1тола

УДК 80
ББК 83.3 (4Вл)
К63

В оформлении обложки использована работа,

предоставленная агентством Александра Коржеиевского

Любое использование материала данной книги,

полностью или частично, без разрешения
правообладателя запрещается.

Комаринец А.
К63 Энциклопедия короля Артура и рыцарей Круглого Стола / А. Комаринец. — М.:
ООО «Издательство АСТ», 2 0 0 1 .— 461, [3] с.
ISBN 5-17-005197-2 .
Артуровский миф, во всей его полноте, сложности' и многомерности, во всем своем
взаимодействии сюжетов и традиций — исторической и поэтической, — стал своеобразной «основой
основ» для европейской литературы многих веков — от классического стихотворного «рыцарского
романса», прозаических циклов Средневековья и эпической хроники Гальфрнда Монмутского до
современных образцов как исторической, так н фэнтезийной прозы. Перед вами - не просто очередная
«Артуровская энциклопедия», но — попытка создать своеобразный «полный свод Артуровских
традиций» — литературных, живописных и кинематографических...
Это — мир странный, давний и стародавний.
Мир Артура, искавшего Справедливость...
Мир Ланселота, искавшего Любовь...
Мир Галахада, искавшего Чудо.,,
Мир Мордреда, искавшего Власть...
Мир, о коем некогда пели менестрели и жонглеры, ныне же писали — и пишут! — Роджер
Желязны и Мэри Стюарт, Теренс, Уайт и Анджей Сапковский. Мир чести и красоты. Мир героизма н
предательства. Мир Артура, Короля Прошлого и Грядущего. -
УД К 80
ББ К 83.3 (4Вл)

© А, Комаринец, 2001
© ООО «Издательство АСТ», 2001
 ПРЕДИСЛОВИЕ

Н ем н о го сущ ествует легенд, которы е п ересказы вал и сь столь ч ас­

то и в столь о тли чн ы х друг о т друга вариантах, сколь леген да о короле
Артуре. Ч и сл о в ар и ац и й , в каж дой и з которы х присутствует свой А р­
тур, п о и сти н е огром но: от исто р и ч ески х трактатов д о ф ольклорн ы х
ск азан и й , от средн евекового ро м ан а в стихах до бродвейских м ю зи к ­
л ов, от М эл о р и до « М о н ти -П ай то н » , от Т е н н и со н а до телесериалов.
Н а п р о тяж ен и и м ногих столетий им я короля Артура бы ло на слуху у
л ю дей, говорящ и х на сам ы х р азны х язы ках.
А ртуровская тр ад и ц и я , в слож ности и богатстве которой сегодня
н и кто уже не со м н евается, о казал ась ещ е и исклю чи тел ьн о ж ивучей.
В р азл и ч н ы е п ер и о ды к о н ц еп ц и и «легендарного короля», в том числе
и идеол о ги чески е и даж е п о л и ти ч ески е, в зн ач и тел ьн ой степени от­
л и ч ал и сь друг от друга. К аж дое следую щ ее п о к о л ен и е, каж ды й п и с а­
тель или худож ник, работая в русле господствовавш их в его врем я
п ред ставлени й о великом короле или уходя от них, п ри вн оси л что-то
свое в и н тер п р етац и ю артуровских м отивов. П опулярность этой л е ­
генды отчасти о б ъ ясн яется и м ен н о ее способ н остью к т р а н с ф о р м а­
ции, при сп о со бл яем о стью : Артур п редстает то во ен ач альн и к о м из
Т ем ны х веков, то ко р о л ем -п атр и ар х о м из р ы ц ар ск о го ром ана. О н
м ож ет во п л о щ ать н еп о двл астн ы й врем ени идеал к о р о л я, род и вш его­
ся в С р ед н и е века, н о ж ивущ его повсю ду и во все врем ена. Э то «во
все врем ена» подразум евает в том числе и будущ ее — возвращ ен ие
А ртура н ео д н о к р атн о п редрекали или ож идали. С этой точки зр ен и я
Артур п о и сти н е — «король отны не и навсегда».
И сто р и я к о р о л я Артура и его доблестн ы х ры ц арей , известная се ­
годн я б ольш и н ству читателей в России по ром ан ам М эри С тю арт и
р азл и ч н ы м к и н о ф и л ь м а м (см. Ф ильмография), возн и кл а не сразу. Сам
о гр о м н ы й свод M atiere de Bretagne, как ин огда н азы ваю т всю средн е­
вековую литературу о короле Артуре вообщ е, соби рался на п ротяж е­
н и и н еск о л ьк и х столетий . В о б зорн ы х и частны х статьях н астоящ ей
эн ц и к л о п е д и и кельтски е и валли й ски е леген ды и ск азан и я , стихот­
ворны е р ы ц ар ск и е р о м ан ы (в д ал ьн ей ш ем — р ан н и е ры ц арски е р о ­
м аны X II—X III вв.) и ци клы п р о заи чески х р о м ан ов (в д ал ьн ей ш ем —

5
 ПРЕДИСЛОВИЕ

пр о заи чески е ц и клы X I I I - X V вв.), а такж е их адап тац ии для читате­

лей XIX и XX вв. в целях у п р о щ ен и я в целом назван ы артуровским
эп осом . , „
К о р н и л еген ды о вел и ко м короле следует и ск ать в м иф ологичес
ких ск азан и я х кел ьтско го У эльса (см. Кельтская лит ерат ура о короле
Арт уре; К ельт ские корни артуровского эпоса), хотя об Артуре у п о м и ­
нает (пусть к о свен н о ) и ряд р ан н и х х р о н и к (см. Тильда', Исторические
хроники о короле Артуре', Риотам). О днако п ер вая, говоря сего д н яш ­
ним я зы ко м , «оф и ц и альн ая б иограф и я» А ртура п ояви л ась в хрони ке
Гальфрида М онмут ского «Д еяния королей Б ри тан и и ». Здесь уже н а ­
м ечены о сн о в н ы е со бы тия ж и зни короля: загадочное рож дение и з ­
влечен н ы й из кам н я м еч, войн а с с ак сам и , предательство Мордреда и
битва на р ав н и н е С олсбери и отплы ти е Артура на А валлон в со п р о ­
вож дении М органы Л е Фей и ее свиты . П оявл яю тся и о сн о в н ы е ге­
рои: чародей М ерлин и храбрый Кэй, Бедивер и п л ем я н н и к Артура
Гавейн, а такж е ко р о л ев а Гвиневера. „
Б р етан ь, засел ен н ая в IV -V вв. пер есел ен ц ам и из кельтской тогда
ещ е Б р и тан и и , о казал ась благодатной п очвой д л я валлийских с к аза­
н и й которы е р асп р о стр ан и л и сь затем по всей Ф р ан ц и и . Н а основе
этих леген д и п о вествования Г альф рида стали возн и кать стихотвор­
ны е р ы ц ар ск и е р ом аны , и в артуровский м и р вош ли новы е герои -
Ивейн и Ладина, Л уннет а, Глингалин и м н оги е другие^ но лиш ь со
стихотворны м и р о м ан ам и Кретьена де Труа артуровский эп ос вовлек
в свою орбиту легенду о Граале и и сторию лю бви первого ры царя
Камелота Л анселот а Озерного и королевы Г вин еверы .
С ледую щ им п о во р о тн ы м м ом ентом в и стори и литературы оо Ар
Tvpe стал переход о т стихотворной ф орм ы к п р озаи ческой . В резуль­
тате в о зн и к свод из п яти ром ан о в, известны й как «Вульгат а», или
«Ц икл Л ан сел о та — Грааля». _
Л егенда об Артуре как м агнит п ри тяги вала к себе другие сю ж еты
и темы . Т ак, в «Вульгату» о р ганично влилась ещ е одна д ревн яя л е г ен ­
да _ леген да о Тристане и Изольде, которая до тех пор (в п о эти ч ес­
ком своем варианте) сущ ествовала со вер ш ен н о сам остоятельно.
А н о н и м н ы е авторы «Вульгаты» п о п ы тал и сь свести воедино все
р о м ан ы , в о зн и к ш и е в середине X III в. вокруг артуровских тем , и н а­
писать единую и последовательную историю артуровского мира. В пос­
ледствии п одобн ая п о п ы тк а бы ла п р ед п ри н ята ещ е дваж ды: п ер е п и с­
ч и кам и и р е д а к то р а м и свода п р о за и ч е ск и х р ы ц ар ск и х р о м ан о в
«П ост вульгат а» и в ко н ц е XV в. — сэром Т ом асом Мэлори.
П о п ы т к и н ай ти ответ н а вопрос, сущ ествовал л и в деи стви тель
ности ко р о л ь А ртур, п о п ы тки и д ен ти ф и ц и р о вать т а к назы ваем ого
исто р и ч еско го А ртура, о котором столько р ассказы ваю т р ан н и е сред
невековы е х р о н и к и , возм ож н о, н и когд а не потеряю т своей п ри тяга­
тельности. Н о даж е если остави ть в стороне историю , об раз л еген ­
д ар н о го к о р о л я все р а в н о о стается н е о д н о зн а ч н ы м ; м ож н о даж е
говорить не об од н ом , а о нескольких Артурах: о завоевателе и п о л к о ­
водце х р о н и к реальны х и п севдохроник, о культурном герое кел ьт­

6
 ПРЕДИСЛОВИЕ

ски х ск а за н и й , п о я в л я ю щ ем ся в о круж ении м и ф о л о ги ч еск и х или по-

л у м и ф о л о ги чески х п ер со н аж ей , или об А ртуре ры ц ар ск и х ром ан ов,
воп л о щ аю щ ем идеалы К ам елота.
Р ы ц ар ск и е р о м а н ы артуровского эп оса,' дей стви е которы х, зам е­
ш ан н о е на п о л улеген д е-п олум и ф е о д ревн ем короле б риттов на ф оне
л ан д ш аф то в из кельтской волш ебной повести , д о д есл и до XX в. сплав
кел ьтско й и а н гл о с а к с о н с к о й тр ади ц и й . В течен и е зн ач и тел ьн о го
в р ем ен и и зу ч ен и е ар ту р о вск о го эп о с а закл ю ч ал о сь п р еи м у щ ес твен ­
но в п о и ске в к ел ьтско м м атериале и сто ков ры ц ар ск и х р о м ан о в X II—
X III вв. и их анал о го в. О д н ако душ у и сердц е эт и х р о м ан о в — п о ­
сту п ки героев, их чувства и побуж дения, их эти ч ески е ц ен н о сти и
идеалы — и ск ать следует не в д ревн ей или квази и сто р и ч еск о й Б р и т а ­
ни и, а п р и дворах и в м о н асты рских ш колах X II в. В идени я артуров-
ски х р ы ц ар ей , пускаю щ ихся в стр ан стви я по ск азо ч н ы м л есам в п о ­
исках лю б ви , п р и кл ю ч ен и й и^ см ы сла со бственн ого б ы ти я, явл ял и сь
ум удренны м в м ирских д ел а х 'к л и р и к а м -гу м ан и с т ам , которы е, п ер е­
н о ся их на бумагу, стрем и лись образовать и развлечь скром н ы й двор
м естн ого с ен ьо р а или пр и дво р н о е куртуазное общ ество, предлагая
им о б р азч и к р ы ц ар ств ен н о го поведения. «К уртуазны е» идеалы и сам а
ф игура куртуазного р ы ц ар я — плод у си л и й и м ен н о этих лю дей. Н а
м ногих средн евековы х по это в, часть которы х т а к и остали сь б езы ­
м ян н ы м и , оказало нем алое влияние гум анистическое м ы ш лени е ш кол
X II в.: о ни вы росли в плодотворн ом кл и м ате «возрож дения X II в.». В
эти ч ески х идеалах артуровских р ом анов я вствен н о чувствуется в о з­
рож д ен и е ан ти ч н о сти , которую откры ло д л я себя С р ед н евековье, и
о тню дь не сл у чай н о , что сам ы е первы е ры ц арски е р ом ан ы — это в
зн ач и тел ьн о й степ ен и р е м и н и сц ен ц и и античны х эп осов: к при м еру,
«Ром ан о Бруте» Васа повествует о Т р о я н ск о й войн е и стран стви ях
Э н ея. ■
В оздействие артуровских легенд на литературу Н ового врем ени
п о и сти н е огр о м н о . П о сл е полуторавекового заб вен и я «К орол евски е
идиллии» Теннисона п о л о ж и л и начало «артуровском у возрож дению ».
А ртуровские р о м ан ы п о л ьзо вал и сь н евероятн ой п оп улярн остью во
Ф р а н ц и и врем ен Д и р екто р и и . М отивам и этого эп оса п рон и зан ы м н о ­
гие тексты ф р ан ц у зски х си м волистов, в том числе Ш арл я Бодлера.
И зв естн а р а н н я я повесть Г и й о м а А поллин ера, в осн ове сю ж ета к о то ­
рой — п о п ы тк и р ы ц ар ей К руглого С тола освобод ить чародея М ер л и ­
на от закл яти я, н ал о ж ен н о го на него В и в и ан о й -Н и м у э. В зап и сн ы х
к н и ж к ах А л ексан д ра Б лока сущ ествую т зам етки к н ен ап и са н н о й д р а ­
ме о Т р и стан е. Д ж ей м с Д ж о й с вклю чил легенду о Т р и стан е и И зо л ь­
д е в « П о м и н ки по Ф иннегану». А ллю зии на истори ю П ерсеваля и
К ам ел о т присутствую т в целом ряде р о м ан о в Т ом аса М ан н а, в том
ч исле в р о м ан е «Д октор Ф аустус». В р ассказе В. Н аб о к о в а «Ланс»,
где не то ль ко главны й герой назван Л ан сел отом , н о и присутствует
м отив м о с та -к л и н к а , уводящ его в и н ой м ир, и ссл едован и е косм оса
п р и р а в н и в а е т с я к с к и т а н и я м стран ствую щ и х р ы ц ар ей . В ром ан ах
В альтера С котта н ео д н о к р атн о м ож н о встретить у п о м и н ан и я н арод -

7
 ПРЕДИСЛОВИЕ

ны х леген д об А ртуре, а в одном из ни х даже п ересказан а леген да о

п ещ ере, в к о то р о й сп и т это т король.
С о о тн о ш ен и е и в заи м о в л и я н и я р азл и ч н ы х сю ж етов в артуров-
ском эп о се и их связи с л еж ащ ей в его осн ове устн ой тради ц и ей —
тем а д остаточн о о б ш и р н ая и слож ная. Н екоторы е сведен ия по ней
п ри веден ы в статьях, п о свящ ен н ы х отдельны м героям и отдельны м
сю ж етам , а такж е в о б зорн ы х статьях: Артур, персонаж ры царских ,
ром анов; Боги и герои; К ельт ские корни артуровского эпоса; Ф ольклор;
Фольклорная топография,
В эн ц и к л о п е д и ю вклю чен ы статьи н а б ольш и н ство персон аж ей ,
п оявляю щ и хся более чем о одном ром ан е, статьи на осн овн ы е м о ти ­
вы артуровского эп о са (Грааль, Круглый Стол, Меч в Камне и т.п .), а
такж е на м отивы , т и п и ч н ы е для р ы ц ар ск и х ром ан о в вообщ е ( Святой
от ш ельник, Феи и т.п .).
И м ен а п ер со н аж ей и географ ические н азван и я в С редневековье
п одвергали сь той или и н о й степени и скаж ен и я: к а к прави ло, в р е ­
зультате о ш и б о к п ер еп и счи ко в, и р азл и ч н ы е м ан ускри п ты одного и
того же ро м ан а могут при води ть дю ж и ну и более вари ан тов того или
ин о го им ени . В эн ц и к л о п е д и и за основу взяты и м ен а, собран н ы е в
и н дек се им ен «С м ерти Артура» М элори в и зд ан и и об щ ества М едичи,
и их р усское н а п и с а н и е в ин дексе им ен по и зд ан и ю в серии «Л итера­
турны е п ам ятн и ки » (М ., 1974). И склю чен и я составляю т «Луннета»,
«М елиадус», «М орхольт», «Н имуэ». В скобках после осн о вн о го п р и ­
водятся варианты и м ен , известны е из других трад и ц и й . Т ак, н ап р и ­
м ер, Т р и стан у М эл о р и н азван Т ристрам ом , а валли й ски е легенды
назы ваю т его Д р и стан о м , Д о ристеном и т.д. В эн ц и к л о п ед и ю вкл ю ­
чен ы такж е статьи н а п ер со н аж и , отсутствую щ ие в «С м ерти Артура»
М эл о р и , таки е как Л о р и н , Р ивалин и т.п.
Е диной устоявш ейся традиции тр ан слитерац ии валл и й ски х и м ен
п ока, к сож ален и ю , не сущ ествует. И м еется ряд более и ли менее вер­
ных вариантов п р очтен ия и н ап и сан и я этих им ен. О д и н вариант п ред ­
ставлен в статье С. В. Ш ку н аева в эн ц и к л о п ед и и «М иф ы народов
мира» (М ., 1994); другой — в книге «С казан ия красн ого д ракон а. В ол­
ш ебны е сказки и п р ед ан и я кельтов», подготовка текстов которой вы ­
полнен а А. П латовы м и О. Бедаревой (М ., 1996); третий — в книге А.
и Б. Рис «Н аследие кельтов. Д ревняя традиция в И рландии и Уэльсе»
в переводе Т. А. М ихайловой (М ., 1999); и четверты й — в «М абиноги-
он. В олш ебны е легенды Уэльса» в переводе В. В. Э рлихм ана (М ., 1995).
В настоящ ем издани и валлийские им ена даны по пусть и спорном у, но
опираю щ ем уся на традицию серии «Л итературны е пам ятники» изда­
нию «М абиногион. В олш ебны е легенды Уэльса» (М осква, 1995).
П о ско л ьк у л еген ды , сю ж еты и м отивы , составл яю щ и е историю
артуровского м и р а, р ассеян ы в статьях на отдельны х п ерсон аж ей и
отдельны е м о ти вы , для того чтобы читатель м ог представи ть мир,
со зд ан н ы й р азл и ч н ы м и леген дам и , х р о н и кам и и ром ан ам и к а к ед и ­
ное целое, в эн ц и к л о п ед и ю вклю чена статья Хронология событий ар­
туровского эпоса.

8
 ПРЕДИСЛОВИЕ

У читы вая необъятн ость артуровского м атериала, часть его соста­

витель был вы нуж ден опустить. Во м ногих случаях это было сделано
нам еренн о. Т ак, нап ри м ер, отсутствуют статьи на ряд худож ни ков-ил­
лю страторов «артуровского возрож дения». В издание вош ли краткие
спр авки на Р ене Г енона, Отто Рана и Рудольфа Ш тейн ера, рассм атри­
вавш их в своем творчестве проблему Грааля; излож ение соврем енны х
м истических, оккультны х и том у подобны х теорий весьм а ограничено.
О сновн ы е ром аны артуровского эп о са рассм атриваю тся в статьях
на и м ен а их авторов; и ск лю чен и е сделано для тех р о м ан о в, автор
которы х н еи звестен , и п р о заи чески х ц и кл ов «Вульгата» и «П оствуль­
гата». Э н ц и кл о п ед и я охваты вает литературн ы е п р о и звед ен и я, с о зд ан ­
н ы е до «С м ерти Артура» М эл о р и вклю чи тельно. И ск л ю ч ен и е состав­
л я ю т статьи об А льф ред е Т е н н и с о н е и Рихарде В агнере, а такж е
случайн ы е у п о м и н ан и я им ен тех или ины х авторов Н ового врем ени
внутри тем ати ч ески х статей.
В кон ц е кн и ги пр и во ди тся сп и со к уп ом и н аем ы х р о м ан ов, ко то ­
р ы й п о зво л и т читателю узнать имя автора (если оно не упом януто в
статье) и, о б ративш ись к соответствую щ ей статье, узнать побольш е о
сам ом ром ане и н екоторы е б и о гр аф и чески е сведен и я о его авторе.
Л итература Н о вого врем ени п р ед н ам ерен н о н е бы ла затронута.
И сто р и ч еск и м р о м ан ам и ром анам ф эн тези посл ед н и х трех д еся ти л е­
тий п о св ящ ен а краткая о б зо р н ая статья.
В значительной степени при ш лось такж е ограничить число рас­
см атриваем ы х произведений средневековой литературы . Так, п рак ти ­
чески не затронуты средневековы е переводы и обработки артуровских
ры царских р ом анов в С кан ди н ави и , И талии и И сп ан и и и т.д. К п р и ­
меру, р ом ан «П овесть о Трыщане»' хотя и оказал значительное влияние
на развитие белорусской литературы , особого зн ач ен и я для артуров-
QKoro эпоса не им еет, поэтом у статья, на него в эн ц и к л о п ед и и отсут­
ствует. В ы нуж денно опущ ен ряд средневековы х авторов, таких как
С ервантес и Рабле, в произведениях которы х м ногократно встречаю т­
ся ссы лки и аллю зии на артуровский эпос. Н е рассм атриваю тся также
средневековы е ром аны , в которы х пребы вание героя при дворе короля
А ртура явл яется лиш ь незн ачительны м , проходны м эпизодом .
Р ассм о трен и е артуровских леген д в ки н о о гран и ч ен о краткой об­
зо р н о й статьей и по во зм о ж н о сти пол н ой ф и л ьм ограф и ей .

Ч то касается иллю страций, то, исходя из кон ц еп ц и и оф орм лен ия

издани я, приш лось отказаться от иллю стративного м атериала Н ового
врем ени. И ллю страциям и служат м иниатю ры , взяты е из средн евек о­
вых манускриптов (по изданию Loomis, Roger Sherman, and Laura Hibbard
Loomis. A rthurian Legends in M edieval Art. London: Oxford, 1938).

Английская школа:
«П ророчества М ерлина», ок. 1307—1330 (К о р о л евск ая кол л екц и я,
Вг. М ).

9
 ПРЕДИСЛОВИЕ

Итальянская школа:
«Тристан», 1300-1325 (B odelain library, О ксф орд); «Тристан», 1330—
1350 (F r.); «М елиадус», 1 3 5 2 -1 3 6 2 (Вг. М .); «Гирон У чтивы й», ок.
1380—1400 (F r.); « П о и ск и С вятого Грааля», ок. 1380-1401 (F r.); Т р и ­
стан», 1446 (Н ац и о н ал ьн ая Б и бл и о тека, Ф л о р ен ц и я).

Французская школа:
«Ланселот», ок. 1344 (F r.); «Тристан в прозе», ок. 1402 (F r.); «П о­
и ск и С вятого Грааля», ок. 1400—1420 (F r.); «Г ирон У чтивы й», 1410—
1430 (F r.); «В еликий С вято й Грааль», ок. 1460 (F r.); «Тристан», 1463
(F r.); «Л анселот», ок. 1470 (F r.).

Фламандская или Северофранцузская школа:

«П овесть о Граале», ок. 1250—1280 (F r.); «Тристан», ок. 1280 (F r.);
«Смерть Артура» (В ульгата), ок. 1280 (Fr.).

Фламандская школа:
«П оиски Святого Грааля», ок. 1351 (Bibliotheque de ГArsenal, П а­
риж ); «Хроники Хайнолта», 1468 (К оролевская Библиотека, Брюссель).

Северофранцузская школа:
«В еликий С вятой Грааль», ок. 1290 (F r.); «Л анселот», ок. 1300—
1320 (частная ко л л ек ц и я ); «Вульгата», ок. 1316 (Вг. М .).

Немецкая школа:
«П арциваль», ок. 1250 (M unich G G M ); «Тристан» Готф рида С трас­
бургского, ок. 1300 (M u n ich G G M ); «В игалоис», 1372 (Б и бли отека
Р и й кс-У н и вер си тета, Л ейден).

В тех случаях, когда речь идет о ф р есках или предм етах д ек о р а ­

ти в н о -п р и к л а д н о го искусства, их м естон ахож ден ие указан о в с к о б ­
ках в п о д рисуночной подпи си .
П ять карт к статьям эн ц и к л о п ед и и н ари сован ы В. М арты н ен ко.

Д а н н а я эн ц и к л о п е д и я в о зн и кл а преж де всего на основе р ассм от­

р е н и я , обработки и к о м п и л я ц и и как литературн ы х, т а к и научны х
источн иков; к со ж ал ен и ю , л и ш ь часть из них возм ож н о бы ло указать
в библи ограф ии .
С о стави тел ь вы р аж ает б лагод арн ость всем , к то пом огал и д еям и ,
советам и и ех и д н ы м и за м е ч а н и я м и , а такж е тем , кто с готовн остью
вы слуш и вал б ес к о н е ч н ы е разго во р ы об арту р о вск о м эп о се и его ге­
роях.

АВАЛЛОН. Чудесный остров, куда
увозят умирающего короля Артура и где Ар­
тур ожидает часа своего возвращения.
Как классический элемент легенды о
короле Артуре Аваллон впервые появляется
в «Деяниях королей Британии» Гальфрида
Монмутского. Из описания Гальфрида сле­
дует, что речь идет скорее о потустороннем
острове кельтской мифологии, чем о реаль­
ном географическом названии [А]. В латин­
ском написании Гальфрида Аваллон —
Insula Availonis — упоминается в- хронике
дважды: во-первых, как место, где был вы­
кован меч Артура,, а во-вторых, как место,
куда король был увезен для исцеления от
ран, полученных в последней его земной
битве [6].
Впрочем, то, какое значение придает
Гальфрид этому острову, становится ясно
лишь из третьего его труда — обширной по­
эмы гекзаметром «Житие Мерлина». Здесь
этот остров назван Insula Pomporum ( Ост­
ров Яблок), который, как добавляет хронист,
называют также «островом блаженных».
Любопытно, как от одного труда Гальф­
рида к другому разительно меняется и с­
тория кончины Артура. В «Пророчествах
Мерлина», где впервые появляется рассказ
о возвышении и гибели Артура, Гальфрид
намекает на его кончину в Галлии. Когда
11
же дело доходит до создания «официаль­
ной» биографии короля (в «Деяниях ко­
ролей Британии»), он отчасти верен вал­
лийской традиции: Артур возвращается в
Британию, чтобы получить смертельную
рану в битве при Камлане. В «Житии Мер­
лина» Гальфрид вновь переиначивает на
свой лад валлийские источники, сместив
при этом даты: так. в поэме, помимо са­
мого М ерлина, появляется еще одна по-
лумистическая фигура, бард Талиесин, в
уста которого вложен рассказ о последней
битве Артура. Согласно Талиесину, Мер­
лин сопровождает раненого короля на бла­
гословенный, «остров яблок» Аваллон, к о ­
торым правит старшая из девяти сведущих
в магии сестер — волш ебница Морген.
Если король согласится остаться на ост­
рове, Морген сможет исцелить его раны.
Эта волшебница, которой впоследствии
суждено превратиться в Моргану Ле Фей
рыцарских романов, также взята из уэльс­
ских легенд, где она выступает как кельт­
ское божество, причем исклю чительно
доброжелательное и благоволящее людям.
О дальнейшей судьбе ее августейшего па­
циента и «Житие Мерлина», и «Деяния»
умалчивают [6].
Аваллон Гальфрида взят из много бо­
лее древней, чем средневековая, традиции.
Этот остров по сути — один из «островов
блаженных» античной литературы: Гальф­
рид подробно описывает край пышных нив
и обильных виноградников, край, где нет
нужды трудиться в поте лица и где люди
до ста лет живут, не старясь. Но к этому
античному мифу примешиваются и кельт­
ские мотивы [41, 74, 174]. К тому же упо­
мянутые Гальфридом девять сестер весьма
похожи на тех, что хранят волшебный ко­
тел в валлийской поэме «Добыча Аннуи-
на». Более того, живший в I в. н.э. географ
Помпоний упоминает о девяти жрицах-дев-
ственницах, обитавших на островке возле
побережья Бретани. Эти жрицы славились
свойм умением исцелять больных, пред­
сказывать будущее, управлять погодой и
даже принимать облик животных. Подоб­
ные способности весьма схожи с теми, ка­
 АВАЛЛОН
кие Г альф рид п р и п и сы вает сведущ ей в
магии волшебнице Морген.
Имя Аваллах (эквивалент Аваллона в
валлийском языке) встречается в гснсало-
гиях Уэльса [48]. Согласно легендам, ос­
нователь древнейшего рода этого края пра­
вил некогда островом и приходился Морген
отцом [33, 133], Появление названия «Авал­
лон» у Гальфрида вообще вызывает мно­
жество вопросов. С одной стороны, он дает
вполне верный, перевод этого названия и
его этимологию (валлийский «Инис Авал­
лах» буквально означает «остров яблок»),
иными словами, Гальфрид Монмутский по­
заимствовал его из валлийских текстов, а
значит, не мог не сталкиваться с валлий­
ским написанием слова — Ynys Avallach. С
другой стороны, Аваллон в его трудах по­
является как Insula Availonis. Этот Insula
Availonis представляется некоторым иссле­
дователям не столько неточной транслите­
рацией на латынь валлийского названия,
сколько эхом реального географического
названия, действительно существующего в
Бургундии, — Аваллона. Название «Авал­
лон» — почти наверняка производное от
бретонского слова и, возможно, так же, как
и оно, связано с яблоком [73]. Появление
именно Insula Availonis в сочетании с н а­
меками в «Пророчествах Мерлина» гово­
рит о совершенно иной версии кончины
Артура [А, 44, 106] (см. Артур: факт и ле­
генда', Риотам).
Существовала теория, рассматривавшая
Аваллон как место, где обитают души умер­
ших [177]. Против нее свидетельствуют упо­
минаемые Басом и Лайамоном народные
легенды и поверья, бытовавшие в Бретани,
которые затем перекочевали в рыцарские
романы. Согласно этим легендам, Артур
вовсе не мертв, а, напротив, — жив, хотя
зачарован и ожидает на Аваллоне часа сво­
его возвращения [199].
С появлением рыцарских романов Авал­
лон стал все более удаляться от Британии
и Бретани, а вместе с островом перемеща­
лась и его владычица Моргана. Как это ни
удивительно, остров «дрейфовал» на юг.
Французские и итальянские романы поме­
12
щ а л и его в Средиземноморье и нередко
даже идентифицировали с Аваллоном ост­
ров Сицилия.
В Англии же Аваллон как будто не уда­
лился, а даже приблизился: монахи аббат­
ства Гластонбери объявили, что их аббат­
ство и есть загадочный остров, Дело в том,
что Гластонбери первоначально было воз­
ведено на высоком холме, окруженном со
всех сторон холмами более низкими — по­
среди почти непроходимых болот. Старин­
ное словоупотребление допускало для слов
«isle», «islaand» более широкое значение,
включающее такие понятия, как «сильно
выдающийся мыс», «возвышенность, окру­
женная болотами», «участок, отрезаемый от
остальной суши во время приливов или
половодья», и т.д. Таким образом, Глас­
тонбери вполне могло превратиться в ост­
ров. Монахи утверждали, что Артур после
битвы при Камлане прибыл именно в Гла­
стонбери, где умер от ран и был похоронен
на монастырском кладбище. В 1191 г. они
объявили о том, что нашли могилу короля
и что на найденном в могиле кресте указа­
но название острова в форме Avallonia. Ги-
ралд Камбрийский, ярый сторонник теории
подлинности могилы в аббатстве, даже ут­
верждал, что Гластонбери с незапамятных
времен называли «островом яблок», Авал­
лоном, поскольку яблоки росли здесь в
изобилии [34, 172, 198].
Теория Гластонбери-А валлона была
принята многими авторами последующих
столетий, в том числе Робертом де Воро­
ном и анонимным автором романа «Пер-
лес во».
Томас Мэлори, несмотря на то что его
свод называется «Смерть Артура», уходит
от непосредственного и однозначного опи­
сания смерти короля. С одной стороны, ко­
роля увозит в неизвестном направлении ~
очевидно, на Аваллон — барка; с другой
стороны, на следующий день после этого
Б е д и в е р подъезжает к часовне, возле ко­
торой видит свежий надгробный камень, и
бросается перед ним на колени, воскли­
цая, что перед ним — могила Артура. Н е­
сколькими абзацами ниже Мэлори приво­
 АВРЕЛИЙ АМБРОЗИЙ
дит имена тех, кто был на борту увезшей
короля барки. Ими оказываются чародей­
ка и королева Моргана Ле Фей, королева
Северного Уэльса, которая в ряде рома­
нов фигурирует как волшебница и при­
спеш ница М органы, и некая королева
Опустошенных земель, не названная по
имени. Впрочем, этого описательного ти ­
тула оказывается достаточно, чтобы, вер­
нувшись к середине «Повести о Граале»
(также у М элори), определить, кто она: это
ушедшая в затворницы сестра короля Пе-
линора и тетка Персеваля. Помимо этих трех
королев, упоминается также И Нимуэ, Дева
Озера [24]. Иными словами, Мэлори не
удалось до конца рационализировать ле­
генду, полностью подавив фольклорные и
мифологические мотивы.
Альфред Теннисон в «Королевских идил­
лиях» решителыю утверждает, что Артур не
похоронен в Гластонбери, а ожидает своего
часа на Аваллоне. Так как «Идиллии» Тен-
нисона вообще оказали огромное влияние
на трактовку артуровских легенд за после­
дние полтора века, мотив «Артура на Авал­
лоне» стал одним из классических.
А ВРЕЛИ Й А М Б Р О ЗИ Й . В «Деяниях
королей Британии» Гальфрида Монмутско­
го — дядя Артура [6].
В основу этого образа легла историчес­
кая фигура — Амброзий Аврелиан. Согласно
повествованию Гальфрида, для организа­
ции защиты острова от постоянных напа­
дений пиктов, скоттов и других варваров
из Бретани был призван принц Констан­
тин, которого впоследствии избрали вер­
ховным королем. После смерти Констан­
тина трон унаследовал его старший сын
Констан, однако и сам он вскоре погиб от
руки убийцы. Власть в стране захватил вы ­
ходец из уэльсской аристократии Ворти-
герн, обосновывавший свои претензии на
трон верховного короля тем, что был же­
нат на дочери императора Максима Магна.
После смерти Констана его младшие
братья Аврелий Амброзий и Утер были
вынуждены бежать на родину отиа в Бре­
тань, где и провели свое детство. С возра­
13
стом Аврелий благодаря своей щедрости,
верности слову и искусству владения ме­
чом приобрел большую популярность как
в Бретани, так и за ее пределами. Вместе с
Утером он возвращается в Британию, и
бритты признают его своим истинным ко­
ролем.
Аврелий осаждает крепость Вортигер-
на. Во время осады крепости начинается
пожар, в котором погибает узурпатор. Д а­
лее Аврелий укрощает саксов, которым
Вортигерн позволил поселиться в Брита­
нии, захватывает их вождя Хенгиста и каз­
нит его за совершенные им бесчисленные
преступления против бриттов. Аврелий вос­
станавливает церкви, разрушенные во вре­
мя восстания англосаксов. Желая воздвиг­
нуть' памятник 460 благородным мужам,
убитым по приказу Хенгиста, он посылает
Мерлина и Утера в Ирландию, чтобы они
привезли оттуда каменные столпы, извест­
ные как Хоровод Великанов. Посредством
своего искусства Мерлин поднимает мега­
литы из земли, после чего на кораблях их
перевозят в Британию, где чародей вновь
собирает Хоровод на равнине Солсбери.
Правление Аврелия оказывается недол­
гим. Когда он заболевает, снедаемый не­
навистью сын Вортигерна нанимает неко­
его сакса, который соглашается выдать себя
за лекаря и поднести Аврелию яд. Хоронят
Аврелия возле Стоунхенджа. Его трон на­
следует Утер [6].
Связь Аврелия с историческим Амбро-
зием Аврелианом или с тем, что известно
об этом реальном полководце бриттов V в.,
достаточно условна. Гильда, являющийся,
по сути дела, единственным авторитетом,
называет его лишь военным вождем. К о­
ролем его называет в своей хронике Нен­
ний [87]. Гальфрид Монмутский помещает
время правления Аврелия в период около
430 г., тогда как хроника Гильды подразу­
мевает, что Амброзий был жив и много
позже. Но даже если Гальфрид отдавал себе
отчет в этих несоответствиях, он был вы­
нужден предложить именно такую хроно­
логию, поскольку она позволяла превра-
 А ГРАВЕЙН
тить Артура в современника императора
Льва / [ 6 , 129].
АГРАВЕЙН. Брат Гавейна Оркнейско­
го, рыцарь Круглого Стола.
Агравейн — сын Лота Оркнейского и
сводной сестры короля Артура Моргаузы
(Анны). В романах «Вульгаты» он носит
прозвище «Крепкая Рука».
«Вульгата» и почти все рыцарские ро­
маны, вплоть до «Смерти Артура» Мэлори,
неоднократно упоминают этого рыцаря,
хотя значительную роль он играет лиш ь в
двух последних романах «Вульгаты» и пос­
ледних книгах свода Мэлори [24, 184].
Агравейн принимал активное участие
в войне О ркнейского клана с родом коро­
ля Пелинора. М стя за отца, погибшего в
бою у Бедгрейнского леса от руки П ели­
нора, братья расправляются сперва с Пе-
линором , а затем с его сыновьями Тором
и Ламораком, причем четверо братьев (Га-
вейн, Гахгрис, Агравейн и Мордред) устраи­
вают Ламораку засаду на лесной дороге, по
которой тот, раненый и безоружный, воз­
вращается с турнира в Сурлузе, Агравейн,
Гахерис и Мордред (без участия наиболее
доблестного из Оркнейского клана — Га­
вейна) неоднократно пытались поквитать­
ся и со сторонниками Ламорака, но вся­
кий раз были побеждены. Так, в частности,
не удалась их расправа с Тристаном и Па­
ло мидом. _
Агравейн фигурирует и во французском
романе «Пророчества Мерлина», в той его
части, которая повествует о вторжении в
Британию саксов. Хотя средневековое об­
щество, возможно, смотрело на вещи не­
сколько иначе, сегодня действия Агравей-
на нельзя расценить иначе как казн о ­
крадство [168].
Вторжение саксов приходится на то
время, когда король Артур пребывает под
властью чар Лжегвиневеры и совершенно
безразличен к происходящ ему, а орден
Круглого Стола рассеян. Большая часть
рыцарей к тому же собралась на турнир в
Сурлузе, который Галахольт, Высокород­
ный Принц, объявил в честь истинной Гви­
14
неверы. Королевство оставлено на попе­
чение Дагонета, шута Артура, и Саграму-
ра Желанного, единственных из членов ор­
дена рыцарей Круглого Стола, оставшихся
при дворе. Дагонет по мере сил выпла­
чивает жалованье наемным отрядам, что­
бы снарядить их и отправить в Винчестер,
где Галахольт, узнав о надвигающейся на
Британию вражеской флотилии, собирает
силы для защиты острова. Когда ко двору
прибывают Агравейн и Мордред, Дагонет,
в отсутствие денег в казне, отдает братьям
ключ от королевской сокровищ ницы в
Лондоне, чтобы они могли раздать жало­
ванье своим людям от имени короля. Аг­
равейн и Мордред соглаш аю тся, но, ока­
завшись в Лондоне, присваивают большую
часть казны , а в Винчестер прибывают
плохо вооруженные и малочисленные от­
ряды.
Наибольшую — и печальную - извест­
ность Агравейну принесло то, что именно
он собрал людей, чтобы вломиться в опо­
чивальню королевы Гвиневеры, зная, что
застанет там Ланселота. К ак следует из
романов, Артуру было прекрасно известно
о любви королевы и первого рьшаря коро­
левства, однако то, что благодаря Агравей­
ну тайное стало явным, послужило одной
из причин распада Круглого Стола и пос­
ледующей войны Артура и Гавейна против
рода Ланселота.
А ККОЛОН Г А Л Л Ь С К И Й . Возлюб­
ленный Морганы Ле Фей, с помощью ко­
торого она пыталась избавиться от короля
Артура [24].
Моргана подстроила так, что во время
охоты Артур, Уриенс и Акколон, оторвав­
шись от остальных охотников, загнали л о­
шадей. У реки незадачливых спешивших­
ся охотников ожидала волшебная барка с
прислужницами Морганы. Колдовские сна­
добья погрузили рьшарей в сон. Артур оч­
нулся в темнице, покинуть которую он мог
лишь в обмен на согласие сразиться на
судебном поединке «божьего суда», а Ак­
колон очнулся в чистом поле на берегу
реки. Здесь его отыскал посланец Морга­
 АЛЕКСАНДР-СИРОТА
ны, который привез от чародейки Экска-
либур и его чудесные ножны и напомнил
о данной рыцарем клятве. Акколон поклял­
ся сражаться с Артуром не на жизнь, а на­
смерть — именно эта клятва была залогом
любви королевы Гоор и рыцаря из Галлии.
К месту судебного поединка против­
ники прибыли почти одновременно, одна­
ко Артур не узнал облаченного в доспехи
Акколона. Перед самым поединком деви­
ца, назвавшаяся посланницей Морганы Ле
Фей, подала Артуру меч, точную копию
Экскалибура — сам волшебный меч нахо­
дился у Акколона.
С каждой наносимой ему раной Артур
терял все больше крови, тогда как его про­
тивника защищали чудесные ножны Экс-
калибура. Артур заподозрил обман. Когда
же король из последних сил нанес врагу
мощный удар по шлему и его клинок рас­
кололся на части, его подозрения перешли
в уверенность. В ход поединка вмешалась
Нимуэ, Дева Озера. Узнав с помощью во­
рожбы о ' предательстве Морганы, она по­
спешила на «божий суд», чтобы предотвра­
тить поединок, однако опоздала к его
началу. Чары Нимуэ заставили Экскалибур
выскользнуть из руки Акколона и позволи­
ли Артуру подхватить меч. Артур поспешил
срезать с перевязи своего противника за­
щищающие его ножны. Несмотря на все
его попытки укрыться за щитом от града
яростных ударов Артура, Акколон был тя ­
жело ранен.
Лишившись меча, Акколон отказался
от предложения Артура прекратить бой,
сославшись на данную клятву, однако ему
пришлось поднять забрало. Узнав Акколо­
на, Артур догадался о предательстве М ор­
ганы и заставил недавнего противника при­
знаться, откуда у него меч и что толкнуло
его на поединок. После недолгого разду­
мья король сам поднял забрало и, смяг­
чившись, заявил, что вина рыцаря не столь
велика, поскольку Моргана опутала его лю ­
бовными чарами и толкнула на предатель­
ство.
Недавних противников перевезли в
ближайшую обитель, где отшельник осмот­
рел их раны. Артура исцелили волшебные
ножны Экскалибура, а Акколон на четвер­
тый день умер от ран и потери крови.
По приказу Артура тело Акколона дос­
тавили Моргане Ле Фей, которая, похоро­
нив возлюбленного неподалеку от Камело­
та, бежала в Гоор [24],
А Л ЕК С А Н Д Р-С И РО ТА . Сын Болду­
ина, младшего брата короля Марка Корну­
оллского [24]. -
Прозвище «Сирота» Александр получил
потому, что Марк коварно расправился с
его отцом, когда Атександр был еше ребен­
ком. История Александра сюжет вполне
типичный как для героической сказки, так
и для рыцарского романа.
J? отличие от короля Марка Болдуин был
весьма популярен в Корнуолле. За изгна­
нием саксов во главе с Элиасом (см. Марк
Корнуоллский) на Корнуолл обрушилась ар­
мия сарацинов, и Болдуин возглавил защи­
ту земель своего брата. Болдуин приказал
заготовить достаточное количество «диких
огней» (так в романах называют жидкую
горючую смесь: наиболее эффективную из
этих смесей, способную гореть на воде и
потому применявшуюся для поджигания
судов, называли, как и по-русски, «грече­
ский огонь»); корабли вторглись в гущу не­
приятельского флота и подожгли вражеские
суда. На рассвете дружина Болдуина напа­
ла на тех, кто уже успел высадиться на бе­
рег, и все сарацины были перебиты.
Эта победа вызвала особенный гнев
Марка и усилила популярность его брата,
который, к тому же, был сторонником Три­
стана. П о приказу Марка Болдуин с. же­
ной и малолетним сыном прибыл в замок
Дор. После трапезы, когда придворные ра­
зошлись, М арк обвинил брата в измене и
заколол его. Узнав об убийстве Болдуина,
Изольда укрыла у себя его жену Англинду
и ребенка, а затем посоветовала несчаст­
ной скрыться из замка Дор, пока большая
часть придворных и челяди будет на похо­
ронах. Англинда бежала, прихватив с со­
бой окровавленный дублет (см. Одежда)
мужа.
 АЛЕ КС АЦДР-СИРОТА
> знав об исчезновении мальчика, Марк
послал в погоню за Англиндой рыцаря Са-
дука. Тот пожалел и отпустил женщину, взяв
с нее обещание, что сын Болдуина Алек­
сандр отомстит за смерть отца. Вернувшись
в Дор, Садук заявил, что убил Англинду и
утопил мальчишку.
В тот день, когда Александру испол­
нилось шестнадцать лет и он был посвя­
щен в рыцари, мать отдала ему окровав­
ленный дублет и, рассказав историю смерти
отца, потребовала мести. Во время перво­
го в своей жизни турнира Александр пре­
взошел многих бывалых воинов. От одно­
го из побежденных и вернувшихся домой
ни с чем корнуоллских рыцарей король
М арк узнал, что сын ненавистного брата,
которого он считал погибшим, на самом
деле жив. Марк обвинил Саду ка в преда­
тельстве, но тому удалось бежать, поскольку
на его сторону стали лучшие рыцари Кор­
нуолла: Тристан, Динас-Сенешаль и мно­
гие другие. Тристан даже снарядил к Алек­
сандру нарочного с письмом, в котором
посоветовал юноше отправиться в Каме­
лот и поступить в учение к Ланселоту: пер­
вый рыцарь Артура будет наилучшим по­
кровителем для изгнанника.
Опасаясь мести Александра, Марк ра­
зослал письма своим сторонникам — Кла-
уду-Отступнику, Моргане Ле Фей и коро­
леве Северного Уэльса — с тем, чтобы они
остановили его врага, Случилось так, что,
высадившись в Логрии, Александр взял не­
верное направление и попал на турнир в
Северном Уэльсе, где его увидела одна из
девиц из свиты Морганы Ле Фей и поспе­
шила сообщить об этом своей госпоже.
Александр-Сирота тем временем был жес­
токо изранен во время поединка с Малег-
рином, одним из самых жестоких недругов
рыцарей Круглого Стола. Раны Александра
явились скорее следствием его неопытнос­
ти, чем недостатка доблести, однако ему
все же удалось не только победить, но и
убить своего противника.
За этим поединком наблюдала Морга­
на Ле Фей. Якобы для того чтобы исце­
лить раны Александра, она намазала их вол­
16
ш ебной мазью — и боль прекратилась.
Однако на следующий день страдания ры ­
царя возобновились, но все обыкновенные
лекари были теперь бессильны. Предложив
рыцарю настойку, от которой он сможет
заснуть (Александр действительно проспал
три дня), Моргана привезла его в замок
Бель Гард (см. Замки в романах артуров­
ского цикла). Здесь чародейка предложила
ему исцеление в обмен на клятву — год и
один день провести в этом замке. Дав та­
кое обещание, Александр немедленно ис­
целился, но тут же раскаялся в содеянном,
так как не мог покинуть эти места и про­
должить свой путь в Камелот.
Однажды в Бель Гард приехала некая
девица, у отца которой Артур некогда ото­
брал этот замок, чтобы отдать его своей
сестре, Моргане Ле Фей, с которой он тог­
да был еще дружен. Д евица рассказала
Александру, что Моргана намерена взять
его в любовники и что благодаря колдов­
ству чародейки он здесь проведет много
больше, чем один год. Девица желала вер­
нуть себе замок или хотя бы землю и пото­
му предложила Александру свою помощь.
По наущению девицы дружинники ее дяди
подожгли замок, а сама она вывела рыца­
ря потайным ходом, когда Моргана Ле Фей
в страхе покинула свои пылающие владе­
ния. От Александра требовалось всего лишь
провести год и один день возле руин зам­
ка, охраняя эту землю, — таким образом
он не нарушал клятвы.
В окрестностях Бель Гард жил набож­
ный граф, из рода короля Бенвика Бана и
родня Ланселоту. Граф этот был столь на­
божен, что, прихватив с собой малолетнюю
дочь, совершил паломничество в Иеруса­
лим к Гробу Господню. Девочка, которую
звали Алиса, выросла красавицей и полу­
чила прозвище Прекрасная Паломница.
Узнав.о том, что некий рыцарь собирается
прожить год на руинах замка, .Алиса от­
правилась в Камелот, возвестила рыцарям
Круглого Стола, что тот, кто победит этого
рыцаря, получит ее земли и руку, а сама
отправилась наблюдать за будущими п о ­
единками.
 АЛИСА ПРЕКРАСНАЯ ПАЛОМНИЦА
Повстречавшись, Александр и Алиса
прониклись любовью друг к другу. Алек­
сандр побеждал всякого, кто являлся к ру­
инам замка. Впрочем, однажды он едва не
был опозорен, по его выручила Алиса.
Случилось так, что Александр глубоко
задумался, любуясь красотой возлюблен­
ной. П рискакавший к руинам коварный
Мордред вызвал Александра на поединок.
Заметив, что тот в задумчивости его не уви­
дел, Мордред взял под уздцы коня Алек­
сандра и повел его прочь, но Александр
даже не шелохнулся в седле. Увидев это и
опасаясь за честь возлюбленного, Алиса
переоделась в своем шатре в мужское пла­
тье, облачилась в доспехи и приказала по­
дать себе коня. Подскакав к задумавшему­
ся рыцарю, она изо всех сил ударила его
мечом по шлему. Этот удар заставил Алек­
сандра очнуться, и он выхватил свой меч.
Догадавшись о том, что должно теперь про­
изойти, Алиса погнала коня прочь, а Мор­
дред поспешил укрыться в лесу. Хотя Алек­
сандр и упустил коварного Мордреда, А ш са
и Александр весело посмеялись над про­
исшествием.
Когда истек срок клятвы Александра,
он и его возлюбленная покинули развали­
ны замка Бель Гард. Девица, освободив­
шая Александра, не пожелала расстаться с
ними, и все втроем они отправились в Бен-
вик, где лежали земли отца Алисы. ■
В конце концов Марку удалось с по­
мощью предательства расправиться с Алек­
сандром-Сиротой. Во французских «Про­
рочествах Мерлина» приводится рассказ о
том, как сын Александра-Сироты и Али­
сы. рыцарь Круглого Стола Белингер Же­
стокий, отомстил коварному королю за
смерть Александра и Болдуина [168].
АЛИСА ПРЕКРАСНАЯ ПАЛОМ НИ­
ЦА. См. Александр-Сирота.
А Л Л И Т Е РА Т И В Н А Я ПОЭМ А
« С М Е Р Т Ь АРТУРА» (ALLITERATIVE
MORTE ARTHURE). Обширная (4346 строк)
поэма, написанная на среднеанглийском.
Возникла в конце XIV в. Поэма сохрани­
17
лась в уникальной рукописи, текст которой
был составлен приблизительно в 1440 г. йор­
кширским переписчиком Робертом Торнто­
ном. Автор поэмы остался неизвестен [129].
Поэма повествует о войне Артура в Гал­
лии, о его вещих снах и о его гибели. Отка­
завшись уплатить вассальную дань Риму,.
Артур оккупирует сперва Галлию, затем
Италию, занимая один за другим города
на с е в е р е Апеннинского полуострова. Рим­
ские граждане предлагают ему император­
скую корону, однако Артур узнает о пре­
дательстве Мордреда и возвращ ается в
Англию. Последняя битва между Артуром
и Мордредом происходит в Корнуолле. Ар­
тур убивает Мордреда. но в поединке с ним
сам получает смертельную рану. Перед
смертью он завещает трон Константину,
сыну Кадора. Опечаленные подданные хо­
ронят Артура в Гластонбери [32].
А Л Ь Б Р Е Х Т И З Ш А РФ Е Н Б Е РГ А .
Н емецкий клирик, которому в настоящее
время приписывается создание «Младше­
го Титуреля», продолжения романа Вольф­
рама фон Эшенбаха «Парцифаль».
«Младший Титурель» бьш создан, ве­
роятно, около 1270 г. на основе фрагмента
эпоса о Титуреле Вольфрама фон Эшенба­
ха. Этот достаточно обширный фрагмент
посвяшен Сигуне и Шионатуландеру, двум
второстепенным персонажам из «Парци-
фаля». «Младший Титурель», строфы ко­
торого имитируют ритмическое строение
строф Эшенбаха, представляет собой до­
вольно вольное (по отношению к содер­
жанию источника) изложение всей исто­
рии жизни героев. Это гигантских размеров
дидактическое произведение, очевидно, в
равной степени удручающе действовало
как на критиков, так и на редакторов, о
чем свидетельствует хотя бы тот факт, что
в отличие от многих романов артуровско­
го цикла оно так и не было переведено со
средневекового языка (средневерхненсмец-
кого) на современный, и в настоящее вре­
мя содержание его известно в основном в
пересказах [129].
 АМБРОЗИЙ АВРЕЛИАН
На протяжении всего текста автор вы­
дает себя за Вольфрама фон Эшенбаха и,
когда речь идет о рассказчике, говорит «я,
Вольфрам». Лишь в самом конце (в 5883(!)
строфе) он наконец открывает свое имя,
называя себя «неким Альбрехтом». Сегод­
ня ученые идентифицируют его обычно с
Альбрехтом из Шарфенберга, богобоязнен­
ным клириком или монастырским писцом,
патроном которого, вполне вероятно, мог
быть баварский король Людвиг Н. Посколь­
ку Альбрехт в тексте выдавал себя за Воль­
фрама фон Эшенбаха, на протяжении всех
Средних веков «Младший Титурель» при­
писывали этому поэту. Такая атрибуция
продержалась до середины XIX века. Ос­
нованием для нее служило то, что имя
Альбрехт появляется в самом конце тек­
ста, поэтому сам Альбрехт, возможно, взял
созданный Вольфрамом текст и всего лишь
завершил этот гигантский роман [205].
А М БРО ЗИ Й АВРЕЛИАН. Историчес­
кое лицо, британский военачальник V в.,
который стал прототипом одного из коро­
лей [57], упоминаемого в хронике Гальф­
рида Монмутского, — Аврелия Амброзия.
Амброзий Аврелиан остановил нашествие
англосаксов, которое было вызвано поли­
тикой предыдущего короля, Вортигерна. В
валлийской традиции имя Амброзий пре­
вратилось в Эмрис.
Амброзий Аврелиан — единственный
из бриттов V в., имя которого упоминает­
ся в хронике Гилъды «О падении Британии»,
написанной в середине VI в. Гильда ука­
зывает, что наемники-саксы создавали свои
поселения под эгидой «верховного прави­
теля» (superbus tyranus), с которым обычно
идентифицируют Вортигерна. Затем наем­
ники подняли восстание и совершили ряд
разорительных вылазок в глубь острова.
Устроенная ими резня в ряде городов и при­
теснение сельского населения стали при­
чиной миграции бриттов на континент —
здесь речь идет о переселении бриттов в
расположенную на северо-востоке Галлии
Арморику. Это переселение стало началом
превращения Арморики в Малую Брита­
18
нию, или Бретань. Восстания саксонских
наемников, а затем резня, обезглавившая
бриттские королевства, послужила началом
затяжной войны бриттов и саксов. Соглас­
но Гильде, отряды саксов временно ото­
шли в уже отвоеванные ими земли (Кент,
королевство англов на востоке Британии),
и бритты получили возможность передыш­
ки. Амброзий появляется в повествовании
Гильды как военачальник и организатор
контрнаступления бриттов [203].
Хронист называет Амброзия «римляни­
ном», сыном человека, «носившего пурпур»
и погибшего в одном из набегов наемни­
ков. Выражение «носившего пурпур» здесь
обманчиво: на первый взгляд, речь идет о
человеке из императорской семьи или са­
мом императоре. На самом деле имеется в
виду, что отец Амброзия имел звание се­
натора. В эпоху заката Римской империи
подобное звание получали высшие адми­
нистративные чиновники на местах или
представители местной аристократии вне
зависимости от национальности. В хро­
нике Гильды контрнаступление под пред­
водительством Амброзия следует за пере­
селением бриттов в Арморику, которое
галльские хроники относят к 450-м гг.
[154]. Соответственно, деятельность само­
го Амброзия приходилась на последуЕОщее
десятилетие.
Упоминание о «римлянине» Амброзии
указывает не на этническую принадлеж­
ность, а скорее на политические связи.
Приблизительно в середине V в. генерал
Эгидий — не получая никакой помоши от
бессильного императора — все же сумел
удержать структуру империи в осаждаемой
варварами Северной Галлии. Дело продол­
жил его сын Сиагриус, который осуществ­
лял управление провинцией из Суассона,
приняв довольно лю бопытный титул —
«король римлян». Хотя Британия к тому
времени уже фактически вышла из состава
империи, существуют некоторые указания
на то, что,бритты обосновались в Армори­
ке с согласия местных властей, а военная
кампания под командованием военачаль­
ника, известного под именем Риотам, сви­
 АМБРОЗИЙ АВРЕЛИАН
детельствует, что симпатии бриттов по-пре­
жнему оставались на стороне империи, а
не варваров.
Согласно Гильде, наступление Амбро­
зия на поселения саксов привело к затяж­
ным военным действиям, которые велись
с переменным успехом и завершились пол­
ной победой бриттов при осаде Бадона
около 500 г. [155]. Нет никаких основа­
ний полагать, что Амброзия к тому вре­
мени уже не было в живых. Хотя Гильда и
не упоминает имени того, кто командо­
вал армией бриттов, единственным вое­
начальником, имя которого связывают с
этой битвой (хоть и произошло это много
позднее), является Артур. В целом наступ­
ление на саксов, организованное Амбро-
зием, также обычно связывают с Артуром.
Из ранних источников не следует, что Ар­
тур и Амброзий были как-то связаны меж­
ду собой, однако это не свидетельствует в
пользу неоднократно выдвигавшейся тео­
рии о том, что Артур и Амброзий — это
один и тот же человек, действовавший (или
известный) под разными именами.
Упоминает Амброзия и другой хронист
раннего Средневековья, Ненний. Однако в
его «Истории бриттов» нет ни слова о во­
енной карьере Амброзия, зато много места
уделено Амброзию как главе недовольных
правлением Вортигерна [203]. Организато­
рами сопротивления и войны с саксами у
Ненния названы Вортимер и Артур. В един­
ственном эпизоде, целиком посвященном
Амброзию, тот выступает как юный про­
рок, открывший Вортигерну сражающихся
драконов и предрекающий ему поражение
саксов. Здесь Ненний допускает мелкую ого­
ворку, называя Амброзия «Эмрис Влединг»:
напуганный пророчеством юноши, Ворти-
герн передал ему власть над западными зем­
лями Британии.
М аловероятно,что Амброзий-политик
Ненния и Амброзий-полководеи Гильды —
одно и то же лицо. Амброзий-политик, чья
деятельность приходится на 430-е гг., был
уже слишком стар, чтобы возглавить бритт-
ское сопротивление в 460-е гг. У. Моррис
выдвинул гипотезу, что речь может идти
об отце и сыне, носящ их одно и то же имя.
Амброзий-старший вполне мог править в
качестве императора или во время правле­
ния Вортигерна как его противник, или до
него. Согласно одной из традиций, после
битвы с Вортигерном в 437 г. Амброзий уда­
лился в изгнание в Галлию, откуда, полу­
чив поддержку галльских епископов, вновь
вернулся с войсками [154].
Титулом Эмрис влединг именует Амб­
розия валлийская традиция [156,157]. Слово
«влединг» дословно можно перевести как
«принц», но по сути означает оно «земле­
владелец» и представляется более логич­
ным, чем помпезный титул «верховный
король», которым Ненний награждает его
в прочих местах текста. Ряд областей Бри­
тании, начиная с упрочения на острове
римского владычества, управлялся воена­
чальниками расквартированных там леги­
онов, а также представителями отрядов,
сформированных из местного населения.
Амброзий скорее всего был одним из та­
ких военачальников.
Что касается статуса Амброзия во вре­
мя военных действий против саксов, то
современные историки склонны предпола­
гать, что он выступил в роли главнокоман­
дующего на службе у верховного короля
или главнокомандующего объединенными
войсками двух-трех местных правителей.
Сравнение различных источников подтвер­
ждает, что на территории Британии в V в.
существовало минимум, три независимых
государства [30, 36, 50].
Упоминается Амброзий и в одной из
поздних валлийских триад. Здесь он назван
владельцем флота; ему приписывается со­
здание флотилии, благодаря которой бег­
ство бриттов в Арморику превратилось в
колонизацию этой земли. Логично пред­
положить, что .какой-то бриттский флот су­
ществовал как минимум в 468 г., именно
на его кораблях армия «короля бриттов»
по имени Риотам переправилась на терри­
торию Галлии. Существует гипотеза (Л.
Флеро), что этого короля на самом деле
звали Амброзий Аврелиан, а «Риотам» был
лишь его титулом [37, 93].
19
 АМФОРТАС
АМ Ф О РТА С. Имя Увечного Короля в
романс Вольфрама фон Эшенбаха «Парци-
фаль». См. также Братство Грааля-, Грааль.
АНГВИСАНС ИРЛАНДСКИЙ. Король
Ирландии, отец Изольды Белокурой [24].
Когда король Корнуолла Марк в оче­
редной раз отказался выплатить дань, с
давних пор сбираемую Ирландией с Кор­
нуолла, и предложил предоставить реше­
ние спора поединку «божьего суда», Анг-
висанс отправил сражаться в Корнуолл
своего племянника и рыцаря Круглого Сто­
ла Морхольта. Принять вызов этого доблест­
ного рыцаря вызвался плем янник М арка
Тристан, которому и досталась победа.
Смертельно раненый Морхольт покинул
остров, на котором происходил поединок,
унося в ране осколок меча Тристана. Сам
победитель тоже не мог оправиться от ран,
поскольку копье Морхольта было отрав­
лено.
Волны принесли барку с раненым Три­
станом под стены замка короля Ангвисан-
са. Заслушавшись игрой на арфе, король
приказал отдать неизвестного музыканта на
попечение своей дочери Изольды, славя­
щейся не только красотой, но и талантом
целительницы. Тристан, назвавшийся Т ан­
тристом из страны Лион, объявил, что рану
ОН'получил, сражаясь в поединке за лю­
бовь некой дамы. Услышав, что рыцарь
прибыл из страны, сопредельной той, где
погиб Морхольт, король Ангвисанс пове­
дал ему о своей утрате, Тристан же при­
творился, что впервые слышит об этом
поединке.
При дворе Ангвисанса, где все очень
полюбили обходительного Тантриста, Три­
стан познакомился с Паломидом-Сараци­
ном, которому весьма благоволили король
и королева Ирландии. И з-за любви Пало-
мида к Изольде вражде этих двух рыцарей
суждено было затянуться на долгие годы.
Однажды, когда Тристан мылся в бане,
королева Ирландии с дочерью обошли его
покои, и королева обнаружила меч, на лез­
вии которого оказалась щербина. Осколок
клинка, который сохранила королева, в
точности подошел к щербине, и таким об­
разом обман Тристана был раскрыт. Коро­
лева собиралась зарубить Тристана его же
мечом, но ей помешала Изольда. В надеж­
де на то, что муж накажет ее врага, коро­
лева обратилась к Ангвисансу. Тот же счел,
что бесчестно убивать гостя, и приказал
Тристану покинуть его страну (в ранних
поэтических версиях легенды убить героя
собирается сама Изольда, но в последний
момент любовь пересиливает в ней жажду
мести).
В дальнейшем поэтическая и прозаи­
ческая версии легенды вновь расходятся.
Согласно более ранней, поэтической вер­
сии, престарелый король Марк, которого
бароны вынуждают жениться, объявляет,
что женится лишь на златокудрой краса­
вице. Тристану приходится вернуться в
Ирландию, где выясняется, что земли ко­
роля этой страны разоряет ужасный дра­
кон и что король готов отдать руку своей
дочери тому, кто избавит его от этой напа­
сти. После тяжкого боя Тристан убивает дра­
кона, и Ангвисансу не остается ничего ино­
го, кроме как отдать рыцарю Изольду, от
которой тот отказывается в пользу своего
дяди.
В прозаической версии легенды Марк,
зная, что из-за убийства Морхольта Трис­
тан под страхом смерти не может вернуть­
ся в Ирландию, намеренно посылает его к
Ангвисансу, надеясь таким образом изба­
виться от племянника. Тем временем Ар­
тур повелевает Ангвисансу прибыть в Ка­
мелот на поединок «божьего суда»: рыцари
из рода Ланселота обвиняют короля Ир­
ландии в том, что он коварно убил их ро­
дича, гостившего в Ирландии, Немолодой
уже Ангвисанс, понимая, что ему не выс­
тоять против рыцарей Круглого Стола, не
смог найти того, кто выступил бы вместо
него, однако его выручил Тристан, чей
корабль случайно разбился у берегов Лог-
рии. Тристан победил обоих рыцарей-за-
чинщиков, один из которых во время по­
единка упал. По законам «божьего суда»
Тристан должен был добить его, но все же,
несмотря на уговоры своего поверженного
 АНГЛИЙСКИЕ ХРОНИКИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
противника, отказался это сделать и пре­
доставил решение судьям. Закончился этот
«божий суд» примирением Ангвисанса с
рыцарями Круглого Стола. На радостях
король И рландии пообещал выполнить
любое желание своего избавителя. Трис­
тан, верный данной королю Марку клят­
ве, попросил Изольду Прекрасную в жены
для своего дяди — к немалому удивлению
короля и королевы И рландии, которые
охотнее' выдали бы свою дочь за самого
Тристана,
В «Смерти Артура» Мэлори Ангвисанс
назван одним из королей, выступивших
против власти Артура, Впоследствии, при­
миривш ись с верховным королем, Анг­
висанс со своими людьми присутствовал
на турнире у Замка Угроз, устроенном в
честь свадьбы Гарета Бомейна и леди
Лионессы [24].
АНГЛИЙСКИЕ ХРОНИКИ О К О Р О ­
Л Е АРТУРЕ. Средневековые английские
хронисты, писавшие об Артуре, придер­
живались истории о возвыш ении и паде­
нии Артура в том ее виде, в каком ее из­
лагал в «Деяниях королей Британии»
Гальфрид Монмутский [6, 23]. Хронисты и
переписчики; несомненно, были знакомы
с рыцарскими романами о короле Артуре
и его рыцарях и даже украшали свои про­
изведения взятыми из них деталями и име­
нами персонажей (так появились в исто­
рических сочинениях Ланселот и Ивейн),
но они, как правило, не вносили сколько-
нибудь существенных изменений в изложе­
ние Гальфрида. Очевидно, существовало
четкое различие между тем, что полагалось
в целом достоверным и содержалось в «Дея­
ниях», и выдуманными событиями ром а­
нов. Хотя существовали авторы, выражав­
ш ие некоторое недоверие к версии
Гальфрида (такие как Гиралд Камбрий-
ский, Ранулф Хигден или Уильям Нью-
бург), они оставались в меньшинстве. В
противоположность Уильяму или Гиралду
большинство английских и даже некото­
рые шотландские хронисты питали особое
почтение к королю и рисовали Артура от­
21
нюдь не бессильным или изнеженным ко­
ролем, каким он выступает во французских
романах («Ланселот, или Рыцарь повозки»
Кретьена де Труа, некоторые романы цик­
ла «Вульгата»), В их изображении Артур
превращался в героического правителя Анг­
лии [129].
На первый взгляд, такой подход может
вызвать недоумение: Артур был по рожде­
нию бриттом и врагом англосаксов, пред­
ков англичан. Действительно, для Лайамо­
на важнее было провести параллель между
врагами Артура и позднейшим завоевани­
ем Англии норманнами, чем воспеть брит­
тов [118]. Позиция же большинства хро­
нистов в целом схожа с мнением Кэкстона,
который в предисловии к «Смерти Арту­
ра» Мэлори (1485) поясняет, что «благо­
родные господа побуждали его напечатать
историю об этом благородном короле и
завоевателе... поелику он был рожден в
пределах этого королевства и здесь был
королем и императором». И хотя на К эк ­
стона, несомненно, повлияло утверждение
Генриха VII, что он является прямым по­
томком короля Артура, вы ш еназванное
вполне укладывается в рамки ранней анг­
лийской традиции, видевшей в правлении
Артура, один из самых славных периодов
в истории Британии [193,194]. См, также
Артур; Исторические хроники о короле Ар­
туре; Шотландские хроники о короле Ар­
туре; Краткие ритмизованные хроники.
АНГЛОСАКСОНСКАЯ Х РО Н И КА .
Историческая хроника, компиляция кото­
рой была завершена до 891 г. [28], пове­
ствует в основном о завоевании англосак­
сами Британии и о смене англосаксонских
вождей.
Хроника не приводит ни одного упо­
минания о короле Артуре, однако она под­
тверждает сведения других хронистов —
Гильды и Ненния [28, 178], которые гово­
рят о том, что продвижение англосаксов
было остановлено в начале V в. На про­
тяж ении нескольких десятилетий после
527 г. она не упоминает ни одной победы
англосаксов. Однако свидетельства Н ен­
 АНДРЕЙ КАПЕЛЛАН
ния и Гильды относятся к более раннему
периоду [203].
АНД РЕЙ КАПЕЛЛАН. Автор напи­
санного на латыни прозаического трактата
«О любви» (De Amore) (прибл. 1185) [126].
«О любви» — шутливое сочинение о
куртуазной любви, в котором обсуждают­
ся ее «правила» и знаменитые «дворы лю б­
ви» Прованса и Аквитании.
Среди прочего сочинение содержит
краткий пересказ истории о юном рыцаре
при дворе короля Артура. Рыцарь должен
завоевать для своей дамы сокола — но
прежде ему необходимо одолеть двух р ы ­
царей, заполучить перчатку для соколи­
ной охоты и в ходе поединков утвердить
превосходство своей дамы при дворе Ар­
тура. Когда рыцарь наконец получает в
награду сокола, то обнаруживает, что к шее
птицы привязан пергаментный свиток, где
записаны правила любви, согласно кото­
рым любовь и брак оказываются несовме­
стимы [166, 179]. См. также Куртуазная
любовь.
«АННАЛЫ КА М БРИ И » («АННАЛЫ
УЭЛЬСА»), («Annales Cambriae»). История
королевств Уэльса; поскольку последняя
запись в них относится к 950-м гг., обыч­
но считается, что она записана во второй
половине X в. [28].
Записанные на латыни «Анналы» ох­
ватывают предположительно события с 447
п а 957 г. и содержат описания битв при
Бадоне и Камлане. В собрании старых
списков «Анналы Уэльса» следуют н е ­
посредственно за «Историей Британии»
Ненния; их запись относится, вероятно, к
960-980 гг. Тем не менее отдельные части
«Анналов» возникли ранее конца X в.; ско­
рее всего в эту хронику попали уцелевшие
отрывки из более древних трактатов. Н е­
которые записи были взяты неизвестным
переписчиком из ирландских источников
[105]. В самых ранних из относящихся к
Британии отрывков уже упоминается Ар­
тур 1140].
22
«Анналы» охватывают 533 года; начало
помечено «Год 1». При сопоставлении опи­
санных в «Анналах» событий с прочими ис­
точниками возникли разногласия относи­
тельно дат этих битв. На данный момент
существуют две основные версии: соглас­
но одной из них, битва при Бадоне имела
место в 516 г., а битва при Камлане — в
537 г. [198], согласно другой, записи о ко­
роле Артуре приходятся соответственно на
518 и 539 гг. [28]. Расчеты зависят от того,
как именно тот или иной исследователь оп­
ределяет дату, помеченную в «Анналах» как
«Год 1». Годы битв можно было бы вычис­
лить точнее, если бы было точно известно,
когда именно было написано «О погибе­
ли» Гильды. Более того, если это сочине­
ние было написано ранее 549 г., то битва
при Бадоне может приходиться даже на
приблизительно 500 гг. [281-
Первая запись о короле Артуре гласит:
«Битва при Бадоне, в которой Артур три
дня и три ночи носил крест Господа наше­
го Иисуса Христа на своих плечах, и побе­
да была за бриттами»; вторая звучит так:
«Сеча у Камлана, в которой пали Артур и
Медраут. И был в Британии и Ирландии
мор» [105].
Запись, посвящ енную Бадону, н е­
однократно подвергали сомнению. П ере­
водчик, возможно, неверно записал или
перевел валлийское слово «щит» (крест,
вероятно, являлся эмблемой на щите пред­
водителя бриттов). Кроме того, в словах
«три дня и три ночи» явно слышатся от­
голоски легенды. С другой стороны, Нен­
ний, говоря о Бадоне, называет эту битву
«осадой», и тогда продолжительность ее
становится вполне логичной.
Вторая запись — самое раннее из из­
вестных упоминаний о битве при Камлане
и Медрауте, иными словами, Мордреде. Из
текста «Анналов» остается неясно, сража­
лись ли Артур и Медрауд на одной сторо­
не или были противниками (как во всех
последующих артуровских текстах). За ис­
ключением хроники Гальфрида Монмут­
ского, «Анналы» — единственное истори­
ческое сочинение, где вообще упомянут
/
 АННУИН
Медрауд: беда, Ненний или Гильда как. буд­
то вообще о нем ничего не знают [198].
В отличие от записи за 517 г. рассказ о
Камлане лиш ен каких-либо прикрас, и
потому его нередко считают единственным
достойным доверия свидетельством. С дру­
гой стороны, в его точности заставляет
усомниться дата битвы, которая никак не
связана с другими историческими событи­
ями [105).
Все прочие упоминаемые «Анналами»
имена принадлежат реальным историчес­
ким личностям , поэтому, несмотря на
спорный характер текста и дат записей
«Анналов», нет особых причин сомневать­
ся в реальности исторических Артура и
Мордреда [28]. «Анналы Камбрии» при­
нято считать одним из самых весомых сви­
детельств в пользу того, что предводитель
или король бриттов Артур действительно
существовал и не является исключитель­
но легендарным персонажем и что битвы
при Бадоне и Камлане действительно име­
ли место [28, 198J.
АННУИН (валлийск. Annwn или Ап-
nwyn). В кельтской (валлийской) мифоло*
гии — название потустороннего мира. Под
влиянием христианства это название пре­
вратилось в обозначение ада. В то же вре-'
мя кельтские представления об Аннуине
породили множество легенд о волшебном
народе, живущем «под холмом», — о сидах
и эльфах [А].
По кельтской традиции, попасть в по­
тусторонний мир довольно просто, особен­
но в определенные дни года и в опреде­
ленных местах. Случайно или намеренно
попавшие туда люди приобретают чудес­
ные знания или способности. Однако вре­
мя в мире Аннуина течет иначе, чем на
земле (или вообще стоит на месте): ушед­
шие туда возвращаются в мир людей мно­
го лет спустя [16].
В состав Книги Талиесина среди про­
чих входит «Добыча Аннуина» — неболь­
шая поэма, повествующая о загадочном пу­
тешествии Артура и его дружины за
волшебным котлом в город или страну Ан-
23
^=r7
нуин. Из поэмы следует, что Аннуин рас­
положен у моря или «за морем», поскольку
Артур переправляется через море на своем
корабле Придвен. При этом сам Аннуин
называется то «волшебной крепостью», «ост­
ровом блаженства», то «стеклянной крепо­
стью». Дружина Артура на трех кораблях
отправилась штурмовать «стеклянную кре­
пость (замок)», которую охраняли 600 вои­
нов, и лиш ь семеро вернулись назад из это­
го похода [911.
Среди сокровищ Аннуина, за которы­
ми отправился Артур, упоминается чудес­
но изукрашенный котел, откуда исходят
пары поэтического вдохновения и где хра­
нится особый меч. Говорится также, что
котел этот не станет варить пищи для тру­
са и вода в нем не закипит при лживых
словах [133].
Валлийские барды неоднократно упо­
минают. «свору Аннуина». Свора Аннуи­
на — это собаки, являющиеся проводни­
ками. из мира реального в мир поту­
сторонний или магический. Позднее в вал­
лийском и ирландском фольклоре они
превратились в свору «дикой охоты», со­
провождающую злых духов }16[. См. так­
же Кельтская литература об Артуре; «Ма-
биногион»; Талиесин.
А Н Ф О РТА С. Имя Увечного Короля в
опере Рихарда Вагнера «Парсифаль». См.
также Грааль.
А РМ О РИ КА . См. Бретань.
А РТУ Р, П ЕРСОН АЖ РЫ Ц А РСКИ Х
РО М АНОВ. К ак бы ни было притягатель­
но отыскать в глубине веков реального
исторического Артура, легендарный король,
которого мы знаем сегодня, — в значитель­
ной степени плод средневековой литерату­
ры. Литературный Артур — фигура весьма
неоднозначная. Следует, вероятно, говорить
не об одном, а о нескольких Артурах: о за­
воевателе и полководце псевдохроник, о
культурном герое кельтских сказаний, пред­
стающем в окружении мифологических или
полумифологических персонажей, и о ко­
 роле Артуре рыцарских романов, воплотив­
шем идеалы рыцарской культуры. Впрочем,
в герое романов Средневековья, появив­
шихся на сравнительно поздней стадии
складывания эпоса, можно различить и
черты двух более ранних героев.
Переходя из одного литературного тек­
ста в другой, из одной традиции в другую,
этот персонаж развивался и эволю циони­
ровал, хотя и не поступательно; различные
тексты наделяли его чертами, зачастую не­
совместимыми друг с другом.
В псевдохрониках Гальфрида Монмут­
ского, Васа и Лайамона Артур предстает
как военачальник и глава нации. В этих
трактатах складывалась «официальная» ле­
генда о короле, пригодная для использо­
вания в политических целях. Основой ее
стали крупные войны, приведшие к со­
зданию им перии, которая охватывала
большую часть известного на тот момент
мира. Однако и здесь стремление Артура
к сохранению мира уравновешивает его
более воинственные черты. В хронике Васа
Артур приносит на завоеванные земли дол­
гожданный мир и порядок, он же создает
Круглый Стол, дабы восторжествовали ра­
венство и согласие (А, 64].
В большинстве средневековых романов
Артур — персонаж второстепенный, если
упоминается вообще. В Средние века ин­
терес вызывали другие герои: Ланселот и
Гвиневера, Персеваль, Галахад или Гавейн,
Тристан и Изольда [100]. Однако появляю­
щийся в кельтских текстах Артур играет
центральную роль, одерживая триумфаль­
ные победы и приобретая славу и земли.
Образ Артура в валлийских сказаниях ока­
зывается тесно связан с магией и сверхъ­
естественным и уходит корнями в кельт­
скую мифологическую традицию [202].
В сказании «Килох и Олвен» описана
погоня за Трухт Труйтом, невероятно мо­
гучим, мудрым и злобным животным, оли­
цетворяющим слепые силы природы. Путь
охоты как бы очерчивает известное и ос­
военное мифологическое пространство, а
сама охота на кабана-тотема — метафори­
ческое отражение ритуального умерщвле­
24
ния чудовища и сотворения мира из его
тела [А]. Примечательно, что в «Пророче­
ствах Мерлина» Гальфрид М онмутский
величает «Корнуоллским Вепрем» самого
Артура. В поэме «Добыча Аннуина» Артур
играет роль культурного героя, который
отправляется в потусторонний мир за хра­
нящ имися там сокровищами [202].
У истории зачатия Артура, в том виде,
в каком она изложена у Гальфрида, име­
ются параллели в другой ветви кельтской
мифологии — ирландской. Речь идет о ко­
роле Монгане. Ирландская сага относит
этот сюжет ко времени более позднему, чем
подвиги Артура в Уэльсе. Вполне возмож­
но, что Монган был исторической лично­
стью, правителем небольшого королевства
в Ульстере в VII в. Его предполагаемый
отец — король Фиахна, однако сага утвер­
ждает, что настоящим его отцом был бог
моря М ананнан мак Ллир, Военный поход
Фиахны в Ш отландию грозил обернуться
ужасным поражением. Внезапно к королю
явился М ананнан и предложил ему побе­
ду, а в качестве платы бог моря попросил
дозволения возлечь с супругой короля.
Когда Фиахна согласился, Мананнан от­
правился в Ульстер, принял облик Фиах­
ны и таким образом обманул королеву.
Сыном их был Монган. Когда ребенку было
три ночи от роду, за ним явился М анан­
нан и забрал его к себе в потусторонний
мир, где воспитал из мальчика непобеди­
мого воина. Нечто подобное происходит и
в легенде об Артуре [187],
Впрочем, в основе легенды о зачатии
Артура лежит, возможно, еще более древ­
ний сюжет — миф о зачатии будущего ге­
роя богом в обличье человека. Это вполне
соответствует тому полубожественному ста­
тусу, каким награждает Артура кельтская
традиция Уэльса [46, 129].
Лишив Артура ореола божественности,
христианское Средневековье не смогло
окончательно лишить его магической силы.
Артур и в рыцарских романах сражается с
гигантами и даже охотится на воплощаю­
щее хаос чудовище — Зверя Рыкающего. В
фольклорной корнуоллской балладе «Ко­
 АРТУР
роль Артур и король Корнуолл» Артур ра­
зыскивает Круглый Стол, который, по сло­
вам хитрой Гвиневеры, бесконечно превос­
ходит находящийся в Камелоте, и случайно
попадает в замок короля Корнуолла. Этот
могучий чародей подчиняет своей воле и
самого Артура, и его рыцарей. Незадачли­
вым путникам приходится служить у ко­
роля Корнуолла до тех пор, пока они не
находят способ сотворить семиглавое чу­
довище и завладеть талисманами, наделя­
ющими чародея силой: волшебным жезлом,
скакуном, рогом и мечом [98, 202].
Демифологизация Артура — если, го­
воря о Средневековье, ее вообще возмож­
но рассматривать как осознанный фено­
мен — переживала периоды активности и
затишья. Артур слишком прочно связан с
традициями кельтского язычества. В пер­
вых рыцарских романах, возникших на тер­
ритории Бретани, где еще оставалось зна­
чительное кельтское влияние, существуют
черты языческого наследия, исчезнувшего
из ирландских мифологических и герои­
ческих саг (которые дошли до нас в обра­
ботке монахов-переписчиков). Истории и
легенды, занесенные в Бретань бардами
Уэльса и Ирландии и давш ие пищу ры ­
царским романам, подверглись такой об­
работке в значительно меньшей степени.
К языческой традиции принадлежит, ве­
роятно, обычай, который упомянут во всех
артуровских романах: «В первый день но­
вого года король Артур в Камелоте отка­
зывается съесть или выпить что-либо, пока
не увидит чудо, не услышит что-либо чу­
десное или пока какое-нибудь происш е­
ствие не оживит его пир». В этом обычае
весьма заманчиво пытаться увидеть — что
и делают многие исследователи — руди­
мент ритуального табу некоего языческого
культа [48].
С той или иной языческой традицией
оказываются связаны в рыцарских рома­
нах практически все персонажи из ближай­
шего окружения Артура: его отец (явив­
шийся к матери героя в чужом обличье),
сестра (Моргана), наставник (Мерлин), жена
(Гвиневера — воплощение суверенности);
25
его союзники (Бан и Боре, Балин и Балан)\
его враги и впоследствии союзники (Лот,
Уриенс и Пелинор), его основные поддан­
ные, по большей части — дети вышепере­
численных (Гавейн, Гарет, Ивейн, Персе­
валь, Ланселот, Боре, Галахад, Тристан и
Морхольт) и их дамы (Лионесса из Замка
Угроз, сестра Персеваля, дочь Пеллеса,
дочь Брангориса).
С языческой традицией связаны и ос­
новные события правления Артура: восше­
ствие на престол в результате испытания
Меча в Камне, Круглый Стол и связанные
с ним приключения; бесчисленные поедин­
ки его рыцарей у источников [81 ] (см. Язы­
ческая традиция и мифологические архети­
пы]); появление из-под воды меча и его
возвращение в озеро (параллель языческо­
му ритуалу, в ходе которого ценные пред­
меты затапливали в водах священных ис­
точников); поражение и смертельная рана
Артура, полученные на равнине Солсбери
с ее древним Стоунхенджем. Загадочен ко­
ней земного пути короля: девять женщин
увозят его на «остров среди заката», что от­
сылает к ритуальным погребениям в долб­
леных лодках в Северном Уэльсе [76, 174].
Можно вспомнить, что в артуровском эпосе
в последний путь на корабле отправляют­
ся еще два человека — сестра Персеваля и
Элейна из Астолата.
Артура характеризуют не столько со­
вершаемые действия, сколько занимаемое
положение. Даже пребывая в бездействии,
король остается в центре эпоса; он вступа­
ет в битвы и заключает союзы не со смерт­
ными людьми, а с языческими божества­
ми. При этом сам он не подпадает ни под
категорию 'божеств (старшего поколения
персонажей артуровского эпоса), ни под
категорию героев (рыцарей-сыновей). Дж.
Дарра, проанализировавший артуровский
эпос с точки зрения теорий Дж. Фрэзера
[26], называет Артура организатором коа­
лиции божеств, главой сотворенного им
самим пантеона и его воплощением. Если
подобная коалиция местных божеств (в
лице представителей их культов) имела
место в действительности, то подобные
 АРТУР
объединенные усилия нескольких племен
или культов могли бы объяснить переме­
щение мегалитов Стоунхендж на равнину
Солсбери из Северного Уэльса, что-едва
ли было под силу отдельному племени [81].
С мегалитами Стоунхенджа и с их пере­
мещением связан ряд мотивов прихода Ар­
тура к власти: М ерлин, Балин, меч как
символ молнии (меч Балина), меч как сим­
вол священных вод (Экскалибур), смерть
«короля И рландии», который пытается
воспрепятствовать передвижению Хорово­
да Великанов, (Артур в поединке убивает
ирландского великана (короля Ирландии)
Рионса и забирает себе сверкающий меч
этого великана).
Дж. Дарра даже предполагает, что имя
Артур может обозначать централизован­
ную систему объединенных культов, от­
раженную в собраниях рыцарей Круглого
Стола. В его интерпретации поражение и
отбытие «Артура» выступает как распад
этой системы. Временные рамки этих со­
бытий совершенно не обязательно долж­
ны быть ограничены человеческой жиз­
нью, поскольку «Артур» — не человек, а
коалиция божеств (культов), его «правле­
ние» — период преобладания этой коали­
ции, а его «двор» состоит из божеств или
собирающихся у ритуального комплекса
Стоунхенджа служителей местных культов.
В таком случае подобная коалиция могла
охватывать века [81],.
За пределами псевдохроник и валлий­
ских сказаний акценты значительно сме­
щены. В прочем/ для рыцарских романов
вообще типично ослабление фигуры Арту­
ра. Авторов больше интересовали рыцари
Круглого Стола, чем сам король, посколь­
ку их приключения давали больший про­
стор воображению, чем «официальная био­
графия» короля, написанная Гальфридом.
Постепенно происходила иная мифологи­
зация Артура — как статичного воплоще­
ния идеалов рыцарства [99].
По мере того как бледнел образ коро­
ле полководца, бледнели и его битвы.
Французских поэтов едва ли могла вдох­
новить слава Артура как завоевателя Гал­
26
лии. К тому же на момент создания прозаи­
ческих циклов уже существовали истории
о рыпарях Круглого Стола, которые сле­
довало поместить до завершающей траге­
дии. В результате военные успехи Артура
все больше теряли в значимости, переста­
вая быть основными событиями легенды.
Главным действующим лицом Артур теперь
стал в начале и в конце каждого цикла [94].
Потеряв интерес к крупным войнам,
авторы рыцарских романов отдавали пред­
почтение отдельным схваткам, турнирам и
описаниям придворной жизни и потому
особенно охотно изображали Артура суве­
реном и патриархом, а не воином. Основ­
ными его чертами в этот период становятся
мудрость, щедрость и великодушие. Неиз­
менным оказывается и его талант правите­
ля, позволяю щ ий Артуру добиваться, к
примеру, поддержки своих вассалов за счет
распределения между ними завоеванных
земель. Этот идеальный правитель неизмен­
но добивается морального превосходства над
теми, кого он побеждает, и завоевывает ува­
жение к себе скорее силой убеждения, чем
силой оружия [136].
Рыцарские романы нередко изобража­
ли Артура человеком нерешительным или
же, напротив, слишком нетерпеливым, на­
стаивающим на своем, даже если упрямство
наносит ущерб его собственным интересам
или интересам его двора. Например, в «Эре-
ке и Эниде» Кретьена де Труа Артур наста­
ивает на погоне за белым оленем даже не­
смотря на то что ему предсказывают — и
никто, похоже, в этом не сомневается, —
что эта охота неизбежно приведет к раздо­
рам: тот, кому удастся поймать белого оле­
ня, получит право поцеловать самую кра­
сивую даму двора [11, 19, 22].
Если в корнуоллской балладе Артур
проводит год в замке колдуна, то в рыцар­
ских романах есть несколько историй о
том, как король попадает во власть чаро­
деек. В одном из таких эпизодов он ока­
зывается в заточении, поскольку не спо­
собен отказаться от приключения, — что
вполне соответствует рыцарскому коду
[167, 199]. В другом случае король стано­
 АРТУР
вится жертвой собственной любвеобильно­
сти [153] (см. Феи).
Король Артур рыцарских романов мо­
жет действовать поспешно, одиако никогда
не поддается ярости, разве что праведному
гневу (исключение составляет амитератив-
ная поэма «Смерть Артура»), Но чаще всего
король изображен человеком исключитель­
но сдержанным и доброжелательным. Слу­
чается ему и выступать в роли немощного
старца: например, потерять интерес к пиру
и удалиться подремать в опочивальню ко­
ролевы, что вызывает озабоченность и пе­
ресуды среди его рыцарей («Ивейн» Креть­
ена де Труа). Тем не менее престиж короля
никогда или почти никогда не подвергает­
ся сомнению [47, 72, 198].
В самых различных текстах — от наи­
более ранних до наиболее поздних — всплы­
вает весьма странная черта Артура: его без­
действие в, казалось бы, критический для
королевства или двора Камелота момент.
В «Пророчествах Мерлина» и «Вульгате» Ар­
тур безразличен к вторжению в Логрию
саксов и оставляет оборону королевства на
Галахольта и Ланселота; как будто не за­
мечает оскорблений, наносимых ему и его
двору Клаудом-Отступником. и Красным
рыцарем; остается в стороне, когда коро­
леву обвиняют в отравлении одного из
рыцарей Круглого Стола, или допускает,
чтобы ее похитил Мелеагант [72, 167].
Остроумное объяснение причин без­
действия Артура предложил А. Браун [63].
Согласно его гипотезе, время действия ры­
царских романов относится к периоду,
последовавшему за битвой при Камлане.
Следовательно, Артур пребывает вовсе не
в Камелоте, а в некоем зачарованном м е­
сте на окраине страны мертвых, где вы­
нужден терпеть притеснения великанов из
Башни Слез. Гавейну, освободившему ко­
ролев из Баш ни Слез, женщ ины доверя­
ют весьма странную тайну: Артуру, ока­
зывается, более ста лет. Спасти короля
может лиш ь ожидаемый герой; обычно в
этой роли выступают Ланселот или Пер­
севаль.
27
£rr7
То, что перечень королей, принесших
вассальную присягу Артуру, оказывается
на поверку перечнем властителей поту­
стороннего мира, а также то, что короли,
восставшие против власти Артура, носят
искаженные кельтские имена, принадле­
жавшие некогда фоморам ирландских саг,
заставляет сторонников кельтской теории
предположить, что в валлийской традиции
Артур занял место Нуаду и «унаследовал»
его войну с фоморами [165].
Король-Рыбак и король Артур оказы­
ваются параллельными фигурами. Оба они
выступают как воплощения Нуаду - пере­
ходным звеном здесь может стать Ноденс
бриттов. М ифологический сюжет о боге,
уступающем владения и супругу (женщи­
ну, символизирующую суверенность зем­
ли) победителю и удаляющемся в потусто­
ронний мир, чтобы ожидать появления
героя, — один из старейших в кельтских
сказаниях. Именно он, возможно, и по­
служил прототипом легенды о Короле-Ры­
баке, с одной стороны, и легенды об Авал-
лоне или саги о Нуаду — с другой [63, 177].
Тяж елая, если не смертельная рана
Артура, как и ранение Нуаду, символизи­
рует конец своеобразного золотого века,
который в обоих случаях наступает в ре­
зультате великой битвы. Для исцеления оба
эти персонаж а удаляются в волшебную
страну [73, 76, 174] (см. Кельтские корни
артуровского эпоса).
В ряде поздних романов Артур высту­
пает как идеальный христианский прави­
тель, причем мотив «Меча в Камне» и н ­
терпретируется как знак избранничества
юноши Господом, Однако с включением в
артуровский эпос легенды о Граале и, в
особенности, легенды об Иосифе Арима-
фейском набирает силу противостояние
двух культурных кодов. Легенда о Граале
как мистической реликвии, связанной с
кровью Христа, способствует проникно­
вению в эпос иного, отличного от курту­
азного (воплощ енного в Камелоте) эти­
ческого кодекса — духовного рыцарства.
Предполагается, что идеалы Камелота мо­
 АРТУР
гут быть достигнуты только при соедине­
нии этих двух кодов [94].
Сам артуровский мир как бы раздваи­
вается. Весьма примечательно, что «двой­
ники» существуют равноправно. Первый
мир — земной мир рыцарской доблести и
куртуазного двора короля Артура, его цент­
ральной фигурой является совершенный
рыцарь Ланселот (Гавейн). Второй — над-
мирное царство Грааля с четко выражен­
ными коннотациями с царством небесным
и вторым пришествием Христа. Куртуаз­
ный мир короля Артура — мир высочай­
ших рыцарских добродетелей, но тот, кому
суждено достигнуть Грааля, должен осоз­
нать, что ему суждено призвание .еще бо­
лее высокое.
П опы тка объединить эти два мира,
предпринятая цистерианскими составите­
лями цикла «Поствульгата», превратила
кОролевство Артура в страну обреченных
[184). И сам государь, и его рыцари обре­
чены — сами того не подозревая — совер­
шить тягчайш ие прегреш ения, покаяться
в которых придется целой стране. Две ос­
новные трагедии обрушиваются на арту­
ровский мир: приключения во время по­
исков Грааля, начало которым-положил
нанесенный Балином Свирепым Плачев­
ный Удар, и разрушение королевства Лог-
рия, вызванное зачатым в грехе инцеста
сыном Артура Мордредом. Обе эти траге­
дии рассматриваю тся как божественное
наказание за грехи, пусть даже соверш ен­
ные по неосторожности или несчастливой
случайности. Отзвуки этой обреченности
слышны и в «Смерти Артура» .Мэлори.
Впрочем, его книга читается скорее как
политический роман с оккультно-мисти­
ческой вставкой о поисках Грааля, в ко­
торой, однако, сохранилось немало язы ­
ческих черт [24].
Как Только мистическая окраска по­
исков Грааля поставила под сомнение цен­
ности Камелота, христианская реликвия
заслонила фигуру идеального государя. И
все же в контексте артуровского мира об­
раз Артура не-утрачивает своей значимос­
ти: преклонение рыцарей перед своим су­
28
вереном остается прежним, разве что сам
король становится более человечным [68].
Образ Артура — подобно тому, как это про­
изошло с артуровским миром — как бы раз­
дваивается. Впрочем, здесь два образа —
Артура умудренного и прославленного, но
все же страдающего и смертного, и Арту­
ра — правителя, идентиф ицируем ого с
идеалами Камелота и Круглого Стола —
накладывафтся друг на друга.
Фигура короля Артура логично укла­
дывается в рамки мифологической тради­
ции кельтов. И в валлийских сказаниях, и
в рыцарских романах он окружен чудес­
ными персонажами или людьми, наделен­
ными сверхъестественными способностя­
ми. Местом его приклю чений и подвигов
является потусторонний мир или граница
между мирами. Противниками его высту­
пают гиганты, чудовища, колдуньи, влас­
тители потустороннего мира или обращен­
ные в чудовищ люди. Рождение его
окружено туманом, а смерть таинственна.
Предполагается, что король бессмертен.
Легенды о возвращ ении короля Артура
имели ш ирокое хождение и в позднее
Средневековье. Валлийские барды и бре­
тонские поэты XII в. прославляли его как
образец героя и идеального рыцаря, а про­
заические романы последующих веков —
как идеального правителя и христианско­
го государя.
В Новое время литература о короле
Артуре взяла за основу образ безжалостно
идеализированного христианского госуда­
ря ]206], который в дидактических целях
использовал А. Теннисом, причем все про­
чие традиции оказались временно забыты.
После «артуровского возрождения», с упад­
ком интереса к Камелоту, легендарный
король практически исчез с литературных
подмостков до тех пор, пока мотивы арту­
ровского мира не были взяты в оборот жан­
ром фэнтези. В романах фэнтези затрону­
ты все (за исключением идеализирующей)
традиции об Артуре: Артур как культурный
герой или как заключенный в мифическом/
сказочном/потустороннем мире бог или
полубог; квазиисторическое повествование
 АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕВДА
о полководце V в. и его соратниках или же
ироническое развенчание легенды в духе
Марка Твена [99, 141]. См. также Хроноло­
гия артуровского эпоса.
АРТУР: ФАКТ И Л ЕГЕН ДА . Легенда
о короле Артуре — часть культурного на­
следия западной цивилизации, его имя на
слуху не одну сотню лет, однако найти
истоки легенды весьма непросто. Имеется
масса документальных свидетельств того,
что многие легендарные персонажи (К ле­
опатра, или Дттила, или Александр Маке­
донский) жили на самом деле. Ответа на
вопрос «Существовал ли в действительно­
сти АрТур?» нет. То, что король Артур су­
ществовал как историческая личность, не­
возможно ни неопровержимо доказать, ни
решительно опровергнуть; существует мно­
жество теорий и гипотез относительно ис­
торического Артура (см. ниже), и в каж­
дой из них есть недостатки.
Сопоставление источников также не
дает однозначного ответа, поскольку сред­
невековые авторы не писали исторических
сочинений в том смысле, в каком понима­
ем мы их сегодня. Каждый следующий из
хронистов перекраивал доступные ему ис­
точники на свой лад: что-то выбрасывал,
что-то добавлял от себя, не следовал како­
му-то одному источнику, а пытался соеди­
нить сведения из нескольких различных и
т л . При этом исторические сочинения и
хроники в трактовке материала никогда не
бывают совершенно объективными: они
всегда проникнуты политическими или
идеологическими интересами той стороны,
к которой принадлежит сам историк. К
примеру, Гальфрид Монмутский, автор офи­
циальной биографии короля Артура, опи­
сывает, как Бретань была основана выход­
цами из Британии, а затем указывает, что
дедом Артура был бретонский принц К он­
стантин. Тем самым хронист стремится
подчеркнуть законность претензий норман­
нов (выходцев из Бретани) на земли как
на континенте, так и на Британских ост­
ровах [6].
29
Период, к которому относятся .войны
Артура, в истории Британии хуже любого
другого задокументирован (см. Историчес­
кие хроники о короле Артуре). К тому же
каждый последующий автор в той или иной
степени осовременивал как самого коро­
ля, так и его соратников. В особенности
грешит этим официальная биография Ар­
тура в хронике Гальфрида. Его описание
двора Артура в Карлионе, так же как и опи­
сание предшествующего правлению Арту­
ра романского периода в истории Брита­
нии, — полный вымысел.
Большинство исследователей, пытав­
шихся разыскать «исторического Артура»,
совершенно отказались от использования,
сочинения Гальфрида из-за его недостовер­
ности. Той же участи подверглись рыцар­
ские романы, в которых, видели лишь лите­
ратурный вымысел. Исключение части
материала привело к появлению гипотезы
о том, что сведений, касающихся непосред­
ственно Артура, не может существовать
нигде, Кроме британских или кельтских ис­
точников. Такими источниками оказывают­
ся валлийская поэзия и мифологические
сказания «Мабиногион», не всегда надежные
генеалогии валлийских правителей, «Анна­
лы Камбрии» и хроники Гильды, Беды Дос­
топочтенного и Ненния. С другой стороны,
археологические данные позволяют рекон­
струировать приблизительный ход событий
в Британии V—VI вв. — период, на который
приходятся предположительные годы жиз­
ни Артура, причем эти свидетельства отча­
сти подтверждают, отчасти опровергают вал­
лийский материал.
Археологические свидетельства, под­
тверждающие хроники, позволяют досто­
верно говорить о следующем. В 410 г. Бри­
тания отделилась от Римской империи.
Вслед за этим отделением наступил пери­
од безвластия, разрушения старой и созда­
ния новой местной администрации. Не­
смотря на довольно смелые утверждения
Гильды, нет никаких оснований сомневать­
ся в том, что он верно передает основную
канву событий. Размещенные на террито­
 АГТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА
рии Британии саксонские наемники в се­
редине V в. действительно подняли вос­
стание. Затем, вполне очевидно, последо­
вал период, когда был разруш ен ряд
бриттских городов, основанны х еще во
времена римлян [57]. В этот период про­
тив бриттов выступили, вероятно, также
и пикты [95]. Незадолго д о '500 г. бритты
объединились против вторжения. Их пред­
водитель держался римского и христиан­
ского наследия, а борьба бриттов велась с
упорством, неизвестным в других бывших
провинциях империи [34, 33]. Военные
действия велись с переменным успехом и
закончились возвратом части захваченных
саксами земель. Войны с саксами продол­
жались до первой половины VI в., когда
после крупной победы бриттов при Ма-
унт-Бадоне нашествие варваров с конти­
нента было остановлено почти на полвека.
Единственная из всех римских провинций,
Британия обрела самоуправление еще до
нашествия варваров, дала им отпор и не­
однократно останавливала их продвижение
[90].
С годами кельтское сопротивление ок­
ружило все, что было связано с римской
историей и культурой, дымкой мистики,
так что римское наследие практически ут­
ратило значение во всем, кроме религии.
Артур стал символом сопротивления кель­
тов вторжению саксов. В дальнейшем ему
приписали участие во всех сражениях пос­
ле смерти или отхода от дел Аврелия Амб­
розия, где бритты победили врагов [33, 34].
То, что преемником Амброзия стал некий
полководец, изменивший тактику ведения
войны и одержавший ряд блестящих по­
бед над саксами, сомнений не вызывает.
Ряд историков-, однако, отрицают, что это
был именно Артур, но они не могут найти
убедительной кандидатуры на роль этого
полководца и объяснить, почему он был
совершенно забыт.
Вероятно, самое раннее упоминание
Артура появляется в валлийской поэме «Го-
доддин», написанной около 600 г. и при­
писываемой северному барду Анейрину
(см. также Кельтская литература о короле
30
Артуре). Валлийский материал можно рас­
сматривать как отражение реальных собы­
тий или как созданный в память о вели­
ком человеке, но точных фактов, а тем
более привязок к датам в нем крайне мало.
В то же время две возникшие в Уэльсе ис­
торические хроники принято считать более
надежными. Это датируемая IX в. «Исто­
рия бриттов», которую обычно приписы­
вают Неннию, и датируемые веком позже
«Анналы Камбрии». Ненний называет Ар­
тура dux beliorum — военным вождем
бриттских королей, и перечисляет 12 битв,
в которых этот военачальник победил сак­
сов и, вероятно, их сою зников пиктов.
Двенадцатой битвой назван Бадон, круп­
ная победа, которую другой средневеко­
вый хронист. Гильда, относит к значитель­
но более раннему периоду, хотя и не
называет-при этом имя того, кто вел вой­
ска бриттов. Бадон упоминается также и в
«Анналах» наряду с «Камланской битвой»,
в которой погибли Артур и Медраут (М ор­
дред) [155]. В сочинении Гильды даты прак­
тически отсутствуют, а «Анналы Камбрии»
начинаются с года, помеченного как «1» (к
тому же существует несколько вариантов ис­
числения этого «года 1»). В результате раз­
ногласия и противоречия в попытках отыс­
кать «исторического Артура» возникают
постоянно. Даже обращение к вторичному
материалу (археологическим свидетельствам
или легендам) не позволяет однозначно от­
ветить на такие, казалось бы, простые воп­
росы, как где, собственно, находилась ро­
дина и. земли Артура или где именно он
воевал.
Традиционно Артура принято считать
выходцем из Корнуолла, но неизвестно,
насколько можно доверять этой традиции.
Географические названия в легендах весь­
ма туманны, а сами легенды распростра­
нены от Уэльса и Корнуолла до Ш отлан­
дии. Вслед за Джеффри Эшем большинство
современных исследователей поддержива­
ют версию Корнуолла, поскольку только
здесь можно найти те замки, где находит­
ся двор этого короля. Кэлливик валлий­
ской традиции — это земляная крепость в
 АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА
окрестностях Пэдстоу. Крепость Кэдбери
в Сомерсете идентифицируется с Камело­
том. Самые древние триады также отно­
сят Артура к Корнуоллу. В «Житии св. Ка-
раннога» Артур связан с Д анстером . В
«Житии Гильды» Артур собирает войска
К орнуолла и Д евона [34, 33]. Логично
предположить, что Артур был военачаль­
ником южных земель, где формирования
саксов были наиболее многочисленны и аг­
рессивны. Полагают также, что, хотя ис­
тории об Артуре распространены достаточ­
но широко, те из них, где указывается место
рождения, место размещения его двора и
место погребения, относятся к Сомерсету
и Корнуоллу [33, 54]. Дворы Артура в Кар-
дионе и Винчестере — плод средневеко­
вой литературы. Рассказ Гальфрида о зача­
тии Артура в Тинтагеле не подтверждается
данными археологии. И .даже валлийская
традиция называет его корнуоллским ко­
ролем.
Впрочем, существует'и другая теория,
исходящая из того, что наиболее ранние
упоминания Артура содержатся в северной
поэзии («Гододдин»), а также из того, что
единственный исторический правитель по
имени Артур правил в VII в. в Аргиле (Ш от­
ландия). Сторонники этой теории утверж­
дают, что Артур был родом с севера.
Если предположить, что король Артур
сражался только с саксами, то его деятель­
ность скорее всего была сосредоточена на
юге: кампании в той войне ограничивались
в основном южными графствами современ­
ной Великобритании. Ничто не свидетель­
ствует о вмешательстве в войну северных
королевств. В частности, у Стены Адриана
крайне мало сакских захоронений, что го­
ворит о том, что саксы скорее делали слу­
чайные вылазки на север, чем вели круп­
ные военные кампании [156].
Неоднократно предпринимались по­
пытки отыскать точные места битв Артура
из перечня Ненния (см. Ненний). Однако с
гпределенной достоверностью удалось
;!дентифицировать лишь несколько битв:
Глен и Линниус — это скорее всего Л и н ­
кольнширская кампания против англов,
31
2^7
Целидон и Трибруит — подавление цик-
тов на севере, Бадон — снова на юге [34].
И ными словами, вполне вероятно, что
Артур, не будучи привязан к какому-то
одному королевству, сражался со своими
войсками в разные частях Британии (см.
ниже теория Коллингвуда).
Титулы, которыми награждают Артура
валлийские тексты и Ненний, не только не
проясняют, а скорее запутывают ситуацию.
Валлийская традиция называет Артура «им­
ператором», а Ненний — dux bellorum. Ни
тот, ни другой не позволяют ответить на
вопрос, кем бьш Артур ■ — командующим
войсками или королем.
Что касается титула «император», то
валлийские тексты могли сохранить исход­
ное его значение — «главнокомандую ­
щий». С другой стороны, он мог отражать
попытку войск бриттов провозгласить Ар­
тура императором (в более позднем смысле
этого титула «верховный правитель»), как
это было в случае К онстантина и М акси­
ма Магна [34].
Не меньше трудностей и с титулом dux
bellorum. До выхода Британии из состава
Римской империи и, вероятно, в последу­
ющие несколько десятилетий в этой про­
винции существовал пост Dux Britanniarum,
командовавшего защитой Стены Адриана,
и Comes Britahiarum, в ведении которого
находилась мобильная полевая армия. Dux
в титуле Артура позволяет предполагать, что
Артур бьш назначен командующим погра­
ничными войсками и крепостями, защ и­
щавшими несколько бриттских королевств
сразу. С другой стороны, dux мог выпол­
нять не только военные, но и администра­
тивные функции, как, например, это было
в Галлии VI в., где он назначался королем.
Возможно еще одно толкование этого ти­
тула: поскольку Ненний, очевидно, пользо­
вался валлийской поэмой в честь Артура,
dux beliorum в его хронике мог появиться
как перевод валлийского выражения, оз­
начающего «полководец» [28].
Существует множество теорий, кем
именно был король Артур, целесообразно
привести здесь лиш ь некоторые.
 АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА
А р ту р — и м п е р а т о р . Императором
Артура, называет официальная биография
Артура Гальфрида Монмутского. Здесь Ар­
тур оказывается верховным королем, под­
чинившим себе не только всю Британию,
но и почти всю Европу [6].
Артур — император, объединивший под
своей властью Британию, Уэльс и Шотлан­
дию; империя Артура рухнула с гибелью
своего создателя [155, 157].
А ртур — п р а в и т е л ь « к а р л и к о в о го »
к о р о л е в с т в а . Король Думнонии (королев­
ство на территории современного Корну­
олла), Валлийская традиция так же, как и
Гальфрид, называет Артура верховным ко­
ролем Британии, но внуком Константина
Корнеи, короля Думнонии [85]. Из валлий­
ских генеалогий известно три правителя
Думнонии, живших в артуровский период:
сын Константина Эрбин, его внук Герейнт
и его правнук Кадо [155]. Нигде не указа­
но, что они имели какое-то отношение к
Артуру или что сам Артур когда-либо пре­
тендовал на. трон Думнонии. Нет также
объяснений, как именно правитель Дум­
нонии мог впоследствии превратиться в
верховного короля всей Британии [28].
Король Кумбрии. Ш отландский клан
Кэмпбелл возводит свой род к некоему
королю Артуру и к Уибару, традиционно­
му Артуру сыну Утера. На этом основа­
нии профессор Гудрич выдвинула теорию,
что Артур был родом из Ш отландии. В
пользу такого предположения свидетель­
ствует часть битв, из списка Н енния, мес­
та которых, возможно, расположены на
севере. Двор Артура Гудрич помещает в
Карлайле 1101]. Но маловероятно, что Кар­
лайл, столица королевства Регед, мог быть
домом Артура, происходящего из другой
династии [157].
Король Гламоргана. Артур возник как
соединение двух реальных исторических
личностей: Анвина (он же Артун), бритт-
ского короля, и Артувиса, короля Гливи-
синга. Артун — сын бриттского императо­
ра Максима Магна, правивший в Южном
Уэльсе. Артувис — король VII в., живший
на юго-востоке Уэльса [55, 56, 67].
Принц Аргилла. Н. К. Чэдвик даже выд­
винул смелую гипотезу, что единственно
существовавший в истории Артур был шот­
ландским принцем, правившим в Аргилле,
и родился,, вероятно, около 570 г. [69, 70].
А р т у р — п о л к о в о д е ц . Теорию о
том, что Артур был военным главой со­
юза бриттских королевств, занимавш им
или возродившим специфически римский
пост Comes Britanniarum, созданный бли­
же к концу Западной Римской империи,
первым выдвинул сэр Джон Рис в 1891
году [177].
Р. Г. Коллингвуд, утверждавший вслед
за Рисом, что Артур занимал пост Comes
Britanniarum, выдвинул терию кавалерии.
До выхода Британии из состава Римской
империи под началом Comes Britanniarum
находилось 6 кавалерийских отрядов. Воз­
можно, конечно, что они существовали
только на бумаге, однако конные воины
упоминаются и в хронике Гильды, и в по­
эме «Гододдин» Анейрина. Коллингвуд ут­
верждал, что Артур воссоздал, пусть не в
классическом виде (с кольчужным доспе-
хом, закрывавшим коня и всадника [30,
163]), импровизированные отряды «конных
партизан» [34]. Но. какая бы она ни была,
кавалерия давала бриттам Артура два пре­
имущества: моральное превосходство над
пешим противником и мобильность [75].
Теория кавалерии приобретает еще боль­
шую привлекательность, если предполо­
жить, что приводимый Неннием список
битв соответствует действительности, по­
скольку места этих сражений находятся на
значительном расстоянии друг от друга.
Теория кавалерии надолго пережила
гипотезу Коллингвуда. К. Джексон, под­
держивая эту гипотезу в целом, отыскал
вероятные географические соответствия
списку Ненния, чем лишь подтвердил, что
деятельность Артура охватывала довольно
значительную территорию. Самого Артура
Джексон считал (вполне вероятно, но не
обязательно) историческим лицом; если же
он действительно существовал, то «во-пер­
вых, это должен был быть военный гений,
а во-вторых, он должен был быть верхов­
32
 АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА
ным британским главнокомандующим»,
который действовал в основном на юге
Британии [37].
Лесли Олкок, показав, что укрепления
форта Кэдбери (предполагаемого Камело­
та) были отремонтированы (а в некоторых
местах даже перестроены) приблизительно
в тот же период, следовал в своей трактов­
ке Артура за Джексоном. К тому же он
предположил, что Кэдбери являлся основ­
ной базой армии Артура [29].
Со временем взгляды Л. Олкока на
Артура претерпели некоторые изменения.
Проанализировав источники, Олкок при­
шел к выводу, что фактического материа­
ла, содержащегося в исторических доку­
ментах, недостаточно не только для
доказательства, но даже для убедительной
реконструкции карьеры Артура. П риводи­
мые источниками даты безнадежно про­
тиворечат друг другу, вплоть до того, что.
расш иряю т период активной деятельнос­
ти короля до восьмидесяти или девяноста
лет. В них нет ни единой хронологичес­
кой отсылки. Иными словами, деяния Ар­
тура нигде не соотносятся с известной ис­
торией вне Британии. Более того, ни в
одном из валлийских текстов не содержится
хотя бы одного сугубо исторического ут­
верждения, не окрашенного легендой. Даже
достаточно сухое повествование Ненния
вызывает сомнения, поскольку хронист за­
являет, что в битве при Бадоне Артур соб­
ственноручно убил 960 врагов — подвиг,
показываю щ ий, что этот персонаж уже
стал достоянием эпоса [28]. Приводимый
Неннием перечень битв Артура — вообще
вымысел. Битву при Бадоне Ненний по­
заимствовал у Гильды, приписал Артуру
описанную в валлийской поэме битву ко­
роля Регеда Уриена при Брегуине, а зна­
менитую битву при Честере, для того что­
бы приписать ее Артуру, вообще отодвинул
на сто лет назад: Честер лежит слишком
далеко к западу, чтобы при нем в начале
VI в. могла произойти битва между брит­
тами и саксами [28].
В середине XX века особой популяр­
ностью пользовалась гипотеза о существо­
2 Зак. 139
вании реального исторического Артура, ос­
нованная на валлийском материале. Не­
сколько исследователей сочли упоминание
Камлана в «Анналах Камбрии» единствен­
ным неопровержимым фактом. Но «Анна­
лы» были написаны в X в. и не могут быть
соотнесены с известной историей, К тому
же приводимая в них достаточно поздняя
дата (539 г.) не укладывается в остальное
квазиисторическое повествование об Ар­
туре [105]. Единственным логичным вы­
ходом в этом случае будет отбросить все
остальные источники и утверждать, что
Артур не совершил ничего примечательно­
го, кроме того, что погиб под Камланом,
сражаясь с другим бриттом. Подобная ги­
потеза, впрочем, уже выдвигавшаяся, сво­
дит к абсурду весь артуровский эпос. Д ос­
таточно сложно предположить, что целый
эпос вырос вокруг мелкого местного вож­
дя, который не одержал ни одной победы,
не сыграл никакой роли в борьбе с сакса­
ми и к тому же бесславно погиб. Если дея­
тельность Артура ограничивается Камла­
ном, то на месте одной загадки оказывается
другая [37].
В настоящее время попытки отыскать
исторического Артура практически прекра­
тились, и большинство ученых придержи­
ваются версии Л, Олкока и Дж. Эша.' Ар­
тур, выходец из семьи романизированных
бриттов, бьш не местным правителем, свя­
занным с каким-то конкретным королев­
ством, а, вероятнее всего, военным вождем,
благодаря таланту полководца собравшим
собственную дружину и одержавшим по­
беду в ряде крупных сражений. Став пре­
емником Амброзия, Артур предложил свою
службу и свои войска союзу бриттских ко­
ролей или был назначен этим союзом глав­
нокомандующим объединенными войска­
ми. В пользу возможности существования
подобного союза королей и такого назна­
чения говорит упоминание у Гильды и
Н енния о том, что англосакские наемни­
ки были призваны Вортигерном с одобре­
ния совета и что именно совет отказался
впоследствии им платить. Артур восстано­
вил существовавшие в римские времена
33
 АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА

му канону. Автор бретонской «Легенды о

конные отряды, что позволило ему сра­
св. Гозновии», очевидно, повествует о том
жаться по всей Британии и отразить про­
же короле и называет его Артуром [93].
движение саксов по рекам в глубь острова.
Кроме того, существует по меньшей мере
Это объясняет территориальный разброс
пять хроник, которые приводят относящи­
битв из перечня Ненния и столь широкое
еся к жизнеописанию Артура даты и под­
распространение легенд об Артуре. Суще­
робности, причем заимствуют все эти све­
ствует некоторая вероятность того, что,
дения из иных, нежели Гальфрид,
сделавшись незаменимым в военных кам­
источников. Можно предположить, что «Ар­
паниях, Артур получил и незначительную
тур» (Artorius) было именем Риотама или
политическую власть. Но, несмотря на по­
считаю сь им задолго до того, как Гальф­
беды, его положение никогда не было особо
рид воспользовался неким источником,
прочным. Ссоры с монахами (о чем кос­
предположительно бретонским, для под­
венно говорят жития кельтских святых,
тверждения такой идентификации [37].
выставляющ ие Артура притеснителем и
Любая попытка соотнести бриттского
тираном) лишили его подлинного призна­
вождя Риотама, воевавшего в Галлии, с
ния в трудах грамотных людей его време­
Артуром в валлийской традиции находит­
ни. Он погиб в сражении с врагом, кото­
ся в области домыслов, поскольку ни в
рого нет причин не называть Мордредом
одной из хроник Британии он не упомя­
[28, 34]. ■ ■ - нут. Наибольшее отнош ение к Риотаму
В начале 1980-х гг. на основании све­
имеют исследованные археологами руины
дений о галльской кам пании Артура в
Кэдбери-Камелота. Согласно теории Эша,
«Деяниях королей Британии», которую
Риотам — единственный зафиксированный
Гальфрид Монмутский почерпнул, по всей
в хрониках правитель, который обладал до­
очевидности, из какого-то неизвестного
статочной властью, чтобы перестроить ук­
и сточн ика, и галльских хроник, Леон
Флейро и Дж. Эщ выдвинули любопыт­ репления крепости [37, 12.9].
Артур-Риотам. гипотетический верхов­
ную гипотезу, идентифицировав Артура с
ный король, пришедший к власти после
Риотамом. В этой версии находится мес­
Вортигерна, — пусть довольно спорный,
то и Insula Availonis, острову Аваллон Галь­
но вполне возможный кандидат в прото­
фрида. След Риотама теряется у границ
типы легендарного короля Артура. Другой
Бургундии. Риотам исчезает после траги­
военачальник, Амброзий, мог находиться
ческой битвы, и о его смерти нет никаких
у него на службе — например, в ранге ко­
сведений. Продвижение отрядов Риотама
мандующего отдельным отрядом или груп­
и последующее за этим всеобщее отступ­
пой отрядов — в те годы, когда Артур-Рио­
ление указывают на то, что король брит­
там правил в Британии, а затем быть
тов двигался в направлении реально су­
регентом во время его отсутствия [37, 129].
ществующего на карте местечка Аваллон
«Гальфрид, вполне возможно, соединил две
[37, 93]. , различные традиции — историческую
Слово «Риотам» или «Риотамус» (Rio-
галльских хроник и традицию валлийских
thamus) означает «верховный король» или
бардов — и создал персонаж скорее лите­
« а в г у с т е й ш и й король». Вероятнее всего,
ратурный, чем исторический» [37].
оно являлось званием или почетным титу­
Впрочем, слабые места можно отыскать,
лом верховного короля бриттов. Собствен­
и в этой теории Артура-Риотама. Если след
но имя военачальника, которого величали
Риотама теряется в 468 г. после битвы с
титулом Риотам, неизвестно. Существуют
саксами у Бурже, он никак не мог прини­
некоторые указания на то, что, создав ли­
мать участие в битве при Бадоне, которая,
тературный образ этого военачальника,
если верить Гильде, состоялась 20-30 лет
назвав его Артуром и увязав его с военным
в о ж д ем Уэльса, Гальфрид следовал некое­ спустя.

34
 АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА
Неудача исторического, подхода стала
очевидной еще до возникновения гипоте­
зы Риотама. Попытки отыскать историчес­
кого Артура практически прекратились.
Возникающие в последнее время гипоте­
зы (под маской Артура скрывается Сед­
рик, основатель сакской' династии коро­
лей Уэссекса [119]; Артур — предводитель
захвативш его земли в Уэльсе ш отланд­
ского клана [102] и т.д.) хотя и лю бопы т­
ны, но не выдерживают критики.
Следующей отправной точкой в опре­
делении истоков легенды об Артуре мо­
жет являться само его имя. Артур — вал­
лийская форма римского имени Artorius,
что само по себе отсылает к V в., когда
среди бриттов еще существовал обычай
давать детям римские имена [156]. Этот
обычай практически исчез в Британии к
V в., однако в конце VI в. это имя возро­
дилось вновь (оно стало чаше встречаться
и его чаще стали давать детям), и в начале
VII в. таким образом оно проникает в ге­
неалогии и хроники. Все это заставляет
предположить, что в V -V I вв. возник на­
циональный герой по имени Артур. П ри­
близительно к тому же времени относят­
ся и первые упоминания Артура в поэзии.
Американские исследователи У. Нитц
и Г. Уильямс даже выдвинули теорию, что
латинская форма Artorius — это производ­
ное от родового имени одного из прослав­
ленных венедских родов, упомянуто Таци­
том (Анналы, XV, 71) и Ювеналом (Сатиры,
III, 29) [161]. По мнению других исследо­
вателей, это имя .также непосредственно
:вязано с именем Луция Артория Кастра,
командующего Шестым легионом, расквар­
тированным в Британии в правление им­
ператора Адриана. В таком случае Артур
сказывается в родстве с римско-британской
аристократией [44, 57].
Следует помнить, что легенды и бал­
лады о короле Артуре возникли в тех стра­
нах. которые так или иначе находились под
гластью кельтов [199]. Кельтские племена
и их многочисленные королевства занима­
ли территорию, простирающуюся от Ибе­
35
рийского полуострова (Испания) до Бал­
кан и Чехии, от Ц изальпинской Галлии
(современный север Италии) до Британ­
ских островов. Однако римские завоева­
ния в Европе и нашествие варварских пле­
мен с востока значительно изменили
ситуацию, и к началу нашего тысячелетия
за кельтами остались лиш ь Британские
острова. П риблизительно к концу V в.
кельты были оттеснены еще дальше — на
запад и север Британии и в Ирландию. На
континенте за ними осталась лиш ь севе­
ро-восточная область Ф ранции (Бретань).
Неоднократно предпринимались попытки
исследовать этимологию имени «Артур»,
исходя из валлийского языка.. В валлий­
ском язы ке имя «Arthur» ф онетически
близко к слову «медведь» — arth, к тому
же в кельтской мифологии многие боже­
ства сохранили оттенки древних тотемных
божеств, и имена их являлись отчасти зоо­
морфными [131]. Таким божеством и яв­
лялся, в частности, медведь. В Галлии
были известны божества Dea Artio («мед­
вежья богиня»), Andarta («могучий мед­
ведь»), Artgenos («сын медведя») и Artaios
(«медведеподобный»). В этой связи любо­
пытно отметить, что имя «Артур» впервые
встречается в труде Гальфрида Монмут­
ского; до этого упоминания Артура нет ни
в одной из валлийских генеалогий [48, 123,
156].
Существует и другая версия, которая
рассматривает имя Arthur как производное
от слова Агри, в котором слог «аг» означа­
ет «очень», а «сти» — черный. Этим сочета­
нием кельты называли ворона. Действи­
тельно, есть поверье, что Артур не умер, а
превратился в ворона. По-валлийски эта
птица называется bran, так же звучит имя
кельтского верховного божества, которое
в зооморфной стадии было вороном, как
Зевс — орлом. Таким образом, Артур и
функционально, и этимологически отож­
дествлялся с богом Браном [53, 161].
Противники кельтских теорий утвер­
ждают, что мифическая фигура (с которой
может быть соотнесен Артур) едва ли но­
сила римское имя Artorius. Несмотря на
 АРТУРОВСКИЕ КЛУБЫ

АРТУРОВСКИЕ ЛЕГЕНДЫ В КИНО.

попытки связать Артура с кельтскими ми­
фологическими персонажами Галлии, бо­ См. Фильмография.
жество с именем Artorius отыскать не уда­
«А РТУ РО В С К О Е В О ЗРО Ж Д Е­
лось. В артуровском эпосе, безусловно,
НИЕ». Период в истории английского ис­
присутствуют черты мифологизации героя,
однако после долгих дебатов исследовате­ кусства XIX в.
Возобновление интереса к артуровской
ли пришли к выводу, что за мифологиза­
литературе в начале XIX века не оказыва­
цией, тем не менее, просматривается ре­
альная личность. Несмотря ни на что, легче
ло сколько-нибудь заметного влияния на
изобразительное искусство вплоть до се­
поверить в то, что Артур существовал, чем
редины века. Само «артуровское возрож­
в то, что это имя является эвфемизмом
дение» в искусстве явилось феноменом
некоего божества.
викторианской эры. Оно выросло из идеа­
лов и моральных установок предыдущего
Итак, этимологический подход так же,
в с п л е ск а интереса к истории, так называе­
как исторический, не может дать однознач­
мого готического возрождения, расцвет
ный ответ на вопрос, существовал ли на са­
мом деле король Артур. Невозможно даже которого пришелся на середину XVIII в.
История «артуровского возрождения» в об­
утверждать, что прототипом легендарного
щих чертах повторяет историю викториан­
короля стало то или иное историческое
ской эпохи в Англии — от расцвета вско­
лицо. Вероятнее всего, Артур, подобно Мер­
лину, — персонаж синкретический, амаль­ ре после коронации королевы Виктории
и развития в последующие десятилетия до
гама легенд, хроник и романов.
Валлийские поэмы заставляют предпо­ увядания к началу XX в. Можно сказать,
что «артуровское возрождение» отражает
ложить, что «существовала (или предпола­
взлет и упадок идеализма и романтики того
галось, что существует) некая «дружина Ар­
тура», сражавшаяся в той или иной битве, времени.
После почти трех столетий забвения
возможно, даже после его смерти* [129].
артуровские легенды появились среди тем
Легенда о короле Артуре — историчес­
английских художников — прежде всего
кий феномен, возникш ий в определенный
в качестве патриотической аллегории. В
исторический период, и вне зависимости
1848 г., по предложению принца Альбер­
от того, существовал ли он как реальное
та, правительство заказало художнику
лицо, Артур остался в истории как символ
Уильяму Дайсу фрески, которые проиллю­
свободной и независимой Британии, «ко­
стрировали бы легенду о короле Артуре.
роль отныне и навсегда», который еще вер­
Эти фрески должны были украсить стены
нется, чтобы вновь защитить свою страну
гардеробной королевы в повой королев­
(см. Легенда о гроте). См. также Географи­
ской резиденции в Вестминстере. (Обычно
ческие названия в исторических хрониках,
этот проект называют для краткости «фРес~
Исторические хроники о короле Артуре,
ками королевской гардеробной».) Взяв за ос­
Сулъпиций.
нову текст Мэлори, Дайс воплотил идеал
А РТУ РО В С КИ Е КЛ У БЫ . См. Клубы британского героизма в персонажах леген­
ды, а его морально-дидактический подход
артуровские. предопределил интерпретацию артуровско­
АРТУ РО В С КИ Е Л Е Г Е Н Д Ы . См. Ар­ го материала в «Королевских идиллиях»
лорда Теннисона. Фрески Дайса стали не­
тур: факт и легенда; Легенды о возвраще­
ким идеальным прототипом — как в том,
нии короля; Легенда о гроте', Топография
что касалось героической интерпретации
средневековых рыцарских романов', Фольклор;
легенды, так и в ее использовании в ди­
Фольклорная топография.

36
 ..АРТУРОВСКОЕ ВОЗРОЖ ДЕНИЕ»
дактических целях. Канон Дайса продер­
жался на протяжении практически всего
«артуровского возрождения» [129].
Проект «фресок королевской гардероб­
ной» пробудил широкий интерес к арту-
ровской иконографии в 1850-х гг. Худож­
ники, участники движения прерафаэлитов,
которых привлекла к артуровскому матери­
алу поэзия Теннисона, попытались отыс­
кать новый подход к этим темам, отличный
от канона Дайса. Поэзия Теннисона при­
обретала все большее влияние, о чем сви­
детельствует хотя бы то, сколько художни­
ков пожелали принять участие в проекте
«Моксон-Теннисон». Первое издание «Идил­
лий» в 1859 г. вознесло этот цикл до уровня
романа Мэлори — как непревзойденного
литературного источника мотивов и тем
изобразительного искусства.
Наиболее плодотворными годами «ар­
туровского возрождения» стали 1860-е и
1870-е. Увлечение королем Артуром и р ы ­
царями Круглого Стола охватило все сфе­
ры изобразительного искусства. Ж ивопис­
цы К оролевской А кадемии искусств,
включая Джеймса Арчера, Джозефа Н оэ­
ля Пейтона и Томаса Вулнера, следовали
созданному Дайсом канону: на их полот­
нах преобладают монументальные фигуры
рыцарей, запечатленных в момент совер­
шения благородных подвигов. В противо­
положность им прерафаэлиты (в частно­
сти, Эдвард Берн-Джонс, Данте Габриэль
Россетти и Артур Хьюз) отдавали предпоч­
тение пикантным амурным сценам. Излюб­
ленными персонажами этих десятилетий
стали Галахад и Элейна из Астолата, а наи-
5олее популярными мотивами — приклю ­
чения Ланселота и смерть Артура. В живо­
писных полотнах, книжных иллюстрациях
и настенных росписях повествование п о ­
степенно вытесняло аллегорию и аллего­
рические персонификации, но морализа­
торская дидактичность и монументальность
изображаемых фигур в манере Дайса оста­
вались неизменными. В этот период худож­
ники безоглядно смешивали мотивы, взя­
тые из различных литературных источников
1 персонажи поэм Теннисона нередко со­
37
седствовали с рыцарями из романа Мэло­
ри, а прекрасные дамы красовались в наря­
дах викторианской эпохи), возник и целый
ряд оригинальных мотивов: удивительные
пейзажи и таинственные ландшафты арту­
ровского мира (с обязательными руинами
на заднем плане), а также созданные под
влиянием работ Россетти портреты леген­
дарных femmes fatales. Огромной популяр­
ностью пользовались книжные иллюстра­
ции, в особенности издания Теннисона с
гравюрами Гюстава Доре и Джулии М ар­
гарет Камерон. В эти десятилетия изобра­
зительное искусство стремилось не отста­
вать от литературных экспериментов [143].
В последние десятилетия XIX века н а­
ступает период упадка викторианского ро­
мантизма. Все чаше встречаются сюжеты
и мотивы, которые свидетельствуют ско­
рее о недостатке воображения, чем о бога­
той фантазии. Излюбленными темами — в
особенности в кругу живописцев Королев­
ской Академии — становятся смерть леди
Шалотт и смерть короля Артура. Героичес­
кие типажи уступают место изможденным,
даже андрогинным формам, которые мож­
но видеть в работах Эдварда Берн-Джонса
и в особенности в иллюстрациях Обри
Бердслея.
На рубеже столетий интерес к артуров-
ским легендам практически иссяк. Их пер­
сонажи встречаются лишь в работах тех ху­
дожников, которые стремятся подражать
прерафаэлитам. Первая мировая война на­
несла смертельный удар как по остаткам
викторианского идеализма, так и по «ар­
туровскому возрождению».
С изобразительным искусством Сред­
невековья «артуровское возрождение» свя­
зывает лиш ь использование основных л и ­
тературных сюжетов. С момента своего
возникновения «артуровское возрождение»
было ориентировано на аллегорию, сохра­
нив на протяжении всего периода своего
существования морально-этические уста­
новки и монархическую ориентацию. Э с­
тетику «артуровского возрождения» лишь
с натяжкой можно отнести к средневеко­
вой (а по мнению американского иссле­
 ___ q АСКАЛОН
дователя Роджера Лумиса [137] — только в
поверхностных деталях костюмов), в ос­
тальном она отражала викторианские вку­
сы современников. Изобразительный ка­
нон был основан на знании аудиторией
литературных источников. В итоге даже
темы произведений оказались современны­
ми, поскольку их брали, как правило, из
переработок и адаптаций традиционного
литературного материала, появившихся во
второй половине XIX в. [143]. См. также
Моррис Уильям; Фрески в здании Дискус­
сионного Общества Оксфордского универ­
ситета; Прерафаэлиты.
АСКАЛОН {ЭСКАЛОД). Королевство
Лодины, где находится'чудесный источник.
Иногда «Аскалон» — имя мужа Лоди-
ны, с которым возле волшебного источни­
ка в лесу, мстя за поражение дяди, сражает­
ся Ивейн: Аскалон умирает от нанесенных
Ивейном ран.
Ж енившись на хозяйке этих земель,
Ивейн берет на себя обязанности рыцаря,
сражающегося с любым зачинщ иком у ис­
точника, и, возможно, принимает.имя Ас­
калон.
Когда речь идет Не о королевстве, а о
замке, который принадлежал Лодине, его
называют, как правило, Эскалод. Этот за­
мок сохранил черты кельтской Башни Слез
112, 72].
АСТОЛАТ. Владения Барнарда Асто-
латского, отца Элейны из Астолата.
М элори, который стремился в своем
романс «Смерть Артура» привязать как
можно больше событий артуровских легенд
и романов к реальности, попытался про­
делать нечто подобное и с Астолатом. Ле­
гендарный город отождествляется у него с
реальным Гилфордом, расположенным в
одном дне пути от Вестминстера (Лондон)
по дороге на Винчестер. Этому способство­
вало удобное и с сюжетной, и с географи­
ческой точки зрения расположение город­
ка Гилфорд. В других романах подобная
идентификация отсутствует [24].
В Гилфорде до сих пор сохранились
развалины старинного королевского двор­
ца, лежавшего, впрочем, в руинах уже во
времена М элори и потому особенно под­
ходившего в качестве места действия ста­
ринной «истории». Сходным образом вы­
мыш ленная река, по которой плывет
мертвая девушка из сказочного Астолата,
превратилась в реальную Темзу. Барку с
телом Элейны спускают на воду в ближай­
шем от Астолата — Гилфорда месте (на­
пример, в Черси [24, 187]).

15
БАДЕМ АГУС. Рыцарь Круглого Сто­
ла; кузен Уриенса и король страны Горре
[184] (Горре и Гоор — вероятно, два назва­
ния одной и той же страны, возникшие в
результате ошибки переписчиков).
В ряде романов содержатся упомина­
ния о войне Бадемагуса с королем Артуром,
которые относятся, по всей видимости, к
первому периоду правления легендарного
короля. Различные версии расходятся так­
же относительно того, где располагались
владения Бадемагуса: согласно одним вер­
сиям, они лежали па границе с Ш отлан­
дией, согласно другим — на южном побе­
режье Британии. В пользу последнего
свидетельствуют романы Кретьена де Труа
и французский роман «Пророчества Мер­
лина». Королевство Бадемагуса граничило
с землями Галахолыпа, Высокородного Прин­
ца, и, таким образом, — с Сурлузой [168].
Несмотря на то что Галахольт сам на­
меревался объявить войну Артуру, он, од­
нако, не требовал от своего соседа, с кото­
рым его связывала тесная дружба, нарушить
перемирие с королем Логрии и соглашался
ждать до тех пор, пока не истечет срок этого
перемирия. Когда Галахольт из дружбы к
Ланселоту Озерному отказывается от этой
зойны, его примеру следует и Бадемагус.
Вместе с Галахольтом Бадемагус принима­
39
ет участие в защите Британии от вторже­
ния саксов (см. Лжегвиневера, Мелеагант).
Из романов следует, что врагом Арту­
ра и ры царей Круглого Стола был не
столько сам Бадемагус, сколько его сын
Мелеагант, влюбленный в королеву Гтне-
веру. В «Ланселоте, или Рыцаре повозки»
Кретьена де Труа, где Горре отождествля­
ется со «страной, откуда нет возврата».
Бадемагус играет роль «доброго короля
страны мертвых» [161]. Он защищает Гви­
неверу от посягательств Мелеаганта, а за­
тем, когда Ланселот сам оказы зается в его
королевстве и вступает в бой с Мелеаган-
том, уговаривает противников прекратить
поединок [64, 7 2 ].(см. Кельтские корни
артуровского эпоса).
В некоторых романах Бадемагус назван
рыцарем, которому довелось услышать пе­
ние Мерлина мз зачарованной пещеры. Ба­
демагус пытается приподнять или сдвинуть
закрывающую вход плиту, чтобы освобо­
дить чародея, но М ерлин просит его оста­
вить этот напрасный труд, поскольку от­
крыть хрустальный грот в силу только Дева
Озера Нимуэ, наложившая на него маги­
ческую печать [24].
БА Д О Н . Крупнейшая победа бриттов
над саксами, одержанная в начале VI в.
«Осада горы Бадон» — так это сраже­
ние названо в «О погибели Британии»
Гильды — стала поворотным пунктом в
войне, начало которой положило контр­
наступление Амброзия Аврелиана на по­
селения саксов. Говоря о битве при Бадо­
не, Гильда, судя по всему, ни в коей мере
не сомневается в прошлых победах, но при
этом не приводит имени того, кто ком ан­
довал бриттами [198]. Вторит ему и Беда
Достопочтенный, но и он ни разу не упо­
минает Артура. Победителя при Бадоне
стали называть Артуром лиш ь позднее —
в IX в. (хроника Ненния) и X в. («Анналы
Камбрии») [198]. ■
Основные вопросы, связанные с бит­
вой при Бадоне, — это ее место, дата и то,
насколько с этим сражением действитель­
но может быть соотнесен Артур.
 БАДОН
Битва при Бадоне — одно из немно­
гих связанных с Артуром исторических со­
бытий, упоминания о котором существу­
ют в двух независимы х друг от друга
источниках.
«Анналы Камбрии»: «Битва при Бадо­
не, в которой Артур три дня и три ночи
носил крест Господа нашего Иисуса Хри­
ста на своих плечах, и победа была за брит­
тами» [198].
Гильда: «И так продолжалось [война с
переменным успехом] до самой осады хол­
ма Бадон. и была она последним, но, ко ­
нечно, не самым значительным поражени­
ем злодеев» [198].
Какой бы путаной ни была обличитель­
ная речь Гильды, отмахнуться от записи в
«О погибели» невозможно потому, что бит­
ва при Бадоне еще должна была жить в
памяти старшего поколения его паствы.
Будь эта битва вымыслом, Гильда, упоми­
ная ее, мог существенно подорвать свое
положение проповедника. Во вступлении
к «О погибели» Гильда утверждает: «Год Ба-
дона... был годом моего рождения; насколь­
ко мне известно, с тех пор прошли сорок
четыре года и один месяц». Поскольку
Гильда писал предположительно в 540-х гг.,
то битва при Бадоне должна приходиться
на конец 490-х — начало 500-х гг. Косвен­
но это подтверждает и хроника Беды Д ос­
топочтенного, без сомнения, использовав­
шего труд Гильды [198]. Однако Беда читал
хронику в каком-то ином, отличном от
сохранившегося до наших дней варианте,
поскольку в его тексте «сорок четыре года»
трактуются совершенно иначе: он отсчи­
тывает этот промежуток от даты основа­
ния первых поселений саксов на террито­
рии Британии. Поскольку основание этих
поселений он относит к середине V в., то
получаемая в результате дата приблизитель­
но совпадает с датой Гильды [193]. В то же
время была предложена иная интерпрета­
ция текста Гильды, основанная на грам­
матическом анализе текста хроники. Со­
гласно этой версии, битва при Бадоне
произошла «сорок четыре года» спустя пер­
вого контрнаступления Амброзия Аврели­
ана, то есть ее дата переносится в первое
или второе десятилетие VI в.
В этом источники подтверждают друг
друга. Сомнения в записи в «Анналах Кам­
брии», однако, вызывает заявление, что Ар­
тур вышел ка битву «с крестом Христовым
и сражался три дня и три ночи». Суще­
ствует гипотеза, что данная запись — фраг­
мент агиографической литературы об Ар­
туре и что его имя в «Анналах» — более
поздняя вставка, сделанная уже в то вре­
мя, когда имя Артур стало достоянием ле­
генды. С другой стороны, выражение «три
дня и три ночи» может как отражать ре­
альную кратковременную осаду укрепле­
ний, так и служить поэтическим обозна­
чением затяжного сражения [28].
Проблема датировки Бадона осложня­
ется приводимым выше заявлением Гиль­
ды о годе своего рождения, с одной сторо­
ны, и различиями в расчетах года начала
«Анналов Камбрии» — с другой (по расче­
там «Анналов» битва при Б а д о н е ' приходит­
ся на 518 или 516 г. [28, 198]).
Источники ничего не говорят о том,
кто были противоборствующие стороны в
этой битве, что могло бы помочь опреде­
лить место сражения, Гильда, похоже, счи­
тает, что сражение происходило между
бриттами и саксами, а не между бриттами
и пиктами или бриттами и объединенны­
ми войсками саксов и пиктов.
Бриттская победа, имевшая место око­
. ло 500 г. (по Гильде), за которой последо­
вал достаточно продолжительный период
мира и спокойствия, вполне соотносится с
данными истории и археологии. На протя­
жении первых десятилетий VI в. дальней­
шее продвижение саксов в глубь острова не
зафиксирована, а частичная миграция сак­
сов из Британии обратно на континент по­
зволяет предположить, что они натолкну­
лись на серьезное сопротивление. Казалось
бы, этому противоречит «Англосаксонская
хроника», повествующая о победоносном
продвижении саксов в Гемпшире, но архе­
ологические данные показывают, что опи­
40
 БАДОН
санные в хронике битвы были не более чем
случайными вылазками или вообще ф ик­
тивны [50, 178].
В начале VI в. битва между бриттами
и саксами вероятнее всего могла произой­
ти на юге Британии, поскольку поселе­
ния саксов на севере были сравнительно
незначительны и поражение едва ли на­
несло бы серьезный удар саксам, обосно­
вавшимся в Кенте. Л атинское «nions» в
хронике Гильды, которое обычно перево­
дят как «гора», вполне возможно, означа­
ет холм, превращ енный в земляное укреп­
ление. О сновы ваясь на этом, историки
неоднократно пытались определить, какой
именно холм мог иметь в виду Гильда. Как
правило, упом инаю т сохранивш ееся до
наших дней название Бэдбери (Badbury)
[129[. На гипотетической линии между
Дорсетом и Линкольнш иром существует
не менее пяти мест с названием Бэдбери,
и идентификация Бадона с любым из них
недоказуема [28].
Некоторые исследователи отдают пред­
почтение двум укреплениям на вершинах
холмов, существовавшим еще в бронзовом
веке. Это Badbury Rings в Дорсете и
Liddington Castle в Уилтшире. П облизос­
ти от каж дого' из них лежит деревня
Badbury. Наиболее убедительной гипоте­
зой обычно считается Liddington Castle. В
то же время существует версия Гальфрида
Монмутского, который идентифицировал
Бадон с Батом (Bath). Некоторые иссле­
дователи, придерживающиеся этой гипо­
тезы, подчеркивают значение расположен­
ных поблизости укреплений, таких как
Little Solsbury [44]. В частности, Лесли
Олкок исходит из поздней валлийской тра­
диции, связывающей Бадон с Каэр Вадон
соответственно — с Батом. Обычно счи­
тается, что англы назвали Батом пришед­
ший в упадок водный курорт римских вре-
v s h , поскольку следы горячих бань еще
оставались в этой местности в 577 г., ког­
да эту область захватили уэссекские сак­
сы. Английское название никак не связа­
но с римским, поскольку римляне знали
этот курорт как Aquae Sulis (Сульские
41
воды). И сконно бриттское название это­
го места неизвестно.
Битва при Бадоне, или осада Бадона,
не могла состояться посреди руин римского
курорта, расположенного в болотистой
низине. И Гильда, и Ненний утверждают,
что это была осада горы или холма, при­
чем лингвистический анализ текстов зас­
тавляет предположить две независимые тра­
диции. С точки зрения военной истории,
ничто не исключает один из холмов в ок­
рестностях Бата [28].
У. Моррис предлагает следующую ги­
потетическую реконструкцию событий.
Бат лежит достаточно далеко от конт­
ролировавшихся в то время саксами обла­
стей, и для столь значительного продви­
жения в глубь бриттской территории армия
саксов должна была быть весьма значи­
тельной. Вероятно, это были объединен­
ные силы нескольких сакских королевств.
В «Англосаксонской хронике* упомянут
только один из королей, сражавшихся при
Бадоне, — король Кента Оск. Предполо­
жительно среди его союзников были ко­
роль Уэссекса Сердик и король Сассекса
Элла. И ными словами, на территорию
бриттов вторглись объединенные войска
Кента и южного и западного королевств
саксов. Вероятнее всего, целью этой п е­
шей армии было уничтожить базы бритт­
ской кавалерии, лиш ив ее провианта и
сменных лошадей. Источники умалчива­
ют, кто из противников был осажденным,
а кто осаждаемым, но логично предполо­
жить, что в роли осажденных оказались
бритты. В окрестностях Бата достаточно
изолированных крутых холмов, каждый из
которых теоретически мог удерживать
сравнительно небольшой отряд спеш ив­
шейся кавалерии. Число сражавшихся с
обеих сторон неизвестно, но маловероят­
но, что число бриттов превышало несколь­
ко сотен человек. Чтобы иметь хотя бы
какую-то надежду на победу, численность
саксов должна была превосходить числен­
ность бриттов минимум в несколько раз.
Осада кавалерии на холме —• скорее воп­
рос расстановки и снабжения войск, чем
 БАЛАН, РЫ ЦАРЬ О ДВУ Х МЕЧАХ
тактики. На своей территории саксы мог­
ли бы запереть врага на холме и ждать,
пока тот не ослабеет от голода. На вра­
жеской же территории саксы столкнулись
с проблемой снабжения войск провиан­
том. С аксам нельзя было надеяться на
длительную осаду, поскольку они не мог­
ли привезти на этот с р о к достаточно про­
вианта и не имели возможности посылать
партии фуражиров на вражескую терри­
торию (учитывая возможность столкнове­
ния с бриттами, малочисленным партиям
грозило уничтожение, а отправка крупных
отрядов ослабила бы осаду). Три дня, о
которых говорит Ненний, кажутся тогда
вполне возможными: хорошо экипирован­
ный конный отряд вполне может выдер­
жать трехдневную осаду, после чего нане­
сти контрудар и эту осаду прорвать.
Логичное объяснение находят тогда и вос­
хваления в хрониках этой победы: после
прорыва осады войско осаждавших, веро­
ятнее всего, бежало, а у пеших воинов
было мало надежд спастись от преследу­
ющей их кавалерии [154].
Впрочем, практически все, что гово­
рится или пишется о Бадоне, относится к
области догадок. Победа в этой битве ско­
рее всего имела значение для поднятия бое­
вого духа, поскольку сложно представить,
что в конце V — начале V! в. могла про­
изойти такая битва, чтобы понесенные в
ней потери лишили саксов людских ресур­
сов для дальнейшей войны и продвижения
в глубь острова [34].
Н аконец, остается проблема участия
в этой битве Артура. П обедителем его
впервые называет хроника Н енния (IX в.),
а затем — написанные веком позднее «Ан­
налы Камбрии». О писания битвы в них
вызывают сомнения именно потому, что
в этих хрониках слишком много ф ольк­
лорных элементов. В ранней валлийской
традиции (в частности, в триадах) она во­
обще не упомянута [105]. С другой сторо­
ны, Артур представляется единственной
кандидатурой на роль вождя бриттов. Если
принять датировку Гильды и Беды, то Ам­
брозий к тому времени должен быть уже
42
очень стар, а возможно, даже мертв. К
тому же если битва при Бадоне имела такое
большое значение, то память о предводите­
ле бриттов едва ли стерлась так скоро; ма­
ловероятно, чтобы никак не связанное с
этим событием лицо (в данном случае
Артур) полностью заменило его в истори­
ческой традиции [129]. См. также Артур:
факт и легенда.
БАЛАН, Р Ы Ц А Р Ь О ДВУХ МЕЧАХ.
Брат Балина Свирепого, союзник Артура в
войне против королей Риенса и Неро Уэльс­
ских и Лота Лотианского.
Балин и Балан убивают друг друга на
поединке, в котором каждый из них не
знает, с кем сражается' [24].
Как возникло приводимое в «Смерти
Артура» Томаса Мэлори прозвище Балана
«Рыцарь о Двух Мечах» — неясно. См. так­
же Войны Артура в романах «Вульгаты»,
БАЛИН С В И РЕП Ы Й . Рыцарь, повин­
ный в гибели Владычицы Озера; один из
наиболее трагических персонажей артуров­
ского цикла.
Балин появляется лишь в поздних про­
заических циклах, где на него возложена
вина за нанесение Плачевного Удара [24,
184].
У «Смерти Артура» Мэлори чародей
Мерлин предсказывает гибель ножд.ей Се­
верного Союза от рук двух рыцарей — Ба­
л и н а . Свирепого и Балана, Рыцаря о Двух
Мечах (см. Войны Артура в романах «Вуль­
гаты»).
После убийства Владычицы Озера Ар­
тур изгоняет Балина из Камелота. Прибыв­
ший вскоре Мерлин рассказывает историю
девицы с заклятым мечом, отданным бра­
ту, о существовании которого она даже не
подозревала. Чтобы отомстить за гибель
возлюбленного, убитого на поединке ее
братом Баданом, Рыцарем о Двух Мечах,
она обратилась к Владычице Озера, и та
подарила ей заклятый меч. Вытащить его
из ножен предназначалось брату девицы,
но поскольку заклятие не было точным,
один брат заменил другого. Узнав, что Ба-
 БАЛИН СВИРЕПЫЙ
лин покинул двор, М ерлин поспешил за
ним следом в надежде, что успеет предот­
вратить еще одну смерть, которая, как он
предвидел, станет следующим звеном цепи
злоключений этого рыцаря и неминуемо
приведет к Плачевному Удару.
Однако заклятие, наложенное на кли­
нок Владычицей Озера, уже вступило в
силу. Сам того не желая, Балин отныне нес
гибель едва ли не всем, с кем ему прихо­
дилось сталкиваться. Мерлин опаздывает;
дочь короля Пелинора уже закололась над
телом убитого Балина в поединке рыцаря,
и Балин не успел предотвратить это само­
убийство. Более того, Мерлину не удалось
уговорить Балина расстаться с заклятым
клинком, которым, согласно другому про­
рочеству, «брат убьет брата» [24].
В надежде вернуть себе расположение
короля Артура, Балин решает захватить
короля Риенса Уэльсского, войска которого
вторглись в Корнуолл и осадили замок Дим-
.юк. Следуя указаниям чародея, братья Ба­
лин и Балан устраивают засаду в лесу, че­
рез который, направляясь к своей даме,
должен проезжать король Риенс. Когда по­
казалась кавалькада, рыцари сперва не мог­
ли понять, кто из них король. Завязался
бой. в котором Балин поверг Риенса на
землю. Связанного Риенса братья доста­
вили в Камелот и передали его привратни­
кам, сами же на рассвете уехали назад в
Корнуолл. Артур, узнав об этом от М ерли­
на, пожалел, что пока только злом отпла­
тил за то добро, что сделали ему братья.
Впоследствии Балин и Балан проявили
чудеса доблести в битве под Димлоком, и
Артур, воздав по заслугам мужеству брать­
ев. помирился с ними.
Возвращаясь из-под Димлока, Балин
встретил печального рыцаря и, поручив­
шись за его безопасность, повез его к ко­
ролю Артуру. Уже у самого лагеря Артура
:-:;кто невидимый убил рыцаря ударом ко-
~ья. Балин дал клятву разыскать того, кто
нанес этот подлый удар. (О том, как поис-
•<;; невидимого убийцы привели Балина в
:лмок доброго короля Пеллама и о поедин­
ке с самим Пелламом см. Плачевный Удар.)
43
Балин поражает своегопротивника чудес­
ным копьем, отчего король падает замерт­
во и рушатся стены самого замка. Мерлин
освобождает погребенного под развалина­
ми героя, который поспешно покидает эти
места, но везде по пути видит вокруг лишь
смерть и разрушения (см. Опустошенная
земля).
Спеша поскорее покинуть проклина­
ющие его земли, Балин оказывается в лесу.
Там он встречает сто дам и множество ры ­
царей, которые требуют-, чтобы он сразил­
ся с воином, охранявшим возведенный на
острове замок. Щ ит Балина был посечен,
и потому один из ръшарей предложил ему
взамен свой. Навстречу Балину выехал из
замка рыцарь, опоясанный двумя мечами.
Балин задумался было, не брат ли это его,
Балан, Рыцарь о Двух Мечах, но доспехи
незнакомца были красными и герб на щите
был ему незнаком. Поединок был тяжким,
и к закату оба рыцаря ослабели от ран.
Наконец рыцарь в красных доспехах осту­
пился и упал, Балин, который доселе не
встречал воина, равного себе, вопросил, кто
перед ним. Противник оказался его млад­
шим братом Баланом, который не признал
брата из-за чужого щита, В этом замке Ба­
лана удерживал недобрый обычай этих зе­
мель: каждый из проезжающих мимо ры­
царей должен был сразиться со стражем
замка, тот же, кто побеждал его, сам отны­
не должен был занять его место.
Балан умер вскоре после того, как бра­
тья узнали друг друга, а Балин прожил еще
до полуночи. Обитатели замка,: исполняя
их предсмертную волю, похоронили тела в
одной могиле, но на плите начертали имя
одного только Балана, так как не знали
имени бившегося с ним рыцаря. Если бы
н а следующий день не появился Мерлин,
могила Балина Свирепого так и осталась
бы безымянной.
Сняв рукоять с меча Балина, Мерлин
насадил клинок на другую, а на сам меч
наложил чары. Никто из рыцарей замка
не в силах был поднять этот меч, посколь­
ку он предназначался Ланселоту или его
сыну Галахаду. И все же М ерлин не смог
 БАН БЕНВИКСКИИ
до конца освободить клинок от заклятия,
наложенного на него Владычицей Озера\
этим клинком и в дальнейшем его обла­
датель убьет близкого друга [18] (см. Меч
в Камне).
Злоклю чения Балина, согласно гипо­
тезе Р. Ш. Лумиса, отчасти параллельны
приключениям Гавейна в поисках замка
Грааля (см. Плачевный Удар). Лумис при­
держивается также мнения, что посещ е­
ние Балином замка Пеллама (в других вер­
сиях — Пеллеса), места, где королю был
нанесен Плачевный Удар в «оба бедра»,
по сути, сходно с первым посещением зам­
ка Грааля в других версиях этой, легенды
и представляет собой прелюдию ко вто­
рому посещ ению, во время которого рана
будет исцелена, а катастрофическое зак­
лятие снято. Первое посещение замка Гра­
аля с некоторыми модификациями сохра­
нилось в историях Гавейна и Балина.
Второе посещение этого замка (как о нем
рассказано в версии о Передуре и о вто­
. ром посещении замка Грааля Персевалем).,
подвергнувшись догматическо-христиан­
ской обработке, превратилось в подвиг
Грааля, Приключения Балина и Галахада
как бы дополняют друг друга. Не случай­
но то, что оба рыцаря путешествуют с де­
вицей, от которой требуют отдать блюдо
крови для исцеления больного, или то, что
меч Балина предназначен для Галахада. Та­
ким образом, Галахад — тот же самый
Балин, но лиш ь родивш ийся- под более
счастливой звездой; в то же время фигура
Галахада, как творение монахов-цистери-
анцев, предстает антитезой Балину, явля­
ющемуся плодом языческой традиции [68,
134]. См., также Боги и герои; Языческая
традиция и мифологические архетипы.
ВАН БЕН В И КС К И Й . Король Бенви-
ка и отец Ланселота Озерного.
Помощь Бана Бенвикского и его брата
Борса Ганского обеспечила Артуру победу
в его войне с королями Северного Союза
(см. Войны Артура в романах «Вульгаты»).
Артур в свою очередь обещал Бану под­
держку в войне против Клауда-Отступни­
44
ка. Отряды Бана принимают участие в из­
гнании из Камерлиада войска Риенса Уэльс­
ского, после чего Бан возвращается назад в
Бенвик [24, 184].
Несколько лет спустя Бана посещает
путешествующий вместе со своей учени­
цей Нимуэ чародей Мерлин, который пред­
сказывает славное будущее сыну короля
Бана Ланселоту. В романах мимоходом упо­
минается трагическая гибель Бана, однако
существуют различные версии обстоя­
тельств этой гибели: в одной из версий Бана
убивают его собственные восставшие ба­
роны, а в другой он погибает от руки за­
хватившего Бенвик Клауда-Отступника
[1841.
В традиции прозаических романов Ьан
появляется сравнительно поздно, однако,
по мнению некоторых исследователей, его
имя восходит к имени валлийского Брана
[86, 159] (см, Боги и герои). Поздние про­
заические циклы, предпринявш ие попыт­
ку христианизировать легенду о Граале,
превратили короля Бана в потомка биб­
лейского царя Давида. Его сын (Ланселот)
и внук ( Галахад) тем самым приобрели
блистательную родословную. Это также
дополнительно связало фигуру Галахада с
ожиданием второго пришествия Христа,
который, пусть опосредованно, оказался
в числе предков героев артуровского эп о­
са [184]. См. также Династии и родослов­
ные родов Грааля.
БАШНЯ С Л Е З . Легендарный замок
артуровского эпоса, упоминаемый как в
рыцарских романах, так и в трудах средне­
вековых хронистов.
У Гальфрида Монмутского он носит на­
звание castellum dollorum [139]; рыцарские
романы знают целый ряд его ипостасей:
Башня Слез (в истории Карадоса Уэльсско­
го), Замок Угроз (в приключении Гарета
Бомейна), неназванный замок в Гиблом лесу,
Погибельный замок, Шатель Марвей (в ис­
тории Гавейна) и т.д.
Башня Слез имеет своего двойника в
ирландской кельтской традиции: это баш­
ня Красного рыцаря, или владения фомо-
 БЕДА ДОСТОПОЧТЕННЫЙ
ров; иными словами — крепость в поту­
стороннем мире, противопоставленная сча­
стливым западным островам [174, )77]. См.
также Кельтские корни артуровского эпоса\
Луннета.
БЕДА ДО СТОПОЧТЕННЫ Й (673(?)~
735(?)). Автор многочисленных трактатов
и хроник на латинском языке.
В хронике «Церковная история англов»
(«HLstoria Ecdesiasatica Gentis Anglorum»),
написанной в 731 г., Беда Достопочтенный
повествует о нашествии на Британию гер­
манских племен; В хронике Беды есть упо­
минание о Бадонр. но ничего не сказано
об Артуре. Названы лишь противники брит­
тов — англосаксонские вожди Хенгист и
Хорза — и приведена родословная англо­
саксонских королей [155, 156].
Описывая события после 410 г., Беда
опирается в основном на трактат «О поги­
бели» Гильды, а дойдя до середины VI в.,
которым заканчивается его хроника, пере­
скакивает прямо к событиям конца VI века.
Беда попытался привязать повествование
Гильды к известным ему по другим источ­
никам датам, сохранив при этом ошибки
:зоего предшественника. К примеру, Гиль­
да относит появление саксов в Британии
приблизительно к 450 г., тогда как, соглас­
но галльским хронистам, в это время уже
началось бегство бриттов в Галлию. Даже
по свидетельству Гильды, между первым
появлением сакских наемников и их вос­
станием прошло несколько десятилетий
[155].
Труды Беды использовал! многие дру­
гие хронисты и историографы, в том чис­
ле Гальфрид М онмутский и Лайамон [23].
БЕ Д Г РЕ Й Н С К И Й Л Е С . См. Войны
Артура в романах «Вульгаты».
Б Е Д И В Е Р (БЕДУИР). Виночерпий
1зора короля Артура; рыцарь Круглого Сто­
ла [24].
В истории- артуровской литературы роль,
- эторую играл этот персонаж, и, соответ­
ственно, его судьба менялись трижды, при­
чем коренным образом.
Ранняя валлийская традиция, где он
носит имя Бедуир, прославляет этого ге­
роя к а к доблестного воина и близкого друга
Артура и Кэя. В «Килох и Олвен» рассказы­
вается о том, что Бедуир никогда не оста­
вался в стороне от того похода, в котором
участвовал Кэй. Будучи одноруким, этот
герой все же проливал в бою больше вра­
жеской крови, чем трое воинов, и рана от
его копья была тяжелее девяти ран, нане­
сенных любым другим оружием [16]. Галь­
фрид Монмутский, описывая соратников
Артура, также упоминает эти черты Беди-
вера: этому описанию следуют и более по­
здние хроники. У Гальфрида Бедивер ис­
полняет роль виночерпия Артура и в ходе
первой войны в Галлии получает во владе­
ние герцогство Нормандия. Бедивер и Кэй
сопровождают Артура на поединок короля
с великаном горы св. Михаила. Потибает
Бедивер в битве против армии императора
Сульпиция в Бретани [6, 23].
Несмотря на то что ранние хроники
уделяют ему столь большое внимание, в
рыцарских романах Бедивер оказывается
практически забыт. Оставаясь вместе с ко­
ролем и Кэем в Камелоте, он не.участвует
в приключениях рыцарей Круглого Сто­
ла. Былую славу Бедиверу отчасти возвра­
щает сравнительно поздняя поэма «Стро­
фы о смерти Артура» (XIV в.), в которой
Бедивер заменяет Гирфлета: оставшись в
живых в битве с Мордредом, Бедивер по
приказу Артура бросает в озеро меч коро­
ля Экскалибур, В той же роли в последних
эпизодах романов выступает Бедивер у
Мэлори и других поздних романистов [24].
Современные романы XX в. возвраща­
ют этой фигуре былую значимость. В ряде
случаев романисты, стремящиеся возмож­
но более точно воссоздать картину Темных
веков, не пожертвовав при этом трагичес­
ким мотивом верного друга, предавшего
своего короля, даже превращают Бедивера
в любовника Гвиневеры, замещая им Лансе­
лота (Мэри Стюарт) [206].
45
 БЕЛАЯ КНИГА РИДДЕРХА
БЕ Л А Я КНИГА Р И Д Д Е Р Х А . См.
«Мабиногион».
БЕ Н В И К . Родовые земли и наслед­
ственное владение Ланселота Озерного и
одноименный замок [86].
Легендарный Бенвик находился на тер­
ритории Арморики (в Бретани) и не раз
становился местом приключений рыцарей
Круглого Стола. Согласно одной из вер­
сий, где-то в Бенвике находилась пещера,
в которую Дева Озера Нимуэ заключила
Мерлина [168].
В «Смерти Артура» Мэлори стремился
как можно больше событий эпоса привя­
зать к реальнрй географии. Нечто подоб­
ное он попытался проделать и с Бенвнком.
«Бенвик... иные зовут Байона, а иные —
Бонн». Здесь идентификация принадлежит
самому Мэлори [24]. Э. Винавср предпо­
ложил, что основана она на испытанном
аллитеративном принципе безо всяких пре­
тензий на правдоподобие [23, 24, 138].
После смерти короля Бана Бенвикско-
го, убитого собственными баронами (в дру­
гой версии — Клаудом-Отступником), Вла­
дычица Озера берет Ланселота под свое
покровительство, а Бенвик остается в ру­
ках Клауда. Лишь много лет спустя, после
того как Клауд нанес оскорбление короле­
ве Гвиневере, Артур объявил ему войну «в
отмщение за все то зло, какое он причи­
нил роду Ланселота». Законный правитель
проводит на родине совсем недолго, после
чего вновь уезжает ко двору Артура [168].
В Бенвике и в правление Клауда про­
должают жить родичи Бана, в частности
набожный граф , отец Алисы Прекрасной Па­
ломницы. В замок отца Алиса привозит сво­
его возлюбленного, Александра-Сироту.
После того как Ланселот, спасая от
костра королеву Гвиневеру, нечаянно уби­
вает Гарета и скрытая неприязнь между
родом Ланселота и кланом Гавейна Орк­
нейского превращ ается в непримиримую
вражду, Ланселот покидает Логрию, что­
бы удалиться в Бенвик. За ним следуют
не только рыцари из рода Бана, но и мно­
гие из членов ордена Круглого Стола. До­
46
стигнув родовых владений, Л анселот при­
нимается за укрепление замков и наделя­
ет землями последовавших за ним ры ца­
рей. Перечень земель, входящих в состав
королевства Бенвик и розданных Л ансе­
лотом, существует только в «Смерти Ар­
тура»: Гийенна, Лимузин, Пуатье, Овернь,
Сентон, Периге, Руэрг, Беарн, Комман,
Арманьяк, Турсан, Ланды, Прованс, Ас-
тарак, Пардиак, Фуа, Марсан, Лангедок,
Ажен, Сарда, Анжу и Нормандия. В ос­
тальных романах подобного списка не су­
ществует. Согласно Вииаверу, перечень
владений Ланселота, по М элори, доволь­
но точно соответствует политической
структуре юга и запада Ф ранции во вто­
рой четверти XV в. [138].
Гавейн побуждает Артура объявить вой­
ну Ланселоту, и войска Артура и Гавейна
переправляются через Ла-М анш и осажда­
ют замок Бенвик. Однако осада грозит за­
тянуться, поскольку замок слишком хоро­
шо укреплен. Три утра подряд Ланселот и
Гавейн возобновляют поединок «божьего
суда», который, судя по всему, призван
решить исход войны. Осаде Бенвика при­
ходит конец, когда в лагерь Артура приво­
зят вести о предательстве Мордреда [24].
БЕНДИГЕЙД ВРАН (БЛАГОСЛОВЕН­
НЫЙ ВРАН). Герой второй ветви «Мабино­
гион», ипостась мифологического Брана.
Первую часть этого им ени, которое в
валлийской традиции пиш ется как
Bendigeidfran, можно перевести на рус­
ский язык как «благословенный». Вторая
часть относится к общекельтскому боже­
ству потустороннего мира и, возможно,
восходит к ведическому Варуне. Эпитету
«благословенный» можно найти объясне­
ние в триаде [16]: Бендигейд Вран вместе
со своим сыном Карадаугом был взят в
плен римлянами и семь лет прожил в Риме.
Там он обратился в христианство, а затем
принес свою веру на остров, за что и был
назван одним из Трех благословенных пра­
вителей. Упоминание Врана в связи с рим­
ским завоеванием столь же легендарно;
взяты из легенд и сведения о том, что он
 БЕРДСЛЕЙ ОБРИ
управлял «Островом Британия и тремя при­
легающими островами». В других триадах
Бендигейд Вран упоминается среди муд­
рых и могучих правителей Британии [16,
107].
Валлийские легенды не только имену­
ют Врана великим королем, но и неодно­
кратно описывают его гигантский рост и
мощь.. Вран был столь тяжел и велик рос­
том, что ни один корабль не мог его выдер­
жать, и неглубокий пролив ему пришлось
преодолеть пешком.; в другом эпизоде он
служит мостом своему войску, которому
необходимо переправиться через реку. Ве­
роятнее всего, в этом легендарном герое
воплотилось представление о первопредке;
это объясняет и его великанский рост, и
странные качества его отрубленной головы
[107].
К тому же Врану приписываются и вре­
доносные свойства (едва ли не вожака «ди­
кой охоты») [140]. Некоторые ученые счи­
тают, что этот персонаж тесно связан с
царством мертвых. Возможно, Вран до не­
которой степени аналогичен ирландскому
Балору, ужасному королю демонов-фомо-
рсв, отрезанная голова которого также об­
ладала чудодейственными свойствами [159,
161]. См. также Бран; Кельтская литера­
тура об Артуре-, «Мабиногион».
Б Е Р Д С Л Е Й О бри (1872-1898). Анг­
лийский художник-график XIX в.
Одной из наиболее известных работ
Бердслея (хотя, по мнению ряда' специа­
листов, не самой удачной) считают серию
иллюстраций и оформление подготовлен­
ной Дж. М. Дентом «Смерти Артура» М э­
лори (1893-1894). Это издание было заду­
мано как конкурентное к Проекту Уильяма
Морриса «Возрождение английской кн и ­
ги» (который осуществило издательство
• Kelmscott Press»j. Оформленное Бердсле­
ем издание содержало 21 крупную иллюс­
трацию и 585 заставок, буквиц, рамок и
орнаментов. Хотя в первых главах заметно
влияние известного английского художника
конца XIX в. прерафаэлита Эдварда Берн-
Джонса, Бердслей вскоре разработал соб­
47
ственный стиль «арт нуво» (art nouveau),
характерными чертами которого стати чет­
кая линия, абстрактные растительные ор­
наменты и контрастное соотношение чер­
ных и белых форм.
Еще более оригинальной была трактов­
ка художником содержания книги. В его
гравюрах рыцари, будто погруженные в ле­
таргию и безжизненные или изнеженные,
полностью пребывают под властью своих
дам или под властью чар той или иной вол­
шебницы. Вместо того чтобы прославлять
романтическую куртуазность, Бердслей со­
здал скорее сатиру на нее. К. тому же его
современников, викторианцев. не могли не
шокировать изнеженные герои, обнаженные
андрогины, распутные сатиры и чувствен­
ные ангелы. Созданные им декоративные
рамки для страниц более разнообразны, чем
произведения Уильяма Морриса. В оформ­
лении страниц Бердслей удачно подражал
сложной роскоши средневековых рукопи­
сей, а заглавные буквицы и концовки глав
очаровательны сами по себе и могут быть
причислены к наиболее удачным его укра­
шениям [143].
БЕРН -Д Ж О Н С Э двард (1833-1898).
Английский художник XIX в., на протяже­
нии своего творчества неоднократно обра­
щавшийся к артуровскому материалу.
Эдварда Берн-Дж онса, как правило,
связывают с периодом середины и заката
«артуровского возрождения». Изможден­
ные фигуры с его полотен, которые парят
на фоне пейзажей, будто проступающих
из снов, оказали немалое влияние на пос­
ледую щ их художников. М анера Берн-
Джонса стала едва ли не канонической для
поздних викторианцев, таких как Эдвин
Остин Эбби и Джон Уильям Уотерхауз. В
еще большей мере это относится к книж ­
ным графикам, в особенности — к Обри
Бердслею, Уолтеру Крейну и Артуру Рэк-
хему. . .
С артуровскимн легендами Берн-Джонс
познакомился в годы своего обучения а
Оксфорде. Первым из литературных источ­
ников стала поэзия Теннисона, с которой
 БЕРН-ДЖОНС ЭД БА РД
^ = £ .
его познакомил и 1853 г. его друг худож­
ник и поэт Уильям Моррис. В 1855 г. дру­
зья вместе прочли «Смерть Артура» М э­
лори. Своим увлечением Мэлори друзья
заразили еще одного художника из среды
прерафаэлитов, Данте Габриэля Россетти,
который вместе с ними принял участие в
проекте создания Фресок для Дискуссион­
ного Общества Оксфордского университе­
та (1857). В рамках этого проекта Берн-
Джонс создал эскиз, а затем — настенную
роспись по нему «Смерть Мерлина». Его
интерес к Теннисону вновь возродился в
1859 г. после встречи с Моррисом: Берн-
Джонс написал ряд картин на темы арту­
ровских легенд. К этому периоду относит­
ся его картина «Сэр Галахад» (Fogg Art
Museum, Cambridge).
В последующие два десятилетия Берн-
Джонс неоднократно возвращался как к
текстам Теннисона, так и к произведению
Мэлори. Мир невинной мечты в «Обмане
Мерлина» (1875-1877, Lady Lever Art
Gallery, Port Sunlight) приобрел несколько
эротический оттенок; здесь Берн-Джонс
попытался совместить идеи, почерпнутые
из произведений Теннисона и из француз­
ских куртуазных романов.
В последние десятилетия жизни худож­
ника его интерес к артуровскому материалу
только возрос. Альбом этюдов и записные
книжки за 1885 г. (British Museum, London)
содержат зарисовки и пространные записи,
касающиеся артуровской геральдики. Впос­
ледствии они были использованы при со­
здании эскизов для произведений декора­
тивно-прикладного искусства, таких как
«Роггингетские витражи» (1886) и «Гобе­
лены Стзнмор-холла» (1791 —1894). Обе эти
работы иллюстрирую т поиски Святого
Грааля. Берн-Джонсу были заказаны ил­
люстрации к элитному изданию «Смерти
Артура» М элори, которое Уильям Моррис
планировал выпустить в издательстве
«Kelmscott Press». Выпуск томов был пре­
кращен из-за смерти самого Морриса, од­
нако Берн-Джонс создал фронтиспис и ти ­
тульный лист для каждого из двух томов
48
«Высшей истории Святого Грааля» Себас­
тиана Эвана (1898).
Последней работой художника, не за­
вершенной из-за его смерти, стало живо­
писное полотно «Артур на Аваллоне»
(5880-1898, Museum of Art, Ponce, Puerto
Rico). Сам Берн-Джонс полагал, что оно
должно «стать суммой всех его идеалов в
искусстве.» [129, 143].
В Е РУ Л Ь. Предполагаемый автор ры ­
царского романа «Тристан» (конец XII в.),
написанного на англо-нормандском диа­
лекте французского языка. Сам роман до
нас не дошел, сохранились лишь не свя­
занные друг с другом фрагменты [51].
Среди них — сцена свидания Триста­
на и Изольды под деревом, на котором пря­
чется муж Изольды Марк, сцена, где двор­
цовый карлик рассыпает муку по полу возле
кровати Изольды, надеясь, что Тристан
оставит в ней следы; эпизод, повествую­
щий о том, как Тристан, взятый под стра­
жу, просит разрешения помолиться в ча­
совне и выпрыгивает из окна; фрагмент о
наказании Изольды за измену: М арк от­
правляет жену в колонию прокаженных —
в наказание ей и для развлечения отвер:
женных. Сохранились также сцены жизни
влюбленных в лесу и пространный фраг­
мент, описывающий испытание Изольды
раскаленным железом, из которого ей уда­
ется выйти с честью благодаря двусмыс­
ленной клятве [176, 198].
Сюжет, который можно реконструиро­
вать на основании этих отрывков, разви­
вается как бы циклично. Невзирая на луч­
шие свои намерения, любовники снова и
снова «впадают в грех». Марка одолевают
подозрения, но первоначально он отказы­
вается верить в предательство. Он слиш ­
ком доверяет им обоим (Изольда — его
жена, Тристан — и его вассал, и племян­
ник), однако наконец убеждается, что был
не прав. Влюбленные всякий раз решают
исправиться, но после некоторого перио­
да воздержания весь цикл (недоверие Мар­
ка, его убежденность в том, что они ви­
 БИТВА ДВЕНАДЦАТИ КОРОЛЕЙ
новны, затем в том, что они невинны, и
т.д.) повторяется [ S98]. Любая видимость у
Беруля обманчива: лю бовники кажутся
наиболее невинными, именно когда они
наиболее виновны. Именно тогда, когда
Марк полагает, что они невиины, он ока­
зывается одурачен или ж е делает неверные
выводы из увиденного [51J.
Любовники осознают, что совершают
предательство по отнош ению к королю
Марку (дяде, благодетелю, созюрену, мужу)
и тем самым нарушают установленный по­
рядок, и отправляются в изгнание за от­
сутствием иного выбора. Три года спустя
они, так и не раскаявш ись, принимаю т
предложение отшельника Огрина прим и­
рить их с обществом, надеясь, что нару­
шения- законов общества будут им проще­
ны — ради .восстановления гармонии в
самом обществе. М оральный императив
здесь превращается в житейскую мудрость
«сохранения того, что возможно сохра­
нить», абсолютные и абстрактные принци­
пы могут быть отброшены ради диплома­
тичности, т.е. сохранения основ общества
и его благоденствия [179].
БИТВА ДВЕНАДЦАТИ К О Р О Л Е Й ,
См. Войны Артура в романах «Вульгаты».
БЛ А Н Ш Е Ф Л Ё Р . Возлюбленная Пер-
сева,™ в романе Кретьена де Труа «Персе­
валь, или Повесть о Граале» [72].
Имя Бланшефлёр («белый цветок», «бе­
лая лилия») — не принадлежность исклю ­
чительно артуровских романов (как, н а­
пример, Игрейна), оно достаточно часто
встречается в средневековой литературе.
Это имя носит сестра короля Марка и мать
Тгистана в ранних, не связанных с арту-
говским циклом, поэтических версиях ле­
генды [51, 176] (см. Тристан и Изольда;
Тристан Лионесский). В то время, когда
создавались артуровские рыцарские ром а­
ны. невероятной популярностью пользо-
? .лея роман «Флёр и Бланшефлёр».
Если в легенде о Тристане Бланшефлёр
не играет сколько-нибудь значительной
роли (мать Тристана умирает в самом на­
49
чале повествования), то в романе Кретье­
на де Труа ей уделено значительно больше
внимания.
Новопосвящ енный рыцарь Персеваль
подъезжает к внушительному замку (в этом
романе названному Бельгрейв), где ему
оказывают радушный прием. Хозяйка зам­
ка Бланшефлёр жалуется на постигшую
город беду. После того как она отказалась
стать женой некоего короля Сагремора, тот
приказал своим войскам опустошить ее
земли и осадить замок Бельгрейв. Распо­
ложенный неподалеку от замка город так­
же подвергся осаде, его жители умирают
от голода. Ночью Бланшефлёр пробирает­
ся в отведенный Персевалю покой, чтобы,
предложив себя, умолять о помощи. Пер­
севаль, утешив ее, но пе воспользовавшись
ее бедой, становится рыцарем Бланшефлёр
и освобождает город. Она же за это дарит
ему свою любовь [72], ,
В других версиях истории Персеваля
возлюбленную героя зовут иначе: в романе
Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» она
носит имя Кондвирамур, а в другом сред­
невековом романе, «Сэр Персеваль», — Лу-
фамор; этим именем также названа хозяй­
ка Девичьей страны (см. Девичий Замок). ■
Б Л Э З . Писец, записывающий проро­
чества Мерлина.
Впервые этот персонаж появляется в
«Деяниях королей Британии» Гальфрида
Монмутского еще до рождения чародея, за­
чатого дочерью короля Дифеда от демона,
где играет роль исповедника матери Мер­
лина. Благодаря святой исповеди принцесса
спасает собственную душу и душу своего
ребенка [6].
В цикле Роберта де Борона чудо-ребе­
нок Мерлин способен говорить с момента
своего рождения. Не достигнув еще отро­
чества, он продиктовал исповеднику мате­
ри Блэзу историю Грааля. Пораженный
способностями юного Мерлина, Блэз ста­
новится его наставником, а затем и лето­
писцем. В сравнительно позднем цикле
«Вульгата» утверждается, что два романа,
входящих в этот цикл, — «История Мер­
 БОГИ И ГЕРОИ
лина» и «Поиски Святого Грааля» — спи­
саны с манускрипта Блэза [184].
В Блэзе нередко пытаются увидеть зна­
менитого валлийского сказителя Бледдери
[16]-
БО ГИ И Г Е Р О И . Концепция героя
впервые появилась, очевидно, в античной
мифологии; с тех пор словари причисляют
к героям и человека, наделенного сверхъ­
естественными качествами, и любимца бо­
гов, и полубога, и сына бога и смертной
ж енщ ины. Любое из этих определений
вполне применимо и к ряду персонажей
средневековых романов артуровского цик­
ла. Языческая традиция, в русле которой
возник костяк легенд о рыцарях Круглого
Стола, по мнению Дж. Дарра, существова­
ла в обществе, находившемся на стадии
развития, сходной с той, что породила ге­
роические мифы Древней Греции [А, 81].
Каким бы сильным ни было влияние
христианства в Ирландии и Уэльсе, мало­
вероятно, что, даже будучи христианами,
барды и их аудитория решились отказать­
ся от того кладезя сюжетов и тем, какой
представляла собой языческая мифология.
Чтобы избежать обвинений в попытке ожи­
вить культ языческих божеств, барды Уэль­
са и филиды Ирландии превратили богов
в героев своих сказаний — к ним относит­
ся, например, ирландский Луг [ 150]. Впро­
чем, некоторые названы богами открыто,
например М ананнан и Дагда ирландских
саг и властитедь Аннуина Араун [16, 62];
тем не менее в дошедших до нас кельтских
сказаниях все, что указывает на языческие
культы, сохранилось лишь в намеках [76].
Если присмотреться повнимательнее к
персонажам средневековых романов, то
можно заметить, что эти рыцари не пола­
гаются лиш ь на собственные силы. Так,
родословная и даже сам факт зачатия ока­
зываются весьма важным фактором в вы­
боре тех, кто достигнет Грааля, поскольку
взыскующий чаши должен состоять в близ­
ком родстве с той, что несет Грааль, и с
Уеечньш Королем. Попытка отыскать чер­
ты, присущие герою-полубогу артуровско­
50
го эпоса, осложняется еще и тем, что здесь
под масками королей и королев скрывает­
ся целый ряд языческих божеств, чьи дети
играют в романах роли героев и героинь
[63].
Основные миф ологические фигуры,
которых валлийская традиция наделяет
чертами языческих божеств — Ллуг, Дон,
М абон и Модрон, — в артуровском эпосе
отсутствуют. Если они и появляются в нем,
то лиш ь в качестве второстепенных пер­
сонажей с сильно искаженными именами
[73]. Тем не менее два языческих боже­
ства — Бран и Бели — играют значитель­
ную роль даже в поздних рыцарских ро­
манах.
Б р а н . В работе Элейн Ньюстед «Бла­
гословенный Бран в артуровских романах»
приводится ряд персонажей, которые пря­
мо или косвенно заимствованы из образа
Бендигейд Врана валлийской традиции [ 159J.
К ним относятся Брангор, Бран де Лис,
Боре, Бренний, Бан, Бадегамус, Брон, Ко­
роль-Рыбак, Анфорт^с и целая череда увеч­
ных королей и рыцарей. К ак божество,
Бран наиболее тесно связан с изобилием
пищи и плодородием земли, с островами
и водой; он ранен или недужен. Ньюстед,
подчеркивая его рост,-относит Брана к ве­
ликанам. Брана соотносят с культом отруб­
ленной головы (его отрубленная голова
дарит последователям Бендигейд Врана в
«Мабчногион» долгую жизнь и обильное уго­
щение, а также защищает остров); спутни­
ки Брана, путешествуя с. его головой, по­
падают в места, где, как в ирландской
стране блаженных, нет старости [16]. Пред­
положительно, черты Брана можно найти
в королях легенды о Граале: в качестве Ко­
роля-Рыбака он выступает как хранитель
Грааля, а в качестве Бана — предка тех,
кто сумеет достигнуть его. Статус Брана как
божества подчеркивает то, что его называ­
ют сыном Ллира, морского бога обеих (вал­
лийской и ирландской) ветвей кельтской
мифологии [165, 170] (см. Кельтские корни
артуровского эпоса).
 БОГИ И ГЕРОИ
Б ели. Как и в случае с Браном, при­
числение Бели, или, как его еще называ­
ют, Бели Маура (Великого), к числу богов
основано на гипотезах современных фоль­
клористов. Валлийские генеалогии называ­
ют его «общим предком правящих родов
Уэльса». Ирландский кельтолог Т. Ф. О’Рей-
ли предполагает, что имя Бели связано с
ирландским словом, обозначающим «мол­
ния». Вполне возможно, что некогда Бели
играл куда более значительную роль, чем
позволяют предположить крохи сохранив­
шихся о нем сведений [165]. Дж. Дарра
предполагает, что от этого имени произве­
дено одно из древнейших названий остро­
ва Британия — Инне Вели, которое может
быть расшифровано как «остров Бели» или
«остров Мели (меда)» [81]. На основании
анализа имен персонажей артуровских ро­
манов была выдвинута гипотеза, что это
божество присутствует в цикле «Вульгата»
прежде всего под именем Балина. Р. Лу­
мис предположил, что имя хозяина замка
Грааля (Пеллес) и имя отца Персеваля (Пе-
.шнор) также произведены от валлийского
Бели — замена «б» на «п» при переносе
слов из валлийского в английский язык
встречается достаточно часто. На первый
взгляд, такое предложение представляется
маловероятным, поскольку Балин и Пел­
лес кажутся полной противоположностью
zpyr другу [133]. Но у Пеллеса и Пелинора
немало общих черт: оба они увечные ко­
роли, дочери обоих играют значительную
роль в поисках Грааля, которого достига­
ют в конце концов сын Пелинора и внук
Пеллеса. Балин наносит Плачевный Удар
королю, исцелить которого суждено внуку
Пелинора. Спутница Балина отдает блюдо
своей крови, точно такая же судьба ожи­
дает дочь Пелинора [81, 174].
В ряде случаев упоминается о родствен­
ных отношениях между Браном и Бели. В
• Мабиногион» Бран назван внуком Бели,
у Гальфрида Монмутского они появляются
лод именами двух братьев — королей Бреп-
ния и Белина, совместно правящих Брита­
нией [6].
51
М о р г а н а Л е Ф е й . Чаще всего арту­
ровский эпос наделяет чертами богини
Моргану Ле Фей. Гиралд Камбрийский на­
зывает ее «воображаемой богиней»; под
именем «богини Морганы» она появляет­
ся в романе «Сэр Гавейн и Зеленый ры­
царь» [110]. Маловероятно, что обожеств­
ление Морганы произошло в Средние века.
Впервые она появляется в хронике Гальф­
рида Монмутского, и уже здесь она связана
с языческим культом. Гальфрид называет
ее прекрасной чародейкой, главой девяти
волшебниц, владеющих искусством летать
по воздуху и исцелять раны. Эти девять ча­
родеек обитают на острове, куда увозят Ар­
тура, смертельно раненного g битве при
Камлане [6]. О девяти жрицах, обитающих
на некоем острове, упоминает в I в. н.э.
римский географ Помпоний Меда. Пом-
поний описывает языческий культ, суще­
ствовавший в его время на острове Сена —
современный остров Сейн. Этот крохотный
островок расположен у западной оконеч­
ности полуострова Бретань; считается, что
некий языческий культ сохранялся на нем
едва ли не до XVII в. Здесь обитали девять
жриц, владевших даром прорицания, ко­
торым также приписывались способности
управлять погодой и ветрами, принимать
облик животных и исцелять раны [161].
Сходный мотив девяти дев, обитающих
подле оракула на «потустороннем» остро­
ве, присутствует в валлийской поэме «До­
быча Аннуина» [62].
Помимо культа острова Сейн, в кото­
ром некоторые исследователи видят про­
образ Аваллона, Моргана связана еще с дву­
мя значительными фигурами кельтского
язычества — валлийской Модрон и ирланд­
ской Морриган. В романах она нередко по­
является как одна из трех фей [106]. Тро­
ичность — характерная черта Морриган и
вообще богини-матери. Как и ирландская
богиня, Моргана может появляться в об­
лике безобразной старухи или прекрасной
молодой Женщины [76]. Валлийская тра­
диция называет Модрон дочерью Авалла-
ха, а Гальфрид называет Моргану дочерью
 БОГИ И ГЕРОИ
Аваллоо или Аваллока, причем оба имени
(Аваллах и Аваллок) связывают с мотивом
«исцеления в потустороннем мире». К тому
же они созвучны названию загадочного
острова Аваллон [90, 134].
Э л е й н а , Есть еще одно имя, играю­
щее исключительно важную роль в арту-
ровском эпосе, это Элейна. В романах цикла
«Вульгата» им оказываются наделены са­
мые различные дамы, за масками которых,
вполне возможно, скрывается некое боже­
ство. Элейной зовут жену короля Бана и
мать. Ланселота. Дочь короля Пеллеса
(,Увечного Короля) и мать Галахада носит то
же имя (см. Элейна из Корбеника). Отруб­
ленную голову некой Элейны находят в ис­
точнике. Такое же имя носит дочь короля
Пелинора. Еще одна Элейна фигурирует в
качестве сестры Морганы Ле Фей [184]. То,
что одно из имен Владычицы Озера, оби­
тающей во дворце под водой, было Элей­
на, также связывает это имя с языческой
традицией.
Следует также упомянуть несколько
наиболее значительных кельтских имен,
которые, возможно, попали в артуровский
эпос из ирландских саг [76, 165].
А й н ген (А нген) (A in g en ). Этим име­
нем кельтские сказания, очевидно, тради­
ционно наделяли властителя, страны мерт­
вых [106]. В ирландских сагах имя Анген
носит красный великан фомор (см. Крас­
ный рыцарь), во французских романах — хо­
зяин Башни Слез.
Л ю бопытно, что Анген в искаженном
виде упоминается и в исторических хро­
никах. Гальфрид М онмутский, говоря о
«Погибельной горе», называет ее Агнед
[6]. Об этой же горе упоминается и в хро­
нике Ненния [198]. На основании этого
возникла гипотеза, что Агнед — это не
географическое название, а искаженное
имя собственное, а противником Артура
первоначально был не Мордред, а им ен­
но Айнген.
К эй (C a i). Знаменитый сенешаль дво­
ра короля Артура Кэй имеет свой аналог и
в ирландских источниках. Имя «Кай» упо­
минается в ряде исторических документов.
52
В «Глоссарии Кормака» говорится о Кае
Канбретахе (Cai Cainbrethach), который был
судьей среди сынов Миля, причем прозви­
ще Канбретах переводится как «честного
суждения» [161] (сы. Кельтские корни арту­
ровского эпоса). «Честный Кэй», или «Бла­
гословенный Кэй», в «Килох и Олвен» —
вполне вероятно, калька с ирландского
Cainbrethach [16, 165].
А. Браун, пытаясь реконструировать
мифологическую историю Британии и Ир­
ландии, предположил, что в какой-то мо­
мент Кай оставил сыновей Миля и пере­
шел на сторону Туата де Данан [63].
Существует и иная гипотеза, согласно к о ­
торой некий Ке из племени фоморов был
послан в Ирландию для сбора дани со дво­
ра Нуаду. Постепенно происхождение Ке
забылось, и сказания стали называть его
приближенным Нуаду и даже его друидом.
А. Браун полагает, что, когда создавалась
валлийская легенда об Артуре, этот король
унаследовал историю Нуаду, а вместе с ней
и советника Ке, который превратился в
Кэя. Несмотря на то что происхождение
этого персонажа было забыто, часть его
первоначальных отрицательных характе­
ристик — например.., грубость и заносчи­
вость — сохранилась. В романе Кретьена
де Труа «Ланселот, или Рыцарь повозки*,
в значительной степени опирающемся на
древнюю легенду, Кэй фактически способ­
ствует тому, что королева будет увезена в
«страну без возврата» [63, 177].
Р и о н (R io n ). Это имя из ирландских
саг встречается в артуровском эпосе в са­
мых разнообразных вариантах — Рито, Ри-
енс, Рион и так далее, однако у тех, кто
носит его, имеется ряд общих черт.
В одной из ирландских саг Рион после
каждого выигранного сражения отрезает
бороду побежденного противника, причем
нередко — с головой. Другие саги отожде­
ствляют его с предводителем фоморов Ба-
ларом. Согласно А. Брауну, борода высту­
пает в кельтской традиции как дань, какую
должен заплатить умерший перевозчику,
увозящему его в страну мертвых, и возмож­
но, королю этой страны, расположенной
 БОГИ И ГЕРОИ
на острове [63]. В «Ланселоте» Кретьена де
Труа в числе врагов Артура упомянут не­
кий Рито, король Островов [72, 161].
История о странном короле, требую­
щем с побежденного бороду, как будто из
ниоткуда возникает в хронике Гальфрида
Монмутского и е тех пор переходит из од­
ного романа в другой. Согласно Гальфри-
ду, Артур в Сноудонии сражался и побе­
дил великана по имени Рито, который велел
сшить себе мантию из бород побежденных
королей и потребовал бороду Артура. В
цикле «Вульгата» Рион оказывается коро­
лем страны великанов, где «никто не сме­
ет жить» [184], И, наконец, в романе Мэ­
лори Риенс (Рион) оказывается сперва тем,
кто побеждает восставших против Артура
королей л отрезает им бороды, а затем тре­
бует бороду самого Артура. Узнав, что Ри­
енс вторгся в Камерлиад, Артур приходит
на помощь тамошнему королю Лодегрансу
и со временем получает в жены его дочь
Гвиневеру и Круглый Стол в качестве при­
даного [24].
Г а л а м (G a la m ). Подобно Риону, этот
персонаж также нередко отождествляют с
королем фоморов Баларом. По мнению
А. Брауна, от этого имени было образова­
но имя одного из противников Артура, Га-
лахолъта. Согласно его гипотезе, за рас­
сказом о войнах Артура и Галахольта
скрывается история войн между Туата де
Данан и фоморами. Любопытно, что име­
на пятерых королей, выступивших на сто­
роне Галахольта, так или иначе связаны со
страной мертвых (Кламаду, Итср, Мельвас
и Бадегамус). Галамом зовут невидимого
рыцаря, сыгравшего решающую роль в ис­
тории Балина, который косвенно повинен
з нанесении Плачевного Удара. Это же имя
носит и один из врагов рода Грааля в «Про­
должениях» Кретьена де Труа [63, 161].
Говоря об именах тех или иных героев
артуровского эпоса и о возможных соот­
ветствиях им среди кельтских богов, сле-
лует учитывать два факта: во-первых, бес­
численные искажения, какие претерпевали
эти имена, переходя из одного повество­
53
вания в другое, даже в рамках одной и той
же, например бретонской, традиции, и во-
вторых, особенности учения валлийских
бардов и соответственно — бретонских ска­
зителей.
Правила ирландских и валлийских по­
этических школ требовали от барда уме­
ния свести воедино материал из различ­
ных источников. В некоторых случаях даже
предпринимались попытки найти взаимо­
связи между сюжетами, которые изначаль­
но никак не были связаны между собой.
Поэтому средневековым сказителям, чтобы
установить такие связи, приходилось выду­
мывать новые эпизоды ил и вводить эпизо­
ды из второго или даже третьего повество­
вания. Тома Д ’Англеггер, автор одного из
старейших из сохранившихся романов о
Тристане, утверждает во вступительном пас­
саже, что ему известно множество версий
истории Тристана и он приложил немало
труда, чтобы совместить их [176]. Тем са­
мым трансформации подвергались не толь­
ко имена, но и сюжеты, и подвиги одного
персонажа нередко приписывались друго­
му [80]. В некоторых случаях повествова­
ние могло раздробиться, породив двух от­
дельных персонажей. По мнению Р. Лумиса,
нечто подобное произошло с Балином и
Галахадом, чьи истории дополняют друг
друга [133, 135].
Что касается трансформации имен, то
имя, известное всем как «Мерлин», н и ­
как не может быть точным фонетическим
соответствием валлийскому Мирддину,
«Эрек» — Герейнту, «Гавейн.» — Гвальма-
хи и «Персеваль» — Передуру. В случае с
Мерлином Гальфрид М онмутский, веро­
ятно, не решился обычным способом ла­
тинизировать валлийское «Мирддин» как
«Мердинус» (очевидно, вследствие небла­
гоприятны х ассоциаций этого слова во
французском языке) и заменил «д» на «я».
Что касается Передура и Герейнта, то, об­
рабаты вая французские романы , уэльс­
ские барды заменяли чуждые валлийской
традиции имена на имена героев, в этой
традиции известных, то есть барды ис­
пользовали им ена, уже знакомые их слу­
 iiБОЖИЙ СУД '
шателям, которые по звучанию походи­
ли на исходное им я, но уже сущ ествова­
ли в Уэльсе сами по себе [135, 177].
Едва ли не самые любопытные иска­
жения возникали при переносе имен из
ирландской саги в валлийское сказание.
Вместо того чтобы транслитерировать чуж­
дые им имена, барды Уэльса предпочита­
ли переводить их. Так, например, ирланд­
ский Ф инн превратился в валлийского
Гвинна (и то, и другое имя означает «бе­
лый»), а ирландская Финндабайр — в вал­
лийскую Гвеннвивар [63, 146].
«БО Ж И Й СУД». Ш ироко распростра­
ненная в Средневековье практика решения
юридических и имущественных споров,
равно как и политических конфликтов.
Существовали две разновидности тако­
го суда: рыцарский поединок и испытание
огнем. И в том, и в другом случае главным
доказательством истины считалось чудо.
«Божий суд» — не изобретение хрис­
тианского Средневековья, напротив, он
уходит корнями в глубокую древность. В
истории и культуре практически любого
индоевропейского народа можно найти
примеры разреш ения конфликтов посред­
ством оружия. Предполагалось, что побе­
да в подобном поединке окажется на сто­
роне правого — поскольку боги всеведущи
и не могут ош ибаться [13]. П оединок вел­
ся до смерти одного из противников. Клас­
сическим примером «божьего суда» явля­
ется поединок Т ристана Лионесского и
Морхольта, где речь идет о разрешении
юридического и политического конфлик­
та между Корнуоллом и Ирландией [24|.
В рыцарских романах во множестве
случаев рыцарь выходит на поединок по
просьбе дамы, чтобы вернуть ей отобран­
ные владения. Средневековые ордалии (по-
видимому, для того чтобы шансы не были
слишком уж неравными с земной точки
зрения) разрешали слабым, в особенности
женщинам, находить себе замену. Вполне
вероятно, что существовала даже целая
прослойка «профессионалов», которые в
подобных случаях выходили на испытания.
54
В романах эту роль берут на себя рыцари,
странствующие в поисках приключений:
так, Ивейн выступает на поединке против
Гавейна по просьбе лиш енной наследства
младшей сестры.
Авторитет старинного «божьего суда» —
поединка подорвали реформы Генриха II
Плантагенета (XII в.), однако официальная
отмена поединка как «божьего суда» была
произведена в Англии лишь в 1818 г. [13].
Помимо поединка, существовало еще
и испытание огнем, к которому прибегали
обычно для того, чтобы определить, прав­
диво ли некое утверждение. Наилучшим
примером отношения к подобному испы­
танию служит французский жест «Песнь
Иерусалима». Герой этого произведения,
некий клирик, объявил, что будто бы свя­
той Андрей открыл ему, где закопано ко­
пье, которым был пронзен бок распятого
Христа. Были предприняты раскопки, ко­
пье нашли. Для того чтобы узнать, под­
линное ли это копье, то есть говорил ли
клирик правду, его подвергли испытанию
огнем. По истечении пяти часов клирик
умер от ран, однако было сочтено, что он
выдержал испытание с честыо, а копье
подлинное. Ноги же у клирика сгорели по­
тому, что вначале он усомнился в истин­
ности своего видения [13].
Из героев артуровского эпоса «божьему
суду» посредством Испытания огнем при­
шлось подвергнуться Изольде Белокурой:
вынуть из огня раскаленный прут [15, 176].
БО ЛДУИН БРИТАНСКИЙ. Имя це­
лого ряда персонажей артуровского эпоса.
Романы «Вульгаты» называют Болдуи­
ном епископа короля Артура в Камелоте
[184]. В прозаических версиях легенды о
Тристане имя Болдуин носит брат короля
Марка [184] (см. Александр-Сирота).
Болдуин Британский — имя одного из
героев английской поэмы «Клятвы короля
Артура, сэра Гавейна, сэра Кэя и Болдуи­
на Британского» (The Avowing of King
Arthur, Sir Gawain, Sir Kay, and Baldwin of
Britain», ок. 1400) [136]. См. также Зеленый
рыцарь. .
 БО РР — БЕССТРАШНОЕ СЕРДЦЕ
Б О Р Р — БЕС С ТРА Ш Н О Е С Е Р Д Ц Е .
Незаконный сын короля Артура, впослед­
ствии рыцарь Круглого Стола.
Матерью его была некая Лионора, дочь
герцога Санам. Она приезжала ко двору
Артура вместе со своим отцом, который
прибыл туда, чтобы принести вассальную
присягу королю после его победы над вой­
сками Северного Союза [24].
БО Р С ГАНСКИЙ (БОГОРТ; БОХОРТ).
Рыцарь Круглого Стола; один из избранных,
достигших Грааля.
Впрочем, в романах «Вульгаты» и в
«Смерти Артура» Мэлори это имя носят два
персонажа — отец и сын.
В первых романах прозаических цик­
лов речь идет о короле Борее Ганском, бра­
те короля Бана Бенвикского, который при­
шел на помощь юному Артуру в его войне
против Северного Союза [184] (см. Войны
.Артура в романах «Вульгаты»).
Последующие романы повествуют о
сыне короля Борса (24], который назван
здесь рыцарем Круглого Стола. 'Доблесть
его была столь велика, что он назван од­
ним из шести рыцарей, которым удалось
победить Гавейна в поединке.
Французский роман «Пророчества Мер-
.:ина» упоминает о том, как после того как
Клауд-Отступник захватил земли короля
Борса, Владычица Озера взяла на себя за­
боту о воспитании и посвящении в рыца­
ри его сына Борса. В этом романе события
принимают несколько неожиданный обо­
рот: при содействии Владычицы Озера Боре
принимает посвящение в рыцари из рук
:ына Короля-Рыбака, некогда прославлен­
ного воина, а ныне отшельника. Здесь же
рассказано о том, как фея приобретает для
своего воспитанника оружие и доспехи,
принадлежавшие ранее могущественным
королям и доблестным рыцарям 1168].
В романах «Вульгаты» Боре — один из
трех избранных, которым дано достичь
Грааля и быть посвященным в мистерии
свящ енной чаш и. Впрочем, привилегии
побывать в замке Грааля Боре удостаива­
ется еще до начала поисков (об этом при­
55
ключении см. Корбеник). Он — единствен­
ный, кто возвращается из путешествия в
страну Саррас, чтобы рассказать о смерти
FcLtaxada и Персеваля |24, 184].
После примирения Артура и Гвиневе­
ры и изгнания Ланселота Боре Ганский
вместе с остальными рыцарями из рода
короля Бана и их друзьями покидает Бри­
танию. Наделяя уехавших с ним рыцарей
землями на континенте, Ланселот возвра­
щает Борсу владения его отца, провозгла­
сив его королем всех земель короля Клау­
да-Отступника.
Узнав о гибели Артура на равнине Сол­
сбери, Боре, как и многие прочие отбыв­
шие в Британию рыцари, возвращается в
Бенвик в надежде, что Ланселот последу­
ет за ними. Некоторое время спустя ему
вновь приходится отправиться на розыс­
ки Ланселота. Узнав, что тот принял в Гла­
стонбери монашеский сан, Боре остается
в той же обители, а после смерти Лансе­
лота перевозит его тело в замок Веселая
Стража [24].
Относительно дальнейшей судьбы Бор­
са Ганского романы расходятся: он или
никогда не покидал более Британии («Вуль­
гата»), или отправился вместе с Эктором
Окраинным и братьями Бламуром и Блео-
берисом Ганскими, также родичами Л ан­
селота, воевать за Святую Землю.
В некоторых версиях король Марк Кор­
нуоллский, узнав о смерти Ланселота, втор­
гается в Британию и разоряет всю страну.
В роли избавителя выступает Боре (в дру­
гих вариантах — сын Александра-Сироты,
Беллингер Жестокий), однако сразиться и
убить Марка ему удается лишь после того,
как тот успевает разрушить Камелот и за­
мок Веселая Стража [168].
БРАН (БЛАГОСЛОВЕННЫЙ БРАН).
М орское божество или сын морского бо­
жества в кельтской (валлийской) мифоло­
гии.
Предания приписывали ему соверше­
ние множества чудесных подвигов [159].
Под именем Бендигейд Вран (Благословен­
ный Вран) он появляется во второй Ветви
 БРАНБЕН
аМабиногион». Бран упоминается также в
триаде «Три счастливых погребения и Три
злосчастных выкапывания Острова Брита­
нии». Поскольку триада эта весьма любо­
пытна и помимо Брана в ней упоминаются
Артур и Вортигерн, имеет смысл привести
ее целиком.
«Голова Брака Благословенного, сына
Ллира, зарытая на Белом Холме в Лондоне
лицом к Франции. До тех пор пока она
оставалась там, как ее положили, саксон­
ская напасть не приходила на этот остров.
Второе счастливое погребение: драко­
ны в Динас-Эмрис, которых закопал Ллуд,
сын Бели.
И третье — кости Гвертевира Благосло­
венного в главных портах этого острова.
Пока они оставались закопанными, саксы
не могли проникнуть па остров,
С ними же случились и Три злосчаст­
ных выкапывания,
Гуртейн Немощный [Вортигерн] отко­
пал кости Гвертевира из любви к язы чни­
це Роннвен. Он же выкопал драконов.
Артур же выкопал из Белого Холма
голову Брана Благословенного, ибо не же­
лал, чтобы чья-то сила защищала этот ост­
ров^ кроме его собственной» [ 16].
Вполне возможно, образ Брана послу­
жил толчком к созданию легенды о Короле-
Рыбаке Броне или Бран мог быть даже про­
тотипом Короля-Рыбака. На это указывает
не только близость имен, но и то, что при­
чиной смерти Брана стала рана, нанесен­
ная ему отравленным копьем (Король-Ры­
бак страдает от раны в бедро, также
нанесенной отравленным копьем). Брану
принадлежал волшебный рог, из которого
по желанию его владельца в любых количе­
ствах появлялись еда и напитки. Теория
кельтского происхождения артуровского
эпоса соотносит этот рог с чашей Грааля, в
которой содержится облатка с Тайней Ве­
чери, сама по себе способная бесконечно
насыщать вкусившего ее ( Кретьен де Труа,
«Персеваль») [134].
Согласно валлийской традиции, Бран
погиб в битве с королем Ирландии. При­
чиной этой войны в «Мабиногион» назва­
56
на обида, нанесенная в Ирландии сестре
Брана Бранвен. Истинной же причиной
этого похода вполне могло быть желание
вернуть волшебный Котел Оживления, ра­
нее принадлежавший Брану и отданный в
приданое Бранвен, когда та была выдана
замуж за короля Ирландии. В этом Котле
Оживления принято усматривать один из
кельтских прототипов Грааля. С Граалем
связана и отрубленная голова Брана, ко­
торую, повинуясь последней воле своего
короля, отрубили семеро выживших в ре­
шающей битве с ирландцами спутников
Брана. В течение восьми (в других версиях
одиннадцати) лет на острове Грассхольм
длился пир (или тризна), все яства для ко­
торого поставляла голова Брана. Этот пир
был назван Угощением Благородной Го­
ловы [16, 107].
Р. Лумис отождествил Брана с Броном
и со Старым Королем, которому прислу­
живают Граалем [134]. См. также Боги и
герои; Династии и родословные родов Граа­
ля; Языческая традиция и мифологические
архетипы.
Б Р А Н В Е Н (БРАНГВЕНА; БРАН-
ЖЬЕНА). Служанка Изольды Белокурой, в
ведении которой находился волш ебный
напиток.
Бранвен заменила Изольду на ложе ко­
роля Марка Корнуоллского в первую брач­
ную ночь. В «Тристане» Готфрида Страс­
бургского Изольда с готовностью жертвует
невинностью Брангвены, чтобы скрыть соб­
ственную вину [176].
П оэтическая и прозаическая версии
легенды о Тристане расходятся как в име­
ни служанки (в поэтической версии ее имя
Бранжьена (французская транслитерация
того же имени), в прозаической — Бранг-
вена или Бранвен), так и в интерпретации
еще одного связанного с ней эпизода. В
поэтических версиях Изольда приказывает
убить служанку, чтобы никто не узнал о
том, как она подменила королеву. Бран­
жьена упрашивает заведших ее в лес сол­
дат отпустить ее, а королеве показать клин­
ки, испачканные свиной кровью. Изольда
 БРАТСТВО ГРААЛЯ
раскаивается в своем реш ении и спустя
некоторое время с радостью принимает вер­
нувшуюся Бранжьену.
В прозаических версиях, старательно
обеляющих и Тристанами Изольду, Бранг-
вену решают погубить две придворные
дамы замка Дор. Под предлогом сбора трав
они заманивают ирландку в лес. С вязан­
ную Бранвен находит, проезжая лесом, Па-
ломид-Сарацин и отвозит в монашескую
обитель, откуда она затем возвращается к
своей госпоже.
В настоящее время большинство уче­
ных считают, что имя этого персонажа вос­
ходит к Бранвен из свода «Мабиногион». С
валлийской Бранвен Б р ан ж ьет' рыцарских
романов связывает, вероятно, не только
имя. Во второй ветви «Мабиногион» Бран-
вен оказывается целительницей и чародей­
кой, знающей толк в травах [107]. Это по­
вествование посвящено в основном походу
Бендигейд Врана (Благословенного Врана)
на Ирландию, предлогом для которого по­
служила месть за недостойное обращение
с сестрой Врана Бранвен. На самом же деле
целью его, судя по всему, являлось вер­
нуть чудесный котел, некогда принадлежав­
ший Врану, а затем отданный им в прида­
ное Бранвен (см. Котел Оживления) [16].
Существуют гипотезы, согласно кото­
рым Бранвен предстает женской ипоста­
сью Брана [159] (см. Боги и герои). Однако
более вероятным представляется, что пер­
воначальной формой этого имени была
Bronwen («белогрудая»), а потом его при­
близили к имени Bran [16, 63].
Бранвен — один из любимых женских
образов валлийской поэзии, которая от­
мечает не только ее красоту, но и магичес­
кое искусство. На острове Англси есть ме­
сто, называе!Чое И нис-Бронвен. В 1813 г.
е ходе раскопок там было найдено древ­
нее погребение, однако тогдашний уро­
вень развития археологии не позволил точ-
::о определить его характер. Во всяком
случае, именно это место (Абер-Алау) ука-
:=но в «М абиногион» как могила Бранвен
[16, 107].
БРАТСТВО ГРААЛЯ. Орден рыцарей,
охраняющих Грааль.
Французские поэтические романы, а
затем и гигантские прозаические циклы не
уделяют особого внимания тем, кто охра­
няет Грааль. Начиная с романа «Персеваль,
или Повесть о Граале» Кретьена де Труа,
замок, где хранится загадочная чаша, опи­
сывается как полный людей; в излагаю­
щем предысторию Прологе (см. «Разъяс­
нение») содерж атся намеки на некий
«народ Грааля» [64], но не более того. В
прозаическом цикле «Вульгата» рассказы­
вается об учениках и последователях Иоси­
фа Младшего (см. Иосиф Аримафейский),
которые, очевидно, посвящ аю т себя не
только распространению христианства в
западных землях, но и призваны охранять
священную реликвию. Кроме того, какие-
то рыцари остаются ожидать вместе с Алей-
ном того избранного, которому суждено до­
стичь чаши. Указывается даже конкретное
место, где находится чаша, — замок Кор-
беник [184].
В позднейших версиях («Поствульга­
та» и Мэлори) еще до того, как рыцари
Круглого Стола покидают Камелот, чтобы
отправиться на поиски Грааля, некоторые
из них уже посетили Корбеник и если не
представали пбрсд самой чашей, то свои­
ми глазами видели совершаемые его чуде­
са [24]. Следовательно, если чаша все это
время находилась в известном месте, смыс­
лом подвига Грааля в поздних романах стал
вовсе не поиск чаши, а нечто иное. И вновь
в уже значительно христианизированную
легенду врывается языческий миф, на этот
раз мотив Опустошенной земли. Некоторые
исследователи (в том числе Дж. Уэстон и
Р. Ш. Лумис) видели в процессии Грааля
языческие мистерии плодородия и опло­
дотворения [134, 197] (см. Мистика и мис­
терии Грааля).
Итак, что же происходит во время ски­
таний, в которые отправляются рьщари?
Они практически лиш ены возможности
совершать подвиги в мирском понимании
этого слова — нет ни турниров, ни поедин­
ков, разве что Галахаду доводится освобо­
 БРАТСТВО ГРААЛЯ
дить девиц, заключенных в Девичьем Зам­
ке. Напротив, им то и дело приходится
сталкиваться с дьяволом в том или ином
обличье,, приносить обеты покаяния (как
Ланселоту), то есть речь идет о подвигах
духовных. Те, ко.му не хватает стойкости,
веры и силы духа, возвращаются в Каме­
лот. Пять лет скитаний в поисках чаши, о
которой известно, где она хранится, пред­
ставляют собой одно непрерывное испы­
тание; лишь выдержав его, взыскующий
может попасть в замок Корбеник, где уви­
дит Грааль и станет рыцарем Христа [184].
Смыслом подвига Грааля при этом являет­
ся, очевидно, не самоусовершенствование
(Галахад с самого начала назван совершен­
ным рыцарем), а спасение Опустошенной
земли от заклятия, которое было наложено
на нее в результате Плачевного Удара. И с­
целение Увечного Короля и его земли явля­
ется одновременно и последним шагом к
Граалю и к совершенству: рыцарь Святого
Грааля может быть живым вознесен на небо
(подобно Галахаду) или посвятить себя свя­
той жизни на земле (Персеваль). [68].
Совершенно иная версия рассказа о
рыцарях, охраняющих или разыскивающих
Грааль, предстает в романс Вольфрама фон
Эшенбаха «Парцифаль». Именно здесь они
впервые названы «Братством» или «Орде­
ном Грааля». На протяжении романа Воль­
фрам неоднократно называет их также «хра­
мовниками» [153], что дало основание
некоторым исследователям (Дж. Уэстон)
связывать их с реально существовавшим
О р д е н о м - храмовников [197]. Следует от­
метить, что в рассказе Вольфрама о «хра­
мовниках» и их.предназначении нередко
пытаются увидеть связи с катарами Про­
ванса [12, 196]..
И з разъяснений отш ельника Тревй-
цента (во французской версии — Требуэ-
та) (см. Персеваль) выясняется, что. Гра­
аль принесли на землю ангелы, передав
его на хранение некой семье (см. Динас­
тии и родословные родов Грааля). Ведомый
Гр-плем Титурель приходит в заповедную
землю Сальватерре, где у горы Мунсалъ-
веш его уже ожидает воинство, готовое
58
взяться за строительство замка Грааля.
Впоследствии эти воины, которых Воль­
фрам называет «храмовниками», станут
стражами Грааля. Главой Ордена, членам
которого, пока они охраняют Грааль, не
позволено пускаться в мирские удоволь­
ствия . в романе назван внук Титуреля Ам-
фортас; Амфортас же выступает и в роли
Увечного Короля. Вина за увечье в значи­
тельной степени лежит на нем самом: он
отвернулся и от своего предназначения как
главы Ордена, и от налагаемых этим ти ­
тулом ограничений и, совершая куртуаз­
ные подвиги ради дамы, был ранен отрав­
ленным копьем.
Обязанностью рыцарей Грааля являет^
ся прежде всего защита земли Сальватер­
ре и зам ка М унсальвеш (эти названия
могут быть переведены соответственно как
«заповедная земля» и «священная гора»).
Однако рыцари несут ответственность и
перед внеш ним миром; к Братству при­
надлежат не только рыцари-стражи, но и
те, кто выполняет волю Грааля за предела­
ми Сальватерре. Рыцари Братства предста­
ют чистыми душами, которым иногда при­
ходится пускаться в «приключения земной
жизни», то есть из высшего мира Мунсаль-
веша душа переходит в мир земной. Когда
такая душа спускается на землю, имя бу­
дущего ребенка загорается на краю Граа­
ля, чтобы погаснуть, когда душа погрузит­
ся в телесность, то есть когда этот человек
родится в обычном смысле слова. Однако
отсвет Грааля лежит на ребенке с первых
часов его жизни — и рано или поздно это
дитя вернется к своему истоку. Принадле­
жащие Граалю души могут воплотиться
среди людей любого народа в какой угод­
но земле. Одной из таких душ является мать
Парцифаля Герцелойда, которая заранее
знает, что ей предназначено служить Граа­
лю в земном мире. Именно этим Вольф­
рам объясняет то, почему Герцелойда обо­
рвала все возможные традиционные связи
своего малолетнего сына с обществом, вос­
питывая его в лесной глуши, или же поче­
му посланники Грааля уходят во внешний
мир, чтобы занять со временем опуотев-
 БРЕТАНЬ

шие троны, — так ведомое реликвией Брат­ переселившихся на континент бриттов; ее

ство надеется сохранить мир и спокойствие называют также Малой Британией (Lesser
во внешнем мире. Britain), чтобы отличить от Великобрита­
Если дам Братство Грааля высылает нии. Колонизация этой местности пересе­
вполне открыто, то воинов святого камня ленцами из Британии пришлась на период
посылают в глубокой тайне. Их- знаком заката владычества Римской империи в За­
тогда служит голубь или лебедь. Истории падной Европе 157J. Предки нынешних бре­
об одном из таких «лебединых рыцарей» тонцев сыграли важную;, возможно, клю­
сохранились в немецких ш пильманских чевую роль в становлении средневековой
поэмах (153, 205] (см. Лоэнгрин). артуровской легенды. '
Легенда о Мунсальвеше и его воинстве Валлийская традиция связывает коло­
оказала немалое влияние не только на л и ­ низацию Бретани с императором Макси­
тературу, но и на мистику и оккультизм мом Магном. Этот выдвинувшийся из ни­
последующих веков, особенно в Германии. , зов военачальник сделал карьеру в качестве
Немецкий антропософ Рудольф Штейнер I легата одного из размещенных в Британии
видел в воинах, возводящих неземной за­ римских легионов, а в 383 г. ле! ионеры
мок-храм, мертвых, точнее, эфирные души. провозгласили его императором. С помо­
Штейнер утверждал, что и после принятия щью бриттских воинских частей Максиму
христианства представления о потусторон­ удалось захватить Британию и Галлию, но
ней жизни у народов Северной Европы зна­ в 388 г. войско Максима Магна было раз­
чительно отличались от представлений их бито в битве под Дквилеей, он сам бьш взят
более южных соседей. В мифологий гер­ в плен легионами под командованием Ф е­
манских народов павшие герои как бы в л и -. одосия и Валериана. Младшего и казнен.
вались в новое высшее воинство (в скан­ Выведенные Магном из Британии войска
динавской мифологии это было воинство не вернулись на родину. Согласно валлий­
эйнхериев, пирующих в ожидании дня пос­ ской традиции, в его армии было значи­
ледней битвы в Валгалле). С принятием хри­ тельное число бриттов, которым он пожа­
стианства эти представления не исчезли: ловал земли на континенте [93,- 105].
зоины, остающиеся таковыми и за гранью Помимо исторических хроник (в част­
:мерти, служили теперь новой вере. Подоб­ ности, неоднократно упом инавш егося
ным образом воспринимались северными труда Ненния), несколько дополняю т об­
мистиками и христианские святые: в них щую картину сведения из литературных
видели небесное воинство, которое спло­ источников. В повести «Видение М аксе-
тилось, как вокруг военачальника, вокруг на Влединга» из свода валлийских сказа­
Христа, чтобы и на небесах продолжать бит­ ний «М абиногион» Максен — так в вал­
ву. которую они вели в земной своей жиз­ лийском варианте звучит имя М аксим —
ни. «Мертвые оставались подле живых, — женится на бриттской принцессе'Э -/с;:е;
писал Ш тейнер. — и особенно выдающие­ когда же ее брат К инан приводит М ак­
ся, почитаемые личности в первое время симу на помощ ь в Рим бриттские войска,
госле смерти, а значит, в первое время сво­ тот в благодарность за одержанную побе­
его рождения для духовного мира, прохо­ ду дарит воинам Кинана во владение Ар­
дили в известном смысле через послушни­ морику. Люди Кинана убивают мужчин и
чество... некоторое число этих людей, берут в жены ж енщ ин, которым вырезают
.которые были живыми мертвецами, сдела­ язы ки, чтобы те не искажали бриттскую
лось хранителями Святого Грааля» [17]. речь [16]. По сути дела, это легенда не
столько о походе Кинана, сколько проис­
БРЕТ А Н Ь. Территория на севе ро-за­ хождении названия «Бретань». Предпри­
падном полуострове современной Ф ран­ ним ались попытки представить валлий­
ции, населенная бретонцами, потомками ское название Бретани Liydawg как

