Dostojevski Vektorski Metod

Александр
Матвеев 1995 проект «20 лет спустя» 2015 «Векторный метод Ф.М. Достоевского»

Векторный метод построения произведений Ф.М. Достоевского.
«Не веровал я троице доныне:
Мне бог тройной казался все мудрен;
Но вижу вас и, верой одарен,
Молюсь трем грациям в одной богине».
А.С. Пушкин (кн. Урусовой).
Понятие векторное мышление, начало свой путь лишь в двадцатом веке. Появилось

множество теорий о векторном методе мышлении человека. Что якобы, человеческий мозг
работает в векторном режиме. Вся нейронная сеть мозга человека — векторная взаимосвязь
между нейронами. Были предприняты ряд попыток создания искусственного интеллекта, на
базе векторной теории мышления. Но в результате ни одна теория не оправдалась. Все
попытки создать искусственный интеллект на базе теории о векторном мышлении, не
доведены до практической реализации. В последнее время в обществе стала популярна
теория системновекторного мышления, или так называемая системно — векторная
психология. Психология взаимоотношений и внутреннего состояния человека в современном
обществе.
И при чем здесь Ф.М. Достоевский, спросит читатель? Секрет в том, что векторное
мышление, и системновекторная психология, давно пройденный этап, который «прошли»
русские классики. И в особенности Федор Михайлович, ибо он создал свою векторную
систему построения произведений. И даже позволительно сказать, сочинил свою
«системновекторную психологию».
Однажды, обратившись к справочнику, читатель непременно столкнется с обилием
понятий вектор: биология: вектор — структура (обычно молекула нуклеиновой кислоты),
вектор, в эпидемиологии — то же, что переносчик, вектор в программировании —
одномерный массив (вектор С++, вектор06Ц), вектор в геометрии — класс коллинеарно
направленных отрезков (нулевой вектор, радиус вектор), вектор в линейной алгебре —
элемент векторного пространства (частный случай тензора) (единичный вектор, собственный,
аксиальный, изотропный, случайный, 4вектор). В физике: волновой вектор, вектор
Бюргерса, вектор эксцентриситета, вектор состояния, вектор электрической и магнитной
Александр Матвеев 1995 проект «20 лет спустя» 2015 «Векторный метод Ф.М. Достоевского»
индукции, вектор электрической поляризации, вектор Лапласа — Рунге — Ленца.
Такое количество научных определений вектора, что, казалось бы, о векторе уже все
сказано. Но нет, осталось еще одно определение вектора — литературнохудожественный
вектор. Авторами данного вектора являются русские классики: А.С. Пушкин и Ф.М.
Достоевский. Элементы литературнохудожественного вектора были обнаружены в ряде
произведений русских гениев. Одним из таких произведений стал роман «Идиот».
«Красота должна вывести людей
из этого двойного хаоса»
Шиллер
Прежде чем мы углубимся в мир литературной геометрии, вспомним кем был по

профессии Федор Михайлович Достоевский. Основная профессия писателя — военный
инженер чертежник. Достоевский окончил военноинженерное училище. Где и был
обозван никак иначе, как дураком. История, которая известна малому кругу людей, гласит;
что при написании дипломной работы (подготовки чертежа крепости), на своем проекте
крепости Достоевский забыл начертить ворота. За что и был обозван Великим Князем (не
прилюдно) дураком. Парадоксальный, исторический факт: дурак — гений. С одной
стороны, с позиции Великого Князя — дурак, с другой стороны, с позиции мирового
сообщества — гений. История, которая уже гдето однажды прозвучавшая; идиот —
мудрец. Да, это собственно фабула романа «Идиот», где с одной стороны князь Мышкин —
якобы больной идиотизмом, а с другой стороны, проявляет величайшую мудрость быть
великодушным, разумным и глубоко любящим человеком. И даже фамилия князя Мышкина
сочинена в геометрическом стиле.
О имени, отчестве и фамилии следует сказать несколько подробнее, ибо уже здесь
наблюдаются элементы геометрии. Элементы векторного построения текста романа «Идиот».
А секрет имени Мышкина в следующем: полное имя князя Лев Николаевич Мышкин (с
одной стороны), но с другой стороны, поменяв местами (как это сделал Лебедев в вагоне
поезда), его имя звучит как Мышкин Лев Николаевич. Подобная перестановка имени,
отчества и фамилии наталкивает на мысль о специальном замысле писателя. Так и случилось,
проанализировав фамилию, имя и отчество князя, читатель сможет увидеть, что первые слоги
имени составляют следующее: Мыш... Ле... Ни... е....
Таким образом, с одной точки зрения Лев Николаевич Мышкин — идиот, а с другой

стороны, человек мыслящий и разумный. Векторная суть загадки Достоевского заключается
в логиколексическом направлении прочтения сущности характера самого героя, его
положительных и отрицательных сторон: с одной точки восприятия персонажа —
отрицательный вектор, а с другой стороны — положительный вектор. Федор Михайлович в
романе «Идиот» часто употребляет словосочетания «с одной стороны», «с другой стороны»,
как бы наталкивая читателя на размышления о полярности характеристик одного и того же
человека, события, и даже о разнополярности логического формообразования (графического
образа). Подтверждением о разнополярном структурировании своих логических загадок
является собственно текст в романе «Идиот», где писатель настойчиво рекомендует читателю
обратить свое внимание на цифры и числа, и их контрасте.
К примеру: «Здесь в моем объяснении я отмечаю все эти цифры и числа. Мне, конечно,
все равно будет, но теперь (и, может быть, только в эту минуту) я желаю, чтобы те,
которые будут судить мой поступок, могли ясно видеть, из какой логической цепи
выводов вышло мое «последнее убеждение».
Или: «Не верю я этому; и гораздо уж вернее предположить, что тут просто
понадобилась моя ничтожная жизнь, жизнь атома, для пополнения какойнибудь
всеобщей гармонии в целом, для какогонибудь плюса и минуса, для какогонибудь
контраста и прочее, и прочее, точно также, как ежедневно надобится в жертву жизнь
множества существ, без смерти которых остальной мир не может стоять (хотя надо
заметить, что это не очень великодушная мысль сама по себе)».
Учитывая тот факт, что Достоевский использовал имя князя, для кодировки его
двойственных характерных особенностей, и что он призывает обратить внимание на числа.
Обратим еще раз внимание на имена, но имена других персонажей романа. В первую очередь
имена сестриц Епанчиных: Александра, Аделаида и Аглая Епанчины (все три по какойто
«случайности» начинаются на букву А). И обратим внимание на библейскую главу Числа,
главу 1, стих 18: «И собрали они все общество в первый день второго месяца. И объявили
они родословия свои, по родам их, по семействам их, по числу имен, от двадцати лет и
выше поголовно».
И сделаем все «точьвточь», как указывает на то логика текста романа, и как гласит
библейская глава: «соберем» семейство (Епанчиных), дочерей и расставим их имена по
возрастам, учитывая мельчайшие детали слово «выше». И расставляем: первая, потому что
младшая Аглая — 20 лет, вторая Аделаида — 23 года, и Александра старшая — 25 лет.
Расположив имена, с учетом всех логических условий, читатель обнаруживает, что сказано
«от двадцати и выше». И в романе младшая имела 20 лет, средняя 23 года, и старшая 25 лет.
Но по времени рождения (учитывая геометрическую прогрессию), вектор ведется вниз, ибо
первой была Александра, а последней Аглая. Таким образом, мы обнаруживаем векторную
разно-полярность. Вопрос, разумеется, не заставит себя ждать: зачем нужно было писателю
столь тонкие, витиеватые расчеты? Ответ прост: вопервых, чтобы показать (указать)
читателю, что имена должно расставлять один под другим. Вовторых, что векторная
направленность, определяет успех решения задачи. И втретьих, показать, что собственно
расчеты действительно присутствуют. И непросто расчеты, но построенные с использованием
библейского источника.
Но сказано также в разделе Числа, глава 1, стих 18, что «объявили они родословия по
числу имен». Федор Михайлович использовал библейский принцип, и рассчитал сестриц «по
числу имен», каждое имя по буквам. И вот здесь то, и обнаруживается еще одна векторная
загадка Достоевского. Загадка о структуре векторного построения расчета.
Расставив имена один под другим, и рассчитав их «по числу имен» мы получаем ствол
расчета. Который необходимо рассчитать. И произвести логическую операцию именно
применив векторные направления математических действий. В правую сторону, от ствола
расчета, применяем сложение, в левую вычитание (можно изменить направление + и — но
расчет при этом не изменится). На следующем уровне решения предполагается смена
арифметического действия; + на .
В результате логикоматематического преобразования мы получаем цифру 5, с обеих
сторон (что очень важно, так как не все произвольные расчеты имеют одинаковые
результаты с разных сторон).
Из чего следует, что в самой структуре задачи с именами сестриц, сочиненного

Достоевским, в его лексической и логических сторон, был применен
вертикальногоризонтальный векторный метод структурирования текста: в случае с
именами и временем рождения — вертикальный способ решения задачи (построение ствола
расчета), в логикоматематической части решения загадки (смена математических
действий) — горизонтальный способ.
И даже, подставив отчества сестриц (Ивановна), мы все равно получаем одинаковые
результаты. Рассчитав, имена и отчества девиц Епанчиных, мы получаем логиковекторную
комбинацию с цифрой пять, с четырех сторон расчетов!
Принципиальная схема векторной структуры выглядит следующим образом:
Разумеется, любой здравомыслящий читатель задумается, не совпадение ли все это, не игра

