Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
4
Ц 94
Цыганков А. П.
Ц 94 Внешняя политика России от Горбачева до Путина.
Формирование национального интереса. Монография. —
М.: Научная книга, 2008. — 272 с.
ISBN 9785913930286
Данная книга, автор которой живет и работает в США, посвя
щена внешней политике России в годы ее возвращения в ряды
великих держав. Процесс такого возвращения, по мнению автора,
нельзя считать ни линейным, ни необратимым, он зависит от ряда
международных и внутренних факторов. Автор убежден, что
активное участие России в мировой политике есть непременное
условие более предсказуемого и безопасного мира.
Впервые эта книга была опубликована в США в 2006 г. на
английском языке. Для настоящего издания автор осуществил
ее перевод на русский язык, существенно переработав и дополнив
текст. В частности, была добавлена не публиковавшаяся ранее
глава о наступательном периоде внешней политики Президента
России В. В. Путина.
Книга адресована ученымполитологам, аспирантам и сту
дентам, изучающим проблемы международных отношений, а
также широкому кругу читателей.
ББК 65.4
© А. П. Цыганков, 2008
© Научная книга, 2008
ISBN 9785913930286
Посвящаю моим детям
Даше и Паше
4 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Оглавление
Р
оссийская внешняя политика переживает особый этап развития,
который можно охарактеризовать как наступательность в отста-
ивании своих целей и интересов. Выступление российского пре-
зидента на Конференции по безопасности в Мюнхене и после-
довавшие за ним ядерные инициативы стали знаковыми для пе-
риода наступательной внешней политики. Не менее важны и успехи
России в привлечении зарубежных инвестиций и получении доступа
на международные рынки, продемонстрированные в ходе Санкт-Пе-
тербургского экономического форума в июне 2007 года. Однако насту-
пательность еще не отвечает на вопрос о том, какое содержание вкла-
дывается в понятие национального интереса. Данная книга стремит-
ся проанализировать проблему российского национального интереса
с точки зрения политических элит и более широких слоев общества от
Горбачёва до Путина.
Книга является переводом и существенной переработкой амери-
канского издания 2006 года, в связи с чем хочу выразить свою благо-
дарность издательству «Ровман и Литтлфилд» за разрешение исполь-
зовать и переработать главы книги для их публикации на русском
языке. Я также очень признателен издательству «Научная книга» и
его директору Владимиру Алексеевичу Лякишеву за внимательное
отношение к моей рукописи и за проделанную работу по ее подготов-
ке к публикации.
10 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
У
инстон Черчилль точно заметил, что ключом к пониманию за-
гадки России является ее национальный интерес. Однако он не
упомянул, что же это за интерес. Поэтому важной задачей науч-
ной общественности является выяснение того, каким образом
россияне определяют свои внешнеполитические интересы. Воп-
реки убеждению Черчилля и ему подобных политиков, националь-
ный интерес не является раз и навсегда заданным. Недавняя история
свидетельствует, что российское понимание национального интереса
подвергалось немалым изменениям. Президент Б. Ельцин и министр
иностранных дел А. Козырев определяли национальный интерес как
интеграцию в западные экономические институты и систему безопас-
ности. Министр иностранных дел Е. Примаков видел национальный
интерес в необходимости восстановления статуса России как великой
державы, а также сохранения баланса сил и недопущения гегемонии
США в мире. Наконец, Президент В. Путин сформулировал свое по-
нимание, согласно которому России следует добиваться статуса вели-
кой державы, но на путях укрепленения отношений с Западом вообще
и с США, в частности.
Эта книга стремится осмыслить формирование национального
интереса в российской внешней политике и этим внести свой вклад
в понимание поведения России на международной арене. В отличии
от доминирующего в теории международных отношений представле-
ния, связывающего национальный интерес напрямую с увеличением
власти и могущества, я считаю необходимым изучать все разнообра-
зие сил, влияющих на международные процессы. При более деталь-
ном рассмотрении становится ясно, что внешнюю политику России
и ее национальный интерес можно понять лишь в контексте взаимо-
отношений с Западом. Попытки России перенять западный либера-
лизм или же стремление восстановить статус великой державы нельзя
понять отвлекаясь от вопроса признания действий России со сторо-
ны Запада. Западная политика способна либо усиливать, либо ослаб-
лять авторитет и жизнеспособность политических сил внутри России.
Признание со стороны Запада укрепляет внутри страны более либе-
12 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
этой книге, как водится, ложится на мои плечи. Хочу выразить бла-
гадарность за оказанную финансовую поддержку Государственному
Университету Сан-Франциско, сделавшую возможным практическое
написание этой книги. Особые слова благодарности Сюзан Макикерн
и Анджею Корбонскому. Весной 2002 года они предложили мне идею
написания данной книги и оказывали моральную поддержку в процес-
се моей работы над ней. Без этой дружеской поддержки книга вряд ли
была бы написана. Спасибо и Чикагскому университету, пригласив-
шему меня выступить с публичным докладом по теме книги в Семи-
наре по международной политике, экономике и безопасности, а также
Чарльзу Липсону, Мишель Муррей, Александру Вендту и остальным
участникам семинара за их помощь и рекомендации. Санджой Бэнэр-
джи и Дэвид Холовэй нашли время обсудить со мной ключевые идеи
книги. Юлия Годзиковская и Анна Радивилова любезно согласились
высказать свои комментарии, прочитав ряд глав книги. Кроме того, я
благодарен моим студентам за их интерес к изучению России и евра-
зийского региона. Их энтузиазм был источником и моей энергии, не-
обходимой для работы над книгой.
Глава I
К пониманию изменений
и преемственности внешней
политики России
«Когда политические формулы, подоб-
ные «национальному интересу» или
«национальной безопасности» приоб-
ретают популярность, к ним следует
относиться с особой осторожностью.
Смысл этих формул может отличать-
ся в зависимости от того, кто берет их
на вооружение. Более того, этот смысл
вообще вряд ли является точным».
Арнольд Волферс1
З
адача данной главы—познакомить читателя с предметом книги и
сформулировать теоретические основы его понимания. Внешняя
политика России строилась под влиянием различных междуна-
родных и внутренних факторов, но роль Запада, как увидит чи-
татель, нередко являлась определяющей. В главе также рассмат-
риваются критерии оценки внешнеполитической деятельности рос-
сийского государства.
1
Конечно, европеизм Хрущева имел свои границы и ставил своей целью увели-
чение независимости Европы от влияния США. Тем не менее хрущевская убеж-
деннность, что Европейское Экономическое Сообщество стало реальностью,
способствовало укреплению внутри страны позиций тех, кто стремился к улуч-
шению отношений с европейскими странами (См. об этом: I. B. Neumann, Russia
and the Idea of Europe: A study in identity and international relations. London:
Routledge, 1996, 140-141).
Глава I. К пониманию изменений и преемственности внешней политики России 19
1
Цит. по: R. Sakwa, ed. The Rise and Fall of the Soviet Union, 1917-1991 (London:
Routledge, 1999), 187-188.
2
См.: Е. М. Примаков. Россия в мировой политике. Международная жизнь. 1998.
№ 5; И. Иванов Внешняя политика России. М., 2002. С. 313-330; Стратегия для
России: Повестка для президента—2000. Российские западники, в свою оче-
редь, весьма критичны в отношении горчаковской дипломатии (См., например:
Ю. Федоров. Kризис внешней политики России. Pro et Contra 6, 1-2, 2001).
22 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Раздаются, впрочем, призывы строить «либеральную империю». Например, отве-
чавший за приватизацию в эпоху Ельцина, а ныне глава государственной компа-
нии по электроснабжению Анатолий Чубайс написал в одной из статей, что глав-
ной целью России в ХХI веке должно стать укрепление позиций в бывшем СССР
путем создания «либеральной империи» (Независимая газета, 1 октября, 2003).
Глава I. К пониманию изменений и преемственности внешней политики России 25
1
R. H. Donaldson and J. L. Nogee, The Foreign Policy of Russia (Armonk: M. E.
Sharpe, 1998), 59.
2
N. Leites, The Operational Code of the Politburo (New York: McGraw-Hill, 1951), as
cited in C. A. Wallander, «The Sources of Russian Conduct», in The Sources of Russian
Foreign Policy After the Cold War, edited by C. A. Wallander (Westview Press, 1996), 5.
3
Sakwa, The Rise and Fall of the Soviet Union, 295.
26 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
См. например: N. MacFarlane, «Realism and Russian Strategy after the Collapse of
the USSR», in Unipolar Politics, edited by E. B. Kapstein and Michael Mastanduno
(New York: Columbia University Press, 1999); A. Lynch, «Realism of Russian Foreign
Policy», Europe-Asia Studies (2001).
2
G. Rose, «Neoclassical Realism and Theories of Foreign Policy», World Politics 51, 1
(1998).
3
R. English, «Power, Ideas, and New Evidence on the Cold War’s End», International
Security 26, 4, Spring 2002, 78-82.
Глава I. К пониманию изменений и преемственности внешней политики России 27
1
По словам одного из них, «теории идентичности все более используют в сво-
ем анализе факторы, давно ставшие общепринятыми в анализе специалистов
по внешней политике» (J. Kaarbo, «Foreign Policy Analysis in the Twenty-First
Century: Back to Comparison, Forward to Identity and Ideas», International Studies
Review 5, 2003, p. 160). Международники нередко ссылаются на связь внутрен-
него и внешнего как «игру на двух уровнях» (R. D. Putnam, «Diplomacy and
Domestic Politics: The Logic of Two-Level Games», International Organization 42, 2,
1988).
2
Различные гипотезы, касающиеся взаимодействия международного и внут-
ренного уровней, были сформулированы в: J. Snyder, «International Leverage
on Soviet Domestic Change», World Politics 42, 1, 1989; J. Richter, Khrushchev’s
Double Bind: International Pressures and Domestic Coalition Politics (Baltimore:
The John Hopkins University Press, 1994).
34 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Местные
условия
Образ
националь- Коалиция Государст- Внешняя
ного поддержки венная тео- политика
«Я» рия нацио-
нального ин-
Поведение тереса
Запада
1
В. Путин, «Россия на рубеже тысячелетий», Независимая газета, 2 декабря, 1999.
Глава I. К пониманию изменений и преемственности внешней политики России 39
1
Ibid, р. 91; Фонд «Общественное Мнение», <www.fom.ru>
Глава I. К пониманию изменений и преемственности внешней политики России 45
С
приходом к власти Горбачёва в российской истории отношений
с Западом возникает новый поворот. Будучи приверженцем со-
циалистических ценностей, Горбачёв выдвинул принципиально
новое понимание российской социалистической идентичности,
которую он рассматривал как отличающуюся глубоким своеоб-
разием и вместе с тем совместимую с западными представлениями о
демократии. Это понимание определило его видение реформ, но в ко-
нечном счете не выдержало испытания столкновением с западными
идеями. Прежде чем мы приступим к рассмотрению мировоззрения
лидера перестройки, попытаемся проанализировать тот контекст, в
котором Горбачёв формулировал свой политический курс. Ведь имен-
но этот контекст определил понимание лидерами советской России,
чтó является ее национальным интересом.
