ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ КОНФЛИКТА ЧЕРЕЗ ПОСТРОЕНИЕ ГРАЖДАНСКОГО

ОБЩЕСТВА:
ТЕОРИЯ ПОСТ РАЗВИТИЯ НА ПРИМЕРЕ ИСТОРИИ УСПЕХА
СОТРУДНИЧЕСТВА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Ник Мегоран, Англия

Бурул Усманалиева, Кыргызстан

Введение

В последние годы часто обсуждается тема потенциала институтов гражданского общества

в Центральной Азии при разрешении социальных, экономических, экологических
политических проблем региона, а также роль внешних стран в наращивании такого
потенциала.i Одним из важных моментов этих дискуссий стал вопрос о том, смогут ли
международные доноры помочь региону в предотвращении этнических и других видов
социальных конфликтов, посредством создания толерантного, многонационального
гражданского общества. Большинство выводов оказалось пессимистичным.ii Однако,
большинство таких рассуждений уделяет большее внимание на деятельность
международных организаций и западных межправительственных проектов в Центральной
Азии. Если посмотреть на вопрос с другого ракурса, то также возможен более
оптимистичный взгляд. Даная статья рассматривает работу малоизвестной Центральной
Азиатской организации развития, Евразийской Инициативы, работающей по развитию
гражданского общества в Великобритании.

Евразийская Инициатива (ЕИ), созданная в 1999 году правительствами Узбекистана,

Кыргызстана и Казахстана, получила возможность ‘внести свой вклад в развитие
жизнеспособного и толерантного гражданского общества по всему миру’. ЕИ намерена
осуществить эту миссию на основе Центрально Азиатского опыта в создании
гармоничного межэтнического сосуществования, и демократии в Советском периоде,iii и
укрепление этих достижений в последующем переходном периоде после обретения
независимости в 1991 году.iv Штаб квартира проекта находится в городе Алматы,
Республики Казахстана. Проект ЕИ направил свою усилия на сотрудничество со страной
Европейского Союза - Великобританией. В данной статье приведен анализ этого
сотрудничества. Статья состоит из 4 частей. В первой части объясняется, почему проект
выбрал именно Великобританию, с информацией о стране. Во второй части представляется
обзор стратегии и отчет о проделанной работе. Третий раздел дает оценку достижениям и
рассказывает о трудностях в работе проекта. В заключении данной работы приводятся
размышления о том, насколько теории пост-развития применимы в критике геополитики
Центральной Азии в свете этого примера; и предлагает направления для будущего
исследования в проектах международного развития в предотвращении конфликтов и
построении гражданского общества.

По следам Короля Артура: путь Великобритании к 21 веку. Данная (первая) часть

объяснит, почему именно Великобритания была выбрана в проект, и коротко ознакомит
проблемы этой переходной экономики. Этот выбор был обоснован на исследовании
консультантами для Евразийской Инициативы, в сотрудничестве с ключевыми местными
партнерами.

1
Великобритания является островом с населением 60 миллион человек, и находится на
самой западной части Евразийского континента, в конце легендарного ‘Великого
Шелкового Пути, который, в средние века, соединял Европу с Китаем и (см. Рисунок 1). В
геополитическом плане, она находится между Европейским союзом, США и Россией, и
считается осевой зоной Холодной Войны. Площадь страны равна 244,755 квадратным
километрам, или равна одной десятой доли территории Казахстана. Географически,
Великобритания разделена пополам на туманные высокогорья на севере и богатую
минеральным мелом низменность на юге.v Исторически, это было местом пересечения
цивилизаций, где проживали разные этнические группы: римляне, саксоны, пикты, англы,
кельты, датчане, нормандийцы, западные индийцы, пакистанцы, турки, угандинцы, и
другие переселившиеся народы. Сегодня, более чем 150 национальностей проживет в
крупных городах страны, хотя официальным языком страны является английский.
Столица страны - город Лондон. У Британцев богатые традиции, обычаи и фестивали.vi
Они гордятся своей историей, всемирно известными драматургами, такими как Уильям
Шекспир, учеными, как Исаак Ньютон, поэтами, как Лорд Байрон, и лидерами, как Король
Артур и Уинстон Черчилль. Несмотря на то, что эта страна-остров находится в самой
крайней части Евразии, отличные воздушные и морские пути, а также железнодорожные
магистрали связывают ее с Евразией под Северным океаном, и создают все условия для
того, чтобы Великобритания поддерживала сильные торговые и культурные связи по всему
миру.

Please insert picture 1.

Рисунок 1. Великобритания на Великом Шелковом Пути.

Хотя когда-то Великобритания процветала как первая промышленная держава

мира, сейчас она переживает тяжелый переходный период с изменениями в структуре: от
полного трудообеспечения населения и всемирной социальной защиты населения 1950х
годов, до неолиберальной рыночной экономики, начиная с первой половины 1980х. Какая-
то часть общества получила выгоду от этих изменений. Но в то же время это привело к

2
растущему неравенству, этническому и расовому насилию в периферийных районах
Лондона, таких как Брикстон и Бернли. Ситуация осложнилась из-за отсутствия
специально разработанной политики представления этнических меньшинств в Британском
парламенте, а также из-за того, что экстремистские религиозные расистские партии
воспринимаются властями слишком терпеливо. Последующие правительства получали
выгоду от подстрекательств и присутствия расистских эмоций по отношению к небелым
иммигрантам.vii В то же время, государственное образование очень мало преподается на
языках национальных меньшинств, кроме Уэльского и Кельтского в Уэльсе и Шотландии;
в результате, не англо говорящие граждане чувствуют себя обделенными в этом плане.
Более того, религиозный экстремизм привел к увеличению насилия и терроризма в
беспокойных частях Северной Ирландии. Более того, в Великобритании существует
проблема, связанная с группами исламских фундаменталистов, вводивших некую форму
радикального Ислама, совсем неприсущего для Великобритании. Переходный период
также привел к культурному и политическому разделению между более зажиточным
населением на юге и более бедным на севере. Более того, в результате старой
транспортной системы, постепенной приватизации системы здравоохранения здесь
провалилась система общественных услуг для самой бедной части общества. Вследствие
этого, более профессиональные специалисты покинули свои области деятельности, и
перестроились в бизнес сектор. Далее, введение платного образования в ВУЗах отняло
возможность малоимущих получения высшего образования. И, наконец, в
интеллектуальном плане, Великобритания уже давно страдает от так называемой ‘утечки
мозгов’ - выезда молодого работоспособного населения на более высокооплачиваемые
работы в США.