случайностей? Проверить данную теорию о логико-векторной структурировании
Достоевского нам помогут иные персонажи романа «Идиот». Настасья Филипповна, Парфен
Семенович, Лев Николаевич:
Главные персонажи романа «Идиот» были проанализированы по такому же методу, как и
в случае с девицами Епанчиными. С той разницей, что имена их не начинаются на одну и ту же
букву (А), и имеют совершенно разные отчества (это значительно усложняет задачу). Но в
результате всех логикоматематических расчетов мы снова получаем цифру 5 с четырех
сторон логических структур. Данные факты свидетельствует о хорошо спланированном
расчете писателя.
Но внимательный читатель обязательно запротестует и скажет, что имена Лев и Парфен в
эпоху Достоевского писались иначе. И будет совершенно прав. Во времена Ф.М.
Достоевского уже велись научные споры об отмене написания ерь на конце слова. Об этом
писатель упоминал в романе «Бесы». Учитывая этот факт, писатель предвидел, что данные
расчеты никогда не смогут разгадать если учитывать написание ерь. И если ерь будет
исключена из расчетов, то схема не будет иметь должных результатов. И писатель сделал
свои расчеты, с учетом будущего изменения русской орфографии (которые предвидел).
Переписывая на чистовик, можно сказать, что трудно назвать случайностью, или
совпадением, ибо в разных расчетах (по годам, именам, отчествам) во всех случаях
получаются цифры 5, да еще с четырех сторон, и разными группами персонажей.
II
«Красота загадка»
Ф.М. Достоевский
Красота окружающего мира, визуально, настолько возбуждает чувства человека, что не
позволяет ему даже допустить мысли, что гениальное творение Господнее может состоять из
математики, геометрии, химии, физических процессов. Или человеку так удобнее, не
задумываться о внутренних процессах, сохранив оболочку красоты, которой можно
насладиться, полюбоваться?
Расчеты Ф.М. Достоевского, рассчитаны прежде всего на читателя думающего, которого не
пугает внутренняя сущность, гармонично дополняющая красоту внешней оболочки. В нашем
случае математические расчеты дополняют философскую тематику романа. Ну как не
насладиться увиденным: в различных расчетах с именами, отчествами (разных персонажей),
годами рождения, с элементами библейского мотива, математики и геометрии, и где во всех
случаях прослеживаем число 5. Ну не красота ли?
Возникает закономерный вопрос, почему именно число 5 фигурирует в данных расчетах?
Возможно случайно, по воле рока Судьбы сложилась ситуация, и цифра 5 была более
«удобна» для расчетов? Нет. Федор Михайлович Достоевский, был дальновиднее и
расчетливее, чем принято думать о нем в современном обществе.
Выше приведенные расчеты, были лишь условием поставленной задачи, которую нужно
решить, чтобы найти ключ к разгадке, и таким ответом к разгадке тайны, стала цифра 5.
Чтобы разгадать логический ребус Достоевского, необходимо и достаточно, вспомнить в
какой главе романа более всего «тайна притягивала, как магнит»? Именно в главе номер 5!
Где говориться о статье Ипполита «Мое необходимое объяснение» запечатанной большой
красной печатью. И говориться в данной главе следующее:
« Не лучше ли завтра? робко перебил князь.
Завтра «времени больше не будет»! истерически усмехнулся Ипполит.
Впрочем, не беспокойтесь, я прочту в сорок минут, ну в час... И видите как все
интересуются; все подошли; все на мою печать смотрят, и ведь не запечатай я
статью в пакет, не было бы никакого эффекта! Хаха! Вот что она значит,
таинственность! Распечатывать или нет, господа? крикнул он, смеясь своим странным
смехом и сверкая глазами. Тайна! Тайна! А помните, князь, кто провозгласил, что
«времени больше не будет»? Это провозглашает огромный и могучий ангел в
Апокалипсисе».
Ипполит интригует слушателей какой-то тайной, запечатанной большой красной печатью,
и спрашивает присутствующих раскрывать тайный пакет или нет.
Распечатав пакет, Ипполит достал свою статью, которая называется «Мое необходимое
объяснение». И сразу же возмутился своим же эпиграфом, который написан на французском
языке, и гласит: «Aprиs moi le dйluge».
Казалось бы, зачем Достоевскому нужно было вставлять в статью эпиграф на
французском языке? Собственно затем, чтобы читатель не поленился перевести эпиграф на
русский язык, и обнаружить разгадку. А переводится эпиграф на русский язык, как: после
меня хоть потоп.
И далее Ипполит говорит:
« И впрямь... согласился он тотчас же, как бы задумываясь, пожалуй, еще скажут...
да черт ли мне в том, что они скажут! Не правда ли, не правда ли? Пускай их потом
говорят, так ли, князь? И какое нам всем до того дело, что будет потом!..».
Секрет в том, что специально построенный текст согласуется с самим эпиграфом; большое
количество слов потом, согласуется со словом — потоп. Потом — потоп. Вся разгадка в
самом слове ПОТОП, которое пишется и читается, как слева направо, так и справа налево:
Само слово потоп, кроме того, что пишется в двух направлениях, никакого смыслового
секрета не имеет. Но именно векторные направления и являются ключом к ряду разгадок
литературных ребусов. Ибо вектора указывают читателю, что он не должен «зацикливаться»
только лишь на одном романе «Идиот», но и обращать внимание на намеки, указывающие к
какому произведению (или историческому факту) необходимо обратиться читателю, чтобы
разгадать секрет Достоевского. Так сказать, иди от намеков, и придешь к разгадке. Возможно
и роман не случайно называется «Идиот»... или все-таки «Иди от»?
А в своем «объяснении» Ипполит намеками отправляет читателя к библейскому
«Откровению» от Иоанна Богослова, и именно к пятой главе, в которой говориться
следующее:
«Запечатанная книга и Агнец, достойный снять ее печати».
И далее прописано следующее:
«И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне,
запечатанную семью печатями.
2 И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин
раскрыть сию книгу и снять печати ее?
3 И никто не мог ни на небе, ни на земле, ни под землею, раскрыть сию книгу, ни
посмотреть в нее.
4 И я много плакал о том, что никого не нашлось достойного раскрыть и читать сию
книгу, и даже посмотреть в нее».
Четыре стиха из пятой главы Откровения, говорят о запечатанной книге. А пятый стих,
пятой главы гласит:
«И один из старцев сказал мне: не плачь, вот, лев от колена Иудина, корень Давидов,
победил и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее».
Первое, невольно обращаешь внимание, ибо речь в библейской главе Откровения идет о
запечатанной книге, которую необходимо раскрыть. И в пятой главе романа «Идиот», речь
также ведется о тайне, которую Ипполит пытается донести до читателя. И о тайнах
говориться именно в пятых главах. Второе, примечательно, что один из старцев говорит о
«льве», который призван разгадать тайну. И в романе Мышкина зовут именно Лев?
Разумеется, все подобные совпадения произошли не случайно.
Писатель, варьирует именами персонажей, чтобы показать читателю, как происходит
формирование специальной структуры произведения, где один персонаж будет иметь три
лица, имея при этом одно имя, но порой имеющее иной акцент, иную смысловую нагрузку. И
даже имена Ипполит и Иоанн похожи, ибо начинаются на букву И, и имеют двойное
написание букв в именах. И даже фабулы пятых глав идентичны: «Мое необходимое
объяснение» (то есть, откровение Ипполита), и Откровение Иоанна Богослова.
Переписывая на чистовик, можно сказать, что именно векторное направление помогает
разгадать секреты писателя. Достоевский сочиняет текст специальным образом, чтобы
направить читателя по нужному пути, в нужное ему направление, дабы помочь исследователю
раскрыть тайну произведений.
На этом этапе мы обнаружили несколько векторных направлений к разгадке: внутренний
векторный путь (вектора построения расчетных схем), и внешний, направляющий читателя к
иному произведению, иного автора. В исследуемом случае это библия, библейские мотивы.
Как и сказано в библии, что книга написана: «внутри и отвне».
Подобный метод условно назовем «межконтинентальным» ибо писатель использует
фабулу, имена, свойства, характеристики одного произведения (или одной его части), и
переносит его некоторые мотивы в свое произведение. И подобным образом кодируя свое
произведение. Используя сходство фабул.
III
. «Не понимаю: что была
У них за мысль? мои дела
И без меня ты должен знать
А душу можно ль рассказать?»
Исповедь. М. Ю. Лермонтов.
Таким образом, приходим к выводу, что роман «Идиот» закодирован «внутри и отвне»,
и разгадать его можно, только сопоставив ряд характерных черт обеих произведений,
обращаясь в «иной мир», иного автора. Вернее сказать, иных авторов, так как Федор
Михайлович, обращается не только к библии, но также к сочинениям А.С. Пушкина («Борис
Годунов», «Сказка о царе Салтане...», «я помню чудное мгновенье...», «Пиковая Дама»), к
гениальной работе Н.В. Гоголя («Мертвые души») к произведениям М.Ю. Лермонтова
(«Кавказский пленник»), к мотивам Леонардо да Винчи (картина «Тайная вечеря»). К истории
государства российского. В частности, к истории брака между Екатерины II и Петра III. К
истории Пугачевского движения. К истории запорожской сечи и ее уничтожения.
Обращаясь к другим произведениям писателей и поэтов русской литературы, Достоевский
использовал характерные особенности отдельных персонажей и сюжетных структур. К
примеру, образ князя Мышкина имеет три литературнообразных лица: исторический —
прообраз Петра III (мужа Екатерины II), библейский образ Иисуса Христа, и сюжетный
персонаж Льва Николаевича. Настасья Филипповна также не обделена «лицами», и имеет
«три лица» (сохраняя при этом свое имя): Екатерина Великая (история), Мария Магдалина
(библейский мотив), и сюжетное лицо — Настасья Филипповна Барашкова. Каждый
персонаж романа «Идиот» имеет три условнологических лица. Подобное реально
обосновано только в том случае, если предусматривается три
литературнохудожественных пласта.
Метод трехпластового построения сюжета, Достоевский обнаружил у А.С. Пушкина (в
«Сказке о царе Салтане...»), и впоследствии у Н.В. Гоголя в «Мертвых душах». Автором
уникального метода был А.С. Пушкин, затем его перенял у поэта Николай Васильевич
Гоголь, и уже разгадав тайну классиков, Достоевский использовал мотивы обоих писателей,
сочинив при этом гениальную пластовую структуру романа «Идиот».
«Трехлицевые» персонажи в трехпластовом произведении создают очень колоритную
картину образов и сюжетных мотивов. Как в равной степени, создают и большую проблему
для исследователей. Разнополярные характерные черты персонажей, переплетаются в
логикохудожественном пространстве произведения, создавая тупики в спорах ученых. Очень
часто в ученом мире достоевистов происходят дискуссии, о которых, можно сказать, что обе
стороны правы. Или же наоборот, обсуждая, характерные черты персонажа, оппоненты не
могут прийти к общему знаменателю, обвиняя своего коллегу в ошибочности суждения.
В подобных спорах зачастую случается обыкновенное непонимание, или нежелание
принять структурную методологию произведений Ф.М. Достоевского (А.С. Пушкина).
Допустим себе вольность, представить структуру романа «Идиот» схематично:
Представим структуру романа «Идиот», как векторную систему в горизонтальной

