Тема 6.

Мультикультурализм: вариация моделей, типов и политики

6.1 Мультикультурализм в Австралии

6.2. Мультикультурализм в Великобритании
6.3. Мультикультурализм в Германии
6.4. Мультикультурализм в Индонезии
6.5. Мультикультурализм в Испании
6.6. Мультикультурализм в Канаде
6.7. Мультикультурализм в России
6.8. Мультикультурализм в США
6.9. Мультикультурализм во Франции
6.10. Мультикультурализм в Швейцарии

6.1. Мультикультурализм в Австралии. Австралия, так же как и США, считалась

Британской колонией и формировалась как страна иммигрантов. До прихода туда
первых европейцев ее населяли и населяют по настоящее время племена австралийских
аборигенов. Перед началом колонизации австралийских аборигенов насчитывалось по
предварительным подсчетам до 700 тысяч человек, и говорили они на 250 языках. С
начала XVII века Австралия начала осваиваться европейцами. Первыми берегов
Австралии достигли голландцы. Потом их примеру последовали англичане и французы.
Общими усилиями к концу века западное побережье Австралии было исследовано и
нанесено на карту. Но территории не заселялись. Первое поселение на территории
Австралии было основано в 1778 г английским капитаном Артуром Филлипом. Его
назвали Сидней-Коув, позже переименованный в Сидней. В 1901 г австралийские
колонии объединились в единый Австралийский союз, доминион Британской империи.
Активная колонизация, сначала насильственная (каторжане), потом и добровольная
меняла культурный ландшафт Австралии. Аборигенов все больше вытесняли с их
территорий и к началу XIX века переместили в резервации. К тому моменту число их
значительно сократилось. Политику, связанную с аборигенами можно назвать
геноцидом. Несмотря на то, что Австралия изначально была страной иммигрантов,
долгое время ее иммиграционная политика была весьма избирательной. В Австралии
приветствовались только иммигранты из Великобритании и ее колоний. С самого
основания в 1901 г. Австралийской Федерации в составе Британской империи был
принят акт «Об ограничениях на иммиграцию», который запретил въезд в Австралию
переселенцам из стран Азии. Это показывает значимость иммиграционной проблемы,
которая в Австралии сразу же приняла государственный статус. Тем самым Австралия
как могла сопротивлялась въезду переселенцев - азиатов, готовых затопить местные
рынки труда Хотя немноголюдная Австралия уже тогда испытывала проблемы с
рабочей силой, вплоть до Второй Мировой войны Британские острова оставались
практически единственным источником иммигрантов в Австралию, которым
метрополия и колониальные власти оплачивали билет и подъемные. Затруднена была
иммиграция даже небританским европейцам, но если им все- таки удавалось приехать,
то требовалась максимальная ассимиляция в австралийское общество, которая, правда,
не выходила дальше требования хорошего знания английского языка. После распада
колониальной системы белые австралийцы уже меньше чувствовали себя британцами и
все больше - австралийской нацией, которой требовались рабочие руки. Поэтому с 1947
г. началось осуществление полномасштабной программы привлечения иммигрантов,
вследствие чего был пересмотрен "Акт об ограничениях на иммиграцию". Ставка опять
была сделана не на азиатов, а на переселенцев из Южной и Восточной Европы. Были
разработаны социальные программы постепенной инкультурации австралийских
аборигенов, соединяющей с одной стороны австралийцев британского происхождения
и небританских европейцев, а с другой — аборигенов, включая все-таки небольшой
процент азиатов. Но в 70-х гг. ХХ века остро встала потребность в дешевой рабочей
силе и были сняты ограничения на неевропейскую иммиграцию. Более того, азиатские
иммигранты получили разрешение «воссоединять» свои семьи, и страну наводнила
огромная масса не рвущихся работать «родственников», которые, однако, следовали
своим культурным (прежде всего религиозным) традициям, не желая иметь ничего
общего с традициями принимающего общества. Такое поведение вызвало сначала
недоумение, а потом и открытое возмущение местных жителей. С этого момента в
Австралии начинают проводить политику мультикультурализма. Три принципа лежат в
основе австралийской мультикультурализма: культурная идентичность; социальная
справедливость; экономическая эффективность. По первому пункту за каждым
гражданином закреплялось право на культурное самовыражение при праве
самостоятельного выбора культурной идентичности, что определяло этничность как
результат свободного решения индивида. Второй пункт давал правовые гарантии
равенства возможностей и отсутствия социальной дискриминации на основании цвета
кожи, пола, конфессии и т.д. Третий пункт означал поощрение полезных обществу, как
экономически, так и культурно, талантов граждан – независимо от их происхождения.
Результатом такой деятельности является низкий уровень агрессивности современного
австралийского общества.
6.2. Мультикультурализм в Великобритании. Британское общество никогда не
было абсолютно гомогенным. На Британских островах издревле сосуществовали
несколько крупных народов: англичане, ирландцы, шотландцы и валлийцы. Помимо
своих национальных меньшинств, с середины 20 века британцы оказались также
вынужденными выстраивать отношения со значительными группами инокультурных
иммигрантов. Великобритания долгое время считалась страной, в которой политика
мультикультурализма реализовывалась весьма эффективно. Но в качестве официальной
доктрины мультикультурализм не провозглашался. Толерантность провозглашалась
обязательной для всех граждан. Особенностью британского подхода становится
проведение интеграции не только на индивидуальной, но и на коллективной основе –
через этнические общины, Этнические общины здесь юридически узаконены и имеют
равные права. В школах, университетах западных городов пересмотрены программы
обучения, появились TV-программы, радиопередачи, публикации по проблеме
культурных различий. Ежегодно проводятся праздники, подчеркивающие
мультикультурность принимающего общества: «Black History Month», празднование», празднование
Рамадана, Китайского Нового года и др. Принцип мультикультурализма в Британии
состоит в следующем: право быть членом мультикультурного общества должно
уравновешиваться обязанностью интегрироваться в это общество. Государство должно
сделать все возможное для того, чтобы сохранить иммигрантам право быть другим и
одновременно это не входило бы в противоречие с теми ценностями, которые
объединяют всех британцев. Рассматривая мультикультурную политику
Великобритании с исторической точки зрения, следует отметить, что именно в период
нахождения у власти лейбористов (1997-2010), она достигла своего расцвета.
