Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Современные методы изученние ландшафты
Современные методы изученние ландшафты
ДЬЯКОНОВ
Н.С. КАСИМОВ
B.C. ТИКУНОВ
Современные
методы
географических
исследований
КНИГА ДЛЯ УЧИТЕЛЯ
МОСКВА
«ПРОСВЕЩЕНИЕ»
АО «УЧЕБНАЯ ЛИТЕРАТУРА»
1996
УДК 372.8
ББК 74.262.6
Д93
Дьяконов К. Н. и др.
Д93 Современные методы географических исследований: Кн. для учителя / К. Н. Дьяко-
нов, Н. С. Касимов, В. С. Тикунов. – М.: Просвещение: – АО «Учеб. лит.», 1996. – 207 с.: ил. –ISBN
5-09-004567-4.
В пособии рассматриваются современные направления применения различных методов гео-
графических исследований, приведены примеры использования их и показаны перспективы раз-
вития.
Книга адресована учителям географии, студентам пединститутов, университетов, а также
может быть полезна учащимся профильных школ.
ISBN 5-09-004567-4
© Дьяконов К. Н., Касимов Н. С.,
Тикунов В. С., 1996
ПРЕДИСЛОВИЕ
География... Разве еще есть такая наука? Разве еще есть неизвестные земли?
Кто из географов не сталкивался с такими вопросами! Да, взгляд на географа как на древнее
«ископаемое», Паганеля наших дней, к сожалению, распространен. Для большинства людей гео-
графия — только один из предметов в школе, дающий детям общие сведения о природе, населении
и экономике. Не потому ли относительно невелик социальный заказ на географические разработ-
ки? Соответствует ли это существующим потребностям общества? В нашей стране уделяется
большое внимание охране природы и рациональному природопользованию. Возникают новые нау-
ки, например социальная экология, изучающая антропогенно-природные системы и с успехом ис-
пользующая комплексные географические методы, зачастую забывая об их истоках. В чем же
причина? Отчасти в том, что география работает сама на себя. Совершенствуя свою теорию и мето-
ды, она еще мало решает важнейшие хозяйственные задачи, мало пропагандирует уже имеющиеся
в этом деле успехи.
Все усиливается специализация различных отраслей географии, поэтому почти не осталось
географов широкого профиля среди метеорологов, гидрологов, океанологов, геоморфологов, па-
леогеографов и т. д. Каждая из отраслей имеет свои, зачастую немалые достижения, которыми она
по праву гордится, при этом иногда стыдливо замалчивая свою принадлежность к системе геогра-
фических наук. Что же может роднить отдельные географические, да и другие науки о Земле? Пре-
жде всего, это общность методов исследований.
Известно, что в географии используется несколько групп методов. Одни из них применя-
ются лишь в некоторых географических науках, допустим спорово-пыльцевой анализ, выборочное
анкетирование населения и др.
Некоторые методы характерны для групп наук, например в физической географии это
геохимический и геофизический методы. Другие методы присущи всем без исключения геогра-
фическим наукам. Это, прежде всего картографический, математический и дистанционный мето-
ды. Наконец, в географии широко применяются общенаучные методы индукции и дедукции,
системный и др. Общенаучные методы — это область исследования философов, методологов
науки, частные же методы географии — специалистов в каждой конкретной области. Ес-
тественно поэтому, что в целом для географии представляют интерес, прежде всего методы опи-
сания, картографический, математический, аэрокосмический, геофизический и геохимический.
Именно они и будут рассматриваться в данной книге.
Однако в ограниченной по объему работе мы не имеем возможности охарактеризовать да-
же собственно географические методы. Возьмем для примера исключенные из рассмотрения па-
леогеографические методы. Как можно обойтись без них, изучая ископаемые почвы, древ-
ние коры выветривания и т. д.? А разве маловажны исторические подходы? Но, к сожалению,
«нельзя объять необъятное», поэтому в книге мы в первую очередь сосредоточились на тех ме-
тодах, которые претерпевают наиболее быстрое развитие в настоящее время.
Поскольку все методы, которые будут нами рассматриваться, используются для целей гео-
графических исследований, то все они изучают пространственные или пространственно-
временные отношения. Иногда это делается не явно, как, например, применение математиче-
ских методов для изучения взаимосвязей между географическими явлениями. В большинстве
же случаев без учета пространственных аспектов невозможна реализация самих методов, допус-
тим картографического. Активно происходит разработка особых разделов того или иного ме-
тода специально для нужд географии. Пример тому — появление пространственной статисти-
ки. Методы исследований все время расширяются и совершенствуются за счет как привлечения
новых достижений из других наук (например, разработки теории катастроф стали применяться
в лавиноведении и т. д.), так и совершенствования методов внутри географии (на основе со-
временных исследований и на базе достижений природного и хозяйственного районирования
разрабатывается теория природно-хозяйственного и других разновидностей антропогенно-
природного районирования). Практически все методы могут комплексироваться друг с дру-
гом. Например, сочетание картографического и математического методов привело к становле-
нию математико-картографического моделирования.
А что же, собственно, такое «методы»? В чем отличие, например, методов от средств?
Методы, с нашей точки зрения, должны отвечать на вопрос: «Как достичь результата?», а сред-
ства исследования определяют, с помощью чего возможно его достижение. Как писал академик
Б. М. Кедров, метод науки — это общий способ достижения всестороннего отражения предмета
исследования, раскрытия его сущности, познания его законов. Средствами же реализации мето-
дов могут быть, например, логические рассуждения, средства измерений по картам, вычисли-
тельные средства (прежде всего ЭВМ), техника для получения фотоизображений и т. д. Сред-
ства реализации методов разнообразны. Причем практически везде встречаются новые подхо-
ды и приемы. Например, даже в такой традиционной области, как географические описания,
применяются средства электроники, при логическом анализе сложных, неясных ситуаций —
коллективные «мозговые атаки» и т. д.
Эта книга адресована учителям географии, которые могут использовать ее при изуче-
нии многих тем школьных географических курсов, а также студентам географических специ-
альностей и учащимся профильных школ.
«Предисловие», «Заключение», главы 1,2, 3, 4, 7, 8 написаны В. С. Ти куновым (глава
1 — со вместно с К. Н. Дьяконовым, 4 — с Е. В. Глушко, а 7 — с Н. С. Касимовым), глава
5 — Н. С. Касимовым и глава 6 — К. Н. Дьяконовым.
4
ГЛАВА I
ОПИСАНИЕ — ОСНОВНОЙ МЕТОД
ГЕОГРАФИИ
Таблица 1
Характеристика склонов по их крутизне
13
При характеристике почвенного профиля и его горизонтов географ фиксирует вертикаль-
ную мощность горизонтов, цвет, влажность, механический состав, структуру, плотность, вклю-
чения, новообразования, переход между горизонтами, четкость (нечеткость) границы. Полевое
описание почвенного разреза дополняется последующими результатами лабораторного анали-
за важнейших свойств почв, из которых отметим влажность (запасы влаги), механический
состав по Н. А. Качинскому (табл. 2), процентное содержание гумуса, количество подвиж-
ных (доступных для питания растений) соединений азота, фосфора, калия, степень кислотности.
Последняя характеристика определяется в суспензиях, полученных при взбалтывании почв с
дистиллированной водой (актуальная кислотность) или раствором KCL (обменная кислот-
ность), и выражается в единицах рН. По величине степени кислотности различают кислые
(рН менее 6), нейтральные (6,0— 7,5) и щелочные почвы (рН более 7,5). Этот показатель
имеет важное агрономическое значение, так как позволяет судить о необходимости известко-
вания и гипсования почвы.
Таблица 2
Классификация механических элементов почв
(по Н. А. Качинскому)
Камни Более 3
Гравий 3—1
Песок крупный 1—0,5
Песок средний 0,5—0,25
Песок мелкий 0,25—0,05
Пыль крупная 0,05—0,01
Пыль средняя 0,01—0,005
Пыль мелкая 0,005—0,001
Ил грубый 0,001—0,0005
Ил тонкий 0,0005—0,0001
Коллоиды Менее 0,0001
Физическая глина Менее 0,01
Физический песок Более 0,01
17
Рис. 1. Информационная модель взаимодействия отдельных блоков фации с видами ПТК
и внутриблочные связи. Стрелками показаны направления связи, цифрами — мера связи
Таблица 3
Важнейшие парные связи характеристик фаций
Характеристики Коэффициент
связи
1. Форма мезорельефа — средняя за теплый период
глубина залегания грунтовых вод 0,620
2. Механический состав почвообразующих пород —
средняя глубина залегания грунтовых вод 0,616
3. Относительная высота над базисом дренирования —
средняя глубина залегания грунтовых вод 0,542
4. Механический состав почв — степень оглеения почв 0,626
5. Механический состав почв — состав древостоя 0,571
6. Средняя глубина залегания грунтовых вод за теплый
период — состав древостоя 0,639
7. Средняя глубина залегания грунтовых вод — степень
оглеения почв 0,668
8. Средняя глубина залегания грунтовых вод — мощность
гумусового (торфянистого) горизонта почв 0,578
9. Сезонная динамика грунтовых вод — ритмика прироста
деревьев (межгодовая амплитуда колебаний) 0,607
10. Состав древостоя — ритмика его прироста 0,748
11. Среднее значение рН почв (их кислотность) — окис-
лительно-восстановительный потенциал почв 0,548
12. Мощность гумусового (торфяного) горизонта — степень
оглеения почв 0,548
Литература к главе I
1. Американская география.— М.: Изд-во ин. лит-ры, 1957.
2. А н н е н с к а я Г. Н., М а м а й И. И., Ц е с е л ь ч у к Ю. Н. Ландшафты Рязан-
ской Мещеры и возможности их освоения.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983.
3. Античная география / Составитель М. С. Бондарский.— М.: Географгиз, 1953.
4. А р м а н д Д. Л. Наука о ландшафте.— М., Мысль, 1975.
5. Б а р а н с к и й Н. Н. Экономическая география. Экономическая картография.— М.;
Географгиз, 1960,
18
6. Д ж е й м с П., М а р т и н Дж. Все возможные миры. История географических
идей.— М.; Прогресс, 1988.
7. И с а ч е н к о А. Г. Развитие географических идей.— М.: Мысль, 1971.
8. М а г и д о в и ч И. П. История открытия и исследования Северной Америки.— М.:
Географгиз, 1962.
9. М а г и д о в и ч И, П. История открытия и исследования Центральной и Южной Аме-
рики.— М.: Мысль, 1965.
10. М а г и д о в и ч И. П. Очерки по истории географических открытий.— М.: Про-
свещение, 1967.
11. М и р о н е н к о Н. С. Концепция синтеза в современном страноведении.— Вестник
Моск. ун-та, серия геогр.— 1992.— № 1.
12. М и х а й л о в Н. И. Физико-географическое районирование.— М.: Изд-во Моск.
ун-та, 1985.
13. М у к и т а н о в Н. К. От Страбона до наших дней. Эволюция географических пред-
ставлений и идей.— М.: Мысль, 1985.
14. С а у ш к и н Ю. Г. История и методология географической науки.— М.: Изд-во Моск.
ун-та, 1976.
15. Т о м с о н Дж. О. История древней географии.— М,: Географгиз, 1953.
16. X а р в е й Д. Научное объяснение в географии.— М.: Прогресс, 1974.
17. С h о j n i с k i Z. Prediction in Economic Geography.— Economic Geography, 1970.—V.
46.
18. S a u e r C. O. Land and life, edited by Leighley J. B. 1963, Berkeley.
19
Глава II
ДРЕВНЯЯ КАРТОГРАФИЯ В ЭПОХУ ЭВМ
20
Карты были нужны, чтобы зафиксировать границы охотничьих угодий, земельных наделов,
что особенно было распространено при освоении новых территорий, например в Римской им-
перии, позднее церковных владений и т. д. В древнейших очагах цивилизации — Месопо-
тамии и Египте — строительству ирригационных сооружений, возведению храмов или других
сооружений нередко предшествовало создание соответствующих планов. В Древней Греции
карты использовались в обучении, а в Древнем Риме — в военном деле и управлении импери-
ей. Причем изображение известных территорий, как, например, Эгейcкого моря, выполненное
Гомером, выглядит очень правдоподобным (рис. 2).
Большую известность получили римские дорожные карты, среди них широко известна со-
хранившаяся до настоящего времени так называемая Пейтингерова таблица — полоса длиной в
7 м и шириной около 30 см, показывающая обширную территорию от Британии до Индии.
Основное содержание таблицы — дорожная сеть, города, реки, озера, горы — сильно растянуто
по направлению с запада на восток и сжато с севера на юг.
Позднее в средневековье с широким развитием морской торговли резко, возросла по-
требность в картах для навигации; особенно высокой точности в изображении береговой линии
достигли портоланы. Создавались они начиная с XIV в. прежде всего в Италии и покрывали
Средиземное и Черное моря. Особенностью портоланов были нанесенные на них сетки компас-
ных линий из ряда точек, что позволяло с помощью изобретенного к этому времени компаса
прокладывать курсы для судов, в том числе в открытом море. Наибольший же расцвет в мор-
ской картографии, естественно, пришелся на период Великих географических открытий XV—
XVI вв.
Чуть раньше портоланов в Европе появились так называемые монастырские карты. К. А.