плоскости. Иными словами, общий сюжет романа подразделен на три условнологических
пласта: сюжетный, исторический и библейский. И принципиально важно отметить, что
между пластами фигурируют математические кальки. Математические расчеты могут
носить различные акценты, к примеру, исторические (загадка «Двойные мысли», где с обеих
сторон получаются числа 34 — годы жизни и правления Петра III и Екатерины II), библейские
(формирование понятия разврат, число 17, относящее к библейскому мотиву падение
Вавилона), сюжетные (объясняющие читателю о чем, или о ком идет речь в данной
ситуации). Математические кальки являются связующими между иными пластами. И
зачастую являются ключом к разгадке, как это было с числом 5 (главы романа и библии).
Само собой, разумеется, что если существует разнопластовая структура, значит, и каждый
персонаж имеет свои, характерные только ему присущие на данный момент особенности
образа. К примеру, на день рождения Настасьи Филипповны пришел князь Мышкин, и
пришел в грязных сапогах. Но в самом начале романа, описывая убранство князя,
Достоевский пишет, что на нем были ботинки (когда князь их переобул? И где он их
хранил?). Так какой князь пришел на день рождения? Князь Мышкин, или Великий Князь
Петр III? Или другой пример; на том же дне рождения Настасьи Филипповны, речь идет о
предложении замужества. Князь предложил Барашковой выйти за него замуж. О каком
замужестве идет речь? О замужестве Настасьи Филипповны и Льва Николаевича? Или
императрицы Екатерины Второй и Князем Петром III? или замужество Марии Магдалины и
Иисуса Христа? И в первом, и во втором, и третьем случае ответ будет правильным, если
условнологически, характерные особенности каждого эпизода расставить каждый в свой
структурный пласт, чтобы общая картина была ясна. Одним словом: общую сюжетную
конструкцию, разделить на частности, чтобы получить три сюжета новых картин; библейской,
развития христианства (и понимания образа Иисуса Христа), исторической, брака между
троюродным братом и сестрой (Екатериной II и Петром III), и любовнофилософская.
Подобные пласты можно назвать логикохудожественные кальки.
В предложенной выше схеме условно обозначены характерные особенности князя

Мышкина, в той или иной векторной линии: круг — библейская линия, треугольник —
историческая, квадрат — сюжетная. И сделаем подобный шаг только лишь для того, чтобы
схематически очертить возможные столкновения оппонентов в свободной дискуссии, в случае
непринятия, или непонимания самой структуры произведения.
Представим себе возможную «невозможность» диалога между Т.А. Касаткиной, доктором
филологических наук, и А. Матвеевым, простым преподавателем русской литературы.
В результате которого, Татьяна Александровна, будет вести беседу о
религиознохудожественном мировоззрении Достоевского, приводя оппоненту аргументы, из
исторического, или собственно сюжетного, условнологического пласта. И наоборот,
Матвеев, начнет приводить математические расчеты, не имеющие ничего общего с темой
религиознохудожественного мировоззрения писателя. Что получиться? Правильно.
Дискуссия ведущая в никуда... с фактами и аргументами, но без правильно расставленных
акцентов. В результате которого, останется прав только тот, у кого больше авторитет. То
есть, Татьяна Александровна.
Или к примеру, зайдет милая беседа между А.П. Власкиным, доктором филологических
наук, и Л.И. Сараскиной, доктором филологических наук, о романе «Бесы» (которые
структурированы по той же схеме), и затронут они историческую тему, а аргументы будут
приведены из библейских мотивов. В результате дискуссии они мило распрощаются, так и не
придя к общему знаменателю.
Почему это происходит?
Дискутируя о произведении, исследователи выбирают из произведения факты и
аргументы, которые, на их взгляд более или менее подходят под тему беседы, или научной
работы. Но без учета пластовых характеристик персонажей или ситуации. И таким образом,
скажем условно, вертикально «перерезают» (смешивают) горизонтальные пласты
произведения, и сами того не желая, удаляются от истинных замыслов Ф.М. Достоевского.
Возможно ли избежать дискуссий, применяя метод горизонтального чтения? Избегать
дискуссий не сама цель исследователя (да и метод не панацея всех проблем). Дискуссии
всегда были и будут, и это хорошо. А вот открыть для себя новые горизонты, новые тайны,
которые еще никто не видел, подойти к истине поближе. Это позволяет метод
логикохудожественных пластов.
Разложение общей картины сюжета на пласты, позволяет увидеть большое в малом, и
невидимое сделать явью. Увидеть настоящую идею писателей, порой политически опасную
идею. Но рассказывающую правду, которую, обычным языком сказать невозможно, так как
это касается ныне здравствующей (на то время) династии Романовых.
Тройственная структура позволяет увидеть сразу три картины в одной. Позволяет увидеть
тайные мысли Достоевского, Пушкина, Гоголя (потому что «Мертвые души» и «Сказка о царе
Салтане...» написаны по одной и той же структуре, что и роман «Идиот»). Позволяет
осознать, что еще в те далекие времена, писатели были намного богаче духовно и
интеллектуально. И самое главное, что они вели борьбу с самодержавием. Зная, что могут
быть пострадать за эту борьбу.
IV
«Системновекторная психология» Ф.М. Достоевского
Продолжая тему векторного построения произведений Достоевского (как и русских

классиков), следует заметить, что приведенные примеры векторного структурирования
романа можно отнести к внешним литературнохудожественным материалам; ибо он
собирался из произведений «внешнего мира» литературных произведений (фабул),
библейских мотивов, исторических фактов и дат реальной жизни (и прессы).
Главная задача логикопластовых картин романа в целом и уже разложенных на

логические кальки исследователями (фрагментарно), рассказать в художественной форме, и
по возможности показать (графически), многообразие форм написания произведений,
выразив в одной сюжетной картине жизни сразу несколько философских направлений.
Логикохудожественные, философские кальки создают тройственную форму, но
одновременно целостной литературной картины, в которой реально присутствует графика,
математические расчеты, векторное мышление, портреты.
Одно из самых гениальных изобретений Ф.М. Достоевского (как в равной степени и А.С.
Пушкина — идея его) внутреннее (психологическое), векторнохудожественное
структурирование образов, и их психологические переживания. Это одна из форм, так
называемой сегодня «системно — векторной психологии». В отличие от сегодняшних (2014
год) форм и методов преподавания психологии, Федор Михайлович преподнес это более
художественно и психологически глубже, сочинив логическую загадку о психологии
человеческого бытия.
Логический ребус «уж и еж».
«И ненавидим мы, и любим мы случайно,

Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь кипит в крови».
«Дума» М. Ю. Лермонтов.
Одной из самых ярких загадок системно-художественной психологии (назовем ее