Внутриполитический контекст
Новое видение мировой политики должно было отвечать стремле-
ниям основных групп советского политического класса. Западники
должны были привлечь идеи демократизации, реформ и восстановле-
ния отношений с Западом. Сам Горбачёв испытывал влияние европей-
ских социал-демократов, а также либерально мыслящих ученых, таких
как Владимир Вернадский, Петр Капица, и Андрей Сахаров. Его кон-
цепция «Общего европейского дома» была связана и с более ранними
усилиями Никиты Хрущева приблизить советскую Россию к Евро-
пе. Хрущев считал Россию культурно близкой Европе, однажды даже
предложив взаимное расформирование НАТО и Варшавского догово-
ра. Новое мышление стремилось привлечь на свою сторону и по край-
ней мере некоторых представителей державничества, осознававших
необходимость реагировать на военное давление Запада активизаци-
ей дипломатии и попытками снижения международной напряженнос-
ти. Наконец горбачёвское ви'дение предполагало рекрутировать в свои
ряды и некоторых прогрессивно мыслящих представителей цивили-
зационной школы, предлагая новый — хотя и весьма радикальный по
своей интерпретации — путь развития «социалистических ценнос-
тей». Лидер перестройки соотносил свои мысли с поздними работа-
ми Ленина о мирном сосуществовании с капитализмом, придавая осо-
бое значение тому, что его ви'дение предполагало развитие, а не отказ
от принципов социалистического строя. Утопическое в своей основе,
горбачёвское мировоззрение содержало в себе глобальные амбиции
и даже элементы духовного мессианства. Можно сказать, что оно яв-
лялось творческим синтезом, пытавшимся получить широкую поддер-
жку среди представителей советского политического класса.
При этом горбачёвское мировоззрение не было лишь элитарным
продуктом. С социальной точки зрения оно отражало взгляды совет-
ского среднего класса, количество которого в период с 1960 по 1986
годы существенно возросло. Общее число высокообразованных, ква-
лифицированных специалистов, живущих в городе увеличилось в те-
чение указанного периода в четыре раза. По некоторым подсчетам
количество городских жителей среди общего количества населения
составляло около 2/3.1 Советский средний класс не удовлетворяло не-
желание брежневского режима инициировать перемены в экономике
и политической системе. Многим представителям данного класса при-
ходилось по роду деятельности сталкиваться с техническими дости-
1
G. Smith, The Post-Soviet States: Mapping the Politics of Transition. (London:
Arnold, 1999), 23. See also M. Lewin, The Gorbachev Phenomenon: A Historical
Interpretation (Berkeley: University of California Press, 1991).
54 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Консервативная оппозиция
В консервативную оппозицию Горбачёву вошел ряд представителей
школ державнического и цивилизационного мышлений. Независимо
от уровня их интеллекта, консерваторов объединяла ненависть к но-
вому мышлению, которое, по их убеждению, вело страну к социальной
и политической дезинтеграции. Державники консервативной ориен-
тации отвегали необходимость разрядки и внутренних реформ и были
готовы обсуждать лишь идею военной модернизации. Консерваторы-
цивилизационщики ставили на первое место необходимость сохране-
ния того, что представлялось им важнейшими ценностями социализ-
ма, в частности, командно-административный характер экономичес-
кой и политической системы. Обе группы во многом были согласны
друг с другом и пользовались немалой поддержкой в военной и пар-
тийной верхушке, а также в обществе в целом.
Консерваторы отвергли идею значительности вклада западной ци-
вилизации в мировое развитие, настаивая при этом, что у советской
России свой путь, принципиально отличный от западной современ-
ности. По их убеждению, источники морального авторитета в мире
находятся за пределами западной цивилизации, объединенной лишь
неумной жаждой обогащения за счет остальной части мира. Следова-
тельно, описанный Горбачёвым глобальный кризис не мог быть разре-
шен в диалоге с Западом, поскольку не могло быть и речи о диалоге с
теми, кто экономически эксплуатирует мир и разрушает его мораль-
ные ценности. При этом, если державники считали, что новое мышле-
ние ведет дело к уничтожению советской военной мощи, то для циви-
лизационщиков его главным результатом была ломка духа общества.
Так, например, консерваторы религиозной направленности, следовав-
шие курсом славянофилов XIX века, считали недопустимым вмеша-
тельство западного христианства в духовный мир России, изначально
являвшейся хранительницей православной религии.1
1
См., например: И. Шафаревич, «Русофобия», Наш современник № 6, 11, 1989;
Ю. Бородай, «Tретий путь», Наш современник № 9, 1991.
Глава II. «Холодная война» и новое мышление 57
Либеральная оппозиция
Идеи консерваторов не получали значительной поддержки в обще-
стве. Несмотря на то, что реформы Горбачёва не оправдывали ожида-
ний, у широких общественных слоев не было достаточных оснований
верить консерваторам, что Запад стремится к разрушению страны.
Напротив, в результате проведения ряда успешных многосторонних
переговоров с западными лидерами россияне склонялись к большему
доверию Западу и его ценностям.
Такое состояние общественного мнения способствовало усилению
позиций либералов, отстаивающих проведение прозападной политики и
все более недовольных курсом Горбачёва. Изначально поддерживающие
Горбачёва либералы теперь подвергали его критике за медлительность и
непоследовательность в осуществлении реформ. В состав либеральной
коалиции входили представители среднего класса, интеллигенции и, от-
части, номенклатуры. В конце концов лидером прозападной коалиции
стал бывший секретарь свердловского обкома партии Борис Ельцин.
При поддержке ряда республик либералы активно пропагандировали
более решительное движение к прозападной модели развития, отвергая
при этом «социалистический» характер реформ Горбачёва.
Либеральная критика нового мышления являлась прямо противо-
положной критике консерваторов. По убеждению либералов, Горбачёв
оказался не способен признать, что общечеловеческие ценности и есть
ценности западной цивилизации. Согласно мнению одного из предста-
вителей данного лагеря, общечеловеческие ценности «основаны на прин-
ципах западной цивилизации с ее либерально-демократическими цен-
1
С. Кургинян и др., Постперестройка (М., 1990); A. Проханов и Ш. Султанов,
«Измениться, чтобы выжить», День № 6, 1991; A. Дугин, «Aнатомия мондиализ-
ма», День № 16, 1991.
58 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Надежды и разочарования
Программа внешней политики Горбачёва включала в себя принятие
широкомасштабных мер по разоружению, прежде всего в области со-
ветско-американских отношений, прекращение военной поддержки и
1
Э. Поздняков. «Формационный и цивилизационный подходы и международные
отношения», СССР в мировом сообществе, под ред. Н. А. Симония (M., 1990),
143. Анализ академических и публицистических журналов подтверждает, что в
период 1987-1991 гг. подобное мышление было весьма распространено.
Глава II. «Холодная война» и новое мышление 59
1
Larson and Shevchenko. «Shortcut to Greatness», 98.
2
Ibid, 99.
Глава II. «Холодная война» и новое мышление 61
Упадок и капитуляция
После 1988 года ситуация внутри страны обострилась. Экономический
спад, ухудшение жизненных стандартов людей и политический сепара-
тизм в некоторых республиках Советского Союза подорвали способ-
ность Горбачёва придерживаться первоначального курса, уже и без то-
го подпорченной недостаточным сотрудничеством со стороны Запада.
Состояние экономики было особенно важным. Хотя уровень её роста
после цикличного спада начала 1980-х годов составил 2,2 процента, он
опустился еще ниже в 1987-1989 гг., а после 1989 г. экономика страны
вообще рухнула.2 Крушение экономики скорее всего стало результатом
вакуума власти, который образовался в результате отмены госзаказа.
«Закон о государственном предприятии», вступивший в силу в 1988
году, заменил госзаказ не поддающимися жёсткому контролю порого-
выми показателями. Экономика, которая десятилетиями регулирова-
лась государством, ещё не выработала рыночные стимулы своего раз-
вития и поэтому оказалась в состоянии свободного падения.
В результате внутренняя политика страны оказалась жёстко поля-
ризованной: консерваторы с одной стороны, либералы — с другой. Кон-
серваторы лихорадочно пытались восстановить контроль над руша-
щейся системой и выступали за сохранение классового подхода в меж-
дународных отношениях. Но в условиях развернувшихся в Восточной
Европе революционных процессов реальность уже было не повернуть
вспять. Выборы в Польше и Венгрии весной 1989 года привели к влас-
ти антикоммунистические силы, а ноябрь 1989 года оказался поворот-
ным моментом в истории «холодной войны» — крушение Берлинской
стены. По мере того как система подвергалась всё большей дискреди-
тации, политическая инициатива переходила к либералам, резко осуж-
1
English, Russia and the Idea, 204.
2
D. Kotz with F. Weir, Revolution from Above: The Demise of the Soviet system
(London: Routeldge, 1997), 76.
62 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Есть мнение! Итоги социологического опроса, под ред. Ю. Левады (M., 1990), 290.
2
Э. Шеварнадзе. «Внешняя политика и наука», Международная жизнь № 2, 1990,
17, 18.
3
Есть мнение, 284.
4
Советская Россия, 6 февраля, 1991.
Глава II. «Холодная война» и новое мышление 63
1
Некоторые оценивают военный бюджет в 20% от общего и даже выше (English,
Op. Cit, 200, 323, fn. 31). Согласно официальной статистике, военный бюджет со-
ставлял 8.1% в 1975 г. и 4.6% в 1984 г. См.: Финансы и статистика (M., 1985) ци-
тированные в J. Kornai, The Socialist System: The Political Economy of Communism
(Princeton: Princeton University Press, 1992), 137.
64 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
M. Горбачёв, Декабрь 1991: моя позиция (M., 1992), 175-176.
66 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Озарения и потери
Горбачёв и его команда заслуживают огромной благодарности за фор-
мулирование нового прогрессивного типа мышления о будущем стра-
ны и мира. Либеральные силы во всем мире не могут не признать зна-
чимость усилий нового мышления пробудить общественную ини-
циативу и поставить человека в центр государственной политики.
Совершенно неправильно рассматривать новое мышление лишь как
идеологию, служащую прикрытием намерений советской системы пе-
рестроить свои экономические и военные основания. Горбачёв оказал-
ся наивен в своих ожиданиях и стратегических планах, но он отнюдь
не был циником, хладнокровно просчитывающим свои возможности
для спасения советской экономической и военной машины от пораже-
ния в холодной войне. В действительности, ему не требовалось ста-
новиться приверженцем нового мышления ради сохранения собствен-
ной власти или могущества, поскольку старая система вполне могла
бы прослужить еще по меньшей мере поколение1. Горбачёв не считал,
что советская экономика находится в серьёзной опасности, когда он
пришел к власти. Он вполне мог почивать на лаврах, продолжая по-
литику прежних правителей и не производя никаких изменений ра-
дикального характера, или же предложить реформы косметического
плана в экономике и борьбе с коррупцией, начатые его предшествен-
ником Юрием Андроповым и одобряемые большинством руководства
партии. Вместо этого он стал инициатором перемен, которые сам рас-
сматриваал как «социальную революцию».
Неоспоримым достижением нового мышления стал выход из меж-
дународной изоляции и радикальное улучшение военной безопаснос-
ти страны. Только благодаря новым подходам и подписанию важных
соглашений по контролю над вооружениями советское руководство
смогло предотвратить угрозу дальнейшего сползания мира к войне и
сформировать реалистичный для страны военный бюджет. После под-
писания в Вашингтоне соглашения 1987 года по уничтожению цело-
го класса ядерных ракет само понятие войны с Западом превратилось
в анахронизм. Государство могло теперь сконцентрироваться на ре-
шение того, что оно провозгласило важнейшей задачей — улучшении
жизни людей и повышению их участия в политическом управлении
страной.
