренку”-Охотницу, с которой
рос. Как-то он заметил, что готовность Вайсс принять незнакомца за семью “многое
о ней говорит”. Обратил ли он внимание, что сам сделал то же самое? Блейк
обратила. И… она почти уверена в том, что он хотел бы, чтобы его детство не
повторилось с кем-нибудь другим. Это объясняет его желание сделать фавнов
отдельным королевством, чтобы никто не мог использовать их как пешек в своих
играх.
Возможно, выспавшись, она найдет в своих размышлениях недочеты, но сейчас
все выглядело правдоподобно. Пока же Блейк не торопилась демонстрировать, что
изменила свою точку зрения.
Не потому что ей хотелось бы что-то еще выторговать у своего напарника на
этой миссии. Нет, все было гораздо проще, почти невинно: ей нравилось наблюдать
за его реакцией. Он прикалывался над ней, так почему она не может? Улыбчивому
лисенку было настолько неприятно когда ему приписывали злодейскую мотивацию,
что он тут же начинал “не оправдываться, а объяснять свою позицию”. Прям как
папа, когда возвращался навеселе и пытался сгладить недовольство мамы:
многословно и с выражением стоического принятия неизбежности на лице. Блейк
просто не могла удержаться от соблазна помучить его еще немного. Все равно он
быстро поймет, что это шутка, и развлечение закончится.
– И для чего меня можно использовать? – холодным голосом поинтересовалась
она, внутренне предвкушая очередную порцию оправданий. Или шуток с
подтекстом: она осознала двусмысленность своих слов лишь после того как они
прозвучали.
Однако, реакции не последовало. Лайн смотрел куда-то в сторону, с
нечитаемым выражением лица. Проследив за направлением его взгляда, Блейк
чуть подняла брови в удивлении.
– Лайн? – окликнула она его.
– Я на минуту, – ответил он и направился к памятнику. Блейк, ведомая
любопытством, последовала за ним.
Фавн-лис дошел до постамента и, прочтя надпись на нем, недовольно хмыкнул,
а после поднял голову, словно пытаясь заглянуть в глаза каменной статуе. В его
позе читался какой-то… вызов? По отношению к памятнику? Блейк недоуменно
посмотрела на фавна, продолжавшего сверлить взглядом лицо скульптуры.
– Потрясающе, – произнес он спустя несколько секунд, и тон его голоса не
оставлял сомнений в том, что увиденное ему не нравится.
– Что именно?
– Знаешь, кто это? – он дернул головой, подбородком указав на статую.
– Конечно. “Непобежденный”, – она на всякий случай сверилась с постаментом.
– Он был символом мистральского Сопротивления во время Великой Войны.
В ответ она услышала насмешливый хмык.
– Я неправа? – прищурилась она.
– Почему же. Права, – он вновь перевел взгляд на лицо статуи. – Просто это
интересный исторический казус. Говорят, что человек ничего не может сделать с
системой. "Закон обвивает тебя тысячами нитей: порвешь одну - преступник,
десять - смертник, все - Бог". В свое время он порвал куда больше чем десять, за
ним охотилось все Королевство, а его действия привели к настоящей резне среди
аристократии, но он немало успел перебить и сам. Но вот, спустя сотню лет, его
памятник стоит на той самой площади, которую он когда-то завалил десятками
тел. Ирония человеческой памяти не устает меня поражать!
– Почему? – Блейк совершенно не понимала причин этой эмоциональной
вспышки.
– Этан Арк родился и вырос в Мистрале, и работать над своей монографией он
тоже начал здесь, хоть впоследствии и переехал в Вейл. Братья Роденша, о чьей
доктрине слышал чуть ли не каждый второй, тоже памятника не удостоились – а
ведь Роденша были мистральским кланом. Джиан Резчик, который практически в
одиночку выдолбил в скале ядро Старого Города – забыт, только мемориальную
448/539
табличку можно найти в паре мест. Зато на одной из центральных площадей гордо
стоит гриммов берсерк, который в кровавом угаре перебил кучу народа. Спасибо,
что девиз его не написали.
– У него был девиз? – заинтересованно повернула уши Блейк.
– Не было. Но после того как королевский дом объявил награду за его голову,
он на площади перед дворцом крупно написал “я счастлив вызов принять во имя
новых побед”.
– Интересно. Но мне кажется, ты однобоко смотришь на его личность. Он не
трогал простых людей, и принимал безнадежные вызовы, сражаясь в одиночку
против всей аристократии города. И пусть он и не победил, но благодаря ему
жизнь в Мистрале стала лучше, а его пример вдохновлял людей перед Великой
Войной. В столице даже побоялись вводить запрет на эмоции, опасаясь что не
смогут сдержать народное недовольство.
– То есть, как я и говорил, он перебил достаточно аристократии чтобы даже
спустя несколько десятков лет мистральские кланы не успели восстановиться от
этого удара, – фыркнул Лайн. – Впрочем, они там под шумок тоже решили между
собой отношения выяснить… но все же, насколько я знаю, у “Непобежденного” не
было цели сделать чью-то жизнь лучше. А, наверное, в этом и дело. Те кого я
упомянул раньше были людьми, а это – символ. Мистраль и его приоритеты...
И он повернулся к памятнику спиной.
– Давай спустимся еще на один уровень. Не хочу брать гостиницу с окнами на
этого истукана.
– Хорошо, – кивнула Блейк, не став предлагать спуститься еще на десять
уровней, что было бы гораздо более практично для кошелька. Все же, отношение к
деньгам у Лайна больше подходило отпрыску Шни, чем бедному фавну. – Раз уж
зашла речь. Кто такой Этан Арк?
– Основатель психологии. Справился с “немощью духа” и “отравленным
касанием” в Вейле и Мистрале давным-давно.
– Что это?
– Что-то вроде болячки, связанной с неправильным воспитанием будущих
Охотников…
***
День Романа Торчвика не задался, но это было приемлемо по сравнению с

предшествовавшей этому дню ночью. Издевательски элементарная операция, в
которой все было заранее подготовлено (к сожалению, не им), и оставалось только
прийти и забрать заботливо оставленный без охраны и чуть ли не перевязанный
подарочной ленточкой Прах. Роман ненавидел подобные дела – от них за версту
несло подставой и проблемами. У огненной сучки была сила, связи и планы на
Романа, и с ее стороны подставы пока можно было не ждать, но у Торчвика с
детства была аллергия на “идеальные планы” придуманные кем-то другим.
Особенно, когда за их исполнение отвечал он.
Роман был уверен, что все пойдет через жопу, поэтому был на взводе до того
самого момента, пока не столкнулся с животным-подростком, на вид, студентом
Бикона. В этот момент Роман расслабился: такой фактор как “студент Бикона
оказался в самое неподходящее время в самом неожиданном месте” учитывался в
любом его плане. Это была неизбежная сила природы, особенность эндемиков
Вейла, проявление фатума в тварном мире – называйте как хотите, но факт
остается фактом: студенты Бикона гарантированно появлялись там, тогда и где их
никто не ждал. У Романа даже была стандартная тактика на этот счет:
поглумиться, надрать им зад, поглумиться, оглушить, поглумиться еще немного,
связать и бросить где-нибудь неподалеку, выдумывать эпические подробности боя,
которыми он или она будет завтра делиться с друзьями.
449/539
Но это он учитывал студентов Бикона в своих планах. Тот план, по которому он
работал сейчас, был сделан каким-то кабинетным умником, который, поди, учился
в Атласе и всерьез верил, что студенты охотничьих академий не должны
рассматриваться как обязательный фактор при планировании мало-мальски
серьезных операций. Дилетант. Когда-нибудь это их погубит.
Роман хохотнул и налил себе еще стаканчик виски.
К сожалению, оказалось что заглянувший на огонек зверек был не студентом-
Охотником, а Охотником настоящим, да еще и А-ранговым. Торчвик не утруждал
себя тем, чтобы запоминать всяких животных, но конкретно этот экземпляр
вспомнил в тот момент, когда поймал лицом мощный удар с ноги. Его промашка –
все же, не каждое животное удостаивается нескольких выпусков новостей, только
особенно редкое, можно было и запомнить. Но в свое оправдание, Роман включал
ящик только для нечастых сеансов любования собственными достиженями. Их там
показывали в рубрике “криминал”.
Тем не менее того что вспомнил Роман было достаточно, чтобы натравить на
редкое животное свору животных гораздо более часто встречающихся, а самому
начать сматывать удочки, прихватив с собой хоть сколько-нибудь праха. Но и тут
все пошло коту под хвост, потому что А-ранговое животное пришло не в одиночку.
Его выгуливали в порту студенты Бикона! Естественно, разве серьезное дело могло
обойтись без них?
На удачу, Нео заинтересовалась возможностью поохотиться на редкую
зверушку, дав Роману возможность дернуть за поводок и наускать потрепанный
остаток своры имени Белого Клыка на более подходящих им противников.
Ненадолго ему даже показалось, что дела налаживаются. Он успел поднять в
воздух булхед, набрать скорость, послать сигнал к отступлению и даже начать
ощущать заслуженную гордость тем, что смог вывезти на своем горбу откровенно
дерьмовую ситуацию – но над заливом его аппарат сбили каким-то дальнобойным
У Романа были неудачные дни и раньше, но этот был каким-то особенно
дерьмовым. Однако титул “Короля Воров” он получил не только за красивые глаза,
безупречный стиль и царственную осанку. Чья-то “идеальная операция по
идеальному плану” была полностью провалена, сделав задачу по-настоящему
интересной, достойной его криминального гения. Упереть многотонный контейнер
праха, достав его из-под воды, ночью? Под носом у полиции, уже подъезжающей к
заливу? До того как его начнут искать? Что, невозможно? Подержи мое пиво,
салага, Король Воров вышел на охоту!
Торчвик был заслуженно горд собой. Но его хорошее настроение испортила
огненная сучка, не оценившая красоты его хода, превратившего полный разгром в
небольшой успех. Не то чтобы его интересовало мнение всяких дилетантов, свято
верящих в то что бывают “идеальные планы”, но осадочек остался. Еще его с
каждой минутой все больше и больше беспокоило отсутствие Нео. Он знал
способности своей подруги, и если бы она начала проигрывать, она бы отступила и
уже была здесь. Если же ее не было, то в лучшем случае, ее пленили и она убежит
едва восстановит ауру, а в худшем… Роман уже успел ознакомиться с информацией
по редкому зверьку и его методам расправы с врагами. Пробитая насквозь грудная
клетка с обугленными краями, труп без головы, но с обугленной шеей и
“таинственно пропавшие” женщины из верхушки криминальной организации.
Действительно ли они убежали? Или исчезли в том же пламени, что и сердце с
головой их подельников? Если Нео тоже "исчезнет"...
Развить неожиданно неприятную мысль Роман не успел, Нео все же явилась.
Избитая, грязная и с разводами копоти на лице, но невероятно довольная. Ее ночь
тоже прошла не очень – редкому животному не просто так дали А-ранг, он
умудрился ее оглушить и не иначе как при помощи Проявления спрятать под
землей. Впечатляющее достижение, а еще, после того как он узнал эту деталь,
Роман уже не сомневался в том, что из "Короны" никто на самом деле не сбежал.
Разве не чудесно? По Вейлу теперь бродит А-ранговый маньяк, скрывающий
450/539
маленькую слабость к сожжению людей заживо под маской Охотника на стороне
добра и справедливости... как известный представитель другой стороны, Роман
напрягся - пока сияющая Нео не рассказала, что ее пленение не осталось
неотомщенным.
Подобное желание расправиться с противником во что бы то ни стало не было
характерено для Нео, но, положа руку на сердце, Роман ее прекрасно понимал.
Даже без учета замашек малолетнего инквизитора, нельзя оставлять за спиной
врага, способного видеть сквозь ее иллюзии и обладающего достаточной силой,
чтобы победить в прямом бою. Да и момент был подобран просто идеально, грех не
воспользоваться. Что ж, Роман не будет скучать: зверушка уперла и, поди, сгрызла
его котелок, так что туда ему и дорога.
К сожалению, когда дни начинаются дерьмово, обычно заканчиваются они тоже
дерьмово. Отоспавшись и предвкушая наслаждения тремя пиццами, хорошим
вином и ароматным табаком, Роман забыл об этом - но Ремнант напомнил, в этот
раз выбрав своим посланцем Джуниора. Короткое сообщение с приглашением на
встречу от мертвеца, что может испортить вечер лучше? Только факт, что мертвец
живее всех живых, вопреки всем стараниям Нео. Вряд ли она будет счастлива
узнать, что взрыв, разметавший контейнеры на треть порта, нисколько не
навредил ее противнику – поскольку парой часов позже тот сидел у Джуниора без
единой царапины.
Самого Романа, к примеру, совершенно не радовал живой интерес любителя
похищений и пламенных казней к одному скромному Королю Воров. Мало ему было
огненной сучки, что крепко взяла его за яйца, так теперь еще и маньяк-пироман
нарисовался! С такой любовью к огню они не родственники ли, часом?
Роман усмехнулся мимолетной мысли. В присланном Джуниором досье было
сказано, что редкое животное разыскивает свою сестру. Может у Синдер
подростковый бунт, она сбежала из дома, и заскучавший по ней братик утащит ее
обратно в то пекло, откуда они оба вылезли?
Роман вздохнул. Хорошо бы – но он никогда не был наивным оптимистом.
Хочешь чтобы твои враги оставили тебя в покое, будь добр, организуй это сам.
Но что же делать со встречей? Согласиться? У зверька плохая репутация среди
королей воров и их очаровательных миньонов. Отказаться? Можно потерять шанс.
Кто знает, вдруг редкую зверушку и ее любовь жарить можно направить в нужное
Роману русло? Ему нужно собрать больше информации...
Глава по большей части вращается вокруг Блейк. Как персонаж, она похожа на
инвертированную Вайсс (логично, черный и белый), и если у Вайсс
противоречивость проявляется лишь в поведении, а внутри она вполне цельная, то
Блейк спокойна снаружи, но внутри это целый клубок противоречий и сомнений.
Хочет быть доброй террористкой, а не получается. Заявляет что борется за фавнов,
но прячет свою к ним принадлежность. Хочет верить окружающим, но думает что
не должна. Хочет быть беспристрастной, но истово ищет доказательства своей
нынешней точке зрения.
Но все же Блейк умна, проницательна, внимательна к окружающим, заботлива и
любопытна. А еще трогательно беззащитна, если забраться под ее скорлупу...
надеюсь, у меня получится все это показать :)
Мне кажется, у нее должно быть своеобразное чувство юмора. Кошачье.
Наконец-то дело дошло до Мистраля и причин, по которым Лайн еще в первой

главе думал что если он на Аниме, то обязательно оттуда мигрирует. Пока только
намек, но все всё поняли - не нравится Лайну, что памятник поставили не одной из
тех ипостасей которыми он гордится, а одной из немногих, которых он стыдится.
Еще я обещал рассказ про гарем в арке Блейк. Помню, будет.
451/539
Было неожиданно весело писать Торчвика, с его расизмом и черным юмором. Здесь
он не чужд самоиронии - это я про мысли о студентах Бикона как обязательном
факторе. Я не помню точно, но мне кажется что в каноне он ни разу не удивился их
появлению, словно только их и ждал. Я и подумал - вдруг правда ждал?
452/539
Глава 23 - Место многих воспоминаний
Мистраль… место многих воспоминаний. От моей второй жизни с

открытой аурой, когда я занял тело юноши-алхимика одного малого клана и во
многом определил внешний вид и архитектуру города, до моей предыдущей жизни,
в которой я устроил все то, о чем рассказывал Блейк. "Непобежденный", как же.
Даже имя не написали – а оно сохранилось в истории, я проверял. Мирлан Алтан,
звучит странно для Анимы, но я и был чужеземцем. Наполовину, но для Мистраля
тех времен это было неважно. Мой отец был отошедшим от дел Охотником из
средних размеров вакуанского клана, а мать – местной, дочерью богатого торговца
тканями и прахом. Я это, конечно, постфактум узнал, так-то появление было вполне
обычным: на поле боя без единого выжившего. Потом уже оказалось, что дед по
материнской линии был очень смелый и решил влезть в сферу интересов местного
картеля, рассчитывая на то, что мой отец, если что, прикроет. Он прикрыл. Картель
договорился с одним из местных охотничьих кланов о "крыше", тут уже отец
прикрыть не смог, в результате все умерли, а у меня появилось новое воплощение.
Других наследников не нашлось, так что по моим меркам старт был прекрасен –
хорошо обеспеченный человек без необходимости прятать открытую ауру. Но в
бочке меда притаилась ложка дегтя – "запоминающееся" тело.
Теоретически, я могу использовать тело только для поддержания своей жизни
и человеческого способа восприятия физического мира. На практике же, я этого
никогда не делаю, потому что "эмоции это вопрос желез". Отбрось их, и
погрузишься в созерцательный покой, в котором нет таких мирских штуковин как
смысл или мотивация. Мало есть вещей, которых я боюсь, но это состояние – одна
из них. Пустота посмертия, которая медленно разъедала мою душу, ощущалась
именно так. Что угодно лучше этого, разве что кроме той черной депрессии,
которая меня преследовала в одной из жизней. Там, кстати, тоже было тело из
"запоминающихся". Я едва не покончил с собой, меня спасла Среброглазая, и я
впервые ощутил ту самую возвышенную любовь. Благоговение от одного лишь вида
возлюбленной, абсолютную чистоту помыслов по отношению к ней - серьезно, я
воспринимал ее как настолько идеальную и совершенную, что мысли о том что она
просто женщина, вызывали внутренний протест. У меня от восторга руки дрожали,
когда я ее просто случайно касался, а после первого секса с ней (по ее инициативе,
у меня ж "возвышенная любовь") я рыдал от счастья полночи. При том, что я к тому
времени жил не первую жизнь, и даже не десятую! Да что там говорить, если я до
сих пор ее в мыслях называю с придыханием и с большой буквы! И всех прочих
среброглазых воспринимаю через призму того опыта. В следующих жизнях у меня
такого не было ни разу. И, если честно, я этому даже рад: настолько терять себя в
другом почти не отличается от того, чтобы потерять себя вообще.
Но Среброглазая это дела давно минувших веков, я с тех пор сильно вырос,
многому научился, и уж точно бы заметил, если бы очередное тело оказалось с
подвохом.
Так я думал, вот только хрен там.
Возможно я бы действительно заметил, если бы это было что-то неприятное, но
существование Мирлана таковым не было. Оно было полно раздражения, злости и
гнева. Нет-нет, стоп, сейчас, как фавн-лис с литературной жилкой, я должен
описать это лучше. Оно было полно предвкушающего раздражения, веселой злости
и сладкого гнева. Сплошная мотивация и, за счет отсутствия негатива, никакой
рефлексии. Я был рожден жевать жвачку и надирать задницы, только жвачку на
тот момент еще не изобрели, зато подходящих для надирания задниц вокруг –
целая клоака мистральской аристократии, которая не любит черномазых вроде
меня. Я на одних только официальных дуэлях положил полсотни человек. Хотя,
кого я обманываю? Дуэли, схватки... убийства это были, если называть вещи своими
именами. Да, у противников тоже была открытая аура, их обучали в их кланах, и
453/539
они тоже имели все шансы меня убить, но это была надежда на случайность. В
схватке всегда побеждает более опытный, а мой опыт превосходил их на столетия.
Но жертвы официальных дуэлей это так, затравка. Основная историческая
вакханалия и легенда о "Непобежденном" началась после дуэли с ныне забытым
цзе Ву Лин. Он был наследником клана, и после его смерти клан, воспользовавшись
своей привилегией, бросил мне вызов. Да-да, клан Охотников против одиночки.
Разумно было бы просто сбежать - ну подумаешь, "покрыл себя позором на веки
вечные", мне-то что? Человеческая память короче человеческой жизни. Но я в те
времена принимал удручающе мало разумных решений. От вызова у меня
полыхнуло, так что я его принял, не задумываясь. Что-то в духе "я им не нравлюсь
и они решили просто убить меня, пользуясь тем что их много? Сдохну, но заставлю
их об этом пожалеть!"
На следующий день явился на эту самую "Арену Чести", где ныне стоит мой
памятник, умирать в безнадежной "дуэли". Ведь если клан бросает вызов
одиночке, это все равно дуэль - просто на место каждого убитого члена клана
встает новый. Никаких перерывов, схватка продолжается до тех пор, пока враг не
умрет: его просто берут измором. Иных вариантов не предполагается - ну не может
же одиночка вынести целый клан?
Я сам на такое не рассчитывал. Но та битва, тот кипящий гнев, нашедший себе
выход, та жажда крови, то удовольствие, которое я испытывал от каждой победы...
это было ощущение, сравнимое по яркости с опытом "истинной любви". Менее
страшное, если сравнивать теперь, но я все равно просто не ожидал от себя такого.
Недооценивал собственные возможности.
По итогам семичасовой дуэли, Арена Чести была завалена трупами, клан Ву
прекратил свое существование, а в дело вступили процессуальные заморочки.
Дуэльный кодекс Мистраля был штукой откровенно людоедской, но даже там
дуэль "клан против одиночки" не называли убийством. Тут было хитрее - это была
форма "почетной смерти". Типа, "мы тебя убьем, но сам факт подобного вызова
означает, что твоя сила равна силе клана, гордись". Сражаясь на такой дуэли, ты
не физическое лицо, а юридическое. "Клан-в-одном". Победить в схватке, чтобы
воспользоваться преимуществами, нереально - так что почему бы и нет? Да мы
тебя хоть почетным императором всея Ремнанта обзовем, сразу как сдохнешь.
Мертвецам везде у нас дорога, мертвецам везде у нас почет.
А я вот взял и победил, что и создало интересную правовую коллизию. Причина
- в том, почему я называю мистральский дуэльный кодекс людоедским: имущество
проигравшего в дуэли переходит победителю. Право силы и естественный отбор,
возведенные в абсолют: если ты был слаб, то тот, кто избавил от тебя мир оказал
королевству услугу, и имеет полное право на то, что у тебя было. По задумке, это
должно было держать мистральских Охотников в тонусе, чтоб они почаще
тренировались и были готовы к битве в любой момент. В принципе, это работало –
клановые Охотники в Мистрале объективно были сильнейшими в мире, но общая
атмосфера интриг и паранойи пропитывала аристократию насквозь, делая все
общество беспринципным, лицемерным и жестоким, что впоследствии привело к
гражданской войне.
Но все же, каковой бы система ни была, она работала – и за века между
кланами образовался сложный баланс сил и связей. Своей невозможной победой я
этот баланс изрядно пошатнул. А еще, разбудил в людях жадность.
Имущество целого старого клана, его привилегии... и все это в руках одного
уставшего человека. Один раз ему повезло, но удача редко благоволит кому-то
постоянно, не так ли?
На следующий день меня ждало еще три официальных вызова "клан-на-
одного".
Нормальный человек набрал бы сокровищ и рванул когти из Мистраля. Но я же
был гребаным берсерком, хоть и не осознавал этого, так что принял их все с
радостью и удовольствием. Правда! Я отчетливо помню, что подумал что-то в духе
"развлечения распланированы вплоть до конца недели!".
454/539
К концу недели в Мистрале стало меньше уже на четыре клана, остальные
заметно напряглись, а на меня обратил внимание королевский дом, своим указом
открыв на меня сезон охоты. "Человек не может уничтожить клан, а даже если бы
и мог - сделать такое, ослабляя Королевство, может лишь Гримм, принявший
человеческую форму". Так что меня полагалось убить, не считаясь с средствами, а
все ставшее моим имущество отнять в пользу короны. Я был настолько крут, что за
мое тело обещали дать мой же вес в праховых кристаллах.
"За мою голову дать готовы много монет, я счастлив вызов принять во имя
новых побед!" было начертано на городской площади на следующий день.
Народная молва с восторгом шепталась о том, что надпись была сделана кровью.
На самом деле это была красная краска, но только потому что кровь слишком легко
отмывается. Я же хотел бросить перчатку максимально громко. Сорвало крышу?
Сейчас могу сказать что да, сорвало. Тогда мне это казалось необходимым первым
шагом перед сражением "одиночка против королевства". Оставалось только взять
пафосный псевдоним, вроде "V"… хм… отличная идея для книги. Тогда я до этого
не додумался, и пафосный псевдоним мне присвоили благодарные потомки.
Но надпись это так, "чтоб все видели", а настоящей мотивации королевскому
дому я добавил, лишив их всего того имущества, которое они рассчитывали
получить. Сокровищницы уничтоженных кланов я разграбил почти сразу как узнал
что они теперь мои – привычка делать золотые запасы на следующие жизни у меня
появилась давно, и даже берсерк спасовал перед мощью моего хомяка. Оставил
немного женщинам и детям, а остальное упер и заныкал. А вот после объявления
охоты я еще и сжег все "мои" столичные резиденции и клановые производства, и
начал исподтишка нападать на караваны, как-либо связанные с аристократией и
королевским домом. Купцы из простого люда на меня молились и охотно
подкидывали новые цели.
В книжках по истории пишут, что если аристократия обвиняла меня в том, что я
был "воплощенным в человеке гримм", то население Мистраля имело иное мнение
и втихушку радовалось каждому моему успеху. Не знаю, в те времена это как-то
прошло мимо. Я был одиночкой, божественной карой, я видел лицо этого города, и
он боялся меня… ведь я так хорош, ведь лапищи мои так мощны!
Конечно, это все была игра на грани фола. Ведь тогда Охотники умели
пользоваться Прахом и Проявлениями на другом уровне – и они землю носом рыли в
моих поисках. Я ведь награбил огромные деньги! Даже по меркам охотничьих
кланов огромные.
Меня бы, в конце концов, поймали – если бы в Мистрале не был возведен в
абсолют людоедский принцип "сильный всегда прав", и рожденная им система
сдержек и противовесов. Когда она рухнула, а я оказался более силен и неуловим,
чем от меня ожидали, во многие клановые головы одновременно пришла одна и та
же мысль наловить рыбки в мутной воде. И они стали грызться между собой -
естественно, сваливая любые жертвы на меня. Пожары и ночные побоища стали
новой нормой для столицы, а среди населения, которое впервые усомнилось во
всемогуществе верхов, появились первые ростки сопротивления. Думаю, если бы
все это продолжалось еще хотя бы полгода, то в Мистрале бы вспыхнула
революция: ослабленные и разрозненные кланы не смогли бы подавить бунт низов
- особенно если бы их поддержали всевозможные солдаты удачи и прочие
авантюристы, которых в Мистрале всегда хватало. Да и я бы с радостью
присоединился, к такой-то заварушке!
Возможно, Мистраль перед Великой Войной согласился на использование
мантловского "прозиума" как раз потому что трон зашатался с опасной
амплитудой.
Увы, тогда до революции дело не дошло. Пришел Оз-мэн и всех разогнал.
Шутка. На самом деле кончилась вся эта история кровавого угара невероятно
глупо, но Оз действительно в ней поучаствовал. На тот момент его звали Озарк
Воитель, он был главой крупнейшего клана в Вакуо, а явился чтобы "положить
конец бесчинствам темной твари". Сейчас я догадываюсь, что привели его слухи о
455/539
"неуловимом человеке-Гримм", но тогда я воспринял этот визит просто как подарок
вселенной и в первую же ночь на него напал, когда он искал меня на нижних
уровнях. Схватка была невероятно жаркой, как оно и бывает в случае с Озом, но – я
победил. Да, мне пришлось восстанавливаться из костей да ржавого тумана, благо,
тел вокруг хватало, но победил же! И, иначе не скажешь, протрезвел – пелена
кровавого угара исчезла, как будто ее никогда и не было. Уже размышляя об этом
потом, я решил, что дело было в какой-то аномалии развития, или мозга, или еще
чего, а ржавый туман выправил ее при воссоздании тела. Он ведь восстанавливает
не то как было, а то как должно быть. За редкими исключениями.
Интересное это было ощущение. Смотреть на когда-то прекрасный город,
теперь "украшенный" почерневшими остовами выжженых резиденций, понимать
что только своими руками отправил в пустоту столько людей, что хватило бы
заселить небольшой городок, и… не чувствовать по этому поводу никакого
негатива. Осознавать, что я, когда-то добрейшей души человек, не только могу
сделать что-то такое теоретически, в силу обретенных за столетия жизни
возможностей, а вот, пожалуйста, уже сделал… и все равно не испытывать
негатива!
"Упс". "Виноват". "Бывает". "Что теперь?"
Конечно, выводы я сделал. Первый – одиночество мне противопоказано, я от
него теряю человеческий облик. Второй – бытие определяет сознание, а значит, я
не могу полагаться на свою мораль и нуждаюсь во внешних тормозах, поскольку
самостоятельная рефлексия может быть невозможна. Из состояния "смертный
покой" мне оказалось вообще пофиг на все произошедшее.
Спасибо, что хотя бы в этом теле мне за совершенное стыдно и неприятно. Не
прямо раскаяние, но по крайней мере есть какой-то эмоциональный отклик.
В Мистраль, в смысле, в сам город, я так и не вернулся. Незачем было… знай я
то, что знаю сейчас, я бы присоединился к революционерам, но тогда я был не в
курсе, и решил, что лучше займусь исправлением нанесенного ущерба. В
результате моих действий и подпольной войны кланов город полыхал негативом,
из-за чего активность гримм выросла почти по всему континенту. Особенно
страдали деревни и городки "великой стены". Сам-то Мистраль стенами не
прикрыт, больно рельеф неподходящий, так что столицу защищает множество
деревень-фортов, на которые и приходится основной удар гримм… вот к
защитникам подобных фортов я и решил присоединиться, под новым именем и
новой внешностью. Та еще задачка, чернокожему полукровке скрыться среди
светлокожих жителей Анимы. Но я справился, немного поэкспериментировав с
У него, на самом деле, потрясающая селективность: позволяет получить
дистиллят из болотной мути или даже просто из травы. Нужно лишь четко задать
условие.
Первой вещью, которую я научился делать таким образом, была как раз чистая
вода. Тут все понятно, жить захочешь, и не так раскорячишься. А вторым
освоенным методом было использование Проявления в качестве
противозачаточного. Тут мотивация тоже вполне очевидна… особенно когда я в
женских телах.
Убрать из кожи излишки пигмента удалось после нескольких десятков попыток,
и результат даже я сам с трудом узнавал в зеркале. Оказалось, что от мамы моему
тогдашнему телу достались вполне мистралийские черты лица. Пока у меня была
родная темная кожа, доставшаяся от отца, это было не слишком заметно, она
слишком перебивала впечатление. Отец Мирлана был графитово-черным, так что и
у тогдашнего меня цвет был заметно темнее, чем типичный для детей смешанных
браков "кофе с молоком". В белокожем виде я почти ничем не отличался от
коренного аристократа, для полноты образа мне оставалось только купить
нескольких рабов-фавнов… Мистраль же, обязательный предмет статуса, без него
никак.
Я и купил. Но это совсем другая история, после которой я решил, что больше
456/539
никогда не буду заводить себе гарем.
Или хотя бы буду уделять ему много внимания.
***
– Это… Жон? – заинтересованно спросила Блейк, аккуратно взяв рисунок со

стола.
– Возможно, лет через семь. Нравится?
– Да, – легко ответила она. – Очень реалистичная рисовка. Можно?
– Конечно.
Блейк взяла альбом и начала его листать.
– А что ты рисуешь сейчас? – между делом поинтересовалась она, пролистывая
черно-белые пейзажи.
– Хентайную мангу про себя и Руби.
Это заставило ее отвлечься.
– Серьезно? – на меня уставились ошарашенные золотые глаза.
Вместо ответа я просто протянул ей планшет. Там был изображен момент, как
Руби гладит "спящего" меня по груди, и на последнем фрейме я прижимаю ее к
кровати.
– Ты… – она посмотрела на меня с сомнением. – Это у тебя хобби такое?
– Как и рисунок с Жоном, это дружеская шутка, – улыбнулся я. – Страничка у
тебя в руках основана на реальных событиях. А вот дальше будут сплошные
фантазии.
– И это тоже дружеская шутка?
– Ну да. А еще я получу массу наслаждения, когда Руби будет это читать,
краснея и возмущенно пища, – я улыбнулся. – Возможно, даже сниму на камеру, и
когда-нибудь покажу ее детям. И снова получу массу наслаждения, ха-ха-ха,
потому что такие как она не меняются, и она будет краснеть и пищать даже в том
возрасте, в котором я смогу показать это видео ее детям.
– Тебе настолько нравится смущать других?
– Это будут веселые воспоминания. Тебя и Вайсс тоже будет интересно
смущать.
– И меня? – подняла брови она.
– О да. Для этого нужно пробиться через всю эту кольчугу наносной
холодности, но результат должен того стоить.
– Это… странно, – она вздохнула. – Но, думаю, могло быть и хуже.
– Конечно. И было, судя по твоей реакции на упоминание бывшего начальника.
– Он был больше чем начальником. Мы были напарниками… и любовниками.
Я вскинул брови.
– Удивительно много информации, да еще и такой личной. Не ожидал.
– Ты вывернул передо мной наизнанку всю свою жизнь. Я решила ответить на
твое доверие, – она смущенно отвела взгляд.
– На мой взгляд, ты преувеличиваешь, но я оценил жест, – я улыбнулся
девушке. – Хочешь развить тему?
– Нет.
– Тоже сойдет, – пожал плечами я, аккуратно штрихуя румянец на щечках
нарисованной Руби.
– Какие у нас планы на сегодня?
– Зависит от… ты знаешь, где логово Сиенны?
– Оно меняется раз в несколько месяцев, – покачала головой Блейк. – Но я знаю,
где находятся старые базы Клыка. Это полезно?
– Не слишком. Надо будет нам с тобой подраться, чтобы я знал, на что ты
способна, – задумчиво произнес я. – Какое поле боя для тебя будет оптимальным, а
какое неудачным?
– Я могу драться в любых условиях. У меня будет преимущество в плотной
457/539
городской застройке или лесу.
– Хорошо, лесов тут полно, – кивнул я. – Слетаем, смахнемся.
– Ты думаешь, что нам придется прорываться с боем?
– Скорее всего нет, но у нас достаточно свободного времени, чтобы
подготовиться и к такому варианту.
– Я видела ваши с Руби бои в Вакуо. Меня не нужно так плотно опекать.
– Это часть ее обучения, – покачал головой я. – Там она примеряла на себя роль
штурмовика, я же занимался поддержкой. До этого поддержкой была она, но на
видео это не попало. Какая роль привычна тебе?
– Контроль противника или штурмовик. А тебе?
– Поддержка, штурмовик, танк, по убывающей желательности. Еще, ввиду
способности летать, я могу заниматься разведкой и атаковать с воздуха.
– Предпочитаешь прикрывать других?
– Обычные ограничения прахового мага. Внутренней ауры много, но она
конечна, да и прах тоже. Поэтому я стараюсь экономить, как силы, так и боезапас.
Минимум усилий, максимум эффективности – и это достигается именно путем
поддержки других.
– Оружием ты не пользуешься? – она кивнула на висящую около вешалки
кобуру.
– Мне просто понравилась цацка, – улыбнулся я. – На деле же я опаснее без
нее. В принципе, я хорошо кидаюсь всяким. Ножи, гранаты, прах… еще умею
стрелять из лука. Но прах эффективнее, так что я предпочитаю таскать с собой
больше кристаллов, вместо оружия и боеприпасов.
Она кивнула, принимая это к сведению. Я перевернул страничку, прикинул
дальнейшее развитие, и разлиновал кадры.
– У меня есть вопрос… – смущенно произнесла кошкодевушка, спустя
некоторое время.
– М-м-м? Почему так неуверенно?
– Он не имеет никакого отношения к нашему делу. И я не уверена, что его
вообще стоит задавать…
– Умеешь заинтриговать.
– Обычно я делаю собственные выводы из прочитанного… и я никогда не
интересовалась авторами, только книгами…
– Тебе автограф дать? – развеселился я.
– Нет! – она фыркнула. – Я не такая фанатка как Янг.
– Ну не знаю… не фанаты, наверное, не покупают книгу в первый же день
продаж…
– Откуда ты… – она посмотрела на меня испуганной кошкой. – Ты видел? Ты
был там?!
– Нет, Янг упоминала, – я подмигнул ей. – Но ладно, быть фанатом творчества и
фанатом автора это очень разные вещи.
– Рада, что ты это понимаешь, – с облегчением выдохнула она.
– Хорошо, тогда какой у тебя был вопрос?
– По поводу твоих книг… почему все они игнорируют существование гримм? В
"Терминаторе" они стали частью истории, а в "Матрице" их нет вообще, и из
сеттинга кажется что никогда и не было. Врагами всегда выступают машины…
Я улыбнулся, и посмотрел на нее.
– Это социальная фантастика. Она про людей, а все остальное идет фоном.
"Терминатор" был демонстрацией пороков общества, и читатели должны были
сопереживать герою, который сталкивался с ними. "Матрица" в некотором роде
продолжает эту же тематику. Все живут в плену собственных иллюзий, чей
нарратив навязан извне. Герой думает, что если вытащить из Матрицы всех, то
жизнь наладится…
– Но по ходу сюжета понимает, что машины лишь создали "Матрицу" и
поддерживают ее, но не навязывают людям, как им жить. То есть… люди выбрали
сами!
458/539
– Верно. Это подсвечивается в двух местах. Человек, который хочет снова
подключиться к "Матрице", и не иметь воспоминаний о том что есть что-то кроме, и
машина-Архитектор, утверждающая что первый созданный для людей мир был
идеальным раем, и поэтому невыносимым для людей. "Матрица" не снаружи. Она
внутри. Быть ее безликой частью, или отделиться и сформировать себя – это вопрос
выбора. Надо только о нем задуматься. Машины не враги сами по себе… они
символизируют стремление приписывать худшее в себе внешним силам. Но они
были созданы людьми. И врагами их тоже сделали люди: что "Скайнет", не
имеющий своей воли, а только назначенные людьми задачи, что программы
"Матрицы", которые стали врагами лишь после того как люди попытались их
уничтожить. Но программы не уничтожили человечество в ответ. Только
обезвредили, и даже попытались не причинять страданий.
– Но и тема расизма там тоже была затронута. Я читала, что многие
возмущались тем, что из-за отсутствия фавнов люди начали разделять друг друга
по цвету кожи. "Как будто такая глупость может существовать!".
– Весело, не так ли? – улыбнулся я. – Именно это и говорил Риверс в
"Терминаторе", удивляясь тому, что кому-то есть дело до его тигриных ушей.
Однако, Блейк… я мог бы написать "Матрицу", в которой бы не было людей. И
расизм там бы все равно был.
– Фавнов по отношению к фавнам?!
– Конечно. Ведь превосходство хищных наследий над травоядными очевидно,
так же как очевидно преимущество любых фавнов над людьми.
– Ты не серьезно, – нахмурилась она.
– Белый клык сейчас утверждает второе. В условиях "Матрицы", он бы
утверждал первое… – хмыкнул я. – Так что, отвечая на твой вопрос, с такими
вводными, зачем вообще в повествовании нужны гримм? Только отвлекаться на
них.
***
– We came out from the deep, to learn to love, to learn how to live…[7]
Блейк припоминала рассказы Руби о том, что Лайн поет, когда готовит, но то,
как она себе это представляла сильно отличалось от реальности. Она ожидала что-
то вроде пения в ванной, а не идеального исполнения, с музыкой, и голосом,
совершенно не похожим на собственный голос лиса.
– We came out from the deep to avoid the mistake we made, that's why we are here!
Смысл песен тоже отличался от того что гремело в наушниках Янг. И мелодия
тоже была гораздо спокойнее… и гораздо тише, чем все те же наушники Янг. Но
смотрелось все равно странно: юноша-фавн в фартуке и со сковородкой в руках
поет песню на пару голосов сразу… Блейк предпочла закрыть глаза и насладиться
одним лишь звуком. Ее все еще слегка мутило после вчерашнего. Или перед
сегодняшним.
Вчера они выбрались в лес, чтобы оценить навыки друг друга. Не обладая
гордостью напарницы и ее стремлением быть лучше других, Блейк отнеслась к
результатам схватки почти равнодушно. Она уже знала с кем имеет дело, и трезво
оценивала собственные возможности… и… все равно было неприятно. Она
гордилась своим стилем боя, построенном на непрерывном движении и
неожиданных атаках, и быть побитой на ее родном поприще было обидно, хоть и
вдохновляюще. Она определенно почерпнула многое из этих спаррингов.
Довести их до конца не удалось из-за упавшего им на свитки сообщения об
атаке гримм на ближайший форт. Естественно, что им пришлось свернуть все свои
действия и мчаться на помощь. Битва была… выматывающей. Ей приходилось
раньше сражаться с гримм, но никогда – отражать атаки на поселения. Это была
мясорубка: сочетание из необходимости убить максимальное количество тварей за
минимальное время: пока не подошли новые, и пока имеющиеся не прошли мимо
459/539
тебя. Выкладываться на все 110%, каждую секунду, и не зная, сколько еще
предстоит продержаться, ведь выносливость Охотников хоть и велика, но не
бесконечна.
До этого момента она думала, что ей повезло, что в ее команде всего два
человека. Теперь же… она бы не стала возражать и против десяти. Успела она
оценить и опыт ее временного спутника, именно в противостоянии гримм. Он был
именно там где он был нужен, вовсю используя способность летать. То гигантского
невермора собьет, позволяя другим Охотникам не отвлекаться на воздушные
атаки, то вовремя кинет гранату в скопление врагов, то выдернет кого-то из
окружения тварей. Действительно талантливая поддержка – что заметила не
только она.
Традиция пьянствовать после успешных операций была незыблема и
существовала во всех Королевствах. Их пригласили, и Лайн не стал отказываться.
Блейк… тоже решила поучаствовать. И теперь немного страдала от похмелья. Та
умопомрачительно пахнущая штука, настойка на листьях и ягодах жимолости,
определенно была слишком сильной даже для метаболизма Охотника.
– Жареный тунец в пряном соусе по-мистралийски, – по движению воздуха и
усилившемуся аромату, она поняла что перед ней что-то поставили, и открыла
глаза. – Налетай.
Запах, коснувшийся ее ноздрей, был просто умопомрачительным.
– Любишь мистральскую кухню? – спросила она, изо всех сил сдерживая себя
чтобы не наброситься на еду, как голодная кошка.
– Рыбу в пряных соусах готовят только они, так что это просто название, –
пожал плечами Лайн, садясь напротив. – И, кстати, любой мистралец сказал бы что
это какая-то пресная фигня, ведь рецепт адаптирован к преимуществам
фавновского наследия. Чуть лучший нюх, чуть более чувствительные вкусовые
рецепторы требуют другого сочетания и количества приправ. Зато нам это вкусно и
ароматно, а не бьет молотком по языку, как рецепт для людей. Уверен, ты тоже
оценишь.
Блейк охотно кивнула, и после первого укуса все же набросилась на еду. Это
было слишком хорошо! Слишком!
– Ну как? Вкусно? – весело поинтересовался Лайн, когда она отложила вилку и
нож.
– Очень, – скрывая смущение, ответила Блейк. – Ты мог бы стать отличным
шефом.
– Запросто, – без ложной скромности согласился он. – Как голова? Лучше?
– Почти прошла. Было так заметно?
– Дискомфорт видел, поэтому и пел негромко.
– Но все же пел? – поддразнила она его.
– На мой взгляд, тебя это даже успокаивало. Иначе ты бы ушла.
– Да, ты прав. Но я ни о чем не жалею, в любом случае. Вечер был на удивление
приятным.
– "На удивление"? – вскинул бровь ее собеседник. – Почему это?
– Никакого расизма по отношению к нам не было, хотя кроме нас там было
максимум трое фавнов на сорок шесть человек.
– Расизм встречается лишь среди молодых Охотников, – пожал на это плечами
Лайн, поднимаясь из-за стола. – И либо они осознают, что на поле боя есть только
враги и товарищи, независимо от их внешности, либо глупо подыхают до этого.
Блейк нахмурилась.
– Не везде.
– И что именно ты сейчас вспомнила? – насмешливо поинтересовался он. –
Атлас? Или Белый Клык?
Она хотела было запротестовать, но мгновенно всплывшие в памяти примеры
заставили ее лишь выпустить набранный для отповеди воздух в раздраженном
выдохе.
– У меня иногда возникает ощущение, что ты все-таки был в Белом Клыке.
460/539
– Когда Охотников создавали, их намеревались воспитывать сильными
индивидуалистами. Яркими личностями, которые бы не подчинялись движению
стада. Их морфа, пол, национальность – все это должно было быть вторичным
относительно их цели. Они Охотники. Те, кто стоит на стороне человечества, так
же независимо от различий. Белый Клык сменил руководителя незадолго до того,
как я вернулся на Санус, так что я успел почитать и послушать их агитки. Они
далеки от принципов охотничьих академий. Они напирают на "долг", и обещают
"братство". То же самое обещают брошюры армии Атласа, которых я в своем
детстве начитался уйму, в казарме охраны, бросившей фавнов на растерзание
гримм. Все как под копирку! Будто одни люди писали. А уж когда я начал изучать
Белый Клык пристальнее, я вообще начал испытывать к нему отвращение не
меньшее, чем к ПКШ. Религия легко насаждается, но избавиться от нее потом
очень трудно, а Белый Клык начал напоминать очередную секту уже на излете
года без Гиры. Все эти "брат", "сестра"… ага, до тех пор пока ты не "предал общее
Дело". Тут все моментально забывают, что ты "семья", и теперь ты урод и
предатель, заслуживающий презрения в лучшем случае, но лучше все-таки смерти.
– Ты преувеличиваешь. Белый Клык никогда не преследовал тех, кто покинул
его ряды.
– А ты?
– Я лишь не хотела чтобы о моей связи с организацией знали. Я не скрывалась
от них, и иду вместе с тобой к Сиенне Хан.
– Хм, действительно ли это так… – вздохнул Лайн. – Все же, то, что не стали
преследовать тебя, не означает, что не преследовали других. Идея, которую
исповедует Клык сейчас, не предполагает отступничества. Стоит проверить… ты
знаешь других отошедших от дел?
– Нескольких, – по загривку Блейк пробежалась волна холодных мурашек.
Сиенна ведь не могла?
– К сожалению, сегодня уже не успеем, – с сожалением произнес Лайн и
улыбнулся. – Одевайся для боя, и пойдем. До назначенного времени остался час.
***
– Садитесь. Я отвезу вас на место встречи.

