Ссылка на материал: https://ficbook.

net/readfic/8094680

Contra spem spero

Направленность: Слэш
Автор: FisFIX (https://ficbook.net/authors/2034435)
Беты (редакторы): Триптофансинтетаза А-протеина
(https://ficbook.net/authors/2853231)
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Пэйринг и персонажи: Гарри Поттер/Драко Малфой, Рон Уизли/Блейз Забини,
Панси Паркинсон/Джордж Уизли, Гермиона Грейнджер
Рейтинг: NC-17
Размер: 375 страниц
Количество частей: 20
Статус: завершён
Метки: Счастливый финал, ООС, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика,
Кинки / Фетиши, Ангст, Драма, Детектив, Дарк, Hurt/Comfort, AU, Songfic,
Любовь/Ненависть, Смерть второстепенных персонажей

Описание:
Прошло 10 лет. Такой срок... Многое изменилось в жизни - взгляды, устои,
ценности. Казалось бы, живи да радуйся, воспитывай сына, навещай родителей,
строй бизнес. Что еще нужно для счастья Драко Малфою?
Впрочем, так все и было, пока...
До тех пор, пока в один не очень прекрасный день в его кабинет не ворвался
Рональд Уизли, напоминая лишь одним своим присутствием о давней истории
отношений между своим другом и Драко, полностью нарушая спокойную
последовательность жизни последнего...

Посвящение:
Огромное спасибо всем тем, кто поддерживал меня на протяжении написания
первой части. Ребят, я рос вместе с вами!

Но отдельное спасибо хочу сказать вот этим людям: rinrina, BreathlessK,

незареганые "Не скажу" и "тори"(вы себя узнаете, думаю), Clarensa, Лира Вулф,
Anna___ZIZI, Марина Андреевна, Frammer и, конечно же, самая лучшая Яойные
патлы Юрия, вернувшая мне веру в себя. Ребят, без вашей поддержки в конце
первой части этот сиквел бы не вышел ни-ког-да. Поэтому я посвящаю его
именно Вам!

Публикация на других ресурсах:

Уточнять у автора/переводчика

Примечания:
Итак, это 2 часть дилогии. Ребят, кто не знаком с первой - думаю, не имеет
смысла читать и вторую, ибо она - прямое продолжение.
Если что, вот ссыль на первую часть: https://ficbook.net/readfic/7542136
Пожалуй, эта часть - самая мрачная из двух. Поэтому вот вам предупреждения,
дорогие читатели.
1. Кто ждет радуги и единорожиков, можете смело листать дальше. Вам явно не
сюда. Флаффа вы здесь не найдете. Только ангст, только хардкор.
2. И еще немаловажный момент - огромная просьба проявить уважение к моему
видению истории. Да, вполне возможно, что некоторые ее сюжетные
повороты(а, может быть, даже главы) не ответят вашим ожиданиям от слова
совсем. Сколько людей, столько и мнений. Поэтому прошу принять историю
такой, какая она есть. Какой автор ее придумал в своей затурканной голове и
какой размещено здесь.
3. Я умышленно, повторяю с особым акцентом - УМЫШЛЕННО!!! - не вписываю
некоторых пейрингов в шапку. Ибо же спойлеры будут жутчайшие. Постараюсь
делать оповещение о них аккурат перед главами. Да и сами главы формировать
таким образом, чтобы сцены со спойлерными пейрингами могли пролистываться
теми читателями, которые их, например, на дух не переносят(у каждого свои
любимчики). Скажу только, что такие сцены будут разовыми, не особо
влияющими на сюжет в целом.

К работе есть сборник треков и артов вот тут:

https://yadi.sk/d/PoGTf-1RJ_BNQA
 Оглавление

Оглавление 2
Пролог 3
Глава 1 5
Глава 2 20
Глава 3 31
Глава 4 52
Глава 5 71
Глава 6 95
Глава 7 112
Глава 8 123
Глава 9 141
Глава 10 162
Глава 11 173
Глава 12 194
Глава 13 230
Глава 14 266
Примечание к части 279
Глава 15 280
Примечание к части 297
Глава 16 298
Глава 17 - Post tenebras spero lusem - Надейся на свет после
мрака 317
Примечание к части 339
Глава 18 - Sile et spera - Молчи и надейся 340
Примечание к части 370
Эпилог - Spe vivitum - Живем надеждой 372
Примечание к части Как повелось - предлагаю читать под включенных The Killers
– Goodnight, Travel Well.

Пролог

Каждый день мы живем с надеждой на лучшее. Каждый чертов день мы

открываем глаза с уверенностью, что за окном обязательно будет светить
солнце, улыбаясь нам с неба теплыми лучами.

Но что, если солнце однажды навеки погаснет? Что тогда?.. Куда деться, когда
надежда померкнет вместе с солнцем в тот самый момент? Куда нам идти? За
чем следовать? Что предпринять, чтобы вернуть привычный свет и тепло?.. И
возможно ли это сделать?
Ну так? Невозможно зажечь мертвую, холодную и потухшую звезду?..

Или?..

Где-то на юге Франции в роскошном поместье светловолосый парень сидел на

подоконнике, прижимая к груди колени и упираясь лбом в прохладное стекло, и
провожал яркий розовый закат. Такая живописная картина могла сподвигнуть
художника написать шедевр, поэта – воспеть красоту заходящего солнца в
своих стихах, влюбленного романтика – обнять вторую половинку, говоря слова
любви. Драко Малфою этот вид приносил лишь глухую тоску…

Когда в груди дыра, а вместо сердца остались лишь жалкие ошметки,

становится невозможно ценить подобные мелочи. Все, что остается, – это тупо
пялиться на проклятое заходящее солнце, до боли впиваясь ногтями в ладони,
до скрипа сжимая зубы, чтобы не выть в голос, как это было первые дни после…

Драко зажмурился и с силой тряхнул головой.

Да к черту!.. Пусть он и обещал матери больше не мучить себя, не слушать

проклятый сборник – прощальный подарок Поттера, – но сейчас ему было и так
достаточно паршиво. Музыка лишь скажет все за него. Тем более, если это
музыка Гарри. Родители не понимали… Этот проклятый кусок пластика с
записанной на нем концентрированной болью – это единственное, что у него
осталось. Единственное, что связывало его с Поттером, забросившим его во
Францию, как надоевшую игрушку. С Поттером, оставшимся по ту сторону
залива. С Поттером, так легко распрощавшимся с ним. С Гарри, с которым Драко
теперь уже никогда, видимо, не сможет вот так же распрощаться…

Из палочки вырывается заглушающее в сторону двери. Незачем лишний раз

беспокоить родителей. Они и так уже достаточно насмотрелись на его вопли и
истерики, на его попытки в обход оставшемуся сроку заявиться прямо в
Министерство магии Франции, умоляя о портключе в Великобританию…

Очередной виток магии, исполненный дрожащей рукой, приказ, отданный

хриплым голосом. Припрятанный от родителей диск – тот самый, составленный
Гарри лично, который беспокоящиеся Люциус и Нарцисса уже несколько раз
пытались и уничтожить (ха-ха, вещь Поттера – да так просто уничтожить?!), и
перепрятать, – летит в музыкальный центр, купленный Драко на следующий же
день. И вот комнату заполняет музыка. Такая же тяжелая. Такая же мрачная.
4/391
Реквием по его раненой душе. И слова песни The Killers – Goodnight, Travel Well
странно перекручивают заполняющую Драко боль в плотность куплетов.

Неведомая даль по ту сторону бесконечности

Уставилась на мой печальный силуэт,
Отбрасывающий тень в лучах чудотворного светила….
Мой дух стонет священной болью,
Всё стихло,
Вселенная замерла….

Мне нечего сказать,

Мы уже ничего не можем сделать…

И всё, что стоит между освобождением души -

Это бренная плоть…
Мы знаем, что теперь все кончено,
И я чувствую, как мой померкший разум теряется во мгле...

Каждое твоё падение,

И каждая твоя попытка,
Каждая глупая мечта
И каждый компромисс,
Каждое сказанное тобою слово,
И все твои мысли –
Всё, что ты мне оставил, вертится у меня в голове…

Мне нечего сказать,

Я уже ничего не могу сделать…

В вышине... Высоко над этим миром….

И всё, что ты любил,

И каждая твоя попытка…
Все, кто наблюдают,
Все просто кричат…

Останься, не покидай меня…

Мои звёзды погаснут, стоит лишь тебе подать знак,
Не делай этого сейчас!..

Мне нечего сказать,

Я уже ничего не могу сделать…

А по ту сторону Ла-Манша холодные зеленые глаза также простились с

зашедшим солнцем, а смуглые пальцы резко задернули шторы на окне площади
Гриммо, 12.

5/391
Глава 1

Драко Малфой сидел за рабочим столом своего кабинета, сгорбившись

над пустым стаканом, в котором уже давно закончился бурбон. Молодой
мужчина сейчас выглядел особенно уставшим и осунувшимся, его серые глаза
смотрели перед собой неосмысленным взглядом, а пальцы глубоко зарылись в
платиновые волосы, взъерошивая былую аккуратную прическу.

Прошло как минимум четыре часа с момента, как его кабинет покинул призрак
из прошлого, унося с собой размеренную, налаженную жизнь и спокойствие.
Призрак, ворвавшийся в его устаканившийся порядок, притащивший с собой
хаос, воспоминания и застарелую, как ржавчина на искусно выполненных
кулонах освещения в его лофт-офисе, боль. Боль, зудящую давнишней
незаживающей раной где-то в районе грудины. Чертову боль, игнорируемую уже
так долго, что она стала почти родной, незаметной.

«Чертов Уизли!» – мужчина потер лицо руками. – «Чертов Блейз со своим

чертовым Уизли!..»

Блондин потянулся к бутылке в надежде наполнить бокал, но вдруг с

удивлением обнаружил, что и она уже пуста. Малфой медленно выдохнул.

«Чертов Уизли со своим чертовым… Нет!..»

Драко, продолжающий бездумно сжимать горлышко пустой бутылки, резко

швырнул ее о кирпичную дизайнерскую стену, разбив вдребезги.

«Я не хочу!!! Не могу это сделать!..»

Мужчина вскочил из-за стола, начиная метаться по кабинету, словно раненный

зверь.
Конечно же, это было безумием! И о чем только думал чертов Блейз, давая его,
Драко, адрес своему мужу?! И о чем думал сам Уизли, прося его о… Блядь!

В конце концов, у него ведь маленький сын! И он должен думать о нем!

«А о тебе кто подумает?» - зашептал внутренний голос. – «А о Поттере?!»

Поттер.

Его старая больная мозоль.

Его так и не зажившая рана…

- Мордред подери! Ну зачем этот чертов Уизли только явился?.. – воскликнул

Драко, вновь падая в кресло, откидываясь на спинку и прикрывая глаза.

Под веками тут же замелькали образы, увиденные в омуте памяти, которые

упертый рыжий сукин сын чуть ли не силой заставил его посмотреть.
Подготовился ведь, гад! Даже омут с собой приволок! И не ошибся… Стоило
только увидеть такое незнакомое теперь, но все еще родное и любимое лицо,
как Драко понял, что проиграл веснушчатому ублюдку без боя…

6/391
В воспоминаниях Рональда Гарри был будто бы вовсе и не Гарри. Совсем не
такой, каким его хранил в собственной памяти Малфой. Он был холодным. Будто
высеченный из хирургической стали – острый и опасный.

Первое воспоминание, открывшееся Драко, показывало Поттера еще юным

парнем. По всей видимости, сцена, которую первой довелось увидеть Малфою,
произошла немногим позже их расставания. Просматривая ее, блондин поначалу
решил, что сцена зациклена. Но потом с неприятным удивлением понял, что это
повторяющийся изо дня в день, будто ритуал, образ жизни национального героя.
Все, что видел Драко – раз за разом! – сидящего напротив камина Поттера,
смотрящего пустыми глазами в огонь. То в паре с бутылкой виски, то в паре с
Грейнжер, тусклым отражением повторяющей его, вплоть до отсутствующего
выражения лица. Вечером пустота и камин, днем – немой ужас от того, каким
Поттер был на работе. И это было следующее воспоминание. И если бы не
меняющиеся лица других участников сцен – Драко снова бы решил, что
воспоминание зациклено. В нем был неизменно курящий Поттер, восседающий
прямо на столе допросного кабинета, и обязательно был кто-то второй – а в
некоторых воспоминаниях и несколько!.. – вопящих на полу от ломающихся
костей, от выворачивающихся во все стороны конечностей, мочившихся под
себя, сходящих от боли с ума, на глазах становясь овощем… Пойманные
преступники, понял Драко по нескольким знакомым лицам. Но не это было
самым страшным – не их душераздирающие вопли и адские мучения. Нет. До
состояния шока Малфоя довел лишь один брошенный на Поттера взгляд во
время одной из таких экзекуций. Поттеру было… все равно. Он тупо сидел на
столе, покачивая ногой под аккомпанемент ужасных воплей, и курил, сбрасывая
пепел прямо на корчащееся в ногах тело. Зеленые глаза были пусты. Как и в
предыдущем воспоминании с камином, бутылкой и Грейнжер.

– Ты могла бы сделать хоть что-нибудь, Гермиона! – орал в следующем

воспоминании Рональд на непривычно безучастную Грейнжер. – Наш друг
слетел к чертям с катушек! Весь Аврорат от него шарахается, а за глаза его и
вовсе зовут очередным пришествием Лорда, да и того хуже!.. А ты, вместо того,
чтобы думать, как ему помочь...

– А я и помогаю, Рональд, – холодно произнесла девушка. – Именно поэтому я

поселилась тут у него! Ему не нужна сейчас нянька, капающая ему на мозг, как
это делаешь ты уже который месяц. Ну как ты не поймешь?

– То есть, хочешь сказать, ему нужен собутыльник?! – орал в ответ Рон. – Да ты

хоть знаешь, что он творит?!

– Догадываюсь! – фыркнула девушка. – Просто Гарри так… хм… душу отводит. И

ничего такого. Вы же получаете сведения, не так ли? И преступники пойманы, и
информация получена, и никто не умер.

– Да, – устало выдохнул Уизли. – Но какой ценой?..

– А какая разница? – скривилась Грейнжер. – Они все – мошенники и убийцы.

– Какая разница? – пораженно глядя на бывшую невесту, задушено прошептал

Уизли. – Какая разница?!.. Поверить не могу, что слышу это от тебя, Гермиона!..
После всего…

– О, повзрослей уже, Рональд! Аврор, как-никак! – с этими словами девушка

7/391
приманила бутылку Огдена и отправилась вновь в гостиную.

Рон же устало опустился на стул кухни на Гриммо, 12, пряча лицо в ладонях.

Следующее воспоминание доконало Малфоя больше всего, хоть оно и не

содержало насилия как такового. Но оно причиняло намного большую боль, чем
все позже увиденное. В нем был Гарри, сидящий в своем кабинете и с ленивым
видом листающий какие-то бумаги, и Рон, стоящий перед ним с ошарашенным
лицом.

– Но Гарри… – казалось, от шока парень даже не мог связать слов в

предложение. – Ведь это твой сын. Твой первенец… неужели ты даже не
взглянешь на него?..

– А смысл? – хмыкнул Поттер, перелистывая очередной отчет. – Ну первенец. Ну

и что? У нас с Джин все давно оговорено. Будут и второй, и третий. Так что,
теперь прикажешь каждый раз срываться в Австралию? И че я там увижу, кроме
орущего кулька? Вот как школу закончат, как будут уже взрослыми, хм,
особями, из которых можно начинать лепить достойных наследников, тогда и
будем и смотреть, и говорить. А пока… не мог бы ты?..

И Поттер, не слишком-то утруждая себя вежливостью, указал другу на выход.

Рон же медленно подошел к его столу, наклоняясь к молодому аврору.

– Послушай, Гарри, – негромко заговорил он, пытаясь достучаться до замкнутого

мужчины. – Так жить нельзя. Ты ведь даже не живешь – ты существуешь! И эта
тьма, будь она неладна, заведет тебя еще дальше. Много дальше. Туда, откуда
уже не будет выхода!.. – Уизли умоляюще смотрел в зеленые глаза. – Ты ведь
можешь помочь себе! Почувствуй что-нибудь! Хоть что-то!.. Отгораживаясь от
простых человеческих эмоций, ты рискуешь навсегда погрязнуть в своей тьме.

Поттер отложил бумаги и медленно выдохнул, всем своим видом показывая, как
ему скучно. Рон же перегнулся через стол, с отчаянием встряхнув друга за
плечи.

– Не губи себя! Почувствуй хоть что-то, кроме злости и гнева!..

Поттер резко подскочил, перехватывая запястья друга и выкручивая, притягивая

его ближе к себе, и выдохнул ему практически в лицо:

– Не лезь в это, Рон. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! – прошипел он.

– Так объясни же, черт тебя дери!!! – воскликнул рыжий, ничуть не испугавшись.
Видимо, такие вот всполохи были не впервой у нового Поттера.

– Да как ты не поймешь!.. – как-то тихо, но все так же отсутствующе проговорил

Гарри. – Если бы я и мог снова чувствовать, все, что я бы ощущал, – лишь боль…

Поттер проговорил это, встряхнул лохматой головой и с силой отпихнул друга от

себя.

– Убирайся! Мне надо работать.

Дальше воспоминания становились одно хуже другого, вертясь калейдоскопом

8/391
картинок, сплошь состоящих из алых и бордовых тонов, так быстро, что Малфой
улавливал происходящее лишь урывками, отмечая переход потока времени в
годы по все более замыкающемуся холодному лицу Гарри. Но и этого было
достаточно, чтобы просто окаменеть от ужаса.

Вот Рональд оттаскивает Гарри от кровавого месива, только по отдаленным

очертаниям напоминающего человека, с криками: «Ты же просто убил его!..
Забил до смерти…». Вот, очевидно, массовое задание, где давно-уже-не-герой,
завидев выбегающих из здания преступников, просто… щелчком пальцев
взрывает к чертям собачьим здание вместе с выбегающими оттуда людьми.

– Там же оставались заложники! – орал на Поттера Робардс, видимо, уже после,

в кабинете собраний. – Пусть они и были крысами с отложенным сроком
заключения, но они же были под нашим прикрытием!.. Да что с тобой не так?!

– О, не кипятись, старина, – покусывая ноготь на большом пальце левой руки,

пробормотал Гарри. – Всего лишь сопутствующий ущерб при выполнении. Наши
все живы-здоровы. Да и банду всю, хм, устранили. Че орешь-то?

Следующим было воспоминание, где Поттер подписывал контракт за контрактом

– судя по визам, являющимся международными, – по найму на задание. Понятно
какое – найти и убить. И так – по всему миру. Урывками показывался сам
владелец воспоминаний, встречающий на Гриммо Поттера, возникающего из
воронки аппарации, всего в крови. Чужой крови. С все такими же пустыми
глазами…

А когда Малфой, наконец, вынырнул из этого удушающего водоворота, его

вывернуло прямо на дощатый паркет своего офиса.

Периферийно, лишь только чудом держащийся в сознании, Малфой слышал, как

Рональд похлопывал его по спине, накладывая очищающие и протягивая воду в
стакане. И говорил… Говорил, не умолкая, чтоб его дементоры забрали!..

О том, что ни старая дружба, ни работа, ни даже родившиеся погодки не смогли

вытянуть Поттера из тьмы. О том, как он скатывался все глубже, творя такое
дерьмо, что было трудно даже произносить!.. О том, что все спускалось ему с
рук только пока его зверства хоть как-то касались убийц и воров, не задевая ни
в чем не повинных городских. Однако все зашло слишком далеко даже для
властей, закрывающих на его методы глаза. Не говоря уже о его постоянных
отлучках по миру с совсем ни разу не скрываемыми кровавыми целями по
устранению картелей и синдикатов преступного мира. По найму. За деньги – как
думало большинство. Из-за скуки и жажды крови – знали лишь близкие.

– Несколько месяцев назад меня вызвал Шеклболт, – говорил Рональд, усаживая

дрожащего от перенапряжения Малфоя в кресло. – И он рассказал мне то, из-за
чего в итоге я здесь и оказался, Малфой. Так сложилось, что до его вызова у нас
был рейд. Было заминировано взрывоопасными зельями крыло Мунго с
душевнобольными. О целях преступников не будем. Тебе надо сейчас знать
лишь то, чем все закончилось. Поттер ворвался в больницу, когда узнал о
заварушке. Его никто на рейд не делегировал, зная о его опасности и
неустойчивости, боясь, что он может натворить больше бед, чем пользы. Так и
вышло. Гарри применил излюбленное заклятие, и на воздух взлетела часть
этажа. В огне пострадали двое больных, которых мы не успели эвакуировать.
Они выжили, но очень обгорели. Лишь чудом выкарабкались. Вот тут-то Кинг
9/391
меня и вызвал. И поведал мне такое…

Уизли притянул бутылку бурбона и глотнул прямо с горла, морщась.

– Оказывается, перед тем, как Гарри сорвался, он взял с Кингсли нерушимую

клятву, – Рон сделал еще глоток, ставя бутылку на стол. – Если Гарри станет
опасным для мирных жителей, Шеклболт обязан его убить.

– Чт… – вскочивший с кресла Малфой, попытавшись воскликнуть, закашлялся и

поперхнулся. Отдышавшись, он все же хрипло вопросил, таращась на Уизли во
все глаза: – Что ты сейчас сказал?!..

– Что слышал, Малфой, – кривясь, ответил Рон, делая еще один большой глоток.
– Когда произошел инцидент в больнице, Кингсли почувствовал, как на запястье
проявились витки нерушимой. Благо хоть не убили министра на месте – и то
только благодаря медикам Мунго, сумевшим спасти пострадавших. Но
предупреждение было получено. И еще одного такого инцидента Шеклболту не
пережить. Как и Гарри. Понимаешь теперь?..

– Дай сюда! – Малфой вырвал из рук аврора бутылку бурбона и залпом

приложился к ней, после чего вновь согнулся в три погибели, кашляя и фыркая.

– Дурень слизеринский, – фыркнул рыжий мужчина, похлопывая блондина по

спине. – Норма?

– Да, сойдет, – пробубнил Драко, выпрямляясь и присаживаясь на край стола

рядом с расположившимся там же аврором. – Ну и? Допустим, я готов выслушать
ваш с Грейнжер план, – поворачиваясь к Рону, проговорил Малфой, а увидев, как
рыжие брови взметнулись, добавил с усмешкой: – Ох, да ради всего святого,
Уизли! Естественно, я уверен, что без Грейнжер ты бы далеко не продвинулся.
План бы, может, и придумал, но вот детали бы точно не проработал!

И рыжий мужчина заговорил – он медленно и вдумчиво излагал детали, упрямо

смотря перед собой, и поэтому не мог видеть как то краснеет, то бледнеет лицо
его бывшего однокурсника, как и невдомек ему было, что сейчас творилось в
душе у Малфоя.

Но вот он, наконец, закончил, выдохнув, и на несколько долгих минут в комнате

повисло напряженное молчание. Мужчины так и стояли рядом, привалившись к
краю столешницы, и только передавали друг другу бутылку, делая поочередно
глоток за глотком. Рональд, казалось, уже все сказал и только и ждал, что же в
итоге решит Драко.

– Блядь!.. – Малфой не выдержал долгой напряженной тишины, с силой проводя

ладонью по лицу. – Ты хоть понимаешь, о чем просишь меня, Уизли?!

Рональд молча пожал плечами, заливая в себя крепкий напиток.

– Нет!.. – воскликнул Драко, складывая руки на груди. А потом тихо добавил: – Я

просто не смогу этого сделать!.. Я еле пережил наш разрыв десяток лет назад!
Я… я не хочу вновь через это проходить!..

– Да, – невесело усмехнулся рыжий, – я знаю. Как и о том, что Люциус оказался
на свободе гораздо раньше. И о том, сколько времени тебе понадобилось, чтобы
10/391
пережить вашу историю. И даже о твоей весьма, хм, счастливой семейной
жизни! – на этих словах Рон фыркнул, а Драко удивленно уставился на него.
Уизли же, будто не видя этого, тихо, но уверенно, закончил: – И о том, что Гарри
чудовищно ошибся на твой счет, делая поспешные выводы, – тоже.

Драко пораженно выдохнул. Похоже, это был один из редчайших случаев, когда
Малфою нечего было сказать.

– Блейз, – просто сказал Рон, отвечая на невысказанный вопрос. – У меня нет

причин не верить человеку, которого я люблю.

Блондин уныло сморщился и поджал губы.

– О, если бы только твой друг поступил так же лет десять назад… – прикрывая
глаза, с болью в голосе проговорил Драко. Умолкнув на некоторое время,
мужчина на автомате поднял ладонь и ущипнул себя за переносицу, с силой
жмурясь. – Ты просишь у меня невозможного, Уизли. Кто из вас двоих решил, что
этот план в принципе разумный?!

– Ну, если тебе это так уж важно, весь план был исключительно Гермионы.
Знаешь идею получше – я весь внимание, – отмахнулся от него Рон, вертя в
руках знатно опустевшую уже бутылку. Малфой тихо фыркнул.

– С чего вы взяли, что ему будет это интересно? Тем паче было слушать об этом
плане из твоих уст, Рональд! Как-никак, он же твой зять, нет?

– О, ты и половины не знаешь, Малфой! – как-то слишком уж вымученно

ухмыльнулся молодой мужчина. – Вот, например, могу даже не спрашивать –
скорее утвердить. Ты ведь за все это время едва ли парой сов перекинулся с
Крэббом, верно? – удивленный кивок от блондина. – О чем и следовало говорить.
Не знаешь – и не узнаешь, Малфой. Попросту не
сможешь, поскольку, уж будь уверен, Гарри об этом позаботился.

Драко приподнял уголок губ и покачал головой, отворачиваясь. Будто бы

говорил что-то наподобие «что и требовалось доказать». Однако Рон не сдавал
позиций.

– Да, возможно, я не смогу тебе рассказать. Как и любой другой, кто хоть
немного может быть в курсе реального происходящего, – аврор развернулся к
унылому блондину всем корпусом. – Но в одном я могу тебя уверить – вся эта
ситуация с их с Джинни браком совершенно не та, чем тебе сейчас кажется,
Малфой. Сможешь поверить мне на слово?

Драко молчал долго, упрямо поджимая губы и обводя безрадостными серыми

глазами свой кабинет. Наконец, блондин негромко произнес:

– Однажды я столкнулся с тем, к чему может привести неспособность

выслушать, поверить на слово, – голос мужчины звучал глухо и был переполнен
затаенной старой болью. – Такой ошибки я не допущу – не в отношении родных,
друзей и… Гарри.

Уизли улыбнулся ему и кивнул, легко тронув на мгновение его предплечье в

знак поддержки.

11/391
– И тем не менее, – медленно моргнув пару раз, проговорил Драко. – Остается
главный момент. С чего ты взял, что ему будет это интересно? Вот я, например,
уверен в обратном.
Блондин оттолкнулся от стола, подходя к окну и взирая на поднимающуюся
луну.

– Знаешь, – Рону показалось, или теперь голос Малфоя звучал, словно битое
стекло? – Долгие годы меня мучил всего один вопрос. Почему? – Малфой
фыркнул и слегка запрокинул голову. – Скажи мне, Уизли, почему Поттер не дал
мне шанса все объяснить? Почему так легко поддался тьме? Почему решил, что
я не могу ответить на его чувства взаимностью?..

Слышать в голосе молодого мужчины такие эмоции было для Рональда,

привыкшего видеть в Малфое лишь высокомерного аристократишку, настолько
непривычно, обескураживающе, что аврор аж минут пять сидел молча,
вглядываясь в чрезмерно ровную спину. Но ему было, что ответить, поэтому,
тряхнув рыжей головой, Уизли заговорил:

– Уж не знаю, заметил ли ты, но за весь период вашей связи ты имел прямое

отношение к тому, насколько Гарри был зависим от бушующей в нем мощи.
Насколько мог ее контролировать, – перед глазами аврора пронеслись давние,
почти уже забытые воспоминания. – Ты, конечно же, не знаешь, но когда мы
нашли Гарри во дворе Хогвартса лежащим без сознания сразу после его
поединка с Лордом, – мы к нему целых три часа даже подойти не могли! Вокруг
него образовалось силовое поле, отталкивающее любого, кто делал попытки. И
так – пока Гарри не пришел в сознание. И пока не понял, чем в итоге
переполнен, когда брошенное на фантик от конфеты легкое Эванеско не
разнесло половину кухни, до состояния полусмерти перепугав несчастных
домовиков. А уж что творилось первые дни! Недели!..

Рональд хмыкнул и домучил-таки остатки бурбона.

– О, это были те еще деньки! Гарри заводился по щелчку пальцев, вспыхивал,

словно Адское пламя, за какие-то доли секунды, разнося в щепки и пыль все
вокруг! Он совершенно не мог себя контролировать. Рядом с ним теряли свою
силу все законы магии и физики. А уж сколько всего вокруг было сломано,
разбито на атомы, покорежено!.. Единственное, что хоть как-то помогало
приструнить бушующую в нем магию, – это накачать его под завязку
расслабляющими зельями, столь сильными, что легко сошли бы за наркотик. И
так – пока не появился ты, – Драко медленно развернулся к мужчине, смотря на
него больными глазами. – С тобой он стал… стабильным. После, уже много
позже, он объяснил причину, конечно же.

Рон, улыбнувшись воспоминаниям, покачал головой и перевел дыхание.

– Был момент, когда тебе грозила серьезная опасность, Малфой. Не хочу

пускаться в долгие объяснения. Скажу лишь, что тогда Гарри заявил, что всегда
выберет тебя. Что бы ни стояло на чаше весов.

– Но не выбрал…

– Не выбрал. Потому что ему помешало то, о чем он говорил дальше.

– И? – устало спросил Драко. – Что же он такого сказал, Уизли?

12/391
– Что только ты удерживаешь его на балансе между светом и тьмой. Что ты один
можешь на этот баланс повлиять. Понимаешь? – Рон вглядывался в бледное
лицо мужчины. Драко же отводил взгляд. – Ведь так и вышло, Малфой! Он
погряз во тьме, потеряв единственный смысл жизни, полностью лишившись
надежды, будучи уверенным, что ты никогда с ним и не был, а жестоко играл
ради своих целей. Ему было довольно просто в это поверить – ведь Гарри всегда
сомневался в возможности быть с тобой. Пережив кучу дерьма в своей жизни,
Поттер всегда был к себе крайне критичен, будучи убежденным, что его не за
что любить, особенно тебе. И это не говоря уже о поселившейся в нем черноте, –
мужчина внимательно теперь смотрел в серые глаза Малфоя, пытаясь донести
главную мысль. – Знаешь, еще можно бороться с тьмой, когда в тебе теплится
толика надежды на счастье, пусть даже ты и не держишь это счастье в руках.
Но ты сам отдал ключ от мечты Гарри в руки. А потом, конечно же, по его
ошибочному мнению, сам же этот ключ и сломал, отбирая надежду навсегда
вместе с желанием бороться и жить. Вот тут-то и подключилась его тьма. А
после ее принятия, как ты понимаешь, он не стал бы даже ничего слушать. Ни
тебя, ни, тем более, других.

Драко невольно поежился и опустил голову. Плечи его поникли.

– Словам он вряд ли когда-нибудь теперь вообще поверит. Вот поэтому, Малфой,

наш план – единственный, который может сработать. Ты – наш единственный
шанс освободить его из этой черной клетки, разыграв все именно так –
неожиданно и жестко, не словами, а действиями, – уверенно продолжил Рон. –
Лишь ты, по словам самого Гарри, мог столкнуть его в пропасть. И только ты
сможешь вернуть его обратно.

Рон видел, что ему удалось пробить брешь в стене напускного отчуждения
мужчины. Плечи Малфоя еле заметно подрагивали. Поэтому аврор поставил
окончательную точку, нещадно припечатав:

– И я знаю, что у тебя выйдет, Драко, – услышав свое имя, блондин вскинул
голову, поблескивающими глазами уставившись в глаза Уизли. – Потому что ты
до сих пор любишь его. Как любил, не переставая, все эти годы. Как и он любил
тебя, даже если предпочитает об этом забыть.

Уизли отправился обратно, а Драко долго еще сидел в своем кабинете,

невидящим взором уставившись перед собой. Находясь в шоке от переизбытка
информации и нахлынувших цунами старых, долго подавляемых чувств.

Он думал. Много думал обо всем этом. О сказанном и увиденном сегодня. О

пережитом в прошлом. Об упущенных шансах и возможностях – снова, как тогда,
десять лет назад…
Мужчина горько рассмеялся, пряча лицо в руках. Вновь погрязая в
воспоминаниях…

Он ведь не сдался вот так сразу! Он перебрал тысячу способов связаться с

Гарри: непрекращающиеся стаи сов, одолженные эльфы с просьбой передать
хоть на словах, попытки выбить себе портключ в министерстве Франции – уже
после окончания своего срока, о чем его любезно оповестило официальное
письмо Британского Министерства Магии – но и тут чертов Поттер подсуетился,
непонятно каким таким образом повлияв на решение обеих сторон
13/391
правительства отвечать Драко лишь отказами…

С момента их расставания прошло чуть больше полугода. Дни все летели, Драко
впадал в отчаяние, все больше уходя в себя и закрываясь с каждой вернувшейся
с нераспечатанным письмом совой. А потом произошло то, что оставило в его
груди дыру, будто от прошившего насквозь бладжера, заставляя окончательно
потерять надежду – очередная сова вернулась не только с его нераскрытым
письмом, но и со свернутым номером Ежедневного Пророка. Чертова Пророка,
всю первую полосу которого занимала кричащая надпись о том, что
Национальный герой внезапно для всех женился на Джиневре Уизли, и молодая
пара готовится стать родителями.

И вот тут мир Драко в одночасье рухнул. Впав в глубокую затяжную депрессию,
он заперся в своей комнате, не покидая ее неделями. Нарцисса просто сходила с
ума, будучи не в состоянии помочь сыну. Люциус злился, делая попытки
достучаться – в ход шли угрозы, крики, даже заклятья!.. Драко же было все
равно. Он перестал есть. Перестал спать. Стал походить на жалкую тень себя
прежнего. Его не интересовало ничего. Сама жизнь утратила все краски и вкус.
Не помог даже визит Забини, неясно каким способом урвавшего себе недельный
портключ в обе стороны. Было. Просто. Все. Равно…

Так было, пока однажды Люциус не ворвался в его комнату, заявив со строгим
видом, не терпящим возражений, о том, что через два месяца Драко женится на
Астории Гринграсс. Вот только Драко и не собирался возражать. Лишь пожал
плечами и кивнул. Ему было по-прежнему все равно… Таким образом, Люциус
Малфой единолично решил дальнейшую судьбу своего запутавшегося сына.

Астория показалась Драко милой девушкой, хоть и чересчур надоедливой, вечно

пытающейся развеселить и разговорить парня. Странно, но по школе он ее
совсем не помнил. Отец говорил, что Гринграссы, придерживавшиеся во время
войны жесткого нейтралитета, выехали во Францию в конце мая прошлого года,
немногим позже окончания битвы за Хогвартс. За пару месяцев до назначенной
даты бракосочетания Драко успел кое-как привыкнуть к будущей супруге и
даже установить некоторую хрупкую дружбу. А после того, как они тупо
сбежали от родителей по инициативе девушки, утащившей угрюмого блондина
в местный клуб на шумную алкогольную вечеринку, где будущие супруги
надрались до состояния полусмерти, всю ночь напролет проговорив о
наболевшем, отношения их так и вообще перешли в разряд теплых и
доверительных. Пьяного Малфоя, не имеющего возможности поговорить хоть с
кем-то, кто бы просто выслушал его и понял (ведь не матери же с отцом о таком
душу изливать, ей-Мерлин!..), просто прорвало на откровения после вытянутой
из Астории правды о ее давно и горячо любимом магглорожденном бедном
французском художнике, которого отказались принять родители. Малфой
выслушал девушку, со слезами на глазах вещавшую о том, как они
познакомились с Оливье пять лет назад, когда она очередной раз гостила у
тетки в Провансе. О том, как быстро завертелись их отношения, как девушка
влюбилась без памяти в молодого талантливого художника, взявшего взамен
подаренному портрету ее же самой ее бедное сердце. А потом Драко говорил
сам. И постепенно его пьяный монолог от переизбытка чувств и утешающих
поглаживаний узкими девичьими ладошками по спине стал прерываться
всхлипами, пока блондина окончательно не вывернуло в сдерживаемые так
долго громкие рыдания. Астория лишь баюкала его в своих объятиях и говорила,
как она его понимает, тихо проливая слезы и о своей судьбе.

14/391
А утром, когда молодые люди выслушали знатный нагоняй от родителей, они,
медленно гуляя садами поместья Малфоев, заключили сделку. Раз уж их судьбы
не могут быть разделены с любимыми, пара договорилась жить, как друзья.
Драко пообещал, что будет всеми силами помогать девушке, прикрывая ее
тихую непрекращающуюся интрижку на стороне с любимым человеком. Астория
же пообещала просто… не лезть. А она хотела! Ой как! Девушка долго и упорно
пыталась доказать Драко, что шансы есть всегда, что ему не следует опускать
руки, но… Малфой ведь помнил ту газету. Как и то, что за все это время
испробовал, наверно, уже все на свете, вот только Поттер оставался
неприступным…

Так они и решили в тот день. А спустя еще две недели стали законными
супругами. Их бракосочетание состоялось в том же поместье Малфоев среди
цветущих майских садов. Это было довольно странно, но в тот день Драко был
слишком нервным и дерганым, постоянно озирался по сторонам, вглядываясь в
сплошь незнакомые лица приглашенных (конечно же высокородных,
высокопоставленных и еще куча всяких высоко-) гостей, и никак не мог
отделаться от мысли, что за ним кто-то пристально наблюдает. А когда он стоял
рядом с невестой, мягко сжимая ее ладонь в своей, пока священник произносил
речь, его спина просто горела огнем, будто кто-то упорно прожигал ее взглядом.
Не выдержав пытки этим ощущением, Драко резко развернулся, окидывая
глазами сидящих гостей. Взгляд его метнулся дальше и почему-то задержался у
старой ивы, приветливо машущей ему своими гибкими ветвями. Ничего
особенного он там не увидел, но – черт подери! – был уверен, что это
напряжение шло именно с того места.

«Видимо, я по глупости накрутил себя. Вот и ищу объяснений среди мистики», –

думал про себя парень, разворачиваясь обратно к священнику и невесте,
которые недоуменно поглядывали на него. – «Ну не Поттер же за мной
наблюдал, ей-Мерлин!..»

И, конечно же, Малфою было невдомек, что после его уверенного «Да, беру», из
тени старой ивы донесся едва слышный хлопок аппарации…

Первую брачную ночь молодые провели довольно весело – набрались, как тот
самый вечер в клубе, и ночь напролет травили шутки и, смеясь, прыгали по
здоровенной супружеской кровати высоко-высоко, словно дети… Вот только
глаза у обоих были больные, а улыбки – фальшивые. Ведь оба понимали, что все
бы отдали, чтобы быть сейчас совсем в другом месте, с совершенно другим
человеком…

А в июле Малфой узнал из Пророка, который втихую все же выписывал, что у

Поттера родился первенец. Тогда же он ушел в запой на неделю, пока Астория
всеми правдами и неправдами не вытащила его, приводя весомый аргумент
того, что от них никак не отстанут родители с наследниками и он таким своим
поведением их обоих безбожно палит.

Да, такая проблема у молодых действительно имелась. Почему-то и Гринграссы,

и чета Малфоев были убеждены в том, что детские игры для новобрачных давно
закончились, и нужно задумываться о наследнике для обеих семей. То, что еще
до самой церемонии ни Драко, ни Астория не скрывали своих не более чем
дружеских отношений, как и своей привязанности к совершенно другим людям,
главами родов почему-то в расчет совсем не бралось. Будто даже то, что Драко,
мягко говоря, оказался вовсе не по девочкам, проблемы не делало.
15/391
Напряг от этой темы оставался и усиливался с каждым месяцем. Давление
оказывалось и на Асторию, и на Драко, пока в один прекрасный день оба
семейства не оставили их в покое. Это было довольно странно, но ведь со
свадьбы прошло больше девяти месяцев. Видимо, даже настойчивый Люциус,
как и не менее упертые Гринграссы, смирился с тем, что от брака их детей
большего, чем объединение родов, они не получат.

По крайней мере, так думали Драко и Астория, выдохнув, наконец, от вечного

давления со стороны отцов. Пока на очередном устроенном Гринграссами
приеме, проводившемся, по традиции, на первой неделе марта, оба не
почувствовали себя странно. Сначала стало нехорошо Астории, которую Драко
тут же повел в их покои. Уже там, укладывая заметно напряженную и, очевидно,
охваченную лихорадкой жену на кровать, плохо стало и самому Малфою. В
глазах будто зарябило, голова потяжелела, а во рту пересохло. Несколько раз
тряхнув головой, Драко хотел было сообщить Астории, что, по всей видимости,
они оба чем-то отравились. Но как только перевел взгляд на девушку, его мир
помутился окончательно. Последнее, что помнил Драко, – как отчаянно он
целовал свою жену и с каким рвением она целовала его в ответ…

Оба проснулись только к вечеру следующего дня. Достаточно было беглого

взгляда друг на друга, чтобы понять – ночь они провели вместе. Но оба этого
совсем не помнили.

Разъяренный Драко, оставивший плачущую жену в комнате, за секунды

одевшийся, налетел на Люциуса чуть ли не с кулаками, требуя объяснений. Тот,
невозмутимо попивая чай, «обрадовал» его новостью о том, что, поскольку они с
Асторией «все никак не повзрослеют, продолжая глупое ребячество и
недостойные потомков древних родов страдания по никчемным персонам», он с
мистером Гринграссом решили «помочь» своим недалеким отпрыскам. А в виде
помощи выступало модифицированное зелье Амортенции с сильнейшими
компонентами афродизиака, подавляющее волю и позволяющее женщине
понести после первого же полового акта.

– Так что поздравляю, Драко! С сегодняшнего дня ты стал отцом, – оповестил

ошарашенного парня Люциус, отпивая чай.

Узнавшая о таком гнусном поступке собственных родителей Астория металась

загнанной кошкой по поместью, вопила и бросалась вещами. А когда Оливье,
которому она, конечно же, рассказала обо всем, не пожелал ее понять, – да что
там, даже не поверил, посчитав, что девушка поддалась искушению, – и
разорвал с ней отношения, Астория погрузилась в безмолвную депрессию. Драко
всеми силами пытался поддержать жену, пытался связаться с глупым
французом, встретиться, чтобы поговорить, но чертов упертый маггл слишком
хорошо умел скрываться даже от волшебника. Бедная Астория сильно похудела
и, в конце концов, чуть не лишилась ребенка от нервного истощения. Но и тут
судьба внесла свои коррективы – девушка стала ощущать толчки малыша.
Проснувшиеся материнские чувства пересилили боль от разрыва с любимым. Как
ни крути, но ребенка Драко она ненавидеть не могла – муж не сделал ей ничего
плохого, они так и остались добрыми друзьями.

Так, к концу ноября на свет появился Скорпиус Гиперион Малфой. А двумя

месяцами ранее, согласно тому же Пророку, Драко стало известно, что в
семействе Поттеров родился второй сын.
16/391
С рождением Скорпа жизнь Драко обрела новые краски. Малыш был
удивительным.

Мальчик еще больше сплотил Драко с супругой, которая, казалось, тоже оттаяла
с рождением сына. А уж когда ее придурок-художник соизволил сменить гнев на
милость, так и не разлюбившая его молодая женщина и вовсе расцвела,
переполненная счастьем. Благо, получившие законного наследника Гринграссы,
собственно, как и Люциус, угомонились со своими стремлениями лезть в их с
Драко жизнь. Поэтому на дальнейшие отношения Астории на стороне все
дружно закрывали глаза. Всех все устраивало.

Жизнь потекла в спокойном ритме. Драко воспитывал сына, радовался счастью

жены, которая после этапа грудного вскармливания стала чаще отлучаться к
Оливье. У Малфоя, параллельно окончившего экстерном несколько направлений,
постепенно закрутился собственный бизнес – зелья и артефакты, ну кто бы мог
подумать?! – который отнимал времени не меньше, чем маленький сынишка.

Одним теплым майским днем Драко шел с кипой бумаг в кабинет отца,
преследуя цель посоветоваться относительно некоторых деловых вопросов. На
ходу просматривая бумаги, Драко увидел на уголке одного из документов
отпечаток маленьких пальчиков и улыбнулся. Надо же! Полгода ребенку, еще
ходить толком не умеет, а руками лезет ну просто везде!..
Умилившийся Драко добрел к кабинету отца и уже хотел было толкнуть дверь,
но услышал доносившийся оттуда голос и замер, как вкопанный. Бумаги разом
вылетели из ослабевших пальцев, усеивая пол.

– Я рад, что вы отнеслись серьезно к моему оповещению, Люциус, – звучал за

дверью глубокий голос.

«Гарри!..» – Драко протянул трясущуюся руку к дверной ручке, но так и не

потянул за нее, лишь сомкнув на рукоятке онемевшие пальцы.

– Еще бы мне не отнестись, мистер Поттер, – ответил ему Люциус. – Ведь вы так
красочно описали все то, что мне грозит в случае несоблюдения вашего
предписания. Отказаться было бы настоящим безумием.

Драко сглотнул набежавший ком. Мерлин, там ведь Гарри! Прямо за этой
чертовой дверью! Почему же он не может заставить себя войти?..

– Хватит паясничать, Люциус, – усмехнулся холодно Поттер. – Вы завершили свои

дела? Семью оповестили? Вас не будет около трех месяцев, я предупреждал об
этом в письме.

«Гарри…» – Драко прижался лбом к двери, будучи не в состоянии нормально

дышать из-за переполнившей легкие жгучей боли. – «Гарри…»

– Естественно, – отозвался Малфой-старший тем временем. – И да, я поставил

жену в известность, если вы об этом.

– Вот как, – снова холодная усмешка слышится в родном голосе. – А сына?

Кстати, как он?

– Отлично, мистер Поттер. И знаете, – в голосе отца Драко услышал насмешку, –

17/391
мой сын слишком занят семьей и бизнесом. Незачем его тревожить понапрасну,
– не менее холодно ответил ему Люциус. – Итак?

– Верно, – хмыкнул Поттер.

Послышалось шуршание и перестукивание.

«Там Гарри!» – орал про себя Драко. – «Ну же! Войди туда! Сейчас же!..»

Глупое сердце отбивало нервный ритм по ребрам.

– Готово, – раздалось за дверью. – Как я уже говорил, вы переместитесь

портключом. Мою аппарацию вы, Люциус, вряд ли переживете.

– О, уверен, вас, мистер Поттер, это бы вряд ли расстроило, – парировал Малфой-

старший.

– Меня-то да, – снова хмыкнул Гарри. – А вот ваших жену и сына, уверен, очень.
Хорошо же вы, Люциус, распоряжаетесь свободой, давшейся вашему сыну такой
ценой.

– Заткнись, щенок! – прошипел глава рода. – Я бы убил тебя собственными

руками за то, что ты сделал с Драко, если бы мог!..

– К сожалению – вашему и, возможно даже, моему, – вы не можете, – негромко

ответил Поттер. – Мы с ним квиты. Оставим эту тему. Портключ сработает через
минуту.

«Всего минута!..» – окаменевший Малфой, прикрыв глаза и едва дыша, мысленно

метался между тем, чтобы ворваться в проклятущую комнату и тем, чтобы
убежать отсюда как можно дальше. Этот холодный голос за такое короткое
время разбередил все его давнишние раны, обрушивая бурю эмоций – и страх, и
обиду, и чертову любовь, которую Малфой так и не смог выжечь…

– Куда я перемещусь? – спросил Люциус.

– На Гриммо, – ответил Поттер. – Я прибуду следом. Далее действуем согласно

тому, как я описал в письме.

Раздался протяжный звук, а после – будто за дверью пронесся ветер. Драко

понял, что отца утащил за собой портключ.

«Вот и все…» – Драко медленно выдохнул. Стальные обручи, стискивающие его

сердце, медленно затянулись.

– А ты мог бы и поздороваться, Малфой, – вдруг раздалось по ту сторону двери

совсем рядом, будто человек стоял так же, как и Драко, прислоняясь к
холодному дереву. – Я ведь уже говорил тебе, – это невежливо, стоять на
пороге.

Драко замер, широко распахнув глаза.

Это был Гарри. И он все еще был в кабинете. И он говорил это ему…

18/391
Набравшись смелости, Драко рвано вздохнул и резким движением распахнул
дверь. Он увидел Поттера, медленно ступающего от двери к середине комнаты.
Сердце, казалось, забыло о своей прямой функции. Как и легкие. Все, что сейчас
мог делать Драко, – тупо шарить голодным взглядом по отдаляющемуся парню.
Наконец, Поттер остановился и медленно повернулся, смотря холодными
зелеными глазами в его.

– Поздравляю с сыном, Драко, – приподнял уголок губ в намеке на ухмылку он. А

потом исчез в вихре аппарации.

Малфой прикрыл глаза, выпуская воздух из легких…

Это был единственный раз за все десять лет, когда он видел Гарри вживую. И
сейчас, спустя столько времени, Драко пребывал в шоке от перспективы снова
увидеть… снова заговорить… снова…

Блядь!

Ведь ему придется не только его видеть! Ему придется… Нет, он не мог! Уизли
просто свихнулся, просить его об этом!..

Но ведь…

«Если ты не поможешь, Гарри умрет».

А если он умрет – то и Драко жить больше не сможет. Не теперь, когда он узнал,

что шанс вернуть того Гарри – настоящего Гарри! – все же есть!

Что его держит? Только Скорпиус? Но, ведь, если быть откровенным, в случае,
если с ним, с Драко, что-то случится, у сына оставались мать и строгие grand-
mère и grand-père с обеих сторон! А у Гарри не оставалось никого…

– Блядь!!! – выругался вслух Малфой, стуча ладонями по столу.

Он мог бы и дальше сокрушаться, но ведь это не имело никакого смысла.

Решение было давно принято. Малфой медленно выдохнул и потянулся за
палочкой. Мгновение – и мужчина отсылает запечатанное письмо к рыжему
адресату.
Письмо, содержащее всего одну строчку: «Черт с тобой, Уизли. Я согласен».

*Не могу не поделиться замечательным стихом от Mary-Ann (Боги, женщина, я в

восторге от твоего слога и той адовой боли, которая сквозит в каждой строке.
Ты волшебница, ты знаешь?..)
https://ficbook.net/readfic/8209553/23086138#part_content

Сегодня суббота или воскресенье, на столе лежит свежая пресса.

Пролетают часы, минуты, мгновенья.
Я листаю всё без интереса.
Сегодня есть кофе, невеста, поместье
и, Мелиса, подай ещё бренди.
И выбрось газету, мне не интересно,
мне плевать на сенсации, тренды…
19/391
Я счастлив и так, чего смотришь, о боже… Уходи, и оставь мне газету.
Спирты — по сознанию.
Метка — по коже.
«Я ненавижу тебя!»
«Я тоже».

А, собственно, выбрось в окно ту газету и закрой. Не хочу заболеть.

«СЕГОДНЯ ЖЕНИЛСЯ ГЕРОЙ ГАРРИ ПОТТЕР»
Боже.
Я хочу умереть...

20/391
Глава 2

Провожая улетающую сову взглядом, Драко пытался взять себя в руки и

начать хотя бы ровно дышать. Мысли в голове путались, тогда как ему
требовался ясный разум, чтобы продумать свои дальнейшие действия.

Ччччерт!

Он все еще не верил, что подписался на это дерьмо!.. Сказать, что план
Грейнжер был, мягко говоря, притянут за уши в самых ключевых моментах и
ожиданиях, – это не сказать ничего. Да, фактор устранения тьмы заучка нашла
отменный и даже продумала детали, но… Мерлин! Весь план мог пойти к чертям
только из-за того, что Поттер мог банально не повестись. И хоть Уизли и
распинался долго и основательно, лично Драко лишних иллюзий на этот счет не
питал. Слишком уж все было… пальцем в небо. Вот как. Рулетка прокатит/не
прокатит – не иначе!

Но да. В одном Уизли был прав на все сто. Не попробовать Драко не мог.
Возможно, это был чуть ли не единственный шанс если не вернуть отношения с
любимым, то уж как минимум вернуть его самого, вырвав из лап тьмы, в которой
тот погряз.

Опустив жалюзи, Малфой вздохнул и потер виски.

А ведь это был единственный шанс не только для Поттера, но и для него самого.
Шанс – снова стать счастливым… Оглядываясь на свою жизнь за прошедшие
десять лет, Малфой с точностью мог сказать только одно – все это время он жил
разве что только ради Скорпиуса. Да, были, конечно же, и родители, и Астория,
ставшая ему не женой, но действительно родственной душой, и Блейз с Панси, с
которыми он поддерживал все эти годы связь и даже пару раз приветствовал в
гостях. Однако только его маленький сын заполнял ту пустоту в его душе,
образовавшуюся от разрыва с любимым.

Как ни пытался, Драко так и не смог забыть. Отпустить, вычеркнуть, пережить.

Гарри намертво въелся в кожу, заполнил мысли и навсегда поселился в сердце.
И когда Драко потерял всякую надежду на возможность хоть что-то вернуть и
исправить, любовь к Поттеру не покинула его, но смилостивилась, оседая
терпким, отдающим горечью чувством на задворках памяти.

Уж неизвестно, как бы сложилась жизнь Малфоя, если бы не рождение сына, так

щедро подарившее измучившему себя этим колким чувством мужчине поистине
шикарную возможность полностью отвлечься. И на этом его дальнейший смысл
существования и основывался.

Драко радовался за Асторию. Ей, в отличие от самого Малфоя, удалось найти

идеальный баланс, совмещая их игру в примерных супругов и личную жизнь.
Драко же отношений ни с кем так и не завел. Конечно же, благодаря
неунывающей супруге, то и дело вытаскивающей его на разные вечеринки,
попытки были. Тут нужно отдельно отметить, как громко смеялся Драко от
иронии своей судьбы, когда его собственная жена и мать его сына первый раз
пыталась сосватать ему одного из близких друзей Оливье. Ни к чему это,
естественно, не привело.

21/391
Почему «естественно»? Да потому что у Драко была все та же глубоко засевшая
личная проблема неопределенности во вкусах, оставшаяся еще с юности.
Женщины его не прельщали, вообще никак. А мужчинам он просто не мог
доверять. Внешне оценить мог. Но стоило хотя бы подумать о чем-то более…
Нет. Всегда был только Гарри. Видимо, с их разрывом к Малфою перешел в
наследство не только диск с треками Поттера, но и его чертова моногамия в
любви. «Не гей, но однолюб», – так однажды сказал сам Поттер. Что ж… Теперь
Драко понимал, о чем шла речь.

Итак, он действительно собирался сделать это. Вернуться в Великобританию.

Вернуться в Лондон. Вернуть Гарри…

Драко усмехнулся своим мыслям и покачал головой. Прежде чем отправиться

туда, нужно еще так много всего сделать!..

Молодой мужчина в первую очередь снова уселся за стол, подтягивая свой

рабочий календарь и внимательно его изучая. Спустя пару часов с работой
проблемы были полностью улажены. Благо его бизнес развивался достаточно
ровно и не требовал постоянного его присутствия. Все, что было необходимо, –
вручить бразды управления проверенным людям, расшарив зоны
ответственности между ними, что Драко и сделал, тут же разослав оповещения
о передаче новых функций. Собирать долгие совещания не было ни сил, ни
времени, ни желания. Да и не требовалось это – Драко еще на уровне развития
своего дела принял за основу правило: работать только с людьми, доказавшими,
что им можно доверять. Поэтому он знал – с его отсутствием все будет идти
гладко, а отчеты будут передаваться вовремя!

Далее, конечно, шла Астория. С супругой необходимо было все обговорить. На

дворе стоял разгар лета, и так уж сложилось, что сама Астория давно намекала,
что не прочь выбраться на сезон куда-нибудь поближе к океану вместе с сыном
и Оливье, конечно же. Благо, Скорп сдружился с художником и даже перенимал
у того основы рисования. Их общению Драко не препятствовал, проявляя
понимание. Тем более что для маленького сына он все равно всегда оставался
номером один, что всегда тешило его отеческое самолюбие.

Другое дело – договориться с самим Скорпиусом. Отмененный поход в

Диснейленд из-за так внезапно пожаловавшего на бедную голову Драко
Рональда Уизли грозил выговором жены и насупленным сыном. Но теперь Драко
не мог принадлежать только ему. Скорп, несмотря на столь нежный возраст,
был понятлив не по годам, но и столь же требователен. И если вы хотели, чтобы
этот маленький человек проникся к вам, проявляя доверие, то и вы должны были
приложить к этому максимум своих усилий, заслужив столь великую оказанную
честь. Нарцисса всегда улыбалась, говоря, что Скорпиус – это маленькая копия
самого Драко, но с гонором, помноженным на три. Поэтому сын был первым, с
кем Драко отправился говорить.

Так, проведя тяжелую бессонную ночь в своем офисе, молодой мужчина с

первыми лучами солнца отправился в имение родителей, где его сын радостно
проводил лето. Заскочив по-быстрому в душ и переодевшись, Драко тихо
прошел в комнату спящего еще сына и мягко опустился на краешек кровати,
рассматривая мальчика. Во сне он немного хмурил бровки, из-за чего между
ними залегла небольшая морщинка, так умилившая сейчас Драко.

22/391
– Эй, Скорпи, – Драко ласково погладил сына по светловолосой голове, заставляя
очнуться.

Мальчик недовольно причмокнул губами и через пару мгновений нежные веки

затрепетали, и на Драко уставились заспанные серые глаза – отражение его
собственных.

– Пап? – немного скрипучим со сна голосом спросил Скорпиус и тут же медленно

потянулся обнять отца. – Ты почему дома не ночевал? Мы с grand-père тебя весь
вечер ждали!

Драко мягко улыбнулся, обнимая сына в ответ и продолжая ласково

поглаживать светлые волосы на его макушке.

– Прости, Скорпи. У меня возникли неотложные дела, – вздохнул Малфой.

– Ты поэтому отменил наш поход в Диснейленд, да? – поджал пухлые губки

мальчик.

– Прости, солнышко, – снова вздохнул Драко, готовясь к началу детской

истерики, но сын его немало удивил, лишь крепче обняв. – Ты злишься?

– Нет, пап, – мальчик едва улыбнулся. – Конечно, я огорчился, что мы не провели

прошлый день вместе, но я ведь знаю, что ты – человек слова. Просто так ты бы
ни за что обо мне не забыл, так ведь?

Серые глаза с затаенным вопросом всмотрелись в лицо мужчины.

– Ну конечно же, Скорпи! – улыбаясь сыну, кивнул Драко.

– Значит, у тебя возникли неожиданные сложности, да? – мальчик в который раз

заставил Драко поразиться своей прозорливости. – Все же уже хорошо?

Мужчина медленно выдохнул, прижимая к себе ребенка. С таким Скорпиусом

было нереально сложно прощаться даже на месяц, не говоря уж о большем.

– Не совсем, солнышко, – поглаживая мягкие волосы на голове сына, ответил

Драко.

– Что-то серьезное? – всполошился тут же ребенок. – Расскажи! Я постараюсь

тебя понять, папочка!

– Ну вот в кого ты у меня такой, а? – улыбаясь, проговорил Драко, сглатывая

набежавший комок.

– В тебя конечно, пап! Так бабушка говорит, – засмеялся мальчик, еще ближе
прильнув к отцу. – Рассказывай!

– Понимаешь, – Драко снова быстро вздохнул, притягивая сына в объятия, –

одному человеку очень нужна моя помощь.

Говоря это, мужчина внимательно вглядывался в личико сына, ища там ответные
эмоции. Мальчик серьезно нахмурил бровки и продолжал внимательно слушать
отца, несколько раз кивнув.
23/391
– Этот человек попал в серьезную беду, и, если я ему не помогу, он может
погибнуть, – на этих словах серые глаза расширились, а пухлые губки
приоткрылись, выдавая удивление мальчика. – Но, чтобы я смог помочь ему, мне
необходимо будет на несколько месяцев уехать в другую страну, Скорпиус. Ты
меня понимаешь?

Мальчик перевел серьезный взгляд на свой гардероб, будто мебель сейчас

имела возможность предоставить ему какое-то решение этой дилеммы. С
минуту ребенок невидяще смотрел на несчастный шкаф, буравя его взглядом,
после чего тихо вздохнул.

– Тогда, я думаю, ты должен поехать, папочка, – тихо сказал он. – Я признаюсь, я

не хочу тебя отпускать. Но если тот человек, о котором ты говоришь, может
лишиться жизни… Мы же не можем этого допустить, правда? – мальчик на миг
окинул отца поблескивающим взглядом, а после крепко-крепко прижался к
нему. – Но я отпущу тебя, только если ты пообещаешь как можно быстрее
вернуться, хорошо?

Драко ожидал чего угодно – от истерик и воплей, до упрямых требований. Но

только не такого вот взрослого проявления понимания ситуации. От сказанного
сыном к горлу вновь подкатил ком.

– Конечно, радость моя, – поцеловал он макушку сына. – Конечно же я обещаю!..

Он посидел так с мальчиком еще какое-то время, прежде чем отправиться

дальше. А дальше в его планах стоял серьезный разговор с отцом.

Несмотря на столь ранний час, Люциус Малфой уже восседал в своем кабинете,
изучая присланные ранее Драко отчеты, содержащие итоговые цифры. Они
договаривались о том, что обсудят продвижение новой линейки зелий, а также
уровень сбыта основного потока, о чем и свидетельствовали бумаги, высланные
Драко. Конечно же, до разговора с сыном Люциус должен был их детально
изучить, чем и занимался с утра пораньше. Стук в дверь заставил лорда Малфой
поднять голову от бумаг и взглянуть на посетителя. В дверях стоял Драко.
Выглядел молодой мужчина вполне свежо, но в то же время залегшие под
глазами темные тени выдавали проведенную без сна ночь, заставляя Люциуса
нахмуриться.

Лорд поприветствовал сына кивком головы и взмахом руки предложил пройти и

присесть в кресло напротив. Драко же, подойдя ближе к столу, замер и
проигнорировал приглашение присесть. Люциус нахмурился сильнее. Не в его
правилах было вдаваться в расспросы, однако же и гордо вздернутый
подбородок, и упрямо сложенные на груди руки, и вся поза тела его сына в
целом просто кричали о том, что тема разговора Люциусу вряд ли придется по
душе.

– Я уезжаю в Лондон. На несколько месяцев. Для работы с Авроратом по

приглашению Министерства, – отчеканил Драко и поджал губы, ожидая реакции
отца.

Люциус медленно выдохнул. Степенно собрал бумаги на столе в аккуратную

стопку. Откинулся в кресле и сложил руки на подлокотниках.
24/391
– Вот как? – проговорил он, окидывая сына оценивающим взглядом, от которого
тот едва уловимо поморщился. – Я должен начать волноваться?

– Как тебе будет угодно, papa, – спокойно ответил Драко. – Моего решения это
не изменит. Я лишь пришел уведомить тебя об этом и обговорить детали моего
отсутствия.

Люциус прищурил глаза.

– Отлично, – кивнул мужчина. – Но не мог бы ты объяснить мне, мой дорогой сын,

чем вызвано столь внезапное рвение на родину? И уж тем более – на службу
нашему славному Министерству? Ибо, видит Мерлин, пока я совершенно не вижу
причин для такого ажиотажа. Итак?

Драко знал, что простого разговора не выйдет. Но в то же время у него

совершенно не было сил сейчас оправдываться перед отцом, долго и упорно
распинаясь, почему он должен поехать. Да и не хотелось ему этого, ведь он так
и не простил отца после того гнусного поступка с подмешанным им с Асти
зельем. Да, Драко ни о чем не жалел, ведь Скорпиуса он полюбил всей душой,
стоило ему только первый раз взять его на руки, взглянуть в его серые глазки.
Однако вмешательство в его личную жизнь отца, ради которого он лишился…
многого… почти всего!.. Он так и не смог простить. Свадьбу с Асторией – да. Но
тот поступок…

На самом деле, Драко долго думал об этом. И никак не мог понять своего отца, а
также его мотивов. Ведь Драко уже и так был женат. Всегда оставалась
возможность выбрать любой из многочисленных способов обрести потомка, не
прибегая к… такому. Зачем Люциус сделал это? Зачем подложил под него его
же жену таким мерзким способом?!

С тех самых пор отношения их полностью разладились. Драко глубоко затаил

обиду, общаясь только на вынужденные темы – отстраненно и холодно. Люциус
же продолжил общаться с сыном как ни в чем не бывало, в своей излюбленной
манере смотря на него, как на взбалмошного мальчишку, сверху вниз.

Но сегодня у Драко не было желания продолжать их всегда выдержанные

холодные беседы. Он на миг прикрыл глаза и тяжело вздохнул, после чего
совсем уж не аристократично увалился в кресло, воспользовавшись более
ранним предложением, и устало заговорил.

– Не знаю, в курсе ли ты, но… Две недели назад на границе региона Северной
Ирландии произошел вопиющий случай. Жители маленькой маггловской
деревушки Ко, что рядом с Кукстауном, в один не очень прекрасный день
бесследно исчезли, – Драко посмотрел в глаза отцу. Люциус лишь вопросительно
приподнял бровь, поощряя продолжить. – Раздули целое дело, маггловские
власти переполошились, пока за дело не взялись наши бравые Авроры, до
которых в итоге долетела весточка благодаря связям между нашим Министром и
Премьер-Министром магглов.

– И? – Люциус подался вперед, упирая локти в стол и складывая пальцы шпилем.

– И… все. Дело намертво встало, – Драко откинулся в кресле, потерев

переносицу. – Видишь ли, прочесав все вдоль и поперек, наши славные
25/391
служители закона кроме факта применения магии не смогли больше ничего
найти. Они даже не знают, какого рода магия была задействована. Люди просто
исчезли, а они и не знают, что послужило причиной.

– Это все, бесспорно, интересно, Драко, но я все еще не услышал веский

аргумент того, при чем здесь ты, – лорд Малфой склонил голову набок,
заглядывая сыну в глаза.

– У Аврората есть подозрения, что было применено зелье с компонентами,

которые мы активно использовали в нашей последней линейке. Поэтому меня
просят принять участие, как Мастера зелий, – ответил Малфой-младший,
выдерживая взгляд. А после уверенно сказал: – И я принял приглашение. И раз
мы выяснили, что я еду, предлагаю перейти к обсуждению более насущного. В
частности, касательно бизнеса в мое отсутствие. Скорпиус же проведет эти
месяцы со своей матерью. Я обсудил этот момент с Асторией до того, как
отправиться к тебе.

Люциус на минуту прислонился губами к пальцам, по прежнему собранным

шпилем, и посидел молча, явно обдумывая услышанное. Спустя недолгое время
мужчина медленно втянул носом воздух, снова откидываясь в кресле.

– Что ж, хорошо. Давай обсудим, – кивнул он, удивив Драко такой легкой
капитуляцией. Сегодня его смог глубоко удивить уже второй Малфой за утро!
Поразительно!..

На обсуждение дел ушло несколько очень утомительных часов. К окончанию

диалога голова у Драко нещадно гудела, а из глаз разве что искры не сыпались.
Когда они, наконец, закончили, молодой мужчина вздохнул и тяжело поднялся с
кресла.

– Спасибо, что согласился проконтролировать дела, отец, – потирая виски,

проговорил Драко. – Я буду стараться слать сов как можно чаще, чтобы быть на
связи.

Люциус кивнул ему и медленно потянул на себя отложенные и забытые на время

бумаги, красноречиво говоря об окончании их диалога. Драко развернулся и уже
было направился к выходу, как почти у самой двери его нагнал голос отца.

– Я надеюсь, ты хорошо подумал. Взвесил все «за» и «против» и знаешь, что

делаешь, Драко, – негромко, но довольно четко проговорил Люциус. – Ведь
Поттер теперь совершенно другой человек.

– Что?.. – Драко развернулся так резко, что где-то в усталой спине раздался
противный хруст позвонков.

– О, умоляю!.. – вскинул ладони Люциус. – Ты же не думал, что я и правда поверю

во всю эту жажду помощи правительству?! Когда же ты уже повзрослеешь,
Драко?..

Малфой-младший несколько мгновений пораженно вглядывался в лицо отца,

прежде чем взять себя в руки и как можно более холодно проговорить:

– Даже если так – тебя это совершенно не касается! – и он уже хотел было
вылететь из кабинета, как Люциус снова остановил его.
26/391
– Драко, подожди… Пожалуйста, вернись обратно. Я хочу кое-что сказать, –
слова эти прозвучали настолько устало и даже как-то… обреченно?..

В итоге не сама просьба, но голос, которым она была произнесена, заставил

Драко все же медленно развернуться и вновь занять свое кресло. Молодой
мужчина насупленно рассматривал отца из-под нахмуренных бровей. И сейчас
Люциус выглядел так, будто сбросил носимую долго, осточертевшую до
скрежета в зубах маску, из-за чего выглядел усталым, осунувшимся и даже
каким-то враз постаревшим.

– Если ты решил снова завести свою любимую шарманку про честь, достоинство
и гребаный долг роду, чтобы остановить меня, – не трать силы! – упрямо
проговорил Драко, оборонительно складывая руки на груди. – Сын остается в
надежных руках, бизнес – тоже. И, черт подери, я уже ничего не должен роду!

Люциус молча выслушал этот небольшой эмоциональный взрыв и, на миг

прикрыв глаза, проговорил.

– Не должен, Драко, – слова сопровождались легким кивком головы. – Давно уже

не должен.

– И, тем не менее, несколько лет назад ты так не думал! – все же не выдержал

больной для себя темы мужчина, снова вскакивая и нависая над столом. – Вот
скажи мне, чего еще тебе нужно? Тебе недостаточно воспользоваться моим
состоянием, чтобы женить в угоду роду, черт бы его побрал?! Неееет! Нужно
было добить окончательно, да? Ведь долг же! Честь, достоинство, мать его
дери!..

– Драко…

– Зачем, отец?! – вскричал Драко. Недосып, нервное потрясение, переживания о

будущем исполнении плана – все это сделало свое дело. Мужчина просто
потерял контроль к чертям, выплескивая давно зревшую обиду. – Зачем ты так
поступил?! Неужели оно того требовало так незамедлительно, а?! Неужели
нельзя было… да даже воспользоваться тем же маггловским способом, который
ты так презираешь, чтобы избавить нас с Асти от того, что мы пережили
благодаря вам?! ЧЕМ, дементор все раздери, ты руководствовался, подкладывая
под меня Асторию насильно?!

– Я сделал это, потому что ты медленно умирал, Драко, – тихо проговорил

Люциус, смотря спокойным взглядом в глаза разъяренному сыну.

Услышав ответ, Малфой-младший рухнул в кресло, уставившись на отца. Люциус

же на миг прикрыл глаза и потер лицо руками.

– Да, Драко, – проговорил он. – Я знаю, как ты злился на меня за это все это
время. Но пойми, я не мог иначе. Я должен был что-то предпринять, чтобы
вытянуть тебя из состояния овоща, в котором ты тогда находился.

– Если ты надеялся на брак с милой и доброй девушкой, papa, то заведомо

просчитался, – убитым голосом проговорил Драко.

– О, на это я бы и не рассчитывал. Поттер пустил корни слишком глубоко, – на

27/391
этих словах Драко вздрогнул как от удара. – Именно поэтому я, пораскинув
мозгами, решил, что единственным спасением для тебя станет ребенок.

– Как?.. – Драко пораженно качал головой, глядя на осунувшееся лицо родителя.

– Как вообще можно было к этому прийти?..

– Очень просто, Драко, – ответил Люциус. – Тебе нужен был кто-то, кого бы ты
смог беззаветно любить. В твоем случае это мог быть только ребенок.

– Но зачем это надо было делать… ТАК?.. – воскликнул мужчина, вцепляясь

пальцами в подлокотники своего кресла.

– О, господи, да ты видел себя со стороны, Драко? – вскричал вдруг Люциус. – Ты

же ходил, словно призрак! Разве что не просвечивал! Был абсолютно не в
состоянии принять хоть мало-мальски весомое решение. Даже на свадьбу
спокойно согласился! Что уж говорить о желании завести ребенка?! – лорд
Малфой пригнулся к столу, уставившись на сына. – Думаешь, после свадьбы что-
то изменилось? Думаешь, ваш маленький спектакль с бывшей мисс Гринграсс
кого-то провел?! Ты ведь все так же продолжал киснуть, теряя желание жить
день за днем! И как долго тебя бы так хватило, а?! Что, по-твоему, я должен был
делать? Смотреть, как медленно умирает мой единственный ребенок?!

Запал у Люциуса иссяк, заставляя мужчину вновь медленно откинуться в своем

кресле. Сказанные им слова поразили Драко до глубины души.

– Тебе необходим был смысл для существования, - устало проговорил Лорд

Малфой. – И я тебе его дал.

Драко невесело рассмеялся, пряча лицо в ладонях.

– Знаешь, я… – Люциус вздохнул, будто говорить ему было неимоверно тяжело. –

Я никогда не благодарил тебя за то, что ты сделал для меня и для матери,
Драко.

Молодой мужчина прекратил смеяться, больными глазами взирая теперь на

отца.

– Можешь думать обо мне что угодно, но… даже я понимал, как сильно ты был
влюблен в Поттера и на что пошел, чтобы вызволить меня из Азкабана, –
негромко добавил Люциус. – И я понимаю твое желание попробовать все
вернуть. Но Драко… Ты даже не представляешь, с чем ты столкнешься там.

Говоря это, мужчина бездумно потер рукой предплечье, на котором вот уж как
семь лет отсутствовала Темная метка. Они не обсуждали это с сыном, но
вернулся Люциус из Лондона уже без нее. И Драко не нужно было объяснять, кто
и как «помог» ее свести…

– Поверь, отец, – хмыкнул горько Драко, перед глазами которого вмиг

пронеслись увиденные в омуте памяти воспоминания, – очень хорошо
представляю.

– Ты уверен в том, что собираешься делать? – все же сделал очередную попытку

образумить сына Люциус. – Точно уверен в том, что Поттер – это то, чего ты
хочешь?
28/391
– Мне не нужно быть в этом уверенным, отец, – как-то мягко проговорил Драко. –
Ты говоришь, что понимаешь, как сильно я был влюблен в Поттера. Но ты
ошибаешься, papa. Я не БЫЛ и не ВЛЮБЛЕН. Я люблю.

Когда Драко покинул кабинет отца, полуденное время уже давно прошло.
Мужчина спустился в гостиную, где обнаружил обедающих мать и сына.
Нарцисса негромким голосом вещала мальчику о пользе верховой езды.
Скорпиус с умным видом ей кивал, молча поглощая свой обед. Драко улыбнулся
такой теплой картине, поздоровался с матерью и присоединился к обеду.

– А Люциус не спустится, дорогой? – спросила его Нарцисса, промокнув губы

салфеткой.

– Не думаю, – потянувшись за солонкой, ответил Драко. – Он был сильно

поглощен изучением отчетов, когда я уходил.

– Как обычно! – всплеснула руками женщина. Затем, щелкнув пальцами, она

вызвала домовика и отдала наказ подать мужу в его кабинет. Эльф низко
поклонился и исчез.

Пока Малфои неспешно обедали, на окно спикировала невзрачная сипуха,

постучав по стеклу клювом.

– Я заберу! – воскликнул Скорпиус, тут же вскакивая и подбегая к окну. Мальчик

до дрожи в коленках любил всякую живность. Птиц – особенно. – Отец, это тебе.
Сзади печать Министерства.

Мальчик протянул конверт Драко. Писем было два. Одно официальное – с

приглашением Министерства к сотрудничеству и проставленными датой,
временем и паролем к перемещению международным камином. Второе –
короткая записка от Рональда Уизли в одну строчку: «Я знал, что ты не
удержишься, Хорек! Будем ждать в Норе!»

– Что там, дорогой? – спросила Нарцисса, отодвигая тарелку и кладя приборы

рядом.

Драко отослал сына, уже завершившего обед, наверх в свою комнату. Сам же
переместился с матерью на диван, позволив домовикам заняться уборкой, и
только после этого посвятил ее в свои планы, прямо говоря зачем едет,
единственно лишь опустив все подробности.
Женщина смотрела на него обеспокоенно, губы ее были поджаты.

– Значит, ты так и не смог отпустить?.. – тихо проговорила она, качая головой. –

О, милый!..

Нарцисса раскинула руки и притянула сына в объятия.

– Я ведь так надеялась, что, возможно, со временем ты обретешь счастье с более

достойным тебя человеком! – услышав это, Драко выбрался из объятий матери, с
удивлением смотря на женщину. – И нечего так на меня смотреть, Драко
Люциус! Я – твоя мать! Я прекрасно знаю, что у тебя никогда не было настоящих
супружеских отношений с Асторией, как и отношений в принципе после… всего.
29/391
Но ведь надеяться никто не запрещал, верно? – снова притянув сына в объятия,
зашептала ему в ухо она.

– Верно, maman, – тихо ответил Драко, – надеяться никто не запрещал.

– Когда ты уезжаешь? – спросила Нарцисса, выпустив, наконец, сына.

– Проход в камине откроют завтра, – ответил ей Драко. – Скорпа сегодня заберет

Астория. Мы это уже обсудили. Они поедут на пару месяцев в Сидней. Асти
давно хотела к океану.

– Поедут с ее этим, кхм, другом, надо полагать? – нахмурилась леди Малфой, что
развеселило Драко.

– Именно, maman, – сквозь улыбку ответил молодой мужчина.

– Никогда не понимала, почему ты так спокойно относился к этим ее

отношениям. Да еще и Скорпиусу позволяешь с ним общаться. Дорогой, разве
это правильно? – возмутилась женщина.

– Жить не с любимым неправильно, мама. Поить детей зельем ради наследника

неправильно. А все остальное – сущие мелочи, – отрезал Драко. Нарцисса
поджала губы. – К тому же, Скорпи уже большой мальчик. Он сам может решить,
с кем хочет общаться, а с кем – нет. Асти же я всегда желал только счастья. Как
и она мне.

Леди Малфой снова покачала головой.

– Что ж, – вздохнула она. – Я могу только пожелать тебе легкой дороги и успехов
в твоих замыслах, Драко. Единственное, что прошу, – будь осторожен, дорогой.
Ведь…

– Да, мам, – Драко кивнул, – отец уже предупредил об этом. Спасибо. Я буду.

– Хочу, чтобы ты знал, сын, – серьезно проговорила Нарцисса. – Мы всегда

желали тебе только счастья. И сейчас желаем того же, – она потянулась и вновь
обняла его, тихо добавив, – даже если твое счастье заключается в этом
человеке.

Драко вздохнул и прикрыл глаза, обнимая мать в ответ.

На сборы времени много не ушло. Ночью Драко спал плохо. Во снах ему то и дело
мерещились призраки прошлого и пустые зеленые глаза, пронзающие холодом
насквозь. Проснулся мужчина в ужасном расположении духа. Не добавили
радости и провожающие хмурые родители. Благо хоть Астория вчера забрала
сына, вследствие чего Драко избежал долгих слезных сцен у камина.

Итак, вот он. Стоит на пороге своей дальнейшей судьбы с чемоданом наперевес.
И, черт подери, боится сделать шаг. Ведь за своей спиной он оставляет
размеренную жизнь, в которой есть все: любящие родители, не менее любящая,
хоть и не так, как принято, супруга, развивающийся бизнес, а главное – сын. И от
мысли, что ему, Драко, черт подери, есть, что терять, становилось чрезмерно
тяжело сейчас сделать этот единственный шаг в камин. Но… впереди был Гарри.
30/391
И он был совсем один среди своей темноты. И никто не мог ему помочь…

Драко одним движением подхватил чемодан и, с силой зажмурившись, шагнул в

камин, называя пароль.

31/391
Глава 3

Мне страшно. Мне больно.

Но я возвращаюсь.
Туда, где мне было когда-то спокойно.
Себя победить много лет я пытаюсь.
Не знаю, что выйдет,
В душе все нестройно…

Все время боюсь я, что тьма победит.

«Уже победила» — приходит порой, но…
Я верю, что любит…
Сказал он мне: «Драко…»
И я не боюсь, что он мощью загубит.

Я помню когда-то… Смешки… Молоко.

Там, кухня на Гриммо,
Заботливый… завтрак…
То чувство, оно же не может быть «мимо»?..
Век нашего счастья, жаль, был так краток.

Навряд ли спасу я то теплое чувство.

Спустя десять лет пред ним снова паду я.
Хотелось бы мне, чтоб пророчество было…
О нашем с ним счастье, о ласке до гроба,
О помощи другу в любое ненастье!..
Попытка не пытка. Проба есть проба…

© Яойные патлы Юрия, специально для данного фанфика.

(От автора фф автору стихов: Люблю, ценю и уважаю! От души, красотка!
*цемк*)

Статный светловолосый мужчина в сером костюме-тройке и в серой же мантии

уверенно вышел из камина, покинув Министерство Магии Великобритании, где
провел последние — самые утомительные за последнее время! — четыре часа.
Отряхнувшись от осевшего на рукаве пепла, нежданный гость с теплой
ухмылкой оглядел до боли знакомую обстановку гостиной, и тут же на всю Нору
раздался насмешливый голос:

— Дорогая, я дома! *

Три… два… один!..

— Ебись оно все стадом гиппогриффов!.. Малфой!.. Чтоб тебя дементоры

задрали!.. Я не верю своим глазам!

— ЗАБИНИ!!! Мать твою!!! В доме дети!!!

— Да ты просто подойди сюда, Панс! Ставлю свою зарплату на то, что верещать
ты будешь сейчас похлеще меня!..

— ДРАКО!!!

32/391
И вот уже на шее улыбающегося во все тридцать два блондина повисли
Паркинсон (которая, между прочим, уже давно Уизли) и Забини (который Уизли
стал лишь наполовину, и на том спасибо!..).

— Пять! Чертовых! Лет!.. — орал во всю мощь легких Блейз, прижимая к себе
Малфоя явно с целью сломать тому как можно больше ребер, чтобы Паркинсон
(ну да, Уизли!..), жавшейся к Драко с другой стороны, меньше возни было.

Панси же, обнимая друга изо всех сил, беззвучно плакала.

— А кто тебе виноват, а? — похлопывая подругу по плечу, отвечал

улыбающемуся не меньше его самого другу Драко. — Могли бы и чаще во
Францию выбираться! А то все совы да совы!..

— Мамочка, а кто это? — раздалось со стороны кухни негромким и немного

писклявым детским голосом. Судя по всему, говорила девочка, впрочем, не
видящий ребенка из-за спин друзей Драко не взялся бы сказать на сто
процентов точно.

— И что такое «ипись»? — вторил второй тоненький — на этот раз точно

мальчишеский голос.

— Забини!.. — разъяренной кошкой прошипела молодая женщина на

смутившегося мулата.

— Это очень нехорошее слово, Фред! Просто забудь о нем, ладно?

Выпустив Драко из объятий, Панси повернулась к детям, робко выглядывающим

из-за дверей кухни.

— Фред, Кейси, познакомьтесь с мистером Драко Малфоем, — отрекомендовала

детям Панси, с теплотой переводя взгляд с рыженьких двойняшек на мягко
улыбающегося им Драко.

— Привееет, — нестройным хором протянули дети, и Малфой улыбнулся им еще

шире.

— Добрый день, молодые люди! — легким кивком головы, поздоровался с ними

Драко.

— Ну же, подойдите поближе, дядя Драко не кусается! — фыркнул Блейз, глядя

на таких робких и застенчивых сейчас детей. Тем удивительнее было их видеть
в таком вот состоянии, не знай Забини-Уизли, какие они на самом деле бесенята.

Дети, смущённо глянув на незнакомого мужчину, а следом — на мать, сделали

пару шагов в гостиную.

— Мамочка, а почему дядя Блейз называет мистера Малфоя нашим «дядей»?

— спросила у Панси девочка, накручивая на пальчик заплетенные в косичку
волосы.

— Просто он так выразился, чтобы вам было проще привыкнуть, дорогая, —

мягко улыбнулась ей Панси, присаживаясь рядом.

33/391
— Надо же! Ну просто пример образцовой матери! — с легким сарказмом шепнул
Блейзу Драко, вызвав у того широченную улыбку.

— Ооо, ты и понятия не имеешь, НАСКОЛЬКО образцовая!.. — толкнул друга в

плечо Забини-Уизли.

Панси же, не слыша их диалог, продолжала втолковывать дочери, в то же время

посматривая и на сына тоже.

— На самом деле вы и правда можете обращаться к нему «дядя Драко», —

ласково погладив девочку по рыжей головке, сказала женщина.

— А почему не «мистер Малфой»? — вскинул темно-каштановую бровь паренек,

недоверчиво поглядывая на мужчину и как бы невзначай прикрывая сестру
плечом.

— Потому что Драко — друг, Фредди, — улыбнулась ему мать. — Кстати, он был
бы вашим крестным, если бы мог появиться на вашем крещении.

— Значит, мы можем звать его дядей, да, мамочка? — снова переспросила

девочка, и тонкие розовые губки дрогнули в легкой улыбке.

— Конечно, солнышко! — заправляя огненный локон за розовое ушко, сказала

Панси.

Дети воззрились на Драко, будто ища подтверждения того, что он не разозлится

или не обидится. Мужчина сделал как можно более дружелюбное лицо, мягко
улыбнулся им, и несколько раз кивнул головой. Блейз похлопал его по плечу.

— Скажи, мам, а мистер Малфой будет нам таким же дядей, как дядя Блейз, или
скорее… ну… — было видно, что мальчик немного напрягся, но он все же еле
слышно выдохнул окончание своего вопроса. Тихо, но так, что услышали все
равно все: — Как дядя Гарри?..

После этих слов улыбка замерла кривой маской на вмиг окаменевшем лице
Малфоя. Забини рядом тихо чертыхнулся, тут же удостоившись гневного
взгляда от Панси.

— Эээм… скорее, как дядя Блейз, детка, — с запинкой, но все же ответила сыну
молодая женщина.

И тут же произошла просто поистине резкая перемена: дети будто мигом

оттаяли, радостно заулыбавшись, и бросились с объятиями на Драко,
обхватывая его ноги.

— Добро пожаловать, дядя Драко! — хор из детских голосов заставил оттаять и

Малфоя, который, сглотнув набежавший ком, мягко обнял их в ответ.

— Ну все, раз со знакомством мы покончили, — марш на кухню! Вы обещали мне

помогать! — скомандовала Панси, добавив в голос щепотку строгости.

Дети рассмеялись, легко вырвались из объятий Малфоя и тут же огненным

вихрем рванули на кухню.

34/391
— На твоем месте, Малфой, я бы проверил одежду! — усмехнулся Блейз,
разряжая обстановку хоть немного.

Драко на автомате осмотрел себя, отмечая, что к его ногам сзади прикреплено
несколько разноцветных колючих шариков, оставляющих при движении
зеленоватый, явно отдающий зловонием, дымок.

— Ох уж эти бесята! — поджала губы Паркинсон (Уизли!..), взмахивая палочкой и

освобождая брюки Драко от смердящих колючек, после чего перевела взгляд на
друга. – Бросай свои вещи тут, Малфой, и пошли на кухню. Рон потом уберет.

И вся процессия переместилась на просторную кухню Норы.

Драко шел хмурый, не в состоянии справиться с эмоциями, накатившими от этой

небольшой сценки и такого вот упоминания Поттера. Мерлин, что можно было
такого сделать, чтобы на тебя так реагировал пятилетний ребенок?!..

Из тяжких мыслей Малфоя вывел Блейз, усадивший его за стол и вручивший

бокал с красным вином.

— Не бери в голову, друг, — присаживаясь рядом, сказал ему явно понявший все
мулат. — Но, с другой стороны, даже хорошо, что тебя сразу «ввели» в курс того,
что не следует даже пытаться питать хоть какие-то иллюзии и…

— Блейз, — мягко сказала Панси, прерывая его. — Будь добр, заткнись.

Драко хмыкнул, отпивая вино. Как же он по ним скучал!..

— Так значит, — проговорила молодая женщина, колдуя что-то у дальнего

разделочного стола, — мой незадачливый деверь все же смог уболтать тебя на
авантюру века?

— Авантюру? — поднял бровь Забини-Уизли. — Я что-то пропустил?

— Да, милый, авантюру, — кивнула сама себе Панси, раскатывая по столу тесто
деревянной скалкой. — Ты же не думал, что наш славный блондинистый
бизнесмен покинет насиженное место тупо ради вечеринки среди старых
друзей, хм?

— Вообще-то, это даже обидно, Паркинсон! — воскликнул Драко. — Ведь знаешь

же, что мне не выдавали разрешения на посещение Великобритании
практически все эти годы!.. Тем паче, что и сами вы приезжали ко мне
последний раз аж 5 лет назад.

— Ты же знаешь, что я давно уже Уизли, — хохотнула на сморщившееся

малфоефское лицо Панси. — Ну конечно, я помню, не будь занудой, Драко! К
тебе тоже было довольно сложно прорваться, знаешь ли…

— Чего только стоило нам выбить портключи!.. — вспоминая практически

безвылазное просиживание у кабинета Главы международных транспортных
систем, Забини-Уизли передернулся.

Малфой фыркнул в бокал.

35/391
— А с последнего раза у меня так и вообще появились совершенно другие
планы, — снова мягко улыбнулась девушка, бросая взгляд на тихо играющие в
углу кухни эти самые «планы». — А с их рождением все и вовсе стало сложно, ты
ведь знаешь.

— Да, — Драко тоже посмотрел на детей, отмечая, что от матери у них во

внешности остались разве что глубокие темные глаза да небольшие ямочки на
щечках. — Ты писала.

— Ну, а почему ж сразу авантюра? — не унимался Блейз. — Может его просто,

наконец, пожалели, решив пустить на родину в гости?

— Ага, — хмыкнула Панси, укладывая слоями, по всей видимости, будущий

мясной пирог. — Вот прям сразу же после первого за долгие годы странного
уголовного происшествия масштабом в небольшую деревню. Как же, как же…

— Вот что ты за человек, Панс? — протянул Блейз, наполняя бокал Малфоя новой
порцией вина. — Двое детей, а сарказма так и не убавилось…

— Без обид, зайка, но я не вижу связи, — пожала плечами брюнетка, отправляя

противень в духовку. — Но, возвращаясь к изначальной теме, — думаю,
маловероятно, что без определенных обстоятельств, где без Малфоя никак не
обойтись, хоть кто-то в Министерстве рискнул бы даже чихнуть.

— В смысле? — подал голос Драко.

Его друзья переглянулись.

— Прости, милый. Мы мало что можем сказать, — ответила ему девушка,

обрушивая руки от муки, после чего вновь посмотрела на Забини, и следующее
было адресовано уже ему. — К тому же, думаю, раз мы все еще одни и Нора не
подверглась разрушениям, а в окно не стучится сова с просьбами забрать
трупик твоего, Блейз, благоверного, то… Скорее всего, ОН не знает.

— Так вы о Поттере?! — воскликнул Драко, поднимая в удивлении брови.

Панси и Блейз снова обменялись красноречивыми взглядами.

— Да, Драко, — угрюмо кивнул Блейз. — Мы о чертовом Поттере. И знаешь, друг,

если твой визит хоть как-то связан с… в общем… если цель твоего визита
касается этого, тебе можно даже не распаковывать вещи.

— Думаю, Малфой и сам в состоянии разобраться, что ему делать. Верно, Драко?
— раздался от входа в кухню усталый голос, и три головы повернулись на звук.
— Добро пожаловать!

— Дядя Рон! — вскричали двойняшки, подскакивая к стоящему в дверях рыжему

мужчине в алом мундире и просто-таки повиснув на нем.

— Кейси! Фред! Сколько раз мне просить?.. — вскричала Панси, всплеснув

руками.

— Да ладно, Панс! — потрепав племянников по головам, улыбнулся Рон. — Я

тоже скучал, проказники!
36/391
Драко невольно улыбнулся, глядя на такую теплую и домашнюю сцену. Но
стоило ему иррационально перевести взгляд на Блейза, улыбка застыла на его
губах. О, какими глазами мулат смотрел на картину того, как его мужа тискают
племянники. Столько всего отражал тогда взгляд темных глаз — и восхищение,
и любовь, и нежность! Но в то же время в глубине темных омутов на миг
блеснула затаенная боль, впрочем, тут же скрытая от посторонних глаз…
Однако это не укрылось от Малфоя, половину жизни знающего Забини. Мужчина
сделал себе мысленную зарубку обсудить причину на досуге. А пока…

— Рад снова видеть тебя, Уизли, — кивнул Малфой вошедшему в кухню аврору.

Рон, уже успешно струсивший с себя шебутных племянников, неспешно подошел

к мужу, кладя ладони на его плечи.

— Забини-Уизли, — уточнил он и тут же нагнулся, легко коснувшись смуглой

щеки едва уловимым поцелуем. — Не делай вид, что не знаешь.

— Да уж. О таком забудешь. Уизли заполонили планету… — начавшаяся, как

шутка, фраза к концу наполнилась затаенной горечью. Драко тут же словил на
себе понимающие взгляды трех пар глаз.

На несколько мгновений на кухне воцарилось тягостное молчание. Панси

обменивалась взглядом то с другом, то с деверем, молчаливо ведя диалог, в
который Малфоя никто не мог посвятить. Наконец, Драко надоели эти гляделки.

— Итак, я здесь, — поборов желание тяжко вздохнуть, заявил он. — Так что же?
Меня собираются кормить в этом доме?

Блейз прыснул в кулак, а Панси запрокинула голову и расхохоталась.

— О, Малфой всегда остается Малфоем, — сквозь смех, заметила молодая

женщина.

— В любой ситуации, — фыркая, добавил Блейз.

— Хронически, я б сказал, — укусив щеку изнутри в попытке подавить улыбку,

закончил Рон.

Кухня наполнилась веселым смехом.

Малфой даже не заметил того момента, когда очутился уже за заполненным

всеми видами и возрастами Уизли столом. Но вот он сидит между будто бы из
ниоткуда появившимся Джорджем и скупо усмехающимся Роном, наблюдая, как
Панси, что сидела аккурат напротив него, словно заботливая мамочка всех и вся,
то и дело старается подкинуть в его тарелку добавки, попеременно отвлекаясь
на одергивание собственных детей, которые исподтишка забрасывали «доброго
дядю Рона» катышками из хлеба. Впрочем, надо заметить, тот активно шпулял
посланные снаряды обратно, естественно, пока Панси не видела. Джордж,
прыская в кулак и гримируя это за нервную икоту, явно одобрял. В таком ключе
весь ужин и шел — наполненный смехом и шутками в непревзойденной
атмосфере домашнего тепла и уюта. Ужин в кругу близких друзей, по которым
Драко так сильно тосковал все эти годы…
37/391
По саркастичной Панси, не изменившей себе в своих привычках и в принципах
ни после свадьбы с Джорджем Уизли, ни после рождения двойни. По старому
доброму сердцееду Забини, сердце которого так ловко пленил очередной Уизли,
сделав из вечно поддерживающего амплуа ветреного и веселого Блейза —
рассудительного, повзрослевшего и вдумчивого молодого человека,
располагающего к себе теперь не ехидной ухмылкой, но каким-то
умиротворяющим спокойствием. Даже по Рональду, с которым в последние
недели своего пребывания в Англии Малфой успел незаметно сдружиться. Да-
да! Именно сдружиться, поскольку просто нельзя было игнорировать те
качества, которые молодой человек демонстрировал — рассудительность,
холодный ум в самой стрессовой ситуации даже касаемо близких друзей,
уважение к главным человеческим ценностям — те качества, которые Малфою
невольно импонировали еще тогда, десять лет назад. А уж сейчас, когда, ранее
такой вспыльчивый, Рональд преподносил себя терпеливым и уверенно идущим
к поставленной цели (здесь явно не обошлось без длительного и — надо отдать
должное! — положительного влияния Забини), потомственному аристократу
было много комфортнее в его компании.

За ужином старые друзья, конечно же, вдоль и поперек обсуждали прожитые

годы. Немало слов было сказано об образовавшихся семьях, а уж о детях — о да-
а-а!.. Драко мог без умолку говорить о самых витиеватых выкрутасах Скорпиуса,
и еще больше — о его милой ангельской улыбке, тут же подкупающей любого
взрослого, о его далеко не детской рассудительности, о его… О нем в общем и
целом! Равно как и смог подловить себя на неожиданно искреннем интересе, с
которым он слушал о не меньших (если не больших!) происках медноволосых
двойняшек Уизли, которые, стоило лишь разговору зайти о них, ничуть не
смущаясь, активно приняли участие, вспоминая свои самые дерзкие проделки.

— Знаешь, когда на свет за четыре минуты до Фреда появилась Кейси, мы все

были в легком шоке, — негромко заговорил в ухо Драко Джордж. — Панс ведь
всю беременность ставили одного ребенка — мальчика. Ее вел опытный
гинеколог-акушер Мунго, ошибки просто не могло быть! — старший Уизли легко
всплеснул руками. — Но, видимо, Кейси даже во время беременности любила
играть в разные игры — особенно в прятки. Вот и преподнесла нам такой
неожиданный, но просто сногсшибательно приятный сюрприз.

Малфой, улыбаясь, рассматривал девчушку теплым взглядом. Девочка была

словно милый ангел, но уже в таком возрасте, судя по отзывам родной матери,
куролесила хуже беса.

— Что уж говорить про нее сейчас! — тем временем продолжил Джордж. — Вот
только посмотри на эту маленькую егозу! Будто именно ей одной досталась вся
задорность и пакостность моего брата, вместо ее собственного, в честь Фреда
названного, как бы между прочим!..

Драко перевел взгляд на мальчика, отмечая, что тот хоть и поддерживал

сестренку в активных играх и вредилках, но сразу было понятно, что
зачинщиком всех бед дома Уизли выступал явно не он. Мальчуган скорее
выступал уже сейчас покровителем и защитником своей активной сестренки
(при этих мыслях на ум Драко пришло воспоминание о поведении маленького
Фреда, неосознанно прикрывающего сестру плечом, когда речь зашла о «дяде
Гарри», — и от этого воспоминания, тут же уколовшего мужчину острием
иголки-боли, Малфой на миг поморщился).
38/391
— Да уж, — чтобы отвлечь Джорджа, который мог заметить его всплывшие
эмоции, проговорил Драко, — если Скорпи в пять довел до белого каления papa,
общипав его любимого белого павлина ради мягких перышек для его
аппликации, боюсь представить, что могли начудить целых ДВА маленьких
проказника! Да еще и Уизли! Да еще и прямое продолжение тех самых
близнецов!.. — негромко воскликнул Малфой и тут же рассмеялся появившейся
на лице Джорджа кислой мине. — Хотя знаешь, Джо, по всей видимости, тебе
просто возмездие судьбы-злодейки аукается за ваши с братом финты в школе!

И Драко, подмигнув ему, похлопал мужчину по плечу, снова рассмеявшись,

когда старший Уизли попытался отмахнуться от него.

Малфой же снова перевел взгляд на двойню, присматриваясь к детям и

обнаруживая все новые и новые черты лица, присущие обоим их родителям. Как
он уже заметил ранее — от Панси им достались красивые темные глаза, как и
еще несколько черт лица. Можно было бы сказать, что цветом волос дети пошли
в отца — но это было бы не совсем близко к истине. Все дети дома Уизли имели
насыщенный рыжий оттенок волос — цвет солнца, даже мандарина (как любил
шутить когда-то давно над Рональдом Драко). Двойняшки же имели глубокий, но
на несколько тонов темнее, богатый медный цвет волос, что при тонкой,
прозрачной и — что совсем уж удивительно для Уизли! — без единой веснушки
коже делало детей похожими на маленьких представителей божественного
народа. Да, что ни скажи, наследственность — поистине удивительная вещь!..

Далее об этом мужчина подумать не успел — его увлек в разговор Рон, активно
перебиваемый Блейзом. Супруги наперебой рассказывали об успехах лавки —
хотя, справедливости ради, нужно было бы сказать «сети лавок» — Джорджа,
где отныне постоянным мастером зелий трудился Забини-Уизли.

— И тут выкрутился, гад! — усмехнулся Драко.

— С Уизли жить — в тон с ними выть! — вернул ухмылку мулат, заставляя всех за
столом покатиться от смеха. Спустя года такие безобидные подколы уже давно
воспринимались иначе, нежели в юности.

Ужин затянулся до глубокой ночи. Давно не видевшиеся друзья все никак не

могли наговориться. Драко от души радовался каждому человеку в компании,
среди которой находился. Он с улыбкой видел, как Джордж заботливо
оттаскивает дочь от очевидно уставшей ее одергивать матери, сажая на колени
и попеременно дергая то за одну косичку, то за другую, вызывая у девчушки
приступы заливистого смеха. Видел и то, как Панси с благодарностью и
любовью, сквозившими в ее темных глазах, тепло посмотрела на мужа. Серые
глаза невольно отмечали также и каждый едва уловимый, но, казалось, уже
такой привычный набор жестов между Роном и Блейзом. Такие мелочи, как
передать что-то, задержав на доли секунд пальцы в ладони мужа, утереть с
лица крошку, разгладить мелкую складку на одежде, на автомате наполнить
тарелку любимого яствами. Драко видел все это и… как никогда чувствовал себя
одиноким. Даже среди компании самых близких друзей. И его уже не кололо
иголкой. В груди разгорался настоящий жар от давно тлеющих углей его
сгоревшей мечты, заставляя молодого мужчину невольно сжимать под столом
кулаки, чтобы неуловимо восстановить слетающий контроль…

Но вот, часы в гостиной обозначили совсем уж неприличное время. Уже и Панси

39/391
давно покинула их компанию, отправившись наверх укладывать детей. За ней
последовал муж, откланявшись и извинившись, сетуя на то, что завтра нужно
выбираться в новый открывшийся в Портсмуте магазин, чтобы
проконтролировать его запуск. Из-за этого, как уже знал Драко по сетованиям
Панси, Джордж будет отсутствовать в течение недели.

Драко остался наедине с супругами Забини-Уизли. Блейз, видя, что муж бросает
на Малфоя задумчивые тяжелые взгляды, безмолвно удалился на кухню, волоча
за собой гору грязной посуды.

— Ну хоть это в Забини не изменить! — хлопнул себя по коленке Драко,

приподнимая уголок губ.

— Да уж, — хмыкнул Рон. — Как ни пытался его отучить от этой привычки

перемывать несчастную посуду по сто раз на дню. Даже домового пытался
завести!..

— Да ладно! — воскликнул Малфой. — Домовой? В Норе? Серьезно?!

— А что ты так удивляешься-то? — хохотнул Рональд. — Тут, между прочим, два

потомственных аристократа живут! Я уж молчу про потомков одной из
потомков… — тут Уизли нахмурился. — Что-то глупо прозвучало, да?..

— Нет, — сжал губы Малфой, чтобы не начать откровенно ржать в эту же

минуту. — Для тебя — самое то!

— Да иди ты! — фыркнул Уизли, и Малфой, не удержавшись, покатился со смеху.

— Между прочим, я и правда пытался! Даже купил одного! Но наш упырь не
смог пережить такого предательства, и стал выть постоянно, не затыкаясь! Что
только Панси с ним не делала!..

Драко даже за живот схватился от смеха, просто представив себе всю эту
картину: как Паркинсон («Я, наверное, никогда не привыкну звать ее Уизли
тоже!..» — хлопнул мысленно себя по лбу Драко), размахивая палочкой в одной
руке, другой пыталась отмахнуться от повиснувших на ней детей, одновременно
с этим пытаясь вразумить это нелепое существо.

Однако, следующее сказанное заставило блондина умолкнуть, будто и не было

только что этого легкого и веселого смеха.

— Я искренне рад, что, невзирая на все, ты еще способен искренне радоваться,

Малфой, — негромко заметил Уизли. И пусть Рон хотел сказать это в поддержку,
получилось у него лишь всколыхнуть закупоренное усилием воли в который раз
за вечер жжение в груди молодого аристократа.

Улыбка замерла на губах молодого мужчины, а после и вовсе сползла, будто ее и

не было. Драко вытянулся по струнке, прочищая горло.

— Как все мы, Уизли. Как все мы, — теперь уже сказанное Малфоем нашло
горькие отголоски на веснушчатом лице, заставляя густые брови сойтись на
переносице.

— Пойдешь сегодня в Мэнор? — спустя минуту, спросил Рональд. И тут же

добавил, увидев, как вздрогнули плечи Малфоя: — Если хочешь, можешь
40/391
остаться тут. Мы уже подготовили тебе на этот случай бывшую комнату Блейза.

— Спасибо, Рон, — угрюмо кивнул Драко. — Пожалуй, воспользуюсь вашим

гостеприимством. Как представлю, что нужно возвращаться в Мэнор, где буду
один, где столько призраков…

— Понимаю, — тоже кивнул Уизли. — Что ж. Оставайся, сколько захочешь. Как я

уже говорил — комната Блейза — твоя.

— Но… как же… — начал было Драко, не зная, как закончить. И для
воспитанников аристократии были темы, которые вышибали из колеи похлеще
любого бладжера.

— О, не волнуйся, — скривился на это Рональд. — После случая с двойней и

выволочки от Панси, Гарри сюда не частый ходок. И не спрашивай, — поднял
ладонь вверх мужчина, увидев, как Малфой уже было открыл рот для вопроса, —
сейчас я бы не хотел обсуждать такие малоприятные и маловажные в рамках
всей задумки моменты.

Драко так же быстро захлопнул рот и кивнул.

— Тем более, на завтра тебе понадобится свежая голова, — продолжил Уизли,

осматривая блондина с ног до головы. — Ты вообще, как, кстати? Морально
готов?

— А к такому можно подготовиться?.. — угрюмо парировал Малфой, уставившись

перед собой.

— Ну… в любом случае. Что завтра будет — ты уже знаешь. Свою роль в этой
пьесе — тоже, — безэмоционально сказал Уизли и потер виски, с усталостью
опускаясь рядом с Драко на диван.

— Ты ведь сам ни черта не веришь в то, что у нас выйдет, так ведь, Уизли?
— вдруг понял Малфой, рассматривая собеседника, сидящего теперь на диване
бок о бок с ним.

— Да не важно уже, что думаю я, или Гермиона, или кто-либо еще, Малфой, — в
голосе Рональда, как и в позе всего его тела сквозила просто-таки вселенская
усталость.

— Отвечая тебе, я лишь повторю уже ранее сказанное. Все будет зависеть
только от того, насколько убедительно ты сыграешь. Особенно завтра, —
Рональд вздохнул, а потом тихо добавил: — Ты — наша последняя надежда,
Драко. Главное, чтобы у тебя самого она тоже еще была. Эта самая надежда.

— Надежда. Мгм, — как-то невпопад пробормотал Малфой, автоматически

потирая узкое запястье левой руки с тонкой бледной кожей, рассечённой
голубыми венками. Кожей, скрывающей свой секрет под чарами отведения глаз.

***
(Прим.автора: Тема этой части главы — трек NF — Paralyzed. Включаем, слушаем,
погружаемся. Потом читаем )

Когда я стал таким оцепеневшим?

41/391
Когда потерял себя?
Все слова, что сходят с языка,
Такое ощущение, что их говорит кто-то другой.

Я парализован…
Где мои чувства?
Я больше ничего не чувствую.
Знаю, что должен,
Но я парализован.
Где настоящий я?
Я потерян, и это убивает меня изнутри.
Я парализован.

Когда я стал таким холодным?

Когда мне стало так стыдно?
Где тот я, которого я знал?
Должно быть, эти стороны меня исчезли,
Должно быть, они ушли,
Забрав мою веру.

Я парализован,
Мне страшно жить, ещё страшнее умирать,
И если жизнь — боль, то я похоронил свою давным-давно,
Но я всё ещё жив,
И она овладевает мной. Где же я?
Я хочу что-то чувствовать, но я оцепенел изнутри,
Я ничего не ощущаю, интересно, из-за чего так?
В гонке с жизнью время проходит мимо.
Послушай,
Я сижу и смотрю, как оно бежит, держа руки в карманах,
Волны бьются об меня, но я просто смотрю на них,
Я просто смотрю.
Я с головой ушёл под воду, но кажется, я всё ещё на поверхности.
Я на самом дне, и не знаю, в чём проблема.
Я взаперти,
Но ведь это я себя запер,
Оставив задыхаться от недостатка воздуха.

— Ненавижу!!!

БА-БАМММЦ!

Очередная подкинутая в воздух вещь разлетается от пущенного в нее огненного

шара вдребезги. Не проходит и минуты, как сильная рука вновь замахивается, с
остервененьем запуская в свободный полет — что?.. О, на этот раз ему удалось
наколдовать аж целый кубок чемпионов по квиддичу (и чего только память не
подкинет в гневе?..). Макгонагалл гордилась бы.

БУМ!

— Чертов Шеклболт!

Очередной прицельно пущенный шар уже летит вдогонку кубку, нагоняя

42/391
несчастный предмет в полете и разбивая на тысячу мелких осколков. Вот уже
сорок минут прошло с того момента, как хозяин дома на площади Гриммо
усеивал пол гостиной разного рода осколками, трухой и прочим мусором,
своеобразно выпуская пар.

Гарри Поттер злился. Хотя нет. Не так. Когда он просто злился — это занятие
его немного, скажем так, расслабляло. Сейчас же он был просто в бешенстве!

Вы только представьте! Каких-то три часа назад Министр магии Великобритании

лично вызвал его к себе на «важный разговор», буквально вырвав с задания на
континенте. Задания, которое, между прочим, служило легким отвлечением от
более насущных проблем, давая возможность немного оттянуться и сбросить
лишний негатив. Поттер как раз занял удобную позицию, наблюдая за жертвой и
уже предвкушал будущий допрос с последующими криками, мольбами и,
напоследок, агонией, когда прилетел чертов патронус чертова Кингсли, в
срочном порядке требующего немедленного появления Гарри в его кабинете.
Скрипнув зубами, мужчина с сожалением на скорую руку применил к
выслеживаемому преступнику легиллименцию, совершенно не заботясь о том,
что буквально поджаривает мозги бедняге, выведывая нужную информацию, и
так же быстро закончил дело Авадой. Вздохнув и отряхнув ладони друг о друга,
Гарри Поттер крутанулся на месте, мгновенно перемещаясь из ночного клуба
Турции в кабинет Министра.

Все это было три часа назад.

Два часа назад Гарри Поттер услышал из уст Шеклболта, что, в связи с
отсутствием продвижения по основному делу страны и нехватки умов среди
местных зельеваров, Главой Министерства единолично было принято решение
воспользоваться предлагаемыми услугами Мастера-зельевара с материка. А
дальше Поттер, по обыкновению, не слушал, целенаправленно разрушая (уже в
который раз!) кабинет Министра. Впрочем, Кингсли было к этому не привыкать.
Вот только лицезреть сей спектакль, как и слушать очередные матерные речи
мужчина был не намерен. Устал и без того. Поэтому, чтобы разбушевавшийся
нрав аврора не разнес крыло министерского здания, Шеклболт поступил
неожиданно и довольно грубо — тупо бросил в руки злому аки тысяча чертей
Поттеру портключ на Гриммо, крикнув вдогонку исчезающему в воронке портала
Гарри: «Разберемся с этим завтра!»

Час назад не рассчитавший своей злобушки мужчина стихийным выбросом

выбил стекла на всем первом этаже своего дома, стоило ему только осознать,
что его: а) проигнорировали в требовании «никакого привлечения к делу
посторонних»; в) проигнорировали в отданном им давным-давно распоряжении
«никакого привлечения к делу посторонних европейцев с континента»; с)
внаглую выкинули в собственный дом, словно щенка-недоростка!

И вот прямо сейчас, спустя эти три непонятно как прошедших часа, спустя более
сотни разбитых предметов, вспышки гнева Поттера все еще не сошли на нет. А
причина была проста. Он ненавидел европейцев с континента! Ненавидел
каждого по отдельности и группами в целом! Терпеть не мог их непонимания
английской культуры и ценностей. Того, как эти горделивые напыщенные
идиоты приравнивали эти ценности к скрупулёзности и педантичности, не
способные зреть глубже. О, с каким удовольствием Поттер каждый раз
вырывался на задания в Европу с родного острова! Как от души отрывался на
каждом!
43/391
Однако Поттер не мог признать и основную причину, так взбесившую его,
обычно довольно безэмоционального и холодного ко всему. И причина эта
крылась в так и не раскрытом деле с исчезновением жителей деревни. Его
личное фиаско! Ведь надо только представить, каким продуманным должен был
быть преступник, чтобы дерзнуть провернуть ТАКОЕ у Гарри на родине. У самой
опасной вот уже как десять лет машины для убийств прямо под носом!..

Настолько ловко одураченным Поттер чувствовал себя только раз в своей жизни.
Очень давно. Когда еще в принципе мог что-то чувствовать, кроме извечного
внутреннего холода, изредка сменяющегося огнем ярости, впрочем, ничуть этот
холод не топящим.

Данная мысль, так не вовремя возникшая в сознании мужчины, заставила его

замереть посреди комнаты и с силой зажмуриться. Гарри не заметил, как, в
попытке отогнать запертые воспоминания и образы из прошлого, невольно
опустил занесенную руку с очередным стеклянным творением. Как гаснет огонь,
уже собирающийся на кончиках другой его руки, готовящийся к атаке летящего
предмета. Как задребезжал негромко дом, чувствуя эмоциональную бурю
хозяина.

Все, что сейчас видел Поттер под зажмуренными веками — проклятущий

блондинистый призрак, возникающий пред внутренним взором каждый раз,
когда аврор находился в крайней степени гнева.

Мужчина резко втянул носом воздух и с силой тряхнул вихрастой головой. С

удивлением посмотрев на треснувший кубок, который он все еще сжимал в
ладони, Поттер хмыкнул и, щелчком пальцев устранив бедлам на полу вместе с
так и не пущенным в вольный полет предметом, в два шага преодолел
расстояние до камина, бросил щепотку летучего пороху и погрузил голову в
зелень пламени, называя нужный адрес. Прошло не более минуты, как перед его
взором вместо мелькающих каминов появилась полутемная комната,
обставленная разного рода мягкой мебелью и единственным столом, за которым
сейчас сидела длинноногая красотка в вызывающем наряде.

— Клэр! — рыкнул Поттер.

Девушка тут же подскочила на месте.

— Гааааарри! — тут же расплылась в кривоватой улыбке особа. Сразу же

опознав одного из своих лучших VIP-клиентов, девушка заискивающе
продолжила: — Давненько не виделись! Вот уж и не чаяла…

— Хватит! — рявкнул на девушку аврор. — Мне как обычно. Портал у тебя есть.
Через двадцать минут жду.

Все напускное приветствие враз слетело с холеного лица.

— Но ведь, Гарри… Я за это время не успею даже палочкой как следует

взмахнуть. Не говоря уж о выборе… подготовке…

— Да. Мне. Плевать. Как. Ты. Это. Сделаешь. Клэр, — зеленые глаза в пламени
камина полыхнули гневом. — Высылай кого-нибудь и немедленно! Жду.

И изумрудное пламя, напоследок особо яростно вспыхнув, потухло.

44/391
О, да. Это определенно хорошая идея. Как раз то, что ему сейчас необходимо.
Мужчина сделал пару глубоких вздохов и размял шею. До «посылки» от Клэр
оставалось еще минут пятнадцать — как раз хватит, чтобы успеть пропустить
парочку порций бурбона для разогрева. Мужчина прошел на кухню.

Да. Именно такой была теперешняя жизнь бывшего национального героя всея
Британии. Выпивая порцию, Гарри в очередной раз подумал, какая забавная
штука жизнь. Особенно — его жизнь. Вот только посудите: все его
существование — это сплошные качели. Вверх-вниз.

Вверх (мужчина поднимается наверх по лестнице) — вниз (опускается рука с

пустым бокалом).

Вверх — Гарри жил с любящими родителями, пусть и не помнил этого. Вниз — и

вот он уже никому не нужная сирота. Простой домработник «на правах
нахлебника» у единственных родственников.

— Аааааа!

— Заткнись! — утробный рык. — Тебе должны были разъяснить правила.

Вверх — и ему сообщают, что он волшебник. Вниз — ему также сообщают, что он
являлся и всегда будет являться целью номер один у местного волшебного
маньяка-социопата.

Вверх — в волшебном мире он обретает дом, друзей, интересные и поистине

ВОЛШЕБНЫЕ знания. И вниз — всегда за ним хвостом идет опасность, страдание
и смерть.

Раздается громкий вопль, а после — скулеж. Конечно же, двадцать минут —

ничто для того, чтобы успеть подобрать «товар», все разъяснить, вручить
портключ и накачать зельями. Уже не говоря о том, чтобы успело подействовать
хотя бы обезболивающее.

Вверх — он обретает любовь… Вниз — ее он находит в своем сопернике. Вверх —

он борется. В очередной раз за жизнь один-на-один с чертовым психопатом. С
предательством друзей. С жестким режимом, навязанным глупым
министерством. С внутренними демонами и снова с проклятым Волдемортом.
Вниз — он теряет слишком многих.

Ох, Мордред, да когда ж ты уже заткнешься!.. Ну сколько можно ерзать и

скулить?!

Вверх. Очень-очень высоко. Туда, за облака, где видно стайки пролетающих

птиц. Где тепло согревает солнце. Он обретает счастье. Он пьян взаимностью.
Он парит, нежась в лучах любви и…

Вниз. Вниз. Вниз…

Разбиваясь о свои мечты. Разлетаясь вдребезги. Теряя способность к любому

человеческому.

Вниз. Еще ниже!

45/391
Пробивая дно. Опускаясь в липкую тьму. Полностью теряя себя прежнего…

Обретая только бесчувственность. Абсолютный вакуум. «Вокруг бушует ад, а я

замерз», — сказал он тогда Гермионе, отвечая на вопрос о том, как он и что
чувствует.

Да ничего не чувствует. В этом-то одновременно и главная фишка, и основная

проблема. У него есть все время мира. У него в руках абсолютная власть. В нем
безгранная мощь, способная двигать горы. Он может позволить себе все, чего
бы ни пожелал — от поста Министра до жизни «звездного мальчика»,
транжирящего деньги направо и налево, прожигающего жизнь в кутеже и
удовлетворении любых — даже самых безумных — потребностей, но… Вот тут и
начиналась проблема. Поттер не хотел. Ничего. Вообще.

Не хотел и не чувствовал. Ни к друзьям. Ни к родившимся детям, на которых он

даже ни разу не взглянул. Ни вообще хоть к чему-либо. Как и обещал ему Том,
будь он трижды проклят в своем обиталище, все его эмоции состояли из иногда
возникающих гнева, ярости и низменных инстинктов. И единственной
спутницей, четко придерживающейся константы, вот как уже десять лет у Гарри
Поттера была скука.

«Ну наконец-то!». Прекратившиеся невольные судороги больше не мешали, и

аврор с наслаждением ускорился.

Очень скверная вещь, эта скука, надо сказать. Мало того, что мужчине ничего не
хотелось, ему вечно было элементарно скучно. Первые пару лет с ним жила
Гермиона, спасая его от этой серой напасти. Гарри помнил, как они часто сидели
напротив камина вечерами. Будто два выпотрошенных призрака. И только
передавали бутылку с виски. Туда-обратно. И снова. И снова. И опять… В те
времена Грейнжер была его немым отражением. И благодаря этому — его
лучшей компанией. Жаль, их идиллия продлилась так мало. Герм повысили до
правой руки начальника Отдела тайн, и девушка совсем растворилась в работе.
На Гриммо появлялась только чтобы в душ сходить да поспать. А уж когда у нее
кто-то появился (хоть Грейнжер и не говорила, но, для текущих умений Поттера,
произносить вслух было и не надо), вообще приобрела первую попавшуюся
квартирку недалеко от Министерства и съехала от Поттера. Тот лишь пожал
плечами.

Но проблема скуки осталась. И если раньше он придерживался четкой схемы —

Аврорат с поимкой и допросами днем, виски, камин и Грейнжер вечером, — то
после отбытия подруги вечера его стали вновь пресны и бесконечны. А уж со
временем, когда на всей территории Великобритании не осталось ни одного
беглого Пожирателя (да, была парочка, сумевшая-таки раздобыть
международные порталы и растворившаяся среди массива других стран), да и
сам уровень преступности был минимальным (еще бы, ведь все боялись
расправы «давно-уже-не-героя», как Гарри теперь именовали газеты, — он долго
смеялся, впервые услышав, честно!), Поттера и вовсе заела тоска-печаль.
Делать было нечего.

И тут, незнамо как, мужчина столкнулся с одним бароном на допросе

свидетелей. И барон этот поручил ему заданьице — устранить одного
зарвавшегося дилера в Болгарии. И вот тут Поттер и обрел свою панацею. И, так
как в Британском магическом министерстве не осталось двери, для него
46/391
закрытой, он довольно легко оброс всеми примочками международных
путешествий — и понеслооось!

И такая жизнь приобрела какие-никакие краски для Поттера. И все его вполне
себе устраивало очень долгое время. Пока не произошел тот самый случай в
деревне Ко… Мало того, что даже вся его мощь не стала помощницей в деле,
так еще и это теперь!..

«Чертов. Европеец. С континента!» — делая последние толчки и взрываясь,

подумал Поттер. Скатившись с блондинистого паренька, не старше двадцати
лет на вид, аврор выпрямился на спине и, призвав сигарету и подпалив ее, с
удовольствием затянулся.

Спустя несколько минут тело рядом едва заворочалось. Поттер брезгливо

осмотрел его. Жалкая подделка. Весь подрагивает. Зрачки от перенасыщения
тела зельями — в частности, мощными обезболивающими, — заполняют всю
радужку бледно-голубых глаз. Вся простынь под вызванной шлюхой, как всегда,
в крови.

— Очухался? — затяжка. — Проваливай. От Обливиэйта Клэр не бегай. Иначе

найду.

Более слов не требовалось. Не смотря на телесные повреждения, паренька как

ветром сдуло. Поттер хмыкнул.

Да. И это — очередной аспект его теперешнего существования…

***

«Да блядь, когда ж ты уже кончишь?» — взвыл про себя Поттер, запуская
пальцы в волосы от тягомотины, вот уже третий час потоком льющейся из
Робардса, словно из Рога изобилия. И тут же фыркнул. — «Точнее — закончишь».

Еще через сорок пять минут этого ада, коим ни много ни мало являлось данное
совещание Аврората, Поттер готов был повторить вопль вслух.

«Кончишь. Закончишь. Без разницы!..» — вздохнул тяжко мужчина. — «Только

остановите уже это безумие кто-нибудь!!!»

И ведь снова все тот же проклятый Шеклболт. Развернул его с утра.

Информации не дал. Была, конечно, мысль тупо взломать его ментальный щит,
чтобы ознакомиться с новостями об ожидаемом «госте» с континента, но… Гарри
помнил о наличии клятвы. И мог наломать дров. А жить ему еще хотелось.
Поэтому приходилось довольствоваться малым, а именно — ожидать объявления
от Робардса.

И — надо же! — молитвы Поттера, наконец, кто-то услышал. Гавейн попросил у

секретарши кофе — верный признак того, что основные моменты на повестке
дня уже были обсуждены — удобнее устроился в своем глубоком кресле и
кивнул девушке, шепнувшей ему некоторую информацию на ухо.

— Итак, — мужчина окинул всех присутствующих авроров внимательным

взглядом. — Как вы уже наверняка знаете, в деле об исчезновении жителей Ко
были обнаружены некоторые элементы, которые могли быть задействованы в
47/391
разного рода запрещенных зельях.

Поттер, раскинувшийся на своем стуле, словно на кушетке, нахмурился и

принялся постукивать указательным пальцем по колену, как делал когда-то
давно всегда, когда находился в ожидании чего-то, вызывающего его
раздражение.

— К сожалению, — тем временем продолжил заметно поседевший за последние

годы Глава Аврората, — наши местные зельевары не смогли дать делу ход.
Поэтому Министром было принято решение привлечь, так сказать, «иностранный
ум» с международным опытом и богатой практикой, — Робардс встал, и,
одновременно с этим, дверь в зал совещаний отворилась, впуская статного
молодого мужчину.

Тут же все взоры были прикованы к вошедшему и, стоит отметить, посмотреть

было на что.
Мужчина был одет в обсидиановый пиджак поверх глубокого черного же цвета
рубашки и серые брюки. Снятая серебристая мантия, аккуратно свернутая,
висела на его предплечье — и этот жест смотрелся настолько же небрежно
элегантным, насколько же выглядел и сам мужчина в целом. Черный верх
идеально оттенял платинового цвета волосы и аристократическую бледность
кожи.

Поттер неверяще уставился на вошедшего, замерев в кресле, и даже перестал

отстукивать пальцами заданный ритм.

— Поэтому представляю вам нашего нового коллегу и в то же время знакомого

многим соотечественника. Драко Люциус Малфой. Любить не прошу, жаловать
требую. Мистер Малфой, располагайтесь, — Робардс указал на пустующее до
этого кресло по правую руку от него самого.

«Ну, сукин же сыыыын!..» — протянул про себя Гарри, приподнимая уголок губ в
кривой ухмылке, глядя, как Драко, будто чертова королева, степенно
усаживается в предложенное кресло.

— Итак, — вновь сказал Гавейн, — сейчас каждый из начальников ответственных

групп в общих чертах введут в курс дела мистера Малфоя, а их подчиненные
будут внимательно следить за сказанным, чтобы, при необходимости,
дополнить.

По залу разнесся гул недовольных мужских голосов. Зазвучали просьбы

перенести остаток собрания из-за длительности текущего.

— Ну-ка прекратить балаган! — рявкнул Робардс, и все разом замолчали. — Вам

лишь бы поныть! Вот поэтому мы и не нарыли еще ни черта! Позорище, а не
авроры!!!

В зале воцарилась тишина. Мужчины насупленно поглядывали исподлобья на

начальника. И только Поттер активно буравил взглядом Малфоя.

«Что ж тебе во Франции-то не сиделось, пакость блондинистая?!» — не меняя

выражения лица, все с той же ухмылкой, теперь уже больше напоминающей
оскал, рассматривал восседающего рядом с Робардсом мужчину Гарри.
— «Похорошел, гад. Возмужал. Статность и умение подачи от Люциуса перенял.
48/391
Ишь, какой сидит!»

Холеное лицо же аристократа не выражало абсолютно никаких эмоций — лишь

холодная маска с вежливой, едва заметной полуулыбкой. Серые глаза медленно
осматривают сидящих за столом переговоров авроров, иногда сужаясь в явном
признаке презрения.
Поттер не выдержал и фыркнул.

«Смотрит вокруг медленно и будто со скукой. Куда угодно. Только не на меня.

Стервец!»

Робардс, добившись тишины, кивнул главам групп, и те поочередно начали

излагать суть. Малфой сложил руки замком и, положив их перед собой на стол,
принялся внимательно слушать и внимать излагаемую информацию.

А тем временем, ситуация все больше и больше забавляла Гарри. Мужчина стал
размышлять. Вот у Министерства возникло серьезное дело. Настолько
серьезное, что заинтересовало даже представителей власти соседних стран. И
те, в свою очередь, поняв, что дело в Британии не движется, спешат
предложить помощь. Конечно! Кто же хочет распространения чумы с самого
безопасного острова с личным оберегающим и карающим монстром?!

Шеклболт мог выбрать любого. В этом Поттер был уверен. Но выбрал он именно
чертова Малфоя. В резонах Кинга Гарри не сомневался — уж слишком много
факторов сыграло в пользу Малфоя. И тебе, какой-никакой, соотечественник. И
лучший ученик, а по совместительству крестник, умнейшего зельевара —
Снейпа. Да даже банальный расчет на патриотизм Малфоя, исходя из имущества
рода, оставшегося в Британии.

Но вот сам Малфой. Что же двигает им?! Ибо в миссию по спасению британских
граждан Поттер не верил ни на кнат.

Аврор словил себя на мысли, что он впервые за несколько лет ощущает тот
подъем адреналина, который испытал, разве что, после первого задания в
Болгарии. Даже магия покалывала на кончиках пальцев! Подлец явно что-то
задумал, это было очевидно. Но вот что? Хотя… кто ж мешает посмотреть?..

Гарри сполз ниже по креслу, подпирая голову правой рукой и упираясь локтем в
стол. Он коснулся указательным и средним пальцами виска, в то время как
сжатыми остальными прикрыл губы, пряча хитрую ухмылку. Малфой так
внимательно слушал выступающих авроров, что впору было рассмеяться. Ну
прям сам образец идеального работника!

Снова хмыкнув, Гарри сосредоточился и аккуратненько так потянулся

щупальцами своего разума в блондинистую голову напротив. Миг — и вот он уже
внутри, мягко пытается прощупать что к чему, но… Внезапно понимает, что
абсолютно ничего не может увидеть в сознании мужчины.

«Ах ты ж скользкий змей!» — в полувосхищении воскликнул про себя Поттер.

— «Что же ты задумал?! Я обязан это выяснить!»

«А не пойти ли тебе нахуй, Поттер?!» — вдруг раздался в ответ саркастичный

голос Драко.

49/391
От неожиданности аврор даже руку на стол уронил — настолько он не ожидал
быть не то, что услышанным, но в принципе пойманным. А уж услышать ответ…

«Как?..» — только и смог спросить Гарри, возводя в этот короткий вопрос сразу
все свое удивление и негодование.

«О, Мерлин, не позорь себя больше, чем ты уже сделал», — хмыкнул голос
Малфоя в ответ. — «Ты у меня в голове, хоть и заведомо безрезультатно.
Естественно, ты будешь меня слышать, идиот!»

Боги! Голос Малфоя звучал, будто радио, вещающее из давно позабытого

прошлого, возвращая Гарри на краткий миг в школьные времена. Когда Малфой
действительно был собой по отношению к нему. Когда искренне выливал на его
голову тонны яда. Когда не играл в жестокие игры…

От этих мыслей Поттер тут же завелся, решив надавить посильнее. В ответ

раздалось лишь раздражённое шипение, но, по-прежнему, Гарри не увидел
ничего.

«Да какого дементора?!» — прошипел Малфой. — «Я ведь сказал, ни хрена у

тебя не выйдет! Только мигренью меня обеспечишь, бестолочь!»

«Музыка для моих ушей!» — прорычал в ответ Гарри, снова делая попытку
надавить посильнее. Самое интересное — внешне Малфой даже мускулом не
дёрнул. Все с тем же внимающим видом сидел и смотрел на вещающего главу
ликвидации проклятий. И это бесило Поттера еще больше. — «Даже самый
крепкий орешек можно разбить, посильнее надавив ногой!»

«О, госссподи-боже, какой. Недалекий. Баран!» — Поттер не видел, но кожей

почувствовал, как мысленно закатил глаза Малфой. — «Вот, казалось бы,
тридцать лет уже почти мужику. Такой опыт за плечами должен быть! Но где
там!.. До сих пор не уяснил, что не все решает грубая сила и упрямый напор!»

Услышав столь нелестное высказывание в свой адрес, аврор вспыхнул, сжимая

кулаки под столом. Его гнев медленно начинал подходить к пределу терпения.

«Ах даааа!» — тем временем, продолжал потешаться голос Малфоя в своей же

собственной голове, которую, тем не менее, все еще пытался атаковать
ментально Поттер. — «Ты ведь так гордишься своей властью! Сиииила, да,
Поттер? Мощь. Но, оказалось, и это — ничто — когда в ответ вступает чужое
наследие.»

«Что?» — Гарри даже на миг ослабил хватку, услышав подобное.

«Не ты ли мне, Поттер, как-то внушал о наследии?» — ехидно вопросил голос

Малфоя, противно растягивая гласные. Как давным-давно в школе. Будто
подслушал сам мысли Гарри. Будто специально дразнил. — «Ты думал, ты один у
нас такой, — уникальный весь из себя, а?»

