Изгой Путин

Как санкции и угроза судебного

преследования портят жизнь
президенту России

Александр Баунов, The Foreign Affairs, 3 мая 2023 года

В марте, когда Международный уголовный

суд (МУС) объявил о выдаче ордера на
арест президента России Владимира
Путина, многие наблюдатели расценили
это как важный шаг в попытках Запада
наказать Россию за вторжение в Украину.
Но хотя действия против Путина являются
новыми, попытка нацелиться на отдельных
представителей российской правящей
элиты имеет долгую историю. С первых
дней вторжения в 2022 году Запад вводил
санкции против конкретных российских
лидеров, наряду с масштабным пакетом
санкций против российской экономики. По
сути, это было продолжением подхода,
который Соединенные Штаты и их
союзники применяли против российской
элиты в течение многих лет.
Например, в 2014 году, после того как
российские войска вошли в Украину и
аннексировали Крымский полуостров,
западные правительства опубликовали
свой первоначальный список россиян,
против которых будут введены
индивидуальные санкции. Как и в
нынешней войне, целью было расколоть
российскую элиту, побудив тех, кто боится
санкций, надавить на Путина, чтобы он
пересмотрел свою политику. Но реакция в
России не соответствовала ожиданиям
Запада. В 2014 году многие представители
российской элиты не только не стремились
уклониться от этих карательных
экономических мер, а даже рассматривали
их как символ статуса. Попадание в список
быстро стало символом лояльности
Путину.

В 2022 году, хотя Запад ввел санкции

против гораздо более широкого круга
представителей российского
истеблишмента, наблюдалась аналогичная
динамика. Конечно, ни в том, ни в другом
случае отдельные санкции не смогли
расколоть российское руководство или
сдержать дальнейшую агрессию в Украине.
Эти меры не помогли ослабить Путина.
Вместо этого его союзники сплотились
вокруг него, а режим стал еще более
изолированным, еще более антизападным
и еще более ориентированным на личные
связи, чем на политический опыт или
профессионализм.

Сейчас, когда Запад ищет новые способы

давления на Россию, очень важно понять,
как персональные санкции против
российской элиты сработали на практике и
как они повлияли на относительную
сплоченность путинского режима. Почти
десятилетие западных санкций сплотило
российское руководство в его стремлении
сохранить напряженные отношения с
Западом. Они также способствовали
укреплению подозрений внутри России в
отношении любого представителя элиты,
который стремится избежать их. Вопрос
заключается в том, сможет ли ордер МУС
против Путина за военные преступления
изменить эту динамику. Безусловно, он
создает прецедент, который может вовлечь
другие российские элиты, и многие в
правительстве нервно наблюдают за
происходящим.
ОСТАТЬСЯ ИЛИ УЙТИ?

За последнее десятилетие индивидуальные

санкции затронули правящий класс России
несколькими способами. В 2014 году
многие из тех, кто был не согласен с
агрессией Путина, предпочли переждать,
надеясь, что его экспансионистская
политика не продлится долго. Россияне,
попавшие под санкции - первоначальный
список включал всего несколько
высокопоставленных чиновников и
руководителей государственных компаний
- потеряли доступ ко всем активам и
инвестициями, которыми они владели на
Западе. Поездки в США и Европу также
стали затруднены, а компании, с которыми
они были связаны, были отрезаны от
западных финансовых рынков. Те, кто
попал под санкции, включая директора
российской разведки Сергея Нарышкина и
председателя Государственной Думы
Вячеслава Володина, и те, кто думал, что
вскоре может попасть под них, стремились
извлечь максимум пользы из плохой
ситуации и представляли свое включение в
список как знак почета.

Попадание под персональный прицел,

заявляли они, является высшим
доказательством их преданности России и
ее лидеру, ради которого они готовы идти
на жертвы. В то время самые ярые
сторонники Путина даже пытались
внушить, что выдающиеся россияне, не
попавшие в этот список, каким-то образом
вызывают подозрения. В свою очередь,
Путин показал, что он сочувствует тем, кто
стал мишенью. В конце концов, они
пострадали, потому что выполняли и
поддерживали его решения, и он в
принципе был готов вознаградить тех, кто
был лоялен, ускоренным карьерным
ростом и повышенным вниманием.