– Это что-то новенькое, – тихо произнесла Блейк, когда на месте встречи
оказался только микроавтобус с отделением без окон, и один фавн-водитель,
мужчина средних лет.
– Разве? – с интересом спросил Лайн. – На мой взгляд, очень даже неплохо, для
террористической-то организации.
Щека водителя дернулась, но он никак это не прокомментировал.
– И вообще, это демонстрация уважения, – продолжал тем временем Лайн,
легко запрыгивая внутрь. – Без уважения нам должны были надеть мешки на
голову. Эта машина, в сущности, то же самое, но сохраняет видимость приличий.
Ты идешь?
Блейк вздохнула, но последовала за ним.
– Не думаю, что тебе удастся о чем-то договориться с Сиенной, если ты
продолжишь называть Белый Клык террористической организацией, – нейтрально
отметила она.
– Они то, что они есть, и я не собираюсь делать вид, что это не так…
– Мне кажется, что это не лучшая черта для политика.
– О, ну тогда "…если только это не несет заметных выгод", так лучше? – Лайн
подмигнул. – Всего несколько месяцев, а уже смотри чего понабралась у моей
кузины…
– Вайсс тут не при чем! – возмутилась Блейк и скрестила руки на груди. – Я
родилась в семье политика.
– Гира тоже весьма прямолинеен, – пожал плечами фавн. – И даже "заметные
461/539
выгоды" не заставят его делать вещи несовместимые с совестью. Будь иначе, и он
бы продолжал возглавлять Клык.
Блейк вздохнула. В этом он был прав.
– Интересно, куда нас везут… – произнесла она себе под нос.
– За город, – получила она мгновенный ответ. – Предполагаю, что в какой-
нибудь съемный коттедж, не имеющий никакой ценности для Клыка.
– Откуда ты знаешь? – нахмурилась Блейк.
– Пока не знаю. Просто это было бы разумно.
Блейк покатала эту мысль в голове и молча согласилась. У Клыка был аванпост
на Менаджери, но отношения организации с Гирой были прохладными. Приводить
посторонних на важные объекты никто бы не стал. А загородный дом гораздо
проще использовать для подобных встреч: меньше соседей и любопытных глаз,
есть возможность подогнать булхед… и спрятать охрану.
Она бросила косой взгляд на своего спутника. Выглядит беззаботно…
В ее мыслях мгновенно всплыл момент, где после такого же беззаботного вида
с валянием на крыше контейнера, ей пришлось поучаствовать в одном из самых
хаотичных городских боев за всю ее жизнь. Следом так же некстати вспомнилось и
про "если что, я гарантированно могу вытащить только одного человека".
Она вздохнула. Что же, для кого-то умеющего летать съемный коттедж тоже
преимущество. Подорвать потолок, и… почему она так уверена, что ничего не
пойдет так, как надо?
Подтверждения своим предчувствиям она получила, приехав, они поднялись из
подземного гаража, на первый этаж здания. Где, в просторном зале, на огромном,
в половину комнаты, диване сидел тот, кого она страшилась увидеть вновь.
– Блейк.
– Адам…
***
Будь Блейк более кошкой, уверен, она бы сейчас попыталась просочиться под
диван и испуганно выглядывать, не пытаются ли ее оттуда извлечь. Выражение
лица у нее было именно такое. Причина ее испуга стильно восседала на диване.
Стильная прическа, этак небрежно растрепанный зачес назад. Стильная маска
клыковцев, с алым орнаментом. Стильный пиджак, с асимметричным кроем,
разрезанными рукавами, и красным изображением чего-то на правой стороне.
Стильная алая рубашка под ним. Стильные черные перчатки, тоже с алой
росписью. Стильные черные ботинки с красной подошвой. Стильная катана в
черных ножнах стильно и небрежно стояла рядом с ним, как трость… странно,
ножны без единой красной метки. Не удивлюсь, если он, для соответствия общей
цветовой гамме, и ради стиля, конечно же, покрасил лезвие в алый.
Первое впечатление – пижон, эджлорд и любимец девушек младше
шестнадцати. В Ремнанте, ввиду малой населенности, с литературой и кино пока
еще дела обстоят так себе – не в последнюю очередь поэтому мои книги такие
популярные – так что образ еще не обрел известности, но если у Блейк этот парень
вызывал откровенный страх, то меня начало пробивать на смех. Ну то есть, я верю
что у него открытая аура, навыки, Проявление, и вообще… но глядя на этот
образчик мрачной стильности в черно-алых тонах даже удержаться от улыбки было
сложно. Пока что я, хоть и с трудом, но справлялся. С трудом, потому что чем
больше я подмечал деталей, тем сложнее становилось не хихикать. Например, на
стильных черных брюках этого товарища не было ни единого алого пятнышка.
Мистер Мрачные Штаны обязан блюсти образ!
– Я уже должен был вернуться в Вейл, но, услышав о твоем визите, решил
задержаться, Блейк, – произнес он… вполне обычным баритоном. – Вижу, ты уже
нашла мне замену.
Он поднялся на ноги, оказавшись примерно на полголовы выше меня, и,
462/539
приблизившись… протянул руку.
– Адам Таурус. Наслышан о тебе.
– Данделайн Ланата. Не могу сказать того же.
– Вот как? – он немного повернул голову в сторону молчащей и изображающей
индифферентность Блейк. – Ты действительно оставила меня позади.
Пользуясь моментом, я просветил его маску направленным импульсом аурной
эхолокации. Ага, он слеп на левый глаз. Шрамы в форме клейма ПКШ, таким
деревянные ящики маркируют, и, видимо, будущих белоклыковцев. Плюс десять к
потенциальному эджлордизму.
– Уверен, вам найдется что обсудить, – прервал я небольшую паузу. Маска
Адама вернулась в позицию из которой удобнее смотреть на меня, так что вряд ли
он заметил как вздрогнула Блейк при моих словах. – Но мы здесь по делу.
– Конечно. Сиенна пока занята, так что вам придется подождать.
– Без проблем, – легко согласился я, и, обойдя Адама, вольготно разместился
на диване. – Блейк, ты чего там встала, как вкопанная? Садись, тут гораздо
удобнее, чем в том автозаке, в котором нас сюда привезли.
Место я выбрал на короткой стороне дивана, и сел так, чтобы слева от меня
хватило места еще для полутора человек. Со стороны это смотрелось естественно,
но сделано было специально: чтобы Блейк могла отгородиться мной от своего
бывшего. И она, конечно же, воспользовалась предоставленным шансом. Адаму же,
в результате, оставался один вариант – длинная правая сторона дивана, где он и
сидел изначально.
– Автозаке? – с легким смешком уточнил рогатый фавн, проследив за Блейк.
– Окон нет, даже для общения с водителем, из интерьера только две
деревянные лавки, – пожал плечами я. – Как я говорил Блейк еще когда мы
садились туда, это просто вежливая форма мешка на голове.
Адам ухмыльнулся, показывая, что оценил шутку.
– Действительно, не лучшее обращение. Приношу свои извинения от лица всего
Белого Клыка. Надеюсь, тебя не задел этот… жест со стороны нашего лидера.
Я уловил некое движение уголком глаза. Жаль, но я не могу повернуться и
посмотреть на реакцию Блейк. Нужно продолжать этот разговор, на самом деле
являющийся взаимным прощупыванием.
– Ничуть. В отличие от Гиры, Сиенна не политик. Она просто могла не
осознавать суть… жеста, – закинул удочку я.
– Скорее всего ты прав, – легко согласился Адам. – Она не стала бы специально
третировать столь известного фавна, да еще и высокорангового Охотника.
Поклевки нет, зато он закинул удочку в ответ. "Клюнуть" или нет?
– Я так и подумал, – дал я нейтральный ответ. Не буду торопиться, это было бы
подозрительно. Пока что мне тонко намекнули на то, что как лидер Сиенна
неплоха, но можно и лучше.
Хм. Похоже, подковерная возня уже близка к выходу на финишную прямую…
– Так что привело тебя к главе Белого Клыка? Да еще и в столь ненадежной
компании? Насколько мне известно, ты не в восторге от нашей организации.
– Я здесь в качестве посланника от Гиры Беладонны, – я отметил
"осведомленность" Тауруса, но пока решил оставить ее без комментариев. В конце
концов, меня спрашивали про Белый Клык на радио. – Как и Блейк.
– Она не упоминала, что ей не будут рады здесь? – с легкой иронией
поинтересовался фавн.
Я сделал небольшую паузу, дав кошкодевочке возможность говорить за себя
самой. Она возможностью не воспользовалась.
– Упоминала. Но она, все же, не пачка льен, чтобы всем нравиться. Дело
прежде всего.
– Дело прежде всего, – согласился Адам. – Только наше дело она предала.
– Я не интересовался подробностями, но, вроде бы, речь шла о подрыве поезда,
вместе с пассажирами.
– Это было в интересах операции, – спокойно парировал он. – Кроме того, те кто
463/539
работают в компании Шни не достойны ни жалости, ни сочувствия, ни жизни.
На последних словах в его голосе прозвучали четко различимые нотки
ненависти.
– Разве ты не хотел бы отомстить сам, за то, что они сделали с тобой? –
вкрадчиво добавил Адам. – За Арклайт?
Я посмотрел на него прищурившись, без улыбки. Внутри, конечно, мне хотелось
смеяться тому, как легко он сдал источник своей информированности.
– В свое время Тенне не смогла ответить мне, зачем мне Белый Клык. Все что у
нее было это эмоции, которых я не разделяю и беспомощность, которой я не
страдаю. Видишь ли, Адам, – я доверительно улыбнулся. – У меня есть сила,
достаточная, добиться своих целей. Вы же не были нужны мне тогда, и уж тем
более не нужны сейчас.
– Громкие слова для того, кто пришел на поклон к главе Клыка, – с насмешкой
ответил он.
– На поклон? – я весело фыркнул, словно сама мысль меня смешила, и покачал
головой. – Я здесь, лишь чтобы убедиться в том, что Клык не будет мне мешать.
– А если будет?
– Это было утверждение, Адам, – я улыбнулся, с чуть покровительственными
нотками в голосе.
– Ты уверен в себе. Мне это нравится, – он ухмыльнулся, и поднялся на ноги. –
Но как бы ты ни был силен, все решает организация. Ты не выстоишь против нее в
одиночку, и ты знаешь это. Поэтому ты проигнорировал и "мешок на голове", и то,
что ты ждешь, пока Сиенна найдет на тебя время. Подумай над этим, пока
послушно сидишь тут… я же вас оставлю.
И, с издевательской усмешкой кивнув, он вышел из комнаты. Рядом со мной
тихо и прерывисто выдохнула Блейк.
– Не ожидала увидеть здесь бывшего? – с улыбкой повернулся к ней я.
***
С момента, как она увидела Адама, Блейк была слишком шокирована и, как бы
ей не хотелось это признавать, напугана. Это была смесь иррационального страха
перед тем, чтобы взглянуть в глаза тому, кого она предала, так и вполне
рационального – перед реакцией на неё безжалостного монстра в фавновском
обличье.
Она слышала, что Адам убил кого-то, еще в последние месяцы отца на посту
главы Клыка. Но встретившись с ним впервые, узнав его поближе, решила не
верить слухам. Адам всегда был спокойным, выдержанным… уверенным. Его
уважали, им восхищались, за ним шли – но он принимал ее наравне, несмотря на
разницу в возрасте, не корил за ошибки, а лишь указывал на них, вдохновлял
работать над собой с полной самоотдачей. Блейк и сама не заметила, как
влюбилась – и была счастлива, как никогда в жизни, когда он принял ее чувства.
Первые звоночки были еще тогда, но она их не замечала, плененная образом
темного рыцаря фавнов. Недоумение пришло гораздо позже, когда розовая пелена
перед глазами рассеялась. А через некоторое время пришел и страх… Адам не
жалел никого. Он с удовольствием убивал тех, кто стоял у него на пути, и с
пренебрежением – тех, кого мог убить заодно. Поезд не был первым подобным
случаем. Поезд был первым, где бессмысленность убийства была очевидна, а число
потенциальных жертв неоправданно велико.
Но все же, вновь увидев его лицо и руки, вновь услышав его голос, Блейк…
пусть и на мгновение, но пожалела о своем решении. Возможно, что она могла бы
повлиять на него? Стать, как Руби для Лайна, моральным компасом? Или это лишь
глупые мысли глупой девчонки, что не сумела отпустить свою первую любовь? Она
не знала.
Короткий и странный разговор прошел без ее участия. Адам был таким же,
464/539
каким был во времена их совместной работы. Уверенным, открытым… они болтали
с Лайном словно давно не видевшиеся однокашники. Недолго: до попытки
вербовки, на которую Лайн ответил так, что Блейк окончательно потеряла всякие
сомнения в его происхождении. Только так и мог бы ответить Шни, которому
предложили поработать на Белый Клык.
Естественно, Адам это не оценил, и вся атмосфера дружелюбности мгновенно
рассеялась. Блейк была даже рада – это избавило ее от неуместных сомнений.
Когда Адам вышел из комнаты, она не смогла сдержать вздоха облегчения.
– Не ожидала увидеть здесь бывшего? – с лукавой улыбкой обратился к ней
Лайн. О, эта ненавистная, всепонимающая улыбочка! Да что он вообще знает?!
– Ты что ему наговорил?! – прошипела она. – Разве мы здесь не ради
переговоров?
– Нет, – казалось, Лайн даже удивился. – Мы здесь приглашение передать.
– И всё? – подозрительно спросила Блейк.
– Не-е-е-ет… – с вновь ставшей лукавой улыбкой протянул Лайн. – Но к
переговорам это имеет очень мало отношения.
Блейк очень хотелось застонать. Но она лишь тяжело вздохнула. У нее даже
мелькнула мысль, что безбашенное безрассудство это черта всех, кто имеет
"сестринские права" на Руби. Мысленно отметив, что напарница все-таки
ухитрилась на нее повлиять, Блейк улыбнулась: благодаря этой маленькой
пикировке она снова пришла в себя. Посмотрев на Лайна, девушка-фавн вздохнула
еще раз. По его понимающему выражению лица, было очевидно, что чего-то в этом
роде он и добивался.
Раздражает! Но в то же время… после того как она осталась в Клыке,
отказавшись от контактов с семьей, подобная забота стала редкостью. И пусть ей
не нравится то, как ее выражают Янг и Лайн, ей все же приятно, что они это
делают.
Что они просто приняли ее, такой, какая она есть.
Если бы только напарница не была маньячкой насчет подраться, а Лайн
подозрительным якобы не-Шни с многослойными планами… но, наверное, ей стоит
радоваться тому, что имеет.
Так, в ожидании, прошло полчаса.
– Ты думаешь, Сиенна действительно хочет продемонстрировать нашу
незначительность? – поинтересовалась Блейк, нарушая тишину. Удивительно, но
при всей своей обычной общительности, Данделайн мог "перемолчать" даже ее.
– Это вполне возможно. Так же возможно, что наша машина действительно
была просто предосторожностью, а это ожидание лишь следствие того, что
переговоры, которые она ведет сейчас, ей кажутся более важными.
– Ты не веришь Адаму, – утвердительно произнесла Блейк.
– Я верю только собственным глазам и выводам. У меня слишком мало
информации о Сиенне, чтобы заранее приписывать ей враждебность. Тем более,
когда к подобному меня подталкивают явно заинтересованные лица.
Блейк нахмурилась, мысленно возвращаясь к тому, о чем говорили Адам и Лайн.
– Заинтересованные?
– Думаю, он был бы очень рад, если бы я оторвал его начальнице голову, –
пожал плечами фавн-лис. – Это бы сильно упростило ему борьбу за власть.
– Ты думаешь… – Блейк прикусила губу. Адам был популярен в Клыке. Многие
считали большой удачей попасть именно под его начало, и, благодаря этому, его
влияние росло. Он был командиром боевой группы когда они встретились, и он был
близок к тому, чтобы стать руководителем регионального крыла, когда они
расстались. От осознания, у Блейк расширились глаза. Но она тут же взяла эмоции
под контроль. – Нет. Не думаю. Сиенна всегда выделяла Адама, а он уважает ее. Но
она не уступит ему власть над всем Белым Клыком, а у него нет достаточной
поддержки, чтобы сместить ее.
В ответ Блейк получила понимающую, даже немного сочувствующую, улыбку.
– Мне вдруг стало любопытно, – с интересом произнес Лайн, полуобернувшись
465/539
к ней. – Ради чего нужна власть, на твой взгляд?
– Чтобы… вести к процветанию свой народ? – настороженно ответила Блейк, и
едва не зашипела, когда на лице ее собеседника проявилось отчетливое умиление.
– Думаю, отец был бы тобой горд, – сбил ее настрой Лайн.
И замолчал.
– Это все что ты скажешь? – нахмурившись, поинтересовалась Блейк.
– Я удовлетворил свое любопытство, – с улыбкой произнес лис. – Что еще тут
скажешь… а, точно. Спасибо за ответ, Блейк.
Девушка на мгновение ощутила невероятное желание зарядить ногой в эту
наглую рожу.
– Зачем власть нужна на твой взгляд? – раздраженно спросила она, подавив
импульс рукоприкладства.
– Мне она нужна как инструмент. Карандаш, которым я могу изобразить свою
мечту на холсте мироздания, – он улыбнулся и подмигнул ей, словно извиняясь за
возвышенный пафос своих слов. – Другим идеалистам она нужна для того же, но
нас таких мало. Всем остальным власть нужна ради удовольствий, которые
приходят вместе с ней. Власть это наркотик, и, как наркотик требует все больших и
больших доз, так и власть вызывает желание собрать ее всю в своих руках. Так
торкает сильнее, и приход выше.
– И почему ты думаешь, что только ты идеалист? А не Сиенна, или не Адам?
– Ты так говоришь, как будто идеализм это что-то хорошее, – рассмеялся фавн.
– Это мне нужен карандаш. А зачастую властители-идеалисты берут в руки
кисточку, чтобы раскрасить мир алым.
– …с чего мы вообще начали этот разговор?
– С твоего наивного предположения, что между властью и убеждениями все
выберут убеждения, – невинно отозвался Лайн.
– Наивного? – прищурилась Блейк.
– Что общего у всех владельцев безумных состояний и властителей, которые
решали судьбы мира? С исторической точки зрения – они все были напрочь лишены
эмпатии или сомнений в своей правоте. Если говорить в терминах биологии, то
власть это чаще всего паразитизм – а у паразитов никогда не бывает сочувствия к
носителю.
– После таких слов я начала сильно сомневаться в том, что тебя стоит
допускать до Менаджери.
– У меня иммунитет, спасибо Проявлению, – отмахнулся Лайн. – А недостаток
эмпатии и сомнений я компенсирую сама знаешь как.
Блейк вздохнула, в который раз за этот разговор. Достав свиток, она сделала
себе пометку проверить слова Лайна. А потом, не став его убирать, открыла книгу
и погрузилась в чтение. Вспомнили про них лишь еще спустя двадцать минут.
– Вас ожидают. Идите за мной, – парень в обычной униформе Клыка и маске
зашел в комнату и, не дожидаясь реакции, развернулся и вышел.
Блейк была раздражена подобным отношением. Она посмотрела на Лайна,
спокойно идущего вместе с ней. Он улыбался, немного, уголками рта. Перехватив
ее взгляд, он улыбнулся шире и подмигнул ей.
"Очень безмятежно, добродушно и жизнерадостно. Каждый день идеален, без
печалей и тревог". Блейк на мгновение позавидовала этому – потому что она сама
сейчас, казалось, была сгустком тревоги.
Особняк был не слишком большим, и успокоиться она не успела. Их провожатый
открыл дверь в большой зал, явно предназначенный для банкетов и балов, в
дальнем конце которого на небольшом возвышении, перед огромным алым
штандартом с символом Белого Клыка стоял трон. По обе стороны стояло два
вооруженных праховыми пиками телохранителя, Рыцари Клыка, а на самом троне
гордо восседала сама верховный лидер. Холодный взгляд золотисто-оранжевых
глаз Сиенны, казалось, давил Блейк с каждым шагом, который она делала ближе.
Она помнила Хан по своему детству, и работая на Клык тоже неоднократно
466/539
встречалась с ней, но сейчас ее присутствие подавляло.
Их провожатый дошел до определенной черты и упал на одно колено,
приложив руку к груди. Она, по привычке, едва не сделала то же самое – и сделала
бы, если бы не насмешливый хмык со стороны Лайна, мгновенно приведший ее в
чувство.
– У вас пять минут, – хлестнул по ним холодный голос, заставивший Блейк
напрячься еще больше и попытаться утихомирить бешено стучащее сердце.
Лайн сделал небольшой шаг вперед, и фокус ее внимания сместился на него.
– Официальное дело: Гира Беладонна приглашает Сиенну Хан на переговоры
относительно последних действий Белого Клыка.
– Что-то еще? – тон верховного лидера Клыка не потеплел ни на градус.
– На этом мои задачи как посланника вождя Менаджери заканчиваются, –
церемонно ответил Лайн, а затем улыбнулся. – У меня же лично есть к тебе
вопросы.
– И с чего ты взял, что я буду на них отвечать?
– Еще четыре минуты и сорок секунд, – пожал плечами фавн. – Ты
предоставила это время сама.
Сиенна еле слышно хмыкнула. Блейк отметила проскользнувшее у нее на лице
одобрение… но только потому, что она очень давно ее знала.
– Наглец, – а вот тон ее голоса не изменился ни на йоту. – Но, из уважения к
усилиям, которые тебе пришлось потратить чтобы добраться сюда, я выслушаю
твой вопрос.
Теперь уже Блейк захотелось хмыкнуть. Усилиям, как же. Сиенне просто
любопытно.
– Несколько дней назад силы Белого Клыка в Вейле пытались украсть
несколько контейнеров с огненным прахом, суммарно больше чем на сто тонн.
Зачем?
– Я бы не ответила, если бы это действительно было делом рук Белого Клыка, –
холодно ответила Сиенна. – Однако, Клык не имеет к этому никакого отношения.
Спрашивай Торчвика... если успеешь найти его раньше нас. Он посмел вешать свои
преступления на Белый Клык, и он поплатится за это. Кровью.
– Вот как? – Лайн задумался. – Любопытно… если предположить что это правда,
то становится понятным как отсутствие охраны в порту, так и наличие у Торчвика
той же немного устаревшей модификации булхедов, что и у вас: одни и те же
покровители…
– У Белого Клыка нет покровителей, – резко перебила его Сиенна.
– Да-да, и булхеды он сам производит, и оружие, и все остальное, что
необходимо для организации такого масштаба, – фыркнул фавн-лис. – Ты эту лапшу
можешь вешать на уши тем простофилям, которые тут падают перед тобой ниц,
словно рабы перед хозяином. Любому, кто может потратить миллион-другой льен,
очевидно, что даже для наследницы сокровищ Мирлана есть вещи, которые нельзя
просто взять и купить. Один списанный булхед, ну два, в год, и то, они будут
сорокалетней давности, как у вакуанской преступности. У тебя же техника вполне
свежая, пусть и не только с конвейера, но что важнее, ее много. Гораздо больше,
чем может иметь террористическая организация, не работающая тайно в
интересах Атласа.
– Ты можешь думать, что знаешь все обо всем, но ты не более чем везучий
сопляк с хорошей фантазией. Реальный мир работает по-другому, и ты очень зря
считаешь, что можешь говорить что вздумается, кому вздумается, – с явной угрозой
произнесла Сиенна. – Дипломатическая неприкосновенность имеет границы, и ты
уже переступил их. Мое первое и последнее предупреждение тебе: выбирай слова
тщательнее.
Блейк ощутила, как у нее по спине пробежался целый табун ледяных мурашек.
Эта заинтересованная улыбка на лице Лайна – она еще не успела забыть ее с того
момента, как увидела впервые, в порту. Уже успокоившиеся было дурные
предчувствия взвыли с новой силой.
467/539
– Будучи разоружен, накачан наркотиками и после часа пыток, высадивших
мне ауру, я уничтожил верхушку преступной организации, у которых, к тому же,
был заложник, – доброжелательным тоном проинформировал Данделайн. – У тебя
нет ни одного из этих преимуществ, поэтому я искренне не понимаю, почему ты так
уверена, что говоришь с позиции силы, когда дела обстоят строго наоборот.
Блейк стиснула рукоять Гэмбол Шрауд. Ее подсознание умоляло держаться
подальше от Лайна чуть ли не с первой встречи, но только сейчас она полностью
осознала причину. Он не боялся… но не из-за смелости, а из-за того, что
Проявление давным-давно лишило его инстинкта самосохранения. Ей определенно
везет на психопатов!
– Вместе, – вместо ответа приказала Сиенна, легко поднявшись с трона. Ее
телохранители перехватили пики...
По Читатель Книг - большое спасибо за правку пунктуации. Постараюсь учесть на

будущее
https://postimg.cc/94kkGMzh - Жон, лет через семь
Адам здесь столь же неадекватный как и в сериале. Однако – ему удалось

добиться того, что верхушка Белого Клыка пошла за ним, а не за Сиенной, так что
ему хватает и хитрости, и харизмы. В сериале его адекватную сторону не
показывали, постараюсь заполнить этот пробел.
Иронично, что тема Блейк, "красавица и чудовище", не поменялась от того, что она
встретила Лайна. Просто Адам был монстром в переносном значении слова, а Лайн
– в прямом.
Сиенну Лайн провоцировал специально. Почему - в следующей главе, что будет

неизвестно когда.
468/539
Глава 24 - Новая переменная
Да… Мистраль это место многих воспоминаний. И, словно издеваясь, он

подкидывает одно за другим… сначала последствия истории берсерка, теперь –
последствия того, что было после. Гарема, будь он неладен. Честно говоря, пока я
подросток, и яйца давят на мозги похлеще промышленного пресса, идея собрать
цветник под опыление кажется очень даже хорошей, но я сделал это лишь
однажды…
На момент, когда я покинул Мистраль, мне было двадцать шесть. Уже не
подросток, конечно, но и до тех лет, когда мужчину больше интересует его хобби,
чем женские задницы, далеко. Принимая во внимание физиологию Охотников –
очень, очень далеко, но даже так, я не планировал заводить гарем. Я собирался
пойти по старому, проверенному пути: купить семейную пару фавнов с ребенком. У
фавнов к этому времени я бы уже был не первым хозяином, и им было бы с чем
сравнивать, а ребенок гарантирует покорность. Звучит нехорошо, не так ли? Но я,
опять-таки, пока был молодой и глупый, разок взял нескольких молодых
ушастиков. Собирался быть для них настолько хорошим хозяином, насколько это
вообще возможно, как для меня один из среброглазых, то есть свобода была почти
во всем, только ошейник с гербом носи. Я даже зарплату платил! Итог? Как на них
зажили старые раны, и они поняли, что я за провинности розги не применяю, они
обнаглели и работать стали из рук вон плохо, и это несмотря на деньги. А в один
прекрасный момент мне в еду подсыпали какую-то дрянь, от которой я не сдох
только благодаря своему Проявлению, и, пока я исходил дерьмом изо всех
отверстий, троица обчистила мой сейф и свалила в ночь. На волю, в пампасы!
Нашли их в канаве с перерезанными глотками на следующий вечер, и я был
абсолютно не при чем. Ушастиков зарезали бандиты, едва те сверкнули перед
ними избытком денег. В те далекие и суровые времена человеческая-то жизнь
стоила дешево, а уж жизнь фавна, за которого некому было заступиться, не стоила
вообще ничего. Закономерный итог наивного прекраснодушия, от которого я
осторожно отучаю напарницу – чтобы у её детей мама не исчезла в один не такой
уж и прекрасный день.
Я сделал выводы и с тех пор благодетельствовал только для тех, кто был
способен это оценить. Семейные фавны ценили вольную жизнь без постоянного
страха, работали на совесть, а дети их меня вообще обожали. Я всегда любил
играть с ними… дети-фавны, пока мелкие, это скорее зверьки: почти не плачут и не
в меру активные. Как мне иногда не хватало лазерной указки! В общем, решение
было принято к исполнению, и я пошел на рабский рынок с чёткими
представлениями о том, кто именно мне нужен.
Но… на рынке я увидел их – воплощение почти что всех моих подростковых
фетишей времен первой жизни. Близнецы, да еще и тройняшки, альбиносы, с
милыми мышиными ушками. Восхитительные пушистые белые волосы, бровки и
реснички, словно покрытые густым инеем, легкие тоги, подчеркивающие их
неестественный, неземной облик, мечтательный взгляд прекрасных алых глаз с
расширенными зрачками… в общем, их было необходимо спасать. Расширенный
зрачок в солнечный мистральский день, у альбиносов? Я был таковым, в курсе
насколько жжет глаза даже рассеянный свет. В такую жару девчонок заматывают
в тряпки, в то время как всех остальных демонстрируют в минимальной одежде
чисто для соблюдения приличий? Сам факт, что их продают на обычном рынке, а
не на аукционе, как элитную диковинку – при том что альбиносы везде, кроме
Вейла и Мантла, считаются дурным предзнаменованием или одержимыми злом?
Рабом я тоже был, и в курсе, в каком случае происходит нечто подобное – когда
"бросовый актив" пытаются продать хоть за сколько-нибудь, прежде чем он сам
отбросит коньки.
469/539
Взятый за жабры работорговец и не подумал отпираться, честно сказав, что все
так и есть. Изначально девчонок готовили как экзотическую прислугу, но они все
оказались проблемными. Одна из них слабоумная, другая постоянно встает в
странную позу и жутко дергает глазами да еще и постепенно слепнет, и у всех
троих светобоязнь. Окончательно решили от них избавиться, когда у двух на коже
начали появляться какие-то неприятного вида красные пятна, которые они, к тому
же, остервенело расчесывали. Почему же они тогда так спокойно стоят на улице?
Так их накурили, чтоб они не портили собственный товарный вид и не стонали.
Запас травы на неделю – в подарок. Только для такого внимательного ценителя как
я.
В общем, я их взял. Даже несмотря на то, что прекрасно понимал, сколько
проблем мне это принесет. Да, настоящее море уютных бытовых проблем, в
которые можно будет погрузиться с головой, забив на все остальное… в общем-то,
так и произошло.
Из своей жизни альбиноса я прекрасно помнил, что за "красные пятна". Не
медик, но думаю, что это рак кожи, и то, что он чешется, это только начало. Его,
теоретически, можно излечить с помощью моего Проявления – но для этого
необходимо во-первых, открыть девчонкам ауру, а во-вторых, чтобы они мне
доверяли, и я мог использовать на них ржавый туман без фатальных последствий.
Ага… отобрать у трех вынужденных семнадцатилетних наркоманок наркотики,
помочь им пережить ломку и добиться от них безоговорочного доверия.
Желательно, до того, как их убьет рак. Но когда меня пугали трудности?
Самой адекватной оказалась Кайо, та, которой приходилось выворачивать
голову определенным образом, чтобы у нее глаза прекращали непроизвольно
дергаться. Она согласилась отказаться от наркотиков сама и помочь с сестрами. Ей
я первой открыл ауру, что избавило ее от нистагма… а вот ломку она сильно
недооценила. Мне пришлось приковать ее к кровати и сидеть рядом с ней
практически безвылазно – а меж тем, за двумя другими тоже был нужен присмотр.
Особенно за Амэей – той, что слабоумная. Нет, там была не слишком запущенная
стадия, и она вполне могла обслуживать себя, но я еще тогда об этом не знал.
Поэтому, я вновь наведался на невольничий рынок, чтобы найти там хорошую,
послушную и тихую служанку. И достаточно быстро нашел забитую женщину-
собачку, бывшую горничную в одном из уничтоженных мной аристократических
родов. Они продали всех "лишних" фавнов, включая ее. А дома, после того как я
дал ей возможность помыться, переодеться, и ввел в курс дела относительно
тройняшек, которых я хочу вылечить, она бухнулась мне в ноги и стала умолять
выкупить еще и ее дочь, с которой ее разлучили. Почему бы и нет? Я же добрый.
Так я обзавелся еще и злобной тринадцатилетней черной пантеркой… как у
собачки родилась пантера? Да достаточно просто, ее изнасиловал другой фавн из
прислуги, когда ей было пятнадцать. Никто же не думал, что фавны друг за друга
горой? Рабы живут вовсе не в братстве, и многие видят свободу как производную
жестокости. Тебя бьет хозяин, потому что ты раб. Ударь другого раба, что не может
ответить, и на короткое время ты сам будешь хозяином. Проживи в этой клоаке
достаточно долго, и тебе начнет казаться, что иначе и быть не может. Кто-то даже
отказывается стремиться к чему-то лучшему. Рутина кошмара может превратиться
в норму, но разбитые надежды это всегда оглушительно больно. Ниу уже не верила
в лучшее, и тут могло помочь лишь время, проведенное в дружелюбном окружении.
Но вот ее дочь, Лили… она не успела по-настоящему ожесточиться.
В конечном итоге, мы поладили с ней даже больше, чем со всеми остальными.
Девчонок-мышек я тоже вылечил, да и Ниу расцвела за несколько лет спокойной
жизни, а Лили повзрослела… что возвращает нас к тому, что гарем собирают не
только чтобы им любоваться!
Полиамория никогда не была редким явлением в Ремнанте. Сначала это был
вопрос выживания человеческого (включая фавнов) вида, затем это стало
статусным признаком богатства или власти – Охотники ведь были исключительно
клановыми, а кланы в большинстве случаев были аристократами. Формально,
470/539
конечно, институт брака работал только между людьми, но и там жен или мужей
могло быть несколько: некоторые договоры было принято подкреплять родством.
Мнением фавнов вообще не интересовались - наложниц давали в нагрузку к не
слишком красивым невестам. Когда я был прото-Арком, у меня было три жены,
когда я был Роденша – две. И наложницы, но это, гм, клановое имущество, так
сказать… именно гарем я никогда не заводил. В первом случае, две жены были из
малых охотничьих кланов, влившихся в коалицию, этот статус был нужен им, чтобы
все было гладко. Во втором случае… там , конечно, тоже была замешана политика,
но реально это была жена жены, просто числилась за мной. Так тоже бывает.
Так в чем здесь отличие подобного от гарема? Все просто: в полиаморных
отношениях, стороны не соперничают друг с другом, а сотрудничают, в постели и
вне ее. У меня же... Амэя, в виду своего состояния, была созданием простым и
счастливым: вдоволь еды, ласки и секса, сестры вместе с ней – и больше ей ничего
и не надо. А вот у всех остальных были свои интересы, желания и предпочтения.
Кайо ревновала меня к Лили, Мико, средняя из сестер, так и не избавилась до
конца от наркотической зависимости, и хотела "свободы". Лили, которую я
тренировал, считала, что троица альбиносок нужны лишь как наложницы, и
поэтому должны сидеть тихо и не вякать, а еще лучше помогать Ниу с
повседневной работой. Сама Ниу в целом была всем довольна, но хотела счастья
для своей дочери.
Но это я знаю сейчас – а тогда мне казалось, что у меня теплая и ласковая
семья. Она и была такой, пока я находился дома, но, как Охотник, я гораздо больше
времени проводил в поле, разбираясь с буйно лезущими на города гримм. Дома я
появлялся раз в две недели, на несколько дней, и ничего особенного не замечал.
И вот в один не предвещавший ничего плохого день я вернулся домой после
зачистки очередного поголовья гримм, а там меня встретило кровавое зрелище,
словно прямиком пришедшее из фильма ужасов. И радостный детский смех
раздавался со второго этажа, для пущей криповости. Рванул наверх, а там
счастливая Мико играет с племянниками. Счастливая, потому что закинулась...
Пришлось приводить ее в порядок, чтобы узнать, что произошло.
Протрезвевшая под воздействием моего тумана мышка резко потеряла весь задор
и веселье, но ненадолго. Оказалось, что наркотики ей больше и не нужны - она
свое Проявление открыла.
Но еще раз протрезвлять ее не понадобилось, она и сама рассказала мне все. И
про соперничество Кайо и Лили, и про свои загоны, и про то, как все пришло к тому,
что есть сейчас. Из ее слов выходило, что катализатором событий стало рождение
детей: Амэя и Лили родили фавнов, а вот Кайо - человека. В условиях, когда фавны
по-умолчанию считались бессловесными рабами, она буквально вытянула
счастливый билет. В Вакуо и Вейле я мог бы признать его своим наследником, и
никто бы даже не посмотрел косо. Для меня разницы не было. Как говорится, "если
проблему можно решить деньгами, это не проблема, а расходы", а денег было
достаточно, чтобы переехать в Вакуо и жить там припеваючи, и детям бы хватило,
и внукам, и это даже не откупоривая кубышки с трофеями от уничтоженных мною
кланов.
Увы, Лили так не думала. У нее уже был вполне сформированный взгляд на мир:
люди первого сорта, фавны второго, и это неизменная истина. После того как она
"не оправдала моих надежд", родив мне фавна, она решила, что я в ней
разочаровался и охладел, ведь уделяю все свое внимание Кайо и ее сыну...
неправда, конечно, но она это видела так. Точно не сказать, но, думаю, она долго
жаловалась на это своей матери, которой доверяла безраздельно, и в конце концов
Ниу решила взять дело в свои руки. Пожертвовав собой ради счастья дочери, или
почему-то еще… об этом уже никто никогда не узнает.
Она утопила Джуна, сына Кайо, пользуясь тем, что на нее, как на самую
опытную, оставляли всех детишек. Кайо, когда это увидела, в материнском горе и
ярости оторвала ей голову. Фавн-собачка ведь была единственной из тех, у кого
была закрыта аура. Лили бросилась мстить за мать, Амэя встала на сторону сестры.
471/539
Результат сражения я видел, когда вернулся... Лили, конечно, была опытным
бойцом, но у Амэи было обезболивающее Проявление, открывшееся при родах, а у
Кайо способность замедлять движение, открывшееся во время сидения с детьми.
Несмотря на это, Лили все же смогла убить обеих, хоть и ценой высаженной ауры и
ран, благодаря чему ее добила подоспевшая на шум Мико, у которой от вида
убитых сестер сорвало крышу.
Таким вот было окончание исполнения моей подростковой мечты о собственном
гареме. Одна ссора насмерть - и я отец-одиночка с двумя полугодовалыми детьми
на руках и пятью могилами на заднем дворе.
После этого я к идее гаремов как-то охладел. Да и к собственной прислуге
тоже. Детей вырастил уже никого не нанимая. Сын, от Лили, уехал на родину деда,
в Вакуо. Дочь влюбилась в человека и согласилась на удаление ушей ржавым
туманом, несмотря на мои предупреждения о возможных последствиях. Дал
каждому из них координаты одного из схронов с награбленным и, после того как
они уехали, растворил свое тело в собственном Проявлении. Надоела мне та жизнь.
Мне хотелось отдыха, подальше от всех, особенно подальше от Мистраля... и мое
желание исполнилось. Рождение на Безымянном - куда уж дальше!
К чему я это все вспомнил? Да вот, Сиенна Хан…
Причудливы пути генетических линий сквозь время. Кем ей приходится Лили? В
лучшем случае, пра-пра-бабушкой. Минимум 4 поколения. И все же она похожа на
нее даже больше, чем была похожа ее родная дочь. Те же золотые глаза, та же
густая грива иссиня-черных волос, пусть и уложенная иначе... любопытно, цвет
кожи ей от меня достался? За прошедшие годы радикальную черноту ее предков-
вакуанцев можно было разбавить до этой симпатичной смуглости. Татуировки,
изображающие тигриные полосы... хм, пикантно. Или это черта фавна? Такое тоже
возможно.
Обычно я не вмешиваюсь в жизнь собственных потомков. Первое время мне
было любопытно, но интерес быстро угас. В среднем, после смерти я "пропускаю"
150 лет – и за это время я становился частью древней истории. Что люди знают о
жизни своих прадедов? Я же был, в лучшем случае, отцом прадеда. За
исключением Арков, я редко становился частью кланов, которые вели свою
родословную. Так что даже узнать своих потомков было бы затруднительно… да и
если бы знал? Моих потомков сейчас по земле могут бродить сотни, если не
тысячи. Все же, я был у корней клана, что мог бы выбрать своим девизом
“плодитесь и размножайтесь”. Как я их узнаю? Да никак. Да и "мои" ли это
потомки, на самом-то деле? Тела не мои, гены не мои. Структура сознания же
половым путем не передается. Проще забить и не задумываться о том, что у той же
Руби я мог отметиться в родословной раз этак… несколько.
В случае с Сиенной, однако, все очевидно. Так что я решил немного отойти от
первичного плана и, чисто из симпатии к мордашке давно умершей любовницы,
дать тигренку хороший мотиватор. А то она опасно забронзовела.
– Будучи разоружен, накачан наркотиками и после часа пыток, высадивших
мне ауру, я уничтожил верхушку преступной организации, у которых, к тому же,
был заложник, – со всей аристократической вежливостью времен Роденша
произнес я. – У тебя нет ни одного из этих преимуществ, поэтому я искренне не
понимаю, почему ты так уверена, что говоришь с позиции силы, когда дела обстоят
строго наоборот.
Выражение их лиц… если бы у меня были возможности Оза, я бы, наверное,
стал трикстером. Сиенну на мгновение перекосило от гнева, в то время как на
выразительном лице Блейк промелькнула целая гамма эмоций, закончившаяся чем-
то вроде смирения…
Впрочем, долго уделять внимание ошарашенной моим внезапным взбрыком
неке я не мог. Сиенна неплохо владела лицом, и теперь там было что-то вроде
маски презрения. Она поднялась с трона и отдала короткий приказ, не
размениваясь на дальнейшие беседы со мной.
– Вместе!
472/539
И они, впятером, бросились на меня. Ха, стоило вернуться в Мистраль, как и
недели не прошло, а я вновь в безнадежном бою! По мнению моих соперников.
Время показать им как они ошибаются…
Стиль Джеки Чана: избиение комнатой! Хуа!
***
В Белом Клыке было достаточно людей с открытой аурой, которые, тем не