Малфой, будто невзначай, медленно перевел взгляд с начальника группы на

Робардса. Потом неспешно обвел аудиторию. И вот он на миг — всего лишь на
краткий миг! — скользнул серыми глазами по Гарри, но и этого мига аврору
хватило, чтобы увидеть в них плещущееся торжество и пренебрежительную
ухмылку, на краткую долю секунды коснувшуюся пухлых губ.
50/391
«Что, и правда думал?» — фыркнул Малфой мысленно, переводя глаза вновь на
начальника группы. — «Да ты еще больший идиот, чем я думал, Поттер!»

«Ты играешь с огнем, Малфой!» — прорычал в ответ Гарри.

«Пффф… Как банально. И ожидаемо. К тому же, это я уже слышал. Придумай
что-то новое», — Драко, забавляясь, бросал фразы отрывисто и с гадкой
насмешкой, будто факт непрекращающегося давления Поттера на его
ментальные барьеры ничуть его не заботил. — «Тебе пора понять, Поттер, что
даже со всей этой мощью останутся вещи, для тебя недостижимые. Как мое
сознание, например.»

«В котором я уже был», — парировал Гарри.

«Так это пока я спал, Поттер», — фыркнул снова Малфой. — «И да, после этого
ты еще меня смел называть гнусным за поступки. Впрочем, что-то я с тобой
заболтался. А собеседник из тебя был всегда не ахти. Так что я вновь от всей
души желаю тебе пешего эротического из моей головы!»

«Почему я не могу пробиться?!» — вскричал в ярости Поттер, чувствуя, что

барьеры блондина начинают давить, вытесняя его.

«Потому, тупоголовый ты идиот, что мой дед имел природный дар к

окклюменции и легиллименции. Пусть не такой большой, как у того же
покойного Лорда, но и против него — твои потуги, словно пшик. И да,
позаимствованная у Лорда же мощь не передает и его дар, так что даже не
пытайся!»

«Я все равно узнаю, что ты задумал, сученыш!» — кричал в негодовании в ответ

Поттер. — «И мне даже торопиться некуда! Ты сам вырыл себе могилу! Я буду
наслаждаться, воздавая тебе по заслугам!»

«Боюсь и трепещу, Поттер!» — гадко рассмеялся Малфой. И смех этот был уже
едва слышен из закрывающихся дверей сознания Малфоя. — «А пока… Иди.
Нахер. Из. Моей. Головы!»

И Поттера тут же вышибло, больно приложив откатом напоследок.

— Знаете, господа, — тут же проговорил Драко, поднимаясь, — все это,

безусловно, интересно. Но намного полезнее будет, если я все увижу сам.

— Отлично, — кивнул Робардс. — В таком случае, продолжим обсуждать детали

на месте по факту вашего ознакомления с местом преступления. Завтра же вам
будет доставлен портключ в соседнюю деревню — не хотим портить магический
след, знаете ли.

— Спасибо, сэр, но я предпочту аппарацию, — возразил Малфой. — Рон Забини-

Уизли доставит меня на место. Ну, а далее уже, понятно, буду сам.

— Что ж. Ваше право, — свел кустистые брови на переносице Гавейн. — В таком

случае, на сегодня вы свободны, мистер Малфой.

— Благодарю, сэр, — Драко пожал протянутую ладонь и достал из кармана

51/391
мантии часы на цепочке. — Хорошего вечера.

И, с этими словами, Малфой нажал на циферблат, тут же растворяясь в вихре

портключа.

— Тоже мне, аристократ, — фыркнул в усы Робардс, усмехнувшись.

Поттер скрипнул зубами от ярости. Весь этот небольшой диалог между Малфоем
и Робардсом он пытался остыть. Ведь и правда, спешить ему некуда. Он мог в
любую минуту аппарировать их отсюда и разобраться с Малфоем на месте. Вот
только… не хотелось бы потом иметь очередного европейца-зельевара. Ведь
разборка с бывшей пассией делу движения не даст. А оно уже и так набило
оскомину. Уж лучше этот… Стоит только выяснить, что им движет. Но на это у
Поттера будет время…

Малфой оказался посреди гостиной своего дома и кулем рухнул на диван,

бросая мантию прямо на пол. Этот спектакль высосал из него все соки.
— Что ж, Гарри, — негромко сказал он, потирая виски от нарастающей мигрени.
— Игра началась.

52/391
Глава 4

Каждый пройденный мною шаг,

Каждая известная тебе дорога — мои.
Я иду по канату, натянутому на высоте десяти этажей,
Скажи, что ты всё ещё будешь рядом со мной.

Если бы я только мог взять тебя за руку,

Если бы ты только мог понять,
Что я едва могу дышать, что воздуха не хватает,
Что я боюсь падения и не знаю, где мы окажемся.

Каждый вечер мы из-за чего-то ссоримся,

Когда солнце садится, мы совершенно одинаковы:
Наполовину скрыты в тени,
Наполовину опалены пламенем.
Нам не к чему возвращаться,
Забирай, что хочешь, и прощайся.
Я отдал тебе всё,
И это прекрасное преступление.

Каждый сделанный мною вздох — это остаток прошлого,

Каждый сделанный тобою вздох — я ловлю и оставляю себе.
Я иду по канату, натянутому на высоте десяти этажей,
И боюсь упасть, а ты спрашиваешь, почему.

Мы оставляем позади то, что потеряли,

И тех, с кем наши дороги разошлись,
Мне нужно положить всему конец, чтобы мы могли начать что-то новое
И спасти свою душу любой ценой.

Каждый вечер мы из-за чего-то ссоримся,

Когда солнце садится, мы совершенно одинаковы:
Наполовину скрыты в тени,
Наполовину опалены пламенем.
Нам не к чему возвращаться,
Забирай, что хочешь, и прощайся.
Я отдал тебе всё.
Эта тьма и есть свет.

Музыкальная тема главы — © Tamer «Beautiful crime»

В эту ночь Драко так и не смог уснуть. Мало ему было стычки с разъяренным
Поттером в своей же собственной голове, так еще и Грейнжер после на огонек
заглянула, устроив промыв мозгов на добрых пару часов, раз за разом проходясь
по их плану. Да и пустующий мэнор с его призраками воспоминаний не добавлял
желания выспаться. И, конечно же, самое главное, самое важное и такое
нужное, но пока невозможно, просто нереально недостижимое…

Гарри.

Боги… Драко снова видел его. После стольких лет. Надо же, прошла
53/391
значительная часть целой жизни, а Драко все так же хорошо помнил такие
мелкие детали, как аромат его кожи, пристальный взгляд зелени его глаз,
теплоту и нежность его рук, вкус его губ… Безумие. Человек не мог помнить все
НАСТОЛЬКО досконально, так ведь?.. Но, вот он — замер, как вкопанный, перед
дверями в зал заседаний Аврората, ожидая вызова с щемящим, трепещущим
сердцем. Следующий миг — и подрагивающая рука тянется толкнуть чертову
дверь, за которой, помимо кучи народу, сидит человек, которого он так и не
смог забыть. Человек, который, по всей видимости, забыл его…

Ворочаясь с боку на бок в постели, он только и делал, что проигрывал пред

внутренним взором минувший вечер. Достаточно ли убедительно у него вышло
изобразить заданное амплуа холодного и отстраненного? Ведь на этом
строилась значительная часть их плана — чтобы Поттер поверил, что видит
именно то, что, по его словам, он всегда ожидал от Малфоя. О, да. В этом
Грейнжер оказалась чертовски права — нынешнему Поттеру будет глубоко
плевать на мягкий подход и нежные признания. Он просто уйдет в отрицание —
как сделал тогда, давным-давно.

Нееет. Теперешнего Гарри нужно было изрядно встряхнуть. Разжечь былое

пламя жизни из многолетних тлеющих углей. И то, как Драко покажет себя при
первой встрече, должно было решить очень многое, если не все — зацепит ли
Поттера его пренебрежение? Ведь, по словам Грейнжер, лучшие новые
методы — это давно забытые старые. В их случае — вывести Гарри на любые
эмоции, кроме гнева и ярости. И инструментом была выбрана старая школьная
ненависть.

Ведь, если подумать, ненависть является более сильным, нежели злость и

ярость, чувством. Ярко горя внутри, она заставляет считаться с оппонентом, в
случае Поттера делая из обычного «рабочего мяса» живого противника,
достойного соперника.

И Драко всеми силами старался удержать нацепленную маску холодного

безразличия и даже брезгливости. Но… ох, дьявол! Только всевышний знал, чего
ему это стоило!..

Чего стоило гордо прошествовать в зал собраний, ни разу не взглянув на

единственного человека, к которому взор стремился сам, против воли хозяина.
Чего стоило выдержать тяжелейшую ментальную атаку, даже не подав вида
того, насколько на самом деле Гарри был близок до взлома его барьеров. И не
потому, что дар к сопротивлению подвел бы, но из-за его, Драко,
эмоционального состояния в тот момент, разумеется.

О, какое счастье, что общались они с Поттером тоже лишь ментально!

Поскольку — тут Драко даже не сомневался — будь этот разговор обычным,
дрожащий голос выдал бы его с головой. Но, каким-то немыслимым образом,
Грейнжер была абсолютно уверена, что Гарри не захочет с ним даже говорить,
но обязательно полезет в голову. И, чччерт ее дери, снова оказалась права!

Оставалось лишь надеяться и на ее правоту касательно основной части их

плана. Ибо, видит Мерлин, пока Драко мало представлял, что должно заставить
Поттера быть достаточно предрасположенным к… этому.

Признаться, Драко и сам, впервые услышав от Уизли (ну да, Забини-Уизли, мать
его так!..) об этой части плана, сначала долго плевался ядом, а после просто
54/391
погрузился в состояние глубокого и задумчивого шока. Малфой был уверен,
Гарри не купится. Ни за какие коврижки. На вражду — возможно. На
ненависть — очень даже может быть. Но на… ох, блядь!.. Нет! Он до сих пор не
мог спокойно даже думать об этой части плана.

О, да и Мерлин с нею! Будь что будет! Ведь он уже здесь. И уже начал
действовать. Отступать поздно, да и не отступил бы он. Так что…

Комнату заполнил звук выставленных сигнальных чар, призванных разбудить

Драко. Мужчина отключил их взмахом палочки и, потянувшись, потопал в душ.
Раз поспать все равно не удалось, можно заблаговременно переместиться в
Аврорат, дабы дождаться Рона в его кабинете. Не хотелось лишний раз
сталкиваться там с Поттером — Гарри явно будет все еще на взводе после их
небольшой пикировки, и маячить пред глазами переполненного яростью аврора
значило подписать себе, конечно, не смертный приговор, но ущерб нервам и
здоровью уж точно.

Заметно посвежевший после душа, Драко наскоро влил в себя крепчайший кофе,
закинулся парой тостов с джемом и двинулся в Министерство. Очутившись в
Атриуме, Малфой прошествовал к лифтам, отмечая, что даже в такую рань тот
был уже заполнен магами. В крыло Аврората он добрался без особых
происшествий. Проходя по коридорам отдела Драко столкнулся разве что с
парочкой ранних пташек в алых мундирах, что только радовало, поскольку
подтверждало его расчет. И вот, наконец, мужчина вывернул из очередного
коридора в главное просторное опен-спейс помещение. Тут восседали на своих
рабочих местах рядовые авроры, разделенные замысловатыми перегородками,
составляющими мини-лабиринт. Также в этом обширном офисе имелась и
парочка отгороженных отдельных кабинетов, среди которых был и кабинет
Поттера, мимо которого только что быстренько прошмыгнул Драко.

Ему оставалось лишь свернуть в очередной коридор, в конце которого и

находился кабинет Рональда Забини-Уизли, как вдруг случилось то, от чего
мужчина чуть позорно не взвизгнул. Внезапно Драко потерял ощущение
твердости пола под ногами, но обрел чувство тянущего под ребрами крючка. Его
тело на добрых полтора фута подняло в воздух и протащило обратно по
открытому офису. Пары секунд хватило, чтобы понять, в чем тут дело, — и Драко
напрягся. И действительно. Его «завернули» в определенный отгороженный
кабинет — конечно же, Поттера, — поднесли ближе к столу с хозяином этого
самого кабинета и внезапно резко отпустили, отчего Малфой чуть не подвернул
ногу.

Стоило Драко почувствовать «твердь земную», как он, не особо обращая

внимания на восседавшего за столом виновника его «летучего путешествия»,
поджал губы, развернулся на каблуках и уже хотел было молча выскочить, весь
из себя оскорбленный таким отношением к своей персоне, как дверь пред его
носом громко захлопнулась, и тут же сверху привалилось тело Поттера,
прижимая его к этой самой двери, а руку больно заломили.

— Не так быстро, красавчик, — прорычал ему в ухо Гарри.

— Пусти, скотина, — задергался Малфой, пытаясь вырваться из захвата.

— Вчера уже отпустил, — хмыкнул Гарри. — А сегодня желаю ответа на свои

вопросы.
55/391
Не особо обращая внимания на попытки Драко вырваться, Поттер сильнее
навалился сверху и продолжил допрос.

— Итак, — Малфой снова услышал рычащие нотки, — я хочу знать цель твоего
прибытия в страну и подробный план действий по достижению этой цели. Ну?

— Ты совсем озверел на людей кидаться посредь бела дня? — вскричал Драко,

ощущая боль в заломанной конечности. — Тебе вчера Робардс объяснил, как я
здесь и почему. Неужто память героя подводит?! Аааа-ссссс….

На последних словах раздраженный аврор сильнее завел руку Малфоя, причиняя

мужчине еще больше неприятных, болезненных ощущений.

— Даже не пытайся юлить, скользкий гаденыш, — прошипел не хуже

упомянутого ползучего представителя Гарри. — Думаешь, не знаю, что у тебя
явно какие-то свои планы на уме?! Живо выкладывай, что задумал, иначе…

— Иначе что, Поттер? — сквозь накатывающие слезы от боли в руке, фыркнул

Малфой. — Руку мне сломаешь? С тебя станется.

Удивительно, но Поттер промолчал и даже немного ослабил хватку, правда, так

и не выпустив конечность полностью.

— Или снова в голову влезешь? — продолжил насмешливо Малфой. Странно, но

эта роль — роль самовлюбленного бесчувственного ублюдка школьных
времен — позволила сейчас Драко как никогда быстро взять себя в руки, отогнав
набежавшие от боли слезы. — Ну так давай, не тяни! Вот только спешу тебе
напомнить, что я и атаку Лорда мог сдерживать в его лучшие времена,
показывая лишь мне угодную информацию. Что мне твои жалкие попытки?

Драко не видел лица Поттера, но больше тот не предпринимал попыток

надавить — он просто замер в занимаемой позе, крепко держа захваченное
бледное запястье, и какое-то время молчал. И это было странно. В самом плохом
из имеющихся смысле.

— Ты что-то задумал, Малфой, — вдруг услышал негромкий голос Поттера

Драко. И этот утробный угрожающий голос пугал сильнее, чем внезапный
захват, вызывая невольные мурашки по коже. Напоминая, кем (или чем?..)
теперь являлся Гарри Поттер. — Не знаю, в какие игры ты играешь, но поверь,
так же легко, как в прошлый раз, ты не отделаешься. Вот тебе мое
предупреждение.

Услышав это, Малфой смог лишь изобразить насмешливое хмыканье, посылая

всевозможные благодарности силам свыше, что Поттер сейчас не видит
выражения его лица.

— Если ты закончил с приветствиями, не мог бы ты, наконец, выпустить меня,

идиот?! — воскликнул Драко, мысленно аплодируя себе за недрогнувший голос и
удачно подобранную брезгливую интонацию. — И еще, Поттер, не знаю, на что
ты рассчитывал, но твои скудные ментальные атаки и жалкие трюки с
выворотом рук напугают разве что кролика, так что…

— Поверь, — проговорил Гарри в ухо Малфою, от чего у последнего

56/391
предательски встали дыбом короткие волоски на загривке, — у меня есть и
другие — намного более жесткие — способы добычи информации. Как и
сведения счетов. Помни об этом, когда будешь делать что-то в своем
репертуаре. И если это что-то гадкое и противозаконное — а в этом я даже не
сомневаюсь — поверь, тебе не понравится то, что я с тобой за это сделаю.

Негромкий голос аврора вновь сорвался в утробный рык, напоминая Драко о том
звере, с которым он уже имел неудовольствие познакомиться. Сказанные же
Поттером слова и вовсе активизировали перед глазами калейдоскоп
просмотренных не так давно воспоминаний рыжего коллеги Гарри о подобных
методах «ведения допроса» и «возмездия», тут же вызвав приступ тошноты. Тем
временем Поттер продолжил:

— Ты задумал что-то, Драко Малфой, и я узнаю, что это. Со временем. Ты

никогда не делаешь чего-то просто так.

— Как знать, Гарри Поттер, как знать, — ровный насмешливый голос дался
Драко с большим трудом. А вот следующая злая, резко брошенная, фраза —
довольно легко. Сыграло роль напряжение, повисшее между ними. — А сейчас
отпусти мою руку, мразь!

И Поттер, фыркнув и напоследок сильнее стиснув бледное запястье, выпустил

Драко из захвата, и Малфой тотчас же выскочил из кабинета, так ни разу и не
обернувшись.

***

Влетев в кабинет Уизли (да пошло оно все!.. для Драко Рональд всегда останется
Уизелом, даже в хорошем смысле) и протопав на всех парах к кулеру с водой
мимо застывшего у вешалки хозяина небольшого помещения, Малфой выхватил
из держателя пластиковый стаканчик и так резко дернул рычаг с холодной
водой на себя, будто требовал от несчастного кулера не воды, а волшебного
потока, тут же истребляющего всех его обидчиков. Наполнив стакан водой,
Драко залпом выпил ее и наполнил стакан снова под молчаливым и задумчивым
взглядом Рональда.

— Эм… хм… Доброе утро, конечно, — хмыкнул Забини-Уизли, — и угощайся, да.

Но… позволь все же полюбопытствовать, что такого стряслось у тебя с утра
пораньше?

Малфой вновь осушил в пару больших глотков стакан и, не отводя взгляда от

вопрошающих голубых глаз аврора, снова потянулся к кулеру. И после — так же
молча выпил уже третью по счету порцию.

— Малфой, ты весь красный и пылающий влетел в мой кабинет, практически

снеся с петель дверь, будто за тобой Хвосторога гналась, — нахмурил рыжие
брови Рон. — Будь добр, объясни, что случилось?

— Поттер случился! — рыкнул Драко не хуже вышеупомянутой Хвостороги. — Ты

случился на пару с Грейнжер! Какого вообще черта я в это полез?..

Последнее было сказано Малфоем скорее для самого себя.

— Ясно, — угрюмо сказал Рон, наконец, повесил мантию на вешалку, оставшись

57/391
лишь в алом мундире, и обошел стол, пройдя мимо замершего у кулера Драко.
— Ну, что могу сказать?.. Ты изначально знал, на что подписываешься. Добро
пожаловать в мой мир последних десяти лет.

— То есть, хочешь сказать, Поттер и тебя, как куль с мусором, по воздуху таскал,
после грозясь по любой поверхности размазать, коли ему что не понравится?!
— саркастично выдал Драко сквозь сжатые зубы, удерживая свои эмоции на
грани принятых в обществе норм.

— Слушай, — как-то устало выдохнул аврор, — я догадываюсь, каково тебе

сейчас, но…

— Догадываешься? Вот уж не думаю! Просто представь на секунду на его месте

Забини, а себя — на моем!.. — вскричал Малфой, всплеснув руками. Голос его
при этом едва уловимо вибрировал, выдавая то, насколько мужчина был
напряжен и взвинчен. Однако тут же, сделав громкий вздох, Драко взял себя в
руки, говоря уже более ровным, негромким голосом: — Прости, Уизли. Я не
должен был срываться. Просто… все это…

Драко сделал неопределенный жест ладонью, но Рональд его понял, кивнув.

— Да, знаю, — мужчина с размаху упал в глубокое кресло, с громким звуком

опуская руки на стол. — У тебя, пожалуй, более других имеется веский резон
довести план до логического финала. И в то же время хочу напомнить, что, раз
уж ты сам стал основной причиной всего этого безумия, тебе и достаются самые
главные «лавры» в нашей пьесе. Но знай, в любом случае, в этой постановке ты
не один, Малфой.

Драко, горько хмыкнув, опустил голову. Перед Роном можно было не играть,
удерживая маску — и за это Малфой уважал рыжего мужчину еще больше.
Помолчав некоторое время, аврор прочистил горло и проговорил уверенным и
бодрым голосом:

— Что ж. Дела зовут! — мужчина с хлопком сомкнул ладони, затем потерев их

друг о друга. — Давай, бери себя в руки, кофе вон пока попей, а я ускоренно
набросаю отчет, подготовлю необходимые наработки по делу, и выдвигаемся.

Малфой только молча кивнул, уже колдуя себе и Рональду бодрящих напитков.

***

Это была одна из самых сложных аппараций за всю жизнь Драко Малфоя.
Вынырнув из потока, мужчина невольно покачнулся, автоматически сильнее
сжав пальцы на запястье Рональда. Они стояли посреди лесополосы, ведущей в
небольшую деревушку, видневшуюся на горизонте.

— Да, такое ощущение будет всегда при перемещении в это место, — верно
истолковав реакцию Малфоя, проговорил Уизли, нахмурив рыжие брови.

— Но почему? — земля перед глазами Драко все еще вращалась. — Ведь мы

аппарировали в соседнюю деревню, разве нет?

— Немного ближе к самой Ко, вообще-то, — поправил Рон. — К самой ее границе.

И да, то, что ты сейчас чувствуешь — остаточный магический след.
58/391
— Но ведь… — Малфой удивленно уставился в голубые глаза собеседника, так и
не высказав вопроса.

Впрочем, это и не требовалось — Рональд заговорил сам.

— Верно. Прошло уже много времени, а след от чар едва уменьшился, — Уизли
задумчиво потер переносицу. — Идем.

Рон махнул рукой в сторону деревушки, безмолвно приглашая Драко следовать

за ним, и двинул по узкой тропке, замысловато виляющей между деревьев.
Малфой еще какое-то время постоял, приходя в себя. Ощущения были разве что
сродни тем, что он испытывал, когда Гарри как-то протащил их через барьеры
Хогвартс — будто тело с силой прорывают через плотную клеенку, и прорыв этот
оглушает не хуже преодоления перепада давления. Но вот Малфой, сделав пару
глубоких вдохов, пришел в норму и быстро нагнал успевшего немного
отдалиться Уизли.

— В этом и есть вся загвоздка, — услышав, что Драко догнал его и идет следом,
продолжил вещать Рональд. — Жители Ко испарились, будто их и не было.
Улики можно по пальцам одной руки пересчитать — и ни одна не ведет ровным
счетом никуда. Ни тел, ни останков, ничего. И заклинатели не смогли распознать
возможную комбинацию примененных чар. А тем временем от всей деревни
фонит так, будто тут восстала по меньшей мере целая армия инферналов.

Малфой шел рядом, внимательно слушая информацию и делая себе зарубки о

возникающих идеях и вопросах.

— Гарри здорово злился, когда узнал, — фыркнул Рон. — Буквально землю носом
рыл в попытке найти хоть кого-то. Хоть что-то, но…

— Ничего, — закончил за него Драко.

— Да, — кивнул аврор, расстегивая верхнюю пуговицу мундира. — Гарри таскал

разных специалистов сюда пачками под самыми разнообразными предлогами.
Заставлял рядовых авроров работать денно и нощно — Робардс еще шутил, что с
таким агрессивным настроем его на пенсию выпроводят раньше времени, —
криво улыбнулся Забини-Уизли. — Но все, что удалось отыскать весомого, –
небольшие фрагменты практически бесцветной кристаллической массы.
Заметки по ним тебе передадут после осмотра.

Уизли умолк, словно бы задумавшись. Так они и шли какое-то время молча, пока
ближайшие дома деревушки не позволили рассмотреть себя даже в мелочах.

— Готовься, — на секунду поджав губы, произнес Уизли. — Мы пришли.

Миновав первый ряд старых домов, мужчины буквально сразу оказались на

главной улице — деревушка и правда была очень маленькой. Рон все так же
молча повел его прямо, очевидно, проводя к месту сосредоточения
исследователей и авроров.

Деревня преимущественно состояла из невысоких жилых домов, продуктовых

лавок и, судя по выцветшим вывескам, старых промышленных магазинов.
Мужчины прошли мимо небольшой церквушки с покачнувшейся от времени
59/391
единственной башенкой не выше уровня второго этажа, следом за которой
располагалась небольшая же школа, за угол которой тут же свернул Уизли. Как
оказалось, вся деревушка состояла всего из двух параллельных улиц — Драко
сделал этот вывод, увидев между серых домов мелькающую вдалеке
лесополосу.

Тем временем они подходили к небольшой, уже собравшейся у порога одного из

домов группе разношерстных министерских служащих. Рональд припустил к
ним, подходя к группе сослуживцев и приветствуя их. Среди нескольких
присутствующих авроров Драко сразу заметил знакомые черные вихры — Поттер
уже вовсю раздавал команды строгим голосом. Все это время проходя по
пустынной обители, Малфой внимательно озирался, фиксируя даже самые
невзрачные мелочи. Высматривая детали, окружающие конкретную местность,
Драко неожиданно наскочил на неудачно подвернувшуюся корягу, да так и
влетел бы носом в землю, как вдруг сильные руки подхватили его буквально в
футе от влажной тверди.

— Помнится, ты и в школе ходил, задрав нос, — раздался откуда-то сверху

смутно знакомый Драко мягкий голос. — Однако это не мешало тебе
передвигаться более внимательно, Малфой.

Драко помогли выпрямиться, и он тут же уставился в светло-карие глаза своего

спасителя в алой аврорской мантии.

— Малкольм Бэддок. На случай, коли не узнал, — усмехнулся молодой мужчина,

протягивая руку.

— Не быть тебе богатым, Бэддок, — вернул улыбку Драко, пожимая протянутую

руку. — Впрочем, на зарплату аврора тебе это и так не светило.

— А ты все такая же язва? — мягко рассмеялся аврор. Драко улыбнулся, пожав

плечами, и отметил, что маленький милый парнишка, так стремившийся когда-
то влиться в компанию более старших сокурсников, вырос в очень
привлекательного мужчину с ладной фигурой, присущей всем охранникам
правопорядка. — Рад видеть тебя в наших скромных рядах.

— Все мы с возрастом меняемся, но ведь кое-что всегда остается неизменным, —

философски изрек Драко. — Взаимно, Малкольм. Я тоже рад встрече.

— Малфой, Бэддок, — окликнул их подошедший Рон. — Вижу, воссоединение

слизней сквозь года прошло успешно?

— Сказал муж слизня, — парировал Бэддок, на что Драко, весело рассмеявшись,

похлопал его по плечу. А парнишка не промах!

Рональд же, лишь скривив губы в недовольстве, отмахнулся от колкости.

— Раз с приветствиями покончено, может, уже пройдем непосредственно в дом?

— саркастично пробормотал рыжий аврор, наигранно махнув рукой в сторону
деревянного построения.

И мужчины, посмеиваясь, прошествовали в заданном направлении. Никто из

троицы не обратил внимания на провожающие их взглядом, сверкающие
затаенным гневом зеленые глаза.
60/391
***

Малфой прошел в дом сразу за вошедшими аврорами. Внутри мужчина увидел

трудящихся артефактологов, заклинателей и невыразимцев. Пройдя дальше
вглубь и слушая краткое изложение дел из уст Бэддока и Уизли, мужчина
внимательно оглядывал невзрачный, обшарпанный интерьер гостиной, отмечая,
как всегда, детали.

Первое, на что обратил внимание Малфой, — что в доме было все обставлено
так, словно жильцы встречали очередное утро за чашкой чаю, а произошедшее
даже не застало их врасплох. Не было следов борьбы. Не было следов,
говоривших о внезапных сборах. Не было ничего, что могло бы сказать о панике
или бегстве, даже попытке спрятаться. Абсолютный ноль. Как и было сказано
уже не из одних уст.

Проходясь по комнатам, Драко невольно поежился. Довольно странно было для

августа месяца ощущать совершенно осенний холод.

— Тут вечные сквозняки, — заметив невольный жест Драко, зябко потирающего

плечи в попытке согреться без согревающих чар (из-за следствия допуск к
абсолютно любым чарам был ограничен по максимуму), оповестил его Малкольм,
неслышно подошедший сзади. — Дом стоит на самой окраине. Да и само
расположение деревушки таково, что даже в разгар лета случаются резкие
перепады температуры вплоть до нулевой отметки, а иногда и ниже. Вот, —
Бэддок снял с себя алую мантию, набрасывая ее на плечи Малфою.

— А как же ты? — поправив на себе согретую теплом тела аврора верхнюю

одежду и благодарно кивнув, спросил Драко.

— На аврорской форме всегда вшиты термочары, — улыбнулся молодой человек.

— Спасибо, Малкольм, — поблагодарил его Драко. — Ты уже второй раз за день

выручаешь меня.

— С тебя кофе, о ваше слизеринское высочество, — ехидно улыбнулся ему

Бэддок.

— Почему бы и нет? — вернул улыбку Драко.

— Алый — не твой цвет, — ворвался в их дружеский диалог грубоватый голос,

шедший со стороны входа в комнату.

Драко тут же посмотрел в ту сторону, встречаясь взглядом с Поттером. Тот

стоял, облокотившись плечом о дверной косяк, сложив руки на груди. И хоть
выражение его лица, да и вся поза в целом выражали крайнюю степень скуки,
зеленые глаза смотрели с прищуром, то и дело метая молнии.

— За неимением лучшего варианта и это сойдет, — ровным голосом ответил

Малфой, демонстративно поправляя мантию снова.

— Не успел вернуться на родину и уже налаживаешь старые змеиные связи, а?

— хмыкнул Поттер, кивнув головой в сторону Бэддока, но смотря при этом
сугубо в серые глаза Драко. — Как интересно.
61/391
— Интересно что? — с вызовом спросил Малфой, складывая руки на груди, тем
самым копируя позу Гарри.

— Интересно, насколько эти связи… хм… плотные? — губы Поттера скривились в

оскале хищной улыбки.

— Тебе-то какое до этого дело? — вклинился Малкольм, делая шаг вперед.

— А с тобой тут никто не разговаривал, Бэддок, — рыкнул на него Поттер,

окидывая поистине уничтожающим взглядом. Младший аврор сглотнул, но не
отступил. Гарри же снова воззрился на Малфоя. — Отвечая на вопрос змееныша,
мне, собственно дела никакого. Вот только все ваши, скажем так, выкрутасы
будьте любезны устраивать в свое свободное время. Но не посреди места
преступления во время ведения следствия, — последнюю фразу Поттер
буквально прорычал, от чего хлипкие деревянные стены ощутимо задрожали,
разнося по дому противный скрип.

Малфой, видя все это, лишь насмешливо фыркнул.

— Ну надо же, — протягивая гласные, молвил блондин. — Хоть полжизни

пройдет, а Поттер навсегда останется Поттером. Не контролирующим себя
идиотом, почему-то считающим, что имеет право указывать другим, как жить и
что делать.

Сказанная фраза заставила Гарри сжать губы в тонкую линию. Драко видел, как
крылья его носа гневно раздувались — факт того, что сказанное попало в цель,
ведь фраза могла относиться и к текущей ситуации, и ко всему между ними в
целом.

— Но не стоит так беспокоиться о соблюдении мной субординации, аврор

Поттер, — продолжил Малфой все тем же надменным тоном, особо выделяя
обращение «аврор». — Мистер Бэддок всего лишь рассказывал мне о деталях
дела. И если вам есть, чем поделиться, кроме ваших субъективных подозрений,
разумеется, милости прошу.

С минуту мужчины сверлили друг друга упрямым взглядом, не предпринимая

более никаких действий. Замерший на линии огня Бэддок чувствовал себя
лишним овощем в этой непонятной ему дуэли взглядов.

— Естественно, у меня есть, чем поделиться, Малфой, — Гарри, наконец,

прервал эту глупую игру в гляделки, отталкиваясь от косяка двери и проходя
вглубь комнаты. — Я веду это дело с самого начала, если ты не знал. У меня на
руках полное сосредоточение информации. Да ты должен был сразу подойти ко
мне, нежели тратить время понапрасну!

— Давай-ка кое-что проясним, господин аврор, — сухим тоном проговорил в

ответ Малфой. — Здесь я никому и ничего не должен. Тебе — в первую очередь.
И действовать я буду так, как посчитаю нужным. И то, что Министерству
пришлось привлекать посторонних специалистов к делу, сугубо твой личный
провал, как и личная проблема. Но раз уж так сложилось, что я теперь здесь и
пытаюсь дать вставшему намертво делу ход, будь так добр, Поттер, сделай то
единственное, что еще можешь сделать, — говоря все это, Драко неспешно
подходил ближе, навстречу шедшему к нему мужчине. И остаток фразы Малфой
62/391
буквально выплюнул ему в лицо. — Не мешай!

Глаза Поттера на мгновение вспыхнули яростью, но мужчина сдержал порыв и

лишь хмыкнул, скривив ухмылку.

— Бэддок, — резко отворачиваясь от Поттера буквально на каблуках,

подчеркивая свое пренебрежение таким незамысловатым действием, Малфой
снова обратился к бывшему школьному товарищу. — Так где, говоришь, были
найдены фрагменты элемента?

— Рядом с подвалом, — прочистив горло, ответил аврор. — Пойдем, я покажу.

И мужчины достаточно поспешно удалились.

«О, Моргана, дай мне сил!» — взмолился про себя Малфой, проходя мимо Гарри,
ощущая его жгучий взгляд между лопаток все то время, пока они с Малкольмом
удалялись вдоль коридора.

— Вот здесь, — Бэддок тем временем уже подошел к открытой двери, ведущей в
подвал. — При первом осмотре дверь была открыта. Судя по анализу следов —
кто-то из жильцов как-раз поднимался из подвала, когда было совершено
нападение. Ну, или что там в итоге тут произошло…

Малкольм почесал затылок. Драко кивнул и спустился по лестнице вниз, ощущая

значительное снижение температуры. Подсветив себе простым маггловским
фонариком, блондин осмотрел огражденные лентой участки на ступенях. В
помеченных местах легко просматривались небольшие, практически бесцветные
кристаллики какого-то элемента. Драко нагнулся и собрал несколько в
пробирку.

— Когда вы их обнаружили? — спросил Драко, накладывая чары консервации на

пробирку. Затем, подумав, он добавил еще и термочары, забивая на строгое
правило не колдовать в доме лишний раз.

— Совсем недавно, — ответил Бэддок. — Сперва нашли здесь, а немного позже

еще в нескольких домах.

— В каких конкретно? — рассматривая содержимое пробирки, спросил Драко.

— Могу показать, если хочешь, — пожал плечами мужчина.

— Достаточно информации о местоположении домов.

— А, — кивнул Малкольм, — абсолютно все дома с найденным элементом стоят

на окраине деревушки.

— И где вы находили этот элемент? — снова спросил Драко, пряча пробирку в

карман.

— В темных отдаленных углах, рядом с кладовыми и подвалами… — задумчиво

перечислял Бэддок.

— То есть, везде, где имело место снижение температуры, верно?

63/391
Подумав несколько секунд, аврор утвердительно кивнул.

— Что ж, — Драко похлопал себя по карману с пробиркой. — Этого пока

достаточно. Мне необходимо попасть в лабораторию.

— Уже есть идеи? — удивленно воскликнул Малкольм, видя задумчивое

выражение на лице своего слизеринского приятеля.

— Некоторые предположения, скорее, — хмыкнул Малфой. — Но для полноты

картины нужно проверить взятый образец и ознакомиться с делом согласно
вашим отчетам.

— Ну… — Бэддок снова почесал затылок. — Тут мистер Поттер прав. Вся
информация у него.

— Значит, придется ее у него взять, — бодро проговорил Малфой, уверенно

улыбаясь.

Вот только ни напускной бодрости, ни, тем более, уверенности, Драко и в

помине не чувствовал, когда речь заходила о Гарри.

***

(Прим. Автора: Настроение этой части главы — трек Ben Cocks «So Cold»).

О, слышишь ты мой крик,

Видишь, мой мир погиб
Оттуда, где ты
Стоишь отстраненно.

Все затихло вмиг,

В меня холод проник.
В здании этом отныне
Я не чувствую дом.

О, как покинул меня,

Стало трудно дышать,
И болью сковало — осталось лишь падать.
Тебя в мыслях зову,
Но ты уже не один,
Мне б сердце сберечь, но
Так лишь больнее.

Ты ранил мне душу сильно,

И должен назвать мне причину,
Мне б понять, почему?..
Когда я тут замерзаю,
В чужих объятьях ты таешь,
Оставив кричать в пустоту?..

Остаток дня Драко проторчал в лаборатории, изучая принесенный с места

преступления образец. Ему удалось выяснить, что это был кристаллизованный
циан, вперемешку с едва различимыми, совершенно непонятными по
происхождению животными клетками. И вот именно с этим Малфой бился
64/391
неимоверное количество времени, но так ничего и не выяснил.
Арррррргхх! Нужно больше информации!

А для этого необходимо было идти к Поттеру, чего загруженный исследованием

Малфой сейчас хотел в последнюю очередь.

«Но, мне ведь все равно этого не избежать, ведь так?» — устало откинувшись в
кресле и разминая затекшую шею, размышлял Драко. — «Чем больше я с ним
контактирую, тем быстрее дело сдвинется, согласно словам Грейнжер».

И действительно. Ведь они уже запустили процесс, нужно лишь следовать плану
«по спасению души Поттера». Вот только кто при этом сбережет душу Малфоя?..

Потерев лицо, Драко медленно поднялся с кресла и выбрался из-за стола.

Собрав сделанные пометки, он расставил микроскоп, разнообразные пробирки и
опытные образцы по местам, вымыл руки и покинул лабораторию, направившись
к своему мучителю.

Гарри, благо, обнаружился в своем кабинете. Хоть не пришлось караулить. Или

того хуже — дожидаться неизвестно откуда, неизвестно после чего…

Махнув головой, отгоняя тяжелые мысли, Малфой несколько раз стукнул в дверь
и, услышав приглашение войти, толкнул ее.

— Малфой, — Гарри приподнял брови, будто не ожидал увидеть у себя такого

посетителя. — Какая неожиданность. Проходи, присаживайся.

Поттер приглашающе указал на кресло напротив, складывая документы,

которые до этого изучал, в ящик стола. Драко тихо прикрыл за собой дверь,
проходя и занимая предложенное место.

— Мне необходимы все существующие документы по делу, — сразу перешел к

сути Малфой, не дожидаясь вопроса. — Сегодня ты сказал, что они у тебя.

Поттер как-то странно посмотрел на него, после чего, выровнявшись в кресле,

негромко проговорил:

— Уже конец дня. Ты сможешь изучить их завтра в рабочее время.

— Вообще-то, я хотел бы взять некоторые домой, — нехотя признался Малфой.

«Все равно в мэноре не спится, а так хоть информацию изучу», — подумал он
про себя.

По всей видимости, его мысли отчасти отобразились у него на лице, поскольку

все еще задумчивый Поттер снова смерил его нечитаемым взглядом, после чего
кивнул.

— Хорошо, — коротко бросил он. — Я выдам их тебе на изучение. Но ты обязан

ежедневно приносить их обратно в мой кабинет, если не работаешь с ними, —
они довольно часто могут быть мне необходимы.

— Да, — согласился блондин. — С этим не будет проблем.

— Хорошо, — снова сказал Поттер. Мужчина склонил голову набок и какое-то

65/391
время молча рассматривал сидящего перед ним Драко. А когда заговорил —
внимательно отслеживал смену эмоций на аристократическом лице. — Но они не
все здесь. Я, как и ты, иногда беру работу на дом. И заметки зельеваров — а я
уверен, они интересуют тебя в первую очередь — как и некоторые отчеты
заклинателей сейчас находятся на Гриммо. И я…

Договорить Поттер не успел — в дверь постучали, и сразу же, не дожидаясь

приглашения, в нее просунулась рыжая голова Рональда Забини-Уизли.

— Гарри, я насчет отчета, — проговорил аврор, осматривая кабинет и фиксируя

взгляд на Драко. — О, Малфой! И ты здесь!

— Да. Ты что-то хотел? — спросил его Драко.

— Всего лишь сказать, что Панс приглашает на ужин после работы, — улыбнулся
мужчина. — Придешь?

— Конечно, — улыбнулся Драко, — только наработки в мэнор закину — хочу

перед сном изучить.

— А меня уже на ужин не приглашают? — негромко осведомился Поттер, до

этого безмолвно наблюдающий за диалогом бывшего парня и друга, будто те
были, по меньшей мере, не разлей вода.

Рон, будто опомнившись, покраснел до корней волос, уставившись на друга.

— Нет, ну что ты… — промямлил он, гулко сглотнув. — Просто… каждый раз,
когда мы тебя звали, ты отказывался, так что…

— Понятно, — оборвал его Гарри, стиснув челюсти. — В любом случае, ты прав. Я

бы не пришел и в этот раз. Громкие посиделки, с некоторого времени, не мое.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина. Замерший в дверях Рон нервно

заламывал руки, переводя взгляд с Гарри на Драко и обратно.

— Что ж, это все, безусловно, прекрасно, — снова заговорил Гарри, откидываясь

в кресле, — но мы еще не закончили, Рональд. Что, ты говорил, там с отчетом?

— Ах да, — хлопнул себя по лбу мужчина. — Точно, отчет. Так вот, отчет моей
группы я передам тебе завтра — некоторые ребята все еще работают над
новыми версиями и просили дать время для написания утром.

— Отлично, — отрывисто бросил Поттер. — Если это все, то…

И Гарри кивком головы указал на выход, прямым намеком выпроваживая друга

из кабинета.

— Да-да, конечно, — кивнул Рон, толкая дверь. Уже закрывая ее, он снова
обратился к Драко. — Ужин в восемь, постарайся не опаздывать — ты ведь
знаешь, как Панс этого не любит.

— Хорошо, — мягко улыбнулся Драко, вспомнив о пунктике по поводу

пунктуальности у своей подруги. — Я буду.

66/391
Рон кивнул ему напоследок и скрылся за дверью. Стоило Драко повернуться к
Гарри, улыбка сама собой сползла с его лица только от выражения, застывшего
на лице напротив. Поттер был зол. Снова. Сжатые кулаки на подлокотниках
отчетливо говорили об этом, а суженные зеленые глаза твердили о том, что уже
знают, как поквитаться.

— Так, о чем мы с тобой говорили, Малфой? — задумчиво побарабанив пальцами

по щетинистому подбородку, спросил Поттер, будто не пара минут прошла с их
оборванного диалога, а целая вечность. — Ах да! Информация по делу. Так вот,
как я уже говорил, некоторые отчеты остались на Гриммо, — Гарри внимательно
воззрился на застывшего в кресле напротив Малфоя, подавшись вперед, кладя
руки на стол и складывая пальцы замком. — Ты можешь забрать их прямо
сейчас. Оттуда же сможешь переместиться в Нору. Как раз успеешь на званый
ужин. Что скажешь?

Малфой сказал бы, что дементор бы побрал те несчастные отчеты вместе со

всем Гриммо и его хозяином, вместе взятыми. Только не туда! Только не так
сразу! Слишком много там осталось! Слишком много воспоминаний. Слишком
много боли. Слишком много… всего!

И Гарри знал это. Знал, гад, и специально бросал вызов.

«А, раз он бросает вызов, — план действует! Он в игре!» — мысленно возликовал

Малфой. Правда, радость его омрачалась неизбежностью посещения Гриммо,
где он не хотел бы появляться как можно дольше. Но… разве уж тут можно
выбирать? Поэтому все, что оставалось Драко, так это молчаливо, но твердо
кивнуть, небрежно пожав плечами, мол, почему бы и нет. И тут же Драко
нарисовал себе еще одну звездочку к победе в их маленькой игре — Поттер явно
ожидал от него другой, более явной реакции. А не получив ее, аврор нахмурил
брови, снова окидывая блондина тяжелым взглядом. Впрочем, зеленые глаза
довольно быстро вновь сверкнули азартом, предвещая Малфою очередную
«подножку».

— Хорошо, — довольно бодро Гарри встал и вышел из-за стола. — В таком случае
предлагаю тебе отправиться сразу — не хочу тебя лишний раз задерживать.
Подойди ко мне, мы аппарируем.

Драко понял, где был подвох.

«Сукин сын!» — воскликнул он про себя. — «Провокатор хренов!»

Малфой нехотя поднялся, подходя ближе.

— А другие документы, которые находятся тут, мне дать не хочешь? — съязвил

Малфой, не удерживая своей реакции на очевидные инсинуации Поттера в
попытке тыкнуть его носом в моменты их общей истории.

— Ты хоть с теми для начала справься, — хмыкнул Гарри, после чего растянул
губы в коварной улыбке. — Ну же. Подойди ближе. Сейчас на Гриммо без меня
ты не попадешь — я закрыл дом от всех, кроме нескольких человек.

— Не прошло и десятка лет, — саркастично парировал Драко, делая еще

несколько шагов навстречу.

67/391
— Нужен был лишь жизненный пример, зачем это иногда необходимо. Всего
лишь, — едко ответил Поттер, протягивая руку.

Малфой смерил его презрительным взглядом и перевел глаза на протянутую

ладонь, доли секунд изучая ее. И вот, быстро взяв себя в руки, Драко медленно
протянул свою ладонь, мягко вкладывая ее в руку Гарри. И первый контакт с его
кожей тут же разошелся мелким разрядом по его нервам.

Мягкая. И теплая. «Мерлин всемогущий, дай мне сил!»

— Надеюсь, меня не расщепит по дороге, — задрал подбородок Малфой.

Воистину, маска слизеринского задаваки — реальное спасение от расшатанных
нервов и трепыхающегося сердца!

Гарри на это лишь фыркнул и вдруг резко дернул Малфоя за руку, впечатав в
свое тело и заключив в крепкие, словно стальной обруч, объятия, сомкнув руки у
блондина на талии. Драко, вскрикнув от неожиданности, сделал попытку
вырваться, протестующе выкрикивая ругательства, а в душе млея от близости,
хоть и допущенной Поттером чисто из стремления напомнить о самых трудных
их моментах, чтобы сильнее уколоть этим.

— Зато теперь точно не расщепит, — ухмыльнулся он, крутнув их на месте и

перенося на Гриммо.

Стоило Малфою снова почувствовать твердость под ногами — он тут же

вырвался из объятий, делая шаг назад и больно впечатываясь в стену коридора,
куда его и перенес Поттер.

— Это было вовсе не обязательно! — вскричал Малфой, одергивая на себе

костюм и отряхивая его, будто от пыли.

— Ну, тебе ведь нужны документы? — рассмеялся на его действия Гарри. А

потом спросил, выгнув бровь: — Или ты о другом?

Малфой резко выпустил воздух и посчитал про себя до десяти.

— Неси их уже, и покончим с этим, — спустя минуту, более-менее ровно

проговорил он.

Гарри фыркнул и сделал пару шагов по коридору.

— Идем, — махнул он рукой. — Они здесь. В гостиной.

«Да блядь же!..» — простонал про себя Драко. — «Ну почему не в библиотеке?
Почему это должна быть именно чертова гостиная?!»

И ему, конечно же, ничего не оставалось, как потащиться за Поттером в эту,

самую ненавистную на свете комнату.

Подойдя к двери, Поттер будто специально помедлил, прежде чем отворить ее и

войти внутрь. Драко сглотнул и сделал шаг в комнату следом за хозяином дома.
Гостиная выглядела по-прежнему, как и десять лет назад, разве что фотографии
на каминной полке больше не стояли. Бегло оглядев комнату, Малфой тут же
сунул руки поглубже в карманы, боясь обнаружить хозяину дома охвативший их
68/391
тремор. «Блядь-блядь-блядь!..» Это была плохая идея. Очень плохая идея! Все
это — одна сплошная плохая идея!!! Малфой понимал, что с каждым шагом,
сделанным по комнате, в которой они так жестко расстались, с каждым
взглядом, брошенным в напряженную спину и расправленные плечи идущего
впереди Поттера, трясло уже не только руки — уже давно трясло его всего!
Воспоминания непрерывным потоком заволокли сознание, будто его с размаху
окунули в омут памяти, без предупреждения наслав самый поганый момент его
жизни. Ноги Малфоя то и дело подкашивались, а уж когда он проходил мимо
той-самой-стены, Драко не удержал равновесия и споткнулся о ковер, лишь
чудом не полетев кувырком и вовремя выровнявшись.

— Как я погляжу, ноги тебя совсем уж не держат! — с ликованием в голосе

воскликнул Гарри, после чего задумчиво добавил: — Или же ты делал расчет на
то, что вновь будешь спасен от падения, как сегодня с Бэддоком?

— Уж кто бы говорил про неуклюжесть, Поттер! — раздраженно бросил Драко,

игнорируя упоминание Малкольма, но делая себе об этом мысленную зарубку, и
красноречиво разводя руками. — Ты хоть убираешься здесь? Хотя да, о чем я
вообще? — на почве нервов Малфоя несло. Как в старые добрые времена.
Видимо, это было в нем не искоренить. — Поттер и уборка? Ха-ха. Хоть бы
Кричера иногда просил. Кстати, где он?

— Забавно, что тебя это интересует, Малфой, — хмыкнул Поттер. — Отрадно

знать, что ты дорос до состояния, когда тебя волнует кто-то, помимо твоей
королевской особы.

Драко скрипнул зубами, но промолчал.

— Помер пару лет назад, — отвечая на заданный вопрос, проговорил

безэмоционально Гарри, поправляя очки на носу.

— Жаль, — бросил Драко. — Зато становится понятным весь этот бедлам. Судя
по состоянию этой комнаты, миссис Поттер даже не пыталась навести здесь
порядок. И как же ваша семья здесь обитает? — протягивая гласные, вопросил
Драко. — Впрочем нет, не говори. Меня мало интересует твоя личная жизнь.

— Моя личная жизнь тебя и не касается! — негромко и отрывисто бросил в ответ

Поттер, но, судя по выражению его лица, присутствие в гостиной Драко тоже
навеяло ему немало неприятных воспоминаний, разжигая злость.

Всего каких-то жалких пять минут наедине в гостиной на Гриммо — и вот,

одного трясет, как потерпевшего, второй готов испепелить полгорода. «Очень
плохая идея. Изначально», — снова подумал про себя Драко.

Гарри же подошел к журнальному столу, заваленному бумагами, и взмахом

ладони собрал их в аккуратную стопку, преодолевая расстояние между ними в
пару шагов и протягивая их Малфою.

— Это все. Камин вон там. Приятного полета, — хмуря брови, бросил ему Гарри,
даже не пытаясь скрыть своего настроения.

— Надо полагать, шею не сломаю, — съязвил Драко, вызывая новую порцию

раздражения у Поттера.

69/391
«Молчи, идиот! Молчииии!» — в истерике протянул его здравый смысл.

— Ну да, — но Поттер уже вцепился в протянутый канат, с силой потянув его на

себя. — Сломанная шея — ничто, по сравнению с разбитым сердцем, да,
Малфой?

И эти язвительно сказанные слова, наконец, сорвали и спусковой крючок Драко,

заставляя уколоть в ответ.

— Как поэтично, Поттер, — не без сарказма в голосе проговорил он, вцепляясь

пальцами в документы. — Не знай я, что ты давно уж как машина без эмоций,
подумал бы, что ты говоришь так, потому что у тебя все еще остались чувства ко
мне.

— О, Драко, — неожиданно мягко улыбнулся ему Гарри, делая шаг навстречу.

— Ну, конечно же, у меня остались к тебе чувства.

Драко не поверил ни глазам, ни ушам, не сдержав контроля и приоткрывая рот в

удивлении. Вот только мягкое выражение лица Гарри мигом замкнулось и
следующее, что он сказал, больно ударило Малфоя в самое сердце.

— Ярость. Ненависть. Разочарование, — отрывисто перечислял Поттер,

неспешно проходясь перед ним взад-вперед и зажимая пальцы с каждым новым
словом. — И знаешь, спустя столько лет, живя без тупых розовых очков на носу,
я прекрасно вижу теперь, кем ты являлся тогда. Якорем. Красивым
блондинистым отвлечением.

Малфой сглотнул набежавший ком, уже не пытаясь скрыть трясущихся рук,

молясь, чтоб хотя бы набежавшие слезы не сорвались с глаз.

— Но знаешь, что? — беспощадно продолжил Гарри, прекращая прогуливаться

перед замершим Малфоем и подходя к нему почти вплотную. — Спасибо, что
оттолкнул, показав, какой мразью на самом деле являешься.

— Зачем ты мне все это говоришь? — ломким голосом произнес Драко.

В носу нещадно щипало. Гарри наклонился ближе, выдыхая слова в пяти дюймах
от его губ:

— Я хочу ранить тебя так же сильно, как ты когда-то ранил меня.

Драко медленно кивнул, и пара слезинок все-таки сорвались с его глаз.

— Приятного ужина, — добавил Поттер, отшатнувшись. Он отвернулся и, отходя

на несколько шагов, больше не поворачивался, замерев у бара.

Спустя мгновение, а может быть, вечность, раздался хриплый голос,

выкрикнувший: «Нора!» — вспыхнул зеленым камин, и Гарри остался один.
Снова.

При поддержке моей вдохновительницы и музы Mary-Ann

70/391
Ссылка на оригинал "Цвет":

https://ficbook.net/readfic/8209553/24005254?
status=1&show_comments=1&rnd=0.16383945068144334#com82235864

Ты похож на весеннее утро,

и ты ярче, чем летний рассвет.
Ты тоской отравляешь душу
каждый день уже много лет.
Я ищу в твоём взгляде нежность, понимая, что ты не тот.
Ты уверенный и холодный.
Я, наверное, идиот.
Ты теперь ледяной и наглый.
Я давно должен был бежать,
и послать бы тебя бы на хуй.
Только я не могу дышать,
когда смотришь. Я погибаю.
И прошу: не смотри в глаза.
Моё сердце — твоя молитва,
и ты — мои небеса.
Ты красив и по-прежнему молод,
и пахнешь, как яблочный цвет.
И я вижу во снах зелень глаз
уже больше десятка лет.
Если б мог, то тебя презирал бы —
если б совесть была чиста.
Я разбит и, похоже, жалок.
Ты — всего лишь моя мечта.
И слабею с каждой минутой,
а ты всё ещё мой рассвет.
Ты сказал: больше нет героя.
Без тебя меня тоже нет.

71/391
Глава 5

Прим. Авт.: Песня скорее в продолжение прошлой главы — к ее

окончанию. Как раз передает атмосферу. Включаем, погружаемся, все как
всегда. Jason Walker «Down»

Я не знаю, где я,
Я где-то позади
И устал от ожидания.
Я в порядке, я жду и надеюсь, что найду то, что все это время искал.

Хочу взлететь до небес,

Но не могу оторваться от земли.
Зачем же я пытаюсь, ведь я знаю, что все равно упаду?
Я думал, что я могу летать, так почему же я утонул?
Неизвестно почему все рушится, рушится, рушится…

Я еще не готов опустить руки,

Ведь тогда я никогда не узнаю,
Что могу потерять.
Мне будет многого не хватать
И все же, когда же я сдамся и перестану мечтать?

Я падаю вниз, вниз, вниз,

Я не могу найти выход,
Я не хочу ощущать вкус потери того,
Чего у меня и так нет…

В Норе царил легкий хаос. Как хаос может быть легким, спросите вы? Очень
даже просто — если дело касается семейства Уизли в целом и потомков
знаменитых близнецов в частности.

— Вот скажи мне, Джордж, куда твои дети могли спрятать мою палочку?!
— возмущенно вопрошала Панси-бывшая-Паркинсон, активно перерывая (раз в -
дцатый, уже!) диванные подушки в гостиной.

— Дорогая, они такие же твои дети, как и мои, — парировал Джордж, однако
ответ его прозвучал довольно приглушенно из-за коленопреклоненной позы, в
которой мужчина на данный момент стоял у комода, заглядывая под него. — И,
кстати, нечего было ее бросать где попало!

Не найдя потерянной палочки, Джордж, кряхтя, поднялся, осматривая комнату с

задумчивым видом.

— Уж кто бы говорил, Джордж! — шикнула на него жена. — Если бы ты хоть

иногда носил с собой свою палочку — мы бы сейчас не ждали, пока твой брат
намилуется с Блейзом, а просто воспользовались Акцио!

Уизли лишь развел руками, мол, «ну, прости, такой уж я», и залихватски
улыбнулся.

— Идиот! — не удержала ответной улыбки Панси. — Я тут, вообще-то, как бы

72/391
злюсь!

— Мда?! — елейным голоском начал рыжий мужчина, медленно подступая. — А

вот я знаю один проверенный метод, как избавить любимую жену от злости.
Хочешь, поделюсь? А?

Мужчина стал приближаться быстрее, в то время как Панси, улыбаясь от уха до

уха, отступала.

— Даже не начинай свою песню, Джордж Уизли!!! — шутливо возопила она,

забегая за диван и хватая с него подушку. — Пусть у меня нет при себе палочки,
но я владею айкидо в совершенстве, забыл?!

— Допустим, — как хитрый кот, усмехнулся Джордж, крадясь ближе к дивану и

останавливаясь напротив жены. — Напомнишь?

И только уж Панси хотела открыть рот для очередной фразы, как Джордж в
один прыжок перескочил диван, заваливая ее на пол и нещадно щекоча.
Молодая женщина заливисто рассмеялась, пытаясь отбиться от нападок мужа, и
несильно заколотила его ладошками по спине.

— Ну, Джо, ну прекрати-и-и!.. — смеялась она, отбиваясь и фыркая.

— А ну признавайся, будешь еще злиться? Будешь? — продолжал пытку

мужчина.

— Куча-малааааа!!! — завопил вдруг тоненький девчоночий голос, и тут же на

спину Джорджу вскочила рыженькая девчушка, обнимая его за шею.

— Ну вот! Я ведь говорил тебе, что стоит их оставить одних надолго, ужина мы
не дождемся? — прозвучал следом насмешливый голос Рональда. Мужчина
оперся плечом о косяк, приобнимая за талию мужа, спустившегося следом, и тут
же привлек его к себе ближе.

— Поаккуратнее, любимый, — Блейз мягко коснулся губами щеки Рона. — Ты

ведь слышал, она владеет айкидо!

— Не страшно, я договорюсь с Кейси, и она сдаст мне тайник, в котором они с

Фредом держат палочку матери.

— А потянешь? — хмыкнул мулат, за что тут же отхватил легкий шлепок по

филейной части.

Тем временем клубок из Панси, Джорджа и Кейси, наконец, распался на

отдельные субъекты, один из которых (а точней будет сказать — одна) жаждала
как можно быстрее заполучить свою волшебную помощницу обратно. С данной
целью тут же была отловлена дочь, которая сразу подверглась допросу с
пристрастием. Но и Кейси была не промах — очень просто было делать
невинные глазки и упрямо врать о незнании местонахождения палочки, тем
более, когда сзади ее так ненавязчиво «крышевал» отец. Блейз с Роном в
очередной раз покатывались со смеху, наблюдая за практически бессменной
эпопеей «Кто в семье главный». Все ведь уже давно поняли — главной в семье
была и остается… конечно же, Кейси! Без вариантов!

73/391
Однако внезапно веселую картину семейных «разборок» нарушил ярко
вспыхнувший камин, из недр которого в гостиную шагнул Драко Малфой. Драко
Малфой без какой-либо маски и самоконтроля. Драко Малфой, дрожащий, как
осиновый лист, с дорожками слез на лице и закушенной губой.

В комнате сразу наступила тишина. Все присутствующие с беспокойством

следили, как мужчина, не здороваясь и даже не глядя на хозяев дома, стряхнул
из подрагивающих рук документы прямо на диван и на негнущихся ногах
прошел через всю гостиную к выходу, ведущему на улицу в сад.

— Мамочка, кажется, дяде Драко грустно и плохо! — нарушила гнетущую

тишину, повисшую в комнате после ухода Малфоя, Кейси.

— Да, милая, — не отводя темных глаз от двери, за которой только что скрылся
Драко, негромко проговорила Панси, автоматически поглаживая дочь по голове.

— Ну мама же! — воскликнул ребенок, дергая мать за рукав домашней рубашки.

— Если человеку плохо — ему надо помогать! Папа мне всегда говорит! Поэтому
нам надо помочь дяде Драко!

— Верно, солнышко, — вздохнула Панси, переводя взгляд на девочку.

— Ну так что ж вы все стоите-то? — всплеснула руками малышка.

Взрослые переглянулись.

— Ну? Кто?.. — спросил негромко Рон, переводя глаза с мужа на Панси, а с нее —
на брата.

— Давай ты, — обратилась женщина к Блейзу.

Мулат кивнул, снова невесомо коснулся губами щеки мужа, аккуратно выбрался
из теплых объятий и пошел следом за Малфоем.

Сам же Малфой в это время брел по вечернему саду, смотря перед собой
невидящими глазами, и только и делал, что повторял фразу:

— Это безнадежно. Совершенно безнадежно… Я виноват… Сам во всем

виноват… Безнадежно…

Так он и брел вдоль яблоневых рядов, даже не замечая того, что слезы
продолжают сбегать по его лицу, пока не остановился у дальней покосившейся
яблони и безвольным мешком свалился у ее подножья. Подобрав под себя ноги,
Драко обхватил себя руками, пытаясь успокоиться. Мысли в голове путались.
Гарри не знал — или же как раз наоборот — знал довольно хорошо, что его
желание ранить не было пустым звуком. Он действительно ранил, с каждым
разом. И ранил сильно. Да, Малфою уже довелось столкнуться с его темнотой. С
его гневом, злостью и последующим актом возмездия. Но что есть мучения тела,
по сравнению со страданием души? И если тогда Поттер «всего лишь»
поиздевался над его, Драко, плотью, то сейчас — легко, смеясь, играючи — он
раз за разом крошил Малфою сердце, рвал жестокими словами душу в клочья.
Гарри был бесчувственным, словно каменная глыба. Зеленые глаза, смотревшие
прежде с теплотой и любовью, сейчас сковывали льющим через край холодом.
74/391
Ему не было нужно абсолютно ничего. И ни от кого. Тем более — от Драко. И
поэтому весь этот глупый план, все самые смелые ожидания — все это казалось
сейчас безнадежным… Таким безнадежным…

Блондин зажмурился, откинув голову на ствол дерева. Из-под смеженных век

быстро заструились новые соленые ручейки.

— Держи, — вдруг раздался рядом детский голос.

Драко открыл глаза и с удивлением обнаружил перед собой медноволосого

мальчика, стоящего напротив него на коленках и протягивающего ему платок.
— Возьми, — снова проговорил ребенок, мягко улыбнувшись и потрясая платком.
— Тебе нужнее.

— С-спасибо, — Драко медленно вытянул ладонь и взял предложенный

аксессуар, после чего аккуратно вытер лицо.

— Меня Фред зовут, — выдал ребенок, усаживаясь рядом. — Ты, наверное,

забыл.

— Нет, — улыбнулся Малфой, — не забыл, конечно!

— Ну вот, видишь? — Фред внимательным взглядом осмотрел его лицо. — Уже

улыбаешься. И не надо плакать! Мама говорит, что в жизни все решаемо, — тут
мальчик перевел взгляд в сторону и задумчиво почесал переносицу. — Правда,
обычно дядя Блейз добавляет, что решаемо все, кроме выходок Киси, но мама
его одергивает всегда. Вот!

— Киси? — переспросил Драко, сворачивая платок и убирая во внутренний

карман.

— Ага, — улыбнулся мальчишка. — Киси-Кис! Ну, сестренка моя.

— О, надо же! — Драко успокоился и полностью отвлекся на легкую болтовню с

мальчиком. — Не знал, что у Кейси есть прозвище.

— Нет у нее никакого прозвища, глупый! — заулыбался Фред. — Ее так только я

называю, и больше никто!

— Вы с ней не разлей вода, верно? — Малфой мягко потрепал ребенка по голове.

— Да, — просто кивнул мальчик. — А у тебя есть такой близкий человек?

— Был, — Драко снова погрустнел, — пока я все не испортил.

— Так извинись и все, — мальчик непонимающе смотрел на мужчину. — Мы

всегда так миримся, если Кис… то есть мы с ней вдвоем сильно шалим, и мама
злится.

— Если бы все было так просто, Фредди, — Драко снова потрепал мальчика по
медным кудрям.

— Твой близкий человек — дядя Гарри? — вдруг спросил ребенок. Рука в его
волосах тут же дрогнула.
75/391
— С чего ты так решил? — дрогнувшим голосом спросил Драко, переводя на
Фреда удивленный взгляд.

— Потому что слова «непросто» и «сложно» бывают, только когда мама с папой и
дядями говорят о дяде Гарри, — как глупому, медленно объяснил ребенок.

— А ты, похоже, думаешь иначе? — Драко с еще большим удивлением стал

рассматривать мальчика, понимая, что ребенок умен не по годам.

— Ну конечно! — улыбнулся Фред.

— А мне расскажешь? — спросил его Драко.

— Ага, — кивнул ребенок. — Вы, взрослые, такие глупые иногда! Вот мама и
дядя Рон вечно твердят, что дядя Гарри раньше был добрым, а потом вдруг стал
злым. Но это не так!

Драко приподнял бровь, со скрытым скепсисом готовясь услышать очередную

по-детски глупую историю. Однако Фред его просто обескуражил тем, что
сказал дальше.

— Дядя Гарри вовсе не злой! Нельзя вот так просто взять и стать злым, если ты
всегда был добрым! Он просто забыл, как это.

Драко даже рот приоткрыл от такой простой истины из уст ребенка.

— И что ты хочешь этим сказать, Фредди? — медленно проговорил мужчина,

внимательно смотря в глаза, как две капли воды похожие на глаза его лучшей
подруги.

— Ну что же ты глупенький-то такой? — рассмеялся мальчик. — Вот ты, когда

спать ложишься, выключаешь свет?

На вопрос Драко просто кивнул, с затаенным интересом готовясь услышать

продолжение.

— Ну вот видишь! — воскликнул рыжий паренек, будто это все проясняло.

— Тебе будет темно, пока не зажжешь лампу. Понимаешь теперь?

Драко в шоке уставился на мальчика.

— А тебе точно пять лет? — с неверием спросил он.

— Нет, конечно! — возмущенно ответил ребенок. А потом склонился к Драко и

доверительно прошептал: — Мне пять с половиной! А теперь, раз я тебе помог,
помоги и ты мне найти мамину палочку, а то я забыл, где ее оставил, пока от нее
прятался.

Услышав такой ответ, Драко громко рассмеялся, потрепав мальчика по голове.

Взмахом палочки Малфой призвал «потерю» из недр сада и вручил мальчику,
наказав обязательно вернуть палочку матери. Фред кивнул, тут же подскочил и
вприпрыжку, смеясь, понесся в сторону дома, оставив Драко одного.

76/391
Тугой узел в груди понемногу отпускал.

«Значит, вот, что я должен сделать для Гарри — просто «включить свет»!» —
думал Драко, слушая удаляющийся заливистый детский смех.

Долго одному сидеть Малфою не пришлось — не прошло и пяти минут, как

мужчина, отвлекшийся на свои мысли, сфокусировал взгляд на
приближающемся к нему Блейзе.

— Вот ты где? — упал рядом с другом мулат. — Вижу, наш Фредди уже успел в
некотором роде «поработать» психологом, хм?

Малфой, продолжающий взирать перед собой, слегка пожал плечами.

— Удивительный ребенок, — медленно проговорил Драко. — Сидел тут и на

полном серьезе рассказывал, как мне быть с моей главной проблемой.

— Да-а, — улыбнувшись, протянул Забини-Уизли, — такой уж он у нас, наш

маленький Фред.

— Знаешь, при первой встрече с ним и Кейси я искренне думал, что оба они —
копия отца и его покойного брата по складу характеров, — молвил Малфой,
крутя в руках оставленный ему ребенком платок. — Но вот сейчас, после
разговора с пятилеткой — пятилеткой, мать твою, понимаешь?! — я с
уверенностью могу сказать, что Фред — это просто маленькая копия…

— …Панси, — перебил его Блейз. — Да, верно. И это удивительно — то, как он
мыслит в столь юном возрасте. Он может резвиться с сестрой — которая, кстати,
просто вылитый отец, по словам самого же Джорджа, — а уже в следующую
минуту защищать ее от выговора матери, оперируя поистине нереальными
доводами. Панси скромно считает, что произвела на свет маленького гения.

— И она, похоже, недалека от истины, — усмехнулся Драко, все еще

рассматривая платок, — ведь, надо отдать должное, и близнецов Уизли
недалекими глупцами было сложно назвать. Юные дарования рыжего семейства
еще на младших курсах изобретали неведомые штучки да прикольчики, что,
безусловно, требовало определенного склада ума и багажа знаний. А уж если
добавить к уму Джорджа хитрость и аналитическое мышление Панси…

— Да уж, — покивал Блейз. — Одному из двойни достались мозги и хитрость,

второй — хитрость и шило в одном месте.

Мужчины ненадолго замолчали. Блейз бросал редкие взгляды на друга, не зная,

как лучше начать разговор. А поговорить с Драко надо было. Пусть Блейз и не
знал, что конкретно задумали его благоверный и несменная «затычка в каждой
бочке» Грейнжер — а узнать они с Панси пытались, не раз и разными способами,
вот только против упрямства Грейнжер не выстояли, — но, вовлекая в план
Малфоя, эти двое рисковали получить вместо одного потерянного во тьме
идиота еще и второго — сломленного под тяжестью эмоционального накала.
Просто они не знали Драко так же хорошо, как его знали Блейз и Панси. Они не
понимали, что для Малфоя это — единственный шанс, пожалуй, обрести личное
счастье и начать по-настоящему ЖИТЬ. Ведь до этого Драко лишь
существовал — как разумная оболочка с дырой в груди — и то только ради сына.
Не втяни его бывшие гриффы в свои интриги, возможно, со временем у Драко бы
77/391
и появился шанс попробовать с кем-то — пусть маленький, но все же. Однако
теперь, когда в жизни Малфоя снова объявился Поттер, и этот мизерный шанс
был потерян.

Нет. Ни Рон, ни заучка-Грейнжер не знали, не понимали до конца, насколько

Драко эмоционально всегда реагировал на чертова Героя всея Британии. Как не
понимали и того, что на самом деле предел, за которым последует
эмоциональный срыв, у Малфоя совсем рядом. Зрел и рос все эти годы, как
нарыв. Стоит надавить сильнее обычного — вот-вот взорвется и следа не
останется. Именно поэтому Драко сейчас так необходима была поддержка.
Мужчина должен был знать, что не один. Проблема была в том, что, спустя
столько лет, даже Блейз не знал, как лучше подступиться к Малфою, чтобы не
сделать тому хуже.

Но, видимо, сейчас само провиденье играло на стороне Забини-Уизли, а

точнее — самого Малфоя, поскольку Драко заговорил сам.

— Знаю, Блейз, — аккуратно складывая платок и пряча его в карман, проговорил

мужчина, откидываясь на ствол яблони. — Знаю, что ты мне скажешь. Что
предупреждал меня. Что он давно не тот, кем был раньше. Я все это знаю. Но
только сегодня я в полной мере прочувствовал, насколько мои шансы вернуть
его безнадежны…

Малфой вздохнул и прикрыл глаза. Блейз поджал губы, похлопав друга по

плечу. Что сказать, он до сих пор не ведал. Поэтому снова заговорил Малфой,
так и не открывая глаз.

— Что произошло между Поттером и двойней? — тихо спросил он. — Почему они
его боятся?

Блейз длинно выдохнул, также откидываясь спиной на дерево и всерьез

раздумывая, стоит ли говорить сейчас, с учетом и так расстроенного состояния
Драко.

— Блейз, — снова подал голос блондин. — Расскажи.

— В общем и целом, ничего сверхстрашного не произошло. Так, недоразумение.

Да и не пострадал никто, — попытался отделаться общими фразами мулат.

— Блейз, — тихое. — Я должен знать.

— Ладно, — нехотя выдохнул Забини. — Только помни, пожалуйста, что Поттер

сейчас не совсем Поттер в полном понимании этого слова, как бы дико ни
звучало.

— Я знаю, — невольно потер давно уже чистое предплечье Малфой. — О

некоторых вещах трудно забыть даже сквозь года. Итак?

— Да, хм, — Блейз потер переносицу. — Инцидент случился около двух недель
назад — как раз после нападения на Ко. Поттер тогда надолго заперся с Роном в
кабинете, обсуждая детали произошедшего. Ну, знаешь, — мозговой штурм, как
они это любят.

Драко кивнул.
78/391
— Так вот вечером, когда Панси позвала их на ужин, Поттер отказался,
сославшись на дела, — на этих словах Малфой поморщился, понимая, о каких
«делах» могла идти речь. — Он коротко распрощался со всеми еще в гостиной и,
когда уже подходил к камину, пока мы покидали комнату, направляясь в
сторону кухни, у него развязался шнурок.

Блейз сглотнул и прочистил горло.

— Поттер присел завязать его, и именно в этот момент на него внезапно

налетела Кейси, весело крича: «Куча-мала!», — это ее любимая игра.

Блейз умолк ненадолго, но Драко уже догадывался, что могло произойти

дальше.

— Поттер и так был на взводе после случившегося. И, конечно же, он не ожидал

этого, — Драко развернулся к другу, внимательно ожидая, что он скажет. — Все
произошло слишком быстро. Гарри резко подскочил и, видимо, от
неожиданности нападения, отшвырнул волной магии девочку от себя. Кейси
пролетела через всю гостиную на наших глазах. Помню, в тот миг, когда ее
тельце уже подлетало к дальней стене, вот-вот готовое с немыслимым размахом
впечататься в ее твердь, все, что я мог осмыслить, — что не успею даже палочку
достать. Мы все просто замерли на месте, будто в замедленной съемке
наблюдая за ее полетом, пока…

— Пока что? — подобрался на месте Драко.

— Пока ее у самой стены самым чудесным образом не затормозила откуда ни

возьмись воздушная подушка, мягко подхватившая девочку и опустившая ее на
пол. Кейси тут же разревелась на всю гостиную. А рядом с ней — буквально в
паре метров — стоял ее брат Фред с вытянутой вперед ладошкой. Фред, впервые
в своей жизни свершивший обдуманный магический выброс.

— Стихийный выброс такой силы? В пять лет?! — Драко даже рот открыл от
изумления.

— Именно, — кивнул Блейз. — Но не делай поспешных выводов — Фред самый

обычный по уровню магии ребенок. Все дело было в самой ситуации и опасности
для его сестры. Сразу после мальчик потерял сознание и проспал почти трое
суток от магического истощения.

— Охренеть можно, — потер лоб Малфой. — Ну, а дальше-то что было?

— А сам не догадываешься? — усмехнулся Забини. — Панси чуть на месте

Поттера со свету не сжила. «Сейчас же убирайся, иначе я поджарю твои яйца на
месте, не успеешь ты очки на носу поправить, проклятый психованный
идиот!!!» — шипела тогда наша разъяренная девочка.

— Ну, а Гарри что? — допытывался Малфой.

— А Гарри… ничего, — ухмылка тут же сползла с лица Блейза, и мужчина

глубоко вздохнул. — Ни сожалений, ни извинений — сплошная отчужденность
на лице.

79/391
Драко медленно отвернул лицо от друга, вновь уставившись вглубь сада.

— Понятно, — выдохнул он, снова откинувшись на ствол дерева. — Надо

полагать, с тех пор он в Норе не частый гость?

— Да он и до этого не особо часто заглядывал. Не нравились ему шум и гам,

производимые двойней, — скривился Забини.

— Не могу понять, как же тогда он с собственными детьми уживается, —

протянул Драко.

— А он и не… — Блейз умолк так же быстро, как и заговорил — на его запястье

вмиг вспыхнул отпечаток нерушимой, предупреждающе сжимая руку. — Прости,
приятель. Как видишь, Поттер не дает шансов излагаться более развернуто.

— Да, — уныло кивнул Малфой. — Мне уже известно, что на некоторые темы у
вас табу. Одного понять не могу — как он вынудил вас дать ему клятву?!

— А ты попробуй с ним поспорь! — возмутился Блейз. — Если еще не заметил, с

ним таким лучше вообще подолгу не разговаривать, ибо чревато.

— Да, — скривил рот в горькой ухмылке Малфой. — Я же первым и заметил. Ну

ладно. Допустим о миссис Поттер ты поговорить не можешь. Ну, а как насчет
всего рыжего семейства? — Драко вдруг отчаянно захотелось уйти от
наболевшей темы. Судя по немного оживившемуся лицу Забини-Уизли — друг с
энтузиазмом воспринял этот порыв. — То есть… где все, собственно?

— Ну, как ты мог заметить, в Норе живем мы с Роном и Панси с Джорджем. Ну и

бесята, конечно же, — улыбнулся Блейз. — Старшие Уизли буквально в тот же
послевоенный год решили остаться с Чарли — так и не смогли пересилить себя и
вернуться в дом, где каждый угол напоминал бы им о покойном сыне. Брат Рона
Билл со своей французской супругой проживают по-прежнему в своем коттедже,
нянча маленькую дочь. Изредка заглядывают на ужин. Твоя тетка Андромеда,
кстати, очень плотно с ней общается. Они с внуком — сын оборотня и твоей
кузины, помнишь? — переехали жить во Францию, кажется, лет семь-восемь
назад.

— Да, я в курсе. Мать поддерживает с ней связь, они встречаются несколько раз
в месяц, а сын покойной кузины так и вообще иногда на все лето приезжает.
Скорп и юный Тедди Люпин довольно неплохо ладят, — покивал Драко. — Ну, а
этот, как его? Который в Министерстве вечно с Фаджем ошивался раньше?

— Перси, что ли? — не сдержал смешка Блейз. — Так там же в Министерстве и

прозябает. Вот уж где темная лошадка. Рон и Джордж его всерьез
недолюбливают, а почему — не говорят. Я даже не в курсе, есть ли у него семья.

— Семья… — задумчиво побарабанил пальцами по коленке Малфой. — А кстати,

Блейз. Я тут кое-что заметил. Кое-что, явно нерешенное в вашей с Рональдом
семье.

Драко повернулся к другу и окинул его внимательным взглядом. Плечи мулата

напряглись.

— О чем конкретно ты говоришь? — спросил он, тут же сжав губы в тонкую

80/391
линию.

— О том, как Рональд льнет к двойняшкам. О том, как ты смотришь на него в это
время. О том, почему вы за десять лет так и не задумались об альтернативных
методах завести детей, — прямо и без экивоков проговорил Драко.

Блейз резко втянул носом воздух и прикрыл на миг глаза. С минуту мужчина
молчал, задумчиво глядя перед собой прищуренным взглядом, и, наконец,
заговорил.

— Грейнжер чертова. Все дело в ней, — две короткие фразы, и Забини вновь
будто воды в рот набрал, продолжая хмуро пялиться в никуда.

— Эм, а подробнее? — толкнул плечом друга Драко.

— Это… сложно, — Блейз устало потер лицо ладонями. — Знаешь, когда…

господи, как давно это все было-то?.. В общем… Скажем так, эта чертова
бесчувственная сука так или иначе незримым призраком присутствовала в
нашей жизни всегда. По-настоящему мы были счастливы и только вдвоем лишь
пока Поттер не слетел с катушек. Мечтали, планировали дальнейшее
совместное будущее, несмотря на грозящую опасность со стороны беглых
Пожирателей. Целый месяц был нашим. А потом случился чертов Поттер со
своей проклятущей тьмой, и все накрылось гребанной пи… ладно. Просто… с тех
пор у меня вечное ощущение, что в нашей с ним жизни, помимо нас двоих, за
углом еще чертова Грейнжер со своими выкидонами и чертов Поттер — со
своими.

Блейз затих, уходя в свои мысли. И хоть Драко все еще не совсем понимал
проблему друга, кое-что он четко осознал. Свою вину.

— Прости, — тихо выдохнул Малфой. — Я ведь даже не думал, что моя выходка
заденет и твою жизнь тоже. Я… вообще не предполагал, что, выбирая помощь
отцу, я навлеку столько бед.

— Забудь, — Блейз коротко вздохнул. — Ты не мог не помочь ему. Если бы моя

мать была жива, я бы поступил точно так же, приятель. Не мне тебя винить.

— И все же прости, — вновь тихо произнес Драко. Забини-Уизли лишь похлопал

его по плечу в ответ. — Однако я пока все еще не понимаю, какую роль в вашей
бэби-проблеме играет наша несменная заучка.

— Да самую прямую роль и играет, — вскинулся Блейз, раздраженный больной

темой. — Тем, что ее в нашей жизни слишком много. Ее с ее вечным
напоминанием о случившемся между ними с Роном одним только своим
присутствием. Ведь это оставило слишком большой отпечаток в его душе. А
чертова Грейнжер так или иначе вечно маячит пред его глазами с момента, как
они пытаются держать Поттера в узде. А это, на минуточку, практически с
момента его срыва во тьму!..

От горечи, сквозившей в голосе Блейза, Драко даже поморщился.

— То есть… Хочешь сказать, он не хочет пополнения только из-за печальных

воспоминаний об ошибке прошлого? — недоуменно вопросил Драко. — Но ведь
это же глупо! Ты говорил с ним об этом?
81/391
— А сам как думаешь? — фыркнул Блейз. — Все уши прожужжал. Да только он
мало того, что отнекивается от самого факта глупости своего отношения к
проблеме, так еще и Поттера сюда приплел. Видите ли, пока друг в беде, куда
там о детях думать. А сейчас, после ситуации с Ко, так и вообще…

Блейз махнул рукой от досады.

— Но сам он их при этом хочет, — не спросил, скорее утвердил Драко.

— Да, — кивнул Забини, сплюнув в сторону. — Так и живем.

— Да, — вторил ему Малфой. Помолчав некоторое время, мужчина с

уверенностью посмотрел вдаль. — Значит, я просто обязан решить созданную
своими же руками проблему с Поттером. Тем самым спасти личную жизнь — и
свою, и твою.

***

Прим.автора: тематическая песня части главы — Morning parade «Speechless»

Двадцать секунд задержки — дополнительное время,

Всего лишь двадцать секунд до того, как нас смоет приливом.
В глубокой ночи мы бредем, будто сквозь воду,
Мы безмолвны,
Просто безмолвны.

Потому что ты настиг меня на том же месте,

Так, словно волна цунами накрыла с головой.
Пейзаж, на котором мы построили дом —
Всего лишь в наших головах.

Мы смотрим в небо в ожидании знака,

В воде по самую шею, пока день не подарит нам свет.
И вся жизнь проходит перед нашими глазами,
И мы безмолвны.

Потому что ты настиг меня на том же месте,

Так, словно волна цунами накрыла с головой.
Пейзаж, на котором мы построили дом —
Всего лишь в наших головах.

Итак, мы падаем, мы разрываемся,

И совершаем все те же ошибки,
Которые делали всегда.
Мы ползём, сплетённые,
Разорванные изнутри,
И все также. Также, как всегда.

Я безмолвен,
Просто безмолвен.

Двадцать секунд задержки, дополнительное время,

Двадцать секунд до того, как ты перестанешь быть моим.
82/391
Гарри Поттер был в ярости. Снова.

Но если до позавчерашнего дня причиной злости являлось только зависшее дело

чертовой деревушки, то сейчас его просто распирало от желания разнести на
атомы что-нибудь (или кого-нибудь) из-за чертова Малфоя. Чертова Малфоя, вот
уж как третий день подряд маячившего у Гарри пред глазами. Чертова Малфоя,
явно что-то замышляющего, ибо как же иначе?! Чертова Малфоя, прямо в эту
минуту нагло и откровенно флиртующего с чертовым Бэддоком!

«Да какого хера меня это вообще волнует?!» — орал про себя разъяренный
Поттер, наблюдая, как светловолосый мужчина протягивает стаканчик кофе
младшему аврору, едва касаясь при этом пальцами его ладони. — «Я закрыл эту
страницу уже очень давно! Так какого дементора мне сейчас хочется оформить
два свежих трупа на утреннюю постройку Робардса?!»

Конечно же, Гарри анализировал себя — свои мысли и чувства, так

обострившиеся за эти дни. И сперва стойко придерживался мнения, что все дело
только в интуитивном ожидании подлости от бывшего слизеринца. Ведь с
первого момента появления Малфоя в Англии спустя столько времени все, что
наглый змееныш делал, было как раз тем, чего Поттер от него и ждал —
типичного поведения высокомерного засранца с вечной недосказанностью и
затаенными планами. Вот только ожидаемый Хорек-из-прошлого и этот
повзрослевший и такой весь из себя неприступный Малфой совсем не
увязывались в одного человека. Нет. Этот Малфой не дрожал только от одного
взгляда Поттера, не поджимал в страхе хвост пред его тьмой, в общем и целом
совершенно не вел себя так, как Гарри того ждал, как привык видеть на
протяжении всех этих лет от всего окружения за исключением пары-тройки
старых знакомых и друзей. Этот Малфой презрительно окидывал ничего не
выражающим взглядом серых глаз и скорее стремился поднять на смех его,
Гарри, со всеми его возможностями, да и вообще всем, что касалось его самого.
И, Мордред, как же это бесило, ну просто нереально! Сам Малфой бесил Гарри
до сжатых кулаков и зубного скрежета! Хотелось прищучить засранца, узнать о
всех его коварных замыслах! Приструнить, а потом унизить, ранить, разбить!
Чтоб чертов плут испарился далеко и надолго, желательно — навсегда!

Итак, после их первой встречи Гарри, с уверенностью сделавший вывод, что

причина его ярости кроется в отсутствии сведений о планах Малфоя, как и в
вынужденном сотрудничестве бок о бок, начал пристально следить за вновь
вернувшимся в страну Драко, дабы избежать неожиданностей. Мужчина решил
для себя, что, как только убедится в отсутствии угрозы со стороны бывшего
слизеринца, вся его бурная реакция тут же испарится.

Так Поттер думал, пока не увидел Малфоя с Бэддоком вчера в Ко. Тогда-то и
понял всю степень своих проблем. Поскольку жажда расправы тут же заволокла
багряной пеленой, и только подчиненные авроры, так вовремя отвлекшие на
себя внимание, помогли избежать накатывающего душными волнами взрыва.
Малфой будто специально разыгрывал весь этот спектакль с Бэддоком именно
перед носом у Поттера, словно напоминая, как гнусно обошелся когда-то с ним
самим.

И это себя он все десять лет убеждал, что все забыто? Ха! Да как бы не так!

83/391
Конечно, от былой любви не осталось и следа, в этом Гарри не сомневался. Все
его нежные чувства к засранцу умерли вместе с вообще какими-либо чувствами
Поттера, кроме, конечно, все тех же ярости, гнева, злости… И вот тут мужчину,
думающего о себе, как о бесчувственной глыбе льда, посещает новое чувство.

Всепоглощающая. Всеобъемлющая. Жгучая. Ненависть.

Ведь каков же мерзавец! Мало ему было грязных игр с самим Поттером, так
жизнь этого гада совсем ничему не учит! У самого жена с ребенком во Франции,
а стоило переступить порог старушки-Англии, как сразу взялся за старые
интриги! Да еще и на глазах у всех! На месте преступления! Посредь бела дня!!!

— Вот же сссссука! — срываясь практически на Парселтанг, то ли прорычал, то

ли прошипел тогда себе под нос Поттер.

А вот прямо сейчас что? ЧТО этот… этот… себе только позволяет? Куда смотрит
Робардс?!

Поттер, сжимая от слепящей ярости кулаки, наблюдал за тем, как Малфой,

миленько так улыбаясь, медленно, сука, тянет ладонь к лицу смеющегося
Бэддока, легко стирая пену от кофе над верхней губой мужчины.

КРАК!

Рядом с мужчинами пошла трещинами офисная пластиковая перегородка. Тут

же они заозирались и, заметив чуть ли не паром от злости исходящего Поттера,
спешно завернули в зал заседаний, куда медленно подтягивались все авроры на
рядовую планерку.

«Ну, сукин ты сын! Ты у меня еще попляшешь!» — рычал про себя Поттер,
преодолевая проходы офисного опен-спейса в сторону зала совещаний.
Определенно надо поставить зарвавшуюся паскуду на место! Кивнув сам себе,
Гарри, словно разъяренный гиппогриф, ворвался в зал.

Все совещание Поттер буравил тяжелым взглядом севшую рядом парочку

слизней. Несколько оных перепадало и Рональду, сидевшему по другую руку от
Малфоя.

«И с тобой я еще поговорю! И не дай Моргана узнаю, что ты причастен к его

планам!..» — рычал про себя Гарри, бросая взгляды исподлобья на рыжего
друга. — «От немедленного ментального штурма тебя, Уизли — или Забини,
какая уж там теперь разница?.. — спасает только данная тебе и Герм клятва
сразу после Победы никогда этого не делать!»

Тем временем Робардс, закончивший излагать («Одно и то же, госсссподи,

ежедневно, о, как же скучно, блять, убейте!»), обратил взор на Драко.

— Мистер Малфой, — обратился Глава Аврората. — Вчера вы были на месте

преступления. Видели все своими глазами. Даже взяли некоторые образцы, судя
по отчетам, — «А Бэддок даже личную экскурсию провел, разве что в зад не
поцеловал!» — продолжил мысленно негодовать Поттер. — Итак, есть ли у вас
уже какие-либо умозаключения?

Взоры всех присутствующих обратились на Малфоя.

84/391
— Да, сэр, — кивнул Драко. — Однако, прежде чем поделиться ими, хочу задать
вопрос, ответа на который в полной мере пока не получил. Какие рабочие версии
существуют относительно того, чьих рук может быть это дело?

— Что ж, мистер Малфой, — Робардс пожевал губами, отчего его кустистые усы
смешно задергались. — Пока существует лишь одна версия. И она о том, что это
результаты деятельности так называемых Нео Пожирателей — последователей
оставшихся на свободе преступников, как вы понимаете, — приуроченной к
годовщине Победы.

— Да как же так, мистер Робардс? — вдруг ехидно проговорил Драко, вздернув

брови. — Разве же остров не является наименее преступным местом вот как уже
десять лет с ТАКОЙ-то охраной?

Презрительный взгляд серых глаз на мгновение прошелся по Гарри, явно

показывая, кто имелся ввиду. Поттер скрипнул зубами.

«В эти игры можно играть вдвоем, Малфой! И моего участия ты только что
окончательно добился!» — стучали в голове Гарри переполненные праведным
гневом мысли.

— К моему большому сожалению, пойманы были не все из старой гвардии, —

вздохнул Робардс. — Они-то и сколотили новый отряд.

— Цель? — свел брови на переносице Драко.

— Пока это к делу не особо относится, но, возможно, планируется некий теракт
на одном из мероприятий в честь десятилетия со Дня Победы, — нехотя ответил
Глава.

— И кто правит балом? — не унимался Малфой.

— Руквуд, — коротко бросил Робардс таким тоном, чтобы стало понятным, что
допрос Малфоя окончен.

Вот только Драко уже потерял интерес к начальнику Аврората, всем корпусом
развернувшись к Гарри.

— Руквуд, Поттер? — выгнул бровь Драко. — Серьезно?! Ты все эти годы так и не
смог его изловить?

— Давайте оставим этот момент и сосредоточимся на ваших наработках, мистер

Малфой, — оборвал его Робардс, отвлекая на себя внимание, заметив, как
опасно сузились зеленые глаза Гарри и как неожиданно сгустился воздух,
наполняя комнату озоном. — Итак, вы говорили, что имеете несколько идей. О
чем шла речь?

Малфой и Поттер еще минуту буравили друг друга взглядом, после чего Драко
все же вновь развернулся лицом к Гавейну, прочищая горло перед ответом.

— Я неспроста узнавал, кто, по мнению Аврората, мог за этим стоять, —

негромко начал Малфой. — Дело в том, что обнаруженный мной элемент — циан,
как вы, скорее всего, уже и так знаете, — мог поставляться в Британию лишь
85/391
несколькими каналами. И одного в отчетах мистера Поттера я не обнаружил.

— И вы знаете, кто поставщик? — заинтересованно спросил Гавейн.

— И даже где он может находиться, — кивнул Малфой.

— Найти и допросить, — коротко отдал приказ Робардс.

— Я займусь, — живо отреагировал Поттер, на что Робардс поджал губы, а

Малфой закатил глаза.

— Ну хорошо, — нехотя дал «добро» Глава Аврората. — Малфой! Пойдешь с ним.

— Он мне там не нужен! Пусть просто даст адрес! — тут же воскликнул

негодующе Поттер.

— И будет у нас вместо возможного подозреваемого с информацией — еле

живой кусок мяса, не помнящий своего имени, — твердо оборвал его Робардс.
— Нет уж, Поттер. Или идешь с Малфоем, или посылаю другого. Выбор за тобой!

Поттеру ничего не оставалось, как, вновь скрипнув зубами, кивнуть. С Робардса

станется и фишку какую из излюбленных применить. Гарри все еще помнил его
ухищрение с наручниками, что так и не простил Рону, но теперь — за
предательство, как друга (по крайней мере, именно так Поттер
охарактеризовывал осадок в памяти о том случае для себя).

Поттер дожидался Малфоя в своем кабинете, пока тот собирал необходимое из

кабинета Забини-Уизли, где временно «прописался» на период ведения дела, и
параллельно пытался немного успокоиться. Дело требовало сосредоточенности,
а у него молнии из пальцев лупят почем зря! И все проклятый Малфой!
Медленно выпив пару стаканов воды и сделав несколько глубоких вдохов, Гарри
удалось немного угомонить бушующее пламя в груди. Крушить все хотелось уже
не так сильно.

Пока вышеупомянутая блондинистая заноза в заднице не соизволила заглянуть

к Гарри, уведомив, что не позволит себя аппарировать, поскольку, видите ли,
«это может спугнуть поставщика», и крыса спрячется в норку.

— Да куда он от меня денется? — фыркнул на это Гарри.

— Я тебя прошу, — страдальчески вздохнул Малфой. — От тебя даже старина

Руквуд десяток лет успешно бегает. Уже только это дает повод усомниться в
твоих, хм, аврорских способностях.

— Да как ты…

— Так, Поттер, — прервал гневную тираду вконец оборзевший Малфой. — Оставь

при себе свои метания, хватай, что надо, и идем на дело. Иначе возьму с собой
Рональда — с того и то проку больше, даром, что логик, а не опер.

И с этими словами Драко, эффектно развернувшись, покинул кабинет,

направившись к лифтам.

86/391
Поттер закрыл глаза и с усилием сделал мееееедленный такой глубокий вдох. И
еще один. И еще. До десяти досчитал про себя. Четыре раза.

«Мерлином клянусь», — подумал он. — «Прибью засранца раньше, чем дело

раскроем. Даже пикнуть не успеет со своими планами!»

Внезапная гаденькая мысль стукнула Гарри в голову. Зеленые глаза нехорошо

сузились.

«Ну ладно, гад! Я тебе продемонстрирую, на что ты можешь нарваться!

Наглядно. Чтоб неповадно было!» — усмехнулся про себя Поттер, покидая
кабинет вслед за Малфоем.

А вот Малфой в это время, в душе радуясь тому, как успешно у него получается
выводить Поттера из себя, семимильными шагами приближая реализацию их
планов, отчаянно надеялся на то, что не перегнул сегодня палку. При одном
только воспоминании о том, сколько раз он только за последних два часа ловил
на себе недобрые тяжелые взгляды Гарри, Малфоя невольно передергивало. А
уж когда в их план вступил Бэддок… Ух. Да, конечно, это подействовало, да еще
как! Вот только теперь они оба — и сам Драко, и согласившийся на участие в
авантюре Бэддок — рисковали нарваться на что-то очень даже неприятное.

Вот только «мозгу» их операции, чертовой заучке Грейнжер, было основательно

плевать, изобьет их Поттер, проклянет или чего похуже. Уже после ужина,
ближе к полуночи, в Нору пожаловала Гермиона, требуя от Малфоя отчета о
ситуации. Услышав о Бэддоке, молодая женщина немедленно решила
использовать шанс. Разговор с аврором она взяла на себя. Неизвестно, что и как
она ему обрисовала (ведь всегда оставался риск ментальной атаки Поттером),
но с утра пораньше пришедший в Аврорат Драко, столкнувшись с Малкольмом,
увидел подтверждение его участия в азартном подмигивании и легком кивке
головой. Соответственно сценка с кофе была рассчитана сугубо на одного
зрителя. И Малкольм не подвел, идеально отыграв свою роль. После было
совещание, где Драко не преминул возможностью подзадорить и так
разъяренного Поттера. А сейчас…

Сейчас, стоя у лифта и дожидаясь Гарри, Драко отчасти радовался тому, что
успел заметить в кабинете аврора взгляд, переполненный жгучей ненавистью,
направленный на себя. А отчасти — и эта часть была значительно больше, почти
полностью перекрывая собою радость от успеха их миссии — Драко чувствовал
лишь боль и глухую тоску по совсем другому взгляду, отпечатавшемуся далеко в
его памяти. Доведется ли когда-нибудь ему увидеть этот взгляд вновь?..

Ведь по большому счету, успех всего их плана — достучаться до человечности

Гарри, пусть и через ненависть, чтобы сподвигнуть его на согласие в главной
части задумки — совсем не гарантировал Драко того, что Поттер даст ему хоть
мизерный шанс, даже избавившись от тьмы.

Но вот Малфою пришлось вновь быстро нацепить маску брезгливого

безразличия — из коридора к лифтам бодрым шагом вырулил объект его
размышлений.

— Итак, слушай правила, Малфой, — подойдя к дверям и нажав кнопку вызова,

вкрадчиво сказал Гарри. — Ты показываешь, где находится лавка этого твоего
подозреваемого поставщика. Мы ее посещаем. Дальше ты сливаешься с
87/391
мебелью и не влезаешь. Я ясно излагаю?

— А теперь послушай ты, господин великий и ужасный, — насмешливо изрек

Драко, подходя ближе к подъезжающему лифту. — Мы приходим в лавку, и я
аккуратно — АККУРАТНО, Поттер, если ты знаешь значение этого слова,
конечно! — узнаю нужную мне информацию, чтобы не спугнуть «клиента». ТЫ
же при этом служишь устрашающим фоном, слившись с мебелью. Как итог,
запустится процесс, поскольку наш «клиент» обязательно захочет известить
своих «хозяев» о проявленном к нему интересе, вот тогда и прищучим всю
банду. Ясно ли Я излагаю?

Закончив свою тираду, Драко будто бы свысока окинул взглядом стоящего перед
ним мужчину, отмечая стиснутые челюсти и сжатые кулаки. Решив добить
окончательно, Драко с гадкой ухмылкой добавил:

— Надеюсь, мы поняли друг друга, Поттер. Или мне стоит попросить Робардса
заменить опера? На Бэддока, например?

«Нарываюсь», — ясно прозвучало в голове блондина. Интересно, где та грань

терпения Поттера, после которой ему, Драко, в лоб обязательно засветит
проклятье?

Но внезапно нахмуренное лицо Гарри прояснилось, вмиг словно бы сбросив

напряжение, а зеленые глаза сузились.

— Посмотрим, — хмыкнул он, проходя мимо Драко в открытые двери

прибывшего лифта, при этом больно толкнув Малфоя плечом.

Драко, поморщившись, вошел следом, нажимая нужную кнопку. Лифт

покачнулся и тут же помчался, пронося мужчин мимо многочисленных этажей и
отделов Министерства Магии. Малфой напряженно замер, вновь ощущая жгучий
взгляд Поттера у себя промеж лопаток — ощущение, ставшее почти родным за
эти дни! Но, конечно же, он ни за что не повернулся бы, не встал рядом. Это
означало бы признать дискомфорт, который Драко ощущал, оставшись наедине
с Гарри в таком маленьком замкнутом пространстве, где, казалось, сейчас сам
воздух искрил от напряжения между ними.

Внезапно лифт остановился на этаже, ведущем к отделу международного

сотрудничества. Створки со скрипом отворились, и лифт в мгновение ока
заполнился под завязку арабами, громко галдящими на своем родном языке.
Толпа, хлынувшая в и так небольшое помещение лифта, оттеснила Малфоя в
угол, где тихо стоял Поттер. Набившись в лифт, словно килька в консервную
банку, арабы не оставили совершенно никакой возможности сохранить хоть
какое-то личное пространство, и теперь Драко явно ощущал, как толпа невольно
прижимает его все ближе к телу Гарри.

«Да чтоб тебя!..» — выругался про себя Драко, когда лифт, еле закрыв дверь,
резко дернулся, и Малфой, держа на согнутой правой руке мантию, а в левой
дипломат с документами, потеряв равновесие, буквально повалился спиной на
Поттера, роняя дипломат.

— Уже падаешь в мои объятия? — на автомате подхвативший его поперек

живота Поттер негромко прошелестел фразу во вмиг покрасневшее ухо Малфоя.

88/391
Его рука, поддерживая мужчину, расположилась параллельно правой руке
Драко, которую он невольно прижал плотнее к телу из-за давки. Левой же
рукой, не занятой более дипломатом, Драко опирался теперь о стену лифта.

— Пусти, — негромко ответил Малфой, пытаясь выбраться из ситуации и

объятий Гарри, не привлекая к себе лишнего внимания стоящих впереди и слева
арабов. — Я просто потерял равновесие!

— Ты просто потерял всякий стыд, — почти ласково прошептал ему в ухо Гарри,
сильнее прижав его к себе. Их местоположение в лифте позволяло Поттеру
беспрепятственно переместить вторую руку на бедро Малфою, медленно ведя
ее вверх, задевая тазовую косточку и останавливая где-то на боку.

— Убери свои загребущие лапы, кретин! — прошипел, задергавшись, Малфой.

— Тише, — снова легкий шепот в его ухо, — мы же не хотим лишнего внимания,

так ведь?

Рука Поттера, не удерживающая тело Драко, продолжила свой путь, поднимаясь

вверх и ныряя в отворот пиджака мужчины, на что Малфой снова сделал слабую
попытку вырваться или хотя бы сбросить наглые руки.

— А вот что это значит? — Поттер, на миг уткнулся носом ему в висок, негромко
втягивая воздух. — С годами ты приобрел привычку такую — сразу валиться в
объятия первого попавшегося мужчины сильнее тебя самого?

Услышав эти слова, Драко вздрогнул и задергался сильнее, шипя проклятия.

Стоящие ближе к ним арабы с интересом обернулись, заставляя Малфоя
замереть на месте, покраснев до корней волос. Но все, что увидели
иностранцы, — общающихся друзей (или коллег), склонивших головы друг к
другу, поскольку их поза и набитый впритык лифт не позволяли разглядеть что-
либо дальше груди. Только арабы отвернулись, Поттер, тихо посмеиваясь,
уткнулся лбом Драко в плечо. Малфой же по мере возможности своей позиции
развернул голову в сторону Поттера, негромко, но не менее от этого злобно
проговаривая тому куда-то в щеку:

— Немедленно убрал свои поганые руки, идиот! А то я…

— Что? — как-то задушено всхрапнул ему в плечо все еще посмеивающийся

Поттер. — Да ладно тебе, Малфой! — Гарри поднял голову. На лице его все еще
была улыбка, вот только зеленые глаза не смеялись. — Уж передо мной-то
можешь не притворяться. Тебе ведь это нравится, не так ли?

И тут Малфой почувствовал, как рука, замершая у него на груди, несильно

сжала сосок прямо через рубашку.

— Да что ты себе позволяешь, дебил? — практически воскликнул он, на что

арабы вновь заозирались, заставляя Малфоя опять выровняться, делая вид, что
все в порядке, и повернуть голову вперед, отвернувшись от лица Гарри.

— А что позволяешь себе ТЫ? — вновь услышал он бархатный шепот в свое ухо.
Рука Поттера покинула его грудь, спускаясь ниже, и остановилась… О, Мерлин
все разбери!.. Остановилась аккурат рядом с пахом, поглаживая через брюки
бедро и тазовую косточку.
89/391
— Да о чем ты говоришь вообще? — разъяренной змеей прошипел Малфой,
стараясь выбраться из стискивающих его рук незаметно для окружающих.

— Интересно только одно — природная ли продажность заставляет тебя идти по

рукам? Или тут все дело в пламенной любви к аврорам? — только что звучащий
бархат шепота резко перешел на утробное рычание. Малфой задрожал,
прикусив нижнюю губу. — А? Что скажешь, Малфой?

Слишком. Это было уже слишком. Драко затрепыхался сильнее, подавляя

рвущийся из груди всхлип. В конце концов, он не железный, а такая
психологическая атака на фоне откровенных поглаживаний доведет даже
монаха, не то что мужчину, у которого никого не было все это бесконечно долгое
время.

— Пусти… — тихо повторил Драко, делая очередную попытку вырваться.

— А вот что еще более интересно — что скажет на все это миссис Малфой, если
узнает о твоей интрижке с Бэддоком? Или уже не только с ним? — выдохнул в
ухо Драко Гарри, перемещая ладонь выше и накрывая ею ширинку блондина.
— Впрочем… когда тебя волновало чужое мнение, как и чужие чувства, не так
ли?

Малфой, собрав весь остаток контроля в кулак, отпустил стену лифта, опираясь
теперь только на держащую его руку Гарри, и опустил левую руку вниз.

— Ты этого никогда не узнаешь, Поттер, — прорычал Малфой, высвобождая

палочку из рукава и покрепче перехватывая рукой. — Равно как и не увидишь
собственных яиц, если немедленно не уберешь от меня свои грязные лапы и
если еще хоть раз в своей гребанной жизни рискнешь меня коснуться!

И палочка Драко в доказательство его слов ощутимо ткнулась в пах Поттера.

— Можешь быть хоть сотню раз темным, Поттер, но помни, что в моем арсенале
всегда найдется парочка весьма неприятных проклятий! — с этими словами
Малфой сделал резкий пасс рукой, насылая на Поттера легкое жалящее.
Услышав приглушенное шипение, Драко довольно улыбнулся.

— У шлюхи появились зубки? — сквозь шипение выдохнул Гарри. И, сказав это,

внезапно провел языком влажную дорожку по щеке Драко, после чего резко
разжал руки, выпуская его из объятий, и даже слегка оттолкнул от себя — ровно
настолько, насколько позволяла толпа в лифте.

— Именно, Поттер. Вот только искренне не советую проверять их на остроту, —

бросил ему через плечо Малфой, подхватывая дипломат, и тут же, стоило
дверям лифта открыться, ринулся за толпой арабов, покидая лифт на этаже
Атриума.

Весь оставшийся путь до нужной лавки мужчины преодолели, не проронив и

пары слов. Молча переместились по каминной сети в Дырявый котел, молча же
Поттер следовал за Малфоем по Косому переулку. Только когда Драко
притормозил у одной, невзрачной на вид, аптекарской лавчонки, Гарри
воззрился сначала на запыленные окна и покосившуюся дверь, а после — на
90/391
своего спутника.

— Старик Эррол? Серьезно?! — недоверчиво выгнул темную бровь Поттер. — Да

он же и сдачу через раз выдает неверно, уже не говоря о том, что его
аптекарская лавка находится практически на главной улице Аллеи!

— А ты что думал? — хмыкнул Драко. — Лучшее место, чтобы спрятать

нелегальщину, — у всех на виду. Мотай на ус, аврор.

И Драко уверенно толкнул дверь. Зазвенел колокольчик, оповещая владельца

лавки о посетителях. Драко прошел вглубь, тормозя у прилавка. Поттер
последовал за ним. Еще с минуту мужчины стояли в одиночестве, пока из
подсобки не показалась голова хозяина.

— День добрый, молодые люди! — проскрипел сиплым голосом мужчина,

близоруко щурясь. — Чем могу быть полезен?

На вид ему было около шестидесяти лет. Седая грива на голове аптекаря
подтверждала почетный возраст, но при этом голубые глаза блестели живым
огнем за стеклами узких прямоугольных очков, которые он только что нацепил
на нос.

— О, мистер Поттер! — тут же узнал он аврора, полностью проигнорировав его

спутника. Лицо мужчины разом переменилось. Глаза его расширились, выдавая
испуг, сам же он вытянулся по струнке. — Что привело вас в мою лавку?

— Мы тут по делу Ко, Эррол, — выступил вперед Малфой. — И не делай вид, что
не узнал меня.

— Мистер Ма-а-алфой, — наконец «опознал» второго мужчину старик. — Какими

судьбами? Разве вы не должны прохлаждаться на лучших курортах Франции,
потягивая бордо отменной выдержки?

Старик заискивающе улыбнулся лишенной некоторых зубов улыбкой, медленно

заходя за прилавок. Молчаливый Поттер резко подобрался.

— Я бы на вашем месте не спешил планировать какие-либо опрометчивые

действия, мистер Мейсон, — сузив глаза, проговорил Гарри ровным голосом.
— Будьте любезны выйти из-за прилавка.

Мужчина вздрогнул, но повиновался.

— Это допрос? — вскинулся он, отряхивая мантию от пыли.

— Ни в коем разе, — скривился в улыбке Малфой. — Всего лишь зададим вам

несколько вопросов, и все.

— Вот как? — мужчина сглотнул, глаза его забегали.

— Именно, — кивнул Поттер, делая пару шагов вперед. — И очень рекомендую

вам тщательнее обдумывать сказанное.

Малфой бросил на Поттера красноречивый взгляд, ясно говорящий о том, что

Драко думает о его умственных способностях.
91/391
«Заткнись, идиот! Всю операцию сорвешь!» — шипел про себя Малфой.

— Нас интересует один элемент, — вновь переведя взгляд на старика, изрек

Драко. — Циан. У вас есть информация, кому он мог бы понадобиться за
прошедшие, скажем, месяцев шесть в большом количестве?

— Это аптекарская лавка! — воскликнул возмущенно Мейсон. — Откуда я могу

знать о таких вещах?

— Не прикидывайся идиотом, Эррол! — наступал Драко. — Ты не раз и не два за

прошедшую войну поставлял разную химическую гадость Пожирателям, не
отпирайся!

— Вранье! — выкрикнул мужчина, пятясь назад. — Я ничего такого не делал! Это

все грязная клевета!

— Заметь, Эррол, пока мы всего лишь дружелюбно спрашиваем, — хищно

улыбнулся Драко. — Даем тебе возможность сотрудничать! Поэтому в твоих же
интересах поделиться информацией, которая, несомненно, у тебя имеется. По
доброй, так сказать, воле.

— Я ничего не знаю об этих исчезновениях! — старик явно был напуган и

сорвался в истерику.

— Знаешь, Малфой, мне надоело, — вдруг вклинился в их разговор Гарри. — Не

хочу прозябать тут до ночи. Ты же видишь, он не идет на контакт. Надо было
сразу по-моему.

— Поттер, НЕТ! — не успел Малфой отреагировать, как старый Мейсон уже

кулем завалился на пол, истошно вопя.

Неверяще переведя взгляд с корчившегося в муках мужчины на Гарри, Малфой

сделал пару шагов к аврору, который даже палочку не использовал, просто
слегка сжимая кулак, и с силой толкнул того в плечо.

— Поттер, мать твою, прекрати немедленно! — выкрикнул Драко. Поттер лишь

закатил глаза и разжал ладонь.

Крик немедленно стих.

— Ну, — скучающим тоном проговорил Гарри. — Информация, Эррол. Циан. Что

ты знаешь?

Мужчина свернулся в клубок, хрипя и кашляя. Драко, скривившись, присел

рядом с ним.

— Давай, Эррол, — проговорил Малфой. — Мы не уйдем без информации.

Мейсон лишь продолжал кашлять, пытаясь обуздать охватившую тело дрожь.

Малфой выжидающе замер, смотря на старика. Послышалось, как сзади
стоящий Поттер цокнул языком. Эррол в ужасе распахнул глаза, глядя за спину
Драко, и не успел Малфой что-либо сказать или сделать, как седой мужчина
вновь задергался в конвульсиях и громко закричал.
92/391
— Блядь, Поттер! — воскликнул Драко, вскакивая и оборачиваясь на Гарри. И,
стоило увидеть выражение его лица, Малфоя в ужасе перекосило.

Поттер наслаждался. Лицо его все так же выражало крайнюю степень скуки, но
глаза выдавали испытуемый экстаз от собственной власти.

— Фините! — выкрикнул Драко, выхватив палочку и направляя на корчившегося

на полу мужчину.

— Я все скажу! Я скажу, только не надо больше… — прекратив кричать,

закашлялся Мейсон, поджимая к груди колени.

— Так бы и сразу, — довольно хмыкнул Гарри, склоняя на бок голову.

Малфой, окинув его убийственным взглядом, покачал головой, снова

присаживаясь рядом со стариком.

— Рассказывай, — коротко проговорил он.

— Нео Пожиратели, — прокряхтел Эррол. — Они прислали заказ. Сам я уже

такими вещами не занимаюсь, просто подсказал, где можно поискать.

— Будапешт? — спросил Малфой.

— Будапешт, — кивнул Мейсон, заходясь в кашле.

— Тогда можно забыть об этом канале, Поттер, — поворачиваясь к аврору,

проговорил Драко. — «Будапештом» называется перевозная лаборатория. Они
никогда не останавливаются в одном месте дольше, чем на неделю.

— Надо же, Малфой, — привалившись к стене, негромко воскликнул Поттер.

— Сколько подробностей я от тебя узнаю о преступном мире! И всего-то за пару-
тройку дней! Целый кладезь! Это… навевает определенные мысли.

— О чем ты? — нахмурился Драко, поднимаясь.

— Пока неважно, — отмахнулся Гарри. — Но подумать определенно есть о чем.

Малфой, фыркнув, вновь повернулся к старику.

— А скажи-ка мне, Эррол. Пока вы вели, так сказать, переговоры, не было ли

сказано Нео Пожирателями еще чего-нибудь, что показалось бы нам
интересным? — говоря это, Драко сложил руки на груди.

— Пожалуй, — старик тяжело выпрямился, садясь на полу и приваливаясь

спиной к прилавку. — Они обронили, что им нужен эффект полного
исчезновения. Не знаю, что имелось в виду.

— Да уж, — Драко потер переносицу. — Это мало что проясняет. Но эффект у

них удался, это факт. Что ж…

— Он знает что-то еще, — вдруг сказал Поттер.

93/391
— Нет! — воскликнул старик. — клянусь вам, я рассказал все, что только…

Договорить он не успел — Поттер сузил глаза, и Мейсон снова завопил, дергая

руками и ногами.

— Да какого черта, Поттер?! — подскочил к нему Малфой, пытаясь собой

загородить старика. Но на пытку последнего это никак не повлияло. — Он ведь
рассказал нам. Прекрати его пытать немедленно!

Поттер, даже не взглянув на Малфоя, с отсутствующим лицом продолжал

сосредоточенно взирать на бившегося в агонии мужчину поверх плеча Драко.
Малфой же беспомощно переводил взгляд с Гарри на хозяина лавки, не зная,
как прекратить это безумие. От непрекращающихся воплей стало закладывать
уши, а от вида изгибающегося от боли тела старика — ощутимо подташнивать.

— Прекрати это! — Драко снова сделал попытку перекричать вопящего старика

и докричаться-таки до Поттера.

Внезапно зеленые глаза переметнулись с корчившегося на полу тела на лицо

Малфоя.

— Я ведь, кажется, говорил, что у меня свои методы добычи информации, верно?
— проговорив это, Гарри скривил губы в злой ухмылке. И это стало последней
каплей для выдержки Драко.

С перекошенным лицом Малфой выбежал из лавки, оставив старика на произвол

судьбы.

Стоило Малфою оказаться на улице, мужчина сделал пару невидящих шагов до

ближайшего фонарного столба, и его тут же вырвало прямо на мостовую.
Выпрямившись и сделав пару глубоких вдохов, Драко взмахом палочки очистил
последствия своей тошноты и, достав платок, вытер лицо. Сделав еще
несколько шагов вдоль улицы, он бессильно привалился к кирпичной стене
какого-то магазина, прикрывая глаза. Его трясло. Видеть подобное в
воспоминаниях — одно, но видеть вживую… Наблюдать, как этим наслаждался
Гарри…

— О, вот ты где, — раздалось позади него спустя минут пять. Открыв глаза,
Драко увидел перед собой ухмыляющегося Поттера. Аврор внимательно
осмотрел его лицо и переполненным довольством голосом сказал: — Что-то ты
как-то побледнел, Малфой. Никак себя плохо чувствуешь?

Драко рассматривал Поттера и не верил глазам. Гарри сделал это специально!

Показал, на что способен, пытался напугать! И самое ужасное — похоже, он
безмерно гордился этим. Малфоя вновь затошнило, и он покрепче ухватился за
стену, глубже вдыхая. Поттер же, будто подтверждая его догадки, весело
продолжил:

— А может быть, ты просто испугался? Так я предупреждал тебя, Малфой. Как

видишь, со мной шутки плохи. Надеюсь, этой демонстрации было достаточно,
чтобы ты наглядно оценил, против кого пытаешься…

— Не думал, что ты станешь монстром, худшим, чем Волдеморт, — тихо перебил

его Драко.
94/391
Этого вполне хватило, чтобы Поттер подавился словами. Гарри побледнел, резко
втягивая носом воздух. Всего пару мгновений он в состоянии, близком к шоку,
вглядывался в лицо Малфою, прежде чем его лицо вновь замкнулось в своем
отчуждении.

— Именно. И это ТЫ сделал меня таким, — в тон Драко тихо проговорил Гарри.

Услышав это, Малфой отшатнулся, пораженно ахнув.

— И это — твое оправдание? Всем учиненным тобой зверствам? Убийствам?..

— серые глаза распахнулись в неверии.

Гарри же лишь упрямо сложил руки на груди и поджал губы. Тем временем
Малфой, которого до костей пробрало осознанием, продолжал выплескивать
эмоциональный накал, зревший в нем все это долгое время:

— Мое желание не дать родному человеку умереть за решеткой для тебя было
единственным резоном все эти годы? — не обращая внимания на хмурящегося
Поттера, пытающегося снова оспорить его, Драко, слова, Малфой все говорил и
говорил, озвучивая самое наболевшее, о чем оба с момента встречи не
проронили ни слова. — Из-за этого ты даже не пытался бороться с тьмой,
сдавшись без боя и опускаясь глубже ада?!.. Потому как, что бы ты там ни
думал, в остальном я не врал тебе. Никогда, слышишь, Поттер?

Видя, как Гарри уже открыл было рот, чтобы возразить, Драко резко поднял
ладонь, останавливая его.

— Не надо. Я уже слышал все, что ты думаешь по этому поводу. Мы поставили

точку еще тогда, десять лет назад, и у меня нет сейчас никакого желания вновь
выслушивать все твои надуманные и беспочвенные обвинения. Твое право, во
что верить и с чем жить, — твердо сказал Драко и перевел дыхание.

Гарри смотрел на него, стиснув челюсти почти до скрипа и гневно раздувая

ноздри. Не обращая внимания на состояние Поттера, Драко сделал пару шагов
навстречу, тормозя в считанных дюймах от него.

— Но знаешь, что? — тихо сказал Малфой. — Если это — единственная причина,

которой ты себя оправдывал за всю эту грязь, — последнее слово Малфой
буквально выплюнул в лицо отшатнувшемуся аврору, — то ты просто жалок,
Гарри Поттер.

Сказав это, Малфой резко отвернулся и, крутнувшись на месте, аппарировал.

Зудящее ощущение, поселившееся в груди Гарри с момента появления в Англии
Малфоя, усилилось. Впервые Поттер задумался о том, возможно ли, что он
допустил ошибку?..

95/391
Глава 6

Прим.автора: меня просто поразило то, что уже второй человечек

написал стих к работе. Великолепные строки от Mary-Ann, как лучшее окончание
предыдущей главы и связующее с новой!

Ссылку на оригинал стиха привожу: https://ficbook.net/readfic/8209553

«Со мной»

Мне будет спокойней, если узнаю, что дальше не можешь идти.

И мысли-гиены вгрызаются в печень, боль подступает к груди.
Что хрипло кричишь в пустоту «довольно!» и лупишь ногами кровать.
Ты если сойдешь с ума от кошмаров, прошу тебя, дай мне знать!
Мне будет не жаль, поверь, я не дрогну, давно-уже-не-герой.
Что, снова сбегаешь? О, нет, не пытайся. Спускайся на дно со мной.
Сверли меня взглядом, скажи, что я жалок, ведь я утонул во тьме.
Я промолчу. Чёртов гений, ты прав! Я давно утонул.
В тебе.

На самом деле Драко аппарировал не так уж и далеко от того места, где оставил
опешившего Поттера наедине со своими мыслями. Мужчина оказался у входа в
магазин Вредилок и на несколько минут замер у двери, переводя дух. Немного
придя в себя, Драко уверенно толкнул дверь, входя в помещение. Все, что ему
сейчас было крайне необходимо, — лучший друг и порция чего покрепче.

— И что? Ты ему прямо вот так и сказал? — негромко воскликнул Блейз, спустя
примерно сорок минут.

Мужчины сидели в подсобке магазина, где с удобством расположившийся

Драко, попивая выпивку Забини-Уизли собственного настоя, эмоционально
расписал другу последние пару часов своей жизни, а на заданный вопрос лишь
угрюмо кивнул.

— А разве такой напор не станет помехой вашему плану? — недоуменно добавил

Блейз, делая глоток рубинового напитка.

— Да к черту план, Блейз! — тяжко выдохнул Малфой. — С Поттером и до этого

было непросто. А уж сейчас… Да и не особо уж на тот самый план можно
положиться, откровенно говоря. Очень уж все хлипко там, знаешь.

— Не знаю, — пожал плечами мулат. — Знал бы — возможно, дельный совет

даже дал. Но…

— Поттер может влезть в твои мысли — да, я знаю, — закатывая глаза,

пробормотал Драко. — И из-за этого мне еще горше. Вас с Панси откровенно не
хватает.

— Да уж, — Блейз плеснул им обоим еще, с удовольствием приникая к своему

бокалу. — Хотя знаешь, несложно догадаться об итоге данного плана. И, зная
нашу превосходную мозговитую стерву, могу также сделать вывод, что роль
твоя явно далека от того, чтобы демонстрировать Поттеру свои чувства, ведь
96/391
так?

— Блейз… — начал было Драко, устало прикрывая веки, но Забини-Уизли

приподнял ладонь, перебивая.

— Нет, погоди. Послушай, что скажу, — Блейз, отпив еще, прочистил горло.
— Возможно, наша мисс Всезнайка и придумала нечто из ряда вон, что, по всей
видимости, способно в итоге изменить нашего зарвавшегося аврора. Но я вот
что хочу сказать. Она мыслит ужасно однобоко, ведь она гриффиндорка,
понимаешь? Не может она предусмотреть абсолютно всех возможных решений и
реакции Поттера. Особенно когда дело касается отношений между
гриффиндорцем и слизеринцем. И вот тут я, пожалуй, смогу дать тебе дельный
совет, дружище. Из личного опыта, так сказать. Нападки, колкости, пикировки и
даже игнор — это все, безусловно, хорошо. Но только до поры до времени. Не
забывай, что Поттер, в первую очередь, пламенный лев. И вечный холод в его
отношении будет не так эффективен.

— Что ты хочешь этим сказать, Блейз? — нахмурившись, спросил Драко, залпом

осушая свой бокал.

— Все просто, приятель, — усмехнулся Блейз. — Котам нужна ласка. В

умеренных количествах. Даже в дозированных — чтоб еще больше не зарвались.
Но им жизненно необходимо знать, что их замечают, что к ним небезразличны.
Грейнжер, конечно, молодец в составлении всяких заковыристых многоходовок,
но и ты не забывай, кто ты есть. И действуй соответствующе — по ситуации,
гибко.

Драко скривил грустную ухмылку, приподнимая уголок губ, и, пожав плечами,

кивнул.

— Помни, что он полюбил тебя, в первую очередь, за то, какой ты есть. А не за

то, каким тебя хочет представить ему Грейнжер, — вкрадчиво проговорил
Забини-Уизли, внимательно вглядываясь в серые глаза друга и находя там
отблик понимания.

— Спасибо, — тихо пробормотал Драко, на миг легко дотронувшись до

предплечья мулата, выражая этим жестом свое признание.

Разговор с Блейзом значительно взбодрил Драко, облегчая ощущение камня,

давящего на сердце. Поэтому в лабораторию Министерства мужчина вошел уже
в приподнятом настроении, готовый к долгим исследованиям взятых образцов,
чему и планировал посвятить остаток дня.

И этот план полностью начал свое исполнение — Драко настолько зарылся в

исследования, что даже не заметил, как дверь в лабораторию отворилась,
пропуская посетителя в алой форме. А уж когда его резко окликнули, Малфой,
внимательно изучающий несколько отдельно взятых клеток под микроскопом,
даже подпрыгнул на месте от неожиданности. Отодвинувшись от аппарата и
развернувшись в кресле, Драко увидел стоящего перед ним Поттера. В руках у
мужчины были два пластиковых стаканчика кофе от Фортескью навынос.

— Как успехи, Малфой? — спросил Гарри, протягивая один стаканчик Драко.

97/391
— Кофе, Поттер? — Малфой переводил недоверчивый взгляд с лица аврора,
которое, по обыкновению, ничего толком не выражало, на протянутую руку с
пластиковым стаканом. — С чего вдруг?

— Не бойся, не отравлено, — хмыкнул Гарри, приподнимая уголки губ.

— Что ж, спасибо, — вежливо улыбнулся Драко, протягивая пальцы и беря

стакан.

На миг их пальцы соприкоснулись, и — будь проклято все на свете! — но Малфой

мог поклясться, что Гарри намеренно провел указательным пальцем по его
ладони напоследок, когда убирал руку. Драко почувствовал, как предательский
румянец окрасил щеки, и тут же отвел взгляд. Послышался легкий смешок.
Драко вновь резко перевел глаза на Поттера, переплетаясь с ним взглядом.

«Черт возьми-и-и!» — воскликнул про себя Драко. На мгновение, всего лишь на

мааааленькое такое мгновение ему показалось… Показалось, что глаза,
смотрящие сейчас на него из-за стекол бессменных очков, смотрят… с теплотой?
Всего на миг холодный аврор Поттер стал… ЕГО Гарри?..

Драко замер, тихо сглотнув набежавший ком. Даже такое мелкое подозрение —
почти мираж! — больно кольнуло надеждой по сердцу, впрочем, тут же
опровергая ее подкинутыми воспоминаниями глумливого монстра, коим еще с
утра показал себя Поттер, заставляя Драко ощетиниться, принимая оборонную
позицию.

— Надеюсь, ты не добавил сюда в виде допинга Веритасерум? После твоей

утренней выходки я уже ничему не удивлюсь, знаешь, — иронично протянул
Драко, поднося стаканчик поближе к носу и с удовольствием вдыхая дивный
аромат моккачино, от которого тут же невольно смежил веки.

«Мой любимый кофе», — с радостным удивлением подумал Драко. — «Неужели

он помнит такие мелочи?.. А может, он начинает оттаивать? Вспоминать?..»

Открыв глаза и посмотрев на Гарри, Драко тут же поджал губы. Лицо Поттера,
буквально секунды назад излучающее если не тепло, то как минимум шаткое
подобие дружелюбия, вновь наглухо закрылось. Гарри сжал губы в тонкую
линию, щеки его были едва втянуты, сигнализируя о попытке сдержать
накатившую бурю, а крылья носа едва заметно трепетали. Зеленые же глаза
снова взирали на Драко холодно и с долей ненависти.

«Нет… Все та же глыба льда…» — вздохнул мысленно Драко, все же делая

глоток. — «Просто показалось…»

— Зелья и гнусные подставы — скорее твоя фишка, Малфой, — холодным

голосом изрек Гарри. — Я узнаю нужную мне информацию и так. Рано или
поздно. А сейчас пей уже чертов кофе и просто забудь об этом эпизоде, будто
его не было.

«Да я еще больший идиот, чем был в восемнадцать! — бушевал про себя Гарри.
— И это спустя столько лет, да при опыте, да при силе!.. Позорище, прости меня
Мерлин!»

А ведь Гарри даже не помнил, как покупал этот чертов напиток!

98/391
Брел вдоль Косого переулка от лавки старого Эррола, задумчивый настолько,
что не видел перед собой дороги. Ведь все, что видели его глаза в тот момент —
это перекошенное от увиденного лицо Малфоя. И — а вот тут стоит проставить
особый акцент! — перекошено лицо Малфоя было вовсе не из-за страха перед
мощью Гарри. Нет. Восемнадцатилетний Драко его боялся. Сейчас же страха в
серых глазах не было и в помине. Этот Драко его просто презирал. И это… было
по-старому ново. Ну, знаете, как оно бывает? Когда ты, например, на вечеринке
старых друзей вспоминаешь эпизод из прошлого, который давным-давно уже
всеми забыт, но вот ты его вспомнил, и прогорклое чувство во рту появилось с
новой силой, хотя ситуация-то давнишняя. Вот так и тут. Казалось бы — тот же
человек и то же презрение. Вот только человек этот уже давно «другой», да и
презрение основано совсем на иных причинах. Что и было доказано все еще
звучащим в голове Поттера тихим голосом, словно бы эхом в пещере повторяя
обрывки фраз «в остальном никогда не лгал» и «ты жалок».

«Господи, неужели… я мог… и правда допустить ошибку?..»

Очень сложно было сейчас Поттеру объяснить самому себе то, что впервые
можно было идентифицировать, как «чувства».

Запутанность. Недоумение. Злость на Малфоя и его ядовитый язык! Что?.. Намек

на сожаление?..

«Серьезно, Поттер?!» — воскликнул сам про себя Гарри.

Он был так глубоко погружен в свои мысли, что осознание того, что он выходит
из ресторана Фортескью с ДВУМЯ стаканчиками кофе, один из который —
моккачино — любимый кофе Драко, ударил словно Ступефаем под дых.
И ведь очередная глупость, которую можно засчитать в личный список
сделанных глупостей и не только из-за чертова Малфоя, — то, что Гарри тупо
забил на факт своего поступка, совершенного на автомате и совершенно не
поддающегося какой-либо логике.

А прямо сейчас Гарри пожинал плоды своей «остаточной человечности», как он

уже успел окрестить про себя эту нелепейшую вспышку неудобных ему чувств.

«Надо же! Кофе ему купил, идиот!.. — Гарри уже даже не посмеивался —
смеялся про себя во всю мощь. Злобно. Чтобы в дальнейшем не вступать в ту же,
хм, пусть будет «лужу». — И это я о Малфое-то думал, что мог ошибиться на его
счет?! Жизнь, походу, никогда не устанет тыкать меня носом в одну и ту же
блондинистую гадость! Драко Малфой не менялся и не изменится никогда!..»

«Не уверен, но мне почему-то кажется, что я только что вновь умудрился что-то
испортить между нами. Что-то хрупкое… — думал про себя в свою очередь
Драко, пряча глухую тоску по теплоте из прошлого в своем взгляде от
пристального взгляда зеленых глаз напротив. — Мерлин! Да разве ж еще
осталось хоть что-то, что между нами еще не испорчено?!..»

Сладкий кофе тут же показался горьким, невзирая на шоколад. Драко повел

плечами, делая еще глоток и разворачиваясь обратно к микроскопу.

— Что ты здесь делаешь, Поттер? — копируя его холодный тон, осведомился

Малфой, снова вглядываясь на краткий миг в окошко аппарата и делая
99/391
некоторые пометки. — В то, что ты по мне соскучился и кофейком решил
побаловать, даже самый захудалый пикси на острове не поверит. Так какими
судьбами?

— Я курирую данное дело, если не забыл, — строго ответил позади него Поттер.
— Естественно, я посещаю в том числе и лабораторию. Так что, как ты понял, я
пришел узнать, есть ли какая-нибудь информация.

