Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Бригадный Генерал 4. Встречный Удар
Бригадный Генерал 4. Встречный Удар
Встречный удар
– Никогда бы не подумала, что они окажутся нашими дальними родственниками,
даже в голову такое бы не пришло, – улыбнулась Инга, – но если посмотреть на
этих ящериц внимательно, то аналогия с нашими рептилиями просматривается
очень наглядно. В сети выложена куча коллажей, где наши новые союзники
изображены чуть не в обнимку с комодскими варанами. Очень впечатляет.
– Это все специфика пути развития, которым пошла их цивилизация. Они ведь
намного древнее нас, но если мы изначально шли путем технического прогресса, и
лишь потом, через сложное научное оборудование, через мощные компьютеры и
роботизированные лаборатории начали по-настоящему постигать генетику и
биотехнологии, то они шли изначально биологическим путем. Лишь упершись в
пределы возможностей живой материи, ящеры начали работать с неорганической
природой, подчиняя ее себе, но опять же через призму своего биологического
подхода. Отсюда и их нелюбовь к высокотемпературным технологиям, не выносит
органика сильного нагрева. Поэтому и броню они не выплавляют, а выращивают, и
двигатели у них вообще не ясно на каких принципах работают. Что-то, вроде бы,
гравитационное…, но, кстати, в этом вопросе они от нас изрядно отстают. Зато из
живой органики они могут лепить почти все, что угодно.
– Если честно, я не могу понять, как они смогли продержаться против кваргов
столько лет.
– Сложно сказать, мы о них пока слишком мало знаем. Как я понял, ящеры
совершенно не собирались ни с кем воевать, как, впрочем, и мы до встречи с
кваргами. Но в отличие от нас, рептилии никогда не воевали даже между собой.
Мы-то хотя бы сразу поняли, что происходит, когда кварги стали уничтожать наши
корабли, а для ящеров это стало настоящим шоком, они никогда не сталкивались с
подобными проявлениями агрессии и не имели понятия, как на такое реагировать.
Впрочем, они довольно быстро сообразили, что нужно делать, а гибкость их
технологий позволила им достойно ответить на удар. Возможно, в этом и кроется
ответ на твой вопрос.
– Как ты думаешь, – спросил я, лежа рядом с ней у воды и глядя на первые звезды,
зажигающиеся в темнеющем небе, – трех с небольшим лет достаточно мужчине и
женщине, чтобы понять, нужны ли они друг другу?
– Иногда для этого нужно гораздо меньше времени, – усмехнулась Инга, – особенно
если ответ отрицательный. Но если ты о нашем случае, то для меня все стало
окончательно ясно еще на Лейтене-5.
– Ты говоришь загадками.
– Хотел, – не стал я отрицать, – и все еще продолжаю хотеть. И вот прямо сейчас
прошу твоего согласия стать моей женой.
Я обнял Ингу. Мы долго молча лежали, каждый думая о своем. Я понимал, что она
права, и что я действительно ничего не могу изменить в этом кривом раскладе,
пока надо мной висит невыполненная задача, равная жизням сотен миллиардов
людей по обе стороны еще не построенного гиперпортала. Но сегодняшний день
все же не пропал для меня зря, он дал мне четкое понимание того, какую женщину
я заполучил себе в подруги и как сильно я боюсь ее потерять.
***
Вот только прежде чем отдать союзников в цепкие лапки наших переговорщиков, я
все же решил выяснить кое-что для себя и задать ящерам несколько вопросов по
давно интересовавшим меня темам. С кваргами эти ребята имели дело
значительно дольше нас, и знать о них могли очень много интересного.
Главной среди ящеров в системе Йоты Персея оказалась самка по имени Лит-та.
Она занимала должность наподобие генерал-губернатора времен расцвета
Британской империи. В системе Йоты Персея ее авторитет и полномочия были
абсолютно непререкаемы. За пределами системы ее власть заканчивались, но, как
я понял, учитывая обстоятельства, вожди рептилий наделили ее необходимыми
полномочиями для ведения переговоров на любом уровне.
– Лит-та, кварги сдаются нам в плен. Редко, но сдаются. Ведут себя они вполне
разумно, бежать не пытаются, на охрану не нападают, могут даже отвечать на
простые вопросы, не касающиеся войны или их дома, могут работать, следить за
порядком среди своих, но на любые вопросы о войне, их социальном устройстве,
экономике, промышленности, да вообще на любые вопросы, кроме самых простых,
не отвечают никогда. Мы пробовали и силу, и химию, и психологическую ломку…
Все это действует, но как только кварг решается заговорить, он умирает. Теперь
мне ясно, почему. Но сейчас на сцене появились вы и ваши умения. Скажи мне,
Лит-та, ты можешь успеть снять блок кваргу до того, как сработает смерть-приказ,
если он не будет знать, что ты это ты и что ему что-то угрожает?
– А если он будет до последнего уверен, что все нормально, что вокруг только
люди, которые не умеют снимать блок и даже не знают о его существовании? Ведь
кварги, захваченные нами в плен, еще не знают, что мы с вами встретились.
***
Заканчивать свою речь на такой ноте Лит-та все же не захотела и неожиданно для
меня продолжила:
– Нашша всстрречча прроизошшла в бою. Так вышшло, ччто трридцать пять
ччеловек погибли от нашшего орружжия. Мы не ссрразу рразобрралиссь, кто
дрруг, а кто врраг. Но вашши ссолдаты не ссделали в ответ ни единого высстрела…
Мы благодаррны людям за выдерржжку и террпение. Мы ссожжалеем о гибели
досстойныхх, – Литта сделала небольшую паузу и, качнулась все телом, изменив
положение хвоста, на который она опиралась, как на еще одну ногу, – Я ххоччу
вырразить прризнательноссть командирру этихх людей, благодарря масстеррсству
которрого нашша всстрречча из перрвой не прреврратилассь и в посследнюю.
Нашш наррод вссегда будет ррад видеть ссрреди насс контрр-адмиррала Лавррова.
Это была ритуальная фраза. Я это знал из наших предыдущих разговоров с Лит-
той, но ее точный смысл не был для меня вполне ясен, а глава ящеров явно
придавала своему заявлению большое значение. Я подозревал, что в будущем эта
история имеет все шансы получить самое неожиданное развитие.
***
Вызов Лит-ты застал меня в рабочем кабинете. После нашего с Ингой возвращения
с Барнарда-3 департамент министерства обороны по новой технике и вооружениям
стоял на ушах уже третий день. Ну, еще бы, начальника не было на рабочем месте
полтора месяца…
– Я получчила то, ради ччего ссюда летела, – ответила глава ящеров, не вдаваясь в
подробности, – дальшше рработать сс людьми будут дрругие. Я не дипломат, я
генеррал-губеррнаторр, и мне нужжно возврращщатьсся в ссвою звездную
ссисстему и восстанавливать разррушшенное. Но я помню нашш разговорр о
пленныхх, контрр-адмирраллсс. У меня было врремя подумать. То, о ччем ты
сспррашшивал, может получчиться. Это важжно, и я готова потрратить врремя на
рработу с кварргами, но не большше двухх вашших недель.
Мне опять пришлось все бросать и заниматься новым делом, но дело это того
стоило. Вопрос, что делать с пленными кваргами встал почти сразу после начала
войны. Как только интерес к ним у спецслужб угас в силу их полной
бесполезности, как источника информации, проблему размещения и содержания
пленных переложили на службу тыла, возглавляемую в то время, впрочем, как и
сейчас, весьма деятельным генералом Баррингтоном. Тогда еще не был известен
неприятный факт, что кварги в плену больше десяти лет не живут и независимо от
условий содержания умирают от лавинообразно нарастающего отказа всех систем
организма, вызванного совершенно неясными причинами. Поэтому перед
Баррингтоном встал вопрос, что делать с уже довольно многочисленным и
постоянно растущим контингентом нахлебников, которые потребляют ресурсы
воюющего государства и будут их потреблять дальше совершенно неопределенное
время.
Спустя три года стало ясно, что модель себя оправдала. Полиции кваргов даже
разрешили закупать ручное оружие и заказывать для себя легкие бронекостюмы.
На этот шаг пошли после того, как с орбиты были зафиксированы несколько
крупных столкновений преступных элементов с силами охраны порядка,
вылившихся в массовые драки, в которых полиция не имела перед криминалом
никакого преимущества. Баррингтон решил, что проще вооружить легким
оружием самих кваргов, чем брать на себя поддержание порядка в колонии, и
оказался совершенно прав. Во всяком случае, крупные беспорядки больше не
повторялись.
– Лит-та, сколько времени нужно твоим помощникам, чтобы вырастить кокон для
снятия блока?