59
 БРЕТАНЬ
возникш ее из сочетания слов lleicl («на­
половину») и taw («немой»), поскольку
только половина населения (мужская)
была в состоянии говорить, хотя более
вероятно, что оно произош ло от другого
валлийского слова — liydan («обширный»)
[93].
Родовое имя Кинана или Конана (на
бриттском языке Бретани) было Мериадок.
Под этим именем он упоминается в «Ле­
генде о святом Гозновии» как основатель
или первый король бриттской Арморики.
Из повествования следует, что автору была
известна легенда о вырезанных языках, но,
похоже, он не знал, зачем это было сдела­
но. Вообше бретонская, версия ни словом
не упоминает императора Максима и опи­
сывает колонизацию Арморики как чисто
бриттское предприятие [93].
Археологические данные до некоторой
степени подтверждают присутствие брит­
тов в Арморике приблизительно в тот же
период, который хронисты указывают как ■то. что если не вся армия целиком, то боль­
дату основания нового государства. Одна­
ко первая волна колонизации имела место
в конце 450 г. [93]. Некоторые галльские
хронисты говорят о переселенцах из Бри­
тании, называя при этом число воинов в
12 тысяч, учитывая женщин, детей, стари­
ков и слуг. В целом в Галлию эмигрирова­
ли около 50 тысяч человек. Очевидно, к
461 г. эмиграция стала свершившимся фак­
том, поскольку на церковном соборе в 461 г. рых уже исчислялось тысячами, прибыла
уже присутствует бретонский епископ [157].
Гильда описывает миграцию из Британии
нг континент как бегство жителей из разо­
ряемых саксами областей; вполне возмож­
но, что поначалу так оно и было, однако
массовое переселение стало возможно ско­
рее вследствие особой договоренности с
римским прокуратором С еверной-Галлии
Эгидием, По этому договору бритты обя­
зывались защищать побережье и способ­
ствовать отражению натиска варваров в
Галлии [70]. Переселенцам были выделе­
ны земли к северу от Луары - «Армори­
канская полоса», которая тянулась от Сены
до. побережья [156].
60
Из рассказа Гильды (который упоми­
нает о том, что бритты привезли с собой в
Арморику немало книг) следует, что их вое­
начальники привлекали в партии пересе­
ленцев людей состоятельных и образован­
ных и что бритты приняли активное участие
в борьбе с отрядами саксов, разорявшими
долину Луары [203]. Описанное в «Леген­
де о святом Гозновии» основание бритта­
ми государства в Арморике не подтверж­
дается ни историческими свидетельствами,
ни дашгыми археологии. Гипотеза о суще­
ствовании массовых бриттских поселений
уже в середине V в. основана преимуще­
ственно на гом, что крупное воинское фор­
мирование бриттов, участвовавшее в галль­
ской кампании (около 468-470 гг.), было
сформировано среди бриттов Арморики —
то есть их число уже должно было быть
довольно значительным. Однако, несмот­
ря на незначительное количество сведений
об этой бриттской армии, все указывает на
шая ее часть прибыла непосредственно из
Британии [93].
Следующей волной колонизации (в
конце V в.) стала миграция в Арморику
«святых»: церковных деятелей, как прави­
ло, из Уэльса, которые прибыли из Брита­
нии и активно взялись за организацию цер­
ковных общин.
Новая волна поселенцев, число кото­
в первой половине VI в. Именно ей уда­
лось превратить наконец Арморику в Бре­
тань (Brittany), и названия «Бретань» и
«Арморика» стали взаимозаменяемыми.
Ф ормально эта область находилась под
властью короля ф ранков, но ей все же
удалось сохранить значительную незави­
симость. П остепенно прежнее население
Арморики было ассимилировано, у жите­
лей возник собственный язы к — бретон­
ский, развивш ийся, подобно валлийско­
му и корнуоллскому, из бриттской ветви
кельтского языка эпохи Римской империи.
Бретань сохранила экономические и куль­
турные связи с Корнуоллом; здесь возник­
 БРИТАНИЯ
ли местные династии, хотя некоторые пра­
вители могли обладать определенны м и
правами и властью по обеим сторонам Ла-
Манша [78].
Фольклорная традиция легенд о коро­
ле Артуре в Бретани была очень мощной,
хотя и оставалась преимущественно устной.
Если судить по «Легенде о святом Гозно­
вии», то эти легенды возникали на солид­
ной исторической основе, что вовсе не
мешало тому, что к ним прибавились по­
этические или фантастические мотивы.
Примечательно, что большинство истори­
ков, начиная с Генри Хэнтингдона, отмеча­
ют, что легенда о бессмертии и возвраще­
нии Артура — это прежде всего бретонское
поверье [41 ].
Бретонские легенды, которые благода­
ри менестрелям распространились сперва
по всей Франции, а затем и за ее предела­
ми, лежат в основе практически всех на­
писанных на континенте романов артуров­
ского цикла. В романе Кретьена де Труа
• Клижесс» резиденция короля Артура на­
ходится в Нанте [72]. Вас, первым упомя­
нувший о Круглом Столе, объявляет, что
■слышал о нем в Бретани. В Бретани нахо-
пит временный приют бежавший из Кор­
- уолла Тристан, он даже женится на доче-
— бретонского короля Изольде Белорукой
176]. На территории Бретани лежит зага-
лочный Броселиандскийлес, место приклю­
чений многих рыцарей Круглого Стола [39,
76]. На территории Бретани оказывается и
один из замков Грааля, загадочный Мун-
сальвеш из романа Вольфрама фон Эшенба­
ха [153].
БРИТАНИЯ. Одно из древних назва­
ний Англии; произошло от слова «бритт»,
самоназвания основного населения стра­
ны в VIII в. до н. э. — V в. н. э.
Название «Британия» утвердилось пос-
зе завоевания острова римлянами (1 в.) и
основания римской провинции Британия
in ta n n ia Romana). Первоначально Брита­
нией назывались все острова к северу от
Галлии (совр. Франция), но впоследствии
стали называть лишь один из островов
с:зр. Англия, Ш отландия, Уэльс). Назва­
61
ние «Англия» связано с завоеванием боль­
шей части Британии англосаксами в V—
VI вв. [23, 89].
Средневековые хронисты (Гальфрид
Монмутский и последующие авторы псев­
дохроник) предприняли попытку объясне­
ния происхождения слов «бритты» и «Бри­
тания», отыскивая их истоки в античности.
По их мнению, остров получил свое имя в
честь Брута, потомка легендарного Энея,
выходца из Трои и основателя Рима; та­
ким образом, длинный перечень исконных
бриттских королей начинается у них имен­
но с Брута [57].
Повествуя о приключениях героев в
«Британи», средневековые романы имеют
в виду как французскую Брётань, так и
собственно Британию (Англия). Различия
между ними не делались. Иногда даже под­
черкивалось, что в описываемые времена
Англия называлась просто Бретанью. Т а­
ким образом, Броселиандский лес вполне
мог оказаться в одном дне пути от Карду-
эла. Когда же речь шла о именно террито­
рии современной Ф ранции, ее называли
Галлией.
В описываемые в романах артуровско­
го цикла легендарные времена' на террито­
рии современных Британских островов су­
ществовало более дюжины более или менее
независимых королевств и герцогств.
Если достраивать события по легендам,
в первую треть своего царствования Артур
вел войны с мелкими владетелями с целью
собрать под свою руку весь остров. Он до­
бился этого, и сопредельные королевства
и герцогства принесли ему вассальную при­
сягу. При этом сами эти земли оставались
в значительной степени независимыми, а
правящ ие в них персонажи продолжали
именоваться королями, герцогами и т.д. Так
появились король Корнуолла Марк (поми­
мо графа Корнуоллского Кадора), король
Ирландии Ангвисанс, король Британии Хо-
эль и т.д.
Собственно, наиболее прославленные
рыцари Артура — Персеваль (сын Пелино­
ра), Ланселот (земли которого находились
в Бретани) и его сын Галахад, а также сын
короля страны Гоор Ивейн — являлись
 БРОН
подданными Артура лишь косвенно: он был
верховным королем над всеми этими к о ­
ролевствами. включая Бретань, их госуда­
ри принесли Артуру вассальную присягу
как своему сюзерену; однако во всем, что
касалось внутренних и нередко внешних
дел, они оставались совершенно независи­
мыми. Иными словами-, лоскутную импе­
рию Артура единым государством можно
назвать очень условно. См. также Войны
Артура в романах «Вульгаты»; Топография
Средневековых рыцарских романов.
БРОН (ХЕБРОН). Один из последова­
телей Иосифа Аримафейского, муж его сес­
тры Энигии.
После освобождения Иосифа из темни­
цы императором Веспасианом община
Иосифа покидает Иудею, чтобы, забрав с
собой Грааль, отправиться в изгнание в
«дальние страны». Хеброну отводится не­
маловажная роль -в восстановлении стола
Тайной Вечери. Восстановить его оказа­
лось необходимым для того, чтобы Гра­
аль мог выявить нечистых, грехи которых
явились причиной обрушившихся на об­
щ ину бедствий. Брона посылают поймать
рыбу, которой предстоит занять место на
столе подле священного сосуда. Согласно
дарованному Иосифу Аримафейскому ви­
дению, из двенадцати сыновей Брона и Эни­
гии одиннадцать вольны взять себе жен и
вернуться к мирской жизни, в то время как
двенадцатому, Алейну, суждено возглавить
общину и повести ее в далекие земли на
Западе, проповедуя по пути имя Христа.
Чаша Грааля должна перейти во владение
Брона,- которого отныне станут называть
Богатым Королем или Богатым Рыбаком.
Брон также последует на Запад, где будет
ожидать появления Третьего Хранителя. Ос­
тановившись на короткое время в Галлии,
Bpoii прибывает на остров Ирландия, где
его охватывает тяжкий недуг [7]. . ила) был выбран именно Хеброн? Почему в
Такова вкратце история Брона, изло­
женная в цикле романов Роберта де Боро­
на. Дискуссии о том, насколько этот цикл
является язы ческим , христианским или
носит еретический характер, возникали
неоднократно. С той же частотой возни­
кали споры относительно его источников.
В настоящее время большинство исследо­
вателей сходятся на том, что Роберт де
Борон был знаком с романом Кретьена де
Труа «Персеваль, или Повесть о Граале» и
именем Брон оказывается наделен Король-
Рыбак, персонаж, взятый из этого романа.
Вероятнее всего, Роберт де Борон просто
соединил в своем Броне.и христианскую,
и языческую (кельтскую) традиции [74].
В раннем христианстве рыба являлась
символом Христа. Поэтому титул, которым
величают Брона, приобретает здесь хрис­
тианскую окраску: именно благодаря ему
символ и реликвия Христа оказались ря­
дом. Была выдвинута гипотеза, доказыва­
ющая вероятность существования ранне­
христианских общ ин, подобных общине
Иосифа; эти общины были тесно связаны
с древними мистериями. В качестве одно­
го из основных аргументов сторонники
этой теории указывают на то, что в орфи­
ческих мистериях эллинизма, сохранив­
шихся вплоть до IV в. н. э., мистагог назы­
вался «рыбаком». Становится видна связь
мифа о раннехристианской общине с древ­
ними мистериями [А, 17, 43, 66 ].
История Иосифа Аримафейского по­
черпнута из апокрифического Евангелия от
Никодима, однако в ней можно усмотреть
отсылки и на канонические Евангелия.
Достаточно вспомнить рыбаков с берегов
Генисаретского озера, ставших впослед­
ствии апостолами Христа, которые были
одновременно и рыбаками, и свящ енни­
ками («ловцы человеческих душ»).
Само имя «Хеброн» взято Робертом де
Бороном из Библии. В Книге чисел (3:19)
Хеброн (или Хеврон, как звучит это имя в
православной традиции), назван одним из
четырех сыновей Каафа, хранителей священ­
ных предметов скинии. Но почему из четы­
рех братьев (Амрама, Ицгара, Хеброна и Узи-
тексте романа лишь 13 раз его имя употреб­
ляется полностью и едва ли не 30 раз в со­
кращенной форме — Брон [64]? Очевидно,
Роберт де Борон, который, судя по всему,
был знаком с валлийскими и бретонскими
легендами, попытался, воспользовавшись
62
 БРОСЕЛИАНДСКИИ ЛЕС
звуковой близостью имен, перебросить мо­
стик от христианского Хеброна, последо­
вателя Иосифа Аримафейского, к кельт­
скому Брану, владельцу чудесного Котла
Оживления, который в валлийской и ирланд­
ской традиции вполне подходит на роль Ко­
роля-Рыбака. Загадочный недуг постиг Бро-
на на острове Ирландия, в Ирландском море
расположен остров Грассхольм, где в тече­
ние нескольких лет происходило Угощение
Благородной Головы [159J.
Так, Броп стал еще одним звеном, свя-
зызающим кельтский чудесный котел с
христианством.
БРОСЕЛИАНДСКИЙ ЛЕС. Вымыш­
ленный лес; во многих рыцарских рома-
з \ — место п р и о ю ч ен и й рыцарей Круг-
:;?о Стола.
Историки идентифицируют его как
Пьемпонтский лес в современной Брета-
В Средние века этот лес славился сво­
ими чудесами.
Мотав «зачарованного леса» впервые ло-
е ш с я в «Романе о Роллоне» Васа, а затем
ста! встречаться едва ли не во всех рыцарс­
к и романах. Хотя роман Васа и был написан
5 XII в., мотив этот был им позаимствован.-
вероятно, у валлийских или бретонских бар-
Ют! — наследников более древней, в частно­
фольклорной, традиции [41].
Вообще лес — место многих загадоч­
ных приключений героев рыцарских рома-
■оз. в том числе и рыцарей Круглого Сто-
и Лес — полная опасностей область
загадочного и неизвестного, где все кажется
к тем, что оно есть на самом деле, а сам
отчасти сродни потустороннему миру.
Г глубокой древности люди считали, что в
wtcу обитают могущественные и удивитель-
тге существа, скрывается мудрость куда
j r -гзняя, чем все то, что известно человег
г? В «Смерти Артура» Мэлори понятие
о к » равносильно понятию «безумие»; ког-
и . Ланселот, Ивейн, Тристан и другие пер-
окзажи теряют разум, они скрываются в
■есэх и живут там, «как дикие звери*.
Легенда о том, как юный герой (ры-
^ егы заезжает в лес, видит на поляне пре-
цкеяую девушку, они долго бродят по лесу
63
2=3
рука об руку, он целует ее и засыпает в ее
объятиях (чтобы проснуться в зачарован­
ном доме (замке), откуда ему уже не вер­
нуться) , в той или иной форме существует
у любого народа [13].
Ланселот, заехав однажды в Гиблый лес,
откуда не возвращался еще ни один рыцарь,
выехал к башне, в которой зачарованные
дамы и рыцари кружились в бесконечном
хороводе. На столе, вокруг которого танце­
вали заколдованные пленники, стояла шах­
матная доска, и фигурки на ней двигались
сами собой — остановить их было под силу
только лучшему рыцарю в мире. Ланселот
присел к столу и выиграл у замка партию в
шахматы. Чары развеялись, и рыцари и дамы
прекратили свой танец. Здесь герой осво­
бождает пленников потустороннего мира,
пойманных в ложном раю бесполезности,
которую символизирует танец-хоровод.
Шахматы же наводят на мысль о том, сколь
могучи и изобретательны те силы, с кото­
рыми приходится сталкиваться герою [149].
В этих странных полулесах-полуснах
обитают существа, как правило, воплоща­
ющие силы зла, разруш ения или смерти.
Д ревнейш ее из них, вероятно, — Зверь
Рыкающий, в котором некоторые иссле­
дователи видят символ инцеста.
Броселиандский лес упоминается не в
одних только артуровских романах, но. в них
любой лес как будто становится или Гиб­
лым, или зачарованным (Броселиандским).
Легенды о чудесах Броселиандского леса
были настолько распространены, что их
упоминает в своей хронике Гиралд Камбрий-
ский. Одним из таких чудесных мест бьш
источник, иногда называемый еще «Бретон­
ским», способный вызывать бури [198]. В
Бретани еще в конце XIX в. существовало
поверье, что где-то в Пьемпонтском лесу
бьет родник, воду из которого не стоит пить
ни в коем случае: если путник зачерпнет
воды из этого родника, поднимется силь­
ный ветер и немедленно разразится "ужас­
ная гроза [41]. Этот источник в Броселиан-
дском лесу играет центральную роль в
легендах и романах об Ивейне [60, 68 ]. В
романах цикла «Вульгата» Броселиандский
лес стал местом, где с помощью чар Нимуэ,
Дева Озера, держит в плену Мерлина [184].
 ха, возможно, он был знаком также и с
«Персевалем» Кретьена де Труа.
По-видимому, романы на артуровские
темы произвели на юного композитора глу­
бочайшее впечатление, поскольку Вагнер
не раз возвращался к средневековой лите­
ратуре и положил сюжеты рыцарских рома­
нов в основу своих крупнейших опер (по­
ставленных соответственно в 1865 и 188_ гг.).
Тем не менее музыкальная драма стала лишь
благодатным фоном для выражения фило­
софских идей композитора. Эта филосо­
фия предопределила некоторые важные из­
менения в сюжете легенд; свой вклад не
могли не внести также и требования му­
зы кальной постановки. Хотя в основу
вагнеровских драм и положены средневе­
ковые тексты, их едва ли можно считать
подражаниями или переработкой извест­
ВАГНЕР Рихард (1813-1883). Немец­ ных сюжетов. _
кий композитор, две крупнейшие оперы В интересах драматургическом просто­
которого - «Тристан и Изольда» и «Пар- ты Вагнеру приш лось сократить сюжет
сифаль» — написаны на сюжеты артуровс­ «Тристана» Готфрида Страсбургского, из
которого остались три основных драма
кого эпоса.
Впрочем, увлечение Вагнера артуров- тических момента, соответствующие трем
ским материалом началось гораздо рань­ актам оперы. Приклю чения и битвы за­
ше. Об этом свидетельствует написанная нимающие первую половину романа I от-
в ] 850-х гг. его ранняя опера «Лоэкгрин», фрида, удостоились всего лиш ь несколь­
повествующая о сыне короля Парсифаля. ких строк в первом акте оперы. Красочные
Тема Грааля неоднократно возникает в описания сцен охоты исчезли совсем и
этой опере, но значение его разъясняется лишь намечены звуками охотничьего рога
лиш ь в третьем (и последнем) акте, когда во втором акте. Группа придворных, пле­
в «повествовании» героя приводятся неко­ тущих заговоры против Тристана, сокра­
торые подробности о Монсальвате, замке, тилась до о д н о г о -единственного персона­
в котором святой сосуд охраняет рыцар­ жа а Изольда Белорукая исчезла вовсе.
ское братство. Эти рыцари обладают таин­ ’ Вслед за Готфридом Вагнер делает ос­
ственной волшебной силой до тех пор, пока новной упор на преображении главных ге­
они остаются неузнанными. Лоэнгрин рас­ роев, которое они претерпевают, выпив лю­
крывает тайну своего происхождения и то, бовный напиток. В изложении Готфрида
что он был послан Граалем. мягкая и нежная Изольда готова пожерт­
Первое знакомство Вагнера с артуров- вовать невинностью Брангвейны (см. Бран­
скими легендами произошло, вероятно, в вен), чтобы скрыть собственную вину. У
Дрездене, где композитор изучал средне­ Вагнера это преображение и охватившая
вековую литературу. Вагнер, несомненно, влюбленных страсть воплощены в преоо-
ч и т а л " «Тристана» Готфрида Страсбургско­ ладании музыки над текстом в последних
го и мог быть знаком с более ранними ро­ двух актах оперы, притом что в первом акте
манными версиями этой легенды (Томы и музыка использовалась в основном для
Беруля). В письмах друзьям В агн ер упоми­ подчеркивания текста. Предполагается, что
нает «Парцифаля» Вольфрама фон Эшенба . в первом акте герои и слушатели еше пре-

64
 ВАГНЕР РИХАРД
бывают в упорядоченном мире рациональ­
ных идей. Начиная со сиены с любовным
напитком, этот мир преображается в дру­
гой, в котором всецело властвует музыка;
г.од наплывами этой всепоглощающей му-
:ыки должны теряться, по замыслу автора,
сами голоса исполнителей.
Немалое значение в опере придается
символике «дня» и «ночи». В «ночной мир»
/водит Тристана и Изольду любовный на­
питок, в этом же мире оказывается смер­
тельно раненный Тристан, который, одна-
:<о, и там не в силах обрести покой, пока
лень проливает свой свет на Изольду».
Влюбленным не обрести покоя, пока они
:5а не покинут «дневной мир» и не соеди­
нятся в смерти.
Вагнеровская музыка призвана раскры­
вать таящиеся за словами чувства, и слу­
шателю должно быть сразу понятно, ис-
крен герой или лжет. Оркестр как бы
постоянно комментирует происходящее на
спене. Хотя либретто Вагнера едва ли мож-
:-:о считать вершиной поэзии, сочетание
музыки и драматургии дает удивительно
мощный эффект.
Еще большая роль отведена музыке в
последней оперной драме Вагнера «Пар­
сифаль», в которой зачастую вообще от­
сутствуют речевые диалоги. Интересно от­
метить, что если в музыкальной постановке
-Парсифаль» — одна из самых протяжен­
ных опер композитора, то ее либретто —
наиболее короткое. Отчасти это, возмож­
но, объясняется тем, что эта опера пред-
; _звляет собой музыкальное воплощение
христианского ритуала. В сцене трапезы-
причастия рыцарей Братства Грааля или
в :цене крещения Кундри наиболее важным
яаляется жест; музыка лиш ь подчеркивает
зействие и передает реакцию героев на про­
исходящее.
По замыслу автора, музыка также при­
: 1 2 на открывать истины, которые могут
быть очевидны (или неочевидны) героям
н= сцене. Роль Парсифаля как «святого
-ггстеца», способного принести избавле-
- не Монсальвату — благодаря музыке, —
• сна аудитории до того, как это становит­
3 З а . 139 65
ся известно персонажам оперы, до того,
как это осознает сам Парсифаль. Достига­
ется этот эффект посредством прославлен­
ного вагнеровского лейтмотива. Этот музы­
кальный лейтмотив предваряет, в частности,
и известие о том, что Парсифаль застрелил
лебедя, и появление самого героя на сцене.
Никто из обитателей замка Монсальват не
узнает в Парсифале долгожданного изба­
вителя, его прогоняют как простеца: тем
не менее оркестр — посредством лейтмо­
тива — настаивает на истинной сущности
героя.
Хроматизм музыкальной партии Ам-
фортаса в первом акте прекрасно передает
его страдания и тем более эффектен бла­
годаря следующей за партией Амфортаса
ритмичной диатонии музыкального сопро­
вождения, под которое следуют к столу
причастия рыцари Грааля. Ф изические и
духовные муки Амфортаса, его ощущение
оторванности от мира людей и изолиро­
ванности от мира Грааля, присутствуют и в
тексте либретто, однако силу воздействия
придает им именно музыка. М онолог Ам­
фортаса музыкально связан с темами Кун­
дри и Парсифаля, чьи судьбы так тесно
переплетаются, с его собственной. Музы­
кальный лейтмотив Амфортаса появляет­
ся, например, во втором акте: в партии
Кундри, которая оплакивает свое вынуж­
денное служение чародею Клингзору, и в
монологе Парсифаля, следующего за по­
целуем Кундри, когда герой понимает при­
чину страданий Амфортаса.
Точно так же, как это было продела­
но с легендой о Тристане, Вагнер значи­
тельно сократил материал средневековой
легенды, организовав сюжет вокруг трех
основных драматических моментов, соот­
ветствующих трем актам оперы. Сюжет
оперы взят из «Парцифаля» Вольфрама
фон Эшенбаха, однако число персонажей
гораздо меньше. Так, например, совершен­
но исчез из оперы Гавейн, которому в ро­
манах Вольфрама и Кретьена де Труа уде­
ляется почти столько же внимания, сколько
и главному герою. Действие оперы сосре­
доточено вокруг четырех основных пер­
сонажей: Кундри^ Клингзора, Анфортаса
и Парсифаля. Вагнер изменил написание
имени последнего, полагая, что два араб­
ских слова Fal parsi означают «чистый про­
стец». П ятый персонаж, Гурнеманц, вы­
ступает в роли рассказчика, снабжающего
героев и слушателей по мере необходи­
мости информацией. - жертву отца и Братство, лиш ь бы не пере­
Сами персонаж и Вагнера зачастую
сложнее вольф рамовских прототипов.
Кундри из простой вестницы Грааля в
романе превращ ается в опере в чародей­
ку. Здесь Кундри стремится творить доб­
ро, даже идет на немалые жертвы,- чтобы
помочь Братству Грааля. И в то же время
благодаря магической власти над ней
Клингзора она выступает как носитель зла
и более того — приводит к падению главы
Братства. К лингзор назы вает Кундри
«Кундриггья», именем блуждающего духа
германской мифологии, а также «Агасфе­
ром» — именем человека, рассмеявш его­
ся в лиио Христу и обреченного с тех лор
вечно скитаться по земле. Связующим зве­
ном между этими двумя образами явля­
ются, тем самым, неприкаянность и по­
иски мира и успокоения.
Беспокойство и тоска характеризуют
также и Амфортаса. Подобно своему про­
тотипу у Вольфрама, вагнеровский Амфор-
.тас мучим раной, которая не заживает. Од­
нако Вагнер изменил нечто большее, чем
просто написание имени: Апфортас ранен
не в пах (как Амфортас в романе Вольфра­
ма или Король-Рыбак Кретьена де Труа), а
в бок. Средневековые варианты легенды,
вероятно, связаны с более древней м иф о­
логической традицией и мифом о плодо­
родии, в котором от мужской силы короля
зависит плодородие.его земли. Вагнер же
соотносит своего персонажа с христиан­
ской традицией: рана Анфортаса нанесена
ему в бок копьем, которое пронзило бок
распятого Христа. Анфортас в отличие от-
своего средневекового протош па страдает
не только физически, но и духовно. Х ра­
нитель Святого Грааля предал Братство в
результате слабости и должен нести свое
служение, причем рана является вполне на­
глядным свидетельством его греха. Вина
Анфортаса еще более усугубляется упадком
Братства и смертью его отца, Титуреля, в
третьем акте. Здесь вновь просматривают­
ся параллели с Новым Заветом: в то время
как Сын Божий приносит себя в жертву во
имя человечества, Анфортас приносит в
носить боль, какую причинит ему раскры­
тие Грааля.
Парсифаль кладет конец страданиям
Кундри и Анфортаса. С этого момента из­
меняется сам строй оперы: связываемый с
юным героем музыкальный диатонизм по­
степенно окончательно берет верх над хро­
матизмом. В третьем акте Парсифаль воз­
вращается в Монсальват, чтобы превратить
разлад в гармонию, подарив Кундри чис­
тый поцелуй в ответ на ее сладострастный
(во втором акте) и вернув святое копье
Братству Грааля, чем исцеляет Анфортаса.
В период между созданием «Тристана»
и возникновением «Парсифаля» измени­
лось само мировоззрение Вагнера; фокус
повествования сместился от индивидуаль­
ного к вселенскому. В «Парсифале» пре­
небрежение к миру материальному распро­
страняется на само человеческое тело,
которое предстает как «опредмечивание
воли» (Ш опенгауэр). Любовь или плотское
влечение к одному человеку заменяется
возвышенной и всеобъемлющей любовью
к человечеству. Место эроса занимает эта­
пе, или, в контексте «Парсифаля», — Mitleid
(сострадание) [185].
ВАС. Автор романизированных поэти­
ческих хроник.
Все, что известно о жизни Васа, по­
черпнуто из автобиографических пассажей
в его последнем произведении «Роман о
Роллоне» (Roman de Rou). Родился Вас в
Нормандии в начале XII в. (1110?). Ребен­
ком получил образование в Каене (Н ор­
мандия), а затем — в Иль-де-Франс. М но­
го лет спустя он вернулся в Каен, где взялся
за литературную деятельность. Самыми
ранними его произведениями были пере­
воды с латыни на «романс» (сТарофранцуз­
66
 ВЕРГИЛИЙ ПОЛИДОР
ский); до наших дней дошли только три из
них. Наиболее значительным произведени­
ем Васа стал «Роман о Бруте» (Roman de
Brut), который, как указывает в конце сам
ззтор. был завершен в 1155 т . (популяр­
ность его подтверждает наличие не менее
24 списков и еще большего числа фрагмен­
тов). Роман, посвященный Элионоре Ак­
витанской, вероятно, привлек внимание ее
супруга, Генриха II Плантагенета, для ко­
торого около 1160 г. Вас начал писать «Ро-
ч ан о Роллоне», поэтическую историю гер-
пэгов Нормандских. Однако около 1175 г.
по настоянию Генриха II работа по завер­
шению истории была передана некоему
мастеру Бейне [194].
«Брут» Васа является ключом ко всем
романам артуровского цикла: это одно из
-еэвы х произведений, привнесших в анг­
лийскую и французскую литературу кельт­
ские мотивы. Главным источником для
? :м а н а послужили «Деяния королей Бри­
тании» Гальфрида Монмутского [129]. Вас
впустил имена некоторых второстепенных
-ерсонажей, придал религиозной истории
'■-лее светский оттенок и исключил ряд
-'ию привлекательны х эпизодов (напри­
мер. описание пыток, которым Артур под­
верг пиктов и скоттов) (198]. Однако наи­
больший интерес представляют именно
заполнения и вставки Васа: он первым
упоминает Круглый Стол\ ссылается на
ттетонских сказителей и на устную тради­
цию. касающуюся Артура; наполняет роман
“ географическими деталями, названиями
с которыми он мог познакомитьря,
а.теш ествуя по юго-западным областям
- глии. Вас упоминает и о «бретонской
■азежде» на возвращение короля-меесии
: тстрова Аваллон [194]. В «Романе о Рол-
■: не» впервые упоминается Броселианд-
ехим лес.
ВЕРГИЛИЙ П ол и д о р (1512-1513).
^гтор «Истории Англии» (Angiica Historia).
Воспитанный в традициях Возрожде-
итальянец Полидор Вергилий прожил
; Англии с 1502 по 1553 г. Тогда же им
Ь ы а написана «История Англии», первая
67
рукописная копия которой датируется
1512—1513 гг. В первых разделах своего тру­
да Полидор развенчивает Гальфрида Мон­
мутского. Особенно серьезной критике он
подвергает повествование Гальфрида о Бру­
те и об Артуре, Существование Брута По­
лидор полностью отрицает, а роль Артура
в истории Англии оказывается, по его мне­
нию, весьма незначительной: Полидор со­
глашается признать только то, что некий
Артур правил после Утера и что, возмож­
но, ему удалось бы воссоединить Брита­
нию, не умри он так рано [23, 129],
ВЕСЕЛАЯ СТРАЖА, ЗАМОК. Замок
Ланселота, расположенный в Логрии.
Приключение в этом замке стало пер­
вым подвигом юного рыцаря, только что
получившего посвящение. Крепость, вы­
строенная на скале поблизости от реки Ум-
бер, называлась в те времена Печальная
Стража, поскольку здесь томилось множе­
ство пленников, которых удерживало за­
клятие. Ланселот проник в замок, победив
его рыцарей, тем самым развеял чары и ос­
вободил узников. На кладбище под стена­
ми крепости он обнаружил гробницу, по­
верх которой лежала стальная плита.
Пророчество гласило, что поднять ее смо­
жет только герой, покоривш ий замок. До
своего первого приклю чения Ланселот,
воспитанный Владычицей Озера, еще не
знал ни своего имени, ни тайны своего про­
исхождения. Подняв плиту, Ланселот про­
чел-надпись: «Здесь будет лежать Ланселот
Озерный, сын короля Бана Бенвикского».
После посещения Артуром и Гвиневе­
рой замок был переименован в замок Весе­
лая Стража. Некоторое время замок слу­
жил прибежищем бежавших из Корнуолла
Тристана и Изольды. Когда Гвиневеру при­
везли в Карлайл для казни по обвинению
в предательстве, Ланселот спас ее и привез
в этот замок. Однако последующие собы­
тия — угроза отлучения от церкви в том
случае, если Гвиневера не вернется в Ка­
мелот, вражда к Ланселоту рода Гавейна
(вследствие гибели Гарета) и изгнание Лан­
селота из Логрии — вернули замку былое
^ ____g _______________________________ВИВИАНА
«печальное» имя. После смерти Ланселота
его тело привозят сюда для похорон [184].
Согласно некоторым романам (напри­
мер, роману «Паломид»), престарелый ко­
роль Марк Корнуоллский, узнав о смерти
Ланселота, вторгся в Логрию, чтобы раз­
рушить замок Веселая Стража и гробницу
Ланселота (так же, как и Камелот) [100].
Согласно версии цикла «Вульгата», за­ цов на желтой телячьей шкуре у очага, за
мок Веселая Стража расположен на севере
Англии, неподалеку от реки Умбер [184),
однако английская традиция помешает его
в Нортумберленде [173]. У Мэлори местом
этого замка оказывается Бэмбург, массив­
ная норм андская крепость на северном
побережье Нортумберленда [24]. Сохра­
нивш ийся до настоящего времени замок
здесь выстроен на месте более древнего
укрепления. И звестно, что около середи­
ны VI в. некий вождь англов по имени
Ида захватил здесь земляной форт, укре­
пив его высоким валом. Более того, еще
до Иды здесь располагалась крепость брит­
тов. Ее первоначальное название, сохра­
нивш ееся в различных списках хроники
Ненния, было «Дин Гарди», что отдаленно
напоминает французское слово garde в на­
звании замка (например, Joyeuse Garde)
[173]. См. также Башня Слез; Кельтские
корни артуровского эпоса.
ВИВИАНА (ВИВИАН, ВИВЬЕН). См.
Нимуэ, Дева Озера.
«ВИДЕНИЕ РОНАБВИ». Валлийская
прозаическая повесть, одним из персона­
жей которой выступает король Артур.
Повесть «Видение Ронабви», датируе­
мая X III в., содержится в составленной
веком позднее Красной книге Хергеста. Уни­
кальность повести — в ее четко обозначен"
ных временных рамках и месте действия
[16, 62].
В «Видении Ронабви» упомянут влас­
титель Поуиса Магог, сын Маредудца, дата
смерти которого точно известна (1159).
Брат Магога Иорверт, сын Маредудда, тя ­
готясь своим положением и завидуя стар­
шему брату, принялся совершать набеги на
Англию, сжигая дома и уводя пленных.
Магогу не оставалось ничего иного, как
отправить вооруженный отряд, который
смог бы защитить соседей от распустив­
шегося брата. Ронабви и его товарищей
определили на постой в дом некоего Хей-
лина Гоха. Из-за грязи и блох Ронабви дол­
го не мог уснуть и устроился в конце кон­
что ему было даровано видение об арту-
ровской Британии [16].
Большая часть повести посвящена это­
му сну. Артуровские времена описывают­
ся как эра гигантов и героев, по сравне­
нию с которыми современники Ронабви
представляются жалкими пигмеями. Перед
Ронабви проходят армии, рыцари, процес­
сии прислужников и череда гонцов. Про­
вожатый и собеседник Ронабви объясняет
ему, что битва при Камлане уже состоялась
и вот-вот начнется битва при Бадоне.
Артур, которого автор наградил импе­
раторским титулом, и Оуэн играют в шах­
маты посреди поля битвы. Одна за другой
появляются группы посыльных. Первая
жалуется на то, что люди Артура атакуют
воронов Оуэна (имеются в виду дружин­
ники Оуэна); за ней появляется вторая
группа с жалобой на то, что теперь воины
Оуэна убивают людей Артура. Битва закон­
чилась, когда Артур раздавил в гневе шах­
матные фигуры, и Оуэн приказал опустить
стяг. Барды воспевают славу Артуру, а вра­
ги императора просят у него перемирия.
Войска сворачивают шатры, чтобы следо­
вать за Артуром в Корнуолл, и поднятый
ими шум пробуждает Ронабви [16].
ВИНАВЕР Эжен (1899-1970). Видный
филолог и специалист по артуровской л и ­
тературе, один из основателей «Междуна­
родного Артуровского общества».
Хотя перу Винавера принадлежит ос­
новополагающий труд, посвященный « Три­
стану в прозе» и взаимосвязям этого рома­
на с прочими романами артуровского цикла,
наибольшую известность ему принесла под­
готовка стандартного комментированного
издания «Смерти Артура» Мэлори. Издание
68
 ВИНЧЕСТЕР
.
и комментарии к нему создавались в про-
_ессе идентиф икации и атрибуции ру­
кописи Мэлори, обнаруженной У. Ф. Оук-
^шоттом в 1934 г. в В инчестере. За
подготовкой этого издания последовали
статьи и книги, в которых Вина вер рас­
сматривает принципы средневековой эсте­
т к и . В работе Винавера «Происхождение
романа» подчеркнуто значение формальных
принципов организации текста в средне­
вековых романах: переплетения сюжетов,
чередований эпизодов, аллегорий и повто-
тоз [23, 129].
ВИНЧЕСТЕР. Реальный город на тер­
ритории Великобритании.
Этот небольшой городок в графстве
Гемпшир, существовавший еше во време-
- : римского владычества. Его латинским
-ззванием было Venta Belgarum [75]. Вин-
-е:тер упоминается в ряде средневековых
гоки к, но с самим Артуром он связан
~ ш ь косвенно, и то в основном вследствие
гого, что Томас Мэлори, опираясь на фран-
__ з^кие источники, идентифицировал его
: Камелотом [24, 53].
Период упадка романизированных го-
т :;э в на территории Британии, последо-
ы зш ий за выводом с острова римских ле-
_ ■онов, Venta Belgarum перенес без особого
_ерба. Судя по всему, в самом начале
з::;т а н и я саксов он оказался на землях
Гглрика, предполагаемого основателя ди-
р.злии уэссекских королей, и потому из­
бежал разрушений. В IX в., при Альфреде
Великом, город стал столицей Уэссекса уже
т :д германизированным именем Винчес­
тер [50]. Винчестер не потерял своего зна-
и после завоевания Англии норман-
■ *.ми, поскольку его собор остался местом
• зсонации и погребения членов королев-
семьи [53, 82].
Смутное представление о древности
—ого города объясняет то значение, какое
кгаписывают Винчестеру в воображаемой
1Гтуровской Британии. Несколько раз его
упоминает в своей хронике Гальфрид Мон-
* ~:ский. Согласно этому труду, Констан,
г- 1 " ший из сыновей Константина, гото­
69
вился здесь принять монашеский обет. В
правление Вортигерна город был захвачен
Хенгистом; после того как саксы были раз­
громлены, Аврелий Амброзий восстановил
город. Умер и был похоронен этот пред­
шественник Артура здесь же. Под стенами
Винчестера Артур сражался с Мордредом, а
после смерти короля город захватил и удер­
живал один из сыновей Мордреда — до тех
пор, пока его собственные войска не были
разбиты и сам он не погиб в сражении [6 ].
После выхода в свет «Смерти Артура»
Мэлори (1485, издание Кэкстона) средне­
вековые читатели как будто уже и не со­
мневались, что Винчестер и есть прослав­
ленный Камелот. Король Генрих VII
попытался использовать артуровскую ле­
генду в интересах тюдоровской монархии
и окрестил своего наследника Артуром,
причем обряд крещения проходил в кафед­
ральном соборе Винчестера. Судя по все­
му, Генрих VII предполагал, что его сын
станет править под именем Артура II и (в
глазах своих подданных) воплотит проро­
чество о возвращении легендарного коро­
ля. Впрочем, его планам не суждено было
сбыться, поскольку принц умер еще в дет­
стве [17, 53].
К сожалению, невозможно установить,
когда именно в Средние века в Винчесте­
ре появилась самая прославленная из «ар­
туровских реликвий». В предисловии к
«Смерти Артура» Кэкстон пишет, что Круг­
лый Стол находится в Винчестере. Разу­
меется, это не так, однако предмет, ими­
тирую щ ий Круглый Стол, до сих пор
выставлен на всеобщее обозрение в Вин­
честерском замке. Кэкстон скорее выда­
вал желаемое за действительное [53, 180].
Строго говоря, от пресловутого Круг­
лого Стола сохранилась лишь столеш ни­
ца; ножки, которых, судя по гнездам, было
двенадцать, не сохранились. Толщина ду­
бовой столешницы, диаметр которой ра­
вен приблизительно 585 см, всего лишь
около 2 см, весит она более тонны. В на­
стоящее время столешница закреплена на
одной из стен центрального зала. Роспись
разделяет весь круг на двадцать четыре сег­
 ВИНЧЕСТЕРСКИЙ КРУГЛЫЙ СТОЛ
мента (выкрашенных попеременно белым
и зеленым), по ободу проставлены имена
рыцарей, которые, как предполагается, вос­
седали за каждым из сегментов стола. Судя
по числу имен, за Круглым Столом было
весьма тесно, тем более что королю Арту­
ру отведен весь сегмент целиком — в нем
помещено изображение короля. В центре
круга помещена розетка.
Роспись на столешнице оказалось лег­
че датировать, чем сам стол. Она была вы­
полнена в 1522 г. по указу Генриха VII
(очевидно, как одно из мероприятий под­
готовки к визиту французского короля
Карла V). Историки считают, что на месте
короля Артура изображен сам 1еприх VII,
а розетка в центре представляет стилизо­
ванную розу, символ династии Тюдоров. В
3970-х гг. столешницу сияли со стены, что­
бы провести ряд исследований, которые,
пусть с небольшим допущением, подтвер­
дили гипотезу, что стол изготовили в 1344 г.
для короля Эдуарда III [53, 181].
Вполне вероятно, что этот массивный
предмет обстановки был выполнен для од­
ного из придворных празднеств, извест­
ных как *Круглые Столы», пользовавш ие­ ' рекликалось с интересом к светским моти­
ся в Средние века немалой популярностью
практически при всех европейских дворах.
Придворные играли роли персонажей ар­ . художников-прерафаэлитов во главе с Уиль­
туровского .эпоса, танцевали, веселились
на пирах и сражались в поединках.
В И Н Ч Е С Т Е РС К И Й КРУ ГЛЫ Й
С ТО Л . См. Винчестер.
ВИТРАЖИ
С р е д н е в е к о в ы е . И зображение ко­
роля Артура.на витражах до XV в. практи­
чески не встречается. Несмотря на рас­
пространенность так называемых галерей
королей (скульптурных изображений пра­
вителей на фасадах церквей XII и XIII вв.),
подобные галереи в витражах того же пе­
риода почти неизвестны. За исключением
ансамбля эмалей с изображениями импе­
раторов в Страсбургском кафедральном
соборе (прибл. 1200) и вереницы из 36
французских королей в Реймсском кафед­
70
ральном соборе (ХШ в.), августейшая тема
на витражах ограничивается- предками
Христа в библейских родословных (Еван­
гелие от М атфея, 1:1 17; Евангелие от
Луки, 3:23-38).
К концу XV в. (по окончании войны
Красной и Белой розы) в Англии была про­
изведена попытка связать короля Артура с
правящим королевским домом. Король из
династии Тюдоров Генрих VII провозгла­
сил, что происходит от короля Артура,, и в
1486 г. назвал Артуром своего старшего
сына. Некоторые известные витражи того
периода изображают короля Артура в ряду
других светских властителей и духовных
лиц (например, витраж восточного окна
кафедрального собора Йорка, 1405-1408,
витражи окон придела Святой Девы Ма­
рии в соборе Ковентри, 1450—1500). Дру­
гим фактором, который мог повлиять на
популярность короля Артура в XV в., стала
вышедшая в свет в последней четверти это­
го столетия «Смерть Артура» Мэлори в из­
дании Кэкстоыа [137].
С о в р е м е н н ы е . Возрождение арту­
ровских тем в современных витражах пе-
вам Средневековья, пропагандируемым в
движении прерафаэлитов. В 1861 г. группа
ямом Моррисом основала фирму «Morris,
Marhall, Faulkner & Со.». В том же году
фирма выпустила витраж «Король и коро­
лева» (вероятнее всего-, на нем изображе­
ны Артур и Гвиневера), который сейчас
находится в лондонском Музее Виктории
и Альберта. В 1S62 г. последовала серия
витражей, повествующая о Тристане и
Изольде. 1870-1882 гг. датируют панели,
посвященные Ланселоту и Элейне. В 1886 г.
Берн-Джонс создал для фирмы 4 панели,
изображающие Ланселота, Гавейна, Гсъпаха-
да и Святой Грааль (в настоящее время — в
лондонском Музее Виктории и Альберта).
Приблизительно в то же время Берн-Джонс
разработал эскиз для гобеленов ка те же
темы.
Витражные окна, выпускавшиеся аме­
риканской фирмой «Louis Comfort Tiffany.»,
 ВЛАДЫ ЧИЦА О ЗЕРА
также были украшены сиенами на артуров-
ские сюжеты. Основой этих сцен нередко
служили широко известные картины. Одно
из самых известных окон от «Tiffany» —
трехпанельная композиция, изображающая
историю Рыцаря Красного Креста (по «Ко­
ролеве Фей» Спенсера) ( 1917), которая на­
ходится сейчас в национальной Ш таб-квар­
тире А мериканского Красного Креста в
Вашингтоне.
Некоторые английские художники, спе­
циализировавшиеся в области прикладно­
го искусства, продолжали разрабатывать ар-
туровские мотивы. К подобным работам
?тносится несколько серий Вероники Волл
з *3але короля Артура* в Тинтагеле (К ор­
нуолл), изготовленных в 1933 г. Еще одна
“ саборка была создана в 1914 г. Арноль­
дом Робинсоном — учеником Кристофера
Волла, отца Вероники [143],
ВЛА Д Ы Ч И Ц А О З Е Р А . Титул (или
-мя), который в артуровских романах но-
:ят несколько персонажей, хотя различия
чгжду этими персонажами весьма расплыв­
чаты.
Во французском романе «Пророчества
Мерлина>>Владычица Озера выступает и как
ю спитательница сыновей Бана Бенвикско-
го, и как возлюбленная чародея Мерлина.
Именно она сковывает Мерлина чарами,
используя те заклинания, которым научил
к этот чародей, и даже записывает под его
ликтовку некоторые пророчества [168]. В
романах «-Вульгаты» этот персонаж как бы
т-1 здваивается на Владычицу Озера, воспи-
--тельницу Ланселота, и Нйневу, Деву Озе­
ра (см. Иимуэ, Дева Озера), возлюбленную
Мерлина [184).
В артуровский эпос Владычица Озера
г;п ала, вероятно, из кельтского фолькло-
ga. Водные божества были исключительно
аопулярны в кельтском обществе, посколь-
с* в их ведении находилась вода, ассоции­
руемая с самой жизнью. Кельтской богине
источников Ковентине (латинизированный
ы г;:ант имени) поклонялись во всех за-
~ ^ н ы х провинциях Римской империи.
Ижяы этого поклонения, возможно, сохра­
71
нились в валлийских и ирландских леген­
дах, где озера, ручьи и колодцы считались
владениями фей. Помимо Владычицы Озе­
ра, романы упоминают также дев ее сви­
ты, которые всегда так или иначе связаны
с магическими предметами или обладают
начатками магических способностей; одна
из Дев Озера зовется Нимуэ [71, 106j.
Практически во всех романах о Л ансе­
лоте Владычица Озера названа его воспи­
тательницей. Версий того, как этот герой
попал в ее подводные владения, существу­
ет несколько: согласно одной из них, ча­
родейка просто выкрала ребенка, когда ему
было всего несколько часов от роду: по
другой версии, Владычица Озера, узнав, что
Клауд-Отступник захватил Бенвик и убил
короля Бйна Бенвикского, спасла от гибели
его сына, укрыв его в своем волшебном
замке. В ряде романов Владычица Озера
спасает от Клауда не только'Ланселота, но
также и сыновей короля Борса Ганского,
Борса и Лионеля, и случайно или намерен­
но убивает сына Клауда Дорина. Так, по­
мимо Ланселота, воспитанником Владычи­
цы Озера оказывается также и Боре, о чьем
посвящении в рыцари заботится чародей­
ка («Пророчества Мерлина», *Мериадок»)
[168, 169]. '
Ассоциация Владычицы Озера с Экс-
калибуром, возможно, восходит к культу
свящ енных озер с захороненными в них
особо прославленными клинками, кото­
рые жрицы, в чьем ведении находилось
то или иное озеро, в особых случаях под­
нимали из воды. Рыцарские романы р и ­
суют Владычицу Озера могущественной
волшебницей, хозяйкой скрытого за во­
дой или под водой замка [100, 1991. И мен­
но к подводной обители привозит лиш ив­
шегося меча Артура чародей М ерлин. Из­
воды поднимается рука с легендарны м
Экскалибуром. Владычица Озера позволя­
ет забрать меч юному королю, взяв с него
обещание, когда придет срок, исполнить
некое ее желание.
Посланница Владычицы Озера появля­
ется в Камелоте во время одного из турни­
ров, опоясанная заклятым мечом. В ответ
 ВОЙНЫ АРТУРА Б РОМАНАХ «ВУЛЬГАТЫ»
на удивленные расспросы короля Артура
девица рассказывает, что вынуть из ножен
мен и тем самым освободить ее от оружия
способен только один лишь рыцарь, могу­
чий в бою и честный сердцем, тот, кто ни
разу в своей жизни не замыслил коварства.
Заклятый меч без труда извлекает малоиз­
вестный рыцарь из Нортумберленда Балин.
прозванный Свирепым. Несмотря на все
уговоры девицы, убеждавшей рыцаря, что
заклятый меч принесет ему только несчас­
тье, Балин оказался не в силах расстаться
с прекрасным клинком.
Некоторое время спустя в Камелот при­
была Владычица Озера, чтобы напомнить
Артуру о данном обещании: теперь она тре­
бует голову девицы (той, что прибыла, опо­
ясанная мечом), голову рыцаря, который
смог вытащить этот меч из ножен, и сам
меч. Чародейка желает отомстить и рыца­
рю, и девице, поскольку первый убил ее
брата, а вторая погубила ее отца и украла
заклятый меч.
Столкнувшись с чародейкой во дворе
замка, Балин не раздумывая отрубил ей
голову ее же заклятым мечом. Произошло
это событие на глазах у всех рыцарей и дам
двора. Гнев короля Артура был ужасен: как
его гостья, Владычица Озера пребывала под
личной защитой и покровительством ко­
роля, к тому же Артур считал себя в долгу
перед чародейкой и надеялся воспользо­
ваться ее услугами и в будущем. В свое
оправдание Балин утверждал, что на убий­
ство чародейки его толкнула жажда мести:
из-за коварства Владычицы Озера погибла
мать Балина, которую сожгли на костре;
эта же чародейка завлекла в озеро возле
своего замка многих странствующих ры ­
царей, которых с тех пор никто не видел.
Все же Артур приказал Балину немедлен­
но покинуть его двор.
Заклятие Владычицы Озера не потеря­
ло окончательно своей силы ни после смер­
ти самой чародейки, ни после гибели убив­
шего ее рыцаря: в одной из версий истории
меча этим клинком Л анселот нечаянно
убил Гарета (см. также Меч в Камне).
72
После битвы Артура с Мордредом вол­
шебный меч Экскалибур возврашается на­
зад в озеро — возможно, к самой Владычи­
це Озера, которая на самом деле бессмертна
[243.
ВОЙНЫ АРТУРА В РОМАНАХ
«ВУЛЬГАТЫ». Любое сочинение о короле
Артуре, будь то историческая хроника или
рыцарский роман, рисует его величайшим
полководцем, окруженным могучими и
верными бойцами. Хроники и историчес­
кие трактаты повествуют прежде всего о
его битвах с саксами (см. также Артур:
факт и легенда', Географические названия в
исторических хрониках; Исторические хро­
ники о короле Артуре; Ненний). С появле­
нием псевдохроник (см. Вас, Лайамон) про­
тивниками Артура становятся уже
непокорные вассалы, а затем римский им­
ператор Луций (см. Луций Иберии), потре­
бовавший с Британии дани. С возникно­
вением крупных прозаических циклов
непокорные вассалы превратились в ко­
ролей соседних с Логрией земель, а война
в Галлии разделилась на два этапа: пер­
вым оказалась отнесенная к первой поло­
вине царствования Артура война собствен­
но с Луцием, завершившаяся коронацией
легендарного короля в Риме, а вторым —
война с Ланселотом и осада Бенвика с п о ­
следовавшими затем сражениями с арм и­
ями предателя Мордреда [184].
Война с Северным С о ю зо м . П ос­
ле того как Артур извлек Меч из Камня,
чем доказал свое право на престол, он был
возведен в рыцари. За коронацией после­
довало большое празднество, куда прибыли
несколько королей со своими рыцарями,
возмущенных тем, что Логрия достанется
безродному юнцу. «Вульгата» упоминает
здесь Лота, короля Лотиана и Оркнейских
островов, Уриенса, короля земли Гоор, ко­
роля Гарлота Нантреса, короля Ш отлан­
дии, некоего властителя по прозвищу Ко-
роль-с-Сотней-Рыцарей и короля Карадоса
Уэльсского. Разгоревшаяся посреди празд­
нества ссора грозила перейти в вооружен­
 ВОЙНЫ АРТУРА В РОМАНАХ «ВУЛЬГАТЫ"
ное столкновение, и юному королю при­
шлось со своими людьми укрыться за сте­
нами замка. Попытки Мерлина примирить
враждующие стороны оказались неудачны­
ми. Однако на сторону Артура стали жите­
ли Карлиона и окрестные бароны и изгна­
ли нежелательных гостей.
По совету Мерлина Артур обратился за
помощью к королям Бану Бенвикскому и
Барсу Ганскому, пообещав им поддержку в
их войне против Клауда-Отступника. Бан
и Боре действительно прибыли со своими
людьми в Лондон и после серии военных
советов с Артуром, М ерлином и баронами
Артура послали весть своим рыцарям о том,
что следует собирать ополчение.
Отобрав десять тысяч верховых воинов, сланный по совету Мерлина отряд всадни­
Мерлин погрузил их на корабли и высадил
з Лувре, а уже оттуда повел отряд тайной
лорогой на север и разместил в Бедгреин-
асом лесу. Более того, по его указанию по
всему берегу Трента были расставлены до­
зоры. которые не пропускали ни одного
ьзоруженного человека, не имевшего при
себе особого знака от короля Артура. Та-
образом, река Трент стала естествен­ ного Союза произошла на равнине у Бед-
ной границей между Логрией и Северны­
ми землями.
Тем временем короли, затеявшие рас-
тгчо в Карлионе, перетянули на свою сто- , удалось отразить, хотя они и потеряли (со­
эону еще пять властителей. Так был со­
гнан Северный Союз, собравший весьма
: -дчятельную армию для вторжения в Лог-
г :ю (гериог Канбенетт — 5 тысяч верхо-
5 ь:х: король Бангорис Стран горский — 5
-;с я ч верховых; король Кларенс Нортум-
::-рландский — 3 тысячи воинов; Король-
:-С отней-Рыцарей — 4 тысячи верховых;
• :-ролъ Лот Оркнейский — 5 тысяч верхо-
Уриенс, король земли Гоор, — 6 тысяч сколь немногочислен их противник, вос­
ь-егховых; король Идрис Корнуэльский — 5
—:сяч верховых; король Крадилманс — 5
-^сяч верховых; король Нантрес — 5 тысяч
агрховых; король Карадос — 5 тысяч вср-
гвых; король Ангвисанс Ирландский — 5
-^ :я ч верховых).
Всего в войске Северного Союза было
: о л о 50 тысяч всадников и около 10 ты-
пеших воинов. (При этом следует по­
73
мнить, что в то время, когда писались
средневековые романы, к пешим отрядам,
которые набирались из простолюдинов,
рыцарское воинство относилось весьма не­
приязненно.)
Полагая, что делают это в тайне, вой­
ска Северного Союза пересекли Трент и
обложили замок Бедгрейн. Выставленные
М ерлином дозоры отошли без боя и не­
медленно выслали гонцов в Лондон. Ар­
тур, Бан и Боре немедленно выступили им
навстречу. Замок Бедгрейн, который дер­
жали люди Артура, одиннадцати королям
взять не удалось. Осада грозила затянуть­
ся, а потому, оставив замок у себя в тылу,
Северное воинство двинулось дальше. Вы­
ков поймал лазутчиков Северного Союза
и вынудил их рассказать, каким путем дол­
жно двигаться войско. Артур (вновь по со­
вету Мерлина) отдал приказ выжигать все
поселения, через которые предстояло прой­
ти неприятелю.
Крупнейш ая битва между войсками
Артура и его союзников и армией Север­
грейнского леса. Началась она с ночного
нападения отрядов Артура на лагерь про­
тивника, которое одиннадцати королям
гласно Мэлори) около 10 тысяч человек.
По совету Мерлина Бан и Боре со сво­
ими дружинами по 10 тысяч человек скры­
лись на опушке леса, в то время как ос­
тальны е силы Артура продолжали бой,
начатый нападением на лагерь. Свежим
силам предстояло выйти из укрытия около
полудня.
На рассвете Северное войско, увидев,
пряло духом. Трехтысячный передовой от­
ряд Артура начал бой в узком месте ухо­
дившей в лес дороги. Затем с обеих сторон
в битву вступили новые отряды, и сраже­
ние переместилось на поле. Одна из цент­
ральных схваток сражения кончилась тем,
что одиннадцати королям пришлось усту­
пить отрядам Артура, причем по совету
Лота пятеро королей с отрядом в 10 тысяч
 ВОЙНЫ АРТУРА В РОМАНАХ «ВУЛЬГАТЫ»
человек отошли, чтобы дать отдохнуть лю­
дям, а шесть королей с оставшимися 1 2
тысячами продолжали битву. Однако ма­
невр этот не удался, поскольку из засады
вышли дружины Борса и Бана. В завязав­
шейся схватке Лот и Карадос узнали галль­
ских вождей, и Лот пришел к выводу, что
если их отряды не отступят, то все Север­
ное войско поляжет на этом поле. К тому
же натиск Бана вынудил сбиться в кучу
разделившееся было на две части Север­
ное войско, и короли проявляли чудеса
мужества, защищая и подбадривая своих
людей.
Теперь уже Артур, Бан и Боре могли
позволить себе отвести часть отрядов в лес
на отдых, собравшие же своих людей по­
среди поля одиннадцать королей не могли
позволить себе передышки. Вполне веро­
ятно, что их люди создали из тел убитых
что-то вроде укрепления, и бойцам было
приказано занять круговую оборону. Сра­
жались воины союза настолько стойко, что
никто из войска Артура не мог к ним под­
ступиться.
Лот, очевидно, бывший лучшим так­
тиком союза, предложил отвести в лес пе­
шие полки, поскольку охрана их оттягива­
ет слишком много сил. Конным же, по его
мнению, следовало приказать ни за- что не
покидать рядов, более того — убивать сво­
их, если они попытаются покинуть поле
битвы.
Короли Артур, Бан и Боре воздали
должное мужеству своего противника, од­
нако на следующее утро битва началась
вновь, превративш ись вскоре в кровавое
побоище.
Остановил это побоище. Мерлин, объ­
явив Артуру, что тот поступает неумно. Из
60-тысячного войска противника осталось
лишь 15 тысяч, но те, кто остался, будут
стоять здесь насмерть, поскольку отступать
им некуда. Продолжая битву. Артур будет
бессмысленно терять как своих людей, так
и тех воинов противника, кто со временем
может стать под его знамя. Провидческий
дар позволил Мерлину узнать, что Север­
ному Союзу угрожает высадка сорокаты­
74
сячной армии сарацин. Артур отвел свои
войска и дал побежденным уйти с поля боя.
При этом чародей предсказал гибель вож­
дей Северного Союза от рук двух братьев:
Балина Свирепого и Бадана, Рыцаря о Двух
Мечах.
Пророчества Мерлина о Северном Со­
юзе сбылись. Потрепанное войско было
отведено в Сурхот, город во владениях Ури-
енса, где одиннадцать королей и расстались.
Однако им вскоре пришлось возобновить
свой союз, но теперь для совместной охра­
ны границ Корнуолла, Уэльса и Севера. Ро­
маны «Вульгаты», а следом за ними и Мэ-
лори чаще всего называют врагами Артура и
его рыцарей сарацин [18, 171], однако в дан­
ном случае речь может идти скорее всего о
саксах или фризах или же о разорявших Ир­
ландию датских и норвежских викингах.
После укрепления побережий у Север­
ного Союза оставалось еще около 8 тысяч
воинов, чтобы расположить их в крепостях
по границе Корнуолла. Гарнизоны были по­
ставлены также на границах Уэльса и Ш от­
ландии. Северный Союз отчаянно пытался
заключать союзы с могущественными со­
седями. Три года спустя после Бедгрейн-
ской битвы на сторону Северного Союза
перешел король Риенс Уэльсский (у-Мэлори
он носит имя Риленс), и союз вновь стал
готовиться к_войне.
Отправив основные свои войска в Гал­
лию ,'где продолжалась война с Клаудом-
Отступником, короли Бан и Боре задержа­
лись в Британии на празднества в честь
победы. Во время этих празднеств ко дво­
ру короля Артура в замок Бедгрейн при­
шла весть о том, что Риенс вторгся в Ка-
мерлиад. Артур со. своей дружиной, а также
Бан и Боре с двадцатитысячным отрядом
поспешили на выручку королю Лодегран-
су. В битве в Камерлиаде войска Риенса
потеряли 1 0 тысяч убитыми и были обра­
щены в бегство. Некоторое время спустя
Бан и Боре вернулись в свои земли, по­
обещав в случае необходимости вновь
прийти на помощь юному королю.
Д ал ьн ей ш и е войны с С еверн ы м
С ою зом , вто р ж ен и е Р и ен са и ги ­
 ВОЙНЫ АРТУРА Б РОМАНАХ «ВУЛЬГАТЫ»
бел ь Лота. С поражением армии Север­
ного Союза под Бедгрейном междоусоби­
цы в Англии не закончились, поскольку
на территории острова, а. также в Ш отлан­
дии, Уэльсе и Корнуолле существовало
множество королевств, с которыми Артур
продолжал войну, чтобы собрать под свою
руку весь остров.
В своде Мэлори так же, как в романах
• Вульгаты», существуют некоторые разно­
чтения относительно того, что сталось с
самим Северным Союзом. Если в одних
главах говорится, что Риенс, король Север­
ного Уэльса, присоединился к восставшим
против Артура королям, то в других — что,
газгромив их войска, он сам вторгся на
земли Артура.
Следующая крупная битва произошла
в Корнуолле, где войска Риенса осадили
^ м о к Димлок. Первоначально осада этого
'-м к а шла вполне успешно, и защитники
tro уже готовы были сдаться, Их спасло
Ечгшательство Балина Свирепого, кото­
рый, чтобы вернуть себе милость Артура, с
помощью Мерлина и своего брата Балана
выкрал Риенса и доставил ко двору коро­
ле. Часть осаждавших вернулась в Уэльс.
Узнав от воинов Риенса, что его брат схва-
к н . король Неро поспешил ему на помощь
й. в свою очередь, вторгся в земли Артура.
Его войска стали на поле у замка Димлок,
:: гпинившись там с отрядами, которыми
* 1 >:ьше командовал Риенс. Мерлин поспс-
_ м к союзнику Неро и Риенса Лоту и на
-с к о л ь к о дней задержал выступление ко-
г :л я О ркнейского своим и притчами и
предсказаниями. Закончил он говорить
- _ ь после того, как Неро и его войско
§б£ти разбиты. Мерлин предвидел, что, ока­
* :ъ Лот со своими войсками на поле под
I -'-LIOKOM, войска Артура были бы раз­
громлены, а сам Артур убит. Он знал, что
1 : му-то из королей суждено пасть в этот
и н ь . И хотя ему было жаль и того, и дру-
он предпочел спасти своего воспи­
танника.
Предположив, что люди Артура уста-
я . Лот вступил в битву. Он храбро сра-
у . - - д но все же это было его последнее
75
сражение. Во время битвы Лот погиб от
руки союзника Артура, короля Пелинора,
Со смертью Лота все Оркнейское войско
обратилось в бегство. Гавейн и его братья
поклялись отомстить Пелинору за смерть
отца.
Некоторое время спустя новое войско
четырех королей (на этот раз короля Д а­
нии, А нгвисанса Ирландского, короля
Уэльса Неро и короля Сурлузы, властителя
Дальних островов) вторглось в Логрию,
сжигая и сокрушая все на своем пути. Уз­
нав о новом вторжении, Артур послал за
Пелинором, приказывая ему собрать опол­
чение, а сам с небольшой дружиной не­
медленно выступил навстречу неприятелю.
Прибыв на Север, Артур стал лагерем в лесу
над берегом Умбера. Узнав об этом, пять
королей решили напасть на лагерь немед­
ленно, пока войска Артура не успели вос­
становить силы после долгого перехода. Эта
тактика оказалась удачной, и отряды Ар­
тура были разметаны в темном лесу. Артур
и Гвиневера, которая отправилась с ним в
этот поход, а также трое рыцарей попыта­
лись переправиться назад через Умбер, но
не успели этого сделать. Четырем воинам
пришлось принять на берегу реки бой, в
котором были убиты все пятеро вождей
вторжения. Особой славой покрыл себя в
тот день Кэй-Сенешаль, молочный брат Ар­
тура. После битвы Артур и его рыцари вер­
нулись в лес, чтобы собрать свое войско.
Оказалось, что большая половина их вой­
ска была всего лишь рассредоточена, й с
наступлением дня удалось перегруппиро­
вать силы. Даже небольшой дружины Ар­
тура оказалось достаточно, чтобы сокру­
шить лишенную военачальников и. потому
деморализованную армию. Войско Пели­
нора подошло к концу того же дня, когда
сражение уже закончилось.
После нескольких лет мира следующей
крупной войной Артура был его поход в
Галлию, а затем в Италию и на Рим.
Войны А р т у р а в Г а л л и и . Поводом
к этому походу послужило прибывшее из
Рима посольство, которое от имени импе­
ратора Луция Иберия потребовало от Ар­
 ВОЙНЫ АРТУРА В РОМАНАХ «ВУЛЬГАТЫ»
тура вассальной присяги императору и уп­
латы ежегодной дани Риму. Артур, утвер­
ждая, что его легендарные предки Белин и
Брин более полутора веков владели импе­
раторским престолом, считает себя вправе
притязать на всю Римскую империю и не
только приказывает послам покинуть тер­
риторию Британии, но и объявляет войну
императору. Следует заметить, что леген­
дарных королей Белина и Брина упомина­
ет в своих «Деяниях королей Британии»
еще Гальфрид Монмутский [6 ].
Ввиду будущей войны все союзники и
бывшие противники Артура (среди послед­
них — Ангвисанс Ирландский и король Се­
верного Уэльса) объявляют о своей готов­
ности отправиться в поход вместе с Артуром. тов сдаться. Находит смерть в этой битве
С возвращением послов в Рим обе стороны
начинают готовиться к войне. Первый ход
делает Луций, вторгшись в Алеманию и
Колонию, а затем разорив Бретань, роди­
ну деда Артура Константина. Оставив блю­
стителями королевства мудрого Болдуина
Бретонского и сына Кадора Корнуоллского
Константина, Артур переправляется со сво­
ими войсками через Ла-М анш и высажива­
ется в Галлии. В ночь высадки он видит
вещий сон, в котором дракон с могучим ши­
пастым хвостом побеждает медведя. Соглас­
но толкованию мудрецов, этот медведь —
римский император, хвост дракона — ры ­
цари Круглого Стола, а дракон, разрыва­
ющий медведя в облаках, — сам король
Артур. Прибыв в Бретань, Артур собствен­
норучно убивает великана с горы Св. М и­
хаила, который разорял окрестные земли
и замучил герцогиню Бретонскую (у М э-
лори она названа также супругой короля
Хоуэла Бретонского),
Затем Артур посылает нескольких ры ­
царей Круглого Стола к Луцию с требова­
нием уйти из принадлежавших ему по праву
земель. Заносчивые слова Гавейна приво­
дят к тому, что рыцари императора напа­
дают на посланников Артура и берут в плен
двоих из них, так что рыцарям Круглого
Стола приходится дать бой, который ока­
зывается весьма нелегким, однако им уда­
ется взять в плен нескольких именитых
76
противников. Следующая схватка воинов
Артура с войсками императора происхо­
дит по пути в Париж, куда Артур прика­
зывает Ланселоту доставить под охраной
пленников.
Исход этой войны решило сражение в
долине Суассон, где Артур, воспользовав­
шись сведениями лазутчиков, окружил ар­
мию Луция. Однако если в аллитератив-
ной поэме « Смерть Артура» в этой битве
погибают Кэй и Бедивер [32], то у Мэло-
ри тяжелые раны, полученные этими ры ­
царями, лиш ь разжигают боевой пыл и
жажду мести самого Артура. Артур при ка­
зывает расправляться со всеми врагами и
сам не знает жалости даже к тем, кто го­
и римский император, тело которого, за­
бальзамированное и завернутое в дорогие
ткани, Артур приказывает доставить в Рим
123,184].
Разгромив войска императора, Артур
вторгается сперва во'Фландрию и Лотарин­
гию, а затем в Италию. Приблизительно
такой маршрут Артурова войска приводят
практически все поздние литературные
источники. Остается загадкой место до­
лины Суассон, которая имеет мало обще­
го с французским топонимом. Название
места сражения с войском римского им­
ператора у М элори представлено как
Sessoyn (во французском романе «Проро­
чества Мерлина» Суассон или Сессуан
имя короля' саксов, возглавившего втор­
жение в Британию (см. Галахольт, Высо­
кородный Принц), образованное от Sexon
(«саксонский») [168]. Практически все из
перечисленных в «Вульгате» и у Мэлори
названий занятых Артуром городов также
имеют реальные географические соответ­
ствия в Альпах и на Апеннинском полуост­
рове (Плезанс, Сполето, Павия, Понтремо-
ли и т.д.), однако неясным остается
упоминаемый в тексте Мэлори «Готард»,
поскольку представляется маловероятным,
что войско Артура действительно могло
преодолеть этот альпийский перевал.
После захвата Милана (осада этого го­
рода описана по правилам военной науки
 ВОЙНЫ АРТУРА В РОМАНАХ «ВУЛЬГАТЫ»
XIV-XV вв.) сенаторы и кардиналы Рима
предлагают Артуру императорскую корону,
и спустя некоторое время после корона­
ции новый император возвращается в Бри­
танию.
О с а д а за м к а В е с е л а я Стража.
Вторая галльская война Артура и
о с а д а Бенвика. В схватке у костра, на
котором по обвинению в измене должны
были сжечь королеву Гвиневеру, Ланселот
Озерный по несчастливой случайности
убил безоружных братьев Гавейна Гарета
Бомейна и Гахериса, что послужило при­
чиной междоусобной войны в самой Лог-
рии. По настоянию Гавейна Артур осадил
замок Веселая Стража. К Ланселоту при­
шли многие рыцари: одни предпочли при­
мять сторону лучшего рыцаря королевства
ради него самого, другие сделали это ради
королевы. Ланселот отказывался вывести
своих людей на поле, не желая сражаться
с королем.
Осада длилась около пяти месяцев, на
протяжении которых войска Артура не в
силах были взять замок штурмом, пока н а­
конец оскорбления Гавейна не вынудили
Ланселота принять бой. Однако если Лан­
селот требовал от своих рыцарей сохранить
*:;:знь королю и Гавейну, то племянник
Артура собрал особый отряд тех, кому пред­
стояло окружить и убить Ланселота. П ер­
вый бой кончился ничем, и обе стороны
разошлись — каждая в свой лагерь. Артур
склонялся к примирению с Ланселотом,
эзнако Гавейн ни за что не желал согла-
_зться на мир. Во втором бою на следую­
щий день Боре, которому д<" елось схва­
титься с Артуром, выбил короля из седла и
предложил Ланселоту раз и навсегда по­
кончить с этой войной, подразумевая
смерть короля. Ланселот, напротив, помог
Артуру вновь сесть в седло, упрашивая ко­
п а я прекратить битву. В этом же бою Боре
тяжело ранил самого Гавейна, причем когда
племянник короля выбыл из строя, выяс-
jEiLiocb, что войско короля вовсе не стре­
мится продолжать сражение со старыми
гэузьями.
77
Конец осаде и схваткам под стенами
замка Веселая Стража положила булла папы
римского, предписывающая воюющим пре­
кратить кровопролитие, а Артуру — принять
королеву назад. Сам король был только рад
подобной развязке, но Гавейн настоял спер­
ва на изгнании Ланселота из Британии, а
затем, когда тот покинул королевство и
вместе с рыцарями своего рода и их друзь­
ями удалился в Бенвик, — на продолжении
войны в родовых землях Ланселота.
Оставив управление королевством и
защиту королевы на Мордреда, Артур с 60-
тысячным войском переправился на кораб­
лях в Бенвик, где, понукаемый Гавейном,
начал разорять страну своего первого ры ­
царя. Ланселот послал Артуру посольство
с предложением оставить его земли, ина­
че он будет вынужден воевать с королем,
посвятившим его в рыцари. И вновь, ког­
да король готов был уже согласиться, Га-
вейн указывает на то, что отступление по­
крыло бы их позором. Войска Артура и
Гавейна осадили Бенвик и наконец выну­
дили Ланселота к сражению. Увидев чис­
ленность войска противника, Артур окон­
чательно убедился в том, что до сих пор
Ланселот щадил его.
Последние главы свода Мэлори рису­
ют Гавейна в весьма непривлекательных
тонах. Выясняется, что сила его прибыва­
ет до полудня (о чем известно только Ар­
туру), поэтому все поединки «божьего суда»,
в которых сражался его племянник, при­
урочивались к первой половине дня и изо
всех он выходил победителем. Ланселот,
которому удалось продержаться в бою с Га­
вейном до полудня, увидел, что у его про­
тивника остается лиш ь сила обычного че­
ловека, и разгадал его тайну. В этом
поединке Гавейн получил тяжелую рану, и
Ланселот, несмотря на все оскорбления
племянника короля, отказался продолжать
бой. Так повторялось еще трижды, и каж­
дый раз Ланселот отказывался прикончить
поверженного врага.
Осаду Бенвика прерывают вести из
Британии.
 ВОЛШЕБНЫЕ ИСТОЧНИКИ
П редательство М ордреда и в о з­
в р а щ е н и е А р т у р а в Б р и т а н и ю . По
приказу Мордреда, оставленного правите­
лем Британии, были изготовлены фальши­
вые письма, где говорилось о гибели Арту­
ра от руки Ланселота. Воспользовавшись
этими письмами. Мордред созвал баронов
и вынудил их провозгласить его королем,
а затем, захватив в Винчестере королеву,
открыто объявил о том, что намерен на ней
жениться. Однако Гвиневере удалось об­
мануть узурпатора, бежать в.Лондон и за­
переться в Тауэре (в тексте Мэлори). Оса­
да Тауэра оказалась тем более безуспешна,
что Мордреду пришлось прервать ее, ког­
да в Лондон прибыл гонец с вестями о том,
что, сняв осаду Бенвика, Артур поспешно
возвращается в Британию. Благодаря ра­
зосланным Мордредом гонцам больш ин­
ство баронов перешло на его сторону, так
что узурпатор смог собрать значительное
войско, которое он привел в Дувр в на­
дежде помешать Артуру высадиться в Бри­
тании. В последовавшей затем битве, от­
части на суше, отчасти на море, Артуру и
его рыцарям все же удалось прорваться на
берег и обратить в бегство отряд ы Морд­
реда, но Гавейн получил в этой битве смер­
тельную рану. Перед смертью племянник
Артура отправил письмо к Ланселоту с
просьбой забыть прошлые обиды и при­
быть на помощь преданному королю. Га­
вейн был похоронен в часовне в стенах
Дуврского замка.
Во втором сражении* которое произош­
ло на Бархем-даун, возвышенности в шес­
ти милях от Кентербери, победа также ос­
талась за Артуром. После битвы многие
рыцари перешли на сторону Артура. Сле­
дующим было сражение на равнине Солс­
бери, которое Артур намеревался дать в.
первый понедельник после Троицына дня.
В ночь перед сражением во сне к нему
явился Гавейн, умоляя не вступать в бой
именно в этот день, .поскольку он станет
днем его гибели. Гавейн заклинал короля
любыми способами добиться перемирия на
месяц, чтобы дать время Ланселоту собрать
78
и переправить через пролив сколько-ни­
будь значительное войско. ,
Послушавшись этого совета из веще­
го сна, Артур, послал Лукана-Дворецкого и
Бедивера Бесстрашного с предложением
перемирия, которого посланцы в конце
концов и добились. Мордред согласился,
что до смерти Артура за ним останутся
только Корнуолл и КенТ, а вся Британия
перейдет к нему лишь после смерти за­
конного короля. Д оговор долж на была
скрепить встреча Артура и Мордреда на
п о л е .' Прежде чем отправиться на эту
встречу, оба они, опасаясь предательства,
предупредили своих воинов, что если толь­
ко они завидят блеск стали, то немедлен­
но должны начинать бой.
Эпизод с ужом, выползшим из кустар­
ника под ноги рынарям, очевидно, при­
надлежит перу самого Мэлори. Как бы то
ни было, намереваясь убить змею, Артур
не раздумывая выхватывает меч, и в ответ
на блеск обнаженного клинка с обеих сто­
рон рога трубят к бою. В печальном и по­
этическом повествовании Мэлори сраже­
ние в окрестностях Солсбери продолжается
до самой ночи, пока из ста тысяч человек,
пришедших сюда с обеих сторон, в живых
не остаются лиш ь четверо, сам король Ар­
тур, Лукан, Бедивер и Мордред. Увидев
незаконного сына живым, Артур, невзирая
на протесты своих последних сторонников,
бросается на Мордреда с копьем. Прежде
чем упасть, пронзенный копьем Мордред
успевает нанести Артуру смертельную рану.
Лукан и Бедивер отводят раненого ко­
роля к часовне на берегу моря, а затем
Артур просит Лукана вернугься на поле боя
и узнать, чт^ за странные крики доносятся
оттуда. В лунном свете Лукан видит граби­
телей, обирающих павших и добивающих
тех, кто умирает от ран [24].
В О Л Ш Е Б Н Ы Е И С ТО ЧН И К И . См.
Языческая традиция и мифологические ар­
хетипы,
ВОЛЬФ РАМ ФОН Э Ш ЕН БА Х .
Крупнейший эпический поэт немецкого
Средневековья.
 ВО ЛЬФ РА М Ф О Н ЭШ ЕНБА Х
XII и XIII вв. были богаты на таланты:
высокое или позднее Средневековье по
праву считается периодом расцвета курту­
азной и не только куртуазной литературы.
И все же Вольфрам фон Эшенбах считает­
ся выдающимся поэтом Средневековья. Он
не бьш ни новатором, подобно жившему
столетием раньше Гартману фон Ауэ, ни
утонченным стилистом, как современник
Гартмана Готфрид Страсбургский. Напро­
тив, стиль его далек от совершенства. Язык
Вольфрама сложен и туманен, но его про­
изведения столь страстны, исполнены та­
кого живого интереса к проблемам челове­
ческого бытия, какого немецкая литература
не будет знать еще на протяжении несколь­
ких веков.
Литературное наследие Вольфрама
зклю чает в себя монументальны й роман
- Парцифаль» (представляющий собой рас­
ширенную и завершенную переработку ро­
мана «Персеваль, или Повесть о Граале»
французского поэта Кретьена де Труа),
незаконченны й роман «Вильгельм»; два
фрагмента, известных под общим названи­
ем «Титурель» (речь в них ицет о любви юно­
го Шиоиатуландера и Сигуны, двух героев
-Парцифаля»), Впрочем, сегодня исследо­
ватели считают, что перу Вольфрама при­
надлежит лишь один из этих фрагментов.
Второй фрагмент, известный как «Младший
Титурель», представляющий собой скорее
эпическую поэму, начало и конец которой
не сохранились, приписывают другому сред­
невековому немецкому писателю — Л/ьб-
гехту из Шарфенберга. Вольфрама считают
также автором девяти лирических стихов,
•.оторые обычно приписывают ему различ­
ные собрания средневековой поэзии мин­
незанга [167].
Несмотря на то что в текстах обоих
романов Вольфрам неоднократно говорит
о себе или упоминает обстоятельства сво­
ей жизни, собственно биографические све­
дения о нем очень скудны, Эшенбах — это
не фамилия, а название местности, откуда
тыл родом Вольфрам. С корее всего это
название небольшого среднефрацконско-
тс городка неподалеку от Асбаха (сегодня
79
В ольф рамс-Зш енбах в Баварии). Родил­
ся Вольфрам около 1170 г., умер около
1240 г. Могила Эшенбаха, находящаяся в
церкви Святой Девы Марии, упоминается
в хрониках XV и XVII вв. Известно, что
семья Эшенбахов жнла в этом городке с
1278 г. по XIV в. Сам Вольфрам едва ли
происходил из дворянского сословия. Ско­
рее он был бедным человеком, зависящим
от богатых патронов и покровителей. По
меньшей мере несколько лет он провел
при дворе Генриха Тюрингского, по зака­
зу которого, вероятнее всего, и был начат
«Вильгельм». До того Вольфраму, возмож­
но, оказывал покровительство граф фон
Вертхейм [5, 129].
В основе крупнейшего произведения
Вольфрама фон Эшенбаха, несомненно,
лежат романы Кретьена де Труа, но версия
Вольфрама значительно отличается от той,
что была изложена его блистательным фран­
цузским предшественником.
Прежде всего роман Кретьена остался
незаконченным, тогда так Вольфраму уда­
лось — и с немалым успехом — собрать
воедино разрозненные фрагменты и завер­
шить эту монументальную эпопею . Во-
вторых, Вольфрам добавил к роману Кре­
тьена еше две «книги», в которых описал
приключения отца Парцифаля, Гамурета, на
Востоке, его женитьбу на Герцелойде и рож­
дение героя после смерти отца. Концепция
Грааля, разработанная Вольфрамом, также
значительно отличается от концепции его
предшественника. Появившийся в послед­
них «книгах» черны й брат П арпифаля,
ф ейреф иц, проповедующий христианство
на Востоке, введен Вольфрамом для рас­
ш ирения ^географических и культурных
масштабов сюжета о Граале: Грааль при­
обретает теперь поистине всемирно-исто-
ричеекое значение [5]. Рыцарство в рома­
не Вольфрама распространяется и на
христианский Запад, и на мусульманский
Восток, лишь в конце романа происходит
столкновение между ними — в поединке
Парцифаля и Фейрефица [19].
Вольфрам ясно отдает себе отчет в се­
мейных отношениях: почти все его герои
 ВОРТИГЕРН
находятся в той или иной степени родства.
Он наделяет именами многих персонажей,
которые в романе Кретьена были безымян­
ными [198].
Стоит упомянуть источники сведений
о Граале, о которых пишет сам Вольфрам.
Наряду с упреком в адрес Кретьена за то,
что тот уделил этой истории слишком мало
вним ания, Вольфрам говорит о некоем
Киоте. Если верить Вольфраму, Киот был
выходцем из Прованса и именно ему было
дано отыскать истинную историю Грааля.
Написанную по-арабски повесть Киот-де
разыскал в Толедо. Рукопись содержала
рассказ о Граале и семье Грааля, записан­
ный астрономом по имени Ф легетанис,
наполовину евреем, который прочел о Гра­
але по звездам. Христианину Киоту при­
шлось выучить арабский для того, чтобы
прочесть написанное Флегетанисом. Затем,
надеясь отыскать семью Грааля, он посвя­
тил себя изучению латинских хроник, ко-
торые'привели его в Анжу [17].
Изменился и сам Грааль: то, что было
у Кретьена блюдом или чашей, преврати­
лось в камень с загадочгым. названием lapsit
exillis [5]. Вполне возможно, что это назва­
ние — какой-то намеренно искаженный
латинский термин. За последние несколь­
ко веков филологи, теологи и оккультисты
неоднократно предпринимали попытки
объяснить его, но ни одну из попыток
нельзя считать совершенно убедительной
[96, 153]. . но при этом беззастенчиво пользовались
В О РТИ ГЕРН . Британский правитель
V в.
Валлийская традиция обычно обвиня­
ет Вортигерна в том, что он разрешил сак­
сам поселиться на территории Британии, что
со временем привело к захвату части остро­
ва, называющейся сейчас Англией. Дружба
Вортигерна с саксами послужила причиной
цепи политических и военных катастроф,
конец которым положил Артур — во вся­
ком случае, на время [154].
В валлийском варианте имя «Ворти­
герн» звучит как Гутрейн; в Триадах он
упоминается как Гутрейн Немощный. В
80
частности, триада 37 обвиняет его едва ли
не во всех бедах Британии: в Динас-Эмрис
Гутрейн откопал драконов (оставаясь в зем­
ле, они охраняли остров от болезней и
мора, от исчезновения людей и скота), а
также кости Гвертевира Благословенного
(см. Вортимер), которые были зарыты «в
главных портах этого острова. Пока они
оставались закопанными, саксы не могли
проникнуть на остров» [16].
В «Истории бриттов» Ненний указыва­
ет, что правление Вортигерна пришлось на
некий довольно неопределенный сорока­
летний период, последовавший за выходом
Британии из состава Римской империи,
причем Вортигерн назван верховным коро­
лем Британии и выходцем из Уэльса (в вал­
лийских генеалогиях он оказывается потом­
ком аристократического рода из Глочестера
[ 154]). Как правитель Кента Вортигерн вы­
ступает в ныне утраченной «Кентской хро­
нике» и ранних британских генеалогиях,
которыми, по всей вероятности, пользова­
лись Гильда и Ненний [155].
Согласно Неннию, когда братья Хорза
и Хенгист на трех кораблях прибыли в Бри­
танию, Вортигерн не только позволил им
поселиться на острове Танет, по и привез­
ти на него своих сородичей-язычников. Он
пообещал, что станет содержать поселен­
цев в том случае, если они будут защищать
побережье от нападок пиктов и скоттов.
Хорза и Хенгист сдержали свои обещания,
промахами Вортигерна, чтобы захватывать
все новые и новые территории. Хенгист
даже выдал свою дочь Ровену за Вортигер­
на — обменяв ее на Кент. Позднее он уго­
ворил зятя пригласить к себе на совет как
можно больше лучших мужей Британии —
чтобы затем учинить во время этого совета
резню. Выжившие в этой резне были взя­
ты в заложники, и Хенгист использовал их.
чтобы получить еще больше земель [154,
155].
Основным соперником Вортигерна
Ненний называет Амброзия Аврелиана. Впро­
чем, его повествование мало что добавляет
к тому, что известно об Амброзии из дру­
 ВОРТИГЕРН
гих источников. Впервые Амброзий появ­
ляется как персонаж легенды: Вортигерн
пытается отстроить крепость в горах Уэль­
са, но строительству мешают сверхъесте­
ственные силы. Колдуны заявляю т, что
королю нужно отыскать мальчика, не име­
ющего отца, убить его, а кровью обрызгать
место строительства. Находят мальчика,
мать которого заявляет, что родила ребен­
ка, оставаясь девственницей. Ребенок на­
смехается над колдунами, заявляя, что в
отличие от них он может сказать, что имен­
но находится под замком. Под фундамен­
том находят озеро, в котором сражаются
два змея — белый и красный. М альчик
объясняет, что это дерутся бритты и сак-
:ы. Ребенка зовут Амброзий (вапл. Эмрис;
это место до сих пор зовется Д инас-Э м-
рис). Потрясенный Вортигерн отдает ему
власть над западной частью Британии [154,
155].
В повествовании Н енния легенда пе­
ремежается описанием жития святого Гер­
мания, христианского епископа, который
■важды посещал Британию, чтобы иско-
г .нить пелагианство — возникшую на ост­
рове ересь. Первый его визит в Брита­
нию, соверш енны й в обществе другого
г^ископа — Лупия, приходится на 429 г.,
второй — приблизительно на 446 г. [69].
Однако пассажи Ненния о Германии, так
же как и история Амброзия, сродни ле-
ггнде и не дают никаких сведений, спо-
::б н ы х связать Вортигерна с точными ис-
_:рнческими датами. Н енний говорит о
с;оре святого с королем, причем един-
::в ен н ая причина, им приведенная, за­
ключается в скандале, связанном с инцес­
том в тайном сожительстве Вортигерна с
с гбственной дочерью. Даже версий кончи-
:к Вортигерна Ненний приводит несколь-
:. Наибольшего доверия заслуживает сле­
дующая: свергнутый король скитался по
городам и весям, и везде его встречали с
-;навистью, «пока его сердце не остано­
вилось и он умер без чести» [155, 193].
Взяв за основу историю Н енния, Гаяь-
fp u d Монмутский существенно ее переде-
Х2 л и снабдил предисловием, где описал
81
Вортигерна как бессовестного узурпатора,
и эпилогом, живописующим его смерть и
возвращение законных принцев (см. Авре­
лий Амброзий, Константин). Есть в пове­
ствовании Гальфрида и пассаж о легендар­
ном происхождении Бретани, заселенной
в результате похода узурпатора Максима
Магна: Бретань очень быстро превращает­
ся в независимое королевство Арморика;
лиш енная же лучших воинов островная
Британия подвергается нападениям пиктов,
скоттов и других варваров. Оборону остро­
ва организует бретонский принц Констан­
тин. Начиная с рассказа о смерти Констан­
тина, убийства его старшего сына Констана
и захвата власти Вортигерном, Гальфрид
следует повествованию Ненния, хотя и с
некоторыми изменениями. Вдохновенный
отрок, чудесно рожденный без отца, пре­
вращается в зачатого от инкуба юного ча­
родея Мерлина. Змеи превращаются в дра­
конов, и отрок предвещает возвращение
Амброзия и Утера. Саксы, которых при­
звал в Британию Вортигерн, остаются на
захваченных ими землях, а слава юношес­
ких подвигов Амброзия и Утера основана
именно на кампании, которая на долгие
годы сломила дух саксов [6 ].
И все же, несмотря на все фантазии и
легенды, Вортигерн (или Гутрейн Немощ­
ный) действительно существовал. У пом и­
нания о нем встречаются в источниках,
никак не затронутых валлийской легендой.
Гильда повествует о «верховном правите­
ле», призвавшем саксов, и хотя этот пра­
витель еще не назван по имени, англий­
ский историк VIII в. Беда Достопочтенный
называет его Вортигерном. Сохранилось его
имя и в «Англосаксонской хронике», где ска­
зано, что Вортигерн был королем бриттов
в тот год, когда состоялось сражение в
Кенте [178].
Ненний приводит родословную Ворти­
герна, из которой следует, что Вортигерн
принадлежит одному из королевских ро­
дов Уэльса. Имя этого правителя упомя­
нуто на памятнике IX в., находящемся
вблизи Лланголлена на севере Уэльса. Со­
гласно надписи на памятнике, святой Гер­
 ВОРТНМЕР
маний благословил одного из сыновей Вор­
тигерна (это благословение упоминается и
у. Ненния) и жену Вортигерна, которая ро­
дила этого сына [154]. Ж ена Вортигерна
Севера (судя по надписи) была дочерью
Максима, провозглашенного в Британии
императором. После падения Максима Маг­
на в 388 г. его малолетние дочери вполне
могли'ок'азаться под опекой империи. Брак
дочери Максима с одним из представите­
лей бриттской аристократии вполне мог
быть частью соглашения о передаче ему
формальной власти или прав на нее; такое
соглашение (а также происхождение своей
жены) аристократ мог использовать для до­
стижения реальной политической власти
[193]. Н енний упоминает только четырех'
сыновей Вортигерна, называя старшим
Вортимера (валл. Гвертевира). Согласно
генеалогиям, у Вортигерна могло быть во­
семь сыновей и дочь.
Так у Ненния возникает путаница — у
Вортигерна оказывается две жены (Севера
в Уэльсе и Ровена в Кенте), две причины
смерти (от старости — в Кенте, и «огонь с
небес» — в Уэльсе). Это привело к возник­
новению теории о существовании двух Вор-
тигернов и в конечном итоге — к гипотезе
о том. что Вортигерн было скорее не име­
нем, а титулом [119, 155].
В приложении к «Истории бриттов»
Ненния есть указание на то, что Ворти­
герн обрёл верховную власть в 425 г. Галь­
фрид утверждает, что передача Кента сак­
сам совпала с. первым посещением острова
святым Германием, то есть с 429 г. Что же
до того, как далеко могла распространяться
власть Вортигерна и каков был его статус,
ключом, вероятно, будет служить само сло­
во «Вортигерн», являющееся, согласно од­
ной из гипотез, скорее титулом, чем име­
нем. На языке бриттов оно могло означать
«верховный король» и «относится к одно­
му только этому королю» (как выражение
«железная леди» относилось в свое время
к Маргарет Тэтчер) [154]. В ряде валлий­
ских источников основным врагом Амб­
розия Аврелия назван Виталин, и в неко­
торых генеалогиях Вортигерн фигурирует
82
как «Вортигерн, сын Виталиса сына Вита­
лина». На основании этого У. Моррис пред­
положил, что «Вортигерн., сын Виталиса
сына Виталина» на самом деле — неверное
написание имени, реконструированный
вариант которого мог бы быть приблизи­
тельно следующим: «Вортигерн [по име­
ни] Виталин сын Виталиса» (28].
Если сравнить «Вортигерн» с другими
именами-титулами — «Вортимер» или
«Риотам», — становится очевидно, что у
бриттов, подобно их кельтским сородичам
в Ирландии, существовал верховный ко­
роль, который (по крайней мере теорети­
чески) пользовался властью над м естны ­
ми королями и правителями, и что именно
таким верховным королем был Вортигерн
[28, 154, 193]. Историки предполагают, что
исторический Вортигерн был британским
патриотом, поддерживавшим пелагиаыт-
скую ересь — британскую разновидность
христианской доктрины. Если это так, то
вполне понятным становится конф ликт
между ним и Германием, тот самый, кото­
рому Ненний приводит столь скандальную
и смехотворную причину. Как бы то ни
было, появление саксов в Британии — ис­
торический факт. К началу V в. на острове
уже существовало несколько их поселений;
позднее прибыла вторая волна — варвары,
которым предоставлялись земли и содер­
жание в обмен на военную службу. Такова
была обычная практика Римской империи
в эпоху ее заката. В Британии наемны е
войска вышли из-под контроля, и родичи
наемников из Фризии и Ютландии немед­
ленно пополнили их ряды — уже без раз­
решения. Беда Достопочтенный пишет, что
возникновение первого разрешенного по­
селения пришлось приблизительно на се­
редину V в,; приложения к хронике Ненг
ния указывают на 428 г., четвертый год
правления Вортигерна. Впрочем, в какой
мере ответственность за вторжение англо­
саксов лежит лично на Вортигерне, уста­
новить невозможно [129].
ВОРТИМЕР. Старший сын Вортигер­
на, возглавивший войну с саксами после
первого восстания наемников Хенгиста.
 БОРТИМЕР
В своей «Истории бриттов» Неннии на­
зывает Вортимером старшего сына Ворти­
герна, который, поссорившись с отцом, на­
чинает войну с обосновавшимися в Кенте
саксами. Поначалу победа была на сторо­
не Вортимера: Хенгисту не удалось захва­
тить Лондон, к тому же вскоре саксы были
изгнаны из отданного им Вортигерном
Кента. За саксами остался лиш ь остров
Тэнет, в битве у Эписфорда (английское
название) погибли брат Хенгиста Хорза и
5рат самого Вортигерна. Однако уже пос­
ле битвы у Кренфорда победа перешла на
сторону саксов, и бриттам пришлось, ос-
_2 вив Кент, бежать в Лондон. Хенгисту
было необходимо захватить Лондон, кото-
тый, будучи оплотом бриттов, мешал слия­
нию двух сакских территорий: Кента и во­
сточного королевства англов. И вновь
таксам не удалось взять эту крепость. Нет
никаких свидетельств того, что в районе
Темзы имели место битвы бриттов с сак­
сами; полагают, что саксам вообще не уда­
лось подойти к этим местам.
Вортимер умер вскоре после своей
триумфальной военной кампании, завещав
«тружине» похоронить его на побережье,
~ г бритты одержали победу над саксами.
Есртимер оставил пророчество о том, что
:го гробница станет защищать остров от
—оржения. Подоплека этого пророчества
:гавнительно проста: для того чтобы
тгрживать ту или иную область, необхо-
—;мо «держать там людей», то есть военные
:тряды. Подобная мера могла быть осуще­
ствлена только в случае финансовой под­
держки всей страны, регулярно поставляю­
щей деньги и войска центральному
тгавительству. Такая повинность пришлась
сы в первую очередь на западные области,
i меньшей степени пострадавшие от сак­
сов. Предсмертный «призыв» Вортимера не
. .лышан — в основном потому, что Вор-
т и е р н не мог добиться повиновения за-
1 ИНЫ.Х областей. Чтобы противостоять
:;м у давнему врагу Амброзию, Вортигерн
вю вь обращается за поддержкой к саксам
155].
83
^=7
Гальфрид Монмутский дополняет этот
рассказ своими подробностями. В его «Дея­
ниях королей Британии» бритты, разгне­
ванные тем, какую поддержку Вортигерн
оказывает саксам, свергли верховного ко­
роля, чтобы возвести на трон Вортимера.
После того как Вортимер выиграл сраже­
ние за Кент и освободил его от саксов, он
был отравлен своей мачехой Ровеной, до­
черью Хенгиста. Вортигерн вновь оказал­
ся у власти [6 ].
Являлся ли Вортимер историческим
лицом, установить невозможно'. У. М ор­
рис, один из исследователей данного пе­
риода, всерьез защ ищ аю щ ий реальность
Вортимера, приравнивает три битвы этого
вождя к тем, упоминания о которых со­
хранились в «Англосаксонской хронике», —
соответственно 455, 457 и 465 гг. [155, 178].
Поскольку маловероятно, что к середине
450-х гг. Вортимер был еще жив, его по­
пытку свергнуть отца следует датировать де­
сятилетием ранее (по той же «Англосак­
сонской хронике») [154, 156]. Гальфрид
Монмутский предлагает еще более ранние
даты его военных кампаний, указывая, что
они приблизительно совпали с визитами в
Британию эмиссаров Папы Римского Гер­
мания и Лупия в 429 г. Впрочем, такая да­
тировка является скорее всего плодом фан­
тазии Гальфрида, поскольку в 429 г.
наемные войска, состоявш ие из саксов,
были еще слишком малочисленными и лег­
ко контролируемыми [ 6 , 156].
Вортимер — латинизированный вари­
ант валлийского G uorthem ir (Гутремир), а
также Гвертевир. Имя Вортимер, возмож­
но, возникло около V в. как производное
от латинского Vortamorix, которое, как и
Vortigem, было скорее титулом, чем име­
нем. Слог vor обозначает «над», tamo слу­
жит суффиксом, указывающим на превос­
ходную степень, a rix значит «король».
Подобно тому, как имя (титул) Вортигерн
может означать «верховный король», Вор­
тимер значит «высочайший» или «верхов-
нейший» король. То, что эти имена эти-
 «ВУЛЬГАТА»
мологитески близки к имени-титулу Рио-
там, принадлежавшему королю, несомнен­
но реальному, может свидетельствовать в
пользу реальности самого Вортимера. Вне
зависимости'от того, был ли он сыном Вор-
тйгерна, он вполне мог предъявить претен­
зии на власть, приняв более величествен­
ный, чем у соперника, титул [193].
«ВУЛЬГАТА» (цикл п р о за и ч е с к и х
романов}. Цикл прозаических романов,
который иногда называют также «Циклом
Ланселота — Грааля» или «Циклом Псев-
до-М эпа».
«Вульгата» — одно из крупнейших л и ­
тературных событий Средневековья. С него
начинается переход от стихотворного ры-
цар.ского романа к роману прозаическому.
В XII в., когда Кретьен де Труа создавал
свои стихотворные произведения, ставшие
сегодня классическими, проза отводилась,
как правило, для переводов с латыни.
Обычно это были комментарии и переска­
зы текстов Священного писания и пропо­
ведей. В ХШ в. прозой начинают писать
исторические хроники — не на латыни, а
на языках тех стран, историю которых они
призваны были запечатлеть [184].
Прозаические романы на темы артуров-
ского цикла стали появляться около 1 2 1 0 г.
Эти произведения были одновременно и
более историчными, и более религиозны­
ми. Главный герой в них из куртуазного
рыцаря превратился в рыцаря Грааля. Само
рыцарство как будто восходит на новую
высоту: рыцарь в конечном итоге становится
воистину «божьим человеком», а само ры­
царство — высшим идеалом морального бла­
городства [179]; События и приключения
стали замыкаться в циклы, которые пыта­
лись проследить историю Грааля: от ее на­
чала — в момент Страстей Господних, до
успешного завершения — с появлением из-
браниика. Первым подобную попытку
предпринял Роберт де Борон в «Романе о
Граале». Эта прозаическая трилогия (пер­
воначальный стихотворный ее вариант не
84
сохранился) рассказывает историю сосуда
Грааль («Иосиф Аримафейский»), историю
его появления в Британии, а также исто­
рию короля Артура («Мерлин»), историю
поисков Святого Грааля и последующего
упадка и гибели мира Артура («Персеваль»)
[72, 198].
В основе цикла прозаических романов
«Вульгата», возникшего приблизительно в
1214-1235 гг., лежит сюжет Роберта де Бо­
рона, однако в «Вульгате» представлена бо­
лее сложная его версия [184]. Роман «Пер­
севаль» оказался разделенным на два —
«Поиски Святого Грааля» и «Смерть Арту­
ра», к которым добавился еще и весьма
пространный «Ланселот в прозе». Таким
образом, в этом цикле оказалось пять ро­
манов, которые позволяют выстроить очень
приблизительную хронологию событий
артуровского эпоса. Что касается времени
создания романов, то первыми скорее все­
го были написаны «Ланселот в прозе»,
«Поиски Святого Грааля» и «Смерть Арту­
ра». «История Святого Грааля» и «Исто­
рия Мерлина» были добавлены позднее,
хотя с точки зрения хронологии, события
в них предшествуют тем, которые описа­
ны в первых трех романах.
«Вульгата» — произведение анонимное.
«Поиски Святого Грааля» и «Смерть Арту­
ра» иногда приписывают Уолтеру Мэпу,
писцу при дворе Генриха II (однако исто­
рический Мэп умер до того, как были со­
зданы эти тексты). «Историю Святого Гра­
аля» и «Историю Мерлина» приписывают
Роберту де Борону, автору «Романа о Гра­
але» [184]. В «Поисках» особенно подчерк­
нуто то, как, кому и кем изустно передава­
лись эти истории. Говорится, что истории
приключений самого Артура и его рыца­
рей сохранили в памяти и передали своим
потомкам те, кто лично присутствовал при
том, как рассказывали о них вернувшиеся
ко двору герои. Затем эти истории были
записаны на бретонском, потом переведе­
ны на латынь, и лишь после этого латин­
ская рукопись была переведена на ф ран­
 «ВУЛЬГАТА»
цузский язык. «Мерлин» якобы списан с
того манускрипта, который был записан
год диктовку самого Мерлина его писцом
Б л э з о м , который совместил истории «арту­
ровского возрождения» и христианские чу­
деса. Еще интереснее утверждение о том,
как возникла «История Святого Грааля»:
-роисходит она из уст самого Господа —
из книги, которую Христос (божественный
_втор) передал автору мирскому с тем, что­
бы тот сделал с нее копию.
Итак, согласно содержащимся в тек-
:те утверждениям, авторами романов яв­
ляются, с одной стороны, божественное
Провидение, а с другой — сами герои: кур­
туазные рыцари и чародей Мерлин. Этим,
-троятно, и объясняется бесчисленное ко­
личество пронизывающих цикл отсылок,
касающихся пророчеств и генеалогии геро-
ез. Назначение этих отсылок заключается в
том. что они связывают мирской и мисти-
- 7 ткий планы повествования. В самом на­
чале «Ланселота» говорится, что герой по-
тучил при крещ ении имя Галахад: тем
ггмым создается необходимое звено, соеди­
няющее архетипического рыцаря-любовни-
v.2 и мистического избранника «Поисков
Святого Грааля». В конце «Ланселота» вм ­
ен яется, что Ланселот в действительнос­
ти. — отец Галахада к что избранник Граа­
ля был зачат им и дочерью короля Пеллеса
г _о время, когда Ланселот пребывал в зам-
Корбеник.
Галахад, несоизмеримо превосходящий
гтца в духовном смысле, представляет иде­
ал, в котором слились идеи христианства
i куртуазного рыцарства, прошлая и буду-
—-дя эпохи. По линии отца он происходит
:т Давида и Иосифа Аримафейского, а по
- ии матери — из семьи королей Грааля.
Тгким образом, он предстает воплощени-
;v библейской истории; ему суждено и с­
: едить недуги неспокойного и измученного
1 гтуровского мира.
Другая, еще более мистическая, исто-
т отца и сына рассказывается в «Исто-
т : Святого Грааля». Она посвящена со­
бытиям из жизни Иосифа Аримафейского
и его сына Иосифа Младшего, чья чистота
и добродетель сделали его достойным стать
первым христианским епископом. Иосиф,
апокрифический последователь Иисуса
Христа, собирает в чашу после распятия
кровь учителя, затем чудесным образом вы­
живает в заточении в течение 43 лет и, буду­
чи освобожден, перевозит святую реликвию
в Саррас (воображаемую страну сарацинов).
Видение Христа является, однако, не ему, а
его сыну Иосифу Младшему, которому от­
ны не доверено охранять Грааль и стать
духовным вождем христиан.
Рассказ об обращении в христианство
восточных и западных земель весьма сти­
лизован: это три следующих одна за другой
истории о том, как последователи Иосифа
Младшего отправляются в путешествие на
некий пустынный остров, где один за дру­
гим становятся жертвой искушений чаро­
дейки и вынуждены ждать появления учи­
теля, который освободил бы их и наставил
на путь истинный.
Последнее путешествие приводит пос­
ледователей Иосифа Младшего в Брита­
нию, где Грааль, символ гармонии между
Господом и избранными им людьми, со­
вершает ряд чудес. Умирая, Иосиф Млад­
ший передает Грааль Алейну, первому Ко-
ролю-Рыбаку, который помещает его в
замке Корбеник. Именно здесь ожидают
избранника рыцари Грааля.
«История Мерлина» более всех других
романов близка к исторической хронике
или к тому, что мы сегодня называем ис­
торическим романом. Здесь человеком,
пребывающим одновременно в двух ми­
рах — земном и волш ебном (мистичес­
ком), становится чародей и пророк Мер­
лин. Наделенный знанием о прошлом,
которое он унаследовал от своего отца-ин­
куба, и даром провидеть будущее, Мерлин
повергает в растерянность тех, кто сталки­
вается с ним, своей способностью объяс­
нять таинственные события и предсказы­
вать то, что еще не произошло.
 «ВУЛЬГАТА**
Использовав колдовство, чтобы превра­
тить короля Утера Пендрагона в герцога
Корнуоллского, Мерлин помогает ему про­
браться в Тинтагель так,'ч то б ы тот мог
вместе с Игерной, женой герцога, зачать
Артура. Мерлину же обязан Артур утверж­
дением своей власти: по указу Мерлина он
вытаскивает из камня меч — и упрочивает
его военное превосходство, изобретая не­
бывалые стратегии боя. И так, М ерлин
предстает не только как чародей, но и как
военный и, что важнее, как политический
советник Артура. Его дар предвидения сыг­
рал важную роль для войн Артура с вос­
стающими против его верховной власти ко­
ролями соседних королевств и нашествием ■
саксов. Однако по мере упрочения трона
Артура мирской М ерлин уступает место
Мерлину мистическому: именно он пре­
образует Круглый Стол. П ервоначально
Круглый Стол — не более чем место встре­
чи самых доблестных рыцарей Артурова
двора, но лишь благодаря Мерлину он ста­
новится точным подобием стола Грааля,
который, в свою очередь, был создан по
образу и подобию стола Тайной Вечери.
И все же главными героями романа
предстают Артур и Гавейн, которые одер­
живают, одну за другой, победы над вос-
■стающими вассалами Артурова королевства.
Эти описания военных кампаний весьма
подробны и связывают «Мерлина* с «Лан­
селотом». Кстати, именно в этом романе
рассказывается о женитьбе Артура на Гви­
невере, о любви Мерлина к Вивиан и о рож­
дении Ланселота. 1
«Ланселот*, который и по своему зна­
чению, и по объему занимает добрую по­
ловину цикла, в деталях повествует о при­
ключениях самого прославленного, хотя и
не самого безупречного из артуровских
рыцарей. Отталкиваясь от истории, расска­
занной Кретьеном де Труа в «Ланселоте,
или Рыцаре повозки», и, по всей видимос­
ти, от строф ныне утерянной англо-нор­
манской поэмы (она послужила основой
немецкой версии «Лапцелет» Ульриха фон
86
Затцикховена), этот роман расширяет ле­
гендарную биографию героя.
Роль Ланселота, предопределенная Вла­
дычицей Озера, волшебной наставницей,
которая получила свою власть от Мерлина
и дьявола, — исключительно мирская: ге­
рой совмещает земную куртуазность с ак­
тами милосердия, защиты церкви и помо­
щью слабым и обиженным мира сего.
Поскольку в его воспитании остался при­
скорбный пробел (Владычица Озера упус­
тила наставить своего воспитанника в воп­
росах чистоты и добродетели), Ланселот
страстно влюбляется в Гвиневеру и для того
чтобы доказать, что достоин ее, совершает
серию подвигов, которые и составляю т
основу сюжета романа. Эти сильно стили­
зованные приключения в целом укладыва­
ются в три категории: заточение и осво­
бождение; обман и узнавание; ранение и
исцеление. По мнению известной иссле­
довательницы артуровского цикла Э. Бернс,
такая повторяемость «характеризует как
пассивное состояние Логрии, ожидающей
избранного героя, так и подневольность
структуры самого текста, которы й, как
объявлено, обладает авторитетом самого
П исания, но при этом попадает в ловуш -
kv исклю чительно мирского сюжета»
[129].
Роман включает в себя также повесть
о Галехауте, выступающем в качестве по­
средника между Ланселотом и Гвиневерой
в тот период, когда их любви угрожают
Лжегвиневера и Моргана, а самого Артура
соблазняет волшебница Камилла. Основ­
ными куртуазными героями в этой части
романа становятся Гавейн и брат Лансело­
та Эктор', затем на передний план вновь
выходит Ланселот. При этом неизвестный
автор романа, взяв за основу текст Кретье­
на де Труа, значительно изменил его. Так,
например, оказалась переписана сцена на
кладбище. В романе Кретьена надгробный
камень называет Ланселота будущим ос­
вободителем Горре [72]; в этой же версии
надгробных камней оказывается два. П о­
 «ВУЛЬГАТА»
ражение героя у второго камня, которое
приписывается его плотской любви к Гви­
невере, предсказывает его последующее ис­
ключение из поисков Грааля. По мере того
как поведение Ланселота становится все
\<енее безупречным с точки зрения религи­
озной морали, на сцену в качестве избран­
ника, которому дано будет присоединить­
ся к Персевалю и Галахаду в их последнем
походе к Граалю, выходит кузен Лансело­
та Боре (Бохорт),
Роман «Поиски Святого Грааля» начи­
нается с описания сверхъестественных сил
Галахада как избранного героя и заканчи­
вается тем, что ему предоставляется приви­
легия созерцать мистический сосуд Грааля.
Большая же часть произведения посвяще­
на. однако, приключениям менее удачли-
;а:\ рыцарей (Лионеля, Эктора и Гавейиа)
:: их попыткам отыскать Грааль. Эта трои­
ца составляет цвет мирских взыскующих, в
то время как другие трое — «рыцари духа»,
врнчем Персеваль и Бохорт избраны, но
;се же не столь совершенны, как Галахад.
И вновь роман «Вульгаты» опирается на
-роизведения Кретьена де Труа, а также
-а так называемые «Первое» и «Второе про-
?:.:жения» «Персеваля». Здесь оказывают-
:? скомбинированы такие элементы леген-
1 ;.. как Погибельное Сиденье, Меч в Камне
: этказ от жестоких обычаев, с религиоз-
-мистическими мотивами. Кровоточащее
i s чье и Сломанный Меч, присутствующие
? незаконченной трилогии Роберта де Бо­
гена и «Дидо-Персевале», превращаются в
ю пье Лонгинуса и меч короля Давида. Сам
“гааль становится чашей, из которой Хри-
;т :с и апостолы причащались пасхальным
агнцем.
«Смерть Артура» представляет собой
сгагкий пересказ «Поисков» и завершение
эсгп> цикла. Финальной катастрофе на рав-
ш н г Солсбери, где во время битвы Артур
■ его незаконный сын Мордред убивают
~_-г друга, предшествует череда неизбеж-
событий. Толчком к ним послужили
I возобновившаяся любовь Гвиневеры и-
87
Ланселота, так и то, что и главные, и вто­
ростепенные герои раз за разом неверно
понимают или неверно интерпретируют
увиденное.
Первым из таких эпизодов, является
турнир, на который Ланселот прибывает в
чужом обличье, и о б в и н е н и я ,. которые
предъявляют Ланселоту, — в адюльтере с
королевой и во влюбленности в Даму из
Эстолата (Астолата у Мэлори). Позднее Гви­
неверу обвиняют в том, что она отравила
одного из рыцарей двора Артура, и Лансе­
лот приходит ей на помощь, но по несчаст­
ной случайности убивает брата Гавейна
Гахериса (Тариэта у Мэлори), что в свою
очередь заставляет Артура и его племян­
ника объявить войну Ланселоту и его ро­
дичам. Отправляясь на битву, Артур дове­
ряет свое королевство Мордреду, который
узурпирует трон. Это заставляет Артура
прервать войну с Ланселотом и вернуться
назад, что приводит к последнему бою меж­
ду отцом и сыном. Умирая, Артур отдает
приказ своему слуге Гирфлету бросить про­
славленный Экскалибур в озеро, где меч
подхватывает поднявшаяся из воды рука.
Корабль., на борту которого находятся
Моргана и еще девять волшебниц, увозит
Артура за море.
Подбирая оборванные в «Ланселоте в
прозе» нити, повествование развивается по
«любовному сценарию» (сходному с сюже­
том легенды о Тристане), а затем — по «во­
енной схеме», разработанной в «Деяниях
королей Британии?» и «Житии Мерлина»
Гальфрида Монмутского, а также в завер­
шающих эпизодах «Дидо-Персеваля». Зна­
чительно отличает «Смерть Артура» от всех
прочих романов «Вульгаты» то, что собы­
тия в ней драматически выстраиваются в
цепь неизбежной взаимозависимости при­
чины и следствия, и безобидный куртуаз­
ный турнир приводит в результате к кро­
вавому катаклизму.
Несмотря на то что неизвестный автор
стремится подчеркнуть историчность сво­
его повествования, выстроить события в
 вышивки

хронологическом порядке, финал романа Гавейна и Ивейна. Вышивки с мотивами

остается открытым и одновременно туман­ Т ристана и Изольды были изготовлены
монахинями цистернанского монастыря в
ным. Предполагается, что Артур, хоть он уже
мертв и похоронен, в будущем чудесным местечке Винхаузен (Ганновер). Интересны
они тем, что содержат сюжетные подробно­
образом вернется (то есть состоится воскре­
сение из мертвых человека, а не Сына Бо­ сти, которые отсутствуют в классических не­
жьего, очевидно, соотносимое автором со мецких версиях романа о Тристане. Судя по
вторым пришествием Христа). Само пове­ всему, их создательницы имели доступ к
ствование о царствовании короля Артура, каким-то утерянным версиям романа.
закончившемся крушением его мира, так­ История Тристана вдохновила сици­
же «воскреснет» и будет продолжено в пос­ лийских вышивальщиц на создание двух
ледующих романах [184]. См. также Роберт огромных вышитых полотен, на которых
де Борон\ Хронология событий артуровского фигуры людей, их окружение, текст и де­
эпоса. коративный орнамент рельефно выступа­
ют над самим полотном. Этот эффект дос­
ВЫШИВКИ. Документальные описа­ тигнут за счет тончайш их стежков и
ния вышивок на занавесях и одежде дока­ подкладывания под нить частиц корпии.
зы ваю т, насколько широко использовались Геральдические щиты, украшающие вы ­
артуровские мотивы в декоративном искус­ шивки, заставили ученых предположить,
стве Средневековья. Однако до наших дней что эти работы были выполнены к свадьбе
сохранилось лишь очень небольшое число Пьетро ди Луиджи Джиккардини и Лаода-
образцов вышивок с подобного рода свет­ мии Аккьяаоли в 1395 г. На полотнах изоб­
скими мотивами. В настоящее время в кол­ ражены сцены юности Тристана, его по­
лекциях различных музеев находятся в ос­ единка за короля Марка и Корнуолл против
новном немецкие и итальянские вышивки. Ирландии. Известны еще несколько сход­
1 Из немногих средневековых немецких ных по технике итальянских вышитых по­
вы ш ивок, датируемых XV в., на шести лотен с изображением Круглого Стола и
изображена история Тристана и Изольды, сцен из аллитеративной поэмы «Смерть Ар­
а на остальных — приключения рыцарей тура* [137]. .

г
ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ (ВАЛЬВАН;
= -ЛЬВЕЙН; ГАЛЬВАГИН; ГВАЛЬХМИ;
ЕАЛЕВЕЙН; ГОВЕН). Один из самых из­
устных персонажей артуровских романов;
п е м я н н и к короля Артура; рыцарь Кругло­
т Стола; сын короля Лота Лотианского и
Моргаузы (в некоторых версиях — Анны).
Предполагается, что этот персонаж
■меет северные, вероятно, шотландские
• :?н и , хотя привязать его к какой-либо,
27 :ть даже полулегендарной, историчес-
сгй фигуре невозможно. В отличие от Кэя
■ 5-едивера, которых с Артуром связывает
кельтская традиция, Гавейн принад-
к х и т к более позднему слою артуровско-
~с эпоса.
Валлийское имя «Гвальмахи» нередко
сп-гтают эквивалентным переводом имени
~13£йн, который появляется в «Деяниях ко-
эслеи Британии» Гальфрида Монмутского
i n Вальван (Вальванус). Имя племянника
еэроля Артура Гальфрид позаимствовал, ве-
: : —-to. из труда Уильяма Малмсберийского
•Деяния королей Англии», где упомянут
ш г^ ен н ы й склеп Валвейна (Валвана), но
э- 1 =ительную роль Гавейну впервые отво-
s т ::менно хроника Гальфрида. В то же
гс:- 'Я частота, с какой имя «Вальван» и его
в с инты упоминаются в хартиях XI в., дает
к ; :торое представление о популярности
89
историй об этом персонаже во Франции и
Германии [139, 199].
Судя по всему, Гавейн — фигура в
достаточной мере архаичная. Этот персо­
наж имеет почти такую же древнюю и
славную историю, как и сам Артур. В нем
сохранились черты «солнечного» героя
первобытной магической культуры — на­
пример, физическая сила этого героя до
полудня возрастает. Любопытно, что рас­
сказ об этом встречается даже в самом по­
зднем артуровском своде — в «Смерти
Артура» Мэлори [24].
Само имя (лат, Walwanus, бретонск.
Waiwein) позволяет предположить, что об­
раз этого рыцаря впитал в себя черты пер­
сонажа валлийского фольклора Гури Зо­
лотоволосого или Длинноволосого (валл.
[Gwry] Gwallta(d)vwyn — Galvagin —
Galvain — Gauwain) [133].
На основании сопоставления имен
Walwanus и Galvagin (которым обозначен
Гавейн на барельефе архивольта в Моден­
ском соборе) Р. Ш. Лумис предпринял по­
пытку вывести Galvagin из ирландского
словосочетания, обозначающего «золото­
волосый». Образ самого Гавейна Лумис
пытался вывести из ирландских саг [136].
Хотя героические подвиги и особенности
прибывания силы позволяют сравнить Га­
вейна с Кухулином, ни в одном из рыцар­
ских романов Гавейн в отличие от Куху-
лина ирландских саг [9] не назван
«золотоволосым».
В хронике Уильяма Малмсберийского
этот персонаж выступает под именем
Walwen (вариант имени фонетически и,
возможно, этимологически связанный с
Галлоувейем): Уильям впервые называет
Гавейна правителем Галлоуэя [186].
О связи Гавейна с Галлоуэем, возмож­
ной страной мертвых валлийских легенд,
говорит и Кретьен де Труа, хотя, вероятнее
всего, французский поэт позаимствовал
этот мотив не из английской хроники, а из
валлийского или бретонского предания [ 1 1 ;
12, 72].
У Гальфрида Монмутского Гавейн пред­
стает доблестным рыцарем Артура, сражаю­
 ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ
щимся бок о бок со своим королем в раз­
личных войнах. Следует также помнить, что
в раннесредневековом праве родству меж­
ду братом матери и детьми придается пре­
имущественное значение, в чем усматри­
вают очевидные пережитки матриархата.
Так, Тацит, описывая нравы и обычаи гер­
манцев, сообщает, что они на племянни­
ков смотрят как на своих сыновей, и часто
такое родство почитается еще священнее
и ближе, так что в заложники, например, у
них предпочитают брать сыновей сестры
[23]. Не зная этого, невозможно понять вза­
имоотнош ения Артура и Гавейна. Уже
Уильям Малмсберийский подчеркивает эти
особые взаимоотношения дяди и племян­
ника [1S6]; Гальфрид использует их для
воссоздания тесной дружеской близости
между ними, что позволяет Гавейну играть
роль советника и возможного наследника
короля [184].
Уже в псевдохрониках (адаптациях хро­
ники Гальфрида, предпринятых Басом и
Лайамоном) и ранних романах эпической ге­
рой с чертами солнечного происхождения
превращается в отважного рыцаря, которо­
му свойственны не только смелость и удаль,
но и легкомыслие. Иными словами, на пер­
вом плане здесь оказывается не война, а
куртуазное рьшарство. Впрочем, в качестве
эпического героя (своего рода английско­
го Роланда) Гавейн еще появится в латин­
ском сочинении «О возвышении Гавейна,
племянника Артура» (прибл. конец XII
начало XIII в.) и в английской аллитера-
тивной поэме «Смерть Артура» (XIV в,). Га­
вейн, воспитанный при дворе императора
Рима, победив в поединке «божьего суда»,
заставляет неприятеля снять осаду Иеру­
салима, а затем разбивает язычников, со­
вершающих набеги на северные окраины
королевства Артура [199].
Существует гипотеза, основанная на
сценах, изображенных на барельефах со­
бора в Модене, согласно которой перво­
начально в роли возлюбленного королевы
Геньеверы и ее спасителя из заточения в
потустороннем мире мог выступать не Лан­
селот, а Гавейн. Любовный треугольник
90
«дядя — жена — племянник» вообще до­
вольно распространенный сюжет, часто
встречающийся в ирландских Garax, в вал­
лийском предании о Гвенвифар и в леген­
де о Тристане. Вполне вероятно, эта фун­
кция Гавейна была подавлена, поскольку
противоречила образу идеального рыцаря
Гавейна, созданного в псевдохрониках
[125].
Как идеальный рыцарь, восхваляемый
не только за доблесть, но и за свои курту­
азные добродетели, Гавейн впервые играет
сколько-нибудь значительную роль в ро­
манах Кретьена де Труа, где он выступает
в качестве друга главного героя. За Гавей-
ном, очевидно, к этому времени уже на­
столько прочно утвердилась слава идеаль­
ного рыцаря, что здесь он появляется как
образец для подражания всех новопосвя­
щенных. В «Ивейне, или Рыцаре со Львом»
он, например, высказывает требования,
предъявляемые к рыцарю обществом [12,60)
(см. Рыцарство средневековое). В романе
«Персеваль, или Повесть о Граале» приклю­
чения Гавейна представляют собой парал­
лель приключениям самого Персеваля, хотя
приключения эти исключительно мирско­
го свойства. Гавейн должен восстановить
честь дам, выдать замуж девиц и посвятить
в рыиари оруженосцев [19].
С другой стороны, Гавейн раньше и в
большей степени, чем Артур или Ланселот,
подвергся общей тенденции развенчания и
низвержения героев. Уже в «Персевале»
Кретьена де Труа Гавейн приобретает ряд
малоприятных черт,, таких как слепая при­
верженность к обычаю и излишнее при­
страстие к прекрасному полу [19, 130].
С появлением новых персонажей, пе­
ренявших некоторые его черты и взявших
на себя часть приключений, виднейший из
сподвижников Артура отошел на второй
план. Романы, в которых Гавейн играет
второстепенную, но все же положительную
роль, можно очень приблизительно разде­
лить на две категории. К первой относятся
романы, в которых подвиг главного героя
заключается в том, чтобы разыскать про­
павшего без следа Гавейна [109] (см. Ло­
 ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ
ран), а ко второй категории — сюжет о
Прекрасном неизвестном, который оказы-
злгтся — совершив множество подвигов и
:тав рыцарем Круглого Стола — сыном
Гдвейна. Французские и английские сти­
хотворные романы предлагают, разумеет­
ся. различные имена этого «прекрасного
незнакомца» и его матери, возлюбленной
Гавейна. В немецкой традиции возлюблен­
ной племянника Артура оказывается коро-
леза Амурфина, а сын его носит имя Виго-
дис. во французской традиции дама носит
т-тАя Лори (или Флори), в английской —
Рагнелл, а сын ■ Глингалин. В романе « Чу­
деса Ригомера» именно вмешательство Фло­
: избавляет Гавейна от заклятия и осво­
бождает от чар и сам замок Ригомер, и
*:мящегося в нем Ланселота [161].
В романах «Вульгаты», в целом крити­
кующих Гавейна, он оказывается одним из
—х, кому довелось услышать пение (в дру­
гих версиях крик) заключенного в стеклян-
аом гроте чародея Мерлина., В « Тристане в
Гавейн представлен человеком мсти­
: ьным и далеко не честным [184].
Стихотворные и прозаические романы
XII—XIII вв., где Гавейн появляется и как
*-^вное действующее лицо, и как второ­
г о пенный персонаж, выставляют его и в
~:_”ожительном, и в отрицательном свете.
Основная роль Гавейна — служить пред­
ъявителем Артура и его двора. Интересно,
■то отношение к племяннику короля Ар-
ivpa меняется от одной национальной тра-
втаии к другой. Так, в Германии Гавейн
_тнлея персонажем в целом положитель-
■ь м. В компилятивном своде немецких
: гтуровских романов Генриха фон Дем Тюр-
-.а «Венец приключений» он даже ока-
^влется героем поисков Грааля. Немалой
- : _улярностью Гавейн пользовался, судя
тс всему, в Северной Германии и Нидер-
-: -лах, где довольно быстро возник мест­
ный вариант этого имени — Валевейн.
1 тесь он неизменно выступает как поло-
жагтельный герой и даже назван «отцом
Езш иочений» [112, 199]. Примечательно,
•те французские романы, где Гавейн по­
г н е т с я чаще, чем в какой-либо другой
91
традиции, довольно редко наделяют этого
персонажа героическими чертами [160].
В первом приключении рыцарей Круг­
лого Стола, ознаменовавшем рожаение это­
го рыцарского ордена, Гавейн выказывает
себя отнюдь не образцом рыцарства. При­
ключение начинается с того, что во время
свадебного пира в залу вбегает белый олень,
а за ним — тридцать пар черных гончих
псов. Одна из собак успевает укусить оле­
ня за ногу, но загнанный зверь перепры­
гивает через стол и ускользает из залы.
Рыцарь, сидевший ближе всех к собаке,
схватил ее и унесся прочь. Затем появи­
лась некая дама на белом скакуне, хозяйка
собаки, потребовавшая возвращения гон­
чей, а затем - могучий рыцарь, который
силой увез даму. Удивленный такими со­
бытиями, Артур послал своих рыцарей при­
вести к нему белого оленя, черную охот­
ничью собаку и увезенную рыцарем даму,
причем Гавейну выпало доставить назад
оленя.
Спустив по следу оленя своих гончих,
Гавейн следует за псами, которые настига­
ют оленя на ступенях уединенного замка.
Появившийся из замка рыцарь, защищая
оленя, убивает одну из гончих; разъярен­
ный Гавейн вызывает его на поединок.
Победив противника, Гавейн отказывает­
ся пощадить его, несмотря на просьбы по­
верженного. В тот момент, когда племян­
ник Артура заносит над побежденным меч,
из замка выбегает дама и прикрывает не­
счастного своим телом. Не сумевший сдер­
жать удара Гавейн вместо рыцаря обезглав­
ливает его даму, а самому безутешному
рыцарю приказывает отправиться в Каме­
лот ко двору Артура. Рыцари замка объяв­
ляют Гавейна человеком, лиш енны м не
только милосердия, но и чести, и от смер­
ти племянника Артура спасает только его
родство с королем. В искупление своей
вины Гавейн должен отвезти в Камелот не
только оленя, но и тело убитой, причем
отрубленную голову в знак позора он дол­
жен повесить себе на шею.
Поздние рыцарские романы особо под­
черкивают пристрастие Гавейна к прекрас­
 ГАБЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ
ному полу; племянник Артура не останав­
ливается ни перед какими средствами, ког­
да речь идет об удовлетворении его жела­
ний. В одном из эпизодов Гавейн силой
увозит девицу, и никто не смеет остано­
вить его, поскольку он плем янник коро­
ля. Столкнувшись с Пелеасом, безнадеж­
но влюбленным в Этарду, Гавейн сперва
клянется заступиться за несчастного перед
бессердечной красавицей, а прибыв в се за­
мок, объявляет хозяйке, что убил назой­
ливого поклонника. Обманув доверие Пе-
леаса и нарушив данную ему клятву, Гавейн
присваивает обманом любовь и благодар­
ность Этарды, за что эта дама прилюдно
обвиняет его в вероломстве, и племяннику
короля н,е остается ничего иного, кроме как
с позором удалиться [24].
В « Четвертом продолжении» «Персева­
ля» Кретьена де Труа Гавейн попадает в
Корбеник. Жители городка умоляют его спа­
сти несчастную даму, которая обречена на
страшные мучения — ее «варят в кипятке».
Совершить этот подвиг под силу лишь луч­
шему рыцарю в мире, и Гавейн терпит не­
удачу. Вечером того же дня его приглаша­
ет на пир король Пешее, хозяин Корбеника.
Во время пира в зал влетает белая голубка
с золотой ветвью в клюве, а затем появля­
ется прекрасная дева с загадочным сосу­
дом в руках. На расставленных слугами
столах из этого сосуда удивительным об­
разом появляются различные яства. К не­
счастью, Гавейн не способен оторвать глаз
от красавицы, и странная чаша вовсе его
не интересует. Когда дочь Пеллеса поки­
дает залу, унося с собой чашу Грааля, Га­
вейн наконец опускает взгляд на стол и, к
стыду своему, обнаруживает, что ему од­
ному не досталось угощения [ 1 1 0 ].
Одной из причин столь разительных
перемен в характере этого персонажа яви­
лось, вероятно, то, что во французском
романе роль первого среди рыцарей Круг­
лого Стола перешла к Ланселоту. Другая
причина — дурная слава сестры Артура
Моргаузы, которая распространилась и на
ее детей от Лота — Гавейна к его братьев.
Их родство с Мордредом также сыграло
против них, бросив на всю семью тень
убийства и предательства. Согласно Галь-
фриду Монмутскому, отец Гавейна король
Лот приходился плем янником королю
Норвегии и потому стал считаться коро­
лем Оркнейских островов. Отсюда могла
возникнуть ассоциация Гавейна с таящ им
опасность варварским Севером и викин­
гами, память о разрушительных набегах ко­
торых могла сохраняться и в X II—ХП1 вв.
[129].
В то же время английская традиция
подчеркивает положительные черты этого
героя. В стихотворном романе «Сэр Гавейн
и Зеленый рыцарь», для того чтобы считать­
ся непревзойденным рыцарем и образцом
совершенства, герою не хватает самой ма­
лости. Смельчак, принявш ий вызов Зеле­
ного рыцаря, наделен здесь всеми качества­
ми доблестного рыцаря [ПО]. Правда, и в
этом романе сохранена по крайней мере
одна отрицательная его черта — недоста­
ток честности, что, впрочем, не мешает
двору Артура поддержать племянника ко­
роля. Гавейн возвращается в Камелот, под­
поясавшись в знак раскаяния зеленым по­
ясом, который он, надеясь спасти свою
жизнь, не отдал гостеприимному Бертила-
ку [47]. В другом романе («Сэр Гавейн и
Карл Карлайла») племянник Артура вооб­
ще лиш ен отрицательных черт, хотя среди
рыцарских добродетелей на первом плане
здесь оказывается не воинская доблесть, а
куртуазная учтивость [27]. Любопытно, что
мотив испытания отрубанием головы (см.
Испытания) повторяется и в этом романе;
это испытание превращает грубого вели­
кана (и, судя по всему, хозяина животного
царства) Карла в физически и духовно нор­
мального человека. Одно из возможных
объяснений этой тенденции связано с тем,
что английская аудитория воспринимала
Гавейна как национального героя, которо­
го не подобало выставлять в дурном свете
[100, 109].
До возникновения гигантских прозаи­
ческих циклов «Вульгаты» и еще более
морализаторской, чем ее предшественни­
ца, «Поствульгаты» все романы о поисках
92
 ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ
Грааля подробно описывают приключения
Гавейна. Обвиненный в убийстве, Гавейн
сэязан прибыть в Эскалод, чтобы сразить­
ся с братом убитого. Победив противника,
герой оказывается во власти тех самых лю­
дей, кто только что его предал. Хозяин
Эскалода предлагает своему пленнику сво­
боду с условием, что тот разыщет «копье,
чье острие все время кровоточит и никог­
да не бывает настолько чистым, чтобы на
нем не. висела хоть одна капля». Если Га-
нейн в течение года не отыщет этого ко-
_ья, он должен будет вернуться в башню
Эскалода и навсегда остаться ее узником
ЦЮ ].
Возникает впечатление, что Гавейн бе­
рет на себя выполнение связанных с Граа­
лем задач, упущенных Персевалем, В «Пер­
вом продолжении» романа Кретьена де
Труа Гавейн даже проникает в замок Граа-
■л. Разы скивая копье, Гавейн встречает
- : коего рыцаря, которого у него на глазах
~;:вает брошенная невидимой рукой па-
иш а. Умирающий просит Гавейна взять на
;е?я его подвиг, и, забрав копя и доспехи
- езнакомца, Гавейн отправляется в даль­
нейший путь.
Конь привозит засыпающего от уста-
юсти Гавейна на берег моря, а когда ры-
--эь собирается спешиться и отдохнуть,
. —ечглав бросается по перешейку. Так
[гзейн попадает в замок Грааля, где все
эгобычайно рады его появлению. Когда же
^ ч ен я е т ся , что он не тот, кого здесь жда-
ы и что ожидаемый рыцарь погиб, весь
згыок: погружается в траур.
Впрочем, Гавейна допускают на пир
Грааля. В зале перед пиром Гавейн видит
т : мост, на котором лежат труп и Сломан-
ш*-j Меч. Во время пира король предлагает
-: ;тю соединить две половины меча и тем
. :ь:м возвратить земле процветание и ото-
• ~.;ть за смерть лежащего здесь великого
ч;.-;зека. Сломанный Меч, половины ко-
~:рого загадочным образом оказываются в
Грааля, принадлежит тому убитому
в доспехах которого приехал сюда
Г вей н . Все усилия Гавейна оказываются
'S-jT-ibi — ему не удается соединить ос­
93
колки меча; однако он задает правильные
вопросы о копье и мече. Тут король рас­
сказывает ему, что Кровоточащее Конье
то самое, которым некогда был пронзен бок
Распятого, и теперь оно будет кровоточить
до дня Страшного Суда. Удар копьем спас
человечество от адских мук, но удар ме­
чом — был Плачевным Ударом, опустошив­
шим Логрию. Король собирается разъяснить
смысл своих слов, но под этот рассказ Га­
вейн засыпает, и король теряет желание
продолжать. Проснувшись на следующее
утро, герой обнаруживает, что лежит на пу­
стынном морском берегу. Замок со всеми
его таинственными обитателями исчез [68].
После приключений, связанных с по­
иском священной реликвии (уже в немец­
кой версии Вольфрама фон Эшенбаха), Га­
вейн попадает в мир, противоположный
миру Грааля.
Ему приходится пройти через испыта­
ния, связанные с замком Шатель Марвей.
Безобразная посланница замка Грааля Кун-
дри призывала отправиться в этот волшеб­
ный замок тех рыцарей Круглого Стола,
кто жаждет истинной любви. В замке то­
мятся в заточении четыре королевы и еще
четыреста дев. И в этом описании видна
противоположность Шатель Марвей замку
Грааля, где на пиру Парцифаль видел че­
тыреста рыцарей. И если Парцифаль обре­
тает в Амфортасе и Титуреле своих род­
ных, но поначалу не знает об этом, то и
Гавейн в лице четырех пленных королев
также находит свою бабку, мать и сестер.
Построил Шатель Марвей и заточил
там души несчастных чародей Клингзор.
Некогда Клингзор был герцогом Терры де
Лабур (Неаполитанская область), но всту­
пил в прелюбодейственную связь с коро­
левой Сицилии Иблис. Застав Клингзора
в объятиях супруги, муж Иблис оскопил
чародея, и с тех пор тому пришлось вла­
чить бремя бесславия. Именно этот позор
породил ту ненависть, какую Клингзор
питает ко всему роду человеческому.
Столкнувшись с прекрасной и гордой
Оргелузой, Гавейн пытается завоевать ее
любовь, но в ответ встречает лишь насмещ-
 ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ
t= £ .
ки. Оргелуза сама отчасти связана с траге­
дией Плачевного Удара и вопросом, кото­
рый необходимо задать в замке Грааля.
Странствуя в поисках приключений, в ее
земли заехал король Амфортас, который,
воспылав к ней любовью, убил на поедин­
ке защитника Оргелузы. Однако союз Орге-
лузы и Амфортаса закончился печально: из-
за Оргелузы Амфортас получил ту рану,
которая теперь постоянно терзает его. Сама
Оргелуза также пребывает во власти Клин-
гзора, поскольку, лишившись защитника
в лице Амфортаса, была вынуждена про­
сить покровительства чародея.
В Шатель Мар вей Гавейну приходится
пройти через ряд суровых испытаний, одно
из которых — волшебная кровать «Ла-Мар-
вей», которая скользит из стороны в сто­
рону по совершенно гладкому полу одно­
го из залов. Гавейну удается вскочить на
стремительно перемещ аю щееся ложе и
удержаться на нем, несмотря на дикий гро­
хот. Следующим испытанием становится
дождь из стрел, за которым следует поеди­
нок со львом. Исцеленный от ран мазью,
которую, как вьшсняется, привезла из замка
Грааля Кундри, Гавейн наконец освобож­
дает королев и завоевывает руку и сердце
гордой Оргелузы.
В романе Вольфрама фон Эшенбаха
равноправно сосуществуют два мира: зем­
ной мир доблестного рыцарства и куртуаз­
ных добродетелей, воплощением которого
предстает двор короля Артура, и трансцен­
дентное царство Святого Грааля. Каждый
из этих миров имеет своего «совершенно­
го рыцаря», мир рыцарства видит его в лице
Гавейна, а избранником Грааля становит­
ся Парцифаль [153, 167].
На завершающей стадии складывания
артуровского эпоса Гавейн стал уже фигу­
рой слишком значительной, чтобы М эло­
ри, составляя «Смерть Артура», мог про­
сто его игнорировать: как плем яннику
короля Артура и главе могущественного
клана ему отводится в повествовании вид­
ное место; тем не менее его роль довольно
двусмысленна. Убийства Ламорака Уэльс­
ского, Паломида-Сарацина, Динадана и
94
Дагонета, предательство Пелеаса, очевид­
но, никак не совмещались с кодексом ры ­
царской чести. Гавейн показан настолько
мстительным, опрометчивым и жестоким,
что его осуждает даже его собственный
брат Гарет [24].
«Смерть Артура» М элори — свод, на­
писанный значительно позднее всех про­
чих циклов артуровского эпоса, — обла­
дает рядом черт, отсутствовавших у его
предш ественников. М элори, приним ав­
ший, судя по всему, активное участие в
войне Алой и Белой розы, может быть, нео­
сознанно привнес в историю Круглого Сто­
ла и Камелота черты современной ему по­
литической жизни. В основе множества
событий, лежит скрытый или явный конф ­
ликт между двумя партиями при дворе ко­
роля Артура: кланом Г авейиа и его братьев,
и родом короля Пелинора, а затем — и ро­
дом Ланселота Озерного, вступившегося за
сына Пелинора Ламорака.
Начало вражды Гавейна и его братьев
с королем Пелинором было положено еще
во времена войн, которые вел Артур за ут­
верждение своей власти (см. Войны Артура
в романах «Вульгаты»), Король Пелинор,
ставший союзником Артура, в ходе битвы
под Димлоком убил на поединке отца Га-
вейна, короля Лота Лотианского, и Гавейн
и его братья поклялись отомстить за его
смерть. Видя, как в день создания ордена
рыцарей Круглого Стола Мерлин усаживает
ненавистного Пелинора на почетное место
справа от Погибельного Сиденья, Гавейн ис­
полняется зависти и готов прямо здесь же
напасть на убийцу отца, однако от крово­
пролития в день королевской свадьбы его
отговаривает Гахерис.
Позднее, когда Пелинор покидает К а­
мелот, чтобы вновь отправиться в погоню
за Зверем Рыкающим, Гавейн и трое его
братьев (Агравейн, Гахерис и М ордред)
убивают его, подкараулив в лесу спящего.
Убийство Пелинора так и остается нео­
томщенным. Создается такое впечатление
(по тексту М элори), что сыновья Пелино­
ра или не знают имен убийц отца, или не
решаются выступить против них. Смерть
 ГАБЕЙН ОРКНЕЙСКИМ
тэага не утоляет ненависти Гавейна, кото­
рый преследует теперь сыновей Пелинора,
: прежде всего — его старшего сына Jla-
уорака Уэльсского. Не веря в искренность
■зобви Ламорака к королеве Оркнейской,
-иове Лота Моргаузе, Гавейн и его братья
пстагают, что Ламорак пытается отомстить
гм . опозорив их мать. Последней каплей,
переполнившей чашу ненависти и толкнув-
и е й братьев .на убийство Ламорака, стала
гго победа на турнире у замка Твердой
Скалы.
Узнав, что в этом турнире намерева­
й с я выступить Гавейн и его братья, луч-
zi.ie рьшари Круглого Стола — Ланселот,
_ г:‘стан и Динадан — отказываются от уча­
стия в нем, чтобы.вся слава могла достать-
:= племянникам короля. Первенство вот-
з : т готовы уже присудить Гавейну, как
п р у т из леса выезжает и присоединяется к
зс^ем у бою неизвестный рыцарь, который
зевергает наземь трех братьев Гавейна, а
Етем выбивает из седла и его самого. Вни-
*;~сльно наблюдая за сражающимся ры-
_ т ;м , Тристан узнает в нем Ламорака, о
км и сообщает недоумевающим присут­
ствующим.
Намереваясь перед всем двором обви-
*П) Ламорака в прелюбодеянии, Гавейн
~:Е.2ривает Артура послать за Моргаузой:
Застав Ламорака в опочивальне королевы,
убивает Моргаузу. Когда же Гавейн
о происшедшем, то приходит в ярость Гавейна
а. столько от того, что Гахерис убил мать,
ПС-ТЪКО от того, что он отпустил живым
Ь морака. С сыном Пелинора братья рас-
тг:5ляются позднее, когда тот, раненный,
ж и ти ш ается в одиночестве с турнира в
С щ ш . Ламорак, один из лучших рыца-
королевства и один из немногих, кому
I—1 1 ,тось победить в поединке Гавейна, от- лота и родом Гавейна. Старогерманское ка­
« * н н о защищается; однако пока Гавейн,
Ч'тазейн и Гахерис отвлекают его, Морд-
наносит ему удар в спину.
Персеваль (у Мэлори он также назван
к - ом Пелинора) оказывается для Гавей-
52 : “тишком сильным противником. Рас­
—:: -ться же с друзьями Ламорака — Д и­
м - 2 - ;-м и П аломидом-Сарацином — укладывается в идеал рыцарского братства,
95
^ 7
племянникам кородя значительно легче.
Оба эти рыцаря были убиты сыновьями
короля Лота во время поисков Святого
Грааля.
Вражду племянников короля Ланселот
вызывает, открыто обвинив Гахериса в ве­
роломном убийстве матери. Это произне­
сенное перед всем двором обвинение пер­
вого рыцаря королевства заставляет Артура
приказать Гахерису покинуть двор. Стремясь
защитить тех, кто встает поперек дороги пле­
мянникам короля, Ланселот собирает вок­
руг себя своих друзей и соратников. Эта
вражда двух кланов пусть неявно, но разде­
ляет Камелот надвое. Через некоторое вре­
мя после завершения похода за. Граалем,
когда первый рыцарь, нарушив данную от­
шельнику клятву, вновь стал возлюблен­
ным королевы, сыновьям Лота представ­
ляется случай выступить против самого
Ланселота. ■
М ордред, Агравейн и. их соратники
однажды подстерегают Ланселота, когда тот
входит в опочивальню Гвиневеры, и заста­
ют королеву в объятиях рыцаря. Ланселоту
удается скрыться, а Агравейн перед всем
двором обвиняет королеву в измене. Гви-.
невере снова грозит костер. Ланселот воз­
вращается, чтобы вновь спасти королеву от
казни, но, к несчастью, в возникшей .возле
помоста стычке от его руки погибают бра­
тья Гахерис и Гарет. Гавейн от­
казывается верить, что его брат, более всех
прочих рыцарей ценивший Ланселота, по­
гиб случайно. Смерть погибших в той же
стычке сыновей (у Мэлори их имена —
-Ловель и Флоренс) не причинила Гавейну
такого горя, и не она послужила причиной
трагической вражды между родом Лансе­
ноническое право считает родство между
братьями равным по степени родству меж­
ду отцом и сыном, тогда как по римскому
праву отец и сын состоят в более близком
родстве, нежели братья. Однако у героев
Мэлори любовь к братьям неизмеримо силь­
нее любви к сыновьям и это, видимо, тоже
поскольку братья — не только кровная род­
ня, но и давние товарищи по оружию.
После гибели Гарета никакой компро­
мисс между двумя враждующими фракци­
ями Камелота уже невозможен. Ланселот
и Гвиневера скрываются в замке Веселая
Стража до- тех пор, пока, подчинившись
папской булле, требующей примирения
короля и королевы Логрии, Гвиневера не
возвращается в Камелот, а Артур по на­
стоянию Гавейна не изгоняет Ланселота из
Логрии.
Так и не оправившийся от горя, при­
чиненного ему расколом ордена Круглого
Стола, на котором держалась слава его к о ­
ролевства, Артур уступает требованиям Га­
вейна, который настаивает на том, что
война с Ланселотом должна быть продол­
ж ена в Бенвике. Оставив Мордреда реген­
том Британии, король и его войска пере­
секают Ла-М анш и осаждают Бенвик. Три
дня подряд Ланселот ведет поединок с Га-
вейном, каждый раз прекращ ая бой, ког­
да его противник обессиливает, и каждый
раз- Гавейн, осыпая бывшего друга оскор­
блениям и, настаивает на продолж ении
боя. Известие о предательстве Мордреда
заставляет Артура снять осаду и поспеш ­
но вернуться в Британию.
В битве, которую войскам Артура при­
ходится выдержать у берегов Британии,
открываются раны Гавейна. В предсмерт­
ном письме Гавейн отказывается от при­
мирения, но все же умоляет Ланселота,
забыв обиды, прийти на помощь предан­
ному королю [24].
ГАЛАХАД (ГАЛААД). И збранник Гра­
аля, которому суждено исцелить Увечного
Короля и удостоиться посвящ ения в мис­
терии священной чаши.
Образ Галахада — плод обработки ле­
генды о Граале монахами-цистерианцами,
которая практически стерла более древние,
языческие, ее аспекты и лиш ила легенду
былой притягательности.
Романы прозаического цикла «Вульга­
та» называют Галахада сыном дочери ко­
роля Пеллеса Элейны и Ланселота Озерно­
го', Галахад был зачат в замке Корбеник. В
начале романа «Ланселот» упоминается, что
Ланселот также получил при крещении имя
Галахад: таким образом, создается необхо­
димое звено, соединяющее архетипическо-
го рьш аря-любовника и мистического из­
бранника. История Галахада изложена в
основном в «Поисках Святого Грааля», где
рассказывается о том, как, будучи посвя­
щен в рыцари, юный герой прибывает ко
двору короля Артура и выдерживает испы­
тание Погибельным Сиденьем, а затем Ме­
чом в Камне. Оба эти испытания призваны
подтвердить его превосходство [184].
В поздних версиях легенды Галахад за­
меняет Персеваля в качестве главного ге­
роя и, достигнув Грааля, исцеляет Увечно­
го Короля: Несмотря на то что от текста к
тексту детали могут меняться, сам этот пер­
сонаж и его роль остаются неизменны. Га­
лахад, несоизмеримо превосходящий отца
в духовном смысле, призван воплотить
идеал, в котором слились идеи христиан­
ства и куртуазного рыцарства, прошлая л
будущая эпохи. По линии отца он проис­
ходит от Давида и Иосифа Аримафейского,
а по линии матери — из семьи королей
Грааля. Тем самым, он предстает живым
воплощением библейской истории, и ему
суждено исцелить недуги неспокойного
артуровского мира [81].
О Галахаде как о совершенном герое
см. Грааль.
Имя «Галахад» пытались связать как с
персонажем валлийских легенд Гвальмахаи.
сыном Гвиара, который в «Килох и Олвен*
назван самым могучим рыцарем короля
Артура, так и с кельтскими топонимами.
Р. Ш. Лумис утверждал, что ко времени
создания рыцарских романов фигура Гваль-
махаи, имя которого с натяжкой можно
интерпретировать как «копье», «раздвои­
лась» на Ланселота (франц. Lance — ко­
пье), первого рыцаря Логрии, и Галахада
[134]. Сторонники другой гипотезы пыта­
ются привязать имя «Галахад» к таким на­
званиям, как Галисия (в Северной Испа­
нии), Галатия (в Малой Азии), Галлия и
т.д., то есть к топонимам на территориях,
96
 ГАЛАХОЛЬТ
некогда находившихся в сфере кельтского
влияния [24, 161]. См. Языческая традиция
и мифологические архетипы.
ГАЛАХОЛЬТ, ВЫСОКОРОДНЫЙ
ПРИНЦ (ГАЛАХАЛЫ, ВЫСОКОРОДНЫЙ
“ РИНЦ; ГАЛЕХАУТ). Владыка Сурлузы и
Дальних Островов; рыцарь Круглого Стола.
Романы, повествующие о начале прав­
ления Артура, упоминают о том, что среди
королей, восставших против его власти,
был и король Сурлузы. Однако из их тек­
стов неясно, имеется в виду персонаж,
фигурирующий в. дальнейш ем как Гала­
хольт, Высокородный Принц, или же его
:гец, хозяин Замка Рыданий (см. также
Башня Слез).
Наставник Артура Мерлин предрек, что
:ын Прекрасной Иоланды явится, чтобы
: яустошить Британию и уничтожить коро­
н Логрии, но на пути его станет леопард,
который полюбит змею Логрии с серебря­
ной головой. Пророчество это относилось
именно к Галахольту, сыну принцессы
Иоланды, и — по логике романа — все,
-сто предсказывал чародей, сбылось. Упо­
минаемый в нем «леопард» — Ланселот
Ззерный, а «змея Логрии с серебряной го­
товой» — королева Гвиневера. Галахольт
также видит сон, где открывается причина
его гибели: он погибнет потому, что рядом
: ним не будет Ланселота, который поки-
кст Камелот из-за того, что его ввергнет в
с^зумие обман Элейны из Коровника и Гви-
-еверы [184].
Вскоре после смерти принцессы Иолан-
1 Ы умирает жена Галахольта, а затем — его
сын. Галахольт долго не может оправиться
:т горя, но наконец бароны вынуждают его
. .троить пышную коронацию. Однако ры-
_2 ръ решает, что короноваться он сможет
лишь после того, как ему покорится Лог-
тия. Полтора месяца траура Галахольт про­
бел с Бадемагусом в Горре. Он настолько
привязался к Бадемагусу, что сделал влас­
тителя Горре своим коннетаблем. Бадега-
нус был в то время в мире с Артуром, и
Галахольт не требовал от него нарушить это
4 3эк. 13У
перемирие, хотя сам и намеревался напасть
на Артура в тот год.
Когда в Горре пришла весть о том, что
у берегов Сурлузы и земель Бадемагуса
появилась флотилия саксов, Галахольт, не
раздумывая, собрал войска. Благодаря так­
тическому искусству самого Галахольта и
мужеству его людей саксы потерпели по­
ражение в ходе внушительного сражения
на море, но вождю саксов на одиноком
корабле удалось бежать под покровом тем­
ноты. Пленных саксов Галахольт отослал
к королю Артуру со словами, что воевал за
него, но сделал это не из любви к нему, а
потому, что саксы пришли на его землю, а
так он поступает со всеми врагами.
Позднее Галахольт принимает пригла­
шение Артура прибыть н а турнир в Винче­
стер и там сталкивается с Ланселотом. Пре­
исполнившись восхищения перед первым
рыцарем короля Артура, властитель Сур­
лузы стремится завоевать его дружбу и ради
него отказывается от завоевания Логрии.
Когда Ланселот спасает Гвиневеру от
заточения и костра, выступив за нее в по­
единке «божьего суда», Галахольт предла­
гает опальной королеве убежище в Сурлу-
зе. Подпавший под чары Лжегвиневеры,
Артур сперва гневается, потом недоумева­
ет и наконец соглашается, и истинная ко­
ролева покидает Камелот в сопровождении
Гавейна, Ивейна, Кэя, Ланселота и других
рыцарей, большинство которых возвраща­
ются затем назад ко двору.
В Сурлузе Галахольт повелевает устро­
ить турнир в честь королевы Гвиневеры и
рыцарей Круглого Стола и в первый же
день сражается с сыном короля Бадемагу­
са Мелеагантом, который ненавидит его за
дружбу с Ланселотом.
На второй день турнира из Винчестера
прибывает гонец, посланный к Артуру гра­
фом Дивиром с предупреждением о том,
что саксы готовятся высадиться в Винчес­
тере. Король, однако, отнесся к этим вес­
тям безразлично, иДагонет, единственный
из рыцарей Круглого Стола, кого гонец
нашел при дворе, послал того к Галахольту
97
 ГАЛАХОЛЬТ
^ = £ .
в Сурлузу. Галахольт без промедления от­
правляет отряды в Винчестер й на побере­
жье, к графу Дивиру, а также требует от
всех баронов, чьи земли расположены вдоль
побережья, чтобы те, завидев приближение
вражеского флота, оповестили собирающу­
юся под Винчестером армию сигнальны­
ми кострами [168].
Дальнейшая история вторжения саксов
в Британию, обороной которой командует
не Артур, а Галахольт, изложена во ф ран­
цузском романе «Пророчества Мерлина».
Хотя она частично основана на истори­
ческих фактах, по большей части это —
плод фантазии средневекового компиля­
тора «Пророчеств». Едва оправивш ись от
прош лого поражения, вожди саксов ко­
ронуют в Суассоне нового короля, кото­
рому обещают полную поддержку, свои
дружины и провиант для них. на время
похода на Британию. Король Сессуан
(здесь именем короля является анаграмма
города, в котором он бьш коронован) кля­
нется не оставить в Британии камня на
камне и начинает строительство гигант­
ского флота, который перевез бы могучую
армию саксов. Все благоприятствует отплы­
тию саксов из порта Суассон, но король
желает сперва послать Герольда, который
по всем правилам объявил бы о грядущей
войне. Галахольт тем временем посылает
шпионов на побережье Суассоыа, которые
возвращаются с рассказами о непобедимой
силе язычников.
По просьбе Галахольта Бадемагус от­
правляется со своими галерами в Винчес­
тер, где его приветствует Мелеагант. Уве­
ренный, что он сам способен защитить
королевство, Мелеагант заявляет отцу, что
владыке Сурлузы лучше бы не ввязываться
в эту войну.
Тем временем при дворе то один, то
другой рыцарь сетует Артуру на его без­
действие и упадок двора, который король
передал в руки Дагонета. Так, Саграмур
настаивает на том, чтобы король подгото­
вился к встрече с саксами, которые уже го­
товы высадиться в Винчестере. Артур от­
казывается принимать личное участие в
98
защите королевства. Саграмур и Дагонет со­
бирают войска и отправляют их в лагерь
под Винчестером, куда вскоре прибывает
Галахольт со всеми рьшарями, принимав­
шими участие в Сурлузском турнире, что­
бы возглавить защиту острова.
Наконец флот саксов выходит из гава­
ни Суассона. Увидев приближающ иеся
корабли, Бадемагус приказывает зажечь по
всему побережью сигнальные костры. По­
мня о поражении, понесенном от Галахоль­
та на море, саксы предпочитают высадить­
ся на берег. Людям Бадемагуса, которые
стремятся не допустить высадки, удается
поджечь четыре корабля противника, но в
последующем морском сражении обе сто­
роны несут тяжелые потери. Галахольт со­
ветует Бадемагусу высадиться со своими
людьми на берег и оставить корабли в га­
вани, а сам тем временем собирает всех
защитников побережья. К королю Сессуа-
ну прибывает герольд, чтобы предложить
ему от имени владыки Сурлузы двухнедель­
ное перемирие, по окончании которого
саксы будут разбиты, но стоит герольду
покинуть корабль, король саксов отдает
своему войску приказ сойти на берег.
Вскоре в шатре Галахольта появляется
рыцарь короля Сессуана, который бросает
вызов рыцарям Логрии; он объявляет, что
готов сразиться с любым из них, посколь­
ку за победу король пообещал ему руку
своей племянницы. Галахольт позволяет
Мелеаганту ответить на этот вызов. Тот
убивает язычника, но, поддавшись на по­
сулы короля Сессуана, не отрубает ему го­
лову. Узнав об этом; Гавейн обвиняет Ме-
леаганта в измене и уговаривает Галахольта
изгнать Мелеаганта из лагеря.
На следующий день неподалеку от ла­
геря оруженосцы Бадемагуса и Галахольта
находят в тщательно охраняемой лощинке
неподалеку от шатра Мелеаганта четыре
повозки золота и серебра. Предательство
Мелеаганта становится явным. Бадемагус
приказывает сыну вернуться в Горре, и тому
ничего не остается, кроме как подчинить­
ся. Однако, прибыв в Горре, Мелеагант из
мести повсюду распространяет слухи о том,
 ГАЛЬФРИД МОНМУТСКИЙ
что Галахольт и все, кто был с ним, бес­
славно зарублены саксами.
По истечении срока перемирия вожди
саксов собирают военный совет, на кото­
ром сакский великан, надежда и опора ко­
роля Сессуана, предлагает захватить Гала-
хольта в плен и перевезти пленника на один
::з кораблей. Случайно этот план становит­
ся известен Динадану, который показывает
Галахольту пророчество Мерлина, списан­
ное с камня на могиле Утера Пендрагона,
где говорится о сыне Прекрасной Иолан­
ды. который запалит большой огонь в Вин­
честере.
По приказу Галахольта Д инадак пода­
ет сигнал поджечь вражеские корабли и
теререзать им якоря, с тем чтобы ветер
этнес причаленные к берегу горяшие ко­
рабли к основной массе флота саксов. В
г:следую щем сражении отряд Ламорака
Уэльсского наносит большой урон против­
нику. Увидев, что великан прорубает себе
дсрогу к штандарту христиан, намерева­
юсь сразиться с Галахольтом, Динадан не­
медленно разворачивает белый флаг. Флаг
с сажен послужить знаком Ланселоту, что-
сы тот поспешил на выручку властителю
Сурлузы. Подоспев вовремя, Ланселот уби-
загт великана и уносит раненого Галахольта
5 его шатер. Сражение длится еще несколь-
ьт часов и заканчивается внушительным
разгромом саксов, которые к тому же те-
тчют почти все свои корабли.
Галахольт предлагает побежденным
“ еремирие сроком на один месяц, по и с­
течении которого он вновь начнет сражать­
ся с ними. Несмотря на заключенное со-
"сгление и принесенные вождями саксов
ем т в ы , король Сессуан, которому удалось
анзнуть, начинает строить второй флот, о
с у и докладывают владыке Сурлузы его
дгггионы.
Бадемагус предлагает послать корабли
9 Суассон, чтобы сжечь флот саксов еще
гс ~ого, как тот выйдет из гавани. Когда
-д: танский флот входит в гавань, Бадема-
- с. лично возглавивший эту экспедицию,
т-ехзагает саксам пощаду, единственным
1 дтзвием которой должен стать их пере­
99
ход в христианскую веру. Язычники отка­
зываются; Бадемагус сжигает их корабли и
р победой возвращается в Винчестер. Ког­
да вести о поражении в Суассоне доходят
до оставшихся на побережье Британии сак­
сов, они решают сдаться в плен Галахоль­
ту, Высокородному Принцу, в надежде, что
тот сохранит им жизнь.
Собрав рыцарей Круглого Стола, хо­
зяин Сурлузы напоминает им об их долге
перед королем Артуром и предлагает вер­
нуться в Камелот; сам он с теми рыцаря­
ми, кто покинул ради сражения турнир,
возвращается в Сурлузу [168):
Романы предлагают разные версии ги­
бели Галахольта: согласно «Пророчествам
Мерлина», он погиб в сражении, в кото­
ром подле него не оказалось Ланселота
[168, 169], согласно «Вульгате», его унесла
в могилу тяжкая болезнь [184].
ГАЛЬФРИД МОНМУТСКИЙ. Автор
одного из самых значительных трактатов
Средневековья — «История королей Б ри­
тании» («Historia Regum Brittanniae») (ок.
1136).
Этот созданный в XII в. труд представ­
лял собой первую развернутую попытку
сведения воедино.материалов легенд и упо­
м инаний об Артуре в хрониках. В итоге
появился квазии.сторический властитель,
король Артур, обладающий «официальной
биографией». Значение труда Гальфрида, од­
нако, не сводится только к этому. «Исто­
рия» Гальфрида посеяла немало ошибочных
представлений о ранней истории Британии,
но важнее то, что она создала питательную
почву, на которой впоследствии расцвели
романы о рыцарях Круглого Стола. Вплоть
до XVII в. «История королей Британии»
оказывала немалое влияние на английских
писателей [6, 23].
О жизни Гальфрида Монмутского из­
вестно очень мало. Родился он предполо­
жительно в Монмуте, городке, расположен­
ном на юго-востоке Уэльса, и вполне мог
бы быть уэльсцем. В то же время его инте­
рес к Бретани и Британии, пробретонские
настроения и неприязнь к англам позво­
 ГАЛЬФРЦД МОНМУТСКИЙ
ляют предположить, что семья Гальфрида
прибыла в Уэльс с континента, из Брета­
ни. М ногие выходцы из этого графства
переправились через Канал вскоре после
завоевания Англии норманнами. Извест­
но, что Гальфрид имел незначительный
церковный сан и с 1129 по 1151 г. жил в
Оксфорде, где, вероятно, учительствовал.
Оксфорд к тому времени уже славился сво­
ими школами, хотя до возникновения про­
славленного университета было еще очень
далеко. В 1151 г. Гальфрид перебрался в
Лондон и был посвящен в сан епископа
епархии св. Асафа в Уэльсе. Это назначе­
ние свидетельствует в пользу бретонского
происхождения Гальфрида, поскольку по­
литика англо-нормандской монархии едва
ли позволила бы руководить епархией не­
покорного Уэльса местному уроженцу.
Впрочем, учитывая, какими бурными были
эти годы, маловероятно, что новоиспечен­
ный епископ отправился в свои владения.
Умер Гальфрид М онмутский в 1154 или
1155 г.
Первым трудом Гальфрида, вышедшим
в свет, была серия памфлетов «Пророче­
ства Мерлина» («Prophetiae Mcrlini»), ко ­
торые появились в 1130-х гг., когда сам
Гальфрид еще работал над «Историей».
Впоследствии памфлеты вошли составной
частью в этот монументальный труд, как
якобы изреченные самим Мерлином. В ос­
нову «Пророчеств» легла уэльсская леген­
да, утверждающая, что М ерлин (вернее,
Мирддин, поскольку знакомый нам вари­
ант имени чародея принадлежит Гальфри-
ду) предсказал крушение владычества анг­
лосаксонских узурпаторов и возвращение
истинных кельтских правителей. Большая
часть «Пророчеств» — плод фантазии са­
мого Гальфрида. Исполненный пророчес­
кого пафоса текст величает Артура «Кор­
нуоллским Вепрем» и содержит несколько
отсылок на узнаваемые реальные события.
В остальном же это сочинение — безна­
дежно туманное.. Исключение составляет
лиш ь предсказание о возрождении кельт­
ской Британии. Впрочем, вплоть до XVI в.
100
это нисколько не мешало средневековым
комментаторам постоянно расш ирять и
дополнять «Пророчества».
Монументальный труд Гальфрида «Ис­
тория королей Британии» был завершен в
1136 г. (наиболее полная из сохранивших­
ся копий хранится в библиотеке Кембридж­
ского университета). Время не пощадило
и ее, и полный текст «Истории» был вос­
становлен в результате компиляции н е­
скольких разных копий. Некоторые исто­
рики предполагают, что все известные
копии не являются списком с утраченного
оригинала 1136 г., а представляют собой
копии более поздней, переработанной вер­
сии, которую Гальфрид закончил к концу
40-х гг. [129].
Во вступлении Гальфрид утверждает,
что всего лишь перевел древнюю валлий­
скую хронику, переданную ему Уолтером,
архидиаконом Оксфорда. Сохранились все
валлийские списки «Истории королей Бри­
тании», однако все они содержатся в руко­
писях более поздних, чем исходный текст,
и обычно считаются его производными
[198].
Королю Артуру в рукописи Гальфрида
посвящено около пятидесяти страниц [198].
На первый взгляд, целью Гальфрида
было прославление бриттов древности —
предков бретонцев и уэльсцев. Он не уста­
ет сетовать на раздробленность и раздоры
среди бриттов, которые и привели к тому,
что большая часть острова стала англий­
ской. Другая цель автора не столь очевид­
на: это желание угодить норманнам, заво­
евавшим англосаксов. Гальфрид стремится
доказать не только августейшее происхож­
дение самих норманнских властителей, но
и то, что их владения по ту сторону Кана­
ла также когда-то принадлежали Брита­
нии, обосновывая тем самым законность
претензий нынеш них хозяев и на те, и на
другие земли. Идеологизированы (хотя и
несколько иначе) образы Мерлина и Арту­
ра — вдохновенного пророка и правителя-
мессии. Истоки этого следует, вероятно,
искать в христианской апокалиптической
 ГАЛЬФРИД МОНМУТСКИЙ
литературе, а также в тенденции к прирав­
ниванию бриттов к библейскому «избран­
ному народу».
После достаточно условного описания
Британии Гальфрид обращается к антич­
ному эпосу. Гальфрид обращается к пове­
ствованию Вергилия об Энее, который после
-;ления Трои привел в Италию небольшую
группу спасшихся из развалин родного го-
тола, Эти беженцы, согласно эпосу, стали
■редками рим лян. Вергилий упоминает
:ына Энея Аскания; Гальфрид же одним
трыжком преодолевает пропасть столетий,
заставляя внука Аскания Брута возглавить
следующую волну переселенцев. Освобо-
несколько тысяч троянцев из гречес-
. :го рабства, Брут увел их на остров Ать-
г_:эн, вскоре переименованный в его честь
Британию. В общих чертах эту валлий-
::-гло легенду пересказывает еще Ненний,
:л:-:ако Гальфрид расширяет ее: Альбион в
гго изложении совершенно лиш ен жите-
к й , если не считать нескольких гигантов,
:'Т1ггающих в Корнуолле. Троянские посе-
к н и ы , отныне «бритты», уничтожили ги-
'--ггов и создали королевство, столица ко-
*:эого — Новая Троя — располагалась на
?е;<г Темзе и впоследствии стала называться
Лондоном.
От Брута Гальфрид переходит к длин-
2 зй череде бриттских королей. К ним от-
5 : :;;тся и Лейр (изначальный король Лир)
: ?го тремя дочерьми (сюжет трагедии «Ко-
гсть Лир» взят Ш експиром именно из «Ис­
- :: ш королей Британии». В сочинение
Гыьфрида король Лир попал, вероятно, из
1 л_тътских легенд). Большинство королей
7~:Z хроники — вымышленные, хотя в не-
и торы х случаях Гальфрид брал имена из
злословны х валлийских властителей. Эти
зсаосдовные относились ко много более
~::лнему периоду, чем указываемые им
згъе. Наиболее значительные из упоми-
в е 4ых Гальфридом королей — братья Бе-
ш нус и Бренииус. За именем «Белинус»
з г ^ в а е т с я божество кельтского пантео-
Бренниус существовал в действитель-
яястя. Галльский король с таким именем
■■фстошил Рим в 390 г. «История», слегка
101
изменив им я, превратила его в бритта.
Хронологически приближаясь к римско­
му завоеванию, Гальфрид начинает вклю­
чать в свое повествование персонажей из
валлийских легенд, сохранившихся в «М а­
биногион».
Появление в Британии легионов Юлия
Цезаря несколько сковывает воображение
Гальфрида — с этого времени Британия на­
чинает упоминаться в сочинениях римских
авторов. Хронисту приходится подстраивать
легендарные события под реальную исто­
рию, и все же он не желает признавать,
что Британия была когда-либо завоевана
Римом. Странно, на первый взгляд, что этот
сверхпатриот ни разу не упоминает кельт­
ских военачальников, возглавивших сопро­
тивление захватчикам, — Каратака и Будик-
ку. Однако поскольку Гальфрид отрицает,
что завоевание вообще имело место, в ге­
роической обороне острова, по его мне­
нию, нет необходимости.
В изложении Гальфрида Британия, со­
гласно договору с императорами, остается
в системе империи в качестве зависимого,
платящего дань государства, а британские
короли остаются править от имени импера­
торов. Хронист изобретательно представляет
некоторых императоров (Константина Ве­
ликого, в частности) наполовину бриттами
или снабжает их женами из Британии и
просто включает в генеалогию бриттских
королей.
Гальфрид особо подчеркивает легендар­
ное происхождение Бретани, заселенной в
результате деятельности узурпатора Макси­
ма Магна. В изложении хрониста Бретань
очень быстро превращается в независимое
королевство Арморика. Тем временем ли­
шенная лучших воинов островная Брита­
ния подвергается нападениям пиктов, скот­
тов и других варваров. Рим же, если не
считать единственной неудачной экспеди­
ции, оставляет остров на произвол судьбы.
Дипломатические ухищрения архиеписко­
па Л ондонского приводят в Британию
принца из Арморики (иными словами, бре­
тонского принца) Константина, организо­
вавшего оборону острова, которого затем
 ГАЛЬФРИД МОНМУТСКИЙ
избирают верховным королем. Трех сыно­
вей Константина зовут Констан, Аврелий
Амброзий и Утер. Последнему суждено стать
отцом Артура.
Константин погибает от руки наемно­
го убийцы; затем Вортигерн избавляется от
Констана и забирает власть в свои руки.
Двое его младших братьев находят убежи­
ще в Бретани. Вортигерн нанимает на служ­
бу англосаксонских язычников под пред­
водительством Хенгиста и предлагает им
поселиться на землях Британии. Союз дол­
жна скрепить женитьба Вортигерна на до­
чери Хенгиста. Хенгист учиняет резню
среди бриттской аристократии во время
свадебных торжеств. Англосаксы разоряют
страну. Вортигерн, ненавидимый и отвер­
гнутый большинством своих подданных,
бежит в Сноудонию, где пытается отстро­
ить себе крепость. Стены крепости раз за
разом рушатся. Маги Вортигерна советуют
ему отыскать мальчика, не имеющего отца,
убить его, а кровью обрызгать камни. Здесь
Гальфрид следует уэльсской легенде, ко­
торую приводит Ненний, но исход ее не­
сколько отличен. Находят ребенка, мать
которого забеременела от инкуба. Ребенка
зовут Мерлин. (Это первое упоминание о
сподвижнике Артура — чародее Мерлине
Амброзии.) Он сообщает то. чего не знали
маги: стены рушатся, потому-что проседа­
ет фундамент (поскольку под крепостью
находится озеро). Более того, в озере оби­
тают два дракона — красный и белый. Вы­
пущ енные на свет, драконы вступают в
схватку; они представляют два воюющих
народа: бриттов (красный дракон) и анг­
лосаксов (белый дракон). Мерлин изрека­
ет пророчества, предвещая проклятие Вор-
тигерну и предостерегая его о том, что
законные принцы Аврелий и Утер вот-вот
готовы вернуться.
Пророчества Мерлина сбываются. Вер­
нувшиеся принцы свергают узурпатора и
укрощают англосаксов — хотя и не окон­
чательно. Правление Аврелия оказывается
весьма кратким. Ему наследует Утер, про­
званный Пендрагон. С помощью Мерлина
и его магии совершается зачатие Артура.
102
Повествование Гальфрида подходит к куль­
минации — славному возрождению стра­
ны. Не достигнув совершеннолетия, Артур
становится королем. Он усмиряет англо­
саксов, но не изгоняет их совсем, а пре­
вращает в своих подданных. Решающей в
этой войне стала победа в битве при Бате
(так Гальфрид привязывает к реальной то­
пографии легендарный Бадон), в ходе ко­
торой Артур сражается мечом под назва­
нием Калибурн, выкованным на острове
Аваллон. Затем Артур усмиряет пиктов и
скоттов на севере и, возродив былую славу
Британии, женится на Гвиневере. Но вос­
становление Британии — это всего лишь
начало. Артур захватывает и покоряет Ир­
ландию, а затем и Исландию.
В течение 12 лет Артур правит в мире,
земли под его рукой процветают. Он со­
здает рыцарский орден, который прини­
мает отличившихся мужей вне зависимос­
ти от страны, в которой они родились.
Слава его растет, и он решает завоевать
Европу. Поход начинается с завоевания
Норвегии и Дании, затем наступает оче­
редь Галлии, до сих пор пребывавшей под
нетвердым правлением Римской империи.
Одолев в поединке губернатора Галлии
Фролло, Артур реорганизует земли, ранее
принадлежавшие Риму, причем на перед­
ний план выдвигаются коннетабль Артура
Бедивер и сенешаль короля Кэй.
Во второй свой «мирный период» Ар­
тур держит роскошный двор в бывшем рим­
ском гороДе Карлионе-на-Уске. Описание
Карлиона, данное Гальфридом, — суще­
ственный шаг в сторону возникновения
Камелота рыцарских романов. От прави­
теля Рима Луция прибывает посольство е
требованиями дани и возвращения завое­
ванных земель. Луций здесь назван проку­
ратором республики, хотя позднее он не­
сколько раз назван императором.
Артур отвергает требования императо­
ра и вводит войска сперва в Галлию, а за­
тем в Бургундию. Однако прежде чем ему
удается воплотить в жизнь свои грандиоз­
ные мечты, королю приходится вернуться
в Британию, поскольку там произошло
 ГАЛЬФРИД МОНМУТСКИЙ
восстание. Оставленный править Британией
в отсутствие законного короля, племянник
Артура Мордред захватил корону и заклю ­
чил сделку с англосаксами. Артур подав­
ляет восстание у реки Камел в Корнуол­
ле, но получает смертельную рану и его
•«уносят на остров Аваллон, где его раны
будут залечены». На этом, довольно зага­
дочно, заканчивается правление Артура [6,
198].
Гальфрид оставляет простор для народ­
ной веры в бессмертие короля, но никогда
не утверждает этого прямо. Окончание «Ис­
тории» представляет собой несколько бес-
:зязную , но не полностью выдуманную
::сторию падения Британии и победы анг-
-осаксов в VII в. Последним бриттским
королем назван Кэдвалладер, после кото-
того оставшиеся бритты сохраняют свою
независимость уже только в Уэльсе и на­
зываются валлийцами.
Современные исследователи склонны
считать «Историю» Гальфрида скорее ху­
дожественным произведением, чем лето-
~л£сью реальных исторических событий. С
zryroft стороны, нет сомнений и в том, что
Гиьф рид использовал материалы как ис­
тинных хроник, так и уже сложившихся к
:го времени легенд. Наряду с работами
томских авторов, Гальфрид основывается
на трудах Гилъды, Н енния и Беды и, веро-
ггно, на «Анналах Камбрии», а также на
«.иериалах генеалогической и агиографи­
ческой литературы Уэльса. Основную про­
блему определения источников Гальфрида
: :-гтавляет утверждение автора, что-его труд
гзллется-де переводом некой древней хро­
м ки , написанной на языке бриттов и по­
именной ему архидиаконом Уолтером (со-
ггеменником Гальфрида и архидиаконом
Гмсфорда). До сих пор не удалось отыс-
е о ь ни единого следа этого источника, да
1 /тзерждение Гальфрида, что хроника эта
ev^obi «древняя», также не выдерживает
жрятики (хотя бы потому, что в труде са-
ч :то Гальфрида упоминается множество
: аггов — например, наличие в армии Ар­
тура нормандских рыцарей, — которые
к -iK не могли относиться к древности).
103
В то же время Гальфрид настаивает на том,
что именно из этой книги он почерпнул
историю гибели Артура и падения его им­
перии [6, 1.98}. Более того, в изложении
Гальфрида Артур предстает скорее завое­
вателем Галлии, чем уэльсским военачаль­
ником — эта часть истории Артура в вал­
лийских источниках отсутствует.
Довольно проблематичны (если исхо­
дить из изложения Гальфрида) и времен­
ные рамки правления Артура. Полной и
связной последовательности событий в
повествовании Гальфрида нет, но автор так
располагает события, что большая часть
правления Артура приходится на третью
четверть V в. В частности, он трижды под­
черкивает, что галльская кам пания Арту­
ра имела место в правление императора
Льва. Речь, очевидно, идет об императоре
Льве I, который правил восточной частью
империи с 457 по 474 г. Годом смерти Ар­
тура Гальфрид называет 542-й. Дата эта на­
столько противоречит всем остальным сви­
детельствам, что могла возникнуть только
в результате ош ибки. Впрочем, можно
предположить, что Гальфрид использовал
не принятую сейчас систему летосчисле­
ния, а ту, которой пользовались хронисты
до VI в., отсчитывая годы от даты распя­
тия Христа [129].
Третьим трудом Гальфрида стала «Жи­
тие Мерлина» (Vita Merlini) — достаточная
обширная поэма, написанная гекзаметром.
Работая над «Историей», Гальфрид, очевид­
но, наткнулся на имя северного барда Мирд-
дина и присвоил его, в несколько изменен­
ном и латинизированном виде, юному
пророку, смутившему магов Вортигерна.
Затем в руки ему попали дополнительные
сведения об этом барде, включавшие тот
факт, что М ирддин на самом деле жил
много позднее Вортигерна. Согласно вал­
лийским источникам, Мирддин потерял ра­
зум в битве в Кумбрии в 575 г. и скитался
по лесам Северного Уэльса, изрекая туман­
ные пророчества [146, 174]. И вновь Галь­
фрид переиначивает на свой лад валлий­
ские источники, смешан при этом даты.
Гальфрид вводит в «Житие Мерлина» еще
 ГАРЕТ Б01ЧЕЙН
одного барда — Талиесина, который пове­
ствует о последней битве Артура. Соглас­
но Талиесину, Мерлин сопровождает ра­
неного короля на благословенный «остров
яблок», Аваллон, которым правит старшая
из девяти сведущих в магии сестер волшеб­
ница Морген. Если король согласится ос­
таться на острове, Морген сможет исце­
лить его раны [6]. Эта волшебница, которой
впоследствии суждено превратиться в Мор­
гану Ле Фей рыцарских романов, также взя­
та из уэльсских легенд, где она выступает
как кельтское божество, причем исклю чи­
тельно положительное и благоволящее
людям. О дальнейшей судьбе ее августей­
шего пациента «Житие Мерлина», как и
«История», умалчивает.
ГАРЕТ БОМЕЙН. Рыцарь Круглого
Стола, младший брат Гавейна Оркнейского.
Бомейном, что означает «Прекрасные
руки», прозвал Гарета, младшего сына ко­
роля Лота Оркнейского, сенешаль двора
Артура Кэй. Случилось это, когда Гарет,
никем не узнанный, прибыл ко двору к о ­
роля и испросил у Артура исполнения трех
желаний. Первым желанием неизвестного
было позволить ему кормиться при дворе
в течение года. Немало удивившись, Артур
согласился и приказал обходиться с гос­
тем по-королевски.
Кэй-Сенеш аль тем не менее отправил
чужака на кухню чистить котлы и питать­
ся с челядью, а поскольку юноша отказы ­
вался назвать себя, Кэй наградил его та­
ким глумливым прозвищ ем. М ногие
рыцари Камелота стали на сторону незна­
комца, и Ланселот Озерный неоднократно
упрекал сенешаля за насмешки.
Год спустя ко двору Артура прибыла
дама, попросившая у короля помощи для
своей госпожи, чей замок осадил Рыцарь
Красного Поля. Дама отказалась назвать
имя своей госпожи и упомянула лиш ь
мрачное название ее замка — Замок Угроз.
Рассерженный Артур ответил, что, не зная
имени ее хозяйки, он не станет приказы­
вать своим рыцарям отправляться неизве­
стно куда, но тут Бомейн напомнил коро­
104
лю о двух неисполненных желаниях. Пер­
вым из них было, чтобы его посвятили в
рыцари при дворе и чтобы сделал это не­
пременно Ланселот, а вторым — чтобы
Артур позволил ему отправиться с только
что покинувшей залу девицей и вызволить
из беды ее госпожу.
К немалому удивлению двора неизвест­
ный карлик привел Бом ей ну роскошного
коня; юноша облачился в украшенные зо­
лотом доспехи и, посадив карлика позади
себя в седло, ускакал. Ланселот отправил­
ся за ним следом и после короткого по­
единка, закончившегося миром, посвятил
Бомейна в рыцари. Бомейн открыл ему, что
настоящее его имя — Гарет Оркнейский,
сын короля Лота и сестры Артура короле­
вы Моргаузы, однако взял с Ланселота клят­
ву никому не открывать его тайны.
Когда новопосвящ енный рыцарь до­
гнал девицу, та осыпала его бранью, назы­
вая «кухонным мужиком». Каждый раз,
когда Гарет побеждал следующего встре­
ченного ими в пути рыцаря, девица утвер­
ждала, что «недотепе» помог случай. Бо­
мейн же безмолвно сносил ее издевки.
Только когда он победил сэра Персианта
Индийского и девица узнала, что сам Л ан­
селот Озерный посвятил его в рыцари, она
перестала осыпать его бранью.
Тем временем карлик Гарета Бомейна
известил даму, осажденную в своем замке,
что под стены ее замка явился рыцарь,
который станет драться с ее обидчиком.
Однако карлик отказался назвать ей имя
этого рыцаря. На следующее утро Бомейн
вызвал на поединок Рыцаря Красного
Поля и после долгого боя победил его. По­
бежденный рыцарь запросил пощады, но
Бомейн согласился даровать ему жизнь
только в том случае, если его простит оби­
женная им дама. Когда же и дама пощади­
ла его, Бомейн приказал рыцарю отпра­
виться ко двору короля Артура и рассказать
об их поединке. В благодарность за т о , что
он сохранил жизнь их повелителя, все во­
ины, рыцари, лорды и дружинники Рыца­
ря Красного Поля присягнули на верность
Гарету Бомейну.
 ГАРЕТ БОИЕЙН
Затем Гарет Бомейн отправился в за­
мок освобожденной им дамы, но ворота
оказались заперты. Лионесса, прекрасная хо­
зяйка Замка Угроз, чье имя все так стара­
тельно (и совершенно беспричинно) скры­
вали, сказала ему со стены, что любовь ее
он получит, только когда завоюет себе славу
одного из самых доблестных рыцарей мира,
н должен вернуться к ней ровно через год.
Опечаленный, Гарет уехал прочь, а Лио­
несса места себе не находила, поскольку
сама влюбилась в неизвестного рыцаря.
Кроме того, ее снедало желание узнать, кто
ее избавитель. Тогда она подговорила сво­
его брата Грингамура, который только-
только оправился от ран, помешавших ему
самому сразиться с Рыцарем Красного
Поля, последовать за Бомейном и, когда
тъшарь уснет, украсть и привезти в замок
его карлика. Грингамур послушался сест­
ры, но, выкрадывая оруженосца, разбудил
Бомейна, и тот увидел, в какую сторону
поскакал темный рыцарь с верещавшим
карликом.
Пока Бомейн разыскивал замок, Лио­
несса успела допросить карлика и выпы-
т2 тъ у него истинное имя Гарета. Поэтому,
-.отда он явился к замку, чтобы вызвать
похитителя на поединок, Грингамур пред­
почел вернуть карлика и с почетом при­
нять Гарета в замке.
Лионесса призналась Гарету, что лю-
;-;т его и не отпустит странствовать в те-
-гние года, и что если Гарет ляжет в зале,
т: она попытается пробраться к нему. Раз­
говор их подслушала ее сестра Лионетта
(см. также Луннета\ Феи) и, заботясь о се-
иейной чести, навела чары. В полночь,
-:гда Лионесса прокралась к Гарету, по­
грели залы возник рыцарь с обнаженным
*.гчом и набросился на Гарета. После дол­
гого и тяжелого боя Гарет отрубил рыцарю
голову, но сам потерял сознание от ран.
Появившаяся Лионетта натерла отрублен-
гг-ю голову и шею какими-то мазями, при-
■ :жила голову к шее — и рыцарь ожил. То
кг самое повторилось несколько дней спу­
стя. когда Гарет оправился от ран и к нему
z новь попыталась пробраться Лионесса.
105
В Карлион продолжали являться побеж­
денные рыцари. Наконец снедаемый лю­
бопытством Артур послал за этим неизвест­
ным. Приехавшая ко двору Артура мать
Гарета — королева Моргауза крайне огор­
чилась, не застав здесь младшего сына.
Однако то, что Гарет, снаряженный дома,
как подобает принцу, провел в Карлионе
год в обличье слуги, нисколько не удиви­
ло королеву, поскольку всем в Лотиане
была известна его любовь к выдумкам и
розыгрышам. Ланселот, которому от само­
го Гарета было прекрасно известно, где тот
находится, предложил послать за леди Ли-
онессой в Замок Угроз.
Посовещавшись с Гаретом, леди Лио­
несса прибыла в Карлион и там предложи­
ла Артуру устроить возле Замка Угроз гран­
диозный турнир, на котором обязательно
появится и Гарет Оркнейский. Ж елание
леди Лионессы было исполнено, и весь
двор прибыл к Замку Угроз: дамы — чтобы
полюбоваться на турнир, а рыцари — что­
бы принять в нем участие.
Во время затянувшегося на несколько
дней турнира Гарет вновь пожелал остать­
ся неузнанным и все время менял доспехи
и обличье. В этом ему помогло данное ему
на время волшебное кольцо леди Лионес­
сы. Однако на третий день Гарет дал по­
держать кольцо своему карлику и по рас­
сеянности позабыл забрать его назад. Его
облик на протяжении всех поединков в этот
день оставался неизменным, и Артур опоз­
нал его. Сообразив, что его уловки разга­
даны, Гарет поспешил покинуть турнир,
однако вслед за ним ушел с. ристалища и
Гавейн, чтобы преследовать неизвестного
рыцаря. Нагнав Бомейна, Гавейн вызвал его
на поединок, который был долгим и жар­
ким. Бой братьев прекратила подъехавшая
кстати Лионетта, которая объявила каждо­
му из рыцарей, с кем он дерется. Вместе с
Гавейном Гарет вернулся ко двору, а на сле­
дующий день он и хозяйка Замка Угроз
объявили Артуру о своей любви.
На Михайлов день была сыграна рос­
кошная свадьба сэра Гарета Оркнейского
и леди Лионессы из Замка Угроз. В тот же
 ГА РТМ А Н Ф О Н А У Э
день Артур выдал девицу Лионетту, сестру
леди Лионессы, за сэра Гахериса, брата Га­
рета и Гавейна.
В последующих событиях при дворе
короля Артура Гарет практически не игра­
ет никакой роли. В «Смерти Артура» Мэ-
лори особо подчеркивается, что он держался
в стороне от вражды сыновей Лота с ро­
дом короля Пелинора и не принимал учас­
тия ни в одном из убийств. Погибает Гарет
от руки Ланселота — в суматохе, возник­
шей при попытке первого рыцаря Артура
спасти от костра королеву Гвиневеру. Ги­
бель Гарета опечалила Ланселота и вызва­
ла бешеный гнев Гавейна, став в какой-то
мере предвестником трагедии на равнине
Солсбери, или, как называет ее «Смерть
Артура», — «войны, которой не будет кон­
ца» [24].
Некоторые исследователи предполага­
ют возможность существования какого-то
ныне утерянного французского рыцарско­
го романа о рыцаре Бомейне, который мог
быть переходным звеном между «Ивейном,
или Рыцарем со Львом» Кретьена де Труа
(история Лодины) и текстом Мэлори [182].
И мена младших сыновей Лота «Гарет»
и «Гахерис» представляют собой по сути
две формы (соответственно основную и
номинативную) одного и того же имени.
Разделение этих форм и создание двух пер­
сонажей произош ло на уровне складыва­
ния ф ранцузских прозаических циклов
[133, 182].
ГАРТМАН ФОН АУЭ. Немецкий
поэт-миннезингер X II—XIII вв.
Сведений о жизни этого знаменитого
писателя немецкого Средневековья сохра­
нилось, к сожалению, очень немного. Сам
он называл себя «служилым человеком», то
есть он принадлежал к еще не свободно­
му, но уже набиравшему силу новому клас­
су — «вассалам». Если исходить из имени
(фон Ауэ здесь не является фамилией, а
указывает на местность), то происходит
Гартман из Ауэ (Ouwe) — «страны воды»,
или «водной земли». Неизвестно, о какой
именно области в Германии идет речь, но
106
наиболее вероятным кажется местечко Ау,
расположенное неподалеку от Фрейбурга.
Судя по всему, Гартман получил какое-то
образование в монастырской школе — и
вновь неизвестно, где находился этот мо­
настырь. Исследователи сходятся обычно
на том, что Гартман родился и вырос в вер­
ховьях Рейна [19, 64].
Гартман фон Ауэ — поэт весьма мно­
госторонний. До нас дошли его эпические
и лирические произведения, а также стихи
и баллады в жанре миннезанга. К артуров-
скому циклу относятся два романа Гарт­
мана: «Эрек» и «Ивен», которые повеству­
ют о приключениях этих прославленных
рыцарей Круглого Стола [198]. Оба романа
представляют собой значительно расш и­
ренные и дополненные адаптации одно­
■ именных романов Кретьена де Труа [199].
Романы Гартмана значительно дидактич­
нее французских оригиналов, оба они по­
священы прежде всего становлению харак­
теров героев, поэтому рыцарские подвиги в
них отходят на второй план. Наибольшее
количество споров вызвал последний роман
Гартмана «Ивен», причем в настоящее вре­
мя существует два основных прочтения это­
го романа. Одни исследователи полагают, что
роман раскрывает недостатки двора Артура,
поскольку Ивен терпит поражение за пора­
жением до тех пор, пока не «перерастает»
сковывающие внешние рамки двора и не
становится совершенным рыцарем благода­
ря пережитым испытаниям, а не кодексу
рыцарства [19, 58]. Сторонники, иного про­
чтения видят в несчастьях героя следствие
его неспособности соответствовать кодексу
рыцарства, а побеждает Ивен лишь после
того, как из эгоиста — искателя приключе­
ний становится рыцарем в полном смысле
этого слова [179].
ГАХЕРИС. Сын короля Лота Оркней­
ского и младший брат Гавейна Оркнейско­
го.; рыцарь Круглого Стола.
Ко двору Артура Гахерис прибыл вме­
сте со своими братьями Гавейном, Агра-
вейном и Гаретом после того, как Лот за­
ключил перемирие с верховным королем.
ч ГА Х ЕРИ С
Когда в день свадьбы Артура и Гвиневеры
Гавейн был посвяшен в рыцари, Гахерис
стал его оруженосцем. Позднее, после бит­
вы на реке Умбер (см. Войны Артура в ро­
манах «Вульгаты»), он сам принял посвя­
щение.
После битвы при Д имлоке Гахерис
вместе с остальными братьями поклялся
отомстить королю Пелинору и всему его
ролу за смерть отца и участвовал в напа­
дении на. Пелинора и его убийстве.
Гахерис, подобно прочим рыцарям Круг­
лого Стола, неоднократно отправлялся на
“ оиски приключений. Одно из таких путе­
шествий привело его ко двору короля Мар-
•:j. где болтливость Гахериса и его похва-
хы 9 адрес Тристана Лионесского еще более
встр о и л и короля Корнуолла против всех
тыиарей Круглого Стола вообще: М арк
::тугался растущей славы Тристана и бла-
:: золения, какое заочно выказывал ему.
король Артур. Король Марк пытался об-
;ном вовлечь в поединок Гахериса и слу­
чайно оказавшегося в замке Дор Ивейна.
Однако обман раскрылся; Ивейн, напом-
szB Гахерису о данной всеми рыцарями
Круглого Стола клятве не сражаться друг
z другом, разве что по неведению, поки-
чул Дор.
Опасаясь болтливости Гахериса, Марк
~:гытался избавиться от опасного теперь
~ :~ я и обещанием славных подвигов за-
1 ынил Гахериса и Кэя-Сенешаля в Моррис-
о ш й лес.
Имя Гахериса упоминается в связи с
каждым из актов мести сыновей Лота все-
роду короля Пелинора.
Не поверив в искренность любви стар-
него сына Пелинора Ламорака Уэльсского
» королеве Моргаузе, братья сочли, что Ла-
v пожелал отомстить им, опозорив их
*етъ. Гавейн желал немедленно расправить-
г; с обидчиком, но Гахерис предложил
■ваождать более удобного случая, а тем
временем обдумать свою месть. Когда ко-
тс-т-ева Оркнейская прибыла в Логрию по
иигшашению Артура и остановилась в зам-
к неподалеку от Камелота, Гахерис пере-
s a -ил одного из гонцов с посланием ко­
107
ролевы, в котором она назначала свидание
своему возлюбленному.
Сперва Гахерис решил подкараулить
обидчика ночью на дороге. Однако он не
осмелился напасть на рыцаря, когда тот
проезжал мимо, поскольку Ламорак был
вооружен и вообще значительно превос­
ходил его силой. Последовав за ним, Гахе­
рис увидел, как Ламорак привязал коня у
потайного хода в замок. Выждав некото­
рое время, чтобы Ламорак успел снять дос­
пехи, Гахерис прокрался за нйм следом.
Однако он несколько просчитался, коро­
лева и рыцарь настолько истосковались
друг по другу, что Ламорак не стал дожи­
даться помощи слуг и оруженосцев, чтобы
разоблачиться; королева же' ждала его на
ложе. Гахерис явился в опочивальню с об­
наженным мечом, когда любовники уже
отдыхали, и, неожиданно схватив мать за
волосы, отсек ей голову. Полусонный Л а­
морак не успел даже дотянуться до меча,
но проснувшись и увидев, что произошло,
обвинил Гахериса в убийстве матери.
Оправдываясь перед королем Артуром,
Гахерис напомнил всем об убийстве Лота
и заявил, что королева Оркнейская теперь
избавлена от Ламорака и больше не навле­
чет позора на своих сыновей. Очевидно,
не сочтя это достаточным оправданием,
Артур в гневе приказал племяннику поки­
нуть Камелот. Позднее Гахерис и его бра­
тья расправились и с самим Ламораком,
вчетвером напав в лесу на раненого на тур­
нире рыцаря. .
Попытки отомстить всем сторонникам
Пелинора и его сыновей пресек Тристан
Лионесский, который вызвал ярость Гахе­
риса и Агравейна, прилюдно обвинив их в
подлом убийстве Ламорака. Дождавшись
приезда Мордреда, трое братьев напали на
Тристана во время охоты, но были побеж­
дены.
Подобно другим рыцарям Круглого
Стола, Гахерис. отправился на поиски Гра­
аля, но, поскольку он не входил в число
избранных, романы о его приключениях
умаччивают. Погиб Гахерис случайно — от
руки Ланселота во время потасовки, вы­
 ГВИНЕВЕРА
званной попыткой Ланселота и его рыца­
рей спасти от костра королеву Гвиневеру
[18].
Имена младших сыновей Лота — «Га­
рет» и «Гахерис» — представляют собой две
формы (соответственно основную и номи­
нативную) одного и того же имени. Разде­
ление этих форм и создание двух персона­
жей произош ло на уровне складывания
французских прозаических циклов [133,
182]. См. также Гарет Бомейн.
. ГВИНЕВЕРА (ГЕНИВЕРА, ГВЕНЬЕ-
ВЕРА, ГВЕНВИФАР, ГИНЕВРА, ГЕЙНОР).
Супруга короля Артура и возлюбленная
Ланселота Озерного.
В «Деяниях королей Британии» Гальф­
рида Монмутского (ок. ! 135) Гвиневера пред­
стает дочерью романизированных бриттских
аристократов, которую за удивительную
красоту взял в жены Артур и на которой,
узурпировав трон дяди, женился его пле­
мянник Мордред [6]. Описывая испытыва­
емое ею чувство вины и ее страх перед гне­
вом Артура, «Роман о Бруте» Васа (ок. 1155)
и «Брут» Лайамона (ок. 1200) рисуют ее
сообщ ницей М ордреда [194]. В то же вре­
мя изложение событий в'б о л ее поздних
хрониках, где обстоятельства вынуждают
королеву выйти замуж за узурпатора, зна­
чительно реалистичнее (исклю чение со­
ставляет аллитеративная поэма «Смерть
Артура», называющая Гвиневеру матерью
двух сыновей Мордреда [32]).
Все до единой английские хроники
подчеркивают бесплодие королевы, одна­
ко в валлийской традиции существует сын
короля Артура и Гвиневеры (см. Ллахлеу).
Имя супруги Артура — вероятно, в его и с­
ходном варианте Гвенвифар — несколько
раз появляется в валлийских триадах. Гвен­
вифар упоминается четвертой.в триаде «Три
неверные жены» как самая неверная из всех
трех. Другая триада перечисляет «Трех ве­
ликих королев Артура» и настаивает на том,
что всех их звали Гвенвифар. Возможно,
здесь налицо довольно частый в кельтском
фольклоре случай утроения личности пер­
сонажа. У этой традиции древнейшие кор­
108
ни, она восходит к тройственному пред­
ставлению женского божества (так, Боги­
ня-М ать в кельтской мифологии представ­
лялась в трех липах). Возможно, именно
это породило легенду о двух Гвиневерах
(см. также Гластонбери; Лжегвиневера).
Отношение к Гвиневере в валлийской тра­
диции вообще двойственно: с одной сто­
роны, она является образцом красоты и
мудрости, с другой — коварно изменяет
супругу с его незаконным сыном Мердау-
дом [62, 125].
Существует гипотеза, согласно кото­
рой валлийское Гвенвифар (Gwenhwyfar)
является калькой ирландского Финнабайр
(Finnabair) («финн» в ирландском и «гвен»
в валлийском варианте кельтского языка
означают «белый», а «абар» в ирландском
и, возможно, «вифар» в гаэльском — «при­
зрак» [73]). Оба эти имени означают «бе­
лый призрак» или «белый фантом». У. Нитц
переводит имя Gwenhwyfar как «сияющая
белизной» [161].
В хрониках и рыцарских романах су­
ществует множество вариантов имени суп­
руги Артура. Так, у Гальфрида Монмутско­
го она появляется как Генивера, в романах
Кретьена де Труа — как Геньевра, в аллите-
ративной поэме «Смерть Артура» — как Гей-
нор и т.д. Обилие вариантов объясняется
тем, что ко времени написания хроник и
романов смысл имени был уже утерян, и
французские поэты и переписчики, уже не
воспринимая внутреннюю форму, писали
его так, как им представлялось наиболее
благозвучным [136].
Роман Ульриха фон Затцикховена «Лан-
целет», в котором нет ни малейшего наме­
ка на роман Ланселота и Гвиневеры, воз­
можно, отражает валлийскую традицию.
Сама эта великая любовь является, веро­
ятно, вымыслом графини Марии Ш ампан­
ской, патронессы Кретьена де Труа, кото­
рый увековечит это чувство в своих романах
[136]. Приблизительно полстолетия спустя
написания «Ланселота, или Рыцаря повоз­
ки» неизвестный автор (или авторы) цикла
прозаических романов о короле Артуре,
известного сегодня как «Вульгата», вклю­
 ГВИН ЕВЕРА
чили в него сюжет этого романа Кретьена.
Но если первые книги «Ланселота» про­
славляют великую любовь (воспитавшая
первого рыцаря Владычица Озера заверяет
юную королеву, что в этом чувстве нет
ничего предосудительного), то «Поиски
Святого Грааля» осуждают эту же любовь
как причину того, что Ланселоту не дано
отыскать чашу Грааля, а в «Смерти Арту­
ра» — как одну из причин падения Круг­
лого Стола [184].
Томас Мэлори объединяет традицию
гыцарского романа с традицией хроник; в
результате Гвиневера предстает фигурой как
эпической (ее приданым оказывается сам
Круглый Стол, отданный Утером Пендра-
;оном королю Камерлиада Лодегрансу), так
и трагической героиней романов, которой
суждено быть отданной в супруги тому,
кого она почитает, но к кому не испыты­
вает любви, и любить того, с кем не может
соединиться [24].
В ряде рыцарских романов любовь Лан­
селота и Гвиневеры зародилась, когда пер­
вый рыцарь королевства вез невесту короля
з Камелот. Согласно другим — возможно,
5олее поздним — версиям, во время посвя­
щения Ланселота в рыцари Гвиневере вы­
пала роль подать юноше меч, чем она наве-
:<и завоевала его преданность [103].
Сохранив упоминаемые в хрониках по­
пытки Мордреда жениться на королеве,
Мэлори тем не менее устами самой Гвине­
веры утверждает, что любовь ее и Лансело­
та стала причиной не только падения Круг­
лого Стола, но и гибели Артура. Кроме того,
в «Смерти Артура», как и в «Вульгате» (хотя
и в весьма измененном и сокращенном ва­
рианте), присутствует сюжет «рыцаря по­
возки» ■— история похищения королевы Ме-
леагантом, — причем этот сюжет скорее
принадлежи! к традиции более ранней, чем
традиция рыцарских романов (см. Гильда;
Кельтские корни артуровского эпоса; Мель-
зас). История появления в Камелоте Элей­
ны из Корбеника и безумия Ланселота, выз­
ванного жестокими словами Гвиневеры,
которую также пересказывает Мэлори, судя
109
по всему — вымысел авторов «Вульгаты»
[117].
История появления в Камелоте сест­
ры-близнеца королевы, Лжегвиневеры, и ее
попыток занять место истинной супруги
Артура — также плод фантазии создателей
поздних рыцарских романов (см. также
Галахольт, Высокородный Принц). К этой же
категории сюжетов относится история рев­
ности Гвиневеры к Элейне из Астолата и
второго безумия Ланселота [103].
В поздних романах, где многие собы­
тия подаются как борьба между различны­
ми кланами при дворе короля Артура, Гви­
невера едва не становится жертвой вражды
сыновей Лота с родом короля Пелинора.
Некий Пинель, рыцарь Круглого Стола,
искавший случая расправиться с Гавейном
за убийство Ламорака Уэльсского, отравил
яблоки, приготовленные Гвиневерой для
Гавейна. Во время застолья, где было пода­
но это лакомство, отравленное яблоко вме­
сто Гавейна съел совсем иной рыцарь— и
туг же скончался. Брат умершего, Мадор де
ла Порте, поспешил обвинить королеву в
убийстве. Несмотря на утверждения Гавей­
на, что яблоки предназначались скорее все­
го для него, Мадор потребовал от Артура
суда над Гвиневерой. Король неохотно
объявил, что дело будет решено поедин­
ком «божьего суда», и тайно послал за Лан­
селотом. Зная, что улики свидетельству­
ют против королевы, остальные рыцари
Круглого Стола медлили выступить в ее
защиту — в том случае, если бы Гвиневера
не нашла себе рыцаря, ей предстояла казнь
через сожжение. Первый рыцарь Артура,
никем не узнанный, вернулся в Камелот в
последний момент, когда Боре Ганский не­
охотно готовился к бою, чтобы выступить
за Гвиневеру. Ланселот зарубил противни­
ка и скрылся, не называя своего имени,
предоставив Гавейну выяснять, как обсто­
яло дело, и наказать злодея [24].
Позднее Ланселот вновь приходит на
помощь королеве, отправившись вызволять
ее из замка Мелеаганта, который силой увез
Гвиневеру, победив и тяжело ранив сопро­
 ГЕНОН РЕНЕ
вождавших королеву рыцарей. После по­
единка с Мелеагантом Гвиневера назнача­
ет Ланселоту ночное свидание, во время
которого он продирается сквозь прутья ре>
шетки, проводит ночь в ее опочивальне, но
оставляет следы своего пребывания — пят­
на крови на постели. Мелеагант, в ярости
от того, что вынужден освободить украден­
ную даму, обвиняет ее в измене и требует
предать Гвиневеру казни за прелюбодеяние.
Ланселоту удается бежать из темницы, куда
его заманил сенешаль М елеатакта, и он
вовремя возвращается в Камелот, чтобы
сразиться за королеву на поединке «божь­
его суда».
После того как рыцари из рода Лансе­
лота все же уговаривают его вернуться и
примириться с королевой, Мордред и Аг-
равейн застают первого рыцаря в опочиваль­
не королевы. Ланселоту удается схватить
оружие и вырваться из замка, однако при
этом он тяжело ранит нескольких рыцарей
Круглого Стола. Раненый Мордред незамед­
лительно отправляется к королю и вновь
требует суда над королевой. На этот раз
Артур не в силах спасти супругу от костра:
против нее — свидетельства очевидцев и
рана 'Мордреда. Узнав, на какой день на­
значена казнь, Ланселот и его дружина
врываются в Винчестер, чтобы освободить
королеву и увезти ее в замок Веселая Стра­
жа, однако в разгоревшейся схватке поги­
бает десяток рыцарей Круглого Стола [24].
Весьма прим ечательно, как именно
авторы «Вульгаты» превращают королеву в
фигуру трагическую. В первый раз (отрав­
ленное яблоко), когда королеве грозят ко­
стром, она невиновна; во второй раз (пят- .
на крови, оставленные на ее постели в
замке Мелеаганта раненым Ланселотом)
она уже виновна по существу, но есть фор­
мальная клауза, позволяющая оправдать се;
в третий же раз она идет на костер, застиг­
нутая в опочивальне с Ланселотом. На этот
раз она осуждена как преступница, застиг­
нутая на месте преступления, и как винов­
ница раны Мордреда. Спасая ее в третий
раз, Ланселот обрекает на гибель этичес­
кие основы, на которых зиждется само Ар­
НО
турово королевство [71, 117]. Более того,
она оказывается косвенно виновна в гибе­
ли нескольких рыцарей Круглого Стола, в
том числе Гарета Бомейна и Гахериса, слу­
чайно убитых в возникшей вокруг помос­
та схватке [24]. *
Гавейн в гневе требует от Артура объ­
явить войну Ланселоту, которому он жела­
ет отомстить за гибель братьев. Войска Ар­
тура сперва осаждают зам ок Веселая
Стража, а затем — и Бенвик, родовое вла­
дение Ланселота. Именно эта война зас­
тавляет короля оставить Логрию в руках
М ордреда, который в отсутствие Артура
пытается силой взять в жены Гвиневеру.
Согласно Мэлори, королеве удается с по­
мощью хитрости бежать из Винчестера,
чтобы запереться в лондонском Тауэре —
это позднейшая трансформация сюжета.
За возвращением Артура из Бенвика
следует примирение королевской четы. Гви­
невера удаляется в обитель Эмсбери, где пос­
ле гибели Артура принимает постриг [24].
ГЕНОН Рене (1886—1951). Ф ранцуз­
ский историк и мистик.
В книге «Король Мира» (Le roi du Mond)
Генон истолковывал легенду о Граале в свете
своих представлений об «откровении»,
предшествующем любой религии и доступ­
ном всему человечеству. Согласно Генону,
ангелы создал!! Грааль из камня, бывшего
на лбу Люцифера в момент его падения.
До грехопадения и изгнания из рая Грааль
был доверен Адаму; позднее он был открыт
Сифом, воплотившим порядок и стабиль­
ность. После Сифа до появления Христа
хранителями Грааля, возможно, были дру­
иды. Затем Грааль становится чашей Тай­
ной Вечери, которую Генон передает в руки
Иосифа Аримафейского и Никодима (пос­
ледний помог переправить Грааль в Бри­
танию). Круглый Стол, созданный Артуром
по планам Мерлина, предназначался под
чашу Грааля, когда Грааль будет достиг­
нут. Таким образом, роль рыцарей Круг­
лого Стола состояла прежде всего в том,
чтобы отыскать реликвию. Грааль у Гено-
на представляет собой, с одной стороны,
 ГЕНРИ хэнтингдон
Книгу (grad(u)ale), иными словами, тради­
цию, а с другой — Сосуд (grasale), первич­
ное состояние, к которому возвращается
тот, кто достигает высшей ступени знания.
Грааль как «Книга жизни» нередко ассо­
циируется с Копьем как символом «М и­
ровой оси». Кровь, стекающ ая с Копья,
соответствует росе, выступающей на «Дре­
ве жизни». Мунсалъвеш (у Генома — М он-
:альват, причем это название Генон рас­
ш ифровывает как «M ont du Salut»), в
котором хранится Грааль, представляет
собой священный остров, полярную гору,
1 Страну Бессмертия» (идентичную раю до
грехопадения), расположенную в «Центре
Мира» [17].
ГЕНРИ ХЭНТИНГДОН (? - ок. 1154).
Автор весьма обширного исторического тру­
та «История англов» (Historia Anglorum);
- -ряду с Гираддом Камбрийским и Уилья-
иан Ньюбургом — один из немногих сред­
невековых авторов, выражавших сомнения
гтносительно предложенной Гальфридом
Монмутским версии истории Артура и его
травления.
Описывая исторический период, на ко­
торый могло бы прийтись правление коро-
дя Артура. Генри Хэнтингдон опирается в
основном на труды Ненния, Беды Досто-
щвчтенного и «Англосаксонскую хронику». Он
эеречисляет 12 битв Артура, помещая этот
тезечень между записью за 527 и записью
за. 520 годы хроники. Более того, он выс­
т ы в а е т предположение, что места этих
Тгггв неизвестны и установить их нсвозмож-
= В письме своему другу Варнию (прибл.
.139) Генри Хэнтингдон в деталях описы-
Lze-r последнюю битву Артура и добавляет,
что жители Бретани отрицают факт смер-
п короля и до сих пор ожидают его воз-
ас^щения [23]. Многие более поздние хро-
Е ?лы , опирающиеся в основном на сухое
•сложение Гальфрида Монмутского, обра-
—лютея, упоминая эту битву, к более яр-
щ деталям «Истории англов».
ГЕНРИХ ФОН ДЕМ ТЮРЛИН. Не-
К щ х и й поэт. И звестен'ры царским рома­
111
ном, который посвящ ен приключениям
рыцарей Круглого Стола.
Генрих фон Дем ТюрлиН жил в первой
половине XIII в. и происходил, вероятно,
из известного рода свободных дворян в
герцогстве Каринтия. Судя по всему, он
получил превосходное образование: Генрих
свободно читал по-латыни и по-француз-
екм и на удивление хорошо разбирался в
немецкой и французской литературе свое­
го времени. ,
Этому поэту приписывают анонимный
фрагмент «Плащ», где описано испытание
верности, известное из других произведе­
ний, а также обширный роман «Венец при­
ключений», являющийся, по сути, энцик­
лопедической компиляцией тем и мотивов
артуровского цикла [179]; главным героем
«Венца» является Гавейн [112, 198, 199].
ГЕНРИХ ФОН ФРАЙДЕНВЕРГ. Не­
мецкий поэт XIII века, известный тем, что
дописал заключительную часть к незавер­
шенному роману Готфрида Страсбургско- .
го «Тристан».
Эта версия «Трчстана» датируется при­
близительно 1285-1290 гг. В отличие от
остальных немецких авторов, которые^ бзя б
за основу роман Готфрида Страсбургско­
го, попытались создать свою версию древ­
ней легенды, Генриху фон Фрайденбергу
вполне удалось имитировать стиль Готф­
рида.
Д описанное Генрихом фон Фрайден-
бергом продолжение начинается со сцены
женитьбы Тристана на И зот Бланшеманис
(Изольде Белорукой) [15, 21, 162, 199].
ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ В
ИСТОРИЧЕСКИХ ХРОНИКАХ. Связан
ные с Артуром географические места и то­
пографические названия можно прибли­
зительно разделить на . три категории:
упоминаемые в хрониках, упоминаемые в
фольклоре и фигурирующие в рыцарских
романах. Число названий, которые можно
считать связанными с «историческим Ар­
туром», зависит в основном от теории, ко­
торой придерживается тот или иной иссле­
 ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ В ИСТОРИЧЕСКИХ ХРОНИКАХ
дователь. Впрочем, таких географических
имен очень немного. Езде меньше тех, ко­
торые присутствуют и в хрониках, и в фоль­
клоре. Некоторые из них соответствуют ме­
стам битв, приводимых в списке Ненния
«История бриттов» (IX в.) [129].
«В те дни Артур сражался против них,
и с ним короли бриттов, но он был пред­
водителем во всех битвах [dux bellorum].
И первая битва произош ла в устье реки
Глейн (G)ein). Вторая, третья, четвертая и
пятая — на другой реке, которая зовется
Дубглас (Dubgias) и протекает вблизи Лин-
ниуса (Linnius). Ш естая — на реке Бассас
(Bssas). Седьмая произошла в Целидонском
лесу (Celidon). Восьмая — у замка Гвинни-
он (Fort Guinnion) [...]. Девятая битва была
'у Города Легионов (англ. City-' of the Legion).
Десятую он дал на берегу реки, называе­
мой Трибруит (Tribruit). Одиннадцатая слу­
чилась па горе Агнед (Agned). А двенадца­
той битвой была битва на горе. Бадон [...]».
Всего в общей сложности приводится де­
сять названий, плюс одиннадцатое — «Брег-
воин» (Breguoin), заменяющее в некоторых
сочинениях, основанны х на «Истории
бриттов», «гору Агнед» [155, 198].
Существует гипотеза, что, составляя
этот перечень, Н енний основы вался на
утерянной валлийской поэме в честь Ар­
тура. Большинство указываемых Неннием
названий — весьма туманны, что свидетель­
ствует в пользу того, что намеренная фаль­
сификация маловероятна. Трудность при
определении реальных мест, которые могут
соответствовать этим названиям, за­
ключается в том, что некоторые из нихстер-
лиСь или были изменены после того, как
англосаксы, захватив эти поселения, дали
им собственные названия [155]. Что каса­
ется остальных, то и они представляются в
той или иной степени сомнительными.
Гипотезы, вызывающ ие наибольш ее
доверие, основаны на лингвистических
исследованиях. Если говорить о месте пер­
вой битвы из перечня, то Глейн означает
«чистый»: и на севере Линкольншира, и в
' Нортумберленде до сих пор существуют
реки с названием Глен, обе они впадают в
112
более крупные реки, а не в море, поэтому
говорить об их устье нельзя. Впрочем, слово
«устье» могло означать здесь место слия­
ния. Дубглас, что означает «иссиня-чер-
ный» или «черный поток», допускает мно­
жество возможных вариантов — Duoglas,
Dulas, Dawlish, Divelish, — которые с рав­
ной вероятностью могут быть как верны­
ми, так и нет [157].
Л инниус могло быть образовано от
Lindenses — наименования племени, про­
живавшего в окрестностях позднеримского
поселения Линдума, что делает вполне ве­
роятным Линдси в северной части граф­
ства Линкольнш ир [66, 75]. Сочетание н а­
званий «Глейн» и «Линниус» допускает
догадку о том, что Артур пришел со своей
армией в эти места, чтобы остановить про­
движение англосаксов по река Уош и Ум-
бер [90].
Бассас и Гвиннион — места шестой и
восьмой битв — совершенно туманны. Од­
нако следующие два места могут быть
идентифицированы с наибольшей долей
достоверности: «Целидонский лес» — это
Старый Каледонский лес, который нахо­
дился на юге Ш отландии и простирался
от Стрейтклайда до современного Озерно­
го края, и Город Легионов (City o f the
Legion), который,, учитывая данный кон­
текст, является скорее всего Честером. Это
же предположение подтверждают и сведе­
ния, сохранившиеся в уэльсской хронике
«Анналы Камбрии» [105].
Трибруитом предположительно назы ­
валась когда-то река Риббл, через которую
проходит старая римская дорога, ведущая
к перевалу Эйр Гэп (П еннинский проход).
Место, где дорога пересекает реку, носит
название Нэппа; местные предания гласят,
что здесь у брода когда-то состоялась бит­
ва [115, 155].
Гальфрид Монмутский соотносит Агнед
с Эдинбургом [6, 198], но его утверждения
едва ли можно воспринимать всерьез. Су­
ществует гипотеза, что это название могло
быть взято из какой-то утерянной хрони­
ки, повествующей о событиях в Галлии,
которые последовали за первой миграцией
 ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ Б ИСТОРИЧЕСКИХ ХРОНИКАХ
ориттов в Арморику. Согласно этой гипо­
тезе, Агнед — это сокращенный и иска­
женный при переписывании источника
зэриант Andegavum — римского названия
местечка Анжер. Саксы потерпели здесь
поражение в битве с войсками империи.; в
состав этих войск могли входить и отряды
бриттов [70, 90, 193]. Относительно горы
\гнед существует любопытное свидетель­
ство Гальфрида Монмутского: «...гора Аг­
нед, которую еще называют Погибельной
скалой, а еще Плачевной горой» [6, 198].
Вариант места одиннадцатой битвы,
срегвоин, может обозначать Bremenium —
римское укрепление в Рочестере (Нортум­
берленд) [66]. Однако поэтические аллю­
зии, указывающие на произошедшую здесь
з VI в. битву, предполагают, что связь Ар­
тура с ней — не более чем литературный
анахронизм и скорее всего фальсификация,
впрочем, этого нельзя однозначно отри-
_гтъ и в отношении других названий из
перечня Ненния [193].
Место Бадона, крупнейшей победы Ар­
- та, обнаруживают в целом ряде местнос­
тей. Прежде всего упоминают сохранивше­
еся до наших дней географическое название
r.iibury. Исходя из этого, некоторые ис­
следователи отдают предпочтение двум ук-
теллениям на вершинах холмов, существо­
вавших, по мнению Л. О лкока, еще в
бронзовом веке [28]. Это Badbury Rings в
I : реете и Liddington Castle в Уилтшире,
т .'близости от каждого из них расположен
-:сел о к Badbury. Наиболее убедительным
:-::.:тается обычно Liddington Castle. В то
• е время, существует версия Гальфрида
Монмутского, который идентифицировал
51Л0Н с Батом (Bath). Этой версии при-
крж иваю тся некоторые историки, подчер-
а:;?ая значение расположенных поблизос­
ти \ креплений, таких как Little Solsbury [35,
38. 55, 115, 154].
Как исторически достоверные рассмат­
ривают обычно еще два географических
s-.взванил, связанных с Артуром, — это Ком-
j т Camiann, Camlan) и Камелот (Camelot).
-Камлан» может обозначать «изогнутый
берег», что наводит на мысли о петляю­
113
щей реке, возле которой Артур мог бы сра­
жаться в своей последней битве с Мордре-
дом. Существующее сегодня поселение Кам­
лан никогда не привлекало к себе особого
внимания. Гальфрид предлагает в качестве
места битвы реку Камел (Сате.1) в Корну­
олле, что представляется некоторым иссле­
дователям не столь уж абсурдной идеей,
хотя это предположение обычно отметает­
ся как о шибка или недопонимание [6].
Снискала некоторую поддержку гипотеза о
реке Кам (Cam) в Сомерсете. Большее одоб­
рение получает гипотеза римской крепости
Camboglanna, расположенной на Стене Ад­
риана, поскольку в валлийском языке это
название действительно могло превратить­
ся в Camiann [ 142]. Против этой гипотезы
свидетельствует то, что ранняя легенда о
битве Артура и Мордреда существует не в
валлийской, а в корнуоллской традиции, и
нет никаких оснований предполагать, что
она туда пришла с севера [175]. Иными
словами, Камлан (Camiann) породил мно­
жество гипотез, но так и остался неулови­
мым.
Камелот пытались идентифицировать
то с Винчестером, то с Каэрвентом, то с
Камелфордом [89]. Все эти гипотезы ос­
новывались на предположении, что Каме­
лот рыцарских романов действительно яв­
лялся реальным городом. Единственной
гипотезой, имеющей под собой реальную
основу, может быть предположение, что
существовало нечто вроде штаб-квартиры
или основной базы Артура и его войска,
что впоследствии породило представление
о столице легендарного короля. С этой точ­
ки зрения наиболее убедительным пред­
ставляется гипотеза о крепости Кэдбери
(Cadbury Castle) в Сомерсете [29, 31, 34].
Ряд гипотез был выдвинут относитель­
но Келливика (Kelliwic), резиденции Ар­
тура в Корнуолле; впрочем, даже наибо­
лее вероятные из них лиш ь с большой
натяжкой можно отнести к резиденции ре­
ального Артура. Предпочтение отдается
крепости Киллибери (Killibury Castle) или
Кругу Келли (Keliy Round), крепостному
укреплению на вершине холма неподале­
ку от Уотербриджа. Другие варианты рас­
сматривают Кэллингтон (Бодмин Моор,
Бодминские болота) и К элливит непода­
леку от Бодмина [29, 38].
Наконец, местонахождение одного из
основных географических объектов, свя­
занных с Артуром, не вызывает никаких
сомнений, поскольку оно сохранило свое
старое название до наших дней. Речь идет
о Гластонбери. В связи с Гластонбери воз­
никает другой вопрос: действительно ли
Артур как-то связан с этим местом и мог
ли он бывать здесь. Важное значение име­
ет утверждение монахов этого аббатства,
что ими была найдена могила короля. Хотя
большинство исследователей отметают это
заявление как фальсификацию, ряд исто­
риков настаивают на существовании некой
более древней традиции или даже — пусть
случайной — истинности этого утвержде­
ния [33, 145, 172].
ГЕРАЙНТ, СЫН ЭРБИНА. Герой
«валлийского романа» «Герайнт и Энид»\
судя по всему — историческое лицо [48].
В валлийской поэтической традиции
существует несколько вариантов судьбы
Герайнта. Его имя упоминается в двух п о ­
эмах, которые повествуют о битве брит­
тов с саксами, пораж ении бриттов и гибе­
ли их вождя Герайнта. Одна из этих поэм,
анонимная, называет Герайнта правителем
Западного Уэльса; другая, приписываемая
прославленному валлийскому барду Лли-
варху Хену, называет его правителем К ор­
нуолла, а в качестве места битвы указыва­
ет Ллонгборт [62]. В этой же битве при
Ллонгборте погиб сын Артура Ллахеу. Од­
нако в « Строфах о могилах» говорится, что
при Ллонгборте Артур и Герайнт дали бит­
ву пиктам и победили врага. Об этой же
битве повествует валлийская поэма о ги­
бели Герайнта, которы й назван здесь
принцем Думнонии (совр. Девон). Датой
битвы при Ллонгборте обычно называют
480 г. [171]. Несмотря на то что сама эта
битва является исторически доказанным
фактом, участие в ней Артура достаточно
спорно [37].
114
Имя Герайнт встречается также в триа­
дах, где он назван одним из Трех верных
влюбленных и одним из Трех мореплава­
телей Острова Британия. Его имя, вместе
с именами четырех его сыновей, встреча­
ется также в перечнях валлийских святых.
Один из сыновей Герайнта, Гарви, назван
в триадах одним из Трех самых любезных
рыцарей Артура [16].
Около 530 г. некий Герайнт или Ге-
ренниус упоминается в житии св. Телиау в
качестве правителя Корнуолла. Именно
этого Герайнта, вероятно, и имеет в виду
«валлийский роман» [69]. Впрочем, его ге­
рой — скорее лишь эталон рыцарских доб­
родетелей, вряд ли у него есть что-то об­
щее со своим историческим прототипом.
«ГЕРАЙНТ И ЭНИД». Одна из трех
прозаических валлийских повестей, кото­
рые обычно называют также «тремя вал­
лийскими романами». Все три (два других:
«Хозяйка фонтана» и «Передур, сын Эврау-
ака») были написаны, вероятно, в ХШ в. и
в значительной степени повторяют сюже­
ты романов Кретьена де Труа. «Герайнт и
Энид» соответствует роману «Эрек и Эни­
да». Оказавшееся в названии имя главного
героя — Герайнт, сын Эрбина — взято не
из французского романа, а принадлежит
королю, правившему в конце VI — начале
VII в. областью Думнониа на юго-востоке
Британии [105].
Сюжет повести см. Кретьен де Труа.
Нетипичный для валлийских волшеб­
ных историй сюжет, развиваю щийся на
фоне придворной жизни, заставляет пред­
положить, что в этой повести предпринята
попытка приспособить рыцарский роман
к исконно валлийской традиции.
Исследователи так и не могут сойтись
во мнении, были ли сюжеты «трех валлий­
ских романов» заимствованы из романов
Кретьена де Труа, и если да, то в какой
степени. Неоднократно выдвигалось пред­
положение, что все они являются прямым
заимствованием (посредством формального
перевода или в результате устного переска­
за) из французского источника. Сушеству-
 ГЕРАЛЬДИКА
.
гт также гипотеза, согласно которой вал­
лийские и бретонские тексты черпали свой
атериал из одного источника [19]. Третья
гипотеза утверждает, что у всех повестей
5ыл один автор, который использовал «ди­
настические саги», отражающие мифы о
п ад ении землей и наследии 1136], и рома-
зы Кретьена де Труа основаны на валлий­
це!х повестях — хотя в самих этих повес-
в их известной сегодня форме ясно
гкдно французское влияние. В то же вре-
сходство каждой из трех повестей с
гганцузским источником различно и ни
:дна из них не является дословным пере-
зсаом [16, 62].
ГЕРАЛЬДИКА. Система опознаватель­
ных знаков на гербах; впоследствии наука о
сгставлении и описании гербов.
Гербы и особые знаки на щите и шле-
- призванные помочь опознать рыцаря
5.: зремя битвы или турнира, традиционно
салились едва ли не самой явной чертой,
*кделявшей рыцаря среди прочих членов
:тедневекового общества. Считается, что
гсычай использования гербов возник в
XII в., когда появился шлем с забралом,
сгвгршенно скрывающий лицо, а однооб­
разный типовой доспех превратил рыцар-
войско в единую стальную массу.
l : t это способствовало развитию систе­
м а «опознавательных знаков» — гераль-
—>:<и. Еще более настоятельная потреб­
ность в разработанном гербе возникла у
•-летников крестовых походов, в которых
<:гли принимать участие рыцари разных
:~ а н . Возникла необходимость найти ка-
суто-то систему знаков и символов, кото-
ж г позволили бы — помещенные, напри-
i t r . на щите — распознавать рыцарей.
Гербом называли (и называют в теоре-
— - 2ской геральдике сегодня) особые фи-
~ г ы или символические изображения, со-
~хн ны е на основании известных, точно
: ~геделенных правил и служащие посто­
й н ы м и отличительными знаками отдель­
ною лица, рода, сообщества или органи-
-А-хп, а также города, области или целого
■ : царства [ 1].
115
И звестны случаи использования от­
дельных символов и знаковых изображе­
ний прославленными воинами античности
и Темных веков. Эти знаки оставались ис­
ключительной принадлежностью определен­
ного лица, тогда как средневековый герб
перешагнул за рамки простого опознаватель­
ного знака., поскольку стал наследствен­
ным и приобрел юридическую значимость
(при использовании герба в печатях). К о­
нец XII в. и весь XIV в. (эпоха расцвета
рыцарского романа) одновременно были
эпохой блестящего расцвета рыцарской ге­
ральдики. Грамотность в те времена оста­
валась уделом лишь очень узкого круга, по­
этому особое значение имел общепринятый
язык гербов, эмблем и символов. Гераль­
дика X III—XIV вв. фактически заняла мес­
то образного языка этой эпохи, говорить
на котором умели практически все. Поэто­
му неудивительно, что геральдика наложила
свой отпечаток едва ли не на все стороны
быта Средневековья [13].
Гербы украшали знамена, штандарты
и городские постройки, красовались на
чепраках лошадей. Вернувшиеся из крес­
товых походов рыцари привезли с собой
обычай подражания восточной роскоши
одежд, и в моду вошел так называемый
surcot, или cotte-hardie (см. Одежда), оде­
ваемый поверх длинной туники с узкими
рукавами. Знатные лица носили одежду цве­
тов, соответствующих своему гербу; обык­
новенные дворяне получали такие гераль­
дические одежды от короля или от своих
сеньоров, причем также носили их гербо­
вые цвета. При Карле V (1330—1380, прав­
ление с 1364 г.) во Франции в моду вошли
костюмы двух гербовых цветов: правая по­
ловина костюма соответствовала одному
гербовому цвету, а левая — другому [1]. Так
возникли двухцветные платья и ферязи, над
которыми потеш ался, начиная р М арка
Твена, едва ли не каждый юморист и сати­
рик, но которые вовсе не казались шутов­
скими тем, кто носил их в XIV в.
Геральдика, или блазон (как ее назы­
вали во времена написания рыцарских ро­
манов), появилась в виде специального
 ГЕРАЛЬДИКА
знания именно в эпоху крестовых похо­
дов. Получивший приблизительно в то же
время широкое распространение обычай
турниров и связанные с ним церемонии
также способствовали выработке термино­
логии геральдики и даже так называемого
геральдического языка. Правилами этого
языка поначалу владели очень немногие, к
тому же с увеличением числа личных гер­
бов эти правила становились все более пу­
таными. Геральдика, с ее своеобразными
знаками, фигурами, их бесконечными со­
четаниями, различными делениями герба
1 ! т.д., превратилась в весьма сложную на­
уку. Геральдика настолько прочно укрепи­
лась как часть рыцарской культуры, что ни
сами авторы, ни их аудитория не могли
представить себе рыцарей Круглого Стола
без верно составленных геральдических эм­
блем.
«Исторический» Артур, официальную
биографию которого приводит в своей хро­
нике Гальфрид Монмутский, жил в Темные
века, когда никакой геральдики еше не су­
ществовало. Его прославленное знамя с
драконом определенно позаимствовано у
боевого штандарта наемной кавалерии по­
здней Римской империи [175]. Эмблемой
на щите Артура, возможно, были поначалу
крест и /и ли изображение Девы Марии —
об этом упоминают и валлийские «Анналы
Камбрии», и хроника Ненния. Хотя у Нен­
ния сказано, что он «нес этот знак на пле­
че», речь здесь может идти о путанице,
возникшей при переводе на латынь двух
графически похожих валлийских слов «пле­
чо» и «щит» [23, 155].
С конца XII в. крест и икону Девы в
гербе Артура сменяют три короны, кото­
рые долж ны , очевидно, обозначать его
превосходство над остальными королями.
В XV в. с распространением убеждения, что
эти три короны означают три королевства
(Северный Уэльс, Ю жный Уэльс и Лог-
рию), число корон в гербе возросло до 13,
с тем чтобы представить все королевства,
принесш ие королю Артуру вассальную
присягу. Поле герба Артура обычно крас­
ного цвета в английских источниках и го­
I 16
лубого — во французских текстах (в соот­
ветствии с голубым полем французского
королевского герба) [24].
Что касается рыцарей Круглого Стола,
то из текстов рыцарских романов и из ил­
люстрированных рукописей видно, что раз­
личные авторы расходятся относительно
гербовых эмблем их героев в той же степе­
ни, в какой они расходятся относительно
того, что есть Грааль. Тем не менее, каки­
ми бы гербами они ни наделяли своих ге­
роев, выстроены эти гербы были в строгом
соответствии с законами геральдики.
Прежде чем обратиться к наиболее из­
вестным гербам рыцарей Круглого Стола,
следует разъяснить несколько геральдичес­
ких терминов.
Поскольку с самых первых шагов раз­
вития гербов отличительные знаки поме­
щали прежде всего на щитах, то и сам герб
вскоре приобрел очертания шита. Повер­
хность герба (как поверхность щита) на­
зывают полем герба. Старинная геральди­
ка различала четыре цвета и два металла.
Щиты зачастую украшали золотом и се­
ребром, и эти металлы перешли и на герб,
где стали обозначать соответствующие
цвета. В приведенных ниже названиях пер­
вым стоит французский термин, посколь­
ку английская геральдика опиралась на
французскую, как это произошло несколь­
ко столетий спустя с геральдикой русской.
Or — «золото» (впоследствии этим же
термином стали обозначать желтый цвет).
Argent — «серебро» (впоследствии этим
же термином стали обозначать белый цвет).
Принятые в геральдике цвета называ­
ют тинктуры (это слово учитывает оттенок
цвета). При описании герба речь идет об
«эмалях», поскольку первоначально крас­
ки на гербы наносились именно посред­
ством эмали. Старинная геральдика при­
знавала следующие эмали:
Gules (geufes) — красная, или червень.
Azur — синяя, или лазурь.
Vert (sinople) — зелень.
Sable — чернь.
В XIV в. к этим основным цветам до­
бавились еще несколько составных, наи-
 ГЕРАЛЬДИКА
.