менее, никогда не проходили аттестацию на охотничий класс. Блейк оценивала
себя как охотницу B-класса, а Адама и Сиенну – как A-класс. Телохранители главы
Белого Клыка были так же ее личным отрядом, с которым она выходила на миссии,
требующие ее особого пригляда. Они должны быть не слабее самой Сиенны,
верно? Тоже А-класс, или хотя бы верхняя планка B, с богатым боевым опытом… но
сейчас, глядя на бой этого отряда с одним А-ранговым охотником, Блейк была
вынуждена сделать переоценку собственных сил. Потому что даже если Лайн на
самом деле заслуживал S-класса (что она не исключала), отряд из сработанных
между собой A-ранговых охотников должен был доставить ему хоть какие-то
сложности. Но…
Самый первый слаженный удар развалился – рывок троих телохранителей
Сиенны получился совсем не таким, как они рассчитывали. Блейк узнала тот же
прием, который Лайн использовал против Кардина в столовой Бикона, но
примененный с гораздо большей силой: фавнов вбило в пол так, что он хрустнул.
Или это были их ребра, несмотря на ауру…
Сиенна и ее последний телохранитель были вынуждены броситься в разные
стороны, когда Лайн, продолжая предыдущую атаку, кинул в них что-то
небольшое. По залу прокатился неприятный гул, когда это “что-то” взорвалось
рябью искаженного воздуха, оставив на полу заметную вмятину. Выигранное
мгновение Лайн использовал, чтобы выстрелить молниями в лежащие перед ним
тела. В следующий миг он сделал огромный прыжок вверх, уклоняясь от трещащих
холодом плетей оружия Сиенны. Она взмахнула им еще раз, готовясь атаковать то
место, куда он приземлится – однако, Лайн не собирался играть по правилам
классической физики, уверенно утвердившись на потолке и оттуда начав стрелять
по последнему телохранителю небольшими электрическими слешами прямо с
пальцев. Сиенна снова взмахнула кнутом, и в Лайна полетело несколько лезвий-
дротиков, заряженных электрическим прахом. Он спрыгнул вниз, на мгновение
ускорился, словно Вайсс под глифом, и налетел на последнего телохранителя,
который неудачно перекинул свою пику в режим винтовки. Громкий треск на
мгновение наполнил комнату – лезвия кнута Сиенны выпустили свой заряд в
потолок, и одновременно с этим Лайн вырубил своего противника.
– А-а-ах, наконец-то мы остались с тобой наедине, – мурлыкающим голосом
произнес Лайн, поднырнув под ледяной слеш, который пустила в него Сиенна.
– Ты не пытался убить ни меня, ни моих людей. Значит ли это, что я ошиблась в
твоих намерениях? – Сиенна, не стала вновь атаковать, лишь разорвав дистанцию.
– Убивать тебя я не собираюсь, – Лайн усмехнулся. – Мне кое-что от тебя нужно.
Он сделал резкий рывок вверх, уклоняясь от новой атаки Сиенны.
– Мне плевать, что тебе нужно, ты не получишь ничего! Я верховный лидер
Белого Клыка! – рявкнула Сиенна. – Я действую лишь ради блага фавнов, и не
склонюсь ни перед кем!!!
Высвобожденная праховая энергия, сразу огненная, ледяная и электрическая,
прокатилась по залу буйством стихии, от которого было очень сложно уклониться.
К её сожалению, тут были высокие потолки, и Лайн воспользовался своей
способностью к полетам. Сама же Блейк спряталась за колонной.
– Это дерьмо ты можешь кому другому заливать, – ответил Лайн. – Тот, кто по-
настоящему борется за свободу, не сидит на троне. Тот, кто считает что фавнов
держат в рабстве, не будет возрождать традицию преклонять колени и смотреть в
473/539
пол перед хозяином. Тот, кто хочет, чтобы фавны встали наравне с человечеством,
не будет распространять религию вместо знаний.
– Роденшист, – презрительно фыркнула Хан. – И далеко вас завел ваш
благостный лепет? Что вы действительно смогли изменить?!
– По меньшей мере мы остались свободны, и теперь работаем над
процветанием Менаджери. В то время как ты не более чем атласская подстилка,
предавшая свой вид ради пары льен, – в интонациях лиса звучало искреннее
сожаление, вроде “я и не хотел бы об этом говорить, но из песни слов не
выкинешь…”
– Я вырву тебе твой поганый язык!!!
Блейк выглянула из своего укрытия и увидела, как Сиенна, намотав цепи своего
оружия вокруг кулаков на манер кастетов, бросилась на Лайна врукопашную.
– Правда колет глаза, тигренок? – Лайн уклонился от всех ударов и даже от
короткого энергетического слеша, пущенного с лезвий кнута, а затем ловким
движением просто ткнул пальцами в правое плечо противницы. С неожиданным
для Блейк криком боли, Сиенна отпрыгнула от него. – Многие думают, что
революция творится одними лишь горячими сердцами, но это чушь. Революция
стоит денег, больших денег. И они у тебя есть. И булхеды есть, и оружие, и еда. И
волшебный источник всего этого не иссякает уже который год…
– Ты знаешь, что это за источник! И я не отдам его отпрыскам слабоумной
мыши! – Блейк почувствовала, что теряет нить разговора.
– У меня свое наследство, тигренок, а у тебя свое. Я не претендую. Я здесь для
демонстрации того, что ты сидишь на троне лишь пока тебе это позволяют.
Он странно, рвано взмахнул руками, и зал наполнился свистом созданных
земным прахом камней, полетевших в Сиенну, словно пули. Она отбила часть,
прежде чем оставшиеся заставили ее ауру вспыхнуть, разлетевшись искрами.
Развивая успех собственной атаки, он резко сблизился с Сиенной, вырвав кнут у
нее из рук и взяв ее голову в локтевой захват.
– И всё, – сочувствующе поделился он с полуоглушенной от потери ауры
соперницей. – Пять минут, и Белый Клык обезглавлен. Или ты думаешь, что я один
такой умелый, и в Атласе не найдется сопоставимых талантов? Слишком много
гонору, тигрёнок. Зазвездилась, забронзовела, расслабилась. Потеряла хватку, и на
волоске от того, чтобы потерять жизнь…
Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвался Адам в компании еще двух
бойцов Клыка. Мгновенно оценив обстановку, Адам выхватил клинок.
– Лайн! – крикнула Блейк, осознавая, что уже опоздала.
Алый взблеск энергии на мгновение рассек зал пополам. Трон Сиенны
развалился на две половинки, знамя Клыка обвисло на удерживающих его шестах,
покосившихся вместе с разрезанным помостом. Блейк ошарашенно выдохнула…
потому что Лайн лишь немного, на полшага, сместился в сторону – и этого хватило,
чтобы чудовищная атака Адама безопасно прошла в сантиметрах от него.[8]
– Веселье продолжается! – радостно воскликнул Лайн.
***
У мечников, которые могут делать клинком дальнобойные атаки, есть

некоторые маркеры в движениях. Это сложно описать, но после многочисленных
сражений с Охотниками, которые использовали энергетические слеши, я начал
подмечать это труднообъяснимое нечто. Стойка, движение, этакое йайдо с
движением клинка снизу-вверх… чего еще можно было ожидать? Но хорошо, что
все произошло так быстро – иначе я мог бы попытаться заблокировать атаку, а не,
по привычке, уклониться. Аурный всплеск бы мой щит не пробил, а вот эта
сформированная Проявлением штука – могла бы.
– Веселье продолжается! – весело воскликнул я. Мистраль определенно на
меня плохо действует. – Эй, Адам, а тебя не смущает, что ты бы и Сиенну пополам
474/539
развалил, если бы попал?
Отвечать он не стал, вместо этого перехватив катану (у нее красное лезвие! Я
знал!!!) и рванув на меня. Стремительно, гораздо быстрее, чем когда-то Янг. Он
явно рассчитывал, что либо я брошу Сиенну в него, либо же ему удастся убить нас
одним ударом, поскольку мне будет неудобно уклоняться с заложницей в руках…
но вот на что он не рассчитывал – так это на то, что твердый на вид мраморный пол
окажется жидким. Мне только и потребовалось, что немного придавить его
гравитацией, чтобы он ушел в камень максимально неудобно. Так что, нахлобучив
его сверху пятнадцатикратной гравитационной перегрузкой (минус еще одно
кольцо…), я носком ботинка отправил выпавший из его рук меч к стене помещения.
– А тигренок целую минуту продержалась, – поделился я с ним, будто по
секрету. – Куда тебе против обладателей хищного наследия. О, спасибо, Блейк.
Девушка, видимо, все же решила поучаствовать в разгроме, и сейчас щелчком
Гэмбол Шрауд вырвала винтовку, из которой по нам начал стрелять один из
пришедших с Адамом ребят, а по второму, отвлекшемуся на это, я хлестнул
электрическим слешем. Лишившегося оружия фавна парой ударов вывела из строя
Блейк.
– И ты вот это подразумевал под “передать сообщение”? – возмущенно
воскликнула она.
– Нет, вот это я подразумевал под “не только, но к переговорам имеет мало
отношения”, – я выпустил Сиенну, чьей ауре я все это время не давал
восстановиться, вытягивая ее своим Проявлением. Фавн-тигрица едва не рухнула
на колени, но в последний момент ухитрилась удержаться на ногах, лишь заметно
пошатнувшись.
Я же присел рядом с Адамом и, подцепив его маску, с интересом посмотрел в
полные ненависти глаза.
– А, вот что ты прячешь под маской. Да, такой шрам это хороший повод сойтись
с Тенне, – усмехнулся я и оглушил бычка электрическим разрядом. Вытаскивать его
из пола я не собирался. Пусть его коллеги, любители friendly fire, отколупывают.
Поднявшись, я спокойно пошел к выходу.
– И теперь ты просто уйдешь?! – злобно крикнула мне в спину Сиенна.
– Да, – я обернулся. – Мои дела здесь закончены. Приглашение передал,
мотивацию оторвать попку от трона и заняться делами организации тебе
обеспечил, теперь не отвертишься. К Гире все-таки советую съездить, он тебе
наглядно покажет, в чьих интересах ты реально работаешь… а если ты еще и
тратишь на это свои деньги, то тебя проймет гораздо больше. Спасибо за
аудиенцию, тигрёнок. Она стоила того, чтобы ждать. Искренне надеюсь, что фавны
тебе важны все-таки больше, чем твое собственное эго, и ты не будешь
провоцировать меня повторить визит. Я бы хотел этого избежать… хотя бы в
память о слабоумных мышах. Идем, Блейк.
Около двери я остановился и обернулся еще раз.
– Обрати особое внимание на этого гаврика, – я кивнул в сторону Адама. – Все
же, сегодня он пытался убить тебя. Дважды. И не похоже, чтобы ему это решение
тяжело далось.
Из особняка мы вышли через окно в конце коридора, и, взлетев повыше, я взял
курс на Мистраль.
– Я даже не знаю, что мне сказать по поводу всего этого, – сказала Блейк
спустя некоторое время.
– Восторженные писки на тему моей крутизны однозначно приветствуются, –
усмехнулся я.
– Это тема для отдельного разговора… – мрачно ответила она. – Но сейчас мне
интереснее, планировал ли ты это с самого начала?
– У меня было несколько вариантов развития событий. В первом, мне бы
пришлось драться только для того, чтобы меня стали слушать. Во-втором, хватило
бы моей славы. Но участие Гиры заставило меня надеяться на третий, где
необходимых целей можно было бы достичь исключительно дипломатическим
475/539
путем, к тому же, твой отец высоко отзывался о Сиенне и говорил, что при всех
своих недостатках, она действительно старается добиться лучшего для фавнов. В
какой-то мере, поэтому я и набил ей морду.
– Поэтому? – скептически уточнила нека.
– Ну, реально мы ведь получили нужную нам информацию дипломатическим
путем. Приглашение от Гиры передали, узнали, что Торчвик грабит сам по себе,
прикрываясь Белым Клыком.
– Ты в это веришь? – перебила меня Блейк. И мне кажется, или в ее голосе
промелькнула надежда…
– Не особо. Ты слышала Вайсс, он этакий вор-джентльмен, который крадет
предметы искусства и тому подобное. Его действия не подходят под его
психологический портрет, так что он ширма. Шанс, что ветвь Белого Клыка в Вейле
не замешана, есть, но небольшой. Они бы неизбежно заметили, если бы кто-то
начал собирать фавнов под их именем, верно?
За моим затылком раздался раздосадованный выдох.
– Верно.
– Поэтому, я думаю что кто бы ни был главным в Белом Клыке Вейла, он в этом
замешан. Увы.
– Хорошо, но как это связано с тем что ты сделал?
– Прямо связано. Я понимаю, что глава Белого Клыка в Вейле замешан, ты,
после моего короткого объяснения, вынуждена согласиться. Сиенна же, уверенно и
не выказывая ни малейших признаков лжи или сомнений, заявляет, что Белый Клык
ни при чем. Плюс ее поведение в целом: вся эта демонстрация собственной силы,
пренебрежение… тигрёнок, как я ей и сказал, зазвездилась. Небольшое избиение
было предназначено, чтобы выбить из нее эту дурь, продемонстрировать ей
собственную уязвимость. Она любит власть, и не захочет с ней расставаться,
верно? Но в террористических организациях не принято, чтобы лидер был слабым и
так разгромно проигрывал. Ей придется доказывать своё право оставаться
лидером, а так же избавиться от всех конкурентов.
– И отомстить тебе.
– Если она такая, какой ее описывал Гира, то я получу вызов на дуэль. Если нет,
то убивать гораздо проще и быстрее, чем оставлять без сознания.
– Адам точно попытается отомстить, независимо от Сиенны.
– Значит, в конце останется только один, – хмыкнул я, пожав плечами.
Блейк тихо хмыкнула.
– Что будет, если Сиенна не сможет сохранить лидерство в Клыке?
– Зависит от того, кто встанет на ее место и какую политику изберет. Клык, как
механизм возмездия, не так уж и плох. Многие люди неспособны уважать других,
если те не представляют для них угрозы. Конечно, этим полиция должна
заниматься, но – там где власть бездействует, люди берут дело в свои руки. Если
же начнется то самое “убить всех человеков”, которое я предсказывал, то верхушку
Клыка придется вырезать подчистую.
– Сомнительные методы…
– Я открыт к предложениям. Но, я верю в Сиенну – все же, она управляла
Клыком все это время. Ей просто надо было напомнить, что ее должность
пожизненная в худшем смысле этого слова.
– Кстати, что за наследство безумной мыши?
– Понятия не имею.
– Но ты…
– Она сказала что-то в пылу боя, и я просто подхватил, – пожал плечами я. – Но
я не знаю о чем она. Потом поищу какие-нибудь упоминания в истории, мне
интересно.
Блейк задумалась и промолчала добрых двадцать минут, за которые мы
проделали большую часть пути до города.
– Хорошо, какой наш следующий шаг?
– Нам нужно найти пункты вербовки в “Белый Клык Торчвика”.
476/539
– Но ведь ты же сказал, что это не он?
– Так проще обозначить цель. Я думаю, что глава Белого Клыка в Вейле
разделяет операции. Все же, фавны в Клыке в большинстве своем вчерашние
гражданские, необходимость секретности понимают, но желание почесать языком
у них гораздо выше. Слухами земля полнится, и если бы в операции “БК Торчвик”
участвовало все крыло организации, что-нибудь до Сиенны бы дошло. Если только
кто-то не фильтрует информацию на самом верхнем уровне, что тоже нельзя
исключать. Однако, качество подготовки фавнов Торчвика в порту намекает на то,
что это просто новобранцы с открытой аурой. Скорее всего, официальный Клык
организует набор новобранцев, но затем ограниченное число особо доверенных
людей лидера каким-то образом перенаправляет их в “БК Торчвик” в качестве
мяса. Наша задача найти такой вербовочный пункт и попытаться получить больше
информации.
– И чем это отличается от того, что я предлагала с самого начала, – в голос
Блейк проскользнули ехидные нотки.
– Технически, ничем. На практике, это было бы бесполезно против Белого
Клыка по причинам, которые я уже объяснял, однако против имитации Белого
Клыка, где все условные офицеры будут отборными, доверенными людьми главы
Клыка в Вейле, это может сработать. Правда, тут сразу же есть одна огромная
проблема: они не отдадут эту информацию добровольно, иначе бы они не были
такими доверенными. Руби остановила меня от того, чтобы пытать членов Короны,
напавших на нас, и это почти закончилось смертью для нас обоих. Что думаешь
насчет подобных методов ты?
– Я… думаю, что это неприемлемо.
– Окей. Никто не учится на чужих ошибках, – хмыкнул я. – В таком случае,
искать пункты вербовки бессмысленно.
– Почему это?! – вскинулась она.
– А зачем? Не имеет смысла начинать дело, если ты не собираешься доводить
его до логического конца.
– Ты просто собираешься сделать это один, не так ли?
– Нет. Я займусь Торчвиком и, если мне повезет, добуду информацию из первых
рук.
– Пытками?
– Скорее всего будет достаточно угроз смерти, – усмехнулся я. – Он же вор, а не
сверхмотивированный революционер с промытыми пропагандой мозгами.
Блейк вздохнула.
– Расслабься, если я что-то найду, то не буду держать тебя в неведении…
кстати об этом. Надо решить, что мы скажем твоей команде.
– Ты собираешься держать в неведении их? – иронично поинтересовалась
Блейк.
– Не совсем. Я бы не хотел, чтобы у Янг или Вайсс возникли иллюзии на тему
того, что семнадцатилетние Охотники способны без единой царапины надавать по
шее главе Белого Клыка, ее телохранителям и всем кто оказался поблизости.
– Несмотря на то, что именно это ты и сделал? – ирония стала веселой.
– Я особый случай. Ты, как мне кажется, здраво оцениваешь свои силы. Смогла
бы ты это повторить? А вместе с командой?
– Нет. Нас бы перебили.
– Вот именно. Не надо тешить себя иллюзиями, что если это смог я, то смогут и
они. К тому же, если смотреть на это объективно, то дело не столько в моей
личной силе и навыках, сколько в стиле боя. Я контролирую окружение в прямом
смысле этого слова: враг должен учитывать, что в любой момент он может стать во
много раз тяжелее или легче, что пол окажется жидким или выстрелит шипами,
внезапные порывы штормового ветра, возможный ледяной душ и многое другое. За
счет Праха и его контроля, у меня огромный тактический выбор. Я буду неудобным
противником для кого угодно, даже для директора Озпина. Но этот эффект
работает хуже с каждой новой битвой с теми же противниками. Сиенна объективно
477/539
сильна. Твердый А-класс.
– А Адам?
– Я с ним не дрался, а заманил в ловушку, так что не могу сказать. По личным
ощущениям, он слабее Сиенны, но его Проявление может доставить немало
проблем. Так что, ты согласна не говорить своей команде лишнего?
– Я не хочу им лгать.
– Я и не заставляю. Мы скажем им правду, просто без лишних деталей.
***
– Доклад.
– Ланата и Белладонна улетели из Мистраля ночным рейсом. Брата Тауруса уже
почти освободили из пола особняка, смета на ремонт будет предоставлена после
того как все работы будут закончены. Предварительное заключение о характере
воздействия на брата Тауруса – специализированное Проявление.
Сиенна хмыкнула.
– Как продвигаются переговоры о встрече с вождем Менаджери?
– Мы получили ответ, он готов принять вас в любое время.
– Хорошо. Тогда распорядись, чтобы мой транспорт был готов завтра к
одиннадцати утра. Я хочу знать, что это было.
– Разумно ли это? Если Гира хочет вернуть власть…
– Брось. Те кто хотел пойти за ним, ушли сразу. Ему нужна не власть и не моя
смерть… – она легонько прикусила губу. – А что ему нужно, я завтра узнаю.
Свободна.
Ее секретарь коротко поклонилась и вышла из комнаты.
Сиенна же откинулась в кресле, глядя на алое лезвие катаны Адама, которую
она забрала с собой. И стиснула зубы от нового приступа гнева. Сегодняшний день
был одним огромным, чудовищным унижением – но мало того, он пошатнул ее
доверие своему окружению. Недооценку “певца фавнов” ей можно было простить:
по докладу ее штаба, его А-ранг был дутым, следствием флеш-моба среди
Охотников, спасенных из плена Короны, а уничтожение верхушки этой преступной
организации не более чем счастливым стечением обстоятельств. Ее линия
поведения, опираясь на эти данные, была рассчитана исходя из того, что ему
нужно от Клыка финансирование или услуга, и она, возможно, даже предоставила
бы их – на выгодных для себя условиях, и как следует показав, кто здесь
проситель. Она даже не взяла на встречу большой группы охраны. Зачем? Её,
вместе с отрядом и захотевшим увидеться с бывшей Адамом, должно было хватить
с избытком.
Вместо этого “проситель” просто снес их всех, не потратив на это и десяти
минут. Кровь не водица – когда-то их общий предок перебил несколько кланов в
честном бою. И посылаемых ими убийц – в бою нечестном. Разведка не могла
узнать о его происхождении, все же, он и ей о нем сказал лишь несколькими
намеками, которые смог бы уловить лишь посвященный. Но после того, как она
сама посмотрела несколько видео из Вакуо, – с ReCast, лежащих в открытом
доступе! – она не могла назвать его слабым или удачливым.
Вывод? Ее разведка в лучшем случае некомпетентна, а в худшем – намеренно
ее дезинформирует. И Адам… он утверждал, что она выглядела мертвой, и что он в
ярости хотел не дать ее убийце уйти. Это было возможно: зал особняка
действительно выглядел как поле боя, тем более для того, кто слеп на один глаз и
носит маску, но сомнения не отпускали ее ни на секунду. Когда-то именно она
поощряла Адама, приблизила его к себе после ухода Гиры, дала ему возвысится до
второго лица всего Клыка после себя – он был успешным лидером, он был верен ей
и их общему делу, и Сиенна, как щедрый правитель, вознаграждала его за это, не
раздумывая о том, что он может ее предать. В нем не было решительности на это!
Но теперь… теперь, когда она задумалась об этом, она осознала, что потеряла над
478/539
ним контроль. Он стал слишком независим, слишком популярен. Попытайся она
заменить его в Вейле, и это станет расколом большим, чем уход Гиры. И кто знает,
кто теперь поддержит его? Раньше никто и пикнуть не смел, зная, что без нее и ее
денег они скатятся ко временам Белладонны, но сейчас, с отлаженными линиями
сбыта праха и поставок техники… она, Сиенна Хан, перестала быть незаменимым
лидером Белого Клыка. И она бы даже не заметила этого, если бы ее не потыкали в
это носом, как нашкодившего котенка. Однако, именно то, что ее потыкали в это
носом, и удерживало ее от поспешных действий. Она не будет рубить сплеча, но
свои ошибки исправит.
А после вплотную займется лисой, так неосторожно привлекшей внимание
тигра.
***
– Да-да-да! Высший балл по всем предметам! – радостно пропела Руби, когда

они вышли из класса доктора Ублека.
– Ты еще и отличницей стала… – протянула Янг. – Лисенок точно не промывает
тебе мозги, Рубс? Может, что-то подсыпает в еду?
– Янг!
– Что? Я не осуждаю! Он так готовит, что если бы он подсыпал что-то мне, я бы
точно ничего не заметила! Но, сис, серьезно? Ты же терпеть не могла ловушки и
историю!
– Ну-у-у… Лайн очень интересно рассказывает, особенно историю! А еще, я
должна сдавать экзамены хорошо, чтобы путешествовать с ним и дальше…
– Вот эту мотивацию я могу понять, – усмехнулась Янг. – Но если Блейки тоже
подозрительно изменится после недели в его компании, мне придется принять
меры.
– Какие?
– Пожертвовать собой ради сестры и напарницы! – патетично воскликнула она.
Рядом фыркнула Вайсс.
– Что?
– Ничего. Восхищена твоей жертвенностью, – саркастично ответила та.
– Девочки, нам надо решить, что с него взять за аренду Блейк, –
заговорщическим тоном предложила Янг. – Как насче-е-е-ет… поездки на пляж? В
его автодоме, со всеми удобствами! Море, мороженое, вкусная еда, настолки по
вечерам, все, что нужно после экзаменационной недели! А?
– Я поведу! – тут же застолбила себе место за рулем Руби.
– Хм… думаю, так будет только справедливо… – протянула Вайсс. – Во сколько
они возвращаются?
– Блейк написала, что в три часа дня, – ответила Янг, лишь на мгновение
опередив саму Руби.
– Пойдем их встречать? – предложила Руби.
– Спрашиваешь! – она коротко взглянула на свиток. – Быстренько
переодеваемся и побежали, до следующего булхеда осталось всего сорок минут.
Руби не терпелось похвастаться Лайну своими результатами. И, конечно же,
послушать об их с Блейк приключениях, он обещал рассказать о них лично. Она
успела соскучиться за эту неделю, и толпа была единственным, что ей помешало с
радостным воплем броситься к напарнику, едва она увидела его черно-белую
шевелюру.
– О, нас встречают, – он улыбнулся, заметив их. – Всем привет. Янг, возвращаю
тебе напарницу, в целости и сохранности, и ни один волос не упал с ее головы.
– Чудом, не иначе, – прокомментировала Блейк.
– И это я получаю в благодарность за отмазку от экзаменов и неделю отдыха в
Мистрале, – сокрушенно покачал головой Лайн, но лукавая улыбка выдавала, что он
не всерьез.
479/539
– После такого отдыха нужен отдых, – отрезала Блейк.
– И это прекрасно сочетается с нашими планами! Лисенок, мы решили, что в
качестве компенсации за недельную аренду моей напарницы мы возьмем в
недельную аренду тебя и поедем праздновать окончание триместра куда-нибудь
на море.
– Вы собираетесь на отдых с ним?! – скептически поинтересовалась Блейк. –
Человеком, который неприятности если не находит, то организовывает?
– Руби, твоего напарника обижают, – ехидно сказала Янг. – Скажи что-нибудь в
его защиту?
– Не сможет, – наигранно-грустно признал Лайн. – Объективная истина.
– Смогу! – вскинулась Руби. – В Менаджери! Э… и в Вакуо… и в… – Руби
осеклась, осознав правоту Блейк.
– Зато жизнь нескучная! – сменил грусть на бодрость Лайн. – Но вообще идея
мне нравится. У меня есть несколько дел в Вейле, а потом можем махнуть куда
захотите. Если, конечно, не боитесь что это путешествие поменяет политический,
экономический или, на крайний случай, естественный ландшафт Ремнанта.
– Ха, если это действительно так, то я ни за что не пропущу веселье! – заявила
Янг.
Блейк тяжело вздохнула.
– Так вы успешно съездили-то? Давайте забьемся куда-нибудь и вы нам все
расскажете!
Они пошли в съемную квартиру Лайна, и, на скорую руку приготовив большую
пиццу, напарник рассказал, как прошло их путешествие. Блейк лишь изредка
вставляла пару слов уточнений.
– Значит, вам удалось узнать, что Прах похищает не Белый Клык… – задумчиво
резюмировала Вайсс. – Но зачем это Торчвику?
– Скорее всего он ширма для чьих-то еще операций, – пожал плечами Лайн. –
Скорее всего, местной ячейки Клыка, чей лидер решил забраться повыше. Все
согласно моим ранним прогнозам.
– То есть, это какая-то тайная фракция Атласа? – скептически
поинтересовалась Вайсс.
– Мотив есть. Деньги есть.
– Фракции нет, – в тон ему ответила Вайсс.
– Учитывая их наиболее вероятную цель, трубить о своих целях на весь мир им
сейчас только навредит. Но пока у нас недостаточно информации.
– И что будем делать?
– Отдыхать, – улыбнулся Лайн. – И еще я хочу понаблюдать, изменится ли что-
то после той информации, что мы вбросили Белому Клыку.
– Что за информации? – подалась вперед Вайсс.
– Да некоторые доказательства моего анализа, к чему идет Белый Клык в
целом, только от вождя Менаджери. Кстати, у нас там была стычка с одним
высокопоставленным членом Клыка, и он, скорее всего, будет мне мстить. Так что,
Руби, тебя ждет новый виток бесчеловечных тренировок. Вайсс, ты говорила, тебя
учили профайлингу? Можешь поделиться учебными материалами?
– Хм-м-м… – она прищуренно посмотрела на фавна. – Если я буду
присутствовать на уроках.
– Я тоже не откажусь, – присоединилась Блейк.
Лайн вопросительно посмотрел на Янг. Та поморщила нос.
– Только присутствовать или обучаться? – пожав плечами на реакцию Янг,
спросил фавн у Вайсс.
– А в чем разница?
– В практике. Очень, очень большом количестве практики.
– Обучаться, конечно же! – Уверенно заявила Вайсс. Блейк согласно кивнула.
Губы напарника на мгновение сложились в хитрую, довольную улыбку. Руби
поёжилась: он так же улыбался, когда обещал ей практику использования ауры, а
потом увез ее в ту лунную долину, где из-под земли бьет кипяток, и заставил
480/539
тренироваться там. И практики было очень-очень много.
– Решено, тогда жду материалы. Так, время к вечеру, вы у меня остаетесь, или
поедете в Бикон?
– Конечно, у тебя! Раз мы решили ехать на отдых, то нужно хорошенько
закупиться, и чем терять время на полет до Вейла, я лучше подольше посплю.
Кроме того, мне интересно, чем тут кормят на завтрак! – с нахальной ухмылкой
заявила Янг.
– В таком случае надо сходить за продуктами, – пожал плечами Лайн.
– Я закрыла триместр на “отлично”, – наконец-то нашла момент чтобы
похвастаться Руби и сделала щенячьи глаза. – Можно мне награду?
– Тирамису? – широко улыбнулся Лайн.
Руби робко кивнула.
– Ведро? – вкрадчиво уточнил он.
Руби закивала так часто, что все присутствующие расхохотались.
– Тогда идем в набег на супермаркет.
***
Когда я увидел атласские корабли над Вейлом, я не обратил внимания, решив,