– Отлично. Так вот, твои ящеры смогут подготовить его так, чтобы он был
максимально похож на внутреннее устройство наших капсул?
– Очень хорошо. У нас в капсулах тоже много всякого к голове и спине прикасается
во время обследования. Мы просто сделаем специальные отверстия для ваших
зондов, а остальную внутренность капсулы оставим нашей. Вообще разницы видно
не будет.
***
Шестой пленный, как и все они, очень похожий на вставшего из могилы зомби,
разве что слишком опрятный и нормально двигающийся в отличие от этого
популярного героя ужастиков, спокойно подошел к указанной ему капсуле и
шагнул в нишу, открывшуюся за раздвинувшимися створками, развернувшись в
ней лицом к выходу. Створки закрылись, и капсула неспешно приняла
горизонтальное положение. Минут пять ничего необычного не происходило, а
потом капсула содрогнулась от толчка изнутри, а приборы медицинской
диагностики, которые мы не стали демонтировать для пущей достоверности,
подали тревожный сигнал.
Наши попытки стоили жизни еще трем кваргам. Каждый раз мы меняли условия.
Сделали даже полный аналог зондов кокона ящеров из наших земных полимерных
материалов и прогнали очередного пленного через обследование сначала на таком
муляже. Ничего, выжил, но при попытке повторить процедуру с реальным
коконом, умер, как и все предыдущие. Единственным условием, которое мы
сознательно не меняли, оставался стаж кваргов в плену. Ставить эксперименты
над пленными, у которых впереди еще несколько лет полноценной жизни, ни мне,
ни Лит-те не хотелось. Они, конечно, враги, но в данный момент уже не опасные и
вполне законопослушные, так что пусть лучше рискуют те, кто все равно вот-вот
умрет, вдруг да сработает наша методика, и они получат шанс на нормальную
жизнь еще на многие годы.
– Мы где-то ошшибаемсся совссем ччуть-ччуть, – говорила мне Лит-та, совершая
нервные движения хвостом, от которого офицеры крейсера старались держаться
подальше. Оттоптать хвост высокопоставленной союзнице это, знаете ли, не
особенно хорошо, чревато дипломатическими осложнениями.
Пленный выжил.
Время. Оно действительно не любит ждать. Но наши успехи пока нельзя было
назвать впечатляющими. Снять блок удавалось лишь у каждого третьего кварга,
остальные умирали сразу или впадали в кому и умирали через несколько часов.
Конечно, это все равно оказалось прорывом. Безопасники министерства обороны,
выслушав мой доклад, впали в экстаз и помчались к нам в систему Крюгер-60 чуть
не впереди собственного радостного визга. Работы им привалило непочатый край,
причем работы весьма перспективной с точки зрения конкретных результатов,
благоприятно сказывающихся на карьерном росте.
– Вссе, Игоррь, я ссделала то, ччто обещщала, – сказала Лит-та после очередного
успешного снятия блока пленному, – Мои подччиненные осстанутсся здессь сс
вами и будут рработать, ссколько потрребуетсся, а мне нужжно лететь.
– Обратный путь займет у тебя вдвое меньше времени, чем путь сюда. Мы
провесили между конечными точками цепь гипермаяков, а наши последние
технологии позволяют с их помощью совершать более длинные прыжки.
Понадобится меньше разгонов и пауз.
– Прекрассно. Я жжду тебя сс визитом к ссебе, Игоррь. Мне ессть, ччто тебе
показать в моей ссистеме. Не забывай, ты теперрь жжеланный госсть для любого
ящщера. Нашша сстаршшая подтверрдила твой сстатусс.
– А дальше я хочу предложить тебе создать флот кораблей на основе смеси наших
технологий. Поначалу это, конечно, будут грубоватые поделки, но нам нужно
научиться сращивать наши технологии и заставлять их работать вместе, и, что
весьма важно, корабли должны иметь смешанные экипажи. Люди будут отвечать
за свою часть оборудования, а ящеры за свою.
***
– А конкретнее?
– И да, и нет, господин президент. Основные факты были нам известны, но в этом
отчете присутствуют детали, которые ставят трудноразрешимые вопросы. Кроме
того, в этих материалах есть результаты анализа поведения Лаврова, выполненного
весьма квалифицированными психоаналитиками. Их выводы звучат фантастично,
но они сделаны не на пустом месте.
– Не считаю, Игнат. Даже если Лавров не тот, кем мы его до сих пор считали, он не
враг. Этот человек уже столько сделал для Федерации, что глупо подозревать его в
вынашивании каких-то враждебных планов. Если бы не его действия, я даже не
знаю, какова бы сейчас была обстановка на фронтах.
***
Лит-та улетела домой, а я отправился обратно на Землю, где меня уже ждали
Джефф и профессор Штейн, которым не терпелось поковыряться в технике ящеров.
Задачу создания гибридного корабля-разведчика я поставил им еще с Крюгера-60,
как только услышал от безопасников, что нужная мне информация, пусть и по
крупицам, но начинает собираться в их базе данных.
В головах пленных кваргов, которым удалось снять блок, творился полный бардак.
Умелец, вывихнувший им мозги, свое дело знал. Самая важная для нас
информация разрушалась в памяти кваргов в первую очередь. Они не впадали в
маразм и не становились овощами. Функции мозга, отвечающие за повседневную
деятельность, не нарушались. Краткосрочная память тоже чувствовала себя
отлично, а вот в долгосрочной будто торнадо пронесся, причем, не просто снося
все подряд, а выборочно разрушая самое нужное. Но кое-что все-таки оставалось,
не всегда процесс самоликвидации информации успевал запуститься вовремя и
дойти до конца. Похоже, информация о пленных людях и ящерах считалась
разработчиком блока достаточно важной, да и далеко не все пленные кварги ей
вообще обладали. Но когда количество успешно снятых блоков перевалило за
тысячу, а безопасники уже с трудом могли шевелиться от усталости, допрашивая
все новых и новых пленных, что-то стало вырисовываться.
– Нет. Они есть у всех пленных, а среди них немало офицеров, правда все они не
выше среднего ранга, соответствующего примерно нашему майору.
***
Второй момент, который меня тревожил в не меньшей степени, был связан с нашей
неудачей в системе Дельты Треугольника. Нельзя сказать, что задание мы
провалили, но и запланированный результат достигнут не был. Кварги нашли
действительно эффективное средство борьбы с дрон-торпедами. Нет, торпеды
оставались грозным оружием, но уже не могли дать нам решающего
преимущества, слишком много их гибло в результате применения кваргами сетей
беспилотных сканеров и массового использования истребителей для прикрытия
тяжелых кораблей от торпедного удара. Да и сами линкоры и крейсера врага стали
другими. Плотность зенитного вооружения увеличилась втрое, что делало тяжелые
корабли противника трудными целями для торпед. Пора было выводить на сцену
что-то новое, что могло бы компенсировать катастрофическое отставание флота
Федерации от кваргов в количестве линкоров, особенно таких, как Титан. Строить
такие корабли мы пока так и не научились. В этом плане я возлагал некоторые
надежды на сотрудничество с ящерами, но мы даже еще не начали, а флот
отчаянно нуждался в пополнении тяжелыми кораблями уже сейчас, уже вчера.
Единственное, что можно было сделать относительно быстро, это нарастить выпуск
сравнительно простых в производстве Невидимок, дрон-торпед и беспилотных
истребителей, надеясь решить возникшую проблему если и не качественно, то хотя
бы количественно. Вот только где бы еще взять нужное число грамотных
командиров для этих кораблей, требующих в управлении гибкости мышления из-за
слишком часто меняющейся обстановки, заставляющей постоянно перекраивать
тактику использования дрон-торпед.
***
– Да я бы вообще не стал этот бред читать, если бы под ним не стояла подпись
этого самого… Лаврова, – тоном ниже пробухтел, слегка отошедший от приступа
гнева Бронштейн, – Нет, ну каков наглец! Пришел к министру обороны за деньгами
на финансирование вот этого…, – Бронштейн потряс передо мной своим
планшетом, на экране которого светилась страница моего рапорта, – Контр-
адмирал, я все понимаю, и ваши заслуги перед Федерацией помню, но почему было
не согласовать это все, да даже не со мной, но хоть с президентом, благо прямой
выход на Тобольского у вас есть.
– Вы… – спустя пять минут выдавил из себя Бронштейн, поднимая на меня взгляд, –
Я слова такого не знаю, как это называется, контр-адмирал. Вот что, хватит с меня
этого цирка. Ваша затея с атакой на верфи в тылу кваргов была авантюрой.
Контрудар на Грумбридж был Авантюрой с большой буквы. А это… наверное, здесь
все буквы надо писать прописными.