бзлее распространенные их которых — п.ур- ной эмблемы одновременно называлось и

тур (pourpur), пепельный (в немецких гер­ имя владельца герба. Впоследствии гласны­
бах) и оранжевый (tenne) (в английских ми стали называть и гербы-ребусы, подоб­
:;роах). Очень редко, но применялись так­ ные упомянутым выше. К гласным гербам
же и так называемые естественные цвета. относится, например, и герб Тристана, со­
Делалось это в том случае, когда по осо­ держащий игру слов на основе имени ге­
бому указанию в гербе следовало изобра- роя: зелень, золотой лев [129, 149].
::т ъ какое-либо животное (оленя, лиси­ Иногда в результате ошибки перепис­
цу. быка), известное растение или часть чика гербовые эмблемы могли меняться.
- е.товеческого тела — цветом, какой им Так, например, изменился герб Кэя, кото­
свойствен в действительности: бурого, рый первоначально блазонировался как
:=:жего, серого, розового или телесного и Серебряная глава в черни — голова здесь
тг В Средние века герольды в таких слу- обозначала положение Кэя при дворе Ар­
?2 ях вместо естественных прибегали к бли- тура (сенешаль). В результате ошибки сло­
ы й ш и м подходящим к ним по характеру во «chief» (глава — геральдическая фигура,
сметам геральдической тинктуры. Так по- представляющая собой широкую полосу в
■i -'Л'лсъ в гербах серые или красные оле- верхней части щита) превратилось в «clefs»
собаки и быки; львов изображали зо- (ключи), и на гербе К эя-С енеш аля вмес­
к ты м и или красными, части человеческого то серебряной главы появилось два сереб­
— красными или серебряными (1, 13].
ряных ключа. В некоторых случаях 9 ре­
Приблизительно в середине XV в. был зультате ош ибки при прочтении герба
:: ставлен перечень гербов «Имена, гербы появлялся совершенно новый персонаж.
i олазоны рыцарей Круглого Стола» («Les Подобного «двойника» Саграмура Ж елан­
-:m s, Arms et Blasons des Chevalliers et ного породило неверное прочтение его гер­
Conipaignes de la Table Ronde»), где приво- ба во «Втором продолжении» «Персеваля»
ггтея рисунки и описания 175 гербов ры- Кретьена де Труа [149, 187].
_стей Круглого Стола. Перечень существо- П оскольку в артуровском эпосе пе­
:<ак приложение к знаменитой «Книге реплелось несколько различных тради­
турниров» короля Рене Анжуйского (ок. ций, главные его герои — в различных
в которой содержались подробные романах — обладают двумя, а то и тремя
• :;ан и я по устроению турниров «соглас- совершенно различными гербами. Нечто
ш: правилам, установленным во времена подобное произош ло, например, с Гавей-
■с-соля Утера Пендрагона и короля Артура ном. Во французской традиции шит Га­
ж его рыцарей Круглого Стола» [45, 52]. вейна — правый передний угол червень в
Некоторые из приводимых в этом спис­ серебряном поле. Согласно Гальфриду Мон­
ке гербов непосредственно связаны с сю- мутскому, Гавейн получил посвящение в
рыцарских романов. Например, рыцари от папы Сулъпиция, который пожа­
:тго Ивейна, «Рыцаря со Львом» — золо- ловал ему также и герб. В романе «Перлес-
ё тев в лазурном поле (см. вкладку с ил- во» этот герб назван шитом Иуды М акка­
■ сграциями), или герб Ланселота: три вея — золотой орел в червленом поле. В
•ктзлены е перевязи слева в серебряном приложении к «Книге турниров» этот герб
Последнее — отсы лка на упом и- вновь оказывается несколько видоизменен:
ai:-::-;e о том, что Л анселот обладал с и ­ двуглавый золотой орел в червленом поле.
г : ' троих воинов. П риведенны е здесь Еще один герб Гавейна (быть может, наи­
г : соы Л анселота и И вейн а относятся к более известный из всех) приводится в ро­
" называемым гласным гербам. Перво­ мане «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь»: золо­
начально гласными считались только те тая пентагра'мма в червленом поле., В
г: гоы, эмблема в которых прямо указыва- Средние века такой символ именовали Пе­
б на имя владельца; при названии глас­ чатью Соломона, или «бесконечным уз­

117
 ГЕРБЫ
лом». В том же романе говорится, что дан­
ный герб — исключительно личный, полу­
чен за особые заслуги и не может быть
передан по наследству. В XIV в. в связи с
развитием турниров оружие турнирное ста­
ло значительно отличаться от оружия бое­
вого, и среди рыцарства вошло в обычай
иметь набор из двух щитов: «шит войны»,
традиционной треугольной формы с поме­
щенным на нем родовым гербом, и «щит
мира», квадратный тарч с прорезью, в ко­
торую вставлялось копье. На этот щит по­
мещали личный герб - для турниров и
мирных приключений. Следовательно, от­
правляясь на поиски Зеленой Часовни,
Гавейн берет с собой щит с личным гер­
бом, «щит мира» [129, 187].
Вообще, отправляясь в странствия или
возвращаясь из них (в особенности это
касалось крестовых походов), рыцари по­
мещали на свои гербы особые символы.
Обычно это были небольшие птицы, по­
хожие на ласточек и изображенные в про­
филь, без клюва и без лап. Эти перелетные
птицы должны бьши указывать на то, что
рыцари странствуют и бездомны. Связан с
крестовыми походами и герб Галахада, со­
вершенного рыцаря, достигшего Грааля, —
красный крест в белом поле служил пер­
воначально опознавательным знаком всех
крестоносцев, участников первого кресто­
вого похода, начатого в 1096 г.
Стоит упомянуть и об еще одном зна­
ке, часто встречающемся в рыцарских ро­
манах, — о белом щите. С белым щитом,
то есть щитом с пустым полем безо всяких
гербов и эмблем или каких-либо других
изображений, рыцарь выходил на турнир,
если по каким-то причинам желал остать­
ся неузнанным. Вообще описания турни­
ров в рыцарских романах пестрят упоми­
наниями о том, как то один, то другой
герой, чтобы остаться неузнанным, «меняет
цвета», то есть выступает с щитом других
гербовых цветов. Подобный «маскарад» или
нежелание путешествовать со своим, всем
известным, щитом, однако, нередко обо­
рачивался трагедией. Например, сражались,
не узнав друг друга, Персеваль и Боре, ко­
торые отправились на поиски Святого Гра­
118
аля, поместив на щитах перелетньгх ласто­
чек. От смерти их обоих спасло лишь чудо
Грааля. В неведении Гавейн убил на по­
единке своего названого брата Ивейна От­
чаянного, путешествовавшего с белым (пус­
тым) щитом [152].
Хотя гербы артуровского перечня были
признаны аутентичными и приводились во
всех учебниках по геральдике вплоть до
конца XIX в., лишь один из них попал на
страницы «Смерти Артура» Мэлори — герб
Галахада. См. также Герольды, Турниры.
ГЕРБЫ. См. Геральдика.
ГЕРОЛЬДЫ. Специалисты в области
геральдики, также выполнявшие в средне­
вековом обществе ряд дипломатических
обязанностей.
С распространением обычая наслед­
ственных и пожалованных гербов, не толь­
ко служивших опознавательными знаками,
но и имевших юридическую значимость,
их символика чрезвычайно усложнилась.
Знания о гербах, их символике и составле­
нии начали постепенно выстраиваться в
единую систему. С XIII в. геральдические
формулы, которыми описывали гербы, ста­
ли повсеместно встречаться в латинских
хрониках и рыцарских романах, геральди­
ка превратилась в головоломную науку со
своеобразными знаками, фигурами, беско­
нечными их сочетаниями,, делениями гер­
ба, а также с собственным языком. Совер­
ш енно естественно, что в этой науке
возникли свои специалисты. Ими стали так
называемые герольды [13].
Само название «геральдика» показыва­
ет, п о 1мнению Ю. В. Арсеньева, что эта
область знаний была оформлена в науку
именно герольдами, в обязанности кото­
рых входило блазонировать, то есть опи­
сывать, герб, проверять и записывать пра­
ва рыцарей. Герольдам Средневековье
обязано и первым трудам по геральдике.
Одним из самых старых сочинений такого
рода является труд Якова Бретекса (прибл.
1285), где в стихах описаны турниры, про­
исходившие в городе Ш онанси, а также
 ГЕРЦИЛОЙДА
х^=£.
олазонированы (описаны) гербы участни­
ков этих турниров. Существует и другая
французская рукопись («Об обязанностях
герольдов и о цветах, употребляемых в гер­
бах», 1253), которая представляет собой
выдержки из более древнего трактата. Н а­
чало геральдике как науке положили, од­
нако, сочинения французских герольдов
XV в. Берри и Сициле [1].
Средневековые герольды являлись ли­
цами военного сословия, состоявшими при
изорах владетельных особ или при главах
гыцарских орденов. Кроме обязанностей
дипломатического характера, они должны
были распоряжаться на различных придвор-
:-шх торжествах и церемониях, руководить
“.рнирами, а также являться посредниками
■ судьями в различных, разрешавшихся ору­
жием, спорах между дворянами. Во время
поединков они должны были наблюдать за
соблюдением правил, установленных для
поединков. Поскольку гербы в Средние
;ека стали признаком благородного про­
исхождения, а иногда даровались госуда-
гями как знак особого отличия, то власти
:5рашали особое внимание на правиль­
ность и законность использования гербов.
В обязанности герольдов вменялось зна­
комство с генеалогией знатных и рыцар­
ских домов, ведение родословных записей,
о торы е подтверждали бы права лиц бла­
г :родного происхождения на участие в тур-
З ’рах.
Еще одной обязанностью герольдов было
гешать в военное время, за кем осталась
т э е д а в сражении. Подобный пример при­
мчится в пьесе Ш експира «Король Ген­
рих V». Английский король Генрих V по
::<ончании битвы при Азенкуре спраш и­
вает у герольда Франции, на чьей стороне
-;5еда. На свидетельство литературного
■роизведения в данном случае вполне
:эжно положиться, поскольку оно в точ­
ности повторяет эпизод французской хро­
ники XV в. (Битва при Азенкуре произош ­
ла 25 октября 1415 г. Французская армия
значительно превосходила английскую,
..цнако потерпела поражение.)
119
Экспертами в области геральдики были
и некоторые авторы рыцарских романов
артуровского эпоса. Предположительно, ге­
рольдом при дворе М арии Ш ампанской
был сам Кретьен де Труа. Вольфрам фон
Эшенбах и, вероятно, Гартман фон Ауэ при­
надлежали к рыцарству. Отдавая дань сред­
невековой традиции, они уделяли в своих
романах значительное внимание подроб­
ному описанию различных гербов. У Воль­
фрама фон Эшенбаха гербовая эмблема
играет немалую роль в истории рода Граа­
ля: род Аншауве, оказывается, найдет отца
Парцифаля Гамурета с помощью пантеры,
изображенной на щите, пантера присут­
ствует и в гербе Ш тирии [17, 42].
Что касается описаний герба того или
иного героя в романах, то различные авто­
ры наделяют их различными гербами [149,
150]. См. также Геральдика; Турниры.
Г Е Р Ц И Л О Й Д А . См. Вольфрам фон
Эшенбах; Династия и родословные родов
Грааля. ■
ГИБЛАЯ ЧАСОВНЯ. Часовня посре­
ди полного опасностей леса, место при­
ключений героев ряда средневековых ры­
царских романов.
Некоторые эпизоды рыцарских рома­
нов зачастую напоминаю т современные
фильмы ужасов. Таковы, например, сце­
ны, в которых упоминается Гиблая Часов­
ня, расположенная в лесу, как правило,
тоже называемом Гиблым (см. Броселианд­
ский лес).
Ради спасения раненого рыцаря Круг­
лого Стола М елиота Логрского в Гиблую
Часовню отправляется Ланселот. М ели-
от истекал кровью от ран, полученных в
поединке с неким Гилбертом Бастардом.
М естная волш ебница посоветовала деви­
це разыскать ры царя, который согласит­
ся отправиться в Гиблую Часовню, где ле­
жит меч Гилберта и его тело, завернутое в
полотнище. Если приложить к ранам Ме­
лиота лоскут с этого полотнища и меч, то
рыцарь исцелится. Часовню, одиноко сто-
 ГИЛЬДА
ящуго посреди леса, как оказалось, окру­
жало кладбище, а по стенам ее были раз­
вешаны перевернутые щиты (перевернутый
вверх ногами щит означает упадок рода —
как в случае гибели его представителей, так
и вследствие позора). Дорогу через клад­
бище Ланселоту преградили тридцать вои­
нов в черных доспехах и с черным оружи­
ем.. Ланселот изготовился к бою, то же
сделали и его противники, но когда ры­
царь приблизился к ним вплотную, они
расступились. В часовне при тусклом све­
те одинокой лампады он увидел мертвое
тело, прикрытое шелковой тканью. Лансе­
лот отрезал кусок от окровавленного по­
лотнища и ему показалось, что земля со­
дрогнулась. Подобрав меч, герой собрался
было выйти из часовни. Тридцать черных
воинов вновь потребовали, чтобы он оста­
вил меч, но когда рыцарь надвинулся на
них с обнаженным мечом, они пропусти­
ли его.
За оградой часовни ему повстречалась
прекрасная девица, которая сперва тоже
предложила ему бросить меч, а потом по­
просила поцеловать ее. На обе просьбы
Ланселот ответил отказом. В ответ на это
расстроенная девица созналась, что имен­
но она подстроила это приключение. Она и
есть та самая волшебница Хелависа, кото­
рая, прослышав, что в здешние края при­
был Ланселот, послала сестру Мелиота на
поиски славнейшего в Логрии рыцаря. П о­
нимая, что ей никогда не добиться любви
Ланселота, Хелавиеа решила получить хотя
бы его мертвое тело и для того выстроила
Гиблую Часовню [24, 169].
Часовня в этой легенде — еше одно
таинственное и жутковатое место, подоб­
ное потусторонним замкам, где человек
может столкнуться со странными суще­
ствами и еще более странными силами.
Черный — цвет смерти и Траура, а мрач­
ные рыцари в черных доспехах (особенно
если судить по щитам) — это неупокоен-
ные души умерших. Любопытно, что ча­
совня, которая стоит на освященной зем­
ле и потому должна служить убежищем от
сил зла, сама становится пристанищем этих
120
сил. Впрочем, в другом эпизоде Гиблая
Часовня выполняет вполне традиционную
для часовни функцию, так что логично
предположить, что, преодолев колдовство
Хелависы, Ланселот очистил если не здеш­
ние места, то хотя бы саму часовню.
Приключение, которое пришлось пе­
режить сестре Персеваля, несколько схоже
с приключением Ланселота. Проезжая од­
нажды в одиночестве через темный лес,
девица с наступлением ночи выезжает к
полузаброшенному кладбищу. Там она ви­
дит, как внутри покосившейся ограды и вне
ее сражаются рыцари в темных доспехах, а
вся сцена освещена красноватым светом,
исходящим от их раскаленных докрасна
мечей и копий. Перепуганная девица по­
спешила укрыться в часовне у ворот клад­
бища, где и провела остаток ночи до утра в
молитве. Впоследствии выяснилось, что
возле этой часовни посреди Гиблого леса
бьются друг с другом злые духи, которые
для этого поднимают из могил тела тех ры­
царей, кто умер в этом лесу и не был похо­
ронен в освященной земле [24, 184). Речь
здесь, в сущности, идет о неупокоенных
мертвецах, которые не могут проникнуть в
часовню, точно так же, как не могли вой­
ти в часовню и рыцари, стремившиеся не
пропустить в нее Ланселота.
ГИЛЬДА. Автор «О погибели Брита­
нии» (De Exidio Britanniae) — единствен­
ного раннесредневекового труда, описыва­
ющего тот период истории Британии, к
которому обычно относят правление Ар­
тура.
Некоторые указания в тексте «О по­
гибели» позволяют предположить, что ро­
дился Гильда около 500 г. в Стэтклайде
(Ш отландия). Сам Гильда в своем труде
утверждает, что родился в год битвы при
Бадоне [198]. Считается, что он был сы­
ном одного из мелких владетелей в мест­
ности Клайд. Подобно еще нескольким
знаменитым бриттам он посещал школу,
основанную в Уэльсе св. Иллтудом. Изве­
стно, что в раннем возрасте Гильда стал
монахом и, согласно Уильяму Малмсберий-
 ГИЛЬДА
л:т.чт, провел некоторое время в монашес-
1 - 1: общиые Гластонбери. Считается, что
■~:-;ледствии он отправился в Бретань и
зснэвал в Руисе монастырь [69]. «Анналы
*-^ 'брии» откосят его смерть приблизи-
-=-Еьво к 572 г. [34, 203].
До сих пор не существует единого мне-
:£2_? относительно времени написания «О
* ги б ели *: одни считают, что этот труд
написан около 530, но не позднее
т. [28], другие называют приблизитель­
ное латой 548 г. [198]. Труд Гильды, по
" ~ : представляет собой пространную об­
я за т е л ь н у ю речь, обращенную к британ-
с - он князьям и духовенству и в особенно­
г о £ правителям пяти местных королевств,
I. :тзрых он обличает поименно. Под по­
- 1 :^лью имеются в виду раздробленность
1. г^злоры, вызванные захватом англосак-
с ш я части острова в V в. Обличения Гиль-
I ^ можно свести к следующему: грехи
'Zulu. . эв навлекли на них катастрофу; из-
"-з ггь страну от еще худших напастей мо-
жгг только общенародное покаяние [203].
погибели» приблизительно распадается
-гтыре части, из которых лишь вторую
■ с 3 по 26) можно считать истори-
р к з о н : это описание и история Британии
■г ■;гиода правления Рима до времени са-
I « его Гильды [28].
Хотя труд Гильды неоднократно ис-
1 Есгъэовался как исторический источник,
:: : езтор, к сожалению, не историк, а про-
м е а ш в к . Изложение истории римской и
г т р и м с к о й Британии для Гильды — все-
2~. :е*шь основа для морализаторства и вос-
ш ^тення утраченного образа жизни. 0 6 -
тж=^я грехи, невежество и развращенность
об. Гильда практически забывает
•«—-пгзации острова. Дойдя в своем пове-
: z знии до V в., Гильда выстраивает
«пп-тую хронологию событий, которая,
lu c - ? te и нельзя принять полностью, все
Ь к г т з к а к истине [203]. При этом и об-
^ ж г^ л ьн а я речь Гильды, и та часть его
и * —гния, которая посвящена историчес-
u." | событиям, практически лишена дат.
Ев в п же сочинение Гильды полно оши-
' потому не может считаться вполне
121
достоверным источником. К примеру, стро­
ительство Стены Адриана (земляного вала,
отгораживающего основную Британию от
территорий пиктов) он относит к периоду,
последовавшему за коронацией Максима
Магна, тогда как прочие источники и ар­
хеологические данные свидетельствуют, что
она была возведена во II в. н.э. С помо­
щью дополнительных источников можно
определить, насколько верны свидетельства
Гильды, но, к сожалению, подобных ис­
точников, относящихся к V в,, на который
приходятся предполагаемые войны и прав­
ление короля Артура, как раз не существу­
ет [28].
Согласно Гильде, совет местных пра­
вителей во главе с верховным королем при­
звал англосаксов из-за Северного моря с
тем, чтобы они защищали остров от пиктов
и ирландцев, и предложил им поселиться в
Британии [155]. «Верховного короля» обыч­
но приравнивают к историческому лицу —
Вортигерну других источников. Первым
предположил это Беда Достопочтенный, чье
изложение этого периода представляет со­
бой сокращенный пересказ «О погибели».
Договор между верховным королем и анг­
лосаксами был нарушен, когда, выяснилось,
что поселенцев прибыло много больше, чем
ожидалось, и верховный правитель не в со­
стоянии удовлетворить всевозрастающие
требования своих наемников. Англосаксы
восстали и разорили Британию; некоторые
их отряды дошли до западной оконечнос­
ти острова. Одним из следствий англосак­
ских рейдов стала бриттская эмиграция в
Галлию (которую соотносят с переселени­
ем бриттов на континент и созданием го­
осударства
ро- Арморика). Н аконец, англосак­
сы возвратились в земли, отведенные им
для поселения. Наступил период возрож­
дения Британии — как буквального, так и
духовного. Вождем его стал Амброзий Ав­
релиан, один из немногих деятелей, спо­
добившихся одобрения Гильды. Войны с
англосаксами с переменным успехом тя ­
нулись еще несколько десятилетий. Их
окончанием стала победа в битве при горе
Бадон, которую Гильда относит к году
 ГИРАЛД КАМБРИЙСКИЙ
своего рождения (приблизительно 500 г.).
Вслед за этой победой настало время от­
носительного мира и порядка. Но, сетует
Гильда, в его время бритты вновь сосколь­
знули к раздорам, поэтому остров ожидают
еще более мрачные времена [203]. Восхва­
ляя Амброзия Аврелиана, Гильда, однако,
не называет имени того, кто командовал
бриттами при Бадоне.
Упоминание Бадона у Гильды общ е­
известно и широко цитируется. Валлий­
ская традиция приписывает эту победу Ар­
туру и ником у иному, однако в
повествовании Гильды о нем нет ни сло­
ва. Впрочем, в тексте содержится упоми­
нание о неком воине по прозвищу «Мед­
ведь», что в переводе на валлийский может
звучать как «арт». Читатель может предпо­
ложить, что исторического Артура не су­
ществовало вовсе или что он был предво­
дителем незначительного военного отряда
и его подвиги впоследствии были преуве­
личены легендой. Такое предположение
вполне возможно, но все же маловероят­
но. Дело в том, что Гильда использовал
исторические события прежде всего как ма­
териал для проповеди. Если Артур оказал­
ся не нужен или непригоден для этой цели,
то, с точки зрения Гильды, не было необ­
ходимости упоминать о нем. Во всяком слу­
чае, Гильда оставил вполне веское свиде­
тельство того, что война, с которой обычно
связывают имя Артура, действительно име­
ла место [57].
Впрочем, существует и иная версия
отсутствия имени Артура в «О погибели».
Если каноническое «Житие св. Гильды»,
написанное в IX в., не представляет осо­
бого интереса, то сочинение уроженца
Уэльса Карадока ап Лланкарфана под тем
же названием заставляет предположить, что
у святого была личная причина питать ан­
типатию к Артуру. Согласно Карадоку, у
Гильды был брат по имени Хуейль — по­
встанец и заговорщик, но личность весьма
популярная. Артур приговорил Хуейля к
смерти [48, 198]. Казнь брата сделала Тиль­
ду врагом Артура, но со временем они при­
мирились друг с другом. Впоследствии
122
Мельвас, король Соммерсета, увез жену
Артура, Гвеннуфар, и держал ее в Гластон­
бери; там же пребывал и Гильда. Чтобы
освободить жену, Артур привел войска из
Девона и Корнуолла, но его продвижение
было замедлено болотами, окружающими
Гластонбери. Гильда и аббат Гластонбери
выступили посредниками в споре двух ко­
ролей, добились заключения мира и воз­
вращения украденной дамы [75].
Описанные Карадоком эпизоды, в ко­
торых выступает Артур, сходны с теми,
какие встречаются в житиях прочих свя­
тых. Оба они рисуют Артура притесните­
лем святого, который прощает своему вра­
гу и помогает ему [69]. Однако это «Житие»
весьма интересно с точки зрения форми­
рования легенды прежде всего потому, что
желание Гильды вычеркнуть Артура из ис­
тории само вошло в историю: если верить
Гиралду Камбрийскому, Гильда в действи­
тельности упоминал Артура в своем труде,
но уничтожил эти записи из-за убийства
Хуейля. Во-вторых, похищение королевы
возникает в рыцарских романах, причем
Мельвас превращается в Мелеаганта, а
место спасителя занимает Ланселот. В-тре­
тьих, это самая ранняя доказанная связь
Артура с Гластонбери.
В результате раскопок на Гластонбери
Тор были обнаружены остатки каменных
построек, которые приблизительно дати­
руются описываемым Гильдой периодом.
Предполагается, что они придают досто­
верность истории о Мельвасе. Однако воп­
рос, являются ли они остатками крепост­
ных укреплений, остается открытым [145].
ГИРАЛД КАМБРИЙСКИЙ. Латини­
зированный вариант имени валлийского хро­
ниста Гиралда Уэльсского (1146-1222/3). Ги-
ралд был одним из немногих средневековых
авторов, критиковавш их предложенную
Гальфридом Монмутским версию истории
Артура и его правления.
В девяти исторических трактатах Ги­
ралда существует лишь ряд упоминаний об
Артуре и его современнике Мерлине Амб­
розии. Упоминает Гиралд о том, что двор
 ГИРФЛЕТ
Артура находился в Карлионе, и о том, что,
согласно бриттской традиции, ирландские
короли выплачивали Артуру ежегодную
а н ь [62, 75].
В «Наставлениях принцам» (De Princi-
те> instmctiones) (1194) Гиралд рассказы­
вает о том, как в 1191 г. в окрестностях
Г :эстонбери были обнаружены останки
Артура и Гвиневеры, и об их последующем
захоронении в Гластонберийском аббат­
стве. Это первое упоминание о могиле Ар­
тура в Гластонбери [145]. Утверждая, что
жжчно видел останки бриттского короля и
гго королевы, Гиралд рассказывает, как
жюат монастыря лично показал ему неве­
роятной длины берцовую кость и череп со
-телами множественных ударов [198]. Ги-
т-тд также указывает, что к нижней части
и м ен н о й плиты, закрывающей гробницу,
тыт прикреплен свинцовый крест с над-
■ :ью на латыни: «Здесь, на острове Авал-
покоится Артур, славный король». По
■гтз^рждению Гиралда, никакого упомина-
ятя о Гвиневере в надписи нет [34]. Сооб­
щение о похороненной вместе с Артуром
г труте, появившееся более 20 лет спустя
Zi 6) в трактате «Зерцало церкви», с упо-
■ г-: гнием о золотом локоне женщины вы-
ж за э т у многих историков сомнения [28].
~т :лиска на кресте о том, что в гробнице
■Епоронсна Гвиневера, появилась на р и ­
- -_-:е Гластонберийского креста, опубли-
■вканном Джоном Дилендом [28].
Один из пассажей более раннего труда
писание Уэльса» (1191) подтверждает
■ .^ р и ю взаимоотношений святого Гиль-
и короля Артура, изложенную Карадо-
Ш' ап Лланкарфаном: «Гильда вычеркнул
в* - короля из горя и ненависти, посколь-
Ь л п т у р приказал казнить его брата, шот-
■езского вождя» [198]. См. также Гластон-
im . . Гластонбери Тор, виден со значительного
ГИРФЛЕТ, БОЖИЙ СЫН (ГИФЛЕТ,
СЫН ДО). Оруженосец Артура, который по
i t казу умирающего короля бросает в озе-
ас прославленный меч Экскалибур, где кли-
ж.< подхватывает поднявш аяся из воды
щ «3- В романах «Вульгаты» он носит имя
123
Гифлет. В «Смерти Артура» Мэлори он пре­
вращается в рыцаря Круглого Стола.
Кретьен де Труа называет Гирфлета
сыном До (Dos), лесничего Утера Пенд-
рагона, а более поздние рыцарские ром а­
ны обычно величают его «божьим сыном».
В действительности, вряд ли следует гово­
рить здесь о «божьем сыне» или «боге» с
христианской точки зрения. До (Dos) — ве­
роятно, одна из возникш их в результате
ошибок переписчиков трансформаций име­
ни кельтской богини Д он (Dos, Doon).
Прозвище «божий сын» могло появиться
вследствие того, что поздние средневеко­
вые авторы просто не поняли его истин­
ного смысла. Ранняя традиция была уже
утеряна — и «Гилфлет, сын Дон» (Giflet
Fiis de Dons) превратился в «Гирфлета, Бо­
жьего сына» (Giflet le Fils de Dieu) [73, 81].
ГЛА СТО Н БЕРИ . Небольшой городок
в графстве Сомерсет в долине реки Бру,
основной достопримечательностью которо­
го являются руины древнего аббатства.
История Гластонбери, теряю щ аяся в
глубине веков, не раз предоставляла бла­
гоприятную почву для ф ормирования ле­
генд, как впрочем, и для самых неожи­
данных домыслов. Связь Гластонбери с
событиями артуровского эпоса многогран­
на: Гластонбери становится местом зак­
лючения увезенной Мельвасом королевы в
первой версии легенды о похищении Гви- .
неверы; в Гластонбери была обнаружена
могила короля Артура; местное аббатство
до некоторой степени связано с Граалем-, в
аббатство Гластонбери удалились от мира
Ланселот и несколько рыцарей из его рода.
Гластонбери лежит у подножия высо­
кого холма, окруженного целым рядом хол­
мов более мелких. Самый высокий из них,
расстояния, поскольку от Гластонбери до
Бристольского канала простирается плос­
кая равнина. На рубеже нашей эры боль­
шая часть равнины находилась под водой
(окончательно болота здесь были осушены
лишь в Средние века); таким образом, Гла­
стонбери Тор представлялся возвыш аю­
 ГЛАСТОНБЕРИ
щимся посреди топей островом почти с
любой точки. В период, непосредственно
предшествовавший завоеванию Британии
римлянами, на Гластонберийских болотах
существовали два кельтских поселения, вы­
строенных на рукотворных платформах.
Согласно данным археологии, артефакты
из этих поселков принадлежат к типу Ла
Тене (высокоразвитой кельтской цивили­
зации); здесь были также найдены пред­
меты, которые свидетельствуют не только
об экономическом процветании этих по­
селений, но и о прочных торговых связях
с Уэльсом, Ирландией и Бретанью [33, 82].
Поселения были разрушены в I в. н. э.
(судя по всему, в результате нападений из­
вне), но память об этом островке цивили­
зации среди диких болот — и в прямом и в
переносном смысле — могла сохраниться
и послужить причиной тому, что это мес­
то приобрело два названия, о которых до
сих пор еще ведутся споры: Стеклянный
остров (Ynys-witrin) и Аваллон [33, 88].
Некоторые специалисты по этимоло­
гии полагают, что первоначальное имя Гла­
стонбери было Glastonia, производное от
кельтского слова, означающего «сине-зе­
леный» или, если точнее, «вайда» — расте­
ние, из которого получали сине-зеленый
краситель. Вайда действительно до сих пор
встречается в этих местах (когда почва была
заболочена, ее было значительно больше),
название Glastonia, следовательно, означает
«место, где растет вайда». Гластонбери воз­
никло в результате искажения этого назва­
ния англосаксами: жителей Glastonia они
могли называть Glaestingas, а затем присо­
единить к этому слову byrig («город или
населенное место»). Существует также ги­
потеза, что Glast или Glasteing могло быть
именем человека, основавшего это посе­
ление [33, 172, 177).
Что касается Аваллона, то это леген­
дарное название стали связывать с Глас­
тонбери благодаря Артуру. Считается, что
именно Гластонбери было тем местом, куда
он отправился, получив последнюю в своей
земной жизни рану. Впрочем, это утверж­
дение це может быть документировано ра­
124
нее 1191 г., когда монахи аббатства объя­
вили, что обнаружили могилу короля. Ги­
ралд Камбрийский, нормандский историк,
многие годы проведший в Уэльсе, утверж­
дал, что Гластонбери с незапамятных вре­
мен известно как Аваллон, Остров Яблок,
■поскольку яблоки росли здесь в изобилии.
Однако легкость, с какой название при­
жилось в этой местности, вызвана прежде
всего древними кельтскими поверьями и
языческими культами [33, 198].
Кельтские поверья связывали острова
и холмы с потусторонним миром. П о-ви­
димому, традиция, рассматривающая Гла­
стонбери как место, принадлежащее поту­
стороннему миру, имеет древние корни. В
окруженном болотами Гластонбери виде­
ли, очевидно, именно остров. Следует от­
метить, что старинное словоупотребление
допускало для isle, islaand более широкое
значение, включающее такие понятия, как
«сильно выдающийся мыс», «возвышен­
ность, окруженная болотами», «участок,
отрезаемый от остальной суши во время
приливов или половодья», и т.д. Следы этих
представлений сохранились в некоторых
географических названиях, среди них, на­
пример, такое, как Порт-Айленд [24, 177].
Ynys-witrin (или Ynys Giirtin) — кельт­
ский вариант названия данной местности,
относимый ранними хрониками ко време­
ни до захвата в VII в. этой местности сак­
сами. Одним из первых, кто попытался ус­
тановить связь между Стеклянным островом
и Гластонбери, был, по всей видимости,
уэльсский автор Карадок ап Лланкарфан.
Ynys-witrin действительно переводится как
«стеклянный остров», однако неизвестно,
насколько слог «Glas» в названии Гластонбе­
ри действительно означает стекло (glass).
С другой стороны, в повествовании Кара­
дока явно прослеживаются черты леген­
ды: увезший в Гластонбери жену Артура
Мельвас наделен чертами властителя не­
здешней страны. К тому же, остров или
крепость из стекла — черты потусторон­
него мира кельтов (очевидно, это было
связано с представлением о том, что сте­
ны там воздвигнуты из воздуха) — прозрач-
 ГЛАСТОНБЕРИ
и непроницаемые. Таким образом, с
■: “Усторонним миром оказался связан и
. 1 : Гластонбери, что проложило дорогу для
дальнейших ассоциаций Гластонбери с
Азадлоном [33, 172].
Холм Гластонбери Тор окружен целой
- ггемой тропинок и террас, значительно
—j-ш ихся от времени; тем не менее дос-
~т:z -но большие их участки можно про-
. ‘ : 1 ,ггь и сегодня. Вполне возможно, что
- не более чем часть средневековой си­
: 1ы дренажных каналов, однако суще­
ствуют не менее убедительные свидетель-
п м того, что в основе своей эта система
fccL= чем-то вроде лабиринта, который мог
■ ::-;:кнуть не ранее той эпохи, когда были
Ж 332НЫ ритуальные комплексы Стоунхед-
Ж2 я Силбери. Отзвуками древних ритуа-
ж ъ возможно, являются также народные
г г н д ы , утверждающие, что Гластонбери
Таг зяутри пуст и что именно здесь нахо-
вход в подземный или потусторон-
■<: Л мир повестей «Мабиногион» [108], В
•: _ корнуоллского святого Коллена при-
*■ :я рассказ о том, что этот святой яко-
хгиствитеяьно побывал внутри холма и
в г а т а л с я изгнать из этих мест короля
|И ю г много мира Гвина-ап-Н удда [177].
Ь — =- которая возвышается сегодня на
*:-:е холма, — это все, что осталось
г _тг:<ви архангела Михаила, построен­
и и 1 XIV в. на месте более ранней перк­
ам : --.гущенной землетрясением [74]. То,
■ -ггко вь была посвящ ена предводите-
зе : ггельского воинства, косвенно ука-
а^зэгг на поверье, что силы потусторон-
*нра еще обитают в этих местах, — в
■ж,: нто степени оправданное подозрение,
—_ 1 ~-:гсть, что в Британии практически
1ш эвгстны здания, обрушившиеся в ре­
землетрясений [172],
Клхим бы ни было его языческое про-
я з е с “гастонбери пользуется, пусть даже
Ь в р ^ о й . славой первой христианской об-
■ № = Британии. Согласно хроникам,
яш— появились в этих местах в 658 г., и
■е — :ziCb уже существовала монашеская
^ ш а кельтского типа. Впрочем, к тому
. захватчики сами уже были хрис­
125
тианами, и община продолжила свое су­
щ ествование под щедрым покровитель­
ством королей Уэссекса, мирно объеди­
нив братьев разных национальностей. При
св. Дунстане, который стал настоятелем
монастыря в 945 г., Гластонбери превра­
тилось в крупное бенедиктинское аббат­
ство, а к началу XI в. стало крупнейшим
монастырем всей Англии, соперничавшим
с одним только Винчестером. Однако ни
хроники, ни археологические данные не
могут дать однозначного ответа относитель­
но того, когда именно в монастыре воз­
никла первоначальная община |33].
Составляя около ИЗО г. свою хронику,
Уильям Малмсберийский прилагает к ней
выписку из хартии, датированной 601 г., в
которой король жалует общине землю для
строительства аббатства, однако вопрос,
насколько аутентична эта хартия, остается
открытым [186]. Упоминание о монашес­
кой общине у Гильды отодвигает ее созда­
ние еще на 60 лет в прошлое, и вполне
вероятно, что небольшая обшина отшель­
ников существовала здесь уже в то время
[203]. Можно предположить, что отшель­
ники обосновались на Гластонбери Тор и
вокруг него еще до возникновения самого
монастыря и что это были скорее всего
пещерные братья (то есть Гластонберий­
ское аббатство возникало приблизительно
так же, как нынеш няя Киево-Печерская
лавра) [172].
Тем не менее все связанные с монас­
тырем хроники и легенды утверждают, что
на месте, занимаемом сегодня часовней
Пресвятой Девы, стояла когда-то церковь
столь древняя, что время ее постройки ус­
тановить уже практически невозможно.
Именно вокруг этой церкви и сформиро­
валось аббатство. Уильям Малмсберийский
отмечает, что в его время существовало
поверье, что эта церковь Девы Марии воз­
ведена в первом веке учениками самого
Христа, Правда, хронист очень осторожен
и не называет никаких имен [186], Впро­
чем, уже несколько десятилетий спустя
после появления сочинения Уильяма
Малмсберийского монахи, проработав этот
 ГЛАСТОНБЕРИ
труд и старинные хартии, отыскали и имя
того, кто привел в Британию первых хрис­
тиан: им оказался Иосиф Аримафейский.
Во времена Уильяма Малмсберийского
на историю Гластонбери наложила яркий
отпечаток, еще одна легенда. Предполага­
лось, что св. Патрик побывал в Гластонбе­
ри и что там даже находится его могила.
Жил здесь некоторое время и Гильда, уро­
женец Уэльса, обретший известность как
бретонский историк и проповедник. Имен­
но в «Житии св. Гильды» Карадока ап Ллан-
карфана появляется в Гластонбери Артур.
Среди всего прочего Карадок приводит
рассказ о том, как Мельвас, король Сомер­
сета, увез жену Артура, Гвеннувар, и дер­
жал ее в Гластонбери; там же в то время
пребывал и Гильда. Чтобы освободить свою
королеву, Артур привел войска из Девона
и Корнуолла, но его продвижение было за­
медлено болотами, окружающими Гластон­
бери. Гильда и аббат Гластонбери высту­
пили посредниками в споре двух королей,
добились заключения мира и возвращения
украденной королевы. Описанные Кара-
доком эпизоды, в которых выступает Ар­
тур, сходны с теми, какие встречаются в
житиях прочих святых, однако это «жи­
тие» весьма интересно с точки зрения фор­
мирования легенды. Похищение короле­
вы возникает и в ры царских романах:
Мельвас превращается в Мелеаганта, а ме­
сто спасителя занимает Ланселот. В ре­
зультате раскопок на Гластонбери Тор были
обнаружены следы каменных построек, ко­
торые датируются приблизительно описы­
ваемым Карадоком периодом. Предполага­
ется, что они придают достоверность
истории о Мельвасе. Однако вопрос, яв­
ляются ли они остатками крепостных ук­
реплений, остается открытым [145].
Иными словами, связь Артура с Глас­
тонбери была установлена еще до Гальфри­
да Монмутского; Гальфрид вообще остав­
ляет это место без внимания — его остров
Аваллон находится совсем не здесь.
Связь аббатства с легендарным коро­
лем возродилась в последнем десятилетии
XII в., когда монахи объявили, что ими
126
была найдена могила Артура. Хотя обстоя­
тельства этого открытия варьируются в раз­
личных источниках, Гиралд Камбрийский
дает довольно подробное описание имев­
ших место событий.
В 1184 г. Гластонберийское аббатство
было сильно повреждено огнем. В 1191 г.,
занимаясь восстановлением аббатства, мо­
нахи объявили, что обнаружили могилу
Артура. Гиралд Камбрийский, судя по все­
му, был ярым противником расхожего по­
верья о возвращ ении Артура, считая его
смешным и политически опасным, и на­
стаивал на том, что Аваллон — всего лишь
старое название Гластонбери, а Моргана
была вполне респектабельной римской
матроной, родственницей Артура, которая
ухаживала за королем в аббатстве, куда
умираю щ его привезли после последней
битвы. Поэтому Гиралда не могло не радо­
вать обнаружение могилы Артура, которая,
казалось бы, доказывала, что легендарный
король и в самом деле умер. Согласно Ги-
ралду, место могилы было открыто Генри­
ху II старым бретонским бардом — король
был, дескать, погребен на глубине 16 фу­
тов (около 5 м) на кладбище монастыря
[198].
По приказу настоятеля монастыря на
кладбище были произведены раскопки 1 !
обнаружена искомая могила. На дне ее 5
выдолбленном дубовом стволе покоились
скелеты мужчины и ж енщ ины . Череп
мужчины и тазобедренные кости были ис­
клю чительно крупными. На черепе вид­
нелись следы десяти ран, включая большую
трещину, которая, очевидно, послужила
причиной смерти. В могиле находился
также свинцовый крест с надписью HIC
JACET SEPULUS INCLTUS REX
ARTHURUS CUM WENNEVERIA UXORE
SUA SECUNDA IN INSULA AVALLONIA
(«Здесь похоронен прославленный король
Артур и Гвиневера, его вторая жена, на
острове Аваллон») [198]. Тела с почтением
извлекли из могилы и водворили в два гро­
ба, которые в 1278 г. были помещены з
мраморную гробницу перед алтарем в глав­
ной церкви монастыря. Там они оставались
 ГЛАСТОНБЕРИ

л: С. I в., после чего были утеряны в ходе что раскопки на кладбище были предпри­
: сов. последовавших за роспуском мо- няты по приказу Генриха II, которому о
1 „Г г;рей по всей Англии. Крест, или. то, могиле Артура рассказал некий бард. На
считается крестом, приблизительно в время конца правления Генриха II при­
I - - - “■ видел Джон Лиленд. Приведенная шлись серьезные беспорядки в кельтских
вгссия надписи совпадает с версией Ги­ областях его державы, возможно, связан­
за исключением упоминания Гви- ные с заявлениями, что в лице Артура, вну­
ж:Г:гь:. Далее историю креста можно про- ка Генриха II, восстал легендарный король
- ~ и : тть до XVIII в., когда он, по всей Артур. С политической точки зрени я,
■ ls m d c th , находится в Уэльсе, но затем вполне разумно было показать всему миру,
— исчез [28]. что Артур не восстал и никогда не восста­
3 XVI в. антиквар Уильям Кэмден нет, — предъявив его тело. К тому же по­
ш~ ~ I жовал рисунок свинцового креста из добная демонстрация могла существенно
* :_ Сам крест датируют приблизитель- ослабить сопротивление Уэльса, который
* ьсниом X — началом XI в.; надпись на английские короли стремились присоеди­
s "ласит: HIC JACET SEPULUS INCLTUS нить к своим землям [28]. Против этой те­
ЯЕ« -RTHURUS IN INSULA AVALLONIA ории свидетельствует выдолбленный ствол.
+ '-itzb похоронен прославленный король Если скелет был подложен в раскопки за­
Нрсур на острове Аваллон») безо всяко- ранее, а затем выдан за останки Артура,
■*i I- гчинания Гвиневеры. Историки обыч- едва ли монахи «обнаружили» бы его в столь
ж ггмахиваются от этой находки, считая странной усыпальнице [34]. Кроме того,
* сделкой (129, 172]. данная теория не объясняет, почему для по­
Нет никаких сомнений в том, что мо- добной политической акции был избран не
К 1 z ; и ствительно сох'ласились раскопать Лондон или Винчестер, а аббатство на за­
э х клаабищ е — следы достаточно глу- паде страны [28]. С другой стороны, нет ни
- Ё ямы были обнаружены во время ap­ одного документального свидетельства того,
e s . : : тнческих раскопок в Гластонбери в что монахи вообще предпринимали попыт­
И-<-1 г. Прямоугольник неправильных раз­ ки собрать с помощью своей «сенсации»
в е р з 5ыт выкопан и позднее засыпан воз- деньги или использовать ее как орудие
ж (сьжатьницы св. Дунстана в 1180-1190 гг. пропаганды против Уэльса [145].
Р к п о точность датировки обеспечивают об- По другой версии, реальный Артур и
^амня, которыми засыпана яма, — его жена (возможно, вторая) были дей­
■ 1 осколки того же камня, из которого ствительно похоронены в Гластонбери. По
гозведена в 1184-1189 гг. часовня неизвестным причинам похороны были
f c r - Марии. Вряд ли осколки камня ос- проведены в тайне, а знание о могиле со­
■зз- ■ Jb на земле в течение длительного хранялось в Гластонбери и в кругах вал­
ш г 1 1 и Все это указывает на то, что имен­ лийских бардов. Свинцовый крест был по­
* : этой ямы в указанное время было ложен в могилу около 950 г. в качестве
•гг-— извлечено [28]. Вопрос в том, что опознавательного знака в этом году уро­
1ив~-■: о нашли монахи на кладбище свое- вень старого кладбища был несколько, при­
я мввасгыря. поднят [28]. В таком случае.ствол мог бы
...шествует две прямо противополож­ быть долбленой лодкой, какими пользова­
а т шерсии. Согласно одной из них, моги- - лись для передвижения по болотам Глас­
* — подделка, на которую пошли тонбери [33, 172]. Если Артур был похоро­
_• ’ абы привлечь пилигримов и сред- нен в лодке, это могло внести свой вклад в
« * . необходимые для восстановления формирование легенды о том, что умира­
='~я. повысить престиж своей оби- ющий король уплыл на Аваллон на кораб­
Н : мотив подделки мог быть и поли- ле. Впрочем, и против этой теории суще­
Гиралд Камбрийский заявляет, ствует ряд возражений. Если могила короля

127
 ГЛАСТОНБЕРИ
была изначально известна, то почему эта
информация, имевшая немалую политичес­
кую ценность для английских королей, по­
явилась не раньше того момента, когда
аббатство стало серьезно нуждаться в день­
гах? Уильям Малмсберийский, который 60
годами ранее побывал в Гластонбери и по­
пытался изучить историю аббатства, в сво­
ей хронике об этой могиле не упоминает.
Следующую проблему представляет собой
сам крест: или Гиралд неправильно понял
надпись на нем, или он и Кэмден видели
разные кресты [129].
Еще одним возможным объяснением
является то, что обнаруженная монахами
могила не подделка, а настоящ ая — но
это могила не Артура. Они вполне могли
раскопать захоронение, относящееся при­
близительно к II в. до н.э., когда вождей
племен действительно хоронили в выдол­
бленных лодках. Размеры черепа и кос­
тей свидетельствуют о том, что это был
могучий воин. Сообразив, как использо­
вать найденное к своей выгоде — или чис­
тосердечно увидев в останках кости Арту­
ра, — монахи объявили о сенсационной
находке [33, 129, 172]. Подделкой в таком
случае является лишь свинцовый крест. Ос­
новное возражение против этой гипотезы
заключается в том, что ни один из совре­
менных археологов не знает, где искать по­
добные захоронения, и решительно неяс­
но, как и откуда монахи XII в. могли
получить информацию о захоронении ты­
сячелетней давности, чтобы затем, не по­
вредив тела, перезахоронить язычников на
своем кладбище [28].
Если могила Артура имела столь боль­
шое значение, чтобы затратить столько уси­
лий для ее подделки, то следовало бы пред­
положить, что жители Уэльса или Бретани
попытаются опротестовать ее истинность
или, быть может, заявить о находке соб­
ственных «могил Артура». И все же ничего
подобного, судя по всему, не произошло.
В рыцарских романах и фольклорных по­
верьях известно несколько «камелотов»,
несколько различных пещер, в которых
спит до времени Артур, и т.д. Могила же у
л а
короля лишь одна — очевидно, из практи­
ческих соображений. Вне зависимости от
того, действительно ли в Гластонбери был
похоронен (или при неизвестных обстоя­
тельствах после временного погребения
перезахоронен) истинный Артур, валлий­
ская и бретонская традиции вполне могли
согласиться с этим утверждением. История
с могилой короля Артура слишком похожа
на подделанные хартии, какие с такой лов­
костью изготавливали в Гластонбери. По­
добные документы едва можно считать
подделкой в современном смысле этого
слова, скорее они представляли собой по­
пытки задним числом создать обоснование
уже существующим поверьям и/или под­
твердить документами право на владение
землей, которая и так уже находилась в
собственности монастыря [28, 172].
Вскоре после того как была обнаруже­
на могила короля, в атмосферу исключи­
тельности вокруг Гластонбери был привне­
сен еще один элемент, на этот раз — чаша
Грааля из наиболее христианизированной
редакции этой легенды. В «Иосифе Арима-
фейском» Роберта де Борона члены общи­
ны Иосифа Аримафейского увозят Грааль на
Запад, в «Долины Аварона». «Аварон», ве­
роятнее всего, соответствует «Аваллону», не
равно вероятно, что Роберт де Борон име­
ет в виду равнины Сомерсета. Из легеьс
или «Деяний королей Британии» Гальфрида
Монмутского Роберт де Борон мог почер­
пнуть название местности, но не «Доли­
ны», которые у него заменили «остров
Аваллон». Неизвестный автор романа «Пер-
лесво» заявляет, что его произведение —
пересказ латинского текста, который был
выполнен им в «доме христовом» на ост­
рове Аваллоне, где (по его словам) поко­
ятся ныне Артур и Гвиневера [33, 136]. И
здесь соверш енно явно подразумевается
Гластонбери. Впрочем, ни из того, ни и:
другого романа вовсе не следует, что ош:
имели в виду что-то, кроме христианской
легенды о тех незапамятных временах, ког­
да еще активно проповедовали апостолы.
Идея о прибытии в Британию Иосиф*
Аримафейского впервые задокументирова­
« — тье АЛЛИТЕРАТИВНАЯ ПОЭМА «СМЕРТЬ АРТУРА»

prsp восседающий на Колесе Фортуны.

2. К статье АВРЕЛИЙ А М БРОЗИЙ

Амброзий и Вортигерн над озером,

в котором сражаются красный и белый драконы.
3. К статье АНГВИСАНС ИРЛАНДСКИЙ

Ангвисанс защищает Тристана от королевы Ирландии,

когда та стремится зарубить рыцаря в бане.
6. К статье БОГИ И ГЕРОИ

Поединок Артура с Рито, Корнуолльским великаном.

7. К статье ВИНЧЕСТЕР

Круглый Стол, хранящийся в Винчестере (дерево,

первый слой краски, 148б(?))
 . С статье ВЛАДЫЧИЦА ОЗЕРА
■ ' - —I-'. .-1- L.L-: -
кьхы чица Озера с младенцем Ланселотом,
i < —отье ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ

Ж -- и Эктор Окраинный пытаются преодолеть опасности Погибельного

■хзззшца, но их изгоняют защитники этого зачарованного места. В щите Эктора
~:гч:-гг пять мечей.
10. К статье ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ

Гавейн проникает в опочивальню дамы.

11. К статье ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИЙ

Гавейн на Погибельном ложе.

10

Wi- Д]
|\и -S b t v J
12. К статье ГАВЕЙН ОРКНЕЙСКИМ

Гавейн приезжает в замок освобожденной Оргелузы.

13. К статье ГАЛАХАД

Мерлин приводит Галахада ко двору короля Артура.

14. К статье ГАЛАХАД

Галахад исцеляет Увечного Короля.

 £ у статье ГАЛАХОЛЬТ. ВЫСОКОРОДНЫЙ ПРИНЦ

_ ^хольт Высокородный Принц принимает в Сурлузе опальную Гвиневеру. Полагая,

« : помогает другу, Галахольт способствует свиданиям Ланселота и королевы.

15
 i К статье ЗАМ КИ В РОМАНАХ И ЛЕГЕНДАХ АРТУРОВСКОГО ЦИКЛА

■гнселот выигрывает партию в шахматы в зачарованном замке, освобождая тем

c l п.1м пленников, и посылает волшебную доску Гвиневере, которая (последняя
ЕЦсна миниатюры) И1'рает с королем Артуром.
- < статье ИЗОЛЬДА БЕЛОКУРАЯ 19. К статье ИВЕЙН

^:;:стан внимает игре Изольды Белокурой, Ивейн и спасенный им лев.

■ : э рую он обучил игре на арфе.
21. К статье ИОСИФ АРИМАФЕИСКИИ

Иосиф Аримафейский собирает кровь распятого Христа в чашу Грааля.

22 . К статье ИСПЫТАНИЯ
Держа в руках собственную только что отрубленную
голову, Зеленый Рыцарь напоминает Гавейну о том,
что тот обещал по истечении года подвергнуться
испытанию отрубанием головы.
 23. К статье КАМЛАН

Битва при Камлане (раненый Артур в правом нижнем углу миниатюры).

25J< статье КУРТУАЗНАЯ ЛЮБОВЬ

Рыцарь и его дама.

Щ К статье ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ

лот перебирается по мечу через поток. Поединок Ланселота

с эгаитившим королеву Пзиневеру Мелеагантом,
27. К статье ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ

Ланселот узнает в Галахаде своего сына.

28. К статье ЛЖЕГВИНЕВЕРА

Ланселот сражается с рыцарями Лжегвиневеры, чтобы освободить истинную

королеву. По обвинению в измене Лжегвиневеру и ее супруга Бертолиата казнят на
костре.
29. J( статье ЛУННЕТА

Луннета прибывает ко двору короля Артура, чтобы просить помощи для своей
госпожи.
■3. К статье МЕРЛИН

3ачатие Мерлина.
31. К статье МЕРЛИН

Мерлин появляется при дворе императора Рима.

32. К статье МЕРЛИН

Мерлин является к Артуру в облике старца, чтобы

предсказать королю будущее.
 2 < статье МЕЧ В КА М НЕ

Ж ггго извлекает Меч из Камня. Коронация Артура. Король Артур в битве.

34. К статье МОРГАНА ЛЕФЕЙ

Застав Ланселота спящим, Моргана и ее рыцари увезли героя в замок чародейки.

35. К статье МОРГАУЗА

Гахерис отрубает голову королеве Моргаузе, застав в ее опочивальне

Ламорака Уэльсского.
К . К статье ОДЕЖДА

Конский наряд XII—XIII вв. Нарядное платье из яркого шелка, блио, надевалось
а : герх нижней туники, камизы.
3". К статье ОДЕЖДА

- гнский наряд ХП-ХШ вв. Поверх приталенной туники-кота надеты короткое

г?: гко и широкий плащ-нарамник
38. К статье ОДЕЖДА

Сцена турнира XII—XIII вв. Поверх доспехов на рыцаре справа — длинный сюрко. Hi
рыцаре слева, вероятнее всего, пдащ-табард; наблюдающие за поединком дамы
облачены в коты и сюрко.
15. К статье ОДЕЖДА

Кенский и мужской наряды XIII-XIV вв. Женщина на миниатюре одета в камизу и

Бзио, мужчина — в короткий сюрко и двуцветные штаны-котехарди.

40. К статье ПЕРСЕВАЛЬ

Персеваль и святой отшельник.

39
41. К статье РИОТАМ

Армия Артура и войско саксов,

 К статье РЫЦАРИ КРУГЛОГО СТОЛА

Рыцари Круглого Стола клянутся отыскать чашу Грааля.

К статье РЫЦАРИ КРУГЛОГО СТОЛА

M in м и Боре странствуют в поисках Грааля.

44. К статье РЫЦАРСТВО СРЕДНЕВЕКОВОЕ
47. К статье ТУРНИРЫ

П оед и н о к Тристана и П аломида, п о в ер ж ен н ы й Л аморак, на заднем плане — Зверь

Рыкаю щ ий.
- i. К статье ЭКСКАЛИБУР

?2неный Артур ожидает возвращения Бедивера. Бедивер бросает Экскалибур в

: зеро, где меч подхватывает загадочная рука.
49. К статье ЭЛЕЙНА ИЗ АСГОЛАТА

Артур и его двор обнаруживают тело Девы из Астолата.

5■ К статье ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ

, -.тешествие Ланселота в повозке.

са I( ггатио ^МГКРРМ
52. К статье ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ

Смерть Диндрейне, сестры Персеваля, отдавшей блюдо своей крови для исцеления
неизлечимо больной (увечной) хозяйки замка.
 ГЛАСТОНБЕРИ
на в тексте, составленном монахами Глас­
тонбери около середины XIII в. (возмож­
но, ок. 1240). Согласно их версии, апостол
Филипп послал в Британию двенадцать уче­
ников во главе со своим другом Иосифом
Аримафейским. Местный король остался
глух к попыткам обратить его в христиан­
ство, однако позволил Иосифу и его лю ­
дям обосноваться на затерянном среди бо­
лот Стеклянном острове. Здесь христиане
выстроили церковь во славу Пресвятой
Левы Марии. После смерти последнего из
них место оставалось заброшенным до тех
лэр, пока в Гластонбери не прибыли мие-
снонеры, посланные Папой Элевтиерием,
которые восстановили Старую Церковь и
: сновали новую общину из двенадцати от­
шельников, наследницей которой стало
средневековое аббатство [86].
Эта история не только не является за­
имствованием из рыцарских романов,- но
: на с ними даже несовместима. К тому же
р нее совершенно не ясно, как именно
;;язан ы И осиф — хранитель Грааля и
Иосиф — основатель Гластонбери. В «Хро­
м к е , или Древностях церкви в Гластонбе-
■ !*, составленной в XIV в. монахом этого
* : пастыря, цитируется в отрывках проро-
^;;тво бретонского барда по имени Мел-
а н , которое как будто объединяет обе эти
-стенды. Тем не менее однозначного ут­
верждения, что Иосиф привез Грааль в Гла­
стонбери, так, похоже, и не было сделано
- г в одном средневековом произведении
Г119]. Впервые об этом недвусмысленно
"I ьорит только Теннисон в «Королевских
ЕИЛЛИЯХ» (XIX в.).
Официальная легенда вообще не упо-
■ ш ает Грааль. Аббатство никогда не
~-;дъявляло претензий на владение этим
я : ортодоксальным талисманом, хотя и за-
ю дяло, что владеет некоторыми реликви-
•-■с: страстей, включая несколько облом-
креста, шип из тернового венца и часть
гтола Тайной Вечери. Легенда говорит
:.'_ ь о том, что И осиф Аримафейский
основателем Гластонбери. Это доста-
т и н о любопытно само по себе, посколь-
щ Дгтот персонаж, упоминаемый лишь в
129
апокрифическом Евангелии от Никодима,
обязан своей известностью именно рома­
нам о Граале, где он назван первым хра­
нителем священного сосуда. Наиболее ве­
роятно, что власти Гластонбери стремились
создать вокруг аббатства ореол мистики и
загадочности, не беря на себя при этом
ответственности за столь неортодоксаль­
ную реликвию [145].
Позднее, в конце XIII в,, в аббатстве
была создана легенда, согласно которой
Иосиф привез в Гластонбери взамен Граа­
ля два небольших серебряных сосуда, в од­
ном из которых была кровь, а в другом —
пот Христа. Сосуды эти были опущены в
могилу И осифа, но никто не знает, где
она находится.
Как только связь Иосифа А римафей-
ского с Гластонбери была одобрена цер­
ковным авторитетом, ничто уже не могло
остановить народные поверья, перенесшие
сюда же и сам Грааль. Смутные намеки на
то, что чаша может находиться в Гластон­
бери, рассыпаны по литературным произ­
ведениям начала XIII в. Народный вариант
легенды гласит, что Иосиф Аримафейский
прибыл со своими последователями в Бри­
танию спустя тридцать лет после распя­
тия Христа. Миссионеры привезли с со­
бой Святой Грааль — чашу Тайной Вечери.
Высадившись на юго-западном побережье,
они вышли к болотам Гластонбери и ос­
тановились у подножия холма Гластонбе­
ри Тор. Здесь Иосиф воткнул в землю свой
посох, который тут же пустил корпи и п о ­
крылся листвой. Восприняв это как знак
того, что они достигли цели своего путе­
шествия, Иосиф и его последователи ос­
тались в Гластонбери и возвели Старую
Церковь. Чтобы спасти Грааль от глаз языч­
ников, Иосиф закопал его где-то у подно­
жия холма Гластонбери Тор [145].
Существует также уэльсская легенда о
том, что Грааль не был ни спрятан, ни по­
хоронен вместе с Иосифом, а тайно хра­
нился в аббатстве. Когда аббатство было
распущено, Грааль удалось скрыть в не­
большом цистерианском монастыре Стра­
та Ф лорида в Кардигане (Ц ентральный
 «глиголис»
Уэльс). Когда через год был распущен и
этот монастырь, нескольких монахов при­
ютила семья, жившая в местечке Нантеос
возле Эбериствита. Последний из монахов
перед смертью передал Грааль на сохране­
ние главе семейства, рассказав ему, что гло­
ток воды из этой чаши способен излечить
любую болезнь. Несколько поколений чаша
хранилась в Нантеосе. Это был не золотой
сосуд, усыпанный драгоценными камнями,
а небольшая и очень простая деревянная
чашка (какой, по логике вещей, и должна
быть чаша Тайной Вечери). Ее чудотвор­
ная сила была хорошо известна местным
жителям; однако из страха перед англикан­
ской церковью они стремились не допус­
тить того, чтобы это знание вышло за пре­
делы Уэльса [129]. (Данная легенда не могла
возникнуть ранее середины XVI в., скорее
всего она относится к еще более позднему
времени.)
. В последний’ раз в артуровских рома­
нах Гластонбери возникает в конце «Смер­
ти Артура» Мэлори. После смерти Артура
Ланселот и другие пережившие битву уда­
ляются в Гластонбери, чтобы вести отшель­
ническую жизнь между двух лесистых хол­
мов возле аббатства. Описание М элори
относится, очевидно, к небольшой лощ и­
не между Гластонбери Тор и примыкаю­
щим к нему Холмом Чаши [24, 33].
В 1539 г. Генрих VIII распустил аббат­
ство, и последний его аббат Ричард Вит-
тинг, осужденный по сфабрикованному
обвинению, был повешен. Некоторое вре­
мя аббатство являлось собственностью ко­
роны, а затем перешло в частные руки.
На протяжении нескольких столетий вла­
дельцы разбирали и распродавали строе­
ния как камень до тех пор, пока от аббат­
ства практически ничего не осталось. В
1908 г. землю приобрела англиканская
церковь, и руины аббатства были тщатель­
но законсервированы [33].
«ГЛИГОЛИС» (GLIGOLIS). А ноним­
ный стихотворный французский роман из
цикла о Гавейне, датируемый первой поло­
виной X III в. Содержание этого романа
130
известно лишь по изданию, подготовлен­
ному Чарльзом Ливингстоном; единствен­
ный экземпляр рукописи погиб во время
пожара в Турине в 1904 г. [129].
Герой романа Глиголис — прямая про­
тивоположность Гавейну. Оба они влюб­
лены в одну и ту же женщину, но Гавейн
не предпринимает ничего, чтобы завоевать
ее (очевидно, полагаясь исключительно на
свою репутацию и традиционный успех у
женщин). Его оруженосец Глиголис, на­
против, верно и преданно служит даме и
тем самым завоевывает ее любовь. Ориги­
нальность этого романа заключается в том,
что, согласно его сюжету, слава и положе­
ние не являются необходимыми условия­
ми для того, чтобы добиться успеха в люб­
ви, что весьма нетипично для рыцарского
романа [100, 198].
ГЛИНГАЛИН. См. Прекрасный Неиз­
вестный.
ГОБЕЛЕНЫ. Вырабатываемые вруч­
ную декоративные ткани: тканые картины,
драпировки и т.д; получили свое назва­
ние от французской королевской мануфак­
туры, учрежденной в Париже в 1662 г. в
квартале Гобеленов (названном по имеш:
семьи красильщ иков Гобелен, живших и
работавших здесь с. XV в.). Строго говоря,
гобеленами следует называть только из­
делия этой мануфактуры, остальные, сход­
ные с ними по внешнему виду и технике
исполнения ткани, правильно называть
коврами или ш палерами. Однако термин
«гобелены» для современного читателя яв­
ляется — во многом благодаря авторам ис­
торических романов — более привычным.
Высоко ценимые за высококачествен­
ные материалы, вложенное в них искусст­
во ремесленников, а также за уникальную
способность превращать промозглые и хо­
лодные залы в небольшие уютные поме­
щения, ансамбли гобеленов всегда нахо­
дили спрос у аристократии. Они не только
способствовали комфорту, но и могли под­
нять престиж своего обладателя. Эти вели­
колепные занавеси — подобные картинам.
 «гододдин»
выполненным цветной шерстью и льном с
шелковыми, золотыми и серебряными ни­
тями — дарили и принимали в качестве
даров, взяток и дипломатических подно­
шений, захватывали как военные трофеи и
считали прекрасным капиталовложением.
И спанская королева Леонора, жена
Педро IV Арагонского, в 1356 и 1368 гг.
-риобрела гобелены с историями приклю­
чений короля Артура и рыцарей Круглого
Стола. В Англии в имущественные описи
нередко включали «аррасское сукно» (еще
’дно название -гобеленов, бытовавшее в
Средние века; происходит от средневеко­
вого города Арраса, который считался ро­
енной гобеленов и откуда происходили
лучшие мастера). Англичане, судя по все­
му, предпочитали истории Ланселота и
Персеваля, хотя король Артур также появ­
лялся на гобеленах довольно часто — как
гл.ин из «девяти героев древности». Иму­
щественные описи французского короля
Карла VI насчитывают 150 гобеленов, не-
^■зторые с артуровскими сценками: среди
еих — поиски Грааля, «девять героев древ­
ности» и история Ивейша. Жене Карла VI,
королеве Изабелле Баварской, принадлежа­
ли огромных размеров гобелены, повеству­
ющие о Персевале и Святом Граале. Дядья
Кзрла также коллекционировали гобелены.
Во владении Людовика Анжуйского нахо-
далось 76 гобеленов, среди них — гобеле-
и * е изображениями «девяти героев дрсв-
вгсти», трех христианнейших правителей,
Z33 гобелена с историей Ланселота и н е­
сколько — с историей Тристана. Филипп
Хгзбрый, герцог Бургундский, питавший
пристрастие к дорогостоящим материалам
I огромным размерам, владел артуровским
пвбеленом настолько больш им, что для
^ранения его приходилось разделять на
четыре части. Имущественные описи упо­
минают также гобелены, иллюстрирующие
з р л в и г и Ланселота и историю Персеваля.
Izhh из самых крупных гобеленов своей
■ плекц ии (около 2 м в ширину, повеству-
■ошй о приключениях Персеваля) он по-
е е л в качестве дипломатического дара гер-
к у Йоркскому, дяде короля Англии.
Лучший из сохранивш ихся артуров-
ских гобеленов входит в ансамбль на ис­
ключительно популярный в Средневеко­
вье мотив «девяти героев древности»
(M etropolitan Museum, New York). На этом
гобелене король Артур изображен сидя­
щ им в изы сканной готической ниш е в
окружении фигурок епископов и карди­
налов и переплетающихся линий орнамен­
та. Поверх доспехов на плечи короля на­
брошен плащ, в руке Артур держит древко
развевающегося над ним знамени; и плащ,
и знамя украшены тремя золотыми коро­
нами, которые должны символизировать
королевства Северного Уэльса, Ю жного
Уэльса и Логрии.
К концу XV в. богатые буржуа тоже
смогли позволить себе комфорт и роскошь
гобеленов. Так, например, некий Матиас
Эберле из Базеля владел гобеленом с изоб­
ражением «трех христианнейших властите­
лей» (в настоящее время — в историчес­
ком музее Базеля). На этом гобедене Артур
представлен элегантным, модно (для XV в.)
одетым юношей, держащим в руке древко
знамени с тремя коронами, развернутого у
него над головой [129, 137].
«ГОДОДДИН» (Y GODODDIN). Поэма,
приписываемая Анейрину, валлийскому
барду, жившему на рубеже VI—VIII вв.
Область Гододдин упоминается также
в ветвях «Мабиногион», а также в Черной
книге Кармартена,
Название образовано от имени бритг-
ского племени гододдины («вотадины»
Птолемея), которые с древнейших времен
осели в Лотиане на юго-востоке Ш отлан­
дии. Их столицей, вероятно, являлся за­
мок на скале Эдинбург. Поэма представ­
ляет собой ряд элегий в честь юных героев,
отправившихся на юг на битву с войском
набирающего силу королевства англов Д ей­
ра [34]. Сражение состоялось в местечке
под названием Катраэт.
Катраэт был идентифицирован с Кэт-
териком в Йоркшире. Если эта идентифи­
кация верна, то Кэтгерик являлся важным
стратегическим пунктом, овладеть которым
было желательно как бриттам, так и анг­
лам, поскольку он стоял на пересечении
выстроенных римлянами дорог, связывав­
ших южные земли с северными [157]. Ис­
ключительно на основании перекрестных
исторических данных было сделано пред­
положение, что битва при Катраэте состоя­
лась приблизительно в 598 г. [155]. Исхо­
дом ее было катастрофическое поражение
бриттов, попытавшихся захватить этот стра­
тегический пункт [62, 109].
«Гододдин» — первый известный ли­
тературный памятник, содержащий упоми­
нания об Артуре. В поэме говорится, что
юный воин «сражался храбро, хоть и не был
Артуром». Иными словами, сам Артур не
принимал участие в этой битве, но уже к
концу VI в. легенда о короле, который про­
славляется как образец воинской доблес­
ти, уже получила достаточно широкое рас­
пространение [34].
В числе павших в этой битве упомина­
ется также Передур, сын Эвраука.
ГООР, КОРОЛЕВСТВО. Вымышленное
королевство; в ранних рыцарских романах
артуровского цикла его правителем назван
Бадемагус, в более поздних — Уриенс.
В рыцарских романах встречается так­
же название «Земля Горре».
Судя по всему, Гоор и Горре — это одно
и то же королевство, обязанное двумя раз­
ными названиями ошибкам средневековых
переписчиков. Раздвоение этого королев­
ства на «Горре» и «Гоор» произошло, ве­
роятно, при складывании цикла прозаичес­
ких романов «Вульгата».
Гоор — владения короля Уриенса, а
поскольку известно, что некий Уриен пра­
вил в VI в Регедом (Уэльс), можно пред­
положить, что эти земли находились в
Уэльсе [16, 48].
Уриенс артуровских романов был неког­
да вассалом Утера Пендрагона, а затем —
одним из шести королей, поднявших вос­
стание против Артура в Кардуэле, посколь­
ку считали, что негоже им покоряться юнцу
неизвестного происхождения. После бит­
вы в Бендгрейнском лесу Уриенс .признал
132
верховную власть Артура и стал его васса­
лом. Чтобы укрепить политический сою:.
Артур выдал за него свою сводную сест-_
Моргану Ле Фей. После того как вскрыва­
ется предательство Морганы, Уриенс ос­
тается в Камелоте, а Моргана бежит в Г ост.
Эта страна становится ее владением — не­
медленно по прибытии Моргана принялась
укреплять города и замки, готовясь к воз­
можной войне с Артуром [24].
Страна Горре встречается в более ран­
них рыцарских романах, где ее королем
назван Бадемагус, кузен Уриенса.
В ранних версиях Горре идентифици­
руется со страной, «откуда нет возврата--
Для саг и романов христианского Сред­
невековья никакое прямое упоминание
иной страны мертвых, кроме ада, разуме­
ется, немыслимо. Следы языческих пред­
ставлений сохранились лиш ь в описатель­
ном виде — так возникает описание
королевства Бадемагуса. В эту страну уво­
зит королеву Гвиневеру сын Бадемагуса
Мелеагант, за которым явно просматри­
вается фигура Мельваса из более ранней
версии Карадока ап Лланкарфана. Для тоге
чтобы попасть в страну Горре и спасти
королеву, Ланселоту приходится преодо­
леть водную преграду, причем не на лодке
или по обычному месту, а, перекинув че­
рез поток меч, переползти по лезвию соб­
ственного клинка. По мнению Р. Ш. Лу­
миса, такой «обоюдоострый мост» является
типичной чертой кельтского путешествия
в страну мертвых. Лумис даже предполага­
ет, что можно соотнести Горре с lie de voire,
или Стеклянным островом. Эта гипотеза
отчасти подтверждается тем, что у Карадо­
ка ап Лланкарфана Мельвас держит Гви­
неверу в Гластонбери [133].
Ранняя валлийская и ирландская тра­
диций помешали страну мертвых к север>
от Стены Адриана — в Галлоувее, Лотиане
и Горре. Этой традиции следуют античные
авторы, писавшие о Британии, в частно­
сти Плутарх. В их сочинениях неоднократ­
но встречаются упоминания о том, что зем­
ли к северу от стены смертельно опасны
[63]. С другой стороны, в корнуоллской
 ГОРЛОЙС
легенде Мельвас (впоследствии Мелеагант)
назван властителем «летних земель», иден­
тифицируемых обычно с Сомерсетом [24].
Если попытаться перебросить гипоте­
тический мостик от Горре к Гоор и встро­
ить более древние легенды в поздний цикл
-Вульгата», то можно предположить, что
после смерти Уриенса (некогда противни­
ка Артура) правителем этой земли стал его
кузен Бадемагус. Д е-факто королевством
правит и Моргана Ле Фей. Следует напом­
нить, что она также является фигурой, свя­
занной с потусторонним миром [184]. В
хронике Гальфрида Монмутского, где эта
чародейка появляется впервые, она — стар­
шая из девяти дев, увозящих смертельно
раненого Артура на Аваллон [6]. См. также
Кельтские корни артуровского эпоса.
ГОРЛОЙС, ГЕРЦОГ КОРНУОЛЛ­
СКИЙ. Наследный герцог Корнуолла, од­
ного из небольших полунезависимых госу­
дарств на территории нынешних Британских
:стровов.
Дабы заручиться поддержкой своего
:гверного соседа — короля Гвиннеда, он
з-зял в жены его дочь Игрейну, которая ро­
дила ему трех дочерей — Моргаузу, М орга­
ну и Элейну. Моргаузе и Моргане (буду­
щей Моргане Ле Фей) предстоит сыграть
немалую роль в событиях, которые развер­
нется несколько десятилетий спустя в Лог-
сии и при дворе их младшего брата. То,
-то Игрейна не родила ему сына, не слиш ­
ком опечалило герцога, поскольку у него
годрастал сын от первой жены Кадор.
Вортигерн призвал в Британию саксов,
вто р ы е подняли восстание; этим и закон­
чилось его правление. После этого мелкие
•.:?олевства и герцогства обрели еще боль-
д..ю, чем прежде, независимость, и вер-
:зны е короли Амброзий, а вслед за ним и
У^.ер Пендрагон вели непрестанную борь-
за власть. Одной из таких войн была
асйна с Корнуоллом. Баронам в конце кон-
Ь в удалось примирить короля Утера и Г е р ­
а т а . и Горлойс с женой прибыли в Лон-
жш хтя заключения мира.
133
Узнав от Игрейны, что она опасается
посягательств на свою честь со стороны
влюбленного в нее короля, Горлойс согла­
шается покинуть Лондон. Герцог и герцо­
гиня тайно бежали, и война вспыхнула
вновь.
Оставив жену в своей наиболее укреп­
ленной крепости Тинтагель, Горлойс с вой­
ском вышел навстречу вторгшемуся в Кор­
нуолл Утеру и разместил свои войска в
замке Димлок. Армия Утера осадила замок,
и Горлойс и его отряды оказались отреза­
ны от Тинтагеля.
Однажды под вечер Горлойс увидел, что
какая-то кавалькада покидает лагерь осаж­
дающих, и в одном из всадников узнал к о ­
роля Утера. Мысль о том, что в отсутствие
короля армия ослабит бдительность, под­
толкнула герцога на дерзкий шаг. Замок
Димлок славился тем, что в нем было м но­
жество потайных ходов — это и послужи­
ло косвенной причиной гибели герцога
Горлойса. Воспользовавшись одним из та­
ких ходов, он с несколькими верными ры ­
царями попытался напасть на расположив­
шееся на ночь войско, надеясь посеять
смятение в рядах неприятеля и вырваться
из осажденного замка.
Однако силы были неравны: Горлойсу
и его людям удалось преодолеть лишь по­
ловину пути через вражеский лагерь, когда
они были окружены. Спасла отряд герцога
лишь отчаянная храбрость Кадора, сына
Горлойса, который, сдерживая нападаю­
щих, позволил рыцарям оттащить Горлой­
са к тайному лазу и унести в замок. Раны,
полученные герцогом, оказались смертель­
ными; он прожил не более часа, успев,
впрочем, завещать Корнуолл Кадору [24],
Н екоторые исследователи придержи­
ваются мнения, что герцог, точнее, воен­
ный вождь или правитель незначительного
бриттского королевства, Горлойс существо­
вал в действительности. Ряд исторических
топоним ов (таких как Carhurles (Саег-
Wrlais) и Treworlas (Trc-Wrlais) подтверж­
дает, что Горлес Сэп (валлийск. Gwyrlys,
англ. Gorlois) — вполне реальное истори­
 ГОРРЕ
ческое лицо. Вероятно, он был правите­
лем Cernyw, западной областью Думнонии
при короле Эрбине. То, что, несмотря на
свое валлийское происхождение, в хрони­
ке Галъфрида Монмутского он появляется
в Корнуолле (Cerniw), вероятнее всего —
результат путаницы или совпадения [6,
119].
ГОРРЕ. См. Гоор.
ГОТФРИД СТРАСБУРГСКИЙ. Автор
классической версии истории о Тристане
и Изольде.
«Тристан» Готфрида — незаконченный
эпический роман в стихах на средневерх­
ненемецком. Время его создания — пред­
положительно первое десятилетие XIII в.
[19]. , его свиту и производит на них немалое
О биографии Готфрида, помимо его
звания «мастер» и того, что он так или
иначе был связан с городом Страсбург,
практически ничего не известно. О лично­
сти же этого замечательного средневеко­
вого писателя можно составить некоторое
представление по его роману. Так, про­
странные отступления в «Тристане» застав­
ляют предположить, что Готфрид был весь­
ма начитанны м человеком, прекрасно
знакомым с античной литературой и ф и­
лософией. Его отступление, посвященное
стихам Гартмана фон Ауэ и Рейнмара фон
Хагенау, нередко считают предвестником
литературной критики Средневековья [21].
Тома д ’Англеттер, а вслед за ним и Гот-
фрид Страсбургский создали героя, реши­
тельно не типичного для рыцарских рома­
нов артуровского цикла. Тристан прекрасно
образован, он добивается своего за счет
быстрого ума, обаяния, красоты и прият­
ных манер, талантов в охоте, музыке и
иностранных языках. Как правило, в ар-
туровских романах рыцарь видит свое пред­
назначение, исключительно в скитаниях по
лесам в поисках приключений, столкнове­
ниях и поединках с противниками есте­
ственными и сверхъестественными, кото­
рых он одолевает благодаря силе, доблести
и воинскому умению. Напротив, в «Трис­
134
.
тане» автора прежде всего интересуют ин­
теллектуальные качества героя. На протя­
жении всего романа Готфрида не происхс -
дит ни одного поединка, а ведь описан::?
турниров и поединков, согласно канону, —
необходимая часть любого рыцарского ро­
мана [21, 22].
Итак, юный Тристан не рыцарь, а ско­
рее — придворный и артист. Его выкрады­
вает у приемных родителей норвежский
торговец, который восхищен его способ­
ностями к шахматам и языкам, поведени­
ем и внешностью и надеется хорошо на­
житься на продаже этого юного дарования.
Освобожденный из рабства Тристан от­
правляется домой морем. Волны выносят
его на берег Корнуолла, где он встречает
отправившихся на охоту короля Марка и
впечатление знанием тонкостей искусст­
ва охоты и французских терминов для их
обозначения. При дворе король не устает
восхищаться музыкальным талантом Три­
стана, Который подчеркивает тонко рас­
считанными смирением и скромностью, *—
известная тактика придворного, стремяще­
гося войти в милость у повелителя. После
того как с максимальным для себя преиму­
ществом Тристан выказывает свои способ­
ности в различных — не воинских — сфе­
рах, он завоевывает любовь Марка, который
(об этом оба они пока не знают) прихо­
дится ему дядей, становится личным ме­
нестрелем короля и главным егерем при
его дворе [21, 198].
Местом развития событий этого нети­
пичного рыцарского романа становится не
таинственный лес или неизведанные зем­
ли, а двор короля, чьи интриги составляют
большую часть сюжета. Сознание придвор­
ного определяет поступки персонажей.
Даже основная коллизия принадлежит к
излюбленным мотивам придворной лите­
ратуры (и жизни двора): история преступ­
ной любви и попыток скрыть ее путем об­
мана и различных уловок [21, 176].
Роман Готфрида в какой-то мере отра­
жает начало кризиса куртуазной культуры.
В основе его — конфликт не между ры­
 ГРААЛЬ
царством и “к уртуазной любовью, как это
было в романах Кретьена де Труа, а между
любовью и обществом, или точнее, при­
дворным обществом. Поскольку Тристан
не способен выжить в придворном мире,
не подстраиваясь под него, в конечном
итоге он превращается в расчетливого и из­
воротливого лжеца. Вина за это, по Готф­
риду, падает на само придворное общество,
раздавливающее героев, которые отказы­
ваются соблюдать его законы (для курту­
азного романа типично прославление дво­
ра как идеального окружения, в котором
любовь станет побуждением к самым вы­
соким подвигам). И ны ми словами, или
придворное общество не способно создать
идеального рыцаря, или же оно, само про­
возглашая идеал куртуазной любви, не спо­
собно оценить свое творение [179]. Вели­
кая любовь оказывается несовместима ни
: условными куртуазными идеалами, ни с
традиционными нравственными нормами
Г19]. Готфрид отказывается от идеи люб-
з и ’служения, которая в рамках куртуазной
культуры примиряла общество с любовью
вне брака, но в то же время он нередко опи­
сывает любовь своих героев едва ли не ре­
лигиозно-мистическими терминами. Счи­
тается, что Готфрид первым ввел в западную
т;:тературу концепцию «любви как/и еди­
нения в смерти» [19].
ГРААЛЬ. Легенда о Граале — вероят­
но, одна из самых загадочных легенд Сред­
невековья. Впервые этот загадочный сосуд
гезник в незаверш енном романе Кретье-
де Труа «Персеваль, или Повесть о Гра­
нте» и с тех пор вызывал и до сих пор
-родолжает вызывать сотни самых спор­
ных толкований. Различные авторы триж­
ды: пытались продолжить повествование с
т:го момента, на котором обрывается ро-
tiH Кретьена (см. «Продолжения» Креть­
ена де Труа), однако завершить эту гигант­
скую эпопею удалось лишь Вольфраму фон
Э'менбаху. В английском язы ке «Грааль»
---цно уже превратился из имени собствен­
ного в нарицательное, означая прекрасную
сслекую цель, достигнуть которую человек
135
стремится с упорством одержимого. Гра­
аль притягивал к себе не только историков
литературы, философов и мистиков — до­
статочно вспомнить известный фильм аме­
риканских режиссеров Лукаса и Спилбер­
га (см. Фильмография).
У проблемы Грааля может быть три не
обязательно взаимоисключающих решения;
Грааль как кельтский талисман, Грааль как
символ плодородия и Грааль как христи­
анская реликвия. В разные исторические
периоды Грааль означал самые различные
понятия. Споры по поводу Грааля не ути­
хают и по сей день: что означал этот сосуд
сам по себе, почему и зачем его необходи­
мо отыскать, чем вызваны столь странные
последствия простого, на первый взгляд,
Незаданного вопроса [Aj. Попытки отве­
тить на эти вопросы занимали сотни стра­
ниц статей и монографий. В настоящей
статье изложена общая канва легенды (по
версии Кретьена де Труа) и ее варианты в
последующих средневековых романах, а
также ряд гипотез ее кельтского происхож­
дения. Отдельным аспектам легенды по­
священы статьи: Замок Грааля; Король-Ры­
б а к К р о во т о ч а щ е е Копье', Мистика и
мистерии Грааля', Незаданный вопрос, Опу­
стошенная земля', Плачевный Удар', Сломан­
ный Ме% Увечный Король; Хранители Грааля.
Грааль в р о м а н е К ретьена д е
Труа «П ерсеваль, или П овесть о Гра­
але» и в «П родолж ениях» К ретьена.
Впервые Грааль (еще не чаша Тайной
Вечери, а всего лишь загадочное блюдо)
появляется в романе Кретьена де Труа «Пер­
севаль, или Повесть о Граале» (любопыт­
но, что Кретьен пишет это слово со строч­
ной буквы и с неопределенным артиклем
(«ип graal»), как будто это блюдо — одно
из многих). Здесь нет еще и намека на хри­
стианскую символику — она появится по­
зднее. Легенду, которую Кретьен положил
в основу своего романа, он мог услышать
от бретонских сказителей; этой канвы в той
или иной степени придерживались все пос­
ледующие авторы [72]. .
 ГРААЛЬ
Легенда о Граале вкратце сводится к
следующему.
Персеваль, которого мучает тревога за
мать, гонит коня во весь опор и под вечер
выезжает к берегу довольно бурной реки.
Не найдя брода, герой направляется вдоль
берега, пока путь ему не преграждает вда­
ющаяся в воду скала. Внезапно в сумерках
на реке появляется челнок, плывущий вниз
по течению, в котором различимы два че­
ловека: один сидит на веслах, другой удит
рыбу. На вопрос рыцаря рыбак отвечает,
что в здешней округе нет ни моста, ни пе­
реправы через реку, но что он сам готов
приютить путника на ночь. При этом он
указывает на тропу, ведущую в глубь ска­
лы и вверх по склону.
Последовав его указаниям, Персеваль
вскоре оказывается перед мощным замком,
подъемный мост которого уже опущен. Во
внутреннем дворе гостя встречают м ного­
численные слуги, которые уводят коня,
забирают оружие, набрасывают на плечи
рыцаря пурпурный плащ — героя здесь
ждали. Затем рыцаря препровождаю т в
залу, где у очага полулежит на ложе хозя­
ин, который просит прощ ения, что не
может встать и поприветствовать гостя.
Впоследствии выясняется, что, обращаясь
к хозяину, все называют его «королем-ры­
баком». Оруженосец приносит меч с пе­
ревязью — дар юной девы, племянницы хо­
зяина, и хозяин опоясывает гостя мечом,
давая понять, что этот меч предназначен
именно для него. В ту же минуту из другой
комнаты входит еще один оруженосец с ко­
пьем в руках и проходит между очагом и
сидящим на ложе хозяином. На глазах у
всех присутствующих на наконечнике ко­
пья набухает капля крови и стекает на руку
оруженосца. Персеваль, хотя и бесконеч­
но удивлен увиденным, предпочитает про­
молчать.
Затем появляется юная дева в сопро­
вождении несущих светильники оруженос­
цев, которая несет «некий грааль». Сияние,
исходящее от этого сосуда, затмевает все
другие источники света в зале. Вся про­
цессия вновь удаляется в другую комнату.
136
И снова Персеваль не решается спросить,
кому прислуживают граалем.
После того как «процессия грааля» по­
кидает залу, в ней накрываю т столы; а за­
тем после трапезы хозяин прощается с го­
стем на ночь, и все расходятся. Персевал:-:
стелют в этой же зале. Проснувшись, ры­
царь не обнаруживает ни слуг, ни оруже­
носцев. Полагая, что обитатели замка мог­
ли отправиться на ранню ю охоту, он
одевается, забирает свое оружие — но все
двери в другие помещения замка оказыва­
ются заперты. Ни на крики, ни на стук
никто не отзывается — кругом тишина. На­
конец Персевалю удается найти одну от­
крытую дверь. Лестница за дверью ведет
во двор, где он находит свою лошадь уже
оседланной. Надеясь догнать охотников и
задать мучающие его с вечера вопросы,
Персеваль стремглав мчится из замка, но,
не успев даже переехать через ров, чувству­
ет, как поднимается в воздух — лиш ь в
последнее мгновение лошади удается од­
ним прыжком достичь земли — и подъем­
ный мост стремительно поднимается. Ге­
рой оборачивается, зовет, но не получает
ответа.
Вскоре Персеваль подъезжает к шатру,
в котором дева оплакивает убитого рыца­
ря. Хозяйка шатра объясняет Персевалю,
что в округе нет никакого жилья, а замок,
где он провел ночь, отыскать невозможно,
сколько ни ищи. Из разговора с ней герой
узнает, что вопросы о странных событиях
в замке, которые ему так хотелось задать и
которые он так и не задал, исцелили бы
Короля-Рыбака, обитателя замка, и возвра­
тили бы плодородие его земле.
Персеваль отправляется ко двору ко­
роля Артура, где его принимают в орден
рыцарей Круглого Стола. Вскоре в Карду-
эл прибывает безобразная посланница из
таинственного замка (в поздних романах
она обретет имя Кундри), которая обвиня­
ет Персеваля в бездушии и в том, что он
не снял заклятия ни с Увечного Короля, ни
с его земли (см. Опустошенная земля). Ге­
р о й 1покидает Кардуэл и, ропщ а на бога,
отправляется на поиски таинственного зам­
 ГРААЛЬ
ка. Пять лет спустя, на исповеди, Персе­
валь узнает от святого отшельника, что Ко­
роль-Рыбак на самом деле сын «достослав­
ного короля», которому и прислуживают
граалем. Выясняется также, что сам Пер­
севаль состоит в родстве и со святым от­
шельником, и с Королем-Рыбаком. Сооб­
щается, что Старый король двадцать лет
не покидал той комнаты, куда вносили гра­
аль, чтобы дать ему пищу. Если вспомнить,
что Персевалю было пятнадцать лет, когда
он отправился в путь и в первый раз попал
в замок Грааля, и что с этого времени до
;:споведи и рассказа отшельника проходит
пять лет, то получается, что Старый к о ­
роль провел в своем покое, где его силы
поддерживает облатка, ровно столько вре­
мени, сколько Персеваль жил в земном теле
[17, 72].
Византийская м е с с а и пр оц ессия
Грааля. Вопрос о том, как и откуда в ро­
мане Кретьена де Труа могло появиться
описание странной процессии в таин­
ственном замке Увечного Короля, окон­
чательно не разрешен. Наибольшее число
сторонников нашла гипотеза, согласно ко­
торой в романе описан ритуал византий­
ской литургии.
О самом Кретьене де Труа известно
очень немногое — лишь сведения, содер­
жащиеся в его романах. Можно, например,
сделать вывод, что Кретьен де Труа долгое
^ремя жил при дворе Ф илиппа Фландр­
ского, а в «Персевале» говорится, что поэт
толучил от Филиппа некую книгу, содер­
жащую повесть, о «граале».
Филипп Фландрский был на Востоке
дважды: в первый раз — в 1177 г. и затем —
^ 1190 г.; в том же году он погиб в Святой
Земле. В первое свое путешествие на Вое­
т е Ф и л и п п вел переговоры с греческими
- селами из Константинополя относитель-
- : совместной военной кампании против
Г^лалина. Если вспомнить, что отец Фи-
вш п а, Фьерри Эльзасский, был пожало-
51Н сосудом Священной Крови (до насто-
_гго времени хранится в Бурже) и что
С;1 типп вполне мог слышать историю о
тем, как в 1098 г. в Антиохии было обна­
137
ружено так называемое Копье Лонгина, м а­
ловероятно, что он ничего не знал о гре­
ческой или византийской литургии, в ко­
торой наряду с дискосом , на котором
подносят жертвенную гостию, ведущую
роль играет копье. Скорее всего по возвра­
щении во Фландрию Ф илипп поделился
своими познаниями со своим окружени­
ем, а в числе этих приближенных оказался
и Кретьен [72, 129, 162].
С одной стороны, нет никаких причин
считать упоминаемую Кретьеном книгу
выдумкой, с другой — хроника Киота-Про-
вансалъца, на материале которой якобы
написал свой роман о Граале Вольфрам фон
Эшенбах, — скорее все же литературная ми­
стификация.
За исклю чением валлийского ры цар­
ского романа «Передур» (который, возмож­
но, является подражанием роману Креть­
ена), ни в одном из валлийских или
ирландских аналогов легенды о Граале нет
никакой процессии, в ходе которой перед
мифологическим или историческим пер­
сонажем проносили бы магические или
священные предметы. Сравнение процес­
сии грааля со сходными римско-католичес­
кими церемониями также не дает резуль­
тата. Католическая месса по сути своей
евхаристична, ни в коей мере не является
жертвоприношением и Священное Копье
не играет в ней никакой роли. В визанг
тийском ритуале, однако, процессия на
удивление близка к той, какую описывает
Кретьен, — и не только в определенных
деталях, но и в общей концепции [162].
Согласно Бурдаху [65], византийский
ритуал, связываемый с именем Chrysosto-
mos — истинная oblation, аллегория страс­
тей. Он отличает introitus, как малый, так
и великий, от литургического пролога, ко­
торый происходит в adyton с его тремя две­
рями (Грааль и гостию Старому королю
подносят в помещении, соседнем с тем, где
пируют Персеваль, Король-Рыбак и его
свита). Свящ енник пронзает гостию Свя­
щенным Копьем, произнося при этом сло­
ва из Евангелия от Иоанна (19:33—34). За­
тем возлагает гостию на дискос — широкий
 ГРААЛЬ
и глубокий сосуд на ножке. В великом
introitus процессия следует в следующем
порядке: первыми идут ликторы с зажжен­
ными свечами, за ними — священник с ча­
шей, затем — дьякон с дискосом, затем —
служка с копьем, еще один — с губкой, за­
тем остальные — .с Евангелиями и релик­
виями. Бурдах указывает на сходство этой
процессии с элевсинскими мистериями: «В
этом действительно сохраняется еще пере­
житок старых языческих, эллинистических
жертвенных обрядов... И не преображение
ли это... не отзвук ли это процессий... в
которых юные девушки благородных ро­
дов вносят на головах наполненные свя­
тыми жертвенными хлебами и жертвенны­
ми ножами плоские широкие коробы, столь
похожие по форме на дискос?..»
Сходную гипотезу выдвинул в начале
века русский .филолог А. В. Веселовский,
который считал легенду о Граале обработ­
кой в духе кельтских сказаний более ран­
ней христианской легенды, возникш ей в
VII в. в среде гностиков, вероятно, в С и­
рии [2]. Более поздние исследования ев­
ропейских легенд показывают, что хрис­
тианские элементы, данного сюжета — во
всяком случае, у Кретьена де Труа — ско­
рее поверхностны. Его истинный источ­
ник — в кельтском мире; оттуда же про­
исходит и меч, которым награждает
Король-Рыбак героя. Аналоги эпизода в
замке Грааля следует искать в Ирландии, а
не на Востоке. И все. же по форме церемо­
ния Грааля христианизирована, с отчетли­
выми византийскими влияниями. Наилуч­
шее тому подтверждение — Кровоточащее
Копье. В романе Роберта де Борона ни ка­
кого Кровоточащего Копья нет, оно по­
явится вновь лишь в романах цикла «Вуль­
гата». У Кретьена оно предшествует Граалю
и отчетливо отделено от него. И в романе
Кретьена де Труа, и в романе Роберта де
Борона никто не ожидает от героя вопроса
о том, почему копье кровоточит; Персева­
лю это знание не нужно — оно не излечит
Короля-Рыбака [7, 801-
138
В ерсия В ольф рам а ф он Э ш енба-
ха и «М ладш его Титуреля».
В том, что касается канвы событий, вер­
сия немецкого поэта XIII в. Вольфрама фон
Эшенбаха, изложенная в романе «Парии-
фаль», довольно близка к истории Кретье­
на, однако есть и существенные отличия.
Во-первых, историки не прекращают
споры об источниках, которыми пользо­
вался Вольфрам. С одной стороны, парал­
лели некоторым деталям его романа мож­
но найти лиш ь в ирландской традиции, с
другой стороны, сам автор утверждает, что
в основу его произведения легла некая ис­
тория Грааля и семьи Грааля, открытая
«мастером Киотом» (См. Киот-Прованса­
лец). От Киота и Братства хранителей Гра­
аля след ведет к катарам Прованса [17].
Во-вторых, безымянные действующие
лица рассказанной Кретьеном де Труа ис­
тории обретают имена и даже собственные
судьбы, лишь отчасти связанные с леген­
дой. Король-Рыбак носит имя Амфортас.
Старый король, которому прислуживают
Граалем, зовется Титурелем. Обретает имя
и племянница хозяина замка, которой до­
верен Грааль: ее зовут Репанс де Щой
(франц. «воплощение радости») [88]. Сама
история появления Грааля, рода храните­
лей Грааля и его замка рассказывается ина­
че, иное объяснение дается и ране Увеч­
ного Короля [153]. .
Но самое главное — таинственный Гра­
аль оказывается не блюдом, а камнем —
Lapist exillis, чем-то вроде философского
камня алхимиков. Впрочем, вперэые ока­
завшись в замке Амфортаса, Парцифаль (так
зовут героя легенды в немецкой версии)
воспринимает Грааль не как камень, а как
чудесное дерево. Предполагается, что его
корни, ствол и ветви охватывают — как ме­
тафора сил Грааля — все сферы бытия [153].
О том, что есть Грааль, герой узнает от
отшельника Тревицента. Грааль — камень,
воскреш ающ ий птицу Ф еникс, которая
сама себя сжигает дотла. Грааль принесли
на землю ангелы, люди должны принять
его и дальше служить ему. Так возникают
стражи — названные у Вольфрама «хра­
 ГРААЛЬ
мовниками». В гигантском немецком ро­
мане «Младший Титурель», написанном
несколько десятилетий спустя после по­
явления «Париифаля» и приписываемом
Вольфраму фон Эшенбаху (хотя сейчас уже
доказано, что на самом деле автором его
является Альбрехт из Шарфенберга), Гра­
аль превращается в камень, к которому Гос­
подь изгнал тех ангелов, которые пожела­
ли остаться в стороне от битвы архангела
Гавриила с Люцифером [17, 205]. Здесь, од­
нако, это учение сведено с уже христиани­
зированными французскими версиями ле­
генды, о которых будет рассказано ниже.
Затем следует рассказ, как из этого камня
была сделана чаша, а из этой чаш и Иисус
с учениками принял пищу во время Тай­
ной Вечери. Иосиф Аримафейский сберег эту
чашу после распятия; Титурелю же ее при­
нес некий ангел и на ангельском языке
назвал ее «Грааль».
Позднее защита Грааля была доверена
семье людей, еду и питье которым чудес­
ным образом поставлял камень. В течение
недели Грааль мог сохранять жизнь тому,
:<то пришел к нему, уже умирая. Нести же
Грааль в процессии могла только девствен­
ница. Грааль у Вольфрама ф он Эшенбаха
практически недоступен еще и потому, что
его охраняет орден рыцарей, живущих в
замке Грааля. Сам этот замок не дано най­
ти тем, кто его ищет. Дети ордена получа­
ют свои имена в соответствии с надпися­
ми, появляющимися на камне. Эти дети
вырастают в замке рыцарями и прекрас­
ными дамами, которых Грааль высылает в
мир, дабы они заняли опустевшие троны.
Лам замок Грааля посылает в мир открыто
| например, мать Парцифаля), но воинов
святого камня посылают в мир исклю чи­
тельно втайне.
«Храмовникам*, как называл Вольфрам
рыцарей Грааля, не позволено жениться
;1ли вступать в любовные отношения с жен­
щинами, пока они охраняют Грааль. Ж е­
ниться может лиш ь король Грааля, но Ан-
фортас, ны неш ний король, отринул это
:~раничение и, совершая куртуазные под­
о г и ради дамы, был ранен отравленным
139
копьем в гениталии. Рана не может зак­
рыться, страдания короля невыносимы, и
все же в присутствии Грааля он не может
умереть. Со временем на Граале проступа­
ют слова вести, которые гласят, что в за­
мок Грааля придет чужеземец, который
задаст необходимый вопрос — и этот воп­
рос избавит Анфортаса от страданий. Никто
не должен объяснять незнакомцу, что про­
исходит, и задать вопрос незнакомец дол­
жен в первую ночь; в противном случае он
потеряет возможность стать королем, и
Анфортас не будет исцелен [153, 167].
Поскольку первая часть сюжета Воль­
фрама приблизительно повторяет роман
Кретьена де Труа, имеет смысл переска­
зать только завершение истории о Граале.
Вольфрам настаивает на том, что человек
не может достигнуть Грааля, а может быть
лишь призван к нему. Примирившись с
Господом, Парцифаль познает себя и пути
Господни и за ним является Кундри. В
сопровождении своего сводного брата Фей-
рефица (см. Род Грааля) он предстает пе­
ред Граалем, спрашивает, что терзает его
дядю, Анфортаса, который таким образом
чудесно излечивается, и принимает коро­
левство Грааля, Сальватерре. Вскоре в замке
Мунсалъвеш к нему присоединяется его
жена и двое сыновей-близнецов.
В истории Вольфрама равноправно су­
ществуют два мира. Первый — земной мир
доблестного рыцарства и куртуазного дво­
ра короля Артура: здесь ведущей, цент­
ральной фигурой является совершенный
рыцарь Гавейн. Второй — мир Грааля,
трансцендентные области с четко опреде­
ленной связью с Господом: этот мир тре­
бует соответствующ его избранника как
своего вождя и спасителя. И Гавейн, и Пар-
цифалъ — образцовые рыцари в глазах
мира, оба они преуспевают в задуманном,
но именно Парцифалю приходится прой­
ти процесс очищения, который позволит
ему принять принадлежащее по праву на­
следство. В своем невежестве Парцифаль
ищет поначалу придворный мир короля
Артура, косвенно описанный в истории
жизни отца Парцифаля Гамурета, Это мир
 ГРААЛЬ
высочайших куртуазных добродетелей, но
Парцифаль должен узнать, что для него
этого недостаточно, что его призвание —
более высокое [96]. См. также Альбрехт из
Шарфенберга.
Х ристианизация л егенды в р о м а ­
н е Р о б е р т а д е Б орон а «Ром ан о б
истории Грааля», в ром ан ах цикла
«Вульгата» и в «Смерти Артура» М э-
лори.
Христианский аспект легенды о Граа­
ле, появивш ийся, впрочем, сравнительно
поздно, — возможно, наименее загадочный
из всех. До цикла Роберта де Борона (меж­
ду 1174 и 1177) христианского смысла Гра­
аля не существовало [SO], Создавая свой
цикл, Роберт де Борон попытался объяс­
нить возникновение Грааля (который из
блюда превратился у него в чашу, а само
слово стало писаться с заглавной буквы) и
связал его с достаточно спорным персона­
жем из апокриф ического евангелия от
Никодима — Иосифом Аримафейским, Од­
новременно он создал династию (или пра­
вильнее — род) хранителей Грааля. В пред­
ложенном Робертом де Вороном варианте
поколений хранителей Грааля было три. В
других вариантах число хранителей (от пер­
вого до последнего героя, принадлежавшего
к артуровскому эпосу) могло быть различ­
ным [64].
И збранны е хранители Грааля. В
прологе к первому роману цикла («Иосиф
Аримафейский») рассказывается о том, что
чаша Тайной Вечери была отдана П ила­
том таинственному ученику Христа И оси­
фу Аримафсйскому, который, в свою оче­
редь, использовал ее для того, чтобы после
распятия собрать кровь Христа. После того
как Иосиф был освобожден из темницы,
куда его бросили иудеи и где его питал
чудесный сосуд с кровью Христа, он с груп­
пой последователей покинул Иерусалим,
чтобы удалиться в изгнание.
После нескольких лет процветания
дела общ ины стали приходить в упадок,
и Иосиф, следуя велению свыше, восполь­
зовался Граалем для того, чтобы отделить
«чистых от нечистых» — причиной бед
140
общины явилось наличие в ней греш ни­
ков. Был создан стол, долженствующий
служить воплощением стола Тайной Ве­
чери. на который торжественно возложи­
ли чашу Грааля. Когда достойные заняли
места за этим столом, то «сердца их ис­
полнились неизреченной радостью» —
здесь впервые таинственная чаша названа
словом «Грааль» (Graal), Те грешники, кто
вопреки пророчеству И осиф а осмелился
сесть за этот стол, погибли. Занять место,
которое перекликается с местом Иуды за
столом Тайной Вечери, предопределено
лиш ь внуку Брона, которого отныне на­
зывают «Богатым Королем-Рыбаком» зато,
что он поймал рыбу, которую поместил на
стол подле Грааля (см. также Погибельное
Сиденье).
У Энигии и Брона рождаются двенад­
цать сыновей, одиннадцать из которых всту­
пают в брак и возвращаются к мирской жиз­
ни. Двенадцатому, по имени Алейн,
предназначено стать над всеми братьями и
повести их к далеким землям на Западе,
проповедуя во имя Христа. Потомок Атей-
на, Третий Хранитель, станет окончатель­
ным хранителем Грааля.
Алейн со своими братьями отправля­
ется на крайний Запад, чтобы принести
туда христианство. Брон получает от Иоси­
фа тайное знание, связанное с надлежащим
владением Граалем, и также отправляется
на Запад.
Роберт де Борон затем предпринимает
любопытную, попытку соединить легенду
о Граале с легендой об Аваллоне: еще один
из последователей Иосифа, Петр, также
должен последовать на Запад — в Долины
Аварона — и там ожидать прихода сыно­
вей Алейна [96].
В романе, который обычно считают —
хотя и не бесспорно — третьим романом е
цикле Роберта де Борона (см. «Дидо-Пер-
севаль»), Алейн из предыдущего романа
появляется под именем Алейна ле Груа, а
герой легенды о Граале, Персеваль, назван
его сыном и внуком Брона, Богатого Ко­
роля-Ры бака. Первое посещ ение героем
замка опушено; в том, как он попадает в
 ГРААЛЬ
замок Грааля, нетуж е никакой случайнос­
ти. Чары, обрушивающиеся на Британию,
оказываются следствием действий самого
Персеваля (ом. Опустошенная земля). Сто­
ит Персевалю занять Погибельное Сиде­
нье, как голос с небес порицает Артура за
то, что король позволил занять тринадца­
тое место за Круглым Столом. Тот же гро­
мовой голос возвещ ает о Граале: один
только Грааль способен восстановить
пош атнувшийся в мире порядок и освобо­
дить Британию от чар.
В последующих романах незначитель­
но варьируется история Иосифа Аримафей-
ского. Чаша Грааля становится символом
согласия между Господом и избранными
им людьми. Охранять чашу Грааля дове-'
рено уже не К оролю -Ры баку Брону, а
Иосифу Младшему, сыну И осифа, кото­
рый привозит ее в ,Британию. После ряда
чудес (обращение в христианство несколь­
ких тысяч язы чников-саррасепов в один
день, исцеление недужных — чудеса в этих
пассажах достаточно стандартны для сред­
невековой житийной литературы) умира­
ющий Иосиф Младший передает Грааль
Атейну, который помешает его в воздвиг­
нутом для этого замке Коровник, где не­
сколько поколений увечных королей бу­
дут ожидать Третьего Хранителя Грааля. В
роли избранника Персеваля сменяет Гала-
хад, а в поиски Грааля оказываются втяну­
ты все рыцари Круглого Стола. Здесь впер­
вые появляются намеки на то, что
достигнувший Грааля обретет статус вто­
рого Христа [64, 80, 96].
Ч у д еса Грааля («Вульгата»,
«П оствульгата», «Смерть Артура»
М эл ори). Священная реликвия — чаша,
в которую была собрана кровь Христа, не
может не быть окружена чудесами. Н еко­
торые средневековые авторы и переписчи­
ки (например, создатели цикла «Поствуль­
гата») пытались подчинить едва ли не весь
артуровский цикл поискам этой чаши,
представляя их как духовный' подвиг [80].
Некоторые избранные рыцари попада­
ют в замок Грааля случайно, как это про­
изошло, например, с Ланселотом. Присут­
141
ствовать при процессии Грааля и лицезреть
саму чашу этот рыцарь не удостоился, зато
ему было явлено одно из чудес Грааля, оче­
видно, вполне обыденное для обитателей
замка. В окно пиршественного зала вне­
запно влетает голубица с золотой куриль­
ницей в клюве, отчего все вокруг окутыва­
ется благовонным дымом. Когда клубы
дыма рассеиваются, столы оказываются
заставлены всевозможными яствами и на­
питками. Затем появляется юная дева с
золотой чашей, перед которой все прекло­
няют колени и возносят молитвы. Удив­
ленному рыцарю хозяин замка, король
Леллес, объясняет, что в зале, оставаясь
невидимым, присутствовал Грааль, и до­
бавляет, что когда и если это сокровище
будет утрачено, Круглый Стол распадется
(!) надолго [24].
Целительная сила реликвии распрост­
раняется в поздних романах не на одного
только Увечного Короля и рыцарей — хра­
нителей Грааля. Чудо Грааля исцеляет бо­
жьим промыслом приведенного в Корбе-
ник Ланселота, который лиш ился разума,
когда Гвиневера изгнала его из Камелота.
Ради Персеваля, одного из избранных, ко­
торые будут допущ ены к мистериям Граа­
ля, чаша даже покидает Корбеник. Стол­
кнувшись друг с другом в поединке и до
смерти изранив друг друга, Персеваль и
Эктор Окраинный не имели сил даже до­
браться до ближайшего отш ельника, к о ­
торому они могли бы исповедаться. За не­
имением лучшего Персеваль обратился
молитвой к богу: в тот же миг перед ними
возникта чаша Святого Грааля и оба они —
и Персеваль, и Эктор — исцелились от ран
[24].
Поиски Грааля не приносят счастья
рыцарям Круглого Стола, поскольку дос­
тигнуть чаши могут лиш ь избранные, -то
есть те, кто и помимо поисков связан с
родом Грааля (см. Хранители и родослов­
ные родов Грааля). Уделом остальных ста­
новятся бесплодные скитания, гибель, даже
братоубийство. Так, например, Гавейи, ко­
торый среди прочих отправился на поиски
Грааля, убил на поединке своего назваио-
 ГРААЛЬ
го брата Ивейна, сы на короля Уриенса, так­
же странствовавшего в поисках священной
чаши. Поддался ярости и потерял разум
другой рыцарь Круглого Стола, сэр Л ио­
нель, который, стремясь расправиться с
Боосом, зарубил отшельника, пытавшегося
помешать схватке, а Боре, защ ищ аясь, был
вынужден убить собственного брата [184].
Только троим из окружения Артура суж­
дено по-настоящему присутствовать при
соверш ении таинства Грааля: Галахаду,
Персевалю и Борсу. После пятилетних по­
исков Грааля они наконец прибывают в
Корбеник, где им предстоит испытание
мечом, но лишь один Галахад в состоянии
правильно сложить обломки. Три девы вно­
сят на носилках больного, увенчанного
короной — короля Эвелака. В лице Гала­
хада Увечный Король приветствует долго­
жданного исцелителя. Однако в отличие от
ранних романов здесь не требуется зада­
вать вопрос. Загадкой Грааля оказывается
таинство причастия. Умерший 300 лет на­
зад и рукоположенный самим Христом в
Саррасе, перед Граалем возникает колено­
преклоненный Иосиф Младший, который
посвящает избранных в мистерию преоб­
ражения. По замыслу переписчиков и ре­
дакторов, подлинные таинства причастия
сохраняются лишь в царстве мертвых, тог­
да как на земле они померкли [24].
Уход Грааля и з мира л ю д ей . Со­
вершенный герой. Обе основные версии
легенды о Граале завершаются на трагичес­
кой ноте: с Запада Грааль перемещается
обратно на Восток.
Согласно романам «Вульгаты», Грааль
был увезен в страну Саррас. Галахад с дву­
мя своими спутниками, Персевалем и Вор­
сом, по велению Господа садятся на «ко­
рабль Соломона» и после долгого морского
путешествия сходят на берег у города Сар­
рас. После года подвигов и страданий Га­
лахад- становится королем этой земли и
приказывает изготовить для свящ енного
сосуда драгоценный ларец. Явившись вновь
из царства мертвых, Иосиф Младший от­
крывает Галахаду чудеса Грааля, и Галахад
мечтает лиш ь последовать за учителем. Его
142
душа покидает землю, а Грааль и копье
уносят на небо незримые руки. Персева.-;;
умирает отшельником в Саррасе. а Боре
возвращается ко двору Артура, чтобы рас­
сказать о произошедшем [184].
Существуют две немецкие версии о
дальнейш ей судьбе Грааля. Одна из них.
сохранивш аяся в ш пильм анской поэме
«С остязание певцов в Вартбурге» (ок.
1260), не просто схожа с артуровской ле­
гендой о гроте, но соединяет два мотива:
мотив ухода Артура и мотив ухода Грааля.
В ней говорится, что король Артур ушел
со всеми своими рыцарями внутрь горы. С
ним находятся также и Персеваль и святы­
ня Грааля [129] (см. Лоэнгрин).
О писание ухода зам ка Грааля на да­
л еки й Восток приводится в эпилоге
«Младшего Титуреля» Альбрехта из Шар-
фен берга.
Со временем число злых соседей и за­
вистников Сальватерре все увеличивает­
ся, и хранителям Грааля становится все
труднее, удерживать от падения в бездну
грешные человеческие души. Грааль боль­
ше не желает оставаться на Западе. Хра­
м о вн и ки 'вместе с Граалем отправляются
в путь, в порту М арсили Братство Грааля
во главе с Титурелем и Парцифалем са­
дится на корабль. Куда бы они ни попа­
ли, Грааль везде кормит голодных и смяг­
чает тяготы нужды.
Узнав о приближении Грааля, Фейре-
фиц и Репанс де Шой выходят ему навстре­
чу с Востока. Фейрефиц неустанно возно­
сит хвалу некоему «королю трех Индий»,
загадочному «пресвитеру Иоанну». Страна
этого государя расположена недалеко от
рая. который бог отделил от мира стеклян­
ной горой. Благодаря молитвам Братства и
силе Грааля в эти легендарные страны пе­
реносится и построенный Титурелем замок.
Когда над Индией встает солнце, первые
его лучи падают на зубцы стен и храмовый
купол Мунсальвеша [17, 153].
Во всех легендах о Граале так или ина­
че подразумевается, что достигший его ге­
рой обретает вечную жизнь. В «Вульгате»
герой Грааля фактически превращается в
 ГРААЛЬ
реинкарнацию Христа на земле. Официаль­
ная католическая церковь проигнорирова­
ла христианскую легенду о Граале, с тем
чтобы из сюжета рыцарского романа она
не превратилась в нечто большее [68, 96].
Легенда о Граале являлась неортодоксаль­
ной не столько потому, что многое поза­
имствовала у языческого мифа, сколько
потому, что в основе ее лежало языческое
представление о богоравном герое, а так­
же потому, что в своей модели спасения
мира и человека она не оставляла места
церкви. Герой, достигающий Грааля, спо­
собен на это отчасти по праву рождения,
поскольку он наследник короля Грааля,
отчасти благодаря доблести и силе, по­
скольку он лучший рыцарь мира. Он идет
не путями церкви, которая в романах о
Граале вообще играет сравнительно незна­
чительную роль. Любопытно, что настав­
ляет в вопросах веры героя не священник,
наделенный полномочиями официальной
церкви, а отшельник, ушедший и от мир­
ской жизни, и от церкви [123! (см. Святой
отшельник).
С другой стороны, церковь нанесла ле­
генде неявный, но не менее разрушитель­
ный, чем непосредственный запрет, удар —
составители «Поствульгаты», принадлежав­
шие к ордену цистерианцев, попытались
использовать легенду о поисках Грааля,как
средство пропаганды доктрин своего ор­
дена [80]. Под эти доктрины (чистота, воз­
держание, сознательное и дисциплиниро­
ванное посвящение себя служению богу)
был подогнан не только сюжет «Вульгаты»
(наприм ер, история любви Ланселота и
Гвиневеры, похищения королевы Мелеаган-
том, история Лжегвиневеры и многие дру­
гие оказались фактически опущены), но
значительно сместились и акценты в и н ­
терпретации сохраненных событий и, глав­
ное, — характеров персонажей. Завоевание
Грааля становится здесь кульминацией сла­
вы Камелота и истории двора Артура, а для
этого изобретается качественно новый ге­
рой, свободный от мирской и слишком уж
отдающей язычеством атмосферы, ощути­
143
мой в Персевале и Гавейне. Так появляет­
ся совершенный рыцарь Галахад.
Грааль, уходящий из мира людей (спер­
ва — в пустыню, а затем — на небеса), со­
ответствует требованиям традиции, связан­
ной с Третьим Хранителем. Если Третий
Хранитель является автоматически и пос­
ледним, если никто не может унаследовать
его миссию, то возможны лишь два вари­
анта завершения легенды — оба, следует
отметить, тупиковые: или Третий Хранитель
должен жить до тех пор, пока мир не при­
дет к концу, то есть его появление в какой-
то степени провозглашает конец света, или
Грааль должен покинуть мир людей. От идеи
«великого свершения, всеобщего причас­
тия», которое наступит с появлением Тре­
тьего Хранителя, пришлось, очевидно, от­
казаться, поскольку она слиш ком - уж
походила на ожидания второго приш е­
ствия Христа. Герою, познавшему тайны
Грааля — тайны бытия и бессмертия, не­
обходимо было умереть или вознестись на
небо. Вернись оы к людям, он передал бы
им эти тайны (например, ордену рыцарей
Круглого Стола, в случае Галахада), а это
открытие подобных таинств предвосхища­
ло бы второе пришествие, Страшный Суд
и конец света. При такой полной идеали­
зации героя, какой подвергли Галахада ав­
торы «Поствульгаты», возникала опасность,
что более понятны й аудитории рыцарь
узурпирует место далеко не столь доступ­
ного Христа [121. 123].
Не найдя удовлетворительного решения
этой проблемы, цистерианские авторы
«Поствульгаты» были выщ ’ждены «вознес­
ти» Грааль, чтобы ни один из смертных —
невзирая на родство или заслуги — не смог
бы достичь его [80, 184]. Страна «пресви­
тера Иоанна» у Вольфрама фон Эшенбаха.
расположенная неподалеку от рая, пред­
ставляет собой те же недостижимые небе­
са. Легенды, выросшие вокруг Гластонбе­
ри, составляют в конечном итоге протест
против подобного пессимистичного исхо­
да легенды.
 ГРААЛЬ
_______________________________ _______ /
Гипотезы о тн оси тел ьн о возник­
новения и зн ачен ия сл ов а «Грааль».
Говоря о Граале, следует различать ста­
рофранцузское слово «graal» и тот волшеб­
ный талисман или религиозную реликвию,
которые это слово стали обозначать в ли­
тературе Средневековья.
В самом слове «грааль» нет ничего не­
обычного. Оно существовало в старофран­
цузском языке и до романа Кретьена де
Труа, в котором этим словом названа та­
инственная чаша. Слово «graal» нечасто, но
встречается в имущественных описях XI—
XII вв. и обозначает «блюдо», как прави­
ло, изготовленное из драгоценного метал­
ла и потому достаточно дорогое [85, 129].
Загадки незаконченного романа Кретьена
будоражили умы как его современников,
так и авторов последующих веков, было
создано три продолжения этого романа, а
затем около 1270 г. появился роман Ро­
берта де Борона, где этот сосуд уже назван
чашей (chalice), и не простой, а чашей Тай­
ной Вечери [123].
От романа к роману слово «Грааль»
неоднократно изменялось: от graal (Креть­
ен де Труа), Graal («Первое продолжение»
Кретьена) до Saint Graal (Роберт де Борон)
и Riche Graal («Третье продолжение» Кре­
тьена), и наконец — Saintgreal («Вульгата»
и Мэлори).
Единого мнения относительно проис­
хождения слова «Грааль» не существует, зато
гипотез возможного его происхождения су­
ществует множество. Существует, например,
теория, что «graal» — это искаженное ла­
тинское слово «gradus» («степень») [17]. Эли­
забет Хайланд предположила, что пища
попадала на блюдо gradatim — постепенно
(Мейер-Любке) [63, 158]. Впрочем, эта те­
ория была опровергнута еще в 1928 г. про­
фессором Вартбургом, который назвал та­
кой подход «кухонной этимологией»,
типичной для Средневековья f 396]. Суще­
ствует пример и аутентичной средневеко­
вой «кухонной этимологии»: «Graal» выво­
дится из слова «ageer» («радовать») [17].
Большую популярность завоевала тео­
рия, последователи которой видят в «graai»
144
искаженное «gradale» [129]. Этим слово'-;
обозначались перемены блюд в ходе сред­
невековой трапезы. Отталкиваются от сло­
ва «gradale» последователи различных мис­
тических движений и адепты Рудольфа
Штейнера; «gradale» они истолковывают
как «ступени», по которым проходит душг.
того, кто стремится к высшему знанию или
совершенству, иными словами — к Граа­
лю [17, 197].
Еще один вариант этимологии выводит
«graal» из латинского слова graatus, в кото­
ром видят искаженное латинское crater,
cratera («отверстие, кратер») (В. Дитц) [85].
И наконец, Вартбург, Шпитцер и Трит схо­
дятся на том, чтобы производить «graal» от
латинского «cratis» или «cratalis» («нечто
плетеное» или «корзина»), где «alis» — окон­
чание прилагательного [ 162]
Помимо сторонников латинского про­
исхождения «грааля», существует и другая
теория, сторонники которой (А. Л. Браун,
Р. ГЦ. Лумис) утверждают, что, как и леген­
да о Граале, само это слово — кельтского
происхождения. Браун выводит слово «graal*
из ирландского слова «croil», которым обо­
значался сундук или корзина королевы Мэб,
и полагает, что должно существовать или
существовало валлийское или бретонское
«groil», которое могло, как «graal», перейти
во французский язык [63, 123].
Известно, что при создании романа о
Граале Кретьен де Труа использовал бре­
тонские источники, которые, в свою оче­
редь, черпали сюжеты и образы из валлий­
ской традиции. Логично предположить, что
если бы Кретьен имел в виду кельтский
волшебный сосуд, то в тексте романа по­
явилось бы скорее всего валлийское слово
«dysgl». Судя по всему, это слово в валлий­
ской традиции означало блюдо или чашу,
не предназначенные для повседневного
использования. Этим словом обозначено
блюдо, на котором проносят перед героем
отрубленную, плавающую в крови голову
(«Передур»), а среди Тринадцати Сокровищ
Острова Британия есть некий dysgl Риддер-
ха Ученого, одним из свойств которого яв­
ляется то, что «любая желаемая еда появ­
ляется на нем в тот же миг». Способен был
 ГРААЛЬ
накормить любое число едоков и котел
Дагды (ирл. coire). По мнению А. Брауна,
здесь налицо семантическая прогрессия от
ирландского coire к валлийскому dysgi,
вплоть до старофранцузского graal [63].
У Кретьена Грааль выполняет христиан­
скую и языческую функции одновременно.
Он поставляет еду и является вместилищем
гостии. Причиной такой антиномии явилось
двойственное его происхождение — из кельт­
ской и из византийской традиций.
В целом вплоть до «Вульгаты» Грааль
остался преимущественно кельтским. П о­
этому и римская церковь никогда не рас­
сматривала легенду о Граале как нечто
большее, чем просто легенду. С официаль­
ной точки зрения, она представлялась бо­
лее чем неортодоксальной.
Кельтские истоки легенды о Гра­
ал е.
Несмотря на позднейшую христиани­
зацию легенды, возможные византийские
и/или катарские влияния, истоки легенды
о Граале, вероятно, все же следует искать
з Европе. Кельтская традиция (как валлий­
ская, так и ирландская) знала немало чу­
десных котлов и чаш. К тем из них, кото­
рые могли послужить прототипом Грааля,
збычно относят:
1) котел из потустороннего мира Ан~
нуин (Голова Аннуина);
2) охраняемый Манавидом котел Бри­
тании;
3) котел Дагды, известный в валлий­
ской традиции как котел Диурнаха;
4) чашу истины М ананнана мак Ллира;
5) котел изобилия Блатнат из саги о
Кухулине [106].
Каждому из этих сосудов присущи ос­
новные черты Грааля. Ближе всего к свято­
му сосуду рыцарских романов, вероятно,
стоит котел, хранителем которого назван
Манавид. Манавид — увечный хозяин рас­
положенного в потустороннем мире замка
Каэр Сиди, где хранится волшебный котел,
который отказы вается варить пищу для
труса. Благодаря этому котлу обитателям
Кзэр Сиди «не страшны ни старость, ни
гчерть» [76].
145
В некоторых сюжетах свода «Мабиноги-
он» можно увидеть прототипы похода за Гра­
алем. Магический котел оживления некогда
принадлежал Бендигейд Врану (см. также
Бран). Любопытно, что с походом за Граа­
лем валлийская традиция связывает и Ар­
тура, и некоего Лленлеауга Ирландца, ко­
торого считают прототипом Ланселота. В
«Килох и Олвет Лленлеауг Ирландец воз­
главляет экспедицию в Ирландию за кот­
лом Диурнаха, который приравнивают к
котлу изобилия, принадлежавшему кельт­
скому божеству Дагде. Лленлеауг Ирландец
оказывается и в числе тех, кто вместе с Ар­
туром отправляется за волшебным котлом
в потусторонний мир («Добыча Аннуина»),
так что прототип Ланселота уже был связан
с походом за магическим сосудом — пред­
шественником Грааля [16, 108].
В рыцарских романах у Грааля три ос­
новные функции (по меньшей мере две
из них выполняют и чаши кельтских ска­
заний):
1) Грааль исцеляет раны и продлевает
жизнь;
2) благодаря Граалю или из него на
столах появляются обильные яства;
3) Грааль сам оценивает приходящего к
нему и отказывает в пище недостойному.
О жителях Каэр Сиди, не бояшихся
старости, уже говорилось выше. Убитые
воины, сваренные в котле Брана, ожива­
ли. Подобный котел оживления известен
и из ирландской саги «Битва при М агТуи-
ред», где этот котел принадлежит племени
Туата де Данан, или, если точнее, — «доб­
рому богу» Дагде [133]. Грааль поддержи­
вает жизнь Старого короля в замке Грааля,
подле него страдает от ран, ко не может
умереть Увечный Король. В Корбенике
Грааль исцеляет Гавейна от раны, нанесен­
ной Пылающим копьем, возвращает разум
Ланселоту, исцеляет смертельно ранивших
друг друга на поединке Эктора О краинно­
го и Персеваля [184].
Котлы изобилия упоминаются едва ли
не в каждом валлийском сказании. Соглас­
но легендам бардов, Мерлин удалился в
стеклянную башню на острове Барси (или
 ГУИБРЕИЦ
\ = £ .
был заключен в нее), забрав с собой Три­
надцать Сокровищ Острова Британия. Пять
из них как раз и были такими котлами.
Среди них оказался «муис» (сосуд несколь­
ко неопределенной природы) Гвиддно Га-
ранира: если-в него опускали еду для одно­
го и закрывали, то затем ее хватало для сотни
человек; рог Брана Галеда — из него можно
было напиться любого желаемого напитка;
котел Тирнога и блюдо Регинидда Изгол-
хайга — и в том, и в другом всегда оказыва­
лось еды столько, сколько воинов требова­
лось накормить. В «Килох и Олвен» герой,
чтобы получить невесту, должен отыскать
не только котел Диурнаха, но и волшебные
сосуды Гвиддно Гаранира и Ллира, сына
Лливириона, рог Гилгауда Гогодина, котел
Диурнаха [107]. Поскольку Ллир — вероят­
но, вариант Ллира, отца Манавиддана и
Брана, и котел Диурнаха — фактически
котел оживления, как котлы Брана, Дагды
и волшебный котел Аннуина [177], следо­
вательно, все они вполне могли сыграть
роль прототипа Грааля.
Упоминания о яствах, появляющихся
благодаря загадочной чаше или из нее,
встречаются во всех рыцарских романах о
Граале. Грааль способен накормить не толь­
ко случайно попавшего в замок Короля-
Рыбака Персеваля и обитателей замка, но
даже целое воинство, возводящее чудесный
замок Мунсальвеш [17, 153]. Это свойство
сближает Грааль с мифическим рогом изо­
билия античности, у которого имеется
практически полное соответствие — кор­
зина или короб (dysgi) изобилия. Именно
ореол чуда и божественности, окружавший
упомянутые предметы, позволил переос­
мыслить священный сосуд изобилия в sang
real («истинная кровь»), а затем реконст­
руировать миф о сосуде, в котором святой
Иосиф Аримафейский принес собранную
им кровь Христову (Р. Ш. Лумис) [134].
Третья особенность кельтского волшеб­
ного котла, унаследованная Граалем, —
отказывать в пище недостойным. Храня­
щ ийся в Каэр Сиди котел Манавида и ко­
тел, который привез из потустороннего
мира Артур (Голова А ннуина), не варят
146
пищи для труса или предателя. В золотой
чаше М ананнана мак Ллира (хозяина под­
водной страны ирландских саг) не иссяка­
ет вино, но она разбивается на части, если
при ней трижды произносят ложь, а ее ос­
колки срастаются вновь, если перед ней
трижды произносят правду [73]. Если.об­
ратиться к рыцарским романам, то следует
вспомнить, как Гавейн остался голодным,
поскольку, присутствуя при процессии Гра­
аля, не преклонил перед ним колен: тарел­
ка перед ним так и осталась пустой, в то
время как перед остальными чудесным об­
разом возникли аппетитные кушанья [184].
У Роберта де Борона Грааль служит для
того, чтобы отделить чистых от нечистых в
христианской общине [80]: только чистым
душой дано занять место за столом Брона
и Иосифа Аримафейского.
Мотив испытания посредством маги­
ческого сосуда, в качестве которого могут
выступать котел, чаша или рог, сохранил­
ся не только в упоминаемых выше леген­
дах, но и как мотив испытания верности
(см. Испытания). В одном из бретонских
„'7.9, написанном,, правда, веком позднее,
«Лэ о роге», Привр, король Моря (наде­
ленный чертами кельтского Мананнана мак
Ллира), посылает ко двору Артура рог, что­
бы проверить верность или лживость рыца­
рей и дам двора [73, 76]. Различие между
этими двумя сюжетами лишь в том, что рог
(сог) стали связывать с мотивом испытания
верности, а неглубокое блюдо, graal, — с
христианскими концепциями.
Помимо Грааля в замке Увечного Ко­
роля рыцари сталкиваются еще с двумя
таинственными предметами — Сломанным
М ечом и копьем, с которого в чашу стека­
ет кровь. Существует теория, что сокрови­
ща замка Увечного Короля отчасти соот­
ветствуют четырем сокровищам Туата де
Д анан [177] (см. Кельтские корни артуров-
ского эпоса).
ГУ ИВРЕЙЦ. Имя целого ряда персо­
нажей рыцарских романов артуровского
цикла.
 ГУИНГЛЕЙН
В романе «Эрек и Энида» Кретьена де
Труа Гуиврейц (или Гирфлец) оказывается
одним из рыцарей Круглого Стола [8], В ро­
мане «Персеваль, или Повесть о Граале» Гу­
иврейц — рыцарь, который дает Гавейну обе­
щание отправиться в замок Оргелузы (см.
Феи): в первый раз, чтобы сопровождать Га-
вейна, а во второй — чтобы передать от Га-
вейна послание Оргелузе. Оба раза Гуиврейц
(Гирфлец) держит данное слово [147].
В романе Гартмана фон Ауэ «Эрек и
Энида» Гуиврейц — непобедимый король-
карлик, который в поединке наносит тяже­
лую рану Эреку, однако это столкновение
оканчивается ничем благодаря вмешатель­
ству Эниды и рыцарей короля Артура. Во
время второго своего поединка с королем
Гуиврейцем Эрек, не оправившийся от ран,
оказывается повержен — впервые с тех пор,
как был посвящен в рыцари и отправился
на поиски прикчючений. Гуиврейц приво­
зит раненого рыцаря и его спутницу в свой
замок Пенефрек, где сестры Гуиврейца и
Энида вместе выхаживают Эрека [55].
ГУИНГЛЕЙН. См. Прекрасный Неиз­
вестный.
ГУТРЕЙН НЕМОЩНЫЙ. См. Вор-
тигерн.

Д А ГО Н ЕТ. Шут при дворе короля Ар­
тура; в некоторых романах — также ры­
царь Круглого Стола,
Если Мэлори лиш ь однажды упомина­
ет этот персонаж, то другие романы хотя и
отврдят ему второстепенную роль, все же
уделяют ему много больше внимания.
Французский роман «Пророчества Мер­
лина» повествует о том-, как после замены
истинной королевы на ложную двор Арту­
ра фактически распадается, Подпав под вли­
яние Лжегвинеееры , Артур слабеет и забра­
сывает дела, передав королевство на
попечение Дагонету. Тот выказывает себя с
наилучшей стороны, когда Логрии угрожа­
ет нашествие саксов (см. Галахольт, Высо­
кородный Принц). Когда ко двору прибыва­
ет гонец с вестями, при Артуре оказываются
лишь Дагонет и Саграмур Ж еланный, ко­
торого задержала при дворе болезнь. Ос­
тальные рыцари Круглого Стола или от­
правились на объявленны й в честь
истинной королевы ъ.Сурлузе турнир, или
разбрелись в поисках приключений.
Артур решительно безразличен к воз­
можному вторжению в свои земли, поэто­
му Дагонет берет на себя создание отрядов
и отправку их к Винчестеру, где Галахольт
и Ланселот Озерный организуют оборону
острова. Отказываясь слушать критику в
148
адрес своего короля, который болен и без­
различен ко всему и которому, по словам
лекарей, жить осталось недолго, Д агон~
формирует отряды наемников, выплачивав*
жалованье воинам, приведенным Гавейном
и Мордредом, и отправляет их в Винчестет.
Когда отряды отказываются выступать без
королевского штандарта, Дагонет собствен­
норучно переносит штандарт в церковь,
откуда его, освященным, забирает племян­
ник короля. Остановившись по пути в Вин­
честер в почти покинутом замке Артура.
Кэй узнает о происходящем и вспоминает-
одно из пророчеств Мерлина : чародей не­
когда предрек, что когда он, Кэй, поведет
своих людей в Винчестер, умные превра­
тятся в глупцов, а глупцы станут мудрее
ученых мужей.
Каким бы хорошим организатором ни
оказался королевский шут, казначей из
него вышел весьма посредственный. Даго­
нет настолько шедро снабжает деньгами
собирающего войска Саграмура, что исто­
щает сокровищницу, а это, в свою очередь,
приводит в ярость королевского казначея
Фоле. В разразившейся ссоре Дагонет не­
чаянно убивает казначея. Слугам и оруже­
носцам едва удается уберечь Дагонета от
разгневанной родни Фоле. Саграмуру не
приходит в голову ничего лучшего, кроме
как задобрить этих людей, отдав им коро­
левскую корону. Ее, к счастью, найти не
удается, однако в ходе поисков друзья об­
наруживают потайную комнату, где хранят­
ся сокровища, которые Артур некогда за­
хватил, победив Корнуоллского Великана
(см. Риенс Уэльсский).
Еще одной ош ибкой Дагонета было
довериться Агравейну и Мордреду. Дагонет
отдал им ключи от сокровищницы в Лон­
доне и предложил от имени короля объявить
о жалованье солдатам, однако, прибыв в
Лондон, братья прикарманили большую
часть казны. Так сбывается еще одно из
пророчеств Мерлина — о том, что два бра­
та употребят сокровище во зло. Прибыва­
ющие в Винчестер отряды состоят из пло­
хо вооруженного,сброда: наемникам братья
заплатили втрое меньше того, что платил
 ДЕВИЧИЙ ЗАМОК
своим людям Дагонет. Однако Л укан-Дво­
рецкийI, Бедивер и другие рыцари Круглого
Стола стремятся оправдать промахи Даго-
нета [168].
В «Смерти Артура» Мэлори Дагонет
оказывается одним из тех, кто принимает
участие в шараде рыцарей Круглого Стола
и дурачит короля Марка Корнуоллского [24].
ДЕВИЧИЙ ЗАМ ОК. Легендарный за­
мок артуровского эпоса; упоминается как
в ры царских романах (франц. Castle as
Pucelles), так и в трудах средневековых
хронистов (castrum puellarum , лат.) см.
Галъфрид Монмутский [6, 23].
Согласно валлийской традиции, Д еви­
чий Замок располагался в Глотчестере;
шотландская легенда отождествляет его с
Эдинбургским замком, а по утверждению
Томаса Мэлори, он стоит на реке Северн
[24]. . .
Название «Девичий» — не плод ф ан­
тазии Средневековья: загадочный замок,
населенный одними женщ инами (неред­
ко он к тому же стоит на острове), при­
надлежит к более древней, чем артуров-
ская, традиции и отчасти параллелен Маг
Мелль, счастливому острову потусторон­
него мира ирландской мифологии [А].
Поздние рыцарские романы, написан­
ные в тот период, когда смысл названия
этого замка был уже утерян, придумывают
ему собственное объяснение.
Замок был освобожден от захвативших
его семерых братьев совершенным ры ца­
рем Галахадом, который странствовал в по­
исках Грааля. За десять лет до появления
героя семеро рыцарей приехали в мирный
замок, который не получил еще своего пе­
чального названия. Старый хозяин из ми­
лости приютил их, однако пораженные
красотой его дочери гости пожелали взять
ее силой. Когда же хозяин воспротивился,
то они убили старика, захватили замок и с
*ех пор брали в плен всех девиц, которым
случалось проезжать поблизости [24].
Сам по себе этот эпизод вполне типи-
-ен для рыцарского романа. С древними
агендами его связывает не подвиг стран­
149
ствующего рыцаря, а то, что рассказывает­
ся об обитательницах замка. Сто пятьдесят
девиц живут в этом замке не старясь. В
Девичызм Замке нет слуг, но напитки и
яства появляются на столах сами собой, и
под стенами замка круглый год цветут чу­
десные сады. Несмотря на уговоры краса­
виц, Галахад покидает замок, предваритель­
но собрав рыцарей этих земель. Рыцари
съезжаются по зову рога, вырезанного из
слоновой кости, звуки которого сотрясают
окрестности.
В романах в тот или иной Девичий За­
мок попадают самые разные рыцари Круг­
лого Стола. Довелось в нем побывать сре­
ди прочих и Персевалю. Разыскивая замок
Грааля, этот герой выехал однажды к реке,
на дальнем берегу которой стоял окружен­
ный стенами город, а над ним возвышался
укрепленный замок. Отыскав мост через
реку, рыцарь вошел в замок и обнаружил,
что тот совершенно заброшен. В большом
зале у очага висел медный гонг, в который
Персеваль, не раздумывая, ударил несколь­
ко раз. От звуков гонга сотряслись сами
стены замка, и как будто из ниоткуда вне­
запно появилось множество прекрасных
девушек. Радушно приветствовав гостя, они
объяснили, что он попал в Девичий Замок.
Проснувшись на следующее утро, Персе­
валь обнаружил, что спит на пустынном
берегу; замок и город исчезли [72].
Вечно юные и прекрасные обитатель­
ницы замка, звуки рога (или в приключе­
нии Персеваля — гонга), сотрясающие все
вокруг, отсылают к потустороннему миру
кельтских сказаний. Так, например, в од­
ной из ирландских волшебных саг гово­
рится, что хотя страной фей (фейри) уп­
равляют два короля: Либрайд (Ливрадь) и
Файльбе, остальные обитатели этой зем­
ли — женщины, причем в замке каждого
из королей их живет 150 [9, 63]. Следы
древнего кельтского мифа о счастливых.ос­
тровах потустороннего мира, где властву­
ют женщины, сохранились и в других ир­
ландских сказаниях [76, 165].
Наиболее отчетливо они представлены
в ирландской, саге о путешествии на За­
 ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО
пад, которое в поисках острова Эмайн Аб-
лах (Эмайн Яблонь) предпринимают Бран,
сын Фебала, и его люди. Завидев остров,
герои медлят пристать к нему, но одна из
появившихся на^ берегу женщин забрасы­
вает на мачту корабля нить и притягивает
его к острову. На острове Эмайн Аблах оби­
тают одни женщины, которые оказывают
радушный прием прибывшим. На столах,
расставленных в прекрасно убранных за­
лах. не убывает яств, не умолкает музыка,
наполняющая покои. На острове не власт­
ны ни болезни, ни смерть, никакая печаль
не способна нарушить веселья пиров. Ло­
шади здесь — золотых, голубых и пурпур­
ных мастей, а колесницы — из золота и
серебра. Бран и его люди провели на ост­
рове год. Н аконец один из них затосковал
по дому, и его реш или отвезти назад в
Ирландию. Королева предостерегала дру­
жину Брана против отъезда, но котда они
стали настаивать, просила ни в коем слу­
чае не ступать на землю. Когда корабль
Брана подошел к берегам И рландии, то
путешественники радостно приветствова­
ли жителей — и обнаружили, что отсут­
ствовали они не год, а едва ли не столетие:
они уже успели превратиться в легенду. Тот,
кто так тосковал по дому, спрыгнул с бор­
та корабля на берег, но стоило ему кос­
нуться земли, он превратился в гору пра­
ха, как будто бы давно уже был мертв. Бран
. и его соратники вновь покинули берега Ир­
ландии и никто не знает, что с ними ста­
лось [9, 63].
В кельтской традиции, помимо Эмайн
Аблах, известно еще одно название счаст­
ливых островов потустороннего, мира —
Маг Мелль. А. Браун предпринял попытку
связать обе ветви кельтской традиции, вал­
лийскую и ирландскую, выстроив цепочку
имен и названий: Белли — И нис Бели
(Вели) — Маг Белли — Маг Мелли — Маг
Мелль 163].
Отзвук мотива «счастливого острова»
сохранился, возможно, в истории об Ост­
рове Радости, на котором рыцарь Кругло­
го Стола Ланселот под именем Кавалер де
150
J
М альфет проводит год в окружении жен­
щ ин [24].
Хотя в артуровских романах кельтск!?.
традиция значительно искажена и теряется
среди позднейших наслоений, все же мож­
но различить ее следы: Маг Мелль кельт­
ских мифов является прототипом самых раз­
ных чудесных замков и островов. Помимо
упомянутых выше, это и Золотой Остров (в
романе о Прекрасном Неизвестном), и Ава:-
лон, и, возможно, Долина без Возврата, со­
зданная чародейкой Морганой Л е Фей. См.
также Боги и герои; Кельтские корни артх-
ровского эпоса.
Д Е К О Р А Т И В Н О -П Р И К Л А Д Н О Е
ИСКУССТВО (СРЕДНЕВЕКОВОЕ). В ры­
царских романах достаточно часто встреча­
ются описания гобеленов, фресок, выши­
вок, изображающих сцены из артуровских
легенд, что свидетельствует об их популяр­
ности. В предметах декоративно-приклад­
ного искусства ценились как работа мас­
тера, так и стоимость материалов, из
которых были изготовлены эти предметы,
поэтому их свободно обменивали, дарили,
захватывали в качестве военных трофеев
или же отдавали в залог. Владельцы, не
задумываясь, отдавали в переплавку про­
изведения искусства ради содержавшихся
в них драгоценных металлов в том случае,
если желательно было обзавестись чем-то
новым. Старинные или просто старомод­
ные изделия нередко заканчивали свое су­
ществование в тигле ювелира. Таким об­
разом, несмотря на роскошные перечни б
имущественных описях XIV—XV вв., очень
немногие из этих предметов сохранились
до наших дней.
Музеи и частные коллекции по праву
гордятся тем, что в их собраниях оказался
золотой кубок, серебряный подсвечник или
шкатулка из слоновой кости с украшаю­
щими их светскими сценками. Церковной
утвари удалось избежать' плачевной участи
предметов повседневного обихода мирян
как вследствие общего консерватизма цер­
кви, так и вследствие святости, окружав­
шей эти сосуды. Произведениям декора­
 «ДЕЯНИЯ КОРОЛЕЙ БРИТАНИИ»
тивного искусства, изготовленным из бо­
лее скромны х м атериалов, повезло не­
сколько больше — переплавка им не гро­
зила; впрочем, их зачастую выбрасывали
как пришедшие в негодность или сломан­
ные. Именно поэтому колодцы и выгреб­
ные ямы средневековых городов долгое
время являлись «копями царя Соломона»
для историков, археологов и специалис­
тов, изучающих декоративно-прикладное
искусство.
Артуровские мотивы в декоративно­
прикладном искусстве Средних веков до­
вольно часты. К наиболее популярным из
них относились истории великих влюблен­
ных ( Тристана и Ланселота ) или сюжеты
с религиозной подоплекой; к последним
относилась легенда о Граале. Короля Ар­
тура изображали, как правило, одним из
трех христианнейших государей или же в
Золее широком окружении (если позволя­
ло место) — одним из «девяти героев древ­
ности*. Редко, но встречаются такие изоб­
ражения, где Артур восседает во главе
круглого Стола [137]. См. также Витра­
жи; Вышивки ; Гобелены; Мизерикордис\ Мо­
заика в соборе Отранто. ■
«ДЕЯНИЯ КОРОЛЕЙ БРИТАНИИ»
(GESTA REGUM В R ITAN NIAE). Латинский
стихотворный (гекзаметр) пересказ хрони­
ки Гальфрида Монмутского , написан при­
близительно в середине XIII в.
«Деяния» приписываю т Уильяму Рен­
ну. Артур показан величайшим из когда-
либо живших героев, упомянуто также по-
зерье, по которому Артур бессмертен.
Мерлин в повествовании Ренна совершает
свои чудеса (такие, как, например, изме­
нение облика Утера) с помощью магичес­
ких песен [23 J.
ДЖОН ИЗ ГЛАСТОНБЕРИ. Монах
юбатства Гластонбери Джон Син, более
известный как Джон и з Гластонбери (се­
редина XIV в.); автор свода «Хроника, или
2эевности церкви в Гластонбери» («Cronica
ave Antiquitates Glastoniensis Ecclesie»).
151
Этот трактат, написанный в середине
XIV в., представляет собой историю мона­
стыря Гластонбери с момента его основа­
ния до времени повествования.
Д ж он включил в свой труд подробное
описание того, как в 1190—1191 гг. на клад­
бище аббатства было обнаружено тело ко­
роля Артура, а также несколько родослов­
ных записей, относящихся к Артуру. Еще
интереснее, что Джон цитирует фрагмен­
ты из пророчества Барда Мелкина (Melkin
the Bard), не упомянутого больше нигде, в
котором присутствует Грааль. Из чаши (в
традиции французских романов) Грааль
превращается в две дароносицы, в кото­
рые собраны кровь и пот Иисуса [129].
«ДИДО-ПЕРСЕВАЛЬ» (DIDOT-PER-
CEVAL). Французский рыцарский роман о
приключениях Персеваля, автор неизвестен.
Такое странное на первый взгляд на­
звание было присвоено средневековой ру­
кописи, в составе которой сохранился текст
романа, чтобы не возникало путаницы с
одноименными романами Кретьена де Труа
и Роберта де Борона. Дидо — имя коллек­
ционера, в собрании которого находился
рукописный свод, положенный в основу
первого печатного издания романа. Воз­
можно, «Дидо-Персеваль» является одной
из переработок ныне утраченного романа
Роберта де Борона (также под названием
«Персеваль») [129].
ДИМЛОК. Укрепленный замок Гор­
лойса , герцога Корнуоллского. В «Смерти
Артура» Мэлори этот замок носит название
Террабиль [24].
Димлок, основанием которого, служи­
ла скала, изрезанная потайными ходами,
был вторым укрепленным замком герцог­
ства Корнуоллского, уступавшим только
Тинтагелю. Горлойс намеревался дать под
стенами этого замка решающую битву ко­
ролю Утеру Пендрагону, однако сам вмес­
те с войском оказался осажденным арми-
- ей Утера. Заметив как-то ночью, что из
лагеря осаждавших выезжает группа всад­
ников и узнав в одном из них Утера, Гор-
 ДИНАДАН
лойс попытался вырваться из замка, вос­
пользовавшись потайным ходом. Однако
план его не удался; смертельно раненного
герцога оруженосцы все теми же потайны­
ми ходами унесли назад за стены замка.
После смерти Горлойса замок некото­
рое время находился в руках его сына Ка-
дора, графа Корнуоллского. Позднее, в от­
сутствие Кадора, отправившегося принести
вассальную присягу недавно коронованно­
му Артуру. Димлок осадили войска вторг­
шегося в Корнуолл короля Северного Уэль­
са Риенса. Желая вернуть себе расположение
короля Артура, Бспин Свирепый с помошью
своего брата Балана и чародея Мерлина за­
хватил Риенса, когда тот проезжал однаж­
ды ночью по лесной дороге с немногочис­
ленными телохранителями, и привез его в
Карлион, Несколько уцелевших в ночном
побоище рыцарей Риенса бежали в Север­
ный Уэльс, где рассказали о случившемся
брату Риенса, королю Неро, который вторг­
ся в Корнуолл. Его войска стали на поле у
замка Димлок, соединившись там с отряда­
ми, которыми раньше командовал Риенс.
Под Димлоком погиб еще один король,
которому артуровские романы и легенды
также уделяют немало внимания, — король
Лот Оркнейский и Лотианский.
Войска Неро были разбиты. Мерлин на
день, задержал появление под Димлоком
союзника короля Неро — короля Лота, что
стоило жизни и Неро, и самому Лоту, по­
гибшему от руки короля Пелинора [18].
Существует гипотеза, идентифицирую­
щая Димлок с земляной крепостью на вер­
шине холма Домеллик в приходе св. Д ен­
ни в Корнуолле [119]. См. также Войны
Артура в романах «Вульгаты».
ДИНАДАН. Рыцарь Круглого Стола;
друг Тристана Лионесского.
Впервые появляется во французских
прозаических романах около 1230 г. (в ча­
стности, в «Тристане в прозе»). Этот вто­
ростепенный персонаж интересен тем, что,
являясь в какой-то мере предшественни­
ком здравомыслящего и практичного Сан-
чо Пансы, раз за разом подвергает сомне­
152
нию основополагающие идеи и представ­
ления артуровского мира: вступает, к при­
меру, в дискуссию о смысле фехтования с
рыцарем, который только что вызвал его
на поединок [176].
Динадан подрывает основы идеального
ры царского кода, предписываю щ его не
упускать ни малейшей возможности сра­
зиться. Хотя он и сам способен на рыцар­
ские подвиги, если его к этому вынуждают
обстоятельства, этот рыцарь предпочитает
избегать ненужных столкновений. Тру­
сость, как замечает этот герой на страни­
цах «Тристана в прозе», — великое пре­
имущ ество того, кто желает остаться в
живых [21].
Не верит Динадан и в идеалы куртуаз­
ной любви. Он отказывается понимать,
почему его собратья-рыиари готовы сно­
сить капризы заносчивых высокородных
дам, когда кругом полно хорошеньких жен­
щин с много лучшим характером. Недо­
умевая, как можно потерять голову от люб­
ви, Динадан называет ее «колдовством и
дурью» и даже прекрасной Изольде заявля­
ет, что не станет ради нее сражаться с тре­
мя рыцарями. На вопрос Изольды Белоку­
рой, влюблен ли он, этот рыцарь с
легкомысленной серьезностью отвечает:
«Влюблен? Боже меня упаси! Ведь радость
любви так коротка, а горечь и все, что из
нее потом проистекает, — это бедствия
весьма длительные» [24].
Динадану представляется множество
случаев высказать свои еретические воззре­
ния, поскольку он друг и почти постоян­
ный спутник Тристана, который в прозаи­
ческих романах сражается при каждом
удобном случае. Рыцарь Круглого Стола
Динадан случайно оказывается в Корну­
олле в то самое время, когда Тристан, вновь
изгнанный из этих земель, готовится его
покинуть. После краткого поединка, в ко­
тором Динадан был выбит из седла, ры­
царь упросил своего противника взять его
в спутники, В их совместном путешествии
приверженность Тристана идеалам рыцар­
ства не раз вызывала возмущение Динада-
на. Так, например, когда встретившаяся им
 ДИНАДАН
случайно девица поведала, что дальше по
дороге в засаде ожидают тридцать рыца­
рей, посланных Морганой JTe Фей, Тристан
не только не пожелал объехать засаду сто­
роной, но и увлек за собой своего спутни­
ка, несмотря на возражения последнего.
Динадан неоднократно вызволяет Три­
стана из различных затруднительных п о ­
ложений, в которые заводит этого рыцаря
излишняя горячность, и даже трогатель­
но ухаживает за раненым другом, когда
зни оба (фактически по вине Тристана)
попадают в темницу после одного из тур­
ниров [24].
Романы раз за разом подчеркивают ве­
селый нрав и терпимость этого персонажа.
£му удается дружить одновременно с дву­
мя столь непримиримы ми врагами, как
Тристан и Паломид-Сарацин. Динадан скре-
пя сердце даже соглашается сопроводить в
Камелот короля Марка Корнуоллского, тай­
ном прибывающего в Логрию (притом, что
Нинадан имеет все основания питать не­
приязнь к Марку и как к врагу Тристана, и
:-2 его насмешки).
Неизвестного рыцаря с щитом с цве­
тами Корнуолла Динадан встречает в об-
аестве другого своего друга — Ламорака
Уэльсского, который в пути поносит кор-
еуоллского короля при полном молчании
:воего спутника. Динадан то и дело под­
— .нивает над корнуоллцем, заставляя его
выезжать на поединок то с одним, то с
другим рыцарем, и каждый раз неизвест­
е н оказывается побежденным. Когда же,
Будучи в очередной раз выбит из седла,
ч:рнуоллец требует, чтобы Динадан ото-
истил за него, продолжив бой, тот разум-
£0 заявляет, что не зазорно рыцарю про­
б и ть здравый смысл и отказаться биться с
т~у. кто ему все равно не по плечу.
Вскоре все трое прибывают в замок,
яс зяин которого узнает в неизвестном кор-
v. оллце короля Марка. Возмущенный Ла-
1 :рак немедленно покидает замок, а Ди-
-^лан неохотно уступает мольбам Марка
:: проводить его ко двору Артура. Тем не
» :нее король М арк и в дальнейшем про-
жлжает насмехаться над Динаданом как.за
153
то, что он дал себя уговорить, так и за те
несколько раз, когда Динадан в их путе­
шествии все же был выбит из седла. Из
мести находчивый рыцарь заставляет ко­
роля принять участие в не совсем безобид­
ной выходке. Когда дорогой им встреча­
ются рыцари Круглого Стола, Динадан
запугивает Марка тем, что среди них нахо­
дится враг Марка, Ланселот Озерный , и
описывает ему при этом щит Мордреда.
Якобы для того чтобы избавить испуган­
ного Марка от гнева Ланселота, Динадан
один подъезжает к рыцарям и рассказыва­
ет им о своей уловке. Все вместе они ре­
шают отправить биться с Марком Дагоне-
та, предварительно облачив его в доспехи
Мордреда, а затем с удовольствием наблю­
дают за тем, как шут короля Артура гоняет
по лесу корнуоллского короля [24].
Все прозаические романы о Тристане
упоминают и веселую песенку, сочинен­
ную Динаданом в поношение королю М ар­
ку. Поводом к ее сочинению послужили
отправленные Марком ко двору короля
Артура письма, полные двусмысленных
намеков на происходящее в Камелоте и
оскорблений в адрес Ланселота и Гвиневе­
ры. В ответ на это Динадан сочинил пол­
ную издевок песню (М элори ош ибочно
называет ее «Лэ», хотя она таковым не яв­
ляется), которую, с согласия Артура и Лан­
селота, странствующие менестрели стали
распевать по всему Корнуоллу и Северно­
му Уэльсу [15],
Д инадан погибает во время поисков
Святого Грааля, но причиной его гибели
становится не поединок или болезнь, а
враждебность сыновей короля Лота к Ла-
мораку Уэльсскому и ко всем, с кем этот
рыцарь был дружен. Динадану однажды
случилось вступиться за честь Агравейна и
Мордреда, вызвав на бой врага всех рыца­
рей Круглого Стола Брюса Безжалостного.
Узнав имя своего спасителя, братья при­
шли з ярость, поскольку ненавидели Ди-
надана за дружбу с Ламораком, и не за­
медлили вызвать его на поединок. В тот
раз Динадан поверг их обоих, что стало еще
одной причиной ненависти к нему братьев
 ДИНАС-ЭМРИС
Гавейна. Впоследствии Агравейн и Морд-
ред убили Динадана. предательски напав
на него, безоружного, в лесу [24].
В ряде романов Динадан назван.сыном
короля Эстрагора, в названии этой вымыш­
ленной страны некоторые исследователи
видят Южный Уэльс [11, 100]. В «Пророче­
ствах Мерлина» и «Паломиде» Динадан вы­
ступает в качестве персонажа, записавше­
го и по мере необходимости поставляющего
остальным героям пророчества чародея
Мерлина [100, 168].
ДИНАС-ЭМРИС. Земляная крепость
на вершине холма на южной окраине С но­
удонии, неподалеку от Бедджелерра.
В переводе с валлийского Д инас-Э м-
рис означает «Крепость Амброзия» [62].
Под Эмрисом подразумевается Амброзий
Аврелиан, в валлийской традиции извест­
ный как Эмрис влединг («влединг» здесь
означает «принц» или «землевладелец»).
Ненний идентифицирует Амброзия Ав­
релиана с мальчиком-пророком, который
одержал верх над королем Вортигерном и
его чародеями. Вортигерн желал выстро­
ить крепость на вершине холма, однако
каждую ночь постройки и строительные
материалы уходили в землю и без следа
исчезали. Чародеи посоветовали королю
принести в жертву ребенка, однако избран­
ный на роль жертвы мальчик сбил с толку
и короля, и чародеев рассказом о подзем­
ном. озере и обитающих в нем драконах.
На вопрос о том, к а к о го зовут, мальчик
назвался Амброзием. Ненний прибавляет
к этому имени титул «влединг», чтобы дать
понять, что Вортигерн подарил ему эти зем­
ли. Такова первоначальная валлийская вер­
сия этой истории [155]. Позднее Гальфрид
Монмутский превратил мальчика-пророка
в Мерлина, придал ему как дополнитель­
ное имя Амброзий и получил в результате
Мирддин Эмрис. Схватку драконов буду­
щий сподвижник Артура истолковал как
борьбу бриттов (красный дракон) с сакса­
ми (белый дракон) и изрек пророчество о
судьбе Британии. Красный дракон с дав­
них времен известен как геральдическая
154
эмблема Уэльса; в XV в. король Генрих VII
Тюдор официально утвердил его в качестве
герба Уэльса [24].
В одной из Ветвей «Мабиногион» при­
водится легенда, которую вполне можно
рассматривать как предысторию этого хол­
ма и обитающих под ним драконов. Со­
гласно легенде, каждый год в ночь нака­
нуне Майского дня над островом Британия
раздавался страшный крик, так что мно­
гие люди от ужаса теряли рассудок, а «де­
ревья, и земля, и воды становились бес­
плодны». Крик издавал один из бьющихся
в небе драконов, тот, который терпел по­
ражение. Последовав хитроумному совету
своего брата, легендарный правитель Бри­
тании Ллудд Серебряная Рука заманил дра­
конов на землю с помощью закопанного в
центре острова бочонка с медом, а когда
они уснули, «отыскав в Эрири надежное
место, закопал их там в каменном сунду­
ке» [88].
В ходе археологических раскопок зем­
ляной крепости Динас-Эмрис в 1950-х гг.
были обнаружены следы построек, относя­
щихся к различным временным периодам.
Так, было обнаружено римское здание, воз­
ле которого действительно находилось что-
то вроде бассейна. Во второй половине V в,
на участке, под которым находилась забо­
лоченная полость, была возведена платфор­
ма, а на ней в свою очередь — жилое зда­
ние, в котором проживало процветающее
семейство, по всей видимости — семья
христиан [ 140, 190]. Возможно, на одной
из стадий создания легенды главу этой се­
мьи или этого рода называли Амброзием
[140]. То, что данную легенду стали рас­
сказывать в связи именно с этим холмом,
вызвано, вероятно, тем, что саму земля­
ную крепость связывали с Вортигерном.
другим персонажем легенды [131, 140]. В
XVII в. была записана легенда, повествую­
щая о бое, который ведут под землей в этих
краях злобный великан и храбрый воин по
имени Овейн, сын римского императора
Максима. Поскольку Вортигерн, согласно
одной из гипотез, был женат на дочери им­
ператора, Овейн (фигурирующий, кстати.
 ДИНАСТИИ И РОДОСЛОВНЫЕ РОДОВ ГРААЛЯ
в одной из триад ) оказывался его шури­
ном. Существует также и смутная связь с
этим местом короля Артура [38]. Учитывая
все эти .элементы, можно предположить,
что некогда существовала утерянная ныне
династическая сага, героями которой были
Амброзий, Вортигерн и его возлюбленная,
чародейка Ронвенн, упомянутая в триадах,
Овейн и его сестра, дочь римского импе­
ратора и жена Вортигерна, и даже сам Ар­
тур [37, 140].
ДИНАСТИИ И РОДОСЛОВНЫЕ
РОДОВ ГРААЛЯ. Выстроенные в поздних
рыцарских романах родословные храните­
лей Грааля.
Первый из романов о Граале — «Пер­
севаль, или Повесть о Граале» Кретьена де
Труа, возможно, наиболее близок к прото-
г.егенде. В нем нет никаких родословных
героев, однако можно предположить, что
герой ее, Персеваль, по материнской л и ­
нии принадлежит к роду или племени Гра­
аля, в то время как те враги, с которыми
:н сталкивается при дворе короля Артура
например, Красный рыцарь), являются про­
тивниками всего этого рода [72].
В ер си я ф р а н ц у зск и х п о э т и ч е с ­
ких ром анов и п р озаи ческ и х циклов.
С появлением цикла о Граале Роберта де
Борона возникают и сложные генеалогичес­
кие построения, которыми так увлекалось
Гредневековье. В первом из романов цик­
ла рассказывается о том, что чаша Тайной
Зечери была отдана Пилатом таинствен-
ному ученику Христа Иосифу Аримафей-
скому, который, в свою очередь, использо-
зал ее для того, чтобы после распятия
; с орать кровь Христа. Освобожденный
.".ператором Веспасианом, Иосиф вместе
га своей сестрой Энигией, ее мужем Хеб-
геном и немногочисленными последовате­
лями покидает Иудею, увозя с собой Гра­
ять. Чтобы избавить свою общину от бед,
оторы е обрушиваются на нее вследствие
.теховности некоторых ее членов, Иосиф
эссстанавливает стол Тайной Вечери. Три-
г^зцатое место за ним (намек на преда­
155
тельство Иуды Искариота) должно оста­
ваться незанятым до тех пор, пока не ро­
дится внук Брона, которому это место уго­
товано заранее,
У Эниги и Брона рождаются двенад­
цать сыновей, одиннадцать из которых воз­
вращаются к мирской жизни. Двенадцато­
му, Алейну, предназначается стать над всеми
братьями и повести их к далеким землям на
Западе, проповедуя во имя Христа. Третий
потомок Алейна станет настоящим храни­
телем Грааля, Алейн со своими братьями
отправляется на западную окраину мира,
чтобы принести туда христианство. Храни­
телем Грааля, однако, становится не Алейн,
а Брон, которого отныне зовут Королем-
Рыбаком. Сам Иосиф возвращается в Ари-
мафею, чтобы закончить там свои дни [64,
80].
Более полно история Грааля —.его ис­
токи как реликвии, которой касались губы
Христа и в которую была собрана кровь
Спасителя Мира, ее обретение Иосифом
Аримафейским, то, как она попала в Б ри­
танию, и множество чудес, которые наблю­
дают хранители чаши вплоть до эпохи ко­
роля Артура — изложена в первой части
цикла «Вульгата», в романе «Поиски Свя­
того Грааля». В нем приведены имена и ис­
тории королей рода Грааля, предков тех,
кому суждено будет достигнуть Грааля в
артуровскую эпоху [184].
В данном цикле таким героем оказы­
вается Галахад. До появления Грааля в Бри­
тании этот рассказ повторяет предыдущую
версию; однако примечателен перечень
предков Галахада. Так, среди них оказыва­
ется некий Целидойн, известный своим
даром прорицания, знанием звезд и тем,
что временами он удаляется для жизни в
леса. В ипостаси «человека лесов» эпите­
том «Целидоний» наделяли весьма значи­
тельную фигуру артуровСкого эпоса — про­
рицателя и чародея Мерлина. Исходя из того,
как разнообразны сведения о деятельности
Мерлина, и того, к какому протяженному
периоду она, согласно легендам, относилась,
Гиралд Камбрийский предположил, что су-
 ДИНАСТИИ И РОДОСЛОВНЫЕ РОДОВ ГРААЛЯ
шествовали не один, а два Мерлина: Мер-
■лин Амброзий и Мерлин Целидоний. Ан­
глийский исследователь Р. Ш . Лумис ут­
верждает, что М ерлин Ц елидоний и
Целидойн — это одно и то же лицо. Со­
гласно его рассуждениям, одна половина
имен в перечне предков Галахада по проис­
хождению — древнееврейская, а другая —
кельтская [134].
Перечень предков героя по материн­
ской линии выглядит следующим образом:
Брон, Атейн ле Гройс, Исайя, Аминадап,
Кателуа, Манаал, Ламбар, Пеллеан, Пел-
лес. Все перечисленные лица выступают
к ак хранители Грааля. Другая генеалоги­
ческая линия, также тесно связанная с
Граалем, — род Л анселота, отца героя.
Родословное древо Ланселота начинается
с языческого короля Эвелаха (Эвалаха) и
его шурина Серафе. Приняв христианство,
они принимают имена Мордайна и Насье-
на. Из рода Насьена происходят семеро
королей и два рыцаря: Целидон, Марпус,
Насьен II, Алейн ле Грос, Исайя или Ха-
лиа, Ионас, Ланселот I, Бан, Ланселот II
(герой цикла о Ланселоте) и, наконец, Га-
лахад. К очевидно библейским именам в
этих перечнях по обеим линиям относятся
Аминадап, Исайя и Ионас. Происхожде­
ние еше четырех — Серафе, Халиа, М ар­
пус, Кателуа — спорно. Что касается ос­
тальных: Алейн, Манаал, Ламбар, Пеллеан,
Пеллес, Брон, Насьен, Ланселот, Бан, Эве-
лах, Мордиан, то со значительной долей
уверенности можно предположить, что они
кельтского происхождения [135].
Алейн — искаженное бретонское имя
Ален, которое, в свою очередь, может пред­
ставлять трансформацию валлийского име­
ни Араун. Это имя в валлийских сказани­
ях носит король потустороннего мира
Аннуин [107]. Имя Араун, возможно, пре­
терпело трансформацию, схожую с той, ка­
кой подверглись Винловен (искаженное
Гвенвивар) или Пеллес и Бели (см. Боги и
герои). Ламбар, по мнению Р. Ш. Лумиса,
отсылает к эпитету Луга — Ламфада; этот
эпитет сохранился в валлийском в форме
Ламбегуз. Манаал может быть искаженным
156
Манавидцан или Манавид, имени валлий­
ского бога моря [133].
Эвелах встречается в романах «Вульга­
ты» как Anelac, что указывает на общую
исходную форму Аулах, валлийское боже­
ство Авалах [107].
Едва ли появление столь большого чис­
ла кельтских и валлийских имен — просто
совпадение. Этот тезис как будто подтвер­
ждает и то, что Брон и Манаал имеют близ­
кие соответствия среди персонажей кельт­
ской мифологии, владеющих чудесными
котлами, которые можно уподобить Граа­
лю: Манавид, соответствующий Манаалу,
считается извечным хранителем Котла Бри­
тании, прототип Брона Бран — владелец
Котла Оживления (см. Боги и герои).
Таким образом, короли — хранители
Грааля, во всяком случае отчасти, приоб­
ретают лица кельтских (валлийских) богов
Манавида, Мирддина, Брана, Авалаха, Бели
и Луга, а сам замок Грааля — черты кельт­
ской страны мертвых: хрустальные стены
и призрачные башни островов Мэна, Бар-
дси, Грассхольма, Гластонбери и островов
Сцилли [133, 134].
В ер си я, п р ед л ож ен н ая в р ом ан е
В ольф рам а ф он Э ш ен баха и з п о с е
А льбрехта и з Ш арф ен берга. Действу­
ющие лица истории, рассказанной Кретье­
ном де Труа, в немецких версиях романа
обретают собственную судьбу, лишь отча­
сти связанную с основной легендой. Ко­
роль-Рыбак получает имя, здесь он назван
Анфортасом. Старый король, которому
прислуживают Граалем, зовется Титурелем.
Обретает имя и племянница хозяина зам­
ка, которой доверен Грааль: ее зовут Ре-
панс де Шой (франц. «воплощение радос­
ти») [5, 153].
В прологе упоминается некий Киот,
который, если верить Вольфраму, воссоз­
дал истинную историю Грааля (см. Киот-
Провансалец). Рукопись, найденная Кио­
том, содержала отчет о Граале и семье
Грааля, записанный астрономом по име­
ни Флегетанис, который прочел его по
звездам. Если принять на веру существо­
вание Киота и найденной им рукописи, то
можно попытаться вслед за ним домыслить,
 ДИНАСТИИ И РОДОСЛОВНЫЕ РОДОБ ГРААЛЯ
откуда именно мог происходить род Пар-
иифаля. Некоторые исследователи находи*
ли его род в Анжу, однако гербом Анжуй­
ского дома являлась л илия, тогда как
Гамурет и Парцифаль носили на гербе вов­
се не ее, а изображение пантеры. Н аибо­
лее очевидным кажется след,' ведущий в
Штирию. По словам наставляющего П ар­
цифаля отшельника Тревицента, имя его
деда-героя происходит от названия город­
ка Гандин (в делине Дравы близ Пеггау).
На Штирию указывает и пантера, гербо­
вый зверь Ш тирии.
В Нижней Австрии существовал также
год Аншауве, состоявш ий в свойстве с
■цтирийскими бургграфами. Впрочем, ло-
~ично предположить здесь игру слов. Род,
призванный служить Граалю, должен был
(в концепции Вольфрама) обладать способ­
ностью к духовному видению. То есть Киот
;;щет души, способные подняться от про­
п ой веры к созерцанию (нем. Anschauung —
-inschau — Anschauve) трансцендентности.
Правление землей этих людей — и есть н а­
следство, которое должно достаться Пар-
оифалто [42].
Прародителем рода Аншауве Вольф­
а м называет некоего М азадана, которого
Ьея Терделашой чарами завлекла в Фей-
курган. Здесь, судя по всему, перепутаны
жия чародейки и название ее страны. Фей-
мурган — это скорее всего Фея Моргана
_.‘.и Моргана Ле Фей, персонаж, который
-юг быть известен Вольфраму из других ро-
чанов артуровского цикла. Терделашой — это
■шогократно воспетый трубадурами и мин-
жзингерами «край вечной радости». Фея
-гдарила Мазадану двух сыновей, ставших
гсдоначальниками ветви рода Аншау и вет-
у,‘ короля Артура [5]. Древняя кровь фей,
■предававшая из поколения в поколение
способность к ясновидению, течет в по­
темках ветвей этого двойного родословно-
древа. Ветви Грааля и Артура, таким
: -сразом, оказываются носителями высших
".тсовных сил [42, 68J.
Итак, Гамурет, отец Парцифаля, про-
» сходит из рода Аншау. Если род Аншау
. :ставляет основу Братства Грааля, то это
р а з строителя храма, который носит в
157
романе имя Титурель. Соответственно при­
нятому Вольфрамом родословному древу —
оно, как мы видим, отличается от того,
какое описывает Кретьен де Труа, — Гер-
целойда приходится сестрой Анфортасу и
святому отшельнику Тревиценту, настав­
ляющему Парцифаля. Все они — дети рано
умершего короля Грааля Фримутеля, сына
Титуреля. Таким образом, Парсифаль ока­
зывается четвертым в роду хранителей Гра­
аля, а не третьим, к ак у Роберта де .Боро­
на. Кроме того, есть еще одна сестра,
Репанс де Ш ой, — девственная хранитель­
ница Грааля.
Это родословное древо, только намечен­
ное в романе Вольфрама, гораздо подроб­
нее описано в «Младшем Титуреле» Альб­
рехта из Ш арфенберга. В • первых песнях
эпоса говорится, что родословное древо
берет свое начало на Востоке и восходит к
первому веку христианской эры, когда три
отпрыска правителя Каппадокии получили
земли на Западе. Приняв крещение, они
обратили в христианство подвластные им
земли. Их родина — Каппадокия — указы­
вает на те области по берегам Черного моря,
где находились крупнейшие цеш ры элли­
нистических мистерий. Внуком одного из
трех братьев является Титурель.
П редание помещ ает царство Грааля
(Сальватерре) и Мунсалъвеш (эти назва­
ния могут быть переведены соответствен­
но как «заповедная земля» и «свящ енная
гора») в Галисию. Не следует, однако,
путать эту область с Галисией в Север­
ной И спании — скорее всего имеется в
виду некая земля на краю света [5].
П овествование о самом Титуреле и
строительстве храма Грааля крайне пере­
гружено подробностями и аллегориями; мы
постараемся свести его к нескольким фра­
зам. Велением господа Титурель избран
служить при Граале. Руководствуемый ан­
гелами, Титурель приходит в-некий н е­
проходимый лес, в котором растут дико­
винные деревья, и отыскивает заповедную
гору Мунсальвеш, вокруг которой уже рас­
положилось лагерем будущее воинство Т и­
туреля. Над горой парит ковчег с Граа­
лем; Грааль дает все необходимое как для
 ДИНАСТИИ И РОДОСЛОВНЫЕ РОДОВ ГРААЛЯ
строительства замка-храма, так и для жиз­
ни его строителей.
Тридцать лет Титурель со своими ры­
царями возводит храм для святыни и по
окончание этого срока проводит освяще­
ние храма. Такой срок появился здесь не
случайно: автор стремился подчеркнуть па­
раллель между самим храмом Иисуса и са­
мим Сыном Божьим: согласно Евангелиям,
Христос крестился в тридцать лет.
О сы не Титуреля, Фримутеле, в эп о ­
се Альбрехта из Ш арфенберга рассказа­
но сравнительно немного. Упоминается
его чудесное рож дение, когда его отцу
было уже около трехсот лет. У пом инает­
ся также и его ранн яя смерть, причем
причина его гибели и почему он вообще
мог умереть в присутствии Грааля оста­
ется необъясненной.
Старш ий сы н Фримутеля Анфортас,
которому досталась Корона Грааля, нару­
шил законы Ордена и отправился на поис­
ки любви. Поклявшись служить Оргелузе,
он не пропускал ни одного турнира и не­
редко отправлялся на поиски приключе­
ний, пока его не ранил отравленным ко­
пьем какой-то язы чник, который таким
способом желал захватить власть над зам­
ком Мунсальвеш и самим Граалем. Он ра­
нил Анфортаса в пах; рана никак не зажи­
вала. Когда же истерзанного болью короля
принесли к Граалю, с ним произошло вто­
рое несчастье: теперь, он не может даже
умереть. Из перечня лекарств, которыми
лечили Анфортаса, следует, что он страдал
не столько от физической раны, сколько
от «отравленности человеческой природы».
Воспитанный подле Грааля, Анфортас впи­
тал в себя частицу «горнего Мунсальвеша»
и все же слишком легко променял истину
на видимость — служение высшей любви,
которую, помимо всего прочего, символи­
зирует Грааль, на мирскую куртуазную
любовь. Эта трагическая раздвоенность и
причиняет Анфортасу невыразимые муки,
и обрекает на бесплодие Сальватерре,
Младший брат Анфортаса Тревицент
стремится строжайшей аскезой искупить
прегрешение брата. Однако аля полного ис­
купления этого недостаточно; исцеление
158
Анфортаса может произойти лишь благода­
ря чему-то совершенно иному. В уста Тре-
вицента вложен рассказ о чуде: надписи на
Граале, возвещающей о приходе избавителя-.
Избавителем должен стать потомок рода
Грааля и по материнской, и по отцовской
линии — Парцифаль. Мать героя Гериелой-
да, сестра Тревицента и Анфортаса, была
послана братством во внешний мир, чтобы
прекратить войну между двумя королевства­
ми Уэльса. Однако вскоре ее муж погибает
во время турнира. Понимая, что ей одной не
под силу защитить оставшиеся ей в наслед­
ство земли, Герцелойда (следуя мирскому
обычаю, а вовсе не обычаю братства) объяв­
ляет турнир и выходит замуж за рыцаря, по­
бедившего всех прочих. Этим рыцарем ока­
зывается Гамурет, недавно вернувшийся из
восточных стран, где провел несколько лет.
У Гамурета на Востоке осталась жена, спа­
сенная им индийская принцесса, о которой
он, однако, забывает, встретив Герцелойду.
Но счастье Герцелойды оказывается недо­
лгим: из Багдада приходит известие, что ме­
стный правитель, давний друг Гамурета, про­
сит его о помощи. Не слушая уговоров жены,
Гамурет вновь отправляется завоевывать себе
славу. Гамурет погибает на Востоке, так и не
узнав, что у него родился сын. Герцелойда
решает воспитать сына вдали от мира войн
и рыцарей.
О том, к какому роду он принадлежит,
Парцифаль узнает лиш ь от отш ельника
Тревицента. И вновь Вольфрам отступает
от основного русла легенды. Для того что­
бы добиться права быть призванным в за­
мок Грааля, Парцифалю недостаточно при­
мириться с богом; от него требуется еще
признать в случайно встреченном в лесу
язычнике своего сводного брата, черно­
кожего Фейрефица. Воин и мудрец — сын
Гамурета и оставленной им на Востоке
принцессы, он, став королем Индии, от­
правился разыскивать ош а.
Для того.чтобы предстать перед Граа­
лем, к нему нужно привести еще одну
душу: призванный Кундри, П арцифаль
привозит в Мунсальвеш Ф ейрефица. По­
любив Репанс де Шой, Ф ейрефиц ради нее
принимает крещение. Сальватерре и замку
 ДИНАСТИИ И РОДОСЛОВНЫЕ РОДОВ ГРААЛЯ
Мунсальвеш, где появился новый король
Грааля — Парцифаль, ничего более не уг­
рожает; Фейрефиц возвращается с женой на
Восток, где обращает в христианство под­
властные ему земли. Сын, рожденный Ре-
г.анс де Ш ой, получает имя Иоанн. «Пре­
свитер Иоанн» — так называют его и всех
прочих королей, следующих за ним [5].
Пресвитер Иоанн — легендарная фигу­
ра, за которой, безусловно, стоял реальный
распространитель восточного христианства.
В Средние века он почитался как святой
почти повсеместно. Его страну искали кре­
стоносцы, на Запад даже доходили извес-
гня о нем. Вводя это имя, Альбрехт стре­
мится показать, что духовное течение Грааля
охватывает все человечество.
Со временем число враждебных со­
седей и завистников у Сальватерре все
;згличивается. Хранителям Грааля стано­
вится все труднее удерживать от падения
-оешные человеческие души, и реликвия
больше не желает оставаться на Западе.
Храмовники вместе с Граалем отправля­
ются в путь. В порту М арсилии братство
Грааля во главе с Титурелем и П арцифа-
7ем садится на корабль. Куда бы они ни
попали, Грааль везде кормит голодных и
смягчает нужду. Далее следует описание
г:т:<овинных стран и приклю чений, впол­
не обычное для средневековых романов.
Узнав о приближении Грааля, Фейре-
фкц и Репанс де Шой выходят ему навстре-
с Востока. Фейрефиц неустанно возно-
i — хвалу некоему «королю трех Индий»,
-взываемому «Пресвитером Иоанном».
;-рана этого государя расположена неда-
ягко от рая, который бог отделил от мира
стеклянной горой. Благодаря молитвам брат-
г з а и силе Грааля в эти легендарные стра­
ша переносится и построенный Титурелем
32-чок Мунсальвеш.
Титурель, в течение пятисот лет созер-
П1зший и хранивший Грааль, теперь, по соб­
ственному признанию, желает покоя. Он
т я х и т в течение девяти дней не показывать
Нм священную чашу — тогда он сможет
«мереть. Пресвитер Иоанн, благоговея пе-
\el святостью Парцифаля, предлагает ему
сс-эону своего царства. Парцифаль соглаша-
в е я . лишь когда на краю Грааля появляется
159
надпись, что он должен стать королем, од­
нако при этом поменяться именами с Пре­
свитером Иоанном.
Д евять лет властвует П арцифаль под
именем П ресвитера И оанна, Затем ему
наследует сын Ф ейреф ица и Репанс де
Ш ой. Теперь все хранители Грааля под­
лежат смерти, поскольку созерцание Гра­
аля не омолаживает их, однако их души
избегают чистилищ а. Надпись же на Гра­
але указывает на того, кто должен п ри­
нять сан П ресвитера И оанна [5, 153].
С оответствия м еж ду в ер сиям и и
ирландские саги. Вернемся к первой ли­
тературной версии легенды в романе Кре­
тьена, где Грааль проносят перед героем в
соседнюю залу. Один из вопросов, кото­
рые требовалось задать Персевалю, был
«Кому подносят Грааль?», Здесь этот пер­
сонаж безымянный. По мнению. Ч. М ар­
тина, Кретьен христианизировал фигуру
кельтского божества, которое под именем
Кронос упоминает Плутарх. Это De Defectu
Oraculomm (безмолвный оракул), аналогич­
ный «безмолвному» персонажу в романе
«Перлесво» [102] (см. также Фольклор).
Сторонники кельтской теории утвер­
ждают, что замок Грааля смоделирован по
образцу ирландского Bruiden и вполне ве­
роятно, что изначально король Грааля был
не кем иным, как Дагдой, владельцем без­
донного котла. Косвенным подтверждени­
ем этой теории, возможно, служат следу­
ющие родословные схемы из различных
источников [63, 134, 162].
Ирландские саги
Дагда и его, брат Нуаду, «рыбак»
Муирне + Кумалл
Ф инн
Кретьен де Труа
Riche Ноше (лат. Dis pater)
Король-Рыбак — Вдова — Отшельник
Персеваль
Вольфрам фон Эшенбах
Титурель
[Фримутель]
Анфортас — Герцелойда — Тревицент
Парцифаль .
Мэлори
Богатый Король-Ры бак (Riche Roi
Pescheor)
 Пеллес
Элейна + Ланселот
Галахад
ДОР, ЗАМОК. Основное место дей­
ствия легенды о Тристане и Изольде.
Самые старые дошедшие до нас вер­
сии легенды о Тристане и Изольде отно­
сятся к XII в., но разбросанные отсылки в
валлийских и бретонских источниках, по­
казывают, что легенда была известна в
кельтском мире гораздо раньше.
В одном из первых средневековых ро­
манов о Тристане, в отрывке Беруля замок
корнуоллского короля Марка расположен в
Лансьене, а церковь, куда отправляются на
молитву его придворные, находится в мона­
стыре св. Сэмпсона. Лансьен ученые иден­
тифицировали с современной фермой Лэн-
тиен в Голейнте (Корнуолл), современная
церковь св. Сэмпсона в Голейнте была воз­
ведена на руинах древнего монастыря. При­
близительно между церковью св. Сэмпсона
и Фоуэй находится земляная крепость на
вершине холма, где, как полагают историки,
и находился легендарный замок Дор.
Археологические раскопки этого холма
показали, что на его месте действительно
находилось что-то вроде укрепленного по­
селения, населенного в последние три века
до н. э. и совершенно заброшенного в пери­
од римского господства в Корнуолле. Начи­
ная с V в. внутри земляного вата находилось
до дюжины весьма просторных бревенчатых
построек, причем одна из них, как показали
данные реконструкции, схожа с пиршествен­
ным залом в Таре (Ирландия) [34]. Это по­
зволило выдвинуть гипотезу о том, что кре­
пость служила резиденцией короля или
кого-либо из членов его семьи. Принадле­
жала эта крепость, вероятнее всего, предста­
вителю высшей аристократии. В пользу это­
го свидетельствует и то, что она располагалась
неподалеку от древнего торгового пути, пе­
ресекающего весь Корнуолл, что придавало
ей некоторый военный и политический вес
на протяжении не одного столетия [131, 157].
Неподалеку от Фоуэя стоит так называ­
емый Камень Тристана — надгробный ка­
160
мень, который ранее, очевидно, стоял бли­
же к замку Дор, а затем был перенесен [28].
Свидетельства того, что в V -V I веках
замок Дор был резиденцией местного вож­
дя, равно как и то, что здесь мог находиться
двор Кунвавра, неопровержимы. Однако то,
что именно здесь разыгрались описанные
средневековыми романами события, невоз­
можно ни доказать, ни опровергнуть.
ДОРЕ Гю став (1832-1883). Француз­
ский художник XIX в.
Гюстав Доре известен прежде всего сво­
ими иллюстрациями к Библии и «Боже­
ственной комедии» Данте. Он также сделал
36 акварелей, послуживших иллюстрация­
ми к первым четырем поэмам «Королевс­
ких идиллий» Теннисона. К каждой из этих
поэм — «Энида», «Вивьен», «Элейна» и
«Гвиневера» — Доре нарисовал по 9 иллюс­
траций, которые затем были скопированы
английскими граверами и вошли в англий­
ское и французское издания Теннисона (по­
эмы издавались in folio и по отдельности) с
1S67 по 1868 г. В 1868 г. вышло единое изда­
ние всех поэм. К этому изданию Доре со­
здал обложку, где изобразил Альфреда Тен­
нисона в окружении героев артуровского
эпоса (некоторые из них — плод воображе­
ния собственно Доре). Иллюстрации полу­
чили широкую популярность, особенно в Ан­
глии, и выдержали несколько переизданий.
Гравюрам Доре обычно приписывают
свойственное прерафаэлитам общее ощуще­
ние меланхолии, однако, возможно, лишь
потому, что граверные работы выполняли
английские мастера. Сам же Доре мог чи­
тать Теннисона только в переводе.
Рисунки Доре исключительно романтич­
ны и изображают сцены поединков или по­
груженных в раздумья персонажей на фоке
сказочных замков, осыпаюшихся руин и уди­
вительных ландшафтов. Некоторые рисунки
достаточно слабы (особенно изображения
женшин), но лучшие не уступают иллюстра­
циям этого мастера к Данте и создают не­
повторимый образ волшебной страны арту-
ровских легенд [143].
ДОСПЕХИ И ОРУЖИЕ, См. Оружие
и доспехи.
 ж ъ
«ЖИТИЕ СВ. ГИЛЬДЫ». См Кара-
док ап Лланкарфан.
«ЖИТИЕ МЕРЛИНА». См. Гальфрид
Монмутский.
\ ний мир попадают по воде. Город Бр.анди-
• 'Ь к . 134
ЗАМКИ В РОМАНАХ И ЛЕГЕНДАХ
АРТУРОВСКОГО ЦИКЛА. Места чудес­
ных и невероятных событий и приключе­
ний в романах и легендах артуровского
цикла.
Если говорить о некоем архетипе зам­
ка из рыцарского романа, то это прекрас­
ное и таинственное строение, стоящ ее на
берегу реки или на острове (см. также
Кельтские корни артуровского эпоса). Ве­
роятно, в основе легенд об этих замках —
потусторонние острова кельтов, населен­
ные прекрасны ми ж енщ инами (см. Д еви­
чий Замок), или острова царства смерти,
откуда герой долж ен освободить то м я ­
щихся там узников [106] (см. Башня Слез).
Как правило, все эти чудесные замки
отделены от реального мира водной пре­
градой — черта, в которой сохранился
кельтский миф о том, что. в потусторон­
ган с его зачарованным садом в романс
«Эрек и Энида» находится на острове по­
среди бурной реки. Пересечь реку или море
означает покинуть твердую почву повсед­
невной реальности; иными словами — стра­
на, куда попадают по воде, страна маги­
ческая [11, 160]. В повести о приключениях
Гарета Бомейна Замок Угроз, принадлежа­
щий леди Лионессе, стоит у моря,, «возле
161
 ЗАМКИ Б РОМАНАХ И ЛЕГЕНДАХ АРТУРОВСКОГО ЦИКЛА
острова Аваллон». Таковы и Девичий За­
мок, и замок Веселая Стража , и едва ли
не все остальные, перечисленные ниже. От­
части к группе этих магических мест при­
мыкают замки чародеек и часовни, распо­
ложенные в лесу (см. Броселиандский лес,
Гиблая Часовня).
Исклю чения составляют замки, кото­
рые связаны не с рыцарским романом и
кельтскими мифами, а с легендой или на­
писанной Гальфридом Монмутским «офи­
циальной биографией» короля Артура [82].
К ним относятся прежде всего замки Тин-
тагель (хотя и он тоже фактически стоит
на острове), Д и ш о к и Бедгрейн, а также в
какой-то степени замок Дор.
Замок Корбеник вобрал в себя черты
замков и той, и другой группы: с одной
стороны, в романах « Вульгаты » и в «Смер­
ти Артура» Мэлори описан вполне реаль­
ный средневековый городок, выросший у
стен обычного средневекового замка, с дру­
гой — это таинственный замок Грааля, где
происходит множество странных событий
и где хранится сам Грааль. Мунсальвеш или
Монсальват из романа Вольфрама фон
Эшенбаха — место, едва ли не более зага­
дочное, чем исчезающий замок Грааля в
романе Кретьена де Труа.
Башня С л ез, Погибельный Зам ок,
Зам ок Угроз — один из легендарных зам­
ков артуровского эпоса, встречается в це­
лом ряде романов, где связан с приключе­
ниями самых различных персонажей.
Брандигак — замок, в саду которого
заточены сорок рыцарей и их дам, кото­
рых освобождает Эрек.
Бенвик — замок в родовом владении
Ланселота, носящем то же название.
Б едгр ей н — замок, в окрестностях
которого произошло решающее сражение
с войском Северного Союза. См. также
Битвы Артура.
Бель Гард - замок Морганы Ле Фей.
Был подарен Моргане Ле Фей королем Ар­
туром и находился в пределах Логрии. См.
также Агександр-Сирота.
162
Блиант — замок на Острове Радости.
В этом замке Ланселот провел несколько
лет под именем Кавалер Мальфет.
В есел ая Стража — замок, который
освободил от заклятия Ланселот и который
перешел в собственность этого рыцаря.
Д евичий Зам ок — один из легендар­
ных замков артуровского эдоса, встреча­
ется в целом ряде романов, связан с при­
ключениями самых различных персонажей.
Д им лок — замок, при осаде которого
погиб Горлойс, герцог Корнуоллский.
Дор — замок, в котором разыгралась
трагическая история Тристана и Изольды.
З а м о к Грааля — замок, в котором
обитает Король-Рыбак {Увечный Король) и
где хранится Грааль (в романах Кретьена
де Труа и Роберта де Борона).
З о л о т о й О стров — волшебный за­
м ок фейри. См. Прекрасный Неизвестный.
К орбеник — замок Святого Грааля (в
романах цикла «Вульгата» и романе М эло­
ри «Смерть Артура»). См.. Замок Грааля.
М онсальват — замок Грааля в опере
Рихарда Вагнера.
М унсальвеш — замок, возведенный
Титурелем и Братством Святого Грааля (в
романе Вольфрама фон Эшенбаха «Парци­
фаль»). См. Замок Грааля.
Пенд'рагон — датируемый XII в. и ле­
жащий ныне в развалинах замок в Кумб-
рии.
Печальная Стража — см. Веселая
Стража, замок.
Р и гом ер — см. «Чудеса Ригомера».
Тинтагель — замок герцогов Корну­
оллских, в котором был зачат король Артур.
Ч зр и от — замок, в котором четыре
королевы, воспользовавшись колдовством
М органы Лс Фей, пытались заточить Л ан­
селота. Возмож но, принадлеж ал самой
М органе Ле Фей и находился, соответ­
ственно, в стране Гоор.
Ш атель Марвей — замок волшебни­
ка Клингзора (в романе Вольфрама фон
Эшенбаха «Парцифаль»), См. Гавейн.
ЗАМОК ГРААЛЯ. Легендарный за­
мок, где обитает Король-Рыбак и где герой
 ЗАИКИ В РОМАНАХ И ЛЕГЕЦЦАХ АРТУРОВСКОГО ЦИКЛА
должен задать вопросы, способные исце­
лить Увечного Короля и вернуть плодоро­
дие Опустошенной земле; местонахождение
ч?!ши Грааля и Кровоточащего Копья.
В замок Грааля, как и в любой волшеб­
ный замок артуровского эпоса, герой попа­
дает случайно. Спеша к матери, Персеваль в
вечерних сумерках выезжает на берег бур­
ной реки, через которую нет переправы.
Следуя указаниям рыбака, который удит
рыбу в этой реке, он направляется по тро­
пе, ведущей в глубь скалы и вверх по скло­
ну. За нагромождением скал оказывается не­
большая долина, и перед рыцарем встают
стены и башни мрачного замка. Подъем­
ный мост опушен, во внутреннем дворе со­
брались слуги — здесь явно ждут неизвест­
ного гостя. Слуги уводят коня Персеваля,
помогают ему разоружиться, набрасывают
на плечи пурпурный плащ, посланный пле­
мянницей хозяина замка.
' В пиршественной зале на богато убран­
ном ложе рыцаря приветствует человек,
удивший рыбу с лодки, которого он встре­
тил ранее. Имя его Король-Рыбак. П ро­
фессия юношей и девушек проносит перед
Персеватем странные предметы; но тот,
гтомня предписания рыцарского кода, тре­
бующего сдержанности, не решается ни о
чем спрашивать. Прекрасная девушка с чу­
десным сосудом несколько раз проходит
-о зале и скрывается в задней комнате; и
зновь герой не произносит ни слова. По
окончании трапезы, кушанья для которой
появляются как будто из ниоткуда, герою
стелют в той же зале. Короля-Рыбака уно­
сят на его ложе четыре оруженосца.
Проснувшись па следующее утро, Пер­
севаль обнаруживает, что замок пуст — нет
ян рыцарей, ни оруженосцев, ни слуг. Ре­
шив, что обитатели замка отправились на
утреннюю охоту, герой решает побродить
до замку, но все двери, ведущие из залы,
згперты. Ни на стук, ни на крик никто не
гтзывается, кругом тишина. Н аконец Пер-
ггвапю удается отыскать единственную от­
крытую дверь. Лестница приводит его во
дзор, где ждет оседланная лошадь. Наде­
юсь догнать охотников и задать мучающие
его с вечера вопросы, Персевать вскакива­
I* 163
ет в седло и во весь опор мчится из замка.
Но не успевает он еще пересечь мост, как
букватъно повисает в воздухе — лишь в пос­
леднее мгновение лошади удается в прыж­
ке достичь земли, — и подъемный мост
стремительно поднимается. Герой обора­
чивается, но не получает ответа. Сам за­
мок растворяется в пелене тумана. ■
Вскоре Персеваль подъезжает к шатру,
в котором подле убитого рыцаря сидит дева.
Хозяйка шатра объясняет Персевалю, что
в округе нет никакого жилья, а замок, в
котором он провел ночь, вовсе не приви­
делся рыцарю, он существует на самом
деле, но отыскать его невозможно, сколь­
ко ни ищи [80, 1Q0].
Такова в' общих чертах легенда о чу­
десном замке Грааля. В других ее версиях,
кроме Персеваля, побывать в нем довелось,
например, Гавейну, который дал обет отыс­
кать Кровоточащее Копье. В «Первом про­
должении» романа Кретьена де Труа Гавей­
на допускают на пир Грааля, и он даже
задает правильные вопросы. Гавейну совсем
немного не хватило для того, чтобы стать
долгожданным избавителем. В ответ на
вопросы Король-Ры бак раскрывает ему,
почему кровоточит копье: это то самое
копье, которым некогда был пронзен бок
Спасителя и теперь оно будет кровоточить
до дня Страшного Суда. К несчастью, ус­
талый с дороги и переполненный впечат­
лениям и от увиденного, Гавейн засыпает
под этот рассказ, и Король-Рыбак теряет
желание продолжать. Так и не узнав тайны
Грааля, Гавейн просыпается на следующее
утро среди скал на берегу моря. Загадоч­
ный замок Грааля вновь исчез [80, 109].
Версия Вольфрама фон Эшенбаха на­
столько не укладывается в общее русло
легенды, что его замок Грааля логично рас­
сматривать отдельно. См. Мунсалъвеш,
Замок Граатя, каким он впервые появ­
ляется в романе Кретьена де Труа, на удив­
ление схож с крепостями из ирландских
саг. Оказавшись в замке, Персеваль заста­
ет К ороля-Рыбака лежащим на кушетке
посреди залы. Перед ним жаровня с ог­
нем, Еще четыреста рыцарей рассажива­
ются кругом вокруг ложа Короля-Ры бака
 ЗВЕ РЬ РЫКАЮЩИЙ
(в соответствующем описании в романе
Вольфрама жаровен три). М ногочислен­
ные скамьи, центральный очаг и скамья
перед ним — обычные черты залов в и р ­
ландских дворцах, они совершенно не ха­
рактерны для средневекового французско­
го замка. Зато чисто внешуее его описание
гораздо больше напоминает ирландский
бруиден, пирш ественную залу королев­
ского дворца в Темпре или Медовый зал в
Таре [9, 106, 162].
Исчезающий замок Грааля унаследован
рыцарскими романами от более древней
кельтской традиции (см. Кельтские корни
артуровского эпоса). Подобно валлийско­
му Аннуину, стране под холмом, и хол­
мам сидов ирландских саг, это —■затерян­
ная страна потустороннего мира. В романе
Кретьена путь к этому замку ведет через
узкий проход, едва ли не пролом, в скале.
Замок исчезает столь же внезапно, сколь
и появляется. Четырехугольный зал с оча­
гом посередине, в котором происходит тра­
пеза Грааля, подобен дворцу в Таре. К о­
роль-Ры бак полулежит на ложе, вокруг
которого расставлены скамьи его свиты.
Последнее можно соотнести с кельтским
обычаем, согласно которому воины дружи­
ны рассаживались вокруг своего вождя или
особо отличившегося в последнем бою во­
ина [174, 177]. К ак это ни парадоксально,
следы этого обычая сохранились также в
Круглом Столе короля Артура. Объяснение
рыцарских романов, что такая форма сто­
ла якобы пресекала местнические распри,
неубедительно, поскольку рыцари рассажи­
вались за Круглым Столом на только им
отведенные места, и существовало также
Погибельное Сиденье, что уже не допус­
кает равноправия (см. Круглый Стол\ Ры­
цари Круглого Стола).
Согласно древним легендам, кельтские
божества обитают на далеких счастливых
островах, расположенных «за закатом». Все
они — хранители или владельцы волшеб­
ных котлов: Манавидцан — котла Брита­
нии; Бран — Котла Оживления; Пуил —
Головы Аннуина, который отказывается
варить мясо для труса и в этом похож на
способную отличить правду от лжи чашу
164
М ананнана. Называются и замки, в кото­
рых хранятся эти котлы: Стекаднная Баш­
ня (на острове Бардси), Каэр Белли и Каэр
Сиди [106, 112]. Если Король-Рыбак, Увеч­
ный Король и Старый король Грааля — ф и­
гуры, схожие с валлийскими божествами,
владельцами или хранителями волшебных
котлов, то замок Грааля стоит в одном ряду
со Стеклянной Башней и Каэр Белли и
предстает воплощением кельтских пред­
ставлений о местожительстве богов. См.
также Корбеник.
ЗВЕРЬ РЫКАЮЩИЙ. Чудовище, ко­
торое преследуют некоторые рыцари арту-
ровских романов.
В лесах, окружавших каждый из ост­
ровков человеческой цивилизации, будь то
поселок или город, Средневековье видело
полную опасностей территорию загадочно­
го и неизвестного. И нет ничего удивитель­
ного в том, что эти леса оказывались насе­
лены самыми удивительными существами.
Одно из самых удивительных существ сред­
невекового бестиария — Зверь Рыкающий,
чудовище, совмещающее в себе, казалось
бы, совершенно несовместимые черты. В
романах он описан так:
«С виду был головой — как змея, те­
лом — как леопард, лядвеями — как лев, и
голенями — как олень. Из чрева у него
исходил рев, точно сорок гончих были зак­
лючены в нем, и этот рев исходил от него,
где бы зверь ни очутился» [24].
История Зверя Рыкающего содержит­
ся в романе «Паломид». Некая принцесса,
весьма сведущая в магии, стремилась до­
биться любви собственного брата; тот же в
ужасе отверг ее. Тогда принцесса отдалась
дьяволу, который явился ей в образе при­
влекательного мужа, и по его совету прин­
цесса обвинила брата в том, что тот ее из­
насиловал. Суд приговорил отдать принца
заживо ни съедение псам. Девять месяцев
спустя принцесса разразилась от бремени
ребенком дьявола и родила Зверя Рыкаю­
щего. Свое прозвище существо получило
из-за ужасных лающих звуков, которые
неслись из его утробы и во всеуслышание
свидетельствовали о смерти, какую прин­
 ЗЕЛЕНЫЙ РЫ ЦАРЬ
цесса навлекла на своего брата. Не вынеся
этого рыка и лая, принцесса была вынуж­
дена открыть правду. Ее казнили. Испу­
ганное- издаваемыми звуками, несчастное
чудовище бежало в леса, по которым ему
суждено было скитаться до тех пор, пока
его не убьет какой-нибудь добрый рыцарь.
Согласно легенде, Зверь Рыкающий вечно
5ежит во весь опор, думая (из-за лая), что
за ним гонятся собаки. К тому же это чу­
довище,.очевидно, никогда не находит до­
статочно времени, чтобы утолить жажду
[ 68 , 100 ].
В различных романах Зверя Рыкающего
преследуют разные рыцари. Первым из пре­
следователей был, очевидно, отец Персе-
ia.w, король Пелинор, а затем этот подвиг
-унаследовали» Гарет и Паломид-Сарацин,
Нежелание Пелинора остановиться ради по­
единка с юным королем Артуром вполне
могло послужить причиной вражды королей,
.-■ели бы не вмешательство Мерлина, который
дважды наложил на Пелинора чары.
Паломид-Сарапин годами преследовал
;зеря Рыкающего и не соглашался уступить
зесть его поимки ни одному другому рыца­
рю. Став христианином по убеждению, он
н а зы в а л с я креститься и быть принятым в
-:н о церкви до тех пор, пока не убьет чудо­
вище. Согласно некоторым версиям, он так
■никогда и не поймал его, хотя в одном из
романов говорится, что он в конце концов
— гнал Зверя на берегу озера, где чудовище
:становилось, чтобы напиться. Паломид
тгонзил Зверя копьем, и чудовище, издав
пронзительный вопль, сгинуло в озере. Пос-
ж гибели чудовища над озером разразилась
~рашная буря, «как будто бы там собра-
ж е ь все демоны разом» [64].
Несчастное чудовище, совмещающее в
;с5е несовместимое, служит, по мнению
7 Кэвендиша, символом влечения к ин-
2 ;ггу — в частности, король Артур ветре­
е т Зверя Рыкающего вскоре после того,
ш возлег со своей сводной сестрой Мор-
аг зой, и она зачала от него Мордреда (68].
Всрочём, в то время, когда писались ры-
кие романы, в несчастаом чудовище
■ клнвйдеть символ извращенности порож-
[ / ■unrn дьяволом зла и греха вообще. С
165
другой стороны, подобно Великому Зверю
«Откровений», сходным образом сгинувше­
му в озере, Зверь Рыкающий, возможно,
воплощал анархию и хаос, в конечном ито­
ге — бессмысленность зла. Лающие собаки
в его чреве безжалостно гонят зверя впе­
ред, к достижению невозможного: найти
ту воду, которая утолила бы его неутоли­
мую жажду [74, 160].
Зверь Рыкающий как бы противопос­
тавлен странствующим рыцарям Круглого
Стола. Вполне логично, что охотится на
него П&ломид-Сарашга — рыцарь, в. кото­
ром совмещены два противоположных по­
люса: будучи христианином в душе, он фор­
мально так и остается неверным.
ЗЕЛЕНЫ Й РЫЦАРЬ. Главный герой
средневекового английского романа «Сэр
Гавейн и Зеленый рыцарь ». В конце этого
произведения, а также в других источни­
ках он зовется Бертилаком де Хотдезертом.
В первый день нового года в пирше­
ственную залу короля Артура в Камелоте
въезжает роскошно одетый неизвестный ры­
царь, ростом на голову выше любого из
людей. Не только сам он зеленого цвета и в
зеленых одеждах, но и появляется верхом
на зеленом скакуне. В одной руке неизвест­
ный держит пальмовую ветвь, в другой —
огромный зеленый топор. Утверждая, что
явился с миром, Зеленый рыцарь тем не
менее бросает вызов рыцарям Круглого Сто­
ла. Согласно условиям предлагаемого им ис­
пытания, любой из рыцарей Артура может
нанести ему один-единственный удар этим
топором, и если Зеленый рыцарь в течение
года, еще останется в живых, то возвратит
обезглавившему его этот удар.
Оскорбленный подобным высокомери­
ем, король готов сам принять вызов. Рыца­
ри убеждают его уступить эту честь Гаеейну,
который охотно обезглавливает наглеца. Как
ни в чем не бывало подобрав отрубленную
голову, Зеленый рыцарь вскакивает в седло
и напоминает Гавейну, что вернет ему удар
через год у Зеленой Часовни.
Когда подходит к концу оговоренный
срок, Гавейн отправляется на поиски Зе­
леной Часовни. Однако его странствия по
 ЗЕЛЕНЫЙ РЫЦАРЬ
Логрии и Уэльсу оказываются бесплодны:
о Зеленой Часовне никто ничего не знает.
На Рождество Гавейн останавливается в
замке, мимо которого ему случилось про­
езжать. Заезжего рьшаря радушно привет­
ствуют хозяин замка, его красавица-жена
и таинственная старуха, облаченная во все
черное. Хозяин рассказывает ему, что то
место, которое отчаялся уже было разыс­
кать рыцарь, находится неподалеку от зам­
ка, и приглашает Гавейна провести после:
дние три дня уходящего года под своим
кровом. Когда у камелька заходит разго­
вор о различных забавах, хозяин предлага­
ет Гавейну сыграть в обмен дарами: все,
что добудет на охоте хозяин, станет соб­
ственностью Гавейна, взамен Гавейн отдаст
ему все, что получит в стенах замка.
В каждый из последующих трех дней
хозяин дарит Гавейну свою добычу: оле­
нину, шкуру вепря и лисий мех. Гавейн же
отдаривается поцелуями (хотя и отказыва­
ется сказать, где и как он их раздобыл),
которые получил от хозяйки замка: краса­
вица трижды пытается соблазнить заезже­
го рьшаря. И все же один подарок — зеле­
ный пояс — гость утаивает, поскольку, по
словам хозяйки, эта волш ебная вещица
может однажды сласти ему жизнь.
В первый день нового года предостав­
ленный хозяином проводник приводит Га­
вейна к Зеленой Часовне, описывая доро­
гой ужасающие деяния Зеленого рыцаря.
Несмотря на ужас, вызванный рассказами
провожатого, Гавейн остается у часовни.
Вскоре появляется и противник Гавейна,
одетый в точности так же, как и год назад,
и вновь с топором в руках. Первые его два
удара — обманные, они должны лишить
рыцаря мужества. Третий удар оставляет
лишь легкую царапину на шее Гавейна.
Выдержав столь тяж кое испытание,
Гавейн преисполняется радостью, но вне­
запно узнает, сколь мимолетным было его
торжество. Зеленый рыцарь объясняет, что
три удара соответствуют тому, что возвра­
тил за три дня гость хозяину замка. Оста­
вив себе зеленый пояс, который он дол­
жен был отдать, рыцарь короля Артура
■показал, что, несмотря на всю его храб­
166
2=3
рость, ему недостает честности, и. царапи­
на лишь малое наказание за бесчестную
игру. Зеленый рыцарь открывает свое лицо
и оказывается хозяином замка, где так при­
вольно пировалось Гавейну. Сэр Бертилак
де Хотдезерт сам подговорил свою супругу
искушать рыцаря. Из слов сэра Берхилака
следует, что старуха в черном — не кто
иная, как Моргана Ле Фей, чародейка, при­
думавшая это испытание, чтобы все уви­
дели, на что на самом деле способны ры­
цари Круглого Стола [110].
Пристыженный Гавейн возвращается б
Камелот, подпоясавшись в знак раскаяния
утаенным поясом, но остальные придвор­
ные Артура в его честь также повязывают
зеленые пояса [100, 105].
С отрубанием головы (правда, не испы­
танием, а неким превращением, свершаю­
щимся таким образом) связан сюжет сред­
невековой английской поэмы «Сэр Гавейн
и Карл из Карлайла» (Syre Gavene and The
Carl of Carlyle, ок. 1400). О безобразном ге­
рое этой поэмы шла исключительно дурная
молва, однако испытание отрубанием голо­
вы (см. Испытания) превращает его в физи­
чески и духовно нормального человека [2~.
47, 109].
Зеленая Часовня здесь — возможно,
отзвук Гиблой Часовни из других артуров-
ских романов.
Зеленому рыцарю отчасти параллелен
персонаж другой средневековой поэмы
«Ктятва короля Артура, сэра Гавейна, сэрь
Кэя и Болдуина Британского» (The Avowing
of King Arthur, SirGawain, Sir Kay, and Baldwin
of Britain, ок. 1430). После долгой и тяжкой
охоты в Инглевудском лесу умелый охотник
Болдуин уступает королю право зарубить заг­
нанного вепря, затем выказывает себя радуш­
ным хозяином и человеком слова — причем
в большей степени, чем рыцари, принесшие
клятвы одновременно с ним. Любопытно ):
то, что клятвы Болдуина относятся не столькс
к приключениям (Артур клянется собствен­
норучно вспороть брюхо вепрю, а Гавейн и
Кэй —■неделю не смыкая глаз странствоваг;
в поисках подвигов), сколько к отношения}.:
между людьми (не ревновать женщину, не
страшиться смерти и никому не отказывать
в гостеприимстве) [52, 109,. 113].

