А. А.

Матевосян

Москва

Люцифериада Байрона, Демонология Лермонтова, Антихристианство

Триера — Дьявольское триединство

Аннотация: Образ Люцифера многократно подвергался различным трактовкам

в художественных преломлениях. В данной статье предпринята попытка
рассмотреть три функционально схожих варианта данного образа. Как Дж.
Байрон, так и М. Ю. Лермонтов изображают противника небесных сил борцом
за свободу и справедливость, Ларс фон Триер же идёт ещё дальше — его образ
Антихриста воплощает собой своего рода революцию.

Ключевые слова: Байрон, Лермонтов, Триер, Демон, Люцифер.

Джорджа Байрона по праву считают одним из первых (после Кольриджа с

его «Сказанием о Каине»), кто берётся интерпретировать библейскую историю
о братоубийстве без осуждения. Понятия добра и зла для романтиков
относительны, потому они и допускают возможность героизации бунтаря,
восстающего против любого проявления тирании, угнетения и насилия над
волей других. С этого и начинается реабилитация образа Каина в
романтическом сознании.

Добро и зло меняются местами на этот раз в космических, казалось бы,

недопустимых ранее, масштабах. Иегова у Байрона честолюбив, мстителен,
жаден, падок на лесть, он настоящий деспот, обрекший род людской на рабство
и бесчисленные страдания. Падший же ангел, свергнутый Богом с неба за
вольнолюбие, — гордый мятежник, но это уже не Сатана-воитель, Сатана-
богоборец, как у Мильтона, а глубочайший философ и возмутитель сознания,
оставляющий главного героя в состоянии полной опустошенности, на самом

1
краю бездны. Парадоксально, что Байрон нигде не исказил сути библейского
текста, не вышел за рамки канонического варианта, он лишь заполнил те “белые
пятна”, которые существуют в первоисточнике, своим видением ситуации.

Люцифер раскрывает Каину правду об истинных причинах всех бедствий

на земле: изгнание из рая, рабство, обречение на смерть — всё это ниспослано
людям Богом. Каин Байрона, таким образом, — не преступный братоубийца,
каким его представляет библейская легенда, а первый бунтарь, осознавший
несправедливость законов мироздания. Он убеждён в не-благости Всевышнего
и бросает гордый вызов не только Богу и людским установлениям, стесняющим
личность, но и человеческой природе вообще.

Каину чужды любые ограничения свободы и мощи человеческого духа.

Признание же Бога как раз предполагает эти ограничения, причём довольно
жёстко, а вот Люцифер снимает эти ограничения, признаёт их
необоснованными и формальными (отчего и завоевывает себе постепенно
сердца и души), он не обещает человеку рая в дальнейшем, но предлагает
свободу здесь и сейчас, свободу познания, духа и действия — без всяких
авторитетов.

Бунтарь Каин склоняется к выводам Люцифера. Правда, если Люцифер

“пробуждает” знаниями другую сущность Каина, то и Господь проявляет не
меньше участия в подстрекательстве сына Адамова к убийству, отвергая его
дары. Недаром Люцифер и Бог в сознании Каина отождествляются. Его бунт
направлен не против брата Авеля, а против слепой покорности судьбе, против
незнания и тирании.

Образ Люцифера помогает поэту разоблачить притеснения и гнёт

представителей высших сословий Англии, приравнивавших себя к Богу. Каин у
Байрона описан не так, как изображено в Библии. Если библейская история

2
описывает Каина злым убийцей младшего брата, то Каин Байрона не знает
своих человеческих достоинств: он ненавидит себя как раба, не знающего своих
прав, но в то же время он покорен пред Богом. Главный герой в мистерии
«Каин» убивает своего младшего брата случайно в порыве гнева. Каин
призывал брата к борьбе против угнетателей, а не восхвалению их. Это и
превращает драму «Каин» в настоящее революционное произведение, которое
призывает бороться против злодейства в высших слоях английского общества.

Одним из наиболее важных стилистических средств данного

произведения является антитеза, которая встречается в противопоставлении
взглядов Каина и Люцифера: Люцифер в своих речах славит разум, и Каин по
его примеру стремится познать роль человека в мире. Люцифер ставит под
сомнение всё без исключений, но Каин искренне верит в добро. Суть поэмы
заключается в осознании противоречий времени и во всей их трагической
сложности. Суть романтического историзма этой поэмы заключается в
противоречии исторического развитии общества.

У Лермонтова, как и у Байрона, Демон — не враг, а прежде всего

вопрошающий оппонент Бога. Он, в представлении поэтов, защищает перед
Богом интересы людей, желающих иной свободы, чем та, которая им
определена. Его укоры Творцу говорят в первую очередь о природе и наличии
на земле зла и невмешательстве Бога в это зло, разлитое среди людей,
посланное им в наказание за первородный грех прародителей.

Но есть и разница в изображении Сатаны у Байрона и Лермонтова. Если

Люцифер Байрона — строптивый обличитель, то Демон Лермонтова — не
только обличает, но и пытается добиться освобождения не только для людей, но
и для себя: ему важно стать свободным от отведенной ему Богом роли злого
духа, потому он и обращается к любви.

3
 Байрон и Лермонтов существенно по-разному используют библейский
сюжет в своих произведениях. Вопросы лермонтовского Демона Творцу по
сравнению с вопросами байроновского Люцифера обладают более глубоким
содержанием.

Демон Лермонтова как продолжение Люцифера и Каина Байрона —

ключевой образ всего творчества поэта, наиболее глубоко раскрывающий
глубинные основы его жизненной позиции.