***
Подполковник Андре Мбиа со своими людьми так и не вернулся в сто пятую
пехотную дивизию. Теперь он служил в моем департаменте, отвечая за испытания
всей наземной боевой техники, имеющей отношение к разведке. Аналогичная
судьба постигла и капитана первого ранга Юн Гао, но на нем лежала
ответственность за разведку космическую. Сейчас оба разведчика стояли рядом со
мной в командном посту крейсера Москва и пытались рассмотреть хоть что-то на
тактической проекции.
Наши сканеры молчали, хотя по моим представлениям уже несколько минут как
должны были засечь движущийся встречным курсом корабль-разведчик. Но не
происходило ровным счетом ничего. Лишь спустя еще пару минут оператор
контроля пространства неуверенно сообщил о слабом сигнале, слегка
выделяющемся на фоне естественных шумов.
Разведчика мы уверенно засекли только тогда, когда он подошел к нам так близко,
что, казалось, его можно уже рассмотреть невооруженным глазом, а ведь крейсер
Москва был оснащен лучшими сканерами из последней усовершенствованной
серии, но все же именно серийными образцами. А над кораблем-разведчиком
Джефф со своими ребятами работал индивидуально, вылизывая и подгоняя
комплексы РЭБ до такой точности настройки, о которой ни одно серийное изделие
не могло и мечтать.
***
Фитиль мне Тобольский вставил знатный. Нет, он не пытался разъяснять мне, кто в
наших банановых зарослях главный бабуин и почему не следует без его, главного
бабуина, разрешения ходить в соседнюю бамбуковую рощу к гориллам и
выменивать бананы на дикий сельдерей. Маршал выслушал доклад Бронштейна, не
перебивая и не задавая вопросов, молча прочел мой рапорт и негромко произнес:
– Я осознаю, что все это выглядит крайне нехорошо, господин президент. Я готов
лично принести извинения каждому сотруднику дипломатической службы, чьей
работе я помешал своими действиями, и я это сделаю, не сомневайтесь, но в
сложившейся ситуации я не видел тогда и не вижу сейчас другого решения. У нас
нет времени, совсем нет. Я уже говорил об этом господину министру, – кивнул я в
сторону Бронштейна, – и готов повторить вам. У меня есть стойкое ощущение, что
мы уже опоздали с теми мерами, которые я изложил в моем рапорте, и если бы я
решил дисциплинированно ждать реализации планов дипломатического ведомства,
мы бы опоздали навсегда.
– Да как-то не до того было, на жизнь нам с мамой более чем хватает текущих
авторских отчислений по патенту…
– Ну, про шанс я из вашего рапорта понял, а вот угроза… Как и в прошлый раз она
не вполне конкретна.
***
– Я уже Лаврову говорил, что считаю эту затею чистой воды авантюрой. Но мне
трудно что-либо возразить, когда он тычет мне в нос результатами своих
предыдущих не менее авантюрных действий. И в этом он прав, как ни удивительно.
Но все его предыдущие операции были несравнимы по масштабу с тем, что он
хочет сделать сейчас. Даже завершись они полным провалом, катастрофы бы не
случилось, а сейчас… Если он ошибается или у него что-то пойдет не так, мы
получим вместо сбалансированного флота непонятную толпу кораблей с явным
дефицитом тяжелых вымпелов и переизбытком узкоспециализированных судов,
которые далеко не все командиры в состоянии нормально применять в бою. А эти
транспортные кольца? Мы ведь не видели еще ни одного действующего образца,
если не считать того колечка, через которое Лавров запустил крошечный стальной
цилиндрик из системы Барнарда. Это несерьезно, господин президент. Мы не
можем строить нашу оборонную политику, основываясь только на этом сугубо
предварительном результате. Слишком высоки ставки.
– В этой войне ставки были высоки всегда, – ответил Тобольский, потерев ладонью
подбородок, – вы, кстати, неправы по поводу того, что неудачи Лаврова не стали бы
для нас катастрофой. Мне тут на днях показали один любопытный отчет о
проведенном ретроспективном анализе, который выполнила группа сотрудников
моей обновленной службы безопасности. В отчете много подробностей,
посвященных математическому моделированию, так что полностью я его не читал,
но Игнат подготовил для меня краткую версию с выводами… Я думаю, вам тоже
будет полезно с ними ознакомиться.
– Верю, не верю, какая разница? Я вижу результаты, я знаю, что этот человек в
сражении за Грумбридж спас жизнь трем сотням миллионов граждан Федерации и
мне в том числе, причем и лично приложил к этому руку, и разработал идею всей
операции. Теперь Лавров пришел к нам, чтобы спасти еще сотни миллионов, а
может и миллиарды. Он уже доказал, что имеет на это все шансы. Вы, господин
министр, готовы сказать ему «нет»?
***
Каппа Кита выгодно отличалась от всего, что люди Юн Гао видели раньше.
Желтый карлик, очень похожий на Солнце, светился лишь немногим тусклее
своего земного коллеги. Пара газовых гигантов, густо облепленных промышленной
инфраструктурой кваргов, сразу наводили на мысль, что здесь противник окопался
с размахом.
– Юн, обрати внимание, где стоит этот док, – задумчиво произнес Мбиа, – Не у
газового гиганта, как обычно это бывает у нас и у кваргов. Они утащили его к
третьей планете, в центральную часть системы. Видимо, очень не хотели, чтобы мы
его увидели. Так же было и в других местах, а мы все удивлялись, почему они
строят авианосцы в таком секрете. Ну да, эти аппараты по размеру куда больше
привычных нам, но авианосец не линкор, размер здесь такой большой роли не
играет. А дело, похоже, было не в размере, а в начинке.
– Ну, линкоры они тоже строят, но вот их-то как раз кварги демонстративно
размещают в верфях, расположенных на окраинах звездных систем. Все это очень
плохо. Жаль, что мы не смогли создать цепь гипермаяков, как в прошлый раз, на
Земле бы уже знали об угрозе. Нам нужно быстрее возвращаться.
– Мы еще здесь не закончили, Юн, – покачал головой Мбиа, – вторая часть задачи
не выполнена. Давай лучше глянем, что принесли остальные зонды.
– Пару своих парней и Дирр-го. Без ящера мне как-то боязно лететь. Если
двигатель флайкара получит повреждения, без него мы точно не выберемся.
– Ну, если дело дойдет до боевых повреждений, боюсь, и ящер вам не сильно
поможет, – усмехнулся Юн Гао.
– Ты объяснил?
***
Мбиа выбрал для высадки район, удаленный от базы кваргов на пару тысяч
километров. Сразу лезть в это змеиное гнездо ему не хотелось, да и в дальнейшем
разведчик надеялся этого избежать.
Посадка прошла без эксцессов. Двигатель ящеров для таких операций оказался
просто находкой. Мощность он выдавал относительно небольшую, но обладал
замечательным свойством не засвечивать корабль на вражеских сканерах. Имелось
у него и еще одно приятное свойство, теперь флайкар мог без посторонней помощи
подняться в космос. Да, не быстро, даже весьма не быстро, но сам! А это означало,
что Юн Гао не придется рисковать и сажать корабль на планету. Какой бы
замечательной маскировкой ни снабдили его инженеры Джеффа, посадка на
планету несла с собой немалые риски.
Первого местного жителя они встретили минут через десять вместе с весьма
колоритным образцом здешних средств передвижения. Собственно, абориген этим
аппаратом и управлял. Транспортное средство имело четыре колеса, рамную
конструкцию, кабину и кузов явно заводской сборки, но изготовлены все детали
этого механизма были как-то очень топорно, чувствовалась примитивность
оборудования и применяемых технологий. Тем не менее, не вызывало сомнений,
что сие изделие собрано людьми. Но в кабине сидел ящер! Самый настоящий ящер,
такой же, как Дир-го, пыхтевший сейчас в непривычном и чуждом для него боевом
скафандре, изготовленном Джеффом специально для него под смех и подначки
профессора Штейна и Юн Гао.
– Вот что, парни, – немного подумав, ответил Мбиа, – у нас тут не этнографическая
экспедиция в дикие джунгли. Рисковать мы не имеем права, слишком много мы
уже знаем, чтобы позволить себе остаться здесь навсегда или задержаться в гостях
у кваргов на неопределенный срок. Поэтому слушайте задачу. Продолжаем
движение к населенному пункту вдоль дороги. Нам нужен один человек и один
ящер. Просто аккуратно вырубаем, сканируем на наличие жучков или маркеров и
уносим с собой. Дома с ними пусть командир разбирается или безопасники, это уж
как он сам решит.
– Сспассибо, командирр.