образно так), является загадка «уж и еж». Уникальная по своей задумке и реализации
загадка Достоевского, прежде всего показывает исследователю формы векторного
конструирования образов, их внутренние переживания, и взаимоотношения между
персонажами. Для начала немаловажно разобраться почему называется «системно —
художественная психология»?
Ребус «уж и еж» непросто фрагментарная загадка (по результатам которой уже... можно
сделать вывод), но информация о психологических состояниях персонажей, «разбросанных»
по всему произведению. И превращенную в систему аналитического выделения отдельных
характеристик образов, но сводящихся к одной загадке - «уж и еж». Художественная
(где-то даже фантастическая) — форма описания чувств и действий между образами романа.
И где ключом является слово потоп, читающееся как с одной, так и с другой стороны.
Разделить системную и художественную часть метода никак нельзя, ибо из
художественного описания образа исследователь систематизирует характерные черты
каждого из персонажей, анализирует их и обрисовывает свою, собственную картину
событий.
Наблюдательный читатель, разумеется, обратил внимание на прекрасное художественное
описание лиц персонажей романа «Идиот»: Настасьи Филипповны, Ипполита, и Льва
Николаевича. И казалось бы... что в них такого таинственного? А разгадка в красных
пятнах на лицах этих персонажей.
К примеру, как описывает Достоевский, Настасью Филипповну (в главе 13, в сцене ее дня
рождения): «И теперь она была как в истерике, суетилась, смеялась судорожно,
припадочно, особенно на возражения встревоженного Тоцкого. Темные глаза ее

засверкали, на бледных щеках показались два красные пятна» .
Федор Михайлович, предлагает своему читателю увидеть два красных пятна на лице своей
героини.
Другой, не менее красноречивый пример:
« Удивительное лицо! ответил князь, и я уверен, что судьба ее не из обыкновенных.
Лицо веселое, а она ведь ужасно страдала, а? Об этом глаза говорят, вот эти две
косточки, две точки под глазами в начале щек. Это гордое лицо, ужасно гордое, и вот
не знаю, добра ли она? Ах, кабы добра! Все было бы спасено!».
И снова писатель заставляет исследователя обратить внимание на «две точки под
глазами», и именно «в начале щек».
Примеры, когда Ипполит покрывается пятнами:
«Ипполит вдруг опустил глаза, схватился за рукопись; но в ту же секунду поднял
опять голову и, сверкая глазами, с двумя красными пятнами на щеках, проговорил, в упор,
смотря на Фердищенка:
Вы меня совсем не любите!
Раздался смех; впрочем, большинство не смеялось. Ипполит покраснел ужасно».
Еще пример покрывания Ипполитом пятнами (глава восьмая, часть четвертая):
«... ровно полчаса по уходе Епанчиных к нему вошел Ипполит, до того усталый и
изнуренный, что, войдя и ни слова не говоря, как бы без памяти, буквально упал в кресла и
мгновенно погрузился в нестерпимый кашель. Он докашлялся до крови. Глаза его
сверкали, и красные пятна зарделись на щеках».
Любопытный премер, когда Лев Николаевич покрывается красными пятнами (глава 8, часть
четвертая):
« Стало быть, Аглая Ивановна, повашему, сама придет сегодня к Настасье
Филипповне? спросил князь.
Красные пятна выступили на щеках и на лбу его».
Возникает закономерный вопрос... зачем писателю понадобилось акцентировать описание
своих персонажей красными пятнами на их лицах, и именно в начале щек? Ответ достаточно
прост: в природе пятна на «лицах» имеют ужи (обычно это желтые или оранжевые цвета, но в
некоторых случаях густооранжевого, до красного). Покрытие именно красными пятнами, ибо
это свойственно человеку покрываться таковыми, и было бы уж совсем странно, если б
персонажи покрывались желтыми, болезненными пигментациями.
Возможно это какаято ошибка? Нет, ни никакой ошибки нет. Таким образом, Федор
Михайлович придает своим персонажам звериные характеристики. Ибо ужи, а равно как, и
змеи, относятся к семейству хладнокровных.
Писатель оформляет фразы специальным построением текста, чтобы даже в словах,
чувствовалось присутствия ужей. Поэтому там, где упоминаются красные пятна, он пишет:
«Ипполит покраснел ужасно», то есть, Ипполит покраснел словно уж, имея красные пятна
на лице. Настасья Филипповна также краснеет ужасно: «Лицо веселое, а она ведь ужасно
страдала, а? Об этом глаза говорят...» или; «Это лицо гордое, ужасно гордое...».
Ф.М. Достоевский придает человеческому характеру, и внешнему выражению его на лице,
звериные характеристики ужей, чтобы подвести исследователя к понятию хладнокровности
человеческих отношений. Неядовитые ужи и ядовитые змеи, в отличие от людей, относятся к
семейству хладнокровных. Писатель подводит читателя к художественно оформленному,
психологическому чувству — хладнокровия. Чтобы придать персонажам своего романа
психологические характеристики хладнокровия.
К примеру, любопытно оформлен текст, когда Елизавета Прокофьевна вернулась с
Каменного острова, и узнала об истории с ежом:
«Выходило, стало быть, что надобно успокоиться, смотреть хладнокровно и ждать.
Но увы, спокойствие не продержалось и десяти минут. Первый удар по хладнокровию
был нанесен известиями о том, что произошло во время отсутствия мамаши на
Каменный остров. (Поездка Лизаветы Прокофьевны происходила на другое же утро
после того, как князь, накануне, приходил в первом часу, вместо десятого)».
Еще один замечательный пример о хладнокровных чертах человеческих (в восьмой главе,
части четвертой). Ипполит посетил князя. И рассказал, что видел Аглаю, которая, позвала
Ипполита собственно для того, чтобы условиться о встрече, ее с Настасьей Филипповной:
« С Настасьей Филипповной! вскричал князь.
Ага! Вы, кажется, теряете хладнокровие и начинаете удивляться? Очень рад, что вы
на человека хотите походить».
Ипполит высказал мнение что хладнокровное спокойствие князя, сменилось на «горячее»,
человеческое чувство — волнение, радость, любовь.
Писатель подводит читателя к реальной жизни, в которой понятие хладнокровия
совершенно не означает что речь идет только о змеях и ужах. В разговорной речи, бытуют
такие лексические обороты как: хладнокровно убить, хладнокровно выслушать (коголибо),
хладнокровно переступить (через когото), хладнокровно рассчитать...
Подведя небольшой итог, прослеживаем формирование образа хладнокровных (но людей)
через наделения характерными, физическими качествами ужей на лицах персонажей романа
«Идиот».
Достоевский, продолжая подготовку структурирования загадки «уж и еж», формирует
фразы специальным образом, дабы представить персонажей романа в «разнополярном свете».
Где люди, общаясь между собой, выражают звериные качества, даже по отношению к своим
близким и родным людям. И чтобы от неядовитых ужей, перейти к хладнокровным змеям.
К примеру, интересный текст в начале пятой главы, части четвертой, глава начинается так:
«По правде, Варвара Ардалионовна, в разговоре с братом, несколько преувеличила
точность своих известий о сватовстве князя за Аглаю Епанчину».
И далее:
«...она как человек, не могла отказать себе в удовольствии преувеличением беды
подлить еще более яду в сердце брата, впрочем, искренно и сострадательно ею
любимого».
Уж красноречивей уже и сказать, кажется, невозможно... «она как человек, не могла
отказать себе в удовольствии...» «подлить яду в сердце брата», которого она очень
любила...
Не менее убедительные аргументы можно найти в следующих отрывках, где встречаются
две героини романа, Аглая и Настасья Филипповна:
«...(Аглая с наслаждением выговаривала эти слишком уж поспешно высказывавшие, но
давно уже приготовленные и обдуманные слова, тогда еще обдуманные, когда и во сне не
представлялось теперешнего свидания; она ядовитым взглядом следила за эффектом их
на искаженном лице Настасьи Филипповны)».
Замечательный пример душевного состояния Настасьи Филипповны на момент встречи с
Аглаей: «...что как ни фантастична была эта другая, со своим расстроенным умом и
больною душой, никакая заранее предвзятая идея не устояла бы, казалось, против
ядовитого, чисто женского презрения ее соперницы».
Ф.М. Достоевский специально сочиненным, хорошо рассчитанным оформлением текста,
наделяет людей звериными чертами хладнокровности и ядовитости, чтобы ярче отразить
человеческие отношения. И создать художественный образ внутреннего, динамического
состояния человека.
Самое время подойти к математическому доказательству ребуса «уж и еж».
Как и в случае с загадками «по числу имен и родам их» (с именами), Достоевский всегда
математически подтверждал свои идеи, чтобы у исследователя совсем не оставалось никаких
сомнений о результатах своих выводов о расчетах. Загадка «змея» относится к ребусу «уж и
еж», и пройти мимо этой уникальной загадки никак нельзя.
Во главе второй, части второй, романа есть прекрасный логический узелок под условным
названием «двуязычна и вскидчива».
Суть узелка заключается в следующем: князь, который, некоторое время находился в
Москве, вновь вернулся в Петербург, по вызову Лебедева. И сразу же, по приезде навестил
его. В разговоре с Лебедевым князь поинтересовался о состоянии Настасьи Филипповны.
Точнее сказать, в каком состоянии Лебедев ее «оставил». На что Лебедев ответил:
« Иискательна...
Искательна?» спросил князь».
И далее Лебедев объяснил «состояние» Настасьи Филипповны (заметим, что имя не
называется, а как бы подразумевается, этот важный момент необходимо отметить, ибо речь
идет не только о ней):
«Беспокойна, насмешлива, двуязычна, вскидчива...
Двуязычна и вскидчива?» переспросил князь».
Решая любопытную задачу, мы снова логически выделяем слова одной группы
прилагательных с одинаковым окончанием — а, и расчитываем по буквам: беспокойна — 10
букв, насмешлива — 10, двуязычна 9, вскидчива 9. И соответственно произведем расчет
узелка «двуязычна и вскидчива» с учетом всех логиковекторных условий:

Вследствие произведенного расчета узелка «двуязычна и вскидчива», мы обнаруживаем,
что: результат с левой стороны (от ствола расчета) числа 2 и 0 (1 + 1 = 2 и 1 - 1 = 0), и с
правой стороны получаем числа 2 и 0 (1 + 1 = 2 и 1 - 1 = 0). Вот уж чудеса небывалые: сам
текст находится во второй главе, части второй, где речь в самом фрагменте идет о
«двуязычности» (якобы Настасьи Филипповны), и сами результаты с обеих сторон
получаются именно 2!
Но также любопытен, тот факт, что сложив двойные числа ствола расчета (10 и 10), мы
получаем «новый» расчетный ствол, сумма которого равняется 20 расчетным единицам, 1(10
= 1 + 0 = 1) + 1 + 9 + 9 = 20. В обновленном стволе расчета, получаем число 20, число,
которое сходно с интуитивно-логическим видением конечных результатов расчетов узелка, с
левой, и с правой сторон - 2 и 0, 2 и 0 (2 и 0, в интуитивно-художественном видении дает
число 20).
И если еще раз обратить внимание на само название (слова из фрагмента), то обязательно
вспомним, что характеристиками «вскидчивости» и двуязычием, в природе наделены именно
змеи. Ибо ужи и змеи в природе имеют раздвоенный язык.
И уж совсем кстати будет привести слова Достоевского, о размышлениях Тоцкого о
Настасье Филипповне:
«Решению его помогло и еще одно обстоятельство: трудно было вообразить себе, до
какой степени не походила эта новая Настасья Филипповна на прежнюю лицом. Прежде
это была только очень хорошенькая девочка, а теперь... Тоцкий долго не мог простить
себе, что он четыре года глядел и не разглядел».
Возникает любопытный вопрос: кого не смог рассмотреть Тоцкий все эти четыре года?
«змею под цветами» (выражение Тоцкого)? И какую именно змею?
А интрига собственно в том, что эта «змея» действительно была двуязычная, ибо
разговаривала на двух языках. Множественные намеки в романе «Идиот» наталкивают на
мысль, что в произведении присутствует образ императрицы Екатерины Второй. Настасья
Филипповна Барашкова, была носителем характерных черт императрицы Российской. И
говоря, что Барашкова была «двуязычна», недалеко от правды, потому что ее прототип
Екатерина Вторая говорила на немецком (ее родной язык), и на русском (она выучила
специально к принятию православного крещения).
И как следствие, возникает закономерный вопрос: какую связь с загадкой «змеи» имеет
Екатерина II? Но как выясняется, имеет... ибо имя Екатерина, в переводе с греческого
означает чистая, непорочная (да уж...). Но как мы знаем, что имя Екатерина II, было дано
при принятии ею православного крещения, но настоящее имя ее — София (София Августа
Фредерика АнгальтЦербстская), что в переводе с греческого означает — мудрость. В
народном поверии, в фольклоре, в сказках бытует выражение мудр, как змея. Змея наделялась
ореолом мудрости.
Вот и разгадка! София = Екатерина II = мудрость = змея!
Из чего и следует, что одной из составных частей логического ребуса, в загадке «уж и еж»,
было необходимо найти ту логическую сторону, связанную с историческим вопросом, а
именно с настоящим именем Екатерины II — София мудрость.
Приведенные выше аргументы, указывают исследователю на факты создания системы
образов особой формы (психологических характеристик) выраженных в художественной
манере, с применением характеристик животного мира. Дабы краски логикохудожественной
картины ярче выражали суть человеческой натуры.
И вот только теперь, после описания некоторых структурных моментов сочинения образов
романа, можно подойти к самой загадке «уж и еж».
Для тех, кто читал роман «Идиот» дело собственно было известное... Елизавета
Прокофьевна поехала на Каменный остров, чтобы посплетничать со «старухой» Белоконской
и спросить ее мнения о возможном браке Аглаи и князя. На что «старуха» ответила:
«Она заметила, между прочим, что, кажется, они там все, то своей всегдашней
привычке, слишком забежали вперед и из мухи сочинили слона; что, сколько она ни
вслушивалась, не убедилась, чтоб у них действительно произошло чтонибудь
серьезное; что, не лучше ли подождать пока чтонибудь еще выйдет; что князь, по ее
мнению, порядочный молодой человек, хотя больной, странный и слишком уж
незначительный».
Достоевский, выражаясь словами Белоконской, указывает на истинные характерные черты
князя Мышкина. Среди которых (порядочный, больной, странный), есть и практически
прямое указание, что Мышкин действительно уж, хотя и «уж незначительный». И тем самым,
оправдывает появления на лице Мышкина красных пятен (как у ужа). Из чего следует, что
Белоконская, несмотря на то, что она его считает порядочным человеком, увидела в князе
признаки звериного хладнокровия.
И вот уже вернувшись с Каменного острова, Елизавета Прокофьевна узнает от Александры
и Аделаиды историю «о еже».
А сестрицы рассказали Елизавете Прокофьевне следующее:
«Сестры, на нетерпеливые расспросы мамаши, отвечали очень подробно, и, вопервых,
что «ровно ничего, кажется, без нее не случилось», что князь приходил, что Аглая долго
к нему не выходила, с полчаса, потом вышла, и как вышла, тотчас же предложила
князю играть в шахматы; что в шахматы князь и ступить не умеет, и Аглая его
тотчас же победила; стала очень весела и ужасно стыдила князя за его неуменье,
ужасно смеялась над ним, так что на князя жалко стало смотреть. Потом
предложила играть в карты, в дураки. Но тут вышло совсем наоборот: князь оказался в
дураки такой силы, как... как профессор; играл мастерски; уж Аглая и плутовала, и
карты подменяла, и в глазах у него же взятки воровала, а всетаки он каждый раз
оставлял ее в дурах; раз пять сряду. Аглая взбесилась ужасно, даже совсем забылась;
наговорила князю таких колкостей и дерзостей, что он уже перестал и смеяться, и
совсем побледнел, когда она сказала ему наконец, что «нога ее не будет в этой комнате,
пока он тут будет сидеть, и что даже бессовестно с его стороны к ним ходить, да еще
по ночам, в первом часу, после всего, что случилось». Затем хлопнула дверью и вышла.
Князь ушел как с похорон, несмотря на все их утешения».
Принципиально важно отметить, что анализируемый фрагмент чрезмерно насыщен буквой
— ж. Типа: «...кажется...», «тотчас же...», «ужасно стыдила», «уж Аглая...», «...у него же...»,
«что он уже...». Как в равной степени и слишком частое использование слова ужасно
(«ужасно смеялась», «взбесилась ужасно», «стала очень весела и ужасно стыдила князя»).
И далее сестрицы рассказали мамаше саму историю о еже:
«Вдруг, четверть часа спустя как ушел князь, Аглая сбежала сверху на террасу и с
такою поспешностью, что даже глаз не вытерла, а глаза у ней были заплаканы; сбежала
же потому, что пришел Коля и принес ежа. Все они стали смотреть ежа; на вопросы
их Коля объяснил, что еж не его, а что он идет теперь вместе с товарищем, другим
гимназистом, Костей Лебедевым, который остался на улице и стыдится войти,
потому что несет топор; что и ежа, и топор они купили сейчас у встречного мужика.
Ежа мужик продавал и взял за него пятьдесят копеек, а топор они уже сами уговорили
его продать, потому что кстати, да и очень уж хороший топор. Тут вдруг Аглая
начала ужасно приставать к Коле, чтоб он ей сейчас же продал ежа, из себя выходила,
даже «милым» назвала Колю. Коля долго не соглашался, но наконец не выдержал и
позвал Костю Лебедева, который действительно вошел с топором и очень сконфузился.
Но тут вдруг оказалось, что еж вовсе не их, а принадлежит какомуто третьему
мальчику, Петрову, который дал им обоим денег, чтобы купили ему у какогото
четвертого мальчика историю Шлоссера, которую тот, нуждаясь в деньгах, выгодно
продавал; что они пошли покупать Историю Шлоссера, но не утерпели и купили ежа,
так что, стало быть, и еж, и топор принадлежат тому третьему мальчику,
которому они их теперь и несут, вместо Истории Шлоссера. Но Аглая так приставала,
что, наконец, решились и продали ей ежа. Как только Аглая получила ежа, тотчас же
уложила его с помощью Коли в плетеную корзинку, накрыла салфеткой и стала просить
Колю, чтобы он сейчас же, и никуда не заходя, отнес ежа к князю, от ее имени, с
просьбой принять в «знак глубочайшего ее уважения». Коля с радостью согласился и дал
слово, что доставит, но стал немедленно приставать: «Что означает еж и подобный
подарок?» Аглая отвечала ему, что не его дело. Он отвечал, что убежден, тут
заключается аллегория. Аглая рассердилась и отрезала ему, что он мальчишка и больше
ничего. Коля тотчас же возразил ей, что если б он не уважал в ней женщину, и сверх
того свои убеждения, то немедленно доказал бы ей, что умеет ответить на подобное
оскорбление. Кончилось, впрочем, тем, что Коля всетаки с восторгом пошел относить
ежа, а за ним бежал и Костя Лебедев; Аглая не вытерпела и, видя, что Коля слишком
махает корзинкой, закричала ему вслед с террасы: «Пожалуйста, Коля, не выроните,
голубчик!» точно с ним и не бранилась сейчас; Коля остановился и тоже, точно и не
бранился, закричал с величайшею готовностью: «Нет, не выроню, Аглая Ивановна.
Будьте совершенно покойны!» и побежал опять сломя голову. Аглая после того
расхохоталась ужасно и побежала к себе чрезвычайна довольная, и весь день потом была
очень веселая».
Столь длинный пример и есть условие задачи, дабы отыскатьто единственное, специальное
словоключ, к разгадке ребуса «уж и еж».
И снова прослеживается чрезмерное написание слов с буквой — ж. Интрига состоит в том,
что Аглае вдруг пришла в голову мысль подарить князю ежа, которого, Коля с товарищем,
несли своему другу. Возникают ряд вопросов: при чем здесь еж? какая тайна кроется в этом
еже? и почему Коля нес своему другу топор, только ли потому, что топор уж слишком хорош,
или есть какаято связь, между топором и ежом? И почему топор стоил именно 50 копеек?
Подобные вопросы возникли и в семействе Епанчиных:
«Такое известие совершенно ошеломило Лизавету Прокофьевну. Кажется, что бы? Но
уж такое, видно, пришло настроение. Тревога ее была возбуждена в чрезвычайной
степени, и главное еж; что означает еж? Что тут условлено? Что тут
подразумевается? Какой это знак? Что за телеграмма? К тому же бедный Иван
Федорович, случившийся тут же при допросе, совершенно испортил все дело ответом.
По его мнению, телеграммы тут не было никакой, а что еж «просто еж и только,
разве означает, кроме того, дружество, забвение обид и примирение, одним словом,
все это шалость, но во всяком случае невинная и простительная».
В скобках заметим, что он угадал совершенно. Князь, воротившись домой от Аглаи,
осмеянный и изгнанный ею, сидел уже с полчаса в самом мрачном отчаянии, когда
вдруг явился Коля с ежом. Тотчас же прояснилось небо; князь точно из мертвых
воскрес; расспрашивал Колю, висел над каждым словом его, переспрашивал по десяти
раз, смеялся как ребенок и поминутно пожимал руки обоим смеющимся и ясно
смотревшим на него мальчикам. Выходило, стало быть, что Аглая прощает, и князю
опять можно идти к ней сегодня же вечером, а для него это было не только главное, а
даже и все.
Какие мы еще дети, Коля! и... и... как это хорошо, что мы дети!».
И нельзя не поверить самому писателю, подсказывающему ответ исследователю, что бишь
генерал «испортил все дело ответом», и «что он угадал совершенно»... и что вся шутка
Аглаи всего лишь «дружество». Слово дружество «обыграно» векторной логикой, где
одновременно можно «увидеть» как ужа, так и ежа. Смотря с какой стороны посмотреть. В
центре миролюбивого слова дружество, заключается чтение (интуитивное видение) двух
животных, которые в природе являются злейшими врагами, ибо ежи питаются ужами (и
змеями). А отправила Аглая ежа неслучайно, ибо князь имел фамилию Мышкин. Как
известно, что ежи всеядные животные, и не побрезгуют и мышами. Как в равной степени, и
ужи и змеи питаются мышами. Следовательно Мышкин получил в подарок своего кровного
врага, от женщины, которая даже своим «змеиным», ядовитым взглядом, могла «отравить».
При анализе слова дружество, применим способ слова потоп, которое читается с разных
точек видения предмета обсуждения одинаково.