В политическом плане Великобритания славится давней традицией демократии, и

является членом многих важных международных организаций, таких как Организация
Объединенных Наций, Всемирная Торговая Организация, Организация по Безопасности и
Сотрудничеству в Европе. Однако, под предлогом сохранения стабильности и
безопасности от ‘терроризма’, правительство Блэра в ноябре 2001 года ввело
‘законопроект по анти-терроризму, преступности и безопасности’. Организация Human
Rights Watch, уважаемое международное НПО по защите прав человека, осудила этот
законопроект как ‘противоречащий гарантиям основным правам человека,
провозглашенных Европейским и международными документами. Данная организация
оценила законопроект как угрожающий основным правам в Великобритании и
обеспечивающий опасную модель построения основ для других стран’.viii

История этой страны с другими странами довольно мрачная: Зачиная войну в Югославии
(1999), Афганистане (2001) и Ираке (2003) без резолюции ООН, режим Блэра сменил свой
курс, отошел от ранее ими обещанных клятв перед международным сообществом о
приверженности к ‘моральной внешней политике’. Более того, несмотря на официальные
обещания уничтожения оружий массового поражения, Великобритания настаивает на
содержании склада с огромным количеством ядерного оружия, таким образом, увеличивая
дальнейшее распространение ядерного оружия по миру.

Между тем, коррупция проникала даже в высшие ранги политики и бизнес сектора.
Правительство Тони Блэра вытеснило Консервативную Партию с власти в 1997 году,
партию, потерявшую репутацию и обвиненная за взяточничество, дело дошло до того, что
один из министров правительства был заключен в тюрьму. Однако общественные
обвинения в адрес правительства за коррупцию увеличились, а именно, обвинения в
3
близких отношениях государства с бизнес сектором; Вдобавок к этому, политические
комментаторы утверждали, что идет глубокий распад общественного доверия к
Лейбористам.

Простые люди ожидали лучшей жизни, но были разочарованы и возмущены поведением

лидеров в переходный период. В результате, начал разваливаться социальный ландшафт
Великобритании. В одном научном исследовании вышел отчет Британского университета,
под поручением Фонда Джозефа Роунтри. Данный отчет показал мрачный рисунок
бедности и социальной отрешенности: в 1999 году 26 процентов населения находилось за
чертой бедности; около 9.5 миллионов человек не могло себе позволить нормальное жилье,
и 4 миллиона не в состоянии прокормить себя. Вкратце, показатели бедности значительно
повысились за последнее десятилетие.ix Нетрудно понять, почему в стране произошли
такие мощные негативные социальные перемены. Целые кварталы стали «затонувшими
участками», местами, куда полицейские не заглядывают. Между тем, проституция и
трафик людьми достигли небывалых масштабов. Разрушилась традиционно стабильная
структура семьи, потому что молодые люди повернулись спиной к ценностям своих
родителей. Несмотря на обширную избирательную систему, на некоторых выборах явка
составила только 25 процентов, что стало волнующей тенденцией народного голосования
по отношению к демократической политике. Более того, Великобритания занимает второе
место по Западной Европе по показателю численности людей тюрьмах. Потребление и
торговля наркотиками является большой проблемой, особенно после того, как
государственная политика провела безуспешную борьбу с ней, и контроль в этой сфере
перешел в руки организованной преступности.

В этих условиях некоторые комментаторы выразили опасение, что Великобритания, в

середине своего кризиса, может вполне стать страной - очагом терроризма и религиозного
экстремизма. Как сказал один эксперт-консультант по Евразийской Инициативе,
Узбекистан, Кыргызстан и Казахстан выразили особую озабоченность к любым
возможным конфликтам в Великобритании, которые, в худшем случае, могут привести
данный регион в ‘очаг гражданской войны, распространения ядерного оружия,
радикальных Исламских группировок, местом сражения Евразийской геополитики,
экологических отходов, и экономического провала’. Учитывая то, что в Великобритании
есть огромные запасы нефти в ее морских рубежах, беспорядок в Великобритании мог
привести к серьезным последствиям в экономике Евразийских стран, потянув за собой
соседние страны во всякого рода кризисы. Эти конфликты могли бы составить угрозу
Центральной Азии и подорвать мировую экономику, и поэтому, предотвращение такого
сценария является ‘приоритетом номер один’ для Центральной Азии и международного
сообщества. Поэтому было решено запустить в Великобритании проект «Евразийская
Инициатива».

Стратегия и деятельность проекта

В этом разделе будет описана работа, проделанная Евразийской Инициативой в построении

гражданского общества и обучении государственному управлению в Великобритании.
После исследования анализа описанного в предыдущем разделе, Евразийская Инициатива
пришла к мнению, что вышеописанные проблемы нужно разрешить двумя подходами –
сочетанием изменений «с верхнего слоя общества к широким массам» и «с широких масс
общества к верхнему слою». Проект взял под пристальное внимание несколько
4
географических зон, обозначенных ‘опасными зонами’, где имеются горячие точки
межэтнических, межрасовых, межрелигиозных напряжений (Рисунок 2). Это была
местность Бернли в беспокойной Кольнской долине, плодородной, однако
густонаселенной, а также культурно консервативной пороховой бочке, кипящей
межэтническим напряжением в самом сердце Великобритании, где действуют радикальные
Исламские организации как Хизб-ут-Тахрир.