Салищев писал, что «основное назначение монастырских карт состояло в иллюстрации богослов-
ских сочинений. Например, на карте, сопровождавшей комментарии к Апокалипсису, Беат пока-
зывал раздел Земли после потопа между тремя сыновьями Ноя, Такие карты представляли со-
бой картинные чертежи, лишь в самой грубой форме передававшие известный в средневековье
мир. Картографические изображения мира интересовали их авторов только в той мере, в какой
они соответствовали их религиозным взглядам или поясняли разделяемые ими богослов-
ские представления» (19, с. 339—340).
Расцвет картографии средневековья связан с именем фламандского картографа Герарда
Меркатора, жившего в 1512—1594 гг. Созданная им цилиндрическая равноугольная проекция
карты мира носит его имя и используется в морской картографии и в наши дни. В данной проек-
ции Г. Меркатор составил карту мира, известного к тому времени, а также дал рекомендации,
как пользоваться данной картой.
В России карты в относительно большом количестве стали создаваться и использо-
ваться к началу XVI в., что связано с потребностями освоения новых территорий, вошед-
ших в Русское государство, и необходимостью защиты его рубежей. Свидетельством этому слу-
жит опись архива Ивана IV (1575 г.), где упоминается множество чертежей, необходимых для
проведения политики царя по связям с внешним миром (19). Таким же целям служил «Большой
Чертеж всему Московскому государству», охватывавший территорию от Днепра до Оби.
Процесс освоения Сибири также требовал ее картографирования и изучения. Работы С. У.
Ремезова (1642 — после 1720) представляют собой историко-географическую энциклопедию
Сибири XVII в. С. У. Ремезов при участии сыновей подготовил три атласа Сибири, Главное дос-
тоинство его карт — «достоверность сведений и богатое географическое содержание. В этом
отношении картографические произведения тобольского исследователя значительно превосхо-
дили более поздние карты Сибири петровских геодезистов... В ремезовских чертежах, рисующих
разносторонний физико-географический образ территории всей Сибири и насыщенных громад-
ным числом экономических, этнографических, политических, исторических, военных, археоло-
гических, статистических и других показателей, современные исследователи справедливо ус-
матривают наиболее раннее проявление комплексного картографирования» (9, с. 46—47).
В последние годы жизни Петра I широко развернулись работы по государственной
съемке страны. Возглавлял эти работы И. К. Кирилов (1696—1772), а позднее большую роль в
повышении точности и качества съемок сыграл В. Н. Татищев. При стандартизации съемоч-
ных работ В. Н. Татищев уделял большое внимание сбору географических данных и их учету
21
при составлении «ландкарт». Так, в составленной им в 1738 г. инструкции есть две такие по-
зиции: «1. Для историко-географического известия в приезде твоем в город требовать из кан-
целярии известия, давно ли тот город построен и для какой причины, уезда же того у умных
людей домогаться ведать состояния, их язык, нравы, художество и пропитание, чем тот уезд изо-
билен или недостаточествует. 2. О порядочном же осведомлении дабы тебе при сем особливые
пункты, по которым осведомляючись, против всякого записывать, ту ж записку чинить велено
и посланным в провинции офицерам» (11, с. 39). Это уже пример анкетирования, весьма полез-
ного для географического изучения территорий наряду с картами.
В начале XIX в. полевыми топографическими съемками занялись военные, и в 1822 г.
был создан Корпус военных топографов. Их съемки в последующем использовались для учета и
оценки земель, строительства автомобильных и железных дорог. Аналогичные работы велись и
за рубежом, например в Канаде кадастровые съемки конца XIX в. или работы Геологической
съемки США, уделявшей большое внимание изображению границ административно-
территориального деления и рельефу.
Одной из самых широких областей использования карт в конце XIX — начале XX в. была
картометрия, применявшаяся для исчисления площадей губерний и уездов России, длин рек,
протяженности дорог и т. д. Выдающимся ученым, сумевшим на основе картометрических работ
выявить ряд географических закономерностей, был генерал-лейтенант, член-корреспондент Пе-
тербургской Академии наук А. А. Тилло (1839—1899/1900). Созданные им гипсометрические
карты Европейской России в масштабах 1:2 520 000 и 1:1 680 000 служили не только автору,
обосновавшему представление об орографии данного региона, но и его многочисленным по-
следователям. А. А. Тилло показал существование Среднерусской и Приволжской возвы-
шенностей и дал им существующие названия. А. А. Тилло проведен сравнительный анализ раз-
новременных магнитных карт для изучения магнитных полей Европейской России, что позволи-
ло выявить Курско-Белгородскую аномалию, предвосхитив обнаружение железорудных место-
рождений (5).
Продолжателем работ А. А. Тилло стал один из его учеников — Ю. М. Шокальский, раз-
носторонне образованный ученый-океанолог и картограф. Он работал над созданием гипсомет-
рических карт азиатской части России, провел подсчеты площадей губерний и всей территории в
целом, а также бассейнов многих крупных рек Сибири. Позднее Ю. М. Шокальский провел
измерения длин многих рек страны, участвовал в создании капитального «Большого совет-
ского атласа мира».
Огромная работа по анализу гипсометрических карт Европейской России проведена Д. Н.
Анучиным. На основе карт, созданных А. А. Тилло, а также геологических карт им дан за-
мечательный географический анализ закономерностей развития рельефа, обобщенный в кни-
ге «Рельеф поверхности европейской части России в последовательном развитии о нем пред-
ставлений».
Заметим, что до XIX в. на картах преимущественно отражались общегеографические эле-
менты. Необходимость в создании тематических карт стала появляться главным образом для
научных целей. Одним из первых, кто осознал возможности карт показывать абстрактные
понятия, был А. Гумбольдт. Он ввел понятие изотерм, которые нельзя увидеть на местности, и
на их основе показал, как можно установить и фиксировать на карте территориальную диффе-
ренциацию распределения тепла, заложив основу климатического зонирования Земли. Позже
он установил вертикальную зональность в растительном покрове. В том же ключе были и ра-
боты В. В. Докучаева, который дал научную классификацию почв с учетом генетического прин-
ципа и факторов почвообразования, широко используя географические карты. Он также обоб-
щил представления о зональности компонентов среды и сформулировал учение о географиче-
ских зонах.
В область социально-экономического картографирования большой вклад внес П. П. Семе-
нов-Тян-Шанский, прославивший свое имя не только известными путешествиями, но организа-
цией первой переписи населения в России (1897 г.), результаты которой послужили материалом
для многочисленных карт населения. Под его руководством изданы сводки «Географическо-
статистический словарь Российской империи» и «Россия. Полное географическое описание
нашего отечества», иллюстрированные различными картами. В своей работе П. П. Семенов-
22
Тян-Шанский использовал все лучшее, что было создано в области социально-
экономического картографирования того времени, как, например, «Карту промышленности Ев-
ропейской России» 1842 г., «Хозяйственно-статистический атлас Европейской России» 1851 г.
и др.
Теория дрейфа континентов и современная новая глобальная тектоника берут свое начало
с работ А. Л. Вегенера (1880—1930), подметившего при анализе карт сходство очертаний бере-
гов Бразилии и атлантического побережья Африки.
Велик вклад в экономическую картографию и использование карт в социально-
экономической географии Н. Н. Баранского. Его яркий, образный язык, умение сконцентриро-
вать внимание на сути, глубина и многогранность знаний привлекали к нему многих учеников и
последователей. Слова Н. Н. Баранского служили и служат эпиграфами и названиями статей и
книг. Можно ли сказать четче и яснее, выразив свое отношение к картографии: «Карта — аль-
фа и омега географии, начальный и конечный момент географического исследования... Карта
— средство к выявлению географических закономерностей... Карта — «второй язык» геогра-
фии» (4). Н. Н. Баранский не только призывал, но и сам постоянно пользовался картами для
объяснения географических взаимосвязей и закономерностей.
А. Ф. Асланикашвили (1916—1981) внес значительный вклад в теорию картографии, тео-
рию картографической генерализации, в создание «Атласа Грузинской ССР», комплексное кар-
тографирование. Им неоднократно рассматривалась роль картографического метода в геогра-
фии и других науках. Теоретическое обоснование взглядов А. Ф. Асланикашвили на карто-
графический метод рассматривается в книге «Метакартография. Основные проблемы».
И. П. Заруцкая (1908—1990) показала роль ряда созданных с ее участием атласов при
комплексных географических исследованиях. Большой знаток природы, она стремилась к не-
разрывному слиянию картографического метода и конкретных географических наук.
Осознание картографического метода в современном его понимании принадлежит К.
А. Салищеву (1905 — 1988). Опубликованная им в 1955 г. статья «О картографическом методе
исследований» служила отправным моментом для его исследований и нашла свое продол-
жение у его многочисленных учеников (А. М. Берлянт, Л. Г. Руденко, В. А. Червяков и
др.). Многократны обращения к картографическому методу исследования и связям картогра-
фии с географическими науками в монографии, подытоживающей опыт развития картографии
и ее перспективы (21), а также в специальной главе учебника по картографии (19).
Наиболее ярко взгляды К. А. Салищева на роль картографии в географических исследо-
ваниях изложены в статье «Картография на службе рационального природопользования: со-
стояние и задачи» (20). На примере обеспечения работ по рациональному природопользованию
показана роль и направления использования государственных топографических и отраслевых
тематических карт, а также комплексных региональных атласов. Показана методология ис-
пользования карт и атласов для географических исследований, роль системного подхода при
анализе по картам структуры территориальных природных, производственных и общественно-
природных комплексов, взаимосвязи и динамики их элементов. Более подробные сведения об
истории использования карт в географических исследованиях можно найти в работах К. А.
Салищева (19), А. М. Берлянта (7), А. В. Постникова (15) и др.
Одной из интересных и широко известных теорий нашего века стала теория централь-
ных мест, выдвинутая немецким ученым В. Кристаллером (29) и в последующем развитая А.
Лешем (30). Данная теория, возникшая в результате анализа карт, устанавливает порядок во
взаимном расположении сети крупных и мелких населенных пунктов в виде правильных гео-
метрических сетей в пространстве. Суть теории центральных мест В. Кристаллер описал сле-
дующим образом: «Я соединил на карте прямыми линиями города одинаковых размеров... При
этом карта заполнялась треугольниками, часто равнобедренными; расстояния между городами
одинаковой величины были приблизительно равны и образовывали шестиугольники. Я устано-
вил, что в Южной Германии маленькие города очень часто и очень точно расположены на рас-
стоянии 21 км один от другого... Было ясно, что я для своего регионального исследования создал
общую теоретическую схему... Я прежде всего создал, как теперь говорят, абстрактную эконо-
мическую модель, хотя в действительности ее нигде нельзя встретить в чистой форме. Горы,
различия в почвах, разная плотность населения, условия дохода, социальная структура насе-
ления, историческое развитие и политические факторы вносят отклонения в эти модели» (22, с.
271).
Поиск географических закономерностей на основе теории центральных мест и ее прак-
25
тические подтверждения породили множество интересных направлений (см., например, 26, с.
149—155). В качестве иллюстрации приведем упрощенную схему теоретических ландшафтов
Леша — достаточно гибкую конструкцию, учитывающую не только пространственный порядок,
но и возможности вариаций функционального назначения пунктов одного ранга (рис. 4). Рабо-
ты в данной области в настоящее время приобретают самые разные оттенки и направления
(28).
Для решения задач поиска пространственных закономерностей можно привести примеры
использования для этих целей картометрии. Причем следует заметить, что стала широко рас-
пространяться картометрия по тематическим картам. Производя измерения форм демографи-
ческого «рельефа», измеряется крутизна «склонов», подсчитываются градиенты, например, в
изменениях плотности населения и т. д. Зачастую по результатам измерений создаются произ-
водные карты. В. А. Червяков пропагандирует составление карт полей плотности на основе
исходных карт с применением различных средств, в том числе палеток-плотномеров (27, с. 70—
77). Целый ряд примеров создания производных карт по результатам измерений, сглаживаний и
других изображений исходных карт приведен в сборнике «Модели полей в географии».
Рис. 4. Упрощенная схема ландшафта Леша с системами шестиугольных сетей (по Хаггету)
28
Рис. 6. Карта уровней промышленного загрязнения природной среды в Англии (1—6 — груп-
пы районов с различной степенью загрязнения. Объяснения см. в тексте)
Литература к главе II
1. Античная география.— М.: Географгиз, 1953.
2. А н у ч и н Д. Н. Рельеф поверхности европейской части России в последовательном
развитии о нем представлений.— 1895.
3. А с л а н и к а ш в и л и А. Ф. Метакартография. Основные проблемы.— Тбилиси:
Мецниереба, 1974.
4. Б а р а н с к и й Н. Н. Экономическая география. Экономическая картография.— М.:
Географгиз, I960.
5. Б е р л я н т А. М. А. А. Тилло и развитие методов использования карт // Известия
ВГО.— 1982,— № 114.—Вып. 6.—С. 554—558.
6. Б е р л я н т А. М. Использование карт в науках о Земле//Итоги науки и техники. Кар-
тография.— М.: ВИНИТИ АН СССР, 1986.— Т. 12.
7. Б е р л я н т А. М. Картографический метод исследования.— М.: Изд-во Моск. ун-
та, 1988.
8. Б у н г е В. Теоретическая география.— М.: Прогресс, 1967.
9. Г о л ь д е н б е р г Л. А. О роли С. У. Ремезова в истории отечественной картогра-
фии//Геодезия и картография.— 1989.— № 1.— С. 45—48.
10. Г у с е и н-3 а д е С. М., Т и к у н о в В. С. Использование аноморфированных
изображений в географических исследованиях // Вестник Моск. ун-та, серия геогр.—
1992.— № 4.— С. 43—52.