— Может быть, — словно бы отмахнулся от вопроса Драко, наклоняясь над

аппаратом и вглядываясь в окуляр.

— Я весь внимание, — Драко буквально почувствовал, как позади него набирала

обороты уже знакомая буря упрямства с долей негодования.

— Не уйдешь ведь, да? — тяжко вздохнул блондин, делая очередную пометку и

отпивая кофе.

— Надо же, какой ты проницательный! — протянул позади Поттер. Похоже, его

нисколько не волновало ни то, что он реально мешал работать, ни то, что
Малфой даже не соизволил развернуться к нему вновь, когда заговорил.

— О, брось, аврор, — фыркнул себе под нос Драко. — Тебе никогда не удавались
остроумные реплики во время пикировок.

— Ну куда уж мне до тебя, — парировал Гарри, усмехаясь.

«Надо же, — подумал про себя Драко, заново проводя процедуру «посмотреть-
выявить-отметить» с микроскопом. — Почти по-дружески болтаем. Какой
прогресс!»

— Так ты излагать новости думаешь? — не отставал Поттер.

— Мерлин, эта порция кофе слишком дорого мне обходится, — все же

разворачиваясь и возводя очи горе, протянул Драко. — Есть один фактор,
ставящий меня в тупик.

— И что это?

— Я прихожу к выводу, что, по всей видимости, экстракт некоего зелья над

деревней был именно распылен, а в его составе основным реактором и выступил
циан, — ответил Малфой, несколько раз с силой жмурясь, а после легонько
потирая глаза — от столь долгой работы с микроскопом даже глазницы,
казалось, болели.

— Не новость, — скучающе вздохнул Поттер, подхватывая со стола блокнот с

заметками блондина. — К этому мнению приходили и другие зельевары, до тебя.

— Однако они не обратили внимания на животные составляющие, — с долей

самодовольства хмыкнул Драко. — Вот, — он указал на определенную заметку
среди общих записей, и Гарри тут же перевел на нее взгляд, быстро пробегаясь
глазами, — видишь? Этого не было в старых отчетах.

— Не пойму, — Поттер нахмурил брови, вновь пробегаясь взглядом по строкам.

— Ты пишешь о частичках шерсти, а также о вытяжке яда медузы. Где ж ты
100/391
мохнатых медуз-то видел, Малфой?

— То есть, по-твоему, в зельях всегда может фигурировать лишь частичка

одного животного, — утвердительно проговорил Драко, усиленно подавляя
улыбку.

— Да пошел ты! — скривился Поттер, переворачивая страницу и вчитываясь.

— Ну, допустим. И чья шерсть?

— Камуфлори. Слышал о таких? — пропуская мимо ушей грубость, ответил

Драко, допивая кофе и тут же уничтожая взмахом палочки стаканчик. Завидев
на лице Поттера недоуменное выражение, он в который раз закатил глаза. — О,
Мерлин, Поттер, это ведь материал третьего курса, «Фантастические твари и
места их обитания», том 2! И как вас таких в авроры-то набирали?.. Ну что же,
вот тебе краткий экскурс в сферу волшебных существ. Камуфлори —
безобидные млекопитающие. Вымирающий вид. А вымирающий из-за того, что
именно их шерсть представляет наибольшую ценность для маг-браконьеров.
Ибо именно из шерсти этих дивных волшебных созданий изготавливаются
редчайшие и по сей день мантии-невидимки. Уж ты-то должен знать о таком,
как владелец одной из них.

— Благодарю за лекцию, Малфой, однако я уж очень сомневаюсь, что моя

мантия относится к одной из таковых, — начал было Поттер, но Драко его
перебил.

— О, прошу, избавь меня от пафосного монолога про Певереллов и Дары.

Наслушался уже в свое время! Речь сейчас вовсе не о том! — воскликнул
мужчина, отнимая свой блокнот у хмурого аврора и активно перелистывая в
самое начало, тыкая вновь на запись, на которую уже ранее указывал. — Вот,
Поттер! Вот где проблема! Зачем генерировать столько неустойчивых
компонентов между собой? Реакция ведь будет совершенно непредсказуемой!

— То есть? — Гарри прошел взад-вперед перед Малфоем, пытаясь воссоединить

всю информацию в голове и получить ясную картинку.

— То есть представь себе следующий набор только лишь первоначально

возможных полученных эффектов. Итак, что там у нас? Медуза? И ведь не
просто же медуза, нет. А Австралийская морская оса. Так что вот тебе, Поттер,
полный паралич. Да такой, что невозможно его снять практически ничем, кроме
как настойкой одного единственного зелья, состав которого, пожалуй, по
стоимости перевесит весь бюджет магической Британии.

Гарри, слушая его, все так же продолжал медленно расхаживать, хмурясь и

потирая виски.

— И это только одно ядовитое вещество. Ибо второе — тот самый циан, будь он
неладен!.. — всплеснул руками Драко. — А вот он, помимо общеизвестного
ядовитого вещества, в совокупности с животными частицами этой самой медузы
да в газообразном состоянии дает очень забавный эффект, о котором мало кто
знает. Такой себе эффект потери грави… Стоп.

Малфой так резко замолчал, что Гарри даже притормозил, с интересом

фокусируя взгляд на мужчине.

101/391
— Драко, что? — Поттер нахмурился больше, видя, как Малфой, очевидно,
приходя к какому-то выводу, медленно бледнеет.

— Поттер?.. — негромко пробормотал Драко, невидяще смотря перед собой. — А

когда, говоришь, обнаружили циан? Там же речь вроде о резком скачке
температуры шла?

— Ну да, — кивнул Гарри. — Тогда и впрямь было резкое похолодание, только я

пока не пойму, как это относится к делу.

Малфой резко подскочил, заметавшись по кабинету в поисках чего-то

определенного. И вот, спустя несколько минут и пары вывернутых ящиков,
Драко развернул на столе старый отчет — отчет Бэддока.

— Нападение было ночью… Резкое похолодание… Первый образец циана нашли

почти что в подвале… — бормотал под нос Драко, активно листая отчет.
— Поттер, все сходится! И это полный… просто полнейший… эпический…
пиздец!!!

— Да что ты нашел, ты можешь объяснить?! — вскричал Гарри, подходя ближе к

столу.

Малфой же медленно выдохнул, уверенно захлопывая старый отчет практически

перед носом у Гарри.

— Он тебе не нужен, — кивнул он на блокнот и устало повалился в кресло вновь.

— Я просто кое-что проверял.

— Малфой! — буквально прорычал Поттер, угрожающе нависая над ним.

— Дело в том, — не обращая абсолютно никакого внимания на этот угрожающий

рык, проговорил Драко, прикрывая глаза, — что в этом и крылась основная
проблема всех ваших поисков. Всех исследований зельеваров. Да, они могли
найти шерсть Камуфлори — и вы искали бы людей заклятьем обнаружения,
подумав о разновидности дезиллюминационного зелья. Можно было, найдя
частицы медузы, подумать о параличе, что, впрочем, не решало бы проблемы
самого факта пропажи людей, будь они хоть трижды парализованы. А все из-за
него. Из-за циана.

Малфой негромко и как-то с горечью, что ли, фыркнул, качая головой.

— Циан сам по себе — довольно сложный элемент. В газообразном состоянии его

невозможно отследить — настолько его формула сложна и многообразна в
применении в сфере зельеварения. А в сочетании с некоторыми удачно
подобранными реактивами циан нейтрализует возможность поиска практически
любым заклятьем. И еще, вкупе с частицами медузы — именно морской осы!
— он дает эффект полной потери гравитации, стоит лишь вдохнуть его. Ну и
самый важный компонент — Камуфлори. Исчезновение, Гарри. Полное
исчезновение. Блядь!..

— Не понимаю… — выдохнул Поттер, не сводя глаз с все еще жмурящегося

Драко.

— Я тоже не понял бы… Я сразу и не понял, ведь это слишком… слишком! Это
102/391
просто… но да, гениально, — продолжал говорить Драко.

— Малфой, ты несешь нелепицу. Говори по факту, мать твою! — прикрикнул от

нетерпения Гарри.

— Зелье точно распылили, — резко ответил Драко. — Из него осели лишь

незначительные животные частицы, которые могли быть в составе просто
неимоверного количества зелий, легальных и не очень. Так вот циан, который и
прояснил мне ситуацию, и то — внезапно и лишь сейчас, по воле случая!
— обнаружен быть не должен был и вовсе из-за присущих ему свойств, что
делало бы поиск просто невозможным! Его бы просто не обнаружили в
газообразном состоянии. Но вот — резкое похолодание — и он кристаллизуется в
прохладных сырых местах.

— И? — Гарри начинал терять всяко терпение. — Малфой, еще немного, и я буду

готов тебя придушить, если не расскажешь по-человечески!

— Да что же тут непонятного? — Драко с силой потер лицо, взглянув на Гарри.

— Они в буквальном смысле слова «исчезли», Поттер. Как и сказал старина
Эррол до того, как ты решил поджарить его мозги, — «эффект ПОЛНОГО
исчезновения». Они все в деревне. Жители. Витают где-то под потолками
комнат своих собственных домов. Парализованные, невидимые и наверняка
давно мертвые.

***

Мальчишка уверенно шел по проходу магической уличной книжной ярмарки,

выискивая глазами нужную палатку с материалами по зельям. Да, пожалуй,
новая книга по зельям его успокоит. А успокоиться надо было, ведь, как не раз
говорил отец, это недостойно поведения взрослого и воспитанного молодого
волшебника — открытая демонстрация своих эмоций. Тем более негативных,
наглядно демонстрирующих слабину и все болевые точки. Мальчик сделал
очередной глубокий вдох, а затем медленно выдохнул.

И вновь все из-за избитой темы выбора школы! Мать снова завела свою любимую
песню про обучение во Франции. Но ведь они уже давно все решили! Он будет
учиться в Хогвартсе, и точка!

Понадобился еще один глубокий вдох, и для этого мальчик даже ненадолго
притормозил. Ну как она не понимала!.. Это ведь ИХ с отцом школа! Их родина!
Их история! Ну зачем ему поступать в совершенно чужую его семье школу?..
Ведь он…

Внезапно звуки негромкой перебранки отвлекли его внимание. Мальчик с

интересом перевел взгляд на компанию, стоящую неподалеку от него, прямо за
ближайшей палаткой. Компания состояла сплошь из мальчишек, двое из
которых, явно постарше, дразнили щуплого на вид мальчишку отобранной, по
всей видимости, книжкой.

— Отдай мне мою книгу, Спаркс! — мальчишка был примерно его возраста, но по
росту явно уступал двум другим парням, поэтому сейчас то и дело подпрыгивал,
пытаясь вырвать собственность из рук негодяя, пока его товарищ ржал рядом,
передразнивая голос паренька. — Ну что вы вечно меня цепляете?..

103/391
Мальчик неизвестно чем цеплял внимание, вызывая желание помочь. Возможно,
тем, что не проявлял агрессии. Или тем, как выглядел — по-милому
растрепанным, хрупким, но при этом выдающим живой огонек твердого
характера, отражающийся в глубине нереальных зеленых глаз.

— А что ты сделаешь? А, заморыш? — смеялся недруг в ответ, поднимая руку с

книжкой еще выше над головой. — Папочке нажалуешься? Ах, да-а-а. Погоди-ка!
Твой родной отец тебя и знать не хочет!

Мальчик как-то разом поник, опуская руку и прекращая попытки вырвать книгу
из лап поганца.

— Вингардиум Левиосса! — «Борода Мерлина, у меня, наконец, вышло!!! Выкуси,

Тедди!» — ликовал про себя Скорпиус, держа повисшую в воздухе прямо над
макушкой негодника книжку. — Нехорошо обижать младших! Особенно —
говорить плохо о родителях! Это недостойно волшебника!

На него тут же уставились три пары глаз. Двое смотрели с негодованием и

толикой нервозности во взгляде, а третий — с затаенной надеждой.

— Ты кто такой? — воскликнул топтавшийся рядом с «главным негодяем»

товарищ, с опаской поглядывая на палочку в тонких пальцах Скорпа. — И откуда
у тебя палочка? Тебе вряд ли одиннадцать! Ты ее украл, что ли?!

— Не твое дело, откуда она у меня, — копируя тон отца, холодно произнес
Скорпиус, легко подмигнув при этом растрепанному мальчику. Тот широко
улыбнулся в ответ. — Но за свои проделки вы двое сейчас знатно получите!

И Скорп, взмахнув палочкой, сбросил заклинание, и книжка свалилась прямо на

макушку отвлекшегося поганца. Тот, вскрикнув, ухватился за голову, со злостью
уставившись на Скорпа.

— Да я тебе сейчас!.. — сделал он было пару шагов к Малфою, но тот

предупреждающе вскинул палочку.

— Рискни, — с ухмылкой выдал он. Мальчик гневно нахмурился. — Проваливайте

отсюда подобру-поздорову. Пока никто из взрослых не видел, как вы дразните
младшего! Ну?

— Пошли отсюда, — подхватывая товарища под руку, буркнул «второй поганец»,

и задаваки удалились, бросая на Скорпа через плечо злые взгляды.

— Придурки, — пробормотал Скорпиус, поднимая с мостовой забытую всеми

книжку и протягивая ее замершему мальчику. — Держи!

— С-спасибо, — улыбнулся уголками губ паренек, беря «страдалицу» и

прижимая ее к груди.

— И часто они тебя достают? — мягко улыбнулся ему Скорпиус.

— При любом удобном случае, — невесело хмыкнул мальчик. — Знают, что я не

буду никому жаловаться, вот и… Ну, в общем, ты все видел.

— А почему родителям не расскажешь? — недоумевающе выгнул бровь

104/391
Скорпиус, с интересом рассматривая собеседника. Было в нем что-то такое…
Что-то отдаленно знакомое, что ли. И глазищи эти…

— Ну… мама и Винс — публичные лица. Зачем им неприятности, — пожал

плечами мальчишка.

— А Винс — это твой?..

— Отчим, — вздохнул мальчик. — Да, знаю. Сейчас ты спросишь про отца, а

когда услышишь о нем, то начнется все, как всегда. Вечно одно и то же от всех
слышу… — закатил глаза паренек, крепче перехватывая книжку, будто она была
его броней.

— Ну… в таком случае я не буду о нем спрашивать, идет? — улыбнулся

Скорпиус. Ему непонятным образом нравился этот мальчишка. В нем сразу
чувствовалась родственная душа. И обижать или расстраивать его не хотелось.

— Ну… если ты услышишь мою фамилию, тебе и не придется о нем

спрашивать, — с грустной улыбкой ответил мальчик.

— Тогда давай просто познакомимся. Без фамилий, — дружелюбно проговорил

Скорп и протянул руку. — Скорпиус Гиперион.

— Альбус Северус, — улыбнувшись уже более радостно, мальчик протянул свою

руку и пожал ладошку Скорпа. — Еще раз спасибо, что помог. Кстати, а
действительно, откуда у тебя палочка взялась?

— А, — махнул рукой Скорпиус, — стащил у кузена. Мы вместе с Тедди — это как

раз и есть мой кузен, — матерью и ее другом приехали в Сидней провести
отпуск. Ему одиннадцать, и он в этом году поступает в Хогвартс. Я тоже туда
пойду, как время придет.

— Правда? — зеленые глаза загорелись. — Так, может быть, мы будем даже

вместе поступать, ведь и я пойду в эту же школу! Тебе сколько лет?

— Восемь, — ответил Скорпиус. — А тебе?

— Тоже, — кивнул Альбус. — Да, было бы здорово поступить вместе. Уже будет
хоть одно знакомое лицо, — мечтательно протянул он.

— А на какой факультет ты хочешь? — с интересом спросил Скорпиус.

— Умоляю, только не говори Пуффендуй!

Оба мальчишки громко рассмеялись.

— Нет уж! — посмеиваясь, ответил Альбус. — От меня ждут поступления на

Гриффиндор, ведь там учились мои родители, но…

— Ты хочешь на Слизерин, да? — бросив многозначительный взгляд на книжку с

нарисованным котлом, понимающе покивал Скорпиус. А словив непонимающий
взгляд распахнутых в удивлении глаз, пояснил: — Да, я тоже люблю зелья. И
тоже хочу на Слизерин. Мои-то предки как раз оттуда.

— Ты родом из Англии? — выдохнул Ал. Скорпиус важно кивнул. — Надо же! Как
105/391
тесен мир! Два англичанина встретились в Сиднее!

— А ты тут как? — склонил на бок голову Скорп.

— Да мама в филармонию притащила, — очередной раз закатил глаза мальчик.

Скорпиус ухмыльнулся.

— Ты просто никогда не слушал достойную классику, — весело протянул он.

— Ненавижу классику! — воскликнул Ал, на что Скорпиус рассмеялся.

— Мы явно подружимся, если будем учиться вместе! — сквозь смех проговорил

Скорп.

Альбус на это сперва широко улыбнулся, но спустя мгновение его глаза вновь
наполнились грустью.

— Эй, ты чего? — участливо спросил Скорпиус.

— Дело в отце, — вздохнул он. — Не думаю, что ты захочешь дружить со мной,

когда узнаешь, кто он.

— Ну так скажи мне и позволь самому решить, — уверенно проговорил

Скорпиус, дружелюбно потрепав мальчика по плечу.

— Моя фамилия Поттер. Гарри Поттер — мой отец.

***

Прим. Автора: Саунд к этой части главы — Мадонна «Frozen»

Ты видишь только, что хочешь сам,

Но мир не служит твоим лишь глазам.
Стал льдом ты. Твое сердце — камень.
Ты так закрыт в том, что сам нашел,
А гнев тебя ни к чему не привел.
Стал льдом ты. Твое сердце — камень.

Здесь ты виновных и не найдешь.

А я живу тем, чем ты живешь
Коль вновь исчезнешь — сердце разобьется.
Любовь вольна и хочет летать —
Не дай безумству ее сломать.
Стал льдом ты. Твое сердце — камень.

Позволь — лед растоплю.

Любовью оживлю.
И сердце застучит —
Только дай ключи…

— Нет, ну вот как, КАК, объясни мне, мы могли это упустить? — в который раз за
последние часа полтора как минимум воскликнул Рональд, в очередной раз
106/391
отвлекаясь от написания отчета, на этот раз заменяя постукивание ладонью по
столу яростным сотрясанием кулаками. — Ведь столько времени они были у нас
тупо под носом!..

— Уж скорее «над»… — угрюмо поправил Драко, внося информацию в свои

записи.

БУМ-М-М-Ц!!!

— Нет, ну черт подери! — психанул Малфой, отбрасывая перо. — Так ведь

невозможно работать!

БА-БАМ-М-М!!!

— О, поверь, это он только разогрелся! — с толикой горечи фыркнул Забини-

Уизли, после чего тяжело вздохнул. — Он всегда так, когда что-то происходит из
ряда вон, да под его носом…

— Нет, ну я, конечно, все понимаю, — потер переносицу Драко, смежив усталые

веки, — но ведь он делает это, не переставая, с самого момента нашего
возвращения в Министерство! За каким дементором разносить в пух и прах свой
кабинет, если это уже не поможет! Да и…

Раздавшийся особо громко звук, от которого, казалось, даже стены затряслись,

перебил Малфоя на полуслове, заставив сделать медленный выдох и скрипнуть
зубами.

— Ну все! Я больше не намерен это выслушивать! — Драко уверенно поднялся

из-за стола, обходя его и двигаясь по направлению к выходу.

— Сдурел? — мягко и как-то участливо спросил Рон. — Хочешь пасть смертью

храбрых, не дожив даже до середины плана?

— Да с такими темпами, Уизли, не то что от Аврората, — от всего Министерства

камня на камне не останется! — левитируя к себе мантию из гардероба,
произнес Драко. — Да и не сделает он мне ничего! И куда вообще смотрит
Робардс, допуская нечто подобное? Уже молчу про Шеклболта!..

— Вот для этого ты и здесь, — пожал плечами рыжий аврор. — Но, на твоем
месте, я бы дал ему выпустить пар. Что мы усвоили наверняка за эти годы, так
это то, что злой Поттер — бескомпромиссный, не слушающий никого и не
слышащий ничего Поттер. Проще… хм… перетерпеть бурю.

— Вот вы и терпите! — рявкнул Драко, у которого от последних суток голова не

то что болела, но готова была просто разлететься похлеще, чем от бомбарды.
— А с меня довольно!

С этими словами Малфой буквально вылетел из кабинета, яростно направляясь в

сторону исходящих ужасающе громких звуков.

— Кто знает, — негромко пробормотал себе под нос Рональд, вновь пододвигая к
себе отчет. — Может, у Малфоя что и выгорит, с таким-то настроем. При любом
раскладе, тишина не помешает, это уж точно!

107/391
Малфой же в это самое время на всех парах несся в кабинет «зазнавшегося
очкарика с мощью вулкана» (как про себя думал сам мужчина), прокручивая в
голове тысячу и один способ по укрощению бешеных идиотов. Сам же Драко был
при этом непередаваемо зол. И было из-за чего.

Сразу после того, как до Поттера дошел смысл открытия, которое совершил
Малфой, аврор доли секунды смотрел в серые глаза, будто надеясь на ошибку, а
не получив подтверждения последнего, кивнул, стиснул челюсти и ровным
шагом направился из лаборатории. Только лишь за ним закрылась дверь, Драко
услышал усиленный сонорусом рык: «Сдвиг по делу Ко. К немедленному
отбытию на место спецгруппам всех подразделений! Готовность двадцать
минут! И свяжитесь с Мунго — по всей вероятности, в деревне мы найдем только
останки».

Услышав последнюю фразу, на которой голос Поттера буквально скрипнул,

словно вилка по стеклу, Драко, не удержавшись, вздрогнул и сделал глубокий
медленный вдох. За дверью послышалась возня и топот многих ног. Драко же
выдохнул, концентрируясь на том, что сейчас ему явно предстоит, пожалуй,
долгая и изнурительная экскурсия в деревушку со всеми вытекающими, и
потянулся за палочкой, начиная подготавливать к выезду все необходимое.
Пятнадцатью минутами позднее он уже стоял, собранный, среди пары-тройки
дюжин специалистов разных направлений, перед которыми в паре шагов
впереди стоял Поттер, уверенным голосом извещая о плане и
последовательности действий. Выслушав Гарри, спецгруппы одна за одной
стали отбывать посредством портключей, подготовленных на случай крайней
необходимости. Когда посреди опустевшего офиса остались лишь они одни,
Поттер подошел к Драко, молчаливо притягивая к себе и коротко бросив что-то
вроде: «А ты — со мной», — резко крутнулся в аппарации, не дав Малфою
времени даже сформировать мысль о возражении, не то что в полной мере
возразить.

И вот они уже стоят посреди главной улицы Ко, среди все тех же спецгрупп. И
вот Поттер практически врывается в первый попавшийся дом, а следом за ним
несколько специалистов. И все они, действуя сплоченно, бросают одно за одним
заклятия в область потолка, но ничего не происходит.

— Да нет же! — выкрикивает Драко, прерывая их бессмысленные попытки.

— Циан! Вы их не обнаружите, я ведь говорил!

— Тогда как?.. — с каким-то то ли отчаянием, то ли крайней степенью

взвинченности, кричит Поттер.

— Никак, без нужного реактива… — негромко говорит Драко, опуская голову в

немом подтверждении своей беспомощности в данной ситуации. — Только
банально — на ощупь…

Гарри сглотнул тугой ком в горле и кивнул подчиненным. Несколько авроров

подняли заклинанием в воздух коллегу. Достигнув потолка и повиснув, будто
глупый гелиевый шар, мужчина медленно зашарил руками вокруг себя, подавая
коллегам знаки. Несколько минут его перемещали по всей комнате, пока рука
аврора не наткнулась на что-то невидимое. Тут же изменившийся в лице аврор
покрепче ухватил «нечто» обеими руками, и его так же плавно спустили вместе
с удерживаемой «ношей». По первому же обследованию на ощупь стало сразу
108/391
понятно, что это человек. Человек без пульса. Невидимый. И сто процентов
мертвый.

Та суматоха, которая тут же началась вокруг, была поистине невообразимой.

Поттер с каменным лицом послал патронуса Робардсу с коротким отчетом — и
буквально минуты спустя деревушка стала просто битком забита министерскими
специалистами, внеурочно подоспевшими на помощь спецгруппам. На месте же
были сформированы команды — некоторые поисковые, одна для работы с
прибывшими уже на тот момент колдомедиками и зельеварами, которые были
присланы для разработки состава реагента для распыления и обнаружения всех
«ненайденных», и еще одна — для работы с переправкой обезвоженных и
истощенных мертвых тел в магический морг…

Операция заняла оставшийся день и закончилась лишь к одиннадцати часам

вечера. Но и на этом работа, естественно, не была завершена. Предварительные
итоги долго и упорно обсуждались. Бы. Если бы не устойчивый грохот из
кабинета взбешенного Поттера, который по возвращении из деревушки
забаррикадировался у себя и, судя по звукам, решил разработать новое
разрушающее, помощнее той же Бомбарды Максима. Поэтому спецы разбрелись
по рабочим местам за изучения и отчеты, оставив любые обсуждения на утро по
распоряжению Робардса, который «сбежал» от грохота в кабинет Шеклболта с
предварительной сводкой.

И с тех самых пор чертов Поттер не умолк ни на секунду, доведя этим Драко
просто до белого каления! Малфой подлетел к только чудом не разлетевшейся
еще двери и резко дёрнул ручку на себя. И тут же пригнулся от летевшего в его
сторону предмета офисного обихода. Позади раздался треск — этот самый
предмет отлетел в дальний угол и остался тут же забыт.

— Какого черта ты тут вытворяешь?! — взревел Малфой, хлопая дверью позади

себя.

— Какого хера ты тут делаешь?! — прокричал ему в ответ красный от гнева

Поттер, занося руку с очередным предметом («Господи, это что, колдо золотого
трио времен Хога в рамочке?..») и запуская в сторону стены, куда следом
полетел выпущенный из ладони огненный шар, превращая звук разбивающейся
рамки в немалый грохот. — Убирайся прочь! Твоя миссия подошла к концу!
— очередной элемент офиса и очередной горящий шар летит в стену, а Поттер
продолжает кричать, не глядя на зло пыхтящего недалеко от него Малфоя.
— Убирайся в свою Францию! Твои услуги более не имеют смысла!..

Голос Поттера надрывается, и в стену тут же несется шар, много больший, чем
ранее были пущены, издавая звук разрыва снаряда.

«Кто проектировал этот кабинет? Нужно его в Мэнор пригласить на ремонт…» —

отстраненно подумал Малфой, не прекращая стискивать кулаки от набившего
оскомину шума.

Вот только этого короткого промежутка, отпущенного на наблюдения за

Поттером, вполне хватило, чтобы поумерить его праведный гнев. Как бы Гарри
ни форсил своей нажитой отстраненностью, своей такой прямо из себя
холодностью, но… Вот прямо сейчас даже из-под десятилетнего напускного
марева заполнившей его тьмы выглядывал он истинный — человек, неспособный
спокойно относиться к массовой мучительной смерти невинных. Тем паче —
109/391
когда все они были негласно приписаны под его опеку. Как того самого монстра,
охраняющего остров. Как бы дико это все ни звучало. И срывающийся голос
Поттера это подтверждал.

В стену летели шар за шаром, пробивая бетон практически до арматурного

каркаса, оставляя стену практически только лишь на магическую защиту.
Поттер, метая свои огненные «снаряды», тяжело дышал, глядя перед собой
безумным взглядом. Он очередной раз занес было руку для очередного броска,
как почувствовал, что его кисть мягко перехватили.

— Гарри… не надо, — негромко проговорил Малфой, несильно сжимая пальцы

на пульсирующем от напряжения запястье и отводя его руку. Поттер резко
вырвал свою ладонь, погашая зарождающийся огонь, и, отойдя к покосившемуся
столу, тяжело оперся на него обеими ладонями, сгорбившись.

— Столько людей… Простых жителей… — прорычал он.

Его тело вздрагивало, будто он был подключен к источнику высокого

напряжения. Побелевшие пальцы сжимали столешницу фактически до хруста
последней.

— При всей моей магии! Да у меня под носом!.. — а вот это уже было сказано
довольно тихо по сравнению с криками, звучавшими какие-то минуты назад.

Драко с затаенным сожалением взирал на напряженную спину. Понимание того,

что все же Поттер никогда не перестанет быть Поттером, будь он хоть тысячу
раз темным, и радовало, и огорчало одновременно в данной ситуации, а участие
и желание помочь подтолкнуло вперед, заставляя положить руку на
напряженное плечо и легко сжать в знак поддержки.

Но Поттер резко выпрямился от этого простого жеста, тут же сбрасывая его

ладонь и перехватывая ее у основания.

— Даже не пытайся сейчас играть в свои игры, Малфой, — утробно рыкнул

Гарри. — Я хорошо усвоил цену твоего дружелюбия и с прошлого раза. И если бы
сам не был уверен в обратном на все сто, поверь, ты был бы первым в списке
подозреваемых в этом гнусном массовом убийстве!

Драко сглотнул набежавшую тут же горечь, но спокойно выдержал взгляд

пылающих огнем зеленых глаз, не вырывая руки и не меняясь в лице. Однако
природный упрямый характер, больно задетый, все же сразу проявил себя,
заставляя его, саркастично усмехнувшись, произнести:

— Поздравляю с отличной памятью, Поттер! Однако, право же, для такого

собранного и холодного, коим ты себя тут всем демонстрируешь денно и нощно,
ты слишком сильно психуешь. Даже принимаешь близко к сердцу, я б сказал.
Можно даже ненароком подумать, что тебе не все равно, — Драко с вызовом
посмотрел Гарри в глаза и, чуть склонив голову вперед, будто бы делился
секретом, негромко добавил: — Или это я на тебя так влияю?

Поттер коротко вдохнул и, сузив глаза, склонил голову на бок, какое-то время
задумчиво рассматривая его лицо. Будто не мог решить для себя какую-то давно
мучившую его дилемму. Минуты шли, но зеленые глаза и не думали переводить
взгляд с лица Малфоя, заставляя того внутренне сжаться, но также стойко
110/391
продолжать держать этот взгляд. Наконец, Гарри медленно, один за одним,
разжал пальцы на его запястье, выпуская руку Драко, и так же медленно
подался вперед.

— Возможно, — негромко проговорил он. — Но этот же вопрос относится и к

тебе. Равно как и то, что и тебе, возможно, далеко не все равно.

Вдруг ладонь Поттера, подошедшего совсем уж близко, легла на грудь Драко,

будто бы поправляя галстук. Гарри скосил взгляд на эту деталь гардероба,
только чтобы тут же перевести его выше, на миг задерживаясь на губах, и снова
пересекаясь со взглядом Драко, который весь разом замер, пытаясь сохранить
нейтральное выражение лица, хотя сердце его просто выплясывало канкан,
норовя проломить грудную клетку и впрыгнуть в протянутую, обжигающую
сквозь слой одежды, горячую ладонь Поттера.

— И, должен признать, это ставит меня в тупик, — тихо проговорил Гарри, делая
еще шаг, сокращая расстояние между их лицами до опасного минимума.

«Держаться! Просто держаться!..» — в легкой панике скандировал про себя

Малфой, не выдерживая градуса напряжения и облизывая быстрым движением
языка вмиг пересохшие губы, что тут же проследили внимательные зеленые
глаза.

— Ну так? — выдохнул Поттер, снова едва склоняя голову. — Что ты скажешь

мне, Малфой?

«О, Мерлин и Моргана, дайте сил!» — воскликнул про себя Драко. Занятно было
думать о том, что еще пару таких раз — и этот призыв станет его топовым.

— Не знаю, что у тебя на уме, Поттер, и что конкретно ты сейчас имеешь в виду,
но если это именно то, о чем я подумал, то спешу огорчить — ну, или
обрадовать, тут уж решать тебе, как к этому отнестись. В любом случае, я
воспринимаю тебя не более, чем временного коллегу и горькую ошибку
прошлого, которую давно забыл.

Поттер же на это как-то хищно улыбнулся и подался еще ближе, выдыхая почти
в самые губы Драко, вызывая немыслимое желание вновь облизнуть их.

— Забыл, значит? — теплые пальцы сильнее впиваются в грудь Малфоя,

заставляя подавить рвущийся вздох. — Тогда что же твое сердце лупит по
ребрам, как у загнанного зайца?

Проговорив это на выдохе, Поттер хмыкнул и отошел, отворачиваясь и склоняясь

над разбросанными на столе бумагами.

«Я, блять, просто рехнусь с такими темпами!..» — воскликнул про себя Драко,
делая медленный и глубокий вдох и такой же долгий выдох.

— Рад, что ты все же обуздал свою ярость, — постарался сказать он как можно
ровнее. — Можно, наконец, спокойно поработать!

И Драко, стараясь вести себя как ни в чем не бывало, прошествовал к двери. Уже
у выхода его нагнал вопрос Поттера.

111/391
— Малфой, — Гарри окинул его взглядом с ног до головы снова, будто изучая
(«Это уже начинает надоедать!» — подумал Драко). — Есть ли у тебя способы,
возможно, артефакты какие, позволяющие определить, как давно было
использовано зелье? Возможно, появятся также идеи, зачем это вообще кому-то
понадобилось — истреблять целую деревню.

— Окей, я посмотрю, чем могу помочь, — Драко не сдержал дрогнувшей на

уголках губ улыбки.

Этот вопрос из уст Поттера прозвучал как прямое подтверждение того, что
Драко не гонят обратно во Францию взашей и он еще тут нужен.

«А вот это уже дает надежду! О, мое бедное сердце…» — бормотал мысленно
Драко, поворачивая ручку на двери. Он уже отвернулся, когда Поттер снова
позвал его.

— И Малфой, — с улыбкой на губах сказал Гарри. — Я все еще слежу за тобой.

112/391
Глава 7

Саунд к главе — Linkin Park «Burning in the skies»

Я жег костры, но из умерших лесов,

Горела в небе невиновных кровь.
Наполнил кубок мне опять морской прилив,
Но тут же в грязи океан его излил.
Нет…

Я плаваю в дыму
Мостов, что вечно жгу,
Не говори «прости»,
Теряю, что не заслужил,
Что не заслужил.

Дух захватило, ведь небосвод вдруг пал,

Ты вновь исчез, ну, а шторм все бушевал.
И вот в конце разделили нас с тобой,
Как сердца камеры, давшие вдруг сбой.
Нет…

В останках все храню

Мостов, что вечно жгу,
Не говори «прости»,
Теряю, что не заслужил,
Что не заслужил.

Себя лишь я виню,

Мосты я вечно жгу,
Не говори «прости»,
Теряю, что не заслужил,
Что не заслужил.

Я жег костры, но из умерших лесов,

В небесах горела невиновных кровь.

Гарри который час уже сидел перед камином, бездумно смотря на пламя.
Рабочий день уже давно был закончен, но Поттер и под Авадой не смог бы с
уверенностью сказать, во сколько же он вернулся на Гриммо, сколько времени
вот так просидел, сколько виски уже выпил. Да и неважно все это было сейчас.
Голову его занимали многие мысли. Одна из них, пожалуй, самая прогоркло-
тяжелая, набившая приличную оскомину — как же круто он облажался.

Облажался, начиная от до сих пор не пойманных беглых Пожирателей и

заканчивая… да. Все тем же Малфоем.

Мерлин, ну почему? Почему все в его чертовой жизни так или иначе вращается
вокруг блондинистого засранца?!

Даже его фиаско в раскрытии дела Ко. У него под носом совершили столь
грандиозную акцию массового истребления жителей деревушки. Он же за две
113/391
чертовых недели совершенно ни черта не нарыл. Снова же, у него под носом да
против его прямого волеизъявления в Британию призвали Малфоя. И — только
подумать! Малфой дал делу ход за каких-то несколько дней!..

А уж если отбросить все личное и думать здраво, не запрети Гарри выдавать

Малфою портключ, будь Драко на острове, возможно, у жителей Ко был бы
шанс…

Перед глазами тут же возникли образы иссушенных тел мужчин, женщин, детей
и стариков, вынужденных день за днем медленно и мучительно умирать от
голода и жажды в своих собственных домах, сплошняком переполненных
аврорами и специалистами разного уровня. Наблюдать за подмогой, которая вот
она, лишь руку протянуть… Вот только из-за паралича…

Поттер сделал слишком большой глоток виски, не рассчитав, подавившись и

закашлявшись. Утирая рот тыльной стороной ладони, мужчина думал о том, что
его подавляемая принятой тьмой боль и взращенная гордыня стали основной
причиной всех этих смертей. Одним словом, трагедию в Ко Гарри Поттер считал
своим личным и полным провалом.

Не добавлял душевного равновесия и чертов Малфой. Да, снова Малфой, чтоб

его!.. Везде и всегда. Гарри глухо рассмеялся, откинув голову на диванную
спинку. Шла последняя неделя августа: четвертая с момента происшествия в Ко,
вторая — с возвращения Драко в Англию. Ничтожное время, казалось бы. Ну вот
что может поменяться за столь короткий период? Но менялось все. Надвигалось
лавиной, сметая привычный, устоявшийся образ жизни. Гарри и тут не смог бы с
уверенностью заявить, однако он придерживался мнения, что не реагировал бы
и вполовину так остро на всю эту канитель с Ко, если бы не все тот же Малфой,
так нежданно ворвавшийся в его жизнь вновь.

Гаденыш будто давил на незримые рычаги в его, Гарри, темной душе. Давил
уверенно и упорно, выводя из подкорки то, что так усиленно пряталось,
подавлялось, отодвигалось на задворки сознания. И делал он это просто
виртуозно, вновь играя эмоциями Поттера, будто умелый циркач жонглировал
шарами для неумолимой публики. Ставил своим поведением просто в тупик,
заставляя против воли метаться между остро бьющим наотмашь пониманием
возможной ошибки в поспешно сделанных выводах десяток лет назад и полным
убеждением в том, что эти самые выводы были сделаны на все сто процентов
правильно.

О, сколько раз на протяжении этой недели Гарри ловил на себе

многозначительные взгляды серых глаз! Сколько раз во время обсуждения
версий в кабинете или лаборатории Малфой одаривал Поттера, казалось бы,
ничего не значащими фразами, типа «не зацикливайся!», «здесь нет твоей
вины», «все будет хорошо», «мы обязательно их найдем» и прочее подобное. И
все их можно было бы списать на простое проявление вежливости и такта, если
бы не сопровождающие эти самые фразы едва ощутимые касания — ладонью к
предплечью, похлопывание по плечу, на секунду накрыть ладонью сжатый в
гневе кулак или «дружеский» тычок по ребра под аккомпанемент легкой шутке.
Касания, ставшие слишком частыми для простого совпадения. Касания и фразы,
после которых тут же, контрастом, шел поток сарказма и холодного презрения.

Но больше этих чертовых фраз поддержки и легких касаний ставили в полное

непонимание те самые многозначительные взгляды. В один миг могло
114/391
показаться, будто Малфой своим взглядом пытается дыру в Гарри прожечь —
столько пламени отражало серебро его глаз. Столько вызова и желания,
подчеркнуто выделяемого в тех же пересохших губах, которые Драко быстрым
движением языка так вызывающе облизывал. Столько нервного напряжения,
незримым потоком отдающего в дерганых движениях его тела, в том, как он
резко мотает головой, будто сбрасывая наваждение. В том, как на миг жмурит
глаза, как-то беспомощно и глухо вздыхая. Только чтобы в следующий миг
нацепить отстраненную маску недовольства и, показательно взяв под локоть
уже замылившего глаз Бэддока (аналог Карты Мародеров у поганца, что ли?
Иначе как объяснить его вечное появление именно в те моменты, когда они с
Малфоем были одни?!), удалиться, сухо кивая на прощание.

Гарри был сконфужен, ощущал смятение, замешательство, в некоторой степени

даже был обескуражен. Он, определенно, не мог понять, что двигало чертовым
Малфоем? Что заставляло вытворять все эти вещи?! Поттер с радостью бы
списал все на свое нервное напряжение из-за дела Ко, вследствие чего мог
видеть то, чего нет. Однако это самое «то» происходило уж слишком часто. Уж
слишком очевидным открывался факт того, что с ним снова пытаются играть. И
это выводило из себя, да. Но ровно настолько, насколько ставило в тупик
непониманием исходной цели самой игры.

Но самым ужасным оказалось не это. И даже не провальное дело Ко, сколько бы

Поттер ни пытался списать все именно на него. Сейчас, глотая ядреную
жидкость из горла, с силой жмуря глаза, Гарри осознал ту самую истину,
которую гнал от себя старой метлой как можно дальше все это время. Против
его воли, несмотря на бушующее в жилах темное пламя сил, несмотря на
холодность за все эти годы, из глубин его сознания прорывалось то, от чего он
все это время так упорно бежал. Его застарелая боль. И пусть пока она
отдавалась лишь недалекими всполохами, спутать ее было определенно не с
чем. Она разила отголосками каждый раз, когда проклятый Малфой «вот так»
смотрел на него. Каждый чертов раз, когда бледные пальцы смыкались на
предплечье Бэддока, облаченном в алую мантию. Каждый раз ощущалось
уколом по заиндевевшему сердцу, когда эти же бледные пальцы замирали на
его собственном плече.

Поттер злился. Ежедневно громил кабинет или гостиную. Сам для себя искал
оправдание тому, почему просто не вышвырнет блондинистую занозу обратно во
Францию или почему с головы Бэддока все еще не упало и волоса, — и не
находил. Как и не находил объяснений тому, почему же, черт подери, он вообще
так реагирует на давно забытую, закрытую на семь замков с черной печатью
поверх «историю». Но если первое Гарри кое-как списал на все еще
продолжающуюся активную работу по поиску и анализу информации о
преступниках и их средствах и мотивах, где Драко был скорее в помощь, нежели
в обузу, то вот второе… Второе его просто медленно сводило с ума.

Так, даже извечный разгром всего, что еще можно разбить, перестал приносить
пусть и временное, но облегчение. Не дарил успокоения и алкоголь, напротив,
вгоняя в тяжелые раздумья, заставляя из раза в раз анализировать внезапный
наплыв столь неудобных… да что там!.. НЕУМЕСТНЫХ в принципе чувств. И
поскольку пока в Англии все еще преспокойно разгуливала шайка преступников,
отправившая на тот свет целую деревушку, его, Гарри, излюбленное средство
по выгону негатива — визиты на материк с бессменной целью — также было
временно недоступно. А значит, все, что оставалось, это…

115/391
— Клэр!

***

Драко брел по пустынному коридору Аврората в кабинет Поттера. Рабочий день

давно закончился, уставшие за неделю авроры в преддверии общего пятничного
собрания поразбежались по домам, не проявляя желания задерживаться перед
надвигающимся выносом мозга от Главы с утра пораньше. Драко надеялся, что
трудоголик-Поттер, в отличие от коллег, все еще находился на рабочем месте.
Малфой уже вдоль и поперек изучил отчеты, выданные ему Поттером ранее, и
именно с целью вернуть документы аврору по его изначальному требованию
шел сейчас в его кабинет. Да и некоторую информацию хотелось бы быстро
обсудить перед совещанием.

К его сожалению, офис был пуст. Драко устало вздохнул. Возвращаться в

лабораторию не хотелось, да и Рональд уже давно отправился в Нору, а таскать
с собой тяжелую кипу бумаг туда-обратно в мэнор Драко также не горел
желанием.

«А что, если?..» — голову посетила простая мысль тупо метнуться на Гриммо, в

который у Драко оставался доступ. И хоть посещение этого дома стояло
последним в списке желаний на выполнение у Драко, это неожиданно
показалось мужчине лучше, чем все остальные варианты.

Уверенно развернувшись, Малфой зашагал к лифтам. Двигаясь в сторону

Атриума к каминам, Драко размышлял о том, как проходит исполнение плана
Грейнжер. При мысли о молодой женщине Драко не сдержался и поморщился.
Та, словно цербер, требовала отчета с малейшими деталями, будто то, сколько
раз они с Поттером обменялись фразами и что именно сказали друг другу, да с
какой интонацией, в корне меняло дело!.. И хоть Грейнжер и требовала не
отходить от плана и демонстрировать «Драко а-ля Хогвартс», Малфой,
прислушавшись к совету Блейза, старался держать золотую середину, в душе
соглашаясь с другом, что пренебрежение и вечный холодный настрой ни к чему
в итоге, кроме самого плохого в важнейшей части их плана, не приведет. Скорее
наоборот, на этом «плохом» все в итоге и завершится, так и не сподвигнув
Поттера одуматься и принять помощь.

Да и вообще, по прошествии этих двух недель Драко не заметил особых сдвигов

ни в настроении, ни в поведении Гарри. Так, если поначалу тот реагировал более
остро, проявляя агрессию, демонстрируя силу и власть, то после сдвига в Ко
будто бы закрылся и вовсе. И все, чего Драко в итоге добился, — лишь
недоуменных взглядов в ответ на свои. Лишь затаенного гнева в глубине
зеленых глаз на показушный флирт с Малкольмом — и тот, казалось, вызван
скорее уж раздражением, нежели ревностью. А уж когда Драко набирался
смелости для незначительных безобидных касаний, Поттер и вовсе дергался,
будто черт от ладана, тут же стряхивая его руку, пренебрежительно при этом
морщась.

Последнее вызывало у Малфоя и вовсе когнитивный диссонанс. Драко не знал,

что и думать, ведь все до того же обнаружения жителей Ко Поттер сам шел на
контакт, пусть и с целью оскорбить воспоминанием (как с первым посещением
Гриммо) или унизить ощущением (как его действия в лифте). А уж чего стоил
тот его непонятный вопрос в кабинете сразу после того, как Драко попытался
угомонить бушующий гневный вихрь по возвращении из деревушки!..
116/391
Но вот, буквально на следующий же день Драко увидел собранного и
отстраненного, как и ранее, Поттера. Вот только этот Поттер, казалось,
применил «Нокс» к любым чувствам в принципе. Даже к гневу и раздражению,
избегая любых контактов. Драко буквально из кожи вон лез, пытаясь вывести
его хотя бы на перепалку, но этот Поттер только метал горящие взгляды да
скрипел зубами, с силой сжимая кулаки, но не более того. Создавалось
ощущение, что он погрузился глубоко в себя, походя теперь на спящий древний
вулкан — такой же мощный, такой же опасный, того и гляди рванет. И что еще
делать с таким Поттером, Драко понятия не имел. Действовал наобум, как ему
диктовали Грейнжер и внутреннее интуитивное наитие.

Драко так погрузился в свои мысли, что, внезапно обнаружив себя уже стоящим
возле камина с горстью пороху в ладони, с удивлением тряхнул головой,
возвращая ясность мыслям, и уверенно ступил вперед.

Очутившись на Гриммо, Малфой аккуратно вышел из камина, внимательно

осматривая гостиную. Комната была пуста. Серые глаза сами собой вновь
мазнули по «стене», и Драко, поежившись, тут же отвел взгляд. Прислушавшись,
мужчина сделал вывод, что хозяин дома, по всей видимости, находится наверху
либо же отсутствует вовсе. Позвав на пробу Поттера несколько раз, Драко
решил не оставлять документы на самом видном месте в гостиной («мало ли, кто
тут бродит по разрешению хозяина»), но отнести их в библиотеку, оставив Гарри
записку о своем визите на случай, если не обнаружит того сам.

Кивнув своим мыслям, Малфой двинулся в сторону лестниц. Уже поднимаясь на

второй этаж, Драко услышал какую-то возню со стороны своей бывшей комнаты,
располагающейся ближе к началу коридора. Подумав, что, возможно, Поттер
там, Драко свернул в сторону комнаты, останавливаясь напротив двери, и с
легкостью потянул на себя незапертую дверь.

Картина, представшая перед глазами, отпечаталась на сетчатке в секунду. Вмиг

онемевшие пальцы разжались, и на пол посыпалась стопка бумаг, усеивая пол.
Драко широко распахнул глаза, шумно втянув носом воздух, привлекая к себе
этим внимание. Только когда скрип старой блэковской кровати на миг
прекратился, Малфой на задворках сознания отметил, как сильно этот звук
лупил в тот момент по его перепонкам. Перемещая взгляд с замершего в
вывернутой нелепой позе паренька, отмечая при этом расширенные до
невозможности зрачки, будто их обладатель находился под действием
наркотика (хотя, пожалуй, так и было, судя по отсутствию криков и пятнам
крови везде, куда доставал обзор), на его партнера, пристроившегося позади и
теперь также безмолвно замершего и взиравшего в ответ, Драко гулко сглотнул
заполнившую рот кислоту. Прошли жалкие доли секунды, прежде чем Поттер,
не отводя взгляда, возобновил движения — рваные, жесткие, явно причиняющие
боль и страдания. А его взгляд бросал вызов, не отпуская, жаля в самое,
замершее в ужасе, сердце. Будто только присутствия именно зрителя в лице
Драко ему не хватало для достижения экстаза, — иначе не объяснить того, как
Поттер сорвался в атакующие резкие толчки, выбивая из горла своей жертвы
усталый скулеж, при этом сам, дыша загнанно и то и дело облизывая припухшие
сухие губы, спустя всего минуту после появления наблюдателя прикрыл
наполовину веки, срываясь в оргазм и не отводя горящего взгляда с бледного
лица напротив. Минуту, длившуюся для Драко вечность…

Раздавшийся всхлип облегчения, вырвавшийся из груди истерзанного парня,

117/391
будто заставил Драко очнуться. Вздрогнув всем телом, Малфой безумным
взглядом снова обвел обстановку в комнате, задерживаясь на покрасневшем
лице Поттера, ничуть не смущающегося ни шлюхи под ним, ни крови вокруг, ни
застигшего его врасплох Драко, и тут же, развернувшись на каблуках, стремглав
бросился вниз к камину, к чертям забывая про разбросанные на полу в коридоре
отчеты.

И, конечно же, он не видел того, как зеленые глаза медленно закрылись в

молчаливом поражении, ведь их обладатель мог врать всем, да и себе самому,
сколько угодно, но истина оставалась проста и неизменна. Пусть он пока и не
отдавал себе в этом отчета, но… Гарри было жаль.

***

Настенные часы едва показали восемь вечера, оповестив об этом мерными

ударами жителей Норы. По всему нижнему этажу уже вовсю витал аромат
медальонов из индейки и тушеных овощей. Перебирая пятерней рыжие кудри,
еще влажные после душа, Рон, насвистывая, ступил на кухню. Блейз
предсказуемо обнаружился у плиты, неспешно помешивая овощи в сковороде.
Рон, улыбнувшись, подошел к мужу и мягко прижался сзади, оплетая его
кольцом рук и утыкаясь тому носом куда-то в загривок. Готовящий Блейз был
его личным фетишем. В такие минуты он чувствовал себя самым счастливым
мужчиной на земле. Блейз тихо хмыкнул, не прерывая своего занятия.

— Мерлином клянусь, если бы не твоя нерадивая подруга, оставившая нас

няньками на вечер, я бы уже утащил тебя в спальню… — негромко выдохнул в
ухо мужа Рон, на миг едва уловимо сомкнув зубы на мочке, от чего Блейз тут же
вздрогнул и повел плечом, отгоняя, однако мурашки на смуглой шее сказали все
за него. Заметив это, Рон, фыркнув, продолжил нашептывать: — А если бы не
бесенята в соседней комнате, я бы нагнул тебя прямо здесь и сейчас.

Блейз, глухо выдохнув, мелко задрожал, все-таки прекращая помешивать

готовящееся блюдо и откидываясь головой на плечо мужа. Рон же все не
унимался, шепча развратно и с придыханием, касаясь ушной раковины губами:

— Ты бы из последних сил сдерживал крики и стоны, пока бы я вколачивал тебя

в эту чертову столешницу. И все, что бы тебе оставалось, — кусать собственный
кулак, пока я выбиваю из тебя дух… — закончил Рон, переходя легкими
поцелуями на шею и засасывая кожу на ней.

Блейз тихо всхлипнул, переступил с ноги на ногу в стремлении сбросить

возникший в паху сладкий зуд и тут же почувствовал упирающуюся в ягодицы
эрекцию Рона.

— Каждый раз поражаюсь тому, насколько ты развратился за эти годы,

любимый, — хрипло проговорил Блейз. — Однако угомони своих пошлых
фестралов. В конце концов, в доме дети. И кстати, где они сейчас?

— В гостиной рисуют, — продолжая нацеловывать шею мужа, ответил Рон.

— Побыстрее бы Панс закончила со своим чертовым сюрпризом. Ну право же,
неужели она действительно верит, что может удивить своим ужином в виде
подарка на годовщину? Это Джорджа-то?!

— Не будь задницей, — тихо засмеялся Блейз и вновь повел плечом, однако с

118/391
тем же успехом — ровно нулевым. Рон лишь фыркнул в изгиб его шеи, не
отрываясь от нее.

— Окей, — тихий смешок. — Трудно ею быть, когда думаешь совсем о другой

заднице.

После этих слов Блейз почувствовал, как муж повел бедрами, дразняще
потираясь о его ягодицы напряженным членом.

— Ну хватит, Рон! — вышло у Блейза совсем не так грозно, как планировалось.

Скорее даже жалобно. — В конце концов, вспомни о том, что скоро должен
подойти Драко. Ну и эта твоя…

На последних словах плечи под ладонями Рона напряглись. Тот тяжко вздохнул,
закатывая глаза.

— Господи, Блейз, ну когда ты угомонишься? — Рон выпустил из объятий мужа,

мягко разворачивая его к себе и вглядываясь в поникшее лицо. — Ты ведь
знаешь, что…

— …так надо, потому что Поттер, потому что Драко, потому что люди…
— вздохнув, закончил за него Блейз. — Да знать-то я знаю. Но от этого она бесит
меня не меньше, чем…

— Всегда? — закончил фразу Рон, улыбнувшись и звонко чмокнув мужа в щеку.

Блейз отмахнулся и попытался вновь развернуться к плите. Рон вздохнул.

— Проехали, — угрюмо поставил «точку» Блейз, тут же переводя тему. — Во

сколько должен быть Драко?

— По идее, в ближайшие полчаса, — завернутая тема подпортила настрой и

Рону. Окончательно разорвав объятия, мужчина отодвинулся, просто замирая
рядом. — Когда я уходил, он еще ковырялся в отчетах. Но думаю, что слишком
уж засиживаться он не будет, так что…

— Дядя Блейз! Дядя Рон! — на кухню ворвалось два маленьких огненных вихря,
вопя тонкими голосами. — Там дядя Драко пришел!

Развернувшись к детям, мужчины улыбнулись.

— Здорово! — кивнул Рон, присаживаясь рядом с Кейси и поправляя девочке

растрепавшуюся челку. — Но почему же вы оставили гостя одного?

— Так он с нами даже не поздоровался, — насупившись, изрек Фред, сложив

ручонки на груди. — Пронесся мимо нас в сад, как угорелый, и все.

Рон с Блейзом быстро переглянулись.

— Кейси, Фредди, есть партийное задание! — доверчиво заговорил все еще

сидящий на корточках Рон, отмечая, что муж потушил плиту и накрыл крышкой
сковороду. — Вам можно доверить его?

— Конечно, дядя Рон! — воскликнули в унисон два тоненьких голоса. Глаза у

детей загорелись.
119/391
— Нужно очень аккуратно расставить тарелки и столовые приборы на стол.
Справитесь? — Рон внимательно посмотрел сначала на мальчика, потом на его
сестру. Двойняшки синхронно закивали головами. — Вот и молодцы. А мы с
дядей Блейзом на минуточку отойдем. Нужно выяснить, что там с дядей Драко
приключилось.

Оставив малышню разбираться на кухне, мужчины второпях выскочили в

гостиную, а из нее — прямиком в сад. Искать Малфоя долго не пришлось — тот
обнаружился в самой отдаленной части у покосившейся яблони, у которой они с
Блейзом сидели в прошлый раз. Вот только сейчас мужчина не сидел у ствола
дерева. Приближающиеся Рон и Блейз видели издалека только, что он сидел на
коленях прямо в траве. По мере приближения и более детального рассмотрения
друга, супруги с ошеломлением обнаружили, что Драко, вцепившись пальцами в
волосы, мелко содрогается, будто от боли. Выражение же его лица передавало
истинную муку — Малфой безмолвно кривился, с силой зажмуриваясь и широко
распахнув рот, но не издавая при этом ни звука. Обеспокоенно переглянувшись,
мужчины ускорили шаг и, только лишь оказавшись рядом с другом на
расстоянии меньше пары метров, поняли, что на самом деле происходило.
Навешав вокруг себя заглушающих чар не иначе, как для ограждения детей от
испуга, Драко что есть силы кричал от отчаяния и боли.

***

Последний громкий стон уже давно смолк, погружая комнату в бархатную

тишину, нарушаемую лишь едва различимым потрескиванием поленьев в
камине, который же и являлся единственным источником света, помимо, разве
что, парящих под потолком свечей. Мужчина притянул женщину ближе,
поглаживая ладонью узкую спину, ласково стирая выступившую в пылу страсти
испарину. Женщина, пресыщенно улыбнувшись, зарылась пальцами в огненную
шевелюру, ласково потягивая за отросшие пряди. Голова ее покоилась на груди
мужчины. Общую картину иначе, как идиллией, назвать было сложно.

— Интересно, все ли рыжие мужчины такие пылкие? — улыбнулась Гермиона.

— Или такая животная страсть присуща лишь мужчинам вашей семьи?

Мужчина нахмурил брови и поджал губы.

— Вот обязательно тебе было сейчас напоминать о своем давнишнем романе с

братом? — тут же спихнув голову женщины с плеча, огрызнулся мужчина,
приподнимаясь на локте и тут же садясь на постели. — Такой момент
испортила…

— Ну не сердись, — нисколько не обидевшись, Гермиона села рядом, легко

прикоснувшись на миг губами к веснушчатому плечу.

— Легко тебе говорить, Герм, — отмахнулся от нее Уизли. — Ты вон даже сейчас
к нему в Нору идешь.

— Ну ты чего? — усмехнулась Грейнжер. — Ревнуешь, что ли?

— Естественно, нет! — фыркнул мужчина. — Просто бесит!

— Милый, ты заядлый гомофоб. Я уже говорила тебе об этом? — хитро

120/391
улыбнувшись, спросила Гермиона. Впрочем, вопрос был риторическим. — Он
ведь, как-никак, твой брат.

— Ага, — насуплено протянул рыжий. — А еще — никудышный аврор, не

способный ни с другом справиться, ни убийцу брата найти. Уже молчу про то,
что педиком оказался…

Гермиона поморщилась, но промолчала. Тем не менее раздражение Уизли

набирало обороты.

— Сколько еще это будет продолжаться, Герм?! — воскликнул Уизли. — Столько

времени прошло! А ты все тянешь книззла за хвост!..

Женщина, поджав губы, молча встала с кровати, на ходу выпутываясь из

простыни и скидывая ее на пол, без стыда проследовав к кучке отброшенных
вещей и взмахом палочки, которую тут же подобрала с тумбочки, приводя их в
надлежащий опрятный вид, стала неспешно одеваться.

— Я не буду повторять тебе, что реализация плана требует времени, — строго

проговорила она, ловко застегивая бюстгальтер.

— Да сколько я должен еще слышать про этот чертов план?! — мужчина в

запале даже хлопнул ладонью по кровати. — Неужели просто нельзя уже
наконец обезвредить Поттера и все?

Гермиона смерила мужчину убийственным взглядом.

— Умоляю, не заставляй меня думать, что я была завышенного мнения о твоем

уме, — медленно проговорила Гермиона. — Я уже говорила тебе. Просто так
Поттер не примет помощь. А он должен хотеть ее принять, ты понимаешь это? И
пока Гарри столь силен, ты прекрасно знаешь, что ОН на остров не сунется. Так
что попридержи свою вендетту до поры до времени.

Уизли прикрыл глаза, медленно втягивая носом воздух. Гермиона, покачав

головой, подошла к нему, остановившись рядом и кладя ладони на поникшие
плечи.

— Ты убьешь его, — поглаживая плечи любовника, негромко приговаривала она.

— Как я и обещала. Просто подожди еще чуть-чуть.

Снова вздохнув, мужчина открыл глаза, всматриваясь в лицо женщины. И вдруг

резко подхватив ее под ягодицы, Уизли повалил ее на кровать, нависая сверху и
с рыком начиная целовать тонкую шею, будто этим мог выплеснуть
раздражение. Грейнжер, засмеявшись, уперлась ладонями в упругую грудь
мужчины.

— Ну все, прекрати. Мне идти пора.

Не обратив внимания на ее слова, рыжий перешел поцелуями на нежное плечо,

покусывая кожу.

— Не пущу, — рыкнул он, ставя засос на изгибе между плечом и шеей, от чего
Грейнжер, ахнув, перестала активно упираться и, наоборот, притянула голову
мужчины ближе.
121/391
— Ну… возможно, я могу и задержаться на второй раунд, — с придыханием
отозвалась она, притянув за рыжие волосы любовника для поцелуя.

Спустя полтора часа, завершив все необходимые приготовления, отдав все

распоряжения и только после этого аппарировав в Нору, Гермиона уже вовсю
расхаживала взад-вперед перед находящимся в затихающей истерике Малфоем.
Стоило ей прибыть в прежний дом своего любовника, ее тут же встретил Забини
и, не скрывая испытываемой — впрочем, вполне взаимно — неприязни,
безмолвно провел ее в кабинет мужа, где последний (по словам того же Забини)
уже битый час пытался достучаться до будто бы закрывшегося и
отгородившегося от всего на свете Малфоя. Войдя в кабинет, первое, что
услышала Гермиона, — надрывный голос Драко:

— И когда ты собирался мне об этом сообщить, а?

Бросив взгляд на бывшего, Грейнжер еле сдержала улыбку — настолько

потерянным и смущенным выглядел Рональд. Завидев вошедшую женщину, он
перестал метаться по кабинету от неудобных вопросов и посмотрел на нее с
зажегшейся надеждой на спасение в глазах. Сидящий же за столом Малфой,
уныло окинув ее взглядом, опустил лицо на сложенные замком ладони.

— И что тут происходит? — подняла брови Гермиона, проходя в кабинет и

захлопывая дверь прямо перед носом у Забини — маленькая радость от
невозможности присутствия последнего на их закрытых собраниях. Рон, заметив
ее улыбку, свирепо раздул ноздри, но под цепким взглядом карих глаз женщины
благоразумно промолчал. Сейчас важнее было, чтобы Драко пришел в себя.

Последний, кстати говоря, криками в саду напрочь сорвал голос. Лишь

подоспевшая Паркинсон, выдернутая вместе с мужем с романтического ужина,
оттого плюющаяся ядом на всех и вся, тем не менее быстро организовала
нужное зелье на пару с Блейзом, удачно спасая голосовые связки друга. Однако
на сухую, без слез, истерику последнего это никак не повлияло. Говорить о чем-
либо Малфой напрочь отказывался, тупо пялясь в одну точку невидящим
взглядом и впиваясь ногтями в ладони до выступившей крови. Не добившись
успеха любым из пришедших на ум методов, друзья не придумали ничего лучше,
чем отвести Малфоя в кабинет Рона и ждать Грейнжер, которая уж точно всегда
имела туз в рукаве.

Так, в ожидании Гермионы, Рон все пытался разговорить блондина, хоть и

заведомо безуспешно. Однако внезапно тот перевел осмысленный взгляд на
аврора и одними губами прошептал единственное слово: «Легиллименс». Поняв
того сходу, Забини-Уизли опустился на колени перед сидящим за столом
мужчиной и коснулся палочкой его виска. Увидев то, что показал ему Драко, Рон
понял, почему тот находился в таком состоянии и не хотел ничего обсуждать.
Стыдливо пряча взгляд, Рональд поднялся с колен, надеясь уйти от расспросов,
ведь он умышленно не раскрывал эту информацию Малфою, когда агитировал
его во Франции к участию в плане. Но теперь…

— Так что тут происходит, мне кто-нибудь объяснит? — складывая руки на

груди, повторила свой вопрос Грейнжер, переводя взгляд с одного мужчины на
другого.

122/391
— Он… — Рон сглотнул, бросив быстрый взгляд на затихшего вновь Малфоя.
— Он застал Гарри с «товаром» Клэр.

На слове «товар» плечи Малфоя вздрогнули, но более никакой реакции мужчина

не выказал.

— И? — непонимающе уставилась на бывшего Гермиона.

— И? — внезапно поднял голову Малфой. — И?! Это все, что ты, блять, можешь
мне сказать?!

— А что ты хочешь услышать, Малфой? — не меняя тона, вопросила Грейнжер.

— Ты ожидал чего-то другого? Только не говори, что питал иллюзии
относительно того, что он будет вести жизнь монаха-отшельника.

Услышав такой безучастный ответ, Драко отшатнулся, с глухим стуком опуская

руки на стол.

— То есть ты считаешь, что то, что он делает, — в порядке вещей? — неверяще

переспросил Драко, распахнув глаза.

— Для ЭТОГО Гарри — да, — втянув щеки, ответила женщина, после чего жестко
добавила: — Напомнить, чья это вина?

— Нет, — глухо бросил в ответ Драко, прикрывая глаза и тяжело опуская голову
на сложенные на столе руки. Гермиона торжествующе подняла подбородок,
будто выиграла в споре. Рон же лишь покачал головой, не влезая в их
перепалку. Драко же едва слышно заговорил вновь: — Я не могу, Грейнжер.
Больше не могу… Почему просто нельзя сделать это сейчас? Что, черт возьми,
нам мешает использовать…

— Хватит! — холодно прервала его Гермиона, быстро подходя к мужчине и

дергая за плечо, заставляя поднять голову и посмотреть ей в лицо. — Мы это
обсуждаем каждый раз, и мой ответ не изменится, спроси ты хоть в первый, хоть
в сто первый раз. Сейчас — рано. Он недостаточно подготовлен морально. Его
надо к этому подвести. Он должен быть на грани срыва. Ему не должно быть все
равно.

Сглотнув, Драко лишь медленно кивнул.

— Вот и славно, — криво усмехнулась Грейнжер. — Итак, как сегодня прошел…

Не успела она закончить фразу, как в кабинет влетел светящийся орел —

патронус Робардса — и тут же комнату наполнил громкий голос:

— УИЗЛИ, ЧП!!! МАССОВОЕ НАПАДЕНИЕ ДЕМЕНТОРОВ В АЛЛОНБИ ПРЯМО СЕЙЧАС!

123/391
Примечание к части Да будет боль!

Глава 8

Саунд к началу главы — Counting Crows «Colorblind»

Красок нет. Я ослеп.

Черно-бел весь мой свет.
Скорлупу же сломай!
Я в ожидании,
В ожидании,
В ожидании
Я…

Я увяз. Я умолк.
Заикаюсь — бьет шок.
Вытащи же меня!
Я в ожидании,
В ожидании,
В ожидании
Тебя…

Толстой броней покрыт.

Не пробиться ни в миг!
Руку мне протяни…
Открываюсь,
Закрываюсь,
Открываюсь
И я…

Снова. Слеп.
Снова серый — мой цвет.
Вытащи же меня!
Я в ожидании,
В ожидании,
В ожидании
Тебя.

Если где-то и существовало отделение ада — сейчас оно явно находилось в

Аллонби. Небольшая деревня находилась всего в 5 милях от Мэрипорта,
население ее не превышало даже нескольких сотен душ. Душ, которых в эту
самую ночь стало как минимум вполовину меньше…

Приземлившись после резкой аппарации прямо посреди улицы Мосс-лэйн, и

Драко, и Рон замерли на миг, разинув рты от обуявшего их шока. Первое, что
понял находящийся в возбужденном состоянии мозг, — то, как тихо было в
поселении, подвергшемся нападению. Уже только потом с каждой минутой
расширяющиеся в осознании глаза фокусируются на картинке перед
прибывшими мужчинами, заставляя мурашки бежать даже по коже головы. То
тут, то там узкая улочка была усеяна жильцами, по всей видимости, в панике
стремившимися покинуть свое обиталище в попытке спастись. К огромному
сожалению — неудачной попытке: на перекошенных лицах людей был
124/391
запечатлен ужас и только…

— Возьмите себя в руки! Немедленно! Нужно что-то делать! — приземлившаяся

рядом Грейнжер резко дернула обоих мужчин за рукава, выводя тех из
застывшего состояния, и тут же пустилась отдавать команды: — Малфой, врачи
из Мунго уже на подходе, я отправила весточку. Окажи помощь, кому сможешь.
Рон, за мной! Я видела вспышки патронусов за теми домами, возможно,
прогнали еще не всех.

Не дав опомниться бывшему жениху, Гермиона крепко схватила его за руку,

волоча за собой. Секунда — и Рональд, тряхнув пару раз головой, покрепче
перехватывает палочку, спеша за женщиной.

Драко же на негнущихся ногах подошел к первому, ближайшему к нему,

пострадавшему. Паренек лет пятнадцати, широко распахнутыми глазами
взирающий в ночное небо, распростерся прямо посреди проезжей части. В метре
от его правой руки находилась ладонь, по всей видимости, его матери. Сердце
Драко пропустило удар от такой щемящей сцены — во время нападения мать
крепко сжимала ладонь сына до последнего. Но больнее было увидеть кое-что
еще: на груди у женщины все с тем же замершим ужасом на лице лежала
совсем маленькая белокурая девочка. Вся троица, судя по мерно вздымающейся
груди, была жива, вот только…

Драко, упав на колени перед пареньком, наскоро наложил диагностирующие

заклятия, убеждаясь в относительной устойчивости физического здоровья
людей, за исключением, разве что, отбивающих дробь сердец. Хотя и стук этот с
каждой минутой становился все медленнее, равномернее по мере того, как и
застывший ужас исчезал с их лиц. Малфой нагнулся ближе к бледному, без
кровинки, лицу подростка и, подсвечивая себе Люмосом, всмотрелся в
распахнутые глаза. И тут же убедился в своем страшном, но таком очевидном
сейчас выводе, стоило ему лишь рассмотреть абсолютно расширенные, почти
скрывающие радужку, зрачки, не реагирующие ни на свет, ни на специфические
медицинские заклятья. Паренек, как и его семья, как и, судя по всему, большая
часть деревни, были живы, но без души. Они опоздали…

Подавив всхлип, Драко тяжело поднялся на ноги, пытаясь отодвинуть

накатывающую истерику подальше.

«Мерлин, помоги! Нет хуже участи, чем эта… — била в висках жестоко мысль.
— Это — даже хуже, чем в Ко…»

Раздавшийся откуда-то из-за домов, куда немногим ранее убежали Рон и

Гермиона, крик, переполненный отчаяния, заставил Драко вздрогнуть всем
телом и резко втянуть воздух, практически давясь им.

«Гарри?..» — тут же пронеслось в голове, и вот Малфой, отгоняя от себя прочь

все переживания, срывается на бег, забывая о лежащей на дороге семье, о
таких же замерших вокруг него семьях, которым уже ничем не помочь…

В мгновение ока, как казалось самому Малфою, он оббежал постройку жилых

домов, выбегая на прибрежную трассу. Вдоль дороги рассредоточились
прибывшие авроры, внимательно вглядываясь в жерло ночного неба, нависшего
над Ирландским морем, настолько темного, что не было видно и звезд.
Поднятые палочки их были устремлены, казалось, во все стороны. Авроры с
125/391
настороженностью озирались, не уверенные в том, что дементоры не вернутся.

На пересечении же трассы и Мосс-лэйн Драко завидел Грейнжер и Уизли в

боевой готовности и тут же к ним помчался. Приблизившись на достаточно
близкое расстояние, он услышал обрывки фраз, а также заметил, наконец,
находившегося рядом с друзьями Поттера, с безумием на лице взирающего на
усеянную живыми трупами трассу. Казалось, Поттера постиг шок худший,
нежели его самого, при виде последствий нападения. Зеленые глаза,
переполненные ужасом, бегали с одного тела на другое, лицо Гарри исказилось
в судороге, а пальцами он так плотно вцепился в волосы, что, казалось, вот-вот
выдерет клочок.

— …так что соберись! — орал Рон, не спуская глаз с ночного неба. — Они
атакуют наплывом, снова и снова! Мы только что прогнали их с десяток, и
неизвестно, вернутся ли они вновь!

— Давай же, Гарри, — Гермиона, бросив взгляд на подоспевшего Драко, вновь

перевела глаза на Поттера, при этом не опуская палочку. — Павшим жителям ты
уже ничем не поможешь, но тех, кому удалось укрыться от налета дементоров,
еще спасти успеешь! Ты же спец в заклинании! Без тебя мы не справимся, если
они налетят вновь. А их атаку нужно отразить раз и навсегда, иначе нападения
сегодня не остановятся, пока в деревне не останется ни одного жителя с
душой…

Однако, похоже, слова женщины производили эффект с точностью обратный —

лицо Поттера исказилось еще больше, его глаза зажмурились.

— Снова!.. — прокричал он. — Это произошло из-за меня снова!..

Гермиона вдруг вскрикнула и резко развернулась в сторону набережной,

полностью теряя интерес к происходящему с Поттером.

— Они приближаются!

Драко тут же перевел взгляд в сторону моря и вгляделся в ночное небо, но так
ни черта и не увидел — лишь сплошная темная мгла. Рядом раздался громкий
крик Рональда:

— Готовьсь!

Тут же со всех сторон раздались выкрики заклятий, и Патронусы, вырвавшиеся

из палочек хозяев, вмиг осветили набережную и ночное небо. И Драко увидел
их — десятки, даже сотни!.. Медленно и неизбежно надвигающиеся на них со
стороны моря. Вода у самой линии песка вмиг покрылась тонкой коркой льда,
воздух на несколько градусов стал холоднее, и по мере приближения стаи
дементоров стали слышны ужасающие хрипящие звуки, от которых мурашки
шли по коже больше, чем от наступившего холода. Драко замер, пребывая в
который раз в шоке от количества демонических тварей, которые вот уж совсем
близко подобрались к кромке воды, будто впереди и вовсе не было
выставленных Патронусами авроров щитов.

— Твою маааать… — негромко протянул Малфой, только сейчас обретя контроль

над собственным телом и вытаскивая из кармана палочку.

126/391
Внезапно стая дементоров, будто что-то почувствовав, резко меняет курс. И
теперь высокие фигуры в плащах все, как один, движутся вовсе не в сторону
деревни. Они движутся в его, Драко, сторону. По крайней мере, так он думал
первые несколько долгих и страшных секунд, пока не понял, что целью, так
привлекшей чертовых тварей, словно гончих псов, учуявших дичь, был вовсе не
он.

Поттер.

Чертов Поттер, переполненный своей чертовой мощью. Переживший только

Мерлину известно, сколько дерьма. Заперший все возможные эмоции глубоко
внутри, доводя их квинтэссенцию до безупречности с точки зрения проклятых
темных тварей. Поттер, эмоции которого теперь били через край, который все
так же стоял в явно шоковом состоянии, смотря лишь перед собой и причитая
все ту же фразу о своей вине. Отсвечивающий сейчас для дементоров, будто
атомный реактор на фоне обыкновенных лампочек…

Вот куда сейчас, будто мухи на мед, слеталась вся стая.

Драко будто бы кожей почувствовал, как дикая паника затапливает его с ног до
головы. Не помня себя, он в несколько больших шагов преодолевает расстояние
между ним и Гарри, минуя Грейнжер и Уизли, уже вовсю пуляющих Патронусов в
надвигающуюся черную волну отчаяния и ужаса. И как только он оказывается
рядом с Поттером, он замахивается и со всей силы лупит его по щеке, тем самым
приводя в чувство.

— Поттер, придурок, — трясет его Драко за плечи, то и дело переводя

панический взгляд тому за плечо, где даже подбежавшие со всей деревни
авроры были не в состоянии удержать поток, так внезапно хлынувший на них.
— Соберись немедленно! Иначе мы все здесь умрем!

— Не могу… — глаза Гарри на миг смотрят на него в удивлении и узнавании, а

после в них быстрым калейдоскопом проносится то, что Драко и вовсе не ожидал
увидеть — боль, сожаление, отчаяние и безнадежность.

Дементоров было слишком много. Они просто не выстоят!..

Драко уже сейчас краем глаза видел, как пошли рябью светящиеся щиты под
напором стаи бывших охранников Азкабана.

— Ты должен!.. — снова встряхнул его Драко и хотел было добавить что-то еще,
как его взгляд зацепил меркнущие огни Патронусов, а до ушей донеслись
первые отчаянные крики авроров, Уизли и Грейнжер. Страх затопил его
сознание полностью. — Поздно… — побелевшими губами произнес он, не в силах
более отвести глаз от надвигающихся порождений мрака и самой смерти.

Бежать было бесполезно. Он — не Поттер. Патронус такой силы он бы не смог

вызвать никогда…

«Как же глупо все вышло…» — лишь только это и успел подумать Драко, в
поражении выпуская плечи Поттера и готовясь к неминуемой гибели, как…

— Беги!.. — вдруг донеслось до его ушей, а в грудь с силой ударили ладони,

отталкивая подальше.
127/391
И все, что видел Драко — идущего навстречу стае дементоров Поттера,
отвлекающего все внимание тварей на себя, раскинувшего руки и даже не
пытающегося защищаться. И тут же, будто почуяв самое искусное лакомство,
твари в плащах стали окружать его, покидая своих жертв в виде скорчившихся
на песке авроров, Уизли, Грейнжер… И вот уже от Поттера потянулись
серебристые нити высасываемых эмоций, сам он, покачнувшись, упал на колени.

Со слезами на глазах Драко смотрел на это, не в силах сделать вздох. Находясь

в оцепенении от понимания, что это — ЕГО Гарри. И только что он его спас.
Ценой своей жизни. Спас их всех на этом чертовом, забытом богом берегу, давая
шанс уйти…

За миг кольцо дементоров вокруг Поттера сомкнулось совсем плотно, полностью

поглощая его, и…

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!!! — сорвавшаяся из дрожащей в бледных пальцах

палочки серебристая лань была такой мощи, что за краткие доли секунды
разогнала налетевшую, казалось, бесконечную стаю дементоров, очищая
набережную от нападения, заставляя нехотя отступать.

Драко держал заклинание так долго, как только мог, дрожа словно осенний лист
на ветру. Он видел, как с песка поднимались авроры, тут же присоединяясь к
его заклятию. Как поднявшиеся Уизли и Грейнжер в удивлении и шоке
переглянулись, распознав в его Патронусе лань. Как стоящий на коленях Поттер
в изумлении проводил взглядом лань, отгоняющую от него дементоров, после
чего на краткий миг перевел взгляд на Драко, смотря поистине больными
глазами, и тут же отключился. Последнее, что успел урвать у темноты
Малфой, — раздавшиеся вокруг хлопки. Робардс привел-таки, наконец, подмогу.
Увидев, как к заклинанию его и авроров присоединились и другие, мгла,
наконец, одолела его, и Драко вырубился практически вслед за Поттером.

***

— Лань, Малфой? Серьезно?!

Сидя на кушетке в палате Св.Мунго, пока целитель колдовал над его

рассечённой бровью (это ж надо было так упасть, чтоб холеным лицом об
булыжник!..) и легким сотрясением, параллельно заставляя глотать зелье за
зельем для восстановления магического ядра после сильного истощения оного,
Драко, морщась, слушал «излияния» Грейнжер на тему того, что она думает по
поводу всего произошедшего. И если бы не потребность в заучке да хваленое
малфоевское воспитание, гнал бы уже из палаты неумолкающую упрямицу
давным-давно!

— Только подумать! Лань! — то и дело всплескивая руками, вещала

раздраженно Гермиона, расхаживая перед кушеткой, на которой сидел Драко,
взад-вперед. — Да ведь мы могли уже давно использовать столь мощный
триггер в плане, если бы кое-кто додумался об этом сказать!!!

Целитель, наложив очередное диагностирующее и удовлетворившись

результатом, дал Малфою распоряжение по приему некоторых зелий на
протяжении недели и спешно покинул палату. Грейнжер же, не умолкая, все
наяривала круги, костеря Малфоя за тупость.
128/391
— Мееееерлин… — негромко протянул Драко, морщась и потирая виски.
Переведя взгляд, полный вселенского страдания, на Уизли, который тем
временем сидел за столом у окна и все еще что-то увлеченно писал в свитке,
Драко скрипучим голосом вопросил: — Она всегда так? Или хоть иногда
затыкается?

— А мне почем знать? — не особо интересуясь происходящим в палате, пожал

плечами Рон, на миг закусывая кончик пера и тут же возвращаясь к ведению
записи.

Малфой тихо хмыкнул, услышав подобный ответ, и перевел взгляд на Грейнжер,

которая, казалось, не интересуется вообще ничем вокруг, помимо собственного
мыслительного процесса.

— Угомонись, Грейнжер, — устало проговорил ей Драко. — Все живы. Поттер

уже подает признаки хоть какой-то реакции, а значит, мы медленно, но
уверенно продвигаемся в плане.

— Да неужели? — тормозя на очередном «круге» по палате, уперла руки в боки

женщина, яростно откидывая волосы за плечо. — То есть тебя все устраивает,
Малфой, правильно я понимаю?

Драко нахмурился, смотря в сузившиеся карие глаза

.
— А что не так? — складывая руки на груди, спросил ее Малфой. — Чем ты
недовольна? Я делаю, что в моих силах.

— Ты делаешь недостаточно! — всплеснула руками Гермиона, подходя к окну и

упрямо взирая вдаль.

Услышав ее ответ, Малфой приподнял брови.

— Я что-то не пойму, Грейнжер. Когда это ты успела стать настолько

бесчувственной сукой, по холодности превосходящей даже текущую версию
темного Поттера? — проговорил ровно Малфой, склонив голову и с
преувеличенным вниманием рассматривая стоящую у окна женщину. Услышав
его речь, даже Уизли отвлекся от своей писанины, с интересом наблюдая за
перепалкой.

Однако сама Гермиона даже не вздрогнула. И когда она стала отвечать, голос ее
был переполнен сталью.

— В тот самый момент, когда ты предал моего друга, сделав из него монстра,
Малфой.

— Что ж, — чего-то подобного Драко и ожидал услышать в ответ, поэтому не

особо удивился сказанному. — Крыть мне нечем.

На его словах Гермиона хмыкнула, однако, услышав продолжение, резко

развернулась, хмуро глядя в серые глаза мужчины.

— Но вот что я скажу тебе, Грейнжер. Не так уж и безукоризненен твой план на

поверку оказался. Взять хотя бы эту ночь, дементоров и Поттера. Темного, мать
129/391
его, Поттера, который даже не пытался вызвать Патронуса. Случайность? Вот уж
не думаю. И тем не менее ты призвала его в Аллонби! Ты, не Робардс! — Малфой
сверлил взглядом женщину, пытаясь определить по ее эмоциям хоть что-либо.
Но та была будто напрочь закрытой книгой — ее лицо не выражало ничего,
окромя раздражения. — Разве мысль о том, что темный заведомо не сможет
вызвать достаточно сильную положительную эмоцию для Патронуса, не
приходила в твою голову?

Гермиона молчала, лишь слегка задрав подбородок.

— Что — нет? — продолжил с напором Малфой. — Не поверю. И знаешь,

Грейнжер, мне становится еще более интересно, чем ты руководствовалась,
вообще призывая Поттера в самую гущу, где ему не место? Какую цель ты
преследовала? Разве не знала, как на него реагируют дементоры даже в его
обычном состоянии? Разве не могла предугадать, что появление Гарри в
деревушке может вызвать обратный эффект, притягивая дементоров вновь, что
и произошло в итоге?

Грейнжер, покачав головой, скривила губы в ухмылке, фыркнув.

— Так что же, Грейнжер? — не унимался Малфой. — Скажешь, и ЭТО было

частью плана? Подвергнуть всех риску стать овощами?!

— Ты, видимо, сильно приложился головой, Малфой, — наконец ответила

Гермиона. — Только подумай, что ты несешь! Я вызвала Гарри, потому что он —
лучший среди мне известных спец по заклинанию Патронус. Я вызывала в
Аллонби всех подряд, в последнюю очередь думая хоть о каком-то анализе, пока
вы с Рональдом, будто нежные фиалки, предавались шоку и унынию, прибыв на
место второго за месяц массового истребления людей! И после этого ТЫ смеешь
еще хоть что-то говорить МНЕ?!

Драко, сузив глаза, хмыкнул и решил воздержаться от дальнейшей пикировки.

Что вовсе не значило того, что он не отметил для себя некоторые странности,
связанные с молодой женщиной, решив, правда, отложить данный вопрос до
поры до времени.

— Ох, да уймитесь вы, оба! — подал голос Рональд. — Все ведь в одной упряжке
скачем!

— Золотые слова, Уизли, — все еще буравя взглядом Грейнжер, протянул

Малфой.

— Забини-Уизли, — на автомате поправил Рон, вновь утыкаясь в свой свиток.

Лицо Грейнжер на миг скривилось, а Драко, увидев это, едва успел подавить
злорадную ухмылку. — И Малфой, если ты закончил свой «вечерний
профосмотр», предлагаю, наконец, переместиться в Аврорат. Робардс рвет и
мечет с момента, как мы покинули пляж.

— И на кой нам туда? — закатил глаза Драко.

— Совещание, — коротко бросил Уизли, что-то активно зачеркивая.

— Совещание?! — воскликнул тут же Малфой, отталкиваясь и спрыгивая с

кушетки. — В три часа ночи?!
130/391
— Вторую деревню истребили, на минуточку, — вклинилась Гермиона, с заумным
видом рассматривая ногти. Заслышав малфоев скулеж, женщина фыркнула,
подняла голову и расправила плечи. — В любом случае, сегодня что-либо
обсуждать, а уж тем более планировать уже не имеет смысла. Посему оставляю
вас на Робардса, дорогие мои коллеги. Мне же есть, чем заняться, и в своем
отделе.

С этими словами Гермиона круто развернулась, покидая палату.

— Сука, — негромко бросил вслед захлопнувшейся двери Малфой.

Рон тихо усмехнулся, ставя точку в своем свитке и аккуратно сворачивая его.

***

Совещание было долгим и изнуряющим. Малфой потерял суть излагаемого уже

на втором часу, тогда как на текущий момент уже шел четвертый. Драко вновь
бездумно прошелся глазами по пустующему месту Поттера, который незнамо
куда делся, стоило ему очнуться в Мунго.

«Что же творится в твоей голове, Гарри? Куда ты отправился? Что задумал?..»

Эти вопросы посещали Малфоя и позже. И далеко не раз. Поттер не появился ни

на следующий день, ни через день, ни спустя неделю…

Куда делся «герой», не знал никто ни среди подчиненных, ни среди напарников.

И даже Робардс разводил руками, довольно быстро отгоняя от себя «со своими
тупыми вопросами, хватит уже надоедать, Малфой, идите работайте!». Плюнув
на все и сходив на поклон сразу к Шеклболту, чего уж мелочиться, Драко
получил крупицы информации о том, что Гарри увязался за некой «ниточкой»,
связанной с нападением дементоров в Аллонби. Но вот где он и что делает, не
знал даже Министр. Само расследование шло совсем туго. Даже хуже, чем было
с делом Ко, которое вынужденно отложили на некоторое время, отдав на поруки
расследование специально выделенной группе авроров. Так, если в деле Ко еще
можно было зацепиться за те же ингредиенты в составе зелья и рыть в том
направлении, то в деле по Аллонби была всего пара магов, закрепленных за
поддержанием связи со стаей дементоров на случай потребности в
возобновлении сотрудничества, а также с целью поддержания политики о
ненападении, но и те бесследно пропали аккурат после событий той ночи.

Малфой погрузился в работу с головой, пытаясь отвлечься от переживаний о

том, куда делся Поттер и что с ним происходит. Поскольку в деле Аллонби он
был не особо полезен, лишь подробно дав показания да высказав пару своих
идей, Драко все это время активно участвовал в расследовании по делу Ко,
поднимая все свои связи в попытке найти зацепку о заказчике зелья или,
возможно, даже о неуловимой лаборатории «Будапешт».

Так прошла еще одна неделя, наполненная лишь упорной, но

малорезультативной, увы, работой и ранними сентябрьскими дождями. Гарри
все не возвращался, Грейнжер уже порядком надоела, заглядывая в его
лабораторию по пять раз на дню с одним и тем же вопросом, не посещал ли его
Поттер («Да с какой бы стати ему вообще это делать?!»), друзья поддерживали,
как могли, но… Будни стали для Драко такими же серыми, как и мрачный
131/391
пейзаж за окном. И только уж Драко собрался окончательно сдаться, «сложив
пики и флаги» в бесполезности исполнения плана без объекта этого самого
плана, как к нему ворвался Рон с известием о «возвращении блудного Поттера»
и немедленном созыве совещания. Гарри что-то нарыл.

Ворвавшись в уже заполненный зал вслед за рыжим аврором, Драко тут же

быстро окинул взглядом присутствующих, с сожалением отмечая отсутствие
Поттера. Заняв свое место между Бэддоком («Сука, Грейнжер! Вот обязательно
каждый раз это показательное шоу устраивать?!») и Роном, Малфой перекинулся
парой слов с Малкольмом, обмениваясь новостями на повестке дня, и в
напряжении стал ожидать. Спустя минут двадцать, не меньше, двери в зал
совещаний распахнулись, пропуская хмурого донельзя Робардса и идущего за
ним Поттера.

Лишь только взглянув на Гарри, Драко едва подавил вздох. Мужчина выглядел
так, будто по меньшей мере полнедели не спал, еще больше — не ел. Поттер
похудел, осунулся, лицо его поросло добротной щетиной и было практически
серым от усталости, лишенным каких-либо красок. Под усталыми зелеными
глазами залегли глубокие тени, губы же были упрямо поджаты.

«Что же ты сделал с собой, дуралей?..» — в шоке думал про себя Малфой, с

болью глядя в любимое, такое усталое сейчас лицо.

Поттер же не удостоил его и взглядом, проходя к своему месту и тяжело

опускаясь в кресло. Робардс, также занявший свой «постамент», достал
небольшую закупоренную склянку, вытащил пробку и вылил содержимое в
модернизированный омут памяти — новшество последних лет от заклинателей
совместно с артефактологами, — находящийся в центре стола и позволяющий
проецировать воспоминания на аудиторию.

— Итак, как вы все уже поняли, Поттер добыл некоторые сведения, —

проговорил Гавейн, взмахивая палочкой над омутом и вызывая проекцию.
— Перед обсуждением предлагаю внимательно ознакомиться с содержанием
предоставленного воспоминания.

Договорив, Робардс взмахом палочки запустил проекцию, и тут же все внимание

аудитории было направлено на разворачивающиеся сцены. Итак, Гарри таки
выследил беглецов, занимавшихся ранее сотрудничеством со стаей бывших
охранников магической тюрьмы и состоявших, как оказалось, в сговоре с — кто
бы мог подумать, а? — Нео Пожирателями. Как и следовало ожидать, настигнув
преступников, Поттер поступил, как Поттер. Как темный Поттер, добывая
сведения по-своему. И смотреть на это долго не смогло большинство
присутствующих, кривясь и отворачиваясь от особо жестоких сцен пыток, от
воплей, от которых просто лопались перепонки… Но, тем не менее, это же
большинство было безмолвно солидарно со своим могущественным коллегой, с
учетом уже двух жестоких атак на мирных, ни в чем не повинных жителей. Ведь,
судя по добытым сведениям, двигателем участия в столь кощунственном
преступлении были… деньги! Чертовы деньги для зажравшихся министерских
крыс, не участвовавших ни в одной войне, а всю жизнь проживших
тихушниками, набивающими карманы от черных сделок среди оборотов
бюрократии.

Поняв это, Драко в очередной раз воззрился на Гарри, желая взглядом передать
свое согласие с ним если не в методах, то уж в целях точно! Но Гарри сидел так
132/391
же, как и в самом начале собрания — уставившись в одну точку перед собой,
будто глядя куда-то глубоко в самого себя. Драко, не выдержав потока
нахлынувших эмоций от переживания за него, за ситуацию, за то, что все
вообще обернулось именно так, закусил губу, с трудом подавляя рвущийся стон
бессилия. Внезапное легкое пожатие предплечья вмиг привело его в чувство, и
Малфой с благодарностью взглянул на сидящего рядом Рональда, с участием
смотрящего в ответ. Кивнув ему, Драко сделал глубокий вдох, вновь
возвращаясь к просмотру.

Что же, как выяснилось по итогам, Нео Пожиратели стремились не просто

навести бедлам с целью заявить о себе, бросить вызов Министерству аккурат в
грядущий назначенный прием в честь празднования годовщины победы, как
излагала основная рабочая версия до этого. Нет. С явной целью попытаться
отвоевать былое могущество, преступники вознамерились пустить в ход некий
артефакт, нуждающийся в доработке. И это все, что Поттеру удалось выбить из
пойманных крыс.

— То есть… — негромко проговорил кто-то из рядовых оперативников, стоило

лишь воспоминанию закончиться, а картинке погаснуть, — все ЭТО было…
жертвоприношением?..

Озвучив, казалось бы, фразу, посетившую если не всех, то большинство, аврор

тут же умолк в шоке, сглотнув, и тут же по залу прошлись шепотки.

— Тишина! — рявкнул Робардс, и шепотки тут же смолкли. Десятки пар глаз

устремились на Главу Аврората, изредка окидывая Поттера
многозначительными взглядами, на что последний, впрочем, не реагировал
абсолютно никак. — Скорее всего, версия, только что озвученная мистером
Стиллзом, отныне является основной.

— Но что это за артефакт?..

— Как они планируют его использовать?..

— Какова же должна быть его сила, чтобы для этого пустить в расход несколько
сотен невинных жителей?..

— Что еще Поттер узнал?..

Внезапно Гарри поднял голову, на миг сужая глаза, и зал враз окунулся в
тишину. Драко невольно заозирался и усмехнулся тут же, стоило ему понять по
все еще открывающим, как рыба на суше, рты аврорам, что уставший Гарри
просто-напросто наслал на присутствующих невербальное Силенцио…

«…заставляя их нахрен заткнуться! Мой герой!» — забавлялся про себя Драко,

приподнимая уголок рта в ухмылке. Гомон служащих в мундирах и правда
надоел.

— Спасибо, коллеги, что хоть мистера Поттера вы решили послушать, — не

удержал ухмылки и Робардс, кивнув Гарри. — Возвращаясь же к появившимся
новостям, спешу поделиться еще парой основных умозаключений. Итак, первое.
Что это за артефакт и для чего он нужен — пока неизвестно. Это и предстоит
выяснить всей нашей дружной команде.

133/391
По лицам авроров сразу стало ясно, насколько они «рады» данному известию.

— Второе — то, что вы увидели в воспоминаниях, собственно, и все сведения,

которыми располагали пойманные союзники Пожирателей, — оповестил Гавейн,
и тут же вверх взметнулась рука одного из логиков, а глаза ее владельца с
неприязнью стали буравить Поттера, безмолвно требуя убрать к чертям
Силенцио. Гарри, не глядя на публику, сделал легкий взмах рукой, снимая
заклинание немоты.

— Мистер Робардс, сэр, — проговорил аврор, не спуская злых глаз с Гарри, — а

есть ли сведения о составе Нео Пожирателей? Или хотя бы тех лиц, с которыми
контактировали наши крысы при организации нападения дементоров? Ну или
информация о том, как именно должен факт лишения души у целой деревни
повлиять на чертов артефакт?!

Робардс невольно скосил глаза на Поттера, не подающего все так же абсолютно

никакой реакции, и снова воззрился на аврора.

— О чем ты говоришь, Бен? — вдруг негромко сказал ему коллега, сидящий

поодаль от группы оперов. — От бедняг явно и места мокрого не осталось, как
это обычно бывает!..

На «галерке» раздались едва слышные смешки. Плечи Поттера заметно

напряглись, на лице заходили желваки. Драко метнул гневный взгляд на
посмеивающихся гнид в алых мантиях, уже готовый открыть рот и поставить
зарвавшихся идиотов на место, как их прервал зычный бас Робардса:

— Вообще-то, они живы. И даже вполне себе в своем рассудке. Дожидаются суда
в камерах нижнего уровня, где им и положено быть.

Драко не удержал челюсть от падения, переведя шокированный теперь в

хорошем ключе взгляд на Гарри.

«Он их не убил! Хотя мог бы! Но не убил! Не стал…» — Малфой с такой теплотой
посмотрел на Гарри, что, если бы тот только проявил интерес, посмотрев хоть на
мгновение в ответ, ему сразу стало бы все ясно.

Дальнейшее совещание было посвящено обсуждению полученной информации.

Но Поттер на ней уже не присутствовал. Тяжело поднялся, тихо что-то
проговорив Робардсу, и удалился из помещения и, как выяснилось позднее, из
Министерства в целом. На совещании же было решено допросить пойманных
преступников еще раз (по словам Робардса, после «разговора» с Поттером
мужчины готовы были давать показания сколь угодно, лишь бы не он снова) и,
конечно же, начать активный поиск сведений о составе сколоченной
группировки, артефакта, который они могли бы использовать, и прочей
связующей информации.

Стоило лишь Драко покинуть зал заседаний, он тут же отправился в кабинет

Гарри с твердым решением поговорить. О чем они будут говорить, а главное —
КАК, — было уже второстепенным. Ибо самым главным для Малфоя являлось
лишь одно — убедиться, что Гарри относительно в порядке. Закрытый кабинет
вкупе с подсказкой секретаря и сообщили Малфою информацию о том, что
Поттер покинул Министерство и возвращаться сегодня уже не собирается.

134/391
«Что ж, — вздохнул про себя Драко. — Значит, поговорим завтра».

Так, занятый мыслями о таком непривычном для этого (темного) Поттера

поведении, Малфой провел остаток рабочего дня и продолжил свои
размышления в Мэноре с бокалом вина, отказавшись от приглашения к Уизли на
ужин.

«Неужели он начинает меняться?» — билась в голове отчаянная мысль

напополам с крохотной надеждой.

Деревня и его отчаянный крик. Живые мертвецы на дороге и переполненные

виной зеленые глаза. Дементоры и его неспособность вызвать Патронуса.

«Мерлин! Он ведь так отчаянно должен был страдать, чтобы не иметь ни сил, ни
желания даже бороться с поселившейся тьмой!.. — внезапно оглушила Драко
мысль. Да, он думал об этом и раньше, но… Вот такой наглядности, чтобы на
самом деле «прочувствовать», ему явно недоставало. — И ведь все. Из-за.
Меня…»

Поняв, что накатывающая теплая волна от выпитого алкоголя вмиг испарилась,

Драко откинул голову на спинку дивана, издав задушенный стон.

«Он тупо предпочел не чувствовать ничего вообще, чем ощущать ту боль,

которую испытал по МОЕЙ, мать его, вине!.. — на уголках крепко зажмуренных
глаз выступила влага. — А что же я делаю сейчас? Снова причиняю боль…»

К чертям Грейнжер с ее планами! Основной линии он придерживаться будет, да.

Но более — никаких гребаных игр в презрение! Никаких шоу на вызов ревности!
К херам все это!..

«Я просто буду собой», — выдыхая медленно и прерывисто, решил Драко.

Вместе с этим решением пришло совсем уж глупое желание — вот прямо сейчас
отправиться на Гриммо. Просто чтобы убедиться в том, что Гарри цел и после
проклятых дементоров, и после своей безумной слежки. На месте уже
придумать повод, зачем он здесь. Запереть на миллиарды замков боль, если
вдруг выяснится, что Гарри не один, а коротает вечер, как в тот раз… Просто
выгнать к чертям лишнее «недоразумение», забивая на сочащуюся из давно
разбитого сердца кровь, забивая на также давно оставленную в прошлом
гордость и просто…

Глупое желание было тут же сметено вспыхнувшим камином, пламя которого

сперва приняло лиловый оттенок, и только после этого — зеленый.

Международный звонок.

Что ж…

Взмахом палочки принимая вызов, Драко нехотя сполз с дивана, делая

несколько глубоких вдохов и становясь на колени перед пламенем, в котором
спустя минуту появились очертания лица его благоверной.

— Добрый вечер, Асти, — улыбнулся жене Драко, думая про себя лишь о том,
насколько же это все не вовремя.
135/391
— Bonjour, mon ami, — улыбнулась ему женщина. — Уже имеет смысл
интересоваться, как же твои дела?

— А ты не меняешься, птичка, — фыркнул Драко. — Сразу, да к сути. У меня

глухо пока. Да и, честно говоря, навалилось тут всего… Не слишком уж горю
желанием обсуждать, коль не осудишь.

— Да уж, — улыбка сползла с лица Астории, — я слышала о том, что у вас там
творится. Мерлином клянусь, если б не твоя весточка, я бы тут же выехала к
тебе! Скорпиус мне просто проходу не давал, заваливая вопросами о том, все ли
с тобой в порядке.

При упоминании сына на сердце у Драко потеплело.

— Как он, кстати? — улыбнулся уголками губ Драко.

— Он? Пффф, просто отлично, учитывая все обстоятельства, — как-то

залихватски ухмыльнулась женщина.

— Обстоятельства? — Драко было интересно узнать, что же там такого

интересного приключилось с сыном, но… Трудный день — да что там, неделя!
— давали о себе знать. Мужчина буквально валился с ног от усталости,
приправленной алкоголем да тяжкими мыслями.

— Оооо, ты мне просто не поверишь!.. — закатив глаза, рассмеялась Астория.

— Асти, если это не сильно важно, я бы хотел просить тебя перенести этот
разговор, — с трудом подавив зевок, немного охрипшим голосом проговорил
Драко. — Я бы с радостью сейчас обсудил все-все-все твои новости, но…

— Ладно уж, не оправдывайся, — фыркнула снова женщина. — Выглядишь и

правда не ахти! Тебе нужно больше спать!

— Как раз этим и собираюсь заняться, — парировал Драко, устало улыбаясь.

— Обсудим твои новости как-нибудь в другой раз.

— Ну смотри, Драко Малфой, потом не жалуйся. Я пыталась предупредить, —

хмыкнула Астория, весело подмигнув.

— Да-да, — покивал важно головой Драко, улыбаясь в ответ.

— Что делаешь завтра? — тут же спросила миссис Малфой.

— Если ты о переносе на завтра — боюсь, не выйдет, — покачал головой Драко.

— Блейз и Панси вновь на ужин приглашают. Вот только у них там что-то особое
в этот раз готовится. Панси угрожала убить, если не приду.

— Значит, у Уизли будешь вечером, да? — на лице Астории появилось хитрое

выражение, а глаза заговорщицки заблестели.

— Ну да. А что? — тут же поинтересовался Малфой.

— Да так… — загадочно улыбаясь, проговорила она. — Возможно, вечер и правда

136/391
удастся на славу.

— Кто знает, — пожал плечами Драко.

Так, поговорив с женой еще пару минут, Драко распрощался с ней, поднялся в
спальню и уснул поистине мертвым сном. Всю ночь ему снились переполненные
болью зеленые глаза.

***

Проснувшись рано утром и завалившись в душ, Драко на всю врубил горячую

воду, спустя десять минут сменив ее практически ледяной. Вмиг проснувшись от
столь контрастного душа, мужчина, быстро помывшись, вышагнул из ванной,
переполненный упрямой уверенностью сегодня же поговорить с Поттером.
Узнать у того хоть что-нибудь, понять, как тот себя чувствует, быть может,
перевести разговор в более непринужденное русло…

Надеждам его пришел крах, когда он понял, что и сегодня, по всей видимости,
Поттер будет отсутствовать. Постояв у его закрытого кабинета какое-то время,
Драко, с грустью вздохнув, направился в кабинет Рона, решив посвятить этот
день разбору некоторых новых наработок логиков.

Перебросившись парой фраз с Рональдом, мужчина погрузился в изучение

бумаг, иногда сверяясь с уже имеющимися данными. Так прошел практически
весь день, на протяжении которого Малфой еще несколько раз подходил к
кабинету Гарри, впрочем, тут же без результата покидая его.

На часах было полшестого, когда в кабинет Забини-Уизли вдруг тихо постучали.

Оторвав головы от бумаг, мужчины переглянулись, после чего Рон ответил
разрешением войти. Открывшаяся тут же дверь пропустила в кабинет Гарри,
который, сделав всего пару шагов внутрь, словно бы неуверенно замер, глядя
при этом исключительно на поднявшегося из-за стола навстречу, никак на
автомате, Драко. Который, в свою очередь, также не отрывал от него глаз,
стоило только Поттеру зайти.

— Рон, — негромко проговорил Гарри, вглядываясь в серые глаза, неотрывно

смотрящие в ответ. — Выйди, пожалуйста.

Забини-Уизли, быстро перемещая взгляд с одного мужчины на другого, просто

кожей ощущая сгустившуюся атмосферу вокруг, быстро ретировался, оставляя
свой собственный кабинет и, как отметил про себя Драко, кажется, даже
накладывая парочку отвлекающих и заглушающих чар на случай чего. Только от
одних мыслей о том, чем могло бы стать это самое «чего» в самых
разнообразных вариантах — от вовсе безобидного до абсолютно развратного,
тут же вызывающего прилив крови к лицу, — Драко невольно сглотнул тугой
ком, набежавший, казалось, в мгновение.

Лишь только за Роном закрылась дверь, Гарри практически вальяжно

привалился к ней спиной, цепляясь за карманы форменных брюк лишь большими
пальцами. Вся его поза выражала крайнюю степень расслабленности, но его
взгляд…

От накатившего дежавю Драко, не сдержавшись, прикрыл глаза. Господи, это

была одна из их общих сцен из далекого прошлого, когда Гарри вот так же
137/391
прямо вошел в свою комнату, застав его во мраке ночи у окна. Когда он точно
так же опирался о дверь, пожирая его взглядом. Когда…

Снова сглотнув, Драко распахнул глаза. Стоящий напротив Поттер слегка

приоткрыл губы, дыша ртом.

«Мерлин, значит ли это, что… он тоже вспомнил тот самый момент?..» —

отмахнувшись от заплясавшего в быстром темпе сердца, простонал про себя
Драко, снова и снова жадно водя глазами по любимому лицу, не в силах
оторваться.

— Поговорим? — негромко и с едва слышной хрипотцой произнес Гарри, и

уголки его губ слегка дрогнули.

— Ну… так или иначе, ты ведь здесь, — а вот Малфой забил на все на свете,
позволив себе ма-а-аленькую такую улыбку в ответ. — Итак?

Гарри, легко хмыкнув, на миг прикусил нижнюю губу, в ухмылке. Секунда,

другая, и белые зубы выпускают из плена губу, из-за которой зацикленный
Малфой сейчас чуть не дошел «до ручки».

— Да, я… — Гарри прочистил горло, и легкой усмешки его будто не бывало. — На

самом деле, я пришел, чтобы поблагодарить тебя, Малфой. Спасибо, что спас
мне жизнь.

Услышав это, Драко резко вдохнул, задерживая на доли секунды воздух в

легких.

— Правильнее было бы сказать «спас душу», но… — увидев, как на этих словах
по лицу Гарри прошла тень и тут же поняв, как двояко это могло быть
воспринято, он тут же пожалел о сказанном. Но было уже поздно. Момент, как и
некий позитивный настрой, были безвозвратно упущены. Драко вновь все
испортил…

С трудом подавив вздох сожаления, Малфой, несколько раз медленно моргнув,

открыто посмотрел в стремительно наполняющиеся отчуждением глаза.

— Я не мог иначе… — тихо выдохнул он, склоняя голову. Открыто сдаваясь на

его волю…

И эта фраза также лупила по нервам своим повторением в их истории. Когда

Драко чуть не был задушен Мальсибером. Когда Гарри спас его, говоря именно
эти слова. Когда Гарри любил его, будучи уверенным, что это не взаимно…

И Гарри слышал подтекст. Слышал и понимал. И молчал. Молчал все те долгие

пару минут, пока замерший Драко изучал невидящим ни черта взглядом
столешницу перед собой.

— Ответишь честно, если спрошу? — внезапно раздавшийся вопрос заставил

Драко резко поднять голову.

Поттер смотрел на него с прищуром, зелень его глаз будто бросала вызов.

«Вызов, значит? — горько хмыкнул про себя Драко. — Значит, вечер дежавю?
138/391
Что ж…»

— Только если после этого честно ответишь и ты.

Фраза повисла в воздухе, отбивая набатом по напряженным перепонкам. О, как

же много всего было связано с этим условием!..

Между ними. Ты мне — я тебе. И никак иначе. Всю их жизнь…

Итак, вызов был брошен. И Гарри — конечно же, уловив такой прозрачный
намек, — поджав губы, принял его, единожды кивнув головой.

Драко медленно и тихо втянул в себя воздух, готовясь к последующему

испытанию для своей выдержки, не иначе. Гарри смерил его взглядом, значение
которого Драко не смог разгадать, и задал свой вопрос.

— Как у тебя вышло создать столь мощного Патронуса?

Услышав вопрос, Драко вздрогнул, но взгляд не спрятал.

«Он что?.. Он так изощренно издевается, да?.. — пораженно вопросил сам у себя
Драко. — Надо ли расценивать этот вопрос, как «что ты чувствовал при этом,
Драко»? Потому как, если да… Ответ уж слишком очевиден. Для всех, кроме
него самого…»

Поттер все ждал ответа, а Малфой пытался просто сдержать рвущийся крик
отчаяния и бессилия, на миг прикрывая глаза.

«Что я мог чувствовать, видя, как ты жертвуешь собой ради других, даже будучи
темным? — орал про себя Драко, чувствуя, как тело заполняет предательская
дрожь. — Как отталкиваешь меня, перенимая удар на себя? Ну почему? Почему
ты этого не видишь? Не поймешь?.. Любовь, чертов Поттер! Вот, что я
чувствовал…»

Видимо, что-то такое отразилось на его лице, поскольку, стоило Драко вновь
поднять взгляд, он тут же отметил, что скулы Гарри окрасились в едва
заметный румянец и что он быстро облизал губы.

«Нахуй Грейнжер!..» — уперто припечатал про себя Малфой.

— Из-за тебя, — прозвучал твердый ответ.

Драко упрямо посмотрел вглубь зелени глаз напротив, подтверждая сказанное.

Гарри прикрыл веки, тяжело сглотнув.

— И что ты об этом думаешь? — раз уж он ступил на столь шаткую дорожку, то…

Почему бы не пойти по ней до конца? Все так же не сводя глаз с Гарри, Драко
невесело хмыкнул. — Ну конечно… Дай угадаю. Что бы я ни сказал — итог ведь
останется тем же, не так ли? Ты все равно не пожелаешь услышать… Ведь много
проще придумывать себе свой собственный сценарий, чем признать истинное
положение вещей. Сколь бы они ни были очевидны…

— Я уже не знаю, что думать, Драко, — вдруг ломким голосом ответил Гарри, так
и не поднимая век.
139/391
«О, Мееерлин!..» — дыхание его снова подвело, поэтому следующий вопрос
потребовал немалых сил, чтобы быть произнесенным уверенным, не
срывающимся голосом.

— Твоя очередь, — задерживая дыхание, будто перед прыжком в воду, Драко

быстро проговорил: — Почему ты не смог вызвать патронуса сам?

По все еще зажмуренному лицу Поттера вновь прошла тень, и на миг оно
исказилось. Гарри скривил губы, будто пытался удержать… себя? Контроль?..

— Гарри? — плевать! Драко должен услышать. — Ответь мне.

— Из-за тебя, — прозвучал отрывистый ответ, разбивший вдребезги его

самоконтроль. Гарри, наконец, распахнул глаза, и…

Ох, лучше бы он этого не делал! Ведь теперь отражение той бури просто
придавливало со всех сторон, лишая Драко возможности сделать вдох.

— Почему? — тихо спросил Драко, упрямо отгоняя подкатывающую горечь.

— Разве еще что-то осталось?.. Разве еще бьется гранит в твоей груди?

Но Поттер не ответил, смотря в ответ все с тем же наплывом

концентрированной… Нет!.. Он не мог чувствовать ЕЕ столько!.. Он бы не
вынес!.. Ведь Драко едва выносил лишь ее тень на дне зеленых глаз напротив…

— Не молчи, черт возьми! — истерика, прозвучавшая в резко брошенной фразе,

была будто продиктована тем, что так и плескалось сейчас со всех щелей.
Лилось из них обоих. — Ответь, почему?!

— Потому что ты — это всегда лишь боль, — прозвучали приговором тихие слова,
сказанные все тем же ломким голосом. — В любом возрасте. В любой ситуации. С
любым уровнем магии. Всегда.

Боль. Вот, что сейчас отражали зеленые глаза. Только боль и ничего более…

Глаза Драко предательски заблестели. Впрочем, слезы — это последнее, что его
сейчас волновало.

— Тогда как же ты смог полюбить меня?.. — слова хрупкие, будто битое стекло.

Снова скривившись, будто от непередаваемой муки, Гарри, горько хмыкнув,

ответил:

— Сперва стал воспринимать тебя не более, чем избалованного ребенка. А на

уровне угрозы жизни от маньяка ты так и выглядел, — умолкнув лишь на миг,
чтобы прикрыть глаза, прогоняя нахлынувшие воспоминания, Гарри тут же
продолжил: — После — стал следить. Ты и так помнишь, почему. Когда следил —
стал узнавать тебя. А как только узнал — стал сопереживать. Поскольку
проникся твоей ситуацией, представив себя на твоем месте. А те, кому мы
сопереживаем, становятся нам близки, Малфой.

Снова сглотнув, Поттер снова заговорил. Вот только лицо его с каждым разом
становилось все более отстраненным. Поттер изо всех сил пытался обуздать
140/391
рвавшуюся наружу человечность.

— Ты был один. Я был один. Я стал понимать тебя. Как себя самого, — фразы
звучали отрывисто и сухо, но на последней сказанной голос его все же
дрогнул: — Так я и понял, что полюбил.

Не обращая внимания на уже давно ползущие по щекам слезы, ломким голосом

Драко лишь выдавил:

— Раз ты так хорошо узнал меня, что же тогда не поверил?..

Услышав это и с силой зажмурившись, Гарри ответил надтреснуто и тихо, почти

прошептав фразы:

— Потому что я всегда ошибался в тебе. Ты — самая главная ошибка моей

жизни…

Сказав это, Поттер развернулся, резко распахивая дверь, и тут же вылетел из

кабинета.

— О, Гарри, — проговорил ему вслед Драко, и голос его был севшим от

подавляемых эмоций. — Ты ошибаешься и сейчас…

141/391
Примечание к части Всем моим любимым хатико посвящается.
Дождались, ребят!

Нннну, держитесь!..

Глава 9

Задаток к настрою — трек Ólafur Arnalds feat. Arnór Dan «So far»

Так далек от того, кем я был,

От того, кого я любил,
Кем хотел быть.

Так далек от наших мечтаний,

От смысла любви,
От тебя рядом со мной.

Так далек от надежды на горизонте,

Стою в одиночестве.
Разве я прошу многого?

Так далек от свободы,

Прошлое преследует меня,
Будущее не в моей власти.

Но если ты возьмешь меня за руку,

Прошу, вытащи меня из темноты
И вновь зажги огонек надежды…

Мы побежим рядом,
Не скрывая ничего,
Защищены от боли.

Порыв сентябрьского ветра взметнул полы аврорской мантии, то и дело

стремясь сорвать алое одеяние и унести вслед за собой. На Астрономической
башне было, как и всегда, холодно, но Гарри едва ли замечал этот холод,
вцепившись пальцами в перила до побелевших костяшек и жмурясь до
пляшущих под сомкнутыми веками звездочек. Почему-то именно сюда его занес
вихрь практически бессознательной аппарации — видимо, его подсознание
посчитало это место лучшим для успокоения нахлынувших эмоций. Но это и
логично. Хогвартс. Единственное и по сей день место, имеющее право
называться его домом. А ведь именно это люди всегда делают, не так ли?
Возвращаются домой зализывать раны…

Его сознание совершенно не улавливало происходящего последних примерно

двадцати минут. Гарри помнил лишь урывки того, как сорвался стремглав из
кабинета Рона, как мелькали изумленные и даже испуганные лица на его пути,
пока его тело будто само бежало по коридорам Министерства, на автомате
унося как можно дальше от источника боли, теперь нещадно терзавшей остатки
его темной души. Не помнил Гарри и саму аппарацию. Просто вдруг осознал
себя уже стоящим на площадке башни и взирающим на открывающиеся взору
просторы прилежащей к школе территории.
142/391
И виды этих просторов, навевавшие легкую грусть-тоску даже в его школьные
времена, успокаивали его и сейчас.

Гарри медленно выдохнул, открывая глаза и перевешиваясь через перила,

нависая над практически пропастью. Надо же, даже такой щекочущий нервы
трюк не способен был отвлечь полностью, заглушить звучащие то и дело в его
несчастной голове фразы, сказанные слишком знакомым, слишком близким ему
голосом…

«Раз ты так хорошо узнал меня, что же тогда не поверил?..»

«Ну конечно… Ведь много проще придумывать себе свой собственный сценарий,
чем признать истинное положение вещей».

Не удержав себя, Гарри, вновь плотно зажмурившись и вцепившись в волосы

онемевшими пальцами, что есть силы закричал в глупой надежде хоть этим
полным боли криком заглушить неумолкаемый малфоев голос, терзающий снова,
и снова, и снова…

Ветер тут же унес его крик в пустоту низвергнутой под ним высоты башни, за
мгновение заглушая его.

Гарри упал на колени, скорчиваясь у парапета.

Гарри все думал о том, когда же наступил тот момент, после которого он стал
неизменно меняться. Вновь что-то чувствовать. Сопереживать…

Началось ли это из-за глупого чувства собственничества, так граничащего с

ревностью? Или же он стал ломаться после осознания поражения в Ко,
подпуская к себе ближе? Или же роль сыграла гневная отповедь Драко, после
которой Гарри так и не смог прикончить пойманных крыс, участвовавших в
организации нападения на Аллонби? Хоть и ой как хотелось. Но он не сделал.
Просто потому, что стоило ему лишь только замахнуться на их жизни, пред
глазами почему-то вспыхнул довольно яркий образ перекошенного бледного
лица Драко и серых глаз, смотрящих на него с осуждением и отвращением…

И ведь не только это выражение такого знакомого, изученного вдоль и поперек,

лица четко запечаталось в памяти. На подкорке все чаще всплывало
болезненное выражение, с которым Драко застал его с подарком от Клэр. Стало
ли это причиной слома его, Гарри, внутренних преград?..

Стало ли последней каплей его выдержки почти-предсмертное, прекрасно-

сказочное видение серебристой лани, так грациозно оберегающей его душу,
будто ласковое тепло объятий ее хозяина обернулось вокруг него всего,
заставляя сердце то пропускать удары, то биться, словно птица, израненными,
изломанными крыльями о черную клетку?..

Его дальнейшая, лично организованная слежка-командировка была ничем иным,

нежели трусливый побег. Шанс, данный себе самому, чтобы разгрести по
полочкам то, что с ним происходило, стоило лишь открыть глаза в Св.Мунго. Вот
только шанс он с треском провалил, так ни к чему и не придя, разве что… К
окончательному пониманию и принятию неизбежности разговора с Драко и
попыткой расставить все точки над «i».
143/391
И… Боги!.. Та буря, которую он пережил за те несчастные пять минут разговора,
довела его чуть ли не до глупой истерики!..

Осознание того, насколько же глубоко под его кожей засел чертов Малфой, от
которого не спасало ни предательство, ни прошедшие года, ни даже
пресловутая принятая тьма, очередной гребанный раз топило его в уже
знакомых морях и океанах, полных боли и сожалений.

Проклятущее сероглазое наваждение безжалостно ломало все его щиты,

вытягивая наружу все, от чего Поттер столько лет бежал. И происходило это
оттого, понял Гарри, что именно и как говорил ему Малфой. Ведь…

Сказанные слова убеждали в том, какая на самом деле глобальная ошибка

произошла десять лет тому назад. Но… поверить в это Гарри не мог. Поверить
Малфою снова — не смел. Подобную ошибку он уже допустил единожды в своей
жизни, жестоко поплатившись за это — став «монстром, худшим, чем
Волдеморт». Ведь так, кажется, Драко тогда сказал?..

Более того, поверить в то, что Гарри действительно ошибся тогда, означало,
что… Что он сам… САМ!.. своими собственными руками на корню сломал жизнь
себе, Драко, оставляя мимоходом след на чужих жизнях — жизнях своих друзей,
своих… О, Мерлин!.. своих детей, к существованию которых он по-прежнему
оставался холоден, однако же, судя по тому, как его щиты ломались один за
другим, вытягивая наружу всю бурю эмоций, присущую человеку, и это —
ненадолго!.. Ведь если Гарри уже сейчас, задумываясь о возможной ошибке,
разрывал душу на части накатывающими — лишь только первыми из многих
последующих, вне всяких сомнений! — волнами сожаления, не ровен час того,
как проклятущий Малфой достучится-таки до его замкнутой в черный ящик тьмы
человечности окончательно и бесповоротно, и тогда ему, Гарри, останется лишь
одно — жить с осознанием всего этого… Того, сколько жизней он сгубил; того,
как ломал не без удовольствия единственного, кому клялся в самом
сокровенном; того, кем в итоге стал сам… Убийцей…

Но пока… ПОКА что существующая в нем тьма, словно верный сторожевой пес,
спасала, оборачиваясь тут же вокруг давно израненного, черного сердца,
отбивающего удары в ответ к все еще эхом звучащему и взывающему голосу в
его голове. Вновь обволакивая разум плотной темной пеленой. Нашептывая свои
искусные колыбельные. Временно даря этим свободу от боли…

«Все — ложь, — соглашаясь с бархатным шепотом, обретая контроль вновь

(читай — отгораживаясь от прорывающихся чувств), кивнул медленно Гарри,
поднимаясь с колен. — Возможно, моей ошибкой было принятие тьмы. Я должен
был быть сильнее. Даже несмотря на то, что ОН сделал со мной… что в итоге Я
сделал с НИМ… Все теперь не важно… Важным и неизменным останется одно.
Верить ему нельзя. Как ни крути, в одном я никогда не ошибался. Драко Малфой
не способен испытывать теплых чувств…»

Взяв себя в руки окончательно, Гарри неспешно отряхнулся и сделал несколько

медленных вдохов.

«Что ж. Раз я все равно в Хогвартсе…»

Гарри постоял на площадке еще пару минут, наслаждаясь порывами ветра, а

144/391
после неспешной походкой покинул башню, двигаясь по направлению к
кабинету Директора.

Прошествовав через коридор к каменной горгулье, Гарри тупо замер перед

изваянием, вдруг поняв, что не знает пароля.

«Мерлин, и это — сильнейший, темнейший маг современности!.. — рассмеялся

сам о себе Гарри. — Как же это невозможно глупо!»

Его ли неизменная фортуна сыграла вновь или же сам замок избавил от

придумываний «гениальных» планов, как попасть в кабинет Директора, но вдруг
горгулья дрогнула и стала медленно подниматься наверх, тем самым открывая
доступ к лестнице. Сверху послышался негромкий стук и шаги — кто-то
спускался вниз. Гарри решил дождаться у входа, дабы не тесниться на узкой
лестнице. Мужчина ожидал увидеть Макгонагалл, любого студента или
родителя, кого-либо из персонала, но изрядно удивился, увидев, наконец,
спускающегося.

— Чарли? — неуверенно спросил Поттер, не до конца уверенный в том, что глаза

его не обманывают.

— Гарри! — рыжий мужчина тепло улыбнулся ему.

Мгновение — и Гарри уже сжимают крепкие дружеские объятия.

— Оу, — растерявшийся на мгновение Поттер поднял руки и обнял мужчину в

ответ. — Какая неожиданность.

— Надеюсь, приятная? — выпуская из объятий Гарри, с широкой улыбкой

проговорил Уизли, негромко хмыкнув.

— Еще какая, — усмехнулся Гарри. — Мерлин, кажется, целая жизнь пролетела с

момента нашей последней встречи!

— Ну еще бы, Гарри! Ведь десять лет прошло! — похлопал его по плечу
мужчина.

— Какими судьбами ты в наших краях? — Поттер беглым взглядом осмотрел

собеседника, отмечая незначительные изменения, оставленные на его
внешности временем, главными из которых стали, пожалуй, новые ожоги на
руках да увеличившееся количество седых волос в густой рыжей гриве,
собранной в тугой конский хвост на затылке.

— Как? Ты не знаешь? — искренне удивился Чарли, вглядываясь в зеленые

глаза.

— Да у нас тут, видишь ли, времена нынче неспокойные, — туманно проговорил

Гарри, поджимая губы. Осознание суровой реальности накатило с новой силой,
поубавив задора в настроении.

— Ко и Аллонби? — невесело хмыкнул Чарли. — Да уж. До меня дошли эти

новости. И мне жаль, дружище. Правда, — видя реакцию Поттера, Чарли
уверенно кивнул и снова потрепал его по плечу, выражая поддержку. — Не
145/391
бросайся в крайности, как любишь делать. Вы все разрулите, вот увидишь!

— Хотелось бы. Да пока глухо, — вздохнул Гарри, благодарно кивнув. К Чарли у

него всегда были теплые чувства на уровне уважения и семейной
привязанности, словно к старшему, более мудрому брату. Пусть и виделись они
не так часто, как хотелось бы.

Помолчав минуту, Гарри, не без труда отгоняя накатившую апатию, чрезмерно

бодро тряхнул головой, нацепляя легкую улыбку.

— Но не будем об этом. Работы мне хватает и на работе, — Чарли понимающе

усмехнулся, сдувая со лба упавшую густую челку. — Ну так. Что за повод привел
тебя снова на родину, Чарли?

— Ах да, — улыбнулся Уизли. — Точно. Как раз насчет прошедших десяти лет.
Ведь в этом году Хогвартс вновь принимает школы на очередной Турнир Трех
Волшебников, разве ты не знал?

— Ну почему же. Знал, конечно, — Поттер свел брови на переносице. — Однако

все еще не понимаю, при чем здесь твой визит и упомянутый срок?

— А при том, что первым состязанием решили назначить забег на драконах, как
своего рода дань памяти в честь грядущего празднества десятилетия победы, —
разъяснил Чарли, внимательно следя за реакцией Гарри.

А сам Гарри… Что ж. Он вежливо улыбнулся, брякнув что-то о том, насколько

считает подобное решение глупым, а возобновление проведения самого турнира
в целом — опасным и бесполезным. Но на самом деле его немногословность по
данному поводу была вызвана лишь одним. Турнир и драконы. Во время двух
нападений с разницей в полмесяца каждый под носом у Аврората. Под носом у
общественности. Под носом у НЕГО. И… Гарри это не нравилось. Ой как не
нравилось. Интуиция, наработанная годами, кричала о том, что все это может
закончиться очень даже нехорошо.

Подумав про себя, что лучше «перебдеть», Поттер решил завтра же выслать на
проверку загонов с драконами группу авроров, да и проверить уровень
безопасности перед состязаниями в целом еще раз независимой группой не
повредит. С этими мыслями Гарри немного расслабился. Проговорив какое-то
время, Чарли наскоро распрощался с ним и, извинившись, заспешил на
семейную встречу, готовящуюся в Норе. Ощутив укол легкой горечи от
охватившей ностальгии по воспоминаниям о таких посиделках, где ему отныне
вряд ли рады, Гарри заспешил наверх в кабинет Директора, вспомнив и о своих
планах.

Войдя в кабинет, Гарри тихо притворил за собой дверь, однако негромкий стук
все же заставил склонившуюся над пергаментом Макгонагалл встрепенуться,
будто сонная сова, и внимательно вглядеться в лицо вошедшему мужчине.

— Гарри! Какой неожиданный сюрприз! — Минерва улыбнулась ему и тут же

отложила пергамент в сторону, вставая из-за стола, в несколько шагов
пересекая кабинет навстречу и заключая Поттера в теплые объятия. — Ну как
ты? Какими судьбами в нашей обители?

146/391
Гарри немного неуклюже приобнял женщину в ответ, также улыбаясь.

— Директор Макгонагалл, очень рад встрече! — Поттер мягко отстранился,

поправляя очки на переносице, и взъерошил волосы.

— «Минерва», ну сколько раз повторять! Ведь не чужие же люди, после

стольких-то лет! — всплеснула руками директор. — Прошу, присаживайся. Чаю?

— Не откажусь, — улыбнувшись уголками губ, Гарри удобно устроился в кресле

напротив женщины, которая уже колдовала над небольшим заварником и
чайным сервизом.

Медленно обводя кабинет взглядом, Поттер отметил, что даже спустя столько
лет образ этого небольшого помещения все еще хранил дух покойного
Дамблдора. Не изменил этот кабинет ни такой же покойный Снейп, ни все еще
бойкая, несмотря на уважительный возраст, Макгонагалл. Гарри с долей легкой
грусти мазнул глазами по пустующей жердочке Фоукса, на миг задаваясь
вопросом, почему же ни прошлый, ни нынешний директора так и не убрали
постамент. Перевел взгляд на портреты, отмечая, что в основном все директора
мирно посапывали. Не спали, разве что, Снейп, взирающий сейчас на Поттера с
высоты, вызывая приступ легкой ностальгии по давним школьным временам, да
Дамблдор, который уж слишком отчаянно пытался сойти за спящего, однако со
всей своею седовласой головой выдавая себя то и дело дергающимися уголками
губ. Впрочем, Гарри пришел сюда как раз к первому.

Именно поэтому, когда время обмена новостей подошло к концу, а чай уже
давно закончился, Гарри извинился за столь неожиданное появление и попросил
аудиенции с профессором Снейпом наедине, что Минерва, конечно же,
поддержала, оставив любимого бывшего ученика в кабинете одного.

— Итак, мистер Поттер, — складывая руки на груди, чем вновь вызвал приступ
ностальгии, Северус воззрился на Гарри с невозмутимостью и легким
пренебрежением, — чем могу быть полезен нашей главной национальной
гордости?

Поттер медленно поднялся с кресла, также неспешно расправляя алую мантию,

прошел вдоль стола, не глядя на портрет, подошел к жердочке Фоукса, к
которой взгляд то и дело возвращался последние полчаса, и бездумно провел
пальцами по тонкому насесту, отмечая про себя где-то на задворках сознания
холодность металла. Если бы он смотрел в данный момент на портрет бывшего
директора, его бы непременно позабавило недоуменное выражение, застывшее
на бледном лице, да вздернутая бровь, с которыми Снейп наблюдал за всем этим
действом.

— Вижу, вы пришли сюда больше поностальгировать, а вовсе не получить

ответы на желаемые вопросы. Что ж, не смею мешать, — проговорил язвительно
Северус, вновь уже желая вернуться к своим склянкам и колбам у дальнего
стола на задней части портрета, которые довольно часто с напускной
вдумчивостью перебирал, вечно что-то отмеряя и переливая «из пустого в
порожнее». Да только в этот раз не успел он даже развернуться в своем кресле,
взметнув, как всегда, своей мантией, словно крыльями, напомнив своему
нелюбимому бывшему студенту летучую мышь в очередной раз, как Гарри,
наконец, подал голос.

147/391
— Возможно, я… просто не готов еще услышать ответы, профессор, — голос
Поттера звучал ровно и безо всяких эмоций, но… Ведь в этом и было все дело. В
том, как он говорил, и том, ЧТО.

— О как, — Снейп заинтересованно уставился на мужчину. — Значит ли это, что

слухи о «Британском монстре» все же врут? Никак, вы, мистер Поттер, вновь
погрузились всею вашей растрепанной головой в пучину своих эмоций?

Гарри, заслышавший данное ему среди народа уж как несколько лет назад
прозвище, невесело хмыкнул.

— Вы противоречите сами себе, профессор, — Поттер неуловимо повел

плечами, — коль уж называете «Британским монстром», должны бы и знать, что
он — машина, лишенная вообще каких-либо чувств.

— Я всего лишь говорю, что вижу, мистер Поттер, — фыркнул бывший декан
Слизерина.

— И что же вы видите, профессор? — ссутулившись, будто ожидая вынесения

приговора, Гарри замер, опуская с жердочки руку.