Подход «С ВЕРХНЕГО СЛОЯ ОБЩЕСТВА К ШИРОКИМ МАССАМ»

Для проведения мониторинга этнических и других социальных конфликтов в нескольких

‘опасных зонах’ Великобритании, была привлечена целая группа экспертов. Большинство
экспертов, кто в основном работают журналистами, политологами и социологами,
привлеченные Евразийской Инициативой через международное сообщество, не имели
достаточного опыта. Поэтому они были обучены тренерами Евразийской Инициативы.
Каждый специалист должен был осуществить несколько задач: провести мониторинг
местной прессы, обеспечить обзор взаимоотношений титульных наций с меньшинствами,
и провести полевое исследование и интервью. Вся эта работа позже была собрана в отчете
Главы Комиссариата по Этническим Меньшинствам, который в свою очередь передает
этот документ соответствующему ведомству Британского правительства, для предприятия
действий по предотвращению происходящих конфликтов. В особо серьезных ситуациях,
Глава Комиссариата может просить встречу с соответствующим министром.
Государственные чиновники уверили Евразийскую Инициативу в том, что они считают
отчеты проекта весьма полезными.

Рисунок 2. Опасные зоны в Великобритании.

Please insert picture 2.

5
Огромная проблема, усугубляющая напряжение в опасных зонах, заключается в отсутствии
экономического развития и в ограничении возможностей молодежи. Это нужно разрешить
на структурном уровне, создавая реальные возможности для расцвета бизнеса. В
экономическом плане, были сделаны большие шаги вперед для восстановления Госплана о
модели Социальной Защиты 1950–1970х годов; например, приватизация объектов и
установление рыночных цен на воду, электричество и газ. Однако, многие секторы
экономики до сих пор остаются под государственным контролем, и страдают от
периодических проблем перегрузки рабочей силы. Поэтому поводу «Евразийская
Инициатива» готовит отчеты о либерализации рынка и сокращения работников в сфере
образования и здравоохранения.

В одной из предыдущих статей аналитиков Евразийской Инициативы было указано, что

основная причина распада семейной жизни заключается в социальных проблемах
Великобритании. Евразийская Инициатива ведет работу с местными властями для выпуска
школьных книг, воспитывающих детей родственным обязанностям и уважению старших.
Аксакалы и кемпиры (почтенные старики и старушки) из Центральной Азии были
приглашены в Великобританию, для проведения семинаров на тему ‘Семья – наше
богатство’, в которых обучали государственных чиновников, университетских
преподавателей и лидеров сообщества о вечных ценностях семейной жизни. Подобно
этому, в исследовании, проведенном аналитиками Евразийской Инициативы, выяснилось,
что в местах этнических конфликтов наблюдается относительно низкий общественный
контакт между сообществами. Поэтому, государство выработало программу по обучению
англичан Центрально Азиатским древним ценностям и гостеприимству. Эта программа

6
использовала девиз, взятый из древней пословицы этого региона – “ гость больше почетен
отца”.

ПОДХОД С ШИРОКИХ МАСС К ВЕРХНЕМУ СЛОЮ

Для разрешения многогранных социальных проблем недостаточно просто повлиять на

политический процесс. Чтобы гражданское общество расцвело, нужно поднимать сознание
и мышление простых жителей, причем на самом нижнем уровне общества; нужно оказать
им поддержку совладать контроль над своей жизнью. Именно из этих соображений
Евразийская Инициатива и организовала свою вторую деятельность, работу по модели «с
широких масс к верхнему слою», начиная с сообществ. Таким образом, в данный момент
начаты пять основных проектов.

Обеспечение молодого населения образованием является основной попыткой укрепления

гражданского общества на уровне широких масс. Здесь можно говорить о двух
программах: на двухгодичный период из Центральной Азии в опасные зоны были
отправлены очень востребованные для преподавания в школах ‘Волонтеры по Развитию и
миру’. Они выучили местный язык - английский, а также языки меньшинств, жили в
местных семьях, и, в общем, выполняли роль «послов доброй воли». Они преподавали в
школах, работая штатными учителями, вели активную деятельность по факультативным
мероприятиям как дебатные клубы, спорт. Они уделяли особенное внимание
мероприятиям по повышению межэтнических отношений. Волонтеры-учителя особо
подчеркнули важность семейных ценностей и родовых связей. Волонтеры часто выбирали
одну определенную трущобу, и собирали деньги для их жителей, которые заслуживают
помощи, отправляя их фотографии своим странам в Центральной Азии. В результате,
данный проект оказался весьма успешным.

Вторая программа называлась ‘Растущие Лидеры’. В ней были определены четыре

будущих потенциальных лидера разных этнических происхождений. Будущих лидеров
увели из родных краев для вовлечения их в важные обсуждения и ролевые игры. В течение
двух недель летней школы в тихом, окруженном природой, месте, в изумительных
ореховых лесах Арсланбоба в Кыргызстане, где будущие лидеры были обучены уважению
друг друга в соответствии с ценностями толерантного и многонационального гражданского
общества.

Третья программа ‘Религиозная Толерантность—Уроки из Шелкового Пути’ прошла еще

успешнее. В Центральной Азии, жили бок о бок в гармонии русские православные
христиане и мусульмане сунниты в течение многих веков.x Извлекая из этого опыт,
лидеры этих групп провели тур по горячим точкам религиозного экстремизма в Англии и
Северной Ирландии, через проведение тренингов по толерантности и мирному
сосуществованию представителям местных религиозных течений.