Приведенные аргументы подтверждает и сам Достоевский, описав процесс «допроса»
Аглаей Мышкина:
«Она вопросительно посмотрела на князя. Все поняли, что настало разрешение всех
недоумений.
Получили вы моего ежа? твердо и почти сердито спросила она.
Получил, ответил князь, краснея и замирая.
Объясните же немедленно, что вы об этом думаете? Это необходимо для
спокойствия мамаши и всего нашего семейства.
Послушай, Аглая... забеспокоился вдруг генерал.
Это, это из всяких границ! испугалась вдруг чегото Лизавета Прокофьевна.
Никаких всяких границ тут нету, maman, строго и тотчас же ответила дочка. Я
сегодня послала князю ежа и желаю знать его мнение. Что же, князь?
То есть, какое мнение, Аглая Ивановна?
Об еже.
То есть... я думаю, Аглая Ивановна, что вы хотите узнать, как я принял... ежа... или,
лучше сказать, как я взглянул... на эту присылку... ежа, то есть... в таком случае я
полагаю, что... одним словом... Он задохся и умолк».
Логическим ядром загадки «уж и еж» Федора Михайловича является противопоставление
природных, звериных качеств, применимых к характерным качествам человека. Где
змеиными качествами могут обладать и люди, как в равной степени, колючесть ежа
приписывается и человеку. Или трусостью мышей наделяют человека, говоря что он труслив,
как мышь. Именно поэтому Аглая и устроила допрос Мышкину, как он принял эту
«присылочку»? Как Мышкин (имея мышиную фамилию)? или как уж? Умеющий мгновенно
приобретать хладнокровные черты? Или как еж встречает своего брата, колючего ежа? И
снова следует вспомнить слова генерала Епанчина, который в слове дружество пытается
примирить все качества, ибо всеми тремя качествами обладает человек — ядовитостью,
хладнокровностью змеи, колючестью ежа, и трусливостью мыши.
Человек, по идее Достоевского, динамическим образом меняет свои качества, принимая
психологический образ ужа (змеи), ежа, мыши. И все эти качества могут жить в одном
человеке, и проявляются в зависимости от состояния человека на данный момент. Поэтому
однажды Ипполит и высказал мысль что Мышкин, теряет хладнокровность:
« Ага! Вы кажется, теряете хладнокровие и начинаете удивляться? Очень рад, что вы
на человека хотите походить».
Или, к примеру, Тоцкий поражался внезапным изменениям в душевном состоянии Настасьи
Филипповны:
«Правда, много значит и то, когда с обеих сторон, внутренне и внезапно, происходит
переворот. Он припоминал, впрочем, и прежде мгновения, когда иногда странные мысли
приходили ему при взгляде, например, на эти глаза: как бы предчувствовался в них
какойто глубокий и таинственный мрак. Этот взгляд глядел точно задавал загадку».
Наблюдая за сменами душевного состояния, Тоцкий не мог для себя твердо уяснить кого
он видит в настоящий момент; хладнокровную змею с ее ядовитым взглядом, колючий как еж
характер, или скромную до трусливости, как мышь, женщину? Ибо все эти качества
присутствуют в каждом из персонажей романа «Идиот». Взаимооношения между
персонажами, находятся на уровне тех душевных состояний, в котором каждый из них
находится в данный момент сюжета.
И следую логике сюжета, в сочетании разгаданных ребусов писателя, вспомним слова
Елизаветы Прокофьевны, которая высказала свою мысль в отношении четверых гостей князя
Мышкина, пришедших обвинить князя в «мошенничестве»:
«Сумасшедшие! Тщеславные! В бога не веруют, в Христа не веруют! Да ведь вас до того
тщеславие и гордость проели, что кончится тем, что вы друг друга переедите, это я
вам предсказываю».
Генеральша предсказывает, что своим душевным, звериным состоянием (змей, ежей и
мышей), ибо ничего человеческого у них нет, они сами себя и «переедят». Как ужи мышей,
ежи змей... И что хладнокровные посетители князя не только пришли «съесть его» (как
мышь), но и внутреннее сами себя «съедят».
С чем однозначно нельзя согласиться... так это утверждением самого автора, который
всячески пытается навязать исследователю идею, что загадка «уж и еж», это невинная и почти
детская загадка. Ребус о внутреннем, психологическом движении души человека, с его
хладнокровными качествами змей, колючестью ежей, и трусостью мышей... уж никак нельзя
назвать детским и наивным, по той простой причине, что приведены исторические параллели.
Где фигурирует имя Екатерины II, как двуязычной и «вскидчивой»... А одним из лиц князя
Мышкина является прообраз Петра III. Не слишком ли смело, наделять персон династии
Романовых (правящих на тот момент) хладнокровными змеями, колючими ежами, трусливыми
мышами. Разумеется, это касается всех людей... но правящей династии такое оправдание не
понравилось бы ни в коем случае... Логический ребус со сменой психологических состояний
далеко не детская загадка. Стоит только вспомнить каким образом покрывается князь
пятнами:
« Стало быть, Аглая Ивановна, повашему, сама придет сегодня к Настасье
Филипповне? спросил князь.
Красные пятна выступили на щеках и на лбу его».
Казалось бы, мелочь, князь покрывается пятнами на щеках... но также и на лбу его. Почему
на лбу? Для красного словца? Нет.
Перечитав тринадцатую главу, Откровения от Святого Иоанна Богослова, исследователь
вспомнит, что в данной главе затрагивается вопрос о трех шестерках, и предлагается решить
задачу 666, как число человеческое. Речь идет о двух зверях, служителях диавола, звере с
семью головами и десятью рогами, вышедшего из моря, и звере о двух рогах вышедшего из
земли.
О звере, имеющем два рога и вышедшем из земли сказано следующее:
«12 Он действует пред ним со всею властию первого зверя и заставляет всю землю и
живущих на ней покланяться первому зверю, у которого смертельная рана исцелена;
13 И творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю пред людьми.
14 И чудесами, которые дано было ему творить пред зверем, он обольщает живущих на
земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя, который имел рану от
меча и жив».
И далее в стихах 16, 17, 18, тринадцатой главы Откровения сказано:
«16 И он сделает то, что всем малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам
положено будет начертание на правую руку их или на чело их,
17 И что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это
начертание или имя зверя, или число имени его.
18 Здесь мудрость. Кто имеет ум, сочти число зверя, ибо это число человеческое;
шестьсот шестьдесят шесть».
Кто же такой князь Мышкин? Иисус Христос? Как утверждают многие исследователи,
«положительно прекрасный человек». Или демон, наделенный правом (на челе его) покупать
и продавать? Множество копьев было сломано на поле брани научных дискуссий. Множество
теорий было выдвинуто как в защиту Мышкина — Христа, так и Мышкина — демона. И в
результате ни одна из сторон, не смогла убедить другую сторону в своей правоте.
Само собой, разумеется, и к этому подводят все логические конструкции сюжета романа,
что слепое, малообоснованное утверждение каждой из теорий, без учета пластовых
характеристик романа, приводит к бесполезным спорам, без конца и края...
К примеру, Людмила Ивановна Сараскина будет яростно защищать своего любимца
МышкинаХриста, приведя множество аргументов и фактов (исключая математические). И...
будет совершенно права, ибо факт присутствия в романе Мышкина — Христа присутствует.
Но в равной степени оппонент ее, будет утверждать обратное, что Мышкин — демон, и также
будет прав. Ибо существуют аргументы и факты исторического и религиозного пласта,
которые также необходимо учитывать, и правильно определить на свое место.
Именно к исторической и религиозной кальке можно отнести образ князя — демона. Федор
Михайлович, наделяет хладнокровием ту часть образа Мышкина, которая акцентирует к
принадлежности его к императорскому двору, в частности, императора Петра III. Как в
равной степени, образ Рогожина, был отмечен присутствием перстня на правой руке (знак
демона), но и он имеет свой прообраз в династии Романовых. Настасья Филипповна тоже
имеет свое место в истории, ибо является прообразом Екатерины II (но одновременно она же
«жена сидящая на звере рогатом» библейский мотив).
Трехпластовый метод Достоевского (Пушкина и Гоголя), предполагает корректного
распределения ролей на «театре военных действий» произведения. Чтобы исследователь
смог безошибочно определять, о ком в данный момент идет речь в дискуссии, с учетом всех
характерных особенностей и математических загадок.
Нельзя продолжать чтолибо доказывать, ибо закономерно возникнет вопрос: «как
возможно доказать, реально, не голословно... присутствия демона в образе Мышкина»?
Доказать факт присутствия демона в душе Мышкина (которого считают прообразом Христа)
можно только — математически. Благо Федор Михайлович Достоевский нам предоставил
такую возможность. Речь пойдет о гениальной загадке писателя, которая наводит ужас на
консервативную часть общества Достоевского, превозносящих образ Мышкина — Христа, и
отрицающих присутствия в образе его всего демонического. И уж тем более сама мысль, что
глубоко верующий Достоевский, и вдруг сделал попытку сконструировать математическую
душу приводит ученых в дикий ужас. Хотя в реальности все намного проще и логичнее.
V
«Русская душа потемки»
Гениальная загадка о русской душе, как равной степени, и любого человека, относится все
к тому же разряду системнохудожественной психологии, ибо речь в сочинении писателя о
динамике психологического состояния князя Мышкина. Казалось бы, подобное невозможно...
нет, Достоевский доказал обратное, нет ничего невозможного в мире литературы, фантазии и
гармонии (если фантазии не вызваны позывами карьеризма, то есть, без аргументов и фактов,
основанных на эмоциях).
Сказ о математической загадке сократим до минимума, ибо сам ребус является лишь
малой частью системы Достоевского о формировании образа преступления (в корнях своих),
и следующим за этим наказанием. Невозможно, к примеру, в двух словах рассказать о
таинственном математическом ноже (!), который якобы имел Рогожин, о его назначении. И
как следствие оправдание, доказательство того, что Рогожин не убивал Настасью Филипповну
(!)... Также не расскажешь кратко о демонической сущности Настасьи Филипповны
(библейский мотив), загадка «Мираж»... И многое другое.
Загадка «красота и молитва».
Одной из важнейших частей романа «Идиот» является пятая глава, части второй, где