— Я-то? Пожалуй, то же, что и вы в зеркале каждый день, мистер Поттер.

Одинокого и сломленного мужчину, увязшего с головой в своих проблемах и
эмоциях, уперто маскирующего давящую изнутри боль под гневом и
приобретенной силой, — безразлично отчеканил мужчина, рассматривая при
этом Поттера сверху вниз. — Вот только разница в том, что я могу об этом
спокойно думать и рассуждать. Вы — нет.

— Гнев и сила — все, что у меня осталось после принятия чертовой тьмы…
— начал было негромко Гарри, но Снейп перебил его, вдруг рассмеявшись
каркающим смехом.

— Тьмы?.. О, Мерлин… — Снейп все еще посмеивался, а Гарри, резко

развернувшись, смотрел на него, аки на восьмое чудо света. И не мудрено —
смеющийся Снейп был чем-то из ряда вон. — Да что ты знаешь о тьме,
мальчишка?!

— Я живу с ней добрую половину жизни, на минуточку, — вид смеющегося

Снейпа заставлял невольно улыбаться, хоть и вызывал недоумение.

— Живет он с ней… Нет, ну вы только на него поглядите! — мужчина прекратил

смеяться так же резко, развернувшись в кресле и прожигая теперь взглядом
черных глаз, будто стремился заглянуть сразу Гарри в душу. — Да ты же
понятия не имеешь, что такое по-настоящему окунуться во тьму, Поттер. Тебе
даже близко неведомо, что она такое и чем чреваты танцы с ней. Мне смешно
слышать это из твоих уст, мальчишка. Смешно, ибо то, что сподвигло тебя
принять мощь Темного лорда, — просто пшик, а то, что ты творил все это время,
прикрываясь ею же, — детский лепет в свете того, что творили и творят
Пожиратели под эгидой своего давно уже почившего Господина. Поэтому, если
пришел сюда демонстрировать сопли, которые мотаешь на кулак, подожди,
пока Альбус проснется, а я умываю руки. Живет он с ней, госссподипрости…

Вывалив на Гарри столь пламенную речь, Северус поднялся с кресла,

намереваясь, по всей видимости, покинуть свой портрет, но тут Поттер, за время
148/391
выговора будто вновь почувствовавший себя провинившимся мальчишкой,
очнулся от «залипания» на портрет и тут же окликнул уходящего Снейпа.

— Профессор, постойте! — Гарри сделал несколько быстрых шагов, подходя к

портрету. — Вы правы! Это ведь и была изначально цель моего визита! Мне
нужна помощь! Ваша помощь! — увидев, что Снейп все же остановился, Гарри
продолжил еще увереннее: — Вы ведь лучше, чем кто-либо, знаете, каково
это — быть в стане Пожирателей. Знаете, как они мыслят. Возможно, вы
сможете взглянуть на сложившуюся ситуацию под углом, под которым никто из
нас еще не додумался смотреть. Возможно, помоги вы мне сегодня идеей или
советом, вы спасете несколько невинных жизней…

— Ты говоришь, как Альбус, Поттер, — через плечо бросил ему Снейп. — И если
тут же не прекратишь, я сию секунду пожалею о своем желании снова
повторить свою излюбленную ошибку, связавшись с тобой.

— Обещаю, я буду паинькой, профессор! — заулыбался Гарри, незаметно

выдохнув от облегчения.

— Посмотрим, — каркнул Снейп, медленно разворачиваясь и вновь занимая свое

кресло, едва слышно бурча себе под нос что-то, из чего Поттер уловил слова
«Драко» и «терпит», в чем на сто процентов все же уверен не был. — Итак?

Следующие четверть часа или немного более того Гарри рассказывал Северусу о
сложившейся ситуации в стране, о Ко, об Аллонби, о том, к чему пришли
следопыты в алых мантиях и о том, что так и не было постигнуто. Профессор
слушал молча, хмуря кустистые брови и иногда задавая уточняющие вопросы.
Когда же Гарри закончил, наколдовав стакан с водой, дабы промочить
ссохшееся от долгого рассказа горло, зельевар задумчиво побарабанил тонкими
узловатыми пальцами по подлокотнику, после чего, медленно вздохнув,
произнес:

— Пожалуй, даже хорошо, что ты зашел сюда, Поттер. Не думаю, что ваши
ищейки, вместе взятые, способны на самое малое — абстрагироваться от
деталей каждого совершенного нападения, чтобы взглянуть на ситуацию в
целом. Сделай они это, Робардс бы поставил все Министерство на уши в ту же
секунду.

— О чем вы, профессор? — Гарри подошел еще ближе, бездумно подаваясь

немного вперед, будто ответ Северуса был способен тут же раскрыть ему
неведомую истину.

Впрочем, возможно, отчасти так и произошло.

— Я о связи, мистер Поттер, — Снейп деловито сложил руки на груди. — Вы

говорили, в Аллонби было жертвоприношение ради артефакта? Говорили, в Ко
было задействовано сложное зелье? И за всем этим ваш «красный отряд»
подозревает одних и тех же Нео Пожирателей под руководством «старой
гвардии»? Все так? Ничего не упустил?

Гарри несколько раз кивнул, с еще большим интересом взирая на покойного

профессора.

— В таком случае, могу предложить вам, мистер Поттер, прямо сейчас

149/391
отправиться в архив, поднять все дела, связанные с Пожирателями в целом, и
сделать то же, что и я сейчас, — абстрагироваться от деталей, посмотрев на
картину в целом. Уверен, вы обнаружите ту связь, о которой я говорю. Ибо все
то, что вы мне тут рассказали, толкает лишь на один вывод. И вывод этот
неутешителен. То, что готовят Пожиратели, началось далеко не с нападения на
Ко. Ставлю все свои пробирки на то, что история эта началась задолго до
событий этого года и тянется уже очень давно.

Поттер, слушая профессора, все больше хмурился. Казалось, ответ всей этой
ситуации лежит на самой поверхности, вот-вот всплывет, нужно лишь руку к
нему протянуть…

Снейп же на миг замолчал, поджимая губы, но спустя пару минут добавил:

— Одно могу сказать точно. Цель у Пожирателей всегда одна — абсолютная

власть. Будете перерывать архивы — подумайте: будь вы сами Пожирателем,
какой путь бы избрали для достижения постоянной и неограниченной власти в
данной ситуации?

***

— Панс, вот скажи мне на милость, что я здесь делаю?.. — в который раз тяжко
вздохнул Драко, делая очередной глоток красного сухого вина.

— А чем же ты так недоволен, дорогуша? — переворачивая рыбу на сковороде

золотистой корочкой вверх, протянула в ответ Панси-бывшая-Паркинсон (а
именно так решил звать ее для себя на этот вечер Драко, боясь утонуть в
огненном потоке рыжего семейства, до упора забившего весь дом). Молодая
женщина, бросив взгляд на друга, вновь развернулась к плите. — Смотри-ка! Вон
и на почетное место усадили, и вина налили, и от преждевременного напряга
общаться со всеми Уизли поголовно избавили, а ему все не так!

— Да я вообще не пойму, на кой черт я тут сдался! — процедил Драко, бросая

взгляд через коридор в гостиную, где то и дело мелькал то один, то другой член
бесконечного, по его скромному мнению, семейства. — Ну Панси, ну милая!
— вновь заканючил мужчина, покручивая в руке бокал. — Ну отпусти домой, а?

— Чтоб ты там вновь по своему Поттеру в одиночестве убивался? Нет уж, —

Панси пару раз тряхнула темными волосами, сложенными сегодня в аккуратную
высокую прическу. — Тем более не после того, каким тебя сегодня доставил Рон.

Малфой заскрипел зубами.

— А по-твоему, присутствие на семейном ужине среди Уизли станет моей лучшей

панацеей? — не скрывая сарказма, раздраженно бросил Малфой. — Да я тут
вообще никаким макаром не пишусь, Мерлина ради!

— А типа мы с Блейзом пишемся, да? Не тупи. Ты — наш друг, — отрезала

женщина. — Поэтому считай, что приравниваешься к члену семьи!

— Да о чем ты вообще, мать?! — вскрикнул Драко, но тут же окстился немного

под тяжелым взглядом подруги, резко развернувшейся на его окрик. Проглотив
гневную тираду, уже зародившуюся в груди. Драко продолжил уже более
спокойным тоном: — Ну вот подумай. Ты — жена Джорджа. Блейз с Рональдом.
150/391
Вы так или иначе уже Уизли — не по документам, так по жизни!

Не удержавшись от колкой шутки, Малфой фыркнул. Панси также поддержала

шутку коротким смешком, тем не менее запустив в Малфоя легкое жалящее в
ответ.

— Поэтому, — растирая ужаленное заклятьем предплечье, продолжил

Малфой, — вы не в счет. А вот я…

— …уже порядком достал, чесслово! — прервал его речи завернувший на кухню

Блейз. — Сиди, пей и не дергайся, а то прокляну.

— Я уже! — подхватила Панс.

— Молодца, — хлопнул ее по заду Блейз, уворачиваясь от очередного,

пущенного уже в его адрес, проклятия.

— Зззззабини! — рыкнула Панси, пульнув еще одним лучом в друга.

— Не-а, — увернувшийся Блейз заржал и с издевкой добавил: — Уже давно

Уизли. Как и ты, дорогая!

— Малфой, — угрюмо поднял руку, аки первокурсник на зельях у Снейпа, Драко,

взирая невидящим взглядом перед собой. — Единственный и неповторимый.

Панси и Блейз, вмиг забыв о препирательствах, дружно заржали, глядя на это

несчастное выражение лица. Малфой же картинно вздохнул и, буркнув что-то
типа: «И черт-те что делающий среди толпы Уизлей…», — залпом проглотил
остатки вина.

— Ну не расстраивайся ты так, — участливо произнес Блейз, обходя друга сзади

и кладя ладони ему на плечи, с легкостью поглаживая. — Не получилось стать
Поттером, можем и тебя в клан Уизли посвятить. Хош? Вон, Перси свободен
еще…

— О, Мерлин!.. — возвел очи горе Малфой, одним движением скидывая руки

друга с плеч и призывая бутылку с вином.

Весело рассмеявшись, Блейз покинул друга, подходя к духовой печи с целью

проверить томившееся там жаркое в горшочках, распространяющее по кухне
просто-таки божественный аромат.

— Я, кстати, все. С сервировкой справился, — через плечо отчитался перед

подругой мулат, уменьшив мощность огня в печи и медленно выпрямляясь.
— Чем-то еще могу помочь?

— Вроде нет, — бегло обежав кухню взглядом, задумчиво ответила Панси. Ее

глаза остановились на все еще угрюмо потягивающем вино Драко. — Хотя…
забери страдальца в гостиную. Пусть… да хоть с тем же Перси и поговорит.

Малфой, округлив глаза, скорчил довольно забавную рожицу.

— Драко и Перси? Серьезно? — фыркнул Блейз, игнорируя злобные взгляды

Малфоя, впрочем, как и женщина. — Если уж сама ты терпишь Персиваля сквозь
151/391
зубы и за все эти годы разве что парой фраз с ним перекинулась, чего ты ждешь
вон от него? — кивнув головой в сторону банально офигевающего от
происходящего Драко, со смешком проговорил Забини.

— Ну… не знаю! — шикнула в ответ Панси, перекладывая готовую рыбу на

продолговатое блюдце. — Сдай тогда его Кейси с Фредом. Те уж точно не дадут
ему заскучать!

— А это уже идея! Заодно освобожу Молли и Артура от этих непосед, а то больно
уж у стариков несчастный вид, — усмехнулся Блейз, сцапав отбивающегося
Драко за рукав и буквально волоком начиная тащить за собой.

— Им полезно! Пусть молодость вспомнят, — засмеялась злобненько Панси и,

прикрикнув в спину уходящим молодым людям, добавила: — И Джорджа ко мне
пришли!

В гостиной было шумно. Шумно и чересчур «оранжево». В глазах бедного Драко,

забившегося в угол и еле отделавшегося от двойни, аж рябило. Комнату
расширили с помощью Заклинания незримого расширения — и ведь недаром!
Иначе бы всю эту толпу такая маленькая комнатка просто не вместила!

Драко до сих пор не понимал, что он тут делал. По поводу годовщины четы
Уизли в Норе собрались все их дети вместе со своими семьями. Панси, Джордж и
Блейз, заручившись помощью от прибывших с утра Билла и Флер (Мари-Виктуар,
Доминик и Луи, прибывшие с родителями, сразу присоединились к игрищам
вместе с Кейси и Фредом), расстарались на славу, организовав настоящий
банкет! Драко то и дело провожал взглядом снующих туда-обратно между
кухней и гостиной друзей, взявших на себя всю ответственность по накрытию на
стол (который уже ломился от разных блюд и лакомств), чтобы их половинки
смогли побольше времени уделить братьям-сестрам и родителям.

Со временем устав от мельтешения друзей, Малфой вновь медленно обвел

комнату глазами. У дальней стены беседовали Перси и Билл. Мазнув по
Персивалю глазами, отмечая, что мужчина за последние пару лет заметно
подтянулся («Никак, в тренажерный зал стал ходить?..»), Малфой на долю
секунды задержал взгляд на шрамах, оставленных на пол-лица Грейбеком на
боевую память Биллу Уизли, и неудержимо поморщился от мимолетно
накативших воспоминаний от близкого соседства с альфой оборотней. Супруга
Билла, Флер, сейчас помогала накрывать на стол Блейзу и Панси. На диване
сидели Рон и Джордж, что-то тихо обсуждая. Дети тихо играли у камина.
Недалеко от них за разговором расположились их бабушка с дедушкой —
виновники торжества, которые о чем-то расспрашивали только что прибывшего
Чарли. Драко нехотя прислушался к разговору, лениво рассматривая давно
опустевший бокал в своих ладонях. Однако, услышав из уст Чарли упоминание
Гарри, он тут же встрепенулся, навострив слух.

Чарли рассказывал о том, как столкнулся с Поттером в школе. После короткого

описания данной встречи, Чарли на вопрос родителей ответил, что, конечно же,
он приглашал Гарри в Нору (как и Рон, Блейз, Панси, Джордж несколько раз до
этого). Но, как и следовало ожидать, Поттер извинился и в который раз
отказался, ссылаясь на дела.

— Да и вообще, выглядел он так, будто… Будто был чем-то серьезно расстроен и

152/391
погружен глубоко в себя, — растерянно закончил Чарли.

Драко гулко сглотнул, прикрывая глаза. Он знал, чем так сильно был
«расстроен» Гарри.

«Разговором со мной», — пронесся ответ в его голове. Мужчина тяжко вздохнул,

медленно поднимая веки и переводя взгляд на играющих у камина детей.

Драко тут же попытался отвлечься от тяжелых мыслей. В конце концов, он все

равно ни к чему не придет, терзая себя ими. Думать, конечно, хорошо. Но в его
случае пора было уже что-то делать. И их с Гарри разговоры, пусть и
переполненные болью, были лишь первым шагом среди таких действий.

Снова вздохнув, Малфой, продолжая рассматривать медные и рыжие детские

головки, склоненные над какой-то увлекательной игрой, думал, что вот он —
сидит тут не пойми зачем, смотрит на веселящихся детей, крепкую семью своих
друзей, которая собрала почти все семейство в одно целое, в котором не
хватало разве что…

И только лишь потому, что глаза Драко смотрели на детей, играющих у камина,
он тут же заметил лиловый всполох, не успев закончить свою мысль, но уже
формируя в голове следующую — «помяни черта».

Из камина вновь полыхнуло, обратив на этот раз внимание всех присутствующих

в комнате, и спустя миг из лилового пламени международного перемещения
грациозно вышла Джиневра Поттер с маленькой дочкой, которую держала за
руку.

Если бы Драко не сидел, он не упал бы, нет, но на ближайший стул опустился бы

с явным трудом. К прибывшей миссис Поттер (господи, от одной мысли об этом
Драко болезненно поморщился) тут же подскочили родители, обнимая-целуя и
перенимая на руки малышку Лили. Малфой всего на минуту вгляделся в лицо
девчушки, чтобы понять, что лишь несколько черт выдавали в ней дочь Гарри. В
основном девочка больше походила на мать — такая же рыжеволосая, с
миленьким кругленьким личиком.

Камин полыхнул вновь, и на этот раз из него вышел старший сын Гарри —
Джеймс, — тут же подходя к матери. Не успел Драко как следует рассмотреть и
его (хотя отметить для себя также пару черт, присущих лишь Гарри, — успел),
как практически следом за мальчиком из камина вышел…

— Винс?.. — Драко даже привстал со стула, удивленно смотря в глаза

улыбающемуся другу, на шее которого уже висела Панси, поливая того слезами.

Отметив, что следующим на очереди в крепкие дружеские объятия уже идет

Блейз, с широкой улыбкой замерший возле все еще тискающей Крэбба Панси,
Драко позволил шестеренкам в голове отчаянно заскрипеть, складывая из
мозаики картинку. Картинку, от которой болезненно сжималось сердце,
поскольку уж очень большую надежду на такой нужный сейчас ему, Драко,
вывод давала она.

Но и об этом как следует он не успел подумать. Да и та боль, которую он успел

ощутить, была ничем, по сравнению с той волной, которая накрыла его всего,
стоило камину полыхнуть вновь, являя его взору мальчика. Младшего сына
153/391
Гарри. Его точную, миниатюрную, просто невозможно-как-больно копию… С
таким же доверчивым взглядом. С такими же чертовски непослушными
волосами. С такими же невозможно зелеными глазами…

Тугой ком заполнил все горло, мешая вздохнуть. Мальчик был невероятно похож
на отца. Будто Драко смотрел на Гарри через время. Альбус Северус Поттер. Да,
Драко знал, как его зовут. Как знал и то, что именно Гарри выбрал имена
каждому своему ребенку. Ни разу не взглянув ни на одного…

Поглощенный болью от схожести мальчика с Поттером, Драко даже не заметил,

что мальчик пришел не один. Альбус сделал робкий шаг из камина, медленно
разворачиваясь и таща за собой человека, до этого «притаившегося» за его
спиной. И стоило этому человеку показаться…

— СКОРПИУС?! — в шоке вскричал Драко, падая обратно на стул.

— Пап… — промямлил Скорп, стыдливо смотря на свои ботинки.

— Асти пыталась тебя предупредить, Малфой, — хмыкнула Джинни, с искренним

довольством наблюдая за явным потрясением, написанным на лице мужчины.

Вернуть Малфоя из шокового состояния стало возможно только с помощью

выданного в отцовские объятия сына, крепкого дружеского рукопожатия от
Крэбба и втиснутого в ладонь бокала с чем-то явно алкогольно-успокаивающим.
Прибывшая компания по ходу дела наперебой сообщила Драко, все еще
смотревшему осоловелыми глазами на сюр в виде проявления искренней
крепкой дружбы между Скорпом и Алом, о том, сколь тесным иногда бывает мир
и как две семьи столкнулись среди абсолютно разномастной толпы Сиднея. О
том, как за столь короткий период мальчишки сдружились ну просто не разлей
вода. О том, что сдружились и Джинни с Асторией, так или иначе проводя время
семьями, раз уж сыновья так рвались друг к другу. Как Асти, заранее
убедившись в присутствии в Норе мужа, выдала Скорпи Джинни и Винсу со
спокойной душой, потому как семья прилетела камином лишь на вечер и улетит
сегодня же, после полуночи, обратно, вновь вернув Скорпиуса матери. Сама
Астория от приглашения отказалась, оставшись в Сиднее вместе с Тедди и Олли
(так она ласково называла Оливье). А вот мальчишки устроили целый концерт:
Скорп рвался повидать отца, Ал ни в какую не хотел лететь без Скорпа.
Пришлось выкручиваться. Собственно, это и была одна из причин, по которой
Панси под страхом жестокой расправы удерживала Малфоя-старшего в этот
вечер в Норе.

Вторую причину Драко узнал многим позже. И причина эта оказала двоякое
влияние — бередя старые раны, но и выступая эликсиром надежды.

Сидя за столом, наблюдая за своей семьей (Драко ласково потрепал жующего

картофель сына по белокурой головке), своими друзьями (Драко с улыбкой
посмотрел на Блейза и Панси поочередно, после чего перевел взгляд на Винса,
подкладывающего Джинни салат) и всеми собравшимися Уизли, Малфой думал о
том, что чувствует себя… Странно. Странно, потому как это было и хорошо, и
уютно, и в то же время ужасно несправедливо и неправильно — сидеть вот так
со всеми Уизли, и без Гарри…

Эта мысль, вопреки стараниям Драко отбросить ее подальше, настолько плотно

154/391
засела у него в голове, что, не выдержав, Малфой решил все же ненадолго
покинуть застолье, выйдя в сад «на подышать».

Пройдясь вдоль первого ряда давно отдавших свои плоды яблонь, Малфой
потихоньку собрал мысли в неровную кучку, немного успокоившись. Не прошло
и пяти минут его одиночества, как дверь в сад вновь отворилась, выпуская
навстречу Драко мини-Гарри. Сглотнув набежавшую кислоту (мальчик таааак
сильно был на него похож!..), Драко вымучил сквозь сжатые зубы улыбку — ведь
ребенок не виноват в том, какие эмоции вызывает у взрослого глупого дядьки,
натворившего когда-то делов. Вслед за Альбусом тут же выбежал и Скорпиус,
влетая в отцовские объятия и повиснув буквально на его, Драко, левой руке.
Альбус скромно занял правую сторону, и так компания двинулась вдоль ровного
яблоневого ряда, неспешно прогуливаясь. Дети без умолку болтали о том, как
весело проводили время в Сиднее. Альбус, немного расслабившись в
присутствии Драко, уже более оживленно, нежели в начале разговора,
рассказывал о том, как они впервые встретились и как Скорп его защитил.
Драко, сквозь улыбку, пожурил сына за то, что тот утащил чужую волшебную
палочку, на что Скорп лишь в истинном малфоевском стиле скорчил
высокомерную рожицу, «отнекиваясь» тем, что он «не крал, а одолжил», чем тут
же рассмешил Альбуса.

Когда же тема каким-то невероятным образом перешла на отца Альбуса —

непосредственно после вопроса Скорпа о том, помог ли Драко попавшему в беду
человеку, и ответа Драко, кто именно был этим человеком — Ал весь сник,
опустив плечики. Скорпиус, тут же выпустивший руку отца и обнявший друга,
по-детски крепко привлекая к себе, стал его успокаивать. Из слов сына Драко с
горечью понял, что детей Поттера — особенно маленького Ала — бесконечно
коробит факт нежелания отца общаться с ними, причиняя маленьким сердцам
совсем недетскую боль.

— Конечно, я не должен жаловаться! — шмыгнув носом, воскликнул Альбус.

— Ведь у меня есть мама, братик с сестренкой и Винс, который всеми силами
старается быть мне замечательным папой. Возможно, не знай я, чьим сыном на
самом деле являюсь, я был бы более счастлив.

— Ал! Ты говоришь сейчас ужасные вещи! — цокнул языком Скорп. — Мы ведь

уже говорили об этом. Мы те, кто мы есть, именно благодаря таким вещам. Это
часть тебя! И она — такая же чудесная, как и ты весь! Выше нос, друг!

Подивившись в который раз «взрослости» сына, Драко сглотнул набежавший

ком, сожалея о ситуации всей душой. Всей своею душой чувствуя
переполнившую все естество вину. ЕГО вину в том, что этот малыш сейчас так
страдает. Это он во всем виноват…

Неправильно истолковав выражение его лица, Альбус, снова шмыгнув носом,

быстро затараторил:

— Не думайте обо мне плохо, мистер Малфой! Я знаю, что Винс — ваш друг
детства, — ребенок несколько раз покивал головой, распахнув влажные от
набежавших слезок огромные зеленые глазищи. — И он и вправду
замечательный! Мама никогда не скрывала, что он с Лил и Джимом нам не
родной отец, как не скрывала и имени родного. Но Винс всегда относился к нам,
как к собственным детям. Он очень любит нас. И маму любит. Нам всегда было
жаль, что они не могут завести еще детей.
155/391
— Почему? — не удержав бестактного вопроса, хрипло произнес Драко. Все то
время, пока мальчик без умолку трещал, мужчина мог только открывать и
закрывать рот от того, что узнавал сейчас из уст ребенка.

— Ну… Винс же не может иметь детей, — искренне удивился ребенок его

вопросу. — Ведь именно поэтому мама «понарошку» выходила замуж за папу —
только чтобы появились мы. Маме даже врачи в этом помогали — она сказала,
что мы особенные, поскольку появились с помощью магии, а не как все дети. Ну,
а потом она развелась с папой, чтобы выйти замуж за Винса, вот так! Разве вы
не знали этого? Вы ведь его друг. Даже я уже знаю Скорпа, как себя…

— Понимаешь, взрослые не делятся такими тайнами между собой постоянно,

Альбус, — в прострации пробормотал Драко, ошарашенный услышанными
новостями.

— Какие-то вы, значит, неправильные, взрослые, — буркнул мальчик. — Ну и

ладно. Зато мы со Скорпом будем крепко дружить!

— Конечно же, будете, Альбус, — тихо сказал Драко, глядя, как его маленькая
копия крепко прижимает к себе маленькую копию Гарри. — Конечно же, будете.

Так, пройдя еще раз вдоль ряда деревьев и обратно, троица завернула в сторону
Норы, возвращаясь.

— Вот вы где! — распахнув двери, ведущие в сад, выглянула Джинни,

подманивая детей к себе. Мальчишки со смехом побежали наперегонки, оббегая
женщину и скрываясь в доме.

— Поговорили? — с понимающей улыбкой спросила Джиневра, заметив

ошарашенное выражение лица Драко, которое он даже не пытался скрыть.

— Д-да, — Малфой, пребывающий в шоке второй раз за вечер, даже заикнулся,

отвечая лишь односложно.

— Все понял теперь? — хмыкнула Джинни. Джинни, которая вовсе не была

«миссис Поттер».

«Да и вообще никогда не была «по-настоящему», как выяснилось!» — пролетела

в голове Малфоя мысль, и он вновь кивнул в ответ рыжей женщине.

— Вот и славно. Видишь, как хорошо вечер прошел. Плодотворно ведь? Заходи,
будем сейчас чай пить, — Джинни шире улыбнулась ему и, медленно
развернувшись, скрылась вслед за мальчиками, оставляя Драко одного.

И только тогда он понял важную, но такую простую вещь.

Понял — и тут же еле подавил желание броситься поочередно на шеи Панси,

Блейзу и, скорее всего, Рону.

Для этого все это и было организовано. Нет, конечно же, не торжество. Его,
Драко, присутствие на празднике. Его сын. Альбус, который так неожиданно
сдружился с его сыном…

156/391
Альбус, который, как и другие дети Гарри, в отличие от родителей, всех
родственников и друзей, не был связан непреложным обетом о молчании.

Это и было второй причиной. И это было прекрасно.

***

Весь мой мир, как угли, тлел.

Ты потух. А я горел.

Я молил, чтоб ты согрел —

Но ты вновь не захотел.

И рваный клок во мне болел!..

Так забыть и не сумел,

Как когда-то ты смотрел,

Как стремился… Как горел…

Как же я не разглядел,
Как ты любил, как ты робел?

Что ж я раньше не прозрел,

Твоим сердцем как владел?..

Но огонь вмиг ослабел —

Вот ошибки весь удел…

И ко мне ты охладел.
И заслуженно презрел…

Мой мир рухнул. Смерк. Истлел…

Ты потух…
Я все горел…

© FisFIX

…перевернув очередной отчет десятилетней давности, Поттер чихнул от

взметнувшегося облачка пыли, коей в архивах Аврората были целые залежи, и
вчитался в текст. Мысль, которая тонкой нитью витала в голове, но никак не
хотела оформляться в логическую цепочку, дать, наконец, ответы на
накопившуюся гору вопросов, вновь обрела более четкую форму. Вот-вот, еще
чуть-чуть, и…

— Минуточку!.. — воскликнул Гарри самому себе, и прозвучало это почти как

знаменитое «Эврика!».

Поттер сграбастал некоторые отобранные отчеты, неаккуратной стопкой

валяющиеся у его ног, и стремительно подскочил к архивному широкому столу,
вываливая на него документы. Аврор раскрыл рядом несколько папок,
рассматривая картину целиком.

Прошла минута. Другая.

157/391
Внезапно зеленые глаза, скрытые круглыми очками, в понимании расширились.

— Твою ж!..

Тут же послышался громкий хлопок аппарации, сильным потоком магии

прорывая хозяина через толстенные слои щитов, которые ни за что бы не
пропустили любого другого — обычного — мага. Гарри Поттер, наконец, понял
причину. Понял цель. И тут же аппарировал туда, где надеялся еще успеть
предотвратить беду…

***

— Что, тоже не спится? — с сонной улыбкой проговорил Рон, увидев, как Драко
тихо крадется мимо его кабинета, по всей видимости, на кухню.

Мужчина, которого застали врасплох, нервно дернулся, резко тормозя у

кабинета.

— Уизли, мать твою!.. — прошипел Драко.

— Забини-Уизли, — фыркнув от такой реакции, поправил Рон.

— Да хоть Мордред ле Фей!!! — ощетинился Малфой. — Какого лысого так

пугать?! Решил отобрать хлеб у вашего упыря?

— Не ерничай, — тихо засмеялся Рональд. — Давай, бери чай и подтягивайся, раз

не спишь.

Закатив глаза, Малфой продолжил свое шествие на кухню с целью захвата

напитка. Спустя добрых десять минут он все же вернулся, тихо притворив за
собой дверь, «от греха», так сказать, — мало ли, кто еще попить захочет, чтоб
люди заиками поголовно не остались после ночи в Норе.

Рональд его шутку, высказанную вслух саркастичным тоном, не оценил. Лишь

приподнял густые рыжие брови, выказывая свое отношение к такой-себе-
шутейке, хотя уголки его губ все же слегка подергивались.

— Ну ладно я, — отхлебнув не совсем аристократично («да плевать!») чаю,

проговорил Малфой. — Среди храпящих, аки взвод танков, Уизлей со всех сторон
особо-то и не наспишься. И это я еще молчу, что тут не все члены семьи
присутствуют.

После долгих проводов Джинни с семьей обратно в Австралию, с которой,

конечно же, полетел и Скорп (а, надо сказать, мальчишка и устроил эти самые
«затянувшиеся проводы», намертво вцепившись в отца, который под конец еле
«сдержал марку», чуть позорно не пустив скупу слезу), из Норы также отчалили
и Перси с Чарли. Чарли, как оказалось, великодушно приютил у себя на
холостяцкой квартирке Персиваль на весь срок пребывания брата — а это почти
три месяца до отчаливания группы драконоводов вместе со своими шипастыми
подопечными сразу после первого тура Турнира обратно в Румынию. Собственно,
с Чарли чета Уизли и приехала на родину, решив собрать детей на так удачно
«подвернувшуюся» знаменательную дату.

158/391
Так или иначе, в доме места все равно оставалось «впритык». Драко,
поддавшись на уговоры друзей, решил остаться «на помочь разгрести
устроенный срач». И сейчас ему откровенно не спалось.

— Но ты-то, — продолжил тем временем Малфой, — ты-то уж точно должен

привыкнуть.

Лениво увернувшись от пролетевшего кулака, которым Рональд «по-дружески»

замахнулся, правда, тоже не особо целясь, Драко отпил еще чаю, уставившись
на хозяина дома в ожидании ответа.

— Да просто… не дает спать ночами вся эта канитель, знаешь… — помассировав

виски, устало ответил Рональд, снова склоняясь над столом, на котором чего
только не было — и записки, и отчеты, и разного рода пометки, и даже
расстеленная карта острова.

— И много ты надумал такими вот темпами? — глубокомысленно изрек Драко,

отпивая чай и нечаянно подавившись.

Мужчина закашлялся, довольно резко поставив на стол чашку, отчего чай

немного разлился, пачкая бумагу.

— Ну вот, — цокнул Рон, похлопав Драко по спине, — всю карту мне испоганил,
Хорек несчастный!..

— Извините-простите, мистер Крысли, — вякнул в ответ Драко, сграбастав

чашку обратно и бегло оценивая ущерб, нанесенный карте. — Прямо-таки и
испоганил — всего-то кружочек небольшой остался. Или ты забыл, как палочкой
пользоваться, Уизли? — выгнул бровь Драко. — Подсказать заклинание? Оно
простенькое. Первый курс. Ты справишься!

— Да пошел ты, — фыркнул Рон, убирая лишнее с карты, чтобы можно было
устранить «подмоченную репутацию» продукта типографии.

Занеся палочку над картой, испещренной точками и мигающими пометками, Рон

уже было стал шептать очищающее, как вдруг притормозил на середине слова,
нахмурившись и склонив набок голову.

— Что, Рональд, кружочек понравился? — усмехнулся Драко, глядя, как мужчина

всматривается в отметину, оставленную чашкой.

— Заткнись лучше и посмотри, — негромко изрек Рон, указывая на карту.

Драко непонимающе нахмурился, тоже склоняясь над столом и всматриваясь.

— Что видишь? — спросил его Рон, описывая кривую дугу ладонью над картой.

— Карту вижу, млять, — огрызнулся Драко, — заткнись теперь ты. Думать

мешаешь.

Уизли, фыркнув, замолчал, продолжая изучать нечто, чего Малфой пока не

видел.

— Ну? — не выдержал спустя минуту Рон. Малфой поджал губы, и на большее

159/391
Уизли не хватило. - Ну вот же! Смотри! Вот Ко, — Рон подсвечивает горящую
белым точку на карте ярко-красным цветом. — Вот Аллонби, — очередная точка
загорается алым. — А что, если?.. — Рон произносит заклинание линейки, и
между Ко и Аллонби тянется пунктиром линия.

И теперь Драко видит. Отметина на карте, оставленная его чашкой, образует

равносторонний треугольник вместе с Ко и Аллонби.

— Ты думаешь?.. — вскинул он брови.

— А почему нет? — спросил Рон, почесав переносицу. — Ведь в большинстве

темных ритуалов треугольники. Ты и сам как-то говорил. А у нас вон,
жертвоприношение возможное. Так почему бы и нет?

— Да даже если и да — ведь все равно бессмыслица! — всплеснул руками Драко.

— Ведь третья точка на Ирландское море перепадает. И тогда треугольник
правильный. А там точно только вода — ни острова, ни базы наводной, ни-че-го!
Ближайший кусок суши — Холихэд, но там тоже тихо. Да его и во внимание не
возьмешь, если у нас тут теория треугольника для ритуала — там все строго
должно быть…

Мужчины снова склонились над картой всматриваясь в полученный треугольник.

Минута — и оба ошарашенно поднимают головы, всматриваясь в глаза друг
другу.

— А что, если?.. — начал Рон.

— …вершина треугольника в другой стороне?.. — тихо заканчивает Драко.

И они вновь резко склоняют головы, прочерчивая пунктир зеркально. И вот,

полученный треугольник указывает уже не на море. Он указывает на место
рядом с маггловским городком Ардгартан. Рядом, но не на него. Потому как
вершина указывает прямиком на…

— Хогсмид!.. Через каждые две недели!.. — воскликнули в один голос мужчины,

одновременно придя к очевидному выводу, хватаясь за палочки и
незамедлительно аппарируя.

Появившись из воронки аппарации, Драко вначале подумал, что попал вновь в

бушующее Адское пламя Выручай-комнаты. Доли секунды ему потребовалось на
осознание — это пылала деревушка…

Отовсюду слышались ужасные крики, в воздухе витал тошнотворный запах

горящих досок, пластика и… человеческой плоти…

Появившийся тут же Рон, в секунды оценив ситуацию, сразу наколдовал

Патронуса, отправляя его Робардсу.

— Какого черта тут…

Вопрос Рон так и не успел оформить — прямо над их головами пронеслась

шипастая туша, налево-направо подпаляя все вокруг, заставляя неумолимо
пылать.
160/391
— Твою ж… — выдохнул Драко, распахнутыми глазами наблюдая за тем, как
пролетевший только что прямо над ним дракон делает разворот на 180, после
чего становится видна еще одна немаловажная деталь — мощный зверь
находится в упряжке, а восседающий верхом всадник и «управляет» пылающим
балом.

— Чарли… — выдыхает рядом Рон, в шоке узнавая во всаднике брата.

За доли секунды дракон разворачивается, несясь прямо на них.

— ЧАРЛИ!!! — вопит что есть сил Рон, но, конечно же, более старший Уизли его
не слышит за ревом бушующего вокруг пламени.

Однако помощь приходит совсем с неожиданной стороны — будто из ниоткуда

появляется воронка аппарации, из которой прямо в полете выпрыгивает
озлобленный, как тысяча чертей, Поттер. Он тут же, не успев толком
приземлиться, начинает метать во всадника заклятье за заклятьем, очевидно,
пытаясь сбить его с седла. Но его попытки не удаются — почти все лучи рушатся
о толстую чешую огромного зверя, остальные проскакивают мимо цели.

Поттер грязно ругается и пробует снова и снова, привлекая внимание и зверя, и

всадника. И вот наступает момент, когда смертоносное живое орудие, коим,
несомненно, является дракон, сосредоточено лишь на Гарри. И тогда становится
поистине «жарко»: Драко и Рон с раскрытыми ртами наблюдают за опаснейшим
танцем мага и зверя.

— Что же… что же мы стоим? — очнулся, наконец, Драко. — Нужно ведь ему
помочь!

— Чарли не в себе!.. — кричит ему в ответ Рон. — Он бы никогда…

— Потом разберемся! Сейчас главное — усмирить зверя! — рявкает Драко.

— Заходи с тыла. Я пойду сбоку.

Решение было принято явно своевременно: судя по замедляющейся реакции на

палящего в ответ дракона, Гарри начал выдыхаться. Драко как можно более
осторожно и незаметно старался обогнуть зверя, заходя сбоку так, чтобы можно
было достать заклинанием до всадника. На его пути очень неудачно попадались
крупные фрагменты бывших лавок магической деревушки, пылающими
останками которых теперь были завалены улицы и дороги. Всюду. Куда ни
ступи.

Драко заприметил удобный выступ недалеко от себя. Если на него взобраться,

он точно должен будет обогнуть заклинанием крыло дракона, угодив во
всадника. Да!

Малфой с двойной прытью ринулся к обозначенному месту, перескакивая

останки досок и камней. Внезапно под его ногой что-то очень громко хрустит и
ломается, издавая звон, достаточно протяжный и слышимый даже на фоне
творящейся вокруг огненной какофонии.

И это полностью отвлекает дракона от цели.

161/391
Зверь резко разворачивается на звук. Видит Драко.

Драко же теперь, будто в замедленной съемке, видит приближающиеся

огромные глаза животного, распахивающуюся пасть. Его кожа будто уже сейчас
ощущает жар пламени, которое только-только зарождается на кончике
фиолетового языка…

«Мальсибер. Лорд. Упавшая стена. Ритуал призыва духа от Пожирателей.

Слетевший с катушек Поттер. Дементоры… Чем дальше, тем более экзотичнее.
Дракон. Я умру от пламени дракона. Круто. Ну, хоть не овощем…» — проносится
в голове апатично и с некой долей саркастичного цинизма.

Бежать? А смысл? Ведь даже аппарировать он уже не успеет — пламя уже

выпущено из огромной пасти. Огненный вихрь уже вовсю несется, приветствуя
его, обнимая ласково и бережно, больно роняя на землю.

Вот только «ласково и бережно» Драко обнимало вовсе не пламя.

Поняв это и резко распахнув глаза, которые он успел закрыть, стоило ему
внутренне смириться со своей участью, Драко упирается взглядом в зеленые
глаза. Секундная мысль о том, что это — бред его умирающего в огне мозга —
тут же сметается яростным сжатием сильных пальцев на его плечах.

Вес Гарри, удерживающего позади себя щит, укрывающего собой Малфоя от

непрекращающегося потока пламени из глотки разъяренного зверя,
придавливает тело Драко к земле, но он этого почти не чувствует. Не видит он и
мерцания ломающегося под мощью огненной струи выставленного Поттером
щита.

Все, что видит Драко — распахнутые зеленые глаза напротив. Все, что
чувствует — легкое дыхание почти на своих губах.

И, когда щит наконец ломается и гаснет, когда лицо Гарри искажается от боли,
все, что Драко чувствует, помимо боли, охватывающей и его тело, — искреннее
сожаление. Его же он видит в отражении глаз напротив.

И это — последнее, что видит Драко Малфой перед тем, как тьма наконец
благословляет его.

Вокруг горела деревня Хогсмид.

Горел Гарри Поттер, укрывая своим телом самое дорогое.

Горел Драко Малфой под ним.

162/391
Глава 10

Просто идеальный саунд к главе… уууу, как ж меня перло во время

написания под эту музыку, вы б знааалииии… Песня, мать ее, идеальна, как
старый любимейший домашний свитер…

Hurts — Stay

Всю жизнь я ждал нужного момента,

Чтоб о чувствах сказать.
Сказать пытался, что я в тебе нуждаюсь,
Но вот один остался,
Я так разбит… Но, боги, что я могу?
Говорят, любовь слепа,
Но без чувств я не смогу…

Прощаемся снова под дождем,

Уходишь прочь, рассыпаюсь вновь…
Стой… Стой…
Ведь я всю жизнь любил лишь тебя,
Но нужных слов не нашел сказать…
Стой… Стой…

А знаешь, стало все прекрасно,

Лишь вновь встретил тебя.
До тебя я бежал вперед вслепую,
И не за что держаться…
Был я близок, чтоб слить всю борьбу.
Интересно, знаешь ли,
Как же больно отпустить…

Прощаемся снова под дождем,

Уходишь прочь, рассыпаюсь вновь…
Стой… Стой…
Ведь я всю жизнь любил лишь тебя,
Но нужных слов не нашел сказать…
Стой… Стой…

Дай снова шанс,

Скажи, что мой.
Не уходи,
Стой…

Прощаемся снова под дождем,

Уходишь прочь, рассыпаюсь вновь…
Стой… Стой…
Ведь я всю жизнь любил лишь тебя,
Но нужных слов не нашел сказать…
Стой… Стой…

Будь со мной, Будь со мной,

Будь со мной, Будь со мной,
Стой…
163/391
Он снова выжил.

Он снова выжил благодаря Гарри…

Та боль, которую он чувствовал в обожжённых до мяса руках и ногах, приносила

какое-то мазохистское удовлетворение, выступая подтверждением этого
вывода. И она же давила на выплывающее из недр магического стазиса
сознание единственной мыслью…

— Ч… что с Гар-ри… — еле различимым хрипом сорвалось с сухих губ Малфоя

раньше, чем навешенные заклятья-оповещатели сработали «звоночком» о том,
что пациент пришел в себя.

Под все еще опущенными веками замигали разными цветами огоньки, слух
резануло шумом хлопающей двери и топота ног. Следующее, что чувствовал
Драко, — вновь липкая черная тишина и ничего более. Его снова погрузили в
стазис, так и не ответив.

Следующее пробуждение вышло не менее эпичным — ему позволили

продержаться в сознании аж на целых две минуты дольше, на этот раз угостив
густым зельем, от которого хотелось тут же сдохнуть…

С третьей попытки поборов накатывающее то и дело марево бессознательного

царства, Драко, прилагая неимоверные усилия, все же разлепил глаза,
сплевывая со рта дыхательную трубку и фокусируясь на рыжем пятне у своей
кровати.

— Р…Рон… — мужчина у его кровати встрепенулся, тут же подлетая и склоняясь

ближе. — Рон, прошу… Гарри…

— Он жив, — утвердительно кивнул ему друг. — Набирайся сил.

Этого вполне хватило, чтобы снова впустить спасительное беспамятство —

Драко снова вырубился.

А вот теперь, при (каком же по счету?) пробуждении пришла ОНА. Пришла по-
настоящему, заполняя, казалось, каждую клеточку. Боль. И в руках, и в ногах, и
в сломанных ребрах, и в ушибленной при падении голове… Удивительным было
то, что не пострадало совершенно его лицо. Однако вспомнив, что его голову
загораживала голова Гарри и весь удар пришелся… Нет! Слишком больно даже
думать!..

Драко тихо застонал, — и снова раздался звон датчиков, вызывая в его палату
целителей. Естественно, первым вопросом Драко, заданным хрипящим голосом,
был вопрос о состоянии Гарри. Колдомедики же, проигнорировав его лепет,
сразу приступили к работе.

Глаза Малфоя против воли заволакивало слезами, со рта то и дело срывались

хрипы и приглушенные стоны, но его койку уже обступили две медсестры и
лечащий врач, дружно накладывая на него попеременно заклинания и
164/391
подсовывая склянку за склянкой с разного рода зельями, которые он, отчаянно
пытаясь побороть болезненно сведенные челюсти, позволял в себя заливать,
только чтобы ему, наконец, ответили на задаваемый раз за разом вопрос.

Примерно после седьмой колбы с зельем и энного взмаха палочкой над его
телом (от чего его бренная пострадавшая тушка покрывалась золотистым
светом, поистине волшебно унимающим хоть на некоторую часть эту адскую
боль), врач коротко осведомил Малфоя о его стабильном состоянии, уточнив, что
заживление происходит довольно медленно по причине того, что огонь был
магическим — ожоги драконьего пламени ужасно поддавались лечению, — и
хотел было уже покинуть палату, как…

— Доктор… прошу… — тихо, но твердо произнес Драко. — Гарри Поттер. Что с

ним?

Мужчина замер у двери, негромко вздохнув.

— Что ж, — поворачиваясь снова к койке с Малфоем и медленно стаскивая маску

с лица, произнес он, — мистер Забини-Уизли предупреждал меня о возможности
вашего неуемного интереса. Скажу сразу — много информации вы от меня не
получите.

— Скажите хоть что-то! — пытался было воскликнуть Драко, но обожжённое

раскаленным воздухом горло свело такой судорогой, что к концу реплики
Малфой гулко закашлялся, хватаясь за него единственной не забинтованной
наглухо ладонью (ладонью, упиравшейся в грудь Гарри, когда… об этом Малфой
пока старался не думать, не зная точной информации).

— Ну что же вы, молодой человек! Ведь все лечение насмарку!.. — всплеснул

руками врач, спешно подходя к тумбочке и смешивая специальную микстуру.
— Вот, — колба с малинового цвета зельем была протянута Драко, — живо
пейте. И отныне старайтесь больше молчать, иначе не скажу ничего и вовсе!

Послушно опрокинув в себя колбу с зельем, Драко даже несколько раз кивнул
для убедительности.

«Только дайте уже информации!..» — вопил он про себя.

Видимо, его лицо отражало эту эмоцию во всех проявлениях, поскольку

колдомедик насмешливо фыркнул и покачал головой.

— Признаться, я рад, что о мистере Поттере все же есть, кому волноваться.

Ведь, кто бы что ни говорил все эти годы, для меня он всегда был и остается
героем, спасшим когда-то страну от тирана, — услышав это, Драко сглотнул и
опустил глаза, тяжело выдохнув и качнув головой в знак согласия. А услышав
окончание фразы, едва вздрогнул — так сильно его зацепило сказанное мудрым
врачом. — Спасшим ее тогда, оберегающим сейчас и, кто знает, возможно, еще
не раз защитившим ее в будущем.

«Спасибо…» — одними губами проговорил Драко. Это могло показаться

странным — ведь Малфой благодарил человека лишь за его мнение. Да и мнение
это было не о самом Драко, а о Гарри. Но, судя по понимающей улыбке мужчины,
тот его понял.

165/391
— Итак, пожалуй, удовлетворю, наконец, ваше любопытство, — проговорил
колдомедик, при этом делая основу под новую микстуру, последнюю колбу с
которой он только что отдал Малфою. Услышав это, Драко встрепенулся.
— Однако прежде чем услышать новости о мистере Поттере, вы должны знать
один факт. И обычно пациенты, недавно пришедшие в себя, задают этот вопрос
одним из первых. Так вот, факт этот состоит в том, что вы провели в этой самой
палате ни много ни мало три с половиной недели, мистер Малфой.

— Ч-что?.. — прохрипел Драко, не удержав вопроса.

— Что вы мне обещали? — свел кустистые, с проседью, брови на переносице

врач.

Драко поджал губы, но более ничего не говорил, качнув головой с немой

просьбой продолжить.

— Должен сразу оповестить вас о том, что мистер Забини-Уизли послал весточку
вашей семье, — ответил колдомедик на вопрос, тут же возникший в голове
Драко. — Ох, сколько раз рвался ваш достопочтенный отец в эту больницу, вы
себе даже не представляете! Однако тот же мистер Забини-Уизли взял на себя
смелость убедить вашего родителя в том, что его первым известят о вашем
пробуждении и выделят персональный портключ на остров, а пока будут
ежедневно слать сов, на чем мистер Малфой, хвала седому Авиценне, наконец
успокоился, пообещав успокоить и всех прочих членов вашего семейства.

Драко, не сдержавшись, криво ухмылялся, слушая это и представляя буйство

Люциуса, который, он был уверен в этом на все сто, грозился как минимум
разнести все в пух и прах, если его не допустят к единственному сыну. И все
же…

— Гарри… — едва слышный шепот заставил колдомедика вздохнуть, закатив

глаза.

— Гарри, — повторил мужчина, покончив с колбами и усаживаясь на край его,

Драко, койки. — Мерлин, вы, молодой человек, столь же упрямы, сколь и магия,
текущая в жилах того, о ком вы так рьяно волнуетесь!

Драко же, закатив глаза, как и врач секунды назад, упрямо вперил взгляд в
морщинистое усталое лицо.

— Так вот вам и новости, мистер Малфой, — поджал губы врач. — Он в коме. В
магической. И лечить его мы никак не можем, как бы ни хотели и ни пытались.
Его магия просто не позволяет.

Открывший уже было рот Драко был прерван взметнувшейся ладонью в

лимонной, как и прочее одеяние мужчины, перчатке.

— А вот так и не позволяет, мистер Малфой, — отвечая на невысказанный

вопрос-возглас, проговорил врач. — Вас двоих доставили сильно обгоревшими и,
конечно же, мистеру Поттеру досталось куда больше вашего. Обгорело более
шестидесяти процентов его тела.

Драко, невольно сглотнув, подался вперед, умоляюще заглядывая в бледно-

голубые глаза врача, прося продолжить.
166/391
— В вашем случае все раны довольно легко поддавались лечению. И то — легко
относительно того, насколько это позволяет ситуация с травмами от пламени
дракона. Именно поэтому сейчас, спустя неполный месяц, вы, мистер Малфой,
наконец очнулись, и та боль, которую вы ощущаете, — ничто, по сравнению с
тем, что бы вы чувствовали ДО того, как на сгоревших участках вновь появилась
бы кожа. Как вы понимаете, в случае мистера Поттера все гораздо сложнее.

Дав Малфою минуту на то, чтобы переварить информацию, помолчав немного,

колдомедик твердо продолжил:

— Мистер Поттер по сей день с момента поступления находится в магической

коме. И это единственное, что мы смогли ему обеспечить, не дав банально
умереть от едва заживающих все это время ран. Дело в том, что его магия
совершенно не позволяет нам хоть как-то воздействовать на него, тут же
образуя плотный слой, не пропускающий ни зелий, ни заклятий. При этом сам
мистер Поттер, находясь в коме безо всякого лечения, не умирает лишь из-за
той же магии, переполняющей его сущность. И магия его также не излечивает,
хоть подобное и происходило ранее, а уж это не поддающееся логике явление я
помню еще с момента взрыва крыла в нашей больнице. Его магия на сей раз
действует просто черепашьими темпами, при этом не подпуская и нас. Такое
чувство, что и жив мистер Поттер только благодаря ей же, — даже доктор,
видимо, вспоминая обширность ран своего пациента, сглотнул и поморщился.
— Такое чувство, будто сам мистер Поттер не дает ей исцелить себя. Будто он и
вовсе…

— …не хочет жить, — прошелестел Драко, забивая на резь в горле. Слезы вновь
выступили на его глазах, однако в этот раз они не имели никакого отношения к
болевым ощущениям в его теле. Лишь в его душе.

Колдомедик взглянул на него уж слишком понимающе и снова поджал губы.

— В любом случае, мы надеемся на лучшее, — преувеличенно бодро сказал врач,

тяжело поднимаясь с койки.

— Когда… я смогу увидеть его? — прокаркал Драко, неосознанно снова

вцепляясь в обожжённое горло.

— Тогда, мистер Малфой, — почти грубо сказал ему врач, буквально срывая с его
тумбочки недавно приготовленное малиновое зелье, — когда сможете обойтись
без этого!

Колба была буквально втиснута в его не пострадавшую ладонь, напоминая

заодно и о площади его собственных повреждений. Драко же, покрутив в
пальцах колбу, медленно опрокинул в себя зелье, откидываясь на подушки.

— Выздоравливайте, — бросил через плечо колдомедик, покидая его палату.

Драко медленно прикрыл глаза. По бледной щеке скатилась соленая капля.

***

Гарри горел.

Горел все это время. Боль стала его вечным спутником в этом бушующем
167/391
мрачном аду. Сознание его все же подкидывало мысль о том, что он не мертв.
Не с его магией. Только не так просто. И в то же время эта же мысль приносила
чувство абсурдной досады от того, что даже чертову дракону не удалось
избавить его от… всего этого дерьма. Мысль о драконе больно кольнула где-то
внутри, вызывая очередную волну досады и горечи от невозможности просто
опустить уже, наконец, занавес!..

Драко.

Должен быть жив. Иначе все было напрасно. Измученное болью сознание,
жаждущее лишь избавления, вдобавок к физической агонии наполнилось
воспоминаниями о собственных деяниях. И…

Бороться не хотелось. Причем давно. Жить — тоже. Незачем. Чертова магия,

тугими нитями тянущая его обратно, должна была это понять и сдаться, как и ее
хозяин, рано или поздно. И, возможно, так бы и произошло, но… Неожиданно в
его сознание ворвался бредовый сон. И сон этот был наполнен тихим, таким
родным и далеким голосом, едва различимо зовущим его по имени.

Гарри отгораживался, игнорировал этот голос что есть сил, но тот все звал и
звал его. Тихо. Почти жалобно. Взывая к его существу. Выискивая тихими
просьбами его замершую в боли и агонии душу. Ласково произнося его имя.
Снова. И снова. И снова…

— Ну что же ты упрямый-то такой?.. — шептал этот голос, пока теплое дыхание

тихонько колыхало только лишь недавно вновь отросшие волоски на его виске.
— Почему? Ну почему с нами все так?.. Гарри…

Сознание издевалось над ним, жестоко. Ведь слышать голос Драко, пусть и во
сне, пусть и не взаправду, было больнее чертовой агонии…

— Сдайся… Не тьме, не смерти, слышишь, упрямый ты придурок?.. Сдайся мне!

Ну, пожалуйста!.. — тихий голос молил, сам не понимая, что просит
невозможного. — Прекрати бороться со мной, ну же! Сдайся, наконец, ведь я
тебе не враг!.. Я… Ты все, чем я могу дышать…

Если бы Гарри мог, он бы вопил во всю мощь легких. Вопил до тех пор, пока
чертов голос не прекратит терзать его. Пока его сознание, наконец, не
смеркнет, ведь… Это не правда. НЕ ПРАВДА!

— Прошу… — его висок почти на уровне реальных ощущений, будто и правда так
происходило прямо здесь и сейчас, начал намокать от то и дело падающих на
него капель, которые катились по его щеке, огибая скулу, теряясь в коротких,
все еще отрастающих волосах. — Вернись ко мне…

Накатившее марево озарило его в самое сердце ощущением мягких губ, на миг
прижавшихся к мокрому виску. Если бы… Если бы это было правдой, возможно…
Возможно ли?.. Стоит ли все же бороться? Есть ли, ради чего? Но вот
последнее…

— Люблю… — донеслось до его слуха прежде, чем теплые губы исчезли с его
виска, оставив там теплый поцелуй. Прежде, чем сознание, наконец, сжалилось,
прекращая эту жестокую пытку, унося его вновь во тьму. Прежде, чем он
решил — пусть даже ради этого сна! — остаться…
168/391
***

Время будто замерло в одной — определенной — палате больницы Св. Мунго.

Драко, почти полностью восстановившись, проводил преимущественное

количество времени в этой самой, неподвластной течению времени, палате.
После того — самого первого — его визита что-то произошло. То ли магия
распознала в нем угрозу (а именно так думал про себя Малфой, сглатывая
очередной горький ком, тут же накатывающий в его глотку), то ли Поттер,
наконец, немного оклемался, позволив-таки своей магии полностью выступить
личным лекарем. Как бы то ни было, с того самого дня Гарри неумолимо шел на
поправку, хоть и по-прежнему не приходил в себя, как и не подпускал к себе
колдомедиков, тут же выставляя щит на любое стороннее воздействие. Однако
и прогресса в виде его личного внутреннего магического ядра вполне хватило
на то, чтобы на его теле хотя бы стала появляться кожа где-то помимо упрямой
головы со знаменитым шрамом.

К концу шестой недели пребывания в Св. Мунго Драко, чьи руки все еще были
наглухо перемотаны бинтами, пропитанными восстанавливающими зельями,
чтобы избавить вновь наросшую кожу от жутких на вид шрамов, наскоро
посетив местную столовую, следуя своему лично составленному в уме графику,
направился в палату Поттера. Войдя, он не удивился отсутствию каких-либо
изменений: Гарри все так же лежал на животе, как лежал и все время до этого с
самого поступления, ибо вся задняя часть его тела… В общем, было
удивительно, что с такими обширными повреждениями человек вообще выжил.
Но поскольку речь шла не о ком-то там, а о Гарри-чертовом-Поттере, который
сам по себе всегда славился особой удивительностью во всем, возможно — и
парадоксально! — этот самый факт вовсе удивительным и не был. Но Драко все
равно считал это чудом. Своим личным подарком от Вселенной, выданным
раньше наступления Рождества.

Итак, тихо шмыгнув в палату, пока вездесущий колдомедик не словил его на

горячем и не применил парочку особо противных — пусть и с целью лечения!
— заклятий, дабы отвадить прилипчивого Малфоя от комнаты, в которой
последний почти прописался, Драко пододвинул ближе к койке с больным
мягкий стул, усевшись на него верхом и уже привычно, но мягко взяв в свои
ладони свисающую с края койки прохладную ладонь Гарри. Удивительным
(снова) был и тот факт, что обе руки Поттера уцелели ниже локтей. Ну, по
крайней мере, удивительным сей факт был для врачей, танцующих не иначе, как
с бубном вокруг Поттера в день поступления, ужасаясь виду его прожженных
чуть ли не до костей спины, ягодиц, ног, затылка… Драко же, снова сглатывая
горечь, вспоминал то, как сильно и в то же время ласково обнимали его эти
самые руки, пытаясь уберечь от пламени…

Благо сейчас спина Поттера — самое пострадавшее место на его теле —

выглядела куда лучше с тоненькой розовой кожей, лишь неделю назад
зарубцевавшейся на истерзанных, но также вновь упрямо выращенных магией,
мышцах. Уперев локти в спинку стула перед собой и мягко сжимая ладонь Гарри
в своих пальцах в безуспешной попытке согреть, Драко вновь и вновь
прослеживал взглядом дорожку наросшей кожи, хоть и изучил этот
причудливый рисунок из шрамов на любимой спине уже вдоль и поперек.
Малфой не переживал об их наличии. Он знал отлично — пропадут и они. Так
же, как пропали до этого и шрамы с голеней, бедер, ягодиц…
169/391
Ведя глазами очередную ознакомительную дорожку от уже прослеживающихся
даже среди шрамов впадинок на пояснице до самого вихрастого затылка, Драко
ну никак не ожидал того, что зацепит взглядом зеленый отблеск глаз напротив.

Гарри пришел в сознание.

Встретившись с ним взглядом, будучи в шоке от обнаруженного факта, Драко

замер где-то на середине собственного вздоха, забыв даже то, как нужно
делать это дальше. Просто дышать…

Время будто остановилось в этой самой — будь она проклята!.. — палате

больницы Св. Мунго.

Не нарушало временной аномалии даже дыхание, замершее у двух

единственных присутствующих. Только один взгляд — глаза в глаза. И не
измерить константы по смене секунд…

Но вот — дрогнувшие темные ресницы, обрамляющие зелень глаз, едва

заметный трепет бледных губ при дыхании, которое все же ворвалось в легкие,
наполняя жизнью, — и время снова потекло, заставляя и Драко ощутить его,
будто каждой клеточкой.

— Привет… — бледные губы снова едва колыхнулись, выдыхая хрипло короткое

слово.

— Привет, — уголки губ Драко дрогнули в полуулыбке.

На большее он был чисто физически не способен, будучи просто сметенным

шквалом эмоций, наполнивших его вместе с осознанием. Жив. Жив! Жив…

— Ты жив, — будто эхом его мыслям озвучивает Гарри, медленно моргая. Глаза
его по-прежнему не делают попытки сдвинуться хоть куда-либо с лица Драко,
будто большего им и не нужно — лишь смотреть на него.

— Как и ты, — в этот раз улыбка все же озарила все его, Малфоя, лицо так, что
тепло улыбнулись даже серые глаза. Зная, что все равно не насмотрится,
сколько бы ни смотрел, Драко, на миг закусив губу, добавил: — И снова лишь
благодаря тебе. Ну и Рону. Чуточку.

Кажется, последнее вызвало бы искренний смех даже у этого — темного —

Поттера. Но из-за тотального физического бессилия, ибо же все силы уходили на
восстановление и только, на большее, нежели неширокая улыбка, Гарри не
хватило.

— Хобби у меня такое, знаешь ли, — Малфоев спасать. В частности — тебя, — и

опять же, будь у него силы, Гарри бы фыркнул.

А вот Драко мог. И сделал, маскируя за своим фирменным фырчанием

искреннюю радость.

— Остришь? Значит, идешь на поправку, — снова «фырк», но теплота в серых

глазах выдает с головой.

170/391
Выдавала бы. Будь у кое-кого способность отбросить упрямство и узреть уже,
наконец, истину чувств своего посетителя к своей, несомненно, геройской
персоне!..

— Видимо, так, — Гарри кривит губы в полуулыбке — и это лучшее, что видел
Драко за последние недели! Малфой снова закусил губу, гипнотизируя эту
улыбку до тех пор, пока губы не свергли ее, продолжив: — Да и… что со мной
станется-то? Подумаешь, дракон. Пфф… Знаем. Имели дело.

Зубы впиваются в губу сильнее, и даже сквозь колкую боль от этих двузначных
слов, так знакомо прошившую сердце, Драко все еще переполнен счастьем
оттого, что Поттер теперь в относительном порядке и очнулся.

Вот почему-то мелькнувшая боль в серых глазах не осталась незамеченной для

Поттера. Хах, смешно! Выборочно он «видит», что ли?..

Тем не менее, прочистив горло сухим кашлем, Поттер «свернул» тему, спросив:

— Так, говоришь, своими копчеными, но тем не менее живехонькими тушками

мы обязаны Рону? — смешинка, мелькнувшая в зеленых глазах, вмиг смыла боль
от ранее сказанного.

Улыбнувшись, Драко ответил:

— Именно, Поттер. Так что сверни обратно свой павлиний хвост, в этот раз
геройские лавры делить тебе со своим лучшим другом, — поддерживать легкий
сарказм в их разговоре, сводя все в глупые шутки, получалось у Драко куда
лучше, чем пытаться думать — говорить!.. — о серьезных вещах. О вещах, о
которых он хотел поговорить с момента, как очнулся. О вещах, которые рвались
с его уст каждый божий день, пока он держал вахту у геройской кровати,
ласково сжимая прохладные пальцы в своих, как сейчас…

— Что ж, — прикрыв глаза и гулко сглотнув (пересохшее горло не давало

простору маневрам), Гарри вновь вымучил улыбку, — пошлю ему
благодарственную открытку.

Переполненный донельзя разного рода эмоциями, Драко не выдержал и громко

расхохотался, почти до слез, почти на грани истерики. Поттер же немного
недоуменно оглядывал трясущиеся в мелкой дрожи плечи, жмурящееся бледное
лицо, слушал рваный, почти-истеричный смех.

— Я, кажется, уже говорил это, но… ты неподражаем, Поттер, — отсмеявшись

так, что даже пару раз икнул, произнес со все еще широкой улыбкой на лице
Малфой.

— Да, — и снова кривая улыбка, а веки прячут ничего не выражающий взгляд, —

ты говорил…

Снова икнув (всхлипнув?..), Драко открыл было рот, чтобы сказать что-то еще,
но, видимо, передумав, снова закрыл, тяжело и как-то с отчаянием вздохнув.

— Это был Чарли, знаешь, — будь у него свободны ладони, он непременно потер
бы тонкими пальцами виски, но выпустить руку Гарри было выше его сил,
поэтому Драко лишь едва кивнул в знак подтверждения собственным словам.
171/391
— Да, — простая и сухая констатация, — я в курсе.

— Не он, — Драко не стал ждать вопроса, просто решил вывалить имеющиеся

сведения на Гарри. — Империус. Подтверждено Веритасерумом и
Легиллименцией.

— Да, это тоже знаю, — Гарри как-то устало вздохнул. — Чарли — не тот, хм, тип
людей, которые опустятся до подобного в своих целях. Как и любой другой
Уизли.

Драко на это лишь снова кивнул.

— Нашли зачинщика? — Поттер внимательно всмотрелся в лицо напротив.

— Или?..

— Или, — устало вздыхать настала очередь Драко. — Только Чарли и пара

оглушенной им же охраны драконьих загонов. И следы ведут в никуда —
последнее, что помнил Чарли, — как не смог уснуть у Перси, у которого
остановился, и перенесся камином в Три метлы. Видимо, там его Империус и
встретил. Ну, а дальше…

Малфой неуклюже пожал плечами. Гарри кивнул в немом согласии.

— Интересно, что на этот раз им было нужно?.. — будто сам себе, задал
риторический вопрос Драко.

— О-о-о, я абсолютно точно знаю, что им нужно, — медленно проговорил Поттер,

закатывая глаза. — Снейп дал наводку, где поискать.

— И… что ты нашел? — Драко удивленно воззрился на него, даже слегка

подавшись вперед. Так что Гарри продолжил.

— Это неважно, — коротко бросил он. — Одно скажу точно — в этот раз ни черта
у них не выйдет, что бы из артефактов они там ни пытались… в общем… Не
выйдет у них просто, и все. Самого главного им не обрести, никак не достать.
Уж об этом я позаботился лично, причем давным-давно.

Драко хотел было озвучить так и рвущиеся вопросы, но Поттер упрямо мотнул
головой, обозначая, что тема закрыта. Малфой по-детски глупо цокнул языком,
обиженно надувшись, чем рассмешил Поттера, заставив тихо хихикнуть куда-то
в подушку. Увидев на любимом лице улыбку, Драко улыбнулся тоже, вновь с
теплотой всматриваясь в зеленые глаза. Улыбка же на губах Гарри зависла на
миг, а в следующий он скосил глаза на свою ладонь, все это время находящуюся
в плену чужих рук, только чтобы вновь впериться взглядом, на этот раз
лишенным даже намека на улыбку, в серые глаза напротив.

— Зачем? — хрипло выдохнул Гарри, снова бросив быстрый взгляд на их

сцепленные руки.

— Зачем что?.. — тихо переспросил Драко, пусть вопрос и был очевиден.

— Зачем… ты это делаешь? — хриплый голос прозвучал на этот раз с особой

ломкостью. Так, что Драко даже задался вопросом, была ли она, эта самая
172/391
ломкость, связана с пересохшим горлом или с испытуемой, несомненно, болью
от ран?

— А не понятно? — горько хмыкнул Драко. А потом, прикрыв веки, проговорил на

выдохе едва слышно: — Я уже говорил тебе, зачем…

«Из-за тебя», — повисло, неозвученное, в воздухе.

Гарри, рвано вздохнув, промолчал, впервые отведя взгляд. Увидев это, Драко
снова тихо хмыкнул, будто насмехаясь над собой, своими чувствами, этой тупой
до абсурдности ситуацией, из которой совершенно не видел больше выхода.

— Ты ведь никогда мне не поверишь, да? — тихий шепот, и горечь, застилающая

всю его душу. И снова Малфой сглатывает очередной набежавший ком, чувствуя
дрогнувшие пальцы в своих. — Что бы я ни сказал. Что бы ни сделал…

Гарри снова вздрагивает, вскидывая взгляд, ловя глазами его, Драко, ответный
взор. Затем делает резкий вздох, распахивая губы, будто уже собирается что-то
ответить, заставляя Малфоя замереть на своем стуле, почти на грани, почти
бездыханного, но… Также резко вновь отводит взгляд, медленно высвобождая
свою ладонь из теплых пальцев…

Драко медленно, очень медленно выпускает весь воздух из легких и так же

медленно прикрывает глаза. Затем кивает, обозначая то, что ответ на свой
вопрос он получил, и плавно поднимается со стула, почти волоча его за собой по
палате и оставляя на своем законном месте у дальней стены рядом с дверью.

— Я понял тебя, — снова кивает он, произнося слова негромко и четко. Затем
подходит к двери, так ни разу и не повернувшись. — И я больше тебя не
побеспокою. Выздоравливай, Гарри. И… спасибо, что снова спас.

Уже будучи у двери, потянув ручку вниз и на себя, Драко полным боли голосом
добавил:

— Хотя, знаешь… Судя по твоему ответу, я не имею понятия, зачем вообще ты

это сделал, так что… В этот раз не нужно было. Возможно, так было бы проще.
Нам обоим…

Идя к выходу ровной походкой, стоившей ему неимоверных усилий, закрывая за

собой дверь, Драко не чувствует ничего. Не видит перед собой ничего. И,
конечно, не видит он слезинки, скатывающейся по носу жмурящегося Гарри
Поттера.

173/391
Глава 11

Как заведено, сингл главы — OneRepublic «Apologize»

И… будет еще один. Так что… готовьте плееры и носовые платочки. Думаю, они
пригодятся. Даже мне пригодились)

Ты держишь край веревки —

И я болтаюсь над землёй.
Сам будто онемел,
Но прекрасно слышу голос твой.
Ты говоришь, что нужен,
Но тут же рубишь край ножом.
Но стой.
Кричишь мне, что жалеешь,
Но я лишь обернусь сказать тебе:

«Так поздно сказать: «Прости», так поздно»

«Так поздно сказать: «Прости», так поздно»

Ловил я каждый шанс, падал вновь, — все лишь для тебя.

Ты нужен мне, как сердцу пульс,
Впрочем, знаешь и сам. Оу, да-а…
Сгорал я от любви к тебе,
Но теперь погас…
Ты твердишь,
Будто тебе жаль,
Только знаешь, милый, штука в том,
Что отныне мне

Неважны все твои «Прости», оставь их.

Так поздно говорить: «Прости». Забыли.

Ты держишь край веревки —

И я болтаюсь над землёй…

Его щиты рушились.

Он разлетался острыми осколками не сдерживаемых более тьмой чувств.

Осколками, которые, как и эти проклятые чувства, кололи, резали изнутри. Да
будь они прокляты!..

Его мир трещал по швам, а он изо всех сил тащил на себя разъезжающиеся в
разные стороны края, будто это могло помочь.

«Спасибо, что снова спас. Хотя, знаешь… В этот раз не нужно было. Возможно,
так было бы проще. Нам обоим…»

О, нет.

Определенно нет. Он ведь уже достаточно вышел из-под контроля тьмы, чтобы
понимать… Чтобы осознавать последствия, но… недостаточно, чтобы верить. Но
ведь и этого малого ему хватило, чтобы вновь рискнуть своей жизнью —
буквально автоматически, инстинктивно — ринуться под струю пламени,
174/391
прикрыть, уберечь, спасти любой ценой… Но никогда не хватит, чтобы хоть на
йоту вновь поверить. Ему. Себе. В себя. В него…

Даже расползающаяся под натиском закрытых на года чувств тьма была

слишком уютной. Что вы там говорите? Гриффиндорец? Храбрый лев? Отважный
герой?.. О, умоляю! Только не тогда, когда дело касается его чувств.

Ведь если подумать, это так просто — броситься в огонь, желая спасти. Куда
сложнее, когда речь заходит не о теле, а о душе, правда? Ведь тут нужно
принимать правила игры на двоих. А основное среди них — не лгать хотя бы
себе. Но лучше снова и снова в огонь… Так проще. Так безопаснее. Так не
больно. Не ТАК больно…

А ведь Драко пробился к нему…

Не предпринимая абсолютно никаких усилий (как свято был убежден Гарри),

Малфой день за днем снимал с его сердца черные щиты, будто отламывая по
шипу на стебле в стремлении добраться до красного бутона. Вот только… После
его ухода Гарри задавал себе всего один вопрос: зачем?..

Понимал ли Малфой, как бередит старую, зарубцевавшуюся под бинтами,

наложенными мраком, рану? Ставил ли целью вытащить наружу все, что
непременно сгрызло бы Поттера изнутри заживо, не покорись он тьме?
Осознавал ли, насколько больнее Гарри было даже сквозь темную толщу просто
поддаваться выплывающим старым чувствам? А насколько больно метаться
внутри своей головы под гнетом навязчивых мыслей о том, о чем Драко с такой
легкостью ему… Не говорил даже, намекал, будто гуляя по краю лезвия, щекоча
нервы, испытывая выдержку. И все-то у Малфоя было так легко и
непринужденно. Такими вещами он, словно чертов факир, оперировал в своих
переполненных чувствами (а чувствами ли?) речах. Но при всем при этом…

Чертова суть ведь не менялась! Гарри ощущал себя ровно так же, как задолго
ДО. Ровно так же, — если, блядь, не хуже! — как и в тот раз, ведь в этот
прекрасно знал, с кем имеет дело. Чертовым животным на поводу у
дрессировщика. Зверем, опасным, хищным, но все же ранимым, ведь опытный
укротитель нашел его слабость. И вот он, ведомый куском мяса, вынужден
следовать зову своего натасчика, а иначе — боль от хлесткой плети по
незащищенной шкуре…

И это бесило.

Это ломало…

Это было его личным адом.

Гарри устал бороться с собой. По крайней мере, в той области, где уже пора
было признать — его чувства живы. И они снова — часть его. Пусть и по
соседству со тьмой. Он снова погряз в этом болоте, равно как и десять лет
назад. Да чччерт, он ведь даже и не выбирался из него! Так, лишь на время
зацепился за устойчивый островок и не более. Но и разница была. В этот раз он
прекрасно понимал, кто перед ним. В этот раз он, наученный горьким опытом,
был вынужден мириться со своими чувствами к мерзавцу, осознавая его суть. В
этот раз его чувства были ядом, не панацеей. Ведь глупцом Гарри Поттер
никогда не был. А лишь глупец бы не понял, что Малфой вернулся с
175/391
определенной целью. И, видимо, взялся за старое, пытаясь укротить зверя
проверенным методом, в попытках обойти охрану, мешающую этой самой цели.

Ну что ж. В некотором роде у него получилось. По крайней мере, «нащупать

рычаг давления» — пробудить в Гарри его чувства к себе. Но вот
воспользоваться этим рычагом в этот раз Поттер ему не позволит. Пусть это и
больно, но в этот раз он прекрасно знает, с кем имеет дело и чего стоит
ожидать.

Да, Гарри любил Драко. Но любил он его так же сильно, как и ненавидел…

***

— Прошло две недели, Драко! — всплеснула руками Панси, после чего схватила
бутыль, подливая им всем по очередной порции.

Рон, то и дело всхрапывая на плече мужа, заслышав возглас, тут же

встрепенулся и важно закивал головой, вызвав насмешливые по-доброму улыбки
друзей и любимого. Мужчина уставал, как вол, впахивая с утра до ночи.
Особенно — после происшествия с его братом, с которого, кстати, сняли все
обвинения за неимением улик против него, отпустив в Румынию с выданным
самоактивирующимся неснимаемым портключом сроком действия на год, пока
ведется расследование. Подозреваемых не было, Чарли ничего не помнил и был
подавлен и разбит, только лишь узнав, что именно натворил. Рон, как уже
говорилось, после отбытия родителей и братьев пахал, как проклятый, пытаясь
найти зацепки, чтобы снять тень, павшую на его семью. А пока во всей
Магической Британии подходил к концу траур, назначенный властями в честь
погибших в деревне Хогсмид…

— Вот и я говорю, приятель, — зевнув в кулак, медленно протянул Рональд,

сонно жмурясь, — поговорил бы с ним. Он спас тебя, ты вытащил из комы его,
после вашего единственного разговора в Мунго он встал на ноги за считанные
дни!.. Ведь понятно же по нему, у тебя получилось…

— Да черта лысого у меня получилось, Уизли! — воскликнул Драко, давясь

спиртным и отмахнувшись от сонного «Забини-Уизли!» со стороны Рона. — Да и
не о чем нам больше разговаривать. Он… никогда не поверит мне. Мы это уже
обсуждали, и не раз. Больше не желаю. Я сдам отчет и вернусь во Францию к
семье. Точка.

— З-запятая, — охмелевший Забини взмахнул рукой пред его, Малфоя, носом,

изображая в воздухе крючок. — Не тупи. Бросать все почти в конце пути…

— Знаешь, я ведь тоже не железный, — слабо возразил Драко куда-то в свой

стакан, с неудовольствием потягивая виски буквально через силу. Горько,
противно, зато немного глушит… все это. — Грейнжер может распинаться
сколько угодно, но… когда дойдет до основной части плана, ни черта не
выгорит. Ему пофиг будет, как вы не понимаете? Я просто рискну жизнью
зазря…

— Ага, — фыркнула Панси, вглядываясь в лицо друга, — это потому, что ему так
«пофиг», он тащил твой тощий зад из огня…

— … в очередной раз! — ворвался Блейз, икнув. Рон повернул голову в сторону

176/391
его лица и звонко чмокнул в щеку. Забини улыбнулся, вернув легкий поцелуй в
кончик конопатого носа мужа.

— Буэ… — сымитировала рвотный позыв Панси, сделав приличный для девушки

глоток, после чего не удержала (к своему стыду и позору!) тихой отрыжки.

— Ага, чья б жаба квакала, твоя б не вякала! — пробубнил беззлобно Рон,

вызволив стакан с виски из пальцев мужа и осушив его вслед минуту назад
опустевшему собственному.

— Да пошел ты в жопу, мудак рыжий! — фыркнула Панси, все же рассмеявшись.

— Спасибо, дорогая, как раз хотел! Да вот… мужик мой, понимаешь, другу сопли
подтирает. Ну и мне впрягаться приходится… эххх… — Рональд настолько
эпично спрятал лицо в ладонях, покачав головой, что спустя секунду кухня
разразилась таким громким хохотом, что тот перебудил бы, по меньшей мере,
половину округи… коли б там кто жил, рядом с той Норой. А так… несколько
заглушающих на комнату, и не проснулись даже двойняшки, укачиваемые
Джорджем и его смешными историями о школьных проделках.

— Рональд, ну надо же! — все еще посмеиваясь и похлопывая в ладоши, даря

овации рыжему мужчине, протянул Драко. — Никогда не думал, что ты
«ослизеринишься» настолько!

— Так с вами ж, гадами, разве по-иному бывает?.. — возвел очи горе Рон. — А
вообще, Матерь всея «Разрухи» и «Хаоса» права, — пробормотал он,
увернувшись от хука справа от матери упомянутой двойни. — Ты же сам видел,
каким он стал после Мунго. Ходит вечно хмурый и серьезный. А стоит тебе на
радарах засветиться — тут же будто ломается, сразу выражение у него такое,
будто его палками бьют. Да и Герм молчит пока. Выжидает будто чего-то от
него. Но не колется ни в какую.

— А, — махнул ладонью Драко, будто отмахнувшись от насекомого. — Так

ломается, что аж игнорит меня всеми способами. В лабораторию лишь
секретаршу засылает. Стоит у него что спросить — так сразу дела у него
супермегаважные. Да и вообще! Вспомни хотя бы о том, что он придумал
очередной забег за преступниками — правда, никому до сих пор не понятно, за
какими да по каким таким следам, — только чтобы не проводить со мной
экспертную повторную проверку мест преступлений. И это, на минуточку, с
учетом доброго десятка специалистов в группе, помимо нас двоих!.. Да о каких
шансах и возможностях вообще речь, але?!

— О каких таких шансах… — перекривила его Панси. — Да бога ради! Вали

обратно, коли лапки опустил и характер растратил. Вот только вспомни тоже
кое о чем. Так, о мелочи. Сущий пустяк.

— Ну? — скрестил руки на груди Малфой, всем своим видом выражая

независимость и упрямость.

— О том, что даже у Скорпиуса больше упорства сохранить дружбу с Поттером,

пусть и младшим, которая заведомо будет носить ряд проблем из-за
стереотипного и предвзятого отношения окружающих. И ты, чертов Малфой,
прекрасно об этом осведомлен.

177/391
— А-а-а, — покачав головой, воскликнул Малфой, ведя указательным пальцем из
стороны в сторону. — Запрещенный прием, Панс. Это слишком грязно, дорогая,
даже для тебя.

— А на войне и в любви все средства хороши, — цокнула языком женщина,

сощурив глаза и буравя его взглядом.

Драко, нахмурившись, промолчал, отведя взор.

— Ага. Вот именно, — покивала Панси. — Сын смог и продолжает бороться. А у

папаши кишка тонка. Слабак, вот ты кто, Малфой!

Блейз и Рон, мысленно поддерживая подругу, притихли и молча переводили

взгляды с Панс на Драко и обратно. Панси выжидающе вглядывалась в лицо
друга. Малфой молчал.

— Ну… как знаешь, — вздохнув и пожав плечами, бросила женщина, резко

подхватывая свой стакан, запрокидывая голову и осушая его.

— Ну и что ты предлагаешь? — негромко буркнул Драко, по-прежнему не глядя

на подругу.

— Поговори уже с ним, — за нее ответил Рон мягко. — Нормально поговори. Не

уверен на все сто, но ведь и Герм может ошибиться, ставя на эту вот ситуацию.
Вдруг разговор — простой, без обиняков, — это именно то, что сейчас ему
нужно? Вам обоим нужно?..

Малфой медленно выдохнул, сжав челюсти и помассировав переносицу.

— Ну и что мне ему сказать?.. Что ЕЩЕ, по-вашему, я могу ему сказать, если он
меня не слушает? Не хочет слышать?!.. — Драко вопрошал тихо, надтреснутым,
уставшим голосом. В воздухе прямо было ощутимо, насколько он от всего этого
устал…

— Да, блядь, признайся ты ему наконец!!! — воскликнула Панси, даже

прихлопнув ладонями по столу в знак негодования.

— А типа, думаешь, я не пытался?.. — горько фыркнул Малфой, запрокидывая

голову и внимательно рассматривая потолок. Глаза его блестели.

— А хоть раз сказал? — упрямо и деловито сложила руки на груди женщина.

— Нет… — едва слышно ответил Драко.

— Нет, — твердо повторила Панси, пробегаясь взглядом по другу сверху вниз.

— Так вот, дорогуша, что я тебе скажу. Прикрой на время свою сопельную
фабрику и дуй к нему завтра на поклон. И пока ты ему не скажешь, на огонек
можешь даже не заглядывать, услышал?!

— Можно подумать, это так просто, Панс, — Блейз и Рон только и делали, что
метали пьяно-сонные взгляды с блондина на брюнетку, будто вели немой счет,
наблюдая за игрой в пинг-понг.

— Пффф, чта?.. Непросто, говоришь?.. — рассмеялась уж слишком наигранно

178/391
Панси. — А ведь его ты заставил об этом сказать. Или ты об этом позабыл?

Драко лишь кивнул, прикрывая глаза, под веками которых всплыло болезненным
пятном воспоминание о загнанном выражении, а в голове эхом пронеслись звуки
прошлого…

«Драко… Его имя — Драко…»

Малфой безотчетно коснулся губ кончиками пальцев. Их будто обожгло этим

самым воспоминанием. Их первым поцелуем…

Далее они молча пили. Пили до тех пор, пока бутылка не опустела, повалив-таки
содержимым Рона в беспробудный сон.

— Я не буду больше участвовать в плане Грейнжер, — вдруг нарушил тишину

Драко, медленно, глоток за глотком, осушая свой стакан. — Я сделаю, как ты
говоришь.

— Вот и молодец! — кивнула Панси, жестами показывая Забини тащить мужа

наверх, но так, чтобы не дай Мерлин не разбудить двойню. — Сразу б так. А то
развел тут…

— Но если у меня не выйдет… — перебил ее Малфой, уверенно ставя стакан на

стол и поднимаясь. — Если не выйдет, я вернусь во Францию навсегда.

***

Поговорить с Поттером. Так просто.

Серьезно?

Пффф… Да как же!

Поговоришь тут, когда он избегает тебя на работе в целом и ситуацию, когда

возможно остаться наедине в частности, просто какими-то немыслимыми
способами!.. Драко целую неделю, как дурак, хвостом бегал за упрямцем, под
разными предлогами пытаясь урвать хотя бы пару фраз, но Поттер просто…
сбегал. Тупо сбегал каждый раз, к концу недели даже не пытаясь уже скрывать
своего бегства. Боже, это было так глупо!.. Так чертовски, невыносимо глупо!
Драко хотелось иной раз просто побиться головой о ближайшую стенку, стоило
ему узреть в очередной раз сверкающие геройские пятки.

А Поттер, будто поняв, что долго так вертеться не сможет, сделал «финт
ушами», как и до этого: «ушел в самоволку» по полям да лесам в поисках… в
поисках. Так и объяснил Робардсу, ага. Надо признать, последний так и вовсе
против не был. Весь этот кордебалет мужика уже порядком достал. Чем там
думал Кингсли своим загруженным министерским мозгом, когда заваривал всю
эту кашу, ему было невдомек, да и не особо интересно. У него вон, три
нападения нераскрытых. Не до истеричных Поттеров и не менее истеричных
Малфоев… О том, что было бы, помни Робардс один небольшой эпизод из своей
жизни, забытый легким мановением палочки упомянутого героя, лучше было не
думать, мда.

Возможно, эта передышка в забеге по кругу аки грызун пошла на пользу и

179/391
самому Драко. В конце концов, он таки успокоился, взвесив все доводы друзей,
решив поступить ровно так, как и обещал Панси. Пора было ставить точку. Ну, а
пока Поттер «в бегах» … ну то есть в поисках, ага, можно было и пару-тройку
опытов произвести, ведь на работу со всей этой «пламенной» историей ушло
непозволительно мало — так, что Малфоя даже стала мучить совесть. И да, она
у него была, а вы что думали?

Так вот, о работе, сосредоточившись на исследованиях вновь, перечитав отчеты

коллег, Драко вдруг пришло в голову, почему бы методом тех же экспериментов
с составляющими неизвестного доселе зелья, распыленного в Ко, не выявить,
например, с какой точки было лучше всего распылять и было ли их несколько,
этих самых точек; как могла повлиять на распыление «роза ветров» и
учитывалось ли это преступниками; и, наконец, сколько бы зелье логически
могло продержать данный эффект «исчезновения». Казалось бы, зачем все эти
мелочи? Но в том то и дело — нельзя было помочь этой конкретной ситуации, но
можно было сделать выводы на подобный следующий раз…

Погрузившись в работу с самого утра, Драко проводил опыт за опытом, ворча

при неудачах и с энтузиазмом делая пометки, когда выходили довольно
забавные результаты. Привычку не рубить с плеча и помечать все на свете при
проводимых исследованиях он приобрел практически сразу. А в конкретной
ситуации с цианом — о, это он знал ну просто по опыту! — помечать все и вся
было просто жизненно необходимо. Ну очень неустойчивым, противоречивым,
многообразным был этот элемент. Того короткого периода работы с цианом во
Франции, когда Малфой проводил исследования для одной мелкой лаборатории,
возжелавшей применить маггловскую химию для производства разных
продуктов для нужд волшебников, ему вполне хватило, чтобы вдоль и поперек
исследовать сам элемент и его свойства. Но то, как он действует с некоторыми
особо нестабильными магическими составляющими!.. О, сколь же интересно это
было! И совершенно неопределенно по времени, ведь циан можно было
изучать… вечно! Не выходя из лаборатории и соединяя с разными реагентами.
Тот же эффект потери гравитации Драко обнаружил чисто случайно, обронив в
котел с основой, в которой был циан, жгутик медузы. Ух и эффект тогда был!
Малфой улыбнулся, вспомнив, как банально испугался, когда в воздух взлетели
и котел, и стол, и часть колб, стоящих вблизи, — в общем, все, на что попала
хоть капля жидкости… Надо же, взрослый мужчина, а испугался, как
школьник!..

Так, улыбаясь, Драко наколдовал себе стакан воды, а промочив немного горло,
поставил его рядом с собой, делая очередную пометку в своих записях, когда со
стороны коридора раздался гул. Секунда — и дверь в лабораторию буквально
слетела с петель, впечатываясь в стену, а на всю лабораторию пронесся
ужасающий рык:

— ТЫ!!!

Драко в легком испуге от внезапности происходящего и с долей непонимания

уставился на просто-таки разъяренного Поттера, который, ворвавшись в его
рабочие пенаты, сейчас грозно нависал над его столом, гневно раздувая ноздри
и прожигая взглядом.

— Ну, я, — не совсем понимая, что от него хотят и чем, собственно, вызвана

буря, спокойно (насколько мог) произнес Драко, выдерживая тяжелый взгляд
зеленых глаз.
180/391
Казалось, услышанное лишь подлило масла в огонь — Поттер практически
зашипел, кривясь от переполняющей злости, а его магия словно бы заискрила
вокруг, вырываясь потоками в стремлении учинить разрушения.

Гарри покачал головой, рассматривая Малфоя будто насекомое каким-то

разочарованным и вместе с тем убежденным, что ли, взглядом.

— А знаешь, я даже не удивлен, — утробно прорычал он. — Я знал, с самого

начала знал, что тебе нельзя ни в чем доверять! Что ж, спасибо, что доказал мне
мою правоту. В очередной чертов раз!..

На последних словах голос Поттера сорвался чуть ли не на крик, обрываясь

каким-то ломким звуком, пославшим мурашки по коже Драко. Сглотнув, Малфой
так же спокойно заставил себя проговорить:

— Вот как? Ну, раз уж ты снова можешь излагать свои мысли словами, а не
рыком, может быть, уже пояснишь, наконец, в чем именно ты обвиняешь меня
на ЭТОТ раз? — впору было кричать «Браво!» за выдержку — голос все же не
подвел его. Драко медленно сложил руки на груди, будто невзначай
демонстрируя разъяренному аврору, что он безоружен.

Гарри же фыркнул, снова покачав головой и с презрением проведя взглядом по

лицу Драко сверху вниз. Хлопок, раздавшийся прямо перед замершим Малфоем,
обратил громким звуком его внимание на упавшую пред его очи на стол папку,
которую до этого сжимал в руках Гарри.

— Что это? — переводя взгляд с папки на Гарри и обратно, негромко проговорил

Малфой.

— А ты взгляни, — хмыкнул Гарри, складывая руки на груди, копируя позу

Драко.

Вкупе с размахом плеч и вздернутым подбородком, вид он имел поистине

устрашающий и… черт, такой сексуальный! Жаль, думать об этом Малфою было
не время, поэтому он, вздохнув, потянулся к лежащей на столе папке, открывая
ее и вчитываясь. Хватило всего пары строк, прежде чем информация дошла до
разума Малфоя, заставив его в удивлении вскинуть глаза на Поттера.

— Ты накрыл «Будапешт»? Серьезно?!

— Читай дальше, Малфой! — сквозь стиснутые зубы прорычал Гарри, не

изменившись в лице.

А вот лицо самого Драко неуловимо менялось по мере прочтения информации о

лаборатории. Он все больше и больше бледнел, пока перелистывал сводку
Поттера, собранную в эту самую папку. И по всему выходило, что… в разработке
зелья, примененного в Ко, были заложены его, Драко, давние испытания для той
самой маленькой лаборатории.

— Гарри… клянусь… я не… — бормотал Малфой онемевшими губами,

перелистывая страницу за страницей вновь и вновь, но от этого суть,
заложенная в папке, не менялась.

181/391
— О, — фыркнул Гарри, криво улыбаясь и по-прежнему расстреливая его
взглядом, — ну, конечно же, ты НЕ…

Малфой, сглотнув и через силу беря себя в руки, захлопнул папку и все-таки
рискнул взглянуть на Поттера. И в глазах его он увидел все ту же смесь
горького разочарования и ни грамма удивления, будто Поттер действительно
чего-то подобного и ожидал. И это было по-настоящему больно, черт подери.

— Гарри, послушай… — начал было Малфой.

— Нет, это ты меня послушай, — перебил его Поттер, вдруг резко подаваясь
вперед, упираясь ладонями в стол и нависая над ним. — Учитывая всю твою
подноготную, да вкупе с вот этим самым дерьмом, о котором, я уверен, ты
прекрасно знал, ты подписал сам себе приговор, вернувшись в Британию. Я с
первого дня твоего здесь появления знал, что просто так ты бы ни за что не
выполз из своей золотой норки, мелкий ты трусливый, мерзопакостный…

Вода, выплеснутая одним резким движением в лицо Гарри, заставила его

замолчать. Драко в удивлении перевел взгляд на пустой стакан, который он
сжимал в руке до побелевших костяшек на пальцах, а после обнаружил, что
вскочил со своего кресла и также теперь упирается в столешницу рукой,
находясь буквально в паре дюймов от мокрого, слегка удивленного
произошедшим, лица Гарри. А затем с не меньшим удивлением обнаружил, как
злость переполняет и его самого.

— Да как ты смеешь?! — вскричал он прямо Поттеру в лицо. — Как ТЫ смеешь

меня в чем-то обвинять, даже не выслушав? Ты, который приговорил меня и всю
мою семью к негласному изгнанию всего за одну-единственную мою ошибку?!
Мои родители вынуждены в почетном возрасте строить жизнь вдали от родного
поместья! Мой сын даже ни разу не видел его и вообще живет вдали от своей
родины, лишенный возможности обрести семейную историю в родовом гнезде!
Про себя я вообще молчу — о моих чувствах ты тупо запретил даже говорить,
настолько тебе похер на все, абы самому было комфортно, да, герой?!

Крича все это в лицо ошарашенному Поттеру, Малфой даже не замечал, что и
его магия теперь беснуется от такой вопиющей несправедливости, о которой он
годами даже не помышлял, но вот теперь она лавиной обрушилась на него,
заставляя выплескивать наболевшее через крики.

— Ты все это время лелеял свою боль, жил хрен знает как, и я снова прошу за это
прощения. Но ты, блять, хоть раз подумал о том, каково было мне? Нам всем, а?!
Неужели тебе хватило всего раза, когда тебе предпочли семью, чтобы потом
всю жизнь… Целую, мать его, жизнь… — внутренняя истерика Малфоя
достигала апогея. Он выдыхался, даже не замечая, что уже вовсю трясет
Поттера за грудки, выкрикивая слова ломким голосом в лицо замершего аврора.
— Ты хоть раз задался вопросом, как сам бы поступил, будь твои родители
живы, чертов Поттер?! И, блять, даже не заикайся мне сейчас о своих тупых
комплексах! Заебало!!!

Резко разомкнув пальцы, сжимающие алый мундир, Малфой оттолкнулся от

стола, отходя, отворачиваясь и задирая голову.

— Неужели ты и правда думаешь, что со всей моей, как ты выразился,

«подноготной» я бы рискнул хоть на что-то мало-мальски нелегальное в месте,
182/391
где был вынужден заново отстраивать свою жизнь, собирая себя по кусочкам?..
Что рискнул бы родителями? Скорпиусом?.. А о том, что у меня элементарно нет
мотива принимать участие в подобном дерьме, ты подумал?.. — негромко
проговорил «выгоревший» Драко, не поворачиваясь к Поттеру. — Да будет тебе
известно, у меня в бизнесе лучшие юристы Франции, проверяющие партнеров
вдоль и поперек. Этот заказ был интересен мне лишь с одной — научной!
— целью. Эти исследования были сделаны для маленькой частной семейной
лаборатории, стремящейся выйти на магический рынок с инновационным
продуктом, содержащим циан. СЕМЕЙНЫЙ бизнес, Поттер. Древняя французская
семья… Ставлю что угодно на чертов Империус.

Проговорив это, Драко развернулся, вновь удивившись, когда обнаружил Гарри,

все так же стоящего у своего стола с непроницаемым выражением на лице.

— Но да, — всплеснув руками и усмехнувшись, проговорил Малфой, лицо

которого исказилось от боли при взгляде на Поттера, — ведь я ж у тебя всегда
преступник номер один. Без вариантов. Так проще жить, когда паззл у тебя
заготовлен и сходится, да, Поттер?

Мужчина напротив промолчал, но при этом так сильно стиснул челюсти, что
желваки на его лице практически побелели. Малфой хмыкнул, обхватывая себя
руками и покачав головой точно, как сам Гарри недавно.

— В течение часа на твоем столе будут лежать контакты моих юристов, моих
коллег в этих исследованиях, контакты этой самой семьи и их лаборатории. А
также там будут контакты моих адвокатов, если внезапно ты не захочешь
делать работу аврора, копнув немного глубже своего проклятого паззла, чтобы
узреть истину хоть здесь.

Драко умолк на минуту и сглотнул, после чего, медленно вздохнув, продолжил:

— Ты не веришь мне. Окей. Я это понял. Но, черт подери, просто услышь меня
хотя бы раз в своей гребаной жизни, Поттер! — Малфой резко обернулся к нему,
глядя прямо в глаза, и практически по буквам выплюнул: — Я. Был. Не в курсе!
— а потом, опустив голову, Драко устало и тихо добавил: — Клянусь…

Минуты проходили в молчании. Драко, некоторое время рассматривая пробирки

и колбы перед собой, вновь метнул быстрый взгляд на Гарри. А тот так и стоял
на месте с отсутствующим взглядом, смотря на Малфоя в ответ.

— Допустим, Малфой, — бросил, наконец, он, нарушая тишину. — Информацию

передашь секретарше.

Развернувшись на каблуках и взметнув алой мантией, Поттер спешно покинул

лабораторию, щелкнув напоследок пальцами. За ним следом полетела его папка
со стола Драко, а сломанная дверь восстановилась до прежнего своего вида.

— Вот и поговорили, — выдохнул Драко, потерев лицо руками и устало валясь в

кресло.

***

И еще один саунд к главе — Calogero «Aussi libre que moi».

183/391
Серьезно, ребят, просто послушайте. Раскачает, гарантирую! И слова, о
словаааа…

Ты можешь остановиться тут со мной.

Я не хочу тебя ничем обязывать.
Оставайся у меня, насколько ты захочешь…
Если бы вояж со мной рядом
Мог бы задержать тебя подле меня.

Ты — свободен, как и я,
Ты — свободен, как и я,
Ты — свободен, также как и мы,
Если ты тот, о ком я думаю,
То ты — свободен также как и я.

Меня не должно это слишком поразить.

Хотя это могло бы произойти со мной.
Я тебя оставлю на своей коже,
Оставлю тебя в виде тату.
Заключить тебя в свои объятия — все, чего хочу.
И оберегать, но без фанатизма.

Не сопротивляйся этому желанию,

Будь против всего, будь против меня!
Впутать тебя во что-то и вместе следовать за этим,
Без гарантий и остаться там…
Ведь я дал клятву тебя оберегать.

Ты — свободен, как и я,
Ты — свободен, как и я,
Ты — свободен, также как и мы,
Если ты тот, о ком я думаю,
То ты — свободен также как и я.

Настало время поговорить о знании и незнании.

Итак, что же знал Драко Малфой? Первое: вся эта затея с миссией «Вернуть
героя» потерпела крах. Да и вообще, прав он был, когда думал, что миссия
обречена на провал с самого начала. Второе — это то, что его, Драко, обещание
поговорить с Поттером о своих чувствах также накрылось медным котлом и
потеряло смысл, ибо же чхать хотел Поттер и на его чувства, и на него самого.
Третье, что знал Драко Малфой, — что всю переданную им информацию Гарри
задействовал с умом. В том, что сведения были подтверждены, как и в том, что
его бизнес-партнеров держал под Империусом тот же «Будапешт», читай — Нео
Пожиратели, Малфой даже не сомневался. И этих трех пунктов вполне хватало
Малфою, чтобы вновь прийти к выводу: нужно возвращаться. Он потерпел
неудачу. Нужно просто с этим смириться и пытаться жить дальше…

Знал Драко еще много чего. Однако не ведал, какую бурю вызвал в душе Гарри в
тот самый день своей пламенной речью. Не знал, как Поттер, почти слетая с
катушек, крушил свой кабинет, навешав вокруг заглушающих, впервые за все
время стыдясь своего срыва. Не знал о стиснутых кулаках со сбитыми о стены
костяшками, не знал о неудержимых слезах, скатывающихся по искаженному
лицу против воли хозяина, не знал о боли, которую испытывал не только он…
184/391
Не знал Драко и еще об одном моменте. Но вот когда узнал… Что ж. Отойдя от
первостепенного легкого шока, все, что он почувствовал — это как негодование
чистой воды наполняет его всего.

Признаться, до этой самой «новости», которую ему принесла министерская

сипуха в громоздком конверте, он был уверен в своем провале относительно
основного плана, но мысль поговорить напоследок все же проскакивала в его
голове. Даже заведомо обреченная на неудачу, как и весь их план, мысль билась
в висках, требуя от него хотя бы попытаться…

И он даже предпринимал попытки, готовясь к тому, что, в свете последних

событий, своих убеждений и природного упрямства, Поттер даже слушать его не
пожелает… Но он не был готов к тому, что последний будет от него тупо бегать.
Опять. Просто поражая новизной и логикой своих действий. И да, это был
сарказм.

Но сейчас… Ооо, сейчас Малфой готов был чертова придурка из-под земли
достать, так зол он на него был. И теперь уже ему самому чхать было на то, что
там подумает своей запудренной головушкой угрюмый аврор.

Видимо, его злости все же потворствовала Фортуна — Поттер был в своем

кабинете, куда и влетел Малфой, разъяренный не меньше того же Поттера
неделями назад. Зеркально повторяя ситуацию, он швырнул на стол Гарри
бумаги, скрещивая на груди руки.

— Что это, Поттер? — воскликнул он, на доли секунд разворачиваясь и посылая

на дверь запирающее и заглушающее, опережая мысленный план побега аврора
из собственного кабинета, так явно отразившийся в единственном брошенном
на дверь почти-печальном взгляде зеленых глаз.

Поттер медленно перевел взгляд с двери на документы у себя под носом, а с

них — на Драко, после чего слегка нахмурился.

— Я спрашиваю, что это за чертовщина, Гарри? — снова громко вопросил

взбешенный Малфой, указывая глазами на бумаги.

— Это? — пробормотал Поттер, поежившись. — Это, хм, амнистия. Для твоей

семьи. Вы можете вернуться в Англию. Все запреты на въезд я…

— Я, блядь, вижу, что это амнистия, хренов самоуверенный придурок! Я

спрашиваю, какого черта?! — выкрикнул Малфой, всплеснув руками.

Поттер медленно выдохнул, откидываясь в своем кресле. Снял на миг очки,

потерев глаза, и устало спросил:

— Ладно. Не ори. Что ты хочешь услышать от меня, Малфой? — прикрывая глаза,

Гарри снова вздохнул. — Да, я был не прав… в некоторых моментах, —
уклончиво проговорил он. — И свою неправоту осознал благодаря тебе, взглянув
под другим углом. И попытался исправить, что мог. Еще вопросы?

— Ха! — вновь всплеснув руками, насмешливо бросил Драко, вскидывая голову.

— Он был не прав. Он, твою мать, исправил! Вы только посмотрите на героя!..

185/391
Поттер смерил его тяжелым взглядом из своего кресла. Руки его дернулись,
будто в попытке сойтись на груди в закрытом жесте, но Гарри, казалось даже,
усилием воли оставил их лежать на подлокотниках.

— Ну так? Мои овации и благодарность хочешь услышать? А, герой? — а вот

Драко себе в удовольствии не отказывал, таки скрещивая руки на груди,
склоняя голову и сузив злые глаза.

— Обойдусь, — буркнул Поттер, поджав губы. — Только не думай, что это что-
либо между нами меняет.

— Ну, конечно же, нет! Что ты! — сарказм и яд сквозили в каждом его слове. — О
чем речь, дорогой? Ведь ты бегаешь от меня по всему Министерству!

— Я от тебя не бегаю, — тихо произнес Гарри. — Я от тебя устал. Устал

настолько, что уже просто ничему не удивляюсь, — пропустив мимо ушей
очередной саркастичный смешок, Гарри продолжил: — Повторяю, я уверен, что
тебя держит здесь что-то личное. Как и уверен в том, что оно противозаконное.
Даже несмотря на ситуацию с «Будапештом» и твоем подтвержденном алиби.
Уж слишком хорошо я тебя знаю. Уж слишком часто ты мелькаешь там, где
проблемы. Или же проблемы появляются там, где появляешься ты. В любом
случае, уж слишком много… всего. Поэтому. Даю тебе единственный шанс,
Малфой. Завершай дела в министерстве, отправляйся к семье и… я бы попросил,
конечно, никогда сюда не возвращаться, но тогда выданная амнистия просто
потеряет свой смысл. Так что… могу лишь снова изъявить некогда уже
озвученную просьбу не попадаться мне на глаза. Возможно, хоть в этот раз ты
послушаешь.

Лицо Малфоя скривилось от услышанного. Мужчина неверяще покачал головой.

— Снова пытаешься приказывать? — даже голос его звенел от переполняющих

эмоций.

— Ну что ты. Просто предупреждаю, — медленно проговорил Поттер,

выдерживая его взгляд.

— И чем же мне выльется неповиновение великому и ужасному тебе?

— выплюнул Драко, кривя губы. Ладони его подрагивали, даже будучи
стиснутыми в кулаки.

Гарри же вздохнул и прикрыл глаза, после чего негромко заговорил, вкрадчиво

произнося каждое слово.

— Знаешь, Малфой, восемнадцатилетний я не был загружен работой. Не был

ответственен за страну и смерть людей. Восемнадцатилетний я реагировал
мягче. Даже на то, что со мной вытворил ты, — Гарри перевел дыхание, а Драко
негромко хмыкнул. — Теперешний же я имею кучу проблем и гору
ответственности. И абсолютно не имею выдержки и каких-либо положительных
эмоций в отношении тебя. Даже остаточных. Поэтому я и предупреждаю. Не
суйся. Не нарывайся. Что бы ты там себе ни планировал. Если я узнаю, что во
всей этой чертовщине ты все же хоть как-то замешан, в ЭТОТ раз разбираться с
тобой я не буду. В этот раз я… просто убью тебя.

Гарри закончил тихо. Но смысл слов его подтверждал твердый взгляд зеленых
186/391
глаз, неотрывно следящих за Драко, глаза которого в неверии распахнулись,
стоило ему услышать то, что было сказано в конце.

— Ну что же, — фыркнул Драко, — раз так… не забудь написать мемуары о том,
как будешь жить с этим после…

Эта история более не стоила и выеденного яйца. Слова Гарри потушили все то,
что так давно тлело в груди. Драко развернулся и спешно покинул кабинет,
хлопнув дверью напоследок.

«К черту план. К черту амнистию. К черту Англию. К черту все!.. — билось

молоточком в голове мчащего по коридорам Министерства Драко. — Я
заканчиваю дела и возвращаюсь. На этот раз навсегда».

***

Прошение о международном перемещении Драко подал тихо, перетерев с

Шеклболтом тет-а-тет и убедив в том, что минимум он все же сделал: Поттер
перестал впадать в смертоносные крайности, а значит, был менее, скажем так,
взрывоопасен. Шеклболт, которого интересовала во всей этой истории основная
часть — ни при каких обстоятельствах не стать вынужденным убийцей героя —
скрепя сердце подписал прошение Малфоя, попросив того единственно
покинуть страну после Министерского приема, который вынужденно был
перенесен на День всех Святых, 31 октября, из-за трагедии в Хогсмиде. Малфою
ничего не оставалось, как дать свое согласие. Избегая мозговыносящего
разговора от Грейнжер, Драко решил не оповещать женщину о своих планах, о
чем попросил и Министра в ответной просьбе.

Последнюю неделю октября Драко работал на износ. А вечерами на износ же

надирался в молчаливой компании друзей, которые больше не делали попыток
его на что-либо сподвигнуть. Казалось, все поняли абсолютную безнадежность
ситуации, посему мирились с нею же благодаря вот таким вот молчаливым
посиделкам и литрам алкоголя.

Поттера Драко избегал. Казалось, оба мужчины негласно обходили друг друга
стороной, сталкиваясь лишь на общих собраниях и даже не смотря друг на
друга. Обоим было больно. Оба страдали. Но более никто и ничего не
предпринимал…

За неимением пары, на прием Драко пошел с Бэддоком, как с другом. По

крайней мере, с ним будет о чем поговорить, думал про себя Малфой,
заприметив отдаленное местечко на балконе и туда таща за собой Малкольма.
Усевшись за стол, вполовину скрытый легким теньком, Драко сделал заказ
официанту сразу после своего спутника, решив банально напиться. Да, опять.
Почему бы и нет?..

— Может быть, не будешь так частить? — с участием отозвался Бэддок

примерно на середине второй бутылки виски, который в основном употреблял
только Малфой.

— Да пофиг, — отмахнулся Драко, делая глоток и не чувствуя вкуса, —

антипохмельное у меня, знаешь ли, не в дефиците.

Малкольм пожал плечами, немного насупившись, чем рассмешил Драко. А видя,

187/391
как хохочет Малфой, и сам не удержался от улыбки.

— Алкоголик чертов, — сквозь улыбку пробормотал Бэддок, также делая глоток.

— Не знал бы наверняка, подумал бы, что вы с Поттером соревнуетесь, кто
выплюнет печень первым.

Скосив глаза в сторону бара на первом этаже, на который открывался

прекраснейший вид с их балкона, Драко скривил ухмылку, фыркнув в бокал.

— А херли ему радоваться? — делая глоток и игнорируя скривившегося на

ругательство Бэддока, буркнул он. — Три деревни полегло. Время идет, а
преступник все не пойман. Накрытая лаборатория точными сведениями о
местонахождении ублюдков не располагала, ну, а о слитом составе группировки
мы знали и так. Да и… ну, ты ведь знаешь, какой сегодня день…

Малфой, договорив, опрокинул в себя остатки, утирая рот тыльной стороной

ладони.

— Да уж… — покивал Малкольм, — лучшей даты для празднования годовщины

победы наши министерские придури не нашли.

Малфой тихо хмыкнул на сказанное, снова бросая украдкой взгляд на

ссутуленную напряженную спину в черном фраке.

— Ну? — услышал он Бэддока, нехотя поворачиваясь в его сторону снова.

— Когда отбываешь?

— О, — вскинул на него глаза Драко. — Новости все же просочились в ряды?

— А сам как думаешь? — рассмеялся Бэддок. — Это ведь Аврорат.

— А звучит, как курятник… — пробурчал Драко, потянувшись за бутылкой.

— Завтра и отбываю.

— Так скоро? — поджал губы Малкольм. — Эх, жаль. Из-за всей этой движухи
даже в квиддич с тобой не сыграли, как в старые добрые…

Малкольм бубнил что-то еще, к чему Драко особо не прислушивался, медленно

потягивая виски. На фоне играющей спокойной музыки со временем умолк и
Бэддок, будто понимая, что Малфою нужно некоторое время в относительной
тишине. Чтобы забыться. Чтобы проститься…

Уплывший глубоко в себя, Драко снова решился бросить быстрый взгляд в

сторону бара, чтобы посмотреть напоследок, но Поттера там уже не было. Была
поздняя ночь, зал был переполнен танцующими парами, у стен стояли группы
людей, обсуждающие разного рода темы. Драко совсем скис, вслушиваясь в
затихающие звуки очередной песни, и уже хотел было снова заговорить о каком-
нибудь незначительном пустяке с Малкольмом, когда… Играющая песня стихла,
и началась новая, с первых своих звуков разрывая душу Драко на тысячу
окровавленных осколков. The Night We Met. Их песня…

И с первых же звуков Драко понимает, что это — его предел…

— Нет… — резко вскакивая из-за стола, чем заставил встрепенуться и

188/391
заскучавшего Бэддока, непонимающе уставившегося на него, Драко схватил
свою мантию, уменьшая и запихивая в карман брюк. — С меня хватит!..

«I am not the only traveler

Who has not repaid his debt»

Забивая на выкрик Бэддока, все ли с ним в порядке, Драко сорвался с места,

огибая столики на балконе, двигаясь в сторону широкой лестницы…
…Которая, мать твою, была забита людьми!

«Нет, чертов Бэддок, со мной не все в порядке! Я просто сейчас немного сойду с
ума!!!» — думал Драко, едва поборов желание зажать уши руками.

«I've been searching for a trail to follow again

Take me back to the night we met»

Проталкиваясь сквозь толпу, Драко бежал. Бежал, задыхаясь от яда,

разъедавшего его изнутри, будто кислота. Дыхание его сбилось, вырываясь
короткими рваными выдохами.

«And then I can tell myself…»

Боги, как же это больно! Драко изо всех сил вцепился зубами в нижнюю губу,
душа всхлипы, то и дело рвущиеся из его груди, и бежал, бежал…

«What the hell I'm supposed to do»

Громкий всхлип вырывается из его груди — он просто не может больше

выносить звуки этой чертовой песни!.. Прорвавшись, наконец, через толпу
гостей, заполнившую широкую лестницу чуть ли не битком, Малфой, едва
сдерживая заполняющую всего его истерику, лишь натолкнулся на очередную
живую стену из людей: танцующие пары полностью преградили выход, отрезая
его от спасительной двери.

«And then I can tell myself…»

Малфой ринулся в сторону выхода, но… чертовы танцующие парочки были

везде, сплетаясь в своих крепких объятиях, будто насмехаясь. Отрезая его от
выхода еще на несколько бесконечно долгих, переполненных музыкой и болью,
минут…

«Not to ride along with you»

— Пропустите!.. — всхлипывает Драко, пытаясь протолкнуться. Но

безуспешно — на него лишь недовольно покосились сплетенные в объятиях
пары. — Да пропустите же вы!..

После очередной попытки прорваться его с силой отталкивают, и он летит…

«I had all and then most of you

Some and now none of you…»

…прямо в крепкие объятия того, от воспоминаний о ком сейчас так отчаянно

пытался сбежать…
189/391
— Потанцуй со мной… Драко… — теплые руки почти бережно обнимают его,
сцепливаясь на талии. Горячее тело прижимается со спины, а голос бархатным
шепотом звучит прямо в ухо. От Поттера пахнет виски и, едва уловимо, самим
Поттером. Драко вздрагивает в его объятиях и затихает, всхлипывая тихо и
отчаянно. А после его слуха достигает тот же голос, напевающий ему в унисон с
песней: — «I don't know what I'm supposed to do, I'm haunted by the ghost of you».

И Гарри прижимает его к себе крепче, покачивая в такт музыке, утыкаясь носом
куда-то в его загривок, едва касаясь губами шеи в легком поцелуе.

— Отпусти… — шепчет Драко, не в силах вырваться. Не в силах это более

терпеть…

— Стой… — Гарри тяжко вздыхает, так, будто это мука и для него. — Давай на
краткий миг, хоть на эти три минуты, просто… давай просто забудем все на
свете… оставим прошлое за гранью этой песни… хотя бы на эти три минуты…

— Нет… — тихий выдох. — Нет! — резкий выкрик, и Драко делает попытку

вырваться, но сильные руки притягивают его ближе и лишь сильнее сжимаются.

— Нет? — в голосе слышится недовольство.

— Довольно! — отчаяние вперемешку с болью отчетливо слышно в ломкости его

собственного голоса. Драко то и дело срывается, поэтому следующая фраза
выходит на грани шепота, но Поттер все же слышит: — Довольно твоих игр. С
меня хватит, Гарри…

— МОИХ игр?! — голос Поттера теперь звучит опасно. На мгновение руки на

талии Драко сжимаются, выдавая раздражение хозяина. — Зачем ты вернулся,
Малфой?

Это был пат. Плечи Драко затряслись от тихого, рывками, смеха, с которым
вырывалась наружу его истерика.

— Зачем я вернулся? — Драко запрокинул голову, лающе смеясь. Слезы

выступили на его глазах, но даже он сам не поручился бы за то, что они — от
смеха. — Зачем вернулся… Ну конечно же, затем, чтобы воплотить в жизнь свои
коварные и ужасные пожирательские планы. Ведь раз Пожиратель — всегда
Пожиратель, да, Поттер? Независимо от наличия клейма на предплечье.

Драко засмеялся сильнее, срываясь — и слезы таки хлынули из его глаз. Вот
только Поттер в силу своей упертости ли или же банального опьянения не
замечал, не хотел видеть его состояния, признать уже ситуацию.

— Это можно расценивать, как признание? — в голосе Гарри слышались теперь

рычащие нотки.

Стоило смыслу вопроса дойти до истерящего сознания Малфоя — истерику

будто рукой сняло. Мужчина напрягся, на миг плотно зажмуриваясь и медленно
выдыхая.

— Да думай ты, что хочешь, Поттер, — чрезвычайно спокойно для недавнего

срыва проговорил Малфой. — Делай, что хочешь! — резкое движение — и Драко
190/391
сбрасывает сомкнутые на талии руки, вырываясь из объятий и разворачиваясь,
наконец, к Гарри лицом. Увидев перекошенное выражение и еще не высохшие
дорожки слез на его щеках, Поттер едва вздыхает, но упрямство, недоверие и
вызов все же не покидают зеленых глаз.

— И знаешь, плевать мне!.. — Драко криво улыбнулся, совсем неаристократично

шмыгнув носом и со злостью, сквозившей в каждом движении, стер проклятые
слезы со щек кулаком. — Могу лишь порадовать — напрягаться надолго из-за
меня тебе уже не следует. Ты убедил меня, Гарри. Ситуация не имеет выхода. Я
покидаю Британию завтра. А на сегодня с меня довольно!..

Выкрикнув последнюю фразу, совпавшую с последними звуками затихающей

песни, Драко крутнулся на месте, аппарируя, однако на последней секунде
услышал рык, оформившийся в упертое: «Ну нет!», — и почувствовал цепкую
хватку на своем запястье, невольно утягивая Гарри за собой.

Во время аппарации Драко лишь успел подумать о том, какой же Поттер идиот,
да почувствовать, как последнего приложило об щит мэнора, благо хоть не
пришибло насмерть. И это был единственный раз, когда Малфой искренне
порадовался темной мощи внутри Гарри.

Очутившись рядом с воротами, по другую сторону которых выбросило злющего

Поттера, Драко устало покачал головой, смотря в сузившиеся зеленые глаза и
свирепо трепыхающиеся крылья носа.

— Зачем ты вернулся?! — орал ему Поттер, разбегаясь и пытаясь…

— Идиот! — выкрикнул Малфой, видя, как Поттера снова отбросило щитами на

землю.

— Ответь! Зачем ты вернулся?! — Поттер крутнулся на месте, и Драко со

слезами на глазах стал наблюдать за тем, как вихрь аппарации неуемного
аврора раз за разом пытается проникнуть за щиты, как он бьется о них, как
громыхает магия защиты его поместья… Но все безуспешно.

Поттер возникает на том же месте у ворот, крича вопрос снова и снова.

— Это не поможет тебе, Гарри, — прикрывая глаза, тихо говорит Драко. Из-под
опущенных век снова ползут соленые капли.

— Зачем?! — не унимался Поттер, снова разбегаясь и пытаясь пройти сквозь

щиты. И снова оказываясь на земле.

Драко, не в состоянии более на это смотреть, качает головой и медленно

разворачивается в сторону мэнора, делая пару шагов.

— Ты так просто не отделаешься, Малфой!!! — орал ему в спину Гарри, пока он

шел в сторону дома.

Не дойдя до середины тропы, Драко услышал хлопок аппарации, и все стихло.

***

До рассвета он упаковал все свои вещи. С друзьями он попрощался еще

191/391
накануне, тем более, прощание было не таким тяжелым, как могло быть —
полученная амнистия давала право видеться с ними в любое время, что,
несомненно, радовало. Он мог бы переместиться прямо из мэнора, но чертов
Робардс на вчерашнем приеме настоятельно попросил заглянуть к нему с утра.

Делать было нечего. Уменьшив саквояж, Малфой переместился в Министерство,

тут же направляясь в кабинет Главы Аврората. Как оказалось, Робардсу не
передали его отчеты, случайно уничтожив совместно с иной ненужной старой
документацией, по ошибке положив их не в ту стопку. Выругавшись, Малфой
пообещал наскоро сделать отчеты снова, после чего покинул кабинет Робардса.
Так, будучи на взводе от новостей об отчетах, не выспавшимся, с остатками
вчерашней истерики где-то глубоко в груди, Драко быстрым шагом проходил по
опен-спейс помещению в сторону своего (ну, хорошо, Рональда) кабинета, как
вдруг… Прикрыв веки и устало, рвано выдохнув, он проплыл совершенно в
другую сторону, увлекаемый подконтрольной Поттеру силой, провожаемый
взглядами удивленных рядовых авроров.

«Господи, как же я устал…» — вздохнул про себя Драко, когда его, наконец,
отпустило на пол, а сильные руки схватили за грудки, впечатывая в стену. Судя
по внешнему виду и оставшемуся запаху алкоголя, Поттер всю ночь провел в
кабинете. А судя по захвату и свирепому взгляду — зол он был не хуже стаи
бешеных кентавров. Будто ответ на вопрос, который он не получил, доводил его
до исступления. Будто узнай он его, это что-то бы прояснило…

Господи, как же глупо. Как же безысходно…

Драко даже не сопротивлялся, пока его с силой встряхивали, крича в лицо тот
же вопрос, что и ночью накануне. И, похоже, его бесстрастное выражение лица
и отсутствие реакции выбешивали Поттера еще больше.

— Чего ты добиваешься, выводя меня из себя?! — будто подтверждая его мысли,

кричал ему Гарри, встряхивая раз за разом, дыша загнанно и рвано, как и
Малфой в его руках. — Ты все же замешан в этом, так ведь? Это ты имел в виду
вчера? Я оказался прав на твой счет, не так ли?! Ответь!!! Ответь, мать твою,
или я…

Драко рассмеялся. Громко. Запрокидывая голову. Во всю мощь легких. Смеялся,

пока из его глаз лились слезы снова и снова.

— Или что? — сквозь смех прокаркал, не иначе, Драко. — Ну что — ты? — руки
его по-прежнему были опущены вдоль тела, он по-прежнему не делал каких-
либо попыток вырваться.

Казалось, его реакция поставила Поттера в тупик. Ну что же, у каждого в этом
маленьком кабинете была своя истерика. Смех Драко постепенно перешел во
всхлипы, оставляя в итоге только их.

— Да делай ты со мной, что хочешь, чертов Поттер, — фраза, от которой Гарри

отшатнулся, как от ножа, ведь он уже слышал ее. С той же интонацией. Тем же
умоляющим голосом… — Я уже ответил тебе на этот вопрос тысячу раз, —
прошептал Малфой, смотря в его глаза, — я вернулся из-за тебя…

Услышав это, Гарри скривился и как-то рвано всхлипнул, дёргано качая головой
в отрицании. Руки, держащие Драко за грудки, дрогнули.
192/391
— Ты… — казалось, переполняемый эмоциями, Поттер не мог вымолвить слов,
будто они душили его изнутри, — ты…

— Гарри… — Драко подался вперед, кладя ладони на сжимающие его одежду

руки, едва поглаживая кончиками пальцев подрагивающие пальцы Поттера.
Слезы с новой силой заструились по его лицу. — Прошу… Гарри…

— Ты… — снова выдохнул Поттер, медленно приближая лицо, упираясь своим

лбом в его, Драко, лоб. — Зачем… — прошептал он, зажмуриваясь. Драко, дрожа
всем телом, из-под застилающих глаза слез едва смог рассмотреть
невероятное — по щекам Гарри также скатывались слезы.

— Пожалуйста… — ломко прошептал Драко, прикрывая глаза, и…

Тихо всхлипнув, Поттер подался вперед, мягко касаясь его губ своими. Затем
еще раз. И еще. Рвано, тут же прерываясь, только чтобы вновь прикоснуться
новым, таким горьким, переполненным боли, поцелуем сквозь всхлипы обоих…

— Гарри… — кладя подрагивающие ладони на щеки Поттера, выдыхает Драко,

притягивая его ближе.

И Поттер поддается, срываясь наконец, сминая поцелуем его рот, отчаянно

всхлипывая, как и сам Малфой, целующий его в ответ. Гарри прижимается к
нему всем телом, притягивая за одежду. И поцелуй этот сносит обоих лавиной
накопленных за десятилетие эмоций. На грани потери сознания. На грани
потери рассудка… Только чужие губы на своих. Только горячие руки,
притягивающие еще ближе.

Их исступленный поцелуй прекращается так же быстро только из-за загнанного

дыхания. Но этого мига достаточно, чтобы Поттер отпрянул, кривясь от боли,
пятясь назад, одним движением рук задирая очки на лоб и сильно прижимая
основания ладоней к глазам.

— Уходи… — тихо шепчет он, пока замерший у стенки Малфой с такой же болью
наблюдает за отдалением Поттера.

— Гарри… — его имя — все, что он может вымолвить, но этот звук, будто
триггер, срывает плотину у Поттера.

— ПРОЧЬ!!! — кричит он, обхватывая голову руками, и Драко покидает кабинет

ровно так же, как и посещал: летит спиной вперед через весь отдел Аврората,
оказавшись в итоге в кабинете Рональда, куда и направлялся изначально.

Шок, который испытывает Малфой, такой сильный, что он не сразу даже

замечает разгневанную Грейнжер в кабинете в компании Забини-Уизли. Зато
этот шок замечают присутствующие.

Осознает себя Малфой только спустя неопределенное количество времени.

Даже не зная, когда и как успел обрисовать произошедшее. Однако, судя по
довольному виду Грейнжер, успел он рассказать что-то несомненно важное.

— Итак, позволь уточнить, — складывая руки на груди, вкрадчиво произнесла

Гермиона. — Вы избегали друг друга более двух недель, а вчера он увлек тебя
193/391
танцевать, после чего пытался пробиться за тобой сквозь щиты. Сегодня припер
к стенке, целовал и плакал, после чего вышвырнул, ни разу не приложив о кучу
дверей, через которые ты пролетел, и аккуратно опустив на пол, вопреки
ожидаемому удару оземь. Ничего не упустила?

Малфой, находясь все еще в шоковом состоянии, лишь покачал головой,

подивившись тому, как просто и сопливо это прозвучало из уст женщины.

— Замечательно! — воскликнула она, чем, казалось, повергла в шок даже Рона.

— Это оно. Тот самый момент.

— Что ты хочешь этим сказать? — медленно проговорил Рон, взирая на

Грейнжер.

— А то, что время для главной части, наконец, пришло, — хищно улыбаясь,
отозвалась она. — Поттер на грани. Еще толчок — и эта грань падет. Пришло
время действовать, — а потом, внимательно вглядываясь в сидящего на стуле
Малфоя, Гермиона добавила: — Готовься, Малфой. Дело провернем завтра.

194/391
Глава 12

Оцепенение медленно брало верх. Сознание так же медленно, но верно

уплывало. Он еще не успел отключиться полностью, довольно четко ощущая
боль. Также, как и легкую щекотку капель крови из разбитого носа. Но, как бы
парадоксально не было, страха он не ощущал… до тех пор, пока Поттер в два
шага не подлетел к его креслу.

— Гарри, что… — все, что успел произнести Рон, стоящий по правой стороне от
него, прежде, чем Поттер одним движением руки, причем даже не касаясь
физически, с силой отбросил друга в сторону, приложив об стену так, что
послышался хруст. Раздался громкий вскрик Грейнжер.

И вот тогда Драко действительно испугался…

По крайней мере, пока он еще мог бояться. Пока еще мог вообще хоть что-либо
понимать или чувствовать. В силу накатывающей заторможенности он очень
медленно перевел взгляд в сторону, куда отлетел Рональд. Пары секунд для
взгляда на тело Забини-Уизли хватило, чтобы понять, что мужчина хотя бы жив.
Но, судя по всему, несколько костей (дай Мерлин, чтобы не спина!) у него точно
сломаны. Рон был без сознания. А значит…

— Гарри… что ты наделал?.. — воскликнула Гермиона, подбегая к Рональду и

присаживаясь с ним на корточки.

Что она там делала, Драко узнать не успел. Внезапно его самого подняло в
воздух, где он завис, будто кукла на ниточках. Позади него раздался негромкий
звук шагов. Поттер стоял прямо за ним.

— Гарри! Что ты… — точно так же, как и Рон минутой назад, воскликнула
удивленно-испуганно Гермиона, когда прямо из ее рук в протянутую ладонь
Поттера влетел…

«Мать твою!..» — подумал Драко, округлив глаза.

Гермиона смотрела теперь на них с помесью шока и даже ужаса, передавая эти
эмоции и Драко тоже. Весь план был абсолютно полностью провален. Такого
развития событий не ожидал никто из них…

Позади него раздался щелчок, и Малфой с точностью понял, что сейчас

произойдет…

— Грейнжер?.. — дрогнувшим голосом успел проговорить Драко, с отчаянием и

страхом взглянув на замершую в таком же ужасе женщину, и спустя долю
секунды вихрь аппарации унес его вслед за Поттером.

***

Некоторое время назад…

Грейнжер ходила взад-вперед по кабинету, словно заведенный маятник.

«Че за привычка тупая?..» — уныло думал Драко, с благодарностью принимая

195/391
чашку чаю из рук Рональда.

Мда, денек с самого утра задался весьма… хм, занятный, пусть будет так. Хотя
почему же с утра? С ночи. Даже нет. С прошлого вечера? С прошлого месяца?
Лет десять, возможно, назад? Или и того дальше — прямо с того самого
несостоявшегося рукопожатия в их одиннадцать лет?..

И когда, спрашивается, все пошло наперекосяк? Когда были совершены все

главные ошибки, приведшие их обоих в этот самый момент?..

Медленно отпивая чай, Драко все думал, а что, если бы?.. Если бы они
подружились — влюбились ли бы потом? А если бы помирились во время учебы
— как бы тогда легла карта их судьбы? А что, если бы Драко сразу доверился
Поттеру, попросив о помощи напрямую? Вопрос, который он задавал себе
особенно часто на протяжении всех этих лет. Или если бы по возвращении он
сразу, не думая, не соглашаясь на доводы Гермионы, просто поступил по
велению своего сердца — броситься Гарри на шею, признаться, наконец, в
чувствах, молить о прощении, молить о шансе… Вдруг бы хоть что-то из этих
вариантов было бы лучше, чем есть у него сейчас?

Вдруг?..

А сейчас он имел возможность воплотить их план, но… настолько устал от

эмоционального перегруза, настолько выдохся, настолько растерял веру и
выгорел, что… просто не знал, стоит ли оно того? Ведь, по большому счету, тот
болезненный поцелуй стал для Драко — нет, не глотком надежды, как можно
было подумать. Стал сродни… последнему гвоздю в гроб, что ли? Просто он,
наконец, понял — да, черт подери, чувства у Поттера еще мелькают. Но без
доверия, которое у Гарри напрочь пропало в ту самую ночь, будущего у них так
или иначе нет. Независимо от того, вытянут они Поттера из тьмы или нет. Так,
может быть, этого делать и не стоит? Возможно, он просто окажет Гарри
медвежью услугу, заставив вариться во всем том дерьме, которое на него,
несомненно, свалится после разблокировки всех чувств? Возможно, так будет
проще и правильнее? Для них обоих…

— Сегодня, — резко затормозила Грейнжер, схватившись за виски и потирая их.

— Надо ловить момент, пока он находится на пике срыва. Завтра может быть
поздно.

Малфой, почему-то даже ни на секунду не удивляясь, от души скривился и

закатил глаза. Бесила она его до скрежета в зубах…

— Да, — продолжала она вещать сама себе. — Приступим прямо сейчас.