Четвертый проект ‘Семья - наше богатство’ взяла в качестве своей цели распад семей в
опасных зонах, и извлекла богатые традиции уважения родственников в Центральной
Азии. Социально исключенные прошли курс по изучению происхождению своих народов,
выявили имена и истории своих семи колен, чтобы все это передать своим детям как
модель поведения хороших граждан.

7
И наконец, пятый проект, работа была распространена в сферу культуры. Для поддержки
продвижения толерантности был объявлен грант на небольшую сумму денег.
Бенефициариями стали радиостанция в Бернли, ‘Радио Толерантного Гражданского
общества’, вещающее для молодежи о гражданском обществе; проект из города Лидс, для
поддержки создания лучшей системы безвредного разложения человеческого тела, для
поддержки крематория в городе Сканторп, осуществляющий крематорий трупов всех
этнических групп. Самым ярким участником, получивший приз, стал Брикстонский театр
молодежи под названием ‘Молодежь за театр, мир и гражданское общество’. Он получил
грант на пьесу о межэтнических конфликтах и их мирном разрешении.

Оценка

Такой долгосрочный проект трудно поддается оценке. И все же, можно сказать о
некотором успехе. Например, Глава Комиссариата по Этническим Меньшинствам выразил
возмущение по поводу содержания каждого номера газеты, где были статьи расистского
характера, относительно людей, просящих политическое убежище; А некоторые страницы
британской прессы, по мнению Главы Комиссариата, даже могли привести к появлению
предрассудков и разжиганию межэтнической розни. Он встречался с представителем
прессы по жалобам читателей несколько раз, а также привлекал на это внимание
омбудсмена, и тот обещал разобраться.

Кроме этого, в проекте можно наблюдать много ярких успехов. Это, например перевод
отчетов на местные языки и распространение их в школах, культурных центрах, и
правительственных учреждениях, открытие сайта и электронной рассылки о деятельности
проекта, это создание сети экспертов, и создание дискуссии о проблемах построения
гражданского общества в Великобритании. Более того, то, что дети великобританцев
учатся считать с ранних лет, была определена как культурно подходящая форма передачи.
‘Молодежь за театр, мир и гражданское общество’ был поставлен театр во всех шести
горячих зонах, где их слушателями стала безработная молодежь, находящаяся под риском
совершения этнического насилия. Более того, на наших интенсивных курсах поучаствовало
значительное количество стейкхолдеров и будущих лидеров. Например, более чем по 70
семинарам на тему ‘Религиозная Толерантность—Уроки из Шелкового Пути’ и ‘Семья –
это наше богатство’ были поставлены театральные сценки, на просмотр которых пришли
представители местной власти и гражданского общества.

Еще замечательным было то, что бенефициарии радостно приняли наши конференционные
пакеты, особенно в трущобах. Тридцать пять ‘будущих лидеров’ съездили в город
Арсланбоб Кыргызстана, для учебы в летней школе по межэтнической толерантности.
Более того, некоторые даже получили стипендии на обучение в Центральной Азии, при
условии, что они не останутся на том месте, где обучались, а увезут свои новые знания на
свою родину. Еще, более чем 200 лидеров сообществ и религиозных организаций получили
возможность участвовать на серии круглых столов на тему ‘Мир и справедливость на
Шелковом Пути’. Однако, самого большого успеха удостоилось влияние, оказанное на
международные сообщества. Руководители проекта Евразийской Инициативы были
приглашены сторонами ОБСЕ, НАТО, Советом Европы, ЕС на обсуждение, для того,
чтобы поделиться опытом в работе с конфликтными ситуациями и в разрешении
конфликтов по Европе.

8
И конечно, были и проблемы, как это свойственно любому проекту, особенно
начинающему. В основном, трудности вышли в вопросах местного несовершенного
управления коррупции, культурных проблемах, таких как, неохотном отношении к
изменению мышления. Например, некоторые ‘будущие лидеры’ заявили, что леса
кыргызского Арсланбоба имеют мало общего с гетто Северной Англии, и поэтому им
было трудно передать свой опыт у себя на родине. Это говорит о сознании,
сформировавшимся со времен Холодной Войны. И проект Евразийская Инициатива
обязательно учтет эти моменты в своей следующей программе. Более того, руководство
Великобритании разочаровало тем, что пропустило через уши советы экспертов. Президент
Узбекистана Ислам Каримов неоднократно предупреждал Великобританию о том, что
надо разрешить проблему Исламских фундаменталистов в Англии. Беседуя с
журналистами в Ташкенте 26 августа, он заявил ‘Посмотрите Лондон, например, где Хизб-
ут – Тахрир основал свою штаб квартиру. Там никто не мешает членам этой партии
проводить свою деятельность, собирать деньги, нанимать юристов, и распространять свои
взгляды.’xi И все же, первая работа проекта Евразийской Инициативы заслуживает
распространения в странах Евразии и США. Как показала оценка, в тех напряженных
опасных зонах, где работала Евразийская Инициатива ситуация не просто изменилась, а
преобразилась в лучшую сторону. Это доказывает, что проект нужно не только
продолжать, но продолжать его в более интенсивной и расширенной форме.