Консервативная партия всегда выступала противником организации социальной жизни
в стране по мультикультурному принципу, она являлась сторонником
ассимиляционной модели интеграции мигрантов. Лейбористская партия, которая
активно продвигала мультикультурализм, стремилась привлечь на свою сторону голоса
избирателей мусульман на национальных и местных выборах. В 1997 г. на
парламентских выборах более 90% избирателей-мусульман проголосовали за
представителей лейбористов. Однако, после того как Великобритания поддержала
США в войне в Ираке и Афганистане, доверие мусульманского сообщества Британии к
лейбористам заметно сократилось. После террористических актов в США в сентябре
2001 г. и в Британии в июле 2005 г, отношение коренных британцев к мусульманам
резко ухудшилось, что привело к расколу внутри Лейбористской партии. Часть
лейбористов выступила на стороне консерваторов и признала ассимиляцию
иммигрантов и укрепление национальной идентичности. Другая группа предлагала
продолжить мультикультурную политику с целью сохранения и дальнейшего
увеличения мусульманского электората. Выступая в декабре 2006 г. с лекцией перед
журналистами, лидер лейбористов, премьер-министр Тони Блэр отметил: «Проводимая
лейбористским правительством мультикультурная политика приносит позитивные
плоды. Великобритания превратилась в страну, в которой представлены разные расы,
разные религии и разные культуры». 5 февраля 2011 г., спустя пять лет после
рассмотренного нами выступления Т. Блэра, на конференции по безопасности в
Мюнхене выступил его преемник на посту премьер-министра Великобритании,
представитель консервативной партии, Дэвид Кэмерон. Речь Кэмерона была посвящена
основным угрозам, с которыми сталкивается его страна в последние годы. В ходе ее он
прямо заявил, что главной угрозой для Великобритании являются террористические
атаки, которые осуществляют ее собственные граждане, не идентифицирующие себя с
Великобританией, и в поисках идентичности обращающиеся к экстремизму. Причину
этого, по мнению Кэмерона, нужно искать в политике мультикультурализма,
приведшей к размыванию британской идентичности. Невозможность однозначной
оценки результатов мультикультурализма стала одним из поводов для жёсткой критики
мультикультурализма и политики интеграции. Великобритании необходим поиск иной
модели мультикультурализма.
6.3. Мультикультурализм в Германии. Германия долгое время не признавала
себя страной иммиграции и не уделяла внимания разработке целенаправленных мер по
управлению культурным многообразием, поскольку рассматривала мигрантов как
временное явление. После окончания второй мировой войны Германия столкнулась с
серьезной нехваткой человеческого ресурса. Главным источником покрытия дефицита
трудовых ресурсов стали иностранцы, которые привлекались в страну в рамках
международных соглашений по привлечению иностранных рабочих. Первое такое
соглашение о рекрутировании рабочих было заключено в 1955 г. с Италией. Затем
последовала целая серия соглашений со странами средиземноморского бассейна:
Испанией (1960), Грецией (1960), Турцией (1961), Марокко (1963), Португалией (1964),
Тунисом (1965) и Югославией (1968). Развернувшаяся кампания по найму иностранных
рабочих спровоцировала массовый приток так называемых «гастарбайтеров». Понятие
«гастарбайтер» подразумевало, что рабочие были «в гостях» и должны были вернуться
в свои родные страны, как только нужда в них отпадала. Изначальный план немецкого
правительства был полностью контрактным. Неотъемлемой частью этого плана был
принцип ротации, согласно которому предполагалось, что по истечении определенного
срока иностранные рабочие будут покидать Германию и их место займут новые
желающие. Ослабление немецкой экономики в 1966 и полномасштабная рецессия,
последовавшая за нефтяным кризисом 1973, изменили условия на рынке труда.
Германия больше не нуждалась в непрерывном потоке неквалифицированной рабочей
силы из-за границы, но внутри страны также создалась ситуация всевозрастающей
безработицы среди мигрантов, которые уже проживали там. Всё это в итоге привело к
запрету на привлечение в Германию иностранной рабочей силы (Anwerbestopp) в 1973
г. Со временем значительная часть греков, итальянцев и испанцев вернулась домой из-
за значительного повышения уровня жизни в этих некогда отсталых странах. Но
иммигранты из некоторых других стран, в первую очередь из Турции и Югославии, не
торопились возвращаться назад, поскольку разрыв в уровне жизни между Германией и
этими странами со временем только увеличивался. К этому же времени стало очевидно,
что принцип ротации себя не оправдывает, так как он был отменен под нажимом
работодателей Германии, которые мотивировали его отмену тем, что постоянная
ротация рабочей силы неразрывно связана с повышением расходов предприятий на
обучение персонала, что в итоге ведет к удорожанию немецких товаров. Как следствие
отмены ротационного принципа иностранные наемные рабочие получили возможность
сменить разрешение на временное пребывание на постоянный вид на жительство.
Получив данную преференцию, иммигранты были в состоянии пополнять свои ряды,
игнорируя Anwerbestopp 1973 года, по легальным (воссоединения семей и беженцы) и
нелегальным каналам. Ситуацию усугубили также чрезвычайно свободные немецкие
законы по вопросам предоставления политического убежища, и причиной этому, в
значительной степени, явилась вина за Холокост. После государственного переворота в
Турции в 1980 году, огромное количество мигрантов воспользовалось этой
возможностью. Наиболее крупной иммигрантской группой в Германии являются турки,
часть из которых имеет немецкое гражданство, а часть, более двух миллионов,
сохраняет турецкое. Вместе с тем 1970-е - 1980-е года были периодом, когда в
Германии обнаружилась и в дальнейшем стала обостряться проблема интеграции
иностранцев в немецкое общество, когда мигранты перестали быть «временной
необходимостью», превратившись в огромное сообщество из нескольких поколений.