— Ага, — привлекая к себе внимание женщины, сказал Драко, после чего сделал
медленный глоток вкуснейшего чая, наслаждаясь ароматом и смачно
причмокивая губами. Не аристократично? Да плевать! — Сейчас, чаек только
допью. Ведь Ти-Тайм же пропущу, коли план будем реализовывать.

О-о-о, да. Выпученные глаза Гермионы и упавшая на пол челюсть Рона того
стоили! Драко уныло хихикнул в чашку, вызывая гряду мелких пузырьков.
Забини-Уизли, подобрав челюсть с пола, тоже тихо хмыкнул. Ну правда,
перекошенное, пошедшее пятнами лицо Грейнжер было непередаваемым
зрелищем.
196/391
— Ты издеваешься, Малфой? — рыкнула она, открывая и закрывая рот от
переполнявшего ее негодования.

— Ну почему же сразу издеваюсь? — прихлебывая шумно чай и покручивая в

руках чашку, известил ее Драко. — Ведь ты же хочешь меня заделать как
минимум инвалидом, как максимум — трупом. Оба варианта предрасполагают к
временной или постоянной потере возможности самостоятельно держать чашку.
А уж в то, что ты будешь поить меня из ложечки, дрожа над моим почти
хладным телом в отделении Мунго для пациентов с особо тяжелыми
магическими травмами, я не поверю ни за какие золото-блестящие. Вот и нечего
на меня так шумно дышать, Грейнжер, чаек допью, и тут же в бой!.. Ах да, и
кстати… У тебя конфеточки случайно не найдется?..

Кажется, именно последняя фраза стала последней каплей: Грейнжер

практически зарычала в голос.

— Ты! — из рукава мантии она ловко извлекла палочку, наставляя ее на Малфоя.

— Во всем этом дерьме виноват только ты! Годы попыток достучаться до Гарри!
Годы планирования! Годы наблюдения последствий ужаса и мрака, которым ТЫ
стал началом, сволочь! И ты смеешь сейчас устраивать подобную жалкую
клоунаду?!

— А теперь успокоилась. Медленно выдохнула. И убрала свою палочку, — сделал

шаг вперед Рон, становясь между ними и прикрывая собой Малфоя, безучастно
взирающего на мечущую в его стороны молнии женщину. — Мы все тут на
нервах. И все понемногу виноваты. И не спорь, Гермиона! — увидев, как
свирепый взгляд карих глаз метнулся на него, упрямо сжал челюсти Рон. — Мы
тоже должны были поддерживать его в то время, ни в коем разе не допустив
срыва. А мы слишком погрязли в своих проблемах, в которых Гарри, между
прочим, всегда был с нами, помогая и поддерживая. Он — да. Мы — нет. Ни
тогда, ни сейчас. И без Драко мы его не вытащим. И ты это знаешь.

Грейнжер смерила их поочередно тяжелым взглядом, раздувая узкие ноздри и

сжимая губы в тонкую нить. Но палочку, пусть и нехотя, убрала. Рон кивнул ей,
отходя снова к столу и присаживаясь на его край.

— А еще, — так же спокойно продолжил Забини-Уизли, — я не уверен, что это

разумно делать сегодня. Ты только посмотри на него, — он махнул рукой в
сторону Малфоя. — Да у него шок даже до сих пор не прошел. Вон чушь какую
молотит. Вот куда его сейчас?..

— А туда! — вскрикнула женщина. — Завтра поздно будет, понимаешь ты это?

Плевать мне на Малфоя, надо Гарри сейчас тащить, пока возможность такая
подвернулась! Пока он также, как и этот, в истерике! Ну неужели не ясно?!

— Прекратите говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — ворвался Малфой,
отставляя чашку. — Это во-первых. А во-вторых… — он степенно поднялся со
стула, даже не пошатнувшись, и вперился взглядом во все еще разгневанное
лицо Гермионы, — пошла ты нахер, Грейнжер, со всеми своими планами.
Услышала меня хорошо? — склонил голову набок Малфой, издевательски
ухмыляясь. — Вот и славно. Поттера оставьте в покое. Ему и так замечательно
живется. Резать и пытать он кого-то, как раньше, теперь вряд ли будет. А
посему моя миссия может считаться выполненной. И на этой чудесной ноте…
197/391
Драко пафосно развернулся, медленно шагая в сторону выхода в искреннем и
таком неуемном желании тупо прямо сейчас переместиться домой, забив хер на
отчеты и прочую лабуду, что… даже не расслышал шевеления и шепота
заклинания. Поэтому прилетевший в спину Мобиликорпус стал для него
полнейшим сюрпризом. Зависнув кверху ногами, он даже сейчас не удержался
от закатывания глаз, смотря, как такая же перевернутая для него самого
Грейнжер подходит к нему, снова держа на прицеле палочки.

— Да ты чего делаешь? — воскликнул ошарашенный происходящим Рон,

принявшись доставать свою собственную палочку из внутреннего кармана.

— Спасаю будущее, — упрямо бросила Гермиона ему в ответ, не сводя глаз с

зависшего в воздухе блондина. — А теперь послушай сюда, напыщенный
засранец. Я не для того продумывала столько мелких деталей, чтобы в самый
последний момент ты, поджав хвост, сбежал вновь в свою норку, оставив нас
разгребать все то дерьмо, причиной которого являешься! Собирай остатки своих
яиц в кулак, и начинаем!

— Поверь мне, Грейнжер, — хмыкнул Драко, нащупав свою палочку, и раньше,

чем Рональд, наконец, решит прекратить свои бесполезные поиски в закутках
мантии, чтобы прийти ему на помощь, наложил на себя невербальное Фините,
грациозно выпрямляясь и опускаясь на пол, — твои мысли касательно того,
нужно ли тащить Поттера из тьмы, когда и какими способами это делать,
волнует меня не больше, чем твое мнение в принципе. Для себя я решил, что
нам обоим — и мне, и Гарри, — будет много лучше прямо сейчас затормозить и
оставить все, как есть. Можешь сотрясать воздух и дальше, а я отчаливаю. Разве
что Робардса отчетом удовлетворю по старой памяти. Счастливо оставаться!
Уизли, пока не прощаюсь, буду в лаборатории, раз тут вечеринка старых
гриффиндорских друзей кипит.

С этими словами Малфой смерил женщину более чем презрительным взглядом,

развернулся на каблуках и вышел из кабинета.

***

Драко медленно зашел в пустующую лабораторию — все же хорошо, что рядовой

состав лаборантов сейчас возился с его же данными по циану вкупе с
невыразимцами на территории последних. Также медленно он опустился в
кресло, притягивая вчерашние записи ближе и пытаясь абстрагироваться и
сосредоточиться. И… осознал, что прошло вот уже более получаса, а он тупо
втыкает на документы у себя в руках невидящим взглядом, и документы эти
ходят просто ходором в его трясущихся пальцах…

Малфой тут же выпустил из дрожащих ладоней бумаги, от чего те шмякнулись о

стол шелестящей кучкой, затем через силу выдохнул, выпуская из легких будто
весь воздух, и прикрыл глаза. Кого он пытается обмануть, говоря, что все
прошло и он спокойно уедет? Какое там прошло? Какое, к чертям собачьим,
спокойно?! Если он даже думать конструктивно не в состоянии, зная, что Гарри
где-то здесь, совсем рядом, буквально в нескольких поворотах коридора и паре
небольших кабинетов. Возможно, вот прямо так же, как и он сам сейчас —
тотально не в состоянии думать ни о чем другом?

Драко по-детски спрятал лицо во все еще дрожащих ладонях, едва не взвыв в
198/391
голос. Желание побиться головой о тот же стол манило нереально. Часть его —
та самая часть, тянущая тонкие нити по направлению к Поттеру, — тихо
шептала на ухо о том, что он еще может передумать. Но другая его часть —
рациональная — понимала, что уехать сейчас будет верным решением. Он
попробовал — и проиграл. Если у Гарри и осталось к нему хоть что-то — этого
чего-то для их плана, в конце концов, может просто не хватить. Драко рискнет
жизнью зазря, а Гарри так и останется во тьме. Так зачем же пытаться?..

Верно. Шанс помочь был минимальный. Шанс сделать хуже — окончательно

заталкивая Поттера в это дерьмо, убивая в нем даже то малое, что еще
сохранилось — ужасно велик.

Покачав головой, Малфой опустил руки и, устало вздохнув, притянул к себе

документы снова, на этот раз все же погружаясь в написание чертовых отчетов.

Примерно на середине третьего отчета дверь в лабораторию тихо отворилась, и

в комнату вошел Рон. Мужчина молча прошел к столу, за которым сидел
Малфой, и присел рядом прямо на край столешницы.

— Чтоб ты понимал, ты усадил свой зад прямо на свеженаписанные отчеты, —

протянул Малфой, не удостаивая его взглядом. — Ваши тупорылые авроры
удружили мне с прошлыми, безвозвратно уничтожив как ненужную макулатуру,
вследствие чего я снова вынужден тратить свое драгоценное время на вашу
богадельню, удовлетворяя Робардса с его извечным стремлением к драккловой
бюрократии. Испортишь мне и эти — зааважу.

— Не бурчи, Малфой, — хмыкнул Рон, складывая руки на груди и внимательно

(ага, ха-ха!) следя за тем, как утонченная бледная кисть водит по пергаменту
пером. — Лучше скажи, не передумал ли ты.

— А сам-то как думаешь, Уизли? — вздернул светлую бровь Драко, смотря при
этом исключительно на свой пергамент. — Или я недостаточно ясно выразился,
покидая твой кабинет?

— Ну почему же, — Рон лениво оттолкнулся от стола, проходя вглубь

лаборатории к шкафу с запасами зелий для рядовых (и не только) авроров. —
Очень даже ясно.

То, что мужчина по обычаю не исправил названную неполной фамилию,

говорило о его задумчивости и сосредоточенности на чем-то определенном.

— Знаешь, а я ведь даже не удивился, — пожал плечами Рон, пусть Малфой и не

видел этого жеста. — Мы с Блейзом даже забились на то, как скоро ты
сломаешься.

— Не пытайся взять на слабо или бросить вызов, Уизли, — фыркнул Драко,

окунув перо в чернильницу, — тебе не дано. И да, я все решил и все твои
попытки меня отговорить будут заведомо обречены на провал. Так что…

— Ну да, ну да, — тихо рассмеялся Рональд, беря несколько фиалов с зельями и

возвращаясь к столу. — Куда уж мне, убедить самого упрямого упрямца во всей
Британии.

— Ты меня с Поттером-то не путай, — нахмурился Малфой, выводя очередную

199/391
строчку аккуратным витиеватым почерком. — Я просто оставил попытки
рискнуть собой зазря. Да и Поттер теперь пусть и не дорос до уровня домашнего
дрессированного питомца, но все же немного поадекватнее стал. За что можете
сказать спасибо великому мне. И на том остановимся.

— Рискнуть зазря, говоришь? — Забини-Уизли старательно распихивал взятые

фиалы по карманам. — С чего, позволь узнать, ты так решил?

— Послушай, Уизли, — резко откладывая перо и вздергивая голову в его сторону,

раздраженно проговорил Драко, — это уже даже не смешно. Ты ведь и сам
прекрасно все знаешь. Ну достанем мы его — и что дальше? Чтобы Гарри
захотел им воспользоваться, он должен хоть что-то чувствовать ко мне. Что-то,
кроме злости, ярости и ненависти, которой он будет охвачен, лишь только
увидит его в моих руках. Его должно хоть немного интересовать, что я чувствую.
А ему на все вот это, скажу тебе откровенно, глубоко плевать.

Видя, как Рон закатил глаза, открывая рот, чтобы возразить, Драко резко поднял
ладонь, останавливая.

— Вот не надо сейчас, а? — Малфой и сам закатил глаза, прежде чем

продолжить. — Да, я помню, что мы это обсудили вдоль и поперек еще когда я
только вернулся в Англию, поддавшись твоим увещеваниям. Но! — Драко
выбросил вверх указательный палец. — Тогда, пару месяцев назад, во мне еще
теплилась надежда — совершенно глупая и отчаянная, теперь-то я это понимаю,
— что я достучусь до него. Что он, возможно, все еще чувствует что-то глубоко
внутри и просто ушел в отрицание.

Малфой быстро сглотнул и неуловимо скривился.

— Вот только зря я надеялся. Не осталось там ничего, понимаешь?.. — голос

Драко сорвался. — Умерло еще в ту ночь. Он и сам мне это сказал. Сейчас это —
лишь отголоски. Как и сегодняшний поцелуй. Так что оставим это, пожалуйста.
Надо просто жить дальше…

— Умерло, говоришь?.. — внезапно очень тихо сказал Рон, подходя ближе. —

Тогда просто взгляни на вот это.

Он опустился рядом с Драко на корточки, сцапав его руку и втиснув в нее

Малфоеву же палочку, которую схватил со стола и сейчас направлял себе прямо
в висок. Изрядно удивляя всеми этими действиями замершего в кресле Малфоя.

— Ну? Давай же! — криво хмыкнул рыжий мужчина. — Раз уж ты все равно все
решил, ведь ничего не теряешь?

Драко открыл рот, чтобы что-то сказать. Потом закрыл. Вздохнул, несколько раз
медленно моргнув.

— Ладно, — устало выдохнул он. — Я посмотрю, Рон. А после мы закроем,

наконец, эту тему, я допишу отчет, и ты проводишь меня к международным
каминам, пожелав доброго пути.

Забини-Уизли серьезно кивнул, поджимая губы. Говоря глазами: «Ну давай

уже!»

200/391
— Легиллименс! — тихо произнес Драко, касаясь палочкой веснушчатого виска,
и чужая память затянула его в свою сеть, вращая поток картинок перед глазами.

Он оказался в кабинете Робардса, где, помимо самого Главы Аврората и,

собственно, Рональда, была еще добрая дюжина человек. Судя по заспанным
лицам, мужчин выдернули прямо из постели.

— В Лондоне зарегистрирована магическая воронка, — Робардс чеканил слова

громко и отрывисто. Так, как обычно отдавал команды своим бойцам. — Своего
рода буря, грозящая рвануть и снести по меньшей мере половину города.

— Где эпицентр известно? — спросил один из авроров, озвучивая первый вопрос,

пришедший всем в голову.

— Да, — поджал губы Гавейн. — Это частный дом. Его нужно оцепить. А потом…
— мужчина скрипнул зубами, — потом в дом пойдет Уизли, пока остальные будут
удерживать весь этот поток в возведенных щитах.

— Я? — недоумевающе вскинул рыжую бровь Уизли. — Почему вы Гарри не

позовете? Я ведь даже к группе оперов не принадлежу…

— Потому что объект Поттер и есть! — рявкнул Робардс, резко развернувшись в

его сторону. — Еще вопросы? Нет? Тогда выдвигаемся! Я иду с вами. Только
огласки нам сейчас для полного счастья не хватало…

Следующее, что увидел Драко, — как вокруг Гриммо эти же авроры пытаются
возвести щиты, наподобие тех, что были возведены в Хогвартсе. А вот вокруг
творилось черт-те что: будто с неба на дом спустилась беспроглядная грозовая
туча, паля разрядами молний-магии во все стороны. Вокруг даже летали мелкие
камушки — настолько все было наэлектризовано.

Мужчины, переглянувшись, пробовали снова и снова, пока, наконец, щиты не

были возведены, удерживая бурю внутри.

— Все, Уизли, пошел! — прокричал сквозь шум разрядов Робардс, удерживая

собственные отвлекающие чары.

И Рон, спокойно минуя щиты, вошел в дом.

А вот в доме все было гора-а-аздо хуже. Подобное Драко уже видел — в ту самую
ночь, когда Поттер проник в его сон, узнав о Мальсибере. Сейчас Драко
вспомнил ту ночь даже с какой-то извращенной ностальгией.

В доме летали буквально все незакрепленные предметы, сталкиваясь между

собой и подчиняясь небольшим вихрям, переполнившим пространство. Будто
ураган и ветер бушевали в самом доме, чиня разрушения, усыпая пол осколками
разбившихся предметов. Выглядело все это, мягко говоря, сюрреалистично.

Укрываясь от порывов рукой, Рон быстро ринулся по коридору, минуя пустую

гостиную и вбегая на кухню. Бегло осмотрев помещение, мужчина развернулся и
хотел поначалу покинуть комнату, видимо, решив, что она пуста, но негромкий
перезвон, едва различимый на фоне творившейся вокруг какофонии звуков и
шума, заставил его обогнуть стол. И только тут Рон обнаружил Гарри. Сидящего
прямо на полу среди пустых бутылок виски. Держащего полупустую бутылку в
201/391
руках. И пьянющего просто вдрызг.

Рон в пару шагов подлетел к нему, опускаясь на корточки рядом и вглядываясь в

осунувшееся лицо.

— Гарри, мать твою! — закричал Рон, хватая парня за плечи и с силой

встряхивая. — Ты что тут учинил?!

Будто внезапно очнувшись, Поттер захлопал глазами, замечая и Рона, и

бушующий ураган в доме и за его пределами, и валяющуюся вокруг него
стеклотару. И вдруг как-то резко скривился, сбрасывая руки друга со своих плеч,
и приложился к незаконченной бутылке, будто хотел, наконец, вырубить вновь
заработавшую голову.

— Гарри! Немедленно прекрати! Ты ведь разнесешь половину Лондона!!! —

заорал Рон, пытаясь отнять у того бутылку.

Но Поттер упрямо вырвал ее обратно, прикладываясь к горлышку и глуша

алкоголь залпом.

— Да прекрати же ты!!! — вырвал-таки бутылку Уизли, тут же размахиваясь и

отвешивая другу звонкую оплеуху, от которой взъерошенная темноволосая
голова дернулась в сторону. И тут же ураган в доме стал медленно, но уверенно
стихать, а предметы, летающие в воздухе, — плавно опускаться.

Гарри не повернул головы, даже наоборот — опустил ее еще больше — и тихо,

задушенно всхлипнул.

— Гарри?.. — растерялся от такой перемены Рон, отставляя бутылку подальше и

неуверенно кладя ладонь на плечо друга.

И вновь послышался тихий всхлип, а плечо под пальцами Уизли едва заметно
вздрогнуло.

— Гарри… Что ты?.. — негромко начал было спрашивать Рон. Но не успел он

оформить вопрос словами, как Поттер тихо и жалобно захныкал, вздрагивая и
дергая плечами.

Абсолютно не ожидающий этого, тем более от темного Поттера, Рон распахнул

глаза, зависнув на пару мгновений, после чего плюхнулся рядом с другом,
привлекая его к себе.

— Ну ты чего, а?.. — мягко покачивая Поттера в объятиях, все спрашивал Рон.

Пока тихие всхлипы не переросли в громкий плач. Гарри плакал просто навзрыд.
А Малфой бесплотным свидетелем стоял над двумя мужчинами из чужого
воспоминания, пытаясь вспомнить, как дышать. Рыдающего Гарри Поттера он не
видел никогда. Драко видел его слезы и раньше. Видел, как Гарри просто
плакал — да. Но вот таким — сломленным, так горько и громко ревущим, почти
кричащим — никогда…

Казалось, время остановилось в этой маленькой кухне, где бледный до

исчезающих веснушек Рон покачивал в объятиях бьющегося в пьяной истерике
бывшего героя магического мира. Пока последний не стал понемногу
выдыхаться. Пока его всхлипы практически не стихли окончательно.
202/391
— Ты был там сегодня, да? — вдруг сказал Рон, продолжая покачивать
затихающего друга в своих руках. — Видел его? Наблюдал? Мне Блейз сказал
про его свадьбу…

Поттер тихо и горько всхлипнул. И мелко закивал головой. Рон вздохнул.

— Тебе не следовало там появляться, — снова вздох. — Ты говорил с ним?

Гарри потряс головой, просовывая пальцы под стекла очков и потирая глаза.

— Признаться, я удивлен и… черт!.. даже ошарашен такой твоей реакцией, —

безэмоционально проговорил Рон. — Ты…

— Просто пьян, — едва слышно выдохнул Гарри. А потом глухо почти простонал:
— И мне больно. Так больно…

— Это, знаешь, заметно, — поджал губы Уизли, сжимая друга крепче. — Похоже,
что больно настолько, что даже твоя тьма не справляется. Бушует, вырывается,
крушит — но не спасает, да?

Гарри тихо вздохнул и снова кивнул, откидываясь затылком другу на плечо и

опуская руки. Глаза его были закрыты, губы мелко подрагивали. Алкоголь и
накатившая истерика, как и перетягивающая удавку магия, вымотали его
окончательно. Гарри дышал все еще рвано, но дыхание его с каждой минутой
выравнивалось, говоря о том, что он вот-вот уснет.

Драко вдруг подумал, что этот срыв — как бы не единственный случай за все это
время, когда Поттеру было настолько откровенно хреново, что даже
переполнившая его тьма под давлением боли и алкоголя уплыла на второй план.
И не факт, что завтра Гарри хоть сколько-нибудь близкое подобному
почувствует. Или хотя бы вспомнит — настолько он был пьян и потерян… И судя
по выражению лица Рона, тот думал примерно о том же. Поэтому заданный
следом вопрос даже не особо удивил Драко.

— Ты ведь все еще любишь его, не так ли?.. — едва слышно сказал Рон, баюкая
друга, покачивая из стороны в сторону.

Малфой закусил губу, примерно догадываясь, что сейчас может услышать в

ответ, однако…

— Знаешь… как бы прискорбно для меня ни звучало, но… — прошептал Гарри,

находясь на грани провала в алкогольное беспамятство, — кажется, всегда
буду…

Всего несколько минут хватило, чтобы он, наконец, окончательно затих, роняя
голову на руку Рону. Из-под опущенных век сорвались две последние слезинки,
медленно катясь по расслабленному лицу.

…Только когда Малфой осознал, что давно уже вынырнул из водоворота чужих
воспоминаний, он с удивлением понял, что его собственное лицо было мокрым
от слез. Хотя… если подумать, в этом факте как раз не было ничего
удивительного.
203/391
— З-зачем ты мне это показал? — сорванным голосом спросил Малфой, медленно
утирая слезы с лица и смотря прямо перед собой.

— Да затем, дубина, чтобы ты понял то, что мы с Гермионой поняли еще курсе
эдак на шестом. Это не пройдет. Ни из-за ошибок. Ни из-за тьмы. Это ведь даже
смерти было не под силу победить, понимаешь? — по-доброму хмыкнул Рон,
похлопав Малфоя по плечу и вставая.

— Что? — тупо переспросил Драко, находясь все еще под впечатлением от

увиденного.

— Любовь, идиот, — с усмешкой ответил Рон, потягиваясь и разминая затекшие

от сидения во время заклятия ноги. — И без этой уверенности мы бы даже не
рискнули дернуться в сторону такого развития плана. Больше скажу, Гермиона
изначально была уверена, что ты сдашься в самом конце. Именно поэтому
данное воспоминание было моим козырем.

Рон замолчал, привлекая к себе внимание. А когда Драко взглянул на него,

Уизли внимательно вгляделся в его лицо, вкрадчиво произнося:

— Не сдавайся прямо сейчас. Даже не попробовав. Прошу тебя, Малфой. Ты и

сам все видел. И ты ошибаешься, думая, что ничего не осталось, — по лицу
Драко прошла судорога. Рон кивнул в подтверждение своих слов. — Просто
ничего не проходило. Никогда.

Драко отвел взгляд, рассматривая лабораторию. Несколько минут прошли в

тишине.

— Давай же, Драко, — не выдержал Рон, опираясь о его стол ладонями. — Это
наш единственный шанс!

Малфой закусил губу и… наконец, кивнул.

Гарри любил его. По крайней мере, Драко очень на это надеялся. Иначе была
очевидная вероятность того, что через пару часов он просто умрет.

***

Я говорила, что не будет музыки. Поверили? #Яжмеломан

«In the Darkness» от Dead By Sunrise (конечно же не обошлось без моего

обожаемого Linkin Park, храни тебя боже, Честер!)

На коже сделать порез

И взять тебя внутрь.
Сердце как солнце горит,
Как вновь слились мы в одно.

В темноте я, взгляну — и сердце болит,

Стучит навылет — пред взором ты,
В темноте…

Пылаем мы, сливаясь, время — вспять.

204/391
И я срываюсь вновь внутри опять…

В темноте я — все, что хочешь ты, я могу отдать,

В темноте я — как же дальше быть в ней так легко понять,
В темноте я — все, что хочешь ты, я могу отдать,
В темноте я — как же дальше быть в ней так легко понять…

Поддамся снова греху,

И вручу вновь контроль,
И стану жертвой я вновь,
Лишь объятья открой…

В темноте я, взгляну — и сердце болит,

Стучит навылет — пред взором ты,
В темноте…

Пылаем мы, сливаясь, время — вспять.

И я срываюсь вновь внутри опять…

В темноте я — все, что хочешь ты, я могу отдать,

В темноте я — как же дальше быть в ней так легко понять,
В темноте я — все, что хочешь ты, я могу отдать,
В темноте я — как же дальше быть в ней так легко понять…

Его тьма даже больше не шептала ему. Не взывала к рассудку, сметенная

эмоциональным накалом. Загнанная на периферию сознания всего лишь
поцелуем. Уступившая под натиском нескончаемой боли вперемешку с давно
забытым душевным трепетом от таких знакомых, теплых, подрагивающих губ, с
мольбой произносящих его имя…

Боги, это оказалось выше его… Гарри все же поддался. Не удержался. Не смог…

Утопая в потоке столь сильных эмоций, он терял себя снова и снова, и вновь его
центром, его якорем в этом бушующем море был лишь один человек. Который,
судя по громким всхлипам и ответной дрожи тела в его, Гарри, руках, утопал во
всем этом вместе с ним…

И они оба тонули. Тонули друг в друге. В этом глупом поцелуе. В этих, таких
диких и срывающих маски, объятиях. И Гарри тонул бы и дальше. Все ожидая,
когда же разум под гнетом тьмы возобладает, подскажет ему верный путь, но…
Осознание, что этого не произойдет, ударило вдруг со всего размаху под дых.
Он понял — это произошло на самом деле. И больше ему бежать не имело
смысла. Чертов Малфой достучался. Выиграл. Гарри снова поверил ему. Прямо
сейчас, в этот самый момент. В этом самом чертовом кабинете. Ловя ответный,
столь же жадный поцелуй чужих губ на своих. Поверил в то, что действительно
ошибся. Поверил в то, что сам же убил их жизни давным-давно. Только лишь из-
за того, что не поверил ТОГДА…

И это начало ломать его намного более серьезно, нежели вырвавшаяся на волю
тьма десятилетие назад. Чтобы не свихнуться просто от накатившего осознания,
вмиг последовавшего за этим самым доверием, Гарри на последних силах
отшатнулся, буквально вытолкав Малфоя вон.

205/391
Ему необходимо было время…

Гарри осознал, что находится в истерике уже второй раз за столь короткое
время, только благодаря тому, что заметил, как сильно тряслись его руки, пока
он пытался откупорить бутылку с очередным адовым пойлом, припрятанным
лично им же в офисе «на всякий случай». Как раз на такой вот случай. Странно,
что саму бутыль Поттер оставлял для «на-расслабиться», но никак не для «на-
унять-истерику». Подумав об этом, он криво хмыкнул. И тут же рвано рассмеялся
— его жалкий «хмык» был чем-то между икотой и всхлипом.

Поттер повалился на стол, зубами вырвав пробку и глуша с горла крепкий

алкоголь. Было даже забавно, что за всю ночь метаний по кабинету и
накручивания себя в отношении того же Малфоя и его резонов пребывания на
родине, он не добрался до этого своего запаса. И ведь всю эту ночь только лишь
и грезил о том, как припрет паршивца к стенке, заставит, наконец, сознаться…

Что ж. Припер. Ага. На свою голову…

Гарри сделал очередной, слишком большой даже для себя, глоток и тут же
закашлялся.

«Твою мать, это просто невозможно!.. — отчаянно выл про себя Гарри, со звоном
ставя бутыль на стол и погружая пальцы глубоко в свою растрепанную
шевелюру. — Что. Же. Мне. Теперь. Делать?..»

Ответа не было нигде. Чем больше Гарри думал о ситуации, тем больше его
голова начинала гудеть от всего этого, а в груди — колоть и ныть. В горле
нестерпимо зудело так, что не помогал никакой алкоголь.

Он просто больше не мог бороться. Ни с собой, ни с таким вот Малфоем. Упорно

доказывающим, что он все это время… любил его?

«Не мог он… Не после всего… Господи…» — Гарри откинул очки прочь, и они,
точно как и бутыль, звякнули о столешницу, пока их хозяин с усердием тер
покрасневшие глаза.

А если и правда любил?..

А что, если он любил и тогда?..

Пока сам Гарри так с ним…

Поттер взвыл в голос, вновь сцапав бутылку и прикладываясь к ней, как путник
к живительной влаге.

И что же получается? Драко здесь из-за?..

«Я вернулся из-за тебя».

В груди вновь больно кольнуло, и Гарри поморщился. Он даже примерно не

представлял, сколько времени прошло с тех пор, как он выпер Малфоя из своего
кабинета, глубоко погрузившись в свои собственные переживания.

Но что, если Драко все же не соврал и действительно возвращался только чтобы

206/391
попытаться все вернуть? Что, если он только и ждал все это время шанса, не
имея возможности попасть на родину. Попасть к Гарри? Что, если Поттер, так
резко выкинув Драко из кабинета после такого вот поцелуя, лишь оборвал
последнюю нить, а?.. Вдруг Малфой уже собрался обратно во Францию, как и
хотел?.. Ведь что он там говорил вчера на приеме?..

«Ты убедил меня, Гарри. Ситуация не имеет выхода. Я покидаю Британию

завтра!»

Блядь!..

Еще до конца не отдавая себе отчета в том, что собирается делать, еще до
конца не определившись с тем, что же чувствует он сам и как собирается
поступить, Гарри сорвался с места лишь с одной стучащей в голове мыслью: не
дать Драко уйти.

Он подлетел к двери своего кабинета, собираясь тут же рвануть ее на себя и

бежать как можно быстрее к отделу международных перемещений, как…
Внезапно прямо перед его носом дверь сама открылась, пропуская в его кабинет
процессию из трех человек. Сперва не поняв, что происходит, и будучи в некой
растерянности, Поттер нахмурился, переводя взгляд с Гермионы, степенно
закрывающей дверь и накладывающей ряд довольно сложных заклинаний, на
Рона, держащего на прицеле палочки… избитого, окровавленного Малфоя со
связанными кистями, едва держащегося на ногах. Судя по сосредоточенным
лицам друзей и внешнему виду Драко, который был лишь в порванной, грязной
рубашке и брюках и весь подрагивал так, будто его тело ощутимо пробирали
судороги, дело было очень даже серьезным.

— Мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? — голос Поттера прозвучал

угрожающе. Он сложил руки на груди, глядя, как Рон буквально впихивает
покачивающегося на ногах Малфоя в ближайшее кресло и становится по правую
сторону, все еще нацеливая на него палочку.

— А ничего уже не происходит, Гарри, — также хмурящийся, как и он сам,

Рональд поиграл желваками, всматриваясь ему в глаза. — Честно говоря, я даже
не знаю, как тебе это сказать. Ведь тебе это не понравится. Очень не
понравится.

— О господи, да просто скажи ему уже, Рональд! — прикрикнула Грейнжер,

возведя очи горе и также наставляя свою палочку на замершего в кресле Драко.

Забини-Уизли вздохнул, обменявшись с ней взглядом, после чего вновь перевел

взор на начинающего откровенно злиться Поттера.

— Мне жаль это признавать, но… — Рон снова вздохнул, прикрывая на миг глаза.
После чего снова уставился на Поттера и четко произнес: — Ты был прав, Гарри.
С самого начала был прав касательно этого ублюдка. Он работает на
Пожирателей.

— Ч-что? — вырвалось тихое сквозь сцепленные зубы. Поттер будто замер. Замер
будто весь мир вокруг, сузившись лишь до распахнутых серых глаз с ужасающе
расширенным зрачком — верный признак страха и, возможно, даже паники.

— Эээ, Уизли… — хрипло проговорил Малфой, не в силах оторвать взгляда от

207/391
сузившихся зеленых глаз напротив. Голос его безжалостно подводил — из-за
судорог, прошивающих его тело, просто зуб на зуб не попадал. — Может быть,
не стоит его сейчас шокировать, а? Эт ж неуправляемый аки несущийся
Хогвартс-экспресс Поттер. Глядишь, и сорвется, дел натворит. А я ведь еще
пожить хочу…

Расслышав в голосе Малфоя подрагивающие нотки, Рон перевел на него взгляд

и, заметив, как сильно тот дрожал, закатил глаза, стаскивая с себя мантию и
набрасывая поверх окровавленной рваной рубашки.

— Идиот несчастный, — пробурчал Рон. — Сам во всем виноват! Вот сейчас и

решим, что с тобой делать!

— И как же ты собрался что-то решать, Уизли? — хмыкнул подрагивающими

разбитыми губами Драко. — Ведь ты же не знаешь и половины, чтобы что-то
решить. Как и Грейнжер твоя. А вон про этого, — быстрый взгляд на застывшего
Поттера, — я и вообще промолчу. Хотя дааа… — казалось, Малфой, поняв, что
терять уже нечего, просто издевался напоследок. — Дай угадаю. Пытать будете,
да? За этим ты меня к Поттеру притащил?

— Заткнись, Малфой! — оборвала его Грейнжер. И это прозвучало так неуместно

знакомо, так повеяло ностальгией по школьным временам, что Драко даже бы
умилился, не будь он связан и избит.

Поттер же просто… срывался. Полностью. Все, что он осознавал, — как красная

пелена ярости медленно и уверенно застилает глаза с каждым произнесенным
словом, лишая его здравого рассудка. Конечно же, на это реагировала и его
магия, начиная вырываться из-под контроля и бушевать вокруг. Воздух уже
несколько минут назад стал наполняться ароматом озона, тяжелея с каждым
мгновением. Наэлектризовывался, заставляя подрагивать мелкие предметы
вокруг. А присутствующие будто даже не замечали этого.

— Рон, — рыкнул утробно Поттер, стискивая зубы сильнее. — Дальше!!!

— Ну, — друг, казалось, специально оттягивал самое главное, — в общем, мы

застали его в Отделе Тайн. Там и повязали. Выводы напрашиваются сами.

— И что же он там делал? — голос его звучал утробно. Опасно. Гарри не сводил
взгляда с Малфоя, пригвоздив того к месту. Подумать только, как быстро сейчас
поменялись его, Поттера, полюса в отношении этого человека! Как быстро
недавно ощущаемая боль и сожаление, будто под действием волшебного
эликсира, перегонялись в столь же сильную ненависть…

— Мы нашли его в Зале Смерти, — негромко отчеканила Гермиона, выходя

немного вперед. — Вот с этим.

А потом она засунула руку в карман, что-то оттуда извлекая, протянула ее

вперед и разжала ладонь. И на ее ладони Гарри увидел то, что никак не ожидал
увидеть до конца своих дней. На ней лежал Философский камень.

А дальше случилось то, что не случилось даже в прошлый раз. Контроль

Поттера слетел к чертям собачьим окончательно и бесповоротно. Глаза вмиг
заслало багряным. Сознание ушло вглубь. Осталась лишь ярость.

208/391
И дальнейшее Поттер практически уже не помнил и не воспринимал. Осталась
лишь одна мысль. Уничтожить суку. За все, что тот снова с ним сделал. В
очередной раз использовав и устранив, как угрозу.

Однако, как оказалось, все же не до конца устранив…

Магия вырвалась во все стороны, круша все, что попадалось ей на пути. Поттер в
пару шагов подлетел к замершему в шоке Малфою, отшвырнув рыпнувшегося
было на защиту последнего Рона. Щелчок — и Малфой подчиненной куклой
повис в воздухе. Еще щелчок — и камень летит в его ладонь. Где ему будет
безопаснее всего. Где ему самое место. Очередной щелчок — и Поттер
отправляется туда, где чувствует безопаснее всего самого себя, тем более
вместе с тем же камнем. Безопаснее во всех смыслах. Конечно же, утягивая
своего мучителя — свою жертву с собой…

А теперь он будет мстить.

***

— Как вижу, тебе все же удалось переубедить нашего гордеца, м? — сложила

руки на груди Грейнжер, глядя на вновь вошедших в кабинет Рональда мужчин.
Малфой на это уже привычно скривился, Рон закатил глаза.

— Давай сразу к делу, Грейнжер, окей? — прошел к столу Драко, старательно

огибая женщину. — Хочу побыстрее с этим закончить, знаешь ли.

— Неужто так рвешься на передовую в роли пушечного мяса, Малфой? — сузила

глаза Гермиона. — Надо же! А ведь каких-то полтора часа назад ты бил себя
кулаком в грудь, доказывая, что не желаешь более в этом участвовать. Что?
Внезапно вмиг взыграла в жилах ледяная кровь, а?

— К чему все эти подначки, Герм? — осадил ее Рон, выкладывая взятые из

лаборатории склянки. — Ему ведь и так предстоит… сама знаешь, что
малоприятное. Так зачем еще более нагнетать?

— Вот именно, Грейнжер! — вскинулся заведенный «на нерве» Малфой. — Поди

вон и сама подставься под пламенный Круциатус Поттера. А я постебусь в
сторонке. Ну? Что замолкла?

— Да знаешь, увы и ах, моя кандидатура в данном случае уж вряд ли подойдет,

— хмыкнула ни разу не задетая женщина, отворачиваясь и бросая в сторону
саркастичное: — Ведь не со мной же у него столь сильный пламень любовный.

— Вот и не вякай! — все же немного прикрикнул Малфой. — И без тебя тошно…

— Мы еще даже не начали. Подбери сопли, — вновь хмыкнула Гермиона,

подходя к столу и берясь за незамеченную ранее Малфоем коробку. — Все
принес?

Это уже было сказано Рональду. Аврор кивнул, подталкивая к ней склянки по
столу.

— Хорошо. Мне нужно пару минут, — отчеканила Грейнжер.

209/391
И тут же принялась сосредоточенно смешивать разные зелья и бальзамы,
отсчитывая необходимые пропорции.

— Надеюсь, твои зелья оставят мне шанс дожить до разборок с Поттером в

здравом рассудке. Иначе крышкой накроется твой план, заучка, — фыркнул
Малфой, которого от волнения начинало немного подташнивать.

— Замолчи, попросила же! — рявкнула женщина, внимательно глядя на то, как

сиреневые капли из колбы плавно перетекают в наполненный бирюзовым фиал.
— Еще раз отвлечешь — рискуешь остаться овощем, идиот! А еще мастер зелий,
называется…

Малфой поджал губы, с трудом удерживая очередной выпад в сторону

невыразимки, и обхватил себя руками в стремлении обуздать охватившую его
нервную дрожь.

— А если не выйдет, Герм?.. — как-то неуверенно вдруг вступил Рон. — Что, если
Гарри сорвется окончательно при осознании предательства Малфоем, и просто…
ну…

— Убьёт меня, — закончил за него Драко. — Да, может быть и такое. И тут уж вы
ничем будете не в состоянии ему помешать.

— Только если вовремя не вольем в тебя чертову сыворотку правды. Которую вы

сейчас отчаянно пытаетесь помешать мне рассчитать в верном количестве.
Поэтому прошу еще раз, заткнитесь уже, наконец, и дайте поработать спокойно!
— рявкнула Гермиона, зло зыркнув на мужчин потемневшими глазами.

Рон тут же выбросил вверх ладони, а Малфой просто отвел взгляд.

Да. Вероятность попасть под горячую руку Поттера и пасть смертью храбрых
была просто невероятной. Но был шанс и того, что их план пройдет, как
положено. А, как уже упоминалось не раз, основывался он лишь на чувствах
Гарри к нему. На чувствах, способных заставить его хоть немного пожалеть о
содеянном.

Иными словами, Драко так или иначе должен был попасть под раздачу. За что?
Все просто. Он должен был достать Философский камень из зеркала. Что оно из
себя представляет, Малфой понял из рассказа бывших лучших друзей и
согласился с тем, что да, артефакт должен сработать согласно задумке.

Собственно, расчет на силы камня у них и шел. Поттер должен был повестись на
разыгранный спектакль с «Пожирателем»-Драко. Прийти в ярость (уж
несомненно). Избить (возможно) или запытать до полусмерти (очень даже
возможно). А вот уже на этом моменте должны были вступить Уизли и Грейнжер
со «здравой» идеей влить в него Веритасерум, задав нужный вопрос. И вот тут
уже Малфой должен был покаяться, признавшись и в своих чувствах, и в своем
стремлении вытащить Поттера из тьмы. И вот тут как раз весь расчет и шел на
чувства Гарри — друзья должны были задавить его совесть тем, как он вновь
обошелся с любимым и любящим его человеком, сподвигнув на добровольный
отказ от тьмы. И на этом этапе вступал в свою роль Философский камень —
Гарри должен был отказаться от тьмы, держа артефакт в руках. Лишь в случае
добровольного отказа Философский камень сработает накопителем, приняв в
себя чертово наследие Темного Лорда.
210/391
Таков был их план.

Вполне проработанный до мелочей план, который непременно должен был

сработать. Да, он имел относительно много рисков. И все они перепадали на
Малфоя. Так или иначе.

Основным риском (как думал изначально Драко) было то, что он может
элементарно не достучаться до Поттера и его чувств. Что не сможет подвести
его к грани срыва. А это было немаловажно, ибо в ином случае Гарри легко
восстановит контроль над собой, даже не рассматривая возможность отказа от
тьмы и сил.

Далее был шанс того, что просто мелькания Малфоя пред ясны очи героя будет
не хватать. Но тут подсуетилась Грейнжер, непонятно каким образом
договорившись о сотрудничестве с Бэддоком, но при этом особо не посвящая
того в планы. Драко как-то даже спросил бывшего однокашника, чем его
заманила мисс Всезнайка. Ответом послужила — было даже неудивительно! —
благодарность Поттеру за спасение во время битвы его, Малкольма, младшего
брата. Оказалось, Гарри оттолкнул младшекурсника, неясно каким таким
образом оказавшегося в замке во время бойни, от летящей тому в голову
дубинки великана. Как это, однако, все тонко, думал тогда Драко. Одна
спасенная жизнь воздает сквозь года благодарностью…

Немаловажным был и риск просто помереть от расправы разъяренного героя.

Этот риск признавала даже Грейнжер. И тут было главным только одно —
друзья должны были выдержать тонкую грань между истязанием Драко и
окончательным риском его смерти в итоге. Звучало, конечно, жутковато.

Но ведь и с болью, в любом случае грозившей Малфою, они нашли решение.

Зелья. Наркотические в своей основе. Малфой будет в сознании, чтобы говорить,
но практически не будет ничего ощущать. Доза будет довольно большой — от
этого также опасной. Но иного варианта у них не было. Только так. И на это
Драко согласился.

— Я закончила, — прервала его раздумья Гермиона. — Ты должен принять вот

это, — она протянула Малфою фиал с бирюзой, — и вот это, — очередная
маленькая колба с бесцветной жидкостью, — до того, как мы пойдем за камнем.
Иначе может не успеть подействовать до… ну… ты понимаешь.

О да. Малфой понимал. Поэтому безропотно проглотил залпом оба состава,

немного поморщившись.

— Чудно, — кивнула женщина. — Еще одно выдам тебе немного позже.

— Почему не сразу? — спросил Рон, рассматривая фиал в руках Гермионы.

— Потому что, выпей Малфой сразу три зелья, есть вероятность того, что
сыворотка правды на него не подействует, — медленно проговорила Гермиона.

— Что было в первых двух? — снова спросил Рон.

— Стабилизирующие, восстанавливающие, заживляющие, — перечислила

Грейнжер, зажимая пальцы, — и еще куча всего, что не даст ему сдохнуть от
211/391
повреждений на месте.

— А третье, значит, обезбол? — вскинул бровь Драко.

— Верно, — кивнула Гермиона. — Но только не такой, как ты думаешь.

Впрочем… ты ведь видел состояние «куклы» Клэр, не так ли? — Малфой
мимолетно поморщился, отвечая тем самым на вопрос. — Вот. Но поскольку
избиение, пытки или оба варианта будут похуже, нежели жесткий секс, — и доза
будет куда более серьезной, понимаешь, Малфой?

Снова поморщившись, Драко кивнул, не удержавшись и сглотнув набежавшую

горечь от воспоминаний.

— Так что цени, засранец мелкий, — фыркнула Грейнжер. — Все для тебя.

— Но я буду в сознании? — неуверенно переспросил все же Драко.

— Скорее всего, — пожала плечами Гермиона.

— В смысле? — вскинулся Малфой. — А как же тогда я смогу вразумительно

ответить, когда дело дойдет до сыворотки?

— Не волнуйся, Малфой, — скривила в усмешке губы женщина, — когда дело

дойдет до сыворотки, действие третьего зелья пойдет на убыль.

— Но ведь… — начал было Драко.

— Да, Малфой. Тебе все еще будет адски больно. Но а как ты хотел? Увеличь я
дозу — и ты окончательно останешься овощем. Этого хочешь? —
безэмоционально припечатала женщина. — А вообще, довольно
разглагольствовать. Время идет. Нас уже ждут у Зала.

— Мерлин, и на что я только подписался?.. — вздохнул Малфой, покачав головой.

— Ну что ж. Веди, Всезнайка.

Спустя примерно полчаса их троица (довольно странно было Малфою так думать
о себе, заучке и муже лучшего друга, мда) стояла у ворот, ведущих в Зал
Смерти. Коллега Грейнжер в такой же синей мантии уже вовсю «воевал» с
запирающими заклятиями на двери в стремлении предоставить им вход.

— О, Мерлин, да сколько ж можно ковыряться?.. — ей-богу, еще немного, и у

него глазницы заболят от закатывания глаз. Малфой вздохнул и переступил с
ноги на ногу.

— Подождешь, Малфой, — язвительно бросила ему через плечо Грейнжер,

однако же присоединяясь к коллеге.

— Волнуешься? — Рональд подошел ближе, взглянув на Драко из-под рыжих

бровей.

— Немного, — повел плечом он, будто сбрасывая нервозность. Правда,

безуспешно.

— Ничего, — протянула Грейнжер, будто изначально участвовала в диалоге, —

212/391
вот сейчас зельица подействуют, — очередной взмах палочки — и двери со
скрипом открываются, — и вуаля!

Ее «вуаля» могло касаться как состояния Малфоя, так и открытых дверей, куда
женщина жестом пригласила их зайти. Драко, не бывавший тут ни разу,
заозирался по сторонам, оценивая мрачность помещения. Первое впечатление
создавало видимость того, что он попал даже и не в зал вовсе, а в самую
настоящую пещеру — настолько просторным было помещение. Впечатление это
усиливалось и за счет звука эха, которое раздавалось от их шагов, пока они шли
к центру зала, представленному возвышением из камня. На возвышении стояла
величественная Арка, из-за белесых кулис которой раздавался загадочный
шепот. Что же там шептали бесплотные духи, или обитатели неведомой Арки,
или иже сама магия, Драко не знал. Да и заинтересоваться особо не успел — его
зрение уже выцепило возле Арки до боли знакомое зеркало. Поднявшись на
каменное возвышение, Драко притормозил в нескольких метрах от него, гулко
сглотнул и закусил губу. Он даже не ведал, как на самом деле выглядит зеркало
Желаний, лишь слышал описание от Рона, да и в книжках читал кое-что. Но… Ох.
Увиденное застало его врасплох и, поднимаясь, он чуть было не споткнулся,
вовремя поддерживаемый за локоть Рональдом. Зеркало было точь-в-точь как
то, что когда-то давным-давно наколдовал в своей комнате Гарри. Когда они
еще были вместе. Когда они еще были счастливы…

Видимо, что-то такое отразилось на его лице, потому как Рон подошел к нему
ближе и, слегка похлопав по плечу, уверенно проговорил:

— Ты еще можешь вернуть все, дружище. Давай, выше нос!

И снова Драко подумал, насколько же забавна жизнь — он бы никогда не

поверил, скажи ему кто в школе, что Рон Уизли будет называть его другом и
подбадривать, а Гарри Поттер навсегда пленит его сердце. Драко бы назвал
полоумным человека, рискнувшего ему подобное озвучить.

Сейчас же, выжав кривую улыбку и кивнув, Драко прошел чуть вперед,
останавливаясь рядом с Грейнжер.

— Давай, Малфой. Твой выход, — также, как и Рон, кивнула ему женщина.

— Ты так уверена, что это сработает, — не отводя взгляда от зеркала, в котором

отражались все они, протянул Драко. — А ведь я хочу камень как раз, чтобы
использовать. Разве это не идет вразрез ставке, сделанной Поттером?

— Нет, — усмехнулась она, — память артефактов действует не так. Гарри умный

и дальновидный. Это факт. Но в своем гениальном замысле он не учел одной
маленькой детали. Даже своего рода погрешности в уравнении. Тебя. Это
сработает, Драко, — уверенно закончила Грейнжер, немало удивив Малфоя,
называя по имени, на миг становясь собой прежней — умненькой доброй
девушкой из мира магглов, стремящейся познать все на свете и искренне
верящей в хорошее.

— Почему?.. — не унимался Малфой. Это ведь действительно было правдой — он

никак не мог понять, почему она была так уверена в том, что зеркало
повинуется, отдавая заложенное в него сокровище.

— Потому что это знал Дамблдор. Это знала Лили Поттер. Это знал и Гарри,
213/391
когда шел на смерть в ту самую ночь, — глядя на их отражение, мягко
произнесла Гермиона, и лицо ее будто озарилось. — Любовь, Драко. Любовь.
Действуй.

Малфой резко и глубоко вздохнул, и все, что ему осталось, — лишь кивнуть и
сделать пару медленных шагов вперед. К зеркалу.

«Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя», — прочитал Драко
выгравированную надпись над полукруглым стеклом.

«Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание».

О, да. В тот самый момент, когда позади Грейнжер и Уизли расступились в

разные стороны, оставив его в отражении один на один с собой, он понял, о чем
говорила эта надпись.

Сперва был лишь он. Он один — смотрящий внимательным взором в свои глаза.
Затем Драко показалось, что он начинает ловить «глюки» от выпитых зелий —
внезапно его зеркальный двойник залихвацки усмехнулся ему, склоняя голову
набок. Драко немного нахмурился, не совсем понимая данной пантомимы. А
потом… позади его двойника возникли смуглые ладони, мягко ложащиеся на
плечи. Ладони до боли знакомые, нежно привлекающие к себе, спускающиеся
ниже, ласково проводя по его плечам (на миг Драко реальному показалось, что
он и сам ощутил эти прикосновения!), останавливающиеся на талии и
обнимающие в собственническом жесте. Драко-двойник блаженно прикрыл
глаза, доверчиво откидывая голову назад, упираясь в подставленное твердое
плечо. А затем Драко реальный увидел, наконец, владельца ладоней,
выглянувшего из-за его отражения, упершись подбородком на плечо его
двойника.

Малфой сглотнул от представшей ему картины. От вида ее хотелось громко

завыть — так счастливо выглядели его двойник и призрачный Гарри в
отражении. Вот Поттер мягко улыбается ему — ему настоящему, будто знает,
что за ними наблюдают! — медленно склоняет голову и ласково целует его
двойника сперва в скулу, потом ниже в щеку, перебирается поцелуями по линии
челюсти на шею, пряча в изгибе лицо, и шумно выдыхает. Пусть Драко-из-
реальности и не слышит этого звука — он четко видит, как по коже его
двойника тут же бегут мурашки, как тот смеется, робко, но тем не менее
абсолютно счастливо. И Драко-реальному остается лишь в досаде закусить губу,
пытаясь сдержать болезненный всхлип.

Он, не контролируя себя больше, протягивает руку к стеклу. В то самое место,

где отражается призрачная щека Гарри. Но пальцы его касаются лишь холодной
поверхности, не ощущают нежность и теплоту кожи. И всхлип все же
вырывается из его груди, заставляя прикрыть глаза хоть на миг, чтобы унять
ломающую изнутри ребра волну боли. Открывая глаза, Драко видит, как его
двойник звонко целует Поттера в ухо и снова смеется, а руки его тянутся в
карман брюк. Двойник внимательно смотрит в глаза Поттеру, полностью
оккупируя его внимание, будто задает немой вопрос. Вопрос, на который Гарри-
из-зеркала с мягкой улыбкой кивает, после чего вновь едва прикасается губами
к его скуле.

— Пожалуйста… хватит… — шепчет Драко, не в силах более наблюдать за столь

желанным, но таким болезненным маревом. Слезы застилают его глаза, но все
214/391
еще не срываются потоком по лицу, оставляя хотя бы такую малую долю
контроля над собой.

И оба отражения, будто слыша его, в унисон поворачивают к нему головы,

дружелюбно улыбаясь, после чего его собственное медленно поднимает руку. В
зажатой ладони Драко видит Философский камень. Гарри поднимает свою
ладонь, обвивая пальцами пальцы Драко-из-зеркала — и вот уже они вместе
протягивают артефакт вперед, предлагая его Драко-реальному. И Малфой,
рвано вздохнув, также медленно протягивает свою ладонь вперед, касаясь
холодного стекла. И тут же жмурится от света, озарившего его всего, после чего
ощущает тяжесть камня в своих пальцах.

Все, что видят Рон и Гермиона — плачущего Малфоя, прислонившегося лбом к

стеклу Зеркала Еиналеж.

Дав Малфою пару минут прийти в себя, Рон и Гермиона почти одновременно
сделали пару шагов ближе.

— Ну? — вопросила неуверенно Грейнжер. — Камень у тебя?

— Да, — хрипло ответил ей Малфой. Он медленно отстранился от зеркала и

повернулся. Рон едва заметно вздрогнул, взглянув в его лицо, — настолько
бледным и измученным оно сейчас казалось.

— Слушай, Герм, — начал было рыжий аврор, — а может, все же отложим до

завтра?

— Нет, — жестко отрезала женщина. — И ты сам прекрасно знаешь, почему!

Гарри на грани срыва, Малфой под завязку накачан зельями и ему предстоит
выпить еще. Камень уже у нас. Никаких переносов — делаем все немедленно.

— Но Герм! — не унимался Забини-Уизли, глядя, как Драко переводит дух. — Ты

только взгляни на него! Он же…

— Довольно, Рон, — тихо, но четко проговорил Драко. — Мы сделаем это. Она

права.

— Ну… смотри сам, — нахмурился Рональд, немного отходя.

Грейнжер тем временем уже вовсю ваяла новое зелье, добавляя из выуженного
из закромов своей мантии фиала определенное количество капель в другой
фиал. Спустя минуту-другую она аккуратно протянула полученную субстанцию
Драко.

— Вот, — Малфой так же аккуратно принял склянку. — Пей медленно. Оно

вязкое. Начнет действие почти мгновенно, поэтому время у нас ограничено.
Пьешь — и сразу же идем к Гарри. Он еще у себя — я извещалку на кабинет его
кинула.

— Ай, молодец, — скривил губы в ухмылке Драко. — Ну прямо все

предусмотрела.

— Очень на это надеюсь, Малфой, — не менее саркастично парировала

Грейнжер.
215/391
— А уж как я надеюсь, — вздохнул Драко, поднося фиал к губам, — ведь это мне
отбивной сейчас быть придется.

— Мы подстрахуем, — кивнул Рон, подбадривая.

— Пей уже, — закатила глаза Гермиона.

— Что ж. За вас, мои боевые товарищи, — отсалютовал им Драко и медленно,

глоток за глотком, проглотил субстанцию. — Бож, ну и гадость…

— Ну не вечно же вам с Гарри в распитии огневиски соревноваться, — фыркнула

Грейнжер, зачем-то трансфигурируя рабочий галстук в шарф и наматывая его на
руку.

— Говоришь, как Бэддок, — икнул Драко. Зелье медленно растекалось по венам,

даря эффект сродни легкому алкогольному дурману.

— Что ж, в некоторой степени он прав. А теперь иди сюда, Малфой, — подозвала

его жестом женщина. — Нужно добавить немного красок. Уже чувствуешь
онемение на лице?

— Вроде бы да, — смешно повел носом Драко и вправду ощущая легкую потерю
чувствительности.

— Здорово. Тогда… — произнесла Грейнжер. А потом резко замахнулась и со

всей дури, помещающейся в столь маленькой женщине, въехала Малфою по
носу замотанным в ткань кулаком. — Ауч. Все же больно, — тут же потерла
кулак она, немного кривясь.

Оглушенный хрустом сломавшейся кости, Драко стоял в полном… В общем, в

ахуе он стоял.

— Герм, ты чего?.. — подбежал к истекающему кровью Малфою Рон, тут же

доставая палочку.

— Неа, не смей! — резко дернулась в сторону аврора Гермиона, с силой опуская

вытянутую руку Рона вниз. — Как по-твоему, при задержании его в зад
целовали?

— Черт подери-и-и, — простонал Забини-Уизли, признавая правоту женщины и

убирая палочку. — Прости, дружище, но она права.

— Здаю… — забросил голову назад Малфой, боль уходила так же быстро, как и
накатила сперва.

— Э, нет, Малфой. Этого лучше не делай! — Грейнжер подошла ближе, заставив

его выровнять позицию головы. — Постой смирно, — взмах палочки — и кости
встают на место. — Ты ведь не забыл, что под исцеляющими? Кровь
останавливается намного быстрее, кости срастаются тут же — что может
усугубить, ведь они могут срастись неправильно. И еще…

— Ждо? — все еще гнусаво вопросил Драко, придерживая основанием ладони у

все еще кровоточащего носа.
216/391
— В общем… эм… я не закончила, — Грейнжер на минуту отвела глаза, удивляя
Малфоя еще больше. Неужто и впрямь стыдилась? — Нужно сделать это пару
раз как минимум. И губы тоже. Тогда останется более-менее правдоподобный и
устойчивый вид. Ну… как при задержании.

— Дак и згажи, ждо броздо гочежь вбазадь бде, Грейнжер, — прогнусавил

Малфой с кривой улыбкой.

— И сделаю я это с превеликим удовольствием! — воскликнула женщина, занося

вновь руку для удара, и Малфой зажмурился, успев заметить летящий в его
сторону кулак и то, как, скривившись, отвернулся Рон.

Грейнжер расстаралась на славу — даже сквозь накатывающее мягкими

волнами онемение Драко чувствовал проступающую резкую, а немного погодя
тянущую боль. Мантию он скинул сразу — еще после первого удара. Рубашка
была безбожно порвана и измазана заклинанием той же Грейнжер. И
бессовестно испачкана его кровью.

Когда экзекуция закончилась, Малфой, пафосно вздернув подбородок, гнусаво

изрек:

— Ну и? Каг я вам? Сегзи?

— Не то слово, мужик, — все еще кривясь, проговорил Рон, на этот раз

самолично вправляя сломанные кости на место во избежание неправильного
заживления. — Как себя чувствуешь?

— Проздо велиголебно, Уизли! — Малфой автоматически провел языком по ранке

на губе.

— Не трожь! — воскликнула Грейнжер. — Ничего. Нос вон уже начинает

зарастать. Время идет. Нужно выдвигаться!

— Грейнжер, ты изверг! — округлил глаза Малфой. — Сберва сама бедя избила,

а бодом к Боттеру ведешь на бродолжедие!

— Так уж у нас повелось, Малфой. Сегодня день под эгидой «Гриффиндорец, бей
Хорька!», — ехидно фыркнула женщина, спускаясь с каменного возвышения. —
Камень давай сюда, кстати.

— Здая зучга! — парировал Драко, протягивая ей камень.

— Кстати, а почему не я его разукрашивал? — удивленно вскинул брови Рон,

спускаясь сразу за Грейнжер.

— А стал бы? — ответила вопросом на вопрос Гермиона.

— Ну… почему бы и нет, — пожал плечами Рон.

— Ах ды гад! — воскликнул идущий за ним Драко, толкнув в плечо.

— О, умолкни уже, наконец, Малфой! — рассмеялась женщина. — Совсем

неаристократично гундосишь.
217/391
— Двоими здараниями, — закатил глаза Драко, жаль, жеста этого никто не
видел и не оценил.

Спустившись вниз и покинув зал, троица приостановилась у ворот, которые

степенно закрывались ожидающим все это время коллегой Грейнжер.

— Итак, план все помнят? — всмотревшись поочередно в лица своих спутников,

спросила серьезно Гермиона. — Повторять не будем?

Мужчины покивали.

— Хорошо, — Гермиона вздохнула, прикрывая глаза и на миг замирая. — Рон,

доставай палочку. Драко… постарайся не отключаться как можно дольше.

Женщина взмахнула палочкой, связывая запястья Малфоя впереди.

— Точно готовы? — вдруг немного неуверенно спросила она. Мужчины снова

кивнули, а Драко фыркнул в нос. — Рон, Веритасерум?..

— Здесь, — хлопнул он по карману алой мантии.

— Хорошо, — кажется, Грейнжер начинала нервничать больше, чем Малфой

часом ранее. Малфою же было все равно — зелья плавно охмуряли его разум. —
Все. Выдвигаемся.

И их процессия стройным рядом двинулась в сторону кабинета Поттера…

…Только чтобы к чертям собачьим провалиться по всем статьям на первых же

минутах их спектакля.

Никто из них не был готов к подобному развитию событий. Ни к тому, что Гарри
полностью потеряет контроль, вконец слетая с катушек. Ни к тому, что он
вытворит после, тупо обезвредив друга, забрав камень и аппарировав, утягивая
Драко за собой. Ни к тому, что будет после с самим Драко, оставшимся один на
один с полностью неуправляемым и переполненным яростью Гарри Поттером.

Гарри Поттером — машиной для убийств.

***

Че, рили поверили, что будет без музыки ТАКАЯ глава?.. Апахпахпхапха!

Врубай дружно 30 Seconds to Mars — «The Kill». Эта песня, мать твою, идеальное
отражение окончательной части главы.

Что, если я вдруг сорвусь,

Прямо в лицо рассмеюсь?
Что сделаешь ты?
Что, если я упаду,
Не в силах вновь жить, как в аду?
Что сделаешь ты, ты, ты?

Что же ты ждешь?
218/391
Бей меня, бей меня,
Я покончил с тобой!

А если сражаться опять?

Всю жизнь мне тебя умолять?
Что сделаешь ты?
Твердил, хочешь большего,
Ну так чего же ждешь?
Я не бегу от тебя.

Что же ты ждешь?
Бей меня, бей меня,
Я покончил с тобой!
В глаза мне взгляни,
Ты вновь убиваешь нас,
Я ведь хотел лишь тебя!

Пытался быть кем-то другим,

Но все осталось прежним,
Знаю, нужно было сразу быть собой!
Наконец, показал себя
И использовал шанс,
Я знаю — это все, как должно быть!

Что же ты ждешь?
Бей меня, бей меня,
Я покончил с тобой!
В глаза мне взгляни,
Ты вновь убиваешь нас,
Я ведь хотел лишь тебя!

Что, если я вдруг сорвусь?..

Вновь ощутив твердый пол под ногами, Драко закачался на месте, будто
балансируя на краю каната. Неудивительно — способность ровно стоять на
ногах покинула его еще на входе в кабинет Гарри. Надо признать, Грейнжер
знала свое дело — колени неумолимо подгибались, глаза слезились, сознание
готово было в любую секунду окончательно сделать ручкой.

«Господи, как ж все не вовремя-то…» — уныло подумал Драко, пытаясь

проморгаться после столь резкой аппарации и сосредоточить расплывающийся
фокус хоть на чем-нибудь.

В конце концов ему это удалось. Глаза сосредоточились на Поттере, стоявшем в

шаге от него. На периферии Малфой отметил также, что находится на Гриммо. В
гостиной.

«Ну заебись теперь», — так же уныло подумал он, всматриваясь в лицо

напротив.

Поттер был явно не в себе. Драко мог даже поклясться, что Гарри вряд ли
понимал происходящее — настолько он был разъярен. Будто он и сам был под
наркотиком, разве что с разницей в действии — наркотик Поттера явно
219/391
возбуждал все рецепторы и нервы, как у быка мелькающая то и дело красная
тряпка. В данном случае той самой тряпкой был Драко.

Драко, без палочки или любого другого оружия, со связанными впереди руками.
Драко, который вот-вот потеряет способность не то что говорить, но и здраво
мыслить. Драко, оставшийся с разъяренным зверем наедине, без прикрытия
Грейнжер и Уизли. Драко, на которого этот зверь слишком давно имел зуб, а
сейчас, наконец, дорвался, обретя в полное пользование.

Казалось, даже рычал сейчас Поттер, как тот самый зверь. По крайней мере
Малфой точно слышал утробный звук, вырывающийся из его груди сквозь
стиснутые до побелевших желваков зубы.

То, что ему явно пришло то самое пресловутое «хана», Драко понял еще в
кабинете под аккомпанемент звука ломающихся об стену костей Рональда. Как
и то, что план их изначально был хуже уровня семилетнего волшебника, только
учащегося контролю. Так себе сравнение, конечно. Так себе и план, ага.

Под тяжелым взглядом зеленых глаз совместно с атакующим будто бы отовсюду

давлением чужой бушующей магии, Драко практически бессознательно пятился,
отступая назад, в то время как все еще рычащий Поттер подкрадывался к нему,
как хищник, настигший свою добычу. Парадокс, но вместе с уплывающим
сознанием уходил и весь нахлынувший в кабинете ужас вкупе с передавшейся
от Грейнжер, нелепой теперь, паникой. Можно подумать, хоть что-то бы ему
помогло…

Внезапно пространство позади закончилось — Драко уперся спиной, судя по

ощущению, в стену. Поттер же медленно, но неустанно надвигался, пригвоздив
Малфоя к месту взглядом. Все, что видел теперь Драко — как чернота зрачка
полностью пожирает зелень радужки. Как наливаются кровью белки, придавая
глазам еще более жуткий вид. Они с Гарри были примерно одного роста, но
сейчас Малфою казалось, что Поттер закрывает собой все помещение,
надвигаясь сплошной стеной отчужденности, ярости и излучаемой ненависти.

Наконец, Поттер подобрался почти вплотную, и Драко четко увидел, как его
тело даже слегка подрагивало от напряжения, вызванного столь
бесконтрольной злостью.

Что ж. Со своей дальнейшей участью он смирился. Возможно, он успеет

отбросить концы до того, как зелье перестанет действовать. Драко устало и
обреченно всмотрелся в абсолютно черные глаза, в которых не было Гарри. Там
была лишь заполнившая его когда-то тьма и голые инстинкты, кричащие сейчас
лишь о мести.

— Ну давай, — прошептал он, тихо сглотнув.

Рык из груди Поттера усилился. Лицо исказилось гримасой гнева. Перед тем, как
зажмуриться, Драко лишь отметил, как Поттер бросил взгляд на что-то позади
его плеча, и как сузились на миг его глаза, будто Гарри принял решение. А
после, уже приготовившись к боли и с силой жмуря глаза, Драко внезапно
осознал, что… его резко схватили за плечо и так же резво крутнули на 180.

В полном непонимании распахнув глаза, Малфой пытался дернуться, но Поттер

тотчас же с утробным рыком навалился сверху, вышибая из груди весь воздух.
220/391
Понимание снизошло до уплывающего сознания мгновением позднее, когда
Малфой осознал, что всматривается в подозрительно знакомую стенку.

«Вон даже выемка справа та же…» — отстраненно подумал Драко. А после

осознал очередное практически удивительное — с него быстрыми, рваными
движениями срывают брюки, а сам он уже стоит без рубашки.

«Серьезно, Поттер? Снова?! — если бы голос и мимика поддавались его

контролю, Драко непременно бы задал вопрос вслух, вздернув вопросительно
бровь, поражаясь «новизне и логике». — Замечательно. Меня затрахают до
смерти».

Брюки полетели прочь, а чужие горячие пальцы больно впились в бедра, срывая
белье. Ну, как, больно. Скорее всего, это было больно. Что есть боль, Драко
сейчас не смог бы ответить даже под авадой — настолько он ощущал себя
расслабленным, онемевшим киселем.

Не, ну, а вообще это было в некоторой степени даже логично, размышлял про
себя меланхолично Малфой. Ведь, если подумать, что делал разъяренный
Поттер? Давайте по пунктам: Халк-крушить — есть, ломать чужие кости — есть.
Туда же в список идут и основные три пункта. Пытать и убивать. Хм-м-м. Не
факт, но вполне возможно.

Что же еще-то?.. Ах, дааа. Еще Поттер жестко трахал бессознательных

блондинов до состояния той самой полусмерти.

«Жесткий секс — не избиение и не пытки, да, Грейнжер? Ну-ну, — отстраненно

подумал Драко, поведя плечом — по всей видимости, зубы Поттера особо сильно
сцепились на нем в тот момент. — Будет весьма забавно умереть от секса с
любимым человеком, полностью потерявшим контроль к чертям собачьим, так
при этом ни черта и не почувствовав!..»

И это было последним, что пропустил к осознанию одурманенный зельями мозг.

Драко «ушел в небытие» еще до того, как началось все самое интересное.

Сознание, как и пророчила чертова заучка, не покинуло его полностью. Скорее,

он будто видел некоторые моменты сквозь плотную толщу мутной воды,
застилающей все на свете, забивающей уши. Драко помнил то, что в какой-то
момент его колени все же подогнулись от напора толкающегося в него неистово
Поттера. И он непременно упал бы, если бы тот самый Поттер не подхватил его,
перенося в свою спальню, шмякнув его, Драко, тело на кровать, как мешок с
чем-то сомнительным. Тут же загибая в немыслимую позу и продолжая
агрессивно вторгаться в его тело с вырывающимся со свистом рыком.

Вряд ли Поттер вообще соображал, что делал. Драко даже в своем

полубессознательном состоянии умудрялся поражаться тому, в какие позы его
то и дело заворачивали, вертя и так, и эдак. А Гарри все не останавливался,
будто это был его последний в жизни секс. Будто у него был передоз чертовым
афродизиаком. И, что забавно, его вовсе не интересовали такие мелочи, как
состояние овоща и полное отсутствие даже намека на интерес к происходящему
у партнера. Будто он руководствовался правилом «Не вопит, и ладно». А Драко
тем временем не то что не вопил, даже дышал с трудом, — зелья действовали
безотказно, купируя с болью абсолютно все ощущения.

221/391
Но, конечно, счастье не могло длиться вечно. Постепенно чувствительность
возвращалась, разгоняя также и туман в его сознании. А вместе с
чувствительностью плавно накатывала и боль, более всего ощущаемая в
области поясницы, конечно же. Несколько раз от души проморгавшись, Малфой
сделал вывод, что лежит в унизительной позе «задом кверху», а Поттер утыкает
его лицом в подушку, наваливаясь сверху.

Следующим осознанием были сумерки за окном, которое попадало в обзор

Малфоя. Сумерки означали одно — процесс затянулся на часы. А Поттер все
никак не кончал, вставляя снова и снова. И с каждым толчком, с каждой
минутой, пока чувствительность неумолимо возвращалась вместе с режущим
ощущением боли, Драко понимал, что нужно уже что-то бы и сделать. Иначе это
грозило перейти в его персональный ад.

— Гарри… — голос его все еще довольно паршиво слушался. А оттого прозвучал
он хрипло, почти грубо. — Прекрати…

Мгм. Счаз. Поттер, казалось, навалился вдвойне, засаживая с особым усердием,

заставляя уже ощутимо морщиться.

— Остановись… — его голос зазвучал более разборчиво. Силы возвращались

совместно с болью и контролем над телом. Драко едва уловимо задвигался,
пытаясь взбрыкнуть. — Гарри, прошу, хватит! Это безумие длится уже два
часа!..

Не факт, что Поттер услышал. Еще больше не факт, что понял. Малфой ощутил,
как сильная рука впивается в шею позади, вдавливая глубже в подушку, и
забрыкался более усердно. Что явно не понравилось Поттеру, тут же сжавшему
пальцы на его шее и ягодице, заставляя зашипеть. А вот шипение Малфоя Гарри
будто подзадорило — Драко явно ощутил это по участившимся толчкам.

— Да прекрати, наконец! — собрав все силы в кулак, Малфою все же удалось

крутнуться, отпихнув Поттера, и перекатиться на спину. От нахлынувшей крови
руки тут же больно закололо, и Драко неудержимо поежился, едва жмурясь.

Тут же, буквально спустя жалкую секунду, сверху вновь навалился Поттер,
одним движением задирая его все еще связанные руки над головой.

— Гарри, нет, — Драко попытался вырваться, и на краткий миг у него даже

получилось опустить руки, уперев их в грудь безумно смотрящего на него
Поттера. Но это мгновение также быстро прошло — Гарри сильно сжал его
запястья, вновь задирая над головой, и сделал агрессивную попытку коленом
откинуть его бедро в сторону.

От давления кисти прошибло больнее, чем болела сейчас задница. Драко

безудержно всхлипнул и тут же скривился.

— Я так без рук останусь, Гарри! Мне больно, сними! — все еще брыкаясь в
попытке пусть не побороть, но хотя бы вразумить все еще бесконтрольного
Поттера, то ли взмолился, то ли потребовал Драко.

Удивительно, но Гарри, на краткий миг взглянув вполне осознанно, рыкнул:

«Фините», — и Драко с блаженством почувствовал освободившиеся запястья.
Только чтобы тут же ощутить, как этим самым отвлекающим маневром коварный
222/391
Поттер таки занял позицию между его ног, вновь намереваясь продолжить.

— Гарри! Нет! — Драко, будучи все еще слабым, уперся ладонями в его грудь,
отталкивая от себя.

Вот только отсутствие пут на запястьях не помешало Гарри вновь с силой

задрать их у Драко над головой, сцепив лишь одной рукой, вырывая
болезненное шипение. Малфой с долей отчаяния ощутил, как Поттер подтянулся
ближе, а в истерзанный зад снова давит кое-что определенное.

— Гарри, стой!.. — всхлипнул он, очередной раз вырывая ладони, подаваясь

вперед, обхватывая руками шею Поттера и припадая к нему поцелуем.

И этот маневр, наконец, сумел вырвать Гарри из этого марева безумия. Поттер
отпрянул, пару раз моргнул, будто очнувшись от транса, глаза его расширились,
и он перевел быстрый взгляд с глаз Драко на его губы и обратно.

Драко в его руках дышал загнанно, но ладони все же мягко спустил с шеи на
лицо, едва поглаживая пальцами скулы в попытке устранить очередной
возможный срыв. Ноздри Поттера раздулись, губы приоткрылись.

— Гарри… — прошептал Драко, медленно ведя ладонью от скулы выше в

стремлении убрать ниспадающую на глаза челку.

Поттер дернулся, тут же сцепив пальцы повыше бледного запястья и резко

отводя руку от своего лица. И вдруг его глаза сосредоточились на руке, которую
он сжимал.

— Что это? — первые слова, которые выдохнул Поттер за все это время, привели
Малфоя в недоумение.

— Что — это? — переспросил с хрипотцой в голосе Драко, переводя взгляд туда,

куда смотрел Гарри. — О.

Как же забавно было видеть, как зеленые глаза вновь и вновь пробегаются по
словам, давно вбитым чернилами в бледную кожу. Как осознание смысла
медленно заполняет не охваченный более безумием мести разум. Как губы едва
заметно шепчут вслед глазам, произнося фразу на латыни, появившуюся,
видимо, после брошенного на его запястья Фините, отменившего не только
путы, но и скрывающие чары, которые Драко все это время носил.

— Так, пустяк, — все также хрипло усмехнулся криво Драко, с удовольствием

наблюдая, как понимание затапливает Гарри и как в связи с этим вытягивается
его лицо. И ведь стало даже не важно, что было последние два часа или десять
лет. Как и то, в какой позе они находились сейчас. Как и то, что оба были
абсолютно голыми. — Давно уже набил.

Пожалуй, сказанным словами самого Поттера давным-давно Драко все-таки его

добил — Гарри отпрянул так резко, так быстро соскочил с него, отползая на край
кровати, что Малфой сперва даже немного испугался. Поттер замер в немом
шоке, распахнутыми глазами взирая на него. Драко же со стоном медленно
перекатился на бок, даже не пытаясь скрыться.

— Что? — фыркнул он в ответ на этот взгляд. — Не ожидал подобного у

223/391
преступника, а? — Малфой подпер голову рукой, взирая на Поттера. — Что
такое, Гарри? Снова твой паззл дал сбой?

— Заткнись! — глухо выдавил Поттер, продолжая взирать ошарашенным

взглядом на его татуировку.

— А то что? — через силу ухмыльнулся Малфой, делая над собой усилие и

принимая сидячее положение. Было больно, но терпимо. Все же большую часть
повреждений на себя переняли зелья, слава великим богам, зельеварам и
Грейнжер. — Вновь набросишься и изнасилуешь, да?

Слова попали в цель — лицо Гарри исказилось, будто от боли. Малфой же,
заряженный азартом, перекинулся на колени и медленно пополз на
четвереньках в сторону еще более ошарашенного Гарри.

— Ну так вперед, вот он я, — его губы кривились в улыбке, явно пугающей

сейчас Поттера похлеще стаи дементоров. — Давай же, ты вряд ли уже сможешь
меня удивить, Гарри.

— Уйди, — сделал попытку прошипеть Поттер, но вышло откровенно жалко.

— Не уйду, Гарри, — Малфой, наконец, подполз к нему, садясь на коленях

напротив. — Ведь ты сам меня сюда приволок.

Гарри дернулся было в попытке сорваться с кровати, но Драко, поражая себя

самого чудесами резвости, успел упереть ладони Поттеру в колени, удерживая
на месте.

— И тебе я уйти больше не позволю, — прошептал Драко, а затем…

Затем он окончательно ошарашил Поттера, медленно взбираясь на него.

— Ч-что ты делаешь? — теперь Поттер уже упирал руки ему в грудь, пока
Малфой устраивался верхом.

— Я? — хмыкнул Драко. — Помогаю тебе с проблемой, Гарри. Ведь ты так и не

смог кончить.

— У-уйди!.. — промямлил Поттер, во все глаза смотря снизу-вверх на

нависающего теперь над ним Драко, так вальяжно оседлавшего его бедра.

— Нет, — снова скривился в улыбке Малфой.

А потом он двинулся, качнув бедрами. И снова. И снова. Пока не ощутил, как

Поттер под ним вздрогнул, начиная заводиться. А потом Драко наклонился к
покрасневшему уху, и быстро зашептал в него, не прекращая при этом своих
движений:

— А сказать тебе, Поттер, почему ты не смог кончить? — от его шепота и

движений Гарри то и дело вздрагивал. Руки его против воли хозяина оказались
на испещренных синяками бедрах Малфоя. — А не смог ты потому, что я никогда
не интересовал тебя в роли бесчувственной куклы. Потому, что ты всегда хотел
от меня ответного чувства. И именно потому ты так испугался увиденной
татуировки, верно? Потому что, наконец, понял, все было правдой. И тогда, и
224/391
сейчас.

— Что ты делаешь? — практически взмолился Поттер, невольно подаваясь

бедрами навстречу в поиске более тесного контакта.

Драко выпрямился на нем, смело обхватывая ладонью член под собой и

направляя вверх.

— Говорю тебе, что ты не ошибся в своем предположении, — прошептал Драко,

склоняясь ближе к его лицу. — Contra spem spero, Поттер. «Без надежды
надеюсь». И всегда надеялся. И всегда буду. Я люблю тебя, — закончил он в
самые губы, а потом одним плавным движением насадился до упора,
одновременно целуя всхлипнувшего Гарри.

Стоило лишь Драко вновь соединить их тела, как оба застонали в поцелуй,
невольно тут же разрывая его. Гарри во все глаза смотрел в его лицо, поэтому от
него не могло ускользнуть, как Малфой невольно поморщился от тянущего
ощущения внутри. Поэтому практически сразу же, стоило только на его лице
отразиться этой промелькнувшей тени, он был обвит теплыми ладонями,
притянут ближе к Поттеру и глубоко поцелован. И Гарри в этот раз целовал его с
настоящим привкусом их давнего прошлого — нежно, бережно, едва поглаживая
скулы подушечками пальцев. Так же медленно, как сам Драко двигался на нем,
— мерно и неспешно поднимаясь и опускаясь вновь.

Странно, но от подобных нежных поцелуев ушли и остатки боли. Либо же она

вконец притупилась, сметенная накатывающим жаром, расходящимся от
горячих ладоней, медленно блуждающих по телу Драко. Будто стремясь
вспомнить. Будто стремясь познать вновь…

А сам Гарри все целовал и целовал его, неистово притягивая ближе, приникая к
его губам так, словно от этих поцелуев зависела его жизнь. Хотя, возможно, так
было на самом деле. Для них обоих было. Сквозь поцелуи и едва различимые
постанывания в свой собственный рот, Драко с легким налетом удивления
обнаружил, что их щеки мокрые. Кто-то из них снова не сдержал наплыва
эмоций. А возможно, не сдержали они оба. Так что не понятно было, чьи же
были эти слезы, чьи всхлипы, а где чьи были руки, губы, стоны… Где начинался
один, а заканчивался другой. Все потонуло в плавных движениях
изголодавшихся по любви и ласке тел, дорвавшихся, наконец, до желаемого…

И миг этот был прекрасен. Настолько, что под едва подрагивающими ресницами
вновь и вновь взрывались звезды, пока чужие, но такие родные губы касались
собственных. Пока горячие ладони тянули к себе ближе, заключая в объятия,
пока все внезапно не закончилось обоюдным хриплым стоном в так и не
разорвавшийся поцелуй…

Драко даже не понял, когда боль перегнала в истому, истома — в экстаз, а

последний сорвался в оглушительный оргазм. Осознал он себя лишь спустя
мгновения позднее — все также сидящим на Поттере. Который по-прежнему все
еще был в нем и который сейчас прятал лицо в изгибе его шеи, шумно дыша,
впрочем, как и сам Малфой.

Оба словно бы прятались за своим загнанным дыханием, не в силах взглянуть в

лицо другого или разжать крепких объятий. Драко все так же неистово
цеплялся за напряженную, влажную от выступившей испарины спину Гарри,
225/391
будто стоило ему разжать руки — и его мир потеряет равновесие. Впрочем, так
ведь и было на самом деле…

Поэтому, когда Гарри медленно заерзал, размыкая палец за пальцем, не глядя

на него, отстранился и плавно лег на спину, глядя в безмолвии в потолок, мир
Драко вновь накренился, качнулся… Он тут же упал рядом, громко и протяжно
выдыхая. Так и лежали они в гнетущей обоих тишине какое-то время. Минуты,
возможно, часы, а может быть, даже и личную вечность. Когда обоим так о
многом хотелось сказать. Когда оба не могли вымолвить и слова.

Но и эта затяжная, отчаянно вопящая тишина прошла. Исчезла вместе со

вставшим рывком с кровати Поттером, медленно втиснувшим себя в первые
попавшиеся брюки, подошедшим к окну, степенно открывшим его настежь,
отчего шторы взмылись в стороны от хлынувшего холодного потока, и медленно
закурившим. Драко сел на кровати, морщась от стрельнувшей боли и наблюдая
за всем этим действом. Глаза зацепили алую мантию Рональда, которую аврор
набросил на его содрогающееся тело еще в кабинете. Непонятно, как она
оказалась в спальне, ведь Драко отчетливо помнил, что лишился одежды еще в
гостиной, но это было и не так уж важно — возможно, ткань просто зацепилась
за чью-то ногу при перемещении. Драко подтянулся и подцепил мантию
пальцами, одним рваным движением набрасывая ее на голые плечи и кутаясь,
словно в плед. Затем очень аккуратно встал, выпрямился, окинул себя быстрым
взглядом. Видок у него был тот еще — на теле, казалось, не было живого места.
Везде были следы укусов, засосов, синяков от пальцев, а по бедрам были
размазаны подсыхающие розовые разводы — верный признак не единожды за
вечер полученных разрывов, заживающих под зельями и тут же наносимых
снова, и снова, и снова…

Признаться, самого Малфоя это мало волновало. Боль он чувствовал, да, но едва
ли она превышала ту, что он ощутил в прошлый раз. И уж точно — ту, которую
ощущал он все это время в груди.

Он сделал несколько неуверенных шагов в сторону окна, у которого будто бы

каменным изваянием замер Поттер. И был Гарри настолько напряжен, что
мышцы его обнаженной спины то и дело перекатывались, подрагивали, будто от
производимых усилий. Весь он словно бы замер в одном мгновении, лишь рука то
и дело двигалась, поднося сигарету к губам и стряхивая пепел на улицу. И Гарри
вовсе не беспокоило то, что он стоит полуголый у распахнутого окна, на улице
стоял ноябрь, а ветер врывался в комнату рваным потоком, то и дело разметая
его волосы во все стороны.

Драко подошел ближе, пытаясь как можно плотнее сомкнуть на собственном

дрожащем теле алую аврорскую мантию, протянул ладонь и остановил ее на
горяченном вопреки холодному ветру плече Гарри. От столь простого касания
Поттер вздрогнул всем телом, будто его ударили, но не повернулся. Сделав
последнюю глубокую затяжку, Поттер выбросил окурок за окно, после чего
закрыл ставни и, развернувшись, присел на подоконник, упираясь в него же
руками по бокам от себя. Его лицо не выражало ничего. Так, по крайней мере,
поначалу показалось Драко. Ровно до тех пор, пока он не заметил, как зеленые
глаза мечутся в поиске безопасного островка, где бы им можно было
остановиться. Только чтобы… скрыть вину, до краев переполняющую эти самые
глаза.

Губы Малфоя дрогнули в едва заметной улыбке — он не был уверен, уместно ли

226/391
сейчас улыбаться. Зато был уверен в том, что было уместно — и даже
необходимо! — подойти ближе, становясь промеж коленей Гарри, и ласково
коснуться его лица подрагивающими пальцами. От этого едва ощутимого
касания Поттер снова дернулся и рвано выдохнул, прикрывая глаза. А после,
словно ластящийся кот, повернул лицо в сторону ласкающей его руки так, что
ладонь полностью накрыла его щеку и даже немного край глаза. Будто Гарри
стремился спрятать в ладони Драко свой взгляд.

— Я ведь говорил тебе, что это не твой цвет? — с хрипотцой произнес Гарри, не
открывая глаз.

Драко не сразу понял, что речь идет об алой мантии на его плечах. А когда
понял — все же не смог удержать ласковой усмешки:

— Ну… я могу лишь вторить тебе тем же ответом. За неимением лучшего, и это
сойдет. Ведь всю мою одежду ты решил оставить разбросанной по твоей
гостиной.

На последних словах Гарри ощутимо дернулся и тут же отстранился. Драко же

обругал себя на чем свет стоит и тяжко вздохнул, видя, как Гарри отстраняется,
вновь замыкается, отводя глаза, отворачивая лицо…

— Нет, Гарри!.. — Драко притиснулся ближе, кладя ладони ему на грудь. —

Прошу, не нужно! Не отгораживайся от меня! Только не снова! Посмотри на
меня!

Поттер поджал губы, но все же перевел на него взгляд полный боли и

сожаления.

— Чего ты хочешь? — прошептал он сорванным, ломким голосом.

— Тебя. Только тебя. Всегда хотел… — сглотнул Драко. Откровения выдавать

было сложно, но необходимо, в конце концов, именно для этого человека.

Гарри болезненно поморщился и хрипло же фыркнул, покачав головой.

— Тогда зачем тебе вот это? — неуловимый жест рукой — и зажатый кулак Гарри
потяжелел. А стоило ему его раскрыть — на ладони блеснул выуженный будто
из воздуха Философский камень.

Драко умолк, собираясь с мыслями. Возможно, сейчас был действительно его

последний шанс. На все. На абсолютно все. И это самое все сейчас зависело от
того, что и как он ответит Поттеру. Заминка не прошла бесследно для Гарри, и
он снова болезненно хмыкнул.

— Что? Молчишь? Не знаешь, что б такого соврать? — Гарри медленно выдохнул,

плечи его опустились будто под тяжкой ношей. — Хотя бы раз не лги мне, Драко.
Я… так устал. Быть жертвой. Быть монстром. Быть обманутым и
использованным, как и быть поглощенным яростью впоследствии… Поэтому я
прошу тебя. Правду. Хотя бы один-единственный раз. Зачем тебе камень?

План в голове созрел молниеносно. Драко сконцентрировался на нем, на миг

стискивая зубы. Но когда он заговорил, слова его звучали уверенно и четко.

227/391
— Я не врал тебе, Гарри. Никогда не врал, я уже говорил. Я утаил свой план
касательно побега отца, но никогда — ты слышишь? — Драко переместил
ладони выше с его груди, накрывая щеки и поворачивая его лицо на себя, —
никогда не врал тебе касательно своих чувств. И я вернулся, как только ты,
чертов идиот, больше не смог сдерживать меня подальше от себя. Вернулся,
чтобы вернуть тебя. Чтобы вытащить твою задницу из тьмы, куда ты так глубоко
увяз по своей глупости и упрямости! И чертов камень мне нужен лишь за этим!

Гарри снова медленно выдохнул, опустив глаза и дернув головой, струшивая

ладони Драко со своего лица этим жестом.

— Не веришь мне? — горько рассмеялся Драко. — А ведь последние десять лет я

делал все, чтобы оказаться вот здесь. В этом самом моменте. Все, слышишь?
Только чтобы снова вернуть тебя назад…

— И что? — ломко фыркнул Гарри. — Ради этого ты готов был даже рискнуть
своей жизнью сегодня? Давай без этого показного благородства…

— Думаешь, я самоубийца? — вздернул бровь Драко. — Я пытаюсь спасти твою

жизнь, идиот!

— А ты думаешь, мне это надо? — горько выдохнул Гарри, на миг вглядываясь в

его глаза. — Ведь ты знаешь, что я творил… Понимаешь, кем стал… И ты все
равно…

— Именно, Поттер, — утвердительно кивнул Драко. — Предпочитаю не судить

людей по их ошибкам, знаешь ли.

— А может, стоило?.. — тихое.

— Ты никогда не судил… — вздохнул Драко. — Кроме одного рокового для нас

раза.

Гарри болезненно поморщился и отвернулся в сторону. Драко тихо выругался.

— А знаешь, я, кажется, придумал, как, наконец, сделать так, чтоб ты поверил.

Малфой опустил руку, погружая ее во внутренний карман мантии и отчаянно

там что-то ища.

— Что ты делаешь? — Гарри тупо смотрел, как Драко вырывает найденный все-
таки фиал из кармана мантии, зубами выдергивает пробку и залпом выпивает
содержимое, едва морщась. С удивлением наблюдает, как зрачки его
расширяются, становясь похожими на блюдца, и как губы расплываются в
глупой улыбке. — Что это?

— Веритасерум. Я сделал то, что ты должен был сделать еще десять лет назад,
чертов Поттер! Давай! — Драко воскликнул это, смело и пьяно заглядывая в
распахнутые зеленые глаза. — Жги! Проверь его, ты ведь не поверишь на слово!

Гарри неуверенно сглотнул, рассматривая расслабившееся лицо Малфоя, и тот

кивнул ему, подначивая.

— Каким заклятием я бросил в тебя в туалете Миртл на шестом курсе? —

228/391
негромко задал свой первый вопрос Гарри.

— Сектумсемпра. Разукрасившая мою грудь прелестными несводимыми

шрамами… — продолжал под действием зелья Драко.

— Хватит, — оборвал поток Гарри, тут же задавая следующий вопрос. — Кто

спас тебя от Мальсибера?

— Снейп. Затем позднее — ты, — вопрос был и вправду не определён по

времени. Драко ответил сразу на все варианты. Ответы срывались с его губ
легко и спокойно. Серые глаза смотрели с упрямством.

— Когда… — голос Гарри дрогнул на этом вопросе, — когда и где я впервые тебя
поцеловал?

— На свой восемнадцатый день рождения, прямо на кухне этого самого дома, —

улыбнулся воспоминанию Драко. — Давай же, Гарри. Спрашивай уже по
существу!

Поттер выдохнул рвано и резко, на миг зажмуриваясь и опуская голову. А потом,

так же резко подняв ее, взглянул в глаза Драко так, будто пытался рассмотреть
в них его душу.

— Зачем ты вернулся?

— Я вернулся к тебе! — воскликнул Драко. — Чтобы быть с тобой! Чтобы спасти!

Чтобы…

— Зачем тебе Философский камень? — перебил его Гарри. Голос его дрожал.

— Потому что только он способен избавить тебя от тьмы. Только если ты сам
этого искренне пожелаешь! — Драко уже почти кричал ответы, неосознанно
хватая Гарри за плечи и сжимая пальцы.

— Ты… врал мне? Тогда? Десять лет назад? — хрипло спросил Гарри и даже
подался вперед в ожидании ответа.

— Только в отношении плана с отцом! Никогда — в отношении чувств! — от

криков голос Драко то и дело срывался, подрагивая от напряжения.

— Ты соврал мне сегодня, говоря, что любишь? — прошептал почти задушенно

Гарри.

— Нет!!! — воскликнул Драко, и лицо его озарило яростным убеждением в

собственных словах, будто он пытался и Гарри передать эту самую уверенность.
— Ну давай же! Задай свой главный вопрос! Чего же ты ждешь?!

— Ты… любишь меня? — совсем тихо и ломко спросил Гарри, и глаза его
предательски заблестели.

— ДА!!! — от всей души выкрикнул Драко, широко улыбаясь. — Да, я люблю тебя,
чертов придурок!!!

Даже не дослушав его ответ до конца, Поттер с громким всхлипом подался

229/391
вперед, затыкая его отчаянным поцелуем, на который Драко спустя мгновение
не менее пламенно ответил, тихо постанывая и даже рыча от переполнившей
его эйфории и легкости Гарри в рот.

— Давай же, Гарри, — разрывая поцелуй и утыкаясь лбом в его лоб, проскрипел
хрипло Малфой. — Ты должен, наконец, это сделать, — его ладонь уверенно
легла поверх ладони Гарри, сжимающей камень. — Она не нужна тебе. Ты как-то
говорил, что тебе нужен лишь я. И я вот он. Прямо здесь и сейчас. В твоих руках.
Только лишь твой. Откажись от нее, умоляю…

Гарри зажмурился, кривя губы, и рвано задышал.

— Умоляю… Гарри… — прошептал Драко, едва уловимо вновь прикасаясь к его

распахнутым губам своими.

И Гарри резко выдохнул, отстраняясь, запрокидывая голову и с силой сжимая

камень в руке. И артефакт внезапно озарил своим ярким светом комнату,
заставив Драко невольно отпрянуть, прикрывая локтем глаза.

Вспышка, озарившая всю комнату, потухла так же неожиданно, как и возникла.

Драко несколько раз моргнул, опуская руку от лица, и внимательно вгляделся в
замершего у окна Поттера. На лице Гарри застыло некое замешательство
вперемешку с какой-то ломкой потерянностью. Он удивленно смотрел на камень
в своей ладони, будто не совсем осознавая, что же произошло.

— Гарри?.. — тихо спросил Драко, делая шаг навстречу к нему.

Поттер повернул лицо на его голос, переплетаясь с ним взглядом. На лице его
проступило узнавание и едва уловимая, какая-то щемящая нежность, а губы
дрогнули в намеке на улыбку. Но вот взгляд Поттера скользнул ниже — и по
лицу тут же пробежала тень, заставляя в шоке распахнуть глаза. Драко
проследил взглядом туда, куда смотрел Поттер, и резко вздохнул, понимая.
Гарри наглядно увидел, что сделал с ним сегодня — полы мантии были
распахнуты, открывая взгляду все: и синяки, и ссадины, и укусы с засосами, и
чертовы кровавые разводы, темными пятнами ярко выделяющиеся на бледной
коже бедер Драко.

— Гарри… Нет, погоди… — Драко тряхнул головой, на миг прикрывая глаза и

стараясь спокойно подобраться к Гарри, вскинув ладони вперед в
успокаивающем жесте. — Все не так, как…

Но бесполезно — ведь лицо Поттера уже исказилось, а глаза переполнились

дикой болью и виной, настолько сильной, будто руку протяни — и ощутишь ее
физически.

— Нет… — прошептал Гарри, распахивая глаза. — Акцио!

Через всю комнату летят какие-то вещи, и лишь только они касаются вытянутых
пальцев — Гарри аппарирует, оставляя Драко одного.

На подоконнике, переливаясь темным багряным светом, одиноко лежал

переполненный темной мощью Философский камень.

230/391
Глава 13

Ребят, наслаждайтесь песнями, пока можно. Дальше их не будет. Не

место им в дальнейшем, вот совсем…
Backstreet Boys — «Incomplete»
https://www.youtube.com/watch?v=nCzqv0Z5Gjo

Кругом пусто, и внутри дыра

Люди… Лица… Идти мне некуда…
Без тебя покоя я не могу найти
Лица… Люди… И некуда идти…

Я жил как будто тебя не знал вовсе

Я не спал, пока мой мир дремал,
Я молил, чтобы сердце не сломалось
Но оказалось без тебя и не жил я…
Я разбит…

Снова слышу — «держаться должен ты»

Но будто плыву я в океане пустоты
Милый, о милый, все видно на лице:
Все же гадаешь, не ошибся ли в конце?

Я жил как будто тебя не знал вовсе

Я не спал, пока мой мир дремал,
Я молил, чтобы сердце не сломалось
Но оказалось без тебя и не жил я…
Я разбит…

Затягивать я не хотел
Но отпустить я не сумел
Я не хочу, чтоб с миром ты столкнулся сам
Тебя я не отдам

Я жил как будто тебя не знал вовсе

Я не спал, пока мой мир дремал,
Я молил, чтобы сердце не сломалось
Но оказалось без тебя и не жил я…
Я разбит…

В приемном отделении Мунго до тошноты пахло хлором с приторной ноткой

микстуры от кашля. Совершенно безумное сочетание для обоняния обычного
человека. Такое же безумное, пожалуй, как и взгляд дежурной медсестры, пред
которой и предстал Малфой во всей красе — по-прежнему кутающийся в
грязную аврорскую мантию, отсвечивающий засосами и ссадинами, босой,
держащий то и дело слетающие брюки Поттера, первые попавшиеся на глаза
Драко перед тем, как он аппарировал с Гриммо. И, среди всего этого
стерильного царства, Малфой был словно пресловутая ложка дегтя среди меда.

Видимо, и у самого Драко вид был не менее безумен. Он вцепился в плечи

бедной замершей девушки, добротно встряхивая ее несколько раз.
Округлившиеся еще больше глаза подсказали ему, что трясти-то он трясет, но
ни слова так и не проронил. Оказывается.
231/391
Ну… бывает.

Не каждый день вырываешь свою любовь из лап тьмы. Да еще после столь
жаркого и затянувшегося, хм, рандеву. Да, назовем так, пусть будет.

Да еще после всего этого наблюдая за столь эпичным побегом.

Ей-Мерлин, стоило только Поттеру исчезнуть, Драко на миг потерялся в

желаниях а-ля «завопить в голос» и более лайтовый вариант — «разбить лоб
ладошкой да прикрикивая про себя «facepalm!». И вот где прикажете искать
мистера «Я налажал и вновь сбежал»?!

И вот тут его осенило. Грейнжер! Да, определенно! В такой ситуации поможет
только баба-мозг!

Лишь стоило этой мысли осесть в голове, наследника древнего рода осенило
вновь. Где может быть известная всему магомиру невыразимка в столь дивный
час? Только в Мунго. Почему там? А потому что Драко как раз и осенило второй
фамилией. Уизли. И вот тут уже он впервые за последние часы забеспокоился
всерьез о ком-то кроме себя и Поттера. Ведь чем там закончилось с бедным
супругом Забини, было непонятно. Но досталось ему прилично, факт. Вспомнив
хруст костей Рональда, Драко невольно вздрогнул и перекривился.

Да, надо в Мунго. Да и самому не помешает закинуться парой-тройкой зелий.

Так, брезгливо осмотрев свой внешний вид, натянув первые попавшиеся штаны
Поттера и бросив на себя очищающее, Малфой перенес свое бренное тело в
магическую лечебницу.

— Аврор Забини-Уизли, — наконец скрипуче выдал он в лицо испуганной

дежурной медсестры. — Где?

Ему повезло. В который раз за этот бесконечный, мать его, день. Рональд
занимал палату буквально в соседнем коридоре. Выпустив, наконец,
ошарашенную девушку, Драко, похрамывая , рванул к обозначенной палате,
безумно же вращая глазами: обезбол испарился еще час назад, адреналин
унесся вслед за Поттером и все, что осталось Малфою, — лишь ломающая со
всех сторон боль, чтоб ее!..

Ворвавшись на полусогнутых в палату и бегло оценив обстановку — бледная

Грейнжер передавала в руки не менее бледному Забини-Уизли, возлежавшему
на койке, фиал со знакомой жидкостью — Драко, игнорируя по всем фронтам
остолбеневших от его визита в целом и внешнего вида в частности горе-
подельников, подлетел (ну да, прошаркал) к койке, выхватил фиал, поднес было
к губам и все же, перед тем, как выпить, бросил вопросительно в сторону
Грейнжер:

— Обезбол?

Удостоившись рваного кивка, Драко тут же опрокинул в себя содержимое,

борясь с желанием застонать от кайфа, лишь только ощутил тепло
растекающегося снадобья.

— Еще есть?.. — с мольбой в голосе вопросил он, заискивающе глядя на

232/391
Рональда.

— Драко! — внезапно пискнула Гермиона, буквально напрыгнув на него,

заключая в крепкие объятия, и громко разрыдалась.

— Живой, черт! — радостно улыбнулся во все тридцать два Рональд.

— Как и ты, бро, — хмыкнул в ответ Малфой, пытаясь отстранить от себя

рыдающую Грейнжер. — Так что там с обезболом?..

Грейнжер рвано всхлипнула, сильнее вцепившись пальцами в алую ткань на его

плечах.

— Боги, да что с тобой, женщина?! — наконец, не выдержал этой, ломающей его

собственные стереотипы, истерики Малфой, мягко отталкивая от себя
невыразимку.

— Мы думали, ты уже мертв… мы думали… думали… — то и дело всхлипывая,

утирая слезы со щек, мямлила Гермиона.

— А я вот жив, — бросил ей в ответ Драко, горделиво вздернув подбородок и

расправив плечи, впрочем, тут же поморщившись. — Так что там с обезболом?
Дайте! Подыхаю!..

— Да-да, конечно! Сейчас… — тут же засуетилась она, шмыгая носом и все еще
утирая слезы.

— Во дает! — глядя ей вслед, покачал головой Драко. — Ну, а с тобой-то что,

наш гордый рыцарь? — подходя ближе к койке и внимательнее осматривая
замершие явно в частичном петрификусе конечности (кроме левой руки),
спросил рыжего товарища он.

— Да так, — сквозь зубы (явно перехваченный обезбол, не дошедший хозяину,

дал о себе знать!) промычал Рональд, — всего-то пара сломанных костей, разрыв
легкого и селезенки.

— Давай… кхм, не будем о разрывах, лады? — скривив улыбку, ехидно

проговорил Малфой, на что Рональд, наконец, более внимательно
рассмотревший расцветку всех оттенков фиалкового на его бледной шее,
встрепенулся, насколько это позволял частичный обездвиг.

— Да ладно! — округлил глаза Рон, чем вызвал эпичный закат глаз у Драко. — То
есть он… вместо того, чтобы избить, убить, замучить… эээ… я ведь правильно
понял?

— Красноречиво, как всегда, — кивнув подоспевшей с двумя флягами зелья

Грейнжер, одну из которых та протянула Рону, Малфой припал к содержимому,
будто это — лучшее, что он пил в жизни. — Но, впрочем, вывод ты сделал
верный. И да, можешь нас всех поздравить — я таки это сделал! Поттер отрекся
от тьмы.

Все еще всхлипывающая Гермиона, услышав это, громко воскликнула, снова

попытавшись кинуться Малфою на шею, но тот проворно увернулся,
отмахнувшись от девушки.
233/391
— Охренеть можно… — выпив свою порцию, глупо заулыбался Забини-Уизли. — А
мы с планом напрягались, понимаешь! Думы думали вон, время подгадывали. А
ведь могли Гарри сразу афродизиаком опоить и тебя на Гриммо закинуть в виде
подарочка — делов-то!

— Но-но! Попрошу! — комично вскинулся Малфой, призывая ближе к койке Рона

кресло из угла палаты и с удовольствием падая в него. — Моему з… доровью это
прилично, знаешь, стоило!

— Как и моим ребрам, чувак! Но ведь вышло же!

— Да уж. Вышло, — отрывисто бросил Драко, прикрывая веки, откидываясь на

спинку кресла и наслаждаясь эффектом зелья, благодаря которому боль,
наконец, практически покинула его.

— Драко, а… камень-то где? — опустившись на подлокотник, робко спросила

Гермиона.

— То есть, где сейчас твой друг и что с ним, тебя мало интересует? — хмыкнул
Малфой, приоткрыв один глаз и смотря снизу вверх на вспыхнувшую
невыразимку. — Конееечно! Какой там Поттер, если камешек все еще не в
лапках синего отдела, да, Грейнжер?

— Да, кстати, а что с Гарри-то? — будто только сейчас очухался Рон,

вопросительно уставившись на Малфоя. — Где он?

— Понятия не имею, — снова прикрывая глаза, запрокинул голову Драко.

— Ээээм, то есть как? — вклинилась Грейнжер.

— А че было-то вообще? — присоединился Рональд.

Малфой медленно выдохнул, засопев, потер виски, так и не открывая глаз.

— Ну, — его безумно начало клонить в сон, но спать было нельзя — не сейчас,
когда Гарри неизвестно где, — он переместил нас на Гриммо, трахнул меня,
согласился отречься от мощи Лорда, а как сделал — тут же спетлял в
неизвестном мне направлении.

На пару минут в палате воцарилось молчание. Драко даже почти успел

задремать, пока Грейнжер не выдала тихое:

— Лаконичненько так.

— У тебя учусь, детка, — фыркнул Малфой, игнорируя окружающую среду и

пытаясь собрать мысли в кучку.

Надо было начинать думать — и думать активно! — куда черти могли

запрокинуть этого несносного Поттера, да на ночь глядя. Вот только его усталая
голова при поддержке измученного тела хотели… эгоистично слать все к чертям
и спать сию же секунду завалиться, вот чего!

— И ты не знаешь… — начал было Рон, но Малфой его перебил.

234/391
— Ну, естественно, я не знаю, где он, Уизел, не тупи! — бросил он резкое.
— Иначе сидел бы я сейчас здесь!..

— Я знаю, — заставила встрепенуться в кресле Малфоя Гермиона, — кажется…

— Ну? — вопросительно уставился на нее вмиг взбодрившийся Драко.

— Ну, — повторила Гермиона, — это лишь догадки мои, но все же.

— Ну не томи, Грейнжер! — Драко тем временем уже успел вскочить с кресла.

— Я скажу, — вскинула руки девушка. — Но тебе стоит успокоиться. Думаю,

прежде чем отправиться за ним, тебе следует как минимум одеться, как
максимум — кое-что взять. Для Гарри. Ради Гарри. Ведь он сбежал из-за вины, не
так ли?

Малфой, замерший еще посреди ее негромкой речи, угрюмо кивнул, отводя

глаза.

— Вот. Именно поэтому ему нужно хоть немного времени, — утвердительно

склонила голову Грейнжер.

— О каком времени ты говоришь? — вскипел Драко. — Он ведь может быть где

угодно, не обязательно там, где ты думаешь! И уйти может куда угодно и когда
угодно! Я должен быть с ним сейчас, ну как ты не поймешь!..

— Должен, — не стала отрицать девушка, — но не в таком виде. Как думаешь,

ему легче станет от постоянного лицезрения подобной картины? — Малфой
насупился, но промолчал, а Гермиона наступательно продолжила. — И да, ты
прав. Сейчас ты нужен ему, как никогда. Но не только перед тобой он будет
чувствовать вину, Драко. Именно поэтому тебе нужно ему кое-что отнести. И
нет, поверь, он не уйдет с того места. Ему больше некуда идти. Он будет там.

Открыв было рот, чтобы возразить, Малфой передумал, вновь закрывая его и
стискивая зубы. Так или иначе, в некоторых вещах Грейнжер не ошибалась.

И она таки рассказала, где Гарри, по ее мнению, был. И Драко второй раз за час
захотел пару раз приложиться лбом о собственную ладонь.

«И как сам об этом не додумался, идиот? Ведь очевидно же!»

Быстро наметив план действий, Драко все же подставился под палочку

вызванной неугомонной Гермионой медсестры, терпеливо дожидаясь, пока та не
сведет по максимуму все видимые засосы и ссадины с его груди, шеи и бедер.

— Ну все, теперь как новенький. Могу отчаливать, — «отчитался» он, выходя из-
за ширмы.

— Только взять «подарочек» для Гарри не забудь, — скривила ухмылку

Грейнжер.

— И переодеться не помешало б, — с гримасой сожаления рассматривая свою

изодранную и грязную алую мантию на плечах Малфоя, добавил Рон.
235/391
— Разберусь, солнышко, — оскалился в гаденькой улыбке Драко.

— Ненавижу, когда вы так делаете! — явно имея ввиду замашки своего

ненаглядного муженька, еще больше скривился Рон.

— Отправляйся уже! — скомандовала Гермиона, взмахнув руками.

Малфой легко рассмеялся, запрокидывая голову, и хотел было уже

аппарировать, но вдруг, вспомнив кое-что, притормозил.

— Эй, Грейнжер, — приподнял он уголок губ и пафосно засунул руки в

поттеровы широкие штаны, — отвечая на твой вопрос… — бледная рука его
тянется из кармана, Малфой подходит к невыразимке и с чувством вкладывает в
ее ладони потемневший Философский камень, — собственно.

Грейнжер молча переводит взгляд округлившихся глаз с ухмыляющегося Драко

на камень и обратно.

— Спрячь где-нибудь, охранительница ты наша, — фыркнул саркастично Драко,

прежде чем, наконец, исчезнуть в вихре аппарации, так и не увидев, как темные
глаза Гермионы заблестели не меньше, чем пресловутый артефакт, а тонких губ
ее коснулась маниакальная улыбка.

Аппарировал Драко вновь на Гриммо. Мысли в голове метались со скоростью

снитчей, а новый прилив адреналина то и дело подталкивал к активным
действиям.

«Мда, без эльфа сложновато», — окинул он взглядом остатки своей одежды,

раскиданной по гостиной и нещадно превращенной в жалкие лохмотья
перевозбудившимся Поттером не далее, чем пару часов назад.
— «Качественному ремонту вряд ли подлежит. Но… Ох, да похер!..»

И правда, времени и так ушло непозволительно много… Бросив пару раз Репаро
вкупе с очищающими на свою одежду, чем таки привел ее в относительно
смотрибельный вид, одевшись, повздыхав в сторону душа, Драко быстрым
шагом взобрался на третий этаж, сразу проходя в библиотеку. И верно, как и
говорила заучка, «подарочек» Поттера был там — на полке среди прочей мелочи
типа перьев, чернильниц, непонятных маленьких статуэток…

«Безвкусица!» — фыркнул про себя Малфой, оглядывая содержимое полки,

протягивая ладонь и сжимая пальцы на мячике, тут же кладя его во внутренний
карман. — «Что ж… С этим справился. А теперь… к Гарри!»

Он плотно зажмурился, пытаясь сконцентрироваться на маленькой деревушке,

какой она представала со страниц для любого читателя «Магистории на века» и
прошлых выпусков «Еженедельного пророка», так любящих полоскать
заезженную тему войны и ее героев (особенно — главного героя), крутнулся на
месте, тут же ощущая привычное сдавливание вокруг, и вынырнул аккурат на
главную площадь, оказавшись прямо под знаменитым мемориалом Поттерам.

В Годриковой Впадине было на удивление безветренно, в отличие от ледяных

порывов Лондона. Малфой внимательнее оглядел мемориал, не сдержав мягкой
улыбки при взгляде на младенца-Гарри на руках у матери, и, разумно решив не
236/391
задерживаться еще больше, развернулся от холодного изваяния, шагая по
мостовой. Дальше Драко двигался скорее по наитию, примерно спустя минут
двадцать все же выходя на кладбище. Побродив немного среди надгробий и
отчужденных каменных фигур херувимов, застывших в самом скорбном
отражении, он заметил сгорбившуюся одинокую фигуру рядом с одной из
светлых памятных плит. Драко тут же резко затормозил, разворачиваясь к
единственному, кроме него самого, посетителю кладбища.

«И тут не прогадала, чертовка!» — с долей облегчения подумал Драко, мягко

ступая по направлению к нему.

Гарри сидел прямо на холодной земле на коленях, обхватывая себя руками и

невидящим взглядом рассматривая плиту с высеченными именами родителей.
Поскольку стоял ноябрь, можно было списать этот жест на попытку согреться,
вот только… стоило Драко практически бесшумно приблизиться и взглянуть в
бледное отрешенное лицо, сразу становилось понятно, что Гарри вряд ли
вообще сейчас думает о холоде.

Его глаза были пусты.

***

Моя душа просто болит…

Каждый ебаный раз, когда я ее слушаю. Самый что ни на есть Post Traumatic.
Ведь все мы по-своему всё переносим, по-своему и воспринимаем. И да, я решила
крепить ссылки на песемки:)

https://www.youtube.com/watch?v=eijqQgC2S-g

«Place to Start» Mike Shinoda

Исчезла опора — и будто бы время вспять.

Кручусь я, как вихрь, и ему все никак не встать.
Зашли далеко — о конце и не думал я,
Застрял в ожидании, и не видна земля…

Неужто им вновь обусловлен?

Смогу ли забыть я о прошлом?
И где же моя решимость?
Ведь сценарий вторит, и я снова в нем движим…

Может, я — лишь виденье, плод из мыслей людей?

Везде вижу злодеев, хоть и сам я злодей,
Растерял аргументы, и сложил паруса,
Мысли сплошь о финале и уже почти сдался сам…

Ведь устал я бояться, что мой контроль — ложный,

Устал ощущать, что каждый шаг безнадёжен,
И вымотал страх, что все рухнет, как домик из карт…
Мне не нужен финал, лишь бы знать, где начала старт,
Мне не нужен финал, лишь бы знать, где начала старт…

Гарри отлично помнил момент «возвращения». Да, была некоторая

237/391
дезориентация при отдаче чужой мощи, за все это время ставшей почти родной,
но и память… Чертова память — она ведь никуда не делась!.. Вот только
ТЕПЕРЬ-то ему все равно не было. Теперь-то был только он, без прикрытий. Он и
его поступки. Его поступки и их последствия. И от этого взрыва было не
убежать. Да он и не пытался…

Пытался лишь абстрагироваться, чтобы просто-напросто не сгинуть под гнетом

навалившихся чувств. Разложить все максимально по полочкам — каждый шаг,
каждое свершенное действо, каждый свой неверный выбор. И он делал это, с
мазохистским удовольствием ощущая, как сжимает грудь, как давит на плечи
вина, как с каждым новым пришедшим осознанием лавина эмоций все же сносит
его терзаниями и болью, оставляя лишь онемение и пустоту…

Гарри все вспоминал о том, как ощущал себя в ставшем таким привычным
окружении тьмы. И приходил к выводу, что все это можно было сравнить разве
что с подобием наркотического опьянения. Когда ты понимаешь, что делал,
наслаждаешься каждым сотворенным действом, тебе кажется все забавным
и/или нелепым, эмоции на нуле — лишь инстинкты. Ни боли, ни ответственности.
Но вот потом… Потом наступает трезвость — и ты ужасаешься тому, что делал,
что чувствовал…

Именно так и произошло, стоило Философскому камню, будто губке, впитать

проклятую мощь Волдеморта. Гарри «протрезвел». И все было планомерно,
поэтапно: и дезориентация, и временная отсрочка с памятью, которая вдарила
позже обухом, наотмашь… Сперва в его голове будто зажглась лампочка на
тысячу ватт, освещая каждый закуток его мыслей. Будто внезапно устроили
массовую дезинфекцию — активная попытка «выжечь» светом тьму. В глазах
зарябило, зрение на миг и вовсе покинуло его, уши заложило, и Гарри даже на
мгновение потерялся в пространстве и времени — такой сильной оказалась
отдача артефакта. Но, когда все прошло, осталась лишь тотальная
дезориентация — он даже не сразу понял, был ли он в сознании, где он, кто с
ним… Понадобились секунды, для самого Гарри оказавшиеся личной вечностью,
прежде чем он осознал себя: свое тело — полуобнаженным, себя самого —
стоящим в помещении, помещение — оказавшееся не чем иным нежели
собственная спальня. А позже его взгляд зацепился за единственного свидетеля
его «пробуждения».

Драко.

Его больные глаза все еще не способны были концентрироваться на объекте

целиком — Гарри улавливал лишь урывки: глаза, внимательно смотрящие на
него самого, губы, сложенные в полуулыбке… Только лишь позднее все это
обрело облик любимого человека, даря растерянной душе покой и уют.

— Гарри…

Ушей коснулся тихий шепот. Гарри потянулся было навстречу, уже поднимая
руки в желании прижать к себе, но… Глаза выцепили из общей картины новые
«данные». Тонкая шея была вся испещрена бордовым, синим, зеленым… Гарри в
ужасе опустил руки, отшатываясь в понимании, тут же обрушившимся следом за
зрением, слухом и осязанием. Его глаза, не в силах остановиться, наказывали
его видом результата собственных стараний — по оголившейся бледной груди
расцветали новые порции синяков, где-то отчетливо были видны отпечатки
укусов. Руки у Гарри затряслись окончательно, стоило глазам спуститься ниже,
238/391
запечатлевая, наверное, на всю жизнь багряные разводы по узким бедрам, едва
скрытым грязной аврорской мантией.

— Гарри, нет! — услышал он хриплый голос, острым ножом входящий прямиком

в сердце логичным выводом о том, что жертве и положено говорить это садисту.
Ему.

С силой зажмурившись, будто дитя, пытающееся укрыться от монстров, Гарри

призвал всю доступную сейчас сосредоточенность, лишь бы быстрее скрыться.
Уже совершая прыжок, он подумал о том, что совершенно не загадал конечное
направление. Ну и пусть! Если его расщепит насмерть — что ж. Это будет
облегчением, да и только.

Но нет. Не судьба. Он оказался в месте, которое, по всей видимости, магия сочла

ближайшим в ассоциации со смертью, о которой он думал уже во время
аппарации. На кладбище. Напротив могилы родителей.

И только тут на него накатило в полной мере осознание всего произошедшего,

заставляя согнуться на холодной земле, совсем не чувствуя стужи. Перед
глазами яркими вспышками проносились собственные деяния, уши закладывало
от чужих криков, будто кричали прямо сейчас. А худшим видением было…
перекошенное болью лицо Драко. Во всех оттенках проявления: вина, страх,
неверие, ужас, боль, боль, боль, агония… Или же это была своя собственная
агония в веренице видений, от которых Поттер пытался спрятать голову в
собственных сложенных руках?..

Сколько он так просидел, он не знал. Когда именно пересек ту неведомую черту,

после которой от внутренних раздирающих болью вины и сожалений наступило
онемение и пустота, — тоже. Лишь внезапно окутавшие его согревающие чары
дали, наконец, понять, насколько же сильно успело замерзнуть его тело…

Позади раздался шорох тихих шагов, а после рядом опустился явно тот, что и
наслал на него согревающие. Гарри медленно открыл глаза. Ему не нужно было
поворачиваться, чтобы понять, кто именно это был. Он на уровне инстинктов
уже давно был настроен на этого человека. Человека, спасшего его. Человека,
которого он так любил. Человека, которого он чуть не сломал…

— Как… — Гарри закашлялся. От долгого молчания и посиделок на холоде, голос

его подвел, вместо звуков из глотки по началу вырвался лишь хрип. — Как ты
нашел меня?

— Разве это так важно? — негромко хмыкнул Драко, рассматривая могильный

камень перед собой. — Такие уж мы… с тобой, — медленно и неопределенно
продолжил он, тяжело вздохнув. — Вечно находим друг друга.

Гарри боялся даже покоситься в его сторону — мысли тут же занял образ того,
что он видел перед аппарацией…

— Тебе… — слова давались сложно, губы были будто спекшиеся, — тебе нужно в
Мунго…

— Спасибо, как раз оттуда, — не меняя почти-дружелюбного тона перебил его

Драко. — Жить буду. Вон, Рональда навестил заодно.

239/391
Гарри резко вздрогнул, но все же заставил себя задать очередной вопрос:

— Где камень?

— У Грейнжер. В том же Мунго и передал, — последовал короткий ответ.

— Кстати, с Уизли все в норме. Ничего, что не смогли бы излечить наши
доблестные эскулапы.

— Хорошо, — на уровне выдоха.

Его пальцы были совсем рядом. Гарри до абсурдного боялся сделать лишнее
движение ладонью, чтобы не задеть его пальцев, будто мог обжечься. Будто мог
обжечь…

— Тебе не нужно было… — Гарри запнулся. — Ты не должен был…

Он и сам не знал, как именно хотел закончить предложение. Но Драко на то и

был Драко — ему-то как раз слова и не требовались. Он все знал и так. Поэтому
перебил его, Гарри, бессмысленные бормотания, лишь негромко фыркнув.

От этого, блядь, было еще больнее — осознавать, НАСКОЛЬКО же они сплелись

вопреки расстоянию и времени. Вопреки… всему этому. Гарри прикрыл глаза,
медленно впуская воздух в озябшие легкие.

— Ты должен был уже бежать отсюда стремглав… — сглотнув прошептал он.

— Как можно дальше от меня. Ты… вообще не должен был возвращаться.

— И часа не прошло, как ты от тьмы избавился, но все пытаешься командовать,

а? — невесело вовсе усмехнулся Драко, толкнув его плечом. — Должен, не
должен… Не надоело?

Поттер на это скривился, будто от зубной боли. Еще один удар, который он
несомненно заслужил. Не самый болезненный. Не первый и далеко не
последний. Но ровно такой же малоприятный.

— За меня решать не надоело, говорю? — не унимался Малфой, разворачиваясь к

нему вполоборота.

— Прости… — едва слышно выдохнул Гарри куда-то себе в колени, не отводя

взгляда с высеченного имени матери на сером камне. Он где-то на периферии
выхватил то, как Драко медленно качает головой, будто он, Гарри, сморозил
какую-то несусветную глупость.

— Что, Поттер? — также псевдо-небрежно продолжил кривить губы в ухмылке

Малфой. — Сидишь-горюешь? Печальку в себе взращиваешь? Виной самолюбие
балуешь, да? Хотя эффект я признаю — полотно «Герой в раскаянии» у тебя
вышло на ура. Да и место благоволит, чего уж там…

Гарри даже не изменился в лице, принимая пинки со все тем же мазохистским

удовольствием.

— В этом вы все, гриффиндорцы, — фыркнул Малфой и тоже отвернулся к

плите, — любите красиво пострадать. Делать только нихрена не любите. А ты —
так и подавно. Ни думать не любишь. Ни делать, ни…
240/391
— Да я вообще теперь не знаю, что делать! — выкрикнул вдруг Гарри, и плотину
эмоций, наконец, проломило.

Пусть он и продолжал сидеть, обхватывая себя руками, утыкаясь лбом в колени,

тело его предавало. Дрожь накатила такая, что ладони, обнимающие плечи, то и
дело соскальзывали со своих мест. Поттера накрыло истерикой. Сухой,
безысходной, ни слезинки. Вот только запертые на годы эмоции душили, сжимая
горло так и не пролившимися рыданиями по своим поступкам…

— Не знаю, понимаешь?.. — задушено прошептал Поттер, будто и не было

только что этого отчаянного вопля. Он вдруг резко поднял лицо, до
предынфарктного состояния напугав Малфоя своим мертвым взглядом. — Я
погубил столько жизней… — шепот ровный, без хоть какого бы то ни было
отголоска эмоций, — еще больше жизней не спас. Имея такое могущество, лишь
забавлялся. Сам толкнул себя на погибель, обрекая на нее же многих других.
Чуть не погубив тебя… — лицо его исказилось, губы дрогнули. — Я так долго
был во тьме, что, кажется, вот здесь, — он бьет себя в середину груди, и слуха
достигает приглушенный хлопок, — так и осталось пусто. Лишь только боль,
вина, сожаление и отчаяние…

Он не закончил свою надломленную речь — Драко просто не вынес этого

надрыва, едва качнувшись вперед и обрывая мягким поцелуем. Поцелуем, на
который Гарри не отвечает, но и не отталкивает от себя, пугая своей такой
отрешённостью. Лишь болезненно кривится, стыдливо опуская взгляд
потерянных глаз. И Малфой сам, не получив хоть намека на ответ, медленно
отстраняется, впрочем, оставляя ладони на холодных щеках Поттера и
вглядываясь в пустые все еще глаза. Спрашивая взглядом.

— Я потерял на это право много лет назад… — шепчет Гарри, медленно

отстраняясь и от теплых рук на своем лице.

— Ты продолжаешь совершать все ту же ошибку, Гарри, — качнув головой, едва

улыбнулся горько Драко. — Ты снова думаешь за других. Снова решаешь за
меня.

Услышав это, Поттер медленно закрыл глаза, кивая.

— Потому что так — правильно. Ты достоин большего. Я тебя просто не

заслуживаю.

— Да твою же мать, Гарри! — не выдержав снова повторения этого безумия,

воскликнул Драко, на этот раз грубо врываясь с личное пространство и добротно
встряхивая Поттера за плечи. — Не смей, слышишь! В первую очередь ты
потерял право на ЭТО — решать за меня, за нас обоих! Ты спрашиваешь, что
делать? — выплюнул зло Драко, всматриваясь в распахнутые с толикой
удивления глаза. — Жить, твою мать! Жить, Поттер, слышишь?! — он продолжал
неосознанно трясти его, будто этим можно было вытрясти из Гарри всю дурь,
засевшую в его глупой голове. — Жить и изо всех сил стараться сгладить вину
перед теми, кто этого достоин. Жить, исправляя старые ошибки. Жить,
совершая новые — но борясь с ними теперь вместе с близкими тебе людьми!
Ведь что бы ты там себе ни думал, Гарри Поттер, ты никогда не был один! И
никогда не будешь — я не позволю…

241/391
От своей пламенной речи, забравшей, казалось, остатки сил, Малфой даже не
заметил, когда зеленые глаза напротив успели наполниться слезами. Когда
соленые капли стали струиться по щекам. Когда онемевшие губы бессвязно
повторяли в ответ только: «Прости, прости, прости…»

— Иди сюда, идиот, — вздохнул Драко, рывком опрокидывая замершего Поттера

себе в объятия, крепко, собственнически прижимая его к себе. А тот,
уткнувшись холодным носом Малфою в изгиб шеи, все продолжал едва слышно
шевелить губами, вновь и вновь повторяя одно и то же слово. — Прощу, Поттер.
Обязательно прощу. Всю жизнь будешь отдуваться, — фыркнул в вихрастую
макушку Драко, из последних сил и сам давя в себе накатывающие слезы, еле
сдерживаясь, чтобы не шмыгнуть носом. — Но прямо сейчас ты подберешь свои
чертовы сопли с пола, и мы двинемся с тобой в увлекательнейшую поездку под
названием «Искупи, герой, грешок».

Драко еле выпутал руку из объятий, чтобы всунуть ее в карман и достать оттуда
надавивший порядком бочину от столь пламенных тисканий снитч.

— Тебе, — подкинул он мячик, и Поттер, конечно — конечно, мать твою!

— словил его, ошарашенно пялясь. — Ну? Что смотришь, будто впервые видишь.

— Нет… — глухо выдохнул Гарри, и глаза его распахнулись так сильно, что
могли посоперничать с настенными блюдцами пресловутой Амбридж («И
вспомнилось же на ночь глядя!..»). — Драко, я не могу!..

— Можешь, Поттер, — отрезал Малфой, сжимая кулак поверх поттерового. — И

будешь! И меня мало волнует, хочешь ли. Ты давно уже должен был это сделать.
Не ради себя, так ради них!

— Драко… — Гарри высвободил ладонь и резко поднялся, рассматривая мячик,

лежащий на ней. — Ты не понимаешь… я ведь… я их даже ни разу не видел! Да
я им никто!.. Я…

— Зато Я их видел, Гарри, — мягко проговорил поднявшийся за это время

Малфой, — и они чудесны. И они ждут тебя. Ты нужен им. Просто поверь. Не
бойся…

Гарри гулко сглотнул, с силой поджимая дрожащие губы.

— Сейчас ведь ночь… — сделал он последнюю попытку.

— Но не в Австралии, Гарри, — ласково улыбнулся Драко. — Ты должен это

сделать. Прямо сейчас, слышишь? Ты и так затянул с этим, — Драко подошел
ближе, кладя ладони на его плечи, и тихо добавил: — Я буду с тобой.

Поттер вздохнул и кивнул, после чего пару раз повторил жест, будто для
собственной уверенности.

— Хорошо, — прошептал он, стискивая мячик так сильно, что побелели

костяшки.

— Хорошо, — повторил Драко, доставая палочку и направляя ее на снитч.

— Готов?

242/391
— Нет, — честно признался Гарри, смежая веки.

— Не страшно, — хмыкнул Драко. — К отцовству нереально подготовиться. Уж

мне поверь.

С этими словами он, наконец, активировал портал, и мужчины исчезли в воронке

международного перемещения.

***

— Бу-у-у!!! — маленькие ручки, щекоча, проходятся пальчиками по талии.

Джинни смеется, легко уворачиваясь.

— Доброе утро, солнышко!

— Доброе утро, мамочка! — Лили улыбается ей радостно и беззаботно.

— Напугала?

— Мммм, дай подумать?.. — Джинни задумчиво закусила губу, всматриваясь в

потолок. — Нет! — рассмеялась она, хватая дочь и начиная щекотать в ответ.
Малышка, повизгивая, вырвалась, скрываясь за обеденным столом. — Неа.
Играть не будем. Мама занята завтраком, — девочка надула губки и смешливо
простонала. — Можешь помочь, кстати!

— А что у нас на завтрак? — потерев нос, спросила Лили.

— Блинчики, — рассмеялась Джинни, вновь поворачиваясь к разделочному

столу, на котором уже лежали ингредиенты. — Если поможешь, конечно.

— Ла-а-адно, — сморщилась девочка, но к матери подошла. — А где Винс?

— На внеплановую тренировку уехал, — Джинни пододвинула дочери миску и

мешалку. — Ты знаешь, что делать, не так ли?

Девочка покивала, начиная аккуратно разворачивать пакет с мукой.

— Твои братья проснулись? — Джинни достала с полки сахар и передала дочери.

— Джим да. Сказал, умоется и подойдет, — Лили усердно помешивала муку,

сахар и яйца, которые в миску добавила Джинни. — Ал, как всегда, еще
валяется.

— Ну вот, — женщина стала потихоньку лить подсолнечное масло на мерную

ложку, — стоило Скорпиусу уехать — и подъем по графику у Альбуса как бабка
отшептала.

— Какая бабка, мам? — недоуменно переспросил ребенок, вздернув рыжую

бровку.

— Не бери в голову. Это, хм… маггловское выражение. От твоего отца как-то

подхватила. Давно еще, — Джинни сдула с лица прилипшую прядку.

— Я что-то не помню, чтобы Винс так говорил, — обе обернулись на двери, в

которых стоял все еще заспанный Джеймс, старательно подавляя кулаком зевок.
243/391
— Так это и не Винс, это Гарри, — фыркнула Джинни.

— Говоришь так, будто мы с Лил имеем понятие о том, как и в каких выражениях
предпочитает общаться наш отец, — закатил глаза Джеймс. Его мать только
фыркнула, пожав плечами. — Помощь нужна?

— Да нет, спасибо. Мы с Лил и сами справимся. Хотя… — женщина на миг

взглянула на дочь, будто что-то вспомнив. — Можешь попытать счастья
разбудить брата.