Некоторые россияне на нижних уровнях

власти также надеялись попасть в этот
эксклюзивный список. Таким образом,
никто не мог бы усомниться в их
лояльности, а начальство осыпало бы их
льготами. К сожалению для них, эти дни
прошли. После вторжения в 2022 году
Запад ввел санкции против такого
широкого круга российского
истеблишмента - в список попали более
1000 физических и юридических лиц, - что
попасть в этот список уже не является чем-
то необычным, а любой представитель
элиты, не попавший в него, вызывает
подозрения. Например, в марте один из
гостей популярного ток-шоу на российском
государственном телевидении
раскритиковал членов Института Европы
Российской академии наук за то, что они
не попали в санкционный список.
Подразумевалось, что они могут иметь
опасные контакты с Европой и Западом.

Режим Путина всегда был коалицией

между службами безопасности,
вооруженными силами и различными
экономистами-технократами. Последняя
группа состоит из исключительно
компетентных людей и включает Алексея
Кудрина, который был назван лучшим
министром финансов развивающейся
европейской страны по версии газеты МВФ
"Развивающиеся рынки" в 2006 году, и
Эльвиру Набиуллину, главу Центрального
банка России. Отношения между этими
военными и гражданскими группами
менялись с течением времени. До
аннексии Крыма казалось, что технократы
находятся почти на равных с военными
лидерами. Однако после вторжения стало
ясно, что это не так. Технократы, которые
рассматривали Россию как часть мировой
и западной экономики, осознали, что на
самом деле они являются сотрудниками
тех, кто верит в обратное.
После вторжения в Украину в 2022 году
большинство гражданских экономистов
режима остались работать на него, хотя
среди тех, кто ушел в знак протеста, был
Анатолий Чубайс, которого часто считают
отцом российской приватизации и
который консультировал Путина по
вопросам устойчивого развития.
Большинство коллег Чубайса решили
остаться.

Отчасти они сделали это из страха. Хотя

большая часть российского бизнес-
сообщества и даже правительственная
бюрократия выступают против войны, они
не осмеливаются бежать. Чиновники
знают, что влияние Путина простирается
далеко за пределы России. Они помнят,
что случилось с бывшим российским
шпионом Сергеем Скрипалем, который в
2018 году был отравлен путинскими
спецслужбами в ничего не предвещавшем
спокойствии тихого английского города
Солсбери. В 2022 году произошла череда
странных смертей среди руководителей
государственных компаний. Была создана
культура страха: страха оказаться без
средств, потерять семью, оказаться в
тюрьме. Даже перед лицом таких угроз
многие были бы готовы рискнуть, если бы
им не запретили покинуть Россию.

У некоторых высокопоставленных лиц,

имеющих доступ к государственным
секретам, начальство конфисковало
паспорта, и они могут пользоваться ими
только в официально разрешенных
поездках. Другие, все еще имеющие
проездные документы, знают, что их могут
остановить на границе, поскольку они
включены в список лиц, которым
требуется специальное разрешение на
выезд. Все они знают, что, если их попытка
уехать не удастся, они окажутся запертыми
в России на милости Путина и его сил
безопасности. Тем, кто, возможно, хотел
бы уйти в отставку, но остаться в России, не
дают этого сделать: их отставка требует
подписи Путина. Отставка теперь
рассматривается в России как
предательство, и многие - зная о глубине
враждебного отношения Запада к
российской нации и ее лидеру - не верят,
что смогут найти гостеприимный дом в
другом месте. Учитывая возможные
последствия, многие приходят к выводу,
что, возможно, лучше все-таки остаться.

Индивидуальные санкции против россиян

также имели некоторые нежелательные
последствия. Хотя санкции не смогли
расколоть российский истеблишмент, они
раскололи российскую оппозицию в
изгнании. Например, некоторые россияне
в изгнании, включая заместителя лидера
оппозиции Алексея Навального Леонида
Волкова, подписали письма в Европейский
Союз с просьбой отменить санкции против
владельцев финансовой компании "Альфа-
Групп". Это дело и последующие попытки
его скрыть привели к тому, что Волков
покинул свой пост в Фонде борьбы с
коррупцией. К началу 2023 года, после
более чем года войны, основной эффект
введения западных санкций в основном
сошел на нет. Но ситуацию изменило
объявление МУС о выдаче ордера на арест
Путина.

В СУД?