Но раз уж так сложилось, что иностранцы не хотели покидать страну, Берлину нужны
были гарантии того, что они будут лояльны. Решением, к которому в итоге пришла
Германия к концу 60-х стал «мультикультурализм», который трактовался следующим
образом: «Сохраняйте свою культуру, но гарантируйте при этом лояльность
государству, в котором проживаете». В данной коннотации никто не требует от
иммигрантов ассимилироваться в культуру Германии, наоборот, им следует хранить
свою собственную культуру, включая язык и религию, а эта культура уже будет
сосуществовать с немецкой, которая, по сути, была защищена от иностранных влияний
путем изоляции иммигрантских культур, поощряя их развитие для того, чтобы не дать
детям забыть родной язык и культуру, ведь это может стать препятствием для их
возвращения на историческую родину. К тому же, разрешение ввозить с собой в страну
свои семьи, в корне поменяло ситуацию в немецком обществе. Именно в это время
немецкое общество пережило шок от перспективы мультикультурализма, поскольку на
его глазах разрушилась привычная в культурных и коммуникативных алгоритмах
картина. Широкий общественный резонанс получило интервью журналу «Lettre
International» 30 сентября 2009 года члена совета директоров Немецкого федерального
банка и члена Социал-демократической партии Германии Тило Саррацина, который
заявил, что значительная часть арабских и турецких иммигрантов совершенно не
готово и даже не хочет интегрироваться в немецкое общество. В 2010 г. проблему
мультикультурализма в Германии обострил выход книги Тило Саррацина «Германия
самоликвидируется». В октябре 2010 года, на встрече с молодыми членами
Христианско-демократического союза (ХДС) в Потсдаме, под Берлином, канцлер
Германии Ангела Меркель заявила, что попытки построить мультикультурное
общество в Германии «полностью провалились». Отличительной особенностью
мультикультурной модели Германии является ее избирательный характер: разные
категории населения обладают разными правами. Этнические немцы получают
гражданские права и множество привилегий; правом голоса на местном уроне
обладают иммигранты из стран ЕС и США; гастарбайтеры имеют «право на работу»,
нелегальные беженцы не имеют никаких прав. Германия, в силу особенностей
исторического развития, придерживается «этнокультурной концепции нации», когда
нация и национальность определяются такими базовыми качествами, как этническая
принадлежность, общий язык, культура и, главное, родство по крови. Немцем стать
нельзя, им нужно родиться, поэтому этнические немцы автоматически наделяются
всеми правами немецких граждан.
6.4. Мультикультурализм в Индонезии. По данным последней переписи 2010
года, население Индонезии составляет около 237,6 млн человек, что делает её
четвёртой самой многонаселённой страной мира после Китая, Индии и США.
Индонезия — многонациональное государство с множеством этнических, языковых и
культурных групп, большинство из которых родственны друг другу. Проникновение
европейских колонизаторов в Индонезию, начавшееся в XVI веке, было вызвано
высоким спросом на специи и пряности, произраставшие в восточной части
Малайского архипелага. Первыми здесь обосновались португальцы. В XVII веке в
борьбу за контроль над торговлей местными пряностями включились другие
европейские державы, наибольшую активность среди которых проявили Нидерланды.
Период японской оккупации в Индонезии приходится на 1942-1945-е г.г. Как и на
других завоёванных территориях Юго-Восточной Азии, японская администрация,
стремясь заручиться поддержкой местного населения, проводила в Индонезии курс на
поощрение антиевропейских настроений, подчёркивая этнокультурную близость между
индонезийцами и японцами. В 1945 году японская администрация объявила о начале
практической подготовки к предоставлению Индонезии государственной
независимости. С этой целью в марте был сформирован Исследовательский комитет по
подготовке индонезийской, объединивший активистов местного национально-
освободительного движения (в их числе — Сукарно и будущий вице-президент страны
Мохаммад Хатта), который подготовил проект индонезийской конституции. На его
июньском заседании Сукарно провозгласил принципы Панча Сила, ставшие
впоследствии государственной идеологией Индонезии. 17 августа 1945 года Сукарно и
Хатта провозгласили независимость страны. Панча Сила — пять принципов, лежащих в
основе индонезийской модели построения общества «справедливости и процветания»:
вера в единого Бога; справедливая и цивилизованная гуманность; единство страны;
демократия, направляемая разумной политикой консультаций и представительства;
осуществление социальной справедливости для всего народа Индонезии. Положения об
обеспечении основных прав и свобод человека изначально заложены в индонезийской
конституции. Около 58 % индонезийцев (около 136 млн чел) проживают на острове
Ява, что делает его самым многонаселённым островом в мире и одним из лидеров по
плотности населения. На территории страны проживают более 300 различных
этнических групп. Крупнейшая из них — яванцы, составляющие около 42 % от общего
населения Индонезии. Среди некоренных народов Индонезии наиболее
многочисленными являются китайцы, проживающие практически во всех регионах
страны, преимущественно в крупных городах: их численность, по различным оценкам,
колеблется от 2,5 до 7 миллионов человек. Точное определение количества
индонезийских китайцев представляется проблематичным в силу особого положения,
которое они длительное время занимали в жизни страны: начав активно расселяться в
Индонезии с XVI века, они традиционно контролировали значительную часть
экономики, что сказывалось на отношениях с коренным населением. Социокультурные
противоречия с местными жителями в сочетании с жёсткой дискриминацией, которой
подвергались китайцы в период президентства Сухарто (включая полный запрет на
использование родного языка), привели к отказу многих из них от изначальной
этнической самоидентификации, по крайней мере, на публичном уровне. По данным
переписи 2000 года, около 86,1 % населения страны являются мусульманами, что
делает Индонезию страной с самым большим мусульманским населением в мире,5,7 %
— протестантами, 3 % — католиками, 1,8 % — индуистами, 3,4 % — буддистами и
приверженцами других религий. Большинство индуистов проживают на острове Бали.
Большинство буддистов — лица китайского происхождения. Индонезия является
светским государством, конституция страны гарантирует свободу вероисповедания.
Статья 29 конституции Индонезии страны утверждает, что государство базируется на
вере в одного Бога, и гарантирует право граждан на свободу вероисповедания.
«Официально признанными» (например, при переписях населения) являются шесть (с
1978 по 1998 год, пять) религий: ислам, протестантство, католицизм, индуизм, буддизм
и конфуцианство. Первоначальный список, провозглашённый президентом Сукарно в
1965 г включал конфуцианство, но оно было устранено из списка «официальных»
религий правительством Сухарто в 1979 г. В связи с этим жители страны могли
указывать конфуцианство как свою религиозную принадлежность в переписи 1971 г, но
не в последующих переписях (1980, 1990, 2000), при которых приверженцы
конфуцианства (не являющиеся в то же время мусульманами, христианами, или
буддистами) засчитывались как «прочие». На территории Индонезии распространены
более 700 языков. Единственный официальный язык — индонезийский, который
активно используется в торговле, образовании, средствах массовой информации и
администрации, однако большинство индонезийцев говорят на языках своих
этнических групп.