1
M. Ellman and V. Kontorovich, eds., The Disintegration of the Soviet Economic
System (London, 1992); M. Ellman and V. Kontorovich, «The Collapse of the
Soviet System and the Memoir Literature», Europe-Asia Studies 49, 2, 1997 and V.
Kontorovich, «Economists, Soviet Growth Slowdown and the Collapse», Europe-
Asia Studies 53, 5, 2001.
Глава II. «Холодная война» и новое мышление 69
1
Levada, Op. Cit, 280, 288.
72 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Р
аспад Советского Союза положил конец ранее cформированной
национальной идентичности в России, открыв возможности для
ее переформулирования со стороны нового государства. Лидеры
постсоветской России выработали прозападный взгляд на наци-
ональную идентичность и внешнюю политику, который согласо-
вывался с их взглядом на мир. Перед тем как приступить к более де-
тальному описанию этого взгляда, рассмотрим мировой контекст, в
котором формировалось новое внешнеполитическое мышление.
нее, из-за того, чем она не являлась. Запад «победил» благодаря тому,
какими были демократии — свободными, процветающими и успеш-
ными — а также благодаря тому, что они осуществляли справедливое
правосудие или же убедительно старались это делать».1 Такая точка
зрения, в конце концов, нашла поддержку на самом высоком полити-
ческом уровне, когда президент Джордж Буш в своем ежегодном пос-
лании Конгрессу о положении в стране объявил о «победе» Соединен-
ных Штатов в «холодной войне».
Именно эта фундаментальная вера в превосходство западной сис-
темы сформировала умы появившейся либеральной коалиции в Рос-
сии. Борис Ельцин и его либеральный министр иностранных дел Ан-
дрей Козырев верили, что история в известном смысле закончилась, и
альтернатив прозападному развитию не существовало. До распада Со-
ветского Союза они использовали эти идеи для дискредитации социа-
листического и, следовательно, «утопического» мировоззрения Горба-
чёва. Вслед за западной критикой социализма они настаивали на том,
что Советский Союз не мог быть реформирован, и что России необхо-
димо перенять западную капиталистическую модель развития. После
мирного окончания «холодной войны» аргументы российских запад-
ников в пользу «неконфронтационной» основы международной сис-
темы и отсутствия угроз безопасности сделало их настойчивые требо-
вания по скорейшей модернизации и вестернизации еще более убеди-
тельными. Геополитика казалась в то время совершенно неуместной, а
идея вестернизации — неминуемой и неизбежной.
1
Козырев А. Россия в новом мире, 93
78 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Цивилизационщики
Распад СССР не изменил позиции цивилизационщиков, которые до
сих пор не хотели отказываться от основных принципов советского
общества. Одна группа — национал-коммунисты — объединила ста-
рые коммунистические идеи с националистическими и подпала под
влияние сталинской доктрины «социализма в одной стране», исхо-
дившей из необходимости для России сконцентрироваться на разви-
тии военного и экономического потенциала в пределах советских гра-
ниц. Самым активным защитником идей этой группы стал Геннадий
Зюганов, лидер Коммунистической Партии Российской Федерации.1
Другая группа сторонников жесткой линии во внешней полити-
ки называла себя «евразийцы» и воспринимала мир в терминах гео-
политической борьбы между сухопутными и морскими державами. В
отличие от национал-коммунистов, которые считавших себя привер-
женцами консервативных убеждений, таких как религия и социальная
стабильность, евразийцы отстаивали точку зрения о недостаточности
консерватизма и поддерживали идею «консервативной революции» и
геополитической экспансии.2 В то время как национал-коммунисты
стремились к восстановлению Советского Союза, евразийцы стреми-
лись к созданию более широкой оси союзников, таких как Германия,
Иран и Япония, с целью противостоять американскому влиянию. Они
добились определенной поддержки со стороны радикально настроен-
ных военных и националистических движений, таких как Либераль-
но-Демократическая Партия Владимира Жириновского.
Обе группы резко критиковали курс Козырева, обвиняя его в слу-
жении интересам Запада, а не России. Для них национальный интерес
России был, практически по определению, антизападным. Они не вос-
принимали всерьез необходимость создания рыночной экономики и
политической демократии, исходя из принципиальной противополож-
ности российских общественных институтов институтам Запада. Ли-
берализм виделся им ничем иным как проекцией ценностей и военного
могущества США. Адекватный ответ России, следовательно, должен
заключаться в развитии военного потенциала, реформировании эконо-
мики по примеру китайского модели постепенного развития «сверху»
и сохранении контроля над Евразией, то есть постсоветским миром.
Выражаясь словами консервативной газеты «Молодая гвардия» «исто-
1
См. Г. Зюганов. Драма власти (Москва: Палея, 1993), Россия и современный мир
(Москва: «Обозреватель», 1995), География победы (Москва, 1998).
2
А. Дугин. Консервативная революция (Москва: Арктогея, 1994) и Основы гео-
политики (Москва: Арктогея, 1997).
82 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Социал-демократы
Социал-демократы представляли собой бывших сторонников Гор-
бачёва, которые занимали западническую часть спектра внешней по-
литики в эпоху Советского Союза. Эта группа поддерживала такие
элементы идей Козырева, как международная открытость и сотрудни-
чество, однако выступила с критикой чрезмерно прозападной ориен-
тации и изоляционизма нового курса в отношениях с бывшими совет-
скими республиками. Изоляционизм и радикальное западничество,
по мнению социал-демократов, были продуктом сектантского мышле-
ния, которое лежало в основе распада Советского Союза и не прини-
мало во внимание чувства и надежды людей на сохранение Союза.2
Продолжая линию горбачёвской аргументации, социал-демократы на-
стаивали на рассмотрении формирующейся международной системы как
либеральной, но в то же время сильно отличающейся от либерализма Ко-
зырева. По их убеждению, национальный интерес России должен был ос-
новываться на творческом развитии уже сложившихся в обществе исто-
рических ценностей, а не пассивном заимствовании ценностей и инсти-
тутов Запада. Россия должна была активно участвовать в формировании
нового мирового порядка, но не в соответствии с культурными стандарта-
ми одной из частей мира. При этом социал-демократы настаивали на важ-
ности выстраивания отношений со всем миром, а не только с Западом3.
1
Н. фон Крейтор. «Столетие нового мира», Молодая гвардия 6, 1998. См. также На-
рочнитская Н. «Национальный интерес России», Международная жизнь 3-4, 1992;
А. Хацанков, «Горчаков—кошмар Козырева», День, 8-14 августа, 1992; Э. Поздня-
ков, «Геополитический коллапс и Россия», Международная жизнь № 8-9, 1992.
2
См., например, Д. Фурман. «Российские демократы и распад союза», Век ХХ и
мир № 1, 1992.
3
Б. Капустин. «Россия и Запад на пути к миру миров». — Кентавр № 1, 2, 1993; Ю.
Красин, «О российских национальных интересах» Свободная мысль, № 3, 1996.
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 83
1
Andrei Kozyrev. «Partnership with the West: A Test of Strength», Moscow News,
October 25, 1992.
2
Цит. по «Russian Foreign Policy and the Politics of National Identity», in: The
Sources of Russian Foreign Policy After the Cold War, edited by Celeste A. Wallander
(Boulder: Westview Press, 1996), 86. После выборов в декабре 1993 г. даже чле-
ны радикальной прозападной партии Гайдара «Выбор России», такие как Сер-
гей Благоволин и Борис Федоров, в частном порядке признали свою ошибку в
том, что они не представили себя в качестве патриотической/националистичес-
кой группы, заинтересованной в статусе великой державы для России (Tuminez,
«Russian Nationalism and the National Interest in Russian Foreign Policy», in: The
Sources of Russian Foreign Policy, 65).
3
Zbigniew Brzezinski. «The Premature Partnership», Foreign Affairs 73, 1, 1994.
88 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Andrei Kozyrev. «The Lagging Partnership», Foreign Affairs 73, 3, 1994, 59.
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 89
3. К интеграции с Западом
Как ни краток был момент российского западничества, в течение оп-
ределенного времени Ельцин и Козырев исходили в своей практичес-
кой политике из западнической философии. Исходя из убежденности
в историческом превосходстве западной цивилизации, пребладающее
внимание российских властей оказалось направлено на Запад, в то
время как отношения со странами Азии и Ближнего Востока нередко
игнорировались.
1
Andrei Kozyrev. «Don’t Threaten Us», The New York Times, March 18, 1994, pp.
A28. В своей книге Козырев пишет о своем развитии в направлении державни-
чества, признавая, что к 1994 году он «определенно превратился в демократа-го-
сударственника» и «был убежден, что России было суждено остаться великой
державой» (Козырев, Преображение, 38-39).
90 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Такое отношение хорошо отражено в документах российско-американских сам-
митов в 1992 и 1993 гг. В июне 1992 г., например, Ельцин и Буш подписали Хар-
тию о российско-американском партнерстве и дружбе, подтверждавшую «единс-
тво сферы безопасности Северной Америки и Европы», которое должно было
«основываться на прочных общих ценностях» и общей приверженности «демок-
ратии, верховенству закона … и поддержке прав человека» (Leszek Buszynski,
Russian Foreign Policy after the Cold War [New York: Praeger, 1996], 54).
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 91
1
А. Козырев. «Oсновная опасность —в номенклатурном реванше», Независимая
газета, 8 октября, 1992.
2
Цифра 100 миллиардов долларов была высчитана как эквивалент стоимости по-
мощи Восточной Европе с 1989 по 1991 г. (Nigel Gould-Davies and Ngaire Woods,
«Russia and the IMF», International Affairs 75, 1, 1999, 5).
92 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Buszynski. Russian Foreign Policy, Op. Cit, 57.
2
Robert H. Donaldson and Joseph L. Nogee. The Foreign Policy of Russia: Changing
Systems, Enduring Interests (Armonk: M. E. Sharpe, 2002), 193.
3
Peter Shearman. «Russian Policy Toward the United States», in: Russian Foreign
Policy since 1990, edited by Peter Shearman (Boulder: Westview Press, 1995), 121.
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 95
Изоляционистское мышление
Западники оправдывали изоляционистский курс исходя из экономи-
ческих, политических, и культурных оснований. С экономической точ-
ки зрения, утверждали они, Россия превратилась во «внутреннюю ко-
лонию» Советского Союза и, в результате, пострадала гораздо больше
других республик, поскольку являлась ядром Советской империи. Как
самое большое и богатое государство в регионе Россия должна была
субсидировать республики, а не продавать им сырье, такое как нефть
и природный газ, по ценам мировых рынков. Утверждалось, что если
Россия продолжит служить экономическим локомотивом в регионе,
она первой станет жертвой собственного великодушия. Эти аргумен-
ты уходили корнями к эпохе Горбачёва, когда ельцинская организа-
ция «Демократическая Россия» формировалась как антиимпериалис-
тическое движение, подчеркивавшее независимость России и других
республик и даже открыто призывавшее к роспуску Советского Сою-
за. Советский Союз представлялся «империей», которая должна была
быть демонтирована ради процветания России. В течение политичес-
ких кампаний 1990 и 1991 гг. Ельцин выдвинул идею «России-жерт-
вы», и именно его советники, в конечном счете, написали сценарий рас-
пада Союза. Как ни странно, но идея была заимствована у российских
националистов антизападной ориентации, которые нередко обращали
внимание на бремя России, заключающееся в субсидировании осталь-
ной части Союза (хотя они никогда не стремились к распаду союза).