ш сал Калогренант. Стоило Ивейну потрево­
ИВЕЙН. Герой романов «Ивейн, или
Рыцарь со Львом» Кретьена де Труа и
• Ивейн» Гартмана фон Ауэ; рыцарь Круг­
лого Стола.
В валлийской традиции Ивейн известен
как Овейн, сын Уриена, короля Регеда —
историческое лицо, к которому обращена
одна из од Талиесина.
В романе Кретьена де Труа и в валлий­
ском романе «Овейн, или Хозяйка фонта­
на» герой убивает в поединке у волшебно­
го источника мужа королевы, женится на
ней, теряет и со временем вновь завоевы­
вает ее любовь [12, 108].
На Троицын день сэр Калогренант рас­
сказывает рыцарям Круглого Стола о вы­
п а ш е м на его долю печальном приключе­
нии. Странствуя в поисках приключений,
:н однажды попал в загадочный лес, где
встретился с безобразным Пастухом, хозя­
ином всех лесных зверей. Узнав, что заез-
хнй рыцарь ищет приключений, этот зага-
ж>чный и безобразный великан предложил
;у.у отправиться в соседний лес и там бро­
сать камень в чашу возле волшебного ис­
точника. Рыцарь последовал совету. Сто-
js. o камню упасть в воду (в других версиях
т^царь зачерпывает чашей воду из источ­
ника), как грянул гром, со всех окрестных
деревьев облетела листва и небо почерне­
167
ло от слетевшихся птиц. Внезапно появился
весьма грозного вида рыцарь, облаченный
в красные доспехи; налетев, он- ударил ко­
пьем в щит приезжего и выбил его из сед­
ла. Выслушав этот рассказ, племянник Ка-
логренанта Ивейн решает отомстить за
поражение дяди.
В дорогу он отправляется втайне, не
известив короля Артура и его рыцарей,
которые тоже желают посетить источник.
Все оказывается в точности так, как опи­
жить покой источника, как будто из ниот­
куда появился Красный рыцарь. Бой был
тяжким и долгим, и в результате Ивейн
смертельно ранил своего противника, но
того унес верный к&нь. Погнавшись за ус­
кользаю щим врагом, Ивейн выезжает к
замку Аскалон. Увидев, что Красный ры­
царь въехал в ворота замка, герой скачет
следом, но попадает в ловушку — оказы­
вается между опускными решетками зам­
ковых ворот.
От смерти от рук стражников замка
рыцаря спасает Луннета, служанка коро­
левы Аскалона и хозяйки источника Лоди-
ны. Служанка надевает Ивейну на палец
кольцо, которое делает его невидимым, а
когда стражники поднимают одну из ре­
шеток, чтобы вывести лошадь как будто
растворившегося в воздухе врага, выводит
.его из ловушки и прячет в своих покоях.
Глядя из окна на похоронную процессию,
Ивейн видит Лодину, оплакивающую суп­
руга, и влюбляется в нее. Луннете удается
уговорить свою госпожу выйти замуж за
Ивейна, поскольку источник нуждается в
защитнике.
Вскоре после этого Артур и его рыца­
ри прибывают к волшебному источнику,
где к ним выезжает Красный рыцарь, по­
беждаю щий многих рыцарей Круглого
Стола. Узнав в своем противнике Ивей­
на, Артур и его придворные отправляют­
ся в Аскалон, чтобы приветствовать н о ­
вобрачных. Поддавшись на уговоры Гзвейна,
молодой супруг выговаривает у Лодины го­
дичный срок, во время которого он смо­
жет отправиться на поиски приключений.
 ИВЕЙН
Ивейн клянется возвратиться ровно через
год и вместе е остальными рыцарями от­
бывает в Камелот. И з-за бесконечных пу­
тешествий в обществе Гавейна Ивейн за­
бывает о назначенном сроке, однако через
год и один день при дворе короля Артура
появляется Луннета, чтобы прилюдно об­
винить Ивейна в нарушении клятвы. По­
теряв от горя память и разум, Ивейн ски­
тается по лесам как дикий зверь, пока его
не подбирает дама Нарисона, которая ис­
целяет рыцаря мазью, полученной от Фей-
морган (очевидно, Моргана Ле Фей, кото­
рая в поздних романах оказывается матерью
героя). В благодарность Ивейн избавляет
даму от притеснителя, графа Алиерса, од­
нако отказывается жениться на ней.
Проезжая однажды лесом, Ивейн слу­
чайно становится свидетелем схватки льва
с драконом. Рыцарь приходит на помощь
льву и убивает дракона. Отныне Ивейн
обретает благородного друга и помощника
и дальше они путешествуют вместе.
Потерявший память Ивейн обнаружи­
вает на поляне связанную девицу, ожида­
ющую смерти. Девица объясняет, что ее
приказано казнить за то, что она выдала
свою госпожу замуж за рыцаря, победив­
шего у источника ее мужа. Осведомившись
об имени этого рыцаря, Ивейн слышит
собственное имя, и это возвращ ает ему
память. Он вспоминает о том, как нару­
шил клятву, и о том, что приговоренную
девицу зовут Луннета. Луннета приговоре­
на к казни, поскольку ей не удалось найти
рыцаря, который бы сразился за нее. Одо­
лев великана Харпина и освободив Лунне-
ту, Ивейн с помощью льва побеждает об­
винителей Луннеты, тем самым выигрывая
ей «божий суд». Лодина видит «рыцаря со
Львом», но не. узнает Ивейна.
Ивейн вновь покидает Аскалон, чтобы
отправиться на поиски приключений. Он
клянется помочь младшей дочери недавно
скончавш егося графа Черного Ш ипа в
борьбе против ее старшей сестры, которая,
стремясь забрать себе все наследство отца,
уговорила Гавейна выступить от ее имени
на поединке «божьего суда». Однако прежде
168
чем Ивейн сможет выполнить свое обеща­
ние, ему необходимо освободить 300 тка­
чих от их притеснителя. Сделать это ему
удается, победив с помощью льва двух ве­
ликанов. В последовавшем поединке с Га-
вейном два друга сперва не узнают друг
друга; однако затем узнавание совершает­
ся, и каждый из них уступает победу дру­
гому. Король Артур самолично решает дело
в пользу младшей сестры, требуя от стар­
шей, чтобы та разделила с ней наследство.
Теперь Ивейн искупил недостаток вер­
ности Лодине и опосредованно — осуще­
ствил обязанности перед обществом, ис­
полнив вовремя рыцарский долг и служа
своим ближним. Теперь все готово к его
воссоединению с Лодиной. Он возвраща­
ется к источнику,,, где Луннета вновь сво­
дит супругов, и Лодина соглашается при­
нять Ивейна назад [12, 149].
В своде Мэлори Ивейн — сын Уриенса,
короля земли Гоор и Морганы Ле Фей, свод­
ной сестры Артура. В «Смерти Артура»
Ивейн появляется сравнительно поздно и
вообще как второстепенный персонаж. Он
спасает своего отца короля Уриенса от
Морганы Ле Ф ей, когда та, полагая, что
Артур уже зарублен Экскалибуром, попав­
шим в руки Акколона, намеревается изба­
виться от нелюбимого мужа. Однако тень
предательства все же ложится и на И вей­
на; когда Моргана, опасаясь гнева Артура,
бежит в Гоор, Артур, оставив Уриенса при
дворе, приказывает его сыну покинуть Ка­
мелот. Вместе с ним во временное изгна­
ние удаляется Гавейн, надменно заявив, что
тот, кто изгоняет его названого брата, из­
гоняет и его самого. Странствуя в поисках
приключений, Ивейн сражается со многи­
ми рыцарями, а побежденных отправляет
в Камелот ко двору Артура. Год спустя
Артур дозволяет ему вернуться, и Ивейн
становится рыцарем Круглого Стола [24].
Любопытны расхождения в различных
прозаических романах относительно гибе­
ли Ивейна. В заключительных главах пос­
леднего романа «Вульгаты» Ивейн оказы­
вается последним из рыцарей Артура,
который погибает от руки Мордреда, защ и­
 ИГРЕЙНА
щая своего короля [184]. В последнем ро­
мане «Поствульгаты» и в «Смерти Артура»
Мэлори смерть приходит к Ивейну в то вре­
мя, когда он, подобно остальным рыцарям
Круглого Стола, пытается отыскать С вя­
той Грааль — от руки его названого брата
Гавейна, с которым он по неведению всту­
пает в поединок [24].
ИГРЕЙНА (ИГЕРНА). Мать короля
Артура.
Впервые ее упоминают еще старинные
валлийские легенды, называя Эйгр [49]. В
классических романах артуровского эп о ­
са говорится, что она была родом из Уэль­
са. Валлийские генеалогии называют ее до­
черью Анлауда Влединга, короля Сноудонии
(этот род играет существенную роль в «Ки-
лох и Олвен»), или дочерью короля Кун-
неды, властителя Гвиннеда (С еверны й
Уэльс) [48].
В юном возрасте (и скорее всего из
политических соображений) Игрейна была
выдана замуж за Горлойса, могущественного
герцога Корнуоллского. Горлойсу Игрей­
на родила трех дочерей — Моргаузу , Мор­
гану и Элейну. Моргаузе и Моргане (буду­
щей Моргане Ле Фей) предстоит сыграть
немалую роль в событиях, которые развер­
нутся несколько десятилетий спустя в Л ог­
рии и при дворе их младшего брата {24],
Судьба Элейны (Анны) осталась неизвест­
ной; возможно, упоминания о ней в рома­
нах «Вульгаты» и в «Смерти Артура» Мэло-
ри — не более чем дань распространенному
фольклорному, а также сказочному моти­
ву (три дочери, три сестры).
После восстания саксов, призванных
з Британию Вортигерном , мелкие королев­
ства и герцогства на ее территории обре­
ли еще большую, чем прежде, независи­
мость — и верховные короли Амброзий , а
вслед за ним и Утер Пендрагон вели не­
престанную борьбу за то, чтобы утвердить
свою власть. Одной из таких войн была
зойна с Корнуоллом. Баронам в конце кон­
цов удалось примирить короля и герцога,
и Горлойс с женой прибыли в Лондон на
торжества в честь заключения мира. Уви­
169
дев Игрейну, Утер влюбился в .нее без па­
мяти; она же оставалась верна своему мужу.
Предположив, что Утер может попытаться
взять ее силой, Игрейна, пригрозив ему
возможным бесчестьем, вынудила мужа
уехать. Герцог и герцогиня тайно бежали ,
из Лондона, и война вспыхнула вновь.
Оставив Игрейну в своей наиболее ук­
репленной крепости Тинтагель, Горлойс с
войском вышел навстречу вторгшемуся в
Корнуолл Утеру и разместил свои войска в
замке Димлок. Армия Утера осадила замок,
в котором оказался заперт герцог.
Обезумев от любви, Утер обратился за
помощью к чародею Мерлину, и тот, при­
дав ему облик Горлойса, помог королю по­
пасть в Тинтагель. Приняв приехавшего к
ней в полночь рыцаря за своего супруга,
Игрейна провела с ним ночь. Так был за­
чат Артур. Каково же было изумление Иг-
рейны, когда на рассвете к ней прибыл
гонец с вестью о том, что ее муж погиб
вечером предыдущего дня.
, После гибели Горлойса распря с вер­
ховным королем досталась Игрейне в на­
следство. Бароны умоляли короля прекра­
тить войну с сыном Горлойса Кадором и
леди Игрейной, а сэр Ульфинус, служив­
ший посредником между сторонами, даже
предложил Утеру жениться на герцогине,
на что Утер с радостью согласился.
Поняв, что забеременела, Игрейна дол­
го пребывала в сомнении. Ведь по словам
гонца из Димлока, Горлойс погиб еще до
того, как сам герцог Корнуоллский по­
явился в ее опочивальне. Н аконец она от­
крылась Утеру. Тот, в свою очередь, со­
знался, что в обличье Горлойса к ней
приходил он сам.
Когда родился ребенок, Утер, верный
данному Мерлину обещанию, отдал ребен-^
ка ему, чтобы тот воспитал его по собствен­
ному разумению. После Артура детей у
Утера и Игрейны больше не было.
Несколько лет спустя после рождения
и исчезновения младенца занемог и скон­
чался Утер. Игрейна, у которой не было
ни друзей, ни сторонников в Лондоне, вер­
нулась с дочерьми в Тинтагель, поскольку
Кадор, ставший после смерти отца уже не
герцогом, а графом Корнуоллским, пред­
ложил ей защиту и покровительство. О ее
жизни в Тинтагеле в последующие десять
лет романы умалчивают.
Когда закончился период безвластия в
стране и воцарился новый король, Игрей-
ну вызвали ко двору в Карлион, куда она
прибыла со своей младшей дочерью М ор­
ганой. Однако сына она не узнала. Н е­
ожиданно сэр Ульфинус, бывший когда-
то доверенным лицом Утера Пендрагона,
обвинил ее в государственной измене: он
обвинял вдовствующую королеву в том, что
она не открыла тайны рождения Артура при
жизни Утера; что из-за ее молчания разра­
зилась Карлионская распря и что именно
по ее вине страна оказалась ввергнута в
междоусобную войну (см . Войны Артура в
романах «Вульгаты»). Не собираясь оправ­
дываться ни в чем, Игрейна, напомнив об
обещ ании, которое ее муж когда-то дал
Мерлину, заявила, что чародей забрал у нее
сына, когда тому было не более несколь­
ких часов от роду, и что она не знает даже,
где и кем воспитывался ребенок.
Слова королевы Игрейны подтверди­
ли М ерлин и приемный отец Артура, сэр
Эктор Уэльсский. Мир при дворе был' вос­
становлен, и Артур с радостью приветство­
вал вновь обретенных мать и сестру [24].
ИГРЫ. Подобно множеству других
легендарных фигур, персонажи артуров­
ского эпоса пробили себе дорогу в попу­
лярные игры: ролевые и в последнее деся­
тилетие — компьютерные. Впрочем, герои
хроник, легенд и рыцарских романов под­
верглись при этом неизбежной адаптации
и упрощению, что, к сожалению, вполне
естественно. К ролевым играм подобного
типа относятся игры серии TSR «Dungeons
& Dragons». Достигнувший высших уров­
ней игрок может выбрать себе роль самого
Артура и одного из наиболее известных
рыцарей Круглого Стола (среди таких адап­
тированных персонажей оказались, в час­
170
тности, Ланселот и Тристан)', роли Мерли­
на и Морганы Л е Фей выбирают те, кт:
предпочитает войне магию.
Компьютерных игр на артуровские мо­
тивы сравнительно немного. Причина этог:
явления, очевидно, в том, что сам эпос всем
слишком хорошо знаком с детства (осо­
бенно это касается англоязычной аудито­
рии) и воспринимается как устаревший.
Потому он не может служить материалом
ни для игр типа «расследование» (quest),
ни для игр типа «завоевание». Исключе­
ние составляет игра, написанная по филь­
му Терри Гиллиама й кабаре «Монти П ай­
тон» «Монти П айтон и Святой Грааль»
(Monty Python and the Holy Grail) (см. Твен
Марк', Фильмография).
Несколько больше игр, которые ис­
пользуют одного или нескольких персо­
нажей артуровского эпоса, перенося его в
типичное для научной ф антастики или
фэнтези окружение; к примеру, Мерлин
может оказаться одной из сил в завоева­
нии космоса или задачей игрока оказыва­
ется освободить мир от захватчиков, от­
правившись в прошлое (или в артуровский
мир) и добыв там легендарный Экскали-
бур. Интересна попытка Дэвида Коруса со­
здать игру, полностью основанную на
«Смерти Артура» Мэлори («The U ther
Pendragon game»), начиная с истории вой­
ны короля Утера Пендрагона с герцогом
Горлойсом.
«И Д Е Р » (YDER). Ф ранцузский ро­
ман, сохранивш ийся только в одном м а­
нускрипте. Н аписан, вероятно, в середи­
не X III в.
Н езаконнорожденный Идер пытается
завоевать любовь королевы Гвенлуа, совер­
шая рыцарские подвиги. Он спасает небла­
годарного Артура, затем присоединяется к
врагу Артура, Талаку де Ружемону. Идера
предательски ранит Кэй. Гвенлуа излечи­
вает героя от ран, он примиряется с Арту­
ром, вступает в дружину рыцарей Кругло­
го Стола и спасает Гвиневеру от медведя.
Когда Гвиневера заявляет, что, будь у нее
выбор, она предпочла бы Идера Артуру, ко­
 ИЗО В РАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
роль пытается расправиться с героем, но
безуспешно. Идер выполняет все условия
Гвенлуа, женится на ней, а затем узакони­
вает свое рождение, устроив свадьбу своих
родителей [100, 198].
Роман необычен одиозными фигурами
Артура и Кэя. Кроме того, он написан в
русле довольно старой традиции, близкой
к валлийским сказаниям, согласно кото­
рой Идер был любовником Гвиневеры и
ради нее убил медведя (129, 199].
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО,
Обзор всех известных произведений — от
предметов декоративно-прикладного и с ­
кусства до миниатюр в рукописях, от ф ре­
сок до станковой, живописи — показы ва­
ет, что «артуровское» искусство всегда
опиралось на «артуровскую» литературу и
всегда зависело от нее. За каждым следу­
ющим рывком в развитии литературной
традиции следовал взрыв интереса к ее
темам в изобразительном искусстве. Эта
зависимость прослеживается от самого за­
рождения «артуровского» искусства на заре
XII в. до его расцвета в пору высокого
Средневековья, упадка в эпоху Ренессан­
са и «артуровского возрождения» в викто­
рианской Англии. ■ кровища церкви находились в относитель­
Подобно тому, как сюжеты брались из
литературных источников каждого пери­
ода, эстетические установки «артуровско­
го» искусства отражали вкусы того време­
ни. Ни один из стилей невозможно назвать
исклю чительно «артуровским». По мере
того как перерабатывались, подстраиваясь
под вкусы каждой последующей аудитории,
сами легенды, менялся, чтобы соответство­
вать канону, и язы к изобразительных
средств. Вследствие такой обусловленнос­
ти эти изобразительные средства едва ли
поддаются обобщению. Наиболее известен
обзор артуровских легенд в изобразитель­
ном искусстве, принадлежащий перу ам е­
риканского искусствоведа Маргарет Ш е­
рер, однако это именно обзор отдельных
произведений, а не попытка рассмотрения
•иконографии и стилей с точки зрения и с­
тории искусства [180].
171
Насколько широко использовались мо­
тивы артуровского эпоса в раннем Сред­
невековье, к сожалению, точно определить
невозможно. На протяжении Средних ве­
ков осененные благословением церкви ре­
лигиозные темы и мотивы с успехом вы­
тесняли все прочие. Богатые меценаты из
мирян, вероятнее всего, также заказывали
изображения на религиозные темы. Если
случайно среди них закрадывались светские
сюжеты, то им, конечно, уделялось мень­
ше внимания. Еще одним препятствием для
создания единой истории «артуровского»
искусства является непрочность ряда ма­
териалов, используемых в декоративно­
прикладном искусстве. К таким материа­
лам относятся, например, ткани, дерево и
слоновая кость. Металлические предметы
нередко отправлялись в переплавку ради
содержавшихся в них драгоценных метал­
лов, которые могли бы быть использованы
для создания новых украшений. Фрески и
настенные росписи исчезали под слоями
побелок. Частные коллекции пострадали от
войн и восстаний в гораздо большей сте­
пени, чем собрания церковные; богатства
мирян зачастую исчезали в периоды граж­
данских беспорядков, в то время как со­
ной безопасности в подвалах соборов и
монастырей.
Произведения искусства на артуров-
ские темы дожили до наших дней, как пра­
вило, лишь' в подпорченном состоянии.
Так, от роскошного позднефламандского
манускрипта Guiron le Courtois (ок. 1480)
осталось лишь 17 листов, а предполагает­
ся, что это была весьма обширная и богато
иллюстрированная рукопись. Любекские
фрески, повествующие о Парцифале, изве­
стны лишь из поздних копий. Изменения,
переделка предметов также затрудняют их
идентификацию и создание подробного и
сколько-нибудь упорядоченного каталога.
Известный исследователь артуровских ле­
генд Роджер. Лумис справедливо заметил,
что «один всевышний может предугадать,
сколько иллюстраций к легенде о Круглом
Столе скрывается под слоями известки в
 ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
каком-нибудь провинциальном музее или
в лавке антиквара, и только бездонный
кош елек или усилия всей жизни — и то не
одного человека — понадобятся для того,
чтобы разыскать и перефотографировать
все до последней миниатюры из артуров-
ских манускриптов, каждое деревянное
клише к инкунабулам и каждую иллюстра­
цию, изображающую короля Артура одним
из «девяти героев древности» [137].
П исьм енны е источники свидетель­
ствуют о том, что дошедшие до наших
дней предметы представляют собой лишь
малую часть существовавшей некогда тра­
диции. Например* в случае крупномасш ­
табных настенных полотен для внутрен­
них помещ ений (таких, как «Артуровский
зал» и «Опочивальня Гвиневеры» в Д увр­
ском замке) единственным д оказатель­
ством их сущ ествования являю тся при­
водимы е в рукописях рисунки пером .
О писания, которые можно почерпнуть из
художественных произведений (несм от­
ря на всю их ненадежность как докумен­
тального источника по утерянным рабо­
там), все же скорее всего основывались на
действительно существовавших канонах;
они позволяют предположить, насколько
велик был спрос на предметы обихода, ук­
рашенные светскими мотивами. Красочные
описания сложных живописных и скульп­
турных ансамблей позволяют догадаться
об их возможной композиции и исполь­
зованны х техниках. В «Тристане» Тома
д ’Англеттера тоскую щ ий влю бленны й
строит «зал изображений», населенны й
статуями королевы Изольды и ее свиты. В
романе «Ланселот» цикла «Вульгата» опи­
саны изысканные и сложные картины, ко­
торые создал Ланселот, находясь в заточе­
нии у Морганы Ле Фей. Эпизод, в котором
король Артур обнаруживает эти картины в
замке Морганы, проиллюстрирован в ру­
кописи этого романа, датируемой прибли­
зительно 1470 г, Рисунки позволяют дога­
даться о размерах и расположении фигур в
фресках Ланселота f941.
Сохранившиеся постройки позволяют
предположить, что история «артуровского»
172
^=7
искусства берет свое начало на заре XII б .
Артур появляется на каменных барельефах
как будто бы случайно. Однако следует
учитывать, что идентификация любых сред­
невековых изображений достаточно слож­
на, а их литературные источники в лучшем
случае остаются предметом спекуляций.
Сюжет довольно примитивного «Перрос
барельефа» в нефе церкви св. Эффлама в
Бретани (ок. 1100) взят скорее из легенды
о местном святом, чем из какого-либо ар­
туровского источника. Как самостоятель­
ный мотив артуровские образы появляют­
ся среди скульптур на архивольте Порта
делла Пешериа — северном портале кафед­
рального собора Модены (1100-1140). Со­
гласно гипотезе Роджера Лумиса, источ­
ником для этого сюжета послужила устная
традиция, поскольку истории о приключе­
ниях короля Артура и его рыцарей были
принесены в Италию бретонскими труба­
дурами, направлявшимися в Святую Зем­
лю 1137].
Импульсом к дальнейшему развитию
«артуровских» сюжетов в искусстве стал рас­
цвет рыцарских, в том числе и артуровских,
романов в конце XII в. В последующие два
столетия сюжетам артуровских легенд ста­
ли уделять немалое внимание богатые ме­
ценаты из .мирян, и эти сюжеты приобрели
общеевропейскую популярность. Отчетли­
вее стало проявляться влияние на изобра­
зительное искусство придворного общества
и канонов куртуазности.
И сохранившиеся произведения, и до­
кументальные источники показывают, что
«артуровские.» сюжеты и мотивы исполь­
зовались во всех формах изобразительного
искусства, причем преобладал спрос на
предметы, предназначенные для домашнего
или личного обихода. Артуровские моти­
вы украшали манускрипты, настенные рос­
писи, изделия, покрытые резьбой или эма­
лью, гобелены и другие ткани.
Репертуар сюжетов и тем рос прямо
пропорционально развитию артуровской
литературы. Более того, этот репертуар ис­
пользовался во всех областях изобразитель­
ного искусства. Например, канонические
 ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
«девять героев древности» с равной регуляр­
ностью появлялись в миниатюрах к манус­
криптам, в скульптурных изображениях, на
витражах и на гобеленах. Романтические
эпизоды, такие как Тристан и Изольда под
деревом, считались предпочтительными для
туалетных принадлежностей — обратных
сторон зеркал, гребней и т.д., что вовсе не
мешало этому мотиву появляться на архи­
тектурных элементах, таких как консоли,
и в резьбе на предметах мебели (мизере-
кордис).
Процветание артуровского материала в
украшающих рукописи картинках было
естественным следствием взлета рыцарско­
го романа. Роджер Лумис, однако, замеча­
ет, что покровительство меценатов созда­
нию подобных манускриптов имело место
почти столетие спустя, а в XII в. артуров-
ские манускрипты читались, вероятнее все­
го, вслух и их страницы не имели никаких
украшений. Лумис приписывает развитие
иллюстраций распространению придвор­
ной куртуазной культуры в ХШ в., а также
созданию мирских скрипториев (так, н а­
пример, около 1292 г. в Париже трудились
уже 17 иллюстраторов из мирян).
Иллюстрированные манускрипты соче­
тали текст с различными видами декора:
от скромных рамок и рисунков чернила­
ми и пером до изы сканны х и сложных
буквиц и — в наиболее роскошных манус­
криптах — миниатюр во весь лист. Тради­
ция создания манускриптов процветала во
Франции, Фландрии и Италии и (хотя в
меньшей степени) в Англии, Германии,
Голландии и И спании. В кажаой из этих
гтран стиль иллюстраций o ti .ж а л нац ио­
нальные вкусы и пристрастия.
Артуровские мотивы широко исполь­
зовались в украшении интерьеров. Наполь­
ные мозаики, такие как мозаика в соборе
Отранто (прибл. 1165) и аббатстве Чертей
‘прибл. 1270), могли включать в себя как
сдельны е мотивы, так и целые повество­
вательные сюжеты. Фрески и настенная
живопись практиковались по всей Европе.
Яркими их образцами служат комплексы
гэсписей донжона в Ш ато С ен-Ф лор в
173
Оверни (Франция, середина XIV в.); пото- ,
лок палаццо Чьяраониа в Палермо (Сици­
лия, 1370), летний домик замка Рункель-
штейн (Castel Roncolo) (Тироль, прибл.
1400) и большой' зал замка Ла Манта под
Турином (прибл. 1430), а также так называ­
емый Зал Круглого Стола герцогского двор­
ца в Мантуе (известен также как «Saia del
Pisanello» («Зал Пизанелло»), поскольку
фрески в нем выполнены в конце 1440-х гг.
известным художником раннего итальянс­
кого Возрождения Антонио Пизано). В ан­
самблях росписей зачастую скомбиниро­
ваны сюжеты из различных литературных
источников [129, 137].
Излюбленньгм мотивом гобеленов были
«девять героев древности» и «три христи­
аннейших государя». Другие ткани не столь
монументальных размеров, как, например,
вышитые занавеси или постельные покры­
вала, также украшались сценами из рыцар­
ских романов.
Многообразие мотивов и тем, посто­
янное использование современных деталей
и разнообразие материалов препятствуют
вычленению единого четко выраженного
стиля. Художники и мастера-ремесленни­
ки Средневековья и Возрождения, с одной
стороны, не наделяли персонажей инди­
видуальными чертами, с другой стороны,
не было выработано и сколько-нибудь еди­
ной иконографии. Т ак, Артур появляется
иногда с бородой, иногда чисто выбритым,
в короне или без оной. К тому же отсут­
ствие геральдических знаков или предва­
рительного знания сюжета зачастую зат­
рудняет и понимание, и идентификацию
изображения. Тем, что артуровская тради­
ция в искусстве просуществовала на про­
тяжении Средневековья, она обязана ис­
ключительно литературе и придворным
вкусам меценатов.
До середины эпохи Возрождения ар­
, туровские мотивы украш али'витражи, м а­
нускрипты и предметы роскош и, остава­
ясь, таким образом, распространенными
среди высших слоев общества. В середине
XV в. — с появлением печатного станка —
этой монополии пришел конец. Сочетание
 ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
печатного текста с иллюстрациями, выпол­
ненными гравюрой по дереву, в недоро­
гом и легко воспроизводимом формате со­
действовало популяризации артуровской
легенды. Отдельные листы дешевых гра­
вюр по дереву могли украшать стены дома
среднего достатка; богатеющий торговец,
которому оказывались не по карману тво­
рения м иниатю ристов и переписчиков,
вполне мог позволить себе печатную ко­
пию, иллюстрированную дешевыми гравю­
рами.
В XVI в. в связи со сменой культурных
идеалов настал период первого упадка ин­
тереса к артуровским легендам. К середине
эпохи Возрождения артуровские сюжеты
практически вышли из моды. Впрочем, они
еще использовались в политических целях
как средство промонархической пропаган­
ды. О собенно наглядно это проявилось в
Англии, когда в период окончания войны
Красной и Белой розы новая династия,
пришедшая к власти, прибегала к всевоз­
можным средствам, чтобы подтвердить за­
конность своих прав на престол. Винчес­
терский Крумый Стол, сработанный,
вероятнее всего, для одного из турниров в
ХГУ в., в 1485 г., в правление Генриха II
Тюдора, был покрыт новым слоем краски.
При этом цвета и геральдические знаки пре­
жней династии на нем уступили цветам и
геральдическим знакам правящего дома Т ю­
доров. Генрих VIII, который в 1522 г. прика­
зал заново покрасить Круглый Стол, выехал
на Поле Золотой Плащаницы для встречи с
Франциском I, держа в руке знамя, изобра­
жение на котором прославляло Артура как
завоевателя мирового масштаба. В Герма­
нии император М аксимилиан, заказывая
бронзовую статую, символизировавш ую
королевскую власть (инсбрукская мастер­
ская Петера Вишера Старшего, 1513 г.),
которую предполагалось установить в И н­
сбруке, также обратился к артуровской мо­
нархической иконографии [45, '129].
Конец XVT в. знаменовал полный упа­
док «артуровского» искусства. Не считая
редких артуровских костюмированных ба­
лов в правление королевы Елизаветы 1 и
174
немногих других придворных празднеств,
артуровские мотивы полностью исчезли как
из живописи, так и из прикладного искус­
ства.
Интерес к наследию Средневековья воз­
ник лишь в XVIII в. Наиболее велик он был
в Англии. Уже в 1720-е гг. стали возникать
садовые павильоны, которые должны были
создать атмосферу романтичного прошло­
го. Примером такого образца садовой ар­
хитектуры может служить павильон «Пе­
щера Мерлина» в Ричмонде (по эскизам
Уильяма Кента). Готическое возрождение
фанатично изыскивало образчики «древ­
ней» литературы, но истинным кладезем
образов послужила для художников «Ко­
ролева фей» Эдмунда Спенсера. Иллюст­
рированные издания «Королевы фей» сыг­
рали немалую роль в увеличении интереса
публики к артуровским легендам.
Готическое возрождение извлекло
«Смерть Артура» Мэлори из более чем двух­
сотлетнего мрака забвения. В начале XIX в.
вышли в свет целых три новых издания этой
книги. Однако интерес художников к арту-
ровскому материалу возник лишь с наступ­
лением викторианской эры, и д о -1849 г. не
было ни одного произведения изобразитель­
ного искусства, основанного на ином ис­
точнике, кроме «Королевы фей».
Викторианская эпоха усматривала в
артуровских легендах эталон современно­
го поведения. Поверхностный и дешевый,
популярный у средних классов медиева-
лизм той эпохи попытался осовременить
рыцарственность куртуазных романов, пре­
вращая ее в новый поведенческий код для
современников. Немалый вклад в эту моду
внесли писатели и поэты конца XVIII в.,
взявшиеся адаптировать средневековые ле­
генды и переписать их в соответствии со
вкусами Нового врем ени. А ртуровский
эп ос и его иконограф и я вош ли в
викторианскую живопись прежде всего как
новая национальная назидательная аллего­
рия [45, 129].
В 1848 г. правительство по предложе­
нию принца Альберта заказало художнику
Уильяму Дай су подготовить эскизы и вы­
 ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
полнить по ним фрески, пересказывающие
сюжеты артуровского эпоса. Этим фрескам
предстояло разместиться в гардеробной ко­
ролевы новой королевской резиденции в
Вестминстере. Фрески были призваны про­
иллюстрировать британский национальный
характер, эталоном которого стал леген­
дарный Артур. Взяв за основу текст М э­
лори, Дайс оставил за рамками все те эп и ­ шие с иллюстрациями Гюстава Доре [129.
зоды эпоса, которые хоть сколько-нибудь
отдавали конфликтом или пессимизмом,
попытался воплотить в персонажах эпоса
идеал «нового чисто британского героиз­
ма». М онументальность форм и дидактич-
ность трактовки образов этих ф ресок н а­
долго предопределили интерпретацию
артуровского материала. «Фрески королев­
ской гардеробной» создали некий идеаль­
ный прототип артуровских, персонажей.
Канон Дайса продержался на протяжении
всего «артуровского возрождения».
В 1850- 1860-х гг. увлечение королем
Артуром и рыцарями Круглого Стола за­
тронуло все формы изобразительного ис­
кусства. Стимулом, источниками мотивов
и тем явилась поэзия Альфреда Теннисо-
ча. «Смерть Артура» М элори и ф рески
Ланса. Х удожники-прерафаэлиты, в том
числе такие известные, как Эдвард Берн-
Лжонс, Д анте Габриэль Россетти и Уиль­
ям Моррис, использовали новый материал
как в живописных работах (в проекте фре­
сок для дискуссионного общества Оксфорд­
ского университета (1857), так и в декора­ ствующие периоды. Были созданы опре­
тивно-прикладном искусстве (проект
эскизов для «гобеленов Стэнмор-холла»,
1891—1894). Ж ивописцы Королевской Ака­
демии искусств (Джеймс Арчер, Джозеф
Ноэл Пейтон и Томас Вулнер) следовали
созданному Дайсом канону: на их полот­
нах преобладают.монументальные фигуры
"ьщарей, запечатленных в момент совер­
шения благородных деяний. П рерафаэли­
ты. напротив, отдавали предпочтение пи-
гяйтным амурным сценам. Излюбленными
персонажами этих десятилетий стали Га­
лахад и Элейна из Астолата, Тристан и
Изольда, Ланселот и Гвиневера, а наибо­
лее популярными мотивами — приклю че­ 1 эти сюжеты появлялись преимущ ествен­
175
ния Ланселота и смерть Артура. Подбор
сюжетов ограничивался лиш ь степенью
знакомства художника с артуровской л и ­
тературой. Книжные иллюстрации также
процветали: наиболее значительными из
многих иллюстрированных изданий ста­
ли проект «Максон- Теннисон» (1857) и «Ко­
ролевские идиллии» Теннисона, вышед­
192]. Наряду с ними появлялись и паро­
дии, например работы Георга дю Морье.
К концу века «артуровское возрожде­
ние» пришло в упадок, поскольку новое
поколение отвергло куртуазно-романтичес­
кий идеализм, а эстетизм в иллюстрациях
лиш ил персонажей былой героики. Рисун­
ки Обри Бердслея к вышедшей в издатель­
стве Дента «Смерти Артура» — типичный
образец этой поздней упадочной фазы
[143].
«Артуровское возрождение» в литера­
туре и искусстве XIX в. во многом отли­
чалось от интерпретации артуровских ле­
генд в Средневековье. Прежде всего, это
был социокультурный ф еномен, санкци­
онированный и поощ ряемый правитель­
ством и королевским домом. Артуровсккй
эпос был воспринят как аллегория с чет­
кими дидактическими установками. Кро­
ме того, разработка артуровских мотивов
в изобразительном искусстве шла парал­
лельно их разработке в литературе, а не
следовала за ней, как это было в предше­
деленные прототипы, наделившие персо­
нажей индивидуальными — прежде всего
физическими — характеристиками, была
сформулирована достаточно четкая ико­
нография сюжетов. Викторианская эра по­
заимствовала у Средневековья лишь чрез­
мерное пристрастие к деталям.
Остаточные влияния «артуровского
возрождения» продолжали сказываться в
Англии и -Америке и в XX в. В период,
предшествовавший Первой мировой вой­
не, артуровские сюжеты еще доживали
свой век в качестве второстепенной темы
в английской живописи. В обеих странах
 ИЗОЛЬДА БЕЛОКУРАЯ
но в книжных иллюстрациях, особенно в
изданиях для юношества. Британские ил­
люстраторы Уолтер Крейн, Эдмунд Дыо-
лак и Артур Рэкхем следовали разработан­
ному канону, в то время как Говард Пайл
и Н. С. Уайт разработали независимую аме­
риканскую традицию f 129].
К 1940-м гг. артуровские мотивы о к а­
зались совершенно позабыты. Стремление
к самовыражению, возобладавшее в евро­
пейском и американском искусстве, за­
ставляло отбросить литературные м о т и б ы .
К тому же тяготеющ ая к абстракциониз­
му манера современных художников бо­
лее подходила для выражения формальных
концепций, нежели повествовательных сю­
жетов.
Начиная с 1960-х гг. до сегодняшнего
времени артуровские легенды перешли в
основном в ведение кинематографа. Ф иль­
мы Джона Бермана, Робера Брессона и Эри­
ка Ромера создали новые, на этот раз кине­
матографические, версии мира артуровских
легенд. См. также «Артуровское возрожде­
ние»', Иллюстрации книжные; Прерафаэли­
ты; Фильмография.
ИЗОЛЬДА БЕЛОКУРАЯ (ИЗОЛЬДА
ИРЛАНДСКАЯ; ИЗО ЛЬДА ПРЕКРАС­
НАЯ). Возлюбленная Тристана и неверная
жена короля Марка Корнуоллского.
Поскольку легенда о Тристане и Изоль­
де пользовалась в Средние века огромной
популярностью, в ходе складывания спер-
'ва поэтических рыцарских романов, а за­
тем прозаических циклов характеры геро­
ев, в то.м числе и Изольды, претерпели
значительные изменения. Две основные
версии легенды (поэтическая и прозаичес­
кая) отчасти совпадают, отчасти разитель-
по отличаются друг от друга; в данной ста­
тье будут показаны эти различия в
отнош ении этого персонажа. О сюжетной
канве легенды, ее происхождении и связи
с кельтской и прочими традициями см.
Тристан и Изольда.
Этимология имени «Изольда» неясна.
Вероятно, оно кельтского, во всяком слу­
чае дороманского, происхождения. Через
176
валлийское Ессилт имя героини легенды
иногда пытаются возвести к гипотетичес­
кому дороманскому имени Адсильтия («та.
на которую взирают»). Валлийская легенд!
упоминает о том, что супруг Ессилт, ко­
роль Марх (или Кинварх), правил в стра­
не. где «говорят на четырех языках» [62,
199].
Прозвищ е дочери короля Ирландии
«Белокурая» получает объяснение в ран­
них, поэтических версиях легенды. Пре­
старелый король Марк, которого бароны
принуждают жениться, оттягивает по воз­
можности решение, а затем объявляет, что
женится только на той, чей золотистый
волос принесла в его пирш ественный зал
случайно влетевшая ласточка. Эту золо­
товолосую красавицу Тристан находит
наконец в И рландии. П оскольку в по­
здних, прозаических версиях этот эпизод
отсутствует, Изольда получает другое про-
звише — «Прекрасная» или «Ирландская"
[51, 176].
В отличие от Тристана, который в по­
этических версиях разрывается между лю­
бовью к жене своего дяди (вызванной дей­
ствием волшебного напитка) и верностью
по отношению к Марку, в характере Изоль­
ды нет конфликта. После того как ирланд­
ская принцесса отказывается от кровной
мести за Морхолыпа, погибшего от руки
Тристана, то есть, презрев обычай, изби­
рает Тристана, убийцу родича, ее не терза­
ют сомнения: она готова пойти на любые
уловки и любой обман; без раздумья при­
казывает умертвить Бранвен лишь потому,
что опасается, что ее ложь выйдет наружу;
оставляет мужа, чтобы скрываться с воз­
любленным в лесах [176]. Изольда идет
даже против «Божьего Суда», высшей ин­
станции средневекового романа, который
изначально предполагает, что победа оста­
нется за правым. Отказавшись от поисков
рыцаря, который выступил бы за нее на
поединке, Изольда предпочитает подверг­
нуться испытанию раскаленным железом,
из которого ей удается с честью выйти бла­
годаря двусмысленной клятве [21].
 ИЗОЛЬДА БЕЛОКУРАЯ
На глазах у всего двора Марка, а также
нескольких особо приглашенных по этому
поводу королей, в том числе и короля Ар­
тура, королеве предстоит доказать свою
невиновность, взяв голыми руками докрас­
на раскаленный прут. Когда день и место
испытания уже определены, Изольда под­
страивает так, чтобы поблизости оказался
Тристан, переодетый паломником- Перед
началом «божьего суда», который должен
состояться на островке у побережья Кор­
нуолла, королева просит «пилигрима» пе­
ренести ее с корабля к месту испытания,
чтобы ее не осквернило перед «божьим
:удом» прикосновение мирских (грешных)
людей. Переодетый Тристан несет ее на
руках, но, случайно или нарочно, споты­
кается, роняет Изольду и сам приземляет­
ся едва ли не на нее. Изольда, не вставая с
земли, клянется в том, что ни один муж­
чина не возлежал с ней рядом — за исклю­
чением ее супруга и вот этого «божьего
человека», чья голова лежит сейчас у нее
на коленях. Затем она легко берет в руки
раскаленный прут, но, поскольку формаль­
но условия клятвы соблюдены, железо не
обжигает ей руку [15].
И в поэтических, и в большинстве про-
:аических версий есть один весьма любо­
пытный эпизод: смертельно раненный в
Бретани Тристан посылает в Корнуолл за
Изольдой, которая однажды уже исцелила
;го от подобной раны. Речь идет, в сущно­
сти, о двух Изольдах и двух видах ран:
Изольда Бреганская (Изольда Белорукая),
:< которой попадает раненый Тристан, впол­
не способна излечить его от обычной раны,
полученной в поединке, но для исцеления
от раны смертельной необходима ирланд-
:-:ая целительница. На основании этого
;-~.нзода некоторые исследователи пытались
.смотреть полустертые черты некоего древ-
scro мифа, где Изольда заместила фигуру
:-:гини или жрицы культа, связанного с
- мусторонним миром [ i 76, 185]. Вполне
; :зможно, что в Средние века Изольда Бе-
-;курая действительно смутно ассоцииро­
валась с потусторонним миром. Если жи­
177
тели Уэльса и южной части Британии по­
мещали страну мертвых (потусторонний
мир) за Стеной Адриана (в Лотиане или
Горре, см. Кельтские корни артуровского
эпоса), то жители Стрейтклайда, где, воз,-
можно, и зародилась эта мрачная легенда
о волшебном напитке и роковой любви, пе­
реносили ее в Ирландию, на родину геро­
ини [21].
К сожалению, в книгах «Смерти Арту­
ра» Мэлори Изольда (здесь она, кстати, уже
названа «Изольдой Прекрасной») превра­
щается в традиционную куртуазную даму.
Узнав о женитьбе Тристана на дочери
короля Бретани, Изольда, очевидно, чув­
ствуя себя покинутой, засыпает письмами
королеву Гвиневеру, которой сетует на не­
верность Тристана, Ланселота, который
после этих писем объявляет себя врагом
корнуоллского рыцаря, даже не будучи с
ним знаком, и самого Тристана, которого
она умоляет вернуться в Корнуолл, пусть
даже и с молодой женой.
Когда Динас-С'енешаль и Садук подни­
мают восстание против короля М арка, ко­
торый, вновь нарушив все клятвы, бросил
Тристана в тюрьму, королева связывается
с мятежниками и просит их задержать у
себя Марка, чтобы она и Тристан могли
беспрепятственно покинуть Корнуолл.
Отказываясь появляться на турнире,
устроенном королем Артуром в честь воз­
вращения Ланселота, Изольда тем не ме­
нее настаивает на том, чтобы Тристан от­
правлялся туда без нее. Как выясняется,
беглая королева не столько не решается по­
казаться на люди, сколько опасается за
свою репутацию куртуазной дамы: что по­
думает о ней двор Артура, если она станет
удерживать подле себя своего рыцаря, пре­
пятствуя ему завоевывать славу [21] (см.
также Куртуазная любовь; Рыцарство сред­
невековое).
ИЗОЛЬДА БЕЛОРУКАЯ (ИЗОЛЬДА
БРЕТОНСКАЯ). Дочь короля Хоэля (Хоуэ-
ла Бретонского), жена Тристана.
Встреча Тристана и Изольды Белору­
кой происходит в Бретани, куда Тристан
 ИЛЛЮСТРАЦИИ
приезжает в поисках целительницы, кото­
рая излечила бы его от раны, нанесенной
отравленной стрелой. Изольда Белокурая
ничем не может ему помочь, поскольку ко­
роль М арк держит ее взаперти, а сам Т ри­
стан под страхом смерти изгнан из Корну­
олла.
И сцеленный рыцарь помогает королю
Бретани Хоэлю в его войне против сосе­
дей: Чтобы задержать у себя могучего ры ­
царя, король Хоэль приложил немало уси­
лий к тому, чтобы свести свою дочь с
Тристаном. Вскоре тот действительно влю­
бился в Изольду Белорукую и почти за­
был об ирландской королеве. Однако па­
мять о прош лой любви вернулась к нему
в брачную ночь, и Тристан отказался воз­
лечь с Изольдой Белорукой. Их брак ос­
тался неосуществленным. Свое нежелание
возлечь с невестой Тристан объясняет
клятвой, данной Деве Марии: воздержи­
ваться от плотских утех в течение года. По­ слея. Из всех сюжетов и мотивов
зднее он признался, что, разлученный с
любимой женщ иной, он женился на доче­
ри бретонского короля лишь потому, что
она носит то же имя, что и его возлюблен­
ная [24].
В одной из версий легенды виновни­
цей гибели Тристана оказывается именно
Изольда Белорукая. Будучи тяжело ранен,
Тристан посылает за Изольдой Белокурой
в надежде, что ее приезд может исцелить
его. На корабле, отправившемся за ней,
должны поднять белый парус в том слу­
чае, если она будет на борту, и черный —
если Изольда откажется приехать. Ревни­
вая Изольда Белорукая лжет Тристану, го­
воря, что приближающийся корабль идет
под черным парусом. Он умирает от горя,
и прибывшей Изольде Белокурой остается
лишь обнять уже мертвое тело, над кото­
рым она испускает дух. Не в силах вынес­
ти груза вины и порицания своих поддан­
ных, Изольда Белорукая бросается со скалы
в море [15, 176].
ИЛЛЮСТРАЦИИ КНИЖНЫЕ.
А м ериканские. Иллюстраций к ар-
туровским произведениям художественной
178
литературы в США обычно ограничивают­
ся детской и подростковой литературой. В
XIX в. американцы разделяли бытовавшее
в викторианской Англии убеждение, что
персонажи романа Томаса Мэлори «Смерть
Артура» (издававшегося в Новом свете, как
правило, в адаптированном варианте) мо­
гут служить подрастающему поколению
прекрасны м образцом для подражания.
Самым рьяным сторонником этой теории
был «отец американской иллюстрации»
Говард Пайл (1852-1911), лично написав­
ший ряд книг, которые представляют со­
бой адаптированны й пересказ М элори:
«Истории короля Артура и его рыцарей»
(1903), «История рыцарей Круглого Сто­
ла» (1905), «История сэра Ланселота и его
друзей» (1907), «История Грааля и гибели
Артура» (1910). Пайл создал также иллюс­
трации к ним — заставки, концовки и ри­
сунки пером, выполненные.в манере Берд­
артуровских легенд Пайла, судя по всему,
привлекали в основном таинственны е
дамы, мебель в неоготическом стиле и
сложно стилизованные средневековые ор­
наменты, украшающие одежду и оружие его
персонажей.
Американские издатели, выпускавшие
книги английских авторов, предпочитали
пользоваться услугами американских ху­
дожников. В 1917 г. самый известный из
учеников Пайла Н, С. Уайт (1882—1945)
создал девять акварелей к книге Стэнли Ла­
нье «Король Артур для детей» (1880). На
его иллюстрациях роскош ные средневеко­
вые костюмы персонажей соседствуют с
ландшафтами и рабочими лошадьми ферм
Новой Англии (а вовсе не чистопородны­
ми скакунами). Луи Рид (1857—1926), ил­
люстрируя в 1923 г. переиздание «Короля
Артура и его рыцарей» Ноуэла (1862), воз­
местил смешной и досадный промах свое­
го предшественника, взявшись за изучение
литературы об Англии VI в., созданной к
тому времени. В том, что касается стиля,
источниками его иллюстрациям послужи­
ли средневековая «Книга из Келлса» («Book
 ИЛЛЮСТРАЦИИ
of Kells») и фрески Бостонской публичной
библиотеки со сценами поисков Грааля, вы­
полненные Эбби.
С 40-х годов XX в. в иллюстрациях
преобладает сознательная имитация мини­
атюр и общего оформления средневековых
манускриптов. Массивные и мускулистые
рыцари в золотых доспехах Густава Тенг-
грена населяют примитивный нордический
мир «Короля Артура и рыцарей Круглого
Стола» Стерна и Линдсея (1962). Черно­
белая графика Энрико Арно к адаптации
• Смерти Артура» Томаса М элори (Кейт
Бейн, 1963 г.) подражает оформлению го­
тических манускриптов. Иллюстрации к
хниге «Талиесин и король Артур» Рут Ро­
бинс (1970), с отсутствием перспективы и
одним лишь передним планом, наводят на
мысль об англосаксонских рукописях ран­
него Средневековья. В иллю страциях к
•Королю Артуру» Мэри М ак-Леод (1963)
Хершел Левит сочетает бирюзовый цвет с
розовым и золотым. Изысканные полнофор­
матные иллюстрации Вирджила Бернетта к
книге «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь: рож­
дественская комедия» Силверстайна (1974)
: их искривленными голыми деревьями,
:мееволосой дамой, свечами-символами
напоминают манеру Бердслея и Рэкхема.
Вообще в попытках воплотить мир ар-
туровской легенды американские художни­
ки преуспели много меньш е английских
129, 143].
Английские. Возрождением интере-
;= к артуровским легендам, в особенности
е тем сюжетам, которые приобрели извест­
ность благодаря «Смерти Артура» сэра То-
wica Мэлори и «Королевским идиллиям»
Альфреда Теннисона, XX век во многом обя­
зан викторианскому медиевализму. Роман­
тические персонажи Теннисона оказались
благодатной темой и для художников про-
_лого века. Гравюры Данте Габриэля Рос-
:-:г.ти, Холмана Ханта и Дэниэля Мэклайза
храшали сборник ранних стихотворений
Теннисона, выпущ енный издательством
1 Моксон» в 1857 г. («Моксон-Теннисон»), а
■тупноформатное издание четырех поэм
179
.2=7
Теннисона «Элейна», «Вивьен», «Гвиневе­
ра» и «Энида» вышли с гравюрами Гюста­
ва Доре.
С 1870-х по 1940-е гг. влияние прера­
фаэлитов на «артуровские» иллюстрации
оставалось господствующим. Наиболее яр­
кими особенностями этих иллюстраций
были ландшафты, прорисованные с точно­
стью, достойной ботаника, предметы и н ­
терьера в готическом стиле, яркие краски,
усложненность символов и орнамента. Са­
мым объемным в этой традиции считается
цикл из 48 акварелей, выполненных В. Рас­
селом Флинтом для роскошного издания,
финансированного «Medici Society» (1910—
1911). Судя по подбору тем, Флинта более
всего привлекала возможность изобразить
дам в различных туалетах — или в различ­
ных степенях отсутствия оных. Аскетичные
эпизоды поиска Грааля не вызвали у него
прилива вдохновения, тогда как светские
эпизоды и интерьеры с их занавесями, рез­
ными колоннами, розовыми садами и ле­
бедиными озерами, напротив, производят
впечатление общей роскоши куртуазного
общества.
Известный английский художник-ил­
люстратор Уильям Моррис рассматривал
книгу как единое произведение искусства,
в котором должны гармонично сочетаться
все составляющие элементы: ш рифт, ил­
люстрации, поля, виньетки, рамки, застав­
ки и буквицы, вплоть до расположения
текста на странице, бумаги и переплета. К
осуществлению своих проектов Моррис
привлек группу единомыш ленников. Од­
ним из таких проектов стало переиздание
в рамках серии «Возрождение английской
книги» разработанной М оррисом серии
роскош ных и богато иллюстрированных
выпусков «Смерти Артура» М элори. Все­
го выпусков в серии должно было быть
восемь. Иллюстрации были заказаны со­
ратнику Морриса по движению прерафаэ­
литов Эдварду Берн-Джонсу, этим томикам
предстояло выйти небольшим тиражом
[143].
Реакцией на подобные вычурные вы­
пуски стало издание Дж. М. Дента (1893—
 ИЛЛЮСТРАЦИИ
1894), оформление к которому выполнил
тогда еще неизвестный Обри Бердслей. Это
издание содержало 21 полноформатную
иллюстрацию и 585 заставок, буквиц, ра­
мок и орнаментов. Хотя в первых главах
заметно влияние прерафаэлитов и Берн-
Джонса, ближе к середине книги Бердс­
лей уже вырабатывает собственный стиль
«арт нуво» (art nouveau), характерными
чертами которого стали четкость линий,
абстрактные растительные орнаменты и
контрастное соотношение черных и белых
форм. Еще более оригинальной была трак­
товка художником содержания книги: буд­
то бы погруженные в летаргию и безжиз­
ненны е ры цари Бердслея полностью
'пребывают под властью своих дам или под
чарами волш ебниц. Вместо того чтобы
прославлять романтическую куртуазность,
Бердслей создал скорее сатиру на нее; к
тому же его современников-викторианцев
не могли не ш окировать его изнеженные
герои, обнаженные андрогины, распутные
сатиры и чувственные ангелы [24].
В то время как рисунки Бердслея как
бы сами просились для дешевых и эконо­
мически выгодных изданий (черно-белая
графика легко поддавалась фотомеханичес­
кой печати), Чарльз Джер и Роберт Джиб-
бингс вернулись к гравюрам на дереве. В
1913 г. издательством «Ashendene Press»
было выпущено новое издание книги М э­
лори с 27 гравюрами работы Джера. К он­
сервативному стилю, присущему изданию
«Kelmscott Press» в оформлении Морриса
и Берн-Джонса, здесь соответствовал столь
же консервативный подбор тем — сцена
свадебного пира Артура и Гвиневеры, сцена,
в которой Тристан и Изольда выпивают
любовный напиток, сцена отплытия ране­
ного Артура на Аваллон. Следующее пере­
издание «Смерти Артура» (издательство
«Golden Cockerel», 1936 г.) вышло в оформ­
лении Роберта Джиббингса. В предложен­
ном им варианте оформления почти пол­
ностью отсутствуют жанровые иллюстрации,
уступившие место ландшафтам, интерьерам
и изящ ным декоративным орнаментам.
Ботанические изыски в виде копьеподоб­
180
ной травы и стилизованных деревьев со­
здают магическое окружение для челове­
ческих фигур, застывших в исполненных
благородства позах посреди некоего рыцар­
ственного ритуала.
Поскольку викторианская эпоха виде­
ла в рыцарях Мэлори эталон поведения
истинного джентльмена, сокращ енные и
адаптированные издания для юношества
стали наиболее распространенной формой
переиздания этого романа. Именно ори­
ентацией на аудиторию объясняется то, что
в недорогих изданиях все чаще появляют­
ся иллюстрации, не только призванные на­
вевать ощущение исторического прошло­
го (помещаемого в любую историческую
эпоху — от VI до XVI в.), но и ощущение
мира загадочного и волшебного. Наиболее
популярные адаптированные пересказы —
«Король Артур и его рыцари» сэра Джейм­
са Ноуэла (1862), «Король Артур для де­
тей» Стэнли Ланье (1880) и «Повесть о ко­
роле Артуре и рыцарях Круглого Стола»
Альфреда В. Полларда (1917) — выходили
с иллюстрациями самых различных худож­
ников, включая Уолтера Крейна, Артура
Рэкхема, А. Г. Уолкера, Иннеса Фрипа.
X. Дж. Форда, Ланселота Спида и Уолтера
Ходжеса [143].
В последние десятилетия XX в. много­
образие интерпретаций артуровских легенл
значительно расширило сферу сюжетов дня
иллюстраторов. В альбоме Эррола Ла Кей­
на «Меч короля Артура» (1968) коллаж и
резкие, «неоновые» краски использованы
для создания комической волшебной стра­
ны — альбом предназначается для самы>.
маленьких читателей. Эксцентричные пас­
сажи и повороты сюжета в «Книге Мер­
лина» Т. X. Уайта (1977) еще более под­
черкивает черно-белая графика Тревора
Сабтли (антропоморфные скалы и живот­
ные, шутовской колпак Мерлина и т.д.).
Переводы и адаптации средневековых рит­
мизованных романов предоставили воз­
можность соединить в иллюстрациях реа­
лизм и буйство фантазии, как это видно из
шести цветных гравюр Дороти Брэби к
 ИОСИФ АРИМАФЕЙСКИЙ
книге «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь» Гви-
на Джонса (1952) [143].
Р у сск и е. П рактикой русского книго­
издания в советский период было исполь­
зование иллюстраций переводимых изда­
ний. В значительной мере она сохранилась
и по сей день. В переводных произведени­
ях, относящихся к артуровскому циклу, ис­
пользуется обложка и (если они имеются)
иллюстрации оригинала — с согласия ху-
ю ж ника и/или его литературного агента.
Среди немногих исключений — иллю­
страции Д ениса Гордеева к адаптирован­
ной версии «Тристана в прозе» (в переска­
зе Ж озефа Бедье) (Тристан и Изольда. М.:
Аргус, 1993).
На русском язы ке «Смерть Артура»
Мэлори вышла в серии «Литературные па­
мятники». Художественное оформление
•того издания является точной копией
•Смерти Артура», изданной в 1893-^-1894 гг..
Дж. М. Дентом (см. Бердслей, Обри).
Ф р а н ц у зск и е. При создании иллю­
страций к произведениям артуровского
цикла французские художники следова­
ли за английским и образцами или, чаще,
прибегали к стилизации средневековых
моделей. Наиболее интересны иллюстра­
ции Гюстава Доре.
ИОСИФ АРИМАФЕЙСКИЙ. Упоми­
наемый в Евангелиях персонаж ряда рома­
нов о Граете.
Во всех четырех Евангелиях говорится
с том, что после распятия тело Христа было
передано некоему Иосифу из Аримафеи,
■оторый перенес его в пещеру. Евангелия
:оатко описывают его как влиятельного
гудея, который принадлежал к последова­
телям Христа, но хранил свою веру в тайне.
«Деяния Пилата», входящие в апокрифичес-
sce евангелие от Никодима, упоминают о
том, что Иосиф был брошен иудейскими
властями в тюрьму, откуда его освободил
воскресший Иисус [А].
Когда легенда о Граале начинает при-
:-5ретать христианскую окраску и проис-
I еждение этого сосуда получает свое объяс­
181
нение в романах «Иосиф» и «Повесть о
Святом Граале» Роберта де Борона, эти све­
дения значительно расширились. Соглас­
но романам, Иосиф Аримафейский, обре­
тя Грааль, скрыл его у себя дома. Когда
Иосифа заключили в темницу, к нему явил­
ся Господь, передал ему Грааль и открыл
все связанные с ним тайны. Грааль таин­
ственным образом питает Иосифа на про­
тяжении более чем сорока лет заточения.
Н аконец в Иудею является, чтобы ото­
мстить за смерть Христа, император Вес-
пасиан, исцеленный от тягчайшей болез­
ни плащаницей Вероники. Освобожденный
Веспасианом Иосиф с группой последова­
телей отправляется в странствия, в резуль­
тате которых Грааль попадает в Британию
[А, 42]. -
Во время своих скитаний И осиф вос­
станавливает стол Тайной Вечери, чтобы
укрепить мир И процветание своей неболь­
шой общины. К его пастве, помимо про­
чих, принадлежат две загадочные личнос­
ти — сестра И осиф а Э нигия и ее муж
Хеброн. Имя Хеброн позаимствовано из
Библии, однако в романах чаще исполь­
зуется сокращ енная его форма Брон. На
Хеброна возлагается задача поймать рыбу,
которая займет место на столе Тайной Ве^
чери подле Грааля, — как символ Христа
(см. Король-Рыбак). Иосиф предостерегает
своих последователей, что занять места за
этим столом смогут только неповинные в
грехе прелюбодеяния. Один из изгнанных
грешников по имени Мозес пытается за­
нять место за столом вопреки жесточай­
шим предостережениям Иосифа, и его по­
глощает разверзшаяся земля [86].
Иосифу является Господь, который
наставляет его, как следует поступить с
чашей Грааля: она должна быть передана
на хранение Хеброну, который переправит
ее на Запад, в Британию; ему же будут от­
крыты все тайны Грааля. Хеброн (Брон) и
его последователи станут ожидать появле­
ния потомка сына Брона Алейна, которо­
му суждено стать Третьим, истинным, Хра­
нителем Грааля. Исполнив волю Иисуса,
 ИОСИФ АРИМАФЕЙСКИЙ
Иосиф возвращается в Аримафею, чтобы
завершить там свои дни [А].
В романах «Вульгаты» эта история по­
лучает несколько иное развитие: харизма­
тическим лидером общины Грааля, а затем
первым епископом, живым вознесенным на
небо и спускающимся с небес, чтобы со­
вершать богослужение пред чашей, стано­
вится сын Иосифа — также Иосиф. Следу­
ет отметить, что поскольку эти имена
практически неотличимы друг от друга (раз­
личаясь лишь написанием), в средневеко­
вой литературе их нередко меняли местами
или использовали одно вместо другого.
Вполне возможно, что Иосиф Младший,
как отдельный персонаж, своим появлени­
ем на свет обязан случайной оплошности
раннего переписчика и череде недопони­
маний в сочетаний с богатым воображени­
ем переписчиков последующих десятилетий.
Освобожденный из темницы Веспасианом,
Иосиф из Аримафеи привозит чашу Граа­
ля в страну Саррас и. после этого исчезает
из повествования, уступая место Иосифу
Младшему, которому отныне доверено ох­
ранять Грааль. М иссионерские странствия
приводят Иосифа и его последователей в
Британию. На смертном одре Иосиф пе­
редает священную реликвию Алеину, пер­
вому Королю-Рыбаку, и посвящает его в
тайны Грааля, но вместо того чтобы уме­
реть, возносится на небеса. О Броне, пой­
мавшем рыбу для стола Грааля, здесь нет
ни слова [184].
Существует и иная ипостась Иосифа
Аримафейского. Его также считают осно­
вателем христианской общины в Гластон­
бери, из которой впоследствии выросло
аббатство. То, как и в какой мере связаны
между собой эти две ипостаси Иосифа,
остается предметом дискуссий [172]. Н ик­
то их писателей до Теннисона не пытался
свести их воедино, однако на ранних ста­
диях формирования легенды они не были
и совершенно разделены.
Самым ранним из известных текстов,
который связывает Иосифа Аримафейско­
го с Гластонбери, является датируемый при­
182
близительно 1247 г. список с трактата Уиль­
яма Малмсберийского «О древностях Глас­
тонберийского монастыря», где рассказы­
вается о том, как в 63 г. апостол Филипп
посетил Галлию и послал в Британию две­
надцать миссионеров во главе с Иосифом.
Некий «варварский король» остался глух к
попыткам обратить его в христианство,
однако позволил Иосифу и его людям обо­
сноваться на затерянном среди болот Стек­
лянном острове. Здесь христиане возвели
церковь во славу Пресвятой Девы Марии,
так называемую Старую церковь.
В оригинальной рукописи Уильяма,
написанной в конце 30-х гг. XII в., ни о
чем подобном не говорится. Уильям лишь
отмечает существование поверья, что Ста­
рая церковь был построена учениками Хри­
ста; при этом автор воздерживается как от
того, чтобы выразить собственное мнение,
так и от упом инания каких-либо имен
[ 186). Вполне вероятно, что составлявшие
список «Древностей» монахи Гластонбери
позаимствовали фигуру Иосифа из цикла
Роберта де Борона, таким образом снаб­
див свою общину покровителем, принад­
лежащим одновременно к миру евангелий
и миру артуровского эпоса, что косвенно
укрепляло позицию самого аббатства. Дан­
ная точка зрения, возм ож но,верна, одна­
ко все обстоит не столь просто, поскольку
взаимовлияния между циклом о Граале и
корпусом легенд Гластонбери были весь­
ма разноплановы. Роберту де Борону, ко­
торый писал в конце XII в., судя по все­
му, была известна история появления в
Сомерсете первых христиан. При желании
у него можно даже отыскать намеки на
то, что Гластонбери связывали с началом
христианизации Британии задолго до по­
явления романов де Борона [129]. Дата
прибытия Иосифа в Британию, предлагае­
мая монастырской рукописью — 63 год, —
несовместима с легендой о Граале, что сви­
детельствует в пользу некоего источника, от­
личного от прямого заимствования. В со­
ставленную в XIV в. в монастыре «Хронику,
или Древности церкви в Гластонбери» дей­
ствительно оказались включены эпизоды
 ИОСИФ АРИМАФЕЙСКИЙ
из романов, однако в ней цитируется и
весьма странный, очевидно, передававший­
ся изустно, текст «Пророчества Мелкина»,
где вновь упоминается Иосиф, — то есть
вновь возникают сомнения, действитель­
но ли хроники позаимствовали эту фигуру
из циклов о Граале' [172].
Больше всего вопросов вызывает сама
личность И осифа — он наименее вероят­
ный кандидат как на роль хранителя Гра­
аля, так и на роль миссионера. Согласно
легендам, Британию посещ али куда более
внушительные личности, среди них св.
Павел и даже св. Петр, и все же они усту­
пают место осторожному и, судя по все­
му, немолодому уже домоседу Иосифу.
Большинство исследователей полагают,
что представление об Иосифе как о хра-
нитале Грааля возникло раньше [69]. С Бри­
танией он стал ассоциироваться именно в
:вязи с Граалем: поскольку Грааль прибыл
на остров, то кто, кроме назначенного его
хранителя, мог доставить его туда? Не мень­
шее недоумение вызывает и вопрос, откуда
5зялся Грааль у Иосифа Аримафейского,
который на Тайной Вечере не присутство­
вал. Теорий по этому поводу высказывалось
множество, и все они представляются рав-
=о спекулятивными [42, 68, 96].
В отсутствие очевидной причины того,
г:чему Грааль оказался связан именно с
Иосифом, остается попытаться выстроить
"гпотезу от противного: вполне возмож-
что первична связь Иосифа с Брита-
-п-ей (или сам он был в числе первых мис­
сионеров, или как-то был связан с ними),
; хранителя же Грааля он превратился, ког-
п самому Граалю стали придавать христи-
_=ский смысл и потребовалось найти апо-
;-:. 1 ъскую фигуру, современника событий
в Иудее, который мог бы перевезти релик­
вию в Британию. Возможно также предпо-
ки ап ъ , что существовало житие св. Иоси-
z i Аримафейского, ставившее его выше св.
~ 1 зла и всех остальных, которое могло лечь
в :снову легенд вокруг Гластонбери и по-
ть на ф ормирование литературных
:ов о Граале. В то же. время едва ли
ю со всей определенностью утверж­
183
дать, что легенда (во всяком случае, в ос­
нове своей) правдива и что Иосиф Арима-
фейский действительно побывал в Брита­
нии — это совершенно недоказуемо, как,
впрочем, недоказуемо и обратное [34, 172].
Представление о том, что Иосиф по­
бывал в Британии, может быть основано,
скажем, на неверно расш ифрованной
надписи. Подобные случаи известны. Так,
французская легенда о том, что Лазарь со
своими сестрами Марией и Марфой, по­
кинув Иудею, прибыли в Марсель, была
вдохновлена надгробием на могиле епис­
копа Лазаря, умершего и похороненного в
этом городе в V в. Легенд о ранних хрис­
тианских миссионерах существует множе­
ство [42, 69]. Подобная легенда могла воз­
никнуть и в Уэльсе, а затем через Корнуолл
и Англию попасть во Францию и по доро­
ге влиться вместе с прочими кельтскими
легендами в разрастающийся артуровский
эпос [129].
Даже в хрониках легенда об Иосифе
подверглась некоторы м изм енениям . В
упоминавшейся выше «Хронике» Джона
из Гластонбери И осиф превращается в од­
ного из предков короля Артура (причем
по прямой линии) и привозит в Гластон­
бери — взамен Грааля — два небольших
серебряных сосуда, в одном из которых
была кровь, а в другом — пот Христа. Со­
суды эти были опущены в могилу Иосифа,
но никто не знает, где она находится. По­
чти одновременно Иосиф упоминается в
контексте марсельской легенды о Лазаре:
в Марсель он прибывает вместе с Лазарем
и его спутниками, а затем продолжает свой
путь в Британию. В результате сознатель­
ной подтасовки, возможно, вследствие не­
верного прочтения монастырских хроник
дата его прибытия в Британию отодвигает­
ся на 31 год [123, 129].
Остальные варианты легенды носят
фольклорный характер. Например, леген­
да об основании Гластонбери, согласно
которой Иосиф и его последователи выса­
дились на юго-западном побережье, дос­
тигли болот Гластонбери и остановились у
подножия холма Гластонбери Тор. Здесь
 ИРЛАНДСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
Иосиф воткнул в землю свой посох, кото­
рый тут же пустил корни и покрылся ли­
ствой, что было воспринято как знамение
о том, что цель их пути достигнута. Другая
легенда утверждает, что Иосиф Аримафей­
ский приходился дядей Деве Марии и что
он привозил на остров Британия Иисуса,
когда тот был еще ребенком. При этом ут­
верждается, что И осиф , возможно, н е­
однократно наведывался в Британию по де­
лам торговли [42, 86, 123].
И РЛА Н ДСКИ Е ПАРАЛЛЕЛИ АРТУ­
РО ВС К О ГО ЭП О СА . См. Кельтские кор­
ни артуровского эпоса.
ИСКУССТВО. См. Декоративно-при­
кладное искусство (средневековое); Изобра­
зительное искусство.
ИСПЫ ТАНИЯ. Мотив, часто встреча­
ющийся в рыцарских романах вообще и
артуровских романах в частности.
К испытаниям историки и литературо­
веды относят, как правило, испытания как
ритуалы инициации или испытания как
ступени духовного воспитания героя. Здесь
рассмотрены более частные мотивы: испы­
тание верности и «отрубание головы», ис­
пытание чести и храбрости.
Мотив испытания верности — обычно
с помощью того или иного магического
предмета — вообще характерен для сред­
невековой литературы. Число баллад, лэ,
кантари и мейстерзангов, написанных на
эту тему, бесконечно. Достаточно привес­
ти лиш ь два примера: «Плащ Ланеты»
(Lanethen M antel) — баллада немецкого
мейстерзанга XIV в. и «Чудесный плащ»
(Le mantel mautaillie) — старофранцузское
лэ XII в., чтобы стало ясно, насколько ш и­
роко были эти мотивы распространены в
одном только артуровском эпосе [100, 160].
В произведениях с сюжетом «испытания
верности», где основными действующими
лицами являются персонажи мира короля
Артура, магическим предметом является
обычно плащ или рог.
184
Упомянутое французское лэ рассказы­
вает о плаще, который растягивается и уд­
линяется или укорачивается и сужается,
чтобы прийтись впору любой даме, кото­
рая была неверна своему мужу или возлюб­
ленному. В немецкой балладе Гвиневера
ложно обвиняет племянницу Артура Лане-
ту в любовных связях то с одним, то с дру­
гим рыцарем. Ланету утешает невесть от­
куда появившийся карлик. Со словами, что
он поможет ей отомстить, карлик дарит ей
волшебный плащ. Чудесный предмет об­
ладает теми же свойствами, что и во фран­
цузском лэ. Ни одной из дам не удается
выдержать испытания. Гвиневера винит в
своей неудаче дьявола, а Артур гневается
на племянницу, поставившую в неловкое
положение королеву. Ланета признает, что
причиной ее поступка были обида и гнев,
а также желание хоть как-то восстановить
доброе имя [202].
Смысл испытания рогом, как и испы­
тания плащом, заключается в попытке оп­
ределить верность женщины. Испить напит­
ка из рога, изготовленного волшебницей,
сможет лишь тот рыцарь, чья дама хранит
ему верность. Если к рогу прикоснется ро­
гоносец, то все содержимое сосуда выль­
ется на несчастного. В «Романе о Карадо-
ке» Артур пытается выпить вина из этого
рога и оказывается промокшим до нитки.
Гвиневера же объясняет, что она действи­
тельно виновна в том, что однажды дала
кольцо какому-то юноше. Артур прощает
ее, особенно когда вы ясняется, что рог
извергает свое содержимое и на всех ос­
тальных мужчин. Единственным исключе­
нием оказывается Карадок [100]..
Другой вариант этого мотива сохранил­
ся в «Тристане в прозе>> и «Книге о сэре
Тристраме» Мэлори', здесь напиток из рога
должна отведать женщина — с тем же исхо­
дом. Отобрав рог у девицы, которая везет
его ко двору Артура, Ламорак Уэльсский по­
сылает этот предмет королю Марку — для
того чтобы поставить в затруднительное
положение Тристана, с которым Ламорак
незадолго до того повздорил. Чародейкой,
изготовившей этот магический предмет.
 ИСТОРИЧЕСКИЕ РОМАНЫ И РОМАНЫ ФЭНТЕЗИ
V
который повсюду, где бы он ни появился,
:еет вражду и раздор, оказывается здесь
Моргана Ле Фей [24]. В еше одной версии
гог ко двору Артура посылает Король Моря
Привр; чудесное свойство рога и здесь ос­
тается прежним [63].
Из одного артуровского романа в дру­
гой переходит мотив еще одного испыта-
-:ия, на этот раз храбрости и верности дан­
ному слову. Он составляет основу
приключения Гавейна, который, ответив
на вызов Зеленого рыцаря и обезглавив за-
-гиншика стычки, год спустя должен сам
тодставить голову под удар топора. П ер­
вые два удара, которые наносит Зеленый
тыцарь, — обманные, а третий лиш ь ос­
—хляет на шее Гавейна легкую царапину.
Газейн выдержал это испытание лиш ь от­
части: у него достало верности слову, что-
Сы явиться в назначенный срок, и храбро-
сги, чтобы не противиться ударам, но
едостало честности, чтобы до конца еле-
ттзать условиям испытания. Утаенный Га-
гйном зеленый пояс, в котором в знак
г.::<аяния он возвращается к королю Ар­
туру, и топор, оставленный Зеленым ры-
. _тем в Камелоте, выступают символами
:: ответственно победы и поражения в ис-
1 нии [100]'.
История Гавейна и Зеленого рыцаря
г : чти в точности повторяет эпизод из ир-
ин дской саги «Пир в Брикренде» (ок.
:. >3), где, очевидно, этот мотив появился
:овые [19]. Сага повествует о том, как,
зглавив вызвавшего его на бой велика­
, Кухулинн готовится на следующий день
~ ::н я ть ответный удар; однако топор не
пускается, лезвие лишь трижды скользит
т 'лее героя. В другом варианте этой ис-
1сии три героя до Кухулинна обезглавли-
е : великана, но лиш ь он один достаточ-
к храбр, чтобы явиться за ответным
- т о м [9, 109, 110].
Нельзя полностью исклю чать такую
а*: южность, но маловероятно, что неиз­
Устный английский автор романа в сти-
К 'Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь» (XIV в.)
-г;*.- знаком с ирландскими героическими
к з м я . Скорее испытание отрубанием
185
головы — часть кельтского наследия, во­
шедшая в артуровский эпос.
Сходные испытания храбрости встре­
чаются и в других артуровских романах,
хотя ни одно из них и не повторяет в
точности испытания Зеленого рыцаря. В
«Романе о Карадоке» зачинщ ик также пре­
рывает празднество Артура, въехав в пир­
ш ественный зал верхом на скакуне. Срок,
разделяющий первый и второй удары, тоже
равен году, но здесь оружием является меч,
а не топор, а противник оказывается от­
цом героя [160].
В романе «Перлесво» Ланселота вынуж­
дают обезглавить некоего короля и берут с
него клятву год спустя вернуться, чтобы
подставить голову под удар, который на­
несет брат короля. Год спустя Ланселот
отшатывается от первого обманного уда­
ра, но выдерживает не моргнув глазом два
остальных. Тем не менее его готовы и з­
брать новым королем с тем, что еще через
год его постигнет судьба предыдущего пра­
вителя. Из ловушки героя спасает появле­
ние некоей дамы, которая объявляет, что
готова стать королевой в этом городе (оче­
видно, испытание распространяется лишь
на мужчин) [114, 169]. Само приключение
с отрубанием головы снимает заклятие с
опустошенного города. Как и в саге о Ку-
хулинне, многие рыцари до Ланселота со­
глашались обезглавить прежнего короля, но
ни один из них не вернулся через год [169]
(см. Языческая традиция и мифологические
архетипы).
В романе Генриха фон Дем Тюрлина ге­
роем снова оказывается Гавейн, а его про­
тивником — чародей Гансгоутер, который
. дважды заносит топор, но не наносит удара
[101]. В другом немецком романе ответно­
го удара вообще не происходит, поскольку
Гавейн не позволяет зачинщику подобрать
отрубленную голову [112].
И С ТО РИ ЧЕС К И Е РОМАНЫ И Р О ­
МАНЫ Ф Э Н Т Е ЗИ О К О РО Л Е АРТУРЕ.
См. Фэнтези о короле Артуре.
И С ТО РИ ЧЕСКИ Е ХРОНИКИ О КО ­
РО Л Е А РТУРЕ, Годы, на которые прихо­
 ИСТОРИЧЕСКИЕ ХРОНИКИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
дятся битвы и правление Артура, одни из
самых «темных» в истории Британии. Пред­
шествовавшее на одно-два поколения Ар­
туру правление Вортигерна известно по
хронике Гильды и «Кентской хронике».
При этом Вортигерн у Гильды (вероятно,
современника Артура) оказывается после­
дним правителем римской Британии, но
период, на который приходится его соб­
ственное время, неясен.
В тех хрониках, рассказывающих о па­
дении Британии, слиш ком мало свиде­
тельств о последовавших годах. Так, «Кент­
ская хроника», например, заканчивается
смертью Вортигерна. В хронике Беды Дос­
топочтенного также существует значитель­
ный провал, в котором «исчезла значитель­
ная часть истории Британии V в.» [155, 156].
А нглийская традиция V и VI вв., со­
хранивш аяся в «Англосаксонской хронике»,
об Артуре не упоминает. В то же время в
«Хронике» в качестве побежденных упо­
минаются вожди бриттов (например, Вор­
тигерн); опущено имя Амброзия, хотя сра­
жение с ним упомянуто. Логично предпо­
ложить, что Артуру, как военачальнику,
которому удалось на время остановить втор­
ж ение англосаксов в Британию , не н а ­
шлось места в летописи завоевателей с кон­
тинента [178]. Впервые он появляется в
уэльсской хронике конца X в .«Анналы Кам­
брии». Эта летопись связывает его имя с
битвами при Бадоне и Камлане, произошед­
шими, согласно хронике, соответственно
■в 518 и 539 гг. [105]. Источник этих дат
неизвестен; к тому же дата битвы при Ба­
доне существенно отличается от указанной
Тильдой [203]. Упоминание же битвы при
Камлане свидетельствует о том, что тради­
ция включать ее в хроники существовала в
Уэльсе задолго до Гальфрида Монмутского
[105]. и
Генри Хэнтингдон в своей «Истории
англов» (ок. 1129), описывая этот период,
■ опирается в основном на англосаксонский
материал; однако между 527 и 530 г. он
вставляет сообщение об Артуре, которое по
форме напоминает скорее былинный рас­
сказ, начинающийся словами «в то вре­
186
мя...». Повествование опирается на список
битв, приводимых Неннием, а Артура Ген­
ри Хэнтингдон называет всего лиш ь «вож­
дем солдат и князей Британии» [70].
Уже в хронике Гальфрида М онмут­
ского совершается чудесное превращение
Артура в квазиисторического монарха, воз­
вышение которого описано довольно под­
робно, что полностью изменяет его ста­
тус. Средневековые историки, говоря о
событиях в только-только освободивш ей­
ся от римского владычества Британии, при­
нимают изложение Гальфрида за офици­
альную и непреложную истину [6]. Лишь
два средневековых автора — Гиралд Камб-
рийский и Уильям Нъюбург — придержива­
ются скептической точки зрения на героя
Гальфрида, но они явно выражают мнение
немногочисленного меньшинства. Эта ис­
тория, однако, представляла для истори­
ков немало сложностей (в особенности ее
датировка), и в трудах хронистов она изла­
гается, в зависимости от отнош ения к ней
автора, с той или иной степенью досто­
верности [70, 105].
Среди многочисленных исторических
трудов, написанных на английском языке,
наиболее важными считаются хроники
Пьера де Лэнгтофта, Роберта М эннинга и
Джона Хардинга. В руках этих и многих
других авторов история Гальфрида претер­
пела некоторые изменения — была сокра­
щена или приукраш ена материалом, по­
черпнутым из рыцарских романов [129].
Затем наступает пора скептицизма: сред­
невековые историографы все чаще сталки­
ваются с тем, что события реальной исто­
рии- не согласуются с версией Гальфрида,
и сомневаются в ее достоверности. Скеп­
тически по отношению к «великому импе­
ратору» Артуру настроена хроника Поли-
дора Вергилия (1534). Рафаэль Холиншед в
1577 г. предпринимает попытку свести об­
щепризнанную версию правления Артура
со свидетельствами хроник, но сам теряет­
ся в домыслах и противоречиях, запутывая
историю еше больше [129].
Ш отландские хронисты поначалу так­
же пытались придерживаться версии Галь-
 «ИСТОРИЯ МЕРИАДОКА»
фрида. К факту существования историчес­
кого Артура они относились не столь скеп­
тически, как в Англии, однако в их трудах
проявляется совсем иное отношение к бла­
городному монарху. Ш отландских хрони­
стов немало возмущало как описание раз­
вязанной Артуром войны против скоттов,
которое приводит Гальфрид, так и то, что
Плантагенеты фактически присвоили Ар­
тура как верховного короля Англии и ос­
нователя династии. Поэтому в их изложе­
нии акценты значительно смещаются, а сам
король Артур предстает не слишком при­
влекательной личностью. Ярчайшим при­
мером может служить сочинение Гектора
Боэса (1527), в котором Артур выступает
как «не верящий «ни в Бога, ни в дьявола»
беспутный правитель презренного народа»
[95. 129].
На континенте Артур известен в основ­
ном по рыцарским романам; в хрониках он
практически не упоминается. Интерес мо­
жет представлять лишь хроника Зитиберта
из Гемблуа. Этот монах обители Урзикам-
пум (Оркамп) использовал, вероятно, те же
источники, что и Гальфрид. Сам Зигиберт
или последующий переписчик его труда
указывает на то, что Артур и Риотам — одно
н то же лицо. Существование некоего бри­
танского короля, известного как Риотам,
зафиксировано галльскими хрониками: по-
ч.од Риотама на Галлию приходится на 468­
-70 гг. [34, 93].' Упоминается Риотам и в
трутах французских средневековых хрони-
i_LX, причем и раннефранцузские, и сред-
-:;вековые хронисты описывают историю
-редательства Риотама неким Арвандусом,
которая весьма напоминает предательство
Чордреда. Все труды об Артуре-Риотаме
черпают свои сведения из единого, ныне
утерянного источника (им, возможно,
пользовался и Гальфрид Монмутский) и
называют довольно продолжительный срок
его правления — шестнадцать лет, причем
эти годы приходятся на промежуток между
454 и 470 г. Подобные временные рамки
позволяют предположить, что Артур-Рио­
там пришел к власти непосредственно пос­
ле Вортигерна [37, 93J. См. также Англий­
ские хроники о короле Артуре; Шопъшндские
хроники о короле Артуре.
«ИСТОРИЯ МЕРИАДОКА» (HISTORIA
MERSADOCI). Латинский прозаический ро­
ман последней четверти XII — последней
четверти XIII в. (единого мнения относи­
тельно времени создания романа не суще­
ствует). Роман приписывают Роберту Тог
риньи, настоятелю аббатства горы св.
Михаила (1154-1186), он же, вероятно, мог
являться автором и романа «О возвышении
Гавейна, племянника Артура» [199).
В «Истории* Мериадок и его сестра
Орвсн — дети короля Карадока, который
правил Уэльсом в правление отца Артура
Утера Пендрагона. Карадок был злодейски
убит своим братом Гриффином, а дети ук­
радены. М ериадока воспитал сэр Кэй, се­
нешаль Артура.
Достигнув совершеннолетия и приняв
посвящ ение в рыцари, Мериадок с помо­
щью Артура возвращ ает себе земли отца и
мстит Гриффину. Затем он отправляется
на службу к германскому императору, ко­
торый ведет войну с Гундебальдом, вы-
кравшим дочь императора. Мериадок спа­
сает принцессу и по окончании войны —
после различных интриг и череды преда­
тельств — завоевывает ее руку и сердце
[100, 129].

ж
КДДО Р КОРН У О ЛЛСКИ Й . Старший
сын Горлойса, герцога Корнуоллского.
Храбрость Кадора спасла отца от клин­
ков солдат Утера Пендрагона, осадившего
замок Димлок, во время отчаянной попыт­
ки герцога и его спутников прорвать оса­
ду. Однако раны, полученные Горлойсом,
оказались смертельными. Вместе с Кор­
нуоллом Кадор унаследовал и войну, ко­
торую вел герцог Корнуоллский против
власти верховного короля. Эту войну пре­
кратила свадьба Игрейны, вдовы Горлойса
и мачехи Кадора, и Утера. Неизвестно, как
именно сказалось упрочение власти вер­
ховного короля на судьбе самого Кадора,
однако в дальнейшем романы называют его
не герцогом, а графом Корнуоллским, из
чего следует, что Корнуолл сохранил не­
которую степень независимости, но пре­
вратился из герцогства в графство.
После смерти Утера Кадор предложил
покровительство и защиту овдовевшей ко­
ролеве, у которой не было ни друзей, ни
сторонников в Лондоне, — и Игрейна с
дочерьми ( Моргауза, Моргана и Элейна
(Анна) были дочерьми Горлойса) вернулась
в Тинтагелъ [24, 184].
В поздних валлийских триадах имя Ка­
дора появляется рядом с именами Овейна
188
и Ланселота Озерного — трех храбрейших
рыцарей короля Артура.
В рыцарских романах Кадор практичес­
ки не упоминается^этот персонаж принал-
лежит к более ранней артуровской тради­
ции — традиции квазиисторических хроник.
Эти произведения называют Кадора Кор­
нуоллского приближенным Артура, рыца­
рем, особо отличившимся в битвах против
войск императора [194]. И хроники, и ро­
маны с х о д я т с я на том, что перед смертью
Артур завешал свой трон сыну Кадора Кон­
стантину.
КАЛИБУРН. См. Экскалибур.
КАМЕЛОТ. Главная резиденция и лю­
бимый замок короля Артура.
Хотя поздние описания Камелота в
рыцарских романах, судя по всему, поза­
имствованы у Гальфрида Монмутского (см.
его описание Карлиона), сам Камелот
впервые возникает у Кретьена де Труа [64].
Впрочем, и французский поэт упоминает
о нем лишь однажды, в начале романа
«Ланселот, или Рыцарь повозки» [64]. Свое
нынешнее значение важного элемента ле­
генды он -приобретает лиш ь в XIII в., а
«расцвет» его приходится на романы цик­
ла «Вульгата». Начиная с них, Камелот
превратился в то место, откуда рыцари
Круглого Стола отправляются на поиски
Грааля [118]. Смертельно раненный Гавейн
в романе Мэлори выражает желание быть
похороненным в Камелоте [24], который,
очевидно, приобретает к тому времени
«значение как идеологического, так и гео­
графического центра артуровского мира»
11161
Окончательное разрушение vКамелота,
согласно некоторым романам, — дело рук
престарелого короля Марка, который, уз­
нав о смерти Ланселота, вторгся со своим
войском в Логрию, чтобы разрушить замок
Веселой Стражи, гробницу Ланселота и Ка­
мелот и разбить на куски сам Круглый Стол
[168].
На протяжении XIII в, различные ро­
маны создали довольно подробное .описа­
 КАМЕНЬ ТРИСТАНА
ние Камелота: стоящий на берегу реки за­
мок окружали поля, а ниже по реке про­
стирался лес. В Камелоте имелась церковь
(одна), а неподалеку располагался — что
зполне естественно — город [111].
В самом Камелоте рыцарских романов
на первый взгляд нет ничего удивительно:
это красивый город и необычайный замок,
:-:о едва ли замок и подвластный ему горо­
док чем-либо отличались от множества та­
ких замков и городков Средневековья. Вы­
гуляют Камелот среди прочих как реальных,
гак и описанных в литературе мест лишь
гзг особенности — его идеологическое зна­
чение как центра ордена Круглого Стола и
то, что решительно неизвестно, где он на­
ездится [116]. М элори идентиф ицирует
Камелот с Винчестером [24] (очевидно, на
;:нован ии того, что с 826 г. столицей Уэс-
:екса, а затем практически всей Британии
тыл Винчестер [50], и лишь после завое­
вания Британии норманнами эта функция
герешла к Лондону) [53], однако авторы
гр\тих романов выражаются с меньшей оп-
ггделенностью [35]. В некоторых случаях
-•'ожно предположить, что Камелот распо­
ложен где-то на юге Англии, но не более
“зго [136].
Попытки отыскать Камелот предпри­
нимаются и по сей день. В 1966-1970 гг.
~ол руководством английского профессора
Лесли Олкока были произведены археоло­
гические раскопки на холме возле деревуш­
ки Саут-Кэдбери, в результате которых была
гаскопана древняя земляная крепость,
:-5ычно называемая сегодня Кэдбери-Каме-
:т [29, 31]. Впрочем, Олкок в работе, по­
гаш ен н о й результатам раскопок, писал,
что им была найдена лишь крепость, кото­
рая могла являться военной базой того,
4ГГО историки и хронисты — пусть с на-
~:«кой — соглашаются считать реальным
ьгторическим Артуром [31].
Привычный всем легендарный Камелот,
мнению Олкока, является изобретени-
французских поэтов [29]. Дж. Дарра,
т ^ т ’ясь ответить на вопрос, что представ­
а л собой Камелот, соотносит его с зага­
дкой страной Саррас. В пассажах, по­
189
священных Иосифу Аримафейскому, Кг .е-
лот выступает как богатейш ий город в
стране Саррас, где короновался язычес­
кий король. Согласно Дарра, едва ли не
все упоминания о Камелоте появляются в
языческом контексте. Связанный с риту­
альной активностью вокруг Стоунхенджа,
Камелот вполне мог находиться на рав­
нине Солсбери [81] (см. Рыцари Круглого
Стола).
КАМ ЕНЬ ТРИСТАН А. Надгробная
стела около 2,3 м высотой, стоящая непо­
далеку от Фоуэй в Корнуолле.
Латинская надпись на камне, датируе­
мая приблизительно VI в., указывает на то,
что этот монолит некогда служил надгро­
бием некоего «Друстана, сына Куномора».
Имя «Друстан» вполне может быть формой
имени «Тристан». Второе имя — латинизи­
рованный вариант «Кунвавр» (Kynvawr),
имени короля, правившего ,в Корнуолле в
первой половине VI в. Согласно одной из
версий, его резиденцией и была земляная
крепость, идентифицируемая как замокДор
[21].
Хотя генеалогии королевского дома
Думнонии (бриттского королевства, в со­
став которого входил К орнуолл)относят­
ся к XII в., нет сомнений в том, что они
верно передают традицию. Королями Дум­
нонии в VI в. названы Кунвавр, К онстан­
тин, Эрбин и Герейнт. Поскольку К он­
стантин — один из бриттских королей, на
которого обруш ивается с порицаниям и
Гильда (писавший в середине VI в.), а имя
Герейнта связывают с битвой при Кэтра-
эте (ок. 600), смерть Кунвавра дплжна при­
ходиться на 525—550 гг., а его сына — пред­
положительно на середину века или чуть
позднее. Следовательно, человек, увекове­
ченный этой надгробной стелой, возмож­
но, был сыном Кунвавра, короля Думно­
нии, и братом Константина.
С королем Марком из легенды о Трис­
тане и Изольде Куномора/Кунвавра связы­
вает написанное в IX в. житие св. Павла
Аврелиана [69]. Эта идентификация сыг­
рала немалую роль в определении того, где
 КАМЕРЛИАД
разыгрывались события легенды о Триста­
не. Соотнесение земляной крепости в Фо-
уэй с замком Дор и теория историчности
этого замка, так же как утверждение, что
камень с надписью воздвигнут в честь того «Анналы Камбрии» как «сеча у Камлана, в
самого Тристана, основаны на том, что за
именем Марк действительно скрывается
корнуоллский король Куномор [21. 129].
Это одна из многих спорных теорий отно­
сительно персонажей артуровского эпоса,
которая имеет приблизительно столько же
сторонников,, сколько противников.
Если, как утверждает надпись на кам­
не, Тристан был сыном короля, а не его
племянником, то Изольде (вне зависимос­
ти от того, являлась ли она реальным л и ­
цом или плодом воображения) выпадала
роль юной мачехи. Поэты могли изменить
ситуацию, чтобы сделать историю этой ве­
ликой любви более приемлемой для ауди­
тории своего времени.
КА М ЕРЛ И А Д . Владения отца Гвине­
веры короля Лодегранса. Место, откуда был
привезен Круглый Стол, и, вероятно, мес­
то, откуда Мерлин перенес Стоунхендж на
равнину Солсбери [40].
Камерлиад подвергается нападению
короля Северного Уэльса Риенса, который
решился на это, еше не зная о победе Ар­
тура в битве у Бедгрейнског.о леса. Артур
со своей дружиной, а также галльские ко­
роли Боре и Бан поспешили на помощь ко­
ролю Лодегрансу. В битве в Камерлиаде
войска Риенса потеряли 10 тысяч убитыми
и были обращены в бегство.
На празднестве, устроенном Лодегран-
сом для трех королей, Артур впервые уви­
дел Гвиневеру [24]. См. также Войны Арту­
ра в романах «.Вульгаты».
КАМ ИЛЛА. См. Феи.
КАМЛАН. В валлийской традиции — ствует бриттскому Camboglanna, что озна­
место последней битвы Артура, его фаталь­
ного столкновения с Мордредом и гибели
большинства сражающихся с обеих сторон
[108].
В ранних хрониках — ни у Гильды, ни
у Беды Достопочтенного, ни у Ненния —
нет упоминаний об этой битве. Впервые
она появляется в валлийской хронике X в.
которой п а ли Артур и Мердаут». Запись
эта относится к 39 г. от начала хроники,
то есть, вероятно, к 537 или 539 г. [28,
155, 198]:
Согласно выросшей вокруг Камлана
традиции, это было сражение в междо­
усобной войне между бриттами или между
бриттами и пиктами [28].
И з повествования в «Анналах Камб­
рии» не следует, что Мердаут-Мордред был
отъявленным злодеем, каким рисуют его
средневековые романы. Более того, ничто
не указывает на то, что Артур и Мердаут
были противниками. Упоминания о нем в
валлийской поэзии скорее даже доброже­
лательны; но в то же время в триадах уже
видны следы вражды и надвигаю щ ейся
трагедии. Камлан в них упомянут как одна
из трех «тщетных битв», в которой Артур
не только сражался с Мордредом, но в ре­
зультате оставшегося необъясненным про­
счета позволил части своих отрядов перейти
на сторону противника [108]. Достаточно
древнюю историю имеет, очевидно, тради­
ция придавать этой битве характер бойни,
в которой выжили лиш ь немногие, назы­
ваемые по именам. Т аковы , например.
М орвран, сын Тегида, и Киннвил Сант.
которые упоминаются в повести из свод:.
«Мабиногион» «Килох и Олвен». Если о пер­
вом сказано, что «никто не осмелился скре­
стить с ним оружие из-за его устрашаю­
щего вида», то второй оказался одним «из
трех спасшихся после битвы при Камланг
и последним из тех, кто покинул Артура*
[16]. В валлийской традиции сведений о
Камлане вообще намного больше, чем о
битве при Бадоне.
Слово «Камланн» (Camlann) соответ­
чает «изогнутый берег». Это наводит ка
мысль о петляющей реке, возле которой
Артур мог бы сражаться в своей последне;'!
битве с Мордредом. Существующее сегод­
190
 КАМЛАН
ня поселение Камлап в Мерионете, возле
которого протекает речка с тем же назва­
нием, никогда не привлекало особого вни­
мания историков. Впрочем, на территории
Уэльса и Корнуолла достаточно много рек,
в название которых.составной частью вхо­
дит элемент «изогнутый» [86]. Гальфрид
Монмутский называет местом сражения
реку Камел (Camei) в Корнуолле, что пред­
ставляется некоторым исследователям не
столь уж абсурдной идеей, хотя это пред­
положение обычно отметается как ошибка
или недопонимание [122]. Снискала себе
некоторую поддержку гипотеза о реке Кам
'Саш ) в Сомерсете [28]. Большее одобре­
ние получила гипотеза римской крепости
Camboglanna, располож енной на Стене
Адриана, на территории королевства Регед,
поскольку в валлийском языке это назва­
ние действительно могло превратиться в
Camlann [28].
Против этой гипотезы свидетельствует
тс. что ранняя легенда о битве Артура и
Чордреда существует не в валлийской, а в
корнуоллской традиции [69], и нет ника­
ких оснований предполагать, что она при­
шла с Севера [142]. Иными словами, Кам-
тан породил множество гипотез, но так и
остался неуловимым.
Где бы ни происходила эта битва, ее
вполне можно считать историческим ф ак­
том. Вопрос только в том, считать ли и с­
торическим фактом участие в ней Артура.
H i первый взгляд, битва при Камлане
сильно отличается от битвы при Бадоне:
ю ш ч н о было, если бы барды пытались
связать Артура с блестящей победой, и ма-
ггзероятно, что они сделали бы то же са-
* :г в случае сокрушительного поражения
ели же мелкой междоусобицы. Вполне
■озможно, что обстоятельства этой битвы
слишком хорошо были известны совре-
-гнникам или их потомкам, чтобы попро­
сту отмахнуться от них [ 129]. И все же дата то ассоциируется его имя, но сам он в ней
згой битвы —. 539 год, согласно «Анналам
Ьамбрии» (за неимением альтернативного
■нвчника-хроники). представляется слиш-
I поздней. В валлийских житиях святых [142]. Такова скорее всего идентификация
ж "тельность Артура охватывает период с
191
последних десятилетий V в. до середины
VI в., причем все рассказы — вымысел от
начала до конца [69, 70].
Тем не менее существуют гипотезы,
исходящие из приводимой в «Анналах Кам­
брии» даты как вполне надежного свиде­
тельства как потому, что сама запись в хро­
нике на удивление суха, так и вследствие
убеждения, что, хотя эта хроника датирует­
ся X в,, она представляет собой копию (или
переписчик X в. мог полагать, что имеет дело
с копией) какого-то ныне утерянного ис­
точника VI в. [155, 198]. С подобными ги­
потезами, однако, не согласуется название
«Камлан». Если первоначально оно было
Camboglanna, а в Camlann его превратила
валлийская традиция, то на эту трансфор­
мацию потребовалось бы время и существо­
вали бы промежуточные формы, например
Cambogian или Camglan [28]. Иными сло­
вами, если в «Анналах» говорится именно
о Камлане, то сама хроника не может быть
копией современного битве источника [86,
142]. Переписчик, безусловно, мог модер­
низировать старое написание, однако не­
возможно выяснить, какое именно напи­
сание приводил древний источник. К тому
же в написанных по-латыни «Анналах» сто­
ит не латинское bellum, а валлийское gueith.
Оба эти слова означают «битва». Появле­
ние валлийского термина в латинской хро­
нике послужило основой гипотезы, соглас­
но которой запись о Камлане в «Анналах»
не современна самой битве, а была позднее
взята из какой-то валлийской поэмы, воз­
можно, элегии в память Артура. С другой
стороны, Камлан — не единственная бит­
ва, которая в «Анналах» названа gueith, а
не bellum [28].
Если предположить, что Артур дей­
ствительно был связан с Камланом, то
вполне возможно, что с этой битвой как-
не участвовал [55]. Таких полей сражений
и достопримечательностей на территории
Уэльса, Корнуолла и Британии множество
Камлана с рекой Камел (Camel) у Гальф-
 КАНТАРИ
рида М онмутского. Неподалеку от реки
Камел действительно состоялась битва,
вокруг которой впоследствии выросла ле­
генда. Однако в этой битве сражались друг
против друга корнуоллские и уэссексские
саксы, и было это в 823 г. [90].
Не упрощают проблему Камлана и на­
меки на гибель Артура в «Пророчествах
Мерлина», написанных Гальфридом не­
сколько ранее «Деяний королей Британии».
Мерлин здесь предрекает возвышение Ар­
тура и его загадочную кончину, которая как
будто ожидает его в Галлии. В саму же хро­
нику Гальфрид вставил битву при Камла-
не. Но даже здесь рассказ о кончине Арту­
ра переплетен с рассказом о событиях в
Галлии, что совершенно чуждо валлийской
традиции, как чужда ей и концепция М ор­
дреда как предавшего Артура регента [6]. В
романах «Вульгаты» предательство Морд­
реда остается, однако Камлан исчезает, а
местом последней битвы становятся окре­
стности Солсбери [80, 184].
Скорее всего битва при Камлане дей­
ствительно имела место. Имя Артура с ней
стали связывать в X в., причем вряд ли
эта тенденция оказалась столь' живучей,
если бы в основе ее лежал исключительно
вымысел. С другой стороны, попытки ре­
конструировать реальный исторический
Камлан с участием в нем реального исто­
рического Артура следует отнести к умо­
зрительным. Труднопреодолимым препят­
ствием является дата битвы: все прочие
свидетельства указывают на то, что деятель­
ность Артура относилась к более раннему
периоду 1157]. Существует гипотеза, осно­
ванная ка анализе валлийской поэмы о
битве, в которой бритты под предводитель­
ством Герейнта, короля Регеда, потерпели
поражение. В поэме упоминается имя Ар­
тура, причем сам текст позволяет двоякое
прочтение: Артур мог принимать участие в
этом сражении или же с ним сравнивают
павшего героя. Сходным образом и с тем
же результатом имя легендарного короля
могло быть вставлено и в раннюю валлий­
скую поэму о Камлане 1108, 129, 142].
КАНТАРИ, Исключительно популяр­
ная в средневековой Италии разновидность
баллады, которая исполнялась вслух; на­
звание произведено от итальянского слова
cantare («петь»),
В отличие от баллад или via по своему
объему кантари приближ ались скорее к
эпосу и, как правило, были разделены на
части, удобные для исполнения в тече­
ние одного дня. Такая «порция» состоя­
ла приблизительно из пятидесяти купле­
тов. Датировать отдельные кантари или
весь жанр в целом достаточно сложно,
поскольку сохранивш иеся копии — ско­
рее всего результат ранней устной тради­
ции. Предполагаю т, что расцвет кантари
приходится на вторую половину Х Ш —
кон ец XV вв. Авторы кантари в своем
повествовании обычно ком бинировали
элементы основных сюжетов, известных
аудитории своего времени, причем в них
могли выступать персонажи из самых раз­
личных традиций: например, в кантари
вполне реальной была встреча короля Ар­
тура и Карла Великого [7].
Множество кантари хотя бы косвенно
затрагивают артуровские легенды. Наибо­
лее типичными включениями артуровско­
го материала в традиционно итальянский
жанр являются путешествие героя ко дво­
ру короля Артура, участие его в турнирах и
празднествах в Камелоте и различные под­
виги, совершенные им в Логрии или в Бро-
селиандскомлесу. Отдельные кантари были
посвящены наиболее известным рыцарям
короля Артура, Ланселоту и Тристану. L:
C&ntari di Tristano, Li Cantari di Lancellotto:
Quando Tristano e Lancielotto combattettro
al petrone di Merlino [129].
КАРАДОК. Персонаж ряда рыцарских
романов; возможно, реальное историчес­
кое лицо. .
Впервые это имя встречается в генеа­
логиях королей Северного Уэльса [48].
Позднее, когда валлийские сказания
попали в Бретань, средневековые поэть:.
вероятно, позаимствовали его, и поэтому
Карадоком назван ряд никоим образом не
 КАРАДОК
связанных между собой персонажей, ко­
торые, однако, сохранили некоторые чер­
ты оригинала. Так, например, Мериадок,
герой рыцарского романа XII в., назван
сыном Карадока, короля Уэльса. В том же
романе-сестра Мериадока Орвен со време­
нем выходит замуж за человека, носящего
то же имя, что и ее отец, и вместе с ним
правит Северным Уэльсом.
В другом романе, который уже цели­
ком и полностью переносит этого героя на
Ьранцузскую почву, он формально оказы ­
вается сыном короля Карадока Нантского.
На самом же деле он незаконнорожденный
сын супруги нантского короля Исейв (ко­
торая, кстати, приходится племянницей
Артуру) и ее возлюбленного, чародея Эли-
иреса (см. «Роман о Карадоке»), Герой здесь
'грет на себя испытание, подобное тому,
-.тэ выпало на долю Гавейна в английском
этическом романе « Сэр Гавейн и Зеле-
-г.;; рыцарь», а затем оказывается един­
ственным из рыцарей при дворе Артура,
кто с честью выдерживает испытание PC-
т. м. С испытанием рогом Карадока свя-
зызает и другое французское сочинение —
чЛэ о роге» Бикета. Здесь промокшим до
-_:тки оказывается даже сам король Ар-
г ". Впрочем, Гвиневере удается избежать
■бзинений, вспомнив, что однажды она
;~:!ствительно подарила кольцо какому-то
с коше [ 199] (см. также Зеленый рыцарь; Ис-
яы-т.ания).
Вследствие изменений, которые н е­
кратно претерпевали имена героев на
ных этапах складывания «M atiere de
2 gne» (см. Боги и герои), исконно вал-
ское имя «Карадок» (Karadoc) превра-
ь в «Карадос» (по не устоявшимся
в Средние века правилам чтения
нцузских слов латинская буква «с»
лне могла быть прочитана и как «к», и
-с*) [72].
Любопытно, что этот новый герой,
обно своему упоминаемому в валлий-
генеалогиях предшественнику Кара­
/, также оказывается связан с Уэльсом.
Король Карадос Уэльсский назван в
и Артура» Мэлори одним, из шести
193
_Err7
королей, выступивших против избрания
Артура королем Логрии и затеявших рас­
прю в Карлионе (см. также Войны Артура в
романах «Вульгаты»), П озднее Карадос
У эльсский присоединился к Северному
Союзу и принял участие во вторжении в
Логрию. После поражения Северного Со­
юза в битве у Бедгрейнского леса, несмот­
ря на принесенную Карадосом вассальную
присягу Артуру, его королевство сохрани­
ло значительную долю независимости. Сам
он не только не примкнул к рыцарям Круг­
лого Стола, но, как следует из романа, ос­
тался противником верховного короля.
В середине эпоса Мэлори появляется
некий Карадос из Башни Слез, причем и
сам персонаж (с изменением имени «Ка­
радок» на «Карадос»), и связанные с ним
приключения позаимствованы, очевидно,
из цикла «Пророчества Мерлина» или из
романа «Паломид». Упоминание Башни Слез
в данном случае едва ли свидетельствует о
связи с доартуровской традицией, скорее
оно — результат случайности или вольной
компиляции автора [24, 168].
История борьбы Паломида- Сарацина и
его брата Сафара с хозяином Башни Слез
(который здесь назван Карадоком) прихо­
дится на время турнира в Сурлузе и упадка
двора в Камелоте (см. Галахольт, Высоко­
родный Принц; Лжегвиневера), Согласив­
шись помочь четверым братьям, земли ко­
торых захватил Карадок, Паломид и Сафар
отправляются в Уэльс и в отсутствие Ка­
радока обманом захватывают Ш оши (за­
мок братьев). По предложению престаре­
лого дяди хозяев четыре запланированные
Карадоком башни, для постройки которых
уже свозят камень, немедленно начинают
строить, чтобы сделать замок неуязвимым.
Строительные работы прерывает возвраще­
ние Карадока, войска которого осаждают
замок. Успешная вылазка Паломида и Са­
фара, а также подоспевшее к ним подкреп­
ление заставляют Карадока отказаться от
осады и вернуться в крепость Пас, чтобы
собрать своих сторонников и вновь оса­
дить замок Шоши.
 КA FAZIOК АП ЛЛАНКАРФАН
Ко времени его возвращения хозяева
Ш оши успевают достаточно укрепить за­
мок, и Карадок вновь вынужден начать
осаду. На этот раз в тупик заходят обе сто­
роны: Карадок не в силах взять замок штур­
мом, а защитникам не удается вырваться
из него. Паломид предлагает решить спор
поединком «.божьего суда» и терпит пора­
жение (оказывается выбит из седла). Од­
нако брат Паломида и хозяева осажденно­
го замка настаивают на трех поединках в
три разных дня. На второй день бой ока­
зывается настолько жарким, что из-под
стен замка уносят обоих тяжело раненных
противников.
На третий день, оправившись от ран,
Карадок ожидает Сафара, вызвавшегося
сразиться вместо Паломида, но вместо него
сталкивается с Александром-Сиротой, ко­
торый случайно оказался в этих краях. Удар
Александра выбрасывает Карадока из сед­
ла, при этом неизвестный рыцарь отказы­
вается-продолжить бой пешим (см. Поедин­
ки и турнирные поединки). Карадоку не
остается ничего иного, кроме как признать
себя побежденным и согласиться год не
браться за оружие. Однако он тут же в яро­
сти сбрасывает с седла Сафара, опоздав­
шего к назначенному сроку, а затем, при­
казав снять осаду замка Ш оши и опасаясь
ответного нападения Паломида и его бра­
та, запирается в Баш не Слез [168].
КАРАДОК АП Л ЛА Н КА РФ АН . Ав­
тор «Жития св. Гильды» («Vita Gildae»), на­
писанного ок. 1130 г.); уроженеи Уэльса.
«Житие св. Гильды» написано отчасти
на литературном или фольклорном матери­
але, отчасти на материале агиографической
литературы и считается неканоническим;
каноническое житие бретонского хрониста
и проповедника VI в. Гильды было написа­
но веком ранее [105].
Утверждение Карадока, что Гильда был
современником Артура, вероятно, недале­
ко от истины, поскольку сам Гильда в своей
«О погибели Британии» заявляет, что ро­
дился в год битвы при Бадоне. Замалчива­
ние хронистом подвигов Артура К а р а ;,'
объясняет личной местью, поскольку Ар­
тур приказал казнить брата Гильды Хуиэ-
ля. Эту версию подтверждает в «Описантг
Уэльса» и Гиралд Камбрийский [198]. Из
«Жития св. Гильды» следует, что под влас­
тью Артура находилась далеко не вся Бри­
тания, а только Корнуолл и Девон [198].
Особый интерес представляет эпизод,
связанный с Гластонбери. Мелъвас, король
Соммерсета, увез жену Артура, Гвеннувар,
и держал ее в Гластонбери, где в то время
пребывал и Гильда. Чтобы освободить жену.
Артур привел войска из Девона и Корнуол­
ла, но их продвижение было замедлено
болотами, окружающ ими Гластонбери.
Гильда и аббат Гластонбери выступили по­
средниками в споре двух королей, доби­
лись заключения мира и возвращения ук­
раденной женщины [198].
Описанные Карадоком эпизоды, в ко­
торых выступает Артур, сходны с темп,
какие встречаются в житиях прочих свя­
тых. Оба они рисуют Артура притесните­
лем святого, который прощает и помогает
своему врагу. Однако это «Житие» весьм!
интересно с точки зрения формирования
легенды прежде всего потому, что жела­
ние Гильды вычеркнуть Артура из исто­
рии само вошло в историю. Если верить
Гиралду Камбрийскому, Гильда упоминал
Артура в своем труде, но уничтожил эти
записи — из-за казни брата. Во-вторых,
похищение королевы возникает позднее,
в рыцарских романах, причем М ельва;
превращ ается в Мелеаганта, а место спа­
сителя занимает Ланселот. В-третьих, эт:
самая ранняя доказанная связь Артура ;
Гластонбери [145].
Карадок объясняет, что название Гла­
стонбери происходит от «Стеклянный ос­
тров» («Isle of Glass») и, соответственно
«Соммерсет» (Sommerset) происходит от
Summer Region («Летние земли»). O ci
объяснения подразумевают некий потусто­
ронний мир, что положило начало даль­
нейшим ассоциациям Гластонбери с Авад­
доном [24, 108, 145].
194
 КАРАДОС УЭЛЛЬСКИИ
КАРАДОСУЭЛЛЬСКИЙ. См.Карадок.
К А РД У Э Л . Одна из резиденций ко­
роля Артура (в романах Кретьена де Труа и
романах цикла «Вульгата»); предположи­
тельно, современный Карлайл.
В «Ивейне» Кретьена де Труа этот го­
род помещен в Галлии, но, очевидно, все
:«:е имеется в виду Бретань [12]. 3. Циммер
идентифицировал его с латинским Lugu-
--allium и британским Саег Luel [16]. В
-Энциклопедии Британника» (т. V), ска-
:зно, что Карлайл впервые упоминается в
?35 г. под именем «Луэл». В «Смерти Ар­
тура» Мэлори Кардуэл — уэльсская столи­
ца Артура [86, 129].
В качестве резиденции или столицы
.Артура Кардуэл выступает и в валлийской
традиции, речь идет о Кардуэле в Уэльсе
38, 92]. Была предпринята попытка свя­
зать Кардуэл с именем кельтской богини
1 :л . На основании названия города был
и гл ан вывод о том, что Кардуэл являлся
;дним из мест отправления языческого
культа. «Саег» в уэльсских географических
-^званиях означает «крепость» или «замок»
107]. Do (Dos, Doon) — имя лесничего
короля Утера и отца Гифлета, одного из
тыларей Круглого Стола. Гифлета (или
Г^рфлета у Мэлори) романы обычно ве-
■гшют «Божьим сыном». На самом деле
еж о каком боге, с христианской точки
г ;н и я , здесь нет и речи. Такое прозвище
Мэлори, вероятно, появилось вследствие
к го, что поздние средневековые авторы
тт>сто не поняли его истинного смысла,
-: :кольку ранняя традиция была уже уте-
рвна. «Гифлет, сын Дон» (Giflet Fils de
Dens) превратился в «Гифлета, Божьего
гш и» (Giflet le Fise de Dieu) [81].
КАРЛИОН (КАРЛЕОН). Прославлен­
и я столица короля Артура в «Деяниях ко­
р н е й Британии» Галъфрида Монмутского.
Карлион обычно отождествляют с ны-
кш н и м Карлионом на реке Уск (Карли-
ка-Уске) в графстве Монмутшир, не-
_леку от Ньюпорта (Ю го-восточный
195
Уэльс). Там до настоящего времени сохра­
нились развалины римского города Isca
Silurum, которые как местную достопри­
мечательность описывали хронисты еще
X II—X III вв. Эти внушительные руины на­
родная ф антазия без труда соединила с
сюжетами артуровских легенд [43, 124].
Название распадается на две составные
части: Саег (брит, лагерь, крепость, возмож­
но, также от лат. castrum) и leon — от ла­
тинского legio-nis. Вторая часть слова вхо­
дит во многие географические названия той
части Европы, которая подверглась рим­
ским завоеваниям, — начиная от испан­
ского Леона и французского Лиона. По мне­
нию исследователей, при возникновении
этого корня произошло наложение двух раз­
личных по происхождению корней: латинс­
кого legion, с одной стороны, к имени кель­
тского божества света Lug (в ирландском) и
Llew (в валлийском) — с другой [43].
Согласно одной из теорий, Карлион —
это и есть «Город Легионов», место девя­
той битвы Артура из перечисленных Нен­
нием. Впрочем, более вероятным вариан­
том представляется Честер — укрепленный
лагерь римского легиона, который находил­
ся неподалеку от северного конца Стены
Адриана [155, 193].
Своим значением в рыцарских рома­
нах Карлион обязан хронике Галъфрида
Монмутского, который описал его как сто­
лицу Артура и место, где король собирает
своих вассалов, вернувшись после первой
военной кампании в Галлии. В столицу
Артура этот город превратился скорее всего
потому, что руины Карлиона находились
неподалеку от Монмута, где проживал Галь­
фрид. Приводимое им описание роскош ­
ного двора в Карлионе — существенный шаг
в сторону возникновения Камелота рыцар­
ских романов [135]. В Карлионе же в пове­
ствовании Гальфридом оказывается и мо­
настырь, в который после смерти Артура
удаляется Гвиневера [43].
Вновь Карлион появляется только в
романах цикла «Вульгата». В «Смерти Ар­
тура» Мэлори он является местом корона­
 КАРНАНТ
ции Артура, а в начале правления юного
короля — даже его столицей [24, 184].
На сегодняшний день в Карлионе был
раскопан и законсервирован достаточно
крупный комплекс римских построек. Ам­
фитеатр Карлиона — лучший из сохранив­
шихся на территории Британии. До начала
раскопок он был скрыт под слоем земли,
что не позволяло разглядеть сооружение,
хотя сохранились его очертания — полого
овала. Была выдвинута гипотеза (впрочем,
не наш едш ая ш ирокой поддержки), что
этот амфитеатр и представлял собой истин­
ный Круглый Стол, а рыцари сидели за ним
подобно зрителям на современном стади­
оне [43].
КАРНАНТ. Владения отца Эрека, ко­
роля Лака Карнантского.
Эта страна — целиком и полностью
плод средневековой фантазии. В рыцарских
романах она упомянута лишь дважды.
В романе Гартмана фон Ауэ Лак во все­
услышание называет Эрека и Эниду свои­
ми наследниками и будущими правителя­
ми этой земли, однако Эрек пренебрегает
делами королевства. В конце концов не­
довольство жителей Карнанта и пересуды
при дворе заставляют Эрека и Эниду по­
кинуть Карнант, куда они вернутся после
смерти отца Эрека, чтобы стать истинны­
ми правителями [11].
Во второй раз Карнант упоминается в
романе «Парцифаль» Вольфрама фон Эшен-
баха. Это страна, где обитает кузнец Тре-
бушет, который способен перековать Сло­
манный Меч, полученный Парцифалем от
Короля-Рыбака [86].
КАТАРЫ ПРОВАНСА. Движение ка­
таров — дуалистическое учение в рамках
гностицизма, существовавшее в П рован­
се до середины XIII в. В 1207 г. папой
И ннокентием III было объявлено ерети­
ческим (альбигойская ересь). Н ачавш ий­
ся в 1207 г. крестовый поход вылился в
кровавые «альбигойские войны», окончив­
шиеся падением цитадели катаров М он-
сегюра (1244).
196
Существует несколько — пусть и дос­
таточно спекулятивных — оснований свя­
зывать Грааль в той версии легенды, в ка­
кой она изложена в романе Вольфрама фон
Эшенбаха, с движением катаров. Н аибо­
лее полно эти теории представлены в тру­
дах Рене Генона и Отто Рана. О. Ран в
книге «Крестовый поход против Грааля»
(O tto Rahn. «Kreuzzug gegen den Graal.
Freiburg, 1933) описал крестовые походы,
которые римская церковь предпринимала
в 1181-1244 гг. против переживавшей тог­
да расцвет духовной культуры Прованса,
закончившиеся полным искоренением ка­
тарской и альбигойской ересей, и сделал
попытку представить их как войну, вед­
шуюся с конкретной целью — уничтожить
течение Грааля.
Исследователи прежде всето отмечали
сходство названий замка Грааля Мунсаль-
веш и последней цитадели катаров Монсе-
гюр. Существуют также некие параллели
имен и судеб реальных исторических лиг;
Прованса и героев романа [36]. Среди ш и­
роко известных провансальских «дворов
любви» особой славой пользовался двор
Аделаиды, виконтессы Каркасонской, ко­
торый служил местом, где собирались тру­
бадуры, по большей части катары. Супруг
Аделаиды носил прозвище Тренкавель (чтс
означает «хорошо резать»): когда-то про­
лив кровь, он возложил на себя тяжелую
епитимью. Сыном Аделаиды был Раймон-
Роже, также Тренкавель; Аделаида воспи­
тывала его для высочайшей любви (кон­
цепция катаров) [126]. О. Ран стремите;
увидеть в виконтессе Каркасонской Гер-
целойду, а в ее сыне — самого Парцифаль
Катары различали верующих (imperfect!,
буквально «несовершенные») и совершен­
ных (perfecti), или чистых [195]. В романс
Кретьена де Труа отшельник, который на­
ставляет Персеваля в знании о Граале, опи­
сан как «добрый (совершенный) человек*:
аскет Треврицент наделен всеми характер­
ными признаками такого «соверш енного
катаров.
Юлиус Эвола полагал, что в куртуаз­
ной поэзии трубадуров была зашифрована
 КАТАРЫ ПРОВАНСА
доктрина катаров. Любовные песни лишь
очень редко посвящались какой-либо оп­
ределенной женщине — женская символи­
ка в них относилась к катарской общине,
Софии, мудрости гностиков. «Уберегая свое
учение от чужих глаз и ушей, они скрыва­
ли его за символами эротики, подобно
-ому, как в цикле о Граале та же доктрина
^ш иф рована символами героизма», — пи­
сал он [164].
Вошла в поэзию и благородная хозяй­
ка Табора и Монсегюра Эсклармонда (это
означает «светоч мира»), вдовая сест-
-2 графа де Фуа. Она приходилась теткой
юному Раймону-Роже, виконту Каркасон-
скому; родители-катары уже в юном воз-
гасте посвятили дочь служению Святому
духу. В 1204 г. она получила посвящение в
Т2 НГ «чистой», в том же году она выделила
средства из других своих имений на укреп-
тгние Монсегюра. Отто Ран был склонен
шшетъ в ней хранительницу Грааля Репанс
зс Шой. Он даже приводит легенду о ней,
которую, по его словам, он записал со слов
iZHoro старика в Лангедоке: «В то время,
._:гда стены Монсегюра еще стояли, ката­
ть» хранили здесь Святой Грааль. Армии
Люцифера осадили крепость. Они желали
гслучить Грааль, чтобы вернуть его в ко­
- : лу князя тьмы, откуда он выпал, когда
■осставшие ангелы были свергнуты с не-
г-г:. Тогда в самый тяжкий час спустилась
; .-ебес белая голубка, которая своим клю-
■оч надвое расколола Табор (М онсегюр).
Эсклармонда, хранительница Грааля, бро­
с к а священный камень б недра горы. Гора
а у к н у л а с ь вновь, и так Грааль был спа-
к к . Дьяволы вступили в крепость слиш -
* :ч поздно. В ярости они сослали на ко-
гт:р всех чистых, и было это неподалеку
I скалы, на которой стоял замок, на поле
Все чистые погибли тогда в огне
■ исключением Эсклармонды де Фуа. П о­
- <z что Грааль в безопасности, она взоб-
г_'.;сь на вершину горы Табор, оборати-
* с ь белой голубкой и улетела к горам
А и и * [17, 79].
К сожалению, действительность ока-
намного трагичнее легенды. И Э с­
197
клармонда де Фуа, и Раймон-Роже, виконт
К аркасонский, погибли на костре после
падения Монсегюра. Сохранилась, прав­
да, легенда о том, что в ночь перед паде­
нием крепости трое «чистых» сумели бе­
жать, унеся с собой священные сокровища
катаров.
Впрочем, Грааль неоднократно пыта­
лись связать с катарами, не обращаясь к
Вольфраму фон Эшенбаху и его Киоту -
Провансальцу. Эти гипотезы основывались
на анализе сцены в замке Короля-Рыбака,
которая, предположительно, должна пред­
ставлять собой основы учения катаров и
близких к ним гностических сект. Катары,
принадлежавшие к гностикам и дуалистам,
верили в существование двух равновели­
ких сил Добра и Зла, Света и Тьмы, кото­
рые в равной мере управляют миром.
Принципы Света и Тьмы находятся в со­
стоянии вечного противостояния, и в ос­
нове всего сущего лежит соотношение этих
двух принципов. Тьма в представлении ка­
таров присуща материи, несоверш енной
и преходящей [195]. Соверш енным и веч­
ным им представлялся Свет, и прежде все­
го, очевидно, — свет солнца. Сияющий
Грааль тем самым становился символом
Света и извечного Добра. Кровоточащее
Копье, напротив, служило воплощением
Тьмы и извечного Зла. Прекрасная Дева,
несущая Грааль, рассматривалась как воп­
лощение Софии, женского аспекта боже­
ственного начала гностиков, а король Гра­
аля представал одним из совершенных,
входящих в аскетическую элиту катаров.
Впрочем, даже самые ярые сторонники
этой теории никогда не называли легенду
о Граале, пропагандой учения катаров. На­
против, наставляя отрекшегося от бога Пер­
севаля в вопросах веры и доктринах церк­
ви, отшельник скорее спасает его от ереси.
Но если речь идет о катарской ереси и спа­
сении от нее, то почему же отшельник уко­
ряет Персеваля в том, что тот не задал воп­
роса и не узнал тайн замка? Наиболее
логичным объяснением здесь было бы то,
что сама легенда о Граале с катарами никак
не связана, а христианские авторы адапти­
ровали и приспособили к современным им
вкусам более древний язы ческий миф.
Впрочем, и в этом случае результат вышел
неортодоксальный, поскольку писались ро­
маны не теологами и не для теологов,
В завершение обзора гипотез, которые
связывают Грааль с катарами, следует упо­
мянуть и еще об одном возможном тол­
ковании «П арцифаля» Вольфрама фон
Эшенбаха. Возможна интерпретация это­
го романа как романа-ш ифра; за Граалем
здесь скрывается иная реликвия христиан­
ского мира — Туринская плащаница. Эта
реликвия, плащаница с изображением Хри­
ста, исчезла из Константинополя в 1204 г.,
чтобы полтора столетия спустя возникнуть
во Ф ранции как Туринская плащ аница.
Хранившаяся в Константинополе плаща­
ница по всему христианскому миру слави­
лась своей способностью защищать от вра­
га. С ней была связана легенда, согласно
которой в 544 г. плащаница защитила хри­
стианский город Эдессу, осажденный пер­
сидской армией. Существует гипотеза, что
плащаница была украдена членами секты
павликан или богомилов (которые в пер­
вое десятилетие XIII в. еще вполне отрыто
практиковали свою веру) и передана ими в
М онсепор для защиты катарской общины,
с которой павликане К онстантинополя
поддерживали тесные связи. О том, на­
сколько тесным мог быть этот контакт,
говорит хотя бы то, что в 1220-1240 гг.
павликане Константинополя предоставили
убежище бежавшим на Восток из П рован­
са и Лангедока семьям катаров. Более того,
целью осады Константинополя в ходе Чет­
вертого Крестового похода было названо
освобождение реликвии из рук греков. Так
что кража, если она имела место, вполне
могла быть вынужденной: павликане К он­
стантинополя не могли допустить, чтобы
реликвия оказалась в Риме [79, 195].
В пользу того, что плащаница оказа­
лась в Провансе, косвенно свидетельству­
ет тот факт, что укрепление Монсегюра
было начато в год исчезновения реликвии
из Константинополя. Если речь здесь идет
не о простом совпадении, а укрепление
198
Монсегюра и переправка реликвии на За­
пад были частью единой оборонительной
программы катаров, то переслать плаща­
ницу должны были скорее всего на хране­
ние Эсклармонде де Фуа, ярой противни­
це римско-католической церкви и хозяйке
Монсегюра, В случае необходимости ре­
ликвия должна была защитить катаров так
же, как она защитила христиан Эдессы [79].
Несколько отсылок к плащанице бьшо
найдено в романе Вольфрама фон Эш ен­
баха, написанном приблизительно в то
время, когда реликвия могла находиться
в руках катаров. Н априм ер, Вольфрам
утверждает, что Грааль это не фантазия, а
ключ к чему-то, что имеет невероятно важ­
ное значение и что было надежно спрята­
но в Мунсальвеше [153]. Грааль в романе
охраняют рыцари Храма, носящие белые
туники с вышитыми на них красными кре­
стами. В то же самое время в рыцарский
орден храмовников в Лангедоке проника­
ет значительное число тех, кто разделяе-
идеи катаров или симпатизирует им. В ре­
зультате к началу альбигойских войн зна­
чительное число рыцарей-храмовников.
занимавших высокие посты в иерархии ор­
дена, происходило из семей катаров. Б
«Младшем Титуреле» хозяином замка Гра­
аля назван некий Перилла, что явно от­
сылает на вполне реальное историческое
лицо, Раймонда де Перелла, который был
комендантом М онсегюра с 1204 по 1224 г.
[79].
КАУ. Король Стрейтклайда; историчес­
кое лицо.
Кау правил в VI в. бриггским королев­
ством Стрейтклайд, расположенным в Кам­
берленде (Южная Ш отландия) на границ;
Старого Каледонского леса. Со Стрейтклак-
дом и Каледонским лесом связаны место
одной из .битв Артура (см. Географически
названия в исторических хрониках) и Мер­
лин. Возможно также, что Стрейтклайд —
область, где зародилась легенда о Триста­
н е и Изольде [21].
Кау и его м ногочисленные сы новы
упоминаются в ряде не связанных меж_.
собой источников как современники или
противники Артура. Карадок ап Лланкар-
фан называет Кау отцом средневекового
проповедника и хрониста Гильды [198].
В рыцарских романах Кау — король
Стрейтклайда во времена правления Уте­
ра Пендрагона.
КЕЙ. См. Кэй-Сенешаль.
КЕЛЬТСКАЯ ЛИ ТЕ Р А ТУ Р А ОБ АР­
ТУРЕ, Все страны, в которых возникали
легенды, романы и баллады о короле Ар­
туре, когда-то так или иначе находились
под влиянием кельтов. Кельтские племена
в их многочисленные королевства занима­
ли территорию, простирающуюся от Ибе­
рийского полуострова (И спания) до Бал­
кан и Чехии, от Ц изальпинской Галлии
(современный север Италии) до Британ-
:ких островов. Однако римские завоева­
ния в Европе и нашествие варварских пле­
мен с Востока значительно изм енили
ситуацию, и к началу нашего тысячелетия
за кельтами остались лиш ь Британские ос­
трова. Приблизительно к концу V в. кель­
ты были оттеснены еще дальше — на запад
(Уэльс) и север (Ш отландию) Британии и
в Ирландию. На континенте за ними оста­
лась лишь северо-восточная область Фран-
«пго (Бретань).
Термины «кельты» и «кельтский» упот­
ребляются в научной литературе в основ­
ном как лингвистические понятия; группа
;:ыков и культурная общность. Основны­
ми ветвями кельтского языка являются га-
;-.тьский и бриттский (бретонский). Наслед­
никами гаэльского стали диалекты, на
1 :торых говорят в Шотландии и Ирландии;
за основе.бриттского развились валлийский,
г :рнуоллский и бретонский языки. В наи-
:-:лее полном виде традиция легенд о ко-
г-:ле Артуре существует у бриттских кель­
тов: именно рассматривая их культурное
наследие, можно говорить о «кельтской
Артуриане» [106].
Кельтских произведений об Артуре во-
:сще (а тем более о короле Артуре) немно-
к тому же весьма существенной явля­
199
ется проблема их датировки. На многие
произведения, казалось бы, во вполне тра­
диционном жанре, оказали влияние не
кельтские, а более поздние хроники. При­
мером могут служить триады валлийских
бардов (чисто кельтский жанр), в которых
чувствуется влияние исторической хрони­
ки Гальфрида Монмутского. Поэтому для
того чтобы отличить кельтские представ­
ления об Артуре от изложенных в офици­
альной хронике Гальфрида, очень важно
хотя бы знать, в каком веке был создан тот
или иной текст. Трудности при датировке
возникают еще и вследствие того, что прак­
тически все кельтские поэмы дошли до нас
в составе манускриптов, созданных гораздо
позже (самое раннее — в середине XIII в.),
и в обработке средневековых монахов-пе-
реписчиков. Для определения возраста та­
ких произведений историкам приходится
прибегать к данным лингвистики: так, на­
пример, удалось доказать, что поэма «Ки-
лох и Олвен» возникла не позднее первой
трети X в. [16, 1331-
Легенда о самом короле Артуре, веро­
ятнее всего, возникла именно в Уэльсе,
однако в средневековых романах о рыца­
рях Круглого Стола можно отыскать мно­
жество следов более древней кельтской
традиции, которая выявляется при сопос­
тавлении артуровских легенд и мифологи­
ческих и героических ирландских саг [174]
(см. также Боги и герои; Кельтские корни
артуровского эпоса).
В ероятно, древнейш им упоминанием
об Артуре, существующим в дошедших до
нас кельтских текстах, является строка из
валлийской поэмы «Гододдин», где гово­
рится, что герой сражался храбро, «хоть
и не был он Артуром». Традиция относит
эту поэму к VI в., хотя существует она
лиш ь в рукописи X III в. и ее язы к не
может быть старше IX в. Но как бы то ни
было, эта строка — древнейш ее упоми­
нание об Артуре, называю щ ее его образ­
цом героизма [62],
Ц енным источником сведений, о кель-
то-валлийском Артуре являются триады. И
вновь возникает та же проблема: триады
 КЕЛЬТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА ОБ АРТУРЕ
содержатся в рукописях, датируемых на­
чалом XII в., но запечатленное в них уст­
ное наследие валлийских бардов много
древнее 162, 177]. В целом, Артур упомя­
нут примерно в двух десятках триад, кроме
того, еще восемь триад составляют текст,
известный как «двадцать четыре рыцаря
двора Артура».
Лишь в одной кельто-валлийской по­
эме Артур играет центральную роль. Осталь­
ные поэмы, где он только упоминается, со­
браны в манускрипте середины XIII в.,
известном как Черная книга Кармартена.
Одна из таких поэм, «Строфы о могилах»,
повествует о местах, где были похоронены
некоторые реальные и легендарные герои.
В поэме сказано, что могила Артура — «не­
изведанное чудо», иными словами, никто
не знает, где она может находиться. В дру­
гих «Строфах» утверждается, что Артур и
Герайнт дали битву пиктам при Ллонгборте
(Лэнгпорт в Соммерсете [119]) [108].
Самая важная поэма в Черной книге
Кармартена написана в форме диалога меж­
ду Артуром и Глеулвилдом Гафаэлфауром.
Если в «Килох и Олвен» последний превра­
тится в стража дворца Артура, то здесь он
выступает как привратник некой крепос­
ти, в которую желают попасть Артур и его
люди [16]. В немногих сохранившихся стро­
ках этого диалога Артур перечисляет свою
свиту, называя Кей и Бедуира (Кэя и Бе-
дивера), Мабона, сына Модрона, Манави-
дана, сына Ллира, и некоторых персона­
жей, которые известны из других кельтских
текстов, — все они так или иначе связаны
с кельтской мифологической традицией
[106].
Артур несколько раз упоминается и в
таинственных и исполненных пророчеств
поэмах Книги Талиесина. Встречается его
имя, в частности, в знаменитой «Кад Год-
деу» («Битве деревьев»). В этой поэме
Гвидион и Мат, герои четвертой Ветви
«Мабиногион», названы могучими чароде­
ями. Местом «Битвы деревьев» является
потусторонний мир кельтов А ннуин, а
сам сюжет (насколько его удалось р еко н ­
струировать) унаследован из древнего
200
м иф а. Н аиболее ясной представляется
другая поэма из той же рукописи «Добы­
ча Аннуина», которая повествует о похо­
де Артура и его дружины в Аннуин за
сокровищами, хранящимися в потусторон­
нем мире. Эта поэма вообще представля­
ет собой ценны й источник сведений о
кельто-валлийской мифологии. В о-пер­
вых, Аннуин описывается как место, рас­
положенное у моря или «за морем», п о ­
скольку Артур с дружиной путешествует
на корабле Артура П ридвен (Гальфрид
М онмутский награждает этим именем щит
Артура). В поэме Аннуин называется то
«волшебной крепостью», то «стеклянной
крепостью ». Среди сокровищ Аннуина
упоминается чудесно изукраш енный ко­
тел, из которого исходят пары поэтичес­
кого вдохновения и в котором хранится
волшебный меч. Говорится в ней также,
что котел этот не станет варить пищ и для
труса [91].
«Добыча Аннуина» имеет немало па­
раллелей в кельтской литературе. Поэма
содержит ссылки на историю Пуйла, цен­
тральной фигуры первой Ветви «Мабино­
гион», и его сына Придери, который упо­
минается во второй, третьей и четвертой
Ветвях. Вторая Ветвь «Бранвен» рассказы­
вает о походе Бендигейд Врана («Благосло­
венного Врана») на Ирландию. Предлогом
этого похода служила месть за недостой­
ное обращение с сестрой Врана Бранвенн.
Судя по всему, на самом же деле целью
этого похода было заполучить чудесный
котел, в который бросают мертвых вои­
нов, откуда эти воины выходят живыми.
Когда в котел бросают предателя Эфни-
сиэна, котел разбивается. Войско Бенди­
гейд Врана побеждает ирландцев в тяж­
кой битве, живыми из которой выходят
лиш ь семеро. В «Килох и Олвен» вели­
кан-отец требует привезти ему котел Ди-
вранха Ирландского и меч Вранха. Артур и
его люди отправляются в Ирландию и си­
лой, а также благодаря еще одному вол­
шебному мечу захватывают этот котел, пол­
ный сокровищ. Параллель между этими
тремя историями очевидна. Можно пред­
 КЕЛЬТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА ОБ АРТУРЕ
положить, что и в «Бранвен» и в «Килох и
О л вен» в замаскированной форме излага­
ется путешествие в потусторонний мир,
только место Аннуина из Книги Талиеси­
на в них заняла Ирландия [96, 146].
Потусторонний мир в поэме назван
-стеклянной крепостью». Гиралд Камбрий-
ский в своей хронике «Наставления прин­
цам» («De Principis Instructione») (1195) ут­
верждает, что именно Гластонбери является
местом легендарного Аваллона. В бретон­
ском языке, по его словам, это место зва­
лось «льдистым или стеклянистым остро­
вом» и англосаксы впоследствии сохранили
это название. Историки и лингвисты, впро­
чем, давно уже опровергли Гиралда. Соглас­
но валлийским преданиям, Мерлин был за­
ключен своей возлюбленной в стеклянную
:ашню, где он оставался хранителем Три­
надцати Сокровищ Острова Британии — со­
кровища эти, вполне вероятно, сродни тем,
какие Артур стремился найти в «стеклян­
ной крепости» [106].
Самым значительным из текстов «кельт­
ской Артурианы» является, вероятно, по­
весть «Килох и Олвен». Хотя содержится она
j манускрипте XIV в., исследователи, ис­
ходя из данных лингвистики, сходятся на
том, что в своей нынешней форме она от­
носится скорее всего к началу XI в. [16].
Примечательна эта история с нескольких
точек зрения. На одном уровне — это ти-
_;:чная для многих мифологий история о
;:ч ер и гиганта. На героя наложено про-
о я т и е , что он женится только на дочери
гиганта; отец невесты задает герою «невы­
полнимые» задачи, надеясь тем самым
уничтожить нежелательного жениха; с по-
v г-щью сверхъестественных помощ ников
~гэой, однако, выполняет задачи; убивает
-■:танта и обретает невесту. В данном слу­
чае сверхъестественными помощ никами
?зляются Артур и его люди; Килох и его
нгзеста на протяжении большей части по-
зести оказываются позабыты [133]. В дей-
стельности повесть посвяшена охоте на
гигантского кабана (вепря) Трух Труйта. С
■шой стороны, упоминание об подобном
«'-т:виш е можно найти в «Истории брит­
201
тов» Ненния (около 800), а с другой — оно
вызывает в памяти других м ифологичес­
ких свиней кельтской традиции. Одним из
подвигов, свершаемых Артуром ради Ки-
лоха, становится освобождение Мабона,
сы на М одрона (который был заключен в
крепости у огромного озера), другим под­
вигом — убийство могучей колдуньи. Эти
подвиги весьма сходны с теми, какие пере­
числяет Артур в своем разговоре с Глеул-
вилдом Гафаэлфауром и хозяином потус­
тороннего Аннуина. Двор Артура находится
в Гэлливике (местоположение, его, так же
как и местоположение Ллонгборта, неиз­
вестно) в Корнуолле, и хотя двор этот опи­
сан как богатый, ему далеко до роскош ­
ных дворов будущих рыцарских романов
[76].
«Видение Ронабви» — еще один прозаи­
ческий текст, в котором фигурирует король
Артур. Он представляет собой литературную
композицию, возникшую, вероятно, в на­
чале XIII в,, уникальную тем, что вней четко
обозначены временные рамки и топогра­
фия событий. Та часть, в которой появля­
ется собственно король Артур, представля­
ет собой описание сна Ронабви. Это
несколько сюрреалистическая картина ауди­
енции, которую дает король на поле битвы
прямо перед началом сражения при Бидо­
не. Странные события этой повести под­
талкивают к аллегорической ее интерпре­
тации, что, в свою очередь, наводит на
мысль о том, что «Видение Ронабви» — не
плод устной традиции, а вышло из-под пера
некоего автора [16].
Поэма, известная как «Диалог Артура
и Гвенвифар», — скорее всего отрывок из
диалога между Гвенвифар и укравшим ее
Мельвасом. Она до некоторой степени ил­
люстрирует эпизод, изложенный в «Житии
Гильды» Карадока ап Лланкарфана или в
«Ланселоте, или Рыцаре повозки» Кретье­
на де Труа [133].
Изначально кельтская традиция никак
не связывала легенды о Мерлине с легенда­
ми о короле Артуре, хотя со временем этот
герой оказался втянут в орбиту артуров­
ского эпоса. В валлийской традиции Мер­
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
лин зачастую сливался с Талиесином (об­
раз архетипического поэта), который жи­
вет вечно или жил среди людей в различ­
ные времена [73]. Говорится, что оба они
жили во времена Артура и обоим им при­
писывают политические пророчества.
Что касается Артура, то из сказанного
выше видно, что его образ точно укладыва­
ется в рамки мифологической традиции
кельтов. Артур окружен магическими пер­
сонажами или людьми, наделенными чудес­
ными способностями. Местом его приклю­
чений и подвигов является потусторонний
мир или граница между мирами. Его про­
тивниками выступают гиганты, колдуньи,
властители потустороннего мира или обра­
щенные в чудовищ люди. Его рождение
окружено туманом, а смерть таинственна.
К началу XII в. по всем бриттским и кельт­
ским землям люди ожидали возвращения
Артура, а валлийские барды и поэты XII
столетия прославляли его как .образец ге­
роя [46].
Следует упомянуть и о том, что хотя
образ Артура возник в контексте кельтской
культуры, само это имя, вероятнее всего,
не кельтского происхождения. Предпола­
гается, что возникнуть оно могло в так
называемый постримский период (прибли­
зительно после 410 г., когда прошло уже
несколько десятилетий после того, как
римские легионы покинули Британию и
влияние Рима на острове уже значитель­
но ослабло) и было произведено от латин­
ского имени «Арториус». Однако валлий­
ская форма имени «Артур» фонетически
близка к слову «медведь* — arth. К тому
же в. кельтской мифологии многие боже­
ства сохранили в себе оттенки древних
тотемных божеств и имена их являлись
отчасти зооморфными. Таким божеством
и являлся, в частности, медведь. В Галлии
были известны божества, именовавшиеся
Dea Artio («медвежья богиня»), Andarta
(«могучий медведь»), Artgenos («сын мед­
ведя») и Artaios («медведеподобный») [73,
129]. Имя «Артур» встречается впервые в
труде Гальфрида Монмутского; ни в одной
из валлийских родословных этого имени
202
нет [49, 62]. См. также Артур, происхожде­
ние легенды.
К Е Л Ь ТС К И Е КОРНИ А Р ТУ Р О В ­
СКОГО ЭПОСА. В средневековых рыцар­
ских романах Apiyp и его двор зачастую
«составляют только рамку повествования»
[19]. При этом множество имен в них —
кельтского происхождения; авторы не мог­
ли почерпнуть их из трудов Гальфрида Мон­
мутского, Васа или Лайамона.
Фигура Артура, предстающая в рыцар­
ских романах, загадочна не менее, чем столь
же широко известный Король-Рыбак. В при­
клю чениях рыцарей Круглого Стола —
множество несообразностей, однако они
получают логичное объяснение, если пред­
положить, что основные персонажи не плод
фантазии Средних веков, а принадлежат
много более ранней традиции и что их при­
ключения — обрывки древних легенд и ри­
туалов (см. Боги и герои). Рыцарские рома­
ны, появивш иеся лишь на последних
стадиях складывания эпоса о короле Арту­
ре («Matiere de Bretagne») — явление срав­
нительно позднее; их авторы использовали
материал легенд, которые свободно цирку­
лировали между Уэльсом, Корнуоллом и Бре­
танью (культурная общность этих регионов
сегодня является общепризнанным фактом).
К этому же ареалу относят и Ирландию —
еще одну окраину христианского мира, где
сохранилась древняя кельтская культура,
некогда существовавшая не только в пере­
численных странах, но и на большей части
территории Западной Европы.
Вопрос о том, где и когда именно воз­
никла та или иная легенда, достаточно сло­
жен. Скорее имеет смысл искать корни их
в общем для этих регионов культурном
субстрате, который, согласно некоторым
теориям (Р. Ш. Лумис), в наиболее пол­
ном виде сохранился в ирландских мифо­
логических и героических сагах [133]. Од­
нако в артуровских романах XI1I~XIV вв.
зачастую сохраняются черты языческой
традиции, исчезнувшей из ирландских саг.
обработанных в IX в. монахами-перепис-
чиками. В этой статье будут рассмотрены
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
некоторые сюжеты, общие для романов
артуровского эпоса и ирландских легенд.
В олш ебны й зам ок в п от устор он ­
нем м и р е: Башня С л ез и Д евичий
Зам ок . Волшебный или потусторонний
мир в германских и кельтских сказаниях
нередко представлен двумя сопредельны­
ми областями. В средневековых романах
эти области вполне естественным образом
превратились в замки. Оба эти замка (хотя,
возможно, следовало бы говорить о двух
ипостасях одного и того же места) отделя­
ет от внешнего мира водная преграда [106].
Отличительной чертой первого из них
является вращающаяся железная баш ня,
которая может быть украшена человечес­
кими головами [63, 106]. Второй замок,
как правило, четырехугольный — выстро­
енный на четыре стороны света. Четыре­
хугольные в плане постройки не типичны
для И рландии и Уэльса Темных веков,
поэтому А. Браун утверждал, что здесь это
■космическое место» заимствовано из во­
сточной или библейской традиции [63].
Речь идет скорее об архетипе освоенного
пространства (подробнее см. работы К.
Леви-Стросса и Дж. Ф рэзера [26, 132]).
Первый замок — ирландский dun (кре­
пость) великанов или фоморов — превра­
тился в рыцарских романах в Башню Слез,
1 второй — благословенный остров потус-
-?роннего мира (ирландский Маг Мелль) —
н Девичий Замок.
Практически все замки, куда случает­
ся попасть героям артуровских романов —
пт замка Грааля до Шатель Марвей, от зам­
ка Веселая Стража по Замка Угроз, — об­
ладают чертами, присущими обиталищам
потустороннего мира.
Легенда о Граале и в особенности та ее
часть, которая описывает приклю чения
Персеваля и Гавейна вне замка Грааля, —
tnsa ли не параллельна ирландской саге,
: чествующ ей о Туата де Данан и наше-
с-5:.:и фоморов. Во всех версиях этой ле-
(екды присутствуют обе ипостаси волшеб-
~сго замка, причем расположены они в
посредственной близости друг от друга.
203
Концепция двух замков сохранилась, как
это ни удивительно, даже в самых поздних
циклах — в «Поствульгате» и «Смерти Ар­
тура» Мэлори: Боре, прибыв в Корбеник. про­
водит ночь во Дворце Приключений и по­
лучает там рану [24, 184]. Примечательный
след остался и в «Повести о Гарете Бомей-
не» в составе цикла Мэлори: в ней сказа­
но, что Замок Угроз стоит на берегу моря
напротив острова Аваля он [24].
Мунсальвеш и замок Шатель Марвей,
который освобождает Гавейн, расположе­
ны как будто на-значительном расстоянии
друг от друга, но тем не менее между ними
существует тесная связь: посланница Гра­
аля Кундри возвращается из Камелота по­
чему-то не в Мунсальвеш, а в Шатель Мар­
вей; полученную Гавейном в этом замке
рану исцеляют той самой мазью, которой
пользуют Увечного Короля в замке Грааля
[17, 153].
В обоих замках приходится побывать
и Ивейну: отражениями Башни Слез в его
приключениях выступают замок Эскалод с
его железной кровлей и внезапно падаю­
щей решеткой ворот' и источник, возле
которого герой сражается с Красным ры­
царем. Роль Девичьего Замка играют апар­
таменты Луннеты, которые расположены
внутри крепостных стен Эскалода [130].
В волшебный замок невозмож но по­
пасть иначе как случайно, любые поиски
окажутся безуспешны. Вероятно, следы
представления о таком зачарованном зам­
ке сохранились в пятилетних поисках ры ­
царями Круглого Стола замка Корбеник, в
котором некоторые из них уже успели до
того побывать: замок из бруса и камня по-
прежнему стоит во всем известном месте,
но привести туда рыцаря должна случай­
ность или же выполнение неких условий.
Характерной чертой волшебного замка,
известного в ирландской традиции как за­
мок фейри, является то, что.наутро он ис­
чезает. Любому, кто знаком с легендой о
Граале, на ум в первую очередь приходит
замок Короля-Рыбака. На самом деле ис­
чезающие замки встречаются в романах
артуровского эпоса почти так же часто, как
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА

нье «Продолжению» «Персеваля» Кретьем

' и Красные рыцари, — еще один кельтский
де Труа, Персеваль исцеляет короля, кот
мотав, который можно объяснить только
да, отрубив великану голову, привозит я i
в контексте ирландских саг: исчезает наут­
замок Грааля. Этот мотив — король с г
ро Девичий Замок, в который однажды за­
ны фейри ранен великаном и может бь
ехал Персеваль, исчезает после отъезда
излечен лишь кровью этого великана — ■
Ланселота замок Блиант, исчезает Золотой
пичен для ирландских сказаний 176]. С т а е
Остров, где живет возлюбленная Гуинглей-
же типична и связь Красной Башни -
на (см. Прекрасный Неизвестный) [73].
страной мертвых: стены крепости в ирланд­
Чтобы попасть в волшебный замок,
ской «стране теней» — красного цвета. -
необходимо преодолеть водную преграду,
поскольку охраняют ее жабы и змеи (архе-
замок может располагаться на острове (за­
типические животные подземного мирз -
мок Блиант на Острове Радости) или же
скорее всего это и есть страна мертвых.
на берегу реки или моря, и тогда дорога к
Немалый интерес представляет исторк*
нему ведет через скалы или узкий переш е­
похищения Гвиневеры Мелеагантом (выс­
ек. Любопытно, что именно через переше­
тупающим здесь в роли Красного рыцаря
ек можно попасть на скалистый мыс, где
который увозит королеву в страну Горрг
по сей день находятся руины замка, пост­
Для того чтобы попасть в страну Горре
роенного во времена Гальфрида Монмут­
Ланселоту приходится преодолеть водную
ского, Тинтагеля. В замок Корбеник мож­
преграду, причем не на лодке или по обыч­
но попасть только по мосту через реку. Для
ному месту, а, перекинув через поток меч
того чтобы освободить Гвиневеру из замка
переползти по лезвию собственного клин­
Мелеаганта. Ланселоту приходится пере­
ка [72]. По мнению Р. Ш. Лумиса и А. Бр£*
браться через реку по собственному мечу.
уна, такой острый мост также является од­
Через реку, к которой выезжает однажды
ной из черт путешествия в страну мертвых
Персеваль, не существует переправы, и
[63, 133]. Освободившего королеву Лансе­
К ороль-Рыбак объясняет дорогу до своего
лота обманом заключают в каменную баш­
замка, сидя в лодке. В ирландских сказа­
ню с железной крышей (Баш ня Слез). От­
ниях нет упоминания о реке, но их замки
туда его освобождает дочь властителя
и крепости потустороннего мира находят­
Горре, которая приводит его во вторую,
ся на островах. принадлежащую уже ей, башню, стоящую 1
В олш ебны й за м о к , стран а м е р т ­
по соседству с первой (Девичий Замок) [72].
вых и Красный рыцарь. Для саг и ро­
Так или иначе связана с кельтской стра­
манов христианского Средневековья н и ­
ной мертвых и фигура Короля-Рыбака.
какое прямое упоминание иной страны
Согласно древним ирландским поверьям,
мертвых, кроме ада, разумеется, немыс­
души умерших отправляются на некий ос­
лимо. Следы языческих представлений со­
тров _ в данном случае подразумеваются
хранились лиш ь в описательном виде
какие-то острова или остров, меньшие по
«страна, откуда нет возврата». Точно так
размеру, чем Великобритания, — причем
■же, как в рыцарских романах скрылись под
перевозят их рыбаки. Предки нынешних
масками королей языческие боги, а под
ирландцев помешали страну мертвых на Тех
масками рыцарей — их сыновья-герои, чер­
дуинн (Tech Duinn), небольшом островке
тами представителей страны мертвых ока­
к юго-востоку от острова Керри. Тех Ду­
зались те, с кем они враждовали. Одной из инн _ место, где похоронен предводитель
наиболее характерных черт страны мерт­
сынов Миля Донн или где, согласно неко­
вых оказывается красный цвет: красные
торым сказаниям, он правит до сих пор.
доспехи рыцаря или Красная Башня^ иден­
Первоначально Д онн, вероятно, был ко­
тифицируемая, очевидно, с Башней Слез
ролем мертвых, а затем превратился в вождч
[63]. В Красной Баш не обитает враг коро­
враждебных Туата де Даиан фоморов [76.
ля Грааля. Согласно написанному М асси-

204
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
106]. Ранняя валлийская и ирландская тра­
диция помещала страну мертвых к северу
от Римской Стены — в Галлоувее, Лотиа-
не и Горре. Упоминания о том, что земли
к северу от стены смертельно опасны, не­
однократно встречаются, в частности, и у
античных авторов, писавших о Британии,
например у Плутарха [24].
Иногда страна мертвых оказывалась
еще севернее — на Оркнейских островах
или даже на территории Норвегии. В арту-
ровском эпосе Лот (чье имя А. Браун пе­
реводит как «разрушение») — как раз ко­
роль Лотиана и Оркнейских островов, а его
сын, Гавейн, становится со временем пра­
вителем Галлоувея [63]. Королем Галлоу-
вея называет Гавейна уже Уильям Мапмсбе-
рийский [198]. При этом в романе Кретьена
ze Труа говорится, что именно в Галлоувее
находится основная резиденция Артура.
В связи со страной мертвых стоит вспом­
нить и рассказ Гальфрида Монмутского о
битвах Артура, в котором упоминаются «де­
вичий замок» и «плачевная гора» (castellum
pueliarun... et montem dolorosum). Неизвест­
но, насколько хронист отдавал себе отчет,
что оба эти места принадлежат потусторон­
нему миру, но тем не менее он помешает их
з окрестностях Эдинбурга — то есть за Сте­
ной Адриана, в Лотиане [6, 24].
Артур в ст р а н е мертвых. В романе
Кретьена де Труа «Ланселот, или Рыцарь
повозки» М елеагант (Красный ры царь),
прибыв ко двору Артура, объявляет, что
лержит в плену многих рыцарей и дам его
королевства и отпустит их только в случае,
если ои будет побежден на поединке, ко­
торый долж ен состояться к ближайшем
лесу. При этом отправившегося на поеди­
нок рыцаря Артура обязательно должна со­
провождать Гвиневера. Кэй требует разре­
шения принять вызов. Понимая, что его
;енешаль не ровня Красному рыцарю, Ар­
тур все же покорно отпускает его и коро­
леву. Интересно, почему? Бездействует Ар­
- т и в другом романе Кретьена де Труа
t Персеваль, или Повесть о Граале», Лозво-
^ ляя Красному рыцарю выкрасть чашу и ос-
I *:рбить Гвиневеру [63, 130].
205
Остроумное объяснение причин без­
действия Артура предложил А. Браун. Со­
гласно его гипотезе, время действия ры ­
царских ром анов относится к периоду,
последовавшему за битвой при Камлане,
и Артур пребывает вовсе не в Камелоте,
а в некоем зачарованном месте на окраи­
не страны мертвых, где вынужден терпеть
притеснения великанов из Башни Слез; его
замок расположен где-то на Оркнейских
островах или в Галлоувее («Персеваль»
Кретьена де Труа). Артура может спасти
лишь ожидаемый герой: Ланселот — в пер­
вом случае и Персеваль — во втором. Оба
врага Артура — и Красный рыцарь, и М е­
леагант — персонажи, дублирующие в ры­
царских романах фигуры ирландских саг —
фомора и короля страны мертвых [63]. В
другом романе Кретьена де Труа, «Ивейн»,
Артуру требуется преодолеть очень не­
больш ой путь, чтобы прибыть в Эскалод
(зам ок К расного р ьш аря-ф ом ора или
Баш ня Слез). Это вряд ли было возмож­
ным, если бы он уже не обитал в стране
мертвых [12, 63].
В пользу этой гипотезы можно найти
и другие аргументы, например перечень
королей, которые принесли Артуру вассаль­
ную присягу. В этом перечне встречаются
такие персонажи, как Махеолас, король
острова Voirre, король острова Аваллон и
Ко роль- с-Сотн ей- Ры царей. Король-с- Сот-
ней-Рыцарей — прозвище брата одногла­
зого Балара, короля фоморов [106]. «Ост­
ров Voirre» допускает двоякое толкование:
как Стеклянная Баш ня и как башня смер-.
ти фоморов (Башня Слез) [24, 161]. Впро­
чем, и в том, и в другом случае речь идет о
потустороннем мире. Махеолас идентичен
Мелъвасу валлийской традиции и Мелеа-
ганту рыцарских романов. Аваллон — мес­
то, куда Артур отправился после Камлана.
Если короли потустороннего мира без того
подвластны Артуру, то и сам он должен
находиться где-то неподалеку от страны
мертвых. Гавейну, освободившему королев
из Башни Слез, женщ ины доверяют весь­
ма странную тайну: Артуру, оказывается,
более ста лет [72, 161].
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
В перечнях имен артуровского эпоса
достаточно много имен из ирландских, саг,
которые попали сюда уже в сильно иска­
женном виде [161] (см. Боги и герои). Здесь
следует вспомнить обычай рыцарей Круг­
лого Стола отправлять побежденных вра­
гов в Камелот. Вскоре после появления
при дворе Артура этих рыцарей приним а­
ли в орден Круглого С тола. Особенно
много таких побежденных фоморов, став­
ших затем рыцарями Артура, в романах
Кретьена де Труа. Искаженные кельтские
имена, принадлежавшие некогда фоморам
ирландских саг, носят и короли, восстав­
шие против власти Артура в романах «Вуль­
гаты». Все это заставляет сторонников
кельтской теории предполож ить, что в
валлийской традиции Артур занял место
Нуаду и унаследовал его войну с фомора-
ми [63, 73, 133].
«Битва при Маг Туир ед». Одним
из основных положений кельтской теории
происхождения артуровских легенд явля­
ется параллелизм сюжетов, который едва
ли возможно объяснить прямым заимство­
ванием [73, 133]. Ранняя история И рлан­
дии была основательно мифологизирова­
на в сагах, многие из которых посвящены
войнам между добрыми и злыми фейри,
Т уата де Данан и фоморами [А, 165]. Стра­
на фейри известна и в другой кельтской
традиции, валлийской. Есть некоторы е
свидетельства в пользу того, что барды
Уэльса нередко связывали эту страну с
Британией времен правления Артура и на­
зывали ее Ллоэгр (в отличие от истори­
ческой Логрии) [107, 177]. История пле­
м ени детей богини Дану (Туата де Данан)
изложена вкратце в «Битве при Маг Туи­
ред» (Cath Maig Tuired), одной из наиболее
полно сохранившихся ирландских мифоло­
гических саг.
Приводим выдержки из саги. Значок «*»
стоит взамен знака параграфа. Слово «Мой-
тура», встречающееся в тексте ниже, —
англмнизированный вариант гаэльского
«Маг Туиред». (Вариант «Мойтура», хоть и
не является аутентичным, принят в русских
исследованиях по литературе Средних ве­
206
ков и истории Ирландии [18, 19, 22] рань­
ше более верного варианта «Маг Туиред».)
Иной вариант битвы при Маг Туиред, со­
хранившийся в составе другой саги, см.
Кровоточащее Копье. Перевод текста на
английский — А. Ч. Брауна [63], вольный
перевод на русский — автора, в «[...]»
выпущенные из текста саги параграфы, не
имеющие непосредственного отношения к
битве при Маг Туиред, или комментарии
автора.
*1. Туата де Данан жили на северных
островах на окраине мира, где обрели муд­
рость, познания в колдовстве, волшебстве
и заклинаниях, пока не превзошли в язы­
ческих искусствах всех мудрецов мира.
*2. В четырех городах о ш приобрели это
знание: Фалиа, Гориа, Муриа и Финдиа.
*3. Из Фалиа был привезен Камень Фал
(Lia Fail), который был в Таре. Он кричал
всякий раз, когда на него становился тот,
кому назначено быть королем над Ирлан­
дией.
*4. Из Гориа было привезено копье
Луга. Никто не мог устоять перед ним в
битве, ни перед тем, кто держал его.
*5. Из Финдиа был привезен меч Нуа­
ду. Никто не мог избежать его, если он был
вынут из своих ужасных ножен.
*6. Из Муриа был привезен котел Даг-
ды. Никто не уходил от него голодным.
*7. Четыре друида были в этих горо­
дах, и от этих четырех филидов получили
Туата де Д анан свои знания и магию.
[Рождение «чудо-ребенка» Луга. Исто­
рия вторжения и битвы.]
*9. Туата де Данан пришли с большим
флотом, чтобы отобрать Ирландию у фир-
болгов. Они сожгли свои корабли... и ды у
заполнил небеса. Поэтому казалось, чт:
[они] пришли на облаках тумана.
*10. В [первой] битве при Мойтур?
они победили фирболгов и зарубили их
короля.
*-11. Рука Нуаду была отрублена в этой
битве Стренгом, но Диан-Кехт сделал ему
серебряную [руку].
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
*13, Те же из фирболгов, что спаслись,
бежали к фоморам.
*14. Ж енщ ины Туата де Данан [после
того как Нуаду потерял руку] потребовали,
чтобы был избран новый король. И трон
был передан Бресу. Отец Бреса был из фо-
моров, а мать — из Туата де Данан.
[История рождения и правления Бре­
са.]
*24. Когда Брее стал королем, три ко­
роля фоморов наложили на Ирландию
дань. Их воины стали слугами Бреса. Огма
носил дрова, а Дагда строил крепости.
*39. После того как Туата де Данан
некоторое время [по другим текстам — 27
г.ет] были под игом фоморов, Брее был
изгнан из страны песней Кайпре сына
Этайн, филида Туата де Данан.
*43. Брее бежал к фоморам. Ради Бре­
са Балар, король Островов, и еще три ко­
роля фоморов собрали флот, чтобы потре-
'овать дань и вновь подчинить Туата де
Данан.
[Детство Луга, которого приемная мать
вырастила в лесу.]
*53. Нуаду, вновь воцарившийся в Таре
после изгнания Бреса, давал большой празд-
нкк, куда пришел Луг. В Испытаниях Луг
показал, что он достоин занять место при
гвере Нуаду.
[Испытания, третьим из которых я в ­
ляется «сиденье мудрецов», сходное с По­
гибельным Сиденьем.]
*74. После того как Луг выдержал все
испытания, Нуаду передал ему свой трон
s i 13 дней, [...] в надежде, что Луг сможет
победить фоморов.
*75. Целый год Луг совещался с Даг-
jo k . Огмой, Гоибниу и Диан-Кехтом.
Противоречие в тексте: власть перешла
v :оному Лугу, очевидно, на больший срок,
у м 13 дней.
*83. Дуг, Дагда и Огма отправились к
тн-ем богам Дану и получили от них таиис-
ш ны победы [история похода за волшеб-
—-тми предметами приводится в тексте дру­
гой саги, Некоторые исследователи находят
^ п а р а л л е л и в валлийской традиции («До­
207
быча Аннуина»)], а потом они готовили
оружие.
[Описание заклинаний, использован­
ных в битве, и перечень имен Дагды.]
*95. Мудрость Луга была велика, и Ту­
ата де Данан пытались удержать его от уча­
стия в битве, чтобы сохранить ему жизнь.
*121-121. С начала (второй] битвы при
Мойтуре оружие Туата де Данан каждый-
день обновлял Гоибниу-кузнец. а их по­
гибших возвращал к ж изни волшебный
колодец, так что на следующий день они
вновь могли сражаться.
*126. Фоморы в конце концов разру­
шили магический колодец, забросав его
камнями.
*129. Луг вступил в битву.
*133. В битве при Мойтуре Нуаду Се­
ребряная Рука и его супруга Маха погибли
от руки Балара. Балара называли «Ужас­
ным глазом». Единственный глаз Балара
был прикры т стальным веком, которое
поднимали шестом перед битвой. Ни одна
арм ия, на которую смотрел Балар этим
глазом, не оказы вала сопротивления в
сражении.
*135. Веко Балара было поднято. Но
тут Луг бросил камень из пращ и, и этот
кам ень пробил глаз Балара через всю го­
лову, и Балар взглянул на собственное
войско.
*138. Тем самым фоморы были побеж­
дены.
[Брее с помощью хитрости добивается
пощады.] .
*162. Огма нашел Лорне, меч короля
фоморов, который рассказал обо всем, что
было совершено им, поскольку в те време­
на демоны имели обычай говорить через
мечи.
*163. Луг, Дагда и Огма отправились
на поиски арфы Дагды.
*164. Эта арфа была украдена фомора-
ми и вернулась сама, когда Дагда позвал
ее, убив при этом девять.фоморов.
[Последние параграфы посвящены ко­
рове Дагды и пророчеству Морркган о кон­
це света.)
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРГУРОБСКОГО ЭПОСА

Даже это сокращенное изложение саги «страны теней». Мордред, нанесший смер­
дает представление о том, насколько в ней тельную рану Артуру, сродни фомору Мор-
переплетены различные мотивы. Тем не ку, внуку Лота [761. Тем самым Артур и
менее можно попытаться выделить не­ Король-Рыбак могут быть соотнесены с ар-
сколько .параллелей. хетипическим мотивом ирландских сказа­
Персеваль и Л уг. Прослеживается ний: король страны фёйрк, раненный ве-
четкая параллель между легендой о Персе­ ликаном-фомором.
вале и ирландским сказанием. В историях короля Артура и правителя
Нуаду из племени богини Дану немало
«Битва при Маг Туиред» — «Персеваль» общего. Мордред ранил Артура в битве при
Кретьена де Труа Камлане, и раненый король удалился па
1. Луг воспитан без отца. — 1. Отец Аваллон. Нуаду, был ранен фомором по
Персеваля мертв. . имени Стренг в первой битве при Маг Ту-
2. Луг воспитан приемными родителя­ ирсд и удалился в «страну под холмом*
ми вдали от двора. — 2. Мать Персеваля (ирл. «сид»), «Маг Туиред» в переводе с
воспитывает его в «бескрайнем лесу». гаэльского означает «равнина башен». Одна
3. Луг является во дворец Нуаду в из этих башен, без сомнения, была Баш­
Таре. — 3. Персеваль является ко двору ней Слез (баш ней мертвых). Две битвы
Артура в Кардуэле. Мойтуры на самом деле были, вероятно,
4. Имя героя в начале сказания неиз­ одной (см. ниже).
вестно и его зовут прозвищем Самилданах Битва при Камлане не упоминается в
или Ламфада («длинная рука»). — 4. Пер­ перечне, который приводит в своей хро­
севаль не знает своего имени до посеще­ нике Ненний, она была добавлена валлий­
ния замка Грааля. ской хроникой «Анналы Камбрии». Гипоте­
5. Луг выдерживает в Таре ряд испыта­ зы относительно того, имеет ли рассказ в
ний. — 5. Увидев Персеваля, девица, кото­ «Анналах» хотя бы какое-то отношение к
рой было предсказано, что улыбнется она исторической действительности, рассмот­
лишь тогда, когда встретит лучшего из ры­ рены в статье Камлан. Сторонники кельт­
царей, смеется. . ской теории полагают, что повествование
6. Луг на время занимает место ранено­ о вожде бриттов в этой хронике столь же
го Нуаду. — 6. Персеваль сражается с Крас­ мифологизировано, как и рассказ о войне
ным рыцарем вместо бессильного Артура. Туата де Данан в ирландской саге «Битва
7. Луг убил Балара камнем из пращи, при Маг Туиред» [63, 73]. А. Браун даже
которым выбил врагу глаз. — 7. Персеваль делает следующий шаг и заявляет, что вал­
убивает Красного рыцаря ударом палицы лийский Артур у-наследовал традицию ле­
(камнем из пращи) в глаз. генд о юношеских подвигах Нуаду и битва
8. Балар, «король Островов» — предво­ при Камлане и тяжкая рана позаимствова­
дитель фоморов. — 8. Кламаду, названный ны из легенды о Нуаду [63].
«королем островов» и осадивший замок История бога, который, получив уве­
Бланшефдёр, облачен в красные доспехи. чье, отдает страну и супругу (женщину,
9. Луг добыл «талисманы победы». — символизирующ ую суверенность земли)
9. В.замке Грааля Персеваль получает'меч. победителю и удаляется во дворец/замок,
крепость в потустороннем мире, где ожи­
дает появления юного героя, — один из
Артур и Нуаду. Согласно гипотезе старейших сюжетов кельтских сказаний [А.
А. Брауна, Король-Рыбак и король Артур — 26]. Именно он, возможно, послужил про­
фигуры параллельные; оба они — вопло­ тотипом как легенды о битве при Камлане
щения Нуаду [63]. Ирландские саги знают и Аваллоне, так и легенды о Короле-Рыба­
и своего Мордреда, и своего Лота, короля ке или саге о Нуаду.

208
 КЕЛЬТСКИЕ КОРНИ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
Тяжелая, если не смертельная рана Ар­
тура так же, как и ранение Нуаду, символи­
зирует конец своего рода золотого века, ко­
торый в обоих случаях закончился в
результате великой битвы. Для исцеления
оба эти персонажа удаляются в волшебную
страну. Можно предположить, что закля­
тие Опустошенной земли было навлечено на
Британию не только похищением Красным
рыцарем золотых чаш, но и раной Артура.
Рана Нуаду и его уход от власти приводят
к тому, что Ирландия попадает под иго фо­
моров.
Вообще в легенде об. Артуре можно
увидеть даже четыре сокровища Туата де
Данан, три из которых связаны с Нуаду.
Основной атрибут Нуаду — не знающий
пощады меч. Приблизительно то же гово­
рится о мече Артура Калибурне ( Экскали-
буре). Камень Фал определяет того, кому
суждено стать королем. Артур вынимает
меч из камня, что подтверждает его притя­
зания на престол. Котел Дагды выступает
з качестве одного из прототипов Грааля
Ц06].
С окровищ а Туата д е Д анан. Во
мех версиях легенды в число таинствен­
ных предметов в замке Увечного Короля
помимо чаши входят меч (который или уже
шаман или которому предстоит сломаться)
к копье, кровоточащее в чашу. Неодно­
кратно предпринимались попытки иденти­
фицировать эти предметы с четырьмя со­
кровищами Туата де Данан: котлом Дагды,
копьем Луга, мечом Нуаду (или Луга) и
Камнем Фал (Lia Fail). Следует, однако,
■омнить, что в ирландских сагах мотивы
Незаданного вопроса и исцеления недуж-
* :т о или его земли отсутствуют.
Туата де Данан или племена богини
Дану — народ чародеев, рожденный боги-
-гл. Считается, что они прибыли из Гре-
щии. В их число включали Дагду, iix вож-
зя. Энгуса, великого юношу, М ананнана,
Нуаду, Огму Солнцеликого, Гоибниу-куз-
веаа, Мидера и Луга [106].
Дагда, чье имя дословно означает
О г о н ь бога», — фигура многоплановая.
Одно из его имен в ирландских сагах —
209
Руад Рофесса («Красный Великого Зн а­
ния»), Эпитет «Рофесса» («Великого Зна­
ния») связывает его с тремя валлийскими
персонажами (также явно божественного
происхождения), которые владели волшеб­
ными котлами. Пуил — сын обитающего
в Каэр Сиди владельца волшебного котла
(см. Корбеник)', это сказание об отце и
сыне, исчезаю щ ем замке и волшебном
котле (« Мабиногион ») явно связано с тра­
дицией легенды о Граале. Пуил, что озна­
чает «ум» и «суждение, рассудок», — ве­
роятно, скорее эпитет, чем имя. То же
верно в случае Гвиддно Гаранира, чей н е­
истощимый «муис» принадлежит к Три­
надцати Сокровищам Острова Британия,
Гвиддно, вероятно, означает «Знающий»
(от валл. «g-wydd» — «знание») [11, 98].
Мерлина, который хранит Тринадцать С о­
кровищ Острова Британия в Стеклянной
Башне на острове Бардси, также называют
иногда «тот, кому многое ведомо» [16].
Теория, согласно которой Камень Фал
(Lia Fail) лег в основу концепции Грааля в
версиях Вольфрама фон Эшенбаха и Генри­
ха фон Дем Тюрлина, не кажется совершен­
но абсурдной, если вспомнить, сколь эк ­
лектична и путана природа вообще всех
волшебных предметов в артуровских рома­
нах. Вполне возможно, что в тексте неиз­
вестного источника, который использовал
Вольфрам, были объединены два «сокро­
вища Туата де Данан». С одной стороны,
Грааль Вольфрама — излучающ ий свет,
дарующий пропитание и поддерживающий
жизнь своих хранителей талисман, кото­
рый хранится в замке Увечного Короля. С
другой стороны, это — камень, на поверх­
ности которого время от времени появля­
ются имена тех, кому предназначено всту­
пить в Братство хранителей [152, 153].
Попытка идентифицировать Кровото­
чащее Копье как Огненное копье Луга [63]
(в другой версии Нуаду (197]) не выдер­
живает критики: копье Луга никогда не
кровоточило. С другой стороны, между
этими двумя волшебными копьями нема­
ло общего [73, 165]. Столь же неубедитель­
 КИНКЕ-КИНАДОН
ной представляется и попытка идентифи­
кации меча Нуаду со Сломанным Мечом.
См. также Грааль.
КИНКЕ-КИНАДОН. Одна из резиден­
ций двора Артура.
Как доказывает P. III. Лумис, назва­
ние представляет собой искаженное назва­
ние местности Snowdon, через англо-нор­
маннское Sinadon [123]. Так по местности
в X II—X III вв. стал называться мертвый
город Саег Segenite (лат. Segonitum) — один
из форпостов Римской империи в Брита­
нии, расположенный близ Карнавона на
Сноудонской возвыш енности (Северный
Уэльс). С IV в. он лежал в руинах [67].
К ак и больш инство таких развалин, он
оказался переосмыслен фольклорной тра­
дицией к ак место действия старинны х
сказаний [16].
« К И Л О Х И О Л В Е Н ». Валлийский
текст, сохранившийся в двух рукописных
сводах — так называемых Белой книги Рид-
дерха (ок. 1325) и Красной книги Хергеста
(ок. 1400). Данные лингвистики позволя­
ют предположить, что свою настоящую
форму эта повесть обрела в конце X — на­
чале XI в.
В повести рассказывается о том, как
мачеха накладывает проклятие на юношу
Килоха, согласно которому он сможет же­
ниться только на Олвен, дочери гиганта
Исбаддадена. Под действием проклятия
Килох без памяти влюбляется в неизвест­
ную ему красавицу и по совету отца от­
правляется ко двору Артура, чтобы про­
сить о помощи. Артур посылает семерых
своих воинов сопровождать Килоха в по­
ходе за невестой. Со временем героям уда­
ется разыскать красавицу и встретиться с
гигантом. Гигант ставит Килоху ряд на
первый взгляд «невы полнимы х» задач:
только совершив эти подвиги, герой м о­
жет надеяться получить в жены Олвен (ги­
гант надеется тем самым уничтожить неже­
лательного жениха). С помощью сверхъ­
естественных помощ ников герой, одна­
210
ко, выполняет задачи — убивает гиганта и
обретает невесту.
Перед нами — архетипический сюжет
о завоевании невесты, дочери гиганта,.при­
украшенный здесь довольно распростра­
ненными сказочными мотивами: любовь к
неизвестной девице, невыполнимые зада­
ния, помощь сверхъестественных помощ­
ников, разумные звери и т.д. [А, 26]. На
самом деле за этой простой, казалось бы,
историей скрывается нечто большее, а упо­
мянутые в заглавии Килох и Олвен едва ли
играют сколько-нибудь значительную роль
в основных событиях. Основную часть по­
вести занимают два весьма важных переч­
ня: героев при дворе Артура и героических
подвигов самого их вождя.
Однако Килох представляется незна­
чительным лиш ь на первый взгляд. В его
образе сохранились следы древней кельт­
ской традиции, связанной с культом сви­
ньи, которая была священным животным
кельтов и занимала особое место в их ми­
фологии. Одним из прозвищ , которым
жители Галлии снабдили римского бога
Меркурия, было «Моккус» («кабан»); ри­
туальные фигурки в форме кабана нередко
находят в свящ енных местах кельтов. В
ранней ирландской и валлийской литера­
туре свиньи также играют довольно значи­
тельную роль: или как объект охоты, или
как люди в зверином обличье. Свинопасы
почитаются оборотнями. В повести «Ки­
лох и Олвен» охота на гигантского кабана
занимает едва ли не центральное место­
Любопытно, что упоминание об подобном
чудовище можно найти в хронике Ненния
(около 800) [16]. Человеческие свойства
этого вепря также находят свое объясне­
ние в повести, где говорится, что чудови­
ще было когда-то королем, но господь в
наказание за грехи превратил его в вепря
[107].
Повесть начинается с рассказа о чудес­
ном рождении Килоха. Будучи беременна,
его мать потеряла разум и «скиталась в пу­
стынных местах; когда же пришло ей раз­
решение от бремени, рассудок вернулся к
ней». Ребенок появился на свет в загоне
 «КИЛОХ И ОЛВЕН»
для свиней, и ко двору его принес свино­
пас. Свое имя маленький королевич полу­
чил от места, где был рожден: Килох озна­
чает «свиной загон» [16]. В этом кратком
повествовании (в повести оно умещено в
один абзац) замечателен древний миф о
рождении «свиного бога» [26]; хотя клю­
чевые моменты мифа в нем сохранились,
традиция преуменьшает их в пользу «арту-
ровской части».
При дворе юношу встречает приврат­
ник Артура Глеулвилд Гафаэлфаур, и Ки-
лоху приходится доказы вать свое право
зступить в пиршественную залу. Представ
г.еред пирующ ими, Килох называет себя
и заявляет о своем родстве с Артуром, что
и заставляет могучего правителя выпол­
нить просьбу юноши. Матерью Килоха в
начале повести названа Голлеуддид. Имя
это в валлийской литературе нигде боль­
ше не встречается, зато имя ее отца —
Анлауда Влединга — упоминается доволь­
но часто. Валлийские генеалогии называ­
ют его отцом Эйгр (так в валлийских пре­
даниях зовут мать Артура) [16, 48]. Таким
образом, Килох приходится Артуру двою­
родным братом.
Заручившись поддержкой Артура, К и­
лох обращается с той же просьбой ко всей
j:o дружине, обращаясь к каждому из вои­
нов и слуг поименно. Здесь Килох пере­
числяет более 200 имен. Этот долгий пере­
чень (он занимает более четырех страниц)
згсьма важен, поскольку в нем сохрани­
лись отсылки на некоторые, ныне утерян­
ные, кельто-валлийские легенды и преда­
ния. Около десятка им ен принадлежит
~;роям, взятым непосредственно из
1 рландских саг, некоторые просто выду­
маны автором или редактором. Однако в
~;речне этих героев и воинов встречаются
-г атипи чески е [174]: сыновья Гваурдурап
Кярфаха, прибывшие из-за переделов Ан­
нуина (иными словами, герои из потусто­
роннего мира), герои, славящиеся своими
г.,лесными способностями: Хендесбестир,
. :торого никто не может обогнать ни пе-
—.гм, ни на коне; Хенвас Адейнауг, кото-
- -;й за версту видит малейшую пушинку;
211
Сгилти Исгаунтред, походка у которого
столь легкая, что он свободно шагает по
верхушкам деревьев; лучший на свете пры­
гун Ш или Оленья Нога и т.д. Некоторые
персонажи в этом списке названы всего
лишь по имени,, о других вкратце расска­
зана их уходящая корнями в легенду исто­
рия. Таков, например, Тейти Хенн, «чьи
владения поглотило море, и он сам с тру­
дом спасся, после этого он пришел к Арту­
ру и принес с собой чудесный нож, кото­
рый с тех пор, как он появился там, ни
минуты не оставался на месте; от этого Тей­
ти Хенн стал чахнуть, а потом и умер» [16].
Другой любопытный перечень в пове­
сти — задания, заданные Килоху Исбадда-
деном. Он более логичен, чем перечень ге­
роев при дворе Артура. Первая его часть
относится к приготовлениям к свадебному
пиру и ритуальному бритью самого Исбад-
дадена. Вторая относится к условиям охо­
ты на Трух Труйта, на загривке и между
ушей которого лежат бритва, расческа и
ножницы, необходимые для этого бритья.
Этот список содержит отсылки на утерян­
ные легенды кельтов: он был включен в
повесть, вероятно, как своего рода «шпар­
галка» для рассказчиков и бардов; сами эти
задания не имеют прямого отношения к
сюжету, едва ли половина из них оказыва­
ется в действительности выполнена [16].
Весьма любопытен и описываемый в
повести двор Артура. В самом начале Гле­
улвилд Гафаэлфаур называет себя приврат­
ником Артура «в январские календы», а
затем перечисляет имена четырех своих
помощников, которые выполняют его роль
во все остальные дни. Никому не позволе­
но вступить во дворец Артура, если только
он не докажет, что в его жилах течет коро­
левская кровь или что он обладает чудес­
ными способностями. О самом же Артуре
в повести говорится, что он владыка ост­
рова и что слава его гремит по всем зем­
лям. Из слов Глеулвилда следует, что Ар­
тур одержал победы в Скандинавии, в
Европе, в Индии, в Греции и на Корсике,
а также в нескольких мифических коро­
левствах. Интересно также и то, что Гле-
 КИОТ-ПРОВАНСАЛЕЦ
улвилд утверждает, что две трети их с Арту­
ром жизни уже позади. Упомянута в повес­
ти и битва при Камлане, причем в перечне
воинов из дружины Артура есть отсылки и
на дальнейшую судьбу ее участников, и на
причины самой битвы [16].
В повести «Килох и Олвен», вероятно,
впервые выходят на сцену непременные
соратники Артура — Кэй и Бедивер. Подоб­
но тому, как поступает он во многих ры­
царских романах, Артур поначалу не отправ­
ляется в поход сам, а посылает своих людей
под началом Кэя и Бедивера.
После того как оглашены «невыполни­
мые задачи», Килох и воины Артура воз­
вращаются ко двору, успев по пути вы­
полнить последнее задание из перечня
Исбаддадена. Как бы забыв о том, что одно
из них уже выполнено, Артур осведомля­
ется у своих людей, с чего бы им следова­
ло начать, и решает лично принять учас­
тие в приклю чениях. С этого момента
именно он становится главным героем по­
вести. Артур освобождает из стеклянной
башни, выстроенной на острове посреди
гигантского озера, волшебника Мабона,
сына Модрона, убивает могучую колдунью,
заставляет помириться смертельных врагов,
которые ведут войну из-за любви девы [16].
Этот эпизод особенно любопытен тем, что
один из сражающихся — король потусто­
роннего мира, а дева приходится дочерью
Ллуду Серебряной Руке; в кельтской ми­
фологии Ллуд — небесный бог-первопре­
док [106, 107].
Затем следует краткая история похода
Артура в Ирландию за котлом Ди-вранха
Ирландского и мечом Вранха. Этот котел
сходен и с Котлом Оживления, ради кото­
рого Бендигейд Вран во второй Ветви «Ма­
биногион» завоевывает Ирландию, и с ле­
гендарным котлом племени Туата де Данан.
Сокровищ а, которые Артур захватывает
вместе .с котлом, отсылают к другому кот­
лу, за которым Артур и его дружина отпра­
вились в стеклянную крепость на острове
Аннуин («Добыча Аннуина»), Все это зас­
тавляет предположить, что как в поэме о
«Добыче Аннуина», так и в повести «Ки­
212
лох и Олвен» в иносказательной форме
изложена история путешествия Артура в
потусторонний мир [107].
За этими подвигами следует собствен- |
но охота на Трух Труйта. Погоня, начав­
шаяся в Ирландии, переходит на земли
Уэльса, оттуда кабан уходит в Британию,
затем — в Корнуолл. После многочислен­
ных схваток и «тяжелых потерь с обеих сто­
рон» чудовище удается загнать в ловушку
в устье Северна. В Корнуолле воинам Ар­
тура удается схватить гребень, после чего
Трух Труйт обрушивается в море, чтобы
исчезнуть в нем без следа [16].
Вполне очевидно, что хотя Артур и
изображен великим королем, его поведе­
ние и поступки разительно отличаются от
приписанных ему позднее рыцарскими
романами. Он вовсе не похож на феодаль­
ного сеньора поздних времен. Артур здесь
воплощает героя-демиурга, поражающего
чудовище и творящего мир из его тела. Ему
помогает магия; члены его свиты наделе­
ны сверхъестественными способностями
[202]. Основной противник Артура — Трух
Труйт — выступает здесь как невероятно
могучее, мудрое и злобное животное, оли­
цетворяющее слепые силы природы, пото­
му в повести нет ни слова о гибели Трух
Труйта, а только об его исчезновении. По-
видимому, это божественное животное в
кельтской мифологии считалось бессмер­
тным [107, 206]. См. также Языческая тра­
диция и мифологические архетипы.
К И О Т -П Р О В А Н С А Л Е Ц . Автор ру­
кописи, излагающей историю Грааля в ро­
мане Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль»
[153].
Имя Киота-Провансальца (Giot) при­
обретает значение или, наоборот, лишает­
ся его в зависимости от того, считать ли
его литературной мистификацией Вольф­
рама [167]. Говоря о том, что послужило
ему источником сведений о Граале, Воль­
фрам упоминает некоего «мастера Киота»
родом из П рованса, который воссоздал
подлинную историю Грааля. Киот разыс­
кал в Толедо написанную по-арабски ру­
 КЛАУД-ОТСТУПНИК
копись. Для расшифровки ему пришлось
заняться изучением арабского письма, к
тому же привлечь еще и «nigromanzic» (не­
кромантию, искусство входить в контакт с
миром умерших).
Расшифрованная рукопись содержала
повествование о Граале и роде Грааля, за­
писанное астрономом по имени Флегета-
нис, прочитавшим о Граале по звездам.
Первый след Грааля язы чник Флегетанис
обнаружил еще до того, как возникло та­
инство крещения. Вольфрам называет Фле-
гетаниса звездочетом и астрологом, кото­
рого наука о звездах привела к открытию
«некой вещи, которая звалась Грааль». На-
леясь отыскать род Грааля, Киот посвятил
:ебя изучению латинских хроник, что при­
жгло его в Анжу, а оттуда — в Ш тирию (см.
Линастии и родословные родов Грасыя).
С точки зрения современных специа­
листов по истории литературы, арабский
манускрипт Флегетаниса так же, так и ру­
копись Киота, — явные литературные ми-
.тификации. Существуют, однако, и дру­
гие версии. Так, например, Отто Ран был
убежден в том, что Киот и его утерянная
гоэма о Граале существовали в действи­
тельности. Ран видел в романе Вольфрама
влияние провансальской поэзии и наме­
тывался написать монографию о Киоте,
■ :торого считал провансальским трубаду­
ром [79].
Согласно еще одной гипотезе, имя
*К_иот» представляет собой анаграмму ка­
> :го-то другого имени, назвать которое
Вольфрам открыто не решился. Причиной
:-того могло быть то, что сам Вольфрам или
гго наставник, скрывшийся за маской Ки-
:та, принадлежали к среде, в которой нир-
r -лировали идеи катаров. Следует по­
коить, что «Парцифаль» Вольфрама был
-п и с а н около 1210-1235 гг., в самый раз-
п р альбигойских войн (цитадель катаров,
^'энсегю р, пала в 1244 г.) [42, 167].
Гипотеза о том, что окружение Вольф­
рама было знакомо с идеями катаров, оче-
щ дно, наиболее близка к истине. Сходство
-зван и й двух замков «Мунсальвеш» и «Мон-
геггор» слишком очевидно, чтобы быть про­
213
стой случайностью. Некоторые сведения о
Граале Вольфрам мог получить от своего
покровителя ландграфа Германа Тюринг-
ского [129]. Ландграфу принадлежал псал­
тырь с самыми старыми из известных ил­
люстраций эпизода распятия, на которых
изображено три гвоздя вместо четырех.
Число гвоздей отсылает на теологический
спор XIII в. и, возможно, на христианскую
реликвию, известную как Туринская пла­
щаница, которая на протяжении XIII в.,
по некоторым данным, находилась во вла­
дении катаров [79]. ■
КЛАУД-ОТСТУПНИК. См. Бан Бен-
викский\ Ланселот Озерный.
КЛИНГЗОР. См. Вольфрам фон Эшен-
бах\ Гавейн.
КЛУБЫ АРТУРОВСКИЕ. С пробуж­
дением интереса к артуровским легендам в
XIX в. стали появляться «артуровские клу­
бы»: поначалу любительские, а затем про­
фессиональные. Деятельность профессио­
нальных клубов со временем вылилась в
создание ряда научных обществ по изуче­
нию средневековых хроник и рыцарских
романов. Крупнейшим из них стало создан­
ное в 1948-1949 гг. Международное Арту-
ровское общество.
Любительские клубы объединяли в про­
шлом столетии тех, кто увлекся Артуром
на волне «артуровского возрождения». Чле­
ны клубов пытались воссоздать атмосферу
Средневековья таким, как его понимала
викторианская Англия. Во многом эти по­
пытки напоминали деятельность артуров­
ских клубов, весьма популярных на протя­
жении нескольких столетий в городах
Балтийского региона, в таких, например,
как Данциг (Гданьск) и Рига. Сохранились
документы этих клубов: это не литератур­
ные тексты или полевые отчеты фолькло­
ристов, а уставы, хартии и перечни правил
обществ, которые более всего походили на
ордена или братства. Сохранились также
документы, содержащие отчеты об устраи­
ваемых этими обществами празднествах,
 «КНИГА СЭРА ТРИСТАНА»
4---------------------------------------------- —------------------
которые были призваны воспроизводить
празднества при дворе короля Артура. Уча­
стники празднеств облачались в костюмы
рыцарей Круглого Стола и устраивали -- с
той или иной степенью исторической дос­
товерности — турниры. Иными словами,
эти «артуровские братства» сохраняли тра­
диции средневековых Круглых Столов.
Число клубов, существовавших в про­
шлом и существующих сейчас, определить,
очевидно, невозможно, поскольку в насто­
ящее время заявляют о себе, то есть пуб­
ликуют бюллетени или заводят собствен­
ную страницу в Интернете, в основном
профессиональные клубы. Большинство та­
ких клубов находится в Великобритании;
один из наиболее известных — студенчес­
кий клуб «Камелот» при университете Кар­
диффа.
«КНИГА СЭРА ТРИСТАНА». Руко­
водство по истории охоты, приписываемое
Тристану.
В роли законодателя охоты Тристан
впервые появляется в романе Готфрида
Страсбургского «Тристан» (начало XIII в.),
а затем в английской поэме XIII в. «Сэр
Тристан». С тех пор в этом качестве он
выступал едва ли не в каждом из последу­
ющих романов [15, 176]. Наконец Мэлори
упоминает о.некой «Книге Тристана».
«Тристан настолько владел различны­
ми музыкальными инструментами, что сла­
ва о его игре разошлась на все окрестные
земли. С возрастом он увлекся псовой ло­
витвой и соколиной охотой. Считалось, что
он первым установил добрые правила —
ка кие*Сигналы рогом подаются, когда за­
гоняют тот или иной вид дичи, какие сле­
дует подавать в том случае, когда дичь под­
нята гончими, какие — когда она забита
охотниками (конец охоты); сигналы охо­
ты на крупную дичь и на мелких грызу­
нов, а также правила соколиной охоты.
Поэтому книга об искусстве псовой и со­
колиной охоты, об искусстве на крупную
дичь носит название «Книги Тристана»
[24].
214
Принято считать, что имеется в виду
знаменитая «Книга Сент-Альбанса» (Book
of St. Albons) — одно из первопечатных ан­
глийских изданий, первая книга, снабжен­
ная цветными гравюрами. «Книга Сент-Аль-
банса» представляет собой ряд стихотворных
трактатов об охоте, содержащих ссылки н£
Тристана как на арбитра:
Зверя загнав по лесам и полям,
Помни, дитя, чему учит Тристрам.
Этот стихотворный перевод принадле­
жит Р. Райт, исходившей из текста ориги­
нала, где имя «Тристан» стоит в менее из­
вестной у нас форме «Тристрам».
С другой стороны, упоминая о «Книге
Тристана», сэр Томас Мэлори имеет в виду
скорее всего какой-то другой, ныне уте­
рянный, трактат, поскольку «Книга Сент-
Атьбанса» была напечатана в 1486 г., а
Мэлори завершил свой труд приблизитель­
но в 1471 г. Впрочем, на Тристана как на
высшую инстанцию ссылаются и трактаты
по искусству охоты последующих веков,
например The Noble Art of Venery or Hunting
(1611) [23, 24, 138).
КНИГА ТАЛИЕСИНА. См. Кельтская
литература об Артуре, Талиесин.
КНИЖНЫЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ. См
Иллюстрации книжные.
КОМПЬЮТЕРНЫЕ ИГРЫ. См. Игры.
КОНСТАНТИН (1). Бретонский принц;
в «Деяниях королей Британии» Гальфрида
Монмутского фигурирует в качестве деда
Артура.
После ухода с острова наиболее бое­
способных воинских частей под командо­
ванием Максима Магна Британия посто­
янно подвергалась нападениям пиктов и
скоттов. Константин — принц основанно­
го солдатами Максима Магна и их потом­
ками независимого королевства Арморика
на северо-западе современной Франции [6].
(Следует отметить, что предлагаемая Галь-
фридом датировка основания Арморики не
совпадает ни с одним из других источни­
 КОНСТАНТИН
ков и представляется неоправданно ранней.
См. Бретань.) К онстантин прибывает в
Британию по приглашению баронов и ар­
хиепископа Лондонского для того, чтобы
организовать оборону острова от варваров.
Стратегия Константина приносит бриттам
победу, и бароны избирают его верховным
королем.
У Константина было трое сыновей:
Констан, который затем постригся в мо-
:-:ахи; Аврелий Амброзий и Утер, будущий
:тец Артура. На десятом году правления
Константин погибает от руки наемного
убийцы — возможно, пикга. Вортигерн уго­
варивает Констана оставить монастырь и
принять корону. Констан становится ма-
т;:онеткой в руках Вортигерна и со време­
нем его постигает судьба отца. Подозре­
ния падают на Вортигерна.
Опекуны увозят двух малолетних сы-
-::зей Константина на родину их отца — в
Арморику, и власть в Британии захватыва-
г : Вортигерн. Однако когда принцы под­
устаю т, они возвращаются для того, что­
бы свергнуть узурпатора. Таким образом,
Г^’ьфрид Монмутский подчеркивает не­
прерывность королевской династии, име-
■идей права как на Британию, так и на
Бретань (Арморику) [6].
П рототипом К онстантина мог послу-
хгггь некий солдат, которого римские воин-
rcse части в Британии в 407 г. провозгласи­
ла императором под именем Константи-
-i III. Возможно, он был бриттом по проис-
1 ::кзению, и у него действительно был сын
1.;нстан, избравш ий сперва монашескую
;~езю, а затем покинувш ий монастырь.
■ е с л я за собой — подобно М аксиму М аг­
— на континент большую часть воин-
;:о'х частей, Константин III захватил и
>_::<ое-то время контролировал территорию
~1 ллии и Испании. После нескольких воен-
кампаний и ряда переговоров в 41! г. лем бароны [24].
Константин III сдался военачальникам им-
т;ратора Гонория, законного императора
Зедадной Римской империи. Несмотря на
эсстнгнутые с Гонорием соглаш ени я,
\ :-;т а н т и н III был убит. Его сын К он ­
в э я к этому времени был уже мертв [57].
215
Вывод Константином III римских во­
инских частей из Британии был основной
причиной ее формального выхода из со­
става империи в 410 г. Остров остался без
армии, достаточной для обороны его от
нападений саксов и других варваров. Это
настроило против Константина III бритт-
скую аристократию. Эдикт Гонория пере­
ложил защиту острова на плечи его жите­
лей — вплоть до создания собственных, не
подчиненных Риму воинских формирова­
ний, и в результате в Британии возникла
собственная, не подчиняющаяся Риму ад­
министрация. Таким образом, повествова­
ние Гальфрида о том, что уже в V в. Брита­
ния была независима от Рима, вполне
возможно, соответствует исторической дей­
ствительности (57, 156, 193].
КОНСТАНТИН (2 ). Сын Кадора Кор­
нуоллского, наследник Артура.
В роли наследника легендарного коро­
ля Константин выступает как в сочинени­
ях средневековых хронистов, так и в позд­
них рыцарских романах.
Впервые Константин упоминается в «О
погибели» Гильды. Это имя (и ряд других
подробностей) Гапьфрид Монмутский , оче­
видно, и извлек из этой хроники, чтобы,
превратив Константина в двоюродного бра­
та Артура, включить повествование о нем
в «официальную» биографию легендарно­
го короля [6]. В труде Гильды, однако,
К онстантин является правителем одной
лишь Думнонии (области в составе Кор­
нуолла) [203]. Его превращение в короля
всего острова Британия исторически неве­
роятно.
В романах «Вульгаты » король Артур
перед битвой с Мордредом сам завещает
трон сыну Кадора [184]; в «Смерти Арту­
ра» Мэлори Константина избирают коро­
КОПЬЕ ЛОНГИНА. См. Кровоточащее
Копье.
КОПЬЕ РАСПЛАТЫ. См. Кровоточа­
щее Копье.
 КОРБЕНИК
КОРБЕНИК. Замок Грааля в романах
«Вульгаты » и у Мэлори.
Впервые К орбеник появляется в п ер­
вом романе цикла «Вульгата», где изла­
гается история Грааля и то, как он ока­
зался в Британии. Грааль привез Алейн,
сын Богатого Короля-Рыбака Брона и се­
стры Иосифа Аримафейского Э нигии. К о­
роль Галаф, излеченный от тяж кого не­
дуга созерцанием чаши Тайной Вечери,
обратился в христианство и при казал
выстроить замок, в котором будет хранить­
ся эта реликвия. Замок был назван Корбе­
ник (существует также вариант этого на­
звания — Карбонек). После Алейна Грааль
в этом замке охраняло не одно поколение
увечных королей [184].
Пытаться отыскать Корбеник на карте
бессмысленно. В описываемые в романах
артуровского цикла легендарные времена
на территории современных Британских
островов существовало более дюжины бо­
лее или менее независимых королевств и
герцогств, однако не все они расположе­
ны в реальном географическом простран­
стве (см. Топография рыцарских романов).
Страна королей Лабора, Пеллама и Пелле-
са сродни вотчине Тристана Лионессе.
Владения Увечного Короля в романах мо­
гут носить самые различные названия. Так,
король Пеллес, хранитель Грааля во времена
Артура, назван королем Нездешней страны.
В романах «Вульгаты» его владения называ­
ются Саррас, а также Опустошенная, или
Мертвая, земля в соответствии с стожетом о
Плачевном Ударе [184]. Поздняя церковная
традиция отождествляет Саррас и Опусто­
шенную землю с Гластонбери, однако назва­
ние «Нездешняя страна» отсылает к более
старой версии — к фольклорному субстрату
легенды, в котором Увечный Король, хра­
нитель Грааля, был владыкой нездешнего по­
тустороннего мира [24] (см. Кельтские корни
артуровского эпоса).
Немало споров вызывало и само назва­
ние замка Грааля — Корбеник (Corbenek,
Corbyn, фр. Corbenis — варианты написания
в средневековых рукописях). Согласно ост­
роумной гипотезе P. III. Лумиса, это назва­
216
ние произошло от французского Cor Benoit,
где cor, cors — латинизированная форма вал­
лийского слова, означающего «рог» ] 119, 134.
136]. Иными словами, речь идет о замке Бла­
гословенного Рога (рога изобилия), то есть
о кельтском Граале. Прототипом хозяина
замка Грааля, Короля-Рыбака, с некоторы­
ми оговорками можно считать валлийского
Брана [159], согласно «Мабиногион» — вла­
дельца Komia Оживления и волшебного рога,
из которого по желанию его владельца в
любых количествах появлялись еда и напит­
ки. Теория кельтского происхождения арту­
ровского эпоса соотносит этот рог с чашей
Грааля [134].
Даже в наиболее поздних версиях ле­
генды, например у Мэлори, Корбеник об­
ладает всеми чертами волшебного замк-
кельтских сказаний. Например, он недо­
ступен: от остального мира замок отделяет
бурная река. Некоторые герои, которые
впоследствии примут активное участие в
поисках чаши Грааля, могут попасть в за­
мок случайно, как это произошло в пер­
вой версии легенды с Персевалем. Любо­
пытно, что и Ланселот, и Боре в первое
свое посещение замка вовсе не стремятся
попасть туда. И во второй раз Ланселот
попадает в Корбеник случайно — находит
дорогу к нему в состоянии безумия. С дру­
гой стороны, во время поисков Грааля Даже
совершенному рыцарю Галахаду, который
приходится внуком Увечному Королю Пел-
лесу и, судя по всему, вырос в Корбенике.
требуется несколько лет на то, чтобы отыс­
кать дорогу в родовое гнездо [24, 184].
Удается побывать в замке Корбеник и
Гавейну — и вновь случайно. По пригла­
шению Пеллеса племянник короля Артург
даже присутствует при процессии Грааля:
прекрасная девица вносит в пиршествен­
ную залу сосуд, из которого непостижи­
мым образом появляются кушанья на сто­
лах. Гавейн настолько потрясен красотог
несущей Грааль дочери Пеллеса, что боль­
ше внимания обращает на нее, чем на саму
реликвию, и следит за девицей взглядов
до тех пор, пока она не покидает залу. Опу­
стив глаза На стол, он, к стыду своему, об­
 КОРБЕНИК
наруживает, что ему одному не досталось
еды [64, 80].
В этой христианской версии Грааля и
гго замка существовало пророчество, со­
гласно которому у Дочери Увечного Коро­
ля должен был родиться сын от Ланселота,
который будет зваться Галахад. Тем самым
;-тот совершенный рыцарь соединит в сво-
жилах кровь рода королей Грааля и рода
Давида. Юноше из пророчества предназ­
начено спасти всю Нездешнюю страну и
постигнуть таинства Святого Грааля. Од­
нажды в Корбеник прибывает Ланселот.
~оняв, что перед ним именно тот, о ком
Ть:ло сказано в пророчестве, Пеллес при-
■лашает рыцаря отдохнуть в замке. Лансе-
лэт даже удостаивается присутствовать при
-уде Святого Грааля. Когда все собрались
г пиршественном зале, в окно влетела го-
7 5лца, державшая в клюве золотую ку­
рильницу, и зала наполнилась ароматным
зымом. Когда же дым рассеялся, столы
алруг оказались заставлены всевозможны­
ми яствами и напитками. Затем появилась
*л:-:зя дева с золотой чашей, перед кото­
рой все преклонили колени и вознесли мо-
х :т в ы . Удивленному Л анселоту П еллес
■еъяснил. что рыцарь видел перед собой
Г;чтой Грааль, Когда и если это сокрови-
будет утрачено, Круглый Стол распа­
лится надолго. Весь этот день король Пел-
раздумывал, как бы ему склонить
- 1 -:селота возлечь со своей дочерью, пре­
красной Элейной. Н аконец он решился
—ибегнуть к чарам , которыми владела
за из придворных дам его дочери. В эту
■ :-ъ. когда Ланселота обманом заманили
ложе Элейны, был зачат Галахад [24] (см.
Л чйн а из Корбеника).
Несколько лет спустя мимо замка слу-
■Кпось проезжать Борсу Ганскому, пле-
■ гн н и ку Ланселота, который пожелал ос-
Г*--:зиться в зам ке на ночлег. Пеллес
гг-глостерег гостя, что ему лучше было бы
~:л:ночевать в другом месте, поскольку
■Ело кто из рыцарей покидает Корбеник
в славой. Бесславно покинул, замок Пел-
La-:-- среди прочих, и Гавейн, которого, по-
■улив в грязную повозку, жители городка
217
изгнали, забросав грязью и старыми баш­
маками. Победить в приключениях Кор­
беника способен лиш ь тот, кто мужествен
и чист духом [24, 184].
Поздние рыцарские романы сохрани­
ли и другую черту замка Грааля, связыва­
ющую его с волшебным замком кельто­
ирландской традиции: расположенный, в
потустороннем мире волшебный замок как
бы удваивается; неподалеку от Девичьего
Замка обязательно находится Башня Слез.
В рыцарских романах роль Баш ни Слез
выполняет Дворец Приключений, распо­
ложенный непосредственно возле замка
Грааля [184] (см. Кельтские корни арт у­
ровского эпоса).
П риклю чениям, которые выпали на
долю Борса за одну только ночь, романы
посвящ ают не один десяток страниц. Если
бы не то, что Боре был отнюдь не первым,
кому пришлось пережить все это, если бы
не параллели этим приключениям в дру­
гих романах, например Погибельная Кро­
вать в замке Шатель Марвей [64] ( Кретьен
де Труа), то можно посчитать, что они не
несут никакой смысловой нагрузки и встав­
лены лишь для развлечения читателей [ 162].
Впрочем, здесь стоит ограничиться переч­
нем мотивов, какие сохранились в самом
позднем из рыцарских романов «Смерти
Артура» Мэлори.
1. Героя отводят в зал со множеством
дверей, и он, отослав слуг, ложится, не
снимая доспехов.
2. Внезапно гремит гром, поднимается
сильный ветер,, хлопают двери и ставни,
3. В зале появляется копье с пылаю­
щим наконечником, которое пронзает ры ­
царю плечо.
4. Затем появляется неизвестный, ко­
торый требует, чтобы герой сразился с ним.
Каждый раз, начиная уставать, этот воин
скрывается за одной из дверей, но, нако­
нец, герой оттесняет его в центр покоя и
вынуждает сдаться.
5. Стоит исчезнуть неизвестному вои­
ну, как на героя обрушивается дождь из
стрел.
.___ 0
N
КОРБЕНИК
____ _________________________________ ____
6. Затем из дальних дверей появляется
лев, с которым герой также вынужден сра­
зиться.
7. Из окна замка герой видит ужасного
дракона, на лбу чудищ а видна надпись
«Король Артур». На дракона набрасывает­
ся ужасный старый леопард, начинается
яростная схватка. Под конец дракон изры­
гает из пасти еще сотню драконов; малые
драконы умертвили старого дракона и ра­
зорвали его на куски.
8. После этого видения появляется ста­
рец, повествующий о прибытии в Брита­
нию Иосифа Аримафейского, — и это пос­
леднее приключение.
Н аконец перед удивленным Борсом
проходит процессия, в которой четверо
юношей несут свечи, чашу и копье. Ста­
рец объясняет рыцарю, что перед ним Ко­
пье Расплаты [24]. .
Все эти приключения за исключением
последнего (появления старца, повествую­
щего об Иосифе Аримафейском, и процес­
сии с реликвиями) приходится испытать и
другим героям в более ранних версиях ле­
генды. Первым из них в романах «Вульга­
ты» оказывается сам строитель замка Кор­
беник и Дворца Приключений, король
Галаф [184].
Несмотря на очевидную бесплодность
подобных попыток, Р. Ш. Лумис все же
рискнул выдвинуть гипотезу относительно
местонахождения замка Корбеник. Среди
предков Галахада и по материнской, и по
отцовской линии встречаются персонажи,
чьи имена возможно счесть искаженными
вариантами имени Дваллах [133].
В валлийских генеалогиях именем Бели
назван отец Аваллаха (одного из предков
Галахада) — солнечное божество острова
потустороннего мира. Поскольку Бели уже
идентиф ицирован с королем Пеллесом,
Остров Радости, на который, с дозволения
Увечного Короля, удаляется в доброволь­
ное изгнание Ланселот, оказывается отра­
жением счастливого острова Маг Мелль
(см. Девичий Замок) и подобно своему кель-
то-ирландском у прототипу населен ис-
7
ключительно женщинами. В валлийской
традиции море называется «напитком
Бели», и вполне возможно, что подобн:
Манавиддану и валлийскому Брану Бели
был богом не только солнца, но и океана
[134, 135] (см. Боги и герои).
В то же время Корбеник явно распо­
ложен на территории Логрии. Некий Иоанн
Корнубиеский писал в XI! в., что в Корну­
олле некогда существовал замок Бели. «Го­
род, в нашей области, который на англий­
ском называется Эшбери, на бриттском —
Каир Белли, есть fatale Castrum». Средневе­
ковые авторы, говоря о «fatale Castrum»,
обычно имели в виду волшебный замок или
замок фей [68].
Эшбери пытались идентифицировать с
круглым земляным укреплением, располо­
женным на холме в нескольких милях от
атлантического побережья; этот холм до сих
нор зовется Эшбери Кэмп. Укрепление
распложено в самом центре местности, ко­
торая с давних времен считалась тем са­
мым местом, где разыгрывались события
артуровской легенды. В двенадцати милях
к юго-востоку от него расположен Тинта-
гель, к югу — Слаутер-бридж, местечко,
которое фольклорные представления свя­
зывают с битвой при Камлане, и Дозмар-
пул, откуда, согласно народным поверьям,
барка увезла раненого Артура на «остров
за закатом». Именно здесь, в Эшбери Кэмп,
корнуоллцы XII в. помещали Каир Беллз:
или замок короля Пеллеса [88].
Каэр Сиди — обиталище фейри ил;?
сидов в ирландской традиции. В то же вре­
мя Каэр Сиди — одно из названий Аннуи­
на, где хранился котел, отказывающийся
варить пищу для труса, один из прототи­
пов чаши Грааля [106]. Эшбери Кэмп впол­
не может быть идентифицирован как за­
мок Грааля, в том случае если Каир Белл;;
действительно соответствует замку Корбе-
н и к короля Пеллеса, a fatale Castrum —
Каэр Сиди, где хранится котел Аннуина.
Кроме того, стоит напомнить, что хот-
в связи с потусторонним миром А ннуин
упоминается целый ряд богов — Пуил
 КОРНУОЛЛ
При дери, М анавид, Х аф ган, Араун,
Гвилн. — Белли среди них нет.
КОРНУОЛЛ. Место, где берут начало
многие из артуровских легенд. В Корнуол­
ле также разворачивается действие ряда ры­
царских романов. См. также Артур: факт
и легенда] Дор; Тинтагель; Тристан и Изоль­
да; Фольклорная топография.
«КОРОЛЬ АРТУР И КОРОЛЬ КОР­
НУОЛЛ» (KING ARTHUR AND KING
CORNWALL). Английская баллада, сохра­
нившаяся лиш ь во фрагментах.
Разыскивая Круглый Стол, который, по
словам хитрой Гвиневеры, бесконечно пре­
восходит тот, что находится в Камелоте,
Артур случайно попадает в замок короля
чорнуолла. Могучий чародей, Корнуолл
подчиняет себе Артура и его рыцарей, ко­
торые служат ему до тех пор, пока им не
удается сотворить семиглавое чудовище и
?=зладеть волшебным жезлом, скакуном,
рогом и мечом —- талисманами магичес-
ю й силы чародея [109, 136].
КОРОЛЬ-РЫБАК. Таинственны й
-;рсонаж легенды о Граале, хозяин исче-
:^.-эшего замка.
Герой легенды о Граале впервые встре-
5 -ет Короля-Рыбака, когда, выехав с на-
—.плением вечера к бурной реке, не нахо-
лтт переправы и отправляется вдоль берега.
Тропинка упирается в выдающуюся в воду
го л у , и вскоре из-за скалы показывается
::л х а , в которой один человек сидит на
:^:лах, а другой удит рыбу. На вопрос ры-
п р я рыбак отвечает, что в здешней округе
ц - ни моста, ни переправы через реку, но
■ е сам приютит его на ночь. При этом он
«называет на тропу, ведущую в глубь ска­
ты. Во время пира рыбак, оказавш ийся
::яином прекрасного замка, возлежит на
*::se и с извинениями объясняет, что рана
гл и увечье) не позволяет ему встать. На
1 -едующее утро стоит герою, так и не за-
в а ш е м у прошлой ночью требуемые воп-
эссы,‘повернуться к замку спиной, как за-
а к исчезает [72].
219
Такова вкратце легенда о Короле-Ры­
баке. Различные романы называют его по-
разному: «Богатый король Рыбак» (Riche
roi Pescheor), «Рыбарь» (Peschierre), «Бога­
тый Рыбак» [161].
Существует ряд самых разных, зачас­
тую противоречивых теорий, стремящихся
объяснить этот титул и его происхождение.
В романе Кретьена де Труа говорится, что
король увечен, и рыбалка — единственное
развлечение, какое, он может себе позво­
лить. Впрочем, такое объяснение хромает,
пожалуй, так же* как и сам король.
Была предпринята попытка отнести воз­
никновение этого титула за счет средневе­
кового каламбура: слова «рыбак» (pescheor)
и «грешник» (pecheor) в старофранцузском
достаточно близки по звучанию. Рана в пах
воплощает греховность человеческой при­
роды. Судя по всему, с этой шуткой согла-^
шалея Вольфрам фон Эшенбах, поскольку его
Увечный Король (он же Король-Рыбак) по­
лучил свою рану отчасти в наказание за грех
прелюбодеяния. К сожалению, эта гипоте­
за не объясняет, почему Королем-Рыбаком
оказался Хеброн (см. Брон), муж сестры
Иосифа Аримафейского , принявш ий дея­
тельное участие в воссоздании стола Тай­
ной Вечери. Не объясняет она и того, по­
чему вместо титула «Король-Рыбак» не
появился,, как следовало бы по логике ве­
щей, титул «грешный король» [161].
Другая теория основывается на хрис­
тианском символизме рыбы и рыбалки.
Рыбаки с берегов Генисаретского озера,
ставшие впоследствии апостолами Христа,
в определенном смысле также были и ры ­
баками, и свящ енниками одновременно
(«ловцы человеческих душ»). Средневеко­
вые авторы пытались связать К ороля-Ры­
бака с учениками Христа, а может быть —
даже с самим Христом. Казалось бы, это
объясняет, почему мирской правитель рас­
поряжается такими священными реликви­
ями, как чаша, в которую была собрана
кровь Спасителя, и копье, нанесшее ему
рану, которая окончила его земное суще­
ствование [17]. Впрочем, параллель между
Христом и Королем-Рыбаком выстроить
 К О Р О Л Ь -Р Ы Б А К
практически невозможно. Даже если это
удастся, то в Старом короле Грааля при­
дется увидеть бога-отца, что тем более ма­
ловероятно.
Сторонники христианского прочтения
легенды защ ищ ают ф акт реального суще­
ствования общины Иосифа Аримафейско-
го и Брона (очевидно, на основании упо­
минания Хеброна (или Хеврона) в Книге
Чисел, 3:19), утверждая при этом, что эта
община поддерживала тесные связи с наи­
более учеными и терпимыми из ессеев и
многое почерпнула из их богатой культур­
ной символики [А].
Столь же маловероятной представля­
ется и теория, также связанная с рыбой,
но на этот раз в рамках языческой тради­
ции. Рыба с глубокой древности служила
символом жизни и плодородия вследствие
многочисленности ее икры или фалличес­
кой формы [26]. Хотя подобный симво­
лизм рыбы известен у многих народов в
самые различные периоды, к Королю-Ры­
баку' он не имеет практически никакого
отнош ения, поскольку следы такого сим­
волизма в кельтской мифологии или в н а­
родных поверьях средневековой Европы
отсутствуют.
Более убедительными представляются
гипотезы, которые рассматривают Короля-
Рыбака в русле кельтской (валлийской или
ирландской) традиции. С некоторой долей
вероятности можно предположить, что тол­
чком к созданию легенды о христианском
Короле-Рыбаке Броне послужил образ Бра­
на или даже что Бран был его прототипом.
На это указывает не только близость имен,
но и то, что причиной смерти Брана стала
рана, нанесенная ему отравленным копь­
ем. Брану также принадлежал Котел Ожив­
ления и волшебный рог, из которого по же­
ланию владельца появлялись еда и напитки
в любых количествах [159]. Теория кельт­
ского происхождения артуровского эпоса
соотносит этот рог с чашей Грааля, в ко­
торой содержится облатка с Тайной Вече­
ри, способная бесконечно насыщать вку­
сившего ее (см. Корбеник).
220
Неподалеку от Лланголна в Северном
Уэльсе существуют руины земляной кре­
пости, известной как Динас Бран (крепость
Брана). Это укрепление было расположе­
но на берегу реки Ди, которая издавна сла­
вилась рыбалкой. Некоторые исследовате­
ли утверждают, что именно здесь находился
двор Брана или двор Богатого Ры бака
[159], о котором рассказывается в «Разъяс­
нении», прологе, предваряющем один из
списков «Персеваля, или Повести о Граа­
ле* Кретьена де Труа. Пролог посвящен
истории того, как пришла в упадок Лог-
рия. П роизош ло это потому, что некий
король Амангон похитил золотые чаши у
дев источников, которые потчевали слу­
чайных путников с помощью этих чаш,
откуда появлялись любые желаемые яства.
После исчезновения чаш и осквернения ис­
точников невозможно отыскать замок и
двор Богатого Рыбака (Короля-Ры бака)
[100, 136] (см. также «Разъяснение»),
По мнению У. Нитиа, под именем
К ороля-Ры бака в рыцарские романы по­
пал бриттский бог Ноденс [161]. Следы
культа этого божества были найдены в
Л идни-парк в Глочестершире. На мозаи­
ках Лидни изображены стаи рыб и мор­
ские чудовища, что предполагает связь Но-
денса с морем или водой.
Лингвистически имя «Ноденс», ирланд­
ским эквивалентом которого является имя
«Нуаду» (валл. Нудд, старофрани. Ну), сле­
дует отнести к корню sneud — «поток»,
«быть влажным» (ср. ирландское snuad)
[162, 170]. Впрочем, существует и гипоте­
за, интерпретирующая это имя как «рыбак»
и рассматривающая это слово в контексте
с готским nuta. Попытка привлечь готские
сравнения приводит к исключительно лю­
бопытному тексту раннего христианства —
к так называемой Библии Ульфилы, В IV в.,
в то время, когда по всей Европе христи­
анская церковь использовала латынь и в
крайнем случае допускала греческий, епис­
коп Ульфила, проповедовавший арианское
христианство среди готов, перевел на язык
своих прихожан четыре Евангелия. При­
мечательно, что в Библии Ульфилы выра­
 КОТЕЛ ОЖИВЛЕНИЯ
жением «nutans manne* переведены слова
из Евангелия от Марка о рыбаках с Гени-
саретского озера — «ловцы человеков» (М,
1:17) [159]. - стя они вставали оттуда живыми и готовы­
Как бы то ни было, связь Нуаду —
Ноденс — Король-Рыбак прослеживается
достаточно четко. В первой битве с фомо-
рами Нуаду лишился руки и вынужден был
передать бразды правления другому до тех
гор, пока ему не изготовили серебряную
руку. Меч Нуаду — одно из сокровищ Ту­
ата де Данан — был привезен из загадоч­
ного города Финдиа и «никто не мог из-
:;ж ать его гнева, если он покидал свои
-::жны». К племени Туата де Данан при-
вацлежал и великий бог Дагда, владелец
ю гл а изобилия, способного накормить и
-споить любое число воинов. Р. Ш. Лу­
мис предположил, что Дагда может быть
т л р а в н е н к Старому королю Грааля. Н а­
ц и е й , Ф инн — внук Нуаду по материн-
;• ой линии, точно так же, как Гвинн мак
- ц д — протагонист Ф инна в валлийской
рого короля Грааля назван некий Красный
“ адиции, и отчасти — Персеваля рыцар-
аскх романово Граале [134]. См. такжеДи-
bzi’Tiuu и родословные родов Грааля; Кельт-
а ж корни артуровского эпоса.
КОТЕЛ О Ж ИВЛЕНИЯ. Кельтская ми-
зс-согия .знала немало чудесных котлов и
__ - Часто такой котел, куда бросают тела
-7 _тых воинов и они появляются оттуда
кисленны м и и исполненными сил вновь,
ассоциируется с глубоким озером — на-
тт.л;ер с Длин Тегид («Озером Дивным»),
: ■этором упоминает одна из Ветвей «Ма-
Ътогион». Собственно Котел Оживления
■вестен в ирландской исторической ком-
шии (которая, впрочем, описывает со­
тня не реальной, а легендарной исто-
п «Книга завоевания И рландии», в
он принадлежит племени богов Ту­
ле Данан [151].
8 валлийской поэме «Добыча Аннуи-
Лртуру и его воинам, для того чтобы
аггь подобный котел, приходится совер-
3 п\теш ествие в потусторонний мир
уин [62].
221
Еще один Котел Оживления принад­
лежал Бендигейд Врану. Если в этот котел
бросали тела убитых, некоторое время спу­
ми к бою. Единственное, что отличало их
от обычных людей, это неспособность го­
ворить [16]. См. также Грааль; Кельтская
литература об Артуре\ «Мабиногион».
К О Э Л Ь . См. Хоэль.
КРАСНЫЙ РЫ Ц А Р Ь . Персонаж ряда
рыцарских романов артуровского цикла.
Поединок с Красным рыцарем присут­
ствует во всех версиях истории Персеваля.
За падающей решеткой своего замка, со­
относимого с Башней Слез, спасается про­
тивник Ивейна, иногда называемый Аска-
лоном Красным. Приходится сразиться с
Красным рыцарем и Гарету Бомейну. и
многим другим рыцарям Круглого Стола.
Во Втором и Третьем «Продолжениях»
«Персеваля» Кретьена де Труа врагом Ста­
великан, хозяин Красной Башни. Чтобы
исцелить Увечного Короля, Персеваль, от­
рубив великану голову, провозит ее в за­
мок Граа,7я [136]. Этот мотив — король стра­
ны фейри ранен великаном и может быть
излечен лишь кровью этого великана — ти­
пичен для ирландских сказаний [165].
Подобно тому, как под масками коро­
лей в артуровском эпосе скрываются язы­
ческие боги, а их сыновья-герои превра­
щаются в странствующих рыцарей, их враги
оказываются наделены чертами, в кельт­
ской традиции присущими представителям
страны мертвых. Одной из наиболее харак­
терных черт страны мертвых оказывается
красный цвет: красные доспехи рыцаря или
Красная Башня, идентифицируемая, оче­
видно, также и с Башней Слез.
Классический пример Красного рыца­
ря ирландской традиции можно найти в
саге «Разрушение Дома Да Дерга» (VIII в.):
герой встречает трех всадников в красном
верхом на конях смерти (эти кони принад­
лежат Дон Детскораху (Don Detscorach,
гаэл. «Темный с выпадающими зубами»).
 КРАСНАЯ КНИГА ХЕРГЕСТА
Ирландская сага подчеркивает противопо­
ставление между этими всадниками (кото­
рые оказываются впоследствии фоморами)
и Туата де Данан. Противостояние их в
сагах вполне естественно укладывается в
представление о воюющих кланах. Исто­
риями вражды между различными клана­
ми полны и героические, и мифологичес­
кие ирландские саги, клановый характер
вражды фоморов и Туата де Данан присут­
ствует и в истории битвы при Маг Туиред
[63, 76. 106] (см. Кельтские корни артуров­
ского эпоса).
П ри желании вражду кланов можно
усмотреть и в легенде о Персевале, кото­
рый, будучи сыном сестры Короля-Рыбака,
принадлежит к клану Грааля (см. Динас­
тии и родословные родов Грааля); б «Сэре
Персевале» герой оказывается сыном сес­
тры самого короля Артура. Во всех верси­
ях легенды Красный рыцарь наносит ос­
корбление королю, украв золотую чашу.
Сходный мотив кражи золотых чаш встре­
чается и в других текстах, где следствием
подобной кражи становится проклятие
Опустошенной земли и исчезновение зам ­
ка К ороля-Ры бака (см. «Разъяснение»). В
романах «Сэр Персеваль» и «Перлесво»
Красный ры царь оказы вается убийцей
отца героя [136].
Ю ный Персеваль мстит за оскорбле­
ние, нанесенное королю Артуру. Он убива­
ет Красного рыцаря камнем из пращи, про­
бивая рыцарю, глаз. Это обстоятельство
заставляет вспомнить историю убийства ве­
ликана в другом кельтском сказании «Килох
и Олвен» и историю убийства предводителя
фоморов Балара в битве при Маг Туиред —
единственным уязвимым местом и того, и
другого является глаз [73, 133]. См. также
Боги и герои.
КРАСНАЯ КНИГА ХЕРГЕСТА. См.
«Мабиногион».
КРАТКИЕ РИТМИЗОВАННЫЕ ХРО­
НИКИ. Ритмизованная история Британии;
написана приблизительно в 1307 г.
222
«Краткие ритмизованны е хроники».
вероятно, представляли собой своеобраз­
ное пособие по истории — запоминая ж
декламируя строфы, ученики усваивал;
и историю. Хотя первоначально хроника
состояла только из 900 строк, каждый
последующий ее редактор добавлял к ней
что-то свое. В итоге один из пяти извес­
тных ее списков составляет 2400 строк.
И если в одном из них Артуру уделено
лиш ь несколько строк, то в других при­
ведено описание войны Артура против
Л уция, а такж е введены сподвиж ники
Артура Ивейн и Ланселот (которые попа­
ли сюда скорее всего из ры царских ро­
манов) [100, 129, 136].
КРЕТЬЕН ДЕ ТРУА (ок. 1165 - ок
1190). Ф ранцузский поэт, автор первых
поэтических романов о рыцарях короле
Артура,
Этому писателю принадлежит особое
место в истории французского Средневе­
ковья. Некоторые специалисты называют
его даже изобретателем рыцарского рома­
на, хотя это значительно преуменьшает
значение романов, созданных в середине
или чуть ранее XII в. В любом случае труд­
но переоценить вклад, который внес Кре­
тьен де Труа в развитие артуровских ле­
генд и в создание идеального сплава этих
легенд в единое произведение.
К сожалению, о жизни Кретьена прак­
тически ничего не известно, хотя некото­
рые отрывочные сведения можно извлечь
из его романов. Н апример, в прологе к
роману «Клижесс» говорится,, что его ав­
тор перевел и адаптировал несколько тру­
дов Овидия, что он написал поэму о Пре­
красной Изольде и короле М арке. К
несчастью, ни одно из этих произведений
до нас не дошло [11. 19].
Родился Кретьен предположительно в
Труа или, во всяком случае, прожил там
значительную часть своей жизни: на это
указывают и его имя, и некоторые лингви­
стические особенности его произведений
Когда родился поэт — неизвестно. Основ­
ные его романы — «Эрек и Энида», «Кли-
 КРЕТЬЕН Д Е ТРУА
жесс», «Ивейн, или Рыцарь со Львом»,
-Ланселот, или Рыцарь повозки», «Персе-
заль, или Повесть о Граале».
Обшим для всех романов Кретьена де
Труа является то, что их действие развора­
чивается на фоне артуровской легенды.
Артур и его двор неизменно оказываются
в центре описываемого мира, хотя сам Ар­
тур, как правило, появляется всего лишь
как второстепенный персонаж. Более того,
з -Ивейне» он изображен как слабохарак-
-ерный человеки немощный правитель, не
г-особный решить проблемы героев. Прав-
zi- ни одному из героев романа и в голову
3- приходит усомниться в мудрости и ав-
_:гитете короля. В центре внимания Кре­
й н а испытания, ошибки и в конце кон-
2Св — победа того или иного из рыцарей
p29j.
Романы Кретьена как бы распадаю т-
на две части: в первой из них герой
хс-бивается личного счастья, а во второй,
-;г п я поражения и преодолевая собствен­
- ь:г недостатки, — заним ает полож енное
; I) место в ры царском обществе. О снов­
а м коллизия всех романов — конф ликт
*гж ду любовью и ры царством: любовь
г гружеская побеждает в «Эреке и Э ни-
и «И вейне», лю бовь внебрачная, в
*vse провансальских трубадуров — в
Ь а н се л о т е » и лю бовь-сострадание — в
Ш срссвале» [19]. ■ притягивает загадка самого Грааля. Хотя
В «Эреке и Эниде» описано противо-
эг=^:е между любовью и господствующим
• гг времена «духом рыцарства». Дух ры-
и гства, как его понимали современники
'-т-:тьена (и соответственно — рыцари
1_т.-глого Стола), подразумевал помимо
оухф ния даме (см. также Куртуазная лю-
!#>■_- служение и рыцарскому идеалу (см:
вю сг Рыцарство): поиски приключений,
■осту о собственной славе или, выража­
е м сегодняшним языком, репутации [113].
Вереи романа' ищут способы совместить
,жс: :вь с долгом перед королевством, обя-
П ----- — г по отношению к любимым — с
■ е е т з н н о с т я м и п о отношению к поддан-
L . [11, 19, 179].
223
«Ланселот, или Рьщарь повозки» — ве­
роятно, самый известный из романов Кре­
тьена де Труа. Своей славой это произве­
д ен и е, возмож но, обязано тому, что
описывает и, на взгляд современного чи­
тателя, прославляет незаконную любовь. По
неизвестным причинам роман остался не-
дописанным. Дописал «Ланселота» другой
средневековый поэт, Годефрой де Ланье,
и сделал он это — как утверждает в проло­
ге сам Ланье — по плану Кретьена [129].
«Ивейн» резко отличается от «Лансело­
та». И по духу, и по стилю он ближе скорее
к «Эреку и Эниде», Но если Эрек забывает
о своем рыцарском долге из-за любви к
Эниде, то Ивейн делает прямо противопо­
ложное: он оставляет Лодину ради того, что­
бы отправиться ка поиски приключений,
и потом ему приходится заново завоевы­
вать ее любовь.
. Последний роман Кретьена де Труа
также носит двойное название «Персеваль,
или Повесть о Граале». Это произведение
также осталось незаконченным: точно так
же, как и предыдущий роман, оно было
дописано последователями. Очевидно, за­
гадки этого романа будоражили воображе­
ние не только читателей, но и авторов бу­
дущих времен. К ак ни увлекательно
превращение Персеваля из деревенского
увальня в рыцаря Духа, гораздо сильнее
само слово «grail» существовало до Креть­
ена, первоначально оно означало просто
«блюдо». Кретьен де Труа был первым, кто
придал ему особое значение. В его рома­
не Грааль — вовсе не чаша Тайной Вече­
ри, в которую была собрана кровь Христа
(такое толкование появилось уже в позд­
нейших переработках). Для Кретьена Гра­
аль — прекрасный и загадочный сосуд, зна­
чение которого Персевалю поначалу
неизвестно [162]. И процессия Грааля, без­
молвно или с горестными вздохами про­
ходящая по залам замка, который затем
исчезнет самым загадочным образом, и
страдающий от странного недуга хозяин
этого удивительного места — все эти таин-
 КРОВОТОЧАЩЕЕ КОПЬЕ
t= £ .
ственные события составляют притягатель­
ность романа.
Возможно, работу над «Персевалем»
прервала смерть его автора. Во всяком слу­
чае, на этом романе закончилась литера­
турная карьера Кретьена де Труа.
К РО В О ТО Ч А Щ ЕЕ К О П ЬЕ (КОПЬЕ
ЛОНГИНА: СВЯЩЕННОЕ КОПЬЕ). Зага­
дочное копье, которое связано с церемо­
нией Грааля в замке Короля-Рыбака.
Впервые Кровоточащее Копье появля­
ется в «Персевале, или Повести о Граале»
Кретьена де Труа. В процессии Грааля не­
посредственно за появлением оруженосца
с подсвечником гоноша проносит через залу
копье: на острие копья набухают, чтобы за­
тем стечь вниз по древку, капли крови [12].
Кровоточащее Копье играет немалую
роль в «Продолжениях» романа Кретьена де
Труа, причем в основном с ним связаны
приключения не. Персеваля, а Гавейна. П о­
сланцы страны Эскалод обвиняют Гавейна
в убийстве родича их короля, искупить
которое он может, лишь прибыв па поеди­
нок в эту страну. В некоторой степени этот
поединок оказывается для Гавейна ловуш­
кой: Гавейн побеждает брата короля, но сам
оказывается пленником в дворцовой баш­
не.'Условием его освобождения становят­
ся «поиски копья, чье острие всегда кро­
воточит и никогда не бывает настолько
чистым, чтобы на нем не взбухала хотя бы
одна капля». Если копье не будет найдено
в течение года, Гавейн должен будет вер­
нуться в башню и навсегда остаться ее
пленником.
Возникает впечатление, что Гавейн бе­
рет на себя выполнение связанных с Граа­
лем задач, выполнять которые Персеваль
как будто даже и не намеревается. В «Пер­
вом продолжении» романа Кретьена де
Труа (Готье из Дулена) Гавейн даже про­
никает в замок Грааля. Его допускаю т на
пир Грааля, где он задает правильные воп­
росы. Тут король рассказывает ему, что
Кровоточащее Копье — то самое, которым
некогда был пронзен бок Распятого и те­
224
перь оно будет кровоточить до дня Страш­
ного Суда; удар копьем спас человечестве
от адских мук. Но Гавейн под этот расск:^
засыпает, и король теряет желание продол­
жать. Проснувш ись на следующее утро,
герой оказывается на. берегу моря. Замо:-.
исчез.
То, что выпадает на долю Гавейна.
весьма отличается от пережитого Персева­
лем: нет ни увечного Короля-Рыбака, ни
процессии Грааля, ни прекрасной девы с
чашей. Форма вопроса несколько отлич­
на, основное внимание сосредоточено на
Сломанном Мече и копье. Со Сломанным
Мечом здесь как будто связана миссия от­
мщения. Связан ли этот меч с тем, какой
Король-Рыбак дал Персевалю и который
будет сломан, неясно. В романе Кретьена
де Труа Гавейну рассказывают, что коро­
левство Логрия будет разрушено ударом
таинственного копья. Согласно Готье, удар,
вызвавший заклятие Опустошенной земли.
был нанесен мечом, однако когда Гавейн
задает вопрос о копье, это возвращает зем­
лю к жизни [72, 100, 136].
В последующих версиях Кровоточащее
Копье стали связывать с апокрифической
библейской легендой о слепом солдате
Лонгине. Первым назвал копье Лонгин;
Кровоточащим Копьем Псевдо-Героманос.
Уже начиная с продолжения Готье, Кро­
воточащее Копье преобразилось в один из
наиболее священных реликтов христиан­
ского мира — в копье Лонгина или Святее
’ Копье (Копье Расплаты). Согласно апок­
рифу, этим копьем слепой римский солдат
Лонгин проткнул бок распятого Христа.
Святое Копье было чудесным образом об­
наружено в Антиохии в 1098 г. во время
Первого крестового похода. Крестоноспы
штурмом взяли Антиохию, но и сами туг
же оказались в положении осажденных,
поскольку город обложила армия сараци-
нов. Через три недели, когда запасы про­
довольствия и дух защ итников существен­
но оскудели, один священник объявил, чте
ему было видение о том, где именно зако­
пано под полом церкви св. Петра Святое
Копье. Были проведены розыски, и так на
 КРОВОТОЧАЩЕЕ КОПЬЕ
:зет вернулась эта драгоценная реликвия.
Появление ее вернуло крестоносцам уве-
генность в себе и подбодрило на вылазку
и привело в конечном итоге к снятию оса­
ды. В «Продолжении» Манессье говорит­
ся. что удар копья на самом деле убил Хри- ■
ста. (хотя, согласно Евангелиям, он был уже
*?ртв, когда копье пронзило ему бок). В
зикле Роберта де Борона Кровоточащее
'";пье рассматривается как реликвия Хри-
:~:-Искупителя, чья смерть на кресте спас-
ха всех, кто верит в него, из тисков смерти
жкогтей дьявола. Оно выступает гаранти-
: к вечной жизни в небесах, и его мощная
: кивляющая сила возвращает жизнь Опу-
г~:шенной земле, когда Гавейн задаетвоп-
г :: о нем [17, 136].
Очевидно, здесь, как и в случае с са-
■км Граалем, произошло наложение двух
хгенд: языческой и христианской. Таким
вбразом, происходит слияние двух копий:
щг:;;тианского (копья Лонгина) и кельт­
а ого (копье, которое способно исцелять
р ы , возвращать воду в источники и т.д.
1 которое в течение года должен отыскать
ITi k j i h ). По мйеиию английского иссле-
эсгзтеля артуровского эпоса Дж. Дарра,
—г:ь ясно прослеживается разработанная
З а . Фрэзером концепция священных пред-
к т с в . обладающих столь могучим потен-
что соприкосновение с ними вне
ш и си м о сти от намерений героя небез-
^ь сч о [26]. В качестве примера Дарра при-
к э г г отчасти параллельный артуро.вскому
r t s l ; t из кельто-ирландских мифологичес-
н т саг [81].
Легенда о всесильном копье в ирланд-
традиции существует в нескольких
1 1 нтах и неизменно связана с войной
хзечен богини Дану, Туата де Данан, с
Я и -:гам и . Наиболее известный из этих
ж г« 2 нтов — «Битва при Маг Туиред» (см.
■е ш ские корни артуровского эпоса), дру-
Ш ::держ ится в собрании мифологичес­
ки . Z3.T «Книга о завоевании Ирландии». •
к а р о й вариант легенды рассказывает, что
'т того как вслед за Бриггид Туата де
> сошли на землю Эриу (Ирландии),
нее Нуаду водрузил пылающее
225
копье, которое «было подобно поющему
пламени. И горело, не угасая, и всякий
огонь в Ирландии зажигался от него». И с­
ходящий от копья Нуаду свет придавал
силы и созданиям мрака, фоморам, собрав­
шимся к границе светового круга. Нако­
нец, когда фоморы попытались захватить
копье, Нуаду послал это «копье победы»
на подступающие полчища пришельцев из
мрака и многие из них погибли, но пред­
водитель фоморов, одноглазый Балар (в
этой саге он также прямо назван королем
«страны, откуда нет возврата», то есть стра­
ны мертвых), перехватил в воздухе летя­
щее копье, и в его руках оно обернулось
огненной змеей. Вокруг извивающейся в
пламени змеи из воздуха стали рождаться
демоны, и с помощью этого преображен­
ного копья фоморы захватили остров и по­
работили светлые племена богини Дану.
Далее в сказании следует пророчество о ге­
рое, который победит власть тьмы и вновь
водрузит священное копье посреди Ирлан­
дии, Как следует из краткого пересказа
саги, то же самое копье, что обеспечило
победу светлым богам, в руках фоморов
обретает силу уничтожения [63]. Ирланд­
ская мифология вообще полна магических
копий: это и копье божественного колду­
на Ангуса (которым он убивает обесчес­
тившего его сестру Кормака), копье Кель-
тхара, которое жжет огнем и которое перед
употреблением опускают в котел с отрав­
ленной кровью, и ряд других копий-талис­
манов иного мира [18, 19].
Первоначально Кровоточащее Копье
не было оружием, которым была нанесена
рана Королю-Рыбаку, превратившая его в
Увечного Короля, однако эта идентифика­
ция появилась уже в «Парцифале» Вольф­
рама фон Эшенбаха, в романах «Вульгаты»
и у Мэлори. Впрочем, в романе Вольфрама
со Священного Копья стекает не кровь, а
яд. Когда страдания Увечного Короля ста-
цовятся невыносимы, наконечник копья
прикладывают к ране Анфортаса, что еще
более бередит рану. От полученного уве­
чья у Анфортаса леденеют члены и засты­
 К РУ Г Л Ы Е , С Т О П Ы
вает кровь, и только жар стекающего с на­
конечника яда способен задержать окоче­
нение [153].
Во время процессии Грааля, описан­
ной К ретьеном де Труа, Кровоточащ ее
Копье предшествует Граалю, и кровь с
него стекает вовсе не в таинственный со­
суд, а на руки несущему копье юноше. Как
только Кровоточащее Копье было иден­
тифицировано с копьем Лонгина, оставал­
ся лиш ь шаг до того предположения, что
стекаем с н е г о кровь Спасителя, которая, 17]. Начиная с XI в. сходки бардов пере­
естественно, должна была попадать в Гра­
аль, что и имело место в ряде романов [136].
В романах «Вульгаты» будет сделан следу­
ющий, не менее логичный, шаг: Кровото­
чащее Копье Лонгина становится тем са­
мым, которым нанесен Плачевный Удар.
Удар в бок распятого Христа и рана коро­
ля Пеллама оказываются нанесенными од­
ним и тем же копьем [17].
С одной стороны, подобная иденти­
ф икация — вполне в духе Средневековья,
с другой — в кельто-ирландских сагах и з­
вестны мотивы, параллельны е этому.
Выше уже говорилось о пылающем копье
Нуаду; такое же пылающее копье, обла­
дающее ужасающей разрушительной си ­
лой, было доставлено для Луга из леген­
дарного города Гориас. Сага о том, как
три героя отправились в Гориас за этим
копьем, не имеет здесь особого интереса,
за исключением обстоятельств, при кото­
рых было обнаружено это оружие: копье
было погружено в котел с водой, причем
вода кипела от соприкосновения с метал­
лом [63]. В некоторых вариантах этой ле­
генды котел наполнен не водой, а кровью,
что до некоторой степени параллельно опи­
санию Кровоточащего Копья в «Продол­
жениях» Кретьена де Труа [177]. Неодно­
кратно предпринимались попытки увидеть
в копье Луга, а вслед за ним — по анало­
гии — и в Кровоточащем Копье символ
молнии [197]. За нанесением королю Пел-
ламу удара Свящ енным Копьем следует
раскат грома и землетрясение, разрушаю­
щее замок.
К РУ Г Л Ы Е С Т О Л Ы . П ридворны е
п р азд н ества (п ри бл и зи тел ьн о с конца
X II в.), которые включали в себя как по­
единки, так и не столь воинственные кур­
туазные увеселения.
Известный антропософ Рудольф Штей­
нер и его последователи связывали орден
Круглого Стола с коллегиям и бардов.
Ш тейнер утверждал, что «основы «систе­
мы Круглого Стола» были заложены при
покровительстве короля Артура» } цит. по
ходят под защиту церкви. Кульминацией
этих певческих состязаний считался день
П ятидесятницы (праздник Троицы ). П я­
тидесятница неоднократно упоминается
в романах как день собрания всех ры ца­
рей Круглого Стола; встречаются описа­
ния турниров и празднеств, устраиваемых
в этот день в Камелоте.
Позднее этот обычай стал чисто вне­
шним и принял форму придворного ры­
царского праздника, который отмечался во
Франции и на севере Италии на Троицу v.
назывался праздником Круглого Стола.
Еще император Фридрих Барбаросса уст­
роил в 1184 г. в Майнце на Троицу вели­
колепное рыцарское торжество, куда при­
были певцы из разных стран [45, 67].
Духовный космополитический настро;.
Пятидесятницы сохранился в кругах, вер­
ных «закону Круглого Стола». В их поэзия
жили нравственные идеалы, коим следо­
вало воодушевлять христианского рыцаря;
истоки этического импульса, призванногс
распространять идеи наднационального
характера рыцарства и его долга пред хрис­
тианской культурой. Идеалом такого рыцар­
ства служили три добродетели: достоинств.:
человеческой личности (находящее выра­
жение в обостренном чувстве чести), го­
товность этой личности к самопожертво­
ванию (подвергаю щ аяся постоянно:.
проверке во время «приключений») и об­
лагораживание любовных сил (в культе кут-
туазной любви) [97].
Вероятно, первое из таких празднеств
имело место в 1223 г. на Кипре. С течени­
ем времени празднества стали костюмирс-
226
 КРУГЛЫЙ с т о л
,
данными. Костюмированные турниры, на
которых одна из сторон изображала коро­
ля Артура и его рыцарей, и костюмирован­
ные балы в духе куртуазного Камелота ус­
е и в а л и с ь в Средние века практически при
ь:ех европейских дворах, Рене Анжуйский
иж е выстроил в 1446 г. для такого.Круг­
лого Стола «артуровским замок». В Англии
лодобные празднества просуществовали до
конца XVI в. и устраивались еще при дво­
ре королевы Елизаветы I [45]. См. также
~-.эалъдша\ Турниры.
КРУГЛЫЙ СТОЛ. Неизменный эле­
мент рыцарских романов о короле Артуре и
жх современных переложений; легендарный
пол, за которым собирались рыцари Арту-
в давший название легендарному рыцар-
: ‘::му ордену; в некотором смысле — сим-
ю л правления Артура и воплощение
сеал о в высокого рыцарства.
Впервые появляется в «Романе о Бру­
те ■Васа. Автор приписывает возникнове-
ю г Круглого Стола желанию Артура ирс-
г-тить распри при своем дворе. Согласно
Васу, Артур сам изготовил Круглый Стол с
чтобы все сидящие за ним были рав-
е» и никто не мог похваляться тем, что
з л:.:т выше остальных [194]. В Средние
ж ка в пиршественных залах существовало
■ скол ько столов: за главным, установлен-
f на возвышении, восседал хозяин дома,
супруга и немногие избранные прибли­
женные; за остальными по старшинству
Ш чину рассаживались все остальные
■ оглаш енны е. Самыми почетными были
w . гта за главным столом: чем ближе место
ж низшим столом к главному, тем более
№ d считалось почетным.
В начале следующего века Лайамон,
~:7-е оказывая роман Васа, добавил несколь-
■: :воих деталей. Он описал ссору при дво-
те. гз-за почетного места, в которой обе
с^ггэны схватились за оружие и было не-
р и о убитых и раненых. Некий плотник из
Кзснуолла, узнав о произошедшем, создал
тлый Стол, за которым одновременно
рассесться 1600 и более воинов и
тем не менее легко было перево­
227
зить с одного места на другое [194]. И Вас,
и Лайамон, рассказывая о Круглом Столе,
ссылаются на бретонских сказителей. Нет
никаких причин не верить в то, что ис­
точником этого мотива послужил кельт­
ский фольклор, в основе своей языческий.
Известен, например, древний кельтский
обычай, согласно которому воины расса­
живались в круг возле своего короля или
предводителя. Некоторые характерные де­
тали кельтских сказаний (число воинов,
предшествующ ая ссора) всплывают и у
Лайамона [41, 194].
Существует, однако, и более ранний
источник, в котором Артур оказывается
связан с неким «столом». В житии уэльс-
ского святого Караннога (ок. 1100) приво­
дится рассказ о том, как святой плыл по
реке Северн на каменном алтаре, ожидая,
чтобы божественное провидение указало
ему место, где причалить. Камень приплыл
в страну Като и Артура (очевидно, сопра­
вителей), которые жили в городе под на­
званием Диндрейтхов. Артур пожелал сде­
лать стол из кам ня Караннога, но ему в
этом помешал и сам святой, и неназван-'
ные магические свойства самого камня
[81]. Н екоторые историки видят в этом
эпизоде искаженное упоминание о Круг­
лом Столе.
Более поздняя традиция (прозаические
рыцарские романы ХШ в.) приписывает
создание Круглого Стола Мерлину, чародей
создал его для отца Артура Утера Пендра-
гона. Отец Артура передал Круглый Стол
королю Камерлиада Лодегрансу, к Артуру
же стол попал в качестве приданого Гвине­
веры. Существует также вариант легенды,
согласно которому Круглый Стол изначаль­
но был воздвигнут в Кардуэле, а затем Мер­
лин переправил его в Камелот [24]. Этот
вариант любопытен своим сходством с ис­
торией Стоунхенджа: здесь чародей Мер­
лин также перевозит с одного места на дру­
гое каменную громаду.
Концепция-Круглого Стола как отобра­
жения стола Грааля и тем самым «третьего
мистического стола» впервые появляется в
«Мерлине» Роберта де Борона. Первым сто­
 КРУГЛЫЙ с т о л
лом назван стол Тайной Вечери, по образу
которого создал свой стол Иосиф Арима-
фейский. Последователи Иосифа покида­
ют Иерусалим, увозя с собой чашу Тайной
Вечери, и отправляются в изгнание в «от­
даленные земли». Первоначально дела по­
селенцев идут вполне успешно, но затем
раз за разом гибнут урожаи, начинается
падеж скота. Причиной этих бедствий.ока­
зывается грех разврата, в коем повинны
некоторые члены общины. По наставлению
Святого духа Иосиф, чтобы отделить ви­
новных от невинных, создает подобие сто­
ла Тайной Вечери, который отныне будет
называться столом Грааля. На этот стол бу­
дет подана чаша, в которую Иосиф собрал
кровь распятого Христа. Разумеется, этот
второй стол - - круглый, за ним предусмот­
рено двенадцать мест и одно пустое сиде­
нье — в память о предательстве Иуды. Мер­
лин объясняет Утеру, что это место будет
оставаться пустым до тех пор, пока после
смерти самого Утера не появится рыцарь,
достойный достигнуть Грааля [184].
Изменяется и роль самого Мерлина,
Мерлин .мирской уступает место Мерлину
мистическому: именно чародей и настав­
ник Артура Мерлин преобразует Круглый
Стол. Если изначально Круглый Стол был
не более чем местом встречи самых добле­
стных рыцарей артуровского двора, то бла­
годаря откровениям и предостережению
Мерлина он становится точным подобием
стола Грааля.
Следуя инструкциям Мерлина, Артур,
подобно своему отцу, оставляет одно мес­
то незанятым. Победив на турнире рыца­
рей Круглого Стола, Персеваль требует от
Артура разрешения занять пустующее си­
денье. Результатом его поступка становит­
ся землетрясение — и Логрия превращает­
ся в Опустошенную землю\ на нее наложено
заклятие, которое будет снято ли ш ь тогда,
когда лучший из рыцарей короля достиг­
нет жилища Короля-Рыбака и задаст необ­
ходимые вопросы [184].
Начиная с романов цикла «Вульгата»,
число мест за Круглым Столом вновь уве­
личивается (приводимые варианты — 50
или 150), но одно из них по-прежнему ос­
тается пустым. После того как благодаря
Мерлину был назначен день свадьбы Ар­
тура и Гвиневеры, Лодегранс отправил
Круглый Стол в Камелот. Когда все места
были заполнены, за столом помешалось 15.
человек. За годы войн с Риенсом Уэльс­
ским Лодегранс потерял 50 рыцарей, ос­
тавшуюся же сотню вместе с самим Круг­
лым Столом он отправил к королю Артуру.
Артур повелел Мерлину объехать всю стра­
ну и отыскать ему пятьдесят рыцарей, до­
стойных занять места за Круглым Столом.
Мерлин же смог найти их только 48. Hi
вопрос короля, почему два места в день егс
свадьбы пустуют, Мерлин объяснил, что н е
этих местах дано сидеть лишь славнейшим
из славных. Одно из них — традиционное
Погибельное Сиденье, на другое Мерлин уса­
дил короля Пелинора [18]. Средневековое
объяснение формы стола (согласно кото­
рому круглым он был сделан для того, что­
бы избежать ссор, поскольку все сидящие
за ним будут равны) при ближайшем рас­
смотрении не выдерживает критики. Преж­
де всего одно место за ним пустует и мо­
жет быть занято лиш ь лучшим из рыцарей.
Во-вторых, М ерлин, как это следует из
случая с Пелинором, сам рассаживал ры­
царей на определенные места за столом
что уже не допускает равенства [24].
Сам Круглый Стол перестает быть про­
сто предметом обстановки. Посредством
связи со столом Тайной Вечери он стано­
вится символом последователей и учени­
ков Христа, земным прообразом идеального
общества на небесах. Его форма интерпре­
тируется теперь как эмблема всего мира
Круглый Стол — микрокосм, миниатюр­
ное отображение всего творения, поэтом;
он стремится к совершенству. И все же ок
не совершенен: в окружности есть пробел
Одно из мест — П огибельное Сиденье —
остается пустым до появления избранногс
Граалем рыцаря [180].
Круглый Стол в той же мере принад­
лежит Артуру, как Гвиневере, которая пре­
вращается (по канонам куртуазной любви
в хозяйку и богиню-покровительницу Круг­
 КРУГЛЫЙ СТОЛ, ВИНЧЕСТЕРСКИЙ
лого Стола. Интереснее здесь историко­
мифологические параллели. В валлийских
и кельтских сказаниях неоднократно встре-
-заются женские персонажи, олицетворяю­
щие саму землю, которой правит их супруг.
Таким образом, Круглый Стол становится
:зоего рода символом власти Артура над
Британией, поскольку, взяв в жены Гви­
неверу (отцу которой принадлежит Круг-
.тый Стол), он как бы «берет в жены» зем-
~;о Британии.
Согласно ряду артуровских рыцарских
романов, Круглый Стол был разрушен ко-
голем Марком, который, узнав о смерти
Ланселота, вторгся в Британию [169].
Легенда о Круглом Столе подверглась
зесьма серьезной обработке авторами и
~:реписчиками из христианской среды, но
■,:рни у нее, очевидно, языческие. Иссле-
:;затели кельтского фольклора связывают
его с ирландскими круглыми башнями —
тглтом, что для раннего Средневековья
типичен был прямоугольный план постро­
ен [174].
О Круглом Столе можно говорить и каки бесчестен тот, кто уклонился от призва­
: предмете обстановки, и как об эмблеме
а:пленной, однако он являлся также и брат­
— эм рыцарей, занимавших место за этим
столом. Во всех своих проявлениях он об-
г^ а е т рядом языческих ассоциаций: это
аггно и для обстоятельств, при которых он
ш л воздвигнут, и для его первоначально-
местонахождения — в месте поклоне-
i богине Дон (см, Кардуэл); и для пус-
сиденъя, занять которое может лишь
-осе лицо, и т.д. См. также Винчестер.
КРУГЛЫ Й С Т О Л , В И Н Ч Е С Т Е Р -
Й. См. Винчестер.
КУНДРИ. Посланница замка Грааля,
:рая дважды- появляется при дворе ко-
Артура. Имя Кундри упоминается в
;ах «Вульгаты», в романе Вольфрама
Эшенбаха, эпосе Альбрехта из Шарфен-
- и в опере Вагнера.
Кундри — существо двойственное. С
а стороны, она лишена всякой ж ен­
ин ости, более того — наделена звери­
229
ными чертами: черные волосы напомина­
ют свиную щетину, нос похож на соба­
чий, изо рта торчат кабаньи клыки, руки
покрыты обезьяньей кожей, а вместо ног­
тей — львиные когти. С другой стороны,
Кундри предстает и как посланница вол­
шебного замка и наделена магическими
способностями: ей ведомы все иностран­
ные языки (в том числе и птичий), а так­
же науки: диалектика, геометрия и астро­
номия.
Во время первого своего появления
при дворе короля Артура (в Кардуэле — у
Кретьена де Труа, в Камелоте — в после­
дующих версиях) Кундри, не зная ни ка­
кой меры, проклинает весь орден Кругло­
го Стола за то, что рьш ари позволяю т
находиться в своем обществе Персевалю.
Затем, обративш ись к нему самому, она
проклинает его за то, что он сидел подле
Короля-Рыбака, видел его страдания и не \
сжалился над ним. Жестокосердие, по сло­
вам Кундри, стало причиной того, что гость
не задал вопроса. Молчание было грехом,
ния Грааля [148].
Таково появление Кундри в первой
версии о Граале. Отсутствует этот персо­
наж только в поздних прозаических цик­
лах. Отвратительные черты посланницы —
наглядное отражение проклятия, которое
тяготит Короля-Рыбака и его земли. Опи­
сание безобразной посланницы Грааля, ка­
кой она предстает у Роберта де Борона, в
точности совпадает с Безобразной Ведьмой
ирландских сказок и легенд, Однако в ир­
ландской традиции облик ведьмы изменит­
ся, если найдется некто, кто осмелится по­
целовать ее, — тогда безобразная карга
преобразится в юную и прекрасную жен­
щину [9, 165]. Из текста Кретьена этого не
следует, хотя такое преображение, возмож­
но, присутствовало в какой-то из более
ранних, устных версий легенды. Сохрани­
лось преображение посланницы Грааля в
романе Вольфрама фон Эшенбаха. Причи­
ной превращения становится то, что из­
бранный Граалем рыцарь заслужил право
вступить в замок [153].
 К У РТУ А ЗН А Я Л Ю БО В Ь
Во второй раз Кундри появляется и
объявляет герою, что теперь он сможет ра­ следует искать в кельтском фольклоре [73
зыскать замок Грааля и задать правильные
вопросы. Посланницу замка Короля-Ры­
бака узнают по гербу Грааля — вышитому
на одежде золотому голубю. В роскошных
одеждах, с лицом, скрытым золотыми вуа­
лями, она является как бы преображенной,
хотя все видят, что это та самая Кундри,
которая некогда вызывала ужас и отвра­
щение. По версии Вольфрама фон Эшен-
баха, где Кундри названа волшебницей,
Адам, помимо прочих познаний, владел об­
ш ирным знанием звезд, а также знал це­
лебные силы кореньев. Однако он не су­
мел помешать тому, чтобы из-за алчного
злоупотребления определенными силами
его потомки произвели существ, совершен­
но исказивш их человеческий облик. На
свет появились мерзкие чудовища, к ним
принадлежала и Кундри (здесь имеются в
виду астральные фигуры, а не реальные
люди), но одновременно в.них продолжа­
ет жить ясновидческое наследие человече­
ства. Эти чудовища — носители мудрости
в первозданном смысле, но при этом про­
никнуты звериными инстинктами [153].
В версии Вагнера (опера «Парсифаль»)
образ Кундри оказывается еще сложнее.
Здесь она, будучи чародейкой, стремится
творить добро и идет на большие жертвы,
чтобы помочь Братству Грааля. В то же
время из-за того, что Клингзор имеет над
ней магическую власть, она выступает как
носитель зла и даже приводит к падению
главы Братства. Клингзор называет Кунд­
ри именем блуждающего духа германской
мифологии Кундриггья и Агасфером (Веч­
ным Жидом) — тот, кто рассмеялся в лицо
несущему крест Христу и обречен до
Страшного Суда скитаться по свету, нигде
не находя покоя) [185].
М отив безобразной посланницы Гра­
аля, вполне возможно, как и многие мо­
тивы этой легенды, заимствован из кельт­
ского наследия И рландии, Британии и
Уэльса. Прототип девы, воплощающей су­
веренность Ирландии, прекрасной деви­
цы, несущей Грааль в замке К ороля-Ры ­
230
бака, и безобразной Кундри, вероятно,
76]. В романе «ГГерлесво» прямо сказан:
что Кундри и дева Грааля — это одна и ль
же женщина [114]. Впрочем, возможность
подобного истолкования оставляет и не­
законченны й роман Кретьена де Труа. Вс
время посещ ения Персевалем замка Гра­
аля, когда герой не задал необходимогс
вопроса, никакой безобразной карги с чер­
тами животного в замке не было. Но ес.т.
Кундри и дева Грааля — две ипостаси од­
ного персонажа, то понятно, откуда Куи-
дри известно о происшедшем. Лумис на­
ходит параллель этой легенде в ирландская
легенде о Ньяле, поцеловавшем безобраз­
ную старуху, которую его объятия превра­
тили в прекрасную женш ину [133]. См
также Феи.
КУРТУАЗНАЯ ЛЮ БОВЬ. Терма:-:
«куртуазная любовь», как ни странно,
сравнительно поздний. Впервые он бы.*,
употреблен Гастоном П ари (1883). Как
термин, призванный обозначать феномен
средневековой культуры, он достаточно
неточен и потому неоднократно вызывал
критику со стороны историков, которь;
призывали от него отказаться. В пр очем
едва ли это произойдет, поскольку при вег!
своей неточности он довольно удобен
Выражение «куртуазная любовь» нередх:
употребляют наравне с выражением
fin’amor, точным французским термином
обозначающим созданную провансальски­
ми трубадурами концепцию любви [126.
Более того, историки неоднократно зада­
вались вопросом; насколько куртуазнг
любовь — исторический и культурный фе­
номен, а насколько — литературная фик­
ция. В качестве последней куртуазная лю­
бовь оказала значительное влияние
артуровский эпос.
Специалисты по истории литерат>
и культуры до сих пор не пришли к един
му мнению относительно истоков fin’am
в Провансе. Преобладающей остается т
рия об арабских влияниях. Во всяком ел;
чае, в том, что касается литературы, п
 КУРТУАЗНАЯ ЛЮБОВЬ
___________ _______________________________
гзия провансальских трубадуров в своем
развитии могла получить мощный импульс
рабских любовных песен, с которыми кре-
ттоносцы столкнулись во время походов на
Восток; эти произведения могли попасть в
Европу и через мавританскую Испанию.
Предполагается, что первый провансаль­
ский трубадур Гийом де Пуатье, будучи в
1:!рии в 1101 —1102 гг., мог слышать араб­
ские песни, запомнить мелодии и почерп­
нуть из них идеи «утонченной любви» [164].
Куртуазную любовь нередко рассмат-
?;:вают как единую и унифицированную
гнстему, некий не подвергаемый сомнению
этический кодекс, что неверно, даже если
гс зорить только лишь о поэзии провансаль­
ских трубадуров. Если в поэзии Прованса
= целом преобладает тема незаконной и
.“тастной любви, то одни поэты воспева­
ет как возвышающую и облагораживаю­
щую любовь неосуществленную, а другие
я::таиваю т на том, что — говоря совре­
менным языком — глупо было бы, затра-
■зз столько усилий, не получить награды
з свои труды. И если в ряде случаев такая
ыграда могла ограничиваться улыбкой или
в еко вы м словом, то в других она — не
чте иное, как радости плоти [ 164).
Попав на север Франции, в Бретань,
п идеи получили дальнейшее развитие и
а х е превратились в некий кодекс пове-
* н и я — пусть даже и не очень серьез­
- . Наибольший вклад в развитие этого
*■ текса внесли два современника при дво-
зе Марии Ш ампанской (вторая половина
I I I в.) — Андрей Капеллан и Кретьен де Труа.
Андрей Капеллан провозглашает целью
шэего сочинения «вести архивы дворов
и е с зи » при дворе Марии Шампанской. Эти
«эоры », где ставились, обсуждались и раз-
т '_ 1 лись самые различные вопросы, от-
■всзпциеся к любви, — сами по себе пред­
а е т жарких споров среди ученых. Вполне
■аможно, что здесь перед нами вновь ли-
■'гтзтурная ф икция и дворов никогда не
е _гствовало в действительности или что
я - - 1 были не чем иным, как «салонной
prs: — литературным или обществен-
к чи к чему не обязывающим развле­
231
чением. Некоторые исследователи полага­
ют, что «О любви» Андрея Капеллана пи­
салось как юмористическое или пародий­
ное произведение, хотя теперь уже
практически невозможно определить, в чем
могли заключаться эти пародия и юмор.
Вдохновленный Овидием, Капеллан даже
предлагает перечень «правил любви», со­
гласно которым любовь и брак оказыва­
ются несовместимы. Кроме того, жизнь
влюбленного, досконально следующего
этим правилам, оказывалась весьма тяже­
лой: истинный влюбленный очень мало
спит и ест, думает исключительно о своей
даме, обязан бледнеть в ее присутствии и
т.д. Сам этот перечень косвенно подтвер­
ждает то, что «куртуазная любовь» и в Сред­
ние века являлась скорее достоянием ли­
тературы, чем реальности [166].
Впрочем, не стоит также утверждать,
что куртуазной любви и куртуазных отно­
шений не существовало вовсе. И если сю­
жеты и персонажи литературы в значитель­
ной степени обусловлены обществом, то и
сама она отчасти определяет поведение в
этом обществе. В особенности это верно
в случае рыцарства и куртуазно сти. В от­
вет на утверждение толедского свящ енни­
ка, что странствующие рыцари есть не
более чем игра воображения, Дон Кихот
приводит список реальных и точно задо­
кументированных исторических личнос­
тей, целиком и полностью подпадающих
под определение «странствующий ры­
царь». Иными словами, средневековые ры­
царские романы рука об руку с реальны­
ми историческими институтами создали
комплекс взглядов и моделей поведения,
оказывавших влияние на повседневную
жизнь вплоть до XVII века [179].
Другим литературным текстом, внес­
шим наибольший вклад в кристаллизацию
концепции куртуазной любви, является
«Ланселот, или Рыцарь повозки» Кретьена
де Труа (при анализе этого романа и был,
кстати, впервые употреблен сам термин
«куртуазная любовь»). События романа как
будто бы подтверждают одну из теорий
природы куртуазной любви как вассальных
 КУРТУАЗНАЯ ЛЮБОВЬ
отношений суверенности, где в роли сень­
ора выступает женщина (обычно жена вла­
дельца замка). В отсутствие сеньора его
супруга приобретала особый статус, наде­
ленный значительной властью: как замес­
титель сеньора она становилась центром
явора и предметом уважения, даже покло­
нения со стороны собирающихся при дво­
ре зачастую неженатых рыцарей (см. также
Рыцарство). В курту азности и куртуазной
любви служба даме символически замени­
ла службу сеньору. Звучащие в придворной
поэзии и рыцарских романах Средневеко­
вья мольбы куртуазных рыцарей о «мило­
сердии» со стороны дамы (читай хозяйки
замка) подразумевали ожидание вознаграж­
дения, причем не всегда и не обязательно
эротического, — скорее это опосредован­
ное напоминание сеньору о необходимос­
ти вознаграждать рыцарей.
Кодекс куртуазной любви, появивший­
ся позднее кодекса рыцарственности, не­
которые исследователи-медиевисты рас­
сматривают как часть идеологии низшего,
безземельного рыцарства, выработанной
ради и для оправдания попыток восхожде­
ния по социальной лестиице 1179]. Воин­
ская служба сеньору подменялась при этом
куртуазным служением его даме. В отра­
жающих эту идеологию романах рыцарь
обязан преданно служить своей даме, не
задумываясь о собственном благосостоянии
[126]. Таким образом, Гвиневера прогоняет
Ланселота не за то, что ради ее спасения
он путешествует в повозке (так перевози­
ли преступников), а за то, что он помед­
лил, прежде чем решиться на это. Очевид­
но, рыцарю не хотелось прибегать к такому
способу передвижения из страха перед бес­
честьем; но забота о собственной репута­
ции оказывается несовместима с каноном
служения даме [72].
Из сказанного следует, что, очевидно,
существовало значительное расхождение
между кодексом рыцарства и кодексом кур­
туазной любви. Долг рыцаря — служить
обществу, королю или тем, кто нуждается
в его защите, завоевывая тем самым себе
славу и доброе имя, и достаточно важно
232
не бросить тень на это доброе имя [12 ]_
Однако куртуазная любовь предъявляем
более высокие требования, чем требования
рыцарской чести, — во всяком случае, i
. «Ланселоте». Этот конфликт между различ­
ными кодексами разрешается по-разному:
в поздних романах его сменяет конфликт
между религиозным рыцарством, с одной
стороны, и рыцарством светским и курту­
азной любовью — с другой [ 166].
Как бы то ни было, кодекс куртуазной
любви, который пытаются воплотить в жизнь
даже не реальные современники Кретьена, а
идеализированные герои рыцарских романов,
сточки зрения XX в. весьма необычен. Ры­
царское отношение к женщинам варьиру­
ется чрезвычайно — от смиренного служе­
ния (см. выше) до крайней жестокости:
Гвиневеру (следует отметить, на основании
лишь косвенных доказательств) отправля­
ют на костер [24]; Галахад сражается с бра­
тьями, которые в течение нескольких лет
захватывают всех проезжающих мимо их
замка женщин; ради того чтобы исцелить
свою госпожу, рыцари некоего замка зас­
тавляют отдать блюдо своей крови каждую
из проезжающих мимо девиц королевской
крови, и под стенами замка возникает це­
лое кладбище титулованных жертв [184].
Как правило, рыцарь сражается лучше,
если он влюблен (Паломиду, оказывается,
достаточно взглянуть на улыбающуюся
Изольду, чтобы преисполниться боевым ду­
хом и победить едва ли не всех участникон
турнира в Сурлузе). Ш ироко распространен
обычай украшать щит, шлем или острие
копья знаком любви, врученным рыцарк
его дамой. Таким знаком любви может ока­
заться практически любой предмет, касав­
ш ийся тела дамы (лента или, например,
рукав с платья), и магическая сила, кото­
рой, похоже, заряжен этот предмет, вселя­
ет в рыцаря небывалую доблесть. Стремле­
ние героя испытать себя в приключения?,
обостряется потребностью показать, что он
достоин любви своей дамы, но такое же
большое значение, как и сама любовь, дтя
рыцаря имеет то, что дама вдохновляет его
на героические подвиги, которые ценятся
 КЭДБЕРИ-КА М ЕЛО Т
сами по себе [45, 152, 166]. Изольда, отка­
зываясь присутствовать на устраиваемом
Артуром празднике, побуждает Тристана к
участию в турнире — прич-ем основной
причиной оказывается боязнь уронить себя
з глазах общества и прослыть дамой, кото­
рая препятствует своему рыцарю покрыть
себя славой [24]. ■ за оружие, что несколько образумило Ла-
Кодекс куртуазной любви настаивает на
беззаветном преклонении перед дамой, так
же как и на том, что жестокое обращение
: женщинами вообще, а с женщинами бла­
городного происхождения в особенности,
недопустимо, В качестве примера иных
умонастроений следует привести эпизод,
имевший место во время упоминавшегося
уже турнира в Сурлузе. Благородная девица
'бращается к Палом иду- Сарацину за помо-
_ью: ее замок захвачен злобным соседом.
Паломид освобождает замок и земли, отру-
:т!3 обидчику голову. Влюбленная девица
едва не бросается на шею своему спасите­
- » и следует за ним в Сурлузу, которой они
аоссигают на второй день объявленного пра-
зателем Сурлузы Галахольтом турнира.
1-5ъявляя о следующем дне состязаний, Га-
:схольт (очевидно, чтобы прибавить ост-
т:ты турниру) заявляет, что тот кто побе-
х«гг Паломида, получит девицу. Некоторое
эреыя спустя сам Галахольт сталкивается
турнирном поле с Паломидом и во вре-
• I схватки наносит своему противнику
т^>сторожный удар: соскользнувший меч
— .. бает голову коню Паломида — что ав-
м а т и ч е с к и означает поражение последне-
R Галахольт глубоко пристыжен содеян-
■ п и после пространных извинений
аляет, что Паломид может оставить де-
iy себе и даже выбрать коня из конюш-
Сурлузы, какого пожелает [169]. На-
хтько большое внимание в этом эпизоде
шлется лошади и насколько малое де-
— вполне очевидно.
Кодекс куртуазной любви, как и ры-
>ский кодекс (возможно, даже раньше),
ш родился в пустой ритуал и стал предме-
! насмешек и пародий. Не выдержав сте-
ш ий Мелеаганта, жаловавшегося на свою
эвь к королеве Гвиневере, рыцарь Круг­
233
лого Стола Ламорак Уэльсский объявил, что
считает прекраснейшей из женщин Мор-
гаузу, королеву Оркнейскую. Дело дошло
до жестокого поединка, который прерва­
ло появление двух рыцарей Круглого Сто­
ла Ланселота и Блеобериса. Узнав о при­
чине поединка, Ланселот также схватился
морака. Он остановил готового броситься
на Ланселота Мелеаганта, заявив, что каж­
дый рыцарь считает прекраснейш ей свою
даму и любовь к одной и той же даме —
еще не повод для боя не на жизнь, а на­
смерть. Его поддержал Блеоберис, заявив­
ший, что прекраснейш ей из ж енщ ин ка
свете является не одна из королев, а его
супруга [24]. Н еизвестно, воспринимали
ли читатели X III—XIV вв. эту сцену как
юмористическую, но сейчас она определен­
но кажется таковой. Сходным образом
Паломиду, который объявил о том, что свои
подвиги он совершает ради Изольды Бело­
курой, пришлось объяснять разгневанному
Тристану, что никто не может запретить
куртуазной любви.
Была выдвинута гипотеза о специф и­
ческом характере куртуазной любви в ар­
туровских романах и «Matter of Britain», зак­
лючающемся в синтезе fin'am or трубадуров
и кельтской традиции фейри. Результатом
этого синтеза становится концепция лю б­
ви как «пребывания под властью любов­
ных чар» — это традиционный мотив вол­
шебных кельто-ирландских саг: любви
фейри к земному избраннику [45]. Вероят­
но, наиболее ярким из подобных приме­
ров в артуровской литературе является лю ­
бовь Тристана и Изольды в ранних романах.
См. также Рыцарство.
КЭДБЕРИ-КАМЕЛОТ. Земляное ук­
репление на вершине холма возле деревни
Саут-Кэдбери на границе современных
графств Сомерсет и Дорсет.
Крепость, известная сегодня как «За­
мок Кэдбери» (Cadbury), или Кэдбери-Ка-
мелот, возникла, судя по всему, еще в же­
лезном веке; впоследствии, она оказалась
прочно втянута в орбиту артуровского эпо-
>
 КЭДБЕРИ -КАМЕЛОТ
са. Прежде всего его с давних пор связы­
вали с Камелотом; с этим местом связано
множество легенд и фольклорных поверий;
и наконец, археологические раскопки по­
казали, что эта крепость была заново ук­
реплена в предполагаемый период жизни
Артура [31]. > ленд упоминает это название как обш; -
Впрочем, крепости или замка в совре­
менном или даже средневековом понима­
нии этого слова здесь никогда не было.
Крепостью является сам холм за счет ги­
гантской системы земляных валов, кое-где
еще различимых, хотя большая их часть за­
росла лесом. Четыре земляных вала один
за другим поднимаются к круглой площадке
площадью около 18 акров, которая нахо­
дится приблизительно на высоте 160 м над
уровнем моря. М ощные валы и рвы рас­
положены практически по всему склону,
под углом в 35 градусов спускающемуся к
полям, в настоящее время и склон, и поля
заросли кустарником. На округлой пло­
щадке на вершине холма выделяется еще
одно возвы ш енное плато, естественный
командный пункт, с которого хорошо про­
сматривается вся равнина Сомерсета до
Бристольского Канала и хорошо виден
расположенный на этой равнине в 12 м и­
лях от Кэдбери холм Гластонбери Тор (см.
Гластонбери) [34].
Происхождение названия Кэдбери не­
ясно; существует множество холмов и зем­
ляны х укреплений с тем же названием.
Слово «бери» — саксонского происхожде­
ния, а «Кэд» пйходит на часть имени, ос­
нованного на кельтском слове «кад» («бит­
ва»). Э. У. Вейд-Эванс выдвинул на роль
строителя крепости Кэдбери полулегендар­
ного героя Кадви Кадви, или Кадо, кото­
рого с Сомерсетом связывает валлийское
«Житие св. Караннога».
Неподалеку холма Кэдбери протекает
река Сомерсет-Кэм, одно из предполагае­
мых мест битвы при Камлане. У западного
склона холма рабочие фермы некогда вы­
копали несколько скелетов мужчин и маль­
чиков, тесно сдавленных, будто они были
брошены в поспешно вырытую братскую
могилу [34].
234
Первым идентифицировал это мест.
как Камелот английский антиквар XVI i
Джон Лиленд. В своем труде по исторк
Англии (1544) Лиленд писал о слы ш ани и
им рассказах местных жителей, что з ; ; : .
находился дом Артура Камалат {129' Л я
нятое. С другой стороны, он всего .
строит догадки, основанные на том. ч~:
соседству находится местечко с назз^
Камел (Camel). Название этой деревни .
по себе едва ли можно считать доста. -
ным объяснением, немалую роль 3Z
сыграл и богатый местный фольклор.
Плато на вершине холма зовется ~
цом короля Артура. Один из двух н а \-
щихся на значительном расстоянии друг
друга колодцев на склоне называется ife
точником короля Артура. Поверье гле
что у второго колодца, Источника к о р :
вы Анны, можно слышать, как захлоп:
ют ставень на колодце Артура, и наобс _
Это поверье — лишь один из аспектоЕ '
лее общего убеждения в то, что холм вку
ри пуст. В Кэдбери зафиксирована одкг
версий легенды о гроте. В современно.',
варианте говорится, что раз в год открь:_г_-
ются гигантские врата (по одной вереи:
железные, по другой — золотые), скрыт
в склоне холма, и тот, кому посчастли
ся, сможет увидеть спящего короля,
гласно другому поверью, в канун лет-
солнцестояния и в канун Рождества на х
ме можно услышать цокот копыт —
Артур и его рыцари выезжают из Каме;
та, чтобы напиться воды из источника
церкви Саггон-М онтие [34].
Первым о Дворце короля Артура >
мянул Лиленд, а вслед за ним гипотез;-
местонахождении Камелота подхватил;
другие любители старины. Камелот с.
появляться на картах, для того чтобы :
личать этот Кэдбери от всех прочих [Г
Что же касается собственно Камел
то связан ли с ним Кэдбери, зависит
того, как именно определять Камелот. ;
мелот рыцарских романов — это город v.
ты Средневековья, и искать его бесс:
 КЭЙ-СЕНЕШАЛЬ
ленно (о Камелоте как месте отправления
языческого культа и его возможном мес­
тонахождении ал. Камелот). Но Камелот
точти всегда упоминается как столица ко­
роля Артура; о Кэдбери можно говорить
как о «крепости Камелот*, укрепления ко­
торой были обновлены в ходе создания
цитадели или штаб-квартиры Артура — ги-
-отетического исторического военачальни­
ка (116, 173].
Археологические раскопки укреплений
на холме показали, что крепость существо-
:-^ia еще в железном веке. Некоторое вре­
мя спустя после оккупации римскими вой­
сками юга Британии холм, очевидно,
■^лвергся штурму. Следы возвращ ения
сюда обитателей относятся уже к началу
V з. Работы по обновлению укреплений
начались, согласно археологическим дан-
5 ъш . около 460 г, или в последующие два
десятилетия, но никак не позднее начала
'■! в. Самая удивительная находка ожида­
ть археологов в ходе раскопок самого верх-
- : : о вала: под слоем земли была обнару­
жена стена каменной кладки толщ иной
: соло 4 м, причем эта стена шла по всему
- гриметру и длина ее составляла почти три
* гтверти мили. Вал был дополнительно
— шоднят за счет обломков римских стро-
: кй, и вся постройка была укреплена кар-
и.сом из деревянных балок. Подобное со-
зружение — кельтское, а не римское по
—глю — бьшо достаточно сложным, и для
■заведения его потребовались гигантские
~~гаты труда [28. 29].
В 1970-е годы, когда было обнаруже-
Е :■ это сооружение, возникла гипотеза о
зол. что оно служило военной базой. П о­
скольку размах и сложность фортифика-
I п ай в тот период не имели прецедентов,
:: :гание этого сооружения попытались
' t z -тзать с Артуром, которого валлийская
~т±лиция представляет как военачальни-
I i d Археологи ожидали, что при раскоп-
I ici.. других земляны х укреплений будут
т-.^ен ы сходные фортификации, однако
\ не территории Англии и Уэльса ничего по-
B e c s o r o обнаружить не удалось [44]. Сход-
l e e сооружения были найдены в Ш отлан­
235
^=3
дии, но их размеры гораздо меньш е. В
1982 г. Лесли Олкок предположил, что
Кэдбери был не военным, а скорее поли­
тическим центром, резиденцией верхов­
ного короля, в распоряж ении которого
находились исклю чительные человечес­
кие и материальные ресурсы [31].
С исторической точки зрения, эта ги­
потеза поднимает вопрос об институте вер­
ховных королей бриттов, который, во вся­
ком случае, формально существовал на
протяжении большей части V в. Любопыт­
но, что, согласно хронике Ненния, верхов­
ный король Вортигерн пытался отстроить
себе крепость на каком-то холме в Уэльсе.
Более того, в хронике упоминаются «брев­
на и камни», те же материалы, что были
использованы при возведении укреплений
Кэдбери. Хотя история Вортигерна, воз­
можно, и вымышлена, она указывает на то,
что «бревна и камни» рассматривались как
материал, подобающий для строительства
крепости короля. Проект, приписываемый
хронистом Вортигерну, в действительнос­
ти мог осуществить в Кэдбери тот, кто
унаследовал его титул [31,172]. Насколько
убедительна идентификация этого челове­
ка с Артуром — см. Артур, происхождение
легенды. Вполне логично, что археологи­
ческие открытия в Уэльсе внесли свой
вклад в художественную литературу, и Кэд­
бери превратился в Камелот в романах М э­
рион Зиммер Брэдли, Кэтрин Кристиан и
М эри Стюарт.
КЭЙ-СЕНЕШАЛЬ (КАЙ). Сенешаль
двора короля Артура и рыцарь Круглого
Стола. Сын Эктора Уэльсского, молочный
брат короля Артура.
В кельтской традиции, где он высту­
пает как герой, наделенный мифологичес­
кими чертами, этот персонаж носит имя
Кай Хир [74].
Впервые Кэй появляется в валлийской
повести «Килох и Олвен», где предстает
могучим чародеем: способен девять дней и
ночей провести под водой, такой же срок
обходиться без сна, способен становиться
ростом с высокое дерево, в самый силь­
 КЭИ-СЕНЕШАЛЬ
ный дождь на расстоянии вытянутой руки
от него все остается сухим, и в мороз он
может обогреть спутников лучше любого
костра. Рану, нанесенную его мечом, не в
силах залечить ни один лекарь. Добывая
чудесные предметы, которые требует вели­
кан Исбаддаден за руку своей дочери Ол­
вен, Кэй путешествует на спине древнего
и мудрого лосося и освобождает из заточе­
ния чародея Мабона, сына Модрон. В той
же повести есть любопытное упоминание
о ссоре Кэя с Артуром. Причиной ее стал
сложенный Артуром глумливый стих о том,
как Кэй, побоявшись вызвать великана на
честный бой, обманом одолел противни­
ка, пока тот спал. Несмотря на то что ос-,
корбленный Кэй в конце концов прими­
рился с королем, но с тех пор «ни беды
Артура, ни гибель его людей не могли по­
будить Кэя прийти к нему на помощь» [16,
107].
Уже в самых ранних текстах чертами
кельтского Кэя становятся смесь храброс­
ти и злоязычия, бескорыстия и хитрости и
коварства. Первая же реплика этого пер­
сонажа в «Килох и Олвен» относится к «обы­
чаям двора», что, очевидно, способствова­
ло закреплению за ним роли сенеш аля
Артура в последующей традиции [16, 177].
Валлийский Кэй имеет свой аналог и в ир­
ландских источниках: имя Кай или Кэй
(Кэ) упоминается в ряде исторических до­
кументов и мифологических саг (см. Боги
и герои; Кельтские корни артуровского эпо­
са). «Справедливый Кай» в «Килох и Ол­
вен» — вполне вероятно, калька с ирланд­
ского Cainbrethach [63].
В «Мабиногион» Кэю приписывается
способность выпить не пьянея больше, чем
целая армия, а также способность нагонять
в бою ужас на противника одним своим
видом [107]. Эти черты, вполне приличе­
ствующие эпическом у герою в духе Р о­
ланда, во французском рыцарском рома­
не X II в. оказались невостребованными.
И если валлийская традиция вплоть до се­
редины Средних веков сохраняет героичес­
кие черты Кэя [108], то в романной тради­
ции он превращается во второстепенного,
236
хотя и неизменно присутствующего в к за ■■
дом романе персонажа [100]. Впрочем, да».::
в валлийской традиции Кэй со временем
лишается магических способностей и об­
ретает вполне реального, с точки зрен-:-“
средневековых генеалогий, предка (что ве­
се не означает, что этот человек существ:-
вал на самом деле).
Романы рисуют Кэя насмешником ж
козлом отпущения, заносчивым придвор­
ным, ярым защитником придворного эти­
кета и источником самых различных ссор
и неприятностей при дворе [100, 1999] —
все для того, чтобы оттенить фигуру глав­
ного героя: Гавейна, Ланселота или Ивей­
на. В романе Кретьена де Труа, опираю­
щемся в равной степени на вымышленную
биографию средневекового хрониста Гиль-
ды (см. Карадок ап Лланкарфан) и на более
древнюю, чем эта биография, легенду, Кз;':
самоуверенно требует себе права принят^
вызов Мелеаганта и тем самым становится
косвенным виновником того, что короле­
ва оказывается увезена в «страну без воз­
врата» [72] (см. Кельтские корни артуров­
ского эпоса).
В поздних романах Кэй, подобно Бе-
диверу, отходит на задний план, уступая
место новым героям — тем, кто отправите.?
на поиски Грааля. Тем не менее он сохра­
няет черты, приписанные ему более ранне;'
традицией [64]. Например, шутя расправ­
ляется с людьми короля Марка и побеждает
в поединке самого короля, заманившего
обещанием невиданных приклю чений з
М оррисский лес его и другого рыцаре
Круглого Стола Гахериса.
Неизменным остается и злоязычие Кэ.-.
Кэй безжалостно насмехается над юны1-:
Гаретом, который, прибыв ко двору Арт>-
ра, отказывается назвать свое имя. По­
скольку неизвестный просит короля об
исполнении трех желаний, первым из ко­
торых было цозволить ему кормиться пр;:
дворе в течение года, Артур приказывает
обращаться с гостем по-королевски. Решив,
что нечего тратиться на чужеземца без poz;
и племени, Кэй-Сенеш аль отправляет ег:
 КЭКСТОН УИЛЬЯМ
ка кухню чистить котлы и питаться с че­
лядью. К тому же он в насмешку приду­
мывает ему прозвище Бомейн, что означа­
ет «Прекрасные руки» [24].
Случайно столкнувшись в своих стран­
ствиях с сенешалем двора, Ланселот сперва
соглашается путешествовать вместе с ним,
а затем рано утром уезжает, прихватив его
доспехи и оставив ему взамен свои. В дос­
пехах и со шитом Кэя, на котором красо­
вался герб сенешаля (иными словами, все
принимали его за Кэя, см. Геральдика), Лаи-
:п о т победил немало рыцарей, но охотно
тлровал им пощаду с условием, что они от­
правятся в Камелот и расскажут всем о под­
вигах сэра Кэя. Впрочем, после первого же
. тара противники Ланселота понимали, что
не тот, за кого себя выдает. Кэй был из-
зестен скорее острым языком и заносчиво­
стью, чем искусством владения оружием.
Кэй же, прибыв в Камелот, рассказал всем
: том, как никто не желал с ним сразиться,
волагая, что видит перед собой Ланселота,
т ско л ьку сенешаль, возвращаясь ко дво-
г .. облачился в его доспехи [24].
В весьма нетрадиционном романе «Пер-
ксео» Кэй становится невольным виновни-
i : м гибели законного сына Артура и Гей­
г е р ы Лохольта (см. Ллахеу). В одном из
своих странствий Кэй сталкивается с ве-
тг'клном, который навязывает ему испы­
тание отрубанием головы (см. Испытания).
~ :м н я о приключении Гавейна с Зеленым
рыцарем, Кэй с легким сердцем соглаша­
ется; однако его противник, давний враг
кр оля Артура, подсовывает вместо, себя
н: известного рыцаря. Победив незнаком-
В в поединке, Кэй отрубает ему голову и
~;~:-ко тут узнает в убитом сына короля
i_--ypa. История гибели Лохольта выходит
в свет, когда в Камелот прибывает зача-
эсз^нный ларец с головой Лохольта, от-
ф н т ь который в силах лишь тот, кто по-
внгн в гибели юноши [114].
КЭКСТОН Уильям (прибл. 1422­
. А нглийский первопечатник. П ер­
вая тридцать лет своей жизни Уильям Кэк-
237
стон провел не в Англии, а в голландском
городе Брюгге, где подвизался в качестве
торговца тканями. Деловая сметка и дип­
ломатическая сноровка, приобретенные им
на этом поприще, сыграли немалую роль в
успехе его последующего (весьма риско­
ванного в Средние века) предприятия.
Неизвестно, что именно подвигло Кэк-
стона перевести роман «Recuyeli of the
Histories of Тгоу», спрос на который заста­
вил его взяться за книгопечатание. Научив­
шись этому ремеслу в мастерской Йохана
Вельденсра, он открыл в Брюгге собствен­
ное заведение, где помимо «Recuyell» напе­
чатал еще пять книг. Два года спустя Кэк-
стон перебрался в Англию и открыл недалеко
от Винчестера книгопечатную мастерскую;
первой вышедшей книгой были «Кентербе­
рийские рассказы» Чосера (в формате in
folio). До наших дней сохранилось более 100
книг, выпущенных мастерской Кэкстона.
Для пионера печатного дела Кэкстон
обладал удивительно широким вкусом —
или, во всяком случае, ясным представле­
нием о вкусах своих читателей. Он публи­
ковал в переводах труды великих писателей
древности (включая Овидия, Вергилия и
Цицерона), прозаические рыцарские рома­
ны («Боаншард и Эглантин», «Четыре сына
Эймона»), басни о животных («Рейнеке-
лис» и «Басни» Эзопа), религиозные и ф и ­
лософские трактаты (в частности, «Утеше­
ние философией» Боэция), исторические
труды, а также учебники грамматики, госу­
дарственные указы, индульгенции — едва
ли не все, на что мог бы появиться спрос.
Но самое главное — он брался за все луч­
шее, что могла предложить в его время анг­
лийская литература, включая «Кентерберий­
ские рассказы», «Троила и Крессиду»,
«Смерть Артура», а также ряд малоизвест­
ных сегодня произведений Чосера и Лид­
гейта.
Какими бы универсальными ни были
вкусы Кэкстона, он отдавал явное предпоч­
тение куртуазной литературе. Еще до пуб­
ликации «Смерти Артура» в 1485 г. он пере­
вел и напечатан роман «Годфри Бульонский»
 КЭКСТОН УИЛЬЯМ
и трактат «Законы куртуазностй» (в проло­
ге к роману и в эпилоге к трактату упомя­
нуты истории о короле Артуре), за ними
последовали «Карл Великий» и ряд других
романов. Романы о Ш арлемане, Годфри и
Артуре, очевидно, задумывались как серия,
предназначенная увековечить трех христи­
аннейших правителей. Стоит ли удивлять­
ся, что Кзкстона в Англии помнят именно
за то, что он выпустил в мир книгу в честь
христианнейшего государя, правившего в
Англии?
«Смерть Артура» Мэлори вышла из пе­
чати 31 июля 1485 г. На этот труд у перво­
печатника ушло около 10 месяцев. При пе­
чати был использован только один шрифт,
который английские книги по истории пе­
чатного дела называют «шрифтом 4». Каж­
дую из двадцати одной книг открывали за­
ставки-буквицы, выполненные методом
ксилографии, каждая — высотой в пять
обычных строк; таким же более крупным
набором выполнены и первые строки каж­
дой из глав. Это единственные декоратив­
ные элементы: в издании нет ни иллюстра­
ций, ни виньеток, ни рамок. Возможно,
ничего подобного не было и в манускрип­
те, с которого печатал свою книгу Кэкстон.
До наших дней сохранилось два экземп­
ляра «Смерти Артура», датируемые XV в.:
первый, единственный полный, экземпляр
находится в «Библиотеке Пир понта Морга­
на» в Нью-Йорке, второй экземпляр, в ко­
тором отсутствуют 11 оригинальных стра­
ниц, — в библиотеке Манчестерского
университета. Если не считать двух листов,
которые были совершенно изменены, разно­
чтений между эш м и экземплярами немного.
Кэкстон разделил текст Мэлори на 21
книгу, в которых содержится в общей слож­
ности 507 глав, добавил к ним ставший
оглавлением список рубрик (на каждую
главку приходится «рубрика», вкратце пе­
редающая ее содержание), пролог и коло­
фон. К ак указывает подпись Кэкстона, ог­
лавление и пролог печатались уже после
того, как был набран весь текст. Возмож­
но, в этом и следует искать причину неко­
238
торых расхождений между оглавлением и
текстом романа. Что послужило оригина­
лом для Кэкстона, определить, к сожале­
нию, уже невозможно, поскольку издатель­
ский экземпляр, с которого проводился
набор, не сохранился.
Неизвестно, пытался ли Кэкстон про­
делать какую-либо правку «Смерти Артура».
Английский язы к книги более стандарти­
зирован, чем язык рукописи, печатную вер­
сию считают обычно более читабельной.
Однако в отсутствие издательского экзем­
пляра невозможно с точностью определить,
в какой мере переработка принадлежит са­
мому Кэкстону.
В наибольшей степени печатные экзем­
пляры и найденная много позднее, уже в
XX в. (в 1934 г.), рукопись романа различа­
ются в том разделе, который посвящен вой­
не Артура с императором Луцием (по Кэк­
стону, Книга V), — в манускрипте этот
раздел вдвое длиннее, чем в печатном ва­
рианте. Сравнение двух текстов породило
немало споров, причем были выдвинуты две
противоположные гипотезы. Сторонники
первой обвиняют Кэкстона в том, что он
переписал весь эпизод о войне с Римом и,
возможно, даже всю книгу. Сторонники
второй — на основании собственного заяв­
ления Кэкстона в прологе и анализа его
обработки других текстов — полагают, что
он и в самом деле «в согласии с этим моим
списком, составил набор» и что кто-то дру­
гой (возможно, сам Мэлори) переделал тог
текст, который Кэкстон лишь набирал.
Пролог Кэкстона к «Смерти Артура»
любопытен именно тем, чем он отличает­
ся от издательских прологов его современ­
ников и последователей, — то есть тем.
что в нем опущ ено. А зтор не указывает,
н ап рим ер, имени своего покровителя,
хотя очевидно, что упомянутым «неким
джентльменом» является Энтони Видвилл.
Причиной этому могло быть то, что за двг
года до выхода книги Ричард III приказал
казнить Видвилла. Отсутствует в прологе я
обычное для тех времен посвящение. Впро­
чем, и этому можно найти объяснение-
 кэлливик
наиболее вероятным лицом, к которому мог­
ли бы быть обращены подобные дифирам­
бы, являлся свергнутый Эдуард IV. О са­
мом авторе, сэре Томасе Мэлори, в прологе
говорится крайне мало, хотя, вероятно, хва­
лить Мэлори не позволяли его политичес­
кие связи. Учитывая, сколь велик был риск
напечатать книгу автора, заключенного в
тюрьму (в том числе — по политическим
мотивам), а также другие упоминаемые в
гтрологе опасения, удивительно, что Кэк-
стон вообще решился опубликовать «Смерть
чртура». Если бы не он, то вполне возмож­
но, что роман Мэлори так и остался бы в
немногих рукописных списках, а мы лиш и­
лись бь: одного из шедевров средневековой
литературы [24, 129, 138].
КЭЛЛИВИК. Резиденция короля Ар­
тура в Корнуолле; место, где он вырос.
В одной из валлийских триад перечис­
ляются «Три трона Острова Британия», ко-
гтрые находятся в тех местах, где Артур дер­
зит двор. Согласно этой триаде, на севере
ттзиденция Артура находилась в Пен Рио-
нндд (вероятно, вблизи Странраэра в Галло-
узге); валлийская резиденция была в Кард}’-
ые, а корнуоллская — в Кэлливике [62].
Название «Кэлливик» (или. точнее, его
.-зриант «Гэлливик») восходит к традиции
более древней, чем средневековая [140].
Гэлливик называется резиденцией Артура в
зремя, когда и в помине еще нет ни Кар-
s. она, ни тем более — Камелота [203]. Гэл-
и з и к присутствует не только в триадах, но
1 з валлийской легенде «Килох и Олвен».
Следует учитывать еще и то, что патриоти­
ческие чувства заставили бы валлийских
т.гзлов перенести резиденцию легендарно-
гс короля из Корнуолла в Уэльс — если бы
и я этого не пришлось погрешить против
?стины или против традиции. Кэлливик
IГэ.тшвик) свидетельствует о том, что ле­
генды об Артуре в момент их возникнове­
ния и развития не были ограничены ис­
ключительно Уэльсом [16, 135].
Точное м естополож ение К элливика
sii3BecTHO. Само это слово означает «край
■сов». Наиболее вероятной считают его
239
идентиф икацию с Киллибери (Killibury
Castle) или Кругом Келли (Kelly Round),
крепостным укреплением на вершине хол­
ма неподалеку от Уотербриджа [35, 54].
Подобно замку Дор, это укрепление было
обитаемо в период, последовавший за рим­
ской оккупацией, и приобрело важное зна­
чение благодаря близости к торговому пути
через остров. Помимо Киллибери, суще­
ствует еще пять вариантов идентификации,
в том числе Кэллингтон (Бодмин Моор,
Бодминские болота) и Кэлливит непода­
леку от Бодмина [29, 38].
Согласно триадам, Кэлливик стал м е - .
стом серьезной ссоры между Артуром и
Мордредом. Мордред и его люди, явившись
в Кэлливик незваными, вошли с оружием
в пиршественную залу и «потребили все»;
к тому же Мордред стащил Гвиневеру с ее
сиденья и ударил ее. Возмущенная отпо­
ведь Артура стала шагом к катастрофе при
Камлане [108, 136]. Здесь Артур и Морд­
ред выступают скорее как запутавш иеся в
феодальной междоусобице равные. К о н ­
цепция Мордреда как регента и предателя
принадлежит, вероятно, Гальфриду Мон­
мутскому, который привнес в валлийскую
традицию почерпнутую из иного источни­
ка тему предательства [157]. И хотя катас­
трофа, согласно хронике Гальфрида, про­
исходит именно в Корнуолле, Кэлливик в
его повествовании опущен [6].
КЭХИДИН (КАХЕРДИН). Сын коро­
ля Хоэля (Хоуэла Бретонского), брат Изоль­
ды Белорукой.
, Кэхидин вместе с Тристаном отправля­
ется на поиски приключений в Логрию, про­
бирается в Дор, где встречает Изольду Пре­
красную (Изольду Белокурую). Потеряв голову
от любви к возлюбленной Тристана, он за­
сыпает ее страстными письмами; Изольде не
остается иного выхода, кроме как ответить
ему, хотя бы для того, чтобы в письме по­
просить оставить ее в покое. Одно из таких
писем случайно находит Тристан, и оно ста­
новится причиной его безумия.
Впоследствии Кэхидин умирает от люб­
ви к Изольде Белокурой [24].