То, что произошло дальше, Мбиа даже в дурном сне себе представить не мог. Дир-
го метнулся в сторону и исчез из вида. На тактической проекции подполковник
наблюдал, как инженер по большой дуге обходит неспешно шагающую по улице
рептилию. Вот он вышел на исходную позицию за каким-то то ли сарайчиком, то ли
будкой неясного назначения, а потом… Ящер одним длинным прыжком выскочил
на дорогу перед ничего не подозревающей самкой, и… присев в страной позе
склонился перед ней в некоем подобии поклона.
***
– Почему вы так уверены, что ваш вариант заработает как надо? – не сдавался
Штейн, – Проведенных нами испытаний явно недостаточно для таких выводов.
– Я все помню, Игорь, и до сих пор не понимаю, почему у нас тогда все получилось.
– Да, Иван Герхардович, решение принято. У нас просто нет другого выбора.
***
– Только отсюда куда-то ушло восемь линкоров и пять авианосцев, включая те, что
достраивались в доках. Если сложить это с тем, что мы видели в других местах… –
Юн Гао замолчал, прикидывая общую численность кораблей, покинувших
звездные системы кваргов, которые на обратном пути вновь посетили разведчики.
– Они собирают флот, это несомненно. Значит, максимум через месяц нужно ждать
удара. Вот только где?
И вот сейчас передо мной стоял ящер, являвший собой одно из тех самых
исключений, о которых говорила мне Лит-та.
– Это трофейный линкор Титан. Захвачен нашим флотом в бою у звезды Барнарда,
после чего неоднократно принимал участие в сражениях уже на нашей стороне.
– С появлением у противника этих кораблей, – медленно произнес ящер, – началась
череда поражений наших космических сил. Мы уничтожили два таких линкора, но
это стоило нам таких потерь, что полностью восполнить их наш флот не может до
сих пор. Взамен почти всех потерянных кораблей мы уже почти вырастили новые,
но им нужны экипажи, а опытные офицеры погибли в бою, и заменить их пока
просто некем.
– Дрон-торпеды, контр-адмирал?
***
– Если собрать в кулак весь наш флот, полностью оголив все звездные системы,
включая Солнечную, мы сможем выставить девяноста три линкора, только один из
которых класса Титан, около сотни крейсеров и двадцать четыре авианосца. Кроме
того, сейчас в строю шестьдесят четыре Невидимки и в течение ближайших
двадцати дней министр военной промышленности обещает ввести в строй еще
около сотни кораблей этого типа, а также восемь линкоров и три авианосца.
Все взгляды скрестились на мне. Новый тип кораблей был внедрен во флот моим
департаментом, и именно я нес всю полноту ответственности за эффективность их
применения в бою.
– Кварги не станут его избегать. Они чувствуют за собой силу и захотят покончить
с нашим флотом одним ударом, – ответил Нельсон, – причем, я уверен, ударят они
именно по нам. Ящеры для них сейчас большой угрозы не представляют. На
активные действия вне своих звездных систем они вряд ли способны, так что
рептилий противник может себе позволить оставить на потом. Не думаю, что
ящерам прямо сейчас что-то угрожает, но предупредить их нужно обязательно,
если мы не хотим испортить отношения с союзниками.
– Как вы уже отмечали, господин президент, эскадры прикрытия нужны для того,
чтобы в случае атаки противника дать время основному флоту прибыть в систему
до того, как она будет захвачена врагом. Это абсолютно верный и многократно
проверенный временем подход, но сейчас он сохраняет актуальность только для
тех звездных систем, где много размещенной в космосе промышленной
инфраструктуры. Понятно, что без прикрытия флотом она будет быстро
уничтожена. Но таких систем, где именно космические объекты являются
приоритетными в плане защиты, у нас всего шесть. В остальных случаях основным
объектом атаки станут планеты, как это уже было в сражениях за Глизе,
Грумбридж и Барнард-3.
– Это вполне решаемая задача, господа, – подтвердил я слова генерала, – У нас есть
почти месяц. Этого времени достаточно, чтобы силами самих колоний, при
поддержке Федерального центра, естественно, создать сеть убежищ,
оборудованных комплексами РЭБ. Но не только убежищ для войск и населения. По
такому же принципу нужно оборудовать противоорбитальные космические
батареи, позиции ракет земля-земля, и базы атмосферной авиации.
Бронштейн колебался, это было хорошо видно. Он искренне считал мой план
ошибкой, причем без всякой неприязни ко мне лично, я уже неплохо знал своего
начальника, чтобы это понимать.
***
– Это была совместная операция, Лит-та. Твои ящеры тоже прекрасно проявили
себя.
– Потому, адмирал, что наша помощь будет предоставлена при одном условии,
командовать нашей эскадрой в составе вашего флота должен адмирал Лавров.
– Извини, что не сказала тебе сразу, – показав мне раздвоенный язык, ответила
Лит-та, – за сражение у Йоты Персея Старшая своим личным указом присвоила
тебе звание адмирала, нашего адмирала, естественно, так что теперь ты можешь
отдавать прямые приказы всем ящерам, находящимся сейчас на вашей
территории. Поздравляю, Игорь, это очень высокое звание в нашем флоте, выше,
как и у вас, только адмирал флота, ну и сама Старшая, естественно. Звание,
правда, носит статус почетного, ведь присягу Старшей ты не приносил, но,
учитывая обстоятельства, на это никто не будет обращать внимания. Сегодня
официальное уведомление о твоем новом звании будет направлено вашим
дипломатам.
– Старшая это понимает, но мы верим, что ты сделаешь все для того, чтобы звание
адмирала нашего флота никогда не вошло в противоречие с твоей присягой.
***
Зверев оказался почти прав, но все-таки именно почти. Флот кваргов был
обнаружен при выходе из гипера в одном прыжке от звезды Ран, более известной в
докосмическую эру, как Эпсилон Эридана. Четыре густонаселенных планеты и
мощная промышленная инфраструктура делали эту планетную систему лакомой
целью для врага, но в шесть наиболее критичных для нас промышленных районов
звезда Ран не входила, а значит, эскадра прикрытия в этой системе не имела
тяжелых кораблей и авианосцев, и вся ставка в ее обороне была сделана на
наземные войска. Ну что ж, пришло время проверки практикой моей новой
тактики, и я надеялся, что десант, составлявший элиту наземных войск системы,
меня не подведет.
Развернутый план для маршала Тобольского мы, конечно, подготовили, но этим все
далеко не закончилось. Почти месяц, вплоть до обнаружения флота кваргов, мы с
начальником генштаба Князевым ломали голову над новой тактикой наземных
войск, замучив штабных аналитиков просчетом массы различных вариантов. Где-то
через неделю к нам присоединились Нельсон и Бронштейн и начали ломать наши
планы, глядя на них со своей флотской точки зрения и прикидывая, как бы они на
месте кваргов подавляли наше сопротивление. Критика получилась весьма
конструктивной, и тактические наработки пришлось несколько раз менять, что
каждый раз приводило в бешенство генерала Баррингтона, отвечавшего за
строительство оборонительных сооружений и подземных убежищ. Тем не менее,
мы успели.
– Как изменится соотношение сил, если мы присоединим к своему флоту все шесть
эскадр прикрытия индустриальных систем?
– Так точно. Так вот, господин Нельсон, из нашего опыта, полученного в сражении
у Грумбриджа, мы действительно не сможем применить почти ничего. Но после
того боя у нас было еще несколько столкновений с кваргами, пусть и не столь
масштабных, и сделать правильные выводы из них мы были просто обязаны, чем
мы в моем департаменте и занялись, разработав основы тактики применения дрон-
торпед в новых обстоятельствах. Однако теперь, с учетом конкретного расклада
сил, кое-что в этих наработках придется изменить. Тем не менее, основа осталась
прежней и я готов доложить вам свои соображения.
***
Первые сюрпризы для кваргов начались еще до того, как четыре огромных
эскадры, каждая из которых по численности вполне имела право называться
полноценным флотом, достигли окрестностей атакуемых планет. С эсминцев,
направленных для уничтожения промышленных объектов, главе флота пришли
доклады, что они атакованы торпедами противника и несут потери. Пустотные
объекты оказались вооружены этим неприятным оружием, и пусть пусковых
установок на каждом заводе или верфи было немного, но легким силам они
оказались не по зубам, поскольку эсминцу, и уж тем более корвету, как правило,
вполне хватало одного попадания дрон-торпеды, чтобы полностью потерять
боеспособность. Дальность эффективного огня из орудий не позволяла малым
кораблям расстреливать цели с безопасного расстояния, и теперь они были
вынуждены отступить и ждать подхода более крупных кораблей или авианосцев.