11. Кусов В. С. О картографическом наследии В. Н. Татищева // Геодезия и карто-
графия.— 1988.—№ 9.—С. 38—41.
12. Модели полей в географии: Теория и опыт картографирования.— Новосибирск:
Наука, 1989.
13. Н е в я ж с к и и И. И. Методы природно-хозяйственного районирования // Вестник
Моск. ун-та, серия геогр.— 1980.— № 4.— С. 41—46.
14. П о л ь с к а я Н. М., С е м е н о в а Л. А., Т и к у н о в В. С. Математико-
картографическое изучение влияния территориально-отраслевой структуры отраслей-
загрязнителей на уровень загрязненности природной среды в Англии // Известия ВГО.—
1980. № 112.— Вып. 6.— С. 541—548.
15. П о с т н и к о в А. В. Состояние и перспективы исследований по истории кар-
тографии в СССР//Геодезия и картография.— 1989.— № 3,— С. 57—62.
16. Р е т е ю м А. Ю., СеребрянныйЛ. Р. География в системе наук о Земле // Итоги
науки и техники. Теоретические общие вопросы географии.—М.: ВИНИТИ АН СССР,
1985.—Т. 4.
17. С а л и щ е в К. А. О картографическом методе исследования // Вестник Моск. ун-
та, серия физ.-мат. наук.— 1955.— № 10.— С. 161 —170.
18. С а л и щ е в К. А. Задачи картографии и автоматизация // Известия высших
учебных заведений, серия геодезия и аэрофотосъемка.— 1967.— № 4.— С. 7—10.
19. С а л и щ е в К.-А. Картоведение.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976.
20. С а л и щ е в К. А. Картография на службе рационального природопользова-
ния: состояние и задачи//Итоги науки и техники. Картография,—М.: ВИНИТИ АН СССР,
1980.—Т. 9.—С. 4—22.
21. С а л и щ е в К. А. Идеи и теоретические проблемы в картографии 80-х годов //
Итоги науки и техники. Картография.— М.: ВИНИТИ АН СССР, 1982,—Т. 10.
22. С а у ш к и н Ю. Г. Экономическая география: история, теория, методы, практи-
ка.— М.: Мысль, 1973.
23. С т е ф а н о в Н. Моделиране и картографиране // Философска мисъл.—
33
1964.—№ 2.—С. 143—153.
24. Т и к у н о в В. С. Моделирование в социально-экономической картографии.—
М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985.
25. Т и к у н о в В. С. Анаморфированные картографические изображения: история и
способы их создания//Вестник Моск. ун-та, серия геогр.— 1986.— № 6.— С. 45—52.
26. X а г г е т П. Пространственный анализ в экономической географии.— М.: Про-
гресс, 1968.
27. Ч е р в я к о в В. А. Концепция поля в современной картографии.— Новоси-
бирск: Наука, 1978.
28. Ш у п е р В. А. Некоторые удивительные свойства кристаллеровских решеток //
Известия АН СССР, серия геогр.— 1990.— № 1.—С. 96—100.
29. С h г i s t а 1 1 е г W. Die zentralen Orte in Suddeutschland: Eine okonomisch-
geographische Untersuchung uber die Gesetzmafiigkeit der Verbreitung und Entwicklung
der Siedlungen mit stadtischen Funktionen.— Jena, 1933.
30. L e s с h A. The nature of economic regions //Southern Economic Journal.— 1938.—
№ 5,—P. 71—78.
34
ГЛАВА III
МАТЕМАТИКА И ГЕОГРАФИЯ — НЕПРИМИРИМЫЙ АНТАГОНИЗМ
ИЛИ МИРНОЕ СОСУЩЕСТВОВАНИЕ?
Номера групп
Исходные показатели I II III IV V VI
Годовой прирост населения (%) 2,2 1,7 2,6 2,8 2,5 2,4
Доля больших городов (свыше 100 тыс.) в численности
населения (%) 70,7 55,3 35,8 24,5 13,0 6,2
Доля самодеятельного населения в его численности
(%) 33,0 35,8 32,4 31,2 38,7 39,1
Доля самодеятельного населения в промышленности
(%) 33,3 34,2 21,0 15,3 8,5 4,4
Доля самодеятельного населения в обрабатывающей
промышленности (%) 20,3 24,2 14,1 10,0 5,1 2,9
39
Доля самодеятельного населения в сельском хозяй-
стве (%) 4,0 15,7 39,2 53,2 73,5 86,0
Доля лиц наемного труда в самодеятельном населении в
целом (%) 82,7 74,2 54,7 44,9 20,3 8,5
Доля лиц наемного труда в промышленности (включая
добывающую промышленность и строительство) (%) 30,0 28,3 15,7 10,5 4,8 1,8
Доля лиц наемного труда в сельском хозяйстве (%) 2,2 7,8 12,0 14,8 6,2 2,3
Размер валового национального продукта (ВНП) в рас-
чете на душу населения (по индексу США–100) 82,0 26,2 20,2 11,6 4,2 2,0
ВНП в расчете на одного занятого (США-100) 113,3 33,1 28,2 17,3 4,7 2,3
Накопление на душу населения (США-100) 59,7 29,8 30,0 12,3 4,2 1,8
ВНП обрабатывающей промышленности на душу
населения (США-100) 36 3 24 3 10 8 53 19 07
Производство электроэнергии на душу населения
(США-100) 42,5 12,3 7,3 2,9 1,6 0,3
Потребление электроэнергии на душу населения
(США-100) 47,7 17,7 8,5 4,0 1,5 0,4
Потребление стали на душу
населения (США-100) 70,0 18,3 18,2 6,8 1,9 0,4
Экспорт на душу населения (США-100) 851,7 142,5 93,9 71,3 15,2 4,8
Импорт на душу населения (США-100) 522,3 140,5 81,7 46,6 18,7 8,3
Размер прямых иностранных капиталовложений по
отношению к ВНП (%) 24,3 15,8 17,4 8,2 11,7 9,3
Количество автомашин на душу населения (США-
100) 33,0 14,3 8,0 3,2 1,9 0,7
Количество телевизоров на душу населения (США-
100) 38,0 23,3 12,1 4,3 0,6 0,1
Количество телефонов на душу населения (США-
100) 19,5 14,1 7,3 2,3 0,7 0,3
Суточное потребление продовольствия на душу
населения (США-100) 79,0 81,2 74,1 69,3 64,3 61,7
Средняя продолжительность предстоящей жизни (в
годах) 69,0 67,7 62,7 55,6 46,1 40,2
Число жителей на одного врача (тыс. чел.) 0,9 1,2 1,7 3,7 13,3 33,6
Доля неграмотных среди населения старше 15 лет (%) 24,7 16,5 33,9 53,8 72,7 86,6
Доля школьников и студентов в общей численности
населения в возрасте 5 — 19 лет (%) 77,7 82,0 67,0 53,2 40,8 22,2
Тираж газет на душу населения (США-100) 46 7 59 3 26,5 10,8 3,5 0,6
41
1-й эксперт 2-й эксперт 3-й эксперт
1. Аргентина., Бразилия, Венесуэла, 1. Кувейт, Ливан, Пуэрто-Рико, 1. Пуэрто-Рико, Сингапур
Коста-Рика, Ливан, Мексика, Пана- Сингапур, Тайвань, Тринидад и То-
ма, Пуэрто-Рико, Уругвай, Чили, баго, Южная Корея. 2. Аргентина, Бразилия, Венесуэла,
Ямайка. Колумбия, Коста-Рика, Мексика,
2. Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Панама, Тайвань, Тринидад и Тоба-
2. Гватемала, Гондурас, Доминикан- Мексика, Филиппины. го, Уругвай, Чили, Южная Корея,
ская Республика, Замбия, Ирак, Ко- Ямайка.
лумбия, Никарагуа, Сингапур, Три- 3. Алжир, Боливия, Египет, Иорда-
нидад и Тобаго, Турция, Южная ния, ЙАР, Колумбия, Ливия, НДРЙ, 3. Алжир, Берег Слоновой Кости,
Родезия. Перу, Саудовская Аравия, Сирия, Гватемала, Гондурас, Египет, Иран,
Тунис, Турция, Ямайка. Кувейт, Ливан, Малайзия, Марокко,
3. Алжир, Ангола, Берег Слоновой Никарагуа, Парагвай, Перу, Сальва-
Кости, Иран, Конго, Кувейт, Ливия 4. Бирма, Гаити, Доминиканская дор, Сирия, Таиланд, Тунис, Турция,
Малайзия, Нигерия, Перу, Сальва- Республика, Индия, Индонезия, Филиппины, Эквадор, Южная Роде-
дор, Саудовская Аравия, Сенегал, Ирак, Иран, Кения, Мадагаскар, зия.
Сирия, Сьерра-Леоне, Тунис, Эква- Малайзия, Нигерия, Парагвай, Таи-
дор, Южная Корея. ланд, Уругвай, Чили, Шри-Ланка, 4. Боливия, Гана, Гвинея, Домини-
Эквадор. канская Республика, Заир, Замбия,
4. Боливия, Гаити, Гана, Гвинея, Индия, Индонезия, Иордания, Ирак,
Египет, Индия, Индонезия, Иорда- 5. Ангола, Афганистан, Бангладеш, ЙАР, Кения, Либерия, Ливия, Мада-
ния, Камерун, Лесото, Мавритания, Бенин, Берег Слоновой Кости, Бу- гаскар, НДРЙ, Нигерия, Пакистан,
Марокко, Пакистан, Папуа – Новая рунди, Верхняя Вольта, Гана, Гва- Саудовская Аравия, Сенегал, Сьер-
Гвинея, Парагвай, Таиланд, Филип- темала, Гвинея, Гондурас, Заир, ра-Леоне, Танзания, Шри-Ланка.
пины, Шри-Ланка. Замбия, Камерун, Конго, Коста-
Рика, Лесото, Либерия, Мавритания,
5. Афганистан, Бангладеш, Бенин, Малави, Мали, Марокко, Мозамбик, 5. Ангола, Афганистан, Бангладеш,
Бирма, Бурунди, Верхняя Вольта, Непал, Нигер, Никарагуа, Пакистан, Бенин, Бирма, Бурунди, Верхняя
Заир, ЙАР, Кампучия, Кения, Лаос, Панама, Папуа – Новая Гвинея, Ру- Вольта, Гаити, Камерун, Кампучия,
Либерия, Мадагаскар, Малави, Ма- анда, Сальвадор, Сенегал, Сомали, Конго, Лаос, Лесото, Мавритания,
ли, НДРЙ, Непал, Нигер, Руанда, Судан, Сьерра-Леоне, Танзания, Малави, Мали, Непал, Нигер, Папуа
Сомали, Судан, Танзания, Того, Того, Уганда, Центральноафрикан- – Новая Гвинея, Руанда, Сомали,
Уганда, Центральноафриканская ская Республика, Чад, Эфиопия, Судан, Того, Уганда, Центрально-
Республика, Чад, Эфиопия. Южная Родезия. африканская Республика, Чад,
Эфиопия.
Литература к главе I I I
1. А н у ч и н В. А. Географический фактор в развитии общества — М.: Мысль, 1982.
2. Б е й л и Н. Математика в биологии и медицине.— М.: Мир, 1970.
3. В а с и л е в с к и и Л. И., П о л я н П. М. Картографирование параметров терри-
ториальных структур // Теория и методика экономико-географических исследований.— М.,
1977.— С. 34—47.
4. Г о х м а н В. М., С а у ш к и н Ю. Г. Современные проблемы теоретической
географии//Вопросы географии.— М.: Мысль, 1971.—№ 88.— С. 5—28.
5. Г р е г о р и К. География и географы. Физическая география. — М.: Прогресс, 1988.
6. Г у р е в и ч Б. Л., Саушкин Ю. Г. Математический метод в географии // Вестник
Моск. ун-та, серия геогр.— 1966.— № 1.— С. 3—28.
7. Д ж е й м с П., М а р т и н Дж. Все возможные миры. История географических
идей.— М.: Прогресс, 1988.
8. Д ж о н с т о н Р. Дж. География и географы. Очерк развития англо-американской
социальной географии после 1945 года.— М.: Прогресс, 1987.
9. Д р а м о в и ч К. Моделирование пространственной диффузии в географических
исследованиях // Новые идеи в географии. Географические аспекты экологии человека.—
М.: Прогресс, 1979.— Вып. 4.— С. 251—279.
10. К а л е с н и к С. В. О некоторых недоразумениях в теории советской геогра-
фии//Известия ВГО.— 1971.— Т. 103.— Вып. 1.
П . К а н т о р о в и ч Л. В., Г о р с т к о А. Б. Оптимальные решения в экономике.—
М.: Наука, 1972.
12. Л а в р о в С. Б.. П р е о б р а ж е н с к и й В . С . , С д а с ю к Г. В. Современная «ради-
кальная география» Запада: корни, история, позиции // Известия АН СССР, серия
геогр.— 1979.—№ 2.—С. 135—146.
13. Л ю т ы й А. А. Язык карты: сущность, система, функции. — М., 1988.
14. М а т л и н И. С. Статистическое моделирование развития системы поселе-
ний//Вопросы географии.— М.: Мысль, 1971.— № 88.—
С. 153—163.
15.М а т е р о й Ж. Основы прикладной геостатистики.— М.: Мир, 1968.