iO
ЛАЙАМОН. Священник прихода Всех
Святых в Ворчестере, автор романа «Брут»,
представляющего собой адаптацию фран­
цузского романа Васа «Роман о Бруте»
(Roman de Brut) и стихотворный перевод
его на английский язык.
Эта стихотворная хроника открывает­
ся жизнеописанием Брута и заканчивается
Кэдваладером (689). В прологе хроника по­
священа Элионоре Аквитанской, что по­
зволило установить приблизительное вре­
мя ее создания — не ранее 1189, но не
позднее 1204 г. [129]. Основываясь в ос­
новном на произведении Васа, Лайамон
упоминает также в качестве источника тру­
ды Беды Достопочтенного [194].
Повествуя о возвышении Артура и о
завоевании им Европы, Лайамон в общих
чертах следует канве Васа, однако его хро­
ника — нечто большее, чем просто пере­
вод. Если предпринятую Васом адаптацию
версии Гальфрида Монмутского можно счи­
тать шагом в сторону куртуазного романа,
то переработка Лайамона — это скорее воз­
врат к «героическому эпосу» [129]. Лайа­
мон опустил многое из того, что традици­
онно является составляющими куртуазной
литературы (скажем, любовная поэзия, тур­
ниры и т.д.), но ввел подробности, рисую­
щие общество намного более жестокое и
240
грубое. У Васа, к примеру, Артур и err 1
рыцари осаждают Винчестер', в тексте Лай­
амона они сжигают город, не щадя ни ста­
риков, ни детей. Подобных эпизодов не­
мало. Такова история жестокого наказания
одного из рыцарей двора короля Артура: |
узнав, что этот рыцарь затеял ссору, Артур |
приказал отрубить носы всем его дамам.
Таковы сон Артура, в котором он разруба- '
ет Гениверу на части, или угроза Гавейна,
узнавшего, что Генивера приняла сторону
Мордреда, разорвать ее лошадьми. Все это
заставляет предположить, что Лайамон ос­
тался глух к идеям куртуазного рыцарствг
[194, 198].
Лацамон существенно расширил текст
Васа, привнеся в этот рыцарский роман
натуралистичные и отчасти сказочные под­
робности, что значительно оживляет no- 1
вествование (Артур, узнав, что провоз- \
глашен королем, сперва краснеет, затем
бледнеет; в последней своей битве Артур
получает пятнадцать ран, в меньшую из
которых он модсет вложить два пальца) [ 194,
198, 199]. Некоторые эпизоды, которыми
Лайамон уснащает свое повествование (на­
пример, крещение сына Мордреда, рассказ
об эльфах, благословивших Артура в мо­
мент его рождения, или о том, как Артуг
был увезен к Аргенте (Моргане) на Ава.:-
лон), возможно, взяты из устной кельтской
традиции [136].
ЛАМОРАК УЭЛЬССКИЙ. Сын коро­
ля Пелинора; рыцарь Круглого Стола.
Этот второстепенный персонаж впер­
вые появился, вероятно, в « Тристане в про­
зе» как недруг, а затем товарищ главного
героя. Причиной вражды названо желани:
короля Марка утвердить славу корнуолл­
ских рыцарей и его требование, чтобы Три-
стан сразился с усталым с дороги рыца­
рем Круглого Стола. Т ристан, счита?.
несправедливы м сражаться с уставш их
противником, все же уступает этому тре­
бованию, а затем в поединке убивает кон.?
Ламорака — что само по себе могло быть
расценено как оскорбление — и отказыва­
ется продолжить бой пешим. Рыцарь Ар­
 ЛАМОРАК УЭЛЬССКИЙ
тура, восприняв этот отказ как личное ос­
корбление, обещает расправиться с корну-
элцем при первом же удобном случае [176].
Мэлори добавляет к этому оскорблению
историю о том, как Ламорак отомстил Три­
стану, послав в замок Дор волшебный рог,
который Моргана Ле Фей отправила ко дво­
ру короля Артура. Надеясь вызвать ссору
три дворе брата, чародейка послала ему рог,
голадающий чудесным и опасным свой­
ством: напиться из него могла только та
женщ ина, которая была верна своему
«ужу; любая другая непрем енно проли­
зала напиток. Тем самым чародейка н а ­
н я л а с ь разоблачить перед всем двором
Артура Гвиневеру и Ланселота. Силой за ­
ставив посланца открыть, что именно и
течем он везет, а затем пригрозив распра-
ю й , Ламорак приказал отвезти этот рог
ю двору короля Марка [124].
В следующий раз Ламорак столкнулся
: Тристаном несколько лет спустя, когда
Тристан по просьбе Изольды Белокурой тай­
но вернулся в Корнуолл. Поединок их длил­
ся несколько часов, и ни один из против­
ников не мог взять верх. Наконец Ламорак,
:гнзнавая славу Тристана, предложил ему
; знак поражения свой меч. Тристан, тро-
жугый учтивостью своего противника, от-
и за т с я от такого исхода поединка, и оба
г^паря договорились никогда больше не
зыступать друг против друга.
Подобно Тристану, Ламорак неодно-
1 -ггно сражался с ры царями, которых
J-'сргана Ле Фей посылала ожидать в заса-
ж Ланселота. Однажды свидетелем подоб­
н о г о боя стал Паломид-Сарацин: видя, как
юнн рыцарь сражается против десятерых,
""!аломид предложил ему свою помощь, но
тст отказался. О скорбленны й отказом,
Паломид вызвал его на поединок, но Ла-
j :рак вышиб его из седла и продолжил бой.
“ с окончании боя он ускакал, Паломид
* с последовал за ним и вновь потребовал
Несмотря на усталость, Ламорак со-
с е с и л с я и опять вышиб Паломида из сед-
s t Узнав, с кем именно он сражался, Па-
[ L кид просил у.Ламорака прощ ения, тот
241
же, тронутый учтивостью своего против­
ника, предложил ему свою дружбу [24].
Из «Смерти Артура» Мэлори следует,
что у Ламорака Уэльсского, как и у боль­
ш инства рыцарей Круглого Стола, прак­
тически не было врагов, однако погиб он в
результате вражды Гавейна и его братьев ко
всему роду короля Пелинора.
Ламорак прибыл на объявленный ко­
ролем Артуром турнир в Лонезепе. Так как
он опоздал к началу, то ничего не знал о
решении большинства рыцарей Круглого
Стола не принимать участия в поединках,
чтобы победа досталась племянникам ко­
роля. Ламорак вышел на ристалище в кон ­
це второго дня, когда первенство готовы
были присудить Гавейну, и присоединил­
ся к общему бою. Сражаясь с пустым щ и­
том (см. Геральдика), он поверг троих бра­
тьев Гавейна одного за другим, а затем
выбил из седла и его самого. Тристан уз­
нал в незнакомце сына короля Пелинора,
присмотревшись к-тому, как он ведет бой,
и сообщил его имя недоумевающим при­
сутствующим. Тем временем рыцарь с пу­
стым щитом сокруш ил еще нескольких
противников, и первенство присудили ему.
Приезду Ламорака радовались все ры ­
цари Круглого Стола, кроме Гавейна и его
братьев. То, что на турнире победил имен­
но он, всколыхнуло застарелую ненависть;
к тому же Гавейн решил, что оскорбление
было нанесено преднамеренно. Племянни­
ки короля полагали, что Ламорак не м о­
жет питать к ним дружеских чувств, по­
скольку именно они убили его отца, короля
П елинора. Сам Ламорак тем более был
склонен считать это коварным убийством.
Братья не скрывали стремления отомстить
за гибель отца, а сам Ламорак был искрен­
не уверен, что король Лот погиб не от руки
его отца, а от руки Болина Свирепого, и что
с Пелинором братья расправились безо вся­
кой причины.
Странствуя в поисках приключений,
Ламорак однажды попал в Лотиан, где
встретил по-преж нем у прекрасную, не­
смотря на годы, вдову Лота, королеву Мор-
гаузу. Объявив ее дамой своего сердца, он
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
готов был сразиться с любым из рыцарей
Круглого Стола, чтобы доказать, что она
превосходит всех остальных женщин. Со
временем королева ответила на его любовь.
Не поверив в искренность чувств Ламора-
ка к матери, братья сочли, что Ламорак
пожелал отомстить им, опозорив королеву
Лотиана. Посоветовавшись, они решили
подождать удобного случая, а пока обду­
мать свою месть.
Надеясь обвинить Ламорака в прелю­
бодеянии, Гавейн и его братья уговорили
Артура послать за королевой Оркнейской.
Затем Гахерис перехватил письмо, в кото­
ром N fopray3a назначала свидание своему
возлюбленному. Несмотря на засаду, под­
готовленную на лесной дороге, которой
должен был проезжать Ламорак, Гахерис
не осмелился напасть на своего противни­
ка, а предпочел, выждав, ворваться в опо­
чивальню любовников. Не успел сонный
Ламорак потянуться за мечом, как Гахерис
в ярости отрубил голову Моргаузе. Про­
снувшись окончательно, Ламорак обвинил
племянника короля в убийстве матери и
добавил, что если Гахерис считает себя ос­
корбленным, то убить он должен был бы
скорее его, Ламорака. В ответ племянник
короля вспомнил о нанесенном на турни­
ре бесчестии и объявил, что его мать те­
перь избавлена от сына Пелинора и более
не опозорит своих детей.
Вслед за Гахерисом Ламорак вскоре
покинул замок Моргаузы, но от стыда и
горя не вернулся в Камелот.
Когда стало известно, что Гахерис убил
мать, Артур в гневе приказал ему покинуть
двор, Гавейн тем временем гневался не
столько на то, что Гахерис убил их мать,
сколько на то, что он отпустил Ламорака
живым. Ланселот попытался предостеречь
короля, что тот слишком мягко обходится
с убийцей и что Круглый Стол теперь по­
теряет Ламорака, поскольку Гавейн и его
братья найдут способ расправиться с ры­
царем.
После турнира в Сурлуж, где Ламорак
был признан вторым после Ланселота, сын
Пелинора отказался от предложения Гви­
242
неверы и Ланселота вернуться вместе :
ними в Камелот, говоря, что не доверяет
Гавейну и его братьям. Это решение ока­
залось для него роковым. Гавейн, Гахерис.
Агравейн и Мордред подстерегли его на лес­
ной дороге. Подробности гибели Ламора-
ка рассказал паж, которому удалось скрыть­
ся с места поединка. Оркнейцы напали на
Ламорака вчетвером, убили под ним коня,
потом дрались четверо против одного пе­
ш ими, пока Мордред не нанес ему преда­
тельский удар в спину [24].
ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ. Рыцарь
Круглого Стола; возлюбленный королевь:
Гвиневеры и первый рыцарь Артурова ко­
ролевства.
Ланселот выступает в качестве главно­
го героя трех крупных средневековых ро­
манов: «Ланселот, или Рыцарь повозки*
Кретьена де Труа (ок. 1175-1197), «Ланце-
лет» Ульриха фон Затцикховена (ок. 1194—
1204) и «Ланселот в прозе» (ок. 1225), а
также играет заметную роль в ряде других
романов, в том числе в романах «Вульга­
ты» и в прозаическом своде «Смерть Ар­
тура» Мэлори. Благодаря переводам и адап­
тациям слава Ланселота распространилась
в Ш отландии и Италии, Португалии и Ни­
дерландах [199].
Образ Ланселота, возможно, древнее
артуровской традиции, однако впервые
мотив любви этого рыцаря (равно как и
его имя в привычном для нас звучании!
появляется в романе Кретьена де Труа. Б
«Рыцаре повозки» самонадеянность Кэя
приводит к тому, что Мелеагант, жесто­
кий сын доброго короля Бадемагу (Баде­
магуса]), похищает королеву Геньевру (Гви­
неверу) и увозит ее в страну Горре. Узнав,
что королева и ее рыцари оказались в пле­
ну, Гавейн и Ланселот выступают в поход,
чтобы освободить узников. В пути Лансе­
лот встречает карлика, правящего повоз­
кой, который соглашается помочь рыца­
рю, если тот снизойдет до путешествия з
повозке (иными словами, только сидя з
повозке, Ланселот может узнать, где ис­
кать страну Горре; см. Языческая традиция
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
и мифологические архетипы). Ланселот мед­
лит, поскольку подйбный способ передви­
жения считался постыдным, но успевает
сделать лиш ь два шага прежде, чем любовь
к королеве пересиливает в нем гордость
рыцаря. Вскоре путники встречают Гавей­
на, который, однако, отказывается сойти с
коня и присоединиться к Ланселоту в по­
возке.
Преодолев несколько препятствий, при­
званных задержать его или заставить свер­
нуть с пути, Ланселот пересекает бурный по­
ток по обнаженному клинку и попадает в
Горре, а затем сражается с Мелеагантом.
Стремясь спасти жизнь сына, Бадемагу пре­
кращает поединок, отпускает узников и
предлагает продолжить бой через год при
;воре короля Артура. Освобожденная ко­
ролева без объяснений прогоняет своего
гыыаря. Лишь много позднее он узнает, что
гнев дамы вызвали те самые два шага про­
медления. Со временем Геньевра меняет
гнев на милость.
Освобожденные узники Горре возвра­
щаются в Камелот. Мелеагант же замани­
вает и заключает Ланселота в башню, где
нет ни одного окна, в надежде, что рыцарь
не сможет к условленному сроку прибыть
ко двору Артура. Рыцаря освобождает дочь
Зием агу, которую тот спас от лесных раз­
бойников. Ланселот едва-едва успевает к
назначенному времени. Поскольку Меле-
2 гант оказывается не в силах выдержать
-:;тиск разъяренного Ланселота, то про­
м ы в а е т бой: рыцарь Геньевры отрубает
; .у руку и повергает его на землю, но по­
скольку сын Бадемагу слишком горд, что­
бы просить о пощаде, Ланселот обезглав­
ливает его — к немалой радости и облегчению
-слура и его двора [72, 130].
В романе «Ланселот, или Рыцарь по­
возки» сведений об этом герое — помимо
его подвигов, составляющих основу сюже-
(р — крайне мало. Приведено лишь про­
звище «Озерный», а также упоминание о
волшебном кольце, которое подарила ры-
л р ю воспитавш ая его фея. Возможно,
кненно это упоминание и дало толчок ас-
;::ш ации Ланселота с Владычицей Озера;
243
вместе с тем автор немецкого романа «Лан-
целет», чья версия судьбы этого персона­
жа резко отличается от ее основных вари­
антов, также явно знаком с «мотивом озера»
и «воспитанием феей» [130,. 169].
Авторы «Продолжений» другого рома­
на Кретьена де Труа «Персеваль, или П о­
весть о Граале», уделившие приключени­
ям Ланселота немало страниц, называют
его сыном короля Бана Бенвикского. Когда
Роберт де Борон превращает Бана в коро­
ля, ведущего свой род от библейского царя
Давида, Ланселот приобретает поистине
удивительных предков, причем эта родос­
ловная связывает его с самим Христом [80].
Как только Ланселоту исполняется год
от роду, его отец, король Бан, погибает в
бою с осадившим Бенвик Клаудом-От-
ступником. Младенца выкрадывает могу­
щ ественная ф ея, чтобы увезти его в свой
дворец в потустороннем мире. (В более по­
здних романах вражда Клауда к сыновьям
Бана и Борса — Ланселоту и Эктору, Бор-
су и Лионелю — объясняется тем, что, ос­
вобождая детей, фея убивает сына Клауда
Дорина.)
В романах «Вульгаты» этой волшебни­
цей оказывается Владычица Озера. Замок
ее лишь казался озером: волны были на деле
лиш ь иллюзией, призванной укрыть от
людских глаз обиталище чародейки и ее
свиты. Одна из версий объяснения прозви­
ща Ланселота как раз и основывается на
истории его детства; герой как бы «вышел
из озера» {см. Боги и герои', Кельтские кор­
ни артуровского эпоса).
Когда Ланселот достиг восемнадцати
лет, Владычица Озера не без сожаления
решила, что ему пора возвращаться в мир
людей. Следует отметить, что Ланселот не
только ничего не знает о своем происхож­
дении, ему даже неизвестно его истинное
имя: при крещении он получил имя Гала­
хад, но Владычица Озера нарекла его Лан­
селотом — в этом его детство сходно с от­
роческими годами самого Артура [159].
Характер персонажа оказывается пре­
допределен этой волшебной наставницей;
роль, которую он играет в последних ро­
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
манах «Вульгаты», исключительно мирская:
герой совмещает земную куртуазность с
актами милосердия, защиты церкви и по­
мощи слабым мира сего. Поскольку в вос­
питании его имеется прискорбный пробел
(Владычица Озера упустила наставить сво­
его воспитанника в вопросах чистоты и
добродетели), Ланселот влюбляется в ко*
ролеву Гвиневеру и для того чтобы дока­
зать, что достоин ее, совершает один под­
виг за другим [64].
Начиная с романа Кретьена де Труа,
любовь Ланселота и Гвиневеры становит­
ся центральной темой одних романов и
присутствует на заднем плане в других.
Существует две версии истории зарож­
дения этой великой любви. В некоторых
романах это чувство зарождается, когда Ар­
тур отправляет первого рыцаря королевства
за своей невестой. В «Вульгате» юный Лан­
селот встречает Гвиневеру уже при дворе
Артура, причем королева в ходе посвяще­
ния в рыцари подает юноше меч. Ланселот
принимает посвящение одновременно и от
Артура, и от Гвиневеры; это символически
означает, что его верность оказывается раз­ (похищение королевы, поединок за нее),
делена между королем и королевой. Эта
«двойная присяга на верность» оказывает­
ся подоплекой множества событий цикла
«Вульгата» и в конечном итоге — причи­
ной разрушения Артурова королевства в
последнем его романе [184].
И склю чение составляет роман «Лак-
целет» Ульриха фон Затцикховена, где ге­
рой, выкраденный феей вод, не знаю щий
своего имени и даже не подозревающий о
своем королевском происхож дении, до
пятнадцати лет воспитывается на дне моря
среди женщин. Ланцелет трижды сражает­
ся с хозяевами различных замков и триж­
ды возбуждает горячую любовь дочери или
племянницы каждого из них. После пер­
вого приключения Ланцелета молва о нем
достигает двора короля Артура, после вто­
рого — Валвейна (Гавейна) посылают на
поиски нового героя. В. третьем эпизоде
Ланцелет бьется с Валвейном до тех пор,
пока их поединок не прерывают, а затем
244
отличается на турнире перед двором Ар­
тура.
После ряда приклю чений Л анц е.':-
сражается с Ивретом (приключение весь­
ма напоминает приключение Ивейна у ис­
точника Асксиюна) и убивает его, завоевы­
вая при этом руку его дочери Иблис v.
королевство Додону. Наградой за победу
над притеснителем его приемной матер?:
становится появление гонца, который на­
зывает Ланцеле.ту его имя.
Некоторое время спустя Ланцелет уз­
нает, что Валерин из Темного леса похи­
тил Гвиневеру (этот эпизод сходен с похи­
щением дамы Мелеагантом), и прибывает
ко двору Артура, чтобы сразиться за коро­
леву. В поединке «божьего суда» Ланцелет
побеждает Валерина, но тот нарушает дан­
ную клятву и вновь выкрадывает королеву
Ланцелет вместе с остальными рыцарями
Круглого Стола вызволяет Гвиневеру, при­
чем немалую помощь в этом им оказывает
чародей.
У романа Ульриха фон Затцикховена
есть ряд черт, общих с романом Кретьена
однако здесь нет ни путешествия в повоз­
ке, ни обоюдоострого моста, и что самое
важное — ни следа незаконной любви ко­
ролевы и рыцаря [129, 199].
Из романа в роман переходит пророче­
ство Мерлина о том, что эта любовь разру­
шит королевство Артура [100]. В сравнитель­
но поздних французских «Пророчествах
Мерлина» Логрию ждут величайшие беды,
когда «леопард из-за моря полюбит змею
Логрии с серебряной головой». Под лео­
пардом пророчество подразумевает Лансе­
лота, а под «змеей Логрии с серебряной
головой» — королеву Гвиневеру [168].
Почти все романы артуровского цикла
раз за разом называют Ланселота первым
рыцарем короля Артура.
Освободив замок Печальная Стража от
тяготеющего над ним заклятия, Ланселот
обнаруживает могилу, которая оказывает­
ся могилой его предка, и переворачивает
надгробную плиту. Из надписи на этой
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
плите он узнает не только свое имя и тай-
-у своего происхождения, но также и то,
что ему суждено быть похороненным в этой
-робнице. Сам замок, который отныне бу­
дет называться замком Веселая Стража,
"ановится владением Ланселота. Эпизод,
: незначительными вариациями описыва­
ющий приключение в Гиблой Часовне, так-
>:е присутствует в целом ряде романов [24,
64. 100].
Отдельного упоминания заслуживает
встречающееся в нескольких романах — в
том числе во «Втором продолжении» рома­
на. Кретьена де Труа «Персеваль, или По-
к с т ъ о Граале» и в романе «Перлесво» —
приключение Ланселота в опустошенном
.-.-роде [114]. В этом эпизоде присутствует
о х мотив «Опустошенной земли», так и мо-
испытания отрубанием головы. В ходе
езоих странствий Ланселот попадает в не­
кий город, расположенный посреди безжиз­
ненной равнины. Жители городка встреча-
рыцаря как своего избавителя. Как
Е*ясняется, Ланселот должен обезглавить
нынешнего короля, сам стать королем и
т^гез год подставить свою голову под то­
- : ? [60, 64, 100, 130, 168, 169]. Некоторые
■; следователи, рассматривая артуровский
э е о с в свете теорий Дж. Фрэзера, видят в
:-~:м эпизоде следы культа «годового к о ­
роля* [26], превращая тем самым и Лансе-
i : t i в культовую фигуру (см > Языческая
традиция и мифологические архетипы).
Ряд приключений этого рыцаря носит
о н о фольклорный характер. К ним отно­
сится вставка о спасении зачарованной
ю н и сражении с драконом в «Смерти
Астура» Мэлори. Этот эпизод представля-
гт некоторый интерес потому, что спасти
■т^савицу, которая томится под властью
з_---ятий, наложенных Морганой Ле Фей и
ж :т .'левой Северного Уэльса (см. Феи),
v : ,-.ет лишь лучший рыцарь Логрии. В роли
избавителя попробовал себя Гавейн, но
мвтужден был удалиться, потерпев позор­
ам:-: неудачу. Когда же к башне прибли-
г .т:я Ланселот, запоры на ее дверях упали
■ г а и собой, и рьшарь, войдя в покой, вы­
ше.* оттуда несчастную [73, 152, 159].
245
По просьбе жителей города (который,
кстати, оказался Корбеником) Л анселот
сразился с отвратительным драконом, оби­
тающим в гробнице неподалеку от клад­
бищ енской часовни (мотив «Гиблой Ч а­
совни»). На закрывавшей вход в гробницу
плите было высечено загадочное проро­
чество, смысла которого Ланселот в то
время не понял: «Сюда явится леопард ко­
ролевской крови и убьет этого змея. И этот
леопард породит в здешнем краю льва, ка­
ковой лев превзойдет всех рыцарей на све­
те». Д анное пророчество относится не
столько к самому Ланселоту, сколько к его
сыну — Галахаду [24].
Сходное приключение на погибельном
кладбище встречается и в других романах,
хотя там оно приурочено или к спасению
Гвиневеры из страны Горре, или к поис­
кам Грааля. Если в «Рыцаре повозки» Кре­
тьена де Труа, отвалив плиту, Ланселот
видит на ней пророчество, что ему сужде­
но стать освободителем Горре, то в одном
из последних «Продолжений» надгробий на
погибельном кладбище оказывается целых
два. Поражение героя у второго камня,
которое приписывается его плотской люб­
ви к Гвиневере, предвещает его последую­
щ е е исключение из поисков Грааля. В этом
же романе привадится история посещения
этого ктадбиша Гавейном и братом Лансе­
лота Эктором Оркнейским, которых про­
гоняют защитники кладбища [60, 68].
Как первый среди рыцарей Круглого
Стола, Ланселот сражается с врагами это­
го ордена в целом, побеждая там, где тер­
пят поражение остальные. Так, например,
повергнув на поединке Тарквина, он осво­
бождает из его темницы около дюжины ры­
царей Круглого Стола, среди которых ока­
зывается как его кузен Лионель, так и
младшие братья Гавейна Гахерис, Агравейн
и Мордред [18]. Первоначально роль пер­
вого рыцаря Артура отводилась Гавейну,
который во французских рыцарских рома­
нах уступил это место Ланселоту (впрочем,
лишь отчасти потеряв былую славу: Лан­
селот оказывается одним из шести рыца­
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
рей, сумевших победить Гавейна) [68, 87,
94, 136].
В некоторых романах приводится рас­
сказ о том, как после гибели Акколона
Моргана Ле Фей проникается любовью к
Ланселоту, который раз за разом отвергает
ее любовь. Однако чародейка неоднократ­
но предпринимает попытки завлечь его в
один из своих замков. Застав однажды Лан­
селота спящ им, Моргана с помощью чар
погружает его в еще более глубокий сон и
приказывает своим рыцарям перевезти его
в замок Чэриот. Когда чары рассеиваются,
три королевы (см. Феи) объявляют Лансе­
лоту, что хотя им и известно, что сердце
его принадлежит королеве Гвиневере, се­
годня их любовь — вновь благодаря чарам
Морганы — окончится раз и навсегда; ему
остается лишь выбрать, которая из них ста­
нет его возлюбленной. На счастье рыцаря
его выпускает девица из свиты королевы
Морганы, надеющаяся на то, что Лансе­
лот вызволит из беды ее отца. В другом
романе Ланселот разрушает чары создан­
ной М органой Долины без Возврата [24,
68, 169].
Однажды чародейке все же удается за­
манить возлюбленного Гвиневеры в замок
Д арнант, где она заключает рыцаря в дон­
жон. Чтобы отвлечься от горестных дум,
Ланселот рисует на стенах картины, пове­
ствующие о его любви к Гвиневере. Впос­
ледствии Моргана показывает эти роспи­
си королю Артуру [169J.
Романы артуровского цикла не позво­
ляют выстроить четкую историю борьбы
Ланселота за возвращение себе родовых
владений. С одной стороны , согласно
«Вульгате», Артур обещает королю Бану
Бенвикскому помощь в войне против Кла­
уда-Отступника, но не спешит выполнить
своего обещ ания даже после гибели са­
мого Бана, чтобы отомстить за смерть со­
юзника. Ланселот как будто не стремится
вернуться в Бенвик, чтобы отомстить за
гибель отца [184]. При этом во ф ранцуз­
ских «Пророчествах Мерлина» есть упо­
м инания о том, что, испугавшись только
что завязавш ейся дружбы между Л ансело­
246
том и Галахолътом, Клауд в преддверии
грядущей войны начинает укреплять свои
замки, вступает в союз со всеми врагами
Ланселота и его друзей и даже отправля­
ется в Рим, чтобы обманом получить у
папы римского буллу, повелевающую сыну
короля Бана отправиться воевать за Свя­
тую Землю [168].
Н аконец, войну Клауду-Отступнику
объявляет сам Артур (правда, побуждае­
мый Ланселотом). «Пророчества» назы ­
вают весьма неож иданные мотивы; Гви­
невера жалуется на то, что в отсутствие
Ланселота Клауд нанес ей тяж кое оскор­
бление. В ряде романов, в том числе в
«Смерти Артура», упом и нается победа
Артура над Клаудом, хотя описания этой
войны нет, кажется, ни в одном из них
[168].
После адюльтера с королевой совер­
ш енство Ланселота несколько меркнет, и
в роли избранника Грааля его сменяет
другой «совершенный» ры царь — Гала­
хад [118].
Однажды Ланселот останавливается в
замке Корбеник, где его с радостью при­
ветствует Пеллес, названный у Мэлори вла­
стителем Нездешней страны. В этом замке
Ланселоту дано узреть явление голубицы и
девицы с чудесной чашей, перед которой
король Пеллес и его рыцари преклоняют
колени. Удивленному гостю Пеллес объяс­
няет, что тот видел перед собой Святой Гра­
аль и что если это сокровище будет утра­
чено, Круглый Стол распадется надолго.
Для исполнения пророчества, высечен­
ного на надгробной плите, Пеллес согла­
шается на предложение колдуньи опоить
Ланселота, так чтобы он возлег с дочерью
властителя Нездешней страны Элейной (см.
Элейна из Корбеника), полагая, что перед
ним королева Гвиневера. Родившийся де­
вять месяцев спустя сын Элейны и Лансе­
лота был наречен Галахадом, поскольку это
имя при крещении получил его отец, сам
Ланселот. Как выясняется, Владычица Озе­
ра изменила имя сыну короля Бана, пре­
вратив его в Ланселота Озерного. Таким
образом, в прозаическом цикле «Вульгата»
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
создается необходимое звено, соединяю­
щее образцового куртуазного рыцаря и ми­
стического избранника Грааля.
Ланселот прошает Элейне обман, но
тозднее, когда дочь короля Пеллеса при­
бывает в Камелот, ее красота возбуждает
-евность Гвиневеры, и женщины ссорятся
:з-за рыцаря. Вторично отведав волшеб­
ного напитка, изготовленного служанкой
Элейны, Ланселот вновь проводит с Элей-
яой ночь, полагая, что рядом с ним коро­
лева. Услышав его голос, Гвиневера под­
ы м ает шум в своей опочивальне и будит
рыцаря, который приходит в ужас от того,
-то вновь оказался в постели не той дамы.
Л ;теряв рассудок, Ланселот покидает Ка-
иелот, несмотря иа мольбы раскаявшейся
н жестоких словах Гвиневеры. Рыцари
Круглого Стола не могут отыскать его.
Два года Ланселот проводит в скита­
ниях, пока наконец не попадает, вновь
случайно, в Корбеник, где чудо Грааля воз-
ьгашает ему разум. Не желая возвращаться
г : двору Артура, Ланселот остается в Н е­
спешней стране короля Пеллеса, который
тедоставляет ему и Элейне замок Блиант,
расположенный на Острове Радости. Стре-
кясъ остаться неузнанным, Ланселот бе-
7:т себе имя Кавалер де М альфет («Ры-
_врь, соверш ивш ий проступок»). Хотя
сизнь на острове полностью оправдыва’ет
е г о название, Ланселот тоскует по Гвине-
аере, Логрии и рыцарям Круглого Стола.
:лышав однажды о турнире, провозгла­
шенном неподалеку от озера, посреди ко-
~ р о г о находился Остров Радости, Л ансе­
— послал герольда, чтобы тот сообщил
ясгм, кто соберется на состязания, что
гнвущ ий в замке Блиант Кавалер де Маль-
вет вызывает на поединок любого жела-
-глего. Турнир фактически перенесли на
I :тров Радости: с утра шли поединки, а
*г-:ером победители и побежденные соби­
рались в замке на пир.
Однажды к озеру выехали Персеваль и
л т о р Окраинный, давно уже разыскивав-
Ланселота. Увидев веселый замок,
■^:_зри Круглого Стола пожелали принять
т-лстие в празднестве, но условием того,
247
что они будут допущены на пир, оказался
поединок с хозяином замка, исцеленным
чудом Грааля. Сразиться с ним вызвался
Персеваль. После нескольких тяжелых
схваток, удивленный силой своего против­
ника, он осведомился о его имени и н а­
звался сам. Узнав, кто его противник, Ка­
валер де Мальфет вынужден был открыть
свое настоящее имя и услышал, что по на­
стоянию королевы его разыскивает едва ли
не весь орден рыцарей Круглого Стола.
Несмотря на мольбы Элейны, Ланселот
возвращается в Камелот [24].
С появлением в Камелоте Лжегвиневе-
ры Ланселот оказывается единственным,
кто узнает истинную королеву и, освобо­
див ее из темницы, пытается доказать ее
права перед всем двором Артура, сражаясь
на поединке «божьего суда». Несмотря на
то что он побеждает рыцаря Лжегвиневе-
ры, Артур, пребывая под чарами обманщи­
цы, отказывается верить Гвиневере, но со­
глашается отпустить ее в Сурлузу. Ланселот
вместе с другими рыцарями сопровождает
королеву в земли Галахольта, но в отличие
от остальных отказывается вернуться ко
двору Артура [168, 169].
В «Ланселоте в прозе» и в «Поисках
Святого Грааля» (в составе цикла «Вульга­
та») Ланселот испытывает потрясение, уз­
нав, что из-за его любви к королеве ему не
дано достичь Грааля, но раскаявшись, ока­
зывается допущен к некоторым мистери­
ям священной чаши [184].
«Смерть Артура» Мэлори — свод, на­
писанный значительно позднее всех про­
чих циклов артуровского эпоса, обладает
рядом черт, отсутствовавших у его пред­
ш ественников. М элори, судя по всему,
принимал активное участие в войне Алой
и Белой розы и, возможно, неосознанно,
привнес в историю Круглого Стола и Ка­
мелота особенности современной ему по­
литической жизни. В основе множества
событий скрыто или явно лежит конфликт
между двумя партиями при дворе короля
Артура: кланом племянников короля (Га­
вейна и его братьев) и родом Ланселота и
его друзей. Среди множества рыцарей Круг­
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
лого Стола оказывается достаточное число
выходцев из земель, принесш их Артуру
присягу на верность. Больш инство этих
пришлых рыцарей — выходцы из Бретани
и Бенвика — род Бана и Ланселота: Боре,
Эктор Окраинный, Лионель, Бламур и Бле-
оберис Ганские и многие другие [24].
Помимо этого слава первого рыцаря и
соответственно влияние в Камелоте при­
влекают и тех, кто не связан с Ланселотом
узами родства (94], среди них оказываются
рыцари из рода короля Пелинора, Тристан
и даже Гарет, который становится ему на­
званым братом.
Младший сын короля Лота, пожелав­
ший остаться неузнанным при дворе ко­
роля Артура, в течение года сносил насмеш­
ки Кэя-Сенешаля, сославшего его на кухню
и наделившего прозвищем «Прекрасные
руки». Упрекая Кэя за насмеш ки, Лансе­
лот благородно предлагал юноше присое­
диниться к его свите, но тот отказывался.
Впоследствии Гарет, напомнив Артуру о
данном обещании, попросил, чтобы имен­
но Ланселот посвятил его в рыцари.
Ланселот вызывает вражду могуществен­
ного клана Гавейна Оркнейского, вмешав­
шись в его распрю с родом короля Пелиио-
ра. Когда до Камелота дошли вести о том,
что Гахерис зарубил королеву Моргаузу,
ЛанСелот обвинил племянника короля в
предательстве и заявил, что Круглый Стол
теперь потеряет не только Ламорака Уэльс­
ского, возлюбленного Моргаузы, но и, ве­
роятно, Тристана, который может оставить
Камелот ради своего друга. Гавейн гневал­
ся на младшего брата не столько за убий­
ство матери, сколько за то, что тот отпус­
тил живым Ламорака, и на Ланселота, чьи
обвинения вынуждают Артура приказать
Гахерису покинуть двор [24].
Понимая, какую ненависть теперь п и - .
тает к нему весь р а н Гавейна, Ланселот
начал собирать вокруг себя соратников и
друзей. Распря между сыновьями короля
Лота и сыновьями короля Пелинора — при
внимательном прочтении романа — ока­
зывается подоплекой многих, на первый
взгляд случайных, событий; она как бы
248
проводит невидимую черту, разделяющую
Круглый Стол: все те, кто готов вступить­
ся за Тора, Ламорака, Персеваля и Агло-
валя, оказываются врагами Гавейна и-его
сторонников. Так в стане Ланселота ока­
зываются Тристан и Паломид-Сарацин, Д и­
надан и король Бадемагус [24].
Начавш аяся заочно дружба Ланселота
с Тристаном крепнет после того, как, не
узнав друг друга, эти рыцари сражаются у
М ерлинова камня — как это, кстати, и
предсказывал М ерлин. Воздав должное
искусству своего противника, закованный
в броню и странствующий с «пустым щ и­
том» рыцарь (см. Геральдика) называет на­
конец свое имя. Узнав, что перед ним Лан­
селот, Тристан предлагает ему свой меч и
победу в поединке, Ланселот поступает
точно так же, после чего уговаривает кор­
нуоллского рыцаря отправиться с ним в Ка­
мелот.
Опасаясь предательства короля Марка
Корнуоллского, Ланселот делает все, что в
его силах, чтобы воспрепятствовать отъез­
ду Тристана в Корнуолл, однако бессилен
предпринять что-либо, кроме как пригро­
зить известному своей лживостью королю
местью рыцарей всего своего рода. Когда
же Тристану и Изольде Белокурой удается
бежать в Логрию, Ланселот с радостью пре­
доставляет в их распоряжение свой замок
Веселая Стража. Со временем растущая
слава о подвигах и доблести Тристана гро­
зит затмить даже славу Ланселота; рыцари
его рода намереваются расправиться с кор-
нуолцем, чтобы вернуть Ланселоту славу
первого рыцаря. Узнав об их планах, Лан­
селот пообещал, что если хоть волос упа­
дет с головы Тристана, он своими руками
расправится со своими же [24].
В последнем из романов «Вульгаты»
(соответствует XVIII книге «Смерти Арту­
ра» Мэлори») любовь к королеве преодо­
левает в Ланселоте раскаяние в плотском
чувстве, которое позволило ему принять
участие в мистериях Грааля в Корбенике.
Королева и ее рыцарь вновь начинают тай­
но встречаться — при попустительстве Ар­
тура 1184].
 ЛАНСЕЛОТ ОЗЕРНЫЙ
Четыре года спустя поисков Грааля
Артур объявляет в Винчестере турнир. Лан­
селот, желая остаться неузнанным, вы ез­
жает на ристалище с чужим щитом. Чтобы
полнее скрьггь, кто он, рыцарь закрепляет
на шлеме рукав с платья Элейны из Асто-
лата. Остановившись в замке графа Бер­
нара Астолатского, Ланселот пробудил го-
гячую любовь девушки, но отверг ее
чувства, хотя и согласился носить на ш ле­
ме ее подарок. Получив на турнире тяж е­
лую рану от своего брата Борса Ганского,
Ланселот вернулся в Астолат. Случайно
проезжая через этот городок и остановив­
шись в замке Бернара, Гавейн узнал щит
Ланселота и догадался, кого именно pa-
г. ,:л Боре. Вернувшись в Камелот, Гавейн
рассказывает всем о том, что, по его убеж­
дению, Ланселот — любовник Элейны. Это
:а:тавляет Гвиневеру обвинить Ланселота
i ::змене и прогнать от себя прочь. Таким
г-сразом, когда Мадор несправедливо об­
о н я е т королеву в том, что она убила его
:гата, предложив ему отравленное яблоко,
1 1 нее некому вступиться. Ее ожидает со­
жжение на костре, но вовремя появивший-
Ланселот восстанавливает гармонию при
izope.
Позднее Мордред, Агравейн и их сорат-
s :ки подстерегают Ланселота, когда он
9 :'лит в опочивальню Гвиневеры, и заста-
с т королеву в объятиях рыцаря. Ланселоту
р в ет ся скрыться, а Агравейн перед всем
1 з:го.ч обвиняет королеву в измене. Гви-
а:Е;ре вновь грозит костер. Ланселот воз-
гталается, чтобы снова спасти королеву от
в з к и , но, к несчастью, в возникшей возле
т : моста стычке от его руки погибают бра­
" Гавейна — Гахерис и Гарет. Гавейн от­
б ы в а е т с я поверить, что его брат, более
шеех прочих рыцарей ценивший. Л ансело-
и . погиб случайно.
После гибели Гарета никакой компро-
■ :с между двумя враждующими фракци-
ш я Камелота уже невозможен. Ланселот
• Гвиневера скрываются в замке Веселая
Т~лжа до тех пор, пока, подчинившись
те г : кой булле, требующей прим ирения
■ р ш я и королевы Логрии, Гвиневера не
249
возвращается в Камелот. По настоянию
Гавейна Артур изгоняет Ланселота из Лог­
рии. Вместе с некогда первым рыцарем
Артура в Бенвик отбывают все рыцари его
рода и их друзья. Примечательно, что в
числе этих рыцарей Мэлори называет дру­
зей Тристана Садука, Динаса-Сенеш аля,
брата Паломида, и Белингера Жестокого,
сына Александра-Сироты (Динадан и П а­
ломид к этому времени уже погибли от рук
Гавейна и его братьев). Круглый Стол ока­
зывается расколот окончательно.
Не оправившийся от горя, причинен­
ного ему расколом дружины, Артур подда­
ется на требования Гавейна, настаивающего
на том, что война с- Ланселотом должна
быть продолжена в Бенвике. Оставив Мор­
дреда регентом Британии, король и его
войска переправляются через Ла-М анш и
осаждают Бенвик. Однако вскоре война
заходит в тупик, поскольку войска Артура
не в силах взять штурмом этот мощный
замок, а Ланселот отказывается сражаться
против короля, которому он принес при­
сягу на верность.
Три дня подряд Ланселот ведет поеди­
нок с Гавейном, каждый раз прекращая
бой, когда его противник выбивается из
сил. Известие о предательстве Мордреда
заставляет Артура снять осаду и поспешно
вернуться в Британию.
В битве, которую войскам Артура
приходится выдержать у берегов Брита­
нии, открываются раны Гавейна. В пред­
смертном письме Гавейн просит Л ансе­
лота, забыв обиды, прийти на помощ ь
преданному королю. Получив это посла­
ние, Ланселот поспеш но собирает своих
рыцарей, но в Британию прибывает слиш ­
ком поздно: битва на равнине Солсбери
уже отгремела, Артур исчез (или отбыл
на Аваллон),
После долгих розысков Ланселот на­
ходит Гвиневеру в монаш еской общине в
Эмсбери. Узнав о реш ении королевы уйти
от мира, он сам становится отшельником,
а после ее смерти, приняв монашеский
сан, — настоятелем аббатства Гластонбе­
ри. Семь лет спустя, выполняя последнюю
 ЛЕ МОРХОЛЬТ
волю Ланселота (и во исполнение проро­
чества), рыцари его рода хоронят Л ансе­
лота в замке Печальная Стража, к которо­
му из-за печальных событий, связанных с
распадом Круглого Стола и Логрского ко­
ролевства, возвращается прежнее название
[24].
Хотя современный читатель полагает,
что Ланселот больше, чем любой другой
персонаж, принадлежит артуровскому эпо­
су, эта уверенность скорее всего ошибоч­
на. Любые элементы, на первый взгляд свя­
зывающие Л анселота со средневековым
рыцарским романом, могут оказаться ре­
зультатом натурализации [81].
Происхождение образа Ланселота ту­
манно. Судя по всему, он может служить
примером того, как бог или «солнечный
герой» (эти его черты сохранились в эпи­
зоде спасения королевы из мира смерти) в
героической сказке или романе превраща­
ется в человека [133]. Таким мифологичес­
ким героем в данном случае некоторые
исследователи называют кельтского бога
Луга (Луг в ирландской и Ллуг в валлий­
ской традиции) [74, 76]. О генетической
связи Ланселота с Лугом свидетельствует
и прозвище рыцаря — Озерный [161]. Как
имя нарицательное валлийское слово
«ллух» (llwch) означает «озеро» — отсюда,
возможно, все «озерные мотивы», которые
на стадии складывания «.Matiere de Bretagne»
могли быть переосмыслены как детство на
дне озера или воспитание у Владычицы
Озера [129, 133, 136).
Любопытно, что в валлийских леген­
дах Ланселот или его возможные прото­
типы практически отсутствуют, если не
считать Ллоха Ллавиниауга и Лленлеауга
Ирландца. Оба эти имени (и Ллох Ллави-
ниаут, и Лленлеауг Ирландец), вероятно,
происходят от кельтского имени, вариант
которого сохранился в ирландской тради­
ции как Луг Ламфбада («Луг Д линная
рука») [62].
Л-ох — одно из возможных прочтений
слова llwuch, Ллавиниауг — валлийское
прозвание Луга, которое встречается в ва­
рианте Л аниннаус (l.anynnauc. «белору­
250
кий»). И менно от этого, последнего ва­
рианта некоторые исследователи и произ­
водят само имя «Ланселот» [16, 107].
В «Килох и Олвен» Лленлеауг Ирлан­
дец возглавляет экспедицию в Ирландию
за котлом Диурнаха, который приравни­
вают к котлу изобилия, принадлежавш е­
му кельтскому божеству Дагде. Лленлеауг
Ирландец оказывается и в числе тех, кто
вместе с Артуром отправляется за волшеб­
ным котлом в потусторонний мир («До­
быча Аннуина») [107], так что прототип
Ланселота уже был связан с походом за
магическим сосудом, предшественником
Грааля [133].
Поздние авторы подавили древнюю
фольклорно-мифологическую традицию. В
частности, от истории о том, что Лансе­
лот был воспитан водяной феей, остались
лиш ь упоминание Владычицы Озера (ко­
торая, впрочем, готовит его на роль со­
вершенного куртуазного рыцаря) и про­
звищ е Озерный. Заверш аю щ ий удар по
языческому Ланселоту нанес в «Смерти Ар­
тура» Мэлори. В его своде от связи этого
героя с водой и его воспитания чародей­
кой на дне озера остается лиш ь описатель­
ное прозвище — «Ланселот Озерный». Бо­
лее того, Мэлори исключил все эпизоды,
которые могли бы связать этого героя с
языческой традицией [24, 138]. Ланселот
стал персонажем исключительно «Matiere
de Bretagne».
Л Е М О Р Х О Л Ь Т. См. Морхольт.
Л Е В I. Император Восточной Рим­
ской империи; правил из К онстантино­
поля с 457 по 474 г.
Упоминания Льва I представляют со­
бой единственную хронологическую при­
вязку к историям об Артуре — реальную
отсылку к историческим событиям за пре­
делами Британии, которую приводят все
источники, вплоть до Гальфрида Монмут­
ского [70, 84].
Повествуя о кампаниях Артура в Гал­
лии, Гальфрид описывает эту территорию
как входящую в состав Римской империи.
 ЛЕГЕНДА О ГРОТЕ
5Э всяком случае — формально. Однако он
разу не упоминает о том, в чем же, соб­
ственно, заключалась эта имперская власть.
Во время первой кампании Артура Галли-
гй «от имени императора Льва» управляет
трибун по имени Фролло. При описании
второй кампании речь идет о сомнитель-
.-::м, с исторической точки зрения, запад­
ном императоре Луции. В то же время у
Луция имеется соправитель, чей импера-
-трский .статус вполне определен и кото-
~ый пребывает не в Риме, а в каком-то
вол ее отдаленном месте. С этим «соправи­
телем» Луция Артур никогда не сталкива­
ется. Этот «действительный» император
П-<же именуется Львом. В «Деяниях коро-
Британии» Гальфрида имеется три упо­
минания о нем [6, 129].
По мнению историков, речь может
■гтн только о Льве I. Н аследовавш ий ему
■ылолетний Лев II умер, едва к нему пе­
решла власть. После них императоров с
-*хпм именем не было на протяжении не­
с-. гльких столетий. Даже вассальная зави­
с счость Фролло от Льва I может иметь под
а : ; : й фактическую основу. В 460-х гг. За-
задная Римская империя переживала пе-
гшэл безвластия. Лев I, таким образом,
не иметь западного соправителя и
1 Ы~ь единственным императором [156].
Троекратное упоминание имени Льва I
■ хронике Гальфрида ничем не обоснова-
з :, поскольку этот император не играет в
з-::сы ваем ы х событиях никакой роли.
Вполне вероятно, что, создавая историю
ги л ьской кампании Артура, Гальфрид ос­
и л и в а л с я на хрониках, которые относят
ю енные успехи бриттов на континенте к
тгриоду правления этого императора [6].
1 труде Гальфрида имеется еще один слу­
г а исторической отсылки, позволяющей
; .поставить различные источники. Речь
_тт о Вортигерне, чья сделка с саксами у
_ 1 тъфрида совпадает по времени с визитом
: Британию Германия и Лупия, двух галль-
zijsx епископов, деятельность которых
вклю чая их посещение Британии в 429 г.)
заггверждена другими источниками [50,
251
70]. В данном случае Гальфрид без сомне­
ния заимствовал свои сведения из каких-
то известных в его время, но впоследствии
утерянных письменных источников. Мож­
но предположить, что нечто подобное про­
изошло и с именем императора Льва I. Это
одна из причин, по которой некоторые ис­
следователи увязывают повествование Галь­
фрида с галльской кампанией в период
правления Льва I, где принимал активное
участие король бриттов, известный как
Риотам [175, 193].
Л Е Г Е Н Д А О ГРОТЕ. Классическая
версия легенды о короле Артуре предве­
щает его возвращение, и лиш ь валлийская
традиция утверждает, что король похоро­
нен и место его могилы — тайна. Подтвер­
ждает валлийскую традицию и Уильям
Малмсберийский, однако хронист добавля­
ет, что старинные песни предвещают воз­
вращение короля [186, 198]. Поверье, что
могилу короля найти невозможно, посколь­
ку он бессмертен, первоначально возник­
ло, очевидно, в Бретани и уже оттуда попа­
ло в Корнуолл и Уэльс, а затем на основе
бретонских поверий возникла литературная
форма этой легенды, согласно которой Ар-
.тур пребывает на волшебном острове Авал­
лон [41, 93]. Вариант легенды о короле,
спящем в ожидании часа своего возвраще­
ния в пещере или гроте, происходит, веро­
ятно, из Корнуолла [74, 88].
Обе эти версии — о зачарованном ост­
рове и о волшебном гроте — могут, восхо­
дить к упомянутой у Плутарха легенде об
изгнанном боге, который спит на каком-
то из расположенных на западе островов
[161] (см. Фольклор). Существуют две ре­
альные пещеры, носящие имя Артура, —
одна в Монмуте, другая в Энглеси, Леген­
ды сходятся в том, что грот или пещера
представляет собой заколдованную подзем­
ную залу, попасть в которую можно лишь
однажды и при необычных обстоятельствах.
Обычно в волшебном гроте пребывает не
один только Артур: в зависимости от вер­
сии, в ней могут почивать рыцари Кругло­
го Стола, храниться сокровища Камелота
 ЛЕГЕНДА О ГРОТЕ
или и то, и другое разом. В некоторых ва­
риантах самого Артура в пещере нет, «опо­
чивальней» ему тогда служит какая-то иная
пещера (наиболее известная — грот непо­
далеку от Кэдбери (Кэдбери-Камелота) в
графстве Сомерсет) [31]. Из наиболее час­
то упоминаемых пещер можно упомянуть
пещеры Крейг-и-Д динас в Гламоргане,
Олдери Эдж в Чешире, грот замка Ричмонд
в Йоркш ире, пещеры Сьюингшлдс в Нор­
тумберленде и Эйлдон Хиллз в окрестнос­
тях Мелроуза в Ш отландии — с именем
Артура связывают до дюжины естествен­
ных пещер [154].
События легенды варьируются от мест­
ности к местности. К ак правило, речь идет
о том, как кто-то находит доступ в пещ е­
ру, причем результат этого вторжения ока­
зывается плачевным. Согласно легенде о
Крейг-и-Ддинас, вход в пещеру показал не­
коему жителю Уэльса английский волшеб­
ник. В высоком и просторном гроте лежа­
ли в круг король и его рыцари; спящие
были в доспехах и подле них ждало своего
часа оружие. Внутри круга возвышались
куча золота и куча серебра. Волшебник
объяснил уэльсцу, что Артур спит здесь до
тех пор, пока ему не настанет пора про­
снуться и восстановить мир и справедли­
вость во всей Британии. До тех пор тот,
кто вступил в пещеру, может взять себе
часть сокровищ, но ни в коем случае он не
должен тревожить рыцарей. Если один из
них все же проснется и спросит, пришло
ли время, единственным спасением будет
сказать: «Нет, спи спокойно». Унесенные
золото и серебро древнего короля не стоит
пускать на ветер. Герою легенды удается
унести какое-то количества золота, но не­
которое время спустя он возвращается за
новой порцией, однако забывает, что имен­
но он должен ответить проснувшемуся ры­
царю. В результате он получает хорошую
взбучку от проснувшихся рыцарей, кото­
рые изгоняют его из пещеры. Забывчивый
герой, который от полученной порки сде­
лался слаб, терпит лишения, до конца своей
жизни пытаясь отыскать вход в заветную
пещеру [135].
252
В английских и шотландских версиях
на долю героя выпадают другие испыта­
ния. Он может столкнуться с волшебными
предметами, такими как меч и рог, кото­
рые использует неверно. Согласно версии
Сьюингшлдс, Артур действительно просы­
пается, но герою не удается завершить ри­
туал, и король засыпает вновь [88]. Ш от­
ландская версия изложена в романе Вальтера
Скотта.
Хотя фольклорный Артур спит до вре­
мени в волшебном гроте, в некоторых ле­
гендах он восстает ото сна, чтобы присое­
диниться к легендарной Дикой охоте. Это
поверье бытовало во Франции [41], так же
как и легенда о том, что «опочивальней»
Артура служит потухший вулкан Этна, не­
сомненно, привезенная на Сицилию нор­
маннами и выходцами из Бретани на служ­
бе у норманн [154]. «Сицилийский» Артур
часть времени бодрствует и даже иногда
отвечает на вопросы тех, кто знает, как
правильно обратиться к королю [46].
Впрочем, поверья о бессмертном коро­
ле или герое, спящем в ожидании своего
часа в подземной пещере, были достаточно
широко распространены в средневековой
Европе. Насколько на них повлияла мода
на «Matiere de Bretagne», определить доста­
точно сложно, поскольку сохранившиеся
письменные свидетельства ничего не гово­
рят о том, где и когда эти поверья возник­
ли. Существует легенда о немецком импе­
раторе Фридрихе И, который спит в пещере
в Баварии. Любопытно, что в какой-то мо­
мент личность спящего изменилась, и ок
превратился в императора Фридриха I Бар­
бароссу [74].
Немецкая литературная версия о гроте
сохранилась в средневековой шпильман­
ской поэме «Состязание певцов в Вартбур-
ге» (ок. 1260). В этой версии мотив ухода
короля соединен с исчезновением Грааля
из мира людей. Согласно поэме, король
Артур, забрав чашу Грааля, ушел со всеми
своими рыцарями внутрь горы, из недр
которой время от времени посылает одно­
го из своих рыцарей для восстановления
справедливости [129] (см. Лоэнгрин). См.
 «ЛЕГЕВДА О СВЯТОМ ГОЗНОВИИ»
также Легенды о возвращении короля; Фоль­
клор", Фольклорная топография.
« Л Е Г Е Н Д А О С В Я ТО М Г О З Н О ­
ВИИ» (LEGENDA SANCTI GOEZNOVII).
Житие святого, покровителя Бретани; в про­
логе сочинения описана Галльская кампа­
ния короля Артура; записано ок. 1019 г.
Имя Гозновий (Goeznovius) — достаточ­
но поздняя латинизироваш тя версия име­
ни Гозно, валлийским его эквивалентом яв­
ляется Гвиддно. Гозноу-Гвиддно родился в
Уэльсе, но был одним из многих духовных
.тип, которые принимали активное участие
з создании Малой Британии (Арморики) в
Галлии [48, 69]. О том, на какой временной
тгриод приходилась деятельность этого свя­
того, существует несколько противоречащих
-руг другу версий. Наиболее вероятная да­
тировка относит Гозно к VI в. Этот святой
не имеет никакога отношения к Артуру,
гднако пролог к «Легенде о святом Гозно-
зии» весьма важен, поскольку рисует Ар­
тура без сомнительных (или фантастичес­
ких) подробностей [69]. В нем рассказано,
•дк Вортигерн, узурпировавший власть в
Британии, призвал англосаксов; разорявшие
гграну наемники были изгнаны с острова и
■прощены «великим Артуром, королем
гриттов»; победы Артура распространялись
на Галлию; после смерти Артура англо­
саксы вновь наводнили остров [135].
Этот текст долгое время оставался вне
внимания исследователей, поскольку боль­
шинство оспаривало дату его возникнове­
ния и полагало, что автор неминуемо был
::-:аком с «Деяниями королей Британии»
Г2 . 1ьфрида Монмутского; в самом прологе
об Артуре видели пересказ «Деяний». Тем
менее версия событий, излагаемых в
прологе, значительно отличается от версии
_альфрида. Приводимые сведения можно
ттыскать в других источниках, но не у Галь-
эрида, что доказывает существование иной,
не зависимой от «официальной», традиции
198]. Важнее, однако, другое: пролог со­
держит более достоверное краткое описа-
-_:е событий в Британии V в., чем все срав-
“ ^иые е ним документы. Даже если автор
253
«Легенды» и читал труд Гальфрида, он не
мог бы составить такое изложение, не ис­
пользуя иных, более «приземленных», ис­
точников.
По «Легенде» правление Артура следу­
ет непосредственно за правлением Ворти-
герна — без двух промежуточных правите­
лей Гальфрида. Таким образом, битвы
Артура вполне укладываются во временные
рамки англосаксонского восстания. От­
ступление англосаксов на земли, закреп­
ленные за ними Вортигерном (вероятно,
около 460 г.), подтверждается Гилъдой. Э к­
спедиция Артура в Галлию вполне может
быть соотнесена с пребыванием за морями
британских войск и военной кампанией
Римской и Франкской империй против анг­
лосаксов в долине Луары. В хрониках сохра­
нились указания на то, что в этой кампании
принимали участие войска из Британии.
Происходило это в кон це 460-х гг. Из
«англосаксонской хроники» следует, что
с 477 г. началась новая волна экспансии
англосаксов в Британии; приблизительно
этим же годом датирует смерть Артура про­
лог к «Легенде о святом Гозновий» [36.
69, 198].
Таким образом, версия «Легенды о
святом Гозновии» нигде (во всяком слу­
чае, резко) не противоречит известным
фактам. Вершина карьеры Артура прихо­
дится на 60-е годы V в., быть может, не­
сколько позднее. Это соответствует един­
ственной 'точ н о установленной дате,
которую приводит в своей версии правле­
ния Артура Гальфрид Монмутский, — ука­
занию на то, что Галльская война имела
место в правление восточного императо­
ра Льва 1 (457—474). Сопоставления с ря­
дом других исторических документов по­
зволяют прийти к выводу, что, говоря о
войне на континенте* и Гальфрид, и ав­
тор «Легенды о святом Гозновии» имеют
в виду «короля бриттов», пребывание ко­
торого в Галлии засвидетельствовано ла­
тинским и и ф ранкским и хрониками в
468-470 гг. и которого хроники именуют
Риотамом [34, 37, 93, 175, 193]. «Легенда о
святом Гозновии» —- основной текст, на
 ЛЕГЕНДЫ АГТУРОБСКИЕ
который опираются Эш и Флейро, иден­
тифицируя короля Артура с Риотамом [34,
93].
«Легенда о святом Гозновии», пожалуй,
первое сочинение, подразумевающее, что
Артур не умер. Фраза в латинском ориги­
нале «As humanis tandem actibus evocato»
(«отозван от дел земных») может быть ис­
толкована как эвфемизм слову «умер», но,
истолкованная буквально, предполагает
некую фольклорную традицию о возвраще­
нии короля, тем более что за ней следует
рассказ о победах варваров и о том, что
надежда на победу над ними еще не умер­
ла [198].
Л ЕГЕН Д Ы А РТУ РО В С КИ Е. См. Ар­
тур: факт и легенда', Легенды о возвраще­
нии короля; Легенда о гроте', Топография в
легендах и романах; Фольклор', Фольклорная
топография.
ЛЕГЕНДЫ О ВОЗВРАЩ ЕНИИ КО­
РО ЛЯ . Начиная с первых десятилетий XII в.
вера в возможное возвращение короля все
более завоевывает умы. Вслед за Уильямом
Малмсберийским Генри Хэндингдон и Вас раз
за разом упоминают об этой «надежде брит­
тов», уходящей своими корнями, вероят­
но, в народные поверья Бретани. Хотя хро­
нисты раз за разом пытались опровергнуть
это «возвращение», в трактате некоего Гер­
мана из Турне сохранилось сообщение о
том, что в одном местечке едва не разра­
зилось восстание, когда местный священ­
ник объявил своей пастве, что Артур в дей­
ствительности мертв [198].
Несмотря на народные поверья, в ры­
царских романах возвращение короля не
описано ни разу. Более того, при желании
можно предположить, что действие рома­
нов развивается в то время, когда Артур
пребывает на Аваллоне (см. Артур, персо­
наж рыцарских романов', Кельтские корни
артуровского эпоса), или же они переносят
его возвращение в неопределенное буду­
щее.
Современные авторы научно-фантасти­
ческих романов и романов фэнтези не­
254
однократно использовали мифическое воз­
вращение короля для описания космичес­
кого противостояния Добра и Зла. В одном
из первых таких романов (Андре Нортон.
«Зеркало Мерлина», 1975) эта легенда мо­
дифицируется в соответствии с нуждами
фэнтези: с помощью машины времени Ар­
тура вывозят в будущее, где его помещают
во что-то вроде криогенной камеры, где ко­
роль ожидает возвращения тех, кто ушел з
космос на поиски продвинутой медицины.
В трилогии Роберта Чэррета «Возвращение
короля» (1996—1997) прибывшая в XXI в.
из мира фейри чародейка Нимуэ вынужде­
на вломиться в музей, чтобы поднять Ар­
тура из гробницы, которую после раско­
пок в Корнуолле перевезли в Америку. Су.
также. Легенда о гроте', Фольклор', Фольклор­
ная топография.
ЛЕНУА. См. Лионесса (страна).
Л Ж ЕГВ И Н ЕВ ЕРА . Внебрачная дочь
короля Лодегранса, с помощ ью которой
Моргана Ле Фей пыталась отделаться от Гви­
неверы и подчинить своей воле короля Ар­
тура.
Помимо Гвиневеры у короля Камерли-
ада была еще одна, внебрачная, дочь: с
помощью магии некая чародейка завлекла
Лодегранса на ложе жены его главного лес­
ничего. Геньевра, как впоследствии назва­
ли это дитя магии, была зачата в ту же ночь,
что и будущая супруга короля Артура; обе
родились в один день и час. Девочки были
похожи друг на друга как две капли воды,
единственным их различием.было родимо;
пятно на левом боку Геньевры [24].
Без истории Лжегвиневеры непонятны
ни история четырех братьев и войны Па­
ломида-Сарацина с Карадосом, ни вообш;
то, что происходило в Логрии, когда ей
угрожало нашествие саксов (французски;':
роман «Пророчества Мерлина»).
По мере того как девочки росли и их
сходство становилось все более явным.
Геньевру стали скрывать от .глаз двора. Ее
отец, король Л оде гране, ничего не знал о
ее существовании. Когда Геньевре испол-
 ЛЖЕГВИНЕВЕРА
-плось двенадцать лет, девица, посланная
':р ган о й Ле Фей, уговорила родителей
;тт 2 ть девочку на попечение чародейки. С
тта самых пор Геньевру готовили к тому,
-■г:5ы она со временем подменила свою се-
— у и сама стала королевой Логрии. М ор-
п н е в этом помогал некий рыцарь по име-
ш Бертолиат, изгнанный из Камсрлиада
за убийство. Он даже женился на Геньев-
эе: некоторое время супруги жили в одном
о замков, принадлежащ их М органе Лс
вей. Однажды чародейка заманила в этот
2 мок короля Артура и поднесла напиток,
ст ар ы й позволил Геньевре убедить коро-
ш з том, что она и есть истинная короле­
к - а ее сестра — обманщица, подосланная
е г : : й м и короля. Поверивший ей Артур вер­
-- зся в Камелот и, к ужасу своего двора,
'т казал бросить Гвиневеру в тюрьму.
- l x t o не знал правды и никто не смог бы
«ггелелить, какая именно из королев ис-
_ -::-:ая, а какая — ложная.
Подпав под власть волшебного напит-
it чар Лжегвиневеры, Артур совершен-
Я1 тзбросил дела королевства, оставив его
s i лэияворн ого шута Дагонета. Единствен­
: рьщарем Круглого Стола в Камелоте,
ш о к е Дагонета, оказался Саграмур, кото-
никак не мог оправиться от получен-
*■ . на последнем турнире раны. Все ос-
овлъные рыцари разъехались, а сам орден
1тг- _лого Стола временно распался, по-
□к^-.ъку его глава «потерял интерес и к
в к л ю ч е н и я м , и к самим целям и зада-
_ тыцарства» [168, 184].
Королевству Логрия грозил раскол,
■кхэлысу король Артур приказал сжечь
В Ь г а ш и ц у на костре, а бароны во главе с
Яжяйхаптом, Высокородным Принцем, при-
ей присягу на верность. В «Пророче-
“с Мерлина» не только говорится о пол­
е т - упадке Камелота, но и упоминается
и зу ч ен и е, которое Папа Римский нало-
ш за Британию за отказ Артура расстать-
л : Лхегвиневерой и вернуть ко двору за-
В ^ Е > ю жену [168].
Узнав о том, что королева брошена в
Ь ы о . Ланселот поспешно возвратился
я и, посетив плененную Гвиневе­
ру, заставил Кэя-Сенешаля отдать ему клю­
чи от темницы. Чтобы доказать невинов­
ность узницы, Ланселоту пришлось сра­
зиться на поединке «божьего суда-», но и это
не убедило опоенного зельем Артура в том,
какая из королев истинная. Освобожденная
«божьим судом» королева по совету баро­
нов просит Артура, чтобы тот назначил ей
земли, где она могла бы в безопасности
провести остаток дней. Артур назначает Сур-
лузу, и Гвиневера уезжает в сопровождении
Гавейна, Ивейна, Кэя, Ланселота и других
рыцарей, большинство из которых возвра­
щаются затем назад ко двору. Ланселот же
еще до отъезда отвергает просьбу Артура
вернуться.
Когда Лжегвиневера узнала, что истин­
ная королева ие только не будет казнена,
но и не покинет Британии, обманщица
пришла в неописуемую ярость, однако ока
была бессильна сделать что-либо. Еще тя­
желее ей было услышать, что в честь при­
бытия королевы Галахольт устроил боль­
шой турнир в Сурлузе, хозяйкой которого
объявили Гвиневеру.
Когда к берегам Британии подош ла
флотилия саксов короля Сессуана, многие
рыцари, проезжавшие через Камелот, уп­
рекали Артура за безразличие и бездей­
ствие, но их старания были бесплодны.
Лжегвиневера, напротив, немало обрадо­
валась этим вестям, надеясь на то, что сак­
сы захватят Сурлузу и королева погибнет.
Когда же она узнала, что Ланселот и Гала­
хольт собирают людей для обороны коро­
левства, а Гахерис остался в Сурлузе, что­
бы защищать Гвиневеру, ярость ее была
столь велика, что ее крики услышали Мор­
дред и Аграеейн. Испуганные рыцари по­
пытались высадить дверь, но Лжегвиневе­
ра пригрозила покончить с собой, если
Артур им откроет.
Мелеагант, изгнанный за предательство
из военного лагеря в Винчестере, распус­
тил повсюду слухи о победе саксов и гибе­
ли Галахольта. Эта весть доставила немало
радости Лжегвиневере, которая надеялась
передать Камерлиад в руки саксов. Радость
ложной королевы обернулась горем, когда
 ЛИЛЕНД ДЖОН
к Артуру прибыл гонец с письмом от Га­
вейна: племянник короля описывал, как
Ланселот спас Галахольта в битве на побе­
режье [168].
После победы над саксами Гавейн с
процессией рыцарей и пленников прибы­
вает в Перкорентин (куда по требованию
Лжегвиневеры был перенесен двор), что­
бы рассказать Артуру о победе. Дагонет,
увидя их приближение, вне себя от радос­
ти врывается к Артуру. Услышав о победе,
Артур приободряется, выходит в зал и с
радостью приветствует рыцарей Круглого
Стола, возвратившихся к его двору. В упое­
нии победой Артур начинает постепенно
избавляться от действия напитка и чар
Лжегвиневеры.
Как только ее чары стали слабеть, Лже-
гвиневера заболела странной болезнью.
Проснувшись однажды утром, король об­
наружил, что лжекоролеву как будто раз­
бил паралич, и никакие лекари не могли
ничего с этим поделать. Блэз, наставник, а
впоследствии и писец чародея Мерлина,
открыл королю глаза на правду. Артур по­
слал за Лодегрансом, а тот, в свою оче­
редь, велел привезти лесничего и его жену,
которая призналась в том, что Геньевра —
дочь ее и околдованного короля Камерли-
ада. Пристыженный исповедью женщины,
Артур послал в Сурлузу за истинной Гви­
неверой, которая — ради блага страны —
согласилась вернуться в Камелот. Ее лжи­
вую сестру отвезли в тот замок, где она
опоила короля напитком, полученным от
Морганы Ле Фей. В замке слуги Артура об­
наружили точно так же разбитого парали­
чом Бертолиата. Позднее, когда супруги
снова смогли двигаться и говорить, их су­
дили и приговорили к сожжению на кост­
ре [149, 168, 184].
Л И Л Е Н Д Джон (прибл. 1503-1552).
Английский антиквар; автор первого энцик­
лопедического труда-о короле Артуре.
В 30—40-х гг. XVI в. Лиленд объездил
практически всю Англию и весь Уэльс,
изучая частные и монастырские библиоте­
ки и делая подробные заметки об архитек­
256
туре и ландшафтах. Лиленд был ярым при­
верженцем Гальфрида Монмутского и его
трактовки прошлого Британии. В особен­
ности он ратовал за историчность королг
Артура, чье имя, как он указывал, связано
со многими реальными географическими
объектами. Лиленд был первым известным
комментатором Нового времени, который
идентифицировал легендарный Камелот с
Кэдбери и составил описание знаменитого
свинцового креста, воздвигнутого в честь
короля Артура в аббатстве Гластонбери.
На основании собранных за два деся­
тилетия записей в 1544 г. Лиленд составил
энциклопедический труд «Ученое и Истин­
ное Утверждение... принца Артура, короля
Великобритании» (Assertio I nclytissimi
Arturii Regis Britanniae). В 1582 г. эта пер­
вая «энциклопедия короля Артура» была
переведена с латыни на английский Ричар­
дом Робинсоном. «Ученое и Истинное Ут­
верждение» представляет собой компиля­
цию всех сведений — как литературных,
так и археологических, — которыми рас­
полагала Англия эпохи Тюдоров, о том, ктс
сегодня называется «историческим Арту­
ром» [22, 28, 116].
Л И О Н . См. Лионесса.
ЛИОНЕССА (СТРАНА). Lyonesse
(Lyonas, Loenois, Loononis, Loenes), Вы­
мышленная страна, место действия рыцар­
ских романов. Наиболее известная версия
легенды о Тристане называет героя сыном
короля Лионессы, в романах цикла «Вуль­
гата* ее королем называют Мелиодаса [184].
За право называться родиной Триста­
на спорят — как семь городов Древней Гре­
ции о Гомере — Западная Англия, Уэльс,
Корнуолл, Бретань и Южная Шотландия.
В каждой из этих стран есть местности,
которые народная молва отождествляет со
сказочной землей Lyonesse (Loenois.
Loononis, Loenes и т.д.). Томас Мэлори s
«Смерти Артура» называет родиной Трис­
тана Лион, а его самого — «сэром Трист­
рамом Лионским», однако это — еще один
образец ложной идентификации Мэлори:
 ЛИОНЕССА
\
е французскому городу Лион эта страна
никакого отношения не имеет [24].
Возможно, речь идет о Лсонаис в Бре­
тани, но более вероятным кажется Лоути-
ш (старофранц. Loenois) в Южной Ш от­
ландии (со временем эта местность вошла
; состав Корнуолла). Лоутиан (по-видимо-
у. совр. Лотиан) — название Южной Шот-
1 андии до залива Ферт-оф-Форт. Следует
нмртитъ, что в старинных англо-норманн-
и французских документах есть слу-
транслитерации Lothian как Loenois или
Loonjois. Это имеет существенное значе-
Еиг при попытке определить родину Три-
~ н а , который носил прозвище Тристана
:: Лиона, или из'Лоэнуа [15, 24].
Известие о том, что король Корнуолла
ж в силах найти рыцаря, который сразил-
з 5ы с представителем ирландского коро­
н . расстраивает Тристана настолько, что
ж: текста М элори, пожалуй, следует, что
и ;с ь затронута гордость патриота. То, что
Тристан собирается выступать за Корну-
е \ : а король Корноулла Марк и против-
= к Тристана Морхольт воспринимают это
должное, свидетельствует в пользу того,
что Лионесса могла входить в состав этого
а.т-олевства или граничить с ним и быть
. ;-:ан н ой тесным политическим и воен-
союзом.
Если исходить из этого, то родина Три­
стана вполне может соответствовать Летов-
корнуоллского фольклора. Согласно
‘;:e :o e , ушедший под воду Летовстоу не-
I - - ц лежал на месте залива Маунтс Бей и
г г : стирался до Лэнде Энда и далее, со-
г - - -е я с материком острова Силли. Этот
-.-;:чларный край славился богатыми го-
■ _:чи и 140 церквями. Однажды (дату
кгенда не уточняет) землю залило водой,
■ ; тех пор Летовстоу погрузился на дно
■ссч [64].
Эта земля корнуоллских легенд отчас-
_ -апоминает другие «мелкие «атланти-
ь ■ Западной Европы — своя «атлантида»
Шгется у Уэльса (область Кэнтреф, погру­
ж ал с я на дно Кардиганского залива); в
: - :“2 ни ходят легенды о затонувшем го-
ршк Кер-И с [41].
Ш ’а * 257
Впрочем, нельзя считать, что легенды
о Лионессе совершенно лишены фактичес­
кой подоплеки. Часть залива Маунтс Бей
когда-то действительно находилась выше
уровня воды; эти районы были обитаемы
уже во II тысячелетии до н. э. Сохранив­
ш иеся на островах Силли фундаменты жи­
лых построек и остатки каменной кладки
ниже уровня прилива заставляют предпо­
ложить, что на заре тысячелетия эти остро­
ва были связаны между собой, по меньшей
мере, перешейками [34, 64]. Согласно хро­
никам, император Максим, недолгое прав­
ление которого пришлось на IV в., изгнал
на остров Силли (Sylina Insula) некоего
еретика. То, что, говоря об этом, хронист
употребляет слово «остров» в единствен­
ном числе, косвенно указывает на то, что
в те времена острова Силли еще были со­
единены достаточным числом перешейков,
чтобы создавать впечатление единого ост­
рова, а не архипелага [64].
В воображаемом мире артуровских ро­
манов и легенд Лионесса лежит «у края
карты». В состав Лионессы входит и об­
ласть Сурлуза, которой правит Галахольт,
названны й в романах «Вульгаты» также
господином и правителем Луангтейнских
или Далеких островов. Некоторые иссле­
дователи полагают, что в этих «Далеких
островах» отразилось представление об ос­
тровах Силли (во времена рыцарских ро­
манов весьма смутное). Один из этих ост­
ровов назы вается в настоящ ее время
Большой Артур, и есть островок с назва­
нием Малый Артур [24, 129].
В «Королевских идиллиях» Теннисона
Л ионесса становится местом последней
битвы короля Артура; Экскалибур оказы ­
вается брошен с Лоэ Бар, гряды, отделя­
ющей озеро Лоэ от открытого моря там,
где побережье к востоку от Маунтс Бей
переходит в мыс Лизард [192]. См. также
Тристан Лионесский.
Л И О Н Е С С А (ХОЗЯЙКА ЗАМКА УГ­
РО З), Хозяйка Замка Угроз и возлюблен­
ная Гарета Бомейна.
 ЛЛАХЕУ
В ряде версий романа о Гарете подчер­
кивается, что замок Лионессы стоит на
берегу моря напротив острова Леаллол [182].
С Аваллоном оказывается связан й брат
Лионессы Грингамур (см. Моргана Ле Фей).
Ночные приключения Гарета в этом зам­
ке, возможно, свидетельствуют о традиции
более древней, чем традиция средневеко­
вых рыцарских романов [133]. См. также
Башня Слез\ Кельтские корни артуровского
эпоса.
ЛЛАХЕУ. В валлийских преданиях —
сын короля Артура.
Триады назы ваю т Ллахеу одним из
Трех мудрецов О строва Британия. Двумя
другими названы Гвальхмаи и Ривалло-
ен; очевидно, речь идет о мудрейших сре­
ди воинов. В аллийский бард Лливарх Хен
упоминает о гибели сы на Артура в битве
с саксами при Ллонгборте [16, 62].
Рыцарские романы лишь мимоходом
упоминают о сыне Артура. Можно сказать,
в этой традиции о нем практически ниче­
го не известно. В «Вульгате» упоминается
лишь его незаконны й сын Борр — Бес­
страшное Сердце, это же имя он носит в
«Смерти Артура» Мэлори.
Однако имя Ллахеу, преобразованное
французской традицией в «Лохольт», всплы­
вает неоднократно. В «Эреке и Эниде» Кре­
тьена де Труа это имя носит сын короля
Артура и Лизаноры, дочери графа Севена
[100]. В весьма нетрадиционном романе
«Перлесво» неожиданно появляется законный
сын Артура и Гвиневеры', он носит имя Ло­
хольт, в чем несложно увидеть следы вал­
лийской традиции. После смерти Лохольта
(давний враг Артура обманом заставляет Кэя-
Сенешаля обезглавить юношу) королева Гви­
невера умирает от горя [114].
Упоминает сына Артура и Вольфрам фон
Эшенбах. В его «Парцифале» этот персо­
наж носит имя Илинот — что является, судя
по всему, еше одной трансформацией ис­
ходного «Ллахеу» [153].
Л О Д Е Г Р А Н С . Король Камерлиада,
отец Гвиневеры.
258
Во владении Лодегранса некоторое врг-
мя находился Круглый Стол, некогда с-;*
зданный Мерлином для Утера Лендрагс-:
и подаренный Утером Лодегрансу.
Когда в королевство Камерлиад вторг­
лось войско короля Риенса Уэльсского, Лс~
дегранс обратился за помощью к Артур}
На празднике в честь победы над Риенсс*
Артур впервые увидел Гвиневеру. Впослед­
ствии, прибыв в Камерлиад, чтобы npocsiTz
руки Гвиневеры для короля Артура, Мер­
лин устроил так, чтобы Круглый Стол стат.
частью ее приданого. Хотя ордена рьшг-
рей Круглого Стола в том его виде, в ка­
ком он существовал при короле Артуре, П[х:
дворе короля Лодегранса, по-видимому, не
было, Круглый Стол уже тогда служил ме­
стом собраний рыцарей. В ряде романо; I
говорится, что за Круглым Столом могл^ 1
сидеть разом сто пятьдесят человек. За годь,
войн с Риенсом Уэльсским Лодегранс пс-
терял пятьдесят р ы ц а р ей , оставшуюся жг |
сотню вместе с самим Круглым Столом о:-: !
отправил к королю Артуру [24].
Помимо Гвиневеры у короля Камер- !
лиада была еще одна, внебрачная, дочь,
которой чародейка Моргана Ле Фей надея- |
лась подменить истинную королеву Логрия
(см. Лжегвиневера) [24, 184].
Л О ГРИ Я (ЛОГРИС). Владения коро­
ля Артура.
Логрия — не просто географическое ;
название, скорее — понятие, причем дос­
таточно многозначное. В артуровских ле­
гендах и романах Англия короля Артург
обычно называется «королевством Логр-
ским» или «королевством Логрия» (th;
reaim of Logrys).
Прежде всего Логрия — это старинное
кельтское название Центральной Англи;'.
(валлийский вариант — Lloegr). С V в. Лог-
рией стали называть область, расположен­
ную к югу от реки Трент и к востоку от
реки Северн и находившуюся под властью
завоевателей-англосаксов [28]. В том же
значении это название употреблялось Ба­
сом и Кретьеном де Труа, который превра­
тил Логрию в место действия своих рома-
 ЛОДИНА
ров. Уже в романах Роберта де Борона и в
более поздних прозаических циклах Logres,
L: .mgres — это город, отождествляемый с
Лондоном (как пишет профессор Винавер,
■следствие ошибки [116]). Некоторые ис-
"едователи производят название Лондон
London, франц. Londra, лат. Londinium) и
:? скандинавского слова «lond» («роша»),
_ от кельтского «londo» («дикий, храбрый»)
64). Однако сопоставление имен Logrys и
ten d o n , по мнению И. М. Бернштейна,
z j.ii основания и для иной гипотезы: воз-
^.;жно, это формы одного и того же гтле-
:;ого имени, которое по-разному было
:::,:м няирован о разными языками, и, по
г ществу, значат здесь город и его владе-
-_е, носящие в соответствии со старин-
традицией одно название [241.
Логрия рыцарских романов, хотя и иден-
тжфицируется с Англией, является прежде
i:r r o плодом поэтического воображения,
ум ы ш л ен н о й страной, сосредоточением
за к л ю ч е н и й и куртуазной любви. Проза-
г-:е:кие романы «Вульгаты» и «Поствуль-
отождествляют Логрию с Опустошен-
*_-J землей, причем эти циклы отчетливо
рвспадаЮтея на три части, соответствую-
к к трем фазам в истории королевства.
- ;?вая — это история Логрии до начала
7 г:':стючения Грааля, она заканчивается
тегда, когда Балин Свирепый отправляется
1 доход, во время которого он нанесет
ШЬачевный Удар. Вторая фаза — история
* : —■ии, страдающей от последствий по­
с т пка Балина. Третья фаза, начавшаяся
Ьёстливой вестью о появлении совершен-
- : г : рыцаря, который сможет отыскать
Грааль и исцелить Опустошенную землю,
т ^ :;ч и в а е т с я смертью Артура [184].
Стилизованные приключения рыцарей,
гч-тающихся по Логрии, в целом делятся
i i три группы: заточение и освобождение;
■ п а н и узнавание; ранение и исцеление.
Г : мнению известного исследователя ар-
_ т:вского цикла Э. Бернс, такая повторя-
пю сть «характеризует как пассивное со-
- - :^ние Логрии, ожидающей избранного
агроя, и опосредованно - структуры са-
■сго текста, который, как объявлено, об-
авторитетом самого Писания, но при
259
этом попадает в ловушку исключительно
мирского сюжета» [цит. по 129].
ЛОДИНА. Хозяйка фонтана в одно­
именном валлийском романе.
Госпожа источника и хозяйка Эскало­
да в «Ивейне, или Рыцаре со Львом» Кре­
тьена де Труа [12].
Королева Аскалона в «Ивейне» Гарт­
мана фон Ауэ [199].
Во всех романах Ивейн завоевывает руку
Лодины после того, как сражается у чудес­
ного источника с Рыцарем Источника (Ас-
калоном), ее супругом, и побеждает его. См.
также Рыцарство средневековое', Языческая
традиция и мифологические архетипы.'
ЛОНДОН. Столица современной Вели­
кобритании; не имеет непосредственного
отношения к событиям артуровского мира.
Тем не менее Лондон тоже оказался втянут
в орбиту легенды. Этот город был важным
политическим центром Британии еще до
прихода римлян, но упоминание о нем как
о столице явно связано с более поздним пе­
риодом.
Гипотез относительно возникновения
самого слова «Лондон» (London, старо-
франц. Londra, лат. Londinium) существу­
ет множество. Его пытались возвести, н а­
пример, к скандинавскому слову «lond»
(«роща»), и к кельтскому «londo* («ди­
кий, храбрый») [24, 64].
Согласно хронике Гальфрида Монмут­
ского и роману Васа, Лондон — это новая
Троя, основанная потомками покинувше­
го гомеровскую Трою Энея, которая была
выстроена на реке Темза поселенцами, на­
зывавшими себя «бритты» (от имени прав­
нука Энея Брута) [6, 194].
Валлийская традиция, в которой Лондон
носит имя Llundein Саег или Lludd Саег
(«крепость Ллуда»), возводит название это­
го города к имени валлийского легендар­
ного героя Ллуда. Ллуду приписывается
превращение скромного поселения в мощ­
ную крепость, получившую в его честь имя
Каэр-Ллуд или Каэро-Лундейн. которое го­
род сменил на Лондейн или Лондрис, когда
им «овладели пришельцы из-за моря». Еще

при англосаксах (VIII—IX в.) одни из город­
ских ворот Лондона именовались Ludesgate
[ 16]-
Лондон упомянут также в валлиискои
триаде «Три счастливых погребения и Три
злосчастных выкапывания Острова Брита­
нии»; в ней говорится, что зарытая на Бе­
лом Холме в Л ондоне голова Бендигейд
Врана берегла остров от любой напасти и
любого вторжения извне. Земляное укреп­
ление на Белом Холме, где завещал похо­
ронить свою отрезанную голову Вран и где
ныне находится Лондонский Тауэр, суще­
ствовало по крайней мере с римских вре­
мен [16, 108].
Начиная с цикла Роберта де Борона и в
поздних прозаических романах Лондон ста­
ли отождествлять с Логрией, которая к тому
времени превратилась из страны в город.
Л О Р И Н . См. «Роман о Ларине».
Л О Т ЛОТИАНСКИЙ (ЛОТ ОРКНЕЙ­
СКИЙ). Король Оркнейских островов и Ло­
тиана', муж Моргаузы (в других версиях —
Анны) — сводной сестры Артура; отец ры­
царей Круглого Стола Гавейна, Гахериса, Га­
рета и Агравейна.
Вассал, восстающий против власти вер­
ховного короля в начале правления Арту­
ра, вплоть до самой смерти стремящийся к
независимости Лотиана, Лот Оркнейский
фигурирует во всех важнейших версиях
истории Артура — от «Деяний королей Бри­
тании» Гальфрида Монмутского до фран­
цузских прозаических романов и написан­
ных на их основе произведений, включая
«Смерть Артура» Мэлори. Типологически
этот персонаж близок Моргане Ле Фей', так
же как и ей, ему уделяют немалое место
хроники и романы, точно так же он наде­
лен явными мифологическими ассоциаци­
ями с потусторонним миром.
Поскольку Лотиан территориально рас­
полагается в Ш отландии, в шотландских
хрониках Лоту уделено значительно боль­
ше внимания, чем в хрониках английских.
При этом шотландские хронисты (в част­
ности, Джон Фордун и Джон Мэджор) под­
черкивают незаконнорожденность Артура
ЛОРИН
и то,- что законными наследниками пре­
стола являлись Лот и Гавейн или в край­
нем случае Мордред, то есть выходцы из
.
Ш отландии [198].
В романах «Вульгаты» Лот — один га
шести королей, которые прибыли по слу­
чаю коронации Артура в Карлион, чтобы брс-
сить вызов юнцу без роду без племени. Аг-
туру пришлось укрыться в крепости, и резни
предотвратило только вмешательство Мер­
лина. Позднее Лот выступил организатором
Северного Союза, объединенные войска
которого вторглись в Логрию. Король Ло­
тиана был, судя по всему, если не главой
то лучшим тактиком этой коалиции, что
позволило ему избежать полного разгром!
в Бедгрейнской битве. Он фактически вы­
нудил Артура прекратить сражение (см. Вой­
ны Артура в романах «Вульгаты»).
Поражением армии Северного Союза >
Бедгрейнского леса междоусобицы в Брита­
нии не закончились, поскольку на террито­
рии острова, а также в Шотландии, Уэльсе и
Корнуолле существовало множество мелких
королевств. Заключив мир с верховным ко­
ролем, Лот, однако, отправил в Карлион сво:-;
супругу якобы для того, чтобы привезти сы­
новей Лота ко двору Артура. На самом деле
Моргауза должна была сыграть роль шпио­
на при дворе верховного короля.
Узнав, что. короли Бан Бенвикский и
Боре Ганский со своими отрядами покину­
ли Логрию, Лот заключил союз с королем
Северного Уэльса Риенсом, армия которог:
вторглась на земли Артура и осадила за- i
мок Димлок. Когда Риенс был выкраден
Балином Свирепым и его братом Баданом,
Лот готов был уже взять на себя командо­
вание его людьми. Остановило его лишь)
вмешательство чародея Мерлина. Провил-
ческий дар Мерлина позволил чародею уг­
нать, что одному из королей — Артуру ила
Лоту — суждено погибнуть в этот день,
сочувствуя Лоту, он решил все же пожерт­
вовать им ради Артура.
Мерлин задержал выступление Лота на
два дня, так что король Лотиана прибыл к
Димлоку лиш ь тогда, когда войска Риен : 1
Уэльсского были уже разбиты. Предполо­
жив, что люди Артура устали, а его войекя
260
 ЛОТИАН
эеж и е. Лот вступил в битву. И все же это
■ыло его последнее сражение: он погиб в
-:=динке с Королем Островов Пелинором.
I : смертью Лота все оркнейское войско
Тратилось в бегство [24, 184].
По приказу Артура Лот, как до него Ав-
>_шй Амброзий и Утер Пендрагон, был по­
те онен возле Хоровода Великанов. Клят-
зс которую принесли Гавейн и его братья у
С- у.шенджа — отомстить за смерть отца, —
*£лилась в затяжную вражду братьев с ко-
зелем Пелинором и его сыновьями.
В кельтской (валлийской) традиции
— сна мертвых располагалась в Лотиане, на
с -гчейских островах или в Норвегии — тех
a Jix областях, которые в романах и хро-
-сх были подвластны Лоту: Гальфрид
Ьонм утский называет Лота королем Ло­
* гна и Норвегии, а французские рыцар-
о ; г романы — королем Оркнейских ост-
т:еов [64].
Исследователи, опирающиеся на све-
с;-:-:я Гальфрида, традиционно идентифи-
ц —;. ют упоминаемый в романах замок Лота
с Ттзпрейн Ло, гигантской доисторичес-
ш: крепостью на холме на краю Леммер-
ш тс:<ой возвышенности [56]. Но поскольку
' . : в хронике Гальфрида назван еще и
еж нянником короля Норвегии, более по-
—-.:е средневековые авторы переместили
р род на Оркнейские острова, которы-
■л з Средние века управляли, норвежски с
в---. Связь Гавейна с варварским Севе­
' » :: викингами, возможно, также внесла
‘ вклад в принижение его образа во
j - . . -цузских романах [199].
ЛОТИАН. Владения короля Лота, ко-
р-~- Оркнейского и Лотианского.
Лоугиан, или Лотиан (современный ва­
- ш т названия), — вполне реальное геогра-
Ьгееское название, которое носит южная
р гтъ Шотландии до залива Ферт-оф-Форт,
В Средние века в старинны х англо-
ш гтчаннских и французских документах
» .— ечаются самые различны е варианты
*_~::сания этого названия: Lothian транс-
л -;-и р у ет с я как Loenois, Loonjnis и т.д.
гмеет существенное значение при по-
чг определить родину Тристана, н о ­
261
7
сившего прозвищ е Тристана из Лиона, из
Лионессы или из Л оэнуа (Ленуа) [24].
Следует различать реальный историчес­
кий Лотиан и Лотиан легенды. Расхождения
в различных традициях касаются даже воп­
роса о его местонахождении. Так, например,
согласно Черной книге Кармартена, Лотиан
находился на северо-востоке Англии.
В описываемые в романах артуровско­
го цикла легендарные времена на террито­
рии современных Британских островов су­
ществовало более дюжины более или менее
независимых королевств и герцогств. Если
достраивать события по легендам, Артур в
первую треть своего царствования вел вой­
ны с мелкими владетелями с целью собрать
под свою руку весь остров. Одним из его
противников был король Лотиана Лот.
В артуровском эпосе сохранились смут­
ные черты языческой традиции, связывав­
шей Лотиан со страной мертвых. Для саг и
романов христианского Средневековья
никакое прямое упоминание иной стра­
ны мертвых, кроме ада, разумеется, н е­
мыслимо. Следы языческих представле­
ний сохранились лиш ь в описательном
виде — «страна, откуда нет возврата».
Ранние валлийские и ирландские сказа­
ния помещ али страну мертвых к северу
от Стены Адриана — в Галлоувее, Л отиа­
не и Горре [107]. Иногда страна мертвых
оказы валась еще севернее — на О ркней­
ских островах или даже на территории
Норвегии. В артуровском эпосе Лот (чье
имя А. Браун переводит как «разруше­
ние») — как раз король Л отиана и О рк­
нейских островов, а его сы н, Гавейн, ста­
нови тся со врем енем правителем
Галлоувея [64].
В связи с этим стоит вспомнить и по­
вествование Гальфрида Монмутского о бит­
вах Артура, где упоминаются Девичий За­
мок и «плачевная гора» (castellum pueliarun...
et montem dolorosum). Неизвестно, насколь­
ко хронист отдавал себе отчет в том, что
оба эти места принадлежат потусторонне­
му миру, но помещает он их в окрестнос­
тях Эдинбурга — то есть за Стеной Адриа­
на, в Лотиане [6]. См. также Кельтские
корни артуровского эпоса.
 лохольт
Л О Х О Л Ь Т . См. Ллахеу.
Л О Э Н Г РИ Н (ЛОЭРАНГРИН). Сын
Парцифаля. «Лебединый рыцарь», послан­
ный Граалем.
Это имя встречается лиш ь в немецких
балладах и связано с обработками легенды
о гроте и легенды о Граале немецких м ин­
незингеров. Ш пильманская поэма «Состя­
зание певцов в Вартбурге» (ок. 1260) объ­
единяет мотив ухода из мира короля Артура
и мотив ухода из мира Грааля. В поэме го­
ворится, что король Артур ушел со всеми
своими рыцарями внутрь горы. С ним на­
ходятся также и Парцифаль, и святыня Гра­
аля [199]. Лоэнгрин впервые упоминается
в заключительных строфах «Парцифаля»
Вольфрама фон Эшенбаха, где он назван
сыном Парцифаля и Кондвирамур [153].
Легенда об Эльзам и пришедшем ей на
помощь «лебедином рыцаре», очевидно,
старше шпильманской традиции. В лите­
ратурной обработке она, однако, впервые
появилась лишь в «Состязании певцов в
Вартбурге». Неизвестный автор вложил ее
в уста самого Вольфрама фон Эшенбаха,
который выступает в качестве одного из
действующих лиц поэмы. Хотя объедине­
ние мотивов и появление известного по­
эта в качестве литературного персонажа
сами по себе не лишены интереса, поэма
так и осталась бы погребена в трудах по
истории литературы, если бы ей Рихард
Вагнер не подарил вторую жизнь, положив
в o c h o b v либретто своей оперы «Лоэнгрин»
[17, 185].
Эльзам, дочь герцога Брабантского (так
зовут героиню шпильманской поэмы), при­
нуждают выйти замуж помимо ее воли. Пе­
ред смертью отец препоручил ее покрови­
тельству Фридриха Тельрамунда, который
теперь утверждает, будто старый герцог
обещал ему руку дочери. Поскольку Эль­
зам упорно пытается опровергнуть это ут­
верждение, Фридрих Тельрамунд обраща­
ется к императору, который отдает решение
спора на волю «божьего суда». Однако ни
один из рыцарей не решается откликнуть­
ся на вызов и выступить на поединке в за­
щиту дочери покойного герцога. В отчая­
262
нии Эльзам звонит в колокольчик, к о т о
рый некогда сняла с лапы раненого соко­
ла. Этот звон возносится в заоблачные выси
и оттуда долетает до короля Артура, почи­
вающего со своими ры царями в недрах
горы. На Граале вспыхивает надпись, воз­
вещающая, что в Брабанте попала в беду и
ждет избавителя благородная дева. Ее ры­
царем избирают Лоэнгрина. Лоэнгрин уже
ставит ногу в стремя, когда появляется ле­
бедь, влекущий по воде челн. Молодой
рыцарь оставляет коня и садится в челн.
Быстрое течение выносит Лоэнгрина ;
открытое море. Время от времени лебеда
ныряет в море и достает из вод облатку,
которой Лоэнгрин делится с ним. Убаю­
кав рыцаря сладким пением, лебедь при­
плывает в устье Шельды и там, у пристани
в Антверпене, высаживает Лоэнгрина.,Пе­
ред толпой изумленных рыцарей Лоэнгрин
объявляет, что прибыл защитить Эльзам, и
побеждает в «божьем суде» Фридриха Тель­
рамунда. Эльзам с радостью соглашается
выйти замуж за своего спасителя. Един­
ственным условием, при котором «лебеди­
ный рыцарь» может оставаться среди лю­
дей, является то,' что никто не должен
знать, кто он. Когда же Эльзам вынуждает
его назвать свое имя, род и родную землю.
Лоэнгрину приходится оставить ее.
В своей опере Рихард Вагнер ввел до­
полнительное разъяснение: хранители Гра­
аля или те, кто совершает свои подвиги п:
поручению Братства Грааля, должны ос­
таться неузнанными. Грааль наделяет их ]
магической силой, а также возможность:-;
жить среди людей — но только до тех пор,
пока никто не знает, кто они и откуда [! 85;.
ЛУКАН. Знаменитый дворецкий коро­
ля Артура.
Этот персонаж , подобно некоторые j
другим, перешел в рыцарские романы
валлийской традиции, где его имя звучи
как Глеулвилд Гафаэлфаур, что означаг
«седой храбрец, великий страж».
ЛУМИС Родж ер Ш ерман (1887-1966
Литературовед, историк-медиевист; один
наиболее серьезных и плодовитых исследс
вателей артуровских легенд.
 ЛУКАН

Родившийся в Японии, Лумис получил нуждается в защитнике. В одних версиях

: г газование в университетах Гарварда и
Е -:;форда, в течение нескольких лет пре-
_ : 2 авал в И ллинойском университете, а
затем — в университете штата Колумбия.
Автор и составитель более 20 книг и
. ' 0 статей, Лумис тем не менее более все-
т: известен благодаря выдвинутым им те-
отия.ч о кельтских влияниях в артуровском
згэсе (через кельтские легенды и кельтс­
кую (валлийскую) литературу). Начиная с
1^2? г., когда вышла его книга «Celtic Myth
le d .Arthurian Romance*, и до своей смерти
J vmhc добавлял факты, менял их интер-
т стации, но оставался ярым сторонником
> ;.тътской теорий. Его книги и идеи вызы-
к к многочисленные споры, так как пред-
т з л я л и с ь многим излишне раликальны-
■ а также из-за того, что сам Лумис
1 '::ш ком яро их пропагандировал. Н аи­
большие дебаты вызвали «Artiman Tradition
j Cretien de Troyes» (1949) и «The Graii: живающих теории Р. Ш. Лумиса, Аскалод
Ffom Celtic Myth to Christian Symbol» (1963). соответствует Башне Слез или ужасному зам­
Труды Лумиса по средневековой арту-
? :;:к о й литературе — «Arthurian Legends
■ Medieval Art» (1938, в соавторстве с Л о­
тт, Хиббард Лумис) и «Arthurian Literature
■ the Middle Ages: A Collaborative History*
(1959) — до сих пор считаются основопо-
вгаю щ и м и [116].
ЛУННЕТА (ЛАННЕТА, ЛИННЕТ,
“ .'Э'НЕТА, ЛУНЕД), Это имя (с незна-
« т гл ь н ы м и вариациями) носят в арту-
г»:5 ;ких романах несколько героинь, иг­
рающих приблизительно сходную роль в
гч-ьбе главного героя — роль помощ ни-
ti проводника.
В истории Ивейна Луннета — служан­
ка Хозяйки источника Лодины, которая по-
вл "гтся в тот момент, когда, погнавш ись
м тмертельно раненным Красным рыца-
р » . герой попадает в ловушку опускной
гтки Аскалода. Надев Ивейну на па­
- волшебное кольцо, которое делает его дений не вернувшегося в оговоренный срок
[■гаидимым для глаз стражников, Луннета
■кзволяет Ивейна и проводит его в свои
■ к о и . Ивейн загорается любовью к опла-
D тающей убитого мужа Лодине, и Лунне-
■ .-'теждает госпожу стать его женой, ука- спутником, а затем Луннету, приговорен­
яа& я на то, что волш ебный источник
легенды Луннете удается уговорить Лоди-
ну позволить ей отправиться ко двору ко­
роля Артура, чтобы привезти оттуда дос­
тойного смельчака, но на самом деле она
лишь скрывается в своих покоях и некото­
рое время спустя представляет Ивейна. В
других версиях Луннета убеждает госпожу
выйти замуж за рыцаря, сразившего Крас­
ного рыцаря, поскольку, побелив прежне­
го защитника источника, он уже доказал,
что в силах и охранять его [12] (см. Язычес­
кая традиция и мифологические архетипы).
В истории Гарета Бомейна девица Лио-
нета действительно появляется при дворе
Артура, чтобы цросить помощи для своей гос­
пожи. Вместе с ней в путь отправляется юно­
ша, сын короля Лота, скрывающий истин­
ное свое имя за придуманным Кэем- Сенешалем
насмешливым прозвищем «Бомейн» [182].
По мнению ряда исследователей, поддер­
ку (острову) в потустороннем мире кельтских
преданий. Таким образом, покои Луннеты
оказываются эквивалентны Девичьему Замку
(см.), а сама Луннета с ее волшебным коль­
цом — фейри, покровительствующей герою
(см. Кельтские корни артуровского эпоса; Феи)
[133,134]. Гарет так же, как и Ивейн, получа­
ет от своей покровительницы волшебное коль­
цо; только это позволяет ему во время тур­
нира у Замка Угроз несколько раз в день
изменять цвет лат и оружия и стяжать славу,
оставаясь при этом неузнанным. Эго же свой­
ство кольца приводит к поединку двух бра­
тьев: Гавейн, не зная, кто был рыцарем в
красных доспехах, стремится сразиться с ним
и вызывает его на поединок. Бой прекраща­
ет появление все той же Лионеты [24J.
В истории Рыцаря со Львом Луннета
ф актически возвращ ает Ивейну память.
Королева Аскалода изгоняет из своих вла­
Ивейна, и потерявший разум рыцарь ски­
тается по лесам, пока его не исцеляет не­
кая сердобольная дама. Ивейн спасает льва,
который отныне становится его верным
ную Лодиной к казни за то, что служанка

263
 ЛУЦИЙ ИБЕРИЙ
в свое время уговорила свою госпожу взять
в супруги вероломного рыцаря. Связанная
девица окликает Рыцаря со Львом по име­
ни, и это возвращает Ивейну память [12].
Принадлежащий возлюбленной Гарета
Замок Угроз, который стоит на берегу моря,
«возле острова Аваллон», также связан с
весьма странными событиями, вполне соот­
ветствующими кровавой атмосфере фильмов
ужасов XX столетия. Потерявшая голову от
любви Лодина трижды пробирается в залу,
где ставят ложе для Гарета, и трижды в зале
появляется загадочный рыцарь, чтобы по­
мешать влюбленным соединиться. В пер­
вую ночь неизвестный набрасывается на
Гарета с обнаженным мечом, и после тяж­
кого боя Гарет обезглавливает его. На кри­
ки Лионессы в зал спускается Лионета, пре­
спокойно подбирает отрубленную голову,
чтобы, натерев голову и шею некой мазью,
приставить ее на место, — и рыцарь ожива­
ет вновь. В следующий раз Гарет не только
обезглавливает зачинщика, но и разрубает
его голову на куски — и вновь, собрав раз­
рубленные части, Лионета возвращает стран­
ного рыцаря к жизни. То же самое повторя­
ется и на третью ночь [24].
В романах о Прекрасном Неизвестном
имя девицы, обратившейся за помошью к
королю Артуру (с которой отправляется в
путь юный рыцарь), не названо, однако не­
трудно предположить, что речь идет о той
же живущей среди людей фее [100].
Эта же героиня с несколько изменен­
ным именем (Ланнета или Линнет) оказы­
вается обладательницей волшебного пла­
ща в балладах немецкого мейстерзанга [64,
71] (см. Испытания).
Л УЦИЙ И Б Е Р И Й . Римский прави­
тель, чье требование дани, согласно «Дея­
ниям королей Британии» Гальфрида Мон­
мутского, заставило Артура во второй раз
вторгнуться в Галлию [6].
Повествуя о второй половине правле­
ния Артура, Гальфрид приводит рассказ о
появлении в Карлионе посланников Луция
Иберия с требованием дани и возвращения
завоеванных земель. Луций назван проку­
ратором. Звание прокуратора получали лица,
управлявшие провинциями Римской импе- I
рии от имени императора. Иными слова- I
ми, речь идет не о человеке, наделенном I
высшей властью в империи, что подтверж­
дается тем, что сенат властен приказывать I
Луцию. Позднее Гальфрид величает Луция I
«императором», хотя, похоже, и не связы- I
вает его с тем, кто пребывает в Риме [6. I
175].
Императором (безо всяких оговорок
Луций назван в хронике Васа [194]. Этим I
же титулом наделяет Луция Иберия и ал~ |
литеративная поэма « Смерть Артура», е 1
которой посланник императора требует. I
чтобы бриттский король признал над со- I
бой верховную власть Луция и уплата! I
Риму вассальную дань. Артур и его васса- 1
лы приносят клятву не успокаиваться д о |
тех пор, пока жив император Луций.
В решающей битве с армией Луция I
Иберия, местом которой становится Бре- |
тань, погибают Кэй, Бедивер и многие дру- I
гие рыцари Артура, но свою смерть в ней
находит также и римский император. Та- I
ким образом клятвы, данные в Карлайле,. I
оказываются исполнены. Вместо дани Ар­
тур отсылает в Рим гробы с телами своих
врагов [32].
И мператора по имени Луций Иберий |
в действительности не существовало. Ис- I
торикам остается только гадать, otkvzi ]
Гальфрид мог позаимствовать это имя.
Л Э . Во французском куртуазном обк-
ходе с XII в. — небольшая лирико-романти­
ческая поэма, предназначенная для пения, ]
«Лэ» (lay) — слово изначально кельтского I
происхождения, Число лэ, написанных на
артуровские темы, превышает несколько со- I
тен. К наиболее известным относятся «Чу­
десный плащ» (см. Испытания) и лэ. Мариа
Французской (поэтессы XII в., известной з I
основном этими поэмами) [129].
В английском языке слово «1ау» сохрани­
лось и по сей день и обозначает песенное
повествование. Издевательское сочинение
Динадана, которое он сочинил в насмешку
над королем Марком, хоть и называется у
Мэлори лэ, едва ли принадлежит к этому I
жанру.

№
«МАБИНОГИОН». Сборник валлий-
ежзк легенд и прозаических повестей.
«Мабиногион», в состав которого вхо-
л*т 1 1 легенд, дошел до нас в составе двух
- тописных сводов древней валлийской ли-
тгратуры — так называемых Белой книги
- л д ер х а (ок. 1325) и Красной книги Хср-
ггста (ок. 1400). «Мабиногион» — множе-
—зенное число от «мабиноги», хотя лишь
*:гзы е четыре повести носят название
•Ветви Мабиноги» и связаны общим сю­
и общими героями. Само слово «ма­
: логи» происходит, вероятно, от слова
«*аб» («сын»), и означает «история юно-
к с к и х подвигов» или «повесть о юнос-
- Существует также версия, что слово
•■•:1 биноги» изначально обозначало свод
* “ орий, относящихся к бриттско-кельт-
в м у богу Мапону или Мапоносу, «боже-
сэенн ом у юноше» [16].
Это объяснение вполне соответствует
я м у , что «Мабиногион» пронизан кельт-
я и ч и мифами. Так, в первой Ветви появ-
■ется Рианон — имя и образ, унаследован-
б й от древней кельтской богини-матери,
п о с т н о й в Галлии и Британии как Риган-
~:нга («царица» или Эпона, от индоевро-
::.':ского ekwo ■—лошадь) [49]. Интересно,
гс культ Эпоны был перенят римскими
гурийскими частями, а сама она была
265
даже включена в официальный римский
пантеон. Изображений Эпоны сохранилось
немного, но она всегда показана верхом
на лошади или между лошадей и обязатель­
но в окружении птиц. Латинским ее про­
звищем стало Regina. Имя же «Рианон» в
«Мабиногион» означает «великая короле­
ва» или «божественная королева». Рианон-
Эпона тесно связана с плодородием и куль­
том лошади. Не случайно Рианон впервые
появляется в повести верхом на неспешно
вышагивающем жеребце, которого, одна­
ко, не способны догнать лучшие всадники
королевства Дифед. Позднее, когда ее не­
справедливо обвшшют в убийстве собствен­
ного сына, она вынуждена выполнять роль
лошади, перенося на спине во дворец гос­
тей. Отсюда и отождествление ее сына
Придери с жеребенком. Упоминаемые во
второй Ветви «птицы Рианон» (вороны)
также представляют собой «вещих» птиц —
непременных спутников мудрой богини, а
позже колдуньи [49, 107].
В четвертой Ветви появляется еще одна
известная кельтская богиня — Дон. В ир­
ландской (кельтской) традиции она извес­
тна как Дану, прародительница легендар­
ного племени Туату де Данан [106, 107].
Она покровительница реки Дунай, ее счи­
тали покровительницей многих других рек
на континенте [16].
Сами сюжеты повестей «Мабиногион»,
однако, не мифологичны. Хотя в них нет
никаких сведений ни об их авторе, ни об
их возможной аудитории, создавались эти
повести скорее всего для развлечения слу­
шателей. Независимо оттого, является ли
Рианон Эпоной и сознают ли этот факт
читатели и слушатели повести, эта герои­
ня изображена сильной и реш ительной
ж енщ иной, вполне способной решать
свою судьбу. Она покидает собственное
королевство потому, что ее подданные
желают выдать ее замуж за нелюбимого.
Рианон заявляет Пуйлу, что желает взять
его в мужья — и чем скорее, тем лучше.
Позднее, когда Пуйл едва не срывает их
свадьбу и вот-вот потеряет невесту, Риа­
нон указывает будущему супругу на его
 «МАБИНОГИОН »
промахи, а потом терпеливо объясняет, как
исправить положение. Даже наказание ге­
роини свершается с ее молчаливого согла­
сия. Полной противоположностью ей вы­
ступает пассивный и нерешительный Пуйл.
В третьей части супругом Рианон стано­
вится Манавидан — и этот герой кажется
пассивным по сравнению с уверенной в
себе героиней [16].
Бранвенн из второй Ветви представ­
ляет соверш енно иной тип ж енщ ины : ре­
ш ения за нее принимает ее семья, а она
безропотно принимает свою судьбу. Лю ­
бопытно, что история Бранвенн в целом
близка к архетипическому сюжету о Т ро­
янской войне — гибели людей двух к о ­
ролевств из-за женщ ины.
Все Ветви «Мабиногион» полны магии
и магических существ [107, 2 0 2 ]. Устье реки
Альберт так и называется — местом, куда
можно прийти и увидеть чудо. Бендигейд
Вран столь велик, что пешком пересекает
пролив и ложится мостом над рекой, что­
бы через нее могло переправиться его вой­
ско. В третьей Ветви внезапно пустеет ко­
ролевство Диффед — исчезают люди, дома
и скот, остаются лиш ь четыре главных ге­
роя. И, как по волшебству, с устранением
опасностей королевство расцветает вновь.
В четвертой Ветви невесту для Ллеу созда­
ют из цветов и т.д. Хотя все эти чудесные
события являются неотъемлемой частью
повествования, никто н е видит в них н и ­
чего сверхъестественного или невозможно­
го. Пуйл ничуть не удивлен, встретив на
охоте Арауна, короля потустороннего мира
Аннуин, — а ведь охотится Пуйл в соб­
ственном лесу, Гвидион и Гилфайтви в чет­
вертой Ветви, конечно, возражают против
того, чтобы их обращали в зверей, и пыта­
ются избежать наказания Мата, но затем
проводят три года в зверином обличье, не
испытывая при этом, очевидно, особых не­
удобств, — и остальные персонажи при­
нимают это как должное [16, 107].
Географические названия и топогра­
фические детали в этих повестях по боль­
шей части соответствуют реальным. Д ей­
ствие первой и третьей Ветвей происходит
в Диффеде ,на ю го-востоке Уэльса; деё-
ствис второй перенесено в Харлех (це:-т-|
ральный Уэльс) и Ирландию. В третье*
Ветви М анавидан и Придери совершая*!
путешествие в Англию. Однако время, t
которому относятся события этих легенг
определить не так просто! Персонажи упс-
минаю т имя Господа (христианского
Иисуса), и в третьей Ветви на сцене да»":
появляется епископ, но по своему содер­
жанию эти повести — явно дохристиан­
ские и не несут никакой религиозной на­
грузки. Единственный персонаж, который!
может считаться историческим лицом, -
Кассивеллаун, возглавивший сопротивле­
ние римлянам в 54 г. н.э. В остальном вр:-
мя действия этих повестей отнесено в об­
ласть легенды.
С точки зрения артуровских легенд,
наибольший интерес представляет вто р а
Ветвь «М абиногион». Валлийское им!
Bendigeidfran — составное и обозначае"
«-Благословенный Вран» («Благословеннк?
Бран»), Многие считают, что именно за
стал прототипом Брона, Короля-Рыбакщ
рыцарских романов о поисках Святого Гра­
аля. Первая часть этого имени Бендигейа
(Bendigeid) — явно переиначенное-латин­
ское benedictus. Латинский вариант име­
ни, очевидно, заменил слово того же зна­
чения, не имеющее никакого отношения i
христианству. Вторая часть имени относит­
ся к общекельтскому божеству потусторон­
него мира и,' возможно, восходит к веди­
ческому Варуне [159]. Валлийский суффшс
gwen обычно придает слову, в составе кот:-
рого он встречается, оттенок легендарно:-
ти или принадлежности к потусторонне1г
миру [49]. Особенно это видно в именах,
которые кельто-валлийская традиция css-
зывает с Артуром: Эхангвен (дворец Арту­
ра), Придвен (его корабль), Гвенвиф;?
(жена короля), Гвенн (плащ, дающий гг:
обладателю способность становиться неви­
димым) [121]. Интересно, что с о ч е т а в ;
этого суффикса и имени Бран дает во в и ­
рой Ветви «Мабиногион» имя ее герои н и
сестры Бендигейд Врана, Бранвенн. Врг,-
показан здесь как герой, относящийся l
 МАГ МЕЛЛЬ
иртустороннему миру. О нем сказано, что
■хе — сын Ллира (Лер), морского божества
к зь т о в , что еще раз подчеркивает рассказ
» способности Врана пересекать водное
—л-странство, не нуждаясь в корабле. По-
хллтийски «Ьгап» также означает «ворон»
ш -ередко используется как эпитет для обо-
ж зчсния воинов [107, 159].
Четыре Ветви «Мабиногион» — один
г~ дажнейших источников древней .кельт-
ш о и фольклорной и мифологической тра-
Я ш ш , зафиксированных в Средние века.
I :~я сам Артур ни разу не появляется в
ж гл повестях, некоторые из персонажей
М гби н оги о н » — такие, как П ридери,
Е ул . Гвидион и Мзт — появляются в о к ­
ружении Артура в других валлийских тск-
Йглл. а сами эти повести описывают мир, в
р к о р о м вполне мог бы править кельтский
[166]. См. также Кельтская литера-
■ рд об Артуре; Кельтские корни артуровс-
ш го эпоса.
МАГ МЕЛЛЬ. См. Девичий Замок;
%£1 ътские корни артуровского эпоса.
МАКСИМ МАГН (МАКСИМ ВЕЛИ-
<ЗИ.' . Выходеи из Уэльса, в 383 г. провоз­
—пленны й императором; реальное исто-
р к е с к о е лицо.
Этот выдвинувшийся из низов воена-
л’ -ник сделал головокружительную карь-
ц з качестве легата одного из размещен-
и д з Британии римских легионов. В 383 г.
те; все три британских легиона провозгла-
zs.Tr: его императором под именем Макси-
ш_ или Максена, Великого [57]. - встречающиеся ни в одном манускрипте.
Силами верных ему легионов и частей
« с г к о й британской армии Максиму уда-
arci захватить Британию и Галлию, но в
К г. он был разбит в битве под Аквилеей,
«лг' в плен легионами под командованием
Ф е:зосия и Валериана Младшего и каз-
К ? Выведенные им из Британии войска
ж вернулись на родину, а основали коро-
* е ;" з о бриттов на континенте [193]. Так
jftEHfoio королевство бриттов Арморика
Ес~:~пань), которое не раз потом станет
вестом действия романов о приключениях
267
рыцарей Круглого Стола. Так, например,
королевство Бенвик, унаследованное Лан­
селотом от его отца, короля Бана, сорат­
ника Артура, находилось, вероятнее всего,
на территории распавшейся Арморики.
Уход военных частей из Британии зна­
чительно ослабил остров перед лицом по­
стоянных нападений ирландцев и пиктов,
а затем и саксов.
Валлийская традиция («Мабиногион»)
называет Максима Магна Максимом Вле-
дингом [16].
П ритязания на родство с Максимом
Магном, вероятно, позволило Вортигерну
захватить трон верховного короля Брита­
нии [33].
МАНУСКРИПТЫ ИЛЛЮСТРИРО­
ВАННЫЕ. Из всех внецерковных текстов
средневековой Европы иллюстрированные
рукописи легенд и романов артуровского
цикла оказались, как показало время, са­
мыми распространенными и богато иллю­
стрированными. Число этих рукописей,
сохранившихся до наших дней, очень ве­
лико. Только списков пространного про­
заического цикла «Вульгата» сохранилось
более 180 — по числу копий он уступает
только прославленному «Роману о Розе».
Многие артуровские манускрипты не со­
хранились, но известны из описей иму­
щества. Подвиги и приключения рыцарей
Круглого Стола были запечатлены не толь­
ко в иллюстрациях, но и в камне, в вы­
шивках и витражах, на гобеленах или фрес­
ках, — здесь сохранились сцены , не
Впрочем, разнообразие сюжетов и тем рос­
ло прямо пропорционально развитию и
увеличению числа артуровских романов,
артуровские мотивы использовались во всех
областях изобразительного искусства. Н а­
пример, канонические «девять героев древ­
ности» с равной регулярностью появлялись
в миниатюрах к манускриптам, в скульп­
турных изображениях, на витражах и гобе­
ленах.
Когда именно было положено начало
«артуровским иллюстрациям», неизвестно.
 МАНУСКРИПТЫ
В самых ранних из сохранившихся руко­
писей иллюстрации отсутствуют. Первые
щ ш о стр аи д а ъодаитыта таачитйпыло пога­
же появления и даже развития сюжетов,
которые они призваны показать. Не сохра­
нились иллюстрации в рукописях, датиру­
емых XII в., — эпохи «Мабиногион», Гальф­
рида Монмутского, Васа, Кретьена де Труа
и Лайамона. Известна лишь небольшая бо­
гато орнаментированная буквица в списке
Дуй хроники Гальфрида Монмутского «Де­
яния королей Британии»: на буквице изоб­
ражен бой короля Артура с великаном горы
св. Михаила. С другой стороны, наполь­
ная мозаика в соборе Отранто указывает
на то, что волна увлечения «Деяниями» до­
катилась до Средиземноморья [129].
Относительно причины отсутствия ил­
люстраций в рукописях XII в. или незна­
чительного их числа до сих пор ведутся
споры. Одна из теорий объясняет это тем,
что и грамотность, и искусство создания
книг были в то время прерогативой духо­
венства; увеличение числа рукописей не­
церковного содержания начинается лишь в
следующем столетии с появлением перепис­
чиков и миниатюристов из мирян [13]. Род­
жер Лумис, один из самых горячих сторон­
ников этой теории, полагал, что в XII в.
артуровские манускрипты читались вслух
и потому их страницы не имели никаких
украшений. Развитие иллюстраций он от­
носит за счет распространения придворной
культуры в XIII в., а также за счет созда­
ния мирских скрипториев (так, например,
около 1292 г. в Париже работало 17 иллю­
страторов из мирян) [137].
П ротивники этой теории в качестве
контраргумента называют мастерскую ма­
стера Хьюго, художника, создавшего ил­
люстрации к Библии из Бери (иллюстри­
рованны й список Библии, заказанны й
аббатством св. Эдмунда в Бери) и к дру­
гим не столь роскош ным манускриптам,
хранящ имся в сокровищнице этого аббат­
ства. Мастер Хьюго не принадлежал к ду­
ховенству, но из его парижской мастер­
ской вышли многие, если не больш ая
часть (по утверждению некоторых иссле­
268
дователей) наиболее изысканно иллюст- I
рированных манускриптов XII в. [129].
К а к бъ\ то ¥гл &ыпа, в Х Ш отолетг ■ 1
основными заказчиками оставались в к ;-
шее духовенство, крупные аббатства или м
крупные кафедральные соборы. Очевидкс.
что в такой ситуации книги мирского со­
держания — по истории, юриспруденци;-.
медицине, произведения художественно!
литературы и так далее — уступали дорог-
роскошным псалтырям и библиям, кото­
рые заказывали богатые аббаты и еписко­
пы. Зачастую иллюстрировались некоторь:;
рукописи, не имеющие прямого отноше­
ния к церковным службам (такие, как бес-
тиарии XII в.) — очевидно, потому, чтс
современникам нетрудно было видеть в них
«книги духовного содержания».
Иллюстрированные манускрипты соче­
тали текст с различными видами декора
от скромных рамок и рисунков чернилам;
и пером для богатых исторических букви_
и в лучших роскошных манускриптах —
миниатюрами во весь лист. Традиция со­
здания манускриптов процветала во Фран­
ции, Фландрии и Италии, а также в мень­
шей степени — в Англии, Германии
Голландии и Испании. В каждой из стра-
стиль иллюстраций отражал национальны?
вкусы и пристрастия.
С приходом XIII в. изменилось толь­
ко одно: появилось больше мирян, кото­
рые могли позволить себе заказать созда­
ние рукописных книг и владеть ими
Книги они затем приказывали читать себе
и, что важнее, все больше становилось:
среди состоятельного сословия тех, кт:
сам умел читать и мог бы, читая, наслаж­
даться мастерством переписчиков и иллю­
страторов. Более того, с середины XIII в.
пришла мода на роскошно иллюстрирован­
ные книги, перешедшая с книг духовног;
содержания на книги светские, те, кото­
рые читались в назидание или ради раз­
влечения. С начала XIII столетия состоя­
тельные люди — особенно женщины —
владели собственными прекрасно распи­
санными псалтырями. К концу столетия
псалтыри сменились столь же роскошны-
 МАНУСКРИПТЫ
щн часословами, которые оставались в моде
: : хонца Средневековья. Светские иллюс­
трации появлялись на свет в тех же мас-
-;т :к и х и скрипториях, что псалтыри и
*2СОСЛОВЫ.
Вполне логично, что самый ранний из
,»_” юстрировагшых манускриптов артуров-
романов (хранится в Национальной
библиотеке в Париже) был создан в начале
12 2 0 -х гг. во французской придворной м а­
стерской, которая специализировалась на
-и л т ы р ях ; владельцем этой мастерской,
з г п н е возможно, был кто-то из членов
королевской семьи. Самое любопытное в
— рукописи — ее текст: вместо прослав-
;:;чного поэтического эпоса Кретьена де
з (возникшего за полвека до этого, в
"}-х гг.) роман представляет собой ие-
» :_:рые части «Вульгаты»: «Историю Гра-
«Мерлина», начальные главы «Лан-
сслота». Романам Кретьена де Труа вообще
в повезло с иллюстрациями: сохранилось
?'i сравнительно немного, самые ранние из
в н е старше второй половины X III в., к
^ м у же по качеству они нередко уступают,
*.,-:-:атю рам прочих рукописей [129]. В
к н у с к р и п те из Национальной библиоте-
в иллюстрации представляют собой зас-
- 1 =чи. украш енные фигурками людей и
и з с т н ы х , через равные промежутки встав-
щ вны е по всему тексту рукописи.
Впрочем, Париж не был центром из-
яст:аления иллюстрированных рукописей
--знов артуровского цикла. В большин-
ггэс парижских списков «Вульгаты» при-
г _ гтвует одна-единственная миниатюра в
к . -LLie каждого из романов. Качество этих
ю н ; тюр в целом оказывалось гораздо
[■ L ie того, какое способны были выдавать
ЕЕгижские мастерские в правление Людо-
Святого (1214—1270, правление с
II . . В то время мастерство иллюстрато-
I тгз расцвечивало, судя по всему, в основ-
I швы роскошные псалтыри и библии и —
I « г : это ни удивительно — сочинения сред-
■ ^ э г к о в ы х ученых.
Что касается немецких иллюстраторов.
I s ; ни, похоже, отдавали предпочтение
269
полноформатным иллюстрациям. Такими
иллюстрациями снабжены два самых ран­
них из дошедших до нас списков романов
артуровского цикла — «Парцифаль» Воль­
фрама фон Эшенбаха и «Тристан» Готфри­
да Страсбургского (оба манускрипта в на­
стоящ ее время находятся в Баварской
Государственной библиотеке, М юнхен).
Один из писцов, составлявш их роман
«Парцифаль», работал также и над «Трис­
таном», но иллюстрации к ним сделаны
разными художниками и, вполне вероят­
но, в разное время. В обоих случаях ил­
люстрации представляют собой ансамбли
■миниатюр (два в «Тристане» и три в «Пар-
цифале»), которые были вставлены в ма­
нускрипты уже после того, как был завер­
ш ен сам текст.
Во Франции центр производства свет­
ских книг вообще и артуровских романов
в частности сместился в последней четверти
XIII в. на северо-восток — в Пикардию,
Артуа и Фландрию. В последней четверти
XIII — перв'ой четверти XIV в. изготовле­
ние книг принесло этим областям настоя­
щее процветание. Мастерские поставляли
десятки рукописных списков артуровских
романов. Сохранившиеся экземпляры
обильно иллюстрированы: обычно это не­
большая миниатюра в начале каждой из тек­
стовых колонок; если речь идет о начале
главы, ее заменяет украшенная фигурками
людей и животных буквица; иногда на од­
ной и той же странице присутствуют ми­
ниатюра и буквица одновременно.
Французские артуровские романы XFV в.
нередко переписывались и снабжались ил­
люстрациями в Италии; из итальянских
мастерских вышли также и многочислен­
ные итальянские и немецкие версии круп­
нейших романов этого цикла. Как ни стран­
но, несмотря на то что в английских частных
библиотеках XIV в. имеются изысканно
иллюстрированные манускрипты артуров­
ских романов французской или фламанд­
ской работы, английских «артуровских» ру­
кописей сходного качества практически не
существует [129, 137].
 МАРК КОРНУОЛЛСКИЙ
МАРК КОРНУОЛЛСКИЙ. Персонаж
легенды о Тристане и Изольде; король Кор­
нуолла.
Имя «Марк» некоторые исследовате­
ли пытаются объяснять через кельтский
субстрат легенды, исходя из этимологии
имени: по-кельтски «марк» или «марх»
может означает!, «лошадь». Беруль упоми­
нает лошадиные уши короля Марка. Пред­
принимались также попытки сопоставить
имя М арк с индоевропейским корнем т а г
(«смерть») [ 2 1 ].
Имя «Марк» неоднократно встречает­
ся в средневековых хрониках и агиогра­
ф ической литературе. Так, в латинском
«Житии св. Павла Аврелиана» (IX в.) упо­
минается некий король Кунмор, отказав­
ший святому в изготовлении колокола [69].
Этого Кунмора нередко пытаются отож ­
дествить с М арком (см. также Дор, замок;
Камень Тристана). Валлийские легенды
также упоминают короля Марка, который
правил там, где «говорят на четырех язы ­
ках» [62]. О местности, где «говорят на че­
тырех языках», упоминает также и Беда Д о­
стопочтенный, чья хроника позволяет со
значительной долей вероятности отыскать
это место на карте. Четырехязычие вполне
реально существовало в долине Колайда,
где соприкасались четыре языковые обла­
сти: пиктская, гаэльская (скотты), бретон­
ская (бритты) и германская (англы). Впол­
не возможно, что именно здесь в условиях
интенсивного межкультурного обмена мог­
ла получить первое свое воплощение ле­
генда о Тристане и Изольде. Некоторые ис­
следователи пытаются даже отождествить
короля Марка — используя более архаич­
ную форму этрго имени «Марх» — с коро­
лем Кинвархом, который правил Стрейт-
клайдом [21, 176].
Король Марк поэтических романов —
фигура неоднозначная. Во многих эпизо­
дах ранних поэтических романов о Триста­
не и Изольде он оказывается едва ли не
ровней королю Артуру. Он мудр и справед­
лив, он никогда не поступает поспешно или
необдуманно. При этом Марк, который так
ценит стабильность и устойчивость, — тра­
270
диционный «слабый король»: его. правле­
ние не ознаменовано ни славными побе­
дами, ни военными походами; напротив,
ради спокойствия он безропотно выплачи­
вает дань Ирландии и позволяет баронам
угрожать ему смутой [176].
Для слабого, «ленивого» короля М ар­
ка Тристан, образованный человек, побе­
дитель Морхольта, очень удобен. Это —
готовый наследник, причем кровный род­
ственник, что снимает вопросы престоло­
наследия: Тристан — племянник со сто­
роны сестры, что по раннему праву многс
ближе, чем племянник со стороны брата илн
жены. В поэтических версиях Тристан ■
Марк действительно очень привязаны др>т
к другу. Сам Марк вовсе не стремится на­
рушать свое размеренное существование
женитьбой — это мятежные бароны, желая
удалить излишне популярного племянника
короля, требуют, чтобы Марк женился.
Раз за разом М арк отказывается ве­
рить в предательство наиболее близки!
ему людей: верного вассала Т ристан!
который практически заменил ему сына,
и Изольды, которую он лю бит скорее
дочь, чем как жену. Это желание вери~;
или же стремление во что бы то ни статс
избежать скандала заставляет его принята
назад Изольду после трехлетнего отсут­
ствия, в течение которого она скрывалась
с Тристаном в лесу Моруа.
Вообще вся сцена в лесу Моруа, при­
сутствующая, кстати, во всех по:этическш-
версиях о Тристане и Изольде и' относя­
щаяся, возможно, к более древнему, че-.
рыцарский роман, субстрату кельтских ле­
генд, представляет собой немалый интерс:_
Однажды, охотясь в лесу Моруа, коро.г-
М арк выезжает на поляну, где обнаружи­
в а е т спящ их беглецов. Между Тристаном
и Изольдой лежит обнаженный клинок (в
одних версиях так получилось случайи
поскольку герои слиш ком устали, в дру­
гих — потому, что они борются с действи­
ем волшебного напитка), что приводит ко­
роля к ош ибочному заклю чению об ил
невиновности. Отказавшись от мысли раз­
будить влюбленных, М арк оставляет возле
 МАРК КОРНУОЛЛСКИЙ
них королевские меч, перстень и псрчат-
гу. заявляя, таким образом, о своих пра­
вах мужа, сюзерсна и короля, — типично
'модальный жест, известный из правовых
норм Средневековья investiture per gladium,
per annulun, per gantum. Так благородство
'•'^рка становится одним из узлов конф-
1 кутя Из поздних прозаических романов
: Тристане и Изольде этот эпизод исчез
без следа.
Ранние версии легенды изображают
Марка не без симпатии: он, по сути, бла-
:;гчздный персонаж, поставленный в не­
д е л и м о е положение теми, кого он лю-
5 более всего на свете. Со временем, от
:гн ой литературной обработки легенды к
л?\.той, М арк все больше становится
рбьектом насмеш ек, симпатии переходят
■а сторону лю бовников, а характер М ар­
ка обрастает все бдлее отталкивающими
Ь г р т а м и . В связи с этим любопытен ро-
м-ч о Тристане Гартмана фон Ауэ. кото­
рый предлагает как бы промежуточный —
ст ранних, поэтических, к поздним, про-
нк ческ и м — вариант интерпретации ха-
ркхтера Марка Корнуоллского. С одной
стороны, М арк готовит ловушку в соб-
-—зенной пирш ественной зале, попав в
■вторую, Тристан и другие рыцари короля
■Чгтура получают тяжелые раны. С другой
стороны, он не только отпускает Изольду
5 Еггтань к умирающему Тристану, но еще
■ перевозит тела умерших любовников в
£.: ?иуолл, приказывает похоронить их друг
ш ипе друга и высаживает на могиле Трис-
1г ш г виноградную лозу, а на могиле Изоль-
Та — розу [176].
Еоздние, прозаические версии повес-
тж о Тристане и И зольде превращ ают
штучную легенду в куртуазный роман,
—тг-:гтана — в образцового рыцаря, а Map-
г.- ^остается роль отъявленного злодея.
С т 'е го пика эти тенденции достигают во
■ р ан ц узск о м «Тристане в прозе» (начало
В ' j в.), где М арк превращается в мало-
Ь р и ятн о го и трусливого злодея, который в
■рснечном итоге убивает племянника. Эта
репутация сохранилась за ним и в литера­
торе Нового времени [129].
271
Вторят «Тристану в прозе» и цикл
«Вульгата», и свод «Смерть Артура» Мэ­
лори, которые даже усугубляют отрицатель­
ные черты Марка: здесь он из зависти рас­
правляется с собственны м братом и
безжалостно преследует племянника (см.
Алексйндр-Сирота) [24, 184].
Как только М арк превратился в отри­
цательного персонажа, потребовалось най­
ти объяснение его вражды к племяннику,
победивш ему на «божьем суде» ры царя
И рландии и таким образом избавившему
Корнуолл от дани. Объясняющая эту враж­
ду история нигде, кроме романа М элори,
не приводится.; очевидно, она принадле­
жит перу самого сэра Томаса, который,
видимо, счел, что эпизод соперничества
Тристана и Марка за любовь графини Сег-
вард хотя бы отчасти может смягчить до­
вольно мрачную легенду о роковой любви
и предательстве. Кстати, действие «Книги
о сэре Тристраме Лионском» перенесено
из замка Дор в замок Тинтагепь, который
здесь становится резиденцией короля Кор­
нуолла. Случайно узнав о свидании, назна­
ченном ето племяннику графиней Сегвард,
Марк, также влюбленный в графиню, ре­
шает устроить своему более удачливому
сопернику засаду на лесной дороге. Раз­
метав нападавших на него рыцарей, Трис­
тан, однако, не разобрал, что перед ним
король и дядя, сбросил с коня самого М ар­
ка и продолжил свой путь. Вернувшись в
замок Дор, король М арк умолчал о ноч­
ном происшествии, но затаил ненависть к
первому рыцарю своего королевства [24].
Зная, что Тристан из-за убийства Мор-
хольта под страхом смерти изгнан из Ир­
ландии, король Марк, желая не столько
жениться на дочери ирландского короля,
сколько расправиться с плем янником,
именно его отправляет со сватовством к
Изольде Белокурой, дочери короля Ангви-
санса. Но обретя королеву, король Марк
лишается повода удалить племянника от
двора. В надежде на то, что Тристан будет
тяжело ранен или даже убит в поединке,
Марк раз за разом побуждает его сражать­
ся с заезжающими в Корнуолл рыцарями
 МАРК КОРНУОЛЛСКИЙ
Круглого Стола. Один из таких поединков,
вследствие недопонимания, возникш его
между противниками, привел к многолет­
ней вражде Тристана с Ламораком Уэльс­
ским и появлению в замке Марка рога вер­
ности.
Прибывший однажды в замок Дор по­
сланец Ламорака передал королю прекрас­
ной работы рог, обладающий волшебным
свойством: напиться из него могла только
та женщина, которая была верна своему
мужу (см. также Испытания). М арк заста­
вил Изольду и всех своих придворных дам
выпить вина из этого рога, и когда лишь
четверо из них не пролили ни капли, ко­
роль поклялся сжечь на костре всех ви­
новных. Против Марка выступили его соб­
ственны е бароны , заявивш ие, что не
желают посылать своих жен и возлюблен­
ных на костер из-за какого-то изготовлен­
ного чародейкой рога.
, Однажды ночыо соглядатаи застают
Тристана в опочивальне Изольды. М арк
приказывает казнить племянника, а жену
в наказание ссылает в хижину прокажен­
ных. Впрочем, помимо этой, упоминаемой
во всех без исключения версиях легенды,
вспышки жестокости, Марк скорее любит
свою королеву. Если после исчезновения
потерявшего разум Тристана он охотно
поддерживает слухи о смерти племянника,
то он же и удерживает от самоубийства
Изольду, горюющую по якобы погибшему
возлюбленному [24].
Марку прозаических версий не чужда
и благодарность, но не к Тристану. Когда
до замка короля доходят вести, что в окре­
стных лесах обретается какой-то безумец,
освободивший Корнуолл от разорявшего
его чудовища, Марк приказывает подобрать
несчастного и ухаживать за ним. Но стоит
безумцу обрести память и оказаться Трис­
таном, как Марк вновь решает казнить пле­
мянника. Если в предыдущий раз Триста­
ну удалось избежать казни, выпрыгнув из
окна часовни, то теперь его казни проти­
вятся бароны, и под их давлением Марк
вынужден заменить смертный приговор на
десять лет изгнания из Корнуолла. Однако
272
известия о подвигах изгнанника и о его вег
растущей славе раз за разом будут вызы­
вать гнев Марка.
Узнав о том, что Тристан был принят
в орден рыцарей Круглого Стола, Мар-,
заподозрил, что плем янник попытается
воспользоваться дружбой с рыцарями Ар­
тура, чтобы выступить против собственно­
го дяди. Взяв с собой двух рыцарей, Мар.<
тайно отправляется в Англию, чтобы пр;:
случае убить Тристана. Д орогой он по­
святил спутников в свои замыслы, одна­
ко оба рыцаря возмутились, а один даже
заявил, что в таком случае он перейдет
на службу к Тристану. В ярости Мар:-,
убил этого рыцаря, другой же заявил, что
обвинит М арка в подлом убийстве перет
королем Артуром.
Корнуоллский король сперва продол­
жал свой путь в одиночестве, но вскоре
встретил Ламорака Уэльсского, а затем Ди-
надана. Увидев на щите неизвестного цве­
та Корнуолла, оба рыцаря принялись по­
носить тамошнего короля — при полном
молчании их спутника. Динадан раз за ра­
зом подстрекал незнакомца вступить в по­
единок со встречными рыцарями и каждый
раз незнакомец оказывался побежденным.
Так продолжалось до тех пор, пока все трог
не остановились на ночлег в замке, хозяек
которого узнали короля Корнуолла. Не­
смотря на поздний час, Ламорак немедлен­
но покинул замок, не желая оставаться г
обществе того, кого он считал недостой­
ным королем, а Динадан сдался на угово­
ры Марка сопроводить его в Камелот. От-
нако даже долготерпению Динадана.
добродушно сносившего насмеш ки Мар­
ка, пришел конец, и он с помощью встре­
ченных дорогой рыцарей Круглого Стола
решил разыграть навязчивого спутника:
шута короля Артура Дагонета, нарядив егс
в доспехи Мордреда и дав ему щит, кото­
рый Динадан заранее позаботился описаг-
как шит Ланселота, отправили биться с
корнуоллским королем. Увидев, как к нем;,
во весь опор приближается рыцарь, кото­
рого он считал Ланселотом, Марк ударился
в бега, а Дагонет, изрыгая угрозы, поска-
I
 МАРК КОРНУОЛЛСКИЙ
____________________________________
следом. Рыцари долго смотрели, как
королевский шут гоняет по лесу Марка, а
отсмеявшись, они поскакали следом за Да­
—:-:етом, чтобы в случае необходимости
■рвйти на помощь любимцу короля Ар-
Король Марк нашел защиту у случай­
но проезжавшего лесом странствующего
оъ::оаря, который сбросил с коней всех чет-
лгоыл воинов, веселившихся от души. Марк
резал ся следом за своим спасителем (им
казал ся Паломид-Сарацин), но обнаружил,
—: и этот рыцарь поносит владыку Кор-
ш зола; король поспешил тайком исчез-
г — . чтобы в одиночестве продолжить свой
т>~ъ в Камелот.
Стоило Марку появиться при дворе
-jr~.ua, как выехавший вместе с ним из
Loci jyojrna рыцарь обвинил его в ковар-
в ж убийстве, М арк же в ответ принялся
— еэждать, что впервые в жизни видит
Ь с е г а обвинителя. По приказу Артура ре-
этого спора было предоставлено
■ кж ьем у суду». М арка выручил случай:
истина была не на его стороне, он убил
*5о:-го противника и поспешил покинуть
lix e n o T . Тем временем гостившие при
■ере Артура корнуоллские рыцари под-
якронли правоту погибшего, и Ланселот
к з з а л с я вернуть Марка назад. Трусливо-
.ж- Марку не оставалось ничего иного, кро­
ве *лк умолять верховного короля о про-
К ё м и . Артур заставил Марка примириться
с v ;чянником. Артур потребовал также от-
* е иггь указ об изгнании Тристана из Кор-
Щвопа и освободить рыцаря от принесен-
ж королю и баронам Корнуолла клятвы
и десяти лет не появляться в этой
Ь ы - е . Марк согласился, но, опасаясь пре-
^ия_тъства, Ланселот сам явился к королю
■ ар к у о л л а, чтобы пригрозить, что будет
И рй -кяовать его до конца своих дней, если
голос упадет с головы Тристана. Ко-
р в Корнуолла и тут отделался елейными
однако еще больше возненавидел
№ . рыцарей Круглого Стола.
Издевательская песенка (которую Мэ-
I » х - называет лэ, хотя она едва ли могла
- ал яться) была написана Динаданом в
273
ответ на письм а,'полны е грязных наме­
ков в адрес Ланселота и королевы Гвине­
веры, которые король М арк не преминул
отправить в Камелот сразу же по возвра­
щении в Корнуолл. Когда прибывший от
двора Артура менестрель с разреш ения
Т ристана исполнил это издевательское
сочинение в замке Дор, Марк не посмел
тронуть певца, но решил, что за всем этим
стоит сам Тристан.
Лэ Динадана, о содержании и смысле
издевок которого умалчивает М элори, от­
сылает к фольклорной и ш ироко извест­
ной в Средние века легенде о короле Мар-
хе. Согласно этой легенде, корнуоллский
король Марх, у которого были лош ади­
ные уши, каждое утро приказывал убить
побривш его его цирюльника с тем, чтобы
никто не проник в его тайну. В том месте,
где хоронили убитых цирюльников, вы­
рос высокий тростник, побеги которого
бард Марха случайно избрал как материал
для изготовления флейты. Но стоило бар­
ду заиграть, как стало ясно, что непокор­
ный инструмент отказывается петь о чем-
либо, кроме лош адиных ушей короля.
Песенка флейты привела Марха в такую
ярость, что он собственноручно зарубил
бы барда, не предложи ему тот самому
попробовать сыграть на флейте, чтобы на
собственном опыте убедиться, что дело в
инструменте, а не в том, кто на нем игра­
ет. Упоминание о лошадиных ушах этого
героя легенды о Тристане и Изольде со­
хранилось у Беруля, однако Мэлори, пре­
вративший своих героев в рыцарей и ко­
ролей, едва ли мог заявить, что один из
них — чудовище с ушами лошади. Так,
М элори, очевидно, подразумевал, что его
читатели знакомы с этой легендой, по­
скольку хлесткие куплеты Динадана стали
в его своде последней каплей, заставившей
короля потерять голову от ненависти к пле­
мяннику, и Тристану не помогла даже его
победа над саксами.
Когда к берегам Корнуолла подошла
флотилия кораблей саксов, а затем захват­
чики во главе с королем Элиасом высади­
лись на побережье неподалеку от замка
 ______________________МАРК КОРНУОЛЛСКИЙ

Тинтагель (куда в своде Мэлори перенесе­ Одна из глав весьма обширного произве­
но место действия истории Тристана и дения посвящена попытке Марка и Аля. -
Изольды), бароны вынудили Марка про­ да-Отступника заманить в ловушку Трис­
сить Тристана возглавить оборону королев­ тана и одновременно расправиться :
ства. Воспользовавшись раной племянни­ королем Хоэлем Бретонским. Марк питает
ка, король сам стал во главе армии. Однако ненависть к Хоэлю за то, что король Бре­
очень скоро войска его были разбиты, а тани приютил Тристана, а Клауд ■ за то.
сам замок Тинтагель подвергся осаде. В со­ что он выступил на стороне Бана Бенвик-
стоявшейся затем под стенами замка бит­ ского в его войне против Клауда. Марк об­
ве войска Корнуолла потерпели поражение виняет короля Хоэля в том, что тот прика­
благодаря умелой стратегии Тристана: не­ зал убить его родича. Рассудить их берется
большой отряд, вышедший на поле пер­ Клауд, и в результате престарелый Хоэль
вым, заманил противников под самые сте­ оказывается принужден сразиться в по­
ны замка, откуда на саксов посыпался град единке «божьего суда» против Марка, при­
стрел; затем его окружили с флангов два чем этот поединок должен состояться че­
отряда, выпушенных потайным ходом, пос­ рез три месяца. Не называя имени будущего
ле чего «мешок завязал» еще один отряд, противника, Марк умоляет племянника
покинувший замок накануне ночью; нако­ взять этот бой на себя, но Тристан (следу­
нец тяжелая конница во главе с Триста­ ет заметить, по чистой случайности) отка­
ном, распахнув ворота, ударила окружен­ зывается [168].
ных саксов в лоб. Окончательно вопрос о Все как одна прозаические версии об­
притязаниях саксов на земли короля М ар­ виняют Марка Корнуоллского в убийстве
ка был разреш ен поединком «божьего Тристана. Бежав из Корнуолла, Тристан и
суда», в ходе которого Тристан зарубил ко­ Изольда находят убежище в замке Лансе­
роля саксов. лота Веселая Стража. Когда Тристан :
И все же, несмотря на помощь Трис­ числе прочих рыцарей Круглого Стола от­
тана, король М арк продолжал вынашивать правляется на поиски Грааля, М арк, вос­
планы, как избавиться от излишне попу­ пользовавш ись его отсутствием, соверша­
лярного племянника, который, даже зная ет м олниеносны й набег на Логрию к
о коварных замыслах Марка, вовсе не ду­ выкрав Изольду, увозит ее назад в Корну­
мал скрываться. Опоив однажды Тристана олл. Ради Изольды Тристан оставляет по­
сонным зельем, когда тот, раненный, воз­ иски Грааля и возвращается ко двору Мар­
вращался с турнира, М арк бросил племян­ ка. Однажды, когда Тристан поет для
ника в тюрьму. О последовавшем затем . королевы, в залу врывается М арк и уби­
восстании в Лионессе, которое едва не пе­ вает племянника в спину ударом отрав­
рекинулось на Корнуолл, см. Садук [24]. ленного копья [24, 176, 184].
В «Смерти Артура» Томаса Мэлори Существует несколько версий дальней­
король М арк Корнуоллский становится шей судьбы короля М арка Корнуоллско­
врагом всех рыцарей Круглого Стола во­ го. Согласно «Тристану в прозе», его уби­
обще: так, например, он пытается стравить вает перед смертью сам Тристан, В
друг с другом двух гостящих при его дворе «Вульгате» М арк находит свою смерть ст
членов.этого ордена Ивейна и Гахериса, а руки сына преданного им Александра-Си­
потерпев неудачу, нападает ночью на Ивей­ роты, Белингера Ж естокого [184]. Соглас­
на в ущелье и заманивает Гахериса и Кэя в но третьей версии, Марка заточают в тюрь­
Моррийский лес [18]. му и кормят его насильно, до тех пор покь
Французский рыцарский роман «Про­ он не умирает от переедания [176]. В по­
рочества Мерлина» упоминает о том, что зднем рыцарском романе «Паломид» Мар*,
король Марк готов был заключить союз со переживает короля Артура, а затем, узнаг
всеми врагами рыцарей Круглого Стола. о смерти Ланселота Озерного, вторгается
 МЕЖДУНАРОДНОЕ АРТУРОВСКОЕ ОБЩЕСТВО
го своей армией в Логрию и разоряет всю
г т а н у [100). Остановить его удается лишь
Ворсу Ганскому, который убивает короля
« -^нуолла. Однако еще до этого поединка
М ;рк успевает разрушить Камелот и замок
веселая Стража, разбить на куски Круглый
Стол и уничтожить гробницу Ланселота
100,168]. . денны м, а Мелеагант увозит Геньевру в
М ЕЖ ДУН АР О ДН О Е А Р ТУ Р О В ­
СКОЕ О БЩ ЕС ТВО (М А О ). Основанное
1949 т. со штаб-квартирой в Париже, МАО
ж ж ет ряд национальных отделений, неко­
торые из них проводят ежегодные заседа-
B ts. В России отделения общества не су-
-!:т в у ет . Общество издает ежегодный
• Библиографический бюллетень», где при­
ю тя т ся аннотированная библиография
т е х печатных научных работ за прошед-
■ вй год, резюме докладов, прочитанных
к конгрессах общества.
Основание МАО приписывается обнч-
*? Эжену Винаверу, во время Второй ми­
ровой войны и в послевоенные годы боль­
шое вклад в его расширение внес Роджер
Игг.чан Лумис. Первый Международный
ж:г-:гресс состоялся в Труро (Корнуолл) в
R930 г.; его спонсором выступило зарож-
S -ощееся «Оксфордское Артуровское Об-
®.ество», созданное Винавером в 1928 г.
-Библиографический бюллетень» вы-
«мтгг на двух языках — английском и фран-
tc:<om (Bulletin Bibiiographique de !а Societe
fciem ationale Arthurienne, Bibliographical
i c etin of the International A rthurian
Society) [III].
М ЕЛЕАГАН Т. Сьш Бадемагуса, доб-
pcro короля страны Горре, в романе «Лан-
Н 1 от, или Рыцарь повозки» Кретьена де
~rta и во французском своде «.Пророчества
шна».
В романе Кретьена де Труа Мелеагант,
ш аоы в ко двору Артура, объявляет, что
ж гж и т в плену многих рыцарей Артура.
Пленники будут отпущены только в том
Мкчае, если его победит в ближайшем лесу
| ^ н из рыцарей Круглого Стола, причем
рьщаря должна сопровождать коро­
275
лева Геньевра (имя супруги Артура у Кре­
тьена де Труа). Кэй-Сенешаль, угрожая по­
кинуть двор Артура, получает разрешение
отправиться на поединок. Все понимают,
что Кэй буд-я- побежден, и все же у Артура
не остается выхода. Вскоре язвительный
Кэй действительно возвращается побеж­
Горре, «страну, откуда нет возврата» — ины­
ми словами, в.страну мертвых [64, 72, 133].
За Мелеагантом поздних рыцарских рома­
нов явно проглядывает фигура Мельваса из
более ранней версии Карадока ап Лланкар-
фана. Страна Горре на самом деле — lie de
Voire или Стеклянный остров, потусторон­
ний мир [24, 64]. Так в рыцарском романе
возникает тема спасения пленников из стра­
ны смерти (см. Кельтские корни артуров­
ского эпоса)
Ланселот пересекает по мечу-мосту по­
ток, отделяющий страну Горре от Логрии,
и на следующее утро сражается с Мелеа­
гантом. Бадемагус, опасаясь, что Ланселот
зарубит его сына, прекращает поединок. По
соглашению противников бой будет возоб­
новлен через год при дворе Артура в любое
удобное для Мелеаганта время. После по­
единка Геньевра укоряет своего спасите­
ля, что тот не сразу решился продолжать
путь в повозке, когда под ним убили коня.
Когда она уже готова простить его, появ­
ляется гонец с подложным письмом, в ко­
тором Артур якобы требует возвращения
королевы в Камелот.
Карлик с еще одним подменным пись­
мом заманивает Ланселота в дом сенешаля
Мелеаганта, где рыцарь попадает в темни­
цу. В отсутствие мужа жена сенешаля ос­
вобождает Ланселота и отдает ему красные
доспехи, принадлежащие ее мужу. В чужих
доспехах Ланселот спешит на турнир при
дворе Артура, где назначен его поединок с
Мелеагантом. Однако слугам Мелеаганта
все же удается захватить рыцаря и, по при­
казу своего господина, заключить его в
каменную башню (мотив «Башни Слез»),
построенную на острове неподалеку от
страны Горре. Оттуда его вызволяет дочь
Бадемагуса и приводит рыцаря в свой чу­
 МЕЛЕАГАНТ
десный замок (мотив «Девичьего Замка»),
Восстановив силы в ее удивительном ж и­
лище, Ланселот успевает к назначенному
сроку, и Мелеагант не в силах выстоять под
напором разъяренного рьшаря. После ко­
роткого боя на копьях Ланселот вышиб
Мелеаганта из седла, а затем в пешем по­
единке поверг Мелеаганта наземь, отрубив
ему руку, однако Мелеагант был слишком
горд, чтобы просить о пощаде, и Ланселот
"Ъбезглавил его (к радости и облегчению
Артура и его двора) 172].
Фигура М елеаганта — один из наибо­
лее наглядных примеров того, как с вымы­
ванием языческой традиции теряют свой
изначальный смысл древние образы. В ос­
нове романа Кретьена де Труа, как и в ос­
нове сочинения Карадока ап Лланкарфа-
на, лежит скорее всего не реальное событие,
а два тесно связанных между собой архе-
типических мифа: о похищении женщ и­
ны, воплощающей весну и/или суверен­
ность, и о путеш ествии героя в страну
мертвых [15, 19]. По мере того как терял­
ся смысл легенды, появилась потребность
в объяснениях. Так, например, противо­
поставления Башни Слез и Девичьего Зам­
ка оказалось уже недостаточно; страна
Горре перестала восприниматься как вол­
шебный потусторонний мир, и ф'ея, по­
добно фейри из кельтских (ирландских) вол­
шебных саг, покровительствующая герою,
превратилась в притесняемую принцессу,
дочь Бадемагуса (см. также Кельтские кор­
ни артуровского эпоса). Французский роман
«Пророчества Мерлина» даже приводит ис­
торию изгнания принцессы из дворца. Ме­
леагант решает отомстить сестре за то, что
та вмешалась, когда он пожелал обесчес­
тить одну из ее служанок. Поверив обвине­
ниям Мелеаганта, утверждавшего, что сес­
тра пытается отравить его, Бадемагус
изгоняет дочь из дворца, и она укрывается
в замке, принадлежащем ее матери. Впос­
ледствии Ланселот освобождает от разбой­
ников окружающие этот зам ок леса; и
именно в этот замок, вызволив его из за­
точения, приводит рыцаря принцесса [168].
276
Поздние прозаические циклы, где ис­
тория похищения королевы практически
подавлена, с одной стороны, сохраняют в
даже подчеркивают историю любви Мелеа­
ганта к Гвиневере — правда, переводя ее в
сферу любви куртуазной, а с другой — со­
верш енно лиш ают М елеаганта мрачных
черт Красного рыцаря, изображая его про­
сто мстительным предателем.
В «Пророчествах Мерлина» Гавейн, от­
правивш ись со своими отрядами в Винче­
стер, где Галахольт, Высокородный Прини.
организует оборону острова от вторжения
саксов, обнаруживает, что Мелеагант, вое-
пользовавш ись случаем, захватил замок
Дувр, и начинает осаду замка. По предло­
жению Мелеаганта исход осады следует
разреш ить в ходе «божьего суда» межд>
ним и Гавейном. В результате побежден­
ный Мелеагант вынужден отправиться с Га­
вейном в Винчестер. При этом Мелеагант
вовсе не стремится сражаться под начало '-1
Галахольта,-которого ненавидит за дружб}
с Ланселотом. В ходе временного переми­
рия с высадившимися на побережье сакса­
ми Мелеагант за спиной Галахольта и соб­
ственного отца вступает в переговоры :
вождем саксов королем Сессуаном. Однаж­
ды в шатре Галахольта появляется рыцаре
короля Сессуана, который бросает вызез
рыцарям Логрии, поскольку за победу ко­
. роль пообещал ему руку своей племянни­
цы. Галахольт позволяет ответить на это-
вызов Мелеаганту, который хотя и убивает
язычника, но, поддавшись на посулы к о
роля Сессуана, не отрубает ему голов;.
Узнав об этом, Гавейн обвиняет Мелеагант-
в измене и уговаривает Галахольта изгна- =
предателя из лагеря.
На следующий день неподалеку от ла­
геря оруженосцы Бадемагуса и Галахоль.-
находят возле шатра Мелеаганта в тщатель­
но охраняемой лощинке четыре повозка
золота и серебра. Предательство Мслеаганп
становится явным. Бадемагус приказывае.
сыну вернуться в Горре, и тому ничего
остается, кроме как подчиниться. Одна
Мелеагант из мести повсюду распростра­
няет слухи о том, что Галахольт и все е.
 М ЕЛИАДУС
V
;:ю зники были порублены саксами, а их
т п ы т к и защитить королевство потерпели
крах [168].
МЕЛ ИА Д УС. Имя ряда персонажей
.ттуровских романов. Вследствие измене­
ний, которые неоднократно претерпевали
■мена героев на разных этапах складыва-
- ч ‘-Matiire de Bretagne» (см. Боги и герои),
ю зник также вариант «Мелиодас».
Различные рыцарские романы называ­
е т отца Тристана, как правило, именем
Мелиадус, король Лионессы (Ленуа) («Три-
jh в прозе-», «Паломид»), В романах
•Вульгаты» появляется Мелиодас, король
км л и Ленуа [163]; он же оказывается от-
_ :ч Тристрама в «Смерти Артура» Томаса
Щ/элори, однако его королевство вновь
И: - дет свое название, превращаясь в Лион
1-] (см. Топография средневековых рыцар-
а м х романов).
Прежде чем перейти к истории Мели-
isyca, стоит упомянуть еще об одном от-
ш ч и и свода Мэлори от других прозаичес-
■жх версий о Тристане: если Мелиадус
-:г:!бает или еще до рождения героя, или
i.: -юре после, то о смерти короля земли
Ь о и у Мэлори вообще ничего не сказано.
Расходясь относительно имени мате­
— Тристана — Елизавета или Елизавель
Нзабель); — прозаические версии сходят-
на том, что дабы прекратить войну между
Корнуоллом и Лионом, Мелиадус взял в
*; -VI сестру Марка Корнуомского. Однаж-
1 " на охоте он повстречал красавицу, к о ­
зе т^ч оказалась жившей в этих лесах феей.
‘ :тлавшись на ее чары, король позабыл
■6 : зеем и последовал в ее .замок. Узнав
■б исчезновении супруга, королева, кото-
TJ.; ожидала ребенка, едва не лиш илась
-.:;;.л к а от горя и, взяв с собой лишь одну
с г >.анку, побежала в лес в надежде разыс-
короля. Но стоило ей углубиться в лес,
к а у нее начались роды. Служанка мало
могла помочь своей госпоже. Та, по-
ш ' 2я , что вскоре умрет, отдала младенца
Ь ц ханке, попросив назвать мальчика при
т л е н и и Тристаном, что означает «горе-
г~-:то рождения». К тому времени, когда
277
бароны разыскали свою госпожу, короле­
ва уже скончалась. Освобожденный Мер­
лином из замка феи, король Мелиадус, по­
горевав о смерти супруги, назвал ребенка
так, как она просила [15, 176].
Во французском романе «Пророчества
Мерлина» рыцарь Мелиадус появляется в
роли возлюбленного Нимуэ, Девы Озера, ко­
торому волшебница открывает, как про­
ехать к пещере, где заключен чародей Мер­
лин. М ерлин же использует Мелиадуса,
чтобы тот в случае необходимости откры­
вал миру его пророчества [168]. Имя пер­
сонажа автор, очевидно, позаимствовал из
романа «Паломид», где приводится исто­
рия Мелиадуса [64].
Отец героя здесь носит то же имя, что
и его сын, однако мальчик ничего не знает
о своем отце. Он дитя любви Мелиадуса,
короля Ленуа (Лионесы) и королевы Дэ-
косс. После гибели короля Ленуа его сын,
воспитанный Владычицей Озера, предпри­
нимает все, что в его силах, чтобы ото­
мстить королю Марку Корнуоллскому, ко­
торого винит в смерти отца. В этом же
романе содержится история о том, как,
похитив королеву Шотландии, Мелиадус с
помощью отца Паломида-Сарацина и ко­
роля Лака Карнантского, отца Эрека, а так­
же рыцаря по имени Гирон Учтивый раз­
бивает армию короля Марка [64, 100].
Причиной подобной путаницы имен и
героев, вероятно, является размытость ф и ­
гуры самой Владычицы Озера. Это имя или
титул рыцарские романы присваивают то
одному, то нескольким персонажам. Упо­
минание Мелиадуса в связи с Владычицей
Озера или Нимуэ, очевидно, — результат
попыток связать этот сюжет с историей
отца Тристана, Мелиадуса.
М ЕЛИОДАС. Король земли Лион. Имя
отца Тристана в «Смерти Артура» Мэлори.
См.. Мелиадус, Тристан Лионесский.
МЕЛЬВАС. Король Летних Земель,
упоминаемый в «Житии Тильды» Карадо-
ка ап Лланкарфана.
 МЕРДАУД
Предполагается, что история похищения
Мельвасом королевы Гвеивифар, супруги
Артура, приведенная в этом сочинении (ко­
торое не следует путать с каноническим жи­
тием бретонского историка и проповедни­
ка), легла в основу романа Кретьена де Труа
«Ланселот, или Рыцарь повозки», а сам Мель-
Бас стал прототипом Мелеаганта рыцарских
романов. Насколько основательна эта тео­
рия, превратившаяся едва ли не в аксио­
му, зависит оттого, насколько во времена
Кретьена де Труа и в его кругу были изве­
стны сочинения Карадока ап Лланкарфа-
на. Логичнее предположить, что Карадок,
описывая события шестисотлетней давно­
сти, пользовался какими-то ны не утерян­
ными валлийскими источниками, а Кре­
тьен опирался на сказания, принесенные
в Бретань валлийскими бардами и восхо­
дящими к тем же источникам [130].
Из сочинения Карадока следует так­
же, что Гластонбери, куда М ельвас привез
украденную королеву, представляло собой
некую крепость. В ходе археологических
раскопок на Гластонбери Тор были обна­
ружены остатки каменных построек, ко­
торые датируются приблизительно тем же
периодом, что и описываемые Карадоком
события. Однако вопрос, являются ли они
остатками крепостных укреплений и при­
дают ли они достоверности истории о
Мельвасе, остается открытым [145].
МЕР ДАУД. См. Мордред.
«МЕРИАДОК» («РЫЦАРЬ С ДВУМЯ
МЕЧАМИ») (LE CHEVALIER AUX DEUX
EPES). Ф ранцузский рыцарский роман,
созданный; вероятно, во второй четверти
XIII в.
Прозвище «Рыцарь с Двумя Мечами»
герой получил при дворе короля Артура,
когда завоевал себе второй меч, сняв пере­
вязь с ним с талии дамы по имени Лора из
страны Карадиган. Лора изъявляет жела­
ние выйти замуж за неизвестного рыцаря,
который к тому.времени, когда улеглась су­
матоха, уже исчез. Выясняется история это­
278
го меча: он принадлежал отцу героя, Бле-
гери, у был снят с погибшего (Блегери был
убит в войне, которую он вел против Бри-
ена де ла Кастин). Затем герой случайно
попадает в замок матери, где узнает свое
имя и историю своего рождения, а также
историю смерти отца (Бриен обманом за­
ручился помощью Гавейна, и Гавейн, сам
о том не подозревая, зарубил Блегери).
Совершив ряд подвигов, герой мстит за
отца, мирится с Гавейном и женится на
Лоре. Второстепенный сюжет составляет
история поисков Мериадока Гавейном, ш
поединок, в котором оба противника сра­
жаются с чужими шитами и не узнают друг
друга [100, 198].
МЕРИАДОК. И мя целого ряда пер­
сонажей в корпусе «Matiere de Bretagne*
и средневековы х ры царских романов во­
обще.
Изначально оно принадлежало истори­
ческому лицу. Исторический Мериадок б ш
предводителем бриттских воинских отря­
дов, отправившихся в 383 или 384 г. с Мак­
симом Магном в Галлию. Впоследствии о~
стал первым королем Арморики [156].
Мериадок также упоминается в валлий­
ской повести «Видение Максена Вледик-
га» [16]. -
На «французском этапе» формирова­
ния «Matiere de Bretagne» имя «М ериадок*,
получили главные герои двух рыцарски!
романов «История Мериадока» (XII в.) 1
«Мериадок, или Рыцарь с Двумя Мечами»
(XIII в.). Следует отметить, что сюжеты
этих романов ни как не связаны межз;
собой и речь идет не об одном, а о двуж
совершенно различных героях. Так, напри­
мер, если в более раннем романе Mep;:i-
док назван сыном Карадока Уэльсского, т*
во втором — сыном Гавейна [64].
МЕРЛИН (М ЕРЛИН АМ БРОЗИЙ
МИРДДИН (MYRDDIN). Чародей и пр:-
рок, наставник Артура.
Впервые Мерлин появляется в «Деяни­
ях королей Британии» Гальфрида Монмут­
ского. Здесь этот персонаж — в значитель-
 МЕРЛИН
ю н степени плод воображения средневе­
кового хрониста, пишу которому могли
валлийские легенды и эпизод в напи-
о н н о й тремя веками ранее его трудов «Ис-
бриттов» Ненния [302].
Валлийские легенды повествую т о
жившем в VI в. барде по имени М ирд-
в н , которому приписываю т ряд поэм и
ггорочеств. Хотя в Средние века нсред-
*■: утверждалось, что город Кармартен в
Уэльсе назван в честь этого барда, дей-
гтзне легенды о нем разворачивается ско-
на северо-востоке Англии, чем в юж-
5ы \ землях (11]. Валлийские источники
и я зы в а ю т его имя с битвой при Арфде-
■■лле за «ласточкино гнездо* (573 г.).
^ о д е р и д д (современны й Артурет) нахо-
~ ' 7 ся в Кумбрии к северу от Карлайла.
Е ед «ласточкиным гнездом» имеется в
н з у , очевидно, К арлаверок («ласточки-
-I крепость») — зем ляная крепость на
(в со к о м северном берегу реки, па кото-
стоит Артурет. Остатки этих земля-
Жжт укреплений сохранились и по сей
|ЖВЬ [135].
Судя по всему, в этой битве Риддерх
S i i i разбил войско Гвенддолау, покро­
вителя Мирддина; сам Гвенддолау погиб.
: и г р х Хаэл (или Риддерх Щ едрый) был
голем бриттской ди н асти и С трейт-
в и й л . которая правила на северо-западе
IL z тландии из крепости Думдартон.
ынлдолау, возможно, — один из мест-
плём енны х вождей Кум брии [ 8 8 ,
j: Согласно легенде, М ирддин, счи-
себя повинны м в гибели Гвенддолау
их»людей, испытал такой ужас при виде
_нща, что лиш ился разума и бежал в
елонский лес и благодаря безумию
?брел дар предвидения будущего. В
^ в п и с ы в а е м о й Мирддину уэльсской по­
: «Яблоня» («Afallenau») бард оплаки-
свое жалкое прозябание в лесу. И з­
. _;ы также ш отландские и ирландские
тлели этой легенды [147, 174].
Вполне вероятно, что Мирддин — ре-
историческое лицо, бард Гвенддо-
я легенда о нем до некоторой степени
ы на фактах. С Кармартеном Мирд­
279
дина могли связывать или потому, что он
здесь родился, или по ошибке: вследствие
ложной этимологии название города Кар­
мартен (Carmarthen, что в переводе озна­
чает «морская крепость») производили от
Саег Myrddin, «крепость Мирддина» [102].
С другой стороны, вполне возможно, что
М ирддин — полностью вымышленный
персонаж. Как бы то ни было, Мирддин
ни как не мог быть наставником Артура.
Если в 573 г. Артур был еще жив, то к мо­
менту смерти Артура Мерлин был еще ре­
бенком [133].
Впервые трансформация Мирддина в
Мерлина произошла у Гальфрида Монмут­
ского. Работая над своей хроникой, Галь­
фрид, очевидно, наткнулся на имя север­
ного барда Мирддина и присвоил его — в
несколько измененном и латинизирован­
ном виде — юному пророку, напугавшему
магов Вортигерна. Как следует из «Жития
Мерлина», последнего сочинения Гальф-
■рида, сведения о том, что Мирддин жил
много позднее Вортигерна, попали ему в
руки, когда «Деяния» были уже окончены.
Что касается трансформации имен, то из­
вестное всем имя «Мерлин» никак не мо-
жст быть точным фонетическим соответ­
ствием валлийскому Мирддину. Гальфрид,
вероятно, не решился обычным способом
латинизировать валлийское «Мирддин» как
«Мердинус» вследствие неблагоприятных
ассоциаций этого слова во французском
языке и заменил «д» на «л» [6 , 24].
Позаимствовав в валлийской традиции
имя своего героя, Гальфрид присвоил так­
же приводимую в хронике Ненния легенду
о юном пророке, одержавшем верх над
магами Вортигерна. Согласно «Истории
бриттов», ненавидимый и отвергнутый сво­
ими подданными узурпатор был вынужден
бежать в Сноудонию. Для защиты от сак­
сов он попытался возвести здесь мощную
крепость, стены которой, однако, раз за
разом обрушивались. Маги посоветовали
Вортигерну отыскать мальчика, не имею­
щего отца, убить его, а кровью обрызгать
камни. До сих пор Гальфрид следует при­
веденной у Ненния легенде, однако исход
 МЕРЛИН
ее несколько отличен [ 198]. Маги находят
ребенка, мать которого забеременела от де­
мона. Ребенка зовут Мерлин (это первое
упоминание сподвижника Артура, чародея
Мерлина Амброзия.) Ребенок сообщает то,
что сокрыто от магов: стены рушатся пото­
му, что проседает фундамент, погружаю­
щийся в расположенное под местом строи­
тельства озеро, где обитают два дракона
красный и белый. Каждую ночь драконы
просыпаются и вступают в битву, сотрясая
стены. Драконы воплощают две силы, схва­
тившиеся не на жизнь, а насмерть: бриттов
(красный дракон) и саксов (белый дракон).
Мерлин изрекает пророчества, предвещая
проклятие Вортигерну и предостерегая его
о скором возвращении законных принцев
Аврелия и Утера. Пророчества Мерлина
сбываются ]162]. (Героем этой легенды в
изложении Ненния является Амброзий А в­
релиан.)
П равление А врелия, по Гальфриду,
оказывается весьма кратким. Ему насле­
дует Утер, получивш ий прозвищ е/титул
Пендрагон. С помощ ью М ерлина и его
магии совершается зачатие Артура. Галь-
фрид вновь переиначивает на свой лад вал­
лийские источники и хроники, сместив
при этом даты. Мерлин у него оказывает­
ся современником Вортигерна и Утера, что
делает его вполне логичным кандидатом
на роль наставника юного Артура [6 ].
Итак, кельтская традиция первоначаль­
но никак не связывала легенды о Мерлине
с легендами о короле Артуре, хотя со вре­
менем этот герой оказался втянут в орбиту
артуровского эпоса. Ранний Мерлин это
пророк и безумец. Состояние безумия как
божественной одержимости в традиции
всех индоевропейских народов связывает­
ся с вдохновенной поэзией и сверхъесте­
ственной мудростью. Однако большинство
подобных поэтических пророчеств, припи­
сываемых Мерлину, глубоко идеологизи­
ровано и относится исключительно к сф е­
ре политики [147]. В валлийской традиции
образ Мерлина зачастую сливался с обра­
зом Талиесина, который живет вечно или
жил среди людей в различные времена,
280
оба они выступали как воплощение ар:
типического поэта. Легенды гласят, что oci
жили во времена Артура и обоим припи­
сывают политические пророчества.
«Деяния» Гальфрида Монмутского егг-
ли началом того процесса, который пре­
вратил Мерлина в «серого кардинала» -
кулисами «Matiere de Bretagne». Мерлин !
Гальфрида становится сыном демона 1
дочери короля Дифеда, покинувшей миг
ради того, чтобы стать монахиней [6 ]. Bepz
в то, что смертная женшина может зачат;
от духа или божества, — архетип и чес кий
мотив иной, дохристианской эпохи JAI
Легенда о чудесном зачатии М ерлина ока­
залась отчасти параллельна легенде о зача­
тии Артура и дала объяснение его уменик
убеждать и подчинять, его сверхъестествен­
ным и магическим способностям и незем­
ной мудрости.
Весьма лю бопы тна и упомянута!
Гальфридом легенда о том, как М ерлг-
доставил на равнину Солсбери «Хоров'
В еликанов» — мегалиты Стоунхендж
использовав для этого как мастерство К:
м енщ ика, так и магию. «Хоровод Вел
канов» — еще одно звено, связы ваю т;
Мерлина с языческой традицией. Мерл
■у Гальфрида заявляет, что эти камни ев:
заны с тайными ритуалами и мистерия}
и обладают волшебной целительной сил
[81]. В более поздних версиях легенг
которые рисуют Мерлина в христиане
тонах, он превращается в пророка, весь:
близкого христианским святым, что зас~
л я ю т изучать и столетиями дополнять т
инственные пророчества, приписываем!
ему. Та часть легенды, которая относи
ся к «человеку в лесу», в хронике опуш
на, однако она вновь появляется в псос-
леднем- труде Гальф рида «Жит
М ерлина» [64].
Таким образом, Мерлин у Гальфрг
как будто раздваивается на поэта/прор
и чародея/политика. В «Житии» привод
ся и поздние приключения Мерлина
«Деяний». Гиралду Камбрийскому и дру
валлийским авторам Зто дало повод пре
положить, что речь идет о двух раз""
 :хлях, носивших одно и то же имя: о Мер­
' ::-:е-чародее и М ерлине Каледонском,
:;.лще из леса [147]. Артуровские рома­
ми сосредоточиваются в основном на ча­
х л е е и оставляют без внимания «человека
о леса», однако некоторые подвиги вто-
риго оказываются вновь приписаны пер-
s.: му. «Безумец в лесу» имеет отдельную и
«е-сьма древнюю историю в европейских
тг_ендах. Это отщепенец, человек, изгнан-
к й или изгнавш ий себя из общества.
- м ъзя не учитывать также древнее и ши-
рсto распространенное поверье, что безум-
Ш1 ближе, к богам, чем те, кто пребывает в
.г: ;:-юм уме (см. Гиблый лес, Святой от-
тклъиик).
Подобная раздвоенность не могла не
т : 5--_аять на того Мерлина, каким он пред-
л з г т в рыцарских романах. Чародей рав-
»:~..ш ен к титулам и званиям, одинок по
f c > p e . Он появляется как будто из ниот-
Щ I - чтобы дать совет, наложить чары, и
ШГтгзает неизвестно куда. Где обитает ча-
неясно, однако очевидно, что не в
ы-уюте. Возраст его также неопределен,
совсем очевидно, мертв он или нет. В
романах М ерлин играет роль про-
невидимых сил или рока, опреде-
х судьбы Артура и ордена Круглого
[98].
Любопытно, что в цикле Роберта де
на именно Мерлин приносит в Лог-
пребывающую «во тьме язычества»,
еже о святом христианском реликте,
чз гт Блэзу историю Грааля. Роман Р о­
я де Борона «Мерлин» начинается со
М. в которой дем оны зам ы ш ляю т
-. .жить рол человеческий, создав сво-
собственного пророка — наполовину
-;г:<а, наполовину дем она, который
способен стать соперником Хрис-
Избранная же ими девица, совершив
обращается к исповеднику и, освя-
ад крестным знамением, спасает душу
ш будущего ребенка [80].
: ' ::оларя своей способности разди-
■рошлое (он обязан этим демоничес-
! :тау), то есть используя во благо
н а , Мерлин играет роль моста меж­
281
ду двумя мирами: язычеством и христиан­
ством. Впоследствии именно он убедит
Утера Пендрагона создать Круглый Стол,
подобный столу Грааля, где будет предус­
мотрено место для того, кто достигнет свя­
щенной чаши [184]. Фигура Мерлина при­
обретает еще большую значимость: здесь
он не только стоит за воцарением Артура,
но и вдохновляет короля на создание ду­
ховного рыцарского ордена (см. Рыцари
Круглого Стола). Вдохновителем поиска
святой реликвии оказывается не христиан­
ская церковь, что было бы вполне логич­
но, а чародей, связанный с языческой тра­
дицией.
В сравнительно поздних романах цик­
ла «Вульгата» чародей и пророк Мерлин
оказывается человеком, пребывающим од­
новременно в двух мирах: земном и мис­
тическом. Н аделенны й знанием о про­
шлом, которое он унаследовал от своего
отца, и даром предвидеть будущее, Мер­
лин повергает в растерянность тех, кто
сталкивается с ним, своей способностью
объяснять таинственные события и пред­
сказывать то, что еще не произошло [ 1 0 2 ].
С помощью колдовства, превращающего
Утера Пендрагона в Горлойса, герцога Кор­
нуоллского, М ерлин помогает ему про­
браться в Тинтагель, так чтобы тот мог
вместе с Игрейной, женой герцога, зачать
Артура. Мерлину же обязан Артур воцаре­
нием в принадлежащем ему по праву ко­
ролевстве и утверждением своей власти (см.
Меч в Камне). Чародей превращается в на­
ставника и советника Артура, едва ли не
заменяя ему отца: с помощью магии он
ограждает своего воспитанника от различ­
ных опасностей (например, погружает в сон
короля Пелинора. когда разгневанный ры­
царь уже готов нанести во время поединка
смертельный удар). Мерлин отвозит коро­
ля к волшебному озеру, где Артур обретает
Экскалибур, он же раскрывает ему тайны
ножен; он же отправляется в Камерлиад
просить руки Гвиневеры и решает, кто из
рыцарей Логрии займет места за Круглым
Столом. Провидческий дар Мерлина, рав­
но как и его дар стратега, оказывается ре-
 МЕРЛИН

шагощим в войнах юного Артура с восстав­ тенью. В облике старца, например, М

шими против его власти королями сосед­ лик, приходит к-Артуру, чтобы откр
бывшему воспитаннику тайну его рог
них земель. Магия М ерлина приводит к
ния, а также растолковать смысл стрг.
разгрому второго вторжения врагов Артура
в Логрию; спасая Артура, Мерлин жертву­ ного сна, в котором перед Артуром П7
стали картины разорения королевства
ет жизнью Лота Оркнейского [184] (ем. Вой­
собственной гибели: король в неведе
ны Артура в романах «Вульгаты»).
Однако затем мирской М ерлин усту­ возлег с собственной сестрой, и от ру ^
пает место Мерлину мистическому [120]: сына, зачатого в эту ночъ, суждено поп;
именно он преобразует Круглый Стол, пре­ нуть и самому Артуру, и всем рыцарям е
королевства (см. Мордред). Представление
вращая его в подобие стола Тайной Вече­
ри. В «Дидо - Персевале» Мерлин помогает о том, что волш ебники умеют изменг™
Персевалю в его испытаниях в замке Граа­ свой облик и облик других людей (как .
было с Утером), уходит корнями в^легек-
ля. После того как герой с честью выходит
ды о племенных шаманах глубокой дре
из испытаний, становится королем Граа­
ля и во второй раз занимает Погибельное ности. В кельтской традиции такой сп
собностыо наделялись друиды и вели
Сиденье за Круглым Столом в Камелоте,
поэты: предполагалось, что барды уме"
М ерлин удаляется в лес, расположенный
проникать в суть всех явлений вне завис,
неподалеку от замка Грааля, чтобы про­
мости от их природы. Этот дар Мерлг
диктовать Блэзу историю приклю чений
вполне вероятно, унаследовал от бар
рыцарей Круглого Стола [188].
Помимо судьбы Артура, вероятно, наи­ Мирддина [188].
Допуская, что чародей способен пр
большее участие Мерлин принял в судьбе
Балина Свирепого, которого трагическое дать себе иной облик, сменить тело, ав
ры средневековых романов и их аудитор
стечение обстоятельств привело к тому, что
скорее были готовы усомниться в изве
он нанес опустошивший не одно королев­
тии о смерти столь могучего волшебни
ство Плачевный Удар и убил на поединке
В различных легендах и романах п ри во"
собственного брата. Согласно некоторым
ся множество версий того, что сталось
вариантам легенды, Мерлин, наложив на
Мерлином, и практически все они сход,,
клинок Утера чары, собственноручно по­
гружает в камень меч, извлечь который ся на том, что чародей не мертв в буква-
ном смысле этого слова, а спит где-то, п
предстоит Артуру. Точно так же Мерлин
груженный в зачарованный сон [ 188].
помешает в камень меч Балина — этот меч
Гальфрид вводит в «Житие Мерл: ^
предназначен для Галахада 124], того, кому
еще одного барда, Талиесина, котор
предначертано достигнуть Грааля и снять
повествует о последней битве Артура,
проклятие Опустошенной земли.
С помощью магии и искусства, кото­ гласно Талиесину, Мерлин сопровожд
рые в романах практически неразделимы, раненого короля на благословенный «
ров яблок», Аваллон, которым правит с
Мерлин переносит Стоунхендж и создает
шая из девяти сведущих в магии сес
удивительную гробницу Лота: высеченные
волшебница Морген [6 ]. Согласно валл.
из камня фигуры королей, погибших в бит­
ве у Бедгрейнского леса и в битве под Дим- ской легенде, забрав с собой Тринади
Сокровищ Острова Британия, Мерлин
локом, держат в руках зажженные воско­
творился в стеклянной башне на ос
вые свечи, которые никогда не гаснут.
Бардси (неподалеку от побережья Уэль
Еще одним магическим даром чародея
где, скрытый от людских глаз, ожидает
оказывается его способность изменять, об-
врашения короля [64, 188],
ли'с. Он предстает перед героями романов
Однако в большинстве рыцарских
отшельником, ветхим старцем, четырнад­
манов э т о т 1персонаж сходит со сцены
цатилетним мальчишкой, дровосеком и

282
 МЕРЛИН
■ s o го раньше последней битвы Артура.
А в г . за его исчезновение возлагается на
| п с или научившуюся магии смертную
jfcHnniHy Нимуз (Вивьен, Ниниан, Нине-
г.- иногда ее также идентифицируют с Вла-
А п и и еи Озера), которая обратила против
Мерлина его собственное волшебство. Схо-
Вгагя все версии на том, что, влюбившись
з Нимуэ, которая не отвечала на его лю-
В и ь. Мерлин, несмотря на свою слособ-
Шхгтъ провидеть будущее, оказался бесси-
з г - перед чарами.
Зо французском романе «Пророчества
Mr--" -уна» рассказывается о том, как Мер-
ж * показал Владычице Озера пещеру в
Вирене ком лесу, где чародей возвел жили-
zr.H своей возлюбленной, и гробницу, в
[■"zpoH они могли бы лежать после смер-
1 * Ненавидевшая его Владычица Озера с
Ш *.: лью уловки уговорила его лечь в гроб-
щ ~_. а затем закрыла гробницу плитой и
Ь к з а л а чародея нерушимыми чарами. Бла-
ш е з т я ее волшебству никто не в силах
Ь к с к а т ь дорогу к этой гробнице, если путь
■ 1 не показала сама чародейка. Впос-
Владычица Озера привела сюда
■с- :-:-гэ возлюбленного Мелиадуса, который,
в в р а щ а я с ь из лесу, каждый раз переда-
-онцам Артура и рыцарей Круглого
С&Н2 все новые и новые пророчества М ер-
■с-_1 [168].
В романе Роберта де Борона Вивиана
■ М Ниниана (которая здесь ни разу не
щ а вгн а ни Девой, ни Владычицей Озера),
р в р у з и в М ерлина в беспробудный сон,
н а в о д и т над чародеем башню из тумана,
р - : рую он не в силах покинуть. Несколь­
к о нззднее мимо этой баш ни проезжает
М.--:--. и Мерлин пророчествует ему из-за
■ к в ы тумана [100].
В романах «Вульгаты» Дева Озера, на-
А ^Еная Нинианой (или Нимуэ), с помо-
жь«е чар погружает Мерлина в бесконеч­
е н «он в пещере в Гиблом лесу в Бретани.
Озера, которую привез ко двору ко-
W - '- Артура Пелинор, согласилась терпеть
**'_:ство чародея в надежде перенять все
ы тайных наук. Именно она настоя­
на том, чтобы Мерлин покинул двор
283
короля и отправился путешествовать по
Британии и Арморике, при этом она за-
_ставила Мерлина поклясться, что он ни­
когда не применит против нее чар. Однаж­
ды Мерлин показывал Нимуэ волшебную
пещеру в скале, прикрытую тяжелой пли­
той. Хитростью вызнав, в чем'заключается
волшебная сила этой пещеры, Нимуэ зас­
тавила Мерлина лечь под каменную пли­
ту, а затем наколдовала так, чтобы ника­
кие чары не позволили бы ему поднять ее.
Оставив- там своего бывшего наставника,
Нимуэ продолжила свои странствия, а за­
тем вернулась ко двору Артура, чтобы за­
нять при короле место Мерлина. Мимо за- .
чарованной пещ еры случилось однажды
проезжать Бадемагусу, который в доносив­
шихся из пещеры звуках узнал пение Мер­
лина. Сэр Бадемагус попытался приподнять
или сдвинуть плиту, чтобы освободить ча­
родея, но Мерлин, услышав его, крикнул,
чтобы рыцарь оставил этот напрасный труд.
Никто не мог бы открыть хрустальную пе- .
щеру, кроме той, что наложила на нее пе­
чать [24, 184].
Н аконец, в испанском романе «Поис­
ки Святого Грааля» (D em anda de Santa
Gria!) Мерлин, поддавшись на уговоры Ни-
нианы, называемой также Девой Озера,
приводит ее в высеченный в скале грот в
Гиблом лесу, где некогда жили, умерли и
были похоронены в одной гробнице двое
любовников. Н иниана уговаривает Мерли­
на приподнять невероятно тяжелую крыш ­
ку гробницы, чтобь! она могла заглянуть
внутрь. Той же ночью, пока Мерлин спит
под действием чар, она приказывает сво­
им слугам перенести М ерлина в гробницу,
а затем с помощью колдовства навеки за­
крывает крышку. Никто не может сдвинуть
крышку или увидеть Мерлина до тех пор,
пока Дева Озера сама не придет сюда, по­
винуясь мольбе Тристана, и никто никог­
да не услышит от Мерлина ни слова [188].
Бард М ирддин валлийской традиции
ни разу не упоминается в связи с Артуром,
однако, пусть даже с некоторыми натяж­
ками, возможно достроить небезынтерес­
ный сюжет. В поэме «Добыча Аннуина»
 М ЕРТВ А Я ЗЕМ Л Я
Артур привозит из похода на остров поту­
стороннего мира с. его стеклянной крепос­
тью чудесные сокровища. Некоторые из
этих магических предметов упоминаются
среди тех, которые Мерлин охраняет в стек­
лянной башне на острове Бардси [64]. Одна
из валлийских версий легенды говорит, что
Мерлин был заключен в эту башню своей
возлюбленной [102]. Среди прочих подви­
гов, которые по просьбе Килоха («Килох и
Олвен») совершает Артур, упоминаются ос­
вобождение чародея Мабона, сына Мод-
рон, который заключен в башню на берегу
огромного озера, и убийство могучей кол­
дуньи [731. Иными словами, в валлийских
легендах налицо все элементы традицион­
ной истории «Мерлина»: стеклянный (хру­
стальный) остров/баш ня; заточение в баш­
не; колдунья-тюремщица.
М ЕРТВАЯ З Е М Л Я . См. Опустошен­
ная земля.
МЕЧ В КАМНЕ. В традиционной вер­
сии артуровской легенды — меч, который
юный Артур извлек из каменной глыбы в
доказательство своего права на престол.
После смерти короля Утера Пендраго­
на, отца Артура, якобы не оставившего
наследника, для Англии настала пора меж­
доусобиц. По настоянию Мерлина архи­
епископ Лондонский повелел всем баро­
нам собраться в ночь перед Рождеством в
крупнейшей из лондонских церквей. Там
собравшимся явились наковальня и камень,
в который до середины клинка был погру­
жен меч. По камню шла надпись,, гласив­
шая. что королем Англии станет тот, кто
сможет извлечь сей меч из камня. Никто
из баронов не смог извлечь меч. Меч в
Камне, оставленный перед дверьми собо­
ра с тем, чтобы каждый желающий мог
испытать свои силы, охраняли отныне де­
сять рыцарей.
Десять лет спустя в первый день Н о­
вого года в Лондоне устраивали большой
турнир, ради которого прибыл из своих вла­
дений сэр Эктор Уэльсский с сыновьями,
родным — Кэем и приемным — Артуром.
284
Прибыв на турнир, сын Эктора Кэй, не­
давно посвященный в рыцари, обнаружил,
что оставил дома меч, и послал за ним сво­
его младшего (как он считал тогда) брата
Артура. Вернувшись, Артур обнаружил, что
госпожа и все слуги отправились смотреть
турнир, а дом заперт. Вспомнив, что видел
перед дверьми одной из церквей какой-тс
меч, разгневанный Артур отправляетс*
туда, выхватывает меч и привозит его Кэю
Юный рыцарь сразу же узнал меч и, пока­
зав его отцу, заявил, что сможет стать те­
перь королем. Однако сэр Эктор потребо­
вал объяснить, как Кэю достался этот меч.
и тому ничего не оставалось, как признать­
ся, что его.ему привез Артур.
На глазах у Эктора и Кэя Артур вло­
жил меч в камень. Ни Эктор, ни Кэй н;
могли извлечь его, Артур же сделал это сво­
бодно. Пав на колени перед Артуром, еэг
Эктор открыл юноше, что он лишь прием­
ный его отец, однако не назвал ему имей
родителей. Сэр Эктор первым назвал Ар­
тура королем и просил при этом простить
Кэя и назначить его сенешалем королев­
ства. Растроганный Артур пообещал испол­
нить эту просьбу [24, 184].
Мотив «Меча в Камне» в хронике Галь-
фрида Монмутского отсутствует. Впервые
он встречается в романе «Мерлин» Робер­
та де Борона и уже оттуда переходит ;
«Вульгату» и, наконец, — в свод Мэлори, >
Роберта де Борона меч находился в накс-
вальне, которую затем сменил камень, стаг-
ший традиционным элементом артуровсксг
легенды. В романах «Вульгаты» меч сим­
волизирует справедливость, а камень, ве­
роятно, Христа — тем самым устанавлива­
ется роль Артура как защ итника веры г
короля божьей милостью. В более, позднга
романах символика меча несколько меня­
ется — извлечение его из камня служит
теперь не средством избрания, а скорег
выявления короля [37, 55, 82].
Любопытна роль Мерлина в этой i;:-
тории: именно с его подачи после смес­
ти Утера Пендрагона появляется загадоч-]
ный валун, в котором заклю чен меч
Мерлин же создает сходный магическ
 МИЗЕРЕКОРДИС
Ч реш ет после гибели Балина Свирепого.
У~: г второй меч предназначено извлечь
Щиахаду, тому, кто в конечном итоге до-
Ш п е т Грааля.
История второго меча, как и история
•ото Балина, достаточно трагична — им
е в убита Владычица Озера. Этот же меч
сзенно связан с Плачевным Ударом, а
того, Балин Свирепый зарубил им
с>:*:~зенного брата. Похоронив Балина,
■ е р х н н снял рукоять с меча, чтобы наса-
"г клинок на другую рукоять, а затем
ж и л на него чары. Никто из рыцарей
не в силах был поднять этот меч,
кс.тьку предназначался он Ланселоту
гго сыну Галахаду. Новый меч был
шен в огромный (у Мэлори мрамор-
I валун, который возвышался посреди
еема возле могилы Балина и его брата.
•:го лет спустя течение подмыло эту
• :-ную глыбу, и она чудесным образом
з~тыла в Камелот.
3 оаин из праздников Пятидесятницы,
о а з Камелоте в очередной раз собра-
рыцари Круглого Стола, река прино-
глыбу красного мрамора, в которую
-г.т драгоценный меч. Надпись на его
: ;{ гласит, что вытащить его под силу
о тому, кто станет славнейш им на
. рыцарем. Усилия всех рыцарей ока-
" с я тщетными. Меч остается непод-
&. Стоит рыцарям рассесться за Круг-
Столом, как в зале появляется старец,
ий юношу в белых одеждах и без ору-
Старец подводит юношу к Погибель-
Сиденью, на котором загорается имя
■тал». Галахад — отпрыск рода Давида
же время долгожданный избавитель
раза хранителей Грааля. Подвиг Грааля
но совершить именно ему, а не Пер-
Галахаду безо всякого усилия уда-
13 алечь из камня меч [184].
Плывущий вопреки всем законам при-
камень явно имел некое ритуальное
л е (см. Стоунхендж), и сам инцидент
"ечением Галахадом меча из камня
е может указывать на то, что Галахад,
-:о Артуру, является богоизбранным
Смысл и значение этого эпизода
285
в рыцарских романах как бы подавлены,
поскольку в Британии или Логрии (в зави­
симости от версии легенды) не может быть
двух королей, как не может быть и речи о
другом претенденте на престол в правле­
ние Артура. Однако некоторые цамеки все
же проскальзывают: к примеру, юнцу, толь­
ко-только посвященному в рыцари, отво­
дят на ночь покои самого короля Артура
[81, 177].
Галахад становится королем в святом
городе Саррас. На основании сходства эпи­
зодов с мечом в камне Джон Дарра выдви­
нул гипотезу, что Саррас и Камелот — лишь
два названия одного и того же места [81].
М И З Е Р Е К О Р Д И С . Откидные сиде­
нья на хорах средневековых церквей.
Поднятые, образовывали что-т.о вро­
де неш ирокой полки, на которую мог опе­
реться тот, кому приходилось выстаивать
долгую службу (в переводе с латыни «ми-
зерекордис» обозначает «снисхождение»
или «милосердие».) Опоры для этих по­
тайных сидений зачастую украшали резь­
бой. На таких резных картинках могли
быть сценки, представляю щ ие басни и
ры царские романы, или сценки из по­
вседневной жизни.
Артуровские мотивы пользовались ис­
ключительной популярностью; излюблен­
ными героями были Тристан и Ивейн. Так,
например, резьба в соборах Честера и Лин­
кольна (XIV в.) изображает Тристана и
Изольду, расстилающих покрывала под де­
ревом, в раскинувшихся ветвях которого
притаился король Марк. Ивейн же пока­
зан в тот момент, когда он стремглав пы­
тается проскочить в ворота замка и опус­
каю щаяся подъемная решетка рассекает
надвое его коня (соборы в Честере, в Лин­
кольне, Бостоне, Энвилле — конец XIV в.;
церковь Нового колледжа в Оксфорде —
конец XV в.) [125].
М И РД Д И Н . См. Мерлин.
МИСТИКА И М ИСТЕРИИ ГРААЛЯ.
Легенда о Граале — еще одна легенда арту-
 МИСТИКА И МИСТЕРИИ ГРААЛЯ
ровского эпоса, которая обрела собствен­
ную, отдельную от рыцарских романов,
жизнь. Подобно тому, как легенду о бре­
тонском короле и его возвращении в са­
мые разные исторические периоды прави­
тели использовали в политических целях,
легенду о Граале — особенно в христиан­
ском ее аспекте — взяли на вооружение
мистики. В Граале, lapis exills, видели ф и­
лософский камень алхимиков, способный
обращать в золото все, к чему бы он ни
прикоснулся, исцелять недужных и наде­
лять своих владельцев вечной жизнью и
вечной молодостью. В достижении и со­
зерцании Грааля видели символ бытия в
боге и слияния с божественным.
Рудольф Штейнер и его последовате­
ли усматривали в поиске Грааля мисте­
рию духовного пробуждения [17]. Само
слово «Грааль» Ш тейнер производил от
лати нского (средневекового) gradatium
или старофранцузского gradale, нисколь­
ко не смущаясь лингвистическими и сло­
вообразовательны м и несоответствиями.
Оба эти слова — и gradatium , и gradale —
означаю т «ступени». С оответственно, и
приключения героев рассматриваются как
ступени их духовного пути. Особенно бла­
гоприятной почвой для подобных пост­
роений оказался роман Вольфрама фон
Эшенбаха.
П оследователь Ш тейнера Рудольф
Майер видел в рыбе на столе Грааля (отра­
жение стола Тайной Вечери) символ Хри­
ста и настаивал на том, что этот стол с ча­
шей и рыбой должен сменить пасхальную
евхаристию. Майер утверждал, что овен или
агнец был культовым символом великих
религий лиш ь до тех пор, пока Солнце
проходило точку весеннего равноденствия
в созвездии Овна. Но эта точка постепен­
но сместилась в созвездие Рыб, где нахо­
дится и сегодня, поэтому появление сим­
вола рыбы он рассматривает именно как
отражение этого астрономического явле­
ния. «Мудрость Грааля», по его словам,
формирует христианство «эры Рыб», в то
время как римская церковь, в своем стро­
ении прочно опирающаяся на Ветхий За­
286
вет, еще сохраняет связь с ушедшей «эрой
Овна» [17].
Легенду о Граале неоднократно пыта­
лись связать с некой традицией тайного |
знания, с глубокой древности существую- j
щей в узком кругу избранных оккультных ]
обществ. Так, например, Джесси Л. Уэс­
тон, с одной стороны, видит в процесса
Грааля сексуальные мистерии и обря^
инициации, а с другой стороны, свод
мотивы инициации в истории Грааля к <
рядам посвящения в обрядах гностически
и раннехристианских сект, соединяюи
черты культа Аттиса, Митры и отчаст
Христа [197], Теория Уэстон, хотя и не пс
лучила признания в рамках акадсмическо
науки, оказала немалое влияние на цель
ряд писателей (-например, на Т. С. Элиот
и пустила прочные корни в современно
эзотерике. Впрочем, и сама эта теория, суз
по всему, основана на оккультизме. Уэ
тон была тесно связна с небольшой грут
пой оккультистов, называвших себя «Кв
сосайети» («Quest Society»). Это обгцест
было основано в 1909 г. Р. Г. Мидом,
вестным своими переводами гностичес*
и герметических греко-египетских текст
В начале, своей карьеры он был секретар
Е. Блаватской.
Как многие подобные цэуппы, «I
сосайети» исходила из существования
кой традиции «тайного знания», корь
уходящей в религиозные мистерии aF
ности и «магию раннего христианства» ( j
Уэстон), и немало внимания уделяла
ритуалам и практикам, посредством кот
рых человек способен возвыситься до
жественного, Тайная традиция переда
лась, предположительно, изустно
протяжении веков, от одного поколек
посвящ енных к другому. Вдохновлен
этими идеям, Уэстон упускает из виду •
что нет ни одного свидетельства су шест
вания мистического культа, который
бы вдохновить легенду о Граале [ 197].1
ны «Квест сосайети» и их поеледоват
полагают, что в эту «тайную мудрость» I
посвящены члены Ордена рыцарей Хр
и что храмовники были связаны с в:-:
 «МЛАДШИЙ ТИТУРЕЛЬ»

щ гними мистериями Грааля. Связь Граа- ется историей преображений алхимичес­

з : Орденом рыцарей Храма рассматри-
': я и в трудах немецкого историка Отто
к связующим звеном здесь оказываются
ш вг^ры Прованса. Традицию «тайного зна-
!■ : - окружающую Грааль, Ран одновре-
а ■: выводит из мудрости друидов и гно-
__.зма катаров, который он называет
■■тным» [153].
Е _е одним сторонником традиции
-:ого знания» был А. Э..У айт, автор
обширных трактатов по мистициз-
1 ::<культным наукам. Уайт настаивал
Еараллельности четырех талисманов
тсликвий в замке Грааля четырем
мистической колоды Таро:
кого М еркурия, т.е. неоф ита, которому
предстоит алхимическая трансмутация в
виде смерти и нового воскресения, исто­
рия «алхимического сироты, который в
конце пути возвращается на свою роди­
ну» [19].
Теорий относительно мистического
смысла Грааля существует, вероятно,
столько же, сколько существует течений
в рамках оккультизма XX в. Наибольший
интерес представляют, вероятно, лекции
Рудольфа Ш тейнера, трактат Рене Гено-
на и работы Отто Рана. См, также Генон
Рене', Иосиф Аримафейский; Ран Отто\
Штейнер Рудольф.