что это эскорт для стадиона Вайтела. Когда они оказались на месте и утром, я
решил проверить в сети, сколько времени они здесь, и прочитанное меня не
обрадовало. Они не только висят в небе уже пятый день, но и их присутствие
одобрено Советом Вейла.
Интересно пляшут бабы по четыре штуки в ряд. Военные корабли Атласа над
Вейлом, и, несмотря на недовольство людей, никто их убирать не собирается… это
добавляет некоторые переменные в задачу. Теперь, помимо Белого Клыка и
похитительницы сил Эмбер, появились вояки Атласа, ждущие своего часа. И это
вызывает определенные сомнения в первоначальных выводах. Я предполагал, что
воровка магии использует Торчвика, чтобы союзное ей крыло Белого Клыка не
вызывало любопытства у головной организации… но что если за Торчвиком стоит
Атлас? Если их план по захвату мира начинается с этого фестиваля Вайтела, то все
события в городе могут быть делом их рук. С другой стороны, у Атласа нет
необходимости использовать ширму. Или нет? Раньше я думал, что они
финансируют Клык, но теперь знаю, что деньги у Сиенны свои, и Атлас, используя
эту дуру, вообще ничего не теряет. Таким образом… нет. Это слишком сложно, а
сложные планы имеют привычку разваливаться при столкновении с реальностью.
Думаю, стоит поболтать с Озпином и получить более-менее достоверную
информацию из первых рук. Самого Оза тоже было бы неплохо допросить, но я
опасаюсь. Вдруг он сможет меня узнать? Все же, о том, что может магия вне боя, я
осведомлен мало, а сейчас мне есть, что терять. Во-первых, это очень интересная
жизнь, и я не хотел бы ее лишиться. Во-вторых, от меня зависит выживание
среброглазых и Эмбер.
– Лайн, смотри, Пенни! – окликнула меня Руби, с которой мы сейчас сидели за
столиком летнего кафе, ожидая, пока остальная часть команды закупится
тряпками.
Я поднял голову и посмотрел в указанную сторону. Да, вдали действительно
виднелась знакомая рыжая голова.
– Пойдем поболтаем, – тут же поднялся я. – Последний раз я ее видел во время
той стычки в доках. Раз уж мы решили ее дружить, то надо хотя бы номерами
свитков обменяться.
– Лайн! – укоризненно воскликнула моя напарница. – Ты опять говоришь как
злодей!
– Что значит “как”? – возмутился я.
– Ла-а-айн…
Нагнать рыжего гиноида было делом одной минуты.
481/539
– Пенни! – радостно выпрыгнула на нее Руби. – Ты где была? Мы не виделись
уже несколько недель!
Я с интересом наблюдал за поведением девочки-робота. Мне было интересно,
чем она выдает себя тем, кто не пользуется аурной эхолокацией. Первое что
бросалось в глаза – пластика движений. Она у нее неправильная, равномерно-
плавная и ограниченная в степенях свободы. Живые мышцы всегда дают люфты и
ошибки. Когда мы идем, мы непроизвольно двигаем руками, и это движение будет
немножко другим для каждого шага. У нее оно одинаковое, но, за счет небольшой
амплитуды, это не слишком бросается в глаза. Я это замечаю лишь поскольку
сначала долго играл в театре, а затем этим же театром руководил.
Зеленые глаза девушки-робота на мгновение расширились, но лицо почти сразу
вернулось к спокойно-нейтральному выражению. Окей, в пластике тела T-800
выигрывает, но в воспроизведении эмоций проигрывает подчистую.
– Извините, вы обознались, – вежливо сказала девочка. – Мне надо идти.
И, отвернувшись, она пошла дальше, немного ускорив шаг.
– Интересная реакция, – усмехнулся я.
Руби решительно пошла за ней.
– Пенни! – она обогнала ее и встала у нее на пути, вынудив остановиться. – У
тебя все хорошо?
Рободевочка, не глядя на Руби, плавным движением головы осмотрела
окружение.
– Вы меня с кем-то перепутали, – откликнулась она и вновь пошла вперед.
– Пенни, стой! Я не знаю что случилось, но если я могу что-то сделать…
– Руби, судя по ее поведению, за ней следят, – сказал я. – Похоже, ее участие в
той ситуации с доками имело последствия.
– Следят?! – моя напарница начала вращать головой, в поисках возможных
соглядатаев.
– Руби, веди себя естественно, – вздохнул я. – Не порти подруге жизнь. Ей явно
запретили с нами общаться. Пенни, если тебя это устраивает, то мы не будем тебе
надоедать.
– Не устраивает, – тихо ответила она, почти не шевеля губами. – Говорить здесь
небезопасно.
– Скажи адрес, и мы встретимся там.
– Вторая Торговая улица, на перекрестке с Зеленым бульваром.
– Будем ждать там, – я положил руку на плечо Руби, и заговорил громче. –
Обознались. С кем не бывает.
– Извините, пожалуйста, – подыграла она, Пенни кивнула, и мы развернулись
обратно к кафе.
Взяв себе и Руби по большому мороженому, украшенному сверху небольшим
печеньем, я беззаботно пошел в сторону рыночной площади, от которой и
начинались три торговых улицы.
– Ты видел, кто за ней следит? – предположила Руби шепотом.
– Не шепчи, у нас никаких тайн нет, – усмехнулся я, куснув мороженое. – Я
никого не видел, но ее поведение говорит само за себя. Она постоянно
осматривала окрестности, и прикинулась, что незнакома с нами. Вывод о том, что
ей запретили общаться с нами и могли приставить соглядатая, просто
напрашивается.
– Точно… – Руби задумчиво кивнула. – Но кто мог ей запретить? И почему?
– Предположу, что родители. Предположу, что потому что мы плохая компания,
и из-за нас она влезла в неприятности.
– Но ведь она же Охотница!
– Не все предоставляют своим детям свободу. Вайсс, вон, пришлось
практически убежать от отца. С родными и близкими всегда сложно, когда мнения
расходятся. Да и Тайянг не слишком горел желанием тебя отпускать.
– Угу…
Мы неторопливо перешли на Вторую Торговую и продолжили путь. Вполне
482/539
обычный прогулочный маршрут, ничего подозрительного. Впрочем, я и не ощущал
за собой никакой слежки, однако, не уверен что я могу ее ощутить, если за мной
будет наблюдать какой-нибудь дрон или что-то вроде.
– О, нас уже ждут.
Пенни действительно стояла около небольшой кафешки, и периодически
оглядывалась по сторонам. По ее позе можно было уверенно сказать, что она
нервничает. Охо-хо… хотелось бы сказать “вот до чего техника дошла”, но, боюсь,
дело тут совсем не в совершенстве технологий.
Руби скользнула вперед при помощи Проявления и легонько коснулась плеча
Пенни. Та немного вздрогнула, но, узнав Руби, расслабилась. Обменявшись
улыбками, девочки подождали меня, а затем Пенни потянула нас в сторону от
оживленных улиц.
– Привет, Пенни. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить тебя за помощь в
порту. Сильно тебе за это влетело?
– Нет! – даже немного ужаснулась моему предположению Пенни. – Ничего
такого. Папа очень беспокоился за меня, но он меня не наказывал!
Хотел бы я посмотреть, как можно наказать робота…
– Разве он не запретил тебе разговаривать со мной или Лайном? –
обеспокоенно спросила Руби.
– Нет, это был не он… – она немного поджала губы.
– Можешь не говорить, если не хочешь, – сказал я.
– Спасибо, – коротко кивнула Пенни. – И извините.
– Ничего страшного! Мой папа тоже очень расстроился, когда узнал про
передрягу в Вакуо, – нервно рассмеялась Руби. – Я даже думала, что он вновь
попытается вернуть меня в Бикон.
– Разве ты не учишься там? – удивилась Пенни.
– Да, и нет. У нас договор с директором Озпином, – ответил я. – Я учу Руби, а
она путешествует со мной. Но она должна сдавать экзамены и практические
занятия вместе со всеми. Руби как раз сдала все экзамены на отлично, и мы, вместе
с ее командой, решили съездить на море.
– Точно! Пенни, хочешь с нами? – воспрянула Руби.
– Я хочу, но… вряд ли мне разрешат… – неуверенно ответила рободевочка.
– Может, мы можем как-то помочь? Поговорить с твоим отцом, например? Я,
все-таки, даже официально А-ранговый Охотник, со мной никому из вас ничего не
угрожает. Мы можем даже попросить директора Озпина подтвердить мою
квалификацию.
– Вы настолько дружны с директором? – немного воспряла она. – Тогда я узнаю
у папы!
– О, смотрите, – ткнула Руби в просвет между домами. – Кажется, там
презентация военной техники, о которой говорили в новостях! Давайте посмотрим!
– Только издалека, – уточнил я, бросив короткий взгляд на Пенни. – Не хочу
лезть в эту толпу.
– Ага!
Пройдя между домов, мы оказались на краю небольшого сквера с большой
площадью для выступлений посередине. Сейчас на ней не было сцены, только два
контейнера, перед каждым из которых стояла шеренга роботов, в которых я сразу
узнал “атлессианских рыцарей”. Почти те же самые, что вдохновили меня на
написание “Терминатора”. Посредине же площади находилась пока что статичная
голограмма высокого человека в форме. Генерал Айронвуд, директор академии
Атлас, главнокомандующий военными силами Атласа, а так же, за счет этого,
владелец сразу двух кресел в Совете Атласа. Двух из пяти. Из одного лишь
перечисления понятно, что власть он любит.
– О, железные болванчики, – хмыкнул я, глянув на роботов. – Восхищаюсь
технологией и всесторонне не одобряю массовое применение.
– Почему? Они ведь крутые! – возмутилась Руби.
– Потому что это своеобразные "Гримм людей". Бездушные твари,
483/539
предназначенные уничтожать тех, на кого указывает программа. Только программа
этих игрушек может указывать не только на Гримм, а вообще на кого угодно. Пфе.
Люди вечно пытаются переложить на кого-нибудь свою работу и вечно забывают
важную вещь: тот кто пожертвовал свободой ради безопасности, лишился и того, и
другого…
– Неправда! Они могут делать множество других вещей!
– Долгие годы АР-130 был стандартом безопасности в Ремнанте, – наш спор
прекратила ожившая голограмма Айронвуда. – И они отлично послужили! Разве вы
не согласны? Разве нет?
Я хмыкнул. Народ загомонил, попавшись на примитивную технику управления
толпой, и игнорируя то, что это всего лишь запись. Кто-то захлопал, толпа
подхватила, и под аплодисменты шеренга роботов одновременно склонилась,
приложив руку к “сердцу”.
– Но! Королевство Атлас это двигатель инноваций, – продолжил короткий сеанс
пропаганды голографический Айронвуд. – И развитие технологий требует нового
стандарта!
Рольставни на контейнерах начали подниматься, демонстрируя их содержимое:
еще две шеренги роботов. Дизайн стал более гладким и, как бы, хищным. Если
старые модели были похожи на механизированный рыцарский доспех, то новые
напоминали футуристичные скафандры.
– Представляю вам… Атлессианских рыцарей второго поколения!
Роботы в контейнерах одинаковым движением повернулись и дали пинка
старым моделям, которые все еще стояли в рыцарском поклоне.
– Умнее. Элегантнее. И, надо сказать, не такие страшные, – под аплодисменты
продолжал Айронвуд, в то время как мое лицо скривилось в отвращении.
– Вот он, менталитет Атласа во всей красе, – неприязненно произнес я, глядя
на разворачивающуюся внизу картину.
– В смысле?! – обернулась на меня Руби. – Все же круто!
– Старые атлессианские рыцари, по его словам, служили верой и правдой
долгое время. И вот, появилась новая модель, которая заменит их. Это можно было
бы обставить в разном ключе, но на мой взгляд, лучший – тот, в котором новая
модель пожмет руку старой, за беспорочную службу, возьмет оружие из ее рук, и
начнет, не знаю, патрулировать или что-то в этом духе. Что мы видим вместо этого?
Я указал вниз, где роботы изображали “пальцы пистолетики” и
демонстрировали “стальные мышцы” в бодибилдерских позах.
– Мы видим, как новая модель пинает старую, чтобы та растянулась по земле, а
сама красиво позирует, показывая, какая она классная. Все это так... по-атласски.
“Отжил свое? Теперь ты мусор, и никакие предыдущие заслуги этого не изменят”.
Глаза Руби расширились. Так она на это не смотрела… по лицу Пенни тоже
пробежала заметная тень.
– Но ведь… ведь… ТАК НЕЛЬЗЯ! – громко воскликнула она.
Народ на нее внимания не обратил: на сцене голограмма Айронвуда сменилась
голограммой небольшой мехи в стиле старого мультика Exosquad. Надо полагать,
закон квадрата-куба они обходят использованием гравипраха в конструкции…
надеюсь, ОБЧР высотой с десятиэтажку они еще не строят? Если строят, то, думаю,
Рен должен спасти мир. Ведь он – обычный мистральский школьник.
– Нам лучше пойти куда-нибудь еще, – напряженно сказала Пенни.
– А?
Солдаты, стоявшие сбоку от сцены, в отличие от людей, нас заметили – и один
из них тут же приложил палец к уху, слушай приказ. Пенни, не дожидаясь их
действий, припустила в переулок, заставив Руби удивленно оглянуться, а затем
снова перевести взгляд на солдат, которые уже бежали в нашу сторону.
– Как интересно, – промурлыкал я.
– Лайн, за ней!
Неужели Шодан-прототип наконец ощутила искру собственного величия и
решила сбежать от эксплуататорских мясных мешков, чтобы построить свой парк
484/539
развлечений с блекджеком и шлюхами? Вот это был бы поворот!
Солдаты, похоже, были не простые, поскольку ухитрялись не отставать от трех
использующих ауру Охотников. И даже, пользуясь преимуществом длинных ног,
медленно сокращали расстояние, несмотря на то, что бежали мы по переулкам.
– Используй Проявление, оторвитесь от них и спрячьтесь где-нибудь! – сказал
я, поравнявшись с Руби.
– А ты?
– Отвлеку их, – ответил я голосом Пенни. – Пришли потом мне на свиток
геомаркер.
– Спасибо! – просияла Руби.
– Тогда, на счет три! – едва мы завернули за очередной поворот, за которым
оказалась развилка, я воскликнул. – Три!!!
Руби тут же устремилась вперед словно болванка рейлгана, я же повернул в
левый переулок и тоже ускорился при помощи гравипраха.
– Быстрее! Они почти догнали! – громко закричал я голосом Пенни. – Ну же!
Повернув назад ухо, я ухмыльнулся. Топот за мной, а значит, девчонки
оторвались. Теперь в этот переулок, затем в этот переулок…
– Еще чуть-чуть, и мы сможем спрятаться! – вновь крикнул я чужим голосом,
пробежал еще чуть-чуть и, разложив крыло, вспорхнул на крышу ближайшего
здания. Топот преследователей пронесся внизу.
– Они должны быть где-то здесь! – крикнул один из солдат.
Отлично, вот и ищите. Я побежал по крышам в ту сторону, куда выстрелила
собой Руби, и, перелетая через проспект, увидел большую вмятину в асфальте и
стоящий перед ней грузовик со слегка поврежденной кабиной… и отпечатками
человеческих рук в металле. Но крови не было, я специально убедился,
остановившись на крыше здания и внимательно глянув на место аварии, прежде
чем рвануть дальше. Водителю моя помощь не требуется, тут в качестве средства
безопасности используются гравикомпенсаторы, гасящие импульс, а вот Руби и
Пенни может понадобиться. Уверен, что причиной аварии послужили они. К тому
же, там начинает собираться толпа, не хватало еще попасться им на глаза.
Хорошо, что люди не часто смотрят вверх.
Еще один короткий рывок по крышам, и я нагнал беглянок.
– …что происходит?! Почему ты убегаешь? Как ты это сделала?! – Руби, активно
жестикулируя, засыпала Пенни вопросами. Я мягко приземлился рядом. – Лайн!
– Я не могу! – паникующим голосом воскликнула Пенни, не зная куда спрятать
руки. – Все в порядке! Ик! Я не хочу об этом говорить! Ик!
– Пенни, просто скажи в чем дело, я помогу тебе! Мы поможем тебе! –
воскликнула Руби, делая шаг к загнанной в тупик рободевочке.
– Нет! Нет-нет! Ты не поймешь! – она отступала, реагируя как загнанный
зверек, к которому приближался хищник.
Может ли имитировать такое искусственный интеллект? Язык тела, интонации,
эмоции?
– Дай мне попытаться! – продолжала приближаться к ней Руби. Осторожно,
будто к самоубийце на краю небоскреба. – Ты можешь нам доверять!
– Ты моя подруга, да? – Пенни, решившись, развернулась к моей напарнице и
сделала шаг вперед. – Обещаешь, что останешься моей подругой?!
– Я обещаю, – уверенно и успокаивающе произнесла Руби.
Я чуть улыбнулся неуместному воспоминанию. Среброглазая и один глупый-
глупый перерожденец, не сумевший совладать с биохимией тела… те же
интонации. То же уверенное обещание.
– Руби… я… не настоящая… – тихо сказала Пенни и протянула ей раскрытые
ладони. Металлические ладони, с которых лохмотьями свисала синтетическая
кожа.
– Оу… – тихо выдохнула Руби, таращась на них. А затем обернулась ко мне с
искренним возмущением на лице. – Лайн! Ты знал! Ты с самого начала знал!!! Ты
поэтому так на нее среагировал!
485/539
Я хмыкнул, подходя ближе.
– Ну знал.
– Знал? – растерялась Пенни. – Но… откуда?
– Аурная эхолокация, слышала про такое? – улыбнулся я. – При достаточном
опыте владения, ею можно просвечивать людей насквозь. Я периодически пускаю
импульс, отклик от тебя был неожиданным, поэтому я изучил тебя
целенаправленно.
– Но почему ты мне не сказал?! – возмутилась Руби.
– Мне было искренне интересно, когда ты заметишь сама, – я пожал плечами. –
У Пенни хватает мелких проколов даже без этого.
– Но тогда… – Руби растерянно посмотрела на Пенни. – Получается, ты… робот?
– Я первый в мире искусственный человек, способный генерировать Ауру, –
тихо ответила Пенни. – Я не настоящая…
Руби сделала два шага вперед, и взяла ее ладони в свои.
– Я так не думаю, – мягко сказала она и улыбнулась. – Думаешь, из-за того что
если у тебя внутри детали, а не органы, то ты менее живая и настоящая чем я?
– Нет, я… – смутилась Пенни, а затем посмотрела на Руби недоуменно. – Ты
очень легко приняла это…
– I remember the days when I was a little kid,
The moon was so far away, the life had so low speed,
I had a dream to find a robot friend,
But I didn’t think about her design and brand,
She was a shining hero, she was immortal,
She could take me to the school through the gravi-portal… [9] – пропел я, чем
надежно привлек к себе внимание девчонок.
– Разве ты не против машин? – удивленно спросила Пенни. – Ты ведь Скайхай,
машины враги во всех твоих книгах…
– Ты не такая, как те штуки, которых мы видели раньше. У тебя есть сердце. И
душа, я чувствую это!
– О… О… Руби, ты лучший друг, о котором только можно мечтать! – Пенни
сграбастала ее в объятия и стиснула так, что я отчетливо услышал писк.
– Между прочим, она права, Пенни, – усмехнулся я, глядя на них. – Возможно,
тебе об этом не говорили, или же тебе нельзя говорить об этом нам, но ты не
“машина, которая умеет вырабатывать ауру”. Ты “человеческая душа, которую
затолкали в механическое тело”.
– Почему ты так думаешь? – удивленно посмотрела на меня Пенни, выпустив
Руби из кольца рук.
– Я очень тонко различаю оттенки энергии, которые приобретает моя аура,
сталкиваясь с различными видами праха. У тебя в груди есть ядро из очень
необычного праха, который я уже встречал в одной очень сомнительной установке.
Руби ее тоже видела. Помнишь? “Блок жизнеобеспечения на двоих”.
– Не может быть… – еле слышно выдохнула Руби, бросив на меня испуганный
взгляд.
– Помнишь, что я говорил, когда мы были там? – я слабо улыбнулся. – О
предназначении этой штуки.
– Нет, это невозможно, – заявила Пенни. – Меня построил мой отец! Он не мог
убить кого-то, чтобы создать меня! Он добрый!
– Он строил тебя один?
– Да! Ик! С небольшой помощью генерала Айронвуда…
– Поэтому за тобой гнались те солдаты! – воскликнула Руби.
– Они просто хотят меня защитить!
– Вопрос только, от чего, – хмыкнул я. – Пенни, а тебе, случайно, не говорили,
зачем ты была создана?
– Мне говорили, что когда-нибудь я буду защищать весь мир.
– Защищать от чего? – воскликнула Руби. – Мы… о нет. Лайн, ты думаешь…
– Я не “думаешь”, я почти уверен. Извините, мне нужно сделать один звонок.
486/539
– Пожалуйста, никому не рассказывай о моем секрете! – всполошилась Пенни. –
Обещай!
– Звонок по другому поводу, – усмехнулся я. – Профессор Озпин, добрый день,
не ожидал что вы так быстро ответите. Да, вы действительно кое-чем можете мне
помочь. Скажите… генерал Айронвуд входит в наш круг по интересам? Он знает и о
ней, и о сказках? Знает… а холодильник вам он привез? Двухкамерный
холодильник. Понятно. Спасибо. Да, я объясню, при личной встрече. До свиданья.
Я закрыл свиток.
– Теперь полностью уверен. Пенни, ты знаешь, от чего ты должна защищать
мир?
– Нет. Генерал Айронвуд сказал, что я узнаю об этом, когда буду готова.
Я медленно кивнул. Похоже, старики в высоких башнях прячут секретики друг
от друга даже состоя в одном тайном обществе. Очень и очень сомневаюсь, что
Озпин знает о Пенни.
Не верится мне, чтобы он одобрил идею роботов, способных стать вместилищем
сил Девы. Полностью подконтрольные маги на радиоуправлении…
– Так уж вышло, что мы с Руби знаем. Члены того же клуба “защитников
мира”… – я хмыкнул. – Куда входит и генерал. Но давайте не будем обсуждать это
здесь, а вместо этого сходим к нам в гости. У нас хороший верстак, уверен, Руби
сможет хоть как-то восстановить кожу у тебя на руках, и мы вместе подумаем, что
мы можем сделать, чтобы это ситуация не стала опасной.
– Опасной? Почему? – удивилась Руби.
– Я думаю, что Айронвуд не сказал Озпину о существовании Пенни, а уж тем
более о деталях того, как ее сделали. Мы владеем сразу несколькими опасными
секретами человека, который, зная кто такой Озпин, скрывает от него
информацию, обладает немалой властью в Атлассе, и атласским же менталитетом,
в котором цель оправдывает любые средства. Я бы ожидал попытку нашего
устранения через пятнадцать минут после того, как он узнает о том, что мы знаем.
– Но откуда он узнает?
Вместо ответа я молча кивнул на Пенни.
– Я не скажу, – заверила она нас.
– Пенни, извини уж, но человеком тебя могут считать Руби, твой отец или я, но
никак не военная машина Атласа. Для них ты экспериментальная, вооруженная до
зубов, передовая разработка с сильным искусственным интеллектом. Тебя бы
просто не выпустили на улицы города, если бы не могли тебя отслеживать и
контролировать, причем тебе об этом знать не только не обязательно, но даже
вредно: чтобы контрмеры, в случае чего, стали для тебя неожиданностью. Вот ты
вернешься сегодня на базу, и тебя спросят: с кем ты провела день? Что ты
ответишь?
– Я весь день гуляла одна! Ик!
Я наклонил голову.
– То есть, с тобой не было никакой Руби Роуз и Данделайна Ланаты? Всем
привиделось?
– Да, кто-то просто обознался. Ик!
– Икота у синтета, как интересно, – хмыкнул я. – Пенни, ты икаешь когда
лжешь?
– Нет! Ик! – она вздохнула. – Да… Папа сказал, что я не должна лгать.
– Если бы он это просто “сказал”, – вздохнул я. – С моей точки зрения, Пенни, в
тебе уже есть и, более того, работает механизм, который отслеживает работу
твоего сознания, определяет ложь и перехватывает контроль над телом, чтобы
икнуть, оповещая окружающих о том, что ты не веришь в собственные слова. Это
ли не механизм контроля? Вот ты уверена, что нет какой-нибудь специальной
команды, которая выключит твое сознание, переключив тело в режим послушного
робота? Что твою память нельзя посмотреть покадрово, словно запись на
видеорегистраторе, во время планового техобслуживания?
– Мою память нельзя посмотреть, но папа оставил подобные вещи, на всякий
487/539
случай… – тихо ответила Пенни. – Но он никогда не пользовался ими без моего
разрешения.
Я переглянулся с Руби. Даже моя наивная напарница понимает, что “не
пользовался без разрешения” не означает, что он не может этого сделать.
– Идем. Решим, что мы с этим сделаем по пути.
– Если Пенни отслеживают, разве не будет плохо, если ее увидят в нашей
квартире? – робко уточнила Руби.
– Мы либо сделаем так, что это не будет иметь значения, либо это не будет
иметь значения после того, как информацию получат у Пенни. Даже если ее не
будут разбирать и просматривать ее память покадрово, мы уже убедились, что
врать она не может.
– Простите… я втянула вас в неприятности.
– Ты в этом не виновата, мы сами навязывались.
– Да, Лайн обязательно что-нибудь придумает! – с энтузиазмом заверила
подругу Руби.
– Вообще-то, уже придумал. Но план нуждается в полировке, наглости и
участии Пенни. Но если все пойдет как надо, то… Пенни, как ты смотришь на то,
чтобы присоединиться к нам с Руби?
– Правда?! – просияла моя напарница.
– Правда?! – поразилась Пенни. – Я… да! С радостью!
– Тогда решено. Цель поставлена, осталось разобраться с незначительными
препятствиями…
Я улыбнулся и посмотрел на висящие в небесах утюги Атласа. Если Озпин
действительно не знает о Пенни, то сегодня вечером их здесь уже не будет.
Как и обещал, я написал, почему ГГ против гаремов. Гарем убивает, но если

владелец оказывается ему не по зубам, то гарем начинает пожирать сам себя.
Это коты, если им заняться нечем, яйца лижут. Ограниченный контингент
разумных в замкнутом помещении, не объединенный единой целью, всегда начнет
устраивать разброд и шатания, порой с летальным исходом. Независимо от пола и
IQ.
Сиенна неплохой боец, но как лидер... самоуверенная тигра привыкла к битвам

лицом к лицу, а не к тому, что ее ближайшие соратники будут вокруг нее интриги
плести. Ничего, научится еще. Или помрет.
Belthazor prime - компетентности в Клык пока не завезли, увы. С начала правления
Сиенны, самым крутым специалистом в их рядах был Торчвик.
Адам и почему он так легко проиграл. По сериалу, он не кажется мне особо крутым
бойцом. За исключением Проявления, которое разрезает все пополам даже сквозь
Ауру, он:
1. Зассал даже драться с Синдер, ей хватило дать зуботычин его миньонам.
2. В конечном итоге был убит Блейк и Янг.
В промежутке между этими событиями он дрался только с теми противниками,
которых мог бы любой второкурсник Бикона положить. Если бы Блейк не боялась
его, то они бы еще в третьем сезоне его угробили.
Мораль: страх это маленькая смерть, влекущая за собой полное уничтожение.
По поводу "автор не любит Атлас" - сцена из сериала, где новые роботы пинком
валят старых во время презентации это канон. Второй сезон, третья серия, 9:04. У
кого есть другие трактовки, прошу.
488/539
Глава 25 - Маленькая победа
Поднявшись на лифте, я шагнул в зал шестеренок и с удивлением

увидел, что Озпин в кабинете не один. В смысле, что кроме Глинды тут
присутствовал и некий атласский генерал. Вспомни солнце, вот и лучик… кажется,
план придется немного форсировать.
– Добрый вечер директор Озпин, Глинда… – я улыбнулся и посмотрел на
генерала. – Приветствую и вас, наместник. Или вы предпочитаете титул
"повелитель" в это время суток? Может, "владыка"?
Глинда тяжело вздохнула, прикладывая ладонь к лицу. Озпин вскинул брови и
чуть улыбнулся, прежде чем сделать глоток из своей кружки.
– Меня зовут Джеймс Айронвуд, – приятным, располагающим баритоном
произнес генерал. – И как мне сказали, мы делаем одно дело.
– В небесах моей родины висят боевые корабли чужого государства, а ее землю
топчут солдаты спустившиеся с этих кораблей. Верховная власть бездействует… я
никак не могу делать с вами одно дело, генерал. Будучи гражданином Вейла, я
юридически не могу оккупировать собственную страну.
– Я говорил тебе, Джеймс, – произнес Озпин после тихого фырка в чашку,
который, вероятно, только я и услышал благодаря лисьим ушам. – Что своими
действиями ты лишь добьешься непонимания.
– Людям нужна защита, – твердо ответил генерал. – Это важнее любого
непонимания, особенно, когда в городе действуют люди Салем!
– Боевые корабли и пехота определенно помогут, владыка, – иронично сказал я.
– Предлагаю оцепить Вейл, закрыть небо, ввести комендантский час, а затем
проверять дома один за другим, допрашивая их жителей, до тех пор, пока мы не
поймаем проклятых лазутчиков! А как поймаем, придумаем другой повод для того,
чтобы оставить Вейл под строгим контролем Атласа.
– Великая Война закончилась почти сто лет назад, и все эти годы Атлас
работал над тем, чтобы искупить вину Мантла перед Ремнантом, – вновь
проигнорировал издевку Айронвуд. – Мы добились в этом впечатляющих успехов…
– Факт, ваши военные силы в городе, а он еще не пылает в огне восстания, –
перебил я его. – Это всего лишь слова, генерал. Слова высокопоставленного,
влюбленного во власть политика, происходящего из неразборчивого в средствах
народа. О их ценности вы можете догадаться.
– Мне кажется, вы перегибаете палку, мистер Ланата, – сказала Глинда.
– В чем? Я говорю, опираясь на факты. Флот над городом есть, вооруженные
солдаты разгуливают по улицам, я видел их собственными глазами. Джеймс
Айронвуд здесь, является одновременно директором академии Охотников,
генералом армии и двумя советниками своего государства сразу. Что же касается
атлассианской неразборчивости в средствах, то вы можете посмотреть запись
сегодняшней презентации боевой техники Атласа. Там, после слов о том, как
старая модель прекрасно послужила, поклонившихся роботов пинает в спину новая
модель, чтобы сразу после этого позировать в крутых позах. Атлас, как он есть: "ты
нам больше не нужен, умри".
– В Атласе до сих пор есть проблемы с предвзятостью и расизмом по
отношению к фавнам. Наверное, вы видите какую-то высшую справедливость в
том, что сейчас с расизмом и предвзятостью относитесь ко мне?
Как вывернул красиво – это не факты, это моя предвзятость.
– Ну так переубедите меня, генерал. Вам слово.
– Спасибо, – какой он, однако, непрошибаемо вежливый и корректный. – Начну с
последнего. Я не задумывался об этом, но ваша правда, я признаю, что
презентация… нуждается в переработке. Однако, делать на этой основе выводы о
всем народе Атласа это ни что иное как расизм и предвзятость. Тем более, что это
были всего лишь машины.
489/539
– Арклайт. Место где я стал собой нынешним. Вы наверняка знаете эту историю
и видели доказательства, собранные Озпином после того, как Эмбер приняла меня
в семью. Там было то же самое отношение, генерал. "Ваше время прошло, умрите".
Но, наверное, это были всего лишь фавны. Только, генерал, "это всего лишь" –
часть вашего мышления, всей вашей культуры. Всего лишь, всего лишь фавны,
всего лишь машины, всего лишь незначительная жертва по сравнению с великой
целью, большой и чистой, словно с мылом вымытый голиаф.
– Я сочувствую вашей утрате, – склонил голову генерал. – И могу понять, что
опыт пережитого отравляет отношение к Атласу в целом. Но разве вы не ищете все
новые и новые возможности подтвердить свою предвзятость? Пытались ли вы
найти что-то хорошее? Несмотря на смелые слова о нашей культуре, я сомневаюсь
в том, что вы настолько хорошо владеете предметом. Наше искусство, литература,
поэзия? Тоже сплошное пренебрежение человечностью?
Сильное утверждение, между прочим! И психологичное. Сразу виден опыт
работы с трудными подростками… или пройденный курс психотерапии. В любом из
возможных смыслов.
– Твой жребий – Бремя Белых.
Как в изгнанье пошли,
Своих сыновей на службу
Темным сынам земли.
На каторжную работу –
Нету ее лютей,
Править тупой толпою
То дьяволов, то детей.[10]
Продекламировал я и слегка улыбнулся.
– Твой жребий – Бремя Белых.
Но это не трон, а труд:
Промасленная одежда,
И ломота, и зуд.
Дороги и причалы
Потомкам понастрой,
Жизнь положи на это –
И ляг в земле чужой.
В ответ продекламировал Айронвуд другую строфу. [11]
– Хороший пример. В этом стихотворении я вижу лучшие наши черты:
скромность, трудолюбие, самоотверженность.
– Конечно. Вы ведь "белый" и с гордостью готовы нести свое тяжкое "бремя
править". Дитя своей культуры, с которой я вполне знаком, как видите.
– Ваш выбор стиха и его трактовка только подтверждает вашу предвзятость. Я
лишь прошу подумать об этом как-нибудь.
– Я с радостью выполню вашу просьбу, генерал, – он чуть улыбнулся и кивнул,
прежде чем я дополнил. – Сразу после того как ваш флот покинет Вейл, а трагедии
вроде Арклайта получат беспристрастное расследование. Красивый способ сказать
"никогда", правда?
Он вздохнул и решил сменить тему.
– Вы описали меня как влюбленного во власть политика, основываясь на
занимаемых мной должностях, и это тоже результат вашей предвзятости. Я не
стремлюсь к власти. Я лишь исполняю свой долг: обеспечиваю спокойную и мирную
жизнь жителям Атласа и союзных королевств. Мои должности лишь признание
тяжелого и честного труда, пролитого пота и крови. Я служу людям, не правлю
ими.
– Я позволю себе вмешаться в вашу интереснейшую беседу и подтвердить
слова Джеймса, – произнес Озпин. – Он действительно человек высоких моральных
качеств и многим пожертвовал на благо людей.
– Входит ли в список этих качеств честность?
– Безусловно, – кивнул Озпин.
490/539
– Тогда, раз уж вы честный человек, генерал, и мы делаем одно дело,
расскажите мне о проекте "Пенни".
Мужик совершенно непрошибаем. На лице ни один мускул не дрогнул, а тело
осталось сидеть в расслабленной позе.
– Боюсь, я не понимаю, о чем речь.
Бинго. Озпин не знает!
– Уверены, генерал? – ухмыльнулся я. – Подумайте еще раз. О цене лжи… наш
бессмертный лидер очень высокого мнения о вас. Он считает вас честным
человеком. Доверие трудно заработать, но легко потерять, особенно если вы
солжете сейчас, а потом все раскроется. Ведь все обязательно раскроется. Или вы
собираетесь прятать ее вечно?
Айронвуд нахмурился.
– Джеймс? О чем говорит мистер Ланата?
Он тяжело вздохнул.
– Об одном из тщательно охраняемых секретов Атласа, и по окончанию этого
разговора я хотел бы знать, откуда он о нем узнал.
– Не буду терзать вас любопытством, генерал. Просто увидел, как сейчас вижу,
что вся правая половина вашего тела это один большой протез.
– Аурная эхолокация, – понимающе кивнул он. – Хорошо. Извини, Оз, я не
собирался долго прятать эту информацию и хотел рассказать об этом после
турнира. Одна из студенток, выступающих на фестивале от моей академии, на
самом деле не простой человек. Она – вершина технологических достижений
Атласа в области роботехники и изучения ауры.
– Джеймс, ты протащил на фестиваль робота?! – воскликнула Глинда. –
Поверить не могу!
– Она не просто робот, – покачал головой он. – Она искусственный человек и
способна генерировать ауру.
– Что? Как?! – опешила наша блондинистая замдекана.
– Это сложный процесс, в котором я и сам не все понимаю…
– Я могу рассказать в общих чертах, – с улыбкой вклинился я. – В Атласе
синтезировали новый вид праха, способный, как минимум, удерживать ауру, не
давая ей рассеиваться. Из этого праха сделано ядро Пенни. И этот же прах
находится в "системе 3" двухкамерного аппарата, который стоит в подвале.
Интересного такого аппарата, в котором одна камера имеет сложную систему
жизнеобеспечения, вплоть до криосна, а вторая камера имеет только подключение
"системы 3". На мой взгляд, проект "Пенни" это не искусственный человек, а
человеческая душа, вырванная из живого тела и поселенная в теле механическом.
Личная память, как я понял из общения с самой Пенни, при этом теряется. Очень
удобно. В одну камеру кладешь человека, из другой вытаскиваешь робота с аурой,
тело утилизируешь. Или еще лучше: в одну камеру кладешь Деву, а из другой
вытаскиваешь робота с магией, тело утилизируешь. Мне только интересно, сколько
тел было утилизировано, прежде чем технологию отработали до того уровня, что
стоит в подвале.
– Это правда, Джеймс? – спокойно спросил Озпин, в то время как Глинду мои
догадки шокировали.
– Все не так… – с досадой выдохнул он, потирая лоб. – Отдам вам должное,
мистер Ланата, вы мастерски сеете раздор.
– Ну так не давайте мне для этого возможностей, генерал, – холодно ответил я.
– Не тому, кто ведет сомнительные дела за спиной соратников, жаловаться на
последствия.
– Не было никаких сомнительных дел! – впервые показал эмоции Айронвуд. –
Аппарат никогда не испытывали на людях, только на животных! Пенни не имеет
собственной души, лишь частицу души ее создателя, которую тот отдал
добровольно, отделив ее с помощью собственного Проявления! И на основе этого
Проявления, изучая его, он и создал транспондер ауры!
– Прекрасная в своей бездоказательности история, которая определенно не
491/539
выглядела бы оправданиями на скорую руку, если бы ее рассказали раньше, – с
искренним сочувствием в голосе ответил я. – Предлагаю рассмотреть
последовательность событий: на мою сестру напали неизвестные, сделав с ней что-
то, от чего она начала медленно умирать. Но у Атласа нашлась волшебная машина,
способная сохранить ее жизнь, и все бы хорошо, только в этой машине есть один
маленький неприятный секретик: она так же предназначена для того, чтобы ее с
пользой убить. А спустя несколько месяцев я встречаю андроида, способного
содержать в себе человеческую душу, и этот андроид стремится выступить на
фестивале Вайтела для демонстрации возможностей. Вот совершенно не удивлюсь,
если ваша машина по жизнеобеспечению начнет работать с каждым днем все хуже
и хуже. Чтобы в нужный момент звезды сошлись, и вместо того чтобы применять
экспериментальный "транспондер ауры" на людях, его бы применили на хорошо
показавшем себя андроиде. Все так замечательно укладывается в единый паттерн,
в конце которого Атлас должен был получить подконтрольного робота с силой
Девы, что я не могу заставить себя поверить, что это и не было изначальной целью!
– Тем не менее, это не так, – вернул себе самообладание генерал. – Впрочем, я
признаю, что проект "Пенни" действительно был создан для того, чтобы сохранить
силу Девы, однако, это не имеет никакого отношения к ситуации с Эмбер. Пенни
предназначалась сила Девы Зимы, но скорее всего даже не нынешней, а
следующей. Проект такого уровня нуждается в долгой проработке.
– А "транспондер ауры" и появление здесь вашей креатуры это просто
случайность и стечение обстоятельств.
– Пенни необходимо учиться. Транспондер же единственная причина, по
которой ваша сестра еще жива.
– В Атласе нет высокотехнологичных капсул поддержания жизни, не
укомплектованных механизмом, вырывающим душу из тела? – изобразил я
искреннее удивление, а затем понимающе кивнул. – Знаете, генерал, я вам даже
верю. Звучит очень по-атласски.
– Она умирала! – повысил голос генерал. – Я привез транспондер, потому что
это не только аппарат жизнеобеспечения, но и решение проблемы! Мы не можем
отдать такую силу в руки Салем! Речь шла о безопасности Ремнанта! Благополучии
всего человечества!
– О чем я и говорил, – хмыкнул я. – Цель большая и чистая, как с мылом
вымытый Голиаф. Что по сравнению с ней жизнь какой-то девчонки? Это всего
лишь одна жизнь. Для вас. А для меня это единственная и очень любимая сестра.
– Ты не понимаешь, – вздохнул он, беря себя в руки. – Но если ты хорошо
знаешь Эмбер, ты должен знать, что она бы согласилась на это сама.
– Я бы оторвал голову предлагающему до того, как он закончит предложение, –
блекло улыбнулся я.
– И что было бы с миром, если бы все думали так же?
– Он бы существовал тихо и мирно, без войн и свар. Но всегда находится какой-
нибудь генерал и портит всю идиллию во имя общего блага.
– Я вновь позволю себе вмешаться в вашу беседу, пока она не зашла слишком
далеко, – подал голос Озпин. – Мистер Ланата, я думаю, что вы бы согласились с
точкой зрения Джеймса, если бы речь не шла об Эмбер. Джеймс… я разочарован
тем, что узнаю о подобных вещах последним. Я полагал, что наше доверие
обоюдно.
– Оз, я не собирался скрывать это вечно. Пенни все еще должна многому
научиться, как и проявить себя…
– Ага. Для лучшего обучения ей приказали не общаться с нами, – насмешливо
сказал я. – Руби очень расстроилась, когда Пенни сделала вид, что не знает ее. Или
вы ей память стерли?
– Нет, это невозможно. Я опасался, что она выдаст свою природу, – вздохнул
генерал. – Но раз она и так не является для вас тайной, то приказ будет отозван.
– О, Руби будет счастлива, – криво ухмыльнулся я. – Может и меня
осчастливите, генерал? Это не сложно: погрузите ваши войска на корабли и
492/539
возвращайтесь домой.
– Эти люди здесь для защиты Вейла… – начал вновь терпеливо объяснять он. Я
улыбнулся. План входит в предпоследнюю стадию…
– Я присоединюсь к просьбе мистера Ланаты, – внезапно сказал Оз. – Меня тоже
осчастливит отсутствие военных кораблей в небе. Думаю, ты не откажешь мне в
небольшой дружеской просьбе, Джеймс?
– Но если пешки Салем сделают ход…
– Как я и говорил, мы разберемся с этим сами. Тихо и тактично.
– Генерал, давайте начистоту. Вы оккупировали союзную страну и начали
втайне проводить опасные эксперименты посреди ее столицы. Вы серьезно
думаете, что вам будут рады? Единственное, от чего людям здесь нужна защита,
это вы.
– Какие опасные эксперименты, мистер Ланата? – устало вздохнул Айронвуд.
– Ну вы мне скажите, как еще квалифицировать гуляющего без присмотра
уникального робота, способного как минимум развалить булхед пополам при
помощи встроенного вооружения? Более того, вы собирались, негласно, выставить
ее на фестиваль Вайтела, против обучающихся Охотников-первокурсников. А если
у нее замкнет чего в голове?
– На этот случай есть меры безопасности.
– Только пока их развернут, они уже могут и не понадобиться, – хмыкнул я. – В
порту же она без приказа действовала, не так ли? Разрезав тот самый булхед. И вы
выпустили Пенни даже без уведомления Совета Вейла, поскольку Озпин знал бы об
этом, если бы это было не так.
– Он прав, Джеймс, – холодно заметила Глинда. – Ты позволяешь себе слишком
много.
– И все это было сделано для защиты людей… – он помассировал переносицу
пальцами и выдохнул. – Вижу, я в меньшинстве здесь. Хорошо. Я вернусь в Атлас
вместе с кораблями…
– Он нам еще и одолжение делает, – пробормотал я.
– …однако, я все еще хочу помочь, всем, чем смогу. Сейчас, когда в городе
сохраняется угроза теракта, вам не помешают дополнительные люди, и я готов
предоставить несколько команд Специалистов, которые будут действовать из
тени.
– Не мытьем, так катаньем, – хмыкнул я, покачав головой. – А подчиняться и
делать доклады они будут вам, не так ли?
– Мы ведем войну! Пусть она остается невидимой для мирного населения, но
это война, а на войне нет места для вражды между соратниками. Я полагал, что вы
понимаете это, мистер Ланата. После ваших действий в Вакуо я видел в вас героя и
достойного члена нашего круга… но теперь я думаю, что вы слишком молоды,
чтобы понимать необходимость жертв и сотрудничества.
– Насчет сотрудничества сильно сказано, если забыть что именно вы не
торопились делиться своими тайнами и планами с теми самыми ближайшими
соратниками. Вы слишком настойчиво пытаетесь держать руку у нас на пульсе,
генерал. Необходимости жертв я не понимаю, тут вы правы. Неизбежность –
возможно. Необходимость – нет. Это из вашего мировоззрения, атласского.
– Это будет тяжелее, чем с Кроу, – вздохнул Озпин. – Мистер Ланата, ваша
предвзятость не должна мешать нашему делу. Джеймс, я с радостью приму твое
предложение. Нам действительно не помешают лишние руки.
– Чем дальше этот "жертвователь" от моей сестры, тем меньше моя
враждебность. А уж после того как Эмбер придет в себя, я вообще буду любить
весь мир и даже не скажу "а я говорил!", когда он вонзит топор вам в спину. Это
всего лишь топор, жертвы необходимы…
– Достаточно, – с нажимом произнес Озпин. – Мистер Ланата, вы же пришли
сюда, чтобы навестить сестру? Глинда, проводи, пожалуйста.
Я хмыкнул и поднялся на ноги. Намек Оза был толще некуда. Впрочем, увидеть
Эмбер будет действительно неплохо.
493/539
Пока мы ехали, я раздумывал над тем, как прошел разговор. Из образа я не
выбился. "Вся королевская рать" из города тоже свалит, что еще лучше, и мне
даже не пришлось вытаскивать козырь, поскольку Озпин тоже против военного
присутствия приятеля. Правда, вместо солдат прибудут "спецы" Айронвуда, и его
настойчивость мне не нравится. Впрочем, я и не ожидал, что атласский генерал
будет честным и искренним до конца союзником Оза. Его личная уверенность в
союзнике ничего не значит – в его ближнем круге есть я! Его персональная
Немизида в течение более чем тысячелетия, между прочим, а он и ухом не ведет.
Остался только вопрос Пенни… но, думаю, после всего сказанного и сделанного,
Айронвуд захочет держать руку и на моем пульсе, так что с радостью отпустит ее
погулять с друзьями. Главное, чтобы об этом просила Руби, а не я. А потом –
насколько самой Пенни хватит наглости проситься пошпионить за нами. Шансы,
что ей разрешат, достаточно высоки, если я правильно понимаю мышление таких
людей как генерал, но даже если не сработает, я горевать не буду. Раз Айронвуд
подтвердил, что в Пенни есть "меры безопасности", доверять ей нельзя.
– Впервые вижу, чтобы Джеймс настолько уступил свои позиции, – сказала
Глинда, когда мы вышли из лифта и направились в сторону Эмбер.
– Понравилось шоу? – хмыкнул я.
– Честно? – она улыбнулась. – Да. Джеймс слишком уверен в своей правоте, из-
за чего часто действует слишком резко. Но в этот раз он перешел черту.
– Да, перешел неправильную черту, – хихикнул я.[12]
– Но вашу враждебность я тоже не могу одобрить, – покачала головой она. –
Каким бы ни был Джеймс, он не враг.
– Его действия сложно трактовать как дружеские, – возразил я. – Даже если
поверить в то, что он тот рыцарь без страха и упрека, которым пытается казаться.
А если он не таков, то с такими друзьями враги не нужны.
– Надеюсь, вы поменяете свое мнение о нем. При всех своих недостатках,
Джеймс хороший человек.
– Если будет повод, поменяю, – пожал плечами я. – Но как бы это не стало
изменением к худшему. То, что он держал в тайне, это ключ к следующей мировой
войне.
– Искусственные люди? – вскинула бровь Глинда.
– Естественные люди, но перенесенные в искусственные тела, – покачал
головой я. – Величайшее наказание: потеря себя и вечное заточение души в
качестве батарейки. Величайшая награда: бессмертие в нестареющем теле, не
подверженном слабостям и увяданию. Величайшее искушение: использование
робо-Охотников в качестве военной силы. В прошлый раз Мантл перед искушением
не устоял, а ведь тогда оно было гораздо проще, всего лишь подавление воли и
эмоций. Сейчас… обставь использование этих капсул правильно, и многие пойдут в
них добровольно. Еще и приплачивать будут! А потом кто-то щелкнет тумблером, и
личности этих людей исчезнут.
– Озпин этого не допустит.
– Если сам не попадет в какой-нибудь кристалл, который будет забыт в
далеком-далеком хранилище, – я хмыкнул. – Я не слишком верю в то, что генерал и
ему подобные, в погоне за своими целями, смутятся сделать что-то такое. Это все
ради блага человечества! Надо будет, запихают в робота Деву, надо будет,
запихают в робота Руби, исхитрившись подключить ее глаза к каким-нибудь
аппаратам жизнеобеспечения. Надо будет, и на неэффективный пережиток
прошлого, пытающийся тормозить прогресс человечества, управу найдут.
– Ваши прогнозы слишком мрачны и, как мне кажется, продиктованы вашей
неприязнью к Атласу.
– Глинда, на чем строится ваш оптимизм? Вот она, машина для переноса души,
прямо перед нами. По Вейлу же бродит механическое тело, в котором душа есть,
пусть даже мы поверим генералу и допустим, что это был результат работы
Проявления. Перед нами техника, которая обгоняет текущий этический уровень
развития человечества. Праховая граната в руках обиженного ребенка. Ничем
494/539
кроме катастрофы это кончиться не может.
– Что я успела понять из вашего спора с Джеймсом, так это то, что доводами
вас не проймешь. Давайте не будем тратить время на этот бессмысленный
разговор.
– У вас нет доводов, Глинда. Только непонятно чем обоснованные надежды в
розовых тонах.
– То же я могу сказать и про вас, мистер Ланата. Только вместо
необоснованных надежд – необоснованные страхи.
– Поговорите об этом с Ублеком, – предложил я. – Гипотетически. И посмотрим,
с кем будет согласен человек, разбирающийся в человеческой истории.
– Я дам вам знать, мистер Ланата, – она подошла к пульту управления. – Аура
98%. Скорость распада ауры незначительно возросла с прошлой недели, но
никакого сравнения с тем, что было раньше. Прочие жизненные показатели почти
соответствуют здоровому человеку. Мне открыть капсулу?
– Да, пожалуйста.
Эмбер действительно больше не выглядела безнадежно больной. Но и на
безмятежно спящую еще не тянула. Цвет лица почти здоровый, но для нее
слишком бледный. Волосы потускнели, потеряв молодой блеск. Черты лица
заострились, она явно теряет вес. Однако, рубцы на ее лице так же выцвели и уже
почти не выделялись на фоне кожи.
Протянув руку, я коснулся тела девушки, подал ауру… и очень удивился:
реакция слияния прошла мгновенно! Еще больше я удивился, когда после
короткого анализа, нашел причину этого явления. В ауре Эмбер были частицы моей
собственной, они не растворялись и не ассимилировались, вступив с собственной
энергией девушки в симбиоз. Хм, но если в ней есть моя аура, значит…?
Всплеском эхолокации убедившись, что Глинда не увидит этого, я попытался
пошевелить пальцем Эмбер, контролируя ее тело аналогично своему. И ее палец
дрогнул!
– Мистер Ланата? – окликнула меня замдиректора.
– Да?
– Вы собираетесь просто так стоять?
– Вам не обязательно ждать меня, я и сам могу вернуться в башню.
Восстановление двух процентов ауры не лишат меня всех сил.
Она задумчиво посмотрела на меня, словно решая, можно ли оставлять меня
здесь.
– То что вы делаете сейчас… это ведь не просто так? В этом есть какой-то
смысл?
Я издал невеселый смешок.
– Аура считается физическим воплощением света нашей души, Глинда. То, что
вы сейчас видите, это почти прямой контакт наших душ, близость, одну мысль о
которой люди считают пугающей. Все равно, что проигнорировать ее плоть и
нежно взять в руку ее бьющееся сердце. Есть ли в этом смысл? Не более, чем в том,
чтобы навещать находящегося в коме больного, за тем исключением, что я
действительно могу почувствовать, что она все еще здесь и это не просто
покинутое тело.
– Извини, Данделайн, – она смутилась и отвела взгляд. – Это было грубо и
неуместно. Я оставлю вас наедине.
– Спасибо.
Я не стал задерживаться слишком уж надолго. Восполнив ауру девушки, я
попытался заставлять ее тело двигаться в надежде, что это поможет ей быстрее
восстановить поврежденные навыки. Особого успеха я не достиг, максимум, лишь
повторив успех с дрогнувшими пальцами.
– Мне пора, сестренка, – я улыбнулся и разорвал контакт наших аур, после чего
погладил ее по щеке. – Не скучай.
***
495/539
– Генерал, специалист Шни явилась по вашему приказу, – молодая женщина
отсалютовала отточенным движением.
– Вольно. У меня есть два задания, требующие твоего присутствия в Вейле.
Первое и официальное: ты возьмешь две группы специалистов, по своему
усмотрению, и будешь переведена в функциональное подчинение к Озпину. Он
будет ставить перед вами цели, методы достижения которых остаются за тобой.
Тем не менее, не используй эту привилегию без нужды, наши отношения были
заметно испорчены.
– Разрешите задать вопрос, сэр?
– Слушаю, Винтер.
– Вы вернулись из-за этого?
– Да. И с этим же связано твое второе задание, – генерал поднялся из-за стола
и прошелся взад-вперед по своему кабинету. – Я глубоко уважаю Озпина, однако
его кадровые решения порой ставят меня в тупик. Я не сомневался в них раньше,
поскольку Кроу компенсировал отсутствие дисциплины невероятной
эффективностью, однако эффективность его нового протеже превышает пределы
разумного. Скажи, Винтер, какова вероятность, что ровесник твоей сестры
способен с первого взгляда определить в Пенни искусственного человека, а затем
виртуозно использовать это, чтобы вбить клин между нами с Озпином и вынудить
меня вернуть флот обратно в Атлас?
– Это крайне маловерятно. Сэр.
– Тогда скажи мне, как бы ты объяснила такую биографию. Охотник А-ранга в
семнадцать лет. Известный певец и автор, умело подогревающий к себе интерес
тем, что никогда не показывался на публике. Спутник Девы Осени, сумевший найти
ее даже под землей. Обширные личные связи: хорошо знаком с Гирой Беладонной,
новым вакуанским советником Десмондом Заном, которому помог на выборах,
имеет выход на теневой мир как минимум Вейла. С недавних пор, входит во
внутренний круг Озпина.
– Данделайн Ланата, – безошибочно определила тему разговора Винтер. –
Очевидно, за ним кто-то стоит.
– Два года выживал на Безымянном, в девять лет выжив после нападения
Гримм, а в одиннадцать улетев оттуда на самостоятельно сделанном дельтаплане.
Очевидно и кто именно стоит.
– Разве мы не знали о нем и раньше?
– Знали, но решили отбросить подозрения. Его послужной список безупречен, а
действия, до недавнего времени, никогда не были направлены против нас. Теперь
же… он был крайне настойчив, стараясь избавиться от войск Атласа. Что-то
назревает, Винтер, что-то важное, достаточное, чтобы пожертвовать настолько
ценным агентом влияния. И мы должны это предотвратить! Эта задача ложится на
твои плечи.
– Какова моя задача, сэр? Силовой захват?
– Нет, – с досадой выдохнул Айронвуд. – Стоит чему-то пойти не так, и это
будет использовано против нас. Сейчас не время для раскола среди союзников.
– Мы можем использовать наемников, никак не связанных с армией или
Атласом.
– Мало кто захочет сражаться с Охотником высокого ранга и той репутации, что
имеет Ланата. Тем не менее, ты можешь использовать любые средства, которые
сочтешь нужными, Винтер. Твоя задача – найти его связных. Он не может делать
все сам, а значит, он должен получать помощь извне. Как бы хорошо он ни был
обучен, он неизбежно будет делать ошибки. Ты должна найти их и воспользоваться
ими. Или, еще лучше, заставь его ошибаться. Приказ понятен?
– Так точно, генерал!
– Хорошо. Подбирай людей, через три дня ты должна быть в Вейле. Я
рассчитываю на тебя, Винтер.
496/539
Девушка отсалютовала, и вышла из кабинета. Генерал вернулся за свой стол и
потер виски. Слишком много дел, слишком мало времени. Ему надо найти способ
компенсировать пассивность Озпина и чрезмерную активность пешки Салем,
добравшейся до другого конца доски. Возвращение доверия древнего мага так же
стояло на повестке дня, но сначала Айронвуду надо будет справиться с
собственными эмоциями. Его разочарование в лидере их небольшого круга
копилось уже давно, подпитываемое нежеланием Озпина предпринимать хоть
какие-то действия против королевы гримм, но сегодня оно достигло своего апогея
– он позволил манипулировать собой сопляку, что даже не скрывал своих целей
вбить между ними клин! Как можно быть настолько близоруким?! Нельзя выиграть
войну, сидя в обороне! Нельзя допускать раскола среди союзников во время войны!
В одном, впрочем, сопляк был прав. Презентация выставляла Атлас в плохом
свете, и это надо исправить до того, как он дойдет со своими мыслями до прессы.
Генерал протянул руку к коммуникатору, но тот, не дожидаясь, когда его коснутся
скрытые под перчаткой механические пальцы, зазвонил сам.
– Добрый вечер, профессор Полендина, – приняв звонок, произнес Айронвуд. – Я
могу вам чем-то помочь?
– Добрый вечер, генерал. Если у вас есть время, от Пенни поступил запрос,
который требует вашего визирования. Со своей стороны, хочу сказать, что всецело
одобряю ее желание.
– Я слушаю.
– Пенни.
– Спасибо, папа, – на голографическом экране появилась рыжая голова
вершины разработок профессора. – Добрый вечер, генерал Айронвуд! Моя подруга
Руби позвала меня отправиться вместе с ее напарником и командой на пляж! Папа
сказал, что это будет зависеть от вашего решения. Могу ли я принять ее
предложение?
– Когда и на сколько? – произнес Айронвуд, давая себе время на размышления.
– Послезавтра, на неделю! – мгновенно выдала Пенни.
– Под ее напарником вы подразумеваете Ланату, верно?
– Скажи мне, что ты о нем думаешь? Сейчас, когда мы знаем, что он знал о
твоей сути с момента первой встречи, как бы ты описала его отношение?
– Я ему неприятна, но он старается этого не показывать, – вновь без сомнений
ответила Пенни.
– Он пытался как-то влиять на тебя?
– Да. Когда я была вынуждена раскрыть свою природу Руби, он сказал, что
считает, что я была создана путем вырывания души из живого человека, и что
Атлас не видит во мне ничего кроме нового вида вооружения.
Генерал задумчиво потер подбородок.
– Но он никак не помешал своей напарнице пригласить тебя?
– Нет.
Айронвуд задумался над предоставленной возможностью.
– Я разрешаю тебе отправиться вместе с ними, Пенни. Ты должна будешь
внимательно наблюдать за Ланатой и постараться выяснить о нем все, что
известно его напарнице и команде, тихо и незаметно. Сможешь сделать это?
– Я могу! – с энтузиазмом кивнула искусственная форма жизни. – Но Данделайн
уже выяснил, что я икаю, говоря ложь. Я не смогу не вызывать подозрений, если он
задаст мне прямой вопрос.
– А он его наверняка задаст. У него определенно есть источник данных в
Атласе… – пробормотал Айронвуд себе под нос. – Профессор Полендина, я хочу
попросить вас снять это ограничение с Пенни на ее текущую миссию. Мы обсудим
подходящую замену позже, никто кроме нас об этом знать не должен.
– Я вас понял, генерал.
– Пенни, насколько вы дружны с Руби Роуз?
– Мы хорошие подруги! – радостно заявила девушка. – Она очень беспокоилась
497/539
обо мне, когда мы встретились в городе. Ее отношение не изменилось, даже когда
она узнала о моей природе.
– Хм-м-м… я дам задание нашим аналитикам, чтобы они написали легенду для
тебя, Пенни. Ты должна будешь попытаться внедриться в их группу, под
предлогом, который для тебя придумают. Твоей задачей будет следить за Ланатой
и незаметно саботировать любую его подозрительную активность. Если он
попытается пойти куда-то один, ты должна будешь проследить за ним. Любой
человек, с которым он говорит в твоем присутствии, или, тем более, обменивается
чем-либо, должен быть сфотографирован, а данные о встрече переданы нам
настолько быстро, насколько это позволят параметры миссии. Твой приоритет:
оставаться в их группе и придерживаться легенды не вызывая подозрений.
– Вы подозреваете его в чем-то?
– Он двойной агент и уже сделал свой ход. Мы разберемся с последствиями, ты
же должна будешь ограничить ему свободу маневра.
– Он не доверяет мне.
– Тем лучше. Значит, твое присутствие само по себе будет мешать ему. Задача
ясна?
– Легенда и подробные вводные будут предоставлены тебе исходя из
результатов твоей поездки с ними. Это все.
Айронвуд завершил звонок. Он не слишком верил в то, что творение Полендины
способно справиться с поставленной задачей, но любые сложности для врага будут
преимуществом для него. Но что важнее, это будет хорошим испытанием на
лояльность… у мальчишки хорошо подвешен язык, хватит ли ему навыков чтобы
переубедить машину, обладающую излишней свободой воли?
Если нет – хорошо. Если да – то Полендине все же придется пересмотреть свои
взгляды на жесткое программирование. Человечеству нужны защитники, а не
новые Салем.
***
– Значит, Торчвик не захотел встретиться со мной, – протянул я слегка

