Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
I. I. Boldyreva
The paper considers specific features of English early medieval will. The analysis of records
and LibellusÆthelwoldiepiscopi chronicles makes it possible to emphasize the importance of
public ceremony and reciprocal exchange particulars in Anglo-Saxon testamentary practice.
English early medieval wall was oral. The documents that reached us provided a means for
preserving a will in collective memory. Male and female testamentary practices were not
identical. This turns the author’s attention to the necessity of research study of specific legal and
cultural features of Anglo-Saxon female wills.
Key words: Early Middle Ages, wills, Anglo-Saxon documents, medieval law, Anglo-Saxon
community
© 2014
К. А. Демичев
него, вот соль которую вы едите. Отдайте жизнь за своего правителя, и ваша слава
будет велика в обоих мирах»12.
Это поучение, которое во многом пересекается с положениями Бхагавадгиты,
свидетельствует о существенном изменении в подходе пятого сикхского гуру к
проблеме допустимости вооружённой борьбы и воинского служения. Воинский
путь не только допускается, но и однозначно поощряется Арджуном, конечно, при
условии, что воин несёт в своём сердце веру и любовь к Единому Богу. Храбрость
высокого оценивается гуру, он подтверждает, что одной из главных заслуг воина
на поле боя является бесстрашие перед лицом противника, которому просто недо-
пустимо показать спину. Кроме того, обращает на себя внимание цель, ради кото-
рой воин может проявлять свою доблесть, — это защита и даже гибель за своего
правителя. Данное положение трудно недооценить, учитывая, что сам Арджуна
стал первым среди сикхских гуру, который соединил в своих руках не только ду-
ховную, но и элементы светской власти. По всей видимости, мысли о том, что кто-
то может и должен отдать свою жизнь за своего духовного учителя и торжество
сикхского вероучения, не кажутся гуру недопустимыми.
Конец жизненного пути пятого сикхского гуру был трагичен. После смерти
императора Акбара в 1605 г., который, лично зная Арджуна, относился к сикхам
очень терпимо, трон в Дели унаследовал Джахангир, бывший строгим поборником
ислама. В своей автобиографии Тузук-и-Джахангири падишах пишет о том, что
сикхскому движению необходимо положить конец, а его лидера следует обратить
в ислам. Свою позицию Джахагир обосновывает тем, что гуру делает сторонника-
ми своей веры не только «…многих простодушных индусов, но и невежественных
и глупых последователей ислама», что является просто недопустимым13.
Непосредственным поводом для начала преследования гуру Арджуна стали
события, связанные с восстанием сына Джахангира принца Хусрау. Гуру принял
беглого внука Акбара, который пришёл к нему поклониться, и даже собственно-
ручно благословил, нанеся ему на лоб шафрановый тилак, что вызвало особое
раздражение Джахангира14. Впрочем, визит Хусрау к гуру был вызван не толь-
ко потребностью в моральной поддержке и ободрении перед дальней дорогой.
Принц попросил у Арджуна оплатить его расходы, связанные с переходом в Ка-
бул, и в конечном итоге получил 5000 рупий, что было весьма существенной по
тому времени суммой15. Правда, воспользоваться в полной мере полученными
деньгами Хусрау не успел. При переправе через Джелам он был пойман и в цепях
доставлен к своему отцу. После этого начались преследования сторонников мя-
тежного принца, которые не обошли стороной и сикхского гуру.
Арджуна был вызван на суд императора в Лахор, где был обвинен в под-
держке Хусрау и составлении книги Ади Грантх, направленной против индусов
и мусульман. Кроме того, обвинители гуру указывали Джахангиру на то, что, во-
первых, Арджуна стремиться к обретению независимой власти, а во-вторых, если
бы Хусрау не был пойман, то сикхи оказали бы ему военную помощь16.
12 Macauliffe 1909/III, 68–9.
13 The Tuzuk-i-Jahangiri 1909, 72.
14 The Tuzuk-i-Jahangiri 1909, 72–3.
15 Macauliffe 1909/III, 85.
16 Macauliffe 1909/III, 88–9.
162 ДЕМИЧЕВ
ставил коней и оружие. Эти воины, составившие будущее ядро сикхской армии,
были разделены на 5 отрядов по 100 человек в каждом. Во главе каждого отряда
были поставлены тщательно отобранные командиры, утверждённые лично гуру24.
Следует отметить, что армия гуру увеличивалась не только за счёт сикхов.