16. М и х е е в а В. С. Математико-географическое моделирование размещения добы-
вающей промышленности // Вопросы географии — М.: Мысль, 1972.—№ 90.— С. 112—126.
43
17.Н и в е р г е л ь т Ю., Ф а р р а р Дж., Р е й н г о л д Э. Машинный подход к решению
математических задач.— М.: Мир, 1977.
18. П е т р о в П. В., Т и к у н о в В. С. Моделирование и картографирование на ЭВМ
пространственно-временного развития географических явлений методом Монте-Карло //
Известия ВГО.— 1986.— Т. 118.— Вып. 1.— С. 67—74.
19. С а у ш к и н Ю. Г Экономическая география: история, теория,
методы, практика.— М.: Мысль, 1973.
20. Т и к у н о в В. С. Имитация пространственного развития явлений на примере гра-
витационной модели распространения эпидемий и их картографирование // Геодезия,
картография и аэрофотосъемка. — Львов: Вища школа, 1981.—С. 104—110.
21. Т и к у н о в В. С. О формальных и эвристических компонентах
«машинной» классификации и картографирования географических комплексов // Известия
АН СССР, серия геогр.— 1982.— № 2.— С. 123—128.
22. Т и к у н о в В. С. Моделирование в социально-экономической
картографии.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985.
23. Т и к у н о в В. С. Математизация тематической картографии.—
Владивосток, 1986.
24. Т и к у н о в В. С. Классификация и картографирование нечетких географиче-
ских систем // Вестник Моск. ун-та, серия геогр.—1989.— № 3.— С. 16—23.
25. Типология несоциалистических стран: Опыт многомерно-статистического анализа
народных хозяйств.— М.: Наука, 1976.
26. Т р о ф и м о в А. М., С о л о д у х о Н. М. Вопросы методологии современной гео-
графии.— Казань, 1986.
27. X а г г е т П. Пространственный анализ в экономической географии.— М.: Про-
гресс, 1968.
28. X а р в е и Д. Модели развития пространственных систем в географии чело-
века//Модели в географии.— М.: Прогресс, 1971.—С. 237—286.
29. Цетл и н М. Л. О математической географии // Вестник Моск. ун-та, серия
геогр.— 1966.— № 6.
30. G г i е n i g R. Kennziffern zum Entwicklungsniveau der Lander Asiens, Afrikas und
Lateinamerikas. Modifizierte und erganzende Angaben fur 1974/1975 //Asien, Afr.,
Lateinamer.— 1978.— 6.— № 2.—S. 327—338.
31. G r i f f i t h D. A. Toward a theory of spatial statistics: anotherstep forward // Geogr.
Anal.— 1987.— 19.— № 1,— P. 69—82.
32. К е n d a 1 I M. G. Geographical Distribution of Crop Productivity in Eng-
land//Journal of the Royal Statistical Society,— 1939.—102.— P. 21—62.
33. N e f t D. S. Statistical analysis for areal distribution.— Philadelphia, Regional Sci-
ence Research Institute.— 1966.
34. Przestrzenna dyfuzja innowacji.— Prz. zagran. lit . geogr., 1975.—№ 1—2.
35. R о 1 1 a n d-M ay C. La theorie des ensembles flous et son interet en geo-
graphic//Espace geogr.— 1987.— 16.— № 1.— P. 42—50.
36. R u s h t о n S., M a u t n e r A. J. The deterministic model of a simple epidemic
for more than one community // Biometrika.— 1955.— 42.— P. 126—132.
37. W r i g h t J. K. Some Measures of Distributions // Annals of the Association of
American Geographers.— 1937.— 27.— P. 177—211.
38. Y e a t e s M. Hinterland delimitation: a distance minimising
approach // The Professional Geographer.— 1963.— 15.— № 6.—P. 7—10.
39. Z a d e h L. A. Fuzzy Sets // Information and Control.— 1965.— 8.— P. 338—353.
44
ГЛАВА IV
ВСЕ ЛИ ВИДНО СВЕРХУ: ЧТО ЖЕ МОГУТ
ДИСТАНЦИОННЫЕ МЕТОДЫ
СОВРЕМЕННЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ
В АЭРОКОСМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ
Рис. 8. Схема эволюционных изменений солончака Айдар: 1 — изменений речного стока; 2 — изме-
нений подземного стока; 3 — антропогенное перераспределение речных вод; 4 — влияние антропоген-
ного озера на окружающую среду (а — усиление испарения и транс-пирации, б — развитие ин-
фильтрации и подтопления земель, в — уменьшение глубины залегания грунтовых вод, г — увеличе-
ние минерализации грунтовых вод, д — уменьшение аридности климата); 5 — процессы, харак-
терные для начала 80-х годов; 6 — процессы, характерные для начала 60-х годов
Литература к главе IV
1. А н д р о н и к о в В. Л. Аэрокосмические методы изучения почв.— М.: Колос,
1979.
2. Б о г о м о л о в Л. А. Дешифрирование аэроснимков.— М.: Недра, 1976.
3. Б р ю х а н о в А. В., Г о с п о д и н о в Г. В., Книжник о в Ю. Ф. Аэрокос-
мические методы в географических исследованиях. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982.
4. В и н о г р а д о в Б. В. Космические методы изучения природной среды.— М.:
Мысль, 1976.
5. В и н о г р а д о в Б. В. Аэрокосмический мониторинг экосистем.—М.: Наука, 1984.
6. В о с т о к о в а Е. А., Ш е в ч е н к о Л. А., С у щ е н я В. А. и др. Картографирова-
ние по космическим снимкам и охрана окружающей среды.— М.: Недра, 1982.
7. Г л у ш к о Е. В. Космические методы изучения современных ландшафтов ма-
териков.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988.
8. Г р и г о р ь е в А. А. Антропогенные воздействия на природную среду по наблюде-
ниям из космоса.— Л.: Наука, 1985.
9. Дешифрирование многозональных аэрокосмических снимков. Методика и результа-
ты.— М.: Наука; Берлин: Академиферлаг, 1982.
10. Дешифрирование многозональных аэрокосмических снимков. Сканирующая
система Фрагмент. Методика и результаты.— М.: Наука; Берлин: Академиферлаг, 1988.
54
11. К н и ж н и к о в Ю. Ф., К р а в ц о в а В. И. Аэрокосмические методы карто-
графирования и географических исследований. Итоги науки и техники, серия картогра-
фия.— М.: ВИНИТИ АН СССР, 1984.— Т. 11.
12. К р а в ц о в а В. И., Т и к у н о в В. С. Информационная обеспеченность гео-
графических исследований // Тематическое системное картографирование с использовани-
ем автоматики и дистанционных методов.— М.: МФ ВГО, 1986.— С. 70—86.
13. Наш дом — Земля / Ред.-сост. К. У. Келли.— М.: Мир; Нью-Йорк: Эддисон-
Уэлси, 1988.
14. Планета Земля из космоса.— М.: Планета, 1987.
15. С л а д к о п е в ц е в С. А. Изучение и картографирование рельефа с использовани-
ем аэрокосмической информации.— М.: Недра, 1982.
16. Справочник по картографии.— М.: Недра, 1988.
17. Diercke Weltraumbild—Atlas.—Braunschweig: Westermann,1981.
18. GEMS—The Global Environment Monitoring System.— UNEP, 1982.
19. Global Environment Monitoring. A. Report Submitted to the LJ. N. Conf. on the
Human Environment.— Stockholm, 1972; Stockholm. SCOPE, 1972.
20. National Geographic Atlas of North America. Space Age Port rait of a Continent.—
Wash.: D. C. National Geographical Society, 1987.
55
Глава V
ЛАНДШАФТНО-ГЕОХИМИЧЕСКИЙ МЕТОД
ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ГЕОХИМИИ ЛАНДШАФТОВ
Во многих странах мира, в том числе и у нас в стране, проводятся широкие междисцип-
линарные исследования по экологическому мониторингу, т. е. по контролю состояния при-
родных систем и их изменения под воздействием антропогенных нагрузок. Традиционно
экологический мониторинг делится на два основных вида — фоновый, заключающийся в
слежении за биологическими, геохимическими и геофизическими параметрами природной
среды в районах, расположенных вне сферы влияния локальных источников загрязнения,
и импактный, направленный на оценку степени загрязнения и трансформации среды в про-
мышленных, урбанизированных и сельскохозяйственных районах.
Виды фонового мониторинга, методология и методика исследований довольно раз-
нообразны. В нашей стране они разрабатывались И. П. Герасимовым, Ю. А. Израэлем, В. Е.
Соколовым, Ф. Я. Ровинским и др. Анализ результатов экологического, в том числе и гео-
химического мониторинга в биосферных заповедниках и фоновых станциях показал, что
наблюдения должны улавливать не только тенденции изменения геохимического состоя-
ния отдельных компонентов природных систем (воздуха, вод, почв, растений, животных).
Для некоторых из них, например почв, это сделать на фоновом уровне достаточно сложно.
Главное — мониторинг должен характеризовать поведение всего ландшафта — продукта
взаимодействия слагающих его компонентов, или блоков, как сложной природной системы.
Именно поэтому для целей фонового геохимического мониторинга особенно адекватны
оказались методы геохимии ландшафтов, обеспечивающие целостное геохимическое изу-
чение природных систем (24, 15).
Среди геохимических методов, используемых при фоновом мониторинге природной сре-
ды, можно выделить три основных: 1) метод кларков; 2) изучение геохимической структуры
ландшафта, 3) метод биогеохимических циклов. Кратко охарактеризуем эти методы.
Метод кларков. Методом кларков будем называть исследования, связанные с оценкой
распространенности химических элементов в различных природных средах — от глобаль-
ных геосфер до локального уровня ландшафтов или экосистем Анализ распространен-
ности химических элементов в различных сферах и оболочках Земли и их компонентах
является одной из фундаментальных концепций геохимии. Этой проблемой занимались
практически все крупные геохимики.
В честь американского геохимика Ф. У. Кларка (1847—1931), посвятившего всю свою
жизнь исследованию состава земной коры, один из основателей геохимии А. Е. Ферс-
ман (1883—1945) в 1923 г. предложил среднее содержание химического элемента в земной коре
или ее какой-то части называть термином «кларк».
Кл ар ки л ито сферы. Дл я поним ания закономерностей распространенности химиче-
ских элементов в земной коре важное значение имеют основные геохимические законы.
Закон Гольдшмидта: абсолютное количество элементов, т. е. кларки, зависит главным
образом от строения атомного ядра; распространенность элементов, связанная с их миграци-
ей, определяется строением наружных электронных оболочек и в меньшей степени ядерными
свойствами.
Закон Кларка-Вернадского: в природе преобладает рассеянное состояние вещества (все
элементы есть везде), т. е. любой из известных в природе химических элементов можно об-
наружить во всех системах Земли. Наличие или отсутствие элемента в изучаемом объекте
или системе зависит не от их собственных свойств, а от чувствительности используемых анали-
тических методов.
Различают глобальные, региональные и локальные кларки элементов. В настоящее вре-
мя установлен ряд глобальных кларков литосферы и основных типов горных пород (14).
58
Содержание химических элементов в различных типах горных пород, как правило, отли-
чается от кларка литосферы. Количественно это отличие В. И. Вернадский предложил выражать
к л а р к о м к о н ц е н т р а ц и и (КК), представляющим собой отношение весового содержа-
ния данного элемента в природном объекте Сi к кларку литосферы К:
Ci
KK = ñ 1.
K
Эта величина всегда больше 0. Если КК = 1, то содержание элемента в объекте равно его
содержанию в литосфере. В том случае, когда Сi значительно меньше К, для получения це-
лых чисел и большей контрастности показателя целесообразно рассчитывать обратные вели-
чины — к л а р к и р а с с е я н и я (КР), показывающие, во сколько раз кларк больше со-
держания элемента в данном объекте:
Ci
KР = á 1.
K
Таким образом, кларки концентрации и рассеяния — показатели, характеризующие отно-
сительную распространенность химических элементов в природе.
Средние содержания химических элементов в главных типах горных пород иногда име-
нуют кларками этих пород. Одни типы пород близки по химическому составу к литосфе-
ре, другие могут очень сильно отличаться от нее и между собой (рис. 9).
59
пример в вулканических областях, а также выветривания, почвообразования и других процес-
сов.
Кл ар ки г и дро сф еры . Г и дро сф ера Зем л и со стоит из трех неравных по массе со-
ставных частей — вод Мирового океана (93%), поверхностных (озерных и речных), подземных
и грунтовых вод. Воды каждой из этих составляющих имеют свой средний химический состав
(14).
Особенно сильно по степени минерализации, ионному и микрокомпонентному составу,
формам нахождения элементов отличаются воды континентального блока и воды Мирового
океана. Трансформация химического состава преимущественно пресных вод континентов, где
преобладают взвешенные формы нахождения элементов, происходит в прибрежных зонах океа-
нов, дельтах и эстуариях рек. В минерализованных океанических водах доминируют растворен-
ные формы элементов. Концентрации всех элементов в океанской взвеси в десятки, сотни и
даже тысячи раз ниже, чем в речной взвеси, за счет резкого сокращения доли силикатных форм, в
том числе и таких слабых мигрантов, как алюминий.
Особенно большие колебания глобальных и глобально-региональных кларков в гидросфере
характерны для искусственно созданных загрязняющих веществ (пестициды, полихлорбифени-
лы и др.), высокие концентрации которых, в отличие от соединений, существующих в природе,
например, тяжелых металлов, приурочены только к регионам с наиболее интенсивной про-
мышленной и сельскохозяйственной деятельностью (Западная Европа, Северная Амери-
ка).