— Ты прекрасно знаешь, что вытащить из кровати Ала раньше девяти мог только
Скорп, мам, — покачал головой мальчик. — Кофе, что ли, сварю…

— Даже не мечтай, Джеймс Сириус! — строго, но со смешинкой в глазах,

проговорила Джинни. — Не дорос еще!

— Мне девять, мам! — протянул мальчик. — И не зови меня полным именем, ты

ж знаешь, я этого не люблю!

— Вот стукнет тебе хотя бы четырнадцать, тогда поговорим об этом! — оборвала

его мать. — А пока чай давай вари.

Мальчик вздохнул, подходя к шкафчикам и выуживая оттуда заварник и пачку с

чаем.

Так, занятые каждый своим делом, никто не заметил, что на кухне обнаружился
еще один посетитель.

— Эммм… доброе утро, что ли, — Джинни и дети тут же повернулись на голос,
завидев в дверях светловолосого мужчину.

— Малфой! — с удивлением воскликнула Джинни. — Какими судьбами?

Женщина широко улыбнулась ему, как старому другу, тем временем отряхивая
руки от прилипшей муки.

— Да ты проходи, присаживайся! Мы вон завтрак как раз готовим! — Джинни

щебетала, даже не заметив, что Малфой так и стоит замершим в дверях. — И,
кстати, если ты за Скорпом — то зря. Асти отчалила со всем скопом еще неделю
назад.

— Да, знаю, — легко улыбнулся Драко при упоминании сына. — Но… знаешь…
эм… вообще-то, я по другому поводу.

— Да? — Джинни, наконец, расправилась с мытьем рук и сделала было уже шаг
к нему, но притормозила при последней фразе. — И по какому же?

— Я приехал не один, — вкрадчиво сказал Драко, исподлобья серьезно взглянув

на женщину. А после заглянул за дверной косяк, негромко проговаривая: — Ну
иди уже сюда, не мнись!

Послышались тихие шаги, и на кухню заглянул…

244/391
— Гарри?.. — в удивлении воскликнула Джинни.

— Эм… привет, — неуверенно переступил с ноги на ногу Поттер, краснея аки

маков цвет прямо за доли секунд.

На кухне повисла тишина, прерывающаяся разве что шипящим на сковороде

маслом.

— Собственно… вот, — махнул в сторону алеющего Поттера рукой Малфой,

будто это и так объясняло все. Впрочем, так и было.

Гарри неудержимо скривился, будто съел лимон, глядя на Джинни, не в силах

перевести взгляда на замерших детей. И, по старой привычке, провел ладонью
по волосам, как делал всегда, когда особо нервничал.

— И Ал так делает… — раздалось тихое со стороны Лили.

— Мгм, достал уже лохмами трусить, — хмыкнул отстраненно Джеймс, после

чего раздался тихий такой «звяк» — мальчик поставил заварник на стол.

— Ага, — оклемалась Джинни, смерив Поттера слишком уж понятливым

взглядом сверху-вниз и обратно, — значит, из задницы ты свою голову, наконец,
достал.

Поттер, уже просто до неприличия красный, скривился еще больше, выглядя при
этом настолько несчастным, что Джинни все же сжалилась, уже более
дружелюбно хмыкая.

— Ну что же. Дети, знакомьтесь, ваш достопочтенный папочка объявился, —

сложила руки на груди она.

— Да мы уж и так поняли, — вновь хмыкнул Джеймс. — Пожалуй, возьму

заварник побольше…

— Мам, у нас сейчас блины сгорят… — пискнула Лили, и Джинни тотчас же круто
развернулась в сторону плиты.

— Вот ведь чччерт! — разом забывая о гостях, женщина подлетела к уже

дымящейся сковородке, активно махая над ней палочкой.

— Ну теперь-то понятно, как Винсу удается держать себя в форме, — фыркнул

едко Малфой, подходя к зависшему Поттеру, который все-таки рискнул
рассмотреть поочередно спину Джеймса, впавшего в активный игнор, и
распахнутые глаза дочери, с нескрываемым интересом взирающей в ответ.
— Хозяечка из тебя, Уизлетта, такая себе…

— Засунь свой язык туда, где была все это время голова Поттера, Малфой, —
бросила Джинни через плечо. — Гарри, отомри. Дети — как я уже говорила,
знакомьтесь. Ваш отец не кусается, — раздавала команды женщина,
проветривая заклинанием кухню от запаха подгоревшего блинчика. — По
крайней мере, уже, — буркнула она себе под нос.

Лили оказалась самой… смелой? Заинтересованной? Гарри не успел для себя

решить, стоя на месте и не шевелясь, будто чучело, пока малышка ровным
245/391
шагом подходила к нему. Пока протягивала ручку вперед. Пока произносила
свое имя и такое по-детски наивное: «Давай знакомиться, папа». Сто тысяч
самых разнообразных чувств разрывали грудь на миллионы кусочков, пока Гарри
медленно протягивал свою дрожащую ладонь, мягко, боязно пожимая ручку
дочери.

— Хей, Джин, — доверительно (и слишком громко, чтобы не быть услышанным

всеми на кухне!) прошептал Малфой, — мне кажется, он сейчас без сознания
упадет.

— Его проблемы, — злобненько ухмыльнулась она.

— Ты… очень красивая, Лили, — слишком хрипло прозвучал дрогнувший голос

Гарри. Он и взаправду ощущал, что вот-вот может упасть, просто от наплыва
чувств. Девочка была такой милой. Имя до боли в районе сердца подходило ей…

— Спасибо, — девочка улыбнулась. — Ну что же ты стоишь, пап? Присаживайся.

И малышка дернула его за руку, подводя к столу и усаживая на один из стульев.

— Спасибо, — прошептал онемевшими губами Гарри, боясь выпустить ладошку

дочери из своих пальцев. Боясь задержать ее ручку в своей, чтобы ненароком не
спугнуть… Но дочь, будучи ли заинтересованной сама или же просто приличия
ради, не стала выпускать руку отца, присаживаясь на соседний стул. Даже
наоборот — развернула к себе его ладонь, притягивая ближе и с интересом
рассматривая.

— Чай? — осведомился Джеймс, как ни в чем не бывало, поворачиваясь к отцу.

— Я Джим, кстати, — подчеркнуто произнес свое имя мальчик.

Гарри резко поднял голову, всматриваясь теперь в лицо сына.

— Да, я… — он прочистил горло, мягко высвобождая ладонь из пальцев дочери и

пожимая протянутую руку сына. — Я знаю.

— Ну, конечно, знаешь, — фыркнул Джеймс, — ведь это же ТЫ назвал нас…

Гарри вздрогнул, будто от удара, и отшатнулся. Лили цокнула языком, вновь

хватая руку отца и снова начиная ее преувеличенно внимательно
рассматривать.

— Джеймс! — строго осадила его мать.

— Не, ну, а че? — пожал плечами мальчик.

— Что. Не «че». И мы уже говорили об этом, молодой человек! — отчитывающим

тоном ответила Джинни, наливая на сковороду очередной будущий блинчик.
— И прекрати вести себя столь грубо. Я говорила тебе, что Гарри…

— …был просто очень занят, да, я помню, — закатывая глаза, процитировал

(явно не в первый раз) мать Джеймс.

— Вот именно, — улыбнулась Джинни, переводя взгляд на Гарри, который

больными глазами смотрел в спину сыну.
246/391
— А Винс говорит, что просто херней страдал… — задумчиво произнесла Лили
под аккомпанемент тихого фырканья брата, раскрытых в шоке ртов затихшего в
углу комнаты Малфоя, с интересом наблюдавшего за воссоединением Поттера с
семейством, собственно самого же Поттера и вытянувшегося лица Джинни.
— Вот только я не знаю, что это такое, «херня».

— Я тебе потом как-нибудь объясню, детка, — «отвисла» Джинни, — а пока

давай договоримся. Не упоминай это слово нигде и никогда, хорошо, милая?

— Но ведь Винс упоминает, — вскинула личико девочка.

— С Винсом я отдельно поговорю, — сверкнула глазами женщина, и весь ее

образ свидетельствовал о том, что разговор Крэббу вряд ли понравится.

— А кофе не желаешь? — вклинился вдруг Джеймс, с загадочной улыбкой

рассматривая Гарри.

— Даже не думай, Джим! — рявкнула на него мать. И вдруг резко развернулась в

сторону сковородки, на которой снова что-то (блинчик!..) горело. — Да чтоб
тебя!..

— Не, вы с Поттером явно друг друга стоите, — тихо рассмеялся из своего угла
Малфой и тут же словил два недоверчивых взгляда. — Ну, как пара
супружеская, — пояснил он, переводя взгляд с Гарри на Джинни. — Тот тоже все
вечно палит, когда готовит.

— Мы в разводе, — тихо ответил Гарри, опуская глаза.

— Ну слава Мерлину и его седине! — возвела очи горе Джинни. А потом резко
развернулась к Поттеру, чеканя каждое слово и размахивая лопаткой в такт.
— Ну вот и скажи, стоило оно того, а? Придурок несчастный! Еще и с клятвой
этой тупой нервов сколько помотал!

— Уизли, угомони кентавров, а? — безэмоционально, казалось бы, но в то же

время довольно твердо проговорил Драко, видя, как побледнел Гарри.

— Ладно, — сдулась тут же женщина, тоже заметив изменившееся выражение

лица своего «некогда-мужа-по-бумагам». — Прости, Гарри.

— Нет, — тихо проговорил тот, — ты права. Это ты прости. И… Лили, Джеймс…

— Джим, — поправил сын, поворачиваясь к отцу.

— Да, прости. Джим, — Гарри неуверенно улыбнулся ему. — Простите, я…

— Был занят. Мама говорила, — сложил руки на груди мальчик.

— Но ведь сейчас я здесь, — умоляюще взглянул в глаза сыну Гарри. — И буду

здесь регулярно, если… если… — его голос становился все тише, пока он,
наконец, не прошептал, едва шевеля губами: — Если только позволите…

— А ты хочешь? — вскинулся Джеймс. Все остальные молча наблюдали, не

вклиниваясь. — Сам? Хочешь?
247/391
— Очень хочу… — также тихо прошелестел Гарри, вновь поднимая на сына
полный боли взгляд.

— И ты не лжешь сейчас, да? Ты же ведь никогда не лжешь? — не совсем поняв,

что имела в виду Лили, когда говорила это, Гарри перевел взгляд на девочку,
вопросительно смотря на нее. — Вот же, — Лили подняла зажатую его же
ладонь в своих на уровень его глаз. — «Я не должен лгать». Тут так написано.

— Да, малыш, — Гарри тихо-тихо всхлипнул. В носу нещадно щипало. — Не лгу.

— Ну так не забудь об этом, — смешливо подошел ближе Джеймс, похлопав отца

по плечу, отчего Гарри вновь тихо всхлипнул. — В этот раз не забудь. Папа.

— Что?.. — в очередной раз раздалось со стороны дверей, и пять пар глаз

повернулись туда.

И снова в кухне повисла тишина. Гарри с неверием смотрел на свое собственное

отражение восьми лет. С не меньшим наплывом эмоций на лицах смотрели на
них обоих остальные присутствующие, поражаясь наглядной схожести.

— Альбус… — тихо обронил Гарри, вглядываясь в такие же, как у него самого,
зеленые глаза. Распахнутые, отражающие, пожалуй, едва ли не больше боли
вперемешку с обидой, чем его собственные.

Мальчик ничего не ответил — все стоял, кривя личико, как делал это отец в
моменты горечи, и взирал на новоприбывшего родителя, медленно выжигая
тому душу взглядом.

— Альбус, пожалуйста… — не зная, что же он — хочет? может? должен?..

— сказать, произносит Гарри, но…

Мальчик качает головой в отрицании, медленно делая шаг назад. Потом еще
один. И еще. А затем он резко разворачивается, и уже спустя несколько секунд
раздается громкий хлопок входной двери, извещающий о том, что он покинул
дом.

Гарри с тоской прикрыл глаза, медленно выдыхая.

— Похожи, скажи? — негромко произнесла Джинни, обращаясь к Драко, но даже

не поворачивая в его сторону головы — по-прежнему смотря на то место, где
только что стоял ее сын.

— Ты даже не представляешь, насколько, — имея ввиду не столько внешность,

сколько повадки, а особенно — грандиозный побег — глубокомысленно изрек
Малфой.

— О, поверь, прекрасно представляю, — фыркнула Джинни. — Ну что же.

Видимо, завтрак у нас будет на пятерых.

— А куда… — начал было Гарри, но его перебил Джеймс.

— Да в крепость свою, куда ж еще-то? — понять, что Поттер (старший)

спрашивал о том, куда побежал младший сын, было несложно.
248/391
— Позавтракаем — покажу. Или… ты спешишь? — с подозрением в голосе
вопросил Джеймс, глядя на отца из-под сведенных бровей.

— Нет, что ты… — растерянно протянул Гарри, находясь в своего рода

прострации.

— А что за крепость-то? — присаживаясь со свободной стороны от Гарри (с

другой по-прежнему сидела Лили) и незримо кладя ладонь ему на колено в знак
поддержки, спросил Драко.

— Они со Скорпиусом нашли, когда гуляли вместе, — ответила Лили, наливая

чаю в блюдечко и дуя на него в попытке охладить. — На пляже.

— Твой сын? — негромко спросил Гарри, накрывая ладонью руку Драко и на

краткий миг сжимая его пальцы, после чего убирая ладонь.

— Да, — тихо ответил Драко. — Мой сын сдружился с твоим. Прямо не разлей
вода, представляешь? Забавно это все выглядит, хочу тебе сказать. Особенно
учитывая наше с тобой прошлое… Что ж. Оказывается, мир тесен, Поттер.

— Если ты не заметил, Драко, — вклинилась в их перешептывания Джинни,

заканчивая накрывать на стол и присаживаясь рядом с сыном, — на кухне в
принципе сплошняком Поттеры. Поэтому будь так любезен, используй имена.
Ведь не трудно же? — Драко на это лишь сузил глаза. — Вот и умница.

Входная дверь снова хлопнула. Дети с интересом вытянули шеи, смотря в

направлении гостиной.

— Вернуться решил, что ли? — думая на Альбуса, вопросил Драко.

— Вот уж не думаю, — хмыкнул Джеймс, как никто другой зная нрав брата. — Он
упертый, как баран.

— Весь в отца, — фыркнул Малфой, обмениваясь ехидными улыбочками с

мальчишкой. От этих гляделок Джинни и Гарри в удивлении приподняли брови.
— Думаю, мы поладим, пацан, — озвучил их опасливые догадки Драко.

— Я подумаю, — едко фыркнул мальчик, задрав подбородок, чем насмешил всех

на кухне.

— Джин, представляешь, эти недоумки перепутали рабочие недели, так что

тренировку отменили… — проговаривая это, на кухне объявился Крэбб в форме
своей команды. Да так и застрял в дверях, завидев собравшуюся компашку.
— Малфой, ты, что ли?

— Я, что ли, — подавил смешок Драко. — Вроде ж виделись недавно. Неужто

забыть успел, как друг выглядит?

— Да я не то чтобы… Поттер?! — заметил наконец второго гостя Крэбб.

— Привет, Винс, — улыбнулся ему Гарри, после чего раздался хор нестройных
приветствий в адрес Винса от остальных.

— Так, значит, тебе все же удалось, — широко улыбнулся Винсент, глядя на

249/391
Малфоя. — Знай наших! — поднял кулаки вверх он.

— Ну так, а то! — горделиво хмыкнул Драко, выбираясь из-за стола и обнимая

друга. — Рад тебя видеть, старина!

— Слизерин, как диагноз, — выпучила смешно глаза Джинни, наливая себе чаю.

— А Ал туда еще и поступать хочет, — поддакнул матери Джеймс, намазывая

блинчик джемом.

— А почему? — казалось, Гарри только и делал, что удивлялся.

— А вот сам у него и спросишь, — хмыкнул (один-в-один как Малфой, ох уж эта

блэковская кровь!..) Джеймс. — Я покажу, где он. После завтрака.

— Да, конечно, — согласился Гарри.

А потом его дочь попросила намазать ей блинчик джемом. И он сделал. И

затянулась беседа. И с каждой минутой напряжение между Гарри и детьми
таяло. И с каждым мгновением его бедное сердце отбивалось…

***

Примерно спустя час Гарри брел рядом со старшим сыном в сторону пляжа.
Джеймс, попривыкший и немного оттаявший в отношении отца, теперь без
умолку трещал о своих увлечениях и планах. Гарри же, слушая его, был
переполнен смешанными чувствами. С одной стороны, ему было интересно все,
что касалось его детей, поэтому он ощущал восхищение, интерес, удивлялся
каждой истории о них, не скрываясь рассматривал до последней черточки,
совершенно не обращая внимания на понимающие взгляды со стороны друзей
на него самого, явно восторженно распахнувшего глаза и не перестающего
улыбаться. С другой же… А с другой он тонул в собственной вине, сожалении и
боли. Особенно это коснулось его при встрече с младшим сыном и его такой вот
реакции. Ведь Гарри по себе знал: побег — последняя стадия, когда больнее
всего, так, что кажется, будто не вынесешь…

— Да, — будто прочитав его мысли, произнес вдруг Джеймс, который, по всей
видимости, заметил, что отец ушел мыслями далеко от его рассказа, — Ал
всегда реагировал так… остро.

Гарри вздрогнул от его слов и гулко сглотнул, промолчав. Ну, а что он мог
сказать? Что сожалеет? Что виноват?.. Это не требовало оглашения вслух. Это
было фактом.

— Ты пойми, мы с Лил, как бы это сказать… — Джеймс подбирал слова,

почесывая подбородок. Гарри улыбнулся этому его жесту, ведь и сам так делал
иногда. — За себя могу сказать, что перерос обиду на тебя в силу старшинства.
Лили — ну это Лили, — мальчик улыбнулся своим мыслям о сестре. — Знаешь,
она всегда была такой… смышленой, доброй, понятливой, сопереживающей…
Мне иногда кажется, дай ей возможность — она обнимет весь мир.

Гарри, по-прежнему молчаливо слушающий сына, улыбнулся.

«Мерлин, о ее бабушке говорили так же…» — мысль была болезненно-приятной,

250/391
расцветающей в груди теплом вперемешку с колющей болью.

— Альбус же… ну… — Джеймс взглянул на отца, задерживая ненадолго взгляд.

— Ему доставалось всегда больше всех из-за вашей схожести, понимаешь? Ведь
ты известен и в Австралии.

Мальчик вывел их на общественный пляж, шествуя только по ему одному

известному маршруту. Растерянному Гарри только и оставалось, что следовать
за сыном.

— Альбус так и не смог смириться с фактом твоего отсутствия в наших

жизнях, — Гарри поморщился, с силой сводя брови на переносице, пока Джеймс
продолжал излагать. — Может, из-за вечных издевок. А может, и из-за своего
характера. Но знаешь, только мы с Лил осведомлены, что все это время тебя ему
не хватало, пожалуй, даже больше, чем кому-либо из нас. Только мы с Лил
видели, как он украдкой прячет одну-единственную твою колдографию. Как
кричит на нее же в самые трудные моменты. Как тихонько плачет во сне…
Раньше Ал срывался, истерил, и это было плохо, — Джеймс сглотнул и нахмурил
брови, вспоминая. — Вот только позже стало еще хуже — ведь он взрослел, еще
больше стал походить на тебя, а твоя слава бежит быстрее паровоза, знаешь… И
он… стал закрываться. И ни я, ни мама, ни даже Лил не могли пробиться к нему
сквозь ту броню отчуждения, которую он выстроил вокруг себя, но… Благо в его
жизни появился Скорпиус, медленно, но уверенно вернувший его прежнего хотя
бы немного.

Гарри буквально физически ощущал ту агонию, которая разрасталась в его

груди от слов сына. До скрежета сжимал зубы, стискивая кулаки в отчаянии. И
лишь молил про себя всех, кто бы только пожелал выслушать. Молил о шансе
все исправить…

— Винс так и не смог перекрыть дыру в его сердце, оставленную тобой, — тихо
проговорил Джеймс, останавливаясь и поворачиваясь к бледному осунувшемуся
отцу. — Но ты сможешь. Только… дай ему время. Он вон там.

Гарри посмотрел в сторону, куда указывал Джеймс. На пляже располагался

прибрежный клуб, имеющий неимоверно длинную барную стойку, за которой
сидел молодняк с коктейлями. Из клуба же были выставлены колонки, из
которых раздавался ломанный бит — да так громко, что явно закладывало уши
всем тем, кто находился ближе пятнадцати футов. Впрочем, это вряд ли мешало
уже находившемуся навеселе от явно алкогольных коктейлей сбору молодежи,
устроившему тусовку прямо на песке рядом с барной стойкой и
выплясывающему рваными движениями в такт такой же дерганой музыке.

Гарри недоуменно окинул взглядом все это безобразие и уже хотел было
переспросить, туда ли его привел Джеймс, пока не посмотрел немного дальше.
А дальше, ближе к берегу, находилась по всей видимости заброшенная детская
площадка, в центре которой был возведен невысокий детский деревянный замок
с лестницами и свисающими канатами. На открытой арке, находящейся в одной
из башенок, одиноко сидел мальчик. Гарри было видно лишь его ссутуленную
спину — мальчик сидел лицом к океану, свесив ноги по ту сторону замка.

— Это его крепость, — посмотрел на брата Джеймс. — Они нашли ее со

Скорпиусом и постоянно зависали тут. И музыка постоянно под боком, и
задиралы Альбуса сюда не приходят…
251/391
— Ясно, — ответил Гарри, поворачиваясь к сыну. — Джим… — он отвел глаза,
проводя рукой по волосам, и мальчик улыбнулся этому жесту, красноречивее
всего сказавшему о накатившей на отца нервозности. — Я… — Гарри собрался с
духом, присел на корточки и вновь посмотрел в карие глаза сына. — Прости
меня. Я…

— Я прощу, — улыбнулся снова мальчик, спокойно смотря на отца. — Если

поможешь Альбусу.

— Я… да, — Гарри сквозь боль улыбнулся сыну. — Я буду очень стараться.

Спасибо… за шанс.

— Не упусти его, — кивнул Джеймс, — папа.

Гарри медленно брел к деревянному замку, и сотни мыслей роились в его

голове. Сможет ли он отвоевать шанс у судьбы? Заслуживает ли он этот самый
шанс?.. Хрупкая, одинокая фигурка сына маячила перед глазами жестоким
напоминанием о собственном бездействии, о собственной жестокой
безответственности… Гарри, проходящий мимо отплясывающей толпы, внезапно
для себя зацепил в сознание слова песни, звучавшей из колонок («Stereo Love»
Edward Maya feat. Alicia ссыль https://www.youtube.com/watch?v=JoJ7ImMQ8UQ),
будто насмехающиеся над ним:

«Сколько будешь сердце разбивать?

Не хочу очередным я стать
И за что не делал отвечать…»

Гарри сглотнул набежавший ком и сильнее стиснул кулаки. Подойдя, наконец, к

замку, он медленно взобрался в него, садясь рядом с сыном. Замирая и боясь на
него взглянуть…

Зато Альбус, похоже, не боялся, резко разворачиваясь в его сторону и окидывая

таким взглядом, что Гарри, все же рискнувшему взглянуть в глаза мальчику,
невольно передернуло.

— Зачем ты явился? — без лишних предисловий воскликнул Альбус. — Я тебя не

звал. Можешь валить восвояси. Уверен, у тебя куча неотложных дел помимо
нашего жалкого существования!

— Альбус… — начал было Гарри, но мальчик не позволил закончить.

— Что — Альбус? — всплеснул руками он, рывком поднимаясь на ноги и теперь

нависая над сжавшимся Гарри. — Ты не думал о нас все эти годы. Плевать тебе
было с высокой колокольни, что там с нами и как мы. Что-то изменилось?

— Все изменилось, — тихо, но уверенно сказал Гарри, присаживаясь на корточки

так же, как недавно перед Джеймсом, — я изменился…

— Поздравляю! — рявкнул в ответ ребенок, отворачиваясь к океану. — А теперь

можешь валить!

Гарри медленно выдохнул, прикрывая веки. Ему было больно, но он не был

уверен, кому из них двоих сейчас больней.
252/391
— Ты прав, — тихо сказал он, опуская голову. — Я виноват перед вами. И
никакие сказанные слова не смогут оправдать то, что меня не было рядом все
эти годы. Да я и не пытался бы, но… Знаешь, я могу лишь просить тебя… Вас
всех. Дать мне шанс исправить свои ошибки. Дать шанс участвовать в вашей
жизни. Поверь, мне это нужно. Мне этого очень хочется и… Я сделаю все —
возможное и невозможное, чтобы вы были счастливы. Прости меня, Альбус…

— Сделаешь все, говоришь? — зло проговорил ребенок, и Гарри открыл глаза,

вглядываясь в искаженное личико. — Тогда убирайся, откуда пришел, слышишь?

Дыхание застряло где-то на выходе из груди. Гарри закусил губу и медленно

кивнул.

— Если ты так хочешь… — тихо прошептал он, медленно поднимаясь с колен. А

потом добавил едва слышное: — Прости меня…

С болью в сердце Гарри медленно развернулся и двинулся было в сторону арки,

чтобы спрыгнуть, как вдруг услышал тихое-тихое:

— Пап… — едва слышный всхлип, — подожди…

Не успел Гарри развернуться, в неверии раскрывая рот, как на него накинулся

Альбус, крепко-крепко стискивая его в объятиях и шепча ему в плечо тихо-тихо:

— Не уходи… пожалуйста…

Гарри рухнул на колени, будто подкошенный, привлекая сына к себе ближе,

бережно обнимая, едва покачивая.

— Прости меня, — шептал он срывающимся голосом в сыновью макушку, и слезы

струились по его лицу так же, как и по лицу Альбуса, тихо всхлипывающего в
его плечо.

***

Джеймс давно вернулся. Вернулся уже даже возбужденный Альбус, сияющий,

как начищенный новехонький галлеон. Гарри с ним не было.

Драко начал волноваться. Гарри покинул их несколько часов назад, оставив

Драко на кухне с Джинни, Винсом и малышкой Лили. Не сказать, что Драко не
понимал, что Гарри нужно время, как и не сказать, что и самому не о чем было
перетереть со старым школьным товарищем. Но… Сердце все время ныло. Душа
была не на месте. А уж когда вернулся Альбус, сообщая, что Гарри решил
задержаться на пляже, изъявив желание немного побыть одному…

— Знаете, мы, пожалуй, отчалим, — беспокойство за Поттера не давало

нормально сосредоточиться ни на чем. Драко поднялся из-за стола, на автомате
нащупывая в кармане снитч — портал в обе стороны. — Как вы могли бы
догадаться, времени с его возврата прошло всего ничего. А вот проблем дома…

— Да уж, — покивала Джинни, тоже поднимаясь.

— Пойдешь его забирать? — также поднялся из-за стола и Винс.

253/391
— Да, — Драко размял плечи, — думаю, мы перенесемся прямо с пляжа и…

— То есть, вы не останетесь? — вдруг послышался обеспокоенный голос

Альбуса.

Драко повернулся к нему, заметив, что на него внимательно смотрят также и

Лили с Джеймсом.

— Сегодня нет, ребятки, — улыбнулся он, а потом подмигнул и бодро добавил: —

Но ведь вы знаете, что у вашего папы есть постоянный портключ к вам, не так
ли?

И Драко достал снитч, демонстрируя его детям.

— А значит, он будет навещать вас очень часто, — уверенно закивал он. — Так
часто, что успеет вам надоесть!

На маленьких личиках отразилось облегчение, и дети улыбнулись.

— Джеймс, — обратился Драко к мальчику, — покажешь, где отца оставил?

Мальчик кивнул.

Прощание не вызвало много времени. Драко стал дерганым, и это было заметно
всем. Довольно быстро сын Поттера привел его в нужное место. Малфой
поинтересовался, хочет ли ребенок попрощаться, на что мальчик мудро заметил,
что долгим прощаниям пока не время и что это самое время необходимо не
только Гарри, но и им всем. Драко в очередной раз поразился тому, насколько
нынешнее поколение детей удалось смышленым, и, наскоро попрощавшись с
мальчишкой, двинулся в сторону виднеющегося деревянного замка.

На пляже было шумно — отчасти из-за веселящейся молодежи, отчасти из-за

громкой музыки, шедшей со стороны бара. Однако играющая песня («In the
Dark» Tiesto, ссыль https://www.youtube.com/watch?v=mtJX26RIQD8) была как
никогда в тему, и, пока Драко шел к замку, он невольно вслушивался в слова,
кривя уголок рта от мысли о фатуме, раздающемся даже из колонок:

Оглянись — и твой мир весь будто сломан,

Ощути — никого вокруг тебя нет,
Тишина, в темноте всегда так тихо,
И звучит, будто карнавал закончен…

Ты бежишь посреди пустынных улиц,

Смотришь ты — но вокруг все так же пусто,
Ты хочешь быть от толпы как можно дальше,
Бежать прочь от грехов давящих…

Ведь я буду там,

Ты будешь там,
Будем друг с другом в темноте.
И ты поймешь, что вижу я,
Будем мы вместе в темноте.
Раз это, что хочешь ты,
254/391
То и мне подойдет,
И я буду там,
Ведь мы так нужны в темноте.
Боишься если вдруг ты,
Буду рядом с тобой,
Ведь мы нужны
Сильно друг другу в темноте.
В темноте, в темноте,

Будем мы вместе в темноте.

Спасем мы друг друга в темноте…
Удержим друг друга в темноте…

Гарри обнаружился недалеко от детской площадки, сидящим прямо на песке и

смотрящим на спокойный океан. Подойдя к нему, Драко мягко опустился рядом,
вытягивая ноги. Погода стояла спокойная, легкий бриз приятно холодил лицо, а
шум океана вселял спокойствие в душе. Если забыть о имеющихся в Англии
проблемах, можно было с уверенностью заявить, что Драко чувствовал себя
счастливым. Прямо сейчас, в этот самый момент. Ужасно уставшим, не
выспавшимся, но тем не менее счастливым. Он блаженно вдохнул соленый
морской воздух и откинул голову назад, подставляясь легкому ветру.

— Когда ты возвращаешься во Францию? — тихий голос Гарри прозвучал как

гром средь ясна неба. Можно было с уверенностью назвать этот вопрос не
иначе, как «испортить идиллию». Драко резко распахнул глаза, выпрямляясь.

— В смысле? — обернулся он на Поттера. Тот не подал виду, по-прежнему

залипая на волны. Лицо его было отрешенным.

— Ну… у тебя жена… — пожал плечами Гарри. И стиснул зубы, медленно

выдыхая через нос.

— У тебя тоже, и что с того? — ситуация была по меньшей мере забавной. Драко
хмыкнул.

— Мы в разводе, — Гарри поджал колени ближе, переводя взгляд на песок,

вытягивая руку и начиная водить по нему пальцами. — Мы… знаешь, Джин ведь
просто хотела детей, — Гарри будто говорил сам с собой, все его внимание
занимали абстракции, которые выводили его пальцы на песке. — А Винс не мог,
и она попросила… Еще тогда, понимаешь? Мы… — он вздохнул — тяжко,
обреченно. — Между нами ничего не было. Я просто был типа донором. Я ведь
тоже хотел когда-то стать отцом… — речь его стала немного сбивчивой и
невнятной. — А потом тьма и… все это… В общем… Я заставил ее оформить
брак. Но мы развелись официально сразу после рождения Лили.

Гарри подтянул руку обратно, обнимая колени.

— Мгм, — емко ответил Драко, переводя взгляд на океан. — У меня круче.

Зацени: любимый послал меня к лешему, отец продал, как племенную кобылу,
подлив нам с женой зелья для зачатия — благодаря которому, собственно, и
появился Скорпиус, — а у моей жены несчастная любовь длинною в жизнь,
переходящая в постоянные отношения на стороне. Так что один-один, Поттер.
Дальше меряться будем?

255/391
Гарри вскинул на него больные глаза, вглядываясь, ища признаки обмана. Но,
наткнувшись на уверенный взгляд, вновь отвернулся к океану.

— И все же… — уткнулся он в свои колени. — Столько лет… столько ошибок…

— Верно, Гарри, — твердо произнес Малфой, разворачиваясь к нему всем

корпусом. — Ошибок действительно много. Но не только у тебя — все мы
ошибаемся. Ведь, по большому счету, все началось именно с моей ошибки и…

— Нет! — оборвал его Гарри, дернув головой. — Ты ни при чем, я должен был
поверить, должен был дать тебе шанс объясниться, должен был не поддаваться
тьме! А вместо этого я…

— Нет, Гарри, — перебил теперь его Драко, — виноваты мы оба. Глупо меряться,
кто больше, ведь и я должен был изначально довериться тебе. Но такие уж мы
были молодые — горячие, импульсивные, полагающиеся лишь на свои мысли. Не
способные довериться другому…

Драко замолчал, рассматривая профиль Поттера. Гарри будто пытался сдержать

гримасу боли: лицо его неуловимо подрагивало, руки были стиснуты в кулаки.

— Но сейчас мы уже не те юноши, Гарри, — твердо сказал Драко, кладя ладонь

на окаменелое плечо Поттера. — Мы переросли это. И сейчас имеем все шансы
исправить ошибки. Да мы уже исправляем — посмотри!

Гарри дернулся, но медленно обернулся к нему. В глазах его застыла боль.

— Мы еще можем наверстать упущенное, слышишь? — Драко накрыл его лицо

ладонями, шепча уверенно и горячо. — Послушай…

Музыка, льющаяся со стороны бара, вторила его словам — песня («Northern Star»
RAM & Susana, ссыль https://www.youtube.com/watch?v=wALU-tNBE6c) как никогда
лучше говорила обо всем, и Драко подумал, что, видимо, это и правда
благоволение судьбы. Ресницы Гарри подрагивали, дышал он тихо и тяжело.

«Ты и я — вот и все, что мне нужно,

И плыл я в невесомости,
Но гравитация меня внезапно сбила с ног…
Не волновало меня ничто,
И красоту я увидеть мог,
Ведь ты был рядом со мной.

Никогда не боялся я пропасть,

С мостов моих упасть,
Но как ушел ты —
Погасла моя звезда…
Дай же мне знак!
Скажи, как тебя удержать вновь?
И путь к любви мне вновь найти?
Дай же мне знак…»

Драко медленно приблизил лицо, накрывая подрагивающие губы Поттера едва

ощутимым, ласковым поцелуем. Так же быстро он отстранился, понимая, что
сейчас не время для этого. Пока.
256/391
— Мы переживем это, Гарри, — вкрадчиво проговорил он, утыкаясь Поттеру в
лоб и вглядываясь в его такие больные глаза. — Только дай нам шанс, — тихо-
тихо прошептал он, с нескрываемой мольбой в голосе. — Пожалуйста…

И Гарри в согласии прикрыл веки.

***

Они перенеслись в гостиную на Гриммо, а оттуда — сразу в Мунго камином.

Драко знал, что Гарри не сможет даже уснуть спокойно, не увидев Рона — еще
одну свою ошибку. Еще одну «ранку» на душе, которую Малфой потащил его
исправлять. Гарри не сопротивлялся, был ведом, будто кукла, опустошенная
внутри. Апатия вновь поселилась в нем еще на берегу Австралии, но Драко не
собирался с этим мириться. Поэтому просто следовал намеченному в уме плану
по спасению души любимого.

И следующим пунктом как раз и была палата Рональда Забини-Уизли.

Аккуратно войдя в палату с опаской разбудить — ведь, как ни крути, Рональд

был серьезно ранен, да и время было уже довольно позднее, — Драко с
облегчением обнаружил пациента в состоянии бодрствования, как и отметил,
что Рон в палате не один — на стуле рядом примостился его муж.

Драко улыбнулся и, приветственно кивнув Блейзу, повернулся назад, подзывая

Гарри войти следом. Тот неуверенно вошел за ним, аккуратно прикрывая дверь.

— Гарри! — тут же радостно воскликнул Рон и сделал попытку приподняться, но

Блейз уверенно нажал ладонью ему на грудь, заставляя лежать.

— Поттер, — кивнул ему степенно поднимающийся со стула Забини-Уизли, после

чего перевел взгляд на Драко. — Значит, тебе удалось?

Драко кивнул, улыбаясь.

— Нам удалось, — поправил он, с благодарностью смотря на Рональда. Тот

ответил кивком.

— Ты — это ты прежний, стало быть? — ровным голосом спросил Поттера Блейз,

медленно подходя к ним.

— Насколько это возможно — да, — скованно пожал плечами Гарри.

— Хорошо, — приподнял уголок губ в ничего не выражающей ухмылке Блейз. А

потом замахнулся и впечатал кулак в нос Поттеру, даже не изменившись в лице.
Послышался хруст. Гарри зажмурился, зажимая кровоточащий нос ладонями.
— Объяснять, думаю, не нужно, верно?

— Блейз, мать твою!.. — воскликнул Драко, подлетая к Гарри. — Поттер, ты как?

— Нормально, — прогнусавил Гарри, задирая голову. — Подсобишь?

— Да, конечно, — Драко достал палочку, колдуя над сломанным носом. — Мог бы
и словами выразить недовольство, Забини! — бросил он гневно через плечо.
257/391
— Я заслужил, — тихо сказал Гарри, нос которого уже не кровил. — Блядь! — так
же тихо воскликнул он и скривился, когда Драко вправил кость обратно.

— Вот именно! — буркнул Блейз, возвращаясь на место под хмурым взглядом

явно не согласного с его действиями мужа, но все же молчавшего.

— Что за мода у вас двоих — сразу в морду Поттеру давать? — выговаривал в

корне не согласный с подобным подходом Малфой.

— Кто бы говорил?.. — фыркнул Рональд, отчего Забини тихо засмеялся. — Иди

сюда, дружище!

Гарри медленно подошел к другу, рассматривая перебинтованные конечности

все тем же больным, виноватым взглядом.

— Рон… — тихо начал он, но тот просто притянул его свободной рукой и ею же
обнял.

— О, заткнись уже, — с улыбкой выдохнул он в макушку обнимающему его в

ответ Поттеру. — С возвращением, дурень!

— Прости… — прошептал Гарри, шмыгнув носом.

— Вот только реветь не надо! — сурово выдал Рональд. — И не так перепадало,

сам ведь знаешь!

Поттер мягко отстранился, несколько раз моргнув и украдкой утерев нос, и

неуверенно улыбнулся.

— Спасибо, — с признательностью в голосе сказал он, внимательно смотря в

глаза Рону.

— Какими ж мы были бы друзьями тогда, брат? — хмыкнул рыжий.

— Кстати, где Герм? — спросил Гарри, переводя взгляд с Рона на Блейза, а

после — на Драко.

— Ни за что не поверишь, — страшно округлил глаза Рон, а потом шепотом

добавил, будто доверял ужасную тайну: — На работе!

Парни дружно рассмеялись. Такая уж была Гермиона Грейнжер — ни минуты

покоя и отдыха.

— Камень пошла прятать, — добавил Рон уже нормальным тоном. — Блейз уже в
курсе, если что, — добавил он, заметив, как Гарри метнул быстрый взгляд в
сторону его мужа.

— Хорошо, — Гарри кивнул.

— Да, — сложил руки на груди Забини. — Отлично просто. А теперь, раз вы все
выяснили и друг друга поприветствовали, — он красноречиво посмотрел на
Поттера и Малфоя, — выметайтесь отсюда оба. Из-за вас Рон и так прилично
отхватил. Да, отхватил, — с нажимом повторил он на бурчание Рона, — и теперь
258/391
будет отдыхать.

— Ладно-ладно, мамочка, — усмехнулся Драко, поднимая ладони вверх.

— Уходим. Нам и самим хороший сон не помешает.

— Вот и валите, — махнул рукой Блейз, — у вас еще будет куча времени все
обсудить.

— Блейз, ну ты достал, ей-Мерлин… — простонал Рон, уворачиваясь от фиала,

поднесенного к его губам мужем.

— Молчать! — рявкнул Забини, сцепляя пальцы на рыжем затылке и насильно

поднося к губам фиал с зельем. — Скажи спасибо, что вообще разрешил тебе
принимать участие во всем этом безумии!

Малфой рассмеялся, глядя на то, как Рональд, фыркая, пытается отбиться от

напористости мужа. Даже Гарри не сдержал улыбку от этой сцены.

— Вы еще здесь?! — рыкнул на них Блейз, и им ничего не оставалось, кроме как

ретироваться из палаты, наскоро попрощавшись с гримасничающим Роном.

И вот, они снова стоят посреди гостиной, перенесшись камином обратно на

Гриммо. Безмолвные, замершие, тихо дышащие. Смотрящие друг на друга
глазами, в которых кроме бури самых разнообразных чувств — прилив
болезненных воспоминаний. Драко видит, как Гарри мечется в себе, не зная, что
делать. Что решить. Что предпринять…

В конечном итоге Драко с усталой обреченностью видит, как бледное лицо

напротив замыкается, отстраняется, принимая, по всей видимости, решение,
вполне ожидаемое Малфоем. Прогнозируемое им, знавшим Поттера во всех его
ипостасях, как облупленного.

— Драко, — так же устало выдыхает Гарри, прикрывая веки и запуская ладонь в

волосы. — Нам надо поговорить…

— Поговорим, — кивает Малфой. — Потом. А сейчас — ты идешь в душ, я

занимаюсь ужином. Я голоден. Ты — тоже. А вот после ужина, — Драко не
удержался и сглотнул, — после того, как и я, наконец, схожу в душ, мы
поговорим, Гарри.

— Ладно, — вновь нацепил на себя отрешенность Поттер. — Тогда я…

Он бросил взгляд на лестницу.

— Да. Иди, — Драко кивнул, тут же наблюдая, как Гарри покидает гостиную,
поднимаясь наверх.

Стоило Гарри скрыться из виду, Малфой медленно выдохнул, прикрывая глаза. И

к этому он тоже готовился. К тому, что Гарри будет упираться, что все это будет
непросто…

Драко мотнул головой. Совершенно неспособный думать о готовке, Малфой

предпочел заказ еды навынос, быстро расправившись с выбором блюд из маг-
каталога. А поскольку время доставки позволяло — он успел даже наведаться в
259/391
мэнор со скоростью снитча, хватая некоторые вещи, и так же быстро вернуться
обратно, принимая доставку и спешно накрывая на стол.

Гарри спустился аккурат к моменту, когда Драко расправился с сервировкой. И

вид у Поттера был самый что ни на есть решительный. Но Малфою все же была
нужна отсрочка, дабы привести мысли в порядок.

— Знаешь… — бросив на Поттера, остановившегося перед столом, быстрый

взгляд, изрек Драко. — Я тут понял, что совершенно не голоден. Видимо устал.
Так что ты располагайся, а я в душ, — так и не дав проронить Гарри ни слова,
пробормотал на одном дыхании Драко, так же быстро ретируясь наверх,
попутно хватая с собой принесенные вещи.

Встав под струи теплого, долгожданного душа, Драко довольно застонал в

голос. Вода расслабляла тело, приводила в порядок разбушевавшиеся мысли.
Верно, сейчас ему не нужна паника. Ему нужна уверенность и свежая голова.
Иначе он никогда не убедит этого глупого упрямца. А если так — они рискуют
потерять снова драгоценное время. ИХ время.

Довольно!

Драко уверенно кивнул сам себе. Он знал, что говорить. И знал, что делать.

Уже спустившись вниз в гостиную, Малфой задержался на некоторое время,

производя манипуляции согласно своему плану. Когда же он вошел на кухню —
поразился накатившим многим-многим дежавю. Свет был выключен, Поттер в
своем темном махровом халате стоял у окна, обхватывая себя руками и, по всей
видимости, к ужину он так и не прикоснулся. И так же, как когда-то раньше, он
резко обернулся, услышав тихий вздох Малфоя.

— Драко… — тихо начал Гарри, отводя взгляд.

— Гарри, — произнес в ответ Драко, ступая мягко и медленно, будто к

испуганному зверю, которого во что бы то ни стало должен приручить.

— Послушай… — Гарри нервничал. Он снова лохматил свои волосы ладонью (ей-

Мерлин, скоро этот жест начнет Драко неистово бесить!), кусал губы и прятал
глаза. Казалось, все то, что он хотел сказать, он просто боялся произнести. Но
Драко решил за двоих, произнося тихое:

— Ты ведь понимаешь, что я слишком долго ждал тебя?..

Гарри вздрогнул всем телом, медленно втягивая носом воздух.

— Ты просто так думаешь… Ты… — Гарри с силой провел ладонью по лицу,

задирая на миг очки. — Ты просто… Давай оставим, как есть, а? — внезапно
вскинул он голову. — Возьмем паузу, не знаю…

Он было попытался отвернуться к окну вновь, но тихий смешок заставил его

вновь взглянуть на Малфоя.

— Паузу, Поттер? — усмехнулся Малфой. — Это такая извращенная шутка?

Десять чертовых лет, Гарри! — выкрикнул Малфой, и усмешка мигом покинула
его лицо. — Чем тебе не пауза, ха?!
260/391
Лицо Гарри скривилось. Руки дернулись, будто он не знал куда деть их, пока в
итоге снова не обнял себя за плечи.

— Чего ты хочешь?.. — тихо спросил он, смотря по-прежнему в сторону.

— Знаешь, скоро я баннер с ответом на этот чертов вопрос закажу, —

язвительно выдал Драко сквозь зубы.

Гарри сглотнул, опуская голову и сильнее впиваясь пальцами в плечи.

— Тебя, идиот! — выкрикнул Драко, подлетая к нему, в порыве кладя ладони

поверх сжатых поттеровых пальцев. — Ну что мне еще сделать?.. — в отчаянии
добавил он уже тише. — Зачем ты продолжаешь нас мучить? Ведь все уже
кончилось, Гарри. К чему это все?

— К тому, что у нас не выйдет, Драко, — едва слышно выдохнул Гарри. — Я не

смогу смотреть на тебя, не вспоминая о том, что сделал с тобой. Не смогу жить
рядом, все время гадая, вспоминаешь ли ты о том же. Понимаешь? — его
отчаянный шепот пробирал до костей. Он, наконец, поднял глаза, и в них
застыли безмолвные слезы. — У нас не выйдет… — снова повторил он, мягко
высвобождаясь из плена теплых рук Драко. — Тебе лучше уйти. Уехать. И
постараться забыть… Если сможешь.

— В том-то и дело, чертов Поттер, — хмыкнул горько Драко. — Я пытался. Не

смог. И я уже говорил, почему…

По лицу Поттера прошла судорога. Он сделал еще шаг назад, но Драко не

позволил уйти дальше, вновь сокращая между ними расстояние, сводя его
практически к нулю. Протягивая руки, кладя их на щеки Гарри, приближаясь к
нему на уровень маленького выдоха.

— Я люблю тебя, — прошептал он, вглядываясь в переполненные слезами

зеленые глаза.

— Я этого не стою… — прошептал Гарри в ответ, и слезинка сорвалась с

подрагивающих ресниц. — Мне никогда не искупить всего того, что…

— Тшшш, — Драко оборвал его на полуслове, кладя палец поверх его дрожащих
губ. А затем, убрав ладонь, попутно приглаживая распушенную темную челку на
его лбу, также тихо прошептал: — Потанцуй со мной, Гарри.

— П-потанцевать?

— Да, — Драко наклонился и потерся носом о его нос. — Потанцуй со мной, м?

Поттер всхлипнул, рвано вздыхая, и издал тихий смешок.

— Что, без музыки?..

— Ну почему же, — улыбнулся Малфой, из кармана халата доставая палочку и

взмахивая ею. Со стороны гостиной полилась приятная мелодия («Stay» Thirty
Seconds To Mars, ссыль https://music.yandex.ru/album/2072895). Гарри в удивлении
распахнул глаза, из-за чего с его ресниц сорвалась еще пара слезинок. — Вот
261/391
тебе и музыка.

Драко медленно высвободил скованную будто судорогой поттерову ладонь,

перехватывая ее поудобнее, вторую руку Гарри кладя себе на плечо, и уверенно
двинулся, мягко переступая по полу кухни. Поттер, как все та же ведомая кукла,
позволил собой управлять, послушно ступая следом.

— Держишься очень уверенно, — тихо протянул Гарри, глубоко вздыхая. — Опыт

налицо…

— Ну должен же я был чем-то себя занимать, пока ты тут херней страдал все эти
чертовы годы, — с улыбкой ответил Драко, привлекая Поттера ближе.

— Что это? — имея ввиду мелодию, спросил Гарри, тихо шмыгая носом.

— Помнится, твоим подарком мне был твой личный сборник, — медленно

проговорил Драко, предусмотрительно сжимая дернувшегося Гарри в объятиях
сильнее. — Так вот это — мой сборник, Гарри. И эта песня скажет лучше меня.

И они закружились под звуки песни, сплетаясь в объятиях.

«О, этот жар, как лихорадка,

И тут же морозом по коже так сладко.
Я вскинул руки к тебе: «Давай, мне покажись!»
В ответ мне: «Ну что ж, коль дерзнешь, подойди, прикоснись»

По кругу мы снова, и снова, и снова бредем,

О, ну скажи, как друг друга уже обретем?

Не знаю толком, как мне объяснить,

Я будто потерял покой,
Никак не мог тебя просто забыть
И видел лишь образ твой
Останься со мной…»

Драко кружил Поттера в танце, ощущая его ниспадающее напряжение. А

потому, повернув голову, он тихо зашептал Гарри на ухо:

— Сейчас ты убеждаешь себя, что правильнее оттолкнуть меня, не так ли? —

вздрогнувшее тело в его руках было наглядным подтверждением попадания в
точку. — Уверен, что лучше позволить мне жить дальше без тебя. Что я не смогу
забыть, простить, понять…

Драко тихо усмехнулся тому, как молчаливый Гарри, уткнувшийся ему куда-то в
изгиб шеи, задрожал от его слов.

— Вот только… Штука в том, что ты — и есть моя жизнь, — горячо зашептал
Малфой, едва касаясь губами поттерова уха. — Правда в том, что забыть я
действительно никогда не смогу. Тебя забыть, Гарри. И прощать мне абсолютно
нечего, ведь мы равны во всем — даже в ошибках, — не удержавшись, Драко на
миг прикусил мочку уха, шумно выдыхая. — А вот понять я тебя никогда не
смогу, если ты и дальше продолжишь отталкивать, ломая этим и себя, и меня.
Хватит, Гарри, — Драко медленно провел дорожку поцелуев по его скуле. —
Просто будь со мной…
262/391
«Взгляни сам, как отныне живешь,
Вновь одарен, но свой дар не берешь,
По кругу мы снова, и снова, и снова бредем,
О, ну скажи, как друг друга уже обретем?

Не знаю толком, как мне объяснить,

Я будто потерял покой,
Никак не мог тебя просто взять и забыть
И видел лишь образ твой
Останься со мной

Причина держаться мне —

Не слить всю борьбу пустоте
Знаешь, это ведь забавно, — сломлен ты, но помощь ведь
Была нужна мне
Пока ты прятался от света, стерлась грань того, кто из нас
Погряз в своей тьме

Не знаю толком, как мне объяснить,

Я будто потерял покой,
Никак не мог тебя просто взять и забыть
И видел лишь образ твой
Останься со мной
Стой

Останься со мной…»

Последнюю фразу Драко произнес в унисон с затихающей мелодией.

— Я люблю тебя, Гарри, — прошептал он, наклоняясь и легко касаясь его губ.

И Гарри ответил, мягко раскрывая губы навстречу. И их поцелуй был далек от

страстных порывов. Он был словно лекарство от льющей через край боли.
Словно волшебный эликсир, стирающий грани и барьеры. Обнажающий душу…

— Не могу поверить… — шептал Драко, ласково перебирая пальцами по

любимому лицу, всматриваясь в черты, вспоминая, заново знакомясь. — Не могу
поверить, что теперь можно… Что ты, наконец, в моих руках. Гарри…

Драко снова качнулся к нему, целуя настойчивее. Ощущая, как Поттер отвечает
ему сдержанно, все еще сомневаясь.

— Будь со мной, — целуя его, шептал Драко. — Будь со мной, будь со мной, будь
со мной… — целуя его всего: скулы, виски, шею, уши, ключицы. — Ну
пожалуйста…

И Гарри, наконец, поддается, мягко сцепляя пальцы на его подбородке,

поднимая его лицо и припадая глубоким поцелуем с тихим болезненным стоном.
Его руки взметаются вверх, сжимая Драко в объятиях. Гарри всхлипывает и тут
же завладевает его губами еще напористее, проникая языком вглубь его рта.
Малфой стонет, захлебываясь эмоциями, подрагивая от долгого ожидания,
толкаясь своим языком в ответ.

263/391
— Спальня… — выдыхает он, и Гарри сам нащупывает его палочку в кармане
халата, перенося их на кровать.

А дальше их безумие переходит на новый уровень. Поцелуи становятся

медленными, тянущимися. Пальцы нежно перебирают волосы на затылке. Стоны
превращаются в тихие выдохи. Гарри отстраняется на мгновение, нависая на
вытянутых руках. Вглядывается в серые глаза в немом поиске ответа.

— Только попробуй спросить об этом, Поттер, — по-слизерински язвительно

фыркает Драко, — и останешься без секса вовсе.

— Я не могу не спросить… — мягко улыбнулся Гарри, наклоняясь и снова мягко

целуя. — Ты уверен?

Малфой нахмурился, скорчив рожицу.

— Хм, дай-ка подумать, — яд так и плескался в его словах. — В моей жизни секс
был аж три раза, причем два из них с тобой, третий с женой под зельем. И все
разы никого не интересовало мое мнение на счет происходящего, а плюсом идут
долгие десять лет жизни в роли монаха. Так скажи же мне, Гарри. Уверен ли я?

— Заткнись, — рыкнул Поттер, нападая на его губы на этот раз грубым,

требовательным поцелуем.

— Так бы и сразу, — фыркнул в губы Малфой, прикусывая его губу.

— Змей, — выдохнул Гарри, покусывая линию его челюсти.

— Ну, ты ведь умеешь с ними обращаться, не так ли? — постанывал Драко от

легких укусов в шею, разматывая Поттера из халата.

— Зат… — на шее Малфоя появляется очередной засос, — …кнись!.. — рычит

Поттер, атакуя его рот, вырывая «с мясом» пояс халата Малфоя из петель,
рывком дергая полы в стороны и накрывая своим телом, соединяя их, наконец,
воедино, кожа к коже, от чего оба стонут в поцелуй.

Но вот Гарри снова опускается губами все ниже, задавая медленный темп.
Надолго задерживается на бледной груди, покрывая ее поцелуями. Он будто не
может решить для себя, хочет ли он с головой поддаться нахлынувшей страсти,
срываясь окончательно, или же хочет сделать все медленно, вдумчиво,
покрывая поцелуями каждый участок кожи на теле в своих руках…

— Гарри… — стонет Малфой на выдохе. — Да сделай же уже хоть что-нибудь…

И Поттер понимает, что непозволительно долго задержался на его груди. А

потому спускается поцелуями все ниже и ниже, пока не достигает
напряженного члена, который без предупреждений тут же заглатывает.

Драко вскрикивает и дергается так резко, выгибается под ним так сильно, что
практически становится на лопатки. Пальцы его безотчетно пропадают в
темных кудрях Поттера, притягивая его голову ближе и задавая темп. Но
Поттера это лишь сильнее заводит — он с утробным рыком продолжает двигать
головой еще активнее, и Малфой срывается в безотчетные громкие стоны, почти
крики, извиваясь, будто вышеупомянутый хладнокровный.
264/391
— Гарри… — стонет он, — пожалуйста, Гарри…

Чувствуя, как чужие пальцы пробираются к его анусу, он замирает,

выпрямляясь.

— Не нужно, — тихо произносит он, и Гарри останавливается, вглядываясь в его

глаза. — Я… хм… уже подготовился, пока был в ванной. Просто… иди сюда.

Драко тянет руки, останавливая их на широких плечах, подтягивается, и

буквально затаскивает Поттера на себя.

— Драко… — начинает неуверенно Гарри, но Малфой его перебивает.

— Ох, блядь, просто сделай уже это! — раздраженно бросает он, обвивая его
талию ногами.

Гарри на миг замирает и выдыхает, прикрывая глаза. А затем вновь открывает

их — и Драко сносит силой тех эмоций, которые отражаются в самой глубине
яркой зелени.

— Я люблю тебя, — шепчет Гарри, наклоняясь к его лицу.

Он невесомо проводит губами по его губам, ловя тихий вздох от первого толчка.
Присваивает глухой выдох Драко, пока входит в его тело. Упивается стоном,
срывающимся с его, Драко, губ, пока медленно наполняет его. Всматривается в
распахнутые серые глаза, ласково водя пальцами по взмокшему виску.

— Люблю тебя, — шепот на двоих.

Гарри скрещивает их пальцы, двигаясь медленно. Тут же отпускает ладони

Драко, ведя своими по вскинутым бледным бедрам. Прикасается губами к
каждому участку его лица, будто вместо воздуха дышит этими невесомыми
поцелуями. Будто этими касаниями губ хочет передать все свои чувства.

Драко медленно теряет рассудок от сжигающего нутро желания вперемешку с

такой вот накрывающей нежностью. Он тянется за очередным поцелуем,
привлекая Гарри еще ближе, подаваясь ему навстречу, ласково перебирая
пальцами его волосы.

— Люблю тебя, — снова шепот, и они уже не знают, кто из них это произносит.

Ведь Гарри двигается быстрее, выравниваясь, запрокидывая ноги Драко на свои

плечи. Поворачивая голову и целуя выступающую косточку на своде его стопы.
Ведя теплыми ладонями ниже, накрывая его член и восполняя обделенный
вниманием орган ласками. Сквозь полуприкрытые веки наблюдая, как Драко
выгибается, насаживаясь глубже, как хватается пальцами за подушку под своей
головой. Как тихие стоны их неспешного соития срываются с пухлых губ, снося
Поттеру крышу каждый чертов раз, пока он, наконец, не поддается, наклоняясь.
Впиваясь в них, овладевая ими. Срываясь в быстрые толчки, заставляя Драко
вскрикивать громко и часто. Пока тело под ним, наконец, не выгибается снова,
трясясь в наслаждении, а пальцы не орошает семя любимого.

— Люблю тебя, — шепчет в поцелуй Драко, и Гарри срывается следом,

265/391
выплескиваясь с тихим стоном. Наваливаясь сверху и не прекращая целовать
любимых губ, пока легкие не зажжет от нехватки кислорода.

— Люблю тебя, — отзывается тогда Гарри, уткнувшись мокрым лбом в

искусанное плечо и стискивая тело Драко в объятиях, которые ни один из них не
хочет разрывать.

266/391
Глава 14

Драко давно уже спал, уютно устроив голову у него на плече, а вот
Гарри все никак не мог уснуть.

Он просто не мог поверить. Прошедший день по насыщенности превзошел

несколько последних лет. Гарри аккуратно склонил голову, рассматривая
расслабленное лицо Малфоя, и мягкая, счастливая улыбка коснулась его губ. Да,
черт возьми! Он был счастлив! Невзирая на все то, что успел натворить.

Он допустил самую большую ошибку в жизни — усомнился в любимом человеке,

предав свое чувство. И это было хуже, чем поддаться тьме — теперь-то он это
понимал. И все, что ему оставалось, — жить с последствиями, пытаясь
исправить, что наворотил.

Ну и пусть!

Главное — они вместе, а значит, справятся со всем, что бы на них ни…

Додумать мысль ему помешал хлопок, раздавшийся прямо посреди комнаты.

Гарри приподнял голову, всматриваясь в темноту комнаты, пусть без очков это и
было проблематично. Он рассмотрел силуэт приближающегося к нему человека,
которого он через мгновение узнал.

— Гермиона? — хрипло спросил Гарри, пытаясь прикрыть их с Малфоем одеялом

от посторонних глаз. — Что ты здесь…

— Прости, Гарри, — ровно сказала женщина, направляя на него палочку.

Не успел Поттер даже слова вымолвить, как в лицо ему прилетел яркий луч, и
все померкло.

***

Запретный Лес, Хогвартс. За год до текущих событий…

Подрагивающие от долгого ожидания момента тонкие девичьи пальцы крепче

сжимают палочку. Взмах — и на лежащие у ее ног предметы, коими были
обломки узловатого древка и свернутая серебристая ткань, летят несколько
бурых капель из подготовленной пробирки. Еще взмах — следом за каплями
предметы окропляются сложнейшим зельем.

Девушка дрожит еще больше. Она не может поверить, что вот, наконец, это
произойдет! Столько лет усердного труда. Столько лет поисков!..

Аккуратные запястья делают пасс за пассом — и вот вокруг предметов уже

появляются светящиеся руны.

— Fratris stamina recreate nexum! — прозвучавшее заклинание заставляет

начертанные символы светиться, объединяясь в поисковый луч.

Вспышка!

267/391
И вот уже луч несется куда-то вглубь леса.

— Что вы стоите, идиоты! — почти верещит она. — Бегите следом сейчас же!

Молчаливо стоящие до этого позади нее мужчины срываются следом за лучом.

Она же не двигается с места, аккумулируя энергию на поддержании ритуала. Ее
тело трясет от прилагаемых усилий и нервного перенапряжения.

«Они должны его найти! Должны!!!» — бьется в кудрявой голове.

— Есть! — доносится откуда-то с опушки леса. И вот уже темные шоколадные

глаза девушки с надеждой и неверием смотрят на подошедшего партнера,
протягивающего ей камень — маленький, грязный, треснувший аккурат по
символу палочки. Она не может поверить… — Мисс…

Девушка благодарно кивает, прерывая ритуал поиска.

Она сделала это. Нашла последний Дар. Теперь можно…

Отчаянно дрожащие пальцы прокручивают камень на узкой ладони, темные

глаза с силой зажмуриваются, вызывая нужный образ.

Она кожей ощущает, как мужчины вокруг нее напрягаются, пусть и не могут
видеть того, к кому она мысленно взывает.

— Вы это чувствуете?.. Будто он правда здесь… — слышит она перешептывания

со всех сторон и, наконец, открывает глаза.

Странно. Совсем не то, что она ожидала увидеть.

Девушка склоняет голову набок, рассматривая просвечивающий призрак

мужчины примерно сорока лет. Красивый. Холодный. Губы его кривятся в
усмешке, предназначенной ей.

— Мои поздравления, мисс, — призрак склоняет голову в легком кивке. — Не

прошло и… кстати, сколько же прошло лет, прежде чем вы, наконец, смогли
отыскать все необходимое?

— Это так важно? — холодно изрекает она, возвращая ухмылку. — Хотите

обменяться любезностями или все же сразу перейдем к делу?

Бесплотный мужчина запрокинул голову и тихо расхохотался.

— Вы — его истинная подруга, знаете ли, — фыркал он, — такая же дерзкая и

самоуверенная.

Девушка в раздражении складывает руки на груди, давя в себе желание

закатить глаза.

— Впрочем, вы правы, — отсмеявшись, продолжил призрак. — Ну, надо полагать,

чего хочу я, понятно и так. Весь вопрос в том, что необходимо вам, так ведь?
Ваши условия. Вы ведь это хотите обсудить, не так ли?

— Именно, — кивнула она. — Вам известны мои желания или необходимо

268/391
просветить?

— Увольте, — тихо хмыкнул он, — и на том свете все прекрасно видно и понятно.

— Так вы сможете?..

— Смогу ли я вернуть память вашим родителям, мисс Грейнжер? — усмехнулся

Волдеморт. — Естественно, смогу. Проведите ритуал. Вы знаете, какой.
Сделайте это сами, этим идиотам — моим слугам — нельзя поручить ничего
серьезного. Верните меня, мисс Грейнжер, и ваши родители в тот же день
вспомнят о дочери.

***

Сознание возвращалось будто из толщи воды. В голове неприятно гудело, а

положение тела ощущалось не сразу. Драко с трудом, но все же разлепил глаза.
Веки будто свинцом налили — да что же это такое?!.. Он несколько раз с
усердием моргнул, фокусируя взгляд перед собой, и… не поверил глазам.

Сделав пару глубоких вдохов, он начал быстро анализировать ситуацию. Итак,

он был явно связан — руки были надежно зафиксированы над головой. И связан,
похоже, довольно давно, поскольку кисти уже прилично тянуло. Судя по шуму в
ушах и частичной дезориентации, засыпал Драко сам, но в дальнейшем был
«вырублен» заклинанием для надежности. И самый главный факт — он явно
больше не был в комнате Поттера, как и явно не был голым.

«Ну хоть одели, и на том, как говорится…» — мелькнула отстраненная мысль. А

после нее не успело даже закрасться беспокойство о Гарри — Поттера, такого
же бессознательного, каким был и сам Малфой минуту назад, к стене напротив
надежно крепил…

— Уизли! — хрипло выплюнул Малфой, в удивлении поднимая брови. Мужчина

развернулся вполоборота, бросив на него безразличный взгляд через плечо, а
после продолжил свое занятие.

— Герм, Малфой очнулся, — буркнул он, проверяя узлы, обвивающие безвольные

запястья Поттера.

— Я слышала, Перси, — раздалось откуда-то сбоку, и Драко тут же перевел все

еще мутный взор туда, всматриваясь. — С добрым утром! — а вот это уже было
сказано явно ему.

Сознание прояснялось все больше с каждой секундой. Адреналин подскакивал в

крови. Драко усердно думал, оценивая ситуацию. Один взгляд на занятую чем-
то, пока непонятным, Грейнжер (женщина закрывала собой обзор на то, что же
там такое происходит) дал понять, что дела у них с Поттером, похоже, не ахти.
Ну, раз второе лицо Отдела тайн, а по совместительству боевая подруга героя,
похищает этого самого героя — затянувшейся шуткой это вряд ли пахнет, не
находите?! Да и помещение, в котором они находились, просто фонило
магией — древней, мощной, гнетущей даже. Вокруг было сыро, отовсюду
слышались звуки капающей воды, в воздухе витал запах водорослей и тины.
Было мрачно, свет был приглушенным и отдавал зеленцой. Судя по всему, он
находился где-то глубоко под водоемом.

269/391
Чем больше Драко вглядывался, пытаясь сообразить, где находится, тем больше
деталей подмечал. Так, стоило его глазам попривыкнуть к мраку, он сумел
рассмотреть ровные ряды непонятно изогнутых статуй. Прищурившись еще
больше, Драко с удивлением понял — это были статуи змей. Он аккуратно
развернулся корпусом в другую сторону, оглядывая площадку, на которой в
полусогнутом состоянии что-то колдовала Грейнжер и… замер. Вдалеке, там, во
мраке, у небольшого выступа, заполненного водой, лежал громадный скелет
змеи.

«Нет. Не просто змеи», — поправил себя ошарашенный Драко.

О, он помнил ту историю, рассказанную Поттером когда-то давно на кухне

площади Гриммо во время одного из их ужинов. О том, какими приключениями
Гарри умудрился обзавестись, будучи мальчишкой. О том, как на первом курсе
он воевал за Философский камень. А на втором он воевал с тем, чьи останки
сейчас, судя по всему, лицезрел Драко.

Не просто змей. Василиск.

Они в Тайной комнате.

Волоски поднялись дыбом на его руках. В груди стала зарождаться легкая

паника. А Гарри все еще не приходил в себя…

— Грейнжер! — воскликнул Драко, и голос его звучал выше обычного. — Ты что

удумала, полоумная сука?!

— Заткнись, Малфой! — отмахнулась она, сдувая налипшую на лицо каштановую

прядь.

Уизли тем временем закончил с Гарри и, выровнявшись, развернулся к Малфою.

— Что? — ухмыльнулся он. — Такого поворота ты не ожидал?

— Ты… — Драко осенило догадкой, и он тут же скривился. — Ты ее трахаешь,

чтоль?..

— Полегче, — рыкнул мужчина. Ухмылка разом слетела с его лица.

— Хах, — Малфой откинул голову на влажную стенку, рассматривая мужчину и

переводя взгляд на женщину. — Даже не знаю, кто из вас двоих пал ниже в этом
случае.

— Заткнись! — в унисон рявкнули те, после чего Персиваль скрылся из виду,

уйдя вглубь помещения во мрак.

Малфой же полностью сосредоточился на Грейнжер, пытаясь рассмотреть, чем

та занята. Уж сложно сказать, насколько ему повезло, но долго гадать не
пришлось — вскоре она выпрямилась, отходя, и у Драко появилась возможность
оценить плод ее трудов. Только чтобы паника еще больше овладела его душой,
потому как на площадке, представленной темной влажной плиткой, возлежали
Дары смерти — ровно такие, как и описывал ему однажды Поттер, — изображая
равносторонний треугольник, а в центре его, переливаясь багряным
насыщенным светом, лежал Философский камень.
270/391
— Грейнжер, — негромко проговорил Драко, гулко сглотнув, по-прежнему
смотря на все это «великолепие», будучи просто не в силах отвести взгляда, —
что бы ты там ни задумала — прекрати.

— Успокойся, Малфой, — хмыкнула женщина. Порывшись в карманах, она

достала свернутый лист пергамента, аккуратно развернула его и покрепче
ухватила свою палочку. — Веселье только начинается!

Сказав это, Гермиона сделала первый пасс, второй, третий — и вот уже
площадка расцветает первыми набросками знакомого Драко рисунка, повергая
того в ужас от понимания.

— Ты… — шептал он онемевшими губами. Он просто физически не смог бы

произнести что-либо громче — был парализован осознанием того, к чему все
идет. — Это ты была тогда…

— Да! — воскликнула Гермиона, прерываясь. — И тогда, и сейчас! А теперь

заткнись, Малфой, и не мешай мне!

А он и не смог бы противопоставить хоть что-то — способность говорить на

время покинула его под давлением воспоминаний, ворвавшихся в голову
цунами, будто они все это время там и хранились — лишь триггера не хватало
вспомнить…

«— …Так объясни же мне, с какой стати я должен тебе помогать?! — комнату

наполнял суровый мужской голос, доносившийся будто из колодца с громким
эхом.

— О, ты будешь! — усмехнулся в ответ женский голос. — Видишь это?

Минутная тишина.

— Это — твой единственный наследник. Последний в вашем роду. Будь уверен,

твой сын уж вряд ли сможет когда-либо обеспечить еще одного отпрыска. Уж
точно не после отсидки! — Элеонор Руквуд холодно хмыкнула. — Смотри
внимательнее, Абраксас! Твой внук умирает на твоих глазах. Ошейник не
поможет ему — не в этот раз! — ведь он защищает только от заклятий и
магического воздействия. И чем дольше ты тянешь с ответами, тем меньше
времени у него остается. Мы ведь не хотим, чтобы малыш Драко так скоро
присоединился к тебе по ту сторону, хм? Так и будешь молчать? У него осталось
не более десяти минут, — с напором повторила женщина. — Итак?

Послышался тяжелый вздох, а после Абраксас Малфой заговорил:

— Я отвечу, но ты пообещаешь, что вы оставите Драко жить…

— Не в твоем положении сейчас выдвигать хоть какие-то требования, — резко

перебила Элеонор. — Говори, ну!

— Вы собрали не те артефакты. То, что вы пытаетесь преподнести — детский

лепет! Вы даже обычную душу не выменяете на эти безделушки, не то что душу
Лорда! — мужчина на мгновение замолчал.

271/391
— И что ты предлагаешь? — вклинился ее муж. — Давай же, старик, у тебя точно
есть для нас нужная информация!

— ОНА знает, — Абраксас холодно засмеялся. — А вот скажет ли вам?

— ТЫ нам скажешь, чертов старик, иначе я перережу блондинчику горло прямо

сейчас! — завопила Элеонор.

— Нет!!! — выкрикнула Гермиона Грейнжер. — Нет. Мы договаривались. Я знаю,

о чем он говорит. И я скажу. Но… Вы, — девушка на миг умолкла. — Вы уверены,
что этот вариант — единственный?

— Более того, дорогуша, — усмехнулся Абраксас. — Дары Смерти нужно не

просто отыскать и воссоединить. Нееет. И этого Смерти будет мало. Их нужно
будет наполнить.

— Чем?

— Скажем так. Их нужно подпитать своего рода схожей энергетикой.

Энергетикой их создательницы. На уровне прегрешений Лорда. На КАЖДЫЙ
Дар.

— Нет…

— Да, — припечатал мужчина. — Ну что? Готова ты идти на ТАКИЕ жертвы ради

достижения своей цели? Ведь это далеко не одна смерть…

— О чем это вы?..

— А я о втором вопросе, детка. ТВОЕМ вопросе. Видишь ли, то, что ты там
пыталась нарыть во всех моих талмудах, — ерунда.

— Но… вы же упоминали о единственном успехе! Как…

— Как я это сделал? Да очень просто! Применил свою природную

Легиллименцию. И чуть не остался сквибом, отдав практически все силы на
подпитку. Поскольку с ней, как и с любым другим наследием: у кого-то оно
выражено только отчасти — как у меня, как у Снейпа, как у семейства
Голдштейн, если знаешь, о чем я. Но были и редкие случаи владения этим даром
абсолютно — у тех, чей род был намного древнее моего. Ну? Угадай с трех раз.
Сможешь?

— Лорд… — прошептала девушка.

— Именно, — грозно добавил Абраксас. — Ты и твои дружки получили ответы. И

теперь ТЕБЕ, в первую очередь, решать, стоят ли две жизни обмена на ТАКУЮ
цену…»

Драко мотнул головой в попытке сбросить наваждение от воспоминаний.

Странно ли это было, но до этого момента он абсолютно точно был уверен, что
не помнил ТАКИХ подробностей! Речь ведь шла о Дарах! О Дарах, мать его!.. О
Дарах и Философском камне. Но это значило, что…

Внезапно раздавшийся тихий стон прервал его мысли, и Драко встрепенулся,

272/391
дернулся в сторону всем телом, натягивая веревки.

Гарри очнулся.

***

— Как ты? — участливо спросила Гермиона, подходя к связанному другу.

— Мммм… — прохрипел Гарри, и лицо его скривилось. — Герм… где мы? Что…

Гарри, в точности, как до этого и Малфой, пытался проморгаться в попытке

сбросить морок. Его взгляд прояснялся с каждой секундой. Он поднял голову,
медленно осматриваясь. Глаза его мазнули по скелету василиска в узнавании,
затем остановились на незаконченной пока пентаграмме и тут же распахнулись
в понимании.

— Нет… — прохрипел он, переводя взгляд, полный ужаса на Гермиону. — Нет!

— Прости, Гарри, — вздохнула она, поджимая губы. — Иного пути у меня нет.

— Зачем? — воскликнул он, в неверии всматриваясь в лицо подруги. Видно было,

что слова давались ему все еще с трудом. По всей видимости, чертова сука
добротно его приложила. — Зачем?!

— Да затем, что у меня никого не осталось! — буквально заверещала она в ответ

с таким отчаянием и болью в голосе, что Гарри тут же отшатнулся.

— А как же твой ебырь рыжий? — вклинился Драко, при этом совершая

отчаянную попытку поймать взгляд Поттера за плечом Грейнжер. Та только тихо
фыркнула, будто он сморозил глупость, но Малфой уже отошел от
первостепенного шока, заводясь. — Представь, Поттер, не прошло и пары лет,
как эта чокнутая слезла с члена твоего дружка, тупо чтобы запрыгнуть на член
его брата!

— Не впутывай сюда Перси! — воскликнула она обвиняюще, бросив в Малфоя

невербальное Силенцио через плечо, заставляя молчать, а после, подумав,
добавила еще и Петрификус, обездвиживая.

— Перси?.. — растерянно повторил Гарри, проговаривая скорее на автомате —

мысли его были заняты совершенно другим. Да и выглядел он болезненно и
слабо, пусть и горели ужасом и отчаянием зеленые глаза.

— Да, Гарри, — твердо сказала женщина, вскидывая голову. — И это, пожалуй,

чуть ли не единственная радость, оставшаяся у меня. Конечно, не любовь всей
жизни… — сказано это было с таким сарказмом, что сразу понятно становилось,
чьи именно отношения она имела ввиду, — но… за неимением лучшего… Да и
планы надо было исполнять как-то…

— Господи, да КАКИЕ планы?! — вскричал оклемавшийся, наконец, Поттер. — Ты

же собираешься воскресить ЕГО, дура!

Грейнжер вскинула подбородок еще выше, скривив губы в ухмылке.

— Не такая уж дура, Гарри, — медленно проговорила она, разом успокоившись.

273/391
— Кто угодно, только не дура! Столько лет планирования! Оперирование
данными, фактами, ресурсами! Затянувшиеся поиски Даров — и это у темного
тебя под носом! Одна! Без помощи и поддержки!

— Что?.. — Поттер, будучи полностью сосредоточенным на конечном факте

стремления своей подруги даже не сразу сообразил всего масштаба трагедии.

— Это Я, Гарри, — горделиво озвучила Грейнжер, растягивая губы в безумной

улыбке. — Это Я нашла Дары. Один за другим. Просто по мантии, взятой на
Гриммо, пока я временно жила у тебя же, поисковым зельям, артефактам и, как
полагалось, твоей крови. Забавно, правда? — она будто погрузилась в свое
безумие с головой, заставляя Поттера все больше и больше ужасаться.
— Темный Гарри Поттер, ужасный и страшный… скулит по ночам во сне,
призывая своего ненаглядного Малфоя, и даже не ощущает, как из его вен берут
прямой доступ к поиску наимощнейших, наидревнейших в Магическом мире
артефактов!

Гарри бросил болезненный взгляд за ее плечо, вглядываясь в распахнутые

серые глаза. Безмолвно прося прощения…

— Конечно, — будто бы и не было этой заминки, продолжала полоумная

невыразимка, — с поисками Бузинной палочки — а точнее будет сказать, ее
обломков — пришлось изрядно повозиться. Целых пять лет ушло, чтоб ты
понимал! — она запрокинула голову, визгливо рассмеявшись. И тут же ее
опустила. И на лице ее не было даже намека на улыбку, будто ту выключили. И
выглядело это в крайней степени сюрреалистично и жутко… — А вот
Воскрешающий камень быстро нашелся. Ну и дальше, конечно, повеселей дело
пошло, ведь… Знаешь, Волдеморт — такой душка, когда мертв…

— Да послушай себя! — в шоке вскричал в ответ Гарри. — Ты сумасшедшая…

Она отвернулась от Гарри, вскидывая палочку и продолжая медленно и

уверенно делать мазок за мазком по периметру вокруг артефактов, нанося
смертоносную пентаграмму. Будто и не слышала вовсе его окрика.

— Это с его помощью мы оказались здесь, — монотонно проговорила она.

— Знаешь, не только Рон способен повторять звуки на Парселтанге! В конце
концов и мне удалось. Да и… знаешь, после сотрудничества, — на этом слове
она неуловимо скривилась, — с дементорами Парселтанг детской забавой
покажется!

— Де… менторы?.. — с запинкой выдохнул Гарри, и глаза его расширились еще

больше. — Ты!..

— Ну, конечно же, я, — снова усмехнулась Гермиона, вертя палочкой и так, и

эдак. И под ее пальцами быстро дочерчивались линии, соединяясь в рисунок.
— Душонку Темного Лорда пришлось зубами выгрызать! Мало Темной
повелительнице за сего шкодника ее безделушки было вернуть — еще и жертвы
ей в дар преподноси!..

— О Мерлин!.. — прошептал побледневший Поттер.

— Не совсем, — фыркнула Грейнжер. — Но да, стоит дорого. По деревне на

каждый дар. Иначе, увы, не сработало бы. Ведь Реддл успел многих на тот свет
274/391
отправить, вот и пришлось, хм, перекрывать…

— Это не ты… — белыми губами прошептал Гарри, в неверии качая головой,

смотря перед собой невидящим, шокированным взором. — Это не ты…

— Да еще и КАК, перекрывать! — округлила глаза безумица, даже не

прислушиваясь к бормотанию друга. — Стихия на стихию Дара. Ну ладно,
Воскрешающий камень — материя душ, вызываемых им, на магию Дементоров,
души похищающих. Ладно, Бузинная палочка со своей смертоносной мощью, под
стать магии Драконов, их огненной мощи. Пришлось, конечно, повозиться,
заставляя кучу народу плясать под мою дудку. Ну, знаешь… Турнир
организовывать — тоже моя идея, кстати! — драконов везти. Чарли в роли
загонщика и седока привлекать, опять же… — женщина перевела дыхание,
откинув на миг голову назад и прикрыв глаза. — Хорошо, никто особо не изучал
Непростительных. Да и вообще, как оказалось, талмуды по Темной магии —
довольно занятное чтиво. Но да ладно, не об этом речь. А о том, что Империус
сквозной бывает — ты знал? Вот насылаешь ты на одного. Он — на другого. Но
подчиняются оба тебе. Круто, да?

Иногда речь ее срывалась в монотонный бубнеж. Женщина, как говорится, была

тупо на своей волне, не замечая шока друга и ужаса на застывшем лице
заколдованного Малфоя.

— Но вот Мантия невидимости… — она тихо рыкнула, закатив глаза. — Да

только чтобы разработать план по воссозданию необходимых условий на
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ деревни, ушли годы!

— Господи… — Гарри был просто в неописуемом ужасе, причитая тихое «нет,

нет, нет…».

— Да, Гарри, — хихикнула Грейнжер. — И я это сделала. В конечном итоге.

Палочка в ее руках выпустила сноп искр, и женщина на миг прервалась,

оценивая свою работу.

— И вот мы здесь! — скривила ухмылку она. — Тайная комната. Хогвартс. Венец

в треугольнике карты жертвоприношений — аккурат рядом с последним.
Идеальное место для ритуала. Ведь, так-то подумать, если эти стены столько
лет сдерживали василиска, были созданы могучим колдуном, то уж ритуал
сдержать способны, чтоб мы на воздух не взлетели ненароком раньше
времени, — хихикнула Грейнжер.

— Столько людей… столько жертв… Заче-е-е-м?.. — простонал Гарри, вскидывая

голову. Вглядываясь в узкое лицо, ища хоть толику здравого смысла. Вот только
из глубин шоколадных глаз на него смотрело лишь безумие.

— Потому, — тихо произнесла в ответ Гермиона, вновь прерываясь и подходя к

другу, беря его лицо в свои ладони, — что я всегда была одна, понимаешь?
Потерянная любовь, потерянный ребенок. Увязший в своих проблемах и в итоге
потерянный во тьме друг… Всегда одна, — на лице ее появилась ласковая
улыбка. — Но я узнала, КАК можно вернуть память моим родителям, Гарри!
Абраксас не врал! Все выйдет!..

— Абраксас? Малфой?! Ты… — сорвалось с губ.

275/391
— И тогда — я, — кивнула Грейнжер. — Ведь Эл сказала тебе перед смертью: ты
смотрел не в ту сторону — я была в другой. И план с проникновением к Малфою
тоже мой. Я же говорю, ГОДЫ планировок!

— Ты больна! Я не верю! Это не ты! — кричал Гарри в ответ. — Просто вдумайся!

Очнись же!.. Ты стольких людей убила и так спокойно сейчас об этом… Боже!..

— Он поможет, Гарри, — погладила она его лицо кончиками пальцев. — Он всех

вернет — ведь Дары! И камень! И его мощь! — темные глаза с пустой бездной
безумия. Кривая улыбка на бледном лице.

— Но зачем ОН, Герми? — взмолился Гарри. Голос его был ломким, глаза
блестели в немой просьбе остановиться. — Ведь он обманывает тебя уже сейчас!
Он погубит нас всех!..

Жуткий лающий смех — и Гермиона снова всматривается в шокированное лицо

Поттера.

— Все получится! И с возвращением жертв! И с моими родителями! — она

смеялась, веселилась — и вид ее посылал столп мурашек по коже Гарри. — У
него ведь мощь! И Легиллименция врожденная! — все повторяла она, как
заведенная, кивая в подтверждение своих слов.

— Гермиона, я все проверил! — внезапно из темноты вынырнул Перси Уизли.

— Антиаппарационные артефакты расставлены по всему периметру.
Подавляющий артефакт также готов — только запустить в действие. Им не
выбраться из западни. Привет, Гарри.

— Перси! — Поттер дернулся в его сторону всем телом. Надежда зажглась в его
глазах. — О Мерлин! Послушай! Какую бы цель ты ни преследовал, останови
Гермиону! Прошу! Что бы тобой ни двигало!..

— Месть, Гарри, — голос четкий, обрывающий остаток фразы Поттера. Душа его
надежду на корню. — Мной движет лишь она. Холодная, давняя и беспощадная.
И так уж вышло, что свершить я ее смогу, только когда на приманку в виде тебя
заявятся Пожиратели, следуя с таким трудом доставленным приглашениям, —
лицо мужчины было замкнутым. — Уж и не знаю, на кой ты им сдался, увы, Герм
не рассказывала, да и Мерлин бы с ним! Главное, чтобы чертов Руквуд явился!

Гарри в потрясении мотал головой, слушая его. Не в силах справиться с этим

безумием, он сделал очередную попытку вразумить брата Рона.

— Но Волдеморт…

— Ступефай! — выпущенный внезапно из палочки Гермионы яркий красный луч

отбросил рыжего назад. Он прилично ударился об одну из статуй змей да так и
остался лежать на полу без сознания. — Ну что же ты, Гарри? Портишь мне
вечеринку.

— Он не знал… — понял Поттер, рассматривая Уизли с потухающей надеждой в

глазах.

— Конечно, не знал. Не о Волдеморте, — подтвердила она. — Но неважно. Он

276/391
получит свою месть, просто немного позже. А сейчас…

И она вновь сосредоточила все внимание на воссоздании пентаграммы, на

основание которой теперь магией наносила разные сложные руны.

— Герми, остановись, — снова взмолился Гарри, глаза его сделались совсем

больными. — Прошу тебя, не надо! Ну пожалуйста!

Грейнжер не слушала — руны теперь появлялись быстрее, довольно плотно

покрывая пентаграмму.

— Я прошу тебя, не делай этого! Мы что-нибудь придумаем вместе, вот увидишь!

Волдеморт — не выход. Он — проклятье!

Без толку. Закончив с рунами, Грейнжер снова стала рыться в сумке, выуживая
длинный ритуальный клинок.

— Нужна пара капель твоей крови, Гарри, — она медленно подошла к нему и
одним быстрым движением рассекла предплечье, собирая лезвием бурые капли.
Гарри дернулся, но даже не вскрикнул, только лишь продолжая просить ее.
— Ты все еще владелец Даров. Нужна связь. И… — она развернулась к Малфою,
все еще подвластному заклинаниям немоты и парализованности, — нужна связь
с одним из создателей Философского камня.

— Нет… — вскрикнул Гарри, когда она направилась к Драко, удобнее

перехватывая клинок, по лезвию которого все еще стекали капли крови Гарри.

— О, не бойся за своего Малфоя, — фыркнула она, поднимая безвольную руку

мужчины. В серых глазах его в этот момент отчетливо блеснуло презрение.
— Всего лишь кровь. Немного.

Взмах — и испачканный в крови Поттера клинок рассекает бледную кожу на

предплечье Малфоя, смешивая на доли секунды их кровь прямо в его ране.

— Ну, теперь дело за малым, — сверкая безумной улыбкой она направилась к

пентаграмме, помечая их кровью Дары и Философский камень, капая ею прямо с
клинка.

— Герми… Прошу… — голос Гарри срывался от отчаяния. — Хочешь… хочешь, я

помогу. Я… — Гарри сглотнул. — Послушай! Я приму его мощь обратно! Смотри,
у нас и Дары есть! Мы и сами справимся, Герми!.. Остановись!..

— Я уже просила тебя однажды! — вскричала она, резко разворачиваясь к нему.

— Помнишь, что ты ответил мне?

— Прости, пожалуйста, прости! Я умоляю, не делай этого!

— Это уже не важно, Гарри, — устало вздохнула она. — Да и не смог бы ты

помочь. Только Легиллимент сможет — Абраксас был лаконичен. Лорд — мой
единственный шанс! И Лорд сам мне это подтвердил, — бросила она взгляд на
Камень воскрешения.

— Но он ведь врет тебе, Гермиона! — из последних сил выкрикнул Гарри. — Он

всегда врет! Даже про ритуал — ты его просто не переживешь! Ведь между
277/391
вами создастся связь, и…

— Силенцио! — вскричала она, и Гарри продолжил молить, но уже беззвучно,

лишь открывая и закрывая рот. — Довольно, Гарри! Волдеморт не врет мне, я
знаю! Он перевел ту часть, о которой ты говорил. Ту, что на Парселтанге. Мы
просто будем связаны — он так и сказал, как ты сейчас говоришь!

Рунический рисунок был закончен. Артефакты наполнены и связаны между

собой кровью их создателя и хранителя. Все было готово. Гермиона сделала
медленный вдох и встала в изголовье пентаграммы прямо позади Философского
камня. Она на миг снова обернулась к другу, говоря уверенно и вкрадчиво:

— Не волнуйся так, Гарри! Я ведь все продумала до мелочей. Мы убьем

нескольких зайцев сразу. Смотри: созданная связь не позволит Волдеморту
ослушаться меня. Он выполнит свою функцию — и мы его снова убьем! — вот так
просто. У нее это звучало на самом деле вот так вот просто. От этого — еще
более безумно, боже!.. — И потом, как верно заметил Перси, сюда порталом
прибудут Пожиратели. Но к тому времени я уже проведу ритуал, привязывая их
Хозяина к себе, освобожу вас с Малфоем, и мы их просто всех одним махом… ну,
ты понял!

Гарри лишь отчаянно тряс головой, пытаясь безмолвно донести подруге о ее

ошибке.

— Ох, да ладно тебе! — закатила глаза она. — Это лучший план — устранить их
всех одним скопом. Разве ты не к этому стремился, будучи темным?! Что? Ну что
ты головой мотаешь?!

Поттер безмолвно двигал губами, произнося одно лишь «нет, нет, нет». Лицо его
было мертвенно-бледным. На нем застывшей маской отображалась почти-
агония.

— Не убедила? — хмыкнула она. — Ну, что ж. Вот тебе последний железный

аргумент. Вспомни о том, что ты сделал. Ты умер, Гарри. Пожертвовал собой
ради людей. Магию жертвы никто не отменял, — Гарри перестал качать головой,
скривившись, вглядываясь в ее глаза. — Ну неужели ты не помнишь порядка
зависимостей при древней магии и ритуалах? Мы ведь столько времени в
библиотеке провели, мог бы и запомнить!

Сказав это, она снова медленно выдохнула, прикрывая глаза. Мгновение она
стояла молчаливой, сосредоточенной, бездействующей. И это короткое
мгновение в глазах Гарри еще отражалась призрачная надежда на то, что явно
сошедшая с ума подруга одумается, остановится, но…

Руки Гермионы резко взмыли вверх, палочка в правой сделала виртуозный пасс.
Тут же пентаграмма и плетение рун на ней засветились белым, а следом
Гермиона стала монотонно читать заклинание на латыни, произнося четко
каждое слово.

Поттер забился в своих тисках еще сильнее, пытаясь вырваться. Но, конечно,
безрезультатно.

Грейнжер почти что пела, озвучивая древнюю формулу, и белые нити, следуя ее
зову, сплетались между символами пентаграммы и древнейшими артефактами в
278/391
ней.

Закончилось все последним громким сводом заклятий, выкрикнутых высоким

девичьим голосом, и тут же пентаграмма засияла изнутри, погребя в ярком
свете и артефакты, и нанесенный ритуальный рисунок, освещая лицо Гермионы
снизу, придавая ему страшный вид безумной маски.

Буквально выкрикнув окончание формулы, Гермиона умолкла, внимательно

вглядываясь в этот свет в ожидании. Но вмиг погас и он, оставляя только
очертания круга и саму женщину в нем.

— Артефакты… — растерянно бегали ее глаза по месту, где раньше был

треугольник с Дарами. — Где…

Дары исчезли. Философский камень тоже. Был лишь круг и растерянная

донельзя Гермиона в этом кругу. А еще был взгляд распахнутых в ужасном
ожидании зеленых глаз.

— Не понимаю… — Гермиона сделала было шаг, но наткнулась на невидимую

преграду. Круг не выпустил ее. — Гарри?.. — вскинула она глаза, смотря на
друга.

Зеленые глаза наполнились болью, Гарри кривил губы, шепча свое «нет». Время
будто на миг застыло, а потом…

А потом Гермиона закричала — громко, надрывно, отчаянно. Гарри в ужасе

смотрел на то, как она с распахнутыми от боли и шока глазами подносит
дрожащую ладонь к глазам, наблюдая, как с нее испаряется кожа. Как внезапно
абсолютно весь кожный покров на ее теле идет рябью, после чего лоскутами
слезает, отваливаясь от ее тела и тут же исчезая, будто пыль. Женщина
отчаянно замахала палочкой в попытке остановить это — но пентаграмма, будто
издеваясь, засияла ярче, ускоряя ужасающие последствия. Палочка в руках
Гермионы задрожала и выпала, без труда минуя пентаграмму и катясь по полу,
пока хозяйка заходилась в громких рыданиях, пытаясь спастись.

От криков закладывало уши, а она не смолкала. Все то время, пока пентаграмма

растворяла на ней ее же кожу, превращая ее одежду в кровавый кусок тряпья.
Она упала на колени в попытке выползти за грани круга, но сталкивалась раз за
разом с невидимой стеной, продолжая вопить от нереальной боли.

— НЕЕЕЕТ! — закричал Гарри, и это означало, что магия Гермионы испарилась

вслед за ее кожей, исчезая в светящемся круге под ней.

— Помоги нам всевышний… — онемевшими губами прошептал освобожденный

от заклятий, но все еще связанный, как и Гарри, Малфой.

Крики Гермионы перешли в истошный визг — за кожей на ее теле стали

растворяться мускулы. Зрелище было поистине ужасающим: с дикими криками
Грейнжер пыталась удержать рассыпающиеся в пыль на глазах мышцы,
обхватывая себя руками и сворачиваясь в светящемся кругу клубочком. А потом
круг вспыхнул сильнее, вверх взмыл столп света, поглощая в своем сиянии
Гермиону, крик которой перешел на запредельный высокий звук, внезапно и
резко обрываясь в конце.

279/391
Мужчины отпрянули, в диком ужасе смотря на светящийся центр, из которого
воронкой поднимался красный торнадо. Какое-то время красный боролся с
белым, пока не поглотил его полностью, пентаграмма занялась кровавым,
темнеющим, насыщающимся, пока и алый не перешел резко в темный, срываясь
в черноту. Растворяясь непроглядным дымом…

Гарри и Драко быстро обменялись одинаково шокированными взглядами,

прежде чем вновь уставиться на то место, где только что растворилась
Гермиона Грейнжер.

Гарри уже видел подобное однажды. И прекрасно знал — ритуал удался. Страх
парализовал его, заморозив все внутренности. Его мозг искал выход еще с
момента пробуждения, но если и раньше не находил, то со смертью Гермионы…
И страх этот был сейчас только за одного человека.

Он тут же словил взгляд Малфоя, распахнутые глаза которого метались между

центром пентаграммы и его, Гарри, лицом, и содрогающимся тихим голосом
произнес:

— Драко… что бы сейчас ни было… что бы ни происходило, — Поттер тяжело

сглотнул ком в горле от явного предчувствия беды, — заклинаю — молчи. Просто
молчи…

А черная мгла рассеивалась, оседая пылью, пока взору мужчин снова не явилась
пентаграмма, начерченная в своем первозданном виде. Вот только без
артефактов. И без Гермионы.

А в самом центре начерченного круга стоял мужчина не старше сорока лет. И

сама тьма осела на его плечах мрачной мантией.

Волдеморт возродился.

***
От автора: как я и говорила, песен не будет. Будет музыка. Вот эта:
http://wdfiles.ru/akbY

Примечание к части

Главу посвящаю своей великолепной бете!

Спасибо, что ты есть, поддерживаешь меня и каким-то невероятным чудом по-
прежнему терпишь все мои множественные мои ошибки и очепятки, приводя
работу в нечто пригодное для прочтения!))))

280/391
Глава 15

— Просто молчи… — доносятся слова до его слуха, но настигший

паралич не позволяет смыслу слов проникнуть в его голову.

Молчать? Боги, да Малфой при всем желании не смог бы сейчас и слова

вымолвить — животный страх сковал его по рукам и ногам похлеще веревок.
Глаза невольно всматриваются в такие же, как и его собственные, пожалуй, —
распахнутые в шоке и страхе. Драко опускает взгляд ниже и видит, как губы
Гарри едва шевелятся, произнося тихое «Все будет хорошо».

Вот только хорошо не будет.

Подтверждение этому сейчас стояло между ними, окутанное в чернильную

мантию, будто в саму тьму…

Гарри едва улыбнулся ему — уголки его губ, подрагивая, скривились в

вымученной улыбке, а потом…

Потом Поттер тихо и как-то устало вздохнул — и восставший из мертвых Темный

Лорд занял все его внимание.

Собравшись, Драко тихо сглотнул и тоже возвел взгляд на личную «чуму»

Магического мира. Волдеморт выглядел… неожиданно. По крайней мере, не
этот вид Драко ожидал бы увидеть, если бы хоть когда-нибудь задумался о том,
что такой день настанет. О, он бы не задумывался даже. Но сейчас он им живет.
И Волдеморт… живет. И выглядит при этом… обычно. Нормально настолько,
насколько бы выглядел самый обыкновенный среднестатистический маг. Вот
только… Темный Лорд не был обычным магом.

Все эти глупые мысли проносились в голове замершего в ступоре Малфоя, будто
пытаясь отсрочить неизбежное, накладывая легкую вуаль нормальности,
насколько это позволяла ситуация.

А пока пленники, едва дыша, вглядывались в… новоприбывшего?

Нововосставшего?.. Темный Лорд, с момента возрождения замерший ужасающим
памятником самому себе (не приведи Мерлин… ах да. Ведь уже… хм… привел.
Точнее — привела!), медленно и глубоко дышал, не издавая ни звука. Не подняв
даже головы. Не двинув еще ни одним мускулом — лишь грудь его вздымалась
медленно и неспешно, будто мужчина заново осознавал себя, наслаждаясь
каждым вдохом. Впрочем, пожалуй, так оно и было.

И это, такое молчаливое, затаенное бездействие наводило еще больший ужас,

почти перекрывая кислород.

Но вот мужчина так же медленно поднял голову. Темно-каштановые его волосы,

обрамлявшие бледное лицо, при этом упали назад, открывая взгляду будто
замершую вне всяких эмоций маску. Неспешно — даже аккуратно — он повел
плечами, будто разминая их. Наконец, веки его дрогнули, и спустя секунду
голубые глаза уже всматривались… конечно же, в лицо Поттера.

— Гарри, — уголок тонких губ приподнялся.

281/391
— Том, — тихое. Смиренное.

— Я ведь говорил тебе, малыш, — негромко, насмехаясь, протянул мужчина, —

это не конец. Теперь это — наше новое начало, Гарри.

Поттер промолчал, лишь поджав губы и опустив взгляд.

— Ну? Что же ты затих? — а вот Лорд, похоже, наслаждался каждой секундой,

подаренной его новой жизнью. Мужчина склонил голову, рассматривая Поттера
с таким интересом, будто перед ним внезапно появилось нечто доселе
невиданное. — Куда же подевался мой острый на язычок друг, хм?

— Ты мне кто угодно, только не друг, Том! — резко подняв голову, отчеканил
Гарри, смерив его неожиданно злым взглядом.

— О, прости-прости, — тихо захохотал Волдеморт. — Слово «друг», верно, твой

слух резануло, не так ли? Или… мне следует лучше употребить термин
«подруга»?

— Заткнись! — выкрикнул Гарри. Глаза его яростно блестели. — Не смей,

слышишь?! Ты! Это ты ее погубил! Ты запудрил ей мозги, наобещав
недостижимого и нереального! Сыграл на ее одиночестве! Но все это — вранье!
С самого начала! Ты! Ты врал ей… ты…

Гарри захлебывался эмоциями. Слова, что сейчас рвались из его груди криком
раненого, отчаявшегося зверя, будто душили его. Лицо Поттера исказилось.

— Ну-ну, — покачал головой Лорд, тихо усмехаясь.

Забавно, думал Малфой, минуты шли, но Волдеморт даже не пытался

сдвинуться с места. Полностью сосредоточился только на одном. На Гарри.
Просто упиваясь его гневом, отчаянием и болью.

— Надо же, — будто подтверждая мысли Малфоя, проговорил Лорд с усмешкой

на тонких губах. — Столько времени прошло. Ты уже давно вырос, малыш
Гарри, — противореча собственным словам, фыркнул мужчина, окидывая
опутанного веревками Поттера снизу вверх оценивающим взглядом, — а вот
держать себя в руках так и не научился.

«Кто бы говорил», — пронеслась украдкой мысль в голове Драко, унося за собой

парочку довольно мрачных, даже жутких воспоминаний о том, что было, когда
Лорд был не в духе.

— Ублюдок! — выплюнул Гарри, кривясь еще больше. — Лжец!

— Первое, пожалуй, не стану отрицать, — пожал плечами Лорд, лицо его даже
не дрогнуло на оскорбления в его адрес. — К чему нам уклоняться от правды,
верно? А вот насчет лжеца мимо, — как ни в чем не бывало протянул Волдеморт,
вздернув острый подбородок. — Ни слова из того, что я говорил нашей
великолепной мисс Грейнжер, ложью не было.

— Кроме того, что она умрет, возрождая тебя, чертово отродье! — закричал
Гарри, подавшись вперед и натягивая невольно веревки.

282/391
— Ну… знаешь, она и не спрашивала, — вновь усмехнулся Лорд, пожимая
плечами.

— Сука!

— Фу, Поттер, легче, — скривился Волдеморт. — В конце концов, мы ведь

взрослые цивилизованные люди. Попридержи эти дешевые маггловские
словечки! Да и на что ты злишься-то?

Лорд играл. Играл самозабвенно, с наслаждением. Смаковал каждое слово,

каждый момент, каждую эмоцию, считываемую с искаженного лица Поттера.

— Вот смотри, — загнул палец на руке он. — Просила она меня перевести ей
часть ритуала с Парселтанга — я перевел. То, как она трактовала слово
«связь», — сугубо ее личная проблема. А ее стремление возродить меня — ее же
личная инициатива. Смирись уже с этим! Не моя вина, что описано в заумных
книжках вечно так, что сам черт ногу сломит, пока суть поймет.

Мужчина вновь неуловимо скривился, когда Поттер выплюнул ему в ответ

презрительное «Тварь!», но продолжил разглагольствовать, пожалуй, чуть ли не
с большим энтузиазмом.

— И да, даже в части с возвращением памяти ее родителям-магглам не было

лжи, — очередной тонкий палец был загнут. — А ответ-то был на поверхности:
вот скончалась наша великая гениальная невыразимка — и вуаля! — ее заклятие
потеряло силу, а родители тут же вспомнили о дочери. И насчет отпрыска ее я
тоже не врал — ведь соединилась же с ним в итоге… ну, где-то там, — закатил
глаза Лорд, взмахнув рукой в неопределенном жесте.

— Какой же ты… — кривясь, пробормотал Гарри, но Лорд его перебил.

— Живой! — он запрокинул голову, легко рассмеявшись. Раскинув руки, будто

большая черная птица, готовая вот-вот атаковать. — В итоге — снова живой,
Гарри! Чему несомненно очень, очень и очень рад!

Поттер сжал зубы так сильно, что желваки заиграли на его челюсти. В этот
момент Малфою показалось, дай Гарри возможность — тот придушит
Волдеморта собственными руками, настолько сильная ярость исходила сейчас с
его стороны.

— И, раз уж мой великий план по возрождению удался — будем мы с тобой

наверстывать, Поттер, семимильными шагами! — воскликнул Волдеморт.
— Повеселимся на славу — это я тебе могу гарантировать! Вот только…
выберусь отсюда — и сразу веселиться, м-да.

— То есть? — вздернул бровь Гарри.

А тем временем Драко задумывался, какую цель Поттер преследует. И, по всей

видимости, цель у Гарри была лишь одна — все внимание Темного Лорда
сосредоточить на себе. И только на себе. Лишь бы не на Драко…

И, судя по всему, никто из них не ошибался: ни Драко в своем предположении,

ни Гарри в средствах достижения цели.

283/391
— Ну, как бы это сказать?.. — Лорд аки недооцененный актер подпер рукой
подбородок, постучав по тонким губам указательным пальцем. — Видишь ли,
малыш Гарри, не такой уж и дурой недалекой была твоя подружка, — возвел очи
горе Волдеморт.

А Драко все поражался, неизменно стоя окаменелым куском страха и отчаяния,

привязанным к столь же окаменелой статуе змеи. Поражался, насколько Лорд
не походил на себя прежнего. Такого, каким его знал весь магический мир.
Каким его не повезло узнать самому Малфою. Безумным. Раздражительным.
Вспыльчивым и совершенно бесконтрольным.

Сейчас же… Как уже упоминалось, он даже на свою тень походил едва ли. Ни
внешне, ни тем более… Ох. Но от того, каким он предстал пред ними с Гарри,
было лишь страшнее. Потому что теперь он контролировал каждый свой жест,
каждое слово. Коварство, конечно же, все еще было в нем, как и жестокость, вот
только… отныне это был умный, продуманный, жестокий гений. Не безумец.

— Наша маленькая мисс Всезнайка добавила немного… как вы там нынче

говорите?.. отсебятины, да, — бравада на миг схлынула с бледного лица,
обнажая опасный оскал новоявленного страшного гения. — Вплела в
ритуальную пентаграмму «магию невода». Хах, видимо, действительно
надеялась, что придется меня удерживать и контролировать, — вновь засмеялся
Лорд. — А вышло-то как всегда — сама себе смертельную клетку сплела!
Маленькая напыщенная дура!

— Не смей!!! — вскричал Гарри так громко, что звук его голоса шумным эхом
пронесся по всей Тайной комнате, тут же заставив Темного Лорда скривиться.

— Мерлин, да что ж шумный-то такой? — провел ладонью по лицу Рэддл.

— Ничего. Мы и это подправим. Только идиотов этих дождемся и…

И, словно по команде, прямо возле скелета василиска раздался громкий хлопок,

за которым последовали шум и возня. На площадке появились около дюжины
мужчин. Порталом принесло Пожирателей смерти.

«Заебись!» — сглотнул Малфой, глядя, как Август Руквуд выступает вперед.

— Мерлин… Удалось! — неверяще сорвалось с губ мужчины, и тут же все

новоприбывшие, как один, преклонили колени, а пещеру эхом заполнил
благоговейный шепот: «Мой Лорд!..», «С возвращением, Мой Лорд!..»

— Господа, — кивнул им Том, разворачиваясь теперь в их сторону. — Рад снова

видеть вас, друзья мои! Пусть пока и не в полном сборе.

— О, мой Лорд! — поднялся с колен Август, делая еще пару шагов навстречу
господину. — Мы так долго ждали этого дня! Так долго к этому…

— О, довольно пустых слов, Руквуд! — лениво перебил его Волдеморт. — Вас

снова уделала парочка зарвавшейся молодежи! Хоть не подростки, и на том, как
говорится!.. Позорища! — фыркнул мужчина. — Да если б не наша великолепная
мисс Грейнжер, — упокой Мерлин ее душу, — сделал шуточный реверанс в
сторону Поттера Лорд, от чего Гарри снова скривился, — я бы так и оставался по
ту сторону!

284/391
— Но мой Повелитель! Ведь мы же… — залепетал еще один мужчина, также
выступая вперед из общей толпы.

— Молчать! — рявкнул разозленный Лорд. — Вы-вы-вы… — перекривил его он.

— Да вы элементарное задание, расписанное построчно, не в состоянии были
выполнить! Идиоты!!!

Мужчины склонили головы ниже, потупив взор.

— Десять лет! — всплеснул руками Волдеморт. — Десять долгих лет моей

непрошедшей жизни отняло ваше невообразимое слабоумие!

— Простите нас, мой Лорд! — воскликнул из толпы кто-то, и снова эхом от стен
отлетел шепот Пожирателей: «Простите нас!..»

«Недалекое стадо идиотов!» — вскинул брови Драко. — «Подумать только, я в

некотором роде даже согласен с Лордом относительно их характеристики. А вот
интересно, метка ли заставляет их так бездумно и фанатично пресмыкаться
пред Господином?»

Последняя мысль даже некоторое время заняла сознание больше прочих — ведь
Малфой мог поклясться, что рассуждал сейчас более трезво, нежели раньше.

«И отец теперь в безопасности от всего этого… Спасибо Гарри!..» — грустно

подумал Драко, вспомнив, как именно они с родителем избавились в свое время
от меток. С помощью магии того же Лорда. Даже забавно было бы, не будь все
так погано…

— Благо для меня, среди рядов недалеких приспешников сыскались и вполне

умные, я бы даже сказал, ценные кадры! — тем временем продолжал
Волдеморт, и взор его вновь обратился к Августу. — Только благодаря
находчивости твоей благоверной, Август, которой удалось опоить зельем нашу
целеустремленную мисс Грейнжер, я вновь среди живых! Жаль, лично
поблагодарить не смогу, ах, какая потеря… — хмыкнул Лорд в окончании своей
речи, прежде чем был перебит выкриком Гарри.

— Зелье?! — Поттер вновь резко дернулся вперед, забывая, что связан по рукам
и ногам. — О чем ты говоришь, ублюдок?!

На его оскорбления Пожиратели зашипели, а Лорд скривил красивое холодное

лицо.

— Кажется, кое-кто настойчиво требует моего внимания, господа, — обратился

Волдеморт к своим приспешникам, поскольку все еще был повернут в их
сторону. — Думаю, представлять вас друг другу не имеет смысла, все здесь
присутствующие и так уже знакомы. А еще, — медленно разворачиваясь к Гарри
и обращаясь уже к нему, — кто-то просто напрашивается на порцию острой
боли.

— Вы! — а вот Поттеру, кажется, было абсолютно плевать на угрозы врага.

Теперь все его внимание и исходящая ярость были направлены на Руквуда, лицо
которого искривилось в оскале-ухмылке, точно как у его Хозяина. — Вы опоили
ее!!!

285/391
Осознание, на миг будто выбившее дух из груди Гарри, тут же перекочевало в
боль и сожаление, а те — в слепящую ярость.

— Хороши же друзья, не заметившие несостыковок в поведении подруги, а?

— ухмыльнулся Волдеморт, склоняя голову набок и рассматривая искаженное
яростью лицо Поттера. Тот вернул ему взгляд, полный ненависти.
— Естественно, она была под зельями! — отвечая за Руквуда, почти-пропел
мужчина, упиваясь болью в глубине зеленых глаз. — Иначе ее было не
переманить — ведь упертая и принципиальная до невозможности, под стать
лучшему другу… который даже не заметил изменений. Впрочем, куда уж
нашему милому Гарри до проблем друзей, — поцокал обвиняюще Волдеморт
языком. — Ведь у него самого тааааакая проблемка под носом была — грех не
заинтересоваться.

И Лорд бросил насмешливый взгляд через плечо в сторону Драко. Взгляд, от

которого у последнего мурашки отвращения вкупе со страхом побежали по
спине.

— Ублюдок! — выплюнул Гарри, снова переводя внимание Лорда на себя.

— Повторяешься, Гарри, — криво улыбнулся Волдеморт, приподняв уголок губ.

— Хотя понимаю. От бессилия и осознания собственного эгоизма хочется рвать и
метать, не так ли? А где ж ты раньше был?

Драко видел, как слова Лорда, попадая точно в цель, сильно ранили Гарри. Как
тот стискивал зубы и неуловимо кривился, принимая вполне справедливый удар.

— Будь ты хоть на толику внимательнее к происходящему вокруг тебя, поверни

хоть немного голову в другую от Малфоя сторону, — при упоминании его
фамилии Драко дернулся так же, как и Гарри у своей статуи, поскольку
сказанное было доказательством прекрасной осведомленности Лорда о роли
Драко во всей этой истории, — возможно, и не свиделись бы с тобой снова среди
мира живых, мой неугомонный самоуверенный друг.

Гарри тихо буркнул в ответ что-то, отдалено похожее на очередное

ругательство, но Лорд его не слушал, продолжая свой концерт.

— Гермиона Грейнжер с самого начала была под действием зелья. Зелья,

напрочь лишающего ее моральных принципов, боязни закона и освобождая от
какого-либо свода правил и норм. Зелья, толкающего ее к своей цели
независимо от средств достижения, как и их законности. Зелья, лишающего
здравого смысла и логики в той сфере, где ее цель хоть как-то пересекается с
последствиями ее достижения, — Волдеморт говорил нарочито медленно, четко
проговаривая каждое слово. Вглядывался внимательно в распахнутые зеленые
глаза, выискивая там самую отдаленную нотку страдания, которое вызывали его
слова. — Ты задаешься вопросом, что же за зелье такое? Как же вы могли так
опростоволоситься, не заметив зависимую подругу у себя под носом? О, тут надо
отдать должное великолепной Элеонор Руквуд! Ее идея!

Лорд послал легкий почтительный кивок головой в сторону Руквуда, и мужчина

тут же склонился в ответ.

— «Consequi metam», или «Зелье достижения цели». Третий курс школьной

программы, — продекларировал Лорд. Зеленые глаза Поттера распахнулись на
286/391
миг, и в следующий он прикрыл веки, туго сглатывая. — Ну кто бы мог подумать,
что, казалось бы, безобидное зелье, принимаемое из-под полы учениками для
устранения нервозности на экзаменах, может вызывать зависимость, если
принимать его на постоянной основе. А уж если вкупе с алкоголем… — Лорд
рассмеялся, видя, как дёрнулся в своих путах Гарри, и как вновь исказилось
болью понимания его лицо. — Ну кто бы мог подумать, что, принимай наша
замечательная невыразимка это зелье с пойлом Элеонор с такой регулярностью,
ее некогда светлая головушка немного сдаст на почве поставленной цели
вернуть память родителям?

— Сука… — тихо выдохнул Гарри, опуская голову. Волдеморт же лишь громче

рассмеялся.

— И стала наша умненькая девочка маниакальной психичкой, выносящей

поселения одно за другим, ну надо же… — комично развел руками мужчина.

Поттер резко поднял голову, распахивая глаза. И в этот миг взор его,
направленный на Лорда, говорил лишь о неуемном желании сжать пальцы на
его бледной шее, ни больше, ни меньше. Впрочем, ничего, кроме очередного
шипящего смеха, у Волдеморта это не вызвало.

— Ну, а теперь, раз с почившей мисс Грейнжер мы все выяснили, — говоря это,
Лорд медленно разворачивался в сторону своих последователей, — не мог бы
кто-нибудь из вас, господа, немного подсобить вот с этим? — узкая ладонь
неопределенным жестом указала на пентаграмму, все еще удерживающую
Лорда внутри. — Стоять на месте столько времени не шибко-то забавно, должен
заметить. Руквуд?

— Мой Лорд? — вскинул голову Август.

— Палочкой взмахни, тупица! — выпучил глаза Волдеморт, отчего мужчина

попятился.

— Да-да, простите! — выдохнул Август, выуживая палочку и направляя ее на

пентаграмму. — Фините!

Луч, выпущенный из его палочки, достиг границ пентаграммы, зарябил и тут же

рассеялся. Мужчина недоуменно посмотрел на палочку, затем снова на
пентаграмму и попробовал вновь. Ничего не произошло. Точнее — все в точности
повторилось: луч достигал границ рун и исчезал. Руквуд, не до конца понимая,
что делает не так, перепробовал несколько разных комбинаций — результат был
тем же.

— Все, прекрати! — вздохнул Лорд, после каждого раза пытающийся преодолеть

невидимую стену и натыкаясь на преграду из магии. — Очевидно же, что не
действует, идиот! Возможно, стоит попробовать просто стереть руны
физически?

Август активно закивал, убирая палочку, и двинулся уже было в сторону

Господина, как…

— Авада Кедавра!!!

…и труп Августа Руквуда распластался за несколько метров до восставшего из

287/391
мертвых Темного Лорда.

— Тц, — разочарованно цокнул языком Волдеморт, посмотрев на убитого

секундой назад соратника и скривившись.

— Это тебе за Фреда, мразь! — донесся откуда-то сбоку тот же отчаянный вопль.
А затем из-за статуй показался Перси Уизли — явно дезориентированный,
помятый и с разбитой головой. Мужчина, щурясь, вгляделся в связанного Гарри,
уже открывшего было рот в выкрике, как вдруг внимание его занял Волдеморт,
взиравший в ответ ленивым взглядом, лишенным какого-либо интереса. — А это
что еще за… — пробурчал Перси за те несколько секунд, пока его ушибленный
мозг складывал мозаику в общую картину.

И стоило только этому произойти, стоило только помутненному сознанию дойти

до определенного вывода о том, кто же перед ним, Перси с громким воплем
отпрянул на миг и тут же, выругавшись, направил отчаянно дрожащую в руках
палочку на Волдеморта. При этом, похоже, на небольшой сбор Пожирателей
немного левее он явно внимания не обратил.

— А-а-авада Кедавра! — заикаясь, выкрикнул он. Его зеленый луч, пущенный из

палочки, достиг пентаграммы, в которой стоял Лорд, и тут же разделил судьбу
своих предшественников, пущенных ранее убитым Руквудом. — Да что за нах!..
АВАДА КЕДАВРА!!!

Лорд со скучающим выражением на лице закатил глаза, глядя, как и этот луч
рассеивается о стену магии, удерживающую его самого.

— Возможно, мне стоило бы отдельно поблагодарить за это мисс Грейнжер, —

сам себе сказал негромко Волдеморт, глядя, как Перси, не сдаваясь, отчаянно
мечет убивающие в его сторону.

— Авада Кедавра! Авада Кедавра! Авада Кедавра!.. — кричал Перси снова и

снова. Видимо, от испуга и шока он совсем потерял способность мыслить здраво.

— Господа?.. — перевел скучающий взгляд голубых глаз Волдеморт на таких же

безмолвно замерших Пожирателей, и те, будто очнувшись, вскинули палочки.

Тут же по меньшей мере три зеленых луча угодило Персивалю Уизли в грудь,
замертво повалив того наземь. Гарри прикрыл глаза.

— Возможно, кто-то уже сделает что-то?! — прорычал Волдеморт, активно

намекая на свою невозможность выбраться из пут магической стены.

— Конечно, Господин! Простите, Господин!.. — раздалось со стороны

Пожирателей.

Кто-то из мужчин, оказавшийся ближе других, подоспел к пентаграмме и парой

движений ноги тупо стер участок среди росчерка рун. Как бы просто и
поразительно это ни было — подействовало. Сеть магии, представляющая
невод, спала, и Лорд тут же сделал шаг вперед, покидая границы круга.

— Ну наконец-то, Мерлин и Моргана! — вскрикнул Лорд. — С такими темпами и

постареть можно раньше, чем выторгованный срок отживу. Палочку мне!
— рявкнул снова он на толпу мужчин.
288/391
«Надо же! — отстраненно подумал Драко. — У этого пришествия Лорда юморок
даже прорезался. Вот так дела…»

Были ли эти мысли вызваны отчаянием от понимания безысходности ситуации

или просто способом мозга уйти от перенапряга, Драко не знал. Все, что он знал
наверняка, — это что лично у него нет определенно никаких идей, что будет
дальше и как им с Гарри выбраться. Судя по всему, их не было и у Гарри.
Особенно если учесть то, как он напрягся пуще прежнего, стоило Лорду
сомкнуть пальцы на поданной Пожирателями бывшей палочке Гермионы
Грейнжер.

— Невесть что, но пока и эта сойдет, — покрутив древко в руках, изрек

задумчиво Волдеморт. — Знаешь, Гарри, ведь это даже забавно! Я, так люто
презирающий магглов, обязан жизнью магглорожденной и буду пользоваться ее
же палочкой! — Поттер сильнее стиснул зубы, напрягаясь, когда Лорд медленно
поднял ее и направил на него. — Пусть и временно. Однако же нужно ведь ее
проверить, не так ли?

Лорд склонил голову набок — жест, похоже, был его любимым, как заметил про
себя Драко, прежде чем потонуть в страхе от грозящей Гарри опасности. Ведь
он, Малфой, уже видел подобное — когда-то давно, среди воспоминаний Гарри.
В момент его смерти…

— Авада Кедавра! — раздался выкрик Лорда.

— НЕЕЕЕЕТ!!! — раздался еще один крик.

Вот только…

Крик этот исходил из груди Гарри, не Драко. А зеленый луч, пущенный палочкой
Гермионы Грейнжер, несся в направлении Малфоя.

Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Чушь!..

Драко даже испугаться толком не успел. На самом деле он едва заметил даже
тот момент, когда Лорд резко крутнулся на месте, посылая убивающее в его
сторону. Не ощутил он и момента, когда изумрудный луч вошел в его грудь.
Лишь в шоке распахнутые глаза Гарри на той стороне пещеры были всем, что он
видел…

Он искренне пытался запомнить момент своей смерти, осознать его, успеть

передать Гарри пусть не запоздалым шепотом, но хоть взглядом то, как он его
любит, но… Ничего этого не было. Ни осознания смерти, ни померкнувшего
мира, ни тем более пресловутого света в конце тоннеля.

Были все также в шоке распахнутые зеленые глаза на побледневшем любимом

лице.

И он все еще был жив.

— Ну нааадо же, — вздохнул Лорд, с наигранным недоумением посмотрев на

палочку в своих руках. — Как неудобно-то перед соратниками вышло…

289/391
Мужчины на фоне тихо рассмеялись, видимо, распознав шутку Господина.

— А может, дело в палочке, хм? — речь Волдеморта явно плохо воспринималась

пребывающими все еще в шоке от недавно пущенного, но, благо, не
сработавшего убивающего проклятия пленниками. — Попробуем что-то
попроще, — вновь произнес Лорд, поднимая палочку и направляя ее снова на
Гарри. — Фините!

Неожиданно для Драко, заклинание сработало. Веревки, опоясывавшие тело

Поттера, тут же спали, и Гарри, взмахнув руками, вынужденно сделал пару
неуклюжих шагов вперед, потеряв внезапно для себя опору.

— О, смотри-ка! А Фините работает! — заулыбался Волдеморт, глядя на то, как

Гарри замер на месте, вглядываясь все еще с беспокойством в лицо Малфоя,
будто все не мог убедиться в том, что он все еще жив.

Через силу Драко попытался улыбнуться ему ободряюще. Хотя был скорее
уверен, что уголки его губ едва двинулись вверх, но, похоже, Гарри заметил,
поскольку тихо, но облегченно выдохнул.

— А интересно тут вот что, — тем временем рассуждал Волдеморт, обходя Гарри
по периметру и останавливаясь за его спиной. Мужчина был почти на голову
выше Поттера, поэтому легко мог выглядывать из-за его плеча на замершего в
своих путах Малфоя, от улыбки которого не осталось и следа. — Только ли
простые заклятия вроде Фините действуют, когда я пытаюсь колдовать? — Лорд
сделал маленький шаг в сторону, выглядывая из-за другого плеча Гарри и
выдыхая тому почти в ухо: — Или же моя магия действует только на тебя? Как
думаешь?

Поттер неуловимо повел плечом, будто пытаясь избавиться от ощущения чужого

дыхания на своей щеке, но с места не двинулся. Волдеморт усмехнулся, обходя
Поттера по кругу снова. Его палочка прочертила линию вдоль ключиц Гарри,
выглядывающих из-под распахнутой на треть рубашки, и остановилась напротив
сердца.

— Оставь его, ублюдок! — выкрикнул Драко впервые с момента возрождения

бывшего Господина.

— Ну наааадо же! Только посмотрите, кто заговорил? — резко развернулся к

нему Лорд, сузив глаза.

Драко усмехнулся бы, не грози ему сейчас опасность, как никогда. Усмехнулся
бы с того факта, как легко Лорд реагировал на оскорбления со стороны Гарри и
как бесился, стоило кому-либо другому позволить себе подобное!..

— Впрочем, возможно, и вовремя! Проверю еще пару теорий! Силенцио! — в этот

раз Драко почувствовал, как пущенное заклинание подействовало — при
попытке сказать хоть слово из груди не выходило ни звука.

— И снова сюрприз, Гарри! — не поворачиваясь, но обращаясь к дернувшемуся

было в сторону Малфоя Поттеру, насмешливо бросил Лорд. — Легкие —
действуют! А сложные? Круцио!

— Том, нет!.. — воскликнул было Гарри, резко дергаясь в сторону и вцепившись

290/391
руками в вытянутую руку Лорда, в которой он сжимал направленную на Драко
палочку, в попытке помешать, но луч уже был выпущен и достиг цели. Впрочем,
вреда Малфою он все же не принес. Драко не признался бы, но он облегченно
выдохнул. Слишком свежи были воспоминания о пыточном заклятии Лорда…

— Да что ж ты так за Малфоя волнуешься, Гарри? — с силой отцепляя будто

сведенные судорогой пальцы от своей руки, изрек Темный лорд, качая головой.
— Видишь? Мой эксперимент подтверждает, что ничего ему не будет.
Оказывается, причинить вред я ему не способен, — почти-прошептал Лорд,
наклоняясь вновь к уху Гарри. — Мне вот даже интересно, почему. Ты знаешь? Я
вот нет…

Гарри вздрогнул, больными глазами смотря на связанного немого Драко, так же

отчаянно смотрящего в ответ.

— И, думаю, дело тут вовсе не в палочке, — так же негромко — будто только для
Гарри — проговорил Волдеморт. А потом отстранился и скучающе добавил в
сторону: — Жаль, за других того же сказать не могу. Пьюси?

— Круцио! — тут же среагировал один из Пожирателей.

— Нет! — закричал Гарри, вновь рванув вперед, но тут же был задержан крепкой
хваткой Лорда за свои плечи. Замерший. Вынужденный наблюдать.

Правда, этого Драко уже не видел — глаза его закатились от боли еще в ту
секунду, когда луч, выпущенный Пьюси, угодил в него сбоку, заставляя тут же
каждую клеточку взрываться агонией. Его затрусило, будто в припадке, а от
падения на пол и судорожных содроганий Малфоя избавила разве что веревка,
прочно удерживающая его у холодного камня статуи. И если бы не Заклятье
немоты, ранее насланное на него Лордом, он несомненно бы вопил.

Кажется, Гарри что-то кричал, о чем-то умолял — Драко не мог бы со

стопроцентной уверенностью сказать. Круциатус заставлял кости плавиться в
Адском огне. Мозг Драко просто кипел, посылая импульсы по всему телу. Пока…
внезапно все не закончилось.

Драко откинулся на камень позади, глубоко и тяжело вдыхая и все еще не

открывая глаз.

— Забавно, — донеслось до его воспаленного атакой боли мозга. — Как на

многое люди способны пойти, когда близким угрожает опасность. Верно, Гарри?

Говорил Лорд. И то, что он говорил, явно имело более глубокую подоплеку.
Драко еще раз глубоко вдохнул, медленно выдохнул и открыл глаза. Гарри все
также стоял на месте, сжимая и разжимая кулаки. Удерживаемый не столько
сомкнутыми на плечах пальцами Лорда, сколько направленными в грудь
Малфою палочками Пьюси и еще пары-тройки приспешников Лорда. В зеленых
глазах блестели слезы, и это разбивало Драко сердце…

— Взять хотя бы твою подругу, — не замолкая, нашептывал в ухо Поттеру

Волдеморт. — Умничка-девочка! Такой план провернула. Стольких людей
задействовала. Даже сама ритуал провела! Ну молодчинка ж ведь!

Гарри опустил взгляд, глядя теперь перед собой, явно уходя глубоко в свои
291/391
мысли.

— А Нарцисса Малфой? — продолжил Волдеморт. — Сыну грозит опасность — и

мать тут же добывает средство для его защиты. И — надо же, а? — еще один
ритуал! — Лорд побарабанил пальцами по напряженным плечам Гарри,
задумчиво добавляя. — Ох, столько ритуалов нынче развелось, скажу я тебе, мой
дорогой друг…

Драко видел, как Гарри о чем-то напряженно размышляет. Он по-прежнему

невидящим взглядом смотрел перед собой, не делая попыток вырваться из
цепкой хватки врага. И по мере того, каким обреченным становилось его лицо,
Поттер явно пришел к некоему выводу. Принял какое-то сложное решение. И
Драко был уверен, что это решение — очередная ужасная глупость! — было
явной ошибкой и точно ему, Малфою, не понравится. Зато ой как понравится
Лорду.

— Что ж… — будто с усталостью вздохнув, Волдеморт отошел, напоследок пару

раз похлопав ладонями по плечам Гарри. — Собеседник из тебя, скажем,
посредственный, Поттер. Возможно, ты бы и принес мне пользу, но… Ты ж ведь
такой несговорчивый. Даже жаль!..

Лорд прошествовал немного вперед, взирая на своих соратников. Гарри,

очевидно, окончательно на что-то решившись, медленно поднял голову, смотря
при этом на Волдеморта и избегая взглядом Драко.

— Ну и, должен заметить, раз мои эксперименты не принесли мне никакой

информации, придется… — Лорд внезапно переключился с грустных нот в своей
речи на утвердительные, угрожающие. — Придется пользоваться помощью
соратников на постоянной основе!

Драко вздрогнул всем телом, понимая, что они с Гарри отныне явно не жильцы.
Он бы, возможно, попытался что-то прокричать, завести, возможно даже,
переговоры, но… Чертово Силенцио Лорда!..

Гарри же, не меняясь в лице, взирал на торжествующего врага, не покидая

своего места.

— Мне забавы меньше, конечно, — снова наигранно-печально вздохнул

Волдеморт, вглядываясь в зеленые глаза, обращенные к нему, — но миру это
вряд ли поможет. Поэтому… закончим уже с этим далеко неконструктивным
диалогом. Кто из вас будет первым? Хотя, пожалуй, мы это уже и так выяснили,
верно, мистер Поттер?

И Лорд отдал команду Пьюси, головой указывая в сторону Малфоя. Но не успел

Пожиратель и слова сказать, как неожиданно заговорил Гарри.

Заговорил, и понимание горячей волной ударило Драко под дых. Лорд освободил
Гарри не из стремления проверить некие свои теории. Он освободил его, потому
что был уверен — Гарри не сбежит. Как и был уверен Лорд в том, из-за чего
Поттер бы не сбежал. Точнее, из-за кого. А это значило — иметь чертов козырь в
рукаве. Это значило — помыкать Гарри, как Волдеморту вздумается. Это значило
— выторговать все, что бы Лорд ни пожелал…

— Ты не сможешь причинить никому вреда из-за магии жертвы, — выдохнул

292/391
Гарри.

Глаза его прямо смотрели на Лорда, удерживая взглядом до тех пор, пока тот не
дал знак опустить палочки. Пока Драко вновь не обрел относительную
безопасность.

— Дальше, — коротко бросил Лорд, кривя губы в ожидающей, предвкушающей

даже ухмылке.

— Когда ты убил меня в Запретном лесу, я умирал за всех людей. Именно

поэтому ты не сможешь причинить никому, кроме меня самого, вреда, —
продолжил Гарри, и голос его сломался. — Но ты ведь и так это знал…

— Как и то, что мне не обязательно делать это самому, — хмыкнул Лорд.

Гарри окинул взглядом группу Пожирателей, на что Волдеморт тихо рассмеялся.

— Ох, да брось! — плечи его вздрагивали от смеха. — Ну неужели ты думаешь,

что этот бравый боевой отряд — мои единственные сторонники? Нееет.
Благодаря твоей подруге, за десять лет в Министерстве прямо под твоим носом
были завербованы тысячи служащих, управленцев и прочее-прочее-прочее…
— закатил глаза мужчина.

Гарри тяжело сглотнул, и остатки надежды в его глазах потухли. Он опустил

голову и медленно выдохнул. Теперь вся его поза — от понурых плеч до
опущенных вдоль тела рук — выдавали полное поражение. Что заметил и Лорд,
вскинув победно подбородок.

— Но, как ты верно заметил, я знал о магии жертвы и так, — Волдеморт сделал
несколько шагов навстречу замершему Гарри, вскидывая палочку и поднимая ею
лицо Поттера за подбородок. — Так что же мне мешает отправить на тот свет
вслед за твоей маленькой подружкой мистера Малфоя здесь и сейчас?