6.5. Мультикультурализм в Испании. Испания не является страной
последовательного мультикультурализма. Но, тем не менее, она никогда не была
моноэтничной. Ее исторически населяли четыре больших народа: испанцы, каталонцы,
галисийцы и баски, которые до сих пор доминируют в этнокультурном ландшафте
Испании. В средние века территорию Испании населяло так же большое количество
евреев и мавританцев (мусульман). Дело в том, что с 711 г. большая часть
Пиренейского полуострова была завоевана мусульмами, более известными в истории
как мавры. В результате реконкисты Мавританское королевство сдалось на милость
испанской монархии в 1492. (Реконкиста – длительный процесс отвоевывания
испанцами, каталонцами и португальцами земель Пиренейского полуострова, занятых
Маврскими эмиратами). Однако окончательно изгнали мавров из Гранады только в
1609 г указом короля Филиппа III. Победа над маврами еще больше укрепила позиции
инквизиции, которая начала «конфессиональные чистки». Все не католики должны
были покинуть территорию Испании или крестится. Альгамбрский указ об изгнании
евреев был издан 31 марта 1492 г., где предписывалось до 31 июня всем евреям
покинуть царство Кастилии и Арагона. Часть из них, дабы не уходить с насиженных
мест приняла крещение. Однако не все действительно на деле поменяли
вероисповедание, часть из них сделала это формально, втайне исповедуя иудаизм,
поэтому инквизиция не оставляла их в покое очень долгое время. Очень скоро, в 1502 г
такая же участь постигла мавров. Им тоже предложили либо покинуть страну, либо
креститься. Часть из них приняла крещение. Потомкам крещенных мавров - морискам,
через сто лет так же предложили уходить. Таким образом, мы видим, что исторически
испанское общество скорее тяготело к ассимиляционному типу по примеру Франции.
Однако, в настоящий момент Испания в силу экономических причин, вынуждена
принимать иммигрантов из разных стран. Испания вступила в ХХI в. как страна —
объект иммиграции, и это объясняется прежде всего ее геостратегическим положением:
она является воротами в Европу и мостом, связывающим несколько континентов. Если
добавить к этому ее привлекательность для жителей старой Европы, которые ищут
новые возможности, то можно утверждать: в том, что касается иммиграции,
наступившее столетие будет веком Испании. Однако до сих пор от иммигрантов
требуют отказа от их культуры, языка и полного принятия местной культуры, хотя
действенный механизм адаптации в общество не выработан. Поэтому одни иммигранты
интегрируются в испанское общество, идентифицируя себя одновременно и с
культурой исторической родины; другие ассимилируются, идентифицируя себя только
с новой культурой (таких меньшинство); третьи (большинство) живут обособленно,
избегая контактов с местным населением; четвертые оказываются в положении
маргиналов, отказываясь и от поддержки своих традиций, и от контактов с чуждой для
них культурой Испании. Испания не спешит давать иммигрантам гражданство.
Исключение с 22 ноября 2013 делается для сефардских евреев, которые смогут доказать
свое испанское происхождение. После опубликования такого права на возвращение
около миллиона потомков морисков требуют аналогичного права для себя. Однако
именно мусульмане сложнее всего интегрируются в испанское общество, поэтому оно
пока не спешит идти им на встречу. Недовольны совместным бытием и каталонцы с
басками, они все время подумывают об отделении от Испании.
6.6. Мультикультурализм в Канаде. Канадский мультикультурализм считается
одной из наиболее удачно реализованных моделей мультикультурного общества.
Собственно концепция мультикультурализма в определенной степени принадлежит
канадцам. В ее основе лежит идея этнического плюрализма, так называемой
«этнокультурной мозаики», предложенная канадской исследовательницей Викторией
Хейворд в 1922 г. Канадское общество изначально, начиная с XIV в. формировалось
как этнически разнообразное из иммигрантов англичан и французов, и коренных
народов - аборигенов. Аборигены Канады в свою очередь представлены в этой миске с
салатом тремя основными группами - индейцами, инуитами (эскимосы) и метисами -
которые, в свою очередь, подразделяются на отдельные роды и общины с отличными
друг от друга традициями и историей. В аборигенных общинах до сих пор говорят на
53 языках, принадлежащих к 11 основным языковым семьям. С середины XVII века за
земли нынешней канадской территории шла борьба между французами и англичанами,
которая в период с конца 1689 по 1815 гг. вылилась в четыре войны, закончившиеся
победой Англии. Англичане сразу стали доминировать в регионе экономически.
Французы, в основном компактно проживавшие в Квебеке, занимавшиеся сельским
хозяйством и придерживающиеся католицизма, в основном сохраняли традиционный
уклад жизни. По сути, они сформировали французский анклав на территории Канады.
В 1774 г. был принят Квебекский акт, который давал право франко-канадцам на защиту
языка и религии, а также использования французской правовой системы на своей
территории. В 1792 г в результате разделения Канады на Верхние и Нижние Земли они
получили определенную самостоятельность. К середине XIX в. согласно конституции
1867 г канадская идентичность включала в себя принадлежность или к английской, или
к французской части общества, то, что впоследствии было обозначено термином
«бикультурализм». Но до реального равенства было еще далеко. Концепция
бикультурализма не брала в расчет канадских аборигенов, обладающих собственной
своеобразной культурой, которую они хотели развивать и поддерживать. Квебекцы и
индейцы были недовольны сложившейся ситуацией. Что касается политики по
отношению к иммигрантам, то она изначально не была мультикультурной, так же как и
в Австралии. Это была доктрина «Канады для белых». Закон об иммиграции 1905 г
закрывал доступ в эту страну не белым переселенцам. Переехать туда могли
преимущественно британцы и французы, в крайнем случае, европейцы из других стран.
Это объяснялось во многом позицией бикультурализма. Человек лучше вписывался в
канадское общество, если он принадлежал к одной из доминирующих канадских
этнических групп. Гораздо сложнее это было сделать выходцам из Восточной Европы,
жителям Азии путь в Канаду на тот момент был закрыт. Несмотря на определенные
препоны до Первой мировой войны в Канаду приехало около 500 тысяч иммигрантов -
итальянцев, поляков, украинцев, голландцев, немцев и т.д. В силу невозможности
примкнуть ни к одному из доминантных сообществ, они составили так называемую
«третью силу». После некоторого перерыва из-за Великой депрессии и Второй мировой
войны иммигранты европейского происхождения, но не британцы и французы, снова
хлынули в Европу. Это были поляки, немы, голландцы, греки. Однако поток
эмигрантов из Европы начал иссякать, а Канаде по-прежнему были нужны рабочие
руки. Ситуация сдвинулась с места благодаря квебекцам. К 1960 г в Квебеке, где
процент франкоговорящих превышал 80%, а уровень жизни населения был значительно
ниже, чем в британской части Канады, возникли протестные волнения, вылившиеся в
«Тихую революцию» 1960-1970г. Традиционный сельскохозяйственный уклад жизни
франко-канадцев не вписывался в интенсивные процессы урбанизации. А франко-
канадцы, при поддержке католической церкви, которая на тот момент была очень
сильна в этой части Канады, считали, что их может поддержать только деревенское
хозяйство. Вынужденные уезжать в города, они оказывались ниже на социальной
лестнице, нежели англо-канадцы. Их уделом становился неквалифицированный труд. В
определенной степени потому, что основной капитал был сосредоточен в руках англо-
канадцев. Возникший Национальный союз провозгласил два столпа движения –
франкофонию и католицизм. Вслед за ним образовался еще более агрессивный Фронт
освобождения Квебека, который создал образ Квебека как внутренней колонии,
угнетаемой и эксплуатируемой англо-канадцами и пытался использовать для
достижения своих целей, в том числе и террористические методы. Идею отделения и
государственной самостоятельности поддерживало тогда большинство франко-
канадцев. Власти Канады пошли на определенные уступки и наделили франко-
канадское сообщество рядом прав. Государство признало на государственном уровне
фактор наличия у населения групповых (коллективных) прав и права за них бороться.