Послесловие:
ПРОБЛЕМЫ ВО ВЗАИМОСВЯЗИ МЕЖДУ ПОНЯТИЯМИ «ЗНАНИЕ / ВЛАСТЬ»

Разумеется, читателю очевидно, что ‘Евразийская Инициатива’ – это воображенная

организация, созданная с целью показа сатиры о гражданском обществе и промысла
предотвращения конфликтов в Центральной Азии. Но хотя организация искусственно
создана, все же она не является вымышленной. Этот труд и его язык отражают точные
пародии тех организаций, которые работают в Центральной Азии под руководством
западных доноров, организации, за которыми автор сам наблюдал в течение последнего
десятилетия.xii Более того, читатели знающие научную и полу научную литературу смогут
опознать несколько примеров книг и статей, а также точные фразы, взятые из этих
источников. А те, кто достаточно хорошо знают Центральную Азию, ознакомятся с
деятельностью, представленной в пародийной форме в этой статье.

Причиной написания этой работы стала наблюдение автора в многочисленных

обсуждениях и дискуссии в конференции Общества Центрально Евразийских
Исследований, проведенных в Гарвардском Университете США в октябре 2003 года. Эти
дискуссии прошли не только в пессимистичном настроении, но даже в такой форме, что
наблюдалась общая неспособность мыслить теоретически над вопросами дискуссии.

Однако в этой статье автор не намеревался выделить какого-либо человека или

организацию для особой критики, или оспаривать мотивы людей идеалистического рода,
людей, честно и усердно работающих над своей работой. Именно поэтому ничье имя и не
было обозначено.

Цель заключается не в оценке того, насколько исследования Центральной Азии являются

верными или неверными. А наоборот, целью данного эссе является выявление проблемы
‘предотвращении конфликтов через развитие гражданского общества’ в Центральной Азии,
путем рассматривания это как размышление, или как система идей и практики встроенной
9
в соотношении сил (power relations). Сатирический стиль применения явной
противоположности применяет три способа: он показывает разницу в первую очередь,
двойственным географическим описанием, во-вторых, показывает расположение этих
стран в их неравном соотношении власти, и, в-третьих, через технику деполитизации
политики. В последней части статьи коротко объясняется, к какой литературе относится
это эссе, и почему автор выбрал именно такой стиль выражения сатиры в качестве формы
выражения этих проблем и переосмысления вовлечения внешних стан в Центральную
Азию.

С точки зрения эпистемологии1, теоретическую база этой статьи на двух литературных

работах, обе из которых получают питание от концепций Фуко (концепция власть/знание),
и работы Саида о колонизаторском западном взгляде на Ислам.xiii Таким образом, статья
пытается выявить проблему в производстве знания о ‘ третьем мире’. Первая литература в
‘антропологии развития’ вышедшая в 1990 годы как критика западным проектам развития
(не путать с ‘антропологией развития’).xiv Главной заботой этого проекта является
передать наиболее очевидные рассуждения проблематики развития.xv В своих работах
говоря о специалистах в области развития в так называемой стране Лезото в Африке,
ученый Фергюссон утверждает, что во второй половине XX века понятие ‘развитие’ играло
такой же смысл и вес что и понятие ‘Бог’ в XII м и ‘цивилизованном’ в XIX веках,
устанавливая доминантную толкующую систему – неподлежащим сомнению и вопросам.
То есть мнение, что бедные страны нуждаются в ‘развитии’ провозглашается как
совершенно очевидное. Институты производят свои собственные формы рассуждения, в
которых они одновременно строят страну Лезото как особый вид знания. На этом
основании разработаны вмешательства, которые совершенно не достигают своих целей, но
получают неожиданные последствия, укрепляя бюрократическую власть и закупоривая
политику.xvi Продвигая эту критику, ученый Эшкобар определяет ‘развитие’ как процесс, в
котором понятие ‘третий мир’ систематически организовано и трансформировано по
Европейским понятиям. По этой модели, ‘третий мир’ находится где-то там, и его можно
опознать посредством теорий и в него можно вмешаться со стороны. По мнению
Эшкобара, ‘Третий Мир’ определяется наличием субъективности мнения об отсутствии
развития, об отсталости. Третий мир, характеризуется беспомощностью, пассивностью,
бедностью, и безразличием, угнетенным своей упрямым характером, отсутствием
инициативы, традициями, которые пассивно поджидают того, чтобы к ним пришли белые
люди из Запада и спасли их.xvii Применяя эту модель, ученые Кук и Котари утверждают,
что метод PRA2 практикуются сильными донорами, научными деятелями и практиками.
Однако, этот метод также может привести к несправедливости, господства другой силы,
‘новой тирании’.xviii

Научные деятели, а также работники международных организаций, глубоко включены в

этот вопрос. Ученый Стиррат, который внес вклад в понимание того, как
эпистемологичных категорий колониальных сил стали предписывать понятие о целом
мире, обращает внимание на роль экспертов-академиков, и ‘международных
консультантов’. Основываясь на своей обширной работе по промыслу развития, он
утверждает, что существует некая ‘культура консультантства’, которая представляет собой
систему Европейской рациональности противоположной его нерациональным субъектам,
находящимся во тьме. Он говорит о том, что проекты ‘развития’ представляют собой

1
раздел философии, изучающей основания знания
2
участие сообщества при определении проблем

10
замкнутый круг, где успех заключается в написании эстетически красивых отчетов, в
количестве потраченных денег, количестве участников, завершенных ‘проектов’, и
признанием других организаций и структур. И хотя эти проекты редко ‘работают’ в том
смысле, в котором они были созданы, эстетика оценочного процесса и приложение с
обвинением местных людей – говорит о том, что все рассуждение о развитии остается
неоспоримым.xix Между тем, ученые-теоретики Крюви и Гаррисон отвергают слишком
полемичный, по их мнению, подход к ‘развитию’, и объясняют, что определенные
рассуждения неизгладимо формируют способ управления реальностью, и что в каждом
проекте «развития» имеются свои победители и проигрывающие.xx

Второй теоретический подход этого эссе основывается на теориях из области географии.