Имеются сведения, что патаны деревни Вадамир, находящейся неподалёку от
Киртанпура у хребта Шивалика, сами пришли к гуру со своим оружием с прось-
бой принять их на военную службу. Там же к гуру нанялся и Паинда Хан, кото-
рый, судя по всему, был патаном из племени Гильзаев. Паинда Хан, получивший
10 рупий в день вербовки, стал офицером сикхской армии с ежедневной платой в
5 рупий и правом получения пищи от стола гуру25.
Содержание пусть пока и небольшой, но постоянной армии требовало значи-
тельных средств и вложений. В письмах, которые гуру рассылал к своим масан-
дам, он призывал их ежегодно приносить оружие и приводить лошадей вместо
отправки денег26. Несомненно, что и значительная часть иных доходов гуру шла
именно на военные цели. Для защиты Амритсара от врагов вокруг города была
возведена крепостная стена, а в непосредственной близости от этого духовного
центра сикхов Харгобинд построил крепость Лохгарх, что в переводе означало
«Железная крепость». Ещё ранее, в июне 1606 г., напротив Хари Мандира он за-
ложил Акал Тахт — «Престол Вечного», здание которое стало главным центром
сосредоточения светской власти гуру.
В Акал Тахте, большая часть которого была построена к 1609 г., Харгобинд
восседал на троне, разбирал текущие дела, принимал посетителей и подношения,
творил правосудие, то есть в полной мере реализовывал мирской аспект своей
власти как самостоятельный правитель. По свидетельству информаторов Джехан-
гира, «его (Хар Гобинда — К.Д.) слава в два или даже в четыре раза больше, чем у
всех предыдущих гуру. Его предшественники сидели на скамьях, а он восседает на
троне. Он носит оружие, именует себя истинным государем, принимает дары как
император, содержит армию из тысяч храбрых юношей и никого не признаёт»27.
Последнее свидетельство для нас интересно не только тем, что в нём отра-
жён общий процесс усиления власти сикхского гуру, но и упоминанием об армии,
состоящей из тысяч воинов. Вероятно, что в этом доносе, который был призван
всячески очернить шестого гуру, численность сикхской армии была сильно пре-
увеличена. В начале десятых годов XVII в. строительство армии ещё только на-
чиналось, и в этот период она едва могла намного превышать тысячу человек.
Хотя несомненно, что её численность продолжала последовательно увеличивать-
ся. Так, например, имеется информация о том, что количество телохранителей
Харгобинда существенно выросло и составило 300 всадников, в распоряжении
которых было до 800 коней, и 60 мушкетёров28.
Усиление сикхского гуру не обошло стороной внимания подозрительного
Джахангира, который призвал его к своему двору не позже 1612 г.29 По распо-
ряжению императора Харгобинд был выслан из Панджаба и даже на несколько
24 Macauliffe 1909/IV, 4.
25 Macauliffe 1909/IV, 52.
26 Macauliffe 1909/IV, 3.
27 Macauliffe 1909/IV, 10.
28 Cunningham 1849, 59.
29 Рейснер 1966, 209.
164 ДЕМИЧЕВ
получили бесценный опыт ведения боевых действий и получили то, что воен-
ные справедливо называют «привычкой к победе». Практический опыт, сопрово-
ждающийся постоянным обучением под руководством самого гуру, глубоко вос-
принимался членами сикхской общины, которая приобретала свои собственные
воинские традиции. Эти традиции, базировавшиеся на авторитете гуру, были за-
креплены кровью мучеников, павших на поле боя. Милитаризация общины ста-
ла носить не только централизованный, но и необратимый характер, поскольку в
условиях ожесточённого столкновения с моголами большей части сикхов стало
очевидно, что сохранение их веры и даже жизни будет зависеть от того, насколько
эффективно они смогут соперничать с противником на поле боя.
Костяк военной организации сикхов составляла постоянная армия, вырос-
шая к 1635 г. до 1 800 человек44. Большую же часть сикхского войска составляло
многочисленное ополчение. Причём ополченцы, отправляясь по домам, возвра-
щались уже как воины, готовые в случае необходимости вновь выступить в поход
по приказу своего гуру. Тот факт, что сикхи сражались именно против моголов, то
есть мусульман, обуславливал активный приток в их ряды всех тех индусов, кто
так или иначе пострадал от религиозных или экономических притеснений Вели-
кого Могола. Успех же сикхов на поле боя привлекал к ним воинственных джатов,
которые, имея традицию ношения оружия, претендовали на повышение собствен-
ного социального статуса45. Эта причина обуславливала привлекательность сик-
хизма и для представителей других каст, которые вполне закономерно считали
ношение и владение оружием занятием, присущим кастам кшатрийского уровня.