Кроме того, новые западники полагали, что в течение советской эры
Россия пострадала и в политическом и культурном отношении и что
теперь ей необходимо восстановить свою идентичность на неимпери-
алистических, или «гражданских» основаниях. Валерий Тишков, кото-
рый в 1992 г. был директором Института Этнологии и Антропологии
и Министром по делам национальностей, разработал научное обосно-
вание этого процесса и в 1989 г. впервые публично выдвинул концеп-
цию гражданской нации. Сутью восприятия России как гражданской
нации была ее деэтнизация, то есть исключение категорий этнической
и религиозной принадлежности из проекта разработки идентичности.
Тишков утверждал, что в России скорее должна сформироваться граж-
данская российская нация, то есть сообщество всех граждан Российс-
кой Федерации независимо от их этнокультурных и религиозных раз-
личий. В соответствии с новым видением, Россия в пределах ее совре-
менных постсоветских границ определялась как политическая нация и
«согражданство».1 Во внешней политике такое представление должно
1
Vera Tolz. Russia: Inventing the Nation (Oxford: Arnold, 2001), 250.
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 101
Экономический изоляционизм
В экономических вопросах Россия не планировала никакого коор-
динирования своей политики с бывшими советскими республиками.
После неудавшегося переворота в августе 1991 г. Ельцин сформули-
ровал идею независимости России как основание ее экономической
стратегии. В своем обращении к российскому Конгрессу народных
депутатов он обязался реализовать стратегию шоковой терапии, под-
разумевавшей освобождение цен до конца года, быструю приватиза-
цию промышленности и земли, значительное сокращение расходов го-
сударства и жесткую денежную политику. Он утверждал, что Россия
должна стать первопроходцем в осуществлении реформ, показав при-
мер другим республикам.1 Ельцин разделял широко распространен-
ные либеральные убеждения, что бывшие советские республики пред-
ставляли собой «гири на шее у России», и что у России не было иного
выбора, кроме как «уйти в отрыв» от бывшего СССР.
Руководствуясь этими убеждениями, Россия произвела валютную
1
David Kotz with Fred Weir. Revolution from Above: The Demise of the Soviet
System (London: Routledge, 1997), 167.
104 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Культурный изоляционизм
Наконец, Россия действовала, исходя из определенных культурно-изо-
ляционистских установок. До 1993 г. правительство поддерживало по-
литику гражданской идентичности, сформулированную Министром
по делам национальностей Валерием Тишковым. Тишков выступал
за трактовку нации как согражданства, отмену принципа этнических
автономий и приоритета индивидуальных, а не коллективных прав. В
ноябре 1991 г. правительство подтвердило свою приверженность про-
екту гражданской идентичности, приняв Закон о гражданстве. Закон
признавал гражданами всех людей, проживающих на территории Рос-
сийской Федерации, независимо от их этнической принадлежности,
и закреплял за гражданином Российской Федерации название рос-
сиянин, а не русский. В отношениях с иностранными государствами
правительство отрицало какую бы то ни было ответственность за эт-
нических русских, проживающих за пределами России. Несмотря на
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 105
1
Ibid.
2
Самая ранняя попытка подобной интерпретации ранней постсоветской внешней
политики России была предпринята З. Бжезинским в работе «The Premature
Partnership». См. также Allen C. Lynch. «The Realism of Russia’s Foreign Policy»,
Europe-Asia Studies 53, 1, 2001, 140.
Глава III. Эйфория после «холодной войны» и российское западничество 109
Результаты курса
Предполагалось, что западническая политика интеграции в конце кон-
цов получит признание Запада, под которым новые российские влас-
ти подразумевали полную моральную, политическую и материальную
поддержку их страны как новой демократии, покончившей с анти-за-
падным тоталитаризмом. Их завышенные ожидания родились в поли-
тической борьбе с Горбачёвым, который, как они считали, был слиш-
ком консервативен, чтобы добиться «подлинного» признания Запада.
Поскольку западные политики ставили под сомнение успех социалис-
тических реформ Горбачёва, российские западники уверовали в то, что
Запад будет целиком на их стороне, полностью поддержав их полити-
ческий курс. Получив власть в свои руки, они пошли так далеко, как
это только было возможно, в своих заявлениях о близости российских
интересов и их идентичности к западным. Новая концепция нацио-
нального интереса, в которой подчеркивалась быстрая экономическая
и политическая модернизация, была сформулирована, чтобы доказать
принадлежность России к Западу и привлечь ее инвестиции и поддер-
жку. Если руководствоваться предложенными выше критериями бе-
зопасности, благосостояния, независимости и идентичности, и приня-
тая западниками концепция национального интереса, и основанная на
ней политика потерпели поражение. Слишком многое было поставле-
но на карту. Слишком много важных национальных приоритетов было
принесено в жертву поиску признания со стороны западных полити-
ков, заинтересованных, главным образом, в предотвращении того, что-
бы Россия возродилась как угроза безопасности.
К достижениям российских западников вряд ли можно отнести ус-
транение внешней угрозы со стороны Запада. Ко времени их прихода к
власти такой угрозы уже не существовало благодаря усилиям Горбачё-
110 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Уроки поражения
Во многом подобно «новому мышлению» Горбачёва, внешнеполити-
ческая программа Ельцина и Козырева по интеграции с Западом по-
терпела неудачу. Однако уроки, извлеченные из этого провала, не-
сколько отличаются от уроков неудач «нового мышления».
Во-первых, почти так же, как и курс Горбачёва на новое мышление,
постсоветское западничество оказалось неспособно трезво оценить
структуру властных отношений внутри страны или на международном
уровне и не могло добиться успеха перед лицом растущей оппозиции го-
сударственников и консервативных цивилизационщиков. Однако запад-
ники пошли гораздо дальше Горбачёва в своем нежелании сотрудничать
с оппозицией. В отличие от Горбачёва, который первоначально сфор-
мировал широкую коалицию поддержки, включавшую военных и пар-
тийных чиновников, Ельцин и Козырев не стремились реформировать
страну на центристский манер. Их стратегия заключалась в том, чтобы
воспользовавшись одномоментно полученной поддержкой общества,
быстро навязать ему свое видение реформ и провести в жизнь максимум
преобразований, пока не сформировалась действенная оппозиция.
Во-вторых, в отличие от Горбачёва, который предложил своей стра-
не определенную цивилизационную перспективу и возможность пе-
реформулировать свою идентичность, не теряя при этом националь-
ной гордости, власти новой России были лишены всякого воображе-
ния в данном вопросе. Можно ли было надеяться, что страна, веками
демонстрировавшая экономическую, политическую и культурную не-
зависимость, удовольствуется отведенной ей роли стать «частью За-
112 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Среди западных исследователей см., в особенности, Peter Rutland. «Mission
Impossible? The IMF and the failure of the market transition in Russia», Review
of International Studies, 1999; Janine Wedel, Collision and Collusion: The Strange
Case of Western Aid to Eastern Europe, 1990-1997 (London: Palgrave, 1998); Peter
Reddaway and Dmitri Glinski. Tragedy of Russia’s Reforms: Market Bolshevism
Against Democracy (Washington, DC: United States Institute of Peace, 2001).
Глава IV
Новые вызовы безопасности
и великодержавное сдерживание
«Россия была и остается великой дер-
жавой, и ее политика по отношению к
внешнему миру должна соответство-
вать этому статусу».
Н
азначение Примакова, нового министра иностранных дел Рос-
сии, стало официальным завершением западнического курса
Ельцина и Козырева. Новое назначение стало сигналом к воз-
рождению наиболее влиятельной внешнеполитической парадиг-
мы в России, важнейшее место в которой отводилось идее госу-
дарственности и статусу великой державы.
1
Цитата из первой официальной пресс-конференции Е. Примакова в качестве ми-
нистра иностранных дел (Robert H. Donladson and Joseph L. Nogee, The Foreign
Policy of Russia: Changing Systems, Enduring Interests [Armonk: M. E. Sharpe,
1998], 119) и выступления на конференции «Преображенная Россия» состояв-
шейся в Московском институте международных отношений в 1992 («Преобра-
женная Россия», Международная жизнь № 3-4, 1992, с. 104).
114 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Samuel Huntington. «The Clash of Civilizations?» Foreign Affairs 4, 72, 1993.
116 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
См. подробнее: Евгений Примаков. «Международные отношения накануне 21
века», Международная жизнь № 10, 1996 and Евгений Примаков. «Россия в ми-
ровой политике», Международная жизнь № 5, 1998.
2
«Стратегия России в XXI веке», Независимая газета, 18 июня 1998.
3
«The need for a new Ostpolitik», Financial Times, January 16, 1996.
118 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Евгений Примаков, Годы в большой политике (M, 1999), сс. 213, 217-221.
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 119
Оппозиция западников
Западники выделялись из остальной части политической среды бла-
годаря своей непримиримой критике политического курса, в основе
которого лежало понятие великодержавного сдерживания. Они пов-
торяли старый аргумент Козырева о том, что национальный интерес
России заключается в создании конкурентоспособной рыночной эко-
номики и жизнеспособной демократической системы, а не в проти-
востоянии Западу или интеграции республик бывшего СССР. В под-
тверждение своей правоты, западники привлекали внимание к тому
факту, что обычных россиян интересовало, прежде всего, состояние
российской экономики и внутренняя безопасность, а не проблема во-
енного потенциала и статуса великой державы. Продолжая, как и рань-
ше, настаивать на политико-экономической интеграции России с ев-
ропейскими институтами, они воспринимали приоритеты Примакова,
заключавшиеся в возрождении СНГ как основы постсоветской интег-
рации, сопротивлении расширению НАТО на восток, развитии воен-
ного сотрудничества с Ираном и попытках выстроить ось безопаснос-
1
Геннадий Зюганов. География победы (M., 1998).
2
Aлександр Дугин. «Евразийский проект», Завтра, август, 1996.
124 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Юрий Федоров. «Кризис внешней политики России», Pro et Contra, Том 6, № 1-
2, 2001.
2
Ирина Кобринская. «Прагматический либерализм во внешней политике», От-
крытая политика № 7-8, 1997; Виктор Шейнис. «Россия и Европа», Независи-
мая газета, 20 декабря 2000.
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 125
1
Об анализе решения о расширении НАТО и реакции России на него, см. James
Goldgeier, Not Whether, But When: The US Decision to Enlarge NATO (Washington,
DC: Brookings Institution Press, 1999) и J. L. Black, Russia Faces NATO Expansion:
Bearing Gifts or Bearing Arms? (Lanham: Rowman & Littlefield, 2000).
2
Цит. по Neil MacFarlane. «Realism and Russian Strategy after the Collapse of the
USSR», in: Unipolar Politics, edited by Ethan B. Kapstein and Michael Mastanduno
(New York: Columbia University Press, 1999), 242.
3
Цит. по Леонид Mлечин, Министры иностранных дел (M., 2001), 620.
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 127
1
Алексей Пушков. «Синдром Черномырдина», Независимая газета, 11 июня, 1999.
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 133
1
Aлександр Беленский. «Мудрость силы», Советская Россия, 27 апреля 1999;
Геннадий Зюганов. «Югославский рубеж», Советская Россия, 6 апреля 1999.
2
Aлександр Лукин. «День победы под бомбами», Независимая газета, 27 мая
1999.
3
Antonenko. «Russia, NATO and European Security», 134-136.
