ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ.

№ 6 (61) 2016

Библиографический список

1. Баимов Р.Н., Гареева Г.Н., Тимергалина Р.Х. Писатели земли башкирской. Справочник. Уфа: Китап, 2016.
2. Набиуллина Г.М., Алибаев З.А. Современная башкирская литература. Уфа: Издательство БГПУ, 2013.
3. Национальные литературы Республик Поволжья (1980 – 2010 гг.): коллективная монография. Барнаул: ИГ «Си-пресс», 2012.
4. Алибаев З.А. Природа конфликта в современных башкирских романах. Уфа: БашГУ, 2002.

References

1. Baimov R.N., Gareeva G.N., Timergalina R.H. Pisateli zemli bashkirskoj. Spravochnik. Ufa: Kitap, 2016.
2. Nabiullina G.M., Alibaev Z.A. Sovremennaya bashkirskaya literatura. Ufa: Izdatel’stvo BGPU, 2013.
3. Nacional’nye literatury Respublik Povolzh’ya (1980 – 2010 gg.): kollektivnaya monografiya. Barnaul: IG «Si-press», 2012.
4. Alibaev Z.A. Priroda konflikta v sovremennyh bashkirskih romanah. Ufa: BashGU, 2002.
Статья поступила в редакцию 04.12.16

УДК 81`374 (811.512.141-122)

Bakhtygereyeva S.H., MA student, Bashkir State Pedagogical University n.a. M. Akmulla (Ufa, Russia), E-mail.ru: santi_smail.ru

SHEZHIRE – THE PICTURE OF STEPPE HISTORICAL TRADITION OF THE KAZAKH PEOPLE. The article analyzes the Ka-
zakh Shezhire – genealogy. The paper presents the experience of studying the tradition of making Shezhire, forms of its existence,
the analysis of the values, functions and contents of Shezhire. Shezhire is represented as a collection of historical and genealogical
materials and has been used to study customary law, clan life and ethnic composition of the population of the steppe. Understanding
the historical background of the origin of Shezhire as a tradition and as a historical source is shown. The spiritual value of oral histor-
ical knowledge inherent in the Shezhire is that it allows everyone to realize themselves as real part of social organization, which is a
fundamental principle of the existence of an ethnic group.
Key words: genealogy, Shejire, folklore, ethnography.

С.Х. Бахтыгереева, магистрант, Башкирский государственный педагогический университет имени М. Акмуллы,

г. Уфа, Е-mail.ru: santi_smail.ru

ШЕЖИРЕ – КАРТИНА СТЕПНОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ КАЗАХОВ

Статья посвящена анализу казахских шежире – генеалогии. В работе представлен опыт изучения традиции составления
шежире, форм их бытования, проведен анализ значения, функций и содержания шежире. Шежире представлена как совокуп-
ность историко-генеалогических материалов и использовалась в целях изучения обычного права, родового быта и этниче-
ского состава населения степи. Предлагается осмысление исторических предпосылок происхождение шежире как традиции
и как исторического источника. Духовная ценность устных исторических знаний, заложенных в шежире, заключалась в том,
что оно позволяло каждому человеку осознать себя действительной частью социальной организации, что является фунда-
ментальным принципом существования этноса.
Ключевые слова: генеалогия, шежире, устное народное творчество, этнография.