В целом милитаризация стала объективным процессом, происходящим в
сикхской общине. Прорастая как сверху, так и снизу, она охватывала всё большое
количество людей. Авторитет и личный контроль со стороны шестого гуру, кото-
рый сам был воином, обуславливали своего рода сакрализацию процесса утверж-
дения религиозной общины нового типа.
В конце жизненного пути перед Харгобиндом встал вопрос выбора преемни-
ка. Старший и самый любимый сын гуру — Гурдита к этому времени уже умер,
а остальным он не счёл возможным передать гурту. Даже Тег Бахадур, которому
сам Харгобинд когда-то предсказал, что тот в своё время станет гуру, не годился
в этот период на роль лидера сикхской общины, поскольку вёл уединённый образ
жизни и не высказывал желания возглавить единоверцев46. В итоге перед самой
смертью в марте 1644 г. Харгобинд назначил новым — седьмым — гуру своего
внука Хар Раи, который был сыном Гурдиты.
Хар Раи описывается в сикхской традиции как образец любви, сострадания и
милосердия. Однако это вовсе не означало, что он перестал быть продолжателем
дел своего великого деда.
При Хар Раи милитаризация сикхской общины не остановилась. Показатель-
но, что если при Харгобинде численность постоянного войска составляла 1 800
всадников, то при его внуке она увеличилась и достигла 2 200 человек47.
В 1661 г. Хар Раи умер, передав гурту своему младшему сыну Хар Кришану,
которому в этот момент было всего пять лет. Однако этот выбор спустя некоторое
время попытался оспорить старший сын гуру — Рам Раи, проведший несколько
лет при дворе императора как заложник. Аурангзеб не оставил жалобы Рам Раи
без внимания, поскольку он и сам был заинтересован, чтобы сикхским гуру стал
человек лояльный по отношении к нему и империи. В итоге юный гуру был вы-
зван ко двору Аурангзеба вместе со своей матерью Кришной и несколькими ма-
сандами48.
По прибытии в Дели Хар Кришан был принят падишахом 25 марта 1664 г. и,
по всей видимости, сумел произвести на него самое благоприятное впечатление,
поскольку тот не стал торопиться с решением в пользу его брата. Все испытания,
предложенные Аурангзебом, восьмой гуру прошёл блестяще, и неизвестно, ка-
кие политические последствия имело бы дальнейшее пребывания Хар Кришана
в Дели, если бы мальчик-гуру не заболел оспой. Через пять дней после первого
приёма Хар Кришан умер, успев лишь дать указание, что нового сикхского гуру
следует искать в деревне Бакала на берегу Беаса49. Это указание было для сикхов
достаточно очевидным — именно в Бакале проживал сын Харгобинда — Тег Ба-
хадур.
11 августа 1664 г. девятым гуру стал Тег Бахадур, который приложил много
сил для консолидации сикхской общины. Сгладив многие противоречия внутри
общины, новый гуру приступил к активной проповеднической деятельности и
строительству новых поселений. При нём в 1665 г. был построен город Анандпур,
ставший один из важнейших центров сикхизма. Во второй половине 60-х гг. XVII
в. Тег Бахадур совершил путешествие по Центральной и Восточной Индии. Здесь
в Патне у него родился единственный сын — Гобинд Дас, которому было суждено
стать последним гуру сикхов50.
В 1672 г. Тег Бахадур вернулся в Панджаб и поселился в Анандпуре. Это воз-
вращение происходило в условиях активного роста антиимперских настроений
по всей Индии, на которые Аурангзеб отвечал карательными походами. Военные
мероприятия сопровождались политикой усиленной исламизации, в которой па-
дишах видел одно из средств профилактики регионального сепаратизма. В ко-
нечном итоге именно исламизация привела к очередному столкновению сикхов с
Могольской империей.
Непосредственным поводом к этому столкновению стало обращение делега-
ции кашмирских брахманов к Тег Бахадуру в поисках защиты от принудительного
обращения в ислам, которое практиковал назим Кашмира Ифтихар Хан, и оскор-
бления индуистских святынь51. Девятый гуру оказал поддержку брахманам, тем
более что те самим фактом обращения к нему подтверждали его высший духов-
ный авторитет среди немусульманского населения северо-западной Индии. Тем,
кто прибегнул к его, защите он, по преданию, наказал дать такой ответ делий-
скому падишаху: «Гуру Тег Бахадур, девятый гуру сикхов, сидящий на престоле
великого гуру Нанака, является защитником веры и религии. Сначала обратите
48 The Adi Granth 1877, LXXXVI.
49 Field 1914, 21–2.
50 Singh 1975, 158.
51 Singh 1975, 158.
Особенности милитаризации сикхской общины при первых девяти гуру 169
его в ислам, и тогда все люди, в том числе и мы сами, по своей собственной воле
примем вашу веру»52.