К л а р к и ж и в о г о в е щ е с т в а . Как и другие глобальные геохимические константы,
кларки живого вещества лишь условно характеризуют средний химический состав организмов
Земли. Систематическая (родовая, видовая), региональная, местная и другие виды биогеохи-
мической изменчивости существенно дифференцируют средний химический состав живых ор-
ганизмов.
Между составами живого вещества и земной коры в целом нет прямой пропорцио-
нальной зависимости. В составе литосферы по массе преобладают слабоподвижные элемен-
ты — кремний, железо, алюминий, которых мало в живых организмах. Кислород, которого
много и в живых организмах, и в литосфере, находится в них в различных формах: в ор-
ганизмах он вместе с водородом образует воду и органические соединения, а в литосфере
он входит в состав силикатов, окислов, органогенных пород и других соединений. Живые
организмы избирательно поглощают из окружающей среды только доступные им подвиж-
ные формы элементов, имеющие важное физиологическое значение. Поэтому они обогаще-
ны так называемыми биофилами — фосфором, серой, калием, бором.
Обычно используются три основных метода выражения химического состава био-
логических объектов: в расчете на живую (сырую) массу организма, на массу сухого ор-
ганического вещества и на золу, т. е. на количество минеральных веществ, содержащихся в
организме. Каждый из этих способов расчета употребляется в различных целях. При
сравнении состава живого вещества и литосферы используются обычно сведения о содер-
жании химических элементов в золе. Абсолютные содержания элементов, полученные при
расчете на золу, больше их содержания в сухом веществе в 10—20 раз. На глобальном
уровне одним из самых общих параметров, характеризующих специфику химического со-
става биосферы, являются кларки концентрации элементов, рассчитанные на сырую массу
живого вещества, которые А. И. Перельман (20) именует биофильностью элементов. Наи-
большей био фильностью обладают угл ерод (7800 КК), азот (160 КК) и водород (70
КК). Высокую биофильность имеют также сера, фосфор, кальций, калий, бор, бром,
цинк, йод, серебро.
Кларки концентрации элементов, полученные при расчете на зольную часть живого ве-
щества планеты, мы предлагаем называть общей биогенностью (Бо) элементов. При рас-
чете этого показателя для живых организмов конкретных регионов или отдельных систе-
матических групп мы имеем дело со специальной или частной биогенностью (Бс) элемен-
тов, которая аналогично породным кларкам может существенно отличаться от общей био-
генности под влиянием систематической и экологической биогеохимической специализации.
Близкий по сути показатель — биотичность элементов, представляющий собой отношение
60
содержания элемента в сухом веществе организма к кларку биосферы, включает в себя
данные о распространенности элемента не только в литосфере, но и части атмосферы,
гидросфере и почвах (9).
Среди последних исследований кларков живого вещества наиболее известны данные X.
Боуэна, В. В. Добровольского, А. Кабаты-Пендиас и Г. Пендиаса. Эти данные постоянно уточ-
няются в результате применения более совершенных аналитических методов, расширения круга
исследуемых видов, родов и семейств живых организмов. Особенно существенно могут уточ-
няться кларки живого вещества некоторых токсичных, но малоизученных элементов — сурьмы,
кадмия, ртути, мышьяка. В последнее время данные по этим элементам получают в ре-
зультате осуществления программы глобального мониторинга природной среды.
Химический состав растений зависит от двух главных факторов: 1) ландшафтно-
геохимического (экологического), определяющего геохимическую обстановку произрастания
растений (уровни содержания элементов в питающей среде, формы нахождения, в том числе
подвижные, доступные для растений); 2) генетического, определяющего биогеохимическую
специализацию отдельных семейств, родов и видов растений в связи с их систематическим по-
ложением и особенностями происхождения; в условиях повышенных концентраций элемен-
тов в среде имеют значение и физиологические барьеры, или пороги поглощения. В рудных
районах и техногенных ландшафтах с аномально высоким содержанием элементов в поч-
вах, породах и водах концентрация элементов в растениях определяется главным образом
первым фактором. В фоновых ландшафтах наряду с экологическими условиями важное значе-
ние приобретает генетический фактор.
Кларки литосферы, гидросферы и живого вещества постоянно уточняются и детализиру-
ются для отдельных районов, типов горных пород, классов вод и систематических групп рас-
тений. Публикуются сводки геохимических данных по этим средам. Получены новые мате-
риалы о распределении в природных компонентах не только различных химических элемен-
тов, но и их соединений — пестицидов, полихлорбифенилов, полициклических ароматических
углеводородов и др. Техногенная природа этих соединений определяет их высокие концентра-
ции в природных средах развитых стран, прежде всего США и Западной Европы, промыш-
ленных городов и районов интенсивного земледелия. Например, установлено, что содержа-
ние полихлорбифенилов в этих районах на два порядка и более выше, чем в фоновых условиях
Антарктиды, Арктики, Новой Зеландии, Исландии.
Однако наряду с достоинствами (массовость, сопоставимость и др.) метод кларков имеет
и ряд недостатков, прежде всего связанных с излишней обобщенностью данных, полученных в
результате их статистической обработки, а самое главное — отсутствием целостного подхода
к таким сложным системам, какими являются природные ландшафты. Поэтому при проведении
фонового геохимического мониторинга данные, полученные с помощью метода кларков,
должны сочетаться с выделением и детальным изучением ландшафтно-геохимических систем
и их геохимической структуры.
Геохимическая структура ландшафта (R, L-анализ). Методологической базой геохимии
ландшафтов является системный подход, основы которого в виде сопряженного анализа хи-
мического состава компонентов ландшафта и связей между ландшафтами заложены тру-
дами Б. Б. Полынова и его учеников. Среди природных ландшафтно-геохимических систем по
уровням организации и тесноте обратных связей традиционно выделяются элементарные и
сложные, каскадные системы.
Б. Б. Полынов показал, что системообразующую роль в сопряженных элементарных
ландшафтах играют потоки вещества и энергии, миграция химических элементов. По условиям
миграции выделяются элювиальные (автономные) и подчиненные элементарные ландшафты. К
автономным относятся поверхности водораздельных пространств с глубоким залеганием
грунтовых вод. Вещество и энергия поступают в ландшафты из атмосферы и через нее. В
понижениях рельефа образуются подчиненные — супераквальные (надводные) и субакваль-
ные (подводные) элементарные ландшафты, в которые с водоразделов сносятся продукты поч-
вообразования и выветривания. Помимо супер- и субаквальных ландшафтов, выделяются тран-
сэлювиальные (верхние части склонов), элювиально-аккумулятивные (нижние части склонов
и сухие ложбины) и аккумулятивно-элювиальные (местные депрессии с глубоким уровнем
61
грунтовых вод) элементарные ландшафты.
Важнейшим фактором дифференциации веществ в ландшафтах являются геохимические
барьеры — такие участки биосферы, где на коротком расстоянии происходит резкое умень-
шение интенсивности миграции химических элементов и как следствие — их концентрация
(20). Геохимические барьеры широко распространены в ландшафтах, на них нередко образуют-
ся аномальные концентрации элементов, что важно учитывать при поисках руд и проведении
мероприятий по охране окружающей среды от загрязнения.
Геохимическая контрастность различных блоков, ярусов, компонентов, подсистем ланд-
шафта указывает на то, что для ландшафта в целом трудно оперировать понятием геохими-
ческий фон, выраженным только средним содержанием для каждого химического элемента.
Для отдельных блоков ландшафтно-геохимических систем (генетических горизонтов почв,
растений, почвообразующих пород и т. д.) характерен свой геохимический фон. Различным
ландшафтно-геохимическим системам присущи свои зональные, провинциальные и местные
особенности. Поэтому для целостной характеристики фонового состояния элементарных и кас-
кадных ландшафтно-геохимических систем предложено понятие фоновая геохимическая
структура, под которой понимается соотношение между различными подсистемами ландшафта,
выраженное, например, набором ландшафтно-геохимических коэффициентов — радиальной и
латеральной миграции, биологического поглощения и др.
Фоновая геохимическая структура складывается из радиальной и латеральной структур,
характеризующих соответственно вертикальную и горизонтальную (склоновую) дифференциа-
цию ландшафтов. В зависимости от сочетания зональных и азональных факторов фоновые
территории отличаются определенными радиальными и латеральными структурами. В пределах
одной природной зоны и подзоны обычно имеется несколько вариантов таких структур.
Именно поэтому для ландшафтов и почв расчет глобальных кларков или кларков крупных ре-
гионов хотя и имеет определенное значение, но не отражает сложной картины пространственно-
го распределения химических элементов и соединений в этих системах. Т. е. в рамках этого
методического подхода основное значение приобретает не столько уровень содержания элемен-
та в почвах, растениях, водах (метод кларков), сколько типы перераспределения и взаимосвязи
элементов между подсистемами и компонентами фоновых ландшафтов. Нарушение фоновых
(типичных) соотношений может указывать на техногенное или рудогенное воздействие на
ландшафт.
Р а д и а л ь н а я г е о х и м и ч е с к а я с т р у к т у р а л а н д ш а ф т а (R-a н а л-
и з). Первым этапом ландшафтно-геохимического анализа территории является изучение гео-
химической дифференциации вертикального профиля различных элементарных ландшафтов.
Обычно элементарные ландшафты рассматриваются как достаточно сложные системы, со-
стоящие из радиально взаимодействующих подсистем типа порода — почва, почва — растения,
почва — воды, атмосфера — растения — почва и др. При этом радиальная геохимическая
структура ландшафта характеризуется рядом геохимических коэффициентов (R-анализ).
Так, для характеристики накопления или выноса элементов в генетических горизонтах
почв относительно почвообразующих пород используются коэффициенты радиальной диффе-
ренциации R, представляющие собой отношение содержания (валового или подвижного) хими-
ческого элемента в том или ином генетическом горизонте почвы к его содержанию в почво-
образующей породе. В каждом горизонте профиля обычно имеются несколько групп элемен-
тов с различной радиальной дифференциацией, например сильного накопления (R>5), сред-
него накопления (R = 2—5), выноса (R <; 1) и т. д. Эти группы или образуемые ими ряды в
первом приближении отражают радиальную почвенно-геохимическую структуру элементарно-
го ландшафта.
Радиальная почвенно-геохимическая дифференциация зависит от строения почвенного
профиля, механического и минералогического состава почв, распределения органического ве-
щества, карбонатов, солей, окислительно-восстановительных и щелочно-кислотных условий,
присутствия геохимических барьеров. Концентрация химических элементов на барьерах мо-
жет во много раз превышать их средние содержания в соседних горизонтах или вмещающем
их горизонте.
Сильно отличается распределение валовых и подвижных форм химических элементов.
62
Валовые формы дифференцированы, как правило, менее сильно, чем подвижные, извлекаемые
из почв различными растворителями. Из-за своей доступности растениям и животным важ-
нейшее значение для определения степени и характера загрязнения природной среды
имеет изучение подвижных форм нахождения и миграции химических элементов. Среди ток-
сичных элементов и соединений именно они представляют наибольшую опасность для здоровья
человека. Поэтому становится понятной важность изучения их распределения в фоновых
ландшафтах, что является одной из главных, но пока еще нерешенной задачей фонового гео-
химического мониторинга. Основные сведения о содержании и распределении подвижных форм
тяжелых металлов в почвах и ландшафтах получены в химии почв и геохимии ланд-
шафтов.
Другой важной, составной частью радиальной структуры ландшафтов является взаимо-
действие в системах типа литосфера — растительный покров, почва — растения, порода —
почва — растения и т. п. Их изучение позволяет установить основные «фоновые» типы связей
между живыми организмами и окружающей средой, что дает возможность определять степень
их нарушения в техногенных условиях.
Конкретным методом оценки интенсивности биологического поглощения элементов живы-
ми организмами, в основном растениями, является сопоставление их содержания в золе расте-
ний с содержанием в питающей среде — породах, почвах, водах. Предложенный Б. Б. Полыно-
вым показатель А. И. Перельман назвал коэффициентом биологического поглощения (Аx):
l
Аx = ,
n
где l — содержание элемента в золе растений, п — содержание этого же элемента в почвах.
В литературе встречаются разные обозначения (К6, КБП) и модификации этого коэффи-
циента. Так, А. Л. Ковалевский (13) отношение содержания элемента в золе растений к поч-
вам, на которых эти растения произрастают, назвал растительно-почвенным коэффициентом, к
содержанию в водах — растительно-водным, а к газообразным формам элементов в подземной
атмосфере — растительно-газовым коэффициентом.
Соотношение минеральных форм элементов в растениях и почвах отражает как бы по-
тенциальную биогеохимическую подвижность элементов. Актуальную доступность элементов
растениям и степень использования ими подвижных форм элементов, содержащихся в почве, ха-
рактеризует сравнение состава сухого вещества растений и подвижных форм элементов
(воднорастворимых, солевых, органоминеральных), извлекаемых из почв слабыми растворите-
лями. Это отношение предлагается назвать коэффициентом биологической подвижности (Вх),
который у большинства элементов обычно значительно выше, чем А х, рассчитанный для ва-
ловых содержаний.
Кроме биофильности, общей и специальной биогенности (Бо, Бс), потенциальной и ак-
туальной биогеохимической подвижности, характеризуемых коэффициентами Ах и Вх име-
ется ряд других общих и частных показателей. Например, М. А. Глазовской (7) предложены
коэффициент биогеохимической активности KB — отношение потребления элемента жи-
вым веществом в год к его выносу с ионным стоком с континентов в океан или из крупных
речных бассейнов; коэффициент деструкционной активности Ка — отношение поступления
элемента в биосферу (добыча, складирование) к потреблению растительностью и др.