Реликвии Масти «МЛАДШИЙ ТИ ТУ РЕЛЬ». См. Аль­

Чаша Кубки брехт из Шарфенберга; Вольфрам фон Эшен-
Копье Жезлы бах.
Блюдо Динары (Монеты)
Меч Мечи МОЗАИКА в с о б о р е ОТРАНТО. На­
польная мозаика в нефе нормандского со­
Г'одные утверждения содержит и мо- бора в Отранто (Италия); один из немно­
гия Дж. Л. Уэстон, посвященная ле­ гих дошедших до нас образцов артуровских
о Граале. Часто упоминают о ней и мотивов в искусстве Высокого Средневе­
ы. пишущие о Таро. Подобные па- ковья.
№ представляются надуманными по Мозаика была изготовлена в 1165 г.
шим причинам: чаша (или кубок) священником Панталеоне по заказу архи­
"S присутствуют в обоих случаях, но епископа Джонатана.
"а сомнительно, что Кровоточащее Изображение короля Артура помеще­
— это действительно «жезл» Таро но среди фигур Ветхого Завета, где он был
ггэ *динар» можно рассматривать как идентифицирован по сопровождающей
■ Как бы то ни было, в процессии изображение надписи Rex Arturus. Изоб­
■- не участвуют все вышеперечислен- раженный с короной на голове и скипет­
Ередметы одновременно: Грааль мо- ром в руках, верхом на козлоподобном жи­
Гыть или чашей, или блюдом, но не вотном, Артур явно сражается с гигантским
е другим вместе [197]. котом (возможно, это Капалус или гигант­
— Дюваль интерпретировала роман ский кот из Лозанны). Изображение Арту­
на де Труа «Персеваль» как завуа- ра помещено в той части мозаики, которая
янныи трактат в рамках окрашенной показывает историю человечества от Ада­
■ой герметическо-алхимической тра­ ма и Евы, причем короля здесь сопровож­
Согласно ее теории, прямой источ- дают Каин и Авель. Одной из возможных
Кретъена, та самая книга, о которой интерпретаций этой группы считают алле­
чает Кретьен во вступлении, — это горию падения и последующей нечистоты
ческий трактат «Turba gallica», в человека. Козлоподобный зверь, на кото­
■сти, та его часть, в которой рас- ром скачет Артур, может указывать на то,
зается о видений ученика П ифаго- что Артур представляет здесь сверхъесте­
;лея. История Персеваля оказы ва­ ственного или сказочного короля — что яв­

287
 «МОКСОНТЕННИСОН»
ляется частью итальянского варианта ле­
генды о бессмертном Артуре, обитающем
в подземном королевстве, попасть в кото­
рое можно через пещеру или грот (или
жерло Этны) в Сицилии [125].
« М О К С О Н -Т Е Н Н И С О Н » . Богато
иллю стрированное издание ранних сти­
хотворений Альфреда Теннисона, подго­
товленное в 1857 г. издательством «М ок-
сон» («Мохоп»),
Для краткости оно называется обычно
«М оксон-Теннисон» (Moxon-Tennyson). В
проекте принимали участие как живопис­
цы Королевской Академии искусств, так и
художники из среды прерафаэлитов. Ил­
люстраторов к этому проекту подбирал сам
Тениисон [!30|.
М ОНСАЛЬВАТ. Название замка Гра­
аля в операх Рихарда Вагнера «Лоэнгрин»
и «Парсифаль». См. Мунсалъвеш.
МОРГАНА Л Е Ф ЕЙ {ФЕЯ МОРГА­
НА). Старшая из девяти сведущих в магии
сестер; хозяйка острова Аваллон.
Сестра короля Артура и его злейший
враг (в рыцарских романах).
Образ Морганы имеет многовековую
традицию: он вобрал в себя как черты слу­
жительниц языческих культов, так и черты
женских кельтских божеств (см. Боги и ге­
рои; Феи).
В кельтской (ирландской) традиции
богини войны и смерти (по другим верси­
ям, богини любви и войны) М орриган,
Маха и Модрон (божественная мать) не­
редко именовались собирательным именем
Морриган. Представление о троичности
Богини-Матери: девушки, женщины и ста­
рухи, наделенной в равной мере силами
созидания и разрушения, известно в ряде
языческих культур и характерно для кельт­
ской мифологии [76]. Моргана, которую
некоторые авторы, в том числе Гиралд Кам-
брийский, хотя и с оговорками, называют
«богиней» |198], возможно, восходит к этим
богиням. Собственно имя «Моргана», оче­
видно, возникло на одной из промежуточ­
288
ных стадий складывания образа и мог.’ :
быть позаимствовано у бретонской фг:
рек — Морган или М орген [73] (Брете-.
также была некогда включена в орбит;
кельтского мира). По мнению Дж. Phci
имя Морген, означающее «дитя моря-, i
валлийской традиции превратилось в М:-
риен [177].
С троичной кельтской богиней Мсг-
гану Ле Фей артуровского эпоса связывг;-
целый ряд характерных черт. Она высту­
пает старшей в трио чародеек (двумя дру­
гими названы королева Северного Уэльс!
и Себила). Моргана наделена способнос- \
тью летать, оборотившись в ворона, яв­
ляться как соблазнительно п р е к р а с н :||
девой, так и безобразной каргой, вкушг-J
ющей ужас и отвращ ение. Эпитет
Фей» во французском прозвище своди:
сестры Артура Морганы', которая в ко*
его земной жизни увозит умирающего к:
роля на Аваллон, — возможно, возни!
в Средневековье вариант кельтского сг.
ва «фейри» [177].
Впервые Моргана (Morgans) появл
ется в «Житии Мерлина» Гальфрида М:-
мутского, где она названа старшей из ,
вяти сведущих в магии сестер на острс
Аваллон [6] (о языческом культе и его .
вяти жрицах см. Боги и герои). Тому,
Морган оказалась связана с Аваллонс
способствовала другая кельтская традих
унаследованная этим персонажем, —
этот раз валлийская. В валлийской тра
ции эквивалентом богини-матери выстут
ет Модрон (одноименная Модрон т р ад т
ирландской). Одна из сравнительно позд
триад называет Модрон дочерью Авали s
супругой Уриена и матерью Овейна [62.
В артуровских романах Морган — жена Jji
енса, короля земли Гоор и мать Ивей
Моргана заняла место Модрон, очеви:
в результате наложения одной ветви ке.~
ской традиции на другую [86].
Аваллон, вероятно, первоначально i
тался островом, где обитал валлийский I
Аваллах. После ухода Аваллаха на За
остров унаследовала Модрон [133]. Гал
рид называет Моргану дочерью Авал
 < Г-ЭТье АВАЛОН

в к р т ъ короля Артура. Отбытие на Авалон

flp --- у-" на меди).

2. К статье АРТУР ПЕРСОНАЖ РЫЦАРСКИХ РОМАНОВ

Артур п р и н и м а ет клю чи о т Баш ни Слез

(гравю ра на меди).
3. К статье АРТУР: ФАКТ И ЛЕГЕНДА

Карта А ртуровской Б р и тан и и на м о м ен т ухода с острова р и м ск и х легионов.

стена
^тониЯ 4 }е р т - о ч > ^ о р г

Тш ш оувй

'Х Т 4''^ / ^згй й С тп и ум

гл i • К ьтарактониум

Й о рк * \

•Честет*
* Сегонтиум
4 г-зтье АРТУР: ФАКТ И Л ЕГЕНДА

■ ролевотва на территории Артуровской Британии.

стень
t b f ih o a s C i

Ьмтьер

'Ли'йни ТГорк Z /
£ tip f lC U

\ t»crом й ер и
У* К й м е ь о г / / /

4
5. К статье БАН БЕНВИКСКИЙ

К ороль Артур и ко р о л ь Бан Б ен ви кск и й обсуж даю т при готоачен м я к турниру.

7. К статье БРАНВЕН

И зольда п осы лает служанку н а см ерть

(ф реска в замке Рункельнштейн, ок. 1400,
прорисовка).
I. «^статье ВЕСЕЛАЯ СТРАЖА, ЗАМОК

Веюглот побеждает хозяина замка Печальная Стража.

9. К статье ВЕСЕЛАЯ СТРАЖА, ЗАМОК

Сняв тяготеющее над замком Печальная Стража заклятие, Ланселот поднимает

зачарованную плиту, обнаруживает гробницу своего предка и .узнает тайну своем о
происхождения и истинное свое имя, после чего изменяет название замка, которь:
отныне и до смерти Ланселота будет называться замком Веселая Стража.
 11. К статье "ВУЛЬГАТА" (цикл романов)

Король Генрих и Вальтер Мэп.

12. К статье ВЫШ ИВКИ

Вышивка из Виндхаузена И. Сцены из

"Тристана" Готфрида Страсбургского, ок. 13

12

rmr ua
loie fift-
tfmr toi
copaig^u
gnaaiiU
d orfhc
^atscs cr
p&gnoi
nftt quc'
ташки
uncn fa
^ готрац
| ,mйшлг
1 £ atntce.
■ oi amfoi
I uoirorii
•; tiir ШШ-

ЙЙЯ? qnf
двапшипар or mi mtmirfT'
tic tro аптгшгэ Ed.£ ir\»oue 1
afTre {baffifl&i ijfiTO-S3.'
tl &atue au rot Uiactq w
fen foam®Ъс chcquil A ]nine ift
11
13. К статье ВЫШ ИВКИ

Вышивка из музея
Люксембурга. Тристан и
Изольда, ок. 1300.

13
14. К статье ГАЛАХАД

Галахада посвящ аю т в ры цари. Галахад извлекает из

кам ня меч Б ал н н а С вирепого. К оро л евски й турнир.

bit u штр<с€ llvно»ft$,ajpe v

^ис Х*Г
fcnttfeffc qucorfj| nttu" it
girmr \ffcn%$fkc Wiciuifcw ft-Uftui'
fltt fjurtr fcTw ееГтГоtlf X»
battftlotfrt fc*laf
ftlilTifi*frtmifi’i' tow fewiittiSii.i
* г-этье ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ В ИСТОРИЧЕСКИХ ХРОНИКАХ

а с вные гео гр аф и ч еск и е н азван и я в и с т о р и ч е с к и х хрони ках.

- же указаны м еста тех битв Артура, ко то р ы е м огут бы ть
ф и ц и р о в ан ы со зн ач и тел ь н о й до лей вероятн ости .

< —атье ГЛАСТОНБЕРИ

- овы й крест, н ай д ен н ы й в за х о р о н е н и и в аббатстве

стонбери, к о т о р о е бы ло о б ъ явл ен о м о ги л о й ко р о л я Артура.
овка надписи, приведенная в труде Уильяма Кэмдена
ния" (1607)).
 < гтатье ГЕРАЛЬДИКА

-ы Артура
х •юлный герб короля Артура (поздняя французская версия): тринадцать золотых
в лазурном поле; увенчанный золотым драконом шлем; мантия — лазурь с золотом
стаевым подбоем; Две гончие в красных ошейниках; девиз: ПЕНДРАГОН.
I гербАртура (поздняя английская версия): Четырехчастный; первая и четвертая
ть: серебряный крест в зеленом поле, левый передний угол — изображение Девы
с младенцем; вторая и третья четверть — три золотые короны в червленом папе.
: жципАртура (стандартная версия, нач. XV в.): Три золотые короны в червленом
традиция), лазурном ( французская традиция) поле.
Герб Гавейна ( вромане "Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь"): Золотая пентаграмма в
пале.

статье ГЕРАЛЬДИКА

е гербы Гавейна и его братьев:

: ?рб Гавейна: Левыйпередний угол — червенъ в серебряном поле;
-:эбГарета: Пять серебряных орлов в левом переднем углу, червенъ в серебряном поле;
герб Мордреда: Левый передний угол — серебро в червленом поле.

г-атье ГЕРАЛЬДИКА

ie гер бы Гавейна и его братьев:

:£t>6Гавейна: Двуглавый золотой орел в пурпурном поле;
х р б Гарета: Червленная перевязь слева на золотом орле в пурпурном пале;
герб Мордреда: Серебряная глава, золотой орел в червленом поле.

г-атье ГЕРАЛЬДИКА

Зэя-Сенешаля:
z-лчняя версия: Серебряная глава в черни;
шзздняя версия: Два серебряных ключа в черни.

г-зтье ГЕРАЛЬДИКА

н ек ото р ы х р ы ц а р е й Круглого Стола:

герб Ланселота: Три червленые перевязи слева в серебряном поле;
&Об Тристана: Золотойлев в зеленом поле;
щрб Герейнта: Три красные змеи в зопотам пале;
герб Балина Свирепого: Кабанья голова в серебряном поле;
зф б Гапахада: Червленый крест в серебряном поле;
Персеваля: Пять залотпых крестов в пурпурном поле;
' Бедивера: Червленое знамя на золотом поле.
22 . Кстатье ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО (СРЕДНЕВЕКОВОЕ)
Сцена из легенды о Тристане и Изольде: король Марк прячется в ветвях деревл.
которого должны встретиться влюбленные (основание кубка, перегородчатая
эмаль)
статье ДИНАДАН

кзтура ма Д инадана и з и тальянского м анускрипта.

. статье ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО

рны й покрои. Э рф у р тски й собор; сцены из "Тристана"

UiU

ififl

. j u u H t t U fim

(с и я
24 и 25. К статье ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО

Парижская резьба по кости, ок. 1325, Брит, музей. Гавейн на Погибельном Ложе.
25
27, К статье ИОСИФ АРИМАФЕЙСКИЙ

Иосиф Аримафейский и его община.

_ i t статье ИСПЫТАНИЯ

■ ро л ь Марк получает в дар рог добродетели.

29. К статье МАНУСКРИПТЫ, ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЕ

Страница раннего иллюстрированного манускрипта

северофранцузской школы (ок. 1290), романа
"История Мерлина" в цикле "Вульгата": на картинке
вверху изображена сцена детства Мерлина, на
картинке внизу — Мерлин со знаменем Пендрагона.

ft-ftisr nftnit ffluuc вдадиг

quttf Jim©{Diurnetoit^nr
йш^^гатртФви.®тлдай
ff!(0n«11d0*Cltte¥SS)nrJl5t'!Kl
fte ЩЙцш* icvefti
fcmtar (гедуачцкпт шКп
fai^nr m!fl ратшгВйшШевк
ir«.
Mfltft ft>№aM(fcftutu
cos*йвдшm№ffl(HUB0'
. . „ш М М П Й »'
Иout-Uпякге qUrfliir mernniaunK.'Vwia ftnraptr
jfH| uiueflasc аиrotnonfci гтпшбщгт-тмпице ийшйс-
аттдГ'йспшЛ- ; KrotфцШгтйкccftaigsr,
i®fraiiraton Mi№ Сгпчят- W h [jfl-'Tite ftir
30. К статье МАНУСКРИПТЫ, ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЕ

С траница позднего манускрипта французской школы (1479-1480). На мннжп

вверху слева изображен король Ap iyp в окружении рыцарей и дам своего двора
вверху справа: Ланселот и девица; внизу слева: посвящение в рыцари Галахада: -
справа: Галахад на Погибельном Сиденье.

(XiiCCiytHC-UIJf . igp
‘J mi Нгъч {,'<■ JMt4 X/*/<ifrfi 04 r v n b « ^ .i
f г'-'а** ^ ■ *r *u<n5* iил5сч|£. ' fr*i»i>W >>»cn itftii Tii лЬ a in w i r t
6Vrti>( Twi/iw Г■ >’Ip i ajXihnv^*- Icfefb ctffiw t iu / i « t f ?
i~ Cit^l ft сиi i Д.^/чп! Affir- rf
V^T V » f Wr £■Hoi» tviirtA? Iff i f dp (ХУТ? xf Гс 1
1*14^^f »
1’р/fttyintt* jp*•„<
д *n ltilt~lf t
Hi .jV>lftn'№/f§r
r)iic(TW’cn?«>t iffVrajvi-wjj/JH
nfliciH'ft-fiifrti
к Cyivv Йани I Jj| ^ ffetialttMg
fotfi ft Га£тГ

30
3• К статье МАНУСКРИПТЫ, ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЕ

г^нний образчик манускриптов итальянской школы: страница списка последнего

романа "Вульгаты" "Смерть Артура" (ок. 1288).

К_статье МАНУСКРИПТЫ. ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЕ

■^нний манускрипт испанской школы (1287), миниатюра-буквица. Король Марк и

ИЬольда.
В кстатье МАНУСКРИПТЫ. ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЕ
- . _нттй манускрипт английской школы (конец XIII в.). Мерлин и Вортигерн.

.3cv
'..лок- от £лг' -I

4ffiVUnr-Л'Рл.uti*ji siib'ii
p - fi Ш1 h c n n С -n f o e n c v лпгйй
_ - fiaiq «* iV'lrou»^'*
j^criiar' fiiuhit «trap
unsrhftfl &4‘cranrSsJii!-;..;r^
-*tr*емйг -ъсъгпг I fU’trti
" -44TIV T- J V q n , H ! J T S t O 4 ^ ’-
•jwrtuce О UW W '--гг- "I тай'
- tj-mci •’^irr ггпсгл*nTr - befixm
с рг ilic r "Vr-.blC- ;1 '■*
ж\Л rtl *пг*.1в.|хг.1 firel»
. w r ’f u rvut*-,.; ■ n b d t u i I t C '^ l
■1omr !1iV"^ ! Лг&рЫ
к--ejb i f t iui f ~
n ;4 .- h i 4 *e*u*’,(fc- M iu a tir . t l v ' - i j j
l Ч.Пerf " “ fi’ f tm 5-1.
с*ЛГ рлс­
, 'f c in r t ’o-sv t u • v . m ; лете- >'
k dlUCn.- Гт'ЧАНк'- AtCCiin^Ultjtl
V * .Q n ^ >* k-.ltn- .5<T TOiM I
ter -ijnt jow-• i%
<'"-Cjf*ieftrt»r|
.-r ■.: tjlic Ч-ГР4-Л
jj^ ." — ’ .-с s, c q * t ! t f t r e < p i t f l >j: fc^-чЧ-
A IP г » P ^ r t v jl •T i «11 * « г я Г
fлрг-:r- ^ «ы|
L ■ > т ^ < п ‘*тлтгг с ^ и Г Ь т ' pc» -
met’ ' -•i?' ruroii f>n|
Г 1 ,< л . .. • - 'T il
ii3UC^-Otm14'. <f!>‘t Hk-I'.'.' I
...jarл.qberiwcrfe/|
* - icy •-•■$ttV3^P?>(£
[M
l 1>^>.'.Dfrt iofp _
<■■tr-.Ji^miX'r.'rnirtVfi^'r ^‘1
rer w> tciir й:jSMtort-• vcvm
. -^ Ж
•л v
34. К статье МИЗЕРЕКОРДИС

Мшерекордис (резьба по дереву, ок. 1380, церковь в английском городке Б о с .: н «.

Решетка замка Аскалон разрубает лошадь Ивейна.

35. К статье МОЗАИКА в соборе ОТРАНТО

Мозаика в соборе Отранто; фигуру в центре композиции, человека, восседают г;

верхом на козле, P.I1I. Лумис идентифицирует с королем Артуром.
37. К статье МОРГАНА ЛЕ ФЕЙ

Находясь в заточении у Морганы Ле Фей, Ланселот Озерный, чтобы скрасить с *

одиночество, покрыл стены своей комнаты росписями, где изобразил сцены сэ:*
свиданий с королевой Гвиневерой. Когда Артур посетил ее замок, Моргана Ле
показала ему эти фрески.
38. К статье МОРДРЕД

Поединок Артура с Мордредом.

К статье ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ

энструированный "варварский доспех" в поздне-римском стиле из захоронения

гон Ху (прибл. VII в.); таким, вполне вероятно, было боевое облачение короля
ура в описании Гальфрида Монмутского.
. К статье ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ

см и лицевая маска из захоронения в Саттон Ху.

: статье ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ

тый доспех XIV—XV вв., в какой мог облачаться Шзейн в поэме "Сэр Гавейн и
ый Рыцарь” (ок. 1370).
41. К статье ПАЛОМИД-САРАЦИН

Карикатура на Паломида-Сарацииа
из итальянского манускрипта.

42. К статье
ПОЕДИНКИ И ТУРНИРНЫЕ ПОЕДИНКИ

Галахад побеждает семерых братьев,

захвативших Девичий Замок.

lim it 1

cHW ir
x ty ® y m f ? c # 1

let* #w iu* i
ttjv w *

t o u t i n ' f i t СГ 3
Д . К статье ТОПОГРАФ ИЯ СРЕДНЕВЕКОВЫХ РЫЦАРСКИХ РОМАНОВ

эвные географические названия, упоминаемые в рыцарских романах.

Ш .К статье ТРИСТАН ЛИОНЕССКИЙ

■tticraii, дракон и лживый сенешаль

МЕ, < статье УВЕЧНЫЙ КОРОЛЬ

геление Увечного Короля

* Деаичий
лес ,
Ms>pyQ \
стена /(дммна
ЕП№В
>> г КйледонскийЧ- j aMDK
r j (. f te c ’t o w r Стр&ж&

• Честер J
Чзриы j

ондиниам
ь-^ЪоРДСи
Зй&эглеон IfltttTOHBeiH» */Тстйгют
* Стоанхеидж
• СйАсеери^^имчестер^
Тиитйгель /г Д Кйме/тот"11^ ?

5«Си^ли6 Аионессь

В^ьселилиский лес

45
46. К статье ФРЕСКИ В ЗАМКЕ РУНКЕЛЬНШТЕЙН

Большой зал замка Рункельнштейн (общий вид).

47. К статье ФРЕСКИ В ЗАМКЕ РУНКЕЛЬНШТЕЙН

Фреска в замке Рункельнштейн (ок. 1400): Изольда выхаживает Тристана

(прорисовка).
! статье ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ

сел о ту ко л о д ц а д ер ж и т голову своего деда, короля Л анселота.

 МОРГАНА ЛЕ ФЕЙ
К н Аваллока, причем и здесь это имя ока-
^;вается связано с исцелением в потусто-
г-:ннем мире. Аваллок — это, вероятнее
зсего. Аваллах валлийских сказаний. Тем
выым Аваллон достается Моргане в на-
1 '?дство от отца. Существует также тради-
|р я , наделяющая остров Аваллон и дру-
м правителем—мужчиной. Кретьен де
Труа, ссылаясь на услышанную от бродя-
сказителей — вероятнее всего, бретон­
; или валлийских бардов — легенду,
ывает его Гингамар, Моргана при этом
:новится его возлюбленной [130, 133].
Мэлори возлюбленный Морганы появ-
~ся под именем Грингамура, брата Л и­
сы из Замка Угроз и владельца остро-
Аваллон, располож енного «в море
тив Замка Угроз» 124]. Однако это ско-
исключение, чем правило, как прави-
Моргана властвует на Аваллоне соб-
иными именем [86].
В ранних версиях легенды Моргана не
;дебна Артуру: именно к этой хозяйке
!лона отправляется для исцеления
ртельно раненный король. Такие чер-
кельтской богини,, как способность
:ться то безобразной старухой, то пре-
*ной молодой женщ иной, то помога-
;'j героям, то враждебной им, припи-
„ются Моргане Ле Фей с самых ранних
юрских романов. Однако начиная с
льгаты», она появляется лишь в тем-
своей ипостаси. Создается впечатле-
- что злая волшебница Моргана — пер-
j -ж , изобретенны й цистерианскими
^хами, составившими этот ранний свод
:зических романов. Моргана стоит за
танием отрубанием головы в Зеленой
. вне и сама присутствует в замке сэра
илака (см. Зеленый рыцарь) в облике
^разной старухи. Жена Зеленого ры-
.. искушающая Гавейна, — возможно,
_а же чародейка, но только в иной,
ипостаси [47, 109],
Сестрой Артура Моргана впервые на-
i у Кретьена де Труа, однако чаще
-рские романы называют ее его свод-
сестрой, младшей дочерью Игрейны и
зга Корнуолла Горлойса. После смер­
289
ти Утери Пендрагона она была отправлена
в школу при монастыре, в которой (по
М элори) и обучилась черной магии [24,
184]. Существует также иная версия, со­
гласно которой чародейству ее обучил Мер­
лин [168]. Моргана была выдана замуж за
противника Артура в войне против Север­
ного Союза (см. Войны Артура в романах
«Вульгаты»), короля земли Гоор Уриенса.
Название страны, королевой которой ста­
ла Моргана, также связывает ее с потусто­
ронним миром. Впрочем, Моргана так и
не простила брату, что он выдал ее замуж,
чтобы закрепить политический союз с не­
давним врагом, которого даже принял в
орден рыцарей Круглого Стола [24].
Легенда о том, что Моргана была воз­
любленной хозяина Аваллона Гингамара,
была использована для того, чтобы создать
логичное обоснование не утихающей не­
нависти Морганы к королеве Гвиневере.
Так, возник рыцарь двора Артура Гиомар
(производное от Гингамар; причем у Мэ-
лори он назван родичем Гвиневеры), ко­
торый стал первой любовью Морганы. Еще
до замужества Моргана была придворной
дамой Гвиневеры. Застав однажды любов­
ников и стремясь избежать скандала, ко­
ролева уговорила Гиомара оставить Мор­
гану [68, 136]. Моргана так и не простила
этого Гвиневере и с тех пор искала воз­
можности ей отомстить. Она оставила двор,
чтобы разыскать Мерлина, предлагая стать
его возлюбленной, если он научит ее кол­
довству. Мерлин согласился, но Моргана
своего обещания не сдержала («Вульгата»)
[184].
Врагом Артура М органа становится
после того, как король приказывает каз­
нить одного из ее возлюбленных. К тому
же она стремится избавиться от нежелан­
ного супруга, в чем ей также препятствует
дружба Артура с Уриенсом. Сам Артур, не
замечавш ий ее ненависти, любил Морга­
ну больше остальных двух сестер — на­
столько, что даже оставил ей на хранение
Экскалибур, который М органа пыталась
использовать против брата. Моргана под­
строила так, что Артуру и ее возлюблен-
 МОРГАНА ЛЕ ФЕЙ

ному Акколону Галльскому пришлось выс Артура исчезнуть из виду, как каменные
изваяния ожили, и Моргана Ле Фей при­
тупить друг против друга на поединке «бо­
казала продолжать путь. Наконец она при­
жьего суда». Перед самым поединком Ар­
была в страну Гоор, где была с почеточ
туру привезли не Экскалибур, а точную его
встречена, и принялась укреплять город!
копию, в то время как Акколон получил
и замки, готовясь к возможной войне ;
собственно волшебный меч. Вмешательство
в поединок Нимуэ, Девы Озера, предотвра­ Артуром.
Через некоторое время Моргана в к с ^
тило поражение Артура, однако Акколон
попыталась расправиться с королем, отпра­
был ранен столь тяжело, что четыре дня
вив в Камелот девицу с богато расшиты*
спустя скончался. Перед смертью он при­
драгоценными камнями плащом, которь^
знался Артуру в своей любви к Моргане и
посланница должна была преподнести Аг-
в том, откуда он получил меч. Артур, ис­
туру в знак примирения. По совету Ниэпз!
целившийся благодаря ножнам Экскали-
Артур приказал сперва накинуть этот гьгж
бура, приказал отвезти тело Акколона Мор­
на посланницу, и волшебный подарок аь-
гане. пепелил служанку Морганы [124].
Полагая, что Акколон с помощью вол­
М органе Ле Фей принадлежало
ш ебного меча успешно исполнил свою
сколько замков, причем часть их нах^.
клятву, Моргана поспешила избавиться от
лась в Гооре, а часть — в Логрии. На;:
ненавистного мужа. Выбрав момент, когда
лее часто в романах упоминаются з;
Уриенс спал, она попыталась убить его.
Смерть Уриенса успел, однако, предотвра­ Чэриот, Дарнант и Бель Гард. Послед.-
подаренный некогда королем Артуром,
тить Ивейн. Гибель Акколона едва не раз­
ее излюбленным обиталищем. Неподз.-
била М органе сердце. Догадавшись,' что
предательство раскрыто, она со своими от этого замка Моргана с помощью г ;
ченных от Мерлина познаний в магии -■*
рыцарями покинула Камелот и уже к по­
здала волшебную долину, окруженную *
лудню добралась до монастыря, в котором
видимой стеной. Долина получила н а зз^ а
залечивал свои раны Артур. М онахини не
Долины Без Возврата, поскольку orryiu а
осмелились перечить королеве и пустили
мог вернуться тот, кто не был верен в.' гя
ее в покой, где спал Артур. Моргана наде­
ви. Со временем чародейка завлекла
ялась тайком забрать у брата Экскалибур,
неверного Гиомара и многих других
но обнаружила, что король спит, крепко
рей. Его пленники приятно проводили з а
сжимая рукоять обнаженного меча. П о­
мя в пирах и развлечениях. Разрушить
скольку она не могла взять Экскалибур, не
Д О Л И Н Ы было П О Д силу Т О Л Ь К О T O M > . .V- -
разбудив при этом Артура, чародейка за­
в мыслях оставался верен возлю блен-э
брала с собой только ножны.
Совершить этот подвиг выпало на i
Проснувшись, Артур хватился ножен и,
Ланселота Озерного, который въехал ;
собрав рыцарей, покинул монастырь, что­
лину, убив при этом д в у х драконов и а
бы отправиться в погоню за Морганой.
нравившись через реку по заостре"
Видя, что от погони ей не уйти, Моргана
закинула чудесные ножны Экскалибура в клинку, и преодолел стену пламени,
жаюшую дворец М органы. В э п и з о з
озеро, чтобы они не достались брату. Стре­
Долиной Без Возврата при желанк:-: ■
мясь избавиться от погони, Моргана Ле
Фей приказала своим людям спуститься в но увидеть следы кельтского мифа о ~--=-
ливых островах потустороннего мирз
небольшую долину, усеянную каменными
властвуют женщины [63, 68, 133] (см. &
глыбами, и силами чар обратила своих
ские корни артуровского эпоса; Девин-*
спутников, их коней и саму себя в камень.
Увидев вокруг себя каменные изваяния, мок).
В некоторых романах после .
Артур счел, что чародейку постигло спра­
Акколона М органа проникается любе
ведливое возмездие, но стоило рыцарям

290
 МОРГАНА ЛЕ ФЕЙ
Ланселоту, который раз за разом отвер-
гт ее любовь, однако чародейка иеодно-
2тно предпринимает попытки завлечь его
один из своих замков. Застав однажды
нселота спящим, Моргана с помощью
р погружает его в еще более глубокий
н и приказывает своим рыцарям пере-
зти его в замок Чэриот. Когда чары рас-
нваются, три королевы (см. Феи) объяв-
т Ланселоту, что хотя им и известно,
сердце его принадлежит королеве Гви-
вере, сегодня их любовь — вновь благо-
я чарам Морганы — окончится раз и
сегда. Ему остается лишь выбрать, ко-
ая из них станет его возлюбленной;
аче он- никогда не покинет замка Чэри-
На счастье рыцаря его вызволяет из за­
менил девица из свиты королевы Морга­
, отец которой оказался в беде [24].
Рьпхари Морганы по приказу своей гос-
ч неоднократно поджидали Лансело-
однако тому каждый раз удавалось из-
ать плена: одну из таких засад разбил
листан Лионесский. Н аконец чародейке
’ тось заманить к себе возлюбленного
виневеры: одна из разосланных ею де-
, пообещав удивительные приключе-
, привезла "Ланселота в Дарнант, где
ргана заключила рыцаря в донжон зам-
Единственным его соседом оказался
лепший в заточении узник. Чтобы от-
чься от горестных дум, Ланселот рисо-
л на стенах картины, повествующие о
любви к Гвиневере. Впоследствии эти
унки М органа показала коралю Арту-
(169, 184]. Согласно французским «Про-
ествам Мерлина», эти рисунки приве-
I как иллюстрации в книге мастера
е [168] (см. «Продолжения» Кретьена
Труа).
Из ненависти к Гвиневере М органа
миласъ не только разлучить ее с Лан-
том, но и раскрыть королю Артуру гла-
на измену королевы и первого рыцаря,
еясь в очередной раз вызвать ссору при
ре короля, она послала в подарок брату
есный рог, напиться из которого могла
ько та женщина, которая оставалась
а своему супругу; любая должна была
291
обязательно пролить напиток. Случайно с
посланцем чародейки столкнулся Ламорак
Уэльсский и, желая уберечь от беды Лансе­
лота, приказал отвезти этот рог ко двору
короля Марка. Это стало причиной мно­
голетней вражды между Тристаном и Ла-
мораком [24].
Когда случай привел в Дарнант самого
Тристана, М органа потребовала, чтобы
странствующий рыцарь открыл ей свое имя
или навсегда остался в этом замке. Узнав
же, кто перед ней, она пожалела о данном
обещании и потребовала, чтобы Тристан
выступил на ближайшем турнире со спе­
циально подготовленным ею щитом. На
червленом поле этого щита были изобра­
жены король и королева, а над ними —
черный рыцарь, одной ногой попирающий
голову короля, а другой — голову короле­
вы. Король и королева на щите должны
были изображать Артура и Гвиневеру, а тот,
кто изображен на ними, якобы держал их
обоих в своей власти. И мя этого рыцаря
М органа назвать отказалась. Как и пред­
полагала чародейка, изображение застави­
ло Артура вызвать Тристана на поединок
(в котором, впрочем, Артур потерпел по­
ражение) и едва не поссорило Тристана с
Ланселотом.
В поздних рыцарских романах Морга­
на Ле Фей вступает в сговор едва ли не со
всеми врагами короля Артура и Круглого
Стола, в частности с Клаудом-Отступни-
ком, захватившим Бенвик после гибели отца
Ланселота короля Бана, и Марком Корну­
оллским. Клауд, собираясь в поход против
Артура, чтобы заручиться помощью чаро­
дейки, обещает сделать ее королевой Лог-
рии. Однако Моргана настаивает на том,
что сперва им необходимо избавиться от
Ланселота: пока на службе у Артура оста­
ются этот лучший в мире рыцарь и другие
рыцари Круглого Стола, любая война про­
тив Логрии обречена на поражение. Гос­
тивший у Клауда М арк заявляет, что если
Клауд не решится воевать против Артура,
то он сам вторгнется со своим войском в
Логрию [168, 169].
 МОРГАУЗА
Моргана соглашается помочь и самому
Марку Корнуоллскому, когда тот, узнав, что
сын предательски убитого, им брата жив,
опасается мести Александра-Сироты. По со­
вету Тристана Александр отправился в Лог-
рию, ко двору короля Артура. Марк же про­
сил Моргану и королеву Северного Уэльса,
чтобы они натравили на Александра самых
безжалостных противников рыцарей Круг­
лого Стола. Моргана подстроила поединок
Александра с Малегрином, который был
старше и много опытнее юноши, недавно
посвященного в рыцари. Юному рыцарю уда­
лось выиграть поединок, но сам он получил
тяжелую рану. Якобы для того чтобы исце­
лить раны Александра, Моргана натерла их
волшебной мазью, от которой боль утихла.
Однако на следующей день страдания рыца­
ря возобновились, но теперь обычные цели­
тели уже были бессильны. В обмен на клят­
ву провести в ее замке Бель Гард год и один
день (в кельтской традиции — срок между
помолвкой и свадьбой), Моргана предложи­
ла Александру исцелить его. Дав такую клят­
ву, Александр исцелился, то тут же раскаял­
ся в этом. Над рыцарем сжалилась дочь
соседнего графа, посетившая однажды Мор­
гану. Она нашла способ поджечь замок. Мор­
гана бежала, спасаясь от пожара, а Александр
провел назначенный срок среди руин Бель
Гард, не нарушив тем самым клятвы [24].
История Александра-Сироты — лишь
один из сюжетов, где эта злая чародейка,
использующая все свое колдовство против
короля Артура и рыцарей Круглого Стола,
выступает в роли целительницы. Даже в
поздних версиях легенды она увозит смер­
тельно раненного короля на Аваллон, где
Артур найдет исцеление. Все это свидетель­
ствует о том, что хотя к позднему Средне­
вековью память о языческой традиции [71],
наследницей которой являлась Моргана Ле
Фей (и чародейки, и фейри вообще), зна­
чительно стерлась, она не была утеряна
окончательно.
МОРГАУЗА. Дочь Горлойса, герцога
Корнуоллского и Игрейны\ мать Гавейна ,
292
Гахериса , Агравейна и Гарета (сыновей
Лота Лотианского) и Мордреда (сына Аг-
тура).
Женившись на Игрейне, Утер Пен т-
рагон выдал Моргаузу за своего северно::
союзника, короля Лотиана и Оркнейскзя
островов Лота. Впоследствии Лот выст,-
пил как один из организаторов С еверне::
Союза (см. Войны Артура в романах «Ву
гаты »), после разгрома которого Лот, хст»
и заключил перемирие с недавно корок:-
ванным юным Артуром, послал свою суп­
ругу в Карлион, где ей предстояло сыгран,
роль шпиона при дворе. Встрече своднь:.
брата и сестры суждено было стать одним
из звеньев в испи, приведшей к трагех i
на равнине Солсбери. Артур, отданнк -I
Мерлину младенцем нескольких часов
роду и не знающий своих родителей, вс:-
пылал любовью к прекрасной королеве С р-
кнейских островов, и она зачала от и е л
сына. Пробыв при дворе Артура меска
Моргауза покинула Карлион, чтобы вы­
нуться в Лотиан, и после се отъезда коро­
лю привиделся страшный сон о разорс-
его королевства и о собственной гибел l.
Вскоре вернувшийся из Бретани М
лин открыл Артуру тайну его рождения:
слова подтвердили призванные в Кар”
Эктор Уэльсский и Игрейна. Чародей .
же растолковал сон, привидевшийся Аг
ру: король возлежал с собственной с
рой, и от руки сына, зачатого в'эту н
суждено погибнуть и самому Артуру, ;г
рыцарям его королевства.
После гибели Лота в битве под Л-
ком Моргауза осталась править Лотнв-
от имени своих сыновей, сохранив зз
бой при этом титул королевы Оркнейс
По-преж нему прекрасную, несмотря
годы, Моргаузу один из рыцарей Кр;.т
Стола, Ламорак Уэльсский , случай:::
ехавший в Лотиан в поисках при клю г
объявил дамой своего сердца. Со в.
нем королева ответила на его любо—..
Конец истории Моргаузы печ^-;
она, и ее .возлюбленный пали же,
вражды сыновей Лота к королю fit
и его роду. Гавейн и его братья n p e i-
 МОРДРЕД
?:зерить не в искренность любви рыцаря
ШСгуглого Стола к Моргаузе, а в то, что,
*:тя за убийство отиа, Ламорак стремится
разорить их мать. Гавейн уговорил коро­
в Артура послать за Моргаузой, желая
т;гед всем двором обвинить Ламорака в
тгелюбодеянии.
Прибыв в Логрию, Моргауза остано-
р л а с ь в замке неподалеку от Камелота.
Ттрехватив однажды гонца королевы к Ла-
^:раку, Гахерис узнал о свидании, кото­
рое его мать назначила этому рыцарю Круг-
::го Стола. Той же ночью он спрятался на
ге:ной дороге, ведущей в замок, но не ре-
^_лся напасть на Ламорака и, последовав
■ ним, увидел, как рыцарь привязывает
Ь к я у потайного входа. Несколько про-
рггавш ись во времени, Гахерис с обна-
^ н н ы м мечом ворвался к любовникам и,
рожиданны м движением схватив мать за
» :о с ы , отсек ей голову. Полусонный Ла-
Ь р а к не успел даже дотянуться до меча.
Вз:ш.ев, что произошло, он обвинил Гахе-
jp :а в убийстве матери. Позднее, отвечая
ж содеянное перед Артуром, Гахерис оп-
ывался тем, что лишь избавил свою
от ненавистного Ламорака и что она
т ^ е р ь не опозорит более сыновей [24].
Имя «Моргауза» (Morgawse), вероятно,
к 5олее чем иное (возможно, ошибочное)
— .-чтение имени чародейки Морганы
•Morgans) [63, 133], чей образ имеет мно-
-:-;ковую традицию (см. Моргана Л е Фей).
)пш именем наделяет сводную сестру
fry p a и мать Мордреда только «Смерть
(ттура» Мэлори. В соответствующих эпи-
tzax других романов эта сестра безымян-
ж_ реже названа Анной.
М О РД РЕД (МЕРДАУД). Н езаконно-
•ленны й сын короля Артура; традици-
р ш й противник легендарного короля,
гтэрого, начиная с «Деяний королей
г т а н и и » Гальфрида Монмутского, хро-
■ iii и романы обвиняю т в гибели коро-
ес тв а Артура.
Ранняя валлийская традиция в целом
п'ожелательна к Мордреду, чье имя (в
■рме Мердауд) появляется едва ли не
293
одновременно с именем самого Артура
[156]. Известный в артуровском эпосе как
законченный злодей, Мердауд валлийской
традиции предстает скорее жертвой обма­
на [62, 108]. Причинами фатальной битвы
между дядей и племянником триады н а­
зывают ссору между Артуром и Мердау-
дом или же между королевой Гвенвифар
и ее сестрой Гвенвифах, супругой Мерда-
уда [108].
По записи в «Анналах Камбрии» за 539 г.
(по другой версии — 537 г.), где говорится,
что и Артур, и Мордред пали в битве при
Камлане, невозможно установить, были они
союзниками или врагами [28]. Несмотря на
то что в «Видении Ронабви» они представ­
лены противниками, оба они в этой пове­
сти стремятся избежать конфликта, развя­
занного другими [16]. Впрочем, на эту,
сравнительно позднюю, валлийскую по­
весть уже могла оказать влияние хроника
Гальфрида М онмутского, где Мордред
впервые назван сы ном сестры Артура
Анны и братом Гавейна. Битва при Кам­
лане становится кульминацией его попы ­
ток захватить королевство и супругу дяди
[6]. Поскольку всем средневековым авто­
рам претит сама идея восстания, они пред­
ставляют Мордреда отъявленным злодеем.
Шотландские хроники, следуя валлийской
традиции, рисуют этого героя не в столь
отрицательном свете. К тому же в них под­
черкнуто, что сам Артур был незаконно­
рожденным, а законны ми наследниками
престола являлись как раз Мордред и Га­
вейн, которых обошли ввиду их малых лет.
Подобная точка зрения носит полностью
политический характер: Лотиан — наслед­
ственные земли отца Гавейна и (в ранних
текстах) Мордреда — область, лежащая на
территории Ш отландии; тем самым пред­
полагается, что Британией должны были
бы править шотландцы, а вовсе не Артур
[1981.
Поздний прозаический цикл « Вульга­
та » усугубляет мотив предательства: появ­
ление на свет Мордреда — следствие ин­
цеста, хотя король и его сводная сестра
Моргауза в то время еще не подозревают о
 МОРДРЕД
своем родстве [184]. По окончании войны
с Северным Союзом (см. Войны Артура в
романах «Вульгаты») в Карлион якобы с
вестями, но на деле, чтобы шпионить за
двором Артура — прибывает супруга коро­
ля Лота Лотианского. Артур сгорает от
любви к прекрасной Моргаузе, которая,
проведя при его дворе месяц, возвращает­
ся .в Лотиан. После ее отъезда Артур видит
страш ный сон о разорении его королев­
ства и о собственной гибели. Смысл этого
сна Артуру растолковывает чародей Мер­
лин, явивш ийся к королю в обличье стар­
ца: король возлежал с собственной сест­
рой, и от руки сына, зачатого в одну из
этих ночей, суждено погибнуть и самому
Артуру, и. всем рыцарям его королевства.
Затем следует традиционный мотив
«избиения младенцев». Согласно пророче­
ству М ерлина, ребенок, которому суждено
погубить королевство Артура, должен ро­
диться первого мая, поэтому Артур прика­
зывает собрать и доставить к нему всех, ро­
дившихся в этот день, мальчиков знатного
рода. Моргауза и король Лот подчиняются
воле верховного короля и, подобно мно­
гим другим знатным людям, отсылают сво­
его сына. Однако корабль, на котором плыл
мальчик, разбивается о скалы. В этом ко­
раблекрушении погибают все, кроме Мор-
дреда, которого волны выбрасывают на
берег Бретани. Младенца подбирает вла­
делец расположенного неподалеку замка,
который становится воспитателем Морд-
реда, а когда тому исполняется 14 лет, при­
. возит ко двору короля Артура. Артур, не
желая оскорблять Гавейна и его братьев,
принимает Мордреда, и через некоторое
время этот незаконнорожденный сын ко­
роля даже становится рыцарем Круглого
, Стола [24].
Составляя прозаический свод, неизве­
стный автор (или авторы) «Вульгаты» вклю­
чил в него ряд эпизодов, подчеркивающих
отталкивающие черты этого персонажа и
выставляющих его наиболее коварным и
мстительным из всех братьев Гавейна. Так,
явивш ись к развалинам замка Бель Гард,
Мордред вызывает на бой Александра-Си­
294
роту, но погруженный в задумчивость ры­
царь не слышит ето. Прекрасно зная о дан­
ной Александром клятве, Мордред берет1
под узды его лошадь и пытается увест»
коня и задумавшегося рыцаря прочь ad
замка. Когда же Алиса заставляет А л е н
сандра очнуться от задумчивости, Морд­
ред поспешно скрывается в лесу, зная, что
оскорбленный рыцарь не сможет пресле­
довать его [24, 184].
В отрицательном свете выставляет его
и история вражды сыновей Лота к poz?
короля Пелинора. Узнав от Брюса Безжа­
лостного, одного из злейших врагов Круг­
лого Стола, что их спас Динадан, друг не­
навистного им Ламорака Уэльсского
Агравейн и Мордред в ярости набрасыва­
ются на своего спасителя, но тот побеж­
дает их обоих. Впоследствии им удаетс*
расправиться с Динаданом, напав на тогг
безоружного. Самого Ламорака сыновы
Лота убивают, когда тот, раненный, воз­
вращается с турнира в Сурлузе. Н е с м о ~
на то что враги напали на рыцаря вче- >
ром, Ламораку, возможно, удалось бьз г
бедить в этой схватке, если бы Морд*
не нанес ему предательский удар в сг
[24]. '
Во. время наш ествия на Британию i
сов, описанного во ф ранцузском ро.1-
«Пророчества Мерлина», Д агонет, н^
торого Артур, подпавш ий под чары..*;
гвиневеры, оставляет дела государства,
спеш но собирает отряды для заио
королевства и отдает Мордреду и Ат;
вейну ключи от лондонской сокрон-
ш ш ы с тем, чтобы по.прибытии они
явили солдатам о ж алованье от и 1
короля. Однако, прибыв в Лондон,
тья присваиваю т большую часть кг
Когда в Винчестер прибывают из Лс
на голодные и плохо вооруженные i
ка, Мадор де Ла Порте вспоминает ;___
рочество М ерлина о том, что два е г э
употребят сокровищ е.во зло [168].
Не последнюю роль Мордред иг
событиях, предшествующих расколу-
лого Стола. Именно он подбивает б
ворваться в опочивальню королевы.
 МОРРИС УИЛЬЯМ
гго они застанут там Ланселота, и именно
полученная им от Ланселота рана стано­
вится одной из причин, по которым коро-
1 езу приговаривают к костру.
После последовавш ей за стычкой у
уеста казни осады замка Веселая Стра­
жа и возвращ ения королевы в Камелот
Артур, намереваясь осадить Бенвик, ос­
тавляет М ордреда регентом своего коро-
лгвства. Гвиневера едва ли не во всех ро-
чанах явл яется предметом вожделения
Мордреда, но если в ранней традиции она
соглашается пром енять Артура на М орд-
г^да [32], то в поздних романах, включая
«Смерть Артура», королева с ужасом его
ггзергает, У Мэлори она, воспользовав­
шись уловкой, даже бежит из захвачен-
-?го М ордредом Винчестера в Лондон и
запирается в Тауэре.
Артур и его армия возвращаются в Бри-
вд, как только до Бенвика доходят ве-
о предательстве Мордреда. У берегов
нтании Артуру приходится принять тя-
лую битву-на море, где его противника-
оказываются пикты, с которыми М ор­
д успел заключить союз. В этой битве
фываются раны Гавейна, полученные им
Ланселота, и в одном из поединков Га­
н получает смертельную рану [24, 184].
Местом битвы на суше должна стать
нина Солсбери — так замыкается еще
1Н круг истории артуровского ко.ролев-
именно туда по приказу отца Артура
ера Пендрагона чародей М ерлин пере-
Стоунхендж, который должен был по-
-ткить памятником погибшим бриттским
нам; теперь же здесь стоят две армии
тов, готовые сразиться друг с другом,
е на равнине Солсбери предшествует
ьма трогательный эпизод, один из не-
гих, принадлежащих перу самого М э­
и [138]. Несмотря на данную им клятву
мстить за смерть любимого племянни-
Артур готов примириться с-Мордредом.
не доверяющих друг другу вождя пы-
я найти пути к соглашению. Вдруг вы-
зает змея, и Артур выхватывает меч,
ы зарубить ее. Воины и с той, и с дру-
стороны стоят слишком далеко, чтобы
295
видеть змею. Восприняв блеск стали как
сигнал к началу сражения, они также хва­
таются за оружие. В последовавшей затем
битве погибают и король Артур, и его не­
законный сын [24].
Адаптации «Смерти Артура», предпри­
нятые в XIX веке, упрощая сюжет, превра­
тили Мордреда в сына другой сестры Ар­
тура, Морганы Ле Фей, что породило
отдельную традицию, перекочевавшую со
временем в романы фэнтези. Сыном М ор­
ганы Мордред оказывается, к примеру, в
романах Парка Гудвина (см. Фэнтези о ко­
роле Артуре).
МОРРИС Уипьям (1834—1896). Англий­
ский поэт, романист, график и дизайнер.
Четыре поэмы, написанные на арту­
ровские темы, открывают первый и удо­
стоивш ийся наиболее высоких похвал со­
врем енни ков сборн ик стихов М орриса
«Защита Гвиневеры и другие стихотворе­
ния» («Defence of Guenevre. and O ther
Poems», 1858). Эти поэмы, представляю­
щие собой стихотворную реминисценцию
ряда эпизодов из «Смерти Артура» Мэлори,
сгруппированы по две: «Защита Гвиневе­
ры» («Defence of Guenevre») и «Гробница
Артура» («King A rthur’s Tomb») посвящ е­
ны истории любви Ланселота и Гвиневеры,
а более краткие «Сэр Галахад. Рождествен­
ская мистерия» («Sir Galahad: A Christmas
Mystery») и «Часовня в стране Лионесса»
(«Chapel in Lvoness») — поискам Грааля
[116]. ,
К ак художник-иллюстратор Уильям
М оррис рассматривал книгу как единое
произведение искусства, в котором гармо­
нично сочетаются все его элементы: шрифт,
иллюстрации, поля, виньетки, рамки, зас­
тавки и буквицы, вплоть до расположения
текста на странице, бумаги и переплета.
Основным вкладом Морриса в «артуров­
ское искусство» стало то влияние, какое
он оказал на других художников. Моррис
познакомил с произведениями Теннисона
на артуровские темы своего близкого дру­
га Эдварда Берн-Джонса, когда оба они учи­
лись в Оксфорде в 1853 г. В 1855 г. они
 МОРХОЛЬТ
вместе прочли «Смерть Артура» Мэлори, а
в 1857 г. Моррис вслух читал этот эпос
Берн-Джонсу и Данте Габриэлю Россетти,
когда они все вместе работали в студии
последнего. В набросках, разработанных
Моррисом для произведений декоративно­
го искусства (например, тканей и выш и­
вок), он с успехом сочетал дизайн прера­
фаэлитов и артуровские мотивы. Моррис
неизменно отдавал предпочтение Мэлори
перед Теннисоном, и это оставило неиз­
гладимый след на интерпретации артуров-
ских легенд прерафаэлитами [116].
Артуровские легенды и мотивы весьма
занимали Морриса, однако его кисти при­
надлежат лишь незаконченные наброски,
такие как «Изольда на корабле» (1856), и
лишь одна законченная акварель «Короле­
ва Гвенивера» (1858, Tate Gallery, London).
Художник создал также одну из настенных
фресок и потолочную фреску в большом
проекте прерафаэлитов в Оксфорде (1857 г.)
(см. Фрески в здании Дискуссионного Обще­
ства Оксфордского университета) и руко­
водил работами по созданию витражей в
Данлопе (1862), для которых он разрабо­
тал пять панелей. Принадлежащие ему
фирмы (Morris Company M erton и Abbey
Tapestry Works) спонсировали ряд артуров-
ских проектов. Моррису принадлежит идея
издания. «Смерти Артура» с иллюстрация­
ми Э. Берн-Джонса, которое предстояло
выпустить в издательстве «Kelmscott Press»;
весь роман Мэлори должен был выйти се­
рией из восьми томов. Однако со смертью
М орриса издание было прекращено [130].
МОРХОЛЬТ (МАРХАЛЬТ; М ОР-
ГОЛЬД; МОРОЛЬТ; МОРАУНТ). Герой
легенды о Тристане и Изольде; в поздних
ры царских романах — рыцарь Круглого
Стола.
Если его имя варьировалось от одной
литературной версии этой легенды к дру­
гой, то его роль как противника Тристана
в поединке «божьего суда», в котором Мор-
хольт отстаивает притязания Ирландии,
оставалась неизменной. Различные версии
называю т его племянником короля или
296
_
королевы Ирландии, а в поэтическом ро­
мане Готфрида Страсбургского он оказы­
вается братом Изольды Белокурой. « Трисп:--
в прозе» уже называет Морхольта рыцар: •
Круглого Стола; впоследствии, став.в свс-:
очередь членом этого ордена, Тристан за­
нимает место, пустовавшее со смерти уби­
того им Морхольта (в этой версии имя ге­
роя — Ле Морхольт) [15, 176].
В своде Мэлори, где Морхольт (Мар-
хальт) назван одним из шести рыцаре:':
одержавших победу над Гавейном, и с т о р г
его поединка с Тристаном изложена сле­
дующим образом.
Несмотря на то что с давних пор Кор­
нуолл выплачивал дань Ирландии, корол*
Марк Корнуоллский с самого своего воца­
рения правдами и неправдами избегал от­
сылать положенное. Наконец разгневанны»
Лнгвисанс, король Ирландии, отправил ъ
Корнуолл посольство, которое д о л ж -:
было получить дань за семь лет. Марк. *
свою очередь, отказавш ись выплачивал!
дань, предложил предоставить решен!
того, законны ли притязания Ирланл;:>.
«божьему суду». Ирландский король про­
сил сразиться за Ирландию Морхолыг
который не только был связан с ним узь-
ми родства, но был также опы тны м -вс*
ном и рыцарем Круглого Стола.
Поспешно собравшись, Морхольт па
грузил свою дружину на корабль и прибь.
под стены замка Дор (М элори в «Книге
сэре Тристраме Лионском» называет за.ч :Л
короля Марка, резиденцию королей Кор­
нуолла, «замок Тинтагель»). Положен!
короля Марка оказалось едва ли не безЕ^~|
ходным: он не мог обратиться к ры цг:
Круглого Стола, поскольку они дав
клятву не сражаться друг против др>~
кроме как на турнире, а в Корнуолле
ли нашелся бы достойный противник М:
хольту. Морхольт же ежедневно п о сы л а :
корабля гонцов с требованием заплата
дань или выставить своего рыцаря.
Когда весть о том, что под стен;
столицы Корнуолла стоит рыцарь, вь
вающий на поединок того, кто отваж
сразиться за Корнуолл, достигла Лионе
 МУНСАЛЬВЕШ
t = £ .
Тристан с разрешения отца отправился в
Лор, чтобы, приняв посвящение в рыцари
от короля Марка, сразиться с ирландским
:лчинщ иком. На снаряженном Марком
корабле Тристан переправился на услов­
ленный для «божьего суда» остров.
В первом же столкновении удары про­
тивников были столь сильны, что каждый
сбросил неприятеля из седла, а Морхольт
нанес Тристану весьма серьезную рапу в
тек. В последовавшем затем пешем поедин­
ке Морхольт постепенно начал терять силы.
Наконец, удар Тристана пришелся на гре-
:ень шлема с такой силой, что пробил
ггальной наглазник и рассек череп, так что
кэрнуоллский рыцарь лиш ь с трудом смог
зыдернуть оружие. В этот момент Морхольт
покачнулся и упал на колени. От рывка
кусок меча Тристана остался у его против­
ника в черепе (!). Морхольт внезапно под­
нялся во весь рост, отшвырнул щит и меч
■ побежал к своему кораблю. Тристан же
“ эдобрал брош енное оружие, крикнув
к л е д Морхольту, что намерен носить их
•о всех своих странствиях, чтобы присты­
дить рыцарей Круглого Стола.
Дружинники привезли раненого Мор-
ольта в Ирландию. При дворе Ангвисанса
:го раны обмыли, и только тогда в его го-
тэве обнаружился осколок клинка, кото-
тый, однако, не удалось извлечь. Рана была
столь серьезна, что Морхольт умер, а его
- ?тка, королева Ирландии, сохранила у себя
кусок стального лезвия в надежде когда-
нибудь опознать по нему убийцу, Что ка­
тается описания этого поединка и раны
Морхольта, то Мэлори здесь, очевидно,
иггересовало не столько правдоподобие,
: только подготовка к следующему пово-
ггу сюжета — узнаванию Тристана в зам-
короля Ангвисанса [24].
МУНСАЛЬВЕШ. Название замка Гра­
аля в романе Вольфрама фон Эшенбаха
• Парцифаль».
Если относительно того, где могли на-
одиться легендарные земли или замки
1 нглийских и французских рыцарских ро­
манов или бретонских и валлийских легенд,
297
можно строить гипотезы, то в случае зам­
ка Мунсальвеш это совершенно бессмыс­
ленно. Этот замок — целиком и полнос­
тью вымысел Вольфрама, и хотя в романе
всюду раскиданы намеки, позволяю щие
предположить, что М унсальвеш может
быть как-то связан с цитаделью катаров
Прованса Монсегюро.м (см. Катары Про­
ванса), любая идентификация будет весь­
ма шаткой.
Вольфрам фон Эшенбах помещает цар­
ство Грааля (Сальватерре) и Мунсальвеш
(это название может быть переведено как
«заповедная гора») в Галисию (153]. Не
следует, однако, путать эту область с Гали­
сией в северной И спании (скорее всего
имеется в виду некая земля на краю света).
В романе Вольфрама фон Эшенбаха
версия легенды о Граале и описание его
замка, более чем в каком-либо другом, сти­
лизованы по законам рыцарского романа,
а описание замка в «Младшем Титуреле»
решительно чуждо современной системе
представлений 1153, 167]. Для того чтобы
понять его, следует прежде всего вспомнить
о том, какую роль играли в те времена дра­
гоценные камни. Они не просто свидетель­
ствовали о богатстве или украшали залы или
наряды своих владельцев как дорогие без­
делушки: все Средневековье увлекалось
мистикой самоцветов. Крупнейшим авто­
ритетом XII в. по самым различным вопро­
сам средневекового естествознания (не пу­
тать с современными естественными
науками) считался Альберт Великий, кста­
ти сказать, современник автора романа о Ти­
туреле Ачьбрехта из Шарфенберга. Перу Аль­
берта Великого принадлежит обширный
трактат о магическом действии и мистичес­
ком значении драгоценных камней. Это
сочинение было широко известно в Сред­
ние века, и потому бесконечные перечис­
ления самоцветов, загромождающие рома­
ны о Граале, появились там не случайно.
Ряд современных оккультистов (например,
Рудольф Штейнер) защ ищ ают теорию о
том, что в романах о Граале зашифровано
учение некой древней эзотерической ш ко­
лы. В частности, основные ее положения
 МУНСАЛЬВЕШ
даются через описание замка Грааля и ма­
териалов, из которых он был выстроен.
И в «Парцифале», и в «Младшем Ти-
туреле» рассказ о строительстве храма Гра­
аля крайне перегружен подробностями и
аллегориями; здесь стоит свести его к не­
скольким фразам. Велением Господа Ти-
турельбыл избран служить при Граале. На­
ставляемый ангелами, Титурель приходит
в некий непроходимый лес, где растут ди­
ковинные деревья, и отыскивает заповед­
ную гору Мунсальвеш, вокруг которой уже
расположилось лагерем будущее воинство
Титуреля. Над горой парит ковчег с Граа­
лем, дающ им все необходимое как для
строительства замка-храма, так и для жиз­
ни его строителей. Если отбросить хрис­
тианские аллегории, то перед нами —
вновь история путешествия в потусторон­
ний мир, куда невозможно попасть без
помощ и его обитателей. По окончании
строительства замка-храма эти рыцари пре­
вратятся в стражей Сальватерре — членов
Братства Грааля.
На ш естьдесят миль замок Грааля об­
ступают непроходимые леса. Лиш ь п ри­
званны й к Граалю 'способен отыскать в
них дорогу; того же, кто незваным втор­
гается в Сальватерре, стражи Грааля из­
гоняют прочь. В течение тридцати лет Т и­
турель и его рыцари возводят храм для
святыни; по окончании этого срока про­
исходит освящ ение храма. Тридцатилет­
' ний срок здесь появился не случайно:
автор стремился подчеркнуть параллель
между храмом И исуса и самим сыном
божьим: согласно Евангелиям, Христос
крестился в тридцать лет.
После того как по приказу Титуреля
убрали загромождающие плато валуны, от­
крылась основа горы, которой предстояло
стать фундаментом Мунсальвеша, — мас­
сив из оникса. А когда поверхность его
была отполирована, на ней возник чертеж
будущего храма.
С точки зрения Альберта и средневе­
ковых мистиков, оникс соответствует внут­
реннему или духовному слуху. Иными сло­
вами, гора из оникса — это духовный слух,
298
который формируется тогда, когда в дув
человека умерли все эгоистические уст
ления; такая гора является единствен^
фундаментом для строительства храма Гр
зля. Умение самоотверженно слушать ст
новилось, с точки зрения авторов, перв
предпосылкой для открытия духовно
мира.
Альбрехт подчеркивает, что окна, че-1
рез которые в храм проникал свет, бь
сделаны из берилла — камня, который «с-с
ладает свойством делать из малых добр
детелей большие». Если исходить из
рии оккультистов, то второй предпосыли
станет очищенная сила мысли, не излуч
ющая холодный свет, а способная прев
тить его в мягкое созидающее тепло.
Каменные алтари каждого из народ
в храме Грааля сложены из сапфиров
романе сказано, что этот камень «обла
благородным свойством искупать грехи ■
ловека и сообщ ать ему добродетель:-
способность каяться в них, обливаясь <
зами».
Башни, возведенные над алтарями,
рашены рубинами. Этот камень, согла
Штейнеру, символизирует способность ?
лить, присущую сверхчувственному челе
ку. Божественные жертвоприношения в з
тарях должны преобразить кровь нар
пронизав силы крови духом христиан;-
что и породит эту самоотверженную
цию — способность мыслить.
Из яшмы, символизирующ ей ш
лект, возведены стены Мунсальвеша. В~
не возможно, что автор здесь намека*
небесный Иерусалим — параллель, пс
ная его современникам, но решите.-;
ничего не говорящая плохо знакомо*
Библией человеку XX в. Согласно «С
вениям Иоанна Богослова», яшме cev
цати цветов предстояло стать фундаме
небесного града.
Вообще по ходу этого романа вь
ется, что без понимания мистики ка
невозможно служить Граалю: перед
тью Титурель собирает своих детей и :
тически пересказывает «Откровения - 5 1
сти, касаю щ ейся драгоценных кам
 МЭЛОРИ ТОМАС
уоторые будут использованы при строи-
-ельстве небесного Иерусалима [17].
В романе о Титуреле говорится, что
чатериалы для постройки дал Братству Гра­
н я сам священный камень [17, 153]. Разу»
чеется, упомянутые драгоценные камни в
юдобных количествах просто не существу­
ет. В строительстве земного храма здесь
гписывается «построение храма в душе»
человека. Средневековому читателю эти
дллегории были много ближе, чем сегод-
:-:яшнему, поэтому автор лиш ь мимоходом
оговаривается, что в присутствии Грааля
возможны любые таинства преображения.
МЭЛОРИ Том ас. Автор свода «Смерть
Артура»(«Ье Morte Dartu») — последнего
по времени и наиболее известного свода
-розаических романов о короле Артуре и
рыцарях Круглого Стола.
Достоверных сведений об авторе ше­
девра английской литературы XV в. «Смерть
Артура» крайне мало — фактически толь­
ко то, о чем он сам упоминает в тексте
романа.
Его звали Томас Мэлори, он был ры-
и р е м и сидел в тюрьме, он завершил ра­
боту над своим романом в девятый год
зравления короля Эдуарда IV (с 4 марта
.-69 г. по 3 марта 1470 г.). Он любил охоту
я турниры, неплохо знал существовавшие
1 его время рыцарские романы о короле
Артуре и в то время, когда писал «Смерть
Артура», имел доступ к великолепному со­
бранию этих романов [24]. Судя по всему,
с о м е «артуровских романов» он ничего
больше не читал. Говорил и писал этот
Мэлори на среднеанглийском диалекте
впрочем, в тексте встречаются и северные
диалектизмы — хотя, возможно, Мэлори
■амеренно вставлял их в свой текст из ран-
артуровских поэм, полагая, что они
олне уместны в повествовании о рыца-
Круглого Стола). Он читал и писал по-
нцузски и весьма этим гордился, одна-
его знание язы ка весьма далеко от
ршенства (при переводе французских
.ичников он путается в терминах, иног-
совершенно искажая их смысл), В ро­
299
мане есть место, в котором автор живо опи­
сывает, как подхваченная в тюрьме лихо­
радка доводит его персонажа до глубокой
депрессии и даже до желания покончить
жизнь самоубийством: возможно, самому
Мэлори пришлось пережить нечто подоб­
ное. Пассаж в конце романа, в котором
автор упрекает англичан в неблагодарнос­
ти доброму правителю, заставляет предпо­
ложить, что симпатии автора были на сто­
роне изгнанного короля Генриха V) из
Ланкастерской династии (поскольку сам
роман написан в период правления Эдуар­
да IV, короля Йоркской династии). Осталь­
ное — лиш ь гипотезы и легенды [24].
При идентификации автора романа
наиболее важными считаются его имя и
звание. Известно целых шесть Томасов Мэ­
лори, которые жили в приблизительно под­
ходящее время. Однако о четырех из них
известно так мало, что они едва ли могли
бы получить рыцарское звание. Удостоить­
ся его мог только один Томас Мэлори —
из Хаттон-Койерс в Йоркшире, но едва ли
он получцл его ранее 1471 т. Из двух ос­
тавшихся Мэлори, принадлежавших к выс­
шему сословию, Томас Мэлори из прихо­
да св. Агнессы в Хантингдоншире рыцарем
вообще не был: и в юридических, и в лич­
ных документах он звался Томасом Мэло­
ри, эсквайром.
Таким образом, остается сэр Томас
Мэлори из Ньюболд-Ревел в Варвикшире,
который был и рыцарем, и заключенным,
хотя записи о его тюремном заключении
приходятся на' период, не совпадающий с
написанием романа [129, 138].
Этот Томас Мэлори родился в 1416 г.,
унаследовал поместье отца и поначалу вел
жизнь респектабельного сельского поме­
щика, даже представлял в 1459 г. свое граф­
ство (Варвик) в парламенте. В молодости
он служил под началом, патрона своей се­
мьи графа Варвика в составе гарнизона
Кале (приблизительно 1436 г.).
Однако в 1450 г. в жизни его произо­
шел крутой перелом. Предполагается, что
именно этот год стал началом его голово­
кружительной уголовной карьеры, начав­
 МЭЛОРИ ТОМАС
шейся с покушения на местного магната,
за которым последовали грабеж на боль­
шой дороге, кража со взломом, угон ско­
та, изнасилование, разорение монастыр­
ской собственности и многое другое.
Известно, что в начале 1452 г. Мэлори был
заключен в тюрьму в Лондоне, где провел
S лет в ожидании суда, который так и не
состоялся. Есть, правда, предположение,
что за этот период Мэлори дважды выпус­
кали на поруки и он совершил, по мень­
шей мере, один побег.
И вновь о Мэлори нельзя ничего ут­
верждать с полной определенностью. Про­
тив сэра Томаса сохранились не свидетель­
ства по делу, а лишь обвинительные
документы, которые сами по себе еще не
есть доказательства вины. Подоплекой вы­
двинутых против Мэлори обвинений яви­
лись, вероятнее всего, его политические
симпатии, но то, что обвинения были сфаб­
рикованы, еще не означает, что они со­
вершенно беспочвенны.
С 1450 по 1468 г. почти все обнару­
ж енные документы рисуют сэра Томаса
Мэлори либр судимым, либо осужденным,
либо бежавшим из тюрьмы, либо отпущен­
ным на поруки ■ но преступником. К
Мэлори, очевидно, стали проявлять неко­
торый интерес представители йоркской
партии, и, соответственно (поскольку у
власти находилась ланкастерская динас­
тия), власти проявили много усилий, что­
бы подольше держать Мэлори за решеткой.
Когда в 1460 г. партия Йорка захвати­
ла власть, Мэлори, очевидно, вышел на сво-
■боду. В 1462 г. он в свите Ричарда Невила
графа Варвика принимал участие в нортум­
берлендской кампании Эдуарда IV. Не­
сколько лет спустя он вновь предстает —
пусть и на очень короткий период — впол­
не респектабельным землевладельцем, а
затем опять оказывается в тюрьме. При
этом его имени нет в указах о всеобщей
амнистии, изданных Эдуардом IV в 1468 и
1470 гг. Существует гипотеза, что Мэлори
был так или иначе связан с ланкастерским
заговором, раскрытым в июне 1468 г. Су­
ществует гипотеза, что именно в период
300
этого второго тюремного заключения б ъ г:
написана «Смерть Артура» [24, 138]. Вег
узники были освобождены во время захы-
та Лондона ланкастерской армией. Очеред­
ная смена власти, судя по всему, сделки
сэра Томаса весьма богатым человек;»
После смерти Мэлори 14 марта 1471 г. быт:
заказано роскошное и весьма дорогое нг_-
гробие, и похоронен он был в престижк:
церкви монастыря бенедиктинцев в Ныс-
гейте [24, 138].
■ Помимо «Смерти Артура» перу Мэло­
ри, возможно, принадлежит еще один анг­
лийский артуровский роман «Свадьба cscmi
Гавейна и дамы Рагаелл». Историки анг­
лийской литературы выдвинули эту ги г:-
тезу на основании схожести языка и : :-
работки рукописны х источников J
фольклорного материала в обоих произэен
дениях. Даже несмотря на то что «С вгг-
ба» является произведением довольно c_ir-1
бым, в ней нетрудно увидеть р а н н е !
литературные опыты автора «Смерти Ат--;
тура» [129].
До наших дней сохранились две з ж
сии «Смерти Артура»; в печатном виде i« i
рукописном (манускрипт). Одна из двух
чатных книг была вы пуш ена1 У и л ьям .*1.
Кэкстоном в Вестминстере в 1485 г. i - m j
впрочем, не означает, что до этого год; ш 1
было напечатано ни одного экземпляр* J
Возможно, более ранние книги просто y s J
ряны. Печатный экземпляр полностьк
хранился и находится сейчас в б й бл и отяи
Пирпонта Моргана в Нью -Йорке. Втсг t
экземпляр, в котором отсутствуют 11 :- :м
гинальных листов (тетрадей), хранится щ
библиотеке Манчестерского у н и в е р ск т л .
Если не считать двух листов, которые сьг.*
совершенно изменены, разночтений -
ду этими экземплярами немного. До c e :i-
дины XX в. вариант Кэкстона остаЕГ'И
единственным известным. Издания с п м
мыми или косвенными заимствован;:-"*
из него превратили сэра Томаса М элстшв
классика английской литературы спер;;. •
XVI, а затем в XIX в. [138].
Рукопись, обнаруженная в В ин чесг-в
в 1934 г., находится сейчас в библкс~_е
 МЭЛОРИ ТОМАС
Британского Музея в Лондоне. В ней не­
достает первого и последнего листа (тет­
ради), что не помешало ей стать основой
выдающегося издания Эжена Ванавера , ко­
торое вышло в свет в 1947 г. и сразу же
стало общепринятым ( 129]. _
Некоторые разночтения между печат­
ной версией и манускриптом «Смерти Ар­
тура» — следствия ошибок переписчика; но
другие — результат сознательно внесенной
правки. Об одном из таких изменений пуб­
лично заявлено в прологе к печатному из­
данию: Кэкстон разделил роман на 21 кни­
гу, которые содержат в обшей сложности
507 глав. Однако есть и другие, более су­
щественные, различия. Так, в манускрип­
те повесть, гюсвяшенная войне Артура с
римским императором, вдвое длиннее, чем
в печатном варианте. Винавер предполо­
жил, что Кэкстон предпринял некую изда­
тельскую правку (например, несколько
осовременил язык автора), с тем чтобы сде­
лать роман более привлекательным для
возможных читателей. Сравнение текста
рукописи с печатным текстом породило не­
мало споров. Были выдвинуты две проти­
воположные гипотезы. Сторонники первой
обвиняют Кэкстона в том, что он перепи­
сал весь эпизод войны с Римом и, возмож­
но, не только его. Сторонники второй, на
основании заявления самого Кэкстона в
прологе и анализа его обработки других
-екстов, полагают, что он и в самом деле
«в согласии с этим моим списком соста­
вил набор» и что кто-то другой — возмож­
но, сам Мэлори — переделал тот текст,
который Кэкстон лишь набирал [129, 138].
После того как была обнаружена руко­
писная копия «Смерти Артура», внимание
исследователей сосредоточилось прежде
зеего на единстве романа. Из рукописи
ясно следует, что Мэлори подразделял свой
груд на восемь частей, называемых книга­
ми или повестями. В настоящее время их
обычно называют повестями, чтобы избе­
жать путаницы («книгами» они названы у
Кэкстона) и считать, что всего их восемь,
этя на самом деле Мэлори разделил пя­
тую книгу на две. Все повести в рукописи
301
много длиннее, чем в тексте Кэкстона, и,
по сути, более независимы. Каждая по­
весть основана на каком-то одном основ­
ном источнике и заканчивается выраже­
нием explicit. Explicit в средневековых
текстах означало, что повествователь за­
вершил данный рассказ; после этого за­
верш ения могут следовать сведения об
авторе, об этой повести или о следующей.
Некоторые исследователи утверждают, что
Мэлори написал восемь никак не связан­
ных между собой историй и восьмикрат­
ное повторенное explicit лишь подтверж­
дает этот факт. Сторонники этой теории
подчеркивают противоречия между повес­
тями. К примеру, в третьей повести сэра
Карадока убивают, однако в четвертой он
появляется на турнире; в первых четырех
повестях о Тристане говорится как о взрос­
лом рыцаре, но пятая повесть начинается
с истории его рождения [24].
Мэлори назвал свой труд «Полная кни­
га о короле Артуре и благородных рыцарях
Круглого Стола». Название «Смерть Арту­
ра», которое к нашему времени утверди­
лось настолько прочно, что его едва ли уже
удастся изменить, возникло в результате
ошибки Кэкстона, который принял назва­
ние последней повести за название всей
книги. Выражение «полная книга» свиде­
тельствует о том, что Мэлори полагал, что
написал вразумительное и заслуживающее
доверия собрание артуровских легенд и
историй. Понятность заключалась в том,
что Мэлори включал в свою книгу все, что
казалось ему важным, а не вообще весь
имевшийся материал. Как повествователь,
Мэлори часто упоминает истории, которые
он намеренно не включает в свой текст.
Эта особенность придает «Смерти Артура»
нечто вроде надежности, представляя ее как
бы частью квазиисторического целого. В
самом деле, Мэлори не мог не проводить
отбора материала из массы историй, содер­
жащихся в различных книгах,1и распола­
гать сюжеты в повести так,, чтобы они не
только отражали хотя бы приблизительную
последовательность событий, но и стали
 МЭЛОРИ ТОМАС
рассказом об эпохах подъема, расцвета и
падения Артура и его рыцарей [138).
В первой повести, в основу которой лег
французский «Мерлин в прозе», рассказы­
вается о воцарении Артура и о том, как он
распространил свою власть на всю Брита­
нию. Пространный роман о Мерлине М э­
лори превратил в довольно короткую кн и­
гу об Артуре, начав свое повествование с
эпизода встречи родителей будущего ко­
роля. С этого момента Мэлори довольно
близок к источнику, рассказывая о таин­
ственном зачатии и столь же скрытом от
непосвященных детстве Артура; о том, как
он доказал свое право на трон, вынув из
камня меч и победив на войне поднявших
восстание баронов и государей соседних
стран; о том, как по неведению Моргаузы
и Артура был зачат Мордред ; о женитьбе
Артура на Гвиневере; о том, как появились
в Камелоте Экскалибур и Круглый Стол\ о
первых приключениях рыцарей Круглого
Стола. Книга заканчивается появлением
при дворе Ланселота и Тристана.
Вторая повесть, основанная на англий­
ской аллитеративной поэме «Смерть Арту­
ра», повествует с военной кампании Арту­
ра на континенте. Помимо всего прочего,
М элори обрезал трагическое окончание
поэмы, спас от смерти некоторых персо­
нажей, которые могли бы понадобиться ему
в дальнейшем, и изобразил Ланселота са­
мым многообещающим рыцарем из окру­
жения Артура. Римский император Луций
требует от Артура уплаты дани. Поддержан­
ный своими баронами, Артур отвергает эти
претензии, вторгается во Францию, побеж­
дает армию Луция и убивает самого импе­
ратора. Затем следует коронование Артура
императором в Риме. Создав в Риме дос­
тойное и политически благонадежное пра­
вительство, Артур со своими рыцарями
возвращается в Британию.
Третья повесть состоит из ряда эпизо­
дов, в основном взятых из входящего в цикл
«Вульгата » французского романа «Лансе­
лот в прозе». Написав к ним соответству­
ющее обрамление, Мэлори приурочил их
302
к окончанию войны с Римом. Но если ос­
новной темой французского «Ланселота*
была любовь рыцаря к королеве Гвиневе­
ре, то здесь такой темой стала его рыцзг-
ская доблесть. О том, что Ланселот влюс-
лен в Гвиневеру, упомянуто лип;-
мимоходом (как и о том, что ради нее с -
отправляется совершать подвиги). Ч и т а т ь
ни разу не застанет их вместе; напротив —
все свидетельствует о любви йсключитель-
но куртуазной или, говоря современных
языком, платонической. Ланселот прояв­
ляет себя истинным рыцарем в одном ис­
пытании за Другим, восстанавливая спра­
ведливость и привлекая к себе друзей >:
последователей, чтобы в результате спль
«славнейшим рыцарем мира». Этот эпитг-
станет преследовать читателя по BCcii
«Смерти Артура».
В основу четвертой повести легла у~г-
рянная ныне английская поэма, котора,-
свою очередь, пересказывала ф ольклорш Л
сюжет о «младшем брате». Главный re:>:i
четвертой повести, Гарет, приходится t z '-
том Гавейну. Многое из того, что прихсжг­
лось на долю Гавейна в источнике, Мэжзри
приписал Ланселоту: такое распределит-^
позиций и характеристик лучше соотэет-
ствовало его пониманию характеров персо­
нажей и тем ролям, которые они, по ;~aj
замыслу, должны были сыграть позд^м.
Действие повести приурочено к эпохе
цвета ордена Круглого Стола, когда Л а н
селот еще выступает как ближайший zz/ft
и соратник Артура и славнейший муж
королевства. Появившись никем не уз:-._г^
ным при дворе своего дяди, Гарет п р ::- т
исполнения традиционных трех ж ел акаы
добивается посвящения в рыцари, н е э » |
ты, земель, вассалов, репутации и друзе!
Ланселота. Их дружба должна подчерк-:,
рыцарственную натуру обоих героев,
особенно удачная находка М элори,
скольку дружба Гарета и Ланселота о"
вается выше клановой принадлежности
соперничества двух могущественных c c v ^ .
которая во многом определяет разв:
сюжета последующих повестей.
 МЭЛОРИ ТОМАС
П ятая повесть представляет собой
вольный пересказ французского романа
«Тристан в прозе». Это единственное по»
вествование, никак не связанное с пред­
шествующей повестью, Однако начинает­
ся оно с рассказа о рождении и воспитании
Тристрама (вариант имени персонажа у
Мэлори), о котором в предыдущей повес­
ти говорилось как о человеке взрослом, и
потому логично увидеть в этом эпизоде что-
то вроде ретроспективы. «Повесть о сэре
Тристраме Лионском» занимает почти треть
всего романа. Уже в первых главах возни­
кает традиционный любовный треугольник
Тристана, Изольды и Марка. Описанный в
повести мир наполнен сложными приклю­
чениями различных персонажей, подвига­
ми, турнирами и столкновениями со стран­
ными существами и событиями. Время от
времени появляются основные и второсте -
пенные персонажи двора Артура; впрочем,
взаимоотношения между отдельными лица­
ми и между группировками (родовыми кла­
нами, рыцарями Круглого Стола и их про­
тивниками и т.д.) не претерпевают
изменений. Очевидно, Мэлори пытался со­
здать здесь то, чему в предыдущих повес­
тях уделял меньш е внимания, — вневре­
менной мир ры царских подвигов и
турниров, легендарной любви и прослав­
ления прекрасных дам. То, что повесть как
бы оборвана, лиш ь усиливает этот эффект,
В использованном Мэлори источнике ф и­
нал был — это история Грааля. Однако в
последней главе автор приводит эпизод с
Граалем (взятый из «Ланселота в прозе»),
который создает как бы «затравку» к сле­
дующей повести.
Мир, который находился в пору свое­
го расцвета в четвертой и пятой повестях,
з шестой клонится - к закату. При дворе
Артура появляется Грааль — и рыцари
Круглого Стола приносят клятву отыскать
его. Трое лучших находят священную ре­
ликвию, но лиш ь один из них возвращает­
ся назад. Остальные терпят неудачу, кото­
рая покрывает их позором, некоторые из
нвх также не возвращаются. Ланселот, ве­
303
домый любовью к господу, оказывается ис­
ключен из числа избранных, поскольку не
способен уничтожить любовь к Гвиневере,
и плетется по пятам за более удачливыми
взыскующими. Он постоянно получает пре­
дупреждения о том, что уже не является
первым рыцарем королевства, и наконец
получает разрешение участвовать в мисте­
риях Грааля, но не созерцать саму чашу.
Седьмая повесть состоит из семи эпи­
зодов. Два из них были взяты М элори из
французской поэмы «Смерть Артура», два
представляют собой разработку кратких
упоминаний во французских романах, и
один — плод воображения самого Мэло­
ри. Повесть начинается с окончания по­
исков Грааля и описывает «лебединую пес­
ню» двора в Камелоте — краткий период
перед самым распадом. На поверхности все
благополучно, но любовь Ланселота и Гви­
неверы вспыхивает с новой силой. В каж­
дом из эпизодов они лишь с трудом (или
чудом) избегают разоблачения.
В последней повести, в основу кото­
рой легли французская поэма «Смерть Ар­
тура» и английские «Строфы о смерти Ар­
тура», тайна лю бви первого ры царя и
королевы выходит наружу — враги заста­
ют их при компрометирующих обстоятель­
ствах и королеву приговаривают к костру.
Ланселот спасает ее от смерти, но при этом
случайно убивает Гарета, чем вызывает
ненависть Гавейна. Гавейн заставляет Ар­
тура попытаться наказать Ланселота, от­
правившись за ним в его собственные зем­
ли, во Францию. Мордред, оставленный
регентом в отсутствие короля, пытается за­
хватить корону и Гвиневеру. Артур возвра­
щается назад и в ходе битвы (в которой
погибают почти все с обеих сторон) сража­
ется с Мордредом. Артур собственноручно
убивает своего сына, который смертельно
ранит его, после чего короля увозят «в Д о­
лины Аваллона», где он найдет исцеление
от ран (парадокс «смертельные раны — ис­
целение» имеет давнюю историю; он упо­
мянут еще у Гальфрида Монмутского). Л ан­
селот и Гвиневера уходят соответственно
каждый в свой монастырь, родичи Лансе­
 « M A T IE R E D E B R E T A G N E »
лота отправляются сражаться за Святую
Землю в крестовом походе [24, 138].
Очевидно, что у Мэлори были основа­
ния полагать, что он создал «полную кни­
гу'» — на уровне сюжета. Как показал про­
фессор Р. В. Уилсон, то же самое он
проделал с персонажами, совмещая разно­
родные источники и добавляя что-то от
себя [цит. по 116]. Впрочем, и здесь встре­
чаются путаница и несоответствия, подоб­
ные тому, как это было в случае с упоми­
навш имся выше сэром Карадоком.
Например, по своему характеру сэр Боре
из «Поисков Святого Грааля» никак не мог
бы поступать так, как поступает персонаж
с тем же именем в последних двух повес­
тях. Впрочем, подобные мелочи совершен­
но теряются на фоне целого произведения.
К тому же Мэлори-рассказчик вовсе не пре­
тендует на всеведение — временами пове­
ствователь даже заявляет читателю, что сам
не знает какого-либо факта или того, что
сталось с тем или иным из его героев [1 j 8].
«Сознавал это Мэлори или нет, но он
создал одно из самых значительных произ­
ведений литературы Ренессанса, создал мир,
никогда не существовавший, но который
мог бы быть параллельным миру XV в. —
или миру нашего, XX в.» [130],
«MATIERE DE BRETAGNE». Собира­
тельное название всех романов и легенд о
короле Артуре, Граале и рыцарях Круглого
Стола британского или бретонского про­
исхождения.
Это выражение применительно к с : : -
тонским и британским лэ, легендам и хре-
никам (предположительно кельтского с н ­
исхождения) впервые было употреблен;
французским поэтом конца XII в. Жане
Боделем [80]. Некоторые авторы подразу­
мевают под этим термином легенды, ро­
маны, лэ и хроники, возникшие к кок;.
XII в. Другие рассматривают его шире I
видят несколько этапов формирования
«Matiere de Bretagne» [64, 136]. Согла: а
их версии, начало этому своду было nasa-
жено «официальной биографией» Артура i
хронике «Деяния королей Британии» Гаяг
фрида Монмутского. Приблизительно в
же время валлийские барды принесли .
генды об Артуре в Бретань, откуда 0ни :
тем распространились по всей Франит:v
На основе этих легенд и повествовзн г
Гальфрида стали возникать стихотворкэв
рыцарские романы. Начало процесс)
дожили романы Кретьена де Труа [Д-4* *
Следующим поворотным моментом в
мировании свода стал переход от с п и д а
ворной формы к прозаической. В резу яч
тате около 1220 г. возник свод из - Ч
романов, известный как цикл «Вулъгс-з*.
Авторами «Вульгаты» была предпринята -
пытка свести воедино романы, возник—
к тому времени вокруг артуровских те* I
написать последовательную историю s r i H
ровского мира. Считается, что формиэ»^
в а ш е «Matiere de Bretagne» было завет _ ^
но «Смертью Артура» Томаса Мэлори-
 ет, что приезжему рыцарю никто ничего
не объяснил именно потому, что сами оби­
татели замка строго придерживаются и з­
вестных из некоего пророчества условий:
никто не должен объяснять гостю, что
происходит, пока он сам об этом не спро­
сит, и задать этот вопрос гость должен обя­
зательно в первую (и единственную) ночь
своего пребывания в замке [72].
Молчание героя во всех версиях ле­
генды остается неизменным. «Никогда не
спрашивай в чужом доме, что это, а поче­
му то?» это повторяется едва ли не как
заклинание. Похожий запрет наложен и
на двор короля Артура, где король отка­
зывается сесть за стол, не выслушав рас­
сказ о приклю чении, или отказ Килоха
войти, пока «нож в мясе и пиво в роге»
[16, 24]. Согласно «Продолжениям» К ре­
НЕЗАДАННЫЙ ВОПРОС. Один из тьена де Труа, задать вопросы Персевалю
компонентов легенды о Граале; вопрос, мешает грех (то, что он покинул мать); а
который должен был задать и не задал Пер- ответы на них носят религиозно-мисти­
:еваль, чтобы исцелить Увечного Короля. ческий характер, поскольку вопросы от­
Согласно роману Кретьена де Труа носятся к копью Лонгина и гостии в Граа­
«Персеваль, или Повесть о Граале», в та­ ле. Тем самым языческая тема приобретает
инственном замке по приглашению встре­ христианскую подоплеку [16, 17].
ченного ранее рыбака останавливается на Незаданный вопрос до сих пор ставит
ночлег Персеваль. В пиршественной зале в тупик исследователей и служит темой
гостя приветствует хозяин, Король-Рыбак, жарких дискуссий. Он разительно отли­
который просит прощения, поскольку не­ чается от обычных вопросов-загадок, из­
дуг не позволяет ему встать с ложа. П о­ вестных из других эпосов. «Незаданный
л н е е Персеваль присутствует при процес­ вопрос» — не загадка, которую должен раз­
сии, в ходе которой обитатели замка гадать, например, Эдип, чтобы уничтожить
выносят различные загадочные предметы. Сфинкса. Едва ли его следует рассматри­
Король-Рыбак морщится от боли, но Пер- вать как расспросы ради «узнавания», в
:еваль, сколь бы его ни мучило любопыт­ ходе которых хозяин замка узнает в при­
ство, молчит. Решив не спрашивать о том, езжем рыцаре своего сына. Королю -Ры ­
что происходит, Персеваль ведет себя как баку прекрасно известно, кто такой П ер­
типичный ры царь, поскольку его учили севаль, в противном случае он не вручил
тому, что рыцарь немногословен и нелю­ бы ему меч. Если этот вопрос должен раз­
бопытен. Именно решение — действовать рушить заклятие и ничего более, то ф ор­
согласно рыцарскому коду, не вмешивать­ мулировка его достаточно странна. Кроме
ся в чужие дела — оказывается поворот­ того, речь идет не об одном, а о двух воп­
ным пунктом легенды, да и всей жизни росах: «Кому подносят Грааль?» и «Поче­
Персеваля. Лишь позднее он узнает, что му кровоточит копье?». Причем эти воп­
зопросы исцелили бы Короля-Рыбака, оби­ росы затрагивают обоих персонажей в замке
тателя замка, и возвратили бы плодородие Грааля: с одной стороны, Старого короля
его земле (см. Опустошенная земля). Более Грааля, а с другой — Короля-Рыбака, ко­
того,„из слов отшельника Требуэта следу­ торый будет исцелен, после того как воп­

305
 НЕННИЙ
рос задан. Иными словами, вопросы отно­
сятся к одному персонажу, а излечен будет
другой. Ответ на первый вопрос очевиден
и без разъяснений отшельника: Грааль под­
носят Старому королю Грааля, который
пребывает здесь же, в этом же замке.
Вопросы, которые должны быть зада­
ны в замке Грааля, носят явно ритуальный
характер, связанный с наследованием вла­
сти. Если бы вопрос был задан в правиль­
ной форме: «Кому подносят Грааль?» — то
ответом на него было бы: «Старому коро­
лю Грааля, дяде твоей матери, чьим наслед­
ником ты являешься». Существует гипоте­
за, что этот ритуал может быть связан с
культом Н уаду-Н оденса, который был
идентифицирован как один из возможных
прототипов Короля-Рыбака Брона [63, 81].
Параллельный сюжет задаваемого воп­
роса, также связанный с наследованием
власти, имеется в одной из ирландских
легенд («Baile in Scail»). Согласно этой ле­
генде, некий король Конн Ста Битв обна­
ружил Лиа Фал (Lia Fait, см. Кельтские
корни артуровского эпоса). Потеряв однаж­
ды дорогу в тумане, Конн встречает всад­
ника, который приглашает короля в свой
потусторонний замок. Здесь К онн встре­
чается с хозяином замка (им оказывается
бог Луг), восседающим на удивительно пре­
красном золотом троне. Подле него на хру­
стальной скамье сидит прекрасная дева в
золотой короне — дева воплощает суверен­
ность Ирландии. Возле скамьи девы — се­
ребряный чан с элем, который никогда не
пустеет, золотая чаша и еще один золотой
сосуд. Предложив Конну отведать угоще­
ний, девица наливает ему чашу эля со сло­
вами: «Кому должна быть дана эта чаша?»
Луг отвечает: «Подай ее Конну Ста Битв».
Дева раз за разом наполняет чашу, каждый
раз повторяя все тот же вопрос. Луг же
называет всех будущих королей, потомков
Конна. Наконец Луг и дева исчезают, но
магические сосуды остаются во владении
Конна [134]. Впрочем, следует отметить,
что в ирландской легенде вопросы задает
дева, а не гость замка.
306
Если рассматривать легенду о Граале в
контексте кельтских волшебных сказок, то
можно найти и иное, отличное от рыцар­
ских романов, объяснение молчанию Пер­
севаля. Причиной этого молчания стано­
вится неспособность говорить, лиш ена;
дара речи, какое вынуждены терпеть про­
стые смертные при встрече с фейри и.^
мертвыми [177]. Не могли говорить и вои­
ны, возвращ енные к жизни магически:*
котлом Брана (см. Котел Оживления, «Мв-
биногион») [11].
НЕННИЙ. Монах, которому приписы­
вают составление хроники «История брит­
тов» (Historiia Brittonum).
О самом Неннии известно, к сожале­
нию, очень мало — только то, что он жш
в конце IX в. и был монахом в монастьгт»;
Бангор, в Северном Уэльсе. Самый древ­
ний из сохранившихся списков этой хро­
ники датируется XII веком, причем неиз­
вестный переписчик присовокупил к Kd
саксонскую «Кентскую хронику», «Анна-ж
Камбрии» и несколько валлийских гене!-
логий [155].
Во вступлении к «Истории б р и ттп
Н енний утверждает, что «неумел и б е з в ­
кусен» и что всего лиш ь «собрал в о е д ш я
то, что ему удалось найти» в древних ру­
кописях. Бытует предполож ение, ч п
Н енний всего лиш ь сыграл роль к о м п -
лятора, расположив доступные ему тек­
сты, как он считал, в х р о н о л о ги ч ес к и
порядке [155]. Тем.не менее его х р о н н о .
охватываю щ ая период до IX в., по..- i
ош ибок, противоречий, ф антастичес-алЗ
деталей и м атериала, взятого, по вс;1
видимости, из ф ольклорной традиции
поэтому сведениям Н енния едва ли м ох-
но полностью доверять.
Начальные главы хроники предлага­
ют несколько различных версий заселен: j
Британских островов. Среди них разрабо­
танное позднее Гальфридом Монмутск^л
предание, возводящее предков бриттов п
беженцам из Трои. Описывая период
ского владычества в Британии, НеннЖя
повествует о нескольких императорах, узе-ч
 НЕННИЙ
.тявших особое внимание острову: один из
них — Максим, провозглашенный импера­
тором в Британии в 383 г. Рассказано в
«Истории» и о том, что бриттские войска,
уведенные за море этим императором, ос­
тались на континенте и основали Бретань.
Бритты в изложении Н енния обрели
независимость, убив римских duces («вое­
начальников»), Переходя к V веку, Н ен­
ний упоминает Вортигврна. Тот факт, что
Зортигерн призвал в Британию англосак­
сов, катастрофа, разразившаяся, когда на­
емники-англосаксы обрушились на своих
нанимателей, — все это легло в основу
повествования об этом периоде истории
триттов у Гальфрида [155, 198).
Следующая глава, посвящ енная Арту­
ру, начинается со слов «В те дни умножи­
лась сила саксов и число их в Британии
зозросло многократно». Неясно, что имел
э виду Н енний словами «в те дни», разве
что описываемые события имели место все
;ще в V в. Знаменитый титул Артура — dux
rellorum — пошел именно от Ненния, В
;<онце главы приведен перечень побед Ар­
тура над англосаксами и, вероятно, их со­
юзниками:
«В те дни Артур сражался против них,
я с ним короли бриттов, но он был пред­
водителем во всех битвах [dux bellorum]. И
первая битва произошла в устье реки Глейн.
Зторая, третья, четвертая и пятая — на дру­
гой реке, которая зовется Дубглас и проте­
кает вблизи Линниуса. Седьмая произош ­
ла в Целидонском лесу. Восьмая — у замка
Гвиннион, в ней у Артура на плечах был
збраз Святой Марии Приснодевы, и языч­
ники в тот день были обращены в бегство,
■ много их было побито силою Господа
нашего Иисуса Христа и матери его, С вя­
той Девы Марии. Девятая битва была у
Города Легионов. Десятую он дал на бере-
-у реки, называемой Трибуит. Одиннадца­
тая случилась на горе Агнед. А двенадца­
той битвой была битва на горе Бадон, и в
ней пали мертвыми за один день 960 чело-
зек, когда пошли в наступление, и никто
не мог их одолеть, кроме одного Артура. И
зо всех этих битвах он вышел победите­
307
лем» [198]. Камлан в этом перечне отсут­
ствует.
Существует гипотеза, что, составляя
этот перечень, Ненний взял за основу уте­
рянную валлийскую поэму в честь Артура
[28, 156]. Большинство названий у Н ен­
ния весьма туманно, что свидетельствует о
малой вероятности фальсификаций. Река
Глейн — это, возможно,, Глен на севере
Линкольншира [1.98]. Линниус — вероят­
но, Линдси, северная часть того же граф­
ства [67, 75]. Линниус тогда оказывается
современным Линкольном [155].
Из всех перечисленных Неннием на­
званий только два могут быть идентифи­
цированы с большой долей достовернос­
ти : Ц елидонский лес — это Старый
Каледонский лес, который находился на
юге Ш отландии и простирался от Стрейт-
клайдадо современного Озерного края, и
Город Легионов, который мог быть либо
Честером, либо Карлионом [28, 156]. От­
носительно остальных существует ряд бо­
лее или менее вероятных предположений.
Если исходить из «Анналов Камбрии», то
Городом Легионов является все же Чес­
тер [28J.
Именем Трибуит предположительно
называлась когда-то река Риббл, через ко­
торую проходит старая римская дорога,
ведущая к перевалу Эйр Гэп (П еннинский
проход). М есто, где дорога пересекает
реку, носит название Нэппа; местные пре­
дания гласят, что здесь у брода когда-то
состоялась битва [115, 155]. "
Ненний называет Артура военным вож­
дем бриттов (dux bellorum), но не приво­
дит никаких свидетельств того, что он был
им и с политической точки зрения. Уде­
лив немало внимания прочим бриттским
королям, Ненний говорит лиш ь о военных
победах Артура. Упоминание Неннием о
«королях бриттов» также не проясняет си­
туации. Множественное число здесь не сви­
детельствует о политическом раздроблении
Британии в конце V в., поскольку ранее в
хронике упоминаются верховный король и
местные правители [155]. Это упоминание
послужило основой множеству разногла­
 НИМУЭ
сий относительно того, кем именно был
исторический Артур — королем или же пол­
ководцем, возглавлявшим войска одного
или нескольких королевств. Хроника Н ен­
ния легла в основу гипотезы, согласно ко­
торой Артур был всего лишь военным вож­
дем бриттов, но не легендарным королем
[198]. *
Последовательность битв, приведенная
в «Истории*, не согласуется со сведениями
других хронистов [28, 129]. Битва в Пели-
донском или Каледонском лесу вызывает к
жизни предположение, что противниками
Артура были пикты. Пиктов упоминает и
Беда Достопочтенный, говоря, что они были
союзниками англосаксов во время их вос­
стания в правление Вортигерна, но не по­
зднее [95]. Честер указывает на возможный
вражеский рейд через всю страну. Гильда
также упоминает подобный рейд, однако
он имел место не позднее восстания при
Вортигерне. Таким образом, оба сражения,
места которых удалось установить, отно­
сятся к тому времени, когда Артур еще не
был королем. Возможно, восстание англо­
саксов было весьма затяжным, но едва ли
эти вооруженные столкновения выходили
за временные рамки 440—460 гг. Битва же
при Бадоне состоялась около 500 г. [115].
Единоличная победа Артура над 960 про­
тивниками свидетельствует о том, что уча­
стие в битве при Бадоне скорее всего было
приписано Артуру уже в легенде [155].
Следующие за «артуровскими» главы
посвящены в основном истории и генеа­
логии северных земель. Говоря о возвыше­
нии Вортигерна, Ненний под 425 годом
называет приход Вортигерна. В 428 г., со­
гласно «Истории», было основано первое
узаконенное Вортигерном поселение анг­
лосаксов. Даты указаны римскими цифра­
ми, там же указаны имена римских консу­
лов того и другого года, что подтверждает
их достоверность [55, 198].
«Чудеса» (Mirabilia) представляют со­
бой аппендикс хроники. Возможно, они
возникли несколько позднее основного
текста, однако не намного. В «Чудесах»
308
Ненний упоминает чудесного пса Артуг-
Кабала (якобы существует камень, на ко­
тором Кабал оставил отпечаток своей лапы
во время погони за кабаном Тройнтом) ■
источник Ликат Энир, бьющий у гробни­
цы Энира, сына Артура, убитого и похоро­
ненного здесь отцом: всякий раз, когда кто-
либо пытается измерить длину гробницы
результат оказывается иным [198].
НИМУЭ, ДЕВА ОЗЕРА (ВИ ВЬЕ-
ВИВИАН, ВИВИАНА, НИВЬЕН, НИНЕВ-
НИНИАН). Чародейка, ученица Мерлина.
Титул Дева или Владычица Озера но­
сит в романах артуровского эпоса целы*
ряд женских персонажей, различия межг
которыми не всегда ясны. Помимо Нимуэ
различные романы называют ее также Б>-
виан (Вивиана), Вивьен (Эвьен, Нивье:-
Ниниан и Нинева. В некоторых романа
Ниневу-Нимуэ называют также не Девск
а Владычицей Озера. Так, например, у - >
маса Мэлори возникает некоторая путан»-
ца: Владычицу Озера, передавшую Артуг
Экскалибур, во второй книге «Повести :
короле Артуре» убивает Балин Свирепы.
О днако в последующих книгах «Сме.
Артура» Владычица Озера появлягт
вновь,’ но теперь этим титулом велич
Нимуэ (Ниневу) [24].
Подобно прочим чародейкам арту
ских романов, Нимуэ способна оборг
ваться старухой и летать, как птица. П_
няв обличье безобразной карги, с:-з»
например, избегает разыскивающих ее
всей Бретани рыцарей Клауда-Отсту
ка (см. Бан Бенвикский) [168].
Ко двору короля Артура Нимуэ. :
когда принадлежавшая к свите Владк-
цы Озера, попадает в результате пер:
приключения рыцарей Круглого Стола,
чавшегося в день основания этого орд
(см. Рыцари Круглого Стола).
Нимуэ без памяти полюбил Мерлин —
чародей и наставник Артура. Девушка -
поначалу бежала от него, но потом
гласилась принять его общество в нале
перенять все секреты тайных наук, кс.
рыми владел М ерлин. И менно она на.
 НУАДУ
яла на том, чтобы М ерлин покинул двор
:<ороля и отправился путешествовать по
Британии и Арморике. Она же заставила
Мерлина поклясться, что он никогда не
попытается использовать против нее чары
£24].
Относительно того, кто стал избран­
ником Нимуэ после того, как она заточи­
ла чародея в хрустальном гроте, романы
расходятся: во французских «Пророчествах
Черлина» — это Мелиадус [168], у М эло-
ти — Пелеас, которого она с помощью чар
избавила от безответной любви к гордой
Этарде [24].
Заключив Мерлина в хрустальный грот,
Чимуэ занимает при Артуре место своего
бывшего наставника. Узнав благодаря вол­
шебству о краже Экскалибура, она вмеши­
вается в поединок Артура с Акколоном
rwwbCKUM и тем самым спасает жизнь ко­
роля. В другой раз она предупреждает Ар­
тура не касаться плаща, посланного в по­
дарок брату МорганойЛе Фей: зачарованный
тпащ испепеляет посланницу, которая при­
везла его ко двору Артура. Узнав, что не­
кая чародейка заманила Артура в свой за­
мок посреди Гиблого леса, Нимуэ посылает
.Vнему свою служанку с кольцом, благода­
ря которому король сможет противиться
чарам. Когда Артуру не удается самому выб­
раться из замка волшебницы, Дева Озера
посылает на помощь ему Тристана, кото­
рый вызволяет короля из Гиблого леса [24].
В отличие от Мерлина Нимуэ опекает
не только короля, но и рыцарей его коро­
левства. Так, она возвращает рассудок ./Тян-
:елоту, причиной безумия которого стало
заточение в замке чародейки Камиллы, и
дает ему волшебные кольца, с помощью
которых Ланселот вызволяет Артура, Гавей-
на и других рыцарей [169] (см. Феи). Н и­
муэ вызволяет из заточения в зачарован­
ном замке и короля Галлии Уриена. Некая
бретонская чародейка завлекла к себе ко­
роля в надежде волшебством заставить его
сражаться с рыцарем, нападавшим на ее
земли. Уриен убил обидчика в честном по­
единке, но тут на него напали четверо бра­
тьев побежденного. Неравный бой прекра­
тило появление Нимуэ; к тому же Дева
Озера заставила Уриена надеть на палец
кольцо, освободившее, его от власти чаро­
дейки [168].
Узнав о том, что на пиру у Гвиневеры
был отравлен один из рыцарей Круглого
Стола и о поединке «божьего суда», в ко­
тором Ланселот бился за честь королевы,
Нимуэ поспешила в Камелот, чтобы на­
звать имя истинного виновника преступ­
ления, ставшее ей известным благодаря
волшебству. Отравленное яблоко рыцарь
съел по ошибке: Пионель, начинивший
яблоки ядом, намеревался отравить Гавей­
на и тем самым отомстить племяннику
Артура за смерть своего родича Ламорака
Уэльсского [24].
В «Смерти Артура» М элори Нимуэ
(Нинева, Дева Озера) названа одной из тех
девяти чародеек, что сопровождают Арту­
ра на Авамон [24].
НУАДУ, См. Кельтские корни артуров-
ского эпоса; Король-Рыбак, Языческая тра­
диция и мифологические архетипы.

0
«О ВОЗВЫШЕНИИ ГАВЕЙНА,
ПЛЕМЯННИКА АРТУРА» (DE ORTU
WAUUANII NEPOTIS ARTUR!). Латинский
рыцарский роман в прозе, повествующий
о рождении, детстве и юнош еских п ри­
клю чениях Гавейна.
Гавейна, незаконного сына сестры Ар­
тура Анны, отправляют в Рим. Ю ношес­
кие подвиги этот герой совершает, будучи
офицером римской кавалерии. Среди них
такое, например, прославленное деяние,,
как поединок Гавейна с персидским рыца­
рем. Результатом победы Гавейна становит­
ся снятие осады Иерусалима [641.
ОВЕЙН. В валлийской традиции —
сын Уриена, короля Регеда; историческое
лицо, к которому обращена одна из од Та­
лиесина [16]. f
Овейн — последний из королей Реге­
да, он также возглавил войска бриттов в
битве 539 г., в которой бритты одержали
последню ю свою победу над саксам и.
Вскоре после этого Овейн погиб или был
убит, вместе с ним пал и Регед, однако
попы тка Уриена воссоединить бриттов
Севера и стихи Талиесина превратили Ре­
гед в едва ли не легендарное королевство
бриттов [156, 157]. Согласно Талиесину,
Овейн собственноручно зарубил короля
310
Нортумбрии (смерть этого правителя M i-
глосаксонская хроника» относит к 560 г.
В одной из обращенных' к нему поэ»
Овейн назван «косарем врагов». Этот воив
жил в VI в., уже после времени коро.а
Артура; тем не менее легенда причислш я
его к воинам легендарного короля. О noj-
вигах Овейна упоминает также Ненний _
которого, вероятно, почерпнул этого герое
Гальфрид Монмутский, превратив его гг;
этом в младшего современника А рг-т.
[156].
Под именем Оуэн (Увсйн) он упо
нут в валлийском сказании, входящеу
состав Красной книги Хергеста (см. ’
биногион»), «Видение Ронабви», где (в м
ческом пространстве сна Ронабви) и г
в шахматы с королем Артуром во вр^ я
битвы (предположительно при Бадонё) [I:
В поздних валлийских триадах Овейн >т >
минается как один из Трех храбрей
рыцарей короля Артура — наряду с Ла
лотом Озерным и Кадором, графом Корну­
олла [106]. "
Книга Талиесина была написана зал
го до появления романа «Йвейн, или
царь со Львом» Кретьена де Труа, од
позаимствовал бретонский поэт это имя
валлийской традиции или нет, остае.
неясным. Овейн (Оуэн) — также имя о
но го героя «валлийского романа» «Хоз:
фонтана» [136]. .
Вполне вероятно, что валлийский О:
(Оуэн) переходит в поздние прозаичес
романы артуровского эпоса под именем
Ивейн Отчаянный, который в них наз
сыном короля Уриенса.
«ОВЕЙН». См. «Хозяйка фонтана*
ОДЕЖДА. Средневековый кос-
практически не играет роли в рыцаре
романах; за исключением нескольких с:
чаев в артуровском эпосе отсутствуют ..
кие-либо упоминания одежды. Однако
шествуют некоторые особенности оде'
 ОДЕЖ ДА
прежде всего ж енской), которые могут
быть непонятны современному читателю.
В романе Кретьена де Труа «Эрек и
Энида» (конец XII в.) несколько строф
посвящены описанию облачения героини
з королевский наряд, подаренный ей Гень-
еврой. Ж енский костюм того времени (как,
впрочем, и мужской) состоял из двух ту-
кик, надетых одна на другую, которые на­
зывались котга и сюрко. Кретьен де Труа
упоминает также «блио» — нарядное ж ен­
ское платье из шелковой цветной ткани;
г.оверх него надевали укороченный сюрко
5ез рукавов (жип), который поддерживал
грудь и подчеркивал стройную талию [11].
Со временем (к концу XIII — началу XIV в.)
короткий сюрко стали сшивать по бокам, и
он превратился в исключительно мужскую
одежду.
В отличие .от античности мужчины в
период Средневековья носили штаны —
исконно варварскую часть костюма, ко­
торые могли быть или длинными, до щ и­
колотки, узкими, но не облегающими, или
в виде чулка-трико, облегающего ногу.
Предпочтение отдавалось штанам красно­
го цвета.
В раннем Средневековье одежду шили
73 льняных или шерстяных тканей, шелк
телялся предметом роскоши, причем для
высшего сословия одежды шили преиму­
щественно ярких цветов. Одежду желтого
_зета обычно не носили, так как этот цвет
.-читался цветом измены и ненависти. Сим­
воличность цветов была вообще характер­
на для средневековой культуры: так, белый
;зе т символизировал чистоту и веру; чер­
ный — скорбь и верность; голубой — не­
ж н остей т.д,
Поскольку женское верхнее платье (кот-
~н) за счет шнуровки сбоку или сзади было
сильно зауженным (мягко падающие бога­
тые складки длинной юбки достигались за
счет вшивных клиньев), рукава шились как
отдельные предметы одежды, а затем при­
креплялись к корсажу шнуром, для чего по
рукаву и пройме проделывались обметан­
ные отверстия. На платьях знатных дам
рукава тем самым могли быть взаимозаме­
няемыми, нередко дама отдавала такой ру­
кав своему рыцарю, чтобы он носил его
на турнире. Это объясняет, как на шлеме
Ланселота Озерного мог появиться крас­
ный рукав Элейны из Астолата, вызвав­
ший столько сплетен при дворе Артура и
в конечном итоге — ссору Ланселота и Гви­
неверы [24].
Обувью (как мужчинам, так и ж енщ и­
нам) служили мягкие башмаки без твер­
дой подошвы, с закругленным заострен­
ным носком , сш итые из ткани или
цветной кожи. С начала XIV в. появились
полусапоги и туфли из кожи или бархата,
без каблуков, а с середины столетия в моду
вошли так называемые пулёны — обувь с
заостренным носком, который мог дости­
гать 50 см. Приблизительно в это же вре­
мя появился дублет — короткий кафтан,
стянутый в поясе, а также воротники и
распашные одежды, то есть одежды, раз­
резанные спереди сверху донизу ]8, 10, II].
Ш ироко распространенные в Средне­
вековье разноцветные, так называемые
геральдические одежды неоднократно ста­
новились мишенью для насмеш ек юмори­
стов Нового времени, когда смысл этих
одежд был уже утерян. Одежда, разделен­
ная в соответствии с цветами герба на две
половины по вертикали, называлась ми-
парть. В мипарти левая и правая стороны
одежды были разных цветов, вплоть до
обуви, которая соответствовала цвету шта­
нов и верхней одежды. Начиная уже с XII в.
знатные лица носили верхнюю одежду —
сюрко, котту, которая с XIII в. приобрела
шлейф, и плащ и-нарамники — тех цве­
тов, которые соответствовали их гербу,
причем одежда украшалась вышитыми гер­
бовыми фигурами и девизами. Обыкновен­
ные дворяне получали такие геральдичес­
кие одежды от королей или от своих
сеньоров, причем помимо своих носили и
их гербовые цвета. Однако мипарти вошла
в моду при Карле V (1338-1380, правление
 ОКСФОРДСКОЕ АРТУРОБСКОЕ ОБЩЕСТВО

с 1364 г.). Одежда благородных дам также
оказалась разделена на две половины: пра­ продолжателей представление о тесной сас-
вая половина имела цвет родового герба
мужа, а левая — родового герба самой дамы. плодородием его земли было еще жив:
ОКСФОРДСКОЕ АРТУРОВСКОЕ
ОБЩЕСТВО. Артуровское общество при
Оксфордском университете.
Общество основано в 1982 г. для изу­ стве объяснения заклятия уже появляется
чения роли короля Артура в истории лите­
ратуры и легендах; издает ряд фэнзинов и
научных журналов, крупнейший из кото­
рых — «Артуриана» (Arthuriana. The Journal ет вопроса в замке Грааля и земля стг.н:-
of Arthurian Studies).
ОПУСТОШЕННАЯ ЗЕМЛЯ {МЕРТ­
ВАЯ ЗЕМЛЯ). Владения Увечного Короля
{Короля-Рыбака), которые будут освобож­
дены от заклятия, когда заезжий рыиарь
задаст правильный вопрос.
Мотив «Опустошенной или Мертвой
земли» достаточно типичен для мифоло­
гий аграрных культов [А, 132] (см. Язы­
ческая традиция и мифологические архети­
пы). «Опустошенная земля» означает по
сути магическое бесплодие земли, кото­
рое может быть устранено в результате
неких религиозных ритуалов [26], — по­
добное представление вполне укладывает­
ся в языческую картину мира.
П омимо названия «О пустош енная
земля» владения Увечного Короля в раз­
личных романах носят и ряд других на­
званий: Мертвая земля и Саррас {«Вульга­
та»), а также Нездешняя страна {Мэлори).
Поздняя церковная традиция отождеств­
ляет эти владения с болотистыми низина­
ми вокруг Гластонбери. «Нездешняя стра­
на», однако, отсылает к фольклорной, а
через нее — к языческой традиции, в ко­
торой хозяин замка Граа/гя выступает как
владыка нездеш него, потустороннего
мира.
Ни у Кретьена де Труа, ни в романах
Роберта де Борона нет объяснения того,
почему на Опустошенную землю было н а­
ложено заклятие. Гипотеза о том, что во
времена Кретьена и его непосредственных
зи между оплодотворяющей силой царя ж
представляется весьма шаткой. М ожв;
даже предположить, что к концу XIII в. з п
представления практически исчезли, л:-
скольку в романах этого времени в качт-
Плачевный Удар. В некоторых романах зак­
лятие оказывается наложено в результ.-:;
действий самого героя: Персеваль не зглл^-
вится бесплодной {«Перлесво»); Персе':л>
садится на запретное Погибельное Сидете.
ассоциируемое с местом Иуды И скариав
за столом Тайной Вечери {«Дидо-Пер
валь»).
Впрочем, в малоизвестном поэт;:-;:-
ком тексте, включенном в качестве пробе­
га в ряд списков «Персеваля, или П овеса
о Граале» Кретьена де Труа, а также в с л я
из немецких версий легенды о Персев_л 1
(см. «Разъяснение»), изложена другая тгг-
сия. Возможно, впервые здесь Опусто:_-
ной землей названо королевство caster
Артура — Логрия. Причиной упадка .
рии Стало насилие над девами и с т о ч н и к
Испокон веков выходившие из глубин во­
доемов девы подавали проезжающим г _ -
никам золотые чаши с напитками и -.т-
вами. Некий король Амангон, о то б ти
дев золотые чаши, прогнал их от ист
ников. В результате обычай оказалск
быт и утерян, и теперь практически -t-
возможно отыскать замок и двор Богат
Рыбака (Короля-Рыбака) [100].
Плачевный Удар, появивш ийся т
манах в качестве объяснения закл -.
связан, очевидно, с иной языческой т р
дией, чем мотив «Опустошенной земли*
Боги и герои\ Рыцари Круглого Столе
поздних версиях в бедствиях владений >
ного Короля повинен рыцарь, пресле_.
щий невидимого убийцу, — Балин С.
пый, который наносит удар копьем Лot
королю Пслламу. В следующих ром

312
 ОРГЕЛУЗА
кла Увечным Королем, страдающим,
«видно, от той же раны, что и его отец,
назван сын Пеллама, король Пеллес. По-
с и а я земли .Пеллама, Балин повсюду ви-
згл заброш енные поля, разрушающиеся
—рода, мертвых и умирающих людей, вслед
±-;у неслись проклятия, поскольку «Пла-
Ь з н ы й Удар, который нанес Балин С ви­
репый королю Пелламу, принес разруше-
п е и гибель не одному, а целым трем
олевствам» [184].
Мотив «Опустошенной земли» играет
: -Учительную роль даже в позднейших,
чболее христианизированных версиях
—иды. Подвиг во имя Святого Грааля
нюдь не означает добывание самого со-
._,а — прекрасно известно, где располо­
жи замок короля Пеллеса, где хранится
паль. Смыслом подвига является, рчевид-
право лицезреть священную чащу и
_;ь рыцарями Христа. Это делается не
. _;и личного самоусовершенствования, а
раои спасения от заклятия Опустошенной
гули, наложенного на нее в результате
гневного Удара. Достигнуть Грааля и
~сти Опустошенную землю суждено здесь
ршенному рыцарю Галахаду, сыну Лан-
та Озерного и дочери Пеллеса Элейны
Корбеника [24]. См. также Незаданный
"ос.
ОРГЕЛУЗА. См Феи
ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ. О писание
лей литературной экспозиции произ-
ения — задача весьма непростая, осо-
но если речь идет о литературных па­
йках.
Поздние романы, создавая фигуру иде-
“ ого государя, соединяли образ завое-
ля с культурным кодом сперва курту-
ого, а затем духовного рыцарства. В
льтате получился достаточно цельный
■аз, так что лишь по мелким деталям
*:жно заметить те «шероховатости», остав-
1 ^;еся после наложения одной традиции
другую, благодаря которым Артур бы ­
313
вает похож и на Карла Великого, и на Гий­
ома Оранжского (см. Артур, персонаж ры­
царских романов; Рыцарство средневековое).
Плодом вмешательства церкви в форми­
рование рыцарских идеалов стало весьма
странное явление (отдаю щее ересью, с
точки зрения официальной католической
доктрины, и ущербное, с точки зрения во­
инской германской традиции), проявля­
ющее себя подчас удивительным светом,
характерным только для него, — сиянием
героизма и самопожертвования.
Анализируя нем ногие упоминания
доспехов и оружия в артуровском эпосе,
следует исходить из фактов археологии и
оружиеведения. Прежде всего необходи­
мо оговориться, что оружие как таковое
можно разделить на две Основные катего­
рии, развитие которых глубоко взаимосвя­
зано: оружие нападения и защ итное во­
оружение. К первой категории относятся
виды холодного и метательного оружия —
мечи, копья, топоры, боевые молоты и т.д.
Ко второй — доспехи и щиты, причем если
доспехи в большинстве случаев являются
средством пассивной обороны, то щит,
напротив, — обороны активной, особен­
но на ранних этапах. Вплоть до появле­
ния огнестрельного оружия развитие за­
щитного вооружения шло в направлении
утяжеления; венцом этого развития стал
полный доспех, закрывавш ий своего вла­
дельца полностью.
Хотя большинство рыцарских романов
хронологически относят своих персонажей
к VI в. (в той мере, в какой их вообше мож­
но отнести к какой-либо исторической
эпохе), эти произведения были написаны
в период с XII no XV в. К примеру, Мэло­
ри, живший в XV в., вовсе не ставил перед
собой задачи придать своему роману ко­
лорит старины — если отвлечься от воспе­
вания артуровского прошлого. Следова­
тельно, вряд ли возможно почерпнуть
какие-то сведения о рыцарском вооруже­
нии — чрезвычайно важной стороне жиз­
ни в эпоху Средневековья. Для аудитории
 ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ
времен рыцарских романов доспехи и ору­
жие были слишком обычны, чтобы их сле­
довало описывать отдельно; исключение
составляли те случаи, когда требовалось
подчеркнуть богатство вооружения того или
иного персонажа.
Описания подготовки рыцаря к бою
представляю т особый интерес. Прежде
всего речь идет о подготовке Артура н а­
кануне битвы при Бадоне в хронике «Дея­
ния королей Британии» (Historia Regum
Brittanniae) Га.1 ъфрида Монмутского (ок.
1135 г.); во-вторых, об эпизоде, в кото­
ром Эрек облачается в одолженные дос­
пехи перед поединком в романе Кретьена
де Труа «Эрек и Энида» (ок. 1170 г.), и
наконец — снаряжение Гавейна в англий­
ском поэтическом романе « Сэр Гавейн и Зе­
леный рыцарь» (ок. 1370 г.). Поскольку два
последних литературных эпизода создава­
лись с промежутком в почти два столетия
и в них описывается современное авто­
рам оружие и доспехи, а хроника Гальф­
рида повествует о событиях V в., логично
рассматривать вооружение различных эпох
отдельно.
В «Деяниях королей Британии» упо­
минается «броня (lorica), достойная столь
великого короля. На голове... золотой шлем
с гребнем, отлитым в форме дракона; а на
плечах — круглый шит Придвен, на кото­
ром выписан образ Благословенной Марии,
матери Божией». Эти элементы — броня,
гребенчатый шлем, круглый щит — соот­
ветствуют реальному вооружению, найден­
ному в захоронении Сатгон-Ху, датируемом
VI! в. (в настоящее время — в Британском
Музее). Столь точное описание вооружения
пятисотлетней давности — еще одно сви­
детельство того, что Гальфрид имел дос­
туп к какому-то раннему письменному и с­
точнику, вполне возможно, к той самой,
упоминаемой им «весьма древней книге на
языке бриттов» [6].
После четырех веков римского господ­
ства племенная военная традиция Брита­
нии практически угасла. Бывшие импер­
314
— г
ские магистраты превратились в местныл
вождей или даже мелких королей и стали
организовывать по мере сил собственны;
отряды сторонников. Состоятельные брит­
ты могли позволить себе шлемы (casis и л
gatea) и кольчужные рубахи с короткими гг •
кавами (lorica hamata), но щит (Clipeu; —
круглый щит или Scutum — большой kf. l t -
ратный) оставался основным оборонитель­
ным оружием для каждого из сражающая­
ся. Щ иты изготовлялись из д е р е в я н н о
д о с о к приблизительно в 1,5 см толщ ин:
Для того чтобы щит не раскалывался я
удара, его обтягивали кожей (иногда з к
клею), по ободу щит усиливали бронзовки
или железным ободом. Форма щита быт-
круглой или овальной, рукоять находилая
в центре. Для того чтобы щит удобнее быэщ
держать, в доске возле рукояти прорезыва­
ли дыру; снаружи руку прикрывал желеэ-
ный умбон — кованая железная сфера.
Оружием нападения были копья. мг~2 .
топоры, луки и стрелы [1, 90).
Если романы и псевдохроники р и с Н
ют короля Артура предводителем рьаШ;
рей Круглого Стола, то «историчес
Артур» (если он существовал) был с к '
романизированным бритгеким военач
ником , который возродил полузабь...
тактику римской кавалерии и создал
бильные отряды, способны е предот
тить или в крайнем случае отразить
беги саксов, поднимавш ихся по рек^:-
глубь острова [46].
Последний из сохранившихся пер
воинских частей римской армии, код
Notitia Dignitatum (ок. 425 г.), свиде
ствует о том, что в Британии была с
доточена весьма значительная часть
лерийских отрядов империи, так же ка*
вспомогательных войск трех легио~
Один из кавалерийских отрядов стоял
местечке Винчестер; римским назва:
этого поселения было Виновия (Vino
Вполне вероятно, что это та самая -
пость Гвиннион» (castell G uinnion), к
рую упоминает в своем перечне Неннии
 ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ
ЮО г.) (см. Географические названия в ис­
торических хрониках). Если нанести места
сражений из этого перечня на топографи­
ческую карту, то большинство из них ока-
гется по берегам рек, где всадники под­
жидали поднимавшихся по рекам саксов,
=о три из них — поселения, где некогда
стояли гарнизоны тяжелой римской кава­
лерии [57],
Один из таких гарнизонов, Брегоми-
ен (вероятно, Рибчестер (лат. Bremetenna-
tum ), — опорная база, а затем поселение
:тслуживших свой срок ветеранов-сарма-
тов. Сарматы были конными кочевниками
зз восточных степей; в 175 г. император
Марк Аврелий перевел отряд 5,5 тысячи
:арматов из Паннонии (сегодняшняя Вен-
-?ия) в Британию , где они должны были
отражать набеги пиктов.
Сарматы были первой тяжелой кава­
лерией, с какой познакомилась Западная
Европа. Их доспех изготовлялся из кожи
: нашитыми на нее железными пластина-
■JT наподобие чешуи (ламилларный тип
соспеха, или, как его называли римляне,
:?rica squamala); сходная «броня» защища-
' 2 лошадей. Сарматский, или «варварский»,
: 1лем (spangenhelm), занесенный в Цент­
ральную Европу кочевыми племенами cap-
катов, алеман и гуннов, составлялся из
бронзовых полос, скрепленных стальными
пластинами. Шлем мог быть снабжен заб­
ралом, прикрывающим все лицо целиком,
е л и «маской», составленной из носового
зтггка и щитков вокруг глаз. Вооружение
:грматов фактически стало моделью ката-
срактариев позднеримской и византийской
юмий, Наступательным оружием сарматов
-\:ли длинные копья (kontus) и длинные
:ооюдоострые мечи. Мечи зачастую носи­
лись в паре: один из них носился при но­
вее, другой был седельным. Боевым штан-
ртом сарматов был свернувш ийся
льдами дракон. Своему племенному бо-
ству войны сарматы поклонялись в об­
е воткнутого вертикально в землю или
особую подставку обнаженного меча.
315
В Британии сарматы в качестве наем­
ного вспомогательного отряда были при­
писаны к Шестому легиону. Префектом
этого легиона был некий Луций Арторий
Кастус, в начале своей карьеры служивший
в Паннонии. Вполне возможно, что его имя
(подобно имени Гая Юлия Цезаря) пре­
вратилось среди сарматских конников в
воинское звание или почетный титул. Спу­
стя 250 лет после появления наемников в
Британии их по-прежнему называли «сар­
матскими ветеранами», что свидетельству­
ет о том, что они в достаточной мере сохра­
нили племенную и культурную общность.
Когда регулярная римская армия была вы­
ведена с острова, сарматские ветераны, по­
селенные в Рибчестере для охраны побере­
жья Л анкаш ира от ирландских пиратов,
судя по всему, остались. Их потомки впол­
не могли стать основой кавалерии «исто­
рического Артура» [55, 129, 142].
Среди археологических находок мало
бриттского оружия римского образца, по­
этому о вооружении тех, против кого сра­
жался «исторический Артур», известно
значительно больше. Бритты, к тому вре­
мени уже христиане, возможно, отказались
от обычая хоронить с погибш ими оружие
и доспехи, как это было принято в гер­
манской традиции. Напротив, оружие на­
ходили значительно чаще в могильниках
саксов, которые принесли с собой с кон­
тинента (вероятнее всего, из Ю тландии и
с территории современной Ф ризии) язы ­
ческие представления древних германцев
о посмертном рае воинов Валгалле. К на­
чалу VI в. на вооружении германских пле­
мен состояло несколько видов клинкового
холодного оружия колюще-рубящего типа
с превалирующей рубящей функцией, древ-
ковое оружие, в том числе метательное —
разнообразные копья и дротики и, конеч­
но же, топоры.
Основным видом клинкового оружия
был прямой, обоюдоострый тяжелый меч,
который римляне называли spatha. Мечи
были длиной от 80 до 95 см, шириной 4—
 ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ
5 см, но зачастую и шире. Прямой, с дву­
мя лезвиями клинок сводился к острию,
вполне применимому для нанесения колю­
щих ударов. Часто, но далеко не всегда,
клинок имел один или несколько долов
неглубоких, параллельных лезвиям выбо­
рок-желобков. Рукоять предназначалась в
основном для хвата одной рукой и окан­
чивалась противовесом, форма которого
могла быть различна, но функция была
одинакова — уравновешивать клинок, рас­
пределяя баланс по желанию владельца.
Обычно балансировка приходилась на пер­
вую треть клинка от острия, что придавало
оружию достаточную подвижность при со­
хранении мощ ного рубящего момента.
Ножны, изготовленные, как правило, из
дерева, обтягивались кожей и оковывались
железом или медью. Мастера того времени
стремились к максимальной заточке клин­
ка, поскольку тяжелых панцирей еще не
существовало, а от лезвия требовалось лишь
одно — быстро и качественно рубить и
резать. Однако острота достигалась не брит­
венной заточкой, истончающей режущую
кромку, а сводом сторон клинка от дола,
что позволяло лезвию при высоких режу-
ще-рубящих характеристиках не выкраш и­
ваться при прорубании деталей одежды
(пряжек, фибул и т.д. — при случайном по­
падании) и костей человеческого организ­
ма [50, 55, 90].
Некоторые мечи были богато украше­
ны. Среди археологических находок неред­
ки рукояти и ножны с серебряными и зо­
лотыми инкрустациями, причем золото,
применявшееся для таких целей, — всегда
очень высокого качества, обычно самород­
ное. Прославленные мечи наделялись соб­
ственными именами; из саг и героическо­
го эпоса известны Балмунг, меч Зигфрида,
М имунги Нагелринг, мечи, изготовленные
Велундом, меч Роланда, Дюрендаль, и ле­
гендарный меч Артура — Экскалибур/Ка-
либурн [129].
О сложных межкультурных связях и
взаимовлияниях периода Великого пересе­
316
2 ^?
ления народов и так называемых Темных
веков свидетельствуют уже сами имена этих
мечей. Существует гипотеза, связывающая
Балмунг с Аваллоном, где, согласно Галь-
фриду Монмутскому, был выкован Кали-
бурн. Имя «Калибурн» произведено от ла­
тинского слова chalybs (сталь), которое, г
свою очередь, возводят к Kalvbes, назва­
нию сарматского плем ени кузнецов ki
Кавказе [46, 115].
Другим представителем кли нково::
оружия германцев является скрамаса:-.:
(scramasax). Скрамасакс является искон­
ным германским оружием и в отличие
мечей, весьма редких из-за высокой ст:-
имости, — наиболее распространенны
До столкновения с Римом у германск.
племен не было меча как такового. Был-
широко распространены ножи (seax, ьаг-i.
sax). В дальнейшем появилось оружие .
названием langsax, бывший длиной оке.- :
60 см и шириной 4 —4,5 см. Этот воистия
«длинный нож» затем превратился в скг>
масакс. При длине 5 0 -8 0 см и ширине ж
7 см это оружие отличалось от меча одн:-
сторонней заточкой. Достаточно длинна*
рукоять скрамасакса предназначалась
хвата двумя руками и изготовлялась из де­
рева, обтянутого кожей.
Конечно же, в ходу оставались и егчи
ножи, длина клинка которых редко пре­
вышала 10 см; их крепили на цепочке i
поясу или же носили в особых ножк_и
закрепленных на ножнах скрамасакса.
Наиболее распространенным buz :*
оружия было древковое — копье. Герман­
ские племена, сохранившие общество oxofl
ников, изначально прекрасно владели охот­
ничьим копьем, и, как следствие, paf:M
боевым оружием была на очень высока*
уровне. Копья являлись одним из преоб­
ладающих видов оружия германцев. Суще­
ствовали копья с ш ирокими, тяж елы -_*
остро отточенными наконечниками, кот:-
рыми можно было рубить — hoggspjot; п.—
с гранеными игловидными жалами, м е ­
тельные копья с привязанными рем
 ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ
_
эротики, Едва ли не самым страшным ору­
жием был так называемый ангон, заим ­
ствованный у римлян (прототипом его был
шаменитый римский пилум). Ангон пред-
ггавлял собой метательное копье с очень
щдинным и тонким наконечником, острие
которого переходило в два зубца, отогну­
тых к древку. При попадании в человека
:н наносил глубокую рваную рану, при-
к м извлечь его из тела было весьма зат-
гуднительно. Попадая в щит, ангон, обла­
явш ий достаточным весом, «увязал» в нем,
практически лишая противника возможно-
гти работать щитом. Несколько анговов,
юпавших в щит, делали его совершенно
ксполезны м .
Весьма распространены были также
*:лоры. Германцы с успехом применяли
С2 .мые различные виды этого оружия — от
■ебольших топориков на длинной рукоя-
-V. с нешироким лезвием, служивших в
ячестве «пробойника», которыми наноси-
к глубокие раны и легко пробивали лю-
feie шлемы, и метательных топоров до ог-
темных двулезвийных секир, называвшихся
j.rris или bipennis, способных при доста­
точной физической силе владельца пере­
. 5ить человека пополам или отрубить го-
зу лошади.
Защитное вооружение германца того
мени не отличалось разнообразием. Его
кнову составлял щит, как правило, кулач-
'й , то есть удерживаемый за рукоять, за-
пленную в центре. Шиты были около
в диаметре с железным умбоном, за­
щищавшем руку. Изготовляли их или из
ок, обитых кожей, или из ивовых пру-
в, также обтянутых кожей.
Обычно воин носил доспех из спеии-
--но обработанной толстой кожи, иногда
пленной наш итыми металлическими
ш астинами или кольцами.
Шлемы представляли собой каркас из
«гталлических пластин, обтянутых кожей.
Более обеспеченные воины носили метал-
и ческие шлемы конической формы, чае­
те украшавшиеся литыми бронзовыми фи­
317
гурами кабанов, драконов или медведей
[204].
Таково в обших чертах вооружение VI в.
Совершенно очевидно, что для создателей
романов «Matiere de Bretagne» такого рода
антураж вряд ли мог показаться привлека­
тельным. Поэтому изысканная «куртуаз-
ность» и создание образа «галантного ры­
царя» достигались на фоне совсем иного
рыцарства. До сих пор в английском языке
существует устойчивая фраза «рыцарь в
сверкающих доспехах» [ 166]. .
Литературные эпизоды, о которых го­
ворилось выше, дают сравнительно точное
описание современного авторам доспеха.
Кретьен де Труа (ок. 1170 г.) описыва­
ет сравнительно легкое вооружение крес­
товых походов. Доспех Эрека состоит из
кольчужных штанов (chausses), укреплен­
ных коваными накладными наколенника­
ми (genouilliqres), кольчужной рубахи
(hauberk), шлема и щита [ llj.
Термин «hauberk» (от нем. «Haisberge»),
равно как и упоминание о том, что Энида
подвязывает aventail, указывают на то, что
речь идет о полном hauberk с капюшоном
(coif) и особой прикрывающей лицо коль­
чужной полой (aventail). Шлем Эрска —
конической формы, с простым носовым
щитком. Щ ит — «нормандский»: длинный,
округлый сверху и суживающийся к низу
(миндалевидной формы), верхняя, ш иро­
кая и округлая, часть которого укреплена
стальным ободом. Такому щиту, который
держали на сгибе локтя, полагалось за­
крывать весь левый бок всадника — от под­
бородка до голени [127].
■ С течением времени вооружение крес­
товых походов все более утяжелялось. К
тому же появилась знаменитая броня для
лошадей, которая стала входить в обиход
еше в период Первого крестового похода,
после битвы при Дорилеуме (1097 г.). В
этом и в ряде других сражений крестонос­
цев с сарацинами лучники неприятеля н а­
несли крестоносцам значительный урон,
расстреливая не столько всадников, сколь­
 ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ
ко лошадей под ними. К середине XIII в.
среди рыцарей вошло в обычай иметь при
себе двух коней: ездового — для дороги или
для охоты — и боевого, которого вел в до­
роге за рыцарем оруженосец. На седло это­
го коня водружали также боевой доспех
рыцаря. Те, кто мог себе это позволить,
предпочитали «гасконцев», поскольку вы­
ращенные в Гаскони лошади особенно це­
нились за резвость. Боевые кони, которых
выращивали в И спании, являясь породой
специально выведенной, были весьма до­
роги: так, согласно имущественным реест­
рам XIV в., стоимость такого коня могла
равняться стоимости четырех деревень (а
не просто доходов с них) или же в за­
висимости от страны — стоимости от 13
до 18 акров земли [166].
И так, ры царь как самостоятельная
боевая единица относился к классу так на­
зываемой «тяжелой кавалерии»: он пол­
ностью закован в железо, конь его также
защищен доспехом. Надо сказать, что рас­
хожий миф о неуклюжести человека в пол­
ном доспехе (fullplate), вплоть до того, что
воин б е з посторонней помощи не мог сам
сесть в седло, подняться с земли в случае
падения и т.д., — настолько прочно уко­
ренился в сознании человека XX в., что
кажется уже непреложным фактом. С не
меньшей готовностью его взяли в оборот
литературоведы, объясняя им ряд темных
мест артуровского эпоса. Сразу оговорим­
ся, что подвижность практически не была
ограничена, кажущ ийся огромным вес
полного доспеха в 55—60 кг равномерно
распределялся по телу, а индивидуальное
изготовление доспеха обеспечивало иде­
альную подгонку всех частей к телу. П о­
этому рыцарь при необходимости вполне
мог запрыгнуть в седло не только без по­
сторонней помощ и, но и без помощ и рук,
а при необходимости и подняться на ноги,_
проделав несколько кувырков (достаточно
внимательно прочитать описание техник
работы оружием того времени, которые
можно найти у Винсентр Савиоло, Джиа-
318
---Г
комо Ди Грасси и капитана Хаттона) *■
115, 127, 163].
Облачение Гавейна перед поединком *
Зеленым рыцарем, описанное двумя в е к а *
позднее, выглядит уже совсем иначе, и шю-
цесс этот куда сложнее.
К XIV в. кольчуга начала уходить *
прошлое, так как качество оружия сдед^-
ло се неэффективной защитой от у д а р е
меча, не говоря уже о арбалетных стрег-^х
Поэтому уже в конце ХШ в. к коль-г-т
добавляются усиливающие детали — сталь­
ные наплечники, наколенники, налокшч
ники. Затем в железо полностью олгь
ются руки и бедра, за ними — ctcz^.
Таким образом, через столетие возника=г|
полный доспех в том виде, в каком
привы кли его воспринимать [!63,
Металл обрабатывается ковкой в х о д у ­
ном виде, что увеличивает его прочноег
а ювелирно подогнанные сочленения, ч
сто шарнирные, дают полную свободу
ствий. В XIV в. появляется кираса, закры­
вающая грудь и спину воина, и шире:*
ремень, часто из благородных метал,
(золота или серебра), который вдаль:-::
шем будет называться «рыцарским пояс;
Голову рыцаря прикрывает шлем, оч
часто — так называемый салад, заты л^^|
ная часть которого сильно удлинена =
рианты шлемов были весьма разнообг1э4
ны). Низ лица закрыт выделенной ча;
горжета, защищающего шею, Горжет
пится к нагруднику, обычно винтами. 1
лица защищен неподвижным (в случае
саладом) забралом с горизонтальной
резыо для глаз.
Плечи защ ищ ены наплечниками
покрывающих друг друга выгнутых
тин, которые соединяются с налокс
ком. Под налокотники заходят наручи,
щ иш аю щ ие предплечья, прикрыты?
свою очередь раструбами латных рун
или перчаток. Верхние пластины наг_~
ников достаточно ш ирокие и опускг
ся на грудь, прикрывая подмышки,
торые затянуты кольчужной сеткой. Гг
 ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ
ищ ена нагрудником, соединенным со
иной частью доспеха. Нагрудник име-
ребро жесткости в виде утолщения вдоль
дной кости воина и нижнее утолщение,
гищающее верхнюю часть живота. Да-
следует набрюшник, соединенный с на-
ренниками, которые подобно черепице
икрывают низ живота и бедра.
Часто применялись и второстепенные
пехи для защиты бедер.’Большое крест-
зое прикрытие защищает низ спины. Н а­
. венники закрывают бедра сзади, кроме
го, ноги и пах дополнительно защище-
■ кольчужной юбкой. Половые органы
икрываются кованым металлическим
ьфиком, зачастую причудливой формы,
оленники с ш ирокими боковыми пла­
нами защищают коленный сустав, со-
яясь с набедренниками и поножами,
оящими из наголенника и наикринни-
Завершают полный доспех металл ичес-
:е башмаки разнообразной формы, кото-
е ко времени Мэлори по большей части
побрели острые сегментные носки:
руглый щиток копья защищает всю пра-
сторону воина в момент атаки на не­
деля. Направляя удар, воин садится на
окую лопатку задней луки седла, вытя­
нет ноги вперед, упираясь в стремена,
■бается к шее лошади, выставляя впе-
я правое плечо, почему лошадь и долж-
идти галопом с правой ноги» (П. П. фон
клер [3]).
Щит стал металлическим, крепящимся
ломошью ремней к левому предплечью.
Турнирный доспех для сшибки на ко­
х представлял собой полноценный бо­
й доспех с небольшими изменениями,
"огда они касались шлема, который за­
нялся на другой, «жабью голову». Ta­
il шлем намертво прикреплялся к спи-
и нагруднику, что сводило до минимума
тк перелома шейных позвонков в слу-
, если удар придется в голову. Этот
.ем отличался весьма своеобразной фор-
i: верхняя его часть была почти плос-
нижняя, очень массивная, — как бы
319
«зализанной» наверх. Прорезь дтя глаз де­
лалась очень узкой и была устроена таким
образом, что если немного откинуться в
седле, она становилась недосягаема для
фронтального удара.
На турнирный доспех также нередко
навеш ивались дополнительны е щ итки,
прикрывавш ие плечи.
Оружие был весьма разнообразным, но
основным для рыцаря оставался меч, зна­
чительно, правда, отличавш ийся от рас­
см отренного выше оружия германских
племен. Клинок стал более тяжелым, ба­
ланс сместился на вторую треть длины со
стороны острия; появилось выраженное
перекрестье — гард, изменилась заточка
клинка.
Не вышли из употребления боевые то­
поры, молоты и, конечно же, копья. Толь­
ко теперь рыцарское копье могло дости­
гать 5 -5 ,5 м в длину и было снабжено
защ ищ авш им руку и правый бок воина
щитком. Толщина копий могла быть раз­
личной. Особо прочные копья — квадрат­
ного сечения — вез за рыцарем оружено­
сец [127, 204].
Рассматривая эти исторические факты,
необходимо, однако, помнить, что в лите­
ратурной традиции о короле Артуре и ры­
царях Круглого Стола упоминание о них —
подчас не более чем средство решения ком­
позиционных и символических проблем, а
зачастую — и просто художественный прием.
Полный доспех, к времени расцвета
рыцарского романа вытеснивший все ос­
тальные, настолько скрывал своего обла­
дателя, что единственным средством к его
опознаванию становились геральдические
знаки (ем. Геральдика). Настоятельные ут­
верждения романистов, что их герои стран­
ствуют в полных доспехах и с «пустыми
щитами», на взгляд современного читате­
ля может показаться как минимум неле­
пым, однако именно эта «безликость» по­
зволяла романистам столкнуть в поединке
двух странников, каждый из которых', бу­
дучи рыцарем Круглого Стола, давал клят­
 ОСТРОВ ЯБЛОК
ву не сражаться с членами своего ордена.
См. также Рыцари Круглого Стола; Рыцар­
ство средневековое; Турниры.
К. Пушкарев
О С Т РО В Я Б Л О К . Остров блаженных
в кельтской мифологии, один из остро­
вов Маг Мель (счастливого потусторон­
него мира кельтов), который помещается
чаще всего на далеком и весьма неопре­
деленном западе.
С им волика, связанная с островами
блаженных (стеклянная башня или дво­
рец и дарующие бессмертие чудесные яб­
локи), принадлежит к архаическому слою
традиции. В гэльском (ирландском) язы ­
ке яблоко обозначается словом «abal», а в
бретонском и валлийском — «afal» и «aval».
Традиция выводить от этих слов название
острова, куда был увезен смертельно ра­
ненный Артур, существует с раннего Сред­
невековья [А].
Само слово «Авалпон» (в форме «Авал-
лах») первоначально встречается как имя
собственное в валлийских генеалогиях при­
менительно к мифическому предку древней­
ших династий Британии. В средневековых
ирландских текстах эпитет «абблах» (abblach)
характеризует остров кельтского божества
морской стихии, хлебосольного владельца
волшебного котла, в котором никогда не
кончается мясо, М ананнана мак Лира (вал­
лийский вариант этого имени — Манна-
видан, см. «Мабиногион» [106]), Поскольку
«Абблах» буквально обозначает «богатый
яблоневыми деревьями», нельзя исключать
возможность того, что оно было позаим­
ствовано валлийскими сказаниями из ир­
ландской традиции. С другой стороны, ::
валлийский «Аваллон-Аваллах», и ирланд­
ский «аббалах» могут восходить к едином;,
кельтскому мифологическому слою [177].
Яблоко, очевидно, тем или иным об­
разом связано с бессмертием, вечной мо­
лодостью и потусторонним миром в ми- !
фологии всех индоевропейских народов —
достаточно вспомнить яблоки вечной юно­
сти Гесперид, молодильные яблоки русские-
сказок и яблоки молодости Идунн в скан­
динавской «Старшей Эдде» [А]. В ирланд­
ских сагах, повествующих о путешествия!
в страну фейри или по островам потуст:-
роннего мира, герои, желающие остаться
в этой стране, должны съесть волшебн:-:
яблоко [9]. Яблоками, например, питаете
сын владычицы одного из таких о с т р о е : г
и земного мужчины [106].
Путешествуя по островам, Бран попа­
дает на сказочно прекрасный остров, шу­
мящий яблоневыми садами, который на­
селен любвеобильными женщ инами [9
Следовательно, классическая история об
отбытии Артура б сопровождении девя~«
волшебниц (во главе с Морганой Ле <&А
на «благословенный остров» к ожидаю т ;-
му их там бессмертию вполне уклады вай­
ся в кельтскую традицию.
О ТРАНТО , М О ЗА И КА . См. Мозаи.иЛ
в соборе Отранто.
ОУЭН. См. Овейн\ «Хозяйка фонтаь

«ПАЛ ОМ ИД» '(PALAMEDES). Ф ран­
цузский рыцарский роман в прозе, напи­
санный в XIII в., до того, как был создан
гакл романов о Тристане. Роман считает-
анонимным, хотя в прологе его автором
■азвана Элиэ или Хелие де Борон, и со-
гэнился он лишь в отрывках, разбросак-
иых по различным манускриптам [64]. В
ю лном названии романа (согласно неко-
юрым манускриптам) его героями назва-
Паломид, Мелиадус (отец Тристана) и
::рон Учтивый. Последние два персона-
играют довольно важную роль соответ-
енно в первой и во второй половине
чана; обе части этого произведения
олне могут считаться независимы ми
кетами.' В манускриптах они нередко
ечались отдельно друг от друга и со­
бственно’ имели названия «Мелиадус»
«Гирод Учтивый» [22, 64].
В «Паломиде» приводятся рассказы о
ршем поколении артуровских героев,
тачая отцов таких персонажей, как Па-
ид, Тристан, Артур и Эрек. Довольно
жное и путаное повествование вклгоча-
в себя (среди прочего) историю похи-
ния Мелиадусом королевы Шотландии.
Мелиадуса идет войной король Шот-
~ии, но на выручку ему приходит Ги­
. Даму Гирона также похищают, затем
321
спасаю т, после чего оба — и Гирон, и
дама — попадают в пден. Гирона впослед­
ствии освобождает Мелиадус, но дама уми­
рает при родах. Во второй части — вновь
череда похищений, битв и случайных, на
первый взгляд, приключений [22, 64, 129].
Несмотря на очевидную бесф ормен­
ность романа, в Средние века он был на
удивление популярен.
ПАЛОМИД-САРАЦИН. Некрещеный
рыцарь-христианин, взявший на себя под­
виг короля Пели нора — охоту на Зверя Ры­
кающего.
Впервые Паломид-Сарацин появляет­
ся в «Тристане в прозе», где подчеркива­
ется его безответная любовь к Изольде Бе­
локурой и лояльность по отнош ению к
Тристану [15]. Эти же его черты оказы ва­
ются на переднем плане и в написанном
в XIII в. романе «Паломид». Однако уже в
«Смерти Артура» Мэлори продливш ейся
долгие годы вражде Паломида с Триста­
ном уделяется больше внимания, чем их
дружбе или истории подвигов Паломида
в погоне за чудовищным Зверем Ры каю ­
щим [21].
Впервые Паломид и Тристан сталки­
ваются при дворе короля Ангвисанса Ир­
ландского, где ухаживания Паломида за
Изольдой вызывают яростное негодование
Тристана. Победив Паломида на турнире,
Тристан берет с него обещание отступить­
ся от Изольды и год и один день не носить
ни оружия, ни доспехов. Следующее их
столкновение происходит уже в Корнуол­
ле, куда Паломид последовал за Изольдой.
Воспользовавшись опрометчивым обеща­
нием Изольды отдать все что угодно, лишь
бы вернуть Брангвейну (Бранвен), Паломид
потребовал, чтобы король Марк отдал ему
жену. Изольда в пути бежала от Паломида.
Разыскав замок, где укрылась Изольда, и
обнаружив, что ворота его заперты, Пало­
мид приказал раскинуть шатер под его сте­
нами. Вскоре, однако, к замку прибыл и
Тристан. Схватку недругов прекратила
 ПАРСИФАЛЬ
Изольда, пожалевшая, что Паломид мо­
жет умереть некрещеным. Впоследствии
Паломид и Тристан неоднократно дого­
вариваются о поединке, который должен
показать, кто из них превосходит другого
доблестью, но каждый раз по тем или
иным причинам одному из противников
не удается прибыть в условленное место.
В частности, в результате одного из таких
уговоров сбылось пророчество Мерлина о
том, что у так называемого М ерлинова
Камня, который чародей воздвиг над мо­
гилой рыцаря, убитого Бадином Свирепым,
и его покончивш ей с жизнью возлюблен­
ной, станут биться два лучших рыцаря
Логрии. Получивший тяжелую рану П ало­
мид не смог прибыть к месту поединка в
условленный срок, и Тристан, полагая, что
перед ним Паломид, долго и тяжко бился
с Ланселотом Озерным [24].
Практически все рыцарские романы, в
которых появляется Паломид, наделяют его
прозвищем «Сарацин», подчеркивая тем
самым не столько этническую принадлеж­
ность рыцаря, сколько то, что в отличие
от прочих персонажей он некрещен. Дав
обет преследовать повсюду Зверя Рыкаю­
щего, Паломид, будучи христианином по
убеждению, отказывался креститься и быть
принятым в лоно церкви до тех пор, пока
не убьет чудовище. Согласно некоторым
версиям, он так никогда и не поймал его.
Правда, в одном из романов говорится-, что
он наконец загнал Зверя на берегу озера,
где тот остановился, чтобы напиться. Па­
ломид пронзил Зверя копьем, и чудовище,
издав пронзительный вопль, сгинуло в озе­
ре. После гибели Зверя Рыкающего над
озером разразилась страшная буря, «как
будто бы там собрались все демоны разом»
[64, 68].
Мэлори называет Тристана восприем­
ником Паломида при крещении, причем в
«Смерти Артура» причиной, почему Пало­
мид отказывался креститься, назван совсем
, иной обет: не уничтожить Зверя Рыкаю­
щего, а сразиться на поединке е опреде­
322
ленным числом противников. Узнав, что
давнему врагу осталась лишь одна схватка,
Т ристан, путешествующий безоружным,
облачается в доспехи только что повержен­
ного Паломидом рыцаря и, победив языч­
ника, сопровождает его в церковь для кре­
щения [24]. .
В прозаических версиях легенды о Три­
стане и Изольде Паломид сменяет Марка в
роли трагического персонажа. В ответ h i
гневные речи Тристана, заставшего некре­
щеного рыцаря за сочинением стихов в
честь Изольды, Паломид отвечает, что
своей славой он обязан одной лишь Изоль­
де, ради которой он совершил все свои пол-
виги, и поскольку его любовь всегда оста­
валась безответной, ему решительно вс;
равно — жить или умереть. Паломид по­
стоянно пребывает в конфликте с самим
собой, разрываясь между восхищением
Тристаном и ревностью и даже ненавис­
тью к своему более удачливому соперник;
и более могучему и прославленному рыца­
рю [24].
Существует несколько версий гибелг
Паломида, В романе «Паломид» этот ры­
царь погибает от руки Гавейна Оркнейско­
го, который безжалостно воспользовался
тем, что его противник уже ослабел от рак
Некрещсный рыцарь умирает, простив свс-
его убийцу и посвящая себя милосердии
Христа [21, 1991. В «Смерти Артура» Мз
лори Паломид назван одним из рыцаре::,
удалившихся вместе с Ланселотом в изгна­
ние в Бенвик, где ему было пожалован:
герцогство Лангедокское. Позднее вмес i
с прочими рыцарями из Бенвика он от­
правляется на поиски Ланселота, одна^:
после похорон последнего не возвращает­
ся в Лангедок [24]. Следы Паломида теря­
ются где-то в Британии [199].
ПА РСИ Ф А ЛЬ. Герой, достигший Гра­
аля, в версии легенды, которую предлагает
в своей опере Рихард Вагнер. См. так * .
Персеваль Галльский.
 ПАРСИФАЛЬ
ПАРЦИФАЛЬ, Герой, достигший Гра­
аля, в немецкой версии легенды Вольфра­
ма фон Эшенбаха. См. также Персеваль
Галльский, ■
ПЕЛЕАС. Ры царь Круглого Стола;
:дин из шести рыцарей, которым удалось
победить в поединке Гавейна.
История Пелеаса, названного в «Вуль­
гате» одним из лучших рыцарей Брита­
нии, перекочевала из этого прозаическо­
го цикла в свод Мэлори. С Пелеасом
язано первое из приклю чений Гавейна,
— л е того как плем янник Артура поки­
нул Камелот вместе с впавшим в неми-
ть Пвейном Отчаянным.
Полюбив некую знатную даму по име-
и Этарда, Пелеас победил ради нее лять-
~т рыцарей на трехдневном турнире, на­
градой в котором были добры й' меч и
:лотой венец. Венец Пелеас преподнес
Эгарде как прекраснейшей из присутство-
:вших на турнире дам. Однако гордая
арда отвергла и венец, и любовь Пелеа-
. что не помешало рыцарю последовать
предметом своих восторгов до ее зам­
. Раз за разом Этарда посылала своих
царей сразиться с Пелеасом, чтобы за­
вить, его покинуть ее земли, но тот,
сеждая их всех, каждый раз признавал
"я побежденным, чтобы попасть плен-
ком в замок красавицы и хотя бы взгля-
ть на свою даму.
Однажды в лесу Пелеас столкнулся с
знакомым рыцарем, назвавш имся Та­
йном Оркнейским. Услышав о несчас-
х Пелеаса, Гавейн предложил ем у'по-
чъ завоевать сердце гордой красавицы,
собирался, облачившись в доспехи Пе-
са, явиться в замок Этарды и объявить,
о убил в поединке надоедливого ухаже-
. Этарда, быть может, сперва обрадуется
ому известию и примет гостя с радос-
, но затем радость обратится в раская-
е. и объявившемуся Пелеасу достанется
бовь гордячки. Новые знакомцы обме­
лись клятвами в вечной верности, и Га­
323
вейн уехал, обещав вернуться за Пелеасом
не позднее чем через день.
Этарда, убедившись, что появившийся
под. стенами ее замка рыцарь не Пелеас,
поверила рассказу гостя, который к тому
же оказался племянником короля. Обрадо­
ванная избавлению от ненужного ухажера,
дама благосклонно приняла ухаживания Га­
вейна. Не страшась больше внезапного по­
явления Пелеаса, Этарда велела разбить
шатры под стенами замка и устроить боль­
шое празднество.
Прождав Гавейна три дня, Пелеас об­
лачился в оставленные новым другом дос­
пехи и отправился к замку Этарды, к кото­
рому он подъехал ранним утром. В одном
из роскошных шатров он обнаружил свою
даму, крепко спящую на ложе Гавейна. Вне
себя от ярости Пелеас готов был распра­
виться с коварным другом, но убедил себя,
что не пристало человеку благородному
убивать спящего. Впрочем, Пелеас все же
вернулся к замку Этарды, чтобы положить
поперек горла спящим обнаженный кли­
нок, тот самый меч, что он выиграл неког­
да на турнире, — в знак того, что он знает
об их предательстве. Так он отъезжал и ос­
танавливался еще трижды.
Вернувшись к своим людям, он раздал
им все имущество и слег в постель. Н еко­
торое время спустя одного из опечаленных
оруженосцев Пелеаса встретила, проезжая
через лес, Нимуэ, Дева Озера. Узнав печаль­
ную историю Пелеаса, чародейка пожела­
ла спасти рыцаря. Посредством чар она
навела на него сон, велев не будить рыца­
ря до тех пор, пока он не проснется сам.
Несколько часов спустя Нимуэ привез­
ла Этарду и показала ей спящего рыцаря;
при этом чародейка навела на гордую даму
чары, которые заставили ее без памяти влю­
биться в Пелеаса. Тем временем Пелеас
проспулся, узнал Этарду и возненавидел ее
с той же силой, с какой прежде любил. Не­
смотря на все мольбы и стенания своей
бывшей возлюбленной, рыцарь прогнал ее
прочь, обвинив в измене. Нимуэ посове­
 ПЕЛИНОР
товала Пелеасу покинуть эти земли. Он же
рассказал ей все, что с ним произошло в
замке Этарды, и узнав, что благодарить за
исцеление от несчастливой любви он дол­
жен именно Нимуэ, попросил у Девы Озе­
ра разрешения следовать за ней. До конца
своих дней Пелеас был счастлив в любви к
чародейке.
Вскоре Пелеас вместе с Нимуэ прибыл
в Камелот, где победил всех рыцарей ко­
роля Артура на турнире, устроенном в честь
праздника Пятидесятницы. Артур радуш­
но принял Пелеаса, который в тот же год
стал рыцарем Круглого Стола, хотя и со­
хранил неприязнь к Гавейну и не упускал
случая проучить его на турнире. Благодаря
чарам Нимуэ Пелеасу ни разу не довелось
сражаться с Ланселотом — ни на турнире,
ни в случайном поединке: во время турни­
ров, в которых принимал участие Лансе­
лот, Пелеас или вовсе отсутствовал, или
выступал на стороне Ланселота, а когда
один из них отправлялся в странствия, дру­
гой неизменно оставался в Камелоте [24,
184].
Пелеас также появляется в двух из две­
надцати «Королевских идиллий» Альфреда
Теннисона. Идиллия «Пелеас и Этарда» —
возвращение к теме распада Камелота и
непосредственное продолжение «Святого
Грааля». Распад Камелота, с которым стал­
кивается юный идеалист Пелеас, повергает
героя сперва в растерянность и отчаяние, а
затем приводит к безумию. Трагическую
историю Пелеаса продолжает другая поэма
цикла, «Последний турнир», где потеряв­
ший разум рыцарь превращается в безжа­
лостного врага всего Круглого Стола — в
Красного рыцаря Севера [192].
П ЕЛИ Н О Р. Король Островов и рыцарь
Круглого Стола; сперва противник, а за­
тем верный союзник короля Артура. П о­
здние рыцарские романы называют его так­
же отцом Персеваля.
Пеяинор — один из тех персонажей,
которые изначально не принадлежали ар-
324
.
туровской традиции, но были втянуты В с.
орбиту на поздних стадиях складывания
эпоса. Впрочем, существует также гипоте­
за, основанная на анализе имени и ря ~1
характерных черт этого персонажа, кото­
рая связывает егр с кельтской языческс:-.
традицией [60, 81] (см. Боги и герои; Брак'
С другой стороны, маловероятно, чт:
Пелинор — реальное историческое лицо
или что у него имелся реальный истори­
ческий прототип.’
В то же время благодаря срсдневековь: *
компиляторам Пелинор настолько прочил
«врос» в артуровские легенды, что стал прак­
тически неотличим от прочих персонаже i
Камелота. До появления при дворе короле
Артура Ланселота он выступает в роли едзг
ли не первого рыцаря королевства: именна
ему Мерлин отводит за Круглым Столом по­
четное место справа от Погибельного Сис-:-
нья [86].
С точки зрения хронологии событ-f
артуровского эпоса, Король Островов впер­
вые появляется сразу же после того, к я
Артур видит сон о разорении своего ког:-
левства. Юный король вызывает Пелингг.
на поединок, но тот отказывается и к тс 7
же забирает королевского скакуна: он стт:-
мится. догнать легендарного Зверя Рыкав­
шего. Следующее столкновение Артург ■
Пелинора и в самом деле о к а н ч и в а е т
поединком, в результате которого Аг~~
вынужден искать новый меч, и Мер- е
отвозит его к озеру, откуда поднимает**
рука, держащая Экскалибур. Мерлин, г : оц
красно отдавая себе отчет в том, что б .
опытный рыцарь благородно пощади-' ■
воспитанника, когда Артур и Пелинор с т а ­
киваются в третий раз, наводит на К сг: 3
Островов сонные чары.
В дальнейш ем Пелинору предс~:'Ш
сыграть пусть не слишком заметную в
весьма значительную роль в .судьбе си -э»
Мерлина. Приняв участие в первом гл »-
ключей ии рыцарей Круглого Стола в : . I
основания ордена, Пелинор привозит н *J -
мелот Нимуэ, Деву Озера. Сонные
 ПЕЛЛЕС
наведенные на него Мерлином, возмож­
но, отчасти параллельны магическому сну,
; который погружает самого Мерлина Ни-
муэ [68].
С языческой традицией Пелииора свя­
зывает ряд мотивов: у источника находят
:трубленную голову его дочери Элейны,
другая его дочь умирает, отдав блюдо своей
.vpOBH во исполнение обычая некоего зам­
ка, сам Пелинор получает рану в странном
поединке неподалеку от Хоровода Велика-
-:в [81] {см. Языческая традиция и мифоло­
гические архетипы).
Когда в Логрию вторглись армии спер­
ва Риенса Уэльсского, а затем Лота Лоти-
:чского, Пелинор, выступив на стороне Ар­
тура, проявляет чудеса храбрости в битве
тод Димлоком и в поединке убивает самого
Лота,
Смерть Лота от руки Пелинора стала
"ричиной вражды сыновей короля Оркней-
г.чого не только к самому Пелинору, но и
>.о всему его роду. Мстя за смерть отца,
Гавейн и его братья (Гахерис, Агравейн и
Мордред) подстерегают однажды Пелино-
ра на пустынной дороге и, напав вчетве­
ром, убивают его. Жертвой этой вражды
гтановится и старший сын короля Пели­
нора, Ламорак Уэльсский [24, 184].
ПЕЛ Л ЕС. Хозяин замка Корбеник и
:тец Элейны из Корбеника.
В романа* «Вульгаты» Пеллес назван
т^кже Увечным Королем и властителем Не­
здешней страны. Он же придумывает спо-
:эб, как обманом заставить возлечь со
ззоей дочерью заехавшего однажды в Кор-
теник Ланселота Озерного, поскольку, со­
гласно пророчеству, от этого союза дол­
жен родиться герой, которому суждено
достигнуть Грааля и снять проклятие Опу-
овошенной земли [184] (см. Династии и ро-
:ословные родов Грааля).
В соответствии с мотивом «Плачевного
1-дара» владения Пеллеса в прозаическом
дикле «Вульгата» названы Мертвой или
Опустошенной землей, которую поздняя
325
церковная традиция отождествляла с Глас­
тонбери. С другой стороны, упоминание о
Нездешней стране красноречиво свидетель­
ствует о связи Пеллеса с валлийской язы­
ческой традицией, в которой он мог выс­
тупать в роли владыки потустороннего
(нездешнего) мира или как-то иначе быть
связан с потусторонним миром [24, 73].
Относительно происхождения имени
«Пеллес» мнения исследователей расходят­
ся. С одной стороны, существует гипотеза,
возводящая его к валлийскому Пуил (Pwyll)
(см. «Мабиногион») [65], с другой стороны,
последователи Р. Ш. Лумиса связывают его
с валлийским божеством Бели [63, 81, 133,
134] (см. Боги и герои).
В романе «Перлесво» имя Пеллес но­
сит отшельник, дядя Персеваля с материн­
ской стороны, который дарит рыцарю бе­
лого скакуна и передает ему родовое знамя.
И знамя, и белый конь оказываются в даль­
нейшем магическими. С их помощью, а
также с помощью благочестивого льва Пер­
севаль в одиночку возьмет приступом и
освободит замок Грааля, захваченный ко­
ролем замка Бортель [114],
ПЕН Д РА ГО Н . Титул короля Артура и
его отца Утера.
Основанием считать «Пендрагон» ти­
тулом послужил перевод первой части это­
го слова: «реп» — «голова». Этот титул вал­
лийского происхож дения; в значении
«главный дракон» или «ужасный дракон»
мог принадлежать ряду кельтских королей,
распространявш их свое владычество на
несколько племен, и означал «верховный
вождь» [16, 116].
Титул «Пендрагон» носит в хронике
Гальфрида Монмутского отец Артура Утер.
Когда в небе появляется хвостатая звезда —
комета, Мерлин связывает эту звезду и дра­
кона с Утером.
Впоследствии, став королем, Утер при­
казал отлить двух золотых драконов, один
из которых был помещен в Винчестерском
соборе, а другого король брал с собой на
 «ПЕРЕДУР, СЫН ЭБРАУКА”
битву. Гальфрид утверждает, что Утер но­
сил прозвище Пендрагон именно потому,
что в валлийском (бриттском) языке это
слово означает «голова дракона». Прозви­
ще было как символом дракона, так и при­
знанием власти Утера как короля или вож­
дя [1391.
В Кумбрии {графство Уэстморленд)
существует замок Пендрагон, который дав­
но уже лежит в руинах. Датируется эт о т 1
замок приблизительно XII в. Некоторые
исследователи выдвигают гипотезу, что на
месте его когда-то располагалась более
древняя крепость, принадлежавшая Утеру
или построенная им 167]. Однако до сих
пор не представляется возможным дока­
зать или опровергнуть эту гипотезу [38, 39,
173}..
«ПЕРЕДУР, СЫН ЭВРАУКА». Одна
из трех прозаических валлийских повестей,
которые обычно называют также «тремя
валлийскими романами». Была написана,
вероятно, в XIII в. (две другие; «Хозяйка
фонтана» и «Герайнт и Энид») [108].
. Начало повести приблизительно соот­
ветствует первой части романа «Персеваль,
или Повесть о Граале» Кретьена де Труа.
Отличия появляются после посвящ ения
героя в рыцари при дворе короля Артура.
Воспитание Передура завершают два его
дяди. Первый из них, неспособный ходить
из-за хромоты, наставляет его никогда не
осведомляться о том, что означает увиден­
ное. При дворе второго дяди Передур спер­
ва дважды разбивает меч о железный прут
и дважды заставляет срастись осколки меча,
а также присутствует при процессии, участ­
ники которой проносят Кровоточащее
Копье и отрубленную голову на блюде [16].
Повесть продолжает ряд приключений,
включая эпизод, подобный эпизоду с Блан-
шефлёр у Кретьена. Некое время Передур
проводит у ведьм Каэрлойу, которые обу­
чают его искусству владения оружием, пос­
ле чего герой вновь возвращается ко двору
Артура.
326
Следующая череда приключений завер­
шается 14-летним пребыванием в Констан­
тинополе, где он правит вместе с «великой
императрицей». Внезапно повествование
возвращается ко двору Артура, где безоб­
разная девица порицает Передура за то, что
он не поинтересовался смыслом чудес, уви­
денных в замке своего дяди, поскольку этот
вопрос исцелил бы недужного родича и
вернул бы’ плодородие его землям. Пере-
ДУРУ приходится совершить еще ряд под­
вигов прежде, чем ой узнает, что ведьма
Каэрлойу обезглавили его кузена и ранили
дядю и что ему предназначено отомстить
за родичей [16, .62].
Несмотря на сходство с1сюжетом Кр=-
тьена де Труа, различия очевидны. Изме­
нен порядок событий, Грааль сменила го­
лова на блюде, эпизод правления -
Константинополе в романе Кретьена отс\т-
ствует. Обучение у ведьм, весьма н е о б ь »
ное для рыцарского романа, нередко встрг-
чается в кельтских сказаниях [ 165J-
Например, героя ирландской саги Кухуот-
на боевому искусству также обучает ведьм
Скатах [9, 19, 177]. В то же время, как с б и -
детельствуют независимые от ирландски*
валлийские источники, Передур хорошо ю -
вестен в валлийской традиции: он упоми­
нается в поэме Анейрина как один из п и -
ших в битве с англами при Катраэте; м ног«
барды говорят о нем как об одном из хрз:*-
рейших рыцарей Артура [62]. Вполне воз­
можно, что автор «Передура, сына Эврау-
ка» переложил на валлийский лад т:~
материал, который он нашел у К ретьия,
или тот, что использовал сам Кретьен, ском­
бинировав его с самостоятельной фольк". :с-
ной или генеалогической традицией
Грааль и связанные с ним тайны в «Пере­
ду ре, сыне Эвраука» заменены отрублен:-:;*
головой, и повесть таким образом претг^
щается в историю родовой мести [19, 1 3 ^
«ПЕРЛЕСВО» (PERLESVAUS). F - -
ний французский роман в прозе, датир-'г-
мый началом ХШ в.
 *ПЕРСЕФОРЕСТ »
Роман сохранился в трех манускрип­
тах, двух фрагментах и одной инкунабуле.
Имя героя, Перлесво, — вариант имени
Персеваль и объясняется как perd-ies-vaux
«потерять долы», имеется в виду «потерять
земли или право владения ими») Камаало-
та, его наследие [198).
Сюжет романа слишком сложен, что­
бы его можно было изложить вкратце. Сто-
<гг упомянуть лиш ь такие наиболее любо­
пытные моменты: паломничество Артура в
Корнуолл с целью покаяния в бездействии;
довольно затянутые приключения Гавейна,
который видит Грааль и Кровоточащее Ко­
пье и не задает необходимого вопроса; при­
ключения Ланселота и его участие в испы­
тании Зеленого рыцаря (вместо Гавейна).
приключения Персеваля, который мстит за
мать и освобождает замок Грааля от коро­
ля Смертного замка. Завершающие главы
романа посвящены отшельничеству П ер­
севаля и его отказу от мирской жизни, а
тзкже политическим интригам, причем ос­
новным отрицательным героем становит­
ся Бриен лес Илье.
В повествовании о Грасые «Перлесво»
практически во всем следует за «Иосифом
Аримафейским» Роберта де Борона, и по­
ход за Граалем проникнут религиозным
духом. Впрочем, религиозность в романе
довольно воинственна. Главной темой ро­
мана оказывается противостояние между
Старым и Новым мирами, между христиа­
нами и язычниками. Возвышенные духов­
ные устремления замеш аны на вере в
сверхъестественное, 'Чудесных происш е­
ствиях и варварских кровопролитиях, что
придает всему роману ореол архаичности.
Тем не менее некоторы е элементы
<Перлесво» весьма нетрадиционны: здесь,
пример, содержится единственный пол­
й рассказ о Лохольте — законном сыне
тура и Гвиневеры, После смерти Лохоль-
королева умирает от горя, что значитель-
изменяет поведение Ланселота в посдс-
_тощих главах [114]. ■ до, так и после датского и англосакского
327
«ПЕРСЕФОРЕСТ» (PERCEFOREST).
Необъятный французский прозаический
роман середины XIV в., связывающий ис­
торию Атександра Великого с миром ко­
роля Артура. Роман разделен на 6 книг, в
которые входит 531 глава. ■
Будучи издан, роман занял бы шесть
или семь тысяч страниц. Однако не на­
шлось пи одного издателя, который решил­
ся бы на подобный проект (была издана
лишь первая часть), поэтому в полном ва­
рианте роман существует лишь в рукопи­
си, составленной в 1459-1460 гг. для Ф и­
липпа Доброго, герцога Бургундского [129].
В отличие от многих прозаических ро­
манов того времени «Персефорест» пред­
ставляет собой не адаптацию ранних сти­
хотворных романов, а совершенно новый
материал. После краткого экскурса в гео­
графию Острова Британия анонимный ав­
тор прослеживает его историю от леген­
дарного Брута до Гальфрида Монмутского.
Сам рыцарский роман начинается с главы
17 в Книге I. Первые три книги повеству­
ют об Англии до завоевания ее Юлием
Цезарем. Автор связывает Британию с по­
бедами Александра Великого, который яв­
ляется на остров, чтобы посадить там но­
вого короля — Персефорсста. Благодаря
усилиям Александра и Перссфореста из
хаоса и тьмы-предрассудков Британия под­
нимается к свету рыцарской культуры.
В Книге IV Цезарь завоевывает Брита­
нию и уничтожает куртуазную цивилиза­
цию, на создание которой Персефорест по­
ложил столько трудов. С течением времени
противоречия сглаживаются, и цивилиза­
ция постепенно восстанавливается (в Кни­
гах V и VI). В главе 12 Книги V автор про­
слеживает родословную Лота, короля
Оркнейского. Затем он повествует о при­
бытии на остров Иосифа Аримафейского.
В главах, посвящ енных этому событию,
достаточно много отсылок на артуровские
легенды и романы о Граале. В Книге VI
речь идет о христианизации Британии как
 ПЕРСЕВАЛЬ ГАЛЛЬСКИЙ
вторжения. Завершающие главы последней
книги посвящены прославлению Святого
Грааля, а также содержат эпизод с Увеч­
ным Королем (явная имитация сходного
эпизода в цикле романов «Вульгата») [64,
198].
ПЕРСЕВАЛЬ ГАЛЛЬСКИЙ (ПАРЦИ-
ФАЛЬ; ПАРСИФАЛЬ). Герой легенды о
Граале, впервые появляется в романе «Пер­
севаль, или Повесть о Граале» Кретьена де
Труа, основанном на более древнем, веро­
ятнее всего кельтском, сказании.
Мать Персеваля из страха перед тем,
что ее сын, подобно старшим его брать­
ям,. погибнет на турнире или, как его отец,
будет убит жестоким Красным рыцарем,
воспитывает героя вдали от мира. В лес,
где растет Персеваль, случайно попадают
странствующие в поисках приключений
рыцаря Круглого Стола Ивейн, Гавейн и
Кэй — и охваченный жаждой стать таким
же, как они, Персеваль покидает мать. Д о­
рогой он выезжает к раскинутому посреди
поляны шатру и, приняв его за церковь,
опускается перед ним на колени и возно­
сит молитвы. Войдя внутрь, голодный пут­
ник видит яства и напитки, а насытившись,
замечает спящую даму. Простодушно сле­
дуя совету матери служить дамам, он сни­
мает с пальца спящ ей кольцо, отчего та
просыпается, а затем, несмотря на протес­
ты, дамы, целует ее,.
Прибыв ко двору короля Артура, Пер­
севаль становится свидетелем того, как
Красный рыцарь оскорбляет королеву и
увозит золотую чашу короля. Погнавшись
за убийцей отца, Персеваль поражает его
выстрелом из пращи: камень пробивает
Красному рыцарю глаз (в других версиях
роль камня играет дротик). Персеваль, не
зная, что такое доспехи, сперва пытается
похоронить их вместе с рыцарем, а затем
разве что' не поджаривает тело Красного
рыцаря, как омара в панцире. Несмотря на
то что он наделен необычайными силой,
ловкостью и сноровкой, герою не хватает
328
знаний. Узнав о существовании рыцарей,
он немедленно захотел стать одним из н к ц |
не подумав о том, с каким долгом это свя­
зано и что вообще значит быть рыцаре:-;
Персеваль путает внешний вид с внутрен­
ним содержанием: полагает, что обладание
доспехами и оружием само по себе сделает
его рыцарем, или же собирается похоро­
нить доспехи поверженного им рыцаря.
Не желая терпеть насмешек язвитель­
ного Кэя, Персеваль получает наставление
о рыцарях и рыцарском коде от своего род­
ственника Горнематца и отправляется н*
поиски приключений. Спеша вернуться £
оставленной матери, Персеваль однажды
вечером выезжает на пустынный берег
реки, а затем, следуя указаниям рыбак:
пообещавшего ему ночлег, проходит че­
рез расщелину в скале и оказывается в не­
обыкновенном замке. Нет ничего удиви­
тельного в том, что все происходящее *
этом замке является для Персеваля пол­
нейшей загадкой. Хозяин таинственнстт
замка в романе Кретьена назван «щедрь:*
Король-Рыбак». Все свидетельствует о том
что Персеваля в замке ждали. Ссылая
на болезнь, хозяин не встает с ложа, я
опоясывает гостя посланным его племян­
ницей мечом — мечом Грааля. Затем Пет-
севаль становится свидетелем того, кяж.
через пиршественную залу проходит в со­
седний покой странная процессия с та­
инственными копьем и чашей, но, несмот­
ря на все свое любопытство, так же как ■
на то, что от него., кажется, все ждут имен­
но этого, воздерживается от каких-лг.т:
вопросов. Наутро оказывается, что замов
исчез.
Решив не спрашивать о процессии Гт:
аля, Персеваль ведет себя соответствен-:
внеш ним правилам куртуазности: ист:1--
ный рыцарь немногословен и нелюбопы­
тен. Именно это его решение — «везде i
во всем руководствоваться внеш ним кур­
туазным кодом» [179], не вмешиваться I
чужие дела — оказывается поворотны.
пунктом романа и самой судьбы Персг;т­
 ПЕРСЕВАЛЬ ГАЛЛЬСКИЙ
ля. Лишь позднее он узнает, что вопросы
исцелили бы Короля-Рыбака и возвратили
бы плодородие Опустошенной земле.
Покинув замок Грааля, Персеваль уз­
нает и о других своих ошибках, которые
не менее катастрофичны (пусть даже и для
него одного): внезапный отъезд героя из
;ома поверг его мать в безутешное горе, и
:>на умерла от разбитого сердца. Более того,
отправляясь в скитания, он объявил, что
вернется к своей возлюбленной Бланше-
флёр, однако он все отодвигает день свое­
го возврашения к ней, как оттягивал за­
дать вопросы о Граале или возвращение
ю мой к матери [72].
Мать называла героя «любимым сы­
ном» или «прекрасным сыном», и собствен­
ное имя становится ему известно только
после посещения замка Грааля. Само имя
«Персеваль» эквивалентно переводится как
приказ «рази долину» — недаром герою,
прошедшему, следуя указаниям Короля-
Рыбака, через расщелину в скале, откры­
вается вид на долину, над которой возвы­
шается шпиль замковой башни [161, 179].
(Примечательно, что сходное по образова­
нию имя «Персехайэ» (Percehaie) встреча­
ется уже в 1086 г. в норманнском кодексе
«Domesday Book», известном перечне анг­
лийских землевладельцев, составленном по
указу Вильгельма Завоевателя. Эта же сло­
вообразовательная модель видна в образо­
вании вариантов имени героя в других вер­
сиях легенды: Per/lesvaus, Perce/forest и т.д.
[133, 161].)
Роман Кретьена де Труа остался н е­
завершенным, а загадки чаш и, копья и
-!еча неразгаданными, и потому возник­
ло целых четыре «Продолжения» «Повести
: Граале». Впрочем, сам Персеваль появля­
ется на сцене лишь во «Втором продолже­
нии»: рыцарь возвращается в замок Грааля,
тгобы вновь попытаться задать вопросы.
Трежде чем допустить героя на пир Грааля,
ему предлагают сложить воедино осколки
расколотого меча, который ему подарил в
первое его посещение Король-Рыбак. Не­
329
смотря на все старания Персеваля, в клин­
ке остается крохотная трещина, которая
должна символизировать его поражение в
стремлении к совершенству. На этом «Вто­
рое продолжение» обрывается.
«Третье продолжение» начинается с
эпизода со сломанным мечом, но трещина
в клинке оказывается на этот раз следстви­
ем неискупленной вины Персеваля перед
матерью. Поскольку в мече осталась тре­
щина, Персеваль наутро оказывается по­
среди поля, а замок Грааля исчезает. Ры­
царь видит перед собой стену и стучит в
ворота мечом до тех пор, пока меч не рас­
падается на части. Из ворот выглядывает
старик, который, увидев разбитый меч, го­
ворит герою, что теперь ему предстоит про­
странствовать в поисках Грааля еще семь
лет. По прошествии этого срока Персева­
лю удается сложить Меч так, чтобы в нем
не осталось трещин. Как и было предска­
зано в «Повести о Граале» Кретьена де Труа,
сломанный меч Персеваля перековывает
затем Требуэт. После смерти Короля-Ры­
бака Персеваль в течение семи лет правит
его страной, а затем удаляется от мира,
чтобы закончить свои дни отшельником в
лесу [64, 129, 130].
Фигура Персеваля пользовалась исклю­
чительно популярностью на протяжении
всего Средневековья. Немалый вклад в эту
популярность внесли загадки Грааля [80].
Попытка свести воедино различные про­
должения и создать концепцию Грааля,
отличную от излож енной Кретьеном де
Труа, была предложена в романе Вольфра­
ма фон Эшенбаха «Парцифаль». К роману
Кретьена де Труа Вольфрам добавил еще
две книги, в которых описал приключения
отца Парцифаля, Гамурета, предстающего
воплощением идеала средневекового ры ­
царства. Этот доблестный воин, мудрый
полководец и учтивый рыцарь долгое вре­
мя странствовал на Востоке, где освобо­
дил он неверных индийскую принцессу,
сражался за Гроб Господень и заключил
дружбу с султаном Константинополя. Вер­
 ПЕРСЕВАЛЬ ГАЛЛЬСКИИ
нувшись на Запад, Гамурет завоевал на тур­
нире руку и сердце прекрасной посланни­
цы Грааля Герцилойды, однако, откликнув­
ш ись на зов султана о пом ощ и, вновь
отправился в К онстантинополь. С этой
войны он уже не возвратился, и Герци-
лойда родила сына уже после смерти Га-
мурета. Таким образом, иное объяснение
получает стремление матери героя уберечь
его от мира: это уже не страх перед архе-
типическим Красным рыцарем, а непри­
ятие мирского куртуазного рыцарства. .
Концепция самого Грааля, а также се­
мьи и Братства Грааля, разработанная
Вольфрамом, значительно отличается от
концепции его предшественника. С одной'
стороны, семья Грааля оказывается мно­
го более древней и разветвленной, чем
прежде, а с другой стороны, ее история
тесно переплетена с историей рода самого
короля Артура (см. Династии и родослов­
ные родов Грааля). Род Грааля у Вольфрама
начинает функционировать как инструмент
божьей воли или святого духа в мирских
делах. Отец Парцифаля происходит из рода
Артура, а мать — одна из тех, кого Грааль
посылает в мир. Эти родственные связи
(все персонажи в данном романс состоят
в той или иной степени родства), в кото­
рых ясно отдает себе отчет Вольфрам, под­
черкивают центральное место героя, свя­
зывающего земной мир королевства Артура
и надмирное царство Мунсалъвеша.
И з-за раны Амфортаса род Грааля ока­
зывается прерван. Рыцарям Братства Гра­
аля, названным у Вольфрама «храмовни­
ками», не позволено жениться или вступать
в любовные отношения с женщинами, пока
они охраняют Грааль. Ж ениться может
лишь король Грааля, но Амфортас. нынеш­
ний король, отринул это ограничение и,
совершая куртуазные подвиги ради дамы,
был ранен в «оба бедра» отравленным ко­
пьем. Рана не может закрыться, страдания
короля невыносимы, и все же в присут­
ствии Грааля он не может умереть. Со вре­
менем на Граале проступают слова вести,
330
гласящие, что в замок Грааля придет чу­
жеземец, который задаст вопрос о копье и
чаше и тем самым избавит Амфортаса от
страданий. Никто не должен объяснять
незнакомцу, что происходит, и задать свой
вопрос незнакомец должен обязательно в
первую свою ночь в замке; в противном
случае он потеряет возможность стать ко­
ролем, и Амфортас не будет исцелен.
Разумеется, Парцифаль — тот самьг,:
избранник Грааля. После трагической ги­
бели Гамурета Герцилойда воспитала свс-
его сына вдали от придворной жизни, на
полученное в наследство от отца стремле­
ние к приключениям и рыцарским под­
вигам невозможно ни побороть* ни отри­
нуть, и Парцифаль уходит в мир, одетыт>
шутом, чтобы найти двор короля Арт\.г-
и стать рыцарем. Со временем он им ста­
новится, но только после того, как непред­
намеренно убивает своего родственник^
П арцифаль спасает прекрасную Кондв; -
рамур, женится на ней, а затем покида-;-
ее, чтобы повидать мать, — и вместо лес­
ной обители матери попадает в замок Гр;-
аля. Помня о том, как положено вести се-:
истинному рыцарю, Парцифаль видит про­
цессию Грааля и Кровоточащее Копье, слы­
шит стенания обитателей замка, прини'.
ст от Амфортаса, который явно страдая,
загадочный меч — и все же остается без­
молвным. На следующее же утро и Му*-
сальвеш, и Братство Грааля загадочно ис­
чезают.
Два дня спустя Парцифаль прибыв
ко двору Артура. Его принимают в орд;
рыцарей Круглого Стола. Поднявшись -
вершину своей рыцарской славы, Пар_
фаль вынужден стерпеть унижения, каз,
подвергает его Кундри. Безобразная поедз
ница Грааля осыпает его оскорблениям! i
проклинает за черствость и невежествс
за то, что он не задал вопроса.
Не считая себя по-настоящему вид­
ным, опозоренный Парцифаль выну:*
покинуть двор Артура. Он ропщет на
и злую судьбу, зол на весь мир и щ
 ПЕРСЕВАЛЬ ГАЛЛЬСКИЙ
N---------„ -------------------------------------------------
полнен решимости отыскать замок Грааля
снова. Встретив святого отшельника, ко­
торый оказывается его дядей Треврицен-
том, Парцифаль выслушивает рассказ о
:зоей семье, о своем родстве с Амфорта-
сом и Граалем, о смерти матери и об убий-
ггве родича. Исповедовав племянника, от­
шельник дарует Парцифалю прозрение в
тела Господни, так что герой расстается со
своим гневом на бога. Тем не менее ры­
царь все еще надеется отыскать Грааль.
Приключения в поисках ускользающе­
го Мунсальвеша вновь приводят Парцифа-
тя ко двору Артура. Он попадает на празд­
нество в честь Гавейна, освободившего
четырех королев из замка Шатель Марвей.
Тридворные празднества, к .которым не­
когда стремился юный Парцифаль, теперь
ему в тягость: он тайком покидает Каме­
лот, чтобы вновь отправиться в странствия,
у. по дороге сталкивается со своим свод­
ным братом язычником Фейрефицем, По­
единок с ним едва не стоил Парцифалю
.ёизни, прежде чем брат благородно открыл
ему свое имя. Фейрефии, сын Гамурета и
спасенной им на Востоке индийской прин­
цессы, прибыл, чтобы отыскать отца. В
столкновении, поединке и примирении
тратьев — Фейрефица, мага и мудреца,
^:ороля многих земель и стран, и Парци-
■эаля, отказавшегося от наследства сына
вдовы — встречаются у Вольфрама язычес­
кая мудрость Востока и христианское про­
зрение Запада.
Парцифаль, познав Господа и доказав,
что достоин исполнить свое предназначе­
ние, теперь действительно призван к Граа-
тю ■ за ним является Кундри. В сопро­
вождении Ф ейрефица его приводят к
Граалю; он спрашивает, что терзает его
лядю, Амфортаса, который тем самым чу-
тесно излечивается, и принимает бразды
правления королевством Грааля. Вскоре к
Парцифалю присоединяются жена и двое
сыновей-близнецов [153].
В романе Вольфрама равноправно су­
ществуют два мира. Первый — земной мир
331
доблестного рыцарства и куртуазного дво­
ра короля Артура; здесь ведущей, цент­
ральной фигурой является совершенный
рыцарь Гавейн. Второй — мир Грааля,
трансцендентное царство с четко опреде­
ленной связью с Господом; этот мир тре­
бует соответствующего избранника как
своего лидера и спасителя. И Гавейн, и
Парцифаль — образцовые рыцари в гла­
зах мира, оба они преуспевают в задуман­
ном, но именно Парцифалю приходится
пройти процесс очищения, который по­
зволит ему принять принадлежащее ему
по праву наследство. Парцифаль поначалу
ищет придворный мир короля Артура, кос­
венно описанный в истории жизни Гаму­
рета. Это мир высочайших куртуазных доб­
родетелей, но Парцифаль должен узнать,
что для него этого недостаточно, что его
призвание — более высокое [153].
По мере того как наполнялась новым,
христианским содержанием легенда о Гра­
але, изменялся и сам Персеваль. В так на­
зываемом «Дидо-Лерсевале». приписывае­
мом Роберту де Борону, уже'видны черты
христианизации этого образа. Герой здесь
назван сыном Алана ле Груа из рода хра­
нителей Грааля, который посылает юношу
ко двору Артура. Прибыв в Камелот, П ер­
севаль садится на запретное Погибельное
Сиденье за Круглым Столом. В результате
небеса покрываются тьмой, камень, из ко­
торого сделан Круглый Стол, раскалыва­
ется на части, и голос с небес укоряет Ар­
тура за то, что тот позволил —■несмотря на
предупреждение Мерлина — занять тринад­
цатое место за Круглым Столом. Тот же
громовой голос возвещает о Граале: один
только Грааль способен восстановить по­
шатнувшийся в мире порядок и освободить
Британию от заклятия Опустошенной зем­
ли. Так начинаются поиски Грааля, в ко­
торые оказываются втянуты все рыцари
Круглого Стола.
Персеваль клянется не оставаться двух'
ночей в одном месте, пока не найдет свя­
щенную чашу. В число его приключений
 ПЕРСЕВАЛЬ ГАЛЛЬСКИИ
входит охота на белого оленя, поединок с
рыцарем Склепа, переправа через поток по
обоюдоострому клинку, посещ ение от­
шельника, который приходится ему дядей,
и встреча с Мерлином. Наконец Персеваль
задает необходимые вопросы о Граале, ко­
торые возвращают утраченное здоровье Ко­
ролю-Рыбаку, заставляют исчезнуть трещи­
ну в камне, из которого сделан Круглый
Стол, открывают все тайны Грааля и дару­
ют Персевалю привилегию остаться'в зам­
ке Короля-Рыбака и стать хранителем Гра­
аля. О событиях, предшествующих смерти
Артура, Персевалю рассказывает Мерлин.
Выполнив свою последнюю миссию, ча­
родей исчезает без следа [64, 199].
С усилением христианских тенденций
полуязыческий Персеваль оказывается не­
удобен, и на его место приходит «совер­
шенный рыцарь» Галахад. В романах
«Вульгаты» Персеваль оказывается млад­
шим сыном короля Пелинора [171], а
«Смерть Артура» Мэлори называет его од­
ним из шести рыцарей, которым в поедин­
ке удалось победить Гавейна [24].
Когда однажды Агловаль, средний сын
П елинора, привозит юношу в Камелот и
просит Артура посвятить его в рыцари, ко­
роль ради Пелинора и Ламорака соглаша­
ется. Однако все полагают, что пройдет
немало времени, прежде чем Персеваль
удостоится места за Круглым Столом.
Среди дам на пиру оказывается немая
девица королевской крови. Неожиданно
взяв Персеваля за руку, она ясным голо­
сом приказывает юноше следовать за ней.
Когда девица подводит его к месту справа
от Погибельного Сиденья, которое когда-
то занимал его отец Пелинор, загорается
надпись, гласящая, что это место предназ­
начено для Персеваля.
Ради Персеваля чаша Грааля покидает
Корбеник. Отправившись среди прочих ры­
царей Круглого Стола на поиски потеряв­
шего разум Ланселота, Персеваль сталки­
вается с усталым рыцарем. Их поединок
оказывается тяжелым и долгим; оба рыца­
332
ря, уже истекая кровью от ран, спрашива­
ют друг друга об имени противника. Эк­
тор Оркнейский, так же как и Персеваль,
разыскиваю щ ий Ланселота, просит свое­
го более юного противника отправиться
за отшельником, чтобы тот отпустил ем;
грехи перед смертью. Но Персеваль такж:
ослабел от потери крови и потому, не витя
иного выхода, обращается с молитвой ■
богу. В ответ на эту молитву перед умира­
ющими рыцарями возникает чаша Свято­
го Грааля, и оба они исцеляются от рг-
[24].
В «Вульгате» Персеваль Галльский о т ­
зывается не единственным, а лишь однг:
из трех избранников, удостоившихся посв--
щения в мистерии Грааля. На пути к Тра­
лю Персеваль сталкивается с множестве •
приключений, которые, к сожалению, в:;1
до единого — плод цистерианских редакт:-
ров цикла и повторяют стандартные подв: -
ги христианских святых, искушаемых д о ­
водом. Наибольший интерес из га i
представляет собой история сестры Перс:-
валя Диндрейне, которая вместе с тремя из­
бранниками — Персевалем, Галахадом i
Борсом — направляется в Корбеник, но по­
гибает по дороге. Столкнувшись с рыцаря­
ми, которые требуют от каждой проезжаю­
щей мимо девственницы королевского рстт
блюдо крови для исцеления своей гоет:-
жи, Диндрейне, несмотря на протесты с;
их спутников, соглашается подчинить:*
этому обычаю. Диндрейне умирает, o x i^
свою кровь, но при этом исцеляет бс
ную (см. Языческая традиция и мифологи­
ческие архетипы). В отличие от двенадш - !
ее предшественниц Диндрейне хоронят а:
под стенами замка, а в стране Саррас. T e J
девицы Персеваль и Галахад погружают -_*
корабль, который доставляет его в зе’--тн»
Грааля, Саррас [24, 184].
После таинств Грааля в Корбеникг ;
страну Саррас отправляются и сами хрьа
нители чаши — Галахад, Персеваль и Б : : ;
Процарствовав год в этой стране, Гал-лж
умирает, а Персеваль становится отшеж!
 ПЕЧАЛЬНАЯ СТРАЖА
ником. Боре же, вернувшись в Логрию, рас­
сказывает об увиденном [24].
В одноименной опере Вагнера Парси-
фоль предстает «чистым простецом». То, что
ему предстоит сыграть роль освободителя
з избранника Грааля, долгое время недо-
:гупно ни его пониманию, ни пониманию
остальных героев..Исполнение предначер­
танного требует от него абсолютной чис­
тоты, вплоть до сексуального воздержания
■185] — условие, выполнения которого не
требовалось от Персеваля более ранней
традиции.
ПЕЧАЛЬН А Я СТРАЖ А, ЗА М О К .
См. Веселая Стража, замок.
П И ЗА Н Е Л Л О . См. Пизано Антонио.
ПИЗАНО Антонио (прибл. 1395—i455).
Итальянский художник, более известен как
Пизанелло.
К сожалению, до нашего времени со­
хранился лиш ь один ансамбль крупных
настенных росписей эпохи раннего ита­
льянского Возрождения, запечатлевш их
мотивы артуровских романов: это цикл
ф ресок в Зале П изанелло (Sа 1a del
PisaneHo) герцогского дворца в Мантуе.
Работа над незаконченны м и ф ресками,
заказанными в конце 1440-х гг. правите­
лем Мантуи маркизом Лодовико Гонзаго,
была начата Пизанелло, одним из наибо­
лее прославленных художников того вре­
мени. Рисунки по первому слою штука­
турки были обнаружены на трех стенах
зала (их размеры составляют 17,4 на 9,6 м).
Однако лиш ь на одной из стен работа про­
двинулась до частичного заполнения кон­
туров пигментом. На.основании надписей
на ф ранцузском язы ке ученые сделали
зывод, что речь идет об. эпизодах из ро­
мана «Ланселот в прозе». И збранный за­
казчиком сюжет относится к истории по­
сещения рыцарем Богортом (Борсом) замка
хороля Брангориса, участия Богорта в тур­
нире и пире, его любовной интриги с до­
333
черью короля и зачатия Элена Белого
[137].
ПЛАЧЕВНЫЙ УД А Р. Удар, превра­
тивший Короля-Рыбака в Увечного Короля,
а его владения — в Опустошенную землю.
Мотив Плачевного Удара всплыл в ар-
туровском эпосе сравнительно поздно, в
«Повести о Мерлине». В «Вульгате» и у Мэ­
лори этот удар наносит королю Пелламу
рыцарь Балин [24, 184], сам по себе фигура
достаточно трагическая. Плачевный Удар,
появившийся в романах в качестве объяс­
нения заклятия, связан, очевидно, с иной,
чем мотив Опустошенной земли, язычес­
кой традицией [81] (см. Боги и герои', Ры­
цари Круглого Стола).
В поздних версиях легенды приводит­
ся история Плачевного Удара, представ­
ляющая собой цепь трагических смертей,
связанных между собой. Балин оказыва­
ется косвенно повинен в смерти некой
дамы, и Мерлин предрекает ему, что из-за
гибели этой женщины Балин будет обре­
чен нанести Плачевный Удар. Некоторое
время спустя Балин по приказанию Арту­
ра задерживает спасающ егося от кого-то
рыцаря, обещая ему защиту свою и коро­
ля Артура. Рыцаря тут же убивает невиди­
мый воин. Отправившись на поиски не­
видимого убийцы (по другим версиям, взяв
на себя подвиг убитого), Балин в конце,
концов попадает в замок доброго короля
Пеллама, которому невидимы й убийца
Гарлон приходится двоюродным братом.
Заносчивость Гарлона и несдержанность
Балина приводят к тому, что пир запятнан
убийством. Разгневанный убийством бра­
та, Пеллам с обнаженным мечом пресле­
дует по покоям дворца Балина, который
разыскивает оружие. Попав в некую залу,
где на столе подле чаши лежит украшен­
ное чудесным узором копье, Балин хвата­
ет копье и наносит им удар королю Пелла­
му. От удара король падает замертво, а
замок поражает землетрясение. Драгоцен­
ное копье оказывается копьем Лонгина (см.
 «ПОВЕСТЬ О БЛИОКАДРАНЕ»
\rr£.
Кровоточащее Копье). Нанесенный Вали­
мом Свирепым Плачевный Удар превраща­
ет владения Пеллама в Опустошенную зем­
лю; плодородие к ' ней вернется только
тогда, когда Галахад исцелит Увечного
Короля. В следующих романах цикла Увеч­
ным Королем, страдающим, очевидно, от
той же раны, что и его отец, назван сын
Пеллама — король Пеллес [24j.
Если сопоставить приключения Гавей­
на в поисках замка Грааля (особенно в
«Втором Продолжении» романа Кретьена де
Труа) со злоключениями Балина, то ока­
жется, что они, во всяком случае отчасти,
параллельны. В обоих случаях герой (Ба­
лин или Гавейн), обещая безопасность и
защиту, уговаривает проезжающего мимо
рыцаря остаться и снять доспехи; вскоре
после этого рыцаря убивает загадочный
невидимка. И Балин, и Гавейн вынужде­
ны забрать доспехи и взять на себя подвиг
убитого. В обеих историях присутствует
Сломанный Меч; и обе они завершаются
тем, что королевство Логрия оказывается
разрушено Плачевным Ударом (у Вошье
удар нанесен мечом, в истории Балина —
копьем). Можно предположить, что в ос­
нове приключений Гавейна, Балина и Га-
лахада лежит пространный бретонский ро­
ман, который со временем разделился на
три повествования, а подвиги одного про­
тагониста были разделены между тремя
героями. Косвенным подтверждением это*
му может служить традиционный для ро­
манов о Гавейне эпизод поединка этого
рыцаря с собственным братом [134, 136]
(см. Гарет Бомейн).
Согласно гипотезе Р. Ш. Лумиса, ис­
тория двух посещений героем замка Граа­
ля распределена между двумя персонажа­
ми. Первое посещение (в ходе которого
Персеваль "не задает вопроса и не снимает-
заклятия) выпадает на долю Балина, на­
несшего Плачевный Удар [134, 136]. В ро­
мане «Перлесво» незаданный вопрос сам по
себе становится причиной заклятия [114].
Таким образом, первое посещение пред­
334
ставляет собой необходимую прелюдию ко
второму, во время которого рана будет ис­
целена и заклятие снято, то есть будут ус­
транены последствия Плачевного Удара [81
108, 136].
«ПОВЕСТЬ О БЛИОКАДРАНЕ»
(BLIOCADRAN PROLOGUE). Огромный,
объемом в 800 строк, пролог к «Персевалю,
или Повести о Граале» Кретьена де Труа.
«Повесть» присутствует в двух из пят­
надцати известных манускриптов этогс
романа, а также в проз'аическом «Персева­
ле» 1530 г. Дата возникновения этого про­
лога и его автор неизвестны, однако ис­
следователи полагают, что он был написа:-
в начале X II1 в., несколько позднее рома­
нов Роберта де Борона, но до романа «Пер-
лесво» [129].
В семи эпизодах пролога рассказан!
история отна Персеваля, рыцаря по имена
Блиокадран, который погиб на турнире ж
тот самый день, когда родился его сын.
Вдова Блиокадрана оставила двор, чтоб*!
уберечь сына от опасностей рыиарсксг:
призвания.
«Повесть о блиокадране» — по су п
дела, истолкование сведений, которые
«Повести о Граале» укладываются в тг«
строки; мать рассказывает юному repo:-:,'
что его отец, прославленный рыцарь, г >
лучил тяжелую рану, обеднел и после смер­
ти Утера Пендрагона при неясных обстс г-
тельствах был изгнан в бескрайний лес.
Хотя в «Повести о Блиокадране» изме­
нены некоторые подробности (в поедин­
ках погибают двенадцать братьев Блиокаа-
рана вместо двух у Кретьена де Труа,
отец героя погибает на турнире, а не в я
сах, горюя о безвременной гибели павил
на турнире старших сыновей), тема, вт;
ростепенная у Кретьена, получила ззе:
существенное развитие; страх перед п я
вратносгями жизни рыцаря побудил м я
героя вырастить сына в неведении относа
тельно рыцарей и оружия вообще [226, i
130].
 ПОГИБЕЛЬНОЕ СИДЕНЬЕ
Поскольку «Повесть о Блиокадране»
представляет собой разработку не разъяс­
ненного у Кретьена материала, его неред­
ко считают еще одним «Продолжением»
-Персеваля, или Повести о Граале» или
романом об отне Персеваля Г] 29]. См. так­
же «Продолжения» «Персеваля» Кретьена де
Труа.
ПОГИБЕЛЬНОЕ СИДЕНЬЕ. Место
за Круглым Столом, предназначенное для
избранного героя.
Круглый Стол был задуман в подража­
ние столу, учрежденному Иосифом Арима-
фейским для Грааля. Согласно пророче­
ствам Мерлина («Вульгата»), существовало
три «мистических стола»: тот, за которым
Христос собрал своих учеников для Т ай­
ной Вечери, тот, что установил для Граа­
ля Иосиф А римафейский; третий должен
быть упрежден во славу .ры царства,
сплотившегося вокруг Артура, За последним
столом одно место также оставалось неза­
нятым — как за столом Христа существова­
ло место Иуды, а за столом Грааля — Поги­
бельное Сиденье. Есть только один рыиарь,
который может занять его безнаказанно:
тот, кто призван к Граалю [6.8, 184|. В ран­
них версиях это — Персеваль, в более по­
здних — Галахад.
Погибельное Сиденье за столом Граа­
ля, который И осиф А римафейский воз­
двиг по образцу стола Тайной Вечери, дол­
жно было послужить средством отличить
тех, кто виновен в грехе похоти (и соот­
ветственно — в постигших общину И оси­
фа бедствиях), от невинных. Когда все
приготовления к трапезе были закончены,
на столе появилась чаша Грааля и всем
было предложено занять места за столом,
то чудесным образом сделать это смогли
только те, кто не запятнал себя грехом
вожделения. Один из изгнанных греш ни­
ков по имени Мозес попытался занять м е­
сто за столом вопреки жесточайшим пре­
достережениям И осиф а, и его поглотила
разверзшаяся земля. В память об этом со­
335
бытии Погибельное Сиденье и получило
свое название [68, 94].
В «Дидо-Персевале», который фактичес­
ки является продолжением романа Робер­
та де Борона, разрешения занять Погибель­
ное Сиденье добивается Персеваль. Когда
это происходит, весь Камелот содрогается
в результате землетрясения, а на Британию
оказывается наложено заклятие, превраща­
ющее ее в Опустошенную землю. Голос с
небес возвещает о том, что только Грааль
способен восстановить пошатнувшийся в
мире порядок и освободить Британию от
чар. Так начинаются поиски Грааля, в ко­
торые оказываются втянуты все рыцари
Круглого Стола [24].
Начиная с романов «Вульгаты», в роли
рыцаря, которому суждено достигнуть Гра­
аля, Персеваля сменяет Галахад [184]. Этот
рыцарь оказывается наделен практически
теми же родственными узами с родом Гра­
аля, что и Персеваль.
Когда на берег под стены Камелота
река выносит глыбу красного мрамора, в
которую воткнут драгоценный меч, в зал
Круглого Стола входит отшельник, появив­
шийся здесь, много лет назад и предска­
завший рождение совершенного рьшаря.
Отшельник ведет за руку юношу в белых
одеждах и без оружия. Старец подводит
юношу к Погибельному Сиденью, на ко­
тором загорается имя «Галахад». Когда Га­
лахад садится на предназначенное для него
место, на Камелот внезапно опускается
тьма, хлопают двери и ставни, после чего
таинственным образом появляется чаша
Грааля, из которой каждый из присутству­
ющих получает то кушанье, какое пожела­
ет [24, 184].
Из двух приведенных выше кратких
пересказов сцен, связанных с Погибельным
Сиденьем, ясно, как изменяется от ран­
них романов к поздним суть Погибельно­
го Сиденья. В первоначальном варианте
оно ассоциируется с местом Иуды за сто­
лом Тайной Вечери (первым «мистическим
столом») и поэтому проклято: грешный
 ПОЕДИНКИ И ТУРНИРНЫЕ ПОЕДИНКИ
^ с = £ .
Мозес, осмелившийся занять это место за
вторым «мистическим столом» (столом
Грааля), погибает — следовательно, оно
проклято и опасно. Персеваль, пожелав­
ш ий его занять, навлекает на Британию
мрачное заклятие. В поздних вариантах
«опасность» этого сиденья сохраняется,
однако вместо того чтобы соответствовать
месту Иуды Искариота на Тайной Вечере,
как это было до того, оно теперь соответ­
ствует месту самого Иисуса, которого никто
до сих пор не был достоин занять. Посколь­
ку совершенный рыцарь, достигший Граа­
ля, обретает тем самым бессмертие (даже у
Мэлори в его наиболее рационалистичес­
ком повествовании Галахад заранее полу­
чает гарантию своего вознесения), то ког­
да он садится на Погибельное Сиденье, в
зале возникает чаша Грааля. Подразумева­
ется, что герой Грааля фактически станет
вторым Христом.
Несмотря на упоминания Иосифа Ари-
мафейского и, казалось бы, христианский
дух этого мотива, мотив «Погибельного
Сиденья» хорошо изрестен в кельтской
мифологии и встречается, в частности, в
ирландской саге «Похищение быка из Ку-
ланги» [9].
П О ЕД И Н КИ И Т У Р Н И Р Н Ы Е П О ­
Е Д И Н К И . Ры царские романы пестрят
описаниями поединков и упоминаниями
о них. Собственно говоря, не считая тур­
ниров, поединки составляют основу при­
ключений героев. Верно это даже для ро­
манов о поисках Грааля, где основу
сюжета, казалось бы, должны составлять
духовные искания героев. Рыцари сража­
ются в поле или на лесной дороге, при
свидетелях или без оных; нередко это про­
исходит по предварительной договоренно­
сти (так, не раз договариваются о поединке
давние враги Тристан и Паломид-Сарацин).
Некоторые историки-медиевисты (среди
них, в частности, Ю. В. Арсеньев) называ­
ют такие поединки случайными турнира­
ми [1]. С другой стороны, тяжело воору­
336
женным всадникам требовалось для боя
значительное пространство, то есть рыцар­
ская конница не способна была сражаться
в едином строю. Таким образом, любое сра­
жение — реальное или турнирное — неми­
нуемо распадалось на отдельные поедин­
ки [3].
Правила турнирных и боевых поедин­
ков отличались друг от друга незначитель­
но. Согласно правилам вызова на поеди­
нок, зачинщик посылал предполагаемому
противнику одно или несколько копий. Те
же правила оставались в силе и для тур­
ниров. Рыцари, выступавшие на стороне
объявившего турнир сеньора, назывались
зачинщ иками. Считается, что первым ры­
царем, установившим турнирные прави­
ла, был французский рыцарь из Турэнг
Готфрид де Прёльи (ск. в 1066). Начинал­
ся поединок с боя на копьях, причем це­
лью каждой из сторон было либо ударить
копьем в щит противника (древко копья
при этом нередко разбивалось в щепы
либо выбить его из седла. Сломав одно ил:,
несколько копий, противники брались за
мечи. В романных одиночных поединка
противники в этом случае обычно спеши­
вались, а в бою и во время турнира про­
должали сражаться верхом. Если во врем!
турнира или битвы рыцарь лишался кок=.
то оруженосец нередко подводил ему др, -
гого. В одиночных поединках вне сраже­
ния и турнира коней не меняли. Сущесгос-
вал также обычай, согласно которому кона
и доспехи побежденного могли стать тр:-
феем победителя [127].
Следует отметить, что описание по­
единков в рыцарских романах Среднее г-
ковья всегда стилизовано и отличае- : :
большой условностью. Иногда же оно со­
ответствует некоему рыцарскому идеал> t
может быть несколько нереалистически*.
Ярким примером служит поединок «божь­
его суда» между Тристаном и Морхольт: и
который в общем следует обычной схем:
в первом же столкновении удары против­
ников были столь сильны, что кажл^.--
 ПОЛНАЯ КНИГА О КОРОЛЕ АРТУРЕ И РЫЦАРЯХ КРУГЛОГО СТОЛА
сбросил неприятеля с седла, при этом М ор­
хольт нанес Тристану весьма серьезную
рану в бок. Затем последовал бой на ме­
чах. «Морхольт стал постепенно слабеть, а
силы духа у Тристана все прибывало. Н а­
конец, удар Тристана пришелся на гребень
шлема Морхольта с такой силой, что про­
бил стальной наглавник и рассек череп, так
что Тристан лишь с трудом смог выдер­
нуть оружие. В этот момент Морхольт по­
качнулся, упал на колени, от рывка кусок
меча Тристана остался у его противника в
черепе.
Внезапно Морхольт поднялся во весь
рост, отшвырнул шит и меч и побежал к
своему кораблю» (!) [24].
В романах «Вульгаты» и особенно у
Мэлори часто встречается выражение «тур­
нир с поединками» (в оригинале «jostles et
tournament»). «Турнир» здесь означает об­
щее сражение участников, разделенных на
две партии. Эта часть состязания противо­
поставляется поединкам отдельных рыца­
рей, которым предоставлялось все турнир­
ное поле. Под понятие «jostles» во времена
рыцарских романов подпадал и судебный
поединок, «божий суд», и то, что позднее
стали называть дуэлью [35, 163]. См. также
Оружие и доспехи', Турниры.
ПОЛНАЯ КНИГА О К О РО Л Е АРТУ­
РЕ И РЫ Ц А РЯ Х КРУГЛОГО С ТО ЛА .
См. Мэлори Томас.
П О С В ЯЩ ЕН И Е В РЫ Ц А РИ . Уже с
начала XII в. рыцарство Западной Европы
являлось замкнутой, хотя и во многом «кос­
мополитичной общиной». Церемония по­
священия в рыцари, широко практикуемая
с начала XII в., была больше чем просто
ритуал: она наглядно символизировала на-
5ор представлений о практическом функ­
ционировании рыцарства. С начала XI в.
доктрина рыцарства стала как средством,
так и целью воспитания дворянского со­
словия [179].
337
В Средние века вошло в обычай отда­
вать сыновей вассалов (при наступлении
отрочества) на службу ко двору сюзерена.
Здесь и проходила школа рыцарской кур­
туазное™ (courtoisie) и военного обучения.
Поступавшие на службу ко двору сеньора
для обучения военному делу прежде всего
были обязаны нести обязанности по дому:
прислуживать за столом, ухаживать за ло­
шадьми и т.д.
Военное обучение начиналось с 7—S
лет. Начиная с этого возраста, юноши про­
ходили через несколько стадий.
Служба пажа или валета была преиму­
щественно при дамах и хозяйке замка, ко­
торую юноша сопровождал на прогулках и
на охоте. В плату за услуги его обучали
владению легким оружием, давали перво­
начальные познания в религии, музыке,
пении и игре в шахматы.
В возрасте 13—14 лет пажа обыкновен­
но посвящ али в оруженосцы. Родители,
держа с руках зажженные свечи, подводи­
ли сына к алтарю, и свящ енник после мо­
литвы вручал юноше меч и пояс. Впрочем,
этот обычай появился только во времена
Карла Великого. Главной обязанностью
оруженосца было сопровождать своего гос­
подина на войну или на турнир, носить в
этих случаях его щит и вообще служить ему
в качестве личного телохранителя. В доро­
ге оруженосец вел за рыцарем боевого коня,
на высокое седло которого складывались
доспехи рыцаря. Сам рыцарь ехал при этом
впереди на другом коне, одетый в более
легкую походную одежду. Перед сражени­
ем оруженосец облекал рыцаря в латы, со­
единяя отдельные их части (см. Оружие и
доспехи). Во время самого боя он все время
находился при своем господине, подавал ему
новое копье, устремлялся на выручку в ми­
нуту опасности и зачастую вывозил, ранен­
ного, с поля боя. Доказав к 21 году свою
верность, храбрость и способность к воен­
ному делу, оруженосец поступал в рыцар­
ское братство.
 «ПОСТВУЛЬГАТА»
Посвящение в рыцари всегда обстав­
лялось большой торжественностью, причем
церемонию, как правило, приурочивали ко
дням больших церковных праздников: Пас­
хе, Рождеству, Троице и т.д. Нередко по­
священие в рыцари получало несколько
человек в один день. Рыцарский ритуал
(L’Ordene), но мнению Ю. Арсеньева, —
копия римского понтификата: он содержит
степени, соответствующие степеням при
принятии в монаш еский орден. Обряды
посвящения в рыцарство также в значи­
тельной степени аналогичны церковным
таинствам. Торжественным обрядам пред­
шествовал строгий пост, всенародное ис­
поведание и ночное бдение в боевом во­
оружении, которое посвящаемый проводил
в церкви, читая молитвы. На следующее
утро после омовения его облекали в новые
одежды, поверх которых накидывали епан­
чу (длинный ш ирокий парадный или до­
рожный плащ) с изображением герба. За­
тем он подносил к церковному алтарю меч,
чтобы свящ енник благословил е г о .. При ские времена, причем его изложение не
этом посвящаемый давал обет защищать
церковь, вдов и сирот и сражаться за хри­ новы. Роман «Мерлин», который в «Вуль­
стиан против Неверных. После этого вновь
произносили молитву и пели стих из 44
псалмов. Далее рыцари-восприемники за­
давали посвященному установленные ри­
туалом вопросы о целях, побудивших его
искать этого звания, и посвящаемый давал
окончательную клятву [Адам Лилльский, по
179]. Лишь после этого он получал от вос- поединке Артура с Пелинором, а также с
' приемников, а иногда от присутствовавших
дам рыцарское вооружение; пояс, шпоры,
кольчугу, латы, наручи, перчатки и меч.
После того как оруженосцы облачали
его в доспехи, он принимал окончатель­
ное посвящ ение от своего сеньора, кото­
рый наносил ему удар мечом по плечу или
по шее.
Преимущество рыцарей заключалось в
том, что они принадлежали к недоступно­
му для непосвященных кругу. Каждый ры­
царь имел право сам посвящать будущих
рыцарей ударом мечз.. Еще одной немало­
338
/
важной привилегией являлось участие в
турнирах [1, 13, 45, 127]. См. также Рыцари
Круглого Стола, Рыцарство.
«ПОСТВУЛЬГАТА», цикл п р о за и ­
ческих романов («ВЕЛИКИЙ СВЯТОЙ
ГРААЛЬ»)- Цикл романов, представляю­
щий собой переработку прозаических ро­
манов о короле Артуре, собранных в цик.-
«Вульгата».
Цикл «Поствульгата» был создан ано­
нимным автором между 1230 и 1240 г., од­
нако его приписывают Роберту де Борон:-.
поэтому еще иногда называют псевдобе-
роновским циклом. Целью автора при со­
здании этого цикла было связать различ­
ные ветви «Вульгаты» в более или мен:?
однородное целое, причем сделать это так,
чтобы в центре оказались король Артур :-!
Святой Грааль, а не любовь Ланселота i
Гвиневеры [129].
Начинается этот цикл, как и предше­
ствующий, с истории Грааля в до-артуро;-
слишком отличается от повествования ос­
гате» следует за историей Грааля, здесь За­
менен кратким рассказом о войнах Артург
с восстающими против его верховной вла­
сти местными королями и занявшими во­
сточную часть острова саксами. Рассказа­
но также о том, как был зачат Мордред. :
том, как вскрылось отцовство Артура. :
войнах Артура против королей Риона *
Лота. Этот же роман содержит истории
появления Экскалибура из озера, трагич::-
кую историю Балина, историю Мерлина ■
Нивьен (см. Нимуэ), рассказы о приклю­
чениях Гавейна, Ивейна и Ле Морхольг-.z
Р ом ан, которы й соответствовал ба
«Ланселоту» «Вульгаты», в данном цикле
вообще отсутствует.
В «Вульгате» сочетание двух таких не­
совместимых-тем, как поиск Святого Гра­
аля и лю бовь Л анселота и Гвиневер
привело к резкому столкновению дну*
 ПРЕКРАСНЫЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ
идеологий в рамках одного текста, а кос­
венно — на уровне легенды — и к падению
артуровского мира. Приведем один лишь
пример: оправдывая любовь куртуазного
рыцаря к королеве, автор вынужден был
прибегать к различным уловкам, чтобы не
позволить читателю даже предположить,
что притязаниям Мордреда на престол и
королеву можно найти оправдание. Н еиз-'
вестный автор «Поствульгаты» излагает ис­
торию этой любви как сугубо трагическую,
оценивая ее с точки зрения религиозной
морали.
Само королевство Артура описано как
страна, в которой монарх к его рыцари
обречены (сами о том не подозревая) со­
вершить тягчайшие прегрешения, покаять­
ся в которых придется всему острову. На
артуровский мир обрушиваются две основ­
ные трагедии — приключения Грааля, на­
чало которым положил Плачевный Удар
Балина Свирепого, и разрушение королев­
ства, вызванное зачатым в грехе инцеста
сыном Артура Мордредом. Обе эти траге­
дии автор рассматривает как божествен­
ное наказание за грехи, совершенные по
неведению, неосторожности или несчаст­
ливой случайности [184].
Если рассматривать цикл «Поствуль­
гата» как единое целое, то он вполне ло­
гично распадается на три части, которые
соответствуют трем фазам в истории к о ­
ролевства. П ервая — это история Логрии
до начала приклю чений Грааля. Она за­
канчивается тогда, когда Балин отправ­
ляется в поход, во время которого он н а­
несет П лачевны й Удар. Вторая ф аза
показывает Логрию , страдающую от по­
следствий поступка Балина. Третья часть,
которая начинается с возвещения о том,
что придет Добрый рыцарь, который смо­
жет отыскать Грааль, включает в себя не
только «Поиски», но и рассказ о смерти
Артура [129]. См. также Артур, персонаж
рыцарских романов', Иосиф Аримафейский.
ПРЕКРАСНЫЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ.
Персонаж ряда рыцарских романов, в раз­
339
Э=7
личной степени связанных с артуровским
эпосом.
П рекрасны й Н еизвестны й, история
которого в том или ином варианте изло­
жена в ряде поздних ром анов, обычно
оказывается связан с Гавейном Оркней­
ским. Как правило, романы называю т его
сыном Гавейна и какой-либо из его воз­
лю бленных (Рагнелл, Флори, сестры Бра­
на де Лиса и т.д.).
С точки зрения структуры сюжета, ро­
маны о Прекрасном Неизвестном, который
может носить имя Глингалин, Гуинглейн,
Глиголис и Вигалоис (в немецкой тради­
ции), соотносятся с историями Гарета Бо-
мейна и детства и юности Персеваля [64,
100, 129, 199]. Герой появляется при дворе
Артура инкогнито, желая завоевать славу
сам (а не благодаря имени прославленного
отца или брата), и просит у короля испол­
нения трех желаний (сюда входит обычно
просьба посвятить его в рыцари и просьба
отдать ему то или иное приключение). За­
тем следует череда второстепенных подви­
гов в пути, на протяжении которого герой
терпеливо сносит насмешки дамы, явив­
шейся просить помощи при дворе короля
Артура. После того как собственно подвиг
совершен, обычно описывается турнир при
дворе Артура, в котором герой, все так же
оставаясь неузнанным, побеждает лучших
рыцарей Круглого Стола, затем следует
поединок с самим Гавейном и счастливое
узнавание. .
Сам роман о приключениях Гуинглей-
на достаточно стандарте}]; интерес вызы­
вает именно этот стандартный набор мо­
тивов.
Гуинглейн появляется при дворе Арту­
ра в Карлионе и просит у короля пожало­
вать ему то, о чем он попросит. Об этом он
напоминает Артуру, когда во дворце появ­
ляется некая девица в сопровождении кар­
лика и просит помощи для своей хозяйки,
Эсмери Белокурой, королевы Уэльса.
- Гуинглейну поручено освободить дочь
короля Уэльса, превращенную в дракона
 ПРЕКРАСНЫЙ НЕИЗВЕСТНЫЙ
волшебниками Мабоном и Эврейном. От
заклятия принцессу может освободить толь­
ко поцелуй. Гуинглейн отправляется в путь,
не обращая внимания на возражения деви­
цы, что рьшдрь-де слишком молод и не­
опытен.
Дорогой, несмотря на брань девицы, он
выказывает себя храбрым и сметливым спут­
ником. После битвы с великаном и разбой­
никами Гуинглейн и его спутница прибы­
вают на Золотой Остров, расположенный
посреди озера. Перешеек, соединяющий
остров с берегом, охраняет некий рыцарь,
который надеется жениться на хозяйке ос­
трова. Хозяйка отказывается ответить на его .
любовь, пока он не выстоит против всех
прибывающих на остров в течение семи лет.
Вот уже пять лет этот влюбленный вызыва­
ет на бой каждого, кто проезжает мимо.
Гуинглейн отвечает на вызов и убивает про­
тивника.
На острове стоит дворец с хрустальны­
ми стенами и семью черными башнями: в
саду растут чудесные цветы и деревья. Гос­
тя встречает сама хозяйка острова, небыва­
лой красоты белокурая дева (впоследствии
она так и называется Белокурой Девой),
которая оказывается феей (см. Девичий За­
мок). Гуинглейн узнает, что фея давно влюб­
лена в него. Теперь же хозяйка Золотого
Острова объявляет о том, что желает выйти
за него замуж. Гуинглейн готов выполнить
ее желание, но проводница, вслед за кото­
рой он выехал из Камелота, напоминает ему
об Эсмери. На следующее утро Гуинглейн
и его спутница тайком бегут с острова.
На следующий день Гуинглейн, соглас­
но обычаю, бьется на поединке с хозяи­
ном одного из уэльсских замков. После по­
единка недавний противник привозит его
в Синадон (за этим названием явно чита­
ется название Сноудония), столицу Уэль­
са (Сноудонии), где томится несчастная
Эсмери. На прощание гостеприимный ры ­
царь наставляет Гуинглейна ответить про­
клятием на любое приглашение войти в
какое бы то ни было здание.
340
Некогда прекрасный город теперь явке
заброшен. Оставив проводницу и рыцар.*
за чертой города, Гуинглейн въезжает че­
рез сломанные ворота, проезжает осыпаю­
щиеся башни и по странно заброшенным
улицам выезжает к мраморному дворцу. ^
каждого из окон дворца стоит менестрель
с зажженной свечой в руке и поет каждый
свою балладу. Прервав пение, менестрел;:
приглашают героя войти, но тот отвечает
им проклятием. Даже не спешившись, Гу­
инглейн въезжает в залу и останавливается
у массивного стола. Затем следует поеди­
нок с внезапно появившимся в зале вели­
каном на огнедышащей лошади, которого
герой убивает, после чего невидимые вра­
ги нападают на рыцаря со всех сторон,
обрушивая на него удары секиры. Гуинг-
лейну удается отразить все эти удары, и ;■
него на глазах тело убитого им великан!
рассыпается в прах.
Менестрели в страхе разбегаются, за­
бирая с собой свечи. Герой остается в тем­
ноте, но его дух поддерживают мысли с
Белокурой Деве. Появляется ужасного виа-
змея с глазами, как драгоценные к ам н и .:
целует его. Таинственный голос объявляе-
рыцарю, который до сих пор называл себе
Неизвестный, что на самом деле его зовут
Гуинглейн и что он сын Гавейна, после
чего измученный герой засыпает прямо к :
столе.
Проснувшись, он обнаруживает возл:
себя пригожую девицу, которой, однако,
далеко до Белокурой Девы. Это Эсмер:--.
которая предстала перед героем прошло*
ночью в обличье дракона; поцелуй возвра­
тил ей человеческий облик. В ужасну:*:
змею Эсмери превратили чародеи Мабс:-
и Эврейн, которые наложили чары на ко­
ролеву и ее город (превратив его в Опусгг.:-
шенную землю), надеясь тем самым заста­
вить ее выйти замуж за Мабона. Заклят,:1
Эврейна заставили напуганных жителг'
покинуть город. Великан на огнедышащее
лошади, которого зарубил прошлой ночь -:
Гуинглейн, и был тем самым незадачли­
 ПРЕРАФАЭЛИТЫ
вым женихом-чародеем. Освободившись от
чар, Эсмери намерена выйти замуж за сво­
его избавителя.
Гуинглейн соглашается, но он не в си­
лах забыть Белокурую Деву и со временем
возвращается на Золотой Остров. Год ры­
царь и фея счастливо живут на прекрас­
ном острове: само приключение было за­
думано с тем, чтобы юный рыцарь доказал,
что достоин ее любви. Это Белокурая Дева,
узнав о несчастье Эсмери, позвала служанку
ко двору Артура.
Однажды до Золотого Острова доходит
весть о большом турнире, объявленном
королем Артуром; Гуинглейн намерен по­
сетить турнир. Фея понимает, что на вол­
шебный остров ее возлюбленный уже не
вернется. Уснув однажды в ее объятиях,
Гуинглейн наутро просыпается посреди
леса: возле него лежат доспехи и стоит осед­
ланный конь. На турнире Гуинглейн по­
беждает всех рыцарей Круглого Стола и
воссоединяется в Камелоте с Эсмери. Они
отправляются в Синадон, куда вскоре воз­
вращаются жители города [68].
История сына Гавейна пересказывает­
ся также в «Первом продолжении» «Персе­
валя, или Повести о Граале» Кретьена де
Труа, где герой носит имя Лионель. Любо­
пытное отклонение от обычной традиции
существует в романе Роберта де Блуа, где
Прекрасный Неизвестный (на этот раз но­
сящий имя Глингалин), завоевав себе ко ­
ролевство и любовь принцессы, побеждает
на турнире лучших рыцарей Артура, вклю­
чая Персеваля, Кэя, Ланселота, Ивейна и
Эрека, пока не приходит черед его поединка
: Гавейном, который кончается ничем: оба
не в силах одолеть друг друга. Затем следу­
ет сцена узнавания, завершающаяся двой­
ной свадьбой и коронацией отца и сына,
поскольку Гавейн с опозданием решает
жениться на матери Глингалина. Умирает
отец Гавейна, и тому предстоит унаследо­
вать свое королевство, которое в этом ро­
мане расположено в Ирландии (!), а не на
Оркнейских островах [199].
341
В качестве второстепенного персона­
жа, обычно друга и спутника главного ге­
роя, Прекрасный Неизвестный появляет­
ся под именем Глингалин или Гуинглейн
в целом ряде рыцарских романов, в том
числе в позднем итальянском «Романе о
Лорине». В своде Мэлори история сына Га­
вейна опущена, ее заменяет приключение
Гарета Бомейна, а сыновья Гавейна носят
имена Ловель и Флоренс [100, 129, 199].
П РЕ РА Ф А Э Л И ТЫ . Члены объедине­
ния английских художников XIX в.
«Братство прерафаэлитов» было обра­
зовано в 1848 г. тремя молодыми худож­
никам и Уильямом Холманом Хантом
(1827-1910), Джоном Милле (1829—1896)
и Данте Габриэлем Россетти (1828“ 1882).
Взбунтовавшиеся против застывших кано­
нов Королевской Академии искусств, м о­
лодые художники стремились уничтожить
штампы, в которые выродились достиже­
ния искусства эпохи Возрождения (преж­
де всего Раф аэля, отсюда и название).
Хант, Милле и Россетти пытались отыс­
кать новые пути, исходя из более «наи­
вного», непосредственного Треченто и
Кватроченто, то есть искусства дорафаэ-
левской поры. Обращение именно к этой
эпохе было связано еще и с интересом к
средневековой и мистической культуре.
Уже в 1849 г. (как это видно из незакон­
ченного наброска «Смерть Артура» (Tate
Gallery, London) Ф. С. Стивенса (1828­
1907) «Братство» обратилось за подобны ­
ми идеями к артуровской поэзии Альф­
реда Теннисона. В 1850 г. Уильям Хант
воспользовался сюжетом «Леди Шалотт»
(N ational Gallery of Victoria, Melbourne).
Приблизительно в то же время он возоб­
новил дружбу со своим бывшим препода­
вателем рисования Уильямом Дайсом, при­
нял участие в проекте создания фресок для
гардеробной королевы в королевской ре­
зиденции в Винчестере, а также привлек к
нему Стивенса. Среди прочих художников
прерафаэлитов, использовавших в своих
 «ПРОДОЛЖЕНИЯ» «ПЕРСЕВАЛЯ» КРЕТЬЕНА Д Е ТРУА
работах артуровские темы, можно назвать
Элизабет Сиддел (1831(?)—1962).
После того как в 1853 г. «Братство»
было распущено, Данте Габриэль Россет­
ти попытался претворить в жизнь пропо­
ведуемые прерафаэлитами идеалы живопи­
си и в 1854 г. сам обратился к артуровской
тематике, создав «Гробницу короля Арту­
ра» (частная коллекция), сюжет которой
в литературных источниках отсутствует.
Артуровские сюжеты появились в жи­
вописи прерафаэлитов во время подготов­
ки проекта, известного как «Моксон-Тенни-
сон» (1857), а также проекта, задуманного
(и не завершенного) исключительно «Брат­
ством» — фресками для здания Дискуссион­
ного Общества Оксфордского университета
(1857), который явился ответом Россетти
на создание «фресок королевской гарде­
робной» в Винчестере. Россетти упрочил
внутреннюю связь движения с артуров-
скими сюжетами, привлек к нему среди
прочих художников Эдварда Берн-Джон­
са и Уильяма Морриса. Одновременно из­
менилась ориентация движения — от Тен-
нисона прерафаэлиты обратились к Мэлори.
Увлечение М элори продержалось до са­
мого конца «артуровского возрождения».
Артуровские сюжеты и мотивы стали
общим местом, едва ли не символом при­
надлежности к движению в работах отдель­
ных художников. Одновременно шла ра­
бота над групповыми проектами (например,
витражные окна в музыкальном домике в
Данлопе). В пику академической тради­
ции излюбленным сюжетом стала запрет­
ная любовь. Художники, так или иначе
связанные с движением, такие как Артур
Хьюз, Ф редерик Сэндис (1832-1904) и
Фредерик Шилдс (1833—191 1), разрабаты­
вали или изобретали темы, лежащие вне
литературы, сохраняя при этом эстетику
прерафаэлитов с ее изящно удлиненными
силуэтами, тщательной проработкой дета­
лей и светящимися красками.
Пристрастие прерафаэлитов к литера­
турным сюжетам и натуралистичность де­
342
^=7
талей стали едва ли не общим местом по­
зднего «артуровского возрождения», повли­
яв на манеру даже художников круга Ко­
ролевской Академии искусств, таких ка»
Джеймс Арчер, Джон Листон Байм Шоу
Джордж Фредерик Уоттс и Джон Уильям
Уотерхауз. Прерафаэлиты оставили отчет­
ливый след в «артуровском возрождении-.
расширив как корпус материала, так и ег:
иконографию и предложив альтернативну:-:
интерпретацию героических и этическг
сюжетов в противоположность официаль­
ному канону, пропагандировавшемуся пра­
вительством и Королевской Академие»
искусств [129, 143].
«ПРОДОЛЖЕНИЯ» «ПЕРСЕВАЛЯ
КРЕТЬЕНА ДЕ ТРУА. Общее назван: :
попыток различных авторов дописать не­
завершенный роман Кретьена де Труа.
Приблизительно в П90 г. роман «Пе:-
ссваль, или Повесть о Граале» был ос:-
рван, Причиной тому, возможно, я в ил а п
смерть его автора. Однако роман прод-: ~-
жал будоражить умы современников Кре­
тьена. Загадки Грааля и Кровоточашегя
Копья, роль в поисках Грааля Персева:- ■
Гавейна — все это послужило темой _ ;
многочисленных попыток дописать ная
даже переписать роман Кретьена. Возм: - ­
но, имитаторы XIII в. надеялись, что и :--ii
них падет отблеск славы Кретьена, как э п
произошло с Годефроем де Ланье, з з е т г -
шившим роман «Ланселот, или Рыцарь г :-
возки» [19, 198].
На сегодняшний день известно четкре
таких продолжения, созданных р азн к :-11
авторами и хранящихся в различных ру» >
писных сводах (Готье из Дулена, Ма.н?;--
сье, Жербера и Вошье).
В романе Кретьена де Труа им елга.
обширная вставка о приключениях сэев
Гавейна. В «Первом продолжении» Г :- .-^:
из Дулена Гавейн становится основ:--;*
действующим лицом. Персеваль появлягт-
ся на сцене лишь во «Втором продо.т*-:-
нии» Манессье, рассказывающем о том, е ш
 ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
рыцарь возвращается в Замок Грааля, где
вновь должен задать вопросы. В замке Пер­
севаль пытается сложить воедино оскол­
ки своего расколотого меча, но в клинке
остается крохотная трещина. Эта трещ и­
на должна символизировать неудачу Пер­
севаля в стремлении к совершенству. На
этом «Второе продолжение» обрывается.
«Третье продолжение», написанное
Жербером, начинается с попытки Персева­
ля соединить осколки клинка и заканчива­
ется его коронацией как короля Грааля.
Помимо приключений Грааля, в этом ро­
мане рассказывается также о подвигах Га­
вейна и Сагремора. Как и было предсказа­
но в «Персевале», Сломанный Меч Персеваля
выпраш!яет святой отшельник Требуэт, дядя
Персеваля. -«Излечение меча» должно сим­
волизировать прим ирение П ерсеваля с
господом и то, что теперь герой готов к
тому, чтобы стать хранителем Грааля. Пос­
ле смерти К ороля-Ры бака Персеваль в те­
чение семи лет правит его страной, а за­
тем удаляется от мира, чтобы закончить
свои дни отшельником в лесу. Рассказчик
настаивает на том, что лишь предполага­
ет, что Грааль, Кровоточащее Копье и се­
ребряное блюдо последовали за героем на
небеса [129, 136, 198].
П РО И С Х О Ж Д Е Н И Е Л Е Г Е Н Д Ы О
К О РО Л Е А РТ У РЕ . См. Артур: факт и
легенда.
П РО РО Ч Е С Т В А М ЕРЛ И Н А (PRO-
PHETIAE MERUNI). См. Гальфрид Мон­
мутский.
«П РО РО Ч Е С Т В А М ЕРЛИНА» (LES
PROPHECIES DE MERLIN). Достаточно
неопределенное название, которое дава­
лось самым различным текстам: от VII
книги хроники Галъфрида Монмутского и
«Дидо-Персеваля» до вымышленных собра­
ний пророчеств, упоминаемых в прозаи­
ческих романах артуровского эпоса.
Уникальное место в артуровском эпо­
се занимают французские рукописи, так
называемые «Пророчества Мерлина» (они
сохранились в ряде французских списков,
объединенных общими лексикологически­
ми и фразеологическими особенностями,
однако вполне вероятно, что создание этих
рукописей было делом рук не одного, а двух
авторов). Предполагается, что большая часть
этого текста, приписываемая мэтру Риша-
ру-Ир'ландцу, была написана по-латыни в
1270-х гг. Эти «Пророчества Мерлина» не
'имеют никакого отношения к хронике Галь-
фрида Монмутского. Уникальность этого
свода обусловлена характером приводимых
в нем пророчеств, которые фактически иг­
рают сюжетообразующую роль: связывают
воедино отдельные эпизоды, охватывающие
политические события при дворе короля
Артура, интриги Клауда Пустынного (врага
Ланселота) и короля Марка Корнуоллско­
го; войну Паюмида-Сарацина с Карадоком
из Башни Слез и приключения Александра-
Сироты, нашествие саксов и оборону коро­
левства, организованную — при бездействии
Артура, который находится под властью чар
Лжегвиневеры — Галахольтом. Несколько
эпизодов посвящено Моргане Ле Фей и ее
ссорам с тремя другими чародейками: ко­
ролевой Северного Уэльса, Себилой и Вла­
дычицей Аваллона [168].
П С Е В Д О Р О Б Е Р Т Д Е Б О Р О Н . См.
«Поствульгата».
ПУЙЛ. См. «Мабиногион».
 Гвиневеру. Иными словами, нрав у нее
столь же безобразный, сколь и облик.
После свадебного пира безобразная
Рагнелл спраш ивает Гавейна, чего он же­
лает больше: чтобы она была красива днем
на людях, или ночью в опочивальне. Га­
вейн открыто признает, что не в силах
ответить на подобный вопрос и должен
предоставить реш ение самой женщине.
И менно эти слова вызывают преображе­
ние Рагнелл.
Наутро придворные не без ужаса от­
правляются в опочивальню новобрачных,
боясь застать там останки Гавейна, но вме­
сто этого обнаруживают прекрасную незна­
комку, в которую превратилась безобраз­
ная дама Рагнелл. В присутствии корог;
Артура и его двора Гавейн приносит е;:
клятву как суверену, а преобразившая:-.
РАГНЕЛЛ. Безобразная спасительни­ Рагнелл, которая, кстати, оказывается кс-
ца Артура в ряде рыцарских романов. ролевой Гэллоуэя, «держится со смирени­
Во время охоты король Артур, увлек­ ем, какое пристало благонравной супруге»
шись, попадает в западню, устроенную бе­ [68, 109).
зобразным великаном — врагом Артура (в Когда пять лет спустя Рагнелл умира­
других версиях — хитрой чародейкой). От ет, ее тело на корабле приплывает ко д е :-
неминуемой гибели (колдовства чародей­ РУ Артура. Гавейн не находит себе места от
ки) короля спасает сестра великана Рагнелл. горя, а затем с помощью Идера мстит
В уплату за помощь эта закутанная с ног смерть супруги.
до головы в плащ и вуали дама требует, Рагнелл — еще один персонаж арту-
чтобы Артур нашел ей достойного супруга. ровского эпоса, в котором можно paxr. -
Король обещает спасительнице, что она чить следы кельтской традиции. Безобре:-
получит в мужья того из рыцарей, кто со­ ная дама, подобно ряду других героин!
гласится отблагодарить спасительницу ко­ кельтских легенд и рыцарских романов, не
роля. Гавейн опрометчиво объявляет, что только способна изменять облик, являясь
готов на все ради той, что спасла его дядю. то безобразной старухой, то юной кра.--
По возвращении охотников в Камелот вицей, но и воплощает суверенность [*1|
Артур во время пира уговаривает Рагнелл (см. Феи). Мотив безобразной дамы, тре­
открыть лицо. Спасительница, оказавшая­ бующей сексуального удовлетворения :
ся на редкость безобразна, на глазах у все­ обмен на власть или знание и преображен­
го королевского двора съедает целого быка ной в красавицу согласием героя, вообще
и к тому же оговаривается, что способна достаточно част для ранних средневеков-а
проглотить даже человека. Несмотря ни на произведений. В наиболее ранних ирланд­
что, верный своему обещанию Гавейн со­ ских версиях наградой серою становит:;
бирается жениться на ней. Королева из со­ трон или политическая власть [19].
чувствия к Гавейну умоляет устроить История Рагнелл интересна еще и мо­
скромную свадьбу, но невеста настаивает тивом умершей женщины, тело котор:
на самом пышном торжестве. Рагнелл ут­ приплывает на лодке в Камелот. В ар~--
верждает, что ей негоже скрывать свое лицо ровском эпосе этот мотив появился, оче­
и что она в свадебном наряде затмит даже видно, задолго до того, как была написан»