После такого демарша Аурангзеб потребовал, чтобы гуру явился к нему для
дачи пояснений, а когда тот стал медлить с выездом из Панджаба, приказал аре-
стовать его. 11 июля 1675 г. Тег Бахадур вместе с тремя сподвижниками был за-
хвачен могольскими властями во время одного из выездов. Надо сказать, что гуру
отлично понимал, какие политические последствия повлечёт за собой оказание
покровительства кашмирским брахманам. Существует легенда о том, что когда
пандиты изложили свои беды и попросили защиты, гуру пришёл в состояние
глубокой задумчивости, из которой его вывел лишь вопрос сына, поинтересовав-
шегося причинами такого состояния отца. Тег Бахадур ответил: «Вопрос, по ко-
торому пришли кашмирцы, жизненно важен. Весь мир страдает от гнёта турок.
Однако не найти сейчас храброго человека. Только тот, кто готов пожертвовать
своей жизнью, освободит землю от бремени мусульман». В ответ на это мальчик
сказал: «Кто более чем ты, кто одновременно и храбр и благороден, достоит такой
цели?»53. Эти слова положили конец всем сомнениям гуру. Однако нисколько не
заблуждаясь относительно своей будущей участи, Тег Бахадур назначил сына сво-
им наследником, передав ему знаки гуру 8 июля 1675 г.
После ареста гуру и его сподвижников несколько месяцев держали в тюрьме в
Сирхинде, затем они были доставлены в Дели, где допрашивать гуру взялся лично
падишах. Аурангзеб припомнил гуру и то, что его величают Сача Падишах, и то,
что у него имеется несколько тысяч вооружённых приверженцев54. Выдвигались
и религиозные обвинения. Однако на суде Тег Бахадур отказался переменить веру
и отстаивал право индуистов исповедовать собственную религию, подчеркивая
при этом, что как сикх он не разделяет их убеждений. За свою стойкую позицию
Тег Бахадур стал пользоваться глубочайшим уважением как сикхов, так и индусов
и получил прозвище Дхарма-ди-Чадар — «Защитник дхармы» (дословно «По-
крывало дхармы»)55. Однако гуру и его трём сподвижником предстояло пройти
путь мученичества до конца.
Для устрашения гуру сначала были казнены его соратники. Бхаи Мати Даса
привязали к двум столбам и распили двуручной пилой, Даял Даса бросили в котёл
с кипящим маслом, а Сати Даса сожгли заживо на костре из хлопковой ваты. Затем
настал черёд и самого гуру. 11 ноября 1675 девятый гуру сикхов Тег Бахадур был
обезглавлен на центральной рыночной площади в Дели, а его тело было выстав-
лено на всеобщее обозрение. Несмотря на то, что останки гуру охранялись, сикхи
сумели выкрасть и тело, которое кремировали в деревне неподалёку от Дели, и
голову, которую с риском для жизни доставили в Киратпур, где её кремировал,
Гобинд Дас, ставший десятым сикхским гуру56.
Казнь Тег Бахадура, который стал вторым мучеником-гуру, принявшим смерть
от моголов, была поворотным пунктом сикхской истории. В память об отце и для
защиты веры Гобинд Дас преобразовал религиозную общину сикхов, имеющую
52 Macauliffe 1909/IV, 370.
53 Macauliffe 1909/IV, 371–2.
54 Cunningham 1849, 69.
55 Успенская, Котин 2007, 90.
56 McGregor 1846, 70.
170 ДЕМИЧЕВ
своё войска, в братство воинов, само ставшее единым войском, сплочённым во-
круг знамени гуру.
ЛИТЕРАТУРА
K. A. Demichev
The paper deals with the issues of Sikh community militarization under the first nine guru
from mid-16th century till the second half of the 17th century. It also analyzes specific features
and stages of militarization, with emphasis on religious and political substantiation of the process
by gurus. It is therefore concluded that Sikh community militarization was effected both from
higher-ups and from the grass roots.
Key words: Punjab, Sikhism, Sikh community, militarization, guru