Гарри пустыми глазами смотрел в ответ, выдерживая взгляд.

— Что ты можешь предложить мне взамен его жизни? — негромко вопросил

Волдеморт.

— Узы неравного партнерства, — выдохнул Гарри, прикрывая глаза, и тут же по

пещере пронесся возбужденный шепот Пожирателей.

Если бы Драко мог, он бы завопил… Неужели Гарри решился на это?!..

— И что мне это даст? — напирал Лорд, сузив глаза.

— Власть, которую ты не можешь обрести из-за магии жертвы, — коротко и

будто заученно даже прокомментировал Гарри. — Лишь только я стану
младшим, подчиненным тебе, долг жизни передо мной у всех, за кого я умирал и
на кого с тех пор распространяется магия жертвы, перейдет к тебе. Барьер
падет, и у тебя будет абсолютная власть. Никто и никогда не сможет причинить
тебе вреда, но не наоборот…

Лицо Гарри было мертвенно-бледным, а глаза — пустыми.

293/391
— Надо же, — усмехнулся тихо Волдеморт, вглядываясь в опустошенное,
бесстрастное лицо теперь уже наверняка поверженного противника. — Как ты
там говорил своей подруге? Столько жертв из-за одного — в твоем случае —
человека?..

Гарри лишь медленно выдохнул, вновь прикрывая глаза. Волдеморт

удовлетворенно хмыкнул, опуская руку с палочкой, до этого все время
упиравшейся Гарри в подбородок.

— Идет, — коротко ответил он, кивнув головой. — Мы проведем ритуал, и я

поклянусь, что не убью Драко Малфоя. Ни я, ни кто-либо по моему приказу,
отданному любым способом.

Гарри тоже кивнул, принимая обещание.

«Господи, нет! НЕТ!..» — билось в висках у Малфоя. Он рвался навстречу,

натягивая путы, хоть это и было заведомо бесполезно.

Драко в шоке переводил взгляд с довольного донельзя Лорда на Гарри и

обратно, а в голове у него проносилась информация из фолианта, описывающая
разницу между ритуалом Вассалитета, которым он сам был некогда связан с
Гарри, и Узами неравного партнерства.

«…Ритуал Вассалитета был намного, намного более щадящим, нежели Ритуал Уз

неравного партнерства. И хоть по сути в Ритуале Вассалитета также
фигурировали «хозяин» и «слуга», магия отдавала должное вкладу обоих. Ведь
«слуга» получал полную протекцию своего «хозяина», все блага, защиту,
наконец. Сюзерен не мог умышленно причинить сильный вред здоровью и жизни
своего вассала, поскольку это было бы, словно бить по себе.

Чего совершенно не было в «Узах неравного партнерства». Это уже было не

услужение. Младший добровольно объявлял себя вещью, отдавая ПОЛНЫЙ
контроль своему Старшему, теряя какие-либо права, в том числе на
истребование магического долга, который, при его наличии у младшего, в
равной степени переходил под власть к Старшему, стоило только сторонам
закончить Клятву. Ужас был в том, что, с момента возведения таких Уз, младший
партнер не защищался даже магией. Старший мог фактически убивать его —
медленно, не щадя, с любой степенью жестокости. И никто ничего не мог бы
изменить…»

— Но мне нужны гарантии, — вдруг сказал Волдеморт.

— Чего ты хочешь? — спросил Гарри безэмоционально.

— Мы проведем ритуал, да. Но не сейчас, — Лорд поигрывал палочкой в тонких

пальцах, сосредоточив на некоторое время внимание лишь на ней. — Что у нас
там на ближайшей повестке? Кажется, было какое-то мероприятие, верно?
— бросил он через плечо Пожирателям.

— Благотворительный бал в честь сирот войны, мой Лорд, — ответили ему из

толпы, и Лорд усмехнулся.

— Благотворительный бал в честь сирот войны, — повторил Волдеморт, тихо

посмеиваясь и переводя взгляд на Гарри. — Эпично, но нам с тобой подходит.
294/391
Поттеру явно было все равно, судя по отсутствующему взгляду.

— Вот тогда-то мы его и проведем, объявив о твоем — ну и моем, конечно!

— статусе на весь магический мир. Во избежание недоразумений со стороны
желающих расправы, разумеется, — хмыкнул он. — Что скажешь?

Гарри лишь пожал плечами, по-прежнему смотря в сторону.

— Но, как я уже говорил, мне нужны гарантии того, что ты не сбежишь до того,
как вручишь мне ключ от некогда спасенного тобою мира, — негромко, но
вкрадчиво повторил Лорд. — Есть идеи?

Гарри тяжко вздохнул, будто ужасно устал от всего этого, и покачал головой.

— Давай намекну, — резко дернул его к себе Лорд, сцепив пальцы на его шее и
палочкой проводя по некогда им же оставленной зигзагообразной отметине.
— Думаю, второй метки мне будет достаточно.

Глаза Гарри на миг распахнулись, но так же быстро снова потухли. Он лишь

послушно кивнул и тут же немного отступил, стоило холодным пальцам
отпустить его шею.

— В ответ я тоже кое-что попрошу, — тихо проговорил он, не глядя на Лорда.

— Подари мне пару минут. С ним. Наедине.

— Нет, — короткий ответ и тихий смешок.

— Под заглушающими?..

— Нет.

Гарри поджал губы и болезненно скривился. Требовать что-то он не мог и

прекрасно знал это. Поттер опустил голову и, вздохнув, вытянул вперед левую
руку.

Если бы Малфой мог, он бы вопил еще сильнее, чем хотел минутами ранее.

Волдеморт же, явно наслаждаясь моментом, сцепил пальцы на безвольном

запястье и медленно потащил рукав вверх, оголяя предплечье. Взору его,
конечно же, предстала татуировка, сделанная в честь Драко. Малфой с болью
смотрел на то, как бледные пальцы пробегают вдоль набитых букв, а тонкие
губы шепчут слова им вслед.

— Надо же, — снова сказал Волдеморт. Но на этот раз настолько тихо, что
слышал Драко, пожалуй, только потому, что находился сравнительно недалеко
от них. — Неужели настолько сильно? — то ли с презрением, то ли с очередной
насмешкой вопросил он Поттера.

— А по моему согласию на ритуал тебе еще не понятно?.. — горько и так же

тихо ответил Гарри, не поднимая головы.

Волдеморт молчал примерно минуту, внимательно рассматривая склонившего

голову парня перед собой. А когда заговорил — все так же тихо, чтоб его
295/391
слышал только Поттер (ну и Драко, в силу своего местонахождения) — Гарри
резко вскинул голову, в неверии смотря в голубые глаза.

— Я передумал, — коротко осведомил Лорд. — Одна минута. Без заглушающих.

Без чего-либо другого. И не потому, что я когда-либо разделю взгляд на это
глупое чувство. А потому, что уже однажды недооценил его. И учусь на своих
ошибках.

— Спасибо, — на уровне выдоха сказал Гарри, и сердце Драко просто пропустило

несколько ударов… — Делай…

Палочка Гермионы практически ласково коснулась смуглого предплечья. И если

бы Драко не отвернулся еще до того, как Волдеморт четко произнес:
«Морсмордре!», — он бы увидел, как Гарри, стиснув зубы, завороженно
наблюдает за появлением росчерков Черной метки на своей коже. Но видеть
это, наблюдать за этим было выше его, Драко, сил. Он повернулся лишь тогда,
когда сияние от заклинания перестало высвечивать из-под его сведенных, будто
в судороге, век.

Открыв глаза и увидев, как Гарри едва уловимо морщится, глядя на знак своего
врага на собственной руке, Драко не смог удержать выступивших слез.

И даже ранее посетившее его осознание того, что обещание Лорда не убивать и
не отдавать приказа на убийство никак не повлияет на возможность оставить
Малфоя связанным и одиноким тупо посреди Тайной комнаты, не расстроило его
и вполовину сильнее, нежели осознание дальнейшей судьбы любимого
человека. Но вот Волдеморт заговорил вновь, и Драко отвлекся от своих мыслей.

— Как я и обещал. Одна минута, — проговорил Лорд, отбрасывая руку со своим

знаком и медленно подходя к приспешникам, теряя всякий интерес к Гарри.

И теперь Драко смотрел на то, как к нему медленно и обреченно приближается

любовь всей его жизни. Только чтобы попрощаться…

***

«Прощание» писалось вот под это:

https://www.youtube.com/watch?v=mrgkOBhBVzc
«A Modern Myth» — 30 Seconds to Mars

Создали ль сами этот миф?

Воображали ль в мыслях мы,
Что все вдруг так исполнится?
Беги скорей, спасайся сам!..

Секреты все прочь,

Секреты все прочь…

Скупить всю правду, продать ложь,

Ошибка — прежде чем умрёшь.
Что ж, ночью глубже ты вдыхай —
Последний шанс сказать: «Прощай!» …

Секреты все прочь,

296/391
Секреты все прочь,
Секреты все прочь,
Секреты все прочь!
Прощай, прощай, прощай, прощай
Прощай, прощай, прощай, прощай
Прощай…

Гарри медленно подходил к нему, и с каждым взглядом, с каждым шагом, с

каждым чертовым вздохом Драко медленно умирал внутри. Глядя в
опустошенное любимое лицо, Малфой понимал — Гарри и не надеялся на иной
исход…

Наконец, расстояние между ними сократилось, и Гарри просто обнял его. Даже
не так — колени его практически подогнулись, и он буквально повис безвольной
куклой на его, Драко, шее под громкие выкрики и улюлюканья со стороны
Пожирателей.

— Прости меня… — выдохнул Гарри ему в ухо, оставляя ласковый, едва

ощутимый поцелуй на влажной от слез щеке. И когда, спрашивается, Драко
успел заплакать?..

Да разве ж теперь это важно?..

Гарри тихо всхлипнул и сам, утыкаясь в его лоб своим.

— Видишь, как глупо наша жизнь повернулась, да? — горько усмехнулся он.
— Видимо, все же не судьба…

А. Драко. По-прежнему. Не мог. Говорить!..

Только мотать головой, безвольно глотая злые, отчаянные слезы, и рваться,

рваться вперед, пытаясь преодолеть свои путы!..

— Тише-тише, — выдохнул Поттер на судорожный всхлип — все, что Малфой

способен был выдать в ответ, связанный, зачарованный и совершенно,
невыносимо отчаявшийся. — У меня мало времени, поэтому слушай
внимательно. Извинись перед моими детьми за меня. Беги во Францию. По-
возможности, захвати с собой Уизли. Не возвращайтесь. Никогда, слышишь?!
— ловя лицо мотающего головой Драко ладонями, с напором сказал Гарри.

«Нет! Нет-нет-нет-нет-нет!.. Ну пожалуйста!..» — орал про себя Драко, давясь

рыданиями и натягивая веревки в стремлении прижаться ближе.

— Прости меня. За все… — тихо-тихо выдохнул ему в губы Гарри и мягко

прикоснулся поцелуем к его, Драко, подрагивающим губам. Отдаленно, самым
краешком паникующего сознания Малфой почувствовал, как Гарри, сжимая его в
объятиях, сильнее стиснул шею. И как что-то щелкнуло металлическим звоном
позади. — Я люблю тебя…

Драко уже понял, что произошло. Раньше, чем почувствовал рывок,

последовавший за последними словами Поттера. Еще раньше, чем Гарри
активировал чертов портал в виде Уробороса — его, Драко, старой подвески.
Еще раньше, чем вихрь унес его, размывая бледное улыбающееся лицо Гарри с
дорожками слез на щеках…
297/391
Гарри все это время имел возможность уйти. По всей видимости, не
воспользовался порталом раньше, потому как был связан. Ну, а позже… просто
не рискнул его, Драко, жизнью. И отдал единственное спасение ему…

***

А вот это — настроение финала главы: «Ruska» — Apocalyptica

https://www.youtube.com/watch?v=hxYGs3dLFCQ

Примечание к части

Главу посвящаю моей ненаглядной булочке - Яойным патлам Юрия.

Пусть глава эта будет тебе некой поддержкой.
А вот и мотивация к изучению твоей сложной науки: следующая глава выйдет
аккурат когда ты, рыбка моя, пересдашь свой чертов экзамен по мозговым
костям!
Мухахахахаахах)))))

298/391
Глава 16

Гарри оставался на том же месте, невидящим взглядом смотря перед

собой. На душе было стократ легче уже от того, что Драко жив и теперь в
безопасности. Гарри прикрыл глаза, делая медленные глубокие вдохи. Он
слышал, как позади раздались неспешные шаги, лишь только воронка портала
унесла за собой Малфоя. Ощущал теперь даже незримо присутствие хозяина,
подошедшего к нему и остановившегося рядом.

— Отличный фокус, Гарри! Браво! — раздались негромкие овации, и Поттер

усилием воли подавил внезапно возникшую, тянущую где-то внутри потребность
повернуться к Темному Лорду. Не по своему желанию. Потому что ОН так
захотел… О, теперь Гарри отлично понимал, что чувствуют меченые
Пожиратели.

— Пошел к черту, Том, — тихо выдохнул Гарри, шмыгнув носом громче, чем
хотелось бы, и рвано утирая кулаком все еще мокрые от слез щеки. Метка
зажглась огнем, заставляя поморщиться, что не укрылось и от Лорда.

— Только что оттуда, — парировал Волдеморт, насмешливо хмыкнув, и Гарри

вновь ощутил чужое повелительное желание повернуться.

И в этот раз, поскольку сил у него уже практически не оставалось, тело будто
само повиновалось. Тянущее ощущение тут же отпустило.

— А фокус и правда отличный! — продолжил тем временем Лорд, взирая на него

с высоты своего роста. — Лишить меня такого козыря, такого мощного рычага
давления! Да еще у меня же под носом… Восхищен.

Гарри лишь поджал губы на всю эту клоунаду.

— Добавлю к себе в список еще одну пометку о том, за что ты будешь долго и
упорно расплачиваться, малыш Гарри, — приторно-сладко проворковал
Волдеморт, если бы только можно было такое сказать о Лорде. Или же это
тотальная усталость и навалившаяся покорность судьбе так давили на сознание
Поттера, вызывая столь глупые мысли.

— Да хоть прямо сейчас убей, — фыркнул Гарри. — Я уже был там не единожды,
как и ты, впрочем. Мне ли не знать, что смерть — лишь очередное приключение.

— Убить? Ну-ну, — цокнул языком Лорд, немного наклоняясь к его лицу и

гипнотизируя взглядом. — Это было бы слишком просто. Для тебя у меня
подготовлен целый аттракцион из разных мероприятий! И мы будем долго,
очень долго веселиться, аж пока они все не закончатся. А когда закончатся, я
обязательно придумаю что-нибудь еще. Но! — Волдеморт выпрямился, прерывая
зрительный контакт, и вскинул в наигранном жесте ладонь. Гарри тут же
тряхнул головой, будто сбрасывая морок. — Это все будет немного позже.
Сейчас предлагаю наконец покинуть нашу общую альма-матер. Ведь, как ни
крути, за бокалом чего-нибудь крепкого дела насущные, о которых, кстати,
следует активно поразмыслить, обсуждаются куда приятнее.

Волдеморт развернулся, вскидывая полы черной мантии, и неспешно пошел к

группе тихо перешептывающихся Пожирателей. Гарри, как привязанный, молча
299/391
потопал следом, снедаемый навалившейся апатией.

Подойдя и остановившись неподалеку, Гарри без особого интереса смотрел на

повелительным голосом раздающего команды Волдеморта, иногда окидывая
взглядом прочих присутствующих, чуть ли не в рот заглядывающих своему
возрожденному Повелителю.

«Безвольное стадо… — Поттера невольно передернуло от столь навязчивых

ассоциаций, вызывая горечь во рту. — Боги, неужели и я стану в итоге… как
они?.. Бездумной куклой, ведомой лишь желанием служить?! Интересно,
становятся ли они все безумнее с годами, на протяжении которых проклятое
пятно на руке неизменно сопровождает каждый их шаг, отравляя разум?..»

Метка, будто зная, о чем он думает, вновь полыхнула по воспаленной коже

ядовитым огнем. Будто хотела напомнить о себе. Будто Гарри смог бы теперь
хоть на секунду забыть, в чьи руки добровольно отдался. Кому теперь
принадлежит…

Гарри скривился еще больше, будто физически ощущая, как дух противоборства
в нем упрямо вскинул голову и, сверкнув яростно глазами, весь вскинулся,
скребя изнутри грудь в стремлении противостоять.

«Не бывать этому! — вскинулся, наконец, и сам Гарри. Апатии его как не бывало
— Поттер крепко сжал кулаки, чувствуя переполняющий его тело адреналин. —
Ведь Снейп же как-то смог противостоять ей. И Драко… Боги, Драко! Лишь ради
его дальнейшей безопасности я должен придумать, как улизнуть! А дальше… а
дальше я бы делал то, что у меня всегда так хорошо получалось. Боролся бы с
НИМ до логического завершения. Даже если паду в конце и сам. Но свободный.
Не как раб!..»

Надо было выбираться. Гарри изо всех сил молился про себя всем богам,
выпрашивая послать ему удачу. Теперь он с куда большим интересом
осматривал стоящую недалеко толпу, украдкой вертя головой в стремлении
осмотреться. Лихорадочно соображая, какие у него шансы улизнуть здесь и
сейчас.

Вот только пока ничего путного в голову, как назло, не приходило. Ну то есть…
он, конечно, мог тупо рвануть в сторону выхода со всей присущей прытью. Но
только дальше-то что? Без палочки ему не отбиться, а первое проклятье тут же
собьет его с ног…

Гарри так усиленно размышлял о возможности побега, что даже не сразу

заметил, что разговоры рядом с ним смолкли. Группа людей расступилась,
пропуская своего Господина, и Поттер снова стал мишенью для взглядов
нескольких пар глаз.

— Поттер, — холодный голос вывел его из размышлений. Гарри от

неожиданности вздрогнул и тут же поймал на себе взгляд голубых глаз
Волдеморта, от которого так и хотелось поежиться. — Подойди. Мы уходим.

Волдеморт вытянул вперед руку, согнутую в локте, будто подзывал к себе

своевольную птицу. Гарри сжал челюсти от досады — пожалуй, одну из лучших
возможностей спастись бегством он все же упустил. Он вскинул голову, сузив
глаза, с упрямством рассматривая своего новоявленного «хозяина» и не делая
300/391
даже шага.

Лорд закатил глаза и втянул носом воздух.

— Серьезно? — вскинул бровь он. — Будешь разыгрывать независимость даже

после всего?

Его негодование тут же отозвалось острой болью в предплечье Поттера, и

парень невольно зашипел.

— Гарри, — с нажимом рыкнул Волдеморт, вскидывая рукой.

Поттер смерил его все тем же упрямым взглядом, хоть и понял уже, что все это
— лишь бесполезное оттягивание неизбежного.

— А, то есть настаиваешь на мотивации, да? — склонил голову набок Рэддл. —

Господа. Наш великолепный друг настаивает на изменении планов. Кто из вас
прямо сейчас желает посетить… что там у нас?.. — будто бы неуверенно
посмотрел на своих подчиненных Лорд, переспрашивая. — Нора? Гриммо? —
Пожиратели закивали, а Гарри тут же напрягся. — Ничего не изменилось за эти
годы, так ведь, Поттер? А ведь Малфой явно где-то в одном из названных домов,
ставлю на это свою новую жизнь. И уж точно еще никого предупредить не
успел… Хм-м-м… — Лорд сложил руки на груди, подпирая одной подбородок и
постукивая по нему указательным пальцем. — Интересно даже, сколько
простоит их защита, как думаешь?

— Мы готовы, Повелитель! — вперед вышли четверо мужчин, и Гарри

одновременно с ними воскликнул:

— Нет! — он даже сделал шаг вперед, будто собственноручно хотел остановить

их. А завидев довольную улыбку на лице своего заклятого врага, опустил голову
в поражении. — Не нужно, Том. Я пойду.

— Ну конечно же ты пойдешь, Гарри, — приторно протянул Темный Лорд, снова

подзывая его к себе. И в этот раз Гарри ничего не оставалось, как подчиниться.
— Ведь я обещал не трогать Малфоя лишь в обмен на ритуал. Которого пока не
было. Как и моих, пока еще не наступивших, обязательств.

Гарри коротко выдохнул и кивнул, протягивая руку и кладя ее на предплечье

Лорда, готовый к перемещению. Другие Пожиратели также подступили ближе,
хватаясь за руки, а один из них достал нечто массивное (Гарри даже не стал
акцентировать внимание на том, что именно это было, — да и какая к черту
разница?!) из нагрудного кармана — явно портал.

— Видишь, Гарри, — тихо проговорил Волдеморт. — Тебе не убежать. Ты зависим

от непринесенной ритуальной клятвы точно так же, как и я.

Гарри поднял голову, вглядываясь в замкнутое холодное лицо напротив те пару

секунд, пока Пожиратели активировали портал. И перед самым рывком —
Поттер мог поклясться в этом — он видел в голубых глазах истинное торжество.

***

Утро застало Нору с теплыми рассветными лучами ласкового солнца. С первым —

301/391
таким еще девственно хрупким и пушистым — ноябрьским снегом, тонкой
корочкой укрывшим уснувший на приближающуюся зиму яблоневый сад. С
ароматом блинчиков с земляничным джемом. С терпкой ноткой
свежезаваренного кофе, аромат которого, смешиваясь с запахом свежей
выпечки, витал в воздухе. Медленно спускаясь по лестнице, Рон едва сдержал
желание начать насвистывать незатейливую мелодию — настолько хорошо ему
было!

Да и с чего бы грустить? Друга вытянули, в нераскрытых преступлениях

намечался какой-никакой прогресс — ведь их команда таки напала на след
преступника, — все живы-здоровы, да и сам он уже вон… Да.

Колдомедики Мунго творили истинные чудеса — да, ребра у него еще ныли, но
он уже чувствовал себя вполне восстановившимся, чтобы покинуть, наконец,
палату больницы и вернуться домой. Правда, на все его увещевания его
благоверный все же не дал слабину и оставил его без «сладенького на ночь»,
решив повременить, пока Рон полностью не оправится. Блейз лишь напоил его
зельями, выписанными врачом, и, обняв его ласково и бережно, укутал в плед,
заставив лечь спать чуть ли не на четыре часа раньше, чем того требовал
обычный его, Рона, распорядок. Но Блейз на то и был Блейзом, — слизеринец,
что с него взять? — среди всех зелий хитрый змей каким-то неведомым образом
подсунул рыжему и снотворное, обрывая любые попытки посягательств мужа на
свое тело.

Однако, стоит заметить, крепкий продолжительный сон в комфортных,

привычных условиях все же сделал свое дело — Рон проснулся, чувствуя себя
полностью отдохнувшим, бодрым и здоровым. А не найдя в постели Блейза,
молодой мужчина тут же отправился вниз, тихо минуя этаж, на котором спали
двойняшки и их родители. Спустившись, Рон, ведомый теперь ароматным
запахом блинчиков, чуть ли не вприпрыжку направился на кухню в поисках
любимого.

Блейз, как и ожидалось, обнаружился у плиты, орудуя лопаткой и тихо

мурлыкая себе под нос незатейливую мелодию. Боги, как же Рон любил такие
вот моменты, как этот. Такие домашние, наполненные теплотой и заботой. Он
медленно подошел к мужу, тут же кладя ладони на узкую талию и мягко
привлекая к себе. Бережно сжимая в объятиях.

Блейз тихо усмехнулся, тут же откидываясь в руках мужа ему на грудь, и

негромко пробормотал:

— С добрым утром, засоня! — Блейз аккуратно повернул голову и мягко

прижался губами к щетинистой щеке Рона. — Погоди, скоро завтрак будет
готов!

— Мерлин, как же я люблю тебя… — тихо выдохнул Рон в смуглое ухо, после
чего опустил голову, зарываясь носом в ямку между шеей и плечом Блейза.
Делая глубокий вдох, будто пытался надышаться любимым запахом.

— Мне уже начинать ревновать к упокоенному мудрейшему и старейшему, хм? —

мурлыкнул Блейз, снова поворачивая лицо и прихватывая губами так удачно
подвернувшееся вспыхнувшее ухо супруга. — Однако же ну и вкусы у тебя,
милый…

302/391
— Чего? — буркнул непонятливо куда-то в шею мужу Рон, так и не поднимая
лица.

— Того! — фыркнул Блейз. — Давай вон, лучше на стол накрывай, раз пришел. А
Мерлину воздать своей пылающею страстью еще успеешь!

— Идиот, — шлепнул по заду Блейза Рон, усмехаясь и отходя к кухонному

шкафу.

Утренние заботы решались неспешно, сопровождаясь тихим разговором

супругов. Блейз уже заканчивал с блинчиками, пока Рон возился с кофейником и
чашками, когда на шум спустилась заспанная Панси, широко зевая и прикрывая
ладонью лицо.

— О, блинчики! — улыбнулась она, протягивая руку к блюду с выпечкой. —

Обожаю их в исполнении Блейза!

— Все обожают! — горделиво выпятил грудь Забини-Уизли, за что схлопотал

очередной шлепок по пятой точке от благоверного.

— Хей, вяжите! — рассмеялась Панси, глядя, как Блейз пригрозил мужу сжатым
кулаком. — Дети скоро проснутся.

— Джо к нам не спустится? — спросил Рон, занимая один из стульев и наливая

себе кофе.

— Не-е-е, — сворачивая блинчик трубочкой и обмакивая его в джем, протянула

девушка, — он еще в шесть в магазин укатил. У него там вроде как поставки
сегодня.

— Блин, точно! — хлопнул себя по лбу Рон. — Он ведь говорил, что сегодня! А я
помочь обещал…

— Даже. Не. Думай! — с расстановкой проговорил Блейз, коршуном спикировав

вокруг стола и тут же нависая над поникшим супругом. — Ты даже покашлять
без гримасы не можешь, не то, что палочкой коробки перетаскивать!

— Ну Блейзи! — заканючил Рон. — Ну я ведь обещал! К тому же у меня уже

практически все зажило!

— Я уже, кажется, высказался. Забудь, — твердо сказал Блейз, опираясь рукой о

стол. — Мы справимся с ним сами. Я подтянусь сразу после завтрака — все равно
там первые часа два на заполнение кучи бланков уйдет, а уж это Джордж
сделает и сам. Заодно вон пропущенный завтрак ему притащу. А ты, — зыркнул
он на мужа, — сиди дома и восстанавливайся!

Рональд только уныло кивнул, понурив плечи.

— Вот и умница, — чмокнул его в щеку Блейз, на что Рон лишь угрюмо
отмахнулся. — И не вздумай мне тут дуться, Рональд! Ты знаешь, что я прав.

— Послушный Уизли, вы только посмотрите! — тихо посмеивалась Панси, пряча

довольное лицо за кружкой с кофе. — Тащите мне колдокамеру, немедленно!
Этот момент просто обязан войти в историю!
303/391
— Ох, иди в ж… — начал было раздосадованный Рон, но так и не договорил —
все трое развернулись в сторону выхода в гостиную, откуда только что четко
послышался звук полыхнувшего камина.

— Джордж, что ль, вернулся? — недоуменно вскинул бровь Блейз.

— Не, он бы аппарировал, — растерянно проговорила Панси.

— И вряд ли это Гарри или Драко, — добавил Рон, поднимаясь. — Зная эту
парочку, они из постели еще неделю не выберутся после всего.

Панси усмехнулась, но кивнула в согласии с мыслью. Супруги сразу по

возвращении из Мунго поделились всеми новостями с семьей.

— В любом случае, сейчас узнаем, кого там нелегкая… — приговаривая, пока

шел перед супругом на выход из кухни, добавил Блейз. Но тут же умолк, будучи
буквально атакованным свалившимся ему чуть ли не в объятья измазанным,
отчаянно всхлипывающим и дрожащим, как осиновый лист, Драко.

— Малфой? — удивленно придерживая друга за плечи, вопросил Блейз. — Ты…

чего тут? Что…

— Почему?! — воскликнул довольно-таки громко Драко, безумным взглядом

осматривая всех троих. — Почему вы еще не наготове? Ты!!! — дрожащий палец
ткнул в сторону замершей на стуле девушки. — Ты почему тут?! Ты уже должна
собирать вещи, хватать детей и валить из страны куда подальше!

Драко вырвался из объятий друга и попеременно окинул их с Роном все тем же

безумным взглядом.

— А вы?.. — кричал он. Слезы ручьями лились из распахнутых глаз. Голос

неуемно дрожал. — Вы уже должны собирать отряд! Вы немедленно обязаны!..
Вы…

Драко заметался по кухне, не зная, за что схватиться. Что сделать… Истерика и

паника полностью поглотили его.

— А вы тут завтракаете! — кричал он, одним резким движением руки

опрокидывая со стола посуду. — Пока там… Пока Гарри… Да вы немедленно
должны… Мы должны бежать! Туда, сейчас же! — он подбежал к Рону, впиваясь
дрожащими пальцами в его рубашку на груди и стискивая ее, что есть сил. — Ну
что же ты стоишь, Уизли?! Немедленно идем! Надо бежать! Надо спешить! Он
там один… Один, понимаешь ты это?!..

Драко затряс Рона так резко, что тому пришлось перехватить дрожащие руки на
своей груди и с силой сжать их.

— Ну не стойте же вы!.. — истерика душила. Драко всхлипывал и рывками

глотал воздух, будто вот-вот задохнется.

Первым отойдя от шока, Блейз подоспел к изумленно замершему супругу,

которого все еще тряс Малфой, замахнулся и от души отвесил бьющемуся в
панике парню оплеуху.
304/391
Видимо, тот вовсе не ожидал такого — его тело безвольно отшатнулось, и он
сломанной куклой повалился на пол, так и оставаясь на коленях, обхватив себя
руками.

— Драко, — отошла теперь и Панси, сорвавшись со стула и опускаясь на пол

напротив друга, мягко обхватывая бледное заплаканное лицо ладонями. — Что
произошло?

— Волдеморт, — выдохнул он и тут же всхлипнул, задушенно, отчаянно. А потом

тихо-тихо добавил: — Он возродился. И Гарри у него.

Сказав это, Драко просто отключился, не выдержав более. Оставляя троих

друзей в глубочайшем шоке взирать друг на друга.

***

Когда пренеприятнейшее вращение завершилось, Гарри сделал рваный вдох и

покачнулся, едва не потеряв равновесие. Адреналин — хорошо, но и он — не
вечная панацея. Прикрыв на миг глаза, чтобы собраться, Гарри сделал еще пару
глубоких вдохов, прежде чем вновь открыть их. Он тут же словил на себе
очередной пытливый взгляд голубых глаз, сейчас изучающе прищурившихся.
Отведя глаза, Поттер с неохотой для себя отметил также, что удержался на
ногах в том числе благодаря предплечью Лорда, которое сам же неосознанно
сжимал — и тут же разжал пальцы, отшатываясь и оглядываясь по сторонам.
Воспаленный, усталый мозг выхватывал знакомые интерьеры, медленно
формируя догадки и предположения. Комната, в которой они оказались,
походила на приемную просторную залу, украшенную достойно любого древнего
рода, но все же не вычурно. Что-то казалось более знакомым, что-то —
совершенно точно нет. Это ставило в тупик относительно быстрых выводов о
месте его, Гарри, текущего пребывания. Но он бывал здесь и раньше. Просто
явно давно.

— Нотт-мэнор, — хмыкнул Волдеморт, нарушая его сложную вычислительную

процедуру.

«Чччерт! — Поттеру впору было бы вцепиться пальцами в гущу собственных

волос. — И тут я обосраться умудрился… И ведь знал же, что кто-то из
министерских крыс еще давно себе поместье-то замел за минимальную цену, да
вот только не интересовался подобными мелочами тогда. Да что уж! И все
последующие года так же!.. И снова: гнездо преступников — и у меня же под
носом…»

— Добро пожаловать, Господин, — раздалось со стороны дверей, и Гарри

развернулся на голос.

«Надо же, — с усталой обреченностью понимая, что узнает вошедшего паренька,

сейчас почтительно склонившего голову, Гарри поджал губы. — А ведь не врал
ни грамма, чертов сукин сын!.. Видимо, и правда завербовал себе как бы не пол-
Министерства! И это — будучи мертвым!..»

И сейчас, вглядываясь в лица прибывающих в зал, отмечая все новые и новые

знакомые среди них, Гарри, помимо вновь обрушившейся на него усталости,
ощущал и вспышку обидной злости на себя самого. Он понимал довольно
305/391
отчетливо одну простую вещь: грош цена ему, как аврору, и уж тем более — как
бывшему почти-всемогущему магу. Ну что же. Потерявши голову, по волосам не
плачут…

Поттер наблюдал за завязавшимся диалогом между Лордом и его

приспешниками. Находясь на относительном расстоянии от Волдеморта, Гарри,
тем не менее, все так же оставался под пристальным, прицельным взором
голубых глаз. Будто новоиспеченный хозяин был прекрасно осведомлен о
желании пленника бежать. Впрочем, возможно, так оно и было, ведь Гарри еще
не разобрался в том, как именно действует их связь посредством Черной метки.
Так или иначе, Поттер не прекратил попыток сканировать помещение, в котором
сейчас находился. Увы, пока удача даже и близко не мелькала своим роскошным
хвостом или еще хоть чем-нибудь, за что ее можно было бы схватить: зала была
заполнена Пожирателями таким образом, что все выходы так или иначе были
перекрыты. Так что пока у Гарри не было и шанса.

Поняв, что перспектив побега не наблюдается, Поттер вновь воззрился на

Волдеморта, вкрадчиво раздающего указания ближнему кругу последователей.
Невольно прислушавшись, Гарри понял, что: основной задачей Лорд ставит
сосредоточение сил на захвате Министерства на ожидающемся приеме; пока
события не произошло — планировалось проведение нескольких общих сборов
(для введения в курс и раздачи команд), а также собраний узкого круга (лишь
Том и приближенные последователи). Из всего этого Гарри сделал один самый
главный, пожалуй, для себя вывод — приказа атаковать Нору и Гриммо не было,
как и команды к захвату кого-либо из его, Поттера, друзей.

Будто услышав его облегченный вздох, Лорд смерил его серьезным взглядом.
Гарри словно наяву услышал в своей голове холодный голос: «Видишь, Поттер. Я
держу слово. А ты?»

Гарри невольно поежился, но взгляд выдержал.

— Итак, господа, — все еще глядя на Гарри, проговорил Волдеморт, — раз с

первичными делами мы довольно быстро разобрались, предлагаю вам тут же
приступить к исполнению нашего общего дела! Как я и сказал — первое
собрание ближнего круга состоится через два часа. Вопросы?

Пожиратели учтиво кивнули, подтверждая принятие команды, а дальнейших

вопросов не последовало.

— Превосходно, — довольно кивнул Рэддл. — В таком случае можете пока быть

свободны.

Толпа зашевелилась. Пожиратели потянулись на выход, так же быстро

освобождая помещение, как заполняли его до этого. Рядом с Томом и стоящим в
стороне Гарри остались лишь пятеро мужчин, среди которых был и знакомый
Поттеру молодой парень — служащий Министерства.

— Следуйте за мной, Господин, — вышел вперед парень. — Я проведу Вас в Ваши

покои.

— Будьте любезны, мистер Грин, — ответил ему Лорд. — Надеюсь, и комнату для
нашего дорогого гостя, — Волдеморт бросил насмешливый взгляд на Гарри, —
вы подготовили тоже?
306/391
— Конечно, мой Лорд, — кивнул парень.

«Руфус Грин-младший, — вспомнил, наконец, его имя Гарри. — Сотрудник

департамента международных перемещений, сын члена Визенгамота Руфуса
Грина-старшего. Да уж. Том, несомненно, умеет плести интриги и создавать
крепкие связи…»

От этих мыслей было горько. Эта самая горечь обожгла язык, заставляя Гарри
кривиться все то время, пока он следовал за Грином и Волдемортом по череде
лестниц и коридоров Нотт-менора, сопровождаемый охранной свитой
Пожирателей позади.

Из тяжких мыслей его снова вывел голос Волдеморта, поравнявшегося с ним.

— Как находишь это место, Поттер? — ехидно вопросил Рэддл, бросая на Гарри
любопытствующий взгляд. — Ну давай же, поведай мне, как тебе это —
осознавать, сколько всего ты упустил? Даже такую мелочь — этот дом,
приютивший тех, за кем ты гонялся все эти годы?

Ему, будто ребенку с только что врученной новой игрушкой, было интересно, как
она работает и что из себя представляет. Вот только в случае с Гарри интерес
Лорда вызывали явно мысли и отношение к происходящему пленника.

И Поттер решил не разочаровывать врага.

— Нотт-менор, — фыркнул Гарри, осматривая коридор, по которому они шли. —

Малфой-менор… Все, как один, но… А что ж так? Ах, да-а-а, — Гарри сумел все
же вымучить из себя злорадный смех, ставший тут же менее наигранным,
стоило ему узреть, как от ярости сузились холодные голубые глаза. — Ведь у
Рэддлов и менора-то отродясь не было. А если и был — уж вряд ли ты рискнул бы
пригласить своих друзей в родовой дом магглов, не так ли, Том? Или
разваливающаяся лачуга Мраксов все же пришлась бы им по вкусу, а, как
думаешь?

Волдеморт зашипел, велев ему заткнуться. Гарри усмехнулся, тут же едва не

вскрикнув от резко вспыхнувшей боли, пронзившей метку.

— О, ты пожалеешь об этом, Поттер, — протянул Рэддл, гневно сверкая глазами.

— Жду не дождусь, — не менее едко парировал Гарри, невольно потирая

горевшее огнем ненависти «хозяина» предплечье.

В итоге Грин притормозил их процессию у третьих дверей длинного коридора,

тут же толкнув их, отворяя и приглашая Гарри жестом войти.

— Ваша комната, мистер Поттер, — проговорил парень, кивком головы указывая

на оную. — Прошу, располагайтесь.

Поттера тут же подтолкнули в спину пара крепких рук, стимулируя войти. По

инерции сделав пару шагов от толчка, Гарри тут же обернулся, находя глазами
глаза Рэддла.

— Будь паинькой, Гарри, — ухмыльнулся Лорд. — Располагайся и постарайся не

307/391
отличиться. А я пока не прощаюсь. Чуть позже нам с тобой предстоит некое
путешествие.

С этими словами двери в комнату закрыли, и Гарри услышал, как охрана

накладывает ряд заклинаний. Тут же подлетев к окну, стоило только убедиться
в том, что в коридоре стало тихо, Гарри потянул на себя створки, открывая его и
свешиваясь вниз. Ну конечно!.. Третий этаж и твердый гравий под окном — ни
одного шанса выбраться. Гарри протянул руку вперед, и она тут же уткнулась в
невидимое поле — что ж, его комната, как и предполагалось, была ограждена
рядом заклинаний.

Гарри медленно выдохнул и отпрянул назад, тут же закрывая окно и сползая на

пол у широкого подоконника. Итак, он заперт в комнате, защищенной всеми
возможными способами удержать его внутри, он без палочки, а его заклятый
враг ожидает от него ритуальной клятвы, которая сделает того некоронованным
правителем и на которую Гарри сам же и согласился. Превосходно!..

Поттер прикрыл глаза и потер лицо руками.

Ну что же? Он хотел расплаты за свои действия в течение последних десяти

лет? Так вот она!

«Наслаждайся, блядь!» — едко произнес его внутренний голос, и Поттер глухо

рассмеялся от патовости ситуации.

Мерлин, а ведь он так надеялся на внезапно обнаруженный мизерный шанс!

Уроборос! В его кармане! Боги, если они и были, имели довольно узкое понятие о
юморе. Из всей одежды, в которую похитители (вспоминать даже имя подруги
было сейчас еще очень больно для Гарри) решили завернуть его безвольное
тело, оказалась именно пара, в кармане которой неведомым образом оказался
чертов медальон!

Гарри мимоходом вспомнил день, когда обнаружил старого эльфа, «отбывшего»

практически добровольно свое наказание за Люциуса и возвращенного на
Гриммо, почившим прямо в своей каморке на кухне. Тогда он, Гарри, не
придумал ничего лучше, чем похоронить того прямо на заднем дворе под
раскидистым дубом — вроде как и недалеко от дома, и без заморочек с
отрубанием-засушиванием-вывешиванием на стену голов.

Удивлением для Гарри тогда послужил тот факт, что в окоченевшем маленьком
кулачке эльфа он обнаружил этот самый медальон. Помнил Гарри и ту вспышку
боли — тут же подавленной, впрочем, переполнявшей его в то время тьмой, —
которую вызвал лишь один-единственный взгляд, брошенный на кусок металла
в виде змеи.

«Змея для змеи. Что ж, отличный был сувенир, как раз под стать», — подумал
тогда Поттер, вспоминая сейчас ту самую мысль с не меньшей вспышкой боли.

Медальон все еще являлся порталом — Гарри сразу почувствовал собственные

витки магии, которые накладывал давным-давно. Не отдавая себе отчета, зачем
вообще это делает, он тут же изменил заданный вектор, заставляя работать на
перемещение только лишь на Гриммо. И только потом задал себе самому вопрос,
что же собирается с ним делать.

308/391
Сперва он хотел просто похоронить эльфа вместе с этим самым медальоном.
Мысль оставить его себе принесла очередную вспышку боли, побуждая тут же
навесить чертову штуковину на мертвого домовика, чтоб закопать и забыть.
Но… когда он уже опускал тельце в подготовленную небольшую ямку — не смог.
Забрал медальон себе, засунув в задний карман брюк с мыслью, что решит
позже, что с ним таким делать.

Воспоминание об этом обожгло пальцы там, в пещере Тайной комнаты, лишь

только он нащупал подозрительно знакомые очертания металла в своем
кармане. Надежда загорелась в нем тут же неиссякаемым лучом — спасение
есть! И оно здесь, прямо у его пальцев. Надо лишь…

И вот тут-то как раз возникала главная проблема. Гарри мог достать медальон и
активировать его. Но улизнуть без Драко… Нет. Об этом не могло быть и речи. К
тому же — неизвестно, сработал ли бы портал на нем самом. Ведь он, Гарри,
менял вектор, да. Но не менял адресата. Оставалась лишь надежда на то, что
портал сработает на Драко, унеся с собой и Гарри тоже.

Но как же к нему подобраться?!

Пока Гарри обдумывал ситуацию, параллельно заговаривая Лорду зубы, эта

самая ситуация сработала аккурат на него — Волдеморт неожиданно освободил
его. И вроде как дело оставалось за малым — надо было попасть к Драко, да
только…

Дальнейшие события развернулись совсем уж против его планов, делая

положение все более шатким и невыгодным для совместного побега. И это —
если не брать сомнений Гарри в том, что портал сработает на них двоих в
принципе. А уж когда дело дошло до Метки… Поттер до последнего сомневался
в том, как она отреагирует на противостояние хозяину.

В общем… как бы то ни было, подвергать опасности жизнь Драко он не рискнул.

Главное сейчас — чтобы Малфой был подальше от всего этого. Скорее всего,
зная Драко, тот ни за что не послушает наставлений Поттера бежать с острова.
Обязательно попрется на рожон, самоуверенный в своей манере. А значит —
Гарри должен думать быстрее, как выбраться, не позволив дотянуть ситуацию
до ритуала. Не позволив Драко наломать дров еще больше.

Он снова обвел глазами комнату, на этот раз более вдумчиво. Что ж. Раз выхода
из нее нет никакого — надо дождаться момента, когда он ее покинет. А там
уж… как всегда рассчитывать на удачу. Ведь что там Том ему говорил?
Намечает им вечернее «рандеву»? Замечательно! Вот и шанс. Надо всего лишь
дождаться.

Вот только ждать пришлось довольно долго — день тянулся, будто резиновый, и
это только позволяло Поттеру еще больше довести себя до морального
изнеможения тяжкими мыслями. Он снова и снова прокручивал в голове
имеющиеся у него крупицы информации, формируя хоть какие-то основы плана
побега. Размышлял он и о чертовой метке на своей руке, умышленно не
позволяя себе даже взглянуть на нее. Гарри вспоминал все, что ему было
известно о действии этого клейма, о связи с «хозяином» посредством этой
жуткой кляксы. Ведь нужно было избежать даже малейших рисков, ежели ему
все-таки удастся сбежать.
309/391
Печально было то, что лучшее, до чего он за весь день додумался — это план-
минимум, впрочем, всегда срабатывавший в случае его общения с Лордом:
заговорить зубы, дать деру. Даже без палочки, что значило — придется
выкручиваться унося свое бренное тело на своих же двух. По возможности —
коварно выбить палочку из рук какого-нибудь Пожирателя (разыгрывая в уме
варианты таких сцен, Гарри невольно заулыбался глупости сей возможности —
но все же ее наличие в плане не отрицал).

Пока Гарри прорабатывал варианты — в комнату явился один из слуг Лорда.

Жаль, лишь на неполную минуту — поставить поднос с едой и тут же запереть
дверь.

«Отведать непонятную стряпню? Да в стане врага?! Увольте…» — мысленно

протянул Гарри, фыркнув в сторону обеда и продолжая мозговой штурм
сложившейся ситуации.

Так в итоге и не придумав более ничего толкового, Поттер от нечего делать стал
слоняться по комнате, бездумным взглядом осматривая «свои» пенаты. Мыслями
же он был от комнаты и ее комфортных убранств совершенно далеко — пусть он
и старался изо всех сил не думать о ней, все же образ подруги, предавшей его и
весь мир, преданной и оставленной им же, то и дело всплывал перед глазами. И
как бы Гарри ни старался мыслить рационально, больше, нежели вполне
ожидаемые злость и негодование, он чувствовал… вину. Ведь, по сути, как ни
крути, его вины, его ответственности в данной ситуации было в разы больше.
Всегда — когда дело касалось Волдеморта. Или Драко… Да и кто он такой, чтобы
сметь судить Гермиону? Ведь ублюдок-Рэддл был до омерзения прав, указывая
на его, Гарри, стремление спасти любимого — как и Гермиона своих — страшной
ценой…

Тихо взвыв от наплыва мыслей, так не вовремя растерзавших душу, Гарри снова
сломленной уставшей куклой опустился на пол у окна, прикрывая глаза и
потирая виски. Запрокинув голову, он уставился в испещренный лепниной
богатый потолок, усиленно задерживая концентрацию собственного внимания
на разглядывании ее рисунка.

Сколько времени прошло за данным глупым стремлением убежать от самого

себя — Гарри не знал. Внезапно открывшаяся дверь резко выдернула его в
реальность — так, что Поттер тут же вскочил на ноги, отстраненно отмечая, что
конечности порядочно затекли, и настороженно уставился на единственного
вошедшего.

Волдеморт, несмотря на сравнительно недавнее воскрешение и, тем паче,

молодое тело, выглядел знатно усталым. Видимо, из-за этого же злым. Прикрыв
за собой двери, он медленно прошел в комнату, игнорируя подобравшегося
Гарри у окна, и аккуратно опустился на край кровати, прикрывая глаза и
потирая виски точно так же, как делал это сам Поттер минуты назад?.. Часы?..
Гарри не был уверен, сколько он провел наедине с собой в этой небольшой
комнате.

Глядя, как Лорд медленно выдыхает, резким движением головы откидывая

ниспадающие на лицо волосы назад, Гарри невольно задается вопросом, как
много успел его «хозяин» напланировать? Как далеко эти планы заведут отряд
Пожирателей в достижении их целей? Сколько еще невинных падет на войне,
310/391
которая даже не начнется, тут же заканчиваясь безоговорочной победой врага,
стоит лишь только Гарри произнести клятву ритуала?..

Но вот Волдеморт сосредоточился на своем пленнике, полностью аккумулируя

внимание Гарри на себе. И когда он заговорил, голос его звучал пусть и с легкой
хрипотцой, все же выдающей усталость, но по-прежнему размеренно:

— Итак, Гарри, — кривая улыбка едва тронула тонкие губы, — как ты устроился?
Всего ли достает? Есть пожелания?

— О, благодарю за заботу. Ваше гостеприимство — просто пять звезд из пяти, —

саркастично выдал Поттер.

От столь откровенного паясничества Рэддл тихо рассмеялся, закатывая глаза и

качая головой. Гарри же показательно расслабился (нет), опираясь бедрами о
подоконник и складывая руки на груди.

— А вот пожелания у меня будут, — добавил Гарри, хмыкнув, после чего более
серьезно, даже зло выдал: — Как насчет вернуть мне палочку и дать фору в пару
минут, хм? Или, быть может, и вовсе карт-бланш на самое заветное — поди-ка
ты, Том, и… даже не знаю… вздернись где, а? Тебе на тот свет не впервой, а мне
— как бальзам на душу!

— Гарри-Гарри-Гарри… — продолжая посмеиваться, Волдеморт, казалось, даже

скинул с себя долю усталости, так четко отражавшейся до этого на бледном
лице. — Стоило возродиться только лишь ради пикировок с тобой — я прямо
даже взбодрился после столь изнуряющего собрания с распоясавшимися
безмозглыми идиотами, коих я имею неудовольствие называть своими
последователями.

— Хм, и как? — склонил голову набок Поттер, сузив глаза. — Много

напланировать успел?

— О, не волнуйся, — выдерживая испепеляющий взгляд зеленых глаз с

маниакальным удовольствием, ответил Рэддл, — хватит на всех. Уж на тебя —
так точно.

— Не сомневаюсь, — отрезал Поттер, едва не скрипя зубами.

— Кстати, относительно планов, — тут Волдеморт поднялся с кровати,

запрокидывая голову и разминая плечи, после чего вновь уставился на Гарри. —
Один из них требует немедленнейшего воплощения. Как насчет прогулки по
памятным местам?

— И снова всем бравым отрядом — да в бой? — под ядовитыми фразами Гарри

пытался скрыть свой жгучий интерес: сколько Пожирателей будет? Каковы его
шансы на побег? — Или?..

— Нет, — загадочно протянул Лорд. — Лишь ты и я. Разговор, что нам предстоит,

не терпит посторонних ушей. Что скажешь, Гарри?

— Полагаю, от моего ответа мало что изменится, — позволил себе вздохнуть

Поттер, лишь на мгновение потерев переносицу и опуская руки вдоль тела. Он
наедине с Лордом — это хорошо. Шанс просто превосходный.
311/391
— Верно, — коварно усмехнулся Волдеморт. — Это не было вопросом.

И тут же рука Рэддла приглашающе вытянулась вперед. Возможно, в иной

ситуации Гарри и посмеялся бы с подобных жестов, слишком красноречиво
указывающих на его, Поттера, незавидное положение безоружной, почти
бесправной игрушки, однако сейчас ему было далеко до веселья. Все его нервы
натянулись, будто канаты, наэлектризовались, пуская по венам очередную
порцию заряд-адреналина. Поттер готов был использовать любую
подвернувшуюся возможность сбежать.

Уж неизвестно, насколько очевидно решимость отражалась в его глазах, однако

Волдеморт тихо хмыкнул и практически покровительственным взглядом окинул
всего Гарри с головы до ног, будто глупого несмышленыша.

— Давай же, — скосив взгляд на протянутую ладонь, насмешливо проговорил

Волдеморт.

Гарри пришлось послушно сделать несколько шагов навстречу и вытянуть в

ответ собственную руку. Однако, прежде чем взяться за холодную, несомненно,
ладонь Лорда, Гарри не удержал вопроса, вертящегося на языке:

— Но разве на комнату не наложены антиаппарационные чары?

Волдеморт вскинул темную бровь, слишком понятливо фыркнув.

— Только не для меня, — высокомерно ответил он, задирая подбородок. — Уж

мог бы и уяснить.

Вместо ответа Гарри лишь плотнее сжал губы и ухватился за ожидаемо

прохладную руку «хозяина». Тут же его всего стиснуло, пространство вокруг
сжалось в маленькую точку, проворачивая его тело будто через мясорубку и
«выплевывая» в месте назначения таким же резким рывком.

«Боги, к этому просто нереально привыкнуть!» — зажмурив глаза, пока мушки

пред ними не исчезнут, и рвано дыша носом, Гарри отметил, что аппарации с
внутренней тьмой переносились в разы легче. Так, что он даже успел позабыть о
столь «дивных» ощущениях. — «Жаль, что не только о них…» — тут же резанула
осколком острая мысль, отчего Гарри дернулся, невольно сильнее стиснув
пальцами… ладонь Лорда, за которую, как оказалось, все эти долгие секунды он
бездумно цеплялся. Гарри тут же отшатнулся назад, несколько раз моргнув,
после чего повел головой, осматриваясь. Волдеморт насмешливо фыркнул,
оставаясь на месте и с интересом наблюдая за Гарри.

С первых мгновений неузнанное, теперь полуразваленное помещение — бывшая,

явно жилая, комната — показалось Поттеру смутно знакомым. Гарри словил на
себе внимательный взгляд голубых глаз Лорда и отошел еще на шаг, продолжая
беглый осмотр.

Значительная часть крыши в этом месте отсутствовала, а с рваных досок,

торчащих сверху, то и дело капали тяжелые грязные капли талого первого
снега. У изодранных созданными условиями и временем, некогда выкрашенных
глубоким синим цветом стен Гарри обнаружил старую, ветхую теперь мебель —
такую же одинокую и отсыревшую, как и все вокруг. На полу, помимо мелкого
312/391
сора и частиц древесины, обнаружились и затхлые листья, явно попавшие сюда
с единственной ветви, проглядывающей из огромной дыры в потолке.

В общем и целом создавалось впечатление, будто в помещении некогда что-то

добротно рвануло, унося взрывной волной значительную часть стен и потолка.
Сердце Гарри забилось быстрее от накатывающих волнами смутных подозрений.
Которые тут же оформились в остро-болезненное осознание — узнавание,
ударом под дых выбивающее возможность сделать вздох, стоило только Гарри
рассмотреть у дальней стены… махонькую детскую колыбельку.

— К-куда ты притащил нас, Том?.. — голос его подвел. Гарри попятился,

шатаясь, и обязательно упал бы из-за накатившей слабости в коленях, если бы
Волдеморт не схватил его за руку, удерживая на месте. Всматриваясь в
проступающие эмоции на его лице, будто желал впитать их, насытиться ими.

— Но ты ведь и так уже это понял, — прошелестел Волдеморт, и призрачная

улыбка тронула тонкие губы, — не так ли?

Гарри будто окаменел, снесенный лавиной эмоций. Теряя возможность не то,

что сдвинуться с места — да просто нормально дышать. Но лишь смотреть…
Смотреть и смотреть, не моргая даже, на свою детскую кроватку. Смотреть и,
конечно же, «видеть» произошедшее давным-давно. Снедаемый «увиденным»,
благодаря связи крестража и прошлого воскрешения Рэддла в момент наплыва
эмоций последнего. Оглушенный предсмертными криками матери,
«услышанными» благодаря неединоразовому нападению дементоров.

Стоял и смотрел, а все, чего хотелось, — отпустить застывший в груди

болезненный крик…

Ведь находиться здесь снова было больно само по себе. А уж в компании убийцы
своих родителей… Да что и говорить!..

— Зачем мы здесь? — глухо спросил Гарри, не в состоянии отвести глаз с места,

где его мать сделала свой последний вздох.

— Думаю, потому что лучшего места для нас в данной ситуации не придумаешь,
— негромко ответил Лорд.

Нарочито медленно отпуская руку Поттера, за которую до этого он удерживал

его от падения, Волдеморт медленно развернулся, проходясь по комнате и
также осматриваясь. Гарри же бессознательно обхватил себя руками, пытаясь
восстановить сорванное на редкие рывки дыхание.

— Здесь началась наша история, Гарри, — бездумно ведя взглядом по

облупленной краске на стенах, задумчиво проговорил Темный Лорд. — Здесь я
совершил одно из своих великих деяний. Великих, — повторил Волдеморт, будто
Гарри вот-вот начнет с ним спорить, — и судьбоносных для нас с тобой и всего
прочего мира.

В холодном голосе, помимо гордости, присутствовала и доля раздражения.

Волдеморт же тем временем успел подойти к колыбельке, остановившись
аккурат в том месте, с которого Гарри не мог отвести взгляда.

— И самую свою большую ошибку, — тихо добавил он. Но здесь, в месте, где, как
313/391
казалось Гарри, само время остановило свое течение, даже шепот Лорда звучал
бы так громко, будто шел из приемника.

Гарри будто под гипнозом сделал шаг вперед. Другой, третий, и так — пока не
достиг маленькой кроватки из светлого дерева, замирая рядом со своим
«господином». Волдеморт вытянул руку и аккуратно провел тонкими длинными
пальцами по деревянной кромке колыбели, невесело усмехнувшись.

— Маленький мальчик, по воле пророчества представляющий угрозу мне. МНЕ, —

выделил Волдеморт, фыркая. — Бредовей ведь даже не придумаешь, не так ли?

Вряд ли он ждал ответа. Да Гарри бы и не ответил ему — он ощущал себя будто

погрязшим в замершей густой и липкой трясине из воспоминаний. Своих, чужих,
переполненных воплями боли, от которой сводило зубы, а в глотке рос горький
ком.

— А тогдашнему мне этого хватило, чтобы так лихо проколоться, —

рассредоточено водя указательным пальцем по перекладине кроватки,
продолжил свою исповедь Лорд.

Он будто и сам находился сейчас пусть в этом же месте, но далеко не в этом

времени. Там, когда оба они — и Гарри, и сам Волдеморт — еще не были так
крепко связаны. Когда Лорд снова заговорил, голос его звучал отстраненно, а
глаза замерли на одной точке, как и у Поттера, стоящего рядом.

— Когда я поднимался сюда, после того, как расправился с Джеймсом Поттером,

ты громко плакал, — лицо Лорда неуловимо скривилось, будто и сейчас его слух
резал противнейший для него звук. — Вопил так сильно, будто тебя резали. А я,
Мордред подери, всегда ненавидел детский плач! — резко оборвал свою речь
почти-выкриком он, а Гарри зачем-то кивнул. — Ты все плакал и плакал. Не
затыкаясь просто! Продолжал горланить и когда я бомбардой снес дверь в эту
самую комнату, и когда вел короткие переговоры с Лили Поттер, и даже когда
произносил убивающее.

Гарри сглотнул вязкую слюну и стиснул кулаки так сильно, что захрустели его
онемевшие пальцы.

— Но когда я убил твою мать, ты неожиданно заткнулся, — Волдеморт медленно

развернулся к Гарри, заставляя этим жестом и Поттера невольно повернуться в
ответ. — Слезы все еще катились по твоему лицу, но ты не проронил больше ни
звука. Даже не всхлипывал.

В голосе Лорда едва различимо послышалось возмущение и… интерес?

Уважение?!..

— А когда я подошел прямо сюда, остановился вот прямо на этом самом месте,
— Волдеморт сделал шаг ближе, становясь чуть ли не вплотную к Поттеру, —
когда направил палочку вот сюда, — рука его взметнулась вверх, и спустя
мгновение Гарри ощутил, как холодные пальцы коснулись шрама на его лбу,
проводя по нему, повторяя изгибы «молнии», — клянусь Мерлином, —
практически благоговейным шепотом проговорил Волдеморт, — ты посмотрел на
меня таким взглядом…

Голубые глаза распахнулись шире, вглядываясь в зеленые.

314/391
— Прямо как сейчас, — прошелестел Волдеморт. — И столько всего было там, в
твоих распахнутых детских глазах, что… Я даже засомневался на мгновение, —
выдохнул быстро он, будто открыл сейчас свою самую большую, самую
постыдную тайну. — Но лишь на мгновение, — громче и тверже сказал Рэддл,
тем самым возвращая себе контроль над эмоциями. — Прежде чем совершить
свою роковую ошибку.

Гарри отшатнулся так резко, что полупрогнившие половицы жалобно

заскрипели под его ногами. Отпрянув, он развернулся, отходя на пару шагов и
останавливаясь у обширной дыры в стене, откуда спокойно проглядывалась
пустынная вечерняя улочка деревушки.

— Конечно, сейчас я это прекрасно осознаю, — продолжил как ни в чем ни

бывало Лорд. — Забавно, — фыркнул он, — ведь теперь, зная, к чему это
привело, зная тебя, я все равно не изменил бы ничего, кроме финала. Ведь по
факту ты оказался достойным противником. Даже заставил себя уважать —
ведь лишь благодаря твоему непосредственному участию старый маразматик
сумел раскрыть мою тайну, поделившись ею с тобой. Уже не говоря о том, как ты
проявил себя после.

Голос Лорда доносился будто через слой ваты из-за атакующих мыслей и чувств.
Так, что Поттера даже не удивляла суть сказанного.

— Такой партнер, — продолжил Волдеморт, — если не партнер — то компаньон,

напарник в конце концов! — должен обязательно быть в моих рядах. Двигаться
рядом со мной, помогая нашему великому общему делу! Поэтому, будь шанс все
исправить, я бы не стал пытаться убить — скорее всего я забрал бы тебя,
взрастив в столь юном, но непременно наделенном потенциалом уме верные
идеи и взгляды. Возможно, даже пощадил бы и Поттеров — глядишь, удалось бы
договориться. Имея столь сильных, одаренных магов на моей стороне, наше
дело взыграло бы яркими красками с новой силой, — вдохновенно воскликнул
Рэддл. - Мир магии встал бы у истоков бытия, где ему и положено быть! Только
представь, Гарри — мир, в котором нет необходимости прятаться! Мир, в
котором мы бы правили, распределяя все ценности по должному равноправию.
Где магглы бы знали свое место — место помощников и услуженцев, но не
властителей, коими себя ныне вообразили! Мир без войн и страха истребления,
понимаешь?

Повисло молчание. До тех пор, пока практически окоченевший под гнетом места,
компании и ситуации в целом Гарри не решился его нарушить.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — подумать только, за все время

пребывания здесь Гарри выжал из себя лишь эти жалкие три вопроса. Но… боги,
сколько же всего сейчас было в его истерзанной душе! От переполняемых
эмоций хотелось выть. Хотелось лезть на стену, лишь бы не переживать это
каждую секунду снова, и снова, и снова. Надо ли говорить, что о побеге его
воспаленный мозг и думать забыл?..

— А рассказываю я тебе все это затем, — внезапно проговорил прямо позади

него вкрадчивый голос Лорда, и Гарри понял, что за время своих мысленных
терзаний он упустил момент, когда Волдеморт вновь подобрался к нему на
расстояние менее вытянутой руки, — чтобы дать тебе шанс выбрать.

315/391
Рэддл сделал еще шаг, и Гарри вздрогнул, почувствовав, как практически за его
спиной вплотную остановился Лорд. Так близко, что его вздымающаяся грудь
касалась лопаток, а его дыхание щекотало волосы на затылке.

— Итак, вот он — очередной исторический момент, — величественно проговорил

Том. — Я, великодушный Темный Лорд, предоставляю тебе, Гарри Поттер, выбор:
присоединись ко мне.

На этих словах Темная метка на предплечье Гарри взорвалась болью, заставляя

его поморщиться.

— Присоединись по своей собственной воле и живи свободным магом в мире, где

волшебники будут править, — волосы на затылке Поттера практически встали
дыбом от накала. — Или умри безвольной марионеткой, которая так или иначе
будет принадлежать мне, — тихо закончил Волдеморт. — Каков будет твой
ответ?

Гарри сделал очень медленный и глубокий вдох, наполняя легкие живительным

кислородом. Наслаждаясь относительной свободой, пока еще может, до того,
как дать очевидный ответ.

— Много лет назад ты действительно совершил ошибку, Том, — хрипло

проговорил Гарри, смотря перед собой, в даль улицы. — Ты развязал войну,
которая никак не закончится по сей день. Ты погубил бесчисленное количество
невинных жертв, — голос Гарри зазвучал громче по мере его уличающей речи. —
Ты сколотил отряд обезумевших психов и убийц, даруя им волю пировать за счет
несчастных людей, попадающих в их сети. Ты убил Дамблдора!

Голос Гарри набирал обороты, гневно распространяя звук, который будто эхом
отлетал от старых стен.

— Ты убивал моих друзей. Ты гнусно подставил и убил мою лучшую подругу. Ты

убил моих родителей. Ты отобрал у меня жизнь, сволочь! — сорвался на крик
Гарри. Эмоции хлестали через край, и Поттера душили слова. — Ты навсегда
разлучил меня с любимым человеком, сделав своим рабом…

Голос Гарри внезапно сорвался, отчего последняя фраза вышла еле слышной.
Поттер с силой зажмурил глаза и перевел дыхание.

— И после всего этого, — так же тихо продолжил Гарри, — после того, как ты
посмел притащить меня на место гибели моих родных и разглагольствовать о
некой высшей цели и возможностях, ты спрашиваешь, присоединюсь ли я к
тебе?

Поттер резко распахнул глаза, поворачивая вполоборота голову и бросая через

плечо:

— Да я лучше прямо сейчас сдохну в месте, где должен был много лет назад,
чем когда-либо по собственной воле встану на твою сторону, — ровно и с
расстановкой закончил он, отворачиваясь обратно к улице, так и не взглянув
прямо на Лорда.

Воцарилось тяжелое молчание. Секунды шли, плавно перетекая из одной в

другую, отмеряя положенное время. Гарри отстраненно наблюдал, как вдоль
316/391
улицы зажигаются фонари.

— То есть ответ все же отрицательный, — скорее для проформы констатировал

Лорд. — Что ж, — наигранно вздохнул он, — печально, но не смертельно.

— Я могу повторить, Том, — угрюмо парировал Гарри. — Хоть прямо сейчас убей.
Вот только место для этого все же советую сменить — это явно не твое. Ведь
именно тут ты совершил главную ошибку — взрастил своими же руками
человека, который до последнего своего вздоха будет стремиться одолеть тебя!

— Ну зачем же сразу «убей», — задумчиво проговорил Волдеморт. — Зачем же

нам такие крайности? Хотя…

Лорд помолчал пару секунд, но за это мимолетное время Гарри успел

инстинктивно подобраться, будто вот-вот должно было что-то произойти. И это
случилось — за долю мгновения Волдеморт прижался плотнее, а его рука
обвилась вокруг талии Поттера, с силой привлекая к телу позади.

— Пусти! — дернулся Гарри, вцепляясь в сжимающую руку. И пропустил момент,

когда палочка Лорда больно впилась в его подбородок, угрожающе нагреваясь.

— Хотя сделать кое-что все же придется, — закончил мысль Лорд, поудобнее

перехватывая Гарри поперек тела. А потом он наклонился и тихо добавил в
самое ухо Поттера: — Ты думаешь, я не знаю, что ты планируешь улизнуть, а,
малыш Гарри?

— Чт… — начал было Гарри, задергавшись сильнее, но внезапно палочка,

упирающаяся в его подбородок, резко нагрелась еще больше — и спустя секунду
столп магии ужалил его, подобно щупальцу гриндилоу. Тут же Гарри
почувствовал, как резкая сонливость накатывает на него, в глазах быстро
темнеет, а тело теряет возможность стоять ровно наравне с потерей самим
Гарри последнего шанса на побег.

— Я не могу позволить тебе сбежать, пока ты не принесешь клятву. И я не готов

все время дергаться, пока ритуал не будет исполнен, — нашептывал ему на ухо
Лорд, покрепче прижимая к себе, пока Гарри изо всех сил барахтался, не
прекращая попыток выбраться. Пока сознание окончательно не покинуло его…
— Да, метка передает тебе мои желания, но пока ты добровольно не предан —
увы, не выступает гарантом и она. Ну, а поскольку от моего щедрого
предложения ты только что своевольно отказался, — Гарри стремительно
слабел, безвольной куклой повисая на поддерживающей руке, — мне не
остается ничего иного, кроме этого.

Бархатный шепот Волдеморта доносился шелестом листвы под ногами. Свет в

глазах Поттера полностью сменился на тьму.

— Спиии… — было последним, что он услышал, прежде чем тьма поглотила его
окончательно.

317/391
Глава 17 - Post tenebras spero lusem - Надейся на
свет после мрака

— Энервейт! — подрагивающий голос Рона Забини-Уизли, мановение

палочки, направленной в бледное лицо, и искра заклинания. Веки с
переплетением тонких венок под кожей тут же затрепетали, и серые глаза
расфокусированно уставились в голубые.

И вот, Драко будто выдергивает вновь в странную, наполненную напряжением и

страхом, реальность из успокаивающих лап забвения. В реальность, в которой
все хуже, чем в принципе могло бы быть даже в самом жутком кошмаре. Мысль
об этом будто пускает по телу судорогу, заставляя рывком выпрямиться,
поднимаясь с пола.

Проморгавшись, Драко обвел все тем же расфокусированным взглядом

обитателей кухни, отмечая скорее на задворках сознания бледные лица четы
Забини-Уизли, заплаканное — Панси и хмурое, сосредоточенное — вернувшегося
Джорджа.

— Оклемался? Предупреждаю, начнешь снова вопить — прокляну, — тихо сказал

Рон, вставая и протягивая ему руку.

Драко ухватился за нее, медленно поднимаясь следом, едва кивая.

— Отлично, — провожая взглядом тяжко рухнувшего на стул рядом с обеденным

столом Драко, так же безэмоционально, сухо даже проговорил Рональд. Разве
что голос его еле различимо подрагивал, выдавая напряжение. — В таком
случае, рассказывай.

Драко же, усевшись за стол, вдруг ощутил, как усталость и апатия накатывают
на него одной сплошной волной. Медленно выпустив из себя за раз будто весь
воздух, Малфой с силой потер лицо и, адресовывая ничего не значащий взгляд
Блейзу, хрипло спросил:

— Виски в этом доме найдется?

Дальше время для Драко текло, будто забытое, забродившее желе из

холодильника на кухне Гриммо — медленно, тягуче, всенепременно
наполненное алкогольными парами и удручающими фактами, которые он
безжалостно вываливал один за другим на головы ошарашенных друзей. Во
время пересказа событий Драко иногда позволял себе отвлечься от поглощения
очередной порции Огденского, крепости и вкуса которого он практически не
чувствовал, выпивая, будто воду.

Панси была напугана до дрожи — молодая женщина обвила себя руками и тихо
плакала. Казалось, будто она и вовсе теряется между тем, чтобы вот-вот
лишиться чувств, и тем, чтобы тут же стремглав броситься наверх к детям,
поддаваясь панике. Ни первого, ни второго она до сих пор не сделала, благодаря
разве что крепким объятиям мужа, вставшего позади и обвившего дрожащие
руки жены в плотное кольцо своих объятий.

Блейз воспринимал все с истинно слизеринской холодностью, ни больше, ни

318/391
меньше. Новости немало потрясли его, конечно, как и всех их. Но держался он
более, чем достойно, молча выслушивая историю произошедшего, даже не
изменившись в лице. Разве что при упоминании о предательстве бывшей своего
благоверного позволил себе буркнуть в сторону тихое: «Сука. Никогда мне не
нравилась…»

Эмоциональнее всех (за исключением, разве что, самого Драко) ситуацию

воспринял Рон. Весть о роли Гермионы Грейнжер во всей этой истории заставила
его вскочить со стула и нервно передвигаться по кухне, сжимая-разжимая
мощные кулаки. А его возгласы: «Нет! Она не могла… Не стала бы!..» —
сменившиеся простецкой нецензурной бранью, когда Драко жестко описывал
момент ее гибели, поутихли в итоге, лишь когда рассказчик раскрыл истинную
причину вещей, побудивших девушку на… все это.

Услышав о том, что невыразимка все это время находилась под зельями, Рон как-
то разом сдулся, устало падая вновь на свой стул и зарываясь в свою огненную
шевелюру, тихо прошептал:

— А ведь я даже не думал, что… И Гарри… Мерлин…

Блейз, тут же оказавшийся рядом с супругом, участливо сжал его плечо. Он, как
и сам Драко, недолюбливал (мягко говоря) Гермиону Грейнжер, но вот чувства
долга и дружбы между Золотым Трио они оба понимали.

Но самым сложным для Драко во время рассказа оказался момент, когда

пришлось огорошить Уизли вестью о смерти брата. Отмечая выступившие слезы
на глазах Рона и потухший взгляд Джорджа, все, что он смог выдавить —
безликое «Крепитесь!», после чего наступила долгая пауза, наполненная болью
и скорбью братьев.

Дав некоторое время Рону и Джорджу на то, чтобы хоть как-то смириться с
мыслью о потере брата, Малфой, пусть это и было жестоко, проговорил:

— Да, вы потеряли еще одного брата. И потери на этом, увы, отныне могут и не
закончиться. Ситуация благоволит, поэтому… — и он продолжил излагать
информацию.

За время рассказа Драко не заметил, как уговорил почти две трети бутылки. И,
когда он, наконец, замолчал, кухня погрузилась в гнетущую тишину.

— Собирайся, — спустя минуты, может часы — Драко потерял счет времени,

уйдя куда-то в себя, — тишину нарушил Джордж, обращаясь к жене, на что
Панси, все еще заплаканная, неуверенно обернулась. — Ты немедленно
отправляешься с детьми в Румынию к родителям и брату.

— Что? Нет! Ни за что, Джордж Уизли! — воскликнула в ответ Панси. — Детей

переправлю и вернусь обратно — максимум!

— А я у тебя разрешения не спрашивал, — с напором произнес Джордж. — И это

было не предложение, Панс.

Женщина выпуталась из рук мужа, резко к нему оборачиваясь, складывая

собственные на груди и опасно сузив темные глаза.

319/391
— То есть ты правда думаешь, что я смогу спокойно отсиживаться в Румынии,
пока вы тут, — она взмахом руки обвела кухню, — будете рисковать жизнями,
разгребая заваренную с легкого мановения палочки Грейнжер кашу?!

— У детей должна остаться мать! — припечатал Джордж, и Драко впервые на

своем веку увидел, как перед ситуацией и другим человеком пасует Панси
(бывшая) Паркинсон.

Она глубоко вздохнула, набрав побольше воздуха, и открыла было рот для
дальнейшего спора, но тут Джордж сделал нечто, заставившее сердце Малфоя,
наблюдавшего за сценой, дрогнуть: он шагнул вперед, нежно и бережно сжимая
жену в объятиях, и тихо-тихо прошептал ей на ухо:

— Умоляю, не спорь. Я не вынесу, если лишусь тебя или детей. Я ведь и так живу
на половину души, Панс…

Панси в его руках тут же вздрогнула и тихо всхлипнула, обнимая мужа в ответ.

— Хорошо, — прошептала она и, простояв так еще пару мгновений, молча

удалилась наверх.

Джордж же, переглянувшись с Блейзом, уселся рядом с братом напротив

затихшего Малфоя, вновь взирающего «в никуда» и потягивающего виски из
стакана.

— Ну что же, Темный Лорд снова жив, Гарри Поттер у него и вот-вот сделает нас
всех бесправными рабами, а сами мы на грани очередной войны, — задумчиво
сказал он, обводя всех присутствующих взглядом, и Рон, сидящий рядом,
опустил голову ниже и тихо выругался. — Итак, каков наш план?

— А нет никакого плана, Уизли, — бесстрастно протянул Драко, опираясь на

согнутую руку, а точнее — подпирая стаканом в оной собственный висок, как
самый несчастный человек на земле. Впрочем, что-то в этом явно было. — Как ты
верно заметил, Гарри у него. А менее месяца спустя, когда с шумом пройдет
волдемортова вечеринка, это все уже не будет иметь никакого смысла. Так что…
— и Драко показательно отхлебнул из стакана, тут же вновь подпирая им
голову.

— Мы… — голос Рона звучал глухо и неуверенно. — Мы обязательно что-нибудь

придумаем.

— Мхм, — меланхолично кивнул Драко, допивая свое пойло, со звоном ставя

пустой стакан на стол и тяжело поднимаясь. — Как раз начну это делать.
Захотите присоединиться — я у себя в библиотеке.

Когда Драко шел на выход из кухни, никто и не подумал его останавливать.

Ситуация давила и так, а уж новости о гибели брата…

— Малфой, — Драко развернулся вполоборота, смотря в ответ на окликнувшего

его Джорджа, — как думаешь, Перси все еще…

— Да, думаю, да, — угрюмо кивнул он. — Уверен, в Тайной комнате уже и след их
шайки простыл. Не уверен, что они стали бы забирать его тело с собой. Понятия
не имею, как вы попадете туда, если честно. Возможно, Макгонагалл поможет.
320/391
Но я не смогу, прости.

— Ничего, — вдруг сказал Рон. — Я знаю, как туда попасть.

— Но Парселтанг… — неуверенно проговорил Драко.

— Просто поверь, — отрезал Рон. — И, Драко, мы заберем Перси, и я

максимально быстро буду у тебя. Ты прав. Надо что-то думать.

Драко лишь кивнул, все же покидая комнату.

***

Оказавшись в мэноре, Драко направился было в библиотеку, но…

«Да к лешему! Полчаса роли уже не сыграют…» — решил он, круто

развернувшись в сторону душевой.

Пока упругие горячие струи наотмашь били его в спину, смывая совместно с
грязью и накатившую апатию, Драко проигрывал в памяти вечер снова и снова,
концентрируясь на малейших деталях.

Детали — они ведь всегда важны. Иногда даже самая незначительная может
спасти жизнь. Или погубить…

Драко настолько погрузился в свои мысли, действуя на автомате, что пропустил

все то время между посещением душа, переодеванием и набором книг в
библиотеке. Из раздумий его вывел, как ни странно, появившийся на пороге
комнаты Рон. Скорбное выражение не покинуло его лица, но Драко не стремился
узнать о его успехах или о прошедшем уже времени. Лишь кивком головы
указал на соседний пустующий стул, пододвигая первую попавшуюся книгу с
ритуалами.

Рон уселся рядом, не проронив ни слова. Но и за книгу не взялся, также утопая в

собственных мыслях.

— Знаешь, — спустя какое-то время проговорил Забини-Уизли, — мы тут думаем

организовать оцепление и устроить им засаду. Ну, прямо на их чертовом шоу.

— Мгм, — протянул Драко, бездумно листая книгу, — вот только сведений о

составе и количестве у вас нет. Да банально расстановка Пожирателей на
мероприятии, о которой вы знать наверняка не будете, помешает любому
разработанному плану по захвату.

— Слишком пессимистично, Драко.

— Очнись, Рон! — громко швыряя на стол книгу, воскликнул Малфой. — Вы

просто инициируете новые жертвы! — выкрикнув это, он тут же будто сдулся,
тихо добавив: — Ведь даже не будете знать, не окружили ли вас самих… Не
говоря уже о самом Лорде…

— И ритуале, который не позволит его убить… — вздохнул Рон, игнорируя

вспышку друга.

321/391
— И ритуале, — повторил Малфой. — Я просто… просто не знаю, что делать,
понимаешь?

— А обойти его нельзя? Ну, ритуал этот, — почесал затылок Рон. — Есть где
почитать? — его взгляд забегал по столу, заваленному книгами, пока Драко не
протянул ему ту самую, которую так неаккуратно швырнул с минуту назад.

Принимая из рук товарища талмуд, Рон задержал на миг взгляд на обложке.

— А это случайно не… — поймав недоуменный взгляд, Рон добавил: — Ну, в

которой Ритуал Вассалитета?

— Да, та самая, — закатил глаза Малфой, подталкивая книгу Рону.

— То-то думаю, знакомо выглядит, — хмыкнул Забини-Уизли, перенимая,

наконец, тяжелый талмуд. — О, друг, у тебя кровь…

Проследив за взглядом Рона, Драко с отдаленным удивлением воззрился на

кровоточащую руку. Мгновение понадобилось, прежде чем воспоминание о
полученном порезе резануло по сознанию хлеще ножа.

— Ну да, — фыркнул ядовито Малфой. — Подружайка твоя оставила аккурат

после того, как распорола тем же ножом и своего друга.

Рон на это скривился, доставая палочку и направляя на рану.

— Сиди ровно, сейчас заштопаю, — все еще кривясь, проговорил он. — Забавно
даже, уже второй ритуал подряд вы с Гарри смешиваете кровь…

— Что? — вдруг дернулся на месте Малфой. Рон заметил, как округлившимися

глазами Драко посмотрел сначала на все еще кровоточащую руку, а после — на
книгу с Ритуалами. — Повтори, что сейчас сказал!

— Я сказал, что вы уже второй раз подряд смешиваете кровь для ритуала, —
непонимающе повторил Рон. — Ну, я имел ввиду, когда вы создавали Ритуал
Вассалитета, там ведь тоже…

— Да! — воскликнул Малфой. — Черт подери, да! Да! Да!!!

Он вскочил так резво, что опрокинул позади себя стул.

— Драко, что? — также вскочил и Рон.

— Кровь! Ритуал Вассалитета! Мы обойдем его, Рон! — схватил его за плечи

Драко, сжимая пальцы, будто боясь выпустить озарившую его идею из рук.
— «Вассал моего вассала — не мой вассал»!

— Что? — Рон во все глаза уставился на Малфоя, пытаясь поспеть за его

мыслями. — Я не понимаю, Драко…

— Ритуал Вассалитета, Рон! — радостно кричал Драко, чуть ли не подпрыгивая

на месте. — Мы воссоздадим его!

— Ты хочешь…
322/391
— Да! — Малфой радостно рассмеялся. — Мы воссоздадим ритуал, — добавил он,
и на его лице появилось опасное, хищное даже выражение, — и я убью этого
сукина сына!

***

ВОРНИНГ!!!
Как и обещала - предупреждаю (в очередной раз). Тут будет пейринг Томарри.
Да, знаю, большинство его видеть здесь не хотело. Но уж простите мою
вольность - будет только так.
В принципе, кто ярый противоборник - можете тупо листать до следующих
звездочек (***) - не скажу, что шибко уж что-то в этом отрывке влияет на сюжет.

— С добрым утром, Поттер! — раздался знакомый голос.

«С пробуждением», — насмешливое шипение.

— Просыпайся, — снова врывается мягкий голос, возвращая в негу, а теплые

руки тянут на себя еще сонное тело. — Мы должны кое-куда прогуляться.

«Ну же, Поттер, дела не ждут!»

Противные мурашки ползут по коже, но Гарри, сопротивляясь, все же усилием

воли возвращается к своей теплой картинке. Туда, где уютная комнатка на
Гриммо залита желтым солнечным светом. Туда, где ласковые ладони обнимают
его, а мягкие губы медленно выцеловывают дорожку вдоль линии челюсти.

— Ну же, соня! Так и все лавки закроются!

Гарри приоткрыл один глаз, сквозь ресницы разглядывая взъерошенного, но не

такого уже сонного Драко.

— Ну Поттер! Ну я ведь вижу, что ты уже не спишь! — мурлыкнул Малфой в ухо,

и, тут же наваливаясь сверху, смешно подул ему в нос. — Вставай!

Гарри зафырчал и поморщился, ведя носом, от чего Драко тихо рассмеялся куда-
то ему в шею.

— Я встану, если ты сваришь мне кофе, — протянул сонно Гарри, смыкая ладони
на талии блондина и оставляя невесомый поцелуй на его губах.

— Кричера попроси, — фыркнул Драко, ловя его губы в ответном касании, но не

углубляя поцелуя.

— А я прошу тебя, — Гарри ласково заправил выбившуюся светлую прядь за ухо

Малфоя.

— Сварю, если поторопишься, — хмыкнул Драко, но, увидев, что Поттер снова
медленно уплывает в теплую утреннюю дрему, тут же куснул его за подбородок,
возмущенно воскликнув: — Ну, Гарри! Давай же! Мне нужно кучу ингредиентов
для зелий купить!
323/391
— Аааааррх, — закатил глаза Поттер, скидывая с себя Малфоя и накрывая
голову подушкой.

— Поттер! — опасно начал было Малфой, но тут из-под подушки донеслось

глухое:

— Пойду, если согласишься купить что-то хоть мало-мальски не такое

пижонское, что ты обычно носишь.

На долгую минуту воцарилась тишина, и Гарри уже было задремал вновь, как
неожиданно подушку сдёрнули с его головы, лишая укрытия, и рывком же
перевернули на спину. Следом же на его колени уселся хмурящийся Малфой,
скрещивая ладони на груди.

— Пижонское, значит?

Нахохлившийся парень настолько позабавил Гарри, что он, тут же откинув всю
томную сонливость, подхватил Малфоя под берда, делая рывок и подминая под
себя, отчего тот забарахтался и зашипел что-то о «неотесанных идиотах»,
только рассмешив Поттера еще больше.

— Самое что ни на есть, — счастливо улыбаясь, выдохнул Гарри, с чувством

целуя Драко. — Добился-таки своего, змей! Так и не дал выспаться на законном
выходном.

— Ты и так дрых аж до одиннадцати! Куда больше-то?! — выпучил глаза Драко.

То, что и сам Малфой храпел рядом, в расчет не бралось, конечно же.

— Ну так что? — оставляя еще один поцелуй на упрямо сомкнутых губах,

спросил Гарри. — Заглянем к Малкин?

— Согласен максимум на брюки, — угрюмо бросил Драко.

Услышав ответ, Гарри издал победный клич и принялся целовать его везде, куда
достанет.

— Фу, Поттер, хватит меня слюнявить! — отбрыкивался блондин, но скорее для

проформы. — Вот дался тебе этот сельский стиль. Чем мои брюки не устроили
твою геройскую задницу, скажи?!

— Тем, — поцелуй в ухо, — что когда прихожу домой с работы, — звонкий

поцелуй в щеку, — вижу вечный парад, будто сама королева вот-вот пожалует!

— Просто скажи, что не сечешь в высокой моде, — насмешливо фыркнул Драко,

мягко оттаскивая надоедливого Поттера от своей шеи за волосы.

— Возможно, — согласился Гарри, снова наклонившись и намереваясь

поцеловать фырчащего парня. — А может, мне просто хочется посмотреть, как
ты будешь выглядеть в менее строгой одежде, — доверительно прошептал он
во вмиг порозовевшее ухо.

— Я во всем буду выглядеть сексуально, Поттер! — повел плечом Драко. — И

вовсе не обязательно для этого устраивать сельскую вечеринку.
324/391
— Не сомневаюсь, — таки начал вести поцелуями к желанным губам Поттер.
— Вот прикупим тебе что-нибудь менее пафосное, и… — заглянув в серые глаза,
тепло улыбнулся Гарри, нацеливаясь на вовсе-не-целомудренный поцелуй. Но…
следующие слова заставили его тут же отпрянуть, распахнув в шоке глаза.

— …ты сорвешь все это с меня и трахнешь, даже не спросив?

— Ч… что? — Гарри разом отпрянул, вновь вглядываясь в лицо Малфою, вот

только… на него смотрели не родные серые, а холодные голубые глаза.

— А что? — ухмылка, появившаяся на лице, заставила Гарри вздрогнуть. Это

была улыбка вовсе не Драко. Это был оскал — опасный, насмешливый. И вдруг
весь Малфой разом стал черта за чертой терять свой привычный облик, обличая
словами-ударами: — Разве не так ты поступил тогда, давным-давно? А, Поттер?

«Ну же, просыпайся, Поттер!»

— Впрочем, можешь сделать это прямо сейчас, — Драко под ним уже не был
Драко. Тошнота накрывала Гарри с головой. От нахлынувшего ужаса он не мог
пошевелиться. — Я ведь все равно уже ничего не вспомню.

— Нет…

Собственный крик застрял в горле.

«Проснись!»

— НЕТ!..

Гарри проснулся от вопля, который был настолько громким и отчаянным, что

казалось, будто звук эхом отлетает от стен его небольшой комнаты. И только
спустя несколько секунд Гарри понял, что вопил он сам. Горло тут же судорожно
сжалось, будто в подтверждение, и Гарри зашелся сухим кашлем, кривясь от
боли в содранном от криков горле. Он рывком сел на кровати, пытаясь
угомонить загнанное дыхание, с силой жмурясь, прикладывая к глазам
основания ладоней, словно пытался вытравить увиденное, но… все, что он
видел, даже невзирая на сомкнутые веки, — пустые серые глаза, распахнутые,
бесстрастно смотрящие в никуда…

Раздавшийся внезапно глухой хлопок заставил его практически подскочить на

кровати от неожиданности. Поттер отвел руки от лица, поворачиваясь в сторону
шума, но это был всего лишь домовик, аккуратно поправляющий на худощавом
тельце наволочку с выгравированной на ней змеей, свернувшейся кольцами, —
знак Слизерина.

— Хозяин поручил передать Типпи, что сэр Гарри Поттер должен спуститься в
малую залу сразу после пробуждения, — отчеканил писклявым голосом эльф,
тут же низко кланяясь и с тихим же хлопком исчезая.

Гарри не удержался и закатил глаза, падая обратно в кровать с тихим рыком.

Почему к нему стали пускать эльфов и разрешали выходить из комнаты, которую

более никто не сторожил? Да потому что в этом не было более необходимости.
325/391
Не после проведенного ритуала, на котором…

Гарри стиснул челюсти так сильно, что его бедные зубы жалобно скрипнули, и
сделал медленный успокаивающий вдох. Верно. Не было смысла загоняться по
этому поводу, все уже произошло. Та боль, которая рвала его грудь снова и
снова, лишь только стоило ему вспомнить о вечере, где была оставлена точка
невозврата, была напоминанием о том, что он все еще остается собой, что еще
не сломался. Но она же являлась и главным врагом, позволяющим продолжать с
маниакальным упорством ломать его каждый-чертов-день его личного ада. И
сейчас он и сам не смог бы точно сказать, сколько еще продержится. И стоит
ли…

Вечер проведения ритуала он помнил уже довольно плохо — регулярные

поползновения Тома в его голову давали значительные результаты, путая
мысли, стирая воспоминания, сея сомнения относительно неоспоримых, казалось
бы, фактов. С каждым днем Волдеморт пробирался все глубже, отнимая по
крупице остатки его, Гарри, личности.

Так, Поттер даже не знал наверняка, сколько прошло времени с момента

ритуала — неделя, месяц? А может быть, он варится в этом котле уже год, но
даже не осознает реального течения времени? Ведь все, что Гарри помнил о том
вечере, всплывало в его голове скудными урывками — и обещание Волдеморта
не убивать Малфоя, и его собственная клятва «младшего», куда он, следуя своей
тайной задумке, вплел и требование отпустить с острова любого желающего и
не причинять ущерб жизни и здоровью ради забавы и без веских на то причин,
подтвержденных законным судом и следствием. Помнил он и вскинутую темную
бровь Тома на это свое требование и кривой изгиб тонких губ в ухмылке-оскале.
Как и высокий, холодный голос, отчетливо произнесший лишь: «Принимаю!» —
единственное слово, запечатывающее их клятву. Делающее Гарри рабом
навеки…

Но даже не это было самым страшным воспоминанием того вечера. Настоящий

ад разверзся после, стоило лишь Гарри принять клятву в ответ и тут же ощутить
всем своим существом, каждой клеточкой давление чужой воли на собственное
тело. Будто все оно, кроме, разве что, разума, тут же стало подвластно криво
насланному Империусу.

Именно это самое давление чужой воли заставило его безвольно наблюдать, как
зал заполняется аврорами и как впереди всех к ним с палочками наизготовку
подступают Рон и Драко. Гарри хотелось тут же броситься вперед, кричать во
всю мощь легких, чтобы они убирались, но он не мог вымолвить ни слова — лишь
в молчаливой агонии наблюдать, как Волдеморт, ухмыляясь, сообщает
прибывшим на выручку друзьям, что они опоздали… и что он держит свои
обещания, после чего — будто в насмешку над прибывшим отрядом авроров —
зал наполнился и Пожирателями, превосходящими магическую полицию чуть ли
не втрое.

Видя, как всех его друзей сковывают магическими путами и уводят из зала,
Гарри лишь мог едва ли не скулить от бессилия, провожая процессию больными
глазами. И, когда в зале не осталось более никого, кроме безмолвных,
бездействующих, будто куклы, гостей, его самого и Волдеморта в окружении
охраны из Пожирателей ближнего круга, Гарри, наконец, заметил, что вывели
всех, кроме Драко. Драко, которого уже под руки тащили ближе к их месту
дислокации. Драко, бесстрашно взирающего на своего бывшего «господина».
326/391
— Как я только что сказал, Гарри, — этот чертов шепот Поттер слышал теперь
каждую ночь, и противные мурашки ползли по всему его телу, как и в тот самый
вечер, а плечи сковывало от фантомного ощущения чужих цепких пальцев на
них, — я держу обещания. И я не убью его — ведь даже клятва мне не позволит.

Гарри сглотнул вязкую слюну, ощущая, как от плохого предчувствия все внутри
похолодело — так страх сковал его, пуще любого влияния.

— Но, — тихо шепнул ему в ухо Лорд, и пальцы его тут же исчезли с плеч
Поттера, только чтобы он тут же в ужасе увидел, как знакомая палочка
поднимается над его плечом, нацеливаясь на Драко, — клятва не помешает мне
сделать вот так…

Если бы Гарри только мог что-нибудь сделать! Ну хоть что-нибудь, кроме

беспомощного наблюдения за тем, как вслед проклятию с кончика палочки
срывается луч, тут же бьющий Драко в грудь… Но он не мог. Парализованный,
подвластный чужим желаниям, он мог лишь наблюдать за тем, как пущенный
Обливиэйт заставляет серые глаза на миг распахнуться… только чтобы спустя
долгие-долгие секунды они взглянули в ответ с давним презрением и
ненавистью…

Очередной хлопок заставляет Гарри вздрогнуть, вырывая из обрывков

воспоминаний и утреннего кошмара.

— Типпи просит Гарри Поттера поторопиться! Хозяин недоволен! Хозяин

накажет бедного Типпи!..

— Да иду я! — крикнул в ответ Гарри, свешивая с кровати ноги.

Много времени умыться, накинуть простецкий халат (на любые нормы и

приличия Поттер давно забил) и спуститься в малую залу у него не заняло.

— Какого черта, Том? У тебя с утра горит, что ли? Что за… — влетая в
просторную комнату и удивленно распахивая глаза на представленный антураж,
воскликнул Гарри, практически запинаясь о собственную речь в конце, —
спешка?..

Не удивился бы разве что совсем тупой. Представший сюрреализм картины

порывал поднести ладони к лицу, чтобы протереть глаза. Поскольку…
Волдеморт. В трениках. На беговой дорожке. Отчитывал. Жавшихся к стене
Пожирателей.

— Кхм, — Гарри покашлял в кулак, усиленно пряча смех.

— Всем все ясно? — размеренно шествующий в спортивной ходьбе Лорд ловким

движением ладони убрал назад налипшие на лоб волосы. В ответ раздался
нестройный хор голосов. — Тогда пшли вон! — рявкнул тут же Том, и мужчины
сию секунду ретировались.

— Ух, — хмыкнул Гарри, пройдя вглубь комнаты к дальнему столу и схватив

яблоко из вазы, — кто-то явно с утра не в духе.

— И тебе не советую уж слишком радоваться, Поттер, — сбрасывая скорость,

327/391
выдал Том, вытирая лицо полотенцем. — У нас собрание, на котором сегодня ты
будешь присутствовать.

Прозвучавший приказ даже не удивил Гарри. Его вообще мало что в последнее
время могло удивить — не после всего произошедшего… Ну, разве что треникам
немного удалось.

— Не думал, что ты настолько всерьез заявлял про молодое тело, Том, —

саркастично фыркнул Гарри, откусывая от яблока и насмешливо окидывая Лорда
на чертовой беговой дорожке уничижительным взглядом и игнорируя
вспыхнувшие яростью голубые глаза.

— Пора бы понять, Поттер: все, что я говорю, я говорю серьезно, — отрезал

Волдеморт, наконец останавливаясь и вдруг хитро ухмыляясь. — Ты поймешь
это чуть позже. А пока можешь и повеселиться, Мерлина ради. У каждого здесь
свои развлечения.

Последняя фраза заставила Гарри неосознанно поежиться от очередной порции

воспоминаний — и его напускное веселье как рукой сняло.

— Да уж, — скривился он, уже на автомате и без всякого аппетита откусывая

яблоко снова, — у каждого свои. Если это все, что ты хотел поведать, мог бы и
через домовика передать.

Гарри направился к выходу, но тут же замер у двери, удерживаемый чужим

желанием. Господи, как же он это ненавидел!..

— Чтобы ты проигнорировал и не явился? Ну же, Поттер, я слишком хорошо тебя

знаю, — рассмеялся Волдеморт за его спиной, и очередная порция давления
заставила Гарри повернуться. — Сегодня у нас особые гости. Будет невежливо
заставлять их ждать. Собрание через час.

— Я буду, — бросил Гарри сквозь зубы, про себя отмеряя каждую чертову
секунду, пока не мог шевелиться по собственной воле.

— Приходи без опозданий. Тебе понравится шоу, — хмыкнул Том, и давление на

тело Поттера тут же отпустило. Гарри, угрюмо кивнув, вновь развернулся и
зашагал было на выход, но Том бросил ему в спину очередную колкую фразу: —
Вот и молодец.

Гарри заскрежетал зубами и, внезапно для себя самого, сжал в руке яблоко
сильнее, резко разворачиваясь и прицельно бросая им в Тома.

— Благодарю, — на лету ловко поймав фрукт, засмеялся Волдеморт.

Гарри покинул комнату под его громкий смех.

Да. Именно такими были отныне его дни. Одна из вех мести Лорда —
относительная свобода в неволе и отсутствие каких-либо занятий, чтобы мозг
мог сам себя убивать воспоминаниями.

Гарри варился в этой агонии изо дня в день, поддерживая в голове только
отбивающее молоточками: «Не думать, не думать, не думать!». Но не думать о
произошедшем, конечно, не получалось. Воспоминания — вот наказание,
328/391
оставленное ему Томом. Которые у него, Гарри, были. А у Драко — уже нет…

Как итог — все дни слились в одну сплошную, пульсирующую болью в голове,
серую массу. Наполненные бездумным хождением по имению, или сидением в
выделенной ему комнате, или же, что было редко (и хвала Мерлину!)
присутствие на общих сборах в виде личной ручной болонки Лорда. Благо
присутствовать его заставляли не всегда. Но вот когда Волдеморт изъявлял
подобные желания… Это была очередная вещь, которую Гарри люто ненавидел
и которой… в душе боялся. Поскольку же его, Гарри, присутствие на общих
собраниях говорило лишь об одном: какой-то бедняга сегодня лишится жизни.

Так уж повелось у нынешней меченой власти — «особые» судебные случаи

разбирались узким кругом верховных членов Визенгамота прямо на сборах пред
очи «Его Темнейшества». Зачем был подобный цирк? «Ну ты же сам пожелал», —
с улыбкой ответил ему Том, внимательно следя за реакцией ошарашенного
Гарри, прямым текстом намекая на условия их клятвы.

Конечно же этот самый «узкий круг» был таким же меченым, как и остальные
члены подобных заседаний. А результатом выносимых вердиктов —
неожиданно! — выступали пытки и смерть подсудимых.

И, конечно же, такие «особые» случаи несомненно касались Поттера напрямую.

Ибо же у Лорда это был очередной аттракцион такой — заставлять свою
марионетку самолично исполнять приговор. Так, Гарри надолго запомнил
остекленевшие глаза своего бывшего начальника Гавейна Робардса,
«осужденного» за бунт во время давнишнего (или нет?..) приема. И онемение во
всем теле, стоило ему произнести убивающее. Помнил Поттер и крики каждого
из подобным же образом «осужденных» авроров, повязанных там же. И свою
трясущуюся руку с чужой палочкой, кончик которой поочередно карал
Круциатусом его бывших коллег и подчиненных…

Подобные «посиделки» ломали его психику. Ломали его ментальные барьеры —

точнее их жалкие остатки. Ломали его самого каждый чертов раз, когда
Волдеморту хотелось поиграть в кукловода, наслаждаясь зрелищем страданий
узников и молчаливой бессильной агонией самого Гарри, ведомого его волей.

Но какими бы ужасными ни были дни, в разы хуже были ночи.

Пусть и смутно, но Гарри помнил свою самую первую — аккурат после ритуала и
первого «подарка» Лорда в виде Обливиэйта.

Тогда, ворвавшись в покои, к которым его привели, и обнаружив обитель Лорда,

Гарри без разбора по-детски разметал, разбил, разнес вспышкой магии
практически все богатое убранство комнаты под громкий холодный смех
восседающего на кровати Тома. А когда выдохся — его тело, обессиленное
морально от произошедшего и физически от взбунтовавшейся магии, будто
сломанную куклу, привлекло к «владельцу».

Первостепенный шок.

Калейдоскоп из ужаса от понимания дальнейшего, омерзения от чужих

прикосновений…

Он задергался тут же, забрыкался, когда оказался опрокинут на кровать лицом

329/391
в подушки. Пытался пересилить давление магии и чужой воли, когда его за
краткий миг оставили позорно нагим. И так, в ожесточенном, но заведомо
неравном, проигрышном сражении, он взвыл от унижения в миг, когда
физическое давление чужих ледяных рук дополнилось мерзким, разрывающим
контактом и… Гарри, захлебываясь криком, утонул в боли и давлении на
собственный разум, проваливаясь под ним глубоко в свое собственное
подсознание совместно с «давящим» паразитом.

Физическая боль тут же отошла на второй план. Поттера замутило сильнее от

вереницы картинок из собственных воспоминаний, среди которых Том
выискивал самые болезненные. И Гарри знал, на каком именно его «хозяин»
остановится…

В какой-то момент отголоски физической боли намертво смешались с

ментальной, где Лорд пировал во всю мощь, возводя в абсолют из страданий
худшие моменты жизни Поттера, заставляя переживать их снова, и снова, и
снова наравне с омерзением от происходящего с его телом в этот самый момент.
Подталкивая к грани. Вызывая единственное желание — молить о конце.

Но закончилось тогда все лишь под финальный аккомпанемент воплей Драко из

его, Гарри, воспоминаний. И, когда Поттер, наконец, вынырнул из этого мутного
болота, когда почувствовал скатившееся с него тело, из последних сил он
скатился с кровати на пол и сам, где его тут же вырвало. Собственно, этот
самый пол, усеянный мелким сором после его магического всплеска, был
последним, что Гарри увидел перед тем, как окончательно отключиться…

«Проснись!»

Гарри слышал зовущий голос, будто через толщу воды.

«Ну же, просыпайся, Поттер!»

Сознание медленно выплывало откуда-то из липкого, мрачного, темного, нехотя

возвращаясь. Гарри скривился и медленно заморгал, пытаясь сфокусироваться
на чем-либо, но картинка все еще расплывалась.

— Вот, — на его нос практически ласково нацепили очки, поэтому

дезориентированный Гарри невольно потянулся навстречу прикосновению…
только чтобы ощутить новую острую волну тошноты от омерзения, когда узнал
собеседника. — Порядок? — с кривой улыбкой вопросил Лорд, вглядываясь в его
лицо.

Гарри тут же резко отпрянул. Он обязательно покачнулся бы, если б стоял. Но

раздавшийся всплеск воды сообщил ему, на миг снова потерявшему картинку в
цветных кругах перед глазами от резкого движения, что он сидит в ванной.
Гарри зажмурился, пытаясь переждать очередной рвотный позыв, горьким
комом давивший на глотку. Однако тошнота все не проходила, заставляя кисло
скривиться и подтянуть к груди колени.

Внезапное ощущение холодных пальцев на собственном запястье заставило его

распахнуть глаза. Все еще кривясь, Гарри наблюдал за тем, как захвативший его
руку Волдеморт вкладывает в нее стакан с водой.

— Пей, — снова скривил тонкие губы в улыбке Том, внимательно наблюдая за

330/391
ним. Будто боясь упустить малейшую эмоцию на лице Поттера.

Гарри, будучи не в том состоянии, чтобы спорить, парой глотков осушил стакан,
закашлявшись в конце.

— Надеюсь, там был яд, — прокаркал он, прикрывая глаза и откидываясь на

бортик ванной.

— Ха, даже не мечтай, малыш Гарри, — рассмеялся Том, забирая пустой стакан и
левитируя его куда-то вглубь комнаты. — Так легко ты не отделаешься.

Гарри лишь вымученно фыркнул, не открывая глаз. Взметнувшийся воздух

подсказал ему, что Волдеморт вновь присел рядом с ванной. Давящее ощущение
чужого взгляда не позволило Гарри долго хранить молчание.

— Признаться, ты даже удивил, — проговорил Гарри, запрокидывая голову и

медленно открывая глаза. Голос его все еще подводил, ломаясь через слово.
— Не думал, что ты вообще способен на… это.

— Что же тут удивительного? — Гарри уперто лицезрел лепнину на потолке,

умышленно игнорируя собеседника, поэтому ориентировался лишь на оттенки
его голоса. И сейчас Лорд ликовал. — Я возродился в молодом теле, которому
присущи все функции для участия в основах жизненного цикла.

Гарри в ответ изобразил рвотный позыв, закатывая глаза и вновь уставившись в

потолок.

— Да ладно, Поттер! — рассмеялся Том. — Признай, я был хорош!

Из воды вынырнула рука, адресовавшая ему в ответ фак, и тут же скрылась

вновь в густой пене. Волдеморт только громче рассмеялся, приподнимаясь и
присаживаясь на бортик.

— Это восхитительно, Гарри, — протянул Том, зачерпывая воду и по струйке

выпуская из ладони. — То, сколько всего можно найти в твоей голове. То,
сколько всего можно сделать с твоим телом, — Гарри ощутил, как мокрые
пальцы сомкнулись на его подбородке, рывком опуская голову. Заставляя
посмотреть в ответ. — С твоим разумом, — Волдеморт наклонился ближе,
немного склонив голову набок. — И все это — лишь только начало.

Поттер рвано вздохнул и сглотнул, но глаз не отвел.

— Ты мстишь, — тихо, но ровно проговорил Гарри. — Я ожидал, пожалуй, чего-то

подобного, но… Зачем… все это? — махнул он рукой в сторону ванны, не зная,
как обрести в слова то, что крутилось в голове.

— О, тут все просто, малыш, — уголок тонких губ неизменно поднялся вверх,
складывая их в кривую усмешку. И, поскольку Лорд все еще был склонен к нему,
голос его шелестел, подобно затхлой листве в увиденном, будто в другой жизни,
доме его родителей. — Разум - тонкая штука, Гарри. Страдания ломают, но
заставляют его сопротивляться. Выискивать, скажем так, «потайные комнаты»,
где можно отсидеться. Где можно скрыть самое сокровенное. Но, — пальцы
покинули подбородок и мазнули вдоль щеки, очерчивая лицо, — проявление
даже таких крох заботы и внимания откладываются в подсознании, заставляя
331/391
невольно сомневаться, а так ли все плохо.

Гарри дернул головой, сбрасывая чужую ладонь, и немного сдвинулся в попытке

уйти от прикосновений.

— У магглов есть термин — «стокгольмский синдром». Возможно, ты слышал, —

Гарри кивнул и нахмурился, не совсем улавливая связь, но Волдеморт
продолжил нашептывать. — Не скажу, что это то же самое, но там разум
человека поступает примерно так же — чтобы не свихнуться.

— Допустим. Но… Чего ты этим добиваешься? — выплюнул Поттер, хмурясь и

стискивая под водой кулаки.

Волдеморт, наконец, отпрянул, выравниваясь и задумчиво хмыкая.

— Что принесет мне твоя скорая смерть, Гарри? — задал он вопрос. И сам же на
него ответил: — Кроме краткого морального удовлетворения — ровным счетом
ничего.

— Но ведь ритуал уже и так… — встрял было Гарри, но краткий острый взгляд
голубых глаз заставил его подавиться словами, напоминая о том, что любое его
действие или произнесенное слово было совершено лишь по воле и согласию
«хозяина». Поттер стиснул зубы, яростно вдыхая через нос, но кроме молчания
более ничего не мог.

— Мгм. Ритуал «и так», — хмыкнул снова Лорд. — Но стоит тебе умереть — и что
же? Ты освободишься и снова выйдешь победителем, избегая всего того, что я
припас нам на будущее? Ну нет. Пусть ты пока из последних сил
сопротивляешься этому, но ты — мой, Гарри. Твои действия, — бледная ладонь
резко нырнула в пучину пены, выхватывая руку Гарри и проводя по Черной
метке на предплечье. — Твое тело, — тонкий палец провел по шраму от
последней Авады, оставшемуся на его груди, заставляя Поттера вздрогнуть от
омерзения и поморщиться. — И скоро моим станет и твой разум, — ноготь Лорда
прочерчивает шрам на его лбу, — когда я сломаю его окончательно. И получу я
идеального солдата. Молодого, сильного и преданного.

— Обломишься, — сквозь зубы процедил Гарри, снова дергая головой и

отбрасывая руку Лорда от своего лица.

— Не думаю, — улыбаясь, холодно произнес Волдеморт, вставая. — Не советую

слишком расслабляться. Это был только первый раунд.

И, как ни ужасно, он не соврал.

Как бы Поттер ни пытался в ту ночь и в последующие противостоять, как бы ни

стремился хотя бы мысленно отстраниться от происходящего — все было без
толку. Волдеморт действительно держал обещания. Разум Гарри ломался с
каждым днем. С каждым проведенным «собранием расправы». С каждой
удушающей ночью, переполненной истязаниями его тела. С каждым давящим
сеансом чужого проникновения в просторы его памяти…

«Проснись, Гарри!»

О, он слышал это тысячу уже раз.

332/391
Каждое утро, когда просыпался от кошмара в своей комнате.

Каждую ночь, когда отключался после очередного «сеанса боли», на котором

Круциатус был предпочтительнее Легиллименции, вызывающей в голове вопли
любимого человека, пока вопил он сам.

— Проснитесь, вы пропустите собрание, — пропищал домовой эльф, толкая его

плечо тонкой маленькой ручкой.

Ах, ну да. Собрание.

Гарри не помнил, когда уснул вновь. Даже не помнил, точно ли именно сегодня
он лицезрел Лорда в самом забавно-глупом, совершенно не вяжущемся с его
образом виде.

Та грань между кошмарами, болью и серой, однообразной реальностью

стиралась практически в ноль.

Гарри спустился в зал с явным опозданием. За столом уже не было свободных

мест, да и сам зал был заполнен больше обычного — ближний круг, члены
Визенгамота, пленники в черными тканевыми мешками на головах, стоящие на
коленях у дальнего конца стола. И сам Волдеморт, ухмыляющийся и
подзывающий к себе.

— Рад, что ты все же решил почтить нас присутствием, Гарри, — прошелестел

он. Давление на тело усилилось, и ноги сами понесли его к «хозяину». Гарри не
сопротивлялся. — Присаживайся.

— Здесь нет свободных мест, — безэмоционально проговорил Поттер, смотря

перед собой.

— Нужно приходить вовремя, — заметил Лорд.

Не успел Поттер подумать, чем чревата хитрая усмешка его «владельца», как
пред глазами сама по себе возникла картинка: его дергают за руку и усаживают
на колени, как личную маленькую шлюху.

«Еще раз опоздаешь, так и сделаю», — раздалось в голове.

«Еще передник на меня надень, ублюдок!» — устало отмахнулся Гарри, не

сопротивляясь давлению Легиллименции. Бесполезно. Он не раз уже пробовал…

«А будешь хамить — заставлю только в нем на собрания и ходить», — резкое.

— К твоему счастью, — проговорил Волдеморт вслух, и давление в голове тут же

спало, отчего Гарри облегченно выдохнул, — ты подоспел на самое интересное.
Наши гости уже заждались тебя.

Волдеморт взмахом руки указал на плененных. Гарри смерил его равнодушным

взглядом и медленно направился в ту сторону. Сердце глухо билось где-то в
районе горла, отбивая траурные мотивы предстоящего ужаса, который
несомненно должен произойти. И обязательно — будет совершен его, Гарри,
рукой. Пусть и без его желания…
333/391
Смирение с каждым разом все больше овладевало им. Пусть сердце все еще и
сопротивлялось.

Проходя мимо «хозяина» Гарри схлопотал звонкий шлепок по заду, но лишь

поморщился. Раздались приглушенные смешки, заставившие сжать челюсти.
Забавным было то, что в некоторой степени и здесь Том не солгал ему — Гарри
действительно с каждым разом, с каждым подобным вывертом желал конца, как
никогда. Бороться дальше не имело смысла, а огонек сопротивления с каждым
разом все угасал в нем.

Подойдя к пленникам и остановившись в нескольких шагах, Поттер напустил

скучающее выражение и обернулся к «хозяину». Тут же кто-то всучил ему
палочку — конечно же, не его, но какая теперь разница? Когда-то давно (а,
может быть, и недавно?) он уже попытался напасть, стоило оказаться оружию в
его руках. И он отлично запомнил последствия. И наиболее продолжительную из
всех казнь. И крики жертвы его рук, переходящие в хрипы и постепенно
затихающие. И… его собственная расправа самой длинной из всех ночью —
кажется, после он не вставал несколько дней, а любая еда тут же рвалась
наружу…

— Сегодня, Гарри, у нас особые гости, — послышался звук отодвигаемого стула,

и уже через минуту Гарри почувствовал чужие пальцы на своих плечах.
Любимый способ Тома обозначить своей игрушке место. — Так уж сложилось,
что оба пленника являются потомками чистокровных родов. Такая трата
ресурсов будет чрезмерной, не считаешь? — выдохнул Том в его ухо, и Гарри
привычно повел плечом, крепче сжимая палочку и подавляя желание… да хотя
бы всадить ее в волдемортов глаз.

Пожиратели вокруг зашептались, бросая то и дело на господина почтительные

взгляды и едва морщась при взгляде на Поттера.

— Поэтому сегодня я дам тебе самому право решать, кто из них ответит за
ошибки обоих. Поскольку, кого бы ты ни выбрал, Гарри, для другого наказание
будет равносильным, — Том мягко отстранился и обошел Поттера.

Он остановился у одного из пленников, внимательно вглядываясь в замершее

лицо Гарри.

— Итак, кого же ты выберешь, Гарри? — продолжил вещать Лорд. — Кого

обречешь на смерть? Лучшего друга, — и у Поттера сводит челюсть от едва
сдерживаемого крика, так как Волдеморт срывает мешок с головы первого
пленника, являя залу связанного, избитого и замученного Рона Уизли, — или его
дражайшего… супруга?

Вторым пленником оказывается Блейз.

Гарри с силой жмурится, пока пред глазами не начинают плясать круги, а уши
не наполняются гомоном многочисленных голосов и холодным смехом
проклятого психопата.

Гарри вновь открывает их, вглядываясь поочередно в лица друзей. Вот только
они не смотрят в ответ — лишь друг на друга. Осознавая конец, чем бы сейчас
ни обернулась ситуация. Невольно подаваясь друг к другу вперед, связанные,
334/391
неспособные произнести ни слова…

— Я… — Гарри буквально чувствует, как остатки его раненной души умирают

каждую микросекунду. — Я не…

— А вот если ты «не», Гарри, — задорно подхватывает Том, медленно кружа

вокруг пленников и его самого, — придется наказать их обоих.

Раздается тихий всхлип. Гарри с некой долей удивления оглядывается по

сторонам в поиске источника позорного звука, но… вдруг понимает, что
источником является он сам.

— Итак, Поттер, — узкое лицо Волдеморта переполнено садистским

наслаждением от мук пленников и личной марионетки. — Человек, не раз
спасший тебе жизнь, или любовь всей его жизни, убийство которой он тебе
никогда не простит.

Слово «любовь» Лорд буквально выплюнул, словно даже произношение было

чуждо ему по природе.

— И, должен заметить, смерть второго не простит не только он. Ах да, забыл

сказать… — Гарри с трудом отвел взгляд от друзей на полу, переводя его на
Волдеморта, указывающего куда-то в толпу. — У нас ведь сегодня есть еще
один — особый — гость…

Гарри всматривается в направлении, куда указывает ему Лорд, и все же ахает,

когда Пожиратели в масках пропускают вперед…

— Драко… — голос режет горло, а внутри что-то окончательно ломается. На

Малфое такой же облик, как и на других присутствующих в зале. И маска
Пожирателя в руках.

Драко с презрением взирает на него такими же безликими, холодными глазами,

как и его Господин.

— Выбирай, — вот и все, что Малфой говорит ему, кивком головы указывая на
пленников. На своих же друзей. Возможно — уже бывших…

Воздух врывается в грудь хриплыми, рваными потоками, а конечности немеют.

Палочка дрожит в руках, когда Гарри, жмурясь, направляет ее на одного из
пленников.

— Прости. Меня, — шепчет он, не глядя пуская смертельный зеленый луч. Не

открывает он глаз до тех самых пор, пока не слышит глухой звук падения
бездыханного тела, за которым следует задушенный вопль и одинокие
аплодисменты.

— Что ж, ожидаемо, — продолжая аплодировать, хмыкает Волдеморт, пока

Гарри, давясь рыданиями, наблюдает, как связанный лучший друг утыкается
мокрым лицом в бездыханное тело мужа. — Вот только…

И дальнейшее происходящее заставляет Гарри все же пошатнуться. По

зареванному, с гематомами, лицу Рона будто в замедленной съемке идет рябь.
До тех самых пор, пока на его месте не оказывается Блейз, рядом с которым —
335/391
убитый минутой назад рукой самого Гарри Рон.

— Замечательное представление, — едко произносил Лорд где-то рядом, но

Гарри почти не слышит, оглушенный и почти ослепленный. — Заверши, —
раздается приказ куда-то в сторону.

— Да, мой Повелитель, — отвечает слишком знакомый Поттеру голос, и спустя

секунду в грудь Блейза прилетает спасительная для него Авада от лучшего
друга.

Гарри медленно поворачивается, только чтобы окончательно убедиться. Кривая

улыбка на мягких губах Драко и ничего не выражающее, отстраненное лицо
служат Поттеру достаточным подтверждением.

Гарри медленно опускается на пол и практически перестает что-либо

чувствовать…

***

«Давай же, Руфус!» — подбадривал себя молодой мужчина, через силу

переставляя ноги, заставляя себя делать шаг за шагом — настолько страх
сковывал все его существование. Неважно, что он является хозяином и
владельцем Нотт-мэнора, — он мог равнозначно попасть как на Круцио, так и на
Аваду.

Тревожить Лорда, пока он находился в той самой комнате, строго-настрого

запрещалось. Что Господин там делал с Поттером — было постоянным вопросом
«дня», то и дело передающимся из уст в уста среди Пожирателей.

«Вот и задай ему этот вопрос, когда понесешь ему весть!» — насмехались
старшие и наиболее дерзкие. Которые, однако, ни один не решились занять его
место «гонца» …

Руфус остановился у дверей в поттеровы покои, страдальчески обернулся по

сторонам, будто ища спасения, медленно поднял дрожащую руку и рвано
постучал в дверь трижды.

Предсказуемо, он не получил и намека на ответ, посему, сглотнув набежавшую

от страха вязкую слюну он также медленно потянул ручку, открывая дверь, и
украдкой заглянул в помещение.

В полутемной комнате Руфус увидел силуэт лежащего на кровати молодого

мужчины — Поттера — и сидящего на краю кровати рядом Темного Лорда,
склоненного над ним.

— М-мой Л-лорд, — голос дрожал, как осиновый лист на ветру, но Руфус все же
собрал волю в кулак и полностью вошел в комнату. — П-прошу прощ…
прощения, но…

— Что я говорил насчет главного правила, когда я нахожусь в этой комнате?

— прервал его холодный высокий голос.

Грин-младший вздрогнул всем телом и тут же свалился на колени, склоняя

голову.
336/391
— П-п-простите меня, мой Господин! — шепотом взмолился молодой волшебник.
— Но…

— А главное правило, мистер Грин, непоколебимо, — прошипел Лорд, тем не

менее, не двигаясь с места, даже не меняя позы. — Пока я здесь, никто — никто
и никогда, неужели так сложно запомнить? — не должен входить сюда и уж тем
более тревожить меня!

— Да, мой Лорд, — прошелестел совсем уже побледневший Руфус. — Прос-стите,

мой Лорд…

— Так уж вышло… — вздохнул Волдеморт, — что я уже заканчиваю с сеансом.

Тебе повезло в этом. Итак, что привело тебя сюда, заставив решиться прервать
мою работу?

— Мой Лорд, все готово! — тут же затараторил Руфус, украдкой вытирая

набежавший холодный пот. — Вы можете… вы можете сегодня…

— Да, я понял. Не трудись, — тихо рассмеялся Волдеморт. Судя по всему, то, как
трясся перед ним маг, его изрядно позабавило. — Если это все, можешь быть
свободен. Передай остальным быть наготове — выдвигаемся через час.

— Да, мой Лорд, — кивнул Руфус, поднимаясь с колен и… не сумев перебороть

интереса, немного подаваясь вперед в попытке рассмотреть, что же там делал
его Повелитель.

— Ты хотел что-то еще? — внезапно развернулся к нему Волдеморт, заставляя

так резко отпрянуть от неожиданности, что спина тут же больно встретилась с
дверью, вынуждая невольно зашипеть.

Волдеморт криво усмехнулся и вздернул темную бровь. И то ли Руфус потерял

остатки страха, стыда и здравого смысла, то ли настроение Лорда располагало,
но волшебник выровнялся почти по струнке, сглотнул и на одном дыхании
выпалил:

— Мой Лорд, не сочтите за дерзость, но… что вы с ним делали все это время?

Выпалив это, Руфус, казалось, и сам поразился своей наглости, отчего затрясся
пуще прежнего. А уж вздернутые в удивлении брови Господина заставили его и
вовсе запричитать:

— П-простите, мой Лорд! Это не повторится, мой Лорд…

И так бы он и лепетал, если бы Волдеморт не рассмеялся, прерывая его.

— Ну-ну, — все еще посмеиваясь, протянул он. — Любопытство — не порок, мой

глупый друг. Подойди, и сам все увидишь.

На ватных ногах Грин двинулся в сторону кровати, медленно приближаясь. И, по

мере приближения, открывающаяся его взору картина заставила несколько
эмоций смениться калейдоскопом, отразившимся явно на его лице, поскольку
Волдеморт вновь тихо засмеялся, окинув его взглядом.

337/391
На кровати действительно лежал Гарри Поттер, и выглядел он настолько
изможденным, будто не ровен час отправится к праотцам. Кожа его была белой
и сухой, как древний пергамент. Разве что дорожки слез блестели, прокладывая
тонкие ручейки-пути из уголков воспаленных глаз к поседевшим почему-то
вискам. Щеки Поттера запали, а губы были изрядно искусаны и кривились.
Бордовые пятна у его носа и на мочках ушей говорили о том, что Поттеру
довелось как минимум пережить неслабый скачок давления, раз кровь когда-то
все же хлынула кривыми ручейками. Но больше всего Руфуса поразило
выражение его лица — обреченное и такое несчастное… Такое просто не может
физически быть у человека без сознания!

Проследив глазами по телу Поттера ниже, Грин отметил приобретенную за

столь короткое с момента прибытия в Нотт-мэнор время худобу и крепко сжатые
кулаки, где аккурат у ногтей, так же, как и у носа, образовывались запекшиеся
кровяные лунки — свидетели проткнутой ногтями кожи. А подняв взгляд вверх
снова, Руфус наконец узрел невероятное — то, что укрылось от его глаз вначале.
Волдеморт расположил ладони напротив висков Поттера и, не прерывая потока
магии, держал некую образовавшуюся связь между ними, выраженную в виде
голубоватых нитей.

— Ч-что вы с ним делаете, мой Лорд? — глупо повторил Руфус, не в состоянии

отвести глаз от этих самых нитей, начинающихся из ладоней Волдеморта и
заканчивающихся в висках Гарри Поттера.

— Я, как это сейчас говорится? Ах, да… — усмехнулся Лорд, взирая на бледного
Поттера. — Я его перепрограммирую.

— Вы… что? — непонятливо переспросил Руфус, почесав затылок. Опасливо

взглянув на Господина, Руфус с удивлением отметил еще один факт — и сам
Волдеморт выглядел уставшим и даже немного осунувшимся.

— Задаю ему нужное мне, скажем так, направление, — терпеливо объяснил

Волдеморт.

— П-простите еще раз, Повелитель, — все еще почесывая затылок, изрек маг.
— Пожалуй, я слишком глуп для того, чтобы понять суть.

Волдеморт снова рассмеялся. Этот парень ему явно нравился своей

преданностью и такой вот непосредственностью. Поэтому он решил снизойти до
более подробного объяснения.

— Ничего сверхсложного для понимания тут нет, мой любопытный друг, — с

улыбкой известил Волдеморт. — Видишь ли, с мистером Поттером у нас слишком
давняя, слишком сложная и напряженная история, чтобы позволить ему
вступить в ритуал должным образом не подготовленным.

— Неп-подготовленным, сэр? — заикнулся вновь Руфус.

— Именно, — кивнул Волдеморт. — Зная Гарри достаточно хорошо, я могу со

всей уверенностью заявить, что он обязательно бы что-нибудь выкинул еще
задолго до ритуала. Уже не говоря о самой церемонии. Но нам ведь этого не
надо, верно?

— Д-да, Господин! — закивал Руфус. — Но все же не понимаю, что…

338/391
— Что я делаю с мистером Поттером? — перебил его Лорд. — Сказал же,
перепрограммирую. Внедряю ему нужный мне ход мыслей методом изменения
сознания посредством Легиллименции.

Грин удивленно втянул воздух, не решаясь попросить пояснить вновь, но это и

не потребовалось. Видимо, Лорд и правда был в хорошем расположении,
поскольку продолжил вещать.

— Надежда, Руфус, — проговорил Волдеморт, и голубые нити вспыхнули ярче на

миг, будто подтверждая его слова. — Надежда — двигатель любого
сопротивления. Знаешь, у магглов даже пословица есть такая — «надежда
умирает последней». Хочешь победить врага, Руфус? Отними у него надежду.

Внезапно Поттер задергался на кровати и выгнулся дугой. Из его носа вновь

пошла кровь. Волдеморт прервал свой монолог, тихо что-то прошептав, и
удивленный и без этого донельзя Руфус увидел, как кровотечение
останавливается, а Гарри затихает, тихо всхлипывая.

— Именно этим я занимался все это время — искоренял самые глубокие ее

ростки в сознании мистера Поттера, — продолжил повествование Волдеморт.
— Заставлял его поверить в навязанный мной ход событий, внедряя в его память
ложные образы, подкрепленные его собственным воображением и ассоциациями
с самыми ужасными и жестокими, по его личному мнению, вещами.

— Но… Господин! Как же быть уверенным, что он не отличит правду от

вымысла, когда очнется? — задался вопросом Руфус.

— Все просто, — хмыкнул в ответ Лорд, — мы не способны к анализу

информации, пока находимся без сознания. Этот факт и его собственное
подсознание помогают мне выстроить логическую цепочку, в которую Поттер с
легкостью поверит. Хотя, должен признать, некоторые образы, возникающие в
его голове, действительно были на грани бреда безумца.

Волдеморт почему-то скривился и фыркнул. Руфусу было невдомек, что его

Повелитель вспомнил те самые глупые маггловские штаны, абсолютно не
вяжущиеся с его образом.

— Не знай я, что нахожусь в сознании мистера Поттера, сам бы решил, что схожу
с ума, — вновь непонятно для Грина высказался Волдеморт. — Но, — он
наклонился ближе, и тут же нити вновь вспыхнули, а Поттер задышал глубже, —
тем не менее, все удалось отлично. И когда Поттер проснется — он уже не будет
прежним Поттером. Он будет продолжать жить в той реальности, которую я
создал в его голове, считая любые совпадения очередным навязанным бредом.

Руфус сглотнул, чувствуя зарождающуюся жалость к бывшему герою и

хорошему аврору. Все же Гарри Поттер был хорошим человеком и вовсе не
заслужил столь жестокой участи.

— Когда он проснется, он будет сломленной куклой, не более. Когда он

проснется, начнется его новая жизнь, где основным смыслом останется лишь
услужение мне и нашей общей цели, — проговорил Лорд. — Завершающий
штрих…

339/391
Ладони его приблизились к вискам Поттера. Парень задергался, будто в
припадке, на минуту его лицо исказилось, рот широко открылся в немом крике,
а из глаз брызнули слезы, и… Вот, он уже рвано выдохнул, расслабляясь. Лицо
его окаменело, приобретая жуткое выражение, будто действительно гипсовое,
кукольное, неживое…

— С пробуждением, — раздалось насмешливое шипение. — Ну же, Поттер, дела

не ждут!

Гарри Поттер медленно поднял веки. Руфус увидел пустой, мертвый взгляд
зеленых глаз…

«— Хотите сказать, Он сможет читать мои мысли? — спросил растерянно Гарри.

— Читать. Контролировать. Путать, — подтвердил Снейп, доставая палочку из

рукава. — В прошлом Ему доставляло особое наслаждение проникать в сознание
своих жертв, порождать мучительные видения, доводившие их до безумия.
Лишь насладившись агонией до последней капли, лишь заставив их буквально
молить о смерти, Он, наконец-то, убивал их».

© «Гарри Поттер и Принц-полукровка»

Примечание к части

"Самая темная ночь перед рассветом".

Так что spe vivitum, товарищи! Живем надеждой!

P.S.: Ну и да, ПБ включена, и тапкофф я, в принципе, ожидаю. Не стесняйтесь,

дамы и господа.

340/391
Глава 18 - Sile et spera - Молчи и надейся

Thirty Seconds To Mars — «One Track Mind»

https://www.youtube.com/watch?v=Oq-TJV4WMwQ

Тьма в ночи. И память.

Рассвет — и вот сдаюсь я.
Ведь и пути иного нет.
Ведь выхода давно уж нет…

Я связан вновь. Я помню:

Сдаваться — это крайность,
Но выхода другого нет.
Ведь выхода давно уж нет…

Есть мысль лишь об одном,

Моя мысль об одном:
Своя есть логика в хаосе. Искупление.
Моя мысль об одном — ты…

Лгать мне не пытайся,

Взгляни в глаза — сдавайся.
Другого даже и не жди —
Иного нет у нас пути!

Лишен всего. И замкнут.

И гаснет свет. Безумен.
Исступлен и одержим.
Есть мысль лишь об одном,
Моя мысль об одном:
Своя есть логика в хаосе. Искупление.
Моя мысль об одном — ты…

— С пробуждением, — раздалось насмешливое шипение.

Гарри медленно поднял тяжелые, будто свинцовые, веки. Волдеморт рядом

пошевелился, привлекая внимание. Гарри окинул его безучастным взглядом,
вновь уставившись в потолок.

— Ну же, Поттер, дела не ждут! — праздно проговорил Лорд, прежде чем

подняться с края кровати. — Вставай.

Гарри на секунду прикрыл глаза снова, с трудом сглатывая и прогоняя морок из

снов — все, чем он довольствовался незнамо сколько ночей подряд. В горле
было сухо, в голове гудело, но все же Поттер заставил себя вновь открыть глаза
и медленно подняться с кровати вслед за своим «хозяином» — не имело смысла
сопротивляться. Ничего не имело больше смысла…

Комната тут же покачнулась, и Гарри, оступившись, всплеснул руками, касаясь

лица и потирая виски, которые прострелило болью.

— Ну-ну, — «проворковал» участливо Волдеморт, придерживая его под локоть. —

Как же ты собираешься создавать Узы неравного партнерства, если едва стоишь
341/391
на ногах, Гарри?

Насмешка, прозвучавшая в голосе Лорда, наотмашь хлестнула по оголенным

нервам.

«Узы?.. — отстраненно подумал про себя Гарри, и боль с новой силой прошибла
его голову, заставляя зашипеть и поморщиться. — А… Ну да. Видимо, сейчас
ночь, и это — очередной навеянный Томом мой личный кошмар. В какой-нибудь
его усовершенствованной версии. Поэтому и голова так болит».

Объясняя себе это, Гарри невольно воскресил в памяти излюбленную утеху

своего «владельца» навевать именно день ритуала, когда Драко лишился
воспоминаний.

«Ну и к черту…» — нахмурив брови, подумал он, медленно втягивая воздух и

выравниваясь.

— Итак, — коротко бросил Лорд, отпуская его руку, — ты готов?

Гарри лишь так же безучастно кивнул, смотря бесстрастным взглядом перед

собой.