344
 «РАЗЪЯСНЕНИЕ..
«Смерть Артура» Мэлори [183]. См. также
Элейна из Астолата.
«РАЗЪЯСНЕНИЕ» (ELUCIDATION).
Условное название сравнительно неболь­
шого (484 строки) пролога, который при­
сутствует в одном из 15 сохранившихся
манускриптов романа «Персеваль, или
Повесть о Граале» Кретьена де Труа, в м а­
нускрипте прозаического варианта «Пер­
севаля» 1530 г. и в немецкой версии XIV в.
«Der nuwe Parzefal» Колина и Виссе [22].
Неизвестный автор начинает свой про­
лог словами, что тайны лучшей из всех
историй «Повести о Граале» будут раскры­
ты лишь тогда, когда «сам рассказ завер­
шен согласно мастеру Блигису». Поэтичес­
кий пролог рассказывает о том, какЛогрия
пришла в упадок. Произошло это потому,
что был утерян и забыт обычай источни­
ков и колодцев, поскольку было учинено
насилие над девами, подававшими путни­
кам воду возле этих источников, и потому,
что золотые чаши этих дев были украдены.
Первым притеснителем хранительниц ис­
точников был некий король Амангон. Те­
перь, когда утеряны золотые чаши, невоз­
можно отыскать замок и двор Богатого
Рыбака (Короля-Рыбака).
Рыцари Круглого Стола отправляются
з путь, чтобы, свершив различные подви­
ги, восстановить источники и колодцы и
защитить дев. Хранительниц источников
они обнаруживают в таинственном лесу, где
лев охраняют вооруженные рыцари. Гавейн
побеждает Блигоса Блигерииса, который,
прибыв ко двору короля Артура, рассказы­
вает, что заключенные в лесу девы — по­
томки тех, кого некогда обокрал и лишил
земель король Амангон, и что они вынуж­
дены скитаться до тех пор, пока не будет
вновь найден двор Богатого Рыбака.
Персеваль и Гавейн находят замок Бо­
гатого Рыбака. В семи ветвях поэтическо­
го пролога его находят еще шесть раз шесть
различных героев. Благодаря этому земля
оживает вновь, но служители злых сил воз­
двигают замок Оргеллос, который Артур
покоряет после четырехлетней осады [198].
345
Последние восемь строк «Разъясне­
ния» — это 6 1—68-я строки «Повести о
Граале» Кретьена де Труа [129, 130, 136],
РАН Отто (1904-1938). Немецкий ис­
торик, философ-мистик.
Две его книги, посвященные катарам
Прованса — «Крестовый поход против Гра­
аля» (Kreuzzug gegen den Grai, 1933) и «Двор
Люцифера» (Luzifers Hofgesinf, 1937), —
оказали влияние на значительное число
современных авторов.
Ран полагал, что ему удалось обнару­
жить местонахождение замка Грааля и горы
Мунсальвеш, которую он идентифицировал
с горной крепостью катаров Монсегюр во
французской части Пиренеев. Согласно
Рану, катары, во-первых, являлись после­
дними хранителями Святого Грааля, а во-
вторых, Святой Грааль был потерян, когда
последние из «чистых» погибли в осаде
Монсегюра (1244 г.). К этим выводам Ран
пришел в ходе изучения романа Вольфра­
ма фон Эшенбаха «Парцифаль», в котором
проследил сходство с поэзией провансаль­
ских трубадуров. Рассматривая религиоз­
ное учение катаров, Ран также постулиро­
вал, что его корни уходят не только в
манихейство, но и в кельтскую мифологи­
ческую традицию и учения друидов. Ран
намеревался написать монографию о про­
вансальском трубадуре Киоте, па основе
утерянной поэмы которого был создан ро­
ман Вольфрама. Самого Вольфрама фон
Эшенбаха Ран причислял к членам рыцар­
ского Ордена храмовников.
История путешествий Отто Рана по
Лангедоку, его деятельность в обществе
«Наследие предков» и загадочная смерть,
последовавш ая несколько месяцев спус­
тя после отосланного им Гиммлеру пись­
ма с просьбой принять его отставку из
рядов СС, породили легенду о том, что
Ран на самом деле отыскал Грааль: эта
реликвия до конца Второй мировой вой­
ны якобы хранилась в Вевельсбурге, в
принадлежавшем СС замке в окрестнос­
тях Падерборна.
 РИВАЛИН
РИВАЛИН. КорольЛионессы (Эрмо-
нии). Отец Тристана в ранних поэтичес­
ких версиях. См. также Готфрид Страс­
бургский; Тристан и Изольда', Тристан
Лионесский.
РИЕНС УЭЛЬССКИЙ. Непримири­
мый враг Артура, неоднократно вторгав­
шийся в его владения. • Италию, чтобы получить от сената под­
В «Смерти Артура» Мэлори Риенс (Рион)
оказывается сперва тем, кто побеждает вос­
ставших против Артура королей и отрезает
им бороды, а затем требует бороду самого
Артура. Риенс вторгается сперва в Камер-
лиад, а затем в Логрию, где осаждает замок
Димлок [24].
История о странном короле, требую­
щем с побежденного бороду, как будто из
ниоткуда возникает в хронике Гальфрида
Монмутского и с тех пор переходит из од­
ного романа в другой. Согласно Гальфри-
ду, Артур в Сноудонии сражался и побе­
дил великана по имени Рито, который велел
сшить себе мантию из бород побежденных
королей и потребовал бороду Артура [6]. В
«Вульгате» этот король назван Корнуолл­
ским Великаном [184].
Появляется он и под именем Рионса,
короля Ирландии; король Артур, убив его
на поединке, забирает себе сверкающий
меч этого великана, подобный Экскалибу-
ру [136]. См. также Балин Свирепый: Боги и
герои; Войны Артура в романах «Вульгаты».
РИОТАМ . «Король бриттов» в ряде
исторических хроник, написанных на кон­
тиненте.
Сведения о Риотаме восходят к много
более ранним источникам, чем повество­
вание Гальфрида Монмутского. Существу­
ет гипотеза, ч т о , создавая'жизнеописание
Артура, Гальфрид брал за основу именно
их [34, 93].
«Риотам» скорее всего — латинизирован­
ная форма титула или почетного обращения,
существовавшего в той ветви древнего кель­
тского языка, из которой впоследствии раз­
вились валлийский, корнуэлъекий и бретон­
ский |37].
346
О ------
История Риотама развивается на фоне
событий в распадающейся римской прс*
виниии Галлия в 460-х гг., уже после вы­
хода Британии из состава Римской импе­
рии. Вскоре после захвата Рима вандалам*
римская армия в Галлии провозгласил*
императором Авита, которы й, назначив
главнокомандующим Эгидия, поспешил »
тверждение своей власти. Однако вскот;
Авит был смещен Рисимером — капита­
ном германских федератов в Риме. Властт
Рисимера ограничивалась только Итали­
ей, Эгидий предпочел остаться вернъ.м
Авиту, однако его авторитета и власти ока­
залось недостаточно для того, чтобы со­
хранить целостность провинции, и Галла*
распалась на несколько отдельных кор:-
левств. Так, на севере Галлии образова­
лось собственное проримское королевств*
Эгидия, На юго-востоке Галлии возникла
франкское королевство Бургундия, а зе^-
ли по обеим сторонам Пиренеев прини!-
лежали королю визиготов Эврику (и~*
Эрику). '
Эгидий с радостью принял б ри тт:;
бежавших от восстания сакских наем:-: -
ков в Британии. По свидетельству ис- :-
рика VI в. Иордана, «из-за Океана» про­
было двенадцатитысячное войско во глаж
с королем Риотамом. Бриттские nocc-.en-
цы получили земли на севере долины Лу­
ары - Эгидий крайне нуждался в этом ы -
енном контингенте для защиты Галлий а
грозящих ей саксов. Возникший в резуль­
тате «Армориканский тракт» простирала^
от Сены до Ла-М анш а [157].
Согласно Иордану, Риотам прибы.
Галлию в 468 г., хотя, очевидно, это пт
изошло несколько ранее, поскольку прогы -
жение саксов было остановлено в 464 г .
том же году, когда умер Эгидий, н асл е^
ком которого стал его сын Сиагрий [155j
Приблизительно в 468 г. король в
готов предпринял попытку подчинить
всю Галлию. Антемий, византийский
стократ, возведенный в 467 г. импе,
ром Восточной Римской империи Льве*
X=z£. РОБЕРТ ДЕ БЛУА
в императоры Рима, заручился помощью
Риотама и его войска, которое поднялось
по Луаре к Бурже.
Боясь потерять свой пост, последний
римский префект Галлии Арванд вступил
в тайные переговоры с визиготами, пред­
лагая ни в коем случае «не заключать мира
с греческим императором (имеется в виду
Антемий) и раздавить бриттов за Луарой»
лля того, чтобы разделить Галлию между
визиготами и франками Бургундии. Пос­
ледним актом имперского сената, подчи­
ненного Антемию, стало обвинение Арван-
;а в государственной измене, однако даже
сами римляне Галлии давно уже предпо­
читали местных правителей римским инт­
риганам [155].
Риотам тем временем направился со
своим войском в Берри и оккупировал Бур­
же. (Это подтверждается не только хрони­
ками, но и еще одним весьма примечатель­
ным документом — письмом, посланным
Риотаму галло-римским писателем Сидо-
нием, бывшим префектом Рима, который
:<о времени описываемых событий стал
епископом Клермонта.) Затем войско Ри-
:гама продвинулось к Ш ато-де-Руа. Здесь,
«прежде чем к нему смогли присоединить­
ся римляне (по мнению Флейри, здесь р еч ь.
тает об отрядах Сиагрия [93]), на Риотама
обрушилась во много раз превосходящая
гго армия Эврика. Бритты потерпели по­
ражение, причем Эврик вынудил их поки­
нуть Бурже. Риотам и остатки его армии в
:<онце 469 — начале 470 г. нашли убежище
:-:а землях дружественной Бургундии [34,
37, 93].
Следует отметить, что «Риотамус» —
латинская форма бриттского «Риготамус»,
•.оторое может быть переведено как «Вер­
ховный король». При этом оно могло упот­
ребляться и как существительное, и как
прилагательное. Если рассматривать это
слово как существительное, то перед нами
скорее всего титул (точно так же, как «Чин-
гизхан» («могущественный повелитель»)
стало общепринятым обозначением вождя
монголов по имени Темучин). Если видеть
з этом слове прилагательное, то Риотамус
347
превращается в почтительное обращение.
Здесь можно вспомнить, что первый рим­
ский император Октавиан присоединил к
своему имени эпитет «Август», что в пере­
воде с латинского означает «великий» или
«величественный». С тех пор Августом (эк­
вивалент обращ ения «Ваше Величество»)
именовался каждый император [93].
Л огично предположить, что король
бриттов имел совершенно иное имя или
несколько имен, и одно из них действи­
тельно было.Риотам. Вероятно, это и вдох^-
новило средневековых хронистов попы­
таться придать ему вес в самой Британки,
идентифицировав с кем-то другим.-Флой-
ро превращает его в Амброзия [93]. Глав­
ным аргументом против этой версии я в ­
ляется утверждение Тильды, который
называет Амброзия всего лиш ь генералом
.[203]. К ак был то ни было, история Рио­
тама наложила немалый отпечаток на ле­
генду о короле Артуре. Уже Гальфрид М он­
мутский повествует о военной кампании
Артура в Галлии и делает его современни­
ком ряда исторических лиц, живших во вре­
мена Риотама, — в частности императора
Льва I.
Р О Б Е Р Т Д Е БЛУА. Французский пи­
сатель второй половины XIII в.
Наиболее известен своими дидактичес­
кими сочинениями. Однако он считается
автором романа «Прекрасный незнакомец»
(«Beaudous»), повествующего о сыне Гавей­
на — Прекрасном Неизвестном [64, 198]. См.
также Вигалоис\ Глингалин,
Р О Б Е Р Т Д Е Б О Р О Н , Бургундский
поэт, автор первого стихотворного цикла
романов о Граале (последующими цикла­
ми артуровских романов являются проза­
ические циклы «Вульгата» и «Поствуль­
гата») .
О самом Роберте де Бороне известно
только то, что содержится в его романах:
его имя и имя его высокородного покро­
вителя. Покровителем и патроном Роберта
был граф Готье де Монтбельярд, в 1202 г.
отправивш ийся в Четвертый крестовый
 РОЛЕВЫЕ ИГРЫ
.

поход, из которого он, судя по всему, не Граале» Кретьена де Труа. Хотя он не встре­
вернулся. Дата смерти Готье де Монтбель- чается в манускриптах отдельно, текст жиз­
ярда известна: это 1212 г. Приблизитель­ неописания Карадока вполне возможно из­
но в 12 километрах от Монтбелъярда рас­ влечь без ущерба как для «Продолжения -
полож ена деревуш ка Борон, которую так и для самого романа. «Роман о Кар;-
считают местом рождения поэта. Логич­ доке» присутствует во всех редакциях про­
но предположить, что Роберт, свящ енник должения и представляет собой биографи:-:
из Борона, был автором приписываемых Карадока, которая в целом распадается кг
ему романов: он находился в услужении у три части [64].
Готье де Монтбелъярда, которому читал и Карадок — внебрачный сын племян­
посвящал свои романы, то есть они были ницы Артура Исейв и ее возлюбленног:
написаны до того, как граф отправился волшебника Элиавреса. Несмотря на пят­
но на с в о е м происхождении, он остается
воевать за Святую Землю, до 1202 г. [129].
В цикл Роберта де Борона «Роман об полноправным наследником своего фор­
истории Грааля» входят «Иосиф Арима­ мального отаа, короля Карадока Нантско­
фейский» (Joseph d ’Arimathie), «Мерлин» го, супруга Исейв. Посвященный в рьшз-
(M erlin) и, по всей вероятности, «Персе­ри при дворе короля Артура, юный Карал: ^
валь» (Perceval), известный сегодня как берет на себя испытание, связанное с от­
«Дидо-Персеваль». И з созданного Робер­ рубанием головы (мотив «Гавейна и Зеле­
том цикла только «Иосиф Аримафейский» ного рыцаря», см. Зеленый рыцарь). Kapi-
и около половины текста «Мерлина» со­ доку удается спастись, поскольку к н е »
хранились в своей первоначальной сти­
проявляет снисхождение сам зачинш: ■
хотворной — форме. Целиком до наших испытания, оказывающийся его истинным
дней дошла прозаическая адаптация ро­ отцом.
манов, созданная неизвестным перепис­ Вернувшись в Нант, Карадок заключа­
чиком вскоре после того, как Роберт за­ ет в башню свою мать; на обратном п\~ е
вершил свой труд [7]. И м енно из этой ко двору Артура он спасает девицу по им=-
адаптации вырос обширный цикл проза­ ни Гвинер; при дворе приобретает слаг.
ических романов о короле Артуре и рыца­ лучшего рыцаря двора. Узнав, что волшс5-
рях Круглого Стола, известный сегодня какник посетил Исейв в башне, он возврат
цикл «Вульгата». ется в Нант, чтобы унизить чародея. Лю­
Роберт де Борон был первым, кто при­ бовники пытаются отомстить герою: ко—
равнял загадочный graa! из романа Креть­ он спит, на руку ему сажают змею, кот:-
ена де Труа «Персеваль, или Повесть о Гра­
рая за два года должна высосать из к;г:
але» к чаше Тайной Вечери и описал, для всю жизненную силу. Карадока спас--:-
чего использовал Иосиф Аримафейский Гвинер и ее брат. Девица опускается в ч а
святой сосуд (сперва собрал в него кровь с молоком, в то время как сам Карал:*
распятого Христа, а затем по наставлению принимает ванну из уксуса. В тот момг:--
Святого духа определил с его помощью
когда змея пытается перейти к «более вку
дальнейшую судьбу членов своей общины).
ному» хозяину, брат девицы отрубает го­
Именно Роберт де Борон связал воедино
дине голову.
библейскую историю и мир артуровской
Карадок выдерживает высшее испь-:- :-
Британии [64, 129, 136].
ние рогом (см. Испытания). Лишь он л :-
жет выпить зачарованное вино из этс-л
Р О Л Е В Ы Е И ГРЫ . См. Игры.
сосуда, не пролив ни капли, поскоды а
среди всех рыцарей двора он единствен­
«РОМАН О КАРАДОКЕ» (ROMAN DE
ный, кому поистине верна его возлюблен­
CARADOC). Вставной роман в «Первом
продолжении» «Персеваля, или Повести о ная, Гвинер [64, 136].

348
 «РОМАН О ЛОРИНЕ»
«РОМАН О Л О РИ Н Е» (ROMAN DE
LAURIN). Сравнительно поздний рыцар­
ский роман, входящий в состав огромного
французского прозаического цикла XIII в.
«Семь римских мудрецов» (Sept Sages de
Roma).
Несмотря на стандартный сюжет, ро­
ман представляет интерес как образец по­
здней средневековой Артурианы, где под­
виги главного героя оттенены его
столкновениям и с.более известными ге­
роями артуровского эпоса (Гавейном, Л ан­
селотом, Бадемагу сом и т.д.) [198]. К ро­
ме того, в каждом из сюжетов цикла
заложено представление о Камелоте и Бри­
тании вообще как сосредоточении приклю­
чений и рыцарских подвигов, об Артуре как
христианнейшем правителе и об ордене
Круглого Стола как образце рыцарственных
и куртуазных добродетелей. То, что герой
этого романа, император Константинопо­
ля, отправляется на поиски приключений
именно в Камелот, очевидно, восприни­
малось как авторами цикла, так и их ауди­
торией как нечто само собой разумеющее­
ся [100, 152].
Герой романа, Лорин, император Кон­
стантинополя и сын сенешаля Рима, ре­
шает отправиться искать приключения ко
двору короля Артура. Прибыв в Британию,
он путешествует под именем Элейн.ор и в
пути спасает от банды разбойников Баде-
магуса, который здесь назван не королем
земли Горре, а просто рыцарем Круглого
Стола. Затем подружившиеся рыцари вме­
сте освобождают пятнадцать прекрасных
дам от рыцарей, которые держали их на­
ложницами, Пока Бадемагус пирует с ос­
вобожденными дамами, Л орин,испив воды
;i3 волшебного источника, засыпает. Во
время пира к освобожденному замку пре­
красных дам (мотив «Девичьего Замка»)
выезжают девушка верхом на белом жереб­
це и горбатый рыцарь. Девушка то поет, то
плачет. За жестокое обращение с ней Ба­
демагус вызывает горбуна на поединок, но
сам оказывается побежденным. Три дня
спустя Лорин просыпается, встречает даму
349
на белом жеребце, мстя за Бадемагуса, по­
беждает горбуна и освобождает тем самым
еще четырех членов ордена Круглого Сто­
ла: Гуинглейна, Орениаеа, Пине Ле Ру и
Мордреда.
От Гуинглейна Лорин узнает об исчез­
новении прославленного рыцаря Круглого
Стола и отца Гуинглейна Гавейна. Однаж­
ды, когда Артур держал двор в Винчестере,
в пиршественную залу вошли белый конь
и белый пес. Пес отвлек Гавейна от пир­
шества, и рьшарь сел верхом на странного
жеребца. Взяв зубами повод, пес вывел коня
с его всадником из залы — ц с тех пор Га­
вейна никто не видел.
По пути ко двору Артура путники
подъезжают к загадочному замку, который
кажется тем дальше, чем ближе к нему
подъезжают рыцари. На закате они встре­
чают плачущую даму на белом муле, ко­
торая ищет рыцаря Белого Щ ита. Лорин
предлагает даме свою помощь и оставляет
своих спутников, однако повстречать за­
гадочного рыцаря доводится именно им.
Об этом рыцаре идет молва, что именно
.он убил племянника короля. Во время пира
Бадемагус узнает в нем самого Гавейна,
однако они решают до поры до времени
держать это в тайне от остальных.
В Винчестере прибывших рыцарей ра­
душно приветствуют король Артур, Персе­
валь, Ланселот, Кэй и другие. Бадемагус за
Круглым Столом рассказывает о выпавших
на их долю приключениях. На второй день
объявленного королем турнира победа до­
стается Лорину, после чего повелением
короля Артура он становится рыцарем
Круглого Стола. Некоторое время спустя
при дворе появляется рыцарь Белого Щита
с девушкой на белом скакуне. Девица уп­
рекает Артура в том, что королю нет дела
до гибели Гавейна и что тот принимает у
себя его убийцу, а затем оба они с презре­
нием покидают двор. Кэю не удается вер­
нуть их ко двору, и этот подвиг достается
Лорину. В пути Лорина застигает волшеб­
ная гроза, результатом которой становится
ряд странных встреч. В частности, герой
встречает Малиныо, женщину-рыцаря, и
\
 РОССЕТТИ ДАНТЕ ГАБРИЭЛЬ
затем Прозерпину (такое имя носит зага­
дочная девушка на белом скакуне) и ее
рыцаря, известного как «рыцарь Белого
Щита», которого Лорин вызывает на по­
единок. После того как оба противника
ломают несколько копий. Лорин уговари­
вает рыцаря Белого Щ ита вернуться вмес­
те с ним ко двору Артура.
В Винчестере Лорин вновь сражается
с загадочным воином, и победив его, зас­
тавляет поднять забрало так, чтобы весь
двор .видел, что это не кто иной, как Га­
вейн. Позднее король Артур посылает ры­
царей Круглого Стола на помощь Марку
Арагонскому, крепости которого, осажда­
ют сарацины. Под Арагоном рыцари вновь
одерживают славную победу [64,198].
РОССЕТТИ Д анте Габриэль (1828—
1882). Английский художник XIX в.
Рыцарскими романами Средневековья
Россетти заинтересовался еще в юности.
Сюжет для первой своей картины на арту-
ровскую тему «Гробница короля Артура»
(частная коллекция) он придумал сам.
Следующим этапом его увлечения этой
тематикой стало создание иллюстраций к
проекту «Моксон-Теннисон»: Россетти сде­
лал две иллюстрации к этому изданию.
Позднее под влиянием Уильяма Морриса,
в то. время когда М оррис и его друг, ху­
дожник Эдвард Берн-Джонс работали в его
студии, Россетти увлекся Мэлори и стал
вдохновителем проекта создания фресок
для здания Дискуссионного Общества Окс­
фордского университета. Сюжеты для этих
фресок были взяты из романа Мэлори. Со­
гласно первоначальному плану, вкладом
Россетти в этот проект должны были быть
«Видение Ланселота о Святом Граале»,
«Ланселот в опочивальне королевы» и
«Как сэр Галахад, сэр Боре и сэр Персе­
валь узрели Святой Грааль», однако две
первые фрески известны только в наброс­
ках. Россетти также принимал участие в
проекте Уильяма М орриса по созданию
витражей на артуровские темы в Данлопе.
Поздние работы Россетти на артуров­
ские темы представляют собой разработку
£=у
уже использованных мотивов. Среди них
«Как Грааль напитал сэра Галахада, сэра
Борса и сэра Персеваля; но сестра сэра
Персеваля умерла в пути» (1864, Birmingham
City Gallery) и «Сэр Тристан и Изольда
Прекрасная выпивают любовный напиток»
(1867, Cecil Higgins Art Gallery, Бедфорд:.
К концу 1860-х гг. Россетти задумал напи­
сание собственной Артурианы «Божий Гра­
аль», которая так и не была завершена: :ч
концу следующего десятилетия артуровск;;
мотивы совершенно исчезли с его полоте-
[143]. ' .
Россетти оказал огромное влияние ка
«артуррвекое возрождение» в целом. Он по­
буждал браться за артуровские темы другиж
художников, в том числе уже завоевавш и i
известность, таких как Эдвард Берн-Джон:
и Артур Хьюз. Его манеру обычно связые:-
ют с романтической гранью артуровсксл
живописи. В стандартный викгорианск::-:
репертуар Россетти привнес эротические а
мистические мотивы [129, 143].
РЫЦАРИ К Р У Г Л О Г О С Т О Л А . !
Круглом Столе можно говорить и как г
предмете обстановки, и как об эмблеме |
вселенной, однако он являлся также <
братством рыцарей, занимавш их место зг j
этим столом.
Говоря о рыцарях Круглого Сто.:—*
средневековые авторы имеют в виду ск:-
рее рыцарский орден, а не просто тех, к?:
собирается пировать за Круглым Столон.
К примеру, романы постоянно упоминая*'
о том, что тот или иной рыцарь становт'т-
ся рыцарем Круглого Стола именно пот:- |
му, что за ним появилось пустое мест:'
Кроме того, число мест за Круглым С~>
лом и, соответственно, членов ордена ф!п:-
сированно — в поздних рыцарских ро1-:*
нах их 150. Сотня рыцарей прибывает вмет^
с самим Круглым Столом из Камерлиа-ж
одно место, Погибельное Сиденье, до noses- I
ления рыцаря Грааля остается н езан яты »
Первоначально на сорок восемь мест бътхИ
набраны рыцари из владений Артура. I
рок девятый, король Пелинор, прибыт j
Логрию, покинув собственное королевспв
 РЫЦАРИ КРУГЛОГО е т о л л
на Островах [24]. Затем в орден были при­
няты Гавейн и Кэй и еще некоторое число
английских рыцарей. По мере того как шли
годы, места за Круглым Столом стали за­
нимать рыцари и из других земель: Лансе-
лот (из Бенвика), Морхольт (из Ирландии),
Тристан (из Лионессы), Лорин (из Констан­
тинополя), Мадор дё Ла Порте и Пине Ле
Ру (из Галлии) и многие другие. Собствен­
но говоря, наиболее прославленные рьша-
ти Артура Персеваль (сын Пелинора), Л ан­
селот (земли которого находились в Бретани)
и его сын Галахад, а также Ивейн, сын ко­
роля страны Гоор, являлись подданными
Артура лиш ь косвенно: Артур предстает в
романах' верховным королем над всеми эти­
ми королевствами, включая Бретань, и их
государи принесли Артуру вассальную при­
сягу как своему сюзерену, однако во всем,
что касалось внутренних (и нередко вне­
сших) дел, они оставались совершенно не­
зависимыми. Иными словами, единым го­
сударством лоскутную империю Артура
называть можно очень условно.
В рыцарских романах встречаются пер­
сонажи, которые являлись врагами не ка­
кого-то отдельного рыцаря Круглого Сто­
ла, а всего ордена в целом. Наиболее
значительным из них был Марк Корнуолл­
ский. Причиной его вражды стала ненависть
к Тристану, которого не только радушно
гриняли в Логрии, но и предложили за­
нять место за Круглым Столом. Это озна­
чало, что Тристану в случае необходимое-
будет оказана помощ ь всего ордена.
Другим безжалостным врагом ордена выс­
тупает Моргана Ле Фей. В основе ее враж­
ды лежит ненависть к основателю Кругло­
го Стола Артуру. Противником Круглого
Стола был, очевидно, также и похитивший
Гвиневеру Мелеагант, сын короля Бадема-
гуса. Среди не столь вельможных и нередко
безымянных противников против странству­
ющих рыцарей особенно часто выступают
: зроны Маэлгрин и Брюс Безжалостный:
еба они готовы как напасть на одинокого
п и раненого противника, так и покинуть
толе битвы, если поединок приобретает
нежелательный оборот [100].
351
^=7
Клятва, которую приносят рыцари Круг­
лого Стола во время бракосочетания Арту­
ра и Гвиневеры вден ь создания ордена: не
совершать злодейств, бежать измены и да­
ровать пощаду тому, кто ее испросит, за­
щищать дам и девиц, вдов и сирот; никогда
не поднимать оружия для несправедливой
войны — ни ради славы, ни ради богатства
и никогда не сражаться друг с другом, кро­
ме как на турнире [24], — вполне соответ­
ствует идеалам средневекового рыцарства
и клятвам реально существовавших рыцар­
ских орденов.
Несколько персонажей артуровского
мира играют особую роль в истории этого
ордена. Прежде всего это Мерлин, воздвиг­
нувший Круглый Стол или своим искусст­
вом доставивший его в Камелот; на Мер­
лина также была возложена задача найти
первых членов ордена. В результате перво­
го из весьма странных приключений орде­
на ко двору Артура прибывает Нимуэ, Дева
Озера, которой предстоит сковать чарами
создавшего Круглый Стол Мерлина и ока­
заться среди тех, кто будет сопровождать
Артура на Аваллон. Судьба ордена оказы ­
вается отчасти переплетена с земной судь­
бой Грааля. В его поиски, ставящие целью
избавить Логрию от заклятия, оказывают­
ся втянуты все рыцари Круглого Стола. В
замке Корбеник Грааль возвращает разум бе­
зумному Ланселоту. Король Пеллес объяс­
няет исцеленному рыцарю, что тот видит
перед собой Святой Грааль; когда и если
это сокровище будет утрачено, Круглый
Стол распадется надолго. Грааль и в самом
деле оказывается утрачен: он возносится
на небеса. После возвращения Борса из
земли Саррас орден на некоторое время со­
бирается вновь, чтобы затем распасться,
когда Гавейн вынуждает Артура объявить
войну Ланселоту [64, 68].
Начиная с романов Роберта де Боро­
на, братство рыцарей Круглого Стола при­
обретает характер рыцарского ордена с
христианской миссией. Посредством свя­
зи со столом Тайной Вечери он становит­
ся символом последователей и учеников
Христа, земным прообразом идеального
 РЫЦАРИ КРУГЛОГО СТОЛА
общества на небесах [64]. Антропософ Ру­
дольф Штейнер и его последователи свя­
зывали орден Круглого стола с коллегия­
ми бардов. Штейнер утверждал, что основы
«системы Круглого Стола» были заложены
при покровительстве короля Артура. Сход­
ки бардов начиная с XI в. якобы переходят
под защиту церкви. Кульминацией этих
певческих состязаний считался день П я­
тидесятницы (праздник Троицы). Пятиде­
сятница неоднократно упоминается в ро­
манах как день собрания всех рыцарей
Круглого Стола; встречаются описания тур­
ниров и празднеств, устраиваемых в этот
день в Камелоте [цит. по 17].
Иной образ этого ордена, возможно,
более близкий к реальности, возникает при
попытке проанализировать рыцарские ро­
маны с точки зрения мифологии и исто­
рии религий.
Орден рыцарей Круглого Стола начал
свое существование в день бракосочетания
Артура и Гвиневеры, которое последовало
за победой Артура над восставшими про­
тив верховной власти Артура королями. В
результате этой победы усилиями Мерли­
на все участники конфликта на равнине
Солсбери собрались для заключения пе­
ремирия. В большинстве противников Ар­
тура несложно разглядеть воплощ ения
языческих богов — таковы Бан, Лот, Бран-
гойр, Пеллес и Пелинор. По предположе­
нию Дж. Дарра, это примирение повторя­
ется в создании ордена Круглого Стола как
общности фигур самых разных культов.
Восставшие короли-боги (и/или их сыно­
вья-герои) все до одного оказываются сре­
ди членов ордена [81]. Более того, Мерлин
сам подводит Пелинора к месту справа от
Погибельного Сиденья, которому в «язы­
ческом» прочтении романов отводится роль
сиденья «священного короля года» (Дж.
Фрэзер) [26, 81].
Начало приключениям рыцарей Круг­
лого Стола положило появление на свадеб­
ном пиру белого оленя, тридцати гончих
псов, неизвестной дамы и незнакомого
рыцаря. Испуганный собаками олень вы­
бежал из зала, незнакомец также покинул
352
собрание, прихватив с собой двух гончк\
псов, а один из пирующих увез даму. Трс:
рыцарей отправились привезти назад о.:;-
ня, незнакомца и девицу. Вернувшись, он?
рассказали о своих приключениях: один —
о поединке у источника, другой — о п: -
единке, последовавшем за зовом рога, а тре­
тий — об отрубленной голове у источк;:-~
[24]. Все эти три мотива — явно языческг-
го происхождения. Так начались весы-:
странные приключения, характер и зу ю т^
э т о т орден.
Разумеется, и при дворах других cpes-
невековых монархов имелось достаточ:-. э
рыцарей, сравнимых с артуровскими втс.*„.
что касается воинской доблести. И все >:
более или менее логичное объяснение пр -
клю чениям можно найти, только ес.--
отыскать им параллели в более древ:-' ..
чем рыцарские романы, легендах.
Если взглянуть на этот рыцарский ;т-
ден в целом, то становится ясно, что а г --
более известные его представители так нд i
иначе связаны с древним и языческ- I
культами (например, с культом отрублен­
ной головы — см. Бран). Таковы и T p i: с а ­
новных клана при артуровском дворе: г ::
Бана, род Лота и род Пелинора.
Ланселот (из рода Бана) каза_~::ь
бы, персонаж исключительно артуроь--
го мира — одной ногой стоит в мире к е м ­
ских легенд. То же самое относится t
Гавейну (из рода Лота): его отец и мат ■ -
воплощение языческих богов (см. Моргв -
за)\ его сила прирастает и убывает в зга ►
симости от того, восходит или з а х и ш
солнце. Он принял участие в ц ер ем о н я i
замке Грааля, за которой п о с л е д о в а л о :-ч-
ное приключение, где Гавейн получил р м
пылающим копьем. Двух сыновей ем> га­
дила Брандилес, чье имя без труда м е х ш
расш ифровать как «сестра Брана». г т ~
Гавейна Гарет сражался с Красный г-*—
рем у источника, а потом получил p i- *
бедро от «ночного гостя» в замке лед?. -
онессы. В истории еще одного предс- :: г-
теля клана Лота, Мордреда, нетрудно г J -
глядеть черты рождения архетипичесии
героя мифов: он был зачат в резул- г *
 РЫЦАРСТВО
инцеста; его отец был королем; ему пред­
начертано было занять место своего отца;
5ыла предпринята попытка избавиться от
него, пока он был еще младенцем [177].
Из кельтской мифологии возникли и
Ивейн, сын Морганы Ле Фей и Уриенса
(здесь вновь и отец, и мать — воплощения
1 ревних божеств), и Мелеагант, сын коро­
ля (и рыцаря Круглого Стола) Бадемагуса
<см. Кельтские корни артуровского эпоса).
Дж. Дарра выдвинул гипотезу, что орден
Круглого Стола, состоящий из героев-ры-
■_:арей и богов-королей, которые вкупе со­
ставляют языческий пантеон, является фо­
кусной точкой неких ритуалов. В романс о
'Перлине есть любопытное упоминание о
том, что во времена Утера все рыцари дол­
жны были получить рану в лицо, но обы­
чай оставлять раненого рыцаря у Круглого
Стола пришел в упадок, когда членами ор­
дена стали Ланселот, Галахад и Эктор (ры­
цари из рода Бана). По версии Дарра, это
наводит на мысль о том, что Круглый Стол
представлял собой место или название ри­
туального ордена, что в целом соответство­
вало бы попытке централизации язычес­
кого жречества. До некоторой степени это
-оответствует также описанию Камелота,
-штаб-квартиры» Круглого Стола, как глав­
ного культового места британского языче-
л ва и тому, что его члены прибывают из
самых разных краев, включая Оркнейские
: строва, Нортумберленд, Северный Уэльс,
Корнуолл, Бретань и ряд неназванных ко­
ролевств. В гипотезу о централизации
культа укладываются также действия чле­
нов Круглого Стола: все они рыцари,
•странствующие» в поисках «приключе­
ний», причем эти «приключения» неи з­
менно выливаются в поединок с-ритуаль-
-ой подоплекой. Вполне возможно,
заключает Дарра, что речь здесь идет об
установлении контроля Круглого Стола
гад различными культовыми местами на
-грритории страны. Если продолжать ана-
1 из рыцарских романов с точки зрения ис-
_зрии религии, то идея централизации в
гнтературной традиции вполне могла быть
отражением попытки централизации реаль­
139 353
но-политической. Развивая свою теорию,
Дарра идет дальше и связывает культовую
деятельность ордена Круглого Стола с ком­
плексом мегалитов Стоунхенджа, который
современные историки все больше склон­
ны считать древней обсерваторией [81].
РЫЦАРСТВО. Рыцарство — истори­
ческий феномен, в основе которого лежат
как жестокая социальная реальность, так
и возвышенные литературные идеалы. Сло­
во «рыцарь», заимствованное в русский
язык из немецкого, звучит в оригинале как
«Ritter». Первоначальным значением это­
го немецкого слова было «всадник» или
«конный воин».
Попытка в нескольких фразах опре­
делить, кто такие рыцари и что такое ры­
царство, заведомо обречена на провал.
Термин «рыцарство» исключительно мно­
гозначен. В разные исторические перио­
ды он мог обозначать различные соци­
альные слои и различные привилегии и
обязательства; кроме того, следует учиты­
вать, идет ли речь о раннем или позднем
Средневековье, о реальной политической
и социальной ситуации или о культурном
идеале и т.д. Однако очень приблизитель­
но сделать это-все же возможно. Истори­
ки-медиевисты давно уже согласились с
тем, что социальные вопросы занимают
центральное место в большинстве артуров-
ских романов Средневековья, поскольку,
несмотря на всю идеализацию рыцарей, в
основе коллизий романов так или иначе
оказывается коллизия между устремлени­
ем героя и социальных обязанностей или
ограничений [179].
Сидни Пейнтер, рассуждая о рыцарстве
средневековой Франции, подразделяет это
широкое понятие на три более узких: фео­
дальное и придворное рыцарство, религи­
озное рыцарство и рыцарский идеал или
куртуазную любовь [166]. Эти три истори­
ческих и идеологических феномена не толь­
ко раздельны, но и отчасти противостоят
друг другу [179].
История ры царства. Рыцарство —
сравнительно поздний феномен развития
 РЫЦАРСТВО
феодальной системы. Хотя зарождение его
можно проследить в VIII в., вершины сво­
его развития оно достигло в XII в. — вре­
мени расцвета «рыцарских идеалов» и л и ,
рыцарского менталитета.
История рыцарства в значительной сте­ не будучи рыцарем, рыцарство же сам)” ,
пени представляет собой историю дворян­
ства, появившегося с развитием феодаль­
ной системы. Возникновение его относят
к эпохе Каролингов, когда владельцы бе­
нефиций наряду с королем принимают уча­
стие в управлении государством, причем
это высокое положение становится наслед-
ствекным. Вассалы этих крупных владель­
цев в свою очередь принимают титулы от
принадлежащих им городов, замков и зе­
мель. Тем самым образуется целый класс
мелких графов, баронов и виконтов. С XI в.
дворянство во Франции становится орга­
низованным сословием, обладающим из­
вестными наследственными привилегиями.
Каждый из представителей дворянского
сословия, сколькими бы землями он ни
владел, был обязан выставить хотя бы од­
ного воина, снаряженного к бою. С этого
времени появилась необходимость в ка­
ком-либо признаке благородного проис­
хождения помимо владения леном. Так
появились прозвища: сеньоры стали при­
соединять к личны м им енам названия
территориальных владений (если вернуть­
ся к романам об Артуре и рыцарях Круг­
лого Стола, то в качестве примера можно
привести Горлойса Корнуоллского (герцога
Корнуолла) или старшего сына Лота, ко­
р о л я Оркнейских островов, Гавейна Орк­
нейского), а затем — и гербы,
С конца XIII в. короли присваивают
себе исключительное право жаловать дво­
рянство вне зависимости от ленного вла­
дения. С одной стороны, это привело к
ослаблению независимости и могущества
крупного дворянства, поскольку привиле­
гии, которые до сих пор связывались с об­
ширными земельными владениями и древ­
ностью рода, могли получить теперь и те,
кто не мог похвастаться ни первым, ни
вторым. С другой стороны, учреждение
рыцарства, которое само по себе подразу­
354
мевало пожалование дворянства, значи­
тельно увеличило само это сословие.
Следует заметить, что дворянство в
Западной Европе не приравнивалось к ры­
царству. Можно было быть дворянино’-'..
фактом давало дворянство. С другой сто­
роны, рыцарское достоинство всегда ос­
тавалось личным и не передавалось
наследству. В Средние века рыцарями не
рождались даже наследники престола
(правда, с XV в. королевских отпры ск;?
стали посвящать в рыцари в момент кре­
щения). В этот период правом посвящать
в рыцари обладали все владетельные се­
ньоры, но впоследствии короли остави.'!
это право за собой.
Право на рыцарское звание давало бла­
городное происхождение, которое доказы­
валось «по имени и гербу», то есть требо­
вало удостоверить свое дворянство эе
только по отцу и деду (что считалось дос­
таточным для утверждения в простом де
рянстве), но и по женским линиям в дву»
поколениях. С XIV в. короли имели n p ii -
жаловать рыцарским званием простолю­
динов без всякого удостоверения, которое
тем самым получали дворянство. В рыиз?-
ских романах нередко упоминаются бада­
ны. Этим термином обозначались e a c o j
лы короны вообще, не имевш ие др}т;
титулов.
В своем первоначальном виде истсг --
ческое рыцарство было тесно связано
военной повинностью землевладельг
которым предписывалось следовать за
им феодалом или государем на войну,
синая служба заключалась в обязанное!
явиться вооруженным и на коне и. с;,
чи общей повинностью, не давала н>'
ких прав на сословные.преимущества,
нако рыцарскую службу не следует п.-
с другого рода рыцарством, которое я
лось независимым и добровольным н
читалось как высшее военное достокня
Этот род рыцарства стал развивать-
момента начала упадка системы лег
землевладения в X III в.
 РЫЦАРСТВО
В случае «литаого рыцарства» рыцарь по
своей воле поступал на службу к какому-либо
феодалу, как правило, за вознаграждение, но
лногда и в надежде приобрести славу в час-
тьк междоусобных конфликтах. В том слу­
чае, когда рыцарь служил за вознагражде­
ние, он в буквальном смысле становился
наемником того или иного феодала. Дроб­
ление ленов, обеднение низшего дворян-
:тва, а также щедрость крупных феодалов
сделали связь по найму такой же проч­
ной, какой была та, что основывалась на
системе ленов. Младший сын, участие ко­
торого в отповском леке было ничтожным
ia согласно английскому майорату — во­
обще никаким ), мог завоевать богатство
и славу на службе у могущественного фе­
одала. Посвящение в рыцари становилось
для таких младших сыновей первой сту­
пенью будущей карьеры. Это повышало
общественное положение младшего сына,
приравнивая его по одежде, вооружению и
титулу к богатым и знатным феодалам [13,
23, 127J. Отсюда двойственность положе­
ния самих неимущих рыцарей при дворе
сеньора; с одной стороны, они были «не­
свободными» слугами или наемниками се­
ньора, с другой — принадлежали к наде­
ленному привилегиями правящему классу
[179].
Прослойка рыцарей, служивших хотя
в за жалованье, но на самых почетных ус­
ловиях, в эпоху крестовых походов сдела­
лась в Европе весьма многочисленной. В
этот период институт рыцарства, как осо­
бого рода личного дворянства, достиг вер­
шины своего развития. Немалый вклад в
возвышение рыцарства внесли и образовав-
-лиеся в это время духовные рыцарские
грдена, которые представляли собой по
сути сочетание войны с религией.
О сновны е духов н ы е ры царские
ор ден а С редн евек овья
1113 г. Орден госпитальеров (hospi-
'.iliers), рыцарей больницы Св. Иоанна;
зпоследствии (с XVI в.) — М альтийский
срден. В первой половине XI в. в Иеруса­
лиме была выстроена больница во имя св.
И оанна Предтечи, в которой лечили бед­
ных пилигримов, совершавших паломни­
чество в Святую Землю. Это был первый
орден, правила которого помимо монашес­
ких обетов возлагали на членов обязанно­
сти воинского ремесла — для зашиты Иеру­
салима от неверных.
1128 г. Рыцарский орден тамплиеров,
или рыцарей Храма, члены этого ордена
стали впоследствии известны как «храмов­
ники». Учрежден указом П апы . За не­
сколько лет до этого события король Иеру­
салим а Бодуин отвел новому братству
помещ ение в ограде храма Соломона, от­
куда и произошло название ордена. Едва
ли не самый могущественный из’ рыцар­
ских орденов Европы.
1156 г. Рыцарский орден Алькантары
в Испании, вел войны с маврами Испании
и Северной Африки.
1158 г. Рыцарский орден Калатравы в
И спании, вел войны с маврами Испании и
Северной Африки. ■
1128 г. Н емецкий ры царский орден
меченосцев, или тевтонский. Учрежден в
Иерусалиме немецкими крестоносцами. С
1210 г. перенес свою деятельность в Евро­
пу, вел завоевательные войны в Пруссии,
Л ивонии и Курляндии. Потерпел реш и­
тельное поражение в Грюнвальдской бит­
ве (1410).
1429 г. Орден Золотого руна. Был уч­
режден герцогом Бургундским Ф илиппом
Д обры м с целью привлечения своих при­
ближенных к участию в предполагавш ем­
ся тогда крестовом походе против турок.
Поход не состоялся, но орден сущ еству­
ет до сих пор как геральдическое отли­
чие [1, 45].
Р ы ц ар ск и е и д еал ы в культуре
С редн евек овья
Рыцарственность, куртуазность и кур­
туазная любовь — три основные составля­
ющие культуры высокого Средневековья.
Об этих трех идеалах велось и ведется н е­
мало споров. Впрочем, эти концепции слу­
жили не единой этической системой, ф и ­
лософ ией или общей основой для
литературы, а скорее смутной, хотя и мощ ­
 РЫЦАРСТВО
ной идеологией, объединяющий сходные
социальные группы. Эта идеология суще­
ствовала в форме общей ментальности
даже несмотря на то что не имела единого
вербального выражения. Рыцарство, будь
то при дворах Англии, Германии, Аквита­
нии или Ш а м п а н и , , составляло довольно
разноплановую и тем не менее идеологи­
чески гомогенную группу как внутри ти ­
тулованного или жалованного дворянства,
так и тех, кто стремился обрести это зва­
ние. Этический кодекс рыцарства, охва­
тывая не только самих рыцарей, но и ос­
тальные социальные слои, создавал модель
поведения, воспринимаемого как «благо­
родное». Куртуазная любовь — это куль­
турные отнош ения или их продукты, со­
зданные доктриной сублимированной и
облагораж иваю щ ей лю бви, возникш ей
среди трубадуров и в артуровских рома­
нах [179].
В написанном в начале XIII в. тракта­
те по «теории рыцарства» «L'Ordene de
clievalerie» приводится свод обязанностей,
исполнение которых предписывается каж­
дому рыцарю: почитать бога и быть гото­
вым пролить свою кровь во славу его; быть
преданным и справедливым; защищать сла­
бых; оставаться чистым душой и телом, в
особенности избегая греха распутства; по­
мнить, что смерть ожидает каждого, а по­
тому следует искать великодушия и «бе­
жать гордыни». В качестве практических
советов предлагается избегать лжесвиде­
тельства, не отказывать в защите даме и
ежедневно посещать мессу [118]. (Следует
напомнить, что здесь говорится лишь об
идеалах рыцарства, о том, каким оно пред­
ставлено в средневековых романах, а вов­
се не о том, каким оно было в действи­
тельности.)
Вторит трактату и Алан Л илльский
(1115/1128-1203), который в «Summa de
arte praedicatorica* раз за разом повторя­
ет основные принципы ры царского по­
ведения: рыцарь должен защищать стра­
ну, вдов и сирот; рыцари должны быть
вооружены верой равно как и мечом; и
они не должны ни угнетать людей, ни
прибегать к насилию (очевидно, имеютс*
в виду междоусобные войны). Впрочем.
Алан не устает сожалеть, что на практик;
рыцарство н е соответствует предписаннк'-.
ему функциям.
Идеалами феодального рыцарства были
доблесть (что подразумевало храбрость,
силу и умение владеть оружием) и верность,
причем щедрость и куртуазность считались
как бы вытекающими из первых двух ка­
честв. Духовное рыцарство добавило s
этим добродетелям благочестие, умерен­
ность и воздержание (и, разумеется, сле­
дование всем требованиям церкви, вер­
ность которой могла уступать лип-:
требованиям вассальной присяги). Нако­
нец, куртуазная любовь привнесла в ры­
царскую этику поклонение прекрасно!
даме, поскольку в любви видели облаг:-
раживающую, если не ведущую к совер­
шенству, силу [166].
Соответственно, средневековые ры­
царские романы подчеркивали служение
рьшаря господу, или государю и социаль­
ному порядку, или прекрасной даме. Кол­
лизия романа нередко выстраивалась Hi ,
совместимости или противоречии двух ви­
дов служения из этой триады. В р а н н и ,
французских романах, прежде всего у Кре­
тьена де Труа, это прежде всего попь--*-
объединить две рыцарские этики: рыцьр*
как бесстрашного воина и рыцаря как ар­
тистичного влюбленного. Чтобы быть z: :-
тойным любви (этика куртуазной лю бвей
рыцарь должен помнить о своих о а я ^ - -
ностях своего социального статуса (фео­
дальное рыцарство) и быть великим г : -
ном, но он не может быть и любовник
и воином одновременно [179]. Тем са
герои Кретьена или пренебрегают „ .
занностями рыцаря (Эрек), или прене-:тя­
u
гают дамой ради рыцарских подв: п я
( Ивейн) [11, 12, 126].
В более поздних романах «Вульг,
внимание сосредоточено на поисках Грт-
ля\ «высокая» концепция рыцарства
няет на задний план и куртуазную я '
и социально-политические функции р;
ря. Эта тенденция достигает кульмин
356
 РЫЦАРСТВО
в романе Мэлори, где требования рыцар­
ства нередко оказываются уже вообще не­
совместимы с требованиями куртуазной
любви: тот, кто стремится к Граалю, дол­
жен стремиться к абсолютной (едва ли не
стерильной) чистоте души и тела — ран­
ние французские романы нередко рассмат­
ривали эту «чистоту» как термин относи­
тельный. На взгляд М элори, счастливая
любовь, очевидно, заслонила бы Галахаду
его высокое призвание [24],
Впрочем, некоторые отголоски пред­
ставления о рыцарстве трех-, а то и четы­
рехвековой давности присутствуют и у М э­
лори: в том, как объясняю тся причины
трагической вражды между родом Гавейна
и родом Ланселота, сыгравшей существен­
ную роль в падении Круглого Стола.
Смерть сыновей не причинила Гавейну
такого горя, как гибель брата, Гарета Бо-
'■•.ейна, случайно убитого Ланселотом. Ста­
рогерманское каноническое право счита­
ло родство между братьями равным по
:тепени родства между отцом и сыном,
тогда как по римскому праву отец и сын
:остоят в более близком родстве, нежели
5ратья. У героев Мэлори любовь к братьям
неизмеримо сильнее любви к сыновьям, и
это, видимо, тоже укладывается в идеал ры­
царской братской любви, ибо давние това­
рищи по оружию неизменно становятся
едва ли не назваными братьями, а кров­
ные братья почти всегда — давние товари­
щи по оружию [23].
Еще одним требованием рыцарского
.’.деала являлась незапятнанная репутация
'средневековые романы предпочитают ис­
пользовать термин «доброе имя»), которую
требовалось завоевать, беречь и поддержи­
вать. К тому же она считалась точным от­
ражением характера своего обладателя. С
развитием феодальной системы земельные
пожалования становились все реже, пока
не исчезли совсем, и потому «честь» и «доб­
рое имя» стали приобретать все большее
значение как качества, не зависящие от
“ пула или наличия лена. Концепция «не­
запятнанной чести» также была выработа-
е о й в среде неимущего рыцарства как часть
357
идеологии превосходства благородства духа
перед материальными благами [179]. К тому
же «рыцарская честь» в Средневековье —
явление не личной, а скорее социальной
природы, поскольку не существовала и не
имела ценности сама по себе, не будучи
подтверждена обществом. Прежде всего это
подтверждение исходило от самих рыца­
рей как братьев по оружию и социальной
элиты, но в принципе подразумевало и весь
христианский мир (представленный, в ча­
стности, аудиторией читателей или слуша­
телей рыцарского романа) [58, 77].
Впрочем, невзирая на требования «за­
воевать славу», рыцарю предписывалось
пускаться в приключения ради самих при­
ключений, предаваясь удовольствиям вы­
игранных поединков. В то время как по­
добные поединки и турниры весьма полезны
для создания хорошей репутации, в ряде
текстов (наиболее ясно это видно в романе
«Персеваль, или Повесть о Граале» Кретье­
на де Труа) приводятся примеры того, как
герой пускается в приключения исключи­
тельно ради славы, не понимая, что ры ­
царская доблесть приобретает смысл лишь
тогда, когда она направлена на беспороч­
ное служение идеалу или «ближнему свое­
му» [72].
На основе этих общих представлений
о рыцарском идеале возник целый ком п­
лекс манер и поведения, требовавший ры­
царственности и крутуазности, связанных
с поклонением дамам и заботе об интере­
сах ближних. Кодекс не был порожден ус­
тремлениями сеньоров, которые в нем не
нуждались и на практике его не осуществ­
ляли, но в конечном итоге с радостью пе­
реняли его, дабы сохранить порядок при
дворе и обеспечить верность безземельно­
го рыцарства, [179]. Этот- кодекс, весьма
сложный сам по себе, легко мог выродить­
ся (и зачастую вырождался) в бессмыслен­
ный ритуал. Предполагалось, что рыцарь
должен не только уметь вести себя в об­
ществе равных себе и обращаться с теми,
кто находился ниже его на социальной ле­
стнице, но и обладать рядом способностей
и умений, обычно ожидавшихся от дворян­
 РЫЦАРСТВО
ства. Некоторые герои (например, Гавейн)
черпают немалое удовольствие в демонст­
рации этих способностей: куртуазных ма­
нер, умения поддержать беседу и т.д. Сдер­
жанность и такт также рассматривались как
добродетели, хотя и они могли довести до
беды. Персеваль, например, услышав, что
истинный рыцарь не проявляет излишне­
го любопытства, бездумно считает его од­
ним из постулатов рыцарства и не задает
вопроса в замке Увечного Короля. Возмож­
ность подобной ош ибки — культивирова­
ние ритуала там, где необходимо служе­
ние — лежит в основе коллизии ряда
романов, авторы которы х стремятся на
примере персонаж ей артуровского эпоса
показать, к чему может привести выхола­
щивание рыцарского идеала. Любопытно,
что таким персонажем, особенно в немец­
кой и французской литературе, чаще дру­
гих оказывается Гавейн (см. «Глиголис*>). .
. С транствую щ ие рыцари. В заклю­
чение стоит сказать несколько слов о
странствующих рыцарях, постоянно ски­
тающихся по страницам рыцарских рома­
нов. Странствующие рыцари — отнюдь не
литературный вымысел, в основе этого фе­
номена лежит историческая действитель­
ность. * иной смысл: отправляясь на поиск при!
Н ачиная с Х -Х 1 вв. безземельное дво­
рянство, избравш ее мирскую (в противо­
положность клерикальной) стезю, стека­
лось ко дворам крупных сеньоров в
. надежде на получение феода или жалова­
нья в награду за воинскую службу или ме­
сто при дворе. П омимо участия в воен­
ных кам п ан иях от наем ного рыцаря
ожидалось несение гарнизонной службы
или объезд земель сеньора с целью под­
держания порядка. Последнее и послужи­
ло основой для «искателей приключений*
литературы. Реальной целью подобньл
«приключений* были отнюдь не столкн:-
вение с чудовищами и злыми волшебни­
ками и не битвы с драконами, а надзор за
своевременным и упорядоченным сборсш
налогов и пошлин. «Странствующие» ры­
цари являлись своего рода блюстителям*
порядка и патрульными полицейскиу.^
Средневековья. Зачастую в такие «экспе­
диции» отправлялись сыновья и племян­
ники сеньора. В отличие от странствую­
щих рыцарей романов эти блюстителе
порядка редко путешествовали в одиноч­
ку. В самом крайнем случае их сопровож­
дал оруженосец, но, как правило, это б ы
целый отряд во главе с «молодым» рыца­
рем. которого сеньор назначал настав;
ком своим отправившимся искать приу­
чений сыновьям. Едва ли «селян,
городские жители и другие сеньоры в~~
чали появление подобной кавалькада
теми же радостью и радушием, какие о~
сывают рыцарские романы [8, 127, 179..
Рыцарские романы идеализироь
«поиск приключений», придав ему сог
чений, рыцарь отправлялся на поиск
мого себя и отчасти смысла бытия. В «Т,
стане в прозе», отвечая на вопрос Агр~,
о том, кто он, Динадан говорит: «Я с*
ствующий рыцарь, который каждый
выступает на поиски приключений и с
ла мира, но не может ни найти его, ни
жать для дальнейшей пользы» [68]. См.
же Рыцари Круглого Стола.

с
САДУК. Корнуоллский барон, сыграв­
ший значительную роль в судьбе Тристана
Лионесского и Александра-Сироты; второ­
степенный персонаж, появляю щ ийся в
прозаических романах о Тристане [10].
Расправивш ись со своим братом Бол­
дуином, король Марк Корнуоллский посы­
лает Садука в погоню за женой Болдуина,
бежавшей от него в надежде спасти сына.
Однако, сжалившись над беглецами, Са-
лук провожает их в Бретань, а затем, вер­
нувшись, сообщает королю, что убил и ее,
и ребенка.
Пятнадцать лет спустя в Дор прибыва­
ет некий рыцарь, побежденный на турни­
ре юным Александром. Марк обвиняет Са­
дука в предательстве, но тому удается
беспрепятственно покинуть замок Дор,
поскольку наиболее доблестные рыцари
двора — Тристан, Динас-Сенешаль и дру­
гие — на его стороне.
Стремясь избавиться от излишне по­
пулярного в Корнуолле племянника, король
Марк вызвался отвезти раненного на тур­
нире Тристана назад в замок Дор, но по
дороге опоил его сонным зельем, так что
проснулся Тристан уже в тюрьме. Узнав об
исчезновении Тристана, Изольда Белокурая
-опросила Садука разыскать рыцаря. Д оз­
навшись некоторое время спустя, что Марк
359
держит рыцаря в замке Магон, барон уст­
роил засаду на ведущей туда дороге. К о­
роль М арк и его свита действительно по­
пали в приготовленную бароном ловушку,
Садук даже убил предательски объявивше­
го всем о смерти Тристана Андрета, одна­
ко самому Марку удалось бежать.
Вместо того чтобы вернуться в замок
Дор, Садук отправился в Лионессу, чтобы
оповестить ее жителей о коварстве корну­
оллского короля. Рыцари Лионессы, в свою
очередь, обратились к Динасу-Сенешалю,
верному вассалу Марка и другу Тристана.
Узнав о произошедшем, Динас заявил, что
слагает с себя присягу верности и отказы­
вается от земель, которые держал от М ар­
ка. С прибытием Динаса и Садука в Л ио­
нессу эта земля превратилась в очаг
восстания против власти Марка. М ятеж­
ные бароны даже принялись укреплять
пограничные замки и набирать дополни­
тельные войска.
Тем временем М арк вернулся в замок
Дор и разослал гонцов ко всем своим вас­
салам, призывая к оружию. Одновременно
были изготовлены подложные письма яко­
бы от папы римского, которые король при­
казал доставить самому себе, где говори­
лось, что король Марк должен отправиться
в Иерусалим воевать с сарацинами. Затем
Марк отправил гониа-с письмом к Триста­
ну с предложением освободить его, если
тот согласится отправиться на войну вмес­
то своего дяди. Разгадав замысел Марка,
Тристан отказался.
Рыцари, которым случилось проезжать
через земли, граничащие с Лионессой, рас­
сказывали, что восстание перекинулось и
на часть Корнуолла и что вся страна вот-
вот поднимется против М арка. Персеваль,
один из рыцарей Круглого Стола, прибыв­
ший в Корнуолл на поиски Тристана, в
отсутствие Марка освободил узника зам­
ка Магон. С опозданием узнав об этом
подвиге рыцаря Круглого Стола, Марк по­
пытался обернуть это себе на пользу и
послал гонцов к Динасу с известием, что
Тристан отпущен на свободу, а он, Марк,
отправляется воевать за Гроб Господень.
 CAPFAC
Восставшие распустили наемные отряды,
а М арк, воспользовавшись этим, высле­
дил убежище Тристана и Изольды и при­
казал схватить племянника и снова бро­
сить в темницу.
Понимая, что Марк вновь нарушил все
обещания и клятвы, данные как верховно­
му королю Артуру, так и собственным ба­
ронам, Садук и Динас легко согласились
на просьбу Изольды задержать Марка ка­
кой-нибудь уловкой, чтобы королева и ее
возлюбленный могли беспрепятственно
бежать из Корнуолла [15, 24, 176].
САРРАС. Вымышленная страна, ф и­
гурирующая в основном в поздних проза­
ических циклах о короле Артуре.
Название этой страны не столь извест­
но, как легендарный Камелот. Саррас —
одно из самых загадочных названий — была
втянута в орбиту артуровского эпоса дос­
таточно поздно, не ранее формирования
цикла «Вульгата».
Согласно «Истории Святого Грааля»
(«Поствульгата»), Саррас — это страна,
куда со своими последователями прибы­
вает Иосиф Аримафейский и тысячами об­
ращает ее жителей — саррасенов — в хри­
стианство, В Саррас, который к концу
«Истории» называется уже «святым горо­
дом», Галахад и его последователи приво­
зят чашу Грааля, до того хранившуюся в
замке Корбеник у потомков Иосифа. Гала-
хада избирают королем этой страны, и он
правит ею в течение года. По истечении
этого срока совершенный рыцарь умирает
и чаша Грааля и Кровоточащее Копье воз­
носятся с ним на небо [24, 184).
Средневековые авторы обычно поме­
шали страну Саррас на Востоке, иденти­
фицируя ее жителей с сарацинами. Исхо­
дя из этого, некоторые исследователи
усматривают в упоминании страны Саррас
связь артуровского эпоса или по крайней
мере какой-то его части с эзотерической
традицией савской культуры.
В среднем течении Нила, в Нубии, дей­
ствительно существовал город с названи­
ем Саррас. Некогда эта область входила в
360
состав великого Эфиопского царства. Уж:
Геродот сообщает о древнейших солнеч­
ных мистериях, позаимствованных эфио­
пами из «страны мудрости Савы» (с про­
тивоположного берега Красного моря .
Сообщает Геродот также о «солнечном сто­
ле» эфиопов, который каждую ночь зано­
во наполнялся мясом и плодами. Весьм-
заманчивой представляется гипотеза, ко­
торая, ссылаясь на этот солнечный сим­
вол, проводит параллель между ним и ноч­
ной трапезой Грааля. Здесь речь может иду,-,
скорее о мифологическом архетипе [17] (см.
Языческая традиция и мифологические ар­
хетипы), чем о непосредственной связи
традиций.
Савские мистерии практиковались ;
Эфиопии приблизительно до IТI,—ЕV be :
вполне возможно, что эзотерическое тече­
ние раннего христианства опиралось на эг-
традицию. В романах даже упоминает:-:
«храм Солнца», который Иосиф Аримафей-
ский еще застал в земле Саррас. Эта области
переняла из Египта так называемое когт-
ское христианство. Миссионерское путеше­
ствие предпринял туда на рубеже II—I I I в :
Патен, первый из известных руководителе!
Александрийского согласительного учил: -
ща, которое было одним из центров р ::-
пространения раннего христианства. Расска­
зывают, что он отправился в «Индн:-; ».
Однако в тогдашнем словоупотреблении эт;
означало, что путь его лежал в Йемен —
узкую полоску земли на юго-западном по­
бережье Аравии, где некогда процветал*
савская культура.
Г. Ваксмут в своей «Мистериально;: г.
духовной истории человечества», з а в е р ь :1
рассказ о расцвете христианского гноз;:::
в египетско-коптском мире, пишет: «Древ­
няя христианская мудрость, созревшая зг
египетской почве, позднее была п о л н ::-
тью уничтожена. Эфиопскому христиане:?
выпала участь еще в течение многих ст:-
летий быть сокровищницей древних мис­
терий и раннехристианского предания*
Именно к этому очагу древних мистерн;-: я
раннего христианства и возвращается.
 САРРАС
гласно одной из версий объяснения стра­
ны Саррас, чаша Грааля [17, 197]. '
Существует еще одна возможная ин­
терпретация этого загадочного названия.
Выше уже говорилось, что жители страны
Sarras «саррасены или саррас и ны» в резуль­
тате обычной для Средневековья путани­
цы идентиф ицировались с сарацинами
(saraces), и таким образом сама страна Сар­
рас оказывалась землей сарацинов и поме­
щалась на Востоке. Однако Саррас играет
весьма значительную роль в истории бри­
танского язычества. Была даже предпри­
нята попытка идентифицировать Саррас с
Камелотом (Дж. Дарра) [81].
Лесли Олкок, проведший в 1966—1970 гг.
археологические раскопки на холме возле
деревушки Саут-К эдберй, в результате
которых была раскопана древняя зем ля­
ная крепость, обычно называемая сегод­
ня Кэдбери-Камелот, писал, что попытки
отыскать точное местонахождение столи­
цы короля Артура тщетны, поскольку сам
Камелот — не более чем изобретение ав­
торов ф ранцузских ры царских романов
[28]. Иными словами, для того чтобы по­
пытаться отыскать что-либо о Камелоте,
следует обратиться к самим этим романам.
В достаточно позднем цикле «Вульгата»
Камелот (что немаловажно) упоминается
в связи с язычеством в тех же пассажах,
где говорится о таинственной стране Сар­
рас и саррасенской вере. Если в одном
месте сказано, что у саррасенов имелся
некий святой город, то в другом говорит­
ся, что коронация языческих королей сар­
расенов происходила в Камелоте, который
являлся главным местом идолопоклонни­
чества. Это может означать, что «святой
город в стране Саррас» и «Камелот» — лишь
два разных названия одного и того же ме­
ста. В романах, однако, ничего такого не
утверждается. Напротив, Мэлори делает
Саррас частью Вавилона — на другом краю
света, с точки зрения Британии Средних
веков. Впрочем, у Мэлори сохранилось не­
сколько указаний па то, что Камелот и
Саррас — если не одно и то же, то по край­
361
ней мере части одной языческой системы.
Смерть приходит к Галахаду после того, как
он течение года правил в стране Саррас.
Местом его восхождения на престол при
этом был Камелот — именно здесь Гала-
хад извлек, как до этого Артур, Меч из Кам­
ня. Извлечение меча было до некоторой
степени символом права Артура на трон
Логрии\ возможно, на это же указывает из­
влечение меча Галахадом [224]. Но посколь­
ку, с точки зрения сюжета, в Камелоте не
могло быть одновременно двух королей,
восшествие на трон Галахада было автома­
тически подавлено.
То, что Саррас может играть какую-то
роль в связи с языческими ритуалами, мо­
жет показаться несколько непривычным,
но эту гипотезу подтверждает упоминание
«богов саррасенов». Упоминаемые боги —
«Тервагант, Махоммед, Аполлон и Ю пи­
тер». Едва ли Магомет (570-632 гг.) мог
оказать сколько-нибудь значительное Ду­
ховное влияние на средневековую Брита­
нию; появление этого имени в перечне яв­
ляется скорее всего позднейшей вставкой,
возможно, появившейся в результате пу­
таницы относительно обитателей страны
Саррас. Что касается остальных божеств,
то в обнаруженных на территории Брита­
нии римских надписях il l —IV вв. Юпитер
нередко приравнивается кТаранису, кельт­
скому богу грома и молнии, а Аполлон —
к Мабону, сыну Модрон (Мабон выступа­
ет в мифах как юный герой, сын богини, с
именем которого предположительно свя­
зано название свода сказаний кельтов Уэль­
са «Мабиногион»), Тервагант упоминается
в связи с культом источников и культом
отрубленной головы.
Исчезнувшее из современного англий­
ского языка слово «Sarras», возможно, как-
то связано со словом «sarsen», которым
обозначают мегалиты Стоунхенджа. Сло­
вари объясняют, что «sarsen» эквивалент­
но слову «spracen» — «сарацин», однако не­
понятно, как могут оказаться связаны с
сарацинами гигантские валуны на равни­
не Солсбери [81].
 СВЯТОЙ ОТШЕЛЬНИК
Смешением сарацинов и саррасенов
можно объяснить ряд несоответствий в тек­
стах поздних романов. Например, в «Смер­
ти Артура» Мэлори земли восставших про­
тив верховной власти Артура королей
подверглись нападению 40-тысячной ар­
мии сарацинов (saracens), что маловеро­
ятно: едва ли втянутые в непреры вны е
войны в И спани и и Алжире сарацины
могли бы снарядить флот таких размеров
для нападения на Британию. С другой сто­
роны, в романах «Вульгаты» и у Мэлори
нет ни одного упом инания о саксах, к о ­
торые играют столь значительную роль в
ранних- легендах и раннесредневековых
хрониках об Артуре [24, 184]. По мнению
Дарра, в более поздних источниках под
именем «саррасены» или «сарацины» впол­
не могут скрываться саксы [81].
То, что страна Саррас находится не так ществовала некая напряженность. Надежде
далеко от Британии, как это может пока­
заться из текстов поздних рыцарских ро­
манов, следует из истории И осифа Ари­
мафейского. Эта загадочная личность
появилась в Британии в то время, когда
та была населена исключительно саррасе-
нами и язычниками, а главным городом в
ней был Камелот. Приключения Иосифа,
как до, так и после прибытия в Британию,
носят чисто миссионерский характер. В ро­
манах сказано, что Иосифом было обра­
щено в христианство значительное число
саррасенов (15 тысяч) в стране Саррас.
Наиболее значительным липом из новооб­
ращенных оказался Эвелак, король стра­
ны Саррас, который, попытавшись прибли­
зиться к Граалю, вдруг покрылся ранами и
язвами, причинявшими ему ужасные стра­
дания, но не приводивш ими к смерти.
Согласно пророчеству Иосифа, сына Иоси­
фа Аримафейского, излечить Эвелака мо­
жет только рыцарь, отыскавший Грааль.
Позднее, представ перед Граалем в замке
Корбеник, Галахад излечивает находяще­
гося тут же Эвелака (причем из повество­
вания следует, что замок Корбеник нахо­
дится где-то на территории Британии). С
одной стороны, нигде не сказано, что не­
дужный король покинул свою страну и
присоединился к последователям Иосиф!,
с другой стороны, Галахад и его спутники
отправляются в страну Саррас на корабле.
Впрочем, из описания этого морского пу­
тешествия не следует, что оно было дол­
гим. Иными словами, Саррас рыцарски*
романов находится если не в самой Брита­
нии, то где-то недалеко от нее [81, 184].
СВЯТОЙ ОТШЕЛЬНИК. Едва ли не
во всех рыцарских романах артуровского
цикла, начиная с романов Кретьена де Тру*
и кончая «Смертью Артура» Мэлори, чита­
тель встречает отшельников, готовых ока­
зать помощь героям.
Со средневековой точки зрения, меж­
ду небесами и землей, столь тесно связан­
ными между собой нерушимыми узами, су­
заслужить в земной жизни небесное бла­
женство противостояло страстное желание,
чтобы небесное совершенство само сю -
зошло на землю. Надежда заслужить в ы ­
несение на небо побуждала к бегству :т
мира. Начало этому бегству было полоа
но в тот момент, когда государство при­
знало новую веру и когда (приблизительна
с IV в.) те, кто был наиболее требователен
к себе и ближним, стали выражать cs: -о
неудовлетворенность уходом в пусты к»
Первые и наиболее яркие примеры дал.
отцы Востока и Египта. Сильное влиян е
на средневековое сознание оказало и м.;
ное движение ирландских отш ельнике»
Жития отцов-пустынников пользовал;1:-
необычайным успехом на протяжении все­
го Средневековья. Презрение к миру стал:
одной из главных тем средневековой куль­
туры. Далеко не все могли отдаваться зт . -
му чувству в реальной жизни, но все .*е
отшельниками становились многие. Пет-
воначально, еще в Египте, отшельничестве
породило два течения — уединение в
тыне по примеру св.-Антония и объедине­
ние в общины, начало которому положили
обитель св. Пахомия. Оба эти течения г -
шествовали на Западе, однако в сознана ■
 СЕВЕРН
масс особого почитания удостаивались
лишь последователи первого.
Развитие отшельничества происходило
в соответствии с собственной конъюнкту­
рой; в одни эпохи отшельников появля­
лось больше, в другие меньше. Завершил­
ся же этот процесс созданием орденов
картезианцев и цистерианцев и в особен­
ности появлением многочисленных одино­
ких отшельников и отшельниц, которых не
связывали устав и церковная организация
и которые ближе стояли к идеалу свобод­
ной религиозной жизни. Эти отшельники,
которых народные поверья легко наделяли
как ореолом святости, так и способностя­
ми к колдовству, заселили леса и пустыни
средневекового мира [13]. Отшельник вы ­
ступал как образец праведности, играл роль
исповедника и наставника — как это про­
изошло, например, в истории Персеваля.
Именно к отшельнику обращались страж­
дущие души, будь то рыцари или любов­
ники, отягощенные виной. На протяжении
всех поисков Грам я отшельница Сигуна
охотно дает советы своему брату Персева­
лю. Самые различные отшельники настав­
ляют, отчитывают, толкуют сны и благо­
словляют, Ланселота. В средневековом
романе любой лес мог стать прибежищем
отшельника: например, вполне языческий
по своему описанию лес М оруадал приют
старому Огрину, к которому приходят за
советом Тристан и Изольда. . . С триумфальной победой Артура над сак­
Уход рыцаря от мира в пустыню — так­
же часто встречающийся мотив рыцарских
романов: в пустыню в стране Саррас уда­
ляется Персеваль, отшельником заканчи­
вает свои дни после гибели Артура Лансе­
лот [24].
Роль отшельника особенно интересна
в ранних романах о Граале, где он оказы­
вается одной из ключевых фигур. Именно
от отшельника Персеваль узнает историю
своего рода и. то, что с Королем-Рыбаком
его связывают родственные узы; отшель­
ник и сам оказывается из рода хранителей
Грааля. Кроме того, именно отшельник
примиряет Персеваля с богом. Следует по­
363
мнить и о том, что легенда о Граале в той
_ или иной ее вариации была вообще весьма
неортодоксальна как потому, что в ней под­
разумевалось, что обретший Грааль герой
обретает и вечную жизнь, так и потому,
что предлагаемая ею модель спасения ф ак­
тически не оставляла места церкви. Отпра­
вивш ийся на поиски Грааля герой идет
вовсе не по пути, указанному церковью (в
романах о Граале играющей незначитель­
ную роль), И наставляет его в вопросах
веры не священник, наделенный полномо­
чиями официальной церкви, а человек, сто­
ящ ий вие общества, отошедший как от
мира, так и от церкви, и идущий к богу
собственным путем.
СЕВЕРН. Река на территории Вели­
кобритании; одна из немногих упоминае­
мых в артуровских легендах и романах рек.
В артуровских легендах и романах реки
Северн и Трент служат границами коро­
левства Логрия, владений короля Артура
[24]..Логрия при этом — историческое на­
звание той части острова Британия, что
лежит к югу от Трента и к востоку от Се­
верна.
Северн служит границей между Уэль­
сом и Англией. Согласно «Видению Ронаб-
ви», войско Артура форсировало эту реку,
направляясь к месту битвы при Бадоне [16].
сами связывает ее и Гильда, автор «О поги­
бели Британии», который помещает Бадон
близ устья Северна (см. Географические
названия в исторических хрониках) [157].
Возможно, устье р е к и ‘Северн играло
какую-то особую роль в кельто-валлийской
традиции, поскольку именно оно становит­
ся тем местом, где загоняют в ловушку ка­
бана-тотема Трух Труйта в валлийском ска­
зании «Килох и Олвен». На берегу Северна
также находится тюрьма, где ведьмы дер­
жат в плену чародея Мабона, сына Мод-
рон [16]. Северн, по мнению Дж. Риса, был
одной из рек, обозначавших пределы кельт­
ского мира [177].
 СВЯТОЙ ГОЗНОБИЙ
Согласно более поздним, чем хроники
и валлийские предания, рыцарским рома­
нам, на реке Северн стоит Девичий Замок
(24, 100].
СВЯТОЙ ГО ЗН О В И Й . См. Легенда о
святом Гозновии.
С ЕВ ЕРН Ы Й С О Ю З . См. Войны Ар­
тура в романах «Вульгаты».
СЛОМ АННЫ Й М ЕЧ. Меч, который
получает Персеваль, герой легенды о Граа­
ле,, в замке Короля-Рыбака. Этот меч будет
служить ему верой и правдой, однако сло­
мается в самый неподходящий момент. В
некоторых версиях легенды складывание
обломков меча выступает в качестве одно­
го из испытаний, которые герой должен
выдержать прежде, чем получит вторую
возможность задать необходимый вопрос
о Граале [72].
Мечом, в рукоять которого вставлен
огромный рубин, опоясывает Персеваля
сам Король-Рыбак. Оружие предназначе­
но именно для Персеваля и только для
него; его присылает племянница Короля-
Рыбака, которая впоследствии окажется
носительницей Грааля и, возможно, — бе­
зобразной посланницей замка, которая по­
явится при дворе короля Артура [72, 153].
Предупреждение о том, что меч мо­
жет сломаться, Персеваль получил еще в
замке Грааля. Предупреждает его о том же
и девица, скорбящая над убитым рыцарем:
на клинок не следует особенно полагать­
ся, он сломается, говорит она, узнав, что
Персеваль не задал требуемых вопросов.
Отковать его заново способен отшельник
Требуэт (Требушет у Вольфрама), но ни в
коем случае никто другой не должен кос­
нуться обломков меча. Добраться до этого
мастера можно, только отыскав дорогу к
озеру у Котоватре. Имя кузнеца-отшель­
ника, отковавшего таинственны й меч,
«Требуэт» (или «Требушет») означает «хро­
мой» (от trebucher — спотыкаться, хромать).
364
Таким образом, этот персонаж сродни бо­
жественным кузнецам в мифологической
традиции других народов — например, Ге­
фесту или Велунду, но прежде всего хре-
мому кузнецу Туата деД анан Гоибниу [161.
(см. Кельтские корни артуровского эпоса).
В «Продолжениях» романа Кретьена де Трус
Персеваль с перекованным заново мечо'-;
отправляется в обратный путь и до не::
доносится звон колоколов, возвещающий
о смерти кузнеца. Иными словами, эт:~
персонаж, подобно Увечному Королю пол­
ле Грааля (которому он, кстати, в некото­
рых версиях приходится братом), может
умереть, лиш ь завершив свою миссию [71.
130, 136]. '
Роман Кретьена де Труа, его загад:-::
Грааля настолько взбудоражили умы с:-
временников, что были предприняты тг
попытки дописать незаконченный фран­
цузским трувером роман. «Первое продол­
жение» (Готье из Дулена) повествует о се­
милетних поисках ге{юя. Манессье
(«Второе продолжение») начинает р асск"
с того, как меч сложен заново. Он пое-
ствует о загадочных происшествиях с этик
мечом — которые, правда, плохо согласу­
ются с романом Кретьена. С того же эпи­
зода начинается и «Третье продолжение ►.
написанное Жербером. Покинув Камелогя,
Персеваль пять лет проводит в пои ска
замка Грааля и наконец выезжает к не; ■
вновь. Во внутреннем дворе замка Граа.15
Персеваль пытается сложить обломки мечг
который раскололся надвое в поединке :
Идером. Это испытание — условие того,
рыцарь будет допущен к Королю -Рыба-:.
Персевалю удается сложить воедино оскол­
ки своего клинка, но в нем остается к г:-
хотная трещина — следствие его неискуп­
ленной вины. В этой трещ ине нерел-.:
видели символ неудачи Персеваля в стрем­
лении к совершенству.
Поскольку в мече осталась трещина,
рыцарь наутро оказывается посреди по .те
перед ним встает до самого неба высочл -
шая стена, сам же замок Грааля исчез. Пег-
севаль стучит в ворота мечом до тех г :г
 СЛОМАННЫЙ МЕЧ
пока меч не распадается на куски. Тогда
наружу выглядывает старик. Увидев разби­
тый меч, он говорит герою, что теперь ему
предстоит пространствовать в поисках Гра­
аля еще семь лет [72, 136].
«Третье продолжение» начинается с
попытки Персеваля соединить осколки
клинка и заканчивается его коронацией как
короля Грааля. Как и было предсказано в
«Персевале, или Повести о Граале» Креть­
ена де Труа, сломанный меч выправляет
святой дядя Персеваля отшельник Требу-
эт, который, как оказывается по счастли­
вому совпадению, в миру был кузнецом.
«Излечение меча» должно символизировать
примирение Персеваля с Господом и то,
что теперь герой готов к тому, чтобы стать
хранителем Грааля [136],
Для того чтобы завершить рассказ о
написанных в начале X III в. «Продолже­
ниях» романа Кретьепа дс Труа, следует еше
раз вернуться к «Первому продолжению»
Готье, где рассказывается о посещ ении
Гавейном замка Грааля. Гавейна никто не
собирается опоясывать «мечом предназна­
чения», однако когда рьшарь по узкому
перешейку, соединяющему скалистый бе­
рег с замком, стоящим как будто среди
моря, выезжает к подножию стен, он ви­
дит перед собой тело убитого рыцаря. Ры­
цари из замка Грааля просят Гавейна со­
единить две половины сломанного меча
убитого. Когда же он терпит неудачу, р ы ­
цари объявляют, что ему не удастся совер­
шить то, ради чего он пришел сюда. П од­
вигом Гавейна было бы отомстить за
убитого и восстановить плодородие Опус­
тошенной земле (хотя отчасти Гавейн уже
совершил это, задав вопрос о Священном
Копье) [64, 152].
В более поздних, христианизирован­
ных, версиях легенды приобретает христи­
анскую окраску и сам меч — он трансфор­
мируется в меч короля Давида.
Сломанный Меч — вообще один из
самых сложных и запутанных мотивов во
всем артуровском эпосе. Оружие прини­
мает самые различные формы: это может
365
быть сломанный меч, восстановление ко­
торого является одним из существенных ус­
ловий заверш ения подвига; подаренный
меч, который герой получает, прибыв в за­
мок Грааля (ценность такого дара несколь­
ко сомнительна, поскольку он сломается
или после первого удара, или в неназывае-
мой опасности, что, однако, предвидит от­
ковавший меч кузнец); меч, которым был
обезглавлен Иоанн Креститель, или меч
Иуды Маккавея, наделенный собственной
волей; или даже меч как символ престоло­
наследия (см. Меч .в Камне).
Несмотря на такое-нагромождение де­
талей, у всех этих мечей есть одно посто­
янное свойство: их сила и действенность
находятся в непосредственной зависимос­
ти от здоровья и силы его владельца. Пока
герой слишком молод, он не может в пол­
ной мерс использовать меч. Когда он в
расцвете сил, меч становится непобедимым
и дарует неуязвимость своему владельцу.
Когда герой ранен, меч ломается. Герой не
может восстановить его до тех пор, пока
не появится Юный рыцарь — новый герой,
который сможет вновь воссоединить сло­
манный клинок и вернуть здоровье пре­
жнему его владельцу. Существует, правда,
и другая теория, согласно которой речь
здесь идет о «кровной мести».
Символизирующие силу героев мечи,
которые позволяют взять себя в руки лишь
предназначенным им хозяевам, — общее
место артуровских романов. Если рассмот­
реть приклю чения героев артуровского
эпоса с этой точки зрения, таких героев
оказывается более дюжины. К самым из­
вестным из них относятся, помимо Пер­
севаля, Балин — только он один способен
вытащить из ножен меч, присланный Вла­
дычицей Озера, — а также юный Артур и
Галахад.
В «валлийском рыцарском романе» о
приключениях Передура умение владеть
мечом и способность воссоединить облом­
ки клинка рассматриваются как мера силы
юного рыцаря (причем силы не только
физической). Когда Передур в первый раз
 СТАРЫЙ КОРОЛЬ ГРААЛЯ
попадает в замок Грааля, хозяин замка при­
казывает ему разрубить мечом железный
прут. Дважды ему удается разрубить прут
и, сломав меч, воссоединить осколки. На
третий раз ему не удается соединить части
ни меча, ни прута. Отметим, что в валлий­
ской версии хозяин замка благословляет
рыцаря, говоря, что тот достиг только двух
третей своей силы, но когда настанет его
время (то есть он сможет трижды соеди­
нить осколки клинка), то станет лучшим
рыцарем мира [108]. Во «Втором» и «Тре­
тьем продолжениях» Кретьена де Труа ус­
пех Персеваля в складывании меча состав­
ляет кульминацию романа, последний
подвиг, который делает его хозяином зам­
ка Грааля и, вероятно, совпадает с исцеле­
нием Увечного Короля и возвращением к
жизни Опустошенной земли.
СТАРЫЙ КОРОЛЬ ГРААЛЯ, Старый
король, которому подносят Грааль.
Этот загадочный персонаж присутству­
ет во всех литературных версиях легенды.
В романе Кретьена де Труа он безымянен;
у Вольфрама фон Эшенбаха обретает имя
Титурель; в романах цикла «Вульгата» имя
его вновь не названо. ’
В отличие от Кретьена Вольфрам позво­
ляет своему герою увидеть Старого короля
Грааля, скрытого в соседнем помещении, и
перед Парцифалем предстает «красивейший
из всех седых старцев» [177]. Нечто подоб­
ное происходит и в валлийской поэме «До­
быча Аннуина», где Артуру и его рыцарям
удается увидеть «безмолвного стража» Стек­
лянной крепости (Каег Wydyr) [62].
Наиболее удачной идентиф икацией
этого персонажа, возможно, является ги­
потеза Ф. В. Риса, который провел парал­
лель между «владельцем Святого Грааля,
который под именем Брона пребывает на
одном из «островов Эрины», Мерлином, уда­
лившимся в обществе нескольких бардов в
стеклянную башню на острове Бардси», и
британским вариантом Кроноса, о кото­
ром сообщает Плутарх [161] (см. Фольклор).
Косвенным подтверждением гипоте­
зы Риса служит и тот факт, что исцелить,
366
вернуть силы требуется Королю-Рыбак;
{Увечному Королю), Старый король Граа­
ля, напротив, в этом не нуждается. Если
Старый король действительно — вопло­
щ ение божества или сам древний бог, тс
он вечен, и потому и в несколько затяну­
том французском романе «Перлесво», и в
романе Вольфрама он показан как безмол­
вствующий или спящ ий, но живой, ины­
ми словами, он предстает символом жиз­
ни [114, 153].
Возможна и иная гипотеза, связыва­
ющая присутствие в замке Грааля двух ко­
ролей — когда достаточно было бы и од­
ного — с двумя состояниями правителя
которые могли бы навлечь опасность ы
его землю. Едва ли не у всех народов кг
стадии язычества существовало представ­
ление о прочной связи между царем и его
землей. Процветание земли оказывает;?
под угрозой, если правитель стар или пс-
терял мужскую силу [26] — напомним, что
рана Увечному Королю нанесена в генита­
лии. Эти два состояния — старость и сек­
суальная немощь — воплощены соответ­
ственно в Старом короле Грааля и з
Увечном Короле. ■
СТЕКЛЯННЫЙ ОСТРОВ. См. Лес. -
лон\ Гластонбери.
СТОУНХЕНДЖ. Комплекс мегалит:;
на равнине Солсбери в 3 километрах к за­
паду от Эмсбери (Ю жная Англия).
Стоунхендж не ограничивается собстве -
но огромными базальтовыми мегалитами, эта
целый комплекс, состоящий из ряда земля­
ных, бревенчатых и камеггных структур, очер­
тания которых не раз менялись за почт-' I
тысячи лет его существования.
Гальфрид Монмутский, впервые упомя­
нувший этот комплекс, называет его «Хо­
роводом Великанов» (Chorea Giganturn
Название «Стоунхендж» впервые появля­
ется в «Истории англов» Генри Хэнтинго>
на, написанной всего лиш ь за несхольк:
лет до хроники Гальфрида, однако ош:ел-
ние расположения камней возле Эмсберя
не оставляет сомнений: речь идет об сл-
 СТОУНХЕНДЖ
ном и том же месте. Гальфрид'утверждал,
что мегалиты доставил на равнину Солс­
бери Мерлин [138]. Сегодня известно, н а­
сколько ошибался хронист. Первые мега­
литы Стоунхенджа были воздвигнуты за 2,5
тысячи лет до того времени, о котором
пишет Гальфрид. Однако существует при­
мечательная параллель между описанием
Гальфрида и постройкой Стоунхенджа.
Первые каменные постройки были дей­
ствительно привезены морем с запада, хотя
и не из Ирландии, как утверждает Гальф­
рид, а из юго-западной части Уэльса. К это­
му выводу невозмож но было прийти на
основании изучения одних только камней.
Об истинном происхождении мегалитов
никто даже не догадывался до XIX в., а
собственно место, откуда они были выве­
зены (Д ем брокш ир), было определено
лишь в 1923 г, [40, 88].
Едва ли в XII в. кто-либо задавался воп­
росом, как могли оказаться базальтовые ва­
луны посреди того, что сегодняшние геологи
называют ландшафтом мелового периода.
Поэтому единственной популярной теорией
их происхождения являлось то, что они были
искусственно созданы из некоего напоми­
нающего цемент вещества, изобретенного
друидами. Если само построение этого ком­
плекса рассматривать как дело рук великанов
или магии, то вопрос о перевозке камней
попросту не возникает — камни оставались
камнями, где бы они ни находились, лишь
их расположение вызывало вопросы [88].
С. Пигготт указывает на существова­
ние археологических свидетельств суще­
ствования традиции, которая использова­
ла определенный тип ритуальных построек
с раннего бронзового века до римской ок­
купации. Можно предположить существо­
вание жречества и священных легенд в рус­
ле этой традиции; ока же могла лежать в
основе переноса культовых представлений
доисторического периода сперва в устную
фольклорную традицию, а затем и литера­
туру [цит. по 81].
Обычно считается, что значительную
часть своего путешествия эти камни про­
делали по воде. У 'альфридаговорится. что
Хоровод Велик? ков был доставлен из
367
Ирландии. После ухода римлян Британия
осталась беззащитной. Правителя Ворти-
герна, который сперва заключил договор
с наем никами-саксами, а потом оказался '
не в силах остановить их вторжение, сме­
нил Аврелий Амброзий. Одержав победу над
саксами, Аврелий Амброзий пожелал воз­
двигнуть памятник в честь предательски
зарубленных саксами вождей бриттов и об­
ратился за советом к пророку Мерлину,
Мерлин объявил, что если король желает,
чтобы этот пам ятник стоял вечно, следует
привезти из Киллара в Ирландии Хоровод
Великанов, поскольку эти камни непод­
властны времени. Очевидно. Аврелий Ам­
брозий выразил сомнение в ценности этих
камней, поскольку М ерлин заявил, что
камни представляют собой величайшую
тайну и обладают целительными силами.
Убежденный Аврелий Амброзий отправил
Мерлина и своего брата Утера Пендрагоиа
с отрядом вооруженных воинов, чтобы они
вывезли из Ирландии загадочные камни.
Высадке бриттов в Ирландии попытался
помешать ирландский король, но сопро­
тивление местных жителей было преодо­
лено, а король убит. Благодаря умениям - ­
или магии — Мерлина Хоровод Великанов
удалось демонтировать, а затем перенести
камни на корабли. По повелению Аврелия
Амброзия М ерлин восстановил Хоровод
Великанов’в том месте, где были захоро­
нены вожди бриттов [6G, 184].
Впоследствии здесь же были похоро­
нены Аврелий Амброзий, Утер Пендрагон
и наследник Артура Константин.
В истории Гальфрида вызывает сомне­
ние прежде всего упоминание Ирландии
вместо Ю жного Уэльса. Впрочем, по­
скольку камни прибыли по воде с запада,
в устной фольклорной традиции подоб­
ная путаница с географическими названи­
ями вполне возможна. С другой стороны,
более логичным представляется, что словом
«Ирландия» обозначалось в те времена бо­
лее значительная территория, чем сегодня.
Это как будто бы. подтверждает рассказ о
том, что король Ирландии бьит убит непо­
далеку от местонахождения камней. Упо­
 «СТРОФЫ О МОГИЛАХ»
минанию «великанов» также возможно най­
ти вполне рациональное объяснение; воз­
двигнуть эти гигантские валуны посреди
равнины Солсбери, с точки зрения сред­
невекового человека, было под силу лишь
великанам. К тому же определенное рас­
положение камней, которые служили, оче­
видно, древней обсерваторией, наводило на
мысль о том, что здесь не обошлось без
колдовства [40, 81].
«СТРО Ф Ы О МОГИЛАХ». См .Артур,
происхождение легенды; Кельтская литера­
тура об Артуре.
С У Л ЬП И Ц И Й . Вымышленный папа
римский, упоминаемый в «Деяниях коро­
лей Британии» Гальфрида Монмутского.
Согласно Гальфриду, отец Гавейна от­
правил своего сына в Рим на службу в дом
папы Сульпиция, который со временем по­
святил его в рыцари [16]. Сульпиций упо­
минается также в латинской поэме «О воз­
вышении Гавейна, племянника Артура», но
в этом произведении это имя взято у Галь-
фрида и не указывает на существование
какой-либо независимой традиции [156].
Папы с подобным именем никогда не
существовало. Некоторые исследователи
(Тэтлок) объясняли его появление в хро­
нике вольностями или пробелами в пам я­
ти хрониста. По их мнению, Гальфрид и з­
менил имя реально существовавшего папы
Симплиция. Симплиций взошел на пап­
ский престол в 468 г. и оставался у власти
до 483 г. Очевидная отсылка на него в по­
вествовании Гальфрида решительно неис-
тррична. В то же время она свидетельствует
о том, что автор был знаком с хрониками,
где мог фигурировать Симплиций. Это
соответствует упоминанию в хронике им ­
ператора Льва /, шесть лет правления ко­
торого (468-474) совпадали с понтифика­
том Симплиция [28, 156].
В пределах этого шестилетнего перио­
да лежит галльская кампания бриттского
короля, известного как Риотам. Возможно,
источники, которыми пользовался Гальф­
368
„
рид, снабдили его как именем папы, так ,г
именем императора. Появление этих име:-:
в хронике может служить аргументом в
пользу существования каких-то ныне уте­
рянных источников [193].
СУРЛУЗА. Вымышленная страна; вла­
дение Галахолыпа, Высокородного Принца.
Как следует из ряда романов, эта страна
расположена где-то на побережье, непода­
леку от страны Горре. Сурлуза, вероятно, вхо­
дила в состав столь же легендарной, как й
она сама, страны Лионесса.
В Сурлузе наш ла убежище королева
Гвиневера в то время, когда Артур подпал
под власть чар Лжегвиневеры и Морганы Ле
Фей [168].
Относительно происхождения назва­
ния существует несколько версий. Соглас­
но Дж. Рису, под именем Surluse (Surieu;.
Sorleys) в артуровском эпосе выступают ост­
рова Силли (Scilly Isles), которые постепен­
но опускаются; некогда они представляли со­
бой единый большой остров или были
объединены перешейками [177]. Подругой
версии, название произведено от старофран­
цузского Surgales (Южный Уэльс), трансфор­
мировавшегося в Sorgales [24].
«С Э Р ГАВЕЙН И ЗЕ Л Е Н Ы Й Р Ы ­
Ц А РЬ». Один из лучших английских сред­
невековых романов артуровского эпоса.
Это поэтическое произведение созда­
но около 1400 г., автор его неизвестен; ана­
лиз диалекта среднеанглийского языка, нг
котором написан роман, позволяет пред­
положить, что поэт был выходцем из юж­
ной части графства Чешир или с севета
графства Стэффордшир [110, 198].
В основе сюжета романа лежит приклю­
чение Зеленого рыцаря. Однажды, в первь:
день Нового года в Камелоте появился Зе­
леный рыцарь и бросил вызов рыцарям Круг­
лого Стола. Мотивы, параллельные искуше­
нию Гавейна хозяйкой замка и испытания
посредством отрубания головы, присутст:-. -
ют в кельтской традиции и встречаются i
других романах артуровского эпоса [109,11.
См. также Испытания.

or
ТАЛИЕСИН. Знаменитый полумифи­
ческий валлийский бард, живший, по пре­
данию, в VI в.
Талиесину обычно приписывают ав­
торство записанного в X II в. сборника
легенд и пророчеств, который известен как
Книга Талиесина. Валлийские триады на­
зывают его одним из Трех основных бар­
дов Острова Британии [16]. Возможный
перевод имени «Талиесин» — «Сияющее
чело» [91].
Подобно многим персонажам, связан­
ным с артуровским эпосом, Талиесин вы­
ступает в двух ипостасях. Первая — это
легендарный поэт и пророк, а вторая —
вполне реальная историческая личность.
В качестве литературного или миф о­
логического персонажа Талиесин играет
немалую роль в ранней валлийской п о ­
эзии. Так, например, он выступает одним
из главных действующих лиц в загадоч­
ной поэме «Добыча Аннуина», которая по­
вествует о путешествии Артура и его дру­
жины в потусторонний мир Аннуин за
волшебным котлом [621,
Основой сведений о легендарном Т а­
лиесине стала «И стория Т алиесина»,
скомпонованная из различных преданий
и стихотворных текстов леди Гест, пер­
вой переводчицы «Мабиногион». «И сто­
569
рия» повествует о приключениях юноши
Гвиона Баха, ставшего впоследствии вели­
ким бардом Талиесином [91].
В 1960 г. английский ученый И. Уиль­
ямс доказал, что двенадцать стихотворений
из Книги Талиесина действительно отно­
сятся к VI в. и, по-видимому, принадле­
жат перу исторического Талиесина — при­
дворного барда Уриена, короля Регеда
(бриттского королевства на северо-западе
Англии). Исторического 1'алиесина упо­
минают как одного из крупнейших бар­
дов и «Англосаксонская хроника», и «Исто­
рия бриттов» Ненния [16, 91].
Впрочем, реальный Талиесин имеет
очень мало общего с тем, каким его рису­
ет сборник леди Гест. Валлийская легенда
перенесла Талиесина в Уэльс, ко двору ко­
роля М элгона Гвиннеда, и сделала вели­
ким бардом, чародеем и предсказателем —
таким же, как Мерлин. Интересно, что упо­
минает Талиесина и Гапьфрид Монмутский,
называя его ученикрм великого Мерлина.
Талиесин в легендах превратился в мисти­
ческую фигуру бога священного знания,
воплотившегося в барда [91].
ТВЕН М арк (п севд о н и м ; С эм ю эл ь
Л энгхорн К л ем ен с, 1835—1910). Един­
ственное произведение Твена, которое
можно отнести к артуровским, — «Янки
из Коннектикута при дворе короля Арту­
ра» (написан в 1884-1885, опубликован в
1889). Поначалу не оправдавший ожиданий
автора, роман «Янки при дворе короля Ар­
тура» вскоре обрел невероятную популяр­
ность. На сегодняшний день существует по
меньшей мере четыре его экранизации,
одна из них — в России.
Для «Янки при дворе короля Артура»
свойственно характерное для Твена сме­
шение анекдота, сатиры и авантюрного
сюжета. Основу ромцна составляет столк­
новение обычаев давних времен с прак­
тицизмом Нового Света. Хенк Морган по­
падает в прошлое ко двору короля Артура
и использует свои познания в технологии
XIX в. для того, чтобы приобрести власть
в этом новом для него Старом Свете. С
 ТЕННИСОН АЛЬФРЕД
юмором, а местами с откровенным циниз­
мом Твен в лице Хенка Моргана подчер­
кивает заблуждение и невежество средне­
векового общества и преувеличения в
рыцарских романах. Постепенно становит­
ся ясно, что собственные ценности Мор­
гана немногим лучше. Несмотря на всю
свою заботу о правах человека, Морган пре­
следует свои интересы, нисколько не за­
ботясь о ценности человеческой жизни и
человеческого достоинства. Морган закан­
чивает свою просветительскую деятель­
ность тем, что использует электричество и
примитивные пулеметы, чтобы устроить
кровавую бойню своим противникам. Це­
лью автора, возможно, было показать, что
технологический прогресс не изменил че­
ловеческой природы, склонной к разруше­
нию [99].
Роман, который по сути является са­
тирой на невежество и жестокость и сред­
невекового, и современного Твену мира, а
также пародией на мир романтических про­
изведений, положил начало целой тради­
ции пародийной трактовки тех или иных
средневековых легенд. В русле этой тради­
ции оказываются, в частности, кинофиль­
мы «Святой Грааль» кабаре «Монти Пай­
тон» и «Всемирная история».
ТЕННИСОН А льф ред (1809-1892).
Английский поэт, отец «артуровского воз­
рождения» викторианской Англии.
К началу XIX в. артуровские легенды
'превратились в литературный анахронизм.
Поэзия лорда Теннисона привела к возрож­
дению интереса к этому материалу и со
временем привлекла к нему не одно поко­
ление писателей и художников второй
половины XIX века.
Теннисона всегда притягивало про­
шлое. От природы склонный к носталь­
гии, поэт видел в нем барометр мораль­
ного климата викторианской Англии. На
протяжении всей жизни Теннисона арту­
ровские легенды остались самым благодат­
ным источником его поэзии. В короле Ар­
туре Теннисон нашел персонажа, чья жизнь
370
.
способна послужить идеалом духовного ви­
дения, в котором, по мнению поэта, так
нуждались его викторианские читатели.
Хотя книга Мэлори служила Теннисону ос­
новным источником сведений об артуров-
ских легендах, он изучил все доступные в
его время комментарии и хроники, кото­
рые могли бы прояснить для него мир
Средневековья.
Ранние поэтические опыты Теннисо­
на свидетельствуют о его глубоком зна­
нии средневековых текстов, стремлении
воссоздать историю Камелота; он посто­
янно экспериментировал с сюжетом, ко­
торый в той или иной степени соответ­
ствовал источнику — от простой адаптации
исходного материала до создания соб­
ственных сюжетов. Эти ранние стихотво­
рения важны как подготовка к работе над
новым артуровским эпосом — «Королев­
ским и идиллиям и», которые занимали
поэта с 1850-х гг. до самой его смерти,
Сюжет первой из опубликованных
Теннисоном артуровских поэм «Леди Ша-
лотт» (1832 г.) был взят из средневекового
итальянского романа «Dama di Scalotta».
Здесь артуровские персонажи, средневе­
ковые реалии и беззаветная девичья лю­
бовь к Ланселоту создаю т благодатны;-:
фон для показа опасности изоляции ст
мира. В это время Т еннисон, похоже, еш ;
не был знаком с приводимой у Мэлори
историей Элейны.
В стихотворении «Сэр Ланселот и ко­
ролева Гвиневера», н ап исанном ранее-
«Леди Шалотт», но опубликованном по­
зднее, описывается весенний расцвет при­
роды и встреча юных и прекрасных Лан­
селота и Гвиневеры.
В поэме «Сэр Галахад» (1834) на при­
мере персонажа артуровского эпоса раз­
бирается добродетель воздержания. В это;:
рефлексивной и лирической поэме Гала­
хад представлен чистым рыцарем, образ­
цом добродетели, все поступки которого
мотивированы любовью к богу.
Последняя из ранних артуровских поэм
Теннисона «Смерть Артура» (завершена £
 ТЕННИСОН АЛЬФРЕД
октябре 1834 г.). представляет собой наи­
более точную, с точки зрения структуры и
языка, поэтическую адаптацию текста М э-'
лори. Теннисон осторожно расширяет при­
водимую Мэлори историю последних дней
жизни короля.
В ранних стихотворениях уже представ­
лены три основных сюжета, которые затем
будут преобладать в артуровском мире «Ко­
ролевских идиллий»: зарождающаяся лю ­
бовь рыцаря и королевы, тема Святого Гра­
аля, которая станет преследовать поэта на
протяжении многих последующих лет, и
образ Артура как идеального правителя.
Перечень поэм, включенных собствен­
но в «Королевские идиллии», открывает
«Нимуэ», в которой повествуется о соблаз­
нении Мерлина чародейкой Нимуэ (Вивь­
ен). «Нимуэ» — рассказ о разъедающей силе
страсти и разрушительной природе пустой
чувственности. Этой поэме противопостав­
лена следующая, «Энида» — сходный с
«Нимуэ» портрет женского персонажа ар­
туровского эпоса. В то время как героиня
«Нимуэ» выступает в качестве носительни­
цы зла, «сплетательнииы иллюзий» (Ж ир­
мунский) [24J, Энида предстает воплощени­
ем искренности и истины. История
злоключений покорной Эниды и ревности
ее мужа Герайнта взята поэтом из свода «Ма­
биногион» в переводе леди Гест. Обе поэмы
вышли в свет в едином издании 1857 г.
Взятый из «Мабиногион» сюжет позволил
Теннисону расширить изображение идеаль­
ного миропорядка, что пытается водворить
в мире Камелота Артур. В «Эниде» этот
порядок еще не водворен полностью, а грех
прелюбодеяния уже является подоплекой
событий; в «Нимуэ» гибель Мерлина —
лишь часть более глубокого разложения,
разрушающего Камелот.
Следующей поэмой стала «Гвиневе­
ра» — портрет женщины со сложным внут­
ренним миром, раздираемой борьбой стра­
стей. В этом персонаже есть что-то и от
облагораживающей доброты и честности
Эниды, и от разрушительной чувственно­
сти Нимуэ. В сцене последней встречи
371
Артура и королевы (целиком — плода во­
ображения Теннисона) Артур предстает едва
ли не божественной силой, стремящейся
привести человечество к осознанию его
высших возможностей; Гвиневера показа­
на страстной и умной женщиной, сознаю­
щей сложность человеческой природы и
неизбежность ее изменений в соответствии
с идеалом.
«Элейна» возвращ ается к теме леди
Ш алотт. Рисуя Элейну жертвой безответ­
ной любви, Теннисон стремится показать,
как грех Гвиневеры начинает вторгаться
в жизнь невинных людей. И стория Э лей­
ны пересказана с .учетом предыдущих трех
поэм. Цикл из четырех поэм о женщ инах
лег в основу будущего артуровского эпо­
са .Теннисона.
В 1867 г, появилось собственно назва­
ние «Королевские идиллии». Первой из
«Идиллий» стала история поисков Святого
Грааля. Взяв за основу Мэлори, Теннисон
в «Святом Граале» создает собственные пор­
треты шести взыскующих: безупречных Га­
лахада и сестры Персеваля, несколько н е­
соверш енного П ерсеваля, беззаветного
Борса, грешного Ланселота и вызывающе­
го презрение и жалость Гавейна. В интер­
претации Теннисона поиски Грааля лишь
ускоряю т разлож ение Круглого Стола,
превращ аясь во внешнюю силу, которая
разрушает мир Камелота, и без того уже
подорванный прелюбодеянием королевы.
Поэт незаметно связывает внешнюю силу
разрушения с грехом в центре этого мира.
Кроме того, это позволяет ему связать мо­
тив « Опустошенной земли» с мотивом Ка­
мелота, страдания Увечного Короля стано­
вятся страданиями и Опустошенной земли,
и всего королевства Артура. Двоится тем
самым и Плачевный Удар, который нано­
сят и Балин, и Гвиневера.
В следующей поэме, «Рождение Арту­
ра», Теннисон возвращается к рождению
короля, однако дополняет рассказ Мэлори
многочисленными слухами и сплетнями. В
центре внимания, оказывается не само
 ТЕННИСОН АЛЬФРЕД
происхождение Артура, а то, как его лич­
ность воспринимают другие люди.
Идиллия «Пелеас и Этарда» — возвра­
щение к теме распада Камелота и непос­
редственное продолжение «Святого Граа­
ля». Здесь в центре внимания оказывается
молодое поколение рыцарей, которые при­
шли заполнить места за Круглым Столом,,
опустевшие в результате поисков свящ ен­
ной реликвии. Распад Камелота, с кото­
рым сталкивается юный идеалист Пелеас,
сперва повергает героя в растерянность и
отчаяние, а затем приводит к безумию.
Следующей была написана «Смерть
Артура», представляющая собой переработ­
ку более ранней поэмы.
В 1869 г. эти четыре поэмы появились
в сборнике «Святой Грааль й другие по­
эмы», а несколькими месяцами позже все
восемь поэм уже вышли под названием
«Королевские идиллии». В 1870-х гг. к ним
добавились еще две: «Последний турнир»
и «Гарет и Лунетта».
«Последний турнир», печальное пове­
ствование об осени Круглого Стола, про­
должает трагическую историю Пелеаса. В
центре этой поэмы вновь оказывается рас­
пад Камелота; общество, ввергшее Пелеа­
са в безумие, вынуждено терпеть послед­
ствия этого шага: Пелеас превращается в
жестокого врага Камелота — Красного ры­
царя Севера. Идиллия содержит также рас­
сказ о печальной судьбе Тристана, оче­
редную версию этой легенды. Здесь эта
история оканчивается сценой безжалост­
ного убийства Тристана королем Марком.
Из идеального рыцаря, уступающего од­
ному лиш ь Ланселоту у М элори, Тристан
превращается у Теннисона в циничного
реалиста, проповедующего свободную лю ­
бовь.
«Гарет и Лунетта», в которой описы ­
вается идеальное совершенство, когда-то
присущее королевству Артура, — самая
счастливая из идиллий и прямая проти­
воположность «Пелеасу и Этарде». Поэма
содержит единственное полное описание
Камелота, каким его видел в своем вооб­
372
ражении поэт. В центре идиллии оказы­
вается та сила, какой способен наделить
столь облагораживающий мир юного ры­
царя, подобного Пелеасу. На этот раз Ка­
мелот, однако, позволяет юному Гарету
воплотить свой идеал.
«Гарет и Лунетта» и «Пелеас и Этар­
да» вышли единым изданием в 1872 г.; в
1873 г. они были вклю чены в свод «Коро­
левских идиллий». В процессе подготов­
ки этого издания Теннисон разделил пер­
воначальный вариант идиллии «Энида» на
две части, а также добавил эпилог «К ко­
ролеве».
Полагая, что история М ерлина и Ви­
вьен нуждается в некоем вступлении, Тен-
нис'он вернулся к рассказу М элори о Ба-
лине. Таким образом, «Балин и Балан»
стала двенадцатой идиллией цикла. Темой
этой поэмы стало самоотречение, выбран­
ное рыцарем Балином, поскольку он ви­
дит в нем единственное средство совер­
ш енствования человеческой природы.
Пеллам из повествования М элори превра­
щается в языческого короля, чье обраще­
ние в христианство не что иное, как бег­
ство в аскезу [192].
«Королевские идиллии» позволил;:
Теннисону, переписав биографию Артура,
превратить короля в идеалиста-визионера.
духовного наставника, столь необходимо­
го, на взгляд поэта, современникам-вик-
торианцам. Однако интерес Теннисона :<
артуровскому миру с завершением «Идил­
лий» не угас. В поэме «Мерлин и Блеск»
(1889) Теннисон как бы воссоздал литера­
турную историю предыдущего цикла, пред­
ставив Мерлина поэтом, следующим свое­
му призванию. В то же время Теннисон
размышлял над созданием обширной пье­
сы, драматургического изложения легенды
о Тристане Лионесском. Этот проект ос­
тался неосуществленным [192].
Интерес, возникший к миру Камелота
во второй половине XIX в. благодаря Тен­
нисону, беспрецедентен. Повсюду — и 5
художественной литературе, и в изобрази­
тельном искусстве — чувствуется влиян;:;
 ТЕРРАБИЛЬ
поэта. «Братство прерафаэлитов» провоз­
гласило сэра Галахада своим знаменосцем.
Данте Габриэль Россетти создал ряд ил­
люстраций к проекту «Моксон-Теннисон».
Соратники Россетти по «Братству» — Эд­
вард Берн-Джонс, Хольман Хант, Данисль
Маклайз и Джон Эверетт Милле — также
вошли в мир артуровских легенд под руко­
водством Теннисона: их произведения того
периода (иллюстрации к его поэзии или
воссозданные на полотне сюжеты) берут
свое начало в созданном поэтом легендар­
ном Камелоте.
Не избежали влияния Теннцсона и со­
временные ему поэты. Так, Мэттью Ар­
нольд, с неодобрением отзывавшийся о со­
зданных Теннисоном якобы средневековых
персонажах, написал собственную версию
истории Тристана. Перу Уильяма Морри­
са, разделявшего неприязнь Арнольда к
артуровской поэзии Теннисона, принадле­
жит целый ряд стихотворений на мотивы
артуровских легенд. Как бы то ни было,
план Морриса по созданию собственного
артуровского цикла так и не был вопло­
щен. Близок к Моррису оказался и Суин­
берн, чье использование средневековых
легенд представляет собой одновременно
прямую критику Теннисона и дань его по­
эзии [129].
Т Е Р Р А Б И Л Ь . См. Димлок.
ТИ НТА ГЕЛЬ. Укрепленный замок на
севере побережья Корнуолла; место зачатия
Артура (согласно Гальфриду Монмутскому
и последующим романам). В романах цик­
ла «Вульгата» Тинтагель становится глав­
ной крепостью и, по-видимому, столицей
владений Горлойса, герцога Корнуоллско­
го, а затем его сына Кадора, графа Корну­
оллского.
Чтобы избежать посягательств Утера
Пендрагона, Игрейна уговорила мужа тай­
но бежать из ставки верховного короля, что
послужило причиной войны между Горлой-
сом и Утером. Оставив Игрейну в неприс­
тупной крепости Тинтагель, Горлойс с вой­
/
373
ском вышел навстречу вторгшемуся в Кор­
нуолл Утеру. С помощью чар Мерлина Утер
проник в крепость и в обличье Горлойса
возлег с Игрейной. Сам герцог Корнуолла
был убит несколькими часами ранее, что
впоследствии позволило Утеру жениться на
Игрейне и объявить своим зачатого той
ночью ребенка [24].
Тот Тинтагель, каким он виделся Галь­
фриду Монмутскому и создателям рыцар­
ских романов, действительно существовал.
Это была средневековая крепость на вы­
дающемся в море мысе на побережье К ор­
нуолла в феоде Боссинсй. По записям
«Doomsday Book», земельной описи Анг­
лии, составленной в 10S6 г. по приказу
Вильгельма Завоевателя, этот феод при­
надлежал монастырю св. Педрока в Бод­
мине, но фактическим его владельцем был
Роберт М ортейн, граф К орнуоллский,
сводный брат Вильгельма Завоевателя. В
«Doomsday Book» еще нет упоминаний о
замке. В 1141 г. титул графа Корнуоллско­
го был пожалован незаконнорожденному
сыну Генриха I, Реджинальду, вместе с
титулом к нему отошел и феод Боссиней.
Очевидно, именно по его приказу было
начато строительство укрепленного замка
на мысе, который сам по себе является иде­
альным местом для крепости. Скалистый
мыс фактически представлял собой остров,
поскольку с берегом его связывал лиш ь
узкий перешеек. По перешейку между от­
весной скалой и столь же отвесным обры­
вом в море шел узкий проход, и, как уста­
новлено уже в XX в,, строители замка
немало потрудились над тем, чтобы сде­
лать их столь неприступными. Доступ к пе­
решейку преграждает скалистая гряда. В
ходе археологических раскопок на этой
гряде, которая в Средние века преврати­
лась в неприступный вал, были обнаруже­
ны следы укреплений двух периодов-. Ка­
менная куртина, до сих пор венчающая вал,
относится как раз к XII в. Реальный Тин­
тагель был одной из самых мощных кре­
постей графов Коруноллских и оставался
 ТИНТАГЕЛЬ
таковой вплоть до начала XVI в. К 1540 г.
замок уже лежал в руинах [34j.
Иными словами, наиболее очевидным
мотивом, которым руководствовался Галь-
фрид при выборе места рождения Артура,
был топографический. С другой стороны,
строительство реального Тинтагеля началось
уже после того, как Гальфрид завершил
«Деяния королей Британии», — около 1136—
1138 г. Когда писалось это сочинение, ска­
лы над бухтой были совершенно пусты, на
них не было видимых следов сколько-ни­
будь значительных строений [61]. Изобре­
тать что-либо от начала до конца, тем бо­
лее важную крепость, было не в обычае
Гальфрида, который не выдумывал историю,
а лиш ь «подправлял», ее. Впрочем, извест­
ные сегодня «Деяния королей Британии»
могут быть вторым изданием. Гальфрид мог
вставить Тинтагель после того, как началось
строительство замка., — скажем, чтобы до­
ставить удовольствие сводному брату Ред­
жинальда графу Роберту Глотчестерскому,
на покровительство которого рассчитывал
хронист [6, 129].
Возможно и другое объяснение. В
1930-х гг. в ходе археологических раско­
пок вокруг руин крепости были обнару­
жены остатки строений, фрагменты вы ­
сококачественны х глиняны х сосудов,
которые могли использоваться для хране­
ния ценных продуктов, таких как вино и
масло. Анализ осколков показал, что они
не были изготовлены местными мастера­
ми, а, напротив, попали сюда из Среди­
земноморья, возможно, восточных его ре­
гионов, и могут быть датированы концом
V или началом VI в. Так появились свиде­
тельства в пользу того, что скалистый мыс
действительно был обитаем в тот период,
на который приходится, согласно хрони­
кам, деятельность Артура [191]. Более того,
речь идет, вероятнее всего, о весьма со­
стоятельных людях, способных позволить
себе привозимые издалека предметы рос­
коши. Возможно, Гальфрид был знаком с
какими-то источниками, из которых он по­
черпнул сведения о том, что замок был оби­
374
таем в описываемый им период, и о т о у
насколько удобно для сюжета он располо­
жен. Косвенно эту гипотезу подтверждает
и то, что Гальфрид перенес место рожде­
ния Артура из Уэльса в Корнуолл [61].
Окружающие ущелье скалы знамени­
ты именами, свидетельствующими о бога­
том воображении местных жителей: Арту­
рово Сиденье, Артуровы Чашки и Артуров;:
Блюдца. В окрестностях Тинтагеля суще­
ствует также местный вариант корнуолл­
ской легенды о превращении Артура в пти­
цу. О сновной ее вариант (известный, в
частности, Сервантесу) гласит, что Артур
превратился в ворона [129]. Местный ва­
риант рассказывает, что он оборотился
красноногой клушицей — этих птиц не­
редко можно видеть на скалах Тинтагеля.
Согласно местным легендам, построенныГ:
великанами замок был расписан в шах­
матном порядке квадратами синего и зе­
леного цвета, и на два дня в году он исче­
зает из виду [61].
Помимо Артура с Тинтагелем связаны
и другие персонажи артуровского цикла.
1 В поздних средневековых романах о
Тристане (в частности, в «Повести о сэр?
Тристраме Лионском» в составе «Смерти Аг-
тура» Мэлори) Тинтагель превращается =
замок короля Корнуолла Марка — в сцену
где разыгрываются основные события древ­
ней легенды о Тристане и Изольде [15,
От бухты у подножия ущелья через вс:
основание скалы идет естественный тун­
нель, который местные поверья, разумеет­
ся, наделили именем Пещера Мерлика.
Предполагается, что по ней бродит дух ве­
ликого чародея; и сегодня некоторые ту­
ристы и даже старожилы заявляют, что слы­
шали там шаги волш ебника. Своим:-'
странными звуками пещера, видимо, обя­
зана воде, которая во время прилива зали­
вает пол гулкой пещеры, издавая странны;:
и таинственный шорох [61].
Теннисон, который, очевидно, стремил­
ся избавиться от не совсем приемлемых для
викторианской морали обстоятельств рож­
дения легендарного короля, постарался
 ТИТУРЕЛЬ
сохранить Тинтагель и ради этого создал соб­
ственную легенду, В «Королевских идилли­
ях» воды прилива таинственным образом
приносят младенца Артура в пешеру вбли­
зи Тинтагеля, где будущего короля нахо­
дит Мерлин. Согласно еще одной версии,
возможно, современной Теннисону. жизнь
Артура не началась, а закончилась в этом
замке: смертельно раненного в битве у реки
Камел Артура привезли в Тинтагель, к ко­
роль умер в этом замке. Его тело было пе­
ренесено в Гластонбери для погребения.
«Море стонало и ветры вздыхали вокруг
Тинтагеля» до тех пор, пока короля не опу­
стили в могилу, что, несомненно, свиде­
тельствует о викторианском характере дан­
ной версии [192],
ТИ ТУ РЕ Л Ь. См, Вольфрам фон Эшен-
бах\ Династии и родословные родов Грааля,;
Старый король Грааля.
Т О П О Г РА Ф И Я . Место действия л е­
генд и романов артуровского цикла охва­
тывает прежде всего Британские острова
и отчасти Бретань. Первыд попытки со­
вместить легенду с реальностью предпри­
нимались уже в эпоху раннего Средневе­
ковья. Уроженец Уэльса Карадок ап
Лланкарфан, автор ром анизированной
биографии жившего в VI в. бретонского
историка и проповедника Гильды («Житие
св. Гильды», ИЗО), был, возможно, пер­
вым, кто попытался связать Артура с Глас­
тонбери [57],
Связанные с Артуром географические
объекты и топографические названия мож­
но приблизительно разделить на три кате­
гории. Во-первых, это места, упоминаемые
в связи с Артуром в хрониках (см. Геогра­
фические названия в исторических хрониках),
во-вторых, места, связанные с Артуром в
поверьях, а также встречающиеся в фольк­
лоре отдельных областей (см. Фольклорная
топография), и наконец, те квазигеографи-
ческие названия, которые упоминаются в
рыцарских романах [129].
375
Число названий, включаемых в первую
группу, зависит в основном от теории, ко­
торой придерживается тот или иной иссле­
дователь; впрочем, их очень немного. Что
касается второй группы,'Н. Лейси полага­
ет, что на одних только Британских остро­
вах насчитывается до 160 подобных назва­
ний плюс еще несколько в Бретани. Те же,
что попадают и в первую, и во вторую груп­
пу, можно пересчитать по пальцам [35, 139].
ТОП ОГРАФ ИЯ СРЕД Н ЕВ ЕК О В Ы Х
РЫ Ц А РСКИ Х РО М А Н О В . Место дей­
ствия легенд и романов артуровского эпо­
са охватывает прежде всего Британские
острова и отчасти Бретань. Фигурирующие
в этом эпосе географические объекты и то­
пографические названия можно приблизи­
тельно разделить на три категории. Во-пер­
вых, это места, упоминаемые в связи с
Артуром в хрониках (см. Географические
названия в исторических хрониках), во-вто­
рых, места, связанные с Артуром в поверь­
ях, а также встречающиеся в фольклоре.,
отдельных областей (см. Фольклорная то­
пография), и наконец, те квазигеографичес-
кие названия, которые упоминаются в ры­
царских романах.
Наряду с реальными названиями, та­
кими как Лондон, Логрия или реки Северн
и Умбер, в романах артуровского эпоса не­
мало названий фантастических. Такова
Лионесса, или Лион, родина Тристана, ко­
торую различные авторы помещают то в
Шотландии, то в Бретани, то на границе
Корнуолла. Замки с прилегающими к ним
городами, такие как Астолат и Корбеник,
также полностью вымышлены. Как созда­
тели цикла «Вульгата», так и Томас Мэло­
ри предпринимали попытки привязать их
к реальной топографии, однако делалось
это не на основании фольклорной тради­
ции, а в связи с требованиями сюжета.
Яркий пример — Астолат, который
Мэлори соотносит с Гилфордом. Мэлори
необходимо, чтобы Астолат лежал на пол-
пути между Вестминстером (Лондоном) и
 ТРИ А ДЫ
Камелотом, а поскольку Камелот он по­
мещает в Винчестере, то и Гилфорд оказы­
вается самым логичным выбором. В Гил­
форде имеется даже старинный королевский
дворец, который, впрочем, лежал в руинах
уже во времена Мэлори и оттого представ­
лялся особенно подходящим в качестве
места действия старинной «истории». Точ­
но так же фантастическая река, по кото­
рой плывет в барке мертвая девушка из
сказочного Астолата, превращается у М э­
лори в реальную Темзу, на которую тело
спускают в ближайшем от Астолата-Гил-
форда месте.
Еще один, столь же наглядный при­
мер встречается также у Мэлори. На сей
раз речь идет о Бенвике, наследственных
землях Ланселота. «Бенвик... иные зовут
Байона, а иные — Бонн». Здесь идентифи­
кация принадлежит самому Мэлори. Э. Ви-
навер предположил, что основана она на
испытанном -аллитеративном принципе
безо всяких претензий на правдоподобие
[24, 138].
С другой стороны, такие, казалось бы,
фантастические названия, как Кинке-Кина-
дон (одна из резиденций Артура), имеют
под собой вполне реальную основу. Иног­
да можно даже с той или иной степенью
достоверности установить их реальное ме­
стонахождение [35].
ТРИАДЫ. Произведения особого жан­
ра кельто-валлийской традиции. Эти крат­
кие произведения представляют собой
сгруппированные по три имени или сюже­
та тематические наборы сведений из ми­
фологии и истории, существовавшие в рам­
ках учения средневековых бардов Уэльса.
Часть триад под названием «Триады
Острова Британия» относится к тому по­
лулегендарному историческому периоду,
когда бритты еще доминировали на остро­
ве — или, во всяком случае, не были пол­
ностью покорены англосаксами. «Триады
Острова Британия» сообщают имена и дея­
ния основных героев, а также некоторых
врагов бриттов. В нескольких десятках три­
376
ад из этого раздела встречается имя Арту­
ра. Большинство имен, так или иначе упо­
мянутых вместе с ним. относится к вре­
менному промежутку от падения римского
владычества в Британии до VII в. Однако
реальная история в триадах нередко сли­
вается с эрой легендарных героев — и тог­
да рядом оказываются Юлий Цезарь и его
вполне реальный исторический противник,
вождь сопротивления бриттов Кассивелла-
ун, и кельтское божество Бели, причем
Кассивеллаун назван его сыном [62].
Троичная форма, возможно, отражает
мистику числа «три» у кельтов. Что же ка­
сается «Триад Острова Британия», здесь эт;
форма — скорее мнемонический прием
[136]. Барды собирали темы и мотивы по
три под заголовком, который предполагал
наличие в этих темах или именах некоей
общности. Таким образом, любой из чле­
нов триады неминуемо должен был вызы­
вать в памяти остальные два. Если попы­
таться перенести эту же технику в другу»
фольклорную или литературную среду, то
триаду (весьма условную) можно составить
и на материале древнерусских былин: «Три
боя русских богатырей: бой Добрыни Ни­
китича со Змеем, бой Ильи Муромца ;
Соловьем-разбойником и бой Алеши По­
повича с Тугарином Змеевичем». Каждом,
из этих боев, так же как и каждому из бс-
гатырей, посвящен отдельный цикл были:-:
в рамках Киевского былинного, цикла. Та­
ким образом, история того, как Добрык-
спасает Забаву Путятичну, послужила бы
напоминанием о сюжетах былин «Илья
Соловей-разбойник» и «Алеша и Тугарин -
Некоторые валлийские триады доволь­
но просты. Другие несколько более распро­
странены. В одной такой распространен­
ной триаде «Три счастливых погребения и
Три злосчастных вы капывания Остро?й
Британии» (№ 37) встречается упоминан;:;
Артура, Триада эта настолько любопытна,
что стоит привести ее полностью.
«Голова Брана Благословенного, сына
Ллира, зарытая на Белом Холме в Лондонг
лицом к Франции. До тех пор пока o::i
 ТРИА ДЫ
оставалась там, как ее положили, саксон­
ская напасть не приходила на этот остров.
Второе счастливое погребение: драко­
ны в Динас-Эмрис, которых закопал Ллуд,
сын Бели.
И третье — кости Гвертевира Благосло­
венного в главных портах этого острова.
Пока они оставались закопанными, саксы
не могли проникнуть на остров.
С ними же случились и Три злосчаст­
ных вы капы вания. Гуртейн Н емощ ны й
откопал кости Гвертевира из любви к
язычнице Роннвен. Он же выкопал дра­
конов.
Артур же выкопал из Белого Холма
голову Брана Благословенного, ибо не же­
лал, чтобы чья-то сила защищала этот ос­
тров, кроме его собственной» [16, 40].
К ак мнем онический прием триады,
судя по всему, имели немалый успех. Су­
ществует достаточно много поздних три­
ад, в которых чувствуется влияние хрони­
ки Гальфрида Монмутского или рыцарских
романов артуровского цикла. Наиболее
ценные триады приводятся в манускрип­
тах X III, XIV и XV вв., которые, несмотря
на время создания, содержат материал,,
много более древний, чем тот, которым,
по всей видимости, пользовался Гальфрид.
В некоторых случаях тот или иной эпизод
более полно представлен в «Мабиногион»
или у Ненния. Однако такие случаи еди­
ничны. Как правило, оказывается, что само
повествование о том или ином событии
утеряно, осталась лишь краткая «шпаргал­
ка» в виде триады [62, 136].
Артур, с точки зрения бардов, явно
сыграл немалую роль в истории Британии.
Об этом свидетельствует не только то, с
какой частотой его имя встречается в три­
адах, но и тот факт, что некоторые триады
были расширены для того, чтобы включить
упоминание об этом герое. Так, в триаде
«Три благородных узника» говорится о
Ллире, М.абоне и Гвейре, затем автор до­
бавляет, что был еще узник, самый благо­
родный из всех, по имени Артур, и упоми­
377
нает три места, откуда освободил Артура
его кузен Горго [174].
Содержание триад заставляет предпо­
ложить, что барды повествовали скорее об
отдельных распрях или приключениях оди­
ночек, чем о правлении королей. Триады
об Артуре, созданные до Гальфрида (или
созданные позднее, но избежавшие его вли­
яния), довольно примитивны. Очень ред­
ко Артур выступает в них как могуществен­
ный военачальник в войне с англосаксами.
Более того, самая крупная победа над сак­
сами, одержанная Артуром (битва при Ба­
доне), не упомянута ни разу. С другой сто­
роны, битва при Камлане упоминается
дважды, правда, в первой из триад нет ни
слова об Артуре. Речь идет о так называе­
мой триаде «Три неверные дружины». Пер­
вая из них — воины Горго и Передура, по­
кинувшие их в Каэр-Грэу, из-за чего они
оба были убиты. Вторая — воины. Алана
Виргагна, бросившие своего господина в
битве при Камлане; и третья — воины Гро-
но Пебира, отказавшиеся принять смер­
тельный удар за своего господина. Еще раз
битва при Камлане упомянута как одна из
«Трех тщетных битв» — таков исход конф­
ликта между Артуром и Мордредом, кото­
рый, с точки зрения бардов, напоминает
скорее эпизод в междоусобной войне кла­
нов, чем историю предательства [16].
Встречаются и достаточно неожидан­
ные «артуровские» триады, как, например,
следующая:
«Три легкомысленных барда Острова
Британия: Артур, Кадваллаун сын Кацфа-
на и Рахауд сын Морганта» [129].
Возможно, впрочем, это описание не
так уж и далеко от истины. Достаточно
вспомнить стих, который сочинил в пове­
сти «Килох и Олвен» Артур и который так
обидел Кая [16].
Встречается в нескольких триадах Три­
стан, чье имя в валлийской традиции зву­
чит как «Дористан» или «Дористен». Наи­
более любопытная из триад превращает
Тристана в одного из «Трех могучих сви­
 ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА
нопасов». Строго говоря, свинопасом Три­
стан не был, а лишь присматривал однаж­
ды за свиньями Марка, в то время как на­
стоящий свинопас относил его послание
Изольде. Артур напал на стадо, но ему не
удалось — ни украдкой, ни обманом, ни
силой — добыть ни единой свиньи [21].
Несколько раз появляется в триадах
имя Гвиневеры, которое в валлийской тра­
диции звучит как Гвеивифар. Гвенвифар
упоминается четвертой в триаде «Три не­
верные жены» как самая неверная из всех
трех. Загадочная триада перечисляет «Трех
великих королев Артура» и настаивает на
том, что всех их звали Гвенвифар [16, 177].
Возможно, перед нами довольно частый в
кельтском фольклоре случай утроения
личности персонаж а. У этой традиции
древнейш ие корни, она восходит к трой­
ственному представлению женского боже­
ства (так, Богиня-М ать в кельтской ми­
фологии представлялась в трех лицах) [А].
Возможно, это как-то связано с истинной
и ложной Гвиневерами цикла «Вульгата»
[ 1S4]. С м . также Кельтская литература об
Артуре.
ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА. Печальная
история любви Тристана и Изольды
пользовалась в Средние века невероятной
популярностью. На ее сюжет были напи­
саны несколько известных рыцарских ро­
манов, несчетное число баллад, переделок
и т.п., однако литературная судьба этой
легенды сама по себе достаточно странна:
несмотря на многочисленность и много­
образие текстов, в Европе не сохранилось
ни одной полной версии какого-либо из
произведений за XII и XIII вв. Все извест­
ные рукописи представляют собой фраг­
менты той или иной степени протяженно­
сти [21].
Легенда о Тристане и Изольде имеет
собственную судьбу. В орбиту артуров-
екого эпоса она оказалась втянута доста­
точно поздно — не раньш е, чем появи­
лись прозаические ры царские романы на
ее основе. Но с появлением жанра про­
378
заического романа легенда о Тристане
органично врастает в артуровский мир, ста­
новясь неотъемлемой его частью. В вал­
лийской «Повести о Тристане» ближайшим
другом героя оказывается сенешаль Арту­
ра Кэй, к тому же влюбленный в служанку
Изольды Бранвен. В романах «Вульгаты»
столь же преданным другом Тристана ста­
новится Ланселот [23]. Паломид, второсте­
пенный персонаж легенды о Тристане,
появляется в роли главного героя одно­
именного романа, в котором немало места
отводится его совместным странствиям с
Ивейном Отчаянным, Рыцарем со Львом.
К тому же он даст обет поймать Зверя Ры­
кающего, за кбторым прежде охотился ко­
роль Пелинор [100].
Каждый автор — от валлийских бардов
и авторов рыцарских романов до Джойса,
Кокто и Томаса М анна в XX в. — видел в
этой легенде удобный предлог для изло­
жения своих этических позиций, своего
видения легенды. Тома д’Англеттер превра­
тил легенду в историю о том, как страсть
заставила двух людей стать чуждыми об­
ществу и его мнению, а их борьба за свое
чувство вознесла их над ним. Готфрис
Страсбургский .переиначил версию Томы,
превратив сам строй легенды в средство
выражения мрачной точки зрения на лю­
бовь как на чувство, не только не принад­
лежащее этому миру, но и несовместимое
с ним [19].
При переходе от поэтического романа
( Беруля, Томы и Готфрида) к прозаичес­
ким циклам («Тристан в прозе», книги о
Тристане в корпусе «Вульгата» и в «Смер­
ти Артура» Мэлори) не только проза сме­
нила поэзию. Сменилась манера изложе­
ния, значительные изменения претерпели
характеры героев, в первую очередь Трис­
тана и Марка. Неизменной, однако, оста­
лась основа сюжета, некая модель, от ко­
торой отталкивался каждый из авторов. Б
данной статье представляется удобным
представить этот инвариант сюжета, источ­
ники легенды, ее связь с кельтской тради­
цией, возможные античные и персидскнг
 ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА
параллели [19, 21). Героям легенды посвя­
щены отдельные статьи.
Историю трагической любви Триста­
на и Изольды предвосхищает трагическая
судьба родителей Тристана, короля Лиог
нессы и сестры корнуоллского короля Мар­
ка (Ривалина и Бланшефлёр — в поэти­
ческих версиях, Мелиадуса и Елизаветы —
в прозаических). Мать героя умирает в
родовых муках, наказывая перед смертью
назвать ребенка столь печальным именем
(Тристан — «Горестного рождения»). Т ри­
стана воспитывает наставник, Говернал,
который в дальнейшем станет его верным
спутником. Отправившись на поиски при­
клю чений, они прибывают в Корнуолл (в
некоторых- вариантах присутствует мотив
похищения).
Скрывая свое имя, Тристан добивает­
ся почета и уважения при дворе М арка
благодаря прекрасной игре на арфе и по­
знаниям в области охоты. Первый его под­
виг — победа в поединке Морхольта, шу­
рина и первого рыцаря короля Ирландии,
требующего с Корнуолла выплаты дани.
После тяжкого боя юноша убивает своего
противника, однако раны Тристана не за­
живают, поскольку клинок Морхольта был
отравлен. В отчаянии юноша приказывает
погрузить себя в барку и отдается на волю
моря. Волны приносят барку в Ирландию.
Скрываясь под именем Тантриса, он по­
степенно выздоравливает благодаря позна­
ниям в целигельстве Изольды Белокурой
(Изольды Прекрасной), единственной до­
чери короля Ирландии. Но когда в при­
шедш емся ко двору музыканте узнают
убийцу Морхольта, Тристану приходится
открыть, кто он, и его изгоняют из Ирлан­
дии. Позднее он возвращается в Ирландию
за Изольдой, чтобы просить ее в жены сво­
ему дяде, королю Марку. Обстоятельства
этого возвращения и подвиг, совершенный
героем ради руки девицы, в поэтической и
прозаической версии существенно отлича­
ются друг от друга.
379
На отправляющемся в Корнуолл ко­
рабле Тристан и Изольда случайно выпи­
вают лю бовный напиток, который был
предназначен для брачной ночи корну­
оллского короля и его невесты, и не в
силах противиться охватившей их любви.
В первую .брачную ночь Изольду на ложе
Марка заменяет ее служанка Брангвена
(Бранвен), но одурманенный волшебным
напитком Марк ничего не замечает. Опа­
саясь предательства, Изольда приказыва­
ет убить Брангвену, но затем раскаивает­
ся в своем реш ении и оставляет ей жизнь.
Это — первый из обманов, на которые
приходится пускаться влюбленным. Нако­
нец, из-за интриг придворных завистни­
ков герои попадают в ловушку: Тристан
оставляет следы в муке, которую его н е­
друг, придворный карлик, рассыпал вок­
руг постели королевы.
Влюбленных приговаривают к смерти,
но Тристану удается бежать, а Изольду
ссылают в колонию прокаженных. В не­
которых версиях Изольда обманывает
Марка ложной клятвой перёд испытани­
ем «божьего суда», однако позднее и ее, и
Тристана изгоняют из замка Дор. Влюб­
ленные находят временное пристанище в
лесу Моруа, но затем Изольда возвращ а­
ется в замок, а Тристан отправляется в
изгнание [15].
В своих скитаниях Тристан попадает в
Бретань, где женится на Изольде Белору­
кой (Изольде Бретонской). Однако, по­
скольку Тристан не может забыть своей
первой любви, брак остается неосуществ­
ленным. (Затем в протолегенде, очевидно,
следует пробел, поскольку существует не­
сколько диаметрально противоположных
версий того, как Тристан во второй раз по­
лучает рану отравленным клинком (15].)
История гибели влюбленных — Тристана
от яда и Изольды над телом возлюбленно­
го — одинакова во всех версиях,, однако
обстоятельства их смерти значительно от­
личаются в поэтической и прозаической
традициях. Это связано прежде всего с
 ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА
изменением образа и роли Марка Корну­
оллского.
Вопрос о происхождении и источни­
ках легенды о Тристане и Изольде остает­
ся открытым. В определении источника
легенды возможно два подхода. Первый из
них опирается на строй сюжета и его эле­
менты, а второй — на элементы сюжета и
происхождение имен. Существует гипоте­
за, согласно которой легенда о Тристане
принадлежит иной, не североевропейской
традиции, однако большинство исследова­
телей все же сходятся на ее кельтском про­
исхождении. Здесь остается еще множе­
ство неясностей. В то время как одни
исследователи пытаются отыскать ее в
Корнуолле (см. Дор\ Камень Тристана),
другие настаивают на том, что имя героя
в валлийской традиции (Дристан (Друс-
тан), сын Таллоха) — пиктского' проис­
хождения [21, 34, 173].
Отдаленные корни легенды ведут, судя
по всему, в Ш отландию, еще в V в. час­
тично заселенную пиктами, откуда леген­
да затем попадает в Ирландию, Уэльс и
Корнуолл.
На северное происхождение легенды
указывает не только имя самого героя, но
и некоторые другие имена и топонимы.
Через валлийский вариант «Ессилт» имя
Изольды иногда пытаются возвести к ги­
потетическому дороманскому имени Ад-
сильтия (что значит «та, на которую взи­
рают») [127]. Валлийская легенда упоминает
б том, что супруг Ессилт, король Марх (или
Кинварх), правил в стране, где «говорят на
четырех языках» [64]. О регионе подобно­
го четырехязычия упоминал в своей хро­
нике Беда Достопочтенный, это — долина
Колайда (или Стрейтклайд), где соприка­
сались четыре языковые области — пикт-
ская, гаэльская (Ш отландия), бритте кая
(Уэльс) и англская (англосаксы) (об име­
ни «Марк» см. Марк Корнуоллский). Лес
Моруа может быть идентифицирован с ле­
сом М орей, а родина Тристана, которая в
различных романах носит имя Леноуа (Ле-
нуа, Лоэнуа), Леонис и Лионесса, — ,с Jlo-
380
тианом. Таким образом, географические
названия явственно указывают на южные
области Ш отландии как на гипотетичес­
кую родину легенды.
Имя «Тристан» (Tristan) в том или ином
его варианте появляется в валлийской сре­
де и в ирландских хрониках практически
одновременно. VI—VIII вв. стали, очевид­
но, периодом перемещения легенды с се­
вера на юг. В пользу этой гипотезы свиде­
тельствует вариативность, неустойчивость
имени героя даже в рамках одной тради­
ции. Так, валлийская и бретонская тради­
ции называют Тристана Друстаном, Дори-
стеном, Дористаном и Дристаном — сыном
Таллоха, ирландская — Дростом, Дроста-
ном, Дрестом и Дрестаном — сыном Та-
лорка (Талоркана). Изменение имени отца
героя при переходе из одной кельтской
традиции в другую вполне укладывается в
фонетические законы [21, 62, 108].
В .ирландских хрониках это имя про­
слеживается до VI в., в крайнем случае —
до VII в., причем из хроник следует, что
оно — пиктского происхождения. В VI в.
это — король Талорк, сын некоего Муйр-
холаха, правивший на протяжении один­
надцати лет. В относящихся к VIII в. запи­
сях в ирландских хрониках пиктов можно
отыскать неких Т-алоркана, сына Дростана
(Talorcan filius Drostan) и Дреста, сына Та­
лоркана (Drest itius Talorcan). Дрест, сын
Талоркана,- действительно был королем в
небольшом пиктском королевстве и умер
в 780 г.; впрочем, в хронике ничего не го­
ворится о том, что королем был и его отец
Талорк (Талоркан) [176]. «Drostan» или
«Drest» было, судя по всему, достаточно
распространенным среди племенных вож­
дей пиктов именем (вариации встречают­
ся и среди кельтов Британии — Друстан
или Дристан) [95].
В валлийских триадах имя Тристан по­
является как Дристан (Дростан) или Трис­
тан, сын Таллоха. Те же триады говорят о
том, что Дристан был любовником некой
Ессилт (И зольда классической версии),
жены своего дяди Марха (Марка). И все
 ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА
же в триадах нет даже намека на трагичес­
кую любовь Ессилт и Дристана, первые
упоминания о которой относятся к источ­
никам XI в. В более поздних триадах Т ри­
стан появляется под именем Д ористена
(Дористана). Наиболее любопытная из этих
триад превращает героя в одного из «Трех
могучих свинопасов». Строго говоря, сви­
нопасом Тристан не был, а лиш ь присмат­
ривал однажды за свиньями Марка, в то
время как настоящий свинопас относил его
послание. Изольде. Артур напал на стадо,
но ему не удалось — ни украдкой, ни об­
маном, ни силой — добыть ни единой сви­
ньи [62].
Эти триады (датируемые началом XI в.) —
возможно, часть той же традиции, что дала
жизнь валлийскому «Роману о Тристане»,
в котором Тристан оказывается другом
Бедуира (Бедивера) и Кэя; последний к тому
же влюблен в служанку Изольды. Имя слу­
жанки Брангвена (Бранвен) (в поздних
рыцарских романах Бранжьена) появилось
в легенде, очевидно, именно на этой, вал­
лийской, стадии ее «путешествия» и было
позаимствовано из свода «Мабиногион» [16].
Если в ранней валлийской традиции
(VII—IX вв.) известно имя героя, но отсут­
ствует история его трагической любви к ге­
роине, в ирландской традиции ситуация —
если не считать хроник диаметрально
противоположная.
В ирландской традиции следы леген­
ды о Тристане можно отыскать в целом
ряде саг. Одним из ее источников могла
быть сага «Преследование Диармайда и
Грайне», датируемая обычно началом IX в.,
хотя до наших дней сохранились только бо­
лее поздние ее списки. Старый Ф инн ре­
шает жениться на молодой красавице Грай­
не, дочери короля Ирландии. Грайне во
время свадебного пира проникается любо­
вью к племяннику Ф инна Диармайду и
подносит пирующим волшебный напиток,
погружающий их в сон. Не пили его лиш ь
Ойсин, сын Финна, и Диармайд. Диармайд,
сохраняя верность дяде:, отказывается по­
хитить красавицу, по Грайне произносит
381
Э=3-
над ним «гейте» (заклятие), заставляющее
его бежать с ней. Преследуемые Финном и
его дружиной, любовники долго скитают­
ся по лесам. Из любви и верности к дяде
Диармайд не прикасается к Грайне и но­
чью кладет между собой и девушкой боль­
шой камень как символ целомудренности
их отношений. Наконец горькая насмеш­
ка Грайне разбивает сопротивление Д иар­
майда. Преследование любовников продол­
жается, но Диармайд побеждает всех
воинов Финна, с которыми ему приходит­
ся сражаться. Наконец Ф инн предлагает
Диармайду примирение, но во время праз­
дничной охоты подстраивает так, что на
юношу бросается зеленый баннгульбайн-
ский кабан, от которого ему было пред­
сказано погибнуть. От руки Ф инна поги­
бает и Грайне [9].
Мотивы, параллельные легенде о Три­
стане и Изольде, присутствуют и в саге «Из­
гнание сыновей Уснеха». Ряд ее элемен­
тов можно отыскать в цикле саг о Кухулине
(X в.). Кухулин со своими спутниками при­
бывает в дом Руада, короля островов, как
раз в тот момент, когда фоморы, олицет­
ворявшие в мифологических ирландских
сагах злое начало, явились на остров для
сбора дани. Они намереваются увезти с
собой также Дерборгиль, дочь короля, Ку­
хулин сражается с фоморами, побеждает их,
но сам получает рану в запястье. Девушка
лечит его. Кухулин не открывает себя, и
многие в замке хвалятся тем, что именно
они убили фоморов. Во время мытья в бане
королевская дочь опознает героя. Руад пред­
лагает Кухулину Дерборгиль в жены. Таков
зародыш легенды о Тристане, сохранившей­
ся как один из второстепенных эпизодов в
ирландской саге «Сватовство к Эмер». Сто­
ит отметить, что в числе спутников Куху-
лина сага упоминает некоего Дорста или
Дриста, сына Серба [9].
Вполне возможно, что когда ирланд­
ские и валлийские барды принесли свои
сказания в Уэльс, а затем Бретань, про­
изошло наложение двух различных тради­
ций: из валлийской пришли имена, а из
 ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА
ирландской — сюжетная основа. При та­
ком наложении в Бретань попала прото­
версия саги о Кухулине, Дрост вполне л о ­
гично заменил Кухулина, а эпизод из саги
об ирландском герое выделился в отдель­
ное сказание. При желании этому Дросту
(Дристу, Друсту), сыну Серба, из «Сватов­
ства к Эмер» можно даже отыскать исто­
рический прототип: некий Дрост, сын
Ирба, зафиксирован в латинской хронике
V в,; при ошибочном прочтении вполне мог
появиться и сын Серба [21].
В целом кельтская основа легенды н и ­
кем уже пе оспаривается; легенда считает­
ся архетипической, известны параллельные
ей эллинистические и персидские сюже­
ты, хотя некоторые исследователи предпо­
читают говорить о вышеназванных элемен­
тах в общем, строе самой легенды.
Ряд мотивов классической литератур­
ной версии легенды X II—XIII вв. имеет
параллели из античной мифологии (см.
Языческая традиция и мифологические ар­
хетипы).
Еще одну литературную параллель ле­
генде о Тристане и Изольде видят в пер­
сидском романе «Вис и Рамин», написан­
ном поэтом Гурани в середине XI в. Сюжеты
идентичны настолько, что выдвигалась даже
гипотеза прямого заимствования, хотя это
вряд ли возможно. Эта гипотеза основана
на предположении, что легенда о Тристане
и Изольде — уже на самых ранних стадиях
своего существования — была разработана
настолько, что она не могла возникнуть как
обычная средневековая легенда и в основе
ее должен был лежать конкретный литера­
турный источник, который был перенесен
на европейскую почву и, попав в более
архаичную культурную среду, мифологи­
зирован [21].
С другой стороны, X. Кун, проведший
сопоставление легенды о Тристане и Изоль­
де с «Песней о Нибелунгах», вычленил
строгую последовательность параллельных
мотивов: появление исключительного ге­
роя; обман во время брачного путешествия
(напиток в «Тристане и Изольде» и обмен
382
обличьями с Гунтером в «Нибелунгах»);
обман на брачном ложе и преследование
за него; второй брак Тристана и второй брак
Кримхильды; смерть Тристана/смерть
Кримхильды). X. Кун предположил, что
хотя корни этих двух памятников различ­
ны, в основе обоих — один и тот же архе­
тип: героическая сказка о культурном ге-
рое-освободителе в сочетании со сказкой
о сватовстве и мотивом сверхъестествен­
ного помощника [19].
Окончательно сложившись в Бретани,
легенда о Тристане и Изольде, вероятно,
попала во Францию, где около ! 150 г. был
создан утерянный ныне прото-«Тристан».
Основные стадии формирования лите­
ратурной легенды см. Беруль; Готфрид
Страсбургский\ « Тристан в прозе»: Мэлори и
Тристан Лионесский.
Следует отметить, что прозаическая
версия (в которой Тристан, в частности,
стал рыцарем Круглого Стола) оказалась
настолько популярна, что практически
полностью вытеснила более ранние поэти­
ческие версии. К XIV в. баллады и прозаи­
ческие романы о Тристане появились и нь
итальянском, испанском и скандинавских
языках — на языках тех стран, где эта ле­
генда пользовалась особенной популярно­
стью [19, 22]. ■
О степени популярности, равно как и
об адаптируемости сюжета (а также об из­
вечной потребности в«счастливом конце» s.
можно судить по весьма примечательной
датской балладе — «Тистрам и дева Изолт*
(Tistram og jomfru Isolt), сохранившейся Б
трех редакциях, самая ранняя из которых
относится, вероятно, к XIV в.
В наиболее раннем тексте Тистрам ре­
шает покорить сердце дочери императора
Изолт. Девушка влюбляется в него, несмот­
ря на запрет матери; в отсутствие импера­
тора влюбленные бегут в страну Тистрамг.
где, вероятно, живут долго и счастливо.
Вторая версия похожа на первую, за ис­
ключением того, что мать пытается отра­
вить любовников только для того, чтобы
 «ТРИСТАН Б ПРОЗЕ»
самой оказаться перед необходимостью
выпить яд. Только третья версия баллады
трагична: Тистрам и Изолт — брат и сест­
ра, дети короля Дании. М ать не любит
Изолт и отсылает ее из страны. Приемной
матерью Изолт становится римская импе­
ратрица. Не зная, что перед ним сестра,
Тистрам ухаживает за Изолт (как и в двух
предыдущих версиях). Когда императрица
рассказывает им об их родстве, Изолт От­
казывается в это поверить. Лю бовники
пытаются бежать, но их ловят. Изолт зак­
лючают в башню. Когда Тистраму удается
пробраться к возлюбленной, императрица
Выпивает яд [176).
«ТРИСТАН В ПРОЗЕ» (PROSE TRIS­
TAN). Весьма пространное французское
прозаическое произведение, созданное во
второй половине XIII в.
«Тристан в прозе» — первый из арту­
ровских романов, написанных прозой уже
после того, как был создан цикл «Вульга­
та». Влияние «Вульгаты» на «Тристан в
прозе» несомненно.
Имена автора или авторов этого рома­
на до нас не дошли. Любопытно, что они
предприняли основательную «артуриза-
цию» кельтской легенды. Тристан превра­
тился в истинного рыцаря и члена рыцар­
ского ордена Круглого Стола, король Марк
стал злодеем; этическая сторона легенды
оказалась значительно упрощена, если зат­
рагивается вообще [21, 22].
Популярность «Тристана в прозе» была
огромной: до нашего времени сохранилось
более пятидесяти рукописных копий этого
романа и несколько сотен его фрагментов
в различных манускриптах. Он стал одной
из первых книг, напечатанных не на латы­
ни, а по-французски [21].
ТРИСТАН ЛИОНЕССКИЙ (ТРИСТ­
РАМ). Герой легенды о Тристане и Изоль­
де и возникших на ее основе средневеко­
вых рыцарских романов и их последующих
переложений.
383
История о Тристане и Изольде пользо­
валась в Средние века огромной популяр­
ностью. По мотивам этой легенды был на­
писан ряд известных рыцарских романов,
некоторые из которых относятся к верши­
нам мировой литературы, бесчисленное ко­
личество баллад, переделок и т.п. При пе­
реходе от поэтического романа (романы
Беруля, Томы, Генриха фон Фрейденберга,
Готфрида Страсбургского и т.д.) к прозаи­
ческому циклу (« Тристан в прозе», книги о
Тристане в корпусе «Смерть Артура» Мэ­
лори) характеры героев (в первую очередь,
самого Тристана) претерпели значительные
изменения. Поскольку две версии судьбы
Тристана в некоторых деталях совпадают,
а в некоторых — разительно отличаются
друг от друга, в данной статье будут пока­
заны эти различия. О сюжетной канве ле­
генды, ее происхождении и связи с кельт­
ской и прочими традициями см. Тристан
и Изольда.
Тристан ранних п оэтич еск их р о ­
манов. Судьба родителей героя в этих
романах — Риваяина, короля Ленуа, и прин­
цессы Бланшефлёр (не путать с возлюблен­
ной Персеваля), сестры короля Корнуолла
Марка — трагична. Ривалин был тяжело
ранен в битве с вторгшимся в его земли
герцогов М органом; герой легенды был
зачат на смертном одре отца. Бланшефлёр
умерла от горя и родовых мук. Воспита­
тель Тристана, сенешаль Роальд Твердое
Слово, скрывает, что в его доме живет дитя
короля, и воспитывает мальчика, которо­
го, как своего сына, разыскивает захватив­
ший земли Ривалина воинственный герцог
Монган [15].
Тристан ранних романов — весьма не­
типичный для рыцарского романа герой.
Разумеется, из него воспитывают совер­
шенного рыцаря. Уже с XII в. за Триста­
ном 'закрепляется слава знатока охоты и
законодателя ее правил (см. «Книга сэра
Тристана»). Помимо этого герой оказыва­
ется еще и поэтом, музыкантом, мастером
игры в шахматы и знатоком иностранных
 ТРИСТАН ЛИОНЕССКИЙ
языков. Юный Тристан — не столько ры­
царь, сколько интеллектуал и придворный.
Из дома Роальда Тристана выкрадывают
норвежские торговцы, намеренные хоро­
шо нажиться на продаже этого юного да­
рования. Хитростью Тристану удается ос­
вободиться из рабства. Волны выносят его
на берег Корнуолла, где герой встречает от­
правившихся на охоту короля Марка и его
свиту и производит на них немалое впе­
чатление своими познаниями в искусстве
охоты и разных языках. Благодаря обходи­
тельности, такту, смелости и прочим каче­
ствам придворного и рыцаря Тристан заво­
евывает любовь Марка и становится
старшим егерем при дворе своего дяди [15].
Практически все без исключения рома­
ны выделяют две основные черты героя: его
дар перевоплощения и его бескорыстие,
доходящее едва ли не до отстраненности.
Изгнанный из замка Дор, Тристан с рав­
ным успехом изображает бродячего жонг­
лера, прикидывается паломником, превра­
щается в прокаженного, разыгрывает
юродивого. Однажды он является ко двору
под видом шута. Во время пира ему удается
развеселить Марка шутками, в которых со­
держатся намеки на их с Изольдой Белокурой
утехи. После того как Марк отправляется на
охоту, Изольда никак не соглашается при­
знать в шуте Тристана, пока к тому не бро­
сается, радостно виляя хвостом, его пес
Хусдент.
В немецком поэтическом романе «Три-
стан-монах» («Tristan als Monch», первая
половина XIII в.) герой, поменявшись одеж­
дой с мертвым рыцарем, вступает в монас­
тырь и принимает имя «Брат Ум». Мертвый
рыцарь, которого все принимают за Трис­
тана, просил перед смертью, чтобы его
похоронили в Корнуолле, и похоронная
процессия в сопровождении Брата Ума в
качестве капеллана отправляется в Корну­
олл. В Корнуолле Тристан открывается
Изольде, которая, чтобы побыть с Триста­
ном наедине, притворяется больной. Т ри­
стан вновь перевоплощается, на этот раз в
лекаря, и они с Изольдой без помех на­
384
слаждаются обществом друг друга. Когда
Изольда «излечена», Тристан отбывает — с
чрезмерными благодарностями и похвала­
ми короля Марка [15, 21].
Другая отличительная черта Тристана
ранних версий — неудовлетворенность и
незаинтересованность. Бескорыстие его по­
разительно. Тристан побеждает герцога
Монгана, но не вступает во владение от­
воеванными у узурпатора землями, а отда­
ет их в вечное владение Роальду Твердое
Слово и больше о них не вспоминает. Даже
вынужденный покинуть двор Марка, он от­
правляется не в родовое гнездо, а на чуж­
бину. Отвоевав наследственные земли ;;
став по положению равным Марку, Трис­
тан отказывается от всего, чтобы стать вас­
салом дяди. Из безрассудной удали он всту­
пает в бой с Морхольтом, ничего не требуя
в награду. Сражается с драконом и отдает
завоеванную невесту другому. Практичес­
ки отказывается от Изольды Белорукой и
земель ее отца — это при том, что герой
рыцарского романа обычно завершает свою
карьеру женитьбой на принцессе [15].
Основу конфликта ранних версий со­
ставляет не любовь Тристана и Изольды
(его любовь к ней нисколько не меняет­
ся), а взаимоотношения Тристана и коро­
ля М арка, обусловленные прежде всего
характером самого Марка Корнуоллского.
В некоторых ранних эпизодах М арк пред­
стает едва ли не ровней королю Артуру. В
то же время для слабого короля, плохого
политика Марка Тристан — готовый на­
следник. Он — не просто родственник, г
племянник со стороны сестры, что по древ­
негерманскому праву много ближе, чем
племянник со стороны брата или*жены. В
ранних романах Тристан и М арк искреннг
привязаны друг к другу ]15, 21].
Помимо различия в характерах, в про­
заические циклы не вошел или предстаЕ-
■лен иначе ряд эпизодов, являющихся по­
воротными для сюжета более ранних
версий.
Прежде всего это история завоевания
героем Изольды Белокурой, которую, :
 ТРИСТАН ЛИОНЕССКИЙ
большой долей вероятности, можно счи­
тать аутентичной. Параллельный ей эпи­
зод сохранился в ирландской саге из ци к­
ла о Кухулине «Сватовство к Эмер» (см.
Тристан и Изольда).
Придворные Марка, желая избавиться
от королевского любимца, настаивают на
том, чтобы престарелый король взял себе
жену, однако тот оттягивает решение. Од­
нажды в окно замка влетает ласточка, неся
в клюве золотой волос, и король объявля­
ет — с облегчением, поскольку вовсе не
желает жениться, — что женится лишь на
женщине с такими волосами. Тристан вы­
зывается разыскать такую красавицу, чему
придворные рады, поскольку это удалит
Тристана от двора. Тристан прибывает в
Ирландию, где живет золотоволосая Изоль­
да. Король Ирландии обещает руку и сер­
дце тому, кто зарубит опустошающего его
земли дракона. Победив дракона, герой
вырезает ему язык и, усталый, засыпает.
Один из придворных обнаруживает убитое
чудовище, отрезает ему голову и, принеся
голову в замок, объявляет себя победите­
лем. Тристан доказывает свою победу, по­
казав язы к дракона [15].
Столь популярная в декоративно-при­
кладном искусстве Средневековья сцена под
деревом, в ветвях которого,спрятался Марк,
чтобы ш пионить за Тристаном и Изоль­
дой, также существует лишь в поэтичес­
ких версиях. Заметив соглядатая, любов­
ники сбивают его с толку притворной
холодностью, с одной стороны, и прозрач­
ными намеками ~ с другой.
Исчезла из прозаических версий и сце­
на испытания Изольды раскаленным же­
лезом в ходе «божьего суда», которое она
выдерживает благодаря ложной клятве.
Такая же судьба постигла и всем изве­
стную сцену в лесу Моруа. Изгнанные лю ­
бовники прозябают или проводят идилли­
ческие несколько лет (в зависимости от
моральной позиции того или иного авто­
ра) в лесу Моруа, где однажды, в то время,
пока они спят, их обнаруживает король
Марк. Засыпая, Тристан положил рядом с
1 7 Зак. 130 385
собой обнаженный меч, а усталая Изольда
легла так, что меч оказывается между ними.
В результате король приходит к ошибоч­
ному выводу, что «преступники» невинны
[15].
Основная вина за происходящее в по­
этических версиях возлагается не на кого-
либо из героев, а на волшебный напиток,
действие которого, согласно легенде, ог­
раничивается тремя годами. Пока действу­
ет приворотное зелье, в душах влюбленных
не мелькает ни тени раскаяния. Они хит­
рят, пускаются на бессовестный обман,
изворачиваются и даже готовы пожертво­
вать близкими им людьми. Трагедия на­
чинается, когда напиток перестает дей­
ствовать. Тристан продолжает любить
Изольду и снова любит Марка. Верх берет
попеременно то одна, то другая любовь.'
Впрочем, подобное «возвращение к ж из­
ни» переживают оба персонажа [21, 176].
Женитьбой на второй Изольде, на до­
чери бретонского короля Изольде Белорукой,
Тристан пытается освободиться от любви к
Изольде первой, пытается побороть действие
приворотного зелья. Его любовь к Изольде
Белокурой — измена Марку. Чтобы изба­
виться от чувства вины перед дядей и н а­
званым отцом, Тристану необходимо из­
м енить возлю бленной. Ф ункционально
И зольда Белорукая становится дублетом
Марка — и Тристан оставляет ее, чтобы
вновь отправиться в Корнуолл.
Тристан постоянно возвращается к
Изольде Прекрасной и к Марку и посто­
янно их покидает. В классической литера­
турной версии Готфрида Страсбургского
трагедия Тристана — это во многом траге­
дия непоследовательности [21].
Существенно различается в ранних и
поздних версиях история гибели героев.
Тристан, раненный отравленным клин­
ком в битве, в которой он сражался по
просьбе брата Изольды Белорукой Кэхиди-
на, посылает Кэхидина за Изольдой в на­
дежде, что возлюбленная сможет исцелить
его. Тристан просит на обратном пути под­
нять на корабле белый парус, если Изоль­
 ТРИСТАН ЛИОНЕССКИИ
да будет на борту, и черный — если она
откажется приехать.
Увидев входящий в гавань корабль,
который везет Изольду Белокурую и це­
лебный состав, жена Тристана Изольда Бе­
лорукая из ревности и мести объявляет
Тристану, что парус на корабле подняли
черный, Тристан умирает от горя, и при­
бывшей Изольде Белокурой остается лишь
обнять уже мертвое тело, над которым она
испускает дух. М арк высаживает над мо­
гилой Тристана виноградную лозу, а над
могилой Изольдьг — розу, и растения пе­
реплетаются [15].
Переходный от поэтической к прозаи­
ческой версии вариант можно найти в ро­
мане Генриха фон Фрейденберга. Однажды
во время охоты Тристан й рыцари Кругло­
го Стола вынужденно останавливаются на
ночлег в замке Дор, где попадают в ловуш­
ку, устроенную им королем Марком в пир­
шественной зале. Тристан умирает от по­
лученных ран, а Изольда — от разбитого
сердца [19, 176]. . дой к Лаломиду-Сарацину, некрещеному
Т ристан п о зд н и х п р озаи ч еск и х
р ом ан ов. На авторство первой прозаи­
ческой версии, на основе которой выст­
раивались впоследствии все остальные,
претендуют Люс дель Гат и Эли де Борон —
однако помимо этих претензий о них н и ­
чего не известно (см. «.Тристан в прозе»)
[129].
Прозаическая версия наделяет родите­
лей героя новыми именами — Мелиодас
(в некоторых вариантах Мелиадус) и Ели­
завета (в некоторых вариантах Изабель,
Элиабель). Хотя роли их остаются прежни­
ми: Мелиодас — король Денуа, или Лио-
нессы, а Елизавета — сестра Марка, короля
Корнуолла, — судьба их не столь трагич­
на. Мелиодас не умирает от полученных в
бою ран, а исчезает в замке некой чаро­
дейки, Елизавета умирает, родив Триста­
на, что не. мешает Мелиодасу жениться
вторично [24].
Тристан прозаических романов — преж­
де всего образцовый рыцарь [24]. В соот­
ветствии с этим смещаются акценты, пове­
386
ствования, что видно уже на примере по­
единка с Морхольтом (племянником коро­
ля Ирландии): юного Тристана привлекает
прежде всего возможность сразиться с од­
ним из рыцарей Круглого Стола. О вызове
ирландского зачинщика Тристан узнает при
дворе собственного отца и с его разреше­
ния отправляется в Корнуолл, чтобы про­
сить Марка посвятить его в рыцари. -
Победив зачинщ ика, Тристан оставля­
ет себе шит и меч побежденного и кричит
ему вслед, что намерен носить их во всех
своих странствиях, чтобы пристыдить ры­
царей Круглого Стола.
История Трцстана оказывается тесней­
шим образом переплетена с судьбами дру­
гих героев артуровского мира. Неизвест­
ны й автор пошел даже на то, чтобы
превратить Морхольта в рыцаря Круглого
Стола, снабдив его собственными приклю­
чениями [184].
Любовь Тристана к Изольде Белокурой
с самого начала связана с дружбой-враж-
рыцарю, унаследовавшему от Пелинора охо­
ту за Зверем Рыкающим. Любовь Паломида
к Изольде и его желание принять ради нее
крещ ение становятся причиной вражды
двух рыцарей, которой суждено продлить­
ся долгие годы [100].
Скрываю щегося Тристана узнают в
замке ирландского короля по выщерблен­
ному клинку, осколок которого, оставший*
ся в ране Морхольта, сохранила королева.
Однако меч над моющимся в бане героем
заносит именно она, а не Изольда, как это
было в более ранних версиях [24].
Существенные изменения претерпева­
ет характер Марка Корнуоллского; из бла­
городного короля М арк превращ ается в
отъявленного злодея и врага рыцарей Круг­
лого Стола. В качестве объяснения ссорь:
и последующей вражды Тристана и Марка
у Мэлори возникает история любви племян­
ника и дяди к графине Сегварит: Марк за­
таивает злобу на своего более удачливого
соперника. Тем самым иное объяснение
получает история женитьбы короля Мар­
 ТРИСТАН ЛИОНЕССКИЙ
ка. Он отправляет племянника не за неиз­
вестной златовласой красавицей, чтобы
умиротворить баронов, а именно в И рлан­
дию, поскольку знает, что Тристан изгнан
из этой страны за убийство Морхольта и,
вернись он туда, его ожидают заточение и,
возможно, смерть. Перед отъездом Марк
обманом заставляет Тристана поклясться
в том, что тот привезет ему дочь Ангвисан­
са [24).
Если в поэтических версиях совершен­
ным ради руки Изольды подвигом было
избавление Ирландии от разоряющего ее
страну дракона, то в поздних романах им
стал поединок «божьего суда», в котором
Тристан выступил вместо отца Изольды.
Мотив убийства служанки в поздних
версиях, в особенности у М элори, практи­
чески полностью подавлен (см. Изольда Бе­
локурая; Паломид-Сарацин).
Сцена, где М арк пассивно наблюдает
за сидящими под деревом любовниками,
заменена эпизодом, в котором разъярен­
ный доносами М арк пытается зарубить
Тристана, но тот отбирает у него меч и со
своими рыцарями покидает Дор, чтобы
«удалиться в свой лесной дом», К прими­
рению Марка вынуждают бароны, причем
основным их аргументом становится сила
и авторитет Тристана, чью доблесть пре­
восходит только доблесть Ланселота Озер­
ного, а также то, что если Тристан отпра­
вится ко двору короля Артура, то ему там
будет оказан дружественный прием. К тому
же за Тристаном уйдут не только рыцари
- из Лионессы, но и многие из людей само­
го Марка [24].
Наряду со столь разительной трансфор­
мацией сцен из исходной версии появля­
ются мотивы, типичные для артуровского
эпоса, например испытание верности [74,
100]. В замок Дор прибывает посланец от
Ламорака Уэльсского, который передает
королю Марку чудесный рог, обладающий
волшебным свойством: напиться из него
может только та женщина, которая была
верна своему мужу; любая другая непре­
17* 387
менно прольет напиток (см. Испытания;
Моргана Ле Фей) [24].
Трудно узнать сцену в лесу Мору а (по­
хищение. Изольды из лесного дома, где
нашли приют Тристан и Изольда после
того, как рыцарь освободил королеву из
хижины прокаженных). Вместо доброволь­
ного изгнания Тристана появляется рана,
нанесенная герою отравленной стрелой. По
совету Изольды, переданному через Бран-
гвену, Тристан, чтобы исцелиться, отправ­
ляется в Бретань, к королю Хоуэлу, дочь
которого, Изольда Белорукая, славится сво­
ими познаниями в травах.
Любопытно, что вернуться из Бретани
Тристана прозаических романов заставля­
ет не столько любовь к Изольде Белоку­
рой, сколько распускаемые о нем слухи.
Куртуазное общество Камелота оценивает
его поступок по законам кодекса рыцар­
ства и куртуазной любви. Доброжелатели
не упускают возможности передать Трис­
тану, что Ланселот отныне считает себя его
врагом. Не менее примечательно, что если
в поэтических романах Тристан не обра­
щает вним ания на мнение придворных
Марка или Хоуэла, то здесь он подчиняет­
ся: отправляет письмо Ланселоту, полное
оправданий женитьбы не на даме сердца,
клятв в вечной любви к Изольде Белоку­
рой и заверений в уважении к самому Л ан­
селоту. Растроганный первый рыцарь Ар­
турова двора шлет учтивое послание в ответ,
и заочная дружба двух величайших рыца­
рей эпохи расцвета Логрии оказывается вос­
становлена.
Откликнувшись на очередное печаль­
ное послание Изольды, Тристан вместе с
братом Изольды Белорукой тайно приез­
жает в Дор и останавливается в доме свое'
го давнего друга Динаса, сенешаля короля
Марка. Неверно истолковав смысл пись­
ма, которое Изольда написала влюбленно­
му в нее Кэхидину, Тристан приходит к
выводу, что Изольда отдала свою любовь
другому, и теряет рассудок. На глазах у
всего двора Марка он покидает замок и
 ТРИСТАН ЛИОНЕССКИЙ
исчезает в корнуоллских лесах. Изольда
приказывает Кэхидину немедленно поки­
нуть Дор.
Некоторое время спустя Марк узнает,
что в лесу неподалеку от замка живет ка­
кой-то безумец, который освободил его
земли от разорявшего их великана. Подо­
брав безумного, Марк приказывает ухажи­
вать за ним, и все же никто — вплоть до
Изольды и Брангвены —. не узнает в нем
Тристана. Верным бывшему хозяину остал­
ся лиш ь охотничий пес, которого рыцарь,
покидая Корнуолл, оставил Изольде. Ус­
лышав голос Изольды, Тристан обретает
память и разум. Услышав, что безумец ис­
целился и оказался изгнанным племянни­
ком, Марк собирает совет в надежде, что
бароны подтвердят его решение предать
Тристана смерти. Однако бароны застав­
ляют короля заменить смертный приговор
на десятилетнее изгнание из Корнуолла. От
Тристана они требуют принести клятву в
том, что в течение этого срока он не. по­
явится во владениях Марка [24].
Тристан прозаических романов назван
одним из шести рыцарей, которым уда­
лось победить в поединке Гавейна. В Лог-
рии Тристан неизменно сражается за честь
Корнуолла, раз за разом отказываясь от­
крыть свое имя: и когда разгоняет заста­
вы, высланные М органой Ле Фей поджи­
дать Ланселота, и когда спасает короля
Артура цз Гиблого леса (см. Феи). Один
за другим посланники Ланселота переда­
ют Тристану от имени рыцарей Круглого
Стола приглаш ение присоединиться к их
ордену. Даже известный своим злоязы чи­
ем сенешаль двора Артура Кэй признает
Тристана славнейш им из рыцарей после
Ланселота. В романе М элори упоминает­
ся также, что слава Тристана едва ли не
затмевает славу первого рыцаря Артура,
что заставляет рыцарей из рода Ланселота
подумывать о расправе с чужаком; Л ансе­
лоту приходится пригрозить, что, если хоть
волос упадет с головы Тристана, он рас­
правится с ними своими руками.
388
Даже М органа Ле Фей предпринима­
ет попытку разрушить эту дружбу и одно­
временно использовать Тристана против
короля Артура: когда Тристан случайно
попадает в ее замок, она берет с него обе­
щание выступить на ближайшем турнире
с тем щитом, какой она ему даст. На чер­
вленом поле этого щита оказываются изоб­
ражены король и королева, а над ними —
рыцарь, одной йогой попирающ ий голо­
ву королевы, а другой — голову короля.
Как и предполагала чародейка, это оскор­
бление заставило Артура вызвать Триста­
на на поединок (в котором, впрочем, Ар­
тур потерпел пораж ение) и едва не
поссорило Тристана с Ланселотом,
П оединок Тристана и Ланселота й в
самом деле состоялся у Мерлинова кам ­
ня, как и предсказывал чародей Мерлин.
Тристан, который уговорился встретить­
ся здесь для поединка с Паломидом, при­
нял за своего противника некоего проез­
жавшего мимо рыцаря с «пустым» щитом
и вызвал его на поединок. Бой оказался
тяжелым и долгим. Узнав наконец, кто
перед ним, Тристан предложил свой меч
и победу Ланселоту. Ланселот же посту­
пил точно так же, после чего эти два ры ­
царя, питавшие заочно друг другу креп­
кую дружбу и лишь сейчас встретившиеся,
отправились в Камелот. Артур пожелал,
чтобы Тристан остался при дворе, и тому
пришлось подчиниться королевской воле.
В тот же день Тристан был принят в ор­
ден рыцарей Круглого Стола: когда Артур
обходил стол, на месте, которое занимал
когда-то Морхольт, загорелась надпись,
что оно предназначено для Тристана.
В Корнуолл Тристан возвращ ается
лиш ь после того, как король Артур, ули­
чив Марка в предательстве, потребовал от
него отменить приказ об изгнании Трис­
тана из Корнуолла и освободить его от
клятвы никогда не появляться в этой зем­
ле. Несмотря на предостережения Лансе­
лота и других рыцарей Круглого Стола.
Тристан решает довериться клятвенным
 ТРИСТРА М
обещаниям Марка и покидает Камелот [24,
176].
В «Смерти Артура» Мэлори приведен
вставной эпизод, характеризующий Трис­
тана как полководца и стратега. Во время
нападения на Корнуолл флотилии саксов
и осады замка Д ор М арк уговаривает Т ри­
стана возглавить оборону замка. Резуль­
татом трех тяжелых битв и поединка Т ри­
стана с вождем саксов Элиасом становится
сокрушительное поражение саксов. Это,
однако, не мешает Марку, воспользовав­
ш ись ранами, полученными его племян­
ником, опоить его сонны м зельем и бро­
сить в тюрьму. Узнав об исчезновении
Тристана и очередном предательстве М ар­
ка, Д инас-С енеш аль и друзья Тристана
поднимают восстание в Лионессе. В от­
сутствие М арка приехавш ий на поиски
Тристана в Корнуолл Персеваль вызволя­
ет рыцаря из .заточения, и восстание окан­
чивается ничем.
Выследив место тайных встреч Триста­
на и Изольды, М арк вновь приказывает
схватить племянника и бросить его в тем­
ницу. С помощью Брангвены Тристан пе­
редает Изольде письмо, в котором просит
королеву бежать с ним в Логрию. Изольда
обращается с просьбой к вновь собираю­
щим войска в Лионессе Динасу и Садуку на
какое-то время задержать короля, чтобы она
и Тристан могли покинуть Корнуолл.
Тристан и Изольда тайно приезжают
на устроенны й Артуром возле Твердой
Скалы турнир, где Тристана с радостью
приветствуют король и рыцари Круглого
Стола. Узнав о собы тиях в Корнуолле,
Ланселот предоставляет Тристану и Изоль­
де свой замок Веселая Стража.
В числе прочих ры царей Круглого
Стола Тристан отправляется на поиски
Грааля, оставив Изольду в замке Веселая
Стража. Король М арк не преминул вос­
пользоваться столь удачной возможностью
и, совершив молниеносный набег на Лог­
рию, захватил Изольду и увез ее назад в
Корнуолл. Ради Изольды Тристан остав­
389
ляет поиски Грааля и возвращается ко дво­
ру Марка.
П розаические романы предлагаю т
свою версию гибели Тристана — от руки
М арка, который убивает его внезапным
ударом отравленного копья в спину, ког­
да Тристан п оетл эу ног Изольды [24, 100,
176, 184].
ТРИСТРАМ. См. ТристанЛионесский.
ТУАТА ДЕ ДАНАН. См. Кельтские
корни артуровского эпоса.
ТУРНИРЫ. Современное значение
слова «турнир» не полностью исчерпыва­
ет то явление, которое оно обозначало в
Средние века (к тому же в разное время
под «турниром» не всегда понималось одно
и то же). Турнир в общем смысле — это
воинское состязание в мирное время, во­
енная игра [1, 3]. Но в Средневековье это
понятие охватывало и представление о
действительном (а не игровом) бое между
отдельными лицами, единоборстве или так
называемом «божьем суде», с одной сто­
роны, и представление о рыцарском со­
стязании между двумя противниками по
известным установленным правилам — с
другой [204]. Целью подобного состяза­
ния было не столько нанести вред про­
тивнику, сколько показать умение владеть
оружием.
С амо название «турнир» (turnier от
lourner, старофранц.) появилось лиш ь в
XII в., очевидно, во Франции для обозна­
чения военных состязаний между двумя
м ногочисленны м и партиями, Впрочем,
вопрос о том, где первоначально возник­
ли турниры, довольно спорен: учреждение
этих состязаний приписывали себе и Гер­
м ания, и Ф ранция. В пользу Германии
свидетельствует самое первое упоминание
в хрониках: оно повествует о турнире, со­
стоявш емся в 938 г. при дворе немецкого
короля Генриха Птицелова. С другой сто­
роны , полностью полагаться на это сви­
детельство нельзя, поскольку, согласно
 ТУРНИРЫ
другим источникам, Генрих I Птицелов
умер в 936 г. [1, 127].
В Англию турниры пришли несколько
позже, причем из Ф ранции. Особое рас­
пространение они получили в правление
Ричарда I Л ьвиное Сердце (правление
1189-1199), который сам с охотой при­
нимал в них участие. Указом этого коро­
ля в пяти городах Англии проведение тур­
ниров было разрешено.
П о мнению А. фон Винклера, турни­
ры возникли зо время крестовых походов,
причем причиной их было нехтрем ление
приобрести больший навы к в умении уп­
равлять оружием, а соперничество ры ца­
рей, принадлежащих к различным нац ио­
нальны м армиям. Каждая из военных
экспедиций Западной Европы стремилась
доказать свое превосходство в военном
деле. Турнир как показательный бой не
имел в то время такого ореола романти­
ки , какой он приобрел впоследствии в
Европе [3].
Для лучшего понимания турнирного,
боя необходимо в общих чертах описать
его приемы и оружие (см. Оружие и дос­
пехи). Следует, однако, заметить, что в раз­
личных странах внеш ние формы турни­
ров весьма отличались друг от друга. Так,
например, в конце XI в. на турнире еще
не было обычая нападать с разгона, це­
лясь деревянным копьем в коня против­
ника. Всадники держали длинны е копья в
поднятой вверх руке (как это изображено
на известном гобелене из Байо).
Считается, что первым установил тур­
нирные правила французский рыцарь из
Турэна Готфрид ле Прёльи (ск. в 1066)
(127]. До XIV в. турнирное вооружение
ничем не отличалось от боевого, но с на­
чалом XIV в. началось и разграничение
форм. Запрет боевого и введение облег­
ченного вооружения привели, по мнению
фон Винклера, к вырождению серьезного
боя в игру по установленным правилам, к
потере турниром своего первоначального
смысла [3].
390
С XIII в. цель военных игр изменяется
и приобретает большую определенность.
Задачей каждой из сторон теперь было или
ударить копьем в щит противника (при­
чем древко копья нередко разбивалось в
щ епы), или выбить его из седла. Такой
общий характер турниры сохраняли до кон­
ца XIV в., а турнирное оружие изменялось
вместе с оружием боевым. Различия меж­
ду турнирным и боевым оружием начина­
ют появляться не ранее 1350 г. [1, 127, 129].
Вызвано это было, вероятно, желанием
усилить впечатление, производимое на зри­
телей. С этого времени противники обыч­
но ограничивались ломанием только одно­
го копья, а затем брались за незаточенные
мечи, на которых и происходила борьба
между партией зачинщиков и партией при­
нявших вызов до тех пор, пока одна из сто­
рон не признавала себя побежденной.
С XII в. уже существовало два типа тур­
ниров: так называемые странствующие тур­
ниры — случайные или намеренные встре­
чи двух рыцарей на пути с целью ломания
копий, и турниры по приглашению — пос­
ледние устраивались с предварительных
оповещением рыцарей и на заранее огово­
ренных ристалищах (Ю. В. Арсеньев) [1].
Второй тип турниров являлся значи­
тельным событием в жизни средневеково­
го общества и потому обставлялся обычнс
с крайней пышностью. Идеальный турнир,
в общих чертах описанный ниже, реконст­
руирован на основе описаний, существу­
ющих в сочинениях по геральдике и ры^
царских романах. К сожалению, едва ли
можно утверждать, что реальность соответ­
ствовала идеалу. Обычно к различным вла­
детельным дворам рассылались герольды с
объявлением, что их государь назначил тур­
нир, на который приглашает прибыть в из­
бранный для турнира город всех желаю­
щих «с доказательством своих рыцарск::'-
прав». Первоначально для участия в тур­
нире требовалось доказательство благород­
ного происхождения в двух поколениях :
каждой стороны. Наилучшим доказатель­
 ТУРНИРЫ
ством являлся наследственный герб на
щите и отличительное украшение на шле­
ме. Впрочем, это строгое ограничение, не
допускавшее до участия тех, кто не мог
представить убедительной родословной,
было несколько смягчено для тех лиц из
низшего дворянства, кто доказал свою
храбрость и умение владеть оружием. Вся­
кий прибывавший на турнир допускался на
состязания только после рассмотрения его
прав советом избранных турнирных судей.
Если кто-либо оказывался виновным в по­
ступке, недостойном рыцаря (и это было
доказано в присутствии судей), то прови­
нившийся лишался права на участие в тур­
нире. В число подобных проступков вхо­
дили богохульство, оскорбление дамы,
нарушение слова, дезертирство с поля боя
и вероломное нападение на противника.
Допущенный судьями к турниру ры ­
царь передавал свой' гербовый щит героль­
дам. Щиты вывешивались из окон домов
на турнирной площади, причем распола­
гались они в определенном порядке, по
знатности участников: выше помещали гер­
бы наиболее знатных, ниже — рыцарей,
имеющих право на собственный стяг, и,
наконец, в самом низу — простых рыца­
рей. Такая яркая и красочная выставка яв­
лялась, по сути дела, как бы программой
предстоящего празднества.
Впрочем, имена рыцарей, намеренных
принять участие в турнире, не всегда объяв­
лялись во всеуслышание. В некоторых слу­
чаях тем, кто лишь недавно был посвящен
в рыцари и, явивш ись на турнир, не был
уверен в успехе, позволялось скрывать свои
имена. Бывали также случаи, когда вражда
с хозяином турнира или мелкие разногла­
сия с ним заставляли приезжего рыцаря до
времени скрывать свое имя. Наконец, на
некоторых турнирах рыцари появлялись в
фантастическом доспехе, заимствованном
у какого-нибудь исторического лица или
легендарной личности. Так, например, в
Англии одна группа рыцарей нередко оли­
цетворяла на тур! ,ире короля Артура с его
легендарными рь царям и Круглого Стола,
391
а другая сторона при этом могла изобра­
жать Карла Великого и его паладинов.
Здесь следует оговориться, что паладина­
ми в средневехов'ой литературе называли
сподвижников Карла Великого; лишь п о ­
зднее это звание перешло на доблестных
рыцарей, преданных своему государю или
даме. ‘
Местом турнира служило так называ­
емое турнирное поле, или ристалище —
достаточно просторная площ адка, обне­
сенная в один или два ряда оградой или
огороженная натянутой веревкой. Иногда
поле разделяли деревянным барьером, ко­
торый препятствовал коням противников
устремиться друг на друга до подачи сиг­
нала. Первоначально турнирное поле было
круглым, затем приобрело форму овала.
Деревянные барьеры обычно красили зо­
лотой краской и расписывали геральдичес­
кими эмблемами хозяина турнира. Вокруг
турнирного поля возводили помосты и
ложи для наиболее знатных, гостей, судей
турнира и прекрасных дам.
Если верить рыцарским романам, на
турнирах дамы являлись высшими судья­
ми. Возможно, формально так оно и было,
однако чаще всего они передавали свое
право разрешать споры одному из рыца­
рей, который получал звание почетного ры­
царя. Это звание давало ему право укра­
сить конец копья лентой или другим
полученным от дам знаком их милости.
Почетный рыцарь, строго говоря, не при­
нимал участия в турнире, а его копье явля­
лось скорее символом власти.
Перед началом турнира герольды во
всеуслышание зачитывали турнирные пра­
вила и объявляли, в чем будет заключаться
приз предстоящ его состязания. Дамы и
девицы нередко жертвовали различные дра­
гоценности на награду за проявленную на
турнире доблесть. На турнирах также был
принят обычай, согласно которому побе­
дителю доставались доспехи и конь побеж­
денного.
Накануне турнира, в так называемое
навечерие, иногда проводились пробные
 ТУРНИРЫ
состязания оруженосцев. Проходили они
на турнирном поле, причем оруженосцы
имели право лишь на более легкое и безо­
пасное оружие, чем то, на котором будут
биться на следующий день рыцари. Случа­
лось, что некоторые из наиболее отличив­
шихся в этих состязаниях оруженосцев тут
же получали посвящ ение в рыцари и тем
самым — право принять участие в завтраш­
нем. турнире.
Турнир начинался с того, что облачен­
ные в самые дорогие одежды рыцари-уча­
стники на покрытых богатыми попонами
конях объезжали турнирное поле торже­
ственным шествием. Затем вооружение
рыцарей осматривали особо назначенные
приставы, причем оружие, не соответству­
ющее по форме и изготовлению турнир­
ному образцу, отвергалось. Копья для тур­
нира допускались только тупые или же на
заостренный наконечник требовалось на­
деть дополнительный широкий наконечник
из дерева. Турнирные мечи были ш ироки­
ми и укороченными. Впрочем, эти прави­
ла соблюдались не всегда: нередко турни­
ры превращались в настоящие побоища.
Так, например, печальную славу снискал
себе турнир, состоявшийся в 1240 г. в Нейс-
се, близ Кельна, на котором, несмотря на
запрет боевого оружия, погибло около 60
человек. Подобные случаи привели к стро­
жайшему требованию давать клятвенное
обещание являться на турнир только с ц е­
лью усовершенствовать свое воинское ис­
кусство. В конце XIII в. в Англии был даже
специально издан закон, согласно которо­
му в качестве единственного оружия до­
пускался, уширенный меч и строжайше вос­
прещ алось использование отпущ енного
меча, острого кинжала или боевой булавы.
Зрителям вообще запрещалось являться на
турнир с оружием, а герольды и менестре­
ли могли иметь при себе лишь неотпушеи-
ные мечи.
После осмотра оружия рыцари удаля­
лись в свои шатры, чтобы приготовиться к
бою. Затем по сигналу герольдов они вы­
392
езжали на турнирное поле и останавлива­
лись у своих значков. Рыцарский доспех и
копье при этом могли быть украшены по­
дарками дам: шарфами, цветными лентами
и т.д. Когда дамы и почетные гости зани­
мали места, герольды призывали собравших­
ся к молчанию. Затем по знаку почетного,
рыцаря опускались веревки, разделявшие-'
две партии. Под звуки труб, игравших тур­
нирный призыв, противники устремлялись'
друг к другу. За каждым рыцарем следовали
его оруженосцы, число которых в Англии,
согласно турнирному уставу, ограничива­
лось тремя. В обязанности оруженосцев вхо­
дило подавать рыцарю оружие, поправлять
на нем доспех, а также поднимать его с зем­
ли, если противнику случилось выбить его
из седла.
Общее сражение на турнире нередко
длилось несколько часов, и победа могла
переходить то к одной, то к другой сторо­
не. Задачей герольда и почетного рыцаря
было внимательно наблюдать за происхо­
дящим, оценивая умение участников тур­
нира владеть оружием. Так, например, ми­
нимальным успехом считалось преломить
копье между седлом и шлемом противни­
ка. Чем выше оно бывало при этом направ­
лено, тем больше «баллов» получал рыцарь.
Высшей степенью успеха считалось сломать
копье, ударив им в шлем. Выбить против­
ника из седла и лиш ить его возможности
принять участие в следующей схватке оце­
нивалось в три «балла». Упавший с коня
(но не выбитый противником) считался
обесчещенным, поскольку умение управ­
лять конем и держаться в седле входило в
азы воинской подготовки; поэтому на тур­
нире менее постыдным почиталось упасть
вместе с конем, нежели вылететь из седла.
Вообще умение метить высоко и твердо
сидеть в седле, выдерживая мерный хо’
коня, заслуживало высшей похвалы.
Турнир заканчивался, когда хозяин
считая, что рыцари в полной мере успе.-:--
проявить свою доблесть, опускал жезл ил;
подавал какой-либо знак герольдам. П:
 ТУРНИРЫ
сигналу герольдов стяги свивали, и воен­
ное состязание заканчивалось.
Почетные гости турнира и успевшие
освободиться от доспехов рыцари отправ­
лялись на пиршество,, следующее за тур­
ниром. Вопрос о победителях решали тур­
нирные судьи. В принятии этого решения
нередко участвовали и дамы. Дама, избран­
ная королевой турнира, раздавала награды
победителям, обращаясь к каждому из них
с похвальной речью.
Турнир не всегда ограничивался одним
днем. Так, описываемые в романах арту­
ровского цикла турниры могли длиться от
трех до девяти дней. Подобные рыцарские
состязания, вследствие частых смертей,
неоднократно вызывали возмущение свет­
ских, но в еще большей мере духовных
властей. В 1313 г. на Латеранском соборе
Папа Евгений III даже грозил отлучением
от церкви всем, кто станет принимать в них
участие. Впрочем, окончательно запретить
турниры удалось лишь в 1559 г., когда на
турнире в Париже король Генрих II полу­
чил смертельную рану (удар копья пришел­
ся ему в глаз), от которой он через десять
дней скончался. ■
Авторы исторических кинофильмов и
романов, как правило, черпают сведения о -
турнирах из различных пересказов одного
и того же сочинения. Эта рукопись, извес­
тная под названием «Турниры короля Рене»
(«Tournois du roi Rene»), хранится в Н аци­
ональной библиотеке в Париже. Н аписа­
ны «Турниры» были в XV в. королем Рене
Анжуйским (1408-1480); известным также
как «добрый король Рене». Впрочем, ко­
ролем Рене Анжуйский был очень недолго
и то номинально — королевство Неаполь-
ское было отобрано у него Альфонсом Ара­
гонским — и большую часть жизни провел ’
в своем наследственном владении в П ро­
вансе, на юге Франции. Будучи страстным
любителем турниров, Рене до мельчайших
подробностей описал ход большого при­
дворного турнира, сопровождающие его це­
ремонии и вооружение принимавших в нем
участие рыцарей. Приводимые им описа­
ния тем более интересны, что вскоре, с се­
редины XV в., турниры стали приходить в
упадок. См. также Геральдика; Круглые
Столы.
К. Пушкарев

УВЕЧНЫЙ К О Р О Л Ь . Хозяин замка
Грааля.
Во всех версиях легенды Увечный К о­
роль страдает от некой раны; вместе с ним
страдает и его лиш ивш аяся плодородия
земля. Рана Увечного Короля не заживает
и доставляет ему ужасные страдания. Гра­
аль не в силах исцелить его, но, пребывая
в замке Грааля, Увечный Король не может
и умереть. Вопрос, который должен задать
случайно попавший в замок рыцарь, исце­
лит короля и освободит его землю от зак­
лятия, однако никто не должен объяснять
прибывшему в замок смысла происходя­
щего.
В ранних версиях герой, который при­
сутствует при процессии Грааля, видит все
загадочные предметны, но молчит, помня
наставления старого рыцаря, обучившего
его правилам, сообразуясь с которыми дол­
жен вести себя настоящий рыцарь. На сле­
дующее утро замок и его обитатели исче­
зают [72, 162].
Н ачиная с «Персеваля, или Повести о
Граале» Кретьена де Труа, титулами «Ко­
роль-Рыбак» и «Увечный Король» романы
наделяют одного и того же персонажа. В
начале поздних прозаических циклов боль­
шую роль играет Король-Рыбак (см. Брон),
но к середине он все больше вытесняется
394
Увечным Королем [161]. Вполне вероят­
но, что здесь речь идет о двух тесно пере­
плетенных мифах, поскольку с фигурой
Увечного Короля связан круг мотивов, в
общем, никакого отнош ения к Королю-
Рыбаку не имеющих: это Опустошенна-
земля и Незаданный вопрос (косвенно к ни?:
относится и Плачевный Удар). Слиян;-;;
двух мифологических линий произошло,
очевидно, очень рано, поскольку уже :*:
кельтский Нуаду, и бриггский Ноденс вы­
ступают в двух ипостасях: как Увечны;'
Король и как Король-Рыбак [177].
Подобно образу К ороля-Ры бака, ф и­
гура Увечного Короля под влиянием хри­
стианства также подверглась трансформа­
ции. Рану, которая стала причиной
■обрушившегося на Опустошенную землю
заклятия, теперь наносит копье Лонгин!
[80] (см. Кровоточащее Копье). Впрочем.
и этому магическому предмету из замк:
Грааля в языческой традиции также име­
ются параллели.
Весьма любопытны с этой точки зре­
ния достаточно сравнительно поздние ро­
маны «Вульгаты» и «Поствульгаты», где.
казалось бы, не должно было остаться не
малейшего следа язычества. Тем не менг:
перечень предков совершенного рыцаре
Галахада, который, достигнув Грааля, бу­
дет живым вознесен на небо, — это пере­
чень увечных королей. Дед Галахада пе
материнской линии, король Пеллес, изу­
вечен Плачевным Ударом. Увечными ока­
зываются и король Лабор, и король Пел-
лам — соответственно дед и отец Пеллес;
[184]. Гипотезы относительно того, явля­
ется ли титул «Увечный Король» наслед­
ственным, передается ли по наследств;-
само увечье или оно является следствие:.-
какого-то забытого языческого ритуала [81]
являются, вероятно, досужими домыслами
Важнее другое: мотив увечья короля ках
причины обнищания королевства восходит
к представлениям аграрного культа, пред­
полагавшего магическую связь между пло­
дородием земли и мужской силой корог.-.
[26]. Действительно, в каждом из случаеа
рана была нанесена «в бедро», «в оба бед­
 УИЛЬЯМ МАЛМСБЕРИЙСКИЙ
ра» или «в пах» — все эти выражения были
ш ироко распространенны ми в Средние
вёка эвфемизмами оскопления.
Поэты, пытавшиеся завершить остав­
шийся незаконченным роман Кретьена де
Т]эуа, разумеется, предпринимали усилия
кйк-то объяснить два титула одного и того
жЬ персонажа. Наиболее логичное из та­
ких объяснений сохранилось во «Втором
Продолжении», написанном Манессье. От­
шельник рассказывает Персевалю о том, что
у Короля-Рыбака был брат по имени Грон
или Боон (вполне возможно, что это иска­
жение имени «Брон»), король Опустошен­
ной земли. Этот король Грон был преда­
тельски убит рыцарем Красной башни.
Меч, которым он был убит, раскололся при
ударе на две части. Тело и сломанный меч
были перенесены в замок Грааля. Король-
Рыбак подобрал обломки меча и тут же был
ранен в ноги. Он не может быть исцелен
до тех пор, пока не появится герой, кото­
рый смог бы соединить меч и отомстить за
смерть Грона. Т ак Король-Рыбак превра­
тился в нуждающегося в исцелении Увеч­
ного Короля [136].
Каким бы удивительным это ни пока­
залось, но наиболее христианизированная
версия легенды об Увечном Короле появ­
ляется не в поздних прозаических циклах,
д в написанном около 1270т. романе Воль­
фрама фон Эшенбаха. Его Амфортас ранен
в бок, а не в пах, рана нанесена неким
Копьем Расплаты, которое в другом месте
названо также копьем Лонгина: этим ко­
пьем римский солдат Лонгин пронзил бок
распятого Христа. Виновен в своем уве­
чье прежде всего сам Амфортас,-который,
отринув ограничения, накладываемые слу­
жением Граалю, отправился на поиски
приключений, чтобы добиться любви пре­
красной Оргелузы (см. Гавейн). В одном
из поединков его противником оказался
некий язычник, который нанес удар отрав­
ленным копьем, надеясь таким образом
лиш ить короля силы Грааля и завладеть
Сальватерре и самим lapsit exillis. Рана Ам-
фортаса сковывает его вечным холодом, так
395
что время от времени к ране приходится
прикладывать копье, чтобы капающий с
него яд разогрел кровь Увечного Короля
[153].
Еще один шаг по пути привязывания
этой фигуры к христианской традиции про­
делал в опере «Парсифаль» Рихард Вагнер
[185]. Анфортас в отличие от своего сред­
невекового прототипа страдает не только
физически, но и духовно. Хранитель Свя­
того Грааля предал Братство в результате
собственной слабости, но должен продол­
жать свое служение, причем рана является
наглядным свидетельством его греха. Вина
Анфортаса еще более усугубляется упадком
Братства и смертью его отца Титуреля в тре­
тьем акте. Здесь вновь просматривается па­
раллель с Новым Заветом: в то время как
сын божий приносит себя в жертву во имя
человечества, Анфортас приносит в жертву
отца и Братство, лишь бы не переносить ту
боль, какую причинит ему раскрытие тайн
Грааля. См. также Бран', Кельтские истоки
артуровского эпоса.
УИЛЬЯМ МАЛМСБЕРИЙСКИЙ
(прибл. 1095-1143). М онах аббатства
Гластонбери; автор хроники «Деяния ко­
ролей Англии» (Gesta Regum Anglorum),
написанной в 1125 г. «Деяния» появились
несколько ранее официальной биографии
короля Артура в хронике Гальфрида Мон­
мутского и, возможно, независимо от нее.
Король Артур в этом сочинении упо­
мянут дважды. Во-первых, Уильям указы ­
вает, что Артур помогал Амброзию Аврели­
ану сдерживать варваров — то есть
англосаксов (которых Уильям ошибочно
называет англами). Причем Артур оказы ­
вается генералом и племянником Амбро­
зия (в противоположность версии Гальф­
рида Монмутского, согласно' хронике
которого Артур родился после смерти Ам­
брозия. Уильям называет Амброзия после­
дним римским правителем Британии; здесь
версия Уильяма расходится с версией Галь­
фрида Монмутского) [198]. Во время оса­
ды горы Бадон Артур с изображением Свя­
 УИЛЬЯМ НЬЮБУРГ
той Девы Марии на броне единолично одо­
лел 900 противников.
Во второй раз речь идет о могиле Ар­
тура: в то время как в правление Уильяма
I был обнаружен склеп племянника Арту­
ра Валвейна (вероятнее всего, он соответ­
ствует Гавейну), место захоронения Арту­
ра в 1125 г. (год написания «Деяний»)
оставалось неизвестным.
Отмечая, что бритты окружили Артура
легендами, Уильям Малмсберийский утвер­
ждает, что слава и подвиги столь значи­
тельного героя должны быть увековечены
не в вымыслах, а в исторических летопи­
сях [186].
УИЛЬЯМ НЬЮБУРГ (1135/6 - прибл.
1198). Автор исторического трактата «И с­
тория королей Англии» (Historia Regum
Anglicarum), написанного по заказу Эрнал-
да, аббата монастыря Риво, между 1196 и
1198 гг.
Хотя «История» начинается с завоева­
ния Британии Вильгельмом Завоевателем,
пролог к ней посвящен рассуждениям о том,
какое место в истории занимают Артур и
Мерлин. Используя исторические труды
Гильды и в особенности Беды Достопочтен­
ного, Уильям подвергает «официальную»
версию Артура и Мерлина (предложенную
Галъфридом Монмутским) безжалостной
тщательной критике. На основании того,
что Беда ни разу не упоминает Артура и
что упоминаний об этом короле нет ни в
сочинениях британских хронистов, ни в ле­
тописях других стран, Уильям Ньюбург
делает вывод, что Артур и Мерлин - вы­
думка Гальфрида [198].
УЛЬРИХ ФОН ЗАТЦИКХОВЕН. Ав­
тор романа «Ланцелет», написанного на
средневерхненемецком.
Н асколько известно, «Ланцелет» —
единственный роман этого швейцарского
клерика. Источником его Ульрих называет
некую «бретонскую книгу», привезенную
в Германию Уго (Хьюго) де Морвиллем,
одним из рыцарей, оставшихся в качестве
заложников при дворе императора Генри­
ха VI после того, как Ричард Львиное Серд­
це в 1194 г. вернулся в Британию. Следова­
тельно, роман был написан не ранее 1194.г..
но и не позднее 1200 г., и в основу его де:
утерянный французский или, более веро­
ятно, англо-нормандский источник [199].
«Ланцелет» — первый из немецких ро­
манов в европейской романной традиции
о Ланселоте. Он имеет много общего с дру­
гими романами: похищение младенца феей,
живущей на дне озера; детство, проведен­
ное в магическом королевстве; незнание ге-'
роем собственного имени и рода; участие
в поединках ради чести Гениверы. И все
же отличия его от остальных романов по­
разительны: самым удивительным являет­
ся, пожалуй, то, что здесь нет и намека на
наиболее известный мотив, любовь Лан-
целета и королевы. К тому же, несмотря
на то что Ланцелет неоднократно защища­
ет королеву, он ни разу не спасает ее. На­
против, Ланцелет спасает королеву Иблис.
освобождает ее земли и женится на ней
Приключения героя никак не связаны :
поисками Грааля. И наконец, нетрадици­
онно большое значение уделяется пробле­
мам королевской власти И престолонасле­
дия (восстание против тирании оти:
Ланцелета, поражение жестокого и неспра­
ведливого правителя Галагадреца; п ре­
странное описание достоинств и доброде­
телей героя [64, 199].
УМ Б ЕР. Река на территории Великоб­
ритании; на современных русских картах
ее название приводится как «Хамбет-
(Humbir).
Одна из основных рекЛогрии, неоднок­
ратно упоминаемых как в исторически
хрониках, так и в романах о короле Арту­
ре. В древности Умбер служил границей
между Нортумбрией и Мерсией, а в нает:-
яшее время по ней проходит граница меж­
ду графствами Йоркш ир и Ланкшир.
Вторжение саксов, о стан овл ен н ;:
сперва Амброзием, а затем Артуром, не пред­
ставляло собой массированное наступле­
ние воинов и захват земель поселенцами
Это были скорее рейды отдельных отряд:'
 УРИЕН РЕГЕДСКИЙ
саксов, поднимавшихся вверх по рекам и
разорявших поселения по их берегам. Од­
ной из таких рек был Умбер. В перечне
двенадцати битв Артура, приводимом Нен­
нием, упоминается местечко Линниус, рас­
положенное, вероятно, на севере графства
Линкольншир, неподалеку от Умбера (см.
Географические названия в исторических хро­
никах).
' На берегу Умбера произошло последнее
сражение Артура и его союзников с теми
королями, которые еще отказывались при­
знать верховную власть Артура: королем
Дании, его братом, королем Ирландии,
королем Уэльсским и королем Сурлузы и
Дальних островов (см. Войны Артура в ро­
манах «Вульгаты»), У самой реки Артуру,
Кэю, Гавейну и Гирфлету, не успевшим пе­
реправиться через реку, пришлось сразить­
ся f пятью королями, в сражении все пя­
теро были убиты [24, 184].
УРИЕН РЕ ГЕ Д С К И Й . См. Уриенс.
У РИ ЕН С . Король земли Гоор-, отец
Ивейна Отчаянного.
Мэлори называет Уриенса в числе ко­
ролей, выступавших против избрания Ар­
тура королем Логрии и затеявших распрю в
Карлионе (см. Войны Артура в романах
‘■
‘.Вульгаты»), После разгрома Северного
Союза Уриенс перешел на сторону Арту­
ра; чтобы закрепить этот политический
союз, король Артур принял недавнего вра­
га в орден рыцарей Круглого Стола и выдал
за него младшую из своих сводных сестер,
Моргану [24].
’ В валлийской традиции Уриенс, король
Гоор, вероятно, соответствует Уриену, ко­
ролю Регеда. Валлийский Уриен — исто­
рическое лицо, правитель реального исто­
рического королевства Регед со столицей
в Карлайле. В I960 г. английский ученый
№ Уильямс доказал, что двенадцать сти­
хотворений из Книги Талиесина могут быть
датированы VI в. и, по всей видимости,
принадлежат перу исторического Талиеси­
на — придворного барда Уриена, короля
397
Регеда (бригтского королевства на терри­
тории современной Кумбрии) [11].
В конце своего правления Уриен Ре-
гедский возглавил коалицию бриттских
королей против вторжения саксов. Одной
из битв Уриенса ,Регедского называют сра­
жение Келле Бервин, которая, очевидно,
имела место у римской крепости Бреме-
миум. Согласно одной из гипотез, именно
она послужила основой для рассказа об
одиннадцатой битве короля Артура (битве
при Бренгуине). В результате этого и пос­
ледующих сражений войска коалиции брит­
тов захватили старую римскую крепость
Кэтраэт и римские укрепления в Ричмон­
де. Около 590 г. саксы под предводитель­
ством Хуссы были почти полностью по­
беждены. Войска коалиции в течение трех
дней осаждали армию саксов в Линдисфар-
не, в то время как их ирландские сою зни­
ки под предводительством ульстерского ко­
роля Фиахна фактически очистили от
саксов Бэмберг. Однако, прежде чем сак­
сы были окончательно разбиты, король
Уриен погиб от руки наемного, убийцы в
Эйбер Ллью. (Росс Лоу) [28]. Убийца был
подослан союзником Уриена Моркантом,
желавшим занять место короля Регенда во
главе бриттской коалиции и освободить от
саксов в первую очередь собственные зем­
ли. Впрочем, план Морканта провалился,
поскольку са'ксы вскоре вновь не только
вернули себе Линдисфарне и Бэмберг, но
и продвинулись в глубь Кумбрии [155, 157].
В истории Регеда и его предательства М ор­
кантом иногда видят один из источников
легенды о короле Артуре (см. также Артур:
факт и легенда).
УТЕР П ЕНДРАГОН. Отец короля Ар­
тура в «Деяниях королей Британии» Галь­
фрида Монмутского и в последующих ры­
царских романах.
Имя «Утер» (валлийское Uthr) реально
существовало в Уэльсе, где возникли ле­
генды о короле Артуре и Мерлине, что зас­
видетельствовано генеалогиями [48]. Оно
означает «ужасный». Пендрагон (реп —
валлийск. «голова») — по-видимому, титул,
 УТЕР ПЕНДРАГОН
который в значении «главный дракон» или
«ужасный дракон» мог принадлежать ряду
кельтских королей, распространявших свое
владычество на несколько племен [16].
Согласно хронике Гальфрида М онмут­
ского, Утер, прбзванны й впоследствии
Пендрагон, был младшим сыном бретон­
ского принца Константина, призванного
в Британию для защиты острова от напа­
дений пиктов, скоттов и саксов. После ги­
бели Константина власть в стране захва­
тил Вортигерн, а Амброзию (Гальфрид
называет его Аврелием Амброзием, здесь Ам­
брозий). и Утеру приходится искать убе­
жище на родине отца, в Бретани. Вернув­
шись, повзрослевш ие принцы осаждают
крепость Вортигерна. Узурпатор погибает;
во внезапно начавшемся пожаре. Королем
становится Амброзий, однако его правле­
ние оказывается недолгим, и ему наследу­
ет Утер, прозванный Пендрагон. Этот титул
Утер получил благодаря Мерлину. Когда в
день воцарения Утера в небе показалась хво­
статая звезда, чародей объявил, что эта звез­
да — символ дракона и одновременно — но­
вого короля. Впоследствии, став королем,
Утер приказал отлить двух золотых драко­
нов; один из них был помещен в Винчес­
терском соборе, а другого король брал с
собой на битву [6].
После восстания призванных Вортигер-
ном в Британию саксов мелкие королевства
и герцогства на ее территории обрели еще
большую, чем прежде, независимость. Вслед
за Амброзием Утеру приходилось не только
воевать с саксами, но и время от времени
укрощать своих слишком независимых под­
данных. Утер не без успеха продолжал на­
чатое Амброзием — стремился подчинить
себе беспокойных мелких властителей Бри­
тании. С наиболее могущественными влас­
тителями, такими как, например, Хоэлъ,
король Регеда, и Лот, властитель Лотиана
и Оркнейских островов, были заключены
союзы, других Утер пытался подчинить себе
силой. Одной из таких войн была война с
Корнуоллом. Баронам в конце концов уда­
лось примирить короля и герцога, и Гор-
лойс с женой приехали для заклю чения
398
izrrT
мира. Увидев Игрейну, Утер влюбился в нес.
она же оставалась верпа своему мужу. До-,
гадавшись о намерениях короля и о грозя­
щем ей бесчестье., она вынудила мужг.
уехать. Герцог и герцогиня тайно бежали,
и война вспыхнула вновь.
Оставив Игрейну в своей наиболее ук­
репленной крепости Тинтагель, Горлойс с
войском вышел навстречу вторгшемуся 5
Корнуолл Утеру и разместил свои войсКа в
замке Димлок. Армия Утера осадила замок
где оказался заперт герцог.
Потеряв голову от любви к герцогине,
король обратился к чародею Мерлину. Б
обмен на.свою помощь Мерлин взял с Уте­
ра обещание, что если ребенок, зачатый з
эту ночь,, окажется мальчиком, то корол>
отдаст его на воспитание чародею, на что
Утер без колебаний согласился. Посред­
ством колдовства Мерлин помог Утеру про­
никнуть в замок Тинтагель, и в обличье
Горлойса Утер возлег с Игрейной, чтобк
зачать Артура. Так как с наступлением дня
чары Мерлина должны были рассеяться.
перед рассветом Утер покинул Тинтагель
и Игрейну.
В ту же ночь во время отчаянной по­
пытки вырваться из осажденного замк-
Димлок погиб Горлойс Корнуоллский.
Бароны умоляли короля прекратить
войну с сыном Горлойса Кадором и лед::
Игрейной. Сэр Ульфинус, доверенное лил:
Утера, служивший посредником между сто­
ронами, даже предложил Утеру женитьс*
на герцогине, на что Утер с радостью с ;-
гласился. Узнав, что беременна, Игрейну
долго пребывала в сомнении: по слов!:*
гонца из Димлока, выходило, что Горлойс
погиб еще до того, как сам герцог Корну­
оллский появился в ее опочивальне. На­
конец она открылась Утеру, и тот сознал­
ся, что в обличье Горлойса к ней прихода!
он сам.
Когда родился ребенок, Утер, вернъгЗ
данному обещанию, отдал младенца Мег-
лину, чтобы тот воспитал его по собствен­
ному разумению. По настоянию чародее
мальчика отдали на воспитание Экторг
 УТЕР ПЕНДРАГОН
Уэльсскому, вассалу Утера. После Артура
детей у Утера и Игрейны больше не было.
Через два года после рождения Артура
Утер настолько тяжело заболел, что на поле
битвы под Сен-Альбансом его привезли на
повозке. Противником Утера Пендрагона
в этой битве было «великое воинство Се-
зера» (очевидно, речь может идти о коали­
ции скоттов и пиктов). Вероятнее всего, в
этой битве Утер сражался против скоттов
;ши их союзников пиктов, которые в прав­
ление Амброзия, Утера и Артура неоднок­
ратно нападали на Британию. О битвах
Артура с пиктами и скоттами упоминает в
своей хронике Гальфрид Монмутский.
Войска короля Утера вернулись домой
с победой, однако некоторое время спустя
болезнь Утера обострилась настолько, что
з течение трех дней он лежал без движе­
ния И не мог произнести ни слова.
В присутствии баронов и рьшарей Уте­
ра Мерлин обратился к Утеру за подтверж­
дением, желает ли Утер, чтобы его сын
Артур правил после его смерти Британией
н всеми землями, и умирающий король
благословил Артура как своего наследника
, [24].
По версии Гальфрида Монмутского,
Утер после рождения Артура прожил еще
16 лет. Умер он, подобно своему старшему
брату Амброзию, от яда, поднесенного ему
саксом. Утер Пендрагон завещал похоро­
нить себя возле брата — около Стоунхенд­
жа [6].
! Некий «Утер Пендрагон» упоминается
в Древней валлийской поэме, однако нет
нйкаких доказательств того, что такая ис­
торическая личность действительно суще­
ствовала [49, 62],
Существует гипотеза, согласно которой
расположенный в Кумбрии замок, нося­
щий название Пендрагон, который отно­
I
с
ь
сится к XII в., построен на том месте, где,
к ак предполагается, некогда находилась
крепость Утера [173].
УЭЛЬС. Полуостров на западе острова
Великобритания, омываемый с юга водами
Бристольского залива, с севера — Ирланд­
ского моря и с запада — залива Кардиган и
пролива Св. Георга. Родина легенды о ко­
роле Артуре, во всяком случае — многих из
ее компонентов.
Древнейшие поселения на территории
Уэльса относятся к III тысячелетию до н. э.
Вероятно, около первого тысячелетия н. э.
полуостров стали заселять кельтские пле­
мена кимров (камбрийцев). Римское господ­
ство (конец I — начало V в.) распространя­
лось лишь на узкую прибрежную полосу,
главным образом — на юго-восток Уэльса.
Во второй половине VIII в. в результате ан­
глосаксонского завоевания Британских ос­
тровов кельты Уэльса вместе с оттесненной
сюда частью бриттов оказались отрезаны от
других кельтоязычных областей. В этой от­
носительной изоляции начали складывать­
ся валлийская народность и валлийский
язык [131]. Первые попытки политическо­
го объединения Уэльса относятся к IX в.
В конце XI в. после завоевания Анг­
лии норманнами ими были захвачены и
пограничные с Англией районы Уэльса.
Внутренний Уэльс сохранял фактическую
независимость до конца .XIII в.
Историческая ситуация получила свое
отражение в романах артуровского цикла,
хотя и в сильно трансформированном виде.
Для большинства персонажей, в именах,
облике или приключениях которых сохра­
нились следы языческой (кельтской) тра­
диции, можно проследить генетическую
связь с Уэльсом.