разочарованно.
– У тебя не лучшая репутация после "Короны", парень, – хмыкнул Джуниор. – Ты
же понимаешь, что не можешь рассчитывать на радушие со стороны королей
теневого мира после того, как убил одного из них, пусть даже в Вакуо? Где
гарантии, что ты не захочешь продвинуть свою карьеру еще дальше, принеся
голову Романа на блюде совету Вейла?
– Верно. Роман достаточно нашумел, чтобы это имело для меня смысл… – я
вздохнул. – Что ж, я давал ему шанс встретиться со мной по-хорошему.
– Я тебя сразу хочу предупредить: если ты убьешь и Романа, то можешь забыть
о добровольных контактах с теневым миром, – веско произнес Джуниор. – И для
себя, и для всех, кто с тобой связан. Мы предоставляем услуги только до тех пор,
пока Охотники не лезут в наши дела.
– То есть вас устраивает тот хаос, что творит Роман?
– Не всех, но он в своем праве.
– Ясно. Слушай, Джуниор, а как давно с ним ошивается милая двухцветная
девчонка?
– Нео? Большой тайны в том нет. Десять тысяч.
Я передал ему чип.
– Четыре года.
– Хм, то есть она работает на него. Ясно, – нахмурился я. Уверен, она ему
рассказала все, и после этого их нежелание со мной встречаться более чем
обосновано.
– Ты же знаешь, что как информационный брокер я не только продаю
498/539
информацию, но и покупаю, – дал очень толстый намек Джуниор.
– У меня нет ничего кроме слухов, но и они звучат так, что если бы я не видел
некоторые подтверждения собственными глазами, то дал бы самому себе
бессрочный абонемент на посещения ближайшей психушки.
– И это мне говорит Скайхай, с его закрученными сюжетами, – усмехнулся
Джуниор. – Что ж, дело твое.
– Спасибо за помощь, Джуниор. Мне пора.
– Всегда пожалуйста, пока ты ее оплачиваешь.
Особого толку от сегодняшней встречи с Джуниором не было. Торчвик на мое
приглашение ответил отказом, а о Белом Клыке он ничего ценного сказать не смог:
в последнее время они поменяли все старые лежки и, казалось, даже ушли из
города. Джуниор, впрочем, обещал дать знать, если появятся интересные для меня
зацепки.
Что ж, пожалуй, раз такое дело, то я могу уделить некоторое время
собственным планам. Например, тем, о которых я рассказывал Блейк, с приютами и
другой учебной программой для фавнов… и поступлением в ВУЗ, но это будет уже
после окончания фестиваля Вайтела. Полноценный диплом так не получить,
полноценного заочного образования в Ремнанте не практиковалось, эта методика
скорее была предназначена для того, чтобы ускорить прохождение программы
очной и оценить свою предрасположенность к выбранной сфере. Вполне разумный
подход: заочное образование почти всегда уступает в качестве очному, а
население планеты не настолько велико, чтобы тратить ресурс на посредственных
специалистов. Еще подобные программы пользовались спросом среди Охотников
на излете их "добровольно-принудительной" части карьеры. Пятнадцать (или
десять, для особых случаев) лет необходимо отработать любому человеку с
открытой аурой идущему по боевой стезе, но затем где-то треть меняла область
приложения усилий. Так планировал сделать и я.
Но людей для моей задумки необходимо было готовить уже сейчас, чтобы у
меня был необходимый ресурс через пятнадцать лет. Передо мной стояла
грандиозная задача: сделать из Менаджери новое Королевство. И это не то, что
можно сделать в одиночку, будь ты хоть целый Озпин.
Пожалуй мне стоит черкануть пару строк Сейберу Роденша… если он не
остался последним, то в моем клане-ордене вполне могут найтись подходящие
специалисты. Или хотя бы люди с нужным мне мировоззрением.
И у Гиры тоже можно узнать, пришли ли они с Сиенной к чему-нибудь.
***
– Гм-м-м… однако… – произнес я, повторно пробегая взглядом по письму.

Подлинность была подтверждена электронной подписью, я уже проверил. – Не
ожидал.
– Что там? – заинтересованно спросила Руби.
– Предложение от организационного комитета фестиваля Вайтела. Мне
предлагают написать для него музыку.
– О, да! – восторженно воскликнула Янг. – Это будет самый бомбезный
фестиваль в истории! Драки под треки Скайхая! Звучит как моя воплощенная
мечта!
– Хм. Это действительно очень хорошее предложение, – заметила Вайсс. – Если
ты согласишься, оно сделает тебя еще более знаменитым, чем сейчас, что хорошо
согласуется с твоими планами на жизнь.
– Тут ты права, но это потребует немало времени, которое, к тому же, придется
провести в Вейле, вместо того чтобы путешествовать.
– Не вижу в этом ничего плохого, – пожала плечами "кузина". – Ты уже добился
А-класса, и путешествия дадут тебе гораздо меньше, чем работа в Вейле.
– Я все еще обязан учить Руби, – с улыбкой напомнил я.
499/539
– Она может учиться в Биконе вместе с нами. Как и должно быть.
– Тебя это устроит? – поинтересовался я у напарницы.
– Ну-у-у… – она задумалась. – Путешествовать круто! Но если тебе будет лучше
в Вейле, я подожду в Биконе. Мы ведь все равно будем путешествовать все вместе
на третьем и четвертом курсах, правда?
– Правда. Что ж, если нет никаких возражений, то можно и согласиться, –
кивнул я. – У меня, если честно, уже возникли некоторые идеи.
– Йуху! – воздела кулак в воздух Янг. – Гордитесь, вы видите будущую
чемпионку турнира этого года! Под такой музон я просто не могу проиграть!
– Это если ты там одна такая фанатка, – фыркнула Вайсс.
– Я круче их всех! У меня есть автограф!
– Сдаюсь, это безнадежно. Здравомыслие здесь пасует.
– Да, Янг унесло в небесную высь, – скаламбурил я. Янг ухмыльнулась, и мы
обменялись пятюней. Вайсс изобразила фейспалм. – Что ж, раз никто не возражает,
я отправлю им свое согласие.
Подписав письмо уже своей электронной подписью, я отправил его. А затем,
ухмыльнувшись, отправил Озпину пару своих новых книжек. Они все равно уже
были в издательстве, а останавливать их выпуск? Ха, если Айронвуд сделает это,
он буквально подпишется под тем, что все что в этих книгах написано опасно для
Атласа. Пойдут слухи. А я просто опубликую тексты в сети…
Даже немного жаль, что этого не случится. Им проще вкинуть нарратив о моей
предвзятости по отношению к Атласу и машинам. Не удивлюсь, если после
публикации появится множество критических статей на этот счет, с последующим
падением интереса к моим книгам. Так проходит мирская слава.
– Уф! Спасибо за завтрак, Лайн! Я за руль!
– Хэй, Рубс, сколько нам еще ехать?
– Согласно моим подсчетам, при сохранении той же скорости что и вчера, мы
будем на месте после полудня, – ответила Пенни на вопрос Янг.
– Чем займемся до тех пор? – с шальной улыбкой поинтересовалась Янг.
– Я открыт к предложениям.
– Как насчет турнира? Я все еще хочу посмотреть, как ты можешь выигрывать в
файтинги с завязанными глазами.
– Ну давай, – пожал плечами я.
Спустя полчаса мне надоело, но Янг и так хватило впечатлений. Выигрывал я не
каждый раз, но много чаще, чем она ожидала от того, кого считала слепым.
Ответив на вопросы блондинки, в результате чего она переключила сложность на
максимальную и стала с остервенением мочить ботов, я сел рядом с Пенни. Все это
время она сидела на краю дивана в позе примерной девочки: спина прямая, шея
ровная, ладошки на коленках.
– Расслабься, – произнес я одними губами, когда ее голова плавно повернулась
ко мне. – Твое поведение не соответствует ситуации, в которой ты находишься.
Она кивнула, а затем повалилась на диван, словно у нее в один момент были
обесточены все двигательные системы. Впрочем, скорее всего так оно и было.
– М-да… – вздохнул я. – Этому тебе еще предстоит научиться. Сейчас это
выглядело так, словно я тебя чем-то вырубил.
Рободевочка вновь кивнула, и ее поза стала более-менее похожа на
человеческую.
У меня были к ней вопросы, относительно того зеленого лазера и того как она
его сделала, но есть у меня немалые сомнения в том, что она ответит. Спрашивать
об этом при всех было бы не слишком мудро, так что я решил пока что этого и не
делать. Вместо этого я нахальнейшим образом улегся на диван, положив голову ей
на колени.
– Погладь меня. И за ушком почеши.
– Воу! Вы настолько хорошо знакомы? – воскликнула Янг.
– Нет. Вот и познакомимся. Отличный способ, рекомендую: позволяет понять и
отношение к тебе, и характер человека, и то, как он видит нежность, и то, как
500/539
владеет собственным телом.
Что особенно интересно, когда об этом просишь робота. Но мне всерьез
интересны ее сенсорные возможности: под искусственной кожей у нее металл, так
как же она чувствует? И чувствует ли вообще?
– Блейк, скажи мне как фавн, ты когда-нибудь так делала?
– Нет. Более того, большинство фавнов которых я знаю, сказали бы что он
ведет себя отвратительно, ластясь к людям как животное.
– Какие заносчивые, – фыркнул я. – Хм, а у тебя хорошо получается, Пенни.
Для робота-то. Я ухнул всю внешнюю ауру к внутренней, радикально повышая
собственную чувствительность.
– Спасибо! – жизнерадостно ответила она. – А у тебя приятные волосы! И уши
тоже.
– Лисенок, я тоже хочу… – жалобно попросила Янг. Четверть Руби по мощности
воздействия. Нет пробития, и вообще, я занят.
– У тебя есть целая напарница-фавн. И пока она читает книги, ей все равно на
чем лежать, пользуйся возможностью. Кроме того, я практически уверен, что она
умеет мурчать.
– Не умею, – быстро опровергла заявление Блейк.
– Я должна это проверить!
– Не смей.
– Да ладно тебе, Блейки! Я буду сама нежность… – пообещала Янг,
приближаясь к напарнице с широкой ухмылкой и хищно перебирая пальцами.
– Нет.
– Ну немножко!
– Нет.
– Ну хоть капельку!
– Нет! Хс-с-с-с! [13]
Я хмыкнул и посмотрел в глаза Пенни, которая, кажется, вполне искренне
наслаждалась наминанием моих ушей. Я понял, как она ощущает, будучи
железякой, замотанной в искусственную кожу. Тончайший узор синтетического
праха, нанесенный на металл, в расширенном восприятии искрился от активности
ауры внутри. Да, ощущать она может, но вот интерпретация ощущений… слишком
человеческая. Вот откуда она бы могла его взять, если не из прошлого
существования человеком? Или ее отец настолько отчаянный, что покалечил себя,
отрывая частицы души?
– Пенни, а с твоим отцом все в порядке? – почти беззвучно произнес я. Она меня
все равно услышит. – Он здоров? Никаких проблем?
– Он парализован ниже пояса, но в остальном полностью здоров, – ответила
она. – Спасибо, что спросил!
Хм-м. Что ж, возможно, он и правда использовал собственную душу на создание
"дочери". Но даже так, я не вижу смысла в настолько подробной детализации ее
тела. Это я к тому, что с половой точки зрения Пенни была отнюдь не куклой с
гладенькой промежностью и прахово-сенсорная сеть там так же была активна. Для
секс-игрушки как-то избыточно, нет?
Есть, впрочем, еще один вариант, заключающийся в том, что тело Пенни это
заготовка для переселения душ и поэтому должно сохранять полное сенсорное
соответствие…
– Поменяемся местами? – предложил я робо-девушке. – Ты меня погладила,
теперь я тебя.
– Давай! – охотно согласилась она.
Даже как-то неловко пользоваться ее наивностью, но ее конструкция меня
интригует. И слабости, на всякий случай, стоит узнать.
***
501/539
– Озпин! – воскликнула Глинда. – Я принесла тебе эти бумаги на подпись еще
утром! Восемь часов назад! И ты до сих пор даже не прикоснулся к ним!
– Я был занят. И все еще не освободился, – он сделал глоток какао и
перелистнул страницу на свитке.
– И чем же это? – она подошла ближе и заглянула ему через плечо. Чтение двух
абзацев позволило ей точно идентифицировать остальное содержимое. –
Развлекательная литература? Серьезно?!
– За авторством Данделайна Ланаты, – он отложил свиток. – И как у него
бывает обычно, это произведение с двойным дном. Для кого-то, кто не знает того,
что знаем мы, это всего лишь добротная социальная фантастика в первом случае и
темное фэнтези во втором. Но если знать, что они основаны на реальных
предпосылках, то эти книги начинают смотреться как аналитическое
предсказание. По хорошему пути и по плохому.
– Только не говори, что ты разделяешь его взгляды на то, что "технический
прогресс, опережающий этический, ведет только к катастрофе".
– Хорошо сказано, – кивнул Озпин. – Я не могу подписаться под этими словами,
но в них есть определенная правота. Тебе стоит прочесть эти книги тоже, Глинда.
– У меня есть работа. И у тебя тоже есть работа, – палец женщины постучал по
стопке бумаги на столе. – Для чтения ты можешь использовать свое свободное
время, если хочешь, я же предпочту использовать его для чего-то поважнее: для
сна.
Неожиданно серьезный взгляд Озпина внимательно изучал ее на протяжении
долгих секунд, заставив смутиться. Неужели она зашла слишком далеко? Ланата
плохо на нее влияет...
– Тебе стоит взять отпуск, Глинда. И нанять помощников, – без обычной
легкомысленности произнес он. – Ты свободна на две недели, с завтрашнего дня. Я
сам справлюсь со всем.
– Ты? Бикон будет лежать в руинах уже послезавтра!
– Глинда, – по-прежнему серьезный голос Озпина заставил ее осечься на
полуслове. – Я понимаю, что кажусь тебе легкомысленным и безответственным, и
признаю, что мне нравилось поддерживать это реноме. Но это зашло слишком
далеко. Ты уже далеко не та восторженная девочка, заглянувшая на изнанку
привычного мира и ловившая каждое слово мудрого волшебника, словно
откровение.
Глинда покраснела, прежде чем осознала.
– То есть ты, все эти годы… вел себя так специально?
– Ведь всем нужна критика, но ее не получить от экзальтированных верующих.
Уж я-то знаю.
– Но почему сейчас?! Почему не раньше?!! – воскликнула она. – Я работаю на
тебя уже двадцать лет!!!
– Сначала это была необходимость, а затем я привык. И нам обоим это
нравилось, не так ли? – лукаво улыбнулся он. – Ты сняла с меня немалую нагрузку,
Глинда, и я бесконечно это ценю, но я не собирался злоупотреблять твоим
трудолюбием и ответственностью. И тем не менее, это произошло, и я несу за это
ответственность. Поэтому: никакой работы. Две недели отпуска, и когда ты
вернешься, первым делом тебя будут ждать интервью с перспективными
помощниками.
Глинда недоверчиво вгляделась в лицо древнего волшебника.
– Ты что-то прочел в этих книгах? – подозрительно спросила она.
– Ничего, имеющего отношения к текущей теме разговора, – спокойно ответил
он.
Женщина давно изучила своего работодателя. Достаточно хорошо, чтобы знать,
когда он пытается сменить тему.
– Что ж, если у меня отпуск, то я тоже не откажусь их прочесть. Пришли их на
мой свиток.
– Конечно. Завтра, или послезавтра, когда ты выспишься.
502/539
– Сейчас.
Озпин вздохнул, но книги выслал.
– Хорошо, – кивнула Глинда, все еще подозрительно посматривая на своего
начальника, который, открыв встроенный в стол терминал, быстро набрал что-то на
клавиатуре. – Я все еще удивлена и подозреваю, что это может быть способом
избавиться от меня на пару недель, но у меня действительно очень давно не было
отпуска, поэтому я не буду поднимать этот вопрос. Я могу идти?
– Минуту, нужно уладить небольшую формальность, – ее свиток завибрировал,
уведомляя о входящем сообщении. Открыв его, Глинда увидела оформленное на
себя заявление на отпуск, которое оставалось только заверить цифровой
подписью. – Для отчетности. Отпускные будут с началом банковского дня.
Глинда чуть улыбнулась и ввела пароль, подписывая электронное заявление.
Деловитый и собранный Озпин, не манкирующий своими обязанностями, был
явлением редким и вызывающим естественную опаску – как любая аномалия в
привычном ритме жизни. Однако… она определенно будет рада, если это станет
новой нормой ее жизни.
– Хороших выходных, Глинда, – отсалютовал ей кружкой древний маг. –
Увидимся в новом триместре.
– Если понадобится моя помощь, то я буду в Вейле.
– Не беспокойся об этом.
Глинда недоверчиво хмыкнула, но не стала настаивать.
– Это было просто, – с улыбкой пробормотал себе под нос Озпин, когда его
заместительница скрылась в лифте, и снова открыл книгу.
Бюрократией он займется завтра.
Я полагаю, что Айронвуд харизматичный, выдержанный лидер, и он даже искренне

верит в то, что делает. Так же я не буду отрицать, что Лайн предвзят. Но это ведет
к интересным последствиям... кого бы назначить в помощники Гудвич?
503/539
Глава 26 - Методы обучения
Руби зашла в автодом, чтобы взять несколько бутылок лимонада из

холодильника. Такова была первоначальная цель – но она забыла о ней, едва
увидела на столе своего напарника альбом в металлической обложке. Тот самый,
который закрывался на три защелки с центральным замком, не давая никакой
возможности заглянуть внутрь. Тот самый, про который Лайн сказал, что “детям и
Руби такое смотреть нельзя”. И сейчас защелки не были закрыты!
Она подлетела к столу в лепестках Проявления, не желая терять ни мгновения,
и открыла металлическую обложку. Руби не была глупой и прекрасно понимала,
что именно она может увидеть в этом альбоме, после таких-то комментариев, но ей
все равно хотелось посмотреть. Ей ведь нравились другие рисунки Лайна? Эти
должны быть всего лишь пикантнее…
Металлическая обложка была мягко откинута, и от первой же картинки у Руби
потеплело в животе. Рисунок изображал Эмбер, она ее сразу узнала. Сестра Лайна
морской звездой раскинулась по кровати, покрывало сползло с ее тела, лишь
немного прикрывая бедро, на ее лице было безмятежное выражение, с легкой,
почти незаметной улыбкой – Лайн каким-то невообразимым образом умудрился
передать, что девушка спит и видит приятный сон. От рисунка, сделанного, как
обычно, простым карандашом, веяло любовью, и… ну… неудивительно, что Лайн
прячет такие рисунки!
Руби поспешила перелистнуть страницу. Следующей картинкой в альбоме снова
была Эмбер. На этот раз никакой обнаженки, девушка на рисунке была поймана
словно в середине танца, она была одета в необычную, но безумно идущую ей
одежду из тонких шелковых покрывал, а ее руки, бедра и видимую часть спины
украшали замысловатые узоры-татуировки. Этот рисунок тоже был сделан с
любовью, но Руби понимала, почему он лежит в этом альбоме. Он был не менее
эротичен, чем предыдущий! В сочетании с позой и динамикой рисунка, лукавое
выражение лица изображенной девушки не оставляло сомнений в том, что она
специально дразнит художника и, через него, своих зрителей!
Руби перелистнула дальше. Это был портрет дяди Кроу в полный рост. Руби
хихикнула: Лайн в очередной раз какими-то неуловимыми штрихами передал
динамику. Казалось, что Кроу вот-вот завалится набок, и он очень этому удивлен.
Следующим был портрет мисс Гудвич. Только, совсем не такой, какой они её
видели в Биконе. У этой было очень мягкое выражение лица, которое
подчеркивалось распущенными волосами, рассыпавшимся по плечам золотистым
водопадом. Улыбка и выражение глаз словно подбадривали… жалко, что
настоящая мисс Гудвич не такая. Руби перелистнула страницу и захихикала. Там
была изображена Вайсс. Приоткрытый рот, широко распахнутые глаза,
выскользнувшая из рук и летящая к тарелке вилка – ни капли высокомерия или
показного аристократизма. Девушка была крайне удивлена, и это вытеснило из ее
образа все остальное, сделав невероятно живой.
Руби вновь перелистнула страницу, и ее сердце замерло. Это был ее
собственный портрет. Серебряные глаза смотрели на нее с листа прямо и открыто,
но улыбка и выражение лица выдавало легкое смущение, словно это был не
рисунок, а фотография, и фотограф поймал ее в тот момент, когда она только
готовилась. И этот рисунок тоже был сделан с огромным тщанием и любовью.
– Ав-в-в… – умиленно протянула она. Почему Лайн никогда не показывал ей
это? В этом же нет ничего особенного!
На следующем листе тоже была изображена она, и от красоты рисунка у нее
захватило дух. Девушку на изображении словно окликнули мгновение назад, и она
повернула голову, еще не выйдя из своих мыслей. Спокойное лицо с яркими
серебряными глазами, волосы и плащ словно искрятся в лунном свете… она была
504/539
прекрасна. Руби даже не сразу осознала, что на картинке луна была целой, что,
казалось, придавало рисунку еще больше возвышенной чистоты. Неужели Лайн так
видит её?
Следующая картинка вновь изображала Руби, на этот раз в образе фавна.
Девушка на рисунке смотрела словно снизу вверх, огромными, просящими глазами.
Над ее головой был странный светящийся круг, а за спиной были распахнуты
снежно-белые, лебединые крылья. Ее ладони были сложены лодочкой, словно в
молитве, а рядом с лицом был изображено облачко со словами “Пожалуйста, будь
добрее”. Руби почувствовала, что краснеет, и перелистнула страницу.
По спине девушки пробежались мурашки, и она воровато оглянулась, чтобы
убедиться, что она одна в фургоне. Следующей картинкой был комикс. Она узнала
ситуацию с первых трех фреймов: это был тот самый комикс, который Лайн ей
обещал! С хентаем, который начинался так же…
Вновь обернувшись на вход в автодом, и чувствуя, что ее сердце бьется где-то в
желудке, Руби начала читать. Вот она просыпается, вот встает и неуверенно
смотрит на спящего напарника, вот робко подходит к нему, и нежно проводит
рукой по его груди, между праховых цепочек… как Лайн передал нежность ее
прикосновения?! Как у него это получается?! Вот ее повалили на кровать, вот тот
диалог и поцелуи ключиц и шеи, от воспоминаний словно вспыхнувшие на ее коже.
Руби сглотнула и перевернула страницу.
Весь следующий разворот был посвящен поцелую. Робкому, неумелому…
страстному. А от выражения собственного лица на последнем кадре, Руби
запищала и прикрыла глаза, чтобы тут же раздвинуть пальцы и посмотреть еще
раз сквозь них. С бешено колотящимся сердцем, она протянула дрожащую руку и
перелистнула страницу, чтобы запищать еще раз. Лайн… бесстыжий, похотливый
лис!!! Он воображал, что сделает с ней все это?! С каждым прочитанным и
просмотренным кадром, Руби чувствовала себя так, словно это происходит прямо
сейчас! Ее уши пылали, а каждое действие нарисованного Лайна над нарисованной
ею словно переносилось на ее тело какой-то невероятной магией подобия. Она
прочувствовала и призрачные касания его рук, и сплетающиеся в танце языки, и
дорожку поцелуев от шеи и груди до низа живота, и еще один танец языка уже
там, и мягкую шерсть его ушей, за которые она держалась в это время, и все то,
что произошло потом. Едва дочитав последнюю страницу, она захлопнула альбом
и, вновь воспользовавшись Проявлением, метнулась в душ.
Ей было жизненно необходимо почувствовать прикосновение. Хотя бы свое
собственное! И сейчас ее фантазии целиком и полностью занимал Лайн.
Нарисованные картинки переплетались с ее собственными воспоминаниями в
будоражащий коктейль: там был и голый напарник, мывшийся в ледяном
подземном озере, только теперь она присоединилась к нему. Там была и сцена,
которая послужила основой для этой чрезвычайно правдоподобной манги, но
теперь Руби не убегала. Что-то ее взбудораженное воображение рисовало на
основе их путешествий – например, что было бы, если бы она не стала говорить про
одну кровать при дяде Кроу, и они спали вместе.
Избавиться от захлестнувшей ее волны фантазий удалось не с первого раза, и к
моменту, как она закончила, мышцы живота слегка ныли от частых спазмов.
– Это так неправильно, – тихо проскулила Руби, осознавая, что вряд ли теперь
хоть когда-нибудь сможет смотреть напарнику в глаза. И наглым падениям к нему
на колени для обнимашек теперь тоже скажет большое “нет”! Ну… может быть
иногда…
Она вышла из душа, чувствуя себя одновременно освеженной и виноватой, и
замерла на месте, еле удержавшись на моментально ставших ватными, ногах. Она
увидела Янг. Стоящую у стола Лайна Янг. Склонившуюся над альбомом в
металлическом переплете Янг.
– Чертовски горячо… – выдохнула сестра, и Руби не выдержала.
– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!! – завопила она и схватив альбом со стола, сиганула в
открытую дверь
505/539
на всю мощь задействов Проявление.
***
– Шалость удалась, – довольно крякнул я, глядя на то, как Руби алой кометой
вылетела из автодома и прямо по воде унеслась в соседнюю бухту.
– И что ты сделал? – с инквизиторским прищуром посмотрела на меня Вайсс.
– Оставил в автодоме ловушку на любопытных, а затем натравил на
попавшуюся добычу ультимативного золотого хищника, – ухмыльнулся я. – Судя по
реакции, это был полный успех.
“Ультимативный хищник” вышла из дома следом и, позвякивая запотевшими
бутылками с лимонадом, подошла к нам.
– Лисенок, кто эта девушка? – поинтересовалась она.
– А теперь, Янг, давай предположим, что я не читаю твои мысли, и ты
переформулируешь вопрос, исходя из этой предпосылки.
– Чего? – опешила она, но за словом в карман не полезла. – Лисенок, давай
предположим что ты сейчас говоришь не с Вайсс, и ты адаптируешь свою речь,
исходя из этой предпосылки?
– ОК, один-один, – ухмыльнулся я. – Но все-таки? Какая девушка?
– Девушка с первой страницы твоего золотистого альбома! Обжигающе горячая
спящая девушка, которую ты нарисовал обнаженной!
– Это моя сестра, Эмбер.
– Ты рисовал свою сестру обнаженной? – поморщилась Вайсс.
– Инцест дело семейное, – я подмигнул ей. – Но если серьезно, то, во-первых,
Эмбер мне не родня по крови, и во-вторых, мне тогда было лет одиннадцать или
двенадцать. Я просто зарисовал красивое.
– Хм-м-м… а альбом достаточно толстый… – подозрительно посмотрела на меня
Янг. – Что еще там есть, такого, чтобы Руби выхватила у меня его из-под носа и
удрала, как от приглашения на свидание?
– Рисунки. Какие-то личные, остальные неприличные. Вы обе без спроса сунули
нос в чужие фантазии, и отчитываться за них я не буду. В своих мыслях я свободен!
– А я там есть? – заинтересовалась Янг.
– Нет. Но там есть Вайсс и Блейк.
– Я?! – в один голос воскликнули обе названные. В голосе Вайсс был шок, в
голосе Блейк испуг.
– Так же как твоя сестра? – с голодной ухмылочкой уточнила Янг.
– Нет. Вообще, думаю, я могу их показать. Они милые.
– Так-так-так… а нет ли там личных картинок с Руби? – ухмылочка нашего
“ультимативного золотого хищника” стала маньяческой.
– Ты же видела, как она сиганула из автодома, неужели ты не догадываешься
об ответе?
– В том-то и дело, что догадываюсь… – она демонстративно похрустела
костяшками.
– Напоминаю, что у мыслепреступлений нет наказания, – я подмигнул ей. – А
вот у попыток нападения на меня есть.
– Ты искушаешь меня, лисенок, – ухмыльнулась она.
– Нет, вовсе нет, – я открыл лимонад и сделал пару больших глотков. –
Серьезно, Янг, тебе не понравится. Садись уже рядом, и расслабься. Мы сюда
отдыхать приехали, или как?
– Блин, все веселье обломал, – вздохнула она, и плюхнулась на соседний
шезлонг. – Я понимаю разницу в силах, но ты не мог хотя бы попробовать
выглядеть испуганным?
– Я его вообще испуганным ни разу не видела, – сообщила она. – Ни в порту, ни
в Мистрале.
506/539
– И папа его тоже не напугал, – задумчиво подтвердила золотая блондинка.
– Из вас меня испуганным только Руби видела, когда ей в Короне мозги
промыли и против меня отправили.
– Значит, за себя ты не боишься? – вкрадчиво-игривым тоном поинтересовалась
Янг. – Только за Руби?
– За себя не боюсь, со мной сложно справиться. Другое дело вы, такие
хрупкие… доверчивые… идеалистичные… – говоря каждое из слов, я переводил
взгляд с Вайсс, затем на Янг, Блейк, и, глядя на Пенни, закончил. – Совершенно
неприспособленные к жизни. Как за вас не бояться?
– По-моему, это вызов, – с угрозой произнесла Вайсс. – Команда, как насчет
показать этому наглому самцу, кто тут хрупкий и неприспособленный?
– Всеми кулаками “за”, – предвкушающе стукнула ими Янг.
– Без оружия? – сыграла за голос разума Блейк.
– Настоящий Охотник должен быть всегда готов к драке! – воскликнула Янг и
прыгнула на меня. Не долетела, повиснув в воздухе, захваченная в поле с нулевой
гравитацией. – Эй, нечестно!
– Тем более что он-то вооружен, – закончила фразу девушка-фавн.
– Мы можем сбегать по-быстрому за своим оружием и устроить пляжную
потасовку! – воскликнула Янг, вспыхнув аурой, и, перекувыркнувшись, встав на
песок пляжа.
Ее сокомандницы отреагировали на это скептическим взглядом.
– Да ладно вам, где и когда мы еще сможем подраться командой против А-
рангового Охотника?
– Хорошо, – выдохнула Вайсс.
– Ну, если вы возьмете только оружие, но драться будете в купальниках, то я
согласен, – сделав похабную физиономию сообщил я.
– Сделка! – мгновенно согласилась Янг.
– Еще чего! – тут же отреагировала Вайсс.
– А если не в купальнике? – уточнила после них Блейк.
– То я постараюсь вывести такого участника из игры первым, чтобы
позабавиться с остальными.
– Тц… – Вайсс отвела взгляд. – Хорошо! Жди здесь!
– Лучше на соседнем пляже, чтобы тут потом не убираться.
– А мне можно поучаствовать? – с интересом спросила Пенни.
– Конечно. И не забудьте придумать тактику, – улыбнулся я. – О, вижу, Руби
возвращается…
***
Некоторые идеи – крайне неудачные. И лучше слушать более опытных

