Платон как вызов

Твердая убежденность в историческом прогрессе нашего знания и совершенствовании его

методологической составляющей, характерная для конца 19 – начала 20 века, натолкнулась на
неожиданный вызов со стороны платоновской философии. Вызов этот был тем неожиданней, что
именно платоновская философия рассматривалась как исходный пункт прогресса и начала
методологического воспитания разума. Поначалу это представлялось скорее недоразумением,
казалось, стоит лишь более последовательно и строго подвергнуть платоновский корпус анализу,
и так называемый die platonische Frage будет решен раз и навсегда, откроется доступ к
исторически «подлинному» Платону. Такие попытки делались неоднократно, но результат
оказывался противоположным – платонизм дробился на новые линии понимания. Сегодня вопрос
«Имеем ли мы дело с тем же философом, что и исследователи 19 века?» в значительной мере
перестал казаться искусственным или абсурдным, при том, что корпус платоновских текстов за
последние 120 лет практически не изменился.
Платон оказался недоступен ни логическому анализу, ни изощренной герменевтике
исследования художественных текстов, ни специфическим формам методологического анализа –
семиотике текста, структурализму, философии диалога и проч. В начале 20 века спор между
исследователями шел преимущественно лишь о методе платоновской философии, сегодня нет
согласия даже относительно того, являются ли тексты Платона философскими или
художественными, педагогическими или публицистическими. Интерпретаций становится столько,
что едва ли возможно даже относительное полное их обозрение. Джеральд Пресс, статьям
которого [Пресс, Пресс] я в значительной мере обязан, пишет, что «в последнее время не
появилось ни одного по-настоящему всестороннего обзора платоноведческой литературы, и даже
возникает вопрос, а возможен ли он в принципе» [Пресс 2013а, с. 9]. Он ссылается на мысль
Хольгера Теслеффа: «Давно возникла потребность в полном переосмыслении и переоценке наших
методов интерпретации Платона, хотя едва ли она возможна на практике» [Thesleff 1993, с. 17]. Х.
Теслефф в теперь уже далеком 1993 году ситуацию с изучением текстов Платона охарактеризовал
как «хаотическое состояние» [Thesleff 1993, с. 17], причиной чего считал не только недостаток
сотрудничества между школами и языками, но в первую очередь проблему исходных установок
для истолкования платоновских текстов. За прошедшие без малого четверть века «хаотичность»
возросла в такой мере, что утрачена не только надежда выработать (найти, договориться) единство
исходных установок, но уверенность в самой его возможности.1
Внушительные перечни библиографии, общую структуру и организацию которых задал
еще Константин Риттер в изданиях 1912-1924 годов2, показались не столь огромными после
библиографий, предложенных Е. Розенмайером [Rosenmeyer 1957], Е. Манассе [Manasse 1957,
1961, 1976] и, особенно, Г. Черниссом [Cherniss 1959, 1960], их работу продолжили Р. МакКирахан
1
«Для всех одаренных и вдумчивых исследователей платоновской мысли весьма странно, что наша
дисциплина как целое остается неотрефлектированной, что столь мало внимания уделяется основаниям и
техникам исследования, которые столь радикально делят нас на школы» [Bowen 2007, р. 49].
2
Риттер издавал ее в ежегоднике «Jahresbericht über die Fortschritte der klassischen Altertumswissenschaft»,
потом сделал дополнение в 1929 и 1930 гг. Сужу по переизданию [Ritter 1980].
с упором на широту [McKirahan 1978], а Л. Бриссон – в узко платоноведческом русле [Brisson
1977, 1983, 1988]. Электронные базы L’Année philologique и американский The Philosopher’s Index
сделали доступными работы по платоноведению для онлайнового поиска, что, безусловно, очень
удобно, но вместе с тем выявили очевидную невозможность овладеть столь огромным массивом
литературы.3
Данная статья не претендует на обзор существующей литературы, а лишь на попытку
обозначить основные тенденции в интерпретации платоновских текстов и поставить вопрос о
причинах все углубляющихся расхождений между ними; поэтому мы не будем учитывать
значительно более скромную (в плане монографий), но все же достаточно объемную (в плане
статей) и куда более доступную научную литературу украинских и российских исследователей,
так как, к сожалению, эта литература все еще во многом стоит особняком по отношению к
мировому процессу, точнее, испытывая лишь одностороннее влияние. Речь будет идти
преимущественно об историко-философском подходе, хотя провести строгие границы между ним
и подходом чисто философским не всегда возможно. Мы постараемся сосредоточить внимание на
том, что Дж. Пресс (он тоже следует уже сложившейся традиции 4) называет платоноведением, в
отличие от платонизма в широком смысле, но это разделение не будет строгим.
Вернер Йегер в своем обзоре изменений образа Платона в 19-м веке отмечает две основные
тенденции – выявление индивидуальных черт платоновской мысли и личности, с одной стороны, и
раскрытие представленной в его текстах вечной ценности, с другой [Jaeger 1960, S. 129-142]. Под
первой тенденцией немецкий ученый подразумевает прежде всего ставшей очевидной
невозможность примирения5 между унитаристами (полагавшими, что Платон изначально обладал
философской системой, лишь по-разному представляя ее в диалогах) и генетистами (согласно
которым, философская система Платона формировалась и менялась в течение его жизни).
К обозначенным В. Йегером тенденциям стоило бы добавить еще несколько наметившихся
расхождений (это можно понять и как просто иной взгляд на обозначенные немецким ученым
позиции). Прежде всего, к началу 20 века стало все более заметным различие в подходах между
философами и классическими филологами. Кроме внутренних закономерностей развития каждой
из дисциплин, это различие становилось все более заметным в силу отсутствия единства в
понимании философии Платона, когда стала очевидной
Поскольку философия со времен немецкого классического идеализма отождествлялась с
системой (то есть иерархией строго субординированных принципов, обладая при этом
фиксированной терминологией), то в отношении Платона возникли вполне очевидные трудности.
Эдуард Целлер, ученик Гегеля, разделял мнение Шлейермахера, что Платон с самого начала