Круг научных проблем в истории казахского народа широк.
Среди такого множества вопросов отдельно может быть постав-
лена проблема изучения истории Казахстана на основе генеа-
логии казахского народа. Обыденное понимание феномена ше-
жире ограничивается характеристикой этого явления рамками
генеалогии семьи, рода, племени, что исходит из сложившейся
в научном понимании трактовки семантики этого понятия, связы-
ваемое со значением «родословная».
Актуальность изучения и иследования казахского шежире
определяется тем, что до настоящего времени его значение
и воспитательный потенциал полностью не раскрыты. Как из-
вестно, многие годы казахское устное народное творчество
было в основном объектом изучения фольклористов. Историки
и этнографы к применению устной традиции для реконструк-
ции прошлого относились весьма осторожно. В.П. Юдин писал:
«Это степное устное историческое знание можно было бы на-
звать «степная устная историология», так как термин «историо-
графия» не был бы корректным в отношении устной традиции...
они представляют собой как бы сборники исторических расска-
зов – «глав» исторического знания кочевников. Степная устная
историология характеризуется несколько видоизмененными, но
теми же самыми параметрами, что и историография вообще»
[1, с. 66].
В.П. Юдину удалось первым выявить этот феномен, и тем
самым максимально приблизиться к данной проблеме. Этот
источник в традиционной культуре кочевников определили тер-
мином «қара сөз», правильное звучание и значение которой «қа-
рия сөз». На самом деле, им совершенно верно отмечено, что
они есть «рассказы главы», которые во всем комплексе образуют
шежире [1, с. 64].
Изучение шежире казахов как устной степной традиции
предполагает раскрытие смысла терминов в их историческом
развитии, этимологию понятий, отражающих ее содержание,
посмотреть на объект изнутри, совершить феноменологическую
редукцию и понять посредством этого ее истоки.
Согласно исследованию Н.А.  Аристова, этимология значе-
ния слова «шежире» имеет тюрко-монгольские корни и означает
«память, иметь в памяти, запомнить, знать наизусть» [2, с. 108].
Более известным и распространенным является второе значе-
ние этого слова, ведущее свое начало от арабского слова «дре-
во», «ветвь» и имеющее значение «родословная, генеалогия,
история». Иными словами, ученый предлагает понимать под сло-
вом «шежире» историческую память казахского народа.
Отмечая несомненно важное значение для сознания казаха
понятия «шежире», Н.А. Аристов считает ее основным в жизне-
деятельности общества: «В кочевом обществе казахов основное
практическое значение казахского шежире и содержащихся в
нем историко-генеалогических сведений заключалось в регули-
ровании жизнедеятельности кочевого общества. Именно в гене-
алогических знаниях следует искать механизм самоуправления
государственности кочевников, которое не характерно другим
типам политической организации» [2, с. 367].
Шежире писалось на протяжении веков, новое поколение
«дописывало» историю, дополняло шежире своего предшестви-
ника и т. д. Рождение каждого ребёнка, появление на свет нового
человека – это новая строка книги. Автор выводил на бумаге но-
вые имена, располагая их рядом с именами отцов, прародителей,
основателей династии. Таким образом выставлялась связь имен.
Зафиксировав последниее известное ему имя, автор ставил не
точку, а многоточие. Это маленькие карапинки на бумаге – слово
знаки призыва продолжить списки имен. Книга, хранящая список
исторических имен, – не только о прошлом, она предполагает
многоаспектный уровень бытования, заложенный в самой ее
природе. Это источник, где отражены статистические и демогра-
фические данные, а также редкие имена. Главная роль в шежире
отведена историко-философскому осмыслению времени. Книга
выступает как регулятор родовых общественных отношений и,
самое главное, как идеалогический катализатор.
Казахская народная мудрость гласит: «Смерть старика – то
же, что и сгоревший дом». А печальный конец старика, хорошо