князь Мышкин, внутренне и внезапно, переживает душевные изменения, пугающие и
одновременно приводящие его в восторг. Математическое сочинение «красота и молитва»
находится в специально рассчитаной главе романа «Идиот».
В сцене, когда князь Мышкин собрался ехать в Павловск. Уже садясь в вагон, он вдруг
почувствовал, что его преследует какая-то навязчивая мысль. Мысль о лавке, в которой, он
видел «предмет» сильно его беспокоивший. «Предмет» стоил шестьдесят копеек серебром.
В возбужденном состоянии князь, нашел эту загадочную лавку, убедился, что лавка и предмет
в шестьдесят копеек существуют. Но беспокойство не покидало его. В тексте романа,
дословно сказано:
«Уверившись, что он не ошибся (в чем, впрочем, он и до проверки был совершенно уверен),
он бросил лавку и поскорее пошел от нее. Все это поскорее надо обдумать, непременно;
теперь ясно было, что ему не померещилось и в вокзале, что с ним случилось непременно
связанное со всем этим прежним его беспокойством. Но какоето внутреннее,
непобедимое отвращение опять пересилило: он не захотел ничего обдумывать, он не стал
обдумывать; он задумался совсем о другом».
Снова, как и в ранее приведенных примерах расчетов, прослеживается призыв, подумать... и
обнаружить логическую задачу: «Все это поскорее надо обдумать, непременно...».
Проанализировав отрывок, прежде всего, привлекает внимание текст с большим
количеством местоимений - он: «он не ошибся...», «он и до проверки...», «он бросил лавку...».
Вернее сказано так: «но какоето непобедимое внутреннее отвращение опять пересилило:
он не захотел ничего обдумывать, он не стал обдумывать; он задумался совсем о
другом».
Тройной, последовательный повтор, местоимения он, с логическим призывом задуматься
и обдумать, служит тем логическим магнитом, имеющим цель притягивать внимание
следопыта, для обнаружения и «развязки» узелка «красота и молитва».
Расчетные единицы узелка «красота и молитва»: он не захотел ничего обдумывать - 27, он
не стал обдумывать - 18, он задумался совсем о другом - 24.
Результаты расчета узелка выглядят следующим образом:
Первое, что сразу привлекает внимание, это результат ствола расчета — 69. Шесть и

девять — числа «перевертыши». Можно было и пропустить этот аргумент, если бы
следующие трансформации не шокировали своими конечными результатами. А случилось вот
что: Ф.М. Достоевский в ребусе «красота и молитва» применил пифагоровский метод
сложения двойных чисел (идея А.С. Пушкина). Что означает, сложение всех двойных чисел
математической конструкции. Слаживаем, и обнаруживаем странные вещи, которые случайно,
без специального расчета, получиться никак не могли:

Сама картина невероятно красива, ибо сложив все двойные числа, исследователь получит
только две цифры — 6 и 9! С учетом того, что и общая сумма ствола расчетов тоже состоит
из цифр 6 и 9. Для наглядности еще раз посмотрим на схему полученных результатов после
сложения двойных (и тройных) чисел:
Следовательно, в математической части загадки «красота и молитва», в самой ее структуре