3
А. Боуен утверждает, что подобные электронные базы не столько облегчают изучение той или иной
области, сколько нацелены на продвижение данной сферы путем информирования о положении дел по
обозначенной проблеме [Bowen 2007, р. 49].
4
Подобное различие можно найти у Д. Ханкинса [Hankins 1987: 696].
5
Дальнейшее изложение позиций исследователей 19 века носит аисторический характер и рассматривает
только общие исходные установки и стратегии, игнорируя факты изменения позиций или оговорки по
степени их принятия. Здесь я во многом опираюсь на Е, Н. Тигерштедта [Tigerstedt 1977].
обладал системой, но при попытках выстроить ее на основании текстов диалогов был вынужден
задуматься о том, был ли вообще Платон философом [Tigerstedt 1977, р. 16-17]. Трудности при
извлечении системы из платоновских диалогов воскресили старое предложение Фридриха Аста
отказать в аутентичности диалогам, отрицающим систему. 6 Другой наметившийся выход из
создавшегося положения предложили генетисты, полагавшие, что система Платона
эволюционировала постепенно и в разных диалогах представлены различные этапы ее
формирования. Основной проблемой при таком подходе оказывалась хронология диалогов, и
казалось, эта проблема нашла свое решение в изучении стилистической стороны произведений
Платона – стилометрии. Работа Винценты Лютославски [Lutoslawski 1897], казалось, решила
основные проблемы и оставалась долгое время наиболее авторитетным исследованием в этой
области, но, забегая вперед, отметим, что обоснованность ее выводов была отвергнута в работе Х.
Теслефа [Thesleff 1982], главным образом посредством установления того факта, что диалоги
подвергались редакции еще при жизни Платона, что подорвало выводы стилометрии в целом. 7
Генетисты усматривали в неясностях, двусмысленностях и несвязностях диалогов знаки
развития платоновской мысли, стилистическое различие, характерное для платоновского корпуса,
укрепляло их в этой позиции. Но они столкнулись с двумя трудностями, методы преодоления
которых разделили их: 1) как соотнести «Законы» и другие поздние сочинения Платона с
остальным корпусом, 2) как относиться к свидетельству Аристотеля. По этим вопросам мнения
генетистов существенно разошлись: одни считали «Законы» свидетельством ослабления
интеллекта Платона и его конечной точкой [Susemihl 1860, S. 559 ff.]8,

