Цветы для Элджернона 335

работа... Какой это кошмар —идти домой, не зная,

что с ней, жива ли она еще, и мучиться от этих
мыслей!
Я встал, прижал Норму к себе, и она, положив
голову мне на плечо, тихо заплакала.
— Чарли, до чего же я рада, что ты вернулся!
Мне так трудно одной, я так устала!
Когда-то я мог только мечтать о таком. Но вот
это случилось, и что? Я не собирался говорить сест­
ре, что будет со мной. Вправе ли я принять ее
любовь? Будь я прежним Чарли, разве стала бы
она так разговаривать со мной? Скоро, скоро вре­
мя сорвет с меня маску...
— Не плачь, Норма, все будет хорошо,—услы­
шал я свой нежный голос.—Я буду заботиться о
вас. У меня есть деньги, и вместе с тем, что платит
фонд Уэлберга, их вполне хватит, чтобы посылать
еще и вам.
— Разве ты уходишь? Ты должен остаться с
нами...
— Мне нужно еще кое-куда съездить, кое над
чем поработать, прочитать несколько докладов,
но я обязательно буду навещать вас. Заботиться
о маме, она через многое прошла. Я буду помогать
вам, пока смогу.
— Чарли, нет! Не уходи! — Норма вцепилась
в меня.— Мне страшно!
336 Дэниел Киз

Вот роль, которую мне всегда хотелось сыг­

рать,— Старший Брат.
В этот момент я почувствовал, что Роза, кото­
рая до этого тихо сидела в углу, смотрит на нас.
Что-то изменилось в ее лице, глаза расширились,
и вся она подалась вперед. Она показалась мне ор­
лицей, готовой броситься на защиту своего гнезда.
Я оттолкнул Норму и не успел произнести ни
слова, как Роза вскочила со стула, схватила со
стола кухонный нож и наставила его на меня:
— Что ты делаешь? Не смей прикасаться к ней!
Сколько раз я говорила, чтобы ты не смел прика­
саться к своей сестре! Грязное животное! Тебе нель­
зя жить с нормальными людьми!
Мы оба отпрыгнули назад. По какой-то непо­
нятной причине я почувствовал себя виноватым,
словно меня застали за постыдным занятием. Я до­
гадывался, что Норма чувствует то же самое. Сло­
ва матери сделали наши объятия непристойными.
Норма крикнула:
— Мама! Положи нож!
Вид Розы с ножом в руке сразу заставил меня
вспомнить тот вечер, когда она вынудила Матта
увести меня из дома. Сейчас она словно заново
переживала тот случай. Я же не мог сдвинуться с
места. Волной прокатилась по телу тошнота, зна­
 Цветы для Элджернона 337
комое удушье, гул в ушах... Внутренности завяза­
лись в тугой узел и натянулись, будто хотели вы­
рваться из моего грешного тела.
У Розы — нож, у Алисы — нож, и у отца был
нож, и у доктора Штрауса тоже...
К счастью, Норма сохранила достаточно са­
мообладания, и ей удалось отнять у Розы орудие
убийства. Но Роза продолжала вопить:
— Гони его отсюда! Ему нельзя смотреть так
на свою сестру!
Потом она упала в кресло и заплакала.
Ни я, ни Норма не знали, что говорить и что
делать. Оба мы были ужасно смущены. Теперь она
поняла, почему меня лишили дома.
Интересно, сделал ли я хоть раз в жизни что-
нибудь такое, что подтвердило бы опасения мате­
ри? По крайней мере, сам я не мог вспомнить ни­
чего подобного, но как я мог быть уверен, что в
моем истерзанном мозгу никогда не зарождались
ужасные мысли? Наверно, я уже не узнаю этого,
но нельзя ненавидеть женщину за то, что она за­
щищает свою дочь. Если я не прощу ее, в жизни
моей не останется ничего.
Норму била дрожь.
— Успокойся,—сказал я,— Она не ведает, что
творит. Не на меня наставляла она нож, а на то­
го, прежнего, Чарли. Она боялась его. А мы... да­
338 Дэниел Киз

вай не будем вспоминать о нем. Он ушел навеки.

Правда?
Она не слушала меня. На лице ее появилось за­
думчивое выражение.
— Со мной только что случилась странная
вещь... Мне показалось, что все это уже было и
та же самая сцена в точности повторяется...
— Все хоть раз в жизни испытывали нечто по­
добное...
— Да, но когда я увидела ее с этим ножом, я
подумала, что это сон, который приснился мне
много лет назад.
Зачем говорить ей, что это не сон, что она не
спала в ту далекую ночь и все видела из своей ком­
наты? Что видение это подавлялось и видоизменя­
лось, оставив после себя ощущение нереальности?
Не надо отягощать ее душу правдой, ей еще при­
дется хлебнуть горя с мамой. Я с радостью снял
бы с нее этот груз и эту боль, но нет никакого смыс­
ла начинать то, что не сможешь закончить. Я ска­
зал:
— Мне пора уходить. Береги ее и себя.
Я сжал ее руку и вышел. Наполеон облаял меня.
В доме у Розы я сдерживался, но когда вышел
на улицу, у меня не осталось на это сил. Трудно
писать об этом, но когда я шел к машине, то пла­
кал, как ребенок, а люди смотрели мне вслед. Я ни­