Л а т е р а л ь н а я г е о х и м и ч е с к а я с т р у к т у ра ( L - а н а л и з ) . Для установле-
ния основных особенностей пространственной геохимической структуры (L-анализ) терри-
тории базовыми являются локальные каскадные системы — ландшафтно-геохимические
(почвенно-геохимические) катены, представляющие собой сопряженные ряды ландшафтов
или почв, располагающиеся на одном склоне.
В зависимости от сложности литогенного субстрата почвенно-геохимические катены
делятся на монолитные и гетеролитные. Монолитные катены, развитые в самых маленьких
водосборных бассейнах 1—2-го порядков, где геохимия долин практически полностью опре-
деляется миграцией веществ из автономных ландшафтов, называются автохтонными или
геохимически подчиненными катенами. В каскадных системах высоких порядков, т. е. более
крупных рек, все катены, как правило, гетеролитны, в них поступает вещество из дру-
гих ландшафтов, и они называются геохимически слабоподчиненными или аллохтонными
63
катенами (6).
В этих видах катен геохимические исследования направлены на решение различных
задач. Монолитные катены являются удобными объектами для изучения латеральной ми-
грации элементов в каскадных ладшафтно-геохимических системах, характеризуемой с по-
мощью коэффициента местной миграции Км, представляющего собой отношение содержания
элемента в почвах подчиненных ландшафтов к его содержанию в почвах и коре выветри-
вания автономных ландшафтов. Только в монолитных катенах возможен расчет Км без по-
правки на литогеохимическую неоднородность. Поэтому современную миграцию и кон-
центрацию элементов в ландшафтах целесообразно изучать в районах с относительно про-
стым геологическим строением, особенно с рыхлыми покровными отложениями однород-
ного литологического состава. На гетеролитном субстрате миграция элементов маскиру-
ется геохимической спецификой почвообразующих пород, и поэтому анализ Км с позиций
только латерального переноса методически не оправдан. В этом случае такие показатели сле-
дует называть коэффициентами латеральной дифференциации или контрастности (L).
Подобно тому, как радиальная геохимическая структура отражает характер взаимодей-
ствия и соотношения между компонентами и блоками элементарных ландшафтов, латеральная
структура характеризует отношения в геохимически сопряженных каскадных системах раз-
личных уровней (катенах, водосборных бассейнах и т. д.). Она определяется типом авто-
номных ЭЛГС, соотношением радиальной и латеральной миграции веществ, формами мигра-
ции элементов и присутствием латеральных геохимических барьеров на пути движения веществ.
Обширные материалы по оценке латеральных структур ландшафтов различных природных зон
содержатся в работах 11, 15.
Анализ радиальной и латеральной геохимической структуры ландшафтов является ве-
дущим методом геохимии ландшафтов, лежащим в основе практически всех фундаментальных
и прикладных ландшафтно-геохимических исследований.
Биогеохимические циклы элементов. Биогеохимический подход к анализу живого ве-
щества, основанный на идеях В. И. Вернадского, заключается в первую очередь в сопостав-
лении химического состава живых организмов с составом других природных систем — гор-
ных пород, почв, вод, атмосферного воздуха. Это создает возможности для системного анали-
за биологического круговорота химических элементов, биогеохимических циклов в ландшафтах
и биосфере в целом. Другой путь познания миграционных циклов элементов в природных систе-
мах — детальное изучение баланса химических элементов в системах различного уровня, от
локального до глобального. В настоящее время модели круговорота веществ лучше разработа-
ны для первого (элементарные ландшафты, катены) и последнего уровней (биосфера).
Для элементарных ландшафтно-геохимических систем модели разрабатываются на осно-
ве информации, получаемой при стационарных исследованиях. Модели глобальных биогеохи-
мических циклов элементов носят пока еще ориентировочный характер. И в том и в другом слу-
чае значительно более полная информация имеется о циклах макроэлементов — кислорода,
азота, углерода, фосфора, серы. Циклы микроэлементов, пестицидов и других органических
веществ (полициклических ароматических углеводородов — ПАУ, полихлорбифенилов и др.)
изучены еще слабо. В целом ряде случаев данных недостаточно для описания полного ми-
грационного цикла каких-либо элементов и соединений в природной системе. Тогда важ-
ное значение имеют многолетние или сезонные ряды наблюдений за теми или иными сре-
дами, особенно имеющими высокую динамичность и вариабельность (воздух, вода).
Таким образом, можно выделить два направления исследования состояний ландшаф-
тов. Первое из них пользуется как бы методом кларка, но с учетом временных изменений
параметров. Это методическое направление в целом преобладает сейчас при осуществ-
лении программы фонового геохимического мониторинга в биосферных заповедниках и на
станциях мониторинга. Выполнен очень большой объем измерений различных показателей,
в ряде случаев показаны их динамические колебания в зависимости от природных и техно-
генных факторов. В этих исследованиях обычно слабо учитываются пространственная диф-
ференциация параметров, механизмы миграционных процессов и потоки веществ между
блоками и компонентами ландшафта. Одним из наиболее детальных исследований, осуще-
ствленных Лабораторией природной среды и климата совместно с кафедрой геохимии
64
ландшафтов и географии почв географического факультета МГУ в некоторых биосферных
заповедниках и фоновых станциях бывшего СССР и отдельных стран Восточной Европы,
такого рода является фоновый мониторинг полициклических ароматических углеводородов
— группы приоритетных загрязнителей (22).
Второе направление — это анализ фонового функционирования ландшафта на основе
изучения потоков и балансов вещества и энергии, биогеохимических круговоротов эле-
ментов. Это направление исследований не является специфическим для геохимии ландшаф-
тов и, пожалуй, наибольшее развитие получило в экологии, биогеоценологии и почвоведе-
нии, где установлены фундаментальные закономерности энергетических и биогео-
химических циклов на локальном и глобальном уровнях.
Среди исследований, выполненных за рубежом, следует отметить работы Р. Уиттекера,
Ю. и Г. Одумов, а также работы отечественных ученых — основателей биогеоценологии —
В. Н. Сукачева — и радиоэкологии — Н. В. Тимофеева-Ресовского, а также Н. И. Базилевич,
А. А. Титляновой, Т. Г. Гильманова и др., в которых большое значение уделяется ландшафтно-
экологическому подходу. Современные экология и биогеоценология, представляющие собой
учения об экосистемах (биогеоценозах), исследующие их структуру, функционирование и эво-
люцию, весьма близки по объекту и методам геохимии ландшафтов, в которой существен-
ный акцент делается на пространственных закономерностях миграции и концентрации химиче-
ских элементов в биосфере и наряду с анализом биогеохимических циклов и вещественного
состава живых организмов большое внимание уделяется изучению геохимии биокосных компо-
нентов — почв, донных осадков, континентальных отложений, кор выветривания.
Таким образом, на стыке наук геологического, географического и биологического циклов
— геохимии, ландшафтоведения, почвоведения, экологии и биогеоценологии, особенно их раз-
делов, занимающихся изучением потоков вещества в биосфере Земли, в настоящее время
сформировалось особое научное направление, имеющее один объект изучения — экосистему,
биогеоценоз, элементарный почвенный ареал, элементарный ландшафт и их сочетания в
пространстве (катены, урочища, ландшафты и т. д.), близкие методологию и методику иссле-
дований.
По-видимому, именно этот блок естественнонаучных направлений и составляет сейчас
основу биогеохимии. Ее основоположник В. И. Вернадский писал, что биогеохимия как
наука о поведении вещества в биосфере имеет три основных аспекта приложения. Биоло-
гический аспект важен для познания явлений жизни на атомарном уровне и их влияния на ис-
торию земных химических элементов. Именно эта часть биогеохимии занимается в основном
биогеохимическими циклами и круговоротами веществ. Геологический аспект (а, по-
видимому, и географический) биогеохимии существен для познания среды жизни, условий ми-
грации химических элементов, в том числе и биогенного происхождения, в биосфере. Третий,
прикладной аспект биогеохимии В. И. Вернадский связывал с изучением биогеохимической дея-
тельности человечества, масштабы которой все время возрастали в течение XX в. Поэтому
сейчас становится ясно, что биогеохимия — это не часть геохимии, как считал В. И. Вернадский,
и даже не особая наука, а метанаука, охватывающая целый ряд фундаментальных наук и в
свою очередь представляющая часть еще более грандиозной науки или скорее мировоззрения
— учения о биосфере.
69
Биогеохимическая индикация состояния городской среды, в отличие от изучения снеж-
ного покрова, дает информацию о загрязнении территории преимущественно в теплое время
— период вегетации растений и достаточно активной водной миграции поллютантов, поступаю-
щих в растения из загрязненных почв. Зимой растения могут выступать только как депони-
рующие поверхности.
На региональном фоне растительный покров города в целом обычно выглядит как
средне- и слабоконтрастная аномалия. Например, для Тольятти установлена следующая био-
геохимическая формула растений (по данным массового опробования в коэффициентах концен-
трации относительно фона): Cr15Zn10Cd9Cu7Mn7Ni5Pb3.
На фоне этой относительно низкой биогеохимической аномальности на территории города,
особенно вокруг развеваемых золо- и шлакоотвалов, свалок и других мест открытого складиро-
вания отходов, практически не фиксируемых по снежному покрову, образуются сильноконтраст-
ные аномальные зоны, непосредственно прилегающие к техногенным источникам. Контраст-
ность таких сравнительно локальных аномалий составляет десятки (Cu, Рb, V, Zn) и даже
сотни (Cr, Ni) единиц фонов (12).
Лучшими индикаторами являются древесные растения, имеющие большую депонирующую
поверхность по сравнению с травянистыми и испытывающие меньшее влияние субстрата. Как
показали наблюдения в Братске, Тольятти, Улан-Баторе (12) и Таллинне (25), один из наибо-
лее эффективных биоиндикаторов загрязнения воздушного бассейна — кора деревьев (особен-
но сосны), не имеющая физиологических пределов поглощения, способная к аккумуляции за-
грязняющих веществ. Кору деревьев можно рекомендовать в качестве универсального биоин-
дикатора загрязнения в городах. Биогеохимическая съемка по коре сосны в Тольятти (сеть 0,5
х 0,5 км) показала, что техногенные ореолы некоторых элементов (Cr, Cu, V, Мо) гораздо про-
тяженнее и на порядок контрастнее, чем в снеге и почвах (рис. 11 ) .
Рис. 11. Техногенные ореолы меди (а) и хрома (б) в почвах и растениях
одного из районов г. Тольятти
Особую опасность для населения города представляют продукты питания (фрукты, ово-
щи), выращиваемые на садово-огородных участках вблизи промышленных зон, где доля тя-
желых металлов значительно превышает предельно допустимые концентрации. Поэтому при
биогеохимической оценке города так важно опробовать и анализировать содержание поллю-
тантов в сельскохозяйственных продуктах.
З а г р я з н е н и е п о ч в е н н о г о покрова. Одним из основных методов оценки со-
стояния городской среды является геохимическое картографирование почвенного покрова,
когда фиксируются более статичные, чем в воздухе, снеге и растениях, очаги загрязнения.
Использование почвенного покрова в качестве индикатора основано на свойствах почвы ак-
кумулировать загрязнители в течение всего периода действия техногенного источника. Оцен-
ка городов по загрязненности почвенного покрова уже проведена во многих регионах нашей
страны (5, 12) и за рубежом (26, 27, 28).
Почвенно-геохимический анализ городской среды включает четыре основных этапа. На
первом дается общая оценка загрязнения почв города различными поллютантами методом
сплошного сетевого геохимического опробования поверхностных горизонтов почв. Густота сети
зависит от масштаба исследований и обычно колеблется от 1 до 10 точек на 1 км2. Например,
в Тольятти было отобрано около 1000 проб почв (сеть 500 x 500 м) и определено, что от 30 до
80% территории города занято техногенными аномалиями отдельных тяжелых металлов и не-
которых других загрязнителей, в целом небольшой контрастности. Второй этап — анализ выяв-
ленных аномальных полей с идентификацией техногенных источников (выбросов промышлен-
ных предприятий, мест складирования твердых бытовых и промышленных отходов, влияние
автотранспорта, энергетики и др.) с необходимой детализацией при установлении генезиса ано-
малий. Третий этап — исследование механизмов миграции и концентрации поллютантов в го-
родских ландшафтах, анализ степени их геохимической трансформации под влиянием тех-
ногенеза. Например, в результате поставки в ландшафты карбонатной пыли от ТЭЦ и це-
ментных заводов может происходить карбонатизация почв с повышением реакции среды на 2—
3 единицы, с трансформацией лесных кислых почв в щелочные, т. е. с резким изменением сре-
ды миграции многих поллютантов (4, 12). Четвертый этап — почвенно-геохимическое зонирова-
ние территории города с учетом природных факторов, влияющих на загрязнение и самоочи-
щение почв (щелочно-кислотных и окислительно-восстановительных условий, механического
состава, степени гумусированности и др.), уровней концентрации и парагенезиса загрязни-
телей.