- монистически-идеалистическая интерпретация (Tennemann, Hegel, H. Ritter, S. Ribbing, A.

Fouillée)?

- монистически-спиритуалистическая (R. D. Archer-Hind, H. Jackson, R. G. Bury, E. Caird),

- пантеистически-дуалистическая (G. Teichmüller)

- логико-методологическая (Lotze, Cjhen, A. Auffahrt, Natorp, N. Hartmann, S. Marck, J. A.

Stewart),

- математическую (G. Milhaund).

две главные проблемы для всех генетистов и обе касаются спецификации terminus ad quem
Платон развивает: трудность связи «Законов», работы накануне смерти Платона, с остальным
корпусом, и отнесение Аристотелевского свидетельства. Решения среди генетистов существенно
разнятся., например, видит «Законы» как конечную точку платоновского интеллектуального

6
В итоге некоторые сторонники этого подхода доходили до того, что только девять диалогов признавались
подлинными, отрицалась подлинность не только «Законов», но и «Парменида», «Софиста», «Политика» и
многих других. [Allen 1984, р. 16].
7
Х. Теслеф исследовал в той же работе более ста тридцати хронологий, предложенных с 1792 по 1981 год.
8
Франц Зуземиль (1826 - 1901) был классическим филологом, но к этому времени различие между
философами и классическими филологами еще не обозначилось столь явно.
развития и рассматривает это развитие как расщепление и регресс. Ribbing просто отрицает
аутентичность «Законов», другие, подобно Херманну, никогда не выкладывают платоновскую
систему
генетисты представляли реальность проблем по систематизации платоновской мысли как
засвидетельствованную в его работах, но видели несвязности, несоответствия и двусмысленности
как знаки интеллектуального прогресса. Данное допущение, что язык зеркало мысли , не
удивительно, что они одобряли статистическую (52) демонстрацию того, что платоновский язык и
стиль показывают существенное изменение проходящее через диалоги
Стилометрический ответ на экстремальный атлетизм исторически связан с более широкой и
ранней атакой на априорный систематический унитаризм. Главный тезис этой атаки – единство или
соответствие платоновских работ должно быть найдено не в некой неизменной системе, но в
длительной эволюции платоновской мысли в систему.
Диалектические генетисты обосновывали, что эволюция Платоновской мысли была чисто
философской (Susemihl, Ribbing: pp. 26-27). Другие, однако, усматривали эту эволюцию в
нефилософских факторах. Один из виднейших недиалектических генетистов – Карл Фридрих
Херманн, считавший, что платоновская мысль – суммирование предшествующей философии,
которая есть продукт его личности (Persönlichkeit) и окружающей среды, и что эта суммирование
объединено не посредством системы, но посредством платоновского отличительного личного
характера
Многие члены недиалектической школы генетистов были менее подвержены влиянию
предположения, что литературные работы выражают авторское сознание, дух и личность, и что
авторское сознание всецело определяет содержание работы и художественное единство: они
скорее придерживались линии, делавшей акцент на неинтеллектуальном (например, окружающей
среде) в оценке интеллектуальных факторов (Persönlichkeit, Geist)… Итак, например, после
квалификации платоновской философии как сущностно политической, социальные позитивисты
идентифицировали Платоновскую социоэкономический статус как определяемый его личностью и
его мыслью (рр. 30-33), в то время как психологические позитивисты концентрировались на его