***
***
Орбитальная крепость – штука немаленькая и способная вместить массу разного
оружия, особенно если освободить место, ранее отводившееся под гарнизон. Дрон-
торпед в барабанных пусковых установках туда тоже смогли натолкать довольно
много. После Грумбриджа волшебный пендель в исполнении адмирала Нельсона,
заработавшего просто заоблачный авторитет, очень способствовал военной
промышленности в увеличении выпуска данного типа боеприпасов. Ну а пару
месяцев назад к стимулирующему действию этого универсального инструмента
добавился еще и специальный указ президента, окончательно сделавший
торпедное оружие главным символом борьбы со злобным врагом. В общем,
наклепали этих торпед немеряно, а в последний месяц еще и наделали к ним
боеголовок самого разного назначения. И вот теперь по приближающимся к
планете сверхтяжелым кораблям противника восемь орбитальных крепостей
нанесли согласованный торпедный удар.
Все три оставшихся волны торпед достигли завесы из истребителей и зондов почти
одновременно. Первая из них распалась на малые ракеты и ударила по остаткам
москитных сил врага, а остальные рванулись к линкорам. Каждая пятая торпеда в
последних двух волнах была нового типа, с двигателем, выращенным ящерами.
Незаметность таких боеприпасов оказалось выше стандартных почти вдвое,
поскольку работающий двигатель не мешал собственному комплексу РЭБ своим
интенсивным излучением. Все торпеды старого типа несли разделяющиеся
боеголовки, но в отличие от первых трех волн, заточенных на уничтожение
истребителей и зондов, здесь целями стали зенитные системы линкоров. Торпеды с
двигателями ящеров чуть отстали, давая противозенитным боеприпасам сделать
свою работу, и те ее сделали, в меру сил, конечно.
***
***
***
***
За свою карьеру кубинец Камило Матос встречал много таких офицеров и даже сам
в чем-то был на них похож. Командир должен переживать за свою часть, иначе он
не достоин называться командиром. Матос вздохнул про себя и отвернулся к
тактической проекции, давая понять генералу Алмейде, что разговор окончен и
дальнейшее обсуждение приказов командования, как минимум, бесперспективно.
Первая волна десанта кваргов понесла ощутимые потери при высадке и попытке
расширения плацдарма, но прибытие второй волны и поддержка с орбиты
сместили равновесие в пользу противника. Несмотря на проведенную
перегруппировку и новые удары семнадцатого корпуса границы вражеских
плацдармов продолжали расширяться, а все атаки роботов генерала Алмейды были
отбиты с большими потерями для атакующих. Даже мощные Бизоны, имеющие в
своем арсенале противоорбитальные ракеты, не могли долго противостоять огню с
орбиты, что уж говорить о более легких Варанах, которым даже нечем было
огрызнуться в ответ на залпы зависших над планетой кораблей.
***
***
Ран-3 не была для Камило Матоса родной планетой, но последние годы его семья
жила именно здесь. Кубинцу нравился этот благоустроенный мир, имевший
красивое собственное имя Новая Луанда. Природа планеты местами даже имела
сходство с исторической родиной генерала. И вот сейчас этот мир рушился на его
глазах.
***
– Все верно, так и должно быть, – уверенно ответил Яшш, – Они сидели тихо,
прикрывшись своей маскировкой, и ждали следующую волну наших транспортов с
войсками, но терпеть уничтожение своих городов люди не смогли. Продолжать
бомбардировку. Батареи противника подавить огнем с орбиты. Что на остальных
планетах?
***
– Мы имеем шансы сбить его тем, что у нас осталось? – Матос старался, чтобы его
голос звучал бодро, но третьи сутки без сна слишком сильно сказывались на не
таком уж и молодом организме командующего, и показная бодрость не слишком
ему удавалась.
***
Когда наш флот вышел из прыжка на окраине системы звезды Ран, все четыре
планеты еще держались, и наши флотские офицеры, повидавшие немало подобных
сражений, отнеслись к этому факту, как к чуду. Тяжелые корабли противника
четырьмя примерно равными эскадрами висели над планетами, сканеры
фиксировали пуски ракет в сторону поверхности и взрывы на земле. Само по себе
это ни о чем не говорило, они могли добивать остатки наших войск или разрушать
наземную инфраструктуру, но иногда, хоть и не слишком часто, с планет отвечали,
и на броне вражеских кораблей расцветали вспышки взрывов ракет земля-космос.
Это означало, что организованное сопротивление защитников еще далеко не
подавлено. Разведывательные зонды фиксировали и активность другого рода. То в
одном, то в другом месте на поверхности планет вспыхивали короткие, но
жестокие схватки наземных сил.
Потери обеих сторон росли, и защитники планет зачастую теряли куда больше,
чем кварги, все-таки поддержку с орбиты нельзя было сбрасывать со счетов, но
своими действиями наши наземные войска приковывали к планетам флот
противника, поскольку без его поддержки кваргам на поверхности пришлось бы
очень кисло.
Текущее расположение небесных тел в системе звезды Ран давало нашему флоту
возможность атаковать эскадру противника у четвертой планеты до того, как к ней
на помощь придут корабли кваргов от трех других планет, находившихся сейчас по
другую сторону звезды. Командующий кваргов разделил свои корабли на четыре
примерно равные по силе эскадры, и теперь у Нельсона была надежда получить
существенное преимущество, атакуя раздробленный флот врага, по частям.
Однако, противник оказался не так прост и на условиях Нельсона бой принимать
не захотел.
***
– Вполне разумно с его стороны, – глухо проворчал Яшш, – люди хотят, чтобы мы
бились с ними по частям. Не дождутся. Эвакуировать войска с планет.
Искусственные солнца уничтожить. Если что-то еще осталось от их городов,
сравнять с землей. После выполнения приказа эскадрам без промедления
сниматься с орбит и уходить на соединение с основными силами флота к первой
планете.
Флот вновь собирался в один кулак, Яшш чувствовал за собой силу. Яркие вспышки
взрывов искусственных солнц над терраформированными планетами вернули эти
миры в их первозданное состояние. Планеты погрузились во тьму. Очень скоро там
начнется стремительное похолодание, а на четвертой планете вполне может дойти
и до конденсации атмосферы. Войскам на планетах это особо не повредит, по
крайней мере, в течение нескольких суток, ну а если там кто-то остался из мирных
жителей, что ж, пусть это будет людям уроком.
***
– Ну, для начала, можно просто потрепать им нервы, господин адмирал флота, – я
обозначил легкую улыбку, – Мы можем встать на орбиту четвертой планеты и
начать методично выбивать их войска на поверхности и оказывать помощь людям в
убежищах. Потом так же поступим с третьей и второй планетами.
– Без званий.
– Так точно. Дальше либо мы просто стоим и ждем у одной из планет, либо идем
навстречу врагу и даем то самое генеральное сражение, о котором шло так много
споров. У каждого варианта есть свои недостатки. Если мы будем выжидать,
неясно чего мы дождемся. После взрыва искусственных солнц люди и войска на
планетах продержатся недели две-три, да и то лишь благодаря убежищам. При
этом первая планета останется под орбитальным контролем противника, что
опасно. К тому же они стянули туда войска с других планет, и наши силы на
поверхности могут оказаться в крайне тяжелом положении. А вариант с
генеральным сражением чреват очень тяжелыми потерями. С кем мы будем
возрождать флот после такой победы?
– Пока логично, но что это нам дает? – задал вопрос адмирал Фултон.
– Обратите внимание, господа, – я вывел на проекционный экран тактико-
технические характеристики наших и вражеских линкоров, – по сравнению со
снарядами торпедное оружие требует заметно большего времени для того, чтобы
добраться до цели, но зато имеет практически вдвое большую дальность
эффективного применения. То есть теоретически можно стрелять торпедами, не
опасаясь попасть под огонь вражеской артиллерии.
***
***
Люди вели себя странно. Глава Яшш не понимал, чем мотивированы их действия и
это выводило его из равновесия. Сначала противник единым строем направился к
четвертой планете, и это было вполне логично, но дальше его флот разделился.
Яшш точно знал, что даже весь флот людей не устоит против его кораблей во
встречном бою и пары часов, и дробление противником и так невеликих сил
вызвало у него недоумение. Еще больше вопросов возникло, когда стало понятно,
что сменившая курс эскадра движется к третьей планете. Люди вели себя так, как
будто его флота, самого сильного флота, когда-либо вторгавшегося в человеческое
пространство, вообще не было в системе. Они встали на орбиты третьей и
четвертой планет и начали неспешно, даже демонстративно неспешно, уничтожать
его войска на поверхности. У Яшша возникло спонтанное желание бросить свой
флот в атаку на зарвавшегося противника, но он подавил этот эмоциональный
порыв и попытался проанализировать ситуацию.