Когда МУС выдал ордер на арест Путина в

марте 2023 года, он стремился посеять
инакомыслие и поощрить оппозицию
внутри российского правительства. Ставка
в игре международного трибунала вполне
может сработать: Российская элита живет в
мире, который кишит паранойей и
подозрительностью. Ордер против Путина
— это приглашение для элиты сплотиться
против президента, а не вокруг него. В то
же время, любые будущие ордера против
других членов российского правительства
могут непреднамеренно вызвать
повторение ситуации с санкциями: одни
будут принимать меры для самозащиты, в
то время как другие будут стремиться стать
мишенями в надежде, что судебное
преследование повысит их статус в рамках
режима.

Существует важное различие между

санкционными списками и новым ордером
МУС. Санкционные списки, как правило,
составлялись снизу вверх, с целью наказать
российскую элиту, но сохранить
открытыми линии связи с Путиным. В
отличие от этого, международное
уголовное правосудие, представленное
МУС, нацелено на самый верх. Путин вряд
ли будет единственной мишенью: в своем
мартовском заявлении МУС также выдал
ордер против Марии Львовой-Беловой,
уполномоченного по правам ребенка в
Управлении делами Президента
Российской Федерации, которая
обвиняется в военных преступлениях за
свою роль в незаконной депортации
украинских детей в Россию. Главный
прокурор МУС Карим Ахмад Хан заявил,
что за этим последуют и другие ордера. В
определенных обстоятельствах такой
подход "сверху вниз" может быть лучше
для проведения границы между Путиным
и ключевыми фигурами в его
администрации.

Конечно, Путин предстанет перед судом

МУС только в том случае, если его
задержат. Но Россия не признает
юрисдикцию суда, а это значит, что Путин
не может быть арестован, если только он
не отправится в страну, которая признает
юрисдикцию суда. Даже если он посетит
незападную страну - например,
Таджикистан или Армению, формального
союзника России, - он будет уверен, что его
не арестуют.

Хотя Путин может быть вне досягаемости

МУС, по крайней мере, до тех пор, пока он
остается у власти, его соратники могут не
быть в такой безопасности. Если суд решит
выдать ордера в отношении большего
числа из них, то риск их задержания будет
гораздо выше. Западные санкции уже
значительно сократили возможности
российского истеблишмента выезжать на
Запад. С ордером МУС на их арест поездки
- даже в незападные страны - станут еще
более рискованными. До прошлого года
Путин, еще не попавший под санкции,
наблюдал за тем, что происходит с теми из
его окружения, кто попал под санкции.
Теперь окружение наблюдает за тем, что
происходит с ним.

Дипломатические последствия решения

МУС заняться Путиным очень серьезны.
Москва - изолированная Западом -
пытается наладить связи с глобальным
Югом. Ордер МУС осложнил эти усилия,
сделав Путина изгоем. Ордер уже привел к
изменению баланса между Россией и ее
союзниками. Визит председателя КНР Си
Цзиньпина в Москву в марте был
запланирован задолго до выдачи ордера.
Но шаг МУС еще больше изолировал
Путина, предоставив Си еще больше
рычагов влияния как более влиятельному
партнеру. Теперь Путин ищет у него
понимания, доброты и благосклонности. И
хотя Китай - наряду с другими
крупнейшими незападными
собеседниками Кремля - Индией и
Турцией, - не признает МУС, почти вся
Африка и Латинская Америка его
признают, и именно там Россия пытается
предложить себя в качестве лидера борьбы
против западного неоколониализма.
Крупные государства могут относиться к
МУС враждебно или безразлично, но
малые в большинстве своем видят в нем
инструмент правосудия, когда их обижают.
Таким образом, нападая на суд, Россия
рискует подорвать свое утверждение о том,
что она борется за более справедливый
мировой порядок, при котором слабые
будут лучше защищены от эксцессов
сильных.

Авторитарные режимы получают большую

часть своей легитимности из-за рубежа. Не
случайно диктаторы исторически
наслаждались международными визитами,
турами и почестями. Ордер МУС закрывает
для Путина путь назад на мировой арене.
И в самой стране признаки нанесенного
ему ущерба уже проявляются. В апреле во
время кремлевской церемонии вручения
верительных грамот новым послам в
России - большинство из них были
незападными - речь Путина, к его явному
удивлению и, возможно, впервые в
истории, не вызвала аплодисментов. Это
был зловещий знак.