Техногенные вещества, поступающие в депонирующие среды, индицируются по содержа-
нию и соотношению соединений и химических элементов. Так, в Тольятти с химическими пред-
приятиями, кроме свойственных их профилю газов, связаны контрастные техногенные ореолы
водорастворимых форм тяжелых металлов; с металлообрабатывающими — пыль, валовые и
сорбированные формы металлов, ПАУ: с автотранспортом — свинец, нефтепродукты, ПАУ; с
ТЭЦ — диоксид серы, ПАУ, тяжелые металлы. Сравнение форм нахождения тяжелых ме-
таллов в почвенном покрове городов и фоновых территорий показало лучшее индикационное
значение подвижных, особенно непрочно сорбированных форм металлов, образующих более
обширные и контрастные техногенные ореолы, чем их валовые формы, выявляемые обычно
с помощью спектрального анализа (рис. 12). Контрастность и площадь техногенных ореолов
подвижных форм в этом случае увеличиваются в 5—10 раз и более. Особенно контрастные
аномалии подвижных форм металлов формируются в автономных позициях и почвах на-
ветренных к техногенным источникам склонов, а также в суперквальных ландшафтах побе-
режий рек, озер и водохранилищ, куда загрязняющие вещества транспортируются с грунтовым,
внутрипочвенным и поверхностным стоком.
Т е х н о г е н н ы е п о т о к и в в о д а х и д о н н ы х о т л о ж е н и я х . Промышленная и
муниципальная деятельность ведет к значительной техногенной трансформации водного балан-
са. Наряду с изменениями гидрогеологических условий (подтопление, осушение, просадка и
др.) одной из основных форм техногенной деформации городской среды является загрязне-
ние поверхностных и подземных вод промышленными и коммунально-бытовыми стоками.
Поэтому гидрогеохимические исследования также представляют собой необходимый блок
комплексного анализа городской среды.
На территории города можно выделить следующие основные направления в оценке за-
грязнения водных потоков, характеризующие водооборот города как сложную миграцион-
ную систему. Первое — определение состава канализационных промышленных и муниципаль-
ных стоков как интегральных индикаторов отходов, поступающих в жидком виде в окру-
жающую городскую среду и имеющих различную степень полноты очистки. Нередко даже
так называемые условно чистые стоки содержат высокие концентрации загрязнителей, во
много раз превышающие предельно допустимые, и являются в свою очередь дополнитель-
ным источником загрязнения, особенно если они сбрасываются в открытые водоемы (озе-
ра, реки, водохранилища).
Литература к главе V
1. А л е к с е е н к о В. А. Геохимия ландшафта и окружающая среда.— М.: Недра,
1990.
2. А р ж а н о в а В. С., Е л п а т ь е в с к и й П. В. Геохимия ландшафтов и техноге-
нез.— М.: Наука, 1990.
3. Б е л я к о в а Т. М., Г у с е й н о в А. Н., П о н а р и н а М. В. Эколого-геохимические
особенности городских ландшафтов в центрах металлургического производства // Гео-
графическое прогнозирование и охрана природы.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990.— С.
75—83.
4. В о л к о в а В. Г., Д а в ы д о в а Н. Д. Техногенез и трансформация ландшаф-
тов.— Новосибирск: Наука, 1987.
5. Геохимия окружающей среды.— М.: Недра, 1990.
6. Г л а з о в с к а я М. А. Геохимические основы типологии и методики исследований
природных ландшафтов.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1964.
7. Г л а з о в с к а я М. А. Геохимия природных и техногенных ландшафтов СССР.— М.:
Высшая школа, 1988.
8. Г л а з о в с к а я М. А., М а к у н и н а А. А., П а в л е н к о И. А. и др. Геохимия
ландшафтов и поиски полезных ископаемых на Южном Урале.— М.: Изд-во Моск. ун-та,
1961.
9. Г л а з о в с к и й Н. Ф. Ландшафтно-геохимическое значение глубокого подземного
стока в аридных областях СССР: Автореф. дисс. на соискание уч. ст. докт. геогр. наук.—
М.: МГУ, 1985.
10. Добровольский В. В. География микроэлементов. Глобальное рассеяние.—
М.: Мысль, 1983.
11. К а с и м о в Н. С. Геохимия степных и пустынных ландшафтов.— М.: Изд-во
Моск. ун-та, 1988.
12. К а с и м о в Н. С, Б а т о я н В. В., Б е л я к о в а Т. М. и др. Эколого-
геохимические оценки городов // Вестник Моск. ун-та, серия геогр.— 1990.— № 3.— С.
3—12.
13. К о в а л е в с к и й А. Л. Биогеохимические поиски рудных месторождений.—
М.: Недра, 1984.
14. Краткий справочник по геохимии.— М.: Недра, 1977.
15. Ландшафтно-геохимические основы фонового мониторинга природной среды / Под
ред. М. А. Глазовской, Н. С. Касимова.— М.: Наука, 1989.
16. Ландшафтно-геохимическое районирование и охрана среды // Под ред. М. А.
Глазовской.— М.: Мысль, 1983.
17. М о и с е е н к о в а Т. А. Эколого-экономическая сбалансированность промыш-
ленных узлов.— Саратов: Изд-во Саратовск. ун-та, 1989.
18. М э н н и н г У. Дж., Федер У. А. Биомониторинг загрязнения атмосферы с
помощью растений.— Л.: Гидрометеоиздат, 1985.
19. Обзор состояния окружающей природной среды в СССР / Под ред. Ю. А. Изра-
эля, Ф. Я. Ровинского.— Л.: Гидрометеоиздат, 1990.
20. П е р е л ь м а н А. И. Геохимия ландшафта.— М.: Высшая школа, 1975.
21. П е р е л ь м а н А. И . , Б о р и с е н к о Е. Н., К а с и м о в Н. С. и др. Геохимия
ландшафтов рудных провинций.— М.: Наука, 1982.
22. Р о в и н с к и и Ф. Я., Т е п л и ц к а я Т. А., А л е к с е е в а Т. А. Фоновый монито-
ринг полициклических ароматических углеводородов.— Л.: Гидрометеоиздат, 1988.
23. С н ы т к о В. А., С е м е н о в Ю. М., М а р т ы н о в А. В. Ланд-
шафтно-геохимический анализ геосистем КАТЭКа.— Новосибирск: Наука, 1987.
24. Ф о р т е с к ь ю Дж. Геохимия окружающей среды.— М.: Мир, 1985.
25. J e w s e j e w A. W., Т i k u п о w W. S., Z i е г d t M. Erfah-
rungen bei der Erstellung von Karten zur Bewertung und Prognose der Luftverschmutzung
einer Stadt mittels Naturindikatoren (am Beispiel der Stadt Tallin) // Landschaft -4- Stadt.—
1990.— 22,— № 1.— S.5—11.
26. L е n а г t W., N о w i с k i W. Snow Cover as a medium to study supply of pollution
from the atmosphere to soil // Miscelanla Geographica. University of Warsaw.— 1984.— P.
261—270.
27. L u x W., H i n t s е В. Schwermetallverteilung in Boden und Pflanzen in stad-
tischen Bereichen.— Hambur'ge, 1983.— S. 1 —18.
28. R o m e r o F., E 1 e j a 1 d e C, A s p i a s u M. N. Metal plant and <oil pollution in-
texes.—Water, Air and Soil Pollution, 1984.—Vol. 34.— P. 347—352.
Глава VI
ГЕОФИЗИКА ЛАНДШАФТА
Основным источником энергии для многих природных процессов является лучистая и теп-
ловая энергия Солнца. На верхнюю границу атмосферы на высоте 82 км поступает 136,1
мВт/см2, или 1,952 кал/см2 в минуту. Это солнечная постоянная. На верхнюю границу атмосфе-
ры Земли поступает 250 ккал/см2 год, из них 170 ккал/см2 год поглощается планетой. Ра-
диационный б а л а н с деятельной поверхности, на которой происходит преобразование по-
тока солнечной энергии, или радиационный баланс элементарного ПТК, записывается так:
R = (I + S) (1– A ) – E эф, (1)
где R — радиационный баланс, I — прямая солнечная радиация, S — рассеянная радиация, А
— альбедо, Eэф — эффективное длинноволновое излучение. Прямая и рассеянная радиация
образуют суммарную радиацию (Q).
Eэф = Ез – Еа (2)
где Ез – тепловое излучение земной поверхности, Еа — тепловое длинноволновое излу-
чение атмосферы к деятельной поверхности.
Важнейшей геофизической характеристикой деятельной поверхности, отличающей
одно ПТК от другого, выступает ее отражательная способность — альбедо:
А = D/Q,
где D — отраженная коротковолновая радиация.
Уравнение т е п л о в о г о б а л а н с а деятельного слоя — внутреннего пространства
геосистемы, в пределах которого осуществляется расход радиационного тепла, например
для леса, можно записать следующим образом:
R = L (Е + Т) + Р А + Р + F ± А + B z — LC, (3)
в котором R — радиационный баланс, Е — физическое испарение, Т — транспирация, Р А —
затраты тепла на турбулентный обмен с атмосферой, Р — теплообмен в деятельный слой (рас-
тительный покров), А — поток тепла в почву или из почвы, F — ассимиляция солнечной
энергии в результате процесса фотосинтеза в фитомассе, Bz — вынос тепла со стоком, LC —
тепло, выделяющееся при конденсации водяных паров, L — скрытая теплота парообра-
зования, равная примерно 0,6 ккал/см 3 .
Схема потоков тепла, включенных в уравнение (3), представлена на рисунке 13. Физи-
ческая размерность уравнения (3) кДж/м, или ккал/см2 год, или кал/см2 мин.
Принципиальных сложностей определения составляющих радиационного баланса нет.
Используется обычно следующая аппаратура: актинометр (позволяет измерить поток сол-
нечной прямой радиации на перпендикулярную к лучам поверхность, а поток на горизон-
тальную поверхность легко найти по формуле I =I 0 sin H Q , где h Q — высота Солнца);
альбедометр (регистрирует суммарную, рассеянную и отраженную радиацию); балансомер
(предназначен для измерения радиационного баланса деятельной поверхности). Все термо-
электрические приборы работают в паре с гальванометром ГСА-1.
Таблица 5
Удельная теплоемкость сухой части почв и грунтов
где So — функция изменения температуры на поверхности почвы; S5, 510, S15, S20 — функции
изменения температуры почвы по глубинам 5, 10, 15 и 20 см. Эти функции имеют сле-
дующий вид:
S0 = 1,64Δt 0 ; S5 = 6,66Δt 5; S10 = 3,50Δt 10 ; S15 = 3,12 Δt 5 ; S20 = 0.08 Δt20. (14—18)
По формуле 12 поток тепла в почву определяется между сроками наблюдений.
Для нахождения величины А непосредственно в сроки наблюдения вычисляется среднее из
потоков за два соседних интервала, примыкающих к данному сроку. Например, для
срока 13 ч:
A11, 5 + A14 ,5
A13 = (19)
2
Таблица 6
Показатели структуры теплового баланса зональных типов
и подтипов ландшафтов России
ВОДНЫЙ БАЛАНС
Z = Sn + H + U, (21)
Таблица 7
Характеристики водного баланса и его структуры
(европейская часть страны и Западная Сибирь)
Рис. 15. Схема основных энергетических потоков в экосистеме (по Ю. Одуму, 1975)
Таблица 8
Осредненные энергетические эквиваленты растительности и групп организмов
(по Н. И. Базилевич, А. И. Уткину)
Организмы, формации, типы растительности Ккал/г
Кустарниковые тундры 5,2
Мохово-лишайниковые тундры 4,3
Альпийские луга 4,5
Бореальные леса 4,8—5,0
Суббореальные леса 4,7
Субтропические леса 4,6
Сухие субтропические кустарниковые сообщества 4,5
Тропические сезонно-влажные леса 4,2
Тропические дождевые леса 4,1
Травянистые формации всех поясов 4,0—4,2
Водоросли 4,6—4,9
Грибы 5,06
Позвоночные в целом 5,6—6,3
Рыбы 5,8
Птицы 7,0
Млекопитающие 5,45
Насекомые 5,4
Членистоногие 5,8
5,46
Черви
Экологическая (энергетическая) эффективность геосистем и отдельных блоков экосистем
определяется отношением величины усваиваемой энергии на данном трофическом уровне (F2 )
к ее величине на предыдущем
Понятие экологической эффективности было обосновано английским ученым. Л. Лин-
деманом в 1942 г. Одно из «правил» Л. Линдемана гласит, что величина энергии, ассимили-
руемая одним трофическим уровнем с другого, на порядок ниже, чем на предыдущем.
Это закон о среднестатистических отношениях функционирования отдельных блоков экоси-
стем. В реальных условиях величина передаваемой энергии с одного уровня на другой может
составлять от 2—5% до 20%. Отметим, что расчет потоков энергии по цепям питания возмо-
жен при определении численности разных групп организмов и их биомассы. Расчеты показыва-
ют, что КПД использования ФАР естественным растительным покровом составляет 0,8—2%.
Один из важнейших показателей массо- и энергообмена в геосистемах — т р а н с п и -
р а ц и о н н ы й коэ ф ф и ц и е н т р а с т е н и й , равный отношению прироста веса сухой
массы растения к расходу воды на транспирацию за данный промежуток времени. Он имеет ве-
личину 1/200—1/1000. Например, потребление воды для образования 1 г сухого органическо-
го вещества равно: у дуба — 344, березы — 317, сосны — 300, лиственницы — 257, ели — 231,
бука — 169.