ф
ФЕИ Образ чародейки (чаще она н а­
звана феей) в индоевропейском фолькло­
ре, а впоследствии и в средневековой л и ­
тературе восходит к древним языческим
представлениям о богине-матери и служи­
тельницах ее культа [AJ.
Чародейкой или феей в артуровском
эпосе выступает прежде всего Моргана Ле
Фей. «Фей» - старинный вариант слова
«фейри» (фея). К сожалению, между тем,
что означали слова «фея» и «фейри» в ран­
нем Средневековье, и тем, что под феями
понимают сегодня, лежит целая пропасть.
Начиная с «Королевы фей» Э. Спенсера
(1590-1596), фейри и феи все больше пре­
вращались в забавных существ со стреко­
зиными крылыш ками или хорош еньких
девушек с волшебными палочками, пока
наконец последним их прибежищем не ста­
ли сказки для самых маленьких [47, 64].
Сходная судьба постигла в европейской
литературе и эльф ов. Н есколько реаби­
литировали этих древних существ эпос
Дж. Р. Толкиена, повальное увлечение ле­
гендами языческой Европы и появление
жанра фэнтези. Во штстных, безжалостных
и неизменно прекрасных феях и волшеб­
ницах артуровского эпоса нет решительно
400
ничего уютно-домашнего и раздражать их
исключительно опасно.
Феи артуровских легенд, похоже, впи­
тали в себя и традицию языческих куль­
тов, о которых упоминал Помпей Мела
[64, 161] (см. Боги и герои), и память :
великих богинях кельтского язычестве
М органа, которую некоторые авторы, s
том числе Гиралд Камбрийекий, хотя и не
без оговорок, называют «богиней», унас­
ледовала черты трех кельтских (ирланд­
ских) богинь любви и войны, известны*
как Морриган (судя по всему, это было каа
именем одной из них, так и наименовани­
ем всей троицы) [9, 64, 133]. К ельтски
богиня-мать в равной мере наделена с::-
лой творения и силой разруш ения, он!
могла и давать жизнь, и отнимать ее.
С другой стороны, на чародеек в pove-
нах артуровского эпоса, судя по всему,
оказали немалое влияние кельтские фе:--
ри, какими их изображают ирландские сага
[9, 73]. От кельтских фейри героини арт>-
ровского эпоса унаследовали ряд нема.т:-
важных черт.
Чертами кельтских фейри наделена
например, Оргелуза, возлюбленная Гавей­
на в романах о Граале. Оргелуза служит с е •-
зующим звеном между этим героем и Гал­
лоуэем [68]. Королем Галлоувэя назывс:~
Гавейна уже Уильям Малмсберийский. У Кре­
тьена де Труа власть над этой стран: I
потустороннего мира (см. Гоор) Гавейн?
вместе со своей рукой отдает Оргелуза.
Сама Оргелуза, которая, подобно Морпше
Лс Фей, является правительницей страны
в потустороннем мире, принадлежит к par;
бессмертных или же обладает даром ве­
ной юности. Только это отсутствие возра­
ста может объяснить череду в о зл ю б л ен н а
Оргелузы, которые в романе «П ерсева'^
или Повесть о Граале» начинаются с не­
названного любовника, зарубленного Г' -
роменлантом. За ним следует Гироменла:-~
Оргелуз дел а Рош и, наконец. Гавейн [ 1_ J_
162]. У Вольфрама фон Эшенбаха этот пере­
чень выглядит несколько иначе: Сидегае*
 Грамофланц, Амфортас, Клингзор и Гавейн
[153]. И Кретьен, и Вольфрам называют эту
героиню Оргелуза Логрская, что предпола­
гает, что фея выступает как воплощение
суверенности Логрии, но в качестве прида­
ного Оргелуза приносит Гавейну другое ко­
ролевство — Галлоувэй. Так авторам рома­
нов о поисках Грааля удается сделать
Гавейна королем малоизвестной земли, не
лишая при этом трона короля Артура.
Чародейки рыцарских романов, подоб­
но своим предшественницам в кельтских
сказаниях, способны принимать обличье
птиц или являться как в облике безобраз­
ных старух, так и в облике прекрасных дев.
Таковы Кундри из легенды о Граале и Мор­
гана Ле Фей. Персевалю, отвергшему лю ­
бовь Морганы, по пути из замка чародейки
приходится отразить нападение огромных
черных птиц. Рыцарь ранит некоторых из
них и вскоре узнает, что Моргана Ле Фей
настолько тяжко больна, что, несмотря на
требование короля Артура, не может при­
быть в Камелот [168]. В ирландской саге
после нападения на Кухулина Морриган
спасается бегством в обличье вороны [9,
73]. Способность представать то красави­
цей, то старухой, умение летать как птица
некоторые романы приписы ваю т также
Нимуэ [168, 169].
В кельтских сказаниях страна фей на­
селена исключительно женщинами. В ар­
туровских романах эта счастливая нездеш­
няя страна преобразилась в Девичий Замок,
в который странствующий рыцарь может
попасть только случайно. Эта же страна,
очевидно, является прототипом Долины без
Возврата, созданной чародейкой Морганой
Ле Фей. Из заколдованного сада, который
создала па острове короля Брангориса ча­
родейка Хелависа, где пленники проводят
время в пирах и развлечениях, рыцарь Круг­
лого Стола Эрек освобождает сорок рыца­
рей и дам.
Заколдованные замки, долины и сады
чародеек — благословенные уголки ухода
от реальности. Здесь не властны ни смерть,
ни печаль, ни болезни, здесь нет места для
18 3ак. 139 401
перемен, здесь не принимают решений, не
ведутся битвы [68]. Замки чародеек пред­
стают воплощением безмятежной не-жиз-
ни, иной формы смерти. Впрочем, не все
зачарованные феями уголки безмятежно
прекрасны [68, 71]. Волшебница Хелависа
не только превращает в чудесный сад ост­
ров короля Брангориса, но и возводит Гиб­
лую Часовню.
Чародейки артуровских романов унас­
ледовали также черты древнего языческо­
го культа источников, о котором, к сожа­
лению, сегодня известно очень мало (см.
Владычица Озера', Экскалибур). Феями ис­
точника являлись, очевидно, и девы Лог­
рии, которые, «служа обычаю источников
и колодцев», подавали путникам воду в
золотых чашах [81]. Уничтожение этого
обычая привело к тому, что Логрия пре­
вратилась в Опустошенную землю (см. так­
же «Разъяснение»),
Впервые сведущие в волшебных искус­
ствах королевы появляются в «Деяниях
королей Британии» Гальфрида Монмутского
и то лишь для того, чтобы увезти смер­
тельно раненного Артура на легендарный
остров [6]. fe рыцарских романах, однако,
они уже вмешиваются в дела людей, помо­
гая одним героям и строя козни против
других. Из ненависти к королеве Генивере
Моргана посылает ко двору Артура волшеб­
ный рог (см. Испытания; Моргана Ле Фей).
Девица из свиты Владычицы Озера достав­
ляет ко двору Артура заклятый меч, кото­
рым Болину Свирепому суждено убить сво­
его брата; этот же меч покажет, кто из
рыцарей удостоится достигнуть Грааля (см.
Меч в Камне). Чародейки артуровского эпо­
са — Владычица Озера, Моргана Ле Фей,
Хелависа, Камилла, Нимуэ и другие — пре­
красны, мудры и почти всегда безжалост­
ны к тем, кто пытается стать у них на пути
[71]. Большинство из них приобрели свои
познания в магическом искусстве благо­
даря Мерлину в обмен на обещание стать
его возлюбленной, причем ни одна этого
обещания не сдержала. И если Нимуэ и
Владычица Озера стремятся защитить Ар­
тура и его рыцарей, то Моргана Ле Фей,
Себила, королева Северного Уэльса и Ка­
милла принимают сторону их врагов.
Существует несколько историй о том,
как во власть чародеек попадает сам ко ­
роль Артур. В одной из них некая неназ­
ванная чародейка, явивш ись к Артуру в
Кардиф, заманила его в Гиблый лес, со­
блазнив удивительным приклю чением.
Питая страстную любовь к королю, она
надеялась околдовать его. В замке чаро­
дейки Артур думал лиш ь о Гвиневере и не
поддавался ее чарам. Потерпев неудачу в
колдовстве, чародейка стала каждый день
отправлять короля в Гиблый лес, надеясь,
что рано или поздно он погибнет. Сража­
ющегося в одиночку против троих против­
ников Артура вызволяет Тристан, который
отправился в Гиблый лес по просьбе Девы
Озера. Победив противников Артура, Три­
стан, следуя указаниям Нимуэ, отрубил ча­
родейке голову [184]. В другом романе, где
также повествуется об этом приключении,
чародейка с помощью волшебного кольца
заставила Артура забыть о Гвиневере, и
король так бы и остался в ее замке, если
бы Нимуэ, узнав о том, что Происходит,
не послала в Гиблый лес одну из своих
служанок. Служанка сняла кольцо с паль­
ца Артура и приказала ему обезглавить ведь­
му. Рыцари чародейки пересилили Артура
и готовились уже обезглавить его, как на
помощь ему явился Тристан (« Тристан в
прозе») [176].
В другом романе («М ерлин» цикла
«Вульгата») Артур оказы вается жертвой
собственного сладострастия: во время вой­
ны с саксами Артур поддается чарам сест­
ры короля саксов Хенгиста, прекрасной
чародейки Камиллы. Камилла завлекает ко­
роля в зачарованный замок, где замуровы­
вает его в башне. После этого, известив о
местопребывании короля встревоженных
его отсутствием рыцарей Круглого Стола,
Камилла заманивает в западню Ланселота,
Гавейна и еще двух рыцарей, которых так­
же заключает в темницу. Заточение и раз­
лука с Гвиневерой сводят Ланселота с ума,
402
и Камилла, полагая, что первый рыцарь
короля Артура уже все равно что мертв, от­
пускает его. Ланселоту, однако, удаётся
отыскать дорогу в Камелот, где Нимуэ воз­
вращает ему рассудок и дарит магические
кольца, способные разрушить все чары в
замке Камиллы. Ланселот возвращается в
зачарованный замок, с помощью колец
открывает ворота и двери, побеждает ры­
царей Камиллы и освобождает пленников.
Глубоко в подземельях замка Ланселот и
Гавейн обнаруживают таинственную кн и­
гу и некий сундук. Вновь воспользовавшись
кольцом Нимуэ, Ланселот взламывает сун­
дук, что лишает Камиллу колдовской силы,
и она бросается на камни с башни соб­
ственного замка [S69, 184].
К позднему Средневековью память о
языческой традиции, от которой унасле­
довали свои черты чародейки и фейри, в
значительной степени стерлась, и поздние
рыцарские романы изображают чародеек и
их взаимоотнош ения скорее в юмористи­
ческом ключе [7], 100].
Один из эпизодов французского рыцар­
ского романа «Пророчества Мерлина» в яр­
ких красках описывает ссору Морганы Ле
Фей и волш ебницы Себилы, каждая из
которых обвиняет другую в том, что та ук­
рала у нее возлюбленного. Вне себя от яро­
сти, Себила хватает Моргану за волосы и
таскает ее по лестницам и переходам зам­
ка, после чего покидает Чэриот, оставив
Моргану лежать полумертвой. Три дня спу­
стя Моргана приходит в себя и начинает
строить планы мести. Она отправляет гон­
ца к королеве Северного Уэльса и просит
передать ей, что умирает, но перед смер­
тью хотела бы отомстить Себиле. Себила.
которой случилось быть в замке королевы
Северного Уэльса, когда прибыл гонец,
уговорила хозяйку помочь ей примирить­
ся с Морганой. Обе феи отправляются в
Чэриот; королева Северного Уэльса напо­
минает Моргане, как она сама в подобной
ситуации простила Моргану и Себилу, ког­
да они обманули и ее, и Эктора Оркней­
ского.
 ФЕЙРИ
Некоторое время спустя в замок коро­
левы Северного Уэльса прибывает девица
от Владычицы Аваллона. Моргана предла­
гает чародейкам посетить ее, чтобы взгля­
нуть на чудеса, которые привезла недавно
возвратившаяся домой Эсглантина. Одна
из служанок Морганы по имени Эсглан­
тина, вскоре после того как Мерлин уста­
новил Круглый Стол, на чудесном корабле
была послана в Индию. Теперь же она вер­
нулась, и красота ее нисколько не поблек­
ла. Эсглантина привезла из Индии два вол­
шебных кольца: одно из них делает свою
обладательницу невидимой, а другое не
позволяет всем, кто находится поблизос­
ти, ослушаться приказов хозяйки кольца.
Прибывш им чародейкам Владычица
Аваллона показывает корабль, которому
суждено унести" на Аваллон Артура и веч­
но юную Эсглантину. М органа предлагает
гостьям попробовать превозмочь силу ее
колец и, надев одно из них, становится не­
видимой. Королева Северного Уэльса и
Себила делают все, что в их силах, но до­
биваются лишь того, что первая вызывает
землетрясение и дожаь из мечей, а вторая
едва не сжигает замок [168].
Несмотря на эти забавные эпизоды,
древняя легенда о чародейках, увозящих
раненого Артура на Аваллон, все же не по­
теряла своего значения. Однако в своде
Мэлори, последнем крупном своде арту­
ровских романов Средневековья, приводит­
ся весьма странный перечень тех, кто бу­
дет сопровождать короля на легендарный
остров. В этом перечне упомянуты, с од­
ной стороны, чародейки Моргана Ле Фей
и королева Северного Уэльса (враги Арту­
ра) и чародейка Нимуэ, а с другой сторо­
ны — покинувшая мир, чтобы стать от­
ш ельницей, сестра короля П елинора и
оролева Опустошенных земель, что отсы-
ает к Опустошенной земле из легенды о
Граале.
, Ф Е Й Р И . См. Девичий Замок; Кельт­
ские корни артуровского эпоса; Феи.
18* 403
Ф И Л Ь М Ы О К О РО Л Е АРТУРЕ. Ле­
генды о короле Артуре и рыцарях Круглого
Стола послужили основой для большого ко­
личества фильмов самых разных жанров: от
костюмированных приключенческих лент до
комедий и мюзиклов. Образ короля Артура
на экране воплощали такие звезды, как Шон
Коннери и Малькольм Макдауэл, Лансело­
та — Франко Неро и Ричард. Гир. Несмот­
ря на жанровую пестроту, большую часть
этих фильмов составляют приключенческие
картины, сценарии которых, за редким ис­
ключением, написаны на основе литера­
турных источников («Смерть Артура» Мэ­
лори, романы Мэри Стюарт, Теренса Уайта,
Марка Твена и др.).
Если ряд фильмов решены в реалисти­
ческих традициях, призванных подчеркнуть
историчность разворачивающихся на экра­
не событий («Рыцари Круглого Стола» (The
Knights of the Round Table), «Черный ры­
царь» (The Black Knight), «Первый рыцарь»
(First Knight), то другие, напротив, тяготе­
ют к жанру фэнтези и полны волшебства и
магии («Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь» (Sir
Gawain and the Green Knight), «32 октября»
(October 32nd), «Экскалибур» (Excalibur),
«Мерлин и меч» (M erlin and the Sword). Из
достаточно однородной обоймы легких
приключенческих картин выпадает фильм
Робера Брессона «Ланселот Озерный»
(Lancelot du Lac, 1973). Лишив своих геро­
ев ореола романтики и приключений, Брес­
сон создал мрачную драму, повествующую
о возвращении разочарованных рыцарей,
не нашедших Святого Грааля. Фильм был
удостоен награды Финпресси в Каннах в
1974 году.
О походе за Святым Граалем повеству­
ет и американский фильм в жанре фэнтези
«Экскалибур», получивший приз на Меж­
дународном кинофестивале в Каннах и
претендовавший на премию «Оскар». Ч е­
тыре главные кинонаграды Америки полу­
чил фильм «Камелот» (Camelot), постав­
ленный по мотивам мюзикла Алана Дж.
Лернера и Фредерика Лоу, созданного, в
свою очередь, по роману Теренса Уайта
 ФИЛЬМЫ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
«Король прошлого и грядущего». Немалый
успех выпал на долю полнометражного
мультфильма «Меч в Камне» (The Sword in
the Stone), поставленного на студии Уолта
Диснея по мотивам одноименного романа
Теренса Уайта. Любопытен британский те­
лесериал «Мерлин из Хрустального грота»
(Meriin of the Crystal Cave), снятый ВВС.
Несмотря на то что главный герой фильма
Мерлин — персонаж легендарный, картина
подчеркнуто биографична, словно чародей
и наставник Артура — реальное историчес­
кое лицо, а трилогия Мэри Стюарт, по ко­
торой поставлен фильм, — не художествен­
ное произведение, а хроники давних веков.
Неплохо прижилась в кинематографе
заложенная еще Марком Твеном традиция
иронического пересмотра известных ле­
генд. Одних только снятых в разные годы
экранизаций его романа «Янки из Коннек­
тикута при дворе короля Артура» существу­
ет не менее шести (1912, 1931, 1949, 1970,
1988, 1989). Эту же традицию продолжает
и фильм «Монти Пайтон и Святой Гра­
аль» (Monty Python and the Holy G rail),
выдержанный в стилистике абсурдного
юмора, столь свойственной известной анг­
лийской комик-группе «Монти Пайтон».
По мотивам этой картины позднее даже
была создана компьютерная игра. Другой
пример — комедии, на этот раз для семей­
ного просмотра: «Король Артур был джен­
тльменом» (King Arthur was a Gentleman),
«Неопознанный летающий объект» (The
Unidentified Flying Oddball) и др. Единствен­
ное, в чем можно упрекнуть подобные филь­
мы, — это весьма пренебрежительное от­
ношение к историческим реалиям и полная
уверенность в том, что прошлое достойно
осмеяния.
Ряд Кинолент обыгрывает сюжеты и
мотивы артуровских легенд на современ­
ном материале. Герой фильма Терри Гил­
лиама «Король-рыбак» (The Fisher King)
ищет чашу Грааля в современном Нью-
Йорке; в картине умело соединены эле­
менты жанрового и авторского кино. В
фильме «Индиана Джонс и последний кре­
404
стовый поход» (Indiana Jones and the Last
Crusade), завершающем трилогию о при­
ключениях знаменитого археолога-авантю-
риста, герои не только находят реликвию,
но и исцеляются, выпив из нее воды. К этой
же категории относится, вероятно, и фильм
«Вечное возвращение» (L’eterncl Retour,
1943) французского режиссера Жана Кок­
то, переносящ ий действие легенды о Трис­
тане и Изольде в XX в.
Удивительную в своем роде экраниза­
цию одной из артуровских легенд представ­
ляет собой «Парсифаль» (1982) Ханса-Ю р­
гена Зиберберга: хотя в основу его легла
одноименная опера Р. Вагнера, в ряде слу­
чаев музыка композитора была подвергну­
та стилизации под Средневековье, к тому
же к ней было добавлено некоторое число
аутентичных средневековых мелодий. В
отличие от многих других постановок по*
добного рода Зиберберг пригласил сни­
маться профессиональных оперных певцов.
К жанру музыкальных фильмов на арту-
ровские темы относится и упоминавший­
ся выше мюзикл «Камелот», и «средневе­
ковый мюзикл» Эрека Ромера «Персеваль
Галльский» (Perceval le Gallois, 1978) по
роману Кретьена де Труа.
В отдельную категорию выделяют на­
зидательные фильмы для детей и юноше­
ства, наприм ер «Дети Круглого Стола*-
(«Kids of Round Table», 1995). В основном
это телесериалы, где персонажи артуров­
ского эпоса преподают попавшим в мир
рыцарского романа подросткам уроки му­
жества и благородства.
Следует отметить документальный
фильм краеведческого и историографичес­
кого характера «Король Артур и его зем­
■ ля: Ю жная Англия» (King Arthur and his
C ountry: Southern England, UK, 1984).
Здесь целью авторов являлась, очевидно,
попытка показать фон, на котором возник­
ли легенды о короле Артуре.
Российские и советские кинематогра­
фисты не проявляли особого интереса к
легендам о короле Артуре. Собственно, реч^
может идти только о вольной интерпреп-
ции Виктора Греся, поставившего «Новые
приключения янки при дворе короля Арту­
ра» (1988). Взяв за основу роман М. Твена,
режиссер значительно отошел от литератур­
ного первоисточника, сняв трагедийный
фильм о человеке, потерявшемся и поте­
рявшем себя во времени. Можно упомя­
нуть еще два фильма, использующих (хотя
и крайне опосредованно) артуровские мо­
тивы: мюзикл Леонарда Квинихидзе «31
июня» (1978, по мотивам одноименной
повести Дж. Б. Пристли) и фильм «Убить
дракона» по мотивам пьесы Е. Шварца «Дра­
кон» в постановке Марка Захарова, где по­
заимствованный из традиции рыцарского
романа странствующий рыцарь (Ланселот)
претерпевает причудливую трансформацию.
ФИЛЬМОГРАФИЯ. Фильмы, инфор­
мация о которых недостаточна, неточна или
отсутствует, помечены «*».
«Парсифаль» (Parsifal, 1903)
Режиссер Эдвин Портер.
* «Л анселот и Элейна» (Lancelot and
Elaine, 1909)
На основе «Королевских идиллий» А.
Теннисона.
«П арсифаль» (Parsifal, 1912)
Режиссер Марио Касерини.
* «Рыцари Круглого Стола» (The
Knights of the Round Table, 1917)
«Тристан и И зольда» (Tristan and
Iseult, 1921)
Режиссер Морис Марио.
«Янки и з Коннектикута при д в о ­
р е короля Артура» (A Connecticut Yankee
in King Arthur’s Court, UK, 1921)
Режиссер Эмметт Дж. Слим.
«Янки и з Коннектикута при д в о ­
ре короля Артура» (A Connecticut Yankee
in King Arthur’s Court, 1931)
Режиссер Дэвид Байлер, в ролях: Уилл
Роджерс, Мирна Лой и др.
«В еч н ое в озвращ ени е» (L ’eteme!
Retour, 1943)
Режиссер Ж ан Кокто, в ролях: Ж ан
Марэ, Мадлен Солонье и др.
«Король Артур был д ж ен т л ь м е­
ном» (King Arthur was a G entleman, UK,
1942)
Режиссер М арсель Варнел, в ролях:
Артур Аски, Ш арлотта Бактон и др.
«Янки и з Коннектикута при д в о ­
ре короля Артура» (A Connecticut Yankee
in King Arthur’s Court, US, 1949)
Режиссер Тейлор Гарнетт.
* «Приключения с э р а Галахада»
(The Adventures of Sir Galahad, 1949)
«Рыцари Круглого Стола» (The
Knights of the Round Table, UK -U S, 1953)
По мотивам «Смерти Артура» Мэлори.
Режиссер Ричард Торп, в ролях: Роберт
Тейлор, Ава Гарднер и др.
* «Принц Смельчак» (Prince Valiant,
US, 1953)
Режиссер Генри Хэтоувей.
* «О сада саксов» (Serge of the Saxons,
US, 1954)
В гл. роли Дженнет Скотт.
«Черный рыцарь» (The Black Knight,
U K -U S, 1954)
Режиссер Тейлор Гарнетт, в ролях: Алан
Лэдд, Патрисия Медина и др.
* «М истер Магу и рыцари Круг­
л ого Стола» (Mister Magoo and the Knights
of the Round Table, 1960-е гг.)
Детский телесериал.
«Приключения с э р а Л анселота»
(Adventures of Sir Lancelot, UK, середина
1950-х гг.)
Телесериал.
 ФИЛЬМОГРАФИЯ
«Меч Л а н сел от а» (The Sword of
Lancelot, US-Jugoslavia, 1963).
«Л анселот и Гвиневера» (Lancelot
and Guinevere) . «П ерсеваль Галльский» (Perceval 1е
Режиссер Корнел Уайлд, в ролях: Брай­
ан Эхерн, Джордж Бейкер, А ндриенна
Корн и др.
«Меч в Камне» (The Sword in the
Stone, US, 1963)
М ультипликационный фильм, режис­
сер Вольфганг Рейтерман.
* «Янки и з Коннектикута при д в о ­Isolt, 1979)
р е короля Артура» (1970)
Режиссер Зоран Янжик.
«Камелот» (Camelot, US, 1967)
Режиссер Джошуа Логан, в ролях: Ри­
чард Харрис, Ванесса Редгрейв и др.
«Тристан и И зол ьда» (Tristan et
Iseult, France, 1972)
Режиссер И вэн Лаграндж. Действие
легенды перенесено в Исландию.
«Сэр Гавейн и З ел ен ы й рыцарь»
(Sir Gawain and the Green Knight, US, 1973)
Режиссер Стивен Уикс, в ролях: Н ай­
джел Греен, Роберт Харди, М юррей Хид
и др.
«Л анселот О зерный» (Lancelot du
Lac, Italy — France, 1974)
Автор сценария и режиссер Робер Брес­
сон, в ролях: Владимир Э нтонек-О реск,
Хумберт Бесан, Люк СиМон.
«Монти Пайтон и Святой Грааль»
(Monty Python and the Holy Grail, UK, 1975)
Режиссеры Терри Гиллиам и Терри
Джонс. С ценарий и постановка кабаре
«Монти Пайтон».
«Король Артур, юный п ол к ов о­
дец » (King Arthur, The Young Warlord, US,
1975)
406
Режиссер Стэнли Хейэрс, в ролях:
Брайан Блессед, М а й о Готхерд и др.
Gallois, Germany, 1978)
Режиссер Эрик Ромер.
«31 июня», СССР (1978)
Режиссер Леонид Квинихидзе, в ролях:
Н. Еременко-младший, В. Этуш, Л. Поли­
щук, В. Сошальский и др.
* «Тристан и И зольда» (Tristan and
В гл. роли Ричард Бертон.
«Неопознанный летающий объект»
(The Unidentified Flying Oddball, UK, 1979)
Режиссеры Альберт Уитнерик, Расс
Мейберри. :
* «Л егенда о кор ол е Артуре» (The
Legend of King Arthur, UK, 1979).
12-серийный телесериал. В ролях: Энд­
рю Берт, Фелисити Дин, Морин О ’Брайен.
* «Убийство в за м к е Пендрагон»
(Murder at Pendragon Castle, 1980-е гг.)
Телесериал.
«Парцифаль» (Parzival, 1980)
Режиссер Рихард Бланк. Телевизион­
ный фильм по роману Вольфрама фон Эшен-
баха.
* «Король Артур и рыцари Круг­
л ого Стола» (King Arthur and the Knights
of the Round Table, 1981)
М ультипликационный фильм в трех
частях.
«Пламя и меч: Л еген д а о Т риста­
не и И зольде» (Feuer und Schwert-D:;
Legende von Tristan und Isolde, Germany.
1981) .
Режиссер Вайт фон Фюрстенберг.
 ФИЛЬМОГРАФИЯ
«Экскалибур» (Excalibur, UK, 1981)
Режиссер Джон Бормен, в ролях: Н и­
колай Клэй и др.
«В садн ик и на мотоциклах»
(Knightriders, 1981)
Режиссер Джордж Э. Ромеро, в ролях:
Эд Харрис (в роли Артура) и др.
«П арсиф аль» (Parsifal, G erm any-
France, 1981-1982)
Экранизация одноименной оперы
Р. Вагнера. Режиссер Ханс-Юрген Зиберберг.
* «Грааль» (Der Oral, Germany)
Телесериал на основе романа Вольф­
рама фон Эшенбаха (о поисках Грааля),
режиссер Ханс-Ю рген Зиберберг.
«Меч см ел ьчак а» (Sword of the
Valiant, UK, 1982)
Режиссер Стивен Уикс, в ролях: Ш он
Коннери, М айлс О ’ К иф , Тревор Ховард
и др.
«М ерлин и меч» (M erlin and the
Sword, US, 1982)
В ролях: Эдвард Вудворд, Кэндис Бер­
ген, Малькольм Макдауэл и др.
* «Где П арсиф аль?» (Where
Parsifal?, U K -U S, 1983)
Попытка киноинтерпретации романа
Вольфрама фон Эшенбаха, действие кото­
рого перенесено в XX в.
«Тристан и И зол ьда» (Tristan et
Iseult, France, 1983)
Режиссер Ж ан-Пьер Поннелль. Э кра­
низация одноименной оперы Р. Вагнера.
King Arthur and th e S q u ires o f th e
Round T able (Australia, 1984)
М ультипликационный фильм.
«К ороль Артур» (Arthur the King,
1985, US)
Режиссер Клайв Доннер. Телевизион­
ный фильм. Киноверсия: «М ерлин и
меч» (Merlin and the Sword, 1985).
«Новые приклю чения янки при
д в о р е короля Артура» (СССР, 1988)
Режиссер Виктор Гресь, в ролях:
С. Колтаков, А. Ф илозов, А. К айданов­
ский и др.
«И ндиана Д ж о н с и п о с л е д н и й
крестовы й поход» (Indiana Jones and the
Last Crusade, US, 1989)
Режиссер Стивен Спилберг, продюсер
Джордж Лукас, в ролях: Харрисон Форд,
Ш он Коннери и др.
«Янки из Коннектикута при д в о ­
ре короля Артура» (A Connecticut Yankee
in King Arthur’s Court, US, 1989)
Телевизионный фильм.
«К ороль-ры ба к» (The Fisher King,
US, 1991)
Режиссер Терри Гиллиам, в ролях: Ро­
бин Уилльямс, Джефф Бринджес и др.
* «Принц Смельчак» (Prince Valiant,
US, 1991)
В ролях: Родди Бонсон, Ким Клэри и др.
* «32 октября» (October 32nd, US, 1992)
is
В ролях: Ричард Линч и др.
«Мерлин из Х рустального грота»
(Merlin of the Crystal Cave, UK 1992)
Телесериал (ВВС). Экранизация рома­
нов Мэри Стюарт.
* «Дети Круглого Стола» (Kids of
Round Table, Canada, 1995)
В ролях: Майкл Айронсайд, Малькольм
Макдауэл и др.
«Первый рыцарь» (First Knight, US,
1995)
Режиссер Джерри Нукер, в ролях: Шон
Коннери, Ричард Гир, Джулия Ормонд и др.
А. Щ ербак-Жуков
407
I
 ФОЛЬКЛОР
ФОЛЬКЛОР. Существует бесчислен­
ное множество литературных произведений
о короле Артуре. Все они в той или иной
степени опираются на сведения хронистов,
«однако эти свидетельства представляют
собой сплав фольклорной традиции и ис­
торического материала» [18]. Неоднократ­
но предпринимались попытки доказать, что
романы о короле Артуре уходят корнями в
фольклорную традицию языческих ритуа­
лов, память о которых сохранилась в уст­
ной традиции, а затем в расширенной ф ор­
ме была заф иксирована в письменных
источниках [120]. Эти гипотезы были бо­
лее или менее убедительны, но большин­
ство исследователей, как правило, счита­
ют их не более чем домыслами. С другой
стороны, связанные с Артуром поверья рас­
пространены очень широко. Вообще взаи­
моотношения литературы и фольклора в
данном случае говорят скорее об обмене
между ними, чем о прямой зависимости
письменной традиции от устной. С одной
стороны, фольклорные мотивы немало спо­
собствовали распространению легенды, с
другой — многие из них развивались, если
не возникли вообще, в результате популяр­
ности литературного образа этого легендар­
ного короля. Зачастую, как отмечает Род­
жер Лумис* американский исследователь,
внесший наибольший вклад в изучение ар­
туровских легенд, многие сюжеты поздних
легенд взяты не из фольклора, а из ранних
произведений об Артуре, зафиксированных
в письменном виде [135]. Лумис делает
вывод, что хотя многие элементы артуров­
ских легенд «сохранились в кельтской куль­
туре и других фольклорных сказаниях, со­
бранных в предыдущем столетии, было бы
ошибочно приписывать им фольклорное
происхождение в строгом смысле этого
слова» [133].
По мнению Лумиса, фольклорный ма­
териал может быть разделен на две основ­
ные категории: Артур как фольклорный
персонаж и темы и мотивы, встречающие­
ся в артуровском эпосе [135]. В первом
случае речь идет прежде всего о легенде о
408
возвращении Артура, о поверьях, которые
сохранялись едва ли не до начала нашего
столетия. Как правило, эти легенды сво­
дятся к рассказу о том, как некто обнару­
живает спящих Артура и его рыцарей. Об­
стоятельства этого события варьируются.
Так, Артур может спать в окружении сво­
их рыцарей в таинственной пещере или
гроте или же возглавлять так называемую
«дикую охоту». Некоторые версии подчер­
кивают, что призыв о помощи в присут­
ствии рыцарей немедленно пробудит их, и
рыцари воспрянут, чтобы дать отпор вра­
гам Англии. В некоей «Хронике Лансело­
та», датируемой X III в., приводится рас­
сказ о том, как один епископ лицом к лицу
столкнулся с Артуром. Дабы рассказу об
этой встрече поверили остальные, король
одарил его чудесным даром: способностью,
разжав ладонь, выпустить оттуда на свет
бабочку [129]. В противоположность это­
му повествованию , другие фольклорные
легенды не приводят таких (пусть даже
фантастических) подробностей. Например,
зафиксированная в Сомерсете легенда лишь
смутно намекает на какую-то взаимосвязь
между Артуром и птицами [177]. Более от­
четливо эта связь прослеживается в вал­
лийском поверье, согласно которому Ар­
тур не умер, а обратился в ворона [135]. О
живучести этого предания свидетельству­
ет, например, то, что'о нем упоминает не­
сколько столетий спустя в «Дон Кихоте»
Сервантес: «...о славных подвигах короля
Артура, относительно которого существу­
ет весьма древнее предание... что король
этот не умер, что он силою волшебных чар
превратился в ворона» (Сервантес. Хитро­
умный идальго Дон Кихот Ламанчский. М.,
1961. Т. I. С. 141).
Неудивительно, что средневековые ро­
маны о короле Артуре и его рыцарях пол­
ны рассказами о чудесах явно фольклор­
ного происхождения. Особенно много их
в романах о приключениях Ланселота.
Впрочем, чисто фольклорные мотивы при­
сутствуют даже в достаточно позднем сво­
де Мэлори. Так, например, у Мэлори всплы­
 ФОЛЬКЛОР
вает архетипический камень с предупреж­
дением об опасности, поджидающей пут­
ников на той или иной дороге, к которо­
му в «Повести о Святом Граале» выезжают
однажды Галахад и его спутник [24]. Часть
таких мотивов или их истоки прослежи­
ваются в кельтском фольклоре и кельтской
мифологии [159]. Если придорожный ка­
мень, так же как и унизанные отрублен­
ными человеческими головами копья —
достаточно распространенны е мотивы в
индоевропейском фольклоре [А], то исход­
ный вариант рассказа о седьмом копье,
предназначенном для головы именно глав­
ного героя, и пикого- иного, подобны й
приведенному в «Эреке и Эниде» Кретье­
на де Труа, по мнению Р. Лумиса, присут­
ствует только в фольклоре кельтов [133J.
Зарубленные драконы, исчезающие зам ­
ки, испытания на добродетель, в которых
задействованы рога для напитков или пла­
щи, осажденные в своих замках прекрас­
ные дамы и порождающие бурю источни­
ки артуровских романов — все это мотивы,
также заимствованные из фольклора. Од­
нако они ни в коей мере не являются соб­
ственно «артуровским фольклором», а, на­
против, скорее заимствованы авторами
средневековых романов из общеиндоевро­
пейской фольклорной традиции [А, 133].
Это различие между литературной и
фольклорной традициями наиболее явно
проявилось в двух версиях того, что ста­
лось с Артуром после его последней бит­
вы. Обе версии сходятся в том, что король
вернется в годину величайших бед, чтобы
защитить Англию от врагов. Однако, со­
гласно литературной традиции, начало ко­
торой положено, вероятно, Гальфридом
Монмутским (в «Житии Мерлина»), Артур
пребывает на Авамоне. То, что Гальфрид
помещает этот остров на западе, а также
называет его «островом яблок» [6], свиде­
тельствует, что автор «Жития» был знаком
с кельтским мифом. Так, например, спит
крепким сном на западном райском остро­
ве один из богов ирландских сказаний [ 198].
В то же время ни в одной из легенд — ни в
409
валлийской, ни в бретонской традиции —
нет даже намека на загадочный остров. На­
против. они утверждают, что Артур пре­
бывает в глубоком сне в тайной пещере или
тайном гроте, где вместе с ним спят его
рыцари [172]. В данном случае, по мне­
нию Р. Лумиса, речь идет о двух вариантах
одного и того же мотива: в то время как в
легендах присутствует один, в романах со­
держится другой [135].
Была даже выдвинута теория, в кото­
рой оба варианта — версия острова и вер­
сия грота — рассматриваются совместно и
для них находится общий источник, кото­
рый существовал задолго до Гальфрида
Монмутского и задолго до самого Артура.
По мнению сторонников этой теории, речь
идет о наложении легенды об Артуре на
другую, более древнюю легенду [161]. Втру-
дах Плутарха содержится рассказ некоего
Деметрия, посетившего Британию в 1 в. до
н.э. Деметрий пересказывает кельтский миф
о боге, который спит в пещере на острове,
в «теплом и радостном месте, лежащем где-
то на закате». Следуя обычаям своего вре­
мени, Плутарх вместо кельтского имени
приводит представляющийся ему наиболее
близким античный эквивалент и называет
это божество Кроносом. Кронос, отец Зев­
са, возглавлял древнегреческий пантеон в
золотом веке. Будучи свергнут сыном, он
удалился в изгнание [161].
Вполне вероятно, что обе версии бес­
смертия Артура восходят в конечном ито­
ге к этому «кельтскому Кроносу», прави­
телю былых времен, который спит на
райском западном острове. В результате
особенностей древнего словоупотребления
таинственный «остров яблок» вполне мог
наложиться на остров посреди озера или
на участок суши, превращающийся в ост­
ров во время прилива или разливов рек, и
тем самым с далекого запада приблизить­
ся к Британии и кельтской по своей куль­
туре Бретани. Легенда о гроте также, веро­
ятно, имеет кельтское происхождение, хотя
проследить его несколько труднее. Этот,
кельтский миф и предоставил общую кан­
 ФОЛЬКЛОРНАЯ ТОПОГРАФИЯ
ву событий, б которую на том или ином
этапе был помещен Артур {133, 161, 172].
См. также Артур: факт и легенда', Кельт­
ская литература об Артуре', Легенда о гро­
те; Легенды о возвращении короля', Фольк­
лорная топография.
ФОЛЬКЛОРНАЯ ТОПОГРАФИЯ.
Связанные с Артуром географические объек­
ты и топографические названия можно
приблизительно разделить на три катего­
рии: упоминаемые в хрониках, упоминае­
мые в фольклоре и фигурирующие в ры ­
царских романах. Упоминаемых в хрониках
названий очень немного. Что же касается
второй группы, Джеффри Эш полагает, что
на одних только Британских островах та­
ких названий насчитывается до 160 плюс
еще несколько в Бретани [346 129].
Судя по всему, первое упоминание о
местных поверьях, связанных с Артуром,
содержится в сочинениях Ненния (IX в.). В
приложении к своей хронике Н енний пе­
речисляет различные Mirablis или Чудеса
Британии и среди прочих упоминает два,
так или иначе относящихся к Артуру. Одно
из них — в Буэлте в центральном Уэльсе.
Речь идет о камне с отпечатком гигантской
собачьей лапы, который оставил пес Арту­
ра Кафалл во время погони за мифичес­
ким Трух Труйтом. Интересно, что путь
этой погони, описанной в валлийской по­
вести «Килох и Олвен», пролегает через
Ирландию, Уэльс, Британию и Корнуолл и
заканчивается вновь в Южном Уэльсе [34,
198]. Убрать этот камень невозможно, по­
скольку день и ночь спустя он вновь воз­
вращается на свое место — поверх груды
прочих валунов. Второе упоминаемое Н ен­
нием «чудо» — в Эрсинге, в Херфордшире.
Возле источника Ликат Амр, по словам
автора, находится погребальная пещера
сына Артура Амра. Артур убил его в этой
пещере и здесь же похоронил. Размеры
пещеры переменчивы, в разные времена
она может быть от двух до пяти метров в
длину. «Licat» означает «глаз», а также «ис­
ток реки». По мнению некоторых истори­
410
ков, речь идет о современном Гэмбер Хид,
из которого вытекает река Гэмбер [34].
Еще две частицы местного фольклора
известны со времени, предшествующего
хронике Гальфрида Монмутского. Некий
Герман из Турне описывает путешествие
по Девону и Корнуоллу в 1113 г., во время
которого путникам бьито поведано, что они
вступили в земли Артура. Им были пока­
заны Трон Артура и Артурова Печь -—ве­
роятно, нагромождения скал или доис­
торические постройки. Трон Артура
идентифицировать в настоящ ее время не­
возможно; Артурова Печь, возможно, из­
вестна сегодня как Печь Короля в Д арт­
муре [28, 34, 39].
Имена, подобные упомянутым Герма­
ном, приобрел целый ряд ландшафтных
образований. Как правило, не представля­
ется возможным определить, когда имен­
но это произошло. Некоторые представля­
ют собой природные объекты. Другие —
мегалиты, сохранивш иеся с тех времен,
когда и речи не могло быть ни о каком
Артуре. Крупнейший из них — гора Бен
Артур в Аргиллшире. В Англии имеется по
меньшей мере пять камней, известных как
Артуровы Камни, и еще одиннадцать, из­
вестных как Артуровы Кольца (большин­
ство из этих «колец» находится в Уэльсе).
Четыре холма имеют смутно седловидную
форму — двойную вершину с ложбинкой
между ними, — что дало жизнь названию
Артурово Сиденье; самое знаменитое из
них — холм в окрестностях Эдинбурга. В
Корнуолле находится Артурово Ложе — ог­
ромная каменная плита с продолговатым
углублением на поверхности. Здесь также
расположены Артуров Зал, или Артуров
Замок, — крепостное укрепление на вер­
шине холма Кастл-ан-Динас. Возвышен­
ности особой формы превратились в «круг­
лые столы»; их известно по меньшей мере
пять [34]. Один из них — почти курьез, по­
скольку расположен он в центре Королев­
ского Узла у подножия замка Стирлинг, в
саду при королевской резиденции Стюар­
тов [38, 92].
 ФОЛЬКЛОРНАЯ ТОПОГРАФИЯ
Гротов, в которых, согласно легенде,
спят король и его рыцари, известно по
меньшей мере пятнадцать [35, 129]. Один
из таких гротов находится в замке Кэдбери.
Другие расположены в Уэльсе, Йоркшире,
Нортумберленде и Ш отландии (см. Леген­
да о гроте). Как правило, грот представля­
ет собой заколдованную подземную залу,
попасть в которую можно лишь однажды
и то при необычных обстоятельствах. В до­
полнение к. этому имя Артура носят две
настоящ ие пещеры — одна в Монмуте,
другая в Энглеси [35]. В этом случае, как и
в ряде других, речь идет о возможных вза­
имовлияниях между устной фольклорной
традицией и зафиксированной в письмен­
ных источниках легендой. Вообще, когда
речь идет об Артуре и его рыцарях, взаи­
моотношения литературы и фольклора го­
ворят скорее об обмене между ними, чем о
прямой зависимости письменной традиции
от устной. С одной стороны, фольклорные
мотивы весьма способствовали распрост­
ранению легенды, с другой — многие из
них развивались, если не возникли вооб­
ще, в результате популярности литератур­
ного образа этого легендарного короля.
Зачастую, как отмечает Роджер Лумис, аме­
риканский исследователь, внесший наи­
больший вклад в изучение артуровских ле­
генд, многие сюжеты более поздних легенд
взяты не из фольклора, а из ранних произ­
ведений об Артуре, заф иксированны х в
письменном виде [133].
Так, в Тинтагеле, месте предполагае­
мого зачатия Артура, и в связанном с ним
Гластонбери местные легенды возникли на
основе литературных источников, в част­
ности хроники Гальфрида Монмутского и
рыцарских романов о поисках Грааля [62],
Еще один литературный мотив, породив­
ш ий ряд легенд, связанных с географичес­
кими названиями, — выбрасывание Экс-
калибура. Одни легенды утверждают, что
это произошла возле Помппарлес Бридж в
окрестностях Гластонбери. Есть версии,
предлагающие берег Ллин Ллидоу в>Сноу-
донии (Уэльс), Бош ерстона в Диффеде
41 1
(Южный Уэльс), озеро Дозмери на Бод­
минских болотах или озеро Ло возле Хел-
стона (последние два в Корнуолле) [35].
В возникших сходным образом мест­
ных поверьях встречаются имена Гвиневе­
ры,. Кэя, Ланселота, Тристана и Марка, но
наиболее широко, за исключением самого
Артура, распространено имя Мерлина. По­
мимо различных мест в окрестностях Кар­
мартена, который считают родиной Мер­
лина, с ним связаны Дрьюмелзье в Пиблс
и Мальборо в Уилтшире — и то, и другое
место борется в поверьях, за право назы­
ваться его могилой [35, 74]. В Тинтагеле
неупокоенный призрак волшебника бродит
по Пещере Мерлина, закрытой на замок
[61]. Существует поверье, что Мерлин пре­
бывает в волшебном покое на уэльсском
острове Бардси, где охраняет Тринадцать
Сокровищ Острова Британия и сиденье, на
котором он коронует Артура по возвраще­
нии короля [16].
Поскольку лиш ь четыре из местных
поверий заф иксированы до Гальфрида
Монмутского (два, упомянутых Неннием,
и два, упомянутых Германом), логично
предположить, что это скорее плод лите­
ратурной, чем фольклорной традиции. Те
поверья, что связаны прежде всего с моти­
вами рыцарских романов, сравнительно
новы. Скажем, озеро Дозмери действитель­
но ранее фигурировало в поверьях, но свя­
занных не с Артуром, а с Яном Трегиглем,
другим персонажем народной легенды, дух
которого бродит по болотам. Историю Эк-
скалибура стали связывать с этим озером
позднее, в период повального увлечения
королем Артуром в викторианской Англии
[88, 129]. Даже когда средневековые рома­
ны связывают географическое название с
каким-нибудь персонажем, то древняя тра­
диция этого отсутствует. Так, например,
Мэлори соотносит Астолат, где жила «чи­
стая душа» Элейна, с современным ему Гил­
фордом. Причина этого вполне очевидна:
Мэлори необходимо, чтобы Астолат был
неким местом, где можно остановиться в
пути из Лондона в Камелот. Если учесть,
 ФОЛЬКЛОРНАЯ ТОПОГРАФИЯ
что Камелот у Мэлори оказывается в Винче­
стере, то достаточно взглянуть на карту, что­
бы понять, что Гилфорд — наиболее логич­
ное место подобной остановки. Нет даже
необходимости искать следы народных
поверий [24].
Тем не менее подобные объяснения
подходят не ко всем фольклорным леген­
дам. Любопытнее другое: учитывая возраст
литературной легенды о короле Артуре и
рыцарях Круглого Стола и ее распростра­
ненность, следов ее в географических н а­
званиях и местном фольклоре очень немно­
го. Большинству фольклорных артуровских
мест оказывается в тех областях, которых
не касается действие романов; зачастую
они находятся и вовсе в каких-нибудь глу­
хих уголках. Все разнообразные Сиденья,
Круглые Столы и т.д. — природные обра­
зования, существующие с незапамятных
времен, и не имеют ничего общего с иде­
ализированным королевским двором сред­
невековых романов. Окружающие их по­
верья представляют Артура скорее титаном
или полубогом языческой волшебной стра­
ны [74].
В то время как в литературных произ­
ведениях Артур сражается с гигантами, в
народных поверьях он сам предстает тако­
вым. Так, восседая на Утесе Короля в Нор­
тумберленде, он бросил однажды огром­
ный валун в Гвиневеру, сидящую на Утесе
Королевы, который находится на расстоя­
нии полумили от первого. Валун отскочил
от гребня королевы и отныне лежит на рав­
нине между утесами, причем на нем ос­
тался даже след от сломанного им зубца в
гребне [351. Согласно другому поверью,
гуляя однажды в окрестностях Кармарте­
на, Артур обнаружил камешек у себя в са­
поге и в сердцах отшвырнул его в сторону.
Камешек пролетел семь миль и приземлил­
ся на груде камней на полуострове Гауэр.
Камешек по-прежнему лежит там — в дей­
ствительности он венчает сложенную из ме­
галитов погребальную камеру и весит 25
тонн [35]. Подобные рассказы, каким бы
ни был их возраст, едва ли заимствованы
412
из рыцарских романов. Скорее их корни
следует искать в кельтском фольклоре, в
чудесной стране, описанной в «Килох и
Олвен», с ее волшебными обитателями,
способными бежать по кронам деревьев или
слышать, как на расстоянии пятидесяти
миль стрекочет кузнечик [16].
Наиболее явно это различие между
литературной и фольклорной традициями
прослеживается в двух версиях судьбы Ар­
тура после последней его битвы. Романы
помещают его на Аваллон. Этот литератур­
ный мотив впервые встречается в «Житии
Мерлина» Гальфрида Монмутского. Упо­
минание лежащего на западе «острова яб­
лок» [6] говорит о том, что Гальфрид был
знаком с кельтским мифом. Однако об ухо­
де короля на загадочный остров ни разу не
говорится в фольклоре Уэльса. Согласно
валлийской традиции и всем остальным
британским легендам, Артур пребывает в
глубоком сне в тайной пещере или тайном
гроте, где вместе с ним спят его рыцари
[74]. В данном случае, по мнению Р. Лу­
миса, речь идет о двух вариантах одного и
того же мотива: в то время как в легендах
присутствует один, в романах содержится
другой [133].
Более того, была выдвинута теория,
рассматривающая эти два варианта — вер­
сию острова и версию грота — вместе и
отыскивающая для них общий источник,
который существовал задолго до Гальфри­
да Монмутского, задолго до самого Арту­
ра. По мнению сторонников этой теории,
речь идет о наложении легенды об Артуре
на другую; более древнюю, легенду [74,
161]. В 82 г. до н.э. некий Деметрий, по­
бывавший в римской Британии, записал
несколько бытующих у кельтов мифов. Их
изложение частично приводит Плутарх.
Бриггы (по Плутарху) рассказывают о боге,
который спит в пещере на острове, в «теп­
лом и радостном месте, лежащем где-то на
закате», и которому прислуживают роящи­
еся вокруг него духи. К сожалению, Плу­
тарх, следуя обычаям того времени, ука­
зывает не кельтское имя,' а имя античного
 ФОМОРЫ
божества, к которому предположительно
может быть приравнено божество другого
народа. В качестве такого эквивалеггга Плу­
тарх называет Кроноса, отца Зевса. Кро-
нос возглавлял греческий пантеон до Зев­
са, пал вместе с золотым веком и удалился
в изгнание с приходом к власти своего
сына. Вполне вероятно, что обе версии бес­
смертия Артура восходят в конечном ито­
ге к этому кельтскому Кроносу, правите­
лю былых времен, который спит на
райском западном острове [161].
Старинное словоупотребление допус­
кало для английского слова «isle» («island»)
более широкое значение, включающее та­
кие понятия, как «сильно выдающийся
мыс», «возвышенность, окруженная боло­
тами», «участок, отрезаемый от остальной
суши во время приливов или половодья»,
и т.д., поэтому легендарный далекий ост­
ров вполне мог наложиться на какое-либо
место на территории Британских островов
или даже кельтской по своей культуре Бре­
тани. Легенда о гроте также, вероятно,
имеет кельтское происхождение, хотя про­
следить его несколько труднее. Этот кельт­
ский миф и предоставил общую канву со­
бытий, в которую па каком-то этапе был
помещен Артур [46].
Если рассматривать перечень связан­
ных с Артуром и персонажами артуровского
эпоса мест как едийое целое и попытаться
соотнести его с географической картой,
бросается в глаза еще одна интересная осо­
бенность. На протяжении восьми столетий
легенды и романы изображали Артура ко­
ролем всей Британии; тем не менее в наи­
меньшей степени это отразилось в топог­
рафии и местных поверьях тех областей,
где владычество англосаксов было наибо­
лее полным [34]. Поверья и легенды об
Артуре, как уже отмечалось, распростра­
нены на Британских островах шире, чем о
любом другом реальном или мифическом
персонаже, за исключением разве что дья­
вола. Можно говорить, пожалуй, о фольк­
лорном Артуре, однако существует он не
повсеместно. Фольклорный Артур принад­
413
лежит преимущественно западным землям,
Уэльсу, Кумбрии и южной Ш отландии —
кельтским окраинам, где люди кельтской
культуры, потомки, «артурова народа»,
дольше всего сохраняли некоторую сте­
пень независимости [74, 82, 92]. Как дома
чувствует он себя и в Бретани, другом угол­
ке кельтского мира. В то же время в боль­
шей части Англии таких легенд и поверий
немного. Наиболее четкий образ фольклор­
ного Артура существует в тех регионах, где
могла проходить жизнь исторического ко­
роля и где потомки бриттов создали о нем
фольклорный эпос еще до того, как заро­
дился эпос литературный.
Ф О М О Р Ы . См. Кельтские корни ар­
туровского эпоса', Красный рыцарь.
Ф РЕ С К И (СРЕДНЕВЕКОВЫЕ). Су­
ществует немало описаний фресковой жи­
вописи на артуровские темы, известных
по литературным и историческим доку­
ментальным источникам, однако до на­
ших дней сохранились лишь немногие из
светских средневековых фресок. Средне­
вековая ж ивопись оказалась особенно
хрупкой и уязвимой перед безжалостным
воздействием времени: архитектура жилых
зданий регулярно менялась, подстраива­
ясь под веяния моды; восстания и войны
наносили ущерб замкам и дворцовым ре­
зиденциям или разрушали их вовсе. Та­
ким образом, немногие сохранившиеся об­
разцы светской настенной живописи
находятся в изолированных провинциаль­
ных центрах и не являю тся работами
сколько-нибудь заметных живописцев тех
дней или (если не считать немногих ис­
ключений, таких как фрески замка Рункель-
штейн) свидетельством о вкусах состоя­
тельных меценатов. Более того, многие
фрески пострадали от неграмотной рес­
таврации или попыток переписать их за­
ново. Артуровские фрески сегодня при­
ходится зачастую изучать «из вторых рук»:
по старинным фотографиям или репродук­
циям в акварели начала века.
 Самыми знаменитыми из описанных в
художественной литературе артуровскими
фресками являются те, что написал Лансе­
л о т на стенах комнаты, в которой его зак­
лючила Моргана Ле Фей. Темой для этих
картин послужила любовь рыцаря к коро­
леве и его воспоминания об этой любви.
Позднее, когда Моргана развлекала в этой
комнате короля Артура, король узнал из
этих фресок, что стал жертвой обмана. В
средневековом романе «Перлесво» Гавейн
узнает о том, что он незаконнорожденный
сын, из картин на стенах часовни.
Средневековая литература полна опи­
саниям и дворцов, которы е неизм енно
включают в себя перечни сюжетов настен­
ной живописи: таков пиршественный 'зал
замка в «Любовном видении» (Amorosa
Visione) Боккаччо, описание украш ений
дворца в Константинополе в романе Джо-
анота Мартореля «Тирант белый» («Tirant
le Blanc») или описанные ГильемоМ Тор-
роэлла фрески во дворце Морганы Ле Фей
в «Сказании» («La Faula»). Эльзасский поэт
Альтсверт, повествуя о дворце Венеры, го­
ворит, что его украшали фрески с изобра­
жениями Артура и его рыцарей. Все это —
сухие перечни мотивов, в которых отсут­
ствуют какие-либо указания на компози­
цию или стиль. Впрочем, из них следует,
что артуровские мотивы были исклю чи­
тельно популярны, в особенности истории
двух пар влюбленных: Тристана и Изольды
и Ланселота и Гвиневеры.
Типичными образцами сохранивших­
ся артуровских фресок являются комплек­
сы росписей донжона в Шато Сен-Флор в
Оверни (Ф ранция, середина XIV в.); по­
толка палаццо Чьяраониа в Палермо (Си­
цилия, 1370), летнего домика замка Руи-
кельштейн (Caste! Roncolo) (Тироль, прибл.
1400) и большого зала замка Ла Манта в
окрестностях Турина (прибл. 1430) [129].
Некоторые образцы фресковой живопи­
си можно найти в репродукциях, опубли­
кованных Р. Лумисом, поскольку многие из
них сохранились в акварелях и зарисовках
[137]. См. также Пизано Антонио.
414
ФРЕСКИ (СОВРЕМЕННЫЕ). См.
Фрески в Бостонской публичной библиоте­
ке-, Фрески в здании Дискуссионного Обще­
ства Оксфордского университета.
ФРЕСКИ В БОСТОНСКОЙ ПУБЛИЧ­
НОЙ БИБЛИОТЕКЕ. Фрески на артуров­
ские темы, выполненные в два этапа — между
1890 и 1901 гг. — художником Остином Эбби
(1852-1911); украшают зал выдачи книг на
втором этаже Бостонской публичной библио­
теки.
Сюжеты пятнадцати ф ресок, посвя­
щенных поискам Святого Грааля, взяты из
различных литературных источников — от
Роберта де Борона до Теннисона. Первой в
серии идет сцена «Детства Галахада», за­
тем следуют «Ю ношеские годы», «Поги­
бельное Сиденье», «Благословение на по­
иски Грааля», «Замок Грааля и Незаданный
вопрос», «Безобразная Кундри», «Преодо­
ление семи смертных грехов», «Ключ к зам­
ку», «Освобождение плененных девиц»,
«Прощание с Бланшефлер», «Избавление
Анфортаса», «Отъезд Галахада», «Путеше­
ствие в Саррас», «Саррас», «Золотое Дре­
во» и «Чудо Грааля» [143].
ФРЕСКИ в здан и и ДИСКУССИОН­
НОГО ОБЩЕСТВА ОКСФОРДСКОГО
УНИВЕРСИТЕТА. Проект «Братства пре­
рафаэлитов». В 1857 г. художнику из среды
прерафаэлитов Данте Габриэлю Россетти
было предложено создать серию из 10 фре­
сок для нового здания Дискуссионного
Общества Оксфордского университета. По
мнению Россетти, этот проект давал пре­
рафаэлитам возможность создать свою вер­
сию артуровской легенды в противополож­
ность официальному канону Королевской
академии, запечатленному на стенах гарде­
робной королевы в королевской резиден­
ции в Винчестере. В соответствии с теори­
ями искусствоведа Джона Рёскина, Россетти
и его сподвижники — Эдвард Берн-Джонс,
Артур Хьюз, Джон Хангерфорд Поллен,
Уильям Моррис; Валентин П ринсеп и Род-
хем Спенсер Стенхоуп — в качестве опла­
 ФРЕСКИ В ЗА И К Е РУНКЕЛЫЛТЕЙН
ты приняли лиш ь расходные материалы и
жилье.
Архитектура здания никоим образом
не благоприятствовала созданию фресок.
Отведенные под фрески стены в перехо­
дах второго этажа являлись, по сути, про­
стенками между большими окнами, и и з­
лиш нее освещение вынудило художников
покрыть их побелкой, чтобы иметь воз­
можность различать краски.
Для серии фресок Россетти избрал сле­
дующие сюжеты из Мэлори: «Король Ар­
тур получает меч Экскалибур от Влады­
чицы Озера» (ГТоллен), «Ревность сэра
Паломида» (М оррис), «Сэр Пеллеас п о ­
кидает леди Этарду» (П ринсеп), «Сэр Га­
вейн встречает трех дам у источника»
(Стэнхоуп), «Смерть М ерлина» (Берн-
Джонс), «Смерть Артура» (Хьюз), «Виде­
ние Ланселота о Святом Граале», «Лансе­
лот в опочивальне королевы» и «Как сэр
Галахад, сэр Боре и сэр Персеваль узрели
Святой Грааль». Работы начались в августе
1857 г., но к ноябрю Россетти уехал из
Оксфорда, за ним последовали и осталь­
ные художники, за исключением Берн-
Джонса. Свою фреску закончил только
Уильям М оррис, он же завершил и рос­
пись потолка. Берн-Джонс закончил свою
работу к весне следующего года. В июне
1859 г. Дискуссионное Общество наняло
для окончания работ Уильяма и Брентона
Ривьеров.
С технической точки зрения, проект
обернулся катастрофой. Излишнее осве­
щ ение мешало рассматривать изображе­
ние; к 1870 г. фрески просто разложились
на сырых пористых стенах, краска на ко­
торые накладывалась без предварительной
грунтовки. Общество обратилось к М ор­
рису и Россетти с просьбой дать, консуль­
тацию относительно их реставрации. М ор­
рис предлож ил оклеить стены обоям и,
Россетти — побелить заново. Несмотря на
проведенную в i 'W г. реставрацию, се­
годня фрески н; .годятся в плачевном со­
стоянии [143].
415
ФРЕСКИ В ЗАМКЕ РУНКЕЛЬ-
ШТЕЙН. Замок Рункельштейн (правиль­
ное его название Castel Roncolo, посколь­
ку в настоящ ее время он находится на
территории Италии) охраняет южные под­
ходы к Бреннерскому перевалу и распо­
лож ен к югу от итальянского городка
Бользано в южном Тироле. Построенный
в X III в. замок в 1385 г. был куплен двумя
банкирами и меценатами — братьями Н и­
коласом и Ф ранцем Винтлерами. В пери­
од до смерти одного из них, Николаса
Винтлера, по его приказанию к замку был
пристроен летний домик, стены которого
были украшены фресковой живописью. В
1500 г. замок приобрел император М ак­
симилиан, который между 1503 и 1511 гг.
заказал реставрацию фресок. В XIX в. еще
раз отреставрированный замок был пере­
дан городу Бользано императором Ф ран­
цем Иосифом. ■
Летний домик, в котором находятся
фрески на артуровские сюжеты, представ­
лял собой открытую постройку, окружен­
ную галереей и террасой. В галерее рас­
положены фрески с изображением' короля
Артура в окружении еще восьми героев
(«девять героев древности»), рыцарей за
Круглым Столом, трех пар лю бовников
(включая Тристана и Изольду) и гигантов.
Роман о Тристане (в версии Готфрида
Страсбургского) запечатлен на стенах так
называемой Дамской комнаты [129, 137].
ФЭНТЕЗИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ. По­
пулярность прозаических романов о коро­
ле Артуре — явление XX в., поскольку даже
в Средние века, в период расцвета арту-
ровской литературы, не говоря уже об «ар-
туровском возрождении» XIX в., первен­
ство всегда оставалось за поэзией. Первые
прозаические романы Нового времени ста­
ли появляться в конце XIX в. Их число не­
сколько возросло в период между мировы­
ми войнами, а после Второй мировой
войны — в связи с потерей интереса к ар-
 ФЭНТЕЗИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
туровским мотивам в драматургии и упад­
ком жанра поэмы — они уже оттеснили на
задний план рассказы, которые-, впрочем,
не утратили своей популярности [99]. Про­
изведения артуровской литературы конца
XX в. условно можно разделить на пять ка­
тегорий: пересказ, реалистический роман,
исторический роман, научная фантастика и
фэнтези. Они отличаются друг от друга и
фоном, на котором разворачиваются собы­
тия, и интерпретацией артуровского мате­
риала вообще. Наибольшее число романов
написано в жанрах исторического романа
и фэнтези.
П ер еск азы и адаптации. Переска­
зы представляют собой переведенные и
осовремененные версии средневековых ры­
царских романов. Поскольку большинство
из них предназначено для юных читателей,
они в той или иной степени упрощают
исходный материал и опускают элементы,
не подходящие для детской или подрост­
ковой литературы с точки зрения дидакти­
ки и морали. Исторический фон, на кото­
ром разворачивается действие литературных
источников, воспроизводится лиш ь с н е­
значительными изменениями. Благодаря
подобным адаптациям с артуровской ле­
гендой в общих чертах знакомятся все но­
вые и новые поколения читателей [141].
Р еал исти ч еск ий роман в отличие
от фэнтези предполагает попытку интер­
претировать артуровские сюжеты с пози­
ций реализма, перенося их в современную
читателю действительность XX в., как это
сделал с легендой о Тристане и Изольде
Джеймс Джойс в романе «Поминки по
Финнегану». Впрочем, модернистский ро­
ман Джойса — скорее не общее правило, а
единичный случай органичной интеграции
легенды в современную действительность.
Другим таким исключением может считать­
ся роман Бернарда Маламуда «Натурал»,
сюжет которого опирается на историю Пер­
севаля. В реалистическом романе артуров-
ский элемент неминуемо оказывается про­
тивопоставлен общему строю сюжета и
416
характерам персонажей. Более удачны в
этом отношении оказались детектив и трил­
лер, в которых само построение сюжета на
артуровские мотивы завязано. Таковы, на­
пример, «Древо Грааля» Джонатана Кэша,
где убийство совершается ради серебряно­
го ларца, в котором хранится некая чаша,
как предполагается, Грааль; и «Замок Дор»
Дафны Дюморье, созданный на основе ле­
генды о Тристане и Изольде [99].
И сторический роман — по числу
произведений на артуровском материале
этот жанр уступает только фэнтези — воз­
вращает события легенды назад в артуров­
ские времена. Тем самым временем дей­
ствия становятся или Темные века (период
между выводом из Британии в начале V в.
римских легионов и последней волной ан­
глосаксонского завоевания во второй по­
ловине VI в.), или Высокое Средневеко­
вье, описанное в рыцарских романах.
Ряд романов, перенесенных в Темные
века, повествует о событиях до или после
правления Артура или о героях, лишь слу­
чайно или кратковременно сталкивавших­
ся с легендарным королем, таких как, на­
пример, Седрик, главный герой романа
Альфреда Даггана «Совесть короля». Рома­
ны, в которых артуровский элемент играет
более значительную роль, варьируются от
безжалостного реализма до сентименталь­
ной романтики. Поскольку первые стре­
мятся изобразить реальности «жестокого
века», все'они достаточно пессимистичны:
те пороки — честолюбие, жестокость и
предательство, на которые сетовал еще
Гильда — подавляют любую попытку дос­
тигнуть более возвышенной цели.
Более распространены романы, подчер­
кивающие высокие устремления и успехи
Артура в попытке создать более оптимис­
тическое настроение. Хотя большинство из
них утомительно сентиментальны, в не­
которых наличествует увлекательный сю­
жет, как, например, в тетралогии Мэри
Стюарт — «Хрустальный грот», «Полые
холмы», «Последнее волшебство» и «День
гнева» (последний роман на русский язык
 ФЭНТЕЗИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
S=£.
не переведен). В центре этой тетралогии
оказывается проблема судьбы и предопре­
деленности в возвышении и падении ко­
ролевства Артура.
Научная фантастика. Произведения
этого жанра, созданные на артуровском
материале, можно пересчитать по пальцам.
Наиболее известные среди них: «Зеркало
Мерлина» Андре Нортон, где источником
магических сил Мерлина оказываются вне­
земные технологии; «Порт Вечность.» К э­
ролайн Черри; ранний роман Пола Андер­
сона «Три сердца и Три льва», в котором
одним из наиболее симпатичных персона­
жей оказывается Моргана Ле Фей. .
Ф эн тези . Отличие жанра фэнтези, в
котором написано наибольшее число арту­
ровских романов XX в., от всех прочих ли­
тературных жанров заключается в том, что
центральным сюжетообразующим здесь ста­
новится элемент магии, волшебства. Рома­
ны «низкой фэнтези», действие которых
происходит, как правило, в XX в., не пред­
лагают какого-либо объяснения волшебным,
то есть иррациональным, элементам, почер­
пнутым из артуровского эпоса, — артуров-
ские элементы в них оказываются чем-то
загадочным и пугающим. «Высокая ф энте­
зи» создает собственный (зачастую вторич­
ный) мир, в котором волшебные или ир­
рациональны е элементы возводятся к
действию сверхъестественных сил, вполне
приемлемых и закономерно существующих
в этом ином мире.
Среди «низкой фэнтези» появляются
сравнительно интересные произведения в
жанре литературы для подростков, напри­
мер «Струна Арфы» Нэнси Бонд, где юный
герой находит ключ для настройки арфы,
служивший некогда Талиесину,
Больш инство артуровских романов
«высокой фэнтези» можно разделить на три
типа: м иф опоэтические, героические и
иронические.
В миф опоэтической фэнтези борьба
Добра со Злом ведется непосредственно
между сверхъестественными силами; обыч­
но она перенесена в современность. Так, в
417
центре романа Чарльза Уильямса «Война в
небесах» оказывается спиритуалистический
конфликт в разуверившемся в духовных
ценностях мире, разворачивающ ийся на
фоне поисков Святого Грааля, к которому
стремятся две конкурирующие группы. Ге­
рои подобных романов приобретают более
глубокое понимание жизни, но лиш ь за
счет личных потерь и страданий. Эта же
схема лежит в основе мифопоэтических
романов для юных читателей. За откры­
тие сверхъестественных сил и способнос­
тей в самих себе юным героям приходит­
ся платить потерей «невинности детства»,
с одной стороны, и необходимостью не­
сти груз ответственности за свой дар — с
другой. В романе Андре Нортон «Сталь­
ная магия», где герои не обнаруживают в
себе спящ их до времени магических спо­
собностей, взросление оказывается для
них процессом не столь болезненным. К
этой же категории относится трилогия
Роберта Н. Чарретта (1991-1995). Здесь
Америка XX в. оказывается на пороге слия-^
ния с населенным фейри параллельным ми­
ром, а вызванный с Аваллона Артур и вос­
питанный среди людей сын герцога эльфов
Горлойс сражаются с мегакорпорациями и
пробуждающ имися древними богами —
воплощ ениями Хаоса.
Персонажи и мотивы артуровского
мира в мифопоэтических романах перено­
сятся в современность посредством таких
приемов, как обнаружение Грааля и про­
буждение погруженного в магический сон
М ерлина, или за счет того, что Артура,
Мерлина и Моргану Ле Фей наделяют бес­
смертием — иногда эти герои обитают на
Аваллоне. иногда спят в пещере.
В трилогии Джиллиан Брэдшоу местом
действия вновь оказываются Темные века,
где. Гвальмахаи (Гавейн) на службе Света
помогает Артуру в его борьбе против сил
Тьмы, которым служит Моргауза. Добив­
ш ись победы в самом начале борьбы (це­
ной немалых потерь), они затем становят­
ся свидетелями того, как все завоеванное
ими рушится под грузом человеческих
 ФЭНТЕЗИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ
слабостей и промахов, Гвальмахаи с горе­
чью говорит, что, даже стремясь к Свету,
человек все равно подпадает под власть
Тьмы.
На стыке мифопоэтической и герои­
ческой «высокой фэнтези» написаны два
романа Дэвида Геммела из цикла «Сип-
страсси» «Король-призрак» (1988) и «Пос­
ледний меч силы» (1988). Геммел сравни­
тельно вольно использует мотивы
артуровских легенд: Утер Пендрагон зани­
мает роль Артура, наставник Утера Кулейн,
один из атлантов, использующий камни
сипстрасси в магических целях, к концу
«Короля-призрака» оказывается Лансело­
том Предателем и любовником жены Уте­
ра, а в «Последнем мече силы» — М ерли­
ном; возлюбленная Утера превращается в
любовницу Ланселота и в темную чародей­
ку Моргану, увозящую в конце романа тело
Утера на Хрустальный остров. Главными
героями романа оказываются уставшие от
жизни бессмертные атланты, а их против­
ник Король-призрак — не менее бессмерт­
ным Гильгамешем. В романе-продолжении
«Последний меч силы» Геммел возвраща­
ется к более традиционным интерпретаци­
ям артуровских легенд. Основными тема­
ми его «артуровских» (как, впрочем, и всех
остальных) романов остаются смерть, сила
единства и судьба. Геммелу удалось успеш­
но совместить элементы «высокой» и «низ­
кой фэнтези» с мотивами артуровских ле­
генд. В «Последнем мече силы» находится
даже место для Грааля, которым оказыва­
ется меч самого Утера.
Наиболее многочисленны и разнооб­
разны романы в жанре героической ф эн­
тези. Действие некоторых из них перене­
сено в современность. К примеру, Роджер
Ж елязны в «Последнем защитнике Каме­
лота» достигает этого, пробудив Мерлина
от долгого сна.|О днако события большин­
ства героических фэнтези разворачивают­
ся в артуровские времена. Здесь стоит вы­
делить категорию романов «меча и магии»,
в которых, как, например, в «Верховном
418
драконе» Дэвида Дрейка или в посвящ ен­
ной королеве Гвиневере трилогии Ш эрон
Ньюман, Темные века оказываются еще
более опасными, жестокими и кровавыми,
чем это характерно для более «мягкой» фэн­
тези или исторического романа. В «Идил­
лиях королевы» Энн Филлис Карр, действие
которых отнесено к Высокому Средневеко­
вью, на первый план выходят герои, игра­
ющие в классических рыцарских романах
незначительную роль. Например, Кэй, пре­
одолевая множество препятствий, разреша­
ет загадку отравленного яблока на пиру,
устроенном Гвиневерой.
Роман «Властелин огня» Парка Гудви­
на рисует один из самых привлекательных
портретов легендарного короля Артура в
современной фэнтези; идеализм юного сол­
дата, а затем правителя здесь уравновешен
полным юмора прагматизмом, а способ­
ность к состраданию сочетается с готов­
ностью к героическому самопожертвова­
нию. Развитие этих качеств и составляет
подоплеку сюжета. В романе-продолжении
«Возлюбленное изгнание» история Гвине­
веры после смерти Артура описана уже в
более мрачных тонах.
«Туманы Аваллона» М эрион Циммер
Брэдли — один из немногих артуровских
романов, где события изложены с женской
точки зрения. Главная героиня Моргейн
(М органа Ле Фей) оказывается в центре
конфликта между терпимостью и нетерпи­
мостью. События разворачиваются как на
политическом уровне, где идет борьба меж­
ду последователями старых религий и при­
верженцами догматического христианства,
так и в душе каждого из героев, стремя­
щихся примирить внутренние противоре­
чия. Крах, который терпят герои в попыт­
ке отыскать пути к разреш ению этого
конфликта, приводит к падению королев­
ства Артура.
Ироническая фэнтези отталкивается от
«Янки из Коннектикута при дворе короля
Артура» Марка Твена, переняв у этого ро­
 ФЭНТЕЗИ О КОРОЛЕ АРТУРЕ

мана три основных элемента: сатиру на са­
моразрушительные устремления человече­
ства, комедию разоблачений и срывания
масок и смутную тоску по идеалам высо­
кого рыцарского романа. Иронических и
юмористических романов-фэнтези на ар-
туровском материале сравнительно немно­
го. Выделяются талантливая сатира Джо­
на Стейнбека «Деяния короля Артура»,
являю щ аяся, по сути, комедией положе­
н ий, и дилогия Дафидда ап Хью «Артур
Rex» (1995-1996), написанная на стыке
героической ф энтези, основательно при­
правленной масонской мистикой и гер-
метизмом, научной фантастики и ш пион­
ского романа.

£ Кенте. Четвертая из подобных экспедиций
ХЕБРОН. См. Брон.
ХЕЛАВИСА. См. Гиблая Часовня; Феи.
ХЕНГИСТ. Упоминаемый в ряде хро­
ник вождь саксов.
Впервые это имя появляется, очевид­
но, в хронике Беды Достопочтенного
«Ц ерковная история ангелов» (H istoria
Ecciesiasatica G entis Anglorum, ок. 730 г.)
[140]. У поминание о вождях саксов Хен-
гисте и Хорзе сохранилось также в «Анг­
лосаксонской хронике» [367].
В «Истории бриттов» (Historia Brittonum)
Ненния братья Хенгист и Хорза названы вож­
дями саксов (обобщающий термин тех вре­
мен, включающий англов, саксов, ютов и
фризов). Вортигерн позволил им поселиться
вместе с их людьми на острове Танет, с
тем чтобы они защищали побережье от
нападок пиктов и скоттов. Пользуясь сла­
бостью Вортигерна, Хенгист и Хорза зах­
ватывали все новые земли. Хенгист даже
выдал за короля бриттов свою дочь. Ценой
этого династического брака стал Кент, пе­
реданный во владение саксам. Позднее
Хенгист уговорил зятя собрать у себя едва
ли не весь цвет романобриттской аристок­
ратии. Те, кто выжил в последовавшей за
большим советом резне, были взяты в за­
420
ложники, которых Хенгист использовал,
чтобы выторговать новые земли. Так, сре­
ди прочих городов отряды Хенгиста захва­
тили Винчестер [87].
Конец самоуправству Хенгиста и его
дружинников положил Вортимер, старший
сын Вортигерна, который на короткое вре­
мя захватил верховную власть и совершил
несколько набегов на поселения саксов в
окончилась изгнанием саксов из Кента [43,
87, 140]. Согласно Гальфриду Монмутско­
му, Вортигерна свергали сами бритты, его
сына избрав новым королем. Однако вскоре
после изгнания саксов из Кента новый
король был отравлен приемной матерью,
дочерью Хенгиста, и при поддержке Вор­
тигерна, посланцы Хенгиста вернули себе
утраченные было земли [43, 138].
Согласно Гильде, кампания Аврелия Ам­
брозия имела большой успех, чем экспеди­
ции Вортимера; после сокрушительного по­
ражения Аврелий захватывает Хенгиста и
приказывает казнить вождя ненавистных сак­
сов [138].
«Англосаксонская хроника» называет Хен­
гиста не саксом, а ютом родом из Дании.
Годом его прибытия в Британию здесь на­
зван 449-й, а годом смерти — 488-й.
По мере того как Артур и история его
правления все больше становятся матери­
алом рыцарских романов, Хенгист в отли­
чие от сподвижников легендарного коро­
ля сходит с литературных подмостков. В
поздних романах имя его упоминается
лишь однажды, в «Мерлине» (цикла «Вуль­
гата»), причем дочь, выданная вождем сак­
сов за Вортигерна, превращается в его сес­
тру, чародейку Камиллу (см. Феи) [92].
«Х О ЗЯ Й К А ФОНТАНА» («ОВЕЙН,
ИЛИ ХОЗЯЙКА ФОНТАНА»). Одна из трех
валлийских прозаических повестей, кото­
рые обычно называют «тремя валлийски­
ми романами» (две другие — «Герайнт и
Энид» и «Передур, сын Эвраука»), датируе­
мая, вероятно, XIII в.
Практически полностью повторяет фран­
цузский сюжет (см. Кретьен де Труа).
 «ХОРОВОД ВЕЛИКАНОВ
Нетипичный для валлийских волшеб­
ных историй сюжет на фоне придворной
жизни заставляет предположить, что в дан­
ной повести была предпринята попытка
приспособить рыцарский роман к искон­
но валлийской традиции [19, 129].
«ХОРОВОД ВЕЛИКАНОВ». См.
Стоунхендж.
ХОУЭЛ БРЕТОНСКИЙ. В «Повести
о сэре Тристраме» в составе «Смерти Ар­
тура» Мэлори — правитель небольшого ко ­
ролевства в Бретани, отец мачехи Трист­
рама и Изольды Белорукой, супруги героя.
См. также Хоэль.
ХОЭЛЬ (КОЭЛЬ; ХОУЭЛ). Король
Хоэль упоминается в ряде хроник, а также
в артуровских балладах и романах. Это имя
носит целая плеяда различных королей и
баронов Британии или Бретани, а также
властителей некоторых бретонских горо­
дов. Существующие варианты могут быть
как следствием ошибок средневековых пе­
реписчиков, так и плодом разных тради­
ций. Так, в «Деяниях королей Британии»
(Historia Regum Britanniae) Гальфрида Мон­
мутского упом инается король Хоэл
(Hoelus), в «Романе о Бруте» Васа — Ко-
эль (Coel). Имя «Хоэль» и его вариант
«Хоуэл» (Hoilas) присутствуют в «Гинге-
маре» и «Жимолости» Марии Французской
и в романах «Вульгаты».
В хрониках король Хоэль выступает
обычно в качестве двоюродного брата или
дяди Артура.
Согласно традиции романов о Триста­
не, король Хоэль Бретонский приходится
отпом Изольде Белорукой и Кэхидину.
ХРАНИТЕЛИ ГРААЛЯ. Во всех вер­
сиях легенды о Tpaajie, не считая кельтской,
особо подчеркивается, что увидеть Грааль
дано лишь избранным. Тем не менее в зам­
ке, где хранится этот загадочный сосуд,
обитают те, кому доверено его охранять.
Во-первых, это два короля — Король-Ры­
бак или Увечный Король и Старый король,
421
которому подносят Грааль; во-вторых, ры ­
цари этого замка. Далее из романов следу­
ет, что люди, населяющие замок, возмож­
но, не первое поколение хранителей Грааля
[64].
Для того чтобы не перегружать статью,
представляется разумным разбить ее на
несколько более частных статей. Сведения
о династии королей — хранителей Грааля
и родословные героев, непосредственно
связанных с этой династией, приводятся в
статье Династии и родословные королей Гра­
аля. Старому королю посвящена соответ­
ствующая статья. Различным, хотя и свя­
занным друг с другом ипостасям второго
хозяина замка посвящены статьи о Коро­
ле-Рыбаке и Увечном Короле. И наконец,
рыцарям, взыскующим Грааля, и тем, кто
его охраняет, посвящена статья Братство
Грааля.
«ХРОНИКА ОБИТЕЛИ СВЯТОГО
МИХАИЛА» {CHRONICON MONTIS
SANCTI MICHAELIS IN PERICULO
MARIS). Средневековая бретонская хро­
ника.
По времени своего возникновения «Хро­
ника обители Святого Михаила», вероятно,
древнее «Деяний королей Британии» Гальф­
рида Монмутского. Во вступлении к этому
труду указывается, что Артур был королем
Британии в 421 г. [129, 154].
ХРОНИКА ШОТЛАНДИИ (часть II).
См. Шотландские хроники о короле Артуре.
ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ АРТУ­
РОВСКОГО ЭПОСА. Легенды, сюжеты и
мотивы, составляющие историю артуров­
ского мира, разбросаны по статьям, посвя­
щенным отдельным персонажам и отдель­
ным мотивам. Для того чтобы читатель мог
создать себе единое представление о мире,
созданном различными легендами, хрони­
ками и романами, разумно попытаться све­
сти основные события в некую хроноло­
гическую последовательность, которая,
разумеется, имеет приблизительно такое же
 ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
отношение к исторической действительно­
сти, как и рыцарские романы.
Если рассматривать поздние прозаичес­
кие циклы («Вульгата», «Поствульгата»,
Мэлори) как единое целое, то они вполне
логично распадаются на три части, кото­
рые соответствуют трем фазам в истории
королевства.
Первая фаза — это история королев­
ства Логрия до начала поисков Грааля. Она
начинается с прибытием в Британию Иоси­
фа Аримафецского и предысторией королев­
ства Артура и заканчивается отъездом из
Камелота Балина, отправившегося на по­
иски невидимого убийцы; в ходе этих по­
исков будет нанесен Плачевный Удар.
Вторая фаза относится к тому времен­
ному промежутку, на который приходятся
основные приключения рыцарей Круглого
Стола, появление в Камелоте Галахада и
поиски Грааля.
Третья фаза охватывает восстановление
ордена Круг.пого Стола, «осень Камелота»;
историю Лжегвиневеры; историю вражды
рода Ланселота Озерного, то есть рыцарей,
прибывших ко двору Артура из владений
отца Ланселота, Бана Бенвикского (или Ган­
ского) и его дяди Борса Галльского и кла­
на Гавейна Оркнейского, к которому прим­
кнули все те, кто был связан с этим кланом
родственными или дружескими узами (на­
пример, Ивейн, сын короля Уриенса)\ вой­
ну в Бенвике, предательство Мордреда и
смерть короля Артура.
Чтобы облегчить обзор событий, пред­
ставляется удобным разбить хронологию на
большее, чем три, число подпериодов.
П редартуровский п е р и о д
* Иосиф Аримафейский и Святой Гра­
аль. Воссоздание второго стола Тайной
Вечери.
* Иосиф Младший обращает язычни­
ков в стране Саррас.
* Алейн, внук И осифа Аримафейско-
го, прибывает в Британию.
* Обращение в христианство короля
Эвелака. Строительство Галафомздлшг Граг
422
аля в Корбенике. Основание Братства Гра­
аля.
* Захват власти Вортигерном. Сыновья
законного верховного короля Константи­
на, Амброзий и Утер Пендрагон, бегут в Бре­
тань. Правление Вортигерна. Вортигерн
призывает саксов в Британию.
* Чудесное рождение Мерлина.
* Приключения Мелиодаса, Гирона и
Пагомида — рыцарей старшего поколения,
отцов тех, кто станет рыцарями Круглого
Стола.
* Восстание сакских наемников.
* Неудачное строительство крепости
Вортигерна в Динас-Эмрисе на землях
Уэльса.
* Пророчества Мерлина о Пендраго-
нах (Утере и Артуре) и изгнании саксов с
Острова Британия.
* Смерть Вортигерна. Возвращение
Амброзия и Утера. Правление Амброзия.
Битвы с саксами.
* Мерлин переносит Стоунхендж из
Ирландии (по другим версиям — Уэльса)
на равнину Солсбери.
* Смерть Амброзия. Начало правления
Утера Пендрагона.
* Рождение Моргаузы и Морганы Ле
Фей, дочерей Игрейны и Горлойса, герцога
Корнуоллского.
Р о ж д ен и е гер о ев
* Войны Утера Пендрагона с барона­
ми, в том числе с Горлойсом, герцогом
Корнуоллским.
* С помощью Мерлина Утер в обличье
Горлойса проникает в Тинтагель. Зачатие
Артура. Гибель Горлойса.
* Рождение Артура. Мерлин выбирает
Эктора Уэльсского приемным отцом для
Артура. Детство Артура.
* Моргаузу выдают замуж за Лота, ко­
роля Лотиана и Оркнейских островов.
* Смерть Утера Пендрагона. Появле­
ние Меча в Камне.
* Рождение Гавейна, сына Моргаузы и
Лота Лотианского. Похищение младенца и
последующее его воспитание в Риме.
 ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
* Рождение Ланселота Озерного. Смерть
Бана, короля Бенвика, отца Ланселота. Дет­
ство Ланселота у Владычицы Озера. Детство
Ворса Ганского у Владычицы Озера.
* Рождение Тристана, сы на Мелиода-
са, короля Лионессы.
* Рождение Гвиневеры и Геньевры (Лже-
гвиневеры), дочерей короля Лодегранса.
Воцарение Артура
* Артур вынимает Меч из Камня.
* Коронация Артура королем Логрии.
* Восстание шести королей против вер­
ховной власти Артура.
* Война Артура с Северным Союзом.
Битва у Бедгрейнского леса («Битва 12 ко­
ролей»).
* Моргауза со своими сыновьями Гай-
веном, Гахерисом и Агравейном прибывает
в Карлион. Зачатие Мордреда.
* Мерлин открывает Артуру, кто его
родители. И грейна и Моргана прибывают
в Карлион.
* Моргану Л е Фей выдают замуж за
Уриенса, короля земли Гоор.
* Артур обретает Экскалибур.
* Рождение Мордреда, сына Моргаузы
и Артура.
* Рождение Ивейна Отчаянного (Рыца­
ря со Львом), сына Уриенса, короля Гоор,
и Морганы Ле Фей. ■
* Изгнание войска Риенса Ирландского
из Камерлиада.
* Рождение Гарета Бомейна, сына ко­
роля Лота.
* Рождение Персеваля, сына короля
Пелинора.
* Король Пелинор становится союзни­
ком Артура. Появление в Камелоте сыно­
вей Пелинора.
* Свадьба Артура и Гвиневеры.
* Основание ордена рыцарей Круглого
Стола. Первое приключение рыцарей Круг­
лого Стола.
* Появление в Камелоте Нимуэ, Девы
Озера.
* Ланселот освобождает замок Печаль­
ная Стража и узнает свое имя. Изменено
название замка; с тех пор как он перешел
423
во владение Ланселота, замок называется
Веселая Стража.
* Моргана выкрадывает Экскалибур.
Поединок Артура с Акколоном Галльским.
Потеря чудесных ножен Экскалибура. Ули­
ченная в предательстве, Моргана бежит в
Гоор и отныне становится врагом Артура
и рыцарей Круглого Стола.
Плачевный Удар
* П оявление при дворе короля Артура
еше одного заклятого меча, присланного
Владычицей Озера. Заклятие с меча сни­
мает Балин Свирепый.
* Гибель Владычицы Озера.
* Вторжение в Логрию Риенса Ирланд­
ского и его союзников. Балин захватывает
Риенса. Войска противников разбиты. Ги­
бель Лота Оркнейского на поле боя (от руки
короля Пелинора). Король Уриенс призна­
ет себя вассалом Артура. ,
* Разыскивая невидимого убийцу Гар-
лона, Балин наносит королю Пелламу Пла­
чевный Удар.
* Во время поединка братья Балин и
Бсишн в неведении убивают друг друга.
Мерлин помещает меч Балина в мрамор­
ную глыбу, которая в назначенный день
должна таинственным образом приплыть
в Камелот, — так возникает еще один (уже
четвертый) заклятый меч.
Галльская война Артура
* Прибытие послов из Рима с требова­
нием дани; высадка в Бретани и осада,
Меца; война в Италии; провозглашение Ар­
тура императором в Риме.
Приключения ры царей Круглого
Стола
* Пророчество о совершенном рыца­
ре, происходящем одновременно из рода
хранителей Грааля и из рода царя Давида.
* Заточение Мерлина в Хрустальном
гроте.
* Марк Корнуоллский убивает своего
младшего брата Болдуина и приказывает
расправиться с его женой и сыном Алек­
 ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ АРТУРОВСКОГО ЭПОСА
сандром, который будет отныне зваться
Александр-Сирота.
* Поединок Тристана с Морхольтом.
Смерть Морхольта, Рана Тристана. Трис­
тану оказывают радушный прием в замке
короля Ирландии, где его излечивает Изоль­
да Белокурая. Когда король и королева уз­
нают, что Тристан повинен в смерти М ор­
хольта, Тристана изгоняют из Ирландии.
* Приключения Карадоса Нантского.
* Приключение Гарета в Замке Угроз.
Большой турнир у Замка Угроз. Свадьба
Гарета и леди Лионессы.
* Приключение рыцарей в Гиблой Ча­
совне.
* Тристан отправляется за невестой для
короля Марка. Тристан и Изольда выпи­
вают волшебный напиток. Свадьба Марка
и Изольды.
* Мстя за смерть отца, Гавейн и его
братья убивают короля Пелинора.
* Восстание Галахольта, Высокородно­
го Принца, властителя Сурлузы, против вла­
сти Артура. Поединок Галахольта и Лансе­
лота.
* Персеваль прибывает в Камелот.
* Первое изгнание Тристана из К ор­
нуолла. Поединок Ланселота и Тристана.
* Тристан спасает жизнь королю Арту­
ру в Гиблом лесу.
* Тристан присоединяется к ордену
рыцарей Круглого Стола, заняв за столом
место убитого им Морхольта.
* Бой Ивейна с Красным рыцарем у ис­
точника. Свадьба Ивейна и Лодты. Тур­
нир у замка Твердой Скалы. Ивейн не воз­
вращается в назначенный срок в Аскалон.
* Гавейн убивает королеву Моргаузу,
застав в ее опочивальне Ламорака Уэльс­
ского.
* Коронация Мериадока в Уэльсе.
* Заточение Ланселота в замке Бель
Гард, принадлежащем Моргане Ле Фей.
* Временное помеш ательство И вей­
на. Ивейн, Рыцарь со Львом (он же Ивейн
Отчаянный). П рим ирение Ивейна и Ло-
дины.
* Бегство Тристана в Бретань, его свадь­
ба с Изольдой Белорукой, дочерью короля
424
Хоуэла Бретонского. Тайное возвращение
Тристана в Корнуолл. Безумие Тристана.
Новое изгнание Тристана из Корнуолла.
* Лжегвиневера. Подмена истинной ко­
ролевы ложной. Истинная Гвиневера нахо­
дит прибежище в Сурлузе.
* Борьба Нимуэ с Морганой Ле Фей,
королевой Северного Уэльса и Хелависой.
* Большой турнир в Сурлузе.
* П риклю чения Паломида-Сарацина.
Война с Карадосом из Башни Слез.
* Внезапное нападение на Британию
флота саксов. Битва при Бадоне.
* Бездействие короля. Защита Брита­
нии, организованная Ланселотом и Гала-
хольтом.
* Любовь Ланселота и Гвиневеры. Смерть
Лжсгвиневеры. Возвращение Ланселота и
Гвиневеры в Камелот.
* Марк Корнуоллский, вызванный на суд
по обвинению в измене, прибывает в Каме­
лот. Король Артур требует, чтобы Марк при­
мирился с Тристаном. Возвращение Трис­
тана в Корнуолл.
* Посещение Ланселотом замка Корбе­
ник. Зачатие Галахада.
' * Рождение Галахада.
* Появление в Камелоте Элейны из Кор-
беника.
* Временное помешательство Лансело­
та. Исцеление Ланселота в замке Корбе-
ник (чудо Грааля).
* Ланселот под именем Кавалер де Маль­
фет проводит год на Острове Радости.
* Александр-Сирота попадает в плен в
замке Морганы Ле Фей. Приключения AieK-
сандра-Сироты у руин замка Бель Гард.
* Заточение Тристана. Восстание лио-
несских и корнуоллских баронов, сторон­
ников Тристана.
* Убийство Ламорака Уэльсского, сына
короля Пелинора, Гавейном и его братьями.
* Тристан и Изольда бегут в Логрию и
находят убежище в замке Ланселота Весе­
лая Стража.
* Большой турнир в Лонезепе.
* Конец многолетней вражды Триста­
на и Паломида. Крещение Паломида-Са-
рацина.
 Х РО Н О ЛО ГИ Я СО БЫ ТИ Й А РТУ РО ВС КО ГО ЭПОСА
Поиски Грааля
Здесь приводится история не Персева­
ля, а Галахада (по «Вульгате»),
* Галахад занимает Погибельное Сиде­
нье за Круглым Столом. Чудо Грааля в Ка­
мелоте. Начало поисков Грааля.
* Галахад освобождает Девичий Замок.
* Тшетные поиски Ланселота.
* Гавейн убивает своего названого брата
Ивейна Отчаянного (он же Ивейн, Рыцарь
со Львом).
* В отсутствие Тристана в замке Весе­
лая Стража и рыцарей Круглого Стола в
Логрии Марк совершает нападение на Лог-
рию и увозит Изольду из замка Веселая
Стража. ■ * Ланселот вызволяет королеву.
* Боре Ганский вынужденно убивает
своего двоюродного брата Лионеля.
* Приключения Персеваля.
* Галахад узнает, что его отцом явля­
ется Ланселот Озерный.
* Путешествие на корабле Соломона.
* Путь Галахада, Борса, Персеваля и
его сестры в Корбеник. Смерть сестры
Персеваля.
* Галахад, Персеваль и Боре прибыва­
ют в Корбеник.
* Л анселот допущ ен к созерцанию
Грааля.
* Исцеление Увечного Короля (короля
Эвелака). Галахад, ПерСеваль и Боре уво­
зят Грааль и Кровоточащее Копье в Саррас.
* Смерть Галахада и вознесение на небо
Грааля и Кровоточащего Копья.
* Возвращение Борса в Камелот.
* СмертьТристана и Изольды.
* Восстановление ордена ры царей
Круглого Стола.
Скрытая вражда м еж ду р одом
Л анселота и Оркнейским кланом
* Моргана Ле Фей показывает королю
Артуру фрески, которые нарисовал Лансе­
лот во время своего заточения в ее замке,
разоблачающие любовь королевы и перво­
го рыцаря Камелота.
* Ланселот останавливается в Астолате.
* Сговор Гавейна и Морганы Ле Фей
(против Ланселота и Гвиневеры).
425
* Турнир в Винчестере, на котором
Л анселот сражается, прикрепив на щ ит
рукав с платья Элейны из Астолата. Рана
Л анселота.
* Элейна излечивает Ланселота.
* Мадор де Ла Порте обвиняет короле­
ву Гвиневеру в том, что она отравила его
брата.
* Ланселот приезжает в Камелот, что­
бы отстаивать ее невиновность в поединке
«божьего суда». Примирение Ланселота и
Гвиневеры.
* Смерть Элейны из Астолата.
* Мелеагант, сын короля страны Гор-
ре, выкрадывает Гвиневеру.
* Нимуэ, Дева Озера, рассказывает ко­
ролю Артуру о любви Ланселота и коро­
левы.
* Агравейн и его сторонники застают
любовников в спальне королевы. Лансело­
ту удается бежать.
* Ланселот приезжает в Винчестер, что­
бы спасти Гвиневеру от костра, при этом
он случайно убивает Гарета Бомейна, ко­
торый был безоружен, и еще нескольких
рыцарей Круглого Стола.
* Гавейн клянется отомстить клану
Ланселота. Открытая вражда кланов.
Открытая враж да. Война в Б е н ­
вике
* Ланселот увозит Гвиневеру в замок
Веселая Стража.
* Папская булла из Рима. Лев / угова­
ривает Артура примириться с королевой.
* Ланселот привозит королеву в Каме­
лот, однако сам он изгнан из Британии.
* За Ланселотом в его земли уезжает
около половины рыцарей Артура. Раскол
и окончательное падение ордена рыцарей
Круглого Стола.
* По настоянию Гавейна Артур с вой­
ском отправляется в Бретань, а оттуда — в
Бенвик. Мордред остается регентом.
* Осада Бенвика.
* Трехдневный поединок Гавейна и
Ланселота.
 Ч Е Р Н А Я КНИГА КАРМАРТЕНА
Последняя битва. Смерть Артура
* Предательство Мордреда.
* Артур поспешно возвращается в Бри-
таншо. Морская битва. В битве на суше
смертельно ранен Гавейн.
* Письма Гавейна Ланселоту с просьбой
прийти на помощь Артуру.
* Ланселот прибывает со своими ры­
царями в Британию, но опаздывает к бит­
ве на равнине Солсбери.
* Противостояние на равнине Солсбе­
ри. Битва. Смерть Мордреда. Смертельная
рана Артура.
* Возвращение Экскалибура в озеро.
Артур отбывает на Аваллон.
* Правителем Логрии становится Кон­
стантин, сын Кадора, графа Корнуолл­
ского.
* Смерть Ланселота.
* М арк Корнуоллский вторгается в
Логрию, разрушает Камелот и Круглый
Стол, а также замок Веселая Стража и гроб­
ницу Ланселота. Конец разорению страны
кладет Белингер Ж естокий, сын Алексан­
дра-Сироты (по другим версиям — Боре
Ганский) [24, 184].
 щ т
ЧЕРНАЯ КНИГА КАРМАРТЕНА. См.
Кельтская литература об Артуре.
«ЧУДЕСА РИГОМЕРА» (LES MER-
VEiLLES DE RIGOMER). Незавершенный
французский рыцарский роман в стихах. На­
писан во второй половине ХП1 в. автором,
который называет себя «Жеан» [148].
По требованию Дионизы, хозяйки зам­
ка Ригомер, Ланселот покидает двор Арту­
ра, чтобы освободить замок от заклятая,
но сам подпадает под власть магических
копья и кольца и становится слугой в зам­
ке. Гавейн отправляется на помощь Лансе­
лоту и попадает в плен. Вызволяет Гавей­
на его возлюбленная Лори; затем рыцарь
освобождает от заклятия Ланселота и сам
замок Ригомер. Отказавшись жениться на
Дионизе, Гавейн возвращается ко двору
Артура. Параллельный сюжет составляет
история владельцев замка Квинтефол и
того, как Артур возвращает замок и земли
законной'наследнице [198].
Судя по всему, Жеан был знаком с ро­
манами Кретьена де Труа и Роберта де Боро­
на. Впрочем, его фантазия намного превзош­
ла позаимствованный материал: роман полон
сверхъестественных существ: говорящих
птиц, огнедышащих пантер .и леопардов,
людоедов и т.д. [100]. «Чудеса Ригомера» —
последний из французских рыцарских рома­
нов, написанный в стихах [148].
427
ШОТЛАНДСКИЕ ХРОНИКИ О КО­
РОЛЕ АРТУРЕ. В шотландских хрониках
Артур упоминается и как положительный,
и как отрицательный герой. Позиция хро­
нистов становится в целом понятна, если
рассматривать источники их сведений со­
вместно с «Деяниями королей Британии»
Гальфрида Монмутского и учитывать уже
сформировавшийся к позднему Средневе­
ковью шотландский национализм — все это
находило свое отражение в хрониках [95,
129]. В изложении Гальфрида Монмутско­
го пикты и скотты представлены врагами
Артура. Артур завоевывает Ш отландию;
более того, само королевство Артура ока­
зывается разруш ено предателем —
шотландцем Мордредом [6]. Тем не менее
повествование Гальфрида не направлено
против шотландцев вообще, в Ш отландии
у Артура немало союзников: Лот Лотиан-
ский, Гавейн и король Авгуселус.
Реакция первых шотландских хронис­
тов на все, связанное с королем Артуром,
естественно, была весьма неоднозначной.
К тому времени, когда стали появляться
шотландские хроники, фигура короля Ар­
тура уже была взята за образец для подра­
жания английскими писателями и стала
инструментом идеологии английской мо­
нархии. Это и стало основной причиной
 Ш ТЕЙ Н ЕР РУ Д О Л Ь Ф
неприязненного отношения к Артуру шот­
ландских хронистов.
Если некоторые шотландские истори­
ки, такие как Барбур, Эндрю Винтун и
Слепой Гарри, говорят об Артуре с восхи­
щением как о великом короле бриттов, то
упоминания эти, как правило, кратки и
история правления и войн Артура в этих
трактатах отсутствует.
Хотя большинство шотландских хро­
нистов согласны признать значение ли ч ­
ности короля, они настроены по отнош е­
нию к Артуру более критически. Джон
Лесли, к примеру, в своем кратком изло­
ж ении истории того периода подвергает
сомнению завоевания Артура в Европе. В
«Хронике шотландского народа» Джона де
Ф ордана подчеркивается незаконнорож ­
денность Артура, который фактически ук­
рал трон у законных наследников Гавей­
на и Мордреда и вообще был коронован
лиш ь потому, что наследники ввиду ма­
лолетства не смогли бы сами защ итить
страну от вторжения саксов. Эта точка
зрения (что шотландцы, а вовсе не Артур,
должны были бы править Британией) ста­
ла основой ожесточенных нападок на ко­
роля в более поздних шотландских исто­
рических трактатах [198].
ШТЕЙНЕР Р у д о л ь ф (1861-1925).
Н емецкий ф илософ -м истик, основатель
антропософии.
В своих м ногоч и сл ен н ы х лекциях
Ш тейнер неоднократно возвращ ался к
теме Грааля. Непосредственно Граалю по­
свящ ены шесть лекций, прочитанных в
Лейпциге на Рождество 1913-1914 гг., в
которых Ш тейнер прослеживал связь Гра­
аля с мистериями Древнего Египта и «не­
прерывной традицией древнего знания»,
передававшегося от одного тайного круга
посвящ енных к другому (от мистагогов
мистерий Изиды и Элевсинских мистерий,
друидов, ранних христиан вплоть до об­
щин катаров, храмовников, масонов и ро­
зенкрейцеров).
В Граале, или iapis exilis из романа Воль­
фрама фон Эшенбаха, Штейнер видел сим­
вол единения человека с богом и слияния
с божественным, а в подвиге поиска Граа­
ля — ступени в мистерии духовного про­
буждения. Связывая артуровский мир и
легенду о Граале, Ш тейнер видел в них три
круга мистерий: первым кругом являлся
Круглый Стол короля Артура, вторым —
собственно легенда о Святом Граале и тре­
тьим — путь Парцифаля.

Э В ЕЛ А К . См. Иосиф Аримафейский\
Саррас.
ЭК С К А Л И БУ Р (КАЛИБУРН). Леген­
дарный меч короля Артура.
Под именем Калибурн (Caliburnus в
латинском оригинале) он впервые появля­
ется в «Деяниях королей Британии» Галь­
фрида Монмутского, причем создатель офи­
циальной биографии короля Артура
утверждает, что Калибурн был откован на
Аваллоне.
, В ранних французских рыцарских ро­
манах этот меч некоторое время находил­
ся в пользовании Гавейна, но уже ко вре­
мени формирования цикла «Вульгата» он
стал собственностью исключительно Арту­
ра. В некоторых текстах Экскалибур назы­
вается также Мечом в Камне, что противо­
речит общему руслу традиции, согласно
которой он появился из озера [68].
Столкнувшись с Пелинором, преследу­
ющим Зверя Рыкающего, Артур в поединке
с этим рыцарем лишился меча. Сопровож­
дающий юного короля чародей Мерлин
привез Артура к зачарованному озеру, из
самой середины'которого поднялась сжи­
мавшая чудесный меч рука в рукаве белого
шелка. В обмен на некий дар Владычица
Озера, которая пришла по воде к юному
429
королю и его чародею, позволила Артуру
забрать волшебный меч и ножны к нему.
Несмотря на восхищение Артура прекрас­
ным и искусно украш енным клинком,
Мерлин предупредил короля, что ножны
много ценнее самого меча, поскольку они
защитят владельца от любых ран.
Ножны от меча были утеряны в резуль­
тате предательства Морганы Ле Фей. Не зная
о ненависти к нему Морганы и о ее жела­
нии избавиться от своего мужа, короля Ури-
енса, Артур однажды оставил у сводной
сестры меч, с помощью которого она по­
пыталась лишить короля жизни.
Моргана уговорила своего возлюблен­
ного Акколона Галльского выступить с Экс-
калибуром в поединке против Артура. П е­
ред поединком посланница Морганы
подала королю похожий на Экскалибур меч
в ножнах со словами, что его посылает
брату сама Моргана Ле Фей. На самом деле
Артуру были прислан поддельный клинок
и поддельные же ножны — точная копия
тех, в которые был вложен волшебный меч.
В ходе поединка Артур ослабел от ран.
Когда меч Артура переломился у рукояти,
присутствовавшая при поединке ученица
Мерлина, чародейка Нимуэ, навела чары на
Экскалибур, так что он выпал из руки Ак­
колона, а Артур немедленно подхватил при­
надлежащий ему меч.
Позднее М органа Ле Фей вновь по­
пыталась выкрасть у Артура Экскалибур,
когда король залечивал свои раны в мо­
настыре. Монахини не осмелились пере­
чить сестре короля и пустили ее в покой,
где спал Артур, Моргана надеялась забрать
у брата Экскалибур тайком, но обнаружи­
ла, что Артур спит, крепко сжимая руко­
ять обнаженного меча, поэтому она забра­
ла с собой только ножны. Проснувшись,
Артур хватился ножен и отправился в по­
гоню за Морганой. Видя, что от погони ей
не уйти, чародейка закинула ножны — что­
бы они не достались брату — далеко в озе­
ро, мимо которого как раз случилось ей
■проезжать. Ножны тотчас же пошли на дно,
поскольку были богато украшены золотом
и драгоценными камнями.
 ЭКСКАЛИБУР
В третий и последний раз Экскалибур
появляется в повествовании о последних
часах земной жизни короля. С этим мечом
Артур сражался с Мордредом и смертель­
но ранил своего противника. Зная, что уми­
рает от полученных ран, Артур приказыва­
ет Гирфлету бросить меч в зачарованное
озеро с тем, чтобы тот не попал в недо­
стойные ■руки. Дважды Гирфлет ослуши­
вается его приказа: в первый — выбросив
собственный меч вместо Экскалибура, и во
второй — выбросив в воду ножны от соб­
ственного меча, Дважды пристыженный ко­
ролем, он наконец бросает меч в озеро, где
над самой водой его подхватывает появив­
ш аяся из воды рука, чтобы с ним исчез­
нуть [24, 184]. В некоторых редакциях это­
го эпизода место Гирфлета заним ает
Бедивер. Существует также версия этого
эпизода, согласно которой Экскалибур был
положен подле, короля в барку, которая
увезла Артура на Аваллон [129].
Есть все основания утверждать, что меч
Экскалибур — не выдумка Гальфрида или
авторов рыцарских романов, причем пер­
воначальное название этого меча было все
же «Калибурн», а «Экс-» является усили­
тельной частицей [68]. Существует две те­
ории происхождения имени меча: одна из
них — кельтская — считается практически
общепринятой, а вторая — сармато-латин-
ская — несколько сомнительной.
Первая теория опирается на то, что под
именем Каледфолх (Caledvwich) волшеб­
ный меч появляется уже в самых ранних
сказаниях о короле Артуре — в валлийскзй
повести «Килох и Олвен» [16]. История Ка-
ледфолха в общих чертах сходна с историей
Экскалибура. Каледфолху существует так­
же параллель в ирландских сагах — Калад-
болг (Caladbolg), меч ирландского героя
Фергуса мак Ройга, имя которого, в свою
очередь, связано с мечом-молнией язычес­
кого бога-громовержца. Поскольку в бре­
тонском языке звук «V» легко переходит в
«Ь», а буквой «w» обозначается иногда звук
«о», то сходство между названиями меча в
разных традициях даже большее, чем ка­
жется на первый взгляд. Была предприня­
430
та попытка подкрепить эту параллель (и
связь на уровне мифа Калибурна с мол­
нией) за счет лингвистического анализа
[133, 174, 177]. И рландский филолог
О ’Рейли проследил связь корня bolg/vwich
в названии меча — через индоевропейский
корень «bheb (со значением «молния,
вспышка») - с именем валлийского бо­
жества грома и молнии Бели [165].
Сторонники второй теории исходят из
того, что в «Калибурн» превратилось в бре­
тонском (валлийском) заимствованное из
латыни «chalybs» (сталь), последнее же про­
исходит от Kaiybes, сарматского племени
кузнецов на Кавказе [46, 115] (см. Оружие
и доспехи).
Что касается судьбы меча, чудесным
образом появившегося из озера и в озеро
же вернувшегося, то она связана скорее
всего с ритуальной символикой оружия
Северной Европы. Римский историк Стра­
бон описывает ритуал затопления оружия
у кельтов в окрестностях Тулузы. Однако
подобные ритуалы не были исключитель­
но кельтскими. На протяжении всего про­
шлого столетия в озерах на территории
Северной Германии и Ю тландии находи­
ли оружие, датируемое III—IV вв., причем,
по мнению В. Краузе, оно попало туда не
случайно, а было нам еренно затоплено.
Среди извлеченного из воды оружия на
удивление мало пришедших в негодность
или случайно поврежденных клинков. Бо­
лее того, характер повреждений говорит о
том, что нанесены они были в процессе
неких ритуалов. Известны сходные наход­
ки и на территории Ирландии. Клады с
оружием были найдены в озерах Ллин
Фаор (М органног) (среди прочего — бое­
вые топоры, датируемые VI в.) и Ллин
Керриг Бах в Энглесси (оружие этого клада
датируется промежутком от II в. до н.э.
до I в. н.э.).
Озера, в которых находили особенно
богато украшенные клинки, еще в прошлом
столетии были окружены различными по­
верьями, что дает основание предположить,
что в первые века нашей эры они счита­
лись священными. Так что мотив «меча в
 Э К ТО Р О К РА И Н Н Ы Й
озере», возможно, имеет историческую или
ритуальную подоплеку — в особых случаях
жрица, в ведении которой находилось дан­
ное озеро, могла извлечь меч для воина при
условии, чтобы после его смерти клинок
был возвращен в священный водоем (см.
также Оружие и доспехи).
ЭКТОР ОКРАИННЫЙ. М ладший
брат Ланселота Озерного, рыцарь Круглого
Стола.
В «Вульгате» и «Смерти Артура» Мэло­
ри Эктор О краинный — один из членов
сплоченного лагеря при дворе короля Ар­
тура, к которому принадлежали рыцари из
рода Ланселота (то есть связанные род­
ственными узами с Баном Бенвикским и
Борсом Ганским, отцом и дядей Ланселота)
и их друзья [24, 184].
Практически везде Эктору отводится
одна и та же роль: он странствует в поис­
ках брата — который то путешествует в по­
исках приключений, то исчез, потеряв ра­
зум, то томится в какой-нибудь темнице.
Во время одного из таких странствий
Эктор едва не погиб, сражаясь в поедин­
ке с другим рыцарем Круглого Стола, ко­
торый также разы скивал Л анселота, —
Персевалем. Этот же поединок дал брату
Л анселота возможность увидеть Грааль.
Свидетелем подобного чуда из всех ры ца­
рей Круглого Стола стал только один Э к­
тор. Хотя чаша покинула Корбеник ради
Персеваля как одного из тех избранных,
кто будет допущен к мистериям Грааля,
именно Эктор объясняет ничего не пони­
мающему юному Персевалю смысл проис­
ходящего.
После примирения Артура и Гвиневе­
ры и изгнания Ланселота Эктор вместе с
остальными рыцарями из рода Ланселота
и их друзьями покидает Британию. Наде­
ляя уехавших с ним рыцарей землями на
континенте, Ланселот отдает младшему
брату семейное наследственное владение
Бенвик, тем самым практически сделав его
главой рода. . ред дверьми собора, с тем чтобы каждый
Узнав о гибели Артура на равнине Сол­
сбери, Эктор О краинный, как и многие
431
прочие прибывшие с Ланселотом рыцари,
возвращается в Бенвик в надежде, что стар­
ший брат последует за ним. Некоторое вре­
мя спустя Эктор вновь отправляется на ро­
зыски Ланселота и подъезжает к замку
Веселая Стража как раз в тот момент, когда
туда привозят для погребения тело его брата
[24].
Относительно дальнейшей судьбы Эк­
тора Окраинного романы расходятся: он
или никогда не покидал более Британии
(«Вульгата») [184], или отправился вместе
с Борсом и братьями Бламуром и Блеоб.е-
рисом Ганскими, также родичами Лансе­
лота, воевать за Святую Землю [24],
ЭКТОР УЭЛЬССКИЙ. Уэльсский ба­
рон; отец Кэя и приемный отец Артура в
цикле «Вульгата» и в своде «Смерть Арту­
ра» Мэлори.
Забрав новорожденного сына Утера
Пендрагона, Мерлин передал младенца на
попечение сэра Эктора, владевшего зем­
лями как в Уэльсе, так и в Англии, и ник­
то, кроме самого Утера и Мерлина, не знал,
кому было отдано дитя.
Смерть постигла короля Утера Пенд­
рагона, когда Артуру было около семи лет.
Никем не узнанный, будущий король рос
вместе с родным сыном Эктора, Кэем, бу­
дучи твердо уверен в том, что это и есть
его настоящая семья. Англия же в отсут­
ствие законного короля оказалась на по­
роге безвластия и междоусобиц.
По настоянию Мерлина архиепископ
Лондонский повелел всем баронам собрать­
ся в ночь перед Рождеством в крупнейшей
из лондонских церквей. Там собравшимся
явились наковальня и камень, в который
до середины клинка был погружен меч. По
камню шла надпись, гласившая, что коро­
лем Англии станет тот, кто сможет извлечь
сей меч из камня.
Никто из баронов не смог извлечь меч.
Отныне Меч в Камне, выставленный пе­
желающий мог испытать свои силы, охра­
няли десять рыцарей.
 ЭЛЕЙНА И З АСТОЛАТА
Десять лет спустя в первый день Н о­
вого года в Лондоне устраивали большой
турнир, ради которого прибыл из своих вла­
дений сэр Эктор со своими сыновьями.
Прибыв на турнир, сын Эктора Кэй,
который намеревался принять участие в
поединках, обнаружил, что оставил дома
меч, и послал за ним своего младшего (как
он считал тогда) брата Артура. Вернувшись,
Артур обнаружил, что госпожа и все слуги
отправились смотреть турнир, а дом заперт.
Помня, что видел перед дверьми одной из
церквей какой-то меч, разгневанный Ар­
тур выхватил его из камня и привез Кэю.
Юный рыцарь сразу же узнал меч и, пока­
зав его отцу, заявил, что сможет стать ко­
ролем. Однако сэр Эктор потребовал, что­
бы сын объяснил, как ему достался этот
меч; тому ничего не оставалось, как при­
знаться, что меч ему привез Артур.
На глазах у Эктора и Кэя Артур вло­
жил меч в камень, и ни Эктор, ни Кэй не
могли извлечь его, Артур же сделал это сво­
бодно. Пав на колени перед Артуром, сэр
Эктор открыл юноше, что он лиш ь прием­
ный его отец, однако не назвал ему имен
родителей. Сэр Эктор первым назвал Ар­
тура королем, попросив при этом простить
Кэя и назначить его сенешалем королев­
ства. Растроганный Артур пообещал испол­
нить эту просьбу.
Позднее, когда Артур сам утвердил себя
королем, Мерлин открыл тайну его рож ­
дения. Артур послал за Игрейной. Однако
когда она прибыла в Карлион, сэр Ульфи-
нус, бывший когда-то доверенным лицом
Утера Пендрагона, обвинил ее в государ­
ственной измене. Молчание королевы, не
открывшей при жизни Утера Пендрагона
тайну рождения Артура, стало косвенной
причиной войны с С еверны м Сою зом;
страна оказалась ввергнута в междоусоб­
ную войну (см. Войны Артура в романах
«Вульгаты»).
С эр Э ктор У эльсский вступился за
вдовствующую королеву, заявив, что та не
могла знать ни как зовут ее сына, ни где
он воспитывался. Заявил он также, что
королева скорее всего не узнала бы во
432
взрослом муже младенца, которого она
видела лишь однажды много лет назад [24].
ЭЛЕЙНА ИЗ АСТОЛАТА (ДЕВА ИЗ
АСТОЛАТА; ПРЕКРАСНАЯ ДЕВА ИЗ АС­
ТОЛАТА). Героиня позднего цикла «Вуль­
гата», «Смерти Артура» Мэлори и «Коро­
левских идиллий» Теннисона; девуш ка,
умершая от безответной любви к Лансе­
лоту.
Некоторые романы называют ее про­
сто Девой из Астолата или Прекрасной
девой из Астолата, но в ряде случаев ука­
зывается и ее имя — Элейна [86].
Когда из поисков Грааля в Камелот
возвращаются последние рыцари, король
Артур на радостях объявляет в Винчестере
большой турнир. Ланселот, желая прииять
в нем участие неузнанным, приезжает в
Винчестер в доспехах и со щитом, позаим­
ствованными у сына хозяина замка Асто-
лат. Пока рыцарь гостил в этом замке, его
полюбила дочь хозяина Элейна. Отказав­
шись от ее куртуазных чувств, Ланселот,
однако, согласился носить на турнире ее
рукав (см. Одежда). Во время турнира Эк­
тор Окраинный, не узнав брата в закован­
ном в броню противнике, нанес ему тя­
желую рану, от которой его трогательно
выхаживала Элейна.
Из всех присутствовавших на турнире
неизвестного рыцаря узнали только король
Артур и Гавейн, незадолго перед тем про­
езжавший через Астолат и видевший в зам­
ке шит Ланселота. Оставленные в Астола-
те доспехи и рукав Э лейны на шлеме
Ланселота побудили Гавейна прилюдно
заявить, что Ланселот, вероятно, — любов­
ник Элейны.
Поверив слухам, Гвиневера, обвинив
Ланселота в неверности, прогнала его от
двора, поэтому когда Мадор де Ла Порте
несправедливо обвинил ее в том, что она
отравила его брата, у королевы не оказа­
лось рыцаря, который выступил бы за нее
в поединке «божьего суда» [24].
В «Королевских идиллиях» Теннисона
Элейна появляется под именем леди Ш а­
 ЭЛЕЙНА И З К О Р БЕ Н И К А
лот, которая смотрит в мир через зеркало
и умирает, «взглянув на Камелот» [192].
ЭЛЕЙНА И З КО РБЕН И К А . Мать Га­
лахада, избранника Грааля,
В большинстве французских прозаичес­
ких текстов эта дева, носительница Граа­
ля, безымянна, и лишь у Мэлори она н а­
звана Элейной.
К ак дочь короля Пеллеса, хранителя
Грааля, она происходит по прямой л и ­
нии от Иосифа Аримафейского. Согласно
пророчеству, избранник Грааля должен
соединить в себе кровь потомков И оси­
фа с кровью потомков царя Давида, из
рода которого происходит Ланселот Озер­
ный, поэтому Элейне приш лось соблаз­
нить влюбленного в королеву Гвиневеру
рыцаря.
Когда однажды Ланселоту случилось
проезжать мимо Корбеника, король Пеллес
уговорил его остановиться на ночлег в зам­
ке: он задумал склонить этого рыцаря воз­
лечь со своей дочерью. Выход нашла слу­
жившая в свите Элейны чародейка Брузена.
Зная о том, что Ланселот никогда не по­
любит ни одной женщины, кроме Гвине­
веры, она, с согласия Пеллеса, подослала
к рыцарю юношу, придав ему облик хоро­
шо знакомого Ланселоту пажа королевы.
Паж передал Ланселоту кольцо тоже яко­
бы от Гвиневеры и сказал, что королева
ожидает его в расположенном неподалеку
замке Каз. Тем временем король отослал
туда в сопровождении рыцарей свою дочь.
Когда Ланселот под покровом ночи при­
был в замок, там царила полная тьма; по­
скольку все окна были тщательно закрыты
ставнями. В покое Брузена поднесла ему
кубок вина с каким-то отваром, и Л ансе­
лот поверил, что перед ним — королева
Гвиневера. Элейна была счастлива принять
Ланселота на своем ложе, поскольку так­
же подчинялась пророчеству.
Однако стоило Ланселоту на следую­
щее утро распахнуть ставни, как чары раз­
веялись. Вне себя от гнева, что его обма­
нули, рыцарь едва не зарубил Элейну, но
той, благодаря своей красоте и разумным
1 9 Зак. 139 433
речам, в которых она ссылалась на волю
отца и древнее пророчество, удалось укро­
тить его ярость. Простив Элейну, рыцарь
покинул Каз. Девять месяцев спустя Элейна
родила сына, которого нарекли при кре­
щении Галахадом.
Вскоре к Элейне явился рыцарь, вла­
девший землями по соседству и давно до­
бивавшийся ее любви. Элейна вновь отка­
зала ему, объяснив, что любит одного лишь
Ланселота. Разгневанный рыцарь поклял­
ся поджидать Ланселота на посту Корбе­
ник. Случилось так, что мимо замка про­
езжал племянник Ланселота Боре Ганский,
пожелавший остановиться в замке на ноч­
лег. Он победил на мосту, поджидавшего
там рыцаря и вынудил его отправиться в
Камелот и покориться Ланселоту. Узнав,
что прибывший рыцарь — племянник Лан­
селота, король Пеллес и Элейна с радос­
тью приняли его, чтобы получить извес­
тия о Ланселоте. Боре же, вернувшись в
Камелот, рассказал о рождении Галахада,
что вызвало немалый гнев королевы.
После победы над Клаудом-Отступни-
ком Артур повелел устроить большое празд­
нество. Элейне, которой не терпелось уви­
деть Ланселота, удалось уговорить отца
отпустить ее в Камелот, однако Пеллес
настоял, чтобы его дочь отправилась со все­
возможной пышностью. Одежды Элейны
были столь богаты и сама она была столь
хороша собой, что Артуру и королеве не
оставалось ничего.иного, как перед всем
двором объявить, что эта гостья превосхо­
дит всех собравшихся дам. Королева при­
няла Элейну с показной любезностью, по­
скольку слиш ком многие при дворе
восхищались гостьей; сам король прика
зал отвести ей покои рядом с покоями к о ­
ролевы.
Ланселот, помня о гневе королевы, ста­
рался даже не смотреть на красавицу, что
немало опечалило Элейну. Королева же из
страха, что Ланселот проведет эту ночь с
Элейной, приказала ему явиться в ее по­
кои, пообещав прислать за ним служанку.
Узнав об этом посредством чар, Брузена.
скрыв лицо под вуалью, сама пришла за
рыцарем, который принял ее за посланни­
цу Гвиневеры. В затемненном покое Элей­
ны в предусмотрительно оставленные воз­
ле ложа кубки вновь было налито
приворотное зелье. Тем временем служан­
ка Гвиневеры обнаружила, что постель ры ­
царя пуста, и королева всю ночь металась
по своему ложу.
Элейна, несмотря на обман, в ту ночь
была счастлива. Однако Ланселот от вы­
питого настоя заговорил во сне, причем го­
ворил он о своей любви к Гвиневере н а ­
столько громко, что королева услышала его
через стену. Узнав голос своего рыцаря,
королева подняла такой шум, что разбуди­
ла Ланселота, пришедшего в ужас от того,
что вновь оказался в постели не той дамы.
Выскочив из покоя Элейны, несчастный
столкнулся посреди залы с Гвиневерой,
которая, обвинив рыцаря в вероломстве,
приказала ему покинуть двор и не показы­
ваться ей на глаза. Вне себя от горя, Лан­
селот потерял рассудок — выпрыгнул из
окна и бросился бежать куда глаза глядят.
Узнав наутро о происшедшем, Элей­
на, в свою очередь, обвинила Гвиневеру в
жестокости, добавив, что именно она ви­
новна в безумии Ланселота. В ответ Гви­
невера приказала Элейне покинуть Каме­
лот и не пытаться более увидеться с
Ланселотом. На следующий день Элейна
собралась в Корбеник; на обратном пути
ее сопровождали Артур и многие егр ры­
цари. Дорогой Элейна рассказала о про­
изошедшем родичу Ланселота Борсу и по­
просила его разыскать Ланселота. Боре
поначалу был склонен винить обеих дам,
но Элейна убедила его, что во всем вино­
вата жестокость королевы.
П роскитавш ись более года по лесам,
безумный Л анселот пришел однажды в
Корбеник. М альчишки с криками гнали
его через весь городок. Н аконец безумца
приютили стражники замка: увидев руб­
цы, покрывающие его тело, пажи и стра­
жа предположили, что некогда он, навер­
ное, был могучим рыцарем. П лемянник
Пеллеса, которого на Сретенье произвели
в рыцари, раздавал в честь этого праздне-
434
.ства одежду, и когда на безумце оказалась
одежда благородного человека, всем стало
ясно, что перед ними действительно ры­
царь.
Однажды Ланселот заснул у ручья в
саду под стенами замка, где его обнаружи­
ла прогуливавшаяся со служанками дочь
короля Пеллеса. Элейна оказалась един­
ственной, кто за эти два года узнал в бе­
зумце Ланселота. Поспешив к отцу, она
рассказала о своей находке. Ланселота тай­
ком перенесли в замок и уложили в том
покое, где хранился Святой Грааль. Чудо
Грааля вернуло рыцарю разум.
Понимая, что никогда больше не смо­
жет вернуться в Камелот, рыцарь попро­
сил Элейну, чтобы ее отец разрешил ему
поселиться в каком-нибудь из замков н а ,
принадлежавших ему землях. Элейна была
готова на все, чтобы удержать Ланселота
при себе. Пеляес с радостью отдал им за­
мок .Блиант, расположенный на островке
посреди озера, называемом Островом Ра­
дости.
Скрывая свое настоящее имя, Лансе­
лот называл себя Кавалер де Мальфет («Ры­
царь, соверш ивш ий проступок»). Замок
Блиант всегда был полон музыки и весе­
лья, но Ланселот тосковал по Гвиневере,
Логрии и рыцарям Круглого Стола, Узнав
однажды о проходящем неподалеку турни­
ре, он через карликов послал вызов всем
принимавш им в нем участие рыцарям.
Среди прочих на этот вызов откликнулись
разыскивающие Ланселота Эктор Окраин­
ный и Персеваль. Победив в поединке Пер­
севаля, Ланселот был вынужден назвать
свое имя, и после радостного пира в честь
встречи Эктор и Персеваль уговорили пер­
вого рьшаря Логрии вернуться В Камелот,
где по нему тоскуют и король; и королева.
Так, к немалому горю Элейны, Ланселот
покинул Остров Радости, оставив ее одну
растить сына [24, 184].
ЭМСБЕРИ. Местечко в графстве Уилт­
шир, неподалеку от Гластонбери.
Некогда здесь действительно находил­
ся женский монастырь бенедиктинок, ос­
 ЭМРИС
нованный в X в. и разрушенный в то же
время, что и аббатство Гластонбери. В
«Смерти Артура» Мэлори Эмсбери стано­
вится тем самым монастырем, куда после
битвы на равнине Солсбери, гибели и/или
отбытия Артура на Аваллон удаляется зат­
ворницей Гвиневера [24].
ЭМ Р И С . См. Амброзий Аврелиан: Вор-
тигерн,
ЭН И ДА . Возлюбленная и жена Эрека;
образец добродетели в рыцарском романе
Средневековья.
В образе Эниды Кретьен де Труа стре­
мился соединить три роли, отводившиеся
женщ ине кодексом куртуазной любви: пре­
красная дама, ради которой рыцарь от­
правляется на подвиги, возлюбленная и
супруга.
В романе Гартмана фон Ауэ имя геро­
ини — Энит или Энита.
Энида (или Энид) — возлюбленная и
жена Герайнта в «валлийском рыцарском
романе» «Герайнт и Энид»,
Э РЕК . Герой романа Кретьена де Труа
«Эрек и Энида» и немецкого романа «Эрек»,
написанного Гартманом фон Ауэ; рьш арь
Круглого Стола, упоминаемый также в ряде
других рыцарских романов. В валлийской
прозаической повести «Герайнт и Энид»,
в основу которой лег, возможно, роман
Кретьена де Труа, этот рыцарь носит имя
Герайнт [108].
История юного сына короля Лака Кар-
нантского начинается при дворе короля
Артура. Весной, согласно обычаю, леген­
дарный король отправляется на охоту в
сопровождении своих рыцарей. Тот, кому
удастся поймать Белого Оленя, получит
право поцеловать самую красивую даму при
дворе. Королева Гвиневера еще спит, когда
появляется лесник с известием, что в лесу
наконец отыскали следы Белого Оленя;
Артур, не желая будить королеву, оставля­
ет ее под охраной юного Эрека и еще не­
скольких пажей. По дороге в Камелот Гви­
невера и ее спутники сталкиваются с
19* 435
надменным рыцарем, который вместе того,
чтобы назвать служанке королевы свое имя,
ударяет ее хлыстом, оскорбляя тем самым
и ее госпожу. Эрек, даже не взяв с собой
оружия, вызывается преследовать наглеца.
Погоня за неизвестным приводит Эре­
ка в Ивлейс, где он сталкивается со старым
обедневшим графом Коралусом, отцом пре­
красной, но столь же бедкой Эниды. Из раз­
говора со старым графом Эрек узнает, что
Идер, так зовут разыскиваемого им рыца­
ря, лишил Коралуса его земель. Вот уже в
третий раз Идер созывает турнир — награ­
дой в нем должен стать сокол, которого
победитель преподнесет даме своего серд­
ца. Идер уже дважды завоевывал сокола,
и, если это случится в третий раз, граф­
ство Ивлейс навсегда станет его собствен­
ностью. Коралус соглашается найти для
заезжего рыцаря оружие и доспехи и пред­
лагает, чтобы дамой Эрека стала его дочь
Энида: если у Эрека не будет дамы, ради
которой он должен завоевать сокола, его
не допустят до состязаний. В ходе турнира
Эрек побеждает одного противника за дру­
гим. Наконец выброшенный из седла Идер
просит пощады., и Эрек отсылает его в Ка­
мелот с тем, чтобы он сдался на милость
оскорбленной им королевы. Возвратив ста­
рому графу его земли, Эрек в сопровожде­
ние Эниды также отправляется в Камелот.
Облаченная в подаренные королевой одеж­
ды, Энида оказывается самой красивой
дамой при дворе. Артура, и король, как
охотник, загнавший Белого Оленя, одари­
вает ее поцелуем. После пышных свадеб­
ных торжеств Эрек и Энида возвращаются
в королевство отца Эрека, Карнант, где
король Лак провозглашает их своими на­
следниками [11].
С головой погрузившись в свою лю ­
бовь к Эниде, Эрек забрасывает турниры и
поединки, забывает о своих обязанностях
рыцаря и наследника трона, что вызывает
недовольство двора короля Лака. Однаж­
ды, полагая, что Эрек спит, сама Энида
сетует на окружающие ее супруга слухи и
на то, что ее считают повинной в происхо­
дящем. Усомнившись в ее любви, Эрек без
объяснений приказывает ей собраться в
дорогу. Он отправляется на поиски при­
ключений, чтоб.ы доказать Эниде и всему
миру, что он остался столь же доблест­
ным рыцарем, каким был прежде, и од­
новременно испытать любовь Эниды. Эрек
под страхом смерти приказывает Эниде не
произносить ни слова, принуждая ее к веч­
ному молчанию. Однако она неоднократ­
но нарушает приказ мужа, чтобы предуп­
редить его о надвигающейся опасности.
По иронии судьбы именно своим непос­
лушанием, свидетельствующим о том, что
она заботится о его судьбе более, чем о
своей собственной, Энида доказы вает
свою любовь.
Эти скитания являются испытанием не
столько для Энйдьг, сколько для Эрека:
испытанием его способности быть пример­
ным рыцарем (обязанности по отношению
к своему общественному положению) и
оставаться любящим супругом и куртуаз­
ным рыцарем. Современному читателю по­
добное проявление любви может показать­
ся странным: Эрек обрекает Эниду на
молчание, вынуждает ее обходиться без сна,
скитаться за ним по лесным дорогам; все
эти действия — скорее наказание. Однако
ни сами средневековые авторы, на их ге­
рои, похоже, нисколько не сомневаются в
верности решения Эрека.
Если в исходной версии истории Эрека
(у Кретьена де Труа) основная коллизия
строится на противоречии между требова­
ниями рыцарского кодекса и предписания­
ми куртуазной любви (см. Куртуазная лю ­
боеь; Рыцарство средневековое), то в более
поздних версиях этот конфликт оказывает­
ся подавлен.
Приключения Эрека и Эниды, как в
романе Кретьена де Труа, так и в романе
Гартмана фон Ауэ, явно распадаются на две
части. В первой их них Эрек дважды стал­
кивается с бандой разбойников с большой
дороги, затем с графом, который сперва
ухаживает за Энидой, а затем пытается
похитить ее, и наконец — с королем-кар-
ликом Гуиврейцем. Каждый раз Энида пре­
дупреждает Эрека об опасности, и принцу
436
удается одолеть своих противников. Одна­
ко в поединке с Гуиврейцем Эрек получа­
ет тяжелую рану. Его привозят в лагерь
Артура, где королевские лекари делают все,
чтобы излечить рыцаря, но на следующее
утро Эрек вновь вынуждает Эниду отпра­
виться в путь.
В этих странствиях Эрек освобождает
рыцаря от двух великанов, но во время боя
у него вновь открываются раны, и после
поединка он замертво падает с лошади.
Энида оплакивает своего «умершего» мужа.
Случайно этой дорогой проезжает граф
Оринглес де Лимор, который также при­
нимается ухаживать за Энидой и вынуж­
дает ее выйти за него замуж. Во время сва­
дебного торжества протестующие крики
Эниды пробуждают Эрека, который уби­
вает графа его же мечом и бежит вместе с
Энидой.
Отныне он признает, что совершил
ошибку, усомнившись в Эниде, и просит
супругу простить его за жестокое обраще­
ние. Во время второго поединка с королем
Гуиврейцем не оправившийся от ран Эрек
оказывается впервые повержен. Король
привозит супругов в свой замок Пенефрек.
Здесь Эрек благодаря заботе Эниды и сес­
тер самого Гуиврёйца выздоравливает со­
вершенно.
Последним приключением Эрека ста­
новится магическая «игра» в замке герцога
Овейна, родичи по матери которого ока­
зываются феями. Попав в волшебный сад
при замке Овейна, Эрек сталкивается с
юной девой, умоляющей рыцаря покинуть
это место, иначе он навеки останется здесь.
Тем не менее Эрек, увидев висящий на
дереве золотой рог, трубит в него. В ответ
на зов появляется рыцарь в черных доспе­
хах. После тяжкого боя противник Эрека
оказывается повержен; девица просит за
него пощады. Эрек требует навсегда раз­
рушить стены, окружающие волш ебный
сад, и по слову девицы (также феи) чары
сада теряют свою силу. Выясняется, что
юного рыцаря Мабонагрина в этот сад при­
вела любовь к прекрасной фее, но попав
сюда, он уже не мог покинуть его преде­
 ЭРЕК
лов до тех пор, пока в поединке его не
победит рыцарь королевской крови. Ж е­
лание испытать счастье в саду возле замка
герцога Овейна изъявляли многие благо­
родные рыцари, но все они оказывались
повержены и оставались в саду феи. Как
только пали стены сада, невидимые плен­
ники получили свободу, а сам Мабонаг-
рин. остававшийся юношей все те годы,
пока действовало заклятие, превратился в
пожилого человека.
Вместе с освобожденными рыцарями
и М абонагрином Эрек в сопровождении
верной Эниды отправляется ко двору ко­
роля Артура. Вскоре в Камелот приходят
вести о смерти короля Лака, и Эрек и Э ни­
да возвращаются в Карнант, где они от­
ныне становятся примерными правителя­
ми [11, 130).
За Эреком, сыном Лака, из романа
Кретьена де Труа стоит историческая ле­
генда. Эрек — армориканское имя завое­
вателя страны Ванн в начале эмиграции
Г
бриттов в Арморику (бретонское названиг
этой страны Бро-Эрех, т.е. страна Эреха
или Эрека). Имя Энида некоторые иссле­
дователи пытались сблизить с бретонским
названием города Ванн — Гуэнед, т.е. «бе­
лая». В некоторых кельтизирующих теори­
ях Энида вытупает как ипостась кельтской
богини, властительницы данных земель [62,
133]. Охоту на Белсго Оленя, с которой на­
чинаются роман Кретьена де Труа и вал­
лийский роман «Эрек й Энита», иногда
рассматривают как мотив интронизации
(т.е. победитель приобретает даму и власть),
напоминающий древнеирландский миф о
получении власти из рук богини, воплоща­
ющей королевскую власть и суверенитет
[133]. Победа Эрека над Мабонагрином и
завоевание «Радости двора», находящейся
в зачарованном саду, носят черты кельт­
ской фантастики, а сам сад сходен с кель­
тским Девичьим Замком или островом жен­
щин ирландских саг [136].
 ема. Культ отрубленной головы и культ свя­
щенных вод были, вероятно, тесно взаи­
мосвязаны; головы (особенно ценились от-,
рубленные головы врагов) нередко
затапливали в озерах, колодцах, родниках
и источниках,'считавшихся культовыми ме­
стами. Б пользу существования подобных
ритуальных практик свидетельствуют чере­

21
па, найденные среди прочих остатков жер­
ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИ­
ФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ. С пеци­
алисты по истории литературы обычно по­
лагают, что все черты более древней, чем
доартуровская, традиции в рыцарских ро­
манах были изменены средневековой фан­
тазией до неузнаваемости, и потому не рас­
сматривают их. И все же если Matiere de
Bretagne — в той же мере продукт древних
легенд, что и средневековых хроник, то ее
корни вполне возможно попытаться отыс­
кать в языческой традиции. Дж. Дарра пред­
принял подобную попытку, взяв за основу
теории известного религиоведа Д. Фрэзера
[26. 81]. Наиболее наглядно доартуровские
традиции прослеживаются на примере из­
вестных культов язьгческой Европы, зафик­
сированных в века, предшествовавшие за­
воеванию Британии римлянами и в период
их господства на острове.
Культ источников (священных
вод) и культ отрубленной головы. На
основании археологических раскопок в
Лидни Парк, в Британии, и изучения па­
раллельных культов в других странах Ев­
ропы можно предположить, что кельты,
почитая отрубленные головы, нередко вы­
ставляли их в особых нишах храмов и даже
подвешивали к притолоке дверного про­
твоприношений при раскопках мест рас­
положения древних культовых источников.
К тому времени, когда Толедский собор
(VII в.) предал анафеме тех, кто поклонял­
ся колодцам как алтарям [69], подобная
ритуальная практика, вероятно, уже исчез­
ла. Однако эта древняя связь сохранилась
как языческие атрибуты культа источни­
ков: воде из того или иного источника
фольклорные поверья приписывали спо­
собность приносить/умножать процвета­
ние; здоровье или удачу.
В артуровеком эпосе существует эпи­
зод, непосредственно описывающий такой
ритуал. В «Поисках Святого Грааля» («Буль-
гата»)уЛанселот по требованию некой дамы
отрубает поверженному рыцарю голову,
которую дама бросает в источник. Дама
здесь безымянна, но именно она впослед­
ствии освобождает героя из башни Мелеа­
ганта и, следовательно, является дочерью
короля Бадемагуса. Согласно Э. Ньюстед,
и Ланселот, как сын короля Бана, и сам
Бадемагус оказываются связаны с валлий­
ским богом отрубленной головы Браном
[159] (см. Боги и герои). Более того, отруб­
ленная голова короля Ланселота, отца Бана,
также была брошена в источник.
В валлийских и французских средне­
вековых легендах и романах иногда мож­
но различить следы реального язы ческо­
го прош лого. И стоком этих мотивов
является обычно та или иная ритуальная
практика: «голова в источнике», «увечный
король» и «битва конца года у озера, реки
(на берегу моря)» [177]. И ны ми словами,
эти мотивы — не плоды средневековой
фантазии; они представляют собой дей­
ствия реальных лю дей, соверш аемы е в
ф иксированное время, вероятно, повто­

438
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
ряю щ иеся по прош ествии некоего вре­
менного промежутка, и в определенных
местах.
Читая романы, невозмож но не зам е­
тить, что многие поединки героев проис­
ходят в, казалось бы, совершенно негеро­
ических местах; у источников,, колодцев,
на опушке леса и т.д. Имеет ли тот или
иной эпизод языческие корни, можно оп­
ределить лиш ь в зависимости от наличия
в нем ряда черт, отличающих данный по­
единок от небрежного насилия, перепол­
няющего рыцарские романы. Это те самые
черты, о которых писал в применении к
жречеству Д. Ф рэзер в «Золотой ветви»:
Свящ енное место, где находится н е ­
ки й значительный природный объект (де­
рево, пещера, камень и т.д.), который за­
щищает собственной жизнью определенный
человек.
Зачинщик, произведя специфическое
действие, вызывает защитника на поединок.
Зачинщик в случае успеха берет на себя
защиту данного места, принимая при этом
титул и владения предыдущего защ итника
(в ряде случаев — его жену или дочь) [26].
Эти особенности, приводимые Ф рэзе­
ром в описании священной рощи Д ианы в
Неми, нередко встречаются в артуровских
легендах, хотя и не все сразу. Все шесть
особенностей представлены лишь в исто­
рии Ивейна. Основное отличие изложения
Фрэзера от сюжета «Ивейна, или Рыцаря
со Львом» в том, что Ф рэзер описывает
непосредственное культовое место, в ко­
тором не скрыт ритуальный характер про­
исходящего, а история Ивейна — это р о ­
ман, призванный в основном развлекать
аудиторию [26]. Переход выш еназванных
мотивов в литературу затрудняет их выч­
ленени е, поскольку ры царский роман
предпочитал нанизывать различные при­
клю чения, приписывая их одному и тому
же главному герою, так что раз за разом
авторам приходилось упоминать о том, что
с тем или иным обычаем отныне покон­
чено — в противном случае это привязало
бы главного героя к одному месту [152].
Это ясно видно на примере «Рыцаря со
439
Львом» Кретьена де Труа и валлийской
повести «.Хозяйка Фонтана», где, победив
рыцаря источника или женившись на его
супруге, герой вновь отправляется на по­
иски приключений.
Священные цари. Согласно Д. Фрэ­
зеру. божественный царь правит в течение
определенного периода времени, а затем его
умерщвляют или же сам кончает с жизнью в
ходе ритуального самоубийства. Благососто­
яние людей и плодородие земли зависит от
силы правителя. Этот принцип распростра­
нен достаточно широко в самых различных
культурах по всему свету. Фрэзер упоминает
последовательности, в которых «божествен­
ный царь» умирал после года, трех, восьми и
двенадцати лет правления [26]. Следы по­
добных языческих практик возможно найти
и в артуровском эпосе.
«Вульгата», к примеру, в числе прочих
подвигов Ланселота приводит историю его
приключения в пылающем городе. Навстре­
чу подъехавшему к стенам города герою
выходит процессия клирккой, старейшин
и музыкантов, которые встречают его как
долгожданного избавителя. Огонь, пожи­
рающий город, способен остановить лишь
только король, который будет коронован
посреди этого огня; после коронации в
первый день года огонь утихнет. Одна из
дам на улице говорит, что жаль, если столь
прекрасного рыцаря постигнет такой ко­
нец (!). Несмотря на то что ему жаль поги­
бающего города, Ланселот, взыскуя Граа­
ля, отказывается от коронации, и его место
занимает так кстати появившийся в городе
карлик (из романа следует, что до Нового
года еще остается некоторое время, в тече­
ние которого карлику предстоит править
городом) [184]. .
В эпизоде вполне видны черты пред­
ложенной Фрэзером схемы: ограниченный
срок правления, за которым следует на­
сильственная смерть царя — причем в тот
самый первый день нового года, непосред­
ственно после коронации и тушения огня:
ежегодный свящ енный царь оказывается
принесен в жертву и погибает в огне [26,
81]. В другом эпизоде того же романа Лан­
селот вновь оказывается замешан в пос­
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
ледовательности смертей коронованны х
юношей, которые происходят с годичным
интервалом.
Однажды герой выезжает на опустошен­
ную равнину к развалинам города. Жители
приводят его в зал. Вскоре появляется юно­
ша в роскошных одеждах, в золотой «шап­
ке» и с топором в руках. Юноша просит Лан­
селота отрубить ему голову этим топором,
которым он год назад убил жившего в го­
роде рыцаря. С Ланселота берут слово вер­
нуться в город через год и подвергнуться
обезглавливанию. В назначенный день Лан­
селот возвращается; его встречают одновре­
менно опечаленные и ликующие жители
города. Ланселот узнает, что до него здесь
побывал целый рйд рыцарей, которые, за­
рубив своего предшественника, давали клят­
ву вернуться и не сдержали ее. Ланселоту
чудом удается избежать смерти, и город вновь
наполняется жителями [169].
«Опустошенная земля», то есть магичес­
кое бесплодие земли, которое может быть
устранено в результате неких религиозных
ритуалов, — мотив, достаточно обычный
для язычества.
Если внимательно присмотреться к
именам в «Вульгате», где Галахад назван
сыном Ланселота, оказывается, что перво­
начальное имя этого рыцаря также было
Галахад; уже после того, как младенец был
крещен, его отец, король. Бан, изменил имя
сына, назвав его в честь своего отца, коро­
ля Ланселота, причем выясняется, что имя
этого короля также изначально было Гала­
хад. По мнению Д. Дарра, эти повторяю­
щиеся из поколения в поколение имена
относятся не к отдельным личностям, а
скорее к рангу или исполняемым обязан­
ностям (как, например, франц. «дофин»),
обозначая тем самым жрецов или фигуры
некоего культа, возможно, даже священ­
ных царей, о которых писал Д. Фрэзер [81].
П утеш ествие в п овозк е. Наиболее
известен этот мотив из романов о Л ансе­
лоте. К сожалению, смысл его ко времени
рыцарского романа был уже совершенно
утерян. Существует несколько различных
версий того, как первый рыцарь Артура
440
приобрел столь маловероятный титул, как
«Рыцарь повозки».
В своде романов Мэлори «Смерть Ар­
тура» Гвиневера вместе со своими дамами
и несколькими безоружными рыцарями вы­
езжает однажды на прогулку. Мелеагант,
питающий тайную страсть к королеве, об­
наруживает, что рыцари ее безоружны., и.
посылает своих людей захватить гуляющих.
Королеве удается отправить гонца к Л ан­
селоту, однако Мелеагант, увидев отъезд.
гонца, догадывается, к кому он послан, и
оставляет засаду. В результате лошадь Л ан­
селота оказывается убита, и, поскольку
доспех мешает ему двигаться, рыцарь не
способен спасти королеву. Поэтому, зах­
ватив принадлежавшую Мслеаганту повоз­
ку, Ланселот заставляет возницу отвезти
себя в тот замок, где томится в заточении
королева [24].
В «Ланселоте, или Рыцаре повозки»
Кретьена де Труа М елеагант требует от
короля Артура, чтобы тот выставил свое­
го рыцаря на поединок, наградой в кото­
ром должна стать королева. Спеша спасти
королеву, Ланселот предпринимает путеше­
ствие в повозке, хотя сесть в нее соглаша­
ется не без промедления — из-за унизитель­
ности подобного средства передвижения.
Решающим доводом оказываются слова воз­
ницы -карлика, который утверждает, что
только в повозке Ланселот сможет узнать,
где искать страну Горре [72, 130].
Путешествовать в повозке, казалось бы,
вполне логично для того, кто желает как
можно быстрее добраться до отдаленного,
места. Однако Кретьен де Труа предлагает
дополнительное и весьма странное объяс­
нение. Французский поэт, современникам
которого повозка едва ли могла показать­
ся чем-то необычным, утверждает, что во
времена, когда жил его герой, в каждом
городе имелась лиш ь одна повозка; ее ис­
пользовали для того, чтобы провозить пре­
ступников перед казнью по улицам. По­
этому быть увиденным в повозке — все
равно что лишиться чести; согласно Кре­
тьену, даже встретить повозку считалось
дурным знаком [130]. Кретьен как будто
ищет выход в описании прошлого, не из­
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
вестного его современникам, нагнетая
мрачную атмосферу (тем более что в его
романе герой вполне мог бы воспользовать­
ся лошадью своего оруженосца или потре­
бовать от карлика выпрячь клячу). Впро­
чем, столь же безосновательным, как и
объяснения самого Кретьена, представля­
ется интерпретация этого эпизода совре­
менными комментаторами, основанная на
широко распространенном убеждении, что
рыцарь в полном доспехе практически не
способен был двигаться (см. Оружие и дос­
пехи).
Сейчас уже невозможно угадать, какое
впечатление этот эпизод мог производить
на средневековую аудиторию, поскольку
повозки и телеги с незапамятных времен
были обычным средством передвижения.
Теоретически могла сохраниться память о тех
временах, когда колесницы (в старофранцуз­
ском различие между словами «повозка» и
«колесница» практически отсутствовало) яв­
лялись или привилегией военной аристок­
ратии, или принадлежностью божеств. О
ритуальной процессии у германцев, в ходе
которой изображение божества везли на ко­
леснице, упоминает в I в. Тацит [30, 50,131].
Ритуальные праздничные шествия, во вре­
мя которых повозка с изображениями Нер-
туса или Фрейра или с изображающими
этих богов жрецами объезжала вокруг се­
ления и скрывалась в ближайшей роще,
сохранились в Ютландии и Фризии до IX -
X вв.
Два вида использования колесниц —
боевой и ритуальный — вполне подтверж­
даются данны ми археологии; это един­
ственное, что могло проникнуть в средне­
вековые легенды из тех времен, когда
повозки были редки [57, 88, 131]. С другой
стороны, упоминание о том, что встретить
повозку — дурной знак, вполне объясняет,
как могла сохраниться в устной фольклор­
ной традиции колесница Нертуса, скрыва­
ющаяся в роще. Упоминание смерти и каз­
ни также как будто свидетельствует в пользу
язычества: известно, что в некоторых слу­
чаях преступников приносили в жертву.
По мнению Дж. Дарра, вполне возмож­
но, что мотив путешествия в повозке в
441
«Matiere de Bretagne» — рудимент ритуала,
некогда действительно существовавшего в
Британии [81]. Подробности этого ритуала
лучше сохранились в историях, где глав­
ными героями являются Гавейн и Боре.
Во время пира в замке Корбеник, на ко­
торый Гавейна пригласил король Пеллес,
рыцарь становится свидетелем чудес Грааля:
вслед за белой голубкой с золотой ветвью в
клюве появляется прекрасная дева с загадоч­
ным сосудом в руках, на столах возникают
напитки и яства. К несчастью, Гавейн не
способен оторвать глаз от красавицы, и
странная чаша его не интересует. Когда дочь
Пеллеса покидает наконец залу, унося с со­
бой чашу Грааля, Гавейн, к стыду своему,
обнаруживает, что ему одному не досталось
еды. Затем следует ночное испытание, в ходе
которого Гавейн получает рану огненным
копьем. В конце концов жители города вод­
ружают его на грязную повозку, которую та­
щит дряхлая кляча, и изгоняют из Корбени­
ка, забрасывая комьями грязи и осыпая
оскорблениями [811, 184[.
Несмотря на то что Боре вместе со все­
ми во время пира возносит молитвы, а но­
чью выдерживает испытание, исход его пре­
бывания в замке — тот же. В другом романе
Борса изгоняют из замка короля Марша
после того, как он побеждает на турнире и
получает руку дочери короля.
К XII в. авторы рыцарских романов уже
имели дело с мотивом, превратившимся в
забавную историю, настолько далеко ото­
шедшую от оригинала, что герой/жертва
оказывается в результате цел и невредим
[100]. Несложно предположить, что в древ­
ности судьба героя была более мрачной.
Грааль и кровь. Ускользающий Гра­
аль со всем многообразием его проявле­
ний и возможных интерпретаций можно
рассматривать как факт, плод средневеко­
вой фантазии, религиозную аллегорию или
как смесь всего этого. Остается лишь ре­
шить, в каких отношениях находится Гра­
аль с христианством. Р. Ш. Лумис указы­
вал, что Грааль не укладывается ни в одну
из христианских теологий — ни в своей
физической форме, ни в том, что касается
его использования [134].
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
Самая странная из ассоциаций, связан­
ных с Граалем, — кровь. В валлийской по­
вести «Передур, сын Эвраука», к примеру,
на проносимом во время процессии в зам­
ке Увечного Короля блюде плавает в крови
отрубленная голова [108]. С кровью Гра­
аль связан даже в версиях, которые ближе
всего к христианству.
Первоначально кровь с Кровоточащего
Копья падала вовсе не в Грааль. Но как толь­ замка, которая уже много лет страдает от
ко это копье было идентифицировано с ко­
пьем Лонгина, оставался один шаг до того,
чтобы предположить, что с него стекает
кровь Спасителя, которая, естественно,
должна была попадать в Грааль, что и имело
место в ряде романов. С одной стороны,
подобная идентификация — вполне в духе
Средневековья, с другой — нельзя пройти
мимо сходных моделей и параллельных
мотивов в кельто-ирландских сагах [76] (см. лен посредством крови девицы, выступа­
Кельтские корни артуровского эпоса).
В наиболее христианизированной вер­
сии легенды избранником Грааля становит­
ся Галахад. То, как описано «достижение»
этого загадочного сосуда, то есть оконча­
тельное проникновение в его мистерии,
совершающееся в стране Саррас, заставля­
ет предположить, что избранник уже мертв,
а копье, с которого стекает кровь, и сосуд, которого кровь жертвы стекала по копью в
описанны й в другом месте как полный
крови, сыграли какую-то роль в этой смер­
ти. Поскольку выше этот герой уже был
фактически идентифицирован как «свя­
щенный царь»(по Фрэзеру), то смерть эта
явно была ритуальной [81].
«Смерть Артура» М элори (XVII, 20— никающих в различных романах, Дж. Д ар­
21) содержит единственное описание того,
как могут быть использованы копье и
чаша. Галахаду предлагается с помощью
крови с чудесным образом вечно Крово­
точащего Копья исцелить Увечного К ро­
ля [24]. М ожно предположить, что здесь
нашло свое отражение широко распрост­
раненное и достаточно древнее представ­
ление о терапевтических свойствах крови
[26]. Еще более любопытно то, откуда эта
кровь берется. В истории похода за Граа­
лем есть сходный эпизод, связанный с се­
строй Персеваля, Диндрейне, которая вме­
сте с тремя избранниками — Персевалем,
442
Галахадом и Ворсом — направляется в Кор­
беник, но погибает по дороге. Дорогой
путников останавливают рыцари. Узнав,
что перед ними девственница королевской
крови, рыцари требуют, чтобы она подчи­
нилась обычаю близлежащего замка: деви­
ца должна нацедить блюдо своей крови из
правой руки. Кровь будет использована для
того, чтобы попытаться исцелить хозяйку
странной болезни. Диндрейне соглашает- '
ся, но истекает кровью и умирает. В отли­
чие от двенадцати ее предшественниц Д ин­
дрейне хоронят не под стенами замка, а в
стране Саррас. Персеваль и Галахад погру­
жают тело девицы на корабль, который до­
ставляет ее в землю Грааля [24].
В этом эпизоде хронически больной
персонаж раз за разом должен быть исце­
ющей здесь как священная жертва. Впол­
не, возможно, перед нами —- параллель к
«исцелению Увечного Короля», что, по
сути, и является целью поисков Грааля.
После завершения похода за Граалем уми­
рает и сам Галахад, после чего копье и чаша
исчезают из мира людей. Очевидно, риту­
альный акт жертвоприношения, во время
подставленный сосуд, породил традицион­
ную ассоциацию Грааля с кровью, которая
впоследствии стала переходить из одного
романа в другой [81].
Исходя из мотивов, многократно воз­
ра предпринял попытку доказать, что эти
мотивы — рудимент языческой традиции,
имевшей ритуальный характер и во многом
сходной с иными мифологическими тради­
циями. Модель, предложенная Дж. Дарра,
во,многом сходна с иными моделями, опи­
санными у Д. Фрэзера.
Отправной точкой этих построений
служит архетипическое представление о
tqm , что процветание земли находится в
непосредственной зависимости от мужской
силы ее правителя [26]. Результатом этого
явилась мифологическая традиция, прони­
занная как ссылками на процветание, так
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
и на его внушающую ужас воображаемую
противоположность. Проявлениями этого
архетипа в «Matiere de Bretagne» являются
такие мотивы, как:
Богатый Рыбак, КОРОЛЬ-РЫБАК, Опу­
стошенная земля; опустошенный город, где
короли сменяют друг друга ежегодно; описа­
ние магического бесплодия вообще.
Одним из способов, которым может
быть продемонстрирована мужская сила
короля, выступает его способность произ­
вести потомство. И вновь негативные ас­
пекты архетипа сохранились лучше прочих,
так что ритуальное совокупление, резуль­
татом которого становится зачатие героев,
противопоставлено идеалу мужской дев­
ственности, непреложному для взыскую­
щих Грааля и угрозе магических послед­
ствий оскопления, заложенных в мотиве
«раны в бедро (оба бедра)». Отсюда:
Обман Ланселота в ЗАМ КЕ ГРААЛЯ',
девственность рыцарей, достигших Грааля,
увечные короли в замке Грааля и прочих зам­
ках, короли и герои, раненные в бедро; ПЛА­
ЧЕВНЫЙ УДАР
М агическая власть священного царя
над изобилием, как зависящая от его муж­
ской силы, начинает неизбежно слабеть,
когда царь стареет. Это в свою очередь
привело к практике замены царя в то вре­
мя, когда он еще молод и полон сил, —
или в результате испытания, или в резуль­
тате ограничения периода правления. П ер­
вый вариант требовал «формального вызо­
ва» со стороны зачинщ ика, за которым
следовал бой до смерти:
Поединок Ивейна с рыцарем фонтана у
источника, поединок Балина и Банана у ост­
рова', поединок Ланцелета и Иверета у источ­
ника, Гавейн на зачарованном острове и т.д.
Отрубленную голову побежденного сбра­
сывали в источник или выставляли на ко­
пье. Зачинщик в случае победы наследовал
функции побежденного, иными словами —
защиту священного места от любого другого'
443
зачинщика, титул короля или хозяина окре­
стных земель и жену или дочь побежденно­
го. Вода, очевидно, играла немаловажную
роль в происходящем. Помимо «голов в ис­
точниках» между культовыми местами и во­
дой существует еще целый ряд ассоциаций:
Хозяйка Фонтана {ЛОДИНА) ; ВЛАДЫ­
ЧИЦА ОЗЕРА, воспитавшая двух взыскую­
щих Грааля — Ланселота и Борса\ значение
острова, озера и источника в именах и ти­
тулах ( Владыка Дальних Островов и т.д.).
Вторым способом сохранения мужской
силы в священном короле выступал ограни­
ченный период правления. .Будущий царь
избирался из как будто случайно оказавшихся
здесь чужаков, которые при этом были кров­
но связаны с основными фигурами культа.
Срок правления в артуровских романах мог
быть один год, семь или четырнадцать лет:
Ланселот в пылающем городе. Ланселот
в опустошенном городе. Галахад в Саррасе.
Гавейн и ЗЕЛЕНЫ Й РЫЦАРЬ.
Немалую роль в этой модели играет за­
мок Грааля. Его так называемый король —
вполне вероятно — местный вариант бога
молнии (см. Боги и герои). В замке герой/
жертва получает удар огненным оружием. В
замке взыскующий также нередко оказыва­
ется на ложе «дочери» «короля», однако по­
стель может стать «погибельным ложем», и
когда наступит время для замены взыскую­
щего, он будет вырван из объятий «короле­
вы», изувечен топором, а затем провезен че­
рез город на ритуальной повозке.
В замке Грааля магическое бесплодие
воплощено в Увечном Короле, которому при­
носятся жертвы евхаристического характера.
Кровь человеческой жертвы, мужчины или
женщины, собирается в ритуальный сосуд,
известный как Грааль.
Система верований, связанная с Граа^
лем, имела начало и коней, оба из которых,
возможно, закреплены традицией. Прибы­
тие с Востока чужаков, которые приносят с
собой новый культ, — слишком избитый
фольклорный мотив, чтобы можно было на
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
него полагаться как на имеющий корни в
реальности. Конец равно не определен, од­
нако. его историю, возможно, отражает про-
:юг в одной из рукописей «Персеваля» Кре­
тьена де Труа, написанный через тысячу лет
после введения христианства. Магическое
бесплодие земли и воздействие на него культа
источников представлены в прологе так, как
будто они — вполне обычные реальности по­
вседневной жизни [73] (см. «Разъяснение»),
Возможна также и иная модель интер­
претации легенд артуровского мира, в част­
ности легенды о Граале. Клод Леви-Стросс
видит в этой легенде универсальный м и­
фологический архетип. Взятые вне контек­
ста, наиболее древние (кельтские) элемен­
ты этой легенды можно отыскать в целом
ряде мифологий — то есть они не принад­
лежат какой-то отдельной культуре, а яв­
ляются частью общечеловеческого мифо­
логического субстрата.
Рассматривая мифы индейцев Северной
Америки, Леви-Стросс вычленил в них все
тот же набор мифологем, который составля­
ет легенду о Граале: «неистощимый котел»,
«опустошенная земля», «увечный король»
(«увечный 6 od >), «простец», «сломанный меч»
(«ломающееся оружие»), «замок Грааля» («ис­
чезающее обиталище бога»), даже ассоциа­
ция неисчерпаемого сосуда с мертвой голо­
вой, проблема ритуального молчания,
незаданные вопросы и т.д.
В сказках индейцев концепции оску­
дения, неурожая, нарушения нормального
календарного цикла часто связаны с ущер­
бом, причиненным «хозяину» (например,
■хозяину рыбы, ср. Король-Рыбак) и с пред­
ставлением о восстановлении благополу­
чия благодаря успешным приключениям
героя в ином мире.
Миф индейцев племени алгонкин из
района Великих Озер практически полнос­
тью повторяет историю Персеваля. «Опус­
тошенная земля» — результат проступков
юношей племени, оскорбивших дух маиса;
следствием этого становится голод. Герой,
воспитанный вдали от людей бабкой, от­
правляется в поход, в конце которого встре­
чает дух маиса — хозяина неистощимого
444
котла — в облике старца, у которого слома­
на спина. Узнав причину страданий прини­
мающего его в своем жилище старика и при­
чину страданий своего племени, герой в
состоянии исцелить и дух маиса, и «опусто­
шенную землю». В сказке индейцев тихо­
океанского побережья Северной Америки ге­
рой, влюбленный в девушку-лебедь, сперва
случайно наносит увечье ее отцу, владеюще­
му неисчерпаемыми богатствами морскому
божеству, а затем излечивает его.
В другом мифе отрубленная голова сама
по себе становится «неистощ имым кот­
лом» — источником несметных богатств.
Анализируя мифы индейцев Северной
Америки в сопоставлении их с версиями
Вольфрама фон Эшенбаха и Кретьена де Труа,
Леви-Стросс приходит к выводу, что и те, и
другие структурно принадлежат к единому
архетипу: миф о нарушении коммуникации.
В замке Грааля налицо нарушение ком­
муникации на физическом (увечье) и на мо­
ральном (незаданный вопрос) уровне. Пер­
севаль как бы оказывается вне общества: его
молчание в замке Грааля не дает ему присо­
единиться ко двору Короля-Рыбака, а двор
Артура, не зная его имени, не в силах найти
его. Узнавание собственного имени Персе­
валем становится его первым актом комму­
никации с самим собой. Встреча с девицей,
оплакивающей возлюбленного, и сломанный
меч — двойная утеря коммуникации: в пер­
вом случае — с самим собой (обезглавлен­
ное тело), во втором — с окружающими
людьми (сломанный меч) [132].
Постоянно перемещающийся, подвиж­
ный земной двор Артура (Артур, будучи ве­
ликим королем, не может сесть за стол, пока
не будет объявлено о чем-либо чудесном),
представляет собой повторяющийся вопрос,
в то время как постоянно исчезающий двор
Грааля — подвижный двор иного мира —
воплощает извечный ответ. Постоянные по­
пытки Артура разыскать Персеваля терпят
неудачу все по той же причине: никто при
его дворе не удосужился спросить героя о
его имени, v
Внутренний смысл этого мифологичес­
кого архетипа, по Леви-Строссу, как в ва­
рианте индейских мифов, так и в варианте
 ЯЗЫЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ
истории Персеваля, заключается в том. что
прерванная или нарушенная коммуника­
ция между мирами, между человеком и м и­
розданием, между человеком и социумом
-должна быть восстановлена [132].
До некоторой степени архегипической
возможно считать классическую литератур­
ную легенду о Тристане и Изольде, относи­
тельно межкультурных влияний и степени
заимствования которой велись долгие спо­
рь:. На сегодняшний день ученые пришли к
выводу, что речь идет о мифологических ар­
хетипах, и ближайшие параллели легче все­
го отыскать в античной мифологии.
История поединка Тристана и Морхоль­
та и последующего пребывания Тристана в
Ирландии приблизительно параллельна ис­
тории поединка Тесея с Минотавром и рас­
ставания Ариадны и Тесея, который отдает
девушку как невесту Дионису. Тристан, ра­
ненный копьем Морхольта, может излечить­
ся только в Ирландии, откуда происходит
яд; Телеф. раненный копьем Ахилла, может
быть вылечен только этим копьем.
В случае черного и белого парусов в
легенде о Тристане и в мифе о Тесее речь
идет о Двух вариантах одной мифологемы,
присутствующей, например, также в ска­
заниях индейцев Южной Америки.
Среди античных мифов существует так­
же параллель финала легенды о Тристане и
Изольде: история любви Париса и Эноны.
Оставленная Парисом Энона предрекла ему,
что он будет смертельно ранен в Троянской
войне и спасти его сможет лишь она одна.
Действительно, будучи поражен стрелой
Филоктета, Парис поспешил послать за Эно-
ной. В одной из версий этого мифа она от­
казалась лечить его, и неверный возлюблен­
ный умер, в другой — она поспешила ему на
помощь, но застала его уже мертвым и сама
испустила дух у бездыханного тела {А, 21,
22, 176].
 ПЕРЕЧЕНЬ РЫЦАРСКИХ РОМАНОВ,
УПОМЯНУТЫХ В ТЕМАТИЧЕСКИХ СТАТЬЯХ

Alliterative Morte Arthure — аллитеративная поэма «Смерть Артура» — английская

поэма (ок. 1400).
Allr Aventuire Krone (Dili Crone) — «Венец приключений» — стихотворный роман
Генриха фон дем Тюрлина (Heinrich von dem Tiirlin) (первая половина XIII в.).
Avowing of King Arthur, Sir Gawain, Sir Kay, and Baldwin of Britain — «Клятвы короля
Артура, сэра Гавейна, сэра Кэя и Болдуина Британского» — английский стихотворный
рыцарский роман (ок. 1440-1450).-
Beaudous — «Прекрасный незнакомец» — стихотворный роман Роберта де Блуа (Robert
de Blois) (середина XIII в.).
. Bliocadran Prologue — «Повесть о Блиокадране» — стихотворный пролог, предваряю­
щий в ряде манускриптов «Повесть о Граале» Кретьена де Труа (Cretien de Troyes) (пред­
положительно начало ХШ в.).
De ortu Wauuami nepotis Arturi — «О возвышении Гавейна, племянника Артура» —
латинская поэма, посвящ енная детству и юношеским подвигам Гавейна (прибл. конец
XII — начало XIII в.).
Der Jiisige Titurel — «Младший Титурель» — монументальный эпический роман в
стихах Альбрехта из Шарфенберга (ок. 1280).
Didot-Pereeval — Дидо-«Персеваль» — ранний французский прозаический роман (ок.
1200 ).
Elucidatio — «Разъяснение» — условное название пролога, содержащегося в некото­
рых манускриптах «Повести о Граале» Кретьена де Труа (Chretien de Troyes).
Erec — «Эрек» —■стихотворный роман Гартмана фон Ауэ (Hartman von Aue) (ок.
1190-1197).
Erec et Enide — «Эрек и Энида» — роман Кретьена де Труа (Chretien de Troyes) (ок.
1170-1190).
Estoire del Saint Graal — «Великий Святой Грааль» («История Святого Грааля») —
роман, открывающий прозаические циклы «Вульгата» и «Поствульгата».
Gligoiis — «Глиголис» — французский стихотворный роман из цикла о Гавейне (пер­
вая половина XIII в.).
Historia Meriadoci — «История Мериадока» — латинский прозаический роман, при­
писываемый Роберту' Ториньи, настоятелю в аббатстве горы Св. Михаила (1154-1186).
Iwein — «Ивейн» — стихотворный роман Гартмана фон Ауэ (Hartman von Aue) (ок.
1205). ‘

446
 ПЕРЕЧЕНЬ УПОМИНАЕМЫХ ЛАТИНСКИХ И ПРОЧИХ ХРОНИК

King Arthur and King Cornwall — «Король Артур и король Корнуолл» — английская
народная баллада.
Lai du cor — «Лэ о роге» — лэ Роберта Бикета (вторая половина XII в.).
Lancelot, ou le chevalier de la charrete — «Ланселот, или Рыцарь повозки» — стихот­
ворный роман Кретьена де Труа (Chretien de Troyes) (1170 -1190)
Lanzelet — «Ланцелет» — стихотворный роман Ульриха фон Затцикховена (Ulrich
von Zatzikhoven) (прибл. 1194—1205).
Le Bel Inconnu — «Прекрасный Незнакомец» — роман Рено де Боже (Renaird de
Beaujeu) (прибл. 1185-1190).
Le M orle Dartu — «Смерть Артура» — последний из средневековых циклов прозаи­
ческих романов, составленный сэром Томасом М элори (Thomas Malory) (1468-1470).
Meriadcuc (les chevalier aux deux epes) — «Мериадок» («Рыцарь с двумя мечами») —
французский стихотворный роман (1225—1250).
Les Merveilles de Rigomer — «Чудеса Р и т м ера» — французский стихотворный роман
(вторая лбловина X III в.),
Perlesvaus — «Перлесво» — ранний французский прозаический роман (начало XIH в.).
Perceforest — «Церсефорест» — французский прозаический роман (середина XIV в.).
Palomedes — «Паломид» — французский прозаический.рыцарский роман (XIII в.),
. Parzival — «Парцифаль» — монументальный стихотворный роман Вольфрама фон
Эшенбаха (Wolfram von Eschenbach) (1200-1220).
Perceval, ou Le Conte del Graal — «Персеваль, или Повесть о Граале» — роман Креть­
ена де Tpva (Chretien de Troyes) (! 180—1190).
Post-Vulgate — «Поствульгата» — цикл французских прозаических романов (1230—
1240):
Estoire del Saint Graal •- «Великий Святой Грааль» («История Святого Грааля»);
Suite de Merlin — «Повесть о Мерлине»;
Qesle del saint Graal — «Поиски Святого Грааля»;
Mort Arm — «Смерть Артура».
Les Prophecies de Merlin — «Пророчества Мерлина» — латинский свод пророчеств Мер­
лина, включающий эпизоды, в которых эти пророчества сбываются. Список с «Пророчеств»
в переводе на французский язык нередко называют рыцарским романом (1270-е гг.).
Prose Lancelot — «Ланселот в прозе» — перевод на английский язык романа «Lancelot
ргорге» из цикла «Вульгата».
Prose Merlin — «Мерли!; в прозе» — перевод на английский язык романа «Estoire de
Merlin* из цикла «Вульгата».
Prose Tristan — «Тристан в прозе» — ранний французский прозаический роман (се­
редина Х Ш в.).
Qcste del saint Graal — «Поиски Святого Грааля» — четвертый роман в прозаическом
цикле «Вульгата», одноименный роман завершает прозаический цикл «Поствульгата».
Roman de Caradoc — «Роман о Карздоке» — вставной роман в «Продолжениях» Кре­
тьена де Труа (Chretien de Troyes).
Roman du Graa! — «Роман о Граале» — французская стихотворная трилогия Роберта
де Борона (1191-1201):
Joseph d’Arimathie — «Иосиф Аримафейский»;
Merlin — «Мерлин»;
Perceval — «Персеваль».
Roman de Laurin — «Роман о Лорине» — прозаический роман в составе французского
прозаического цг «сла «Семь римских мудрецов» (Sept Sages de Roma) (ХШ в.).
Roman de Ro1! — «Роман о Роллоне» — стихотворный роман Васа (ок. 1160-1175).

447
 БИБЛИОГРАФИЯ

Sir Gawain and the Green Knignt — «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь» — английский
стихотворный роман (прибл, 1.400).
Sir Pereevai of Galles — «Сэр Персеваль Галльский» — английский стихотворный
роман (1300-1340).
Sir Tristrem — «Сэр Тристрем» — английский стихотворный роман (конец ХП1 в.).
Stanzaic le Morte Artur — «Строфы о смерти Артура» — английский стихотворный
роман (XIV в.). /
Syre Gavene and The Carl of Carlyle — «Сэр Гавейн и Карл Карлайла» — краткий
английский стихотворный роман (прибл. 1400).
Titure! — «Титурель» («Фрагмент о Титуреле») — фрагменты ненаписанного романа
Вольфрама фон Эшенбаха (Wolfram von Eschenbach) (ок. 1210-1225).
Tristan — «Тристан» — стихотворный роман Беруля (Berou!) (XII в.).
Tristan — «Тристан» — продолжение неоконченного романа Готфрида Страсбург­
ского (Gottfried von Strassbiurg), написанное Генрихом фон Фрайбергом (Heinrich von
Freiberg) (ок. 1285-1290). .
Tristan — «Тристан» — незавершенный стихотворный роман Готфрида Страсбург­
ского (Gottfried von Strassbiurg) (середина XIII в.).
Tristan als Milnch -— «Тристан-монах» — краткий немецкий стихотворный роман
(первая половина XIII в.).
Vulgate — «Вульгата» — цикл французских прозаических романов (прибл. 1215-1235):
Estoire de! Saint Graal — «Великий Святой Грааль» («История Святого Грааля»);
Estoire de Merlin — «История Мерлина»;
Lancelot ргорге — «Ланселот»;
Qeste del saint Graal — «Поиски Святого Грааля»;
Mort Artu — «Смерть Артура».
Ylder — «Идер» — французский стихотворный роман (середина XIII в.).
Yvain ou le chevalier au lion — «Ивейн, или Рыцарь со Львом» — роман Кретьена де
Труа (Chretien de Troyes) (1170-1190).
 ПЕРЕЧЕНЬ УПОМИНАЕМЫХ ЛАТИНСКИХ
И ПРОЧИХ ХРОНИК И ИСТОРИЧЕСКИХ ТРАКТАТОВ
Angliea Historia — «История Англии» — историческое сочинение Полидора Верги­
лия (1512-1513). '
Anglo-saxon Chronicle — «Англосаксонская хроника*-(IX или X в.).
Ann ales Cambriae — «Анналы Камбрии» («Анналы Уэльса») — валлийская хроника ка
латинском языке (960-980).
Brut — «Брут» — 'стихотворная псевдохроника Лайамона (1189 — нач. 1200).
Cronica Gentis Scotorum (Scotochronicon) — «Хроника Шотландии» — шотландская
историческая хроника Джона Фордуна (ок. 1385).
Cronica sive antiqutate Glastoniensis ecclesie — «Хроника, или Древности аббатства
Гластонбери» — историческое сочинение Джона из Гластонбери (середина XIV в.).
Chronicon montis Sancti Michaelis in periculo maris — «Хроника обители Св. Михаила» —
бретонская историческая хроникак(Х1 в.).
De exidio Britanniae — «О разорении Британии» — историческая хроника Гильды
(ок. 540?). ' v
Gesta regum Angiorum — «История королей Англии» — историческая хроника Уиль­
яма Малмсберийского (1125). .
Gesta regum Britanniae — «Деяния королей Британии» — стихотворная (гекзаметр)
историческая хроника (середина XIII в.).
Historia Angiorum — «История англов» — историческая хроника Генри Хантингдона

'' * Historiea brittonum — «История бриггов» — историческая хроника Ненния (нач. XII в.).
Historia ecclesiastica gentis angiorum — «Церковная история англов» — историческая
хроника Беды Достопочтенного, (ок. 731). .
Historia regum Anglicarum — «История английских королей» — историческая хрони­
ка Уильяма Ньюбурга (1196-1198).
Historia regum Brittanmae — «История королей Британии» — историческая хроника
Гальфрида Монмутского (ок. 1136-1140). .
Legenda Sancti Goeznovii — «Легенда о святом Гозновии» — бретонская латинская
хроника (ок. 1019).
Mirablia — «Чудеса» — приложение к «Истории бриттов» Ненния,
Prophetiae Meriini — «Пророчества Мерлина» — раннее сочинение Гальфрида Мон­
мутского (1130-е гг.).
Vita Meriini — «Житие Мерлина» — последнее сочинение (поэма гекзаметром) Галь­
фрида Монмутского (ок. 1150).
Vita Giidae — «Житие Гильды» — отчасти литературное, отчасти агиографическое
сочинение Карадбка ап Лланкарфана (ок. 1140).
449
 БИБЛИОГРАФИЯ

Периодические издания
Arthurian Interpretations.
Bibliographical Bulletin of the Internationa! Arthurian Society. P.L.
Folklore. Transactions of the Folklore Society. L.
Tristania.

A. Мифы народов мира. В 2 т., М., 1982.

Б. Last, Rex, ed. The Arthurian Bibliography, 3. Cambridge, 1995.
B. Reiss, Edmund, ed. Arthurian Legends and Literature: An Annotated Bibliography. I: The
Middle Ages, N.Y., 1986.

1. Арсеньев Ю.В. Геральдика. Ковров, 1997.

2. Веселовский А.Н. Где ложилась легенда о Св. Граале. Спб., 1900.
3. Винклер П. фон. Оружие. Руководство к истории, описанию и изображению руч­
ного оружия с древнейших времен до начала XIX века. Москва, 1992..
4. Виолле-ле Дюк. Э.9. Ж изнь и развлечения в Средние века. СПБ: Евразия, 1997.
5. Вольфрам фон Эшенбах. Парцифаль. Пер. Л. Гинзбурга. — Средневековый роман и
повесть. М., 1974.
6. Гальфрид Монмутский. История бриттов. М., 1984.
7. Евдокимова Л.Д. У истоков французской прозы. М., 1997.
8. Из истории культуры Средних веков и Возрождения. М.: Наука, 1976.
9. Исландские саги. Ирландский эпос. М., 1973.
10. Киреева Е.В. История костюма. Москва, 1976.
11. Кретьен де Труа. Эрек и Энида. Серия «Литературные памятники», изд. подгот ■
В.Б. Микушевич, А.Д. Михайлов, Н.Я. Рыкова, М., 1974.
12. Кретьен де Труа. Ивен, или Рыцарь со Львом. Пер. В. Микушевича. — Средневе­
ковый роман и повесть. М., 1974,
13. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992.
14. Леви-Стросс Кл. Структурное изучение мифов. — «Вопросы философии». 1970
№ 6.
15. Легенда о Тристане и Изольде. Серия «Литературные памятники». М., 1976.
16. Мабиногион. Волшебные легенды Уэльса. М., 1995.
17. Майер Р. «В пространстве время здесь...» Киев, 1997.
18. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М ., 1976.
19. Мелетинский Е.М. Средневековый роман. М., 1983.

450
 БИБЛИОГРАФИЯ

20. Мельникова Е.А. Меч и лира: Англосаксонское общество в истории и эпосе. М.,
1987.
21. Михайлов А.Д. Легенда о Тристане и Изольде. М., 1986.
22. Михайлов А.Д. Франиузский рыцарский роман и вопросы типологии жанра. М.,
1976- , U
23. Мортон А.Д. Артуровс:чий цикл и развитие феодального общества. Серия «Лите­
ратурные памятники». М., 1974.
24. Мэлори Т. Смерть Артура. Серия «Литературные памятники». М., 1974.
25. Флори, Ж. Идеология меча: Предыстория рыцарства. СПб: Евразия, 1999.
26. Фрэзер Д. Золотая ветвь. М., 1983.

27. Acherman, R. W. «Syrе Gawenw and the Carle of Careluyle». Michig, 1947.
28. Alcock, Leslie. Arthur's Britain. History and Archeology A.D. 367-634. London: Penguin
Books Ltd, 1971.
29.. Alcock, L. By South Cadbury is that Camelot... London: Thames and Hudson Ltd, 1972.
30' Alcock, L. Economy, society and warfare among the Britons and Saxons. Cardiff, 1987.
31. Alcock, L:, Stevenson, S.J. & Musson, C.R. Cardiff: University of Wales Press, 1995.
32. Alliterative Morte Arthure. A reassessment of the poem. K.H. Goeller (ed) Cambridge,
1981.
33. Ashe, Geoffrey. King A rthur’s Avalon, London: William Collins, Sons & Co Ltd, 1957.
34. Ashe, G. {ed.) The Quest for A rthur’s Britain, London: Paladin, 1968.
35. Ashe, G. A Guidebook to Arthurian Britain. London: Longman Group Ltd, 1980.
36. Ashe, G. Kings and Queens of Early Britain. London: M ethuen Ltd, 1982.
37. Ashe, G. The Discovery of King Arthur. London: Debretts Peerage Ltd., 1985.
38. Ashe, G. The Landscape of King Arthur. Exeter-Lon don: Webb & Bower (Publishers
Ltd), 1987. ’ •
39. Ashe, G. Arthurian Britain: The Traveller’s Guide. Glastonbury: Gothic image, 1997.
40. Atkinson, R.J. C. Stonehenge, N.Y, 1956.
41. Aubert, O.L. Celtic Legends of Brittany. Kerangwenn: Coop Breizh, 1993.
42. Baigent, Michael. Holy Blood and Holy Grail. N.Y. 1982 (в переводе на русский
язы к 1992).
43. Barber, Chris Arthurian Caerleon in Literature and Legend. Abergavenny: Blorenge
Books, 1996.
44. Barber, C. & Pykitt, David Journey to Avalon: The Final Discovery of King Arthur.
Abergavenny: Blorenge Books, 1993.
45. Barber, Richard. The knight and chivalry, N.Y., 1982.
46. Barber, R. King Arthur in Legend and History, London, 1973.
47. Barron, W .RJ. English medieval romance, London, 1987.
48. Bartrum, Peter. C. Welsh Genealogies. Cardiff: University of Wales Press, 1974.
49. Bartrum, P. C. Aberystwyth: The National Library of Wales, 1993.
’ 50. Bassett, Steven (ed.) The Origins of Anglo-Saxon Kingdoms. Leicester: Leicester University
Press, 1989.
51. Beroul: The Romance of Tristan, trsl. N.Y., 1989.
52. Berthelot, Anne. King Arthur: Chivalry and Legend. London: Thames and Hudson Ltd,
1997.
53. Biddle, Martin & Clayre, Beatrice. Winchester Castle and Great Hall. Winchester:
Hampshire County Council, 1983.
54. Blackett, A.T. & Wilson, A. Arthur and the Charters of the Kings. Cardiff: M.T. Byrd &
Co Ltd, 1980.

451
 БИБЛИОГРАФИЯ

55. Blackett, А.Т, & Wilson, A Arthur the War King: The Founder of Britain and His
People of th e Dark Ages. Cardiff: M.T. Byrd & Co Ltd, 1981.
56. Blackett, A.T. & Wilson, A. Artorius Rex Discovered. Cardiff: M.T. Byrd & Co Ltd, 1986.
57. Blair, P.H. Roman Britain and early England. London, 1969.
58. Brasswell, Mary Flowers, (ed.) Sir Perceval and Ywain and Gawain. Kalamazoo Michigan:
Western Michigan University for TEAMS, 1995.
59. Brewer, Derek & Frankl, Ernest. A rthur’s Britain: The Land and the Legend. Cambridge:
The Pevensey Press,. 1985.
60. Brimacombe, Peter. Knights of the Round Table. Andover: Pitkin Guides Ltd, 1997.
1995 61 Broadhum’ PauL Tintagel and the Arthurian Mythos. Launceston: Pendragon Press,

62. Bromwich, Rachel, Jarman, A.O.H. & Roberts, Brynley F. (ed.s) Cardiff; The University
of Wales Press, 1991.
63. Brown A.C.L. Origin of the Grail Legend Cambridge, 1943.
64. Bruce, James Douglas. The Evolution of the Arthurian romance (2 vols.), Gloucester,
1958.
65. Burdach Konrad. The Graal Forshungen, Zur Kirchen — und Geistes Geshiehte XIV
Stuttgatr, 1938. ’ ’
66. Burnham, Barry C. & Waeher, John. The Small'Towns of Roman Britain. London: B.T.
Batsford Ltd, 1990.
67. Carroll, D.F. Arturius: A Quest for Camelot. Goxhill: D.F. Carroll, 1996.
68. Cavendish, Richard. King Arthur and the Grail: The Arhturian legends and their meaning
London, 1978.
69. Chadwick, Nora Kershaw. The Age of the Saints in the Early Celtic Church. Newcastle-
upon-Tyne: The University of Newcastle-upon-Tyne, 1960,
70. Chadwick, N. K. Studies in Early British History.. Cambridge: Cambridge University
Press, 1954. .
71. Chance J. Woman as a hero in old english Literature. N.Y., 1986.
72. Chretien de Troys. Arthurian romances, (transl.), London, 19S7.
73. Coe, Jon B. & Young, Simon. The Celtic Sources for the'Arthurian Legend. Lampeter:
Llanerch Publishers, 1995.
74. Coghlan, Ronart. The Encyclopedia of Arthurian Legends. Shaftesbury: Element Books
Ltd, 1991. ,
75. Collingwood, R.G. & Myers, J.N.L. Roman Britain and the English Settlements, Oxford:
Oxford University Press, 1937.
76. Cotterell, Arthur. Celtic Mythology. London: Ultimate Editions, 1997.
77. Crane, Susan. Insular Romance: Politics, Faith and Culture in Anglo-Norman and
Middle English Literature. Berkeley: University of California Press, 1986.
78. Cross, Tom Peter & William Albert Nietze. Lancelot and Guenevere: A Study on Origins
of Courtly Love, 1930; репринт N.Y.: Phaeton Press, 1970.
79. Currer-Briggs N. The Shroud and the Grail. London, 1987.
80. Cyclification on the development of the medieval narrative circles. Amsterdam, 1994.
81. Darrah, John. The real camelot: Paganism and the Arthurian romances London —
N.Y., 1981.
82. Day, David. The Quest for King Arthur. London: De Agostini Editions, 1995.
83. Dean, Christopher. A Study of Merlin in English Literature to the Present Day: The
Devil’s Son. Lewiston: The Edwin Mellen Press, 1989.
84. Dean, James N. (ed.) Medieval English Political Writings. Kalamazoo Michigan: Western
Michigan University for TEAMS, 1996.

452
 БИБЛИОГРАФИЯ

85. Diet, F.C. Etymologisches Worterbuch der romaiiischen Sprachen. 8. Aufl. Muenchen,
1968.
86. Dixon-Kennedy, Mike. Arthurian Myth & Legend: An A-Z of People and Places. London:
Blandford Books. 1995.
87. Dixon-Kennedy, M. Heroes of the Round Table. London: Blandford Press, 1997.
88. Dyer, James. The Penguin Guide to Prehistoric England and Wales. London: Penguin
Book Ltd, 1981. ~
89. Ekwall, E. Concise Dictionary of English Place-names, Oxford, 1960.
90. Ellis, Peter Beresford. Celt and Saxon: The Struggle for Britain AD 410-937. London:
Constable & Co Ltd, 1993. *
91. Evans, E. Gwenogvryn, ed. Poems from the Book of Taliesin. Llanbedrog, 1975.
92. Fairbaim, Neil. A Traveller’s Guide to the Kingdoms of Arthur. London: Evans Brothers
Ltd, 1983. ■
93. Fleuriot, Leon. Origin of Little Brittain. N.Y., 1987.
94. Foss, Michael The World of Camelot. London: Michael O ’Mara Books Ltd, i 995.
95. Foster, Sally M. Piets, Gaels and Scots. London: B.T. Batsford Ltd & Historic Scotland,
1996. '
96. Godwin, Malcolm. The Holy Graii: Its Origins, Secrets and Meaning Revealed. London:
Bloomsbury Publishing Ltd, 1994.
97. Godwin, Mike. One M an’s Dream: The Story of King Arthur’s Great Halls. Tintagel:
Sword in the Stone Ltd, 1997.
98. GoHer K.ff. Konig Arthur in der englischen Literature des spflten Mittelalters. Gottingen:
Vandenhoek & Ruprecht, 1967.
99. Goodman J. The legend of Arthur in Brittish and American literature. Boston, 1988.
100. Goodman R. The Everchanging Face of the Arthurian Romance. Cambridge, 1986.
101. Goodrich, Norma Lorre. King Arthur. New York: Franklin Watts Inc., 1986.
102. Goodrich, N. L. Merlin. New York: Franklin Watts Inc., 1.938.
103. Goodrich, N. L. Guinevere. New York: Harper Collins Publishers Inc., 1991.
104. Goodrich, Peter. Romance of Merlin: An Antology. N.Y.: Garland, 1990.
105. Grabowski, K. Chronices and annales of medieval Ireland and Wales. Woodbridge, 1984.
106. Green, Miranda J. Dictionary of Celtic Myth and Legend. London: Thames and Hudson
Ltd, 1992.
107. Gruffydd, W.J. Folklore and Myth in the Mabinogi, Cfrdiff, 1958.
108. A guide to Welsh literature. 2 vols., Swansea Davies, 1976.
109. Hahn, Tomas {ed.) Eleven Gawain Romances and Tales. Kalamazoo Michigan: Western
Michigan University for TEAMS, 1995.
110. Haines V.Y. The fortunate fall of Gawaine. The typology of Gavein and Green Knight.
Wash., 1982.
111. Halle, William C. «Camelot». Avalon to Camelot 22 (1986): 40-41.
112. Heinrich von dem Tiirlin. Due Krone. Transl., Lincoln, 1989.
113. Henk, Aertsen & Alasdair A. MacDonald. Companion to Middle English Romance.
Amsterdam: VU University Press, 1990. 1
114. The High Book of the Grail (Perlesvaus), transl., Cambridge, 1978.
115. Holmes, Michael. King Arthur: A Military History. London: Blandford Press, 1996.
116. Holmes, Urban T. «Old French Camelot» Romanic Review 20 (1929): 233.
117. Hopkins, Andrea. The Book of Guinevere: Legendary Queen of Camelot. New York:
Crescent Books, 1996.
118. Hopkins, A. The sinnful knigts: A study of medieval english peitential romance, Oxford,
1990.

453
 БИБЛИОГРАФИЯ

119. Hunt, August. The Road from Avalon: A Reappraisal of the Arthurian Mysteries N -Y
1997. ’ . ’’
120. Jarman, A.O.H. The Legend of Merlin. Cardiff, 1954.
121. Jung. £ Die G raal’s Legende in psychologiser Sight. Zuerich-Stuttgart, 1960.
122. Karr, Phil/is Ann. King Arthur Companion. The world of Camelot and Round Table,
Oakland: Chaesium Booksibany, 1997.
123. Knight, Christopher & Lomas, Robert. The Holy Grail. London: Weidenfeld & Nicolson
1997.
124. Knight, Jeremy K. Cardiff: Cadw, Welsh Historic Monuments, 1988.
125. Korrel, Peter. An A rthurian Triangle: A Study on Origin, Development and
Characterisation of Arthur, Guenevere and Mordred. Leiden: E. J. Brill, 1984.
126. Korwich, R.X. ed. The Meaning of the Courtly Love. Tennessee. 1995.
127. Kottenkamp, Dr. F. Rev. A. Lowy, trans.: The History of chivalry and armor NY
1988. ' ’
128. Kunis, Hans. Wildenberg, Die Gralsburg in Odenwald. Leipzig, 1935.
129. Lacy, Norris J., ed. The Arthurian Encyclopedia. London, N.Y., 19.81.
130. Lacy, N.J. The craft of Chretien de Troys. Lugduny, 1980.
131. Laing, Lloyd. The Archaeology of Late Celtic Britain and Ireland c. 400-1200 AD.
London, 1997.
132. Levi-Stross, Claude. Mithologiques. Paris-London, 1964.
133. Loomis, Roger Sherman. Celtic Myth and Arthurian Romance, N.Y., 1927.
134. Loomis, R.S. The Grail: Frdm Celtic Myth to Christian Symbol, N.Y., 1963.
135. Loomis, R.S. Wales and Arthurian Legend. Cardiff, 1956. ’
136. Loomis, R.S. ed. Arthurian Literature in the Middle Ages. Oxford, 1969.
137. Loomis, Roger Sherman, and Laura Hibbard Loomis. Arthurian Legends in Medieval
Art. London: Oxford, 1938.
138. Lumiansky, R.M. (ed.). Malory’s Originality. A crittical study of Le Morte Darthur
Baltimore, 1964.
139. Lupack, Alan, {ed.) Lancelot of the Laik and Sir Tristem. Kalamazoo Michigan: Western
Michigan University for TEAMS, 1994.
140. Lynch, Frances. Gwynedd: A Guide to Ancient and Historic Wales. London- HMSO
1995.
141. MacRae, C.D. Presenting young adult fiction. London, 1988.
142. Main, Laurence. Arthur’s Camlann. Dinas Mawddwy: Raymond Street, 1989.
143. Mancojf, Debra N. The Arthurian Revival in Victorian painting. 2 vols. N.Y London
1990.
144. Mancojf, Debra N. (ed.) The Arthurian Revival: Essays on Form, Tradition and
transformation. N.Y.: Garland, 1992.
145. Mann, Nicholas R. Glastonbury Tor: A Guide to the History and Legends. Butleigh:
Triskele Publications, 1993.
146. Markale, Jean. King of the Celts: Arthurian legends and Celtic Tradition. Rochester:
Inner Traditions, 1994 (transl. французский оригинал Paris, 1981).
147. Markale, J. Merlin: Priest of Nature. Rochester, Vermont: Inner Traditions, 1995
(transl. Belle N. Bucke, французский оригинал Paris, -1985).
148. The marvels of Rigomer. transl., N.Y., 1988.
149. Matthews C., Matthews John. The Arthurian Book of Days. London, 1990,
150. Matthews, John (ed.) Ebbutt’s Hero Myths & Legends of Britain & Ireland. London:
Blandford Press, 1995.
151. Matthews, J. Shaftesbury: Element Books Inc, 1994.

454
 БИБЛИОГРАФИЯ

152. M engF. Vom Sinn des riner icher. Abenteures, Zurich, 1967.
153. Mergel, Bodo. Der Graal in Wolfram's Parzifal. Halle (Salle), 1952.
154. Morris, John. The Age of .Arthur A history of British Isles from 350 to 650. Londc-
Weidenfeld & Nicolson, 1973.
155. Morris, J. (ed.) Nennius' Bni i t History and the Welsh Annals. Arthurian P e r : :
Sources Vo 1.8. Chichester: Phillimere л Co Ltd. 1973.
156. Morris, J. (ed.) Persons. A n ■_- - Period Sources Vol.3. Chichester: Phillimore &’C :
Ltd, 1974.
157. Morris, J. (ed.) Places : r z :r ir.d Saxon Archaeology. Arthurian Period Sources
Vol. 4. Chichester: Phillimore i: Co Lie
158. Myer-Luebcke. W. Roman ” ~ :.:g:sches Worterbuch. 4. Auf!. Leipzig, 1979.
159. Newstead, H. Bran ihe В - Arthurian Romance, 1939.
160. Niessen, M.H. M a r c h e r . - ; e _ - - -' re Funition fur den Aufbau des hofishen Roman;
Miinster, 1974.
■ 161. Nietz, Wiliam. Arthur:ir. ' is Perceval Cretien’s de Troys.-Berkeley, 1955.
162. Nietz, W. Perceval ar.d th ; H : . - Berkeley, 1949.
163. Norman, A.V.B. &. Don P :~ r f i - '■■■_—,:r to Soldier/A history of war and weapons, 499
to 1660. English warfare from the \ t - l : r : to Cromwell. N.Y., 1966.
164. Nykl, A R. ed. Proveaee’s И н й г . Bonn. 1954.
165. O ’Raihilly, T.F. Ezf.y ir^h - ft;-. ir.d Mythology. Dublin, 1948.
166. Painter, Sidney French Г . - I-., i.f.z ideas and practices in medieval France.
Princeton, 1940.
167. Parshall, Linda В The ' ч " : :n L-. Wolfram’s Parzifal and Albrecht's Jungerer
Titurel. Cambridge. 1981.
168. Paton, L. A. (tr.) Les r r : r M tr’i a . 2 vob. N.Y., 1926-1927.
169. Paton, L.A. (tr.i Sir U r.;.; :: "•.* London, 1929.
170. Paton L. A. Studies :r the F . . ' 1 " : j: :: Arthurian Romance. 2,,d ed. N.Y.: Burt
Franklin, 1960.
171. Pettit, Stephen Le«:i Irc'.z~ Z t - . 'z :st, King Arthur: The Reality behind the
Legends. Isle of Man: Stephen Lr*is Репд .996.
172. Radford, C.A. Ralegh. G i r . t r r . r The Isle of Avalon. Andover: Pitkin Pictorials
Ltd. 1973.
173. Radford, C.A. Ralegh d W . ж J. Exeter: University of Exeter Press, 1975.
174. Rees A., Rees B. Ce’.::r H ;n ri£ ; -.'o traditions in Ireland and Walles. London.
1961 (в переводе на русский
175. Reno, Frank D. The H r - . _r. Jefferson: McFarland & Company Inc
1996. . _
176. Roberts, Forrester. . :.t r z i r . & Iseult. Gloucester: Forrester Robetti
1998.
177. Rhys, S irJ. Studies in th t A n tam aa legend, Oxford, 1891 (1983 репринт).
178. Savage. Anne (trans.) The - r r : - Chronicles. London: William Heinemann Lrd
1983.
179. Scaglione, Aldo. Knights _t : -t*; ness, Chivalry & Courtesy from Otton^r.
Germany to the Italian Renaissar.;-: B e tte r- Ln.\ ersity of California Press, 1991.
180. Scherer, Margaret R. A t . _t tr = * - - i T.'rle. N.Y.: Metropolitan Museum of Art
1975.
181. Schutz, James A. The Short ■; - . ,uo!e.
182. Schwidz, Cornelia. Sir C-ir: . г Groningen, 1963.
183. Shepherd, Stephen H.A. Romances. N.Y.: Norton, 1995.

455
 184. Sommer, H.O. {ed.) The Vulgate versionb of the Arthurian Romances. Ed. from
manuscripts in British Museum. Vol. 2 -6 , Wash., 1908-1913.
185. Stein, Jorg. Richard Wagner and Kunstsynthese, Bonn, 1988.
186. Stephenson, Joseph. William of Malmesbury: The Kings before the Norman Conquest.
Lampeter: Llanerch Enterprises, 1989.
187. Stewart, B. The Warriors of Arthur. London, 1987.
188. Stewart, R J. & Matthews, John (ed.s) Merlin through the Ages: A Chronological
Anthology and Source Book. London: Blandford Press, 1995.
189. Taylor, Beverly. The return of King Arhtur. Cambridge, 1988.
190. Thomas, Charles. Celtic Britain. London: Thames and Hudson Ltd, 1986.
191. Thomas, C. Tintagel: Arthur and Archaeology. London: B.T. Batsford Ltd & English
Heritage, 1993.
192. Turner, Paul. Tennyson, London, 1976.
193. Turner, P.F.T. The Real King Arthur: A History of Post-Roman Britannia AD 4 1 0 -
AD593 Volume I—II. USA: SKS Publishing Company, 1993.
194. Wace and Layamon: Arthurian Chronicles, tran sl, London, 1962.
195. Wakefield, Walter L., Heresy, Crusade and Inquisition in Southern France, 1100­
1250, Berkeley & Los Angeles, 1974.
196. Wartburg, W. von. Franzosisches etymologisches Worterbuch. Bonn, 1928.
197. Weston, Jessie L. The Quest of the Holy Grail: From Ritual to Romance. N.Y., 1957
(репринт с London, 1913).
198. White, Richard (ed.) King Arthur in Legend and History. London: J.M. Dent, 1997.
199. Wilhelm, James J. Romance of Arthur III: Works from Russia to Spain No'rwav to
Italy. Garland, 1988. ’ '
200. Williams, Ann; Smyth, Alfred P. & Kirby, D.P. A Biographical Dictionary of Dark Age
Britain. London: B.A. Seaby Ltd, 1991.
201. Williams, Michael. King A rthur’s Castle. Bodmin: Bossiney Books, 1993.
202. Wilson, Anna. The Magical Quest: The Use of magic in Arthurian Romance. Manchester
& N.Y.: Manchester University Press, 1988.
203. Winterbottom, Michael (ed.) Gildas’ The Ruin of Britain. Arthurian Period Sources
Vol.7. Chichester: Phillimore & Co Ltd, 1978.
204. Wise, Terence. Medieval warfare. London, 1976.
205. Wolf, Wemer. «Wer war der Dichter des Jungerer Titurel?» Zeitschrift fur deutsches
Altertum und deutsche Literatur, 84 (1953), 309-346.
206. Young, Felicity & Williams, Michael. King Arthur in the West. Bodmin: Bossiney
Books, 1993,
 П еречень тем атических статей

Аваллон Бан Бепвикский

Аврелий Амброзий Башня Слез
Агравейн Беда Достопочтенный
Акколон Галльский Бедгрейнский лес. См. Войны Артура (вр о ­
Александр-Сирота манах «Вульгаты»)
Алиса Прекрасная Паломница. См Аык- Бедивер (Бедуир)
сандр-Сирота Белая книга Риддерха. См. «Мабиногион»
Аллитеративная поэма -«Смерть Артура* Бенвик
Альбрехт из Шарфенберга Бендигейд Бран, или Благословенный Вран
Амброзий Аврелиан Бердслей Обри
Амфортас. См. Увечный Король Берн-Джонс Эдвард
Ангвисанс Ирландский Беруль .
Английские хроники о короле Артуре Битва Двенадцати королей. См. Войны Ар­
Англосаксонская хроника тура (в романах «Вульгаты»)
Андрей Капеллан Бланшефлёр
«Анналы Камбрии» («Анналы Уэльса») Блэз
Аннуин (Аннон) Боги и герои
Анфортас. См. Увечный Король «Божий суд»
Арморика. См. Бретань Болдуин Британский
Артур, персонаж рыцарских романов Борр — Бесстрашное Сердце
Артур г факт и легенда Боре Ганский ( Богорт\ Бохорт)
Артуровские клубы. См. Клубы артуровские Бран, или Благословенный Бран
Артуровские легенды. См. Артур: факт и Бранвен (Брангвена\ Бранжьена)
легенда', Легенды о возвращении короля', Братство Грааля
Легенда о гроте', Топография в легендах и Бретань
романах Британия
Артуровские легенды в кино. См. Фильмо­ Брон
графия Броселиандскнй лес
«Артуровское возрождение» Вагнер Рихард
Аскалон Вас
Астолат Вергилий Полидор
Бадемагус Веселая Стража, замок
Бадон Вивиана (Вивиан, Вивьен). См. Нимуэ, Дева
Балан, Рыцарь о Двух Мечах Озера
Балин Свирепый «Видение Ронабви»

457
 ПЕРЕЧЕНЬ ТЕМАТИЧЕСКИХ СТАТЕЙ

Винавер Эжен Гуинглейн. См. Прекрасный Неизвестный

Винчестер Гуртейн Немощный. См. Вортигерн
Винчестерский Круглый Стол. См. Винчес­ Дагонет
тер Девичий Замок
Витражи Декоративно-прикладное искусство (средне­
Владычица Озера вековое)
Войны Артура (в романах «Вульгаты») «Деяния королей Британии»
Волшебные источники. См. Языческая тра­ Джои из Гластонбери
диция и мифологические архетипы Дидо-«Персеваль»
Вольфрам фон Эшенбах Димлок
Вортигерн Динадан
Вортимер Дипас-Эмрис
«Вульгата» (цикл романов) Династии и родословные родов Грааля
Вышивки Дор, замок
Гавейн Оркнейский Доре Гюстап
Галахад (Галаад) Доспехи и оружие. См. Оружие и доспехи
Галахольт, Высокородный Принц Житие св. Гильды. См. Карадок ап Ллан-
Гальфрид Монмутский карфан
Гарет Бомейн Житие Мерлина. См. Гальфрид Монмутский
Гартман фон Ауэ Замки в романах и легендах артуровского
Гахерис цикла
Гвиневера (Геншера, Гвеньевера, Гвенвифар, Замок Грааля
Гиневра, Гейнор) Зверь Рыкающий
Генон Рене Зеленый рыцарь
Геири Хэнтингдон Ивейн
Генрих фон Дем Тюрлин Игрейна (Игерна)
Генрих фон Фрайденберг Игры
Географические названия и исторических компьютерные
хрониках ролевые (TSR)
Герайнт, сын Эрбина «Идер»
«Герайит и Энид» Изобразительное искусство
Геральдика Изольда Белокурая ( Изольда Ирландская;
Гербы. См. Геральдика Изольда Прекрасная)
Герольды Изольда Белорукая (Изольда Бретонская)
Гиблая Часовня Иллюстрации книжные
Гиль да . 1. Американские
Гиралд Камбреязий 2. Английские
Гирфлет, Божий сын (Гифлет сын До) 3. Русские
Гластонбери 4. Французские
«Глиголис» Иосиф Аримафейский
Глингалин. См. Прекрасный Неизвестный Ирландские параллели артуровского эпоса
Гобелены См. Кельтские корни артуровского эпоса
«Гододдии» Искусство. См. Декоративно-прикладное ис­
Гоор, королевство кусство (средневековое); Изобразительное
Горлойс, герцог Корнуоллский искусство
Горре. См. Гоор, королевство Испытания
Готфрид Страсбургский Исторические романы и романы фэнтези
Грааль о короле Артуре, См. Фэнтези о короле Ap-t
Гуиврейц туре

458
 ПЕРЕЧЕНЬ ТЕМАТИЧЕСКИХ СТАТЕЙ

Исторические хроники о короле Артуре Кретьен де Труа

«История Мериадока» Кровоточащее Копье
Кадор Корнуоллский Круглые Столы (средневековые празднества)
Калибурн. См. Экскалибур Круглый Стол
Камелот Круглый Стол, Винчестерский. См. Винчес­
Камень Тристана тер
Камерлиад Кундрн
Камилла. См. Феи Куртуазная любовь
Камлан Кэдбери-Камедот
Каитари Кэй-Сенешаль {Кай; Кей)
Карадок Кзкстон Уильям |
Карадок ап Ллаикарфав Кэлливик
Карадос Уэльсский. См. Карадок Кэхидин
Кардуэл Лайамон
Карлион (Карлеон) Ламорак Уэльсский
Карнаит Ланселот Озерный
Катары Прованса Ле Морхольт. См. Морхольт
Кау, король Стрейтклайла Лев I
Кей. См. Кэй-Сенешаль Легенда о гроте
Кельтская литература о короле Артуре «Легенда о святом Гозновии»
Кельтские корни артуровского эпоса Легенды артуровские. См. Артур: факт и
Кинке-Кинадон легенде, Легенда о гроте', Легенды о возвра­
«Килох и Олвен» щении короля; Топография в легендах и ро­
манах
Киот-Провансалец
Легенды о возвращении короля
Клауд-Отступник. См. Бан Бенвикский; Лан­
Ленуа См. Лионесса (страна)
селот Озерный
Лжегвиневера
Юшнгзор. См. Вольфрам фон Эшенбахг, Га­
Лиленд Джон
вейн
Лионесса (страна)
Клубы Артуровские
Лионесса (хозяйка Замка Угроз)
«Книга сэра Тристана» Ллахеу
Книга Талиесина. См. Кельтская литера­
Лодегранс
тура о короле Артуре', Талиесин Логрия (Логрис)
Книжные иллюстрации. См. Иллюстрации Лодина
книжные Лондон
Компьютерные игры. См. Игры Лорин. См. «Роман о Лорине»
Константин (1), бретонский принц Лот Лотианский (Лот Оркнейский)
Константин (2), сын Кадора Корнуоллско­ Лотиан
го, наследник Артура Лохольт. См. Ллахеу
Копье Лонгина. См. Кровоточащее копье Лоэнгрин (Лоэрангрин)
Копье Расплаты. См. Кровоточащее Копье Лукан
Корбеник Лумис, Роджер Шерман
Корнуолл Луннета
«Король Артур и король Корнуолл* Луций Иберий
Король-Рыбак Лэ
Котел Оживления Мабиногион
Коз ль. См. Хоэль Маг Мелль. См. Девичий Замок, Кельтские
Красный рыцарь корни артуровского эпоса
Красная книга Хергеста. См. *М абиногион» Максим Магн
Краткие ритмизованные хроники Манускрипты иллюстрированные

459
 ПЕРЕЧЕНЬ ТЕМАТИЧЕСКИХ СТАТЕЙ

Марк Корнуоллский «Паломид»

Международное Артуровское общество Паломид-Сарацин
Мелеагант Парсифаль. См. Вагнер Рихард; Персеваль
Мелиадус Парцифаль. См. Вольфрам фон Эшенбах;
Мелиодас, король земли Лионесса. См. Ме­ Грааль; Персеваль
лиадус Пелеас
Мельвас Пелинор
Мердауд. См. Мордред Пеллес
«Мериадок, Рыцарь с Двумя Мечами» Пендрагон
Мериадок «Передур, сын Эвраука»
Мерлин (Мерлин Амброзий) «Перлесво»
Мертвая земля. См. Опустошенная земля «Персефорест»
Меч в Камне Персеваль Галльский ( Парсифаль; Парци­
Мизерекордис фаль)
Мирддин. См. Мерлин Печальная Стража, замок. См. Веселая
Мистика и мистерии Грааля Стража, замок
«Младший Титурель». См. Альбрехт из Шар- Пизанелло. См. Пизано Антонио
фенберга; Вольфрам фон Эшенбах
Пизано Антонио
Мозаика в соборе Отранто
Плачевный Удар
«Моксон-Тенннсон»
«Повесть о Блиокадране»
Монсальват. См. Мунсальвеш
Погибельное Сиденье
Моргана Ле Фей
Поединки и турнирные поединки
Моргауза
Мордред «Полная книга о короле Артуре и рыцарях
Моррис Уильям Круглого Стола». См, Мэлори Томас, сэр
Посвящение в рыцари
Морхольт (Мархальт, Моргольд, Морольт,
Мораунт) «Поствульгата» (цикл романов)
Мунсальвеш Прекрасный Неизвестный
Мэлори Томас, сэр Прерафаэлиты
Matiere de Bretagne Продолжения «Персеваля» Кретьена де Труа
Незаданнын вопрос Происхождение легенды о короле Артуре.
Ненний См. Артур: факт и легенда
Нимуэ, Дева Озера ( Вивиьена, Вивиан, Ни- Пророчества Мерлина. См. Гальфрид Мон­
вьен, Нинева, Ниниан) мутский
Нуаду. См. Кельтские корни артуровского «Пророчества Мерлина»
эпоса; Король-Рыбак; Языческая традиция и Псевдороберт де Борон. См. Поствульгата
мифологические архетипы Пуйл. См. «Мабиногион»
«О возвышении Гавейна, племянника Арту­ Рагнелл
ра» «Разъяснение»
Овейн. См. Хозяйка фонтана Ран Отто
Одежда Риеяс Уэльсский
Оксфордское Артуровское Общество Риотам
Опустошенная земля ( Мертвая земля) Робер де Блуа
Оргелуза. См. Феи Робер де Борон
Оружие и доспехи Ролевые игры. См. Игры
Остров яблок «Роман о Карадоке»
Отранто, мозаика. См. Мозаика в соборе «Роман о Лорине»
Отранто Россетти Данте Габриэль
Оуэн. См. Овейн', Хозяйка фонтана Рыцари Круглого Стола

460
 ПЕРЕЧЕНЬ ГЕПАТИЧЕСКИХ СТАТЕЙ

Рыцарство средневековое Уэльс

Садук Феи
Саррас Фейри. См. Девичий Замок; Кельтские кор­
Святой отшельник ни артуровского эпоса; Феи
Северн Фильмография
Святой Гозновий. См. Легенда о святом Гоз- Фольклор
новии Фольклорная топография
Северный Союз. См. Войны „■Артура (в ро­ Фоморы. С м . Кельтские корни артуровско­
манах «Вульгаты») го эпоса; Красный рыцарь
Сломанный Меч Фрески (средневековые)
Старый король Грааля Фрески (современные). См. Фрески в Бос­
Стеклянный остров. См. Аваллон. Гластон­ тонской публичной библиотеке; Фрески в
бери здании Дискуссионного Общества Оксфорд­
Стоунхендж ского университета
«Строфы о могилах». См. Артур: факт и Фрески в Бостонской публичной библио­
легенда; Кельтская литература о короле теке
Артуре Фрески в здании Дискуссионного Общества
Сульницнй Оксфордского университета
Сурлуза Фрески в замке Рункелынтейн
«Сэр Гавейн и Зеленый рынарь* Фэнтези о короле Артуре
Талиесин Хеброн. См. Брон
Твен Марк Хелависа. См. Гиблая Часовня; Феи
Теннисон Альфред, лорд Хенгист
Террабиль. См. Димлок «Хозяйка фонтана»
Тинтагель «Хоровод Великанов». См. Стоунхендж
Титурель. См. Вольфрам фон Эшенбах, Д и ­ Хоуэл Бретонский. См. также Хоэль
настии и родословные родов Грааля: Ста­ Хоэль (Коэль; Хоуэл)
рый король Грааля Хранители Грааля
Топография Хроника обители Святого Михаила
Топография средневековых рыцарских ро­ Хронология событий артуровского эпоса
манов Черная книга Кармартена. См. Кельтская
Триады литература о короле Артуре
Тристан и Изольда «Чудеса Ригомера»
«Тристан в прозе» Ш отландские хроники о короле Артуре
Тристан Лионесский Ш тейнер Рудольф
Тристрам. См. Тристан Лионесский Эвелак. См. Иосиф Аримафейский; Саррас
Туата де Данан. См. Кельтские корни ар­ Экскалибур
туровского эпоса Эктор Окраинный
Турниры Эктор Уэльсский
Увечный Король Элейна из Астолата
Уильям Малмсберийский Элейна из Корбеника
Уильям Ньюбург Эмсбери
Ульрих фон Затцикховен Эмрис. См. Амброзий Аврелиан; Вортигерн
Умбер (река) Энида
Уриен Регедский. См. Уриенс Эрек
Уриенс Языческая традиция и мифологические ар­
Утер Пендрагон хетипы

461
 С одер ж ан и е

П р е д и с л о в и е ............................................................................................5
П еречень ры царских ром анов, упом януты х
в тем атических с т а т ь я х ...................................................................446
П еречень упом инаем ы х латинских и прочих хроник и
исторических тр а к та то в ............................................................449
Б и б л и о г р а ф и я ................................................................................... 450
П еречень тем атический с т а т е й .................................................... 457
А р ту р о вски й м и ф , во всей его пол н оте, сл ож н ости
и м н о го м ер н о сти , во всем своем взаим одействии
сю ж етов и т р а д и ц и й — и сто р и ч еско й
и поэтической, — стал своеобразной «основой основ»
для евро п ей ско й л и тер ату р ы м н оги х веков —
о т классического стих о тво р н о го «ры ц арского
р о м ан са» , п р о заи чески х ц и кл ов С редневековья
и эп и ч еск о й х р о н и к и Г ал ьф р и да М он м утского
д о со врем ен н ы х о б р азц о в к а к и стори ч еской ,
т а к и ф э н т е зи й н о й п р о зы . П е р е д вам и —
не п р о сто о ч ер ед н ая «А ртуровская эн ц и к л о п ед и я» ,
н о - п о п ы т к а создать с в о ео б р азн ы й « п о л н ы й свод
А р туровских тр ади ц и й » - л и тературн ы х,
ж и в о п и с н ы х и к и н е м а т о г р а ф и ч е ск и х ...

Это - мир странный, давний и стародавний.

Мир Артура, искавшего Справедливость...
Мир Ланселота, искавшего Любовь...
Мир Галахада, искавшего Ч удо...
Мир Мордреда, искавшего Власть...
Мир, о коем некогда пели менестрели
и жонглеры, ныне же писали — и пишут! —
Роджер Желязны и Мэри Стюарт,
Теренс Уайт н Анджей Сапковский.
Мир чести и красоты. Мир героизма
и предательства. Мир Артура,
Короля Прошлого н Грядущего...

ISBN £-17-005147-5

9 7 8 5 170 05 1 9 7 7