Франко- канадцы из разряда аграрного меньшинства перешли в разряд одного из двух
равноправных, политически активных этнокультурных сообществ. В 60-х г.
французский язык с подачи премьер-министр Пьера Трюдо ( уроженца Квебека) был
признан государственным наравне с английским. В 1962 г. в связи с экономической
необходимостью был снят запрет на иммиграцию рабочей силы из Азии: Китая, Индии,
Пакистана, Филлипин и т.д. В конце 1970-х так называемая Тихая революция тихо
завершилась. Под влиянием общественного мнения прежде всего жителей
Западноканадских провинций, где проживало много других этносов, концепция
бикультурализма превратилась в мультикультурную. Наступила эра канадского
мультикультурализма. В 1971 г. появляется официальный акт о мультикультурализме,
в 1972 появляется министр по делам мультикультурализма, в 1973 – Канадский совет и
агентство по мультикультурализму. К особенностям канадского мультикультурализма
относится и тот факт, что Канада является единственной страной, где концепция
мультикультурализма на основе двуязычия является официально признанной
доктриной с 8 октября 1971 г. В 1982 г. канадская хартия прав и свобод была включена
в конституцию страны. По сути, этнокультурная мозаика возводится в ранг базовых
ценностей канадского общества и декларируется основой ее национальной
идентичности. Это подтверждается как законодательными актами, так и
политическими действиями. Именно в Канаде в Торонто скульптором Франциско
Пирелли был поставлен памятник мультикультурализму, растиражированный потом в
других странах США ( Буффало), Австралия ( Сидней), Китай (Чанчун) и Босния
( Сараево).
6.7. Мультикультурализм в России. Российская империя. Исторически Россия
сформировалась и всегда существовала как полиэтническое государство. В силу
географического положения, Россия постепенно, на протяжении столетий,
присоединяла к уже имеющимся соседние земли, которые, тем самым, оказывались не
колониями, а окраинными территориями в составе единого государства. Поэтому на
них распространялись основные законы, а народы, проживающие на них (и, прежде
всего, элита), постепенно втягивались в процесс интеграции. В России не было самого
понятия метрополии, не было и юридически господствующей нации. Царское
правительство принципиально отказалось от политики ассимиляции нерусских
народов. Здесь скорее доминировала установка на «православизацию», нежели
русификацию. Но при этом официальная политика по отношению к «терпимым»
религиям (ислам, буддизм, католицизм и т.д.) была достаточно мягкой, и деятельность
РПЦ никогда не была чрезмерно активной. В результате этнокультурное своеобразие
народов, населяющих Россию, к началу XX века сохранилось в гораздо большей
степени, чем в европейских странах. В России действовал тот тип межэтнического
общежития, который евразийцы называли «симфония народов». С удивлением можно
обнаружить, что эта «симфония народов» в России, пожалуй, ближе к современному
идеалу мультикультурализма, нежели любой другой пример из истории мировой
культуры. Советский период. Уже Февральская революция привела к возникновению
на «окраинах» империи мощных националистических течений, действовавших на
протяжении всей Гражданской войны. Большевики умело противопоставили им свою
национальную политику, основанную на идеях интернационализма, но учитывающую
и различные права наций. Уже само название страны - Союз Советских
Социалистических Республик — несет в себе ту двойственность, которая была
характерна для национальной политики в СССР. С одной стороны - это господство
коммунистической идеологии на всей территории страны, что играло объединяющую
роль, а с другой стороны — организация республик по территориально-национальному
принципу, что можно оценить как разъединяющий фактор. При этом любые
проявления национализма преследовались властями, а его идеологи подвергались
репрессиям. Так что лозунг «о праве наций на самоопределение вплоть до отделения»
оставался лишь декларируемым до 1991 г. Главной целью ленинской программы было
«слияние наций». На первый взгляд, речь шла о создании «плавильного котла», где
последовательно и систематично переплавляются все нации в единую социальную
общность, которая позднее получила название «советский народ» (впервые о ее
появлении заявил Н.С. Хрущёв в 1961 г. на XXII съезде КПСС). И тогда закономерно
встает вопрос о сходстве и различии соответствующих процессов «переплавки» в
СССР и США. Выделим здесь несколько важнейших, на наш взгляд, моментов. На
уровне лозунгов и идеалов и там, и там речь шла о создании новой исторической
общности (американского или советского народа) и его особой культуры, где общее
доминирует над частным - национальным и этническим. И там,, и там этим «общим»
были единые государственные законы, общность территории проживания, единый тип
хозяйствования (основанный на частной собственности в США и на общественной — в
СССР), наличие доминирующего этноса и единого языка межнационального общения.
При этом концептуально-политический фундамент данного общего в США составляли
идеи либерализма и демократии, а также «американская мечта», а в СССР -
коммунизма в марксистско-ленинском варианте. Но фактором сплочения советского
народа была еще и «историческая память» о совместном проживании на территории
единого государства, и совершенно иная национальная политика. «Плавильный котел»
в США предполагал стирание всех национальных различий, хотя реально - вплоть до
последней четверти XX века - имело место явное доминирование англосаксонского
этноса и белой расы и, тем самым, их культуры. В СССР доминирующим этносом был
русский (или шире - славянские народы) и его этническая культура доминировала в
«общей». Но при этом русскому народу приписывалась позиция «старшего брата» в
«семье народов», что предполагало его постоянную помощь «младшим». И
особенностью экономической политики было активное развитие «национальных
окраин», причем часто за счет центральных российских районов, более развитых.