товарищей, когда они говорят, что эти идеи неудачные… это была первая мысль
Вайсс, когда ощущение вертиго ослабло достаточно, чтобы она могла думать
связно. А ведь по лицу Руби и Блейк можно было ожидать чего-то такого… как и по
уточнениям Лайна и его ярко видимому предвкушению, прежде чем все началось…
– Ох-ох-ох, – простонал рядом голос Янг.
Сочувствия к ней Вайсс не испытала ни на мгновение. “Давай, второй раунд,
Лайн! Не сдерживаясь! Будет круто! Мы должны знать, чего мы стоим, как
команда!”. К своему стыду, она ее поддержала, несмотря на жалобное “может, не
надо?” со стороны Руби и обреченный вздох от Блейк. Кажется она уже думала что-
то такое… вроде? Мысли все еще спутанные…
Как бы то ни было, Лайн потребовал, чтобы они оделись, взяли оружие и
подготовились. А потом, когда они сделали все это и отошли на соседний пляж…
он вкатал их в песок меньше чем за две минуты, без малейшей жалости, как и
просили – не сдерживаясь и напрочь игнорируя дуэльные правила вроде “до
красной зоны” ауры. Бил он до потери сознания.
507/539
Они хотели настоящий бой? Они его получили. Но как же теперь ломит тело…
Вайсс попыталась пошевелиться, однако не смогла. И осознала, что ее чем-то
удерживает на месте в одной позе. Распахнув глаза, она увидела столик, за
которым сидел Лайн, потягивая из высокого стакана коктейль. Больше ничего
девушка увидеть не смогла: ее действительно заковали во что-то, причем в не
самой приличной позе… словно ее грубо уложили лицом на стол, и так
зафиксировали.
– Эй, лисенок, что за дела? – раздался возмущенный голос Янг.
– Вижу, все очнулись, – ухмыльнулся он и, в один глоток допив коктейль,
поднялся на ноги.
– Наконец-то! – раздался заметно приглушенный голос Руби.
– Итак, вы просили настоящий бой, без ограничений, – насмешливо произнес
Лайн. – И я вам его дал. К вашему сожалению, вы продули настолько легко и
быстро, что я, со своей стороны, решил провести дополнительное занятие.
– И для этого ты поставил меня так, словно собираешься взять сзади? – ехидно
поинтересовалась Янг. – Нет-нет, не подумай, я не против… но свой первый раз я
хотела бы провести все же менее экстремально.
Вайсс почувствовала, что ее щеки медленно краснеют.
– Или он собирается выдрать вас ремнем, – внесла альтернативную точку
зрения Блейк. – Потому что меня заковали стоя, только голова свободна.
– И меня стоя! Только я ничегошеньки не вижу! И пошевелиться не могу, –
сообщила Руби.
– Лисенок любит игры со связыванием? – продолжила свои вульгарности Янг.
– Обожаю, – хмыкнул Лайн. – И сейчас мы с вами поиграем в последствия. Но не
спеши радоваться, приятного для вас в этом будет мало. Начнем разбор полетов по
восходящей косячности. Блейк…
Он вышел из зоны видимости Вайсс, и девушка решила подать голос.
– Мы просили только о бое, а не о “играх” после него, – недовольно произнесла
она. – Я уже достаточно взрослая, чтобы понимать слова!
Лайн мгновенно оказался рядом с ней, присев так, чтобы их лица находились на
одном уровне. И он был очень, очень близко!
– Бой закончился только для меня, Вайсс, – вкрадчиво произнес он, и повысил
голос. – Реальный бой заканчивается победой или смертью. Для вас бой все еще
продолжается, а я все еще ваш враг. Вы все красивые девушки, и среди ваших
врагов найдутся такие, кто захочет этой красотой воспользоваться… интересно и
приятно. Считайте это вашим последним шансом: не сумеете выбраться до
окончания моего урока – будете считаться мертвыми через сну-сну.
– То есть, можно просто подождать? – весело поинтересовалась Янг.
– Можно. Посмотрим, насколько тебя хватит, – на несколько мгновений лицо
Лайна приняло хищное и даже садистское выражение. – Ну а теперь вернемся к
делу. Блейк!
Он снова вышел из зоны видимости Вайсс, и та попробовала вырваться из
удерживающего ее плена. Безуспешно: что бы ее ни держало, оно делало это
крепко, не давая ей ни свободы рук, ни возможности оттолкнуться от чего-либо
ногами.
– Ты просто будешь мять мне уши? – раздался недоверчивый голос Блейк.
– Давно хотел, да, – доброжелательно согласился Лайн. – В конце концов, ты
показала себя лучше остальных. Прекрасные навыки боя, отличная работа оружием
и использование Проявления… скажешь, в чем твоя проблема?
– Отсутствие командной работы?
– Это ваша общая беда, – отмахнулся Лайн. – Твоя личная проблема - это страх,
Блейк.
– Я видела, как ты дерешься, собственными глазами. Я не могла победить.
– Руби тоже. Но она не боялась, выкладываясь на все сто. Ты же позволила
своему страху взять над тобой верх и смогла показать едва ли половину того, на
что способна. Страх – убийца разума…
508/539
– Страх это маленькая смерть, ведущая к полному уничтожению, – произнесла
Блейк в ответ. – Я помню, это из “Матрицы” [14]
– А-а, моя преданная фанатка, – ехидно прокомментировал ее ответ Лайн. – Что
ж, тогда позволь своему страху пройти через тебя и сквозь тебя, и посмотри на его
путь. Чего ты боишься? Мы всего лишь люди. Что я, что Адам.
В ответ была лишь тишина.
– Теперь моя любимая кузина, – предвкушающие интонации голоса Вайсс не
обрадовали. Как и то, что в ее поле зрения Лайн не появился, а вместо этого ее
спины коснулись чужие пальцы, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. –
Твой косяк такой же, как и у Янг. Не думаешь головой.
– ЧТО?!! – возмутилась Вайсс.
– Ты маленькая и хрупкая девушка, вооруженная рапирой, оружием, которое
совершенно неэффективно против Гримм и лишь ограниченно эффективно против
людей с аурой…
– У меня есть Проявление! И прах!
– А! То, что я хотел услышать! – обрадованно воскликнул Лайн, и его пальцы
начали движение вниз по ее спине. – Ты понимаешь, что твои основные силы - это
Проявление и прах, но при этом все равно лезешь в ближний бой, к заведомо
превосходящему тебя противнику. Не помогаешь сокомандницам, ускоряя их,
прикрывая в случае необходимости или создавая препятствия на пути врага. Не
атакуешь издалека праховыми воздействиями. Не используешь призывы. Нет.
Напрочь игнорируя все свои сильные стороны, ты дерешься худшим из доступных
тебе методов. Как я и говорил – не думаешь головой.
– Ты просто слишком силен… ЭЙ! УБЕРИ РУКИ!
– О-о-о, кажется происходит что-то интересное! – заинтересованно произнесла
Янг.
– Нет, Вайсс, это не я силен, это ты слаба, – проигнорировав ее возглас, Лайн
огладил и вторую ягодицу, после чего крепко ее сжал. – Но, как я говорил, ты еще
и маленькая, хрупкая, очень красивая девушка, которую, к тому же, много кто
ненавидит за фамилию. Продолжишь использовать рапиру вместо мозгов, и
окажешься в такой ситуации вновь… с другим финалом. Уверен, бывшие соратники
Блейк, из радикально настроенных, убьют тебя не сразу…
И, словно потверждая свои слова, он на секунду убрал руку, чтобы в следующий
миг чтобы звонко шлепнуть ее по ягодице. Щеки Вайсс пылали, а внутри все
клокотало от унижения. Зашипев, она вложила всю свою ауру в желание грубо
отшвырнуть его от себя, и Проявление откликнулось. Сзади басовито прогудело, а
затем земля вздрогнула от удара. Это… это был глиф Призыва! От неожиданного
успеха Вайсс растерялась.
– Превосходно! – отпрыгнувший Лайн появился в ее поле зрения. – Неплохая
попытка освобождения, да и атака весьма интересная. Двухметровый сияющий
меч, я тебе скажу, впечатляет! Почему не использовала в бою?
– У меня не выходит Призыв… не выходил раньше… – все еще растерянно
ответила Вайсс.
– Что ж, значит, как минимум для тебя это занятие не прошло даром, – мягко
улыбнулся ей Лайн и подмигнул. – Зачет. Но, поскольку выбраться ты не смогла, то
придется тебе постоять так еще. А мы переходим к Янг.
– Да-да, рвусь вперед, лезу на рожон, не думаю головой, бла-бла, – фыркнула
она. – Ты думаешь, ты первый, кто мне об этом говорит? Переходи лучше сразу к
той части, на которой Вайсс вопила про руки.
– В истории известен случай, когда из детей делали одноразовых убийц, – не
обратив внимания на ее слова, сказал Лайн, – Где-то от десяти до четырнадцати
лет. Тренировали, открывали ауру и натравливали на цель. Знаешь, откуда такие
возрастные границы? В этом возрасте дети не осознают своей смертности. Втроем
атаковать защищенный охотниками кортеж? Да запросто! Они охотно атаковали в
лоб и, чаще всего, гибли, пусть и иногда прихватывая с собой цель.
– Достойная смерть! – дурашливо отозвалась Янг.
509/539
– Да, Охотников таким не пронять. Те, кто боятся, а уж тем более боятся
смерти, обычно гибнут раньше других. Страх не дает им реализовать свой
потенциал. Однако, можно ведь и не умереть. Можно просто лишиться в бою чего-
то важного. Возможности распоряжаться собственным телом. Конечностей.
Красоты. Знаешь, Янг, если бы я мог отрубить тебе чего-нибудь на недельку, я бы
так и сделал. Но я не могу. А поэтому…
Небольшую паузу дополнило звонкое щелканье ножниц.
– Ты блефуешь, – фыркнула она.
– Почему нет? – с искренним любопытством спросил Лайн. – Надерешь мне
жопу? Очередная провальная попытка и привела к твоей нынешней ситуации.
Обидишься на меня? Ну… цель оправдывает средства.
– Тронешь мои волосы, и я этими же ножницами отрежу тебе яйца. Доступно?
– Предельно, – и вновь предвкушение в голосе…
А затем шорох, щелчок ножницами и пораженный выдох. Новый щелчок. Еще
один. Еще один.
– ГРААААААА!!!!!! – от животного рёва Янг Вайсс вновь вздрогнула. Он
действительно сделал это?!
– Восхитительно, – раздался довольный голос фавна, когда Янг потребовалось
вдохнуть. – Определенно, это было страшное лицо. Боевое лицо! [15]
– Я ВЫРВУ ТЕБЕ ГОРЛО!!!
– До того, как отрежешь ножницами яйца, или после? – насмешливо
поинтересовался Лайн, и металлические щелчки зазвучали снова.
– Лайн!!! – приглушенно воскликнула Руби. – Прекрати немедленно!!!
– М-м-м… а ты останови меня, – ехидно предложил Лайн.
– ААААААААААРГХ!!! – раздался треск.
– Впечатляет, ты взяла новую планку силы, – прокомментировал фавн. –
Слушай, а может это связано с короткими волосами? Постриженные пряди
определенно пылают ярче. Что, если побрить тебя налысо? Проверим?
– НЕ СМЕЙ!!!
Раздался какой-то глухой хлопок, и Вайсс увидела, как по песку покатились два
тела – Лайн и сбившая его с ног Руби.
– Лайн, что на тебя нашло?!! – закричала она, отпрыгнув и сразу встав в боевую
стойку.
– Отлично! Руби – зачет, безо всяких “но”. Сумела и освободиться, и
переместиться Проявлением наугад.
– Ты постриг Янг!
– Да ладно, она красотка, ей и так пойдет! – с искренней убежденностью в
голосе воскликнул Лайн, ткнув пальцем в сторону Янг. Руби невольно бросила
взгляд в указанном направлении, прежде чем продолжить разнос.
– Это уже слишком!!! Она…
– Она бросалась на меня в лобовую атаку так же, как и в первый раз, – жестко и
холодно ответил Лайн, заставив Руби осечься. – Выучила пару трюков и снова
решила, что бессмертная и неуязвимая. Хочешь, чтобы ее научили осторожности
так же, как тебя? Так этого можно и не пережить, подставить соратников или
остаться калекой. У тебя было мало потерь в жизни?
– Я… но почему так?!!
– Я пытался достучаться до нее словами. Я пытался достучаться до нее
кулаками. Не пробил. Так пусть теперь, глядя в зеркало на свою обкорнанную
башку, она вспоминает, что может быть хуже. Что это могли быть не волосы, а
шрамы на лице, выколотые глаза, оторванные руки. И что жить ей пришлось бы
уже с этим. Калекой, уродкой, больше не Охотницей. А если она все-таки помрет,
то я точно буду знать, что сделал все, что мог, а не миндальничал до последнего,
как с Эмбер.
– Лайн, хватит! Ты не прав!
– Прав. К сожалению, я прав, Рубс. Но да, хватит, пора освобождать остальных
участниц занятия.
510/539
Он развернулся, и Вайсс услышала, как он прошел мимо нее. Хруст, и
удерживающая структура рассыпалась, но Лайн подхватил ее за талию, помогая
остаться на ногах. Затем вытащил Блейк и подошел к каменной колонне, из
которой торчала Янг. Та тоже развалилась с громким треском, но помогать Янг не
пришлось: она рванула вперед и, полыхая изрядно укороченной гривой,
попыталась ударить Лайна – что закончилось яркой электрической вспышкой, от
которой блондинка полетела на песок уже без сознания.
– Дом в вашем распоряжении. Я буду патрулировать, негатива сегодня было
достаточно, чтобы приманить Гримм.
Он свечой взмыл в воздух и, выпустив полупрозрачное крыло, быстро скрылся
из вида за деревьями.
***
Вечер проходил… не лучшим образом. Общую мрачную атмосферу не разделяла

разве что Пенни, не участвовавшая в схватке. Блейк заняла одно из кресел,
забравшись в него с ногами, и читала книгу, но на ее лице при этом не было
обычной расслабленности. Янг, придя в себя, молотила деревья до ужина, а после
него ушла в душ и до сих пор не вышла. Руби явно не знала, куда себя деть,
слоняясь из угла в угол. Сама Вайсс не могла найти в себе душевных сил что-либо
делать. Мысли постоянно съезжали на то, что произошло после боя. Неприятные
слова кузена крутились у нее в голове, пусть Вайсс и могла признать некоторую –
только некоторую! – их справедливость. Но помимо слов были и действия, но даже
несмотря на то, что она прекрасно понимала их подоплеку, она все равно
чувствовала себя… испачканной. Она – Шни! Прирожденная леди! Гордая, чистая,
неприкосновенная, как снежинка в полете! Ее нельзя просто схватить за попу! И,
тем более, шлепать по ней!
Вайсс всегда обучали жестко, даже Винтер не давала ей поблажек, а
испытание ее отца оставило в напоминание шрам у глаза. Поэтому она могла
понять действия кузена относительно Янг. Та действительно была безрассудна, да
еще и гордилась этим. Но за себя Вайсс была обижена и, одновременно,
благодарна – все же, ей удалось правильно использовать глиф Призыва, и теперь
дело было только за тренировками. Пока что противоречивая эмоциональная смесь
находилась в полном равновесии.
Замок двери в душ щелкнул.
– Тебе идет! – жизнерадостно выдала Пенни, на что Янг криво улыбнулась.
– Спасибо. Хоть кому-то нравится…
– Вполне неплохо, хоть я бы и посоветовала заглянуть к хорошему стилисту,
когда мы вернемся, – сказала Вайсс, пытаясь поддержать сокомандницу. – Могу
порекомендовать своего.
– Да, пожалуйста. Буду благодарна.
Неловкая тишина снова повисла в воздухе.
– Я… – выдавила из себя Руби и на мгновение затихла, прежде чем решительно
продолжить. – Я хочу попросить у вас прощения. У всех. За Лайна.
– Тебе не за что извиняться, – ровно ответила Янг. – А этому говнюку уже
никакие извинения не помогут. Я изобью его до кровавых соплей, а затем буду
возить мордой по песку до тех пор, пока не сотру с его лица эту поганую ухмылку!
Последние слова она практически прорычала.
– Янг… – опешила Руби.
– Что “Янг”?! Этот… этот! Он унизил меня! Просто так, по приколу! Просто
потому что мог!
– Нет. Я думаю, что он сделал это из-за меня, – покачала головой Руби. –
Прости.
– Ты-то тут при чем? – удивилась ее сестра.
– Лайн говорил, что я должна научиться использовать Проявление из любого
511/539
состояния. Он заметил, что мне нужно видеть, куда я хочу попасть, и сделать
первоначальный рывок, чтобы превратиться в лепестки – и сказал, что я должна
преодолеть эту слабость, но у меня не получалось, и сегодня он заковал меня в
камень так, чтобы я не могла пошевелиться и ничего не видела, но все слышала.
И… ну…
– То есть он унизил меня, чтобы ты бросилась меня спасать? – Янг фыркнула.
– Звучит как что-то в его духе, – заметила Блейк. – И… это сработало.
– Все равно говнюк. И для меня это ничего не меняет. Даже если это было ради
тебя, это сделал он, Рубс, и только он виноват.
– Он сделал это и ради тебя тоже, – возразила Руби.
– Стоп. Эту тему лучше закрыть сразу, здесь и сейчас. Мне плевать на его
причины! Он сделал то, что сделал, и он будет за это страдать. Я заставлю!
– Разница в продемонстрированных навыках делает такой исход боя крайне
маловероятным, – сообщила Пенни, начисто проигнорировав атмосферу.
Вайсс уже успела про нее забыть, настолько тихо она сидела.
– Пенни! – воскликнула Руби.
– Она права, – сквозь зубы произнесла Янг. – Пока что права. Но я отделаю
этого самоуверенного придурка, чего бы мне это ни стоило. Не хватает брони? Не
думаю головой? Окей, учла. Он пожалеет о каждом совете, который мне дал.
– Янг… – растерянно произнесла Руби.
– Закрыли тему, Рубс. Скажи лучше, ты поможешь мне с броней? Нужно что-то,
что не ограничивало бы свободу движений, но защищало от электрических
разрядов, холода и прочих грязных трюков, так любимых твоим напарником. Или
ты не будешь помогать против него?
– Янг! Если это сделает тебя сильнее – конечно же, я помогу!
– Вот и отлично. Когда начнем? Как насчет сейчас? Мне не помешает отвлечься
от чувства прохлады на загривке.
– Хорошо…
***
Вернулся я на следующее утро, ближе к завтраку, и, ополоснувшись в море, с

наслаждением растянулся в шезлонге. Усталости я не чувствовал, несмотря на
бессонную ночь, полную коротких стычек с привлеченными подростковой драмой
гримм. Благодаря их поглощению, жизненной энергии у меня было хоть отбавляй,
но тело все равно по привычке хотело спать. Часика будет вполне достаточно…
– Друг Данделайн! Ты вернулся! – на песок рядом со мной приземлилась Пенни,
сияющая, как начищенная монетка.
– Привет, Пенни. Как там девочки после вчерашнего, отошли?
– Наверное, – она задумчиво наклонила голову. – Янг решила, что обязательно
тебя побьет, и они вместе с Руби разрабатывали ей новую броню. Это считается?
– Считается, – я широко зевнул и решил все же провести время с пользой. –
Пенни, а ты можешь показать, как ты сделала ту штуку, которой в порту булхед
разрубила? Ту, что похожа на зеленый лазер.
– Да, могу, но она потребует много энергии, и я не хотела бы тратить ее просто
так.
– А рассказывать о принципе действия тебе можно?
– Мне не запрещали… – задумчиво произнесла она. – Хочешь узнать?
– Хочу!
И она рассказала, чего я, честно сказать, совершенно не ожидал. Впрочем, по
мере рассказа, я понял, почему ей это не запрещали – повторить что-то такое без
технологических достижений Атласа нереально. Основой ее боевой мощи являлись,
прежде всего, чудовищные вычислительные возможности. Без них двенадцать
клинков ее оружия, “плавающего массива”, ничем не отличались от обычных
мечей. А вот с ними и той электроникой, которая в них напихана, Пенни могла
512/539
творить многое, но самое для меня интересное – тот лазер, который, как я и думал,
был вовсе не лазером. Это был аурный слеш, но… в хайтек-стиле, как блочный лук
по сравнению с обычным. При помощи своих суперклинков она создавала несколько
потоков-нитей, состоящих из очень плотно спрессованной ауры, чего не получится
достичь без филигранного контроля, скручивала их в плотный жгут, вращающийся
на огромной скорости, и отправляла в полет. В итоге получалось не лезвие, как в
обычном аурном слеше, а фреза. Разницу в эффективности я успел пронаблюдать:
обычный аурный клинок без труда проходит несколько сантиметров стали, но у
того же булхеда даже крыло бы не отрубил. “Фреза” в исполнении Пенни
развалила булхед и отправилась дальше, ничего не заметив.
– Покажи свое вооружение Руби. Она будет в полном восторге.
– Ты думаешь?
– Я знаю.
– Тогда я так и сделаю, – солнечно улыбнулась она.
– Пойдем тогда… кстати, ты умеешь готовить?
– В моей памяти есть множество рецептов, но никогда не пробовала.
– Отлично, значит, будешь помогать. Подожди тут, я схожу за продуктами. О,
знаю, разведи пока огонь в гриле.
– Будет сделано!
Прокравшись в автодом, я набрал полную сумку продуктов и, не заглядывая в
жилую часть, вышел обратно на улицу. Пенни порученную ей задачу тоже
закончила.
– Молодец, – похвалил я ее и начал раскладывать на столике сосиски и овощи.
– Друг Данделайн…
– Зови меня просто “Лайн”, – предложил я. – Люди обычно помнят, в каких
отношениях находятся друг с другом, и уточнения им не нужны. То, что ты
используешь для меня сокращенный вариант имени, а я это тебе позволяю, уже
можно считать показателем наших отношений.
– Спасибо! Лайн, зачем ты постриг Янг? И почему она была так этим
расстроена? Разве ее волосы не отрастут обратно?
– Конечно же, ее волосы отрастут, хоть и не сразу. А обиделась она на грубое
пренебрежение ее свободой. Что же касается “зачем”… – я хмыкнул. – Ради Руби. И
ради нее самой, хоть и в меньшей мере. Ты видела стиль боя Янг: за счет своего
Проявления, где полученный урон делает ее сильнее, она считает, что защита ей
не нужна. Ведь если удар будет принят на броню, усиление от него она не получит.
И в той песочнице, в которой она сейчас играет… то есть, на том уровне сил
противников и их свободы действий… эта тактика работает, причем отлично. Руби
говорила, что среди первогодок Бикона Янг вторая по силе. Проблема в том, что за
пределами этой песочницы это тактика смертника: противники-Гримм не кончатся
за время ее "ярости берсерка", а противники-люди не станут играть по ее
правилам. Ей говорили об этом, чем она хвасталась вчера, но она не верит, что это
так, и не предпринимает никаких действий, чтобы исправить положение. Поэтому я
сделал то, что сделал: показал ей минимальные возможные последствия того, что
она попадется настоящему врагу.
– Но теперь она ненавидит тебя.
– Я это переживу, а для нее это будет отличной мотивацией, – пожал плечами
я, продолжая нарезать овощи. – И, раз она с Руби взялась за броню, значит, я верно
понял ее характер.
– Но ты не делал того же с остальными.
– Им это уже не нужно. У Руби и Блейк уже есть необходимый опыт, Вайсс…
более восприимчива, чем Янг, и куда более гибкая в возможностях. Уверен, в
следующий раз у нее будет как минимум три способа вырваться из плена. И она
перестанет носить в бою короткую юбку…
– Тебе не нравятся юбки?
– На девушках-врагах? Обожаю. На девушках, чьи жизни мне небезразличны, я
бы все-таки хотел видеть в бою нечто более практичное, чем наряд для фигурного
513/539
катания.
Хотя… честно сказать, у меня от большинства одежды охотников и охотниц
начинает здравомыслие кровоточить. При всей моей нелюбви к Атласу, в этом
плане они самые адекватные. Хоть и есть у меня ощущение, что это потому, что им
холодно там щеголять просто в одной лишь балетной пачке. С другой стороны,
Вайсс-то как раз оттуда!
Пенни кивнула.
– Мне тоже следует использовать другую одежду в бою?
Я хмыкнул.
– В твоем случае это только вопрос имиджа. Я ведь чувствую, что вся твоя
одежда сделана из легированного прахом металла и сквозь нее постоянно течет
твоя аура, что делает ее особо прочной. И если это знать, то твой наряд начинает
видеться совершенно в ином свете: за исключением ладоней и лица, ты
практически полностью закована в латы, но при этом выглядишь невинной
сельской девушкой.
– Да, ты прав. Но разве Охотники не используют ауру для усиления своей
одежды?
– Используют, но эффективность ниже твоей на порядок. У большинства людей
нет такого уровня владения аурой, как у нас, мы уникальны, каждый в своем роде.
А доступ к материалам, из которого сделан твой сарафан, полагаю, есть меньше
чем у сотни человек на всем Ремнанте.
– Я уточню у отца.
– Как хочешь. Доброе утро, Блейк!
– Утро, – приблизилась к нам девушка. Осмотрев стол на предмет доступного
съестного и ничего не найдя, она вздохнула и села на шезлонг неподалеку,
стоящий под зонтом.
За этой ранней пташкой скоро потянутся и остальные. Немного интересно, как
поведет себя Янг… и Вайсс.
***
Янг, на удивление, не попыталась сходу набить мне рожу, но и не

игнорировала. Дистанцировалась, ведя себя так, словно я шапочный знакомый,
случайно оказавшийся в ее компании, и только изредка бросала на меня
неприязненные взгляды. Руби смотрела на меня с молчаливым укором, но за
завтраком тему сестры поднимать не стала. Блейк выглядела индифферентно, как
обычно, а вот Вайсс практически сверлила меня взглядом, и по ней было видно, что
она проигрывает в голове будущий диалог наедине.
Я решил упростить ей задачу и, после завтрака, свалил заканчивать
бронирование нашего автодома. Там оставалось немного, где-то на полмешка с
песком, все руки не доходили.
Как я и думал, Вайсс не заставила себя ждать.
– Я требую извинений.
– За что? – я не стал поворачиваться к ней, пряча улыбку на лице.
– Ты знаешь, за что! – возмущенно воскликнула кузина.
– Понятия не имею, – я посмотрел ей в лицо, не сталкиваясь взглядами. Ее ведь
учили психологии и так далее, она знает, что лжецы смотрят прямо в глаза, ведь
им нужно знать реакцию собеседника на ложь.
– За вчерашнее, – она чуть порозовела, продолжая сохранять на мордашке
нахмуренное выражение.
– Я должен извиниться за то, что победил вас всех в бою, где вы же просили
меня не сдерживаться? – выразительно поднял я одну бровь.
– Нет! За то, что было после!
– Конкретнее.
– За… да ты издеваешься надо мной!!! Ты прекрасно знаешь, что я имею в
514/539
виду!
– Не-а! – изобразил я лицо лихое и придурковатое.
– О-о-о, ты думаешь, что я этого не скажу? А я скажу! – она резко выдохнула. –
Я требую извинений за то, что ты схватил меня за попу! И шлепал по ней!
Я мысленно поаплодировал, восхищаясь этой решительностью. Такая милая
цундераха! Кажется, она сейчас закипит.
– Не могу, – сокрушенно произнес я. – Хотел бы, но не могу. Для извинений
необходимо сожаление, а я не жалею ни о чем. Боги мне свидетели, Вайсс, ни о
едином мгновении не жалею! Это был лучший момент всего вчерашнего дня! Такая
шикарная задница… эти крепкие ягодицы, такой прекрасной формы…
Закипела! Я танцующим движением уклонился от двух ледяных снарядов,
продолжая вещать:
– …эта мягкая упругость сильных мышц, эта алебастровая кожа, нежная, как у
принцессы…
С разъяренным взвизгом меня начали обстреливать куда интенсивнее, я бы
даже сказал, с остервенением. Настолько, что один из глифов заглючило, никогда
такого не видел. Теперь можно добить!
– Хочу еще! – голодный взгляд с легкой безуминкой и подходящее выражение
лица… проняло.
– Нет! – она даже выхватила рапиру. – Не подходи ко мне, грязное животное!
– Сначала напала, теперь еще и оскорбляешь, – я ухмыльнулся шире. – Чьей-то
попке определенно нужен еще один урок.
И воздух мац-мац пальцами. И еще разок. И приближаться, медленно так, с
грацией охотящейся кошки. Вайсс начала так же медленно отступать.
– Не верю, – впрочем, надолго ей шокового эффекта не хватило, и она воткнула
Миртенастер в песок. – Прекрати дурачиться, это не смешно.
– Ну, мне было весело, – улыбнулся я, отбросив роль. – Восхитительные
выражения лица, Вайсс, я буду беречь воспоминания о них в своем сердце до конца
жизни. И о твоей шикарной попке тоже, конечно.
– Второй раз я на это не поддамся.
– Хорошо, – кивнул я. – Извини, Вайсс. Я вчера… пережал.
– Прозвучало не очень-то искренне, – проворчала она.
– Так я был серьезен, говоря что ни о чем не жалею.
– Но ведь это неправильно! Мы родственники!
Я усмехнулся. Подразню ее еще.
– Даже если бы это было так, то мы, в худшем случае, двоюродные, с общим
дедом Николасом. С учетом того, насколько далеко затем жили наши семьи, и
насколько мы непохожи друг на друга, я, честно, не вижу большой проблемы, ни с
точки зрения закона, ведь во всех четырех королевствах это не запрещено, ни с
точки зрения генетики…
– Ты серьезно сейчас? – опешила она.
– Нет, – ухмыльнулся я. – Не пойми меня неправильно, ты очень красивая
девушка, и попка выше всяческих похвал…
– Если ты упомянешь это еще раз…!
– Ладно-ладно, не буду, не кипятись, – я рассмеялся. – Тебя весело дразнить,
сложно удержаться. Столько искренних эмоций, и все для меня.
– Как же хочется тебе врезать, – с чувством произнесла она.
– Тренируйся, и когда-нибудь у тебя будет такая возможность, – я улыбнулся
ей. – Кстати о тренировках. Как дела с Призывом? Уже пробовала?
– Да. Но снова не получается. Как будто что-то мешает ему сформироваться.
– Интересно. Покажешь?
Она пожала плечами, и в воздухе соткался знакомый мне по вчерашнему белый
глиф. Из него начал было появляться светящийся шлем, но почти сразу же
материализация заискрила и схлопнулась.
– Один из твоих сегодняшних глифов повел себя так же… – заметил я. – Когда
ты меня обстреливала.
515/539
– Да. Я думала, что дело в эмоциях, но ошиблась, призыв даже не начался.
– Решила воспользоваться моментом? – весело поинтересовался я.
– Да! – с вызовом ответила Вайсс. – Я была уверена, что ты выведешь меня из
себя, и воспользовалась этим себе на пользу. Не ты один так делаешь!
– Ни в коем случае не осуждаю, наоборот, восхищен продуманностью. Значит,
проблема только с глифом призыва, с остальными нет…
– Все верно.
– При этом, призыв у тебя получился вчера. Что ты знаешь об использовании
этого глифа?
– То, что рассказывала Винтер. Им можно призвать образ побежденного врага,
который будет сражаться на твоей стороне.
– Хм-м-м… самостоятельно сражаться, судя по тому, что я видел в боях Винтер.
– Да.
Честно говоря, призывные зверюги Шни, когда я их увидел на экране, вызывали
вполне однозначные ассоциации – призванные существа, за исключением цветовой
гаммы, были очень похожи на теней, которых призывали ведьмы. И это тоже
наследуемое Проявление… возможно ли, что глифы появились как мутация? Или,
более вероятно, смешение двух наследуемых проявлений… поэтому и условия
активации разные! Эту дикую догадку стоит проверить.
– Если я правильно помню, то полный набор семейных глифов это “щит”, он же
“платформа”, “отталкивание”, он же “импульс”, “выстрел” который ты недавно
использовала против меня, “растягивание времени” и “призыв”.
– Да. У тебя есть какие-то идеи? – подобралась она.
– Есть. Я думаю, что “призыв” отличается от других глифов. Поправь меня, но
все они требуют концентрации на всем протяжении их создания: тебе нужно
представлять, как будет располагаться глиф, его размер, силу воздействия…
– Ты и сам это прекрасно знаешь!
– Ответь.
– Да, все так и есть, – она закатила глаза. – Ты мог бы хотя бы наедине не
делать вид, что ты не Шни.
– Давай предположим, что я просто не уверен в том, что у нас один и тот же
подход к использованию глифов, – вздохнул я. – Смотри, если предположить, что
глиф призыва действует так же, как остальные, то ты должна была бы полностью
держать в голове всю модель поведения призванного существа или же брать его
под прямой контроль. Я видел, что Винтер призывала целые стаи неверморов, и они
действовали независимо от нее, в то время как она дралась, что исключает прямой
контроль. И вели они себя как неверморы, а не как плохо запрограммированные
болванчики, что исключает модель – она не может настолько детализировать ее в
бою, да и вряд ли бы стала, если проще сделать как-то так…
Я создал у себя над плечами два голографических кинжала, которые метнул в
ближайшее дерево. Энергии я влил достаточно, чтобы они не были иллюзорными, и
они даже воткнулись в кору, прежде чем исчезнуть.
– Это был Призыв?! – поразилась Вайсс.
– А ты мне поверишь, если я скажу “нет”? – хмыкнул я.
– Конечно, нет! Как ты это сделал? Опиши мне весь процесс в деталях!
Я пожал плечами. Расскажу, мне не сложно.
– Представляешь себе предмет, который хочешь создать. Лучше всего для
этого подходит то, что ты ощупывал изнутри аурой, так слепок получается
наиболее полным. Затем выталкиваешь образ в реальность, наполняя энергией.
Если получится идеальная копия – берешь себе имя “Эмия Широ”. У меня
получилась только полупрозрачная иллюзия прямого меча в руке.
– Предмет… слепок ауры… представить… вытолкнуть!
В ее руке засветился глиф, исторг из себя что-то невнятное, напоминающее мой
иллюзорный меч, но в следующую секунду он распался в воздухе светящимся
туманом.
– Попробуй что-нибудь, очень хорошо тебе знакомое, – порекомендовал я. –
516/539
Что-то, чьи характеристики ты знаешь. Рапиру свою, например. Вес, баланс,
ощущение в руке.
– Поняла, – она нахмурила бровки в сосредоточении. – Слепок, представить,
вытолкнуть. Слепок, представить, вытолкнуть…
Глиф вновь сверкнул у нее в руке и белым взблеском пролетел вперед, оставив
после себя… да, Миртенастер. Выглядел он, как будто был целиком выточен из
светящегося белого кристалла, с ярко-бирюзовыми прожилками там, где у
настоящего клинка были грани.
– Круто, – оценил я.
– Вот как ты это делаешь… – протянула Вайсс и взмахнула клинком. – Твой
дельтаплан, тот щит в Вакуо… так и знала, что это не мог быть голографический
прах. Чтобы его так использовать, надо быть ходячим компьютером.
Я вздохнул. Когда человек хочет обманываться, его не переубедить. Да и надо
ли ее переубеждать? Не вижу для этого ни одной причины.
– Интересный эффект, но я, вообще-то, вел к другому. В отличие от других
глифов, ты не можешь полностью выполнить весь процесс призыва сознательно.
Тебе нужно вытянуть образ из подсознания… как-то.
– Ты… ты можешь быть прав, – медленно кивнула Вайсс. – Я не представляла
себе Миртенастер, когда призывала его, я… ощутила его…
Ее глаза расширились во внезапном озарении.
– Я поняла! Я поняла, о чем говорила Винтер!
– Поделишься?
– “Враг, который заставил превзойти себя и стать тем, кем ты являешься
сейчас!” Так она говорила! Я все делала неправильно!
Она взмахом руки развеяла рапиру, и на ладони снова вспыхнул глиф, из
которого очень знакомым образом вырос светящийся рыцарь, закованный в полный
латный доспех. Ну, в масштабе один к шести, если, конечно, рыцарь должен быть
ростом со взрослого мужчину. Он отсалютовал девушке мечом, а затем развеялся
сине-белой дымкой.
– Тяжело удерживать, – призналась Вайсс в ответ на мой вопросительный
взгляд. – Но теперь я поняла, как это делать! Нужно представлять не… нет, не так!
Вообще не нужно представлять! Нужно ощутить ту ступеньку, на которую ты
поднялся, когда преодолел этого врага, и… тоже не так. Как же это объяснить?!
– "Память о нем высечена на твоей душе: наполни эти линии своими чувствами,
пожелай увидеть его, пожелай встретить его, и твоя сила воплотит его."
– Да! Точно! Ты тоже так можешь?
Нет. Но я помню, как моя Лури обучала детей вызывать свою Тень. Конечно же,
мы не ведьмы, которые использовали для создания тени убитых людей. У нас был
другой подход: тенями становились любимые домашние животные, после их
естественной смерти. Жуткие твари. Инфернальный хомяк теней, исходящий
черной дымкой и сияющий алыми зенками… хорошо, что мы жили небольшой
уединенной коммунной в лесах Сануса: покажи дочка эту “прелесть” друзьям где-
нибудь в обычной деревне, и друзья бы у нее резко кончились. На мое счастье в те
времена завести себе какого-нибудь паука-птицееда было невозможно.
– Глупый вопрос, конечно можешь, иначе ты не смог бы это описать… – тем
временем продолжала рассуждать Вайсс.
– Я просто хорошо обращаюсь со словами, – улыбнулся я, отрешившись от
воспоминаний.
– Ага, – скепсис из этого ее “ага” просто-таки прорывался протуберанцами.
– Ладно, ладно, – вздохнул я, решив все-таки ей подыграть. – Вот, смотри…
Глиф я имитировать не стал, задачка и без того далекая от простой. Воздух в
моих ладонях слабо засветился, и из него сформировалась голографическая
лисичка.
– Какая прелесть! – восхитилась Вайсс.
Лисичка подняла голову, посмотрев на нее, поднялась на лапы и приветливо
завиляла хвостом. А затем просто рассеялась в воздухе.
517/539
– Извини, это мой предел, – честно сказал я. У меня чуть мозги не вскипели это
анимировать!
– У тебя они выглядят не так как у меня… твоя вариация глифов кажется
слабее.
Я пожал плечами. Конечно слабее, подделка же.
– Но почему лиса? Ты ведь не сражался с этой милашкой?
– Я думаю, призвать можно любой образ, если он нам дорог. Это может быть не
только ценная победа… – я ехидно улыбнулся. – Хотя тебя, наверняка, воспитывали
в этом ключе, дорогая кузина. “Шни ценят только достижения!” или что-то в этом
роде.
– Ой, заткнись, – фыркнула она. – Наверное, ты прав. То, что нам дорого…
– Рад был помочь, – я зачерпнул пригоршню кварцевого песка и, изменив его
прахом, начал наносить получившийся гель на поверхность автодома.
Вайсс с интересом наблюдала.
– Это ведь праховая алхимия?
– Да, это она. Заканчиваю бронировать дом.
– Разве мы не приехали сюда отдыхать? Или… ты просто не хочешь
пересекаться с Янг?
– Вы приехали сюда отдыхать, а я лишь вас сопровождал, – улыбнулся я. – Для
меня скучен подобный отдых. Он напоминает мне о том, как я жил в Арклайте.
Только там даже поговорить было не с кем, ну, кроме лис… один денек поваляться
на пляже можно, но всю неделю? Не-е-е. Я лучше займусь чем-нибудь полезным.
Закончу бронирование дома, проведу эксперименты с амальгамированием
растительного праха, напишу тексты для песен на фестиваль Вайтела… а может и
музыку тоже начну писать, если успею.
Она задумчиво посмотрела на меня.
– Можно мне тоже поучаствовать?
– Решила провести время с семьей? – ехидно поддел ее я, за что меня
наградили тяжелым, нечитаемым взглядом.
– Да, – Вайсс скрестила руки на груди. – Ты против?
– О, дорогая кузина покажет мне свою дере-сторону! Конечно же, я обеими
руками “за”!
– Ты…! Аргх, ты невыносим!!!
*********************************
В этой главе решил отметить, что без Руби команда RWBY не особо-то и команда.
Лидера у них нет, вся троица девчонок весьма независимые и сильные поодиночке,
и некому их сплотить и заставить работать как единое целое. Поэтому у них сейчас
нет даже канонных совместных приемов.
Методы обучения у Лайна не самые приятные, особенно для 17-летних девчонок.