134 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Шахназаров и др. «Внешнеполитические приоритеты России».
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 143
Экономическая интеграция
Экономическая интеграция стала другим важным аспектом стратегии
Примакова. На протяжении советской эпохи Россия и бывшие совет-
ские республики представляли собой очень тесно связанные экономи-
ческие системы, и разрушение многочисленных уз взаимозависимос-
ти не могло быть быстрым процессом. Оппозиция раннему изоляци-
онизму Ельцина первоначально включала в себя бывших советских
управленцев, которые лоббировали свои взгляды через Гражданский
Союз. Назначение Виктора Черномырдина в качестве премьер-ми-
нистра способствовало дальнейшему развитию целей данной группы
в направлении перехода от прозападного изоляционизма к укрепле-
нию региональных экономических связей. Бывший хозяйственник и
президент крупнейшей газовой компании «Газпром» Черномырдин
привнес в российскую региональную политику значительно бóльшее
понимание различных аспектов экономической взаимозависимости
бывших советских республик. Его стратегия выстраивания отноше-
ний между странами бывшего СССР включала в себя использование
энергетических ресурсов в целях принуждения зависимых в энергети-
ческом плане бывших советских республик вкладывать свой капитал
в развитие «Газпрома» и других крупных энергетических компаний,
таких как «Лукойл», «Юкос» и «Сиданко». Ельцин поддержал такой
подход своим Указом №472, изданном 7 мая 1995 г., а также одобрил
новую долгосрочную энергетическую стратегию России до 2010 г.
Подход Примакова был иным, более ориентированным на роль го-
сударства. Как и Черномырдин, Примаков понимал, что восстановить
то, что промышленники из Гражданского Союза называли «разрушен-
ными политико-экономическими связями», было непросто, и он то-
же хотел поддержать интересы российского бизнеса в регионе. В то же
время, министр иностранных дел стремился к активной практике «эко-
номической дипломатии» — так Кремль называл и негативные, и пози-
тивные санкции — для укрепления политических интересов России в
регионе. Он хотел извлечь выгоду из относительно высокого потенци-
ала экономического влияния России в целях содействия укреплению
двусторонних и многосторонних политических связей, поддерживае-
мых Россией с бывшими советскими республиками. В духе державни-
144 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Российская газета, 23 сентября 1995.
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 145
Культурные аспекты
Стратегия постсоветской интеграции включала в себя и культурный
компонент. Примаков понимал, что Россия была обязана реагировать
на политические и культурные запросы двадцати пяти миллионов
русских, которые оказались за пределами исторической родины и
продолжали отождествлять себя с ней. Уже в поддержанном им отчете
Службы внешней разведки от 1994 г. Примаков непосредственно свя-
зывал судьбу русских в бывшем СССР с развитием и процветанием
России. Помимо этнических русских, на постсоветском пространстве
жило также множество тех, кто предпочитал русский своему родному
146 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Igor Zevelev. Russia and Its New Diaspora (Washington, DC: The United States
Institute of Peace, 2001), 175.
2
Данные опросов: Zevelev. Ibid, 61; Vera Tolz, Russia: Inventing the Nation (London:
Arnold, 2001), 263.
3
Graham Smith. Post-Soviet States (London: Arnold, 1999), chapter 6; Tolz, Op. Cit,
chap. 8.
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 147
1
Smith, Op. Cit, 143.
148 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Результаты
Внешняя политика Примакова сопровождалась немалыми достиже-
ниями, особенно в области безопасности. Внимание министра к воп-
росам постсоветского пространства и интенсивная дипломатичес-
кая деятельность дали свои результаты в процессе заключения мира
в Молдове и Таджикистане (однако, не в Грузии). Примакову также
удалось заключить и ратифицировать Большой Договор с Украиной,
способствовавший переходу отношений двух стран в области безо-
пасности на качественно новый уровень. Министр добился успеха и
в переговорах России и НАТО. Несмотря на множество сложностей в
отношениях с НАТО, Россия разработала механизм постоянных кон-
Глава IV. Новые вызовы безопасности и великодержавное сдерживание 149
1
Корреспондент «Известий» Станислав Кондрашев, цит. по Млечин, Министры
инстранных дел, 607.
2
William Zimmerman. The Russian People and Foreign Policy (Princeton: Princeton
University Press, 2002), 91.
3
Rajan Menon. «After Empire: Russia and the Southern ‘Near Abroad’», in The New
Russian Foreign Policy, edited by Michael Mandelbaum (New York: The Council on
Foreign Relations, 1998), 148.
4
MacFarlane. «Realism and Russian Strategy, 244.
150 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Уроки
Какие уроки можно вынести из политики великодержавного сдержи-
вания? Несомненно, дипломатия Примакова отличалась рядом по-
зитивных характеристик, таких как больший демократизм формиро-
вания и принятия внешнеполитических решений, большее внимание
к территории бывшего Советского Союза, более гибкий характер от-
ношений с западными государствами и более активный поиск новых
возможностей за пределами Запада. И все же основное направление
этой дипломатии, в основе которого лежало восприятие Примаковым
российского национального интереса как связанного с необходимос-
тью сдерживать глобальные амбиции США в мире, было выбрано не-
верно. Если бы России когда-нибудь и пришлось осуществлять поли-
тику, которую ей предписал ее второй министр иностранных дел, это
должно было произойти в другое время и при других обстоятельс-
твах. Жертвование и без того не слишком значительных материаль-
ных и политических ресурсов на создание многополярного мира едва
ли было достойной задачей. Такая политика вряд ли была прагматич-
ной и, несмотря на убежденность Примакова, обладала лишь поверх-
ностным сходством со стратегией «сосредоточения» Александра Гор-
152 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Примаков рассматривал развитие двусторонних связей на территории бывшего
СССР как «негативный процесс» по сравнению с отношениями многосторонне-
го характера (См., например, его работу «Годы в большой политике», с. 387).
Глава V
Мир после 11 сентября и политика
великодержавного прагматизма
«Такая страна, как Россия, может про-
должить существовать и развиваться в
пределах существующих границ только
в том случае, если остается великой де-
ржавой. Во все моменты ее слабости…
России неизменно угрожал распад».
С
приходом к власти Владимира Путина и, особенно, после терро-
ристических атак на Соединенные Штаты в сентябре 2001 г. вне-
шняя политика России сделала очередной поворот. Этот удиви-
тельный поворот, однако, не был полной неожиданностью. Новый
курс великодержавного прагматизма являлся продолжением и од-
новременно существенным отходом от предыдущего курса великодер-
жавного сдерживания. Изменившиеся международные и внутренние
условия способствовали формированию новой коалиции идентичнос-
ти, поддержавшей иное понимание национального интереса России.
1
Philip Hanson. «Joining but Not Signing Up? Russia’s Economic ‘Integration’ Into
Europe», Russian and Eurasia Review 2, 6, March 18, 2003; Julien Vercuil, «Opening
Russia? Contemporary Foreign Trade», Russian and Eurasia Review 2, 4, February
18, 2003 <www.jamestown.org>.
2
Richard Rose. «How Floating Parties Frustrate Democratic Accountability», in:
Contemporary Russian Politics, edited by Archie Brown (Oxford: Oxford University
Press, 2001), рр. 221-222.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 157
1
Владимир Путин. «Россия на рубеже тысячелетий», Независимая газета, де-
кабрь 1999.
158 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Там же. По выражению Путина, «если под демократией понимается распад го-
сударства, то нам не нужна такая демократия». (Interview, Washington Post,
September 26, 2003).
2
Владимир Путин. «Послание Федеральному Собранию Российской Федера-
ции», Международная жизнь № 5, 2002, сс. 4-5.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 159
1
Григорий Явлинский. «Дружба на время или союз навсегда?», Общая газета, 24
января 2002; Он же, «Дверь в Европу находится в Вашингтоне», Общая газета,
16 мая 2002.
2
Aлексей Kaрa-Mурзa. «На перекрестке политики и науки», Полис № 6, 2001.
3
Thomas Friedman. «World War Three», New York Times, September 19, 2001. По-
добные же аргументы со стороны западных консерваторов см. в Fukuyama.
«Their Target: The Modern World»; Margaret Thatcher. «Advice to a Superpower»,
New York Times, February 11, 2002.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 163
1
Buzgalin. «Russia and America: A New Twist in the Confrontation?»
2
Валерий Федоров. «Вперед, к идеологии?» Независимая газета, 18 января 2002.
Дмитрий Фурман в данной связи утверждал, что прозападный выбор Путина
мог бы способствовать сохранению недемократического, по своей сути, режима
в России, так же, как союз США с центрально-азиатскими государствами и Па-
кистаном не означал, что эти государства будут больше уважать права человека
(Дмитрий Фурман. «Полет двуглавого орла», Oбщая газета, 30 мая 2002).
164 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
См., например: Graham Allison, Karl Kaiser and Sergei Karaganov. «The World
Needs a Global Alliance for Security», International Herald Tribune, November 21,
2001.
2
Путин. «Послание Президента», с. 18. Акцент на Европе стал ключевой темой
послания Путина Совету Федерации в апреле 2005 г.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 165
Реакция общества
Такая реакция со стороны политического класса являлась отражением
настроений более широких слоев российского общества, которое про-
должало с опаской относиться к намерениям Запада. Трудный постком-
мунистический опыт страны и неудачи Горбачёва и Ельцина, пытавших-
ся наладить стратегическое партнерство с Западом, послужили тому, что
российский политический класс, военные, средства массовой инфор-
мации и широкая общественность стали скептически относиться к но-
вым усилиям, направленным на восстановление отношений. Внимание
общества привлекали, по крайней мере, три главных проблемы. Во-пер-
вых, многие политики и военные указывали на одностороннее решение
США разрабатывать систему противоракетной обороны и отказаться
от договора о ПРО, в котором американцы продолжали видеть краеу-
гольный камень стратегической стабильности. Во-вторых, по-прежне-
му существовала проблема расширения НАТО, часто воспринимаемого
как антироссийский, по своей сути, процесс, следовавший старому при-
1
См., например, Aлександр Пaнарин. «Oнтология террора», в: Геополитика тер-
рора (M., 2002), с. 46; Aлександр Проханов. «Америку поцеловал ангел смерти»,
Завтра, 18 сентября 2001; Aлександр Дугин. «Teракты 11 сентября: экономичес-
кий смысл», в: Геополитика террора (M., 2002).
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 167
Связи с Европой
Помимо развития новых отношений с Соединенными Штатами, Пу-
тин придавал особое значение связям с европейскими партнерами,
особенно с Германией, Францией и Италией. Российские энергети-
ческие рынки располагались, прежде всего, в Европе — они составля-
ли 40% внешней торговли России по сравнению с 5%, составлявшими
уровень торговли с Соединенными Штатами. Фактически, если вос-
принимать Европу в более широком плане, включая в нее ЕС, Цент-
ральную и Восточную Европу, Норвегию и Швейцарию, то доля тор-
говли России с ней достигала 55%.2 В июне 2003 г. Путину удалось за-
ключить договор о создании совместного предприятия с известной
компанией Бритиш Петролеум, общей стоимостью более шести мил-
лиардов долларов. Его ви'дение глобальной безопасности также оказа-
лось весьма близким пониманию этой проблемы крупными европей-
скими государствами. Во время кризиса, связанного с решением США
1
«Bush’s Russian romance», Economist, May 22, 2002.