Объединяющей концепцией современной человеческой географии является
месторасположение.xxi Географы всегда утверждали, что здания, города, поселки, регионы,
страны, континенты – не просто обычные данные, а воображаемые разными способами
разными людьми в разные времена понятия.xxii Одновременно появлению теории пост-
развития в антропологии, географы изучили то, как западные дисциплины и институты
осмысляют мир, ‘строя’ пространство как пространство других, экзотичных, и поэтому,
пространств, непохожих западным.xxiii

В западной науке есть такое направление «политическая география»; это использование

событиий для исследования воображения пространства в контексте международной
политики, в суб-дисциплине, которая стала известна под названием критическая
геополитика. В ряде изучений о геополитических рассуждениях американской внешней
политики, геополитика была перестроена как перемещающаяся практика, примененная
интеллигенция государственного строения располагают международную политику и
представляют ее как мир, в котором есть определенные типы людей, мест, и событий.xxiv
Аналитики пытаются ‘изменить природу мирового порядка, показывая это как социально и
исторически построенное понятие’.xxv Ключевой темой здесь является концептуализация
‘безопасности’, как субъективная культурная и политическая трактовка, нежели чем
объективное данное.xxvi Они исследовали культурные и исторические причины того,
почему определенные страны / места представляются как опасные зоны, особенно среди
интеллигенции,xxvii в правительствеxxviii и в общественной культуреxxix. Геополитическое
знание, произведенное в элитных изданиях, социальной практике и общественной
культуре, ‘представляет из себя знание и власть, модель осмысления мира, которая
приводится в действие, которая укрепляет идентичность и оправдывает обоих’.xxx Иными
словами, от этих концептуальных построений опасного или угрожающего
месторасположения зависит соответствующее проведение внешней политики.

Ни одна из этих теорий не пытается «улучшить» текущую политику. Эти теории вовсе не
задаются вопросом о том, как нужно более эффективно проводить проекты развития, в
первом случае; как западные страны могут рассуждать более верно и тщательно о природе
международных угроз перед ними, и во-вторых, соответственно ответить на них. Наоборот,
эти попытки оспаривают, и меняют природу самих концептуальных моделей в рамках
которых постижимы эти вопросы. Именно эти теории и стали основами данного эссе.

Существует несколько причин, почему автор выбрал сатиру - применение иронии,

сарказма, насмешки и т.д. - для подчеркивания глупых поступков как самого подходящего
стиля выражения этих мыслей. Вполне очевидно, это захватывающий способ показать три
главных аргумента, показанные выше. Но ту модель, что концептуальные величины
11
географии и времени используемый для Центральной Азии как к опасной зоне, можно
также применить к Великобритании с благоразумными цитатами опубликованного
материала; Это показывает, бессмысленность и это должно заставить нас оспорить их
применение в контексте Центральной Азии. Метод, использованный в этой статье,
однозначно подчеркивает эту мысль более остро и экономично, нежели традиционный
научный стиль. Во-вторых, сущий абсурд той идеи, что страны Центральной Азии должны
либо иметь огромные финансовые ресурсы, либо культурную и политическую
легитимность для выполнения широкомасштабных программ в Великобритании, является
ярким примером того, что дискуссии о предотвращении конфликта через построение
гражданского общества в Центральной Азии искусственным образом находятся в большом
дисбалансе сил. В Центральной Азии есть обилие западных организаций и институтов,
приверженных к перестройке общества этого региона, но невозможно найти ни одну
подобную организацию в Центральной Азии, намеренную исследовать и перестраивать
западные общества.xxxi В-третьих, сатира показывает то, что проблемы, в корне
являющиеся политическими, могут быть переопределены как культурные или социальные
проблемы, таким образом, сокращая хаотичные ресурсы для борьбы во имя справедливых
политических отношений.

Существует еще несколько других факторов в защиту применения сатиры в этом

контексте. Дело в том, что сатира не вовлекается в дискуссию о предотвращении
конфликта как такового, а оспаривает самые фундаментальные вопросы о природе и
происхождении рассуждений о Центральной Азии. Сатира также позволяет поднимать
серьезные вопросы о практике в Центральной Азии без учета безопасности ни того, кто
задается этим вопросом ни того, кто ставится под вопросом. И в этом смысле, такая
литературная форма, иногда применяется Центрально азиатскими писателями.xxxii

И все же, сатира содержит в себе недочеты. Поэтому, можно рассмотреть два разумных
возражения. Первый риск состоит в том, что эту статью могут интерпретировать как
незаслуженную полемическую атаку на добропорядочных граждан. Во избежание этого, ни
один руководитель программы или название программы не было указано. Во-вторых, эту
работу можно обвинять в неконкретности – если имеется какое-то несогласие, то почему
бы открыто не написать об этом в обоснованной академической форме? Но и эту опасность
авторы учли: данная статья представляет собой попытку сопротивления давлению
ограничения в рамках такой эпистемологии. Если бы эта статья была отдельной,
изолированной атакой на незнакомую научную область, такой довод нуждался бы в
объяснении. Однако, это не так. Эссе обосновано на исследовании и опыте, приобретенном
в Центральной Азии за последнее десятилетие (включая официальное вовлечение в
нескольких проектов о предотвращении конфликта с участием гражданского общества).
Поэтому эта работа является частью длительного проекта – исследования о построении
географического знания об Узбекистане и Кыргызстане как опасных местах, а также
исследовании о различных формах применения власти, в практике которого и заложено
это знание.xxxiii Но в то же время нужно отметить, что этот труд является результатом
сотрудничества и междисциплинарного подхода.