457
 ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ. № 6 (61) 2016
знающего историю своего края, наверное, можно сравнить с це-
ликом сгоревшей деревней. Информатор не может использовать
себе вольностей в трактовании исторических рассказов, сведе-
ний, так как сакральные тексты передавались слово в слово. Он
вспроизводил записи актов гражданского состояния, но, в отли-
чие от них, не фиксировал их в целях административного и ста-
тистического учета населения. Шежире доносит до нас традици-
онную форму исторического сознания, фрагменты исторической
памяти различных эпох.
Л.Н. Гумилев следующим образом описал воспроиятие
истории кочевниками: «Она представлялась им в виде развер-
нутой генеалогии рода; эталоном было не событие или институт,
а... предок. Для европейцев такой счет поколений кажется бес-
смысленным, но ведь он тоже отражает течение времени, как и
любая принятая в науке система отсчета» [3, с. 44].
Известия о казахских родах, тамговых знаках, уранах были
объектом внимания у таких исследователей как И.Г. Андреев,
В.В. Радлов, Г.Н. Потанин А.И.  Левшин, Г.С.  Саблуков, Н.  Ари-
стов, А. Ягмин, Б.С. Броневский, Ф.Г. Старкин, К.Б. Красовский,
В.В.  Григорьев, Н.  Веселовский, М.  Ладыженский, А.А.  Диваев,
Н.И. Гродеков, И. Шангин.
Иследование А. Чулошникова, отличается своей интерпре-
тацией. Он пишет: «И, конечно, не может вызвать никаких сомне-
ний утверждение, что в основе всего социального и правового
строя тогдашнего казахского союза, как единого национального
целого, лежало именно родовое начало, совершенно еще не тро-
нутое никакими другими отношениями»[4, с. 70].
В шежире заключался механизм управления государства
казахского этноса, это понятие было шире и объемнее просто
родословной ветви какого-то рода или отдельного человека. Ше-
жире являлось институтом самобытности и своеобразия, опре-
деляющим самосознание казаха.
Имеется и ряд работ западных специалистов, изучавших
вопросы истории родовой организации, устной литературы тюр-
ков, казахов. Традиционные социальные институты и проблемы
изучения кочевничества рассмотрены в работах А.  Хадсона,
Л.  Крэйдера, А.  Хазанова и др. Есть работы таких исследова-
телей, как В.  Баском (William Bascom), Л.  Хонко (Lauri Honko),
Г. Кирк (G.S. Kirk), Ж. Барнс (J.A. Barnes) и др. Современные учё-
ные, исследующие природу казахского шежире, также пытаются
осмыслить данное понятие и дать ему соответствующее объяс-
нение. Существуют различные мнения на природу этого этнотер-
мина.
Историографическое и источниковедческое исследования
шежире как самостоятельного источника очень важны для науки.
В каждом источнике, и особенно в шежире, всегда имеют место
искажения, особенно если текст представляет собой список пер-
воисточника. А это обстоятельство требует научной интерпрета-
ции текста, выработки особого теоретического подхода.
Из изложенного становится очевидным, что понятие «шежи-
ре» на протяжении многих лет воспринимается в качестве фак-
тора, объединяющего казахский этнос, потому что именно в ше-
жире сосредоточена история возникновения и развития казахов.
Роль шежире в формировании и становлении казахского этноса
считается главенствующей, являясь организационным началом
всех видов деятельности кочевого общества. Таким образом, ряд
учёных понимает шежире как историческую память этноса, но
наблюдается различное содержание, вкладываемое в понятие
«народной» памяти.
Близким по содержанию к этнотермину «шежіре» является
термин «жеті ата» (семиколенном родстве). В исторической па-
мяти казахов актуальность термина «жеті ата» сохраняется по
следующим причинам. Этот термин является одним из основных
в  самосознании современных казахов, определяет этническую
ментальность. Данный этнотермин в истории казахского этноса
играл роль общественного рычага в решении задач, стоящих пе-
ред обществом.
Библиографический список
1. Юдин В.П. Переход власти к племенным биям и неизвестной династии тукатимуридов в казахских степях в XVI в. (К проблеме вос-
точных письменных источников, степной устной историографии и предыстории Казахского ханства). Утемиш хаджи. Чингиз-наме.
Алма-Ата, 1992.
2. Аристов Н.А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности. Живая старина. Вы-
пуск II–IV, 1896: 456.
3. Гумилев Л.Н. Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии: опыт историко-географического синтеза. НАА. 1966; 4: 78.
4. Чулошников А. Очерки по истории казак-киргизского народа в связи с общими историческими судьбами других тюркских племен.
Оренбург, 1924; Ч. I: 291.
458
Институт родства выполнял роль природной внутренней
координации в  социальной жизни казахского этноса. «Жеті
ата» в языковом сознании казахов выступает как этнотермин,
который в системе когнитивных знаний этноса играет роль
архетипного и символического концепта. Кровосмешение до
седьмого колена вызвано желанием сохранения генофонда
народа, показателем иммунитета этноса, механизмом самоза-
щиты.
Знание своей родословной помогала казаху выжить в бес-
крайной степи, найти приют, отыскать своих родственников. Че-
ловек, знающий свое родство до седьмого колена, понимал, что
должен жениться на девушке из другого рода, иначе нарушит
механизм сохранения рода. В глазах общества человек, нару-
шивший этот запрет на кровосмешение, выглядел разрушителем
священных законов природы.
Исследователь традиционного этикета башкир Р.Р. Баязито-
ва отмечает бытование специальных терминов, обозначающих
разрыв родственных отношений на восьмом поколении: «ете ят»
у башкир переводится на русский язык как «совершенно чужой».
У казахов для седьмого поколения по мужской линии соответ-
ствуют термины «немене» или «шөпшек», по женской линии –
«туажат» [5, с. 86 – 87].
Генеалогия для казаха – это принцип жизни, помогающий
выжить и обустроиться в жизни. Знание родства до седьмого
колена давало казаху ряд преимуществ, во-первых, регламен-
тировало маршруты кочевок. Во-вторых, родословная служила
стрежневым определяющим ядром этнической целостности.
В-третьих, обеспечивала духовное и культурное единство этно-
са. Генеалогия как составная структура казахского этноса, со-
вмещает в себе философские и поведенческие нормы общения.
Именно этот факт позволяет отнести генеалогию к основному
феномену культуры кочевников.
Принцип семипоколенного родства историки Н.А.  Алим-
бай и М.С. Муканов считают основным принципом существова-
ния казахского этноса: ««Семипоколенная»» экзогамная фор-
ма самоорганизации жизнедеятельности номадов... выражает
социокультурную, социально экономическую, институциональ-
ную, экологическую необходимость такого способа существо-
вания кочевой общины. Вместе с тем, данная организация
по своим основополагающим, структурообразующим параме-
трам – экономическим, социальным – образует пространство,
обеспечивающее аккумуляцию и трансмиссию диахронной и
синхронной информационных связей внутри социума, что яв-
ляется фундаментальным принципом существования этноса»
[6, с. 109].
У казахов три рода (журта): свой жұрт – отцовская родня;
нағашы жұрт – родственники со стороны матери; қайын жұрт  –
родные жены. Т.  е., каждый казах несет ответственность не
просто перед своими кровными родственниками, а еще перед
материнской родней и родственниками жены. Это явление кро-
ме чувства ответственности, дает еще чувство защищенности.
Он чувствует себя в безопасности не только у себя дома, но и
в ауле матери, жены. Эта разветвленная система родственных
отношений помогала казаху не чувствовать себя чужаком в лю-
бом месте.
Родоплеменная структура охватывала почти все стороны
жизни общества. В  условиях позднего средневековья и нового
времени в корне изменилось содержание рода: на первый план
выступили хозяйственные отношения, а изначальные его функ-
ции (система родства) отошли на второй план.
Таким образом, основная трудность введения в научный
оборот шежире казахов заключается в выработке методики их
обработки и интерпретации. Изучение истоков составления ро-
дословной подводит нас к тому, что шежире существовала как
сложившаяся форма передачи устной народной истории, в рам-
ках которой осуществляли свою социокультурную, идеологиче-
скую деятельность носители этой традиции.
 ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ. № 6 (61) 2016