2
Hanson, Op. Cit.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 171
1
Sergei Yastrzhembsky. «Russophobia Still Rampant», New York Times, April 24, 2002.
172 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
«Ex-defense minister accuses US of seeking to dominate Russia», Associated Press,
June 19, 2003 (As cited by CDI Russia Weekly, No. 262, June, 2003)
2
Опрос, проведенный в апреле Всероссийским центром исследования обществен-
ного мнения (ВЦИОМ), цит. по Nikolai Petrov. «The War in Iraq and the Myth of
Putin», Russia and Eurasia Review, vol. 2, no. 8, April 15, 2003, www.jamestown.org);
The Pew Research Center for the People and the Press, September, 2003, available at
www.people-press.org.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 175
1
Wohlforth. «Russia», сс. 201-202.
2
«Putin’s Interview», Washington Post, September 26, 2003.
3
Marianna Belenkaya. «America’s Iranian Policy and Russia’s Interests», Russia’s
Information Agency, as cited by the Center of Defense Information 259, 6, May 29,
2003 <http://www.cdi.org/russia/259.cfm>.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 177
1
Стратегия для России: повестка для президента—2000 (M., 2000) <www.svop.edu>.
2
Susan Birgerson. After the Breakup of a Multi-Ethnic Empire (New York: Praeger,
2002), р. 89.
3
Aлан Касаев. «Совет Безопасности России решил закрыть СНГ», Независимая
газета, 7 февраля 2001.
4
Цит. по: Екатерина Тесемникова. «Преимущества содружества для России оче-
видны», Независимая газета, 2 августа 2001.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 181
Прагматичная многосторонность
Несмотря на то, что Путин отказался от примаковской стратегии реа-
нимировать СНГ, он не отказался от идеи многостороннего взаимодейс-
твия как способа укрепления позиций России в регионе. Через мно-
гостороннее взаимодействие в экономической сфере и в области бе-
зопасности российский президент постепенно выстраивал коалицию
поддержки российского влияния в регионе. В экономической сфере
значительным событием стало подписание договора с Белоруссией, Ка-
захстаном и Украиной, в соответствии с которым должны были быть
устранены препятствия в торговле и разработана совместная полити-
ка по транспортировке энергетических ресурсов. В области безопаснос-
ти Россия сконцентрировалась на антитеррористической деятельнос-
ти, развивая отношения в рамках Шанхайской пятерки, видным членом
которой был Китай, и восстанавливая положения старого Ташкентско-
го договора о коллективной безопасности. Шанхайская пятерка, или
Шанхайская Организация Сотрудничества (ШОС), появилась в ре-
зультате договора между Россией и Китаем по поводу существенного
сокращения числа пограничных войск, который был подписан в 1997 г.
184 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Транспортно-энергетические инициативы
Ускоренное развитие транспортной инфраструктуры путем разработки
транснациональных и трансрегиональных проектов было особенно важ-
ной областью деятельности Путина на постсоветском пространстве.
Большинство этих проектов касалось транспортировки нефти и газа,
по производству которых Россия занимала одно из первых мест в мире. В
ответ на рост цен на нефть Россия значительно увеличила ее производс-
тво, и некоторые аналитики полагали, что концу десятилетия она могла
бы составить конкуренцию Саудовской Аравии.1 Каспийское море стало
1
Edward L. Morse and James Richard. «The Battle for Energy Dominance», Foreign
Affairs 81, 2, 2002.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 185
1
Цит по: Anatol Lieven. «Bush’s Choice: Messianism or Pragmatism», OpenDemocracy.
net, February 22, 2005 <http://www.carnegieendowment.org>.
2
Об основаниях таких стратегических расчетов и дискуссиях на эту тему см., на-
пример, в Stephen Blank. «Georgia: A study in democracy exportation», Asia Times,
December 6, 2003 <atimes.com>; Graeme P. Herd. «Colorful Revolutions and the
CIS», Problems of Post-Communism 52, 2, 2005.
188 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Igor Torbakov. «Different Understanding of Democracy May Put Bush and Putin
on Collision Course, «Eurasia Daily Monitor, February 25, 2005. <http://www.
jamestown.org>
2
См., например, Aнатолий Гордиенко и др. «Застолбили Каспий», Независимая
газета, 15 апреля 2005.
Глава V. Мир после 11 сентября и политика великодержавного прагматизма 189
1
«Putin Says Russia Faces ‘Total War’ With Terrorism», RFE/RL Newsline, September
7, 2004 <http://www.rferl.org>.
2
Charles Gurin. «Observers Say Terror Attacks Eroding Putin’s Legitimacy», Eurasia Daily
Monitor, September 7, 2004 <http://www.jamestown.org>; Robert Coalson. «Russia
Girds Itself for War», RFE/RL Newsline, 3 September 2004 <http://www.rferl.org>
190 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
6. Уроки на будущее
Учитывая, что великодержавный прагматизм России все еще продол-
жает развиваться, любая оценка его результатов и последствий может
быть только предварительной. По отношению к предыдущему кур-
су великодержавного сдерживания, новый курс продемонстрировал
преемственность и изменения. Путин продолжил попытки Примако-
ва восстановить статус великой державы. Однако он отказался от пре-
жней стратегии достижения этой цели. Многополярный мир и пост-
советская интеграция — ключевые принципы философии Примако-
ва — были заменены более прагматичными средствами утверждения
интересов России в глобальной политике. Это преобразование вне-
шней политики стало возможным благодаря реформированию струк-
туры внутриполитических групп интересов и их взглядов на россий-
скую идентичность, а также благодаря изменениям, произошедшим
на международной арене. Политический контекст планирования вне-
шней политики принципиально изменился, и новый президент сумел
воспользовался этим. В данном разделе представлена оценка резуль-
татов внешнеполитической деятельности России на основании собы-
тий, произошедших до июня 2005 г. Я также кратко остановлюсь на
некоторых дилеммах внешней политики, связанных с осуществлени-
ем курса великодержавного прагматизма.
196 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
По этому вопросу см., например, Alexander Rahr and Nicolai N. Petro. «Our Man
in Moscow», The Fletcher Forum of World Affairs, Summer 2005 <http://fletcher.
tufts.edu/forum>
2
Путин сделал попытку продвинуться в этом направлении в своем Обращении к
Федеральному Собранию в 2005 г. («Ежегодное послание Федеральному Собра-
нию», Москва, 25 апреля 2005 <http://www.cdi.org/russia/johnson/9130-1.cfm> ).
Глава VI
Вашингтонская стратегия
смены режимов и новый облик
великодержавного прагматизма
Отдельные нормы, да, по сути — чуть
ли не вся система права одного госу-
дарства, прежде всего, конечно, Соеди-
ненных Штатов, перешагнула свои на-
циональные границы во всех сферах: и
в экономике, и в политике, и в гумани-
тарной сфере, навязывается другим го-
сударствам. Ну, кому это понравится?
Кому это понравится? ... Россия — стра-
на с более чем тысячелетней историей,
и практически всегда она пользовалась
привилегией проводить независимую
внешнюю политику. Мы не собираемся
изменять этой традиции и сегодня.
Владимир Путин,
Мюнхен, февраль 2007.1
В
скоре после завершения цветных революций в бывшем СССР,
великодержавный прагматизм Путина обрел новое измерение —
наступательность. Внешняя политика России не стала кофрон-
тационной и не вернулась во времена примаковского сдержива-
ния позиций США в мире. Скорее следует говорить о попытках
воспользоваться выздоровлением экономики и ростом энергетичес-
кой конкурентоспособности для закрепления на западных рынках при
одновременном сохранении политической стабильности и безопас-
ности от внешних угроз. Выступление Путина на Конференции по бе-
зопасности в Мюнхене стало знаковым для периода наступательной
внешней политики и оказалось крайне критичным в отношении роли
США в мире, предупреждая, что опасная политика США ставит под
угрозу дальнейшую интеграцию России в структуры Запада. Вместе с
тем это выступление отнюдь не провозглашало новую конфронтацию,
а напротив было призвано сохранить и углубить достижения сотруд-
ничества со странами Запада.
1
«Speech at the Munich Conference on Security Policy», Munich, February 10, 2007.
<www.kremlin.ru>
202 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
дол. в год, и около 20 млн. людей вышли из группы бедной части насе-
ления.1 Средний класс составлял теперь около 25% населения.2 За пе-
риод 2000–2005 гг., средний россиянин увеличил свой доход на 26% , по
сравнению лишь с 10-процентным ростом в доходах среднего китайца.3
Инфляция была в целом под контролем, а уровень прямых внешних ин-
вестиций вырос настолько, что перевел Россию на третье место в числе
наиболее привлекальных экономик развивающегося мира.4
Связывать российское экономическое выздоровление с высокими
ценами на нефть верно лишь отчасти. Так, согласно расчетам Всемир-
ного Банка добыча минеральных ресурсов в 2005 г. выросла лишь на
1,3% по сравнению с 6,8% в 2004 г.,5 однако экономический рост не за-
медлился. Значительным был вклад других экономических секторов,
среди которых наиболее динамично развивались оборонная промыш-
ленность, легкая, химическая, металлы и информационные техноло-
гии. Даже если нефть и газ оставались важнейшими источниками эко-
номического развития, опасность превращения России в petrostate
или же своего рода «Нигерию в арктическом климате» представля-
лась преувеличенной. Похоже, что вместо этого в России энергетика
рассматривалась в качестве важного сравнительного преимущества,
которым следовало воспользоваться, в том числе и для развития ди-
версификации экономики.
Развитие российской экономики проявило себя и в росте ее при-
влекательности для соседей. Массивная трудовая иммиграция в стра-
ну — один из показателей такой привлекательности. Хотя многие про-
должали работать нелегально, официальная статистика насчитывала
3 млн. рабочих-мигрантов, в то время как неофициальные оценки при-
ближались к 15 млн6. Чистая миграция за период 1991-2004 гг. соста-
вила 5.6 млн. человек,7 в результате чего Россия вышла на второе мес-
то в мире (первое осталось за США) по численности трудовой мигра-
1
«Russia turns from debtor into creditor country», Itar-Tass, January 27, 2007; Guy
Chazan, «Lighting a Spark. Fueled by Oil Money, Russian Economy Soars», The Wall
Street Journal, March 13, 2007.
2
«Russians rich and poor», Russia Profile, October 11, 2005, at <http://www.
russiaprofile.org>
3
Andrea Crandall. «Invest in China? Invest in Russia», Johnson’s Russia List, # 22,
April 19, 2006, at <http://www.cdi.org/russia/johnson>
4
Foreigners have invested more funds among developing economies only in China
and Singapore («Russia 3Rd World Developing Economy In Foreign Investment
Volume», Itar-Tass, January 31, 2007).
5
«World Bank says Russian growth still strong, but manufacturing struggling»,
Johnson’s Russia List, # 9, April 17, 2006, at <http://www.cdi.org/russia/johnson>
6
Koммерсант, 9 ноября 2005.
7
Там же.
206 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Владимир Путин. «Послание Федеральному Собранию Российской Федера-
ции», март 2005. <www.kremlin.ru>
2
Там же.
3
Там же.
4
Владимир Путин. «Послание Федеральному Собранию Российской Федера-
ции», 10 мая, 2006, 26 апреля, 2007 <www.kremlin.ru>
5
См. подробнее: Andrei P. Tsygankov. «Finding a Civilizational Idea: ‘West’, ‘Eurasia’
and ‘Euro-East’ in Russia’s Foreign Policy», Geopolitics, 12, 3, 2007.