И, когда они покинули комнату, он даже не заметил присутствовавшего все это

время третьего наблюдателя, который в дальнейшем сопровождал их по мэнору.

***

Перед прочтением этого куска настоятельно советую зарядиться вот этой темой:
30 Seconds To Mars — «Pyres Of Varanasi»
https://www.youtube.com/watch?v=Z6mJUfU5yac

*«Pyres Of Varanasi» — Погребальные костры Варанаси. Варанаси — один из

древнейших городов Индии, считается наиболее святым местом мира в
индуизме. Здесь проходит древнейшая церемония ритуальной кремации,
благодаря которой души истинно верующих освобождаются от цикла рождений
и смертей. Индийская мудрость гласит: «Смерть в Варанаси — это
освобождение».
**В конце аудиотрека вы четко услышите одно-единственное слово — «Faith» —
Вера.

В очередной раз за день кухня Норы была наполнена оживленной дискуссией. И

все теми же несменными обывателями: Драко, носившимся по замкнутому
периметру и бубнящему себе под нос что-то, ведомое лишь ему самому;
Блейзом, внимательно перечитывающим в ветхом толстом талмуде сведения о
ритуалах; Джорджем, переводящим напряженный взгляд со скачущего зайцем
Малфоя на сосредоточенного Забини и обратно; и, конечно же…

— …Я все равно не пойму, — в который раз проныл Рон, хватаясь за голову,

которая уже шла кругом от избытка информации, эмоций, а особенно — от
мельтешения по кухне Малфоя, будто волчок безостановочно бегающего из угла
в угол. — Ведь если Гарри принесет клятву Младшего, разве автоматически все
его магические истребования и прочее не переходят под власть Старшего?

— Да нет же, Рон, — снова взялся втолковывать ему Блейз (на Малфоя пока
342/391
можно было не надеяться — мужчина «видел» сейчас лишь свои идеи, то и дело
строящиеся в планы, и лучше ему было не мешать). — Абсолютно неважно,
будет Гарри связан Ритуалом Вассалитета до или после создания Уз неравного
партнерства — древний непреложный закон, озвученный Малфоем, нарушению
не подлежит. Сама магия не позволит.

— Но ведь в этом нет никакого смысла! — голова аврора болела все больше. —
Зачем было вообще создавать Узы неравных, если у младшего могут быть свои
вассалы? Где логика?

Молчаливый Джордж не проронил до сих пор ни слова, но брата молча

поддерживал.

— Так у Младшего их обычно и не было, — хмыкнул Блейз. — Право подчинения

«Вассал вассала…» создавалось скорее под ритуалы, подобные Ритуалу
Вассалитета. Когда же речь заходила о Неравных, изначально никто бы и не
предполагал, что в Младшие может попасть кто-то, кому… Как бы объяснить?..
Когда-либо вообще понадобились бы собственные вассалы. Обычно в Младшие
попадали люди, скажем так, самого низкого слоя общества. У которых не то что
выбора — не было никаких прав, а иногда даже имени.

— А разница? — вклинился Джордж. — Ну, между тем же вассалом и Младшим?

— Ну как бы… — Блейз задумчиво почесал затылок. — Как между дворецким в

благородном роду и купленной наложницей-на-раз, которая и так бы умерла от
голода, не продай ее предыдущий хозяин. При этом обращаю внимание, что Узы
неравных помехой для последующего брака Старшего не были.

Рон скривился от подобного сравнения, а Джордж поджал губы.

— Ме-е-ерлин, да все это сейчас крайне неважно! — вскричал затормозивший,

наконец, Драко. — Надо думать, как подобраться к Гарри.

— А разве устранение Лорда — не главная цель? — вскинул бровь Рон.

— Боги, Уизли, не тупи! — закричал Малфой и даже притопнул ногой на эмоциях.

— Там, где Гарри, будет и Лорд. Там, где Лорд, будет и Гарри! Вопрос в том, как
до них добраться среди толпы меченых охранников и половины подчиненных им
министерских!

— Да зачем вообще ждать проведения Ритуала Неравных? — Рон все еще не

улавливал мысль. Драко ушел в своих размышлениях так далеко, что за ним
было попросту не угнаться. — Почему нельзя сразу-то?..

— Сразу-то — что? Вломились, окружили, перебили? Да ты вообще слушал, что я

говорил сегодня? — на тех же повышенных тонах воскликнул Драко. — Куча
Пожирателей, Рон! И Мерлин знает сколько еще под Империусами! — Драко,
подскочивший к заткнувшемуся Рону, пощелкал практически у его носа
пальцами. — Или у тебя достаточно проверенных людей? Столько, что по
количеству превзойдут всю названную толпу?

— А может, нам и не нужно количество, — подал голос Джордж. — Может, мы

сможем аккуратно «подсечь» их, скажем, по тем же меткам. Настроить
артефакты на всех, у кого имеется метка, расставить их по периметру и
343/391
захлопнуть ловушку.

— Отличная идея, — поддержал Малфой, прикрывая глаза и потирая виски. — Я

примерно подобное и продумывал, разве что не так детально.

— И как же вы собрались всю эту толпу, о которой ты, Малфой, тут вещаешь,
загонять в угол да под купол?! — вскинул бровь Блейз.

— А мы… — Драко, резко притормозивший на ходу, прикрыл глаза, и на миг его

лицо скривилось, когда он с силой зажмурился. Но вот оно так же внезапно
разгладилось, прояснилось, а в распахнувшихся глазах было довольно
отчетливо видно озарение. — А мы просто позволим Ритуалу случиться!

Все присутствующие воззрились на него, тогда как Драко будто открыл в себе
второе дыхание.

— Да! Ритуал Неравных случится. И как раз во время его проведения все
Пожиратели сосредоточатся на единственной цели — охранять хозяина. Таким
образом, все меченые будут в одном месте с одной целью — так их и запрем, —
договорил довольный Малфой.

— По меткам в зале запереть? — поднял брови Рон. — Но разве у Гарри теперь

тоже…

— Да, Рон. У него тоже, — перебил его муж. — Но она исчезнет при ритуале. Узы
не поддержат иной зависимости Младшего. Даже от того же самого человека.

— И нам несказанно везет, что это не коснется имеющихся вассалов, — добавил

Драко.

— А ты не хочешь ли сказать нам, где собираешься брать артефакты для

ритуала? — спросил у Малфоя Рон. — Ведь, насколько я помню, после разрыва
наших связующих пар воссоединенный артефакт был…

— …был помещен в Отдел Тайн. Но, — тут Драко заговорщицки ухмыльнулся, —

ты ведь имеешь дело с Малфоями. Maman добилась возвращения реликвии
обратно в семью. Забрать его из Франции не будет проблемой.

— Все это, безусловно, прекрасно, но… как ты собираешься воссоздавать сам

Ритуал Вассалитета? — не унимался Рон. — Ведь в прошлый раз нужен был
обмен кровью, произнесение клятвы, да и связь, насколько помню, была шаткой
и создавалась не с каждым.

— Тут-то как раз проблем нет, — мягко улыбнулся Драко. — Во-первых, на руку
сыграет такой простой факт, как память артефактов. Неважно, что это было
десяток лет назад — последними участниками, помимо вас с Блейзом и Панс с
Грейнжер, разумеется, были мы с Гарри. Магия это зачтет. Во-вторых, если в
прошлый раз артефакт был нестабилен из-за того, что его разбили на три пары,
теперь проблема установления связи пропадет — пара браслет-ошейник будет
лишь одна и цельная. Ну, а последняя составляющая — кровь, — Драко,
улыбнувшись широкой, заговорщической улыбкой, сунул руку в карман и выудил
оттуда фиал с бордовой жидкостью. Присмотревшись, Рон с удивлением узнал
набранную из раны Малфоя кровь — первое, что Драко сделал с помощью
неопознанного Забини-Уизли заклинания, когда прокричался от радости в своей
344/391
библиотеке. И Драко тут же подтвердил его догадку, завидев понимание на
лице друга: — Ты сам навел меня на эту мысль, Рон. Грейнжер, вспоров меня
ножом в крови Гарри, создала нам наиценнейший козырь. Я окроплю ею, —
Малфой потряс фиалом, — артефакты, и мы сможем это сделать по всем
правилам. Главное — и самое сложное — надеть на Гарри браслет. А дальше я
донесу свою клятву в виде вопроса о воссоздании старой связи с помощью
Легиллименции, и его «да» во время Ритуала Неравных будет касаться и Ритуала
Вассалитета.

— И все же остается одна, главная проблема — как пробраться к Гарри для

этого, ровно как и к Лорду для завершающего штриха? — напомнил Блейз о
«насущном», заставляя всех ненадолго умолкнуть и крепко задуматься.

— А может… Может быть, и не обязательно подбираться к Гарри? То есть…

логика в том, что ему просто необходимо надеть браслет, так ведь? — спустя
некоторое время нарушил тишину Джордж. Он обвел взглядом собеседников,
отмечая неуверенный кивок Малфоя, и продолжил. — Если ответ
положительный, думаю с первой частью некоторые идеи у меня есть. Но сразу
скажу: с исполнением связан определенный риск. И у вас будет не более трех
минут.

— А большего нам и не надо — пары минут будет достаточно. А риск… Знаешь,

он всегда был, если имеешь дело с Лордом, — парировал Драко. — Но будем
исходить из имеющегося. Поскольку я тоже пришел к определенному выводу —
правда, касательно второй части плана.

— И? — подался вперед Рон, и все трое внимательно уставились на блондина.

— А тут особо-то и вариантов нет. Придется сыграть на публику и сдаться.

Уверен, на «пару ласковых» Лорд меня все же задержит, допуская поближе к
себе. А многого мне и не надо, — Малфой с отстраненным видом уставился в
стену напротив.

— Но ведь… палочка… — обеспокоенно встрял Блейз. — Ее же заберут.

— И вот тут у меня есть идея. Самая рисковая и даже бредовая из всех. Поттер
бы гордился, — Драко слабо улыбнулся.

Парни подались к нему ближе, выслушивая весь план целиком. И, спустя какое-
то время, Рон, схватившись за свою рыжую шевелюру, возопил:

— Борода Мерлина, Малфой! — глаза его в шоке уставились на устало

улыбающегося Драко. — Это гениально! Но это — сущий суицид.

— Ох, да брось, — фыркнул в ответ Драко. И, закатив глаза, саркастично выдал:

— Meliora spero, Рональд. Надейся на лучшее.

***

Итак, вот он, тот самый день!

День его безоговорочного триумфа. День его инаугурации, даже можете сказать
так. День, когда все ошибки будут раз и навсегда исправлены.

345/391
Этот день обязательно войдет в историю, как новая точка отправления в новом
мире магии. Его мире.

Он ощущал небывалый эмоциональный подъем, в груди теплом — даже жаром!

— разливалась необузданная радость. Все же план изменения сознания Поттера
был его лучшей, самой гениальной из идей! Ведь, по сути, зачем пытаться
прикончить врага? Не можешь с ним справиться — сделай союзником. Не хочет
добровольно — просто надо сломать.

О, и Гарри Поттер сломался! То существо, проснувшееся по его велению, уже не

было привычным Гарри Поттером. Лишь жалкая оболочка. И абсолютно мертвая
сердцевина.

Мерлин, его сознание было сейчас таким уязвимым, таким податливо

безвольным! Даже легкое нажатие его Легиллименции проникало в абсолютно
пустую голову, как нож в масло. Поттер не то что не пытался, даже не подумал
о сопротивлении. Тем отраднее было Волдеморту увидеть в его голове мысль о
навеянном дне ритуала — глупый, сломленный парень был уверен, что все
происходящее нереально.

И это — абсолютная заслуга Темного Лорда!

И это заставляло ликовать больше. Ведь все шло идеально по выставленному

плану.

И прямо сейчас, по его плану, глупец Руфус Грин-младший просвещал о текущем

положении Поттера всех его, Лорда, верных Пожирателей, экономя ему время. О
да, Волдеморт видел затаенный интерес в глазах каждого своего приспешника с
того самого момента, как появился с бессознательным Гарри Поттером после их
недолгой прогулки в Годрикову Впадину. Видел, как все они горели желанием
узнать, что же произошло с некогда бывшим Героем и что происходит каждый
вечер по нескольку часов в его комнате эти несколько недель, почему пленник
все это время остается без сознания, но не смели спросить. А замечая торжество
на лике своего Хозяина после каждого подобного сеанса и сопоставляя это с
явной незавидной участью жертвы-пленника, жались по углам, как тараканы, в
ужасе опуская взгляд, лишь стоило Лорду пройти мимо.

Но сейчас утаивать истинное положение вещей больше не имело смысла —

пусть знают, на что способен их Господин! Однако же перестраховаться не
помешает: каждый в этом спектакле должен отыгрывать свою роль. Вовсе
незачем лишний раз «волновать» размягченный мозг Поттера неаккуратно
брошенным словом или действием.

Сегодняшний вечер должен быть отыгран, словно по нотам. Штрих за штрихом.

По его распоряжению, — а исходил он как раз из минимального времени на
«перепрошивку» поттерова мозга, чтобы на качество, но без последствий, ведь
Волдеморту не нужен был овощ, — торжественную часть мероприятия
приурочили-таки к знаменательной рождественской дате. Его Пожиратели
потрудились на славу, проворачивая немыслимые схемы и орудуя покоренными
их Империусами умами, чтобы достигнуть этого. И оно того стоило! Ведь
Рождество — не лучший ли повод обозначить свой статус? Не лучший ли день
для зарождения новой вехи в их совместной истории?

И сейчас, прокручивая в голове всю запланированную программу, Волдеморт

346/391
плавно следовал в направлении своих покоев, чтобы подготовиться, — время
пришло.

Благотворительный бал в честь сирот войны, да с учетом Рождественской даты,

был подан с широким размахом. Их процессия, за пару минут вышедшая из
нескольких каминов в министерский Атриум, величественно прошествовала в
праздничную залу. Довольно забавно было видеть лица невольных свидетелей
их шествия: казалось, растерянные люди, узнавшие нескольких преступников из
розыска, но совершенно не узнающие их предводителя — самого Темного, на
минуточку, Лорда, пусть и в много более младшей своей ипостаси, — шкурой
ощущали неправильность происходящего и опасность ситуации, но абсолютно
ничего к действию не предприняли. А уж когда они опознавали среди шедшей
толпы склоненную голову «того самого» Гарри Поттера, глаза их сию секунду
распахивались, а на лицах застывало столь глупое выражение непонимания, что
уже на подходе к залу Волдеморт изо всех сил сдерживал рвущийся хохот.

Их появление пред самим Министром и его охраной вызвало фурор! Вдвойне

весело было Волдеморту от того, что они беспрепятственно продвинулись по
залу к самой сцене, где Кингсли Шеклболт и толкал свою скупую, сухую речь.

Конечно же, Министр его узнал! О, сколь забавно было видеть тут же
напрягшегося в ужасе мужчину и эти в шоке распахнутые глаза!

Подоспевшую — не прошло и двух столетий!.. — министерскую охрану, явно не

ожидавшую столь численного наплыва преступников, его верные слуги
раскидали, как котят. Волдеморт, не оборачиваясь на потасовку за своей
спиной, столь же торжественно поднялся на сцену, навстречу попятившемуся
невольно Министру и, взмахом ладони отобрав вскинутую Шеклболтом палочку,
широко улыбнулся.

— Добрый вечер, господин Министр! — вкрадчиво проговорил он. Потасовка,

наконец, закончилась их полной и безоговорочной победой (в чем он даже не
сомневался), и в зале воцарилась абсолютная тишина, разнося его шелестящий
голос по всему периметру устрашающим шипением. — Не ошибусь, если
предположу, что вы не будете против внесения нами некоторых коррективов в
программу сегодняшнего вечера?

Легкий виток магии в сторону, и вот по залу проходит оглушающий «А-а-ах!..» со

всех сторон. Но ему не нужно оборачиваться, чтобы убедиться — Гарри, как
безвольная овца, следующая за пастухом, поднимается на сцену, повинуясь
отданному приказу.

— Гарри?.. — выдыхает Министр онемевшими губами, всматриваясь в

отстраненное лицо своего давнего друга и соратника. Но зеленые глаза были по-
прежнему пусты.

— О, не стоит ждать от мистера Поттера участия или хотя бы осмысления, —

махнул рукой Волдеморт, тихо рассмеявшись. — Видите ли, уважаемый господин
Министр, мистер Поттер пребывает в своем собственном мирке, откуда его уже
ничто не способно вытащить.

Черные глаза его собеседника забегали от пустого лица Поттера к повязанной

охране и обратно в поисках выхода из ситуации, но…

347/391
— Не старайтесь, мистер Шеклболт, — хмыкнул Темный Лорд. — Ваши люди уже
безоружны. А добрая часть Министерства — уже давно наши люди, если вы
понимаете, о чем я.

Кингсли смерил его тяжелым взглядом, но кроме того, чтобы стоять, сжимая
кулаки от бессилия, ему не оставалось ничего.

— И тем не менее, не будем боле томить публику. Ведь сегодня торжественный

вечер, верно, господин Министр? — уже громче проговорил Темный Лорд.

А после он развернулся к окаменевшей от шока толпе, наблюдая, как

прибывший уже полностью отряд заполнил зал по всем углам, оцепляя таким
образом всех присутствующих плотным самопроизвольным кольцом.

— Итак, дамы и господа, позвольте представиться. Лорд Волдеморт, — он

сделал шутливый выпад-поклон, и по залу вновь пронеслись шокированные
вздохи, а кое-где даже послышались вскрики. Он улыбнулся вновь — широко и
радостно. Победно. — Вижу, память о моей скромной персоне еще не успела
раствориться за это десятилетие. Что же, это, несомненно, радует. И упрощает
нам с вами этап «знакомства-приветствия».

Массовое онемение и ступор переходили в новую стадию — истерии и паники.

Народ медленно пятился к выходам, где их уже поджидали Пожиратели, не
давая возможности покинуть зал.

— Ну что же вы, уважаемые, так стремительно решили завершить столь дивный

вечер? — насмешливо прокомментировал эти попытки Волдеморт со сцены. —
Ведь вы еще даже не дождались гвоздя программы. Верно, Гарри?

Произнесенное имя врага будто внезапно разом охладило пыл снующих в панике
по залу людей. Будто только сейчас все разом заметили на сцене безвольно
стоящего Гарри Поттера, смотрящего себе под ноги.

— Это Гарри Поттер? — стало доноситься приглушенное отовсюду.

— Да, это он! Возможно, он сможет что-то сделать!

— Да, да! Он ведь столь силен — в Пророке столько об этом писали!..

Слушая эти тихие возгласы, произносимые напуганными голосами, Темный Лорд

негромко смеялся над глупостью этих людей.

— Дамы и господа, — отсмеявшись и пару раз кашлянув в кулак, воскликнул

вновь Волдеморт, — спешу рассеять ваши сомнительные ожидания! Мистер
Поттер здесь совершенно с другой целью. И, чего греха таить, на совершенно
другой, нежели вы думаете, стороне.

Раздавшиеся шепотки были быстро приструнены новым заявлением со сцены.

— Видите ли, уважаемые мои братья и сестры волшебники, по счастливому

стечению обстоятельств я вновь вернулся к жизни. Вернулся, чтобы исправить
грубейшее недоразумение — положение магов в мире, — все внимание отныне
было приковано только к нему. И Волдеморт купался в нем, вновь ликуя и кичась
своей властью. — В мире, где магглы по неведомым причинам имеют право
348/391
преобладания. Где мы, волшебники, прячемся, словно преступники, в то время
как представляем высшую степень эволюции! Ранее лишь один волшебник
пытался исправить положение дел. Увы, Грин-де-Вальд потерпел поражение от
руки фанатика-магглолюбца. Но!

Волдеморт эффектно прищелкнул пальцами, и толпа разом вздрогнула.

— Где же теперь Альбус Дамблдор? Где же теперь его идеи? Кормят червей, как
и сам их носитель, пока его лучший последователь, его ученик, — Темный Лорд
оборачивается, и лишь один брошенный его взгляд заставляет Поттера
выступить вперед, останавливаясь рядом с ним, — делает правильный выбор.

Мысленно отданный приказ, и его личная марионетка безвольно тянет руку

вперед, а Лорд тут же цепко хватает запястье и рывком отбрасывает рукав
мантии, обнажая тонкое предплечье. Естественно, зал в очередной раз
наполняется вздохами и возгласами — Черная метка на руке Избранного
производит эффект разорвавшейся бомбы, приводя к апогею массовый ужас,
сковывающий осознанием.

— Верно, дамы и господа, — коварно улыбается Волдеморт, — Гарри Поттер с

гордостью вступил в наши ряды, чтобы вместе создать лучший мир! — всплеснул
руками Лорд. — Мир, где маги займут положенное им место! И, чтобы
продемонстрировать свою преданность идее, Гарри Поттер добровольно
согласился провести древний ритуал — создать со мной Узы неравного
партнерства!

Если раньше публика реагировала тихими возгласами, то сейчас, стоило

заслышать это его заявление, в зале наступила столь оглушительная тишина,
что Волдеморт мог даже расслышать то, как ровно и спокойно дышал Гарри
Поттер рядом с ним. Люди будто все разом окаменели, и единственное, что
видел на их побледневших, без красок, лицах Темный Лорд — выражение ужаса.

— И, — негромко проговорил Темный Лорд, опасно улыбнувшись, и тут же, будто

по команде, Пожиратели увереннее сжали палочки в руках, оттесняя
напуганную толпу в более сжатый круг, — раз уж мы добрались до самого
интересного, пожалуй, настало лучшее время для проведения этого Ритуала.
Гарри?

Волдеморт развернулся одним движением, и полы его мантии взметнулись

тьмой. Гарри тихо вздохнул и, не поднимая головы, подошел ближе, протягивая
правую руку. Улыбка Волдеморта из опасной стала практически безумной, когда
он обхватывал протянутую ладонь, сильно сжимая ее своими холодными
пальцами. Гарри едва уловимо поморщился, но вдруг черты его лица будто в
удивлении распрямились, а глаза распахнулись. Длилось это не более
нескольких секунд, пока Темный Лорд был занят возведением ритуальной цепи
вокруг их сомкнутых ладоней. Однако стоило заметить подобные изменения —
это показалось ему немного странным.

«Нет, — уверенно одернул себя Волдеморт, — Поттер не мог заподозрить

реальность в происходящем так быстро. Но… все же лучше перестраховаться».

И, закончив с возведением цепи, Темный Лорд слегка надавил на податливое

сознание своего пленника. Что было и думать — сознание Поттера было
переполнено кричащими «Драко», «очередная игра» и прочим бредом. Мозг
349/391
Гарри Поттера по-прежнему находился в лихорадке, горел, переполненный лже-
воспоминаниями и текущей реальностью. Поэтому, решив дожать его
окончательно, Волдеморт надавил сильнее, подкидывая самый, по его мнению,
болезненный для Поттера образ среди навязанных им ранее воспоминаний —
образ пущенного в Малфоя Обливиэйт.

Мгновенно момент непонятной вспышки эмоций у Поттера прошел — бесследно

и так же быстро, как и появился: лицо молодого мужчины скривилось, выдавая
горечь и боль, он рвано дернул головой, будто скидывая морок, и вот уже вновь
на его лице остались лишь покорность и безмолвная отрешенность.

— Итак, Гарри Джеймс Поттер, — голос Волдеморта звучал ликующе, разносясь

холодным звуком по всему залу, — согласен ли ты на создание Уз неравного
партнерства со мной, Томом Марволо Реддлом?

— Да, — негромко ответил Поттер, и цепь, оковывающая их скрепленные руки,

вспыхнула.

— Согласен ли с сей минуты и до конца дней своих назвать себя моим Младшим?
— ровным голосом продолжил Темный Лорд, сильнее сжимая чужую ладонь.

— Да, — так же отрешенно проговорил Гарри, глядя прямо перед собой, будто в
«никуда».

— Называя себя моим Младшим партнером, отрекаешься ли добровольно от всех

имеющихся за тобой магических клятв и долгов и передаешь ли мне, Старшему,
магические долги к исполнению, подвластные тебе самому? — задал решающий
вопрос Волдеморт, и Гарри невольно зашипел, когда его Черная метка будто
вспыхнула на коже, готовая вот-вот к отторжению под воздействием Ритуала.

— Да, — тихо проговорил Гарри, морщась, когда его Метка болезненно обожгла
кожу, вновь ярко вспыхнув и исчезнув.

Стоило с губ Гарри слететь последнему согласию, цепь Ритуала, будто нехотя,
засветилась алым и тут же погасла, растаяв на сцепленных руках заклятых
врагов. Гарри тихо-тихо выдохнул и прикрыл глаза.

Волдеморт же ликовал, как никогда еще до этого. Особо порадовала

собственная предусмотрительность в отношении Поттера и его неожиданных
ходов, так вовремя «подсмотренных» в его же сознании.

«Вот! И никаких тебе лишних Малфоев. И без всяких сюрпризов-пожеланий со

стороны моего новоявленного раба обошлось! — радостно поздравил сам себя
Темный Лорд. — А то ишь ты, какой хитрый! Хотел вплести в клятву блок для
меня! Не вышло, малыш Гарри. Не в этот раз!» — добавил он, расцепляя,
наконец, их руки и вновь поворачиваясь к застывшей публике.

— Можете смело принести поздравления, дорогие дамы и господа! Мне,

свершившему удачно Ритуал и сделавшему врага союзником, — Волдеморт
окинул многозначительным взглядом толпу, будто позабыв о стоящем рядом с
ним Гарри. — И вам самим, разумеется! Ведь не каждый день вы бы
присутствовали на этапе зарождения Новой Истории, дорогие дру…

— Господин?.. — едва слышно донеслось со стороны, заставляя Волдеморта

350/391
умолкнуть на полуслове и с негодованием посмотреть в сторону говорившего.
Пожиратель, посмевший перебить его, тут же стушевался, но все же
пробормотал негромкое: — У нас неожиданный гость, Господин.

Волдеморт вскинул бровь, кивком головы побуждая к продолжению, и тут же

толпа Пожирателей у дальней стены расступилась, и под прицелом нескольких
палочек ближе к сцене подвели связанного явно Инкарцеро…

— Ну почему же неожиданный? Вполне себе ожидаемый, — зло улыбнулся

Темный Лорд, вглядываясь прямо в серые глаза. — Добро пожаловать, мистер
Малфой!

О, какой чудный момент! Волдеморт буквально кожей ощутил, как вздрогнул

рядом стоящий Поттер. По залу же прошлись едва слышные шепотки, вот только
вряд ли новоявленный Властитель нечто подобное замечал — сейчас были лишь
Он, его Поттер и Малфой.

— Где его палочка? — вопросил холодно он, кинув бесстрастный взгляд на

приведшего Малфоя Пожирателя. Тот тут же выудил из кармана палочку, но не
успел даже ответить своему господину, как… — Акцио палочка Драко Малфоя!

И вот уже оружие Драко оказывается в длинных бледных пальцах.

— Ах, какая ирония! Какая ирония! — поцокал языком Темный Лорд, растягивая
слова и качая головой. Его пальцы пробегались по изящному древку, отчего
наблюдавший за этим Малфой, не прячась, морщился. — Знал ли ты, дорогой мой
Драко, что именно эта палочка стала отчасти виной моей гибели в прошлом?

Волдеморт прожег взглядом Малфоя, который, невзирая на веревки,

оплетающие его руки за спиной, стоял настолько ровно, будто к нему была
приколочена доска. И весь вид Малфоя говорил о том, будто это именно он здесь
хозяин положения. Все, кроме… глаз. Глаз, которые сужались, стоило ему
взглянуть в ответ на бывшего Господина. Глаз, которые тут же наполнялись
беспокойством, лишь только стоило им метнуть быстрый взгляд на замершего,
не поднимающего головы Гарри.

Заметив этот едва брошенный взгляд, Волдеморт тихо рассмеялся, снова качая
головой.

— Знал ли, — продолжил он, и кривая ухмылка застыла на его губах, — что эта
самая палочка тебе уже не помощник?

Драко никак не выказал свое отношение к этим словам. Разве что крылья носа
его затрепетали, выдавая сдерживаемую бурю. Заметив которую — а как же
иначе?.. — Темный Лорд рассмеялся вновь.

— Видите ли, уважаемые дамы и господа, — внезапно громко и помпезно

провозгласил Лорд, — десятилетие назад случился интереснейший прецедент.
Наш всеизвестный Мальчик-который-выжил, — на этих словах он саркастично
фыркнул, направляя палочку Драко на стоящего изваянием Гарри, и тот, будто
подвешенная за нити кукла, медленно прошествовал вперед, почти на край
сцены, — был убит моею рукой близ Хогвартса, в Запретном Лесу. Конечно же,
все вы уж точно скорее запомнили веху в Истории с его волшебным
воскрешением. Вот только факта его смерти это не меняет, мои дорогие друзья.
351/391
Толпа в зале загудела, переговариваясь, пока Пожиратели не подали команду
молчать, угрожающе вскинув палочки.

— Именно так, — кивнул Темный Лорд. — Более того, умирая, наш гордый
великомученик умирал за всех вас! Жертвовал собой, даря вам магическую
защиту. Поэтому… я не смог бы применить к кому-либо даже самое безобидное
темное заклинание, — негромко, но вкрадчиво добавил он.

Гарри, все еще стоящий на краю сцены между публикой и Волдемортом, вновь
стал центром всеобщего внимания. Но, как и до этого, какой бы то ни было
реакции на происходящее не подавал — голова его по-прежнему была склонена,
а плечи опущены, будто под грузом.

— Но! — воскликнул Волдеморт. — Заключенный сегодня Ритуал сделал

невозможное возможным — передал магический Долг жизни всех вас перед
Гарри Поттером, возникший в ту самую ночь… мне.

И зал тут же вновь взорвался гулом, и на этот раз с разных сторон даже
послышались приглушенные ругательства.

— Силенцио! — с усмешкой провозгласил Волдеморт, с легкостью взмахнув

палочкой Драко в своих руках.

И шум тут же смолк. Палочка Малфоя поддавалась ему так же, как и палочка
покойной Грейнжер — неохотно, даже «со скрипом», но все же действовала.
Бегло осмотрев результат своих трудов, отразившийся на бледных лицах
бедных людей, Волдеморт широко улыбнулся.

— И теперь, как вы уже поняли, я спокойно могу применять к вам абсолютно

любую магию, — в наступившей тишине негромкий голос Лорда разнесся по
залу, будто шепот пожухлой листвы. — А вот вы ко мне, — делая ударение на
этих словах, практически любовно прошептал Волдеморт, но все точно его
слышали, — нет.

Очередной взмах палочки — и веревки глухо падают позади Малфоя,

освобождая его.

— Ты должен был помнить об этом, когда шел сюда геройствовать, — уголок

тонких губ Лорда скривил ухмылку на его пышущем самодовольством лице, —
мистер Малфой, — с издевкой добавил он, сверху вниз наблюдая за Драко,
растирающим покрасневшие запястья.

Склонив набок голову, Волдеморт с изучающим удовольствием смотрел, как

взгляд Малфоя мечется от него к стоящему аккурат между ними Поттеру. Как
Малфой пытается будто мысленно передать что-то его, Лорда, рабу, но
последний не поднимает своего лица. С извращенной радостью Волдеморт
наблюдает, как в отчаянии сжимаются кулаки наследника Малфоев и как
тяжело он дышит, кусая губу. Внезапно просто идеальная идея возникает в его
голове, и ухмылка на его лице становится зловещей.

— Что ж, — говорит он, и Малфой вновь смотрит в ответ поверх плеча Поттера,
— должен сказать, этой палочкой пользоваться в разы приятнее, нежели
палочкой грязнокровки, — на этих словах плечи Поттера вздрогнули, как от
352/391
удара. — Так что, пожалуй, оставлю ее себе в качестве трофея, мистер Малфой.
Будем считать это компенсацией за вашу недальновидную клоунаду
сегодняшнего вечера.

— Ублюдок, — едва слышно прошипел Драко сквозь зубы, дернувшись немного

вперед, однако Пожиратели тут же обступили его с обеих сторон.

— Ну-ну, — пожурил его пальцем Волдеморт, — учитесь проигрывать красиво,

мистер Малфой. Не забывайте о чести и тогда, возможно, будете щедро
вознаграждены.

— Ты получил, что хотел, так отпусти его! — выкрикнул Драко, снова пытаясь
подступить ближе к сцене — ближе к Гарри, — но руки Пожирателей на плечах
тут же вернули его на место.

Поттер же, впервые за вечер, подал «признаки жизни»: мотнул головой,

скривившись, будто от боли, а губы его что-то тихо-тихо шептали.

— Гарри! — вновь рванулся к нему Малфой, не сдвинувшись ни на фут из-за

остановивших его рук.

Поттер вздрогнул сильнее, замотав головой так, что по его лицу заметалась
растрепанная смоляная челка. Волдеморт рассмеялся, подходя к нему ближе и
кладя ладони на его плечи — детально повторяя сцену, воссозданную им же
самим в лже-реальности, терзающей сейчас сознание Гарри.

— Да, — буквально «мурлыкнул» Лорд, наклоняясь к уху своего раба, — Га-ар-ри-

и, — протянул ядовито он.

— Нет-нет-нет-нет, — вот что шептали искусанные сухие губы, и теперь Драко

тоже слышал это. — Нет-нет-нет…

— У меня появилась славная идея, Гар-ри-и, — снова потянул его имя Лорд. —
Почему бы тебе не спуститься к столь отчаянно жаждущему твоего общества
гостю, хм?

— Нет-нет-нет, — теперь еще отчаяннее лепетал Гарри, жмуря глаза, — нет!

Только не снова, Том! Нет!..

— Давай же, — выдохнул ему на ухо Волдеморт, слегка подталкивая ладонями и

делая пасс палочкой.

И вот Гарри в один прыжок, сделанный с невысокой сцены, оказывается в паре

шагов от замершего Малфоя, с отчаянием глядящего на него.

— Что ты сделал с ним, ублюдок?.. — прошелестел Драко, вырываясь из

держащих его рук, которые внезапно выпустили, даруя свободу. — Гарри! —
едва сократив расстояние между ними, воскликнул Малфой, обхватывая
похудевшее лицо Поттера ладонями и заставляя взглянуть на себя.

— НЕТ! — внезапно громко и отчаянно закричал Поттер, отбрасывая его руки от

своего лица. — Хватит! Хватит, довольно! Это больше не ты! Это игра! Это все
чертова игра!..

353/391
— Гарри… — вновь пытается приблизиться к нему Драко под аккомпанемент
злого и торжественного хохота Темного Лорда. Тянет к нему руки, но…

— ПРЕКРАТИ!.. — каким-то безумным, надрывным голосом не кричит, воет

Поттер, вцепляясь в свои волосы пальцами, и тут же опадает на пол, сжимаясь в
маленький комок.

Драко замирает прямо рядом с ним, оглушенный, опустошенный, шокированный.

Все эти эмоции, как и эмоции сломанного окончательно Поттера, легко
считывает Волдеморт, наслаждаясь ими, как собственным наркотиком.

— Отвечая на ваш вопрос, мистер Малфой, — нарушил звенящую тишину Лорд,

— я сделал с ним, скажем так, небольшую корректировку памяти.

Малфой вздрогнул, медленно поднимая взгляд выше, на сцену. К Волдеморту,

на которого теперь он мог смотреть прямо, без преграды в виде стоящего
невольным щитом Гарри.

— И когда я делал это — я наслаждался каждой секундой, выворачивая его мозг

и делая его послушным солдатом, — рассмеялся Темный Лорд. — И когда я
делал это, сам Поттер подкинул идею того, как надо вознаградить тебя за столь
неудачную попытку стать вторым массовым героем, — пафосно и саркастично
добавил он.

Пожиратели вокруг загоготали, более не делая попыток удержать безоружного

Малфоя. Скорее даже наоборот — подались немного назад в страхе быть
задетыми «вознаграждением» своего Господина.

— Заклинание Обливиэйт станет тебе достойной наградой, — холодно закончил

Темный Лорд.

— Нет-нет-нет, — всхлипывал на полу Гарри, обхватив колени и раскачиваясь в

стороны, — нет, пожалуйста, только не снова, нет!..

— Как видишь, мистер Поттер поддерживает идею, — хмыкнул Волдеморт,

играючи крутя палочку Драко в своих руках. — Последнее слово, мистер
Малфой? Перед тем, как вновь пополнить наши стройные ряды…

Пожиратели вновь рассмеялись, поддерживая Господина. Гарри замолчал,

уткнувшись носом в колени и лишь мелко подрагивая.

— Ты говорил, — фыркнул Драко, рассматривая пустыми глазами Гарри

практически у своих ног, — что теперь неуязвим к чьей бы то ни было магии.

Волдеморт ответил лишь кривой самодовольной ухмылкой, не комментируя

очевидное.

— Вот только ты забыл ма-а-аленький такой нюансик, — тихо проговорил Драко,

вскидывая бесстрастное лицо. Серые глаза его хищно сузились, а Волдеморт,
буквально кожей внезапно ощутив опасность, напрягся: — Вассал моего вассала
— не мой вассал! Авада…

— …Кедавра! — успел точно также выкрикнуть Лорд, в ответ вскинув палочку на

ее же владельца. И лишь на задворках сознания он успел отметить и наличие
354/391
ошейника на бледной шее Малфоя, и браслет на тонком, исхудавшем запястье
Поттера, и то, как ловко Малфой выудил из рукава… еще одну палочку. И эту
палочку Лорд узнал бы в любой миг, ибо принадлежала она Гарри Поттеру.

Уже потом сознание Лорда заполнилось истинным страхом. Страхом и даже

позорной паникой, когда его настигло понимание того, что пущенный Малфоем
луч так или иначе настигнет цель. И понимание того, что он в очередной раз
проиграл — вот только в этот раз окончательно и бесповоротно — затмило тот
миг, когда зеленая вспышка убивающего проклятия проникла в его грудь.
Холодные голубые глаза его в последнее мгновение широко распахнулись, в
неверии уставившись на его убийцу, и… кривая, последняя, все же победная
усмешка отразилась на его лице. Картина того, как его собственный луч
достигает цели, стала прощальным подарком и последним увиденным перед
тем, как тело Тома Марволо Реддла навзничь упало на холодный пол сцены
замертво.

***

…За несколько часов ДО…

Его тело знатно потряхивало. Его ноги отбивали чечетку по полу, невзирая на
то, что он сидел. Его руки мелко подрагивали, когда он то и дело потирал
вспотевшими ладонями лицо или запускал пятерню в волосы, безбожно лохматя
их.

— Да что ж так долго-то?.. — ворчал он глухим голосом. — Где их ч-черти носят?!

— Угомонись уже, Малфой! Без тебя тошно… — рыкнул в ответ пребывающий на

взводе едва ли не больше, чем сам Драко, Рон. Он и так едва усадил
психующего больше обычного Малфоя на стул, прерывая нескончаемые забеги
по кухне.

В Норе было непривычно тихо после отбытия из нее Панси с детьми. Оставались
только трое — Рон, Блейз и Джордж. Пока из Франции ранним утром не вернулся
Малфой, принося с собой бесценную ношу.

Сейчас кейс лежал открытым перед ними на столе. Кованная пара браслет-
ошейник, будто издеваясь, игриво поблескивала в свете тусклой кухонной
лампы.

— Ненавижу эти штуки… — буркнул в который раз Рон, упрямо отведя так и
притягивающийся к артефактам взгляд.

Внезапно тишину дома нарушил сработавший камин, заставивший Рона и Драко

подскочить со своих мест, как по команде. Спустя менее минуты в кухню
пожаловали довольные Блейз и Джордж. И пока первый утвердительно кивал на
безмолвные вопрошающие взгляды мужа и лучшего друга, улыбаясь при этом от
уха до уха, второй демонстративно показал туго перевязанный кожаный
мешочек, кивая в его сторону головой.

— Готово! — гордо провозгласил Джордж, и тут же выражение облегчения и

радости отразилось на лицах Рона и Драко.

— Вы заставили нас порядком понервничать, ребят, — усмехнулся Рон, падая

355/391
обратно на стул.

— Не преувеличивай, солнце, — кладя ладони на плечи мужа и тепло целуя его в

небритую щеку, проговорил Блейз. — Раз кухня все еще цела и Драко даже не
истерит, не так уж и долго вы ожидали.

Малфой, присевший обратно так же, как и Рон, и спрятавший лицо в сгибе локтя,
переводя дыхание, удосужился лишь поднять руку с неприличным жестом,
вызывая у Блейза тихий смех.

— Ну что ж, раз все составляющие у нас на руках — план наш готов к

исполнению, — важно заявил Джордж, присаживаясь рядом с Малфоем и
аккуратно развязывая мешочек. — А вот чтобы привести нервы в порядок, мы с
Блейзом захватили парочку…

И тут же на стол было выложено несколько склянок с Бодрящим и Укрепляющим

зельями, которые Джордж выудил из своего мешка.

— А вот это тема! — воскликнул Рон, хватая оба зелья и заливая в себя в пару
глотков. — Особенно нашей истеричке не помешает.

— Иди в задницу, Уизли, — устало откликнулся Малфой куда-то себе в локоть. —

И я — пас.

Внезапно он поднялся, на автомате очередной раз потирая лицо, и, отвечая на

незаданный вопрос друзей, тихо промолвил:

— Я хочу быть достаточно трезвым. Иметь неомрачённый зельями ум. И уж тем

более не размягченное от них же сознание. Так что просто… дайте мне пару
минут, — тихо закончил он и вышел из кухни.

— Черт, возможно, он и прав, — нахмурился Рон, разглядывая только что

опустошенные им склянки. — Наверно, зря я…

— Не зря, — твердо перебил его Блейз. — Ему понадобится применять

Легиллименцию. И, скорее всего, на приличном расстоянии. А вот тебе
бодрящее и тем более укрепляющее точно не помешают. Ведь на тебе будет
сосредоточено оцепление и то, что будет после… ну, ты знаешь…

— Да, — угрюмо кивнул Рон. — Знаю.

Ведь так или иначе, как бы ни развернулся сегодняшний вечер, схватки им не

избежать.

Малфой нашелся в гостевой комнате сидящим за столом и что-то увлеченно

пишущим. Блейз прошел в комнату и тихо закрыл за собой дверь.

— Кому ты пишешь? — негромко спросил он друга, останавливаясь рядом и не

делая попыток заглянуть в небольшой клочок пергамента, уже исписанный
аккуратным почерком.

Драко не ответил, обмакивая перо в чернила и завершая свое послание

последней фразой и своими инициалами на конце листа. Он приподнял
пергамент, подув на него пару раз, а после аккуратно свернул, наколдовав
356/391
зеленую ленту, тут же перевязавшую послание, и протянул свиток Блейзу.

— Знаешь, — голос Малфоя звучал хрипло, — я вдруг подумал, что у меня может
и не получиться.

— Черт подери, Драко! — возвел очи горе Блейз. — Да, план у нас хлипкий, но
все у нас выйдет! Слышишь?!

— Я не об этом, — устало улыбнулся Драко, покачав головой. — Да, план

хлипкий. И да, у нас выйдет, вот только… ты и без меня прекрасно понимаешь,
что положение мое будет, мягко говоря, неблагоприятным.

— Драко…

— Нет, погоди, — поднялся Малфой, сжимая руки Блейза со свитком в них. — Я

подумал о том, что если у нас выйдет так, как задумывалось, — это будет
знаком того, что сама Магия одобрила наш план и порывы.

Блейз вздохнул, видя, как блестят глаза его друга, и уже зная, что сейчас
держит в руках.

— Но… если у нас не выйдет… — продолжил Драко. — Если у меня не выйдет…

Просто пообещай мне, что постараешься передать это письмо Гарри. Чем бы там
все ни кончилось.

— Драко, я… — начал было Забини-Уизли, но…

— Пожалуйста. Блейз.

Сквозь ком в горле, ему и оставалось только кивнуть упрямому другу, забирая
послание.

— Итак, — пару раз моргнув и запрокинув голову, Драко сделал несколько

медленных вздохов. — Все готовы?

Блейз с радостью ухватился за смену темы, кивнув.

— Рон отбыл двадцать минут назад. Теперь дело лишь за нами, — медленно
проговорил Забини-Уизли. — Ты в порядке?

— В полном, — размяв плечи, будто готовясь к бою (а, впрочем, так и было),
ровно ответил Драко. А потом, собравшись будто за секунду, выпрямился и
уверенно проговорил, глядя с азартом на друга: — Сделаем это.

За эти недели проработки плана до мелочей, думал про себя Драко, было
невыносимо сложно не думать о том, как там Гарри. Что с ним?..

Сотню раз на дню Малфою приходилось через силу отгонять то и дело

накатывающие волнами изнуряющие мысли о любимом человеке, находящемся в
логове монстра. Но, не имея возможности что-либо предпринять, кроме как
посвятить всего себя их плану, Малфой только и мог бороться ежечасно с самим
собой. Так, Рональд занимался привлечением проверенных людей (Драко до сих
пор не мог понять, о каких таких отрядных-монетах-из-школы шла речь и
почему, собственно, оба Уизли безоговорочно бы доверили свои жизни этим
357/391
людям) к выполнению их плана — ведь, как ни крути, вчетвером они бы не
справились. На Блейза и Джорджа легла задача подготовки зелий-ловушек и
отвлекающей партии, о которой все еще молчал старший Уизли. Сам же Драко
отправился во Францию — на нем было первостепенное: добыть артефакт и
запастись оборотным зельем, на приготовление новых порций которого времени
у них попросту не было. Мало того, все они понимали: стоит им хоть как-то
засветиться с подозрительной активностью в Великобритании — и весь их план
пойдет насмарку.

И вот прямо сейчас, пройдя под с таким трудом добытой у конкурентов во

Франции обороткой в празднично украшенный зал, Драко постарался как можно
ближе приблизиться к сцене. Дальше оставалось лишь ждать. О, он знал, что
Рон со своими парнями, а также Джордж и Блейз, разумеется, были наготове,
ожидая, как и он сам, своего часа.

Так, глядя, как зал наполняется под завязку, как совершенно непосвященные
авроры проводят к сцене Министра Шеклболта, так же не имеющего ни
малейшего понятия о том, что половина Министерства давно подконтрольна не
ему, Драко напрягался все больше, ведь оборотка была не панацеей и имела
свой срок.

Он и сам не знал, выдохнул он с облегчением или же напрягся больше прежнего,

когда, прямо во время вступительной речи Министра, через главный вход вошел
ровный строй Пожирателей во главе со своим Господином. Более пафосного и
помпезного появления и придумать было нельзя. С места, которое занимал
Малфой, были видны, увы, лишь частично плащи и маски — позиция была крайне
невыгодная.

Признаться, все это время Драко продолжительно спорил с собой, не послать ли

все к черту и не попытаться ли сразу пустить в Лорда Аваду при первом же
удобном случае. Да вот только… Тогда они уж точно упустят всех Пожирателей,
прогадав такой волшебный шанс покончить со всеми и сразу. Да и что уж,
занятая им позиция и правда была очень даже невыгодной: отсюда он не смог
бы попасть в чертово отродье, даже выскочи он из толпы — настолько плотно
круг Пожирателей обступил своего Хозяина.

Посему, под общие растерянность и непонимание Драко активно стал

продвигаться еще ближе к сцене, занимая сторону правее. Бегло осмотрев
ладони и убедившись в действии оборотки (благо, срок какой-никакой у него
еще оставался) Драко было начал жалеть скрученных тут же авроров и
шокированного Министра, как… наконец, увидел Его.

И все мысли будто разом покинули голову. Да что там, Драко едва удержался от
громкого вскрика, стоило ему лишь увидеть исхудавшего, измученного Гарри, с
бесстрастным видом поднимающегося на сцену.

«Да что же он сделал с тобой?..» — с болью подумал про себя Драко,

рассматривая сгорбившуюся спину Поттера.

Увы, сейчас было далеко не время на подобные эмоции. Драко сглотнул и сделал
несколько глубоких вдохов, приводя в относительный порядок свое сознание и
осмотрелся. Оценив свое текущее местоположение, он чертыхнулся про себя —
шанс пульнуть в Лорда внезапной Авадой отсюда был равен нулю. Малфой был
значительно дальше, чем нужно, от сцены и довольно неудобно ниже. Но
358/391
главное — Лорд располагался как на зло таким образом, что между ним и
Малфоем, помимо пары-тройки испуганных гостей и нескольких Пожирателей
живым щитом стоял Гарри. Поэтому его лихая идея послать все их разработки
куда-подальше и просто прикончить Лорда пошли прахом. Но и не пытаться
сделать по-своему он не мог, ведь… Малфой всегда остается Малфоем. Да, у них
был план, и сейчас Драко понимал, что только его ему и придется
придерживаться.

Время действия оборотки было на исходе — Драко кожей ощущал, что у него
остается в лучшем случае минут десять. Рука сама собой потянулась в карман,
извлекая подготовленный, окропленный их кровью браслет (ведь ошейник
Драко надел еще в Норе), и подрагивающие пальцы сжали красивую кованную
цепь. Драко рвано вдохнул, медленно выдохнул и как можно аккуратнее стал
обходить гостей, подбираясь ближе к Пожирателям. Он сбился лишь единожды
— когда Лорд подозвал к себе Гарри, и Малфою открылся вид на поседевший
висок и оголенную Черную Метку.

«Боги, как же я буду кайфовать, когда прикончу тебя, мразь!» — заскрежетал

зубами он, становясь позади испуганной полной пожилой леди, трясущейся под
прицелом палочки одного из Пожирателей.

Момент был самым подходящим — Лорд был занят своей пафосной речью, а
Пожиратели — порядком плененных гостей. Ближе Малфою было все равно не
подобраться, поэтому, пользуясь своим положением, Драко как можно
незаметнее распрямил руку с зажатым в ней фиалом. Мгновение, пока пальцы
скидывают пробку, а из фиала растворяется едва заметный розоватый дым, — и
тут же, как по команде, ближайшие к Драко Пожиратели, изменившись в лице,
замирают.

«Мерлин, благослови Джорджа и его газообразный Конфундус!» — проговорил

про себя Драко, радуясь, что от этой фишки старшего Уизли есть антидот,
заблаговременно им выпитый.

— Вингардиум Левиосса! — не теряя ни секунды шепчет Драко, и с его пальцев

слетает артефакт, медленно двигаясь к Гарри на уровне не выше фута от пола.

Никак, Мерлин услышал его молитвы — именно в эти, самые важные, секунды
Гарри вновь повернулся спиной, так удачно опуская левую руку, на которую не
менее удачно вновь опускается рукав мантии. Еще пара секунд уходит у Драко,
чтобы приноровиться и…

— Есть! — тихо, но отчаянно радостно выдыхает он.

Браслет оказывается на запястье Поттера, который, казалось, даже не заметил

этого.

Драко снова облегченно вздохнул и перевел взгляд на Лорда, который (и когда

только успел?..) уже свернул свой спич, обхватывая правую руку Гарри и
начиная колдовать над возведением цепи Ритуала.

«Сейчас!!!» — пронеслось в голове Малфоя, и он, сделав еще один глубокий

вздох, просунул палочку под рукой женщины, целясь, сконцентрировался на
затылке Поттера и тихо-тихо прошептал:

359/391
— Легиллименс!

Драко поразился тому, как быстро он попал в сознание Гарри. Речь не шла не то
что ни о каких щитах, — его сознание представляло одно сплошное выжженное
поле, заполненное лишь болью и агонией.

«Гарри!» — тут же на пробу позвал Драко, ведь счет шел на секунды.

Поттер тут же едва заметно вздрогнул, поднимая голову. Плечи его напряглись.
И сразу после — лавина криков практически выперла Малфоя из его головы.

«Игра! Игра!!! Жестоко… Не помнит… Образы!..» — вопило сознание Поттера

так, что Драко лишь усилием воли остался там.

«Гарри, послушай внимательно! — уперто взывал Драко, ведь разбираться

попросту было некогда. — На тебе браслет Сюзерена. Мы воссоздадим Ритуал
снова. Верь мне. Прошу, не отталкивай связь. Согласись!..»

«Согласись… Согласись… — будто эхо, голосом Поттера в его же голове,

вторящее словам Драко. — Ритуал… Связь… Драко… Ложь-ложь-ложь!..»

Драко будто услышал плачущий голос и чуть было не всхлипнул сам — так
жалобно и обреченно он звучал.

«Гарри, прошу…» — взмолился было Драко, но именно в этот момент его-таки

вышибло из головы Поттера. Легиллименцию использовал Лорд.

— Да дементор же все побери-и-и! — негромко воскликнул Драко и тут же

присел, прячась за телесами ведьмы перед ним от заинтересованного взгляда
повернувшегося в его сторону Пожирателя.

Видимо, страж Лорда списал выкрик на реакцию к происходящему прямо сейчас

ритуалу, поэтому быстро потерял интерес, сосредотачиваясь на своей палочке
вновь. Драко задышал чаще. У него была еще одна попытка. Единственная.
Последняя.

Собрав волю в кулак, он снова просунул свою палочку, нацеливая ее на затылок

Поттера и молясь всем святым, чтобы сработало, — Лорд уже стал формировать
свой первый вопрос.

— Легиллименс!

Это проникновение обожгло его сильнее, заставляя сцепить зубы, чтобы

удержать концентрацию. Более шанса сказать что-то Гарри у него не было,
поэтому…

«Соглашаешься ли ты, Гарри Джеймс Поттер, воссоздать Ритуал Вассалитета со

мной, Драко Люциусом Малфоем, на прежних условиях в порядке,
осуществленном десятилетие назад?» — сделал мысленный посыл Драко и…

…Именно в это мгновение ощутил, как действие оборотки заканчивается, а кожа

его идет рябью, медленно сбрасывая чужую личину.

— Да, — услышал он тихое со сцены и тут же опустил голову, вглядываясь в

360/391
поисках признаков свечения ошейника. Но…

Ничего.

«Черт, Гарри, умоляю! Прими ее!.. Стань моим Сюзереном снова!..» —

воскликнул мысленно Драко.

— Это… Драко Малфой? — внезапно раздался приглушенный мужской голос.

— Где?.. — переспросил второй, но Драко с силой дернул головой, в попытке

удержать концентрацию.

— Да, — тихо ответил на второй вопрос Лорду Гарри, и снова ошейник Малфоя
не подал признаков восстановления связи.

«Гарри… это наш единственный шанс… Прошу, заклинаю, прими меня Вассалом!
— взмолился Драко, слезы отчаяния выступили на его глазах. — Я люблю тебя…»

— Да, — выдохнул Гарри, и…

…Цепь Ритуала Неравных засветилась на его сцепленной с Лордом правой

ладони точно так же, как и браслет на его левой руке, в то время пока Драко
скручивали Инкарцеро опознавшие его Пожиратели.

Волдеморт выглядел так, будто стал властителем чертова мира. Он вновь

возобновил свою пафосную речь, от звучания которой Драко то и дело
передергивало, пока его подводили ближе к сцене.

— Господин?.. — Пожиратель, первым заметивший и узнавший его, неуверенно

обратился к Темному Лорду, невольно перебивая того на полуслове, от чего
Драко фыркнул: — У нас неожиданный гость, Господин.

— Ну почему же неожиданный? Вполне себе ожидаемый, — услышал ответ

своего бывшего Господина Драко, пока его подводили. — Добро пожаловать,
мистер Малфой!

Драко послал убийственный взгляд в ответ. Ах, как жаль, что сейчас он мог
только это!

«Нужно что-нибудь придумать! Рон с его парнями уже должны были расставить
капканы вокруг, но… Как же мне выбраться?..» — лихорадочно думал про себя
Драко, удерживая при этом тяжелый взгляд Лорда и на всякий случай ставя
ментальные щиты.

— Где его палочка? — вопросил холодно Волдеморт, переведя бесстрастный

взгляд на приведшего Малфоя Пожирателя, и буквально через секунду
приманил ее с помощью Акцио.

«Пока мой расчет верен, — вздохнул с облегчением Драко, чувствуя, как

припрятанная палочка Поттера давит в сгиб локтя. — Только дай мне шанс
достать ее, ублюдок!», — прорычал он про себя, смерив Волдеморта злым
взглядом.

— Ах, какая ирония! Какая ирония! — поцокал языком Темный Лорд. Его пальцы
361/391
любовно оглаживали палочку Драко, заставляя хозяина морщиться. — Знал ли
ты, дорогой мой Драко, что именно эта палочка стала отчасти виной моей
гибели в прошлом?

Волдеморт прожег его взглядом, всем своим видом демонстрируя свою власть
над ним и ситуацией. Вот только… Малфоя сейчас не волновало ничего, кроме
невозможности тут же выхватить палочку из рукава — его главный план! —
чтобы тут же приласкать шальной Авадой зарвавшегося восставшего урода.
Кроме всего этого и… кроме Гарри. Драко изо всех сил старался не глазеть на
замершего любимого, даже не смотрящего почему-то в ответ, — знал ведь, что
лишь предоставит очередной повод Лорду поглумиться.

Вот только глаза, будто против его воли, все же скользнули по заостренным
скулам и поседевшим вискам, а тело, будто предавая, подалось вперед.

— Знал ли, — продолжал вещать Темный Лорд с широкой ухмылкой,

появившейся, только лишь он заметил брошенный на Поттера взгляд, — что эта
самая палочка тебе уже не помощник?

«Только. Дай мне. Шанс!..» — рычал про себя Драко, натягивая веревки за
спиной.

Лорда же, отметившего и эти его скупые трепыхания, это лишь больше
позабавило. Волдеморт пустился в очередную «речь победителя», давая Драко
превосходную возможность подумать.

«Что же делать? Что же делать? Что. Же. Делать?!» — ни на секунду не

прекращался мыслительный процесс в его голове, ища возможные выходы.

Мешало его внутренним поискам идей и банальное беспокойство за Гарри,

которое он не мог отбросить, как бы ни хотел. Что-то было не так! Слишком уж
отрешенным выглядел Поттер. Слишком пустыми — его глаза. И весь его облик,
до трясущихся коленей пугающий Драко, больше, нежели целая толпа
свихнувшихся Лордов, говорил лишь о том, что… Гарри был сломан.

И Драко не мог абстрагироваться, как бы ни старался.

Усугубило положение и то, как во время своего спича Лорд распорядился

Поттером, буквально вытолкав на край сцены. Так, что теперь Драко мог видеть
Волдеморта только через плечо Гарри, что лишь уменьшало количество
вариантов его возможного выпада. И он бы даже смог подать некий знак —
отойди, отклонись! — но… Гарри не смотрел на него. Даже не так — он будто
боялся взглянуть, стоя, будто мертвая кукла, и смотря лишь себе под ноги…

И это лишь подстегивало и без того шаткое положение Драко!

В висках пульсировало болью от накатывающей истерики на грани паники и

активного мышления.

Вот только чем больше он пытался предугадать, чем больше сценариев

возникало в его истерящем воображении, тем скорее Драко приходил к выводу,
что единственный способ сейчас — «способ Поттера»: блефовать и идти
напролом! Возможно, Лорд, заглотив наживку, освободит его хотя бы из
соображений показательного собственного преимущества пред всеми
362/391
собравшимися, и тогда…

— Силенцио!

Выкрик заклинания, окутавшего лишь гостей, но не затронувшего ни самого

Малфоя, ни Пожирателей, нарушил ход его мыслей, заставляя вновь
сконцентрироваться на Лорде.

— И теперь, как вы уже поняли, я спокойно могу применять к вам абсолютно

любую магию, — в наступившей тишине негромкий голос Лорда разнесся по
залу, будто шепот пожухлой листвы. — А вот вы ко мне, — делая ударение на
этих словах, практически любовно прошептал Волдеморт, но все точно его
слышали, — нет.

Очередной взмах палочки — и веревки глухо падают позади Малфоя,

освобождая его.

Первое мгновение Драко просто не может поверить в то, что это произошло
даже без его участия.

— Ты должен был помнить об этом, когда шел сюда геройствовать, — уголок

тонких губ Лорда скривил ухмылку на его пышущем самодовольством лице, —
мистер Малфой, — с издевкой добавил он, сверху вниз наблюдая за Драко,
растирающим покрасневшие запястья.

«Черт подери, идеальная ведь возможность! — мысли закрутились в голове

пуще прежнего. Драко переводил взгляд с Волдеморта на Поттера и обратно. —
Но как убрать с линии огня Гарри?..»

— Что ж, должен сказать, этой палочкой пользоваться в разы приятнее, нежели

палочкой грязнокровки, — проговорил задумчиво Лорд, а Гарри внезапно
вздрогнул, как от удара. — Так что, пожалуй, оставлю ее себе в качестве
трофея, мистер Малфой. Будем считать это компенсацией за вашу
недальновидную клоунаду сегодняшнего вечера.

— Ублюдок, — едва слышно прошипел Драко сквозь зубы, дернувшись немного

вперед, однако тут же был обступлен Пожирателями с обеих сторон.

«Уйдите-уйдите-уйдите!!!» — кричал он про себя, не имея возможности

вырваться и не придумав до сих пор, как обойти самое главное «препятствие» в
виде Поттера.

— Ну-ну, — пожурил его пальцем Волдеморт, — учитесь проигрывать красиво,

мистер Малфой. Не забывайте о чести и тогда, возможно, будете щедро
вознаграждены.

— Ты получил, что хотел, так отпусти его! — выкрикнул Драко на эмоциях, снова
пытаясь подступить ближе.

Ближе к сцене, ближе к Гарри, только чтобы иметь возможность — ну хоть

мизерную!.. — сделать свой решающий бросок. Но руки Пожирателей на плечах
тут же вернули его на место.

Будто подливая масла в огонь, Гарри задергался, замотал головой, скривившись,

363/391
будто от боли, а губы его что-то тихо-тихо шептали.

— Гарри! — вновь рванулся к нему Малфой, не сдвинувшись ни на фут из-за

остановивших его рук.

«Да что же с тобой?..» — орал про себя Драко, всем своим существом
потянувшись навстречу.

Поттер вздрогнул сильнее, замотав головой так, что по его лицу заметалась
растрепанная смоляная челка. Волдеморт рассмеялся, подходя к нему ближе и
кладя ладони на его плечи.

— Да, — выдохнул ему на ухо Лорд, не спуская глаз с мечущегося Драко, — Га-
ар-ри-и, — протянул ядовито он.

— Нет-нет-нет-нет, — вот что шептали искусанные сухие губы, и теперь Драко

тоже слышал это. — Нет-нет-нет…

Лорд что-то тихо зашептал ему, от чего Поттер в его руках задергался сильнее,
будто от ударов.

— Нет-нет-нет! — кричал теперь он. — Только не снова, Том! Нет!..

Гарри был, будто в бреду, не пытаясь вырваться из лап монстра, и будто всеми
силами избегая взглянуть на единственного человека в зале, отчаянно
жаждущего его внимания.

— Давай же, — отдал приказ Волдеморт, слегка подталкивая ладонями и делая

пасс палочкой.

И вот Гарри в один прыжок, сделанный с невысокой сцены, оказывается в паре

шагов от замершего Малфоя, с отчаянием глядящего на него.

— Что ты сделал с ним, ублюдок?.. — прошелестел Драко, вырываясь из

держащих его рук, которые внезапно выпустили, даруя свободу. — Гарри!

Все отошло на второй план и внезапно стало неважным. Все, кроме отчаянно
дрожащего Поттера перед ним, жмурящего глаза. Едва сократив расстояние
между ними, Драко тут же потянулся к любимому лицу, нежно обхватывая
впалые щеки ладонями и заставляя взглянуть на себя.

— НЕТ! — внезапно громко и отчаянно закричал Поттер, отбрасывая его руки от

своего лица. — Хватит! Хватит, довольно! Это больше не ты! Это игра! Это все
чертова игра!..

— Гарри… — вновь попытался было приблизиться к нему Драко под

аккомпанемент злого и торжественного хохота Темного Лорда, но…

Их воссозданная связь играет с ним злую шутку, заставляя оступиться на месте.

— ПРЕКРАТИ!.. — каким-то безумным, надрывным голосом не кричит, воет

Поттер, вцепляясь в свои волосы пальцами, и тут же опадает на пол, сжимаясь в
маленький комок.

364/391
Драко забывает, как дышать, замирая рядом с ним.

— Гарри… — едва слышно шелестит он, пытаясь преодолеть связь и коснуться

его волос, но…

— Нет… — на выдохе отвечает Поттер, сжимаясь сильнее. Разрывая душу Драко

на тысячу горящих осколков.

— Отвечая на ваш вопрос, мистер Малфой, — нарушил звенящую тишину Лорд,

— я сделал с ним, скажем так, небольшую корректировку памяти.

Услышав это, Драко вздрогнул, медленно поднимая взгляд выше, на сцену. К

Волдеморту, на которого теперь он мог смотреть прямо, без преграды в виде
стоящего невольным щитом Гарри.

— И когда я делал это — я наслаждался каждой секундой, выворачивая его мозг

и делая его послушным солдатом, — рассмеялся Темный Лорд.

Драко слушал его, находясь будто в прострации. Смотря на тело любимого

человека — сейчас такого маленького, сломанного и трясущегося от боли. Не
физической, как понимает теперь Драко. Ментальной.

— И когда я делал это, сам Поттер подкинул идею того, как надо вознаградить
тебя за столь неудачную попытку стать вторым массовым героем, — пафосно и
саркастично добавил Лорд.

Вокруг послышался звонкий смех Пожирателей, более не удерживающих

Малфоя. Да и какой бы им был смысл? Драко чувствовал себя ровно так же, как
выглядел Поттер.

Он был сломлен.

— Заклинание Обливиэйт станет тебе достойной наградой, — холодно закончил

Темный Лорд.

— Нет-нет-нет, — тихо продолжал всхлипывать Гарри, обхватив колени и

раскачиваясь в стороны, — нет, пожалуйста, только не снова, нет!..

— Как видишь, мистер Поттер поддерживает идею, — хмыкнул Волдеморт.

«Ты очнешься, Гарри, — внезапно мысли будто сами собой очистились. Будто
Драко заранее знал, как должно все закончиться. — Ты скинешь морок, будто
надоевшую болезнь! Со временем. В твоей жизни снова будет весна, Гарри!
Обязательно будет теплая весна…»

Да он и знал, так ведь?

В преданности Блейза Драко был уверен. Как и в том, что прямо сейчас
оцепление из ребят Рона Забини-Уизли готово атаковать и ждет лишь его,
Малфоя, решающего выпада.

Каждый день мы живем с надеждой на лучшее. Каждый чертов день мы

открываем глаза с уверенностью, что за окном обязательно будет светить
солнце, улыбаясь нам с неба теплыми лучами.
365/391
Но что, если солнце однажды навеки погаснет? Что тогда?..

«Твое солнце, Гарри, не должно погаснуть! — Драко робко и скованно улыбнулся

ему, пусть Гарри этого и не видел. — Я защищу его. Любой ценой!..»

— Последнее слово, мистер Малфой? — играючи крутя палочку Драко в своих

руках, произнес Волдеморт. — Перед тем, как вновь пополнить наши стройные
ряды…

Вновь раздавшийся смех заставил криво ухмыльнуться и Драко.

— Ты говорил, — фыркнул он, не в силах отвести взгляда от Гарри, будто хотел

впитать в себя каждую его черточку, — что теперь неуязвим к чьей бы то ни
было магии.

Волдеморт улыбнулся шире, задрав подбородок.

— Вот только ты забыл ма-а-аленький такой нюансик, — тихо проговорил Драко,

вскидывая бесстрастное лицо и ловко выуживая палочку Гарри из рукава. Серые
глаза его хищно сузились — змея перед смертельным броском: — Вассал моего
вассала — не мой вассал! Авада…

— …Кедавра! — раздалось в унисон с ним с другого конца сцены, и два зеленых

луча тут же были выпущены навстречу друг другу.

Догадывался ли Драко, что так будет? Конечно же, догадывался.

Иначе не было бы долгих прощальных объятий с родителями и сыном во

Франции — порыв, который он и сам себе не мог (точнее, не хотел) объяснить.
Не было бы и письма для Гарри, врученного Блейзу накануне.

Жалел ли Драко о том, что это происходит вот так и теперь? Нет, не жалел.

Почему-то все, что пришло на ум при виде несущейся в его сторону зеленой
смерти, — это фраза Поттера в своей темной ипостаси.

«Ты — самая главная ошибка моей жизни…»

Да, конечно, Драко понимал, что это тьма тогда говорила в Гарри. Но… Если
копнуть глубже, просматривается в этом здравое зерно истины.

Если бы не Драко, не погиб бы Дамблдор. А значит, Гарри не пришлось бы в

одиночку бороться с Волдемортом. И не было бы всей этой истории с тьмой.

Если бы не Драко, Гарри бы не проиграл той же тьме годом позже.

Если бы не Драко, Гарри не прожил бы десять лет опасным отшельником.

Если бы не Драко, Волдеморт не замучил бы Гарри до беспамятства…

Именно эти мысли проносились в голове Малфоя, пока пущенная Лордом Авада
неслась на него самого. И он солгал бы, если бы сказал, что не ждал ее с
облегчением.
366/391
На последних микросекундах Драко невольно зажмурился, будто ребенок,
боящийся темноты, в ожидании своей участи. Страшно совсем не было. Он
сделал последний глубокий вдох…

***

Billie Eilish — «Six Feet Under»

https://www.youtube.com/watch?v=FQ0iq10ULNA

Помоги. Теряюсь вновь.

Но помню я тебя.
Останься там, так быть должно,
Но вторю я про себя:

В трех метрах под землей ты,

Не растут там цветы,
О, если б начал дождь их поливать…
И расцветут,
И зацветут
Опять…

Коснуться губ, стереть тебя —

Все слишком для меня…
Ты таешь вновь — сквозь пальцы дым,
Как ты мог уйти одним?..

В трех метрах под землей ты,

Не растут там цветы,
Но если б начал дождь их поливать…
И расцветут,
И зацветут…

Звучит наша песнь,

Нещадно мечтами скорбя…
И небо гремит. Касаюсь рукою тебя…
Но холоден как ночь ты…

В трех метрах под землей ты,

Не растут там цветы,
Но если б начал дождь их поливать…
И расцветут,
И зацветут…
Опять…

Помоги. Теряюсь вновь.

Но помню я тебя…

…И вдох этот завис в его легких, давя изнутри и требуя выхода. Ведь шли
секунды, но по-прежнему ничего не менялось. Так и не выпущенный из легких
воздух горел огнем, заставляя лицо пылать от притока крови. Руки дрожали, а в
носу отчаянно щипало, но Драко упорно не желал делать. Этот. Чертов. Выдох!

Нет.
367/391
Не хотел! Он хотел задохнуться! Он горел изнутри чертовым желанием
задохнуться раз и навсегда, только чтобы…

Только чтобы не понимать. Не осознавать! И никогда-никогда-никогда не

открывать глаз.

Никогда не видеть…

Как Гарри оседает на пол, встав живым щитом прямо перед ним и поймав Аваду
на себя в ту самую последнюю секунду…

Но Драко видит. Открывает больные глаза и видит лишь спокойное лицо

бездыханного Поттера, распластавшегося у его ног. И легкую, безмятежную
улыбку на его навеки замерших губах.

И, когда Драко опускается на пол рядом с ним, когда кладет его голову себе на
колени, когда проводит по еще теплой щеке лишь кончиками отчаянно
дрожащих пальцев, — он, наконец, делает этот чертов выдох. И дышит, будто
раскаленным паром, — медленно, рвано и тяжело.

Однако дышит. А вот Гарри — уже нет.

Но не видит Драко хаоса, начавшегося после пущенных ответных убивающих. Не

видит, как тело Лорда распадается пылью, тут же исчезая со сцены, будто его и
не было.

Его мало волнует, заденут ли его заклятия, летающие в воздухе. Убьет ли от

ярости любой из окруженных Пожирателей. Все, что ему сейчас важно, — это
безмятежный, будто спящий Гарри на его коленях. Будто наконец
освободившийся от непосильного груза путник, в кои-то веки прилегший
отдохнуть.

И Драко все так же невесомо перебирал его волосы все то время, пока вокруг
бесновалась схватка не на жизнь, а на смерть. Так же аккуратно и нежно
сжимал уже остывшую ладонь. И не отходил от него ни когда плачущий Рон
пытался его отстранить. Ни когда тело Гарри переместили в Мунго, накладывая
Стазис. Ни когда главный колдомедик настоятельно требовал его покинуть
палату морга…

Он лишь сжимал тонкую, прохладную ладонь в своих, уже не дрожащих

пальцах. Лишь забрался на кушетку рядом, чтобы хоть на минуту обнять. Хоть
на краткий миг еще раз положить голову на любимую, но такую твердую и
неподатливую сейчас грудь. Ну хоть на одну минуту!..

Темноту палаты прорезал луч света, идущий от двери.

— Драко… — Рон, вошедший в палату и разбудивший его, так жестоко выдернул

Малфоя из тяжёлого, вязкого сна, заставляя оторвать голову от холодной груди
и сощуренным, заспанным взглядом посмотреть на друга. — Драко, довольно.
Пойдем…

И Драко позволяет себя увести. Пока они идут какими-то длинными коридорами,
Рон тихо всхлипывает и просит его тоже отпустить себя и поплакать…
368/391
Хотя бы поплакать…

Но глаза Драко такие же сухие, как и в зале. Как и в палате морга. Как и в
чертовом нескончаемом коридоре…

Рон бубнит что-то о Норе и поджидающих там Блейзе и Панси. Даже упоминает
зачем-то Скорпиуса, глупый. И все это время так смешно всхлипывает, что в
итоге Драко не выдерживает и глухо хохочет себе в кулак.

Рон тут же умолкает на полуслове, смотря на него больными глазами.

— Прости, друг, — все еще хохочет Малфой. — Но ты сейчас так забавно

шмыгаешь своим большущим красным носом, что я просто… я…

И он снова хохочет. Что есть мочи. Запрокидывая назад голову и похлопывая

себя по бедру.

— Ох, Драко… — тихо говорит Рон.

И все-таки тащит его по очередному коридору прямиком к камину. Он говорит

что-то еще о еде и сне, когда просит Драко войти в камин и выкрикнуть адрес,
но внезапно его зовет тот самый колдомедик, который давеча выгонял Драко из
палаты Поттера.

— Пожалуйста, лети, — машет руками Рон, словно большая неуклюжая птица,

чем вновь смешит Драко. — Я мигом!

Рон отворачивается, а Драко бездумно активирует каминную сеть, улетая из

Мунго прочь.

Вот только оказывается он не в Норе, а почему-то на Гриммо. То ли камин

сработал не так, то ли Драко автоматически назвал адрес владельца дома,
который, он был уверен, больше никогда не покинет его мыслей. Кто знает?

Но вот он тут. Проходит в пустынную гостиную, неуклюже шаркая по ковру.

«Отец бы тростью отлупил невзирая ни на мой, ни на свой возраст, увидь он

такую мою походку! — хмыкает Драко, останавливаясь у открытой двери,
ведущей на кухню. — А вот Гарри бы рассмеялся и поддержал!..»

И вот тут сердце его, наконец, больно колет, а воспаленный мозг затапливает
окончательным принятием. И вот тогда наступает момент срыва — слезы, одна
за одной, тихо и медленно ползут по онемевшему лицу, будто не решаясь
хлынуть со всей силы. Драко кривит губы и из последних сил сдерживается,
жмурясь. Но внезапно вырвавшийся из его груди громкий и такой отчаянный
всхлип будто срывает последние тормоза. Драко кричит, что есть мочи, и плавно
сползает по дверному косяку на пол гостиной, заходясь в безудержных, громких
рыданиях.

За окном раздавался шум фейерверков, восславляющих приход Рождества…

***

369/391
— Ну что ты там возишься, пап? — в комнату влетел Скорп, весь перемазанный в
какой-то бурой жиже. — Мы с Алом уже поставили гуся в духовку, а ты все никак
не нарядишь несчастную елку!

Скорпиус взглянул на напрягшуюся спину отца, замершего у пахнущего хвоей

дерева.

— Пап? — уже тише спросил Скорпиус, подходя к отцу и обнимая его за плечи —
со временем они стали одного с ним роста. — Что, снова твоя рождественская
хандра, да?

Драко тяжело вздохнул, похлопав сына по руке.

— Ничего, Скорпи, — Драко аккуратно выпутался из сыновьих объятий. — Сейчас

все пройдет. Все пройдет…

Драко устало опустился на кровать и поднял взгляд на сына, вымученно

улыбнувшись.

— Пааап! — протянул парнень, и Драко улыбнулся чуть более радостно.

«Ну прямо как в детстве! — подумал он про себя. — А ведь уже вон как
вымахал!»

— А может, ну ее, ту елку, а? — падая рядом с отцом на кровать и вновь

обнимая, быстро заговорил парень. — А может, вообще из дому пойдем куда-
нибудь? По городу пройдемся? На ярмарку даже, может?..

— О, вот вы где! — в комнату ворвался Альбус, перемазанный соусом (как уже

понял по запаху Драко) едва ли не больше, чем его парень. — А с елкой что?.. —
взгляд невыносимо зеленых глаз уставился на все еще не наряженное дерево.

Скорп внимательно посмотрел на него, и Ал закатил глаза.

«Прямо вылитый отец!..» — подумал про себя Драко, тихо вздыхая.

— Я-а-асно, — протянул Альбус, отмахнувшись от корчащего ему рожицы

Скорпиуса. — Снова эта ваша хандра, да?

Альбус упал по другую сторону от Драко, так же, как и его парень, обнимая
мужчину.

— Столько лет прошло, а вы все…

— Да, простите, — усмехнулся негромко Драко. — Это, видимо, и правда глупо.

— А вот мы сейчас возьмем и… — начал Ал.

— …как защекочем тебя до икоты! — воскликнул Скорп, подхватывая идею

парня.

— Потому что щекотка… — уже вовсю щекоча смеющегося Драко и ловко

уворачиваясь от его отмахивающихся рук, продолжал Альбус.

370/391
— …это лучшее лекарство от любой хандры! — присоединился к экзекуции
Скорпиус.

Комната наполнилась веселым смехом.

Да, все его близкие знали — Драко Малфой ненавидел Рождество и всегда
хандрил в этот день. Но, кто бы что ни думал, прямо сейчас Драко был счастлив.

***

…А очень далеко от того места пара молодых людей, сидя на лавочке, вела
тихую беседу. Рядом веселилась маленькая девчушка, заливисто хохоча.

— Рози, ну куда ты снова побежала, м? — молодая женщина окликнула дочь, на

секунду обрывая разговор.

Девочка помахала матери ручкой и принялась бегать вокруг лавочки в попытке

догнать желтую бабочку.

— Прости, Гарри. Сам знаешь, за ней глаз да глаз нужен, — Гермиона убрала со
лба выбившуюся из прически прядь, переводя взгляд на друга вновь. — Что ты
говорил?

— Да так… — Поттер пожал плечами, с улыбкой наблюдая за веселящимся

ребенком. — Глупости всякие.

— Гарри, — Гермиона перехватила его взгляд, — ты только взгляни на нас.

Вспомни, в каком месте мы сейчас находимся. Посмотри вот на нее, — она
жестом руки указала на дочь.

Гарри тихо вздохнул.

— Уж глупее-то точно не будет, хм? — улыбнулась женщина.

— Я просто… — Поттер вскинул руку, погружая пятерню в волосы. Его

фирменный жест. — Ты думаешь… он счастлив?

Гермиона закатила глаза и тихо фыркнула.

— Ты снова оставил его, между прочим! — заявила она, будто это не было
очевидно им обоим.

— Да, — кивнул Гарри, лохматя волосы еще больше. — Но это ведь… в общем…
неважно. Просто… скажи, как думаешь? Счастлив?..

— Ну, конечно же, он счастлив, Гарри, — сжалилась над ним подруга, обнимая
его закаменевшие плечи. — Конечно же, счастлив.

— Тогда и я буду, — улыбнулся Гарри, обнимая ее в ответ.

Примечание к части

Вот и подошел конец этой истории. Спасибо всем проявившим интерес к данной
371/391
работе!
В это нелегкое время, окутавшее наш мир, прошу, берегите себя и своих
близких.
Да, прозвучало, как Малахов, но... как есть! И от души!:)
Будьте здоровы!

P.S.: И с первым апреля, друзья! Не забудьте проверить спинку - вдруг в

побелке:>

372/391
Примечание к части Ну че? У всех перебомбило? Все выдохнули и отошли?))
Здорово!
В таком случае вот что скажу. Те, кто сопоставил дату поста последней главы(а
я не врал, глава эта и правда была последней, ибо вот ЭТО - эпилог), кто учел ее
название, кто не потрудился заглянуть в шапку на метки и статус "в процессе" -
поздравляю, вы были правы! А те, кто вспомнил о Ритуале Вассалитета - вообще
умнички, горжусь!
Также плюсик в карму всем, кто заметил, что обычно я довольно активен в
комментах, но после публикации прошлой главы там не появлялся. Я не читал.
Ни одного. До сих пор - зарок, пока не залью эпилог. Но судя по их охуевшему
количеству - горело там знатно.
Так почему же я публикую эпилог только сейчас, спросите вы? А потому что
хорошего конца заслуживает только тот, кто не опускает рук, даже когда все
плохо. Hope and Faith, дамы и господа, верим и надеемся!
Пришла пора поставить точку в этой истории. И я искренне рада тому, что так
много людей заинтересовались ею.
Ну а я поскочу читац море матов, которые меня дожидаются вот уже третий
день)

ПОСВЯЩЕНИЕ:
Всем, кто верил мне и в меня, уперто ожидая обещанного ХЭ.
Моим замурчательным бро - Аля, Аль, Женя (ежли таки решишь читануц мои
излияния:>).
Настенька, моя нежная, иногда ядовито-кусачая девонька, тебе)
Машка, тебе, паникер ты мой самосознательный)
Катенька, тебе! Помни, ты встретишь свою любовь и достойного тебя мужчину!
Агинская, я знаю, ты читаешь! Тебе тоже, любовь моя!))
И конечно же моей замечательной бете - СПАСИБО!

Эпилог - Spe vivitum - Живем надеждой

В их доме царил уют и… нет, точно не покой! Где же это было видано,
чтобы Поттер и Малфой, находясь не то что в одной комнате, но даже в доме —
в замке, наконец! — сидели тихо и вели себя, как подобает? Да не было такого
никогда! И если Хогвартс помнил, как в былые времена сотрясались стены от
ссор и потасовок Гарри Поттера и Драко Малфоя — лидеров своих факультетов и
непримиримых врагов, — то уж их сыновья, лучшие ученики школы, будущие
выпускники Слизерина, лучшие друзья, наконец, а с недавних пор
новоиспеченная пара, создали такой взрывной тандем, что первые их курсы
Драко носился в школу, как к себе домой, выслушивая претензии Макгонагалл
по поводу их несносного поведения.

Вот и сейчас, как и каждое Рождество, на которое мальчишки неизменно

возвращались домой, их дом попадал по полной, да так, что Драко оставалось
лишь молиться на выдержку Макгонагалл, только Мерлину известно по какой
причине еще не отчислившей сорванцов.

Но как бы он ни хотел показать бесшабашным пацанам, что строг и не потерпит

у себя под носом их выходок, он… от всей души радовался, когда они были дома.
Особенно в Рождество…

Драко солгал бы, если бы сказал, что даже после стольких лет события
373/391
прошлого отпустили его. Что затесавшаяся иголка именно в этот день не колет
его настрадавшееся сердце. Что он спокойно может заниматься глупыми
бытовыми делами, такими вот, как украшение этой чертовой елки игрушками и
мишурой, не оборачиваясь далеко-далеко назад. Не думая. Не вспоминая. Ведь…
Даже спустя девять лет — даже спустя всю его жизнь! — этот день всегда будет
носить тень горечи утраты. Как бы ни старался Драко забить все свое время и
внимание глупыми вещами.

Да, все его близкие знали — Драко Малфой ненавидел Рождество и всегда
хандрил в этот день. Но кто бы что ни думал, прямо сейчас, когда подросшие
мальчишки, вернувшиеся на праздник, щекотали его, Драко был счастлив.

— Что за шум, а драки нет? — послышалось со стороны двери.

И в душу будто снова ворвалась весна с ее неизменным теплом. И вот теперь

Драко стал счастливее, чем кто-либо, навзничь валясь на кровать и сдаваясь на
волю мальчишек. И только теперь его сердце перестало так болезненно
сжиматься, а из памяти потихоньку стали пропадать самые темные минуты
жизни. Когда он однажды давным-давно совершенно один сидел на полу
гостиной на площади Гриммо, сотрясаясь в рыданиях. Опираясь сгорбившейся
спиной на холодный дверной косяк и утыкаясь лбом в собственные колени,
пока… на миг открывшиеся его больные глаза не остановили взгляд на босых
ногах с торчащими полукруглыми косточками, которые находились в каком-то
шаге от его собственных…

***

Под закрытыми веками вспыхнул яркий свет, и он понял, что очнулся.

Гарри прислушался к своим ощущениям. Телу было легко и приятно, будто оно
полностью оздоровилось, очистилось. Голова в кои-то веки не болела, а мысли
были ясными и чистыми. Поттер на пробу сделал глубокий вдох и сразу за ним
медленный выдох.

— И как долго вы собираетесь прохлаждаться подобным образом, мистер

Поттер? — послышался саркастичный, немного гнусавый голос.

Голос столь знакомый, что Гарри, разом поняв и то, где он, и то, что же
произошло, распахнул глаза и рывком поднялся с белоснежного пола.

— Что это вы так вытаращились на меня? — вскинул густую темную бровь

мужчина. — С распахнутым ртом вы выглядите глупее обычного, знаете ли.

Еще с минуту рассматривая уже забывшиеся непривлекательные черты лица,

прямые и уже не такие сальные, как при жизни, волосы, нахмуренные брови и
большой нос, Гарри громко рассмеялся и… тут же ошарашил бывшего
профессора зельеварения тем, что кинулся ему на шею, сжимая в крепких
объятиях.

— Что вы себе позволяете, несносный вы мальчишка?! — прогнусавил Снейп,

пытаясь отстранить зарвавшегося Поттера и выбраться из неудобных объятий,
но тихий шепот молодого человека заставил его на мгновение замереть,
прекращая эти попытки.

374/391
— Спасибо, сэр, — проговорил Гарри, на секунду сжимая мужчину сильнее, но
тут же отпуская и отходя на шаг.

Вглядываясь из-под густой челки в хмурого профессора.

— У меня не было возможности сделать это при жизни, — на это Снейп лишь
фыркнул, вскидывая подбородок. — Не знаю, будет ли она еще, поэтому не
рискую более. И… от всей души говорю вам искреннее спасибо!

— Пустое, Поттер, — оборвал его мужчина, складывая руки на груди — такой

знакомый и привычный жест, заставивший Гарри широко улыбнуться. — И
держите руки при себе!

— Нет, не пустое, сэр! — горячо возразил Гарри. — Я знаю, вы не раз рисковали

собой, спасая мою неблагодарную шкуру. И знаю, что делали это только ради
моей матери и светлой памяти о ней. Но все же. Спасибо, профессор, сэр.

Снейп открыл было рот, чтобы что-то возразить, но Поттер так упрямо смотрел
на него в этот момент, что мужчина в конце концов лишь коротко кивнул.

— Жаль, конечно, что старания ваши в итоге оказались напрасны, — рассмеялся

Гарри, вскидывая руку и неуклюже проводя по растрепанным волосам.

Конечно, после смерти стирается и вся магия, когда-либо наложенная на тебя

при жизни. Стерлось и жестокое вмешательство Лорда в его, Гарри, сознание. И
теперь, когда он смотрел на прошедшее чистым, не затуманенным лживыми
реалиями разумом, Поттеру было почти до слез обидно, что последние его
мгновения прошли в муторном дурмане. Что он не верил, не узнавал Драко-
настоящего. Что не успел с ним проститься, пусть и ринулся грудью на летящий
в Малфоя изумрудный луч в вечном порыве защитить и уберечь…

Тут же, будто неистово хотел отвлечь самого себя от этих тяжелых мыслей и
сменить тему, Поттер напустил более радостный вид и, обведя глазами уже
знакомую платформу Кингс-Кросс, преувеличенно бодро проговорил:

— Итак, я снова здесь. Надеюсь, что уж этот раз станет последним — путевки
сюда порядком надоели, поверите вы мне или нет.

Снейп хмыкнул, но продолжал молча наблюдать за Поттером, пока тот бодро

нес малозначимую чушь.

— И раз уж Вы, как я понял, мой новый, пусть и довольно неожиданный

проводник, — рассказывайте-показывайте, куда тут нужно пройти или на какой
поезд сесть, чтобы уже попасть в, хм, «прекрасное далеко», — улыбка не желала
покидать лица Поттера. Он разглядывал профессора с живым интересом, как
давнего друга, не обращая вовсе никакого внимания на залитую белым светом
платформу. Уж ее-то он изучил за прошлые разы достаточно, чтобы понять, что
он умер в очередной раз.

А воспоминания о моменте собственной смерти, как и о предшествующих

событиях, можно было и отогнать. Незачем расстраиваться из-за того, что
нельзя изменить, так ведь? Да и не сделал бы он иного выбора. Так к чему эти
мысли?

375/391
Гарри продолжил внимательно рассматривать профессора, лучезарно улыбаясь
ему. Наконец, мужчина тихо фыркнул вновь и покачал головой.

— Говорите, надеетесь, что этот раз последний, мистер Поттер? — протянул он,
и его тонкие губы дрогнули в подобии улыбки.

— Хотелось бы верить, — хохотнул Гарри. — Да и потом, меня будет греть мысль,

что история с Волдемортом завершилась так же, как и моя, — окончательно и
бесповоротно.

Профессор немало удивил Гарри, прикрыв рукой рот и тихо хохоча в кулак.

— Так вот не надейтесь, Поттер, — отсмеявшись, выдал профессор, вглядываясь

в распахнутые зеленые глаза.

— В-в смысле, не надеяться? — улыбка замерла на его губах, а потому вопрос

вышел с запинкой. Поттер все продолжал и продолжал всматриваться в черные
бездонные глаза в поисках розыгрыша или обмана. Только вот Снейп молчал,
смерив его взглядом сверху вниз. — Профессор?

— Как был олухом недалеким, так и остался, — закатил глаза Снейп и наигранно
тяжко вздохнул. — Нет. Врут все. Горбатого не исправляет даже могила. Или это
только вас обходит стороной, живучий вы наш.

— Простите, н-не понимаю, — посерьезнел Гарри, почесывая затылок.

— Не сомневаюсь, мистер Поттер, — и снова этот сарказм. — Может быть, хотя

бы раз блеснете умом и проявите чудеса смекалки?

Гарри нахмурился, оглядываясь вокруг, будто в поисках подсказки.

— Что, нет? — фыркнул Северус. — Прискорбно. Что же, в таком случае не буду
тратить и дальше законное время своего заслуженного покоя на вас и напомню,
что мой безмозглый крестник прямо перед вашей очередной кончиной
умудрился отличиться, вновь засовывая свою глупую голову в петлю рабства в
виде ошейника Вассала.

Гарри захлопнул рот так резко, что клацнули зубы, и во все глаза уставился на
откровенно и нагло смеющегося (!) профессора зельеварения.

— Мерлин великий, я прямо вижу по вашему лицу, как ржавые шестеренки

пытаются вертеться в вашей лохматой голове в заведомо жалкой попытке
сложиться в умную мысль! — посмеивался Снейп, глядя на ошарашенного Гарри.
— Ну же, Поттер! Ритуал, связь, — стал лениво перечислять мужчина. — Драко —
вассал, вы — сюзерен. Думайте!

— Профессор, — сглотнул Поттер, уже обеими руками зарываясь себе в волосы,

— так что же это получается? Я, что ли, того?.. Не, хм… не мертв?..

— Хвала всевышнему! — прокаркал Северус. — Конечно же нет, идиот вы

эдакий!

— Но как?! — воскликнул Гарри, подаваясь вперед, будто хотел схватить за

плечи профессора и пару раз встряхнуть. А может, и действительно хотел. — Я
376/391
не пони…

— Как всегда, мистер Поттер. Но не беспокойтесь, это ваше нормальное

состояние, я уже привык, — Снейп вздохнул и потер переносицу. А позже уже
спокойнее, с долей усталости в голосе, продолжил: — А чего вы вообще так
удивляетесь?

Гарри вскинул бровь, мол, а что, недостаточный повод?

— Вы же как таракан, Поттер, — покачал головой мужчина. — Что вам какой-то

Лорд? Что вам Авада? Всегда найдется причина, чтоб вы вернулись на землю
грешную и продолжили кошмарить моего несчастного крестника, проживая свое
«долго и счастливо»!

— Но профессор, — воскликнул Гарри, — какое отношение к этому всему имеет

Ритуал Вассалитета? Ведь… — глаза Поттера бешено перемещали взгляд с
мужчины на платформу. — Ведь тут не магия крестража. Не магия любви и
крови, как в случае с защитой моей матери. И даже не Приори инкантатум или
как там называется эта штука с преданностью палочек…

— Верно, — кивнул Северус. — Крестражи в этот раз совершенно ни при чем. Но

извольте, остальные ваши выстрелы явно мимо!

— Но… — начал было Гарри, но Снейп его просто перебил.

— Не магия любви и крови, говорите? — вскинул брови он. — Но как же,

позвольте спросить, ваша кровь с защитой Лили Поттер, вот уже как десяток лет
текущая по венам Драко и обновленная месяцем ранее? И в данном случае ведь
совсем не важен факт того, что ваша с Малфоем кровь также участвовала в
ритуале его воскрешения — убить вас окончательно он бы не сумел, по крайней
мере, пока жив Драко. В итоге так и вышло — умер он сам, умерли вы, но именно
любовь и магия Лили Поттер, живущая вместе с Драко с момента вашего первого
ритуала, вернет вас обратно.

— Но как… — вновь попытался Гарри. И снова не договорил.

— Ну что — как? — рявкнул Снейп. — Недостаточно вам? В таком случае

напомню еще и о таком презабавнейшем явлении в магии, как Память
артефактов. Вот вы говорите, никакой магии палочек и их преданности. Но ведь
смертоносное проклятие было выпущено именно из палочки Драко. Которая
принадлежала когда-то вам. Которая сама опосредованно прикончила того, кто
пытался убить ее прежнего владельца. Да и вспомните, из чего «делали» Лорда.
Из Даров Смерти, владельцем которых являлись вы. Из Философского камня,
который также был, пусть и далеко косвенно, вам в некоторой степени предан.
Конечно же, все это лишь мои догадки, но чем вам не Память артефактов, да
еще и в таком составе и количестве?!

Воцарилось молчание на несколько долгих минут. Гарри, не замечая даже,

расхаживал перед Снейпом вперед-назад, пытаясь обмозговать полученную
информацию.

— Хорошо, — наконец выдал он, останавливаясь и смотря на профессора. —

Допустим, эти выводы имели место быть. Хотя все это все еще кажется мне
бредом, притянутым за уши, простите, профессор. Но то, что вы говорите, я
377/391
понял.

Снейп снова тихо рассмеялся и покачал головой. Стоило лишь взглянуть на

Поттера, и сразу становилось ясно: не понял.

— Но я все еще не понимаю, при чем тут Ритуал Вассалитета, который вы

назвали, как причину, с самого начала? — протараторил Гарри и выдохнул,
будто запыхался.

— При чем тут ритуал? Вы в самом деле сейчас спросили у меня это, Поттер? —
выгнул густую бровь Северус. — Да где же вы видели, чтобы палочка Вассала
вредила Сюзерену?!

Зеленые глаза Поттера широко распахнулись, и, спустя несколько мгновений,

пока он удивленно вглядывался в непроницаемое лицо Снейпа, парень громко
рассмеялся, запрокидывая голову.

— Ой, не могу! — смеялся Гарри. — И действительно, где ж это видано?!

— Рад, что вам нравится, Поттер, — все так же хмурясь, ответил Снейп, но
подрагивающие губы выдавали его с потрохами. — У Лорда, если так посудить,
вообще не было шансов. Даже не знаю, что именно сыграло в итоге решающую
роль, но вот же напасть — послали меня вовсе не встречать вас, а усиленно
выпроводить обратно!

Отсмеявшись и кивнув, Гарри сделал пару успокаивающих вдохов.

— Да, кстати… — склонил голову набок он. — Насчет Тома. Где же он? Кажется,
последнее, что я видел, — как заклятие Драко попало в него, но я не уверен…

— И, как всегда, вы не слушали меня, Поттер, — ядовито протянул Северус. —

Сказал же, с Темным Лордом покончено. На этот раз навсегда.

— Мне бы вашу уверенность, — фыркнул Гарри.

— Уж поверьте. Госпожа не отпустит его теперь, какие бы ритуалы ни пытались

провести недалекие люди. Вы невольно поспособствовали победе над Темным
Лордом и восстановлением магического равновесия. Ведь Ритуал Возрождения
шел вразрез общему плану и был против природы, как любой подобный
темномагический. Возможно даже, если бы не и без того беспрецедентное
количество фактов, возвращающих вам жизнь, думается мне, Госпожа бы
даровала вам ее за ваше участие в «поимке беглеца», — Северус вздохнул, а
после добавил тихо и в сторону: — Как и говорилось — живучий и удачливый
таракан…

Поттер на это фыркнул, но почувствовал знатное облегчение от новостей.

Правда, через мгновение лицо его погрустнело, а губы поджались в тонкую
линию.

— Вернула бы жизнь?.. — тупо повторил Гарри, смотря перед собой пустым

взглядом. — Я не заслуживаю — не после того, как… сколько я за все это
время… В общем, не я тут самая пострадавшая сторона. Справедливее было бы
вернуть жизнь всем тем, кто пал из-за Волдеморта и его планов. Перси, — Гарри
сглотнул набежавший ком и тихо выдохнул: — Гермиона… Да и еще много кого…
378/391
— Гриффиндорец, как он есть, — хмыкнул Снейп. — Но я не тот человек,
который будет утешать вас, Поттер, говоря громкие речи и поднимая ваш
боевой дух. Вы наломали дров. Но сделанного не исправишь. Можно лишь
стараться учиться на ошибках, Поттер.

Гарри угрюмо кивнул и резко вздохнул.

— Персиваль Уизли стал очередной жертвой этой затянутой и бессмысленной

войны, — проговорил Северус, погодя. — И его не вернуть, к сожалению. Его
судьба была исполнена.

Гарри снова коротко кивнул, не поднимая глаз.

— А вот что касается мисс Грейнжер… — начал было Снейп, и Гарри резко
поднял голову, всматриваясь в его лицо: — Вот тут действительно интересно.

— Что, сэр? — быстро спросил Гарри. — Что именно тут интересно?

— А интересен тут тот самый баланс, который после смерти Волдеморта

оставался нарушенным, — Снейп ответил прямым взглядом. — Баланс, который
будет обязательно восстановлен, как только вы вернетесь обратно.

— Вы хотите сказать… — лицо Гарри вытянулось в шоке.

— Вы все увидите, мистер Поттер, — загадочно ответил профессор. — Ну, а

теперь пора. Вы и так отняли слишком много моего времени, несносный вы
мальчишка!

— Я уже давно не мальчишка, сэр, — ухмыльнулся Гарри. — И я очень рад, что

повстречал тут именно вас, профессор. И…

Но договорить Гарри не успел — Снейп неожиданно взмахнул рукой, едва

касаясь его плеча, и Поттера тут же рвануло куда-то вниз. И он падал, очень
долго и ускоренно, так, что ветер свистел в ушах. И когда он приземлился, весь
воздух будто выбило из его груди. Так, что когда Гарри сделал, наконец, свой
первый после падения вдох, в груди закололо и пальнуло болью.

Гарри Поттер резко подорвался, согнувшись в три погибели и отчаянно кашляя.

А где-то далеко, в холодном и сыром месте, в изумлении распахнулись карие

глаза.

***

Только после того, как Гарри добротно прокашлялся, он успокоился и вдохнул

полной грудью. Боги, какое же это невероятное счастье — просто дышать!

Минуты тянулись, а он все дышал и дышал, вдыхая как можно глубже. С

наслаждением насыщая свое тело кислородом, ощущая, как бьется сердце,
толкая по венам жизнь.

Но и долго так сидеть он не смог — Гарри чувствовал, что дико замерз. Он

внимательнее осмотрел себя всего, с улыбкой отмечая все еще надетый браслет
379/391
Сюзерена на левом запястье, и обвел взглядом комнату. Ну да. Почему бы ему не
замерзнуть, и правда?! Всего-то лежит в одной больничной сорочке на железной
койке в морге.

Гарри широко улыбнулся и медленно опустил ноги на пол. Он поднялся с койки,

с наслаждением потянувшись и размяв плечи. Кажется, на этом этаже тоже был
камин. Интересно, сможет ли он попасть в собственный дом или Нору без
палочки?

Не утруждая себя поиском одежды или хотя бы обуви, Гарри бодрым шагом
направился вон из палаты.

Выйдя из отделения в общий коридор, Гарри отметил, что этаж был пустынным.
Не было даже медсестры на ресепшене — никто не заметил, как Поттер прошел
по длинному коридору к камину и как покинул Мунго, вкрадчиво произнося
адрес.

Гарри повезло, на Гриммо он попал без происшествий. Он не был уверен, почему

не отправился в итоге в Нору, но буквально все его существо тащило Гарри
именно на Гриммо. И стоило лишь зеленому пламени утихнуть, Гарри понял,
почему.

Первое, что он услышал, — затихающие жалобные всхлипы, раздающиеся

непонятно откуда: беглый осмотр гостиной не выявил в ней людей. Гарри
вышагнул из камина и прошел вглубь комнаты, едва слышно ступая босыми
ногами по ковру. Он остановился и прислушался, пытаясь понять, откуда
слышен звук. Источник обнаружился на выходе из комнаты прямо на полу.
Жалобный комочек, вздрагивающий и смешно всхлипывающий, выдавал в себе
Малфоя лишь взъерошенной блондинистой макушкой.

Гарри мягко улыбнулся, ощущая в груди разливающееся тепло. Это само счастье
переполняло его душу.

— Бааатюшки, как же смешно ты всхлипываешь, — протянул Поттер сквозь

улыбку. — Даже девчонки плачут менее эпично. Что бы сказал Люциус?! —
страшным полушепотом добавил он, и губы его сами собой снова растянулись в
широкой улыбке, когда Поттер увидел, как сильно вздрогнули плечи Малфоя и
как он весь разом замер и затих.

Мгновение спустя блондинистая макушка заходила ходуном, являя веселому

взору Поттера бледное аки сама смерть заплаканное лицо.

— Паршиво выглядишь, Малфой, — фыркнул Гарри. — Не. На таком точно не

женюсь!

Драко дернулся, рвано вздохнул и сильно задрожал. Глаза сперва в неверии

распахнулись, но спустя миг будто помертвели, вновь наполняясь слезами. Он
горько и медленно выдохнул, плечи его вновь осунулись. Дрожащей рукой он не
глядя ощупал карман, выуживая свою палочку.

— Так и думал, что он тут не прибирал… — прошептали мертвенно-бледные

губы, и палочка, отчаянно дрожа, нацелилась прямо Гарри в лицо.

Поттер нахмурился, склоняя голову набок. Драко же, с силой зажмурившись,

380/391
сделал рваный вдох и, открывая глаза, дрогнувшим голосом проговорил:

— Р-риддикулус!..

Ничего не произошло. Но попытка Малфоя дала Гарри понять, что время шуток
еще не наступило.

— Риддикулус! — громче и ровнее повторил Драко.

— Драко, — Гарри сделал маленький шаг ближе, тем самым, видимо, пугая
Малфоя еще больше, поскольку его губы отчаянно задрожали. — Я не боггарт. Я
настоящий. Драко, это правда я. И я жив.

— Риддикулус! — истерично воскликнул Малфой, взмахнув палочкой рвано и с

силой. — Риддикулус, мать твою!!! Риддикулус!!! — уже плакал он, всхлипывая.

Гарри, уже сто раз пожалевший о неудачной шутке, медленно опустился на пол,
оказываясь на одном уровне с бледным почти до синевы, дрожащим Малфоем, и,
как мог, ласково заговорил:

— Драко, я жив, — Гарри улыбнулся и медленно потянул руку вперед, — не

бойся.

Драко широко распахнутыми глазами смотрел, как рука Гарри медленно

приближается к его колену. Когда же теплые пальцы коснулись его, Малфой
вздрогнул так сильно, что палочка выпала из его онемевших пальцев, со стуком
покатившись по полу.

— Я жив, Драко, — улыбался ему Гарри, ласково поглаживая его колено лишь
кончиками пальцев, — мы оба живы.

— Н-но к-как?.. — едва слышный выдох слетел с онемевших губ.

Гарри, улыбнувшись шало и задорно, решил повторить так запавшую ему в душу
фразу покойного профессора:

— А где ж ты видел, чтобы палочка вассала причиняла вред сюзерену? — и в

подтверждение Поттер поднял левую руку, потрусив браслетом на запястье.

Драко всматривался в его браслет, казалось, целую вечность, прежде чем

перевести взгляд на его лицо вновь.

— Драко… — улыбнулся ему Гарри, кладя свою ладонь на его колено полностью.
— Я вернулся. К тебе.

Малфой еще секунду смотрел на него, неверяще распахнув глаза. А потом как-
то совсем уж неподобающе для аристократа громко пискнул, рванулся вперед и
повалил Поттера навзничь.

От неожиданности Гарри не удержал равновесия, и они покатились по полу,

производя много шума, пока не остановились. И Малфой, оказавшись сверху на
Поттере, стал молотить по нему руками, отчаянно плача и приговаривая:

— Сволочь гриффиндорская! Бестолочь безмозглая! Герой херов! Эгоист! Бросил

381/391
меня! Ненавижу!..

Гарри, сперва пытаясь увернуться от ударов, забросил эту затею, ласково

обнимая молотившего его Драко и притягивая к себе ближе.

— Ну все, хороший мой, — тихо говорил Гарри, гладя ладонями напряженную

спину, пока юноша, выбившись из сил, не рухнул на его грудь, снова плача, но
на этот раз от облегчения. — Нежный мой, ласковый. Все закончилось,
слышишь? Все теперь будет хорошо. Ну, перестань плакать, Драко, прошу
тебя…

Малфой в очередной раз вздрогнул в его объятиях и затих, прижимаясь к телу

Поттера сильнее и сам.

— Я люблю тебя, — прошептал в ухо Малфою Гарри, осторожно перебирая

светлые пряди.

И Драко, подтянувшись выше, ответил ему безмолвным поцелуем, передавая

лишь одними губами все то, что он успел пережить за весь чертов месяц. За все
эти годы…

— Только попробуй еще хоть раз сдохнуть и кинуть меня, Поттер, —

оторвавшись от него, выпрямился на руках Драко, шипя слова, как символ его
факультета, — и я убью тебя, понял?!

Не дождавшись ответа, Малфой резко подался вперед, целуя в этот раз горячее,
отчаяннее, делясь болью, передаваемой агрессивным касанием губ.

— Так точно! — отозвался в его губы с усмешкой Гарри, когда воздуха стало уже
не хватать.

Драко смерил его взглядом, мол, «то-то же», но после счастливо рассмеялся,
падая на грудь Поттеру, наконец приходя в себя и веря.

Наконец-то веря…

Он потянулся рукой выше, проходясь пальцами по все еще впалой щеке.

— Ничего, — говоря сам себе, протянул Драко, — это мы поправим. Панси и

Блейз соревнуются за звание лучшего повара Норы последние лет десять.

Гарри тихо рассмеялся, целуя Малфоя в макушку и крепко обнимая.

— Ну, а не выйдет у них, отправим тебя к Молли на месяц, — фыркнул в

подрагивающую от смеха грудь Поттера Драко. — Но вот что делать с этим…

Тонкие пальцы коснулись седины на висках, лаская белые пряди.

— Глупости, — тихо выдохнул Гарри. — К тому же, седина подходит к моему

имиджу плохого парня.

Драко рассмеялся от шутки, на корню отрезая грусть. А отсмеявшись, сказал

пафосно:

382/391
— Это все, конечно, хорошо, Поттер. Но, может, мы уже встанем с этого грязного
пола? Твоя геройская задница, между прочим, может переохладиться. Ведь на
улице не май месяц.

— Верно. Не май, — усмехнулся Гарри, но не сделал ни единого движения, чтобы

подняться с пола. Наоборот, крепко обхватил Драко, подтягивая к себе для
очередного поцелуя. За окнами послышался очередной залп праздничных
фейерверков, и Гарри, отвлекшись на них и украдкой взглянув на занавешенное
окно, тихо произнес: — С Рождеством, любимый.

— С Рождеством, — ответил ему Драко, утыкаясь носом в плечо. — А кстати,

Поттер. Что ты там насчет женитьбы говорил?!..

Веселый смех еще долго слышался на площади Гриммо, 12 в эту чудесную

рождественскую ночь.

***

Ну, а позже… Позже все завертелось в ужасающе быстром водовороте!

Гарри всеми правдами и неправдами упросил в тот вечер Драко срочно

отправиться в Хогвартс, потому как «я не могу объяснить сейчас, но очень
надеюсь, что моя догадка верна». Что, конечно же, ни разу не убедило Малфоя,
но под умоляющим взглядом зеленых глаз он, конечно, «поплыл» и в итоге
согласился.

Что было довольно странным для Малфоя, люди, не знающие ни о возрождении

самого темного волшебника всех времен, ни о падении своего героя, лишь
заинтересованно косились вслед их паре, пока они перемещались коридорами
школы.

Когда Гарри затормозил у женского туалета, Драко почувствовал неладное. Его

предчувствия стократ усилились, когда Гарри зашипел над умывальником, и тот,
загромыхав и отъехав в сторону, открыл жерло входа в Тайную Комнату.

— Да ты в своем уме, Поттер? — не особо пытаясь скрыть свое отношение к

происходящему, воскликнул Драко.

Но Гарри лишь загадочно улыбнулся, беря его за руку и осторожно целуя плотно
сжатые губы.

— Не бойся, Драко, — тихо проговорил он, все еще улыбаясь. — Верь мне.

А в Тайной Комнате они нашли перепуганную и нагую Гермиону Грейнжер,

пытавшуюся что-то нашептывать у ворот — парселтанг, понял Драко, — но,
видимо, получалось у нее не очень.

И, пока Драко все еще находился в ступоре от подобного открытия, Гарри уже
подлетел к подруге, набрасывая на сотрясающиеся в рыданиях плечи девушки
свою куртку.

— Все хорошо, Герми, — целуя спутавшиеся волосы на ее макушке, тихо

приговаривал Гарри, пока она всхлипывала в его крепких, поддерживающих,
дружеских объятиях и лишь едва слышно шептала, будто заведенная: «Прости,
383/391
прости, прости…». — Все закончилось. Слышишь? Ты жива и здорова. Теперь да.
Все будет хорошо.

И Гарри не соврал.

Все и было хорошо. Особенно с момента его, Поттера, пробуждения. Ведь если
жив Герой, плохо и не бывает!

Как оказалось позже, в тот роковой вечер Рон и его команда сработали на ура.
Ловушки были четко расставлены, а все преступники, находящиеся в зале, —
пойманы. Дальнейшие суды проходили массово и быстро — никто не хотел долго
возиться с набившими Аврорату оскомину Пожирателями.

Люди хотели праздновать!

Ведь ошеломительная новость о возрождении Темного Лорда и окончательной

победе над ним прогремела на всю страну, будто взрыв. И после череды судов
над пойманными преступниками настала не менее помпезная череда
празднований.

Празднований и награждений героев, конечно же. Где Рональд Забини-Уизли

получил свой заслуженный орден Мерлина I степени. Как и небезызвестный
теперь народу Драко Люциус Малфой, от руки которого окончательно пал
Темный Лорд, — отныне признанный Героем Магического Мира и превозносимый
людьми в равной степени, как и Гарри Джеймс Поттер.

Когда череда празднований также подошла к концу, настало время самого

последнего для Визенгамота дела. Гермиону Джин Грейнжер судили всем
составом. Помимо взятых у девушки воспоминаний, как и помимо
свидетельствований Гарри Поттера и Рональда Забини-Уизли в ее защиту, как
бы это ни было странно, воспоминаниями добровольно делилась и часть
Пожирателей. Этот факт особо впечатлил как присяжных колдунов, так и всю
геройскую троицу.

Однако, невзирая на все это и сами вменяемые Грейнжер преступления —

злоупотребление должностным положением, пленение и причинение вреда
народному Герою и другому гражданскому лицу, неоднократное использование
Непростительных заклятий и проведение темномагических ритуалов, участие в
истреблении трех деревень, возрождение Темного Лорда, наконец, — были
настолько ужасны, что, согласно магическим законам, подлежали лишь одному
приговору — Поцелую Дементора.

Совещание шло долго. Гарри Поттер и Рон Забини-Уизли всеми правдами и

неправдами пытались повлиять на решение, чтобы подруге смягчили приговор.

В итоге Верховный суд Визенгамота принял показания героев и Пожирателей,

признавая то, что подсудимая мисс Грейнжер находилась под действием зелий
продолжительный период и частично не могла контролировать свои действия.
Но и остальных ее прегрешений было все еще слишком много — народ требовал
крови! Так, сославшись на факт опьянения зельями и прежние заслуги перед
обществом, Верховный суд вынес приговор: штраф в размере всего имеющегося
у гражданки имущества и пожизненное изгнание с острова без возможности
обжалования решения. Визенгамот посчитал также факт ужасающей смерти
девушки достаточным наказанием, помимо ее изгнания.
384/391
Гермиона Джин Грейнжер вышла из зала суда без единой копейки в кармане, не
имея гражданства и статусов, но… свободная и счастливая. Это было больше,
чем она мечтала рассчитывать, мучимая ежеденно и еженощно совестью.

— Куда ты теперь? — Рон наворачивал свой пломбир — уже четвертую порцию!

— заставляя друзей улыбаться.

Они сидели в маггловском баре (Гарри и Рон настояли, чтобы девушка не

светилась в магическом обществе во избежание самосуда и расправы).

— Не знаю, — пожала плечами девушка, ковыряя ложечкой кашицу из

шоколадного мороженого. — Моих маггловских сбережений хватит на пару лет.
Так что… Прокачусь по миру, присмотрю себе тихую гавань и осяду где-нибудь
ближе к океану. Чем не жизнь?

— Прекрасное решение! — заявил Гарри, потягивая пиво (идею с мороженым и

любой другой едой он тут же отверг — Драко закармливал его при каждом
удобном случае, будто на убой). — И все же, — выдержал эффектную паузу он,
дожидаясь полного внимания друзей, — я думаю, тебе стоит отправиться в
Австралию.

Плечи Гермионы поникли, а лицо потемнело.

— Куда угодно, но не туда, — тихо проговорила она. — Не думаю, что смогу

жить, зная, что где-то рядом, возможно, однажды пройдут мои родители и… не
узнают меня.

Карие глаза наполнились слезами.

— Гермиона… — попытался сказать Гарри, кладя руку ей на плечо, но она,

вздрогнув и сбросив ее, покачала головой, улыбаясь сквозь слезы.

— Нет, Гарри. В смысле… прости, — она быстро вытерла все же сорвавшуюся

слезинку. — Тебе я должна жаловаться об этом последнему. Просто… это
тяжело для меня. Так что давай мы просто…

— Но они тебя помнят! — твердо перебил ее Гарри.

— Ч-что? — вскинула голову она. — Что ты такое говоришь, Гарри Поттер?

— Я говорю, твои родители помнят тебя! — уверенно кивнул он, отмахнувшись

от Рона.

— Если это шутка такая, то это жестоко, — всхлипнула девушка. Слезы катились
и катились из ее глаз.

— Послушай, Герми, — Гарри придвинулся ближе, взяв ее руки в свои. — Когда

ты умерла, вся твоя магия умерла вместе с тобой. Понимаешь? — Гермиона
ахнула, прикрыв рот ладошкой. — Обливиэйт, который ты наслала на родителей,
больше не действует. Они помнят тебя.

Девушка еще с секунду смотрела на него, распахнув глаза. А уже через

мгновение поливала слезами его рубашку, отчаянно всхлипывая.
385/391
Да, рядом с героями не бывает плохо. И дружба — если она настоящая, верная —
не умирает и не кончается, преодолевая все преграды.

Так, Гарри помогал Гермионе найти родителей. А потом — устроиться рядом с

ними. Ему было удобно совмещать помощь подруге с визитами на остров к своим
детям. Тем более у Гермионы фактически остался только он один — поговорив с
друг с другом, они с Роном обоюдно решили «дружить письмами». Слишком
много было между этими двумя. Такое решение устроило их. Так было лучше им
обоим. Джинни же, в отличие от брата, узнав, что старая боевая подруга живет
не так уж далеко от нее, сделала их дружбу еще более крепкой, чем она могла
стать во времена Хогвартса. Все же соотечественник под боком на острове,
пусть и прекрасном, но не являющимся твоей родиной, был нужен обеим
женщинам.

А однажды, присутствуя на тренировке Джинни и Винсента как приглашенный

гость, Гермиона с удивлением встретила выходящего из раздевалок Виктора
Крама с метлой наперевес. Команда Джинни должна была вскоре играть против
сборной Болгарии, где Крам все еще был ловцом.

Гарри улыбался во все тридцать два, навещая в очередной раз подругу и слушая
о том, как быстро развивается их роман. А в следующий визит Гермиона,
огорошенная новостью, но неимоверно счастливая, сообщила ему, что…
беременна.

— До сих пор не могу понять… КАК?! — Поттер искренне смеялся тогда. Видеть
шокированную Гермиону, не знающую ответа на вопрос, было зрелищно и чудно.

— Магия! — доверительно прошептал Гарри, шутливо всплеснув руками, тем

самым рассмешив подругу. — Да и есть ли разница — как? Почему? Не ты ли
объясняла мне, как именно я восстал из мертвых с цельными и непромытыми
мозгами? Так почему бы тебе не воскреснуть полностью здоровой, Герми?

***

Так Гарри стал крестным милой маленькой Роуз Нэтали Крам. Что и говорить,
дети — это его счастье. И счастье это периодически всей сворой обитало в их с
Драко доме: неразлучники Скорпиус и Альбус, серьезный и задумчивый Джим,
малышка Лили-Луна, стремящаяся приукрасить их быт каждый раз, и даже
неугомонный Тедди Люпин.

Дети проживали с ними в периоды гастролей сборной Джинни и Винса. Ну, а

поскольку там, где Альбус, зачастую был и Скорпиус, это вполне устраивало и
Асторию с ее мужем, которые время отсутствия Скорпа посвящали друг другу,
поездкам по миру и, конечно же, крошке Мари, младшей единоутробной
сестренке Скорпиуса.

Гарри любил, когда их с Драко дом наполнялся весельем и смехом. Любил он

также и периоды их уединений.

Когда они вместе готовили. А потом обязательно кто-то прижимался бедром

ближе, и это перерастало в безудержный секс на кухонном столе.

Когда они собственноручно делали ремонт в их новоприобретенном таунхаусе,

386/391
выбирали краску из каталога, красили ею стены. И полы. И потолок. И друг
друга, чтобы носы и щеки — разноцветными, чтобы руки — борющимися
кистями, как мечом, а позже — щекочущими, и чтобы губы — смеющимися, а
после — жарко целующими.

И их мечта-жизнь не имела бы даже места для каких-либо желаний. Так они

думали. Пока Драко, работающий компаньоном Волшебных вредилок Уизли в
части зелий и их модификаций, однажды на пару с Джорджем и Блейзом, следуя
абсурдному, казалось бы, заказу одного из постоянных золотых покупателей, не
изобрели оборотное зелье частичной трансформации. И все было просто —
пожелавший этого вип-клиент действительно поменялся, хм, «ролями» со своей
благоверной, выпив оборотку и став «женщиной» лишь «снизу». Да только… их
совокупление принесло неожиданный плод — он, не трансформировавшись
обратно и знатно струхнув, узнал в Мунго, что… беременный. Колдомедики,
поразмышляв о том, что, как бы ни хотелось, мужское тело даже с женскими
репродуктивными органами не приспособлено к вынашиванию ребенка, просто
извлекли эмбрион и по просьбе богача сделали ход с «суррогатным»
материнством, подсадив его будущей же матери, до этого абсолютно не
способной иметь детей.

И это был прорыв — золотое время колдомедицины! Золотое время гей-пар и

бесплодных людей, получивших мечту на блюдечке. Золотое время Уизли,
обогативших их практически до уровня Малфоев, как запатентовавших зелье
первооткрывателей. Ну и, естественно, Малфоям также перепала своя часть,
пополнив очередную ячейку Гринготтс золотом.

Так, в семье Забини-Уизли вскоре появился маленький голубоглазый, как Рон, и

смуглый, как Блейз, Александр. Чудо, которое подарила друзьям Панси, выносив
ребенка с помощью того же подсадного эмбриона. Первый Уизли, который не
имел никакого отношения к рыжим волосам. И который, спустя пару лет,
заставлял отцов биться в припадках, ловя проказника, носящегося по всему
дому совместно с Кейси и Фредом.

И, как уже говорилось, эта история с зельем дала понять и семье Поттер-
Малфой, что… их детский «бум», носящий периодичный характер, может
пополниться и постоянным маленьким обывателем. Которого согласилась
выносить Астория.

***

Так года сменяли года. Но в каждом была одна нерушимая традиция. Каждое
Рождество Гарри Поттер отлучался из дома, под завязку переполненного
детьми, чтобы наведаться к крестнице и подруге. Первое время Драко аккуратно
пытался продвинуть свое «хочу» — читай, истерил и топал ножкой, — чтобы
Гарри не смел его оставлять. Даже на пару часов. Даже в доме, полном детей.
Но…

— Пойми меня, пожалуйста, — однажды тихо сказал ему Поттер. — Ведь это и
наше с ней новое «рождение». Не могу я в этот день не заглянуть к ней. Хотя бы
на эти самые пару часов…

И, конечно же, Драко, скрепя сердце, согласился. И не стоило знать Гарри, что
для него самого Рождество всегда будет ассоциироваться только с ужасной
потерей, которую он ощутил когда-то. Которая чуть не свела его с ума. Которая
387/391
колола раскалённой иглой его сердце, пока Гарри не было рядом. Каждый
чертов раз.

И конечно же, рано или поздно это должно было стать заметным. И заметили это
повзрослевшие Скорпиус и Альбус. Безрассудные, неуправляемые мальчишки,
выросшие рассудительными и сопереживающими парнями, способными к
крепкой дружбе, уважению, заботе, любви. И каждое такое Рождество они
стремились ни на минуту не покидать Драко, исключая возможность его хандры,
пока не возвращался Гарри.

Так было и в это Рождество.

Ранним утром активировав порт-ключ в Австралию, Гарри ворвался в дом

подруги с подарками, избавляясь от своей ноши и тут же подхватывая
вскочившую в его руки крестницу, души в нем не чаявшую.

Он увлек девочек на прогулку — Виктор был лишь рад остаться в тишине и

покое, пока им готовился обед.

Они сидели на лавочке в парке. Рози носилась за яркой бабочкой, заливисто

смеясь. Гермиона с улыбкой наблюдала за дочерью. Гарри пребывал в раздумьях
с самого утра.

Конечно же, это было замечено его подругой. Она спросила его, но впервые
слушала вполуха его бессвязные бормотания — Рози отбежала слишком далеко.

— Рози, ну куда ты снова побежала, м? — молодая женщина окликнула дочь, на

секунду обрывая разговор.

Девочка помахала матери ручкой и принялась бегать вокруг лавочки в попытке

догнать желтую бабочку.

— Прости, Гарри. Сам знаешь, за ней глаз да глаз нужен, — Гермиона убрала со
лба выбившуюся из прически прядь, переводя взгляд на друга вновь. — Что ты
говорил?

— Да так… — Поттер пожал плечами, с улыбкой наблюдая за веселящимся

ребенком. — Глупости всякие.

— Гарри, — Гермиона перехватила его взгляд, — ты только взгляни на нас.

Вспомни, в каком месте мы сейчас находимся. Посмотри вот на нее, — она
жестом руки указала на дочь.

Гарри тихо вздохнул.

— Уж глупее-то точно не будет, хм? — улыбнулась женщина.

— Я просто… — Поттер вскинул руку, погружая пятерню в волосы. Его

фирменный жест. — Ты думаешь… он счастлив?

Гермиона закатила глаза и тихо фыркнула.

— Ты снова оставил его, между прочим! — заявила она, будто это не было
очевидно им обоим. — А я тебе столько раз говорила, что ему труднее всего
388/391
должно быть в этот день. А мы с тобой можем и в любой другой посидеть. Но
когда ж ты меня слушал, Гарри Поттер?

— Да, — кивнул Гарри, лохматя волосы еще больше. Будто не слушал доводов.
Почему-то, проснувшись утром и посмотрев на Драко, спящего и такого
безмятежного во сне, Гарри впервые подумал, а точно ли он дает любимому все,
чего тот хотел. Эта мысль отяготила его. — Но это ведь… в общем… неважно.
Просто… скажи, как думаешь? Счастлив?..

— Ну конечно же, он счастлив, Гарри, — сжалилась над ним подруга, обнимая

его закаменевшие плечи. — Конечно же, счастлив.

— Тогда и я буду, — улыбнулся Гарри, обнимая ее в ответ.

— Идиотом ты будешь, Гарри Поттер, — вскинула на него лучезарный взгляд

подруга. — И-ди-о-том. Если продолжишь таскаться сюда именно в этот чертов
день! Ну правда, Гарри! Пообещай, что больше не станешь. Ты нужнее ему там,
чем мне здесь. Ведь и так знаешь, что тебе тут всегда рады.

— Что бы я делал без тебя, Гермиона Крам? — усмехнулся Поттер, снова обнимая
подругу.

Рози, наконец, поймала бабочку и, аккуратно держа ее в ладони, уже неслась

показывать свою добычу матери и любимому крестному.

***

Он ведь уже говорил, что ненавидел Рождество, да?

Но сейчас, хохоча от щекочущих его мальчишек, Драко стал в разы счастливее.

— Что за шум, а драки нет? — послышалось со стороны двери. И Драко тут же

стал самым счастливым.

В дверях стоял Гарри, держа на руках их дочек. Хоуп и Фейт. Как две стороны
одной монетки. Насколько Хоуп была отражением Драко во внешности,
настолько же Фейт походила на Гарри. Вот только характеры их дочки
унаследовали с точностью до наоборот — и там, где Хоуп была непреклонна
(попробуй заставить ее есть кашу, вот еще!), там Фейт брала свое хитростью
(украдкой выплевывая вроде как поглощенную кашу под стол). Что и говорить,
девочки давали фору обоим отцам.

Гарри прошел в комнату, садясь на край кровати и аккуратно передавая Хоуп в

руки Драко.

— Уже проснулись, аррррхххх, — протянул Малфой. — А ведь и часа не поспали!

— Моя вина, — улыбнулся Гарри, целуя пухленькую щечку девочки. — Я слишком

соскучился по нашим малышкам.

— А мы, значится, в пролете, — протянул Альбус, усмехаясь. — Не, ты слышал

это, Скорп?

— Мы тут, понимаешь, последнее Рождество в Хоге променяли на них, стариков,

389/391
— поддержал его Скорпиус. — Могли бы нежиться в общей гостиной у камина,
поедая стряпню эльфов. Вон даже им гуся…

— ГУСЬ!!! — завопил вдруг Альбус, подрываясь с кровати и бегом покидая

комнату.

— Мерлинова борода! — побежал вслед за ним Скорпиус.

— Как думаешь, от нашей кухни что-нибудь останется? — с сомнением в голосе

произнес Гарри, убирая за ушко дочки прядку волос.

— Сомнительно, — фыркнул Драко. Хоуп в его руках беззаботно продолжала

сопеть. — Как там Грейнжер? — отстраненно переспросил Драко.

— Крам. Ты же знаешь, — улыбнулся Гарри. — Передавала тебе привет.

Малфой фыркнул, но не прокомментировал.

— А еще подкинула крутую идею, — Гарри порылся в кармане, извлекая конверт

и протягивая мужу.

— И что это? — вскинул бровь Драко, вертя конверт в руках.

— Это? Наше следующее Рождество, — улыбнулся Гарри.

Драко с сомнением посмотрел на него и медленно распечатал конверт, доставая

оттуда четыре билета.

— Греция? — по вытянувшемуся лицу Драко не было понятно, рад он или нет. —

В канун Рождества?

— Да, — тепло улыбнулся ему Гарри. — Только ты, я и наши принцессы. Что
скажешь?

— Это… — Поттеру на миг показалось, что глаза Драко заблестели. — Но почему

в Рождество?.. Как же твоя традиция?.. — голос немного предал его, прозвучав
хрипло и горько. — Ты ведь каждый год в этот день…

— Да к черту традиции, — Гарри придвинулся ближе, беря руку Драко свободной

ладонью. — Их неплохо и менять иногда, знаешь. И вот я предлагаю каждое
Рождество выбираться только вдвоем куда-нибудь, пока не объедем весь мир.
Ну, пока с девчонками, конечно. Но позже, когда подрастут…

— Помолчи, пожалуйста, — тихо прервал его Драко. — Слишком много…

— …Бубнишь и все без толку, ага, — заулыбался Гарри. — Ну чего? — пихнул он

мужа локтем в бок. — Что думаешь?

— Думаю? — Драко на миг закрыл глаза и сделал глубокий вздох. — Думаю, что
теперь я буду любить этот праздник значительно больше.

Гарри заулыбался, покачивая уснувшую, как и ее близнец, Фейт.

— А еще думаю, — прошептал Драко, переводя слезящиеся глаза с личика Хоуп

390/391
на сонную мордашку Фейт, — что я самый счастливый человек на чертовой
планете, Поттер.

И с этими словами ноющее чувство в груди, поселившееся в нем с самого утра,

наконец отпустило Гарри.

— Тогда и я буду, — улыбнулся он, прежде чем поцеловать свою сбывшуюся

мечту.

*Hope — Хоуп — Надежда.

Faith — Фейт — Вера.

Evanescence «Anywhere»
https://www.youtube.com/watch?v=N6nIThO44x8

Милый мой, хотел бы со мною ты быть?

И дорогой, хотел бы свободным жить?
Тебя знаю я, все сомнения и страхи долой! И
Во тьме ночи ты только мой
Мою руку возьми

Мы оставляем ночью все прошлое

Молчи, не скажем никому —
Не помешают нам!
Когда рассветом ночь сменится
Мы будем уж на полпути,
Туда, где лишь любовь и ты.

Мечтаю я о месте лишь только для нас

Где не будут знать о том, кто мы есть сейчас
Все, что хочу, — отдать свою жизнь тебе
Живу лишь мечтой, бежим же навстречу судьбе!
Украду тебя!

Мы оставим ночью прошлое

Молчи, не скажем никому —
Не помешают нам!
Когда рассветом ночь сменится
Мы будем уж на полпути,
Туда, где лишь любовь!

Забудь эту жизнь,

Будь со мной,
В безопасности ты!
Сердце раскрой,
И грусть прочь!
Не оставлю больше!

Забудь эту жизнь,

Будь со мной,
Не оглядывайся!
Сердце раскрой,
И грусть прочь!
Нас не разлучить впредь!
391/391
Мы оставим ночью прошлое
Молчи, не скажем никому —
Не помешают нам!
Когда рассветом ночь сменится
Мы будем уж на полпути,
Туда, где лишь любовь! Мечта!

Ребят, к сожалению отдельной частью не добавляется, поэтому оставляю ссылку

на плейлист в эпилоге. Там же пара артов к фанфу. В общем, разберетесь)))

https://yadi.sk/d/PoGTf-1RJ_BNQA

И да, кому было интересно все это время, почему в обеих работах "Грейнжер"
была без "д": это была умышленная "очепятка", скажем так. С намеком на то, что
все это время в Герм это самое "д"(добро) было подавлено. Такой вот ход;)

392/391