Почему люди ведут себя так? Очевидно, что лезть в лобовое сражение около
звезды, в самом сердце зоны гравитационного ограничения, они не хотят, что и
понятно. Значит, они стремятся спровоцировать его на бой в более удаленных
областях системы. Но орбита третьей планеты для этого не очень-то и подходит.
Ладно, четвертая, там граница зоны ограничения уже близко, и есть шанс
ускользнуть, если что-то пойдет не так, но от третьей планеты надо слишком долго
лететь в обычном режиме. За это время они потеряют весь свой флот под огнем его
орудий.
Что ж, придется ждать. Если люди не хотят, чтобы те их сородичи, кто еще остался
жив, вымерзли на лишенных искусственных солнц планетах, им придется что-то
предпринять, не потащат же они в систему медлительные эвакуационные
транспорты, имея под боком такую вражескую армаду. Ждать Яшш умел, даже
если ожидание оказывалось неприятным, а зрелище безнаказанного уничтожения
противником войск, оставленных на третьей и четвертой планетах, совсем не
способствовало получению удовольствия от этого процесса.
Но ожидание закончилось совсем не тем, о чем думал Яшш. Офицер-тактик
выдернул главу флота из его каюты в командный пост сигналом срочного вызова.
– Эскадра противника покинула орбиту, глава Яшш. Они идут ко второй планете.
***
Несмотря на то, что в нашу эскадру мы отобрали самые быстрые корабли флота, их
ходовые качества все же несколько разнились. Невидимки и подчиненные мне
авианосцы, к сожалению, оказались одними из самых медленных. По ним
приходилось равняться остальному флоту. Именно это имел в виду адмирал
Нельсон, отдавая приказ держать строй. Тем не менее, скорости нам пока хватало.
Расстояние между нами и кваргами перестало сокращаться, а первая волна торпед
добралась до целей. Противоторпедная завеса противника покрылась густой сетью
ярких вспышек, каждая из которых означала гибель зонда-сканера или
истребителя противника. Торпедный залп сотни Невидимок был зрелищем не для
слабонервных, пусть даже они выпустили лишь небольшую часть боезапаса.
Я знал ответ. Знал из своей прошлой жизни, но здесь, в Земной Федерации, с такой
технологией люди еще не сталкивались. Вокруг двигательных установок
вражеского линкора слабо пульсировало бледное сияние, переливавшееся
спектром цветов от фиолетового до зеленого. У нас это называлось «режим
суицида». Очередная тупиковая технология, вроде масс-детекторов, которая не
прижилась ни в нашем флоте, ни у жаберов, разве что в каких-то
узкоспециализированных подразделениях разведки и спецназа. Суть ее состояла в
том, чтобы с помощью специального оборудования вывести двигатель в
нестабильный режим работы на грани разрушения. Такие режимы считались
опасными и реально таковыми являлись. Долго так работать двигатель не мог, за
несколько часов он сжигал весь свой ресурс, но главная проблема заключалась не
в этом, а в том, что нестабильный режим ежесекундно грозил взрывным
разрушением двигателя со всеми вытекающими отсюда последствиями. Не знаю,
чего удалось добиться кваргам, но даже лучшие образцы из моей прошлой жизни
взрывались в трех процентах случаев в первый же час работы, а мощность
двигателя возрастала не более, чем на двадцать процентов.
***
С минуту снаряды наших пушек рвались в гуще вражеского строя, нанося ему,
правда, куда меньший ущерб, чем предыдущие торпедные залпы, и, наконец, мне
стало ясно, что ждать дальше не имеет смысла.
А вот теперь все. Козыри наши закончились. Дрон-торпеды остались только на трех
подчиненных мне авианосцах, улепетывающих сейчас во все лопатки вместе с
остальной нашей эскадрой. Есть, конечно, еще торпеды в ангарах двух моих
линкоров, но их мало, и это действительно последний резерв. Но ведь и сами два
гибридных линкора тоже кое-что могут, хотя против такой армады долго они,
конечно, не протянут.
Надо отдать должное пилотам кваргов. Торпедоносцы они прикрывали даже ценой
собственной жизни. Если сбить ракету не получалось, они подставляли под ее удар
свою машину, но ракет было много, и даже такая самоотверженность не позволила
пилотам истребителей противника спасти много охраняемых машин. Но десяток
торпедоносцев все же прорвались к нашим линкорам и дали залп. Да, врага я
недооценил и пожадничал с количеством дрон-торпед, выделенных для удара. И
вот теперь на нас шла сотня торпед, и для зенитных систем гибридных линкоров
это стало серьезным испытанием. Хвост Дракона сотрясли пять взрывов. Все
попадания пришлись в носовую часть. Броня ящеров не выдержала удара, да и
наша бы не справилась, слишком неприятная это штука, торпеда. Но по-
настоящему критических повреждений корабль не получил, а квазиживая броня
постепенно начала заращивать полученные пробоины. Линкору Санкт-Петербург
повезло меньше. Он словил семь торпед, что привело к более серьезным
последствиям. Двигатели на наше счастье не пострадали, но два попадания в
отсеки с дрон-торпедами полностью лишили корабль этого оружия. Оба линкора
получили повреждения нескольких орудий главного калибра, что тоже не добавило
нам радости. В общем, моя экономия вышла нам боком, и я обругал себя
последними словами за самонадеянность.
Да, на почти предельной дистанции это имело смысл, но я всерьез опасался, что
при той плотности огня, под которую мы рисковали попасть, маневрирование нам
мало поможет.
Почти сразу в Хвост Дракона попали. Наверное, просто не повезло, но в бою так
бывает. Нам выбило еще одно орудие главного калибра, на этот раз производства
ящеров.
– Враг выставил против наших торпед на удивление хилую завесу москитных сил, –
прокомментировал Слин-ат обозначившиеся на тактической проекции новые
метки, – Контр-адмирал, вам не кажется странным, что враг не повторил атаку
торпедоносцев? Ведь они достигли некоторого успеха.
***
***
После снятия блока почти все пленные кварги забывали значительную часть своей
жизни, но забывали избирательно. Личные воспоминания, не связанные с войной,
политикой, системой власти и прочими подобными вещами, как правило,
сохранялись, а вместе с ними сохранялись и крупицы другой информации, из
которых безопасники Федерации пытались сложить хотя бы общее представление о
том, что же происходит в обществе кваргов, и зачем они ведут эту изнуряющую
войну на два фронта.
– Хм… Очень любопытно. Но я не могу принять это решение сам, мне нужно
согласовать такие действия с руководством, – задумчиво произнес майор, – но было
видно, что идея его зацепила.
Пусть безопасники внесут свою лепту в это дело, подкорректировав мой текст.
Совместный труд, он объединяет, особенно при наличии перспектив выдачи за его
результаты вкусных плюшек.
Так или иначе, но одобрение моя инициатива получила. Текст изрядно переделали,
но суть его сохранилась, и я даже отправил его Лит-те, все для той же
конструктивной критики, вот только вместо замечаний я получил от генерал-
губернатора Йоты Персея краткий ответ: «Исключительно замечательно, адмирал.
Когда будет готова запись, отправь мне, я покажу Старшей. Ей будет любопытно».
***
Я отдавал себе отчет в том, что в схватке, которая сейчас начиналась, под руку
Нельсону лучше не лезть. Линейный бой тяжелых кораблей – его стихия, в которой
адмиралу нет равных среди высших офицеров Федерации. Я мог ему только помочь,
с толком используя остатки дрон-торпед, чем я и собирался вплотную заняться.
– Зачем, контр-адмирал.
– Продолжайте.
***
– И что они хотят нам сказать? – мрачно спросил Яшш, – ящеры научили их
снимать нам блок? И чем это нам поможет, мгновенной смертью?
– Вранье. Они хотят, чтобы мы позорно сдались в плен. Обычная пропаганда. То,
что он говорит просто невозможно.
– Я тоже так подумал, глава, но… этот кварг, он есть в нашей базе данных. Я
проверил его досье. Он попал в плен больше десяти лет назад. Есть небольшой
разброс по времени срабатывания таймера, но… блок в любом случае должен был
убить его уже пару месяцев назад.
– Нет, глава, это не так. Вернее, это запись, но он там не один, рядом с ним
появляются другие кварги, в том числе и те, кто попал в плен буквально пару
недель назад.
– Подделка?
***
– Может быть, выдвинем им ультиматум? Дадим на раздумье пару часов. Все равно
ведь никуда отсюда не денутся. Я уже несколько часов транслирую им наше
послание. Может, хоть кто-то засомневается.
– Мое имя Яшш. Я глава флота и говорю от имени всех кваргов, подчиненных мне.