(гомо)сексуальности (Kelsen: рр. 33-36).
Все же другие выбрали взгляд на Платоновское интеллектуальное развитие как
манифестацию его жизни и личного опыта, и раскрывали, то, что может быть названо
биографическим позитивизмом (Wilamowitz: рр. 40-48), или еще они идентифицировали Платона с
его работой и пытались интерпретировать тексты посредством отнесения к внутренней форме и
праву личности, что реконструировано из их интуитивных инсайтов в каждом тексте (George: рр.
48).
Атака генетистов на априори систематитических унитаризм и популярность генетизма в
Германии не прошли незамеченными. Paul Shorey ответил посредством переутверждения
константного единства платоновской мысли и обосновал, что оно может быть редуцировано к
данным биографии … против Шлейермахера и Целлера, потому что Шорли не считал, что это
должно быть философской системой. Скорее он видел это как исповедание определенных общих
идей или мировоззрение и декларировал, что это совместимо с противоречиями\\\ Шорли априори
 несистематичный или риторический несистиматический унитаризм трактует Платона не как
философа, но как морального учителя, котрый понял пределы философии и субординационную
роль метафизики и логики
Вопреки Шорли, Léjn Robin, например, продолжал настаивать, что (53) Платон
систематический мыслитель или философ. Но в опреки Шлейермахеру и Целлеру, Робин
коструировал его систему посредством обращения к непрямой или устной традиции
Генетическое прочтение платоновских работ, самое популярное тогда и теперь, было
развито посредством атак на шлейериахеровский априорный систематический унитаризм, который
сам был отчасти ответом на эсотеризм Теннемана (рр. 66-67; ср. Hermann, рр. 67-69, 85). Эсотеристы
признают исключительную трудность, если не невозможность, открытие системы по ту сторону или
в диалогах. Все же они предполагают, что система существует (но см. Oehler, рр. 87-88). Чтобы ее
реконструировать и так решить проблему платоновской интерпретации, они отделяют диалоги
(которые они обозначают посредством вариации и замены) от устной традиции и утверждают, что
эта традиция одна только обеспечивает ключ к платоновской системе (рр. 63-64). Теперь
обращение к этой вторичной или непрямой традиции едва ли можно признать новым в
исследовании; многие сторонники других школ признают ее пригодность и опираются на нее в
своих реконструкциях (например, von Stein, Zeller, Rosen – pp. 77-79 c n. 142 и 82; Wilpert, Ross,
Taylor, Burnet – pp. 84-85 c n. 185; ср. рр. 64-66). Что еще устанавливается эсотеристами – их полная
амортизация диалогов; по разным причинам (никогда не оспариваемым) они игнорируют
платоновские письменные тексты и обращаются к немногим, скудным, и часто бессодержательным
сообщениям о его доктрине
Эсотеристы подобные Кремеру и Гейзеру находят систему, которая является выразительно
неоплатонической. Другие, подобные Philipp Merlan более осоторожны: он пытается поддержать
ценность устной традиции против атак Чернисса (ср. рр. 79-83) и отмечают неоплатонический
характер платонизма, но воздерживаются от утверждения, что традиция аккуратно представляет
платоновскую философию
На одной стороне мы имеем унитаристов, атетицистов (сторонников отсутствия
системы), эволюционистов, генетицистов и эсотеристов (рр. 92-93); на другой, скептицистов и всех
тех, кто сводит платоновскую философию к пустому «философствованию»