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 209
1
Глеб Павловский. «Россия все еще ищет свою роль в мире», Нeзависимая газета,
31 мая 2004; «Страны евровостока—субъекты ‘большой игры, а не ее объекты»,
Kaзахстанская правда, 27 июля 2004 <http://www.kreml.org/media/61409251>;
«О политике России на постсоветском пространстве», America-Russia.net, 28 ап-
реля 2005 www.america-russia.net; «Запад— это антиевропейское понятие», Из-
вестия, 14 июля 2006.
2
Виталий Третьяков. «Суверенная демократия», Рoссийская газета, 28 апреля
2005; Владислав Сурков. «Суверенитет— это политический синоним конкурен-
тоспособности», Moсковские новости, 3 марта 2006; Александр Ципко. «Обрат-
но пути нет», Литературная газета, No. 19, май, 2006.
3
Не все в Кремле разделяли понятие суверенной демократии. Иная позиция была
выражена в: Meдведев. «Для процветания всех надо учитывать интересы каждо-
го».
210 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Putin. «Speech at the Munich Conference.».
2
Vlad Sobel. «A Resurgent Russia, or triumphalist West?» Johnson’s Russia List, No.
249, November 6, 2006; Павловский, «Запад— это антиевропейское понятие».
3
«Обзор внешней политики Российской Федерации», 27 марта 2007 <http://
www.mid.ru>
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 211
1
Сергей Иванов. «Триада национальных ценностей», Известия, 14 июля 2006.
2
See, for example, Mikhail Dmitriyev. «Russia’s ‘Energy Key’ Strategy», Russia in
Global Affairs, No. 4, October — December 2006; Сергей Переслегин. «Россия со-
средоточилась», Русский журнал, 1 февраля 2007 <www.russ.ru>
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 213
Прозападные критики
Российские либеральные западники подвергли Путина критике за
стремление к великодержавности. По их убеждению, существовало
лишь два пути — прозападный и великодержавно-националистичес-
кий. Привыкшие видеть мир в черно-белых тонах, данная группа сле-
довала в своем анализе известным стереотипам западной мысли, со-
гласно которым, если Россия не является прозападной демократией,
то она неизбежно становится империей1 или же, если Россия — вели-
кая держава, то обязательно антизападная по своей направленности.
Несмотря на усилия Путина по поиску совместных с Западом реше-
ний проблем безопасности, западники обвинили Кремль в росте ан-
тизападных ориентаций по целому кругу вопросов. Была подвергнута
критике недостаточная приверженность России институциональной
интеграции со странами Запада, в результате чего Россия становилась:
1) все более империалистической по отношению к соседям; 2) все бо-
лее конфронтационной в отношениях с Западом и 3) все более зацик-
ленной на восстановлении великодержавности вместо решения внут-
ренних проблем модернизации.
Например, Лилия Шевцова из Московского Центра Карнеги вы-
ступила с типичным для либералов-западников убеждением, что
Кремль зациклился на проблеме безопасности и контроля экономи-
ческих ресурсов, в то время как политическая ситуация приобретает
характер все более непредсказуемой. Вместо того, что создавать плю-
ралистическую политическую систему и стремиться к улучшению от-
ношений в Западом, «кремлевская политика превратилась в полити-
ку узкокорыстных элит, а точнее энергетических компаний и силовых
структур, что негативно сказывается на отношениях с Западом и но-
выми независимыми государствами, включая ближайших союзников
России».2 Зависимые в энергетическом отношении нации, такие как
Украина, Молдова и даже дружественная Беларусь, теперь стремились
уйти от зависимости от российских поставок и найти альтернативных
поставщиков сырья. Члены Евросоюза также обнаружили нежелание
углублять сотрудничество с Москвой. Согласно Шевцовой, Кремль
отказался от внутренней модернизации экономики в пользу создания
petrostate, в котором «рыночные отношения становится делом госу-
дарства и превратив экономические ресурсы в политический инстру-
1
For an early statement of this viewpoint, see Zbigniew Brzezinski. «The Premature
Partnership», Foreign Affairs, 73, 2, March/April 1994.
2
Лилия Шевцова. «Россия-2007: Власть готова к самовоспроизводству, или об
определенности неопределенности», Carnegie Moscow Center Briefing 1, January
2007 <www.carnegie.ru>
214 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Цивилизационщики и социал-демократы
Позиция цивилизационщиков по отношению к более наступальной вне-
шней политике Кремля была противоречивой. С одной стороны, данная
группа настаивала на более наступательных действиях на международ-
ной арене еще с 1990-х гг., требуя восстановления российского доминиро-
вания в бывшем советском регионе и прочных связей с бывшими союзни-
ками СССР в мире (см. глава 4 данной книги). Вместе с тем, защищаемая
данной группой наступательность была призвана служить совершенно
иным целям — разрыву отношений России с Западом, а не поиску более
значительного места в контролируемых западными странами политико-
экономических структурах. Например, российские империалисты наста-
ивали на необходимости восстановить «крепость Россию», чтобы успеш-
но сопротивляться мощному давлению с Запада и Востока.3
Другая группа — евразийцы — предлагали России создание тесно-
го союза с Китаем или Ираном в целях возвращения к своим «культур-
ным корням» и защиты от наиболее пагубных влияний с Запада.4 Если
Россия действительно восстановила артибуты великодержавности, на-
стаивали евразийцы, ей не следует искать признания своих действий
и намерений на Западе. Вместо этого необходимо заняться создани-
ем энергетических картелей и военных союзов, чтобы вытолкнуть за-
знавшихся американцев из Евразии раз и навсегда. В качестве участ-
ника евразийской коалиции Россия смогла бы расти значительно быс-
трее, создав наконец реально значимый противовес господству Запада.
Евразийцы также выступали противниками всяких этнонационалис-
тических идей, усматривая в них значительный потенциал насилия и
разрушения этно-религиозного баланса на континенте. Вопреки свое-
му сравнительно невысокому публичному влиянию, у данной группы
имеется определенный авторитет во властных структурах и растущий
1
Там же.
2
См., например, выступление Бориса Немцова на радио «Эхо Москвы» («Putin
destroyed everything Yeltsin created, says opposition politician», BBC Monitoring,
April 27, 2007).
3
Mikhail Yuryev. «Fortress Russia», Russia in Global Affairs, July-September 2005
<www.globalaffairs.ru>; Mихаил Юрьев. Tретья империя. С. Петербург, 2007.
4
Aлександр Дугин. «Внешнеполитическая эклектика», Российская газета, 21 ян-
варя 2005; Деньга Халидов, «Мюнхен: расставание с иллюзиями», Русский жур-
нал, 27 февраля 2007 <www.russ.ru>
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 215
3. США и Европа
Сотрудничество и соперничество с США
В ряде сфер сотрудничество России с Соединенными Штатами оста-
лось прочным со времени 11 сентября 2001 года. Обе стороны стре-
мились к решению проблемы ядерного распространения, объединив
усилия в побуждении Северной Кореи и Ирана к тому, чтобы остано-
вить работы по получению ядерной бомбы. США поддержали россий-
скую инициативу по переработке использованного Ираном ядерного
топлива за пределами страны с тем, чтобы предоставить Ирану воз-
можность использования ядерной энергии в мирных целях. Россия
и США продолжали и координацию своих усилий по борьбе с терро-
ризмом. Например, в декабре 2006 г. американские разведывательные
службы предупредили российские власти о готовящихся террористи-
ческих атаках в московском метро, что помогло России адекватно от-
реагировать на угрозу.
Несмотря на такую позитивную координацию усилий, напряжен-
ность в отношениях двух стран существенно возросла и затрагивала
по крайней мере пять групп вопросов — Иран, продажа оружия на ми-
ровых рынках, Китай, энергетические ресурсы и продвижение амери-
канской военной инфраструктуры с границам России. В отношении
Ирана Россия выступала противником накладывания дополнитель-
ных санкций против руководства страны, настаивая на продолжении
переговоров. До начала 2007 г. Россия не поддерживала и рассмотре-
ние вопроса в Совете Безопасности ООН, считая необходимым про-
должать работу через Международное агенство по атомной энергии. В
марте 2007 г., сославшись на неоднократный отказ Ирана подчинить-
ся требованиям ООН и прекратить наиболее спорные аспекты своей
ядерной программы, Россия пересмотрела свою позицию и поддержа-
ла резолюцию 1747, запрещавшую любой экспорт иранского оружия и
замораживавшую ряд финансовых счетов Ирана.
В то же время Кремль не поддержал предлагавшиеся со стороны
США и Европы более жесткие санкции. Во-первых, для России было
важно исходить в решении вопроса из всего контекста экономических,
политических и военных отношений с соседним Ираном. Ни у кого из
членов СБ ООН не был столь широких и глубоких связей с этой стра-
ной, и Кремль предпочел руководствоваться простой истиной: прези-
дент Ахмадинижад с его безоответственной политикой со временем уй-
дет со своего поста, а его страна и общество останутся в качестве важных
партнеров России. Москва таким образом стремилась к нахождению
правильного баланса между оказанием на иранский режим давления и
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 219
1
«Moscow warns U.S. Iran policy may spark ‘clash of civilizations’», RIA Novosti,
March 27, 2007.
2
«Russian Arms Business Breaks New Records», RFE/RL Newsline, March 22, 2007.
3
Ariel Cohen. «What to Do About the Shanghai Cooperation Organization’s Rising
Influence», Eurasianet.org, September 21, 2006.
220 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Цит. по: Dmitry Babich. «Russia’s Spectrum of Response», Russia Profile,
February 8, 2006 <www.russiaprofile.org>
226 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
тона раньше или позже должна была привести к власти в этой мусуль-
манской стране агрессивных и радикальных политиков.
Ситуация с Хамаз не отличается принципиально, поскольку и
здесь важную роль сыграло стремление США и Европы изолировать
эту партию и даже оказать давление на палестинских избирателей, уг-
рожая прекратить всякую финансовую поддержку правительства в
случае победы Хамаза. Кроме этого, Европа отказалась взять на себя
какую-либо ответственность за протесты мусульман в мире в связи с
публикацией оскорбительных карикатур пророка Мухаммеда. То, что
США осудили публикацию карикатур уже не могло изменить сфор-
мировавшийся у этой страны образ империалистической державы, не
боящейся унизить мусульманский мир. Действия, а не слова становят-
ся основной восприятия, которое затем превращается в реальность.
Импликации «войны цивилизаций» для российского развития
трудно переоценить. Для страны с 20 до 25 млн. мусульман участие в
такого рода войне равносильно приглашению пожара в свой дом. Меж-
культурный и межрелигиозный баланс в России трудно было назвать
оптимальным. Растущее влияние радикальных исламистских идеоло-
гий, иммиграция из преимущественно мусульманских бывших совет-
ских государств, а также неспособность ряда представителей местной
власти укрепить связи доверия с мусульманами способствовали со-
зданию политически опасной ситуации. Несмотря на относительную
стабилизацию ситуации в Чечне, исламский радикализм продолжал
активные действия в других республиках Северного Кавказа.