***
После капитуляции флота и наземных войск кваргов в системе звезды Ран нам
всем стало окончательно ясно, что уже более двадцати лет мы имеем дело с не
совсем обычным врагом, значительная часть солдат и офицеров которого воюет с
нами не по собственной воле. Вот только природа силы, заставляющей их идти в
бой, оставалась для нас не вполне ясной. Да и тот факт, что часть кваргов воевали
совсем не из-под палки, а по каким-то собственным убеждениям, не облегчал нам
понимание ситуации.
– Игорь, мы остались практически без флота, – убеждал меня адмирал, – Нам даже
эскадры прикрытия внутренних систем приходится из эсминцев и единичных
крейсеров собирать. Тяжелые корабли почти все в ремонте, авианосцев не хватает
катастрофически. Вы нужны мне здесь, чтобы форсировать строительство
гибридных линкоров, эти корабли отлично показали себя в бою.
– Через две недели сюда прибудут двадцать дредноутов, обещанных нам ящерами.
Учитывая эту силу, мы должны справиться. Пара мобильных транспортных колец
будет готова только через два месяца, быстрее Зверев просто не успеет, так что
время на подготовку у нас есть.
***
Генерал Баррингтон разве что не дымился от напряжения. Скажи ему кто полгода
назад, что он будет строить города для кваргов, генерал просто рассмеялся бы
такому шутнику в лицо. Но почти миллион пленных, часть которых как-то резко
стали вроде бы даже и не совсем врагами, требовали новых подходов, для
разработки которых Федерация опять пришла за помощью к нему.
Тем не менее, Баррингтон нашел для меня время, пусть и немного.
– Рад вас видеть, Игорь, – улыбнулся немолодой генерал, – наслышан о вашей роли
в сражении у звезды Ран. Мои поздравления. Ситуация там сложилась такая, что у
меня, скажу честно, возникали серьезные сомнения в исходе этого боя.
– Я здесь просижу еще недели две. Не знаю, что за сюрприз вы привезли мне на
этот раз, но раньше этого срока на меня можете не рассчитывать, – сообщил мне
генерал, и по его голосу я понял, что держится он с большим трудом. Усталость
давала о себе знать, особенно с учетом его совсем не юного возраста.
***
Наверное, это был первый случай, когда при подготовке операции я не нарушил
никаких писаных и неписаных правил и не попрал самым циничным образом
основы субординации. Министр обороны мог быть доволен. Даже о контактах с
Лит-той я заблаговременно предупредил дипломатическое ведомство. Его глава
Араика Фарманян, конечно, с трудом сдерживалась, чтобы не кривиться при
общении со мной, но план в итоге согласовала, а куда ей было деваться?
– Здравствуй, адмирал, – Лит-та ответила на мой вызов почти мгновенно, как будто
ждала его все это время, – поздравляю с победой.
– Ты сказал «Я», а не «Мы», Игорь. Как мне это понимать? Это твой личный план
или он уже одобрен вашим президентом?
– Все не так просто, Игорь, – наконец произнесла она, – у нас тоже нет единства в
правящей элите. Старшая имеет непререкаемый авторитет, но и она должна
учитывать интересы влиятельных семей. В общем, почти все, как у вас, да,
наверное, как и везде, кроме, может быть обществ, устроенных по принципу роя.
Но я отвлеклась, давай вернемся к твоему плану. Я уже спрашивала тебя как-то,
как ты собираешься вывезти из глубокого тыла кваргов такое количество людей и
ящеров?
Однако ни через два, ни через три часа она на связь не вышла. Входящий сигнал
на мой планшет пришел только ближе к вечеру, и с экрана на меня глянула
совершенно незнакомая рептилия.
– Доброе время, Синк-ла. Возможность личного общения с вами честь для меня, –
как можно вежливее ответил я, стараясь скрыть свое полное обалдение от
происходящего.
***
– Само собой. Зачем мне таскать твоих роботов в такую даль, если я не буду их
использовать по прямому назначению?
– Я не знаю, Игорь, вернее, не могу внятно объяснить. Эти люди… многие из них
были захвачены в плен еще в начале войны. Они долгие годы, кто-то даже
десятилетия, ждали там помощи, жили в примитивных условиях в этом вечном
холоде. Многие наверняка умерли, а кто-то совсем потерял надежду. Может быть,
я глупая крица, но… когда планету возьмет штурмом наш десант, они должны
видеть, что на помощь им пришли живые люди, а не бездушные железки.
***
Мы готовились три месяца, начиная с того дня, когда флот кваргов капитулировал
в системе звезды Ран, и вот теперь день Д настал. Судоремонтные заводы и
кораблестроители сделали все, что смогли, и сейчас за границей пояса Койпера
компактным строем висели пятьдесят линкоров, сорок семь крейсеров, пять
гибридных кораблей класса Титан и десять авианосцев. Отдельной группой
располагались две сотни Невидимок. Это со стороны людей, а чуть в стороне
ждали приказа сорок дредноутов ящеров и около трех сотен их транспортных
кораблей, чем-то смахивающих на гигантские желуди. Армада эвакуационных
судов под командованием генерала армии Баррингтона должна была
присоединиться к нам позже, для начала операции они пока и не требовались.
Однако выход на сцену пары мобильных транспортных колец решил эту проблему.
В точке сбора флот ждал две недели. За это время мы успели провести несколько
учений, особенно важных для налаживания взаимодействия наших тяжелых
кораблей и Невидимок с дредноутами Ящеров. Это оказалось неожиданно сложно,
поскольку характеристики оружия союзников очень отличались от наших, что
требовало особой тактики его применения, а действовать нам предстояло в едином
строю. Но как-то справились.
***
Выглядел маршал Тобольский еще более усталым, чем обычно. Вернувшиеся после
сражения у звезды Ран огрызки некогда мощного флота Федерации произвели на
президента удручающее впечатление. Чувство, что он не в состоянии защитить
людей, доверивших ему власть, давило на психику Тобольского не хуже
гидравлического пресса. Дредноуты ящеров на орбитах планет Федерации,
вынужденно введенные в состав эскадр прикрытия важнейших звездных систем,
только усиливали это ощущение слабости. Сейчас ситуация несколько
исправилась, но месяцы бессилия сильно сказались на президенте.
Тобольский вздохнул.
– Вот вы бы, господа, сначала между собой определились, чего вы от меня хотите, а
уже потом представления писали. У меня лежит три рапорта от вас, и в каждом
что-то свое. В общем, так, вторую Золотую Звезду контр-адмирал Лавров в
последнем сражении честно заслужил, как и адмирал флота Нельсон, так что
поздравляю, господа. Вручение наград состоится, как обычно, на торжественной
церемонии в президентском дворце через три месяца. Но это не все, – остановил
президент нашу с Нельсоном попытку ответить по уставу, – контр-адмиралу
Лаврову, в связи с исключительными обстоятельствами и необходимостью
назначить его командующим крупным соединением флота, присвоено звание
адмирал. Поздравляю!
***
Все офицеры моего штаба помнили, чем закончился бой у звезды Ран, и вопросов
ни у кого не возникло.
– Приступайте.
– Включайте.
– Условие? – приподнял я бровь, – вы, господин Цше, считаете, что ваше положение
располагает к тому, чтобы выдвигать какие-то требования?
– Но… – кварг явно занервничал, – господин адмирал, это не в моих силах. Пленных
на второй планете охраняют спецвойска центрального подчинения. Это
подразделения следящих, и я не думаю, что они примут ваше предложение о сдаче
в плен. Терминал тоже контролируют они, а я приказывать им не могу.
– Тогда возьмите терминал штурмом. Сил для этого у вас хватит, терминал – не
орбитальная крепость.
– Скажите, господин Цше, вот вы, лично вы, хотели войны с нами?
– Знаю. И вы считаете, что те, кто поставил вам блок, достойны вашей
преданности?
– Но у них стоят точно такие же блоки, как у меня, господин адмирал. Они тоже…
– Добровольно, но…
***
На захват терминала ушло чуть больше тридцати минут, да и то, большая часть
этого времени ушла на отделение и изоляцию прекративших сопротивление
следящих от гражданских, согласившихся продолжить исполнение своих
обязанностей. Через два часа терминал вновь был готов к работе, но приказы его
персонал получал уже совсем из другого источника.
***
Я молча кивнул. Пока план операции в целом соблюдался. Пропустив через себя
все корабли флота, включая транспорты Баррингтона, портал вновь распался на
сегменты и они вместе с эвакуационными кораблями и крейсерами охранения
совершили прыжок на окраину системы Каппы Кита. Следуя плану, они
продвинулись до границы зоны гравитационного ограничения, где корабли-
сегменты вновь состыковались в транспортное кольцо, готовое перебрасывать
транспорты с пленными в систему звезды Барнарда, где уже все было
подготовлено к размещению спасенных людей и ящеров, оставалось только
вытащить их со второй планеты.