Важнейший фактор интеграции - государственный язык. Но в СССР русский язык,
будучи общегосударственным, сосуществовал с другими, функционировавшими в
национальных республиках и автономных областях. Проводимая национальная
политика способствовала сохранению и развитию этнических культур. Так, в школах
республик, национальных областей и округов, при наличии общегосударственных
программ, немалое место уделялось и изучению родного языка, этнической культуры и
истории. В СССР, задолго до того как был придуман данный термин, действовала
политика «позитивной дискриминации»: вузы имели специальную «квоту» для приема
национальных кадров, представители местного этноса обязательно занимали
руководящие посты на предприятиях, в Советах разного уровня, в партийных и
комсомольских органах власти. И, отметим, что поскольку Октябрьская революция
провозгласила равные права женщин и мужчин, то женщин также в обязательном
порядке (хотя и не в очень большом количестве) продвигали на руководящие посты
различного уровня. Важную роль в интеграции советского общества сыграла и единая
государственная политика по отношению к религии и церкви, основанная на
пропаганде атеизма и сопровождающаяся определенной дискриминацией верующих
всех церквей и течений. Национальная политика в СССР имела черты как «плавильного
котла», так и «салатной миски», но скорее ближе к последней (некоторые
исследователи называют СССР - страной победившего мультикультурализма). Другое
дело, что одним из способов создания этого «единства в многообразии» были
политические репрессии или угроза их. Но, с другой стороны, мы видим, что именно
высокая степень сохранения национальной идентичности бывших «национальных
окраин» как раз и стала одним из существенных факторов «разбегания по
национальным квартирам» во время крушения СССР. Постсоветский период. Несмотря
на уменьшение территории и количества народов, проживающих ныне в России, она
осталась полиэтнической и поликультурной страной. В ней сохранились многие
унаследованные и от царской России, и от СССР особенности национальной политики
и, прежде всего, существование многонациональной федерации, с выделением ряда
политических субъектов по этническому признаку. При этом многие демократические
аспекты мультикультурализма реализуются в государственной политике РФ (закон о
национально-культурной автономии, запрет на пропаганду расовой и национальной
розни и т.п.). Но ныне к традиционным проблемам добавились новые, аналогичные
тем, которые возникли в европейских странах. В Россию идет волна иммиграции,
причем как из бывших республик СССР, так и из стран «третьего мира», что
значительно усугубляет проблему сосуществования этносов. О значимости данной
проблемы говорит, прежде всего, рост этнофобий, особенно заметный по отношению к
народам Кавказа, хотя многие из них являются гражданами России. Очень важной
подоплекой таких фобий часто становится борьба за рабочие места в условиях
нынешней безработицы. Принятие же мультикультурализма в качестве официальной
государственной политики означает, что Россия должна быть открыта для иноэтничных
мигрантов и нести ответственность за создание условий для их интеграции - в той или
иной форме. Поэтому ныне идут бурные дискуссии относительно официального
введения политики мультикультурализма в России. Для России, переживающей все
еще транзитный период развития, понятия, которыми мы пользуемся при обсуждении
проблем мультикультурализма и религиозного плюрализма, являются во многом
новыми. У России пока еще нет долголетнего исторического опыта, который накоплен
в этой сфере западным миром. В Российской империи традиционно доминировала
поддерживаемая государством Русская православная церковь, но соответствующие
указы Екатерины II и Николая II способствовали развитию веротерпимости. Во времена
СССР декларировался интернационализм. Толерантность, равно как и уважительное
отношение к представителям разных культурных групп, официально не ставились под
сомнение, но де-факто часто имели место ограничения, налагаемые на развитие
национальных культур, языков и особенно религий. Общество должно озаботиться
защитой основных прав и свобод иммигрантов, таких, как свобода совести,
вероисповедания, других предусмотренных Конституцией РФ прав и свобод,
предоставить новым гражданам России возможности для культурной, а затем и
общественно-политической репрезентации. Мультикультурная модель, опробованная в
странах, традиционно принимающих иммигрантов (в том числе в Канаде), может
указать пути решения этих непростых задач. Наконец, по мнению сторонников
мультикультурализма, осуществление его принципов может способствовать
повышению в российском обществе уровня толерантности (она трактуется как
терпимость, а также стремление и способность к установлению и поддержанию
общности с людьми, которые отличаются — этнически, религиозно, культурно — от
превалирующей группы), снижению этноконфессионального потенциала его
конфликтности. В России издавна проживают представители разных этнических и
конфессиональных групп, которые пользуются одинаковыми гражданскими правами и
свободами, в том числе правом сохранять и развивать собственную культуру,
исповедовать религию или оставаться вне религии (атеисты и агностики). По
действующей с 1993 г. Конституции, Россия строится как светская федерация, все
субъекты которой равноправны и существуют в рамках единого правового
пространства. Созданы и государственные институты, специально занимающиеся
проблемами межэтнических и межконфессиональных отношений (соответствующие
парламентские комитеты, подразделения Общественной палаты, органы при
президенте и правительстве). В известной мере целям мультикультурализма отвечает и
принятый в 1996 г. Закон «О национально-культурной автономии», который
предусматривает сохранение самобытности, языка, культуры на уровне федерации и
регионов. К 2002 г. учреждены 14 национально-культурных автономий федерального
уровня. В 1998 г. была создана Ассамблея народов России, региональная деятельность
которой вполне соответствовала практике мультикультурализма.
6.8. Мультикультурализм в США. Отношение к рабству и рабовладению
становится одним из важнейших вопросов во многих европейских странах в XVIII-XIX
вв. В конечном итоге в 1807 г. Британский парламент принял закон о запрете
транспортировки рабов в Европу или Америку, но это мало повлияло на состояние дел.