Помимо так называемого пастбищного потока энергии (взаимоотношение автотрофов и
макроконсументов), не менее важен д е т р и т н ы й поток, в котором идет разложение мерт-
вого органического вещества. Определяющую роль в детритных цепях играют насекомые, поч-
венные беспозвоночные, микроорганизмы, сапрофаги. Ни одна из указанных групп не может
осуществить разложение мертвого органического вещества самостоятельно. Промежуточные
продукты разложения поглощаются разлагающими организмами, для которых они служат
пищей, другие остаются в ландшафте.
ЭКСПЕРИМЕНТ И ПРАКТИКА
Период R LE Р F X Z F0 / W
До вырубки 23 24 7,5 0,5 650 250 100 300 –
После вырубки 26,5 18 8,5 0,2 620 280 150 150 40
Т а б л и ц а 12
Геофизические и биоэнергетические характеристики геосистем лесостепи
Среднерусской возвышенности
Весенний сток мм 5 16 53
Коэффициент весеннего стока 0 02 0 10 0 40
Суммарный годовой сток мм 115 135 150
Коэффициент годового стока 0,15 0,20 0,22
Продукция органической массы, г/см · год 0,16 0,13 0,11
Энергетическая продукция, ккал/см2 · год, Е 0 64 0 52 0,44
КПД фотосинтеза – F/ФАР 1 42 1 15 0,98
КПД фотосинтеза – F/ФАРпогл 26 29 4,0
КПД транспирации- F/LEτ 2,2 2,9 4,4
Подводя итоги рассмотрения модели лесостепных геосистем, отметим, что в их основе бо-
лее чем десятилетний труд нескольких десятков ученых, наблюдателей, аналитиков. Построение
вещественно-энергетических моделей — дорогостоящее «мероприятие», но они чрезвычайно не-
обходимы для решения региональных экологических проблем, регионального экологического
планирования и прогнозирования.
Литература к главе VI
1. А р м а н д Д. Л. Физическая география в наши дни.— М.: Знание, 1986.
2. Б е р у ч а ш в и л и Н. Л. Геофизика ландшафта. М.: Высшая школа, 1990.
3. Будыко М. И. Климат и жизнь.— Л.: Гидрометеоиздат, 1971.
4. В и н о г р а д о в Б. В., К о н д р а т ь е в К. Я. Космические методы землеведе-
ния.— Л.: Гидрометеоиздат, 1971.
5. Водный баланс основных экосистем центральной лесостепи: Материалы экспе-
риментальных исследований.— М.: Наука, 1974.
6. В о л о б у е в В. Р. Введение в энергетику почвообразования.—М.: Наука, 1974.
7. Г р и г о р ь е в А. А. География теоретическая и прикладная, их современное
состояние и намечающиеся пути развития // Труды геогр. отд. КЕПС— Л., 1929.— Вып.
2.
8. Д у н ц о в а Ж. Н., К р а с н и к о в а Н. В. и др. Приход и перераспределение
солнечной радиации на территории юга Дальнего Востока // Фитоактинометрические
исследования горных лесов.—Владивосток, 1977.—С. 61 — 101.
9. Д ь я к о н о в К. Н. Пути развития ученых о природно-территориальных сис-
темах // Вопросы географии.— М., 1976.— № 100.—С. 62—70.
10. Д ь я к о н о в К. Н. Геофизика ландшафта. Метод балансов.— М.: Изд-во Моск.
ун-та, 1988.
11. Н е к о с В. Е. Основы радиофизической географии.— Харьков: Изд-во Харьк.
ун-та, 1986.
12. О д у м Ю. Основы экологии.— М.: Мир, 1975.
13. Р а у н е р Ю. Л. Тепловой баланс растительного покрова.— Л.: Гидрометеоиз-
дат, 1972.
14. С о л н ц е в В. Н. О некоторых фундаментальных свойствах геосистемной
структуры // Методы комплексных исследований геосистем.— Иркутск, 1974.— С. 26—
36.
15. У г л о в В. А. О дистанционном радиофизическом изучении ландшафтов // Во-
просы географии.— 1981.— № 117.— С. 107—123.
16. П е в з н е р Л. Основы биоэнергетики.— М.: Мир, 1977.
Глава VII
НА ПЕРЕКРЫТИИ МЕТОДОВ:
ВЗАИМООБОГАЩЕНИЕ ИЛИ ЭКСПАНСИЯ В «ЧУЖИЕ» ОБЛАСТИ
Т а б л и ц а 13
Зависимость уровней загрязнения и ассоциаций загрязнителей от почвенно-
геохимических факторов
Сорбционные Щелочно-кислотные условия (рН)
условия
Физи- Гумус,
ческая % 6,0—6,5 6,6—7,0 7,6—8,0
глина,
%
6 Cr - 78.Mo - 20
12
Cu , Cn, Pb
Pb - 53, Ni - 13, Cu - 7
20 4–6 5
Cr, Mo,V , Mn
4
Cr - 70, Mo - 6 Pb, Mo- 22,V - 20, Cr- 7
29 5
6 Co, Mn
Cu , Zn, Pb, Co
10–20 4–6
4
6
5–10 4–6 Cr - 73, Mo - 18 Cr - 50, Mo - 21, Ni,V - 3
16 9
Cu , Zn, Pb, Co Cu, Zn, Pb
4
6
5 4–6
4 Cn - 18, Pb - 14, Mo - 1
4
Mo, Co
МАТЕМАТИКО-КАРТОГРАФИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ
ского залива наиболее изучен и интенсивно эксплуатируется. Пробурено свыше 16 тыс. сква-
жин, открыто более 320 морских месторождений. Суммарные разведанные запасы на северном
шельфе залива оцениваются примерно в 2 млрд. т. у. т. Ожидается, что к концу столетия
здесь будет добываться 80 млн. т. нефти и 100 млрд. м3 газа. На втором месте в мире (по-
сле Персидского залива) по объему добычи нефти и газа стоит Маракайбский бассейн
(часть Венесуэльского мегабассейна), расположенный на южном шельфе Карибского моря в
лагуне Маракайбо (4612 млн. т нефти, 1142 млрд. м 3 газа). Всего на континентальном
шельфе Карибского моря потенциальные запасы нефти оцениваются в 12,7 млрд. т. Разработка
нефтегазоносных бассейнов на акватории Гвиано-Бразильского прибрежья началась недавно.
На шельфе Канады и США выделяются нефтегазоносные бассейны Балтимор-Каньон,
Ньюфаундлендской банки и Лабрадорский. Бассейны расположены вблизи от главных эконо-
мических центров этих стран, что повышает их значимость. Потенциальные запасы нефти на
Атлантическом побережье Северной Америки оцениваются в 7–8 млрд. т. На африканском
побережье Атлантики месторождения нефти и газа расположены в Гвинейском заливе, на кон-
тинентальном шельфе Нигерии, Габона, Анголы и других стран. На подводной окраине Севе-
ро-Западной Европы расположен крупнейший Североморский нефтегазоносный бассейн (3700
млн. т нефти, 3100 млрд. м3 газа), а также открытые в 70-х гг. месторождения в Ирландском
море. В Северном море разрабатывается более 80 месторождений нефти и более 50 газа.
Матрицы фактического материала обрабатывались по алгоритмам корреляционного ана-
лиза, позволившим создать серию карт парных, частных и множественных корреляций с целью
выявления зависимостей между статистическими поверхностями исходных показателей. Коэф-
фициенты корреляции рассчитывались двумя способами — с использованием рангового коэф-
фициента корреляции по Спирмену, применяя для его вычисления методику, описанную в работе
А. М. Берлянта, В. С. Тикунова «Тематические корреляционные карты и их значение для сис-
темного анализа» (2), а также с использованием «векторного» получения коэффициентов
корреляции (7).
Ранговый коэффициент корреляции учитывает лишь общую тенденцию изменений эле-
ментов матриц в пределах «скользящего окна», равного в нашем случае 9 квадратам сетки. По-
этому при необходимости более детальных исследований можно использовать способ «вектор-
ного» расчета корреляции, когда каждая матрица показателей представляется как трехмерная
поверхность. Взаимосвязь двух поверхностей (А и В) определяется по формуле:
Ax, × Bx, + Ay, × B ,y
RAB = , 2 , (2)
( )(
Ax + Ay, 2 Bx, 2 + B y, 2 )
где А'х — частная производная уравнения поверхности А по оси X кт. д., что ясно из обозна-
чений. По формуле (2) вычисляется косинус угла между градиентами поверхностей в неко-
торой точке с координатами х i и yi . Косинус этого угла принимается за коэффициент кор-
реляции (7). Методика расчета «векторного» способа вычисления коэффициентов такова.
Задаем функции А и В. Если функции не заданы регулярно, то формируем каким-либо спо-
собом регулярные решетки, например с использованием «скользящего окна», когда значения
в его центрах определяются по полиному вида:
n
å C (x - x ) + ( y - y )
2 2
Z (x,y) = i i i ,
i =1
где п — число нерегулярных точек, попадающих в «окно». Для каждой строки регулярной
матрицы А строим ее сплайн-функции (профили) сечения по оси X. Определяем значения 1-
й производной в узлах (аппроксимация Z' AX). Та же процедура выполняется для каждого
из столбцов, и получаются значения Z'AY. Аналогичная операция осуществляется с матри-
цей В. По формуле (3) в каждом узле решетки вычисляются значения коэффициентов кор-
реляции:
,
Z AX × Z BX
,
+ Z AY
,
× Z BY
,
RAB = . (3)
( ,2
Z AX + Z AY
,2 ,2
Z BX)( ,2
Z BY )
Основное отличие получаемых карт «векторной» и ранговой корреляции — это боль-
шая дифференцированность поля коэффициентов корреляции, построенного по «вектор-
ному» методу. Корреляция по Спирмену отражает основные тенденции во взаимосвязях
показателей. Такой способ удобен для выявления главных направлений взаимосвязей, в то
время как корреляцию по косинусу угла между градиентами исходных поверхностей
удобно использовать при детальном изучении района, когда важно выявить локальные раз-
личия (в пределах детальности исходных показателей). Оба метода не позволяют про-
изводить расчеты непосредственно у береговой линии. Корреляционные карты были построе-
ны для всех логически взаимосвязанных показателей, содержательный анализ которых по-
зволил утверждать, что все они существенны для последующего создания карты хозяйст-
венной освоенности Атлантического океана.
В качестве примера приведем карту корреляций между распределением судов в
океане и загрязнением его нефтяной пленкой (рис. 20). В целом на карте преобладают по-
ложительные значения коэффициентов корреляции. Загрязнение нефтяной пленкой главным
образом, приурочено к путям следования танкеров. На карте распространения судов учтены
все виды морского транспорта (портовые, пассажирские, рыболовные и другие суда); естест-
венно, что в таком случае корреляции не везде будут принимать положительные значения. По
литературным источникам известно, что пути танкеров в основном совпадают с главными
судоходными трассами. Сильное загрязнение наблюдается на трассах у берегов Европы, Се-
веро-Запада Африки, у южного и восточного побережья Южной Америки (корреляция до +
0,9). Загрязнены нефтяной пленкой судоходные трассы, соединяющие юг Африки и Европу, се-
верное побережье Южной Америки и европейские страны (корреляции от +0,5 до +0,9).
Рис. 20. Корреляции между распределением судов в океане и загрязнением его нефтяной пленкой
СРЕДСТВА ИНФОРМАЦИОННОГО
ОБЕСПЕЧЕНИЯ
ЭКСПЕРТНЫЕ СИСТЕМЫ
П р е д и с л о в и е ..................................................... ............................................................ 3
Глава I. Описание — основной метод географии ............................................................... 5
Краткая история географических описаний ................................................................... 5
Современные виды географических описаний .................................................................... 8
Пример географических описаний ................................................................................... 12
Глава II. Древняя картография в эпоху ЭВМ ... ............................................................ 20
Краткая история картографического метода исследования ........................................... 20
Применение картографического метода в географии сегодня ............................................ 23
Пример географического анализа по картам ...................................................................... 28
Глава III. Математика и география – непримиримый антагонизм
или мирное сосуществование? ............................................................................................ 35
Краткая история математизации географии ...................................................................... 35
Современные направления применения математических методов ..................................... 36
Пример применения математических методов в географических исследованиях ......... 34
Глава IV. Все ли видно сверху: что же могут дистанционные методы ........................... 45
Краткая история применения аэро- и космических методов в географии .................... 45
Современные направления в аэрокосмических исследованиях .................................... 48
Примеры аэрокосмических исследований в географии ............................................ 51
Глава V. Ландшафтно-геохимический метод ................................................................... 56
Основные этапы развития геохимии ландшафтов .................................................................. 56
Фоновый геохимический мониторинг природной среды .............................................. 58
Использование методов геохимии ландшафтов при оценке
состояния окружающей среды ......................................................................................... 65
Глава VI. Геофизика ландшафта ....................... ............................................................... 75
Исторический очерк. Становление направлений ........................................................................... 75
Метод балансов – важнейшее направление в геофизике ландшафта .......................... 77
Эксперимент и практика ....................................................................................................... 88
Глава VII. На перекрытии методов: взаимообогащение или экспансия
в «чужие» области ........................... .................... ................................................................ 92
О возможностях совмещения методов географии .............................................................. 92
Экогеохимия и компьютерная картография ........................................................................ 94
Математико-картографическое моделирование ................................................................. 96
Глава VIII. Средства географических исследований ......................................................... 105
Средства информационного обеспечения ........... ............................................................... 105
Средства моделирования и отображения географических явлений ............................... 107
Экспертные системы ..................... .................... ................................................................ 109
Заключение........................................ .................... ................................................................ 116