На данный момент все шло гладко, даже слишком гладко. В таких ситуациях
судьба готовит гадкие подарки напоследок, поэтому бдительности я старался не
терять. Тем не менее, планета оказалась под нашим полным контролем. Через пару
часов к ней подошел гигантский флот генерала Баррингтона и началась,
собственно, эвакуация. Часть транспортов села на планету, другие начали
стыковаться к орбитальному терминалу, чтобы принять на борт людей и ящеров,
поднятых с поверхности челноками. Я смотрел на эту грандиозную логистическую
вакханалию и не мог успокоиться. Злой червяк сомнения долбил в темечко. Что-то
должно было случиться, что-то очень нехорошее, но я не мог понять, что.
По расчетам генерала Баррингтона вся эвакуация должна была уложиться в пять
суток. Транспортным кораблям требовалось загрузиться на второй планете Каппы
Кита, подняться в космос или отстыковаться от терминала, долететь до
транспортного кольца, собранного из кораблей-сегментов за орбитой шестой
планеты, пройти через него в систему звезды Барнарда и пересадить там
пассажиров на малые внутрисистемные корабли, непрерывной цепочкой
перевозящие спасенных людей и ящеров на терраформированные планеты. Путь
этот вместе с погрузкой и выгрузкой пассажиров занимал около шести часов, но
для соблюдения графика требовал от организаторов эвакуации максимального
напряжения сил на каждом этапе. Естественно, все свободные от боевых дежурств
солдаты и офицеры пришли на помощь зашивающимся людям Баррингтона. Инга
тоже не вылезала с Каппы Кита-2, гоняя своих Бизонов по местным дорогам и
помогая собирать бывших пленных по мелким городкам и деревенькам, за двадцать
лет расплодившимся на планете в изрядном количестве.
Все это время я не находил себе места. Казалось бы, все давно рассчитано, даже по
пессимистичным оценкам ни одна хитрая кварговская задница не могла испортить
нам праздник, ибо соваться в систему малыми силами означало для противника
верное самоубийство, а собрать адекватный флот они просто не успевали, если
вообще могли. По всему выходило, что я могу спокойно досматривать
логистическое шоу генерала Баррингтона, сворачивать портал и сматываться из
системы, пока обиженные моей наглой выходкой кварги не успели собрать
карательную экспедицию.
Но вот на месте мне не сиделось. Я сдернул флот с орбиты второй планеты, оставив
там для прикрытия от всяких неожиданностей довольно сильную эскадру, и
передислоцировал основные силы к транспортному кольцу. Именно гиперпортал я
считал самым уязвимым звеном в нашей операции. Если его повредить, мы
застрянем в системе Каппы Кита, как муха в паутине. Если у боевых кораблей и
войсковых транспортов в такой ситуации еще были шансы добраться домой
обычной цепью линейных гиперпрыжков, то у огромных эвакуационных кораблей
такого шанса не имелось, они не умели летать через гипер. В той дикой спешке, в
которую мы все попали, Баррингтон предложил очень изящное решение –
огромные корабли без гипердвигателей. Получилось дешево и сердито, и, главное,
мы успели. Но оборотной стороной этого решения стала неспособность этих
кораблей перемещаться через подпространство без транспортного кольца.
Мне не давал покоя простой вопрос: если у кваргов есть такой союзник, то почему
люди и ящеры все еще живы? Ответить на него я не мог, но надеялся, что что-то
мешает врагу применить против нас все свои возможности, и если это что-то
мешало ему до сих пор, то есть надежда, что будет мешать и в будущем. Но этот
вопрос сейчас был для меня не слишком актуален, тут бы выжить, при таком-то
раскладе.
Противник колебался, и его можно было понять. У командира конвоя явно имелась
четкая задача. Скорее всего, ему предписывалось сопроводить транспорт к месту
погрузки, получить груз или пассажиров и убыть в обратный зад, не задерживаясь
в этой дыре. Но вот не сложилось. Вынырнув из гипера, он обнаружил в системе
форменный беспредел в виде нескольких сотен кораблей людей и ящеров, ведущих
наглое разграбление планеты, которая, собственно, и являлась целью его прилета.
И что теперь? Корабли у людей и ящеров весьма так себе, но уж больно их много, а
тут еще и невиданное ранее сооружение, через которое снуют туда-сюда раздутые
транспорты. Вроде как, в такой ситуации надо бы союзникам помочь, да и
выяснить, что это за странное колечко тут болтается, тоже не мешало бы, а с
другой стороны, никто такой задачи перед командиром конвоя не ставил. Его дело
– безопасность транспорта, а куда его девать, если вступать в бой? Вокруг кишат
боевые корабли противника, и куда его безопасно приткнуть, совершенно не ясно,
а таскать с собой – это гиря на ногах. В общем, сплошные вопросы и ноль ответов.
– Линкоры класса Титан фланговых групп открыли огонь главным калибром! Есть
попадание! Но… Господин адмирал! – в голосе дежурного офицера я услышал
настоящий ужас.
Вот это было плохо. Погиб новейший гибридный линкор класса Титан,
возглавлявший одну из фланговых групп. Противник быстро сообразил, от кого
исходит наибольшая опасность.
Еще один лидер фланговой группы выбыл из сражения, но мои корабли зажимали
противника в клещи, постоянно сокращая расстояние, и вывернуться врагу было
некуда, кроме как попытаться удрать назад. Но в его планы это не входило,
задачей крейсеров был портал и именно к нему они прорывались.
– Разрешаю, – на этой стадии боя участие флагмана могло сильно помочь флоту, –
Передайте на крейсер противника предложение сдаться.
Бой длился еще около двух минут, потом поле вражеского крейсера вспыхнуло в
последний раз и исчезло. Сразу десяток снарядов ударил в его броню, вызвав
немалые разрушения.
***
– Чаще всего они умирают в результате неудачных попыток поставить им блок. Что
происходит с теми, кто выживает, я не знаю, не мой профиль.
– Возможно. Это делается на том же оборудовании, что и его установка. Вот только
пациент не должен знать, что ему собираются снимать блок, иначе он умрет. Если
такая необходимость возникает, что бывает крайне редко, мы делаем это под
предлогом внепланового обновления блока.
– Мы знаем о ней. Когда-то наши предки умели строить гиперворота. Сейчас – нет.
У нас еще есть несколько действующих порталов между важнейшими звездными
системами, но сколько они проработают, никто не знает. Я могу задать вопрос?
– Я только что вел бой с вашим флотом, человек. Каким количеством погибших
кораблей вы заплатили за свою победу? Вы отстаете от нас на сотню лет, не
меньше, а мы можем только эксплуатировать и частично обслуживать порталы, но
не строить их. Или моей логике есть ошибка?
***
– Так мы теперь светимся на всю вселенную, и о нас может узнать кто угодно? – в
голосе президента зазвучала тревога.
– А вот это зависит от нас, господин президент. Попасть сюда без нашего портала
они не смогут.
Первым мне бросился в глаза гриф секретности А-ноль, допуск только с личной
санкции президента. Нехилая, похоже, информация мне упала. Передо мной
развернулся аналитический отчет о моей жизни с момента рождения и до
разгрома заговора финансистов. Составляли его очень въедливые и дотошные
ребята, не упускавшие ни одной важной детали и не утруждавшие себя
соблюдением законов при сборе информации. А в конце шли выводы
психоаналитиков, очень аргументированные и логичные выводы, несмотря на их,
мягко говоря, неординарность.
– Его звали Дин. Он вырос в детском доме, потом было кадетское училище,
Десантная Школа младшего комсостава, военная карьера, звание бригадного
генерала и смертельная доза облучения в одном из последних боев при
применении противником нового оружия.
– Я вас услышал, адмирал. Будем считать, что этого разговора не было. Когда вы
сможете отправиться к потенциальным союзникам?
***
– И да, и нет, Инга, – так же тихо ответил я, наблюдая, как вслед за линкором из
портала выходит тяжелый авианосец, – это был долг, и я его вернул сполна. Я
действительно достиг той цели, о которой ты говорила тогда, у озера на
Барнарде-3. У людей по обе стороны портала появился настоящий шанс, осталось
только его не упустить.
– А почему тогда «и да, и нет»? – рука Инги чуть дрогнула, и я наклонился к ее уху.
– Потому что некоторое время назад капитан Инга Котова ответила «нет» на один
очень важный для меня вопрос, и сейчас, на мой взгляд, самое время его
повторить.