В январе 1808 г. такой же закон был принят и сенатом США. Но он не касался запрета
рабства как такового. Никто не отменял рабства. Запрещалось лишь только привозить
рабов из Африки, но никто не отнимал рабов, купленных ранее. И вместе с тем, эти
шаги коренным образом изменили отношение к рабству во всем мире. В США все
больше усиливались аболиционистские настроения. Аболиционизм или движение за
отмену рабства в США нашло поддержку не только у афроамериканцев, но и у белых
американцев. В конечном итоге вопрос отношения к рабовладению был одним из
основных вопросов конфликта между Севером и Югом США, приведшим обе стороны
к гражданской войне (1861-1865). Южные штаты были за сохранение рабовладения, так
как плантационное хозяйство, построенное на бесплатном рабском труде на хлопковых
и табачных плантациях, было основой их экономики. Экономика Севера была основана
преимущественно на промышленном про- изводстве, требующем свободного рынка
рабочих рук. Победа Севера предопределила полную отмену рабства в США. Бывшие
рабы получили свободу, однако, они не получили равенства с белым населением. Они
подвергались сегрегации во многих штатах США. Их детям не позволялось учиться в
школах вместе с белыми, посещать те же рестораны, пользоваться тем же транспортом,
что и белые, селиться в белых кварталах и т.д.. Окончательная победа над расизмом
произошла лишь в 70-80-х гг. ХХ в. В ходе Гражданской войны Южные
рабовладельческие штаты потер-пели поражение. Это означало, что проиграла сама их
идеология, основанная на рабовладении. И с этим смириться они не могли. Не имея
возможности открыто выступить против отмены рабства и идеи равных прав со своими
бывшими рабами, они начали создавать различные тайные организации, целью
которых было скрытое давление на афроамериканские общины. Наибольшую
известность среди таких организаций получили следующие: Южный Крест, Рыцари
Белой Камелии и Ку-Клукс-Клан и др. Если не считать «коренное население» Америки
индейцев, которые сами когда-то прибыли на континент, то практически вся история
США – это история иммигрантов, заново освоивших огромный пространства и
построивших одну из лидирующих стран в мире. Кроме английских колоний на
территории, входящей в настоящее время в США, были организованы также и
испанские, французские, голландские, шведские и русские колонии. Если не считать
насильно привезенных в Америку африканских рабов, остальные миграционные потоки
были естественными, и связаны они были с поиском лучшей доли. С начала XIX в. по
начало ХХ в. на территорию США переселилось около 30 млн. человек – главном
образом ирландцы, немцы, шотландцы, англичане, итальянцы, поляки, евреи, русские и
многие другие. Наибольшего пика миграция достигла в 1907 г., когда в страну прибыло
1285349 человек. К 1910 г. в США жило более 13 мил. мигрантов. Многие из них даже
не владели английским языком или владели им не в полной мере. Американцам
приходилось срочно вводит квоты на миграцию новых переселяющихся в страну,
кроме этого вводились суровые правила, по которым иммиграция представителей
определенных народов поощрялась, а в отношении других народов вводились
ограничения. Судьбы иммигрантов в США это особая история, Как мы видим, очень
многие в Америке, относились к Чужим как к врагам. В этот разряд включались
афроамериканцы, индейцы, китайцы, японцы, филиппинцы и др. Но прошло
определенное время и американскому обществу стало ясно, что надо находить с ними
общий язык. И тогда стали появляться стратегии, позволяющие сосуществовать вместе
разным культурам. Пожалуй, самой интересной формой является политика
«плавильного котла» (тигля), нацеленная на синтез этнокультурных ценностей для
включения иммигрантов в единую нацию. Здесь не предполагается полное
исчезновение культуры новых иммигрантов, однако предпочтение все-таки отдавалось
официальной культуре принимающей страны. Яркий пример такой стратегии –
формирование американской культуры. Облегчению адаптации приезжих во многом
способствовал миф об Америке как роге изобилия, сулящего свободу и богатство.
«Американская мечта» – идеал свободы или возможностей – звала, а надежду обрести
«новое небо и новую землю» первые колонисты везли с собой. Действительно, многие
поколения иммигрантов искренне хотели стать «настоящими американцами», т.е.
«плавильный котел» работал. Предполагалось, что приезжающие в Америку могли
быть любого происхождения, но, «проходя через котел», они вливались в
американскую гражданскую нацию. Именно такое видение формирования нации было
заложено в Конституцию 1787 года. При формировании федераций учитывалось число
говорящих на языке официального государственного и частного делопроизводства
(английском) в принимаемых штатах. Образование в школах велось только на
английском языке. Все это вовсе не предполагало полного исчезновения
этнокультурных черт новых иммигрантов, однако предпочтение все-таки отдавалось
общепринятой культуре на англосаксонской основе. Даже гражданство определялось
не принадлежностью к потомкам европейских переселенцев и не местом рождения, а
приверженностью общим для населения ценностям. Как отмечал Ф.Рузвельт,
«хорошим американцем может быть всякий, кто верен этой стране и разделяет нашу
приверженность свободе и демократии». Те, кто не соответствовал критериям образа
идеального американца, подвергались дискриминации. Главным мотивом фобий в
отношении этих категорий населения была их возможная нелояльность и чуждость
идеалам американской государственности. Иногда концепцию «плавильного котла»
остроумно называли концепцией «томатного супа»: англо-протестантская культура
есть томатный суп, куда иммигранты добавляют другие ингредиенты для улучшения
общего вкуса, хотя сами и поглощаются бульоном. Главное – все едят именно суп, а не
что-нибудь другое. Как это ни парадоксально, но в такой ситуации прибывшим в США
не надо было полностью американизироваться при условии признания американских
ценностей. Национальная идентичность предполагает в данном случае единство,
достигаемое путем максимально возможного единообразия. Получался определенный
парадокс, приведший в конечном итоге к появлению альтернативной концепции
«культурного плюрализма», основу которой составляло представление об
американском обществе как объединении этнических групп, сохраняющих
отличительные черты. Концепция «культурного плюрализма» (от лат. plyralis -
множественный) пришла на смену концепции « плавильного котла» в 60е годы ХХ в.,
хотя обоснована она была гораздо раньше, в 1910-1920-е гг американским философом
Г. Каленом . в качестве альтернативы ассимиляционизму. Эту концепцию еще
называют «salad bowl» или «миска салата», в которой каждый ингридиент ( этнос)
можно четко распознать, они перемешаны, но не «взбиты миксером» в однородную
гомогенную массу. В основу этой концепции было положено представление об
американском обществе как объединении этнических групп, сохраняющих свои
отличительные культурные и этнические черты. Культурный плюрализм постулирует
идею о мультикультурном обществе как межэтническом и межкультурном
конгломерате в рамках единого политического объединения. То есть получается что
наверху, в политической плоскости мы едины в правах и обязанностях, а внизу в
этнической и культурной плоскости мы разные. Эта концепция расценивалась как
более политкорректная, нежели идея «плавильного котла» с тенденцией к ассимиляции
всех и вся в единую американскую культуру. Идея миски с салатом на практике тоже
имеет своих сторонников и противников. Сторонники идеи утверждают, что быть
американцем не значит быть частью единой американской культуры, а скорее это
означает быть американским гражданином, лояльным к США. Таким образом, не надо
отказываться от своего культурного наследия, чтобы считаться американцем. Критики
же считают, что если Америка будет развиваться дальше как страна, то у нее должна
быть единая культура и проживающие там этносы так или иначе должны ее принять,
пусть в ущерб своим собственным культурам.