Он (Йегер) начинает с установок, заданных Ф. Шлейермахером и романтиками, и

доводит рассмотрение до времени, когда классической «филологией был сделан огромный
рывок вперед, и она расширилась до науки классической античности и углубленной
истории», поставив перед собой задачу «воссоздать внутреннее понимание великого
духовного явления античной литературы» [Jaeger 1960, S. 135]. Позиция, занятая при этом
В. Йегером, сама во многом является показательной: в третьей части своей статьи 9 он
предлагает собственное понимание философии Платона как пайдеи в качестве
объединения обозначенных им подходов. Немецкий ученый видит задачу наступившего
9
Вторая часть носит название «Изменение образа Платона в 19 веке» [Jaeger 1960, S. 129 - 142], третья –
«Платоновская философия как пайдейя» [Jaeger 1960, S. 142 - 157].
 века (статья написана в 1927 году) в унификации различий в исходных установках и
выработке единого строго научного подхода к пониманию платоновского наследия [Jaeger
1960].

В философском плане 20 век начался с представления неокантианского Платона: в 1900

году появилась работа В. Виндельбандта «Платон» [Windelband 1900], а в 1903 г. – П. Наторпа
«Учение Платона об идеях: Введение в идеализм» [Natorp 1903]. Наторп не ограничился
рассмотрением философии Платона с (нео)кантианских позиций, он трансформировал и само
учение греческого философа в неокантианском ключе, лишил идеи онтологического статуса и
представил учение о них как учение о логическом законе, своего рода «методе». Книга построена
на последовательном анализе диалогов и завершалась сопоставлением платоновской философии с
философией Аристотеля, тоже весьма своеобразно понятой Наторпом. Такой подход вызвал
серьезную критику, но книга получила широкую известность, обозначив новые возможности
понимания Платоновского наследия.

 Первые десятилетия нового века проходили в чередовании реализации

традиционных моделей понимания платонизма, восходящих к Э. Целлеру, Т.
Гомперцу и другим и поиска новых форм применения научных методов к
классическому наследию. Своей основной задачей традиция видела
реконструкцию, во-первых, целостной системы философия Платона (тезис Э.
Целлера о том, что определению Целлера, что философ может быть философом
только при наличии у него той или иной доктринальной системы) Tigerstedt 1977.
Interpreting Plato. Stockholm (1977). : 15–17 Stockholm : Almqvist & Wiksell
international, 1977. 157 p. Plato.
 Plato. -- Criticism and interpretation.

Contents

 1. The problem
 2. The resort of the scalpel
 3. The triumph of progress
 4. The genetic approach
 5. The search for unity
 6. The hidden system
 7. The fair risk.