получаются только цифры 6 и 9. Математическое видение результатов, наталкивает на мысль
о логическом противопоставлении цифр 6 и 9, где 6 является цифрой демона (тьма), а 9 -
«числом» света, любви. Об этой теории говорит сам Достоевский, призывая исследователя
обратить внимание на внутренние переживания князя Мышкина:
«...он задумался совсем о другом. Он задумался, между прочим о том, что в
эпилептическом состоянии его была одна степень почти пред самым припадком (если
только припадок приходил наяву), когда вдруг, среди грусти, душевного мрака, давления,
мгновениями как бы воспламенялся его мозг, и с необыкновенным порывом напрягались
разом все жизненные силы его. Ощущение жизни, самосознания почти удесятерялось в
эти мгновения, продолжавшиеся как молния. Ум, сердце озарялись
необыкновенным светом; все волнения, все сомнения его, все беспокойства как бы
умиротворялись разом, разрешались в какоето высшее спокойствие, полное ясной,
гармоничной радости и надежды, полное разума и окончательной причины».
Достоевский сочинил гениальную математическую часть загадки, чтобы текстовая часть
дополнила, объяснила исследователю о чем «говорят» числа и цифры. А цифры «говорят»,
что в душе Мышкина порой происходили «душевные войны», между тьмой и светом, между
«душевным мраком» и «гармоничной радости и надежды».
Размышления писателя мечутся в поисках истины и ответа на вопрос о парадоксальных
противоречиях души, о ее полярном движении от состояния тьмы к свету. Где все сливается в
одно ощущение присутствия высших сил, в душевном мироощущении. И князь размышляет:
«Раздумывая об этом мгновении в последствии, уже в здоровом состоянии, он часто
говорил сам себе: что ведь все эти молнии и проблески высшего самоощущения и
самосознания, а стало быть и «высшего бытия», не что иное как болезнь, как
нарушение нормального состояния, а если так, то это вовсе не высшее бытие, а,
напротив, должно быть причислено к самому низшему».
И князь отвечает сам себе на этот волнующий его вопрос:
«И однако же он всетаки дошел, наконец, до чрезвычайно парадоксального вывода:
«что же в том, что это болезнь?», решил он наконец, «какое до того дело, что это
напряжение ненормальное, если самый результат, если минута ощущения,
припоминаемая и рассматриваемая уже в здоровом состоянии, оказывается в высшей
степени гармонией, красотой, дает неслыханное и негаданное дотоле чувство полноты,
меры, примирения и встревоженного молитвенного слития с самым высшим
синтезом жизни?». Эти туманные выражения казались ему самому очень понятными,
хотя еще слишком слабыми. В том же, что это действительно «красота и
молитва», что это действительно «высший синтез жизни», в этом он сомневаться не
мог, да и сомнений не мог допустить».
Федор Михайлович описывает внутреннюю борьбу между тьмой и светом, чтобы в один
прекрасный момент, дать более конкретные определения этим явлениям в виде цифр. К
примеру, писатель пишет:
«Чрез припадок и весь этот мрак, чрез припадок и «идея»! Теперь мрак рассеян,
демон прогнан, сомнений не существует, в его сердце радость!».
То есть, тьма — демон, свет — радость = тьма — 6, свет — 9.
Еще один любопытный пример, размышляя о Рогожине, князь выразил следующую мысль:
«Ведь он же сам хотел давеча взять его за руку и пойти туда вместе с ним? Ведь он
сам же хотел завтра идти к нему и сказать, что он был у нее? Ведь отрекся же он
сам от своего демона, еще идя туда, на половине дороги, когда радость вдруг наполнила
его душу?».
Еще один интересный аргумент, о смене душевного состояния, в этой же пятой главе,
части второй, где князь, в прекрасном расположении духа, с радостью в сердце, бросился
искать Настасью Филипповну, у одной ее приятельницы. Но не нашел ее там. И далее
описывается душевное состояние князя, после того, как он обнаружил, что ее там не
оказалось:
«Князь рассеянно поглядел на нее, повернулся и пошел назад в свою гостиницу. Но он
вышел не с тем уже видом, с каким звонил к Филисовой. С ним произошла опять, и как
бы в одно мгновение, необыкновенная перемена: он опять шел бледный, слабый,
страдающий, взволнованный; колена его дрожали, и смутная, потерянная улыбка
бродила на посинелых губах его: «внезапная идея» его вдруг подтвердилась и оправдалась,
и он опять верил своему демону!
Но подтвердилась ли? Но оправдалась ли? Почему с ним опять эта дрожь, этот пот
холодный, этот мрак и холод душевный? Потому ли, что опять он увидел сейчас эти
глаза? Но ведь он и пошел же из Летнего Сада единственно с тем, чтоб их увидать! В
этом ведь и состояла его «внезапная идея». Он настойчиво захотел увидать эти
«давешние глаза», чтоб окончательно убедиться, что он непременно встретит их

там, у этого дома».
Снова и снова, из ощущения света и радости, князя «поглощает мрак», и он снова верит
«своему демону». В последнем примере, мы встречаем определения «этот пот
холодный, этот мрак и холод душевный». Словно писатель призывает читателя вспомнить
логические аргументы загадки «уж и еж», чтобы дать определение состояниям души —
хладнокровное, и радостное.
Таким образом, математические расчеты подкреплены текстовыми переживаниями
персонажа (персонажей). Что в сумме своей, расчеты и философские размышления,
формируют образ человеческой души, с ее разнополярными «компонентами» холодной
тьмой и светлой радостью.
И кульминацией загадки является одна из форм очищения логикоматематической души.
Следует заметить (и это очень важно), что Ф.М. Достоевский непросто ставил условия
задачи (с последующим математическим решением), но и старался решить проблему. В
представленной загадке «красота и молитва», писатель делает почти невозможное (как
кажется на первый взгляд) — очищает математическую душу, им же сочиненную. Каким
образом? Спросит читатель. Все тем же математическим путем.
А именно: решением задачи по условнологическому «очищению», является извлечения
числа — 6 («число тьмы»), и замена его на любое двойное число, дающее в результате
сложения двух цифр 9, (к примеру, 36 = 3 + 6 = 9, или 72 = 7 + 2 = 9). То бишь, заменить в
стволе расчета узелка «красота и молитва»: 9, 9, 6, на 9, 9, 9 - заменить 6 на 9:
Из ствола расчета «извлекается число» 24, которое, в сумме 2 и 4 дает цифру 6, и

вставляется любое число, где в сумме его будет цифра 9 (в данном случае 3 и 6 = 9). Иными
словами, из математической души «извлекаем негатив 6», и «вставляем позитив 9».
Проведя следующие математические операции, исследователь увидит красоту
математических трансформаций: когда из структуры, в которой фигурировали цифры 6 и 9,
остаются только позитивные цифры — 9! То есть, совершенно все 9...
Переписывая на чистовик, с математической уверенностью можно сказать, что оппонент,

утверждающий, теорию о Мышкине-демоне будет недалек от истины, утверждая, что наравне
с божественными характеристиками князя, в нем присутствуют и демонические черты
характера, проявляющиеся в постоянном появлении хладнокровного состояния души. С
которым он постоянно ведет борьбу. Кстати сказать, многие ученые — достоевисты,

категорически отрицают факт возможности присутствия борьбы в образе Мышкина, ибо
борьба, якобы противоречит православному поведению. Так как образ Христа, которого они
себе рисуют, «является им» без демона в душе.
Математические расчеты, логические намеки писателя, текстовые подсказки, подводят
читателя к мысли, что Достоевский представлял себе образ Иисуса Христа иначе, чем это
преподносят консервативно настроенные достоевисты. Ф.М. Достоевский, прошедший ад
каторги, познавший русский народ изнутри, осознавший боль и мучения Христа, через
тягости каторги. Писатель уверовал в интеллектуально высокую личность Иисуса Христа —
борца за свою внутреннюю свободу от тьмы, «от своего демона». На примере князя
Мышкина, живущего в постоянной борьбе со своим демоном, писатель проводит параллели с
душевными переживаниями Иисуса Христа. Как в равной степени, математическим путем,
Достоевский показывает исследователю цель, к которой должен стремиться человек —
очищения души от хладнокровных, ядовитых, трусливых состояний души. Чтобы
приблизиться к идеалу «к чистым», добрым, человеческим отношениям.
Системнохудожественная психология Достоевского показывает глубину человеческих
отношений в ее разнополярной, векторной окраске поступков и действий персонажей
произведения.
Буэнос Айрес 2014
Графика А.Матвеева

Dostojevski Vektorski Metod

Загружено:

Сведения о документе

Оригинальное название

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

Dostojevski Vektorski Metod

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

Александр

Понятие векторное мышление, начало свой путь лишь в двадцатом веке. Появилось

Прежде чем мы углубимся в мир литературной геометрии, вспомним кем был по

Таким образом, с одной точки зрения Лев Николаевич Мышкин — идиот, а с другой

Из чего следует, что в самой структуре задачи с именами сестриц, сочиненного

Принципиальная схема векторной структуры выглядит следующим образом:

Разумеется, любой здравомыслящий читатель задумается, не совпадение ли все это, не игра

Представим структуру романа «Идиот», как векторную систему в горизонтальной

В предложенной выше схеме условно обозначены характерные особенности князя

Продолжая тему векторного построения произведений Достоевского (как и русских

Главная задача логико­пластовых картин романа в целом и уже разложенных на

Логический ребус «уж и еж».

«И ненавидим мы, и любим мы случайно,

Одной из самых ярких загадок системно-художественной психологии (назовем ее

припадочно, особенно на возражения встревоженного Тоцкого. Темные глаза ее

Загадка «красота и молитва».

Одной из важнейших частей романа «Идиот» является пятая глава, части второй, где

Первое, что сразу привлекает внимание, это результат ствола расчета — 69. Шесть и

Следовательно, в математической части загадки «красота и молитва», в самой ее структуре

«давешние глаза», чтоб окончательно убедиться, что он непременно встретит их

Из ствола расчета «извлекается число» 24, которое, в сумме 2 и 4 дает цифру 6, и

Переписывая на чистовик, с математической уверенностью можно сказать, что оппонент,

которым он постоянно ведет борьбу. Кстати сказать, многие ученые — достоевисты,

Вам также может понравиться

Главная задача логикопластовых картин романа в целом и уже разложенных на