В основе сюжета лермонтовского «Демона» лежит стремление духа зла и

отрицания к добру, гармонии и красоте, которое воплощается через любовь,
символизирующую это стремление. Поскольку конечная катастрофа обозначает
недостижимость такой мечты Демона, можно заключить, что финал
свидетельствует о несовершенстве существующего миропорядка,
установленного Богом. В связи с этим поэма Лермонтова приобретает
богоборческое звучание.

Герой Лермонтова — демонизированный «Орфей», он противопоставляет

неидеальному действительному миру мир искусства и поэзии. Но мир этот
иллюзорен и утопичен, а потому существовать долго не может и исчезает,
разбиваясь о рамки суровой действительности.

Таким образом, и у Лермонтова образ Люцифера обретает протестный

характер борца за свободу и разрушение границ, стремящегося к гармонии и
красоте.

Что же касается «Антихриста» Ларса Фон Триера, то в первую очередь

после просмотра перед зрителем встаёт вопрос о смысле названия — кто же из
героев Антихрист? С одной стороны, можно предположить, что Антихристом
является ребёнок. Играя с полароидными снимками ребёнка, на которых у него
левый ботинок надет на правую ногу, а правый на левую, Ларс фон Триер как
4
бы намекает на копытца (отчёт о вскрытии подтверждает небольшие искажения
стопы). Следует заметить, что лишь у ребёнка в фильме есть имя, его зовут Ник,
а «стариной Ником» в средние века в Англии называли самого Люцифера.

Известно, что фон Триер вдохновлялся японскими кайданами, в которых

ребенок (обычно мёртвый) является зримым образом незримого Зла. Но,
возможно, история с ботинками представляет собой лишь материнское
безразличие по отношению к сыну, еще не способному пожаловаться на
неудобную обувь, или даже бессознательное желание причинить ему боль, что в
конечном итоге перетекает в непреднамеренное убийство. В пользу такой точки
зрения свидетельствует то, что именно тем летом, когда жена отдыхала с Ником
в «Эдеме», она пыталась писать диссертацию о феномене «Gynocide» (такой
игрой слов Триер обозначает геноцид женщин) — а ребенок, очевидно, ей
мешал. Важно замечание мужа об этой работе: «Книги, по которым ты
готовилась, рассказывают о преступлениях против женщин, но для тебя они
стали доказательством злобной природы женщин. Ты должна была критически
отнестись к этим текстам, а в итоге ты приняла их!» Почувствовав в себе одну
из ведьм, которых она тщетно пыталась оправдать своим высокоумным
исследованием, женщина бросила работу, так и не дописав её.

А может быть, Антихрист — всё-таки Женщина? Женщина у Триера

жестока, коварна, часто непоследовательна. В один момент она способна
коловоротом прокрутить дыру в ноге мужа, а потом прикрепить к ней тяжелый
точильный камень — чтобы тому не вздумалось её бросить. А в другой — не
может контролировать сексуальное влечение, граничащее с приступами
агрессии. Только по факту выходит, что все насилие, совершаемое над
Мужчиной, — не более чем впечатляющая провокация, мазохистский
спектакль: не мужа она хочет уничтожить, а наказать себя (умереть на костре,
как и положено ведьме). Слишком простой конец для Антихриста.
5
 Возможно, Антихриста мы видим в конце фильма: толпа женщин, идущих
через лес — единственное упоминание в фильме о властителе тьмы, чье имя
стало заголовком. В пользу такого мнения свидетельствует тот факт, что
Люцифер в римской мифологии являлся персонификацией утренней звезды, то
есть планеты Венера, единственной планеты, вращающейся против часовой
стрелки, единственной планеты, носящей женское имя. Стало быть, вероятно,
Триер представляет в единстве троицу — Антихрист–Люцифер–Женщина.

Важно отметить, что и героиня Триера стремится к гармонии: работая над

диссертацией о «Гиноциде», она старается показать всю несправедливость
социального неравенства мужчин и женщин. Таким образом, Люцифер Триера
тоже борец за свободу, выступающий против угнетения и тирании.

Можно предположить, что Триер, используя сексуально-библейскую

метафору, пытается размышлять о несовершенстве мира, история которого
отсчитывается именно с момента соблазнения и грехопадения. А заодно ход его
мыслей направлен на изначальное несовершенство человека и неустранимое
чувство виновности.

Образ Люцифера в описанных произведениях представляется как

источник правды, обличающий угнетателей. Он стремится в первую очередь к
тому, чтобы гармонизировать этот хаотичный мир, привести его к равновесию
хотя бы частично. И в этом стремлении выражаются его богоборческие
установки, поскольку мир действительный представляется исключительно
далёким от совершенства.

6
Список литературы:

1. Долин А. В. Самосуд. «Антихрист», режиссер Ларс фон Триер. //

Искусство кино. — 2009. — №7
2. Курбонов П. А. Драматическая мистерия Байрона «Каин» (по мотивам
Библии и Корана) // Современная филология: материалы междунар.
науч. конф. — Уфа: Лето, 2011. — С. 100-103.
3. Найдич Э. Э., Роднянская И. Б. «Демон» // Лермонтовская
энциклопедия / АН СССР. Институт русской литературы (Пушкинский
Дом) / Главный редактор В. А. Мануйлов. — М.: Советская
энциклопедия, 1981. — 746 с.

7
 A. A. Matevosyan
Moscow state pedagogical university
Byron’s Luciferiade, Lermontov's Demonology and Trier's Anti-
Christianity — Devilish Trinity
Abstract: The image of Lucifer has been repeatedly depicted in different
interpretations by artistic refractions. This article attempts to consider three
functionally similar versions of this image. Both J. Byron and M. Yu. Lermontov
portray the Heaven’s enemy as a fighter for freedom and justice, while Lars von Trier
goes even further — his image of the Antichrist embodies a kind of revolution.
Key words: Byron, Lermontov, Trier, Demon, Lucifer.