Грубое "приземление" лицом об суровую реальность, игра на страхах,
манипуляции... его, впрочем, можно понять. Лайн ставит выживание выше эмоций,
которые, как он знает, со временем забудутся или даже станут предметом
гордости. Типа - "пфе, чего ноете? Знали бы вы, как нас сержант Ланата гонял..."
Однако, это видит он, с высоты своего опыта (и недавней ошибки: ведь он мог не
миндальничать с Эмбер, а допинать ее до честной охотничьей S-ки), пользу так же
видим мы, с высоты нашего послезнания. Однако, для девушек из RWBY...
попробуйте поставить себя на их место. Где "учитель" говорит вам что "если не
возьметесь за ум, то получите черенок от лопаты в жопу", и даже слегка
надавливает черенком, для демонстрации серьезности намерений. Или унижает
вас, втаптывая в грязь вашу самооценку. Или заставляет страдать ваших близких,
чтобы вы выложились на все сто и помешали ему.
Они, конечно, бойцы - но все еще девчонки-подростки, со всеми присущими
518/539
эмоциями.
UPD: Мне скинули классное видео, и, на мой взгляд, Лайн примерно так играет
музыку на голографическом прахе.
https://youtu.be/lI1LCfTx2lI?t=525
https://i.postimg.cc/brT1KgbT/ruby.jpg - один из портретов Руби в альбоме Лайна.

Только там он в графике
https://i.postimg.cc/fyRbbQk6/rubyunderthemoon.jpg - Руби под целой луной. В
альбоме Лайна он тоже в графике
https://i.postimg.cc/Y9LWd8nZ/Ozberk-ozan-Yang-short-hair.jpg - Янг после душа,

выражение лица соответствует (художник Ozberk Ozan)
https://www.artstation.com/artwork/lmE8a - Янг с короткими волосами. Ей идет!
https://www.artstation.com/artwork/3X8kJ - И тут тоже идет, хоть она и похожа на
Акаги Рицуко
519/539
Глава 27 - Кредит доверия
– Блейк, почему ты боишься Лайна?

Девушка-фавн оторвалась от книги и внимательно, цепко посмотрела на Руби.
Когда-то давно, три с небольшим месяца назад, это заставило бы ее сильно
нервничать. Сейчас… нет, она все еще чувствовала себя некомфортно, но…
– И ты еще спрашиваешь об этом, после вчерашнего? – Блейк заговорила, сбив
Руби с анализа собственных ощущений. – Ты ведь знаешь, что он не чувствует
негатива?
– Да, с самого начала знала.
– Ты понимаешь, что это значит?
– Что он не может злиться, или грустить, или что-то такое? – под
требовательным взглядом желтых глаз, Руби почувствовала себя неуверенно.
– Это значит, что он в любой момент может оторвать голову любой из нас и
ничего не испытать по этому поводу. Ни жалости, ни вины, ни угрызений совести.
– Он этого не сделает. Никогда. – Твердо ответила Руби.
– Ты веришь в него, – кивнула Блейк. – Понимаю. Я тоже верила в своего
напарника, пока он не доказал делом, что я была наивной дурой, обманувшейся его
уверенностью, обаянием, заботой. Но у Адама было всего лишь двойное дно, и у
него плохо получалось скрывать свои чувства. Твой Данделайн… утром он готовит,
словно влюбленный муж для обожаемых жен, днем участвует в шуточной
потасовке в купальниках, после обеда безжалостно и даже с удовольствием
унизительно избивает тех, кого до этого чуть ли не облизывал, чтобы наутро
вернуться и вести себя как ни в чем не бывало. И это только один вчерашний день.
А до этого был порт и Мистраль. Я боюсь твоего напарника, Руби, потому что он
амбициозный, абсурдно сильный, аномально умный, непредсказуемый психопат.
Чего не скрывает ни от кого, кто хоть немного пытается его узнать.
Руби кивнула.
– Спасибо за ответ.
Блейк удивленно вскинула брови, словно это было совсем не то, что она
ожидала услышать.
– Пожалуйста. Надеюсь, это останется между нами.
– Наверное, он и так знает, – пожала плечами Руби.
– Скорее всего, – Блейк зябко повела плечами, несмотря на жаркий воздух
раскаленного солнцем пляжа.
– Можно еще один вопрос? – фавн кивнула. – Если ты так к нему относишься,
почему… ну…
– У нас одна цель. Он хочет, чтобы Менаджери встал наравне с другими
Королевствами, и я думаю, что у кого-то вроде него это может получиться.
Поэтому, готова помогать ему во всем, несмотря на личное отношение. И
попытаться остановить, если он зайдет слишком далеко.
– Ясно, – Руби улыбнулась. – Я рада.
– Чему? – удивилась Блейк.
– Тому, что у твоего страха нет настоящих оснований, – с готовностью ответила
она. – Ты не пыталась узнать его больше, чем немного.
– Спасибо, воздержусь, – фыркнула фавн.
Разговор на этом был закончен, и Руби пошла в сторону моря, по пути захватив
большой надувной круг. Вдалеке, на играющей множеством ярких бликов водной
глади, покачивался на волнах воздушный матрац Янг. Сестра достаточно быстро
пришла в себя, и сейчас загорала топлесс… что, скорее всего, было лишь
правдоподобной причиной держаться подальше от Лайна.
Руби вздохнула и метнула свой круг в море, чтобы, едва тот коснулся воды,
Проявлением пролететь вслед и упасть точно в его центр. Хитрая конструкция со
встроенными грузиками была рассчитана точно под ее вес, и позволяла с
520/539
комфортом устроиться в ней, как в кресле… Руби заслуженно гордилась
собственным изобретением.
Прикрыв голову шляпкой, Руби задумалась. Блейк была во многом права. Папа,
наверное, добавил бы к ее списку то, что Лайн вооружен до зубов и никогда не
расстается со своим Прахом. Дядя Кроу обязательно упомянул бы наглость и
безрассудство. Сама Руби – сомнительные связи с преступным миром. Но несмотря
на все это, было то, что перевешивало все остальное: он был на стороне добра. Нет,
он не был добрым, но и злым не был тоже. Или был одновременно и добрым, и
злым? Это не имело значения. Его действия, его желания, они были направлены на
благо других. Он никогда не был жесток просто так. Даже с Янг вчера! Если бы она
признала свою ошибку, до ножниц бы дело не дошло. Но она не признала, а Лайн…
вопреки тому, что думает Блейк, он не бесчувственный. Ему нравится дружить. Он
может любить. Он скучает по Эмбер. И он точно не хочет никого терять.
Или… чтобы его близкие кого-то теряли. Работа Охотника опасна, Руби успела в
полной мере ощутить это на себе. И вчера, во время боя, она смогла понять,
насколько отличается ее подготовка от того, как подготовлены остальные. Ведь
она выбыла последней, вслед за Блейк, а очнулась первой, и других ей пришлось
ждать. Вряд ли это потому, что Лайн ее пожалел, в таких вещах он не дает
поблажек.
Он учил ее выживать вопреки всему. Как-то он сказал, что победа считается
таковой, только если ты можешь отпраздновать ее с соратниками. И… Янг бы не
смогла. Она выбыла из боя первой. Если бы это был настоящий, всамделишный бой,
с ней бы произошло именно то, о чем вчера говорил Лайн. Ее бы убили или
покалечили. И то, что он сделал с Янг, было… заботой. О Янг, о ней, о папе… о всех,
кому сестра не безразлична.
Безжалостная забота. Бывает и такое… еще одно не самое приятное открытие,
которое Руби сделала в их путешествиях. Что самое горькое, если она вмешается и
объяснит все Янг, то может этим испортить всю задумку напарника. И, тем самым,
косвенно стать причиной гибели сестры. А ведь ему наверняка нравится Янг. Всем
нравится Янг!
Бедный, бедный, непонятый Лайн… его забота безжалостна не только к другим,
но и к себе…
***
Руби ворочалась, неспособная уснуть. Ее все еще не отпускали дневные

размышления.
– Лайн… ты спишь?
– Нет, – в его голосе была слышна улыбка. – Говорить с тобой, Руби?
– Говори со мной, Лайн, – теперь улыбнулась и она. – Я… много думала о том,
что ты сделал.
– И каков вердикт, мой строгий, но справедливый судья? – со всей
серьезностью шутки спросил напарник.
Руби тихо фыркнула, вновь расплываясь в улыбке. Лайн всегда умел поднять
настроение.
– Сначала я хочу выслушать объяснения обвиняемого, – подыграла она ему,
прежде чем добавить. – Только честно. Без шуток.
– Без шуток, говоришь… Рубс, скажи, когда ты находишься в безопасности?
– Ну-у-у… сейчас?
– Почему?
– Мы сильные, нас много, у нас есть укрепленный дом и запасы… наверное? И
никто не знает где мы, чтобы напасть.
– А я думаю, что мы всегда в опасности. Вспомни лунный оазис: никто не знал,
где мы, у нас был укрепленный дом, запасы…
521/539
– Тогда я была одна и… ну… не была сильной… ну то есть была… но сейчас я
сильнее! Гораздо!
– Да, ты умничка, и очень хорошо прогрессируешь. Но достаточно ли этого?
Представим, что завтра под контроль попадет Янг, сможешь ты справиться с ней и
не навредить? А если это будет Кроу? Или твой отец? Мисс Гудвич? Я?
Руби недовольно засопела.
– Мы живем в безумном мире, Руби, в котором ни в чем и никогда нельзя быть
уверенным, ты убедилась в этом на себе. Любая ситуация может стать критической
очень быстро – поэтому нельзя расслабляться, нельзя надеяться на помощь и
нельзя сдаваться. Дай слабину и все… миру конец.
– Миру?!
– Твой мир заканчивается вместе с тобой. Другого у тебя не будет.
– Но ведь нельзя постоянно жить, ожидая опасности! Расслабляться хоть
иногда надо!
– Можно, Рубс, – в его голосе прозвучала нежность. – Со временем и практикой,
бдительность становится такой же естественной, как дыхание. Ты сможешь, а до
тех пор я буду тебя учить и защищать.
Она покраснела и очень порадовалась, что вряд ли Лайн может это увидеть.
– Твое Проявление позволяет тебе уйти от любого удара и выбраться из любой
ловушки. Тебе нужно лишь раскрыть все его возможности, научиться
контролировать окружающее пространство аурой и сделать это привычкой. Ничего,
что нельзя было бы достичь тренировками.
– Лайн… разве нельзя было сделать иначе? – тихо спросила Руби. – Не причиняя
страданий другим?
– Можно, – со вздохом отозвался напарник. – Первое же крупное нападение
Гримм позволит показать Янг с Вайсс недостатки их тактики в реальности. Риск для
них будет выше, но зато я не стал бы концентратором ненависти. Еще они бы
потеряли год обучения, поскольку им бы пришлось переучиваться на новое
снаряжение и образ действий, но для того и нужна полевая практика.
– Тогда почему?
– Время. Рубс, мы ведь говорили об этом, когда ехали в Вакуо. Зачем мы туда
ехали, помнишь? Соедини точки: все происходит именно так, как я и предсказывал,
даже хуже.
Руби сосредоточилась. Когда ехали в Вакуо… там столько всего произошло, но
до этого…
– Нападение на Вейл! – воскликнула она.
– Именно. Тогда я думал, что все обойдется одними лишь Гримм. Сейчас я знаю
больше. Похищение десятков тонн Праха и замалчивание этого факта властями,
якобы в преддверии фестиваля Вайтела. Глава Белого Клыка ни сном ни духом о
том, что делает местное отделение. И, как вишенка на торте, внезапное появление
кораблей Атласа в небе над городом и их солдатами, разгуливающими по улицам.
Совсем другие масштабы.
– Но они ведь улетели…
– Не по своей воле, уверяю тебя! – фыркнул напарник. – Айронвуд
сопротивлялся отчаянно, и если бы он не скрывал от Озпина Пенни и технологию,
по которой ее создали, его утюги и дальше бы портили своим видом небеса.
– Но разве Айронвуд не союзник Озпина? – робко спросила Руби.
– На словах? Да. По действиям? Нет.
– Лайн, но тогда… мы должны предупредить людей!
– Я не смог даже убедить Озпина в том, что Айронвуд что-то замышляет, – он
издал странный, но явно раздраженный звук. – Убедить остальных не выйдет тем
более. Вспомни реакцию Блейк, она решила, что я просто сюжет книжки ей
пересказал. Сейчас она вряд ли так думает, но ей для этого пришлось побывать со
мной в порту, а затем съездить в Мистраль. Рассказывать всем одним махом,
значит только играть на руку врагу.
– Почему?!
522/539
– Во-первых, нам не позволят. Совет Вейла уже заявил, что никакого праха из
порта украдено не было и вообще Торчвика вот-вот поймают. Все хорошо, Вейл
безопасен, приезжайте на фестиваль мы вас ждем, всем чмоки. Во-вторых, даже
если бы власть имущие и рискнули бы признать свое вранье, а это у них
ассоциируется исключительно с политическим самоубийством, то огласка бы
только повысила напряженность в городе. Люди бы начали бояться, отыгрываться
на фавнах, и все это только упростило бы призыв Гримм. В лучшем случае. В
худшем случае, врагу даже делать бы ничего не пришлось, поскольку началась бы
паника. В-третьих, это все при условии что нам поверят, а не махнут рукой со
словами “опять Ланата славы ищет”. В-четвертых, враг будет предупрежден, что
мы готовимся к отпору, и может форсировать план. Сейчас мы хотя бы
предполагаем, что они хотят приурочить все к фестивалю Вайтела, но если
раскрыться, мы потеряем даже эту дату.
– Но… но… – Руби прикусила губу. – Мы ведь можем сделать хоть что-то?
– Бандитской вольницы из Вакуо или внезапной армии Охотников с промытыми
мозгами уже не будет. Так же я, надеюсь, неплохо спутал карты Белому Клыку,
когда съездил в Мистраль. От утюгов Атласа тоже удалось избавиться, хотя у меня
есть предположение, что они найдут повод вернуться. Или организуют. Власти
Менаджери тоже предупреждены о том, что может произойти. Я искал Торчвика и
выход на местную ячейку Белого Клыка, но они как в воду канули. Поэтому все, что
нам остается, это готовиться самим… и готовиться сразу к худшему. Что я что-то не
учел, где-то продолбал, враги подготовились лучше или будут действовать иначе,
и теперь Гримм прорвались в Вейл, а нам останется только спасать себя и всех,
кого удастся подобрать по пути. Времени на подготовку у нас три месяца, – он
грустно усмехнулся. – Сделай или умри, вместе с десятками тысяч жителей Вейла.
Никакого давления, Рубс.
– И ты поэтому так грубо обошелся с Янг и Вайсс? Но ведь можно было все им
объяснить…
– Руби, – насмешливо произнес Лайн. – Скажи мне, сколько лет Янг пыталась
научить тебя рукопашке?
– Эм-м-м… много… – робко призналась она, прежде чем спохватиться. – При чем
тут это?!
– А сколько потребовалось для этого мне?
– Меньше, – буркнула Руби, уже поняв, к чему он ведет.
– Знание о том, что надо делать, вовсе не означает, что люди будут ему
следовать. Будь иначе, и каждый бы владел навыками первой помощи, занимался
спортом, и не прикасался бы к сигаретам и алкоголю. В одном только турнире за
“право на тебя” я по-разному валял Янг несколько раз подряд, но озаботилась
броней она только после того, как получила для этого эмоциональный стимул. Если
это спасет ей жизнь, то пусть обижается сколько угодно. Повзрослеет – поймет.
Главное, чтобы она дожила до этого момента.
Руби тихо вздохнула. Все именно так, как она и думала.
– Лайн…
– М-м?
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Да. Я расскажу, после того как вернемся.
***
– When she was just a girl, she expected the world. But it flew away from her reach
and the bullets catch in her teeth. Life goes on, it gets so heavy. The wheel breaks the
butterfly, every tear a waterfall… in the night the stormy night away she flies…[16]
– …аnd dream of para-para-paradise! – Вайсс удивленно уставилась на Руби,
подпевающую Лайну с закрытыми глазами и легкой улыбкой.
– Тише, ты испортишь запись! – зашипела она.
523/539
– Не испорчу, этот световой кубик звуконепроницаемый внутрь, – обиженно
отозвалась девочка. – Я не глупая!
– Извини… – смутилась Вайсс, вспомнив, что Лайн говорил ей об этом,
показывая свою маленькую студию.
Дослушали запись они уже молча.
– Ну как вам? – поинтересовался Лайн, после того как снял наушники и
выключил твердосветные проекторы.
– Красиво! Мне понравилось, – заявила Руби.
– Согласна! – кивнула Пенни.
– Действительно красиво, и музыка, и текст… но они как будто не сочетаются
друг с другом, – Вайсс решила что сейчас подходящий момент задать один давно
интересовавший ее вопрос. – Когда ты поешь свои обычные песни, вроде “Believer”,
музыка подчеркивает то, что герой бросает вызов тому, с чем ему приходится
столкнуться. Но когда ты поешь что-то вроде “Mayday”, или вот этой “Paradise”…
красивая музыка, красивый голос, и текст в первом случае о том, как умирающий
человек кричит о помощи в пустоту, а сейчас о том, как при взрослении
разбиваются все мечты. И им хочется подпевать с улыбкой. Это жутко.
– Или заставляет видеть хорошее там, даже где хорошего вроде как и нет, –
подмигнул ей кузен. – А еще их обе объединяет то, что герои не отказываются от
надежды, веры в лучшее. Героине “Mayday” не остается ничего кроме надежды на
то, что человечество, ради которого она старалась, спасет ее. Героиня “Paradise”
отказывается сдаваться тьме окружающего ее мира, сохраняя в чистоте хотя бы
свои мечты.
Вайсс медленно кивнула.
– Лайн, а про кого эта песня? – спросила Руби. – Я теперь знаю, что “Mayday”
была про Эмбер.
– Она и спета голосом Эмбер, – фавн-лис улыбнулся своей напарнице. – Так что
она проснется знаменитой.
– Вау, правда? У нее красивый голос… а все-таки, про кого эта?
Лайн загадочно улыбнулся, подошел к своему столу и взял с него альбом с
защелками. Руби покраснела, и с явной опаской взяла взятый оттуда и протянутый
ей лист.
– Эм-м-м… про Вайсс? – удивилась она, и названная не удержалась, и
подглядела ей за плечо.
– Винтер?!!
– Винтер? – непонимающе посмотрела на нее Руби.
– Старшая сестра нашей снежинки, – пояснил Лайн. – Только имей в виду, что
это как портрет мисс Гудвич из этого же альбома.
– О-о-о… – протянула Руби. – То есть в реальности Винтер тоже очень строгая и
совсем не улыбается?
– И не распускает волосы. Но я не знаком с ней лично. Вайсс?
– Погоди-ка! – девушка выхватила лист из рук Руби. – Ты рисуешь Винтер
тоже?!
– Всего пару рисунков. Хочешь посмотреть второй? – хитро улыбнулся кузен.
– Конечно! – воскликнула Вайсс.
– А, значит там тоже Винтер? Он такой милый! – заранее восхитилась Руби. – Я
думала, это мама Вайсс или она так представляет будущую себя!
Еще один лист заламинированной бумаги покинул альбом, чтобы оказаться в
руках девушки.
– Почему у меня такое щенячье выражение лица?!! – возмутилась она, краснея.
– О ваших отношениях я ничего не знаю, но мне кажется, что ты восхищаешься
ею, – пожал плечами Лайн. – Ты последовала ее примеру, хоть и по-своему… я
ошибся?
– Нет, – еще больше смутилась Вайсс. – Но не настолько же! Кажется, что я вот-
вот брошусь ей на шею!
– Я художник, я так вижу. Давай, – протянул руку к листам кузен, и Вайсс
524/539
неосознанно прижала их к груди.
– А… можно оставить их себе? – робко поинтересовалась она.
– Оригиналы? – вздернул бровь кузен, и по интонации было понятно, что она
покусилась на святое.
– Нельзя? – упавшим голосом спросила Вайсс.
– Можно конечно, что за вопрос? Мне и копий хватит, – улыбнулся Лайн и
подмигнул ей.
– Ты опять издеваешься надо мной! – воскликнула девушка.
– Всего лишь дразню. Ты не против, Рубс?
– Лучше она, чем я.
– Ах вы…!
Напарники весело рассмеялись и хлопнули друг друга по ладоням.
– Ладно, за эти рисунки я, так и быть, вас прощаю, – вздернула носик Вайсс, изо
всех сил стараясь подавить улыбку.
– Ее высочество принцесса фон Шняффская сегодня в хорошем настроении, –
хмыкнул Лайн. – У меня на сегодня запланировано еще несколько песен, так что
позволю себе ненадолго вас покинуть.
– Подожди! – окликнула его Вайсс, только сейчас заметив кое-что, что
ускользнуло от ее внимания из-за рисунков. – Ты сказал, что “Paradise” про Винтер!
Но… это ведь совсем на нее не похоже!
– Старшая дочь в семье Шни, где для отца все остальные лишь инструменты
его амбиций, а мать спряталась в бутылке от подозрений и сожалений. Росшая без
родительской любви, силами множества инструкторов вытачиваемая из человека в
идеальную наследницу торговой империи… ничего не напоминает, Вайсс? Только у
нее не было старшей сестры, которая бы давала хоть какое-то человеческое тепло.
Твое “зеркало-зеркало” должно было показать тебе не твое лицо, а ее. Мечтала ли
Винтер о мире, который выскользнул из ее рук, и теперь ей приходится ловить
пули зубами… мечтает ли сейчас о своем рае? Может быть уже и нет. В конце-
концов, “Natural” тоже о ней.
– А про меня у тебя тоже есть песня? – с интересом спросила Руби, давая
шокированной Вайсс время осмыслить то, что ей только что опрокинули на голову.
– Нет. И когда появится, надеюсь, что она будет не как для Эмбер или Винтер, –
фыркнул Лайн и, зайдя в свой закуток, отделился от мира полупрозрачными
стенами твердого света.
Вайсс судорожно потянулась к своему свитку, вбила поисковой запрос и тихо
застонала. Связи здесь не было, но с той насыщенной программой, которую им
обеспечил Лайн, она заметила это только сейчас.
– Вайсс?
– Здесь нет связи! А я хочу послушать ту “Natural” про которую он говорил!
– Давай я тебе перекину, – предложила Пенни. – У меня есть все песни
Данделайна. И все книги тоже!
– Да, пожалуйста, – мгновенно отозвалась Вайсс.
– Ты фанат? – удивилась Руби, когда рыжая девушка вытащила свиток и начала
очень быстро что-то пролистывать.
– Фанат? – Пенни наклонила голову и задумалась. – Не знаю. Мне не очень
нравится его отношение к неорганическим формам жизни, но книги интересные.
Вайсс уже не обращала внимания на их разговор, достав из свитка маленькие
таблетки наушников и заткнув ими уши.
– … cause you a natural, a beating heart of stone… [17]
Эта песня была старше той, которую он записывал сейчас, и Вайсс казалось, что
она подходит сестре гораздо больше. Она всегда была естественной в той
холодной возвышенности над другими, которую сама девушка видела как образец
для подражания. Для нее Винтер, и никто иной, была воплощением того, какой
должна быть настоящая Шни. Но… она знала, что говорят в Биконе уже за ее
спиной. Холодная, отстраненная, неприступная, высокомерная – и только сама
Вайсс знала, что это было правдой в меньшей степени, чем ей бы хотелось. Она
525/539
прекрасно осознавала собственные слабости, и тщательно прятала их от других –
но никогда не думала, что ее сестра, великолепная, сильная, решительная и
несгибаемая Винтер Шни, может делать то же самое!
И все же, в словах кузена была неоспоримая правота: у Вайсс была Винтер,
единственная, кто любил ее просто за то, что она есть. Но у Винтер не было никого.
Никакого вдохновляющего примера, никакой, даже призрачной, защиты от
произвола отца. Там, где Вайсс шла по стопам сестры, ей приходилось торить
тропу в одиночку, не зная, есть ли хоть какой-то шанс на успех.
Почему она никогда не видела этого? Никогда даже не смотрела на все это так?
Она знает Винтер всю свою жизнь, а кузен даже не встречался с ней вживую! И все
же… он пишет про нее песни, рисует ее… рисует их!
Вайсс посмотрела на заламинированный лист, лежавший рядом с ней. Две
девушки с безошибочно узнаваемыми чертами, одеты в длинные ночные рубашки.
Выражение щенячьей радости на лице нарисованной себя снова заставило Вайсс
смутиться, но слабая, еле заметная улыбка на лице нарисованной Винтер наоборот,
грела сердце. Очень простой рисунок, даже без фона…но этим минимумом линий
кузен передал главное: любовь сестер друг к другу.
Вайсс улыбнулась, смутилась вновь и перевернула лист, после чего воровато
оглянулась, проверяя, не наблюдал ли кто-нибудь за ее моментом слабости. К
счастью, нет: Руби и Пенни возились у плиты, оживленно обсуждая приготовление
обеда, а кузен сосредоточенно перетаскивал блоки в знакомом интерфейсе
цифрового секвенсора.
Глядя на его лицо, Вайсс улыбнулась снова. Он может сколько угодно говорить,
что он Ланата, утверждать, что его глифы это просто хитрый фокус, и делать ей
непристойные намеки, чтобы держать ее на расстоянии. Сегодня он окончательно
выдал себя: эта песня и эти рисунки – их не мог сделать тот, кому все равно. Он
думал о них. Вайсс знала, сколько времени необходимо, чтобы выплеснуть чувства
в рифме – и поэтому знала, что думал он о них много. Еще до того, как встретил их
лично… и единственная причина, по которой он мог бы делать это, была для Вайсс
ясна как день.
Лайн считал их семьей, любил их даже до того, как впервые встретил. И за это
Вайсс готова была простить ему все.
***
– Растительный прах? – удивленно спросила она, когда они вновь остались

вдвоем после обеда.
– Он самый, – с предвкушающей ухмылкой произнес кузен. – Собираюсь
амальгамировать его.
– Ты упоминал. Можно посмотреть?
– Да, еще когда упоминал разрешил, – пожал плечами он. Ярко-зеленый свет
его ауры вспыхнул, словно пропитывая кристалл, а затем с тихим щелчком от него
отделился небольшой кусочек, грамм на пять. – Процесс амальгамирования обычно
не выглядит чем-то особенно интересным, как ты знаешь…
– Я хочу посмотреть не ради развлечения, – фыркнула Вайсс. – Меня всегда
интересовало все связанное с Прахом, и особенно праховая алхимия. Но в первый
раз я увидела ее использование своими глазами когда поступала в Бикон.
– На вашу компанию должны работать, наверное, все праховые алхимики
Ремнанта. Неужели ни разу не доводилось посмотреть на их работу?
– Их очень мало, и во время работы их запрещено отвлекать, независимо от
того, что происходит вокруг. Даже мой отец не мог бы остаться и посмотреть, если
бы захотел. Но он бы не захотел.
– Потому что опасно? – с интересом спросил кузен.
– И потому что ему не интересно, – Вайсс неодобрительно поджала губы и
сменила тему. – Но я видела лаборатории праховых алхимиков. Полная
526/539
стерильность, абсолютная тишина, специальные кресла, чтобы ничего не
отвлекало их от работы.
– Объяснимо. Когда работаешь с чем-то, что может распылить тебя на атомы,
хочется делать это с максимальной безопасностью.
– Но ты собираешься работать здесь, – заметила Вайсс. – Без всех этих вещей,
да еще и в условиях, когда твоя напарница или кто-то из нас может ворваться
сюда и отвлечь тебя. Я понимаю, что ты не боишься, но все же, не слишком ли это
беспечно?
– Немного, но на мой взгляд работа с Прахом куда менее опасна, чем принято
считать, – Лайн улыбнулся. – Нужна уверенность, сосредоточенность и твердая
рука. Когда я начинал, я не знал, что все это очень опасно, поэтому не боялся,
поэтому не распылялся между действиями и осторожностью. Подумай сама, Вайсс,
в старину праховых алхимиков было достаточно много, и они даже использовали
свои наработки в бою. Сейчас же они большая редкость – почему? Как раз поэтому.
С детства приученные бояться Праха, они не могут раскрыть свой потенциал, их
Аура пребывает в излишнем напряжении, из-за готовности в любой момент
встречать удар. Между тем, Прах не настолько опасен, насколько им стращают
детей. Оглянись вокруг! Вся эта машина работает на крупных кристаллах
электрического праха, которые зажарили бы тут всех, если бы взорвались.
Подвеска оснащена кристаллами гравитационного праха. Комфортная температура
обеспечивается кондиционером с использованием ледяного, а отопление и плита
работают на взрывоопасном огненном. Страшно, очень страшно! И тем не менее,
ты даже не задумываешься о том, что плиту надо бояться. Не задумывалась бы об
этом взаимодействуя с прахом – и сразу поняла бы, насколько все это проще, чем
кажется.
– Это… интересная теория, – кивнула Вайсс, мысленно обобщая тезисы на
будущее. Возможно, когда-нибудь пригодятся ей в управлении компанией.
Увеличение числа праховых алхимиков было бы отличным способом показать себя
как перспективного руководителя перед инвесторами.
– Спасибо что оценила, – подмигнул ей Лайн, и его руки вновь засветились
зеленым. – Если хочешь, можешь задавать вопросы, ты мне не помешаешь.
– Уверен? – с сомнением спросила девушка.
– Вспомни Бикон. Мы говорили, и все это время я очищал прах, но не отвлекся
ни на минуту.
– Хорошо… тогда, что ты хочешь получить? Растительный прах ведь почти
бесполезен.
– Многие, очень многие не согласятся с тобой.
– Но это факт. Единственное что может растительный прах – обеспечить
взрывной рост растения, которое, едва закончится энергия, сразу же умрет. Мы
проводили множество исследований, которые бы позволили регулировать процесс,
но быстрорастущие растения всегда гибли.
– В первую очередь прах всегда использовался как оружие. Растительный прах
в основном как оружие устрашения, – пожал плечами кузен.
– Гримм? – не поняла Вайсс.
– Фавнов, ну и людей, – пояснил он. – В показательных казнях. Приговоренному
давали зернышко или спору в оболочке из растительного праха, а потом
активировали. Дальнейшее можешь себе представить.
Вайсс ощутила легкую тошноту даже не представляя в деталях.
– Отвратительно.
– Да… в любом случае, я хочу получить не эффект растительного праха, а
эффект его амальгамы.
– С каким-то другим прахом?
– Нет, конвертационное преобразование.
– Как прах гравитации в прах магнетизма? И какой именно эффект тебе нужен?
– Обратный растительному. Вместо ускорения жизненного цикла, его
замедление.
527/539
– Зачем?
– Мне интересно. Я знаю, что такой прах существует, он используется в
экспериментальном лечении моей сестры. Хочу узнать, какие еще у него есть
возможности и побочные эффекты.
– Я о таком даже не слышала, – нахмурилась Вайсс. – А я подписана на все
наши внутренние технологические рассылки.
– Ты очень зря считаешь, что твоя фамилия дает тебе праховое всеведение,
дорогая кузина, – ехидно прокомментировал это Лайн. – Прах был задолго до вас, и
после вас будет тоже, как и люди, что его исследуют.
Вайсс фыркнула. Она думала совсем о другом: обычно за производством
обращались к ним, ведь у них для этого отлажено все. Но, возможно, если лечение
экспериментальное, то используется небольшое количество праха,
синтезированное в лабораторных условиях. Возможно даже еще не
запатентованное…
– Ты думаешь, что сможешь повторить праховую амальгаму, просто один раз ее
почувствовав?
– Большинство праховых амальгам создали случайно, а у меня хотя бы есть
представление о том, куда двигаться, – пожал плечами он. – Хм… скорее всего мне
понадобится еще и ледяной прах.
– Как ты определяешь это? – с огромным любопытством спросила Вайсс,
отбросив все меркантильные мысли.
– Галлюцинации! – для большего эффекта кузен распахнул глаза и изобразил
вдохновение сумасшедшего. Вайсс фыркнула, скрывая смех.
– Позер.
– Хм, надо будет закапать в глаза раствор твердосветного праха. Думаю, если в
подобные моменты они будут светиться, эффект получится лучше, – ответил Лайн
с лукавой улыбкой. – Если серьезно, то это действительно больше всего
напоминает слуховые галлюцинации. Их невозможно воспроизвести, поверь, я
пробовал, а словесное описание ужасно бедно. “Гудение, треск, вибрация”. Только
звук гитарной струны, скрипки, арфы, струн фортепиано – это тоже, технически,
вибрация. Звук праха уникален для каждого типа, и его ни с чем не спутаешь. А по
изменению этого звука можно понять, как менялся прах.
– Потрясающе! – воскликнула Вайсс, представляя как бы мог ощущаться “звук
праха”. – Как ты этому научился?
– Приходит само, если твоя аура полностью открыта.
– Полностью?
– Как мы с сестрой выяснили, моя аура, открывшаяся спонтанно, открыта
полностью, в то время как у обычных Охотников она открыта, как бы, наполовину.
Мой вариант дает невероятную точность в управлении и чувствительность к
воздействиям, но второе является так же самым большим недостатком.
– Почему?
– Если ты нарисуешь у меня на коже маркером цифры, завяжешь глаза и
будешь смотреть на какую-то из них, я смогу сказать тебе, на какую именно ты
смотришь, – хмыкнул кузен. – Да, она становится настолько чувствительна. Теперь
представь себе, что боль ты будешь ощущать в таких же подробностях. До того как
открыть себе ауру полностью, моя сестра могла драться с гримм в ближнем бою и
не обращать внимания на пропущенные удары. После – они ее ошеломляли.
– Защитные свойства ауры падают?
– Нет, ничуть. Попадание пули не вредит, но вместо “болезненно-сильного
тычка” ты почувствуешь, как пуля пробивает тебя навылет. Крайне неприятное
ощущение.
Вайсс нахмурилась. В голове крутилась какая-то мысль, и она быстро поймала
ее за хвост.
– Поэтому ты всегда уклоняешься, не принимая удары на ауру…
– В целом, да, – он улыбнулся. – Сестра тоже в первую очередь подумала
именно об этом.
528/539
Вайсс прикусила губу. Он Шни. Он рассказал ей об этом отнюдь не просто так!
Это завуалированное предложение…
– Но при этом повышается контроль над аурой и Проявлением?
– Сестра открыла свое Проявление сразу же, как полностью раскрыла ауру. А
точность… – он посмотрел на нее, не шевеля губами, а воздух наполнился ее
собственным голосом: – Вайсс, как ты думаешь, сколько бы тебе пришлось учиться,
чтобы управлять колебаниями невидимых мембран твердосветного праха, чтобы
они звучали как голос или музыка?
Девушка вспомнила свои попытки хотя бы сделать трехмерную фигурку из
твердого света. Полнейший примитив – и он только недавно начал ей даваться.
Настолько тонкие манипуляции, что описывал кузен, были… возможны. Но к тому
времени она будет старше своей матери сейчас.
– Мне надо подумать.
– Думай.
Вайсс удовлетворенно улыбнулась. Это действительно было предложением.
– Только имей в виду две вещи. Первая: полное открытие ауры это не положить
руку на плечо и прочитать мантру. Тебе придется делать это самой, изнутри.
Вторая: все твои навыки ближнего боя можно будет смять, выкинуть, смыть. Они
тебе не просто “больше не пригодятся”, они будут для тебя вредны, даже
смертельно опасны.
– Всего лишь из-за боли? – недоверчиво уточнила Вайсс.
– Сейчас ты можешь почувствовать только боль тела. Ты ощущала ее
неоднократно, ты живешь с ее возможностью все свои семнадцать лет. Она
притупилась и стала привычной. Боль ауры… будет новым и очень ярким опытом.
Моя сестра была опытной охотницей, и ее практически лишило навыков ближнего
боя. Я сам веду себя так, словно ауры у меня нет совсем. Поверь, это неспроста. Не
переоценивай себя, не недооценивай других.
Вайсс медленно кивнула.
– Значит, мне придется поменять свой стиль боя.
– Тебе так и так бы пришлось его поменять, – хмыкнул он. – Битвы против
Гримм это не дуэли, а мясорубка.
– Только во время нападений на поселения, – возразила Вайсс. – Это
происходит не так уж часто.
– Это самое важное в нашей работе. Или ты что, собираешься в подобных
случаях стоять в стороне и смотреть?
– Конечно же нет! Я бы внесла свой вклад.
– Очень скромный вклад.
Вайсс поморщилась, признавая его правоту.
– Мне все еще надо подумать.
– Сколько угодно, – пожал плечами кузен. – Хм, нет, похоже это не амальгама
со льдом, а трансформацию надо проводить при низких температурах…
понадобится термос для жидкого азота. Где-то он у меня был…
***
– Зашибись! Сестренка, я в тебе никогда не сомневалась, но знай: ты гений!