5. Баязитова Р.Р. Традиционный семейный этикет башкир: монография. Ответственный редактор М.В. Мурзабулатов. Уфа: Издатель-
ство БГПУ, 2007.
6. Алимбай Н.А., Муканов М.С., Аргынбаев Х. Традиционная культура жизнеобеспечения казахов. Очерки теории и истории. Алма-
ты: Гылым, 1988.

References

1. Yudin V.P. Perehod vlasti k plemennym biyam i neizvestnoj dinastii tukatimuridov v kazahskih stepyah v XVI v. (K probleme vostochnyh
pis’mennyh istochnikov, stepnoj ustnoj istoriografii i predystorii Kazahskogo hanstva). Utemish hadzhi. Chingiz-name. Alma-Ata, 1992.
2. Aristov N.A. Zametki ob `etnicheskom sostave tyurkskih plemen i narodnostej i svedeniya ob ih chislennosti. Zhivaya starina. Vypusk III–IV,
1896: 456.
3. Gumilev L.N. Istoki ritma kochevoj kul’tury Sredinnoj Azii: opyt istoriko-geograficheskogo sinteza. NAA. 1966; 4: 78.
4. Chuloshnikov A. Ocherki po istorii kazak-kirgizskogo naroda v svyazi s obschimi istoricheskimi sud’bami drugih tyurkskih plemen. Orenburg,
1924; Ch. I: 291.
5. Bayazitova R.R. Tradicionnyj semejnyj `etiket bashkir: monografiya. Otvetstvennyj redaktor M.V. Murzabulatov. Ufa: Izdatel’stvo BGPU,
2007.
6. Alimbaj N.A., Mukanov M.S., Argynbaev H. Tradicionnaya kul’tura zhizneobespecheniya kazahov. Ocherki teorii i istorii. Almaty:
Gylym, 1988.
Статья поступила в редакцию 30.11.16

УДК 372.882

Galina G.G., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Head of Department of Literature and Culture, Bashkir State
Pedagogical University n.a. M.Akmullah (Ufa, Russia), E-mail: galima.galina@mail.ru
Galina M.B., student (4 year), Bashkir Philological Department, Bashkir State Pedagogical University n.a. M.Akmullah
(Ufa, Russia), E-mail: milyausha-galina@mail.ru

GENRE ORIGINALITY OF THE AUTOBIOGRAPHICAL NOVEL “LIFE. DESTINY. REALITY” BY NUGUMAN MUSIN. The arti-
cle considers distinctive features of the genre of an autobiographical work of a national writer of the Republic of Bashkortostan Nu-
guman Musin “Life. Destiny. Reality”. The genre of this work can be regarded as a historical-biographical novel, which is an example
of the complex interaction of documentary and artistic principles. The book is based on the real events. The writer obeys the laws of
fiction: he builds a plot framework, creates a system of characters involved in the text, uses a wide range of artistic means to describe
people, circumstances and time. The writer tends to be descriptive and analytical in understanding his life.
Key words: autobiographical narrative, genre, Bashkir literature, Nuguman Musin, story, character, image, work, Great
Patriotic War, spiritual world.