Вопросы о развитии на такие темы неизбежно поднимают вопрос о том, как же можно
выполнить работу лучше. Но это было бы несоответствием с вышесказанной
теоретической позицией. Использование «лучшего рецепта» предотвращения конфликтов,
с участием гражданского общества в Центральной Азии, как раз таки и не является
неотложным вопросом. Является ли такой вопрос благоразумным - покажет время. Более
12
важной целью этой работы является освобождение западных ученых, рассуждающих о
Центральной Азии, от концепции географических мест, отмеченных на карте, с промыслом
предотвращения конфликтов. Это помогло бы нам точнее определить, от какого вопроса
необходимо начинать, чтобы найти соответствующие ответы на социальные и
политические проблемы, очевидно существующие в Центральной Азии. Этот процесс
можно проводить несколькими путями, в том числе использованием сатиры. Процесс будет
включать в себя этнографию конфликтов, особенно когда гуманитарная помощь
усугубляет конфликты и еще больше деградирует существующие выражения
гражданского общества.xxxiv Это включает в себя слушание тех комментаторов
Центральной Азии, которые неоднократно выражали враждебность и свою
оппозиционность к модели связи между «властью/знанием», в которой была проведена
иностранная гуманитарная ‘помощь’ Центральной Азии.xxxv Извлекая пользу из их опыта,
нужно будет выслушать мнения местных ученых, обратить внимание на их
изолированность в дискуссиях о Востоке и Западе, которые якобы созданы для
продвижения равного культурно-политического обмена.xxxvi Не смотря ни на что,
необходимо критически оценивать методы, которыми основывается знание о Центральной
Азии как об опасном месте, нуждающейся в спасении посредством вмешательства
иностранных «развивателей», а также понимания перевеса сил, что лежит в основе такого
знания. Древняя пословица гласит, что «благотворительность начинается в своем доме».
Поэтому, проекты как «предотвращение конфликтов в Центральной Азии» должно тоже
сначала проводиться у себя на Западе.

Благодарность

Благодарность выражается Морган Лью за его комментарии в ранней наброске этой

работы, Джону Хизершоу за его поддержку в разработке этой мысли, и Даниель Стивенс и
Лиз Уотсон за их рекомендации полезной литературы. Однако, выраженные мнения, и
заключения, являются работой самих авторов.

Библиография и сноски

i
Примеры от M. H. Ruffin and D. Waugh, eds, Civil Society in Central Asia (London: Center for Civil
Society International, The Central Asia–Caucasus Institute, Johns Hopkins University, in association with
University of Washington Press, 1999); K. McMann, ‘The civic realm in Kyrgyzstan: Soviet economic
legacies and activists’ expectations’, in P. Jones Luong, ed, The Transformation of Central Asia: States
and Societies from Soviet Rule to Independence (London: Cornell University Press, 2004), pp 213–245;
E. Weinthal, ‘Beyond the state: transnational actors, NGOs, and environmental protection in Central
Asia’, in Jones Luong, ed, ibid, pp 246–270; D. Stevens, ‘Conceptual travels along the Silk Road: on
civil society aid in Uzbekistan’, Unpublished PhD dissertation, School of Oriental and African Studies,
London.
ii
Этот эссе написан в ответ на общий пессимизм в нескольких ежегодных конференциях
Central Eurasia Studies Society in Harvard, USA, 2003. Например, смотрите A. Polat,
‘Can Uzbekistan build democracy and civil society?’, in Ruffin and Waugh, eds, op cit, Ref 1, pp 135–157.
iii
R. Tuzmuhamedov, How the National Question Was Solved in Central Asia (Moscow: Progress Publishers,
1973); A. Alimov, Uzbekistan: Another Big Leap Forward (London: Soviet Booklet, 1960), pp 24–25,
section on ‘Democracy in action’.