6.9. Мультикультурализм во Франции. Французская модель интеграции
основана на республиканском принципе, независимо от религиозных, этнических и
культурных особенностей различных групп населения. Кроме того, Франция
придерживается концепции светского государства, в то время как в Германии
признаются все религии, а в Великобритании сохраняется государственная религия. В
первой половине XX века иммигранты прибывали во Францию из разных стран, и
составляли незначительную долю от общего населения страны. Их культуры
«растворились» в французской, обогатив ее. Ситуация изменилась после Второй
мировой войны под воздействием процессов деколонизации и требований французской
экономики. В этот период ситуация во Франции схожа с немецкой. Первоначально
рабочие, участвующие во французском промышленном строительстве, предполагали
возвратиться к себе на родину. Их интеграция не была обязательной. Но в результате
увеличивающейся разницы между условиями жизни на родине и во Франции, их планы
изменились. Многие пожелали продлить свое пребывание во Франции, и даже
получить французское гражданство. Основной отличительной чертой данной категории
мигрантов от их предшественников была их принадлежность к исламской культуре.
Они стремились сохранить собственную идентичность и отказаться от принятия
ценностей греко-романо-иудео-христианской культуры, к которой принадлежат
французы. В 80-е годы XX века Франция осуществила переход от проводимой ранее
ассимиляционной модели к интеграционной. Процесс интеграции мигрантов во
французское общество основан на предоставлении гражданства и привлечении
мигрантов к активной общественно-политической жизни страны. Получая статус
гражданина Франции, мигрант наделяется равными со всеми правами и обязанностями.
При этом от мигранта уже не требуется культурной ассимиляции, но он должен
разделять основные ценности французского общества. Французская политика
управления культурным многообразием строится по принципу приоритета личности
над коллективом. Классическая либеральная модель предусматривает разделение
между частной и общественной сферами. К частной сфере относятся такие проявления
жизни человека как язык, вера, обычаи; к общественной - политические и гражданские
обязанности и права индивидов. Таким образом, государство стремится
воспрепятствовать развитию коммунитаризма. При этом предполагается, что ни одно
сообщество, созданное по религиозному или культурному принципу, не может
доминировать над индивидом. Процесс интеграции направлен на индивида, а не на
сообщество или диаспору, но в октябре 1981 года в закон Франции от 01 июля 1901
года «О контракте объединения» (О соглашении об основании ассоциации) были
внесены изменения, разрешающие иностранцам создавать свои ассоциации. Данной
возможностью воспользовались иммигрантские сообщества. Так, курдские ассоциации,
которые стремятся сохранить свою культуру, не только создали радио курдского
сообщества, но и учредили культурный центр, финансирование деятельности которого
осуществляется частично и за счет государственной поддержки. В силу специфики
исторических связей Франции со странами Магриба арабо-мусульманская диаспора во
Франции является самой многочисленной среди стран Европейского содружества. Она
формировалась в течение долгого времени. В настоящее время мусульманская община
Франции имеет свои просветительские, профессиональные, религиозные и
политические организации. Таким образом, появление мусульманских объединений
стало своеобразной компенсацией за возникающие проблемы при интеграции
мусульман. Несмотря на то, что Франция лидирует по количеству мусульман в Европе,
они мало представлены в бизнесе и властных структурах. Объяснением этому служит
проводимая в стране политика управления культурным многообразием, в основе
которой, как упоминалось выше, лежит приоритет прав личности и отказ в признании
прав на коллективную идентичность за конфессиональными и этническими
сообществами. Подводя итог, можно сказать, что на практике в связи с ростом числа
инокультурных групп среди населения Франции, государственными органами
используются элементы мультикультурной политики, без которых справиться с
культурным многообразием не получается. Среди французских исследователей
преобладает мнение, что французская интеграционная модель несовершенна, но она
прошла проверку временем успешнее, чем другие модели.
6.10. Мультикультурализм в Швейцарии. На первый взгляд, Швейцария - страна
противоречий. Действительно, здесь в 26 кантонах проживают представители четырех
этнических групп. Это германошвейцарцы (70% коренного населения),
франкошвейцарцы (20%), италошвейцарцы (10%) и ретороманцы (менее 1%). Столь же
разнородна Швейцария и в религиозном отношении: чуть более половины населения -
протестанты, оставшиеся – католики. Тем не менее, страна достигла гармонии и
процветания. Учитывая такую пестроту, власти Швейцарии в своё время
предусмотрительно установили три государственных языка - немецкий, французский,
итальянский. Четвертый – ретороманский – получил статус официального. При этом в
каждом кантоне разрешается использование на официальном уровне диалекта, на
котором изъясняется местное население. Территориальное устройство в Швейцарии
как и вся модель уникальны. Здесь четко не обозначены территориальные границы
проживания различных меньшинств, которые часто перекрывают одна другую. В то же
время границы кантонов проведены примерно в соответствии с этническими
границами. Так, 18 кантонов являются немецкими, 4 – французскими, 1 – итальянским,
1 – смешанным немецко-французским и один – смешанным германо-ретороманским.
Тем не менее, кантоны отнюдь не моноэтничны. И во избежание конфликтных
ситуаций местные власти выработали свои законы на каждой конкретной территории.
Проблема внутренних и внешних конфликтов не является актуальной для Швейцарии.
Почти 200 лет назад Швейцария объявила о своём «вечном нейтралитете», в результате
чего практически не пострадала даже во время двух мировых войн XX века.
Внутренняя политика, направленная на преодоление любых противоречий, а также
высокий уровень экономического развития страны помогают предотвращать
возникновение конфликтов внутри Швейцарии. В случае же возникновения конфликты
не влияют на политическую стабильность. Межкультурные конфликты в стране
практически отсутствуют, поскольку представители разных национальностей имеют
широкую автономию и культурные права. Кроме того, Швейцария исторически была
многонациональным (многосоставным) обществом, и в ней давно сформировалась
гражданская культура мирного сосуществования представителей разных культур.
Правила получения швейцарского гражданства — одни из самых трудных в Западной
Европе, ведь иностранцу, чтобы стать полноправным гражданином Швейцарии нужно
получить гражданство на трёх уровнях: общинном, кантональном, федеральном.
Поэтому число иностранцев, получающих гражданство Швейцарии, относительно
меньше, чем в других странах. Тем не менее, доля иностранцев в общей численности
Швейцарии высока. В 2006 году иностранцев в стране было 20,7 % населения.
Расселение иммигрантов по стране неравномерно. Особенно высокий процент
иммигрантов среди детей. Каждый четвертый рабочий в Швейцарии — иностранец.
Иностранная рабочая сила играет важнейшую роль в развитии и стабильном
функционировании швейцарской экономики. Большое число иммигрантов (около 20 %
населения страны) вызывает определённое недовольство коренного населения. Но, в
предотвращении социально-политических конфликтов значительную роль играет такой
институт прямой демократии, как референдум, часто применяемый в Швейцарии.
Граждане могут, таким образом, высказать свою позицию по проекту того или иного
пакета мер правительства, которая является определяющей для вступления в силу
важнейших предложений.