Г.Г. Галина, канд. филол. наук, зав. каф. башкирской литературы и культуры, Башкирский государственный
педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа, Е-mail: galima.galina@mail.ru
М.Б. Галина, студент IV курса факультета башкирской филологии, Башкирский государственный педагогический
университет им. М. Акмуллы, г. Уфа, Е-mail: milyausha-galina@mail.ru

ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЙ ПОВЕСТИ

НУГУМАНА МУСИНА “ЖИЗНЬ. СУДЬБА. ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ”
Статья посвящена рассмотрению жанрового своеобразия автобиографической произведения народного писателя Ре-
спублики Башкортостан Нугумана Мусина “Жизнь. Судьба. Действительность”. Обосновывается идея о том, что по жан-
ру это произведение может рассматриваться как историко-биографическая повесть, которая является примером сложного
взаимодействия документального и художественного начал. На основе изучения произведения установлено, что основываясь
на реальном прошлом, писатель подчинился законам художественной прозы: выстроил сюжетный каркас, создал систему
действующих в данном сюжете персонажей, задействовал широкий спектр художественных средств, характеризующих
людей, обстоятельства, время.
Ключевые слова: автобиографическая повесть, жанр, башкирская литература, Нугуман Мусин, история, герой, об-
раз, произведение, Великая Отечественная война, духовный мир.

В конце ХХ начале ХХI века в башкирской литературе ак-
тивно начинают издаваться автобиографические произведе-
ниия. Это связано с социально-историческими событиями,
происходящими в стране. Актуальность автобиографических
произведений в искусстве слова может интерпритироваться как
своеобразное эпохальное явление. При смене эпох в обществе
происходит перелом сознания, возрастает желание обобщить
прошлый опыт. На этом фоне возникает стремление сохранить
доступными средствами мимолетность бытия в его текущих про-
явлениях и прошедших событиях. Вот поэтому периодически на
первый план выдвигаются документальные жанры (очерк, эссе,
мемуары, записки, автобиография и т. п.), призванные адекватно
отразить реальность, создать ее узнаваемую копию. В периоды
крутых исторических поворотов именно документальная литера-
тура формирует образ эпохи. В башкирской литературе в указан-
ный период такие мастера слова как Мустай Карим, Гайса Хуса-
инов, Нугуман Мусин, Талха Гиниатуллин, Булат Рафиков, Рашит
Султангареев, Гузель Ситдикова и др. с высоты прожитых лет
бросили взгляд на прошлое и создали свои автобиографические
произведения. В них они дали субьективные оценки на произо-
шедшие исторические события в стране.
Российская автобиографическая проза изучена недостаточ-
но. Основополагающими остаются статьи о мемуарно-биографи-
ческом жанре М.М. Бахтина [1] и Л.Я. Гинзбург [2]. Содержащи-
еся в них положения не устарели, однако, эти авторы не могли
учесть те новые литературные явления, которые возникли на
рубеже XX–XXI вв. Между тем, в последние годы в свет вышло
несколько научных монографий, в которых речь идет о генези-
се, поэтике и типологии автобиографической прозы, в частности
А. Большева [3], Л. Бронской [4], Н. Николиной [5]. Совершен-
но очевидно, что эти исследователи сосредоточены на изучении
именно художественной автобиографии.
Автобиографические произведения башкирских писате-
лей в некоторой степени изучены такими исследователями как
Г. Хусаинов [6], Р.Баимов [7], Г. Гареева [8], З.Алибаев [9], Г. На-
биуллина [10]. и др. Тем не менее, к настоящему времени нет
исследовательских работ, которые бы представили целостный и
масштабный анализ башкирской автобиографической прозы и
мемуаристики.
Научная новизна данной статьи в том, что в ней предпри-
нята попытка анализа жанрового своеобразия автобиографи-
ческой повести народного писателя Республики Башкортостан
Нугумана Мусина.
Материалы и выводы работы могут использоваться при чте-
нии общих и специальных вузовских курсов по теории литерату-
ры, детской литературе и истории башкирской литературы.
459