Российские ближневосточные инициативы не были антизападны-
ми по своей направленности и означали возвращения Кремля к идеям
евразийской многополярности и сдерживания Запада. Вмест с тем они
свидетельствовали об опасении того, что «война цивилизаций» меж-
ду Западом и миром Ислама усиливалась, а также о понимании того,
что России не следует принимать участия в этой войне. Также как для
России было трагической ошибкой участие в первой мировой войне
в 1914 году, было бы не меньшей трагедией стать свидетелями фор-
мирования полномасшабного западно-исламского фронта и россий-
ского присоединения к этому фронту. Российское намерение интен-
сифицировать диалог с Ираном и Хамазом лишь отражало желание
найти выход из межцивилизационной конфронтации и компенсиро-
вать поражения западной политики в регионе, связанные с призыва-
ми бойкотировать выборы в Иране или неуклюжими попытками ока-
зать давление на палестинских избирателей. В неявной форме новые
кремлевские инициативы также признавали фактор угрозы исламско-
го радикализма внутри России, нейтрализация которого была бы не-
возможной без улучшения отношений с миром Ислама.
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 227
1
«Russia’s Putin calls for interfaith dialogue to oppose extremism», RIA Novosti, July
3, 2006; «Russian special envoy urges efforts to avoid split between civilizations»,
ITAR-TASS, August 30, 2006.
2
Samuel Huntington. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order.
(New York: Simon & Shuster, 1997).
228 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Цит. по: David Kerr. «The Sino-Russian Partnership and U.S. Policy Toward North
Korea», International Studies Quarterly Vol. 49, 2005, 416.
2
«Russian Expert: US Awareness of Mistakes Made Led To Success in N Korea Talks»,
Interfax, February 13, 2007.
3
Peter Lavelle. «Is Russia Turning to the East?» United Press International, December
14, 2005 <www.upi.com>
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 229
1
Ibid.
2
Seung-Ho Joo. «Russia and the Second North Korean Nuclear Crisis», International
Studies Association, San Diego, March 22-25, 2006, 7.
3
Stephen Blank. «Russia and the Two-Koreas: the Latest Round», Eurasia Daily
Monitor, November 28, 2005 <jamestown.com>
4
Цит. по: Stephen Blank. «Russia Unfazed By North Korean Nuclear Test», Eurasia
Daily Monitor, Friday, October 13, 2006 <jamestown.com>
230 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Joo. «Russia and the Second North Korean Nuclear Crisis», 5.
2
Цит. по: Blank. «Russia and the Two-Koreas».
3
Kerr. «The Sino-Russian Partnership»; Il Hyun Cho, «More Than Nuclear Weapons:
The North Korea Facto in Domestic Security Debates in East Asia», International
Studies Association, San Diego, March 22-25, 2006, 18-24.
4
David Baldwin, ed. Neorealism—Neoliberalism: A Debate (New York: Columbia
University Press, 1993).
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 231
1
Gil Rozman, Kazuhiko Togo, Joseph Ferguson, eds. Russian Strategic Thought
toward Asia (New York: Palgrave, 2006), см. В частности см. главу Александра
Лукина.
2
К тому времени общий долг стран СНГ России достиг 5,5 млрд. долларов (Нeза-
висимая газета, 7 февраля 2001).
232 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
1
Цит. по: «NATO official slams Lavrov statement», Interfax, June 7, 2006. See also
«NATO Expansion A Huge Mistake — Lavrov», Interfax, December 12, 2006.
2
Bakhtiyar Babadjanov and Marina Barnett. «Akramia», presentation at Carnegie
Endowment for International Peace, Washington, DC, May 2, 2006 <http://www.
carnegieendowment.org/events/index.cfm?fa=eventDetail&id=881&&prog=zru>
Глава VI. Вашингтонская стратегия смены режимов и новый облик... 235
Будущие вызовы
Такая оценка, конечно же, может носить лишь предварительный ха-
рактер и зависит от того, удастся ли России справиться с будущими
вызовами ее внешней политике. Обратим внимание на две группы та-
ких вызовов — внешние и внутренние.
Главный внешний вызов для России заключается в сохранении
международного статус-кво, необходимого для продолжения програм-
мы внутренней экономической и социальной модернизации. Эконо-
мические кризисы, связанные, например, с резким снижением цен на
нефть, не могут не осложнить проведение такой модернизации. В то
же время такого рода кризисы менее вероятны, чем кризисы междуна-
родной безопасности. Эксперты в целом сходятся на том, что потреб-
ности в энергии будут расти и среди развитых, и среди развивающих-
ся стран, таких как Китай и Индия, и что в среднесрочной перспекти-
ве Россия сможет продолжать извлекать выгоду из своего положения
поставщика ресурсов. Более опасно политическое развитие событий
на Ближнем Востоке и продолжающаяся экспансия западной военной
инфраструктуры к границам России. Вывод американских войск из
Ирака без формирования в стране соответствующих условий безопас-
ности или же военная конфронтация с Ираном не могут не привести
к огромному потоку беженцев, в случае чего регион будет дестабили-
зирован в еще большей мере. Последствия такой дестабилизации ощу-
тят на себе Кавказ и Центральная Азия, а значит и Россия. Не менее
опасным было бы решение НАТО принять в свои ряды Грузию и Ук-
раину или же размещение США элементов ПРО в непосредственнос-
ти близости к России. Такого рода кризисы дадут дополнительные ко-
зыри тем представителям российского политического класса, кто не-
доволен путинским курсом великодержавного прагматизма и желал
бы его развития в радикально антизападном направлении.
Главный внутренный вызов связан с необходимостью преодолеть
1
Время новостей, 13 марта 2007.
238 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
З
аключительная глава суммирует использованный в данной кни-
ге подход к пониманию изменений и преемственности внешней
политики России. В главе также формулируются некоторые уро-
ки, которые могут быть извлечены из прошедших двадцати лет
взаимодействия России с Западом в надежде, что такое взаимо-
действие может способствовать улучшению взаимопонимания и безо-
пасности в мире.
1
Ibid.
252 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Продолжать сотрудничество
Первый принцип, которым должен руководствоваться Запад в своих
действиях по отношению к России, — это активное сотрудничество.
Многие западные политики, в частности, в администрации Клинтона,
хорошо понимали важность вовлечения России в активное сотрудни-
чество. Например, Строуб Талбот, основной разработчик американс-
кой стратегии в отношении России, верно утверждал, что реформа
в России касалась не только этой страны, но и самой формы нового
международного порядка, рождавшегося после «холодной войны».
Так же думал и сам Клинтон, который чувствовал, что «если в Рос-
сии все пойдет плохо …, мы снова должны будем переосмыслить со-
кращения оборонного бюджета и вернуться к огромным затратам, не-
обходимым на ведение новой холодной войны».1 В конце 1980-х — на-
чале 1990-х многие в России тоже верили в расположение Запада и
его стремление к сотрудничеству, даже основываясь на этой вере в вы-
страивании внешнеполитической стратегии. Это не было лишь эгоис-
тическим ожиданием. Подлинное сближение Запада и России имеет
исключительное значение для контролирования вооружений, борь-
бы с терроризмом и обеспечении региональной безопасности в Евра-
зии. Оно также важно для развития сотрудничества в экономической
и энергетической сферах.
Однако, несмотря на идеи представителей администрации Клин-
тона, сближение Запада и России оказалось весьма скромным. Боль-
шинство представителей политического класса в западных государс-
твах продолжали испытывать недоверие к России и после распада
Советского Союза, проявляя интерес главным образом к сокраще-
нию возможных ядерных угроз, исходящих из региона. Несмотря на
ожидания Горбачёва и Ельцина, Запад так и не предоставил новому
1
Strobe Talbott. The Russia House (New York: Random House, 2002), 58.
260 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Умерить ожидания
Наконец, в отношениях с Россией Западу следует учиться терпению
и не ждать чудес. Необоснованные ожидания от России были весь-
ма распространены в прошлом и не должны быть руководящим прин-
ципом в будущем. После падения Берлинской стены, многие надея-
лись, что Россия в скором времени оставит свое прошлое и возродится
как рыночная демократия и союзник западных государств. Реальность
оказалась иной, и модернизация России пока не повлекла за собой ее
вестернизацию. В экономической сфере Россия построила не свобод-
ную рыночную модель капитализма, а скорее олигархический капита-
лизм, при котором экономику в значительной степени контролируют
и делят между собой бывшие высокопоставленные партийные и госу-
дарственные чиновники. В области политических и правовых инсти-
тутов в России получила развитие супер-президентская система с не-
многими сдержками и противовесами. Используя эту систему, Путин
укрепил свою власть над законодательством, регионами и электрон-
ными средствами информации. Что касается отношений с Западом, то
многочисленные опросы показывают, что многие россияне восприни-
мают его скорее как потенциальную угрозу, чем как дружественного
стратегического партнера.
Запад несет определенную ответственность за эти неудовлетвори-
Глава VII. Уроки изучения России 265
1
Цыганков А. П. «Возвращение русской идеи: к национальным спорам о свободе, госу-
дарстве и мире». Философская Россия, № 9, 2007.
Рекомендуемая литература
Официальные документы
Козырев A. В. Преображение. M., 1995.
Примаков Е. М. Meждународные отношения накануне XXI века. Mеждународная
жизнь № 10, 1996.
Примаков Е. М. Россия в мировой политике. Mеждународная жизнь № 5, 1998.
Путин В. В. Россия на рубеже тысячелетий. Независимая газета, December 1999.
Иванов И. В. Россия в мировой политике. Mеждународная жизнь № 5, 2001.
Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации. 10 мая
2006 <www.kremlin.ru>
Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации. 26 апре-
ля 2007 <www.kremlin.ru>
Путин В. В. Выступление на конференции по вопросам безопасности. Mюнхен. 10
февраля 2007 <www.kremlin.ru>
Обзор внешней политики Российской Федерации. МИД РФ. 27 марта 2007
<http://www.mid.ru>
США и Европа
Тренин Д. Интеграция и идентичность: Россия как «новый Запад». М., 2006.
Black, J. L. Russia Faces NATO Expansion: Bearing Gifts or Bearing Arms? Lanham,
2000.
Goldgeier, J. and M. McFaul. Power and Purpose: US Policy Toward Russia after the
Cold War: Washington, D.C., 2003.
Tsygankov, A. P. Whose World Order? Russia’s Perception of American Ideas after the
Cold War. Notre Dame, 2004.
270 Внешняя политика России от Горбачёва до Путина
Allison, R., M. Light and S. White. Putin’s Russia and the Enlarged Europe. London,
2006.
Незападный мир
Лозанский Э. Россия между Америкой и Китаем. М., 2007.
Лузянин C. Г. Восточная политика Путина. М., 2007.
Lukin, A. The Bear Watches the Dragon: Russia’s Perceptions of China and the
Evolution of Russian-Chinese Relations Since the Eighteenth Century. Armonk,
2003.
Wilson, J. L. Strategic Partners: Russian-Chinese Relations in the Post-Soviet Era. New
York, 2004.
Rozman, G., K. Togo, J. Ferguson (eds.). Russian Strategic Thought toward Asia. New
York, 2006.
Kreutz, A. Russia in the Middle East. Friend or Foe? New York, 2006.
Сайты интернета
МИД РФ http://www.mid.ru
Президент РФ http://www.kremlin.ru
Российско-американские отношения http://www.america-russia.net
Россия в глобальной политике http://eng.globalaffairs.ru
Содружество http://www.mpa.ru
Johnson’s Russia List, Center for Defense Information http://www.cdi.org/russia/
johnson/default.cfm
Russia Profile http://www.russiaprofile.org
Russian & Eurasian Program, Carnegie Endowment for International Peace or Moscow
Center http://www.carnegieendowment.org/programs/russia/
Научное издание