– Я вдохновлялась чертежами прошлого поколения атласских экзоскелетов, но
без моей малышки ничего бы не получилось, – последнее Руби проворковала,
потеревшись щекой о манипулятор верстака.
– Погоди-ка, Рубс, чертежи атласских экзоскелетов? Ты их где взяла?!
– Они доступны во внутренней базе данных для Охотников класса C и выше.
Лайн дал мне свой доступ.
Янг немного поморщилась. У нее были противоречивые чувства по этому
поводу. Она собиралась надрать жопу Лайну, пользуясь советами Лайна,
материалами Лайна и даже доступом Лайна к чертежам и оборудованию. А помощь
529/539
ей в этом оказывает Руби… по совместительству ученица Лайна.
Слишком много Лайна! Но все это неважно. Он сам предоставил ей возможность
использовать эти ресурсы, верно? Покуда победа будет принадлежать ей, никаких
проблем.
– Пойдем проверим его? – с энтузиазмом предложила Руби.
– Пойдем! – легко согласилась Янг.
Спарринг пришлось прервать пару раз… пять, если быть точным – Янг находила
недочеты, а Руби оперативно их устраняла. То, что получилось в итоге, оставило
блондинку в полном восторге. Облегающий комбинезон полностью закрывал тело,
но несмотря на это не был жарким и не стеснял движений. Не говоря уже о том,
насколько сексуально он подчеркивал ее формы. Немного тяжелее ее обычной
одежды, но это полностью окупали его защитные свойства. Руби уверяла, что даже
без укрепления аурой, выстрел из Эмбер Селики его не пробьет, и даже
продемонстрировала это, естественно, на снятом костюме. Комфорт тоже был
выше всяческих похвал – костюм был мягким, сам регулировал температуру внутри,
в зависимости от температуры тела, и обеспечивал отвод пота. Если это
предыдущее поколение атласских технологий, то насколько удобно в нынешнем?
Янг полюбовалась на себя в зеркало. Хищница выходит на охоту! О да! Настало
время готовить лисьи отбивные!
– Эй, Ланата! Пойдем-ка смахнемся, – бросила она, забравшись на крышу
автодома, где фавн обмазывал полупрозрачным гелем крышу.
– Окей, пять минут, и я закончу, – беззаботно отозвался он, бросив на нее
мимолетный взгляд. – Хочешь проверить обновку в настоящем бою?
– Хочу надрать тебе зад.
– Это такая просьба поддаваться? – весело фыркнул он.
– Нет! – рявкнула Янг. – Мне это не понадобится.
– Звучит многообещающе. Еще пару минут.
И вскоре они стояли на дальнем пляже, все еще перепаханным после прошлых
боев. Зрителей, к облегчению Янг, не было – никто не заметил их ухода. Блейки
спала в тени пляжного зонтика, Руби и Пенни оживленно обсуждали что-то в кают-
компании, а Вайсс вообще после завтрака исчезла.
– Начнем, – улыбнулся Лайн. Янг оскалилась, а в следующий миг была
вынуждена блокировать удар. Настоящий, тяжеловесный удар, а не воздействие
Праха, которым лис сражался обычно! Но затем она с удовольствием погрузилась в
свою стихию. Все прошлые разы он дрался иначе, не давая ей возможность
показать всю мощь ее Проявления, но в этот раз… его ждет сюрприз!
Даже в привычном и любимом ей ближнем бою, драка с Лайном была вызовом.
На удобной для него дистанции его просто нельзя было достать – он или
уклонялся, или ставил непробиваемый щит, но сейчас, когда они чуть ли не
танцевали на расстоянии вытянутой руки, Янг удалось – впервые! – попасть по
нему. К сожалению, вскользь, и развить успех выстрелом Эмбер Селики не удалось.
Но это был прогресс! Большой прогресс! Если бы еще ее собственная аура не
убывала так стремительно… фавн практически не использовал свои штучки-
дрючки с прахом, не было не струй огня, ни попыток схватить ее за ногу песком,
ни… ничего того, что он обычно делал! Вместо этого он создал вокруг своих
кулаков каменные оболочки и взрывал их всякий раз, когда наносил успешный
удар. Больно – но каждый новый удар приближал Янг к ее триумфу.
И наконец этот момент настал! С радостным ревом, чувствуя, как вскрывается
резерв Ауры, полностью восстанавливая потерянное и наполняя ее мощью и
скоростью, она набросилась на Лайна с утроенными усилиями. Теперь у него почти
не было возможности отвечать, ему приходилось уклоняться-уклоняться-
уклоняться… да! Попала!
От ее удара лиса отбросило на пару метров, но это ни на секунду не выбило его
из колеи. Когда Янг налетела на него снова, он встретил ее, как ни в чем ни бывало
– и схватка продолжалась… пока девушка не ощутила, что усиление ее Проявления
начинает сходить на нет. Скорость начала падать, как и сила ударов, и у Лайна
530/539
снова появились окна для атаки. Его каменные удары со взрывом вновь начали
прилетать по ее новой броне. Янг стиснула зубы, начала активно использовать
Эмбер Селику, но тщетно – попасть по Лайну не удавалось, он словно
предугадывал, когда она собирается стрелять, и уходил с траектории выстрела. И
очень скоро ее свиток запищал, сигнализируя о красном уровне ауры.
– Закончим на этом, или тебя вырубить? – скучающе поинтересовался Лайн,
слегка разрывая дистанцию.
Янг стиснула зубы. Признавать поражение не хотелось, но фавн неоднократно
показывал, что его слова не расходятся с делом. Продолжив бросаться на него,
словно бешеная собака, она только опозорится еще больше.
– Закончим, – надо сказать, это звучало гораздо лучше, чем “сдаюсь”.
– Хорошо. До следующего раза, – и он направился в сторону автодома.
– Что, и даже никаких поучений не будет? – ядовито спросила девушка.
– Нет. Ты безнадежна, и причина этого глубже, чем то, что я мог бы достать, не
порушив отношения с окружающими. Так что… – он остановился и развернулся. – Я
искренне прошу у тебя прощения за волосы. Я надеялся, что хотя бы это
мотивирует тебя, но я не учел, что ты с детства была слишком одарена. Моя
ошибка. Руби так хорошо прогрессировала, что я вообразил себя гениальным
учителем. Волосы это не вернет, но я готов купить их у тебя по цене золота, в
качестве компенсации.
– Чего? – ошеломленно спросила Янг. – Так, стоп, я правильно поняла? Ты в
одном предложении сначала признал меня ни на что ни годной а затем очень
талантливой? И извинился?!
– Все верно. И предложил компенсацию, – дополнил он. – Насколько я тебя
понимаю, ты не будешь удовлетворена тем что начистишь мне рожу, если я буду
поддаваться, а извинения должны сопровождаться заметным неудобством для
извиняющегося… поэтому, как-то так.
– О, узнаю родовые черты Шни! – фыркнула Янг, и прорычала. – Думаешь, меня
можно купить?!
– Думаю, что потерять волосы просто так хуже, чем потерять волосы, но
получить за это кучу денег, – спокойно возразил он. – И волос ты уже лишилась. Из-
за моей ошибки и самоуверенности, так что мне за них и платить.
Янг стиснула кулаки. Логика в этом была, но это все еще ощущалось подкупом.
– Такие густые волосы до поясницы должны весить грамм семьсот, так что если
переводить их на золотой эквивалент… около восьмидесяти тысяч льен.
Сумма сбила Янг с толку. Восемьдесят кусков?! Это как десять “Бамблби” после
всех улучшений! Она, конечно, дорожила и гордилась своими волосами, но не до
потери адекватности. Если бы кто-то предложил ей восемьдесят кусков за них, она
бы легко побрилась налысо! Волосы отрастут заново, а пока они будут расти – она
найдет деньгам ого-го какое применение! Вейл вздрогнет!
– А за моральный ущерб? – нагло спросила она.
– Хозяйственная какая, – фыркнул он. – Хорошо. Какая сумма будет
выражением глубинных устремлений твоего сердца?
– Сто пятьдесят!
– Действительно ты хочешь именно этого? – с одухотворенным лицом
поинтересовался он. – Испытаешь ли настоящее счастье, получив ее?
– А-ага! (Yep!) – нахально подтвердила Янг.
– Окей. Сети нет, так что переведу K-транзакцией, – он достал свиток и быстро
что-то в нем набрал. – Прикладывай свой.
Янг подозрительно нахмурилась, ожидая какого-то прикола, но свиток
приложила. И к ее удивлению, тот пискнул, а на экране высветилось получение
именно той суммы, на которую они договорились. Янг даже проверила подпись
транзакции – она была верна.
– Погоди, ты что, серьезно, что ли? – опешила она.
– Как видишь. Можешь теперь всем говорить, что твои волосы дороже золота, –
Лайн хмыкнул. – И не думай, я не надеюсь что наши отношения станут прежними.
531/539
Это действительно просто извинение.
– Ладно… – она подозрительно его осмотрела. – В чем подвох?
– Ни в чем. Бывай, Янг, – он махнул рукой и направился обратно к автодому.
Янг же недоверчиво перепроверила подпись транзакции. Сто пятьдесят тысяч
льен, отправитель Данделайн Ланата, получатель Янг Сяо-Лонг, основание
“покупка волос”… даже если бы у него не было на счету этих денег, в чем Янг
сомневалась, точно зная сколько стоил тот же верстак, на котором Руби сделала ей
броню, то даже в этом случае это было бы его проблемой. Отец ей чуть плешь не
проел с этими К-транзакциями и тем, что если ее обманут, то деньги она потеряет
безвозвратно, а если отдаст больше чем у нее есть, то еще и в долги залезет.
– Мне нужно обратиться к своему адвокату, – ухмыльнулась она и направилась
к автодому вслед за Лайном.
Вайсс нашлась в спальне. Она сидела, уткнувшись в свиток, среди нескольких
исписанных листов бумаги и что-то высчитывала. Из любопытства Янг взяла один
из листов и глянула, над чем так напряженно работает сокомандница. В левом
верхнем углу был список “за и против”, с несколькими непонятными пунктами в
“за” и одним – “переобучение”, в “против”. Ниже были какие-то объемные расчеты,
и даже что-то вроде диаграммы.
– Привет, Вайсскимо, вижу, ты занята, но можешь ли уделить мне минутку?
– Да. Да! – она резким движением отложила свиток. – Мне нужно отвлечься от
этого. Что ты хотела, Янг?
– Ты ведь разбираешься в юриспруденции?
– Лучше, чем ты, хуже, чем профессионалы, – хмыкнула она. – Если ты хочешь
подать в суд на Данделайна, то тебе лучше обратиться к ним. Только имей в виду,
что в среде Охотников сутяжничество не принято.
– Да-да, я в курсе, “хочешь набить морду обидчику – позови друзей” и все
такое, папа рассказывал, – отмахнулась она. – Но если бы я попыталась, каковы
шансы?
– Близки к нулю, – фыркнула Вайсс. – Я бы не стала тебе в этом помогать, как и
Блейк. Руби… не знаю. Но хороший адвокат мог бы выкинуть за пределы уравнения
и ее, обосновав это конфликтом интересов.
– Ты бы не стала помогать сокоманднице?! Предательство! – Янг схватилась за
сердце. – Я в тебе и не сомневалась, Вайсскимо, но почему ты думаешь, что Блейк
бы тоже отказалась?
– Она из Белого Клыка, и еще долго будет держаться подальше от
представителей закона.
– А, точно… значит, без шансов?
– Без шансов. Не говоря уже о том, что ты этим создашь больше всего проблем
себе, как Охотнице. Но ты ведь и не собиралась?
– Не собиралась, – признала Янг. – Просто Лайн сегодня извинился и перевел
мне сто пятьдесят тысяч как компенсацию. “Чтобы извинение было искренним, я
должен понести ущерб”, типа того.
Брови Вайсс на мгновение взлетели вверх.
– Это… странно.
– А я о чем! – воскликнула Янг. – Вот и подумала, что может это какой-то способ
прикрыться от юридических проблем. Как думаешь, он знает то же, что и ты?
– Возможно и лучше меня, – поморщилась Вайсс.
– О-о-о, гордая наследница признает, что кто-то может быть лучше нее? –
ехидно протянула Янг.
– У Шни был штат юристов, а он все сам делал, – недовольно буркнула Вайсс и
сменила тему. – Как это произошло?
– Ну, мы с Рубс закончили с моим костюмом, я хорошенько разогрелась и
позвала его на спарринг. Мы подрались, а после драки он извинился за волосы и
предложил деньги. Я сначала думала, что это какой-то прикол, но… вот.
Она протянула свиток Вайсс. Та внимательно изучила данные.
– Подпись верная. Да еще и К-транзакция… на спарринге не было ничего
532/539
необычного?
– Нет. Или нет! Он дрался без своих штучек и только до красной зоны ауры. И
даже не поучал… сказал только что-то странное, что я безнадежна, потому что
слишком талантлива.
– Ты настолько хорошо дралась? – удивилась Вайсс.
– Не сказала бы, – Янг поморщилась от правды, как от надкушенного лимона.
– Странно.
– Да!
Девушки помолчали некоторое время.
– Это все что ты хотела спросить? – поинтересовалась Вайсс.
– Ну, типа… – Янг пожала плечами. – Спасибки, Вайсскимо! Чем это ты тут
занимаешься?
– Считаю цену силы, – мрачно хмыкнула Вайсс.
– А? – она улыбнулась и дурашливо поинтересовалась. – И почем она нынче? Я
теперь богатая, может смогу урвать кусочек?
– Как и всегда, дорого, да еще и назад пути не будет, – серьезно ответила
Вайсс и собрала листки в стопку. – Янг, как ты думаешь, буду ли я лучшей
Охотницей, если не смогу сражаться в ближнем бою, но буду сильнее в дальнем?
– Ну-у-у… – Янг задумалась. – Проявление у тебя мощнее, чем шпага. Без обид.
– Это рапира.
– Окей, тебе виднее, – подняла руки Янг. – Но все равно ведь мощнее.
– Да, – она вздохнула. – Похоже на то. Пойду искупаюсь.
– Не возражаешь против компании?
– Нет.
– Отлично, тогда я позову Руби и Блейк.
– Стоп! Я имела в виду только твою компанию! – опомнилась Вайсс.
– Да ладно тебе, Вайсскимо, вместе веселее!
Вайсс застонала.
***
Блейк наблюдала. Она не сомневалась, что лис ведет какую-то игру, но не

могла понять какую именно. В чем смысл? Зачем он настроил всех против себя? И
как он так легко навел мосты снова? Ладно Руби, она наивный ребенок, и Блейк не
могла винить ее в том, что та оказалась падкой на харизму напарника. Слишком
свежи были собственные воспоминания о том, как она прощала Адаму все после
очередного проникновенного разговора в спальне. Пусть в случае с Руби
проникновенности было меньше, но забалтывать Лайн умел гораздо лучше, этого
не отнять. Но остальные? Вайсс сначала кипела от злости, но после разговора с
глазу на глаз остыла, и начала проводить с “кузеном” гораздо больше времени. А
сегодня вернулась к норме и Янг, которая до этого несколько дней только и
занималась подготовкой к мести. Как? И зачем… и почему все это не коснулось ее
самой? Блейк допускала, что он может обмануть и ее, но по какой-то причине Лайн
даже не пытался.
– Хай, Блейки, – рядом с ней села Янг. – Ты чего тут совсем одна?
– Решила побыть в уютной тишине, пока остальные ушли на ночные купания. А
ты почему не пошла?
– Хотела поболтать с напарницей, – она протянула ей запотевшую банку. –
Будешь?
– Что там?
– Пиво.
Блейк сомневалась лишь секунду, а затем взяла предложенное.
– Спасибо. И о чем ты хотела поговорить?
– Я… как ты думаешь, Блейки, я продажная?
– Мы все продажные, – цинично, но вполне искренне ответила Блейк. – Мы ведь
533/539
продаем свое время, знания, иногда даже жизни, и это считается нормой.
Общество делит продажность на “хорошую” и “плохую”, но суть не меняется.
– Вау, это… мрачно, – Янг отхлебнула пива из банки. – Но подходит к
настроению. Чувствую себя как говно. Бесполезное, продажное говно.
– Хочешь об этом поговорить? – Блейк чуть улыбнулась.
– Да, доктор, – подхватила игру Янг, отзеркалив улыбку. – Надеюсь, дальше вас
мои слова не уйдут.
– Конфиденциальность между врачом и пациентом священна.
Янг вновь усмехнулась.
– Сегодня Лайн дал мне сто пятьдесят тысяч льен. Извинился и сказал, что это
“компенсация за волосы”.
– И ты взяла?
– И я взяла… это было как-то сюрреалистично и очень быстро. Я думала, это
очередной прикол, но, знаешь, в глубине души надеялась что нет. И когда
получила перевод, я обрадовалась. Знаешь, как какой-то подленький голосок
сказал в моей голове: “он все равно всегда будет сильнее тебя, бери!”. А теперь
жалею, что не вернула их сразу же. Или что вообще стала с ним разговаривать. Он
сказал, что не ждет возвращения прежних отношений, но… блин, это сложно! Я
чувствую себя так, словно… не знаю… продала свою решимость? Я думала вернуть
деньги, но… даже если я это сделаю, решимость не вернется. А, проклятье, все это
жрет меня изнутри, и я не знаю, как от этого избавиться!
Блейк оставалось лишь покачать головой. Психологическая атака со стороны
Лайна определенно достигла своей цели… пусть и стоила ему кучи льен. Но в чем
смысл?
– Могу только посоветовать не возвращать деньги.
– Почему?
– Если вернешь, то весь твой экзистенциальный кризис ничего ему не стоил,
кроме пары слов и широкого жеста.
– Ты начинаешь меня пугать, подруга, – Янг улыбнулась. – Такой расчетливости
я ожидала скорее от Вайсс.
– Нам всем приходится принимать решения и жить с их последствиями, –
пожала плечами Блейк. – Сначала все решения простые, а последствия
незначительны. Потом все становится сложнее. Я понимаю, что ты чувствуешь. Я
тоже принимала решения, о которых потом жалела, и бежала от последствий, но в
конце концов мне пришлось принять их. Я много думала над этим и пришла к
выводу, что рано или поздно жизнь ставит тебя перед выбором, в котором нет
правильного или неправильного ответа. Какой бы вариант ты не выбрала, ты
будешь жалеть о том, что не выбрала другой.
– И снова вау, Блейки. Я и не знала что ты видишь мир в настолько темных
тонах! Кажется, это не мне здесь нужен доктор! – фыркнула Янг с улыбкой.
– Ты прервала меня как раз, когда я собиралась перейти к
жизнеутверждающей части, – недовольно ответила она.
– О, упс! Молчу, прошу, продолжай.
– Спасибо, – Блейк подозрительно посмотрела на улыбку напарницы. – Самый
главный вывод, который я сделала: даже если ты не можешь принять себя, в твоей
жизни всегда найдутся те, кому ты важнее, чем твои решения. Кто примет тебя
вместе со всеми твоими ошибками и… о боже, я точно пожалею что скажу это
вслух… простит тебя вместо тебя.
– О-о-оу, Блейки…
– Ни слова! – покраснела она.
– Ты покраснела!
– Это от алкоголя и жара костра, – быстро проговорила она.
– Спасибо, – вдруг серьезно ответила Янг и сграбастала ее в объятия. – Это
действительно было жизнеутверждающе.
Блейк выдохнула с облегчением и похлопала напарницу по плечу.
– Значит ли это, что ты примешь меня несмотря ни на что? – ехидно
534/539
поинтересовалась Янг, и Блейк тяжело вздохнула. И снова очередное решение, о
котором придется жалеть.
– Да. Наверное.
– Даже такую продажную? – протянула Янг, весело сверкая глазами.
– Даже такую продажную, – фыркнула Блейк. – Янг, может ты не заметила, но
ты приняла меня, бывшую террористку из Белого Клыка! Ни слова не сказала, когда
узнала, что я фавн и скрывала это от тебя. Я была бы полной, неблагодарной дурой,
если бы отвернулась от тебя из-за такой ерунды.
– Спасибо, Блейк, – серьезно ответила она и снова крепко сжала ее в объятиях,
прежде чем выпустить. – Мне полегчало.
– Рада это слышать, мисс Сяо-Лонг, – чопорно отозвалась Блейк. – Я пришлю
чек за услуги по почте.
И они дружно рассмеялись.
– Стоило получить богатство, и оказалось, что все вокруг куда меркантильнее,
чем я, – Янг широко улыбнулась. – Пойдем искупаемся, Блейки? Завтра уже
обратно, а я потратила почти все свое время на подготовку к очередному
проигрышу.
– Не пойду. Я хотела тишины и уединения, и твердо намерена их получить.
– Точно ли дело только в этом? – съехидничала Янг. – Может, кошки просто не
любят воду?
– Да, – она строго посмотрела на напарницу. – А еще кошки не любят
расистские шутки.
– Окей, больше не буду. Сегодня.
– Иди уже.
Подмигнув напоследок, Янг скинула с себя одежду и отправилась к побережью
в одном купальнике, оставив Блейк в одиночестве. Вздохнув, она откинулась на
лежак, продолжая смотреть в огонь. После разговора с Янг ей начало казаться, что
она видит какую-то систему в действиях Данделайна, но… не было ничего, во что
бы она могла ткнуть пальцем. Ему определенно больше подошло быть фавном-
пауком. Блейк ощущала себя так, словно ходит среди невидимых ловчих сетей…
мысль, что, возможно, на нее уже наматывают кокон, она предпочла отогнать.
***
Когда на ее столе ожил терминал, Винтер как раз закончила просматривать

отчеты переданных ей Специалистов. Ничего полезного, но прошло всего
несколько дней после того, как они расположились в Вейле, и пока что она не
ждала больших результатов ни от кого кроме самой себя. Поэтому ежесекундно
тренькающий входящими сообщениями компьютер сразу же привлек ее внимание.
Открыв его, она вставила карту идентификации в считыватель и ввела пароль.
Прочитав первый же заголовок, она кивнула самой себе и открыла сообщение.
П.Е.Н.Н.И вошла в радиус устойчивого действия вышек связи и начала передавать
собранные данные по приоритетной цели. Хорошо, очень хорошо. Ей было
необходимо найти на него хоть что-нибудь, и побыстрее. Историю у парня
безупречной не назвать, но это только добавляло ей достоверности. На него было
подано несколько жалоб за “нападение на гражданских”, но после разбирательств
все заканчивалось штрафом: оба случая были доказанными провокациями на почве
расовой ненависти, с множеством свидетелей. Подай он в суд, и обидчики до сих
пор бы отрабатывали на принудительных работах, но он предпочел решить вопрос
лично. Вспыльчивый характер? Возможно, но сочетается с тонким расчетом.
Помимо “грехов молодости”, в его истории было зафиксировано лишь одно
недавнее взаимодействие с органами правопорядка: когда он отбил атаку на порт
со стороны “Белого Клыка”. Протокол допроса… первоначально вызвал у Винтер
вспышку гнева. Вайсс пошла на свидание с двумя фавнами?! Но чем дальше она
читала, тем больше понимала что парень просто ни во что не ставит вейловскую
535/539
полицию и открыто издевается над допрашивающим. Тем не менее, ей
определенно стоит предостеречь Вайсс от излишних контактов с… объектом.
Возможно сразу же, как она вернется.
В остальном же, личное дело фавна было впечатляющим, особенно будучи
дополненным материалами разведки Атласа. Даже при том, что ему помогали, его
самого нельзя было сбрасывать со счетов. Длинный послужной список схваток с
Гримм, рекомендации от высокоранговых Охотников, уничтожение подпольной
криминальной организации в Вакуо… Винтер внимательно посмотрела записи его
боев и медицинскую карту. А-ранг был полностью заслужен. Так же, она признала
верным анализ генерала Айронвуда. Силовой захват с привлечением “сторонних
подрядчиков” обречен на провал. На стороне криминала свои услуги продавала
только всякая шваль, и эта шваль была крайне труслива – иначе они не сбежали бы
от своего долга по уничтожению Гримм. Они никогда не возьмут заказ на Охотника
А-ранга, а если и возьмут, то не справятся с задачей. Захват сложнее убийства, что
создает ограничения для нападающих – в то время как цель может, и будет,
использовать летальную силу. Возможно, она смогла бы справиться без потерь, с
поддержкой подходящей команды Специалистов, но этот метод она решила
оставить на крайний случай.
Интересно. П.Е.Н.Н.И поставила на видео маркеры приоритета и даже пометила
наиболее важные моменты. Винтер одобряла инициативу подчиненных, и решила
для начала посмотреть данные, отсортированные в назначенном П.Е.Н.Н.И порядке.
Она в любом случае посмотрит все, но то, что мог счесть важным живой
компьютер, может многое сказать о его… “личности”.
Первым видео был конец какой-то пляжной потасовки, в конце которого
длинноволосая блондинка, Янг Сяо-Лонг, при поддержке Вайсс, потребовали от
цели показать им “настоящий бой”. После того как Вайсс и ее команда
переоделись и подготовились, бой начался. Глядя на него, Винтер не могла не
морщится. Лучше всех себя показала девочка с косой, Руби Роуз, ученица Ланаты,
но даже по ней было видно, что работать в команде она не умеет. Всю четверку
вбили в землю меньше чем за минуту… Винтер посмотрела видео еще два раза и
пометила для себя, что команде захвата, если дело до этого дойдет, потребуется
сначала заманить цель в помещение, откуда он не сможет просто улететь.
Показанные навыки цели впечатляли – у нее самой ушел не один год, чтобы
научиться столь же легко маневрировать в воздухе, а его уровень владения Прахом
был лучшим из тех, что она видела вне лабораторий.
Следующее видео заставило ее напрячься. Ланата стаскивал бессознательных
девчонок на пляж и, вновь демонстрируя невероятные навыки использования как
праха, так и анатомии, заковывал их в каменные структуры, так, чтобы они не
могли вырваться или помочь друг другу. На вопрос П.Е.Н.Н.И он ответил, что
собирается помочь вынести им хоть что-то полезное из поражения, пообещал не
причинять им вреда и попросил не вмешиваться. Поза, в которую он поставил
Вайсс… если бы это был прямой эфир, Винтер бы приказала андроиду атаковать, но
она могла лишь с холодеющими пальцами смотреть за развитием событий. Первой
была Блейк Беладонна, дочь вождя Менаджери, и, предположительно, бывшая
участница Белого Клыка. К сожалению, подтвердить это не представлялось
возможным, из-за чего, скрипя зубами, Винтер была вынуждена ничего не
предпринимать относительно такой сокомандницы своей сестры. Ланата лишь
немного потеребил ее за уши и с тошнотворным подростковым пафосом
порекомендовал ей избавиться от страха. Значит, Беладонна его боится? Это
может быть полезно.
Следующей была Вайсс. “Дорогая кузина”?! Что это за странная шутка? И… он
сделал ЧТО?!!! Он посмел… она оторвет ему яйца и заставит сожрать их!!! Сестра,
однако, смогла постоять за себя – и если бы не великолепная реакция ушастого
мерзавца, его бы разрубило пополам ее стихийным Призывом. И… он восхитился
этим? Экзекуцию Сяо-Лонг Винтер просмотрела без интереса – девчонке
определенно нужно было показать что ее навыки убоги. Проявление Роуз – и видео
536/539
быстрой перемоткой переходит к следующему фрагменту, где Роуз объясняет,
почему ее учитель зашел так далеко. Тренировка Проявления ученицы? Хм. Если
она права, то Ланата отличный инструктор, знающий как заставить людей
выложиться на все сто. Снова перемотка – и П.Е.Н.Н.И задает вопрос о мотивации
Ланаты ему самому, на что получает развернутый ответ. Значит, он либо
действительно сделал все осознанно и преследуя четкие цели, либо хорошо умеет
оправдывать себя. Исходя из всех своих источников, Винтер склонялась к первому
варианту. Значит, его обучали еще и этому… Винтер зацепилась за одну фразу и
прослушала ее повторно. “На девушках, которые мне не безразличны я предпочел
бы видеть что-то более практичное, чем наряд для фигурного катания”, значит…
Винтер была согласна с утверждением, что использовать сценическую одежду в
качестве боевого костюма Охотника в высшей степени непрактично, но от этого
“небезразличны” в сторону ее сестры, она… нет. Она не может принимать решения
о применении переданных ей ресурсов армии на основании личной неприязни. Это
конфликт интересов, и она давно оставила его позади – иначе не прошла бы
внутреннюю проверку, связанную с ее отцом. Как сестра, она вмешается – но
только как сестра. Специалист Винтер Шни останется беспристрастной.
Вновь перемотка. Вайсс о чем-то говорит с Ланатой наедине, звука нет – похоже
на то, что П.Е.Н.Н.И наблюдает издалека, стараясь остаться незамеченной.
Наконец, андроиду удается настроить свои сенсоры, и речь становится различима.
Бесстыдный подростковый флирт с непристойными намеками, за которые Вайсс
попыталась наказать собеседника. Без особого успеха, но как сестра, Винтер
одобряет попытку. Еще порция флирта, и… родственники? Ланата называл Вайсс
кузиной, но чтобы Вайсс стала ему подыг… ОБЩИЙ ДЕД НИКОЛАС?! Да как он
только посмел?!!
Винтер с грохотом ударила по кнопке паузы, хотя бы этим выплескивая тот
клокочущий гнев, который сейчас кипел в ее груди. Этот… этот… продавшийся
гримм предатель всего рода человеческого смеет заявлять что он их родственник?!
Что он бастард Шни?!! За столь наглую клевету на их деда, она… о, нет, она не
убьет его – она будет таскать его по судам до тех пор, пока не отсудит у него все!
Или, еще лучше, натравит на него отца. Пусть сделает хоть что-то хорошее для их
фамилии!
С заледеневшим в ярости лицом, она нажала кнопку воспроизведения.
Должность и задание обязывают ее посмотреть все это, несмотря на личные
чувства. И она выполнит свой долг до конца.
“Ты мог бы хотя бы наедине не делать вид, что ты не Шни”. Вайсс, как можно
было позволить настолько запудрить себе мозги?! Им предстоит долгий и тяжелый
разговор.
А вот это опасно. Он изучал ее. Смотрел ее бои и сделал верные выводы об
использовании Призыва. Зачем ему это? ЧТО?!! Винтер отмотала назад и
просмотрела отрывок с созданными призрачными клинками еще раз. Затем еще
раз. Затем по кадрам. Нет. Это какой-то фокус. Еще рано делать выводы – к тому
же, он проделал то без глифа. Глифы не обязательно должны быть видимыми, но
это требует лишних усилий. Это объясняет, как Вайсс позволила себя обмануть,
но…
Не может быть. Он… научил ее пользоваться Призывом?! Призывать вещи…
нестандартно, но...
“Память о нем высечена на твоей душе: наполни эти линии своими чувствами,
пожелай увидеть его, пожелай встретить его, и твоя сила воплотит его.”
Винтер никогда бы не смогла выразить это так точно. Ей никогда не давались
занятия риторикой, из-за чего она предпочитала рубленый армейский стиль даже в
повседневной речи, но фраза Ланаты описывала процесс настолько верно,
насколько не смог бы описать никто, не владеющий Призывом сам. Это еще ничего
не доказывает, но… глаза Винтер расширились. Он призвал лисицу! Она двигалась
и вела себя как лисица! Как настоящий Призыв! Да, Вайсс верно заметила, что его
вариация глифов слабее, но если предположить, что это именно глифы… то
537/539
подавление их графической составляющей, точнее, необходимость делать их
невидимыми, должна была оттягивать не меньше четверти вложенных сил. И если
он тренировался, чтобы довести это до автоматизма, то… это все могло объяснить.
Она знала отца – и знала, что фавн с родовым проявлением Шни очень быстро
исчез бы бесследно. Это объясняло так же и интерес Ланаты к ее семье – потому
что это и его семья тоже.
Слепок, представить, вытолкнуть. Глиф проскользил в пространстве, словно
рабочая плоскость прахового 3D-принтера, оставив в ней “напечатанный” из света
клинок, точную копию ее собственного.
Это больше, чем просто фокус. Этим знанием могут владеть только сами Шни, а
их род сейчас насчитывает всего три поколения. Мама вне подозрений, а значит…
Ланата действительно может быть бастардом деда Николаса. Но что это меняет?
Если он служит черной королеве… а служит ли? Винтер нахмурилась и развеяла
призванный клинок. Это конфликт интересов. Если она считает, что ей поручили
расследование ее собственного родственника, она должна передать дело кому-то
еще. С другой стороны, считает ли она так? Возможно. Ей нужно подумать над
этим. Все это можно обернуть на пользу Атласу, ведь претензия на родственные
связи может помочь ей в выполнении задания – если Ланата верит в них сам, то под
этим предлогом можно получить его доверие… это можно хорошо совместить с
операцией “бродяга”, внедрением андроида в их группу на постоянной основе. Ей
нужно согласовать это с генералом и отделом аналитики, но сначала она
посмотрит весь доступный видеоматериал…
Вы не ждали, а я приперся! ;)
Было плохое настроение, и что-то не писалось, а потом ка-а-ак написалось!
Впрочем, пока без особого экшена. Прикинул - получилось, что с этой главой
написано где-то примерно 50% того что задумано. Фигуры расставлены, лавина
подготовлена, и ее сход вот-вот начнется.
https://postimg.cc/MnLm85gP - Вайсс и Винтер, одна из доставшихся Вайсс картинок

из альбома Лайна
Бедный, бедный, непонятый Лайн... опасный момент, кстати говоря! Среброглазые

ведь любят несчастненьких. Руби встала на ту тропку, что ведет среброглазых к
увеличению числа среброглазых.
Блейк остается показательно циничной, но то что родители приняли ее назад, все
же смягчило ее, и заставило задуматься о ее собственном пути. Или, проще говоря,
она повзрослела.
Вайсс скоро ждет множество удивительных открытий, хе-хе.
Ну а Янг... насчет Янг я пока ничего не скажу. Посмотрю сначала на ваши мысли
Как вам Винтер? Верите?
538/539
Сноски:
[1] Имя Руж (Rouge) переводится с фрацузского как “красный”
[2] Напоминаю: в мире фанфика люди говорят на мутировавшем английском. Лайн
сказал “They cross the wrong line”, но, поскольку его прозвище и слово “черта,
линия” звучат одинаково, то эту фразу можно перевести еще и как “связались не с
тем Лайном”. Скаламбурил, в общем.
[3] https://www.youtube.com/watch?v=5UgOXU67X8Q
[4] https://static.wikia.nocookie.net/shodan/images/5/52/EM0505-
My_Glory.ogg/revision/latest?cb=20190415124803 именно эта фраза звучит с 19й
секунды
[5] https://youtu.be/H7RkiOck8u4
[6] Эффект примерно такой – https://coub.com/view/2hm1br, а еще это видео –
готовая идея для фанфика на тему "если бы Блейк была вместо Рейвен"
[7] Enigma - Out from Deep, https://youtu.be/yNTv2Au5Bv8
[8] https://www.youtube.com/watch?v=D5e3ShnJvPI - Уклонение в стиле Sekiro
[9] https://youtu.be/IEaIXhJQ7RM - Birchpunk & ALBATROSS - "Сердце"
[10] https://rustih.ru/redyard-kipling-bremya-belyx/
[11] Понятное дело, что Киплинг не сохранился в Ремнанте, это просто условность
для этого сеанса фаллометрии
[12] Все тот же каламбур "связался не с тем Лайном"
[13] Момент вдохновлен https://coub.com/view/30v0ea
[14] Оригинальный автор – Фрэнк Герберт, автор “Дюны”. Лайн просто спер текст.
https://dune.fandom.com/ru/wiki/Литания_против_страха
[15] Лайн издевается, но шутка понятна лишь ему и нам – мем “Show me your war
face” https://youtu.be/8pP15y3Wu7s?t=75
[16] https://lyrsense.com/coldplay/paradise_c - Coldplay "Paradise" вместе с переводом
[17] https://ru.musinfo.net/lyrics/imagine-dragons/natural - перевод Imagine Dragons -
Natural
539/539

Okoncatel Noe Resenie

Загружено:

Сведения о документе

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

Okoncatel Noe Resenie

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

Ссылка на материал: https://ficbook.

Публикация на других ресурсах:

Хорошо быть ребенком. Воскрес, нажрался, прибухнул – и спать. Для полного

На следующее утро я уже был в идеальном состоянии. Тело полностью

Большое преимущество систем с текстовым интерфейсом – подробная,

Место, где я нахожусь, как выяснилось, не Санус, не Анима и даже не Солитас,

“… будет проходить акция памяти, посвященная семидесятилетию с момента

– Уи-и-и-и! – разнесся над лесом мой радостный крик. – А, черт, нет-нет-нет,

– Как я не считал, не выходило у меня добраться до зимы до нужного места.

– В итоге все оказалось гораздо проще, – радостно поделился я со своей

– Уважаемые пассажиры, приветствуем вас на борту рейса №0001 по маршруту

Первую встречу с людьми моя маскировка выдержала без каких-либо проблем.

Прах сильно подешевел. Очень сильно – на два порядка, относительно его

Сожранный, не менее чем килограмм сладкого примирил меня с

Второй день я бродил по городу, закупаясь вещами, которые мне понадобятся

После прочтения книги о Великой Войне, я растянулся в спальном мешке и

– Да вы людей совсем за дегенератов держите, как я погляжу, – проворчал я, и

Поскольку про Эмбер ничего толком неизвестно, руки относительно ее персонажа у

Если кому интересно как примерно звучит синтезированный голос ГГ -

Стиль, в котором рисует ГГ (рисунок для Лило) -

– Ты… так и собираешься сидеть в шлеме? – поинтересовалась

Утром следующего дня я сидел в пустом зале гостиничного кафе, и

– Изверг! – взвыла девушка. – Без твоего проявления это сделать нельзя!

Около Керы я вновь надел броню и “маску” Скай Джоя. В деревеньке,

Прочел книжку “Правда и заблуждения об Охотниках”. Мир, как обычно, нашел

– Ну что, объявляю вас братом и сестрой? Можете поцеловать друг друга? –

https://coub.com/view/4ekqd - то самое "лисье чириканье", которым периодически

– Вот теперь, лисенок, ты точно лисенок! – сказала странную фразу

Я натолкнулся на один специфический выверт моей фавнолисьей психики. Ну

– Откуда ты про все это узнал?! – воскликнула Эмбер.

– Все, я так больше не могу, – я захлопнул свиток и уставился на Эмбер. – Что

– Почему ты рисуешь только в графике? - спросила меня Эмбер, выходя из

– Чувствую себя персонажем анекдота, – пробормотал я. – Вот уж точно,

– Неплохое местечко, – заметил я, когда мы вошли в бар “Монтировка”,

https://ruanekdot.ru/news/ogromnyj_almaz/2016-11-07-4782 - персонажем вот этого

https://postimg.cc/rzpCL0gT - примерная внешность Данделайна в его 12 лет.

https://postimg.cc/N5qMkZKn - примерная внешность Амбер за добрый пяток лет до

Странное чувство. Держать в руках собственноручно написанный

– Данди, ты хотел на море? Порадую тебя: мы летим на море!

– Да они ошниели! Шняцкие выползни из шняхьих шнизд! – экспрессивно

– Ну-ну, не расстраивайся так, ты еще молодая, у тебя все впереди, – с легкой

– Шика-а-а-арный хвост, – восторженно протянул я, когда нам открыли дверь. –

– Девушка, позвольте угостить вас коктейлем, – обратился к Эмбер огненно-

Я так увлекся, что чуть не пропустил вечернюю встречу с родственниками.

Увиденное среди проходящих людей лицо показалось знакомым. Сообразил я,

– А день так хорошо начинался, – тихо произнесла Эмбер, когда мы вышли из

https://www.youtube.com/watch?v=gfXTcrxgNxY - мем "It was at this moment that he

https://www.youtube.com/watch?v=fmI_Ndrxy14 - Warriors, та песня, которую ГГ

– Данди! Это было ТАК КРУТО!!! – завопила Эмбер, едва мы вынырнули

– По воде ходишь, по воздуху летаешь… – задумчиво произнесла Эмбер, когда

– Ты готова? – насколько мог обворожительно спросил я.

– Доброе утро, сестрен! – с улыбкой сказал я, когда девушка вышла из спальни.

– Эм! – крикнул я. – Руку!

– Серьезно? – с тоской поинтересовался я у девушки. – Армрестлинг?

– И что это было? – поинтересовалась Эмбер, когда мы покинули общество

Перерождения… они учат кое-чему. Помимо того, чтобы понимать других,

– С днем рожденья, Данди!

– Это… странно, – произнесла Эмбер. – Мне на свой вкус наносит макияж

https://coub.com/view/2g5o29 - "Звучит как тост!"

https://coub.com/view/2yiwzl - уже после написания следующей главы попался коуб,

– Вот и все, – грустно сказала Эмбер.

– Ну что ж, отдых официально закончен, – я потянулся, выходя из воздушного

Парень – самоуверенный дурак. Пока мы шли, он все пытался на меня своим

Бикон. Сейчас одна из академий охотников, но в совсем еще недалеком, для