Gerald Alan Press, Plato's Dialogues: New Studies and Interpretations (New York: Rowman &
Littlefield, 1993), p. 107.
Luc Brisson, review of 'E. N. Tigerstedt, The decline and fall of the neoplatonic interpretation of
Plato. An outline and some observations,' in Bulletin de l'Association Guillaume Budé, n. 3, October,
1977, pp. 315-318, esp. 317. Translated from French by Jd'A.
Пресс 2013а - Джеральд Пресс Постановка вопроса в платоноведении. стр. 8 – 47, лит.:
34 – 47.
Bowen 2007 – Bowen A. C. On interpreting Plato // Platonic Writings/Platonic Readings. Edited
by Ch. L. Griswold Jr. Penn State University Press, 2007. – 352 pages. – P. 49 – 65.
Thesleff 1993 – Thesleff H. Looking for Clues: An Interpretation of Some Literary Aspects of
Plato’s Two-Level Model // Plato’s Dialogues: New Studies and Interpretations / Ed.
Gerald A. Press. Lanham, MD: Rowman & Littlefield, 1993). P. 17 – 45.
Ritter 1980 – Ritter C. Bibliographies on Plato 1912–1930. New York: Garland, 1980.
Rosenmeyer 1957 – Rosenmeyer T.G. Platonic Scholarship: 1945–1955 // Classical World 50
(1957). P. 173 – 82, 185 – 96, 199 – 201, 209 – 11.
Manasse 1957 – Manasse E.M. Bücher über Platon. I. Werke in deutscher Sprache //
Philosophische Rundschau. Sonderheft 1 (1957).
Manasse 1961 – Manasse E.M. Bücher über Platon. II. Werke in englischer Sprache //
Philosophische Rundschau. Sonderheft 2 (1961).
Manasse 1976 – Manasse E.M. Bücher über Platon. III. Werke in französicher Sprache //
Philosophische Rundschau. Sonderheft 7 (1976).
Cherniss 1959 – Cherniss H. Plato: 1950–1957 // Lustrum 4 (1959). P. 5 – 308.
Cherniss 1960 – Cherniss H. Plato: 1950–1957 // Lustrum 5 (1960). P. 321 – 648.
McKirahan 1978 – McKirahan R.D. Plato and Socrates. A Comprehensive Bibliography (1958–
1973). New York: Garland, 1978. – 592 р.
Brisson 1977 – Brisson L. Platon: 1958–1975 // Lustrum 20 (1977).
Brisson, Ioannidi 1983 – Brisson L., Ioannidi H. Platon: 1975–1980 // Lustrum 25 (1983).
Brisson, Ioannidi 1988 – Brisson L., Ioannidi H. Platon: 1980–1985 // Lustrum 30 (1988).
Hankins 1987 – Hankins J. Plato in the Middle Ages // Dictionary of the Middle Ages / Ed.
Joseph R. Strayer. V. 9. New York: Scribner, 1987. P. 696 – 704.
Jaeger 1960 – Jaeger W. Plato Stellung im Aufbau der griechischen Bildung // Humanistische
Reden und Vorträge. Berlin: Walter de Gruyter, 1960. S. 117 – 157.
Tigerstedt 1977 – Tigerstedt E. N. Interpreting Plato. Stockholm: Almqvist & Wiksell
international, 1977. - 157 р.
https://ru.scribd.com/document/351766265/E-N-Tigerstedt-Interpreting-Plato-Almqvist-
Wiksell-International-1977-pdf
Thesleff 1982 – Thesleff H. Studies in Platonic Chronology. Helsinki: Societas Scientiarum
Fennica, 1982.
Lutosławski 1897 - Lutosławski W. The Origin and Growth of Plato’s Logic. With an Account of
Plato’s Style and of the Chronology of His Writings. London, 1897. – 547 р.
Susemihl 1860 – Susemihl F. Die genetische Entwickelung der Platonischen Philosophie. 2 Th.,
2 Hälf. Leipzig: B. G. Teubner, 1860. – 696 S.
Allen 1984 – Allen R. E. The Dialogues of Plato. Translated with Analysis. Book 1. New Haven
and London: Yale University Press, 1984. – 352 p.
Windelband 1900 – Windelband W. Platon. Frommanns Klassiker der Philosophie. Bd. 9.
Straßburg 1900. – 190 S.
Natorp 1903 – Natorp P. Platos Ideenlehre: Eine Einführung in den Idealismus. Leipzig, Verlag
der Dürr’schen Buchhandlung. – 473 S.

Ribbing S(igurd). Genetische Darstellung der Platonischen Ideenlehre, 2 vol. 1863 – 1864.
Hermann K(arl). F. Geschichte und System der platonischen Philosophie. Heidelberg, 1839.

Маяцкий М. Спор о Платоне. Круг Штефана Георге и немецкий университет. М., Издательский дом
Высшей школы экономики, 2011

Franz Susemihl Die genetische Entwickelung der Platonischen Philosophie. B. G. Teubner,

Leipzig (1855–1860; first part in 1855 - 487 S.), zweiten Theiles erste Hälfte 1857 - 312 S.,
zweiten Theiles zweite Hälfte 1860 – 696 S. (Die Gesetze – 559-696)) Die genetische
Entwickelung der Platonischen Philosophie. Leipzig 1855–1860

Neue platonische Forschungen / Wissenschaftliche Beilage zum Vorlesungsverzeichniss der Universität

Greifswald. Ostern 1898. – 56 S. http://www.digitale-bibliothek-
mv.de/viewer/image/PPN827489870/5/