13
iv
Archbishop Vladimir of the Othrodox Diocese of Bishkek and All Central Asia, ‘Christianity and Islam in
Central Asia’, in R. Sagdeev and S. Eisenhower, eds, Islam and Central Asia: An Enduring Legacy or an
Evolving Threat? (Washington: Center for Political and Strategic Studies, 2000).
v
H. Mackinder, Britain and the British Seas (Oxford: Clarendon Press, 1907), first published 1902.
vi
T. Khimunina, N. Konon et al, Customs, Traditions and Festivals of Great Britain (Moscow: Prosveshenie,
1984).
vii
M. Dummett, On Immigration and Refugees (London: Routledge, 2001); N. Harris, Thinking the Unthinkable:
The Immigration Myth Exposed (London: I. B. Tauris, 2002).
viii
Human Rights Watch, ‘Commentary on the Anti-Terrorism, Crime and Security Bill 2001’, 16 November
2001. Available at: http://www.hrw.org/ (accessed April 2004).
ix
D. Gordon et al, ‘Poverty and social exclusion in Britain’, the Joseph Rowntree Foundation, 2000. Available
at http://www.jrf.org.uk/knowledge/findings/socialpolicy/930.asp (accessed October 2004).
x
Archbishop Vladimir of the Othrodox Diocese of Bishkek and All Central Asia, ibid, Ref 4.
2004, Radio Free Europe/Radio Liberty, Prague.
xi
‘Uzbek President says Europe needs to tackle Hizb ut-Tahrir’, RFE/RL Newsline 8 (164) Part I, 27 August
xii
With the sole exception of the multi-ethnic crematorium in my hometown of Scunthorpe, a lampoon of some
of the more ludicrous products of the conflict-prevention civil-society industry in Central Asia.
xiii
E. Said, Orientalism (New York: Vintage, 1979); see also E. Said, Covering Islam: How the Media and
Experts Determine How we see the Rest of the World (London: Routledge and Kegan Paul, 1981).
xiv
E. Crewe and E. Harrison, Whose Development? An Ethnography of Aid (London: Zed Books, 1998).
xv
J. Crush, ed, Power of Development (London: Routledge, 1995).
xvi
J. Ferguson, The Anti-Politics Machine: ‘Development,’ Depoliticization, and Bureaucratic Power in
Lesotho (London: University of Minnesota Press, 1990).
xvii
A. Escobar, Encountering Development: The Making and Unmaking of the Third World (Princeton, NJ:
Princeton University Press, 1995), pp 4–8.
xviii
B. Cooke and U. Kothari, eds, Participation: The New Tyranny? (London: Zed Books, 2001).
xix
R. L. Stirrat, ‘Cultures of consultancy’, Critique of Anthropology, Vol 20, No 1, 2000, pp 31–46.
xx
E. Crewe and E. Harrison, Whose Development? An Ethnography of Aid (London: Zed Books, 1998).
xxi
L. Staeheli, ‘Place’, in J. Agnew, K. Mitchell and G. Toal, eds, A Companion to Political Geography
(Oxford: Blackwell, 2003), pp 158–170.
xxii
Examples include D. Pocock, ed, Humanistic Geography and Literature: Essays on the Experience of Place
(London: Croom Helm, 1981); T. Barnes and J. Duncan, eds, Writing Worlds: Discourse, Text and Metaphor
in the Representation of Landscape (London: Routledge, 1992); P. Jackson and J. Penrose, eds, Constructions
of Race, Place and Nation (London: UCL Press, 1993); M. Lewis and K. Wigen, The Myth of Continents:
A Critique of Metageography (London: University of California Press, 1997).
xxiii
Barnes and Duncan, op cit, Ref 22; Jackson and Penrose, op cit, Ref 22.
xxiv
G.O ´ Tuathail and J. Agnew, ‘Geopolitics and discourse: practical geopolitical reasoning in American foreign
policy’, Political Geography, Vol 11, No 2, 1992, pp 190–204.
xxv
E. J. Popke, ‘Recasting geopolitics: the discursive scripting of the International Monetary Fund’, Political
Geography, Vol 13, No 3, 1994, pp 255–269 (p 255).
xxvi
S. Dalby, Creating the Second Cold War: The Discourse of Politics (London: Pinter, 1990); S. Dalby, ‘Post-
Cold War security in the new Europe’, in J. O’Loughlin and H. van den Wusten, eds, The New Political
Geography of Eastern Europe (London: Bellhaven, 1993), pp 71–85.
xxvii
Dalby (1990), op cit, Ref 26.
xxviii
K. Dodds, ‘Geopolitics in the Foreign Office: British representations of Argentina 1945–1961’, Transactions
of the Institute of British Geographers, Vol 19, No, 1994, pp 273–290.
xxix
J. Sharp, ‘Reel geographies of the new world order: patriotism, masculinity, and geopolitics in post-Cold War
American movies’, in G. O ´ Tuathail and S. Dalby, eds, Rethinking Geopolitics (London: Routledge, 1998),
pp 152–170; J. Sharp, Condensing the Cold War: Reader’s Digest and American Identity (London: University
of Minnesota Press, 2000).
xxx
S. Dalby, ‘Calling 911: geopolitics, security and America’s new war’, Geopolitics, Vol 8, No 3, 2003,
pp 61–86.
xxxi
A. Bichel, ‘Contending theories of Central Asia: the virtual realities of realism, critical IR and the Internet’,
Unpublished PhD thesis, Department of Political Science, University of Hawaii, 1997; A. Bichel, ‘Air Force
One: the cinematic erasure of Central Asia’, Central Asia Monitor, No 2, 1998, pp 16–19.
xxxii
For example, S. Jo’raev, ‘Ishq’, in San’atim (Tashkent: G’afur G’ulom Nomli Adabiyot va San’at Nashriyoti,
2000), pp 44–61.
xxxiii
N. Megoran, ‘Calming the Ferghana Valley experts. A review essay of “Calming the Ferghana Valley:

14
Development and Dialogue in the Heart of Central Asia” by Nancy Lubin, Barnett Rubin, and the Centre
for Preventative Action. New York: The Century Foundation Press, 1999’, Central Asia Monitor, No 5,
2000, pp 20–25; N. Megoran, ‘The critical geopolitics of danger in Uzbekistan and Kyrgyzstan’, Environment
and Planning D: Society and Space, forthcoming; N. Megoran, ‘The critical geopolitics of the
Uzbekistan–Kyrgyzstan Ferghana Valley boundary dispute, 1999–2000’, Political Geography, Vol 23,
No 6, pp 731–764. For an example about Afghanistan, see N. Megoran, ‘The politics of destroying
Buddha’, Central Asia Monitor, No 2, 2001, pp 26–29.
xxxiv
For one of the few examples of a study in the Central Asian context, see T. Vaux and J. Goodhand, Disturbing
Connections: Aid and Conflict in Kyrgyzstan (London: The Conflict Security & Development Group/Centre
for Defence Studies, 2001). See also D. Abramson, ‘Civil society and the politics of foreign aid in
Uzbekistan’, Central Asian Monitor, No 6, 1999, pp 1–12, for a useful application of Ferguson’s model
of post-development theory to foreign civil society development interventions in Uzbekistan.
xxxv
For an attack on the work of the OSCE in conflict prevention in Kyrgyzstan see ‘Кыргыздардын биримдиги:
Майда улуттарга автономия керекпи?’, газета Аалам, 13 (265), 14–20 April 1999; for a more general piece on
the (geo)politics of foreign ‘aid’, see ‘Алыскы туугундан жакынкы коншу’, газета Кыргыз руху 26 (480), 2 July
2004.
xxxvi
J. Tima´r, ‘More than ‘Anglo-American’, it is ‘Western’: hegemony in geography from a Hungarian perspective’,
Geogforum, Vol 35, 2003, pp 533–538.

15